02.02.12г. Путин выступил на экономическом форуме: http://youtu.

be/8NGWks_QlW8
(смотреть с 4:30 минуты)
Снова мы услышали очередную ложь о том, как американцы рвались жить и работать в
сталинскую Россию. Этот вопрос связан с общей темой, а именно: Мифы о сталинской
индустриализации...

Одним из мифов является то, как Советский Союз, в отличие от царской России,
здорово обошёлся без западной экономической помощи, как, назло враждебному
империалистическому окружению, своими силами провёл индустриализацию.
Оттого сильнее удивление, когда узнаёшь, что знаменитые стройки социализма
создавались при активной помощи иностранных компаний и специалистов. Не то, чтобы
эта информация была в советское время засекречена – она как-то стыдливо
замалчивалась. И правда, приятно ли было в СССР осознавать, что нынешние противники
по Холодной войне создали некогда такие гиганты советской промышленности, как:
ДнепроГЭС, Уралмаш, Челябинский тракторный завод, Горьковский машиностроительный
завод (ГАЗ, в его создании участвовала небезызвестная фирма Ford), Магнитогорский
(знаменитая Магнитка) и Кузнецкий металлургические комбинаты, Бакинские и
Грозненские нефтеприиски, даже на лесоразработках в Карелии работали иностранные
специалисты. Сталинградский тракторный завод, вообще, был изначально сооружен в
США, затем его размонтировали, перевезли в СССР и собрали под наблюдением
американских инженеров. Одна только фирма Albert Kahn, Inc. обеспечила
строительство 571 промышленного объекта в СССР. Также в индустриализации
участвовали такие известные компании, как Siemens и General Electric.

На ударных стройках социализма работали тысячи специалистов из множества стран. Но

наибольшую помощь в индустриализации оказали специалисты из Германии, а особенно из
США. Американские компании продавали в СССР станки, оборудование, лицензии,
техническую документацию, технику различного назначения. Большинство индустриальных
объектов строилось по американским образцам. Не случайно Нижний Новгород, где на
новом автомобильном заводе копировалась, при помощи американцев, конвейерная
система Форда, назывался русским Детройтом, а Новосибирск — сибирским Чикаго. Кроме
того, американские компании проектировали и строили в СССР электростанции, а также
металлургические, нефтеперерабатывающие, химические, авиационные, автомобильные,
станкостроительные и тракторные заводы.
Те, кто ехал в Россию по зову сердца, увидели неприглядную картину советской
действительности и покидали СССР, разуверившись в идеях социализма. Многие из них,
вернувшись домой, выступали в прессе и на собраниях, подрывая своими рассказами
многолетнюю пропагандистскую работу коммунистических и социалистических
организаций. Те, в свою очередь, просили советские власти больше не вербовать
рабочих.

Те, кто бежал от кризиса и безработицы, увидели, что безработный на Западе живет
лучше рабочего в СССР:

«Когда я вернулся из Америки в Советский Союз и прочитал своим друзьям список

продуктов, которые получают семьи безработных в Милуоки, они воскликнули: «Это
больше похоже на нормы ответственных работников, чем на нормы наших обычных рабочих
и служащих!» (Chamberlin William Henry. Russia's Iron Age. Boston. Little, Brown,
and Company, 1934. P. 96-97).

Следующее письмо весьма любопытно – пишет немец из Сталинграда. Нет, это не солдат
из армии Паулюса, но начало может ввести в заблуждение:

«Знаешь, Якоб, — писал немецкий монтер из Сталинграда своему приятелю в Германию, —

к чему меня больше всего тянет? К кружке пива и ломтю лимбургского сыра. Эх, вы не
цените условий, в которых живете! Лишений, которые мы здесь переживаем, не
пожелаешь и врагу. У нас животное живет лучше, чем здесь человек. Чего тут только
не делают, в этом «отечестве»! Для многих было бы неплохо посмотреть, как
проводится на практике их теория.» (РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 33. Л. 35-36).
Свидетельств подобного рода сохранилось великое множество.

Существует миф, что приехавших работать в СССР иностранных специалистов чуть ли ни

осыпали золотом. Что ж, миф этот появился ещё во времена индустриализации, на
вербовочных пунктах Амторга (советская организация в США, вербовавшая американцев
на работу в СССР), благодаря чему многие и уехали из охваченных стагнацией Европы и
Америки в бурлящий энергией масштабных преобразований Советский Союз, чтобы
участвовать в великом эксперименте XX века.

В реальности всё оказалось иначе. В лучшем случае они верну¬лись с тем, что имели.
«Даже высокооплачиваемые инженеры и техники, которые выполнили свои контракты, мало
что заработали. Советское руководство всячески старалось не обменивать получаемые
иностранцами советские рубли на иностранную валюту. В тех случаях, когда обмен все-
таки происходил, он был убыточен для иностранцев, так как осуществлялся по
заниженному принудительному курсу, установленному советскими властями (например,
0,5—0,6 марки за рубль при настоящем курсе 2,17 марки за рубль). Для тех же, кто не
выдержал тяжелейших условий и разорвал кон¬тракт, оставался один путь — распродать
все личное имущество, чтобы выручить деньги на билет домой. К сожалению, много было
и таких, кто перед отъездом в СССР распродали имущество и в итоге потеряли все.»
(Осокина Е. А. За фасадом «сталинского изобилия»: Распределение и рынок в снабжении
населения в годы индустриализации. 1927-1941.— М.: РОССПЭН, 1999).

Справедливости ради, надо сказать, что советское правительство старалось дать

прибывшим иностранцам всё необходимое по максимуму. Но даже со всеми преимуществами
и привилегиями уровень жизни иностранных рабочих и специалистов в СССР был
существенно ниже их обеспечения на Западе, а для многих и хуже положения
безработных в развитых капиталистических странах. По признанию американца Джэка
Моррисея, который работал в Воронеже, власти старались дать ему лучшее из того, что
имели. Проблема заключалась в том, что они не имели почти ничего.

Почти каждый иностранец, работавший в СССР в 30-е годы, покидая страну, давал зарок
никогда больше туда не возвращаться. Правда, не всем удалось покинуть СССР живыми.

Например, немецким рабочим, отъезжавшим на работу в Донбасс, была обещана «работа

на новых предприятиях в местности, богатой лесами и водой, еды вволю, новые жилища
с центральным отоплением и ваннами и т.д.». Даже партийное руководство Донбасса не
имело подобных жилищных условий, не говоря уже о том, что изменить природно-
климатические условия степного Донбасса никому было не под силу. Вербовка в
Германии проходила с большой шумихой. Немецких рабочих удерживали от привоза
необходимых вещей и валюты. В результате целые семьи, некоторые с грудными детьми,
поехали в СССР. Преодолев тяжелейшие условия пути, когда вагоны часами стояли без
воды, и нельзя было купить еды, рабочие прибыли в Донбасс, где и узнали об
острейшем жилищном кризисе (2 кв. м на рабочую семью), о плохой воде и отсутствии
еды. Единственным продуктом, в котором не было недостатка, была водка. Многие из
прибывших заболели дизентерией и тифом. Маленькие дети умерли в пути или вскоре
после прибытия. (РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 120. Д. 36. Л. 23-25, цит. по: Осокина. Ук.
соч.)

http://www.echo.msk.ru/blog/odysseos/854251-echo/
http://www.echo.msk.ru/blog/odysseos/855347-echo/