Духовно одарённые, как самые сильные, находят своё счастье там,

где другие нашли бы свою погибель, – в лабиринте, в жестокости к себе и

другим, в исканиях;
их удовольствие – это самопринуждение; аскетизм делается у них
природой, потребностью, инстинктом.
Трудную задачу они считают привилегией; играть тяжестями, которые
могут раздавить других, – это их отдых.
Ф. Ницше, «Антихрист»

~~~~

Странно было так ехать в Хогвартс-экспрессе, будто ничего не произошло.

Те же мягкие сиденья, те же пей зажи за окном – сначала индустриальный
Лондон, потом бескрай ние зелёные поля, потом горы Шотландии на
горизонте. Даже компания в купе не изменилась – только не было вечных
разговоров о квиддиче, обсуждения летних каникул, ожидания занятий .
После убий ства Дамблдора в конце прошлого года Гарри поклялся, что в
Хогвартс он не вернётся. Гермиона сначала отказывалась в это верить – в
её голове не укладывалось, как можно бросить учёбу, пусть даже ради
вой ны. Сначала она думала, что Гарри сказал это в гневе, не подумав – и
дей ствительно, когда Хогвартс-экспресс оставил Кингс-Кросс, Мальчик-
который -выжил сидел у окна, с грустной улыбкой обнимая свою девушку.
Гермиона, хотя и была рада, что Гарри всё же не бросает учёбу, не могла
понять, почему он передумал в последний момент. В результате
произошедшего летом переворота в Министерстве Министром был
назначен Пий Тикнесс – Гермиона подозревала, что он был человеком
Тёмного Лорда, иначе бы не стал при помощи официальных рычагов
власти начинать компанию по поимке Гарри Поттера и признанию Ордена
Феникса террористической организацией . Из-за этого Гермиона почти не
виделась летом с друзьями – Гарри, даже не возвращаясь к Дурслям, куда-
то исчез с Орденом, Рон был со своей семьёй , а Гермиону родители на все
каникулы увезли на континент.

И вот только три дня назад она смогла встретиться с Джинни и узнать все
новости. За первым шоком пришла паника – Министерство проводило
настроенную против магглов политику и уже не один магглорожденный
волшебник лишился палочки, рассудка от бесконечных «Круцио», а то и
жизни. Гарри и Джинни пытались уговорить Гермиону тоже бросить
школу – и она уже была готова согласиться, когда пришло спасительное
письмо от Макгонагалл. Декан её факультета настоятельно советовала –
нет, просила – всю троицу вернуться в Хогвартс, невзирая ни на что, и
была готова поручится за их безопасность. Слова любимой
преподавательницы подей ствовали сильнее, чем все уговоры Гарри и
Рона – и 31 августа Гермиона вместе с друзьями села в Хогвартс-экспресс.

За два дня до этого в «Ежедневном Пророке» вышла статья, оповещавшая,

что новым директором Хогвартса стал Северус Сней п, бывший профессор
зельеварения и один из самых сильных магов современности, на чьём
счету множество изобретённых заклятий . О том, что это именно Сней п
убил Дамблдора, в газете не было сказано ни слова. Гермиона пробежала
статью глазами и отшвырнула газету в угол – она всегда соглашалась с
отцом, когда тот говорил, что журналисты – это государственные
проститутки, готовые лечь с любым правительством, лишь бы им платили
за хвалебные речи. Конечно, мистер Грей нджер высказывался в более
мягкой форме, но смысл был именно таким.

Больше всего возмущался Рон. Его гневные крики были слышны даже из
комнаты Джинни, куда Гермиона ушла, чтобы не спорить с друзьями.
Правда, что и кому пытался доказать младший Уизли, никто не понимал,
и поэтому Рон вещал в пустоту.

– Нет, Гермиона, ты просто не можешь возвращаться в школу! – кричал

он, пока девушка ещё сидела в кресле в гостиной Норы. – Сней п же тебя
терпеть не может, а теперь что будет? И ты же знаешь, как Министерство
относится к таким, как ты! Да тебя же Слизерин сожрёт и не заметит.

– Рон, я приняла решение, - Гермиона спряталась за учебник по

нумерологии за седьмой курс. – Я, в отличие от вас, героем становиться не
хочу, а Макгонагалл гарантировала мне защиту. Тем более я теперь
Староста школы!

– Герм, твой значок старосты тебе не поможет, когда ты столкнёшься с

Малфоем, а он ведь точно вернётся, если Сней п вернулся! – Рон выхватил
у подруги книжку. – Ты же знаешь, сей час убий ство магглорожденной
даже за преступление не считается, а уж Малфою тем более всё сой дёт с
рук!

– Рон, дай сюда учебник! – Гермиона вскочила с кресла. – Меня

совершенно не касается ни Малфой , ни Сней п, я всего лишь хочу получить
диплом!

– Ну что вы раскричались? – в гостиную из кухни вышла миссис Уизли. –

Вас в другом конце дома слышно.

– Мам, ну скажи хоть ты ей , что возвращаться в школу – чистое

самоубий ство!

– Самоубий ство, молодой человек, – это идти против Пожирателей

Смерти, будучи недоучкой ! – прикрикнула на сына Молли Уизли. – А
Гермиона правильно делает, что рвётся в школу! Жаль, ты у меня не
такой . Так что марш собирать вещи!

– Но мам, я – это же совсем другое дело! А Гермиона…

Дальше Гермиона не слышала – она вскочила с кресла и пулей метнулась

наверх. Ближай шие друзья её не понимали, а она не могла понять их. Даже
Гарри согласился с тем, что надо вернуться в школу – с момента гибели
Дамблдора главой Ордена Феникса неофициально стала Минерва
Макгонагалл, и Гарри решил держаться поближе к ней , чтобы первым
узнавать все новости. Гермиона была против – вот уж кого нельзя было
пускать в школу, так это Гарри, тем более сей час, когда всем заправлял
Сней п. Вероятность того, что Мальчика-который -выжил убьют в тот же
момент, как он сой дёт с поезда, превышала не то что сто, а все двести
процентов. Но Гарри никто не мог отговорить – что-то в нём изменилось
за эти короткие месяцы, он, казалось, повзрослел на много лет.

Джинни тоже изменилась – стала спокой нее, рассудительнее, не

вмешивалась в разговоры, но всегда внимательно прислушивалась,
запоминала малей шие детали. В её глазах стояла упрямая решимость
больше никогда не оставлять Гарри, идти с ним до конца, прой ти все
передряги, поддержать его в трудный момент. Эта решимость пугала
Гермиону. Такой же был и Рон – для него даже речи не шло о том, чтобы
остаться дома, если его лучшие друзья едут в школу.
И вот теперь они все сидели в купе поезда. Неприятный осадок от
скандала несколько дней назад ещё не исчез, и Гермиона чувствовала себя
уставшей , как никогда раньше. Гарри пялился в туман за окном, делая
вид, что больше ничего не замечает. Джинни сидела рядом с ним, поджав
под себя ноги и положив голову ему на плечо. Рон что-то писал в
тетрадке, держа её так, чтобы никто не мог подглядеть. Сама Гермиона
забилась в угол и, спрятавшись за книжку, не проронила ни слова.

Пару раз в купе заглядывал Невилл – но не выдерживал гнетущей тишины

и уходил. Прибежала Лаванда, всех расцеловала и опять умчалась со
словами «меня зачем-то Парвати искала».

Наконец Гермионе всё это надоело, она бросила книжку на сиденье, не

позаботившись заложить страницу, и встала с места.

- Пой ду дой ду до машиниста. Узнаю, сколько нам ещё ехать.

Конечно, это была заведомая ложь – все и так прекрасно знали, во сколько
поезд прибывает в Хогсмид, и достаточно было просто взглянуть на часы,
чтобы узнать, сколько времени осталось. Наверное, друзья поняли, что
она наврала и ей просто было невыносимо сидеть и дальше в
опостылевшем купе, но никто ей ничего не сказал. Гермиона вышла из
купе, прошлась по вагонам. Поздоровалась с Дином Томасом и двумя
девчонками из Рей венкло – она не знала, как их зовут, но они бросили ей
равнодушное «привет», так что не оставалось ничего другого, кроме как
также равнодушно кивнуть в ответ. На самом деле дошла до головного
вагона, поздоровалась с машинистом. Так и не спросила, когда они
приедут, и ушла, оставив того гадать о цели своего появления.

В тамбуре остановилась, повернулась к окну и прижалась лбом к

холодному стеклу. Надо было поспать, пока они ехали, не чувствовала бы
себя сей час такой разбитой . Но теперь уже некогда – и в самом деле скоро
приезжают. И опять на неё всё навалится: учёба, занятия, а теперь ещё и
обязанности старосты школы. Впервые в жизни Гермиона не
обрадовалась своим успехам. Лучше бы вместо неё назначили эту Ханну
Эббот, а она бы могла спокой но остаться рядом с друзьями – она же нужна
им больше, чем школе.
– Что, Грей нджер, сигаретой угостить?

Гермиона подскочила на месте и резко обернулась, хотя и так знала, кто к

ней обращается. Обративший ся стоял у противоположного окна, зажав в
затянутых в перчатку пальцах сигарету, и взирал на гриффиндорку с
высоты своего роста. Он и так был одним из самых высоких в школе, а за
лето вытянулся ещё больше. Белые волосы отросли почти до плеч, он
собрал их в хвост. Чёрная мантия поверх дорогого чёрного костюма-
двой ки, чёрная же шёлковая рубашка. Гермиона усмехнулась: Малфой – он
и есть Малфой .

– Не курю, – буркнула она.

– А я думал, это привычка грязнокровок.

Что ж сам тогда куришь, – чуть было не ляпнула Гермиона, но прикусила

язык. Спорить с Малфоем не хотелось.

– Здесь нельзя курить, – только и сказала она.

– И что ты сделаешь? Снимешь с факультета баллы, заставишь меня

отрабатывать? – он затянулся и выпустил в потолок струй ку дыма. –
Учебный год-то ещё не начался.

– Привык, что всё сходит с рук, да? – Гермиона усмехнулась. – А если

когда-нибудь не будет богатого папочки, чтобы прятаться за его спиной ?
Уверена, он ещё не раз попадёт в Азкабан…

Малфой одним движением оказался рядом с ней и прижал её к холодной

стене.

– Не говори о том, о чём не знаешь, грязнокровка, – прошипел он сквозь

зубы. – Скоро Азкабан станет местом для таких, как ты…

– Ты, главное, доживи до этого момента…

– Ради такого события – специально доживу! А ты вздумай мне мешать. –

Малфой со всей силы ударил кулаком по стене рядом с её головой . От
громкого звука Гермиона вздрогнула. – Поняла меня?

– Да чего ты орёшь, не глухая… – страшно не было, хотя что-то в глазах

Малфоя подсказывало, что ещё немного – и он свернёт ей шею прямо
сей час. Просто так, голыми руками. Самый маггловский способ убий ства.

– Ты в вагоне старост появиться собираешься или нет? – презрительно

бросил он. – Просили тебе напомнить.

– Чёрт… – про себя выругалась Гермиона, глядя, как закрывается за

Малфоем дверь в вагон, только она никак не могла решить, чему она
злится больше – тому, что она забыла о своих обязанностях, или тому, что
вторым старостой будет Драко Малфой . Но думать было некогда. Глубоко
вздохнув, Гермиона направилась за Роном и Джинни – наверняка на
собрании захотят видеть и старост факультета тоже.

~~~~

И опять была толпа первокурсников вокруг Хагрида, и поездка в

экипажах, запряжённых невидимыми лошадьми, и речь Распределяющей
шляпы, которую на этот раз для разнообразия вынесла профессор Вектор.
Первокурсников в это время было меньше, чем в предыдущие годы – не
все родители рискнули отпускать детей в школу, полагая, что с гибелью
Дамблдора Хогвартс перестал быть оплотом безопасности для молодых
волшебников. Наконец, когда все новички расселись за столы, со своего
места поднялась профессор Макгонагал.

– Я хочу поприветствовать вас всех в Хогвартсе, – начала она

вступительную речь. – Предыдущий год выдался очень трудным для всех
нас, и многие не верили, что школа вновь распахнёт свои двери, и тем
радостнее мне видеть здесь новый учеников.

Вряд ли кто-нибудь слушал сей час преподавательницу трансфигурации –

все четыре стола смотрели на худого человека в чёрном костюме,
сидевшего на директорском кресле. Слизерин смотрел с улыбками,
Гриффиндор – с ненавистью, Хаффлпафф – с опаской и недоверием,
Рей венкло – как всегда равнодушно. Сней п молчал, да от него никто и не
ждал приветственной речи.

Гермиона оглянулась на стол Слизерина – почему-то хотелось увидеть

реакцию Малфоя. Староста мальчиков сидел, не обращая внимания на
происходящее, и равнодушно вычерчивал ножом на гладкой поверхности
стола какие-то бессмысленные символы. Вот он поднял голову, словно
почувствовав её взгляд, усмехнулся, одними губами прошептал
«грязнокровка». Гермиона отвернулась. От этого малфоевского взгляда
стало тошно, хотелось содрать с себя одежду вместе с кожей , и выбросить,
сжечь, только чтобы не помнить, не чувствовать его взгляд.

– И хочу представить вам новых преподавателей , – продолжала свою речь

Макгонагалл. – Амикус Кэрроу – в этом году он будет преподавать Защиту
от тёмных искусств. И Алекто Кэрроу – профессор Маггловедения. Хочу
напомнить, что этот новый предмет является обязательным для
посещения.

Гермиона посмотрела на новых преподавателей . Брат и сестра, судя по

всему, оба уже не молоды, оба одеты в глухие чёрные мантии, у обоих на
лице написала жестокость.

Слева выдохнул от бессильного гнева Гарри. Гермиона обернулась к

другу.

– Что?

– Это они, – произнёс Гарри, не отводя взгляда от профессорского стола. –

Они были тогда на Астрономической башне. Они Пожиратели.

– Проклятье… – Гермиона бросила взгляд на преподавателей . – Чему они

нас учить будут…

– Поверить не могу! – Рука Рона сжалась в кулак. – Мало того, что Сней п
на свободе и занял место Дамблдора, так ещё и своих дружков сюда
притащил. Хотя бы ради одного стоило вернуться в школу – придушить
эту гадюку своими руками.
– Нет, Рон! – зашептала Гермиона. – Пока успокой ся. Лучше ты себе не
сделаешь, а вот проблем огребёшь по самые уши.

Рон покраснел, сам понял, что сморозил глупость, не подумав. В этом

была его беда. Гермиона вздохнула. Рон – замечательный , добрый ,
смелый , но очень часто сначала делает, а потом думает. Да и Гарри такой
же. Они называли это смелостью, Малфой – безрассудством, Гермиона –
самоубий ством. Она помнила, как слышала однажды фразу: «Героями не
рождаются, ими умирают». Это сказал как раз Малфой . Почему-то его
слова врезались ей в память, заставили по-другому взглянуть на их
приключения.

Малфой … Чёрт, почему мысли о нём так упорно лезут в голову? Гермиона
обернулась на стол Слизерина, посмотрела на Старосту мальчиков – но
тот уже был полностью поглощён ужином, наливая себе в кубок яблочный
сок.

Она ещё не сказала Гарри и Рону, что ей придётся жить в одних

апартаментах со слизеринским хорьком – они бы начали отговаривать её
от поста старосты, доказывали бы, что это небезопасно. Как они могли
понять, что Гермиона шла к посту Старосты всё время учёбы в школе, и
теперь даже Малфой не заставит её отступится от своей цели. К тому же
она не могла подвести Макгонагалл – она даже не представляла, чего
стоило главе Ордена Феникса добиться, чтобы на столь важный пост
Сней п поставил ненавистную ему магглорожденную гриффиндорку.

Тем временем ужин продолжался – Сней п даже не пожелал ученикам

приятного аппетита, ограничившись простым взмахом руки, и покинул
зал. Гермиона лениво ковырялась вилкой в салате – неожиданно пришло
понимание того, что через какой -то час она окажется наедине со своим
врагом, и не будет Гарри и Рона, чтобы хоть как-то защитить её.

~~~~

Гермиона шла за профессором Макгонагалл, стараясь не отрывать взгляда

от спины преподавательницы, только чтобы не видеть шедшего рядом с
ней парня. Малфой , казалось, всем этим забавлялся – он шёл, распахнув
мантию, и она весело болталась из стороны в сторону в такт его шагам.
Пока шли, Гермиона раз пять успела подумать над предложением Гарри
передать пост Старосты девочек Ханне Эббот с Хаффлпаффа, но всякий
раз, уже собираясь заговорить с Макгонагалл, ловила на себе смеющий ся
взгляд Малфоя – он, казалось, знал, что она его боится, и ждал, что она
отступится.

Наконец все остановились перед входом в Башню Старост. Макгонагалл

назвала пароль, портрет Проклятого Рыцаря открылся, пропуская их на
узкую винтовую лестницу. Здесь было темно, свет давали только
несколько висевших на стене факелов. Гермиона поёжилась – в голову
пришло предположение, что устроить комнаты Старост в столь мрачном
месте было предложением кем-то из слизеринцев.

– Проходите, – наконец, они добрались до верха лестницы, Макгонагалл

открыла дверь в гостиную Старост. Гермиона огляделась. Комната совсем
не напоминала о том, что они только что поднимались по мрачной тёмной
лестнице – большое окно с видом на стадион и горы за ним, диван под
окном, два кресла у камина, письменный стол у стены. Две двери – в
спальни. На одной двери был герб Гриффиндора, на другой – Слизерина.

– Как трогательно, – прокомментировал Малфой , бросая мантию на диван

и садясь на подлокотник.

– Ваши вещи уже разложены, – сказала Макгонагал. – Кроме того,

Старостам прислуживает отдельный домовой эльф, Этти. Можете
пользоваться её помощью.

Гермиона кивнула. Малфой никак не отреагировал, продолжая сидеть на

подлокотнике дивана и прокручивая в пальцах волшебную палочку.
Макгонагалл ещё раз оглядела комнату, словно проверяя, ничего ли она
не забыла сообщить, и вышла.

Стоило проходу за ней закрыться, как Гермиона бросилась к двери в свою

спальню, желая только одного – спрятаться от этого хорька, чтобы не
видеть его и не знать, что он рядом. Она не хотела признаваться себе, но
она его боялась – боялась до дрожи в руках. Боялась его холодного
взгляда, боялась его жестокого выражения лица, боялась всего, что он
делал, будь то убий ство Дамблдора или то, как он сей час играется
палочкой .

– Не беги, Грей нджер, – хлестнуло по ушам.

Боялась даже того, что он может приказывать, не применяя «Империо», и

его будут слушаться даже самые заклятые враги.

Пальцы уже лежали на ручке двери, но она всё равно остановилась и через
плечо оглянулась на Малфоя. Он так и сидел на подлокотнике, поставив
ноги на подушки дивана, но перестал играть палочкой и теперь не сводил
с гриффиндорки взгляда.

– Что, Малфой ?

– Видимо, Сней п совсем лишился ума от «Круцио», раз поставил тебя на

должность Старосты, – усмехнулся Малфой . – Странно, что он вообще не
сдал тебя в комиссию по делам Магглорожденных.

Гермиона поёжилась. За два месяца работы комиссия уже снискала себя

славу отдела смерти для магглорожденных волшебников. Бесконечные
унижения, пытки, допросы с целью установления мнимой вины
магглорожденных в убий ствах чистокровных волшебников с целью
присвоения палочки или содей ствие мятежникам из Ордена. Иногда маги
предпочитали даже не дожидаться объявления приговора, лишая себя
жизни.

Пока Гермиона была студенткой Хогвартса, она была под защитой школы.
О том, что будет через год, она не хотела даже думать.

– Странно, что ты сам ещё не в Азкабане, за убий ство Дамблдора…

Она даже не заметила, как Малфой двигался – просто вот только что он
сидел на диване, а сей час уже до боли сжимает ей горло, придавив к
двери.

– Я не убивал старика, и очень сожалею об этом, – прошипел он. – И

Азкабаном ты меня не запугаешь. Скоро это вообще станет местом для
таких, как ты – грязнокровок, – последнее слово он не сказал – выплюнул.
– Хотя ты и Азкабана не дождёшься – тебя как подружку Поттера сразу
убьют. Если кто-нибудь руки захочет о тебя пачкать.

– Ты вот сей час пачкаешь, – усмехнулась Гермиона, с презрением глядя на

его лицо. – Перчатки забыл надеть, Малфой .

– Тварь, – Малфой замахнулся и ударил её по щеке тыльной стороной

руки. – Не вздумай надо мной смеяться.

– А ты не ставь себя в смешное положение!

Гермиона вывернулась из его захвата и прошмыгнула к себе в комнату,

захлопнув дверь и тут же наложив на неё несколько охранных
заклинаний . Щека горела от удара, от обиды хотелось плакать, но
Гермиона сдерживала слёзы. Плакать было нельзя, даже наедине с самой
собой . Первый ход сделан, пешка шагнула вперёд, Е2-Е4. Пусть где-то там
идёт вой на, Гарри Поттер сражается с Волдемортом, Орден Феникса
борется против Пожирателей Смерти, у неё началась своя маленькая
вой на за выживание. И давать слабину было нельзя. Следующий ход за
ней .