18) Тенденции развития современного русского языка: активные

процессы в лексической системе и словообразовании

Активные процессы в лексике современного русского языка

Изменения, происходящие в обществе, отражаются прежде всего на
лексическом уровне языка. Известный лингвист Ю. Н. Караулов в конце 80-х
годов писал: «Язык получил мощный стимул для своего развития. И наиболее
заметными и яркими оказались процессы в лексике и фразеологии, то есть в
том ярусе языковой системы, который всегда «находится на переднем крае»,
где новое оказывается мгновенным откликом на процессы, протекающие в
жизни самого общества».
Для лексики русского языка последних десятилетий наиболее характерны
три типа тенденций: 1) изменения в словарном составе; 2) изменения в
семантике русских слов; 3) стилистические преобразования. Рассмотрим
основные тенденции каждого из названных типов.
Изменения в словарном составе.
1. Большое количество иноязычных заимствований – прежде всего,
заимствований-американизмов. Они проникают во все сферы жизни.
Например: в политике инаугурация, импичмент; в спорте скелетон, кёрлинг,
могул, шорт-трек; в сфере быта шоп-тур, слаксы, бадлон, стрейч, спонж и
много других. Во многом этот процесс объясняется сильным влиянием
«западного образа жизни». Не всегда такие слова оказываются нужными языку
– например, когда есть полноценные русские эквиваленты: сэйл
(«распродажа»), стикерс («наклейка»), бьютимейкер («косметолог») и т. п.
2. Жаргонизация литературного языка – то есть проникновение в
литературный язык слов-жаргонизмов (прежде всего, из молодёжного и
криминального жаргона). Чаще всего, жаргон проникает в литературный язык
через средства массовой коммуникации. Приведём примеры из газет: Продавец
иномарки получил шестьсот «липовых» зелёных; Криминальная братва
устроила сходку и т.п. Иногда жаргонизмы входят в литературный язык:
например, в Словаре русского языка С.И. Ожегова (издание 1998 года) есть
слово беспредел («крайняя степень беззакония»), которое было жаргонным, но
в 90-е годы стало активно использоваться в СМИ.
3. Возвращение в активный запас слов, которые ушли из употребления
после установления в 1917 году советской власти. Это, например,
административная лексика (губернатор, департамент); лексика сферы
образования (гимназия, лицей); религиозная лексика (благовест, всенощная) и
др.
4. Создание новой фразеологии, отражающей произошедшие в обществе
перемены: новые русские, теневая экономика, встреча без галстуков,
русскоязычное население, лицо кавказской национальности и др. Одним из
ключевых слов новой фразеологии стало слово «силовой»: силовые министры,
силовые структуры, силовые министерства.
 Изменения в семантике русских слов.
1. Процессы расширения лексического значения некоторых слов.
Например: исходное значение слова коктейль – «напиток, представляющий
собой смесь нескольких жидких продуктов», но в последние годы это слово
получает более широкое значение, обозначая любую смесь – Этот шампунь –
настоящий витаминный коктейль; Человеческая глупость в сочетании с
безграмотностью даёт потрясающий коктейль. Еще один пример
расширения значения: традиционное значение слова майка – «трикотажная,
обычно нижняя, рубашка без рукавов и воротника», но в последние годы это
слово часто используется для обозначения трикотажной рубашки с рукавами.
В результате расширения значения может происходить
детерминологизация – то есть процесс, в результате которого тот или иной
термин (слово, называющее научное понятие) становится обычным словом.
Например: коррозия души, бациллы национализма, инфляция слов, склероз
совести; алгебра любви, анатомия любви и т.п. В этом случае на базе
терминов создаются метафоры.
2. Энантиосемия – это явление внутрисловной антонимии, когда одно
слово совмещает в себе противоположные значения. Источником
энантиосемии может быть ирония – то есть употребление слова в прямо
противоположном значении: На поезд мы опоздали, а тут начался дождь и
оказалось, что зонтик мы оставили в гостинице; было холодно, хотелось есть
– в общем, весело. Такие случаи чаще встречаются в живой, непринуждённой
речи. Иногда энантиосемия проявляется как соединение в слове двух
противоположных оценок. Например: Руки золотые у подлеца. Слово подлец в
русском языке является бранным и содержит отрицательную оценку, но в
приведённом предложении оно выражает противоположную – положительную
– оценку. Тенденция к энантиосемии связана с усилением экспрессивности
современной русской речи.

Стилистические преобразования.
Тенденция к стилистическим преобразованиям обусловлена социальными
факторами, то есть внешними законами развития языка. Это, например,
изменение состава носителей литературного языка, изменение общественных
оценок тех или иных жизненных явлений и др. Различают два направления
стилистических преобразований:
1. Стилистическая нейтрализация – то есть слова, имеющие
стилистическую окраску, становятся общеупотребительными (стилистически
нейтральными). Во-первых, стилистически нейтральными могут стать
книжные слова (например, процесс детерминологизации). Во-вторых,
стилистически нейтральными могут стать жаргонные слова (вспомните
процесс жаргонизации литературного языка); жаргонная лексика привлекает к
себе ощущением простоты, живости, раскованности речи.
 2. Стилистическое перераспределение – то есть перемещение слов из
одной стилистической группы в другую. Например, нейтральное огласить
перешло в группу книжной лексики, нейтральное сборище перешло в
разговорную лексику с отрицательной оценкой и т. д.
Активные процессы в современном русском словообразовании
Активные процессы в современном русском словообразовании
обусловлены как внешними, так и внутренними законами развития языка.
Наиболее типичными для русского словообразования последних десятилетий
являются следующие тенденции:
1) активизация процесса компрессии;
2) активизация использования экспрессивно-оценочных моделей;
3) использование определённых продуктивных словообразовательных
типов.
Активизация процесса компрессии.
Компрессия – то есть сжатие. Данная тенденция вызвана действием закона
речевой экономии, связанного с таким социальным фактором, как ускорение
темпа жизни. Тенденция представлена несколькими частными случаями.
1. Свёртывание наименований по модели «прилагательное +
существительное → существительное с суффиксом –К»: оборонная
промышленность → оборонка; наружное наблюдение → наружка; наличные
деньги → наличка и т. п. Такой способ наименования был в русском языке и
раньше, но в последние десятилетия он стал особенно активным.
2. Бессуффиксные отглагольные образования (напряг ← напрягать,
прикид ← прикинуть) и подобные образования от прилагательных (неформал
← неформальный, криминал ← криминальный, безнал ← безналичный, интим
← интимный, наив ← наивный). Такие образования появляются сначала в
нелитературной сфере – в жаргоне и городском просторечии. Распространение
же они получают в средствах массовой коммуникации. Исследователи
отмечают, что «именно газета, резко изменившая свой облик, стимулирует эти
процессы, расшатывает привычные рамки сложившейся системы».
3. Субстантивация на основе усечения словосочетания «прилагательное +
существительное»: генеральный директор → генеральный; курсовая работа →
курсовая и т.п.;
4. Возникновение слов-телескопов: магнитофон + радиола →
магнитола; папаверин + дибазол → папазол; берегите уши → беруши и т.п.
Сущность такой модели заключается в том, что создаваемое слово состоит из
начальной части первого слова и конечной части второго слова.
5. Аббревиация – это самый продуктивный способ компрессии, яркое
проявление действия внутриязыковых законов: закона речевой экономии,
закона языковых антиномий (кода и текста, а также говорящего и
слушающего). Отмечается и отрицательное к ним отношение: а) по
эстетическим причинам (так, неблагозвучными признаются аббревиатуры
жэдэ-вокзал, ГИБДД и некоторые другие); б) слова-аббревиатуры могут быть
непонятными для населения, и в этом их очевидное неудобство.

Активизация использования экспрессивно-оценочных моделей.

Эта тенденция вызвана внешними законами развития языка: рост
эмоциональной напряжённости в жизни общества активизирует использование
эмоционально-экспрессивных словообразовательных моделей. В частности,
отмечают продуктивность суффиксов отрицательной оценки –ЩИН:
дедовщина, брежневщина и –УХ: чернуха, заказуха, порнуха. Новые
социально-политические процессы в стране вызывают активную жизненную
позицию – а значит и стремление говорящих выразить ту или иную оценку в
слове. В наибольшей степени это наблюдается в индивидуальном
словотворчестве, часто основанном на языковой игре. Например: нью-
воришки (нувориши (от французского nouveau riche  – «новый богач») – это
быстро разбогатевшие люди из низкого сословия; слово шутливо
преобразовано в нью-воришки – от нью («новый») и воришки («воры»);
сочетание этих слов созвучно с французским словом); прихватизация
(звуковое преобразование слова «приватизация», которым называют процесс
передачи государственной собственности в частные руки.) и т.п.
Материалом для индивидуального словотворчества могут стать имена
политических и государственных деятелей, например: зюганизация (Геннадий
Зюганов – глава коммунистической партии в современной России),
разгайдарствление экономики (Егор Гайдар был назначен на должность заместителя
председателя правительства РСФСР по вопросам экономической политики в период
развала Советского Союза; принимал активное участие в создании программы
приватизации и осуществлении ее на практике) и т. п. Выразительность таких слов
обеспечивается их необычностью на фоне нормативных образований.
Тенденция к активизации экспрессивно-оценочного словообразования
отражает и такую новую характеристику речевого общения, как усиление
личностного начала.
Использование наиболее продуктивных словообразовательных типов
наблюдается в любое время функционирования русского языка. Если
говорить о русском языке конца XX-начала XXI вв., то к числу наиболее
продуктивных относятся следующие модели: а) наименования лиц:
оборонщик, компьютерщик; бюджетник, рыночник, платник,
льготник; силовик, теневик и т.п. (данные модели оказываются
необходимыми для обозначения новых социальных и профессиональных
групп); б) названия процессов, оканчивающиеся на -ИЗАЦИЯ:
фермеризация, жаргонизация, криминализация, американизация и т.п.;
в) приставочные образования и сложные слова с использованием особых
словообразовательных элементов: постсоветский, постперестроечный,
посттоталитарный, постпрезидентская (жизнь); суперэлита,
суперхит, супермодель; псевдорынок, псевдоденьги, псевдодемократ.
Продуктивность некоторых словообразовательных типов проявляется в
названиях городских объектов (на вывесках), например: минимаркет,
гипермаркет, флорамаркет, алкомаркет