Виктор Живов.

Два этапа дисциплинарной революции в России XVII и XVIII столетия.

Религиозное дисциплинирование как модернизационный процесс.

Концепция дисциплинарной революции – исторический процесс, который лежит в основе

формирования универсального по своим функциям (абсолютистского) государства и модерного
общества (Филипп Горски)

ЗДЕСЬ ВАЖНЕЙШАЯ РОЛЬ – конфессиональная политика Реформации и Контрреформации

оказала доминирующее влияние на соц-политические процессы – конфессионализация, в рамках
которой происходило сотрудничество религиозных целей церковных институтов и светской власти
– важнейшее средство контроля над населением.

Горски не упоминает Россию в своей типологии, поэтому встраивание России в эту типологию
устраивает Виктор Живов.

Первый этап

Первые попытки реформирования религиозной жизни начинаются после Смутного времени –

смутное время потребовало необходимость «исправы», «восстановления», благочестия.

РАНЬШЕ русская сотериологическая концепция – спасение должно приходить само собой, без
усилий;

спасение = постепенное преображение этого мира в Царство Небесное посредством

распространения литургического космоса во внешний для него мир.

Аскетические подвиги, богословское познание = нужно только для монахов и монахинь

ТЕПЕРЬ – Смута как показатель больших несчастий от «самодеятельного спасения» = русские

плохо молились, плохо служили Богу = получили по заслугам

1636 г. – деять нижегородских священников пишут челобитную патриарху Иоасафу – просят его
издать указ, исправляющий недостатки русской церковной жизни

В этих условиях обнаруживаются первые начатки дисциплинарной революции – связаны с

деятельностью церковных активистов, называемых ревнителями благочестия – Иоанн Неронов –
возможно был вдохновителем челобитной

Особенность русской реформации – в характере сотериологических концепций – больше всего

волнуют «правильные» обряды, неблагочестие именно в течении литургической сфере отвращает
спасение и ведет к погибели

Многоголосие в службе – недостаток

Основная жалоба – сокращение богослужения «ленности ради».

+ перенос утрени и вечерни, приспосабливающее богослужение к удобному для прихожан

времени, а также скверное поведение прихожан во время службы

Тема «народного язычества» - церковные праздники должны быть отмечены особым

благоговением христиан:

исправление ритуальных практик необходимо – церковно-богослужебные практики (убрать

послабления и нестроения) + народная внецерковная обрядовость, которая осмысляется
реформатами как антихристианска и должна быть полностью искоренена.
Иоасаф выпустил в 1636 году меморандум, поддерживающий эти требования =
дисциплинирующий эффект минимальный, но он превращает частные сетования в религиозную
политику – может рассматриваться как веха в истории русской дисциплинарной революции.

В ней присутствовала проповедь нравственного обновления и стремление создать сообщество

сознательных христиан, для которых благочестие было бы внутренним императивом. Весьма
показательно, что в борьбе реформаторов за единогласие фигурировал нетрадиционный для
православной духовности аргумент назидательного значения богослужения;

можно напомнить, что в традиционном благочестии богослужение было обращено к Богу, а не к

пастве, и поэтому существенны были его ЧИСТОТА И ПОЛНОТА, а НЕ понятность и
назидательность (что и обусловливало многогласие). Теперь же боголюбцы задаются вопросом:
«кая же польза получити предстоящим в церкви людем во время божественнаго пения, егда в
гласа два или три и множае вдруг говорят, – никако ничесого, точию шум всуе, и без пользы, и
пагуба с великим грехом».

Это новое понимание, разрушительное для традиционной сотериологии. Спасение ставится в

зависимость от индивидуального благочестия, и духовные вожди хотят апроприировать время
индивида, чтобы направить общество на путь спасения.

Когда в 1645 г. на престол вступает молодой Алексей Михайлович, он начинает проводить в жизнь
реформистскую программу ревнителей благочестия. Накануне Великого поста 1647 г. царь
побуждает патриарха Иосифа выпустить окружное послание, побуждающее духовенство молиться
благочестиво и жить в чистоте и трезвости. За этим следует указ, требующий, чтобы по
воскресениям народ ходил в церковь, а корчмы и лавки были закрыты (это вполне напоминает
деятельность пуритан в Англии этого же периода). Эти действия отнюдь не встречали всеобщего
одобрения. -этот проект нравственного возрождения накладывал слишком тяжелое бремя как на
них самих, так и на их паству.

1648 г. – царь Алексей Михайлович выпускает указ в обход патриарха Иосифа, по которому:

1) Требовалось от подданных воздерживаться от возмущающих благочестие и бесовских

деяний
2) Запрет скоморохов и всяческих представлений бесовских
3) Нарушителей пороть и высылать из городов

Все это – явно боголюбческая программа, но теперь она идет «сверху» от власти

С этого момента дисциплинарные усилия светской и духовной власти идут параллельно => не
только сотрудничество двух властей, но и их скрытую конкуренцию (тот, чьи приказы, тот и
главный в это области) = реформы патриарха Никона  реформы царя Алексея Михайловича

Теперь мы ориентируемся на греков, которые часто не согласованы с русской традицией

Большой Московский Собор 1666-1667 – компромисс между светской властью и религиозной

Епископы признали верхонвную власть царя, Никон – неправ

Но при этом иерархия вернула себе управление церковными делами

Начиная с 1670-х годов контроль над благочестием населения = в руках духовенства.

1) Куча дисциплинирующих установлений (вести себя в церкви надо прилично)

2) Аскеты-харизматики и юродивые – конкурирующие источник святости и благодати

Одним из аспектов дисциплинарной революции была институализация спасения.

Распределитель спасения – официальная церковь, несанкционированные контрабандисты

благодати вредоносны = > запрет местных святынь, священных источников, предположительно
поддельных мощей, чудотворных икон.

Георг Михельс = старообрядческое движение – это реакция на дисциплинирование и подавление

местных традиций, тогда как исправление книг и обрядовые инновации патриарха Никона были
лишь вторичным обоснованием более широкого протеста.

Процесс институализации спасения как части дисциплинарной политики – устрожение покаянной

дисциплины. – регулярная исповедь – не будет исповеди – не будет христианского погребения

Регулярная исповедь и причастие = инструменты обнаружения и преследования религиозных

диссидентов (старообрядцев)

Появляются списки исповедников в 1680-х и 1690-х годах – инициатива сего действа

принадлежала епископату
Во второй половине 17 века появляется понятие «суеверие» - первое упоминание «Слово о
суеверии и суечестии» Симеона Полоцкого

Много местного материала, но классификацию берет у Фомы Аквинского Summa thelofiae

Вывод: первый этап дисциплинарной революции определяется ведущей ролью

институциональной церкви. Русские сотериологические концепции = обрядовые преобразования
как регуляризация богослужения + искоренение народных магических ритуалов + искоренение
харизматической религиозности (в частности, юродства) и локальные культуры (нарушение
монополии церкви на обеспечение спасения)

Второй этап

Петр Великий даже не делал вид, что он благочестивый православный царь; он брил бороды,
развелся с женой и открыто жил с любовницей, предавался кощунственным развлечениям и
разными способами старался дискредитировать патриаршее достоинство.

Церковная практика Петра деструктивна.

Высшая благодетель по Петру – служение государству, служба = не только залог социального
успеха, но и главный инструмент христианского спасения.
Спасение каждого в предписанном ему состоянии (чине) деятельности (на благо общества, т.е.
государства) противопоставляется зловредным клерикальным вымыслам.

Подобная сотериология секуляризированность которой ограничена харизматическим статусом

монарха

При Петре «Суеверие» = незаслуженное спасение как элемента магии

Сокращаются пути поступления в монастырь в 1722 году = запрещается «принимать в монахи

человека ниже тридесятаго года возраста»

Для женщин только возраст является дискриминацией = 50-60 лет

Стоящая за этими предписаниями идея очевидна: пока человек может делать что-то полезное для
государства, он не имеет права тратить время на другие занятия, включая спасение души.

О спасении души заботится государство, верная служба спасает человека и спасает общество, а
внешнее благочестие только отвлекает сына отечества от его подлинных задач (эта мысль
проводится и в Духовном Регламенте, и в ряде других указов Петра).

Такая же ситуация со странствующими монахами и юродивыми

И с «суевериями» также традиционные православные верования объявляются главными

суевериями и становятся основными предметами преследования. Именно они как проявления
народной сотериологии, обращающейся к несанкционированным источникам спасения,
оказываются в противоречии с дисциплинарным контролем. Как и колдовство и ворожба, они
наделяют прибегающего к ним «незаконными» возможностями успеха, нарушающими
сотериологическую монополию власти и позволяющими получить даром то, что власть дозирует
по заслугам.

«Несвидетельствованные гробы» и «ложные чудеса», производимые святыми иконами,

представляют собой элементы нового дискурса. Под «несвидетельствованными гробами»
понимаются мощи местночтимых святых, еще не канонизированных церковью; местное
почитание мощей – неизбежный момент в становлении культа новых святых; поэтому запрет на
эти «гробы» фактически означал запрет на почитание новых подвижников.
Равным образом и «ложные чудеса» – это просто новые чудеса по преимуществу с новыми
(неизвестными прежде в качестве чудотворных) иконами; запрет на «ложные чудеса» фактически
означал запрет на новые чудотворные иконы. Таким образом, понятие суеверия расширяется,
охватывая вполне традиционные православные религиозные практики, вступающие в
противоречие с петровской рационализацией.

Увеличилось время признания местных святых = Так, в 1751 г. была признана чудотворной
Ахтырская икона Божией Матери, обнаруженная местным священником еще в 1739 г., но
переданная им в храм лишь через три года, в царствование относительно благочестивой
Елизаветы Петровны.

Церковные реформаторы стремились создать новое благочестие, более тесно связанное с

институализованной церковью, чем традиционное. Петр был безразличен или враждебен к
благочестию любого типа, его волновали контроль и дисциплина как таковые. Можно сказать, что
устрожение покаянной дисциплины было для Петра вторичным результатом политики
финансового и поведенческого контроля.

Старобрядцы при Петре обязаны «записываться в раскол» и платить двойной налог = они не
хотели, поэтому началась охота на скрытых старообрядцев.

Старообрядцы давали взятки священникам, чтобы те записывали их в исповедальные списки

Старообрядцы притворялись больными и вывзывали священников на дом, чтобы те не могли не

записать предсмертную исповедь в список, а потом чудесным образом выздоравливали = Петр
это просек, теперь на предсмертную исповедь священник должен был приходить со свидетелем =
теперь старообрядцу необходимо платить взятку и священнику, и свидетелю = благочестивая
коррупция

Неудачи дисциплинарной революции в России

Полный провал
Даже ежегодную исповедь не удается контроллировать.

В чем причины фиаско?:

1) Православная сотериология существенно отличались от западной

На Западе спасение более институционализировано, чем на Востоке
Спасение обеспечивал не тот, кто обладал санкцией, а тот, кто являет особые благодатные
дары
2) В России XVIII в. государство и церковь пытаются взять спасение под свой контроль, но им
это не удается. НО - неинституциональные способы спасения остаются для большинства
православных более привлекательными, чем институциональные, контролируемые
государством.
3) Для большинства населения малоизвестная чудотворная икона или подозрительный
юродивый оставались куда более действенными и надежными способами избежать
вечных мук, чем признание в не вполне понимаемых прегрешениях, произнесенное пред
приходским священником, и отпустительная формула, связанная с еще менее понятной
властью ключей. В этих условиях церковная власть была вынуждена идти на компромиссы
и признавать то, что при Петре I или Екатерине II считалось бы «суеверием».
4) В условиях распадающихся традиций «непросвещенное» благочестие было лучше, чем
отчуждение от церкви, и в силу этого духовенство если и не поощряло «суеверные»
 практики, то относилось к ним с терпимостью. Юродивых перестали отправлять в застенок,
а открытие чудотворной иконы больше не влекло за собой пристрастного
разбирательства. В подобных обстоятельствах народная религиозность оставалась – и в
императорский период и, с теми или иными оговорками, вплоть до сегодняшнего дня –
традиционной и по существу нереформированной. Это имело многочисленные
последствия и для религиозной жизни русского общества, и для моделей его культурного
поведения.
5) Власть берет религиозное дисциплинирование в свои руки. Это немедленно превращает
данный процесс в один из феноменов чистого принуждения, которое вызывает в обществе
отторжение и протест.
6) Петр ни к какому обновленному благочестию не стремился. Вообще, для русских властей
дисциплина была несравненно важнее каких-либо религиозных ценностей.
7) Отказ от этой политики, однако, освобождал не самодеятельное общество, а
разобщенные социальные группы, не связанные общими ценностями. Именно это
культурно фрагментированное общество оказывается результатом провала
дисциплинарной революции.