ОХОТА НА ВАБУ Александр Михайлов

«Волк ить… он с душой, на тоску-то

больно податлив, что собака на тонкий
лад гармошки. Значит, если хочешь,
чтобы он тебя понял, вой, как можешь,
но только обязательно так, чтобы с
грусти этого воя самому-то раньше волка
заплакать».
М.П. Кинчин

ОБУЧЕНИЕ ПОДВЫВКЕ

Каждый ли может научиться подвывке? На этот счет существуют диаметрально противоположные

мнения.
Большинство опытных волчатников считают, что квалифицированным вабильщиком может стать
охотник с достаточным музыкальным слухом, хорошими голосовыми данными и
наблюдательностью, обучившийся подражанию волчьему вою не только у опытных егерей или
охотников-волчатников, но и, как пишет Н.А. Зворыкин, «всласть наслушавшийся волков». (1931).

Подтверждая это, краткую и четкую характеристику волка и требований к качеству вабы дает Г.В.
Кольцов (1992): «Волк подозрителен, осторожен и сметлив. Зная это, помните, что ваба – дело
непростое». И далее: «Утверждают, что волки отвечают на вой даже неумелого вабильщика. Да,
такое случается. Но крайне редко. Несуразный (вой) их насторожит. Если же ко времени вабления
на логове окажутся матерые, то они немедленно обнаружат обман, отведут выводок, и ответ на
подвывку вы не услышите очень долго! Прибылые, ответившие на вабу, неожиданно с визгом
обрывают вой и больше не отвечают, сколько ни старайся… Их заставила замолчать, заподозрив
обман, волчица».
Вместе с тем один из известных волчатников В.П. Бологов (1983) утверждает следующее:
«Сложилось в корне неверное представление, что умение подвывать волком – привилегия узкого
круга лиц. В. Козлов (1953) и П. Мертц (1955) говорили о преувеличении сложности подвывки. Я
буду более категоричен и скажу, что вабить могут почти все люди. Вероятно, широкая
изменчивость звукового общения хищников допускает весьма грубую имитацию их сигналов. Вой
волков разнообразен, поэтому ошибки вабильщика допустимы».
Правда, далее В.П. Бологов пишет: «Хочется обратить внимание на выразительность и
эмоциональность воя волков и, соответственно, вабы. Стараюсь вабить тоскливо, томно, немного
гнусаво. Не случайно знаток вабы М.П. Павлов писал мне: “Ваба должна идти не от горла, а от
души”».
Мне кажется, в этом разбросе мнений истина лежит посередине: с одной стороны, не следует
преувеличивать сложность подвывки, но с другой – едва ли каждый человек сможет
действительно эмоционально и выразительно вабить, едва ли каждый сможет вабить «не от
горла, а от души».
Не подвергая сомнению утверждение Н.А. Зворыкина о необходимости для обучения «всласть
наслушаться волков», замечу, что для обучения охотников знанию волчьего языка и умению
имитировать главнейшие его составляющие нужно использовать и многократные прослушивания
записей подвывки опытных волчатников, подвывку хороших подвывал, ознакомиться с
публикациями по этому вопросу и пройти практику на местности по технике вабы.
Например, имеются прекрасные магнитофонные записи подвывки наиболее опытных
волчатников Московской области: Федора Петровича Васильева (подражание вою волчицы) и
Андрея Петровича Изотова (подражание вою матерого волка-самца) с указанием некоторых
правил подвывки (времени, продолжительности, периодичности, тональности и так далее),
записи натурального воя волчицы, продолжительного разноголосого тявканья и повизгивания
выводка волчат.
Разумеется, жесткого стандарта воя волков нет, как нет двух одинаковых манер речи людей. В.П.
Петров говорит, что «один кобель голосистый, другой гнусавый, один тянет длинно, другой
покороче». М.П. Павлов отмечает, что «есть матерые молчуны, а есть заводные. Известен случай,
когда волчица ответила на вабу у выводка и выла затем всю ночь». Еще раз подчеркну, что ваба –
это настоящий волчий язык с заметными различиями произношения и тональности.

Вопреки мнению проф. П.А. Мантейфеля о том, что палитра звуков, издаваемых волком,
ограничена, Г.В. Кольцов (1982) совершенно справедливо утверждает следующее: «В звуках
волчьего воя… множество оттенков, и надо учиться улавливать все тонкости и интонации воя и
стариков, и прибылых, и подроста. Впрочем, и этого мало. Надо еще научиться понимать значение
каждого колена воя, каждой тональности звуков, даже значение их продолжительности,
улавливать интонацию воя, каким зверь требует от выводка ответа, каким запрещает отвечать на
вой посторонних волков, каким предупреждает об опасности и так далее».
Прослушивать натуральный вой волков на природе лучше всего с опытным волчатником,
понимающим смысл звуковых сигналов, а именно что хотел сказать волк или группа волков, и
смысл ответов, если они последуют. В самом деле, что может усвоить начинающий волчатник,
слушая вой волков в одиночку или с таким же неопытным охотником? Пожалуй, он научится
только различать голоса матерого, волчицы, переярков и волчат. Но освоить значение
многочисленных интонаций, нюансов звуковых сигналов, их тонов и продолжительности явно не
удастся.
Действительно, заунывный, жутко тоскливый вой волков необычайно богат оттенками. Чтобы
уловить их на подслухе или воспроизвести, проводя подвывку, надо напрочь отключиться от всего
повседневного, стороннего, городского. Надо слиться с природой, с лесом, может быть, даже
представить себя волком, пытаясь ощутить нелегкую волчью жизнь, полную опасностей и
жестокой борьбы за существование. Стоя на опушке притихшего сумеречного леса, надо
вспомнить все беды, трудности и несчастья жизни семьи-стаи, почувствовать, что язык, понятный
и своим, и чужим, помогает им существовать в этом мире.
И когда в предночной тишине слышишь этот вой, мороз дерет по коже. Особенно выразителен
вой волчицы. В нем слышатся тоска и грусть, звучат заунывные ноты замирающего воя; у
одиноких волчиц во время гона в призывах преобладают нежные интонации.
Но если волчата затявкают и заскулят в ответ на не слишком умелую вабу, матерая резко меняет
тон: негромко, но грозно фыркнет, рыкнет, да еще и со строгим клацаньем зубами, как будто
предупреждая: «Молчать, не шуметь, затаиться! Это чужак, возможно – человек. И, может быть,
вскоре нам придется уходить отсюда».
Вот еще тоньше и короче, чем волчица, с взбрехиванием в конце колена, завыл переярок. Видно,
удалось ему добыть поросенка кабана или обнаружить погибшего подранка лося. И сам плотно
поужинает, и родителей приглашает; а если дело происходит в августе – сентябре, когда уже и
прибылые на ходу, то и они вместе с родителями пожалуют на ужин.

ПОЗИЦИЯ ПОДВЫВАЛЫ

Позиция должна быть выбрана с учетом необходимости достаточно скрытного положения

вабильщика, и вместе с тем она должна обеспечивать хороший обзор и распространение звука
вабы. Этим требованиям может удовлетворять поляна с редкими кустами на ровном месте или на
склоне, главное, не в местах понижения рельефа, откуда ваба будет слышна хуже… Можно
неплохо устроиться на опушке редкого леса с кустами, не углубляясь при этом далеко в лес.
При выборе позиции обязательно должно учитываться направление ветра. Лучше всего, если
ветер будет дуть на вабильщика от предполагаемого логова, допустим боковой ветер, но совсем
нежелателен ветер от вабильщика, так как в этом случае изумительное чутье волка поможет ему
распознать человека. Занимать позицию надо не торопясь, заблаговременно и совершенно
бесшумно. Лучше всего быть на позиции за час-полтора до времени вабы, то есть вечером
засветло или в конце ночи перед рассветом в полной темноте. Чтобы не опоздать не утреннюю
подвывку, неплохо заночевать в лесу неподалеку от места предполагаемой вабы.
Тихонько дойдя до намеченного места, нужно скрытно усесться и, соблюдая полнейшую тишину,
дождаться плотных сумерек вечером или предрассветного просветления.
Еще раз подчеркну, что на позиции нужно соблюдать полнейшую тишину, не допуская кашля,
сморкания, и, конечно, нельзя курить.
Хорошо выходить на подвывку с дублером или помощником (для подслуха), которые
располагаются и ведут себя так же, как и сам вабильщик, но на значительном расстоянии от него,
чтобы пеленги, взятые по компасу на вой волков подвывалой и его помощниками, своим
пересечением на карте-схеме показали место логова.
Места подвывалы и помощников следует наметить заранее, чтобы были известны направления на
место вабы. Заблаговременный приход на позиции выгоден и тем, что в процессе ожидания
прямым подслухом иногда удается определить место логова по самопроизвольному вою волков.
Тогда вабить не следует, нужно тихо, без разговоров и курения, уйти. Эти требования
обусловлены чрезвычайно острым слухом, зрением и обонянием волка: то, что для человека
кажется совсем тихим, для волка громко. То, что для человека не имеет запаха, волку дает много
информации. Надо помнить, наконец, что волку значительно легче увидеть человека, чем
человеку – волка. Человек может демаскировать себя даже ничтожным движением.

ОДЕЖДА И ПОЗА. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ РЕЗОНАТОРОВ

Подвывала и его помощники должны быть одеты в достаточно теплую, чтобы на позиции не
пришлось согреваться движением, и удобную одежду защитных цветов. Обувь тоже должна быть
теплая. Недопустимы запахи одеколона, дегтя на сапогах и т.п.
По поводу позы вабильщика у опытных волчатников нет единого мнения. Одни считают, что
вабить надо стоя, в начале вабы пригнувшись к земле, затем постепенно выпрямиться, а в конце
запрокинуть голову вверх.
Другие предпочитают позу на коленях, начиная вабу почти от поверхности земли, затем, оставаясь
на коленях, выпрямляются и закидывают голову.
Непревзойденное по образности описание этого способа дает Л.П. Сабанеев (1877): «Подвывало
припадает на колени, тихо откашливается в шапку, чтоб не испортить неуместной перхотой колена
подвыва, прижимает большими пальцами обеих рук слегка горло, а указательными сжимает
нижнюю часть носа и начинает выть протяжно, сначала дико, гнусаво и тоскливо, и постепенно,
давая волю груди, все выше и громче».
По моему опыту, предпочтительнее поза на коленях. При этом ваба раздается как бы по земле, с
высоты волка, глуше и со сглаживанием возможных недостатков подвывки, да и подвывала
располагается более скрытно, чем когда стоит во весь рост, «как на юру». Для усиления звука
вабы и для большего его правдоподобия делают рупор из рук, вабят через ламповое стекло или
через глиняный кувшин с выбитым дном.

ОПЫТ ИЗВЕСТНОГО МАСТЕРА ПОДВЫВКИ - МИХАИЛА ПАВЛОВИЧА КИНЧИНА

Рассказывая о подвывке, нельзя не упомянуть об одном из самых опытных вятских волчатников,

М.П. Кинчине, Мише, как любовно его здесь величают.
Почетный охотник Кировской области Михаил Павлович Кинчин еще в 1929 году студентом
Центральных курсов охотоведения Всекохотсоюза начал нелегкую охотничью службу. До
середины тридцатых годов М.П. Кинчин – инструктор по охотничьему делу Вятского товарищества
охотников, затем сотрудник Госохотнадзора. В 1942 году уходит на фронт. С 1946-го – вновь на
охотничьей работе. Славу большого мастера он заслужил и как охотник-волчатник. В трудные
послевоенные годы Михаил Павлович – активный участник специальных бригад по истреблению
волков-людоедов, опасные стаи которых появились в конце войны.
О его умении вабить, подражать вою волков образно пишет М.П. Павлов: «Казалось, на грустный
призыв этой вабы уже не волки, а лес ответил взрывом дикой тоски. И, конечно, подумалось, что
вот-вот крупные серые звери появятся где-то рядом… Волчатник бесшумно запрятал в жестянку
свое неказистое “оружие” – трехлинейное ламповое стекло – и страстно шепнул: “А матерые-то в
логове”». В заключение приведу великолепный по содержанию и образности совет Михаила
Павловича вабильщикам: «Волк ить… он с душой, на тоску-то больно податлив, что собака на
тонкий лад гармошки. Значит, если хочешь, чтобы он тебя понял, вой, как можешь, но только
обязательно так, чтобы с грусти этого воя самому-то раньше волка заплакать».
Вот как описывает М.П. Павлов (1990) мастерскую подвывку Михаила Павловича Кинчина: «В лесу
все стало тихо, из ельника на поляны поползла темь, стало чуть жутко, напряжение усилил
взревевший на падали медведь. И тогда с пригорка у пересечения дорог послышался могуче-
тоскующий вой матерого волка: короткое, в 3-4 секунды, первое басисто-грозное колено,
перемолчка на вздох, затем чуть более продолжительный вой, но такой, какой возможен лишь от
безысходного горя, от неземной глухой тоски, и потом плавный переход, как и в начале, стонущее
последнее колено… Я был потрясен. Этот вой был не голосом, а скорее душой, это было старание
разжалобить все живое, искусство и мастерство опытного вабильщика, использовавшего для вабы
обычное трехлинейное ламповое стекло».
К охоте на вабу вплотную примыкает охота на манок. Известные в 1950-х годах сибирские
волчатники Ф. и Н. Бабины успешно проводили охоту на манок, имитируя крик погибающего
зайца, писк мыши и квохтанье тетерки (Бабины, 1959). Но о широком использовании охоты на
волка на манок, как на лисицу, мне неизвестно.

Александр МИХАЙЛОВ
Художник Александр ДЕГТЕВ
ОСНОВНЫЕ ДАННЫЕ О ВОЛЧЬЕМ ЯЗЫКЕ

Разновидности воя волков и других сигналов.

Основу языка волков составляют следующие элементы звуковой сигнализации:

главнейший - вой с его непередаваемыми разновидностями и оттенками. Более того,

возможно, что вой издается волками не только в диапазоне частот, слышимых человеком,
но и в других диапазонах, доступных волкам;
фырканье и звонкий лай;
рычание, клацанье зубами, визг, скуление, взлаивание;
разноголосье, тявканье, подскуливание, визг молодых волчат.
Кроме звуковой сигнализации, передача и прием информации волками ведется
посредством следов жизнедеятельности, запахов и визуально.Это могут быть:

мочевые точки;
следы передвижения (следы ног, остатки шерсти на кустах и деревьях и др.);
поскребы на земле или на снегу, следы вывалявшихся волков на земле или снегу, падали и
т.п.;
гнездо (место вывода и первоначального выращивания волчат);
логово в широком понимании этого термина как система гнезда и дневных лежек, обычно
в пределах кормового участка данной семьи;
запахи волков; они не только индивидуальны, но часто неуловимы человеком, хотя
прекрасно улавливаются и различаются волком;
непосредственные контакты зверей в воспитательных, агрессивных и других целях.
Имеет значение и визуальная информация. Здесь особое внимание уделяется весьма
разнообразной мимике, положению и движениям тела, ушей и хвоста. (Бибиков, 1985,
с.295-303). Неразгаданных тайн воя волков так много, что это заставляет ученых прийти к
следующему выводу: вой является самым загадочным и вместе с тем наиболее
притягательным феноменом в биологии волка. В настоящее время не существует не
только единого мнения о функции данной звуковой реакции, но подвергается сомнению и
сама постановка вопроса (А. Никольский, Н. Фроммольт, 1989). Таким образом, по своему
многообразию, как это ни парадоксально, волчий язык, особенно вой, сходен с языком
людей. Волки воют преимущественно на зорях и ночью, но иногда, особенно после гибели
одного из членов семьи, и днем. В этом случае вой особенно част и продолжителен. Так,
после отстрела волчицы жители соседней деревни дали следующее красочное описание
тоскливого, горестного воя: "Волки с неделю выли утром, вечером, иногда днем, ажно
плакали". (Бологов, 1982). При этом вой строго индивидуален, так же, как голоса и
интонации людей. Четкую характеристику индивидуальности воя матерого дает
старейший волчатник МООиР Василий Петрович Петров: "Один кобель голосистый,
другой гнусавый, один воет длинно, другой покороче". И все же при всем многообразии
волчьего воя можно выделить некоторые стойкие особенности. Прежде всего, как и голоса
людей, вой волков отчетливо различается по половозрастному признаку:

вой матерого волка - густой и низкий, очень редко с взлаиванием;

вой матерой волчицы - на значительно более высоких нотах; иногда имеет место скуление
и взлаивание;
вой переярков - на еще более высоких нотах с частым взлаиванием, иногда
поскуливанием;
прибылые не воют. Они "голосят", издают разноголосое, типично щенячье тявканье,
взвизгивание, скуление.
Как уже отмечалось, высота звука, тональность, частота повторения, продолжительность,
склонность к вою в разные часы суток - все различно, индивидуально.

Назначение звуковых сигналов, особенно воя.

Волки вкладывают в вой совершено определенные значения: угрозу, тоску, отчаяние,
грусть, сигнал о пойманной или найденной добыче, призывы, ласковые интонации по
отношению к волчатам и др. Волчица, возвращаясь к логову, негромким скулением нежно
созывает разбредшихся волчат, на логове она коротко и негромко отвечает воем на вой
возвращающегося матерого. Волчица или матерый, заслышав неумелую подвывку,
заподозрив извечного врага - человека, резким фырканьем или рыком с клацаньем зубами
обрывают неуместный ответный вой переярков или тявканье прибылых, а если они не
послушаются мгновенно, то и накажут непослушных. Когда волчата подрастут, сигналы
тревоги служат командой подросшим волчатам: "Всем спрятаться и затаиться". В
последние дни беременности и в первые дни после щенения волчица лежит "крепко",
беззвучно. Одинокая волчица во время гона призывно воет, поджидая самца, но услышав
его ответ, сама не отвечает и не идет навстречу. Способности волка к определению
направления на источник воя таковы, что он с первого раза точно его определяет и, как по
пеленгу, выходит на него. Матерый, возвращаясь к логову обычно позже волчицы, издает
свой обычный вой, но несколько более слабый, короткий: "Я на подходе". Матерый
иногда огрызается на волчат, требующих у него отрыжки, старается отойти, но после
вмешательства волчицы все же срыгивает. Заслышав умелую вабу голосом самца или вой
конкурента, посягающего на его кормовой участок, матерый с яростным рычанием идет
ему навстречу для битвы. Были случаи, когда в азарте он "вылетал" к искусному
подвывале с явно агрессивными намерениями.
Одиночный и групповой вой.
Одиночный вой служит для связи между членами семьи-стаи, определения
местонахождения одиночек, предупреждения о занятости территории, установления
контактов разнополых зверей в период гона, выражения состояния особи, для созыва
волчат и заботы о них со стороны родителей, сигнала добычи, тревоги и др.
Групповой вой служит для сплочения семьи-стаи и выражения ее состояния, Возможно,
групповой вой дружной, многочисленной и мощной семьи-стаи служит доказательством
прочной занятости данного кормового участка.

Смысл звуковых сигналов.

Определение смысла звуковых сигналов весьма необходимо для организации успешной
охоты, но они столь многообразны, что приведенные нами данные - лишь первое
приближение к познанию волчьего языка и далеко не свободно от ошибок.

Сигнал созыва волчат матерой образно описан В. Бологовым (1986). Звуки напоминают
"ау" перекликающихся в лесу женщин, но как бы перевернутые - "у-у-у-у-а-а".
Продолжительность небольшая, всего 4-7 секунд. Описывается случай, когда после
гибели волчицы около гнезда стал часто появляться матерый и, не доходя до гнезда 300-
400 м, издавал для волчат длительный сложный вой с "успокаивающе нежными"
интонациями.

Сигналы предупреждения об опасности.

Фырканье обычно используется волчицей, реже матерым для предупреждения волчат.
После этого сигнала волчата проворно скрываются и затаиваются в защищенных местах.
Звонкий лай и вой, чередующийся с фырканьем, - редкий сигнал, и нам не доводилось его
слышать. А. Никольский и К. Фроммольт (1989) так описывают его: "Реакция волков на
своего злейшего врага - человека не ограничивается фырканьем Звонкий лай, очень
похожий на лай собаки или на вой, чередующийся с лаем. Когда волки разберут обман
неумелой вабы, волчица при конце воя обрехом, слогом "гамм" сразу обрывает ответ
выводка". В. Бологов (1986) запрещающий сигнал матерого сравнивает с мощным "гов-
гов", после чего волчата моментально умолкают и затаиваются. Попытаемся дать
"вольный перевод" некоторых фраз волчьего языка.Вот сперва тихо затянул свое "у-у-у-у"
матерый, словно провода гудят под ветром, Звук все крепнет, тон чуть выше, и вот уже на
весь лес раздается густой, тягучий вой. Чувствуется мощь здоровенного волчицы. А под
конец грозным предупреждением звучит еще более басистое "о-о-о-о" или "о-о-о-а-а":
"Слышите, эта мой и моей семьи лес, мой кормовой участок, берегись, чужак!" Вот с
неизбывной тоской затянула в два колена матерая: "у-у-у-у-у", "у-у-у-о": "Как сохранить
еще не совсем окрепших, но шустрых волчат? Что-то разбрелись они. Куда делся тот,
самый крупный, лобастый, который вечно затевает возню и драки. Мать здесь, иди сюда,
несмышленыш!"

Нераспознанные сигналы волчьего языка.

Опытные охотники-волчатники неплохо разбираются в волчьем языке, Однако, несмотря
на столетия охоты на волка, на многочисленные научные исследования и публикации по
биологии и повадкам волков, мы до сих пор не знаем (и едва ли скоро будем знать) многие
особенности волчьего языка, способов общения волков. Например, не известны сигналы,
которыми пользуются волки при организации и проведении совместных охот. А
различная сигнализация совершенно необходима для организации и осуществления
волчьих охот, которые весьма разнообразны. При их проведении валки отлично
используют условия местности, учитывают особенности поведения своих жертв. С.
Корытин и Д. Бибиков читают, что "богатство охотничьих приемов - одна из главных
причин необычайной экологической пластичности волка, способности выдерживать
интенсивное преследование" (Бибиков, 1935, стр.323).

Вот один из примеров. Семья-стая при кочевом образе жизни нередко проводит
групповые, весьма добычливые охоты. При этом, подобно нашим охотам "загоном",
семья-стая разделяется на загонщиков и "стрелков", то есть волков на номерах. Но какими
сигналами они организуются, как устанавливается распределение обязанностей кому идти
в загон, а кому обходить добычу, становиться на верном лазу и стремительно перехватить
жертву? Или как организуется охота на крупного и, опасного зверя, например, лося, когда
часть волков отвлекает сохатого с головы, причем они не нападают на него, увертываясь
от копыт и рогов, но не дают ему хода, а другие волки нападают сзади и с боков? Рвут
промежность, бедра, живот и бока, в результате чего жертва погибает от потери крови.
Известен случай, когда на морозе от хваток волков сзади и с боков, кровь вперемешку со
снегом замерзала на задних ногах лося, превращая их в кровавые тумбы. О высокой
организации групповых охот свидетельствует и следующее. Несмотря на то, что такие
волчьи охоты производятся систематически, мы ни разу не видели волков, погибших от
копыт или рогов или следов их поражения. Публикаций о гибели волков от лосей или
оленей, насколько нам известно, нет, а красивые картины об этом, скорее, придуманы.
Гибель волков во время охоты, конечно, бывает, но чрезвычайно редко. Неоспоримо, что
столь разумные приемы многочисленных коллективных волчьих охот могут быть
организованы и проведены только с обменом информацией, подачей еще неизвестных
команд или очень тихой звуковой сигнализацией, то ли совершенно бесшумно, мимикой,
прикосновениями, телодвижениями, то ли каким-либо иным способом. Именно
необыкновенно развитая система сигнализации (обмена информацией) обеспечивает тесно
сплоченной семье-стае высокую эффективность коллективных охот, а следовательно, и
выживаемость в самый трудный зимний период. Как отмечалось выше, даже в той части
звуковой сигнализации, которую может слышать человек, еще много неясного. Но совсем
неизвестна нам вполне вероятная гамма волчьего языка на частотах, не слышимых
человеком. А ведь известно, что волк иногда принимает позу для воя, запрокидывая
голову, но самого воя при этом люди не слышат. В свете сказанного и в прикладном и в
научном плане необходим широкий сбор сведений о волчьем языке и дальнейшие
исследования этого феномена.

Дополнительные особенности воя, важные для обучения подвывке.

Как отмечалось, вой матерого отличается густотой тона, басом или баригоном,
мощностью и продолжительностью, почти всегда без перерывов. Вой, особенно низкий
вначале, в середине немного повышается, а заканчивается опять на низкой ноте. Это
длительное "гудение" почти на одной низкой ноте сходно с протяжным "у-у-у-у" или "у-у-
уоо", а иногда с еще более коротким басистым, грозным окончанием "у-у-у-у-о-а-а".
Изредка вой матерого бывает с небольшим перерывом. Длительность воя различна, как и
степень "гнусавости". Дыхательный аппарат матерого волка значительно совершеннее,
чем у человека, поэтому волк иногда может "тянуть" на одном дыхании больше чем
человек, до 20-25 секунд, но в большинстве случаев длительность воя - порядка 15 секунд.
При помощи современной акустической аппаратуры, использованной А. Никольским и К.
Фроммольтом (1989) при содействии В. Бологова, удалось получить в условиях
Центрального лесного заповедника фонограммы воя крупного волка (вероятно, матерого).
Длительность воя была всего 8-10 секунд. Это подтверждается и на подслухе и при
подвывке. Выводок откликается на подвывку "среднего" вабельщика длительностью
порядка 10 секунд. Кстати, известный волчатник Московской области А. П. Изотов
успешно имитировал вой матерого подвывкой длительностью 10-12 секунд. Волчица воет
на высокой ноте, сравнимой с тенором, заунывно и тоскливо. Слышится долгое "уу-у-у" с
переходом в конце колена на "о-о-о" или "а-а-а". Воет волчица "в два колена" с коротким
перерывом между ними или без перерыва, только с заметным ослаблением, как бы
замиранием звука. Длительность одного "колена" всего 5-7 секунд. На магнитофонной
кассете, розданной участникам семинара волчатников МООиР в июне 1996 года, записаны
подвывки А. Изотова и Ф. Васильева, а также натуральный вой волчицы без полных
перерывов между "коленами" общей длительностью 10-13 секунд и разноголосое, тонкое,
то ослабевающее, то усиливающееся тявканье, взвизгивание и взлаивание волчьего
выводка в августе, длительностью порядка 1-1,5 минуты. Переярки воют высоким тоном,
еще короче, чем матерые. Кроме того, их вой отличается взвизгиванием и взлаиванием,
обычно в конце "колена". Прибылые (щенки) голосят по щенячьи. По мере подрастания
они обучаются основам волчьего языка, постепенно осваивая короткие подвывания с
частым тявканьем, взвизгиванием, все приближаясь к звуковой сигнализации переярков.

Время воя по сезонам.

Вой волков можно услышать почти круглый год, только в период гона, в середине зимы, и
в период щенения вой редок. В период гона это или призывный вой созревших волчиц,
или перекличка переярков, иногда басовые партии матерых самцов. Поздней весной и в
начале лета матерые обычно избегают выть, боясь выдать местоположение гнезда. По
необходимости их вой бывает кратким и не громким. Частота воя по месяцам
представлена на графике. Наиболее часто волки воют в июле-августе, когда волчата,
окрепнув и достигнув 1-1,5 месячного возраста, активно перемещаются и когда матерые и
прибылые начинают менять логова (дневные лежки, временные логова, дневки).Дневки
бывают в удобных, хорошо защищенных местах. Зимой, в сильные холода - это густой
еловый подрост и т.п. защищенные от ветра места, но во второй половине зимы, когда
начнет пригревать солнце - нередко на солнцепеках. С течением времени и переярки, до
второй половины лета болтающиеся отдельно, начинают все чаще присоединяться к
матерым с волчатами, образуя уже полную семью-стаю. В этих условиях особенно
необходимо звуковое общение. Одиночный вой в основном требуется для связи между
членами семьи. Часто воют матерые на подходе к логову, а волчата, иногда и переярки, им
отзываются. Нередка также и перекличка переярков. Бывает, что проголодавшиеся
волчата, не дождавшись матерых, начинают скулить, взвизгивать и подтявкивать.
Попозже появляется и групповой вой семьи-стаи, наступает пора наиболее частых
"волчьих концертов". В суточном разрезе чаще всего валки воют в сумерках, на зорях.
Наиболее вероятно услышать вой в течение 1-2 часов после заката солнца или перед
рассветом. В это время особенно возможен групповой вой. Нередок вой ночью. Днем
волки отдыхают, Вой их крайне редок, а при необходимости перекличка или сигналы
потерявшимся прибылым осуществляется тихо - коротким подвыванием или
взвизгиванием.

Журнал "Охота" 1997 - 9

авторы: Александр МИХАЙЛОВ, Николай КЛЮКИН