Ссылка на материал: https://ficbook.

net/readfic/365680

Приходите за счастьем вчера

Направленность: Гет
Автор: Darena (https://ficbook.net/authors/106750)
Беты (редакторы): Caroline Fox (https://ficbook.net/authors/53530), Leisan007
(https://ficbook.net/authors/189353), Gerbera (https://ficbook.net/authors/230617),
Lima4ka (https://ficbook.net/authors/447509)
Фэндом: Дневники вампира, Первородные (кроссовер)
Пэйринг и персонажи: Кэтрин Пирс/Элайджа Майклсон, Елена Гилберт/Кол
Майклсон, Кэролайн Форбс/Никлаус Майклсон, Ребекка Майклсон/Деймон
Сальваторе, Кол Майклсон, Мередит Фелл, Кэролайн Форбс, Майкл Майклсон,
Элайджа Майклсон, Ребекка Майклсон, Никлаус Майклсон, Кэтрин Пирс, Деймон
Сальваторе, Стефан Сальваторе, Елена Гилберт
Рейтинг: NC-17
Размер: 1086 страниц
Кол-во частей: 56
Статус: завершён
Метки: ООС, Насилие, Романтика, Ангст, Юмор, Драма, Психология, AU

Описание:
Знаешь, почему твоя мечта не сбылась? Ты выбрал не ту мечту. (с)

Посвящение:
Всем кто любит главную пару))

Публикация на других ресурсах: Уточнять у

автора/переводчика

Примечания автора:
Впервые пишу про людей, поэтому не сильно ругайте. Но конструктивной критике всегда рада.
Обложка к Фанфу: http://vk.com/doc-48229968_155209154?
dl=d2355ab1793b11bb42
Большое спасибо AfinaFate за работу.
Арт http://cs310124.vk.me/v310124060/6a31/ZPzOWNz4Ni4.jpg, спасибо автору Диле).

Арт к Главе XVII (Часть II):

https://vk.com/doc52287293_303649755?
hash=71d74e1907915823a5&dl=360993ac412804f969 спасибо Rabiosa™ 18+

Обложка: http://content.foto.my.mail.ru/mail/bruh_00/_blogs/i-3283.jpg Большое

спасибо .Katherine.Mikaelson. за труды)

Обложка https://vk.com/doc52287293_345719503?
hash=3b5364f1668e96d48a&dl=1233aab51a11ae1c40
Спасибо, Rabiosa™ 18+
Оглавление
Оглавление 2
Глава I 4
Глава II 8
Глава III 10
Глава IV 13
Глава V 20
Часть VI 22
Часть VII 29
Глава VIII 32
Глава IX 35
Глава X 39
Глава XI (Часть I) 43
Глава XI. (Часть II) 49
Глава XII 58
Глава XIII (Часть I) 63
Примечание к части 66

Глава XIII (Часть II) 67

Глава XIV (Часть I) 77
Глава XIV (Часть II) 81
Глава XIV (Часть III) 86
Глава XV (Часть I) 100
Глава XV (Часть II) 109
Глава XVI (Часть I) 122
Глава XVI (Часть II) 128
Глава XVI (Часть III) 133
Глава XVII (Часть I) 156
Глава XVII (Часть II) 166
Глава XVII (Часть III) 173
Глава XVII(Часть IV) 183
Глава XVII (Часть V) 209
Глава XVII (Часть VI) 220
Глава XVIII (Часть I) 231
Глава XVIII (Часть II) 245
Глава XVIII (Часть III) 250
Глава XIX (Часть I) 259
Глава XIX (Часть II) 262
Глава XIX (Часть III) 270
Глава XX (Часть I) 280
Глава XX (Часть II) 286
Глава XX (Часть III) 292
ГлаваXX (Часть IV) 310
Глава XX (Часть V) 330
Глава XXI (Часть I) 347
Глава XXI (Часть II) 354
Глава XXI (Часть III) 372
Глава XXII (Часть I) 413
Примечание к части 430

Глава XXII (Часть II) 431

Глава XXII (Часть III) 437
Глава XXIII (Часть I) 451
Глава XXIII (Часть II) 467
Примечание к части 472

Глава XXIII (Часть III) 473

Глава XXIII (Часть IV) 480
Глава XXIII ( Часть V) 491
Глава XXIV (Часть I) 499
Глава XXIV (Часть II) 520
Глава XXV (Часть I) 548
Глава XXV (Часть II) 566
Примечание к части 583

Эпилог 584
Глава I

Наши дни.

Европа. Великобритания. Йоркшир.

Кабинет, отделанный тёмным деревом, не отличался уютом. Жемчужно-серые обои, с рисунком тонкими штрихами из тёмно-синих ромбов, лишь
усиливали это впечатление. Скорее его обстановку можно было назвать по-спартански простой. Компьютерный стол, пара кресел, диван для
посетителей. Два идеально выглаженных, ровных полотна штор спускались по обе стороны от окна. Геометрическая люстра с отливавшими сталью
зигзагами устремлялась вверх. Чёткие линии вытягивали и без того немаленькую комнату, отчего даже паркет – обычно символ комфорта в доме,
казался прохладным. Стильно. Дорого. Бездушно. Роскошный фикус, непонятно как оставшийся живым в этом царстве аскетизма, да две картины
неизвестного художника, соперничавшие буйством цветов и красок с растением, дополняли интерьер. На одной была изображена девушка,
аутентичностью напоминавшая руку Гейнсборо, а на второй огромный чёрный кот, лениво распушив хвост, надменно глядел из рамы, словно
раздражённый переполохом. Более неподходящие обстановке полотна трудно было представить, но они висели, судя по рамам, на своём законном
месте. Однако впечатления равнодушия исходившего от кабинета и его хозяина, не убавляли, наоборот, скорее подчёркивали.
Мужчина, сидевший за столом и устало откинувшийся на спинку кресла, выглядел таким же как и само помещение.
Элегантный, холодный и невозмутимый. Нервно заламывающая руки девушка в изящном зелёном платье, устроившаяся на краешке софы, и молодой
человек, с весёлой ухмылкой разглядывавший бумаги, столь же выделялись здесь, как и цветок с живописью. Пожалуй, хозяину комнаты соответствовал
лишь юрист, сухим тоном столь свойственным законникам, излагавший факты.
- …таким образом брак с мисс Фелл не может быть заключён в ближайший месяц.
- Налицо попытка двоежёнства. Как не стыдно, брат. – Оторвавшись от контракта, Кол захохотал, подводя итог. – И после этого я ещё считаюсь в нашей
семье неприличным.
- Заткнись. Мистер Фенит, как долго времени уйдёт на расторжение моего первого брака? – Поднявшись, Элайджа подошёл к брюнетке и успокаивающе
положил руку ей на плечо.
- Всё зависит от миссис Майклсон. – Юрист пожал плечами и, пожевав губу, пояснил. – Требуется её согласие. Можно, конечно, и в одностороннем
порядке, но тогда процесс может затянуться на годы…
- За согласием дело не станет, не беспокойтесь. – Смягчив деловой тон, мужчина обратился к сидящей девушке. – Не переживай так, милая. Это всего
лишь казус.
Мередит, яркая брюнетка с правильными чертами лица, улыбнулась сквозь слёзы.
– Конечно, я не сомневаюсь, что всё будет хорошо. Просто это как-то странно. Неудача за неудачей. Да и приглашения… Придётся переносить свадьбу.
- Ну что ты, Мередит. Свадьба - формальность. – Уже сосредоточившись на чём-то своём, мужчина отошёл и обратился к поднявшемуся с места
адвокату. – Тогда подготовьте документы и перешлите их Катерине.
- Если не возникнет сложностей найти её…
- За этим дело не станет. Она то ли выходит замуж, то ли что ещё. В её же интересах как можно быстрее оформить развод. – Коул вопросительно поднял
брови в картинном изумлении такой осведомлённостью брата. Старший Майклсон раздражённо процедил, поясняя: – В отличие от некоторых я
иногда просматриваю новости. Сейчас она спутница какого-то магната, жаждущего пройти в конгресс. Официальная.
- Ну и ну. Как же он её взял после всех остальных. Репута… - Кол осекся, увидев неожиданно злой взгляд обычно непрошибаемого Элайджи. – О’кей,
буду тактичен и скажу иначе. Я удивлён.
- Поскольку всё решили, то я вас покидаю, господа. В течение недели извещу о результатах. – Подхватив портфель пожилой юрист, пожал руки хозяевам
и кивнул на прощание Мередит. – Мисс Фелл.
- До свидания, спасибо вам за помощь. – Вежливо улыбнувшись и проводив его взглядом, девушка обернулась к мужчинам. – Всё будет хорошо?
- Разумеется, - легонько приобняв, Элайджа мягко поцеловал брюнетку в губы. – Не куксись.
- Может, погуляем? – Мередит, положив голову ему на плечо, скользнула взглядом по коту в раме и отвела глаза. Не картина, а целый портрет со
зверюгой в главной роли. После свадьбы она его уберёт из комнаты. Девушке казалось, что кот смотрит на неё с презрением. А надменная брюнетка из
семнадцатого века на соседнем полотне, словно вторя животному, звонко хохотала. В доме целая коллекция шедевров… Любой будет смотреться
лучше подобного кошмара, но Эл, похоже, слишком занят, чтобы это заметить. Прокрутив в голове идею, девушка добавила: – Погода сегодня
замечательная.
- Не могу, - Оторвавшись от неё, мужчина вновь устроился в кожаном кресле и ободряюще улыбнулся. – Ты же знаешь, после свадьбы меня долго не
будет. Нужно поработать.
- Да и какой тебе толк от этого зануды, Мери? – Подал голос Кол. – Я гораздо лучшая компания, поверь, и предлагаю в спутники себя.
- С тобой велика вероятность, что мы попадём в передрягу, - усмехнулась Мередит. Она была разочарована отказом, но вида не подала. Да и привыкла
уже. – Но спасибо за щедрость.
- А Кол, как это ни удивительно признать, прав. Не сидеть же тебе весь день дома, если я занят. – На мгновение оторвавшись от отчёта логистов, старший
Майклсон внимательно посмотрел на невесту.
- Ну, хорошо, уговорили.
- Если что, братец – шкуру сниму. – Хотя голос брата и был насмешливым, но в каждой шутке – лишь доля шутки. Кол это понял.
- Это значит, мороженым мне даму не кормить? Вдруг, ангина. – Погладив девушку по руке как маленькую, Кол сообщил. – Прости, дорогая, без
сладкого. Какого тирана ты себе выбрала!
- Ну, да. Абсентом не поить, - усмехнулся Элайджа, - и от косяков отказаться.
- Вообще-то я старше тебя, Кол, - девушка тоже рассмеялась, - поэтому скорее наоборот.
- Поверь, он такое творил в десять, что тебе, милая Мередит, никогда и в кошмарах не представится.
- А ты терпел? – Она вскинула бровь.
- Приходилось. – Страдальческим тоном ответил мужчина.
- Бедненький мой. – Поцеловав будущего мужа в щёку и обменявшись с ним весёлым взглядом, Мередит подхватила под руку Кола. – Я разделю с тобой
и эту ношу.
- Ты самая стойкая женщина на Земле, Мер. Я уже говорил? – Хмыкнул мужчина и, кивнув, вновь переключился на беспокоившие его бумаги.
- К чему тут слова. Она выдерживает тебя, это уже и есть доказательство, - заверил Кол, и под смех Мередит они удалились. На секунду задержав взгляд
на двери, Элайджа улыбнулся. Мередит была женщиной, о которой можно было только мечтать. Милая, понимающая, красивая, обладающая тонким
вкусом, великолепно воспитанная, недокучливая... Достоинства растягивались до бесконечности. Идеальная жена, а так же… Взгляд Элайджи упал на
цифру котировок в отчёте, и, напрочь позабыв о своей невесте, он погрузился в работу.

США. Нью-Йорк.

- Когда? – Пальцы девушки побелели от напряжения – с такой силой она вцепилась в трубку. – Я не знала… Хорошо. Да.
Сегодня вечером.

5/493
- Дорогая, что-то случилось? – Вышедший из ванной мужчина, оглянулся в поисках рубашки. – Кет?
- Да. – Медленно протянула Кетрин, всё ещё рассматривая уже замолчавшую трубку. – Майкл… Я, оказывается, замужем.
Увидев его лицо, она откинулась на постель и звонко расхохоталась. Шумно выдохнув, мужчина раздражённо уставился на девушку.
- Что в этом забавного?
- Твоё лицо. – Она скорчила смешливую мордашку. – Оно вот такое.
- Может, всё-таки объяснишь? Моё положение не предполагает подобных сюрпризов.
- Ну что же, - карие глаза девушки похолодели. – Я правильно понимаю, что твоё положение не предполагает меня?- Кет, не передёргивай. – Мужчина
хотел потрепать её по щеке, но вспомнил, что это лишь ещё больше рассердит любовницу. Кетрин не любила фамильярности. Своеобразно, учитывая
их постельные экзерсисы, но Майклу пришлось с этим смириться – она того стоила. Да и сам он был не сторонник бурного выражения чувств. - Просто
это несколько неожиданно.
- Извини, я тоже на взводе. – Приглашающе похлопав рядом с собой по одеялу, Кетрин улыбнулась. – Не рассказывала, но я уже побывала замужем.
Брак был фиктивный, продолжался полгода, после чего мы развелись, как и собирались с самого начала. Мы с ним даже не виделись на процессе, всё
проходило через юристов и, похоже, те где-то напортачили. Вот и вся фабула.
- Понятно, - Ему действительно было понятно. Фиктивный брак – вполне в духе его расчетливой Кетрин. Эта расчетливость во многом и привлекала
Майкла. Он не обольщался насчёт способности мисс Пирс любить, но удобство ситуации, её темперамент и умение Кетрин подать себя сплавляли их
отношения крепче любых страстей. Поскольку он претендовал на должность сенатора в конгрессе, это было немаловажно. Сначала Кет Майклу
показалась весёлой и взбалмошной, но после, познакомившись ближе, он понял, что первый взгляд обманчив. Несмотря на впечатляющее количество
любовников, все они были так или иначе связаны обязательствами и обнародование их интрижек оказывалось абсолютно невозможным. Иными
словами, Кетрин была настолько умна, что позволяла себе спать лишь с теми, кто не задевал её репутацию. Мисс Пирс оставалась относительно
невинна перед общественностью, и если в высших кругах и курсировали какие-то слухи на её счёт, то они умирали в зародыше. Ещё одно основание,
почему Майкл Стемптон неделю назад сделал ей предложение. Риск, конечно, был, но гораздо меньший, чем опасение получить в жёны
романтическую истеричку с ветром в голове.
- Не волнуйся, это не заденет твоей карьеры. – Брюнетка поцеловала мужчину в губы, привлекая к себе. – Я обещаю. В конце концов, - она хитро
сверкнула глазами, - это в моих интересах, а их я всегда тщательно охраняю. - Кетрин запрокинула голову, пока Майкл поцелуями спускался по шее к
ключице.
- Я знаю.
Уж в чём, а в том, что Кет блюдёт свои интересы, Майкл был уверен. Но если бы он в эту секунду заглянул в глаза любовницы, то увидел, что вместе со
страстью в них сейчас заплескался и жестокий расчет, появлявшийся тогда, когда она принимала окончательное решение. Но ему было не до того.

Интерлюдия. Семь лет назад.

США. Мистик-Фоллз.

Приём был традиционным. Очаровательно-скучен. Элайджу это не раздражало, скорее ему жаль было убивать время, которым мужчина разбрасываться
не слишком жаждал. Счастливыми среди присутствующих выглядели только молодёжь, стайками курсировавшая по залу и щебечущая о чём-то своём,
отвлечённом от реалий большого бизнеса, и его брат с невесткой. Керолайн совершенно раскраснелась под взглядом Ника, и Элайджа готов был
поспорить на всё семейное состояние, что не пройдёт и десяти минут, как их здесь не будет. Так и случилось. Через некоторое время Керолайн мило
заявила девушкам, в чьём кружке она находилась, что ей необходимо припудрить носик, а Клаус, услышав трель звонка в телефоне, объяснил
мужчинам, что звонит деловой партнёр. Если бы Элайджа не знал, как звучит будильник его брата, он бы возможно поверил, так бесподобно было
сыграно. Глядя как они, тщательно соблюдая дистанцию между собой, направляются к противоположным выходам, Элайджа почувствовал, что губы
сами собой раздвигаются в улыбке. Ник с Керолайн были женаты уже три года и до сих пор он не мог припомнить пары более совпадавшей во всём. Если
бы они не имели возможности говорить друг с другом, то, наверное, даже не заметили этого неудобства. Вот и сейчас брат с невесткой умудрялись
сообщить множество вещей одним только обменом взглядами. Если старший Майклсон нечаянно ловил эту перекличку, как порой непроизвольно
случалось, то чувствовал себя неловко, словно не вовремя пришедший гость.
Сначала, когда Николаус сообщил, что женится на этой девочке, взятой практически со школьной скамьи, Элайджа был мало сказать, что изумлён.
Просто не поверил, решив что брат его разыгрывает. Он не видел ничего общего между Керолайн – школьницей-выпускницей, старательно
завоевывавшей свои короны «Мисс…», и Ником, уже достигшим многого в качестве архитектора. Теперь же, спустя три года Элайджа задавался изредка
только одним вопросом: Почему он сомневался в ней? Керолайн оказалась синонимом доброты, наполнившей их не самое уютное семейное гнездо
радостью. Элайдже было и впрямь жаль, когда она и брат переехали в дом, спроектированный самим Клаусом. Но Керолайн и тут руку с пульса не
снимала. Только вчера негодовала, почему он не поливает несчастный эксклюзивный фикус, который она с большими трудами достала на какой-то
ярмарке и притащила в его кабинет, захлёбываясь от восторга. Вспомнив свой шок при виде гигантского растения без спроса водружённого в углу его
святая святых, Элайджа улыбнулся ещё шире, позабыв, где находится. Алек Пирс – компаньон Майклсонов, занимавшийся производством виски и
пользовавшийся услугами их логистического центра, истолковал эту улыбку посвоему и жизнерадостно продолжил.
- … рад тебе их представить. – Эл недоумённо моргнул, пытаясь сообразить, о чём ведёт речь Алек. И снова моргнул, после чего перевёл взгляд на бокал
для виски в своей руке, – ему показалось, что двоиться в глазах: перед ним стояли две девушки в красных платьях, похожие как две капли воды.
- Нет, вы не пьяный. Пока что. - Возвестил надменный голосок в ответ на его мысль. – Мы с Катериной близняшки. А я, как уже сказал папа, Елена.
- Рад знакомству, Елена, - Элайджа вежливо улыбнулся. Девушки были симпатичные, но ничего особенного. Катерина тихонько хихикнула. Почему-то
она ему понравилась больше, чем её сестра. Тёплый лучистый взгляд, нежное выражение лица. Вторая была слишком нахальна, даже на интуитивное
чутьё. А ему Майклсон обычно доверял. – И с вами, Катерина.
- Вы очень внимательны к нам, - с нажимом ответила Елена и ехидно улыбнулась, бросив многозначительный взгляд на отца.
- Кет, перестань. – Вздохнул Алек. Знакомство партнёра с его детьми явно не задалось, а дочь тактом решила не блистать. Как и всегда. – Задумался
человек, с кем не бывает. Тем более в этом вертепе. Катерина – слева, а Елена справа, – пояснил он Элайдже.
Настоящая Елена протянула ладонь и, чуть пожав протянутую руку, мягко улыбнулась.
- Надеюсь, вы не сердитесь, мистер Майклсон?
- Просто кому-то нужно быть внимательнее.
Скрестив руки на груди, Кет презрительно скривила губки. Её здорово разозлило, что тот, перед кем отец распинался и почти насильно отвлёк дочерей от
их компании, даже не удостоил их взглядом, предпочитая свои мысли.
– Извини мою дочь, иногда она совсем ребёнок.
- Бог с тобой, Алек, это мне впору извиняться. Единственное, чем могу оправдаться, что ослеплён.
- Чем же? - Нахалка вскинула подбородок.
- Улыбкой Елены. Алек, ты позволишь пригласить твою дочь?
- Разумеется, если она не против. – Элайджа внимательно посмотрел на Елену и чуть заметно кивнул. Девушка легко улыбнулась в ответ, понимающе
вскинув бровь. От Катерины этот обмен не укрылся, и она возвела глаза к потолку. А Елена снова хихикнула, бросив косой взгляд на сестру.
- Я не против. – Однако Елена не сделала ни малейшего движения в его сторону, а просто взяла отца под руку. Алек ласково заправил ей за ухо
выбившуюся прядь, он тоже прекрасно понял смысл переглядок.
- Не отдавите Елене ноги сослепу. – Наконец, пожелала Кетрин и, развернувшись, направилась к официанту с подносом шампанского.

6/493
- Спасибо за ценный совет. – Прежде чем она успела опомниться, её подхватили под локоть и потащили на танцпол.- Вы что и глухой ко всему? Не
поняли ещё?! – Возмущённо затормозив каблуками, девушка попыталась выкрутить руку из стальных пальцев. - Я – не Елена, а Катерина.
- Видите ли мисс, слово дамы - закон, а раз вы пожелали зваться Еленой, то так тому и быть. – Попытки Катерины оказались безуспешны. - И даже ваш
отец этого не изменит.
Девушка бросила сопротивляться и открыла рот, сверля его сердитым взглядом. Наконец сделав пару вдохов-выдохов, она злобно бросила:
- А если я хочу быть Клеопатрой?
- Хоть царицей Савской. Или, может быть, вам больше по душе мужские роли? – Он откровенно смеялся над ней. - Джордж Вашингтон, к примеру? Не
стесняйтесь. Я весь внимание.
Повисло молчание.
- Ладно, - она подала ладошку. – Катерина. То есть просто Кет, Кетрин.
- Что-то мне подсказывает, что «просто Кет» вам не нравится.
- Я… – Она изумлённо распахнула глаза. Ей и впрямь не нравилось, но все, кроме Елены сокращали до Кет. На худой конец до Кетрин. Болгарское имя,
данное матерью восточной европейкой, было сложнопроизносимо в англоговорящей среде. Раньше было Кит, потом, когда она подросла, Кет и
девушка смирилась. - Вы правы. - Брюнетка улыбнулась. – Палец в рот не клади.
- Согласен. Негигиенично. – И почему он решил, что этот ребёнок обычный? Несмотря, на его вкус, на довольно простенькие черты, сейчас, когда
улыбалась, она казалась Элайдже замечательной красавицей. И то, что Катерина была столь забавно-курноса, только добавляло ей особого девичьего
шарма. У Алека получились действительно красивые девочки. – Так Катерина будет танцевать? - Будет, - рассмеявшись, брюнетка подала руку.

Когда Елена спустилась вниз, старинные напольные часы, предмет особой гордости Алека Пирса, уже отбивали три ночи. Её сестра сидела на кухне перед
чашкой с молоком, на которой было поставлено большое миндальное печенье, и мечтательно глядела в пространство. Сейчас, когда девушки
переоделись, распустили волосы и побывали в душе, смыв макияж с лица и ламинат с волос, было очевидно, что они отличаются. Губы Катерины
оказались немного ярче и полнее, брови имели более острую форму, локоны, словно подтверждая нелёгкий характер их обладательницы, скручивались
в крупные спирали. Елена казалась гораздо мягче, трогательней. Словно художник ради забавы или тренировки решил изобразить одну и ту же девушку
в разных стилях живописи.
- Почему не спишь? Завтра в школу с утра. - Катерина не ответила, а лишь по-лисьи прищурилась и хитро улыбнулась.
- Да так... Не убежит эта школа, а он - может. Я планирую.
- Сестрёнка, - голос Елены посуровел, она хорошо знала этот целеустремлённый взгляд. – Не стоит.
- Не раздражай меня. – Упрямо тряхнув волосами, Катерина схватила печенье и откусила немаленький кусок. – Я уж как-нибудь справлюсь.
- Мы для него как дети. Дети его компаньона, - снова попыталась вразумить сестру Елена. – Я видела это по взгляду.- Ну, так я докажу, что не ребёнок. –
Поднявшись, Кет поджала губы и оглядела кухню. – Да на меня пол школы слюнями капает! И вообще, если чего-то хочется, этого нужно добиваться, а
не нюни распускать.
- Ну ладно… Ладно. – С тяжёлым вздохом Елена уступила и, подхватив печенье, тоже откусила, пробормотав. – Вот бедолага мужик…
Мерившая шагами комнату сестра резко обернулась: - Что?!
- Ничего. Бедная твоя талия, говорю. – Глаза Елены были невинны как у оленёнка, она кивнула на коробку. - Кто же ест посреди ночи. Да ещё
миндальное печенье. Точно не мы.
- Да, ты права. – Нахмурившись, Кет дожевала. – Это, видимо, нервное. Допиваю молоко и иду спать.
Сказано – сделано, через секунду сестры след простыл, осталась только пустая чашка. Елена снова вздохнула и сполоснула посуду. Она теперь тоже
переживала и после секундных сомнений, а так же клятвенного обещания себе на следующий день изнасиловать организм в спортзале с особой
жестокостью, потянулась к коробке. И застыла, пытаясь поднять отвисшую челюсть. Коробка была пуста. Сестра съела всё. Все два килограмма
миндального печенья. В три часа ночи. От нервов. Если бы Елене сказали, что у неё в городе живут вампиры, она бы не удивилась. Точнее удивилась, но
не настолько. Но съевшая коробку сладостей на сон грядущий сестра… И у единственной истинной леди на весь Мистик Фоллз, вырвалось:
- Вот задница!..
Пустая коробка вывалилась из её оцепеневших пальцев, с глухим стуком спикировав на пол.

7/493
Глава II

Наше время.

США. Нью-Йорк.

Серый день вполне отвечал дождливому сезону. Серый день, серый город… Считающееся красивым здание отеля заставило вышедшую из автомобиля
девушку в платье цвета божоле чуть скривить губы в снисходительной полуулыбке. Отель соответствовал городу: отличная родословная и полированный
фасад, но не вкусу посетительницы. Брюнетка умела внутренним чутьём отличать псевдо от настоящего и это стремление казаться, а не быть, её
забавляло. Отключив сигнализацию, она не спеша прошла в ресторан. В отличие от самого отеля в целом, «Olives» ей нравился – отличная
средиземноморская кухня, качественное обслуживание и возможность провести переговоры без любопытных глаз.
- Меня ждут, - кивнув швейцару, девица-божоле улыбнулась и окинула взглядом зал. – Мисс Кетрин Пирс.
- Простите? – Швейцар сверился с карточкой и покачал в ответ головой. – Вероятно, произошла ошибка. Может, вы присядете ненадолго, мисс Пирс?..
Кетрин не оставалось ничего иного как последовать его совету. Перекинувшись парой слов с распорядителем, он вернулся к нетерпеливо постукивающей
ноготком по полированной поверхности столика брюнетке.
- Я сожалею, но вашей фамилии в списке нет.
- Нет? Но это невозможно... – Она вскинула брови, на секунду замолчав. Вдруг до Кетрин дошло: - А миссис Катерина Майклсон есть?
- Минутку… Cтолик вне зала. – Швейцар удивился, но вопросов не задавал – заведение не того уровня. Да и посетители здесь бывали разные. – Я вас
провожу.
- Благодарю.
Уверенно пройдя к столику и кивнув на прощание служащему ресторана, показав, что справится сама, девушка произнесла мягким, чуть глуховатым
голосом.
- Прошу прощения за опоздание. В городе ужасные пробки.
- Миссис Майклсон? – Ей навстречу поднялся подтянутый темноволосый мужчина. В руках он держал тоненький кейс.
- А вы мистер Райт. – Холодно ответила брюнетка, присаживаясь и подождав, пока её компаньон вернётся на место. – Называйте меня мисс Пирс на
будущее. Ни мне, ни вашему клиенту не желательно, чтобы для общества существовала миссис Майклсон. – Наконец, девушка улыбнулась. - Пока не
выясним детали, по крайней мере.
Она была права, Стивен понял, что сглупил из-за формализма. Заказывая кофе подошедшему официанту, Кетрин продолжала улыбаться своей сияющей
и непроницаемой, словно отлакированной, улыбкой. Тем временем её миндалевидные карие глаза внимательно ощупывали юриста. Стивен показалось,
что его изучают как мышь в лаборатори.
- Давайте перейдём к делу, - произнесла Кетрин, повертев в руках ложечку для сахара. – Насколько я поняла по телефону, все документы готовы, и
остались одни лишь формальности.
- Да, конечно. Вот набор нужных для оформления развода бумаг, - открыв кейс, он передал ей стопку.
Принесли кофе. Сделав маленький глоток и подождав, пока официант покинет их огороженную от посторонних взглядов кабинку, брюнетка не спеша
стала просматривать документы. Наконец, закончив, она откинулась на спинку стула и после секундного молчания тоном спокойным, до безучастного
сказала. – Мне всё ясно, мистер Райт. Разумеется, подпишу эту часть. Но я не вижу пунктов о разделе имущества. Насколько я понимаю, мне должна
принадлежать половина всего, включая акции «MsnLogistic.Inc.» Мы же не заключали брачного контракта. Стивен моргнул. Он лично подобного не
ожидал, учитывая обстоятельства и, что эта женщина узнала о действительности своего брака не далее как сегодня утром, а сейчас лишь обед. Хотя,
звонивший ему Майклсон рассматривал и такой вариант. Но всё же адвокат решил попробовать оспорить это заявление, не прибегая к предложению
отступных. В этом был его долг как юриста. Оглядев равнодушно-скучающее лицо собеседницы, мужчина сухо ответил:
- Мы можем через суд доказать, что брак был фиктивный. В этом случае..
- Из вас бы не получился пиар директор. – Она его перебила, но голос девушки стал почти приветливым. По крайней мере, весёлым точно. – Видите ли,
моему супругу совершенно не выгодно, чтобы был суд. Он затянется минимум на год, а любой суд - подвешенное состояние для долгосрочных
контрактов. Акции компании упадут, клиенты побегут на сторону, и даже раскрученное имя тут не поможет. Я уже подсчитала потери. - Она склонила
голову, с любопытством разглядывая "потерявшего" челюсть Стивена, после чего так же медово улыбаясь продолжила. - Да и не докажете. Потому что
он не был фиктивным – всё было отыграно в лучшем виде – свадьба, гости, цветы, любовь и голуби. Скажу вам более того, девственности я лишилась
именно в свою первую брачную ночь в постели своего мужа. – Она отчегото, по мнению юриста, не к месту расхохоталась и довольно долго не могла
успокоиться. - Если бы мы с вами жили веков на пять раньше, можно было бы даже простынь предъявить. Неужели вас не ввели в курс дела?
- Ввели, - опять непрофессионализм – Стивен был готов съесть собственный язык. Ну, ведь сказал ему Фенит – девица умна, ан нет, всё же решил
проверить сам. Кретин. – Ну что же… - подхватив клочок бумаги, он быстро вывел сумму. – Столько мой клиент готов заплатить вам за развод.
Сумма была внушительна по любым меркам, но Кетрин и бровью не повела.
- Нет. – Ответ был категоричным. - Мне нужны не деньги, а акции. – Пояснила она, отхлебнув кофе. – Более того, если перейдёт бОльшая доля, то я сразу
же отказываюсь от притязаний на всё остальное.
- Но вам тоже не выгодна огласка. – Он бросил многозначительный взгляд на её обручальное кольцо. – А ваше замужество и судебный процесс вполне
могут помешать карьере мистера Стемптона.
- Это? – Сморщив носик и сняв украшение, девушка остановила адвоката на полуслове. – Жаль его, конечно, но я всегда могу сказать, что мы расстались.
К счастью, официального объявления пока не было. Если вы угрожаете мне скандалом – что же тут я не виновата перед своим, надеюсь, что не бывшим
женихом, не в моих силах вас остановить. Повисло молчание. «Не повезло мужику, хотя - сам дурак. Да и Майклсон не лучше» подумалось Стивену.
Откровенно говоря, ситуация играла не радужными красками. Он застегнул кейс.
- Ну что же. В этом случае мне нужно проконсультироваться с вашим супругом и ввести его в суть дела.
- Я всё прекрасно понимаю, - Кетрин вздохнула и мило улыбнулась. – Вы не против, если я оставлю вас? Спешу.
- Разумеется, нет, - Райт сумел удержать на лице вежливый оскал.
- Тогда до встречи, - отодвинув тяжёлый стул – её спутник не выказал ни малейшего желания, чтобы сделать это самому, как того требовала
элементарная вежливость, она подхватила ридикюль. – И ещё. Если вы всё-таки склоняетесь к суду… Подумайте, как это выглядит в глазах посторонних.
Взрослый мужчина поимел молоденькую девочку, мне же было тогда семнадцать, и выкинул через пол года. – В огромных карих очах Катерины
заплескались слёзы, нижняя губа задрожала, придавая личику девушки совершенно детское выражение. Стивен почувствовал, что способен на
убийство. – Загубил молодость, заставил страдать… – Брюнетка снова усмехнулась, меняя маски. – На чьей стороне окажется общественность этой
лицемерной страны? Но, дело, конечно, ваше.
- Наше, - голос Райта звучал сипло, и девушка поняла, что пора уносить ноги. Достав из сумочки зеркальце и футляр для помады, Кетрин подправила
макияж губ и, уже закрывая сумочку, выудила и кинула на столик глушилку.
- На всякий случай пришлось. Счёт за кофе отправьте моему супругу вместе с приветом. До свидания.
У Стивена, пока он глядел ей вслед, автоматически перебирая оставленные ей на столе бумаги, в голове билась только одна мысль: как Майклсона
угораздило жениться на этом? Ну как?!!

Европа. Великобритания. Йоркшир.

8/493
Кабинет тонул в сизом дыму. Он клубами заволакивал потолок и стены, отчего лампочки казались мутными звёздами в тумане.
- У тебя в глазах явно 3С как её характеристика, - нарушил двухчасовое молчание после разговора с адвокатом ведущим бракоразводный процесс, Кол,
глядя на выкуривающего уже вторую пачку сигарет брата.
- Что?! – Рявкнул Элайджа, от неожиданности сломав сигарету.
- Вспоминаешь свой богатый словарный запас относительно своей благоверной. Можешь вслух.
- Заткнись или я запихаю твой…
- Остынь! Это не я на ней женился. Это раз. – Уже давно, а правильнее сказать никогда не видевший брата в таком состоянии, Кол тоже добавил
резкости. – Не я не проконтролировал юристов. Это два. И я прав. Это три.
- То, что ты прав, дела не меняет. – Откинувшись на спинку стула, Эл открыл новую пачку. – А вот то, что Катерина жаждет прибрать к рукам
корпорацию...
- Да на хрен не сдалась ей твоя корпорация. Тебе она нагадить хочет. Кстати, разговор мы не записали, ты был снова прав, - вздохнув, Кол налил им по
бокалу шотландского виски и протянул брату. – Лови, от этого хотя бы смрада такого нет. Уже глаза слезятся. Чем ты ей так насолил?
- Будешь смеяться, но без понятия. – Открыв окно и впустив свежего воздуха в помещение, Элайджа усмехнулся. – Её как подменили после свадьбы. А
точнее во время. Мда… - И что будешь делать?
- Акции я ей не отдам. Придётся нажать на Елену. Там посмотрим. Мередит пока не рассказывай, она и без того нервная.
- Эл? – Колу не понравился стеклянный взгляд брата. Катерина покусилась на святое – компанию, в которую Элайджа вложил больше десяти лет
каждодневного труда, на который способен только заядлый трудоголик. – Она всё же ещё двадцатипятилетняя девчонка. Взбалмошная и прочее, но не
более того. - Четырёх.
- Что?
- Пока ещё двадцатичетырёхлетняя. У Катерины день рождения в конце года, в начале ноября.
- Да какая разница?
- Никакой. – К старшему Майклсону вновь вернулась его знаменитая выдержка. – В общем, ты прав. Крайние меры оставим на потом. А пока попробую
договориться.
- Ты всегда подбирал хороших подружек. Вроде Мередит, – поморщившись, задумчиво заметил Кол, делая большой глоток виски. - А тут – стерва
оказалась.
- Ну, Катерина никогда не была подружкой. Ей всего семнадцать лет тогда исполнилось, а с детьми я не сплю. – Осушив бокал и взяв со стола телефон и
досье на Кет, Элайджа вышел из кабинета. Но, о чём-то вспомнив, заглянул снова. - У меня к тебе просьба.
- Да? – Кол перевёл взгляд на брата, ожидая распоряжений относительно корпорации. Он уже два часа назад понял, что Эл сейчас просчитывает, как
обезопасить их бизнес и собирается отрезать часть капитала. Хотя шанс, что у Кет в руках окажется пакет акций «MsnLogistic.Inc.» и стремился к нулю,
но он всё же был.
- Не называй её при мне стервой.
Вытаращившись на ручку закрывшейся двери, Кол не заметил, как пролил алкоголь на брюки.

США. Нью- Йорк.

- Майкл, - Кетрин, покрутила кольцо на пальце. – Выбор, разумеется за тобой. Сейчас если ты меня сбросишь перед гонкой, то ничего не случится.
Вообще, я думаю, это лучший вариант и на твоём месте поступила бы именно так. - Наверное, - Майкл смотрел в её лицо и понимал, что решение ей
далось быстро. Стало невесело. Претензий он не мог предъявлять никаких, прекрасно понимая, что значат деньги, а точнее большие деньги в жизни.
Хотя Кет за ними не имела привычки гнаться. Наверное, от этого и было так тошно, она его променяла не на мечту всей жизни, любовь или
привязанность, а на то, чем не слишком дорожила. Он и сам не заметил, как вырвалось: - А если нет?
- Если нет… Я буду рада, мне этого хочется. Правда. – Кетрин прошлась по комнате, - но нужно будет взять тайм-аут, пока всё не выяснится. Рисковать
или нет – выбор за тобой, - повторила она. Круг замкнулся.
- Кто не рискует тот не пьёт шампанское и не получит тебя в жёны, - он улыбнулся. – Я всё же рискну.
- Спасибо. – Кетрин была и впрямь рада – и волки целы, и овцы сыты. Подойдя, она повисла на шее мужчины. – Вот увидишь, всё обойдётся. Если что-то
изменится, я тебе сразу скажу, и мы всё решим.
- О’кей. – Он крепко поцеловал её, после чего заглянул в глаза, - ты меня хоть немного любишь?
Они не имели привычки говорить о любви, Кет это чётко обозначила с самого начала их романа, поэтому сейчас растерялась. Но, как обычно, быстро
нашлась с ответом.
- Конечно. Именно этим, - девушка потянула Майкла к постели, стягивая с него футболку, - я сейчас и занимаюсь. Я так устала за сегодня от разговоров…
Он уже понял, что Кет решила свести неприятный ей диалог к шутке и уступил. И впрямь, дурацкий вопрос.

Глава III

Интерлюдия. Семь лет назад.

Аллеи и лужайки Мистик Фоллз зазеленели, поздние весенние цветы споро сменяли первоцветы и толпы ребятишек, мечтавших поскорее сбросить уже
и весеннюю одежду, высыпАли на улицы каждый вечер. Елена и Катерина, не оставшиеся в стороне от охватившего городок гвалта, прихватив ролики
отправились на прогулку, и сейчас носились по площади со скоростями, заставлявшей многочисленных прохожих останавливаться и качать головами.
Девочки любили чувствовать, как ветер треплет волосы, обдувает разгорячённые щёки и перехватывает дыхание на резких виражах…
- Наперегонки к концу аллеи, - заявила раскрасневшаяся Катерина, и прежде чем её близняшка успела перевести дух, помчалась вперёд. – Кто
последний, тот на пассажирском сидении!
Над толпой пронёсся возмущённый вопль:
- Стой! Так нечестно!!!
Елена, что есть сил бросилась вслед за сестрой, которая лихо огибала лавочки, пугая зазевавшихся горожан. Кет скосила глаза в сторону, оценивая
расстояние, после чего повернула голову, и тут подгоняющий под колени ветер, всегда её союзник, вдруг порывом ударил в лицо и, подпрыгнув на кочке
и вильнув в сторону, девушка протаранила брошенный кем-то прямо посреди дорожки велосипед. Ещё один крик заставил вздрогнуть всю площадь.
Кричала снова Елена, чьё лицо болезненно исказилось в тот момент, когда голова сестры коснулась асфальта.
- Кет! – Затормозив ладонями и не заметив, что поцарапала кожу, Елена склонилась над девушкой. – Ты цела?!
- Нормально, - Катерина сидела на асфальте, подтянув колени к груди. Вокруг неё тут же начал толпиться народ. Обращаясь к собравшимся, она громко
объяснила: – Всё о'кей, я жива и абсолютно здорова. Кричала больше моя сестра. Она испугалась. Благодарю всех за внимание к моей персоне.
- Ну, слава Богу. - Бросившись обнимать близняшку, Елена не сразу сообразила, что та сидит неестественно прямо. Тем временем окружившие их люди,
осуждающе поцокав языками, разбрелись по своим делам.
- Мне больно, Елена. Да и у тебя ладони поцарапались. – Отодвинув сестру, Катерина начала аккуратно отстёгивать наколенник, что-то шипя себе под
нос. Песок, забившийся по него, раздражал ссадину. – Ты не привезёшь воды, промыть? – Говорить, что сейчас она не может встать сама, Кет не стала,
чтобы лишний раз не пугать Елену которая и без того была теперь бледна как смерть.

9/493
- У меня есть аптечка. В машине. – Незнакомая, что было очень странно для такого маленького городка, как МистикФоллз, невероятно миловидная
блондинка подошла к ним. – Это я бросила велосипед и виновата в вашем падении.
Сейчас сбегаю.
- Глаза мои виноваты и только, - отрицательно покачала головой Катерина, внутренне страшно раздосадованная тем, что кто-то видит её не на коне. –
Спасибо, не стоит. Всё в порядке, не переживайте.
Но девушка уже убежала.
- Сейчас. – Подтянув сестру на себя и усадив на ближайшую лавку, Елена, шмыгая носом, но, к счастью, не плача, начала рыться в рюкзаке в поисках
бутылки воды. – Держи… Ой, нет, стой...
- Что ещё? – Ранки саднило, внешний вид Катерины оставлял желать много лучшего – неудивительно, что она мечтала поскорее убраться отсюда.
- Она со вкусом лимона. С кислотой, наверное… - Почитав состав, Елена вздохнула и поднялась со скамейки. - Я другую пойду куплю.
- Долго бегать. Давай, что есть. – Выхватив у сестры бутылку, Кет начала старательно поливать «убитые» колени.
Елена зажмурилась, девушке казалось, что это ей, а не сестре жжёт ранки кислая вода. Глядя на неё, зажмурилась и Катерина. По их щекам цветными
ручейками потекла косметика. Шмыгая носом, они посидели ещё немного, пока Кет готовилась к финишному рывку в носках до машины, где можно
будет порыдать в голос. Они с Еленой почему-то всегда плакали вместе, только одна украдкой и злясь на себя, а другая тихо и не стесняясь.
- Вот. Не плачьте. – Красавица-блондинка снова очутилась перед ними. Теперь она протягивала какой-то флакончик и вату. – Это йод. Наверное, больно
будет, но я не знала что ещё… - Девушка замялась.
- Спасибо вам, - вытерев набежавшие слёзы, то есть лишь сильнее размазав краску, Елена схватила пузырёк. – Держись, сестрёнка.
- Ничего. Всё равно мы уже сопли развесили… - Бодро ответила Катерина, бросив благодарный взгляд на незнакомку. Но в момент, когда она уже
приготовилась завизжать в голос от боли, брюнетка неожиданно заткнула себе рот рукой, до крови прикусив ладонь, и лишь тихонько замычала, глядя
куда-то вдаль. В следующую секунду, почти что вырвав у аккуратно обрабатывающей ссадины сестры тампон и флакон, Кет от души ливанула йоду на
раны, но снова лишь засопела, матерясь себе под нос. Изумленная Елена обернулась. Катерина тут же вернула йод хозяйке:
- Спасибо вам, мм…
- Ребекка. – Распахнула синющие глаза незнакомка, с изумлением глядя на девушек. Она находила их, мягко говоря, странноватыми.
- Ребекка. Спасибо вам большое. Елена, - Катерина сделала попытку подняться. Безуспешно. - Я отдохнула. Пошли.
- Но…
- Без но, - неожиданно сердито ответила Кет и всё же приняла вертикальное положение. – Нам срочно нужно домой.- Хорошо.
- Только бы не заметил…
- Что? - С трудом услышавшая шёпот сестры, Елена, укладывающая ролики в рюкзак, оглянулась по сторонам и увидела Элайджу, кого-то то ли ищущего,
то ли ждущего. Оценить обстановку, и то как они выглядят, труда не составляло. Каждая могла это понять без зеркала, просто посмотрев друг на друга.
Вспомнив ночные откровения сестры три дня назад, Елена уже не церемонясь запихала всё оставшееся в рюкзак. – Давай.
Резво подхватив Кет под руку, она потащила её в противоположную от мужчины сторону. Но сегодня был не их день. Точнее не день Катерины. Потому
что блондинка со всех ног бросилась к Элайдже и радостно повисла у него на шее, что-то быстро тараторя. Тот обернулся и, поискав глазами в толпе, тут
же заметил знакомые фигурки. В следующее мгновение он уже направлялся к ним.
- Бутылку, - рявкнула Катерина, шарахнувшись в сторону. Елена спорить не решилась и тут же сунула остатки воды ей в руку, с сочувствием глядя на
сестру. Мало того что объект охоты Кет оказался занят, так и вид у неё был – врагу не пожелаешь. Тем временем девушка плеснула себе в лицо воды,
нисколько не смущаясь тем, что теперь вместо тонких струек слёз на её личике образовалось куча тёмных подтёков. Зато понять, что она плакала было
практически нереально – мокрым было всё, включая одежду.
- Добрый день, Елена. Вам идёт быть сестрой милосердия. – Элайджа внимательно оглядел Кет с ног до головы и хмыкнул: - Принимаете душ, Катерина?
- Добрый день, мистер Майклсон, – голос девушки был стальным. – Сегодня жарко.
- Очень. – Его взгляд задержался на ссадине на подбородке, прошёлся по разбитым, залитым йодом, коленям и остановился на тоненьких носочках. - С
вами всё в порядке?
- Абсолютно, - глаза Кет злобно сверкнули, при виде Ребекки, судя по всему, привычно приобнявшей за талию мужчину. – Мы умылись и идём домой,
как видите. Доброй ночи.
- Вы на меня так рассердились? – Блондинка надулась, неверно истолковав испепеляющий взгляд. – Но это случайность, правда. Я не виновата, что вы
гоняете как сумасшедшая. На такой скорости и на ровном месте можно головы лишиться.
- Что вы, моя сестра не сердится, - вступилась Елена. – Просто немного устала, вот и ответила резко.
- Именно так. А теперь - до свидания, мы торопимся, - подтвердила Кет и, намереваясь обогнуть пару, потащила сестру в сторону автостоянки. Елена
икнула от изумления – по ситуации именно она должна была помогать Катерине, а не наоборот.
- Вам же больно, идите сюда. Доставлю до автомобиля. Тем более, что пострадали из-за велосипеда Ребекки и уже вечер, а вы как мокрая, – его губы
дрогнули от смеха, - ку… птица. Простудитесь.
- Со мной всё в порядке. Сколько раз повторять? – на казавшимися деревянными ногах Катерина с едва поспевающей за ней сестрой, благополучно
миновала пролёт, - И вы правы, поздно – домой по…
- Хватит. – Кет притихла от неожиданности приказного тона. Блондинка недоумённо моргнула. Отодвинув мокрую девушку от Елены, Элайджа быстро
перехватил её руки. – Вы словно ребёнок. Берите пример с сестры, она всегда на высоте.
- Да идите вы… - Не сразу сообразив, почему её ноги оторвались от земли, Кет с силой толкнула мужчину в плечо кулаком. Тот сжал её локоть в ответ.
Брюнетка скривилась. – За такие вещи можно под суд попасть.
- За такие вещи ремня нужно давать, - в тон Кет ответил Элайджа. – Будем считать, что я помогаю вашему отцу. Точнее тому, кто стирает ваши носки. Что-
то мне подсказывает, что это не вы. – Не самым деликатным образом скрутив девушку, чтобы та не могла лягаться, он обернулся к застывшей Елене. -
Где ваша машина?
- Вон там. Красный «Пежо». – Поняв, что её близняшке ничего не грозит, Елена несмело улыбнулась Ребекке. А вот Катерина сдаваться не собиралась,
злобно сверля мужчину взглядом и пыхтя как паровоз от возмущения. Пинаться в носках смысла не имело, да и если он грохнется, то она вместе с ним.
Если заорать, ей помогут, но отец такой выходки не простит и даже не станет на месяц отправлять мыть туалет в Макдональдс, а просто ушлёт с глаз
долой. Подобную терапию он уже проводил, чтобы унять любимое чадо, но оно, отработав на отлично в общепите от звонка до звонка, не притихло.
Девушка прищурилась, подумала и без стеснения прошлась своей мордочкой в потёках туши и теней по сахарной рубашке Эла. Тот смерил её ледяным
взглядом. Она победно ухмыльнулась, решив, что её взяла, и сейчас их с Еленой пошлют на все четыре стороны.
- Всё-таки хорошо, что у меня сестра Ребекка, а не вы. – Перехватив её покрепче, он направился к автостоянке. – На Елену бы я согласился, но
воспитывать вас. Бедный Алек...
Его слова оказали просто магическое воздействие: Кет мгновенно присмирела, откинула волосы с лица и, просияв самой обаятельной из улыбок,
обхватила руками Элайджу за шею, устраиваясь поудобнее. Окинув её подозрительным взглядом, мужчина всё же промолчал и ускорил шаг, решив, что
время терять не стоит, а нужно постараться побыстрее избавиться от этой ноши, пока она тиха как майская ночь. Теперь он понял откуда это имя-
прозвище: когда она улыбалась, лицо Катерины становилось как у кошки. Ласковым и одновременно надменным, а глаза блестели неестественно ярко.
Ещё бы знать, что влияет на её настроение настолько, что оно меняется на сто восемдесят градусов за секунду. Растить это чудо-юдо одному, понятно
отчего Пирс обычно нервный... Хорошо хоть вторая уравновешивает первую...
Елена, идущая чуть вперёди, оглянулась через плечо.
- А вы совсем не похожи, - простодушно заявила она.
- Я похожа с Ником, моим средним братом. – Ребекка улыбнулась. – Можно сказать его копия в женском варианте.
- Красивый тогда у вас брат, - сообщила Катерина.

10/493
- Который? – Блондинка с иронией приподняла бровь. Она тоже была не из тех, кто лез за словом в карман и в отличие от бездушного братца, тащащего
девушку с выражением лица, которое Бекс окрестила никаким, быстро сложила два и два.
- Я всех не видела, - сообщила Кет без малейшего смущения, - поэтому могу судить только о части семейства. Когда приедут остальные, тогда и устроим
кастинг. Спускайте, мы пришли.
- А вы тут надолго, Ребекка? – Открыв машину, Елена внимательно следила, как сестра устраивается на соседнем с водительским сидении.
- На следующий год. Буду заканчивать школу, Эл же купил тут дом. – Блондинка улыбнулась, - только я не знаю, останусь ли на лето. Я новенькая и...
- Приходите к нам на пикник во вторник. Со всеми перезнакомлю. – Катерина, оглядев себя в зеркало заднего вида, тяжело вздохнула, но решила не
теряться. Не боги горшки обжигают, то есть мужчин на себе женят. Тем более, если блондинки с размером груди больше, чем у неё, и ногами от ушей,
их сёстры. Тот факт, что она Элайдже совсем не понравилась, и он ей ни слова не сказал, просто сгрузив на сиденье, девушку не тревожил. К нему в
сёстры или дочери Кет не слишком стремилась.
- Спасибо, я подумаю. Только… – Ребекка обернулась к брату. - Эл, а когда приезжает Керолайн?
- В четверг. Выставка открывается в субботу, но она хотела что-то купить для дома. - Он невольно улыбнулся.-Ты же знаешь деятельную натуру Керолайн.
- Я точно приду. – Зябко поёжившись – несмотря на тёплые майские дни, по вечерам ветер всё же дул прохладный, Ребекка помахала ладошкой,
прощаясь. – После четверга начнётся прямо светопреставление, в среду буду наводить глянец в доме, нельзя же ударить перед невесткой в грязь
лицом, а во вторник - идеально. Тогда, до встречи.
- До встречи, - Елена завела мотор. – Спасибо вам.
- До свидания. Передавайте привет отцу, Елена. – Обняв за плечи замёрзшую сестру, Элайджа скользнул взглядом по мрачной мокрой физиономии
Катерины. – Я раньше не мог оценить его героизм в полной мере. Теперь да.
- И вам приятного вечера. - Ровно ответила девушка с пассажирского сидения, кутаясь в плед, и сделала вид, что не заметила колкости. – Обязательно
передадим.

Некоторое время они ехали молча, разглядывая летящие навстречу огни. Елена водила аккуратно и никогда не отвлекалась от дороги, чётко исполняя
все инструкции.
- Идиотизм… - кулачок Катерины врезался в приборную доску. – «Ты же знаешь деятельную натуру Керолайн», - передразнила она. – Не знаю ни её
натуры, ни фактуры. И знать не хочу, а придётся.
- Зачем? – Елена изумлённо хлопнула ресницами.
- Потому что мы едем в контору Крайса.- В бюро отца?!
- Да. – Кет ни с того ни с сего засмеялась. - Ну не могу же я ревновать его к каждому столбу.
- Да ты не имеешь права ревновать, дорогая. – Посмотрев на сестру как на умалишённую, Елена начала вразумлять свою непутёвую близняшку. – Он
вообще сквозь тебя смотрит.
- Имею или нет, а так оно и есть. И меня это чувство не устраивает. – Отрезала Катерина. – Сворачивай через три мили вправо, едем за полным досье на
компаньона отца. Что ест, чем дышит, с кем живёт, с кем... – Она сбилась, но бодро закончила: - В общем, за полным. Елена только тяжело вздохнула в
ответ.

11/493
Глава IV

Интерлюдия. Семь лет назад.

Мама. В их семье это слово упоминалось крайне редко. Как Рада Пирс умудрилась забеременеть, учитывая то какие титанические усилия она
прикладывала по предохранению от зачатия, так и осталось непонятным. Единственное, что можно было сказать точно – восторгов женщина по этому
поводу не проявляла, но и аборт было делать уже поздно. Между показами и модными инсталляциями, где протекала большая часть жизни матери
Елены и Катерины, она опомнилась лишь, когда уже зашло далеко за допустимые сроки. Своё здоровье Рада холила и лелеяла, и рисковать им не стала
бы ни при каких условиях. Так, красавица-болгарка, повальное увлечение Нью-Йорка тех годов, муза художников и рифмоплётов, оказалась заложницей
безвыходной ситуации. Ко всему УЗИ довольно рано показало, что ребёнок не один, а их двое, и это известие окончательно привело женщину в
состояние ужаса. Как ни пытался Алек успокоить супругу, но та, будучи натурой артистической предпочла пойти по пути маниакально-депрессивного
психоза. Тем более, что её состояние взращивало в муже чувство вины. Горючие слёзы в глазах будущей матери сменялись буйным весельем,
сумасшедшие вечеринки сонной атмосферой, в которой в доме едва ли мухи не дохли. Целый сонм психотерапевтов, нанятый Пирсом, не помогал, да и
не мог, потому что в глубине души женщину сложившаяся ситуация вполне устраивала. После рождения девочек, убедившись, что её красота не увяла, а
скорее наоборот оформилась и расцвела, да и замечательно тонкая талия осталась прежней, Рада, неожиданно для всех, успокоилась и следующие два
года прошли относительно мирно. Она продолжала вести привычный образ жизни среди бомонда, Алек делал бизнес. Постепенно, когда девочки
повзрослели и перестали быть пищащими комочками, завёрнутыми в пелёнки и пачкающими подгузники, начали разговаривать и ходить, Рада уже стала
получать определённое удовольствие от игр с детьми. Но если точнее, то занималась и уделяла внимание, женщина только Кетрин, рождённой второй.
Именно благодаря матери ребёнок получил столь удивительное для американки имя
Катерина. Елену же назвали в честь невестки какой-то из нянь и забыли об этом. Кит, как сокращённо прозвали Катерину все кроме её матери, была с
первых дней гораздо активнее своей сестры и чем сильнее она взрослела, тем очевиднее это становилось. Яркая и весёлая, она уже в два года бурей
носилась по дому, но Раду это нисколько не смущало. Женщине казалось, что девочка похожа на неё, в отличие от миленькой и во всём послушной
Елены. Миссис Пирс любила собирать волосы Кит в причёски, наряжала, словно куклу, баловала, позволяя и прощая всё на свете, даже порчу
эксклюзивной косметики. Елена же тихонько росла под присмотром нянь, а с матерью говорила только по большим праздникам. Это было тем более
странно, что сёстры жили в одном доме, постоянно общались друг с другом, их вместе кормили, вместе водили гулять, но старшую девочку Рада просто
не замечала. Алек, делящий внимание между дочерями, пропадал в разъездах, что тоже не добавляло радужных красок в жизнь Елены. Прошёл ещё
один год. Различия в характере близнецов очерчивались с каждым днём всё резче, в основном благодаря «усилиям» их матери, но на отношениях
между детьми это отражалось мало: они предпочитали компанию друг друга всем остальным, включая и мать с отцом. Так продолжалось до тех пор,
пока в прелестный весенний вечер Рада не сбежала в Европу с каким-то художником, специализирующимся по рисованию с обнажённой натуры, и по
совместительству её последним любовником. Девочкам сообщили, что мама уехала, но со временем вернётся. Елена интереса к новости не выказала, её
не слишком беспокоило отсутствие непутёвой родительницы, когда рядом была Мери, любимая няня. Катерина, наоборот, по матери явно скучала, и
каждый день начинала с пробежки до её комнат, состоявших из ванной, гардеробной, спальни и будуара. Но постепенно она научилась сдерживать и эти
порывы. О маме Кит рассказывала только Елене, которая как все маленькие дети, долго не видящие человека, уже забывала лицо Рады и живо
интересовалась ею только потому, что та была дорога сестре. С Алеком было сложнее, выбитый из колеи уходом жены, скандалом, свалившимся на его
плечи воспитанием девочек, он начал всё больше задерживаться на работе и пить. А после допускать промахи, срывать переговоры. Не являться на
совещания… Состояние таяло на глазах. Дошло до того, что дом пришлось продать, а им самим переезжать в другой город. Только когда Пирс увидел
заходящуюся в рыданиях обычно столь спокойную Елену, прощающуюся с Мери на крыльце, в голове мужчины что-то щёлкнуло. Он ринулся спасать всё
то, что уцелело из их материального благополучия. Примерно через год он купил дом на Юге, в небольшом городке, чтобы девочкам было легче жить и
учиться, вернул себе предприятие и уже всерьёз занялся воспитанием дочерей. Они прожили год без Рады, жизнь текла размеренно ровно до тех пор,
пока четырёхлетняя Кит впервые не увидела похороны соседки. Женщину хоронили в закрытом гробу, но сующая в каждую щель любопытный нос
девочка решила, что она просто спит, а усыпили её злые родственники. И в кудрявую, забитую сказками Шарля Перро, голову Катерины пришла мысль,
что папа точно так же засунул маму в ящик, чтобы она от него не сбежала.
Прибежав к отцу в кабинет в разгар совещания, Кит громогласно потребовала, чтобы он выпустил жену из коробки. Дальше разразилась истерика с
угрозами вырасти и всем показать, где раки зимуют, если собравшиеся не вразумят отца освободить её маму. С помощью Елены визжащего и топающего
ногами ребёнка удалось как-то успокоить, но она перестала разговаривать с Алеком и окружающими, общаясь исключительно с Еленой. Сначала все
решили, что блажь скоро пройдёт, но не тут-то было. Прошло два месяца. Девочка через Елену требовала у отца вернуть мать, где бы она ни была и
молчала как рыба. Поняв, что выхода нет, мужчина решил рассказать неприглядную правду. Однако, к удивлению отца, Катерина восприняла новость,
что мама решила от них уйти и начать другую жизнь абсолютно, пожалуй, даже слишком спокойно, и вместо того, чтобы расплакаться, лишь сердито
спросила, почему он не объяснил это с самого начала. Тогда бы она не ждала Раду. Стоявшая неподалёку Елена не по-детски разумно ответила за отца,
что скажи он сразу, то Кит бы рыдала круглыми сутками, а это неприятно. Катерина согласилась с доводом, обняла Алека, и в доме вновь воцарился
относительный покой, такой, который возможен там, где растут двое не самых смирных детей. О Раде они больше не слышали, да и не слишком
стремились что-то узнавать, выбросив даже фотографии. Наверное, где-то остались свадебные или какие-то иные, но в закромах никто не шарил. Елена
окончательно забыла её лицо. Хотя и забывать-то, по большому счёту, было нечего – даже сразу после родов женщина не пожелала видеть детей. Но
жизнь, словно испытывая семейство на прочность, решила преподнести ещё один сюрприз, правда, этот эпизод так и остался, никем не замечен. Когда
близняшкам едва исполнилось пятнадцать, школьники Мистик Фоллз отправились на экскурсию по Нью-Йорку и среди всего прочего, дети побывали и
на выставке живописи. В одном из выставочных залов всеобщее внимание привлекла картина, изображавшая роскошную даму, сидящую в
венецианском кресле. Томность сквозила в небрежной позе, каждой чёрточке лица этого надменного светского создания. Художнику удалось в
совершенстве передать тёмное сияние глаз, янтарный отлив волос, бархат всё ещё свежей, несмотря на то, что женщина не была юна, кожи. Никакая
рама не могла приглушить триумфальной жизненной силы незнакомки. Окинув портрет восхищённым взглядом, и внимательно прослушав гида, Елена
прошла мимо неизвестной модели в следующий зал, а вот Кет, на мгновение встретившись глазами с изображённой женщиной, вздрогнула и
остановилась. Через несколько минут она вернулась в школьный автобус, сославшись на мигрень. Голова проболела три дня, и Елена, приносившая ей
еду в тёмную спальню, уже начала подумывать о враче – так плохо выглядела её всегда фонтанирующая энергией сестра. Да и ей самой было не хорошо,
девушка чувствовала себя так, словно её придушили, не могла спать. Своеобразное проклятье близнецов. Но на следующее утро Катерина проснулась
бодра и весела, с аппетитом позавтракала и, хотя какое-то неприятное ощущение у Елены оставалось ещё пару дней, но постепенно и оно прошло. А её
сестра, словно специально, училась очаровывать людей, и Елена с удивлением отмечала, как постепенно нарабатывая коммуникабельность, она
превращает способность привлекать к себе внимание в настоящий талант. Если бы не одно «но». Попутно Катерина упражнялась и в манипуляции
чувствами и душами людей, и со временем Елена внутренним чутьём поняла, что это и впрямь тренировка. От отца, решившего ради того, чтобы почаще
видеть дочерей, не расширять бизнес, а остановиться на золотой середине, которая обеспечивала безбедное существование ему и его детям, перемены
тоже не укрылись. Он мрачнел, глядя на дочь, всё чаще вспоминая её мать, пытался как-то переломить ситуацию – но всё было без толку. Любя его и
сестру, Кет становилась всё более неспособной полюбить кого-то ещё.
После того как она увидела мать, такую сияющую и одновременно далёкую на портрете, Катерина впервые ощутила, какой может быть обида и боль. Не
та, когда они с Еленой соперничали за понравившегося парня, делили платьица или на отца с его ограничениями, а настоящая, когда больно до озноба и
потери возможности видеть. Ей захотелось заплакать навзрыд прямо на выставке, разбить этот портрет, устроить истерику, упасть в обморок на худой
конец. Конечно, она так не унизилась перед всеми, но знала, что унижает сама себя, когда плачет от того, что ей играючи сумел причинить такой вред
даже не человек, которому она была не нужна и который, возможно, о ней и не помнит, а всего-навсего его портрет, пустое изображение. Борясь со
спазмами в горле в полутёмной спальне, девушка решила, что такого повторяться больше не должно, но легко сказать. Три дня продумав свою жизнь,
Катерина пришла к выводу, что ничего ниоткуда не берётся и значит, нужно просто тренироваться сдерживать настоящие эмоции. Не просто
12/493
контролировать себя, внешнее для других, убивать сами чувства, а не их проявления. Постепенно они должны были вовсе атрофироваться. Сестра в
шутку это окрестила «охотой», ей не нравилось, насколько Кет изменилась, она понимала, что что-то пошло не так, но ответа на вопрос «почему?» не
знала. Это был единственный секрет Катерины от неё. Интуитивно Кет искала людей, к которым могла бы привязаться и заинтересоваться, очаровывала
их, подпуская на близкое расстояние, а потом просто включала безразличие. Подруги, поклонники, родственники … Категорий было множество. И с
каждым разом, к её удовлетворению, получалось всё проще. Теперь она могла легко разорвать любые отношения, не чувствуя ни пустоты, ни горя, ни
отчаяния. И это при том, что эти люди ей и впрямь нравились. Разумеется, исключения были – Елена, Алек, его сестра Дженна с мужем, жившие в
Калифорнии. Целых четыре человека, но они уже не раз доказали, что их бояться не стоит, и Катерина не стеснялась не только бурно выражать эмоции в
их присутствии, как со всеми, но и впрямь испытывать их. А остальные, которым она причиняла страдания… Они и их чувства Катерину мало заботили,
ещё один несомненный плюс её системы. Правда, раз всё же случилась накладка. Кет только что рассталась с кем-то из поклонников и, отчаянно скучая,
читала газету, сидя на крыльце дома. Одинокая пожилая женщина, живущая по улице влево, вышла погулять с собакой. Но пудель, сорвавшись с поводка
погнался за котом, который убежал во двор Пирсов. Так Кет и Грейс познакомились, разговорились. Брюнетке было забавно общаться с этой женщиной.
Они вместе ходили в лес, где старушка рассказывала о травах, животных, Катерина о своей учёбе, не ладах с отцом или сестрой. Миссис Беннет
великолепно готовила, и, бывая у неё, уставшая от круговерти дней и собственной с боем завоёвываемой популярности девушка порой представляла,
что старая негритянка и впрямь её бабушка. Да к тому же это был интересный опыт – привязываться к пожилой женщине. А когда пришёл срок привычно
расставаться, у Кет не получилось. Она постоянно забывала, что не нужно собирать букет, а цветы было жаль выбрасывать, или оставляла свои вещи в
доме Грейс, и приходилось возвращаться на следующий день. Предлоги Катерина умела придумывать такие заковыристые, что и сама в них начинала
верить. Миссис Беннет видела, что девочку что-то тревожит, становилась ещё ласковее и заботливее, что только усугубляло мучения Катерины. А где-то
через пол года Грейс умерла от рака желудка, и Кет со временем сумела убедить себя, что интуитивно чувствовала её болезнь, и лишь поэтому жалела.
И на похороны пошла, но, разумеется, не проронила ни слезинки, ни там, ни наедине с собой. Однако, с тех пор старики были вне её «тренировок». И
дети. С ними Кет всегда нравилось возиться, она легко находила общий язык, что было более чем странно для девочки её возраста и привычек. А
остальные, обиженные и не понимающие, что происходит… Не будут дураками, а будут как она. Собой девушка очень гордилась, и понятно чем – по
умению обаять в Мистик Фоллз ей равных не было, просто потому что никто к такому и не стремился.
Брюнетка аккуратно пролистывала досье мистера Майклсона, с каждым предложением понимая, что это её удача. Конечно, она ему не нравилась. Но это
тоже было частью тренировки. Как можно подчинить себе человека, если не знать его возможностей? Никак. Вспомнив, как тщетно искала предел его
терпению сегодня, Катерина улыбнулась. Крепкий орешек. Но это интереснее и веселее, чем тот, кто сразу же как открытая книга.

- Ну, здравствуй, - Кол огляделся по сторонам, отметив привычный спокойный интерьер кабинета. Дома были разные, но рабочие кабинеты Элайджи
всегда оставались одинаковыми, за исключением дома в Йоркшире, где гордо красовался фикус Керолайн. – Не могу сказать, что в восторге от твоей
берлоги, но Кер, надеюсь, приведёт в Божий вид. Это, кстати, кто был? Моя будущая невестка? – Парень захохотал.
- Здравствуй, - проигнорировав взгляд брата, Эл застегнул запонку на рубашке. – Это Марион, наша соседка. Надеюсь, - он усмехнулся, - ты не станешь
смущать девушку и при встрече демонстрировать осведомлённость в том, какова она без белья.
- Не переживай, - безмятежно пообещал Кол. – Я сама тактичность. – Пройдясь по кабинету и оглядев пейзаж в окне, он добавил: - Приветливые здесь
соседки. Пирс умеет выбирать место для жизни. Его совет не такой уж дурацкий, как на первый взгляд.
- Умеет. Но ты ко мне приехал о бабах разговаривать?
- Лирическое отступление. У меня талант к описанию, ты не знал? – Кол ухмыльнулся, пожимая протянутую руку.
Засмеявшись мужчины обнялись.
- Надеюсь, ты не собираешься включать моралиста и старшего брата. – Устало упав на диван, Кол привычно закинул ноги на журнальный столик. – Это
будет как минимум ханжество.
- Нет. Я сторонник здоровой умеренности. Что будешь? – Подойдя к встроенному в стену бару и налив себе коньяку, Элайджа вопросительно посмотрел
на Кола.
- Разделю с тобой.
- О’кей. Поесть закажу.– Мужчина оглядел мятую одежду брата, по всему было видно, что он отправился домой прямо с аэропорта. А закусочных и
фастфуда Кол терпеть не мог, несмотря на свой более чем специфический и непритязательный взгляд на жизнь. Позвонив и попросив принести им
какой-нибудь еды в кабинет, Элайджа усмехнулся. – Хотя, я не уверен, что она тебе придётся по вкусу.
- После кухни в доме Ника, я даже рестораны презираю, поэтому не беспокойся. За встречу, брат. - Взяв поданную рюмку, и приподняв её в тосте, Кол
пригубил янтарный напиток.
- За встречу. – Посидев некоторое время молча, они прислушивались к согревающему ощущению коньяка. Тем временем кухарка принесла мясо и
фасоль. Поблагодарив и сказав, что на сегодня она свободна, Элайджа снова устроился в своём кожаном кресле в ожидании, пока брат поест.
Попробовав, Кол промычал:
- Ребекку тут любят больше, чем тебя это точно. Её фасоль вкуснее приготовлена, чем твоё мясо. Точнее её можно разжевать, и чувствуется соль. Но я
фасоль терпеть не могу – дилемма.
- Когда у тебя успел развиться изысканный вкус? – Насмешливо поднял брови старший Майклсон. Сам он полагал, что главное, чтобы что-то болталось в
желудке. Под что-то подразумевался кусок мяса - остальное Элайджа за еду не считал. Но с поваром умеющим стряпать «несчастных зверюшек» как
выражалась Бекс, ему тоже не повезло, а искать ещё кого-то было некогда.
- К хорошему быстро привыкаешь. И почему такие, как Керолайн рождаются раз в сто лет, если не реже? – Вздохнул Кол, безнадежно вгрызаясь в кусок.
– Да и то достаются старшим братьям.
- Ты что жалуешься-то, каждый день радуешься её стряпне. Это нас с Бекс жалеть нужно.
- Ну, лет через –дцать придётся обзаводиться наследником, а поскольку лимит на удачу хапнул наш братец, то к жене почти наверняка приложится
гастрит. – Пояснил Кол, которому, наконец, удалось распилить кусок почти что деревянного мяса. - Я мыслю на перспективу. Кстати, вам не придётся
страдать. Кер послезавтра привезёт приличного повара, она говорила.
- Вот лет через –дцать тоже её и попросишь.
- А жена выгонит в зашей. Ты прямо светоч мудрости, братец.
Доев, он довольно откинулся на спинку дивана. Они выпили ещё по рюмке.
- Ты уже решил, чем будешь заниматься? – Повертев в руках рюмку, Элайджа перевёл взгляд на Кола. – Моё предложение в силе.
- Да. Но начну с младшей должности в компании.
Было видно, что старшему брату этот ответ понравился. Новая работа Кола стала поводом к следующему тосту. За разговором, они опустошили бутылку,
за окном уже стемнело.
- Кстати, я приехал не только о работе поговорить. Точнее и о ней. – Язык Кола не сказать, чтобы заплетался, просто речь звучала чуть отрывистее, чем
обычно. – Джордж совсем плох. Год максимум протянет.
- Я знаю, - Элайджа помрачнел и откупорил вторую бутылку, на этот раз бренди. – Был у него на неделе.
- И он жаждет передать тебе наследство.
- Не мне, а женатому Майклсону. – Эл почувствовал, что настроение приближается к нулевой отметке. Хотя старик и был совсем не подарок, но
смотреть, как он медленно умирает было тяжело. И то, что Джордж разменял девятый десяток, особого позитива не прибавляло.
- Аргумент. Но ты был всегда для него первым. – Согласился Кол. – Жалко, что Ник у него не в фаворе. Он единственный из нас женат. Старикан стал
вредным.
Джордж, их троюродный дядька по материнской линии отличался своеобразным характером. Будучи голубых кровей, он не признавал обслуживающий
персонал. К несчастью, архитекторов он с юности причислял к нему, и выбор профессии Николаусом был встречен в штыки. С тех пор как их брат

13/493
поступил учиться на архитектора, старик видеть его не желал, после окончания учёбы – тем более. Да и сам Ник не рвался в объятия - нашла коса на
камень. Тем временем, Кол продолжал развивать мысль:
- Но ведь отдаст состояние в какой-нибудь фонд. А нам оно нужно? Точнее нам-то оно как раз необходимо.
- Ты жениться, что ли хочешь?
- Мне ещё рано, хрен кто поверит, - глаза Кола заблестели. – А вот ты – да. Женись.
Повисло молчание. Вернув на место упавшую челюсть, Элайджа расхохотался.
- Сатурну больше не наливать. Вот уж мне точно жена нужна как мёртвому массаж.
- Нет. – Отхлебнув бренди, Кол включил свой самый убедительный тон – как будущий юрист он в этом был мастер. – Ты можешь жениться на время.
Годик там или что-то подобное. Исключительно для старикана.
- Признавайся, Кер тебя на сериалы подсадила. – Мужчина досадливо поморщился. - Мне жена на х*й не нужна в ближайшие лет пять-семь точно. Там
посмотрим, дети всё-таки должны… - он не закончил, прикончив бокал. - Зато на какой уровень сможет выйти компания при вливании капитала. Мы с
тобой весь вечер обсуждаем всякую хрень, которая автоматически исчезнет при расширении. – Кол знал слабое место брата. Важнее компании была
только семья, а сейчас эти интересы совпадали.
- Мы достигнем того же и так… - однако в голосе брата промелькнул полунамёк на вопросительную нотку. Но Колу было достаточно и полунамёка. С
редким воодушевлением, чему немало способствовало принятие на грудь, он пошёл в наступление.
- Ага. Лет через десять. Женись, не будь эгоистом. Я, - он криво ухмыльнулся, - лично разведу.
- Ты несёшь околесицу. Когда проспишься, будешь ржать над своей идеей. - Не воспринимая слова брата всерьёз пока ещё более трезвый Эл,
улыбнулся. – Хотя нет, ржать ты не сможешь, похмелье. Да и где я найду кандидатуру?
Доверие в финансовых вопросах, плюс девочка не должна вызывать подозрений.
- Да ерунда, какие там подозрения, - Кол весело уставился на брата - зерно сомнения он уже посеял, теперь его нужно было прорастить, - главное,
чтобы мордочка приятная и ноги соответствующие. И Джордж тебя отлично поймёт. - Джордж сквозь стену увидит, когда хочет. А единственные
женщины, которым я доверяю – невестка и сестра и их вряд ли можно рассматривать в роли жены. Можно, конечно, попросить Керолайн на
полгодика, но тогда Ник меня грохнет раньше, чем я закончу фразу.
Они расхохотались, представив лицо Ника. Тема была позабыта на время, разговор плавно перетёк на общих знакомых, обсуждение переселения в
Мистик Фоллз, пересказы пошлых шуток относительно их окружения, сопровождающиеся оглушительным хохотом. Вдруг Кол изрёк, ни с того, ни с сего.
- Кандидатуру найти можно всегда, не проблема.
- Найдём. – Подтвердил Эл. Он и вправду подумал, что вопрос вполне решаем. По крайней мере, интересы компании окончательно заглушили
сомнительную моральную составляющую этого вопроса.
- А где дорогая сестрёнка? Охмуряет кого-нибудь в этом забытом Богом городишке? – Увидев непонимающий взгляд, Кол пояснил. – Ты в её
присутствии траходром, который я застал, не устраиваешь, значит, где-то гуляет. - Её пригласили на пикник дочери Алека. – Элайджа нахмурился,
взглянув на часы. Их стрелка неумолимо приближалась к двум ночи. Ребекка давно уже должна была быть дома.
- Дочери так же хороши как наша соседка?
- Кол, – на мгновение голос брата посуровел, и с нажимом он повторил, - это дочери Алека.
- Ясно. Неприкосновенная территория. И всё-таки, где Бекс?
- Сейчас позвоню. – Подтверждая свои слова, Элайджа потянулся к телефону. Но абонент не отвечал. Часы тем временем пробили два.
- Мда… - пошатываясь, Кол поднялся. – Нет сестрёнки, и, думаю, этой ночью уже не будет. Я-то думал она соскучилась…
- В смысле? – Пытаясь вытряхнуть алкогольные пары, старший Майклсон помотал головой. И воображение тут же предоставило картины того, как
Ребекку облапывает какой-нибудь прыщавый подросток.
- Забирать нашу девочку, - заключил Кол, поняв, почему брат резко поднявшись и чуть не снеся косяк, устремился к дверям. – Ты же не водишь, выпив?
Или я что-то пропустил?
Ответа он не дождался. И тут же вспомнил, что есть две вещи, для которых для Элайджи не существует табу и правил – компания и семья.
- Ладно, проконтролирую. – Забыв про куртку, Кол нетвёрдой походкой устремился вслед за братом.

Вечеринка, начинавшаяся, как относительно приличное барбекю, теперь была в самом разгаре. Алека не было, соседи Пирсов уехали в отпуск, поэтому
вырвавшиеся на волю подростки себя не ограничивали. Сигаретный дым заволакивал комнаты, алкоголь лился рекой вперемежку с громыхающей
музыкой. Когда Майклсоны, наконец, доехали до домика вниманием их никто не удостоил, кроме пары совсем пьяных девиц. Зайдя в дом и побродив
среди толпы, но так и не найдя сестры, мужчины отловили первого попавшегося юного алконавта, ко всему ещё и укурившегося травкой. Тот на вопрос,
где Ребекка, дал исчерпывающий ответ, пробормотав «клёвая блондиночка» и мотнув головой в нужную сторону, после чего вновь погрузился в
нирвану. Но Элайджу с Колом он уже мало интересовал, потому что они нашли сестру. На высоком помосте барной стойки лихо отплясывали три девицы,
попутно разливая по бокалам текилу, одна из которых и была Ребекка. В остальных Элайджа узнал хозяек. Кол спьяну решил, что у него просто двоится в
глазах и темноволосая девушка одна.
- Таак. – С выражением лица не предвещающим ничего хорошего развеселившимся барышням, Элайджа устремился к стойке. – Бекс, налей мне и
слезай.
- Эл?! – Не сразу, но всё-таки услышавшая его сестра, смутилась и замерла как вкопанная.
- Ауч, и вы тут? – Одна из брюнеток рассмеялась. – Но вам, по-моему, уже хватит.
Проигнорировав её, Элайджа аккуратно подхватил Ребекку под колени и поставил рядом с собой.
- Ну, Бекс! – Натянув на облачённую в один только чёрный топ и кожаную алую юбку, скорее похожую на пояс и лишь по недоразумению удостоенную
этого официального названия свой свитер, Кол покачал головой. – Мы, конечно, тоже сегодня хороши, но скромно в своём кабинете, а не на глазах у
всего города в одних трусах.
- Поехали, - ещё раз окинув недобрым взглядом царящий бедлам и двух «барменш», Элайджа неопределённо махнул рукой. - Все разговоры завтра на
свежую голову.
- В смысле поехали?! Ты за рулём?!! – Уже успевшая оценить степень опьянения братьев, Ребекка заупрямилась. – Я не поеду! Вы лыка не вяжете! Не
смейте садиться за руль!
- Бекс, ну хватит, - Кол попытался уговорить блондинку. – Раз мы доехали сюда, то и обратно доберёмся.
- Нет! – Бекс уже кричала в голос.
- Как хочешь, тогда оставайся здесь. – Пожав плечами, Элайджа внимательно осмотрел сестру. – С тобой всё в порядке?
Девушка кивнула, переводя взгляд с одного на другого.
- Со мной всё хорошо. Да я и не пьяная вовсе, - она дыхнула на каждого из братьев по очереди. Процедура, конечно, была не слишком эффективная,
учитывая, что от них самих разило смесью крепкого алкоголя как из погреба. – Не думайте. Просто мне весело было… - Почему телефон не отвечает?
- Музыка громкая… Я забыла о времени. Ну прости. – Девушка состроила умильное личико, против которого брат никогда не мог устоять.
- Ладно, отдыхай, если всё в порядке, - вздохнув, Элайджа понял, что ломать сестре вечер не стоит. Он развернулся, собираясь направиться к машине. –
Только поаккуратнее, пожалуйста.
- Нет!!! – Бекс, нагнав, буквально вцепилась в его плечо. – Не пущу. Ты выпил.
- Ребекка я себя вполне контролирую, не переживай.
- Я его подстрахую, если что. – Пообещал Кол.
- И тебя не пущу, - девушка разразилась слезами. – Не вздумайте… Я не хочу…- Бекка…
- Не надо. Пожалуйста. Хочешь, на колени встану?

14/493
- Ты рехнулась совсем или частично? – Кол почувствовал себя идиотом и огляделся. – Прекрати.
- Бекс, тише, милая, - обняв плачущую сестру, Элайджа начал её укачивать, уже поняв, что сам виноват. После автокатастрофы, когда разбился Финн, их
старший брат, Ребекка панически боялась потерять остальных, в машине с ней он не ездил больше пятидесяти миль в час, а сама она, в отличие от всех
жаждущих рассекать на личном авто школьников, категорически отказалась получать водительские права. – Мы никуда не едем.
- Так вот как доводят до слёз сестёр? Я не в восторге. – Брюнетка на стойке сердито оглядела троицу, громко вмешавшись в их разговор. Зал не утихал –
состояние собравшихся уже было достаточно неадекватным, чтобы многого не замечать. Только находившиеся неподалёку от бара, оглядывались на
плач блондинки, да недовольные тем, что девушки перестали плясать, требовали продолжения банкета. Но их быстро успокоили.
- Могу то же самое сказать о себе. – Кол обернулся на голос. Разговаривать с девушкой было несколько неловко, хотя вид открывался потрясный. –
Может, вы спуститесь?
- Это не от меня зависит, - девушка выразительно посмотрела на него.
- А от чего? – Пары коньяка, бренди и ещё какой-то хрени, которую они с Элом потребили, мешали сосредоточиться.
- От кого. Может, всё-таки поможете?
- Прошу прощения, - подав ей руки, он посмотрел, как она спрыгнула.
- Елена, аккуратнее, они оба едва на ногах стоят, - раздался голос второй девушки, когда она увидела, что парень закачался. Но всё же удержал. – Мы,
по сравнению, просто образец невинности.
Обалдев, Кол поднял взгляд и понял, что на стойке стоит такая же брюнетка, как и перед ним. Нет, не такая же – на той, что рядом алое платьице, а на
стойке - чёрное. Но вот и вся разница.
- Простите? А как…
- Ооо… - брюнетка на стойке закатила глаза и отхлебнула из горлышка мартини. – Поразительно прямо.
- Вы ещё не поняли? - Девушка в алом вскинула бровь и звонко засмеялась, обращаясь к своей копии. – Это же надо было так надраться, Кет!
- Они близнецы. – Объяснил Элайджа, сестра бросилась обнимать теперь уже Кола. – Но мадемуазель, - он окинул обеих девушек надменным
взглядом, остановившись на той, которая на возвышении. Она была одета на его вкус гораздо менее скромно, чем сестра, хотя нет - тут о скромности
речи вообще не шло. - Не вводите людей в заблуждение, невинность у вас точно не ночевала.
- Вы не учтивы. А точнее просто грубы. – Катерина села на стойку, стало видно, что ключицы у неё блестят от какой-то жидкости. – И ко всему пьяны.
Снимите меня отсюда. – Она протянула руки, но мужчина подхватил её за талию. Оказавшись на полу, она хмыкнула: – Ваш брат был куда вежливее с
моей сестрой.
- Вы не ваша сестра. – Сказал, как отрезал Элайджа.
- А вы не ваш брат? Потрясающе глубокомысленно, - ехидно отозвалась Кет.
- Но вы же не поедете, да? – Поняв, что её взяла, Ребекка одёрнув свитер, уже деловито заметила. - Давайте, закажем такси.
- Ну, какое такси? Три часа ночи, - Кет откинула прилипшие ко лбу локоны. – Переночуете тут, места полно.
- Конечно, и не спорьте, - согласилась её сестра. – Кстати, я Елена Пирс, а это Катерина, моя сестра, - представилась она Колу.
- Кол Майклсон. – Странные девушки. Очень странные. Кол и не подозревал, что каждого члена его семьи, находящегося тут, посещала в своё время эта
мысль.
- Всё же, думаю, что стоит заказать такси. – Элайдже совершенно не улыбалась возможность ночевать в доме забитом пьяными и обкуренными
подростками.
- Не бойтесь, никто вашу Ребекку пальцем не тронет, ключ есть, - сердито парировала Катерина, - да и она устала совсем. У нас как раз четыре спальни
свободных.
Оглянувшись на и впрямь деморализованную сестру, и отметив согласно вздёрнутые брови брата, Элайджа кивнул.
- Спасибо за гостеприимство.
- Тогда я провожу Бекс в дальнюю комнату – она уютнее, а Катерина вас на второй этаж. – Елена, улыбнулась и подала руку Колу. – Приятно
познакомиться.
- Не кривите душой, это мне приятно, а вам, – Кол хмыкнул, – не слишком.
Фыркнув в ответ и прихватив с собой Бекс, Елена растворилась в толпе, оставив сестру в окружении гвалта.
- Подождите секундочку, переговорю. – Найдя подружку-одноклассницу и попросив исполнить роль хозяйки, пока её не будет, Катерина обернулась к
мужчинам. - Пойдёмте. Аккуратнее на ступеньках, - Она направилась наверх, приглашая Майклсонов следовать за ней. Остановившись перед дубовой
дверью и распахнув её, брюнетка прошла в комнату. – Сейчас возьму вам бельё, и устрою на ночлег. – Порывшись в шкафу и найдя две стопки,
девушка отправилась в спальню по коридору напротив. Застелив постель, она улыбнулась.
- Всё готово.
- Потрясающе, - Кол был в явном восхищении. – Просто великолепно.
- Да? – Катерина, не очень понимая, почему он в таком восторге от обычного застилания постели, решила, что ей почудилось, во всём виновато
неумеренное потребление ею мартини и улыбнулась. – Не за что. Кто остаётся тут?
- Мой брат. – Ледяной взгляд Элайджи пригвоздил Кола к месту, а тон заставил девушку удивлённо моргнуть.
- Вообще-то младшим надо уступать. – Кол без стеснения погладил Катерину по руке, заставив её нахмуриться. Она не любила, когда к ней прикасались
без спроса.
- Значит, вы тут, - закончила логическую цепочку Кет, снова не поняв в чём же у братьев противоречие.
- Да, он тут.
- Тогда пойдёмте, доброй вам ночи, Кол. – Она рассеянно пожала плечами.
- Спокойной ночи. – Лучезарно, хотя и пьяно улыбнувшись ей на прощание, Кол добавил: - С феями охраняющими уют этого дома могут сниться только
прекрасные сны.
- Милый у вас брат, - оказавшись за дверью, тоже немножко пьяно улыбнулась Катерина.
- Очень. – Она, похоже, выпив, не осознавала, что застилая постель продемонстрировала им всё своё нижнее бельё от резинок чулок до кружевных
трусиков. И после такого Элайджа Колу не доверял. Ему только не хватало ещё, чтобы брат соблазнил ребёнка компаньона. Что у того в голове
натянуть юбку ей на голову, было очевидно по одному взгляду. Хотя он и себе не слишком верил, но всё же контролировать себя в их семействе умел
лучше Кола. Словно подчёркивая, что она уже довольно взрослая девушка, а не девочка, как он её воспринимал, Кет плавно шла по коридору, изящно
покачивая бёдрами. Надо сказать отличными, крутыми, а не узкими, как у большинства подростков, бёдрами. В сочетании с невероятно тонкой талией
выглядело и впрямь божественно. Вспомнив, что всё же это полу ребёнок, как бы она не смотрелась со спины. Элайджа опустил взгляд на ноги.
- Ты опять босая, неужели не холодно? И мокрая.
- Проходи. Комната тётина, но не думаю, что это имеет значение, если тёти нет. – Она открыла дверь, и, пройдя внутрь, кинула бельё на кровать. – И я
не мокрая, просто мартини пролился. – Катерина хихикнула, проведя ладонью по немного липкому декольте, - но ты не в состоянии почувствовать это
сейчас.
- Почему же? Вполне в состоянии, - Неожиданно близко оказавшись у неё за спиной и проведя ладонью по ключице, он очертил её грудь.
- Я о запахе, - она нахмурила брови, испытывая неловкость. Вообще Кет раньше не часто, а точнее никогда не оказывалась навеселе в гордом
одиночестве, в спальне с мужчиной старше себя лет на десять, не вяжущим лыка, и сейчас немного потерялась, не слишком понимая, что ему от неё
нужно. Подозревать Майклсона в вожделении поводов не было. Да и вообще в каких-то сомнительных поползновениях на свой счёт.
- А я о вкусе, - он крепче сжал её плечо, разворачивая к себе лицом. Позже Элайджа пришёл к выводу, что в случившемся было виновато длительное
воздержание. Из-за переезда он был занят под завязку, почти все вечера приходилось проводить в беседах с Ребеккой, выбиравшей интерьер своего
нового дома, отделку и многое другое. Сестра же была натурой деятельной. Возможность для маневра стремилась к нулю. Дальше случился сам

15/493
 переезд и вот сегодня его вездесущий братец, устремившийся в кабинет как раз в тот момент, когда Марион уже была лишена большей части одежды,
а он пару секунд как попрощался с ремнём, обломал им весь кайф, оставив неудовлетворённое желание в самом разгаре. Плюс неумеренное
потребление алкоголя. Недосып. Роскошный вид, который Катерина предоставила сама того не подозревая… Причин была масса. – И твоём запахе. -
Так или иначе, но в следующую минуту он уже скользил губами и языком по щекам Катерины, слизывая горько-сладкий вкус кожи и без экивоков
исследуя её тело, чуть вздрагивающее под его пальцами. – Сначала горькая… На самом деле сладкая. Кет просто принимала эти порхающие по лицу
поцелуи, не выдавая никакой реакции, потому что и сама не знала, а какая она должна быть эта реакция. Точнее поцелуев она знала массу, обычно
они начинались с губ и… Слова убаюкивали, женщины любят ушами - Катерина исключением не была, её тело стало податливым, прикрыв глаза, она
уже сама подставляла лицо поцелуям. Эти закончились губами. Он действовал аккуратно, исследуя их со всех сторон. Не пропуская ни миллиметра, то
прикусывая, словно проверяя мягкость, то поглаживая, пробуя полноту. Кет вздрогнула. Торс Элайджи был гораздо теплее её порядком продрогшего
весенней ночью полуголого тела, и она не замедлила этим воспользоваться, теснее прижавшись грудью и забираясь под его куртку ладонями. Кет
окончательно расслабилась, плывя по течению, вдыхая резковатый аромат алкоголя и позволяя ему делать с её ртом всё, что хочет. Тем временем
ознакомительные поцелуи закончились и превратились в требовательные. У девушки начался озноб от такого быстрого перехода из пассивного
состояния к возбуждению, она стала отвечать, судорожно шаря по груди пальцами и стаскивая с него куртку. Элайджа понимая, что женщину трясёт от
возбуждения, задрал платье, спускаясь по шее к груди поцелуями, одновременно посадив её на туалетный столик, стоявший в углу комнаты. Не
отрываясь от неё, он стал расстёгивать ремень на джинсах.
- Подожди… Немножко… - Сообразив, что прелюдии окончены, Кет, несмотря на свою доходящую до судорог страсть, испугалась, прикрыв грудь
руками. Но Элайджа её не слышал, насколько податлива была девушка – он был уверен, что легко доведёт её до оргазма и не очень понимал, почему
она и со свистом втягивает воздух, стоит коснуться её, но всё же пытается противостоять.
- Не надо.
Кет опустила руки, услышав эту команду, и, позабыв о страхе, снова поплыла по волнам удовольствия, глядя невидящими глазами перед собой, отвечая
на поцелуи. И всё же на секунду, прощаясь с нижним бельём, она сумела встретиться с взглядом Эла, ужаснувшись - таким требовательным, до
жестокого, он был.
- Подожди. – В голосе девушки раздались истерические нотки, и она вцепилась в его ладонь, не позволяя стянуть с себя трусики. Она не стремилась
оттолкнуть, просто инстинктивно хотела, чтобы Элайджа действовал мягче и обращался с её телом бережнее, чем собирался.
Реагируя не на сами слова, а на испуганный тон, он замер, пытаясь понять, что же ей нужно. Получалось не очень. - Помедленней, пожалуйста, - увидев,
что он всё же может контролировать себя, Катерина выдохнула. Скользя губами по его груди, она объяснила шёпотом, - У меня нет навыков, но я
быстро учусь.
Реакция была совсем не той, на которую надеялась Кет. Окинув девушку резко протрезвевшим взглядом, Элайджа, наконец, вспомнил, кто перед ним.
Выражение его лица было красноречивее всяких слов. Брюнетка замерла, не двигаясь, как кролик перед удавом. Тем временем ему удалось
окончательно прийти в себя, Майклсон отодвинулся и удивительно чёткими движениями поправил на ней бельё, платье и, сняв её саму с трюмо,
аккуратно поставил на коврик.
Кретин похотливый! Или пьяный. Точнее всё вместе. А ещё брата терроризировал. Ругая себя последними словами, мужчина рассматривал девушку,
зябко ежившуюся под его взглядом.
- О случившемся поговорим завтра, - ровно произнёс Элайджа, - когда протрезвею. Хотя извиняться смысла не вижу. А сейчас дай мне телефонный
номер такси.
- Зачем? – Голос Кет тоже был абсолютно спокоен, несмотря на то, что творилось в душе. Да и физически было хреново - тело отказывалось принимать,
что его оставили ни с чем.
- Я не могу тут ночевать теперь. – Пояснил мужчина.
- Хорошо, сейчас принесу. – На подгибающихся ногах девушка промаршировала за дверь. Но ничего она не принесла, а Элайджа услышал, как
повернулся в дверном замке ключ.
- Может, объяснишь свои действия? – Подобного поступка он от неё не ожидал и подёргав за ручку и поняв, что дверь заперта.
- Докучать я не буду, а ночуете вы здесь, мистер Майклсон. – Тон Катерины снова стал официальным, - Я понятия не имею, как объяснять ваш отъезд
вашим же родным завтра с утра пораньше, а терпеть насмешки за своей спиной не хочу.
- Логично с вашей стороны, Катерина. Но сидеть взаперти не собираюсь. Я могу её выбить.
- Выбить дверь в доме моего отца в пьяном виде? Не думаю, что Алек это правильно поймёт, - Кет покусала губу. – Хотя, можете попробовать.
Вообще-то она была права. Самый идеальный вариант, учитывая обстоятельства, было сделать вид, что ничего не произошло, просто Элайджа не
ожидал, что такая молоденькая и взбалмошная девушка как Катерина это поймёт. К счастью, она оказалась не такая уж маленькая и глупая.
«Совсем не маленькая» - пропел ехидный голос в голове, но мужчина его заткнул. Для него маленькая.
- Хорошо. Открывай. Даю слово, что не сбегу. – Он услышал, как она шумно выдохнула, и постарался не рассмеяться в голос.
- Отцу, не говорите, ладно? - Катерина почувствовала, как скрутило судорогой низ живота. Что за хрень, когда уже она успокоится?! Резко повернув
ключ, она встретилась лицом к лицом к стоявшему, опершись о косяк, Элайдже. И он по ходу над ней потешается! Вот сволочь.
- Вообще-то это моё дело, отношения с твоим отцом. Он мой компаньон, а что говоришь ты – дело твоё. – Последовал суховатый ответ на её просьбу.
Девушка растерялась.
- Ты идиот или прикидываешься?!
- Я тот, у кого есть младшая сестра. И на месте Алека меня бы не устроил подобный поворот сюжета, особенно учитывая, что всё произошло мм…
несколько своеобразно.
«Имеет ввиду, что с пьяных глаз...»
- Тем более. Может, ты и не вспомнишь ничего? – Забавная девочка, от её предположений и предложений Эл не смог удержать улыбки. Хотя, обычно,
женщины его не веселили. – Если постараться. Хочешь, я тебе шампанского принесу? - Девушка с воодушевлением улыбнулась. – Ты же крепкое пил, я
почу… кхм. – она осеклась, вспомнив каким образом чувствовала, грудь снова заболела. - В общем, понятно, что от смеси крепкого со слабым тебя
развезёт. - Просто иди спать, Катерина, и дай отдохнуть другим. Ты до сих пор босая. Лапки и впрямь могут замёрзнуть, кошечка. – Развернув её за
плечи, он аккуратно подтолкнул Кет по коридору, склонившись к её уху. – Если меня развезёт, то, боюсь, твоему отцу останется пустить мне только
пулю в затылок, и даже тогда претензий я предъявить не смогу. Понятно?
- Понятно. Не буду докучать. – Вскинув подбородок, девушка устремилась вперёд глядя перед собой. Сама того не ведая, она неожиданно произнесла
практически сакраментальную фразу. – И бельё застилай себе сам. Это было последней каплей. Элайджа не выдержал и захохотал, несмотря на всю
нелицеприятность ситуации. Вернувшись к себе в комнату, Катерина немного постояла, а после начала неторопливо стягивать одежду. Раздевшись до
конца, она быстро отсортировала вещи – платье сразу в стиральную машину, бельё и чулки отдельно в корзину для белья. И только тут заметила.
- Забавно, - Мокрые трусики. Раньше такого не было. Хотя, что собственно страшного произошло? Ей же хорошо было. Даже очень. Жалко только, что
быстро кончилось. Ко всему ей теперь жутко хотелось секса, тело стало чувствительным до болезненного, даже ткань платья, казалось, тёрла, пока оно
было на ней, и Катерина пришла к выводу, что зря отказывалась так долго от этого удовольствия. Точнее она не отказывалась, просто не возникало
особого желания пробовать, не до того. Можно было спуститься вниз и продолжить с кем-нибудь ещё, но через секунду, постояв, Катерина поняла, что
не стоит. Ей хотелось вполне конкретного человека, но он, возбудив, кинул. Нечестно. Она прошлась пальцами по груди, которая немедленно
отозвалась на прикосновение. Бурное воображение тут же дорисовало картинки. Пожалуй, сейчас была готова на всё… И в этот момент в голове что-то
щёлкнуло. Готова на всё, лишь бы её отымел пьяный мужик, который этого даже не запомнит? Потрясно.
- И где же ваша система, мисс? – девушка не заметила, как заговорила вслух. – Где логика? Оборжаться можно, какие мы «независимые». Да надо мной
и ржали. На весь коридор.

16/493
Чувства, конечно, тут были не при чём, но всё равно то, что она желала полностью предоставить себя за просто так, никаких восторгов у неё не вызывало.
Однако, судя по всему – он самый лучший тренажёр в её схеме. И всё равно ей хотелось...
- Чёрт, надо заканчивать. Скоро в старые девы перейду. – Девушка повертела предмет её туалета, прямое подтверждение её словам. Да и организм,
над которым так надругались, угомониться не собирался. - Или нимфоманки на почве хронического недотраха, - закинув бельё в машинку, девушка
для эффективности выпила снотворное, скользнула под простынь и погрузилась в сон, напрочь забыв про гостей внизу.

17/493
Глава V

США. Нью-Йорк.

- Здравствуй, Катерина. – Он никогда не сокращал её имени. Даже Елена не делала этого лишь потому, что сестре не нравилось коротенькое Кет.
Элайджа же просто с самого начала называл так. Иными словами он единственный использовал это обращение. Кетрин почувствовала, что ей стало
нехорошо. Разговор должен был случиться рано или поздно, она уже и раньше слышала его голос, видела и не раз: в их кругу новостные каналы
ограничивались деловыми и культурными событиями, корпорация была одной из крупнейших, её президент – личность известная, и всё же на секунду
перехватило горло. Словно она снова та нашкодившая девочка.
- Зови меня Кетрин. Я поменяла имя. – Справившись с собой и отбросив глупые воспоминания, Кет успокоилась и, продолжая ласково почёсывать кота
за ушком, безмятежно ответила: – Здравствуй, Элайджа. Я тебя слушаю. Ты ведь по поводу развода?
- Я по поводу твоего приезда в Англию в этом месяце, Катерина.
Ну да, как об стенку горох, с раздражением подумала Кетрин, заворачиваясь в халатик и сползая с кровати. Сказала же, что она не… Но тут до брюнетки
дошёл смысл его фразы.
- Зачем? – Она откашлялась и тут же исправилась. – То есть, о чём ты? Я не собираюсь в этот ваш мокрый серозный угол.
- Неужели ты думаешь, что я буду обсуждать будущее моей компании по телефону или через адвокатов? – Его голос стал насмешливо-ленивым. –
Личная встреча и не одна. Да и учитывая нюансы ситуации…
- Нет. - Кет начала по привычке задумчиво грызть нижнюю губу, - Майкл будет не в восторге, я сейчас должна быть при нём. Скоро иды, у него могут
быть проблемы, если его спутница покинет его в разгар де...
- Ты потрясающа, Катерина. – Мягкие нотки в его тоне заставили Кетрин насторожиться. - Сообщаешь мужу о любовнике и при этом утверждаешь, что
он, муж, должен печься о его интересах. Ну, хорошо, я позабочусь и дам совет: не грызи так свои губки, кошечка, иначе вы лишитесь поцелуев во время
жёсткого секса. – Повисла пауза и, воровато оглядевшись по сторонам, девушка разжала зубы. - Так когда ты прилетаешь?
- Ты меня не слышал разве? Майкл…
- Всё что хотел, я прекрасно услышал через своего адвоката сегодня днём. Кроме проблем компании меня ничего не интересует, включая проблемы
Майклов, Стивенов-Стефанов, не помню точно, и всех остальных. Я, конечно, понимаю, что ты женщина, существо чувствительное, любовные метания
и… Да он издевается! Не выдержав, Катерина рявкнула:
- У меня нет любовных метаний! Меня интересуют, - Кот разразился негодующим мяуканьем, она сбавила тон, - исключительно акции.
- Прекрасно. – Голос в трубке был по-прежнему ровен. – Одобряю твою позицию. То есть не могу сказать, что в буйном восторге, что тебя так интересуют
мои деньги, но рад, что мы сможем провести деловой разговор без лирических отступлений на твоих... - Он хмыкнул, давая понять сколь высокого
мнения о её мужчинах вообще и Майкле в частности.
- Но…
Не дав ей вставить ни слова, Элайджа всё так же размеренно продолжал:
– А поскольку, по твоим же словам, Майкл нас не волнует, то жду тебя в пятницу, дорогая. И покорми кошку, она орёт как оглашенная. Продуктивной
ночи.
Кетрин, приоткрыв рот, смотрела на отключившуюся телефонную трубку. Она собиралась сказать, что пускай он сам прилетает в Нью-Йорк, ему развод
нужнее, и вообще много чего ещё, в том числе гадостей. И тут разговор, словно они позавчера виделись, а семь лет как и не бывало. Как-то она успела
позабыть за эти годы манеру Майклсона отдавать приказы. Но насчёт кота он всё-таки прав. Вздохнув, Катерина пошла к холодильнику и принялась
искать еду для второго, после отца, постоянного мужчины в её жизни. Выбрав животному его любимый паштет, покормив, а потом налив себе сока, Кет
задумчиво прищурилась и осушила стакан одним махом, чувствуя, как кислота приятно щекочет язык. Раз позабыла манеру – нужно вспоминать, и
начинать действовать, а то - дура дурой. Прямо как раньше. Великобритания. Йоркшир.

- В начале недели Катерина будет здесь. – Взгляд Элайджи скользнул по помещению – отделанная в любимых голубовато-сиреневых тонах Ребекки
гостиная, казалось, скучала по своей весёлой хозяйке, улыбавшейся с портрета над камином, и которая уже как пять лет свила своё гнездо, бывая здесь
лишь наездами, и переместился на с комфортом устроившегося на диване брата.
- Мне казалось, вы договаривались на пятницу? – Поднял бровь Кол, отрываясь от экрана.
- Я сказал, что жду её в пятницу. А прилетит она в понедельник-вторник не раньше.
- Логика Кет не доступна ничьему пониманию, кроме твоего. – Закрыв крышку айпэда, Кол откинулся на диване и с ухмылкой оглядел брата. – А, может,
ну его? - Что?
- Развод. Ну, смотрю я на ваше общение… - сообщил Кол невинным тоном. – До меня искренне не доходит, с какой стати начало недели, а не следующий
четверг, к примеру. А до тебя - да.
Голосом человека, чьё терпение постоянно подвергается недюжинным испытаниям, Элайджа пояснил.
- Завтра, в пятницу, Катерина не прилетит – я сам назвал этот день. А позже начала недели тоже нет – не захочет, чтобы мы думали, будто боится или
чувствует слабость своей позиции.
- А выходные? – Кол не унимался.
- Она слишком любит поспать по выходным. – Процедил Элайджа, и его брат понял, что теперь лучше всё-таки промолчать. – Вообще-то, я собирался
поговорить не об этом ходячем недоразумении. Узнал сегодня, что ты скоро уезжаешь в Мистик-Фоллз. Зачем?
- По делам, - Кол бросил на брата непонятный взгляд. – Хочу навестить кое-кого.
- Да? – Оценив выражение его физиономии, Элайджа не стал расспрашивать дальше. – Но, думаю, тебя не затруднит проверить документы в городском
архиве и снять копии. Основные я могу и так получить, но база - дело десятое... По нашему с Катериной разводу, я дам тебе список. Меня там
некоторые вещи смущают. Узнай, кто напрямую работал с документами.
- Не затруднит. - Кол довольно улыбнулся. - Пока вы тут будете рвать друг другу глотки, я надеюсь на гостеприимство, тактичность и уют. Вынужденные,
конечно, но всё же...
- Тогда до завтра.- Ты куда?
- К Мередит. – Кивнув на прощание, Элайджа направился к двери.
- Ну да, никто же не виноват, что у тебя помимо жены и невеста времени требует.
Подвёл итог Кол. Не сказав ни слова в ответ на эту мало блещущую тактом реплику, а лишь смерив брата ледяным взглядом, старший Майклсон вышел
за дверь.
- Какие мы злобные стали. И, похоже, я знаю виновницу торжества. - Поднявшись, Кол порылся в карманах, извлёк бумагу с записанным телефонным
номером и набрал его. Ответивший в трубке мягкий женский голос был растерянным:
- Здравствуйте?
- Лапочка, это я. Не узнала?
- Эм... нет.
- Вот так и забываются спасители, - с иронией вздохнул Кол. – Нет благодарности на этом свете.
- Майклсон. – Елена особой радости не испытывала. Да к тому же она как раз готовилась судить соревнования по плаванию среди младшеклассников, и
терять время на разговоры с этим пошляком не желала. - Что тебе нужно? - Прилетаю в Мистик-Фоллз через недельку и приглашаю вас на ужин, мисс.
- Нет. – Ответ был более чем категоричен.

18/493
- Неправильно. – Он покровительственно объяснил. - Сначала, нужно было спросить «зачем?»- Мне не интересно.
- А мне почему-то кажется, что от этого во многом зависит правильный ответ на моё предложение.
- Ну, хорошо, - девушка смирилась, этот всё равно не отстанет, - зачем?
- Ты знаешь о том, что твоя сестра, оказывается, так и осталась не разведена с моим братом? Юристы сплоховали.- Знаю. Кет уже сообщила. – До Елены
дошло, почему он интересуется и вообще позвонил. - Если ты хочешь повлиять на неё через меня – не стоит стараться. Я на её стороне.
- Да я и не сомневался. Хотя это и не слишком честно. – Не удержался от того, чтобы поддеть правильную Елену Кол. – Я о поступке твоей близняшки.
- А по-моему вполне справедливо. – Тон Елены стал холодным и безразличным.
- Не будем спорить по ерунде, - покладисто согласился мужчина, - я не затем. Мне интересно другое. Как так случилось, что развод оказался
недействительным? Это странно.
Повисла пауза.
- Ну, ты же сам говоришь – юристы сплоховали, – пробормотала девушка.
- Вот это-то и есть самое удивительное, лапочка. Не допускал мой брат до документов непрофессиональных адвокатов. Его юристы всегда экстра-класса.
– Тон мужчины стал вкрадчивым. Елена затаила дыхание. – И ладно бы только я, но тут и братцу эта же мысль в голову пришла. Правда, он до сих пор
верит, что по Земле бродят ангелы. Знаешь, такие маленькие темноволосые ангелочки. А я вот уже лет шесть как нет.
- Я... - Она замялась, радуясь, что Майклсон не видит её лица, напоминающего сейчас по цвету поросёнка. - Не понимаю, какое отношение это имеет ко
мне.
- Ты принимаешь приглашение поужинать?
Елена обречённо кивнула головой, не сообразив, что он и этого видеть не может.
- Елена?
- Да. – С трудом удержав тяжёлый вздох и добавив в голос решительности, она продолжила. – А теперь извини, но мне и впрямь некогда – дети ждут.
- Какие дети?!
- Что ты так орёшь, у меня барабанная перепонка сейчас лопнет. Обычные дети, маленькие. – Раздался свисток, ей замахали руками, что нужно идти к
бортику. - Времени совсем нет. До встречи, была рада слышать тебя. Буду ждать приезда.
Как всегда безупречно вежливо попращавшись девушка нажала отбой. Кол оглядел гостиную и, остановив взгляд на портрете Ребекки, пробормотал. -
Какие, на хрен, дети? Чьи?

А Элайджа всё-таки ошибался. Катерина действительно продумала ситуацию именно так, как он и говорил. И заказала билет на пятничный рейс. Кетрин
уже выросла из желания кому-то, что-то доказывать из разряда «назло маме отморожу уши», по крайней мере, хотя бы в этом вопросе.

Часть VI

Интерлюдия.

Семейство Майклсонов было нормальным. Именно это определение. Чуть выше среднего достаток, обеспечиваемый патентами отца – довольно
известного в своей среде учёного, занимающегося ядерными технологиями, и позволивший Эстер и Майклу без опаски завести пятерых детей, никаких
скандалов, мать занимающаяся общественной деятельностью и домом. Сложностей в подобной семье не предвиделось, детей не тиранили, и она могла
вполне считаться примером для подражания. Конечно, не без своих тараканов – глава семейства Майкл, подобно большинству одарённых людей,
отличался своеобразным складом ума, редко бывал дома, а когда бывал, оставался погружен в свои исследования; его супруга в своём стремлении к
идеалу была готова на многое; у мальчиков, как это часто встречается в больших семьях, нередко доходило до драк, а единственная дочка, создание
редкой прелести, была страшно избалованна. Они были не идеальны, но на фоне общего неблагополучия вокруг могли сойти за таковых. Привычный
безмятежный мирок рухнул в тот день, когда старший сын, самый правильный, если не сказать праведный, из всех Майклсонов, гордость Эстер, попал в
автоаварию. Он провёл около месяца между жизнью и смертью в коме, но выбраться так и не сумел. Эстер, совершенно измучившаяся за это время, к
работе не вернулась, занявшись домашним хозяйством. Правда, теперь домашнее хозяйство в её понимании почему-то не включало детей. Майкл ещё
более погрузился в науку, практически не появляясь дома, а живя у реактора. Остальные сумели пережить горе легче, хотя былая беззаботность исчезла
без следа. Чувствуя как медленно, но неуклонно отдаляются от них родители младшие Майклсоны стали искать внимания друг в друге. Элайджа,
смотревший на остальных немного свысока, по целеустремлённости и жесткости подхода напоминающий отца. Николаус, тоже далёкий от братьев,
склонный к художественному восприятию и наоборот пошедший в мать. Кол, «золотой» ребёнок, несмотря на свои пятнадцать лет, успевший
попробовать в жизни очень многое. И Ребекка, к тому времени привыкшая слышать только собственные «хочу». Как ни странно, столь разные люди,
оказались друг другу ближе, чем их родители, которые раньше являлись объединяющим мостиком между детьми. Эл и Ник были ближе друг к другу по
возрасту, и ближе в детстве и юности, пока не стали соперниками в борьбе за сердце приглянувшейся обоим шатенки. Девушку они делить не стали,
рассудив, что оно того не стоит, но теплота из отношений ушла и каждый отправился своей дорогой. Теперь об этом забыли сразу же после похорон.
Одного взгляда на замкнутые, словно маски, лица родителей, которые отказывались возвращаться к обычной жизни, как ни старались дети, было
достаточно, чтобы понять - ответственность теперь плавно перейдёт на них. Так и случилось. Эстер нашла забвение своего горя в религии. Ничего
особенного или дурного в этом не было, если бы постепенно её увлечение не начало принимать немыслимые формы. Больше всех доставалось Ребекке,
которая теперь итак на пару с Колом выбивалась из сил, пытаясь вести их огромный дом. Младших, как самых зависимых начали ограничивать во всём.
Отныне финансовое благополучие распространялось лишь на понятия – одеть, обуть, накормить. Остальное стало нельзя. Кол и Ребекка старшим
братьям, уже учившимся в университетах и живущим отдельно, старались не показывать, насколько далеко всё зашло, пока в один из вечеров Элайджа,
придя проведать сестру не нашёл ту совершенно зарёванной. Вытянув из неё причину, он тут же позвонил Нику. Тринадцатилетнему ребёнку запретили
идти на Хэллоуин, из-за того, что он не отвечал каким-то там церковным нормам. Раньше ничего подобного у них не практиковалось. После хорошего
допроса Кола об их жизни в родном доме, оказалось что праздник – цветочки, и Ребекка так бурно отреагировала лишь по причине накопившейся
усталости. Приехавший Ник после короткого посвящения в перипетии сюжетов был удивлён не меньше. Разговоры с матерью не дали ничего, кроме
холодной фразы: я их содержу, и они будут вести тот образ жизни, который я посчитаю приемлемым. До отца было просто не дозвониться, он месяц как
не появлялся дома, да и в целом всё было понятно. Попрощавшись с сестрой и Колом и попросив их потерпеть ещё немного, старшие братья ушли. Через
два с половиной месяца они вернулись с предложением забрать детей к себе. Ребекка была искренне рада вырваться из их превратившегося в склеп
дома, Кол, как старший и прекрасно понимавший проблемы, которыми обернётся это решение, сначала не соглашался, но получив пару «ласковых»
насчёт собственной упёртости, признал, что вариант действительно лучший. Эстер выслушала все мнения и поставила перед фактом, что поскольку не
видит смысла в переливании денег из одного кармана в другой, то если уйдут младшие и для старших финансовый поток будет перекрыт, но желания
отговорить не выказывала. Вполне ожидаемый ход: Эл с Ником прекрасно знали традиции авторитаризма в семье их матери - дядюшка Джордж уже
обозначил позицию по поводу выбора профессией Николауса, и заранее позаботились об этом варианте, потратив время на поиск подходящего по
стоимости жилья и работы. Майкл сообщил по телефону, что это их личный выбор, и матери виднее как распоряжаться деньгами. После переезда стало
сложнее, особенно поначалу в быту, но постепенно жизнь вошла в нужное русло. Правда, Элайдже пришлось забросить все свои увлечения – учёба и
работа отнимали всё свободное время, Нику забыть о рисовании для души, а Колу пересмотреть вольные взгляды на жизнь. Ребекка, конечно, хорошей
хозяйкой так и не стала, да от неё и не требовали, по-прежнему воспринимая как малышку, зато обладая природным тактом и интуицией, она научилась
делать так, чтобы трое разных по характеру мужчин спокойно и без конфликтов уживались в небольшом пространстве. Редкий дар. Общий язык с
родителями находить становилось сложнее – слишком разные интересы и проблемы, да те и не нуждались в общении с детьми, а дети, покинув родной

19/493
дом, тоже всё больше теряли нити связующие их с прежним образом жизни. Через несколько лет умер Майкл – случилось какое-то ЧП в лаборатории,
какое именно никто так и не узнал – все материалы дела были засекречены. После похорон мать сообщила о своём решении посветить остаток жизни
религии и, передав церкви свою долю наследства, оставила дом. Материально жить стало легче – не нужно было снимать дом, Ник с Элом ощутимо
росли по заработкам. Один занимался графическим дизайном, другой работал в одном из представительств Джорджа младшим аналитиком. Правда,
сам Джордж об этом узнал уже, когда Элайджа окончил университет, получил диплом и его ощутимо повысили в должности, случайно увидев внучатого
племянника лично. Сначала старик обиделся на родственника, потом всё же признал его правоту. Через пару лет финансово всё окончательно
наладилось, можно было разъехаться, но Майклсоны по-прежнему продолжали жить все вместе. Элайджа поговорив с дедом, основал собственную
фирму на деньги, оставленные ему отцом, а остальные на семейном совете приняли решение вложить до кучи и свои капиталы. Никто из них не пытался
делать вид, что всё стало хорошо, как до смерти Финна или забыть родителей, но паровоз их жизни нёсся вперёд, набирая обороты, и они искренне
радовались, что он общий, предпринимая все усилия чтобы таковым он и оставался. Каждый уже твёрдо знал, чего хочет и, главное, как этого достичь
при тех ресурсах, которые были в наличии. А потом в их жизни появилась Керолайн.

Ник, к тому времени полностью посвятивший себя работе архитектора, прилетел в Лос-Анжелес на конференцию. Вечером, выйдя на балкон отеля
перекурить, он оказался невольным свидетелем разговора. Внизу на лавочке расположилась весёлая компания волонтёров, обеспечивающая
сопровождение на их съезде.
- … И, вы представляете, голубь летит по золотому небу, чётко очерченный. Никогда не поверишь, что это просто мозаичное стекло, так стремительно… –
Блондинка в светлом платье, отделанном широким кружевом – всё, что мог увидеть Ник со своего насеста - рассказывала, судя по всему, о Соборе
Святого Петра. По крайней мере именно этот витраж пришёл ему на ум по её описанию. – Как будто солнечные лучи нарисовали картинку на закате, -
девушка замолчала. Ночной воздух был совсем недвижим, стало слышно, как она вздохнула.
- И сколько это стоит, Керолайн? – Голос какого-то парня разорвал тишину, блондинка от неожиданности вздрогнула, и хрупкие кружева её платья
взметнувшись пришли в движение.
- В каком смысле, Тайлер? – Девушка растерялась. – Ничего не стоит. Билет до Рима.
Так и есть, они о витраже в базилике Святого Петра.
- А если её купить и привезти в Америку. – Парень пожал плечами, - как мои родители особняк. Он же английский и старинный.
- Нет. Так нельзя, - её искрений смех заполнил всё пространство. – Просто потому что… Там оно красивее будет. И мне кажется, такое нельзя оценить. – С
последним утверждением многие из присутствующих бы могли поспорить, вещь – пусть даже и замечательной красоты стекло, она и в Италии вещь, но
Керолайн их остановила. - Ну, ладно, - она как-то слишком энергично для своей темы разговора, поднялась и обернулась – Клаус в свете закатного
солнца теперь мог видеть очертания её лица. Бледное, но вполне миленькое. – Давайте лучше я спрошу, готовы ли наши коктейли. Организация тут ни
к чёрту… - И решительным шагом она устремилась ко входу в отель. Компания последовала вслед за ней, за исключением двух парней. - Керолайн, как
всегда…
- Ну что ты хочешь, я тебе говорил – глупенькая, но добрая. Но к чему девушке мозги? – Они рассмеялись и тоже пошли вслед за остальными.
Сообразив, что уже давно докурил, а перерыв закончился, Клаус затушил сигарету в пепельнице и отправился на банкет по случаю открытия
конференции. В среде коллег время прошло незаметно: встретив нескольких бывших однокурсников, знакомых и просто прекрасных профессионалов,
Клаус почувствовал себя вполне довольным жизнью и отдохнувшим. Решив, что всё же стоит сегодня навестить пляж, он, прихватив полотенце,
направился к небольшой бухточке, которую описал таксист, доставивший его в отель. Но найдя её, мужчина увидел, что место уже занято. На берегу, на
животе лежала девушка, что-то старательно выкладывая ракушками на песке и мурлыча себе под нос. Завершив работу, она перевернулась на спину и
уставилась в звёздное небо. Эти шевелюру и платье он узнал сразу. - Мечтаете о Риме? – По тому, как Керолайн вскочила, вздрогнув от неожиданности,
мужчина понял, что гостю здесь не рады.
- Откуда вы зна... Зачем так подкрадываться? – Она сердито уставилась на него и тут же отвернулась, продемонстрировав свой затылок.
- Боитесь испепелить меня взглядом, леди? – Если издали она показалась ему миленькой, то при ближайшем рассмотрении – сказочной. В прямом
смысле этого слова: именно с такими нежными чертами Клаусу представлялись персонажи принцесс или фей из сказок. В жизни он любил женщин
поэффектнее.
- Не столь высокого мнения о своей персоне. Я пойду, пожалуй. – Старательно отряхнув платье от песка, девушка бросила на мужчину ещё один
раздражённый взгляд.
- Не бойтесь. Я не хотел вас прогонять, - Клаус ощутил неловкость. И впрямь ночь, незнакомец, её глазами - не самая лучшая ситуация… – Давайте лучше
уйду я. Прошу прощения за беспокойство.
Развернувшись, он отправился искать более одинокое или хотя бы более приветливое в плане компании место. - Стойте. - Она растерянно поморгала.
Взгляд Клауса снова невольно приклеился к её лицу. Керолайн не привлекала внимание как большинство женщин – эта красота была слишком мягкой,
зато раз удостоившись его, удерживала надолго. Глядя на длинные ресницы, нежные очертания лица, губки бантиком, Майклсон до конца
прочувствовал, чем ослепительная женщина отличается от пленительной. – Оставайтесь, конечно. Это же не мой собственный пляж, просто…
- Вам будет удобно? Боюсь, что нет. – Оглядев песок Клаус прочитал, выложенную ракушками надпись Bill&Caroline.
Видимо, она так смутилась из-за того, что он застал её за этим занятием.
- Нет, что вы. – Она улыбнулась и села обратно на песок. – Просто я была здесь раньше с отцом, и как-то… - не договорив, Керолайн продолжила: - А
откуда вы узнали, что я думаю о Риме?
Устроившись чуть поодаль, он ответил.
- Случайно услышал, когда вы разговаривали с друзьями. У вас сейчас было мечтательное выражение лица, - он бросил косой взгляд. – Возвышенное.
Она смутилась.
- Мы были там этим летом. Тоже с отцом. Но вы не американец.
- Есть такой грех. – Мужчина протянул ей ладонь. - Англичанин. Николаус Майклсон, но для вас просто Ник. – Он и сам не знал, почему назвал не общее
Клаус, а то как называли его братья и Бекс.
- О, значит, вы мой подопечный с конференции, Ник? – Оттаяв и придвинувшись поближе, девушка рассмеялась. – А я ещё хотела выгнать гостя. Хороша
же. Я Керолайн. Керолайн Форбс. Хотя вы, наверное, уже слышали. Они замолчали, разглядывая играющие ночные волны. Начался прилив.
- Вы плаваете, Керолайн?
- Нет, - покачала головой блондинка. – Хорошо не умею. Два метра и тону. В городке, где я живу, моря и больших рек нет, только водопад, вот и не
научилась.
- Хотите научу?
- А вы сможете? – Она скептически приподняла бровь.- Поверьте, смогу. – Уверенно ответил Клаус.

- Вы меня чуть не утопили!!!

- Ничего подобного, Керолайн. Я за вами следил. – Выбравшись на берег, он насмешливо наблюдал за злобно натягивающей на себя платье блондинкой.
- Вы проплыли больше тридцати метров сами.
- А что мне ещё оставалось делать?! – Возмущению девушки не было предела. – Тонуть?!!
- Вот именно, что ничего другого, кроме как плыть. – Клаус хмыкнул, - Я же говорил, что это самый быстрый способ.Рассвирепев окончательно, Керолайн
подхватила его полотенце, лежащее на песке, и с силой хлестнула мужчину по плечу.
- Быстрый способ?! Да меня куча людей учили… - он перехватил полотенце и дёрнул на себя вместе с девушкой.
Блондинка всё же закончила. – По-нормальному!

20/493
- Хватит. – Разжав её пальцы и лишив возможности драться, мужчина объяснил. – Тебя учила куча людей и ничему не научила. Два метра - твой рекорд,
сама же говорила. – Керолайн попыталась возразить, но Клаус её прервал, продолжая успокаивать мягким голосом. – Я был от тебя на расстоянии трёх,
и если бы что-то случилось, сразу же подхватил бы. Но ты сама смогла проплыть тридцать с лишним и на деле по-настоящему запаниковала только,
когда доплыла до мелководья.
- Да. – Она вздохнула, и впрямь немного успокоившись. Тембр его голоса расслаблял, как море. – Наверное, ты прав. Извини. Но, понимаешь, - девушка
почесала кончик брови. – Меня всегда держали под живот или под грудь, и я была в шоке, когда ты оставил одну прямо на воде, далеко от берега, не
предупредив заранее.
- Более того тебя учили в основном мужчины? – Высказал он предположение. - И что-то мне подсказывает, что это были не отец и не брат.
- Откуда ты знаешь? – Керолайн изумлённо распахнула глаза. – У папы действительно судороги в ногах, и он сам не может хорошо плавать. Я начала
учиться не так давно…
- Потому что, когда взрослую девушку держат под живот или под грудь, это значит что держат за живот или за грудь. Поняла? – Лицо мужчины выражало
явную иронию. – И никакого отношения к желанию научить тебя плавать это не имеет.
- О.., - она застыла, широко распахнув синие глаза.
- Святая наивность. – Прокомментировал Клаус.
- Ничего подобного, - блондинке вовсе не понравился его покровительственный тон. – Просто не понимаю, если нравлюсь я, то почему прямо не сказать.
Может быть и перепадёт больше, чем пооблапать грудь.
- Честная Керолайн. – Он расхохотался, после чего набросил ей на плечи полотенце. – Пойдём. Ветер поднялся.
- Пойдём.
Дойдя до отеля, они остановились. Керолайн немного покраснела, увидев, как понимающе переглянулись её сотоварищи по волонтёрству и не стали
подходить.
- Ты пьёшь алкоголь?
- Да. – Она кивнула. – И мне уже есть восемнадцать, не переживай.
- Только восемнадцать и есть, насколько я понимаю, - констатировал Клаус. Отчего-то он понял Керолайн сразу, слова о возрасте не были прозрачным
намёком с её стороны о возможности уломать её на постель, а просто фактом. – Не бойся, я не собираюсь тебя спаивать, просто пригласить на чашечку
грога. Будешь спать как убитая.
- После стресса на море я и так буду спать как убитая, но согласна. – Она продемонстрировала ямочки на щеках. – Да и поздно пугаться, ты не находишь?
- Вот и молодец. Тогда жду тебя внизу через час.
Смыв соль, и опоздав не меньше, чем на полчаса, Керолайн, наконец, явилась, лучась улыбкой. Клаус терпеть не мог опаздывающих женщин, прощая
такое поведение исключительно Ребекке, но тут ничем не выказал своего недовольства. Девушка ему нравилась всё больше и больше, её отличало
удивительно позитивное восприятие мира, и злиться на такую было просто глупо. Глядя как розовеют её щёки от вина со специями, Клаус слушал
рассказы Керолайн с удивительным для себя отсутствием высокомерия. А у него оно наличествовало, как и у большинства европейцев, тем более с
голубой кровью, по отношению к стране, бывшей когда-то Западной колонией, но сидящая перед ним блондинка – типичная американка по духу и
образу жизни, оказалась, несмотря на свою молодость, очень тонко чувствующей нюансы, находящей в любом моменте и положительные, и
отрицательные стороны. В ней был неудержимый интерес к миру. Таких любопытных и болтливых Клаус ещё не встречал на своём веку. Керолайн
буквально забрасывала его вопросами, без конца спорила или соглашалась, но, как ни странно, не утомляла. Наоборот – казалось, что он сможет
говорить с ней всю ночь напролёт. Опомнился мужчина только тогда, когда Керолайн начала клевать носом, при этом умудряясь продолжать болтать о
том, какой красивый водопад в её родном городке. Уже у её дверей, прощаясь, Клаус почувствовал, что не хочет расставаться с девушкой. По крайней
мере, эту неделю точно.
- Спокойной ночи, Керолайн. - Чуть пожав её ладошку, мужчина улыбнулся. – Буду ждать тебя завтра на пляже, как и договаривались.
- Куда же ты денешься от этой обязанности. Спасибо. – Она поколебалась секунду и невесомо поцеловала его в щёку. - Да, спокойной ночи. – Войдя в
номер, Керолайн рассмеялась и звёздочкой бросилась на кровать. Сейчас она ни секунды не сомневалась, что этот вечер, точнее ночь самая
прекрасная в её жизни.

Следующая неделя пролетела стремительно. К её концу Керолайн уже великолепно держалась на воде, они, когда было свободное время, объездили
все даже самые странные достопримечательности и блошиные рынки штата. Иногда Клаусу казалось, что голова просто идёт кругом. Но Керолайн,
словно чувствуя его настроение, сбавляла обороты и становилась тише и мечтательней. Этот день был заключительный, готовился банкет по случаю
окончания конференции. Разумеется, Клаус пригласил девушку с собой, если она согласится, как он выразился «продержаться среди двинутой на
украшении жилищных коробок толпы».
Керолайн оказалась неожиданно чудесной спутницей, и он смог теперь оценить в полной мере и её дар общаться с людьми. Будучи младше почти всех
присутствующих на банкете, она сумела для каждого, с кем разговаривала, найти интересную тему, растормошить и заставить улыбнуться. И, глядя на её
брызжущее задором лицо, Клаус понял, что случайная встреча с девушкой перевернула, нет, пока ещё не перевернула, но он признался себе, что очень
близко подошёл к тому, чтобы перевернуть его жизнь.
Уже на рассвете, когда немного захмелевшая от смеха и шампанского Керолайн, опираясь на руку Клауса, брела к себе в номер – прощаться у дверей
стало их маленькой традицией за семь дней, она вспомнила, что этот день у них последний и внутри всё словно оборвалось. У Керолайн не могло быть
никаких претензий: Ник даже не целовал её ни разу, за исключением лёгкого поцелуя в лоб, когда она сумела вместе с ним переплыть стометровый
бассейн, обращаясь с девушкой как с королевой, но это дела не меняло. Блондинку настолько затрясло от желания заплакать, что она не сразу заметила
роскошный букет из чайных роз и ещё каких-то неизвестных ей цветов у своих дверей. А когда заметила, стало ещё горше – это явно было прощание.
Красивое, как и всё, что он делал для неё, прощание.
Подняв цветы, она с трудом выдавила из себя.
- Спасибо. До свидания, Ник. - Не слишком вежливо, но распинаться сил просто не было.
- Керолайн. – Клаус не дал ей пройти в номер, загородив дверь спиной.
- Да? – Она старалась не смотреть в его сторону.
- Я не хочу с тобой так прощаться.
- Я тоже. – Всё-таки расплакавшись, девушка снова положила букет пол и закрыла глаза ладошками. – Извини, что я такая неблагодарная.
Он молча изучал её, не отвечая, но и не пуская в спасительный номер.
- Между нами не будет сопливых курортных романов, страданий и прочей хрени. А так же обжиманий украдкой по номерам отелей, из разряда как бы
кто, что не сказал и уж тем более сопливых прощаний с призывами помнить. Керолайн отняла руки от лица, изумлённо моргнула, сведя брови и сквозь
слёзы пытаясь разглядеть выражение его глаз – столь непривычно жёстко звучал, обычно мягкий голос Ника.
- Да я ведь ничего и не требую.
- А я – да, но потом. – Не тратя больше времени на разговоры, он, забравшись одной рукой в её волосы, а второй, приподняв за подбородок, заставил
девушку поднять склонённую голову, запечатлев на губах крепкий поцелуй.
Несколько минут спустя Керолайн с блаженной улыбкой выдохнула и облизала губы, пытаясь подольше ощутить вкус их дикого поцелуя и всем телом
прижимаясь к Клаусу. В ушах шумело, перед глазами плясали мошки, а счастье плескало через край. Но мужчина отстранил её и, поменяв с собой
местами, то есть, поставив спиной к двери, чтобы она более ли менее держалась на ногах, отступил на пару шагов.
- Решай сама, хочешь ты быть со мной или нет. Вряд ли мы много знаем друг о друге, чтобы сейчас это было навсегда, поэтому если не думаешь
продолжать – останемся просто в наилучших отношениях и пожелаем друг другу доброго пути. Завтра утром дашь ответ. А теперь, - он целомудренно
поцеловал, всё так же не сводящую с него глаз девушку, в лоб, - доброй ночи, Керолайн.

21/493
Потрясённо глядя ему вслед, Керолайн, улыбаясь в коридор, сползла по двери вниз и подхватила букет. Цветы перемешались с беспорядочной волной
волос спадавшей по плечам, блондинка крепко сжала пальцы, не чувствуя уколов шипов. И прекрасно понимала, что знает уже достаточно, чтобы не
просто быть влюблённой в этого мужчину, но и уважать. Девушка не собиралась дарить какой-нибудь ещё английской мисс свой счастливый лотерейный
билет. Ответ, который она дала на следующее утро, был для неё настолько очевиден, что Керолайн, немного успокоившись и приняв прохладный душ,
спала безмятежным сном младенца всю ночь.

Труднее и одновременно быстрее всего появление Керолайн в их жизни восприняла Ребекка. Сначала тот факт, что она теперь не единственная женщина
в жизни Клауса доводил её до белого каления, но постепенно девушка оттаяла и с удовольствием переложила заботы о доме на плечи невестки, сама
вновь превратившись в пятнадцатилетнюю беззаботную девушку. Со временем Керолайн, продемонстрировав свои организаторские таланты в полной
мере, заставила оттаять и его братьев, которые с самого начала выбор брата приняли, но долгое время относились к девушке с должным уважением, но
не более того. Новоиспечённая миссис Майклсон медленно, но верно завоёвывала их расположение, благодаря чуткости и умению подмечать нюансы.
Дом, в котором ничего не менялось со времён смерти Финна, она без долгих раздумий перекроила на свой лад, отчего сначала все впали в ступор, но
после смирились – Керолайн поменяла только то, что стоило поменять, чутко оставив все вещи, которые были действительно дороги. Иногда она,
правда, попадала впросак, когда пыталась объяснить в обществе, что Элайджа покладистый человек, Кол - сама вежливость, а из её золовки выйдет
замечательная хозяйка. О муже даже трудно всё вспомнить, ходячий кладезь достоинств. Знакомые переглядывались, но отрицать этого бреда не
решались, потому что попадать под каток благостного семейства Майклсонов, который бы непременно проехался, зацепи или расстрой они Керолайн,
никто не жаждал…

Семь лет назад.

Мистик-Фоллз.

Сегодня Керолайн вместе с двухгодовалым сыном приехала в Мистик-Фоллз. Дэвид был ещё одной причиной, по которой Майклсоны обожали свою
невестку. Этот подарок был для них неожиданным - мало какая девушка бы согласилась так рано стать матерью, но Керолайн заявила, что время зря
терять смысла не видит и родила сына. Она училась на культуролога и сейчас занималась организацией выставки по эпохе классицизма, но выбралась в
США пораньше, собираясь заодно привести в порядок и новый дом, в котором собирались жить Элайджа и Ребекка. Она давно уговаривала кого-нибудь
купить дом в Мистик-Фоллз, и счастливая случайность в лице Пирса сыграла на руку. Элайджа, конечно, там собирался бывать лишь наездами – дела
компании не отпускали из города, а вот Бекс постоянно. Ник должен был присоединиться к ним в выходные.
- … Почему у вас нет ни статуэток, ни салфеток, ничегошеньки? – Керолайн тяжело вздохнула. – Такое ощущение, что не молоденькая девушка живёт, а..
– обведя глазами комнату, она остановила взгляд на Элайдже, - а вот такой, как ты.
- Я её воспитывал, поэтому Бекс не любит пылесборники. – Бодро отрапортовал мужчина, про себя забавляясь блондинкой, генеральским взглядом
оценивающей пространство. Они и впрямь не любили хламушников, устраиваемых Керолайн, но это само собой шло в нагрузку к приличной еде и
удивительному уюту, который она наводила в мгновение ока. Поэтому, когда женщина потребовала отдать старинный дом в её руки для ремонта, то
его сдали на поругание без зазрения совести.
- Хорошо, что теперь у вас есть я. Иначе Ребекка выросла бы настоящей пацанкой. Зато здесь очень чисто, хотя это и несколько подозрительно. –
Похвалила Керолайн. – Значит, так. Портьеры и занавески мы сменим полностью, двери, обои, мебель…
- Керолайн, оставляй один остов - не ошибёшься. – Посоветовал Элайджа, с трудом сохраняя серьёзное лицо.
- Ты в этом уверен? – Вскинув бровь, она засмеялась. – А по-моему, планировку поменять тоже не помешало бы.
- Мам? – Дэвид, её двухлетний сын, вбежав, с силой дёрнул Керолайн за подол. – Дай нонцы.
- Зачем? – Сообразив, что сын имеет ввиду ножницы, Керолайн отрицательно покачала головой. – Нет, нельзя, ты ещё маленький и порежешься. Когда
подрастёшь…
- Эл, - теперь ребёнок, сразу оценив, что с мамой этот вопрос не обсуждается, уставился несчастными просительными глазами на дядю. Тот вздохнул.
- Дейв, мама права. Ножницы тебе никто не даст. – Дэвид уже собрался разразиться громовым плачем, и Элайджа поспешил продолжить: - Но ножницы
могу взять я или она, если ты нам скажешь зачем. И мы разрежем, что ты хочешь.
- Не обещай раньше времени, в прошлый раз, когда нашёл их, он постриг нашего кота, - улыбнулась Керолайн.Ребёнок на секунду задумался и согласно
кивнул, мгновенно перестав корчить плаксивое личико.
- Так зачем тебе ножницы?
Но этого Дэвид объяснить толково не смог – не хватило словарного запаса, и после ряда выяснений, не приведших ни к чему дельному, решил, что
проще показать. Повторив за Керолайн несколько раз:
- Кот, - он бегом отправился из кабинета. Схватив ножницы и устремившись за ним, женщина вздохнула:
- С котом всё ужасно. Дейв с ним не расстаётся.
- Подумаешь, подстриг. – Элайджа хмыкнул. Керолайн была совсем молодая мама, и порой делала из мухи слона. Брату вследствие этого периодически
прилетало. - Сейчас лето, кошак обрастёт до зимы.
- Если бы только подстриг. Он ест его корм. – Мальчик начал медленно спускаться по лестнице к выходу из дома, и блондинка, приучавшая сына к
самостоятельности, приостановилась, внимательно наблюдая за ним.
- И кто виноват? – Элайджа даже не старался сохранить серьёзность. – Опять бедняга Ник?
- Нет, я. – Она немного смутилась. – Я сказала, что если он будет хорошо кушать, то станет сильным и ловким как Крис. Ну и… - не выдержав, Керолайн
тоже улыбнулась. – Дейв решил, что растёт так медленно из-за неправильной еды, и перешёл на кошачью. – Со вздохом женщина сообщила: - Я
заметила только на третий день.
- Тогда вам есть, чем гордиться.
- В каком смысле?
- У Дейва явно аналитический ум.
- Тьфу на тебя, - Керолайн метнула на него сердито-смешливый взгляд. – Никакой ответственности. Что отец, что дядя. – Ребёнок тем временем
преодолел пролёт и выбрался на улицу, а Керолайн следуя за ним по пятам возмущённо закончила: - Ник сказал, что если наш сын с бОльшим
энтузиазмом кушает кошачий корм, то, вероятно, я не совсем права относительно брокколи… Куда он идёт, и где Бекс? Я оставила его с ней...
- Сестрёнке всё же придётся намылить шею за то, что не уследила. – Сделал вывод Элайджа. – Не переживай так, дом огорожен и ничего бы не
случилось.
Наконец, они остановились неподалёку от той части сада, где группкой росли кедры, очевидно, привезённые прежними хозяевами из Канады. Большой
сад, со взрослыми деревьями, был одним из главных условий при подборе дома – ждать десять-двадцать лет, пока всё вырастет никто не собирался.
Дейв молча показал пальцем вверх, хотя мог бы и не делать этого – мать и дядя и так с явным интересом наблюдали за открывшейся перед ними
картиной. Между кедрами скакала Ребекка, старательно подкидывавшая в воздух пакет. На ближайшем дереве, одной рукой обняв кедр за ствол, а
другой тщетно пытаясь поймать свёрток, который кидала Бекс, пристроилась темноволосая девушка.
- Кто это? – Сложив ладони рупором, Керолайн подошла ближе и крикнула. – Что случилось? Как вы сюда забрались?
- Ногами и руками. Здравствуйте, - брюнетка не сделала попытки пошевелиться. Бекс обернулась, пытаясь отдышаться.
- Это одна из дочерей Пирса. Которая – точно не знаю, но догадываюсь, – пытаясь разглядеть девушку получше, объяснил Элайджа. Его сестра снова
подкинула пакет и снова не попала. – Леди, извините, что прерываю столь интересное занятие, но, может, всё-таки объясните свои ритуальные танцы?
Исключительно для расширения нашего невеликого кругозора.

22/493
- Кет приклеилась к стволу, – объявила Ребекка, откинув прилипшие ко лбу белокурые пряди. – То есть не она сама, а волосы к смоле.
- Тогда ещё один вопрос: как её туда занесло? И давай ножницы.
Удивлённо взглянув на Эла, и не сразу сообразив, откуда он знает, что у неё в свёртке, девушка протянула ножницы брату, сбивчиво объясняя.
- Мы гуляли с Дейвом и Кет, Дейву понравились шишки. Только все они гнилые, прошлогодние, новые ещё не нападали. А Кет сказала, что можно
достать хороших, если я её немного подсажу. Залезла, а пучок развалился и волосы прилипли. Сейчас же весна, а мы забыли... Вот.
Бекс шмыгнула носом.
- Круто, - оценила Керолайн, приоткрыв рот. – А ножницы ты докинуть сама не смогла. Позвала бы сразу Эла.
- Я предлагала, но Кет не захотела.
- Не сомневаюсь, - оглядев сидевшую на дереве девушку Майклсон усмехнулся, но следующая мысль испортила настроение. Оценив расстояние между
ветками, он заключил: - Но даже если вы их поймаете, Катерина, то как спуститесь? Только переломав себе всё.
- Прекрасно спущусь, как и залезла. – Молчавшая до сих пор Катерина, подала недовольный голос. - Вы кидайте лучше быстрее.
- Спустится, - заверила Ребекка. – Я видела.
- Хорошо, - Ещё раз с сомнением оглядев девушек, Элайджа приступил к метанию свёртка. На третий раз Катерина поймала.
- Спасибо, - Повисла тишина и, отрезав несколько прядей, она кинула ножницы обратно на траву.
- А теперь спускайтесь, если вы и впрямь на это способны.
- Сейчас, - Катерина стремительно заскользила вниз, едва касаясь веток, скользя и перепрыгивая с одной на другую. Все затаили дыхание, пока она,
проехав по стволу, наконец, не шлёпнулась на четвереньки на траву. – Ну, вот и всё, столько шума из-за ерунды…
- Ерунды? – Керолайн замолчала, переводя взгляд с ветки на дереве, на брюнетку и обратно. У неё сердце в пятки ушло, пока она наблюдала за этим
марш-броском.
Ребекка, подхватив обе пары ножниц умчалась, крикнув, что сейчас вернётся.
- Я думал, вы под домашним арестом… - сообщил Элайджа, разглядывая похожую на весеннего ёжика, взлохмаченную и исцарапанную девушку.
Наутро после вечеринки Алек, увидев почти разнесённый дом, был не слишком ласков с дочерьми. Поприветствовав делового партнёра и посетовав на
бардак в доме, он отослал девочек наверх с ледяным приказом не выходить, сообщив Элайдже, что если у того есть на это время, то нужно переговорить
по работе. Катерина, на мгновение задержавшись в дверях, бросила на своего вчерашнего визави столь несчастный и умоляющий взгляд, что даже самое
каменное сердце вряд ли могло остаться равнодушным. Элайджа решил, что с неё пока хватит и стоит оставить разбирательства до лучших времён.
- Меня сегодня выпустили.
- Шишки. – Потянув её за салопу джинсов, Дейв вклинился в диалог, напоминая о себе, стоящем в ожидании обещанного ему ещё час назад.
Отряхнув коленки, отойдя от них и отвернувшись, Катерина извлекла из-за пазухи те самые шишки, из-за которых всё и случилось. – Держи, Дейв, -
присев на корточки она начала демонстрировать мгновенно заинтересовавшемуся ребёнку «игрушки». Тот сразу же схватив их, несколько минут
рассматривал, крутил, и после с восторженным гулюканьем отнёс маме.
- Ещё. – Вернувшись к Кет, он заставил её склониться вниз, и вцепился ручонками в лохматые пряди. Пришлось взять его на руки, чтобы он не повис на
волосах. – Ещё.
- Ещё нельзя. – Брюнетка попыталась оторвать пальцы ребёнка – но не тут-то было. Дейва страшно заинтересовало то, что теперь с одной стороны
волосы были короче, а с другой длиннее. – На деревьях живут белочки, они кушают шишки.
- Дэвид! Отпусти. – Подбежавшая к ним Керолайн, прекрасно знавшая забавы сына, начала нелёгкую борьбу за локоны.
- Белки? – Мальчик глубже погрузил руки в шевелюру девушки. Таких волос он ещё не видел, у мамы и тёти они были прямые и светлые, поэтому с
энтузиазмом дёргал за кудри, глядя как они раскручиваются и снова скручиваются в широкие спирали, обёртываясь вокруг его запястий.
- Дейв, оставь волосы тёти. Иди ко мне, - Керолайн, предприняла очередную попытку освободить волосы Кет, пытаясь аккуратно перехватить его цепкие
пальцы, но Дэвид не давался, решив, что это тоже игра.
- Да пушистенькие, с чёрными лапками. Они очень любят орешки, которые растут в шишках. Осенью я тебе покажу. –
Кет вымученно улыбнулась Керолайн. – Но сейчас нужно и им остави…
- Дейв, - командный голос Элайджи, который понял, что женщины неспособны справиться, мгновенно заставил ребёнка притихнуть. - Катерине больно,
отпусти и больше не бери её волосы.
- Боно? – Мальчик с удивлением посмотрел сначала на суровое лицо дяди, потом на Кет и убрал руки, разрешив матери забрать себя. В его глазах
заплескалась обида. – Я плохой? Ты злишься?
- Нет, ты хороший, - Увидев, что ребёнок расстроился, Катерина со вздохом подошла и снова вложила длинную прядь ему в пальцы. Тот сначала
обернувшись на Эла, увидев, что тот согласно кивнул, сжал её в ладошке. – Просто мне и правда больно, когда ты их дёргаешь.
- У тебя не как мамы, - попытался объяснить свою позицию Дэвид. – Клуглые.
- Всё равно больно. Но ты же этого не хотел, да?
- Нет, - Дейв уже аккуратнее намотал локон на палец и погладил. – Класиво. Не хотел.
- Значит, мне не за что на тебя сердиться, - Кет переглянулась с Керолайн, - это случайно получилось. Просто не делай так больше. И где твои шишки?
Белки ведь могут утащить их, если найдут.
Напоминание о претендентах на шишки было весьма кстати. Заволновавшись о своих сокровищах и тут же позабыв о волосах Кет, Дэвид сполз с рук
Керолайн и, подобрав всё сорванное Катериной, со всех ног помчался прятать. - Простите, Бога ради. – Керолайн бросила извиняющийся взгляд на
девушку, - Я за ним, а то, мало ли что ещё натворит…
- Ничего страшного.
- Не знал, что ты умеешь управляться с детьми, - заметил Элайджа, глядя вслед невестке. Он и впрямь был удивлён, от кого, а от Катерины такого
терпения и аккуратности ожидать было сложно. В его представлении она должна была потребовать, чтобы Дэвида от неё убрали в ту же секунду, как
только он коснулся её волос. В те минуты Катерина не казалась ему капризным и избалованным ребёнком.
- Я и не умею управляться. – Кет ощутила неловкость, разговаривая с ним наедине – воспоминания о том, что случилось позавчера, были ещё свежи. –
Просто смотрю их глазами.
- Неудивительно, что постоянно попадаешь в переплёт не хуже их. – Подойдя, вопреки иронии в своём тоне, Элайджа с нежностью пригладил, стоящие
дрыком после всех испытаний выпавших сегодня на их долю, волосы девушки. - Угу. – Кивнув, Катерина беззаботно улыбнулась. Точнее сделала вид,
что беззаботно, потому что от его жеста у неё появилось странное ощущение разлившегося по телу тепла. – Этот стоил мне волос, придётся отрезать
для симметрии до плеч.
- Не нужно. – Он задумчиво оглядел её лицо. – Дейв ведь прав. Они у тебя замечательные, жаль будет терять такое богатство из-за чепухи. Да и
пострадало всего несколько прядей – подколи, остальные не заметят.
Девушка изумлённо моргнула. Раньше из его уст она о своей персоне ничего даже с намёком на положительное отношение не слышала.
- Спасибо за комплимент.
- Это констатация факта. Значит, отец на тебя уже не злится?
- Нет, - Катерина бросила на Элайджу опасливый взгляд, прекрасно понимая, чем грозит благодушие отца, но всё же врать не стала, - точнее есть
немного, но не так уж. Трудотерапия у нас с Еленой впереди. Слушай, - она вздохнула, - не говори ему.
- Мне что больше делать нечего, как прикидывать, что и как сказать Алеку? – Он насмешливо взглянул ей в глаза, - Просто пойми: в бизнес не должны
вмешиваться личные отношения и претензии. А они у твоего отца, так же как и неловкость, могут возникнуть. Но ты права, не станем зря надувать муху
– всё равно слона не получим, и если Алек не спросит, то говорить не о чем. Спросит, я отвечу как есть.
«Понятно, если я не проболтаюсь или случайно дам понять отцу, что что-то не так в Датском королевстве».

23/493
Но Кет всё же сдержала язвительный ответ. Сейчас ей не хотелось спорить. Поэтому на его предложение: - Идёт? Катерина с облегчением
вдохнула полной грудью и подала ладошку. – Идёт. - Вот и хорошо…
- Пойдём обедать, братец. И ты, Кет, разумеется, тоже. – Возникшая на тропинке Ребекка прервала их рукопожатие. – Вы словно пакт о ненападении
заключаете, - пошутила блондинка, решив, что подруга благодарила за помощь. И, не заметив, как быстро после её слов отдёрнула руку Катерина,
Ребекка тут же переключилась на более насущные проблемы. – Только сначала переодену тебя. Ты поменьше по размеру, но меньше не больше.
- Не знаю, - брюнетка заколебалась, - мне всё же, наверное, стоит пойти домой. У вас, как я поняла, обед в семейном кругу…
- Ерунда, этот семейный круг тебе чуть скальп не снял. Кер мне уже объяснила. Мы устали жутко, я сама голодная как зверь. Поэтому не канителься и не
заставляй себя уговаривать полдня.
- Действительно, где же твоя решительность, Катерина? – Подначил Элайджа, оценивший точность пассажа сестры о пакте, - Неужели так испугалась.
- Хорошо, если вам настолько наплевать на свой аппетит. – Сунув им под нос ободранные ладошки, девушка пожала плечами. – Тогда не обессудьте,
если я буду пахнуть, а если начистоту, то вонять мазью за столом.
- Не переживай, - Ребекка направилась к дому, чуть впереди их, - Керолайн чувствует себя виноватой, Эл, по-моему, даже за обедом думает о работе, а
Дэйву после его смесей ничего не страшно.
- А ты старательно делаешь так, чтобы мы забыли о том, что кто-то оставил ребёнка на улице одного. – Раскусил её усилия брат. – Или хотя бы не
обсуждали это в присутствии Катерины.
- Ему уже целых два с половиной. – Уточнила девушка, и бросила взгляд на Кет, - Но я и впрямь рада, что ты будешь.
Пойдём переодеваться.
- Я думаю, что достаточно умыться. – Носить чужую одежду Катерина не любила, даже с Еленой у них не было общих вещей.
- И будешь в растянутой шишками футболке и джинсах в смоле? – Ребекка рассмеялась. - Ну, уж нет, считай, что мне жалко стульев.
- Бекс приведёт тебя в приличный вид. Здесь с ней спорить бесполезно. – Оценил решительность сестры мужчина, открывая дверь.
- Семейное? – Ядовито поинтересовалась брюнетка.
- Может быть. - Взгляд Элайджи коснулся рук Кет. – В прошлый раз ноги, сегодня руки. Непонятно, как ты такими темпами ещё относительно целой и
невредимой дожила до своих лет.
- А я и не дожила, - Катерина неожиданно хихикнула, - У меня всё переломанное, растянутое и даже украшения настоящих мужчин наличествуют.
- Не почувствовал боевых шрамов.
- Ну, ты её голой и не ощупывал, - резонно заметила брату Ребекка.
- Возможно, ты права. Но я вас оставлю, дела. – Не двинув бровью, согласился Элайджа и, кивнув девушкам: - Встретимся за столом. – Свернул влево
покоридору.
- На самом деле всё утро рвёт и мечет. – Ребекка побежала по лестнице вверх, Катерина за ней. – Ванесса, его секретарь оказалась беременна,
представляешь? Как раз с утра позвонила рассказала.
- Что? – Кет, сумевшая натянуть на лицо невозмутимое выражение при первой фразе об ощупывании, тут уже не сдержалась и вытаращила на блондинку
глаза. – Ужас какой.
- Не то слово. Ей пришлось уйти в декрет, - Бекс согласно закивала. – А где найти нормальную замену? Это же не один месяц нужен, кстати. Не тормози.
Последние слова были обращены к замедлившей шаги Катерине, которая не могла сказать, что замена - это так уж кстати. Ей стало даже немного жаль
залетевшую девушку. Борясь с неловкостью с помощью природных любопытства и наглости, она спросила:
- А что твой брат?
- Начинается приступ злобства, растянутый во времени. – Жизнерадостно пояснила Бекс, подходя к дверям. - Как всегда, когда работа переплетается с
личным.
- Сам виноват, - немного разочарованно протянула брюнетка. Такого поворота Катерина не ожидала.
- Я тоже так сказала, нужно было оговаривать в контракте, - они вошли в комнату и Ребекка начала рыться в огромном шкафу, в котором мог бы
поместиться не один человек. – Но кто же слушает младших сестёр. Сами с усами и вот он результат.
- Вряд ли это можно оговорить в контракте. – В Кет посыпались вещи – она едва успевала их подхватывать. – А если не оговорил, то пусть снабжает
девушку контрацептивами.
- Как ты это себе представляешь? – Теперь уже Бекс вытаращила глаза и, высунувшись из шкафа, на автомате протянула Катерине подходящие джинсы и
блузку. – Подойти и спросить: «Ванесса, ты принимаешь противозачаточное? Если нет, то вот флакончик». Это неприлично, Эл никогда на такое не
пойдёт.
- Значит, сделать ей ребёнка прилично, а спросить нет? – Кет не сдержала сарказма. – Хвалёная английская вежливость?
Лицо Ребекки по мере того, как она осознавала смысл сказанного Катериной, менялось от изумлённого, до шокового и сердитого. В итоге она захохотала.
- Кееет... – Задыхаясь от смеха, блондинка плюхнулась на постель. Наконец, вытерев выступившие на глазах слёзы и отдышавшись, девушка объяснила. –
Ты не поняла. Ванесса просто забеременела, сама по себе. То есть не сама по себе, конечно, но Эл тут не при чём. Эл… - не в силах справиться с
подступающим хохотом, Ребекка зажмурилась. – Эл так сердит, потому что она тянула до последнего, не сказав сразу и сегодня, когда её случайно
положили на сохранение, он остался в пролёте. Секретаря нет, даже документы отослать по электронке некому, понимаешь?
Учитывая переезд, – Бекс закатила глаза, - ситуация и впрямь ужас.
- Извини, - Катерина почувствовала что снова попала впросак – и чем она только думала?.. Точно не мозгами.
- Да ничего, держи полотенце и мазь. Я сама хороша, сформулировала так, но, - блондинка снова начала хихикать - сил смеяться в голос уже не было, -
просто когда речь об Эле… Это настолько невозможно, он и секретарша, поэтому не сообразила, как мои слова выглядят со стороны. Просто имела
ввиду, что он злой, как собака сейчас. Чтобы ты не обижалась, если что не так.
- Я не заметила, чтобы он злился. - Промямлила Катерина, чувствуя явное облегчение. Если она правильно делает выводы, то слова Ребекки означают,
что с теми, с кем работает, он не спит. Полезное ограничение, если учитывать обычную ретивость коллег по отношению друг к другу – по поводу
собственного отца и его интрижек девушка иллюзий не питала. Но и протестов, собственно, тоже. Отец не давал поводов усомниться в своей любви, и
ревности ни у неё, ни у Елены по отношению к его краткосрочным увлечениям не появлялось, даже если девушки случайно узнавали о них.
- Ещё бы ты заметила, - Бекс направилась в ванную и открыла кран. Её голос стал глуше. – Я сама никогда толком не знаю, что у него на уме. Это тяжело,
особенно когда что-нибудь натворишь, но компенсируется снисходительностью к моим прегрешениям. – Выйдя из ванной, блондинка приподняла
брови. – Но я, наверное, тебе уже надоела жизнеописание нашего семейства. Так ты идёшь в душ?
- Уже бегу, - радостно возвестила Катерина. Ей здорово повезло, если Майклсон, конечно, не дурак. Но она была почти уверена, что не дурак, а, значит,
всё вполне могло выгореть. Самомнение у девушки плескало через край.

Часть VII

Великобритания. Йоркшир.

Нескольких минут объяснений с охраной было достаточно, чтобы понять – её тут не ждали. Тем лучше. Кетрин всегда любила сюрпризы. На секунду в
голову закралось сомнение в правильности своего поступка, но девушка его засунула подальше. В конце концов, это должно быть весело. Наконец,
после долгих уговоров и доказательств, что она не сумасшедшая добравшаяся до президента "MsnLogistic.Inc" получив разрешение проехать, Кетрин,
задумчиво разглядывая ландшафт, сбросила скорость и её иссиня-чёрный «BMW» мягко заскользил по широкой подъездной дороге. По обе стороны

24/493
проплыли парк и несколько аллей. Осень. В последний раз она здесь была тоже осенью. Уже жёлто-багряные листья, облетая с деревьев, падали на
дорогу и тихо шуршали, попадая под колёса автомобиля. Наконец, вдали показался знакомый гигантский дом с бесчисленным множеством окон и
балконов. Несмотря на усилия Керолайн, снаружи дом оставался прежним – изысканно-красивым монстром способным поглотить всё вокруг. Аллеи и
большой парк с садом казались игрушечными рядом с ним, не говоря уж о собственном доме Кетрин. Она хорошо запомнила это ощущение, когда
приехала сюда семь лет назад из Мистик-Фоллз. На секунду Кет почудилось, что это не она едет к зданию, а оно само надвигается на неё. Так и не доехав
до парковки, но нажав на тормоз, девушка зажмурилась, подавив первое желание дать по газам и сбежать отсюда. Нужно было собраться, в конце
концов, – она не заметила, как сам собой приподнялся подбородок и поджались губы, - закон именно на её стороне и возможности для манёвра у
«муженька» невелики, если исходить из этого.
«А если по праву сильного?» Включился мерзкий внутренний голос. «Кто ты и кто он. У тебя связи, у него и связи и деньги. Если очень сильно захочет,
останешься без головы».
- Иди на х*й, - пробормотала этому голосу Кетрин.
Выйдя из машины, она поправила причёску и с привычной лакированной улыбкой направилась к парадному входу.

Собиравшийся в офис по делам личного свойства именуемыми: досье на мисс Пирс, Кол как раз вышел в холл, чтобы отдать вернувшемуся Элайдже
запрошенную сегодня базу о том, на что имеет право его новая старая супруга, но брата не было. В тёмно-вишнёвом кожаном плаще, с рассыпавшимися
по плечам волосами стояла смутно знакомая женщина. Оправившись от секундного замешательства – Кол слишком давно не видел ни одной из сестёр
Пирс, он одарил девушку холодной улыбкой.
- Жаль, что я не поспорил вчера с Элом, был бы в выигрыше.
- Здравствуй, Кол, - источающая тонкий аромат французских духов, брюнетка вскинула брови: - Мне тоже жаль, что ты упустил шанс.
- Не сомневаюсь, Кет. – Вежливо сняв с неё вишнёвый плащ, он хмыкнул: - Но ты-то своего не упускаешь. Проходи, Эл должен быть с минуты на минуту.
- Благодарю. – Несколько удивлённая столь радушным приёмом, девушка прошла в салон и удобно устроилась в кресле. – Но мне на самом деле без
разницы, есть он или нет.
- Неужели ты ко мне? – Кол в картинном изумлении уставился на неё. – Чем обязан? – Налив себе и, после обмена взглядами, и ей бренди, он протянул
Кет бокал. - А прежде, чем ты начнёшь, прошу пощады и снисхождения. Я слишком молод и, пока бездетен.
- Не совсем. – Скинув жакет и оставшись в шёлковом платье, Кетрин улыбнулась и, взяв в руку бренди, отпила крошечный глоток. – Я к вам. Собираюсь
остановиться здесь. Поскольку меня приглашал твой брат, - Кол издал невнятный звук – то ли фырканье, то ли стон, а Кетрин продолжала, лениво
растягивая слова: - даже более того - настаивал, то я решила сделать ему приятное и как послушная девочка прилетела не только в нужный день, но и в
нужный дом.
- Удивительная покладистость, – наконец, сумел выдавить Майклсон.
- Конечно. Зачем нам зря портить отношения из-за ерунды? - Кетрин приятно улыбнулась, - Компания отдельно, а жизнь отдельно.
- Какие знакомые рассуждения. – Поддел её Кол.
- А я разве когда-нибудь говорила, что президент «MsnLogistic» идиот? – промурлыкала брюнетка. – Сволочь редкостная, но не идиот.
Он не успел ответить, входные двери открылись, заставив девушку поёжиться от влетевшего ветерка, и из холла донеслись голоса. Слов разобрать было
невозможно, но в том кто явился, у Кола сомнений не возникло.
- Мы думали, тебя уже нет дома, - входя в гостиную, возвестил Элайджа. – Почему здесь темно так?
- Он как раз говорил мне, что не в твоих привычках грустить в одиночестве осенними вечерами, но я не верила до последнего. – Мередит, мягко
улыбаясь, вошла вслед за женихом. – И Эл оказался не прав.
- Нет. Относительно меня прав, относительно остального... – Кол пожал плечами. – У нас гостья, Эл.
Элайджа обернулся, резко выпрямившись, однако нахлынувшее раздражение никак не отразилось на его лице.
Впившись взглядом в девушку, он отмечал малейшие изменения, произошедшие за эти семь лет. Они были и много. Катерина окончательно оформилась
в женщину. Красивую женщину. Её тело приобрело скульптурную законченность – она и раньше не отличалась угловатостью, но теперь, в мягком
полусвете салона, плавные изгибы шёлка, казалось, струились от плеч до удивительно тоненькой талии, и от неё фалдами стекали по бёдрам к точёным
ногам. Лицо попрежнему не утратило девичьего очарования, хотя выражение глаз под длинными ресницами стало более чувственным. Однако пока ещё
не банальным. Но что-то было не так. Катерина словно отполированная поверхность – отражала всё и не показывала ничего, но вот ощущения
внутреннего покоя и уверенности, которое он видел раньше, несмотря на её бурный, а скорее уж буйный темперамент и жажду жизни, ушло. И всё же,
великолепное чувство достоинства, которое позволяет не бояться чьих-то оценок и критики, на секунду заставило смягчиться и просто любоваться ею как
редкой драгоценностью. Тем временем, одним гибким движением встав с кресла, Кетрин подошла к ним.
- Здравствуй, Эл.
- Здравствуй. – Тон Элайджи был по-прежнему ровным. – Как поживают твои отец и сестра?
- Великолепно. Елена стала учительницей, как и собиралась, - тут Кол издал полный облегчения вздох, заставив Кет бросить на него удивлённый взгляд.
– Отец по-прежнему. Но ты не хочешь меня представить своей любовнице? - Последнее слово прозвучало в её устах так, словно его значение равнялось
понятию шлюха. Очарование Кет мгновенно рассеялось, стоило ей открыть свой ядовитый ротик, и Элайдже непреодолимо захотелось почувствовать
под пальцами её горло.
- Мередит Фелл, моя невеста. Катерина Майклсон.
Не удалось. Кет рассчитывала загнать его в угол и заставить представить себя как мисс Кетрин Пирс, но он, не двинув бровью, назвал официальное имя.
- Супруга этого бесчувственного человека, как вы, думаю, уже имеете счастье знать. Это mauvais ton иметь невесту при живой жене, не находишь, Эл? –
Она видела, каким колючим стал взгляд Элайджи, но не унималась. Точнее не могла себя унять. – Но я-то не мой муж, и как истинная демократка, мисс
Фелл, обещаю души не чаять в любовнице моего супруга.
Насмешливо скривив вишнёво-красные губки, Кет с превосходством оглядела мужчину.
- Ты стала само благородство, Катерина, - холодно сообщил он. – Слухи в этот раз не лгут.
- Приятно слышать. – Посияла улыбкой девушка.
- Насколько я помню, в них не заключалось ничего даже минимально приятного относительно твоей персоны. – Вежливо сообщил Элайджа, проходя
вглубь гостиной и тем самым прекращая затянувшийся диалог. Кетрин на мгновение не удержала полный злости взгляд, но никто этого не заметил, а
выражение её лица тут же приняло статуйную безмятежность, и она снова вернулась в своё кресло.
Мередит растерялась, не зная как себя вести. Они обращались к ней, называли её имя, но сами, схлестнувшись взглядами и не мигая, оценивали только
друг друга. Она не понимала скрытого смысла их намёков, знала только, что эти намёки нелицеприятны и одновременно прекрасно понятны её жениху и
этой женщине. Мередит ожидала сухости, возможно раздражения – ситуация была слишком неординарна, делового тона, но не этих взаимных полу
оскорблений.
К счастью, вмешался Кол, сообразивший, что брат и Кетрин не успокоятся, пока не доведут друг друга до ручки. - Это прекрасно, что все так хорошо
настроены и интересуются друг другом. Значит, есть общие темы для разговоров и скучно не будет. Мередит, почему ты стоишь в дверях? Присаживайся,
что будешь пить?
- Спасибо, Кол. Шерри, пожалуйста. – Устроившись на диванчике – он дальше всех стоял от кресла, в котором с удобством расположилась Кетрин,
девушка рассеянно улыбнулась.
- А ты Эл? – Кол решил, что Элайджу всё же стоит подготовить к «приятному» известию, иначе Кетрин не поздоровится прямо здесь.
- Я сам себе налью. – Поравнявшись с братом, он пробормотал себе под нос, - Зачем ты её притащил сюда?
- Она сама пришла, – так же одними губами сообщил Кол и не удержался от ухмылки, - и собирается здесь жить. По твоему приглашению. Раньше нужно
было думать… – Не обращая внимания на произведённый эффект, он направился к Мередит с фужером вина. – Лови, дорогая.

25/493
- Спасибо, - женщина вздохнула, пригубив шерри – поддержка Кола была как нельзя кстати. Она не совсем понимала, что происходит, а этот Элайджа
был очень не похож на ей знакомого.
Удобно устроившись рядом с Мередит на диване, Элайджа оценивающим взглядом прошёлся по Катерине, пьющей виски. Она приподняла бровь и
улыбнулась ему своей хитрой лисьей улыбкой.
- …тебе наша погода?
- Прости? – Только тут Кет сообразила, что вновь сцепившись взглядами с мужем, выпала из светской беседы, начатой Колом. – Прекрасно, даже
несмотря на то, что я не люблю раннюю осень. Хотя… Мягкая и ласковая погода… Разве не это нам нужно для счастья, не так ли, мисс Фелл?
- Да, английская осень и впрямь чудесна, - с облегчением решив, что разговор перетёк в нейтральное русло, Мередит расслабилась и привычно
прижалась к плечу сидевшего рядом мужчины. – Мало кто её ценит, но ни в одной стране мира я такой не видела.
- Я тоже, - янтарные глаза Кетрин ножами впились в пасторальную картину. – Здесь очень послушная природа, неудивительно, что у неё столько
поклонников. Элайджа всегда был в восторге, а я всё никак не могу понять привлекательности.
- Каждому своё, Катерина. – Мередит удивлённо вздрогнула от интонации своего жениха. Она опять не в теме? – Насколько я помню, ты любишь, когда
жарко?
- Я люблю поярче. – Кетрин поняла, что всё-таки сумела вывести его из равновесия, заставив включиться в диалог. - А жара или холод непринципиально.
- В таком случае стоит хорошо себя защищать, - «невинно» заметил Кол, от души жалея бедняжку Мер, оказавшуюся между Сциллой и Харибдой. Но не
слишком. – Иначе можно здорово обжечься от перепада температур.
В гостиной повисла тишина, стало слышно размеренное тикание часов.
- Мне, пожалуй, пора. – Мередит, отставив фужер с вином, сделала попытку подняться.
- Останься, - Элайджа всё же смягчил резкость своего требования вежливой формулировкой. – Пожалуйста, Мередит.Поколебавшись, девушка снова
опустилась на диван рядом с ним.
- Как мило.
- Что тебе кажется милым, Кет? – Кол перестал испытывать жалость к Мер.
- Всё мило. Особенно ваши, - она исправилась, весело заблестев глазищами, - о, прошу прощения, пока ещё наши, семейные отношения.
Бокал Элайджи с треском соприкоснулся со стеклянной поверхностью журнального столика. Мягко отстранив Мередит, он поднялся.
- Нам с Катериной нужно переговорить. – Подойдя к отставившей бокал Кетрин, всё так же весело глядящей на него снизу вверх, и схватив её за руку
чуть повыше локтя, заставляя подняться, зловеще сообщил: - Думаю, вы нас с ней извините.
- Не сомневаюсь, извинят… - рывком сдёрнутая с кресла девушка, с трудом не встретившись с косяком двери, едва поспевала за ним, не испытывая
иллюзий насчёт того, что если она оступиться, её благоверный внимания на эту мелочь не обратит и протащит волоком. Наконец, они оказались в
меньшей гостиной.
- Почему… - Всё же справившись с собой, он отошёл к окну. Кетрин поморщившись начала растирать руку - пальцы Элайджи слишком уж впились в
предплечье, оставив красные отпечатки на коже.
- Мог бы и не так грубо.
Холодный взгляд был ответом, но всё же он, скорее по привычке, вежливо бросил:
- Извини. Больше не повторится.
- Извиняю. Кстати, хорошее домашнее животное. – Катерина хмыкнула: - Дрессированное. Поздравляю с приобретением.
- Катерина, - он обернулся, подходя к ней, и Кетрин попятилась несмотря на безмятежный тон мужчины. – Помнишь, мы ещё семь лет назад говорили о
том, чтобы ты играла по правилам, и что будет, если ты этого не будешь делать? - Помню, но я уже не та, - она заставила себя остановиться и надменно
улыбнулась. – Поэтому те способы не прокатят. - Так ведь и я уже не тот. – По-прежнему ровно пояснил Элайджа. - Зачем же нам старьё? - Кетрин
вздрогнула. А то она этого не видела, пока пристально изучала в гостиной, отмечая каждую новую морщинку или появившийся за эти годы седой
волосок. Он и вправду стал более жестоким, выражение глаз ещё более равнодушным, и только оболочка вежливости осталась прежней. - Не трогай
Мередит. И это не просьба, а условие.
- Личная канарейка его величества останется неприкосновенна, обещаю. – Издевательски бросила Катерина. – Но, тебе не кажется, что есть вопросы и
поважнее? Кто-то там говорил, что обойдёмся без метаний и прочих сантиментов.
- Разумеется, - Элайджа вновь надел маску спокойствия. – Просто я не уверен, что ты способна их сейчас обсуждать.
- Это означает, что ты меня не выставишь со скандалом? – Не ожидавшая такого поворота, Кетрин сглотнула. У дома новая хозяйка, и это была не она,
так что…
- Жаль тебя разочаровывать, но нет. Обустраивайся с комфортом, - Мужчина с трудом удержал неуместную улыбку. По тому, что Катерина явилась без
адвоката, он сразу понял – девушка жаждет сегодня отнюдь не переговоров, а потрепать ему нервы. Чтобы выдержать её нужно было затратить
огромные усилия, но оно того стоило – хотя бы ради одной её вытянутой мордашки. – А завтра с утра прошу ко мне в кабинет в компании юриста,
представляющего твои интересы.
- Хорошо, спасибо.
- Тогда пойдём.
- Куда?
- Раньше ты была сообразительнее.
«Раньше я понимала, что к чему».
Пока Кетрин стояла, теряясь в догадках, он вышел, через пару минут вернувшись, и уже аккуратно взял её под руку. Тащась с ним по широкому коридору,
девушка с запоздалым сожалением поняла, что, в отличие от остальных мужчин, этот своё здоровье на неё тратить не станет. Наконец, они остановились
в очередной комнате и, разглядывая лица собравшихся слуг, Кетрин тяжело вздохнула.
- Спасибо за столь скорый сбор. – Он насмешливо оглядел притихшую брюнетку. – Позвольте представить - Катерина Майклсон, моя супруга. Некоторые
из вас её помнят. Ближайшие дни она будет жить тут и её просьбы и распоряжения должны восприниматься с должным уважением. Как мои.
Быстро познакомившись с охраной, экономкой и остальными и попрощавшись до завтра, Кетрин почувствовала бессильную ярость. Как всегда играючи
утёр ей нос.
- Думаю на этом всё. – Сделал вывод Элайджа, когда они остались одни. - Надеюсь, ты не будешь злоупотреблять расположением слуг, чтобы мне
навредить?
- Не буду. – Процедила сквозь зубы девушка.
- Тогда до завтра.
- Отправляешься выгуливать канарейку?
- Катерина, моё терпение всё же не безгранично. – Напомнил Майклсон. И снова этот снисходительный тон! Кетрин поняла, что ещё немного и она
может взорваться. - Мы взрослые люди, которых интересуют акции и деньги, а не базарные склоки. Хотя и понимаю, что ты к ним привыкла – в
конгрессе это норма жизни.
- До завтрашнего дня, - выдавила из себя девушка. Ей и впрямь слишком уж хотелось ему вмазать оплеуху, за то, что подняв её статус в глазах всех в
доме, унизил перед собой любимым. Но сама виновата. - До завтрашнего.

- Извини, дорогая, нежданные гости – многие проблемы. – Вернувшись в салон к брату и невесте, Элайджа улыбнулся девушке.
- Ничего, - Мередит встала и вымученно улыбнулась в ответ, - я понимаю.
- Не хочешь поужинать где-нибудь, если уж в моём доме не нашли уюта?

26/493
- Эк, занесло вас, ребята, искать уют здесь, - прокомментировал Кол. – А куда ты дел гостью, Эл? Не хотелось бы столкнуться посреди ночи с трупом,
спускаясь ради мм… положим, стакана молока.
- Она скорее отравится собственным ядом, поэтому если не полезешь к ней в постель – можешь быть спокоен за свою шкурку.
- Поехали в Слепую Свинью*? – Решив выкинуть из головы воспоминания о странном поведении жениха нынешним вечером, Мередит улыбнулась. – Я
только носик припудрю.
- Хорошо, у тебя пять минут, - чмокнув девушку в щёку, он начал искать ключи.
- Имеешь совесть? – Глядя вслед Мередит, поинтересовался Кол.
- Нет, скорее она имеет меня. – Немного мрачно ответил старший Майклсон.
- Я так и понял. Но вроде ты уже накушался сегодня, и даже не сказать, чтобы утончённой кухни.
- Не разделяю твоих вкусовых пристрастий. – Элайджа сделал вид, что не понял брата.
- Ну да. Сидит рядом Мер, вся нежная и беззащитная, похожая на прекрасную принцессу, отданную на заклание, а ты, вместо того, чтобы её спасать,
пожираешь глазами лохматую и серую с дороги девицу, у которой вместо языка помело. - Не лезь куда не просят, я ясно выражаюсь? – Всё-таки не
сдержавшись, рявкнул Элайджа, с раздражением глядя на брата.
- Как хочешь. Я думаю о твоих интересах. - Извини.
- Да ладно, должен же ты на ком-то срывать свою злость на неё. Лучше на мне, чем на Мередит.
- Вы обо мне? Я уже готова, - прощебетала появившаяся в дверях девушка.
- О тебе, красавица. – Элайджа помог ей надеть куртку. – Ты как всегда точна, словно швейцарские часы.
- Ну что же, приятного вам вечера, дамы и господа. – Обменявшись понимающими взглядами с братом, Кол кивнул на папки. – Кстати, это то, что ты
просил, а я исчезаю. Вдруг у неё всё же иммунитет к собственному яду.

Устраиваясь в своей комнате, Кет отметила, что она и впрямь была обставлена с удивительным комфортом.
Комфортом именно для неё, потому что Катерина была на редкость привередлива, и всё что нравилось большинству женщин – пастельные тона,
рюшечки, позолота и амурчики у неё вызывало лишь раздражение. Здесь этого не было, белые стены с атласными принтами, тёмное шёлковое бельё и
шторы. Туалетный столик, пуфы, бюро, зеркала – несмотря на изящную плавность линий, в них не было ничего лишнего. Даже цветы в кадках по углам
комнаты казались холодными. И ночными, с присущими им ароматами и мягкими оттенками. Эта комната была для того, чтобы проводить в ней ночи,
разные ночи, но точно не использовать как будуар сказочной принцессы. И впрямь потрясающе, если бы не... Погасив мягкий верхний свет, Кет всё так
же, широко распахнутыми глазами, вглядывалась в ночную темень потолка. Дело было плохо. Но она-то отлично знала – чем вежливее Эл, тем
собраннее и непримиримее он на переговорах.

А Элайджа, усаживая Мередит в автомобиль, ещё раз прокрутил в голове их с Катериной разговор, и вдруг до него дошёл полный смысл её сравнения.
Кошка пообещала не кушать птичку – изначально враньё. Тем более, что кошка - бродячая.
_________________________________________________________________

* The Blind Swine – ресторан-бар в Йорке. На личный вкус автора самый лучший в этом городе)))

Глава VIII

Интерлюдия. Семь лет назад.

- Вы улавливаете суть вопроса? – Элайджа вопросительно посмотрел на девушку-ассистента из отдела, взятую на место секретаря, пока ему не подберут
нормального. Поскольку надолго в этой, в плане ведения бизнеса, чёрной дыре Элайджа задерживаться не собирался, то секретарь нужен был
временный и абориген. Если с такими исходными найти профессионала высокого уровня было практически невозможно, но хотя бы
посообразительней да.
- Ээ… да, - но вспомнив, что он может простить многое, кроме вранья, Мелани тут же отрицательно покачала головой. – То есть, нет.
- Но вы понимаете, что должны сделать?
- Да. Отправить отчёт в налоговую и проследить, чтобы он добрался до места назначения.
- Прекрасно. Но главное в том, что этим должна заниматься бухгалтерия. - Терпеливо начал объяснять Майклсон, вертя в пальцах ручку. Мелани почему-
то неотступно преследовала мысль, что вместо этой канцелярской принадлежности он желает почувствовать под рукой её шею и от этого девушка
совсем терялась. - Вы улавливаете разницу? Не я. И не вы – мой секретарь. Бухгалтерия. Перенаправляйте подобные звонки в неё. - Я поняла.
- Вот и славно. Ступайте к себе, Мелани.
Когда за ней закрылась дверь, он досчитал до двадцати. Логика понимания младшего персонала представительства компании была ему малодоступна.
Точнее они не демонстрировали этого понимания. Его постоянно дёргали по мелочам. Но с другой стороны и не должны были понимать, роль
исполнителей не предполагала этого, а управленцы ещё не добрались и будут только через неделю. Раздался звонок:
- Нас спрашивают об электронной печати, - голосок девушки, заменявшей секретаря, был явно нервный. – Я…- Мелани…
Ассистент замолчала, понимая, что если у шефа такой мягкий тон, то она опять в чём-то не права. Элайджа не орал, но Мелани всё равно его побаивалась
время от времени.
- Пошлите их в кхм… В общем, это тоже вопрос к бухгалтерии. – Он всё же удержался от повышенного тона и на этот раз. – И позвоните в правовой отдел
– они должны были доработать договоры до окончательного варианта, принесите мне. Плюс список консалтинговых фирм.
- Разве у нас не постоянный центр сопровождения? Я думала…- Мелани. - «Не думай. Тебе вредно». - Просто принесите список.
- В каком отделе брать список?
«Так. Она не виновата, она не секретарь. Ну, Ванесса, зараза! Спокойнее…»
Майклсон занялся ещё одним сеансом аутотренинга, пока девушка терпеливо ждала на проводе. - Экономика, Мелани.
- Хорошо. Скоро будет.
Кофе, разумеется, пришлось наводить себе самому – Мелани убежала, и это надолго. Девушка явно старалась, но была горазда поболтать. Попробовав
получившуюся бодяжную жидкость, Элайджа уже совсем нецензурно выругался себе под нос, и не глядя зашвырнул чашку с кофе в мусорную корзину.
- Аккуратнее. Так вот ты какой, оказывается, когда на работе. – Поднимая взгляд он уже знал, кого увидит. Пред ним стояла мисс Пирс собственной
персоной, одетая в белую блузку и клетчатую чёрно-белую юбку в складку на широком поясе. Странный наряд, учитывая её обычный стиль, но ей шло.
А прошедшаяся по коридору Катерина, уже сумела оценить степень неразберихи, царящей в офисе и настроение их шефа.
- Как ты здесь очутилась и кто тебя пропустил? – Ещё одна. Элайджа почувствовал, что шовинистические мысли одолевают его голову сегодня с
недюжинной силой. Kinder, Kuche, Kirche, Kleider* как раз про женщин, и до работы их не допускать ни под каким видом. Даже в здание.
- Я к тебе на собеседование, - нахально улыбнувшись, она присела на диванчик. – Возьми меня секретарём к себе в компанию. Всё равно должность
всего на месяц, пока ты тут. Мне Ребекка сообщила нюансы.
- Катерина, на тебя и твои идеи времени нет, поверь. – Медленно произнёс Элайджа, когда всё же сумел соскрести челюсть с пола. – Беги домой и…
- Kinder, Kuche, Kirche? – Она что и в голову залезть может? Катерина тем временем продолжила. - Почему же идеи? Чем это я тебе так не хороша?
- В первую очередь отсутствием должного образования.

27/493
- А какое особенное образование здесь нужно? Это же не основное представительство в Англии, а, так сказать, домашний офис. Не маленький, но всё же
рассчитанный только, чтобы тебе не отрываться от процесса, когда ты в Виргинии. - Девушка начала задумчиво грызть нижнюю губу. – Я всё умею.
Владение ПК, три языка, стенографирую со скоростью света – четыре реферата за ночь, - она, разумеется, не стала пояснять, что четыре реферата
случились изза того, что перед этим сама Кет отправилась в горы, вместо того, чтобы посещать школу, - у меня есть опыт работы с документацией…
- Откуда? – мужчина несколько озадаченно оглядел Катерину.
- Отец, точнее его фирма. За свои особо крупные грехи я плачу трудотерапией.
Ну, конечно, вечеринка. Элайджа, как-то позабыл, об устроенном девушками кавардаке и разнесённом доме.
- Понятно. А я думаю, откуда такое стремление получить должность, - он хмыкнул, настроение пошло вверх, - Исходя из того что я видел - опыт работы у
вас не так уж и мал, мисс Пирс.
- Более чем. – Жизнерадостно возвестила брюнетка.
- Знаешь, в этом вопросе я тебе верю на слово. - Разумеется, принимать её Элайджа не собирался, но Кет его развеселила.
- Да, с пятнадцати лет. – Хвастливо добавила девушка. – А ещё я сообразительна, покладиста и могу послать любого, кто будет тебе докучать.
«Логика здесь, похоже, не пробегала? Покладиста плюс умение послать». А она между тем продолжала:
Организационные способности есть, все твои обслуживающие отделы будут только отчёты успевать составлять. Берёшь?
- Неужели и кофе ты тоже умеешь варить?
- Да. – Кет, конечно же, не умела, но решила, что такой мелочи научиться – раз плюнуть. В итоге для пущей убедительности кивнув головой, она ляпнула.
– Шесть видов.
- Потрясающе. – Он посерьёзнел, - Но мы оба знаем, что я тебя не беру, Катерина, и закончим с этим.
Нахмурив брови, Кет процедила:
- Я понимаю, что слишком молода и, - она надменно вскинула подбородок, - слишком красива для такой должности, чтобы не распространялись слухи,
но не будь ханжой.
- Нет. – Если бы Катерина знала его чуть больше, то давно поняла бы, что это окончательное решение. Но она его не знала и продолжила наседать.
- У меня есть то, чего нет и никогда не будет у твоей нынешней старлетки.
- Слушаю. – Назойливости мисс Пирс можно было оды писать.
Катерина прошлась по кабинету, шлёпнувшись филейной частью перед ним на стол, и закинула ногу на ногу.
- Не догадываешься? – Девушка потянулась к вырезу своей блузки, расстегнув верхнюю пуговицу.
- Нет. – Взгляд Элайджи похолодел, такие демарши он не любил. – Ни малейшего понятия. Что же?
- Грамотность. – Она сразу поняла, когда до него дошёл смысл этого слова, и с трудом удержалась, чтобы не расхохотаться. – Я умею грамотно писать.
Вытащив небольшую служебку из лифа, Кет сунула Элайдже под нос клочок бумаги.
- Это я нашла на столе твоей секретарши. Три ошибки - одна речевая, и две орфографических, - снова застегнув пуговки на блузке, девушка невинно
поинтересовалась. – Или ты имел ввиду что-то ещё?
- Два дня. – Непонятно разглядывая сидящую перед собой девушку, ответил Майклсон.
- Что два дня? – Кет удивлённо моргнула.
- У тебя есть два дня, чтобы доказать, что ты подходишь на этот месяц.
- О, - просияв, Катерина с облегчением выдохнула: - Ты не пожалеешь.
- Надеюсь. А теперь, – он кивнул на бумаги, разложенные по столу, – слезь, наконец, с документов и свари мне нормальный кофе. Потом иди в отдел
кадров, я им позвоню.
Едва не подавившись собственными слюнями – она могла сделать всё, что обещала, но только не это, Кет сползла со стола. Нужно было как-то тянуть
время. - И ещё…
- Да, Катерина?
- Я не очень хочу, чтобы меня называли по имени. Это как-то не мм…- Хорошо, мисс Пирс. Это всё?
- Всё, спасибо. Значит, я сейчас в отдел кадров, - уже у двери возвестила девушка. Но сбежать ей не удалось.
- Сначала, кофе. – Раздалось резковатое напоминание – Элайджа уже перешёл на привычный тон.
- Само собой разумеется, мистер Майклсон, - она ослепительно улыбнулась и нырнула за дверь. Взгляд заметался по чашкам.
- О, Господи! И как его варят?!

Настоящее.

Первым желанием, которое посетило Кетрин, когда она открыла глаза утром и скосила взгляд в сторону, было завизжать от ужаса. Светлые стены,
тёмный шёлк постельного белья, цветы – то, что вчера Кет приняла за кадки, было широкими чашами с плавающими в них лотосами, люстра, лично
выписанная ею из Венеции, и мебель была тоже ЕЁ. Именно в такой комнате она жила и просыпалась семь лет назад, только это было в другом городе,
другой стране и даже на другом континенте. Вчера Кетрин была вымотана, задумчива и, не став зажигать верхний яркий свет, заскочила под душ, после
чего, вернувшись в спальню, буквально рухнула на кровать. Про себя отметила, что комната на удивление ей по нраву, но не более того. Сейчас же
судорожно стискивая в пальцах простынь, Кет никак не могла понять как это помещение оказалось здесь. Всё же справившись с собой, и, не глядя,
натянув вчерашнее платье, девушка побежала вниз по лестнице к кабинету этой скотины, устроившей ей «приятное» пробуждение и собираясь
высказать всё, что она о нём думает. Но в кабинете никого не было, а заглянув внутрь, Кет тут же захлопнула дверь и сползла по стенке, пытаясь
удержать рвущийся наружу смех.
- Вам плохо? – Экономка, взявшаяся из ниоткуда, уставилась на брюнетку, сидевшую прямо на ковре у дверей в кабинет.
- Я, кажется, схожу с ума, - сообщила Кетрин. Лицо пожилой женщины тоже показалось каким-то знакомым, если вглядеться. Чувствуя, что и впрямь ещё
немного, и она рехнётся от всего этого, девушка закрыла глаза. Может ей снится?
- Вы меня не помните, миссис Майклсон?
- Что? – Кет недовольно поморщилась – от резкого подскакивания с кровати начала болеть голова. – Извините?
- Я вас помню с тех пор, когда вы жили в Мистик-Фоллз, Катерина.
- Да? – Девушка, чуть прищурившись, начала разглядывать стоящую перед ней женщину внимательнее. Американский акцент. – Вы же… Роза Фостер. –
Наконец, вспомнила она, поднимаясь. – Вы работали у Майклсонов семь лет назад.
- Да, - женщина добродушно улыбнулась. – Но с вами что-то случилось сегодня?
- Нет, - Кет пригладила волосы, возвращая приветливо-непроницаемое выражение на лицо. – То есть да. Вы не знаете, почему здесь некоторые комнаты
повторяют те, что были в Мистик-Фоллз, миссис Фостер? Семь лет назад их тут не было. Это немного странно.
- О, всё просто. Те комнаты, что нравились мистеру Майклсону, он просто велел перевести сюда вместе со всеми вещами. Хотя, по-моему, ему так
удобнее было привыкать к дому и только. – Роза рассмеялась, - Я приехала вместе с комнатами, да так и осталась.
- Просто меня вчера поселили в той же спальне. Это несколько, - девушка усмехнулась, - смутило. А потом я зашла в кабинет и там тоже… Подумала,
совсем шарики за ролики зашли.
- Ощущение дежавю? Но боюсь, это я виновата, - женщина с сожалением покачала головой, и, чувствуя неловкость, решила объяснить, почему поселила
девушку в эту комнату. – Не подумала, что вам может быть неуютно. Это же ваша комната. Сейчас о ней позабыли, если честно, и не вспоминали ни
разу, туда никто не заходит, и гости не останавливаются, но за цветами я слежу, и убираем постоянно. Когда ваш муж так неожиданно сообщил о
вашем намерении тут жить, то подумала – хоть кому-то в радость будет. А то так и стоит никому не нужное помещение, хотя такое красивое. Оно мало
кому по нраву… Извините, если напугала.

28/493
- Всё нормально. Я тут буквально на пару дней. – Не менее любезно отклонила извинения брюнетка, - Просто вчера ночью не заметила, а сегодня
проснулась и… - Она рассмеялась. – А потом ещё и кабинет.
- Кабинет? - Роза вопросительно приподняла бровь, - Ах, да – точно. Тоже остался со времён переезда, но к нему все уже привыкли. Но вы искали
мистера Майклсона, насколько я понимаю?
- Я, хм… Да его, - вспомнив, что именно она собиралась ему высказать, Кетрин немного смутилась. Хорошо, что Элайджи не было, иначе оказалась бы в
идиотском положении. – Но его нет, кажется, поэтому я пойду.
- Да, я его сегодня ещё не видела, - неожиданно вспомнив, кем приходится Майклсону эта девушка, миссис Фостер растерялась и вовремя прикусила
язык. Она была человеком старой закалки, в разводы не верила, и не очень понимала, как воспринимать создавшуюся ситуацию. – Вам назначено?
- Нет, не стоит беспокойства. – Кет прекрасно поняла, в чём дело и сделала вид, что не заметила заминки. – Мне не к спеху.
- Глядя на тебя можно подумать лишь прямо противоположное. Доброе утро, Катерина, миссис Фостер. – Появившийся в дверях Элайджа, выглядел
вполне довольным жизнью, был хорошо выбрит и никуда не торопился. - Доброе утро, мистер Майклсон.
Кет промолчала.
- А ты не хочешь пожелать мне доброго утра, Катерина?- С иронией спросил Элайджа, разглядывая девушку.
- Для меня оно не такое уж доброе, - выразительно показала на него глазами Кет. – Доброе оно было бы в Штатах. Но всё же, здравствуй.
Миссис Фостер, не поняв о чём речь, вздохнула:
- Я перепугала Катерину, отправив её в комнату с лотосами. Поэтому утро миссис Майклсон и впрямь вряд ли назовёшь приятным.
- Ты испугалась комнаты? – Он вопросительно поднял брови.
- Миссис Фостер преувеличивает свою вину, - холодно искривила губки Кет. – Скорее испытала лёгкое неудобство.- Но если вы встретились, то я,
наверное, пойду. – Женщина почувствовала, что тучи сгущаются, и как вести себя не представляла. - Завтрак как обычно в девять?
- Да.
- До встречи.
- До свидания, была рада познакомиться, миссис Фостер.
- Ты меня искала? – Он снова уставился на неё. Кетрин почувствовала прилив раздражения. Пятно, что ли прожечь хочет?!
- Да. – Кетрин хаотично искала причину. Делать заявление о том, что он сволочь желание не то чтобы утихло, но сейчас было явно не к месту.
- Зачем?
- Сказать, что адвокат задерживается и будет только к обеду. – Причина была найдена. Бедному Фоксу придётся подождать, но Кет клятвенно
пообещала сама себе, что всё оплатит.
- Хорошо. Ты сейчас переодеваться?
- Зачем же? – Она независимо передёрнула плечами. - Мне здесь не для кого прихорашиваться.
- Твоё платье, Катерина. – Пояснил Элайджа, явно забавляясь. Кетрин пронзила его надменным взглядом, даже не подумав себя оглядеть. - Оно
наизнанку.
Её бровь взлетела, несколько секунд девушка прикидывала, издевается или нет, и всё скосив глаза на декольте, Кет поняла, что он прав.
- Так мы идём завтракать? Остынет. Или ты, - хмыкнул мужчина, - собираешься сделать приятный сюрприз и не показываться на глаза?
- Нет. Не люблю ютиться по углам и обязательно пожелаю всем хорошего аппетита. – Брюнетка поправила торчащий шов на платье. – Просто сначала
иду переодеться.
- Тебе же не для кого прихорашиваться, – не переменул заметить Элайджа.
- Платье наизнанку – дурная примета, и только поэтому я собираюсь его переодеть. – Высокомерно пояснила Кет. – Слишком хочется оставить тебя ни с
чем. Встретимся за завтраком. – С королевской осанкой она прошествовала мимо к лестнице.
Аппетит и впрямь был отличный. У обоих.

______________________________________________________________________

* Kinder, Kuche, Kirche, Kleider* (дети, кухня, церковь, наряды), фраза последнего немецкого императора и прусского короля Вильгельма II Гогенцоллерна,
так определявшего социальную роль женщины в обществе.

Глава IX

Интерлюдия. Семь лет назад.

Через три дня Кет уже подумывала: а не лучше ли было бы мыть туалеты в Макдональдсе? Через две недели пришла к выводу, что нет. Путём
кокетливых переглядок с курьером и ещё парочкой юристов решив вопросы с ознакомлением, что и как в этом месте, где Майклсон с людей спускал три
шкуры, а с себя пять, Катерина всё-таки завоевала место под солнцем. Накладка случилась только единожды, в первый день. Из-за отсутствия практики, а
так же нервного напряжения девушка напрочь позабыла, что кофе нужно сцеживать. Элайджа, ушедший с головой в бумаги, повышенным вниманием к
тому, что ему подают, тоже не страдал и схватил чашку, даже не заглянув в неё. Выражение его лица в тот момент, когда он понял, что жуёт кофейную
гущу было непередаваемым. Сдавленным голосом напомнив про два дня, которые были ей обещаны, пока Майклсон отплёвывался, и, не дожидаясь
слов благодарности за бодрящий напиток, Кет бросилась в отдел кадров, надеясь успеть прежде, чем Элайджа отменит своё решение и выставит её из
офиса. Но по возвращении никакого нагоняя она не получила и поняла, что данная особь мужского пола в питании удивительно не привередлива. Это её
успокоило, хотя, как выяснилось, рано. Элайджа оказался очень разборчив во всём остальном и отлынивать не получалось ни минутки. Сам он работал
круглыми сутками, и ей расслабляться тоже не приходилось. Указания Катерина получала чёткие и понятные, но их было очень уж много для девушки
без толкового опыта работы. Отец относился к её работе как к игре, смотря сквозь пальцы на посиделки и отлучки, в Макдональдсе ей за красоту
разрешали не драить туалеты и не готовить, а работать в зале, и поэтому, что такое настоящий спрос, она узнала только здесь. Но всё же была и куча
несомненных плюсов, из-за которых Кет выкладывалась по полной, не досыпая, не доедая и забыв про отдых. Во-первых, спрашивая с неё и загружая, к
ней и относились совсем иначе, чем обычно. Без снисходительного высокомерия. Во-вторых, репутация Майклсона автоматически распространялась и
на его секретаря, и даже замечая недвусмысленные оценивающие взгляды на свои коленки, девушка знала, что её здесь воспринимают не как личную
салфетку начальника для протирки стола, а как работника. Это многого стоило. И, в-третьих, сам Элайджа. Если в первые дни в его глазах читалась лишь
скучающая насмешка, при виде Катерины - она и не сомневалась, что её взяли сюда для развлечения, то со временем он стал обращаться ещё холоднее.
Но каким-то шестым чувством Кет догадывалась, что в действительности всё точно наоборот – Майклсон постепенно оттаивает и сейчас, отдавая
приказы, порой чересчур резковатые и даже не удостаивая её взгляда, ценит её гораздо больше, чем в тот момент, когда пьяный целовал у неё дома.
Она пришла устраиваться на эту работу, потому что прочитав досье поняла – компания то, чему подчинены желания и мысли её новой цели, решив
посмотреть на объект изнутри, в его родной стихии. Но получила больше, её самолюбие здесь цвело и пахло. Плюс Элайджа скупостью не отличался, и
рабыней себя Кет не чувствовала, а деньги полученные в конце второй недели заставили её ощутить восторг покорителя Эвереста. Это был её первый
настоящий заработок. Самомнение Кет постоянно получавшее свою порцию поглаживаний по шерсти росло, планы продвигались, и она, несмотря на
почти хроническую усталость, пребывала почти всё время в прекрасном настроении.
Но всё же, уже к вечеру, в пятницу, на последнем издыхании дополняя базу их клиентов для Майклсона, Катерина решила, что заслужила отдых и
короткий день. Сегодня у неё как-то всё не задалось: автомобиль не завёлся, как следствие она опоздала больше, чем на час, сервер полетел и от этого
пришлось побегать с документами, во время беготни порвался ремешок на туфле… Иными словами, день был явно не счастливый. Влетев в его кабинет,

29/493
она собралась напроситься на поход домой, изложив шефу ситуацию и объяснив, что для него же безопаснее отпустить её на все четыре стороны до
понедельника, но только с гордым видом шлёпнув флешку Элайдже на стол, заметила, что у него гости.
- Здравствуйте. – Светловолосый мужчина, положив руки в карманы, оглядел брюнетку с головы до ног. - Так вот кого ты здесь насилуешь, Эл?
Кет такой смотр-парад – словно она кобыла на рынке, не понравился. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, девушка ехидно пояснила:
- Что бы тут ни было, вас это не касается. В моём контракте обязательств о групповухе нет. – Не обращая больше внимания на посетителя, она
обернулась к Элайдже, бодро отрапортовав: - Мистер Майклсон, базу на флеш-карту я забила, отчёты заказала и обновлённый дизайн сайта компании
выслала по электронной почте.
- Спасибо, мисс Пирс. – Засунув флешку в карман, он добавил с неприкрытой иронией: - Хотя быть под защитой девушки, по крайней мере в два раза
меньше себя по весу и в полтора по возрасту несколько непривычно и, я бы даже сказал, оскорбительно.
- Никто не может нас оскорбить сильнее, чем мы сами себя. – Туманно ответил ему Клаус, оценив экстерьер секретаря брата, и протянул руку, - Николаус
Майклсон, и прошу прощения, если обидел, но именно так происходящее здесь охарактеризовала моя сестрёнка. Насилие над личностью.
- Мисс Пирс. – Пожала протянутую ладонь брюнетка. Всё-таки немного смутившись – слишком уж насмешливыми были взгляды мужчин, которыми они
обменялись друг с другом, Катерина уже гораздо вежливее спросила первое, что пришло в голову: - Вам принести кофе?
- Да. – Кивнул Клаус, который после бессонной ночи из-за встречи с женой, чувствовал, что к концу дня голова просто гудит.
- Нет. – Ответ Элайджи прозвучавший одновременно с согласием его брата, был более чем категоричен.
- Если ты сам не хочешь, то не решай за других. – Клаус обаятельно улыбнулся. – Принесите, пожалуйста, мисс Пирс. Кет вопросительно посмотрела на
Элайджу, от души надеясь, что начальство ответит: «С глаз долой». Кто её тянул за язык?! С одной стороны очень неприятно, что сейчас вскроется
правда, она совершенно не умеет варить кофе, и больше Элайджа ни разу не просил её об этом, перебиваясь водой, а с другой - если Майклсон
запретит и выгонит из кабинета, то на нет и суда нет. Мысленно молясь на злобствующую сторону натуры шефа, которая сейчас была бы очень кстати,
Кет непроизвольно подошла к нему поближе. Но её мечтам сбыться было не суждено.
- Хорошо, - ответствовал Элайджа, - И мне нужно дать вам поручение, мисс Пирс.
Холодновато кивнув ей, он прошёл за дверь кабинета.
- Я слушаю? – Она тяжело вздохнула.
- Не страдай. Беги к Элионор в канцелярию, она тебе сделает нормальный кофе, а не растворимую бурду. – Увидев удивлённо распахнувшиеся глаза
девушки, он, усмехнувшись, пояснил: – А как, по-твоему, я выживаю здесь без допинга? Я же не терминатор.
- Эм, не… - брюнетка не решилась высказать, что такая идея её посещает время от времени, особенно по вечерам. Но от благодарности за очередную
порцию ласки её самолюбию у неё возникло неожиданное желание его расцеловать.
Вправду возникло, что для Кет с её системой играть в эмоции, а не испытывать их, было крайней редкостью.
Заблестев глазами, она выдохнула: – Спасибо, я...
- Рано радуетесь, мисс Пирс. На вас ещё три служебных записки.
То есть - никакого короткого дня. Желание расцеловать плавно трансформировалось в надежду, что он удавится на собственном галстуке, и, бросив
кислый взгляд на шефа, Катерина побежала в канцелярию.

- Керолайн и Бекс утверждали, что ты её довёл ребёнка до нервного истощения, - хмыкнул Клаус. – И вообще издеваешься.
- И с чего такие выводы? – Элайджа, представив этого «ребёнка с нервным истощением», умудрившегося за две недели подмять под себя весь офис, с
трудом сдержал смех.
- С того, что у неё лицо было полным надежд на свободу, когда девочка вбежала в кабинет. А так же, Ребекка просветила, что эта мисс мечтает лишь
только о том, как бы подольше поспать.
- Не верь ей. О чём мечтает Катерина - тайна за семью печатями. Там термитник в голове, но она справляется с обязанностями лучше многих и ладно. –
Он задумчиво поглядел на дверь. - Я и не знал, что мой новый секретарь пользуется таким вниманием со стороны нашей родни.
- Ну, ты же знаешь, какая Кер сострадательная, - сделав невинное лицо пояснил Клаус, - всю ночь убеждала наставить тебя на путь истинный.
- Значит, это я и есть виновник того, что вы разнесли мой кабинет при встрече? – В тон ему поинтересовался брат. – А я-то подумывал выкатить тебе счёт.
- Имей совесть. Ты не только детей на работе эксплуатируешь, но и мою жену у себя дома. – Клаус фыркнул, - Кстати, если с моей благоверной всё ясно,
то о твоих жёнах…
- Только не ты, Ник. – Вздохнул Элайджа, понимая, что теперь от него не отвяжутся.
- Кол меня просветил, - заржал Клаус. – Идея – сто баллов…
Тем временем вернулась Кетрин с подносом и, сладко улыбаясь, прошествовала к ним.
- Божественный аромат, - восхитился Клаус, - мой брат ни черта не смыслит, если отказывается от такого чуда.Последняя фраза о кофе была несколько
двусмысленной, Эл метнул недобрый взгляд на потешающегося брата. И личико девушки вопреки любой логике от комплимента стало сердитым. Даже
когда, принимая звонки, Кет случайно узнала о наличии любовницы у своего начальника, и то не чувствовала такого прилива злости как сейчас. Она
как-то неожиданно поняла, насколько неприятно, даже оскорбительно, что Элионор забрала её обязанности и её территорию. Оскорбительно потому,
что не сама отдала ненужное, а потому, что у неё забрали. Она перевела взгляд на Элайджу, который все эти две недели спокойно пил чужой кофе и ни
словом ей не обмолвился, даже не попросив научиться. Это же надо… Задумавшись, Кет не заметила, как от раздражения забыла придерживать
поднос второй рукой и, накренившись, чашки «поехали» прямо на её белую блузку.
- Оо… а.., - взвизгнув, она отпрыгнула, но всё же одна чашка успела ошпарить грудь, прежде чем подлетевший Элайджа выбил поднос, в который Кет от
неожиданности вцепилась мёртвой хваткой, у неё из рук.
- Ты не то, что кофе сварить, даже подать его не способна! – Рявкнул он, подцепив горячую ткань её блузки, и отодвинув от груди.
- А я тебе не официантка, - не менее «сдержанно» выпалила брюнетка, от души треснув начальника по рукам и дуя на ожог.
- Не вовремя возжелал кофе, поэтому и виноват только я. – Обойдя лужу и чашки, Клаус подошёл к девушке. - Сильно обожглись, Катерина?
- Нет, - не моргнув глазом, соврала она, буквально сорвав верхние пуговицы, чтобы обеспечить доступ прохладного воздуха. – Всё нормально, только вот
блузка испа…
- Да. – Не постеснявшись заглянуть за вырез её декольте и отметив красный треугольник, быстро проступающий даже на смуглой коже, констатировал
Элайджа, подавая девушке салфетку и проходя к встроенному шкафу. – Снимай эту тряпку. Она в кипятке.
- Ты в своём уме?!
- Мы отвернёмся, - попытался погасить возмущение Клаус, пока брат рылся в поисках запасной рубашки, на всякий случай хранившейся в офисе.
- Но я не… - Кет почувствовала, как плотный атлас блузки прилипает к обожженному телу, болевой шок прошёл, и из глаз брызнули первые слёзы.
- Одевайся. - Кинув ей рубашку, скомандовал старший Майклсон.
- Или он переоденет тебя сам. – Сообщил Клаус, вместе с братом устремившись к выходу.
Как только они скрылись за дверью, Катерина, закусив губу, рванула с себя горячую блузку, отдирая пуговицы. Через пару минут, вытеревшись
салфетками, быстро натянув рубашку и всплакнув, она вышла в приёмную.
- Держи, там есть мазь от ожогов, и беги в туалет. – Перед глазами материализовалась аптечка. Клауса уже не было.
- Короткий день случился? - Неловко попыталась пошутить девушка.
- Да, кошечка, ты всё равно настояла на своём. – Вытерев её чёрные от туши щёки, улыбнулся Элайджа. – Вперёд.Вернувшись в кабинет, мужчина
обнаружил разлитую по полу лужу, чашки и измочаленную блузку. От неё мало, что осталось, но всё же стоило вернуть хозяйке. Конец дня пролетел
без происшествий, без Кет, к активности которой он уже успел привыкнуть, всё немного приостановилось, и Майклсон решил сегодня отдохнуть и сам.
Не спеша выйдя из офиса и закинув несчастную блузку вместе с верхней частью белья на заднее сиденье автомобиля, он закурил. Солнце уже
медленно катилось за горизонт, на деревьях трещали вечерние птицы, им вторил смех влюблённых парочек… Влюблённые парочки. Мужчина

30/493
 вгляделся повнимательнее, чуть сузив глаза. Так и есть – в десяти метрах от него стояла Катерина с подвязанными под грудью полами его же рубашки,
вовсю кокетничая с сотрудником фирмы. Один из младших юристов ей объяснял и передавал какие-то папки. Наконец, звонко рассмеявшись, она
порывисто обняла, чмокнула парня в щёку на прощание и развернулась, чтобы уйти. Но тут же наткнувшись на тяжёлый взгляд Элайджи. С явной
неохотой, предчувствуя, что он возражает против такого использования его сотрудников, Кет поплелась к нему.
- Привет.
- С тобой всё в порядке? – Мужчина окинул её фигурку внимательным взглядом.- Да.
- Садись в машину.
Тон ей ничего хорошего не обещал, и, кивнув, девушка, держа папки перед собой в качестве защитного экрана, села на пассажирское сидение. Элайджа
тем временем докуривал, недовольно рассматривая её. Он и раньше отлично понимал, как Кет так быстро вникла во все тонкости работы его офиса и
взаимоотношений различных отделов, но неожиданно разозлился, увидев её воркующей на парковке. Хотя с другой стороны у девочки вполне могла
быть первая влюблённость, да и Мистик-Фоллз - город маленький. Поэтому Майклсон решил прежде, чем набрасываться, прояснить ситуацию:
- Вы с ним встречаетесь и влюблены? – Вопрос был кратким и не предполагавшим множества вариантов ответа.- Я нет, - немного опешив от такого тона
относительно её личной жизни – они вообще её не касались в разговорах, пробормотала девушка.
- В таком случае я не имею не малейшего желания видеть жаркие объятия и лобызания друг друга среди служащих офиса.
Терявшаяся в догадках о причине такой отповеди, Кет, наконец, сообразила, в чём дело. Субординация. Это же Майклсон - сам не крутит романов и
другим жизни не даёт.
- Хорошо, их не будет. – Вдруг из ниоткуда поднялась волна возмущения, и брюнетка продолжила: - Да и что за жаркие лобызания? Невинный поцелуй в
щёку. Я половину своих знакомых мужчин так целую.
- В одной рубашке и без лифчика? – Вопрос откровенно грубый.
- Некоторых в одном лифчике и без рубашки. - Процедила Кет, удостоившись ещё одного ледяного взгляда.
– Лови.
У неё на коленях очутилось два комка: один побольше из белого шёлка, и из кружева того же оттенка поменьше. - Спасибо, я совсем забыла о них.
– Вспомнив, что сидит в его рубашке, да ещё и наорала на начальника на людях, девушка присмирела: - Извини, что нагрубила в кабинете,
ударила при посторонних. Я испугалась.
Вот ведь маленькая ведьма, но когда прикидывается паинькой - хороша до безобразия. Не кошечка она, а лисичка.
- Проехали. Мне тоже не стоило корчить из себя воспитателя молодёжи в нравственных нормах.
- Это точно. – Она хихикнула, - тебе это мало идёт. Уж я-то знаю.
Сообразив, что именно ляпнула, Катерина прикусила язычок. Видимо, она и впрямь устала за сегодня, если несёт что первое на ум приходит. Однако
Элайджа, проигнорировав её оплошность, расставил точки над i:
- Но в целом тебе, надеюсь, понятно, что никаких романтических отношений для обеспечения собственных нужд больше быть не должно? В коллектив
ты влилась, а теперь – хватит. Мне не нужно склок и разбитых сердец в офисе. - Я поняла. – Она прикусила губу, поняв, что он зол оттого и спокоен,
после чего лихо соврала: - Ты не сердись так, я ведь говорила не про нас с тобой, а только про Марион.
Секунду он переваривал это заявление, после чего разразился смехом.
- Катерина, ты невозможна. – Мужчина повернул ключ зажигания. – Пристёгивайся.
- Куда ты едешь?
- Сначала в аптеку, а после - к тебе домой. Прослежу, чтобы моя болящая прибыла в целости и сохранности.
- Да что со мной случится? – Но пристегнуться она всё-таки пристегнулась.
- Мало ли. Кто-нибудь грязными руками облапает больное место и инфекцию занесёт. – Элайджа хмыкнул, вспомнив прибалдевшее лицо своего
юриста. - Как минимум один был к этому близок.
- Значит, ты не по доброте душевной, а из расчёта, чтобы секретаря не лишиться? – Автомобиль плавно набрал скорость, и девушка, и так зная, что за
пейзаж за окном, посмотрела на своего визави.
- Ну конечно, где мне ещё такого найти?
- Я всегда говорила, что у меня красивые ноги, попа и грудь. – Хмыкнула брюнетка.
- У тебя красивые фантазии. – Сообщил Элайджа.
Рассердившись за такой не слишком вежливый ответ, девушка поджала губы, после чего глухо бросила.
- Ты меня из-за неё и принял на работу?
- Ну не за красивые же ноги, хотя ты их так старательно продемонстрировала, - он покосился на обиженную девушку, - как и остальные прелести,
водрузив себя на стол. А я всё ждал, когда твои волосы попадут в клей.
- Да, ну. Я-то думала, что стриптиз, и даже пожалела тебя, когда ты его не получил. – Ядовито заметила Катерина. – Не знала тогда, что кто-то
предпочитает рыжих и блондинок.
- А кто-то копается в моей личной переписке, пользуясь паролем и доверием. – Сухо заключил Майклсон.
- Очень надо! Они сами названивают без конца, просят связать, - она так уморительно-высокомерно сморщила носик, что Элайджа, уже собиравшийся
напомнить своей зарвавшейся секретарше о понятии субординации, продолжил слушать: - Отвлекают от работы, между прочим. В отличие от моего
милого юриста, который помогает всеми силами.
- Не припомню звонков. – Он искренне их не помнил.
- Так у тебя есть я. – Катерина весело прищурилась. - Мне совсем недавно говорили, что работа и личная жизнь вещи невзаимосвязанные. Именно
поэтому я фильтрую все охи, вздохи ещё на подлёте. А цвет волос… Ну, я в этом городе всех в лицо знаю, кто рыжий, кто малиновый. Могу даже
сказать, кто крашеный. Например, твоя Марион.
- Я знаю, - Элайджа снова скосил на неё глаза, девушка немного смутилась, сообразив, что и впрямь знает, - но кто-то здесь явно забывается.
- Молчу. – Она отвернулась к окну, и всё же не удержалась, чтобы не добавить напоследок покровительственным тоном, - должны же быть у начальства
иллюзии. Оно тогда становится добрее.
Доехали до её дома они уже в относительной тишине, по дороге завернув в аптеку за мазью от ожогов.
- До встречи, мисс Пирс. – Он вышел из автомобиля.
Значит, снова перешли на официоз. Кет такой поворот сюжета не устраивал. «Orbit» плавно перекочевал в щель ремня безопасности. Когда Элайджа
открыл дверцу ничего кроме уже довольно привычного хитрого выражения на её лице, он не увидел.
- Не везёт мне сегодня. – Она подёргала за фиксатор ремня безопасности, поёрзав на сидении. - Заклинило.
Кет откинулась на спинку сидения, чтобы ему было удобнее разбираться с ремнём и вместе с тем обозревать её более чем глубокое, по причине
неприятности с кофе, декольте. Наконец, Элайджа вытащил ремень. Девушка вышла, искоса оценивая произведённый эффект. Спокойный как удав.
Следующие его слова вызвали желание, не дожидаясь, пока он сам удушит себя галстуком, сделать это самой. Притом здесь и сейчас.
- Ты сильно похудела. – Недовольно заметил мужчина, мгновенно оценивший, что девушка стала ещё стройнее, чем две недели назад, а из-за отсутствия
растёкшейся косметики проступили тёмные круги под глазами. - Это действительно из-за работы и загруженности?
«Ещё осмотри, погладь грудь и спроси, а не больно ли мне! Что стесняться-то? Тогда я точно почувствую себя на осмотре у доброго доктора».
Катерина была готова взвыть из-за несправедливости того, что он настолько на неё не реагировал. Значит, эта крашеная Марион с мерзким тоненьким
голоском ему всем хороша, а она - нет?
- Из-за несчастной любви, - не выказав своих мыслей, фыркнула девушка. – Злой начальник не даёт мне встречаться с принцем из юридического отдела.
- Роль Джульетты – не твой образ. – Усмехнулся он, всё так же внимательно ощупывая взглядом её тело. - Да? А какой же мой?
- Твоя тёзка тебе подойдёт.

31/493
- Этой дурочки, которая терпела унижения?! – Девушка не попыталась сдержать презрительного тона.
- Ну что же ты хочешь от средненького придворного рифмоплёта, Катерина? – Кет недоумённо хлопнула ресницами. - Он просто не сообразил, что таких
нужно не укрощать, а холить и баловать, гораздо больше, чем всяких Джульетт. – Майклсон поправил на ней рубашку. - Слишком тяжкая ноша для
адекватного мужчины.
Поняв, что день не задался вообще, и в конце над ней ещё и посмеялись, притом так, что она начинает чувствовать знакомое судорожное ощущение в
животе, Кет подхватив папки, блузку и бюстгальтер с сиденья, пробормотала:
- Мистер Майклсон, если меня что-то будет не устраивать, то я уволюсь. Если я работаю, то всё в порядке.
- Тогда выздоравливай. И да, ещё одно…
- Что? – Девушка томно заблестела глазами. Всё-таки оценил. А то всем она ему не хороша – и худая, и бледная, и вообще…
- Керолайн передала тебе приглашение на выставку, которую она организует. – Он снова провёл рукой по её рубашке.
– И всё-таки ты очень похудела, нужно больше спать и есть.
- Я… нормальная. Передайте мою благодарность Керолайн. Обязательно буду. – Процедила она. Желудок заурчал. – До понедельника.

Сев за руль Элайджа приказал себе собраться. Хоть Катерина и была по возрасту слишком юна, но тело у неё уже вполне сформировалось со всеми
вытекающими. Вытаскивая Кет из машины, мужчина едва ли не до осязаемого ярко вспомнил тот вечер, упругую мягкость грудей под ладонями, с
трудом удержавшись, чтобы не подуть на обожжённый участок. Он ей не соврал: такую, как Кет, мужчинам хотелось бы лелеять, целовать и заботится.
Несмотря на свой характер она была очень, даже больше того, слишком женщина во всём.
Рванув с места, и выжимая из машины по максимуму, он окончательно пришёл к выводу, что хочет эту девочку, исполняющую роль секретарши.
Алкогольные пары тут не при чём. Элайджа предпочитал сам себе лишний раз не врать. И именно поэтому нагружал её работой настоящего секретаря,
которая недяглой Мелани и не снилась, надеясь, что Катерина сама сбежит от жизни такой. Однако упрямая дурочка просто изводила себя и всё равно
работала. Майклсон постепенно понял, что держит её в офисе честолюбие и эгоизм, но вместо того, чтобы унимать их, наоборот щадил и пествал.
Можно было уволить при желании, как-нибудь обидев, но и впрямь не хотелось. Катерина не была конформисткой, однако и противоречить всем в
подряд тоже привычки не имела, она просто всегда говорила так, как сама видела ситуацию, вне зависимости от мнений окружающих. Это качество
Элайджа терпеть не мог в женщинах, но весьма ценил в людях. Да и увольнение лишь из-за того, что ему слишком нравятся её грудь и рот -
непрофессиональный шаг. Она справлялась с работой, на данный момент будучи самой лучшей кандидатурой из всех возможных, компенсируя
отсутствие знаний широтой кругозора и способностью видеть всю картинку, а не только участок. Её способы достижения целей были во многом
неконструктивны, работа занимала больше времени, чем требовалось при знании рационального подхода, но результат Кет выдавала отличный. Это и
есть главное. За две недели ни одной сорванной конференции, никаких забытых указаний, все документы мгновенно переправлялись в отделы, базы
дополнялись. Такую не увольнять нужно, а растить как специалиста. Правда он этого по объективным причинам делать не собирался, но работать -
пускай работает. В конце концов, умение держать ширинку застёгнутой, как бы ни хотелось обратного в некоторые моменты, его вроде бы пока не
подводило.

32/493
Глава X

Настоящее. Великобритания. Йоркшир.

- Доброе утро. – Сияя улыбкой, девушка неторопливо прошла в столовую. – Пахнет чудесно. – Она оглядела длинный стол. - Где мне сесть?
- Где сидела раньше.
Пока он не выставит меня из своего дома, поняла Кет, усаживаясь за противоположный край стола на место хозяйки. Эл был очень уверен в себе и это
ничего хорошего не обещало. Хотя, чёрт его разберёт, он всегда уверен.
- Чудесно.
- Я бы даже сказал волшебно, - оценил Элайджа превращение Катерины из растрёпанного воробышка в ухоженную девушку. – Переодевание с изнанки
пошло на пользу всему остальному. Я уже начинаю верить приметам.
- Боишься? – Положив салфетку на колени, она подцепила вилкой омлет.
- Отравиться? – Проигнорировал атаку мужчина, - Нет. Твои нежные ручки слишком далеко от моей тарелки, а наша кухарка великолепно готовит.
- У меня сильное энергетическое поле. – Напомнила брюнетка. – А желания имеют свойство исполняться.
- Всё равно не боюсь. Смерть от того, что я подавлюсь, тебя не устроит. – Следуя своей привычке – лучший пирог – это котлета, Элайджа отправил в рот
кусок шницеля.
- Ты прав – слишком быстрая. – Согласилась Кетрин, сделав глоток чаю.
- Обмен любезностями продолжается. – Появившийся в дверях Кол, походя подцепив круассан и чашку с чаем, устремился к дверям. - Бедный стул,
наконец-то, получил свою дозу внимания?
- В смысле?
- Ну, блудная хозяйка польстила его присутствием своей за... В общем, сидит на нём. Не прошло и семь лет.
- Думаю, он не слишком скучал по ней. – Усмехнулась Кетрин. Переключивший внимание на документы, Элайджа никак не отреагировал на эту реплику.
- Скучал, поверь мне. – Откусив от круассана, он пробормотал: - Должен же кто-то стирать обивку.
- А как же милая мисс Фелл? - Кет впилась взглядом в его брата, и медленно растягивая слова, спросила: - Или мир настолько изменился, что её
предпочитают видеть на столе?
- Чего у тебя не отнимешь, Кет, так это сообразительности, - хмыкнул Кол, - Я…Спокойный голос не дал ей договорить.
- Кол, я нахожу, что этот разговор дурного тона. - Оторвавшись от бумаг, он без интереса скользнул взглядом по Кет и остановил его на брате. – Я ясно
выразился?
- Как хочешь. – Невозмутимо пожал плечами Кол, но продолжать не стал – в личную жизнь друг друга они не вмешивались. Статус-кво был восстановлен.
– Напомню вам, напоследок, что этот дом простоял больше полутысячелетия, повидал немало разводов, и его нужно жалеть. Я - в офис. Кстати о
разводах. Экспертиза ваших документов пришла, сообщу.
- Сегодня суббота, - напомнила Кет. – Или ты заразился от брата и тоже живёшь по принципу семь дней в неделю и все рабочие? Точнее не дни, а сутки.
- У нас разные пути, - пояснил младший Майклсон. – Но что трудоголизм, что тяга к роскоши требуют отдачи. В общем, везения тебе, брат.
- Лучше уж терпения. – Хмыкнул Элайджа, быстро взглянув на свою компаньонку и вновь вернувшись к отчёту.
- Его у тебя и так в избытке. – Не согласился Кол.
- А мне? – Кет вскинула бровь.
- А твоё везение идёт вразрез с моей тягой, поэтому извини.
Кол скрылся за дверью. В воцарившейся тишине Кетрин дожёвывала завтрак, время от времени из-под ресниц поглядывая на мужчину напротив. Когда-
то она любила наблюдать, как он работает, это вселяло в неё странное спокойствие. Вот и сейчас девушка не заметила, как её укачало, она расслабилась
– осанка стала менее жёсткой, один локоть очутился на скатерти, и Катерина задумалась о своём.
Скоро её двадцатипятилетие, нужно ехать в Мистик-Фоллз. Она страшно соскучилась по сестре и отцу, но из-за работы и гонки Майкла не успевала
вырваться в родной город. Да и не слишком представляла, как сказать Елене о предстоящем замужестве. Та вряд ли одобрит, как не одобряла образа
жизни своей близняшки последние годы. Алеку наверняка ещё меньше понравится ситуация с её нынешним разводом, он всегда относился к Элайдже
более чем хорошо, даже после того как Кет с Майклсоном разбежались. Несмотря на то, что Кет скучала по родным, она избегала сейчас видеть их.
Слова и голос в телефонной трубке одно, а глаза в глаза совсем другое. Тем более сложно что-то скрыть от Елены. Иногда Катерина немного завидовала
сестре, окружавшей её ауре уюта и спокойствия, уверенности в завтрашнем дне. А сама Кет… Куда бы она не бежала, со временем всё надоедало. Ей
стали скучно её окружение, слишком предсказуемое и обычное, каждый день казался похожим на предыдущий, никакие даже извращённые
развлечения уже не трогали. Девушка постепенно уставала от всего, поэтому не раздумывая долго ответила согласием на предложение Майкла. Дети. Их
ей всё же хотелось. Мужа не очень, но Стемптон был одной из лучших кандидатур: не слишком испорченный их средой, внимательный и
нетребовательный к ней, в меру расчётливый, хороший любовник… Почему бы не быть счастливой с ним? Очень даже можно. Да и Елена со временем
смирится, а отец тем более…
Элайджа поднял голову, обвёл глазами комнату и замер. Катерина сидела очень тихо, он позабыл о ней. Тоскливое ожидание было столь несвойственно
вечно смешливому лицу Кет, что он оторопел, увидев, насколько сильно эта эмоция завладела девушкой. То ли атмосфера сыграла свою роль, то ли
удивление, но неожиданно для самого себя он ей улыбнулся. Кет беспечно улыбнулась в ответ, подумав, что и впрямь не стоит распускать сопли, когда
всё впереди. То кому она улыбается, до неё просто не дошло в ту секунду. Девушка совсем забыла, что она сидит не на диване в Мистик-Фоллз, ожидая
пока шеф отправит её с отчётами в офис, а вместе с этим у Катерины вылетели из головы и её нынешние проблемы.
- Мне кажется, стоит позвонить твоему адвокату.
Ледяной тон подействовал мгновенно. На секунду в её глазах отразилось недоумение, ложка, тихонько звякнув, выскользнула из пальцев, и Катерина
опомнилась. Прежнее насмешливо-счастливое выражение словно лаком покрыло её черты, осветив их. Теперь Майклсон окончательно понял разницу,
которую интуитивно угадал вчера, при первой встрече. Если раньше жизнелюбие и какое-то восхищённое удивление миром шли изнутри, то теперь они
стали привычной сияющей маской.
- Действительно. Спасибо за тёплую компанию, - съязвила она и, положив салфетку на краешек стола, вышла из комнаты.
Всё ясно. Этот кретин Майкл не умел любить Катерину, как нужно, чтобы она была счастливой. Элайджа всегда поражался её умению достигать целей,
неспособности выбрать правильную и одновременно ослиному упрямству, с которым Кет лезла напролом, куда не стоило. Он с растущим раздражением
поглядел на дверь, в которую вышла девушка. Нашла бы себе того, кто будет тратить только на неё своё время и деньги, родила детей и жила счастливо,
вместо того, чтобы портить ему кровь и отвлекать от работы. Хотя… Он задумчиво поглядел на бумаги. Если быть честным с самим собой, то дела
компании уже не захватывали, как по началу, когда приходилось бороться и преодолевать. Теперь стало легко добиваться своего. Конкуренты, когда
понимали, что они теперь добыча, трепыхались только ради приличия, при насильственных слияниях свою автономию не отстаивали, прекрасно зная,
что всё зависит от решения президента «MsnLogistic.Inc» и мнения аналитиков его группы. Если корпорацию интересовал чей-то патент, она быстро
получала его путём переговоров. После десятка прецедентов, когда особо несговорчивых, скупив, расформировали, с жестокостью лоботомистов
оставляя лишь те структуры, которые могли как-то пригодиться «Msn.Logistic.Inc», с корпорацией предпочитали мирно заключать соглашения. Попасть
под бульдозер никто не хотел, хотя время от времени случалось, что никакие уступки не спасали. Деньги, а точнее очень большие деньги, имя,
перешедшее по наследству, классный организатор и подготовленная команда – успех был обеспечен, и чем сильнее раскачивался маховик, тем проще
было достичь успеха. Но именно эта лёгкость постепенно, но неотвратимо гасила в Майклсоне охотничий интерес. Былой азарт в последний год пропал,
и работал он скорее уже по привычке не создавать эрзац.

33/493
Допив остывший кофе, занеся документы в сейф в кабинете, Элайджа направился к себе. Усталость всё-таки сказывалась, они с Мередит плавно
переместились к ней домой, а с утра нужно было уже быть здесь из-за приезда Катерины. На девушку сегодня предстояло надавить так, чтобы и адвокат
не помог, а это требовало хорошей формы – упёртость своей «жены» он знал и догадывался, что без шантажа не обойдётся. Но сама напросилась…

Постучавшись, Кетрин в сопровождении юриста вошла в кабинет. В кресле сидел Элайджа, а на диване удобно расположился его адвокат. Судя по
возрасту ему было около пятидесяти. Поздоровавшись, мужчины поднялись навстречу вошедшим.
- Добрый день. – Кет помедлила, привыкая к комнате – кабинет ещё больше, чем её спальня напоминал о прошлом, но она приказала себе не
нервничать зря.
- Мистер Фенит - моя супруга Катерина Майклсон. Катерина – Бенджамин Фенит, мой адвокат.
- Поскольку нас представлять не нужно, – Фокс, тоже мужчина средних лет, как и Фенит – даже бакенбарды у них были схожи, обвёл взглядом
напряжённые лица фигурантов процесса, – все знакомы, то лучше перейти сразу к делу. - Разумеется, присаживайтесь. - Все перешли к столу,
устраиваясь на стульях. –Думаю, сначала стоит что-нибудь выпить. – Он посмотрел на адвокатов и после на жену. – Джентльмены?
- Портвейн, если есть.
- Аналогично. – Кивнул Фенит.
- Вот и первое согласие в нашем деле. – Подойдя к встроенному в стену бару, Майклсон налил вина. – А ты, Катерина?
- Скотч. Неразбавленный.
Элайджа с трудом сдержал улыбку, увидев какими взглядами обменялись при её словах адвокаты.
- Хорошо, - сам отдав предпочтение бренди и передав всем бокалы, он снова устроился в кресле. Сделав глоток вина, Фенит приступил к разговору.
- Поскольку мы с мистером Фоксом уже обсудили основные претензии сторон, изучив документы, то, думаю, будем говорить начистоту.
- Разумеется. – Вежливо согласился Фокс. – Итак, поскольку брак был заключён по взаимной любви и согласию семь лет назад, то, следовательно, и его
расторжение…
- Всё же думаю, стоит сократить эту часть. – Вмешался Майклсон. – Для нас обоих невыгодно, чтобы брак считался фиктивным. Давайте сразу же
перейдём к имущественным вопросам.
- Прекрасно. – Адвокат Катерины мгновенно переменил тон на исключительно деловой. – Моя клиентка согласно закону претендует на половину вашего
имущества, полученного в браке, включая акции, дома, драгоценности, и, разумеется, сами счета. Но она согласна отказаться от любых претензий на
остальные ценности, если к пятидесяти причитающимся ей процентам от совместно нажитых вами акций, получит ещё четверть. Иными словами три
четверти акций корпорации «MsnLogistic.Inc».
- Мистер Майклсон не готов на такие условия и выдвигает встречные. – Фенит говорил тон в тон с Фоксом. – Миссис Майклсон получает пятьдесят
процентов любого другого имущества, акции дочерних компаний, дома и прочее, что представлено в списке, - он передал документы Ричарду Фоксу, -
отказываясь от любых претензий на этот дом и акций корпорации.
- По суду миссис Майклсон может получить пятьдесят процентов и без подписания условий, - напомнил Ричард.
- В случае отказа мой клиент в свою очередь отказывается дать согласие на развод.
Фокс, вскинув бровь, оглядел свою клиентку: она описала ему ситуацию в несколько ином свете. У опешившей от последнего предложения Кет
непроизвольно вырвалось:
- В каком смысле отказывается? – Она беспомощно посмотрела на Фокса, такого девушка не ожидала и не готовилась. Во время встречи со Стивеном у
неё сложилось абсолютное впечатление, что Майклсону необходим развод и как можно быстрее.
- В прямом. – Любезно пояснил Элайджа. – Ты останешься моей женой со всеми вытекающими.
- А как же твоя невеста? – Катерина понимала, что стоит промолчать – она чересчур эмоциональна, но всё же спросила.
- Таких как Мередит много, компания – одна. – Последовал простой в своём цинизме ответ.
- Однако, моя клиентка вольна быстро расторгнуть брак в любой момент. – Успокоив девушку взглядом, Ричард небрежно пожал плечами. - Законы
США, где он заключался, не распространяются на ряд стран остальных регионов. - Любая попытка ускорить бракоразводный процесс без ведома моего
клиента, приведёт к неприятностям для миссис Майклсон, – сообщил Бенджамин Фенит.
- Например? – Внутренне дрогнув, Кетрин снова не удержалась - с одной стороны сидел муж, с другой висели картины.
Обругав себя за несдержанность, девушка уставилась в бокал.
- Бизнес вашего отца, миссис Майклсон, насколько известно, лоббируется интересами той же группы лиц, что и представительство корпорации в Нью-
Йорке. При выборе его или «MsnLogistic.Inc», выберут более крупного и влиятельного партнёра. Такой выбор станет и он не в пользу вашего отца.
- Потери мистера Пирса не сравнимы с тем, что получит моя клиентка. – Будничным тоном заметил Фенит. - Она готова пойти на этот риск и обеспечить
новую компанию отцу.
Кетрин стало не по себе под убийственным взглядом мужа. Отцу вряд ли понравится такой поворот, но в этом будет виноват исключительно Элайджа,
точнее она тоже, но лишь косвенно, подбодрила себя девушка. А она в свою очередь сделает всё возможное, чтобы сократить неудобства для Алека и
безболезненно передать его бизнес другому лобби. Между тем, адвокат Майклсона продолжал:
– Насколько я понимаю, миссис Майклсон не хочет огласки?
- Нет, но не настолько, чтобы отказалась от акций. – Пояснил Фокс.
- Однако личная жизнь вашей клиентки не предполагает…
- Если мне придётся расстаться с Майклом, будет очень жаль, - она безучастно оглядела мужа и его адвоката, - Но выхода нет. Я уже говорила это
представителю вашего агентства в Нью-Йорке. Прошу прощения, что перебила, просто не хочу терять время.
- Сейчас шла речь не о мистере Стемптоне, - Фенит извлёк из портфеля папку бумаг и, протягивая ей, пояснил: - А о вас миссис Майклсон.
- Что это? – Поднял кустистые брови Фокс. Кетрин не сделала никакой попытки прикоснуться к переданной вещи. – Давайте без театральщины, Фенит.
- Твои похождения в течение этих лет, Катерина. А имя Майкла и гонка нам поможет сделать ситуацию громкой и всем заметной. – Откинувшись в
кресле, Элайджа почти весело рассматривал, недоумённо глядящую на них женщину. – Надо было как-то поаккуратнее, дорогая.
- Ты тоже не ангел. – Медленно протянула она.
- Главное, что я чист перед таблоидами. – Ответил он, не двинув бровью. – Хорошая служба проверки и отбора.Ричард, тронув брюнетку за локоть
показал, что стоит посмотреть содержимое папок. Девушка не спеша стала пролистывать досье на себя. В кабинете воцарилось молчание древней
гробницы. Наконец, она подняла глаза, и даже Элайдже, привыкшему ко многим взглядам, в том числе и злым, стало не по себе, такая в них отражала
ненависть.
- Долго собирали?
- Плёнки, фото около недели, - он отпил из бокала, пристально разглядывая как мелко дрожат, вцепившись в бумагу, пальцы девушки. – А так - все семь
лет. Мы живём в век информационных технологий. В «MsnLogistic.Inc» превосходная база данных на нужных или опасных людей. Ты из разряда таких.
- Если ты не дашь развода, и мне придётся добиваться его в одностороннем порядке, то будешь смотреться идиотом. – Справившись с собой, Кетрин
вновь откинулась на спинку стула и кивнула Фоксу, показав, что хочет объясняться сама.
Тот бросил на клиентку неодобрительный взгляд, но кивнул в ответ.
- Да ну? Точнее ну да. Рогатым и несчастным. – Элайджа бесстрастно улыбнулся. –Майкла, кстати, тоже не минует суд и скандал. Увод жены из семьи…
Его конкуренты будут в восторге.
- Либо ты меня протащишь через всю грязь конгресса. – Заключила Кетрин.
- Именно так.
- Либо я остаюсь твоей женой.

34/493
- Остаёшься. – Он слегка прищурился. – Но меня больше всего устраивает первый вариант - подписание моих условий, и мы разбегаемся. Я не в восторге
от того, что у моего ребёнка будут твои гены, если честно.
- Какого ребёнка?! – Кетрин почувствовала, что кабинет давно не проветривали.
- Ну, зачем же ещё мне нужна жена, дорогая? – Элайджа холодно-оценивающе оглядел сидящую перед ним женщину.
– Ты родишь законного ребёнка, разумеется, от меня, исполнишь свои обязанности, а дальше, как хочешь – ограничивать тебя никто не будет, не
беспокойся.
Такого унижения Кет не испытывала ещё никогда. Её собирались попользовать как инкубатор, а потом выбросить.
- Я… я… Мистер Фокс, - она покачала головой, показывая, что говорить больше не собирается.
- Однако скандал невыгоден и для «MsnLogistic.Inc». – Сообщил Фокс, прекрасно понимая, что в его клиентку вцепились бульдожьей хваткой.
- Ещё не выгоднее её отдать. – Парировал Фенит. - Мой клиент готов пойти на эти потери.
- Мне плевать на своё доброе имя. – Прервав адвокатов, Катерина поднялась с места. – Думаю, не стоит тратить ваше время и наши деньги зря, господа.
Если мы не пришли к согласию, то вряд ли придём.
- А на имя отца? Кажется, именно он представил тебя ээ.., - Майклсон заглянул в досье, - Колтону. Женатому человеку, прекрасному семьянину, отцу
двоих своих детей, одному приёмному. Ко всему Алек вкладывался в его предвыборную компанию, взамен на поддержку. И кто скажет, что Алек не
знал, что ты его любовница… - От ярости у Кетрин перед глазами заплясали мошки.
- Прекращайте. Миссис Майклсон не должна выслушивать ваши инсинуации, - вмешался Фокс. – Вы предоставили нам документы, озвучили свои планы,
мы их изучим, дадим оценку и примем…
– И Елена? – Элайджа и не подумал останавливаться, тоном иезуита на процессе сообщая: - Столь похожая на тебя девушка, преподавательница
младших классов… Какую версию предпочтут таблоиды для неё?
- Ублюдок.
Все замерли, оценив преобразившийся глухой голос Катерины и поняв, что она сейчас собой не владеет.
- Чёртов паскудный ублюдок…
Эти слова вывело из секундного оцепенения, юристы вскочили, мгновенно сообразив, что нужно изолировать стороны друг от друга.
- Без оскорблений, - сухо приказал Фенит, пытаясь загородить доступ к своему подопечному, но Кетрин отпихнув не только его, но и собственного
адвоката, безуспешно старавшегося её образумить, обогнула длинный стол. – Ещё один иск, за унижение достоинства никому не нуже…
Он не договорил, потому что Кет, наконец, прорвавшись к направившемуся к ней навстречу Майклсону, запустила в мужа бокалом с виски, со всей силы
ударив кулаком в плечо.
- Думаю, нам лучше поговорить наедине, - заметил Элайджа, отряхнувшись и перехватив запястье взбешённой девушки, прежде чем она успела нанести
свой коронный апперкот по лицу.
- Если согласится моя клиентка. Не сейчас. – Отцепив его руку, Фокс попытался вновь увести Катерину, но она прорычала:
- Убери руки. Мы все остаёмся тут, чтобы выслушать идеи моего супруга. Уверена, у него ещё не один вариант относительно моих отца и сестры. - Мне
кажется, с тебя достаточно первого.
- Да? – Она издевательски улыбнулась, распахнув досье на другой странице. – А вот… Может, в отеле Хилтон была не я, а Елена? А ещё лучше обе. Так
забавнее. Не стесняйся. Я любопытна и будет так тяжело дождаться публикации в прессе…
- Откажись от претензий на акции, и ничего не начнётся.
- Я… - Она хотела закричать «Нет!», но будущее отца и Елены удерживали от этого шага. Неожиданно Кетрин успокоилась. – Мне нужно подумать и всё
взвесить. Мистер Фокс изучит документы, варианты и тогда… А сейчас, извините, - она предельно вежливо улыбнулась, - но мне нужно вас покинуть.
До встречи.
- До встречи, - процедил Элайджа, чувствуя, что её ярость переливается в него при одном взгляде на эту прямую спину и надменный взгляд, которым
одарила его «жёнушка».
- Я вас провожу. До свидания, господа. – Фокс, собрав предоставленные документы, вышел вместе с ней за дверь.
– Вы уверены, что хотите остаться здесь, в этом доме?
- Да, - она кивнула. – Извините за сцену, мистер Фокс, я перенервничала.
- Бывает. Вы способны сейчас выслушать моё мнение, Катерина?
- Разумеется. – Она внимательно взглянула, ему в глаза.
- Это блеф. – Адвокат насупил брови. - Он не станет ровнять вас с землёй…
- Из-за своей корпорации он сравняет всех и вся, это точно, но мне действительно нужно время, - она задумчиво оглядела темнеющее в глубине
коридора зеркало. – Возможно, удастся обезопасить Елену и отца. Тогда я пойду до конца, даже если на это потребуется не один год. Если нет, то нет.

- Она испугалась. – Сообщил Фенит. – Ещё немного сломается и подпишет документы.

- Отлично, - констатировал Элайджа, угрюмо глядя в свой бокал с бренди.
- Даже если и дойдём до суда, она плохо себя контролирует рядом с вами. Честно говоря, не ожидал такого, исходя из её досье. Но с другой стороны её
загнали в угол. Майклсон, - требовательный тон Бенджамина заставил мужчину, наконец, посмотреть на адвоката, - чем вы ей так насолили? Я должен
знать, чтобы быть в курсе, насколько далеко она готова зайти. С вас ведь хотят не только денег?
- Нет, - он поморщился. – Катерине плевать на деньги. Она хочет акций компании, чтобы развалить её изнутри.
- Уничтожить ваше детище. Что вы ей сделали? – Вновь повторил Фенит. – На что она готова?
- Она пойдёт на многое.– Ответил Майклсон, проигнорировав первый вопрос.
- Тогда, до свидания. – Они пожали руки. - Не думаю, что миссис Майклсон надолго задержится с решением.
- До встречи. Если произойдут какие-то изменения, я вас тут же извещу.
Распрощавшись с юристом, он отправился переодеваться. Натягивая рубашку взамен испорченной Катериной, мужчина подошёл к окну. Сегодня погода
разыгралась особенно по-осеннему, дул резкий ветер и, хотя дождя не было, но рваные тёмные облака почти что укрывали верхние этажи поместья.
Внизу по парку шла одинокая фигурка, казавшаяся ещё более миниатюрной из-за его огромной площади. Ветер разметал длинные волосы, Элайджа
отметил про себя, что она одета совсем не по погоде, в одном платье. Катерина остановилась, поднесла руку к лицу. Плачет, понял он, испытывая и
полупрезрительное облегчение и вместе с тем какую-то странную досаду вперемежку с ещё менее понятным чувством вины от того, что настолько сумел
вывести её из равновесия. Самонадеянная, упрямая девица.
«Уезжай и не трахай мозги себе и людям».
Словно почувствовав, что за ней наблюдают, девушка быстро скрутила волосы в узел, величественно вскинула голову и, выпрямившись, быстрым шагом
пошла в сторону дому, к гаражам. Насовсем она сейчас не уедет. Вредная, наглая, упрямая… Остановив поток эпитетов, проносящихся в голове, Элайджа
поглядел на часы – время давно перевалило за полдень. Полдня потеряно безвозвратно, а послезавтра очередной раунд переговоров с немцами из SAP.
- Зараза, чёрт бы тебя побрал…
Катерина даже спустя семь лет умудрялась оттягивать его внимание от работы. Оставалось надеяться, что это создание здесь ненадолго.

- Он - редкостная скотина, но поскольку любит её, я не слишком взволнован за будущее мисс Пирс.- Ты о Майклсоне? – Фенит и Фокс стояли в ожидании,
когда подгонят их автомобили к подъезду, глядя на удаляющуюся в сторону парка брюнетку. Хмыкнув, Бенджамин протянул: - Я работаю на него
последние пять лет, поверь, он просто редкостная скотина без «но».
- Ты как всегда делаешь поспешные выводы, Бен. – С наслаждением закурив, пробормотал Фокс.

35/493
- Вряд ли любимым женщинам устраивают такое. – Не согласился Фенит. – Ты всегда был романтиком, Рич, но чтобы поклонником садомазохизма…
Твоя Мери знает?
- Заткнись. Я не романтик, а реалист.
- Реалист я.
- Ты пессимист, самый настоящий.
- Хочешь поспорить?
- Давай. – Взглянув на бывшего сокурсника, Бенджамин кивнул. - На что?
- Гонорар за это дело, - решил Ричард.
- Логично. Ну, тогда по рукам? – Он протянул узкую аристократическую ладонь другу. - Я утверждаю - Майклсон из шкуры вылезет, но его супруга будет
жива, здорова и уважаема.
- А я, что пальцем не пошевельнёт, и сам же утопит в дерьме, если будет брыкаться. – Жизнерадостно озвучил свою позицию Фенит. - По рукам. - К
подъезду, наконец, пригнали «Aston-Martin» и он, обменявшись рукопожатием кивнул. - Надеюсь, к делу наш спор отношения не имеет.
- Разумеется, нет. – Фокс затушил сигарету - его «Rolls-Royce» тоже показался на повороте. – Деловая этика не связана с развлечениями.
- До завтра. Не забудь про бильярд в пабе.- О’кей.

Через пару минут автомобили – обе марки гордость английской промышленности, аккуратно друг за другом, словно крадущиеся коты, выехали за
ворота. Ещё через какое-то время, ревя мотором, вслед за ними на дорогу на скорости вылетел «BMW», и последним, мягко шурша колёсами,
антрацитово-чёрный «Maserati». Все стороны конфликта отправились решать насущные проблемы.

Глава XI (Часть I)

Из двух частей, а то очень уж длинно.

Интерлюдия. Семь лет назад. Мистик-Фоллз.

Организация выставки живописи – всегда тяжело, а когда эта выставка у тебя на родине, и одно из главных событий лета для очень маленького городка,
то ответственность давит ещё сильнее. Керолайн совершенно запыхалась: то художникам казалось, что неправильно поставлен свет, то стены
помещения не гармонировали с цветовой гаммой полотен, то им не нравилась энергетика… Только люди, постоянно вращающиеся в творческой среде,
представляют, как трудно угодить живописцам всех мастей, для которых семь пятниц на неделе – норма жизни. В итоге к открытию всё было готово, но
Керолайн устала сверх всякой меры, себя начала собирать в последний момент уже в галерее и в конце концов забыла горячий утюг на платье.
Прожжённое пятно красовалось аккурат на подоле, открывая место чуть ниже поясницы. Клаус его всегда хвалил, но женщина подозревала, что вряд ли
он будет в таком восторге от демонстрации её филейной части всем присутствующим. Поэтому решать эту проблему блондинка собиралась с помощью
мужа, как лица крайне заинтересованного.
Порадовавшись, что в туалете прекрасно ловит сеть, и без объяснений захлопнув дверь в комнату почти перед носом устремившейся к ней толпы из
представителей администрации галереи, работников мэрии и агентов художников – сами художники наводили последние штрихи по освещению в зале,
Керолайн без сил прислонилась к двери. В животе заурчало – не считая раннего завтрака, во рту не было ни крошки, а дело уже шло к вечеру. Быстро
набрав номер, она вздохнула.
- Да, любовь моя?
- Ник, ты только не волнуйся, - Керолайн начала быстро тараторить в трубку, - у меня неприятность.
- Ты и остальные здоровы? – Раздался отрывистый вопрос.- Да.
- Отлично. Продолжай… - голос Клауса стал прежним лениво-расслабленным. – Что стряслось и как помочь? - У меня нет платья на вечер. – Молодая
женщина начала нервно отбивать дробь ноготком по трубке. - Точнее оно было, но я его испортила.
- Какой цвет туфель у тебя к нему?
- Темный, матовый.
- О’кей, подойдёт. Платье я тебе сам выберу и украшения тоже. Как говорит моя сестрёнка – для вас, женщин, главное причёска и макияж, остальное
приложится, - пошутил Майклсон.
- Оо… - Керолайн в ужасе обернулась к зеркальному отражению. Она забыла!!! Забыла, что записалась к стилисту и визажисту на два часа… Сейчас, - с
губ блондинки сорвался беспомощный жалобный всхлип, когда она посмотрела на часы, - уже четыре. Из зеркала на неё глядела взлохмаченная
бледная девушка, с полным отсутствием косметики. Глаза набухли слезами, и, плохо владея собой, блондинка проскрипела: - Ник, я… - Задохнувшись
Керолайн, попыталась собраться и успокоиться. Подумаешь, будет обычный мейк-ап и никакой причёски, главное – выставка красивая и всё как надо.
Да и кому нужны эти речи и официоз, сказал пару слов и ладно? Кто на неё смотреть будет? – Я, Ник…
- У тебя нет причёски, - понял Клаус, слушая судорожные вздохи из трубки. Поняв, что жена на другой стороне близка к истерике, он как можно резче
скомандовал. – Успокойся немедленно, я не люблю твоих слёз. Да ещё и нос опухнет, глаза покраснеют – нам этого сейчас не нужно. Диктуй телефон и
адрес своего салона.
- У них много заказов на сегодня, я и так едва нашла время, да ещё просрочила… - Керолайн хотела объяснить, что там только по записи, что она всё
равно не успевает подъехать, даже если будет «окно» и много чего ещё, но её чуть ли не рыком прервали на полуслове.
- Время, Керолайн. Номер и адрес. Остальное - не твои печали.
- О’кей. - Она подчинилась – когда муж разговаривал таким тоном, Керолайн спорить не решалась. Быстро продиктовав адрес, она всё же пробубнила
свою позицию: - Но всё равно я не думаю, что они согласятся.
- Согласятся.
«Или ты не оставишь от них мокрого места», - поняла блондинка, вполуха слушая мужа.
- Забейся в какой-нибудь укромный уголок и жди меня. Будет тебе и платье, и серьги, и даже парикмахер, Золушка.
- Но фуршет…
- Я позвоню Бекс и Колу, они приедут и помогут. Эл тоже будет пораньше, и твои борзописцы, агенты и прочая свита мигом станет вести себя тише воды,
ниже травы. А теперь, Керолайн, - его голос из жёсткого и приказного, стал бархатно-нежным, - послушай меня внимательно, не растекаясь мыслями
по древу, хотя я понимаю, насколько это сейчас для тебя сложно.
- Я… Хорошо.
Что он особенно любил в Керолайн, так это её покладистость и отсутствие занудных разборок, что, зачем и почему, когда это некогда выяснять.
Настроив в навигаторе следующей целью полученный адрес салона красоты, Ник начал промывать мозги своей возлюбленной, пытаясь внушить
Керолайн присущую ей обычную уверенность в себе: - Ты прекрасно со всем справилась, вчера я видел устройство галереи – она идеальна. И я
уверен, то, что вокруг – банальная организационная истерика, когда все что-то требуют и бестолково орут с нервов. Вспомни, какой я был, когда мы
сдавали последний проект дома в Мадриде.
Керолайн улыбнулась краешком губ, припоминая нервотрёпку, в эпицентре которой она жила последнюю неделю до сдачи проекта месяц назад. Клаус
тогда как с цепи сорвался – всё ему было не мило, что она ни сделай. Кроме секса, конечно, с этим у них всегда было более, чем хорошо. Керолайн

36/493
спустя три года уже знала, что характер её мужа отнюдь не сахар, и ещё больше удивлялась той трепетности, с которой он по жизни обращался с ней.
Она и не догадывалась, что причиной этому был её собственный лёгкий нрав и терпение. Тем временем Клаус продолжал «сеанс» психотерапии:
- А у тебя сейчас штук пятнадцать таких же «творческих личностей» кровь пьют.
- Семнадцать, - уточнила Керолайн. Блондинку всегда смешила самоирония, с которой Клаус относился к своему таланту – это было несвойственно
артистическим натурам, которых она повидала, несмотря на юный возраст, немало.
- О’кей. Значит, семнадцать оголтелых художников, каждый из которых считает себя не меньше, чем за пупа Земли. Плюнь на их истерику, там всё в
порядке. Следующие полтора часа позаботься о себе, отдышись. Ты же ещё ничего не ела?
Она согласно закивала головой, забыв, что он не видит.
- Ну вот. И поскольку есть уже вряд ли сможешь, выпей воды, засядь в своей кладовке или… Где ты находишься?- В туалете.
- Это уже сложнее, - со смешком прокомментировал он. – Хотя ты точно можешь не высовываться теперь – всё есть под рукой. И организовать очередь,
отыгравшись на этих оглоедах.
Развеселившись, Керолайн поняла, что окончательно успокоилась. Услышав её звонкий смех, он закончил: - И жди меня.
- Дейв…
- Я отвёз его к твоей маме, они подъедут к открытию попозже. Как раз возвращаюсь домой от неё и жую пирожок за рулём.
- Хорошо. Ник, я…
- Я тоже тебя люблю, милая. – Предупредил её словесный поток Клаус. - Но сейчас и впрямь некогда.
Глупо улыбаясь, Керолайн прижала к груди отключившуюся трубку и закрыла глаза, не обращая внимания на окружающий гам за стеной.

Всё случилось именно так, как и предсказывал Клаус: Ребекка живо наладила кухню для фуршета, запланированного к балу после проведения выставки и
аукциона, Кол в свою очередь организовал напитки, а Элайджа, высказав пару «ласковых», отбил желание чиновников и администрации лезть к
художникам до поры и лишний раз третировать их.
Те в свою очередь перестали искать запропавшую миссис Майклсон и занялись собой. Суматоха немного улеглась, Керолайн высунула нос из своей
кабинки, после чего быстро перекочевала в главную подсобку, где и была поймана мужем, который в компании парикмахера и визажиста в одном лице
прибыл к месту «битвы» и как раз собирался ей звонить.
- Свет, конечно, никакой, но нам не стричь, а укладывать. Что вы стоите? – Боевая дама средних лет, без малейшего смущения скинув со стола всё, что по
её мнению могло ей помешать, обратилась к застывшей в дверном проёме Керолайн. - Садитесь на стул. Я – Маргарет Кендалл. А вы, - она смерила
Клауса королевским взглядом, - передвиньте мне стол сюда рядом с лампой, иначе никакие ваши обещания не помогут и девушка будет с гнездом на
голове и фингалами под глазами.
Через минуту Керолайн очутилась в одном белье, замотанная в простыню, на стуле с мокрой головой, слушая мерный гул фена. Беспомощно, но
благодарно взглянув на мужа, она закрыла глаза, отдав себя в руки фее, скорее похожей на злую ведьму.

- Ровно час, - возвестила стилист. - Хорошо ещё, что природа лицом вашу супругу не обидела, а то было бы дольше.Взглянув на себя в зеркальце,
Керолайн с облегчением выдохнула – зачёсанная назад и перевитая тёмно-лиловой тесьмой масса волос, расплавленным золотом стекала по плечам, с
лица как рукой сняло усталость, а синие глаза в окружении мохнатых ресниц лучились от радости. Ничего лишнего.
- Я выгляжу замечательно, - зачарованно выдохнула блондинка, - вы искусница.
- Поблагодарите ещё Бога и родителей за данные. – Она усмехнулась, быстро собирая свои вещи со стола, - и своего супруга за упрямство.
- Он был очень ээ… убедителен, да? – Керолайн немного смутилась, вспомнив, насколько настойчивым до неприличия может быть Ник, когда его
заденет.
- Более чем. Девушка на ресепшен в салоне чуть невроз не заработала. – Маргарет хмыкнула, - но от его предложения было невозможно отказаться.
- Какое предложение?
- Международные курсы повышения квалификации в Лондоне, плюс экскурсия по нему же. Из-за последнего пришлось согласиться, всегда мечтала там
побывать.
Совсем уже влюблённо глядя на супруга, Керолайн улыбнулась.
- Я сама буду вашим экскурсоводом, Маргарет. Лондон - прекрасное место.
- Ну, вот видишь, - Клаус гордо посмотрел на жену, - Пришёл, увидел, победил, а ты ещё сомневалась.
- Не верьте – так умильно-разъярённо смотрел, что мне стало его жалко. – Миссис Кендалл с подозрением оглядела восхищённого Клауса, - причёску
поправлять дальше некому, поэтому не испортьте своими порывами, мистер Майклсон. И до свидания, меня ещё десяток клиентов ждут.
- О, Господи, как много. Может, хотя бы перекусите? – Керолайн, спохватившись, ринулась к дверям. – Я мигом.- Мигом опозоритесь, - женщина
выразительно посмотрела на ставшуюся в одном нижнем белье блондинку. – Спасибо, но нет.
- Приходите на выставку…
- Миссис Майклсон, - не выдержав эту бурю благодарностей, Маргарет рассмеялась, - Вы совсем забыли принципы Мистик-Фоллз. Разумеется, у меня
есть приглашение, но сегодня не смогу – сижу с внуками, пока дети тут веселятся. А в любой другой день – буду очень рада увидеть вас здесь.
- Я тоже. Спасибо. – Кер и впрямь покраснела из-за своего внешнего вида.
- До свидания, миссис Кендалл. Спасибо вам и вашим волшебным рукам. – Клаус поцеловал руку женщины.
- Вам повезло отхватить самую добрую розу Мистик Фоллз, Майклсон, - На пороге она обернулась и вынесла вердикт. – Хотя ей, конечно, тоже повезло с
садовником.
Глядя ей вслед Керолайн тихонько рассмеялась.
- Наполеон в юбке.
- И без идиотских предрассудков. – Он оглядел жену, достав коробку с платьем. – Давай, переодевайся. Времени уже много.
- Спасибо, когда ты только… - Керолайн осеклась и после медленно продолжила, – успел?
Перед ней лежало роскошное аметистового цвета платье, состоящее из двух частей: невесомого кружева и чехлаподкладки из шёлка на два тона
светлее «паутины», одевавшейся поверх него. - Пришлось заехать к нам домой и поторопиться с подарком на день рождения.
Она рассмеялась. Это было их маленькой традицией – на свой день рождения помимо всего остального она получала платье, обязательно единственное
в своём роде. Традиция пошла с тех пор, как прилетев в Великобританию с родителями на обручение, Керолайн осталась без багажа, который посеяли в
аэропорту, отправив в Каир, и Майклсону пришлось срочно соображать, в чём его невеста окажется перед его семейством на своём дне рождения, с
которым объединили объявление о помолвке. Совершенно замаявшись с выставкой, Керолайн и думать забыла, что её двадцатидвухлетие уже через
месяц, и они всё ещё будут в Мистик Фоллз. Не говоря ни слова, она подошла, собираясь страстно поцеловать мужа, но он ограничился лёгким
прикосновением к её губам.
- Потише, дорогая, - Клаус отстранился от блондинки, но всё-так и не удержавшись поцеловал её в плечо – туда было безопасней. - Иначе я увлекусь, а,
как справедливо заметила миссис Кендалл, причёску и макияж править некому. Мне вообще лучше выйти, потому что одеть я тебя не способен.
- Хорошо. Но вечером, - она хихикнула, - мы продолжим.- Керолайн!
- Да-да, дорогой, я паинька. - Оставшись одна, блондинка бросилась переодеваться. Через пять минут женщина была готова. Кружевное платье с V
образным декольте на спине, очерчивало стройный силуэт, темные ониксы серёг и браслетов точками рассредоточились по рукам, сверкали в ушах,
усиливая впечатление строгости и элегантности наряда. Это была не гостья, не просто красиво одетая посетительница, журналистка или что-то
подобное, а именно хозяйка вечера.
- Ник. – Она приоткрыла дверь. - Я закончила.
- Готова? – Войдя, он одобрительно улыбнулся. – Тогда пойдём.

37/493
- Подожди, - Керолайн поправила ему белую бабочку на шее и, слегка откинувшись, невольно залюбовалась им - вот уж кто родился для смокинга. –
Теперь точно всё. Нам влево…
- Кому-то ещё нужно поесть, - настойчиво потянув её за собой, Клаус по правому коридору двинулся к чёрному входу.
- Меня может тогда стошнить на сцене от волнения. – Предупредила женщина, следуя за ним.
- Тогда нам придётся расстараться и дать Дэвиду братика или сестричку, чтобы прилично объяснить этот казус. – Сообщил её супруг. Керолайн только
головой покачала – смеяться сил не было…

Всё удалось, как нельзя лучше. Галерея наполнялась гостями, журналисты восторженно носились по залам, творцы рассказывали историю создания
картин под восторженные охи и ахи зрителей...
- Хлеба и зрелищ в достатке, - Элайджа прищурившись и не отрывая взгляда от зала, сделал глоток бренди. – Керолайн справилась с обеими
заповедями.
- Значит, ей не в последний раз мучиться с этой выставкой. Даже не знаю хорошо это или плохо… - вздохнул Кол и только тут заметил, что брат уже
покинув мужскую компанию, в которой они находились, и направился к дверям, ведущим из террасы в галерею.
Они выглядели настолько не похоже и, в то же время, до неприличия красивыми, что Кол на мгновение потерял дар речи. Огонь и вода. Та, которая шла
по правую руку от Алека была одета в гаремные шаровары матово-янтарного оттенка и, той же цветовой гаммы, что и низ костюма, просто гораздо
темнее бархатный жилет с вышивкой по краю декольте и воротником стойкой. Бархат мягко, но плотно облегал фигурку, подчёркивая каждый её изгиб.
Распущенная грива тёмно-каштановых локонов струилась по плечам и спине, не стеснённая никакими заколками, если не считать золотой фероньеры, со
спускавшейся на лоб янтарной каплей. Необычное украшение оттеняло миловидность и юность девичьего личика, в то время как недлинный кордельер*
прямо наоборот – давал разгуляться мужскому воображению, подчёркивая и без того очевидную разницу между узкой талией и крутыми бёдрами. Эта
брюнетка словно сбежала из гарема султана. Вторая, слева… Она была не лучше и не хуже, просто слишком другая, как ни глупо это звучало по
отношению к близняшкам. Если Катерина - а Кол мгновенно распределил, кто есть кто, являла собой живое воплощение чувственности и озорства, то
Елена была хороша какой-то неземной красотой. Светлобежевое платье-хитон, подколотое на плечах крошечными жемчужными булавками, под грудью
и на талии перехваченное по-гречески поясом крест-накрест, льнуло к телу девушки, мелкими, подвижными складками газа спускаясь до пола. В отличие
от сестры, она собрала свои волосы в объёмный узел, по-девичьи перевитый плиссированной лентой и казавшийся тяжеловатым для её изящной шеи.
Длинные висячие серьги-камеи покачивались в ушах, подчёркивая безупречный овал лица, и такой же кулон из точёного кварца, уютно устроившийся в
декольте между не очень полными, но крепкими и округлыми грудями, завершали образ. Безупречный вкус, соответствие возрасту и статусу - на обеих
из украшений лишь поделочные камни, никакой яркой косметики или чересчур глубоких вырезов и ультракороткой длины, но когда девушки вошли по
правую и левую руки от отца, взгляды окружающих почти что приклеились к ним.
- Вместе дочери твоего компаньона - ходячий разврат. – Наконец, обретя способность внятно излагать, прокомментировал появление семейства Кол,
войдя в зал. – Половина мужиков теперь мечтает о групповухе с близняшками, а не о высоком искусстве.
- Надеюсь, ты не будешь озвучивать эту «умную» мысль им или их отцу? – Сухо поинтересовался Элайджа, отдав пустой бокал официанту.
- Зачем? Обе и так это знают. - Кол усмехнулся. – Думаю, даже твой Алек догадывается. Как ты с ней работаешь со своими принципами, а? По
отдельности ведь тоже…
- С закрытыми глазами. Или насилую свои инстинкты. Или у меня проблемы со здоровьем. Выбирай. – Хмыкнул его брат. – Пошли знакомиться, что ли?
- Мы знакомы. – Напомнил Кол.
- После полутора бутылок «лимонада». – Элайджа с явной иронией оглядел брата, и тут же вновь вернулся к созерцанию.
- На следующее утро мы тоже виделись.
- С похмелья ты не роскошь, несмотря на юный возраст.
- Ты тем более, Эл.
- Я прекрасно знаю обеих, да и не воображаю себя в эпицентре шоу. И тебе не советую.
- Ну да, для тебя-то одна табу в квадрате, а другая в кубе. – Возвестил Кол. И ехидно продолжил. – Но чем больше нам нельзя, тем больше хочется…
- Некоторые мужчины могут видеть что-то ещё кроме длинных ног. – Сообщил Элайджа, подбираясь к теме их разговора. Но брат его понял правильно, и
не преминул уточнить:
- Вот именно, что «кроме», во вторую или третью очередь, а в пер… - Кол не договорил, потому что они очутились как раз перед Пирсами.
- Здравствуй, Алек, девушки. – Старший Майклсон улыбнулся: - С таким сопровождением тебе стоит нанимать охрану, чтобы не украли.
- Эти сокровища я берегу сам. – Окинув гордым взглядом дочерей, хмыкнул Пирс. - Добрый вечер. Элайджа, - Алек нахмурился на мгновение,
припоминая имя младшего Майклсона. – Кол. Я уже говорил вашей невестке – она устроила потрясающий праздник, которому может позавидовать и
Нью-Йорк.
Елена с Катериной переглянулись и расплылись в улыбках.
- Рада вас видеть. – Елена подала руку, для того чтобы поздороваться. Элайджа легко пожал ладошку, а Кол, поприветствовав, церемонно поцеловал её
пальцы. Девушка вскинула бровь на эту причуду, но ничего не сказала. - Добрый вечер. – Вторая брюнетка только кивнула в ответ – она не любила
излишних прикосновений и рукопожатий в том числе. Катерина после долгих раздумий, подняла энциклопедические знания о несовместимости,
вспомнила любимый в детстве приключенческий роман Дюма, и пришла к выводу, что поскольку она настолько асексуальна в глазах шефа, то имеет
смысл стать его другом. Да и насколько Кет знала по опыту, друзей мужчины в большинстве своём ценили гораздо больше, чем жён. Единственная
проблема заключалась в том, что у неё самой пресловутый биохимический процесс относительно его персоны не затихал с вечера в родных стенах, и
что-то поделать с этим было трудно. Но возможно. Катерина считала себя гораздо более развитой личностью, чем кролик, и поэтому, увидев быстрый
взгляд Элайджи, на мгновение опустившийся в её декольте, не стала тешить себя иллюзиями и просто пояснила: - Ожог уже прошёл, не беспокойтесь. –
Она прошлась по Майклсонам оценивающим взглядом и продолжила:
- Вы отлично выглядите, господа.
- Мы должны были сказать это вам, - Кол широко улыбнулся. – Разумеется, более цветисто.
- Воспользуйтесь примером брата, - весело блеснув глазами, Кет пояснила: - Когда ему не до комплиментов и вообще не до нас, то он утверждает, что
ослеплён…
- Здравствуйте, мои дорогие. Дитя моё, почему ты одета в пижаму на таком собрании? - Устремившаяся к Алеку дама более чем преклонных лет,
бесцеремонно оттеснив Майклсонов, оглядела Кет в лорнет и громко, как это обычно свойственно глуховатым людям объявила: – Алек, как ты
допустил такое? Я только что слышала от целой группы джентльменов, что твоих дочерей, особенно милую Кетти, стоит раздеть.
Повисла гробовая тишина. Гости из вежливости сделали вид, что ничего не заметили, но слегка притихли. Майклсоны, которые были не слишком в теме,
что представляет собой этот божий одуванчик, переглянулись.
- И я счастлив видеть тебя в добром здравии, Амалия. - Пирс натянул на лицо вежливую улыбку, понимая, что старушка не отвяжется. – А наряды моих
дочерей… Просто современная мода диктует свои законы, порой недоступные нам, людям более возрастным, не так ли, девочки?
- Конечно, папа. Но и вы, миссис Юнгельд, безусловно, правы. – Елена с осанкой истинной леди, выдержала внимательный взгляд Амалии Юнгельд,
грозы молоденьких девушек Мистик-Фоллз. – Желание раздеть женщину в наши дни, к несчастью, превалирует.
- Всё зависит от женщины, моя дорогая. – По поводу Елены у миссис Юнгельд тоже было, что сказать, но она не успела.
- Мы по наивности как-то об этом позабыли, - подтвердила Катерина, оскалившись в приятной улыбке и не тушуясь наградила первого попавшегося
бедолагу, беззастенчиво разглядывавшего её из толпы, своим самым развратным взглядом. – Но вы об этом напомнили, и мир засиял новыми
красками. Всё-таки в современности много хорошего и помимо Интернета. Но простите, думаю, у вас с отцом есть более интересные темы для
разговора, да и, как скажет
Елена, нескромно юным девушкам отвлекать на себя столько внимания…

38/493
- Конечно. Тем более мы ничего не смыслим в теории гегельянства, которую вы оба так любите. Papа как раз вчера сетовал, что не с кем обсудить. -
Елена поняв, что есть момент улизнуть, незаметно сняла ладонь с рукава Алека, который тем временем одними глазами договорился с Майклсонами
избавить хотя бы его дочерей от этого энергетического вампира. На себя он уже плюнул, зная, что никуда не денется от промыва мозгов как минимум
следующие минут десять.
- Поскольку я тоже в этом деле полный профан и просто ничего не пойму, то мы с братом составим вам компанию, леди. Вы не возражаете? – Кол
перехватил ладонь Елены, которую та с благодарностью подала. Мнением Кет же никто не интересовался, и по кивку Алека она просто очутилась
рядом с Элайджей, не успев и глазом моргнуть. Не сказать, чтобы девушке очень понравилось выступать объектом в «вещном» обмене между отцом и
Майклсоном, хотя намерения у них обоих были самые благие. От Амалии нужно было бежать за тридевять земель, эта женщина обожала говорить
бестактную правду, а Катерина всегда оказывалась под ударом, поскольку обладала тем же качеством, но годы, то есть приличия, не позволяли ей
парировать на равных.
- Что-то я сомневаюсь, что и вы профан в Гегеле, мистер Майклсон. Может, вернётесь? – Сухо поинтересовалась Кет, отойдя шагов на двадцать и
отнимая руку. Которую он, собственно, и не потрудился удержать.
- Я всё-таки не настолько стар. – Подведя брюнетку к картине, на его вкус, жуткой мазне, но, по мнению специалистов, одной из вершин современного
искусства, Элайджа сделал вид, что объясняет ей сюжет, который здесь отыскать было и впрямь мудрено. Если поначалу он обрадовался, увидев
Катерину, то сейчас жаждал одного – поскорее сбыть её с рук.
- Неужели любите Ницше? – Она говорила сварливым тоном, сама не понимая, отчего злиться.
- Уже не настолько молод. – Последовал скучающий ответ.
- Так чьей же теории ты поклонник? – Кет вскинула брови.
- Ничьей. Я не считаю, что человек должен жить чужими мыслями.
- Зачем тогда их читают?
- Я не говорил, что не стоит их знать. Знать да, но не жить. – Развернувшись, он, чуть сузив глаза, оглядел девушку. Сбросить её с хвоста было бы
идеально, но она, похоже, и не думала раствориться в толпе под благовидным предлогом, как он рассчитывал. А уходить самому – правила приличия
не позволяли. – С чего ты сейчас выпускаешь коготки, кошечка? Может, лучше пойдёшь, носик припудришь или что-то подобное?
- Ни с чего. Сдуру, - она улыбнулась, поняв, что ведёт себя как настоящая грымза. Какой же это друг? – Прости, пожалуйста, на тебе отыгралась за
Амалию. – Она нерешительно дотронулась до рукава его смокинга. – Спасибо за помощь.
- Не за что. Кстати, а почему она именно на тебя так взъелась, Катерина? – Смягчившись, он решил, что можно, пока Марион не приведёт себя в порядок,
можно пообщаться и с ней. Но девушка отвела глаза, и закусив губу уставилась в картину. - В конце концов, я имею на это право на душещипательную
историю, как спасший тебя от дракона.
- Рыцари не торгуются. – Уклончиво ответила Кет, делая шаг в сторону.
- Я не рыцарь, а аналитик, - он не дал ей сбежать, цепко обхватив запястье, - поэтому рассказывай.
- Ну, ладно. – Покорно кивнула девушка – Кет уже знала Майклсона, если что нужно - с живой не слезет. - Миссис Юнгельд наша дальняя родственница
по папиной линии. И она нюхает табак из табакерки.
- Неужели? – Мужчина вопросительно посмотрел на брюнетку, явно ожидая продолжения. Она смирилась с неизбежным, и её глаза весело заблестели.
- Когда нам с Еленой было по десять, у нас в школе за одну неделю родилось аж тринадцать маленьких паучковптицеедов и тем, кто хотел, дали домой.
– Принялась объяснять Кет, скромно потупившись. – Я хотела как минимум двух-трёх, но вот отец бы такого не разрешил, но ведь Елена тоже могла
взять себе.
- Я не сомневаюсь, что дай тебе волю – забрала бы себе всё, оставив однокурсникам дырку от бублика. – Последовала полная уверенности реплика с его
стороны. Катерина захихикала.
- Это плохо?
- Нет. Это просто по-твоему.
Она согласно кивнула.
- Елены как назло не было, она уехала к тёте погостить. А на паучков столько претендентов и давали только по одному в руки, нужно было что-то срочно
предпринимать...
- Ты… - Он уже догадался, плечи затряслись от смеха. – Не может быть…
- До приезда сестры я спрятала ещё одного в табакерку, которую забыла миссис Юнгельд. Она как раз навещала наш дом. – Она фыркнула,
инстинктивно опершись на его плечо. – И не повезло, Амалия вернулась, а меня как раз отвлекли и… - дальше слова потонули в обоюдном хохоте.
Наконец, взяв себя в руки, девушка, почти повиснув на Майклсоне, выдохнула. – С тех пор я не в фаворе…
Поправив её волосы упавшие ему на плечо, Элайджа тяжело вздохнул, хотя это и не вязалось со смешливыми морщинками у глаз.
- Мне жаль бедную женщину.
- Почему?
Мужчина зачарованно разглядывал глаза Кет, сверкающие сейчас из-под длинных ресниц гораздо ярче янтарного панделока, спускающегося ей на лоб.
- Я до ужаса боюсь пауков.
- Да? – Катерина сосредоточенно закусила губу, на лице появилось знакомое хитрое выражение и, опомнившись, Майклсон отодвинулся.
- Даже не думай. – Предостерёг он.
- О чём ты? – Невинно округлила глаза девушка.
- Увижу их у себя в офисе – сразу убью.
- Как не стыдно! Маленькие, безобидные существа…
- Я не о членистоногих, - Элайджа даже это слово выговаривал с отвращением. – А об их хозяйке, которая на безобидную не тянет.
- Какие мы злобные! - Фыркнула Катерина. – Между прочим, с помощью тренировки…
- С помощью этой тренировки, кто-то может лишиться работы. – Зловеще прошипел её начальник. Положив ладонь девушки на сгиб своей руки,
Майклсон огляделся. – И, кстати, мы не даём людям любоваться шедевром. Пошли.
- Да я и не знаю, что ты меня притащил к этому взрыву малярной краски. – Невозмутимо пожала плечами Кет, отходя.
- Это одна из жемчужин экспозиции, Катерина. – Почти с нежностью сообщил Элайджа.
- От этого она не перестаёт быть мазнёй. – Тряхнула волосами брюнетка, готовясь спорить с пеной у рта – это занятие она любила, особенно на приёмах,
доводя окружающих до потери приличного состояния. Но тут её ждало жестокое разочарование.
- Ты права. – Спокойно согласился он.
Катерина изумлённо распахнула глаза, однако сказать ничего не успела - к ним навстречу устремилась рыжеволосая, красивая девушка лет двадцати
шести, двадцати восьми в облаке бирюзового шёлка.
- Извини, что опоздала, Эл. Но вижу, ты не скучал. Здравствуйте, мисс… - Она вопросительно уставилась на Кет, оглядела лицо брюнетки, наряд, и взгляд
стал более, чем холодным.
- Катерина Пирс. – Представил Элайджа. – Мой секретарь. Марион Бертон, моя спутница.
- Мы уже знакомы, - процедила Кет, высокомерно вскинув голову и отходя от мужчины. – По телефону.
- О, точно… - на лице красавицы отразилось явное облегчение, и любая подозрительность исчезла. – Рада знакомству, мисс Пирс.
- Я тоже.
- А что вы тут стоите? – Марион быстро огляделась, и, заняв место Катерины, улыбнулась, кивая в сторону. – Смотрите. Это же «Вспышка Ярости». Одно
из самых эмоционально-наполненных полотен на неделе живописи в Нью-Йорке. - Да? – Элайджа вежливо улыбнулся – Марион смотрела именно на
ту самую картину, от которой они с Катериной только что отошли. Кет даже не пыталась сдержать насмешки, оглядев его из-под ресниц.

39/493
- О, да. Портер один из самых талантливых художников современности. Пойдём. Не ожидала увидеть его самого и его работы в Мистик Фоллз. Вы с
нами, мисс Пирс?
- Я попозже присоединюсь. Негоже появляться на глазах у одного из самых модных, - от Майклсона не ускользнуло то, как она заменила определение, -
художников современности, не припудрив нос.
Окинув их напоследок ещё одним насмешливо-весёлым взглядом, девушка направилась к уже давно высматривавшей её стайке знакомых ребят, среди
которых была и Елена.
- Странная у тебя секретарша. – Заметила шатенка, глядя ей вслед. – И то, как одета, и по разговору…- Да, необычная. – Элайджа скосил глаза в сторону
Кет. - С пауками… - Что?
- Я имел ввиду с тараканами в голове. – Он покрепче перехватил локоть Марион, и развернулся в сторону «Вспышки…».
– Пойдём…

Мнение Кола об искусстве и мужских идеях относительно вечера, вполне разделял и другой гость, прибывший на вечер вслед за семейством Пирс, по
приглашению Клауса и Керолайн.
- Тут сегодня Клондайк красивых женщин, а не выставка картин. – Деймон Сальваторе, несмотря на относительную молодость уже весьма знаменитый
путешественник-экстремал и по совместительству ведущий одной из самых популярных передач на BBC, посвящённых тому, как выжить в условиях
далёких от цивилизации, одобрительно оглядел одетую в «паутину» Керолайн. – Я говорил, что без ума от блондинок?
- Говорил, но на эту не рассчитывай. – Добродушно ответил Майклсон, но его рука автоматически легла на талию женщины, притягивая к себе.
- Кто бы сомневался. Пока я по лесам и горам, ты успел раньше. – Сальваторе скорчил несчастную моську, но тут же заржал. - И после этого считается,
что женщины любят романтические профессии.
- Мы любим не профессии, а мужчин, Деймон. – Отсмеявшись и приняв царственный вид, пояснила Керолайн, однако тоже не удержав фасон
захихикала. – А ещё, когда мужчина носит смокинг на торжественные приёмы.
- Не беспокойтесь, генерал, переоденусь. – Он кивнул на свёрток в своих руках. – А вот со щетиной придётся смириться – не у всех есть время и жена,
которая проследит за сборами. Или, - он взглянул на Клауса, - мнения которой я буду бояться.
- Не делай меня мегерой, когда вокруг столько людей.
- Да, она стесняется общественности и сейчас ведёт себя как ангел. – За эти слова Клаус получил ощутимый удар в плечо кулачком жены. Он
невозмутимо кивнул. – Ну, что я говорю, Дей? Тирания с женским лицом.
- Я поняла - нам не Эла нужно женить, а тебя, Сальваторе. – Блондинка мстительно улыбнулась. - Вот кто страдает без хозяйки домашнего очага.
- Очень страдаю. – Не моргнув глазом, подтвердил Сальваторе. – Никакого уюта и приходится спать под какой-нибудь корягой.
- Угу, верю. - Керолайн заливисто рассмеялась – у Деймона даже любовницы менялись с завидной периодичностью, возможность же наличия жены
была и вовсе из разряда фантастики.
- А где, кстати, мой крестник? – Деймон быстрым взглядом окинул толпу. – Я привёз ему кучу всякой хре… кхм, всячины из Эквадора. Зубы, ракушки,
томагавки… То, что дети любят.
- Дейв здесь, или с моей тёщей, или с Бекс. Они без ума от него, почти так же как и ты от блондинок.
- О’кей. Тогда я вас покину. Вас, кажется, жаждут скоро видеть на сцене, миссис Майклсон.
__________________________________________________________________

*Кордельер - исп. украшение, восходящее своими корнями к эпохе владычества мавров. Цепь свисавшая с пояса
платья из драг. металла, с впаяными в некоторые звенья драгоценными или полудрагоценными камнями.

40/493
Глава XI. (Часть II)

Тонкий звон водных струй практически полностью заглушался хохотом мальчика и возмущёнными криками Бекс, пытавшейся спасти от
племянника то рыбок, то корзины с цветами, стоящими вокруг бассейна, то свой наряд от воды, которую во все стороны разбрызгивал Дэвид. К счастью
для себя, нишу с фонтаном, за которой укрылись Ребекка с Дейвом, Сальваторе нашёл почти сразу, потому что несколько человек, очевидно,
щекочущих себе нервы просмотром всяких ужасов о выживании в тяжёлых условиях, с недоверием стали приглядываться к его физиономии. - Так и
знал, что ты в беде. Здравствуй. - Подойдя к Ребекке, наконец, поймавшей племянника, хотя и с некоторыми потерями, о чём свидетельствовал
насквозь мокрый левый фонарик-рукав и такое же мокрое пятно на подоле, украшенного тонкой вышивкой жемчужно-серого платьица в талию,
Деймон скользнул по ней взглядом, про себя отметив, что блондинка всё такая же хорошенькая, как и всегда, и переключил внимание на Дейва. –
Можно забрать у тебя нашего крестника ненадолго?
- Конечно. – Бекс передала ему завизжавшего от восторга при виде Сальваторе малыша. - Здравствуй. Керолайн уже думала, что ты не прилетишь.
- О, ты как вырос. На целую ладонь. – Мужчина чуть подкинул ребёнка, вызвав ещё один радостный вопль и требование неоднократно повторить, что
Деймон и сделал. – Нас задержали из-за погоды. Плюс съёмки. Но твоя невестка с меня бы голову сняла, если бы я не посетил выставку и не
пропиарил эту провинциальную дыру.
- Это не дыра. – Неожиданно резко ответила Ребекка, раздражённая его высокомерием. Деймон с удовольствием спал на камнях, таскался по городам
и весям, но вот обычную жизнь в тихой провинции, где царили чувства защищённости и благополучия терпеть не мог. – Я здесь живу, между прочим.
- О’кей, уездный городишко, в котором нет ничего интересного. Дейв, дядя Деймон прав?
- Нет, – отрицательно покачал головой Дэвид. – Не плав.
- А что же тут выдающегося? – Поставив ребёнка на пол, Сальваторе весело оглядел его. – Ну, кроме твоих мамы, и бабушки с дедушкой, конечно. И
теперь ещё тёти.
- Много. – Серьёзно нахмурив бровки, Дейв обвёл взглядом зал, остановил взгляд на одной из картин и, наконец, сообщил: - Машины.
- Машины есть везде. В Лондоне их больше.
Мальчик задумался, засунув палец в рот, после чего выдал новую порцию:
- Лес, белки, девочки…
- Кто? – Деймон захохотал. – Уже девочки?
- Угу. Холосые девочки. Как Бекс. – Рассмеявшись вместе с крёстным, подтвердил малыш.
- Мне кажется, девочки ещё рано. – Весело сообщил Сальваторе Ребекке, глядящей куда-то вдаль, ему за спину.- Каждый мыслит в меру своей
испорченности… - Она фыркнула и подхватила племянника на руки. – Ты переодеваться собираешься, или так и будешь в косухе?
- Не включай зануду, Бекс. – Увидев её насупленные брови, поморщился мужчина. - Что с тобой случилось?
- Ничего, - Вновь отведя взгляд, девушка пожала плечами. – Просто усталость – сегодня был тяжёлый день.
- Да? – Он резко обернулся и успел увидеть то, куда она смотрела. – Первая и, конечно, безответная любовь?- Какие тут все догадливые. - Ребекка
бросила на него злой взгляд, потом ещё один невесёлый на Елену и Метта, рассматривавших какой-то пейзаж, и неожиданно тоскливо спросила: - Она
очень красивая, да?
- Очень. – Искренне подтвердил Деймон, глядя на изящную, словно статуэтка, брюнетку. В наряде на греческий манер она была хороша какой-то
холодноватой прелестью. Снежная Королева – такие вызывают желание их расшевелить, посмотреть, что за ледяной оболочкой. Бекс искоса
оценивала произведённый эффект и вдруг улыбнулась. Ловелас Деймон Сальваторе, оказывается, нашёл что-то интересное в этом «уездном
городишке». Ей стало даже смешно ревновать Метта к королеве школы, если уж и их вечно скучающий Дей сражён наповал. Тот же был абсолютно
поглощён наблюдением, в нём уже просыпался азарт охотника, но Дейв, недовольный такой рассеянностью по отношению к собственной персоне,
сердито окликнул мужчину. Его крестный опомнился и, обернувшись, натолкнулся на полный иронии взгляд своей собеседницы. Поняв, что совершил
промах, он попытался исправиться: - Но ты не хуже.
Дэвид подтвердит. Правда, Дейв?
- Плавда. Бекс очень класивая. – Ребёнок чмокнул Ребекку в щёку. – И пахнет вкусно. Малиной.
- Спасибо. – Блондинка сквозь ещё не отошедшие из глаз слёзы улыбнулась Дэвиду. – Получается, что напросилась на комплимент. Но мне
понравилось, дорогой.
- Но ведь ты и впрямь не хуже, Бекс. – Деймон знал сестру друзей с детства, и неожиданно ему захотелось утешить её. Ребекка всегда была очень
нежной девочкой, то ли по природе, то ли из-за того, что её охраняли как драгоценность, а скорее всё вместе. Гораздо нежнее большинства женщин, и
Сальваторе вовсе не понравились эти слёзы. Тем более изза какого-то деревенского увальня, который не видит дальше своего носа. Красивых баб на
свете много – уж Деймонто этот факт знал как никто, да и «Королев» подобных брюнетке тоже, а таких чутких как их Бекс одна на миллион. - Ладно,
Деймон, - Ребекка фыркнула, уже взяв себя в руки. – Ты-то не ребёнок, успокойся. Я знаю, что моль бледная. - Какая же ты моль?! Подожди-ка, - Он
развернул её к себе и как-то торжествующе произнёс. - У тебя очень милое личико. Рот, нос, глаза…
- Деймон ты себя слышишь?.. - Она засмеялась в голос, передразнив. – «Рот, нос, глаза». Потрясающе поэтично, а яркости – просто море.
- Нет, ты не права. – Деймон, конечно, знал, что истинная правда – Ребекка была потрясающе миловидной, золотое сечение Да Винчи и всё такое, за что
её и прозвали куколкой, но яркой – нет. Но для дела можно и соврать – нечего ей убиваться из-за этого тюфяка. – Вот, например, глаза…
- Пальцем в небо. – Она с превосходством оглядела его. - Обычные, серенькие глаза…
- Они мягкие и… - Он бросил короткий взгляд на её глаза, собирая побольше информации. И обалдел. Сальваторе неожиданно увидел, что глаза у Бекс
замечательно красивые. Роскошные, загибающиеся на концах ресницы Деймон худо-бедно помнил, поэтому и считал её взгляд мягким, но вот сам
цвет глаз – нет: вглядываться в эти очи раньше не приходилось. А они были, оказывается, чудесные: прозрачные, с тонким чёрным обрамлением,
серебряные от ещё не высохших слёз… От неожиданности у мужчины вылетели из головы все эпитеты и он брякнул: - Очень красивые. - Ты прямо как
школьница, пишущая первое сочинение. Или графоманка. – Ребекка сморщила нос. – Словарь синонимов в помощь.
- Я не… - Деймон, не страдал косноязычием в принципе, но сейчас от удивления не находил слов – он чувствовал себя идиотом. Проморгать такую
внешность – это удар по самолюбию. Взгляд спустился ниже, на грудь. Под третий размер. Ноги. Мужчина выдохнул. Это были одни из самых
роскошных ног, которые он видел. Стройные, длинные, хорошо прокачанные. Такими ногами да… Вовремя оборвав мысль, что можно сделать с
такими ногами – всё-таки Ребекка была сестрой его друзей, он сообщил. – Этот твой парень - кретин, поверь мне на слово.
- Пусть будет по-твоему. – Покладисто согласилась блондинка, решив побыстрее прекратить этот разговор. Спустив ребёнка на пол – Дэвид весил уже
немало, девушка заговорщицки подмигнула Деймону. - Кстати, хочешь приятный сюрприз?
- Ещё? Хотя сюрпризов много не бывает. Давай. - Вспомнив, что ему эти открытия в Бекс преференций в ближайшем необозримом не давали,
Сальваторе выудил из кармана кожаной куртки ожерелье из чьих-то зубов и надел на Дейва. Тот стал изучать презент, что-то лопоча себе под нос.
Получив возможность нормально разговаривать, Сальваторе вопросительно поднял бровь. – Так, где сюрприз?
- Слева от тебя, стоит с бокалом шампанского. Чуть дальше. Ещё… - направляя его взгляд, пропела девушка. – Точно. – С хитринкой в глазах, она
спросила: - Ну как?
- Городок не такой и занюханный. Эта даже больше мне по вкусу, не люблю мороженых, - он ослепительно улыбнулся при виде Катерины увлечённо
болтающей с каким-то парнем. - С тебя одно уточнение – возраст красавицы. Иными словами, я свободой за совращение не рискую, если что?
- На полгода старше меня.
Выражение лица Деймона стало гораздо более кислым. - Могла бы
сразу сказать.
-Тебе полезно чуточку зря слюнями покапать, - Ребекка показала кончик языка, - может, поскользнёшься.

41/493
- Твои братья знают, какую жестокую девушку воспитали?
- Ну, ты же им не расскажешь. – Она состроила кукольно-невинное личико.
- Не расскажу.
- О чём секретничаете? Здравствуй, Деймон. - Подошедшая миссис Форбс похлопала в ладоши. – Пойдёшь ко мне на руки, мой дорогой? – Последние
слова относились к Дэвиду, опустившему в фонтан ожерелье и пытавшемуся достать им до рыбок.
– Здравствуй, Лиз. Женский коллектив его разбалует, - возвестил Сальваторе, когда ребёнок со всех ног бросился к бабушке и тут же потащил её к воде
показывать рыб.
- Ты прямо как Ник. А для чего же ещё нужна бабушка? Кстати, - миссис Форбс окинула Деймона критическим взглядом. – Ты ведь отощал совсем, с
прошлого раза. На экране помощнее будешь. Наверное, кроме улиток и червяков ничего не ели?
- Ещё змей. – Он ухмыльнулся. - Страшно питательно, сплошной белок.
- Тогда приходи завтра к нам на ужин. А пока я уведу этого джентльмена спать, - она указала на внука, - Тебя, Ребекка, все уже заждались. Спасибо, что
присмотрела, милая. Скажи спокойной ночи, Дэйв.
Ребёнок, оставил перепуганных обитателей фонтана в покое и послушно подошёл прощаться.
– Пока, Дей.
- Спокойной ночи. – Подкинув малыша напоследок, Деймон передал его Ребекке. - Завтра будем разбирать твои подарки.
- Пока, пока, мой дорогой. – Получив от Дейва причитающийся ей поцелуй в щёку, Ребекка отдала его миссис Форбс. – И вам до завтра, Лиз.
Кивнув им обоим на прощание, Лиз Форбс ушла вместе с Дэвидом. Бекс начала усердно приводить себя в порядок, нивелируя следы разрушений,
оставленные племянником в её причёске и наряде.
- А как же охота? – Поинтересовалась Ребекка, поправляя свою роскошную французскую косу и вспомнив его пассаж о сытных змеях. – Ты же ловил нам
всякое дикое зверьё в Англии. – Она рассмеялась. - Или эквадорские животные такие нецивилизованные, что не хотят умирать?
- Скорее непредусмотрительные. – Хмыкнул он, подавая блондинке её клатч, тоже мокрый насквозь – именно им ловили рыбу. - Почти все заражены, и
норовят стать для тебя экскурсоводами по райским кущам.
- Ты так уверен, что попадёшь в рай? – С иронией осведомилась девушка, стряхивая капли.
- В том-то и дело, что нет. Поэтому, - Деймон церемонно взял её за руку, - романтизм от сидения в кустах с ружьём заканчивается на цацках для детей и
полуголодным существованием. Кстати, тебе тоже привёз туземных бус и серёг, куколка.
- Je vous remercie, mon ami. – Так же церемонно ответила Бекс, наконец, приведя себя в божеский вид. – Vous еtes trеs gеnеreux.
- J'espere que, vous etes indulgent, mademoiselle.
- Зависит от того, чего мне будет это стоить. – Она прищурилась.
- Меркантильная, ко всему. – Констатировал Сальваторе, отпуская руку блондинки. – Пару минут твоего времени.
Перед аукционом мне нужно будет переодеться в смокинг, и я не знаю что здесь, где и как. Покажешь?
- О’кей. – Она вскинула бровь. - Но следующие два дня, я не слышу от тебя слово «куколка» в свой адрес.
- Сложно и как-то дороговато, - Деймон вздохнул, - но можно, шантажистка малолетняя.
- Тогда давай свои вещи, старичок. – Подозвав официанта, она отдала указание отнести их в осветительскую и, обернувшись, поинтересовалась. – Твоя
проблема решена. Попросишь проводить кого-нибудь потом. Это всё? Я побежала…
- Ещё один вопрос. Как зовут эту Шахерезаду?
- Катерина Пирс. – С губ Ребекки сорвался короткий смешок. - А как же юный возраст?
- Там посмотрим. – Нагло улыбнулся Сальваторе. – Может, она стоит того.
- Обломают тебя, поверь.
- Меня? – Деймон одарил блондинку снисходительным взглядом мужчины, чья внешность и умение очаровывать гарантировали успех почти у любой
женщины. Ребекке захотелось расхохотаться.
- Тебя, звезда ты наша неотразимая. Я знаю Кет. - Подойдя поближе, блондинка сообщила доверительным тоном. – И если бы была опасность с твоей
стороны, сроду бы не показала подругу. - Она тщательно расправила подол платья, но поняв, что пытаться исправить что-то уже поздно, плюнула на это
дело. – Хотя, можешь рискнуть. Пока.
- Пока. – На мгновение он задержал взгляд, смотря ей вслед, и посмеиваясь собственной догадке, вынесенной из открытия наличия у девушки
округлостей. Бекс с французской косой, в своём миленьком серебристом платье, с длинными ресницами только им всегда воспринималась как
классическая фарфоровая кукла. Остальные, называя её так, имели ввиду фигуру и совсем другой типаж. Барби.

Осторожно, боясь оступиться, Керолайн подошла к микрофону. Она уже бывала на этой сцене, именно в галерее проходил конкурс на титул «Мисс
Мистик Фоллз». Сегодня она нервничала не в пример больше, но всё же та давняя победа прибавляла уверенности. Сказав приветственную речь,
поблагодарив присутствующих, открыв аукцион и передав право его ведения мистеру Сальваторе, женщина вернулась к мужу, поднявшему бокал в
шутливом тосте за её триумф.
- Вот видишь, никаких последствий для сцены, моя дорогая. Точнее никаких сцен. Пожалуй, я разорюсь для тебя на.., - его взгляд задержался на
жемчужине сегодняшней коллекции, принадлежащей кисти мсье Портера, - вот неё на аукционе.
- Разорись, - залпом осушив бокал с шампанским, Керолайн сурово посмотрела на мужа. – И тогда следующий месяц обещаю – ты увидишь на мне лишь
глухие платья в пол и никакого кружевного белья.
- Неужели и супружеские обязанности только в темноте?
- Угу, - она кивнула, - под одеялом и в ночнушке.
- Мда, - Клаус несчастно вздохнул. – А мне казалось, она будет прекрасно смотреться в нашей гостиной. Кстати, для разнообразия можно повозиться и в
таких условиях…
- Уверена, что да, поэтому выбор за тобой. – Отбросив шутливый тон, блондинка, не стесняясь присутствующих, положила свою, уставшую за сегодня,
голову ему на грудь, и, не боясь, что он сочтёт её монолог излишне пафосным, пробормотала: – Спасибо. Тебе и твоим родным. Я же тебе всегда
говорила, что хотела бы иметь братьев и сестёр. Сегодня особенно, - она помолчала, подбирая слово, - остро, наверное? Да, остро почувствовала, что
они у меня теперь есть. Ты мне их подарил вместе со своей любовью.
- Нет, отношение к себе людей, в том числе и моей семьи, твоя личная заслуга. – Обняв её за плечи, Клаус вздохнул. - Ты любишь мир, мир в ответ тебя,
Керолайн. Пойдём, скоро аукцион начинается. И ты сможешь подремать у меня на плече. Обещаю, никаких приобретений Портера.
- Пойдём, - они заняли своё место, и женщина расслаблено закрыла глаза. - Помни про глухие платья. На остальное даю тебе карт-бланш, без каких-
либо условий. - О’кей.

Общество Деймона Катерину здорово развлекло в этом месте, где ей уже начало немного надоедать. Он был прекрасный рассказчик и, видя настоящий
интерес к его работе, а не только к своей знаменитой персоне, становился куда более любезным и увлечённым тем, что описывал. Разумеется, эго
звезды девушка тоже поддерживала – она знала мужчин как облупленных, и этот исключением из правил не был, но не более того. И всё же… Кет не
улыбалось быть ещё одним лотом. Точнее ей нравилось, когда на неё смотрели, ощущать голодные мужские взгляды, даже раздевающие. В этом было
что-то забавное. В отличие от Елены, которая оставалась абсолютно равнодушной к восторгам относительно себя и пропускала их мимо, не раздражаясь
и не радуясь, Катерина наслаждалась ими в полной мере. Но к концу вечера, когда девушка уставала, у Кет появлялось ощущение, что она не живой
человек, а кость, выставленная на окно второго этажа, остудиться. Кость, на которую смотрит стая голодных собак со двора, и хотя хватить её эта стая не
могла, но ощущать себя так, тоже приятного мало. И Сальваторе отнюдь не был уникален в этом плане. Он оказался остроумным воспитанным
человеком, с хорошо подвешенным языком, но устроившись в своём кресле, Катерина почувствовала не то чтобы облегчение, а скорее внутренний

42/493
покой от того, что можно расслабиться. Она устала за вечер, и сейчас девушке хотелось побыть неподалёку от отца, рядом с которым чувство
защищённости и уважения к его личности мгновенно гасило любые потуги на её счёт. Это часто было предметом шуток окружающих - в их семье папиной
дочкой была Елена, но каждый званый вечер именно младшая близняшка садилась в машину с Алеком Пирсом, оставляя жаждущих проводить и
подвезти, а так же сорвать прощальный поцелуй воздыхателей с носом. Отец в свою очередь всегда правильно понимал, когда она уставала, и что нужно
подхватить своё отвязное чадо под крыло. Но сегодня Алек задерживался, да и сестры нигде не было видно. Быстро окинув взглядом зал, девушка
вздохнула. Оставалось надеяться, что он успеет к торгам. Не успел – они уже начались, поняла Кет, услышав, как стукнул молоточком Деймон, объявляя
первый лот. Потом второй… Однако, пока ничего интересного не было и Кет не сильно переживала. Но всё хорошее имеет смысл когда-нибудь
заканчиваться и она увидела то, что ей понравилось. Художник, ратовавший за возрождение классицизма в изобразительном искусстве, и особенно
стиля Гейнсборо, написал девушку. Она сидела на небольшом пуфе, подобрав ноги, и, весело смеясь, корчила рожицы своему отражению в зеркале.
Краски, казались не яркими, даже немного блеклыми, но глубина изображение, с которой проступала лёгкая фигурка, одетая в дезабилье по моде
шестнадцатого или семнадцатого веков, тёмные глаза и волосы натурщицы, от этого лишь выигрывали. Отражение, присущая только изображению в
стекле холодность, и мягкое тепло того, что вне его, были столь мастерски переданы, что Кет на мгновение даже позабыла, где находится. В какую-то
секунду Катерине показалось, что это она вечером смотрится в зеркало, а кто-то сфотографировал – у девушки был тот же типаж, что и у самой мисс
Пирс: округлые черты, вздёрнутый нос, кукольное личико, грива каштановых локонов... Уже прозвучал первый молоточек, когда Кет быстро заполнила
конверт. Сегодняшний аукцион был приватным по форме* и кудрявую голову девушки одолели насущные мысли – что с Алеком и где взять деньги? То,
что Елена отсутствовала вместе с отцом, а Кет не чувствовала, что её близняшке плохо, девушку успокаивало. У сестёр был внутренний камертон,
присущий только близнецам, но в его действенности девушки убеждались уже не раз, и не два. Тем временем где-то в отдалении громыхнул гром, и зал
ярко осветился отблесками молнии. Однако от того, что с папой всё в порядке, второй вопрос не снимался. Счёт у Катерины свой, конечно, был, но денег
там по меркам аукциона - кот наплакал. Её зарплата у отца, Майклсона и накопленные за последние полгода деньги из тех, что на карманные расходы,
ещё кое-какие сбережения – девушка собиралась вне сроков переобуть «Пежо» в лучшую резину и поменять диски. А номер счёта отца она просто не
помнила, узнать – его мобильник не отвечал, скорее всего, из-за грозы. Оставалось молиться, что хотя бы на это полотно она наскребёт. Перейдя Рубикон
и обнулив свой счёт, девушка вписала сумму и заклеила конверт. Надежды выиграть всё-таки были и немалые. Во-первых, классика не относилась к
модным течениям, её ценили в основном лишь за древность, которой здесь не было, во-вторых, как уже отмечалось, яркостью и роскошью палитры
картина похвастаться не могла – у Катерины был своеобразный вкус на вещи, она любила уходить в картину, а не любоваться ею со стороны. Поэтому
окинув взглядом тех, с кем она сидела в одном ряду и, не увидев особых восторгов на лицах по поводу лота, девушка немного успокоилась. Как
оказалось не зря – картина и впрямь досталась ей. Довольно откинувшись в кресле, Катерина стала наблюдать за торгами. Лоты, тем временем, шли
один за другим. Прелестный осенний пейзаж, творения Портера в стиле вырви глаз, кубист, на её вкус тоже жутковатый… Среди работ встречались и
прекрасные, особенно много в стиле модерн, три или четыре, и ужасные, но чтобы ей хотелось их из разряда, вынь да положь – моё, таких больше не
было, поэтому девушка не слишком расстраивалась, когда понравившиеся картины уходили к другим покупателям по причине отсутствия у неё денег.
Она уже приготовилась задремать, когда вынесли «Кот и шахматы». Кет распахнула глаза – любой сон как рукой сняло. Огромный чёрный кот, с
роскошным хвостом и белой манишкой сидел в кресле над шахматной доской и лениво разглядывал зал, одновременно одним глазом косясь на игру.
Восторг. Это был не какой-то жалкий натюрморт, а настоящий портрет, просто необычный, которому могла позавидовать любая из семейных галерей. И
полотно по внутреннему ощущению тоже было её. Вскочив с кресла и не обращая внимания на удивлённые взгляды, она рванула из зала, пулей
пронеслась по коридору, лестницам, ничего не замечая вокруг себя, и резко затормозив, едва не упала на стол распорядителя у входа, тяжело дыша.
- Мистер Алек Пирс выходил из здания?
- Подождите, - Старичок почесал в затылке, Кет чуть не застонала от его медлительности. – Да выходил, вместе с мисс Пирс. Более того… - Что?!!
- Он просил передать вам записку. – Открыв тетрадку, распорядитель подал девушке клочок бумаги. Та выхватила его, чуть не разорвав, и надеясь, что
это номер счёта. Но аккуратным почерком сестры было выведено лишь:

«У папы обострилась язва, мы поехали к миссис Бевер, перехватить таблетку. Будем к торгам, не переживай. Елена»

Застонав в голос, и вызвав изумлённую реакцию служащих галереи, девушка медленно побрела назад, не попрощавшись и не обратив внимания на о
чём-то вспомнившего и замахавшего ей рукой распорядителя. Когда вернулась, кота на помосте уже не было. Продано – она даже не смотрела по
сторонам. В апатии дождавшись конца аукциона, и переведя деньги со счёта в уплату приобретённого ей полотна, Катерина вздохнула. Но, где же, чёрт
возьми, отец и Елена?! Ясно же написали: к торгам будем. Торги, - она взглянула на часы, - продолжались более двух с половиной часов, то есть
задержка была существенной – за это время не только до миссис Бевер, весь Мистик Фоллз можно объехать. Но даже представлять себе всякие ужасы,
брюнетка отказывалась. Хотя…
- У тебя всё в порядке? – Девушка очнулась от раздумий, выведенная из оцепенения настойчивым голосом Элайджи. - Катерина?
- Да. То есть, нет, - Она встала со своего места. – Я не знаю. – Подняв на него глаза, Кет с надеждой спросила: – А вы, Мистер Майклсон, не знаете, где
мой отец?
- Нет, - Элайджа передал ей бокал. С лимонадом. Катерина чуть не рассмеялась - кто бы сомневался. – Ты поэтому так выбежала из зала?
- Из какого зала? – Девушка недоумённо. – Ах, да. Нет, не поэтому, просто купили мою картину. – Она была явно рада с кем-нибудь поговорить и
отвлечься от пугающих мыслей. – Алек с Еленой уехали, а у меня не было денег, ну и осталась в пролёте. Хотя Елена оставила записку, что вернутся к
торгам, но их до сих пор нет. Уже больше трёх часов прошло…
- Скорее всего, они просто решили переждать непогоду, - успокоил её Майклсон. – На улице бушует настоящая летняя гроза, ты же знаешь Виргинию.
- Да, наверное. – Поискав взглядом и не найдя поблизости Марион, она придвинулась поближе. - А тебе повезло на аукционе?
- Не без удач, - с прохладцей отозвался мужчина, - и тоже кое-что увели.
- Так всегда, - философски-отстранённо сообщила Катерина, - нельзя получить всё и сразу.
- Но хочется, - он неожиданно улыбнулся.
- Очень хочется, - подтвердила брюнетка. С одной стороны, она явно отнимала его время, а с другой – он был ещё одним мужчиной, кроме отца, с
которым Кет себя не чувствовала сахарной косточкой, а защищённой и, как ни странно, учитывая равнодушное отношение Майклсона к её особе,
красивой девушкой. Да и сейчас ей очень нужны были его уверенность и спокойствие, поэтому, Катерина решила, что Марион пускай идёт… нос
пудрит. – Вот ты представь только, - неожиданно она почувствовала желание выговориться, всё-таки за потерю кота было очень обидно, - чувствуешь,
что картина принадлежит тебе, а из-за какой-то ерунды вроде молнии за окном и отсутствия денег, у тебя её отбирают. А он был мой, поверь, это такой
же факт, как Елена моя сестра.
- Кто?
- Кот. Ты не запомнил? – Нервно намотав локон на палец, Катерина начала пояснять. – Портрет кота. – Элайджа не выказал понимания, безразлично
пожав плечами, и брюнетка возмущённо всплеснула руками: - Как его было можно не запомнить?! Ты ничего не понимаешь в искусстве. Даже моя
картина, на которую я наскребла денег, будет… - она покусала губу, - совсем другая.
– Попросила бы денег у меня, если так хотелось. – Без особого сострадания ответил её визави.
- Как ты себе это представляешь? – Фыркнула Кет. – Простите, извините, дайте пройти… Майклсон, дай мне денег? – Безапелляционным, надменным
тоном, она сообщила: - Это невозможно для леди.
- Неужели? – Он вскинул брови, и Катерина вздохнула. – Скажи честно, что испугалась и не сообразила.
- Ну… - Девушка рассердилась. - Это не по-джентельменски, между прочим, такие вещи...
- Давай рассказывай. – Оборвал очередную дозу излияний Элайджа. Он уже понял, откуда приступ болтливости. - Куда поехали?
- К миссис Бевер.
- А эта миссис Бевер вернулась или нет, ты узнавала?

43/493
- Оо… - Повисло невнятное междометие и брюнетка рванула вперёд, собираясь повторить свой марш-бросок до ресепшен.
- А ну-ка стоп. – Мужчина перехватил её локоть. – Веди себя прилично и пощади официантов – им с тобой разминуться сложно. Керолайн и так
разгребает сейчас то, что ты натворила на своём пути в прошлый раз, налетев на пару человек.
- Я… - Кет смутилась, вспомнив, что и впрямь слышала окрики, на которые не обратила внимания, и уже быстрым, но размеренным шагом пошла за ним
по коридору.
- И даже не потрудилась извиниться. – Отчитывал её мужчина. – Я понимаю, темперамент у тебя бешеный, но всё же учись себя контролировать.
- Никакой не бешеный и я прекрасно… Ладно, ты прав. – Они стали спускаться по лестнице. Катерина уставилась ему в спину, уже тише пробормотав. – Я
не должна была так себя вести из-за картины.
- Просто, будь, на будущее аккуратнее. - Повисла пауза. – Тебе и впрямь она так понравилась?
- Да. – Энергично кивнула брюнетка. - Но что жалеть о том, чего нет. – Последние слова были сказаны слишком уж бодрым тоном, из чего Элайджа
заключил, что у неё внутри бушует целый ураган эмоций.
Наконец, Майклсон с девушкой достигли выхода из здания, и Катерина уже гораздо вежливее, чем в первый раз, спросила распорядителя:
- Прошу прощения, но не могли бы вы сказать – миссис Бевер не возвращалась?
- Миссис Бевер?
- Да.
- Нет, не возвращалась. – Ответил старик. – Но вы, случайно, не Катерина Пирс?
- Да. – Кет задержала дыхание. – Это я.
- Вам звонили на стационарный телефон, но вы не представились и убежали прежде, чем я вспомнил об этом. – Он бросил на девушку недовольный
взгляд.
- Извините. – Навесила умильное выражение на лицо брюнетка.
- Мисс Пирс передавала, что из-за грозы они с вашим отцом задержатся и поедут сразу домой, а реквизиты она оставила миссис Керолайн Майклсон и
если потребуется спросить у неё.
- Спасибо. Ещё раз прошу прощения за своё поведение. – Скуксившись окончательно, Кет обернулась и раздосадовано сообщила Элайдже. – Видишь, ты
мог бы и не обличать мои пороки, я сама себя лишила того, что хотела получить. - Не впадай в фатализм. - Это было абсолютно неправильно, но он уже
понял, как поступит. – Увидишь ещё своего кота, обещаю.
- С чего это?
- Я знаю, кто его купил.
- Кто? – Она без стеснения схватила его за лацканы смокинга.
- Слушай, перестань пытаться меня встряхнуть. - Попробовал призвать к порядку разбушевавшуюся брюнетку мужчина. - Я же не груша. Да и, - он
безуспешно пытался отцепить пальчики девушки от себя, - вряд ли получится.
- Кто?!
Старик-распорядитель только глаза закатил, поняв, что эта нахальная девица только прикинулась покладистой, а на самом деле существо без руля и
ветрил.
- Я.
- Ты?!
- Глохнешь, кошечка? Рановато.
Она отступила на шаг, убрала руки. По лицу девушки пробежал калейдоскоп эмоций и, наконец, сложив губки бантиком, ласковым, словно сливки,
голоском Кет полуутвердительно спросила: - Ты же перепродашь мне эту картину, да?
- Нет.
- Перепродашь. – Она нежно улыбнулась и стряхнула пылинку с его плеча. – Я очень прошу. Пожалуйста. Я, кстати, кофе научилась готовить.
- Нет.
- Мой отец даст тебе двойную цену. Даже тройную. Перепродашь? – С надеждой задала всё тот же вопрос девушка, заглянув ему в лицо. Только
интонация была уже гораздо более неуверенной. – Да?
- Катерина, если я сказал тебе нет, - Элайджа приподнял её подбородок, наплевав на понятие личного пространства – это всё уже становилось нелепым,
- то значит - нет. И точка. – Увидев, что карие глаза его собеседницы подозрительно заблестели, он холодно осведомился: - Надеюсь, плакать ты не
будешь?
- Не дождётесь, мистер Майклсон. – Она, надувшись, отвернулась, сделав вид, что поправляет браслет на предплечье.
- Значит, станешь обижаться и злиться? – Усмехнулся он. Сощурив глаза, Катерина отчеканила.
- Я не трачу своё здоровье по пустякам. Поскольку мы всё выяснили, и всё хорошо, то, думаю, стоит вернуться в зал.
- Ты права. Со мной или нет? – Он явно не собирался долго ждать ответа.
Гордость и детская обида говорили однозначное «нет». А всё остальное... Кет устала ещё больше, чем до аукциона, ей ужасно хотелось чувства
защищённости, уверенности и той ауры спокойной силы, которая всегда была рядом с ним. Спустя мгновение её ладонь юркнула ему под локоть. - А где
Марион?
- Она встретила подругу и... – губы Элайджи дёрнулись в сдержанной улыбке, - и случилось то, что всегда бывает с женщинами.
- Подруга тоже ценительница искусства? – Непочтительно фыркнув, Катерина жалостливым тоном сообщила: - Что твоя Марион болтлива, я ещё из
телефонного разговора поняла.
- Ты самый сообразительный секретарь. – Заключил Майклсон и с намёком закончил: - И самый наглый.
- Компанию ты ценишь больше женщин, значит, при всех своих пороках лишиться работы я не рискую. – Со смешком уточнила Кет, проигнорировав
невысказанное в её адрес пожелание придержать язык за зубами. Его улыбка увяла, взгляд стал холодным, но Катерина рядом с ним всегда
испытывала чувство безнаказанности, поэтому она, не стесняясь, продолжила. – А теперь, когда кофе варить умею, то, думаю, мне вообще цены нет.
- А я думаю, что Бог, когда наградил тебя языком, здорово просчитался. – Они вошли в зал, где после аукциона уже открылся бал.
- Ерунда, это только ты так считаешь. – Девушка хитро улыбнулась, и томно промурлыкала. - А вот мой будущий муж будет на седьмом небе от моего
владения этим мм… предметом и… - Катерина! – Рявкнул Элайджа, вызвав шепоток удивления вокруг.
- И после этого у меня неадекватное восприятие реальности и дурное воспитание? – Катерина похлопала ресницами. – Я как раз очень практична.
- Ты невозможна. – Он перехватил косую молнию её взгляда в свою сторону. - Хотя бы иногда будь настоящей.- Кем же?
- Относительно невинной девушкой.
- Относительно? – Она вскинула бровь.
- Да. – Напряжение повисло в воздухе, звуки вокруг казались глуше, падая в пространство как в вату.
- Мне это пойдёт? – Скепсиса, как и рассудительности, голосу Катерины было не занимать. – По-моему людям нравится как раз развращённая сторона
моей натуры. - Очень.
- Очень пойдёт или очень нравится? – В её глазах, как замирают в янтаре мошки, застыло его отражение.
- И то и другое.
- А тебе?
- Мне забрать слова о сообразительности назад?
Кет какое-то время вглядывалась в лицо мужчины и, легко вздохнув, неожиданно рассмеялась. Они оказались в кругу его знакомых. Девушка решила
просто получать удовольствие от жизни. Следующий час только усилил её ощущение радости, почти полностью развеяв тоскливые воспоминания от
неудачи на аукционе. По крайней мере на сегодня она была всем довольна.
44/493
- Устала? – Деймон устроившись на соседнем стуле и заказав себе коньяк, тронул за локоть Ребекку, задумчиво перебиравшую одной рукой свои
волосы, а пальцами другой обхватившую бокал лимонада.
- Сбежала твоя Шехрезада, - констатировала девушка.
- К твоему братцу, между прочим. – Мужчина не выглядел расстроенным, в отличие от блондинки, которая, пригорюнившись, из-под ресниц незаметно
изучала объект своих воздыханий.
- Тогда не переживай, - успокоила его Ребекка, неожиданно весело блеснув глазами. – С Элом она в полной безопасности. Катерина - его секретарь, а
значит существо асексуальное в его глазах.
Моргнув, она допила лимонад и натянула на губы вежливую улыбку, увидев направляющихся к ним с одной стороны её однокурсника Джереми
Гилберта, а с другой сына мера Тайлера Локвуда, явно желающих составить с ней пару на танцполе.
- Леди, позвольте вас пригласить на тур вальса, - не дожидаясь согласия, Сальваторе подхватил девушку за талию, и ей ничего не оставалось делать, как
последовать за ним в центр залы.
- Прежде чем утаскивать женщину на танец, стоит спросить, а умеет ли она его танцевать. – Язвительно сообщила Ребекка.
- В вальсе главное - партнёр, - с превосходством сообщил Деймон. – От дамы требуется красиво улыбаться, поэтому не куксись.
- Вот так всегда, - девушка перестала делать суровое лицо, и, почувствовав шаг, плавно заскользила по паркету. – Что ж ты такой самовлюблённый, а?!
- Я умею ценить себя. – Ответил Сальваторе. - А вот ты изменилась.
- Чужие дети быстро растут, - согласилась Ребекка.
- Нет слов, - фыркнув, он отстранённо прошёлся взглядом по ладной фигурке девушки. – Я смотрю, дар убеждения у Эла прогрессирует.
- Почему? – Она недоумённо сдвинула брови.
- Внушить тебе, что ты ещё ребёнок, а окружающим, что он может на Катерину Пирс смотреть только глазами начальника – высший пилотаж. Раньше Эл
на такое способен не был, поверь.
- А я разве не ребёнок? – Картинно округлила глаза блондинка.
- Отнюдь. Эти личности, - Деймон кивнул на явно разочарованных Гилберта и Локвуда, сердито рассматривающих их с Бекс, - вовсе не для колыбельной
тебя жаждали сцапать. Твои братья мне теперь должны за спасение репутации. - Я им передам, что ты этим вечером моя опора и благородный рыцарь.
– Несмотря на смешинки в глазах торжественным тоном объявила Ребекка.
- Лучше ты мне приготовишь свою фирменную утку с яблоками.
- Нет уж, это как-то слишком за один танец. – Она показала кончик языка. – Я даже братьев ей нечасто балую.- Я же рискую, - Покрепче перехватив её
талию, Деймон доверительно сообщил. – Мальчики так смотрят, что вот-вот могу сбиться с шага и опозориться. Оцени моё мужество.
Оглядев этого человека, способного почти что голыми руками убить шакала, и слушая его полную страдания драматическую речь, Бекс почувствовала,
как из груди поднимается хохот.
- Ладно. – Спёртым, от смеха, голосом, блондинка просипела: - Но тогда защищай от всех посягательств, а то танец – как-то мало.
- От Гилберта, конечно, а от себя - уволь. – Вкрадчиво сообщил Сальваторе.
- Деймон, перестань издеваться над людьми. Кого, а тебя я точно не боюсь. - Не выдержав больше этого цирка, она звонко расхохоталась, не замечая,
как внимательно синие глаза мужчины следят за её весёлыми серыми.

Следующие три часа пролетели незаметно, дождь прошёл забрав вместе с собой и дневную духоту – двери террасы вновь распахнули и ветер в полной
мере доносил до окружающих цветочно-древесные ароматы летнего вечера вместе с стрекотом кузнечиков и цикад. Керолайн давно клевала носом,
сидя рядом с Клаусом в компании друзей и, в очередной раз обратившись к ней и не услышав ответной реплики, Майклсон увидел что жена спит,
«занавесившись» серьгами. Деймон, без проблем сняв какую-то русоволосую красотку, плавно исчез с горизонта, Кол последовал его примеру, правда,
отдав предпочтение брюнетке. Бекс, уже уехавшая на такси, всегда была ранняя пташка, поэтому почти наверняка смотрела третий сон. Толпа гостей
медленно рассасывалась, и Катерина, оказавшаяся не совсем в своей компании из-за Майклсона, сидела в кресле на втором этаже слушая разговор.
Изредка она искоса поглядывала на Элайджу, удобно расположившегося на диване рядом с всё той же Марион, выглядевшей, несмотря на поздний час,
неотразимо прекрасной. Мисс Бертон трещала без умолку со своей подругой слева и всеми остальными женщинами вокруг, плавно переходя от моды к
музыке и от музыке к погоде. Её мелодичный голос, противным, словно комариный писк ночью, звуком бил по ушам Кет. Элайджа же, обсуждавший
ограничения в бизнесе, исчезнувшие со вступлением Великобритании в Еврозону, похоже, совершенно позабыл о присутствии Марион, лишь изредка
поглаживая девушку по руке, как гладят обивку на кресле или складку на платье, когда задумаются. Слушая вполуха разговор мужчин об этих
таможенных проблемах, Катерина с какой-то обидой за весь женский род поняла, что даже его, по её мнению одного из самых адекватных
представителей мужского пола, которых она встречала, не слишком заботят умственные способности тела, которое он имеет по ночам. Точнее Марион
вовсе не была глупа, это даже предвзятой Кет приходилось признать, просто её кругозор ограничивался интересами среднестатистической девушки, не
выходя ни за какие рамки. Она была скорее не любопытна, что подразумевало под собой идеальное воспитание. И за счёт него, яркой внешности или
каких-то умений легко обскакала Кет, сующую нос в каждую дырку. Крепкий сон Керолайн Майклсон прервал эти размышления брюнетки – Катерине
пришлось на какое-то время взять обязанности хозяйки на себя – потому что именно на неё автоматически посмотрел Элайджа своим «приказным», как
его охарактеризовала Катерина, взглядом, когда Клаус сказал, что не хотел бы будить жену. Записав в блокнот часы встреч по отчёту об уборке,
договорившись о распределении цветов украшавших залы – одно из немногих дел, что не могло потерпеть, когда выспится настоящая хозяйка вечера, и,
отпустив поваров, девушка попрощалась и поспешила вниз. Заказав такси, она с облегчением вздохнула. Воскресенье, а точнее уже понедельник был на
удивление удачным и скоро она будет дома. Только сначала нужно было снять украшения – их подарила миссиc Беннет и, хотя Кет отказывалась до сих
пор признать, насколько дорога ей эта память, но была очень аккуратна и лишний раз не трепала. Браслеты и звёздочки серёг быстро перекочевали в
сумочку, а вот с фероньерой возникли проблемы – она звеньями запуталась в волосах, украшение надевалось с помощью Елены, и снять его самой было
равносильно тому, чтобы затянуть на себе корсет без помощи посторонних. Кет вертелась перед зеркалом прихожей, дёргала замок, про себя проклиная
доставшиеся ей волосы – не тяжёлые, гладкие пряди как у Елены, а вьющиеся и непослушные. Время шло, а всё лишь больше запутывалось, постепенно
образовывая колтун.
- Им снова не повезло. – Элайджа, спустившись в холл в ожидании Марион, оглядел мающуюся с причёской брюнетку. – Твоим волосам. Я уже когда-то
задавал его, но всё же. У тебя бывает, хоть когда-нибудь всё в порядке?
- У меня и есть всё в порядке. – Огрызнулась девушка, мгновенно оставив свои манипуляции. Волосы тянуло, но что есть, то есть – можно подняться
наверх и в туалете поправить. Или в такси.
- Становись на ступеньку, Катерина.
Вопросительно взглянув на него, девушка подчинилась, но всё же уточнила:
- Зачем?
- Не хочу себе лысого секретаря в приёмной. – Поставив Кет на лестнице так, чтобы она была чуть выше его, он начал высвобождать закрутившиеся в
замок волосы. – А именно им ты с завидным упорством жаждешь меня обеспечить. Справился он и впрямь быстро и безболезненно. Катерина не
слишком любила, когда трогали её волосы, обычно испытывая непреодолимое инстинктивное желание отстраниться – поэтому и пыхтела сама над
причёской, не желая никого попросить, но рядом с Элайджей чувствовала себя совсем иначе. Он казался ей самым безопасным из окружающих её
людей.
- Где ты так научился? – Девушка тут же пожалела о своём вопросе, но ответ был не тот, который Катерина ожидала, и её порадовал.
- Бекс обожает всякие сложные парюры. – Передав ей драгоценность, он кивнул: - Твоя, кстати, тебе очень идёт, откуда она?
- Подарил один человек. – Повисло молчание, выражение лица Майклсона стало привычно-непроницаемым. - Ты будешь хорошим отцом, - неожиданно
серьёзно сказала Кет, глядя на него сверху вниз.

45/493
- С чего ты взяла? – Сбитый с толку этим ни с того, ни с сего сделанным выводом, он удивлённо замер. - Я пока таковым не являюсь, или, по крайней
мере, не знаю об этом.
- Ты умеешь заботиться, - Отстегнув цепь кордильера с талии, Кет задумчиво намотала её на запястье, старательно укладывая в сумочку. – Часто люди
хотят, но совсем не умеют, чего-то не хватает. Вот сейчас… Многие смотрят на меня, я им нравлюсь больше чем тебе, но никто не понял, что она
зацепилась. Отсюда и отцовский инстинкт… «Не принимай его на свой счёт. Хотя, нет, лучше уж принимай, тебе же спокойнее. Да и мне тоже».
С каскадом волос, спускавшимся до талии, округлыми щеками, усталым блеском в глазах, она, на его вкус, была настоящей красавицей. Майклсон уже
успел позабыть о том, что при первой встрече, его лишь позабавила короткая верхняя губа Катерины, а черты лица показались хоть и приятными, но не
слишком изысканным. Сейчас эти губы были самыми чувственными на свете, а мелкие несовершенства, вроде курносого профиля или не по моде
широковатых бровей очаровательными и неповторимыми.
Кет же тем временем почувствовала, что её опять понесло, куда не стоило и не имело смысла. Нервно сглотнув, брюнетка отвела глаза и быстро
развернулась, напрочь позабыв, что она на лестнице.
- Тише. – Подхватил заваливающую на него девушку Элайджа.
К несчастью, именно в этот момент, когда Кет секунду как обрела устойчивое положение, но прильнув к мужчине спиной, склонила голову ему на плечо,
и выбрала Марион, чтобы появиться в холле. Немая сцена длилась мгновение, но решила многое. Окинув взглядом руки Майклсона, лежащие на талии
Кет, саму Кет, чья грудь тяжело вздымалась от неожиданности инцидента, отметив несколько расхристанный и лишённый блеска украшений вид
девушки, мисс Бертон продемонстрировала, что не зря красилась хной. Высказав своё мнение по поводу поведения самого Элайджи и его секретаря в
более чем нелицеприятной форме, и, рявкнув, что она поедет на такси, Марион вылетела за дверь. - Мда… У тебя всё в порядке? – Отстранившись, с
сарказмом задала вопрос Катерина, который несколькими минутами раньше услышала от него сама.
- Видимо, с головой не очень, раз связался с такой дурой. – Без эмоций охарактеризовал ситуацию Майклсон, окинув взглядом раскрывших рты
служащих. У старика на входе и вовсе глаза на лоб вылезли и он мысленно поблагодарил Господа, что устраивавшая выставку блондинка – просто
ангел во плоти по сравнению с этими, если их так можно охарактеризовать, дамами. - Пойдём, скажем охране, чтобы записали номер её такси.
- Поздно, - прокомментировала Кет, первая высунувшая нос за дверь. Раздался гул мотора и от стоянки плавно отъехала машина с шашечками. – Твоя
Марион забрала то, которое заказала я.
- Извини, - Элайджа проводил автомобиль прищуренным взглядом. – Поедешь со мной. К утру она поймёт, что ошиблась.
- И всё станет спокойно в Датском королевстве? – С иронией предположила Катерина.
- Этот вопрос не для твоей головы.
- Да я-то что? Я ничего не потеряла, а вот кто-то, - она хмыкнула, - лишился хорошей ночи. Темперамент у дамы бурный.
- Значит так. – Майклсон остановился, и даже несмотря на тени Катерине стало не по себе от ледяного взгляда, которым он её одарил. – За сцену
устроенную тебе Марион прошу прощения. Остальные предположения я сделаю вид, что не слышал. И больше не услышу из твоих уст. Ты позволяешь
себе подобное в последний раз и радуйся, что мы сейчас не на работе. Это понятно?
- Понятно, - тихонько вякнула Кет - на остальное её не хватило.
- Ты собиралась домой, Катерина? – Элайджа уже вернулся к прежнему спокойному тону, - я правильно понял?
- Ну, не… - Кет хотела сказать «не то, что некоторые», но вовремя вспомнив запрет, одёрнула себя. Не очень-то хорошо радоваться скандалам у людей,
но она была искренне рада, что Марион исчезла с горизонта. Покладисто кивнув, она ответила: – Да. Домой. - Поедешь со мной. Пойдём.
Кет отправилась за ним на автостоянку, про себя раздумывая, как же сделать так, чтобы он оттаял. Ничего правильного в голову не приходило, она
чувствовала, что, несмотря на его вежливость, Эл по прежнему сердит на неё… Точнее не сердит, а равнодушно-холоден. Язык и впрямь её враг –
Майклсон подарил чудесный вечер, окружил уютом и заботой, возможно, даже лучше чем отец - с Алеком она чувствовала себя ребёнком, что было
немного неудобно, а с Элайджей женщиной, и она наговорила столько гадостей из-за какой-то рыжей профурсетки. Вот Керолайн Майклсон или его
сестра. Они-то совсем другие: добрые, ласковые, терпеливые… Катерине хотелось зареветь от собственной дурости, но извиняться она катастрофически
не умела, и сейчас тащилась за ним, с трудом удерживая тоскливые вздохи, рвавшиеся из груди. И вдруг решение было найдено. Секунду Кет всё же
колебалась, но благодарность за вечер и желание, чтобы он не смотрел на неё спокойно до безразличия, пересилили.
- Подожди, пожалуйста.
- Да? – Он остановился, суховато спросив. – Что случилось?
- Мне нужно в туалет. – Вариант, не оставляющий ему выбора. Кет посмотрела на Майклсона самыми честными глазами, хотя вряд ли он мог это видеть
в темноте.
- Хорошо. – Сомнительно, чтобы Элайджа был на седьмом небе от счастья из-за задержки, но раздражения ничем не выказал.
- Подожди меня на стоянке. Тут хорошее освещение, я тебя найду. – Уже уходя, она крикнула. – Я быстро. Покуришь заодно…
Вернулась девушка к паркингу и впрямь скоро, улыбаясь во все тридцать два, и тут же замерла восхищённо охнув. - Ауч, - Она обошла казавшийся
чёрным от окружающей темноты «BMW», который был на самом деле цвета тёмного графита. – Его уже привезли? Когда? - Позавчера вечером.
- Красивый какой…
Как секретарь Майклсона, Кет знала о заказе Элайджи и с восторгом ждала, когда его привезут. Именно эта марка была её искренней страстью,
обещанной отцом на восемнадцатилетие. Не такую дорогую модель, конечно, но всё же подобную. Девушка с нежностью провела пальцами по крылу.
- Вообще-то оно уже запылилось. – Попытался остановить излияние нежностей к машине мужчина.- И что?
- Ничего.
«Господи, это же сущий ребёнок»
«Ребёнок, которого ты хочешь, чаще, чем Марион?»
«От того, что у неё всё на месте, детской восторженности меньше не становится. Да и при чём тут мои желания?» «О’кей»
Выиграв этот спор сам с собой, и вернув мысли в нужное русло, Майклсон успокоился, с интересом разглядывая в ночных фонарях благоговейное
выражение на лице брюнетки.
- Эл, я… - она хотела, что-то сказать, но осеклась и, отдёрнув руку, сложила ладони за спиной. – Я…
- Что? – Мужчина почувствовал некоторую обречённость, граничащую с весельем - этот фарс и вечер и вправду бесконечные.
- Ничего… - Она прикусила губу, брови сами собой сдвинулись. - Поехали.
- Не выводи меня из себя.
- Это невозможно сделать. – Убеждённо ответила Катерина.
- Ты как никогда близка к невозможному. - Заверил её Элайджа, - Поэтому быстро задавай вопрос. Что хотела спросить?
- Не спросить, а попросить. – В ней опять взыграл порыв, и на одном дыхании девушка выпалила. – Пусти меня на водительское кресло. До моего дома.
Ответом было секундное молчание, но Катерине и этого было достаточно.
- Я хорошо вожу, уже больше года и ни одного замечания. И сидела за рулём «BMW». И, вообще, я, между прочим, пила сегодня только безалкогольное,
в отличие от некоторых, собирающихся меня везти… - Скороговоркой сообщила брюнетка, не давая Элайдже вставить ни слова из предполагаемой
гневной тирады. Одновременно с этим вспоминая, что значат для мужчин их игрушки, и как они над ними трясутся, Кет обругала себя за тупость и
закончила: – Ладно, прое… забыли, то есть… - Лови.
На автомате вытянув руки, она с изумлением поглядела на прилетевшие в них ключи.
- Можно? – Катерина неверяще приоткрыла рот, мозг отказывался верить такому счастью.
- Да.
- О, я… - Глядя в чёрные блюдца её распахнутых глаз, Майклсон почувствовал себя по меньшей мере Санта-Клаусом и
феей в одном флаконе. – Я буду самым смирным и послушным секретарём… И кофе… Оо… - Залезай, пока я не
передумал. – Командным голосом остановил он этот словесный взрыв.

46/493
- Да, конечно. – Угроза подействовала моментально и Кет тут же юркнула в салон. Её лицо отражало такое блаженство, когда она уселась в кресло, что
мужчина просто отвёл взгляд в окно – он уже видел подобное выражение на лице у женщин, только в несколько других обстоятельствах.
Катерина и впрямь неплохо водила и, какое-то время понаблюдав за ней, Элайджа немного расслабился. Как оказалось рано. Правда, в случившемся
вины самой Кет не было, а если и была, то она заключалась лишь отсутствие водительского опыта, что само собой предполагалось Майклсоном. Какая-то
несчастная ворона-самоубийца наверняка и не подозревала о пертурбациях водителя и пассажира, когда брала курс на лобовое стекло «BMW». Кет
завизжала, отпрянув от удара и увидев алый потёки заливающие стекло перед ней, машина завиляла на узкой дороге, оставляя чёрные полосы шин,
раздался резкий визг тормозов... К счастью, Элайджа сумел выкрутить руль, прежде чем они врезались в отбойник, хотя свалившаяся на него мисс Пирс
их удаче мало способствовала. Стуча зубами от пережитого ужаса, девушка барахталась между ремнём безопасности и Майклсоном и, наконец, открыв
дверцу, выскочила на дорогу. Обойдя автомобиль, она с облегчением поняла, что кроме нескольких царапин от бочки с водой и подбитой фары
разрушений не наблюдается. Слава родному автопрому. Стараясь не смотреть на то, что осталось от птицы, отлетевшей в сторону от удара, девушка
сунула голову в салон, сама находясь на улице.
- Ты знаешь, повреждения минимальные. Царапины и фара… Прости меня, я не должна была просить тебя. Разумеется, все счета оплачу. – Элайджа
молчал, уставившись в панельную доску. - Я думаю, это ворона, - совсем уже не к месту уточнила брюнетка, тщетно пытаясь сдержать слёзы.
- Успокойся и не плачь. В конце концов, никто не умер. Кроме вороны, конечно, хотя, – слова плохо сочетались с его насмешливым тоном, - её, наверное,
тоже жалко. – Повисла пауза, Кет услышала, как он со свистом перевёл дыхание и негромко, но сочно выругался себе под нос. А чего, собственно, ей
следовало ожидать? Вряд ли цветов и фанфар. - Кажется, я заразился от тебя умением попадать в неприятности.
- Папа говорит, что это даже не плохо – неудача. – Она моргнула сквозь слёзы. Похоже, Элайджа всё же не слишком злился, что было несколько странно,
учитывая только что услышанное – он раньше не допускал мата при ней. - Зато потом останутся одни лишь удачи.
- Остаётся надеяться, что это случится прежде, чем я сломаю себе шею. – В темноте по его лицу было ничего не понять, но по сдавленному голосу,
девушка сменила мнение на прямо противоположное и решила, что Майклсон просто в ярости. - Садись.
- Наверное, теперь поведёшь ты? – Кет ждала пока он пересядет, старательно выводя пальцем замысловатый узор на стекле дверцы.
- Я бы рад. Но есть проблема. - С его губ сорвался то ли смех, то ли стон, но всё же мужчина справился с собой: - Боюсь, вряд ли у меня это получится со
сломанной рукой.
У неё вытянулось лицо. Через секунду Кет рухнула на сиденье, быстро заводя мотор, и рванула с места, направляясь к ближайшему госпиталю.
- Нно… как?! Была же только я…
Он поднял на неё смеющийся, несмотря на явно проступившую боль на лице, взгляд.
- Кошечка, совет на будущее… Если кто-нибудь тебе скажет, что ты малышка – не верь этому человеку.

- Думаю, Эл на тебя уже не злится, - сидя на заднем сиденье автомобиля рядом с сыном, предположила Керолайн. - Ну не мог же ты знать, что кому-то
ещё понравится эта картина и он оценит её по достоинству. Издали «Зеркало» совсем невзрачная, хотя девица, конечно, миленькая. Но миленьких
девиц сейчас много до пошлости, да и стиль непопулярен. - Отбираешь хлеб у Кола? – Лениво протянул её муж, подъезжая к дому брата и Ребекки.
Они сами остались в эту ночь у Форбсов, куда мать Керолайн забрала Дэвида. Керолайн утверждала, что первую улыбку ребёнка с утра должны видеть
родители и предпочитала будить сына сама.
- Просто решила позаимствовать учебник. – Она откинула голову на сиденье. - Из меня получился бы хороший защитник.
- Согласен. – Припарковавшись, Клаус открыл дверцу, и сняв с детского кресла сына, который мгновенно понёсся по дорожке к дому, уже подал ладонь
жене. - Всё-таки спор был глупый. Оба оказались в проигрыше, а мой авторитет опущен ниже плинтуса.
- Ну, не художественный же. Ты как психолог просчитался, мой дорогой. – Вдохнув ещё не успевший раскалиться воздух, женщина подождала, пока
Майклсон закроет автомобиль и не торопясь пошла по дорожке. – Не такие уж в Мистик Фоллз дикие люди, как ты считаешь. По крайней мере, не хуже
вас с Элом. – Она окончательно развеселилась, припоминая. - Знала, конечно, что вы азартные, но чтобы настолько… Увидела убийственный взгляд
твоего брата, когда он понял, что пролетел с картиной, решила пересесть, чтобы оказаться между вами… - Всегда можно узнать, кому ушла девица. –
Заключил Клаус. – И перекупить.
- Вот это уже правильный разговор. – Кивнула Керолайн и, продолжая звонко смеяться, фыркнула. - Зато автопортрет Эла во всей красе будет в доме.
- Кто? – Недоуменно нахмурился Клаус.
- У зверюги протокольная морда. – Блондинка сложила губки сердечком и серьёзно, что никак не вязалось с пляшущими в глазах чертями, пояснила. –
Прямо как у твоего братца после принятия на грудь полбутылки бренди.
- Можешь сказать ему – обрадуется. – Сообщил Клаус, входя в прихожую. - Когда вернётся из офиса.
- Сообщай сразу, - предложил, спускавшийся по лестнице Элайджа. – О чём речь ведёте?
- Я… Что случилось? – Охнув, Керолайн бросилась к нему, испуганно переводя взгляд с руки деверя в гипсе на его лицо. Клаус отреагировал менее бурно,
лишь недовольно сказав:
- Почему сразу не сообщил? – И добавил: - Я, похоже, недооценил мисс Бертон, как и тягу Мистик Фоллзцев к прекрасному.
- Теряешь форму. – Ответил Элайджа и успокоил блондинку. – Керолайн, всё в порядке, это нелепая случайность.- Тогда дело не в нашей
очаровательной соседке. – Уже по интонации брата Клаус поняв, что всё относительно нормально и успокоившись, он начал догадываться и кто
виноват. - По неприятностям у тебя другой специалист работает.
- В данном случае виноват я. – Спокойно разубедил его брат. - Занесло на автомобиле, и неловко вывернул руль.- Тебе, может, что-то нужно? – Керолайн
приготовилась развить кипучую деятельность. – Лекарства какие-то, еда специальная…
- Всё в порядке, - снова заверил её Элайджа, - Я же не отравился, срастётся как на…
Звонок в дверь его прервал. На пороге возник запыхавшийся курьер в бейсболке, ещё несколько человек дежурили у автомобиля неподалёку.
- Хозяин дома, мистер Элайджа Майклсон?
- Это я, - Поморщившись – вколотое обезболивающее отходило медленно, и поэтому в голове была каша, Элайджа кивнул. - Здравствуйте.
- Доставка полотен со вчерашнего аукциона. Чарльз Блейк. Два для вас и два для мистера Клауса Майклсона. – Бодро отрапортовал парень. –
Распишитесь.
- Проходите. Дайте ручку в левую руку, - Элайджа уже быстро расписался в ведомости, когда увидев последнюю запись о принадлежащих теперь ему
полотнах, понял какая она. Там стояло название картины, которая так и не досталась ни ему, ни Клаусу из-за того, что братья поспорили, что в этом
городке никто не знает её настоящей цены. Последней в списке значилась: «Зеркало».

А в это время сидевшая на диване в одной пижаме Катерина, хохоча до потери сил, сжимала в ладошке бумажку. Елена, не понимавшая этого приступа
непонятного веселья, немного удивлённо разглядывала стоящее перед ней полотно, которое примерно полчаса назад доставили в их дом.
- Очень красивое и необычное. – Похвалила она сестру, обняв ту за плечи. - Я рада, что ты купила его на аукционе.
Жалко, мы с папой не смогли…
После этих слов, Кет откинулась на диван, скорчившись от смеха и выпустив из пальцев измятую в порыве смеха записку, в которой почерком,
стремившимся к прямой линии, было написано:

«Есть вещи, которыми не торгуются. Наслаждайся, Катерина».

______________________________________________________________________

* Приватный аукцион - в таких аукционах участвуют те, кто получил специальную аккредитацию. Ставка

47/493
(предложение) принимается в течение строго ограниченного времени, причем участник не имеет возможности узнать размер и количество ставок других
участников. Участник имеет право сделать только одну ставку.

Глава XII

Настоящее. Великобритания. Йоркшир.

Кетрин осталась. Прокатившись до города и немного развеявшись, она поняла, что возможно всё не совсем так, как говорил Элайджа. Она почему-то
никак не хотела мириться, что в случае чего её так просто используют. Хотя… Компания. Его чёртова компания. Воспоминания тянули в разные стороны,
раскалывая действительность и мешая понять, как следует поступить. Ошибка стоила бы всего не только ей, но и сестре, и отцу. Прошло ещё пару дней,
Элайджу девушка почти не видела – он имел привычку дневать и ночевать на работе или с мисс Фелл, являясь домой только под утро - переодеться, и
снова уезжал в офис. С Колом Кет иногда пересекалась, но ограничивались вежливыми разговорами ни о чём. Сама Катерина «развлекалась» тем, что
закончила свой отчёт за сентябрь – она занимала должность заместителя начальника по связям с общественностью в Нью-Йоркском представительстве
«Vogue». Занятие мало к чему обязывающее и, требующее от работника в основном личного обаяния, креативности и умения ладить с людьми. Всего
этого у Кетрин, когда она этого хотела, было в избытке, начальство её ценило и к предложениям относилось очень внимательно, зная, что финансово не
прогадает. Организации благотворительных концертов, выбор актрис, которые будут рекламировать-демонстрировать одежду, подключение к
фондовым программам… Кет чувствовала выгодные мероприятия, а теперь её должность к тому же идеально соответствовала светлым порывам жены
конгрессмена. О конкретной выгоде, выраженной в большом количестве долларовых бумажек и обустройстве тёплых мест, уменьшении налогов и
прочих вещах, как-то забывалось-замалчивалось, и мисс Кетрин Пирс считалась в прессе едва ли не ангелоподобным существом. Такую репутацию
разрушить сложно, но если это суметь, то падение было бы оглушительным. Кет как никто понимала, с чего начинала свои знакомства, когда попала в
мир моды и глянца, как и то насколько хорошо в её жизни разобрался Элайджа. Именно этот факт вызвал глупейшую истерику в кабинете, а не страх
перед ним. Раньше она даже не задумывалась, что наломала дров, а вот тогда глядя на своего самодовольного, холёного мужа – неожиданно
почувствовала, что мохнатые ушки торчащие из ряда эпизодов её бурной и весёлой жизни чересчур своеобразны. Но в итоге Катерина успокоилась – что
бы ни было раньше, но сейчас её ждало прекрасное будущее, она не имела привычки в чём-то раскаиваться, и если удастся ещё и потоптаться по
Майклсону, то счастье будет абсолютным. Адвокат, разумеется, гарантий не давал, но всё же настаивал на своём мнении – Майклсон на крайние меры
не пойдёт и единственное, что ей грозит – остаться женой Элайджи на неопределённый срок. По большому счёту Кет и сама так думала: одно дело
унизить её перед собой любимым ради компании, на это он легко бы пошёл, а другое вынести всю грязь на публичное обозрение. По крайней мере, не
её ни в чём не виновных сестру и отца. Но с другой стороны, Элайджа вполне мог измениться за эти годы, и рисковать Еленой и Алеком Кетрин не
собиралась. Адвокат изучал документы, изо всех сил пытаясь сгладить самые выдающиеся огрехи и проработать свидетелей и тех, кого нужно
перекупить на случай, если всё пойдёт по плану Майклсона. И, главное, что сделать, чтобы отделить её имя от имён сестры и Алека. Тем временем сама
она аккуратно узнавала мнение персонала дома о своём муже, желая понять насколько он изменился за эти годы. Кетрин мягко и аккуратно
очаровывала слуг, сочувствовала, радовалась, помогала, попутно ловя каждое слово о хозяине дома. Одновременно она потихоньку изучала отчёты о его
бизнесе, самые обычные: просто, чтобы составить общую картинку его деятельности. Между снисходительным человеком здесь и расчётливым до
жестокосердия на работе была такая пропасть, что Кет искренне не знала, как их совместить, запутываясь в ситуации всё больше. Отступать она не
думала, но и оставаться здесь на положении наседки не собиралась – кто, а Катерина всегда кичилась своей свободой и, несмотря на целый арсенал
влиятельных любовников, не могла себя упрекнуть за то, что спала с ними за деньги, продвижение по службе и прочие блага. Скорее, это были приятные
и полезные знакомства. Правда, если скандал и впрямь коснётся Елены и отца, она прекрасно понимала, что за защиту для них ляжет под кого угодно и
сделает что угодно, за кандидатурами дело не станет. Но это - крайний случай, и до него практически не могло дойти.
А, значит, нужно было продолжать наслаждаться каждым мгновением жизни, или хотя бы делать вид.
Сегодня она как раз побывала на ежегодной ярмарке в Йорке, купила море прелестных вещиц и, ко всему прочему, встретила мисс Фелл, которая
примеряла наряды ручной работы и вертелась перед зеркалом в явной нерешительности, который предпочесть. Кет со знанием дела – она-то умела
подбирать необычные вещи, посоветовала лучший, вызвав недоверчивый взгляд от такого проявления дружелюбия. Потом девушки случайно
пересеклись в лавке с ювелирными украшениями и, перебирая старинные тяжёлые серьги и браслеты, обменялись краткими репликами о погоде,
разнообразии ярмарки, моде... Выбрав украшения и, с женским лицемерием экстракласса пожелав друг другу удачи, брюнетки разошлись по своим
автомобилям.

- Мы сегодня ужинаем в узком семейном кругу? – Кол, войдя в кабинет размашистым шагом, с иронией оглядел брата. – Я думал – глаза врут, когда
увидел Мередит в гостиной.
- Да, - Элайджа сделал вид, что не заметил сарказма. – Тебя что-то не устраивает? По-моему, ты прекрасно ладишь с обеими.
- Маленький вопрос – зачем?
- Тест-драйв.
- Ты идиот?
- Нет.
- Если ты думаешь, что Кет не высидит это время, - вежливо сообщил Кол, - ты идиот. При ядерной войне я набьюсь к ней в соседи по комнате. Хоть
какая-то уверенность, что выживу.
- При чём тут Катерина? – Элайджа совершенно по-мальчишески улыбнулся: - Тест-драйв для Мередит. Мне интересно, как она выдержит этот ураган.
- Ты тестируешь свою невесту? – Кол неожиданно почувствовал, что он не так уж и хорошо знает собственного брата.- И что тут такого? – Задумчиво
оглядев стол с бумагами, старший Майклсон сложил их стопкой. – Зачем мне нужна сопливая девочка, даже и с приятными манерами? Бизнес у нас
волчий.
Кол, в это время внимательно перерывавший сейф на предмет документов о разводе – вылет в Мистик Фоллз был уже завтра, - сообщил:
- Кстати, один ноль.
- Дьяволы проиграли, я так и знал. – Констатировал Элайджа. – Пойдём, - Не дожидаясь брата, он вышел за дверь.- При чём тут Манчестер? –
Пробормотал Кол себе под нос, усмехнувшись. Наконец, бумаги нашлись. – Один ноль – сделала она тебя, братец.
Закрыв сейф, он вышел из комнаты.

Мередит, в ожидании жениха сидела в столовой на пуфе, перебирая кружево, украшавшее рукав нового платья. Она не очень понимала, почему
Элайдже пришла в голову эта мысль – ужинать у него дома, раньше он старался изолировать невесту от мисс Пирс, но особых возражений не имела.
Бывшая жена Элайджи, похоже, вполне умела держать дистанцию и не касаться бизнеса за обедом.
- Извини, что заставил ждать, дорогая. – Элайджа одобрительно оглядел её наряд – Мередит порой чересчур увлекалась строгим стилем, и хотя он
возражений не имел, но всё же сегодняшнее платье менее чопорное, демонстрировавшее плечи хозяйки во всей красе, пришлось ему больше по
вкусу. – Ты прекрасно выглядишь, - он чмокнул девушку в щёку, - и пахнешь.
- Жизнь за городом всегда располагает к романтизму, - Заявила появившаяся в дверях Кетрин. – Гуляние по парку с букетиком ромашек… Похоже, это
истинная правда.
- Добрый вечер, мисс Пирс. - Мередит хихикнула, тщетно пытаясь представить Элайджу с букетом ромашек. Кетрин и сама фыркнула – даже её бурной
фантазии, на такое не хватило.

48/493
- Наш домашний Агриэль пожаловал? - А вот она могла бы одеваться и поскромнее, недовольно оглядев коротенькое платьице Катерины, решил
Элайджа. И закрытый верх, в его понимании, не слишком компенсировал в данной ситуации.
Кет мило улыбнулась.
- Решил польстить моему обаянию? Благодарю, но качества не столь потрясающи.
- Я не имею привычки преувеличивать. – Не менее любезно ответил хозяин дома. – Проходи, ты на диете или как?
- Я отбираю моделей, но сама к таковым не отношусь, если ты забыл. Да и потолстеть в твоей компании мне не грозит. – Безупречно вежливо
парировала Кет, намекнув на испорченный им аппетит. - Добрый вечер, мисс Фелл. Я… - оглядев стол, Кетрин улыбнулась. – Ты не возражаешь, если я
сяду слева от тебя, Элайджа? Не очень правильно садиться во главе стола в нашей ситуации, когда рядом твоя невеста.
- Ты более чем предупредительна, Катерина. – Чуть сузив глаза, он ответил отражением её улыбки. Милая жена – гарантия потерянных нервных клеток в
ближайшем будущем. Оставалось узнать – гадость будет касаться развода, или же дело в Мередит. – Разумеется, садись, где хочется.
- Благодарю. – Она спокойно опустилась на стул и, подхватив салфетку, жизнерадостно возвестила. – Запах просто потрясающий.
- А вот и я. – Кол упал на стул рядом с Мередит. – Насколько можно судить всё замечательно?
Мисс Фелл, окинула оценивающим взглядом присутствующих. Она нутром чувствовала, что обстановка благостная лишь с виду, но уже отчаялась
разобраться в этих хитросплетениях. Мередит, конечно, не была так уж идеально терпелива, но предпочитала не создавать проблем до замужества
– не те полномочия. - Что именно замечательно? - Кухня. – Широко улыбнулся Кол, накладывая себе салат. – У вас такие счастливые лица, что
закуски, очевидно, удались на славу.

Как ни удивительно, но атмосфера за столом была вполне дружелюбной. Девушки с удовольствием рассказали о ярмарке, светская беседа удавалась,
прерываясь лишь переменой блюд под мерное позвякивание приборов. Сейчас была как раз такая пауза, все жевали, но Элайджа всё же оставался
настороже, ожидая какого-нибудь фортеля.
Катерина же тем временем старательно изображала херувимчика.
Ест, как совращает, подумал он, глядя, как аккуратно Кет схватила губами вилку. Пока жуёт – ей нравится, проглатывает. И тут же забывает вкус блюд, как
не помнит людей, когда они перестают играть роль в её жизни. Интересно, этот Майкл хотя бы представляет, насколько легко он заменим в спектаклях?
Наверное, знает – до конгресса идиоты не доходят, только прикидывающиеся таковыми. Даже представляя в полной мере, что это за женщина трудно
противостоять квинтэссенции очарования, целеустремлённости и изворотливого ума. С ней любая, самая странная сказка возможна. С Катериной жизнь
окрашивалась совсем иначе, Майклсон отлично представлял, насколько привлекательна эта черта для мужчин подходящих к грани пресыщения. По себе
знал. Только за всё придётся платить, и вот соотношение цена и получаемый всплеск мало радовало. Почувствовав, как женская ножка, по-хозяйски
скинув салфетку на пол, и удобством расположилась на его колене, Элайджа почти не удивился. Была бесстыжей, так ею и осталась, только умений
прибавилось. Он улыбнулся Мередит:
- Так, когда приезжает твой дядюшка, дорогая?
- Через недели три, четыре. Он, кстати, большой поклонник модерна, как и вы, - Мередит улыбнулась, - мисс Пирс.
Жаль, что вы не увидитесь.
- Действительно, жаль. – Прекрасно поняв, намёк-пожелание исчезнуть с их ванильно-сладкого горизонта к тому времени, Кет покусала губу. – Хотя…
Возможно и увидимся. Сколько ему лет?
- Сорок шесть.
Нога девушки продвинулась чуть дальше. Элайджа крепче стиснул рукоять вилки. Десертов он не любил, но сейчас жевал сладкий пудинг, чтобы хоть
чем-то себя занять.
«Когда же ты со стула свалишься, зараза?»
- Не тот ли это мистер Кертелл, который купил полотно Анри Матисса из цикла Маргарит в Нью-Йорке? - Катерина, которой поднадоело быть агнцем,
пошло улыбнулась. – Мы отлично знакомы, виделись на выставке. Правда, вашей тёти, мисс Фелл, с ним тогда не было. Она, кажется, отдыхала на
водах…
Намёк был понят правильно. Мередит чуть было не пронесла вилку мимо рта. Элайджа вскинул бровь и посмотрел на Кет так, словно хотел её
четвертовать, утопить и попытать калёным железом одновременно. А ещё сжечь и пепел по ветру. Последнее китайское предупреждение, поняла
девушка… и благополучно его проигнорировала, с довольным видом разделывая кусок штруделя на своей тарелке, при этом не отвлекаясь от
вычерчивания носочком узоров по колену «мужа». Один Кол, словно не замечая звенящей тишины, жизнерадостно заметил: - Морские процедуры,
говорят, очень полезны от стрессов. А выставки – там вечная сутолока…
- Именно поэтому я настаиваю на море для свадебного путешествия. А Элайджа хочет в горы. Думаем, как соединить. – Мередит нежно улыбнулась. - Ты
же не сердишься, что я озвучила это, Эл?
- Разумеется, нет, дорогая. - Элайджа её слышал как из ванной.
«Ошибка природы. И ноги длинные».
Последняя мысль явно была лишней, от воспоминаний о ногах Катерины кусок стал поперёк горла и Майклсон чуть не подавился. Это было уже
слишком. Он попытался поймать ступню девушки – увернулась, но всё же соскочила. Передышка, если можно так назвать. Отложив вилку, Элайджа стал
вспоминать, как называлась последняя дочерняя компания корпорации. Бесполезно. Вспоминались только длинные ноги Катерины в разведённом
состоянии. Можно было поздравить себя с прекрасной зрительной памятью, но оптимизма этот факт не прибавлял.
- Да как это возможно на тебя сердиться, Мер? – Кол, от которого не укрылось, как зло Катерина поджала губы при последней фразе, улыбнулся. – А
море и горы… Просто у моего брата нервы – стальные канаты, ему и неведомы стрессы и переживания нас, любящих жизнь и развлечения.
- Позволю с тобой не согласиться, Кол. По-моему твой брат очень чуткий человек. - Справившись с приступом раздражения, вызванным «невинной»
фразой Мередит, девушка повернула голову к старшему Майклсону, у которого глаза от ярости сделались из карих практически чёрными. Ступня вновь
скользнула ему на колено, исследуя.
Представления о чуткости, а точнее чувствительности некоторых частей его тела Кет имела более чем осязаемые, уголки её губ тронула хитрая улыбка. –
Что называется, на кончиках пальцев. Ты согласен, Эл?
- Зависит от компании. – Отрезал Элайджа, уставившись в бокал. – Вы не находите, что обсуждать человека в его присутствии не прилично? Я – да,
поэтому будьте добры помолчать.
- О’кей. Но, что же делать, если он не рассказывает о себе сам… - с сожалением протянула Кет. – Это нехорошо для будущей семейной жизни – получить
кота в мешке.
«Ещё одна её реплика и я буду носить передачи в тюрьму, и искать адвоката по уголовному праву». – Подумал Кол, наблюдая реакцию брата.
Приборы все, и Катерина в том числе, уже давно отложили, поэтому спасаться уткнувшись носом в тарелку ей было поздно.
Но мягкий голос мисс Фелл, вмешавшейся в разговор, спас Кола от обязанностей.
- В вас умер психотерапевт, мисс Пирс. – Ядовито сообщила Мередит. – Столько талантов… Может, поведаете ещё о каких-нибудь?
- Да, ерунда. – Кет ухмыльнулась. – Никаких особых талантов, кроме, - взмах пушистых ресниц, - сталелитейных.
- И что это значит?!
Мередит оцепенела от интонации дорогого жениха, Кол с явно проступившим на лице сарказмом окинул Катерину взглядом означавшим: «спасайся,
дура», сама виновница «торжества» промурлыкала:
- Это значит, что с годами сообразительность теряется. Говорят, после двадцати пяти свойства моз…
- Я думаю, побеседовать можно и в зале, если вы, леди, не возражаете? - Перебил её Элайджа, резко поднявшись. Кетрин с трудом не свалилась со
стула, но всё же успела удержаться – благо мебель здесь была неподъёмная дубовая, а не переворачивающаяся с пол пинка пластиковая дребедень. –
За чаем.

49/493
- Не возражаю. – Мередит, подождав, пока сидящий рядом Кол отодвинет стул, встала.
- Катерина? - Не дожидаясь согласия, Элайджа сдёрнул её со стула. Туфель, как он и предполагал, Кет одеть не успела. Кол понимающе оглядел её ноги,
брата и прежде чем мисс Фелл смогла бы оценить ситуацию во всей красе, неожиданно подхватил её под локоть, развернув девушку от стола.
- Мер, позволь предложить тебе руку на время.
Мередит искоса посмотрев на Катерину и жениха, к которым оказалась спиной, делано рассмеялась:
- Как-то это не хорошо «на время».
- Ну, мой братец навсегда, а должно же у тебя быть в жизни разнообразие. Ты же, Эл не возражаешь?
-О’кей, - мисс Фелл кивнула. – С годами ты становишься гораздо вежливее, Кол, но...
- Ну, вот видишь, - мягко преодолевая сопротивление, он увлёк её в гостиную, - как полезно твоё общество.
Мередит не слишком понимала ситуацию, но подозревать Кола в недобрых намерениях причин не имела и, напоследок сердито посмотрев на Элайджу
через плечо, позволила себя увести.
Прищуренный прощальный взгляд младшего Майклсона Кет не понравился – он словно подводил черту.
- Поскольку твоя рука и так моя, думаю, церемонии разводить не стоит. – Решила пошутить Кетрин, тщетно пытаясь выудить босоножки из-под стола, не
нагибаясь в своём ультракоротком платьице, и одновременно страстно желая, чтобы хоть кто-то сюда вошёл, лишь бы не оставаться наедине с
Элайджей.
- Пойдём или я… - он осёкся, сдержав вертевшиеся на языке ругательства.
- Подожди, мои туфли… - Но босоножка вместо того, чтобы оказаться рядом после её манипуляций, к неудовольствию Кет, отлетела лишь дальше под
стол.
- Они тебе не понадобятся. – Коротко бросил Элайджа, внимательно рассматривая замершую в нерешительности девушку. Кетрин почувствовала себя
даже не добычей, а просто вырезкой, которую даже разделывать не надо, а только сожрать и не подавиться.
- Раньше ты считал наоборот, и всегда старался меня обуть. – Чёрт с ними, с босоножками, лишь бы ещё хоть кого-то увидеть и поскорее. Кет опасливо
обогнула стол с дальней стороны, собираясь прошмыгнуть в гостиную. Какого ей взбрело устроить эти игрища под столом?! Хотелось позлить самый
чуть-чуть, но, сама чересчур увлёкшись процессом, она явно переусердствовала.
- Раньше я многое считал наоборот.– Прежде чем брюнетка успела улизнуть, Майклсон перехватил её у дверей. - Давай.
- Куда мы? – Кетрин не очень понимала происходящее, но всё же решила слушаться – дело могло касаться развода, да и держал он её довольно крепко,
а устраивать истерики – глупо. В конце концов, Элайджа не маньяк и не сумасшедший, подбодрила себя девушка.
- Сюда. – Снова кабинет. Отойдя от неё, и по-прежнему разглядывая, как нечто съедобное, Элайджа сухо обронил. – Раздевайся.
- Что? – Кет, ожидавшая чего угодно, но вовсе не этого, захохотала от неожиданности.
- Видимо, придётся самому. – В два шага преодолев разделявшее их пространство, он развернул девушку к себе спиной. – Ну что же…
- Ты что делаешь?! – Кет, извернувшись, вырвалась. Обтянутые атласом пуговки её платья с треском покатились по полу. Она потрясённо уставилась на
них.
- Поддерживаю твоё начинание. – Теперь уже трещали её волосы, за которые он не постеснялся её ухватить. Не больно, если не вырываться и очень если
дёрнуться. – Ты же не собиралась продинамить, дорогая? Мы оба помним, что я такого не люблю.
- Я не… - Прижатая к нему спиной и лишённая возможности даже лягнуть ногой, Кет подавила лёгкую панику. Хотя её, разумеется, собирались лишь
попугать, но стоять в таком «стреноженном» виде приятного мало. Однако и удовольствия доставлять своим страхом – утрётся «муженёк». Стараясь,
чтобы голос звучал как можно более безмятежно, она уточнила: - А как же милая Мередит?
- А она тут при чём? Я не имею привычки трахать одну женщину взамен другой. – Пальцы по-хозяйски сомкнулись на её спине, пробежались по
застёжке, помедлив на том месте, где были оторванные пуговицы. Платье с тихим шелестом свалилось на ковёр. - Ты поработала вначале и закончишь
тоже ты.
Вот теперь Кет немного испугалась. Она начала потихоньку выступать из платья, надменно сообщив:
- Ты меня-таки хочешь?
- Какое глубокомысленное наблюдение. Думаю, ты и так уже отлично прочувствовала, что да. - Манипуляции девушки по освобождению ног не
замеченными не остались. Развернув её к себе лицом, Майклсон предупредил. - Брыкаться не советую, хуже будет только тебе.
Действительно будет, поняла она по его взгляду. Сердце Катерины забилось в бешеном ритме, в ушах зашумело, это уже было как-то слишком. Хотя –
пускай любуется, пока можно, ему же дольше под душем стоять. - Тут нет кровати. – Не смущаясь тем, что практически вжата в его тело, она пояснила.
– Неудобно.
- Обойдёмся без неё. – Он чуть прищурившись, посмотрел в её спокойное лицо. Кет явно не находила ситуацию хоть сколько-нибудь стеснительной для
себя. Видимо, ей не впервой. Это благодушия не прибавило, если не сказать больше. А Элайджа и так был доведён «застольем».
- Завидуешь тем, кто успел раньше? – Кет бы немало повеселила ситуация, слишком уж недвусмысленно она ощущала его тело, но вместо этого было
жутковато.
- Учитывая то, что я мог быть первым, вторым и так далее по порядку, если бы захотел? – Издевательски уточнил Майклсон. - Разумеется, нет. А в общем,
- он неясно улыбнулся, – разговор ни о чём.
После этого последовал поцелуй, настолько жёсткий, что сразу стало понятно – долгих прелюдий ждать не стоит. И только тут до Кетрин дошло, что всё
серьёзно и это уже не игры. Взвизгнув, она рванулась из стального захвата, одновременно ударив Элайджу в колено. Ненадолго освободиться удалось,
но до двери добежать нет.
- Пусти, ублюдок! Ты рехнулся?! – Удача, похоже, решила не слишком баловать её сегодня и после двух трёх ударов прилетевших ему в лицо, запястья
девушки были снова пойманы. - Не буду!
- Если уж всё равно платить, то надо попробовать попользоваться своим хотя бы разок. – Элайджа снова впился в её оскаленный рот.
- Я подам в суд за изнасилование. – Выплюнула Кетрин, как только её губы на мгновение освободились. – Ты сядешь.- Не в твоём случае желать судов. –
Он неожиданно остановился и как-то равнодушно сказал: - Да и не я это начал, поэтому заткнись.
А ведь он прав, сообразила Кет, замерев. Не в её случае канителиться, он потащит за собой и Елену с отцом. Потащит точно. Зато ясно, на что Элайджа
пойдёт ради компании и своего эго – на всё. Бретельки бюстгальтера упали, отнюдь не нежные поцелуи спустились от ключиц к груди, Кет резко
выдохнула, почувствовав, как её толкнули на стол, не особенно заботясь об удобстве такого сидения. От прежней ласки, о которой она помнила до сих
пор, не осталось и следа. А, может, остался, но для сучки, сидящей в гостиной.
Когда Элайджа понял, что Катерина предпочла перетерпеть, не сопротивляясь, то испытал такой прилив ярости, что самообладание отказало
окончательно. Сейчас он был способен придушить собственными руками. Он не думал, что женщина может быть настолько холодно-расчётливой и…
страстной. Элайджа не сходил по ней с ума, даже иногда забывал о существовании Катерины вообще, но именно она выбивала почву из-под ног едва ли
не одним словом, стоило ей замаячить на горизонте. Гадина, которую нужно научить бояться и избегать себя любыми доступными способами.
Тем временем её тело уже отвечало, по нему разливалось тепло, грудь отяжелела, даже стол, на котором она оказалась, возбуждал своей прохладной
поверхностью. Забавная реакция, учитывая, что её намеренно оскорбляли, наказывая за бесцеремонность по отношению к сиятельной персоне. С губ
девушки сорвался первый стон. И предусмотрительно с его стороны - подготовленная партнёрша всегда лучше. Это качество в нём никогда не
поменяется, неожиданно пришла практичная мысль. Вдруг её затрясло. Откинувшись на стол Кет сначала тихо, а потом всё громче истерически
захохотала. Такая невменяемая реакция, заставила мужчину на мгновение отстраниться. Она буквально захлёбывалась в смехе:
- Т-тогда мне нельзя было… с-сказать «да», - давясь словами, объясняла непонятно кому Катерина, - А с-сейчас «ннет»…
Безуспешно пытаясь поймать её мечущийся по стенам и потолку взгляд, он понял, что именно делает. Насиловать женщину из-за пары фраз и
прикосновений, шантажируя спокойной жизнью её близких? Кем нужно быть, чтобы до такого дойти? Как со стороны, с возрастающим омерзением
Элайджа оглядел собственные пальцы, впившиеся в её кожу - синяки теперь обеспечены. Разжал руки. Катерина, похоже, даже не заметила, по-

50/493
прежнему смеётся. Хотелось успокоить – хохот был явно нездоровый, но он не стал. Вряд ли поможет, да и пользы больше, если она испугается и сбежит
сама. По крайней мере, - наконец Майклсону удалось перехватить затравленный взгляд девушки, Кет осеклась на очередном приступе веселья, - она
теперь его не просто ненавидит, но и боится достаточно, чтобы исчезнуть. Он не собирался ничего подобного делать, а просто сорвался, только вот
Катерине этого знать совсем необязательно, – завёл свою коронную песнь рациональный голос в мозгу. Хотя, - Элайджа посмотрел на руки, на её тело -
самое чудесное тело на свете, которое он даже не потрудился устроить поудобнее, кинув на канцелярские принадлежности, - это он и есть. Просто, та
его часть в которой всякое дерьмо из гнева и диктата вперемежку с ревностью. Что именно на Катерине всё резонирует, дела не меняет.
- Что остановился? – Кет почувствовала скользящий по ней брезгливый взгляд и села. – Не хороша?
- После того, что ты вытворяла последние семь лет – как-то не очень. – Элайджа едва ворочал языком, выговаривая слова, но всё же выговаривал.
Объяснять Катерине, что он испытывает отвращение вовсе не к ней, мужчина не собирался. - Да и дерево ты редкостное, что такого выдающегося
непонятно – доступность разве? - Это значит, что ты не претендуешь? – Она сглотнула, проклиная себя за просительные нотки в голосе, прорывавшиеся
сквозь сарказм.
- Нет. – Наклонившись и подняв платье, он кинул его Катерине. - Есть лучшие кандидатуры.
Уже не слушая его, девушка лихорадочно натягивала на себя одежду. Она явно боялась и со всех ног устремилась к двери из кабинета. И замерла, как
вкопанная, уставившись на картины в тяжёлых рамах.
- Что-то ещё? – рявкнул Элайджа, увидев, что она развернулась и вновь направилась к нему.
- Да, есть один невыясненный момент. – Катерина мило улыбнулась, словно ничего не произошло.«Когда же она уберётся?! Желательно, раз и навсегда.
Боится же, так какого хера…» Мысль закончить не удалось, оплеуха была столь мощной, что у Элайджи онемело лицо.
- Ты такая мразь, которых ещё Земля не носила, - прошипела Кетрин, глаза от бешенства стали светло-янтарными, зубы оскалились. – Меня редко от чего
тошнит, но от тебя - да.
«Хороша. Моей кошечке никакая другая и в подмётки не годится». – Как-то отстранённо подумал Элайджа, рассеянно поглаживая челюсть.
- Я рад, что до тебя дошло. – Без эмоций согласился Майклсон. - Поэтому, брысь отсюда, пока я не решил, что мразям не свойственна брезгливость.
Просто в качестве совета. Всё остальное через адвокатов.
Опомнившись, она испуганно отшатнулась. Через мгновение хлопнула дверь, оставив его одного. Желание исполнилось, только вот улыбаться не стоило
и пытаться – слишком уж тяжёлая рука была у Кет.

Какая же красавица. Даже несмотря на то, что спала девушка, свернувшись в клубочек и натянув одеяло до носа, было в ней что-то выносливое вопреки
внешней хрупкости. Элайджа знал, что Катерина всегда спит как убитая, поэтому аккуратно опустившись в кресло рядом с кроватью, не удержался, чтобы
взять в руку её маленькую ладошку. Длинные изящные пальцы с острыми ноготками царапнули ей же битую щёку, когда мужчина, наклонившись,
приложил к ней ладонь Катерины. На прощание Майклсон разглядывал её лицо очень внимательно, запоминая черты – со временем они рассеивались в
памяти, заменяясь лицом девушки из картины. Ещё одна маленькая ложь для себя самого, но работалось и впрямь продуктивнее. И, конечно, Катерина
была на порядок красивее. В ней по-своему преломлялись, становились чудесными, любые качества, отражаясь на эмоциональном лице. Ему не
нравилось только то, что Кет не умела быть просто приятной, но регламентированной частью жизни, а стремилась стать её смыслом, подменяя собой и
своими желаниями всё. Хорошо для романтиков, мечтателей, но не для такого образа жизни и целей как его. Элайджа до сих пор не мог понять, как ей
удалось так быстро довести его до ручки уже второй раз в жизни. Родители, первый брак Ребекки, компания – ничто так не смогло взбесить, как один
ужин с «женой». Наконец-то, она уедет и всё снова войдёт в своё русло. Девушка тихонько посапывала, вдруг брови нахмурились, она заворочалась,
поморщилась и что-то прохныкала сквозь сон. Одеяло сползло, обнажив её руки. Крошечный желтеющий синяк на предплечье. Замерев, Элайджа
разглядывал это маленькое, но очевидное клеймо своей жестокости. Поддавшись минутному порыву, он повернул голову и прильнул губами к ладошке,
которую держал. Хотелось успокаивать, целовать, утешать вопреки любой нормальной логике, праздновавшей этим вечером окончательную победу.
Оставалось надеяться, что лопух Майкл сумеет понять, как с ней нужно обращаться и вырастит этому соловью лес, вместо того, чтобы запереть в золотой
клетке. А не вырастит, - Элайджа пододвинувшись, начал целовать запястье, - значит, придётся исчезнуть с горизонта, а Катерине он уже лично найдёт
того, с кем она будет счастлива. Сама она на это оказалась мало способна, и Элайджа сейчас жалел, что не передал её в чьи-то руки. Не абсолютно,
конечно, но рациональная часть жалела. Тогда сил на этот поступок не хватило, он просто самоустранился после развода и итог ему не понравился.
Катерина вместо того, чтобы счастливо выскочить замуж за достаточно умного, чтобы было не скучно, подкаблучника, как он рассчитывал, пошла по
жизни какими-то заковыристыми путями. Майклсон, уверенный, что её обязаны любить и обожать, никогда не задумывался, а сможет ли сама Кет стать
счастьем для кого-то и нужно ли этому кому-то такое более чем сомнительное счастье, учитывая её привычку сметать всё на своём пути, и использовать
окружающих ради минутных прихотей. Это было не очень-то благородно, рассматривать людей пешками, призванными удовлетворять интересы
Катерины, но, когда дело касалось её, понятия о морали благополучно растворялись. Не замечая, что уже подтянул девушку к себе, Элайджа гладил её
ещё не до конца высохшие после душа волосы, рассыпавшиеся по подушке, покрывал невесомыми поцелуями плечи, шею, скулы. Она раскинула руки на
кровати, позволяя себя ласкать. С губ спящей Кет сорвалось удовлетворённое мурлыканье, вернувшее к нерадужной действительности. Он глупец или
неудачник, так целовать женщину, которая самому не нужна? Вроде нет. Отстранившись, Элайджа, натянул одеяло на Катерину, и снова устроился в
кресле, наблюдая за её лицом. Вздохнув, она некоторое время поворочалась и, наконец, успокоившись, обняла подушку. Мужчине невольно
вспомнилась ночь их свадьбы, то, что она заснула с мокрыми волосами, ещё больше усилило ощущение дежавю. И почему он не сообразил, что идея
cвадьбы с ней в качестве невесты не самая умная?

51/493
Глава XIII (Часть I)

Доргие читатели, не могу по личным причинам пока выложить всю главу, к воскресенью будет. Пока первая часть.

Интерлюдия. Семь лет назад. Мистик Фоллз.

Подняв голову, Элайджа автоматически поискал глазами Катерину. Девушка сидела на своём месте, на диване и чтото печатала на ноутбуке. Поскольку
теперь она находилась не в офисе, а ездила туда только, чтобы передать или наоборот привезти документы, то и одета была демократично – джинсы и
рубашка. Кроссовки Кет скинула давно и теперь свернулась на диване, подобрав под себя ноги. За последний месяц Элайджа привык к её присутствию
здесь. Девушка не вызывала в нём раздражения, обычно появлявшегося, если в кабинете оказывались посторонние, когда он работал. Кет всегда вела
себя тихо, только иногда начинала мурлыкать песенки, надевая наушники. Но как ни странно это тоже не будило негативных эмоций. Сначала она просто
приезжала из офиса и стенографировала под его диктовку – это было удобнее, чем каждый раз вызывать такси, потом стала задерживаться подольше и в
итоге работала уже скорее тут, чем в приёмной, отлучаясь лишь для того, чтобы передать бумаги. Всё остальное обеспечивала связь. Сейчас рука уже
почти срослась, гипс сняли, но всё же садиться за руль стоило повременить пару недель, тем более в офис наконец-то прибыли нормальные менеджеры
и работа немного разгрузилась. Элайджа с трудом удержался от улыбки, разглядывая её белые носочки. Каким-то образом Катерина мгновенно
чувствовала, если ему что-то не нравилось и в первый же день, увидев короткий взгляд на свои ноги, покоившиеся на журнальном столике, стянула
кроссовки. Он привык к этой американской привычке окружающих, примирился, не выражая и даже уже не испытывая особого недовольства, и был
весьма удивлён, когда понял, что Кет мгновенно считала не только то, что ему что-то не слишком нравится, но и что именно. Почувствовав на себе его
мимолётный взгляд, Катерина подняла голову и улыбнулась. Это было уже традицией - раз в полчаса они встречались глазами на пару мгновений, после
чего продолжали заниматься своими делами. Завтра планировался праздник по случаю дня рождения Керолайн, и так как это было не на один день, то
сегодня они с Кет заканчивали работу позже, чем обычно. Небо за окном уже порозовело, жара спала и, выключив кондиционер, девушка распахнула
окно, после чего снова устроилась на диване. В кабинете воцарилось сосредоточенное молчание, нарушаемое лишь стуком клавиатуры ноутбуков.
Через минут пятнадцать-двадцать Элайджа опять посмотрел на неё. Посетившая его пару дней назад мысль оформилась окончательно. Несмотря на
юный возраст, Катерина была достаточно умной и практичной, чтобы понять и оценить перспективы. И ко всему – это он открыл за то время, когда
оказался с гипсом, - чуткой и нежной, помимо красивого личика. Конечно, ровно до того момента, когда её голосок переполнялся ехидством, тогда она
не щадила никого. Было и ещё одно состояние, когда на девушку что-то находило, Кет становилась тревожной, замкнутой, и тогда её трогать не имело
смысла – всё равно кроме междометий и частиц в самых необходимых ситуациях добиться чего-то ещё было трудно. Это не имело отношения к работе, а
скорее к непостоянству настроения, к которому Майклсон уже привык – чем милее Катерина была изначально, тем зловреднее потом, словно
устанавливая только ей одной известное равновесие. Но почему-то Элайдже казалось, что именно в неё, в качестве выбранной им невесты, сразу
поверит Джордж. Хотя бы потому, что такую, как Катерина, нарочно не придумаешь и не срежиссируешь… - Что-то нужно? – Увидев, что он, вместо того,
чтобы как обычно погрузиться в работу, задумчиво разглядывает её, брюнетка спустила ноги с дивана.
- Да, но не по работе. – Майклсон бросил взгляд на часы на запястье. – Уже поздно, пора заканчивать, да и всё более ли менее выправилось, могут
обойтись и сами.
- Хорошо. – Зашнуровав кроссовки, Кет встала, подошла и положила перед ним пачку документов. – Здесь перечень на завтра, а на сегодня я всё
сделала.
Склонив голову набок и вопросительно глядя на него, она подавила зевок.
- Спасибо. – Он внимательнее поглядел в её лицо, отбросив официозность. - Устала?
- Вовсе нет. – Девушка отрицательно тряхнула головой, прогоняя сонливость. – Просто укачало. Кофе выпью и всё пройдёт.
- Тогда предлагаю сделать это здесь. – Встав из-за стола, Элайджа обошёл вопросительно приподнявшую брови Кет. - Я хотел с тобой поговорить. Да и… -
Он улыбнулся. – Кто-то мне обещал, но ни разу ничего не сварил.
- Этот кто-то телепатией не обладает. Говорить нужно. – Фыркнула Катерина. – Я-то думаю, отчего у тебя глаза порой такие голодные. – Не заметив
эффекта, произведённого её последней фразой, девушка быстрым шагом направилась к двери. – Пошли на кухню, напою.
Значит, «голодные глаза»? Элайджа был не слишком доволен тем, что это было видно. По большей части он научился справляться и не видеть в Катерине
объект для секса, да и дел было невпроворот, явно не до пускания слюней, но изредка крамольные мысли вроде того, что она могла быть бы
превосходной любовницей, будь лет на пять постарше, всё же проскакивали в голове. Правда и исчезали так же быстро. В доме было тихо – Керолайн и
Ник отправились к озеру, где должен был проходить день рождения, посмотреть всё ли в порядке, и как всегда в таких случаях пропали надолго, а
Ребекка убежала гулять и раньше темноты её ждать не стоило.
- Так о чём ты хотел поговорить? - Как только они очутились на кухне, брюнетка начала рыться по полкам в поисках зёрен и турки.
- Придётся издалека.
- До пятницы я совершенно свободен. – Процитировала Кет фразу из сказки.
- Сегодня и есть пятница. – Напомнил он.
- И я о том же. – Жизнерадостно сообщила девушка, наконец, обнаружив требуемое. - Слушаю.
- Дело в том, что ситуация такова, что мне нужно обзавестись женой и не позже чем через пару-тройку месяцев.
От неожиданности Кет просыпала пол пачки зёрен мимо кофемолки.
- Зачем?! – Резко обернувшись к нему и встретив весёлый взгляд, девушка сообразила, какую глупость сказала. – Ну, то есть, я имела ввиду, что ты вроде
бы не собирался ещё, – промямлила Катерина, быстро насыпав горсть в кофемолку, и, не давая ему слово вставить, скороговоркой произнесла. – Я
прекрасно помню, что это не моё дело, злобствующие взгляды и так далее, но всё же… Ну что тебе эта Марион, а? Есть гораздо более эм… - она искоса
посмотрела на мужчину, - подходящие экземпляры.
- А при чём здесь Марион? – Теперь уже удивился сам Майклсон. – Я же её неделю как не видел.
- А на ком же ещё?
- Вообще-то речь шла о тебе в этой роли. – Вздохнул мужчина.
- Обо мне? – Девушка сообразив, что он попросту смеется, улыбнулась в ответ, но, увидев более чем спокойный, оценивающий взгляд, со свистом
выдохнула воздух. - Да. – Элайджа говорил всерьёз, поняла Катерина.
Он начал чётко объяснять ситуацию, но кофемолка жужжала, всё вокруг казалось фоном, а Кет от захлестнувшей её радости смахнувшая саму пачку с
остатками продукта на пол, и разобравшая только, что её зовут замуж, ничего уже больше не слушала. Она так тщательно контролировала порывы этот
месяц, запрещая себе всё, что сейчас забыла дышать, распахнув глаза и неподвижно стоя возле стола. Девушка вспоминала Грейс. Впервые со смерти
миссис Беннет Катерина спокойно призналась себе, что любила старушку, не меньше чем та её. И ничего ужасного не произошло, жаль только что не
поняла раньше. Знать бы сразу, что у них времени так немного… И тут тоже будет всё хорошо. Неожиданно вспомнив рыжеволосую соседку Майклсонов,
девушка испытала короткий прилив ревности, но тут же с удовлетворением напомнила себе, что это недолго и именно она, Катерина, а не эта крашеная
Марион, будет женой и сама позаботится, чтобы всякие лохудры и на пушечный выстрел не приближались к её собственности. Ерунда всё. Да и вообще, -
Кет восторженно разглядывала сидящего перед ней мужчину, - уж она-то сумеет быть для него лучше всех. Наконец, сообразив, что Элайджа что-то
говорит ей, и что так можно пропустить и само предложение руки и сердца, девушка глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться и принять приличествующий
ситуации вид. - … поэтому развод возможен, не раньше, чем через год. Думаю, ты понимаешь, что в случае отказа всё должно остаться между нами.
- Что? – Она непонимающе захлопала ресницами. – Чьего развода?
- Нашего. – Он поднялся, с раздражением ответив: – Катерина, я тут перед тобой распинаюсь, а ты даже не слушаешь.
Кофе – конечно, хорошо, но не приоритет. Вообще-то это не шутка, как бы не смотрелось со стороны.

52/493
- Я поняла. – Согласилась Кет. Её сердце пропустило удар, она попыталась вспомнить, что именно Элайджа говорил ей.
- Но почему развод?
- Чтобы законодательно не возникло вопросов, что наш брак фиктивный, раньше не получится, - терпеливо пояснил мужчина. – Но это значит, да?
- Но… - Катерину словно громом оглушили. Фиктивный?! Неужели она настолько глупая, что сразу не сообразила? Ну, если уж дура и есть, то нужно хотя
бы делать вид что это не так. Нормальная, умная Кет узнала бы для начала, что и как. Хотя бы время выиграть. Стараясь говорить как можно более
спокойно, брюнетка произнесла: - Извини, пожалуйста, но я не расслышала деталей. Голова закружилась.
- Ты больна? – Элайджа всё же уловил напряжённые нотки в голосе, и впился взглядом в её лицо.
– Нет, конечно. - Девушка выдавила из себя кривую улыбку. Высыпав кофе из кофемолки и закинув его в турку, Катерина налила кипятка и поставила
ёмкость на огонь – это занятие позволяло не поворачиваться к лицом Майклсону и давало время взять себя в руки. – Долго не двигалась, резко
подскочила. Перепад давления. Не мог бы ты ещё раз, пока кофе варится?
- Разумеется. – Отметив про себя, что держится она и впрямь уверенно, Элайджа расслабился. – Для передачи наследства и самого главного –
компании, я должен быть женат. Точнее вопрос в том, что кто-то из нас, у самого Джорджа детей нет, но Кол ещё молод, а с Ником у старика отношения
не сложились.
Пока он без лишних сантиментов в деталях объяснял ей суть ситуации, Катерина глядя на пелену в кастрюльке, уже внимательно слушала. Не слишком
красиво в плане высокой этики всё это выглядит, но вполне понятно и логично. Да и любой благотворительный фонд – десять процентов помощи,
остальное не пойми куда…
- … иначе состояние окажется в каком-нибудь фонде, и если картины, дома – как-то понятно – уйдут с аукциона, то компания без хозяйской руки
долго не протянет.
- Старческий маразм? – Сухо поинтересовалась Кет, имея ввиду его дядю. Она пришла в себя, точнее законопатила котёл бушующих эмоций до
поры.
- Я бы не сказал. – Задумчиво пробормотал Майклсон. – Старикан даже при смерти играет в покер лучше всех нас вместе взятых. Только Бекс и
выигрывает, но она жульничает филигранно. Он сам учил. Тут скорее просто упрямство и желание диктовать всем свою волю.
- Похоже, это семейное, – прокомментировала Катерина и, аккуратно подхватив турку с огня, начала сцеживать гущу. - Зато некоторые просто
уникальны в своём ехидстве. – Не остался в долгу мужчина. – Собственно, теперь ты знаешь, зачем мне нужна жена.
- Ты можешь найти себе любую девицу на заказ. – Вспомнила об эскорт-услугах, брюнетка. – Разве это не проще?- Разумеется, всегда
терпеливая, милая и умеющая промолчать предпочтительнее. – Мужчина с иронией оглядел стоящую перед ним девушку. - Но ко всему Джордж
старомоден. Любовь, дети, голуби… - судя по скепсису в голосе, Элайджа явно не разделял романтических представлений дяди. – Женился по большой
любви, Маргарит умерла рано, но брак как деловые отношения не воспринимает, даже в некоторых аспектах. И поэтому желательно отсутствие
брачного контракта. Иными словами, я должен доверять этой женщине, зная, что она не станет претендовать на компанию и остальное.
- А мне ты доверяешь? – Рывком обернувшись, девушка, впилась взглядом в его лицо, напрочь позабыв про чашку с горячим кофе в руке.
- Смотря что. Кипяток после того случая точно нет. – Он выровнял её руку, прежде чем она облилась и забрал чашку. – А вот остальное – да.
Прямо денег я тебе не заплачу – в нашем случае это чересчур рискованно, если какой-нибудь восьмиюродный кузен пятой жены деверя, решит урвать
кусок пирога, но вот фирма Алека взлетит до небес, обещаю. Насколько я понимаю, его интересует не количественный, а качественный уровень рынка? –
Увидев медленный кивок, Элайджа улыбнулся. - Так, что?
Девушка молчала, опустив глаза и водя пальцем по ободку второй чашки. Все чувства буквально вопили однозначное «нет». Ей не хотелось такого.
Точнее не хотелось такого от него. Фиктивный брак. Не то, чтобы Кет так уж жаждала кринолинов с клятвами и поцелуями при луне, но всё же... Той, у
которой есть хотя бы призрачный шанс стать настоящей женой, этот мужчина поддельной свадьбы никогда не предложит. Значит, у неё такого шанса
нет. Это было неожиданно обидно и горько сознавать, как бы она не уверяла себя в обратном весь этот месяц.
- Если нет, то нет, Катерина. – Увидев, что девушка молчит, он отпил кофе из забранной у неё чашки. - Это ни на что не влияет. Считай ещё одной
обязанностью, от которой ты можешь спокойно отказаться.
Влияет. Ещё как влияет. Ребёнок, боровшийся в ней с прагматиком, снова истерично завопил «нет». Ошарашенная предложением, Кет, погрузилась в
раздумья, отрешившись от окружающего.
«Первый брак обязательно должен быть по взаимной любви…» «С чего это? Ещё
один стереотип?»
«Тогда «нет», потому что это опасно».
«Ничего не опасно. Или ты уже готова слюнями изойти? Быстро, однако. Только пальцем поманили».
«Никто не манил».
«Какая жалость, не так ли?» – Именно прагматик обладал ехидством. - «А что бизнес отца поднимется так - ничего. Принесём в жертву благосостояние
семьи радугам, единорогам и собственной неуверенности. Отец и Елена. Думай о них, а не о том, как жалко, что какого-то мужика не устраивают твои
прелести».
«Я и думаю! И не какого-то, а…»
«Умного, заботливого, щедрого… Et cetera. Помним и скорбим».
«С чего это скорбим?! Да и ничего такого не помним…»
«Да ну? Что же тогда почти уже целуемся с подаренным котом по вечерам, пока никто не видит, перечисляя эпитеты? А скорбим по мозгу. Он отмер, а
его хозяйка теперь как записная шизофреничка сама с собою беседу ведёт. Жаль, Горлума уже сыграли, а то какие перспективы откры…»
- Катерина? Что с тобой. – Элайджа уже несколько минут разглядывал девушку, на лице которой нерешительность сменялась упрямством и обратно. –
Всё в порядке?
- О, - очнувшись от своих странноватых мыслей, Катерина смутилась и выпила сразу полчашки кофе. В отличие от Элайджи, она любила со сливками, но
сейчас было не того – сошёл и просто чёрный. – Я думала над твоим предложением. И я н-не… - она икнула, после закончила, - уверена, что смогу
объяснить отцу ситуацию со своим замужеством, - на финишном рывке прагматик победил, а к Кет, как только она приняла решение, вернулось
присутствие духа, - но я согласна. Только слабо представляю реализацию. – Она нахмурилась. – Что скажу отцу? Как воспримет эту новость твоя семья?
В конце концов, и Мистик Фоллз – город маленький. Меня не слишком беспокоят сплетни, но я же не одна существую, есть Елена. – Она сложила руки
за спиной и прошлась по кухне, став похожей на школьницу у доски.
- Понятно. Это организационные вопросы, которые вполне решаемы. – Он расслабленно откинулся на спинку стула, с удовольствием разглядывая
девушку перед собой. Никаких глупостей, негодования из разряда «как тебе не стыдно!» и истерик. Какая же умница! – Давай с конца. Насчёт
общественности. Завтра, на дне рождении Керолайн, объявим о помолвке, тянуть с этим - смысла нет. Свадьбу назначим в начале-середине октября,
чтобы ни у кого с самого начала не возникало идей, что ты залетела, и поэтому мы женимся. Устраивает?
- Вполне. – Согласилась Кет. Уже завтра?! Как быстро. По спине пробежали мурашки, ладони вспотели. Увидев, как она вздрогнула, Элайджа сообщил:
- До завтрашнего вечера ещё вполне можешь передумать и решить с холодной головой.
- Это ни к чему. – Голос девушки был спокоен и безмятежен. - Я не меняю своих решений, если это зависит исключительно от меня.
- О’кей. – И впрямь не переменит, понял он по её взгляду. Сейчас Элайджа искренне восхищался этой малышкой с характером Наполеона, испытывая
мощнейшее желание сгрести её в охапку и... О дальнейшем, он предпочёл не задумываться. - Тогда моя семья. Она в вас, тебе и Елене, души не чает,
знает ситуацию, поэтому не переживай на их счёт.
- Хорошо. Моя семья. Елене я точно скажу, она не проболтается, не переживай. А мой отец? – Неуверенно спросила Катерина.
Он помрачнел.
- Тут я тебе не советчик. Это ваши отношения, но если хочешь знать моё мнение… – Она согласно закивала, предлагая ему продолжать: - Врать Алеку не
стоит. Этот брак на год, а он с тобой был всегда.

53/493
- Я тебе нравлюсь? Хотя бы немного? – Раздались требовательные вопросы.
- Катерина, мы же договорились забыть о… - Немного раздражённо начал Майклсон, но Кет прервала его на полуслове:
- Я же не об этом! – Она почувствовала, как её захлёстывает обида. – Ты уже не раз дал понять, что не интересую. Почему у вас, мужчин, первая мысль о
сексе?
«Потому что я хочу тебя в постель и не могу получить». - Тогда о чём ты?
– суховато поинтересовался Элайджа.
- Как человек? - Катерина глядела настолько пытливо и внимательно, что мужчине стало не по себе. - Только честно, без иронии.
- Да. – Последовал короткий, но ёмкий ответ.
- Отлично. – Она вздохнула и пояснила. – У меня есть от чего отталкиваться в разговоре с отцом. – Хитрая улыбка осветила черты девушки. – Главное
уметь преподать правду так, чтобы не возникало вопросов.
- Я связался с беспринципным существом? – с улыбкой, смягчившей его резковатые черты, прищурился Майклсон. - Не люблю правил. – Поморщилась
брюнетка, ставя посуду в мойку и споласкивая чашки. Он молча смотрел на неё каким-то тяжёлым взглядом, и Кет, истолковав его по-своему,
фыркнула. – Не переживай. С завтрашнего дня я буду доведённой до совершенства грациозностью до самой свадьбы, обещаю.
- Звучит пугающе. – Заключил Элайджа, подходя. - Спасибо за кофе. У тебя золотые ручки.
- Ну-ну. Не обольщайся раньше времени. – Она насмешливо вскинула брови, но на лице уже расцвела лучезарная улыбка. Почему-то Кет очень
нравилось, когда именно он её хвалил. – Не думай, что обойдёшься скромненькой свадебкой в кругу семьи. Для меня-то она первая, и я использую её
на полную катушку. Платье, торты… На её лице возникла до того уморительная смесь злорадства, предвкушения и чего-то ещё, что он не мог
идентифицировать, что Майклсон затрясся от смеха. Кет звонко захохотала в ответ, напрочь позабыв о своём занятии.
Очередной чашке в её руках не повезло.
– Доведённая до совершенства грациозность дорогого стоит. – Покосился он на осколки в раковине. – Но вообще-то я согласен и на то, что есть.
- То, что есть ещё дороже. И ты лично в этом убедишься. – Вышвырнув остатки от посуды в мусор, Катерина вздохнула.
– Счастья у нас будет, хоть отбавляй.
- О’кей, я всегда знал, что счастье - комплексная сделка. – Констатировал он, наблюдая, как девушка расставляет оставшуюся посуду в сушилке. Закончив
с этим, Кет, вытащив из кармана ключи от автомобиля, обернулась. - Тогда до завтра, - она хихикнула, - мне предстоит подготовиться – шокировать
общественность это надо быть на высоте.
- Тебе это удастся. – Уверенно заключил Элайджа.
- Шокировать общественность? - Оказаться на высоте…

Елена, несмотря на тёплую погоду, нервно кутаясь в накидку, стояла у окна и напряжённо разглядывала подъездную дорогу к дому. Ничего не болело, но
тошнота до озноба и звенящая пустота в голове заставили покинуть бар, где они с друзьями отмечали чьё-то поступление в Университет Виргинии. Такое
состояние могло значить только одно – сестре тоже нехорошо. Точнее Кет гораздо хуже, чем ей. Елена теперь редко чувствовала переживания Катерины.
Может, потому, что последние пару лет эмоций было не так уж и много, а, может, просто возраст брал своё. Но всё же её тревожило какое-то нехорошее
предчувствие. Наконец, знакомый автомобиль, с визгом затормозив, остановился у входа, и девушка обернулась к двери в ожидании сестры. Сердце
заныло ещё сильнее. Через пару минут раздались быстрые бегущие шаги по коридору и Кет, резко распахнув дверь, буквально ворвалась в комнату.
- Елена, ты здесь… - Катерина со всех ног бросилась к близняшке, уткнулась в плечо сестры, вся дрожа. – Господи, ты не представляешь. С нами такое
случилось…
- Что?.. – Рявкнула Елена, продемонстрировав, что её обычное спокойствие весьма шатко. – Что ты? Почему мне плохо?
- Я… я, – Кет подняла округлившиеся от эмоциональных всплесков глаза, - замуж выхожу.Елена остолбенела.
- За Майклсона.
- Оо,.. - Междометия лились потоком, но толку от этого было не много. – Может, сначала объяснишь, почему так неожиданно? – Девушка судорожно
сглотнула, глядя на притихшую и замершую в ожидании вопросов Катерину. – И… п-почему?.. - Нужно было взять себя в руки, но язык повиновался с
трудом, и Елена, помолчав мгновение, сделала ещё одну попытку собраться с мыслями. – Почему тебе тогда плохо? Свадьба – счастливое событие,
только если ты не… Мерзавец! Да как… – Сообразив, что к чему, или точнее решив, что она это сообразила, брюнетка вспыхнула от гнева.
Но Катерина, догадавшись об обороте, который приняли мысли сестры, прервала её на полуслове:
- Нет, я не залетела, ничего подобного, - Кет уже злилась на себя, что, увлёкшись переживаниями, позабыла о контроле, и скороговоркой начала
объяснять, надеясь успокоить близняшку. – Всё вполне нормально и прилично. Ничего неожиданного и вынужденного. Просто я немного растерялась,
перенервничала, от этого и сумбур в голове и тебя тоже задело.
- То есть по обоюдному согласию? – Почувствовав, что ноги не держат, Елена плюхнулась на кровать.
- Да.
- Но зачем? – С некоторым успокоением вернулась и обычная рассудительность, присущая старшей Пирс. – То есть, я имею ввиду, что вы с Колом
можете подождать пару лет, и тогда пожениться. Или так и собираетесь сделать, а сейчас просто договорились о помолвке? Тогда я рада за те… -
Увидев, что в ответ на эту тираду на лице Кет появилось сначала изумление, а потом её губы стали нервно подёргиваться, Елена вопросительно
приподняла брови: - Что ты так смотришь? Я сказала что-то смешное?
- Нет, - сдавленным голосом пояснила Катерина. – Просто ты недопоняла нюансов. Я не за Кола замуж собралась. За Эла.
- За старшего брата? – Выражению лица Елены могло бы позавидовать любое юмористическое шоу. - Да. – Подтвердила Кет.
- Он попросил тебя стать его женой?
- Так точно.
Повисло молчание.
- Может он был пьян? – Не подумав, что это может обидеть сестру, брякнула Елена. – Или в шутку?
- Трезв как стёклышко и серьёзен как лайт-фифти Баррета*. – Хмыкнула сестра. Вздохнув, Катерина устроилась рядом на кровати. – Но брак, разумеется,
будет фиктивный. Я сейчас всё объясню…
Чем больше Елена вникала в суть рассказа, тем меньше ей нравилась ситуация.
- Я не думаю, что это того стоит, если хочешь моё мнение. – Наконец, резюмировала она.
- Да почему же не стоит? – Упрямо тряхнула волосами Кет. – Мечта отца исполнится – раз, я смогу подтвердить свою систему – два, и, наконец, мы
будем, как сыр в масле кататься – три. Что тебе не нравится?
- Твоё отношение к этому, - Елена чуть прищурилась, глядя на сестру, и медленно растягивая слова пояснила: - То, что ты не хочешь быть честной сама с
собой и признать, что ты влипла. - Как муха в варенье? – Сострила Кет. – Я тогда предпочитаю сливовое.
- Нет, не перебивай… - Елена набрала побольше воздуха в грудь. – Когда перед тобой болото, то стоит просто вернуться назад по уже знакомой дороге и
обойти, а не продолжать лезть через него, рискуя и суя нос туда, где никогда не была.
- Моя строгая сестрёнка оказывается настоящий романтик, - не унималась Катерина.
- Я права. – Неожиданно поднявшись и схватив сестру за руки, Елена с жаром произнесла: - Откажись от свадьбы, бросай эту работу к чёртовой матери,
поедем на лето к Дженне и Рику, отдохнём. Отцу главное не бизнес, а чтобы у нас всё было хорошо и он будет счастлив. Фиктивный брак – это не
правильно, не хорошо.
Елена так умоляюще смотрела на неё, что на мгновение Катерина дрогнула.
- Что в этом такого уж неправильного? – Она невозмутимо пожала плечами. – Подумаешь.
- Всё. – Почувствовав, что её близняшка вот-вот даст слабину, Елена с ещё большей страстью начала объяснять: - Брак должен быть по любви, как… как
чудо. Вот, когда ты полюбишь мужчину, а он тебя, тогда и выходи замуж. Эта твоя система, она не лечит, а калечит. – Увлёкшись, брюнетка не заметила,

54/493
 как похолодел взгляд Кет. - У тебя же здесь совсем нет людей, которым ты можешь доверять, кроме нас с папой. Только подопытные… - А кто тебе
сказал, что они мне нужны?
Ледяной тон спустил Елену с небес на землю.
- Друзья нужны всем. – Уже осторожнее ответила она.
- Мне нет. – Катерина выпрямилась, мгновение нерешительности прошло. – В общем, замуж я выхожу, это точно. – Она крепко обняла сестру. - У нас всё
будет хорошо, не переживай.
- Так что же тогда у тебя так сердце заходится? - Хотела спросить Елена и промолчала. Всё равно толку не будет, лишь отговорки, уж она-то сестру знала
как никто. Поэтому просто прошептала: – Будем надеяться.
__________________________________________________
* Лайт-Фифти Баррета, имеется ввиду крупнокалиберная снайперская винтовка M82А1, производства «Баррет Файрармз Мэньюфэкчуринг».

Примечание к части
Тут законод. допущение - в Виргинии возраст секс. согласия, и вступления в брак 18. Просьба к читателям - момент опустить, и сделать относительно
этого события вид, что МФ находится к примеру в Дэлавере, где возраст секс. согласия снижается до 16, если второму партнёру меньше 30;).
Глава XIII (Часть II)

Интерлюдия. Семь лет назад. Мистик-Фоллз.

День рождения на природе был и впрямь прекрасной идеей. Расставленные между деревьями складные столы не мешали почувствовать себя в
гармонии с окружающим миром и многие предпочли подхватить тарелки и устроиться на расстеленных одеялах. Малышня плескалась неподалёку в
мелкой речушке под водопадом, детишки постарше прыгали с тарзанки и, после официальной части, вручения подарков и произнесения тостов, все, в
том числе и именинница, сидевшая под деревом и перебиравшая волосы мужа устроившего голову у неё на коленях, совершенно расслабились. Но
основные страсти бушевали вокруг волейбольной площадки, где битва шла не на жизнь, а на смерть. В первой паре стояли Елена с Колом, во второй
Деймон и Кет. Судьёй, как самый трезвый из немногих на этом празднике жизни по причине несовместимости кальциевых витаминов с алкоголем, был
назначен старший Майклсон. Шла пятая, последняя партия. Счёт двенадцать – четырнадцать в пользу первой пары, мог превратить для них следующую
подачу в решающую. Но она таковой не стала. Чудом вытащив мяч, после удара Елены, Деймон скинул его Катерине, и она, пробив в сантиметре от
сетки, не оставила шансов блокирующему Колу. Разрыв сократился. Кет бросившись в объятия Деймона и получив от него одобрительный шлепок по
мягкому месту, расцеловала Сальваторе в обе щеки. Скосив глаза на Елену, Кол увидел, как та на мгновение досадливо нахмурилась, но практически тут
же лицо девушки стало сосредоточенно-спокойным. Следующую подачу обеим парам тоже нужно было выигрывать. Подбадриваемая криками и
свистом Катерина переглянулась с Деймоном, и с силой послала мяч за сетку, за сестру. Елена, мгновенно оценив, что нормально такую подачу не
отобьёт, почла за благо пропустить, всё равно «снаряд», по её мнению, шёл в аут. Но мяч вылетел на линию. Все затаили дыхание, приготовившись к
дальнейшему – по правилам ситуация на усмотрение судьи, но обычно в таких случаях засчитывали тем, у кого меньше очков и, значит, матч
продолжался…
- Аут.
Свисток. Матч окончен. Елена, до тех пор ограничивающаяся лишь ударом по ладоням, бросилась обнимать опешившего от такой её неожиданной
реакции Кола. Подхватив на руки что-то вопящую в восторге девушку, он встретился взглядом с пылающих триумфом сейчас почти чёрных глаз. Какая
она, к чёрту, Снежная Королева?! Елена счастливо жмурилась, звонко хохоча, и то отталкивала его ладошками, то наоборот льнула всем телом.
Обалдевший Кол, как и победившая мисс Пирс явно не замечали, что происходит на противоположном конце площадки. А там бушевала не меньшая
гроза, только это была гроза с раскатами гнева и возмущения. Разъяренной фурией подлетев к судейскому месту, Катерина только что не рявкнула.
- Немедленно отменяй аут!
- С какой стати? – Элайджа немного опешил от такой прыти, раздражённо разглядывая стоящую руки в боки девушку. - Так не делают! – Кет продолжала
наступать, несмотря на пытавшегося её остановить Деймона. - Посмотри другие матчи, прежде чем судить!
Это было уже слишком. Цедя слова сквозь зубы, Майклсон сообщил:
- Аут был! Сунь носик в правила и не ори на судью. – Подавив приступ злости при виде рук Сальваторе на её плечах и без того раздражённый Элайджа
рыкнул: - Иди и не выставляй нас на посмешище… А люди и впрямь постепенно начали подтягиваться к месту битвы, включая и победителей.
- Нас?! – Катерина не сдавалась. – Ты только себя выставил этим решением!
- Кет, вопрос на усмотрение судьи. Как решил, так решил, он прав, - вновь попытался образумить разбушевавшуюся брюнетку Деймон. – Пойдём. –
Обхватив её за талию, он потянул дрожащую от ярости девушку за собой. Доведённый ещё предыдущим похлопыванием Кет по попе, Майклсон
взорвался:
- Сальваторе, заканчивай лапать мою невесту!
Тот к кому он обращался и впрямь от неожиданности опустил руки, остальные присутствующие, коих было немало, раскрыли рты. Слова, точнее их
направленность, прошла мимо одной лишь Катерины, зло фыркнувшей:
- Так значит, бей своих, чтобы чужие боялись, лишь бы не лапали собственность? Да идите вы все… - Запустив мячом в сторону будущего мужа, который
уже сообразил, что ляпнул, она круто развернулась и пошла в сторону столов. - Кет не очень умеет проигрывать из-за чьего-то решения, - вздохнула
Елена, глядя в напряжённую фигурку сестры и стараясь перевести разговор на более безопасные темы. – Не обижайтесь, Эл, она отходчивая.
- Обиды нам малоинтересны, - прервал эти попытки Кол, и озвучил общую мысль, предпочитая нападение защите, - а вот тема для исследования: шеф и
его секретарь как будущая ячейка общества, видимо, да. Вас можно привести в качестве эмпирической части, братец? – Он хмыкнул, оглядев немного
притихшую и смущённую, но по-прежнему любопытную толпу. – Этот вопрос сейчас больше всего занимает наш дружный коллектив.
- Занимай его сам. – Злобно бросил ему Элайджа и, передав свисток, размашистым шагом отправился к автомобилю.- Значит, можно. – Сделал вывод
Кол, обернувшись к общественности, включавшей и именинницу. За это Елена практически заморозила его взглядом своих, не так давно с нежностью
сиявших ему, уже золотых глаз. – Ну что же, давайте дадим людям спокойно поругаться всласть, а сами… Полномочия мне передали, кто следующий на
игру?
Желающих оказалось больше, чем достаточно и в итоге решили, что пусть будет большой волейбол.
- А ты, Елена? – прищурившись, Кол обозрел равнодушно застывшую девушку. Теперь он смотрел на неё несколько с иного ракурса.
- Я на водопад, - холодно бросила мисс Пирс. На её лице не осталось и намёка на былую восторженность. – Присоединюсь к Ребекке.
Она неспешным шагом отправилась к заводи, где плескались дети.

- Ищешь новый способ?

- Угу. – Сидевшая на поваленном дереве, на участке берега, где никого не было - здесь не купались из-за необыкновенно ледяной воды, Катерина
вздохнула. – Ты умеешь плавать?
- Умею. – Элайджа, устроился рядом на такой же коряге. – Я же англичанин.
- Жаль, - констатировала девушка. – Не получится утопить.
- Точно нет. Но ты всегда можешь наловить пиявок и приставить их мне как-нибудь ночью.

55/493
- Наловить… - Кет захихикала, представив себя крадущуюся в ночи. - Фу, они,.. - она пошевелили пальчиками, изображая что-то омерзительное и
шевелящееся. – Жуткие. Я не такая жестокая. – Она искоса взглянула на Майклсона. - Кто начинает?
- Поскольку мне повезло родиться мужчиной…
- Что значит повезло?! – Катерина возмущённо фыркнула. – А мне, значит, не повезло, что я женщина?..- Не перебивай человека на покаянной речи… -
От такого раскаяния кони дохнут!
- Какое есть. – Хмыкнул он. – В общем, прости, но теперь каждая собака в округе знает, что ты моя невеста и до вечера ждать, как собирались, смысла не
имеет.
- То есть?! О… - жалобно выдохнув при воспоминании о физиономиях знакомых, Кет выплюнула травинку. – Ты об этом…
- А о чём, по-твоему, шла речь? – поинтересовался Элайджа.
- Что ты был не прав в матче, - выпятила нижнюю губу Катерина.
- Я сделал так, как посчитал нужным. – Отрезал Майклсон. – И сейчас считаю, что Елена с Колом заслуженно победили.- Ну и ладно. - Девушка
поднялась, собираясь уходить. - Значит, нужно появиться пред глазами твоих родных и моего отца прежде, чем они узнают новости от десятка
знакомых.
- Подожди, - остановил её Элайджа. – Мы не договорили.
Тяжело вздохнув, Кет опустила глаза, разглядывая свои ногти на руках. - Я знаю. Мне нужно подготовиться. – Она помолчала, и наконец с трудом
выдавливая из себя слова произнесла: - Возможно, мне не стоило так себя вести.
- Тут не то, что кони, слоны и те недолго дёргаться будут. – Поднял брови Майклсон. - Но вообще-то я имел ввиду другое. Дай левую руку.
- Зачем? – однако ладонь Кет всё-таки протянула.
- Собирался в более подходящей ситуации, но раз так получилось… - Достав кольцо, он аккуратно надел его девушке на палец. – Кажется, по размеру.
Катерина уставилась на золотой ободок, обвивший безымянный палец. Индийские бриллианты и рубины переливались, отражаясь в её зрачках.
- Я… спасибо, - удивлённо захлопала ресницами девушка. – Потом верну или оплачу.
- Не начинай ту же канитель, что и с картиной. – Голос Элайджи стал раздражённым. – У тебя два выбора «да» или «нет». Мозгокрутством будешь
заниматься с кем-нибудь ещё. Если не нравится кольцо, найдём другое.
- Нравится. – Кет только вздохнула – спорить как об стенку горох. В прошлый раз, когда она попыталась заплатить за картину, Майклсон своим холодным
противным тоном заявил, что если картина ей не по вкусу или Катерина находит неприличным её принять, то он забирает полотно, и Кет его уже
никогда не получит, либо она принимает подарок без всяких условий. Приняла. Как и сейчас – кольцо всё равно обязательно для помолвки, а что-то
менее красивое он теперь из вредности не купит. Но всё же природное упрямство заставило уточнить: - Однако это не очень умно, дарить для
фиктивного брака такие вещи.
- Считай его оплатой своих услуг, если уж деньгами нельзя, - спокойно ответил Элайджа. – Пошли.
- Пойдём. – Отряхнув джинсы, девушка посмотрела на него – обиделся, наверное. Отчаянно стремясь вернуть хорошее настроение и лёгкость их
разговору, она произнесла: - Только имей ввиду – ты всё равно не прав.
- Почему же? – надменно осведомился мужчина.
- Перед тем как женщине что-то дарить, нужно дать ей прочувствовать важность момента и дать понять каких усилий тебе стоил этот подарок. – Кет
кокетливо стрельнула глазами. – У нас очень нежные уши, на которые всегда стоит немножко навешать лапши.
- Какой же сорт предпочитаете, мисс Пирс? – тон Элайджи смягчился. – Лично у вас маленькие ушки, поэтому не все подойдут.
Они не спеша стали подниматься по косогору.
- Ну, - хихикнув, Кет сморщила нос, припоминая романистов. – Можно сказать, что у меня глаза сияют как бриллианты, а рубины эм… - откинув волосы
она, наконец, нашлась. – Губы как рубины. Женщины любят поэтические сравнения. - Что же поэтичного в таких поросячьих глазках и безвкусных, как
камни губах? - Насмешливо протянул Майклсон. - Ничего, – охотно согласилась девушка. - Ты должен придумать сам, чтобы я могла в подробностях
посплетничать с жаждущими подробностей подружками.
- Тогда… - Элайджа бросил на неё беглый взгляд. - Твои глаза они как лужицы.
- Нефти? – Разочарованно уточнила Кет. - Я не впечатлена.
- Нет, обычные. – Увидев её ставшим ещё более кислым личико, он пояснил. – Искрящиеся на летнем солнце.
- Мог бы и поделикатнее сообщить, что у меня обычные глаза, - рассердилась Катерина, обиженно надув губки. – Янтарь хотя бы…
- Камешек, в котором застряло дохлое зверьё? – Когда Кет злилась, она была такой забавной, что у Элайджи просыпалось желание дёрнуть её за
локоны, как и его племяннику. - У тебя замечательно выразительные глаза, поэтому не сравнивай их с камнями.
- Как будто лужа лучше, – сердито пропыхтела Катерина, устремившись вперёд так, что он едва поспевал. - К тому же гнилая и старая.
- Учитывая реалии, нам лучше появиться вместе. – Таки успев поймать её запястье, он заставил девушку сбавить скорость. Кет продолжила фыркать, но
притормозила. – А лужа лучше, потому что она тёплая и, зацветая, даёт жизнь тысяче разных существ. И у тебя в глазах тоже пляшут чертенята.
Губы девушки тронула настороженная улыбка. - Считай, что
реабилитировался. Я…
- Вот они где! – Перед ними возникла явно воинственно настроенная Керолайн. - Почему мне не рассказали, вроде бы не совсем чужие люди?
Кет вопросительно уставилась на Элайджу, спрашивая, знает ли Керолайн всю подноготную. Он, поняв, о чём речь, согласно кивнул, и Катерина
вздохнула с облегчением – можно хотя бы здесь не ломать комедию.
- Не сердись, Керолайн, так получилось. – Миролюбиво ответила девушка. - Мы сами решили этот вопрос только вчера, да и к чему тебе были на сон
грядущий лишние заботы?
Смерив их скептическим взглядом, блондинка всё же согласилась:
- Ладно, вы правы. – Заметив кольцо, Керолайн сообщила Майклсону: - Молодец. Катерина и красное созданы друг для друга. Да и я слишком наорала.
Просто вас нет, Елена сбежала к детям, наверное, от наших любопытных дам, а я вообще не в теме, Кол единственный, кого побаиваются доставать -
замучил всех окружающих.
- Накладка вышла, - вздохнул Элайджа, но объяснить не успел…
- Папа! - Различив среди гостей отца, Катерина вся сияя, птицей понеслась к отцу, про себя с ужасом предвкушая предстоящий разговор.

Алек оказался неоригинален и прежде, чем Катерина успела что-то сказать, как только они остались наедине, сообщил, что ради ребёнка необязательно
выходить замуж, если ей того не хочется. Можно растить и так, в их семье. Следующие пять минут прошли в объяснениях, что ребёнка-то и нет, и,
вообще, Майклсон с ней не спал вовсе. Это всплывшее обстоятельство несколько изменило мнение Пирса об идее с браком в лучшую сторону, что уже
было немалой победой. Но в восторге, от такого поворота событий, он явно не был, мягко выражаясь.
- Тогда почему ты выходишь замуж? – Алек нервно выдохнул – если бы дело было за Еленой, и она в семнадцать решила стать замужней матроной, он
бы так сильно не переживал. А вот Кет была подвержена бурным порывам, правда раньше это касалось не людей, а скорее желаний, и вполне могла
наломать дров. К несчастью, обе девочки были ко всему сумасшедше упрямы, но если Елена слушала и делала по-своему, то Кет спорила с пеной у рта,
отстаивая собственное мнение, прежде чем сунуть куда-то свой носик.
- Потому, что Эл единственный в своём роде, - улыбнулась девушка, следуя своей тактике – не врать, но и не говорить всей правды. - Я же не слишком
восхищаюсь мужчинами, за исключением,.. - подойдя, она обняла отца за шею, – тебя, Рика, и теперь вот его, поэтому мой выбор мужа очевиден.
- Кто кого уговорил? – Вздохнул отец.
- Ты считаешь, что Эла можно на что-то уговорить против его воли? – Она хихикнула. Почему-то отец воспринял новость гораздо спокойнее, чем
Катерина ожидала. В прошлый раз из-за того, что она пришла домой в подпитии под утро, разговор был куда более жёстким. А тут – свадьба, если не
знать нюансов - решающий поворот в жизни, и такая выдержка. – Или меня?

56/493
- Нашла коса на камень. – Вздохнул Пирс. Почему-то сейчас он никак не мог представить Катерину замужней
женщиной. В его глазах, она оставалась той же малышкой с кудряшками, за которой не могли уследить и три няньки. – Значит, решение было обоюдным.
Да уж…
- Папа? – Почувствовав укол в сердце - всё-таки, что бы ни считалось формально, а фактически она отца обманывала, Кет покрепче прижалась к плечу
Алека. - Почему ты такой грустный? У нас с тобой всё будет хорошо, обещаю.
- Главное, чтобы у вас с ним всё было хорошо. – Поднял брови мужчина. - В этом я как раз далеко не уверен.- Ты не слишком рад. Но почему ты тогда не
реагируешь, ну… - она улыбнулась, – как обычно? Помнишь, когда я участвовала в гонках стрит-рейсеров, ты меня неделю взглядом не удостаивал.
- Потому что, это твой выбор. Да и учитель в этом случае из меня вряд ли выйдет.
Усадив Катерину на пенёк, Пирс прошёлся по траве из стороны в сторону.
- Дочка, я бы никогда не отдал тебя мужчине, если бы не знал, что он способен справ… что он сумеет подобрать к тебе ключик. - Быстро исправился
Алек, но его голос всё же предательски дрогнул. – Раньше мой ответ был бы окончательное и бесповоротное «нет». Но сейчас… - Присев рядом на
корточки, он сжал лицо дочери в ладонях, внимательно глядя ей в глаза. – Можно встретить человека и через два месяца поженившись, стать
счастливой на всю жизнь.
«Как Дженна».
- … а можно жить годами, притираться и в итоге брак разрушится.
«Как с моей матерью».
- Майклсон вполне честный человек, но тяжёлый. – Глаза отца были очень серьёзны. – Он не станет ручным котёнком, каких ты любишь. Почему я не
собираюсь рвать и метать? Потому что ты от него этого и не ждёшь, а это уже не плохо. И ещё, потому что не хочу тебя терять. Если ты проживёшь с ним
счастливую жизнь, то мы всегда будем жалеть о потерянном времени. – Зажмурившись, Катерина почувствовала, как подступают слёзы. – А я не так
молод, мне уже почти шестьдесят, чтобы тратить его на ругань…
- Папа. – Кет сползла с пенька, положив ему голову на плечо. – Спасибо тебе.
- Ну-ну, хватит. – Вытерев слёзы на глазах дочери, Алек улыбнулся. – Хотя это неплохая идея – попугать Майклсона твоим зарёванным лицом, и если бы
не обстоятельства в виде галдящей толпы под каждым кустом… Он знал, как выбирать обстановку.
- Вообще-то я хотела ещё подождать с объяснениями до вечера, - шмыгнула носом уже улыбающаяся Кет, - чтобы ты устал посильнее и поэтому
подобрел.
- Значит, не повезло. – Вздохнул Пирс. Если бы он видел хоть какой-то шанс отговорить дочь от этого шага, он бы его использовал. Но по её глазам уже
понял, что спорить с Катериной на эту тему бесполезно, только разве скандалить. - С ним разговор будет отдельный.
Не повезло Элу, - с каким-то злорадством поняла Кет, бредя вперёд по тропинке. Папа был только с виду мягким человеком.

Три месяца спустя. Великобритания. Лондон.

- Белое платье можно и сшить, если тебе никакие модели не нравятся. – Бодрым тоном отозвалась Керолайн, захлопнув варианты, предложенные
лучшими домами мод и отвергнутые привередливой Катериной за банальность.
- Кому оно нужно? – упрямо сморщила носик будущая невеста.
- Разве ты не собираешься быть одетой, как положено невесте? – Елена пожала плечами. – Тем более что в твоём случае это правда. Сейчас столько
совсем уже не девушек, - сестра даже здесь оставалась собой – настоящей леди, - одевают белое на свадьбы, что…
- Что хороший вкус требует от и впрямь девушек одеваться в цветное, чтобы отличить себя от шалав. – Не двинув бровью, закончила Кет.
- Я смотрю, внук не ошибся в выборе, - заключил высокий старик, который постукивая тростью, не спеша прошёл в зал и услышал диалог. – Это же вы,
невеста?
- Я. – Кет встала. - Катерина Пирс. А вы, - она быстро обежала быстрым взглядом мужчину, которому была обязана своим нынешним положением, -
Джордж Говард?
- Да. Хотя мы с вами знакомы, - усмехнулся Джордж. – Эл не прогадал. А вы сестра Катерины, Елена, насколько я помню? – Керолайн старик
благополучно проигнорировал.
- Да. Добрый день. Но хотя это и не очень прилично звучит, но мы вас не помним, - вежливо сообщила старшая мисс Пирс.
- Это и неудивительно…

Месяц спустя. Мистик Фоллз.

Катерина не была обычной невестой. Это стало понятно всем, пока она шла по проходу с отцом под руку и Еленой позади себя. Светлое с матово-
золотистым отливом платье, расшитое небольшими золотыми кленовыми листиками, редко разбросанными по всему полю состояло из верха с корсетом
и плавно расширяющейся юбки, отороченной по подолу мехом лисицы. Декольте, оставлявшее обнажёнными плечи, смягчало строгость длинных узких
рукавов, заканчивавшихся почти у середины пальцев треугольниками. В наряде такого тона потерялась бы почти любая женщина, но для Катерины он
был золотой рамкой, лишь оттенявшей тёмный блеск глаз и волос. Взгляды медленно скользили сначала по наряду, потом по букету невесты из
разноцветных осенних листьев и останавливались на лице. Вуали или фаты Кет не надела, перевив часть прядей собранных в пучок на макушке золотыми
лентами, и позволяя остальным локонам крупными волнами свободно струиться по спине и плечам, поэтому любой в церкви мог видеть её сияющую
счастьем улыбку. Это было даже немного странно – девушка не выказывала ни тени смущения, нервозности или лёгкой отстранённости присущих
практически всем невестам, тем более столь юным. Катерина Пирс летела к алтарю, что сопровождающие её отец и сестра, казалось, вместо того, чтобы
вести вперёд, наоборот лишь сдерживали этот золотой водоворот радости и улыбок, запирая его в правила церемонии. Наконец, маленькая процессия
достигла алтаря, где находились остальные.
- Я тебе нравлюсь? – Одними губами спросила девушка. Любопытство и желание услышать восторги будущего мужа, были настолько явно написаны на
её личике, как и уверенность в последнем, что отец, передававший руку Кет жениху, со вздохом возвёл глаза к сводам потолка. Дочка даже в церкви
оставалась собой.
- Невероятно. – Обрёл дар речи Элайджа. Изящная как золотой соверен девушка, казалась самой странной и красивой из когда-либо виденных им
невест.
- Я тоже так думаю. – Нисколько ни смущаясь, ответила Катерина. И вручив, с трудом проглотившему смешок жениху, свою ладонь, добавила. – От себя
могу заметить, что именно ты нарушил приличия. – Ещё одна ослепительная улыбка, прищуренный взгляд оценил его. Казалось, этот мужчина родился
в галстуке. Элайджа не был смазливым в общепринятом смысле, но ощущение мужского начала было столь сильным, что Кет пришлось сглотнуть
слюну. – Невесту затмевать не положено. Тем более жениху.
- Дети мои, вы готовы? – Мягко поинтересовался священник, прерывая их.
- Готовы. – Элайджа взглядом попросил Катерину вести себя чуть потише, она вздохнула и посерьёзнела лицом. - Начинайте, святой отец.
Церемония шла легко и чётко, без запинок, соплей, трагических молчаний и прочих несуразиц, свойственных женщинам. Краем глаза глядя на свою мило
улыбающуюся невесту, Элайджа понял, что его выбор оказался идеальным. Катерина не подвела ни в чём. Если в семнадцать она такова, то, что же будет
когда подрастёт? Повезёт кому-то. Моментами. Он не обольщался, что тому, кому она достанется, придётся туго – слишком уж много упрямства и
своеволия демонстрировала Кет. Изредка – это потрясающе забавно, но каждый день – как ежедневное похмелье. Наконец, раздались последние
фразы, завершившиеся чётким «да» с обеих сторон, священник объявил их мужем и женой и предложил поцеловаться.
Элайджа собирался ограничиться чмоком, растянутым во времени, и совершенно точно не планировал целовать невесту так, как получилось. Но Кет,
обернувшись, как раз собралась что-то сказать, он по привычке руководить процессом, не подумал предупредить и в итоге приник к уже полураскрытым

57/493
губам, невольно вместо ожидаемой помады ощутив вкус её рта. Катерина, сначала растерянно замерев, ответила на поцелуй, и прежде чем сообразить,
что делает, Элайджа уже обводил языком губы девушки. Он заставил себя позабыть вкус Кет за эти месяцы, прошедшие с ночи в доме Пирсов,
благополучно справился с поставленной задачей, но сейчас всё неожиданно вспомнил, охваченный не самыми уместными в церкви желаниями.
Поцелуй превратился в тянущий, и когда они, наконец, догадались отстраниться друг от друга, то священник уже кашлял, а свидетели, особенно
знающие подноготную этого брака, изумлённо распахнули глаза.
«Я хочу быть твоей женой».
Ноги стали ватными. Мысль отказалась растворяться и уходить, когда Кет попыталась её прогнать, набатом звуча в голове. Это невысказанное «хочу»,
было настолько сильным и действительным, что по спине прошёл холодок. Катерина как-то вдруг поняла, настолько оказалась зависима от человека,
желающего избавиться от неё самое большее через год. Тем временем Кол, стоявший ближе всех и подошедший поздравить, тихонько пошутил:
- Джордж, наверняка, сейчас на седьмом небе от счастья. Вам можно даже без контрольного.
У Кет перед глазами всё поплыло. Она только сейчас сообразила причину, почему Элайджа её так целовал, если раньше рвения вовсе не
проявлял. Да что там рвение – за эти месяцы он едва к ней прикасался. - Контрольный? Думаю, всё же стоит…
Её, уже как несколько минут, муж, рассеянно нахмурился, не сразу сообразив, о чём они ведут речь – голова была занята другим, но тут Кет, подняв
голову, поцеловала его. Несколько секунд назад послушные, мягкие губы девушки сейчас были жёсткими и напряжёнными, а сам поцелуй лишён
любого пыла и страсти. Подчёркнуто бездушен. Майклсону совсем не понравилось, что его так целуют, и он без зазрения совести впился в рот, требуя
ответной реакции. Она не заставила себя долго ждать, Кет в итоге разжала зубы, позволив его языку скользнуть дальше. - Контрольный тоже удался. –
Непонятно взглянув на Кола минутой позже, тихо сообщила Катерина, и круто развернувшись, поспешила в объятия к подошедшей сестре.
Только сейчас, глядя как она натянуто улыбается, принимая поздравления, и тщательно избегает его, Элайджа понял, что обидел девушку, не
предупредив. Ей и без того было, наверное, не сладко так сиять всю церемонию, поэтому разозлилась и по-детски взбрыкнула. Но он-то не ребёнок,
чтобы так носиться со своим эго.
- Не злись. – Получив кучу пожеланий, объятий и наставлений, Элайджа, с трудом, но сумел оказаться рядом с женой. - Это же твой праздник. Если тебя
утешит, мне не стоило тебя так целовать.
«Лучше бы ты держал это признание при себе». Кет и так было нехорошо, а сейчас стало тем более безрадостно. - Я не злюсь, вовсе, - она
беззаботно улыбнулась. – Мне тоже не стоило, но знаешь, что-то… - девушка замолчала, пытаясь подобрать нужное слово.
- Это что-то называется природная вредность, кошечка. – Он надел на неё бархатный бежевый жакет, по широким рукавам до локтя и низкому
треугольному вырезу отороченный лисицей, как и низ платья, - в октябре было уже довольно прохладно.
- А может это усталость, и ты просто безжалостный человек? – Парировала Катерина, застёгивая пуговицы в виде золотых кленовых листиков.
- Ты слишком свежо выглядишь, чтобы заподозрить тебя в этом. – Улыбнулся Элайджа. Кет почувствовала себя, словно она один из листов её букета,
который подхватило ветром и несёт в неизвестном направлении. – Пойдём. Наконец, они вышли из церкви, подвергнувшись общепринятой пытке
рисом, монетами и цветами и Кет смогла расслабиться, устроившись на сидении лимузина.

- Тебе не кажется это странным?

- Что именно? – Клаус потянул за руку жену, по-прежнему озадаченно стоявшую у алтаря, хотя гости уже расходились.- Поведение твоего брата? –
Керолайн сложила губки бантиком, что означало крайнюю задумчивость. – Он себя странно ведёт.
- Учитывая обстоятельства свадьбы, трудно сказать что значит - нормально, - резонно заметил мужчина, укутывая жену в меховой жилет.
- А ведь Кет - привлекательная девушка. Первая красавица школы, не считая Елены. – Продолжила развивать мысль блондинка. - Деймон, Кол, –
Устремившись к мужчинам, пробиравшимся к выходу, Керолайн требовательно спросила, - по вашему мнению, Катерина Пир… кхм, в общем, наша Кет
- очень привлекательна?
- Да, - бодро ответил Кол, вспомнив давний вечер с перестиланием постели Катериной.
- Весьма. – В тон ему ответил Деймон.
- Я так и знала. – Выражение лица Керолайн стало ликующим. – Кстати, где Бекс?
- Они с Еленой улаживают оставшиеся вопросы, вроде цветов и голубей. – Кол сразу понял, почему его сестра сейчас так кстати, и захохотал. Деймон с
Клаусом переглянулись и удивлённо подняли брови.
- Не смейся здесь – неприлично. – Автоматически дала указание деверю блондинка, шаря взглядом по церкви. Дядюшка Джордж добрался до Алека
Пирса, явно собираясь его задержать надолго. С другой стороны к бедному мужику устремилась Амалия Юнгельд. Можно было посмотреть на битву
титанов – Керолайн, разумеется, ставила на Джорджа, но и Амалия была достойным конкурентом. Но это некогда. Молодая женщина снова вернулась
к поискам.
Мама с отцом и Дейвом, Локвуды, одноклассники Кет и Елены, друзья Майклсонов, прилетевшие из Англии, Елена с Бекс… – Так, я пошла. - Подобрав
юбку, Керолайн устремилась к невесткам, на ходу бросив: – Встретимся на празднике, мои дорогие. – Последние слова звучали уже в отдалении.
- Иногда я её не слишком понимаю. – Сообщил Клаус, недоумённо глядя вслед почти убежавшей жене, - три минуты назад она собиралась ехать со мной
в автомобиле.
- Керолайн отправилась вербовать союзников, - улыбнулся Кол. Ему самому в голову пришла та же мысль, что и Керолайн. Правда, в отличие от своей
легконогой невестки, Кол слишком хорошо знал старшего брата, не обольщался и идею эту тут же похоронил.
- С кем теперь воюем? – Деймон, вздохнув, направился к выходу.
- Скорее, что разрушаем. – Хмыкнул Кол. – Планы Эла.
- Тогда ему не повезло. А мне придётся выслушивать стенания, какой он бездушный и сам не видит своего счастья, хоть спички в глаза вставляй, -
заключил Клаус, сообразивший, наконец, что к чему.
- Примерно через год? – Усмехнулся Деймон.
- Тютелька в тютельку. – Безмятежно отозвался супруг светловолосой миссис Майклсон.

Это был уже пятый. Или шестой? Неважно. Ниточка весёлых пузырьков потянулась к поверхности бокала и лопнула, стоило его наклонить. Допив
шампанское Катерина, прищурилась, глядя на разноцветную толпу. У неё была идеальная свадьба. У неё был лучший муж на свете. Только всё это было
ненадёжным, как ледяные скульптуры на столах, вот горе в чём. Отдав пустой бокал официанту, она тронула бриллиантовую серьгу в левом ухе.
Красивые. Украшения – колье и серьги девушка нашла в своей комнате, куда её проводил Элайджа, чтобы она могла подготовиться после церкви к
свадебному вечеру. Комнату Катерина обставляла сама, по своему вкусу, но до последнего не видела готового варианта и просто выпала из реальности,
очутившись там. Обомлев от восторга, она разглядывала мебель, плиты, зеркала, плавающие в чашах лотосы и только проинспектировав всё в этой
сказке на заказ, заметила бархатную коробку на туалетном столике. Кет сразу же догадалась, что в ней - Элайджа очень внимательно следил за тем,
чтобы сначала невеста, а потом и его супруга не попадала в двусмысленные ситуации. И если комната была радостью, то бриллианты – именно статусной
вещью, подчёркивающей, что она уже замужняя женщина. Но даже тут Элайджа позаботился, чтобы драгоценности не выглядели вульгарными на столь
юной девушке, предпочтя замечательно сложную огранку камней их размеру. Шампанское немного развеивало воспоминания о поцелуях, наполняя
мысли лёгкостью и весельем. Сейчас Кет не задумывалась не только о том, что станет с ней через год - завтра и то казалось бесконечно далёким.
- Почему ты сбежала от гостей? – Голос Майклсона у неё спиной, заставил вздрогнуть.
«Чтобы тебя не видеть».
- Взяла тайм-аут. – Девушка звонко рассмеялась, - все ждут моего букета, а мне ну вот ни капельки не хочется с ним расставаться.
- Жадина. – Поддразнил он.

58/493
- Ну, должен же кто-то в семье обладать рац… эм… тьфу, забыла. – Шампанское вновь ударило в голову. Оглядев его безупречный костюм, она
остановила взгляд на платке, слегка видневшемся из петлицы. – А почему ты не мой? - Самый что ни на есть ваш, миссис Майклсон. – Быстро заключив,
что его невеста опьянела и довольно сильно, Элайджа аккуратно переставил её подальше от края террасы, чтобы, не дай Бог, не свалилась.
- Нет, - Вытянув платок, она надула губки и, вытащив красный кленовый листок из букета, пристроила на место платка. – Вот так лучше. Сразу понятно,
что всякие рыжеволосые бабы не имеют никаких прав. – Увидев его отрешённый взгляд, Кет неожиданно чуточку протрезвев, стала серьёзной. - Что ты
на меня так смотришь? - Это запрещено? – На залитой светом фонарей террасе, в своём тускло сияющем платье Катерина казалась ему настолько
юной, что хотелось просто разглядывать её, не касаясь. Золотой фонарик.
- Нет. – Она насупила изящно изогнутые брови. - Просто странно с твоей стороны.
- Решил посягнуть на твои привилегии. Или своих качеств ты тоже жадничаешь?
- А если вправду, о чём ты думаешь?
- О том, что ты уже не девочка. – Катерина мечтательно улыбнулась. Не подозревая, какую рану наносит, он добавил. – Но всё же и не женщина толком.
- Сложный период. – Выдавила из себя Кет. – Пойдём.
- Пошли. – Элайджа не спеша повёл её к входу в зал. - Так будешь кидать букет, или сделаем вид что забыли?
- Я ещё и пре-дус-мо-три-тель-ная. – Старательно выговорила Катерина заплетающимся языком. – Я знала, что ни с кем не захочу делиться своим,
поэтому букета два. Помнишь Гейне*? Вывод только один - нужно быть супержуликом. - Господи. – Он расхохотался, испытывая непреодолимый взрыв
нежности по отношению к этой девушке. – Если я захочу с тобой сыграть, например, в карты, напомни свою фразу. – Введя её в ярко освещённый зал,
полный гостей, он хмыкнул. – Хотя о чём я. Тебе же это вряд ли удастся.
- Я могу кого угодно переубедить, – гордо сообщила Катерина, не соглашаясь с ним.
- Не спорю. Просто, ты не запомнишь этот вечер и мою просьбу. – Констатировал Элайджа, глядя в неестественно блестящие от алкоголя глаза Кет.
Оставив мужа разбираться с гостями, сама Кет быстро, насколько это вообще было возможно в её состоянии, поднялась на второй этаж и пересчитав
двери, наконец, нашла свою комнату. Букет номер два лежал на пуфе и, подхватив его в руки, Катерина на мгновение заглянула в зеркало трюмо. На неё
смотрела разрумянившаяся девушка в золотом платье. Красивая, только какая-то неестестественная, чужая. Букет выскользнул, упав на небольшой
коврик, но Катерина не заметила этого, и, протянув руку к своему отражению, почувствовала холод стекла под пальцами. В глазах вспыхнули искры
гнева. Что это, в конце концов? Почему она настолько пропиталась им, словно перестала существовать сама по себе? Что за блажь мечтать весь день
стать чьей-то женой?! Это она, Катерина, бросала людей, а не наоборот. Колье словно ошейник добровольной несвободы, в ответ тускло блестело
холодным бриллиантовым светом, показавшиеся неимоверно тяжёлыми, серьги оттягивали мочки. Буквально сорвав украшения, Кет выдохнула. Легче
не стало, но хоть что-то. Взгляд скользнул по кольцам на левой руке – обручальное – символ его любви, которой нет, и венчальное - верности, которой не
будет. Снять сегодня нельзя, но и следовать им не стоило. Забыв про букеты, девушка выскользнула из комнаты и потихоньку пошла по коридору. Теперь
алкогольные пары вместо того, чтобы настраивать на более лёгкое восприятие окружающего как раньше, лишь растравляли злость.
- Майклсон хотя бы знает, какая плохая девочка его невеста? – Катерина почувствовала, как руки мужчины забралисьпод лиф, лаская её грудь. Каким
именно образом они оказались вместе, здесь, в подобном положении, она уже помнила плохо – к шампанскому прибавилась текила, но пока Кет всё
вполне устраивало. Она даже лёгкое возбуждение чувствовала. Пусть не острое, вызванное в немалой мере чувством опасности и алкоголем, но было
же.
Не сошёлся на тебе свет клином, муженёк, с удовлетворением подумала брюнетка.
- Есть разница? – Её пальцы начали расстёгивать рубашку Уильяма. Или Уилсона? Неважно.
- Он за такое убьёт. – Однако вопреки своим словам продолжать раздевать её мужчина не прекратил, он был уже слишком возбуждён доступностью
девушки и пьян. Лиф начал сползать с её груди обнажая кремовую плоть.
- Ему всё равно. – Толкнув спиной дверь и попав в какую-то полутёмную комнату, Кет зашептала: - Подумай, как редко кому удаётся трахнуться с
невестой на свадьбе, без участи быть женихом… - Извращенка. – Прошептал её визави, приникая губами к шее девушки.
Бледно-золотое, расшитое платье, бесшумно соскользнуло на пол вслед за бархатным верхом. Кет прикрыла глаза. Где-то на задворках сознания, разум
пытался достучаться, но сейчас она слишком радовалась, что не испытывает отвращения к поцелуям чужого человека. Значит, то, что к Элайдже не
любовь вовсе, а так – влечение, которое способен заменить любой другой. Мужчин много. Катерина радовалась и не замечала, что возбуждение сейчас
даже нельзя назвать отголоском испытанного в церкви, и не соображая насколько не готова к предстоящему. Алкоголь туманил мозги, отключая
инстинктивную самозащиту, которую не могло до конца уничтожить упрямство, всё казалось простым до примитивности. И всё же в последний момент,
услышав шелест отбрасываемой упаковки презерватива, она почувствовала непреодолимое отвращение к этой возне. Бёдра одеревенели, но было уже
поздно. Резкая боль пронзила тело, заставив распахнуть глаза, захлебнувшись в визге. Катерина попыталась скинуть с себя мужчину, но все пинки и
царапанья привели лишь к тому, что через несколько мгновений руки Кет оказались перехвачены в запястьях и заведены ей над головой. Разгорячённый
алкоголем Уильям не стал проявлять снисходительность к намеревавшейся сбежать девице. Анестезирующее действие водки и шампанского испарялось
с каждым новым движением, но больно, не больно - на это Кет было наплевать, а вот противно до тошноты - да. Бороться бесполезно, сейчас она и не
была способна ничего вспомнить из школьных уроков самообороны. Идиотизм. Да если и сбежать… Катерина оцепенела, от ужаса перестав чувствовать
боль, ручейки слёз пересохли. Если сбежать, то платье, нижнее бельё… Всё останется тут. И Элайджа, конечно, всё узнает. От сковавшего тело
напряжения стало только хуже, но девушка уже не кричала и не сопротивлялась. Чтобы никто не узнал о произошедшем, нужно было молчать и терпеть.
Такое сообразить в подобной ситуации могла только Кет. Во рту появился солоноватый привкус крови из прокушенной ей же губы, но, крепко
зажмурившись, Катерина только просила. - Заканчивай быстрее.

- Скучаете? – Несмотря на некоторую испытываемую неловкость, Джордж всё же подошёл к стоящей у балюстрады женщине.
- Просто отдыхаю, - Керолайн вежливо улыбнулась. – Но сейчас пора уходить – сын, кажется, совсем разбаловался.
- Подождите, Керолайн. Вы же позволите мне вас так называть?
- Да… Конечно, - несколько смущённая дружелюбием этого человека, по описанию Ника самого вредного на свете, блондинка остановилась. – Вам что-
то нужно?
- Ваш муж очень любит вас, - поднял кустистые брови старик.
- Возможно, - тон Керолайн похолодел. – Но давайте начистоту. Вы хотели сообщить мне только это, Джордж?- Вы правы, у нас в семье все ищут свою
выгоду. – Нимало не смутившись, заявил Говард. – Мне от вас нужно содействие в вопросе наследства.
- По-моему, эти вопросу нашей с вашим племянником семьи мало касаются, – процедила блондинка. - А если и касаются, то это не ко мне.
- Теперь именно к вам. – Как-то сухо констатировал старик. - Ник не умеет прощать.
- Да, не умеет, - эхом откликнулась Керолайн – она это прекрасно знала. И уже поняла, о чём поведёт речь дядя Ника – о деньгах. – Именно поэтому я не
буду лезть, куда меня не просят. Мне есть что терять.
- Вы готовы отказаться от собрания полотен художников эпохи Ренессанса? – Джордж смерил женщину надменным взглядом, аристократические губы
сжались в тонкую линию, - Это не один миллион долларов.
- Знаете что, - Керолайн вдруг прорвало, кровь бросилась в голову. – Вы и впрямь думаете, что покой моего мужа стоит каких-то ваших жалких картин?
Можно сказать, прости, племянник, и перечеркнуть годы вашего пренебрежения? Он только однажды решил прийти к вам после ваших слов о
прислуге-архитекторе, познакомить со мной, а вы высказали неудовольствие, что я «американка, которая нож с вилкой не умеет держать». И теперь вы
хотите, чтобы я строила какие-то планы за спиной своего мужа? Идите вы…
- Так, юная леди, - он прервал разошедшуюся блондинку столь властным тоном, что она невольно замолчала на полуслове. – Пойду я уже только в одну
сторону, в могилу.
- Вы хотите моей жалости? – И всё же вспомнив, что стоящему перед ней человеку осталось несколько месяцев, Керолайн внутренне дрогнула, несмотря
на свой ледяной тон.

59/493
- Я хочу вашей адекватности. – Всё так же бескомпромиссно продолжал Джордж. - У вас есть ребёнок, хотя бы ради него просто постарайтесь сделать
так, чтобы ваш муж принял причитающееся ему по завещанию, а не отправил в помойное ведро аукционов.
- Вы хотите только этого? – Она отвернулась, сделав вид, что разглядывает завитки на колоннах.
- Да.
- Я не могу ничего вам обещать. – Но было очевидно, что Керолайн смягчилась. – Я выскажу своё мнение, если таковое сформируется, но решение будет
за ним, и я поддержу любое.
- Хорошо он тебя выдрессировал, девочка, - насмешливо заметил Джордж. – Хотя бы тут племянник не оплошал.- Как вам будет угодно, - решив
окончить этот неприятный разговор, блондинка невозмутимо достала зеркальце и стала поправлять причёску, готовясь вернуться в зал.
- Ник не ошибся в выборе жены, - сообщил старик. – Керолайн, я извиняюсь за все обиды, которые, нельзя даже сказать, что невольно, так как это будет
ложью, нанёс вам.
- Не стоит. – Она быстро раскрыла сумочку и бросила туда зеркальце.
- Стоит. – И снова этот надменный тон. Керолайн поняла в кого Майклсоны бывали порой столь неуживчивы и холодны. – Что бы там ни было, но вы
достойны уважения и я вам его выражаю. Редкая женщина способна в наши дни считаться с мнением супруга настолько, насколько его цените вы.
- Очень мило, - вскинув подбородок, Керолайн с издёвкой продолжила. - Но странно слышать об уважении от человека, который готов лишить компании
племянника, если он не женится в срок.
- Вы это всерьёз, Керолайн? – Старик искренне расхохотался. – Просто хотел немного поторопить старшего мальчика.
Иначе он и до сорока бы не задумался, зарывшись в бумаги.
- Вы блефовали?! - дошло до блондинки. У неё округлились глаза. – Завещание…
- Ну, разумеется. – Не двинув бровью, сообщил Джордж. - Не думали же вы, что я оставлю свою компанию, в которую вложил большую часть жизни на
произвол судьбы?
- Но завещание… Я же видела.
- Их было два. – Пожал плечами старик. - Если бы Эл не женился, пришлось бы передавать просто так, ничего не поделаешь. Но поскольку он теперь
женат, останется только первый вариант.
- Но почему никто не догадался?.. – Сейчас перед Джорджем стояла совсем ещё молодая и растерянная девушка, а не мать семейства.
- Что же это за блеф, если его каждый раскусит?Логично.
- А если он навсегда связал себя с женщиной, которую не любит из-за компании? – глаза Керолайн гневно заблестели.
– Вы об этом подумали?
- Не смешите, моя дорогая. Я знаю своего племянника гораздо дольше вас, и в безвыходное положение Эл бы даже ради компании себя не загнал. –
Говард беззаботно махнул тростью. – Его вполне устраивает сложившаяся ситуация. «А ведь старик прав. Только выход тут другой».
Джордж тем временем продолжал:
- Да и его выбор… - Скорее сам себе пробормотал мужчина. - Он не сможет подмять эту девочку под себя. Фигурально выражаясь, конечно.
На это Керолайн слегка вздрогнула и с неожиданным жаром спросила:
- Вам нравится Кет в качестве его супруги?
Джордж недоумённо нахмурился – молодая женщина смотрела так, словно это был вопрос жизни и смерти.
- А ведь вы говорите, что знаете Эла лучше всех… - как-то вкрадчиво повторила Керолайн.
- По крайней мере, лучше его отца. – Взгляд Говарда потяжелел. – Но думаю, вы не станете рассказывать о двух завещаниях на каждом углу – вам никто
не поверит. Тем более теперь уже существует только одно.
- Не стану, - блондинка досадливо поморщилась – её мало интересовали завещания. – Думаю, что могу вам доверять в это вопро…
Тут она увидела через витраж, что Дэвид, окончательно распоясавшись, метнул свой малиновый крем в дочку Дженны.
Однако на линии огня оказался жених собственной персоной.
- Ну вот, мы с вами заболтались… - блондинка со всех ног устремилась к дверям.
- Может, позволите вас проводить, Керолайн? Я тоже хочу познакомиться с мальчиком, если уж с его отцом помириться не судьба.
- Хорошо. - Женщина замерла и немного неловко кивнула, подавая руку. - Пойдёмте собирать следы разрушений.

Из последних сил спихнув с себя обмякшее тело Уильяма, Катерина подтянула ноги к груди и села на кровати. От боли потемнело в глазах, но она упрямо
тянула за простынь, стирая кровь с внутренней поверхности бёдер. Если всё разбить на небольшие действия, то можно справиться, уговаривала себя
брюнетка. Не стоило представить, что придётся спускаться вниз и улыбаться гостям, как её охватывало отчаяние.
- Какого чёрта ты не сказала? – Очухавшийся Уильям встал с кровати, разглядывая сосредоточенную девушку.
- Тебя это не волновало несколько минут назад, когда я просила остановиться. Выметайся. – Последовал равнодушный ответ и в него полетели брюки.
Уильям Гаррет всякое повидал на своём веку, но подобного поведения от едва ли не изнасилованной женщины ещё не встречал. Жёнушка Майклсона
воспринимала его как помеху, молча натягивая трусики.
- Да по хрену мне на тебя. – Натягивая штаны и застёгивая ширинку, сообщил мужчина. – Лучше нужно было выбирать время и место.
- Как же ты прав, Гаррет. – Раздался спокойный голос. С губ Кет сорвался придушенный всхлип. – Их и впрямь нужно выбирать получше. Так же как и тех,
кого еб*шь.
Отправившийся переменить рубашку, испорченную малиновым пудингом племянника, Элайджа не спеша вошёл в свою комнату. Открывшаяся картина
особого пространства для фантазии не оставляла. Взгляд перескочил с Уильяма на простыни залитые кровью и на испуганную его появлением, белую как
мел Катерину. Судя по количеству потерянной крови, она пережила кошмар и… И ничего. Майклсон не испытывал и намёка на жалость или сострадание,
разглядывая алые пятна. Окинув мимолётным взглядом Кет, и остановил взгляд на Уильяме.
- Майклсон, она сама захотела. – Гаррет неверно истолковавший взгляд на пятна, сообразил, что сейчас его могут если не убить, то покалечить точно,
решил скинуть ситуацию. – Я не знал, что твоя жена девственница.
- Значит, совращала бедного мальчика? – Катерина снова оказалась под сканирующим взглядом мужа. Она была не то что ответить, даже просто мотнуть
головой не способна. Но Элайдже это и не потребовалось, он уже понял по полному ужаса лицу брюнетки, что в этом начальник юридического отдела
его компании не соврал. – И место она выбрала?
- Д-да… - Увидев жестокое веселье в глазах Майклсона, явно не вязавшееся с равнодушным выражением лица, Уильям, запинаясь и бормоча что-то
невразумительное, начал отступать к окну.
- Значит, с ней тоже придётся разбираться, - почти дружелюбно заметил Элайджа, повернув замок на дверной ручке. – Но сейчас меня гораздо больше
интересует, что ты выеб*л мою жену в моей постели.
Уильям сделал попытку защититься, но результат был плачевным. Из-за того, что Гаррет был ко всему пьян и потерял силы с Катериной, дальнейшее тем
более напоминало избиение младенцев. Кет зажмурилась. Словно через вату до неё донёсся хруст, вопли Уильяма, но ловила она только размеренное,
тяжёлое дыхание Элайджи… Замерев, она так и сидела там, где была в тот момент, когда он вошёл. Дальнейшее было неописываемо в рамках
нормативной лексики, но суть сводилась к неминуемому нанесению тяжких телесных повреждений, с лишением некоторых жизненноважных органов,
ответственных за репродуктивную функцию, если Гаррет через час окажется в пределах МистикФоллз. Катерина рискнула приоткрыть глаза. По дубовой
панели текли кровавые сопли или слюни, Уильям мычал чтото нечленораздельное про то, что ему нужно сначала к врачу.
- Пох*й. Час. – Последовал лаконичный ответ. Очевидно, её муж был более чем убедителен, потому что Гаррет начал судорожно собирать любые
намёки на своё пребывание в комнате.
- Теперь ты, Катерина. – После испарившегося со скоростью света Уильяма, Майклсон обернулся к по-прежнему парализованной страхом Кет. Она вжала
голову в плечи. - Иди сюда.

60/493
Девушка дёрнулась, но с места не сдвинулась.
- Это была не просьба. – Вежливо пояснил Элайджа, внимательно разглядывая её, словно перед ним было что-то на удивление мерзкое и уродливое.
Судорожно всхлипнув, Катерина на негнущихся ногах подошла к нему и остановилась в нескольких шагах, в красках представляя собственную участь.
Хотя вряд ли может быть хуже, чем есть.
- Бери простынь с постели и вытирай кровь со стен. – Холодно приказал мужчина. Увидев, что Катерина по-прежнему стоит в нерешительности, он
издевательски успокоил: – Не переживай за бельё, ему уже всё равно.
Отойдя на пару шагов, Элайджа несколько секунд наблюдал неуклюжие попытки Кет оттереть стены от бурых пятен.
Не получалось ничего. Мужчина это и констатировал:
- Убрать за собой ты не слишком умеешь. – Сжав в руке простынь, Катерина замерла. - Одевайся.
С каким-то извращённым садистским удовольствием он наблюдал, как Кет едва передвигая ноги, подошла к лежащему бесформенной кучей платью,
наклонилась и стала натягивать его на себя. Удовольствия она точно не получила, усмехнулся Майклсон, видя как морщится девушка, пытаясь застегнуть
корсет. У него даже возникла идея отправиться с ней вниз к гостям – пусть разыгрывает представление в таком состоянии, но вряд ли это было так уж
архисложно для Катерины, если она умудрилась перетерпеть Уильяма. Но больше всего Элайдже хотелось поставить её посреди комнаты и наградить
такой оплеухой, чтобы свалилась с ног. Ему раньше никогда и в голову не могло прийти ударить женщину, но эта… Хотя она и так вот-вот рухнет. Наконец,
его жена оделась и со вздохом отпустила свою закушенную нижнюю губу. За всё время пока они были здесь вдвоём, она ни разу не взглянула на него,
смотря исключительно в пол. Натянув жакет, Катерина неуловимым движением вытерла рот. На рыжеватом мехе появилось крошечное, заметное только
очень внимательному наблюдателю пятнышко крови. Элайджа не спеша подошёл к Кет. Его совсем не тронула кровь на простыне, не вызвав ни жалости,
ни сострадания, но от искусанной ей же самой саднеющей беловатыми ранками губы он не мог отвести взгляда, чувствуя ненормальное,
взаимоисключающее сочетание гнева и нежности. Это же была Катерина, всегда живая и брызжущая энергией. Золотой фонарик. Он поднял её голову за
подбородок. Девушка упрямо смотрела вниз, но Элайдже было достаточно. Уже опомнившись от собственных злобных идей, он подхватил её за талию,
давая опору и перенося тяжесть её тела на себя.
Катерина, застыв как кукла, позволила снять с себя отороченный мехом верх и лишь изумлённо выдохнула, когда подхватив её на руки, Элайджа стал
стягивать само платье. Возражений девушка не высказала никаких, только задрожала. Поняв, что сейчас у неё мужчины вызывают не самые лучшие
чувства, Майклсон быстро усадил её на кровать и объяснил свои действия:
- Тебе сейчас не стоит стоять. – Стараясь лишний раз не дотрагиваться до её кожи, он аккуратно развязал тесёмки корсета, - А раздеться нужно, чтобы
оказаться под душем.
Кет промолчала. По большому счёту ей было всё равно, что он делает. Собственное тело казалось чужим, словно это был манекен в магазине.
- Я включу воду.
Она снова ничего не ответила. Когда через минуту Элайджа вернулся, Катерина сидела уже совсем без одежды, завернувшись в простыню, и очень
аккуратно, разглаживая каждую складочку, сворачивала платье. Рядом такими же тщательно сложенными стопочками лежало её бельё. При виде
этого занятия у него сердце перевернулось. - Иди в душ. – Она сжалась от неожиданно резкого тона, но равнодушно пожав плечами, потащилась в
соседнюю комнату.
- Простынь оставь.
Кет сделала вид, что не услышала этого приказа.
- Я тебе, кажется, сказал оставить простынь.
Девушка замерла в дверях.
- Давай сюда, - с неё сдёрнули лоскут ткани. Внезапно апатично воспринимавшую окружающий мир Кет волной накрыла ярость.
- Подавись. – Развернувшись, она с силой хлестнула волочащимся концом Майклсона по плечу, лицо исказилось бешенством. – Засунь свою тряпку… -
Уже лучше.
Не обращая внимания на попытки укусить и поцарапать, он перекинув её через плечо, быстро подошёл к смежной комнате и сунул девушку под горячий
душ. В ответ в него полетели мочалка, мыло, шампунь, бритва. Оцепенение сменилось неконтролируемой агрессией. Наконец, не найдя, что ещё
метнуть она застыла шаря по полкам. Элайджа уже ушёл, закрыв дверь, об которую вслед ему шлёпнулась зубная щётка. Кет почувствовала, как по
щекам полились слёзы вперемежку с каплями воды из-под душа. Трясущимися руками она подняла мочалку, намылилась. Раз, другой, третий... Кожа
стала красной. Шампунь. Он был мужской, но Кет, с остервенением натиравшаяся с ног до головы, этого не заметила. Хотя пена давно смылась, она,
потеряв счёт времени, всё стояла в душе, не желая больше шевелиться. Под струями бьющей воды можно было внушить себе, что никаких слёз нет.
Вообще ничего нет. Шумящий поток и клубы пара, окутавшие ванную комнату, отгораживали от действительности, даря столь желанный покой.
Закрыв глаза, Кет погрузилась в пустоту...
- Тебе нельзя сейчас столько стоять. - Раздался над ухом холодный голос. Элайджа вновь появившийся в ванной, выключил душ и, быстро накинув на неё
большое полотенце, не глядя, подхватил на руки. Лишь крепче
зажмурившись, Катерина не сопротивлялась, отгораживаясь от всего и не желая снова видеть ни его, ни эту комнату с постелью, ни своё свадебное
платье, кровь на панелях... Нет этого. Но почувствовав, как через какое-то время он её вытер, и тут же засунув во что-то мягкое и тёплое, понес в
неизвестном направлении, Кет всё-таки распахнула глаза.
Она барахталась, утопая, судя по почти неуловимому запаху одеколона в банном халате Элайджи, уже в коридоре.
- Я долго была в душе? – Не самый уместный вопрос, но на другие её не хватало. Куда он её тащит?
- Для тебя много, тебе вообще стоять нельзя. – Наконец, мужчина пинком распахнул дверь слева по коридору, и Катерина узнала свою комнату. Всё как
она хотела – стены, потолки, лотосы... Какая глупость. Тем временем Элайджа прямо в халате уложил её на кровать, подложив под спину подушки и тут
же накрыв простынёй. Тело девушки обмякло, спазмы сковавшие низ живота отпустили, осталось лишь неприятное ощущение между бёдер и
усталость. Он её не тронул, хотя если бы и тронул, она бы это смогла понять. Почувствовав, как накрыв её одеялом, Элайджа откинул мокрые волосы на
полотенце, чтобы она не замёрзла, Катерина едва не взвыла. Лучше бы ударил, хоть какоето облегчение… Даже жертвой побыть ей не дал, вынуждая
начинать самой.
- Эл… - Вцепившись в одеяло, Кет выдавила. – Я не знала, что там твоя комната и… - Она сбилась, разглядывая превратившееся в маску лицо мужа. Ему,
наверняка, плевать на неё саму, но только сейчас Катерина поняла, что своим поведением оскорбила Эла. Об этом она не подумала раньше. Слова не
шли с языка, а те которые шли, слетев, оказывались беспросветно глупыми и ненужными. – Прости…
- Зачем ты это сделала? – Вопрос был задан очень ровным тоном, но, наверное, именно так бесстрастно спрашивали средневековые прокуроры на
допросе.
- Я… - Кет опустила ресницы. Снова начала подступать нервная дрожь. Что ей сказать? Правду? Что решила подменить его Уильямом, надеясь вернуть
себе способность здраво мыслить? Нет, тем более ему. Измученный мозг соображал плохо, и прекрасно зная, кем будет выглядеть в глазах Элайджи,
она пробормотала: - Я перенервничала, выпила лишнего. И п-потом… - Катерина начала запинаться, - мне п-показалось забавным, если я не буду дев-
вушкой после свадьбы… - дыхание со свистом вырывалось из груди. - Я соблазнила его, это оказалось несло...
- Иди к дьяволу!.. – Полоснув её бешеным взглядом, мужчина рывком встал с кровати от греха подальше. Съёжившись, Катерина начала непроизвольно
отползать к стене вместе с подушками. Элайджа поглядел в казавшиеся огромными на мертвенно-бледном лице глаза. И всё же был какой-то фон
помимо страха. Беспомощность. Абсолютная.
- Прости меня. – Шёпот осенними листьями шелестел по комнате. – Я не думала оскорбить… Я не хотела этого.На тёмном шёлке кровати она казалась
совсем маленькой. Как такую можно было обидеть?! Умом Элайджа понимал, что Кет сама виновата в том, как всё случилось, но вопреки логике
внутри поднималась волна ревности и злобы от того, что кто-то посмел причинить ей боль. Хотелось крушить, бить… Останавливало лишь то, что сейчас
это напугает Катерину ещё больше.

61/493
- Ну, прости же меня… Прости, - в который раз умоляла Кет. Похоже, Элайджа вообще не слышал её слов. И его взгляд, устремлённый в себя –
убийственно равнодушный, жестокий. Внутренне содрогнувшись, она приподнялась на локтях, и, забыв про глухую боль в теле, сделала ещё одну
попытку пробиться сквозь эту стену: - Хотя бы скажи хоть чтонибудь… Пожалуйста. Не молчи…
Её раньше всегда выручала ярость, она заставляла человека выйти из себя, но тут Кетрин могла только просить, не решаясь приблизиться даже на
сантиметр. Снова полились мольбы, оставшиеся без ответа. Бесполезно. В отчаянии Кет отвернулась и застонала, зарыв лицо в подушку.
- Катерина. – Опомнившись от своих мыслей, мужчина развернул судорожно вдыхающую воздух девушку за плечи и вновь уложил на спину. – Сейчас
тебе нужно лежать смирно. Я знаю, что ты не хотела… - Взглянув на её пальцы, Элайджа увидел, как они мелко дрожат. - Поговорим завтра.
- Ты меня ненавидишь. – Глухо обронила брюнетка, увидев, что он поднялся и направился к двери.
- Не говори чепухи, - поморщился Элайджа и закрыл за собой дверь. Ему нужна была хотя бы парочка сигарет, прежде чем начинать следующий раунд.
Иначе его накроет, и от Катерины останутся рожки да ножки.

Кет лежала уставившись в потолок. Ушёл. Светлячки муранского стекла – роскошной венецианской люстры, расплывались перед глазами. Ещё один
подарок её мужа. Точнее он не её. И никогда её не станет. Так было с самого начала. Снова перевернувшись на живот и уткнувшись носом в наволочку,
Катерина горько зарыдала, избивая ни в чём не повинную подушку. Она ненавидела сейчас всё на свете: люстру, постель, этот дом, но в первую очередь
саму себя.
Через несколько минут вернувшись с подносом, Элайджа нашёл на кровати заходящуюся в плаче девушку. У неё уже не было сил на слёзы, а Кет всё
равно рыдала. Он, разумеется, видел женские слёзы. Не воспринимал слишком всерьёз, не любил их, но с Катериной творилось что-то ужасное – её тело
тряслось передавая эту дрожь даже кровати от того, что она тщетно пыталась справиться с ними, давясь плачем. Мгновенно оказавшись рядом, Элайджа
начал отцеплять пальцы от подушки.
- Перестань. Не надо.– Уложив Кет к себе на колени и укачивая как ребёнка, он стал вытирать бесконечные слёзы, заставляя глядеть на себя. - Всё ещё
будет хорошо... Катерина, слышишь меня? Люди и худшее переживают, – уговаривал мужчина. - Найдём психотерапевта…
- В-вернулся? – Пальцы Кет теперь уже мёртвой хваткой вцепились в его рубашку. Почувствовав, что Элайджа собирается отстраниться, она выдохнула. –
Не уходи.
- Я не ухожу.– Дотянувшись до принесённого им подноса, что было затруднительно из-за рыдающей Катерины, Майклсон поднёс к её губам стакан. -
Выпей.
- Что? – Она вытерла нос и щёки рукавом халата и поморгала, прогоняя заливавшие глаза слёзы. – Не надо, я уже…- Это просто вода. – Поняв, что
истерика сходит, Элайджа понемногу вливая в неё стакан жидкости и, стараясь говорить как можно мягче, объяснил: - И тебе нужно поесть.
- Нн… - Кет собиралась сказать, что не хочет, но не стала. Главное, чтобы он оставался здесь подольше, а ради этого девушка была готова есть, что угодно
хоть всю ночь. – Хорошо. Сп-пасибо.
- Вот и умница.– Поудобнее устроив Катерину на подушках, Майклсон поставил ей на колени поднос. - Держи. Опустив ресницы и стараясь удержать
рвавшиеся из горла всхлипы, Кет начала медленно жевать, не глядя по сторонам. К счастью Элайджа на неё не смотрел, устроившись в кресле и глядя
куда-то за окно. Сначала от еды лишь тошнило, но Катерина упрямо впихивала её в себя, и минут через десять наоборот стало гораздо лучше, руки
перестали трястись, глотаемые слёзы ушли, и она почувствовала, что согревается.
- Я всё. – Отставив поднос на прикроватную тумбочку, Катерина впилась взглядом в равнодушно смотрящего в окно мужа.
- Ещё успокоительное и обезболивающее. – Поднявшись с кресла, сообщил мужчина. – Держи.
- Не хочу. Со мной всё в порядке. – Быстро солгала Кет, отрицательно покачав головой. – Да и нужно подниматься и приводить себя в порядок иначе
завтра я буду отвратительно выглядеть с опухшим лицом и стоящими дрыком волосами.
Элайджа понял, что она не желает говорить о случившемся. Да он и сам не знал, что тут можно сказать или сделать. Убить Гаррета за отсутствие чуткости?
Если бы это помогло… Ладно, сейчас главное, чтобы Кет пережила всё с наименьшими потерями. А завтра уже… Завтра будет завтра.
- Не вставай с постели.
Мгновенно послушавшись, брюнетка замерла.
«Только не уходи».
- Тогда не мог бы ты принести мне мокрое полотенце? – Она и сама знала, что это нагло, но старалась всеми средствами задержать его в своей комнате
подольше. – Для лица.
- Хорошо.
Через минуту брюнетка уже прижимала мокрую ткань к покрасневшим от слёз векам.
- Спасибо. И расчёску, пожалуйста, – протянула руку Кет. Смерив её непонятным взглядом, Элайджа взял с туалетного столика первую попавшуюся
большую щётку и, проигнорировав протянутую ладонь, развернул девушку поперёк кровати. Когда Майклсон погрузил пальцы в спутанную копну волос
уже подсохшую и распушившуюся крупными спиралями, Катерина замерла. Поняв, что он собирается делать, она рванула с места.
- Не надо!
Элайджа, отдёрнув руку, удивлённо разглядывал её испуганное лицо, не понимая, что произошло.
- Катерина? – настороженно спросил он. Элайджа хотел просто успокоить, прекрасно зная, как расслабляюще действует подобное на женщин. И никак
не ожидал реакции, как на преступление.
Прерывисто дыша, Кет смотрела на расчёску в его руке, словно это была змея. После Рады, предпочитавшей лично заплетать волосы дочери годы назад,
Катерина не позволяла прикасаться к ним никому кроме Елены, если это не было абсолютно необходимо. До десяти лет, пока не научилась справляться с
локонами сама, она не носила волосы ниже плеч. Но наряду с бунтующим инстинктом самосохранения...
- Извини, я от… - она плавно подошла, - от неожиданности. Спасибо. Продолжай.
Повернувшись к нему спиной, брюнетка села на кровати, подставляя свою гриву. Плевать на инстинкты, сегодня ей хотелось чувствовать его рядом. И
если для этого нужна расчёска, то пусть будет так.
- Ничего. – Мужчина решил, что из-за произошедшего с ней этим вечером, Катерина испугалась чужих рук.
Поколебавшись, он приподнял одну из прядей и стал как можно аккуратнее расправлять кудри, высвобождая ещё мокрые золотые ленты из спутанной
массы волос. – Не бойся, кошечка. – Сейчас её нужно было убаюкивать, говорить любые успокаивающие глупости: – Всё будет хорошо. – Расчесав локон,
он заправил его девушке за ухо. - Ты просто отдохнёшь и поймёшь, что всё не так плохо…
- Ммм… - Послушно согласилась Кет, чуть откидываясь назад. Больше она не могла ничего сказать и только вздыхала каждый раз, когда он брал новую
прядь. Тревога и напряжение таяли с новым движением щётки. Закрыв глаза, Кет вдыхала запах его одеколона, окутывавший её, вслушивалась в их
дыхание - тяжёлое своё и мерное Элайджи, потрескивание волос под расчёской... Она даже не могла внятно сказать как ей хорошо, настолько
сильным, до изнеможения, было удовольствие. Слишком быстро уходящее нервное напряжение совершенно обессилело её. Не в состоянии больше
держать осанку, Катерина, по-прежнему не открывая глаз, откинула голову мужчине на плечо и довольно выдохнула, почувствовав как уже его пальцы
стали гладить и перебирать её локоны, спустились ниже, массируя шею. Окончательно согревшись, чувствуя, как горят щёки, и уходит любое
воспоминание об унижении, которому она сама себя подвергла, Кет, сделав усилие над собой, чуть повернулась в его руках и поцеловала ласкающую
её ладонь.
- Хорошо, - Её низкий грудной голос казался самым уместным. Элайджа автоматически притянул её к себе, поглаживая плечи и волосы Кет. Порой она
была потрясающе нежным, доверчивым созданием…
У него же в голове никак не укладывался её поступок. Катерина, конечно, экспрессивна, но всё же не настолько. Раньше она всегда видела границы и,
видимо, свадьба всё же что-то значила для неё как ритуал. Не стоило предлагать. Семнадцатилетние девушки мечтают о романтике, даже самые
практичные, и эта мало чем отличается, разве что мечты странноватые. Хотя её же не насильно заставляли, сама виновата. Но сейчас Кет лежала в его
руках настолько тихая и тёплая, что все думы о том, сколько всего «хорошего» он ей скажет завтра, вылетели из головы.

62/493
«Совсем зарёванная, утопает в халате и всё равно желанная?».
Мысль пронзила сознание, и она же отрезвила. Вряд ли Катерина, после того как её едва ли не изнасиловали, будет в восторге от этой идеи. Его вторая
ладонь, оказывается, уже скользнула с талии вверх и легла ей на грудь. Он
медленно убрал руку, аккуратно, чтобы это не встревожило девушку, отодвинувшись сам. Но мог бы и не беспокоиться – деморализованная всем
случившимся, Кет крепко спала пристроив голову ему на плечо. Уложив её в постель и, заверив себя, что это исключительно братский поцелуй, Элайджа
коснувшись губами её лба, направился к двери. Но уже выйдя из комнаты, остановился. А куда он, собственно, идёт? Бить Гаррета? Этот сукин сын
наверняка уже уехал из города. Да и то, что спьяну трахнул его жену… Злость немного улеглась, вымещенная на какой-то мебели, пока Кет была в
ванной, и Элайджа начал осознавать, что Катерина сама наломала дров. Никто её не насиловал, просто не доставили удовольствия, что для
девственницы, наверное, равносильно каторге. Но чего она ожидала с такими исходными, ложась в кровать с пьяным в хлам мужиком? Тут даже дураку
ясно, что будет так, как получилось. Платить ублюдок обязан только за то, что Кет его жена. Сломанного носа и челюсти хватит, путь в компанию теперь
заказан… И всё же Катерина… От одного воспоминания о том, как она рыдала, от бешенства темнело в глазах и то, что Кет сама во всё виновата
переставало быть аргументом. Видимо, несмотря на фарсовость этого брака, он всё же автоматически перевёл её в разряд собственности, понял
Элайджа. Выход оставался один – напиться до бесчувствия, а завтра мозги должны включиться. Или наоборот будет слишком хреново, чтобы о чём
думать и действовать. Майклсон прислушался к шуму внизу. Гости, похоже, не собирались расходиться. Значит, пить придётся в гордом одиночестве -
жениху не положено быть без новобрачной, с мрачным юмором сообразил Элайджа. Его передёрнуло от отвращения при воспоминании о своей
спальне. И уезжать тоже нельзя - Катерина не слишком адекватна. Выход был только один.
Через минут десять устроившись в кресле в комнате Кет, он откупорил бутылку, одним глотком осушив пол бокала.
Алкоголь ударил по мозгам.
- Жаль, что ты не можешь поддержать компанию, кошечка.– Вторая половина бокала последовала вслед за первой. Склонившись к спящей девушке,
Элайджа провёл пальцем по полной нижней губе брюнетки. Сладкая и нежная, когда он целовал её сегодня, и порванная, наверняка, солоноватая
сейчас. Подоткнув покрывало, мужчина очертил абрис лица Кет. - Спи. Только вот перегар придётся потерпеть. – Откинувшись в кресле и снова наполнив
бокал, он недобро усмехнулся: - Ну да ты у меня вообще терпеливая. И здесь потерпишь.

___________________________________________________________________

* Имеется ввиду высказывание. Честность — прекрасная вещь, если все вокруг честные, а ты один жулик. Р. Гейне
______________________________________________________________________

В общем, нет сил у меня уже её редактировать, если найдёте ошибки напишите пожалуйста)).

Глава XIV (Часть I)

Интерлюдия. Семь лет назад. Мистик-Фоллз.

Распахнув глаза, Елена рывком встала с кровати. За окном уже начинало понемногу светать, но проснулась девушка не из-за незадёрнутых штор, о
которых позабыла, ложась спать этой ночью. Всегда сопутствующее чувство внутренней близости Кет исчезло. Вчера вечером она испытывала какое-то
странное ощущение, но списала его на нервозность и два лишних бокала вина, да и слишком устала от предсвадебной гонки – сестра буквально извела
всех, создавая идеальную сказку, и, вернувшись домой, наскоро приняв душ, Елена буквально упала в постель. А сейчас… Это было словно очнуться без
руки, без привычной и необходимой части себя. Страшно, неизвестно и главное - совершенно непонятно. Брюнетка заметалась по комнате, решая, как
поступить, и, наконец, сбежав по лестнице в прихожую и накинув на плечи куртку, выбежала за дверь. Холодный ночной воздух покалывал голые ноги,
но автомобиль стоял в паре десятков шагов и через минуту, брюнетка уже забыла об этом неудобстве. В отличие от сестры, Елена обычно водила
идеально правильно, пятьдесят пять миль в час – не более того, как и положено школьнице, недавно севшей за руль, но сегодня она неслась вперёд,
наплевав на камеры на поворотах и светофорах, бесстрастно фиксирующие правонарушения и начислявших штрафы. Затормозив у ворот огромного
особняка Майклсонов, девушка выскочила из автомобиля. Вокруг сновали уборщики, оперативно разгребая остатки праздника, поэтому никто не
подумал спросить, что она делает в такой ранний час в одной футболке и куртке. Хотя нескольких удивлённых взглядов Елена всё же удостоилась, но
большинство приняли её за новую хозяйку, которая славилась своей эксцентричностью на весь город. Брюнетка решила, что оно и к лучшему и скинула
куртку в прихожей. Встретив первую попавшуюся служанку и наплетя дивную историю о том, как она спустилась выпить воды, заблудилась в этом
огромном доме, в конце прочувствованного рассказа, Елена попросила напомнить, где её комната. Разумеется, женщина просьбу выполнила, хотя и
подумав про себя, что девушка странновата, но проводила и оставила в одиночестве. Елена разочарованно вздохнула – сестры она здесь не чувствовала,
но всё же дверь толкнула и… удивлённо приоткрыла рот.
Кет была тут, в комнате своей мечты. Она мирно спала, повернувшись на бок, её грудь мерно опадала и поднималась в такт спокойному дыханию.
Правда спала отчего-то в халате, но о причине было догадаться нетрудно - она сидела к ней лицом в кресле. Точнее он, Элайджа, который тоже спал,
уронив голову на скрещённые руки. Всё было тихо и спокойно – не стоило так волноваться. Елена прищурилась, теперь сестра всё-таки чувствовалась, но
не так ярко как раньше. Очень странно, но… Подавив желание пройти и открыть окно – аромат перегара в комнате стоял знатный, непонятно как только
Кет умудрялась при этом мирно посапывать, Елена попятилась спиной и выйдя закрыла створку. - Я согласен. – Быстро обернувшись, девушка увидела
направляющегося к ней по коридору Кола.
- Что... В смысле? – Она мгновенно отскочила от двери.
- В смысле погулять. Похоже, это у вас семейное, дамы... – Сделал странное заключение он, а Елена, поняв, о чём парень ведёт речь, быстро одёрнула
футболку и покраснела так, что даже природная смуглость не спасла от пятен на лице. Сунув нос в комнату, она чуть наклонилась и, учитывая длину
футболки-ночнушки до середины бедра, выставила на обозрение хлопчатобумажные сиреневые трусики с лапками-следами сзади и надписью «Давай
сходим погулять». Но Кол, неожиданно для своей натуры вспомнив про чувство такта, не стал дальше зацикливаться на этом и уточнил: - Шпионишь за
сестрой?
- Я? – пытаясь принять прежний невозмутимо-бесстрастный вид, девушка вздёрнула нос: - Разумеется, нет. Просто побеспокоилась всё ли в порядке.
Пойдём, а то ты своими воплями ещё разбудишь Кет. Она и так устала, бедняжка… Доброе утро, кстати.
- Доброе, и всё же… Проделать такой путь в пятом часу утра в одной ночной рубашке? – Снова проявил удивительную чуткость Кол, более чем деликатно
охарактеризовав комплект - футболка плюс трусы. Он прошёл вслед за Еленой, которая словно палку проглотила – такой неестественно прямой была её
спина. – Что-то случилось?
- Нет. Просто мне… - рассказывать о связи близнецов Елена не любила и не хотела, поэтому придумала куда более банальную отговорку. – Просто
приснился кошмар, проснулась и решила проверить всё ли в порядке.
- Да? – Нелогично, особенно для Елены. Кол понял, что девушка что-то не договаривает. – Ладно, сделаем вид, что ты стала блондинкой и растеряла всю
свою практичность. Кофе в столь ранний час будешь?
- Нет, спасибо.– Елене очень хотелось поговорить с сестрой, узнать, что с ними происходит и нормально ли это, но будить её смысла не было, да и
собственная «неупакованность» не располагала к разговорам.- Поеду домой. - Как хочешь, - пожал плечами парень. - Моё дело - предложить. Тем
более что ни на чьи коленки я пялиться не собирался, если ты этого испугалась.
- Я ничего не испугалась. – Отчеканила брюнетка, чьи щёки порозовели на этот раз уже от злости. – Просто мне нужно привести себя в порядок.

63/493
- А как же крепко обнять на прощание? - Он уже явно насмехался, получая кайф от того как краснеет вечно бесстрастная Елена. За эти месяцы Кол ни
разу не видел её даже просто раздражённой, и ему, чья будущая профессия и талант заключались в игре на нервах, это казалось ну очень странным.
Особенно если вспомнить, как бурно Елена демонстрировала темперамент после выигрыша в волейбол. - Мы же вроде почти родственники теперь.
Елена, на мгновение позабыв о своих тревогах, гневно сверкнула глазами – Кол явно рассчитывал смутить её ещё больше. Не выйдет. Вежливо
улыбнувшись, она кивнула.
- Ну, разумеется. На прощание. Только проводи меня до машины, боюсь, сама из вашего дома не выберусь.
- Хорошо, - чуть прищурившись, парень оглядел её безмятежное лицо.
Наконец, спустившись вниз, найдя куртку Елены среди кучи таких же – дом был буквально битком набит гостями, они выбрались на крыльцо.
- До свидания. – Прежде чем Кол успел сообразить, что происходит, девушка по-дружески обняла его. Вздрогнув от неожиданности, он сжал руки в
ответ. Леди и впрямь была леди, даже в футболке, задравшейся до пупа и вряд ли чтото способно вывести её из равновесия. Оставалось надеяться, что
в его практике таких непрошибаемых личностей не будет.
- Может, отпустишь? – Светская улыбка приклеилась к губам Елены. – Ноги зябнут.
Опомнившись, Майклсон убрал руки с её талии и отступил на шаг.
- Я к обеду ещё заеду, - девушка юркнула в автомобиль и, аккуратно заводя мотор, добавила в открытое окно, – До встречи, Кол. Благодарю за помощь.
- До встречи.
Кол, подняв бровь, посмотрел вслед потихоньку набиравшему скорость «Ягуару». Ходячий гимн американской правильной девочке. Наверное, Елена
даже носки гладит*, с усталым раздражением подумал он и, выбросив из головы «родственницу», направился спать – ему со вчерашнего дня этого ещё
не удалось.
Перевернувшись на спину, ещё не окончательно очнувшаяся от глубокого сна Кет ленивым взглядом из-под век скользила по комнате. Видимо, вчера
был тяжёлый день, несмотря на то, что она по ощущениям выспалась, тело всё ещё немного ныло усталостью. Чуть скосив глаза вправо, Катерина
оглядела мужчину в кресле рядом с собой и, удовлетворённо улыбнувшись – хороший сон, снова погрузилась в дрёму. Но заснуть никак не удавалось,
что-то тревожило, нечёткие образы крутились в голове, не давая сознанию вернуться в уютный туман сновидений. Раздражённо заворочавшись, девушка
поняла, что она почему-то спеленута в халат. Тонкий запах знакомого одеколона защекотал ноздри, и глаза Кет широко распахнулись. Запахов во сне не
бывает, а значит... Вчерашняя действительность обрушилась так внезапно и резко, что брюнетка замерла, забыв дышать. Она попыталась представить
себе, что просто заснула после того как оказалась в своей комнате перед зеркалом, с тех пор всё было неявным как в тумане и странным, а запах – ну, Эл
же тут был, украшения приносил, комнату не проветривали… Глупо и не поможет. Оборвав фантазии, Катерина бесшумно села на кровати. Да и что
теперь поможет? Девушка повернула голову и со злостью, граничащей с ненавистью, ещё раз посмотрела спящего в сидячем положении Элайджу. Как
он там говорил: «Всё ещё будет хорошо?» Ничего хорошо уже не будет. Могло бы быть, если бы он оставил её в покое вчера вечером, вышвырнув из
своей комнаты… Мерза… Нет, не мерзавец. До боли сжав кулаки, чувствуя как ногти впиваются в ладони, Катерина почувствовала, как слёзы в очередной
раз подступают к глазам. Раньше было много чего –определённая женская симпатия по отношению к мужчине, привязанность, благодарность, может
быть, даже восхищение его способностью всё так разруливать в свою пользу. А после вчерашней ночи эта квинтэссенция трансформировалась в одно
чувство. Со всем по отдельности бороться не так уж и сложно, а с любовью… Что делать с любовью? Капелька сорвалась с уголка глаза, прочертила
дорожку к виску. Как бы хотелось выйти замуж за слабого, недостойного, жестокого ублюдка… Сейчас вчерашний вечер казался Кет особым утончённым
издевательством – покорить сердце, чтобы его разбить. Даже не разбить – не заметить. Что бы он ни сказал или сделал теперь, - Катерина не
обманывалась, что её не ждёт рай на золотом блюде, но это уже роли не играет. Отчаянье душило хуже удавки и давило на грудь тяжелее золотого
«ошейника», по прежнему лежащего на туалетном столике, там, где она его оставила вчера, заставляя девушку судорожно выдыхать воздух из лёгких.
Слегка повернувшись в кресле, Майклсон нахмурился и что-то сонно пробормотал – видимо, его потревожили эти звуки. Изображение уже плыло,
предвещая очередные потоки слёз. Их уже слишком много. Слёзы, с отвращением, по слогам повторила про себя брюнетка. С силой, чтобы боль
позволила немного встряхнуться, укусив себя за ладонь, Катерина спустила ноги на пол, и, развязав пояс халата, стащила его с плеч. Вспыхнувшая в ней
злость, и без того почти растоптанное самолюбие всё же позволили не разразиться рыданиями, а упрямо поджать губы. Привыкнув раскладывать чувства
по полочкам, она и сейчас занялась тем же. Безответная любовь настоящей не может быть по определению, это всё блажь, которая проходит со
временем. Свернув не нужный халат и положив его на краешек кровати, Кет бесшумно скользнула в ванную. Сегодня они с Элом отправлялись в
свадебное путешествие, поэтому в первую очередь нужно было привести себя в порядок.

Войдя, Катерина аккуратно притворила дверь, разглядывая стоявшего к ней спиной мужчину. Вернувшись в спальню из ванной, Майклсона она уже там
не нашла, а только наскоро накарябанную знакомым почерком записку на салфетке для снятия макияжа. «Через час будь в кабинете».
И вот теперь оказалась здесь. Как ни странно особой тревоги Кет не испытывала – самое плохое уже случилось, остальное - мелочи жизни. Да и быть
бедненькой и несчастненькой она не собиралась. Постояв под душем и разобрав ситуацию на составляющие, Катерина значительно приободрилась,
окончательно придя к выводу, что делает из мухи слона. Все в юности влюбляются, и её не миновало. Она, конечно, понимала, что лукавит, но с
упрямством своих предков первопроходцев отказывалась это признавать.
- Как ты себя чувствуешь? – Он обернулся, рассматривая её с ног до головы. Выглядела девушка на удивление прекрасно, если не считать
несвойственной ей бледности, но человеку со стороны, не видевшему Катерину ежедневно даже и этого было не заметить - слишком уж щедро
природа одарила брюнетку красками. – Присаживайся. - Нормально. – Кет слегка улыбнулась, устраиваясь на диване, и про себя отметила, что он
переоделся, но ещё не брился. Она, кажется, вчера сломала бритву, от души трахнув её об кафель. Хотя какая разница? От привычки замечать
малейшие детали в нём нужно тоже избавляться, решила девушка. – Благодарю тебя, ты был очень добр ко мне вчера. Более чем я заслужила и…
- Пожалуйста, - прервал эти излияния Элайджа чересчур ласковым тоном. Хотя она сохраняла прежнюю улыбку на губах, но Катерина поняла, что ждать
ничего хорошего не приходится. – Если ты беспокоишься о Гаррете, не стоит.
Болтать о тебе он не станет, просто потому, что никто не поверит.
- Нет, подожди, я скажу. Я прошу прощения за своё поведение, - Подавив ребяческий порыв заломить руки, брюнетка замолчала, судорожно подбирая
слова. Всё, что она собиралась сказать - по меньшей мере дюжина вариантов, мгновенно вылетело из головы. Однако Кет не была бы собой, если бы
капитулировала. – Я не имела права себя вести подобным образом, спать с твоим гостем, подчинённым. Я не подумала – слишком много выпила, и в
комнате мы оказались случайно... – Шаткое внутреннее равновесие начало не просто давать трещины под его взглядом полным сардонического
веселья, а рассыпаться на куски, но Кет упрямо продолжала: - Я не оправдываюсь, а просто объясняю ситуацию. Оправдываться тут бессмысленно.
Этого больше не повторится. – Последнее предложение прозвучало совсем уж жалко.
- Разумеется, не повторится. – Издевательским, точнее так казалось нервничающей девушке, тоном, сообщил Элайджа, мягко подходя к дивану. Она
почувствовала непреодолимое желание слиться с обивкой софы. – А теперь запомни, моя дорогая, - маска вежливости спала, глаза мужчины стали
злыми и холодными, как осколки обсидиана. Не сравнивать с камнями – они бездушные, так он говорил ей в день помолвки. Но именно такими сейчас
стали глаза её мужа. Катерина отвела взгляд от его лица, слушая слова, которые он выплёвывал своим обычным, ровным тоном, словно отдавал
указания в офисе.
- Если у меня возникнет хотя бы намёк на подозрение, что ты собираешься выкинуть подобный фортель, то даже в туалет ты будешь ходить с охраной. И
не сможешь сидеть ближайшую неделю после этого. Гарантирую. Надеюсь, мы друг друга поняли, кошечка моя?
- Нет, не поняли. – Вспыхнув от гнева, Кет вскочила на ноги и сама сделала шаг ему навстречу. – Ты не посмеешь!
- Хочешь поспорить?
- Я уже извинилась, - Со всей надменностью, на которую была способна, холодно напомнила Катерина, подходя к окну.
– Но извинилась за то, что это был Уильям, твой гость и подчинённый, в остальном я считаю себя вполне свободной. - И что это значит? – от
зловещего голоса Элайджи по спине прошёл холодок, но сейчас Кет искренне гордилась собственной смелостью, и ей море было по колено.

64/493
- То, что тебе не стоит перегибать палку. О верности в целом у нас вроде бы речи не шло, и если бы он не был... Нет, не надо… - брюнетка поспешно
попятилась, но неправильно выбрала направление, и через секунду почувствовала спиной дубовую панель. Ещё пара шагов Майклсона, и он оказался
рядом, опираясь о стену руками и не давая Кет сбежать.
Хотя и несмотря на бешенство во взгляде мужа, после вчерашней ночи Катерина не верила, что он способен причинить ей серьёзный вред, однако всё
равно внутренне задрожала, догадавшись, о чём Элайджа сейчас думает. Лучшая защита – это нападение, а когда угрожает запоздалое знакомство с
ремнём, то тем более все средства хороши. – Ты же вроде не ограничивал себя обетами аскета, хотя и считался моим женихом…
- Это тут при чём? – Она всё-таки сумела обескуражить мужчину и выиграть время.
- А по-моему это лицемерие, требовать от меня соблюдения того, чему сам не следуешь. С явным раздражением, он всё же ответил: - Я мужчина со
своими потреб…
- Шовинизмом страдаете, мистер Майклсон? – Прервав его на полуслове, брюнетка ехидно улыбнулась. – А я должна сидеть дома и крестиком
вышивать что ли? Полагаю, что тоже имею право на развлечения, разумеется, менее афишируемые, чем вчерашнее... – Всё. Доигралась. Кет
запрокинула голову, почувствовав, как он дёрнул за волосы.
Другая рука отнюдь не нежно легла на плечо.
- Кажется, я здорово ошибся и психотерапевт тебе не нужен. – Сквозь зубы процедил Элайджа.
- Если ты меня не отпустишь, мне будет нужен хирург и новый скальп. – Выдавила из себя Катерина, морщась от того, как натянулась кожа на висках, а
боль от стального захвата рвёт плечо. Но мужчина её не слышал, пожирая взглядом лицо Кет, на котором уже начал проступать пот. Вчера это был
ребёнок, поранившийся по глупости, но вот сегодня… Былая беззащитность исчезла без следа, осталась расчетливая, уверенная в себе, маленькая
мегера, бессовестная су... Стоп. Это совсем ещё девочка. Сам же и выбрал такую. Ему нужна жена ради наследства, не возлюбленная, не что-то
большее для дальнейшей жизни, и по зрелом размышлении его вчерашние действия были единственно верны, если исходить из этой потребности.
Странные чувства, эмоции, которыми он руководствовался можно опустить и необходимо продолжать оставаться в рамках рациональности и выгоды.
Отпустив плечо и волосы Катерины, Элайджа всё-таки умудрился заговорить спокойно.
- Будь по-твоему. – Кет недоверчиво распахнула глаза, а Майклсон убийственно холодным тоном продолжил: – Трахайся, если хочешь, только
предусмотрительнее выбирай кандидатов. Мне не улыбается каждый раз разбираться с твоими… - Он скривился. Безразличие наложило отпечаток на
его лицо, придав ему какую-то особую жестокость. – В общем, так - ни я, ни кто-либо ещё знать о твоих будущих похождениях не должен. Иначе – не
обессудь. Мне не нужно, чтобы у Джорджа возникли подозрения или появились желающие их породить, рассказав о твоих загулах. И, разумеется,
никаких залётов. Тебе всё ясно?
- Да. - Она кивнула, проглотив комок в горле. А чего собственно стоило ожидать? Истеричных, ревнивых воплей – «Не сметь!» или «Запру дома!»? От
Элайджи? Смешно. Страдало только его самолюбие, не сердце. Только гордость. Что же, у неё она тоже есть в наличии. Радуясь, что её голос звучит
спокойно, Кет подчёркнуто уверенно повторила: – Разумеется, да. А я могу рассчитывать на то же отношение к этому вопросу и с твоей стороны?
«Придушить бы тебя, маленькая зараза».
- Я не давал повода сомневаться в своём благоразумии.
- Тогда пойдём, нам давно пора завтракать…
Чуть прищурившись, Элайджа наблюдал, как Катерина расправила складки на платье, вздёрнула подбородок и нацепила счастливую лучезарную улыбку.
Желание почувствовать под пальцами её шею стало сильнее. Только сегодня, а вовсе не вчера, он понял, наконец, какой может быть настоящая ревность
– до тошноты и мошек перед глазами, от стучащей в висках крови. Лично позаботится, чтобы у дорогой «жёнушки» за этот год и минуты свободной не
выдалось, а она пускай пока обольщается мнимой возможностью. Увидев, как быстро Кет направляется к двери, Элайджа окликнул её, сверля
безжалостным проницательным взглядом.
- По-моему ещё не всё.
- Что ещё? – Обернувшись, она устало прикрыла глаза. Отложить разговор не удалось.
- Какого хе… Почему ты так поступила вчера?
- Я уже объясня… - завела было Кет. Ладонь Майклсона врезалась в стол с такой силой, что подпрыгнули ручки в канцелярском стакане.
- Не врать! – Рявкнул Элайджа, мгновенно сбрасывая маску безразличия. – Зачем ты это сделала?!
Но она молчала, как воды в рот набрала.
- Ты снова пытаешься найти предел моему терпению?
- Вовсе нет. Ты уже зашёл за него раз так орёшь. – Насмешливо пояснила Катерина, скрестив руки на груди. – Но это моё дело, не находишь? «Что же ты
такая упрямая?»
- Не нахожу. Из-за твоего «дела» я лишился начальника юридического отдела. Неплохого управленца и профессионала, между прочим, поэтому будь
добра объяснить ситуацию.
Удар достиг цели. Кет и без того раздавленная их соглашением, поняла что столько всего сразу – это слишком, как не держи себя в узде. Совершенно по-
детски топнув ногой, девушка выкрикнула.
- Я ничего никому не скажу! Не буду! Оставь меня в покое, наконец!
И прежде чем Майклсон смог добраться до неё, она стремглав метнулась за дверь через холл к лестнице, не подумав поздороваться с сидящими в
гостиной.
Джордж перевёл взгляд на Ребекку напротив – они предавались любимому делу - игре в покер, все остальные уже вылетели и сидели рядом, наблюдая
за партией. Блондинка удивлённо нахмурила брови вслед пронёсшейся мимо невесты, точнее уже новоявленной жены её старшего брата, и повысила
ставку.

- Сукин сын! – Невидяще глядя в окно Майклсон выпрямился. Довёл Катерину, и всё из-за того что сам не в состоянии увидеть, насколько она ещё
ребёнок. Своим демаршем Кет вывела из себя. При мысли, что её будет кто-то обнимать, а она при этом получать удовольствие от бешенства сводило
скулы. Пальцы зло раздавили в пепельнице недокуренную сигарету. Сейчас октябрь, считая с мая – полгода.
Он уже не мог представить себя без неё. И тем более не мог представить себя с ней. Вчера она это лишний раз подтвердила. Пат.
Марш-бросок на улицу совершённый Катериной, Бекс не обеспокоил – захваченная какой-нибудь идеей бывшая мисс Пирс всегда неслась как угорелая,
не замечая ничего вокруг. Но увидев брата, матерящегося себе под нос и закуривающего прямо в доме, блондинка вытаращила глаза.
- Кажется, семейная жизнь взяла в оборот, - заметил Деймон, сидящий неподалёку после того как старший Майклсон аналогично своей супруге не
удостоив присутствующих своим вниманием исчез с горизонта. Он тоже боролся до последнего, но переиграть Джорджа и его внучатую племянницу
было нереально и поэтому сейчас был раздающим. – За Эла нужно начинать молиться.
- Это нормально. – Единственно оставшийся невозмутимым Джордж посмотрел в свои карты, раздумывая, блефует Ребекка или нет. Это решало исход
партии. – Нам что главное? - Что? – Бекс оторвалась от созерцания своей комбинации.
- Чтобы эти телодвижения не мешали другим, способствующим делу продолжения рода. – Констатировал Говард.Керолайн, переглянувшись с
Джеймсом, ещё одним кузеном Майклсонов, с треском выбитым из игры вместе с ней, возвела глаза к потолку. Бекс несколько смутилась, а Деймон с
трудом удержался, чтобы не заржать в голос. Знал бы старикан…
- С четвёрки, дорогая? – Неожиданно спросил её дядюшка, посмотрев на слушающую его Ребекку. Та нахмурилась, перевела взгляд на карты, удивлённо
хлопнула ресницами, закусила губу… Ещё пара минут игры.
- Ты проиграла, притом сама же и слила партию. – Наставительно сообщил Джордж. – Сколько я раз говорил – никаких эмоций… а ты мне всё выдала.
Мало ли с кем ругается Эл, а деньги уже проиграла…
Девушка не отрываясь смотрела на замкнувшую его комбинацию десятку пик. И впрямь слила.

65/493
- Пойдём. Больше не будет никаких вопросов о том, что было вчера. Обещаю. – Кет, сидевшая на ступеньке у входа в беседку, вскинула голову,
уставившись своими огромными глазами на подошедшего мужа. С губ сорвался вздох. У них как на качелях – вверх, вниз… Сейчас снова всё спокойно и
почти прилично.
- Спасибо. – Из голоса девушки исчезли визгливые нотки, появилась привычная лёгкая хрипотца – значит, успокоилась. Правда, в её глазах по-прежнему
отражалась неприязнь, но Элайджа понял, что слова тут неуместны – доказывают действия. Она ошиблась, ошиблась сильно, но и наказала уже сама
себя. И явно раскаялась, что же ему ещё надо? Он отыгрывает на семнадцатилетней девушке свои эмоции так, что любой подросток позавидует. Чёрт
знает что. - Я благодарен тебе за извинения. – Прежде чем Катерина успела опомниться, Элайджа поднял её на ноги и прикоснулся губами ко лбу,
заключая перемирие. Брюнетка вздрогнула – несмотря на мягкий тон, вполне искренние слова, он по прежнему злился, только сдерживается. Каким-то
шестым чувством она это точно знала. – С плечом всё нормально?
- Да.
- Ладно, тогда до врача…
- Никаких врачей. – К пришедшей в себя Кет вместе с уверенностью вернулась и бескомпромиссность.
- Не начинай снова спорить. Я отвечаю за тебя.
- Я и сама могу прекрасно за себя отвечать.
Элайджа чуть было не рявкнул, что не может, исходя из вчерашнего, но вовремя остановился, вспомнив своё обещание. Повисла пауза. Кет поняла,
что препирается из-за внутреннего разлада с самой собой. Ей просто не хотелось снова оказаться в ореоле его заботы - последствия ничего хорошего
для её покоя не предвещали. - Ладно, ты прав. На осмотр сходить стоит. Но со мной и впрямь всё хорошо. – Она попыталась примиряюще улыбнуться.
- Пошли здороваться с жаждущими наших эм… переглядок и прочих розовых соплей родственниками во главе с Джорджем.
Он обнял её за талию, принимая лёгкий тон разговора.
- Обойдутся, если не хочешь. Притворимся страшно усталыми.
- Чтобы потом обо мне говорили, что я тебя заездила? – Кет тихонько рассмеялась, без зазрения совести воспользовавшись его поддержкой. Ей хотелось
придумать себе счастье, хотя бы на чуть-чуть. – Ну, уж нет! - Иди сюда. – Подхватив её на руки, Майклсон хмыкнул. – Заездила, говоришь? Ведь и
впрямь я тебя второй день таскаю, а уж какая ты спорщица…
- Ну не всё же мне на тебя поясницу гнуть, – парировала Катерина. – Я и так это три месяца делала. Не говоря уже о кофе. Твоя очередь.
- Знаешь, впервые я понимаю, как хорошо, что ты такая крошечная. – Вопреки своим жалобам он легко донёс её до дома и открыл дверь.
- Вот-вот. А кто-то семь раз на дню говорил худая, бледная, питайся правильно… Радуйся, что я не кобыла какаянибудь, у которой грудь в три
килограмма, как ты любишь...
- Кошечка. – Кет заглянула ему в глаза. В них странным образом отражались нежность и прежний гнев, теплившийся как угли под пеплом. Внося её в
дом, Майклсон еле слышно предупредил. – Не попадись больше.
- Я буду очень аккуратна. – Серьёзно прошептала брюнетка.
«Безусловно. Кто ж тебе даст реализовывать наш уговор? Точно не я».
У Майклсона и мысли не возникло, что это мягко говоря не честно по отношению к Кет. _______________________________________________________

В США и одежду-то гладить не принято, поэтому фраза "гладит носки" означает просто из ряда вон.

Глава XIV (Часть II).

Интерлюдия. Семь лет назад.

Франция. Париж, Ресторан «Le Cinq».

- Расскажи мне что-нибудь ещё. Это странно, но от твоих рассказов я не засыпаю, как от нашего экскурсовода. – Засунув носик в опустевшую креманку с
мороженым и поняв, что там точно больше ничего нет, девушка вздохнула. – Всё, это последняя порция, иначе я не влезу в новое платье. Ничего
больше не хочу.
Перед этим она пожелала уничтожить фисташковое, карамельное, шоколадное, ванильное… В горле начинало першить.
- Значит, королева так и не отравила его*? Жалко. Я считаю, что это несправедливо – человек всю жизнь идёт к цели, столько детей нарожала, наверное,
мучилась страшно по тем временам и всё впустую. Хотя и не верю в россказни Рауля, - Сведя брови, Катерина в раздумьях подпёрла кулачком
подбородок. В прекрасной, но тихой Ницце они задержались всего на пару дней, после чего Кет заявила, что покой для них и так рано или поздно
наступит, а пока они не попали на кладбище, то ей хочется посмотреть мир. Первым по списку был Париж, и теперь Рауль, их экскурсовод по Лувру,
едва ли не на стенку лез от любознательности туристки. В конце концов, увидев жажду смерти в глазах француза, Элайджа решил дать мужику хоть
несколько часов спокойной жизни и утащил супругу на обед. – Понимаешь, ну очень уж глупо и слезливо он описывает… - Она замолчала, вновь
погрузившись в задумчивость. - Только не говори ему этого, иначе скинет тебя со стены, и я раньше времени останусь вдовцом. Бедняга близок к
тюрьме как никогда. – Хмыкнул её муж. Обставленная вазочками из-под мороженого, в джинсовом комбинезоне, кроссовках и с волосами
собранными в хвост, она смотрелась здесь странно для всех кроме самого Элайджи, откровенно любовавшимся своей спутницей. - Но что тебе не
нравится в преданиях о королеве-отравительнице, кошечка?
- Говорят, что моя тёзка потравила кучу людей, есть даже идея, что и королеву Наваррскую**. - Девушка наклонила голову, дотронувшись пальцами до
ожерелья из серого жемчуга, мягко облегавшего тонкую шею. Оно не очень подходило к её одежде, но Кет так понравилось украшение, подаренное
Элом на память о Ницце, что она не расставалась с жемчугом даже ложась спать. В самом Майклсоне, ожерелье на ней будило целую гамму
противоречивых эмоций. – Но если это так, то, что, например, мешало сразу отправить на тот свет шлюху Диану, а не терпеть всё это скотство***? Вот
мне совершенно не понятно, поэтому Рауль... – она сморщила носик, показывая насколько неавторитетен в её глазах их экскурсовод.
Губы Элайджи дёрнулись в улыбке. Красочно описывая ситуацию, Кет никогда не стеснялась в выражениях, но то, что он никогда не позволил бы любой
другой, ей было можно априори.
- Может быть, Екатерина не хотела ссориться с мужем по пустякам ведь её собственные бриллианты были не хуже принадлежавших Пуатье? –
предложил он. - Тогда с чего злиться?
- Я серьёзно, – надула губки Катерина.
- Предположим, исходя из вечного траура и девиза****, она любила Генриха. –Элайджа честно пытался настроиться на философско-исторический лад,
но сейчас, в обществе Кет, это получалось плохо.
- И его любовниц по совместительству? – Не удержав своего сурового тона, захихикала девушка. – Настолько, что не травила, чтобы не огорчать гулящего
мужа?
- Женщины, когда влюбляются, становятся уязвимы, резко глупеют и в итоге почти всегда оказываются в полностью подчинённом положении. Даже
самые умные и знающие химию. – Шутливо заметил Элайджа, кивнув официанту, чтобы принесли счёт. – Чем мы бессовестно пользуемся.
- А мужчины? – С трудом сохранив на лице прежнее выражение, выдавила брюнетка, то складывая, то наоборот разворачивая салфетку на коленях.
- Мы ещё дурнее. – Он уже откровенно смеялся. - В тот день, когда увидишь меня с корзинкой с ромашками и котёнком подмышкой, страдающим под
окнами какой-нибудь бессердечной инженю, вспомни, как я кормил тебя мороженым и прибегай спасать от голодной и холодной смерти.
К счастью для Катерины в этот момент им принесли счёт.

66/493
- Подождёшь, пока я схожу, припудрю носик?- Конечно.
Улыбка всё ещё трепетала на губах девушки, когда официант отодвигал её стул, но взгляд, устремлённый на подписывающего чек Майклсона, был полон
лютой, едва сдерживаемой, злобы.

Великобритания. Йоркшир.

На ходу схватив чашку с кофе со стола и чуть поморщившись – уже начал остывать, Майклсон бросил на стол корреспонденцию, которую держал в другой
руке и устроившись на ближайшем стуле начал быстро просматривать письма. По большому счёту на качество напитка Элайдже было наплевать, от кофе
нужен был только кофеин, поэтому мужчина не глядя опрокинул в себя чашку. За последнюю неделю он устал как собака на работе, а учитывая его
личный маленький ад дома, то просто валился с ног. Счета, паспорта на личную подпись, конверт из Франции… Бросив беглый взгляд, он заодно открыл
и его. На стол выскользнула фотография с которой улыбалась юная и беззаботная нимфа в плотно облегающем хрупкую фигурку джинсовом
комбинезоне, удобно устроившаяся на широких каменных перилах во дворе Лувра. Недоумённо нахмурившись, Элайджа взглянул на обратный адрес.
Так и есть – прислали из отеля, где они их забыли, но тогда ему стало явно не до фото. Тот день в Париже, вернее полдня был последним нормальным за
эти три месяца - после Кет уже такой роскоши ему не предоставляла. Резко изменившееся поведение даже нельзя было назвать типичными капризами
или истериками. Как раз их, вполне объяснимого и привычного проявления желания женщины досадить, не было вовсе. Катерина с ювелирной
точностью находя чувствительные точки доводила мужа до белого каления, пользуясь любой возможностью, чтобы «невинно» испортить настроение.
Качество мгновенно улавливать то, что не нравилось Элайдже, теперь играло против него. Первый месяц он относился к этим мелочам хотя и с
раздражением, но и со снисходительностью взрослого человека к неразумному ребёнку, однако чем дальше, тем явственнее мужчина понимал, что все
гадости, которые делает Кет – она делает со вкусом, и получая огромное удовольствие от процесса. Постепенно негативные эмоции накапливалась,
усиливали друг друга, и теперь, к середине третьего месяца такой «семейной» жизни Майклсон разве что не рычал при одном появлении девушки на
горизонте, стараясь всячески избегать Катерины и видясь с ней раз в неделю и то мимоходом. Но и этого раза хватало с лихвой, поэтому Элайджа
практически поселился на работе. Джордж заявил, что ему нужен покой и отдых, хочется разводить английские розы, играть карты с Бекс и, оставшись в
Мистик Фоллз, без особой подготовки передал управление в руки племянника. Согласно своему плану не давать Кет достаточно времени на
сомнительные «развлечения», Элайджа устроил её в лучшую частную школу Йорка, в которой после провинциальной американской школы Мистик-
Фоллз, где можно было не только практически не учиться, но и появляться от случая к случаю, девушка едва успевала разгребать завалы и подтягивать
хвосты. Разгребались и подтягивались они на сон грядущий и по выходным в компании репетиторов. Уж кто, а Майклсон знал, насколько честолюбива
его супруга, и не сомневался, что она из кожи вон вылезет, но последней не станет. Так и получилось. Откинув стопку фотографий в сторону - теперь
Катерина вызывала у него реакцию сходную с аллергией, мужчина вновь вернулся к своим делам.
- Это случилось? – Вздрогнув от неожиданности, Элайджа поднял голову. Кет в более чем странном наряде, в равной мере отдававшим и публичным
домом и бальной залой, подобрав пышную шуршащую юбку, не спеша спускалась по лестнице, грациозно покачивая бёдрами. Декольте корсета могло
бы быть куда менее глубоким, а разрез на боку, пониже, но Катерина, очевидно, придерживалась другого мнения.
- Что именно? – Майклсон пренебрежительно оглядев стоящую перед собой брюнетку, сразу оценил этот наряд. Пошло, вульгарно и… ей чертовски
идёт, понял он, ощутив прилив случайного желания. Хотя не такого уж и случайного, если быть честным с самим собой.
- Мир перевернулся, ад замёрз, а ты оказался ночью дома? – Насмешливо протянула тоже немного удивлённая Кет. Последний раз поздним вечером
они виделись около месяца назад, несмотря на проживание в одном доме.
- Не тревожься понапрасну.
- Наоборот, я рада, что ты тут. – Возразила она, правильно поняв намёк, что надолго Элайджа здесь не задержится и сладко улыбнулась. Слишком
сладко. – Просто хочу тебя кое с кем познакомить. Мартин, М-марртин, – на распев, даже не произнесла - промурлыкала девушка, и из ближайшей
двери важно выплыл рыжий, мохнатый кот.
- Где ты взяла это чудовище? – Чуть прищурившись, оглядел животное мужчина. На котёночка, нежного и пушистого, какие играются, бегая по полянке,
этот ободранный зверюга не тянул. Ещё меньше Элайджу порадовало, что шею Мартина небрежно обвивало ожерелье из серого жемчуга, который кот
с удовольствием грыз.
- Украла. – Не моргнув глазом сообщила Катерина, сев на диване, отчего мелькнула резинка чулка, а грудь проступила явственнее.
А ведь и впрямь украла, понял Майклсон. Хотя судя по всему животное за ней пошло само и вполне довольно… Ну и чёрт с ним. Точнее с ней.
- Его немножко стошнило на твои документы, но ты же не возражаешь? Бедный мой мальчик перенервничал, - нежно почесав котяру за ушком, Кет
пояснила, «не заметив» бешенства в глазах мужа. - Ему пришлось дать таблетку от глистов, побочный эффект, ну и не на прекрасный ковёр же... – Она
прекрасно знала, что Элайджа предпочёл бы, чтобы Мартин изгадил хоть десяток ковров, вместо бумаг, и улыбнулась мужчине своей самой
очаровательной улыбкой.
- Ты куда-то собралась? – Взгляд скользнул по длинным ногам, вверх по разрезу к бёдрам, и, так и не дойдя до лица, остановился на мягких округлостях
грудей.
- Школьная подруга пригласила на тематический праздник. А то я всё над учебниками да над учебниками, - Катерина пожала плечами. – Нужен же и мне
отдых. Хотя, - с ехидцей добавила девушка, - кому-то этого не понять.
- Помнишь, о чём мы говорили? – равнодушно поинтересовался он, возвращаясь к бумагам.
- Прекрасно помню. Это маскарад, поэтому не переживай. Вот так, - открыв клатч, она вытащила небольшую, но плотную чёрную маску, открывавшую
лишь линию подбородка и очертания губ, и, подойдя к зеркалу, примерила. – Кто я теперь?
- Элитная проститутка? – суховато предположил Элайджа, так и не взглянув на неё.
- Почти угадал. – Продолжая держать кота на руках, Кет подошла и, перегнувшись над столом, кивнула на фото. - Вспомнила Лувр, наши экскурсии и,
кажется, вовремя. Не подержишь? – Мартин оказался у него на коленях, прежде чем Элайджа успел отказаться, и кот тут же принялся делать то ради,
чего Кет и передала его – с удовольствием линять на брюки. Однако Майклсон ожидаемой ею бурной реакции не выказал. Раздосадованная тем, что
муж не удостоил ни животное, ни её и единого взгляда, Катерина спросила: - Их прислали сегодня?
- Да, из отеля, забери. И разве дамы «Летучего Эскадрона» выставляли на обозрение и ноги помимо остальных прелестей?
- Думаю, эту неточность мне простят. Тем более та, чья роль на мне, отличалась некоторой мм… специфичностью натуры*****. – Она подхватила фото и,
изучив их, быстро направилась к себе, бросив через плечо. – Заберу. Если ты всё равно здесь, присмотришь за Мартином если что? Вы отлично
поладите. Au revoir.
Ничего не ответив, Элайджа, взяв животное за шкирку, пересадил его на ближайший стул и потянулся к телефонной трубке, набирая номер охраны дома.

Не повезло. Она поёрзала на сидении автомобиля. Или повезло. Решить сразу было, ой, как трудно. Что какой-то кретин нажравшись до поросячьего
визга откроет стрельбу по бутылкам предположить было практически невероятно. Повезло, что Энтони, Катерина бросила косой взгляд на охранника,
выудил её из дома до приезда полиции. Не повезло, что в таком виде. Наконец, они подъехали к дому.
- Благодарю вас за помощь, Энтони, - Кет всё-таки удалось скрыть обуревавшие её эмоции под маской бесстрастного равнодушия. – До завтра.
- До завтра. – Более чем холодно ответил всегда приветливый мужчина, вновь заводя мотор.
Кет постояла на ступеньках, кутаясь в шубу и глядя вслед отъехавшему автомобилю. Ну и пусть. В конце концов, ничего предосудительного с её стороны
совершено не было, что бы кто ни подумал. Подавив любую опаску, брюнетка смело повернула ключ в замке. И всё же она была очень рада, что
добралась, а точнее прокралась – девушка ещё на входе сняла туфельки, чтобы ступать как можно тише - наверх в гордом одиночестве. Облегчённо
выдохнув при виде двери в свою комнату в конце коридора, Катерина молнией понеслась в спасительный уют.
- Не боишься потерять остатки платья? - Лицо девушки приобрело немного затравленное выражение при виде направляющегося к ней Элайджи. – Ты и
впрямь думала, что я пропущу триумфальное возвращение после подробностей сообщённых Энтони по телефону? Выбирай твоя спальня или моя.

67/493
- Моя, - решительно объявила она.
- О’кей. – Открыв дверь, он пропустил её вперёд.
- Если ты не возражаешь, то я хотела бы лечь спать, завтра рано на занятия...
- Возражаю. – Вряд ли ей удастся выпихнуть его из комнаты, с сожалением поняла Катерина, откидывая туфли, которые держала в левой руке, в сторону.
- Я устала. – Возразила Кет.
- Верю… - Изменения во внешнем виде девушки от него не ускользнули. Она вообще сегодня вечером выглядела вульгарно, но сейчас мужчина отметил
про себя и немного распущенную шнуровку неумолимо сползающего корсета, и то, что волосы свободно падали на спину вместо высокой причёски, с
которой она выходила из дома. И отсутствие чулок. По его анализирующему взгляду Кет сразу поняла, о чём именно сейчас думает Элайджа и с трудом
подавила желание объяснить, что всё не так. Что чулки просто порвались, а запасные позабыла на постели, после разговора с ним сегодня вечером. И
что она не сексом занималась, а в шутку позировала, потому что стало скучно на дурацкой вечеринке, и именно по просьбе художника разобрала
причёску и распустила шнуровку. Что этот художник, несмотря на талант изображать женщин, в постели предпочитает исключительно мужчин и
вообще был сильно под кайфом... Хотя о последнем упоминать не стоило. Ей очень хотелось рассказать, но… Но всё же девушка подавила этот порыв и
упрямо поджала губы. Не ей что-то доказывать человеку, который, дай Бог, раз в неделю проводит ночь у себя дома. Что в этом виновата именно она, и
её желание не видеть к ней хорошего отношения с его стороны, чтобы потом не пришлось плакать ещё горше, Катерина предпочитала лишний раз не
вспоминать.
- Я ведь закрыл глаза на то, когда и в чём ты ушла, моя дорогая. Даже не спросил куда. – Его пальцы скользнули по ключице, спустились к груди,
потянули за тесёмки, и в следующее мгновение Кет поняла, что сейчас задохнётся – так туго Элайджа затянул сползавший с груди корсет. – А ты всё
равно с треском попалась. - Это от меня не зависело.
- Значит, сегодня просто не твой день.
- Я не верю в гороскопы. – Боясь, что мужество ей откажет, Кет снисходительно улыбнулась.
- Умница. – Одобрил Элайджа. - А вот вопрос о выборе правильной компании вы проходили? Похоже, нет.- Не смей! Ты ничего не добьёшься! – Кет
отпрыгнула, отчего шнурки сдавили тело, доводя практически до полуобморочного состояния. В голове мгновенно сформировалось понимание, что
стоит немедленно рассказать мужу все нюансы сегодняшнего вечера.
Но с объяснениями она явно подзадержалась, потому что, опустившись на край кровати и перекинув брюнетку через колено, Майклсон без
предупреждений задрал длинный подол её платья. Извернувшись, Катерина уже было соскользнула на пол, и в результате оказалась в самой
невыгодной позиции, которая только могла быть – зажатой между его коленями, носом вниз. Даже укусить возможности не было - всё вокруг застилали
её же волосы, оставалось только задаваться вопросом, насколько хорошо защищают от боли кружевные трусики. Плохо, точнее никак не защищают. В
ушах громом отозвался ещё один звонкий шлепок по мягкому месту. Третий, четвёртый… десятый… И впрямь ничего не добьётся, понял Элайджа, так и
не коснувшись её снова. Она по-прежнему барахталась, пытаясь вырваться, тяжело дышала, но никаких криков и просьб не было и в помине. Кому и что
он докажет? Смысл этого, если его дурочка сопит и молча плачет, считая себя правой? Переспала с кем-то, так сам не уследил, идиот. Да и занятие было
не из приятных, гнев прошёл, а Элайдже уже до чёртиков надоело разбираться и что-то выяснять, голова буквально раскалывалась от недосыпа… Резко
одёрнув подол, он отпустил девушку, поднявшись с постели. От неожиданности Кет упала на колени, но тут же вскочила на ноги, резко обернувшись и
сжав кулачки. В первое мгновение Элайджа решил, что сейчас она набросится на него. Но Катерина откинула волосы, надменно вздёрнула подбородок и
так и стояла, зло глядя ему в лицо сквозь пелену слёз, катившихся по её щекам.
- Мои поздравления! – Она умудрилась улыбнуться, если эту кривую усмешку можно назвать улыбкой. – Счастлив? Твоё самолюбие удовлетворено? Ну
же, ответь, надо же знать что не зря столько сил потра…
- Хватит. – Рывком притянув её к себе, Элайджа почувствовал как промокает рубашка. – Я тебя сразу предупреждал об этом, и ты сама выбрала.
Она ничего не ответила, но по тому, как Катерина прильнула и обвила его шею руками, он уже понял, что сейчас ей требуется просто утешение. То ли от
того, что она и впрямь знала, на что идёт, доводя мужа до точки кипения эти месяцы, то ли из-за отсутствия у Элайджи и намёка на удовлетворение от
полученного ею наказания, но у Кет не было ощущения физического насилия, как с Уильямом. Это были слёзы стыда, гнева и какой-то жуткой обиды на
судьбу, что всё случилось именно с ней. Но в будущем подобное повториться точно было не должно. Немного успокоившись и вытерев слёзы тыльной
стороной ладони, она отступила на шаг.
- Если ты ещё хоть раз тронешь меня, то я на весь свет сообщу о фиктивности нашего брака. – Плохо понимая до конца, что именно несёт, Катерина с
ледяной насмешкой добавила: - И плевать мне на любые наши соглашения.
Понял?
Смерив девушку взглядом от макушки до пят, Майклсон, так ничего и не ответив, взял её за плечи, отодвинул с дороги в сторону и покинул комнату,
аккуратно закрыв за собой дверь. Только тут Кет сообразила, что натворила.

Следующий день Катерина места себе не находила, никуда не пошла и каждый раз слыша рёв мотора, бежала к окну.
Но всё было не то. Охрану не приставили, но Кет догадывалась так лишь потому, что она сегодня не выходила из дома. И только под вечер, когда уже
стало смеркаться, девушка увидела силуэт знакомого внедорожника. Оставалось надеяться, что Элайджа всё же задержится выслушать её. Что дома он
не останется, и заехал ненадолго, было ясно по брошенному на подъезде к дому автомобилю. В спешке перепрыгивая через две ступеньки и кляня этот
дом за ужасающе огромные размеры, Кет вылетела в гостиную, практически снеся мужа.
- Эл! – Переведя дух, она улыбнулась и протянула ему в качестве приветствия обе руки. - Я тебя искала.
- Тебе что-то нужно? – Он отстранился, не выказывая и намёка на радость при виде девушки. – Если подала в суд, то, пожалуйста, документы по почте.
- Не говори ерунды! – Катерина снова пододвинулась, несмотря на явную неприязнь застывшую в глазах Майклсона.
- Откуда мне знать какие идеи у тебя в голове, Катерина? – Он досадливо поморщился. - У меня мало времени.
- Ну, разумеется, на меня у тебя его нет! – Ревнивая фраза вырвалась непроизвольно, и Кет испуганно прикусила язык.
- Разумеется, нет. – Не стал спорить Элайджа. – Я вроде и не обещал его тратить на твою особу. Какие претензии?Это был совсем не тот человек,
которого она знала раньше. Тот Элайджа убивал на неё кучу времени, даже когда она была его секретарём, на корню разрушая собственные принципы
не болтать с подчинёнными на личные темы.
Разумеется исключительно с ней. Кет вздрогнула от недоброго предчувствия.
- Не сердись на меня так. – Пытаясь смягчить его отношение к себе, она неуверенно провела ладошкой по плечу мужчины. – Пожалуйста. Я, ну… я
погорячилась. Я бы так не поступила с тобой, правда. Меня ведь раньше никто… - Я не сержусь. – Перехватив руку девушки, Элайджа задержал её
пальцы в своих. Увидев явное облегчение проступившее на её лице, он прищурился. – Иди ко мне.
- Но… – Глаза девушки изумлённо распахнулись, когда она почувствовала, как губы проложили дорожку поцелуев от запястья к сгибу локтя. Настолько не
сердится? Плохо понимая, почему всё так происходит, Кет послушно позволила ему прижать её себе. Никакого намёка на алкоголь. И Эл явно хочет её –
наивной ромашкой Катерина не была и прекрасно понимала, что значит такое давление на её живот. Замерев, она ощутила вкус знакомых губ. Рот
девушки приоткрылся, давая его языку скользнуть глубже. Хочет и целует просто так. Колени стали ватными, сердце подпрыгнуло, сбившись с ритма.
По-настоящему хочет! Именно это пьянящее восторгом открытие позволило Кет, отбросив сомнения и вытянувшись в струнку под его руками, обнять
мужчину за шею, полностью отдавшись его ласкам.
Минуты текли, она не помнила, как оказалась без футболки и джинсов на диване, пока её тело купалось в волнах дрожи и удовольствия. Пытаясь
побыстрее расстегнуть пуговицы его рубашки, Катерина не заметила и как лишилась бюстгальтера. Точнее заметила, но не испытала никакого смущения,
лишь глухо застонав, когда губы Элайджи стали ласкать её груди уже не через кружево белья.
- Как? – Она замотала головой, пытаясь внятно объяснить ему, что хочет, чтобы он испытывал то же, что и она. – Как я могу… тебе? – Объяснить не
получилось. Наконец, стянув с мужчины рубашку, Кет погладила крепкие плечи, пытаясь скопировать его действия, и чувствуя, как подрагивают и
сокращаются мышцы Элайджи, когда она касается их губами.

68/493
- Не нужно. – Тон был резок, и если бы у неё было чуть больше опыта, то девушка поняла бы, что слишком резок для мужчины, занимающегося любовью
с истинным пылом. Но опыта не было. Катерина непонимающе приподняла ресницы, не в силах понять, почему Элайджа не хочет, чтобы она
доставляла ему удовольствие, продолжая ласкать сам. Она слишком торопится?
- Прости. – И тут же обо всём забыла, содрогнувшись от того, что его пальцы раздвинули ей ноги и уверенно отыскали самую чувствительную точку. На
мгновение Катерина вспомнила Уильяма, вздрогнула, пытаясь отстраниться и инстинктивно сжав бёдра, но от этого давление увеличилось, ощущения
стали острее, останавливаться Элайджа не собирался, и в итоге Кет лишь ещё сильнее забилась на диване, бессвязно шепча его имя. Перед глазами
поплыли разноцветные круги… «Что?»
До сознания девушки не сразу дошло, что он остановился и что-то спрашивает. Она приподняла бёдра, требуя продолжения.
- Ты хочешь быть моей женой? Моей настоящей женой? – Голос звучал как сквозь вату.
«Зачем…» вопрос, для чего Эл это спрашивает, не сумел оформиться в голове, и всё вылилось лишь в прерывистое: - Да… Очень… Всегда хочу. – Снова не
понимая, почему до сих пор одет, если она раздета и прекрасно ощущает насколько он хочет её, Кет протянула руки к вздыбившейся молнии на брюках.
Мужчина перехватил тонкие запястья, и она скрестила свой возмущённый взгляд с его. Неприкрытый голод, обожание и ещё что-то. Что-то лишнее,
холодное и жестокое. Почти чёрные, с огромными, расширившимися от страсти зрачками, глаза девушки распахнулись, и Кет сделала ещё одну попытку
протянуть к нему руки, но теперь Элайджа просто отошёл от дивана, на котором она лежала. Захныкав от возбуждения, Катерина уставилась на него,
приказывая себе слушать, но сосредоточиться, никак не удавалось.
- Видишь, как легко сделать брак не фиктивным, с удовольствием потрахавшись с тобой в течение года? –
Оценивающе оглядев распростёртое перед ним тело девушки, застёгивая подобранную рубашку, он добавил. – А ты божественна в постели.
- Что? – Кет попыталась выровнять дыхание, на лице проступило недоумение. Она слишком близко подошла к экстазу, чтобы легко справиться со своим
телом.
- Запомни, кошечка, в нашем случае наличие правил - счастье для тебя. Твоя защита, как маленькой и слабенькой. – Последние слова слетали с его губ
на автомате, по привычке додавить противника. - Не моя.
То мгновение, когда до неё наконец дошёл смысл его слов, Майклсон запомнил на всю жизнь. Если бы Катерина расплакалась в ту секунду, что-то
сказала или даже просто взглянула на него, хоть как-то продемонстрировав, что ей больно не только из гордости, Элайджа бы послал все свои планы в
жизни к чёртовой матери вместе с компанией. За эти месяцы, пока она планомерно учила относиться к ней как к чужому человеку, и вчера, когда
окончательно растоптала те остатки доверия, которые всё ещё сохранялись, он позабыл, что значит для него Кет. А сейчас глядя как все эмоции на лице
девушки сменяются сначала потрясением, а потом словно ластиком стирается и оно, не оставляя никаких чувств, вдруг с просыпающимся ужасом
вспомнил. Но гордыня в Кет была не просто непомерной, это качество осталось единственной защитой, и поэтому девушка молча откинула волосы,
сдвинула свои роскошные ноги, и, встав с дивана, бесстрастно, словно робот начала разыскивать свои вещи.
- Катерина?
- Не нужно ко мне прикасаться. – Ровным голосом сообщила Кет, отшатнувшись и не дав ему дотронуться до своего плеча. – Я ничего пока ещё не
натворила, поэтому права у тебя нет, если помнишь. Уважай эту мою просьбу. Он молча кивнул, понимая, что теперь потерял навсегда, а смысла в
извинениях нет. Да и так лучше – нельзя жить женщиной, которая ни вписывается ни во что, и по одной своей прихоти превращает его существование в
ад. Или рай. Перед глазами пронеслись воспоминания:
…
- Вам «Tissot» или «Chopard», миссис Майклсон?
- Нет уж. Мне вон те розовенькие, с Золушкой.
- Но мы продаём их для малышей, Китай, три доллара... Пока их родители заняты…- Самый наш случай. Мне муж три раза на дню напоминает, что
я ребёнок.
- Кошечка, ты же не всерьёз?…
- Не будь таким мм.. английским, дорогой. Они прелесть. Или как-то иначе тикают? Так же как и твои, проверь, если сомневаешься…

…
- Вы бы точно не прославились как писатель, мистер Майклсон.
- Не всем повезло родиться с бурной фантазией, как некоторым.
- Благодарю за комплимент, но я не о том. У вас самый отвратительный почерк на Земле и ваше счастье, что на пути встретилась гениальная я и
разобрала эту кипу, похоже, впервые за... за три года.
- Я правильно понимаю, что это намёк на внеплановую премию, мисс Пирс?
- Вы знаете, ваша сообразительность гораздо лучше моей богатой фантазии, мистер Майклсон.
- Но повезло снова вам, Катерина.- Идите в… экстрасенсы.

…
- Предупреждаю, я ужасно вредная спросонья. А с этой предсвадебной суетой тем более.- Да ну?
- Именно так.
- Маленькое уточнение. А когда ты бываешь милая и послушная?
- Ээм… кхм…
- Очевидно только во сне. Поэтому не стесняйся, спи.
- Я так и знала, что ты предоставляешь своё плечо из корысти, а не по доброте душевной…
…

Картинки десятками всплывали в мозгу, и, в итоге, всё вернулось к тому, какой трепещущей, томной она была несколько минут назад. Звук
закрывающейся двери. Ушла. Упрямая, страстная, нежная и, разумеется, любимая. Элайджа это понял уже давно, но не придавал захватившему его
чувству особого значения. Любовь – всего лишь эмоциональное состояние, такое же как ненависть, ревность и прочее. Кратковременное или
длительное. У него, судя по всему, длительное, но и это пройдёт со временем как любая эмоция. А ставить главной целью в жизни эмоцию он не мог и
не хотел, искренне считая, что на одной только любви далеко не уехать. Ответственность за свои поступки, покладистый характер и многое другое…
Некоторым везёт, как брату с Керолайн, когда эти качества совпадают в любимом человеке, ему не так посчастливилось… Качества отдельно, Катерина
отдельно… Но любовь пройдёт. И всё же, пока не прошла, именно это чувство довлело надо всем, управляя желаниями и поступками. Забыв о том, зачем
приехал, и что в городе его ждут как минимум десять менеджеров высшего звена на внеплановое совещание, Элайджа прошёл к бару. Спать с ней из
желания унизить или оскорбить? Как вообще такое в голову пришло? Катерина слишком чувственное, восхитительное создание для этого. К тому же,
очевидно, успела немного привязаться к нему. Не может женщина так млеть, если совсем равнодушна, а значит, ей сейчас больно не только из гордости.
Он подавил проснувшееся желание пойти к ней и утешить. Сможет сама. Она не какая-нибудь истеричная соплячка. Чтобы занять руки, откупорив
бутылку, Элайджа наполнил широкий бокал. Хорошо хоть сумел вовремя остановиться, не дойдя до конца, но на будущее стоит держаться подальше.
Обеспечить ей нормальную, спокойную жизнь рядом с собой Элайджа не мог, он уже не справлялся с этим, с каждым днём всё глубже погружаясь в дела
компании. Но и оставить Кет на произвол судьбы тоже было невозможно. Жить сама по себе, без защиты, она долго не сумеет – слишком
темпераментна, страстна, рано или поздно попадёт в переплёт и, когда ей со временем обломают крылья, упадёт. Позволить такому случиться он не
собирался. Так и не выпив налитый в бокал бренди, мужчина отставил его на столик и, найдя оставленные в холле ключи от автомобиля, вышел на
крыльцо. Окончательно стемнело, зёрна звёзд уже высыпали на небе. Садясь в машину, Элайджа обернулся, взглянув на дом, нависавший над парком. В
окне комнаты Катерины света не было, но она, наверняка, уже плачет в ванной. Перебивать вкус губ Кет не хотелось ничем и никем, и уж тем более

69/493
алкоголем, но вот избавиться от возбуждения и решить, как действовать дальше было необходимо до завтрашнего утра. Автомобиль, глухо зарычав
мотором, растворился за поворотом.

Кет действительно была в ванной, но Майклсон ошибся – она не плакала. Слёзы не наворачивались на глаза, потому что если бы они остались в наличии,
то рыдать можно было сутками. Девушка просто сидела на кожаном пуфе перед зеркалом с батареей баночек и тюбиков, уткнувшись лбом в колени. Не
идеален. Теперь нельзя придумать, что нарисовала его себе в мечтах и перенесла на живого человека. Она таки сумела довести его до ручки, но способ,
который Элайджа выбрал, чтобы отыграться был ужасен. Тело, выведенное на предел эмоций, и так и не достигшее их вершины, дрожало, болело и
требовало своего, сердце сжималось и заходилось от сказанных им слов, но погружённая в себя Кет совершено не замечала этого. За что с ней так? Она
тоже «хороша», но неужели Элайджа поступает так со всеми обманувшими его доверие? Значит, поступает.
«И что?»
«Ничего. Ровным счётом ничего не изменилось».
«Но он уже не идеал».
«И всё равно для меня лучше всех».
- Я всё равно люблю. – Она не заметила, как произнесла это вслух. Такой его поступок должен был перечеркнуть всё, именно к тому Кет и вела, но вот в
реальности не перечеркнул. В голове ещё звенели жестокие слова о правилах, а в голове всплывали воспоминания, как он утешал её после свадебной
ночи, баловал, терпя бесконечные капризы и укусы. А ещё Элайджа ни разу, как бы она не злила его, как бы раздражён он не был, не припомнил ей
Уильяма. Вряд ли любой другой мужчина выдерживал хотя бы половину колкостей и ехидства, достававшихся на его долю. Не научившаяся выражать
настоящие чувства, Кет, даже если хотела, совершенно не умела нежно, как все женщины, поблагодарить за помощь, понравившийся подарок или
заботу, начиная автоматически высмеивать их. И тем более она не умела просто попросить, если ей чего-то хотелось, боясь показаться слабой. До всего
нужно было не только додуматься самому, но и преодолеть преграду иронии и цинизма, не ожидая получить особых восторгов в ответ. Восторгалась
она только наедине с собой, но у Элайджи получалось попадать точно в цель. Всё же, медленно, очень медленно, но Катерина менялась, её злой юмор
слегка утих, она относилась по прежнему со скепсисом, но меньшим к окружающим, и в итоге апофеозом всему в доме оказался Мартин. Он был её
первый домашний питомец за всю жизнь, девушка сознательно избегала обременять себя заботами о ком-то. Кет не соврала – она и впрямь его
украла, но животное выглядело настолько ужасно у прежних хозяев – парочки нариков, а Катерину так заворожил умный взгляд кота, что даже намёка
на угрызения совести девушка не испытывала. Правда, самому Элайдже от этих изменений в ней ничего хорошего не перепадало, прямо наоборот. И
сейчас мир Кет раскалывался, она впервые в жизни не знала, чего хочет, живя одним днём. Господи, в один момент, она была готова согласиться на
всё, что он ни попросит, когда Элайджа сказал, что она божественна в постели! Избранная тактика не работала. Рядом с Катериной раздалось громкое
мяуканье и она очнулась. Мартин требовательно царапнул лодыжку, вызвав невольную улыбку:
- Ты прав, любовь проходит, а кушать хочется всегда. Пойдём, дорогой…
Подхватив кота на руки и сделав усилие над своим всё ещё трясущимся ознобом телом, она поднялась с пуфа и вышла из ванной.
_________________________________________________________________
* имеются ввиду Екатерина Медичи (13.04.1519-5.01.1589), королева и регентша Франции, супруга короля Генриха II Французского, и Генрих Бурбон
(13.12.1553-14.05.1610), король Наваррский, впоследствии король Франции Генрих IV. ** Королева Наваррская — Жанна д'Альбре, мать Генриха
Наваррского, будущего Генриха IV. По официальной версии умерла от простуды, однако ходил упорный слух, что причиной смерти послужили
отравленные перчатки, подаренные ей Екатериной Медичи.
*** Диана де Пуатье (3.09.1499—26.04.1566) - возлюбленная и официальная фаворитка короля Генриха II Французского. **** После смерти мужа на
турнире, Екатерина выбрала своей эмблемой сломанное копьё с надписью «Lacrymae hinc, hinc dolor» («от этого все мои слёзы и боль моя») и до конца
своих дней в знак траура носила чёрные одежды. ***** имеется ввиду Мари-Поль де Лион. Единственная из женщин «Летучего Эскадрона» позволявшая
себе открытое декольте.

Глава XIV (Часть III)

Интерлюдия. Около шести лет назад. Великобритания. Йоркшир.

Ледяной ветер с реки уже проник под куртку, пальцы задубели – на Туманном Альбионе зимы были не холодны в плане абсолютных отметок, но
промозглы до крайности, и, включив сигнализацию на автомобиле, мужчина, чтобы не замёрзнуть окончательно, пошёл вдоль каменных плит, которыми
был облицован берег. Здесь можно было спокойно подумать. И несомненный плюс, из-за которого он и приехал сюда заключался в том, что в такую
погоду воспоминания о распростёртой на диване Кет, если и немного горячили кровь, то это быстро сходило на «нет» при очередном порыве ветра.
Намного эффективнее душа. Подобрав несколько камешков с дорожки, Элайджа по одному отправил их скакать по речной глади. Нужно уезжать. Дела
уже давно требовали его присутствия в Лондоне, но он всё тянул до последнего, думая, как быть с Катериной. Сейчас уже не подсознательно, а
относительно трезво оценив
произошедшее и поняв, что чуть было не растоптал остатки её гордости, манипулируя девочкой, которая и в постели с мужчиной по-нормальному ни
разу не была, Элайджа испытывал чувство гадливости от ситуации. Лёгкое потому, что
Кет была слишком нежной сегодня, чтобы породить совершенное неприятие. Но второй встряски, после случая с Уильямом, её гордость бы просто не
выдержала. Как можно было додуматься до такого, если ему больше всего хотелось холить и оберегать Катерину, он никак не мог понять. Пожалуй,
впервые не мог понять собственных поступков. Так ведь ещё и ударил вчера. Мужчину передёрнуло от воспоминаний. Это за гранью…

- Здравствуй. – Элайджа подавил порыв поинтересоваться, как она себя чувствует. Да и утро вряд ли было таким уж добрым, чтобы его желать. –
Спасибо, что пришла.
- Не стоит благодарностей. – Кет стояла перед ним в столовой с поистине каменным выражением лица. - Полагаю, у тебя была веская причина для
разговора, а не желание, предоставить мне на обозрение свою физиономию, поэтому я тебя внимательно слушаю.
- Ты права. Присаживайся. – Он кивнул на стул, и девушка села, аккуратно расправив складки на форменной юбке. – Сегодня вечером я уезжаю в
Лондон, на длительное время и нужно обсудить несколько рабочих моментов.
- Насколько длительное? – Похожее на тошноту ощущение ударило в голову.
- Около года, чуть меньше. – Они встретились взглядами, брови Кет приподнялись в немом вопросе, и Элайджа слегка наклонил голову в знак
правильности её догадки.
- Понятно.
- Пока ты будешь жить в Великобритании…«Пока ты со мной не разведёшься…»
- … я бы не хотел, чтобы ты оставалась совсем одна. В чужом городе, чужой стране тебе будет тяжело привыкнуть… – Элайджа перевёл дух, проклиная
себя за идиотское резонёрство. – Возможно, ты захочешь, чтобы прилетела Елена и жила тут. Ну, или кто-то ещё. Разумеется, я оплачу все расходы.
- Оплатит мой отец. – Глухо обронила Катерина.
- Поскольку ты заложница этой ситуации с браком, когда нам стоит хотя бы жить в одной стране, то обеспечить тебе комфортные условия - моя прямая
обязанность. – Попытался вразумить её Элайджа. – Не спорь, пожалуйста. - Диван был весьма комфортен, merci, – увидев, как у него дёрнулась щека,
Кет невольно изогнула губы в ядовитой усмешке, – но думаю, всё же отец позаботится сам.

70/493
- Решай, как знаешь. Впрочем, можно снять тебе квартиру, – ровным тоном ответил Майклсон. – Правда в доме, наверное, будет удобнее, всё же миссис
Смит, готовая еда… В общем, как хочешь, так и поступай. Если Елена не приедет…
- Елена приедет. – Уверенно возразила брюнетка.
- Я правильно понимаю, - быстрый взгляд, - что ты уже разговаривала с ней?
- Правильно.
С сестрой Катерина созвонилась ещё сегодня ночью, впервые искренне порадовавшись разнице во времени. Вряд ли Елена поверила байкам про то,
как Кет одиноко и скучно в Йорке, но решение прилететь приняла мгновенно. - Хорошо. – Повисло молчание. - Вот, держи. - Элайджа уже как
несколько секунд разглядывавший завитки из собранных локонов на затылке Кет, спохватился и протянул ей прозрачный файл с какими-то
документами.
- Что это? – Взяв полиэтилен в руки, девушка нерешительно расправила его и положила на колени, подняв на мужчину глаза.
- Дубликаты ключей, копии документов на дом, на случай каких-нибудь проверок, хотя они вряд ли тебе пригодятся, документы на твой автомобиль,
которые лежали в сейфе, ключи от самого сейфа, - Элайджа перевёл дыхание, подавив очередной всплеск желания заключить её объятия и утешать,
чтобы она улыбалась ему так же лучезарно как раньше. Банальный эгоизм. – Номера телефонов, по которым ты можешь в любой момент связаться с
юристом, мои рабочий, домашний, мобильный, адрес квартиры и дома в Лондоне…
- Я поняла. Здесь всё, что может мне пригодится. – Прервала его брюнетка и поднялась со стула, чувствуя, как слёзы сдавили горло. – Спасибо. Я… -
взглянув на часы, Катерина нашла предлог закончить очередной мучительный для неё разговор. - Я опаздываю в школу.
- Разумеется. – Жажда поскорее начать новую жизнь без него и впрямь понятна. Значит, он был прав и можно поздравить себя с успешным выходом из
ситуации. Но настроение было совсем не праздничное. - Ещё одно, Катерина. - Да?
- Я не имел права трогать тебя позавчера. Ты была права.
Ногти Кет с силой впились в ладони:
- Это значит?..
- Да, - вертя в руке ключи от автомобиля, мужчина резко бросил: - Ты вольна поступать так, как считаешь нужным.- Ладно. – Она всё же подошла на
негнущихся ногах, и заглянула ему в лицо. Своеобразные, как и всё в их отношениях, извинения за её пострадавшее мягкое место были приняты. А вот
за вчера… Девушка поняла, что он не собирается за это извиняться, но всё же протянула ладонь. – До свидания.
- До свидания, ко… Катерина. – Они замолчали. Наконец, поняв что вопреки своим словам о школе, Кет ждёт, когда именно он уйдёт первым, Элайджа
кивнул на прощание и, так ни разу за весь разговор не прикоснувшись к девушке, покинул комнату.
Тупо глядя в пространство, Кет без сил вновь опустилась на стул. Руки сжались в кулаки, сминая файл. Оставил. Бросил здесь одну.
«Ты этого и добивалась».
«Я не…» «Нет,
этого». «Но я не
хочу!» «Ну и
дура».
Не чуя под собой ног, спотыкаясь и едва не падая на поворотах, девушка бросилась из столовой в свою комнату. Уехать домой! Сегодня! Немедленно! В
голове всё время звенело это «хочу домой», пока она взбегала по лестнице, изящной широкой спиралью уходившей на третий этаж, где находились
спальни. Но на площадке Кет замерла, развернулась и села на первую ступеньку, разглядывая открывавшийся вид на холл. Она хотела не домой, а в ту
жизнь восемь месяцев назад, где было спокойно, уютно и не было никаких лишних чувств. От того, что она вернётся завтра или через неделю, ничего не
изменится, родной город тоже стал не мил – слишком много воспоминаний. Как же это отвратительно - чувствовать. Кет взглянула на файл, который
прижимала к груди. Правильно, что уехал. Дыхание выровнялось. Она закусила губу, вспомнив, как Элайджа разрешил ей делать всё, что вздумается, и
сглотнула от появившейся горечи во рту. Ему и впрямь плевать. Значит, ей тоже. Через недельку приедет Елена, Керолайн звала к себе в гости, –
Катерина невольно улыбнулась при воспоминании о Дейве, - в школе куча новых знакомых, папа, конечно, останется в Мистик-Фоллз – бизнес не
отпустит, но нужно потерпеть немного и она вернётся в США, у Дженны с Риком не была целую вечность. Мартин опять же… Что за удовольствие
предаваться садомазохизму? Слёзы жгли глаза, но чувствовала она себя и впрямь лучше. Теперь всё стало ясно, не нужно было ждать, на что-то
надеяться, ловить малейшие оттенки эмоций человека, который был к ней почти безразличен… Боли не было. С какимто странным изумлением, девушка
поняла, что случилось так, как она и желала в начале своей затеи с системой. И пусть она отпустила не сама, а её оставили, но это она, Кет, вынудила её
оставить. И не так важно, что Элайдже всё равно, изначально смысл не заключался в том, чтобы причинить ему вред. Это уже потом, заигравшись,
терзаемая обидой отвергнутой женщины, Катерина начала стремиться заставить его если не страдать, то хотя бы чувствовать себя безрадостно в
отместку. Слёзы ушли, можно было моргать не беспокоясь о туши на ресницах. Безразличие?.. Именно так. На мгновение в сердце Кет закрался страх, что
она принимает желаемое за действительное, что ничего не ушло, не может уйти. Слишком уж быстро перегорело, но девушка отвергла эту мысль. Ей
было удивительно легко и свободно впервые за долгие месяцы. Встав со ступеньки, разглядывая и перебирая содержимое пакета, она уже спокойно
направилась к своей комнате.

Великобритания. Лондон.

- Ник, неужели ты не можешь хотя бы выслушать меня?! - Керолайн почти кричала, сверля мужа гневным взглядом.- Нет. Я не собираюсь об этом
разговаривать. – Он раньше никогда не позволял себе повышать на неё голос, и сейчас Керолайн поняла, что всё когда-то бывает впервые.
- Даже со мной, со своей женой?
- И с тобой в том числе, Керолайн. – Немного сбавил тон Клаус, но лучше бы он кричал. Этот угрожающе-мягкий тембр ничего хорошего ей не обещал. -
Надеюсь, понятно?
- Понятно. Ладно, что же… – Она опустила глаза. Ник отказался хотя бы просто выслушать её мнение. Это было... обидно? Да. Но Керолайн промолчала. –
Пойдём ужинать, и ещё у меня новость… - выражение лица женщины сначала застыло, а в следующее мгновение она просияла улыбкой, -
представляешь, Дейв сегодня написал буквы Д.М.. Я как раз приехала с работы, вошла, а он пишет на мольберте-доске. Правда, сразу же рассмеялся и
намалевал что-то непонятное, но всё же…
Клаус на мгновение напрягся. Его всегда поражало и восхищало в ней это умение переключаться с проблем, не вынося мозг, но сейчас он чувствовал себя
не слишком уютно. Стараясь смягчить ситуацию, мужчина, приобняв супругу за талию, с нежностью поцеловал её в щёку и улыбнулся.
- Бедный наш Дэйв. – В ответ на вопросительный взгляд блондинки, он пояснил: - Как только человек учится подписывать – считай, кончилось его
беззаботное детство. – Смех Керолайн колокольчиком зазвенел по кабинету. – Пойдём, любовь моя. Кстати, у нас утвердили проект спортивного
комплекса, о котором я тебе рассказывал…
К концу вечера Клаус уже позабыл и о ссоре, и о напряжении витавшем первые несколько минут между ними, а ночью, после того как они с Керолайн
уложили Дэвида спать, стало тем более не до разбирательств.

Сквозь сон, более чем удовлетворённый Клаус покрепче сжав столь же вымотанную жену в объятиях, услышал её голос:
- Ник? Ты не спишь?
Какие-то странные, незнакомые нотки в тоне Керолайн заставили мужчину приподнять веки и осторожно ответить. - Чтобы потом ты считала меня
гадким мужем, отвернувшимся к стене после секса? – Он лениво улыбнулся. – Нет, не сплю. А почему ты спрашиваешь?
- Это хорошо. – Вновь как обычно заворковала Керолайн, поглаживая его висок кончиками пальцев. – Помнишь, полгода назад, мы были в Риме? Мы
добрались до вершины Испанской лестницы и сидели на ступеньках. Я ещё была в розовеньком платье с оборками.

71/493
- Да. – Платья с оборками он, конечно, не помнил, но кормящую его с руки сладкой ватой жену да. Теперь уже Майклсон насторожился всерьёз, обычно
он шептал ей милые глупости в постели, пока Керолайн засыпала, но воспоминаниям они не предавались. – А почему ты вспомнила именно сейчас?
- Тогда ты спросил, чего я хочу взамен на ммм… еду, любое желание... – Рука мужа, на которой покоилась её голова, напряглась, – и ты его исполнишь. А
я сказала, что потом, потому что слишком счастлива и мне ничего не надо. – Не говоря ни слова, Клаус развернул её, положив Керолайн спиной на
подушку лицом к себе, и по его прищуренному взгляду женщина поняла, что он уже догадался, к чему идёт этот разговор. – А сейчас я знаю своё
желание – я хочу, чтобы ты поехал навестить Джорджа и попрощался с ним по-человечески.
- Ты уверена? Может пожелаешь что-то другое?
- Нет, - вздёрнула бровь она, без доли сомнения встречая холодный, настойчивый взгляд мужа. – Именно это. Ты мне обещал.
Керолайн знала, на что ставила. Формулировка не оставляла Клаусу никакого выбора. И впрямь обещал. Перестав прожигать её взглядом, и
перевернувшись на бок, он коротко кивнул.
- Хорошо. Не хочешь объяснить свои мотивы?
Уставившись в потолок, блондинка напомнила.
- Я это уже пыталась сделать. Ты дал понять, что тебе они не интересны. Так тому и быть.
Это значит «нет». Клаус понял, что ничего ему супруга не ответит. Тут он сам виноват. Гнетущая тишина захватила покой их спальни.
Уставившись в пространство, Керолайн слушала как мерно тикали часы, молясь, чтобы он не ушёл. Она манипулировала им за сегодня дважды, и оба это
понимали. Первый раз, когда предпочла отложить разговор, до момента, пока муж устанет, занимаясь с ней любовью, и не сможет отреагировать
настолько бурно, насколько стоило, и второй, когда припомнила обещание, зная, что ему придётся это исполнить вопреки его воле. Исказила,
использовала один из светлых моментов их жизни. Клаус никогда не уходил от неё ночью, и сейчас… Сейчас Керолайн была совсем не уверена, что он
останется. Блондинка вздрогнула, услышав как на мгновение исчезла тяжесть с кровати, но в следующую минуту мужская рука обвила её талию,
притягивая к себе, и устраивая поудобнее. Глаз она не подняла - и так знала что муж очень зол. Но всё же не ушёл. Смежив веки и потихоньку засопев,
Керолайн прикинулась спящей и, лишь когда прошло больше часа, показавшегося ей вечностью, распахнула глаза вновь, прислушиваясь к ровному
дыханию, наконец, уснувшего Ника. Она лежала в объятиях любимого человека, и задавалась всего одним вопросом: Как это возможно, что её лучший
муж на свете, так жесток, что не хочет простить человека, находящегося при смерти? Смерти скорой и неминуемой. Ну, как?

Великобритания. Йоркшир.

Жизнь Кет постепенно упорядочивалась, а с приездом в Великобританию Елены стала почти радостной. Почти, потому что по ночам даже не обида, хотя
и она тоже, а бесконечные вопросы, на которые вряд ли можно было надеяться получить ответ, заставляли её всё же держать в тумбочке снотворное.
Чувства ушли, вопросы остались. Но днём все заботы сходили на «нет», и Катерина была как прежде энергична и весела. К ней вернулась в двойном
объёме и прежняя «кротость» нрава, поэтому попасться Кет на язычок не хотелось бы никому из новых знакомых, однако круг общения это не сужало –
девушки были активными, любопытными и ко всему очень симпатичными. Из былого опыта проживания в доме остался лишь Мартин. Он и раньше был
немаленьких размеров в длину, но теперь, как следует отъевшись, без устали балуемый сразу двумя сёстрами, он стал поистине огромным. Прошло уже
полтора месяца, от Элайджи не было никаких новостей, и Катерину это вполне устраивало. Иногда ей уже казалось, что она как Алиса*, потерявшаяся в
кроличьей норе, упала в неё, бежала, бежала, чтобы хотя бы остаться на месте, с усилием выбралась, а на самом деле всё случившееся лишь приснилось.
Прилетевшая через неделю после её звонка Елена вытрясла из сестры всё, что могла, но смогла, к собственному удивлению, немного – Кет тщательно
фильтровала неприкосновенные темы и таким образом к свадебной ночи прибавились ещё два события, о которых знали только она и Элайджа.
Конечно, Елена прекрасно понимала, что что-то из ряда вон всё же произошло между сестрой и её псевдосупругом, но по невысказанной просьбе Кетрин
избегала касаться этой темы, просто радуясь, что та больше не плакала во сне, не ходила часами из угла в угол, и не шептала беззвучно, как это бывало в
месяцы перед свадьбой или на Рождество в Мистик-Фоллз, пока сестра с «мужем» были там. Кет вела себя как Кет. Но про себя Елена отмечала детали,
мгновенно оценив абсолютный комфорт, в котором они жили. Пожелания, прихоти… Вряд ли так трясутся над просто фиктивными жёнами, даже если к
ним относятся как к детям компаньонов. А ещё девушка теперь не чувствовала, любит ли Кет и её саму с отцом. Точнее она видела, что любит, но их
связь близнецов словно растворилась и теперь понять переживания сестры Елена могла только со слов самой Катерины, наблюдая мимику, взгляды, с
которыми её близняшка отзывалась о себе и окружающих. Они с сестрой общались как родные, очень близкие люди. Но не как близнецы. Раньше Елена
и Кет рассказывали о чувствах, не чтобы сообщить, а лишь из желания выговориться – девушки знали, что друг с другом и за сотни миль, но теперь всё
изменилось, и старшая сестра не могла понять рада она или нет жить сама по себе, лишь своими эмоциями…
Заехав в гараж, девушки, хохоча и кидаясь друг в друга мокрыми варежками, шарфами и наушниками, выбрались из машины. Обе разрумянились на
ветру от скорости, на которой катались на коньках, совершенно вымокли от растаявшего в тёплом салоне автомобиля снега и уже немного хлюпали
носами. Зима в этом году выдалась непривычно снежная, холодная и долгая и весна ей под стать – даже в марте по-прежнему лежали сугробы. Как
жаловалась экономка, миссис Смит, не английская, а почти что шотландская, зато Катерина с Еленой, выросшие на Юге США, где снег хотя и, случалось,
выпадал несколько метров в высоту, но и таял почти мгновенно, были в восторге от открывшихся возможностей. Вот и сегодня они накатались до дрожи
в коленях, пока окончательно не стемнело и только в одиннадцатом часу вечера добрались до дома.
- Кто-то приехал, - сообщила Елена, от души стегнув сестрицу шарфом.
- Почему? – Кет откинула упавшие на лицо волосы и хищно улыбнулась, придумав способ мести.
- Сегодня… - Девушка завизжала, почувствовав ледяную воду у себя за шиворотом, но всё же сумела отбить нападение, вспомнив, что Кет боится
щекотки и, успешно использовав этот манёвр, выдохнула. Внимательно следя не будет ли новых поползновений на её персону, Елена кивнула на
внедорожник стоящий в глубине гаража. - Утром его не было.
- О, - глаза Катерины отразили удивление. – Это Элайджи, он вернулся. – Елена впилась взглядом в лицо сестры. Но там было лёгкое беспокойство,
удивление… И всё. Только лёгкое беспокойство и удивление. - Ну что ты стоишь?
Может, что-то случилось. Пойдём скорее.
Вместе с Еленой, они пересекли двор и влетели в прихожую, на ходу стягивая куртки.
- Элайджа? Кто-нибудь есть? – Многоголосое эхо отразилось от стен голос девушки, задрожало на хрустале люстр и потонуло в темноте коридоров.
Миссис Смит уже, конечно, спала, женщина была далеко не молода, поэтому Елена дёрнула сестру за рукав. Кет мгновенно замолчала, сбросив куртку
на стул.
- Кажется, мы напрасно так спешили. – Протянула Елена, предложив: - Пойдём на кухню, чаю поставим? А то, не дай Бог, заболеешь.
В отличие от Кет, её близняшка не испытывала тех трудностей в учёбе с переездом в Англию. С предметами Елена прекрасно справлялась и в Мистик-
Фоллз, вырабатываемая годами усидчивость ей это позволяла, и хотя определённые сложности и были, но не того порядка что у Катерины. Поэтому если
старшая сестра позволяла себе время от времени пропустить занятия, то для Кет, не просто получающей знания, а без конца навёрстывающей их,
простуда вполне могла стать фатальной.
- Давай.
Пока сестра расставляла на подносе чайник, чашки и ставила на огонь воду, Елена рылась в холодильнике и буфете в поисках еды. Наконец, водрузив на
поднос целую кучу съестного, способного накормить полк гораздо более крупных людей, чем они, девушка задала вопрос.
- И всё же зачем приехал Элайджа, если это он? – Она бросила на Катерину косой взгляд. - Неужели тебе не интересно?
- Нет. – Чайник вскипел и Кет залив заварку, подхватила поднос. - Я думаю, это по работе. – Обозрев гору из печенья, нарезки и прочей снеди, и оценив,
как руки почти «отсохли» стоило это поднять, она протянула: - Мало того, что ты ни капельки не жалеешь моей фигуры, так я ещё и тяжести должна
таскать.
- Ничего, тебе полезно. – Фыркнула Елена. – Хотя если такая хилая, могу и я. Давай.
- Нет уж, я тут хозяйка, а ты - моя гостья, – шутливо показала язык Кет, - поэтому так и быть сама справлюсь.

72/493
- О боги, это случилось - сестрица научилась этикету. Воздух здесь что ли какой-то не такой, - закатила глаза Елена. – Ладно, пойду ноут из спальни в
гостиную возьму – посмотрим новый «Ледниковый период», вчера скачала...
Оставив сестру наедине с узорчатым медным подносом – в этом доме пластик, похоже, вовсе не предусматривался,
Елена унеслась наверх. Кет аккуратно, не отрывая взгляда от пола, чтобы ни за что не зацепиться, направилась в гостиную. Наконец, благополучно
доставив ношу на журнальный столик перед плазмой, она вздохнула и улыбнулась при виде своего питомца. Мартин устроился на брошенных ими
куртках и довольно заурчал, заметив хозяйку. - Иди сюда. – Пересадив животное, весившее гораздо больше подноса себе на колени, девушка окинула
стол критическим взглядом. – Пиццу хочешь, мой пушистенький? С креветками…
- По мне, ему можно предложить только диету, - стягивая перчатки, Элайджа вошёл в гостиную, - Здравствуй, Катерина. – Мужчина привычно оглядел
девушку с ног до головы. - Извини, что без предупреждения, но твой телефон не отвечал.
- Здравствуй, - переложив кота рядом на диван, она поднялась, сохраняя на лице приветливое выражение. – Это же ваш дом, поэтому не извиняйся. Мы
были на катке, телефоны оставили в машине…
- Кет, посмотри, провод в TV не остался? – раздался голос возвращающейся Елены. – В спальне его нет. О, здравствуй, - девушка улыбнулась Элайдже,
ставя ноутбук рядом с подносом. – А мы как раз гадали, дома ты или нет. С приездом. - Здравствуй, Елена. – Он в очередной раз удивился, насколько
они разные несмотря на схожую внешность. Или это только ему так кажется? Елена милая, а Катерина. Это Катерина. - Вы с сестрой как всегда сияете.
- Извини, но о тебе сказать того же не могу. – Подвергнув его тщательному осмотру, оценила брюнетка и устремилась к дверям, подхватив кота на руки.
– Я пойду Мартина покормлю, мы сегодня поздно вернулись – он ещё ничего не ел... С этими словами она выскользнула из комнаты, оставив сестру с
Майклсоном наедине.
- Мда… Я смотрю, зверь выиграл лотерейный билет?
- Угу, а ещё им все пользуются в корыстных целях. Особенно наша тактичная Елена, – с иронией сообщила Кет. К счастью, сейчас она уже сумела
выровнять дыхание, и оно перестало быть таким откровенно неглубоким и частым, как в момент, когда он посоветовал диету Мартину. В отличие от
Елены ей и не требовалось особо его разглядывать, взгляд мгновенно отметил заострившиеся черты лица и морщинки напряжения в уголках губ. – Ты
здесь по работе или по личным вопросам?
- Как посмотреть. Я за тобой, - увидев вопросительно поднятую бровь девушки, он пояснил. – Состояние Джорджа ухудшилось, он пожелал чтобы его
перевезли в Лондон к нам домой. И он хочет увидеть тебя.
- Понятно. – Она опустила глаза, разглядывая свои ногти. – Мне нужно минут двадцать на сборы.
- Думаю, стоит отложить до завтра, – предложил Элайджа. - Выспишься, как следует, отдохнёшь и тогда уже доедем.- Я прекрасно посплю на заднем
сидении. Да и дороги – три часа.– Махнула рукой девушка, отметая возражения. – Ко всему - это моя прямая обязанность, ради которой я здесь живу,
не так ли?
В данной ситуации этого говорить, конечно, не стоило, но Катерина сказала. Теперь её не слишком беспокоили чьи-то чувства. Реакция была
соответственная, он оскорбительно холодно процедил сквозь зубы.
- Именно так. Не задерживайся.
- О’кей. Елена приготовит тебе чаю перед отъездом.
Согласно кивнув, она стала подниматься по лестнице, вслед ей Элайджа не взглянул это точно. Вот и поговорили, пронеслось в голове у девушки.

Великобритания. Лондон.

- Он, конечно, не гений…

- Гении они такие привередливые.- Девушка смешливо сморщила носик. – А Эл неприхотливый, ест, что ни дашь, а если не дашь вовсе, тоже не
жалуется…
- Если уж и жена мне хотя бы для приличия не польстит моим талантам, - пожаловался Элайджа, входя в спальню, - то, наверное, ни от кого ждать не
приходится.
- Ну-ну, мальчик мой, я не договорил, - Достав с сигару, старик вскрыл целлофан, в который она была завёрнута, откусил кончик и потянулся за
зажигалкой. - Зато он умеет гениев находить и правильно использовать. Это важнее и прямо скажу доходнее.
- О Боже, - проходившая мимо Керолайн, заглянула в комнату и, услышав последние слова, фыркнула, - кто, о чём, а вы всё о деньгах, Джордж.
- Садитесь и вы, лапочка. Я не о деньгах, а о семейных ценностях. – С наслаждением закурив, Говард пояснил. – Материальную составляющую тоже
сбрасывать со счетов не стоит.
- Что вы имеете ввиду? – Кет прищурилась, с трудом сдержав улыбку.
- Эффективность мехов и драгоценностей от головной боли у женщин. – С нескрываемой иронией объяснил брюнетке её супруг. - Джордж всегда ставит
на них.
- Вот видите, милая Кетрин, какое правильное понимание жизни, – заявил старик, выпуская колечко дыма. – Вам повезло.
Керолайн только глаза к потолку возвела. Не то, чтобы она ожидала слёзных прощаний, но не так же. Хотя для Майклсонов это, похоже, было нормой.
- Продавать мои качества уже поздновато, не находишь? – поинтересовался Элайджа. – Но я пришёл за Катериной.
Надеюсь, ты не против, если я её на время заберу, Джордж?
- Конечно, идите, прогуляйтесь. Вы сегодня совсем бледненькая что-то, – улыбнулся Говард брюнетке. – Если я хочу побыть дома напоследок, а не в
больнице, это ещё не значит, что вы должны вокруг меня хороводы водить. Вы неподалёку, значит всё о’кей.
- Всё о’кей, - откликнулась Кет, поднимаясь. Они с Элайджей покинули комнату. Прислонившись к стене спиной, девушка благодарно улыбнулась за
возможность сбросить маски.
- Я никогда не видела… - но вдруг смешавшись, она спросила невпопад, - так ты хочешь прогуляться?
- У тебя есть узкие джинсы, попроще?
Катерина кивнула.
- Оденься, пожалуйста, и спустись вниз.
- Мы куда-то уходим?
- Да.
Лишних вопросов Кет задавать не хотелось. В конце концов, совсем плохо ей там, куда он решил отправится, не будет, и девушка лишь скупо бросила:
- Я быстро.
Она и впрямь не задержалась. Спустившись вниз, брюнетка молча накинула куртку, и вышла на порог. Дом был поменьше, чем в Йорке, но и привычнее.
Правда, сегодня было промозгло – мокрый снег кашицей оседал вокруг, тая под ногами. Последние пару дней после приезда в Лондон, оказались
невероятно тяжёлыми для них обоих.
Разыгрывать спектакли здесь было гораздо сложнее, чем рычать друг на друга в Йорке. Но это того стоило – трудно было не заметить как радуется
Джордж их присутствию. В некоторые моменты Катерина даже забывала о собственной выгоде и просто хотела доставить несколько минут удовольствия
старику. Для неё, цедящей сильные эмоции по каплям, через силу, и это было много. Элайджа уже ждал её. Усевшись на пассажирское кресло, Катерина
опустила ресницы, задремав. На самом деле она не знала как себя вести, вариантов было всего три: задавать так и не заданные вопросы, что было
чревато потерей её внутреннего спокойствия, играть свою роль - наедине им это ни к чему, или предельно вежливо говорить на общие темы о погоде,
прочитанных книжках и прочей ерунде. В их случае просто глупо. Элайджа, очевидно, это понимал, не хуже её самой. Поэтому девушка предпочла
уснуть.
- Катерина, мы приехали.

73/493
- Хорошо. – Распахнув глаза и выйдя из автомобиля, Кет оглянулась по сторонам. Впереди прямо за дорогой стоял длинное одноэтажное здание с
двухэтажной пристройкой. Загоны за домом, большой ипподром, заканчивающийся рощей, в свою очередь плавно переходящей в лесной массив. - Но
я не умею.
- Ты лёгкая. Найдём тебе такого, с которым умений не нужно. – Предложив ей руку, которую чуть поколебавшись, она всё же приняла, Элайджа не спеша
пошёл к зданию.
Кет не понимала ничего, но решила не спорить. Через двадцать минут, переодетая в сапоги для верховой езды, Катерина нерешительно подошла к
лошадке, по кличке Линда, которую вывели для неё и погладив её по лбу, обернулась.
- Не бойся. – Аккуратно приподняв её за талию, Майклсон усадил девушку в седло. - Линда самая смирная из смирных, ты спортом занимаешься, осанку
и равновесие выдержишь.
- Я не боюсь ничего. – Она с вызовом посмотрела на мужчину, но по-прежнему цеплялась за его запястье.
- И отлично. Возьми повод покрепче, только без рывков. – Увидев безразличное высокомерие во взгляде Кет, Элайджа спокойно пояснил, ставя
положение пальцев: - Если сильно дёрнешь, причинишь боль, удила во рту. Подумай сама, каково это?
Мгновенно послушавшись, девушка сжала пальцы на уздечке. К чему ей? Как будто у неё и без того жизнь лёгкая, чтобы ещё и от этого устать! Но делать
было нечего, да и отступать она не собиралась – ещё подумают, что перепугалась. Тогда будет позор.
- Пятку тяни вниз, но не бей слишком сильно, - зафиксировав положение её ног, он продолжал: - Сейчас я тебя отпущу…
- Я тебе не инвалид! – Рассердившись окончательно и, громко скомандовав: - Линда, – вместо того, чтобы пройти положенный круг по ипподрому, Кет
пустила лошадку шагом по тропинке. Правда, когда кобылка перешла на лёгкую иноходь, Катерина струсила и оглянулась на уже садящегося в седло
мужа, но поняв, что животное слушается повода, как хороший автомобиль руля, освоилась. Темп понемногу нарастал, девушка уже поняла, что завтра
будет болеть всё тело, но чёткий, ритмичный шаг и свежий ветерок, обдувающий лицо, постепенно возвращали бодрость духа и, тихонько
рассмеявшись, Кет ещё немного ослабила поводья. Ощущение напоминало, будто она очнулась от особенно тяжёлого сна. Или обморока, наверное, но
в них Кет никогда не падала, поэтому сравнить не могла. До этого момента девушка и не догадывалась, скольких усилий ей стоило играть их с
Элайджей представление. Они уже пересекли рощицу, пошёл прогулочный лес*(Прим. автора), когда Катерина, расслабившись, посмотрела вниз, а не
перед собой, как всё это время. Ей показалось, что земля несётся навстречу с сумасшедшей скоростью, дыхание перехватило и, с силой дёрнув за
повод, она затормозила. Умное животное, возмущённо заржав, мотнуло головой, но мгновенно стало как вкопанное, переступая с ноги на ногу.
- Что-то случилось? – Мгновенно спешившись, он перехватил повод из её рук. Лошадь, почувствовав опытную руку, затихла.
- Просто устала. – Снисходительным тоном девушка произнесла. – Сними меня, пожалуйста.
- О’кей. – Разумеется, он понял, что Катерина испугалась, но ничего не заметил по этому поводу.
Пока Элайджа привязывал лошадей, Кет стояла, прислонившись спиной к стволу дерева, и лениво раздумывала о том, что он прав. Ей было хорошо.
Мышцы ныли, но это была приятная усталость. Увидев, что он закончил, Катерина решила, что стоит поблагодарить.
- Спасибо. Я ещё никогда не ездила на лошади, - она искренне улыбнулась, - это очень странное ощущение. Совсем не как на автомобиле.
- Рад, что тебе понравилось. – Стянув перчатки, Майклсон окинул одобрительным взглядом её разрумянившееся на ветру личико. Правда, Кет
заслуживала хорошей головомойки за то, что сразу же без подготовки покинула ипподром, но раз всё обошлось, то мужчина решил не зацикливаться. -
Лошади всегда успокаивают людей.
- Наверное. Ты любишь скачки? – Вопрос просто вежливый, но Кет и хотелось поговорить о чём-то простом и предсказуемом. Она сейчас отдыхала от
всего. – Я читала, что здесь в Британии это целый ритуал. Красиво, изысканно…
- Нет, не люблю. – Раздался столь же вежливый, но категоричный ответ.
- Но умеешь. – Брюнетка покачала головой, немного сбитая с толку. - Я не понимаю… Как можно уметь, не любя?- В Англии умеют практически все. –
Пояснил Элайджа, и, улыбнувшись, добавил: - Если ты сравнишь с настоящими наездниками, то моё эго рухнет под землю.
- Ну, не совсем я дикая, как ты считаешь. – Катерина подошла поближе и, чуть наклонив голову, заметила: - Может и почти все, но не говори, что плохо
держишься в седле. Тогда бы ты меня не привёз сюда только с собой, без инструктора.
- Лавры Шерлока Холмса не дают покоя? – отшутился Элайджа, уводя разговор в сторону. – Не читай его на ночь, лучше любовные романы. Заснёшь
моментально.
- Нет уж. – Заложив руки за спину, девушка покусала губу. – Нет, все наездники, даже те, кто едва-едва в седло сели, страшно гордятся любыми
умениями. Так почему ты не любишь?
- А что тут любить, кошечка? – Элайджа по-прежнему улыбался, но улыбка стала чуть презрительной. - Только своё тщеславие или прихоть.
- Ты явно не из тех, кто считает честолюбие грехом. – Сузила глаза Катерина. – К тому же ты привёз меня сюда расслабиться. И это удалось.
«Чем такая женщина, лучше геморрой».
- Вот и хорошо. Ну, не нравятся мне этот спорт, но это же не значит, что он не понравятся тебе, - покладисто согласился он, - Я, к примеру, теннис тоже не
люблю. Но нам пора. Давай подсажу.
- Майклсон, я вообще-то не конченая идиотка, от которых ты без ума. – Скрестив руки на груди, Кет сердито блеснула глазами. – Не зли и отвечай на
вопрос. Иначе с места не сдвинусь.
- О’кей. Тогда посмотри на них, - Элайджа кивнул на лошадей. – Ничего особенного в голову не приходит?
- Нет. А что? – Кет удивлённо моргнула, обернувшись. Лошади как лошади. Грациозные, элегантные животные. – Ничего. – Подойдя, она стянула
перчатку и с нежностью погладила Линду по носу, чувствуя под пальцами тёплую мордочку. У её кобылки были ресницы, которым могла позавидовать
любая модель из рекламы туши. Подняв ладошку, чтобы не задеть уздечку, девушка почесала мягкие ушки животного, засмеявшись, когда Линда
ткнулась носом ей в плечо, чтобы было удобнее. И вдруг поняла. Чуть нахмурив брови, Катерина обернулась, подойдя к мужу совсем близко.
- Ты о сбруе, да?
- Да.
Она опустила глаза.
- Но есть же золотая середина?
- Есть, конечно. – Отодвинувшись, мужчина подошёл к животным и стал отвязывать поводы. - Но редко.
- Почему? – Катерина видела, что он хочет свести неприятный разговор на «нет», но отчего-то упрямилась.
- Во время муштры используют помимо хлыста, барьеры с током, шипы... И много чего ещё, без чего не обходится ни одна скаковая лошадь.
- Ааа, тогда зачем же?..
Элайджа понял невысказанную мысль, и криво усмехнулся.
- Это невероятное удовольствие, кошечка, никакой автомобиль не сравнится.
- Ладно, скачки – это спорт. – Девушка смотрела очень серьёзно. - А если плохой наездник?
- А плохой… От неумения он дёргает лошадь так, что у неё пена изо рта. Подумай сама, понравились бы тебе шпоры или удила? Или хлыст. – Он не
спеша натянул перчатки, глядя поверх её головы. – Помнишь, как было омерзительно, когда я тебя ударил?
Мгновенно вскинувшись, Кет резко ответила:
- Да.
- Тогда, думаю, больше вопросов нет.
- Ты равняешь меня с лошадью?
- С лошадью? – Элайджа таки соизволил посмотреть на неё. - Конечно, нет. Кобылкой я тебя вроде не называл никогда. Но если из копытных… Скорее уж
серна. – Увидев, как гневно затрепетали ноздри Кет, он улыбнулся. - Так же строптива. Но лошади тоже больно и обидно, Катерина.
- Больно, - она с некоторой опаской посмотрела сначала на его гнедого гунтера Генриха, потом задумчиво на тихую Линду, перебиравшую копытами
неподалёку, и, мягко подхватив узду, сказала: - Пошли, прогуляемся.

74/493
- Ты хочешь возвращаться пешком? – Элайджа удивлённо нахмурился, после чего, догадавшись в чём дело, покачал головой: - Не глупи, Катерина. Я
говорил о спорте и скачках галопом, а не о верховой езде в медленном темпе. - Не приписывай тех мотивов, которых нет, - надменно предупредила
она, и, двинувшись с лошадью по дорожке, раздражённо бросила через плечо. – Просто, мне жаль своей задницы. Ты её точно не пожалеешь, уж я-то
знаю. Любопытные белки, собравшиеся поглазеть на потревоживших их покой очередных посетителей, от смеха Майклсона прыснули в разные
стороны.

- Очень красива. – Прокомментировал ушедшую с Элайджей девушку Джордж. - И очень несчастна.Керолайн ничего не ответила.
- Брак фиктивный?
- Что? – блондинка встрепенулась.
- Я спрашиваю вас, Керолайн, брак моего племянника и Катерины фиктивный?
- Я не знаю.
- Врёте. – Говард приподнялся на подушках, в его глазах засверкали искры веселья. - А этого вы катастрофически не умеете.
- Спросите у них… у него сами. – Керолайн скосила глаза на старика, и, ещё гуще покраснев, спросила: - Да и с чего вы взяли?
- Лежание в постели, способствует переосмыслению. Философия, психология, знаете ли. Я прикинул, как бы сам поступил в такой ситуации в его годы... –
Он хмыкнул. – Женился бы на красивой, смышлёной девочке. Но… - Что? – ненатурально изобразила удивление блондинка.
- Я бы нашёл такую, с которой спал.
Закашлявшись, женщина забормотала себе под нос что-то про моральные ориентиры Майклсонов вообще и Элайджи в частности весьма далёкие от
ориентиров самого Говарда…
- Керолайн, чахотку вам не пристало изображать. Разумеется, приятное с полезным стоит сочетать и ориентиры тут не при чём, – Джордж продолжил
развивать свою мысль. – Но Эл с Катериной не спит.
- И что?! – Воинственно уставилась на старика Керолайн. – Не вы ли мне говорили на их свадьбе, что все условия выеденного яйца не стоят и ничего не
изменят?
- Я. Всё так и есть, - он похлопал рядом с собой по постели. – Идите-ка сюда, лапочка. Вопрос ведь не в том, что он с ней не спит, а почему не спит?
Поколебавшись пару секунд, женщина присела на краешек кровати.
- Вам ничего не показалось странным в выборе кандидатуры на роль жены? Видите ли, меня очень трудно обмануть, потому что…
- Потому что рыбак рыбака видит издалека. – Откомментировала блондинка.
- Может быть и так, - не стал спорить Джордж. – Без лишней скромности говорю: в своё время я считался одним из главных покерных королей страны.
Игроком. А тут меня практически удалось облапошить. На свадьбе я искренне поверил в жажду молодых перекочевать в общую постель и побыстрее.
Прямо от алтаря.
- Вы бы лучше в церкви о душе думали, - буркнула Керолайн, пытаясь безуспешно сообразить, а при чём тут она.- Одно другому не мешает, Керолайн. -
Наконец, протестующей реплики с её стороны не последовало, и Говард вновь сообщил. – Так вот, меня обмануть нереально. Это невозможно никому.
Тем более семнадцатилетней девочке, повисшей на шее моего племянника прямо в церкви. Племянник тоже не отбрыкивался, а я его знаю как
облупленного – не захочет, пиши пропало. Значит, в постель им всё же хотелось.
- И? – нетерпеливо подначила Керолайн, ерзая на месте. Её прозрачные, голубые глаза потемнел, превратившись в дымчато-синие.
- Но не пошли. Почему? – старик поднял кустистые брови. - Вывод может быть только один – Эл её любит. Хотя для этого достаточно посмотреть как
племянник на неё смотрит - не дышит, да и в целом обременять себя общением с неопытными школьницами не его стиль. Спать просто так совесть не
позволяет, жениться на ней навсегда не собирается, тоже понятно почему, вот и носится как с писаной торбой.
- Бинго! – Вскочив на ноги, блондинка сделала кружок по комнате, и смачно чмокнула Джорджа в лысину. – Вы тоже так считаете?!
- Да. - Немного опешивший от подобной прыти Говард, кивнул. - Вы, как я полагаю, того же мнения?
- Да! – она шлёпнулась на кровать. – И очень хочу переубедить их разводиться, но не знаю как.
- Переубедить у вас не получится, если Эл сам себя не переубедит, - кисло сообщил Джордж. – Смиритесь. Хотя в этом деле могла бы помочь сама
Катерина, вовремя подложив себя в нижнем белье ему в постель, но ожидать такой сообразительности от дитя тоже не стоит. Да и несправедливо это,
прямо вмешиваться в их судьбу, но…
- Что? – Забравшись с ногами, блондинка с восторгом уставилась на старика, мгновенно поменяв своё мнение о нём в лучшую сторону.
- Но если судить именно по справедливости, то они поступили нечестно, обманывая умирающего человека.
- Вы тоже не божий одуванчик, - всё же вставила Керолайн.
- Может быть, - дипломатично ответил Джордж, - но поскольку Элайджа с Катериной собрались обмануть меня, то значит…
- Вам нужно сделать это первым, - закончила за него блондинка, хлопнув ладоши.
– Вы самая дурно воспитанная миссис Майклсон из всех, которые были. Американок и близко подпускать нельзя к благородным семействам, -
сообщил Говард. – А ещё, - он усмехнулся, - Ник женился даже более удачно, чем я мог подумать до сегодняшнего дня. Кстати, это ещё один
вопрос, раз мы тет-а-тет… - Да? - Керолайн погрустнела. О чём речь она поняла мгновенно.
Разумеется, выполняя данное ей обещание, муж приехал сюда, каждый день видел Джорджа, но как ни старались
Говард и она пробиться сквозь стену отчуждения, которой окружил себя Клаус – он оставался просто вежливым с Джорджем. И только. Однако,
Керолайн искренне верила, что пусть так, чем никак и ни минуты не жалела, несмотря на лёгкую напряжённость витавшую над ними с той ночи, когда
она вырвала это согласие. - Как вы думаете, у меня получится, - голос старика предательски дрогнул, – вразумить его?
- Нет. – Она отрицательно покачала головой, вдогонку своему ответу пояснив. - Теперь он ни за что не примет ваше наследство.
- Вы это знали? – Джордж нахмурился, тон стал раздражённо-недовольным. – Вы это знали.
- Знала. И что? – Она прямо встретила его высокомерный взгляд.- Мы так не договаривались.
- А я и не помню, что договаривалась с вами вообще. – Поднявшись с кровати – момент семейного единения прошёл, Керолайн холодно объяснила. – Я
лишь сказала, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы примирить Ника с вами. Не более того.
- Чего же вы тогда хотите?
- Чтобы потом у него не было причины думать об упущенном времени. Лучше попрощаться хотя бы так, чем сожалеть о своём отсутствии здесь всю
оставшуюся жизнь. У вас с ним и без того много о чём сожалеть, - рука женщины легла на ручку двери. – Это ради него, а вовсе не ради вас. Извините,
если расстроила, Джордж.
- Закройте дверь и идите сюда, Керолайн. – Увидев, что она не послушалась, Говард напомнил: - Я больной человек, если вы забыли, и мне нельзя
нервничать понапрасну. Извольте исполнять.
Пришлось подчиниться. Она вновь встала сбоку от кровати. - Да, что вы бы
хотели?
- Мы не закончили разговор, Керолайн. – Увидев, что девушка поморщилась, старик примирительно сообщил: - Я, конечно, постараюсь, но могу не
успеть сделать всё, как нужно. На этот случай пригодитесь вы…

Пятнадцать минут спустя Ребекка быстрым шагом вошла в комнату, жизнерадостно заявив:
- Нам пора обедать. Кол сейчас притащит поднос в комнату, он таки приготовил свои фирменные спагетти.И вдруг увидела задумчивые глаза невестки.
Именно Бекс передался по наследству семейный талант Говардов считывать чувства, мгновенно различать враньё, и улавливать любые оттенки
эмоций. И внимательный взгляд девушки сразу всё понял. Ещё одна посвящённая. Дядюшка шёл к цели с целеустремлённостью танка, даже на
смертном одре.
- Дядя? – Она обречённо посмотрела сначала на Джорджа, потом на сложившую губки бантиком Керолайн у окна. – О, нет!

75/493
Катерина не спеша водила щёткой по волосам, сидя перед зеркалом в выделенной ей комнате. Прошло уже две недели, с тех пор как она впервые села
на лошадь и теперь, выкраивая время, почти каждый день под вечер бегала на прогулки к ипподрому. Джордж оказался удивительно ненавязчивым
больным, и все приняли эти правила игры. Наверное, поэтому тяжёлой атмосферы в доме не ощущалось. Скорее, затишье перед бурей. Все всё
понимали, но виду не подавали. Кет подозревала, да что там - была уверена, что даже не обсуждали друг с другом, живя одним днём. Джордж оказался
очень компанейским стариком, хотя и не лишённым определённого снобизма. Катерине он даже мог бы понравиться, если бы она не знала о том, что
ему не долго осталось находиться в их мире. А прогулки… Они и впрямь расслабляли, и девушка к концу первых семи дней уже научилась полностью
отрешаться от забот, искренне радуясь времени, которое проводила с животными. Правда, как наездница она не состоялась, предпочитая просто водить
Линду на поводу за собой по тропинкам. С Элайджей Кет, как и прежде, сохраняла абсолютный нейтралитет, прекрасно ведя свою роль, ровно общаясь и
старательно делая вид, что этих сумасшедших месяцев после свадьбы не было. Самому же её мужу было не до неё, и, судя по вечно полной окурками со
знакомым фильтром пепельнице на крыльце, приходилось нелегко. Но своими эмоциями он ни с кем, как и все остальные Майклсоны, не делился.
Печаль выплёскивалась редкими слезинками только из глаз Керолайн, когда та не умела справиться с собой. Остальные родственники Джорджа,
прибывавшие в дом десятками, девушку вообще не интересовали, и она ограничивалась вежливым «здравствуйте» и приветливым кивком, не видя
смысла для большего. Теперь, когда Кет не обольщалась, а чётко помнила, кто она здесь и, что именно от неё требуется, девушка абсолютно спокойно
воспринимала всё происходящее.
Расчесавшись, она юркнула под одеяло и почувствовала, как расслабляются мышцы. Пешие походы с Линдой по весеннему лесу так уж легко не
давались, неудивительно, что девушка почти мгновенно погрузилась в сон, стоило голове коснуться подушки.

Просыпалась Кет медленно. Звук тихий, как комариный писк, но тревожный и навязчиво пробивавшийся сквозь сон, доносился издалека, кажется, через
раскрытое окно. Она вяло наблюдала за тенями, ползущими по одеялу и ковру, пока луна то скрывалась, то вновь выглядывала из-за туч, разливая свой
холодный, безжизненный свет по комнате. Луна тут тоже была другая, не как в Виргинии. Больше и ярче. Или она такая, потому что сейчас весна? Звук
стал явственнее, теперь девушка могла разобрать, что это женский плач. Джордж умер, отчего-то с абсолютной уверенностью поняла Катерина,
поднимаясь с кровати. Набросив на плечи пеньюар, она открыла дверь в коридор. Комната мгновенно наполнилась звуками шагов, голосами,
доносящимися из остальных помещений проснувшегося дома. Щёлкнув выключателем, Кет зажмурилась – электрический свет убил привычный лунный,
больно ударив по глазам. Завязав пояс, она вышла в коридор, и тут же наткнулась на Клауса с рыдающей Ребеккой.
- Я… - девушка помедлила, не решаясь подойти поближе и не зная хотят ли они видеть её сейчас. – Джордж…- Да, во сне. Ребекка была с ним. – Он
остановился, после чего хрипло произнёс:. - Керолайн нужно успокоить Дейва, ему пока рано видеть, а нам, - мужчина совсем растерянно, что никак не
вязалось с ним обычным, махнул рукой, - сама понимаешь, как много нужно сделать. Морг, тело… - Он осёкся, увидев, что сестра зарыдала в голос. - Не
побудешь пока с Бекс?
- Конечно. – Обняв плачущую блондинку за плечи, она кивнула. – Иди, не беспокойся о ней.
Окинув девушек прощальным взглядом, Клаус исчез за поворотом коридора, а Катерина почувствовав, как промокает слезами пеньюар, потащила
Ребекку к себе в комнату.

В гостиной отчего-то так и не включили основной свет, и она по прежнему утопала в полумраке, освещённая лишь торшерами по углам комнат. Из
присутствующих плакала лишь Бекс, сидевшая на коленях Кола, и спрятавшая лицо у него на плече. Керолайн с тихой, ей одной понятной, печалью
смотрела на мужа, а Клаус на свои сцепленные в замок руки. Тяжело. Кет захотелось бежать из этого дома, но ноги словно приросли к месту, и она
стояла, не в состоянии ни разделить горе присутствующих, ни отвернуться от него. Вошедший в гостиную Элайджа, вывел её из оцепенения. Обведя
взглядом комнату, остановив его на подрагивающих плечах сестры и, в итоге, встретившись глазами с Колом, мужчина едва заметно кивнул, молча
подтверждая, что тело уже отправили в морг и все формальности улажены. Катерина нерешительно подошла. Она была тут явно лишней, но всегда
уверенный в себе Эл выглядел таким неприкаянным, что Кет не удержалась и всё же коснулась его руки, неловко погладив по плечу. И едва слышно
охнула от неожиданности. Её муж с силой сжал руки у неё под грудью, притянув девушку спиной к себе. На мгновение Катерине показалось, что у неё не
выдержат рёбра, но она не возражала и терпела, глядя перед собой на Кола с непрестанно плачущей Бекс. Судя по тому, что взгляд младшего Майклсона
был устремлён над её макушкой, братья по-прежнему продолжали свой молчаливый диалог. В гостиной воцарилась абсолютное молчание,
прерываемое лишь редкими, тихими всхлипами постепенно приходящей в себя Ребекки. Первой из ступора вышла Керолайн. Встав с дивана, она
надтреснутым голосом предложила:
- Давайте выпьем. – Блондинка нерешительно оглядела присутствующих. - Нужно немного успокоиться, особенно Бекс.- Да, конечно. – Мгновенно
отреагировал Клаус, поднимаясь, - Нам всем тоже не помешает, уснуть уже вряд ли удастся...
Их слова разорвали тишину, от неожиданности Элайджа ещё сильнее стиснул Кет в объятиях и с губ девушки сорвался придушенный писк – теперь она не
могла не только пошевелиться или сказать, даже вдохнуть. Инстинктивно, брюнетка завела ладони над головой коснувшись пальцами щеки мужчины.
Очнувшись от своих мыслей и сообразив, что едва ли не впечатал Катерину в себя, Элайджа мгновенно разжал руки. Бросив короткое «извини», он
отступил на шаг и направился к брату, разливавшему по рюмкам коньяк. Через минуту Катерина сидела с вручённым ей напитком, разглядывая спину
мужа уговаривающего Ребекку выпить алкоголь. Минуты текли, все молчали, глядя в свои в очередной раз наполненные рюмки. Бекс, которой Керолайн
принесла успокоительное, уже начала клевать носом. Вот и всё. С каким-то циничным равнодушием Кет посмотрела на Элайджу, полностью
сосредоточившего внимание на своей семье. Её роль выполнена. Именно для этой ночи она и оказалась здесь, а теперь актриса должна уйти. После
оглашения завещания, конечно. Без аплодисментов не бывает. Между тем, Кол встал, подхватив на руки дремлющую сестру. Что-то забормотав сквозь
сон, Ребекка снова заплакала.
- Тише, тебе нужно поспать… Спи. - Увидев, что девушка снова успокоилась, он стал подниматься по лестнице к спальням. - Отнесу её в комнату, пусть
наберётся сил. А потом и сам… - «Спать вряд ли получится». – Ну, посмотрим…
- Я, наверное, тоже пойду. – Выпив содержимое рюмки и почувствовав, как по телу расходится расслабляющее тепло, Катерина встала и, кивнув
оставшимся в гостиной, направилась туда, где были комнаты для гостей.
Клаус, переглянувшись со старшим братом, сказал, что хочет прогуляться и покинул комнату вслед за Кет, но к выходу из дома. Керолайн за ним не
пошла. Иногда человеку нужно побыть в одиночестве. А потом… потом, она сделает всё, чтобы облегчить горечь его потери. По глазам мужа блондинка
уже поняла, что вовсе не был ему безразличен Джордж, как бы он не пытался доказать обратное.

Стянув с плеч халатик, Катерина вновь устроилась на кровати. Мысли словно блохи, разбегались в разные стороны, не давая покоя. Не только и столько о
Джордже - для сильных эмоций Кет мало знала старика, тем более она не привязывалась к людям, а тени смерти витавшей в доме отчего-то не боялась.
Мысли были о другом. Только сейчас девушка поняла, отчего Майклсоны стояли такие потерянные в гостиной, гораздо больше, чем она ожидала.
Джордж был последним, хоть как-то претендовавшим на звание родителя. А если бы отец тоже умер? А потом Дженна с Риком? Что бы чувствовала она?
Конечно, Елена бы осталась, но… Что сейчас чувствует он? Не в силах продолжать лежать, Кет вскочила и заметалась по комнате, задрожав. Ей безумно
хотелось обнять его, хоть чем-то помочь, чтобы он не был таким… замкнутым, взрослым. Они все слишком взрослые, особенно её муж и Клаус. Но у того
хотя бы Керолайн есть, чтобы утешить, а кто у Эла? Где ему взять женское тепло, если в доме нет ни матери, ни жены, ни возлюбленной? Бекс? О ней
самой заботиться нужно.
«Это сочувствие». – На ходу застёгивая длинный пеньюар, Катерина выбежала в коридор. – «Не может же человек быть совсем один. Я его пожалею.
Немножко. Подумаешь, диван. Что мне сделалось? Вежливость опять же никто не отменял…»
Но оказавшись в гостиной, девушка замерла в дверях, не решаясь нарушить молчание. Он и впрямь был один. Керолайн и Клаус куда-то ушли, а Элайджа
стоял спиной к ней у окна, курил. Кет неслышно обошла вокруг, оказавшись сбоку.
- Эл?
Он обернулся, удивлённо глядя на Катерину. Путаясь в подоле голубого пеньюара, - кажется, она, не глядя, натянула вещь более рослой Ребекки,
который та позабыла у неё в комнате, - Кет схватилась за подоконник, чтобы не упасть. - Катерина? – Раздавив сигарету в пепельнице, и подойдя к ней,
76/493
мужчина придержал её за локоть, и Кет, наконец, смогла высвободить подол из-под правой ступни, обретя устойчивость. – Что-то случилось? –
отпустив её руку, он предположил: - Ты боишься оставаться одна?
- Мм… я?.. Да, - согласно закивала брюнетка, ухватившись за этот предлог. Она никогда никого не утешала, кроме Елены. Но это совсем другое, там не
нужно было подбирать слов, сестра и так понимала, что её близняшка имеет ввиду. А больше… Больше поводов не было. К счастью, её близкие пока
никого не теряли. Сейчас Кет просто не знала, как это – утешать, и не знала, что сказать. – То есть, нет. Трудно уснуть и вот...
- Трудно. - Согласился Элайджа. Вглядевшись повнимательнее в растерянное лицо девушки, он спросил: - Может, налить тебе молока или чего-нибудь
покрепче?
- Да. То есть лучше молока. - Она неопределённо пожала плечами. - Каждый раз, когда я напиваюсь…
- Помню, - в его глазах промелькнула тень улыбки. Алкоголь в больших количествах Кет и впрямь противопоказан. – Тогда пойдём.
Подтянув пеньюар пальцами у горла, чтобы приподнять полы, девушка последовала за ним на кухню и села на стул, понуро разглядывая, как муж
достаёт молоко, ставит его греться… Достаёт молоко? Что за бред, это она должна заботиться, а не наоборот!
- Эл, я сама справлюсь… - Катерина поднялась, обвела взглядом кухню, посуду, и спросила первое, что пришло в голову. - Ты есть хочешь?
Конечно, он не хотел – кусок в горло не лез. Но глядя в её бархатно-карие, мягкие глаза мужчина, наконец, понял, чего добивается от него Кет. Точнее,
что она пытается сделать. Поэтому вместо того, чтобы отказаться, как собирался, Элайджа согласно кивнул.
- Да, если тебе не тяжело.
- Сейчас. – Обрадовавшись возможности занять руки и сделать хоть что-то конкретное, девушка всё же предупредила:
- Только на многое не рассчитывай. Я не умею.
Готовить она и впрямь не умела. На время позабыв даже о Джордже, Элайджа с лёгким изумлением наблюдал хаотичный процесс на кухне. Наконец,
закончив и сунув нос в свой «шедевр» - горячий бутерброд и проинспектировав его, брюнетка сглотнула от разочарования. Хлеб по краям обуглился, но
порезанные сосиски внутри, как были холодными, так и остались, сыр тоже расплавиться захотел лишь местами, а вот помидоры раздавились и потекли,
превратив всё в неаппетитную кашу... Как такое бывает? У неё бывает.
- Наверное, плохо смотрится. - Неуверенно пробормотала расстроенная девушка.
- Ничего, в еде ведь главное не вид, а вкус, - покривил душой Элайджа, подцепив вилкой кусок того, что в более умелых руках должно было носить
гордое название бутерброда. – Спасибо. Садись на стул, твоё молоко остывает. Так она и сделала. Отхлебнув из чашки и медленно жуя какое-то
печенье, найденное в шкафчике, Кет собралась чтото ответить, но почувствовала, что Элайдже не хочется сейчас разговаривать. Не время. Немного
придвинувшись, Катерина подавила желание разгладить морщинку усталости у него между бровями. И снова думает о делах, судя по отрешённому
взгляду. Кет нагнулась ещё чуть-чуть.
- Всё не так уж сложно. – Очень мягко, полушёпотом сказала брюнетка, не зная сама то ли спрашивает, то ли убеждает его.
- Всё сложно, кошечка, – по-прежнему рассеянно возразил Элайджа и, забывшись, протянул руку, чтобы убрать длинный локон, упавший ей на щёку.
Прядь тут же свернулась спиралью вокруг пальцев. Он любил послушную тяжесть её волос, которую помнил ещё со времён их свадебной ночи.
Катерина не шевелилась, не говорила, но было достаточно наличия девушки на расстоянии вытянутой руки. Её присутствие успокаивало, проясняло
рассудок, позволяя формулировать задачи. Автоматически, пользуясь безмолвно данным ему карт-бланшем, Элайджа стал разглаживать спутанный
локон, пока он не заиграл атласным блеском. Поручить помощнику обзвонить всех знакомых и коллег Джорджа. Их будет много. Да и компанию тоже
бросать нельзя, отчётная пора. Заказать розы на похороны. Джордж любил английские розы, с удовольствием разводил их… Может, стоит срезать все
цветущие бутоны в оранжерее и попросить прислать сюда? Хотя, он наверное хотел бы, чтобы розы радовали глаз, а не лежали в гробу. Розы? Катерина
буквально пропиталась ароматом роз. Её волосы, кожа… Тяжеловатые духи для её возраста и комплекции, но именно Кет они шли как никому. Мысли
снова переключились на дядю. Точнее на связь Катерины и Джорджа. В самом Элайдже уже давно поселился червячок сомнения, из-за которого никак
не удавалось спокойно принять смерть старика. С одной стороны мужчина считал свою позицию неуязвимой – ставить в зависимость компанию от его
женитьбы, безусловно, старческая блажь, а с другой... Учитывая, как он сам наказывал Кет... Тогда формально он тоже был прав – не подкопаешься, но
на деле... На деле менее хреново от его правоты не становилось. Хотя компания - иное. Пальцы выпустили волосы Катерины, с нежностью скользнув по
щеке девушки, и снова легли на ручку чашки. Вообще-то жениться Элайджа собирался, потому что хотел детей, другой вопрос, что попозже, когда
будет возможность тратить на них время. Если будущей супруге он не слишком жаждал его уделять, тем более уже через неделю после отъезда в
Лондон, Майклсон понял, что сердце бесповоротно отдано женщине, которая ему в жёны совершенно не годится, то держать детей на голодном
пайке, и видеть их раз в месяц по праздникам, не хотел. А, значит, всё в порядке. Хотя совесть и проснулась, и пыталась что-то предъявить, однако
Элайджа прекрасно знал, что на его решение о фиктивной женитьбе ради компании это бы никак не повлияло. Джордж не оставил ему выбора. Отчего-
то ему плохо представлялось, что старика нет на свете... Не сводившая с мужчины глаз, Кет давно уже выпила молоко, чай остыл, когда он подвёл итог:
– Но ты права, нет ничего такого, с чем нельзя было бы справиться и решить.
Девушка уверенно кивнула.
- Ты всегда справишься, только,.. - она хотела сказать, что не нужно справляться в одиночестве, но её прервали.- Вот ты где, стоило мне отлучиться – и
след простыл. – Голосок Керолайн зазвенел на кухне. Увидев Катерину, которую не заметила сразу, блондинка осеклась, но потом всё так же строго
продолжила, шлёпнув на стол какую-то коробочку: - Либо ты будешь их пить, как положено, утром и вечером, либо я сама в тебя их впихну, как в
Дейва. Всё цело, как и месяц назад. Ты их даже не распаковал!
- Керолайн, спасибо, но зря ты так беспокоишься… - кисло протянул Элайджа. Он и впрямь забыл.
- Не зря! Эл, - она опомнилась, тон женщины стал гораздо нежнее, – я всё понимаю, но мы-то здесь и должны заботиться друг о друге. Пожалуйста, будь
повнимательнее к себе.
- Ты же не слезешь с живого? – Он покачал головой, снова почувствовав усталость. Керолайн, конечно, была прелесть, но порой чересчур активная
прелесть. Ему сейчас хотелось тишины, просто смотреть на Кет, вдыхать её запах и… Пожалуй, пока всё. Но на это рассчитывать не приходилось. -
Давай.
- А что это? – тихо спросила Кет, протянув руку к коробочке.
- Витамины. Только он их забывает пить, – пояснила Керолайн. – А ведь организму восстанавливаться нужно.
- От чего восстанавливаться? – недоумевающе сдвинула брови Катерина.
- Да ни от чего. – Отмахнулся её муж, поднимаясь с стула. - Обычный грипп, да и то давно.
- Этот обычный грипп чуть плавно не перетёк в пневмонию, если бы мы с Ником вовремя не вмешались. – Керолайн не собиралась сдаваться. – Не спит
по-нормальному, ест какую-то дрянь на ходу, дымит как паровоз и работает двадцать пять часов в сутки… - решив найти союзника, начала жаловаться
Катерине раскрасневшаяся от возмущения блондинка. - Какой человек это выдержит не заработав иммунодефицита?
- О’кей, Керолайн. – Элайджа понял, что спорить бесполезно и предпочёл согласиться. – Ты права.
- Ты не сказал мне, что болел, – едва слышно произнесла Катерина, глядя на него снизу вверх и протягивая коробку. – И не позвонил.
- Да он и нам не сказал, пока совсем... – Фыркнула их золотоволосая невестка. Наконец, до Керолайн дошла суть фразы, и она изумлённо моргнула. - Я
думала, ты знаешь… – Сообразив, что наговорила немало лишнего, она замолчала, после чего пошла на попятный. – Да и Элайджа прав, есть у меня
привычка преувеличивать масштабы… Это из-за Дейва, наверное…
- Бывает. - Согласилась Кет, отставив кружку и медленно поднимаясь. Не нужно ему её утешение. Да она и не умеет. Керолайн всем раздаст своё тепло,
обогреет, недаром они так любят её. Сама Кет-то тут для проформы, а возомнила себя матерью Терезой. Дура. – Ладно, я спать. До завтра.
Подобрав длинный халат, девушка мягко улыбнулась блондинке, холодно мужу и покинула кухню.
- Она не знала? – Обескуражено повторила свой вопрос Керолайн, обращаясь к деверю.
- Нет, конечно. – Элайджа пожал плечами. – Какая ей разница, да и зачем лишние телодвижения?

77/493
- Майклсон, извиняюсь за грубое слово в траур, но ты – идиот, - припечатала женщина, схватила графин с водой и, залпом осушив с пол стакана воды,
мрачно спросила у крошечной фигурки брауни*, стоящей на полке: – Почему все мужики такие умные разумные, когда норовят стукнуть кулаком по
столу, а как дело касается наших девичьих чувств, куда, что девается, а?
- Даже я? – Её муж появился в дверном проёме, и, подойдя обнял женщину за плечи.
- Даже ты. – Вздохнула Керолайн, на мгновение опустив голову ему на грудь. Как бы она не старалась казаться выдержанной, это получалось плоховато.
И данное Джорджу слово тоже не добавляло покоя в мысли. - За что получил разнос, брат? – Чмокнув жену в затылок, Клаус отстранился - руки были
холодные с улицы. - За всё сразу, - криво усмехнулся Элайджа. Достав из коробки пару разноцветных таблеток, он запил их остывшим чаем. – Ну вот,
теперь я не так раздражаю тебя, солнце?
- Ох, Эл, ты меня не раздражаешь. – Блондинка положила руку ему на плечо, покачав головой. – Просто, ты нам нужен здоровый и счастливый. Вот я и
злюсь, когда…
- И желательно накормленный? – Добавил Клаус, понимающе переглянувшись с братом. Несмотря на всеобщую подавленность, Керолайн оставалась
верна себе.
- А не много для одного человека, Керолайн? – В очередной раз подумав, как повезло Нику, да и им всем, что она оказалась в их семье, Элайджа
улыбнулся. - Но лучше пообещаю, прежде чем ты приплюсуешь к своим пожеланиям что-то ещё. Но если вы не против, я выйду покурить.
Кивнув брату и невестке на прощание, мужчина покинул комнату. Керолайн перевела взгляд с двух чашек из-под молока и чая, оставшихся стоять на
столе, на темнеющий дверной проём.
- Ему нужно побыть одному. – Успокоил Клаус супругу. – Элайджа справляется с ситуациями иначе, чем я.
- Я знаю. Только ты не прав. – Керолайн внимательно посмотрела на мужа. О Джордже он говорить не хотел. Это до сих пор стояло между ними,
оставляя неприятный осадок. Что же, пусть так. Её сейчас волновало иное. – Ему нужно не одному побыть, ему Кет нужна. - Керолайн… - Ник устало
вздохнул.
- Нет. Я знаю, о чём говорю. Просто не увидела её сразу, из-за Бекс расстроилась, нервы сдали… - Керолайн сердито тряхнула волосами. – Угораздило же
меня прийти так не вовремя.
- Я уже тебе говорил, – он очертил абрис её лица, закрыв глаза. Ужасная ночь. Он желал, чтобы Керолайн оставила брата в покое, Эл и без её активности
чертовски устал, но ожидать бездействия с её стороны не приходилось никогда.
- Керолайн, ты видишь лишь то, что хочешь видеть. Они не живут вместе, не видятся. Их ничего не связывает.
- О, да. – Женщина отступила на шаг, с сарказмом бросив. - И ещё Эл буквально светится от счастья последнее время.
Аж в больницу чуть не угодил от радости.
- Больница с Катериной никак не связана, это от переутомления. – Нахмурился Ник, после чего неожиданно сообщил. – Я с ним разговаривал насчёт Кет
раньше, на Рождество в Мистик Фоллз. Когда они ещё вместе жили в Йорке. Точнее успел только спросить о ней.
- И что он ответил? – Мгновенно подхватилась блондинка.
- Чтобы я не лез, куда не просят.
- Прямо так и сказал? – разочарованно и, как ему показалось, немного испуганно пробормотала Керолайн.
- Не совсем. Гораздо более мм… экспрессивно и красочно. – Суховато пояснил Клаус.
- Понятно. – Она вздохнула, задумчиво накручивая прядь своих золотых волос на палец. - Что же, будь по-твоему.
- Смирилась? – Прищурился мужчина. - Так быстро? Без попытки вильнуть в сторону и сделать как считаешь нужным?
Что-то не верится.
- Никакого заговора. Просто мы говорим и думаем о разном, – Она подняла на его спокойные, ясные глаза и холодно объяснила. - Я по-женски о его
счастье, а ты защищаешь то, что твой брат настоит на своём, вышколит кобылку и море по колено.
- Это его дело. – Глаза её мужа тоже похолодели, клинки взглядов скрестились. – Я не хочу, чтобы ты вмешивалась в личную жизнь Эла. Он поступит так,
как считает нужным и будет прав. Не нужно задушевных бесед, он устал. - Вы с ним похожи в этом. Ты сам всегда так делаешь, да? – Очень тихо
переспросила Керолайн, вспоминая про Джорджа. - А если против шерсти, то всё…
Бесполезно, она с большим успехом могла поговорить со стенкой. Женщина не выдержала. Упав на стул, она спрятала лицо в ладонях и заплакала.
- Господи, здесь все так горды, так бесконечно самолюбивы и упрямы… а я? Я об-бычная…Вздрогнув, Клаус шагнул вперёд и, подняв дрожащую фигурку,
прижал жену к груди.
- Нет в тебе ничего обычного. Ты - моя личная фея, хотя я, конечно, вряд ли потяну на Золушку. – попытался пошутить он, гладя светлые пряди её волос. –
Керолайн…
Но она не могла успокоиться. Смерть Джорджа, при этом абсолютная выдержка окружающих, включая умершего, всё смешалось, спрессовавшись в
слоёный пирог эмоций.
- Из об-бычной семьи, где мечты п-простые - хороший дом, да как скопить детям на образование. А ваша хвалёная гордость... – Керолайн продолжала
плакать, выплёскивая всё, что накопилось за это время пребывания меж двух огней последний месяц. - Я устала, измучилась... Джордж и ты, теперь
Эл… Все такие сложные…
- Не надо. – Он целовал макушку жены, мокрые щёки, подбородок. – Ты - моё солнце, счастье… Не плачь так, милая... Я был не прав с Джорджем.
Когда через несколько минут рыдания, наконец, стихли, Клаус, погладив жену по мокрой щеке, налил ей воды. – Возьми. – Глядя, как она пьёт, а на
длинных ресницах всё ещё дрожат капельки слёз, он выдавил: - Просто мы не умеем говорить о том, что чувствуем. И признавать ошибки. Это тяжело,
но просто прими как данность. Я люблю тебя.
Что мы смотрим с другого угла, не значит, что мы тебя считаем какой-то не такой.
- Я знаю, - печально ответила Керолайн, подняв глаза на мужа. – Знаю и чувствую… Я тоже тебя люблю. Но ведь ты женился на мне, несмотря на возраст
и все эти условности...
- Причём здесь условности? Ты совсем другая, не Кет. – Он помолчал. – А Катерина, её характер… Точнее некоторые его черты. Они общие с другим
человеком, даже я это вижу, против которого у нас прививка. Эл не станет связывать с ней свою жизнь.
Керолайн затаила дыхание в ожидании продолжения, но Клаус замолчал.
- Я думаю, Элу лучше пожить у нас, когда закончим с похоронами. – Пробормотал он, вновь заключая блондинку в кольцо своих рук.
- Согласна. – Керолайн закрыла глаза, прижавшись щекой к плечу мужа.В окна медленно вплывал рассвет.

Похороны прошли быстро, организованно и, надо сказать, мило, как бы ни странно это звучало по отношению к подобному событию. Следующий за
похоронами день назначили для вскрытия завещания. По желанию покойного всё проходило с размахом: куча свидетелей, юристов и родственников
оказались в доме в назначенный час. Наконец, всех пригласили в кабинет. Внимание гостей переключилось на нотариуса, сидевшего за столом. Вопреки
ожиданиям основной массы присутствующих, это был не сухонький старичок, ровесник Джорджа, а мужчина во цвете лет, подтянутый и энергичный. Он,
не спеша, дотошно соблюдая все формальности, извлёк из папки пакет, предъявил для обозрения, чтобы присутствующие убедились в целости печатей и
подлинности подписей – Говард перед смертью распорядился обставить всё немного по-старинному, - и начал читать. Катерина прикрыла глаза, слушая
мерную речь нотариуса. За эти дни, точнее за ночь смерти Джорджа, когда она узнала о том, что Элайджа не удосужился рассказать ей о своей болезни,
девушка прошла свой шаг от любви до ненависти и не хотела уже видеть никого, хоть как-то напоминающего ей о муже. А его самого тем более. Но
делать было нечего, представление продолжалось. Суть состояла в том, что по завещанию основное имущество доставалось семье Майклсонов, часть
недвижимости и счета родственникам по линии брата Джорджа, которых Кет не знала, и кое-какие мелочи бывшим любовницам и друзьям. Компания
«G&B.Company» Элайдже, при условии, что на момент оглашения завещания он состоит в браке – при этом пассаже Кет всё же взмахнула ресницами,
послав молнию взгляда мужу. Ему же достались и акции трастовых фондов и ряда квиновских компаний. Коллекция старинных игральных карт,
привезённых со всех уголков мира, а так же семейные и недавно купленные драгоценности, отходила Ребекке – старик с удовольствием вкладывался в

78/493
бриллианты, искренне считая, что деньги это золото и камни, а долларовой бумажкой воспользоваться в туалете можно и без особого сожаления. Кол
получал всю огромную коллекцию автомобилей от раритетных до спортивных, и акции в инвестиционных компаниях. Дейв тоже обойдён вниманием не
был и счёт в банке, опять же золотом, ожидал его совершеннолетия, а до этого времени широкие до безграничности полномочия душеприказчика
возлагались на его мать. Жест абсолютного доверия. Недвижимость старик переоформил в собственность ещё при жизни, памятуя о грабительском
налоге на наследство и таким образом Элайджа, Ребекка и Кол, оказались собственниками поместья в Девоне, виллы в Хорватии и квартиры в Лондоне
соответственно.
- Это первая часть завещания, - дочитав, сообщил нотариус.
- А есть и вторая? – удивлённо спросила Ребекка. Именно ей Джордж показывал документ месяц назад лично, и ни о каких дополнительных аспектах он
тогда не упоминал. Хотя девушка уже догадывалась, кого именно коснулись преобразования по тому, чьего имени фигурировавшего в бумагах раньше,
юрист пока не назвал.
- Да, изменения внесены буквально за неделю до смерти вашего дядюшки. Но это скорее приписка и относится она к Николаусу Микаэлю Джордану
Майклсону. – Ник вскинул голову при упоминании своего имени. – Оглашение распоряжений относительно его части наследства отложено на год после
смерти завещателя. Это всё, господа. Я передаю дело по наследованию в суд, завещание вместе с описью имущества возвращается в Главный отдел
Высокого суда по семейным делам, до утверждения. Нотариус обвёл взглядом присутствующих. – Если кто-то желает оспорить сам документ или
какие-то его пункты, то следует сделать это в установленные законом сроки.
Он снова сложил документы в папку.
- Я попросила приготовить нам всем чаю, - поднялась с места Керолайн, - не желаете присоединиться, раз уже всё озвучено, и если, разумеется, вы не
торопитесь по своим делам?
- С удовольствием, миссис Майклсон.- Тогда пройдёмте в столовую…
Всем сёстрам по серьгам, поняла Катерина, из-под ресниц разглядывая выходящих из комнаты людей. По крайней мере, насчёт Майклсонов, которых
она узнала, и о которых могла судить, Джордж проявил удивительную чуткость и изворотливость ума. Доли примерно равные, но абсолютно разные по
содержанию и сути. Такие же разные, как интересы наследовавших. Наверняка, и с Клаусом не прогадал… Говард был и впрямь истинный Игрок, с лёгкой
грустью решила Кет. Всё-таки жаль.

Последующие дни стали ещё сложнее для старшего Майклсона. Джордж, как человек умный, прекрасно понимал, сколь велик налог на наследство в
Великобритании. И, если движимое имущество можно было зарегистрировать гденибудь в странах третьего мира, недвижимость передать в
собственность до смерти, то с компании процент был и впрямь впечатляющ. Но пятнать репутацию своего детища сомнительными схемами Говард не
собирался, поэтому просто разместил проценты в офшорах, предписав использовать их. Элайдже ничего не оставалось делать, как через пару дней
вылететь на место, чтобы лично проконтролировать документацию. Вернуться он сумел лишь через неделю. Приехав из аэропорта домой и наскоро
приняв душ, мужчина спустился в столовую – между едой и сном во время полёта Майклсон выбрал последнее, его больше не хватало. За столом сидела
только Ребекка, задумчиво разглядывающая омлет у себя на тарелке.
- Здравствуй, дорогая. Гипнотизируешь его?
- Смотрю, нет ли насекомых. - Засмеялась блондинка, чмокнув его в щёку. - Здравствуй. – Когда ты успел побриться?
- Только что, не отбивать же тебе аппетит. – Он тут же подцепил шницель и спросил: - А где Катерина?
- Уехала. – Ребекка расправила салфетку на коленях, бросив на брата косой взгляд.
- На ипподром? – он удивлённо приподнял бровь, отрезав от куска мяса. – Так рано? Обычно она раньше десяти с постели не встаёт, если есть
возможность…
- Нет, она уехала домой. Точнее в Йоркшир. - Чуть прищурившись, блондинка смотрела, как Элайджа замер с недонесённой вилкой у рта. - Записку Кет
оставила, кстати.
- Где? – Брошенные приборы громко звякнули о фарфор.
- Я положила её в сейф, в кабинете.
- Извини. – Даже если бы у девушки и были какие-то возражения, высказать она их просто не могла – брат ушёл прежде, чем Ребекка успела произнести
ответ.
Нервно сжимая и разжимая пальцы на ручке вилки, она глядела ему вслед. И, движимая каким-то сумасшедшим порывом, решила-таки выполнить волю
Джорджа и поговорить с Еленой. Прямо сейчас. Боясь, что мужество откажет, и она передумает, Бекс быстро схватила телефонную трубку.

«Поскольку больше моего присутствия не требуется, я возвращаюсь в Йорк. Если возникнут какие-то сложности по делу, вернусь. Но думаю, все
прекрасно поймут, что сейчас тебе нужно решать проблемы с оформлением документов, а не возиться со мной, исполняя супружеские обязанности.
Катерина Пирс».

Смяв записку, он с силой запустил её в мусорное ведро.

- Значит, Пирс. – Катерина умела сказать всё одним словом, когда хотела этого. Кулак с треском врезался в стол. Никем не удерживаемый ноутбук,
жалобно тренькнув от удара, соскользнул на пол, и уже с грохотом свалился на паркет.
- Мистер Майклсон?! – вбежавшая в кабинет кухарка с подносом испуганно оглядела сначала хозяина дома, потом его руку с разбитыми костяшками
пальцев. - Что-то случилось? Мисс Ребекка просила принести вам кофе, но…
- Просто ноутбук начал падать, я погнался за ним и как результат и вещь не поймал, и сам промахнулся. - Элайджа скривил губы в подобии улыбки. –
Старею, реакция ни к чёрту. Не стоит беспокойства, миссис Соммер.
– Но кофе вам принести? – С недоумением спросила женщина.
- Да, пожалуйста, принесите. – Разжав до сих пор сжатые в кулак пальцы, он исправился: - Только не кофе, а чай.

Месяц спустя. Великобритания. Йоркшир.

- Не повредите и не потеряйте груз. – Девушка нахмурилась. - Он стоит очень больших денег.
- Не переживайте, миссис Майклсон, - голос начальника охраны стал сердитым. – Но если вы сомневаетесь в нашей компетентности, то можете
воспользоваться услугами почты Её Величества.
- Извините, я перенервничала вот и несу всякую чушь. – Катерина состроила умильную рожицу. – Безусловно, всё будет в порядке. До свидания и
передавайте привет моему супругу, если увидите его.
- До свидания.
Через десять секунд брюнетка увидела только фары автомобиля, увозившего все подарки, сделанные ей Элайджей со времени их знакомства. Их было
много. Драгоценности, редкие наряды, абонемент на заезды Формулы-1 во всех странах мира, проводимые в этом году, коллекция восточных
кинжалов… и, разумеется, картина с котом. С этим тоже покончено. Жаль, обручальное кольцо она так и не нашла. Оно случайно выскользнуло из рук,
когда Кет перебирала все украшения, которые хотела отослать, а отыскать его девушка уже не сумела, хотя облазила комнату буквально на коленях,
заглянув во все щели. Наконец, автомобиль скрылся за поворотом, и Катерина медленно побрела в дом. Схватив с полки первую попавшуюся книгу, она
с удобством расположилась на диване, открыла обложку, скользнув ленивым взглядом по комнате… И вздрогнула. По центру гостиной на ковре тускло
сияло бриллиантовыми и рубиновыми слезами её обручальное колечко.

Полгода спустя. США. Ричмонд.

79/493
- Странно. – На секунду отвлёкшись от своего более чем приятного занятия, Брайан откинул голову и заглянул в чёрные от страсти глаза любовницы. – Ты
менее опытна, чем я, но почему-то мне кажется, что именно ты меня имеешь. - Тебе не нравится? – Звонко рассмеявшись, она перевернулась и
оказалась сверху. – Ни капельки? – Её поцелуи спустились от шеи к груди, тёмные локоны девушки защекотали живот, укрывая его торс плотным
покрывалом. – А так? – Ещё ниже. – Или так тоже не по вкусу?
Она просто смеялась. Потянув за длинные волосы вверх, он приник к губам брюнетки резким поцелуем. Потрясающая. Даже без опыта потрясающая.
Правда, её имени Брайан не знал, просто подцепил в клубе, но девушка была до того очаровательна на танцполе и буквально плескала энергией, что он
согласился вовсе не использовать имён, даже вымышленных. Да и кому это было нужно? Выдохнув ей в полуоткрытые губы:
- Нравится, – он прикусил тонкую кожу шеи, вызвав дрожь возбуждения в теле девушки. Шелест распаковываемого презерватива. – Мне всё нравится.
- Вот видишь, как я быстро учусь. – Игриво прошептала брюнетка, водя по плечам Брайана лёгкими прикосновениями. Её острые ноготки щекотали кожу,
обещая вот-вот в неё впиться. И хотя мужчина уже приподнял красавицу за изумительно тонкую талию, чтобы войти, но почему-то понял с абсолютной
точностью, что её последние слова адресованы не ему.

Шесть месяцев спустя. Великобритания. Йоркшир.

- Соединяю, мистер Майклсон.

- Мистер Майклсон? – Роза Фостер-таки пробилась через секретарей на линии для выяснения «необходимых» в её понимании подробностей.
- Добрый день, Роза, что-то ещё? - немного раздражённо отозвался Элайджа, не отрывая взгляда от документов. Какого чёрта они так возятся с этим
ремонтом? Как будто так сложно сделать здесь всё как в Мистик-Фоллз?! Его отвлекали от работы уже третий раз.
- Вы не объяснили, - безмятежно начала диалог женщина, - куда нужно отправить ваши личные вещи из старого кабинета.
- Какие вещи? – Он нахмурился, всё же отодвинув контракт и сосредоточившись на разговоре. - Там нет моих личных вещей, миссис Фостер, поэтому
делайте, что хотите.
- О’кей. Просто, поскольку ваши инициалы, то я и решила, что это личные вещи. Но раз нет, то…
- Подождите, возможно, я просто не знаю. – Элайджа побарабанил пальцами по столешнице. Бекс вполне могла что-то бросить или оставить в кабинете,
а после благополучно забыть и укатить в Америку. Его младшая сестрёнка аккуратностью отличалась разве что в одежде, остальное порой находилось в
самых неожиданных местах. – Отправьте ко мне в спальню… Да, спасибо… Нет, вы не помешали, до свидания.
Об этом разговоре он вспомнил только на следующий день, наткнувшись с утра на завал из незнакомых предметов на прикроватной тумбочке.
Прекрасной работы статуэтка железного дерева, изображающая тотемную кошку, портсигар с буквами Э.М. и то ли салфетка, то ли полотенце с
вышивкой ёлочками и надписью «Поздравляю с Днём Рождения». Элайджа аккуратно откинул крышку портсигара, уже догадываясь, что там внутри. «С
Рождеством». Почерк он узнал сразу, и аккуратно вернув портсигар на место, направился искать миссис Фостер.
- Роза, здравствуйте. – Он протянул ей салфетку. - Где вы это нашли?
- Здравствуйте. В кабинете, я вроде бы говорила. – Увидев вопросительный, очень внимательный взгляд, направленный на неё, Роза Фостер сочла
нужным добавить: - В одном из дальних шкафов внизу. Когда разбирали мебель, нашли. Чтото не так?
- Нет, всё в порядке. – Элайджа кивнул. – Просто давно не видел.
- Это, наверное, детская работа мисс Майклсон? – женщина по-матерински тепло улыбнулась. – У неё прекрасно вышло. Дети всегда очень старательны,
особенно, когда учатся.
- Да, прекрасно. – Изобразил радостную улыбку он. - Спасибо, извините, что отвлёк от дел.
- Не за что.
Экономка уже давно ушла, а Майклсон всё стоял посреди комнаты. Он вдруг понял, почему Катерина так и не подарила, а просто спрятала вещи в его
кабинете, туда, где, если бы не это непонятное ему самому желание сделать ремонт, их вряд ли нашли и через несколько лет.
Несколько дней как прилетевший в Великобританию, Кол размашистым шагом направлявшийся к выходу, приостановился, увидев брата, молча
уставившегося на вышитый клочок ткани. Зрелище было более чем любопытное. Увидев «замученную» салфетку - судя по материи, нитки не раз и не два
распарывали, а после начинали работу вновь, - парень хмыкнул:
– Трудился явно не профи.
- Она не усидчива. – Элайджа аккуратно провёл пальцем по кривоватому рисунку. - Неудивительно, что плохо держит иголку в руках.
Кол на секунду всмотрелся в вышивание, потом перевёл взгляд на брата, и, наконец, по его лицу сообразив чьих рук это творение, пробормотал:
- Мне кажется, Катерина всё же была влюблена в тебя.
- Наверное, ты прав, – хрипло согласился Элайджа. – Но сейчас это уже неважно.
- Почему?
Старший брат посмотрел на него так, будто Кол сморозил несусветную глупость.
- Потому что и Рождество, и мой День Рождения были до… - он осёкся, - кхм... В общем, всё уже закончилось хорошо, и мы давно разведены.
По поводу определения «хорошо» Кол имел несколько другое мнение, но благоразумно не стал его высказывать. Всё просто закончилось.

Четыре года спустя. США. Нью-Йорк.

Четыре года назад Кет удалось практически невозможное – поступить в Университет Виргинии. Если в случае Елены ничего удивительного в том не было
– девушка изначально шла именно на высшую ступеньку, ещё юниором определившись, куда и как будет поступать, то от Кет подобного ожидать было
трудно, и Алек уже подумывал в какой колледж* пойдёт младшая дочка. Но его радость была преждевременной. Вполне успешно отучившись два года,
Катерина взяла отсрочку и, ни с того ни с сего, отправилась покорять подиум. Однако и тут девушка надолго не задержалась. Поработав «вешалкой»
несколько месяцев, она плавно перешла в ассистентки дизайнера. Тем более её данные хотя и подходили для фотомодели, но не соответствовали
принятым стандартам на показах. Даже если при должной целеустремлённости её фигура в стиле песочные часы тоже могла стать вполне продаваемой у
кутюрье, то всё равно подобное занятие было не по ней. Просто не нравилось исполнять чужие мечты. Девушке хотелось быть не куклой – кукловодом.
Она оказалась в модельной индустрии и, пока остальные её коллеги делили глянцевые обложки и давали интервью, вызывая вполне прогнозируемый
гнев дизайнеров и устраивая свары между собой, Кет, засунув собственную страсть блистать куда подальше, соглашалась на мелкие и серые должности,
где нельзя было выпятить себя. Но всё это время она собирала ниточки, за которые можно при случае дёрнуть, изучала характеры и нарабатывала
полезные знакомства. Чтобы однажды взлететь. И взлетела, через два года своих трудов и интриг, оказавшись на должности помощника заместителя
начальника по связям с общественностью в главном
представительстве «Vogue» в Нью-Йорке. Для девушки едва перешагнувшей порог двадцатилетия, даже несмотря на то, что на Золушку она никак не
тянула, это была невероятная удача. Впрочем, удача тщательно спланированная и просчитанная, стоившая карьеры ещё одной даме претендовавшей на
этот пост уже очень давно и заслуженно. Но победителей не судят.
Кабинет вполне отражал деятельную, увлекающуюся натуру хозяйки. Странный сплав стилей, где рядом с эклектическим модерном прекрасно уживался
классицизм, а изящно изогнутые кресла, словно сошедшие с картин времён господства барокко, соседствовали с функциональным столом начала
двадцатого века. Иными словами – бардак. Место, где Катерина ощущала себя вполне комфортно. Сейчас девушка сидела в кожаном кресле, и
разговаривала с посетителем напротив.
- Прошу прощения, за то, что вам пришлось лично навещать наш мм… курятник, сенатор. Хотя, - лицо Кет осветилось очаровательной улыбкой, - думаю,
вам не привыкать.
- Не переживайте так, мисс Пирс, - сенатор Рейнолдс не удержался от ответной улыбки. - Я уже вознаграждён вашим обществом, а предвыборный штаб
и впрямь мало, чем отличается от творческой атмосферы царящей здесь.

80/493
- Только вместо духов аромат типографской краски от листовок. – Рассмеялась девушка. Секретарь принесла кофе, и когда они остались наедине, Кет
раскрыла контракт, переходя к делу. Сенатор был её первой крупной рыбой на новом посту, и поэтому девушка постаралась подготовить документы
совершенно безупречно. Но тут уже у самого клиента произошла накладка – его рекламный агент попал в автоаварию вместе со своими
заместителями, началась обычная неразбериха с бумагами... В итоге Кетрин предложила Рейнолдсу обсудить всё при личной встрече, если ему это
будет удобно.
В темпе рассмотрев все пункты контракта: семья сенатора, его супруга и дочери демонстрировали вещи бренда в обмен на интервью и фото в
ближайшем выпуске; денежную составляющую вопроса; а так же внеся ряд изменений, о которых они договорились уже на месте, Катерина, сложив
бумаги стопочкой, поднялась с места. Она поняла, что пока всё удаётся и в глазах девушки заплясали искры триумфа:
- Не беспокойтесь, сенатор, ваша семья будет блистать на ближайших праймериз, - заверила она, невольно улыбаясь. - Обещаю вам.
- Надеюсь на ваш безупречный вкус, Кетрин, - он бросил на девушку косой взгляд, - если вы позволите мне вас так называть.
- Позволю. – Катерина чуть прищурилась. Рейнолдс ей понравился – действительно умный мужик, привлекательный внешне и при этом лишённый
привычного снобизма властьимущих. – Хотя это и не совсем моё имя.
- Неужели? – Он поднял брови, пожав протянутую ладошку. – Тогда почему же оно красуется над дверью при входе ваш кабинет?
- Да вот так получилось, - Смешливо фыркнула Кет. – Длинная история…
- А я люблю истории. – Мужчина чуть дольше положенного задержал пальцы девушки в свей руке. – И был бы счастлив узнать эту из ваших уст, когда
будет свободное время.
- Разве я могу отказать в такой малости человеку, день и ночь трудящемуся на благо государства?Он расхохотался, услышав иронию в её голосе. Язва.
- Тогда, до встречи, Кетрин.- До встречи, мистер Рейнолдс… Великобритания. Лондон.

- Скучал, дорогой? – Ладонь Кимберли мягко скользнула по мужскому плечу, разминая его. – Тяжёлые переговоры?- Немного, - ответил Элайджа, и
откинулся на спинку кресла, усаживая её на подлокотник. Повернув его голову к себе, женщина запечатлела на его губах крепкий поцелуй.
- Похоже, и впрямь скучал. – Не увидев ни малейших возражений со стороны Элайджи, она перебралась к нему на колени. – Я тоже. И думала.
- О чём? – Поинтересовался он.
Шатенка дерзко улыбнулась.
- О замужестве.
- И с кем же? – раздался оскорбительно-вежливый вопрос. Улыбка Ким увяла под обескураживающе-холодным взглядом Майклсона.
- Ладно, - женщина встала. – Отложим на время.
Недовольно сжатые в тонкую линию губы мужчины лучше любого ответа показали, что этот отрезок стремится к бесконечности. Немного сконфуженно,
она вновь улыбнулась:
- Но, надеюсь, предложение на неделю траха остаётся в силе? Хочу тебя без всего и главное, вне этих стен.- А я-то думал, что по телефону речь шла об
опере… - Подтянув её к себе, он усадил шатенку на стол. – Начнём исполнять по порядку?

Она была неглупой, страстной, красивой, немного избалованной… Впрочем, этого было более чем достаточно для хорошей любовницы. Правда, изредка
Кимберли заносило и начинались попытки навязать условия, но президент «MsnLogistic.Inc» никогда не жалел пары минут своего драгоценного времени,
чтобы расставить точки над «i». Но в последнее время вспышки случались как-то слишком часто, и Майклсона это уже начинало раздражать. Очевидно,
пора расстаться и поискать другую гавань. Хотя немного жаль. В отличие от большинства бизнесменов его уровня рано или поздно попадавшихся в
капкан, он громких интрижек с актрисами, певичками и так далее, не любил и любовниц предпочитал постоянных, лишь время от времени ища
разнообразия. Но если в плане секса оба от этого всегда выигрывали, то обратная сторона медали не так радовала – рано или поздно начинались
претензии с расчётом на руку и сердце. О последнем речи вообще не шло, то для того, чтобы претендовать на первое они просто не соответствовали
ряду категорий. Честно говоря, этому ряду пока не соответствовала ни одна из женщин, но и поступиться хоть одним пунктом Элайджа не желал. Это
означало, что на месте Кет будет эрзац, и вторым сортом он довольствоваться не собирался. Хотя второй, такой как Катерина Пирс найти было
невозможно – Бог вряд ли вообще повторит когда-нибудь эту ошибку ещё раз, да ему и не нужно, но отыскать что-то качественное абсолютно другого
сорта попытаться стоило.

Год спустя. США. Нью-Йорк.

- Добро пожаловать!
Платье на девушке у входа напоминало вторую кожу, и Кет улыбнувшись Томасу Бернеру, подняла бровь, безмолвно спрашивая, то ли это место, которое
он хотел показать. Томас кивнул, и они вошли в дверь в сопровождении своей провожатой. Только скинув плащ, Катерина поняла, что на служанке не
платье, а лишь его рисунок. Боди-арт.
- И какая у нас программа? – Из личной кабинки наверху, оглядев клуб, Кет пригубила вино из поданного ей бокала.
- Здесь одно из лучших представлений в стране.
Бернер, оглядел свою необыкновенно чувственную, но ничем не смущённую, любовницу в плотно облегающем тело платье с глубоким декольте,. Лишь
огонёк обычного, всегда присущего ей любопытства в глазах, но не более того. Пожалуй, это с ним было впервые. Обычно девочки наскучивали, как
только начинали пускать слюни и мечтать о голубях и розовых облаках, и благополучно добытый трофей переставал интересовать мужчину. Так
случалось всегда. Но эта женщина, (хотя какая она женщина – двадцать три года – соплячка) поражала даже его жестокостью своего подхода.
Содержанкой или его протеже она не была. Кетрин изначально дала понять, что их отношения абсолютно свободные. Им хорошо вместе. Она ему ничего
не должна. Он ей ничего не должен. Это продолжалось пару месяцев и, несмотря на то, что сам Бернер в пылу охотничьего азарта и желания,
фигурально выражаясь, согнуть девушку в бараний рог, уже не на шутку увлёкся ею, но в глазах Кет не отражалось и тени привязанности. Превосходный
секс, приятная собеседница, элегантная спутница – он нередко ловил на себе завистливые взгляды мужчин, но и только. Именно понимание, что в любой
момент, если её что-то перестанет устраивать, она уйдёт, время от времени сдерживало Томаса, чтобы не ударить Кет. Подобное желание иногда
одолевало с ужасающей силой, особенно когда на её личике проступало презрение вперемешку с мечтательностью. Странное сочетание, но в эти
минуты Кетрин его просто не замечала, погружаясь в задумчивость. Самолюбие Бернера успокоила бы любая зависимость от него, даже материальная,
но в глазах женщины всё чаще появлялась скука. И именно это заставило его взять с собой в закрытый клуб. Дать добыче ускользнуть он не хотел.
- Доминирование? – без особого энтузиазма поинтересовалась брюнетка, спускаясь в зал.
- Не только. – Он улыбнулся. - Здесь можно всё.

Год спустя. США. Вашингтон.

Девушка не спеша разглядывала толпу. Конгрессмены, их жёны, любовницы, любовники любовниц и жён, по совместительству члены команд
конгрессменов. Правда есть и нормальные люди, но они тоже надоели. Просто надоело всё. Как со временем показы, клуб, любовники… Надоело до
тошноты. Хорошо бы выбраться в Мистик-Фоллз хотя бы на выходные…
Сама Кет по воле случая на короткое время оказалась в компании двух девиц модельной внешности: рыжеволосой и блондинки. Чьих-то спутниц и
протеже.
- Смотрите, какой красавчик! – Рыженькая девушка зашлась восторгом. – Прямо принц на белом коне. Из хорошей семьи, высшее образование… Кет
скосила глаза на дурочку.
- Вам тоже грех жаловаться, Милдред. Правда, возраст вашего Аполлона подкачал, но серёжки с жемчугом это поправят не хуже косметолога.
Блондинка захихикала, признавая правдивость замечания.
81/493
- Хорошо, что я свободна. – Она достала зеркальце из крохотной сумочки и стала подправлять макияж и причёску. – Слышала, он предпочитает
золотоволосых девушек.
Подхватив бокал, Кетрин усмехнулась и, оглядев сначала своих «компаньонок», потом зал в целом, сообщила.
- Есть такой знаменитый опыт – нормальных, высоко прыгающих блох закрывают в банке крышкой. Они там копошатся. И через несколько дней банку
открывают. Но блохи уже не выскакивают из неё. Они навсегда остаются на уровне крышки. А всё потому, что попались в банку. – Кет одним махом
допила бокал и обратила свой фирменный сияющий взгляд на толпу. – Так, где же он, этот мой хороший мальчик?
- Вон он. Майкл Стемптон? – Глаза светловолосой девушки негодующе округлились. - Но почему твой?
- Потому что я так хочу. – Мило пояснила Кет. – И мой вам совет – хотите сойти за натуральную блондинку – не забывайте окрашивать зону бикини.
- Стерва!
Но Кетрин уже их покинула, да и это мнение было слишком старо, чтобы представлять для неё какой-то интерес. - Угу. – Рыженькая, понюхав
шампанское, отставила его в сторону – за неделю перед съёмкой нельзя было пить алкоголь. - А к чему было про блох?
- Да просто гадость ляпнула… - Блондинка сердито захлопнула сумочку с зеркальцем. – Как всегда. И что они в ней только находят? Ладно, пойду
завоёвывать своего красавчика, пока его не окучили…

Глава XV (Часть I)

Настоящее. Великобритания. Йоркшир.

- Как знакомо… - с отвращением пробормотала девушка, бросив быстрый взгляд на тюбик со снотворным, и откинула голову на подушку, рассматривая
потолок. Кет снова приснилась ночь свадьбы, точнее завершивший её аккорд с расчёсыванием её волос. Приснилось всё, включая запахи.
Неудивительно, после сцены в кабинете… Девушка зажмурилась, охваченная животным ужасом от того, что Элайджа мог сделать с ней то же, что и та
мразь в ночь свадьбы или... Кто угодно, но только не Элайджа… Сорвавшись с кровати, Кет бросилась в ванную и открыла кран с холодной водой. Рвать
было уже нечем – ужин отправился в недра фаянсового друга ещё вчера, и теперь желудок просто сводило судорогами. Выпив воды из-под крана и
ополоснув лицо, она тяжело оперлась на край раковины, разглядывая своё отражение в зеркале. Нужно было что-то решать. Хотя, что в том сложного?
Всё понятно. Уезжать и немедленно. Вчера Катерина несколько часов тряслась как кролик, пытаясь самостоятельно справиться с накатывавшей
истерикой, пока не приняла успокоительное и не заснула, но передумать за это время успела многое. До вчерашнего вечера она жила во всё том же
иллюзорном тумане веры, что Элайджа не причинит ей вреда, что бы она ни натворила. Веры, на которой и основывалось мечта оказаться на месте
Мередит. А понимание невозможности её исполнения, привело к свистопляске с акциями… Вульгарная месть отвергнутой женщины, которую
променяли на корпорацию, а не наказание за то, что он использовал её неопытность, преследуя свои цели, как пыталась себя уверить Катерина.
Элайджа должен был платить за то, что не полюбил, не захотел увидеть рядом с собой. Это понимание причин собственных поступков обрушилось как
смерч в Виргинии, резко, неожиданно и сильно ударив по самолюбию.
- На кой чёрт мне место Мередит и жизнь с этой скотиной? – Спросила девушка у зеркала. Отражение презрительно скривилось в ответ. Мечта
растворилась вместе с желанием кому-то принадлежать. Такой же ублюдок, как и все остальные. Может раньше не был, а теперь стал. Ни лучше, ни
хуже, обычный, разве что с определённым... Кет не захотела додумывать, чем он отличался от других: Майклсон просто перестал интересовать. И
тратить на него своё время, которого и так было мало, а забот напротив много, оказалось глупым и бесперспективным. Компания стала не нужна, по
факту она и с самого начала была не нужна, и, даже не снимая сорочки, девушка начала неторопливо упаковывать вещи в чемодан. Катерине было
наплевать, кто и что подумает о её отъезде, примут ли его за страх или потрясение от вчерашнего, или просто сочтут взбалмошной дурочкой
попортившей нервы и убравшейся восвояси. Их мнение, а точнее мнение Элайджи и впрямь стало неинтересно. Наконец, сложив всё, забронировав по
Интернету билет, приведя себя в порядок и переодевшись в миленькое сиреневое платьице с короткими пышными рукавами, она вышла за дверь.
Нужно было вернуть автомобиль в прокат, аннулировать временные счета и прочие бытовые мелочи, но сначала – порадовать и без того измученный
желудок и хорошо позавтракать.
Однако когда девушка спустилась, одно место за столом было уже занято. Кет бросила взгляд на часы – оказывается, она вскочила ни свет, ни заря, и
сейчас дело идёт только к семи утра… Кол уже наверняка улетел в Америку, и кроме него в такую рань обычно просыпался лишь её бывший муж.
Проигнорировав присутствие Элайджи, Кетрин не спеша прошла к столу. Майклсон, приняв правила игры, не обратил на её появление никакого
внимания, и поэтому, деловито наполнив тарелку, чем понравилось, Кет пошла к выходу из комнаты. Но прежде, чем брюнетка успела обогнуть стол,
мужчина поймал её за подол.
- А как же пожелание доброго утра хозяину дома, Катерина?
- После того как вы даже не соизволили меня милостиво трахнуть, господин президент? – Иронически вскинула бровь девушка, борясь с безудержной
жаждой впечатать тарелку с едой ему в лицо. – Я не достойна и разговаривать с вами, не то, что чего-то вам желать.
- Давай без трагикомедий. – Неожиданно мирно предложил Элайджа. – Может, присядешь?
- Нет. – Ответ сразу на всё. Она сладко улыбнулась. - Просто не люблю ощущение дежавю. – Двусмысленность. Элайджа подавил желание спросить, что
именно она имеет ввиду. Того ублюдка, который был с ней в ночь их свадьбы или сцену в гостиной шестилетней давности, когда ублюдком был уже он
сам. - Но если ты жаждешь вежливости, то хорошо. – Катерина подошла чуть ближе, и его окутал знакомый, тёплый аромат её тела. – Прощайте, мистер
Майклсон, благодарю за гостеприимство.
- Уезжаешь? – Он предпочёл не заметить иронии в её голосе. Кет подавила детский порыв поёжиться от этого простого вопроса, точнее от тона которым
он был задан. Мужчина, по-прежнему не выпуская её из поля зрения, сделал глоток кофе. - А что будем решать с компанией? Как ты понимаешь, мне
не улыбается её подвешенное состояние.
Губы девушки искривила понимающая усмешка. Ну, конечно, компания! Священная корова!
- Ничего. – Чуть сузив глаза, предельно любезным тоном Катерина отчеканила: - Я ничего не буду решать с твоей компанией. Она мне не интересна.
- Ещё вчера была интересна, а теперь нет? – Откинувшись на спинку стула, чтобы лучше видеть её лицо, он холодно улыбнулся.
Кет поджала губы, сообразив, что минуту назад едва ли не сунула Элайджу носом в своё декольте. И опять этот будто разбирающий на запчасти взгляд.
- Обстоятельства изменились.
- Какие именно?
Поставив свою тарелку на стол от греха подальше, Кетрин обошла мужа, встав у него за спиной. Пускай теперь стену гипнотизирует.
- Ты, кажется, забыл, что я на тебя не работаю уже как… семь лет? Это вот столько, если всё же запамятовал по старости. – Чуть наклонившись, Кетрин
помахала перед носом мужчины растопыренными пальцами. – Требуй отчёты со своих подчинённых. Последят ещё немного за мной, авось раскопают
причины.
- Просто хотелось знать, кому или, - Элайджа чуть повернулся в её сторону, - чему я обязан столь радостным событием.- Не обольщайся на свой счёт, - Их
косые взгляды встретились, брюнетка презрительно фыркнула. - Не то, о чём ты подумал. Развод подпишу хоть сейчас.
- Не к спеху, – вернувшись к завтраку, он предложил: - Подпишешь через полгода.
- Да нет, лучше сейчас. – Отклонила его вежливость девушка.
- Как хочешь. – Элайджа начал намазывать тост паштетом, после чего будничным тоном добавил: – А я подпишу его именно через шесть месяцев.
Улыбка медленно сползла с лица Катерины, сменившись потрясённым выражением. Наконец, она поняла, что развод через полгода, отнюдь не
вежливая благодарность за отказ от претензий на корпорацию, а очередной диктат его воли.
- Почему?! - Её голос сорвался на крик.- Обстоятельства изменились.

82/493
Из горла Кет донёсся клокочущий звук, но она всё же сумела взять себя в руки, чтобы достаточно внятно произнести: - Я так попортила тебе кровь, что
ты готов отложить процесс витья гнезда со своей канарейкой, лишь бы мелко отомстить? Это…
- Меньше всего меня интересует твой будущий конгрессмен, Катерина. – Максимально убедительно солгал Элайджа.
Хотя почему солгал? Проблемы Стемплтона ему и впрямь были до дверцы.
- Но нам с Майклом нужно пожениться до выборов. – Она отказывалась понимать и принимать его слова. - Он очень молод по меркам конгресса, и для
рейтинга важны любые детали, и вообще это не принято…
- Ты же истинная демократка в отличие от замшелого меня, не забыла? - Майклсон пожал плечами. - Нарушьте традицию.
Это стало последней каплей.
- Самонадеянный мерзавец! – Изо всех сил завизжала девушка, срываясь с места. Кулачки замелькали в воздухе, сиреневое платьице украсилось
пятнами – в ярости Кетрин смахнула на себя со стола кофейник и сливки. – Ты меня вчера чуть не изнасиловал! Ненавижу!
Однако сегодня тягу к насилию проявляла сама Кет, от души лупя мужчину по плечам. Перехватив очередной удар, направленный уже в
подбородок, Элайджа попытался её вразумить: - Успокойся… - Ненавижу!
- Ты как ребёнок…
В ответ она вскинула голову. Майклсон, вовремя отклонившись, услышал звук лязгнувших над ухом зубов, и понял, что едва избежал участи Холифилда*.
Но острые ногти всё же добрались до щеки, оставив длинные царапины на скуле. - Хватит драться! – Бесполезно. На его счастье в ярости она забыла о
своих ногах. Хотя сейчас это мало радовало, Катерина царапалась и кусалась с силой, которой могла бы позавидовать любая её «тёзка» из семейства
кошачьих. Пришлось хорошенько тряхнуть её за плечи. – Прекрати это немедленно! Спеленаю в скатерть! – Крепко прижав её к себе и тем самым лишив
возможности совершать манёвры, по причинению ему телесных повреждений, Элайджа уже тише повторил: - Хватит, Катерина… Всё... Перестань. - Не
надо!
Опешив от ужаса в голосе Кет, но всё же благоразумно не выпустив её запястья из рук, Майклсон несколько секунд вглядывался в потемневшие,
испуганные глаза, и, наконец, выдавил:
- Я бы вчера остановился. – Он удивлённо разглядывал притихшую девушку. – Я же остановился, чёрт побери!
- Остановился?! – вновь взвилась Кетрин. – Да ты только и ждёшь момента как бы на меня наброситься!
И запоздало прикусила язык, увидев искры сердитого веселья, заплясавшие в его глазах. Перегнула палку. Она приняла грозный вид, собираясь
парировать реплику по поводу её самомнения. Но её не последовало.
- И твой сопляк, о котором ты так печёшься, отпустил тебя сюда, ко мне? – процедил Майклсон, по-прежнему сжимая запястья брюнетки. - К человеку,
который может тебя изнасиловать, а тебе останется только молчать и плакать в подушку? Он конченый кретин, или как?
- Это не твоё дело, - прошипела девушка, выкручивая руки из захвата. Она вообще не понимала, с чего он поднял тему её жениха. Алогичностью
Элайджа не страдал, сколько она его помнила. – Я сама за себя решаю.
- Потрясающая забота о почти жене. – Он внезапно разжал пальцы.
- О, да! – Едва не свалившись от неожиданности освобождения, Кет зло рассмеялась. – Гораздо лучше, когда почти жена сидит на диванчике в гостиной с
почти деверем, а её почти муж в кабинете собирается изнасиловать свою почти бывшую псевдо-жену.
Повисло молчание. Гневно фыркнув, Кетрин, навесив на лицо презрительное выражение, начала салфеткой счищать пятна с безнадёжно испорченного
платья.
- Катерина, - с неожиданной мягкостью произнеся её имя, Элайджа улыбнулся, - только ты могла это придумать и произнести без единой запинки. О’кей.
Закончили?
- Что закончили?! – примирения она явно не жаждала.
- Вести себя как дети в песочнице. – Он снова был спокоен. - Время от времени это забавно, но проблем не решает.
- Забавно? Тебе просто забавно?! А мне нечего решать, забавный ты мой! – Но всё же, не желая повторения сюжета, Катерина опасливо отступила на
шаг, после чего уточнила. – По крайней мере, здесь.
- Значит, ответа на вопрос по поводу малоадекватного поступка с компанией я не добьюсь? – Мгновенно превратившись во вчерашнего незнакомца,
Майклсон смерил её уничижающим взглядом, и до противного чётко выговаривая каждое слово произнёс. - Мне надоели эти истеричные вопли. На
них просто нет времени. – Элайджа не просил, требовал. Кет почувствовала как его тяжёлый, давящий взгляд впивается в неё, и внутренне дрогнула.
Пальцы стали нервно теребить салфетку. – Играй в куклы, наряжай своих моделек, но не трепи нервы людям занимающимся делом. Ты же не глупа и
не труслива, тогда зачем всё это? Зачем? Простой вопрос и ответ, которого я жду, должен быть не более сложным…
Но за эти семь лет он позабыл, с кем имеет дело. Что эта женщина, в отличие, от остальных не ждёт момента красиво сдаться, и, когда с неё начинают
требовать повиновения, мгновенно восстаёт. Или просто не дожал.
- А они что-то изменят? Мои объяснения? – Скрестив руки на груди, девушка с вызовом вскинула подбородок. - Ты сразу же дашь мне развод?
- Зависит от того, что ты скажешь. – Дальнейшее давление было бесполезно, она уже закусила удила, и Майклсон сообразив, что таким способом ничего
толкового не добьётся, стал прежним дипломатично-вежливым человеком. - Это была маленькая месть за сцену на диване. Помнишь?
- Прекрасно. – Он уточнил. – Значит, женская месть?
- Угу. - Катерина кивнула головой для вящей убедительности. - Надеюсь, ты всё же дашь мне развод.
- Разумеется, дам. – Он поднял брови при виде облегчения, проступившего на её лице. – Через полгода.
Ладонь девушки со свистом рассекла воздух.
- Ну, нет. – Перехватив пальцы Катерины, он стиснул их не давая размахнуться. - За вчера я уже получил вчера. Да и сегодня тоже, но, – он
снисходительно улыбнулся, - произошедшее спишу на женскую истерику. Хотя месяц после встречи с адвокатами ещё не прошёл, но ладно.
Кет покраснела от этого оскорбительного тона и намёка, однако вместо того, чтобы устроить сцену или выказать недовольство согласно кивнула:
- Да, ты прав. Я вела себя… как торговка на рынке. - Сделав несколько вдохов-выдохов, она продолжила гнуть свою линию: - Ты обещал мне развод.
- Я сказал, может быть. Без рукоприкладства. – Элайджа отпустил сжавшуюся в кулачок руку девушки, послав Кетрин предупреждающий взгляд. - Ты
свой шанс не использовала, предпочтя соврать.
- Ты решение не изменишь? – Она всё же переспросила. – И на вопрос «почему?» тоже не ответишь?
- Разумеется, нет. – Склонности к компромиссам в её муже не прослеживалось.
- Тогда выбора нет - подождём шесть месяцев, – уныло вздохнула брюнетка. Он прищурился - не в духе Катерины было так просто уходить с дороги. -
Прощай. – Кет неожиданно легко улыбнулась. - Передавай привет Мередит. Хотя, нет. Я сама ей его передам.
Прежде чем он сообразил, что последует дальше, Катерина прильнула к его губам в поцелуе.
Набираясь опыта за эти годы, повидав мир и реакцию разных мужчин, она довольно скоро поняла, что тогда, семь лет назад, Элайджа с самого начала
хотел её трахнуть. Но, очевидно, было в самой Кетрин что-то отталкивающее, несовместимое с образом женщин, которых он видел в своей постели, и из-
за этого сдерживал себя. Что именно – этим вопросом Кет задавалась не раз и не два, не находя никакого более ли менее приемлемого ответа, но что её
псевдомуж испытывал физическое желание не сомневалась. И что оно не прошло с годами, вчера вечером тоже стало ясно. Поэтому сейчас она
целовала старательно и умело, с той холодной, расчётливой страстью, которую так ценили её любовники. Но Элайджа не отвечал. От злости у Катерины
потемнело в глазах, и она сделала ещё одну попытку. Более мягкую, осторожную, кокетливо-трогательную и... увенчавшуюся успехом. Их дыхание
смешалось, теперь уже целовали её. Крепко, по-настоящему крепко, с триумфом поняла Кет. Слабак. Правда она не сообразила, что пока ликовала, сама
опьянела и наслаждалась гораздо откровеннее, чем собиралась. Идея была не целоваться, показать свою власть над ним как над мужчиной, а получился
полноценный, обоюдный поцелуй. Эти мысли проскочили было в её затуманившемся сознании, но Катерина себя тут же успокоила, что раз Элайджа её
не оттолкнул, значит, она задела какую-то нужную струнку, на которой можно будет сыграть. А что она получает удовольствие - чем плохи бонусы?
Мужчины для этого и существуют. Прижавшись теснее и обхватив его руками за шею, Кет полностью отдалась не отравленному никакими

83/493
рассуждениями блаженству. И только, когда пальцы Элайджи, найдя через шёлк платья и кружево белья заострившиеся соски, стали поглаживать её
грудь, родился ленивый вопрос:
«Интересно, а эту свою Мередит он так же…»
Воспоминание о другой женщине на её месте мгновенно охладило пыл, и рассудок вернулся к Кетрин. Элайджа не сразу поняв разницу, и то насколько
изменился характер их до этого бесконтрольного поцелуя, прикусил нижнюю губу девушки, спускаясь к шее, когда она запрокинула голову.
- Если трахать Мередит со спины, то у неё тоже тёмные волосы. – Ласково прошептала Кет ему на ухо и, с силой оттолкнув мужчину прежде, чем он
опомнился, выбежала в холл, оттуда в прихожую, на улицу и не сбрасывая скорости по тропинке устремилась в сад. По крайней мере, вероятность
найти её в парке и поймать, как вчера в кабинете, стремилась к нулю, приободрила себя Кетрин, ёжась сама не зная от чего: холода снаружи или жара
внутри. Шмыгнув мгновенно отмёрзшим на осеннем ветру носом, она прокралась к дому, постояла, обошла его ещё раз кругом и, проклиная своё
тонкое платье, понеслась к посту охраны. Зайти в дом в гордом одиночестве было смерти подобно, сегодняшней её выходки он уже не простит. И всё
же, несмотря на "гусиную кожу" и вполне оправданный страх, Кетрин тихонько рассмеялась, подходя к небольшому домику, вспомнив ошалевшее
лицо мужа, когда она была недалеко от двери из столовой. В памяти всплыли слова семилетней давности: Правила, твоя защита, не моя. Как же.
Единственный козырь против неё – шантаж её досье, отсрочку с разводом он уже использовал, а, первым пользоваться не станет – компания это не
банальный развод с поцелуем, дорогого стоит. Разумеется, не станет. Не станет ли? Испуг Кет перед возвращением в дом перешёл в панику, и она
резко поменяв направление движения бросилась к возвышавшейся громаде здания. На что способен самолюбивый мужчина, привыкший получать всё,
что хочет, когда его отвергли? Да на всё, дай только повод отомстить… Нет, стоп! Девушка остановилась, и в очередной раз круто развернувшись, уже
спокойно направилась к посту. Её мужчина был не самолюбивый, а крайне самолюбивый. Очень большая разница. Вдохнув посильнее, она открыла
дверь и вошла. Мило улыбнувшись охране и обменявшись пожеланиями доброго утра, Кетрин нежным голосом попросила:
- Не может мне кто-нибудь помочь, спустить чемоданы вниз? А то сама не дотащу…
- Разумеется, не беспокойтесь. – Билл Дженсен, начальник охраны, поднялся и посмотрел на неё. Подхватив ещё одну куртку для хозяйки – эта дама уже
в который раз, забывшись, ходила по холоду без тёплой одежды, мужчина, накинув вещь на плечи Кет, вышел за порог. - Вы куда-то уезжаете, миссис
Майклсон?
- Да, в Нью-Йорк. – Они направились к дому. – Сегодня улетаю, мистер Дженсен.- Надолго?
- Навсегда.
На крыльце она увидела того, ради кого, собственно, и потащила с собой Билла. Правда Кет уже жалела, что не прихватила всю охрану разом. Но вопреки
её ожиданиям Элайджа был абсолютно спокоен, и затушив сигарету при виде девушки в компании Дженсена, быстро спустился по ступенькам. Глядя как
непринуждённо муж здоровается с начальником охраны дома, Кет значительно приободрилась. Повинуясь непонятному порыву, примерно того же
разряда, что и её детское желание сунуть на мгновение нос в клетку со львами в зоопарке, а после захлопнуть дверцу перед их мордой, Кетрин, кивнув
Биллу, немного отстала и, став на ступеньку чуть выше Элайджи, спросила.
- Уезжаешь?
- Да. - Остановившись напротив, он с иронией оглядел её наряд. - Не хочу, чтобы в моих владениях нашли твоё хладное тельце.
- Боишься лишней мороки с юристами? – сморщила нос девушка.
- Нет, твоего привидения нарезающего круги вокруг дома, да ко всему ещё и в заляпанном платье.– Элайджа подал руку и Кет, решив, что это
рукопожатие вроде пакта о ненападении протянула свою. - Моя тонкая душевная организация такого не выдержит, не говоря уж об остальных.
Собирайся спокойно.
- Спасибо, - глядя по-прежнему настороженно, она пожала плечами. – Прощай.
- До встречи. – Развернув её руку ладонью вверх, он поцеловал раскрытую ладонь. Полное непонимание смысла его действий заставило Кет вырвать
руку и спрятать её за спину. Отрицательно покачав головой, девушка сухо подчеркнула.
- Всё через Фенита. – Неосознанным жестом поправив растрепавшиеся на ветру волосы, она сделала шаг назад. - Прости, но я замёрзла. Пока.
С тем они и разошлись по своим делам. Он пару минут спустя уехал в офис, а Катерина получасом позже – в аэропорт.

США. Мистик-Фоллз.

- Здравствуй, Елена.
- Добрый вечер, - Елена присела за столик, несколько мгновений пристально изучала устроившегося напротив мужчину и, наконец, улыбнувшись
произнесла. – Ты не слишком изменился за семь лет. - А ты да. – Взгляд Кола был не менее внимателен.
- Постарела?
- Похорошела.
И он не покривил душой. За эти годы Елена и впрямь оформилась, превратившись из, пусть и грациозно сложенного подростка, во взрослую девушку.
Белое, с тонкой золотой вышивкой шёлковое платье подчеркивало высокую грудь и крутые бёдра, в искусственном свете не скрывая ни одной линии
тела. Если раньше в силу своего возраста он не мог в полной мере оценить редкую женственность её сложения, то теперь да. Невольно, как и любой
другой человек, видевший обеих сестёр Пирс, Кол начал соотносить обеих девушек, отметив по себя, что их обаяние стало ещё более различным, чем
раньше. В отличие от Кет с её вызывающе томным очарованием, неожиданно сменявшимся бешеной энергичностью, в Елене сливались безыскусное
изящество и доброжелательность, почти мгновенно располагавшие к ней сердца окружающих.
- Если надеешься найти здесь карту сокровищ, то вынуждена разочаровать – но вышивала я сама и без подтекста.
- Что? – Он удивлённо моргнул.
- Ты что-то пристально разглядываешь у меня на груди уже как минуту. - Девушка усмехнулась. – Я выбрала самый приличный вариант – узор вышивки.
- Прости, задумался. – Он прищурился, ещё раз оценил сидящую перед собой брюнетку, после чего добавил: - Но поверь, узор вышивки меня впечатляет
меньше всего в этом натюрморте. И отнюдь не потому, что она плоха.
Кривая улыбка Елены показала, что она буйного восторга от его более чем своеобразного комплимента не испытывает. Подождав пока официант
разольёт вино и покинет их, девушка сначала задумчиво повертела в руке узкий бокал, вглядываясь в окрашивающие мир в золотой свет искры на дне, а
после, не чокаясь, одним махом осушила его.
- Давай перейдём сразу к делу, Кол. Я ведь сюда не каудали оценивать пришла…
- Не слишком вежливо с твоей стороны, – протянул мужчина. – Я ожидал большего дружелюбия.
- Зато по сути, – парировала Елена. - Да мы вроде и не друзья, хотя не думай, что я не понимаю, насколько ты мне тогда помог…
Он хмыкнул, в ожидании продолжения.
- Но я бы и не попала в ту передрягу, если бы не чьё-то неуёмное любопытство, поэтому… - она пожала плечами. Кол сделал глоток вина, подцепив
закуску. В этом вся Елена. Прелестна и изворотлива, лишь бы быть на стороне Света. А если не быть, то хотя бы казаться.
- О’кей. Если ты хочешь испортить нам аппетит, обсуждая свои нелицеприятные поступки, так тому и быть… - успевший поесть в самолёте Кол, окинул
тарелку равнодушным взглядом. – Поведай мне историю о том, как подписи твоей сестрёнки признали недействительными, и я постараюсь от тебя
отстать как можно быстрее.
- А что я могу поведать? - очень искренне рассмеялась девушка. - Я ведь не адвокат в отличии от тебя, а всего лишь преподаю танцы в школе.
Блеснув белозубой улыбкой ей в ответ, Кол, не меняя своего лёгкого тона, пояснил:
- Видишь ли, милая, почерковедческая экспертиза проходит в два этапа. Рассказать?
Она невыразительно приподняла брови, и пожала плечами, демонстрируя вежливый интерес - не более.

84/493
- Первый - сравнение с образцом настоящей подписи. – Откинувшись на спинку стула, он с удовольствием оглядел девушку расслабленно сидящую
напротив. Держалась Елена превосходно, но смятая салфетка на коленях этой всегда идеальной леди выдавала её с головой. – Его мы уже прошли. А
второй – сравнение с почерком подозреваемого злоумышленника. Вот тут есть небольшая проблема… Догадываешься какая?
- Найти того самого злоумышленника? – Она опустила глаза в свою нетронутую тарелку.
- Именно. – Голос Кола стал бархатным. - И привлечь к ответственности. Уголовной. При определённой догадливости - раз плюнуть.
- Ну ладно, ты догадливый. И чего ты хочешь от меня теперь? – Склонила голову ещё ниже Елена, сдаваясь. – Поиздеваться?
- Звони своей сестре, пусть отказывается от любых претензий. – Шутки кончились, Кол с возрастающим раздражением оглядел девушку. Она явно играла
в невинную жертву в лапах негодяя, да так играла, что ему даже стало не по себе.
Впрочем ей не привыкать к этой роли.
Елена замерла неподвижно на несколько секунд, после чего подняла на Майклсона удивлённые глаза и, недоуменно моргнув, переспросила:
- Каких претензий?
У них обеих хобби испытывать терпение окружающих? Кол ко всем женщинам на свете относился со смесью непринуждённого снисхождения и
извечного терпения, но к этим его не испытывал ни в коей мере. Лицемерка.
- Компания, деньги, акции…
Он стал неторопливо перечислять, но Елена покачала головой, перебивая:
- Подожди. Но ведь Кет же отказалась от всего, ещё сегодня утром и подписала развод.
- Отказалась? Твою… - Он вовремя прикусил язык, вспомнив, что не включил телефон, и не проверил почту или хотя бы скайп, сразу же примчавшись в
ресторан. Следующая новость повергла в ещё больший шок.
- А твой брат отказался подписывать раньше, чем через полгода. – Девушка вдруг улыбнулась. – Так ты не знал?- Не успел узнать. – Пояснил Кол, на
секунду прикрыв глаза и переоценивая ситуацию. Теперь стало понятно, почему она вела себя так странно. В понимании Елены все вопросы
благополучно разрешились, а их убитые нервные клетки... Ну так сёстры Пирс их никогда особо не ценили… Однако, братец тоже хорош! Переиграть
всё за одну ночь! - Значит, теперь у нас перевёртыш: Кетрин мечтает о разводе, а Эл отказывается его подписать…
- Я думаю, тебе стоит с ним поговорить и всё выяснить в деталях, - мягко сказала девушка, подхватывая крошечную сумочку с края стола. – Будешь
полностью владеть ситуацией, тогда и встретимся снова.
Но улизнуть не удалось. Отрицательно покачав головой, жестом остановив Елену, Кол опять налил им вина: - Подожди, милая. К нашему делу эти
изменения хотя и относятся, но косвенно. – От его вновь ставшего задумчивовесёлым тона, у неё с лица сошли краски. - У меня к тебе ещё масса
вопросов, которые мы решим прямо сейчас.
- Хорошо, - Пальцы Елены с силой обхватили хрустальный стерженёк ножки бокала. - Я тебя внимательно слушаю.
«А что тебе ещё остаётся, Елена?» Но высказывать прямо Кол не стал, просто одарил её насмешливым взглядом.
Девушка, смутившись, отвела глаза.
- Начнём с мотивов. – Он помолчал, разглядывая её руку. Скрипичные пальцы... – Зачем Кет тебя попросила об этом шесть лет назад? Можно узнать и у
неё лично, но поскольку я уже здесь, так проще. Неужели вы и впрямь хотели уничтожить всё? – Он удивлённо поднял брови. – Вам в первую очередь
самим это невыгодно.
- Выгодно? – В глазах Елены заплескалось искреннее недоумение. – Какое нам дело до корпорации… А Кет меня ни о чём не просила, - густо-алый
румянец запятнал смуглую кожу лица, шеи, декольте и опять начав терзать салфетку, девушка тихо пробормотала. – Дело в том, что она… Ну, она…
- Она ничего не знала о твоих махинациях? – Не выдержав, мужчина расхохотался в голос, удостоившись косых взглядов соседей по залу. – Потрясающе!
– Успокоившись, он спросил: - Ты хоть когда-то, хотя бы в мелочах не лжёшь окружающим, Елена?
- Мои отношения с сестрой – только мои, тебе так не кажется? – Вспыхнув ещё ярче, если это было вообще возможно, и, скрестив руки на груди, Елена
смерила его надменным взглядом. – Или я здесь, чтобы меня оскорбляли? - Ну-ну, - он примиряюще поднял свой бокал, чокнувшись с её, - тише.
Теперь мне просто интересно, зачем ты это сделала?
На мгновение брови Елены сердито сдвинулись, но в итоге она ответила просто, превратившись в совсем юную, немного печальную, девушку.
- Я думала, что Кет любит твоего брата, а он её, и не хотела, чтобы они развелись. – Чуть наклонившись вперёд, Елена со вздохом пояснила. – Вот и вся
правда, какой бы глупой по прошествии этих лет она тебе не показалась.
- Понятно, – он усмехнулся, давая понять, что поверил её словам, - грёзы юности. - Брюнетка несмело улыбнулась в ответ. Она ожидала, что придётся до
бесконечности доказывать свою искренность и обрадовалась, когда Кол не стал выказывать претензии. – А кто помогал с нашей стороны?
Елена отрицательно покачала головой в ответ.
- А зачем мне помогать? – Очень натурально удивившись, она хлопнула длинными ресницами. – Что такого сложного в подмене собой Кет на процессе и
передаче сестре на подпись копий документов вместо подлинников? Мы же тогда жили вместе с ней в Йоркшире, год перед поступлением – суматоха
была страшная. Всё оказалось просто, сам понимаешь.
Увидев, как до сих пор остававшиеся холодными, вопреки насмешливому выражению лица, серые глаза вдруг тоже осветились улыбкой, она
приободрилась, но следующие слова Кола заставили её невольно приоткрыть рот буквой «о».
- Тебе не идёт ломать комедию, – почти с нежностью сообщил он, - по крайней мере, не со мной.
Но девушка лишь смотрела перед собой, явно придумывая достойный ответ. Поняв, что выжать из Елены слово столь же трудно, как и добыть золото из
скалистого утёса, мужчина, устало вздохнув, пояснил:
- Ну, я же понимаю, что одна бы ты не справилась. Именно поэтому Эл пока не в курсе этого заговора, хотя уже начал подозревать. Хочу дать шанс
твоему компаньону оправдаться. Отстранённый судья, юристы, работавшие с этим судьёй и не задававшие лишних вопросов, фальшивые подписи, – он
с иронией поморщился, - этот развод слишком уж недействителен, чтобы всё произошло случайно, и Эл это уже понял. Труднее найти, что там было по
форме, кроме бланков. А после выяснения твоего мотива, способных на такую же блажь кандидатуры две: либо Керолайн, либо моя романтичная
сестрёнка.
- Ты не прав, - раздался твёрдый ответ. Она вскинула голову и заглянула ему в глаза.
- Безусловно, я прав. – Покачал головой мужчина, про себя отметив, что Елена, похоже, переходит границу наглости – врёт уже открыто. – Ник бы
никогда не позволил себе вмешаться в личную жизнь брата без его ведома. А женщины как более сентиментальные…
- Думай, как хочешь. – Она пожала плечами, и, наконец, удостоив вниманием блюдо, наколола кусок рыбы и стала сосредоточенно жевать. Кол
последовал её примеру - ему уже надоело выцеживать информацию по каплям, чувствуя сопротивление на каждом шагу. И это при том, что она его,
вполне понятно почему, побаивалась. До чего же упрямые девицы. Интересно как брат выбил отказ из Кетрин? Той вообще море по колено. Да и ко
всему явно назревают проблемы в семье, с кем-то из его двух любимых блондинок. С кем-то?..
– Елена?
- Да? – Она щедрой рукой поливала рыбу лимонным соком, старательно делая вид, что полностью поглощена этим занятием.
- Я был не прав,– он понимающе улыбнулся, - потому что замешаны обе?
Елена промолчала, после чего кивнула и, поджав губы, снова уткнулась носом в тарелку.
- И, кстати, извини за лгунью. Ты не врёшь, а просто недоговариваешь. – Разглядывая её макушку и кончик носа – большего при всём желании увидеть
было невозможно, он подбодрил девушку, – как юрист, я могу оценить этот нюанс, не переживай.
- Смотрю, ты хочешь, чтобы я подавилась костью? – Елена послала испепеляющий взгляд. – А я хочу есть!
- Прости, умолкаю, – попытался избавиться от насмешки в тоне Кол – и впрямь, не дай Бог, подавится от злости. - Кушай на здоровье.
Следующий час ничего нового не принёс – девушка, старательно шла к десерту, не минуя ничего и без устали медленно, но верно насилуя собственный
желудок, лишь бы не начинать разговора снова. Кол терпеливо ждал.
Наконец, вилка жалобно тренькнула о тарелку, и брюнетка подняла на него несчастные глаза.

85/493
- Может, мороженое? – Невинно поинтересовался Майклсон. – Да и миндальный пирожные здесь тоже хороши, насколько я помню…
- Ненавижу… - пробормотала Елена.
- Меня? – Он не сдержал улыбки, при виде того как испуганно она посмотрела на предстоящий десерт. - Ты не первая.
- Велика честь. Собственную нерешительность, - отрезала девушка. – Ладно, что ты от меня хочешь?
- А с чего ты взяла, что я чего-то хочу?
- Твоя физиономия почти открыто выражает какие-то гнусные планы на мой счёт. И если ты ещё не назвал цену за своё молчание, это не значит, что её
не придётся платить.
- Преподаватели тоже хорошо считывают людей, - согласно кивнул Кол. Обманчиво мягким движением, он наклонился и дёрнул Елену на себя. – Я и
впрямь думаю, что меня стоит вознаградить за хлопоты с этим всем.
- В каком смысле? – выдёргивать руку она не стала, но бровь приподняла, намекая на неуместность подобного обращения. – От меня много
потребуется?
- Немного. – Он улыбнулся. – Я хочу от тебя того же, что и пять лет назад. Станцуй для меня восточный танец.
Елена недобро прищурилась, после чего холодно улыбнулась, и безмятежно поинтересовалась:
- Беллиданс или стриптиз? Боюсь, я не могу похвастаться нужными формами, но раз ты хочешь, то…
- Ну, нет. – Он поморщился, перебив её, и со смешком пояснил. - Этого добра везде навалом, включая дешёвые кабаки. Мне нужен танец семи покровов
и всё. – Увидев, как на мгновение гневно затрепетали ноздри девушки, Кол подчеркнул: - Полный, разумеется.
- Кто тебе сказал, что я его умею танцевать?
Она буквально заморозила его взглядом светло-янтарных глаз.
- А я в тебе не сомневаюсь, – уклончиво сообщил он. – Ну, так что?
- Вы со своим братцем друг друга стоите, вот что. – Девушка презрительно скривилась. - Методы те же, что у него, что у тебя. Из-за какой-то никому не
нужной подписи… - но сообразив, что сейчас давит на жалость, она осеклась. – Ладно, хочешь видеть голой – увидишь. – Закусив губу Елена, поднялась
с места прежде, чем он успел отставить стул, и словно вынесла приговор. – Завтра вечером у меня.
- О’кей. - Оставив чек, он вышел вслед за ней в фойе ресторана. - Тогда до завтра?
- До завтра… - Буркнула девушка, едва ли не рывком одевая протянутое пальто, чтобы как можно быстрее избавиться от прикосновений его пальцев, и
бормоча себе под нос нечто нелицеприятное относительно засилья мстительных извращенцев вокруг.
- Что? – Таки расслышав часть фразы, Кол от души рассмеялся. – Надеюсь, что всё же так далеко меня черти не заберут… Тем более, я вполне заслужил
его ещё лет пять назад, Елена.
Взгляд мисс Пирс, однако, показывал, что она так не считает, и, не удостоив его более длительным прощанием, Елена едва ли не бегом устремилась к
автостоянке.
Интерлюдия. Пять лет назад.

США. Ричмонд. Клуб «Дилайт».

Клуб был из разряда средних: тех, где не привязываются назойливые девицы с предложением своих услуг, но и не элитарное заведение, в котором все
друг друга знают в лицо и надоели до зубовного скрежета. Иными словами, можно было расслабиться и отдохнуть в своё удовольствие, ради чего Кол,
собственно и оказался тут в компании приятелей. Через неделю он возвращался в Англию. Ребекка уже оправилась от потери - прошло восемь месяцев
со смерти Джорджа, освоилась, и присутствие брата не требовалось, как вначале. Поэтому он сегодня отмечал свой отъезд на полную катушку. Все уже
были сильно навеселе, когда, наконец, началась основная шоу программа со стриптизом, кабаре и прочими прелестями жизни. Подиум извивался
между столиками, позволяя танцовщицам в полной мере показывать свои таланты, а посетителям оценить их по достоинству не только в
художественном, но и материальном плане. В зале царил полумрак, под потолком витал сигаретный дым, не успевавший до конца уходить в вытяжку,
стриптизёрши показывали вполне удовлетворительный уровень подготовки - атмосфера окончательно расслабила присутствующих…

- Мм?.. – Жадная похоть вкупе с алкоголем давно уже притупили восприятие, поэтому Кол, с удовольствием изучавший подцепленную здесь же
в клубе и с удобством устроившуюся у него на коленях блондиночку, не сразу услышал слова Джеймса, что-то крикнувшего ему сквозь шум агрессивной
музыки. Так и не разобрав, о чём именно ведёт речь его приятель, Майклсон вновь переключился на свою золотоволосую добычу, расшнуровывая её
топ зубами. Не оставил он этого занятия и, когда вокруг всё замолкло, большой свет погас, погрузив зрителей в темноту, а подиум осветился лишь
фонарями в руках четырёх как на подбор светловолосых девушек, облачённых в лёгкий газ и замерших по краям сцены. Но завораживающая мелодия
флейты, тонкими струями поплывшая по залу, всё же привлекла внимание, не оставив Кола равнодушным. Как и остальных. На мгновение выпав из
реальности, наполненной вполне земными желаниями, зрители сосредоточили внимание на сцене как раз, когда на подиум вышло главное
действующее лицо – хрупкая брюнетка. Чёрный кожаный корсет, узкие трусики едва прикрытые коротенькой юбочкой, перчатки до локтя, маска
скрывавшая верхнюю часть лица – вот и весь наряд.
- Кто это? – отчего-то шёпотом поинтересовался у своей «компаньонки» Кол, разглядывая чётко очерченную светильниками фигурку
появившейся девушки.
- Она закрывает шоу. Недавно здесь… – Блондинка тоже чуть повернула голову, чтобы было удобнее наблюдать за представлением. Между тем
танцовщица заскользила вдоль подиума, привыкая к ритму и давая вдоволь полюбоваться собой. А посмотреть было на что – крутые бёдра, безупречно
тонкая талия, небольшая, но чётко очерченная грудь, тонкие руки... В голове Кола на мгновение что-то щёлкнуло – где-то он уже видел этот силуэт, но
алкогольные пары и странность обстановки не давали сосредоточиться. В итоге, отбросив ненужные мысли, Майклсон стал просто наслаждаться
происходящим.
К флейте добавилась гитара. Звук получился иным – рваный, резкий и одновременно тягучий… Вдруг темп сорвался с места, босые ноги девушки, до
этого ступавшие мягко и плавно, запорхали по сцене, выводя немыслимые пируэты. Коротенькая юбочка уже взлетала к талии от скорости поворотов.
Взвизг гитары. Тонкий свист ударил по слуху. Кол дёрнулся от неожиданности, только сейчас увидев сверкнувший в руке брюнетки нож. Пара взмахов у
талии одной из стриптизёрш, и её одежда из газа скользнула вниз. Абсолютно нагая девушка спустилась в зал, унося с собой шарик света. Тени сильнее
обступили сцену, однако Кол этого не заметил, поглощённый продолжавшимся танцем. Бешеный ритм угас, но было понятно, что это только пауза, и
скоро он вновь обрушится на зал. Так и случилось. Вторая, третья вспышки мелодии… Брюнетка, с которой пока не слетело ни одной полоски ткани, не
раздевалась – раздевала, с удивительным хладнокровием и координацией, орудуя ножом. Рядом из темноты раздался глухой стон и возня.
«Уроды!»
Утончённый танец теперь несся к вершине, уже лишь ускоряясь, страстная энергетика выплёскивалась в зал, подготавливая к заключительному
аккорду. Последняя девушка с огоньком в руке стояла у самого края подиума, нож запорхал в миллиметрах у её горла, треск материи… Не прекращая
танца, красавица – а по профилю изредка очерчиваемому светильниками Кол понял, что танцовщица хороша не только на тело, так же стремительно
растворилась в темноте окутавшей сцену, когда вниз спустилась последняя голая девушка и подиум окончательно погрузился во мрак. Всё медленно
затихло... «Закончилось?»
И словно в ответ его мыслям раздался пронзительный взвизг скрипки, нож с силой пущенный из темноты врезался в панель. Зал охнул, взорвавшись
аплодисментами.
«Теперь точно всё».
Не думая больше, Кол притянул к себе блондинку, впившись в её рот грубым поцелуем. Тело требовало разрядки, перед глазами всё ещё мелькали
крепкие бёдра, стройные ноги танцовщицы… Резко поднявшись, он потащил за собой блондинку, в ближайший тёмный угол, походя срывая с неё
одежду. Девушка, заведённая не меньше, охотно следовала его примеру, не менее охотно подмахивая минуту спустя…
Но как только вспышка наслаждения ушла, Кол почувствовал внезапную апатию и опустошение. Плавно

86/493
отстранившись, и поправив на всё ещё вздрагивавшей с закрытыми глазами блондинке – её имени он так и не узнал, одежду, Майклсон понял, что его
обманули. Точнее он сам себя обманул. Кинули кости собаке, оставив мясо для блюда, а он и рад. Лопух. Где танцевавшая девица? Наверняка принимает
восхищения кого-то более догадливого. Застегнув рубашку, брюки, и усадив золотоволосую девушку рядом на стул – в какой комнате они оказались, Кол
так и не понял – не до того было, он погладил её по щеке и открыл дверь.

- Парень, это тебе не бордель. Мы не даём адресов девушек, работающих здесь. – Конферансье уже около пяти минут тщетно пытался отговорить
настырного клиента, выяснявшего, куда делась танцовщица номера с ножами. – Захочет сама, тогда и познакомишься…
- Но она ушла даже не после выступления, а во время…, - стоял на своём Кол. Деньги он уже предлагал, связи тоже поднял – бесполезно, в клубе
информацию об этой леди охраняли, не хуже секрета ядерного чемоданчика. - Нам даже имени не объявили, только название номера.
- Значит, девушка этого не хочет! – Отрезал мужчина, окончательно раздражаясь. – Мне некогда, не вынуждайте вывести вас из клуба с эскортом…
- О’кей, я всё понял. – И впрямь поняв, что сегодня он свою добычу упустил, Кол примиряюще улыбнулся. Алкоголь шумел в голове, мешая
сосредоточиться, но Майклсон всё же сообразил какой вопрос нужно задать: - Скажите хотя бы, когда я смогу полюбоваться следующим выступлением
и на этом всё.
Смерив его усталым взглядом, конферансье сухо бросил:
- «Игры теней» в следующую субботу. Она выступает раз в неделю, в выходной.
- Благодарю.
Сунув в петлицу мужчины стодолларовую купюру, Кол направился к выходу из клуба.

Отложив отлёт из США на пару дней, ровно через неделю, к началу открытия шоу, Кол уже был в клубе. Никаких девушек, никакого алкоголя, место у
края подиума, где лучший обзор… Он просто ждал, терпеливо перенося ставшие не интересными выступления, никак не реагируя на призывные улыбки
дам, и не обращая внимания на косые взгляды, которыми периодически награждали его собравшиеся... И вот из-за кулисы выпорхнула знакомая
фигурка, грациозно покачивая бёдрами, прошлась по сцене… Знакомая?! Более чем можно себе представить. До дрожи. Теперь, на свежую голову,
Майклсон мгновенно вспомнил у кого из виденных им раньше женщин такой разлёт между талией и бёдрами, сильные, несмотря на отсутствие
выпирающих мышц руки... Только у двоих. Кол присвистнул, не веря своим глазам: - Так вот чем развлекается по выходным твоя экс-супруга, братец… -
Музыка вновь захватила, и он не отвлекаясь, стал наблюдать за девушкой, исполнявшей уже знакомый, но от этого не менее восхитительный, танец. – Ты
идиот, Эл… И снова в полумраке свистел нож, изгибалось в истоме тело танцовщицы, взлетала короткая юбка, обнажая смуглый бархат бёдер с забавной
тату птички на левой ягодице…
Оцепенев, Кол буквально пожирал взглядом эти бёдра, не в силах отвести глаз от крошечного рисунка, которого не заметил в прошлый раз. Пожалуй,
впервые в жизни он был как никогда близок к тому, чтобы обратиться к психиатру. Волею судьбы ему довелось повидать обеих мисс Пирс без юбки, а
татушка была только у одной. Вовсе не у Кет. В клубе полуголая, между обалдевшими от возбуждения и похоти людьми отплясывала тихая, смирная
Елена.
Отличница, умница, хорошая девочка и первая леди Мистик Фоллз. Елена. Та самая, которая, наверняка, гладит даже носки. Подхватив с ближайшего
подноса бокал мартини, и осушив одним махом, Кол судорожно пытался осознать столь странную действительность. Ещё один бокал, теперь уже виски
отправился в желудок.
А танец тем временем подходил к концу, осталось только две девушки со светильниками в руках. Немного захмелев от наскоро выпитого спиртного и не
слишком отдавая себе отчёт в собственных действиях, обогнув подиум, он зашёл с внутренней стороны, ожидая окончания номера. Последняя девушка
лишилась платья. Темнота. Короткий взмах руки, свист, выдохнувший зал... Неподалёку раздался тихий смех, и, прищурив уже привыкшие к темноте
глаза, Кол увидел, как не видная из зала брюнетка минуту постояла у края сцены, с экзальтированным удовлетворением вслушиваясь в аплодисменты,
жадно разглядывая потрясённые, возбуждённые лица зрителей, а после, на ходу стягивая с рук перчатки, отправилась за кулисы. Чуть помедлив,
Майклсон, воспользовавшись тем, что охранники тоже люди, на мгновение очарованные танцем, проскользнул вслед за ней. Здесь на него внимания
уже никто не обратил, несколько девушек, сидя на высоких пуфах, прихорашивались после выступлений. Не то. Пройдя по становившемуся всё более
тёмным коридору ещё немного вперёд, Кол прислушался. Тонкая полоска света пробивалась в щель между дверью и полом, сообщая о том, что хозяйка
комнаты уже там. Интуиция подсказала, что это она. Толкнув незапертую дверь, он вошёл в гримёрную и остановился, замерев. Девушка сидела спиной
к нему перед зеркалом, расслабленно откинувшись в кресле и прикрыв глаза. Рядом с ней, на трюмо, лежали небрежно брошенные перчатки, босые
ноги покоились на небольшой обитой бархатом скамеечке, по лицу блуждала мечтательная улыбка… И тут Кол понял свою главную ошибку. У Кет не
было тату два года назад, это правда. Но что мешало ей появиться потом. Как только он сразу не подумал? Едва не рассмеявшись над собственной
наивностью, парень приблизился к мирно отдыхающей красавице, рука сама потянулась к шпильке державшей тёмные волосы в тяжёлом пучке, одним
движением пальцев он вытащил заколку... Почувствовав прикосновение, девушка вскочила, широко распахнув глаза. Рассыпавшаяся от резкого
движения копна волос заструилась по спине и плечам брюнетки, укрывая её плотным покрывалом практически до талии. Улыбка замерла на губах
Майклсона, собиравшего подшутить над бывшей невесткой. - Елена? - Волосы девушки были абсолютно гладкими и лишь немного загибались на концах.
– Елена…

Полгода спустя.
Великобритания. Лондон.

В Лондоне стояла обычная промозглая погода. Не то, чтобы он её не любил, скорее сейчас просто поднадоела вечная слякоть. Спустившись под мелко-
моросящим дождём к автомобилю, Кол завёл мотор, перекинул с соседнего кресла назад кипу журналов, оставленных Керолайн, которую вчера
подвозил. Один всё же выскользнул из рук, спикировав на пол салона, и, подняв его, парень без интереса скользнул взглядом по статье на развороте.
Спорт. Манчестер выиграл у Арсенала, Ливерпуль залетел Челси… Кубок Лондона по танцам. С силой отбросив журнал на заднее сидение, он тяжело
вздохнул, положив руки на руль. Раздражение усилилось – в очередной раз вспомнил происшествие с Еленой и поморщился. Какого чёрта его дёрнуло
войти в гримёрку? Но и Пирс тоже хороша. Не сказав ни слова в ответ, она просто сбежала из клуба, нажаловавшись охране, когда он попытался
задержать её, и, отказавшись разговаривать на эту тему в принципе - ни в тот день, ни в следующий. В результате Кол уехал в Англию, просто плюнув на
весь этот бред. Правда, изредка всё же вспоминал, каждый раз поражаясь как можно быть такой закрытой. Ему самому, выросшему в отсутствие любых
комплексов, несмотря на неполную семью, поведение Елены казалось настоящей шарадой. Поэтому раз в месяц мысли всё же возвращались к сестре
его невестки, тем более что Эл, хотя и виду не подавал, но всё никак не мог расстаться с воспоминанием о близняшке Елены.

- Да? – Звонок раздался неожиданно, когда Майклсон собирался завтракать. И кому понадобилось звонить в такую рань?
- Это Елена, – не услышав никакой реакции, девушка уточнила, - Елена Пирс.
- Я уже понял. – Оправившись от изумления, Кол усмехнулся. – Ну, здравствуй, альмея** ты наша.
- Здравствуй, Кол.
Тяжело вздохнув, Майклсон решил поторопить разговор – опаздывать он не любил, так же как и не хотел остаться без завтрака.
- Так что же заставило тебя позвонить на ночь глядя? – Молчание. Елена тихо сопела, но ничего не говорила. Потрясающе информативно. - Или я чего-то
не знаю, и ты подрабатываешь ещё и сексом по телефону? Хотя у нас вроде бы утро, но я не против.
Он вновь услышал всхлип в трубке, после чего нерешительно, с запинками, девушка произнесла:
- Мне нужна твоя помощь. Точнее совет… Адвокат. – Уже твёрже, с нажимом Елена добавила. – Очень нужен хороший адвокат.
- А почему ты не обратишься к своему отцу? – Кол был явно удивлён. Он небезосновательно считал, что Елена скорее себе язык откусит, чем станет
звонить ему. – Насколько я помню, у него великолепные юристы.

87/493
- Я не могу обратиться к отцу и вообще к кому-то из знакомых. – Голос девушки похолодел. – Если вопрос в деньгах, то понятно, что я заплачу, а если ты
просто не хочешь и не собираешься выслушать, то мне сейчас не нельзя терять время и прошу прощения за беспокойство в столь ранний час.
- Так. Подожди. Сначала мне нужно знать суть вопроса. – Каша в голове Майклсона, наконец, улеглась. – Дело в клубе?
Я что ли один знаю о твоих развлечениях?
- Да. В клубе. Точнее, - она помедлила, после чего выпалила, - в клубе и наркотиках найденных в моей сумке.- Идиотка. – Устроившись за столом, Кол
даже не попытался сдержать презрения в голосе. – И с чем тебя взяли, радость наша? Или ты сама тоже потребляешь и была под кайфом?
- Вообще-то нет. – Надменные, стальные нотки в тоне Елены, и сейчас, на расстоянии тысяч миль, были прекрасно слышны. – Я не колюсь и не нюхаю, и
если и не могу сказать, что невероятно умна, то всё же не настолько, как ты выражаешься, идиотка, – с нажимом высокообразованного,
интеллигентного человека подчеркнула последнее слово девушка. – Меня просто обманули. По твоему – подставили.
Секунду подумав, он решил поверить ей на слово, хотя Елена, как выяснилось, способна на многое. Но всё же наркотики – это слишком не в её характере.
- О’кей, беру свои слова назад. Тогда вопросы: как, с чем и почему?
- Это долго выяснять… - Очевидно, посвящать его в подробности, девушка не жаждала. – Просто, как человек знающий эту среду, дай мне адрес
хорошего адвоката, и этого будет достаточно. Не хочу занимать твоё время и…
- Сейчас не в твоих возможностях диктовать мне свою волю, - мягко напомнил Кол, прекрасно понимая, что деваться ей, собственно, некуда. В отличии
от своей сестрёнки, которая бы тут же взбрыкнула и отправилась барахтаться самостоятельно, Елена с крючка не сорвётся, он был в этом абсолютно
уверен. - Рассказывай, я тебя внимательно слушаю.
- Хорошо, ты прав.
«Кто бы сомневался».
- После того как я устроилась в новый клуб…
«В новый? Решила сбежать далеко и сразу? Или просто не устояла и, сделав перерыв, пошла вновь? В любом случае - трусиха».
- …у меня возникли определённые сложности с персоналом.
- На новом месте? – уточнил Кол.
- Да.
- Какие именно.
- Заместитель управляющего пожелал познакомиться поближе, - сухо сообщила девушка.
- В таком случае, стоило поменять место работы, - сделал вывод Кол.
- Я меняла. Везде повторялся один и тот же сценарий, - хотя её голос и был по-прежнему холоден, но гнев прорвался в зазвеневших гласных. – Либо
конферансье, либо управляющий, либо его заместители, либо…
- Понятно. - Ему вдруг стало противно, а собственный бестактный поступок полугодичной давности заиграл новыми красками. Похоже, её и так обижали
немало. В понимании Елены, конечно. Высокая нервная организация, будь она неладна. – В общем, ты дала от ворот поворот одному из царей в клубе,
но на работу исправно ходила. - Мне нравилось танцевать, а туда, где меня не слишком трогали... Оттуда я ушла, не могла собраться на выступлениях…
- Предыстория ясна. – Вздохнув, Кол уставился в окно. Снова дождь. – Тебе, кстати, не говорили слушаться, и что будет плохо, если начнёшь упрямиться?
- Говорили, но я не думала, что до такого дойдёт…
«Понятно. Американская девочка, выросшая в провинции, где чихнёшь – весь город знает». Кол даже не видел смысла её упрекать, промолчав.
Фыркнув, Елена уже гораздо быстрее продолжила:
- В общем, после очередного выступления, на выходе из клуба меня остановили копы, нашли кокаин. Всего несколько доз, но от этого не легче.
- А потом нарисовался рыцарь на белом коне. Нет, прости, что-то а-ля «Линкольн» и предложил спасти от злых дядечек-полицейских, – закончил Кол. -
Разумеется, за переход на новый уровень в гм... отношениях.
- Откуда ты знаешь?
Ему даже не нужно было её видеть, чтобы представить, как широко она распахнула свои карие, наивные, как у оленёнка-Бемби, глазищи.
- Оттуда. – Грубовато бросил Майклсон. - Добро пожаловать во взрослую жизнь, мисс Пирс.
Елена промолчала, соглашаясь.
- В общем, будет тебе адвокат. Знаю его ещё со времён своего поступления, друг Джорджа. Настоящий Advocatus diaboli. Он тебя вытащил бы, даже если
ты была покрытой синяками, трясущейся наркоманкой с дырками в венах через каждый дюйм. Я прилечу и поговорю с ним лично, не бойся.
- Спасибо, - Кол услышал, как она с облегчением выдохнула и улыбнулась, - но ты – не обязательно …
- Что обязательно, а что нет, я и сам знаю. – Отрезал Майклсон. – Твоё дело сидеть и ждать, сама ты уже сделала всё что могла.
- Хорошо. Кол, ещё одно, - он с трудом сдержался, чтобы не расхохотаться. – Я мм… надеюсь, это останется между нами. Я не хочу, чтобы кто-то…
- Прекрати мямлить. Боишься, что кто-то узнает? – Кол хмыкнул. – Не переживай, буду молчать. О наркотиках и этой истории, разумеется, а не о танцах.
- Я,.. Просто, моя репутация, - голос Елены испуганно дрогнул. Кол уже давно понял, почему она сбежала тогда, но успокаивать и покрывать её
лицемерие не хотел. Репутация. Ну и слово! Просто какие-то ветхозаветные времена. Нет, рассказывать, конечно, он никому не собирался, но и что-то
обещать этой пигалице, как она надеялась, тоже. – Спасибо за адвоката. Тогда, до встречи? - До встречи.

США. Мистик Фоллс.

Процесс, они, разумеется, выиграли. Ричардсон не зря ел свой хлеб, и в итоге решение было единогласным. Тем более что девушка, которую увидели
присяжные, ничем не напоминала развратную красотку-танцовщицу, а смотрелась скорее Красной шапочкой в лапах страшного серого волка.
Выйдя из здания суда и слабо улыбнувшись на прощание адвокату, Елена обессиленно опустилась на ближайшую скамейку. Заплакала.
- Елена, тебя полностью оправдали, так что ты плачешь? – Майклсон, стоявший неподалёку, сердито прищурился. – Радоваться нужно.
- Я дура! - Она прижала ладони к щекам, встретила его взгляд. – Господи, а если в Мистик Фоллс кто узнает?.. Даже сейчас. Если… О, нет! – Брюнетка
снова залилась слезами.
И тут Кол, последнюю неделю молча наблюдавший эти постоянные истерики на тему «как бы чего ни вышло», не выдержал, взорвавшись.
- Ты маленькая ханжа и лицемерка! – Испуганно икнув, Елена подняла на него глаза. – Какого чёрта ты боишься сказать даже собственному отцу?! А если
нет, это недопустимо твоим личным кодексом, то не пляши! Она медленно встала со скамейки. - Я не…
- Ты же хочешь и сделать и при этом, чтобы никто ничего не знал! Как настоящая алкоголичка! – Перебив её, он потащил девушку за руку к машине. – Что
такого ужасного ты натворила, можешь объяснить? Я не могу понять… - Ты не понимаешь?! – Она вырвала руку, слёзы потекли из глаз с удвоенной
силой. – Ты ни черта понять не можешь! Я всю жизнь старалась! Я хотела, чтобы мною гордились… Я лучше всех! У меня всё должно быть нормально…
Елена подходила к самой настоящей истерике, и хотя Кол искренне не понимал, откуда это взялось, он обнял девушку за плечи, пытаясь успокоить.
Никогда в жизни Майклсон ещё не видел, а несмотря на юный возраст как юрист он видел немало, чтобы так убивались по пустякам…
- Елена…
Обмякнув, брюнетка перестала сопротивляться. Глотая слёзы, она молча смотрела в его плечо.
- У меня и Кет дурацкие гены нашей мамочки… Я никак не могу сделать совершенство правдой. - Глухо пробормотала она. Кол погладил девушку по
голове, совершенно растерявшись от всей этой ситуации.
- Но никто не может стать идеальным.
- Это не твоё дело… Я смогу. - Вдруг Елена вскинула лицо, в глазах отразилась неприязнь. - Это ты во всём виноват, твоё херово любопытство… - Брюнетка
отступила на шаг. – Если бы не ты, я бы осталась в «Дилайте», где меня никто не трогал и ничего, слышишь, ничего этого не случилось бы!
- Елена, - он было открыл рот, желая сказать пару ласковых в ответ на глупые претензии, но всё же не стал этого делать и стиснул зубы. Не хватало ещё
скандалить с этой девчонкой на дворе Ричмондского суда. – Садись в машину. - Я на такси. – Она открыла сумочку, достав платок, вытерла мокрое

88/493
 лицо, поправила строгую причёску, после чего захлопнув клатч, сказала своим обычным бесстрастно-ледяным тоном. – С Ричардсоном я рассчиталась,
но он это он.
Сколько я должна конкретно тебе? В пределах разумного, конечно.
- Будешь танцевать для меня каждый вечер. – Смерил её холодным взглядом Кол.
- Это за пределами. – Отрицательно покачала головой брюнетка, поджав губы. - Я теперь не танцую и говорила о деньгах.
- Тогда начни со «спасибо», а там посмотрим. – Ядовито усмехнулся Майклсон.
На щеках Елены выступили алые пятна смущения.
- Извини. Спасибо, конечно, за все хлопоты и заботы. – Она нежно улыбнулась. - Ты даже не представляешь, как много сделал для меня, Кол. Никакие
деньги этого не оценят, но всё же… - Ну а теперь можно скажу я, чего хочу? – Его лицо подобрело.
- Конечно. – Глаза девушки вновь стали лучисто-золотыми, ласковыми. С расстановкой, Кол произнёс:
- Иди-ка ты на х*й вместе со всей своей благодарностью, Елена.
Улыбнувшись на прощание, он развернулся и отправился к автостоянке. Потрясённая брюнетка, приоткрыв рот, смотрела вслед. Выпавшая из рук
сумочка лежала рядом.

Настоящее. США. Мистик Фоллз.

Сидя на диване в гостиной своей светлой квартирки, Елена не спеша перебирала полотна ткани. Семь штук. Нижняя полупрозрачная вуаль телесного
цвета, остальные шесть – разноцветный шёлк. Наверное, стоит потренироваться. Девушка открыла коробку с заколками-застёжками, и стянула с плеч
банный халат, оставшись нагой и обернувшись первым прозрачным покрывалом, стала закреплять его на плече брошью. Как бы там ни было, а
станцевать плохо было ниже её достоинства.

__________________________________________________________________________________________

*Эвандер Холифилд - американский боксер-профессионал, во втором бою с Майком Тайсоном, потерявший кусочек правого уха, который Тайсон
благополучно откусил. После возобновления боя, Тайсон попытался оттяпать уже кусок левого уха Холифилда и за это его дисквалифицировали)))

** Альмея - так называли танцовщицу в Египте, обязательно темноволосую и темноглазую, они исполняли танцы, полные сладострастия, вольность
которых переходит иногда границы приличия. При этом танец представлял собой обязательно законченный номер, относился к высокому искусству.

Глава XV (Часть II)

США. Нью-Йорк.

- Кетрин? – мужчина практически ворвался в кабинет, запечатлев на губах, обернувшейся на зов брюнетки страстный поцелуй. Джиллиан Мейре,
секретарь Кет, поплотнее прикрыв дверь, благоразумно вышла попить кофейку в приёмную. – Я не знал, что ты прилетаешь…
- Да вот так внезапно получилось, Майкл… – брюнетка улыбнулась. – Я отказалась от претензий на компанию и вообще каких-либо.
- Ну и отлично. – Одобрил Стемптон, никогда не разделявший желание будущей жены влипнуть в авантюру с разводом в самом разгаре предвыборной
кампании. - С тобой всё в порядке? Хорошо долетела? - Да, - она положила ладони ему на плечи. – Со мной всё в порядке, но есть один нюанс… - Какой
именно? - Взгляд Майкла посерьёзнел: - Что-то важное?
- Как посмотреть, - уклончиво ответила Кетрин. - Мы сможем пожениться только через полгода. Именно через этот срок мой экс-супруг пообещал
подписать развод.
- Почему? – Отстранившись, мужчина засунул руки в карманы и, подойдя к окну, прищурился, разглядывая улицу: - Чем он объяснил свои мотивы?
- Элайджа не счёл нужным это сделать. – Подойдя к рабочему столу, Кет стала перекладывать бумаги из одной стопки в другую. – Договориться ты не
сможешь, он своего решения не поменяет. Да я и не хочу, чтобы ты вмешивался - пусть всё идёт своим чередом.
- Ну что же, - опершись о подоконник, Майкл смерил брюнетку раздражённым взглядом. Это её чёртово личное пространство! В конце концов, она почти
его жена, а он и так закрыл глаза на многое в её прошлом. Ладно, стоит пождать до свадьбы, а потом уже расставить точки над «i» и вытряхнуть всю
подноготную. Не став пока требовать дальнейших объяснений, Стемптон лишь коротко бросил: – Не ожидал от твоего президента столь мелочных
пакостей. - Он не мой. Я тоже не ожидала. – Она рассеянно улыбнулась. - Это не его стиль. Поэтому весьма вероятно вскоре может выясниться, что
пакость будет крупная. – Вскинув бровь, Кетрин, наконец, посмотрела в лицо Стемптону. – И что будем решать?
- Думаю, пока ничего. Поймём его цели, отсюда и будем плясать. – Быстро подойдя к Кетрин, он улыбнулся, забрал бумаги из её рук и усадил девушку
на стол, освободив от жакета. – Ладно, хватит. Я соскучился по тебе.
Обвив его шею руками Кет, почувствовала, что и впрямь соскучился - столь голодным был поцелуй. Через мгновение юбка оказалась на талии, а пальцы
мужчины ловко расстёгивали ряд крошечных пуговок на тонкой блузке.
- Подожди… Джиллиан! - охнула Кетрин. – Она…
- Она уже сообразительная, взрослая девочка… - прошептал в ответ Майкл, продолжая стягивать с неё тонкий шёлк.
- Подожди! – неуклюже соскользнув со стола, девушка одёрнула юбку.
- Что-то не так? – настороженно поинтересовался он, разглядывая, возящуюся с застёжкой бюстгальтера Кетрин.
«А это не заметно, идиот?! Скотина похотливая!»
- Всё в порядке, просто я... Я сейчас. – Катерина неторопливо прошла к выходу. Мужчине, который претендует на роль мужа отказывать не стоит, а
провести - вполне. – Закрою дверь, чтобы нам не помешали.
Подойдя, она выглянула за дверь, послав короткий взгляд своему секретарю. В замке щёлкнул ключ. С улыбкой обернувшись, Кет повела плечами.
Бретельки бюстгальтера спали, и Майкл, позабыв об удивлении от того, что Кетрин стала вдруг столь щепетильной – они использовали этот стол по
подобному назначению отнюдь не в первый раз, и вряд ли для мисс Мейре это было такой уж новостью, - прильнул губами к её шее.

Джиллиан знала этот взгляд. Её начальнице нужно разыграть убедительное представление. Мисс Мейре была взята Кет на работу буквально с улицы –
около года назад их познакомил Мартин, решивший провести время с кошечкой Джиллиан и отловленный её хозяйкой в самый приятный момент.
Блондиночка почему-то сразу понравилась Катерине. Может, потому, что не стала вопить о необходимости стерилизации её любимца? Или потому, что
была полной противоположностью самой Кет – Джиллиан порхала по жизни словно бабочка с цветка на цветок, не ставя перед собой никаких
стратегических целей и планов, не имея склонности к интригам и простодушно до наивности веря в нерукотворные чудеса? Да что там стратегия – в
случае Мейре неизвестно было, как и с кем она проведёт следующий день. Как ни удивительно, но Кетрин это не раздражало, и, хотя подругами они не
стали - у Пирс подруг не наблюдалось вообще за исключением её близняшки сестры, симпатия всё же имела место быть. Так или иначе, а Джиллиан
оказалась в офисе и вполне справлялась с работой секретаря, с полувзгляда понимая пожелания начальницы. Вот и сейчас девушка, сделав пару
звонков, подошла к двери и с силой постучала в неё, тоненьким голоском произнеся:
- Мисс Пирс!
Никакого ответа.
- Мисс Пирс!!

89/493
- Да, Джиллиан? – Пальцы Кетрин замерли на пряжке уже расстёгнутого ремня брюк мужчины.
- Извините за беспокойство, - мисс Мейре обладала врождённой невинностью тона, - но с вами хочет встретиться главный дизайнер и обсудить
фотосъёмки с последнего благотворительного бала в «Хилтон». - Скажите, что я занята, Джиллиан! – Раздражённо ответила Кет, снова прильнув к губам
Майкла.
- Но он будет здесь с минуту на минуту, и я не знаю… Вас не было почти месяц…
В ответ раздалось глухое ругательство. Джиллиан тихонько хихикнула – розыгрыш прошёл как по нотам. Она искренне не видела в подобном ничего
предосудительного, и эта убеждённость как раз и была общей у секретаря и её начальницы.
Бросив Стемптону полный сожаления, извиняющийся взгляд, Кет начала поправлять одежду.
- Где ты только откопала себе такого секретаря, не способного ничего разрулить?..
- Вечером мы обязательно продолжим, Майкл… - улыбнулась брюнетка, застёгивая блузку. – Не куксись.
- Вряд ли. – Он раздражённо поморщился и, пройдя к бару, налил себе воды. – Я тебе ещё не сказал, но помощники чтото напутали с календарём. Через
три часа вылетаю в Иллинойс на встречу с избирателями. Потом Миссури.
Правильно истолковав его интонацию, Кетрин отрицательно покачала головой.
- Нет, я не смогу выбраться к тебе. Ты же знаешь, меня долго не было на работе, нужно навёрстывать. Завтра отчётность, ещё предрождественские
праздники, съёмки… Даже теперь дизайнеры атакуют, хотя я только с самолёта вышла.
- Понятно, – сквозь зубы процедил мужчина, со стуком поставив бокал на столик.
- Давай только не будем ругаться, - суховато напомнила Кетрин, открывая замок на двери. – Мы ведь не дети в…«… в песочнице».
Но вспомнив, чья это фраза, девушка упрямо поджала губы и повторила:
– Не дети.
- О’кей. – Понимая, что претензии и впрямь необоснованные – он бы на месте Кетрин сам поступил точно так же, Майкл попытался свести разговор в
шутку. - На ребёнка ты точно не походишь.
- Да я уже поняла, мистер Стемптон. – Она провела пальцем по засосу на шее. – И все остальные это тоже поймут.
Легонько чмокнув мужчину в губы на прощание, Кет поправила его галстук.
- Доброго пути. Только не трахай стажёрок на вражеской территории. – Она усмехнулась. - Конгресс и борзописцы простят что угодно ради торжества
демократии, но не романы с подчинёнными.
Майкл на секунду напрягся, поняв, насколько хорошо Кетрин осведомлена о том, что он не тосковал в одиночестве этот месяц, но, перехватив
насмешливый взгляд невесты, вновь расслабился. Кет умна и не станет превращать муху в слона по пустякам. Он в ней это ценил и весьма.
- Обещаю быть патриотом...
В этот момент вновь постучала Джиллиан, ещё раз напомнив о желании главного дизайнера встретиться, и попрощавшись, Майкл отправился к
ожидавшему его шофёру.

Вновь устроившись за столом, Кет начала просматривать отчётности по рубрикам. Но изображения сливались в цветную какофонию, а строчки скакали
перед глазами и, в итоге, отвернувшись от монитора, девушка оперлась подбородком на руку и стала катать разноцветные ручки по глади стола. На
самом деле, она была очень зла. Зла до стучавшей крови в висках. Не на Майкла, конечно, а на себя за всплеск непонятной, с трудом взятой под
контроль агрессии в отношении будущего мужа. Когда он усадил её на стол, и стал стягивать блузку, Кетрин едва не заехала ему ногой в пах. Дура! Как,
собственно, Стемптон должен был себя вести? Пуститься в подробные расспросы, как она провела эти недели? Сама же сказала, что у неё всё
хорошо... - Мисс Кетрин?
- Да, Джил? – очнувшись, она вопросительно подняла брови, увидев приоткрывшуюся дверь. – Неужели ты и впрямь вызвала Джона?
- Нет, конечно. Он не оторвёт своей задницы от стула, даже если начнётся цунами. – Кет улыбнулась. Цунами в НьюЙорке? В этом вся Джиллиан, и, хотя
между ней и Джоном, очевидно, собака давно пробежала, но Катерина не расспрашивала секретаря об этом. А Мейре тем временем продолжила: - Но
кое-кого вызвала, точнее, - девушка хихикнула, - попросила привезти. Заходи.
- Мартин?! – Кот с удивительными для его комплекции скоростью и проворством запрыгнул на её стол. – Мой пушистенький…
- Скучал страшно, даже креветки есть перестал.
- О, креветки это серьёзно, - рассмеялась брюнетка. Пересадив замурчавшего Мартина со стола к себе на колени и почёсывая за ушком, она радостно
заключила: – А ведь и впрямь немножко похудел, да?
- По-моему, нет, - со вздохом покачала головой Джиллиан. Её начальница изредка пыталась посадить своего домашнего любимца на диету, но обычно
эти попытки заканчивались бесславно. В итоге Кетрин послала ветеринара, сообщившего, что такими темпами из её кота уже можно будет сшить
двуспальное меховое одеяло, на три буквы и всем остальных отвечала, что такова особенность породы.
- Ну и ладно. Сегодня у нас праздник, значит, будут креветки, зяблики, твой паштет и что захочешь. – Сообщила Кет животному, поднимаясь. Тащить
Мартина до машины, тем более в туфлях на шпильке было тяжеловато, но это девушку не смущало. – Джил, я домой, нужно хоть как-то выспаться –
голова не соображает. Завтра приду, разгребу все завалы.
- Тогда, до завтра.- До завтра.

США. Мистик-Фоллз.

- И как это понимать?! – Кол переводил сердитый взгляд с копий документов на экране компьютера, на физиономию брата в плазме напротив. – Хоть
одна логичная причина, почему здесь, чуть ниже, нет твоей закорючки или на худой конец крестика, и я признаю, что кретин.
- Я подпишу развод через шесть месяцев, – миролюбиво ответил Элайджа, после чего прибавил, - если потребуется.- Почему?! – повторил Кол, ещё раз
неверяще посмотрев на изящную подпись Кет. – Если её штормит настолько, что вчера она собиралась оттяпать компанию, а теперь готова щедрой
рукой отказаться от всего, то кто сказал, что дама не изменит своего мнения послезавтра?
- Не изменит, - Раздался короткий ответ на эту тираду.
- О’кей. – Голосом, которым врачи разговаривают с умалишёнными, уточняя, а не буйные ли они, Кол поинтересовался:
- А почему через шесть месяцев, не объяснишь?
- Выборы в конгресс через пять.
- То есть ты, Эл, пытаешься убедить меня, что вместо того, чтобы подписать документы, сподобился до мести Катерине? – Младший Майклсон, сухо
напомнил. – Я пока ещё не назначил себя кретином.
- При чём тут месть? - Элайджа досадливо поморщился. - Мне не хочется, чтобы она выходила замуж за этого болвана.
Уверенность, которая сквозила в каждом слове брата, заставила Кола насторожиться.
- По-моему, она уже достаточно взрослая девочка, чтобы самостоятельно решать свою судьбу.
- Она ещё девочка и ни черта не смыслит в жизни.
- Значит, чтобы Стемптон её заполучил, ты не хочешь.
- Верно. – Элайджа и бровью не повёл.
- Ещё один вопрос. На кой чёрт нас вообще интересует судьба этой дамы?
- А тебя судьба твоей невестки нисколько не волнует? – В голосе брата Кол явственно услышал насмешку.
- Не настолько, чтобы рисковать компанией! – Фыркнул он, не поддержав весёлого тона.
- Я ничем не рискую, – вздохнув, успокоил Элайджа. – Если уж Катерина что-то решила, то скорее себе руку откусит, чем даст задний ход.
- Но её судьба тебя интересует.

90/493
- Да. И Стемптон на роль кандидатуры её мужа меня не устраивает, потому что…Но Кол его перебил:
- Знаешь что… - Только выдержка выпускника LSE* позволила ему сохранять лицо. – Я ни хера не понимаю, но одно могу сказать точно – то, что он
предложил ей замужество после всех экзерсисов и так выше небес.
- Он её отправил одну на другой конец света, - холодно напомнил старший брат. Даже через экран Кол почувствовал, как Эл разозлился. – Позволил жить
в чужом доме, с людьми, где ей вряд ли могут желать добра. Даже охраны не приставил, хотя знал, с кем она связалась и вообще…
Элайджа обвёл взглядом стол, очевидно, в поисках сигарет, но нашёл лишь авторучку. Кол фыркнул:
- С таким характером, как у Кетрин, у мужика, наверняка, просто не было выбора, и его поставили перед фактом.
- Выбор есть всегда. – Отрезал брат. - И у Катерины прекрасный характер.
- Да неужели? – Скепсиса голосу Кола было не занимать. – И именно поэтому ты почти изнасиловал мозги совета директоров, требуя непонятно что, за
то время, пока она гостила в доме?
- Она бывает порой резковата, - проявил покладистость Элайджа, сообразив, что несколько погорячился с определением «прекрасный». Сильно
погорячился, если совсем честно. - Но если Стемптон не в состоянии позаботиться о ней, то...
Он в очередной раз хотел перейти к делу, но брат снова перебил, вспомнив о другой стороне вопроса.
- Ты явно жаждешь показать, как надо с нею управляться. А как же Мередит отнеслась к подобной эм… - попытался подобрать выражение поделикатнее
младший Майклсон, - идее? Что она сказала?
- Пока ничего, – Элайджа повертел в пальцах авторучку, после чего выдал, – я не хочу её уже второй день.- Мда, бывает… - сочувствующе крякнув, Кол,
автоматически взвешивая в руке папку, лежавшую рядом на столе, почесал кончик брови. – У всех случаются накладки рано или поздно…
- Ты не понял, – вздохнул Элайджа и пояснил: - Я не хочу Мередит ни в качестве любовницы, ни в качестве своей жены.
- Идиот. – Вынеся этот однозначный вердикт, Кол не сдержал сарказма: - Кого же ты хочешь, позволь спросить? Воскресить принцессу Диану?
- Нынешняя жена меня вполне устраивает.
Вытаращенные глаза, приоткрытый рот… Для брата подобное выражение лица привычным не было точно, и Элайджа сейчас даже с некоторым
удовольствием разглядывал экран, про себя отметив отличное качество картинки. Впервые за многие годы Кол не находил слов для ответа.
- Так ты не собираешься с ней разводиться?! – Наконец, взорвался опомнившийся мужчина. – Почему сразу не сказал?! - Так ты орёшь, как
сумасшедший. И сыплешь вопросами не по сути, – почти весело ответил старший Майклсон. Кол вёл себя сегодня в несвойственной ему манере. - Я
уже раза три пытался.
- Ладно. – И впрямь пытался, вспомнил Кол. Впрочем, он вспомнил не только это: - Но она же улетела в Нью-Йорк…«Иными словами ты отпустил её за
просто так прямиком в постель к этому Майклу».
Он знал, о чём говорил - такие вещи были не в духе Эла. Тот скорее просто запер бы Катерину на какой-нибудь вилле, пока та не успокоится. Раздался
треск, и раздражённый донельзя брат, отшвырнув остатки от «Кросса», не в добрый час оказавшегося под рукой, процедил: - Но не могу же я запереть
её насильно!
«Да ну? Когда это ты стал таким либералом?»
- Как только Катерина решит, что я собираюсь приказать, то придётся тащить её силой, и на каждом шагу она будет упираться. Уйдут годы, чтобы
научиться даже просто разговаривать с ней после такого. - Последнюю фразу он проговорил уже так тихо, что две трети её Кол просто не слышал, – Но
проблему её недожениха я уладил. Сложнее, если бы она пошла от него налево и стало непонятно, от кого именно её нужно изолировать... - Элайджа
вдруг вновь стал привычно собранным, и резко оборвав эту беседу с самим собой, уже достаточно громко объявил. – С этим закончили.
- Закончили. – Не стал настаивать Кол - Элайджа и так сказал гораздо больше, чем обычно. Похоже, его вечно уверенный в себе старший братец,
способный протащить корпорацию практически без потерь через любой кризис, сейчас, имея дело с дорогой супругой, чувствовал себя явно не в своей
тарелке и боялся ошибиться. – Тогда о делах.
Что у тебя с юристами, которые занимались несостоявшимся разводом?
Вопрос был задан предельно осторожно.
- За сегодня без изменений. Сто процентная подстава. – Элайджа задумчиво потёр лоб. - Юристы пока упрямятся, адвокатская тайна и прочее, но мы их
дожмём через пару дней. Нейтленд уже два часа объясняет им нюансы неправильности желания портить мне жизнь. Только цели мероприятия и
заказчика мне совершенно не ясны… Предсказать поведение Катерины и то, что могли возникнуть проблемы семь лет назад было очень сложно.
- Ты их, однако, прекрасно предсказал. – Пройдя к бару и налив себе виски – новости сегодня были не то, чтобы плохие, просто очень уж своеобразные -
бросил в сторону плазмы Кол.
- Просто предположил худший сценарий, – откинувшись в кресле, усмехнулся Элайджа. – Впрочем, как выяснилось, он не худший. Кстати, это может
значить, что действовал близкий ей человек. Остаётся надеяться, что не Алек. А что у тебя, всё о’кей?
Поперхнувшись, Кол задумчиво уставился в экран и вдруг разразился хохотом. Наконец, увидев вопросительно поднятые брови брата, он пояснил.
- Более чем. Завтра по работе пробегусь, отдохну... – Он отпил из бокала, на губах заплясала обычная ироническая улыбка. - По крайней мере, мой
культурный досуг уже обеспечен.
- Бекс любит этот домик, - хмыкнул Элайджа, – и когда от него останется остов, она с тебя шкуру живьём сдерёт. А наша милая племянница подсобит.
Полюбуюсь.
- Это нужно понимать как то, что ты в ближайшем необозримом нагрянешь в Штаты?
- Именно так, - подтвердил Элайджа. - Не будет же этот Майкл вечно зависать в своей дыре с избирателями. А Катерине скучать не пристало.
- Надолго?
- Как получится. – Неопределённо пожал плечами брат, и в очередной раз Кол подумал, что Эл, просчитывая свои последующие шаги, сейчас похож на
разведчика-сапёра, для которого каждая ошибка критическая. Забавно. – Заодно Нью-Йоркский филиал проинспектирую, там как раз расширение в
этом месяце… - А как же корпорация, бизнес?
- Бизнес это когда я сижу на морском побережье или в горах и смотрю, как растут проценты на счету, а не вкалываю с утра до ночи. – Отмахнулся
Элайджа. Теперь Кол почти уверился, что брат рехнулся. Но впечатление всё же смягчила продолжившее фразу предложение: - По крайней мере, не
обязательно в выходные… Однако и этого уже было более чем достаточно. «Ай, да Кет!»
- …Но на несколько дней всё же придётся задержаться в Англии. Нужно всё выяснить с юристами, оформить на Дика частичное право подписи, и, -
старший Майклсон помрачнел, - сегодня объясниться с Мередит.
- Мда…- Кол отхлебнул из бокала. С Мередит и впрямь получилось невесело.
- … и Ник с Керолайн и детьми тоже прилетают через пару дней, нужно будет ввести его в подробности ситуации.Кол вздохнул. Брат с невесткой сумели
в кои-то веки урвать месяц полноценного отдыха и сейчас гостили у Ребекки на берегах Италии в компании детей, поэтому Элайджа и Кол пришли к
обоюдному решению их не втягивать. Проблемы всё равно были временные, вполне разрешаемые, поэтому обрисовав Нику вкратце историю с
недоразводом и убедив его, что это мелочи жизни, братья предпочли умолчать о приезде Кетрин и прочих сопутствующих ему «прелестях». На время
отдыха, разумеется. И теперь младший Майклсон, узнавший этим днём подноготную, весь вечер ломал голову, как сделать так, чтобы и волки остались
целы и овцы сыты. Именно в таком варианте, потому что потерпевшая сторона вполне могла покуситься на обидчика и, если не сожрать - для этого
слишком уж хорошо Эл относился к их невестке, то заставить поплакать немало. В этом смысле было даже неплохо, что брат переиграл ситуацию с
браком. Да это во всех смыслах было неплохо… Не сказать, чтобы Кол испытывал восторги относительно пребывания Кетрин в составе их семьи, скорее
прямо наоборот, особенно учитывая её бурную семилетку, но получалось так, что она единственная из женщин, кто хоть как-то задевал Эла настолько,
чтобы отвлечь от проблем корпорации. Кол устало вздохнул. Впрочем, возможно, и самой Кетрин его брат был небезразличен и всё несколько иначе,
чем выглядит на страницах досье. По крайней мере судя по её поведению здесь, не такой уж она и твёрдый орешек… И Елена, вроде говорила о том,
что её сестра была влюблена семь лет назад. Ну, а если безразличен, то тоже не беда – чувства Кет Кола не слишком беспокоили, главное чтобы Эл
получил от неё, что хотел...

91/493
- Ты заснул уже… - вспомнил о часовых поясах Элайджа, заметив отрешённый взгляд брата, устремлённый вдаль. – Тогда до завтра. Как подберёшь
архив и когда что-то выяснишь - перезвонишь, о'кей?
- О’кей. – Кивнул Кол. На экране тут же засветилась панорама Лондонского Сити.
- Мда… Положение. – Уставившись в бокал, Кол невесело вздохнул и взъерошил волосы. Куда ни кинь, кругом подстава. Ладно, стоит подождать
Керолайн и сестру, а уж если сами не скажут, то он просветит братьев. Завтрашний день был занят под завязку, в голове каша– из-за разницы во
времени он не спал уже двое суток… Хотя. Майклсон улыбнулся. Завтра его ждало ещё и приятное развлечение в виде танца Елены. Ему чертовски
нравилось её тело, да и она не так уж бесила, если вдуматься. То есть по жизни Кол терпеть не мог таких женщин: слабых, юлящих, чуть что –
пускающихся в слёзы или гордые обиды, но было в Елене что-то… Что-то нестандартное. Её хотелось тормошить. – Вот и растормошим, плясунья моя…
Допив виски, он поставил бокал на столик и отправился спать.

Великобритания. Йоркшир.

Холодный утренний туман плотно окутывал дом, из-за чего он становился похожим на одно из зданий психоделических фильмов ужасов или трешовых
компьютерных игр. Правда, любовался этим чудом кто угодно, кроме Элайджи, который просто не замечал подобных вещей то ли из-за вечной
занятости, то ли из-за отсутствия романтической жилки. Аналогично и сегодня, сбежав по ступенькам в гараж, и сев за руль он и не подумал оглянуться и
посмотреть на открывавшийся вид. Но и на дорогу глядел только из автоматизма. Мысли были не о ней, и Майклсон бездумно включил зажигание,
мягко надавил на газ… Пост охраны, шоссе... Мощный автомобиль быстро набрал скорость, но вместо того, чтобы выжать из него в привычную силу,
Элайджа чуть притормозил и перестроился в наименее скоростной ряд для чайников, хотя чёрный «Maserati» смотрелся здесь столь же уместно, как и
ворон в стае канареек. Зато есть время собраться с мыслями.
Не сказать, чтобы они были невесёлыми. Откровенно говоря, настроение было гораздо лучше, чем вчера до того, как она спустилась в столовую. Теперь
поставив себе конкретную задачу, мужчина уже продумывал, её осуществление и пока особых проблем не видел, не смотря на щекотливость
положения. И всё же… Страх ошибки. Мерзкое, тянущее чувство, которое президент «MsnLogistic.Inc» отказывался находить в себе, но которое всё равно
жило и поднимало голову, как не отнекивайся. Её любовники - не велика беда. Если есть один, найдётся и второй, и третий и так далее… Элайджа был
достаточно взрослый и циничный мальчик, чтобы это понимать, но если его жена вбила себе в голову, что уже кого-то любит, то… То ничего не выйдет. В
этом случае у Катерины уже есть то, что он собирается ей предложить. А уж она от своего сроду не откажется, хоть в бараний рог скручивай. Резко уйдя
влево и ускорившись, он со свистом выдохнул. Хватит. Нужно прекращать вести себя как сопливой институтке и всё взвесить. Плюсы. Они по крайней
мере наличествовали. Катерина его не боялась. Чего-то боялась, но не его лично, Элайджа это понял после поцелуя. Женщина не будет такой
податливой, если чувствует подсознательный страх, а не возбуждение. Другое открытие было не менее приятным. Она по-прежнему умела быть
ласковой, трогательной и, если с её агрессивной чувственностью можно было как-то бороться, то с нежностью - нет. Вредный характер остался при Кет, о
чём она не преминула напомнить своей выходкой, имевшей не самые радужные последствия в виде того, что вчера он раз за разом ловил себя на
идиотском желании видеть Мередит исключительно со спины, но не только. Сохранилось ещё и мягкое тепло, всегда околдовывавшее Майклсона и
странным образом сочетавшееся со страстностью натуры Катерины. Когда он, злой как чёрт, вышел покурить, чтобы как-то скинуть напряжение, и увидел
Кет, возвращающуюся в дом, продрогшую, опасливо глядящую по сторонам, то просто оцепенел от внезапно вспыхнувшего стремления успокаивать её,
защищать и оберегать. Если за сутки до этого Элайджа ещё был вполне способен её запугивать, ловить и выдерживать затравленный взгляд в кабинете,
то выйдя на крыльцо, совершенно растерялся от собственной сентиментальности.
На самом деле желание оставить её себе родилось раньше, ещё позапрошлой ночью, когда вернувшись из комнаты Катерины, Майклсон вдруг понял,
что она теперь обязательно исчезнет из его дома, а скоро уже окончательно и из жизни и стало неинтересно. Чувство скуки появлялось и раньше, до этой
неразберихи с документами, но оно овладевало медленно, незаметно убеждая, что этого он и хотел. Не этого. Хотелось достижений, возбуждения
испытываемого от каждой следующей победы и понимания собственной правоты, а не жизни по плану. Но, оказывается, удовольствие притупилось с
годами и вдруг стало непонятно, на что именно он променял ту восемнадцатилетнюю девочку. Но окончательно всё оформилось уже после отъезда
Катерины, когда вернувшись поздним вечером от Мередит, он почувствовал себя словно человек, которому дали попробовать соль, а потом отобрали.
Жить можно и даже жить сытно, но совершенно безвкусно. И впервые за долгие годы ежедневной гонки пришла в голову мысль, что это не он владеет
корпорацией, а уже она им…

США. Нью-Йорк.

С удобством устроившись на диване и завернувшись в мягкий банный халат, девушка задремала, пытаясь справиться с одолевавшей мигренью,. Но не
прошло и совсем чуть-чуть времени, как к ней грудь шлёпнулось что-то большое и тёплое, и тут же исчезло.
- Ммм… - Приоткрыв один глаз, Катерина не удержала улыбки, увидев, что Мартин положил ей на живот креветку и теперь устроился в ногах, умываясь.
– Спасибо.
Она села на диване, не обращая внимания на боль, от резкого движения раскалённой иглой, пронзившую висок. Кот перебрался ей на колени и лизнул
руку. Вообще-то, он не слишком любил когда его гладили за редким исключением, но сегодня Катерине нужен был рядом кто-то, способный её
выслушать, не задавая вопросов. И пожалеть. Как ни странно, но Мартин это, видимо, понимал, и не выказал недовольства, когда его сгребли в охапку.
- Сегодня мой первый день свободы, а я… - Она обиженно вздохнула, - Мартин, мне так… пусто. И я боюсь. Столько всего случилось…
Покрепче обхватив кота руками, гладя его мягкую, блестящую шерсть, девушка начала подробно рассказывать о
своей поездке в Великобританию… Великобритания. Йоркшир.

- Потрясающе! – Всплеснув руками, Мередит прошлась по комнате, продолжая выяснять отношения с женихом. Точнее уже бывшим женихом. Уперев
руки в бока, она вновь воскликнула. – Просто потрясающе! Рехнуться можно! Какая же ты мразь!
- Прямо-таки популярное выражение относительно моей персоны, - мрачно ответил Элайджа, не глядя на неё.
Причитавшуюся оплеуху, он получил ещё в начале. - Добавь ещё мерзавец и подлец, и достаточно.
- Не оскорбляй эти понятия, - она прищурилась, внезапно перестав кричать, и скривив губки, подвела итог: - Иными словами, я не гожусь для утирки носа
твоей блядовитой жене.
Удар достиг цели. Взгляд Элайджи стал настолько пронизывающе-колючим, что Мередит невольно отступила на шаг, увеличивая дистанцию.
«Всё-таки хорошо, что я женщина».
- Нет, не годишься. – Он усмехнулся: – Вся беда в том, что я никогда не смогу получить свою блядовитую жену, так, как тебя.
Теперь уже с лица Мередит схлынули краски. Они стояли, буравя друг друга взглядами.
- Извини, Мередит, - поняв, что брякнул, он и сам разозлился на допущенную бестактность. – Очевидно, мы уже всё выяснили, и дальнейшее смысла не
имеет, превращаясь в обычную склоку…
- Наверно, я заслужила. – Женщина обессиленно вздохнула, напряжение внезапно покинуло её.
- Нет, не заслужила, извини, - он подал ей руку, предлагая перемирие. – Но, поверь, для меня подобное положение вещей предполагаемым не было.
– Верю. – Обменявшись с ним рукопожатием, она присела на диван – ноги не держали. – Обидно, что променяли на другую, вот и ляпнула... Но, впрочем,
я всегда это знала.
- Вряд ли ты знала, о том, что у меня есть жена, которая приедет и через две недели перевернёт всё с ног на голову. И я как заяц помчусь за ней.
– Невесело улыбнулся Элайджа. – Я и сам об этом подзабыл.
- Не представляю тебя зайцем, Майклсон, - едва ли не фыркнула, несмотря на нерадостную ситуацию, Мередит. Понятия у Элайджи о том, как
люди мчатся к любимой женщине, весьма своеобразны – наверняка, сейчас думает, как бы съездить в Штаты с наименьшими потерями для корпорации.

92/493
– Я о другом… Обидно, конечно, и жаль двух лет потерянного времени, - она внимательно поглядела на стоящего перед ней мужчину, и вполне искренне
произнесла: - но не придумывай себе моё разбитое сердце. Я знала, что ты не любишь и не полюбишь, и знала об этом с самого начала.
- Впервые в жизни так благодарен за нелюбовь, - попытался пошутить Элайджа. Он вообще с трудом представлял как себя вести. Легче было,
когда Мередит скандалила. - Тогда до свидания. – Избавила его от мучений Фелл.
– До свидания. – Он ещё раз посмотрел на брюнетку, брови сами собой сдвинулись. - Но ты должна знать, что всегда можешь рассчитывать на помощь и
поддержку, когда они потребуются.
«Отправил на пенсию и накинул за хорошее поведение? Как благородно!»
Она знала, что сейчас в ней бушуют злость и обида, и хамить не стоит - пожалеет, а с губ само собой сорвалось грубое:
- Катись к своему чёрту в юбке и, чтобы здесь духу твоего больше не было, Майклсон!
- О’кей. – Коротко кивнув, Элайджа быстрым шагом направился к дверям, но оглянувшись, прибавил: - И всё же не забывай о моих возможностях, если
что-то будет нужно. Ты ещё найдёшь того, кто сумеет оценить тебя по достоинству, Мер.
Она подождала, пока раздастся звук аккуратно прикрываемой двери, закрыла глаза.
- И всё равно ты сволочь, Элайджа! – Уткнувшись в диванную подушку, Мередит дала волю слезам. Может, разбитого сердца и не было – она просто не
могла позволить себе влюбиться в такого человека, но за два года успела привыкнуть к чувству защищённости рядом с ним, привязаться как к мужчине,
просчитать какой замечательный отец её детям и зять родителям он станет... – Честная, но такая жестокая сволочь…

Выйдя из подъезда и сев за руль, Элайджа расслабленно откинулся на спинку сидения, заводя мотор автомобиля. Самое трудное осталось позади,
теперь можно было со спокойной душой отправляться в офис, где ожидала гора отчётов, бизнес-планов и стат. данных на конец года, которые стоило
хотя бы просмотреть, потому что надеяться сделать это в следующем месяце не приходилось. Чтобы сохранить позиции, нужно было бежать вперёд, а
чтобы наращивать влияние бежать с удвоенной силой особенно в ситуации нарастающего кризиса. У него и впрямь был интерес в бывшей западной
колонии не только из-за Катерины. Правда, побережья разные: дела ждали на западном, а Кет - на восточном. Точнее, дело - одна из компаний в
Кремниевой долине - ждало точно. Прекрасное, недавно захваченное предприятие «InterStructure», занимающееся разработкой облачных баз данных,
являлось весьма полезным приобретением для «MsnLogistic.Inc», но после покупки пришлось практически полностью выпотрошить администрацию и
управляющий персонал, и как следствие всё пока стояло на месте, работая на себя, а не на корпорацию и обеспечивая лишь собственные потребности.
Такое положение его не устраивало, но были и свои тонкости. Подобные структуры требовали индивидуального подхода - от президента компании
требовались не просто высококлассные навыки управленца, но и чёткое понимание нюансов деятельности, что среди высококвалифицированных
менеджеров, даже и с большим опытом работы в сфере бизнеса встречалось нечасто, и Элайджа хотел на месте посмотреть и сравнить кандидатов на
этот пост. Вполне решаемо. А вот с восточным побережьем, куда он собирался в первую очередь, обстояло куда тяжелее: там его точно никто не ждал, и
прогибаться не собирался. Впрочем, Майклсона это вполне устраивало. Но перед отъездом в Штаты, стоило прозондировать почву и если не вызвать у
Катерины улыбку и положительные эмоции, то хотя бы раздражение. Ещё этот её Майкл… Всё-таки чёртова ревность сидела раздражающей занозой, как
ни рассуждай здраво. Чуть сбросив скорость, Элайджа набрал номер своего секретаря. Через несколько гудков раздалось мелодичное:
- Хелло, доброе утро, мистер Майклсон.
- Доброе утро, миссис Кендрик. – Убавив громкость в наушнике, мужчина продолжил: - Эвелин, мне нужно заказать подарок в Штатах для одной леди,
примерно через, - он бросил быстрый взгляд на панель, - двенадцать часов … Нет, не цветочные магазины. И не ювелирные… Нужен такой подарок,
чтобы она не сумела выкинуть его в ближайший мусорный бак, утопить, передарить или смастерить из него мою куклу вуду, на худой конец. В общем, я
сам решу и договорюсь… С вас адреса лучших магазинов подарков США. Буду минут через двадцать…

США. Нью-Йорк.

- Джиллиан! – Никакой реакции. Кетрин почувствовала желание намылить шею своему секретарю. Утро началось как в сумасшедшем доме. Мало того,
что она проспала – точнее очнулась на диване с котом под мышкой и опухшим лицом, так ко всему её начальника внезапно послали в командировку –
кто-то из власть имущих возжелал продемонстрировать свой новый дом, и в итоге вся работа свалилась именно на её плечи. Учитывая, что Кетрин не
было в офисе месяц, нынешнюю ситуацию она знала лишь схематически, а декабрьский выпуск праздничный, и начинать работать с ним нужно уже
сейчас, обстоятельства складывались убийственно.
– Мисс Мейре!!
- Я здесь, - буквально влетев в кабинет с бумагами в руках, запыхавшаяся Джиллиан захлопала ресницами. – Прошу прощения, мисс Пирс, бегала в
туалет, линза из глаза выпала – меняла.
- О’кей, мисс Мейре, - когда Кет говорила официально, то ничего хорошего тон не предвещал. Это значило что дело – швах, они не успевают, и её
начальница действует как робот, отключив эмоции. – Подготовьте мне статотчётность за прошедший месяц, и базу по новым моделям. Плюс повестку
совещаний Эрика, которые он запланировал на ближайшие две недели.
- Сию минуту, - закивала Джиллиан, садясь за стол и быстро делая пометки в блокноте: - Не переживайте. Зато с красотой работаем.
- Красота требует жертв, но, похоже, это наши нервные клетки. – Едва не сев мимо стула, и вновь уткнувшись в монитор, Кетрин пробормотала: - Ничего
красивого пока нет…Слишком много менеджеров и мало специалистов по сбыту и их агентов.
- Но клиенты и партнёры облизаны с ног до головы, - весело напомнила девушка.
- Из-за этого дисбаланса мы не можем расширять клиентскую базу. – Вздохнула Кет, немного недовольная тем, что секретарь поддержала её диалог с
самой собой. Впрочем, делом заниматься это не мешало, а остальное неважно. Истерически закатывающей глаза и орущей на подчинённых
начальницей Пирс не была. – Узкий круг, конечно, хорошо, но нельзя же не хотеть больше… Ещё нужны списки предстоящих благотворительных
мероприятий. - Да. – Закончив стенографировать, Джиллиан приподняла брови. – Может, что-то ещё? Хотите кофе? - Нет. Нет времени. – Не отрывая
взгляда от цифр на экране, брюнетка, покусала губу. – И кстати, где корреспонденция?
- Я только что принесла её вам. Вот. – Положив на край стола стопку, Джиллиан внезапно задумчиво поморщилась и быстро вышла в приёмную, однако
тут же вернулась. – И ещё передали, как раз когда я шла в туалет. Хотя как-то странно с именем, но сказали, что должность ваша и это вы. - Она
протянула Кетрин небольшой конверт. - Похоже, банальное приглашение, которые мы обычно выкидываем, но раз служба безопасности не только
пропустила его, но и сопроводила, значит, это не какой-то маньяк или бедный художник. Возможно…
Она замолчала, увидев, как бросив косой взгляд на конвертик, вместо того, чтобы отбросить его в корзину для бумаг, её начальница придвинула пакет к
себе и начала озираться в поисках канцелярского ножа. Решив, что дело может быть личным, касающимся одного из бывших близких знакомых Кетрин,
Джиллиан деликатно отошла к окну.
«Миссис Катерине Майклсон»
Недоуменно насупив брови, Кет в раздражении схватила ножичек и стала вскрывать конверт. На стол выпала карточка. Почерк она узнала бы и из
миллиона.

«Хорошего дня».

Если это и была шутка с его стороны, то неудачная.

- Ух ты! – неожиданно по-детски взвизгнула её секретарь и, подняв жалюзи, открыла окно.
- Что ещё, Джиллиан?! – Прошипела Кетрин, почувствовав ворвавшийся холодный воздух. На улице тепло явно не было, и девушка мгновенно озябла в
тонкой блузке. – Закройте окно. У нас масса работы…
- Идите скорей сюда, Кетрин! – Свесившись из окна, от восторженности фамильярно прощебетала мисс Мейре. – Красота какая…

93/493
- Что случилось?! – Оказавшись рядом, она высунула нос на улицу. - Джиллиан, если вы немедленно не…Кетрин помолчала, разглядывая внизу –
примерно на уровне тридцатого этажа, несколько сот прозрачно переливавшихся на холодном утреннем воздухе, словно разноцветные леденцы
монпансье, воздушных шаров медленно поднимавшихся в небо.
- Прекрасный флэш-моб или подарок. – Улыбнулась блондинка, не отрывая взгляда от шариков. – Сразу настроение поднимается, да?
- По-моему, бессмысленная трата денег, а учитывая штрафы, которые придётся заплатить и разбирательства с полицией за нарушение общественного
порядка, так вообще глупость несусветная… – сморщила нос брюнетка. – Да и что это за подарок, которого не потрогать и который не оставишь себе на
память?
- Зато он останется в памяти. Я бы хотела такой, - не согласилась Мейре, немало удивлённая таким выводам из уст Кет, обычно безалаберно
транжирящей свои деньги направо и налево, и вновь защебетала: - Нет, как красиво! Вот уже совсем рядом с нами… Смотрите, какой-то один
зацепился за кондиционер. Сейчас прочитаю. О, это всё же флеш-моб.
Пожелание хорошего…
- Джиллиан, - разъярившись окончательно, Кетрин с силой захлопнула окно перед носом своего секретаря, едва успевшей убрать пальцы, прежде чем их
прищемило. – Ступайте работать, иначе я решу, что ваши умения обходятся мне слишком дорого. Я ясно выражаюсь?
- Ясно. Извините, мисс Пирс, - сейчас Джиллиан как никогда напоминала Мартина, когда тот нашкодит. Подхватив блокнот она, покачала головой. –
Просто это так мило… Прошу прощения.
Холодно кивнув и показав, что принимает извинения, Кетрин прошла к своему креслу.
- Хорошо. Выполните поручения. Максимум через полчаса я вас жду у себя.
- О’кей. – просияв улыбкой, блондинка направилась исполнять. Щелчок дверной ручки. Раз, два… Удаляющийся перестук каблучков Джиллиан. Три…
Тишина. Досчитав до пяти, Кетрин сорвалась с места и, распахнув окно, впилась взглядом в быстро удалявшиеся из-за порывов ветра зёрна воздушных
шариков. Она бы никому не призналась, даже Елене не то, что Мейре, но ей понравилось. Девушка повертела в руке твёрдый картонный
прямоугольник с пожеланием.
- Это подарок. – Горделиво вскинув голову, возразила она уже давно ушедшей Джиллиан. Пальцы невольно погладили надпись. – Подарок мне. Но как
это понимать? – Фыркнув, брюнетка быстрым, метким броском отправила карточку в урну.
Разноцветные точки уже растворились в голубом с жёлтым отливом смога Нью-Йоркском небе. Внизу шумела музыка каменных джунглей, районы,
вздыбившиеся сотнями башен*, переплетались стальными нитями великих мостов и туннелей...
- Впрочем, неважно.
Поднявшись с подоконника и, в очередной раз, закрыв раму, Кет вернулась за стол.
США. Мистик-Фоллз.

Не повезло мужикам, решил Кол, выходя из здания суда и просигналив ключом от автомобиля. Когда Эл узнает о нюансах, в лучшем случае тихо пойдут
на пенсию по собственному желанию. Одно оставалось непонятно – как Керолайн и Ребекке удалось уломать таких профессионалов подставить его
брата. Деньги – вряд ли, не тот уровень. Сестрёнку придётся порасспросить, но пусть этим занимается уже сам Эл. Осенний вечер напомнил о себе
ранней темнотой, обволакивающей провинциальный городок. Окошки, фонари, редкие вывески – вот и все источники света - негусто… Взглянув на часы,
Кол улыбнулся – в заботах насыщенного дня, он как-то позабыл о мероприятии с участием мисс Пирс, и теперь стоило поторопиться.

- Извини, я немного не успела, задержали на работе... – Щёлкнув зажигалкой, девушка поднесла огонёк к свече в канделябре. Кол невольно отметил про
себя, что свеча была обычной, восковой, без сладких ароматов отдушек, которые любят женщины. Вторая, третья, четвёртая… Несколько десятков
огоньков заплясали по комнате. – Присаживайся, пожалуйста.
Майклсон появился здесь пару минут назад и теперь с интересом осматривал гостиную. Просторная и светлая, в песочно-коричневых тонах, сегодня она
легко превратилась в золотую шкатулку восточной принцессы, благодаря играющим на тканях бликам свечей и лёгким ароматам, витавшим над всем.
Ароматам индийских благовоний, восточных специй, пахлавы, мускатника, фиалок… Здесь не было никакой мебели, кроме пары деревянных резных
кресел, дивана и столика. Пальмы по углам и небольшой коврик убивали ощущение пустоты, но его взгляд невольно притягивал очерченный светом
круг, и, устроившись в кресле, Кол услышал смешок у себя за спиной.
- Имей терпение, Майклсон.
Он кивнул, с удивлением открыв в голосе Елены властные нотки. Отойдя на пару шагов, она оценила производимый эффект и согласно кивнув самой
себе, обернулась.
- Я схожу переодеться. – Указала на свой шёлковый халат девушка. Первый звоночек сомнений прозвучал в его голове, когда брюнетка с приветливой
улыбкой налила вина в разрисованную золотом пиалу, но мужчина его заглушил. Что ему может сделать эта девчонка, всю жизнь проведшая в
провинции? Смешно. - Это займёт время, поэтому поешь пока.
Без интереса оглядев по-восточному роскошно сервированный столик, Кол отпил глоток вина и стал задумчиво разглядывать обшлаг рукава рубашки.
Есть после рабочего дня не то, чтобы не хотелось, но это предложение Елены Майклсона насторожило. Абсурдно, но интуиции он привык доверять.
Следующие полчаса прошли без изменений, и Кол не заметил, как погрузился в оцепенение в атмосфере приглушённого света, тёплых запахов, терпкого
вина… Тихая музыка, вплетясь в потрескивание свечей, всколыхнула тишину. На небольшом возвышении лестницы ведущей в спальню появилась
изящная фигурка, закутанная в покрывала. Сонливость как рукой сняло. Медленно пройдя по кругу под тягучие звуки мелодии, девушка замерла на
мгновение, раскачиваясь на носочках, подняла руки... Первое покрывало спало. Со странной грациозной неловкостью выступив из него, брюнетка
поглядела на свои руки, словно увидела их впервые, прислушалась к нежным нотам, подняла на мужчину растерянные глаза… В это мгновение, он готов
был поверить, что Елена сегодня родилась … Музыка заиграла сильнее, перекликаясь аккордами. Словно обретя уверенность девушка выставила ножку,
дразняще повела плечами, синий шёлк пришёл в движение… Спорхнув с места, брюнетка закружилась в водовороте лазоревой ткани. Незаметно
оголилось одно плечико. Приблизившись к своему зрителю, Елена кокетливо повела другим… Ткань послушной лужицей легла у ног.
Танец ускорился, но она без труда попадала в ритм, как озорной ребёнок играя с мужчиной. То стремительно приближалась, то вновь убегала в своё
королевство колеблющихся огоньков. Кол и сам не заметил, как его губы растянулись в улыбке, захотелось сорваться с места, закружить красавицу, но
подсознательное желание продолжения не давало этого сделать… Это покрывало, розовое, буквально прилетело к его креслу.
И новый виток, новый образ, в Елене подняла голову разбуженная танцем женщина… Движения наполнились резкой чувственностью юности. Мужчине
уже не хотелось буйного веселья, во рту пересохло, его вновь захватило оцепенение в ожидании, когда исчезнет очередной лоскут ткани. Долго терпеть
не пришлось, и минуту спустя в его распоряжении оказался зелёный шёлк.
Отточенность, подчёркнутая чистота линий. Танцовщица - симбиоз двух предыдущих и веселилась, и соблазняла, уклоняясь, как от мечтателя вечно
ускользает линия горизонта. Куда упало золотое покрывало, Кол и вовсе не заметил, он уже не сводил глаз с Елены, забыв об окружающей обстановке.
Черёд алого. Страсть вихрем обвивала бёдра неуловимо перебирающей ногами брюнетки, руки плели неведомые узоры…. Ставшая глуше и тяжелей
мелодия, усилила давление. Зрелая сексуальность. Дурманящий рассудок аромат благовоний, казалось, сгустился ещё сильнее, перенося в царство грез
роскошного Востока. В изумлении следя за томно извивающейся танцовщицей, Кол чуть подался вперёд.
А на ней уже остался лишь последний, полупрозрачный газ. Елена плавно скользнула ближе к мужчине. Танец, воспевающий язычески-земную красоту
женщины, величие памяти Первой матери и нежную страсть покорности, достиг вершины. Тяжело дыша, - теперь, когда она была на расстоянии
полутора метров от него, Кол видел капельки пота выступившие на её теле, - но не снижая темпа, перебирая ногами и вращаясь из стороны в сторону,
девушка сложила руки над головой ладонями вверх и начала медленно отклоняться назад. Когда кончики её грудей стали вертикально, устремившись
вверх, каскад волос коснулся пола, застёжки на плечах разошлись, и вуаль сама соскользнула к бёдрам. Ударил последний аккорд. Невесомая ткань
горкой легла у ног девушки, оставив её полностью обнажённой.

94/493
Не смея пошевелиться, Кол замер, не зная, что ему делать дальше. Он с неожиданной для себя ясностью понял гнев, вспыхнувший вчера в девушке в
ответ на его требование. Этот танец для языческих богов. Или для мужчины, которого она будет если не боготворить, то принадлежать без остатка. Но
точно не для зрителей, желающих её красивого тела. Да он бы первый взбесился, станцуй она такое в клубе или наблюдай ещё… Вдруг вспомнив, что
кто-то ещё обязательно будет наслаждаться этим чудом и окажется на его месте, Кол понял, что звереет.
Тем временем рывком распрямившись, Елена глубоко вдохнула, пытаясь восстановить дыхание. В ушах и висках стучало от напряжения. Оттолкнув ногой
ткань, брюнетка едва ли не упала на диван, опустив ресницы:
- Елена…
Увидев краем глаза, как он обернулся, смотря на неё, Елена всё же нашла в себе силы для издевательски-вежливого утверждения:
- Ну, конечно, тебе понравилось, Майклсон. – Недобро усмехнувшись, она попросила: - Салфетку.
Передав требуемое, старательно отводя глаза – откинувшаяся на спинку дивана девушка и не подумала одеться или хотя бы как-то прикрыться, - Кол
задумчиво произнёс:
- Елена, я прошу прощения. – Учитывая, что подобные слова от него слышали в последний раз в детстве и то не слишком искренне, они были чудом сами
по себе, но Пирс не прониклась важностью момента.
- Ты сожалеешь о своём поступке? – заплетающимся языком уточнила Елена, промокая лицо.
- Нет, - голос Кола прозвучал неожиданно резко, - Знай, я точно, что меня ждёт, то тем более не отказался бы.- Вот как? – Голос девушки окончательно
потерял эмоциональную окраску – она слишком устала. - Тогда все твои извинения - пустое.
- Нет, не совсем. - Он помолчал. Кол принципиально никому не обещал что-то заранее, но захватившие эмоции уже взяли верх над благоразумием, и все
принципы покатились в Тартар. – Елена, полцарства у меня нет, но если ты чегото хочешь и у меня есть возможность это исполнить сейчас или когда-то
будет, то тебе нужно только попросить. - Она мгновенно распахнула казавшиеся теперь чёрными глаза и выпрямилась, вслушиваясь в его слова, словно
получила заряд батарейки. - Та цена, которую я назначил не стоит твоего танца, я не дурак, чтобы этого не понимать.
- Значит, вот как… Применяешь венец Ирода**? – Губы девушки изогнула лукавая улыбка, - Не стоит, он плохо кончил. Матери у меня нет, но зато есть
сестра, которая вполне может потребовать голову твоего братца. Не боишься? - Не ехидничай, тебе не идёт.
«Она что одеваться не собирается?»
- О’кей. Не переживай, ничьей головы я не попрошу и полцарства тоже. Это будет слишком много. – Увидев несогласие отразившееся на его лице, Елена
объяснила: – Показанный тебе танец лишь бледная копия движений моей учительницы, вот уж кто танцевал. И дело не в технике.
- Ты слишком молода для золотого и красного, - понял Кол, подавая ей пиалу с водой.
- Да. – Взгляд Елены стал задумчивым и, опустошив чашу, девушка вскочила на ноги. - Хотя, думаю, исполнение желания я и впрямь заслужила. Но
сначала, если ты не против, схожу в душ, – она провела кончиками пальцев по ключицам, - не хочется пахнуть потом.
- Конечно.
Оказавшись в спасительной тишине ванной, Елена задрожала и присела на краешек. Это было ужасно. Ужасно танцевать впервые и именно для Кола. Он
совершенно не соответствовал, образу того, кого ей ещё много лет назад нарисовало воображение во время репетиций с Шаран. Этот мужчина должен
был быть родным, нежным и понимающим, и уж точно не должен был смотреть с таким… таким собственническим восхищением, которое будто тонкой
сеточкой страсти опутавшим её существо. Нежным и родным Кол не был, но в отличие от большинства её знакомых мужчин, включая Метта, тонко
улавливал рисунок движений, и, почувствовав власть его настроением, девушка увлеклась, начав танцевать, как вовсе не собиралась. Так как
понравилось бы именно зрителю в кресле, Колу Майклсону. Для него, а не для своего идеала. Нашла где демонстрировать таланты и гордиться!
Танцевать человеку, не побрезговавшему шантажом, чтобы получить желаемое... Омерзительно!
Для Елены танец был таинством, чудом, и гораздо большим удовольствием, чем секс. А если быть честной перед собой, даже мало сравнимым
удовольствием. От секса она получала приятные ощущения, но по причине природной холодности стоны зачастую были призваны ласкать эго мужчины
рядом, а не выражать буйный восторг той с чьих уст срывались. И сама прекрасно зная, что не слишком чувственна, если не сказать прямо – фригидна,
Елена и не выказывала недовольства по поводу чьих-то не слишком сильных стараний. Но танец... Танец был родной стихией, сказочным королевством,
где она не стеснялась властвовать, и заставить её вынужденно разделить его с незнакомым человеком - было отвратительным поступком. Сорвавшись с
места, Пирс буквально запрыгнула под душ, и, в гневе забыв про мыло, стала яростно орудовать мочалкой. Ну, по крайней мере, у неё есть желание,
которое ему придётся исполнить. Тошнить ещё от танцев будет.

Контраст с восточной искусительницей был настолько велик, что Кол невольно замер оглядывая девушку, одетую в майку и шорты до колена, с ног до
головы. И поймал себя на мысли, что испытывает едва ли не ломку от желания избавить Елену от этих вещей.
- Ты так ничего и не ел? – Спросила она, удобно устроившись на диване и поджав под себя ноги.
- Не думаю, что стоило наблюдать за твоим выступлением с набитым желудком, - спокойно пояснил он, неожиданно холодно посмотрев на Елену. Та
немного смутилась, но по-прежнему непринуждённо кивнула. - Тогда приступай сейчас. В конце концов, теперь мой черёд угощать тебя ужином…

- Ты проиграла последнюю партию, если помнишь, поэтому продолжай. – Откинувшись в кресле, мужчина вопросительно поднял брови, на неохотно
рассказывающую историю своего грехопадения девушку. - Неужели не пускали?
- В том то и дело, что нет, всех пропускали, но именно в нашем кампусе был не дежурный, а прямо... – Смешно округлив глаза, она пошевелила
кончиками пальцев, показывая нечто жуткое, - злой тролль. Проверял, так сказать, ручным способом и при всём том его не увольняли. Всех, кроме
меня, разумеется.
- Репутация хорошей девочки? – осведомился Кол.
- Она самая. – Согласилась брюнетка, одарив его лучезарной улыбкой. – Поэтому и ощупывать меня бы никто не стал.
- А зря.
Из благоразумия пропустив двусмысленный намёк мимо ушей, Елена согласно кивнула:
- Верно, потому что этим вечером у меня под пальто выросло, то чем обделил Господь. – Увидев полный недоумения взгляд, девушка пояснила. – Грудь
четвёртого размера. Представив её с таким щедрым даром, Кол от души захохотал.
- Тебе ни к чему…
- Протестую!– Весело заблестев глазами, Елена доверительно сообщила: - Ты даже не представляешь, какой красивой я себя чувствовала, пока
возвращалась вечером из лаборатории в кампус.
- Всё равно это наглый обман ни в чём не повинных парней... – не сдавался мужчина. - Ты просто не в состоянии оценить силу их страданий.
- В общем, в степени крайней задумчивости и некоторой неловкости от того, что ввожу в заблуждение стольких, как ты выразился, - Елена хихикнула, -
ни в чём не повинных, кроме подверженности естественным инстинктам, страдальцев, а так же холодного абсента в нагрудном кармане пальто, я
добралась до поста дежурных.
- Абсент в нагрудном кармане?
- Мне доверили самое ценное. – Похвасталась девушка.
- Неприкасаемое неприкасаемой?
- Именно. Ну и когда я взяла ключ, начались привычные реверансы с Джозефом, нашим дежурным, - она фыркнула, - и тут карман порвался, а бутылка
заскользила вниз. Я даже оценила прелесть того, что она немного отогрелась… - Бедолага. Его шок, когда он увидел…
- Ничего. – Елена невинно хлопнула ресницами. – Он ничего не увидел. Потому что в этот момент я упала в обморок.
- Неужели настоящий? – с иронией поднял бровь мужчина.
- Разумеется, нет, Хотя по прошествии времени, я понимаю, что это было не очень умно, – вздохнула девушка, - бутылка могла разбиться, а ног мне
жалко, да и пальто…

95/493
- Ног? Ты… – Кол скорчился в кресле. - Зажала бутылку бёдрами…
- А куда же ещё я могла её деть?! – Вполне искренне удивилась Елена. - Ясное дело, что Джозеф полез меня ощупывать на предмет сохранности костей,
подхватил на руки, чтобы я не валялась на грязном полу и единственное безопасное место… Не гогочи так, у меня соседи нервные! – Помолчав
немного, собираясь с мыслями, она продолжила: - Но долго я её, конечно, держать не могла, и пока он звонил врачу, и в голову ничего не пришло,
кроме как сунуть в стол Джозефа. Так мы дождались нашей службы спасения.
- И что сказал врач?
- Тебе о врачебной тайне в английском колледже не говорили? – ехидно поинтересовалась Елена. - Нет?
- Юрист сойдёт и за врача, и за священника. – Не продемонстрировав и намёка на смущение, заверил её Кол.
Брюнетка только фыркнула на это более чем спорное заявление.
– Он ответил, что перед ним удивительно здоровая девочка, которая переучилась и, что мне надо чего-нибудь выпить прежде, чем идти в кампус.
- Умный мужик.
- Возможно. Но только Джозеф, истолковавший его слова по-своему, вспомнил, что ему подарили греческий ликёр. Пообещал, что это как раз для
девушек, открыл ящик стола, - смеющиеся взгляды скрестились, - и достал мою бутылку. Чешскую. – Она чуть повернулась на диване, положив ладонь
под щёку, и Кол теперь чётко видел её блестящие, словно гигантские светляки, глаза. - Выпила?
- Разумеется. Не могла же я сказать, что это не его ликёр и отказаться. – Она задумчиво улыбнулась старым воспоминаниям. - До кампуса добралась уже
готовая, с тошнотворным вкусом во рту и сильно початой бутылкой. С тех пор мой рейтинг среди студентов достиг невиданных высот, но спиртное не
доверяли, утверждая, что не донесу… Вот так я и напилась в первый раз до зелёных чертей. – Она кивнула на карты, веером рассыпанные по столику. –
Теперь никаких упоминаний никому о моём проигрыше.
Её смех колокольчиками зазвенел в гостиной, и Майклсон вдруг подумал, что Елене достался очень приятный тембр. Не визгливый, не каркающий, не
слишком тонкий или слишком низкий, а в самый раз. Большая редкость. Она оказалась превосходной собеседницей, с отличным чувством юмора,
правда мягким для привыкшего к более солёным шуточкам Кола, но это не напрягало. Слушая, как Елена рассказывает о своей учёбе в университете, он
невольно поймал себя на мысли, что ему давно не было так уютно… Уютно?! Сообразив, что за последний час, играя с ней в карты, выболтал едва ли не
все свои планы, плюс кучу другой информации, Кол одним глотком допил чай, сам не понимая, как умудрился так расслабиться. И он совершенно
терялся в природе такой приветливости Елены. Весьма сомнительной приветливости.
- Ты уже собираешься? - невинно заметила брюнетка, спуская ноги на пол. – Ну, да, уже поздно, Нет, не надо мне помогать, я не люблю, когда здесь кто-
то хозяйничает, – остановила она его. Тон девушки стал неожиданно серьёзным. - И, кстати, право на желание до сих пор в силе?
- Разумеется, - Кол скосил на неё глаза. – Это танец был самым восхитительным, из тех, которые я когда-либо видел.
- Тогда, - Елена улыбнулась, - всё замечательно. Насколько я поняла, ты задержишься здесь ещё на четыре-пять дней?- Да.
- Папы тоже не будет в городе примерно неделю.
– Я знаю. - Осторожно ответил Кол, не понимая, к чему она клонит.
- Тогда, моё желание: я буду жить в вашем особняке эти четыре дня, вместе с тобой. - У Кола отпала челюсть, а Елена невозмутимо продолжала. – Ты
должен будешь ночевать там, ужинать со мной по вечерам, разговаривать и здороваться как вежливый человек, но не прикасаться ко мне руками. И
да, - она широко улыбнулась, - не заниматься сексом ни с кем, даже с самим собой.
От такого оскорбления Кол поперхнулся, и Елена, заметив это, уточнила:
- Ничего личного, но ты же говорил, что исполнишь любое желание, которое в твоих силах, и я просто хочу всё предусмотреть, чтобы потом не возникло
вопросов. Я же не прошу Луну с неба!
- Исполню.– Заподозрить её во флирте Колу не мог, с ума он ещё не сошёл. - Но зачем?
- Ты отказываешься от своих слов? – взгляд девушки похолодел.- Нет, но хочу понять...
- Считай женской глупой прихотью, – капризно надула губы брюнетка: - Если в течение этих дней нарушишь, значит, ты проиграл и взамен я тебя никогда
больше не увижу, никаких плясок и общих дел, даже вынужденных, если я что-то натворю вроде случая с замужеством моей сестры. Идёт?
- А у меня есть выбор? – Всё чудесное на вечер, судя по всему, закончилось, и тон Кола стал, как и всегда, снисходительно-насмешливым.
- Нет.
- Тогда договорились. – Он смерил её взглядом с ног до головы. – До завтра.
- До завтра, - они вышли в прихожую, и Елена «успокоила»: – Не бойся, я не кусаюсь, и нездоровых фантазий не лелею, в отличие от некоторых… - Ты о
чём?
- Ни о чём. Пока, - она помолчала, - но лучше возьми такси…
- Почему? – с подозрением прищурившись, поинтересовался мужчина. Елена безмятежно улыбнулась.
– Просто беспокоюсь об исполнении своего желания, ты же мне нужен живой… - И мягко добавила: - Не пей вино в гостях. Мало ли что там может быть…
Не сказав больше ни слова, Кол захлопнул за собой дверь.

США. Нью-Йорк.

Осень. Всё плохое с ней случалось именно осенью. Экскурсия со школой, когда она увидела портрет матери, замужество, развод, точнее недоразвод с
Элайджей, теперь вот новые проблемы. Но вопреки этому Кет любила бродить по улицам в это время года. Конечно, не здесь, в Нью-Йорке. Какой тут
может быть шум листопада среди бесконечного потока машин, заполонившего мир бетона и стали? Гулять она любила в Мистик-Фоллз или за городом,
ну, или в Йоркшире... Там всё-таки тоже красивая осень. Кружащиеся листья, тихо засыпающие, чтобы вскоре умереть бесчувственными… В мегаполисе
их почти мгновенно убирали и увозили на перерабатывающие заводы, а в МистикФоллз иногда сжигали просто так, и Катерина с раннего детства с
восторгом наблюдала как они вспыхивают искрами в осеннем костре. Осень ведь и есть один большой костёр. Единственное, что не нравилось девушке -
агония цветов, болезненно-ярких, пышущих красками в свои последние дни. Было в этом что-то ненормальное и пугающее.
Улыбнувшись, Кетрин подула на пенку в кофе. Кажется, её потянуло на философский лад, похоже, и впрямь заскучала по дому… Или переутомилась. Зато
скоро День Рождения! Они с сестрой родились ведь тоже осенью, как она об этом забыла? Они его отпразднуют дома, как раз и папу с Майклом можно
познакомить поближе. Хотя Алек и упрямился, но Кет понимала, что ради спокойствия дочери он примет её жениха в семью с распростёртыми
объятиями. Тем более Майкл хотя и был обычным человеком со своими слабостями, порой раздражавшими Кет, но не имел особо гадких качеств, а всё
остальное её не слишком интересовало. Елена сегодня ещё не звонила. Это странно… Катерина знала, что отец улетел на неделю по делам и заодно
навестить Дженну и Аларика, и сестра, наверняка, занята, но не настолько же. Тем более есть, о чём ей рассказать. Девушка задумчиво разглядывала
застывшее ночное небо, видневшееся между так и оставшимися открытыми полосами жалюзи. Советоваться с Еленой по поводу бывшего мужа и его
странного поведения Кет не думала, но рассказать… Хотя, наверное, и рассказывать бы не стала. Точно не стала.
Допив кофе, и почувствовав, что уже немного отдохнула от бесконечных цифр, она вновь вернулась к отчёту.

Три дня спустя. США. Мистик-Фоллз.

«Бл*, я так скоро сдохну. Стерва».

Закрыв глаза, Кол досчитал до десяти, и протянул руку к стакану с водой, чтобы как-то пропихнуть кусок, вставший поперёк горла. Очередной вечер в
компании Елены давался ещё хуже, чем два предыдущих. Как он ни старался не смотреть на девушку, взгляд всё равно невольно приковывался к ней,
пока Елена непринуждённо болтала на извечные темы погоды и экономического кризиса, очевидно, ни грамма не смущаясь собственным нарядом.
Такой наглости от неё Кол совершенно не ожидал. Точнее он не ожидал этого три дня назад, а теперь уже сам не знал, что стоит предполагать, а что нет.

96/493
Сделав глоток, он замер. Тело девушки облегало полупрозрачное персиковое платье, застёгивавшееся спереди на ряд пуговок и сидевшее на ней как
вторая кожа. Лёгкая ткань не скрывала ни одного изгиба тела, включая просвечивавшихся чуть более темноватых сосков на высокой груди, поскольку
никакого намёка на бельё под ней не было. Но ведь и раздета она тоже не была! Точнее лучше бы была, просто голое тело меньше бы его заводило, чем
так… Или нет? Сообразив, что вновь не отрываясь глядит на девушку, Кол сглотнул и попытался переключиться на натюрморт у неё за спиной. Голландцы,
семнадцатый век… Какого хера он не учил классиков в своё время?.. Что там значили мухи? Вроде похоть…
- Что?! – Рявкнул мужчина, поняв, что к нему обращаются далеко не в первый раз.
- Я говорю, что Клаас мрачноват, христианские мотивы… - полуобернулась на стуле брюнетка.«Какие, на х*й, христианские мотивы?!»
- Кто?! – От шипящего тона, которым был произнесён вопрос, Елена почувствовала, как сдавило горло, но продолжила улыбаться.
Что она там говорила про грудь? Недостаточная? Кол впился в «профиль» её тела. Вполне хватит.
- Ты смотришь на картину Питера Клааса***, разве нет? – Она явно издевалась.
- Я смотрю на другую картину, - Майклсон оскорбительно-медленно оглядел брюнетку от макушки до талии – всё, что позволял стол.
И так третий день! Когда Кол впервые увидел Елену в подобном одеянии, то от неожиданности задал резонный вопрос, а что всё это значит. И получил
полный ехидства ответ, что просто ей так удобнее, да и поскольку ничего нового после танца он уже не увидит, то можно не стесняться. Она и впрямь не
стеснялась. И каждый вечер предлагала станцевать, если ему хочется. Неудивительно, что Майклсон к сегодняшнему вечеру уже почти озверел от
похоти, но Елена по простоте душевной не подозревала, как рисковала. В принципе его удерживала не мораль, и даже, как ни мерзко признать, не
нежелание её насиловать, а то, что наглая девица смотрела на него так победно, словно уже заставила чистить клозеты. Каждый раз, когда он не
выдерживал и допускал какую-нибудь оплошность, или в тот момент, когда собирался послать всё лесом, Кол ловил этот надменный, снисходительно-
весёлый взгляд. И держался, по десять раз на дню проклиная собственное детство поступков.
- Главное, вопрос собственности. – Невозмутимо заметила брюнетка.
Прозрачный, как и её платье, намёк на то, что его бесило больше всего – невозможность трахнуть Елену и успокоиться, заставил судорожно вздохнуть.
Они оба прекрасно понимали, кто заранее проиграл. Скольких бы баб он потом не поимел, но именно это желание так и останется неудовлетворённым
и… Чёртов танец! Теперь, когда Елена старалась, она легко могла заставить её хотеть до потери соображения. А она старалась изо всех сил, притом
исподтишка, а не прямо. Игры разума, бл*. Идиотские ограничения, убивали любую возможность найти забвение на стороне. Простой выход обмануть
её, Колу почему-то не казался приемлемым. В конце концов, ведь обещал и, несмотря на более чем своеобразное отношение к морали, к своему слову
мужчина относился серьёзно. Да и он бы знал, что сломался. Бежать теперь, что ли? Из собственного дома? Из-за полуголой Елены напротив? Точно нет.
И Кол начал то, к чему привык в предыдущие ночи, когда не помогал даже обжигающе холодный душ - заниматься аутотренингом.
«Какого хера ты как озабоченный подросток? И где повод, так себя вести? Полторы недели без секса, жёстко, но не фатально… Тёлка вполне себе
стандарт. Были и гораздо покруче. И сиськи, и задница. Подумаешь, гибкая, плавная и… наверняка, классно движется в постели. Ну не может женщина,
которая так танцует быть холодной. А ещё с такой как Елена можно куда угодно…» - ехидно продолжил внутренний голос, который раньше Кол считал за
рассудок, и вера во власть которого значительно пошатнулась за последние дни. - «И в люди, и поговорить, и в постель...»
С треском шлёпнув вилку на тарелку – условие в виде совместного ужина он вынес и не видел смысла продолжать, Кол поднялся из-за стола.
- Думаю, уже поздно.
- Да, действительно, - она встала и потянулась, выгнув спину, как может только кошка, гимнастка, или танцовщица экстра-класса. Во рту Кола пересохло.
– Пора в постель. Спокойной ночи.
Милая улыбка и двусмысленное пожелание таки довело его до ручки. - Елена? – Мужчина
двинулся к ней.
- Да?
- У тебя мозги есть?
- Если и нет, то хотя бы не у меня одной, - холодно напомнила девушка. – Прикоснёшься ко мне…Он не дал ей договорить, вкрадчиво напомнив:
- Я вполне могу забыть о своём обещании. Живой человек со слабостями, чьё терпение подвергается едва ли не истязанию.
В ответ Елена облила его ледяным презрением:
- Кто бы сомневался! Мужчины перевелись на моём отце и дяде. – Она невозмутимо передёрнула плечами, скрестив руки на груди. - Давай, забывай…
Резкий звонок телефона заставил её подпрыгнуть от неожиданности, а Колу отрезвил рассудок. Круто развернувшись и выругавшись себе под нос,
мужчина оглядел стол в поисках стакана. Бросив на него косой надменный взгляд, брюнетка коснулась кнопки «принять».
- Да? – Лицо девушки посерьёзнело, прошло пару минут прежде, чем Кол понял, что её собеседница выговорилась. –
Я… я поняла, нет я не одна. До встречи. – Отключив трубку, Елена растерянно осмотрела столовую, и тихо пробормотала: – Мне очень жаль, простите за
доставленные неудобства, мистер Майклсон. Нужно идти домой. До свидания, спокойной ночи…
- Елена, ты рехнулась? – Раздражённо налив себе в бокал виски – именно это средство позволяло переносить ночи в нескольких метрах от предмета
своих желаний более ли менее спокойно и мирно, если пьяное оцепенение можно было назвать таковым состоянием, Кол поморщился: - Никто тебя
насиловать здесь не собирается. Иди спать.
Но в ответ лишь хлопнула входная дверь. Швырнув бокал на столик, Кол вышел в холл.
- Так! – Куртка висела на месте - Елена выбежала в чём была, то есть просвечивающемся платье. Выругавшись себе под нос и распахнув входную дверь,
Майклсон в свете фонарей увидел тонкую фигурку, движущуюся к зданию гаража.
- Идиотка, вернись немедленно!
Нагнал Елену он уже у самого гаража. Она растерянно дёргала за входную ручку, не зная как попасть в помещение. Послав правила куда подальше, Кол
за плечи рывком развернул девушку к себе. Та смотрела всё так же растерянно, как и в столовой, не пытаясь сопротивляться или отстраниться:
- Ключи? – Елена заглянула ему в глаза. - У вас есть ключи?
Мгновение спустя, подхватив потерявшую сознание брюнетку на руки, Кол понёс её обратно в дом, желая всем на свете личностям с тонкой душевной
организацией медленной казни под пытками.

США. Нью-Йорк.

С треском захлопнув оконную раму(в который раз за сегодня?) Кетрин, рассерженно нахмурилась. - Майклсон, дьявол тебя
разбери…
Клумба под окнами из её любимых цветов – странных узоров из гибких кустовых роз и фиалок не оставляла сомнений, кто именно автор подарка. Но как
Кетрин ни бесилась, сделать она ничего не могла – дражайший супруг, явно предполагая неоднозначную реакцию на свою щедрость, документально
оформил злосчастную композицию на асфальте как выставку, переданную в государственную собственность и скрашивающую взоры граждан. Впрочем,
именно ей в качестве исключения, - очевидно, Элайджа позаботился и о распорядителе и охране, отобрав их лично, - не разрешалось только портить
цветы, а забирать себе всегда пожалуйста. Просто на месте старых появлялись новые бутоны. Теперь Катерина оценила все «прелести» замужества с
очень влиятельным человеком. Но гораздо больше девушку раздражало, что Элайджа, как и всегда её просчитал и не постеснялся это показать. Поняв,
что от неё ждут взрыва негодования, Кет разгрома не устроила, как уже намеревалась сделать, и решила просто не замечать, не выказывать никаких
эмоций. Но как можно что-то игнорировать, если ты видишь это, приходя и уходя с работы, а твои сослуживцы по простоте душевной с самого утра поют
оды родному государству и грёбаным цветам?! Хотя цветы всётаки были красивые, как взрослый и объективный человек, Кетрин это признавала и
изредка, когда не было восторженного хора рядом, смотрела на разноцветный ковёр внизу. А ещё она сильно удивилась, что Элайджа спустя столько лет
помнит её вкусы. Почти семь лет назад, в Ницце, она набрала охапку роз и фиалок, заявив мужу, что кустовые розы, растущие гроздьями, ей нравятся
куда больше обычных, не говоря уже о том, что они пахнут сильнее… Хотя ничего удивительного и нового – там машинка вместо мозгов, ну, и вместо
сердца и эмоций, разумеется. Но сколько можно, издевается что ли?!

97/493
Схватив телефон в руки, она уже собралась набрать номер Майклсона, которым её снабдил по отъезде из Йорка отчего-то чересчур лучезарный Фенит, и
не стесняясь в выражениях высказать всё что думает о бывшем муже, но трубка неожиданно сама зазвонила в её руках. Очевидно, Джиллиан
автоматически перенаправила звонок к ней, а, значит, это кто-то из родных. Щёлкнув на переключателе, Кетрин улыбнулась.
- Хелло? Да, тётя, это я. Сижу… - Она, конечно, соврала, но поскольку как раз собиралась сесть, поэтому не придала значения вопросу Дженны. – Что? –
Девушка нахмурилась. – Ты можешь сказать прямо и по сути, без экивоков? Как я могу понять в чём дело, если ты не говоришь толково… Что
случилось?..

Вбежавшая в кабинет Джиллиан – АТС внезапно сошла с ума, выдавая несовместимые команды с внутреннего телефона её начальницы, замерла на
полпути, испуганно приоткрыв рот. Стоявшая посреди кабинета Кетрин тупо глядела перед собой, а её изящные тонкие пальцы, с всегда аккуратными,
острыми, а сейчас поломанными и окровавленными ногтями, терзавшие телефон, теперь зияющий пустыми ячейками кнопок и ощетинившийся
свисавшими проводами, медленно превращались в кровавое месиво. Но девушка упрямо продолжала добивать трубку. - Кетрин, что с тобой случилось?!
– Мейре только охнула, в шоке уставившись на разодранные ладони, с которых стекали красные струйки. - Что ты делаешь?! Твои руки! – Блондинка
вырвала из рук девушки ставший опасным агрегат. – Что случилось? Заражение крови…
- Забронируй билет на ближайший рейс в Луизиану.– Не выказав никакого удивления при виде секретаря, бесстрастным тоном приказала Кетрин. - Я
что-то никак не могу вспомнить номер аэропорта.
- Но что случилось?! – Джиллиан впервые видела Пирс такой… она перевела взгляд на лицо брюнетки, такой злой. Нет не злой, когда человек злой - это
не страшно, нормально, а Кет сейчас излучала ледяную ненависть ко всему окружающему. Взвешенную ненависть, чистую как медицинский спирт.
- Я сказала – живо. – Кетрин посмотрела на секретаря, искавшую аптечку, всё с тем же холодным отвращением. - Считаю до трёх, и ты уволена. Раз, два,
т…
Поняв, что начальница не шутит, Мейре бегом унеслась в приёмную.
Оставшись одна, Кетрин на негнущихся ногах подошла к окну и оперлась на стекло, на котором тут же появились алые разводы. Внизу, в сгущавшихся
сумерках, бушевала багряно-золотыми соцветиями осень.
- Ненавижу тебя, чёртова сука… – Девушка прислонилась лбом к окну.

Великобритания. Йоркшир.

Устроившиеся на диванах мужчины, расслабленно откинулись на спинки, неспешно потягивая коньяк. Дик Нейтленд, правая рука Элайджи и вице-
президент, курирующий бизнес-проекты по дальнейшему развитию корпорации, Натан Келерман вице-президент начальник финансового отдела,
Роберт Редли, заведовавший кадровой политикой компании, и собственно, сам президент «MsnLogistic.Inc». Серое утро лишь едва заглядывало в окна
офиса, но заспанными они не были по той простой причине, что ещё не ложились, продолжая совещание начатое ещё вчера вечером… - Согласен.
Хелвид – гений, работающий на сплаве технологий и маркетинговых решений, но вот опыт работы на месте, с конкретной компанией, оставляет желать
лучшего, - заметил Дик, заложив руки за голову, - я просмотрел предложенный им проект по развитию «InterStructure» – великолепно, вот и Келерман
подтвердит.
- Да и анализ тоже безупречен, как и предложения, - кивнул Натан, и прибавил: - но он сложен до неудобоваримости.- Согласен, - поддержал Нейтленд.
– Даже я его едва свёл в единое, читая. Много новых нестандартных решений, но всё висит на волоске и по срокам и по системности. А что же будет
при реализации? Всё полетит. Если какая-нибудь дама из той же бухгалтерии вдруг залетит, или кто-то с кем-то в неладах. Что бывает сплошь и рядом.
Двадцать семь лет мало для поста президента конкретно в этой сфере.
Планы на бумаге одно – результат в деле, где есть конкретные люди с более чем субъективными проблемами, совсем другое, и собравшиеся это
понимали.
- Тогда я ставлю на должность Лисицки, а Хелвида на роль его заместителя. – Подвёл итог совещания Элайджа. – Потом когда наберётся опыта, через
пару лет дам Лисицки другую компанию, равную, а Энтони сдвину наверх. - Если он не перейдёт к нашим конкурентам. – Напомнил Редли. - Энтони
оторвут у нас с руками и ногами, как только поймут, что его что-то не устраивает. Менее крупные фирмы пойдут на многое, чтобы заполучить себе
«золотого ребёнка» исходя из досье и данным, которые предоставил Уитни Макнилл. – Роберт помолчал, собираясь с мыслями. - Он один из лучших
выпускников Университета Карнеги–Меллон за всю историю. По крайней мере, надежды огромные, прибавьте к этому невероятное трудолюбие,
позволившее выбиться вверх с самых низов социальной лестницы, и возведите их в квадрат.
Если верить службе безопасности «MsnLogistic.Inc», а ей Элайджа верил безоговорочно - золотым ребёнком Энтони Хелвида прозвали не за деньги его
родителей, которыми похвастаться он как раз не мог ввиду отсутствия, как денег, так и имён людей давших этому чуду биологическую жизнь, а за редкой
ценности мозги.
- С менее крупными у него и возможности иные, а надежды хотя и частично оправдываются, но это всё же пока лишь надежды. – Майклсон помолчал,
взвешивая. – И иные деньги. Но вы правы Роберт, терять его нам нельзя. Ладно, договориться с Хелвидом я оставляю за собой, - Элайджа улыбнулся. -
Давно было пора нагрянуть с инспекцией и в Нью-Йорк и в Сан-Франциско, поэтому подготовьте мне более подробную информацию по руководству
филиала и купленной компании.
- К вечеру, думаю, будет. – Кивнул Редли.
- О’кей, жду. Думаю, пока на этом всё. – Он поднялся. - Сегодня, а точнее, - взглянув на часы Майклсон вдруг увидел, что уже утро и не сказать, чтобы
очень раннее, – вчера и сегодня, мы проделали огромную работу, джентльмены, дальнейшие переговоры проведём через конференцсвязь, когда я
буду в Нью-Йорке. Дик, если у вас есть время, пройдёмте в мой кабинет, нужно обсудить ещё один вопрос.
Пожав на прощание руки, Редли и Келерман покинули комнату совещаний, а Нейтленд, с видом человека из которого выжимают все соки, отправился в
кабинет, где мгновенно присмотрев диван в углу, не дожидаясь приглашений хозяина, с удобством расположился.
- Поскольку я хочу спать до того, что готов захрапеть прямо на этом диване, то проявлю свою невероятную сообразительность, Майклсон, и перейду к
вопросу «Vine&spirit»****.
- Проявляй. – Откинувшись в своём кресле, Элайджа усмехнулся: - В конце концов, именно твоя сообразительность влетает корпорации в нехилую сумму
в год.
- Если ты станешь скаредным, Эл, - Дик задумчиво оглядел обшлаг рукава рубашки застёгнутый на бриллиантовую запонку, – то твоя жена точно свинтит
к своему конгрессмену. И будет права.
- Скорее у меня будут проблемы, если мы не развяжемся с «Vine&spirit». – Майклсон огляделся в поисках проверенного средства от недосыпа и голода -
сигарет, - Иначе мой авторитет упадёт к плинтусу, и Катерина сто процентов сядет на шею.
- Она и так на ней прочно сидит, только не знает своего счастья, - от души захохотал Нейтленд. - О’кей, переходим к спасению авторитета альфа-самца в
её глазах. – Он тоже достал сигареты. Кабинет наполнился клубами дыма. - Всё пока на той же волне. Ждём пять месяцев до выборов, потом передаём.
Думаю, остановимся на республиканцах, но там посмотрим. Зависит от процентного соотношения, в Штатах у нас таких связей как здесь нет, и заранее
предусмотреть распределение постов трудно…
Слушая Дика и его план по передаче курирования интересов фирмы Пирса водочным лоббистам в США, Майклсон вдруг ощутил полное спокойствие и
уверенность в собственной позиции. Падать пред Кет ниц по приезде в Нью-Йорк, разумеется, он не собирался, предпочитая просто договориться и
попросить её руки и сердца без лишних сантиментов. Элайджа небезосновательно полагал, что красочные признания в любви здесь погоды не сделают,
да и до мексиканских страстей он явно не дотягивает по образу мыслей. Катерина, конечно, заупрямится и сначала пошлёт гулять на все четыре стороны,
но она достаточно умна, чтобы сообразить насколько ей предпочтительнее оказаться с его фамилией, чем со Стемплтона. И дело не в деньгах - за них
ему жены уже так просто не купить, как когда ей было восемнадцать, - а в свободе и возможностях. Положения супруги политика рвущегося к вершинам
и супруги более чем просто богатого и влиятельного человека очень различаются. Бесконечные ограничения в первом случае и расширенные рамки

98/493
практически до безграничности во втором. Осталось доказать ей, что они могут мирно уживаться и он вполне сойдёт за приличного мужа. За этим дело
не станет, Элайджа всегда нутром чувствовал, что Кет понравится, что рассердит, а что оттолкнёт. И главное, об этом знала и сама Катерина, просто
запамятовала, и теперь нужно было продемонстрировать свой мирный настрой. Вот только с фирмой Алека вышла промашка, учитывая его шантаж
супруги, у той сложится стереотип, и все его остальные слова будут восприниматься как ветер в чистом поле – досадная помеха. Если Кет останется его
женой, то такое положение Элайджу совершенно не устраивало, он лучше всех знал её страсть к манипуляциями людьми, посмеивался, но оказываться
на месте этих несчастных не собирался. Что именно так и будет, как только он даст или продемонстрирует слабину, Майклсон не сомневался. Пока
Катерина к нему снова хотя бы немного привяжется, пройдёт немало времени, а факты всплыть могут прямо сейчас.
- Ты меня слушаешь, Гай Юлий Цезарь? – поинтересовался Дик.
- Да, слушаю. – Вздохнул Элайджа, - Ну, если всё в порядке, я домой переодеться.
- Тогда, надеюсь, ты не против уступить мне свой кабинет на пару-тройку часиков? – Промямлил, уже практически отрубаясь, Нейтленд. – До своего мне
добираться лень.
- Не против. Только, не порть моих секретарей, призывая подать себе утренний кофе. – Элайджа кинул тому ключи, - Вряд ли мы увидимся, до самолёта
осталось пять часов…
- Да ну тебя с напутствиями, - стащив ботинки и сонно зевая, Дик устроился на диване. - Немного развлечься никому не повредит, а они, бедные, уже
увяли все от твоей скорбной физиономии. Тем более у той рыженькой коленки – прелесть, и только такой как ты, двинутый на своей la femme fatale, не
в состоянии оце… - Дальше раздались уже невнятные звуки, и на середине фразы его первый вице-президент засопел.
Улыбнувшись этой картине, Майклсон закрыл дверь и попрощавшись с миссис Кендрик, своим личным секретарём, направился прямиком в подземный
гараж. Но стоило выйти из лифта, как телефон заверещал звонком. На экране высветилось имя Кола.
- Да, здравствуй. – Быстро найдя свой автомобиль, и открыв дверцу, Майклсон сел за руль. - Что-то случилось? У меня мало времени.
- Да, случилось. – Брат помолчал, видимо, на что-то отвлёкся, в трубке внезапно послышался приглушённый стон.
Элайджа насторожился, но Кол уже снова взял телефон: - Ты где? Уже в аэропорту?
- Нет. – С каким-то гадким чувством неотвратимости, президент «MsnLogistic.Inc» понял, что спокойствие и уверенность в исполнении его планов тают на
глазах. - Как раз еду домой, оттуда в Нью-Йорк.
- Эл, ты собирался передавать лоббирование интересов фирмы Алека республиканцам? – Тон младшего Майклсона не то что радостным, даже
привычно насмешливым назвать было трудно.
- Да, но я ещё не решил точно. – Не понимая, почему Кол завёл этот разговор, и почему брат обсуждает деловые вопросы при посторонних - откуда-то
неподалёку уже доносились женские рыдания, Элайджа всё же пояснил: -
Зависит от выборов в конгресс, ты же сам знаешь, пять месяцев, плюс передача на шестой…
- Отменяй распоряжения, ситуация изменилась. – Кол помолчал, - Алек умер сегодня вечером, тело будет завтра утром в городе. Лети частным в
Мистик-Фоллз, если хочешь быстрее. Я договорюсь об открытии полосы...
____________________________________________________________________________________________________
* В Нью-Йорке горожане практически не используют слово "небоскрёбы", называя их башнями.
LSE* - London School of Economics
** В Нью-Йорке горожане практически не используют слово "небоскрёбы", называя их башнями.
** Имеется ввиду библейская история. Приёмная дочь Ирода, Саломея, когда Ирод Антипа пообещал ей исполнить любое желание за танец, по совету
матери Ириады, попросила голову Иоанна Крестителя. Сама Саломея вскоре умерла, провалившись под лёд, а Ирод потерял трон и был сослан, где по
одним римским источникам умер, а по другим был убит.
*** Клаас Питер ( 1597 - 1661 ) голландский живописец
**** «Vine&spirit» Игра слов, spirit - англ. настроение; spirit - на сленге алкогольный напиток.

99/493
Глава XVI (Часть I)

США. Мистик-Фоллз.

- Как они? – Коротко спросил Элайджа, садясь на соседнее с водительским сидение. В голове до сих пор гудело после самолёта, поспать так и не удалось
– пришлось отменять и переигрывать все планы и назначенные встречи.
- Как ни странно, нормально. Елена время от времени плачет, но держится, – раздался усталый ответ. - Твоя жена не плачет вовсе и развила бурную
деятельность. «А с тобой-то что?»
Окинув брата, сидящего за рулем, быстрым взглядом Элайджа отметил про себя, что и тот выглядит отнюдь не лучшим образом. Мешки под глазами,
потерявшее мальчишеский задор лицо, в общем, полное впечатление, что тот только вышел из загула. Для Кола подобное характерно не было,
несмотря на всю невоздержанность в привычках, а представить себе его сентиментальную привязанность к Пирсу старший Майклсон не мог при всём
желании. - Стемптон здесь?
- Сегодня к вечеру прилетает.
- А с кем приехала Катерина? – Элайджа недоумённо поднял брови. – Или я тебя неправильно понял по сотовому и она одна?
Кол поморгал, пытаясь сосредоточиться. Ему, как и брату, выспаться сегодня не удалось. Елена, не замечая ничего вокруг, прометалась по дому полночи,
бормоча какую-то бессмыслицу, пока окончательно измучившись, не рухнула на диван и забылась в дрёме, вызванной кубиком успокоительного,
насильно вколотого ей Колом. Оставить без присмотра девицу было нельзя, и утро оказалось ещё менее радостным, точнее слезливым. Учитывая
предыдущие ночи в нетрезвом состоянии, то он практически отрубался, несмотря на принятые внутрь три чашки чёрного кофе. - Правильно. – Едва не
проскочив поворот, Кол в последний момент всё же среагировал, и они не слишком аккуратно, но вписались. - Она сначала улетела одна в Луизиану,
после - сюда с родными. Дженна, Рик и их младшая дочка Анна.
- Ясно.
Наконец, поняв, что брат едва успевает следить за дорогой, Элайджа больше не стал задавать вопросов до конца пути.

Прошло семь лет, но городок оставался всё тем же, каким он предстал перед ним впервые. Как и их особняк. В нём уже несколько лет как не жили, но
Бекс обожала это место, каждое лето привозила сюда Дени хотя бы на пару недель, и поэтому продавать дом никто не собирался.
- Ты выяснил ситуацию с разводом?
Бросив джип во дворе, они вошли в дом.
- Да, - с любопытством, которое просыпается у людей, вернувшихся в давно покинутое, полное воспоминаний место, Элайджа оглядел холл: - Это дело
рук нашего дядюшки. Джордж не купился на спектакль с женитьбой. - С чего ты взял? – осторожно поинтересовался Кол, падая в ближайшее кресло.
- Адвокаты сообщили.
- Ты им поверил? – В голосе младшего Майклсона читался неприкрытый скепсис.
- Может, я стал романтичным? – Усмехнулся брат, однако в следующую секунду он посерьёзнел. – Разумеется, нет. Но факты - вещь упрямая, и они всё
подтверждают. – Элайджа собирался подойти к бару, но с удивлением обнаружил у себя под ногами какой-то лоскут ткани. Наклонившись и подцепив
находку двумя пальцами, поднял. При ближайшем рассмотрении ткань оказалась длинным прозрачным платьем, точнее пеньюаром. Бросив вещь в
ближайшее кресло, он пояснил, разглядывая батарею бутылок перед собой: – Во-первых, есть документы и расписки по оплате услуг, вовторых, счета, с
которых адвокаты получали гонорар, основал именно он. Как выяснил Дик, старик проплатил этот случай от и до, предусмотрев все варианты.
Единственно, что меня смущает, так это доверие Джорджа адвокатам. За ним подобного раньше не водилось, а, значит, были и посредники,
контролировавшие исполнителей после его смерти. Посмотрим… Это что?
Последний вопрос относился к платью.
- Дезабилье. – Закрыв глаза, Кол мысленно обругал себя. Заставлять переодеваться, совершенно выпавшую из реальности в первые часы и рвущуюся, в
чём есть домой, Елену, пришлось тоже ему, а после мужчина просто позабыл об остатках «сценического костюма». - Что станешь с ними делать?
- То, что и собирался. Уже предложил выйти на пенсию по доброй воле. – Без особого интереса к теме ответил старший Майклсон. - Что-нибудь будешь?
- Да, покрепче. – Откинувшись на спинку кресла, Кол пересилил себя, поднял словно налитые свинцом веки и посмотрел на брата. - А если нет?
- А если нет, подам в суд, и от их деловой репутации не останется мокрого места. Будут заниматься поиском болонок для старушек. – Пожал плечами
Элайджа, наполняя бокалы. - Если им доверят, конечно. Пойдут навстречу, останутся приличными людьми. – Передав брату виски, он вздохнул,
объясняя своё мягкосердечие. - В честь памяти Джорджа, да и убивать на них время… Есть другие заботы. В первую очередь нужно просветить
девушек относительно бизнеса их отца, иначе могут возникнуть проблемы.
- Думаю, лучше сначала сообщить о связи «MsnLogistic.Inc» и «Vine&spirit» Елене. - Предложил Кол, после секундного молчания. – Твоя жена спокойна,
но я не уверен, что там всё в порядке с головой. - Что это значит? – Элайджа, так и не поднеся бокал к губам, отставил его в сторону.
- Она воспринимает ситуацию ненормально. – Спать хотелось безумно, но судя по вцепившемуся в него взгляду брата, тот не отстанет, пока не узнает о
своей «жёнушке». Кто тянул за язык? – То ли такой длительный шок, то ли ей и впрямь не то, чтобы всё равно, но проходит без особых страданий.
Понимая, что Эл ждёт продолжения, Кол, отхлебнув янтарного напитка, пояснил:
- Вместе с Еленой встречал их в аэропорту, но за всё время я не видел её хотя бы печальной. Скорее спокойной. При этом она лично занимается
организационными вопросами похорон и весьма успешно. Наравне с Алариком, в то время как Дженна и Елена никак не отойдут от потрясения и
полностью поглощены бесполезными с точки зрения практики занятиями, вроде принятия соболезнований и прочего. Елену разок обняла, но и только.
– Он помолчал, собираясь с мыслями. – Это, согласись, странно. Хотя, могу ошибаться – твоя Катерина особой чувствительностью натуры не отличается,
да и, как я понял, не так уж много времени уделяла родным…
- Понятно. – Одним глотком отпив треть бокала виски и, скривившись, Майклсон почувствовал, как алкоголь ударил по мозгам. Бросив взгляд на окно,
где позднее утро уже стремительно переходило в день, он пробормотал: - Часика три нужно поспать, чтобы голова более ли менее соображала.
- Аналогично. – Кивнул Кол. - Только, к счастью, без последующего.
- К счастью? – Направившись к выходу из комнаты, но на пороге о чём-то вспомнив, Элайджа остановился. - Кстати, то, что ты узнал практически
мгновенно о смерти Алека и это, - он показал глазами на кресло с персиковым платьем, - Я правильно понимаю ситуацию?
- Нет. – Раздался уверенный ответ. Поставив свой бокал на столик, Кол поднялся. – Совсем не то, что ты думаешь.
- Как знаешь…
Через минуту комната опустела.

Интерлюдия. Мистик-Фоллз. Семнадцать лет назад.

- Кто? - Две маленькие ладошки закрыли глаза мужчины, и за стулом позади него раздалось дружное хихиканье. – Не подглядывай… Раз, два, т-тр… -
Кит.
- Совсем неправда, - раздался над ухом Алека обиженный голос Елены. – Не угадал. Это я! Ты не узнал меня!
- Узнал. – Не согласился он. - А ты у меня, оказывается, врунишка.
- А вот и нет. Ладно, ещё один шанс. Закрывай глаза. – Руки девочки исчезли на некоторое время, раздался шелест бумаги, шаги, а потом он вновь
почувствовал пальчики дочери на своём лице. – Не ошибись.
- А теперь кто?

100/493
- Снова Кит. – Быстро перехватив ладони на своих глазах, мужчина резко обернулся и поймал на руки малышку, с короткими до плеч вьющимися
волосами. Торжествующе глядя на детей, он поднял брови: – Я же говорил.
- Мы думали, не узнаешь, - теребя длинную, тяжёлую косу, со смешком пояснила другая девочка в аккуратном розовом платье с оборками. – Ты
единственный угадал. Как?
Усадив Кит на свой рабочий стол, а Елену на колени, Алек подмигнул.
- Ну, они ничего не понимают. – Близняшки уставились на него круглыми, карими глазами. - Как можно перепутать розу с фиалкой?
- Розы колючие, - сморщила нос Елена, которой никогда не нравилось, как окрестил их отец.- А фиалки горькие, - поддержала сестру Катерина. – Мы
лучше будем как пион и… - Сирень. – Сообщила Елена. – Я сирень люблю.
- Как хотите. – Не стал спорить Алек. – Но я остаюсь при своём. Кстати, я вам привёз, что вы просили.
- Где?!! – Дружный вопль потряс кабинет и, мгновенно позабыв о своей традиционной угадайке, которой встречали отца из командировок, дети
требовательно вцепились в его костюм.
- В столе. – Вздохнув, он повернул ключ в замке и достал оттуда шкатулку с набором японских вееров слоновой кости и аккуратные ножны с кинжалами,
тоже сделанные руками мастеров страны Восходящего Солнца. Мгновенно разобрав, каждая своё, чмокнув его в щёку и переместившись на софу,
девочки принялись инспектировать привезённое, что-то увлечённо лопоча и объясняя друг другу… Мистик Фоллз. Семь лет спустя.

Бал цветов в Мистик-Фоллз всегда был одним из самых красочных праздников в году, к нему тщательно готовились по всему городу, и дом Пирсов, где
проживали сразу две симпатичных девочки, исключением не был.
Пристроив на носик небольшую тёмную маску, Елена повернулась перед зеркалом в облаке сиреневого шифона.
- Ну как? – поинтересовалась она у сестры, примеряющей перед туалетным зеркалом длинные серьги из гранатов.
- Потрясно. – Оценила её близняшка. - Только все нас всё равно узнают, мы всегда в этих костюмах... Никакой интриги.
Слушай, а давай, - её глаза загорелись, - поменяемся.
- Точно! – Не откладывая дела в долгий ящик, Елена распустила молнию на боку. – Тогда нужно тоже и духи мне твои, а тебе мои.
- О’кей. – Засмеявшись, Катерина направилась к дверям в предвкушении розыгрыша. – Сегодня я – это ты, а ты я.
Пойду в душ, мыло тоже твоё…

Потихоньку, чтобы никого не разбудить закрыв за собой дверь, девушки немного нетрезво рассмеялись друг другу. Всё прошло как по нотам, правда,
старина Метт так и не понял, отчего Елена укусила его в момент поцелуя, а все остальные немало подивились Катериной сострадательности к двум
девицам синим-чулкам, но никто так и не сообразил, кто именно перед ними.
- Не разгромите дом…– Отец, который уехал из дома вместе с девушками, только в офис, уже вернулся и тоже выглядел вполне довольным жизнью,
когда выйдя из кабинета и остановившись в дверях гостиной, оглядел своих красавиц. - Как ваш праздник?
«Очередная любовница, кажется, ему по вкусу и настроение на уровне…» решила Кет, но ни слова не сказала.
Развлечения Алека её волновали только из разряда, чтобы ему было хорошо.
- Превосходно, - тщательно копируя голос сестры, сообщила Елена и, подойдя, чмокнула отца в щёку. – Елена стала Королевой Цветов, а я как всегда в
пролёте.
- Не грусти. – Улыбнувшись, Алек потрепал дочь по плечу и переключился на Кет, снимавшую именную наградную ленту с плеча. – Значит, сегодня ты у
меня затмила всех? Такое обязательно нужно отпраздновать. Ужинать будете? - Будем! – Быстро согласилась Катерина, передала ленту отцу и,
опустившись в кресло, стала расстёгивать ремешки босоножек. – Голодная как волк. Эти праздники всем хороши, но еда редкая фигня!
- И с такой речью вас перепутали? – рассмеялся мужчина, разматывая сувенир и разглядывая золочёную надпись. – Они слепые, Кетти.
- На людях она выражалась исключительно литературным языком, - хихикнула Елена, тоже снимая свои модельные туфли.
- Всё равно слепые.
- Ой, здорово как! – поболтав уставшими ногами в воздухе, пошевелив онемевшими пальцами, Катерина вздохнула. – Хочешь сказать, что прямо так
сразу и догадался? Не поверю. С косметикой и причёсками… Мы же даже духи и шампуни поменяли, медвежонок сейчас прямо воняет розовым
маслом…
- Ну, ты тоже не постеснялась. – Замерев от удовольствия наконец-то казаться без обуви, изысканно-лёгкой лишь с виду и на вес, а на деле причинявшей
не меньше мук, чем испанские сапоги Святой Инквизиции*, парировала старшая сестра.
- Я вас различу, хоть литры на себя вылейте. – Фыркнул Алек и приобняв Елену за талию, кивнул всё ещё застывшей в сидячем положении младшей
дочери. - Ну что пошли нормально кушать, наша королева?
- Пошли…

Настоящее. Мистик Фоллз.

Остановившись в дверях, он вот уже несколько секунд вглядывался в Катерину. Девушка сидела у небольшого столика, низко склонив голову, и что-то
быстро печатала, время от времени кидая короткие взгляды на списки разложенные перед собой. С волосами собранными в простой узел, в глухом,
чёрном платье Кет казалась ещё более хрупкой и напряжённой, чем обычно. Словно натянутая тетива - дёрнешь сильнее положенного – лопнет.
Переступив через порог, мужчина негромко окликнул:
- Катерина…
Резко вскинув голову, брюнетка от неожиданности вцепилась пальцами в край стола.
- Зачем ты здесь?.. – На кратчайшее мгновение глаза девушки озарила горькая радость, но прежде, чем Майклсон успел это заметить, она погасла.
Равнодушно пожав плечами, Кет поднялась на ноги, начав сортировать списки стопочками. – Узнать когда прощание с Алеком? Сегодня вечером в
похоронном доме.
Давая ей время собраться с силами и освоиться с его присутствием, Элайджа выдержал секундную паузу, про себя отметив, насколько осунулось за
эти несколько дней, которые они не виделись, лицо Катерины. Румянец сменился смертельной бледностью, под казавшимися теперь огромными
глазами синели круги, а всегда пухлые, яркие губы почти выцвели. Борясь с прежним желанием обнять её, проснувшимся тогда на крыльце
особняка, да так и оставшимся с ним, Элайджа стряхнул оцепенение и быстрым шагом пересёк гостиную, протянув руку. - Катерина, мои
соболезнования. Твой отец…
- Которого ты собирался смешать с грязью несколько дней назад? – По-прежнему бесстрастно уточнила Кет. - Впрочем, сейчас неважно. Спасибо. – Она
пожала его ладонь, после чего снова села на свой диванчик, вертя в руках первый попавшийся карандаш.
- Что бы я ни собирался делать, и какие бы отношения у нас с тобой ни сложились, это не отменяет того, что он был замечательный человек, –
неожиданно серьёзно ответил Майклсон. Он бросил короткий взгляд на стол, заваленный бумагами. - Чем ты занимаешься?
- Мелочи, - Катерина опустила глаза, разглядывая свои руки на коленях. Элайджа вроде не подавлял её, но сейчас она чувствовала себя странно
неуютно. Хотя, что тут странного? – Отмечаю в списках, всех ли известили, кто из родственников и друзей прилетит на похороны, чтобы их разместить.
Забот много.
«Намёк на то, что мне стоит убраться восвояси, кошечка?» А его внимание уже переключилось на другую деталь, которой Элайджа не заметил сразу.
- Что с руками? – Присев на корточки перед диваном и без предупреждения взяв её ладони в свои, мужчина стал рассматривать рваные, до сих пор кое-
где сочащиеся царапины. – Отдай. - Аккуратно выхватив карандаш, очертил контур её пальцев. – Как ты их получила?
- Какая тебе разница?! – Она спрятала руки за спину и поджала губы. Спокойный чёрный взгляд скрестился с мятежным янтарно-карим. Наконец, со
вздохом вновь положив ладони на колени, Катерина устало пробормотала: – Случайно. Я же сказала, у меня много дел…
- Когда вы с ним виделись в последний раз, кошечка?

101/493
Прежде чем успеть понять, что отвечать не стоит, и его это не касается, у Кет непроизвольно вырвалось тихое: - Больше трёх месяцев назад.
- Всё ясно…
Теперь он знал, что её мучает. Лицо Кетрин исказила полная презрения усмешка,
- Вряд ли. – Но грубость тут же нивелировалась маской равнодушия. Хотя сейчас Элайджа бы предпочёл откровенное хамство. – Впрочем, теперь не
стоит предаваться рефлексиям, и я уже сказала, что много д…
- Важно. – Прервал её Майклсон, не самым нежным образом потянув за плечи вперёд и вынуждая смотреть себе в лицо. – Алек не хотел бы, чтобы ты
казнилась. Сделанного не воротишь, нужно идти дальше.
- Отвяжись. – Он почувствовал, как напряглось под руками её тело. - Ты не можешь знать, чего хотел отец, и не можешь знать, чего хочу я…
- Отчего же? – Задумчиво прищурившись, Элайджа поднялся сам, поставил Катерину на ноги, по-прежнему не отпуская её плечи, и не разрешая отвести
взгляда. – Знаю, и знаю прекрасно. Твой отец мечтал о вашем с твоей сестрой счастье, большой семье, которая у вас когда-нибудь будет, внуках… А ты
ничего не исполнила. – Майклсон говорил предельночётко, акцентируя каждое слово. – Ты опоздала на этот поезд, Катерина, и опоздала навсегда.
Это было слишком. Побелев как простыня, Кет зашаталась, на секунду Элайдже показалось, что он перегнул палку и вместо того, чтобы расплакаться, она
сейчас просто упадёт в обморок.
- Убирайся, я не… - Брюнетка осеклась и сглотнула, справляясь с подступающими рыданиями. Боль тугим обручем охватившая голову, стала
окончательно сводить с ума, перед глазами заплясали чёрные точки. Кет даже не поняла, что держится на ногах, практически повиснув на мужчине
рядом.
- Катерина, - видеть её искажённое лицо было невыносимо, но вырывать эмоции нужно было любым способом. Он уже понял эту черту характера Кет.
Не умевшая оценивать чувства, она либо решала здесь и сейчас, либо оставалась в лапах парализующей неуверенности, и бежала, порой бежала
буквально, прячась от своих бед, и в итоге убивая сами переживания. Эффективно, но здесь ей самой не справится - слишком многое значил Алек… - Ты
не должна так мучить себя. – Подхватив за талию брюнетку, невидяще глядящую перед собой, он опустился на диван, усадив её на колени. Едва
касаясь, провёл ладонью по щеке Катерины. - Ты же совсем ещё молоденькая девочка, никто не виноват, что вы с Еленой поздние дети и не успели
создать семьи.
Она дёрнулась, из горла вырвался сдавленный клокочущий звук. Вряд ли хоть кто-то мог принять его за рыдание, но Элайджа сразу понял, что это
именно оно. Пальцы мужчины скользнули по спине, пробежали вверх по позвоночнику к волосам...
- Но я знала, что ему уже много лет…
- Шестьдесят шесть это не много…
- Я опоздала во всём. – Элайджа не перебивал, практически не дыша, прекрасно понимая до какой грани она дошла, раз выговаривает ему свои мысли.
Впрочем, и он умел слушать Кет. - Я ему не звонила лишний раз, хотя знала, что папа скучает... Не хотела разговаривать о своей жизни. Переводила
разговор на пустяки. Чтобы он не знал обо… Обо всём. И Елена. Когда она пыталась что-то сказать, я уходила от… - Ещё один болезненный стон.
Вгрызаясь в нижнюю губу, Кет тщетно пыталась успокоиться, хватая ртом воздух, который никак не хотел охлаждать горящие лёгкие. – Всё ждала Дня
Рождения. Думала, что теперь у нас всё будет иначе… Последние слоги были едва различимы.
- Ты ещё успеешь, кошечка. – Мужчина обнял её крепче, предлагая безмолвное утешение. Кет моргнула, не понимая, отчего всё нет слёз, хотя от горькой
соли во рту уже просто тошнит. – Алека теперь нет с нами, но ты здесь… Твой отец всё всегда прекрасно знал, и хотел видеть, как ты улыбаешься. – Его
спокойный голос убаюкивал, из ниоткуда накатила разлагающая слабость, и, положив подбородок ему на плечо, Катерина тупо уставилась в
пространство, слушая даже не слова - голос. Инстинкт выработанный много лет назад вновь проснулся, заставляя неподатливое тело немного
расслабиться и искать защиты у того, кого недавно боялась. – Нужно отпустить…
- Я не могу…
- Можешь.
- Не могу. – Короткие, рубленые фразы слетали с языка сами собой. Она не жаловалась – объясняла: - Теперь я одна. Елена со временем выйдет замуж и
я одна… - Ты успеешь раньше.
- Мне это неважно. - Она зарылась носом ему в плечо, закусив вороник рубашки зубами. Стрелки часов с лёгким тиканьем отсчитывали минуты, но для
Кетрин время замерло. Весь этот безумный день, а точнее ночь, она бежала: сначала летела в Луизиану, потом руководила организацией похорон
здесь, бесконечные соболезнования... Бежала от всего вокруг и в первую очередь себя. Ей казалось, что если на миг остановиться, то боль и отчаяние
затянут в свой водоворот. Но сейчас, сидя в объятиях Элайджи, она чувствовала лишь боль. То с привкусом железа от саднеющих ранок на губах, стоило
вспомнить лицо отца, то глухую, пульсирующую в висках, от осознания того, что она больше никогда не увидит Алека. Но отчаяния не было. Рядом с
мужем, с элегантностью бульдозера сметающего всё вокруг на пути к своим целям, включая и её юность, просто не могло быть. Кет крепче вжалась в
тело Элайджи, пытаясь вобрать и в себя частичку его уверенности. Прошла ещё пара минут, когда она, наконец, резко выпрямилась. Положив руки на
плечи мужчине, и, приблизив своё лицо к его, Катерина коротко выдохнула: - Да. – Её глаза лихорадочно заблестели. - Я теперь знаю, что не должна
терять времени на пустяки. Папа не хотел бы этого для меня. Больше никаких, - голос окреп, надтреснутость уступила место уверенности, -
экспериментов со своей жизнью и бл*дствований со скуки. - Обвив шею Элайджи руками, Кет устроилась поудобнее и закрыла глаза. Но последующий
вывод был обескураживающим. - Я выйду замуж за Майкла, рожу ему детей и буду жить как все нормальные люди. – Она как кошка потёрлась щекой о
плечо мужа, пытаясь хоть немного согреться. Только как бороться с холодом, если он изнури? – Стану счастливой и спокойной.
Остолбеневший Майклсон уже с полминуты разглядывал макушку вновь прижавшейся к нему девушки. Меньше всего он ожидал этого варианта
развития событий. Хотя… От Катерины можно ждать чего угодно, тем более ей пока не было сделано никакого предложения с его стороны.
- На данный момент не выйдешь. – Немного рассерженно, несмотря на то, что пытался держать себя в руках, напомнил Элайджа.
- О, да, ты ведь не даешь мне развода! – Кет отодвинулась так резко, что мужчине пришлось разжать руки, чтобы она смогла сохранить равновесие. -
Говоришь одно, а сам рушишь мою жизнь, лишь бы поиграться. Майкл может бросить всё и…
- Я не собираюсь причинить тебе вред, – оборвал её мужчина. – Мы оба это знаем.
- Тогда почему после выборов? – В её глазах вспыхнуло недоверие. Задело. Элайджа уже видел на её лице всю палитру эмоций, от лютой ненависти до
трепета нежности по отношению к себе, но вот во вранье Кет его раньше не подозревала никогда.
- Кошечка, клянусь тебе – то, что мы разводимся после выборов только бизнес и деньги. Я не хочу обидеть тебя этим или как-то унизить. - Он слегка
встряхнул брюнетку, взгляд потяжелел. - Я тебе когда-нибудь врал?
- Нет.
- И не собираюсь. – Вспомнив о том, каково ей сейчас, он всё же выдавил из себя утешающее: - Если Майкл тебя любит, то не оставит из-за выборов, не
бойся.
- Он меня не любит, – со спокойной уверенностью ответила Кетрин. – Хотя ему время от времени кажется, что да.
- Ты это понимаешь? - Майклсон недоумённо нахмурился.
- Разумеется. – Стресс, так и не нашедший разрядки, и человек рядом, которому не нужно было объяснений… Это сочетание делало своё дело,
развязывая язык. Кетрин вздохнула: – На кой чёрт мне эта любовь? Она не нужна была мне раньше, не нужна сейчас, и не будет нужна в будущем. Муж
важен, чтобы я могла родить детей, с соблюдением приличий и статуса.
- Ты не веришь в любовь? – прищурился Элайджа. С какой-то стороны такая позиция его вполне устраивала. Она, по крайней мере, доказывала, что на
данный момент Катерина не любит никого. Значит, никуда не денется и согласится на его предложение… А там он уже сам всё решит, как захочется. Но
всё же раньше времени победу праздновать не стоит. Между тем, Кет с изумлением воззрилась на него.
- Конечно, верю. Я же не отрицающая всё и вся дурочка, чтобы не верить. – Пожав плечами, Катерина поднялась на ноги и прошла к окну. Свет очертил
её тонкий силуэт, затянутый в креп. Теперь Элайджа тем более не понимал логики этого желания выйти замуж за Стемптона, а девушка, вглядываясь во
всё ещё относительно тёплую южную ночь за окном, прибавила: – Именно она позволяет умному человеку добиваться своего.

102/493
- Если тебя любят можно заставить сделать многое, главное найти точку побольнее? – Напряжённо глядя на неё, отчего Кет почувствовала, как по спине
поползли мурашки, подсказал мужчина. – Тот, кого любят, сверху. - Да. – Короткий вздох. - А просто так любят только родных и детей. Но мы оба это
знаем, поэтому сейчас говорим банальности. Хотя так легче и, наверное, стоит сказать спасибо…
- А почему именно Майкл? – как можно мягче, чтобы не спугнуть момент, поинтересовался Элайджа.
- Я вряд ли смогу хоть сколько-то уважать того идиота, который будет меня любить. – Фыркнула Катерина. - А Майкл… Он удержался. Хотя, мне всё равно
приходится примерно раз в месяц, когда он забывается, возвращать его к исходной позиции. Думаю, тебе с твоей птичкой это тоже знакомо. Почему
всё рано или поздно превращается в сопливый фарс? – Она обернулась, уставившись на него. - Почему, Майклсон? – Мужчину охватил ужас от того, что
он увидел в этих глазах. Холодное любопытство учёного в лаборатории, изучающего мышь. А он в роли коллеги. Всё-таки хорошо, что моей первой
влюблённостью был ты… Иначе так и ходила бы с шорами на глазах.
- Замолчи. – Скомандовал Элайджа, пытаясь прекратить поток извращений. Она хотела что-то возразить, но в итоге лишь равнодушно пожала плечами,
и, вернувшись за стол, вновь приступила к списку.
Подчинять или подчиняться. Значит, вот как Катерина толкует любовь. Подчинять её себе Элайджа не мог.
Единственная женщина, которую ему хотелось не ломать под себя, а беречь такой, какая она есть. Теперь его идея о браке с ней, заиграла совсем
другими красками. Можно заключить мирный «договор», но сколько он сам продержится в деловом ключе? Месяц, год? Рано или поздно слова слетят с
губ, и тогда эта любовь превратит его в послушную собачонку у ног Кет. А с другой стороны, кто ему будет виноват в этом случае? Только сам…
- Так зачем ты пришёл? – Поинтересовалась она, не отвлекаясь от быстрого проставления единичек в Excel. – Лететь через океан, ради сентиментального
прощания с прахом моего отца? Это не в твоих привычках. И я не поверю, что шарики и цветы были искренними извинениями за сцену в кабинете.
- Разумеется, нет. – Даже врать, спасая гордость, не требовалось - Кет умудрялась сделать всё за него. – Я приехал по делам фирмы твоего отца, а теперь
вашей. А шарики и цветы?.. Может, благодарность за пребывание в моём доме? - Встав с дивана, он подошёл к девушке. - Давно так не развлекался.
- Всегда, пожалуйста. Но, надеюсь, сейчас ты об этом забудешь, - она безразлично покачала головой. – Мне не до развлечений.
- Разумеется. Но не только благодарность. У меня ещё одно предложение.
То, каким тоном было сказано последнее слово, заставило Кетрин невольно оторваться от своего занятия.
- Какое?
- Поскольку наша ситуация цветистости не предполагает, - Элайджа мгновение молча разглядывал её, решая, а стоит ли игра свеч при новых раскладах,
но отбросив сомнения продолжил: – предложение руки и сердца. А так же моего имени и денег. Это гораздо больше, чем может дать тебе Стемптон. Я
же взамен не попрошу ничего иного, чем он. «Конечно, не попросишь, ты просто придёшь и возьмёшь добавки. Не заметив этого».
- Будь моей женой.
- Ты рехнулся, – вежливым тоном сообщила девушка, отвернувшись.
- Я серьёзен. Мы подходим друг другу, знаем правила, по которым играем и… - ему не дали закончить.
- Майклсон, - интонация уже возвысилась, Катерине захотелось истерически завизжать, но в итоге она всё же сумела собраться, и ответом стало лишь
глухое: - Нет. Благодарю за оказанную честь, – в её голосе не было издёвки, и Элайджа как то сразу понял, что решение окончательное, - но нет.
- У тебя будет свобода, которую никогда не сможет обеспечить твой будущий конгрессмен. Любые прихоти, которые в моих силах, а в моих силах
практически всё зависящее от человека… – Последний аргумент, чтобы оставить её себе на добровольных началах. - Подумай.
- Я знаю. – Из последних сил пытаясь не уронить своего достоинства, Кет выдохнула воздух из перехваченного спазмом горла: - Думать не о чем. Мы
слишком хорошо друг друга понимаем, чтобы продолжать этот разговор. Давить, требовать и заставлять сейчас нельзя. Ещё вчера в случае, если
Катерина из вредности вдруг заупрямится, можно было использовать простую схему: Стемптон отдаёт, то есть оставляет Кет и взамен спит спокойно,
без скандала и совершенно лишнего в момент предвыборной компании врага, в лице президента корпорации «MsnLogistic.Inc», зато весьма нужного
союзника. Сегодня подобный план становился невозможен. Теперь уже не борьба за место под, а точнее рядом с солнцем, а просто низость по
отношению к Кет. Добивание слабого и не просто слабого, а Катерины. Майклсон приемлил многое в жизни, но до радикальных методов по
отношению к той, с которой собирался прожить жизнь, он всё ещё не мог опуститься. Смерть Алека стала случайностью, которая могла решить всё, и
мужчина испытывал прилив сумасшедшей ярости от невозможности управлять ситуацией.
- Ладно. Может, проводишь? Хотел принести цветы, да и тебе подышать свежим воздухом не мешает. – Он вскинул брови в ответ на её холодный,
полный насмешки взгляд и сухо бросил. – Я всё же не настолько урод, чтобы обсуждать сейчас наше прошлое или уговаривать изменить решение.
Замяли. О’кей?
- Нет, мне некогда, - она отвела глаза, отчего-то чувствуя угрозу с его стороны и не понимая, в чём причина. - Попроси Елену или Дженну. Они проводят.
- Это значит, что его главная роза к Алеку так и не пришла? - Катерина замерла под проницательным взглядом мужа. – Мои вряд ли её заменят.
Тишина разлетелась тонким стеклом с первым мучительным стоном, из до этого сухих глаз заструились слёзы. - Т-ты зн-наешь?
- Да.
- От-ткуда? – Её слёзы мгновенно запятнали рубашку Элайджи.
- Когда-то я спросил твоего отца, почему именно эти духи. – Вынув шпильки из причёски Кет и стянув с локонов тугую резинку, мужчина начал мягко
массировать напряжённую шею девушки, отчего она расклеилась уже совершенно. – Странный выбор для такой молодой девочки, которой ты тогда
была. И он рассказал о вашей с Еленой угадайке. - Мы с Еленой так иг-грали… Он всегда точн-но з-знал. Ни разу не ошиб… С-смеялся, что нел-льзя
спутать. – Её тело затряслось в нервном ознобе. Голос Катерины звучал глухо, Майклсон чувствовал, как через силу она дышит. - Я н-не могу. Н-не
узнаю ег-го в этом… Т-таким, как в гробу… Это не мой папа!..
Через минут десять, сжимая в объятиях девушку, всё ещё повторяющую имя отца сквозь бесконечно льющиеся слёзы, он понял, что побеждён. Разгром.
Его не хватит, не то что продолжать давить на неё, даже просто возразить. Какое уж тут заставить.
- Ты и впрямь так хочешь выйти за этого своего Степмтона? – вопрос был задан через силу и едва слетел с губ. – И этого тебе достаточно для счастья?
- Что? – Она подняла полные непонимания, мокрые глаза. Но, наконец, сообразив, о чём идёт речь, настолько уверенно, насколько позволял севший от
рыданий голос, ответила: - Да, достаточно.
«Сейчас я хочу покоя, а не счастья».
- Хорошо. – Кет оцепенела: его тон никак не мог сойти за добрый, а точнее он был полон неприкрытой злобы. Но Элайджа думал не о нежной натуре
бывшей супруги: - Через четыре месяца я дам тебе развод. Можешь радоваться кринолинам и смело завязывать с контрацептивами.
- Не нужно меня жалеть и кидать подачки с королевского стола…
- Я и не жалею. – Насильно не дав Катерине отстраниться - в конце концов, он считал, что имеет полное право обнимать её хотя бы так, раз сейчас
варился в добровольном аду – мужчина продолжил: – У меня были определённые договорённости с Алеком, но, думаю, если ты будешь счастливее
так, чем от лишних пары миллионов, которыми вы рискуете, то он бы выбрал твой брак. Впрочем, если что я подстрахую.
- О чём ты? – Бросив бесполезные попытки освободиться, она начала ладонями вытирать слёзы со щёк. В голове была всё та же каша, что и с момента,
когда Кетрин узнала о смерти отца, и информация обрабатывалась мозгом невероятно медленно. - Я плохо всё понимаю.
- И не надо. По крайней мере, сейчас. – Откинув волосы со лба Кет, достав из кармана платок и отстранив её разодранные пальцы, он стал аккуратно
промокать заплаканное лицо девушки. – Ты выполнишь ряд условий.
- Каких? – голос окончательно осип, она закашлялась.
- Ничего особенного. Пока ты моя официальная жена, никаких посещений с Майклом встреч и… давай сюда руки, – Кетрин повиновалась, решив не
спорить попусту - сил на это просто не было. Чуть поморщившись от увиденного, Элайджа начал вытирать кровоточащие пальцы свежим платком,
продолжая, – и дебатов в качестве его спутницы, траха с ним или кем-то ещё. Плюс один день в неделю из этих четырёх месяцев ты проводишь со
мной.
Солёные ручейки, бегущие по щекам, мгновенно пересохли. Взмахом ресниц прогнав оставшиеся на глазах слёзы, Кет пару секунд рассматривала ранки,
платок, и, наконец, очень ровно ответила:

103/493
- Знаешь, а это нехорошо - прийти в мой дом в траур с предложением должности шлюхи на выходные в обмен на пару месяцев покоя. Или это сейчас
мод…
Она осеклась, замерев от ужаса, когда Элайджа словно кнутом полоснул её полным ярости взглядом. Как в замедленной съёмке наблюдая за ладонью
устремившейся к ней, брюнетка вжала голову в плечи, пытаясь уклониться от удара, но в последний момент распрямилась. Пальцы тяжело стиснули
плечо, Кет сидела ни жива ни мертва, боясь заглянуть ему в лицо, только сейчас сообразив, что ляпнула.
- Я не собираюсь трахать тебя на могиле твоего отца,.. – Со свистом выдохнув воздух, выдавил Майклсон. – Мне нужен просто день твоего общества раз
в неделю. Не так уж много за два миллиона. Но если желаешь поторговаться и побыть моей личной шлюхой, то я согласен начать... - Я… - Сказать было
нечего.
- Спала?
- С кем? Майклом? - немного отойдя, Катерина снова моргнула, шмыгнув носом. – Знаешь, я бы послала тебя на три буквы, но…
- Это я и в досье узнать могу. По алфавиту, – процедил мужчина. - Ты сегодня спала?
- Не успела. – Опустошение после слёз навалилась так неожиданно, что она сидела теперь не в состоянии пошевелить даже пальцем и начала медленно
сползать на пол.
- Тогда ложись и спи. – Уложив девушку на всё том же диване, и сунув ей под голову подушку, Элайджа оглядел стол. – Единички я и сам проставить
могу.
- Но Елена. Она же… Папа… - глаза вновь налились слезами, она с усилием приподнялась на локте. – Мне очень нужна Елена. Где Елена?..
- Ты её отправила заказывать цветы, чтобы не мешалась под ногами, - воспроизвёл слова Аларика Элайджа, расстёгивая ремешок на её туфле, несмотря
на протест в виде пинка. Впрочем, протест весьма хилый – она уже впадала в бессильное оцепенение, проваливаясь в тяжёлый сон.
- Позови…
- Тебе ещё много нужно выдержать и желательно в приличном состоянии… - Укрыв Кет пледом, валявшимся неподалёку в кресле, Элайджа убрал локон
попавший ей в рот. - Иначе будешь просто жалкой. - Мне плевать на мнен… - Сейчас спи.
Сил на борьбу уже не было, виски по прежнему ломило и, ощутив как тело окутывает ровное тепло, девушка погрузилась в темноту, где не было ни боли,
ни горя, только бессвязные образы, которые, впрочем, были слишком туманны, чтобы потревожить измученный разум.
___________________________________________________________________________________________________________

Испанский сапог — орудие пытки посредством сжатия коленного и голеностопного суставов, раздробления стопы, мышц и голени.

104/493
Глава XVI (Часть II)

США. Мистик-Фоллз.

- Не знаю. – Опадавшие в саду сухие листья, шелестевшие на ветру, заглушали голос Елены, которая сидела на пороге, уткнувшись в колени рядом с
красивой, светловолосой женщиной. – Она даже не обняла меня. Что я ни говорила или делала, как чужая.
Девушка давила в себе обиду, прекрасно понимая, что сестра в шоке, но рядом с тётей вдруг почувствовала себя маленькой девочкой и сейчас
выговаривала все мысли.
- Кет тяжело, как и тебе, детка, - обняв племянницу, Дженна погладила её по голове. – Подумай, она не видела отца гораздо дольше тебя, и ей больно
сейчас ещё и от этого. – Не зная как примирить девушек, она продолжила: - Кетти не из тех, кто просто смиряется с положением, даже если это воля
Господа.
- Но у меня же никого нет, кроме неё и вас! – Девушка с силой стукнула кулачком по порогу. – Папа не имел права умирать и бросать нас! Не должен
был…
Дженна зажмурилась, борясь со слезами. Как тут утешить? Никак. Она просто притянула голову племянницы к груди и ждала, пока Елена выплачется.
Наконец, всхлипы стали реже, дыхание выровнялось и, смахнув оставшиеся слёзы тыльной стороной ладони, брюнетка чуть сморщила лоб, вспомнив:
- Я принесла цветы, о которых просила Кет. Наверное, их нужно обработать, чтобы не завяли. – Сжав руки Дженны в своих, она кивнула, скорее
утверждая. – Поможешь?..
- Конечно, дорогая. – Эту племянницу Дженна всегда понимала легче, чем младшую. Она сразу, ещё по прилёте в Мистик Фоллз, почувствовала, что
Елене хочется сейчас что-то сделать, лишь бы мысленно стать поближе к отцу. Старшая дочь Алека всегда умела принимать жизнь такой, какой она
являлась, и сейчас училась жить без отца, Кет же… Миссис Зальцман не могла понять, что ищет их Катерина. Несмотря на то, что была старше, опытнее
и отношения с младшей близняшкой по-прежнему оставались очень тёплыми, но обычно Дженна даже не пыталась помочь племяннице советом,
просто потому что не знала, и впрямь поможет или лишь навредит. Вот и сейчас – утешить Кет Дженна была не способна, как ни старалась поначалу. А
потом оставила девушку в покое, поняв, что бессмысленные потуги не только не облегчают горя, а вопреки всему лишь растравляют его. – Пойду, скажу
Рику, чтобы он отдал распоряжение отнести на кухню.
- Спасибо.
Обе знали, что Дженна просто уступила невысказанной просьбе дать Елене побыть наедине с собой и со своими мыслями. Оставшись одна, брюнетка
стала разглядывать сад, который помнила с детства. Без хозяина он уже не был красивым и уютным. Или всё же был? Каждый кустик дышал
воспоминаниями об Алеке и, несмотря на то, что сейчас они причиняли боль, краем сознания девушка понимала, что со временем всё изменится. Нужно
перетерпеть, немножко проплыть по течению, собрать силы для рывка… Это Елена умела как никто. Спустившись по ступенькам и поплотнее закутавшись
в вязаный кардиган, она не спеша прошла по дорожке, остановившись возле яблони. Редкий сорт ренета, привезённый отцом из Англии, только-только
набирал сладость, как и положено позднезимним видам. Подтянувшись, сорвав с ветки яблоко, девушка вытерла его рукавом и вгрызлась в пока ещё
слишком твёрдую и кислую мякоть.
- Почему ты так плачешь, Лена? Из-за дяди Алека? Я тоже плакала, но мама сказала, что ему будет лучше там, на небесах…
- Анна?! – Резко обернувшись на лёгкое прикосновение к своей косе, Елена вздохнула, увидев перед собой Анну – семилетнюю дочку Дженны. – Плачу?
– Она прикоснулась к мокрой щеке и растерянно кивнула. – Действительно плачу.
Просто я никогда его больше не увижу, вот и плачу.
- Да… Жалко. – Анна насупила брови. – Это не слишком честно, что он может видеть нас и не скучает, а мы не можем, да?
- Да. – Неловко пожав плечами, Елена кивнула на яблоню. - Хочешь? Только они ещё не совсем поспели…
- Хочу. Вон то, жёлтое. – Подойдя поближе, Анна провела ладонью по шершавому стволу, наблюдая, как её кузина пытается в прыжке достать указанный
плод. - Ты не плачь так. – Обернувшись и взяв из рук Елены, наконец, сорванное яблоко, малышка заглянула брюнетке в лицо. – Вспомнила… Ты же
можешь увидеть его во сне. Я, когда была в больнице, и маму с папой не пускали ко мне целый месяц, часто делала так. Закрываешь глаза, и они
приходят… - Для этого мне не нужно спать. – Хрипловато прошептала Елена. - Но пойдём в дом – простудишься, да и яблоко лучше помыть…
Сорвав ещё несколько фруктов и прижав их одной рукой к себе, чтобы не рассыпались, а другой взяв ладошку Анны, она направилась к дому,
аккуратно ступила на первую ступеньку, чтобы кузина не споткнулась, но их окликнули. - Не на много тебя хватило, - заметил Кол, пристально глядя на
переплетённые пальцы Елены и девочки, и отчего-то охваченный безотчётным желанием избавиться от этой пасторальной картины. – Здравствуй,
Елена.
- Здравствуй, Кол. – Быстро подняв на него глаза и почти тут же их опустив, девушка едва слышно произнесла. – Я не знала, что ты здесь. Пойдёмте в
дом, мне холодно.
Кивнув, Елена на мгновение крепче сжала ладошку Анны, а потом отпустила, пропуская кузину вперёд.
- Я мыть пойду? – Елена в очередной раз убедилась, что по понятливости, дочке Дженны и Рика мало кто уступит. – Давай остальные, Лена.
- Держи. – Отдав все яблоки кроме своего, девушка посмотрела вслед мелькнувшему в коридоре тёмно-синему комбинезону Анны и обернулась к
гостю. - Ты не против столовой? - Нет. Где тебе удобно.
- Проходи, пожалуйста. Чаю, кофе или что-нибудь спиртное? – Пройдя в центр комнаты, она растерянно остановилась у стола. - Что ты хочешь?
«Тебя».
Не слишком добропорядочно, учитывая её состояние, но ведь истинная правда. Которую, он всё же оставил при себе.
На время.
- Пить мне пока хватит. – Взгляд мужчины остановился на фрукте, который она держала в руке. - Давай яблоко.
- Яблоко? Но, - посмотрев на плод, Елена пояснила, – оно надкусанное.
– Меня это не стесняет, вряд ли у тебя есть венерические заболевания.
- Прости, я просто хотела предупредить. – Покорно подойдя к нему, Елена подала требуемое, затравленно глядя, как он откусил кусочек. Кол тут же
пожалел о собственной грубости, вызванный приступом необъяснимой злости при виде Елены и Анны вместе. – Пожалуйста, я не собиралась не давать.
- Спасибо. Присядь, Елена, - Она выглядела настолько потерянной, что невольно его голос смягчился, перестав быть деловым и снисходительным, - я не
просто из любопытства отвлекаю тебя от дел в такое время. Но вы с Кет наследницы бизнеса вашего отца и решения придётся принимать довольно
быстро.
А она всё смотрела на свои, сложенные на коленях, руки.
- Наверное. Мы… Я ещё не думала, - дыхание перехватило, из глаз потекли слёзы, - об этом.
- Я знаю, но вы справитесь. – Она что, даже не задаст вопрос, почему он интересуется фирмой? Протянув Елене платок и стараясь не глядеть ей в лицо,
Кол спросил: - Ты знаешь, что «Vine&Spirit» и «MsnLogistic.Inc» связаны?
- Да. Мне Кет говорила, когда адвокаты… - Елена неловко передёрнула плечами, растерянность дошла уже до крайней точки, и сейчас она вообще не
могла соображать что стоит говорить, а о чём нет. – Что у нас с вами общее лобби.
- Нет.
- Значит, я или она ошиблись. – Послушно согласилась Елена, заливаясь слезами. Всю свою жизнь Майклсон искренне презирал таких жалких и
беспомощных, совершенно не владеющих собой людей, а как прирождённый юрист тем более видел в них только марионеток. Но отчего-то Елена
заставляла совершать глупые поступки и возиться с ней без конца и без края, вот и сейчас он оказался наседкой сам того не желая. Женское начало в
девушке было настолько сильным, что невольно просыпалось сострадание, и сопли воспринимались, почти как должное.

105/493
- Нет, не ошиблась. – С усталым вздохом поднявшись с места, он подошёл к ней и приподнял лицо брюнетки за подбородок. – Елена, посмотри на меня.
– Дождавшись пока она вытрет слёзы, и взгляд станет более осмысленным, Кол продолжил: - У нас с вами не общее лобби. Корпорация и есть ваше
лобби. - То есть… - рот Елены приоткрылся буквой «о». - Именно так.
- Ты сказал, что решения придётся принимать быстро, - всхлипнула девушка. – Значит, что-то меняется со смертью отца?
- Да, сейчас меняется многое. Но дело не в смерти Алека, даже наоборот. Ваша прибыль, а точнее новый долгосрочный контракт требует другого
лоббиста. Слушай внимательнее, можешь? – с сомнением покосился на зарёванное лицо Елены Майклсон.
- Могу. – Она кивнула, вновь приложив платок к глазам. – Я часто плачу, не обращай внимания…
- Раньше вы работали в основном с Великобританией, но где-то два месяца назад ситуация изменилась – вам предложили новый контракт, здесь. Не
буду вдаваться в детали, сейчас не время, скажу лишь, что такие шансы бывают раз на миллион, и их не упускают. Рынок виски Штатов занят под
завязку и корпорация просто не может контролировать нюансы с другого конца света. В случае, если «V&S» заключает контракт и остаётся с нами, ваши
риски возрастают в арифметической прогрессии.
- Поэтому нам нужен лоббист от Штатов, который контролирует ситуацию на месте? – По-прежнему убито пробормотала Елена.
- Да, умница. – Радости Кола не было предела: хоть она и чертовски упрямая дурочка, но всё же не дура. Большая разница. – Но опять же, вам нужно
подождать до выборов и вести работу на два лагеря. Вести аккуратно. Если вы ошибётесь и окажетесь в команде проигравших, то ресурс будет меньше,
риски выше, вы потеряете в деньгах, не говоря уже, что вместо вас продвинут кого-нибудь ещё.
- Сильно потеряем? – отложив вконец промокший платок, она начала рыться в сумочке в поисках другого.
- Сильно. – Сунув в дрожащие пальцы Елены новый клочок ткани, мужчина пояснил: - За точными цифрами – не ко мне, а к моему брату, я не
разговаривал на ваш счёт с аналитическим отделом.
- Ясно.
- Собственно, пока всё. Но уже завтра доверенным Алека нужно будет подписать некоторые документы и, хотя вы ещё не вошли в права наследования,
лучше знать о ситуации.
- Твой брат, тоже прилетел, да? – Между бровями девушки залегла тоненькая складочка недоумения и, увидев согласный кивок, она констатировала: -
Это значит, я была права.
- В чём?
- Он очень любил… - она исправилась, - любит Кет.
- Поверь, не настолько, чтобы рисковать корпорацией, если ты о жажде твоей сестрёнки оттяпать её у него. – Сухо ответил Кол и, взяв яблоко,
раздражённо откусил. Прожевав, продолжил. – Кстати, вопрос ещё и в том, что ты ничего не выбалтываешь Кет насчёт связи корпорации и «V&S».
Точнее «MsnLogistic» произвольно заменяется на любую другую британскую компанию и доносишь до сестрицы нужную информацию. Эл подготовил
целую папочку из названий.
- Ты предлагаешь мне обмануть её и промолчать?
- А тебе не привыкать, не так ли? И не я, а Эл. Меня ваши разборки не слишком заботят.
- Твой брат не хочет, чтобы Кет знала, что тогда он в любой момент мог раздавить её даже без досье? – Наконец, сложила два и два Елена. – И не
раздавил. – Слёзы прекратились, она задумчиво протёрла переносицу. - Он не способен её тронуть.
- Скорее он не любитель смешивать бизнес с личным, вот и пошёл другим путём. Но да, её он не тронет. – Честно ответил Кол. - И ваша компания была
неплохой отдушиной в некоторых схемах, если ты понимаешь, о чём я. Впрочем, выбора у тебя всё равно нет, не так ли? Старайся, солнышко, и будете
в шоколаде.
- Я… - Выбора и впрямь нет, с ужасом поняла девушка, вспомнив, как влипла. - Что он хочет от моей сестры? Он… - она сглотнула, - он хочет получить её?
- Он хочет ввести её в нашу семью. И даже не силой. – Уточнил мужчина. – Лично я восторгов по этому поводу не испытываю, но его дело. Если Эл
потеряет Кетрин или что-то пойдёт не так из-за твоего языка, поверь, жалеть тебя никто не станет. Тебя-то он не любит.
- Я поняла уже. Вы как пауки, – тоскливо протянула Елена. – Плевать вам на моего отца, похороны, лишь бы своё получить.
- Ну, Элу нет, он чувствует себя обязанным Алеку и в первую очередь наличием Катерины на планете Земля, помимо партнёрских связей, а мне, - Кол
пожал плечами, – мне - да. Не обессудь. Хотя нет, не правда. Будь жив твой отец, проблем было бы значительно меньше.
Поджав губы, Елена встала с места. Говорить тут было не о чем, а выставить его из дома она не могла, учитывая то, насколько Кол помог ей этой ночью.
Поэтому лишь бросила:
- Пойдём искать твоего брата. Где он? В доме?
- Он искал Кетрин. – Выйдя из столовой, они свернули по коридору в сторону кухни, откуда раздавались голоса. – И, наверняка, нашёл.
- Хорошо, сейчас… Дженна? – наткнувшись на тётю, идущую с охапкой роз в том же направлении, Елена, приостановилась. – Ты случайно не знаешь, где
сейчас Кет?
- Кетти? Да, знаю. – Переведя взгляд с Майклсона на племянницу, дочка ей успела сообщить, кто приехал, женщина поприветствовала его наклоном
головы – они сегодня уже виделись в аэропорту, и продолжила. - Она с женихом, в меньшей гостиной. Я просила Эмили проводить его туда больше
получаса назад.
- Майкла? – Растерянно уточнила брюнетка.
- Да. Что-то не так? – Обеспокоенно подняла брови Дженна.
- Нет, всё в порядке. Просто мне… - Елена устало вздохнула. – Хочу попробовать поговорить с сестрой ещё раз.
- Конечно. - женщина вопросительно посмотрела на Кола. - А вы?
- Кол со мной. Это по делу, - ответила Пирс, и, круто развернувшись, направилась в сторону верхней гостиной.

Подсчитать количество гостей оказалось делом десяти минут. Элайджа, в отличие от Кет, из реальности то и дело не выпадал, голова работала чётко, и
поэтому общее число людей, которых стоило ожидать завтра, через пять минут красовалось внизу списка. Всё ещё не выпуская из рук карандаш,
мужчина откинулся на спинку дивана, закрыв глаза. Всхлип Катерины заставил его поморщиться, неловко повернувшись, она беспокойно завозилась на
диване. Снова подоткнув сползшее с жены одеяло, Элайджа поднял свесившиеся на пол пряди её волос, пропустив их сквозь пальцы, начал перебирать.
Хотелось невозможного - отмотать всё на семь лет назад, вернуть себя и ту девочку. Не потому что тогда они могли прийти к идиллии, создать семью - не
могли, слишком разные мечты, разные цели… Не поэтому. Она не умела ныть и скулить, никогда ничего не просила, и ни у кого не валялась в ногах.
Прошедшие годы не изменили этого, скорее уж наоборот очертили ещё резче, а ирония состояла в том, что всё, чем он восхищался в характере Кет,
только мешало играя против него и усложняя и без того запутанную ситуацию. Порядком отвыкнув от противоречий, научившись, если не покупать, то
договариваться, Элайджа чувствовал себя в тупике, из которого выход был только по скользкой дорожке эмоций. Не самый надёжный путь.
«Чёрт побери, Алек! Это умудриться надо, так не вовремя умереть… Задержись ты на этом свете ещё на пару недель, и мы с твоей дочерью уже делали
бы тебе внуков. Тут и умирай сколько влезет. А теперь я обречён вести с ней душещипательные беседы, вместо того, чтобы…» Всё же оборвав не
слишком порядочные и уместные мысли, учитывая то, как много сделал для него Пирс и какое горе случилось у Катерины, Майклсон, взяв себя в руки,
положил тёмные локоны жены на подушку.
- Что мне с тобой делать, милая? – Он усмехнулся, глядя на по-детски пухлые, капризные губы девушки, провёл пальцем по нижней с ранкой от сильного
прикуса. - Точнее, что в первую очередь я и так знаю, но что дальше… - Может, сначала следовало поинтересоваться у меня? – Вошедший в комнату
мужчина раздражённо бросил перчатки на ближайшее кресло, мгновенно оценив обстановку. – На каком основании вы так обращаетесь с моей
невестой, Майклсон?
- Возможно, на том, что предпочитаю факты иллюзиям. – Обернувшись и критически оглядев вошедшего, Элайджа холодно кивнул: - Стемптон, не так
ли? Предлагаю вам добровольно помолчать, потому что моя жена сейчас спит. - Скорее уж не жена, а невольница. На время, как бы кому-то не
хотелось обратного, - сбавив тон, уточнил Майкл, садясь в кресло и не спуская глаз с Кетрин, в то время как его визави устроился на диване неподалёку,

106/493
 поглощённый тем же занятием. И снова воцарилась тишина гробницы, оставив из звуков лишь тиканье часов и лёгкое, мерное дыхание Катерины.
Напряжение настолько пропитало комнату, что, казалось, ещё немного, и его можно будет пить. Теперь уже прищуренные, оценивающие взгляды
были обращены не на Кет, а друг на друга. Восторга никто не испытывал, но, впрочем, недобрые мысли, которыми были охвачены оба не читались ни
на лице Элайджи, уже слишком давно за редким исключением не приподнимавшего маску вежливого равнодушия, ни Майкла, делавшего карьеру
профессионального политика. Развязка подкралась незаметно и оказалась обескураживающей в своей простоте. Раздался глухой тяжёлый шлепок,
дверь распахнулась, и, коротко мяукнув, в комнату ввалился кот. Не вбежал, вальяжно вошёл, а именно что ввалился. При виде присутствующих он ещё
пронзительнее мурлыкнул, и больше не удостоив их взглядом, прошёл прямо к дивану, легко царапнув руку девушки. Не открывая глаз, Кет
улыбнулась, отмахнувшись, и перевернулась на бок.
- Марк? Мартин? – попытался вспомнить, как зовут зверька Элайджа. - Ты до сих пор у неё…- Обычно мужья знают, с кем делят постель их жёны. –
Ехидно заметил Стемптон.
«Обычно невесты предпочитают компанию жениха, а не кота». Но Майклсон предпочёл благополучно проигнорировать выпад.
Тем временем, деловито обнюхав хозяйку, её лицо, поиграв с локоном на плече, кот не слишком стесняясь тем, что та спит, продефилировал по одеялу
укрывавшему тело Кет и, разумеется, самой Кет к ногам и, шлёпнувшись всем весом у лодыжек девушки, начал неторопливо умываться.
- Мартин… я скоро, будешь кушать … ещё десять минуточек... Рано… Нас совсем затопило, папа… Нужно вызвать девять оди… - сквозь сон промямлила
брюнетка и, зарывшись носом в подушку, вновь вернулась в объятия Морфея. Теперь к часам и посапыванию девушки в диспозицию звуков
добавилось громкое мурчание животного, делавшее негласное соперничество мужчин совершенно абсурдным. Губы Элайджи невольно дёрнулись в
улыбке. Хозяин положения оказался только один и это был ни будущий конгрессмен с блестящими перспективами, ни он, президент одной из самых
богатых корпораций, а этот кот, украденный у кого-то семь лет назад. Похоже, выгнать из их с Кет постели Мартина будет гораздо более трудным
делом, чем выставить за дверь Майкла.
- Думаю, нам стоит выйти и дать ей отдохнуть, - неожиданно мирно заметил Элайджа, поднимаясь с места.
Молча кивнув, Стемптон поднялся и, бросив быстрый взгляд на Кетрин, направился к двери.
- Здравствуйте. Мне сказали, что супруг моей сестры хотел бы со мной поговорить. Очевидно, что-то напутали и вас, Майкл, приняли за… -
остановившись в коридоре, Елена осеклась на полуслове, когда вслед за женихом Катерины в дверях показался и муж её сестры. – Где Кет?
- Она спит. – Пояснил Майкл. - Мои соболезнования, Елена. Здравствуйте.
- Здравствуйте, Майкл, - девушка невесело кивнула. – Спасибо что сумели приехать, ей очень нужна поддержка. Между тем от обменявшего взглядом с
братом и переключившегося на диалог, Кола не укрылось, как незаметно для всех, кроме него, поморщилась Елена. От выбора сестры она, похоже,
тоже не в восторге. Момент занял долю секунды, не больше, но Майклсон нашёл его весьма забавным. Интересно, а кто её устроит? Святой? С такой-
то, по общепринятым меркам, шалавой сестрицей и развлечениями из разряда плясок в ночном клубе? А Елена продолжала играть роль хозяйки:
- Элайджа, Ваш брат передал мне, что вы хотели бы поговорить.
- Да, если вы в порядке после вашей потери, Елена. Сочувствую. – Вглядевшись в её совершенно заплаканное лицо, мужчина добавил: - Если нет, то
терпит пару дней. Ситуация несколько изменилась.
- Из-за Вашего разговора с Кет? – Елена мгновенно напряглась, уставившись в закрывшуюся за ним дверь. Логическая цепочка выстроилась сразу же:
именно он успел первый, Кет заснула… Стоп. Он успел первый, Кет расслабилась и заснула. И что это значит? Что он сделал с сестрой? Успокоительное,
как ей вколол Кол или что-то ещё?
- Да, я разговаривал с Катериной. – Он оглядел присутствующих. – Но давайте не будем обсуждать при посторонних.
- Самый посторонний здесь для моей сестры - Вы, - неожиданно зло «укусила» девушка.
- Я говорю не о посторонних для Вашей сестры, а сторонних наблюдателей ситуации, Елена. – Как можно более мягко пояснил Элайджа. – Думаю, всё же
до послезавтра. Сегодня у Вас тяжёлый день.
- Вы правы, но сначала, я хочу посмотреть на неё. – Обернувшись, Елена кивнула Стемптону. - Майкл, прошу Вас, подождите меня здесь одну минутку. Я
познакомлю Вас с моей тётей, она устроит вас комнате неподалёку от спальни
Кет. А вы, господа, - она переключила внимание на братьев, - если желаете проститься с отцом, - взгляд девушки мимолётно скользнул по Колу и
остановился на Элайдже, - приходите в семь после полудня в похоронный дом. Сами похороны состоятся завтра в десять.
- Тогда до вечера, Елена. – Она вяло пожала руку Элайдже. - Ещё раз приношу свои соболезнования.
- Держись, лапочка. – Но вместо того, чтобы обменяться рукопожатием, как с его братом, Кол неожиданно коснулся губами её лба. Остолбеневшая
девушка испуганно моргнула, но прежде чем нашлась, что сказать, они ушли.
- Простите за это, Майкл. – Она вздохнула, и нажала на ручку двери. – У нас опять всё сложно. Я скоро.
Поплотнее прикрыв створку, Елена почти неслышно прошла к дивану. На первый взгляд всё было в порядке. Почесав за ухом Мартина, свернувшегося
клубочком в ногах Катерины, Девушка села рядом на свободный краешек. Кот перебрался к ней на колени. Бросив взгляд на списки и увидев чужой
почерк, жёсткой чертой подводящий итог – даже цифры казались точками в линии, сильно отличавшийся от изысканно-изящных округлых знаков Кет,
Елена почувствовала, как к глазам снова подступают слёзы. - Что же я тогда натворила, сестрёнка…

Элайджа внимательно вглядывался в толпу, и с каждой минутой всё очевиднее становилось – Катерина просто не пришла на похороны. По толпе
пошёл шепоток, когда Елена без сестры в окружении родных, вошла в церковь. - Где она? – одними губами поинтересовался Элайджа у Зальцмана,
контролировавшего ход церемонии. Тот смерил Майклсона ледяным взглядом, но всё же ответил:
- Не знаю. Утром сказала, что ей нужно прогуляться и не вернулась. Елена сказала, с Кетти всё в порядке.

Всё пошло как по нотам. Светлые воспоминания, речи, священник, читающий молитвы, прихожане… Уже вечером, возвращаясь в особняк Элайджа,
вновь завернул на кладбище. Суеверен он не был, от толпы и любопытных взглядов устал ещё в церкви, и решил не подходить во время церемонии – и
без него желающих было довольно, а попрощаться позже. Бросив машину на дороге и свернув на тропинку, ведущую на кладбище, мужчина не спеша
побрёл мимо плит к могиле, надеясь, что запомнил её месторасположение достаточно хорошо. Силуэты предметов вокруг сливались с ночной осенней
тьмой, и поэтому, когда Майклсон понял, что помешал другому человеку, пришедшему раньше, было уже поздно. Точнее он и заметил-то стоящую
фигурку, только когда закурил, чтобы согреться. Загасив сигарету, сделал шаг назад, но девушка уже обернулась.
- Извини, что помешал.
- Ничего, проходи, - Элайджа прищурился, пытаясь разглядеть её лучше. Кажется, сейчас покачала головой. - Вряд ли кто-то может мне помешать
попрощаться с отцом.
- Я решил, что ты не пришла на похороны, потому что хотела побыть одна. – ответил Майклсон, неслышно подходя ближе.
- Нет. Я просто не захотела запоминать его таким, каким он был в гробу. Это не правда. – Наклонившись, девушка положила на могилу срезанные розы.
Наверное, любимые Катерины – тёмно-алые, но в темноте он не видел их цвета. – Что-то ушло, вместе с жизнью… Тело, это не Алек. Нет его улыбки,
ума… Не с кем прощаться.
- На похоронах не только прощаются. – Мягко напомнил Майклсон, искоса разглядывая её профиль. - Делятся воспоминаниями о человеке, чтобы он
дольше оставался в памяти.
- Я не хочу их делить ни с кем, кроме близких. – Поджала губы Кет, глядя перед собой. - А чужие россказни об отце мне не нужны.
Повисла тишина. Облачка пара лишь изредка срывались с губ, на слишком тяжёлых выдохах, но ни Кет, ни Элайджа этого не замечали, думая и
вспоминая каждый о своём. Впрочем, объект мыслей был общий.
- Папа по бабушке был болгарин. Они захотели, чтобы… Захотели остаться там. Я не знаю толком, сейчас всё размыто, но там не принято кремировать
тело, а потом класть плиту. Памятник, холмик, вокруг что-то вроде низенького заборчика… – Спустя минут десять тихо произнесла Катерина. - Наверное,
посажу цветы.

107/493
Какие именно уточнять было не нужно.
- У тебя же есть выпить? – Она перекинула волосы на плечо, всё так же не сводя глаз с надгробия перед собой. - Я забыла.
- Есть. По крайней мере, было. – Порывшись во внутреннем кармане, мужчина достал небольшую плоскую фляжку. – Возьми.
- За папу. – Слишком большой глоток, кажется, какой-то водки - прижала ладонь к носу, но, пересилив себя, сделала ещё один, а после передала
Элайдже. Тот согласно кивнув, тоже отпил немного.
- За Алека.– почувствовав при мимолётном прикосновении лёд её пальцев, мужчина вздрогнул. - Ты с утра хотя бы в дом заходила?
- Нет. Зачем? – Она подняла и отряхнула с земли перчатки, которые бросила неподалёку от могилы, разбирая цветы. Впрочем, сейчас эта бархатная
вещица скорее была элементом декора. - Сидела на лавочке в лесу.
- Пошли в машину.
Он ожидал, что Катерина воспротивится, придётся её уговаривать, но она лишь согласно выдохнула:
- Хорошо.
Наклонившись, погладив пальцами ещё не просохшую землю на могиле отца, девушка круто развернулась и, натягивая перчатки, быстрым шагом пошла
по тропинке. Послав прощальный взгляд надгробию, Элайджа последовал за Кет. Весь обратный путь прошёл в абсолютном молчании, и только
затормозив на подъездной аллее у особняка, она произнесла:
- Я согласна. – Отстегнув ремень безопасности, Элайджа обернулся. Голос девушки не давал и намёка на сомнения относительно того, на что именно она
согласна. - Четыре месяца и потом мы никогда больше не встречаемся. День в неделе назначаю я сама. – Кет замолчала, глядя в боковое зеркало,
отражавшее дом с ярко освещёнными окошками – много гостей, а событие нерадостное. Наверное, странно. – Что ты собираешься делать, если не
секрет? - Тебе и впрямь интересно? – спросил он и сам же ответил. - Нет.
- Нет. – Согласилась брюнетка. - Это не имеет смысла.
- Это имеет смысл, и ты ещё десять раз пожалеешь, что растрачивала наше время на пустяки, но пока - нет. – Не взглянув на неё, спокойно и ровно,
словно сообщал, что Земля овальная, а солнце всходит на востоке, сказал Майклсон, выходя из машины. Кетрин на мгновение почувствовала, как
испуганно ёкнуло сердце, гнев бросился в голову. Выпутавшись из ремня, она с силой распахнула дверцу как раз в тот момент, когда Элайджа открывал
её снаружи, едва не вывалившись под колёса автомобиля.
- Решила смухлевать, лишив меня и этих четырёх месяцев и переломав себе рёбра?
- Это тебя не остановит, - фыркнула Кет, чувствуя, как подхватившие её за талию руки, сжались чуть крепче. – Найдёшь способ отравить мою жизнь даже
в больничных стенах.
- Не остановит. – Согласился мужчина, наклоняясь к ней.
У Кет хватило ума и выдержки не ответить на поцелуй, но вцепившиеся в мягкий кашемир его пальто пальцы, обмякшее тело и мгновенно разжатые зубы
выдавали с головой. Она бездумно позволяла хозяйничать в своём рту, кусать и гладить губы, в обмен на то, что всегда получала – немножко тепла.
Живого, человеческого тепла, которое умела вобрать. Когда и вправду холодно, чуть-чуть превращается в очень много. Впрочем, оба знали слишком
хорошо - ни на какие договорённости этот поцелуй не влияет, минутная слабость потерявшейся девчонки, и, наверное, ещё и поэтому Элайджа не
торопился.
- Тебе нужно как следует выпить.– С трудом оторвавшись, от ставших горячими, податливых губ девушки, Майклсон повёл её к крыльцу. Как всегда
подобрал единственные правильные слова, подумала Кет, позволяя обнимать себя как ему хочется. Она и впрямь совсем продрогла, да и почему не
воспользоваться тем, что плывёт по течению? Главное, не терять головы. – Иди в дом. И не трахайся с первым встречным, – он убрал руку, давая ей
пройти, - не поможет.
- Да?
- Да, – сказал Элайджа, отвечая на немой вопрос. – Шлюхи и священники утешают либо одиноких, либо святых. Ты ни то, ни другое.
- Жаль.
- Очень жаль. Иди, кошечка.

Третий бокал виски мягко укачивал, каплями просачиваясь в сознание. Он не обжигал как первый, и не вызывал волн колючей дрожи как второй, просто
заставлял разум принимать окружающую действительность проще. Девушка досадливо поморщилась, вспомнив выволочку, которую ей устроил Майкл
за нарушение правил приличий. Кто-то обеднел от того, что она не пришла? Разве что досужие кумушки. Застывшее лицо Алека было совсем чужим, так
зачем? Чуть пошатываясь и спотыкаясь о полы длинного, махрового халата, в который укуталась после душа, девушка начала подниматься по лестнице в
спальню. Не к себе и не к Майклу. Намного позже, под утро, обнявшись с уже заснувшей Еленой в комнате, когда-то бывшей их детской, Кет подумала
насколько Элайджа был прав – не трах, и не священники. Помогают только родные и их любовь.

108/493
Глава XVI (Часть III)

Дорогие читатели, я могла пропустить какой-то кусочек или забыть, но надеюсь всё нормально. У меня ум за разум уже зашёл пока дописала,
поэтому извините))) Если что завтра дополню, но вроде бы всё на месте.
_____________________________________________________________________________________________________

США. Мистик Фоллз.

- Майкл, но это же выгодно с какой стороны не взгляни, - устало прикрыв глаза Кетрин прошлась по комнате. Что жених будет отнюдь не в восторге от
принятого ею решения, девушка знала заранее и приготовилась держать оборону. – Мы сможем сыграть свадьбу как нормальные люди и, главное, это
выгодно для твоей карьеры.
- Но при этом я практически не буду видеть тебя в течение этих месяцев. А Майклсон – сколько угодно.
- Не «сколько угодно», а всего один раз в неделю. Что в этом такого ужасного? Неужели ты думаешь, что я собираюсь прыгнуть к нему в койку? –
огрызнулась Кет, вспомнив про лучшую защиту и переходя в наступление. – Хорошего ты мнения о своей будущей супруге!
- Я не говорил про койку, хотя твой бывший муж спит и видит тебя туда затащить. – В очередной раз напомнив себе, что Кетрин только что потеряла отца,
Стемптон подошёл и уже мягче произнес. – И не говори глупостей, я доверяю тебе своё будущее относительно карьеры, неужели ты думаешь, что не
верю в такой мел… кхм... относительно твоей супружеской верности. Но мы совершенно перестанем контактировать, а ты будешь проводить массу
времени с человеком, которого боишься. Не лучшая ситуация, особенно сейчас.
- Мы и так не слишком похожи на воркующих голубков, Майкл. - Помолчав, напомнила Кет. – Я нормально себя чувствую, не беспокойся. А Элайджа… -
она мотнула головой, - нет, я его не боюсь. Сейчас он не сделает ничего, чтобы навредить мне.
- Насколько я помню, совсем недавно ты придерживалась прямо противоположного мнения, – прищурившись, сухо заметил Стемптон.
- О, так тогда речь шла совсем о другом. – она опустила взгляд, рассматривая свои, снова ставшими за эти несколько дней идеально ухоженными, ногти.
– Сейчас он хочет меня затащить в койку, как ты правильно выразился. – Кетрин знала, что не договаривает, но в конечном итоге, решила – какая
разница, хотел Элайджа трахать её с обручальным кольцом на пальце, имея неограниченные во времени полномочия, или просто так. Что, на самом
деле, всё было немножко, а если совсем честно, сильно иначе, она считала за лучшее не замечать.
- И что это меняет? – пожал плечами мужчина. - Кажется, он вполне объяснил тебе свои возможности.
– Всё. Сейчас это прихоть. - Её голос невольно изменился, в нём зазвенели нотки возмущения. – Ради своей прихоти Эл никогда не станет меня
шантажировать или заставлять и... – Сообразив, как настороженно Майкл сейчас смотрит на неё, Кет мгновенно сбавила обороты и примиряюще
пояснила: - Пойми, тогда речь шла о компании. Если сравнивать, то это, как карьера для тебя. Для него почти всё на свете. А так, мой бывший муж, он… -
Она замялась и, сообразив, что нужно как-то продемонстрировать больше чувств, подойдя к Стемптону, погладила его по плечу. – Ну, он всё же не
такой уж подлец. - Мне это не нравится.
- Почему? Был бы он подлецом, я бы не сумела ему отказать. – Попыталась пошутить девушка, ласково прижавшись щекой к груди мужчины. Не
помогло.
- Мне не нравится, что ты будешь видеться с ним, – так и не оттаяв, процедил Стемптон. - Тем более на таких оскорбительных условиях. И ради пары
месяцев не вижу смысла напрягаться.
- Я тебя услышала. - Чуть отстранившись, она неожиданно оскалилась в злобной улыбке. - А мы договаривались о праве собственности? Что-то не
помню. – Её и без того непроницаемые последние дни глаза, стали совсем тусклыми. – Я ничего не нарушила, более того - стараюсь именно для нас с
тобой, поэтому без глупых претензий. – Но увидев, как упрямо выставил вперёд подбородок Майкл, вновь опомнилась и подсластила пилюлю, со
вздохом пробормотав: – Чего бы там не хотел мой бывший муж, но единственный человек, с которым я собираюсь связать свою судьбу, это ты. –
Мягкий поцелуй подтвердил её слова. - Поверь, я тебя не подведу. Пожалуйста, Майкл, не усложняй. - Ещё один лёгкий поцелуй. – Мне так будет
удобнее. Лучше отмучиться сейчас, чем терпеть потом бракоразводный процесс через полгода.
- О’кей, хорошо. – Всё-таки всего несколько дней, как умер Алек Пирс, и нужно проявлять большую снисходительность, решил Стемптон, обнимая
будущую жену. Кетрин и без того держалась идеально: никаких истерик и криков, скандалов, чего он, не без оснований, опасался, зная её почти
болезненную привязанность к отцу. Однако всё было в порядке, даже успокаивать не приходилось. Майкл ожидал, что Кет, по крайней мере, поплачет
или ей нужна будет забота, но нет. За такой устойчивый характер вполне можно было простить некоторые странности. Он в который раз поздравил
себя с безупречным выбором спутницы жизни.
- Видеться мы будем, наверное, нечасто, но я обязательно буду тебя навещать, и, если что-то изменится, то ты первый об этом узнаешь. – Заверила Кет,
стараясь, чтобы голос звучал максимально убедительно. - Не переживай. А Элайджа слишком самолюбив, чтобы тронуть меня против воли, если я его
не спровоцирую. У них вся семейка такая мм… двинутая.
«А ведь ты вполне в неё вписываешься».
Прогнав неожиданно всплывшую в голове мысль, Майкл немного отстранился от девушки. Один вопрос они не обсудили, но этого, похоже, и не
требовалось. Стемптон не сомневался, что Кетрин уже подумала обо всём и оставила ситуацию на его усмотрение.
«Ты хоть кого-то ревнуешь в этой жизни?»
Как любого мужчину, привыкшего считать себя ценным объектом охоты женщин, что вполне соответствовало действительности, его время от времени
коробило подобное отношение со стороны невесты. Хотя плюсов было значительно больше и, если пораскинуть мозгами, это могло наоборот считаться
исключительным достоинством.
- Раз мы всё решили, может, сходим прогуляться? Отдохнёшь от атмосферы в вашем доме.
- Я… Конечно. – Энергично кивнув, девушка направилась к выходу из комнаты. - Ты прав, мне стоит проветриться. Только сначала тебе нужно нормально
поесть.
- Не будем терять время. – Отмахнулся Стемптон.
- Не говори ерунды, - не согласилась Кетрин. - Из-за поездки на кладбище ты сегодня ещё ничего не успел. И вообще, отдохни хоть немного.– Выйдя в
прихожую, она кивнула на пальто и, просовывая руки в рукава поданной вещи, пояснила. – Я подожду тебя на улице, похожу по саду, не переживай –
не замёрзну. Хорошо?
- Хорошо.
Выйдя на крыльцо, девушка втянула носом свежий воздух. Вот всё и решилось. Сейчас ей вовсе не хотелось ничьего общества, кроме родных, и поэтому,
как ни странно, но предложение Элайджи её вполне устраивало. Лучше перетерпеть один день в неделю рядом с ним, чем быть в бесконечной толпе всё
время, как случилось бы, окажись она с Майклом. Впрочем, и сам Майкл сейчас её несказанно раздражал. Это конечно, пройдёт, но сейчас – трудно.
Катерина шмыгнула носом - неожиданно резкий ветер начал резать глаза, и вздохнула. С погодой сегодня определённо повезло, да и как минимум на
полчаса она предоставлена сама себе... Тоже неплохо.

Великобритания. Лондон.

Телефон настойчиво вибрировал на прикроватной тумбочке, и назойливый звонок не собирался прекращать работу. Выругавшись себе под нос
относительно надоедливых агентов, не раскрывая глаз, Деймон протянул руку к трубке, крайне недовольно рявкнув «Да?!» посмевшему прервать его
сон человеку. Однако, стоило ему узнать голос звонящей женщины, как, рывком поднявшись c постели, он уже осторожно произнёс:
- Здравствуй. – Стараясь, чтобы тон звучал пободрее и не слишком явно свидетельствовал о бессонной ночи, мужчина спросил: – Что-то случилось?

109/493
- Мы прилетаем в Великобританию. Я подумала, что ты захочешь увидеть Дени, - Бекс помедлила, и немного насмешливо протянула, – если твой личный
график позволяет.
- Разумеется, хочу. – Не поддался на провокацию Деймон. – Вас встретить в аэропорту?
- Если тебе несложно. – И вновь пауза. Очевидно, прилёт был спонтанным, и Ребекка ещё не обдумала разговор с бывшим мужем. - Там будет ещё
только Керолайн.
- Неплохо. Значит, обойдётся без мордобоя.
- Ты сомневаешься в способностях моей невестки? – ехидно протянула блондинка. – Она владеет всеми приёмами каратэ.
- Я не сомневаюсь в её воспитании. - Пройдя в ванную, Сальваторе поморщился при виде собственной небритой и опухшей физиономии. – Хотя, говорят,
шрамы украшают, и твои братцы пришлись бы кстати. Время и место. - Хитроу, в семь до полудня, Римини – Лондон, рейс компании British Airways, -
чётко произнесла Бекс, и Деймон невольно улыбнулся – не женщина, а швейцарские часы.
- Деймон? Рано же... Почему ты встал? – раздался над ухом хрипловатый спросонья голос. Изумлённо моргнув, мужчина уставился на появившуюся в
дверях золотоволосую девицу, завернувшуюся в простыню. Про неё-то он совсем забыл… Выругавшись себе под нос, он развернул блондинку за плечи,
выпроводил из ванной и вновь закрыл за собой дверь. - Так встретишь? - нетерпеливо спросила Бекс, и по стальным ноткам официоза в голосе Деймон
понял: бывшая жена прекрасно поняла, что он не один.
- Разумеется, да, - немного раздражённо ответил Сальваторе.
- Тогда до скорого свидания, не буду тебе мешать, - со смешком сообщила женщина и отключилась.
В крайне скверном расположении духа, Деймон умылся и, не глядя на вновь устроившуюся на подушке белокурую голову, найдя одежду, прошёл на
кухню. Врубил кофемашину. И надо же было этой старлетке – имени он не мог вспомнить, как ни пытался - влезть именно тогда, когда позвонила
Ребекка. Наскоро закинув молотый кофе в турку, Деймон безрадостно оглядел убранство своей холостяцкой квартиры. Неуютно. С тех пор, как он
развёлся с Ребеккой, точнее она сбежала от него, у него никогда не было уюта в доме. Хотя что волноваться-то? Он тут бывает от силы три раза в месяц. И
вдруг на лице мужчины появилась счастливая улыбка. Идиот, и чём он только думает? Прилетает та, которая его любит уж точно.
С уже хорошим настроением сцедив гущу и налив чашку кофе, Сальваторе распахнул крышку ноутбука, другой рукой подхватил телефон, набирая номер
агента. Подарков для Даниэллы было море в любой момент суток, из каждой поездки он всегда привозил ей кучу всего – и ещё не отосланные в Рим, они
терпеливо ожидали свою маленькую хозяйку, - а вот билеты в зоопарк стоило заказать. Да и убраться в берлоге не помешает.

Италия. Аэропорт Римини.

- Ты уверена, что решишь одна?

- Да, любовь моя. – Она тихонько вздохнула, между бровей появилась тонкая морщинка. – Заварили эту кашу мы с Кэролайн, нам и расхлёбывать.
- Твои братья тебя поймут. – Уверенно произнёс мужчина. – А если что-то пойдёт не так – увидимся послезавтра в Лондоне.
- Надеюсь, что поймут. Но ты же знаешь, Александр, у нас в семье не принято… – Прижавшись щекой к его плечу, Ребекка пробормотала: – Да я бы и
никогда не решилась на это, если бы не Керолайн. Нет, не думай, что это она виновата и сбила с пути истинного… Вовсе нет. Просто так получилось, что
у нас в семье появилась Кер, а у неё другие представления о личном пространстве. Вот я и переняла, Джордж надавил… Хотя, - её серые глаза
посветлели, подбородок воинственно приподнялся. Александр с трудом сумел сохранить серьёзное выражение лица, глядя на супругу – Наполеон на
острове Святой Елены да и только. - Я до сих пор уверена, что моя невестка и дядя были правы. За все эти годы Эл больше никогда, ни с одной
женщиной не был таким, как с Кет. Даже по отношению к нам с Керолайн не сильно, но изменился.
- Знаешь, я не завидую твоему брату, - с улыбкой ответил мужчина, - в конечном счёте, именно он окажется виноватым.
- Это намёк на утреннюю кашу? – сердито прищурилась Бекс, уперев руки в бока.
- Это констатация факта. – Расхохотался Александр, вспоминая утреннюю бурю. – Не переживай, для чего же ещё нужны сёстры, если не проказничать?
Глядя в тёплые карие глаза Бекс невольно разулыбалась. Приподнявшись на цыпочки, блондинка чмокнула мужчину в щёку, но повернувшись, он
поймал её губы, и в итоге она надолго повисла на его шее.
- Мама, Алекс, аэропорт – общественное место! - Четырёхлетняя девочка - абсолютная копия Ребекки, только темноволосая и синеглазая, сочла нужным
вмешаться. - Я чизбургер хочу!
- Ты же уже съела два, Дени, - немного смущённо напомнила своей не по годам развитой дочери Ребекка.
- Так я сегодня без за… - но вовремя вспомнив о том, что подставляет Алекса, Даниэлла прикусила язык. – В общем, мне мало.
- Ладно, но не чизбургер, а блины, - сдалась Бекс, хотя и предпочитала, чтобы дочка на завтрак употребляла кашу и фрукты. – Пойдём.
- Мамочка, если хочешь, то можешь отдыхать, - стрельнув глазами на отчима, ответила Дени. – Мы с Алексом сходим вдвоём. А то опять тошнить будет
от местного запаха…
- Нет уж, милая. – Её мать подняла брови, мгновенно раскусив намерения дочери. – Вся твоя хитрость шита белыми нитками, идёмте со мной.
Смерив, ободряюще подмигнувшего девчушке, мужа строгим взглядом и поудобнее перехватив ручку сумочки, Ребекка вздохнула и направилась к
Макдональдсу.
Великобритания. Лондон.

- Но, Ник… - Керолайн давно не видела мужа в таком гневе. – Я считала, что так лучше!
- Что лучше, Каролина? – тихим голосом переспросил Клаус, серые глаза посветлели. – Всадить нож в спину Эла, ты считаешь лучшим способом проявить
семейные чувства?!
- Я не подумала о компании, - уже совсем расстроенно произнесла женщина, падая на диван. – Кет была такая милая…- Милая? Что-то не припомню, -
уже обычным голосом ответил Майклсон.
- Почему нет? – От несправедливости у до этого оправдывавшейся Керолайн возвысился голос: - Ты мне сам говорил, что она очаровательна и Эл с ней
как никто…
- Стоп! – прервал тираду её муж. – Я говорил это. И сейчас не откажусь повторить. Но где, скажи мне, где и когда я говорил, что она милая и ей можно
доверять семейную компанию?
Блондинка понурила голову, пряча слёзы, заблестевшие на глазах. Поняв, что перегнул палку, но не желая сдавать позиции, Клаус прошёл к окну.
- Милая у меня ты, но не Катерина Пирс. И я не смогу осудить брата, если он откажется иметь с тобой дело и больше не пересекаться. Вы с Бекс своим
демаршем поставили под угрозу работу его жизни, расстроили свадьбу с Мередит, отправив все планы в тартарары. Более того – у вас не хватило
смелости рассказать, когда вы обе поняли, что всё кончено. Зачем было ждать семь лет? – Мужчина помолчал, глядя как внизу, на улице, Ванесса
влепила Дейву свежей грязью по джинсам. – Да и мне интересно будет узнать, с чего вы решили прийти с повинной сейчас? Кто надоумил?
Молчание. Керолайн не поднимала глаз.
- Не хочешь говорить – ладно. – Клаус побарабанил пальцами по подоконнику. Дейв столкнул сестру в лужу. Та завизжала. - Аргументы в твою защиту
приведу, но воевать не стану, не обижайся. Я тебя люблю, но и Эл мой брат. Бросив разглядывать разгорающийся скандал между детьми, он подошёл к
диванчику, на котором устроилась Керолайн. Подняв её с места, обнял.
- Посмотрим. Возможно, я преувеличиваю, когда сравниваю вас с Мередит, любовь моя. – Погладив молодую женщину по щеке, Клаус начал объяснять.
– Поступи кто-то со мной подобным образом, я был бы очень зол и вряд ли... Но Эл её не любит, значит, - глаза блондинки заблестели как у довольного
котёнка, стоило ей понять, что её уже простили, - всё не так уж и страшно, и, - он хмыкнул, - вы женщины. А им положено прощать то, что мужчине не
простишь никогда. А уж блондинкам…
- Да ты настоящий дипломат, дорогой! – Кисло ответила Керолайн столь «лестной» оценке своей натуры.

110/493
- Это семейное. Кстати, о семье, – приподнял бровь Клаус. - Я правильно понимаю, что вторая виновница торжества спешит в Лондон с покаянной
речью?
- Правильно. – Повернувшись в его руках, и прижавшись спиной, она уклончиво ответила: - Да, Бекс собирается вскоре приехать. - Одна?
- Кхм…
- Это кхм, значит «да» или «нет»?
- «Может быть» как ответ не прокатит? – с надеждой спросила блондинка.
- Нет. – Он легко потянул за выбившуюся из причёски прядь. – Лучше честно и быстро отмучаться, чем я буду из тебя вытягивать по одному слову.
- Ну, ладно. – Положив голову мужу на плечо, женщина выдохнула: - Она прилетает без Александра, но с Дени. Их встречаем я и Деймон.
- Сальваторе, значит? - тон Клауса ничего доброго не предвещал.
- Малышка должна видеть отца, - помолчав, сообщила Керолайн. – Давай, без скандалов.
- Да я и не собираюсь скандалить, мне желательно, чтобы он засунул… - Клаус осёкся, сообразив, что едва не вышел за рамки нормативной лексики при
любимой женщине. – Да и какой он, в чертях, отец?
- Он хороший отец, - неожиданно резко отчеканила Керолайн, высвобождаясь из рук мужа. – Да – муж твоей сестре был отвратительный, да - он
использовал её молодость, - её голос возвысился и зазвенел, - но Дени он любит и сделает всё…
- Я смотрю, разговор на повышенных тонах? – Вошедший Кол, мгновенно оценил обстановку. - Не разнесите хрусталь, наша бабушка его очень берегла…
- О, здравствуй, дорогой. – Обернувшись и подойдя к деверю, Керолайн расцеловала его в щёки. – Твой братец становится невыносим.
- К сожалению, старость не улучшает его характер. Здравствуй, солнышко. – Обняв невестку, он отодвинулся, оценив румянец на её щеках. – Но как бы
Ник не нудел, а его общество не смогло убавить твоей красоты. Цветёшь и пахнешь. - Энергетические вампиры они всегда такие. Особенно стайные. Не
удивлюсь, если Эл совсем захилел на твоём фоне. – Не остался в долгу его брат, пожимая руку. - Привет. Прибыла тяжёлая артиллерия по спасению
блондинок нашего семейства?
- Практически. – Кол усмехнулся. – На самом деле у меня здесь процесс по спасению от неба в клеточку одного афериста, но ты прав. Свадьба с Мередит
расстроилась окончательно и теперь…
- Из-за меня и Бекс? – Не дав ему договорить, перебила женщина, вцепившись в руку мужа.
- Да. Не переживай, Кер, ты сейчас на вершине. – Кол было не удержался от смешка, но увидев состояние невестки мгновенно посерьёзнел. - Эл решил,
что ему кровь из носу нужна его жена, так и не ставшая бывшей. На будущую теперь просто нет времени и сил.
- Он собирается остаться с Кет? – Керолайн округлила глаза. - То есть, она решила… она отбила…
- Скорее наоборот, он решил. Но пока не отбил, - переглянувшись с вопросительно уставившимся на него, но промолчавшим в ответ на новости, братом,
Кол пояснил. –Вновь обретённая миссис Майклсон не слишком жаждет остаться в нашем семействе и уже носит кольцо другого мужчины, воображая
себя в роли невесты. У Эла проблемы. Ладно, - неожиданно Клаус понял, что несмотря на обычный весёлый тон, на лице брата, когда тот перестаёт
улыбаться, проступают абсолютные опустошение и усталость. - Предлагаю сначала выпить, а потом я расскажу вам нюансы общежития последних
месяцев…

- Значит, Алек умер. – Со вздохом прошептала Керолайн. - Они переехали к нам, когда Елене и Кет было около пяти, и хотя возраст отличался сильно, но
мы всё равно часто… много виделись с девочками. Мистик Фоллз маленький городок, где все всех знают. – Обняв её за плечи, Клаус коснулся губами
виска. Керолайн всегда чутко реагировала на подобные вещи, говоря, что со смертью людей уходит и кусочек её детства… Прикрыв глаза, она
продолжила: - Странно, что Элизабет или Билл мне не сообщили… Хотя… - поняв причину, девушка смутилась и бросила косой взгляд на мужа. Кое о
чём она ему ещё не рассказала, а вот мать знала. - Не хотела тебя волновать? – Предположил Кол.
- Наверное, - кивнула Керолайн, покраснев, но тут же вновь подняла глаза на Кола;
- А ты видел Кет и Елену? – И сама же ответила: - Ну, конечно, видел. Как они себя чувствуют? Они ведь были очень привязаны к отцу. По-моему, он
единственный, кто был способен заставить Кет себя слушаться. Ну кроме ещё одного человека, может быть. А Елена… - ресницы блондинки вновь
опустились, губы тронула грустная улыбка – миссис Майклсон погрузилась в воспоминания юности, - та и вовсе была как хвостик. Куда Алек, туда и она.
Так что с ними, Кол?
- Да ничего, всё как у всех. Слёзы, родственники и прочие вещи, - неожиданно резко ответил Майклсон, поднимаясь. Керолайн удивлённо вытаращилась
на него. – Кер, Ник, я с самолёта, поэтому прошу прощения, но нужно хотя бы в душ заскочить. Да и завтра допрос, а я до сих пор не читал последний
протокол…
Через секунду поставив свой так и недопитый бокал на барную стойку, он скрылся в дверном проёме.
- Что с твоим братом? Он, конечно, был зол, когда мы разговаривали по телефону, и высказал мне много «ласкового», по поводу нашего с Бекс
вмешательства, но потом всё улеглось… - она поморгала, услышав глухой стук двери вдалеке. – А тут ни с того, ни с сего…
- Устал. – Констатировал Клаус, - Выспится как следует и подобреет.

Капли в душе отбивали дурацкий такт. Наскоро вытершись полотенцем и обмотав его вокруг бёдер, Кол схватил кейс. Папка со стенографированным
текстом допроса, выскользнув, полетела на пол. В самолёте поработать не удалось – строчки расползались перед глазами, и подняв документы Кол
внимательно уставился в белые листки:

(окончание перерыва)
- Сначала вы утверждали, что запись не велась в этот день вовсе?..- Я считал это не существенным. Ведь её всё равно нет.

Интересно, что она делает? Наверняка, ревёт как обычно, а утешает этот старина Донован, который крутился на похоронах. И что он в ней… что она в нём
нашла, спрашивается?..
После той встречи утром, за день до похорон, больше они с Еленой не разговаривали, если не считать пары рубленых фраз по телефону, когда девушка
сообщила, какую компанию выбрала в качестве подставного лоббиста. Кол и сам прекрасно знал, что был неоправданно резок, да ещё и не сдержался
поцеловав ни с того ни с сего, но его заколебала эта возня и бесконечные сложности. На носу был процесс и меньше всего он жаждал решать вопросы
морального плана относительно Елены, её сестры и… Относительно Елены, если честно…
Она была из разряда тех женщин-проблем, которые забирают в кабалу, и вот ты уже готов таскаться с ними в театры и впрямь пить чай на вечерних
свиданиях, а не «пить чай», и потом кольцо, завтраки в постель, об… Сообразив, что мысли завернули не туда, Кол вновь стал вглядываться в допросный
лист.

- Однако после, когда у суда появились доказательства, что не записан лишь этот разговор, Вы ответили, что просто не хватало плёнки. В целом
департаменте? Возможно, разговор не был отслушан по той причине, что вам это было невыгодно, и вы заранее попросили об этом секретаря.
Мужчина поморщился: подзащитный оказался никудышным лжецом. Слишком высокомерен…
На другой день, выспавшись и избавившись от похмелья, он хотел извиниться, но Елене явно было не до того. Она просто прошла мимо, не удостоив его
мимолётного взгляда. Сволочь и ладно – Кола как-то не слишком заботило мнение окружающих о его персоне.

- Протестую, ваша честь, лишь предположения, не основанные на фактах. Допрос мисс Эйприл, секретаря, не выявил того, о чём говорит сторона
обвинения. - Протест принимается…

Обычно не заботило. Но Елена-то ненормальная, это сто процентов.

111/493
Елена… Елена… Елена… Это имя всплывало через строчку. Кол с раздражением тряхнул головой. Нужно остановиться. Какая, к чёрту, Елена?! Аластер
Перкинс, осуждается по статье мошенничество в особо крупных размерах, и придётся из шкуры выпрыгнуть, чтобы ему поверили и оправдали…
Таки подавив все мысли о посторонних девицах, Майклсон погрузился в отчёт.

США. Мистик-Фоллз.

(около месяца спустя)

Вот и наступил этот день. Их с Еленой день рождения. Ноябрьское утреннее небо хмурилось, но дождь ещё не пролился, тучи просто носило по небу, а
сонные струи тумана, оплетавшие водопад в парке, делали окружающий мир и вовсе серым. Кет вздохнула – траур не предполагал праздника, да ей его
и не хотелось. Но подарки друзья и знакомые присылали, пожелания сыпались из телефонной трубки как из рога изобилия ещё со вчерашнего вечера, и,
как только ночная мгла немного рассеялась, девушка выскользнула из дома. Погода - не самая лучшая, день - будний, для мам с детишками и старичков
– слишком рано, поэтому в и без того уединённом парковом лесу Мистик Фоллза пока ещё не было ни души. Место, чтобы отдохнуть и подумать. А
подумать было о чём.
Сев на деревянную лавочку, брюнетка прикрыла глаза, вслушиваясь в ставшие непривычными за годы жизни в мегаполисе звуки. Если с Еленой они
помирились и стали ближе чем когда-либо, то другой вопрос волновал её гораздо сильнее. Отношения с Элайджей запутались окончательно. Он её не
соблазнял. Точнее соблазнял, но не так как большинство мужчин, и Кетрин это начинало пугать. Он привязывал к себе. Ни один её мужчина не думал, что
Кет нужно просто отдыхать, да и она уже давно забыла, что такое отдых от всех и вся – привычка играть на публику делала своё дело. Да и какой отдых
мог быть с Майклом? Поэтому, когда в первую неделю, сев к Майклсону в автомобиль, Кет с трудом сдерживая агрессию, спросила, что они сегодня
будут делать и получила лаконичный ответ «отдыхать», она его не поняла. Но они и впрямь отдыхали. Уехав в соседний городок, Элайджа её не
тормошил, не заставлял ни разговаривать с собой, ни заниматься чем-то ещё, они просто гуляли по улицам. Молча наблюдали. Чужое место, где никто не
лез с сочувствиями и соболезнованиями, незнакомые люди, которые ничего не знали о её горестях и радостях... Мир вокруг кипел, бурлил, поглощённый
своими заботами, и ему было совершенно наплевать, что оборвался миг чьей-то жизни. В итоге, за обедом в небольшом итальянским ресторанчике
Катерина первая вступила в диалог о том, о чём думала всё это время – об отце. Как ни странно, но Майклсон знал Алека и его жизнь очень неплохо, но
беседа касалась только тем относительно «Vine&Spirit» и будущего этой маленькой компании. И Кет была ему за это благодарна – она никогда не
понимала людей, которые рассказывали родственникам ушедших о жизни покойных. Потом, когда пройдёт время, возможно, ей и стало бы это
интересно, но сейчас осознание, что она отдалилась от Алека по глупости, и чужой человек был, если не осведомлённее её, родной дочери, то в
большем согласии с отцом, отзывалось только болью. Так, в разговорах о рабочих успехах и неудачах Алека, прошёл день их свидания. И когда,
возвращаясь в Мистик Фоллз, она дремала на соседнем сидении, Катерина с каким-то изумлением поняла, что всё то, к чему она готовилась держать
оборону, оказалось ненужным – её никто не пытался целовать, гладить и тому подобное. Элайджа даже не касался её, если это не было абсолютно
необходимо, не жалел или разговаривал о личном. Единственное - розы, которые он закинул на заднее сиденье, - пришлось принять. Бывший муж чётко
и ясно дал понять: это благодарность за прошедший день, а не надежда на большую лояльность к нему в последующие, и Кет, поняв, что выставит себя
истеричкой, если будет протестовать, не сумела отказать. Но на другую неделю он уже покоя не давал вовсе и заставил её разбираться с юридическими
нюансами фирмы отца, из-за чего она к вечеру валилась с ног и была зла до невероятия. Новая порция роз полетела в мусоропровод.
Потом Кет отправилась в Нью-Йорк – работу над Рождественским выпуском никто не отменял. В этот раз они оказались на фотовыставке, и к концу
вечера она улыбалась как дурочка, сама положив пальцы ему на рукав… И снова никаких нежностей, розы у порога. Розы отправились к Джиллиан.
Четвёртое… Она опомнилась только в момент, когда стаскивая с себя очередное платье, вдруг замерла как громом поражённая, поняв, что уже третий
час наряжается для бывшего мужа. Элайджа был встречен драными чёрными джинсами и футболкой, и с того момента Кетрин превратилась в сварливую
ведьму. Но злобное поведение уже дела не меняло: ему было всё равно, а она… Кет не обольщалась на свой счёт – всё было показухой, и очень
походило на действия подростка «назло маме отморожу уши». Нет, она всё прекрасно понимала, но выбора не оставалось – продолжать быть
безразличной девушка уже не умела, а делать то, что хотелось – прыгнуть к Элайдже в койку, как метко выразился Майкл, и будь, что будет, - до такого,
слава Богу, ещё не дошла...
И сейчас, сидя на лавочке, Кет вдруг поняла, что Элайджа, словно профессиональный вор, кнопка за кнопкой аккуратно отключает её внутреннюю
сигнализацию, отключает неумолимо, и теперь остаётся надеяться лишь на короткое замыкание – силу своего гнева и рассудок. Только как в его
действия вписывался гарнитур из квадратных изумрудов, который ей доставили сегодня утром вместе с коротеньким поздравлением с Днём Рождения?
Майклсон, наверняка, должен понимать, что это её взбесит… Хотя не может же Элайджа постоянно быть на коне, – Кет усмехнулась, сообразив, что это
ещё одна ошибка – привычка приписывать Майклсону непогрешимость, выдаёт её с головой, - вот и поспешил, промахнувшись…
«Лунный свет» де Бюсси не ворвался в мысли, проник мягко и нежно, заполняя сознание знакомыми аккордами. Кет чуть приподняла веки: так и есть -
уличный музыкант в парке. Вообще это была не редкость, но обычно здесь наигрывали небольшие весёлые мелодии и, конечно, не с таким талантом…
Порывшись в сумочке, Кет достала все имеющиеся у неё наличные. Мисс Пирс вовсе не стремилась к благотворительности и не умилялась просящим, но
искренне считала, что всякий труд должен быть вознаграждён по достоинству. Это умение оживлять аккорды было достойно того, чтобы она оказалась
без налички. Отдав всё, что у неё было, и увидев ответную улыбку скрипача, Катерина вновь устроилась на лавочке. Музыка продолжала играть, отвлекая
от бесконечных вопросов и давая передышку натянутым нервам. Но вот, поняла Кет, произведение заканчивается, вздрогнула, готовясь открыть глаза,
чтобы встать и вернуться домой, к гостям и тихим поздравлениям, но вместо того, чтобы сыграть последний аккорд, музыкант плавно перешёл к
исполнению Штрауса, и Кетрин осталась сидеть. Она промёрзла до слёз – хотя в Виргинии осень и была южной, утренние часы всё равно оставались
самым холодным временем суток, - но никак не могла выбраться из своей сказки и уйти. В этих руках музыка исполнялась именно так, как и должна
была. Как в первый раз. По крайней мере, девушка так чувствовала, и для неё это было правдой. Прошло уже больше получаса, когда всё и впрямь
закончилось. Она вновь открыла глаза, вопросительно моргнув, посмотрела на упаковывающего смычок скрипача.
- Kühl, fräulein*, - улыбнулся мужчина.
Немецкий Кет не знала, но догадалась, что речь шла о том, что нельзя играть, если мёрзнут пальцы. Неожиданно она почувствовала проснувшееся
желание вернуться домой, получать подарки и, чтобы Елена не грустила, а улыбалась. В конце концов, отец всегда повторял, что их День Рождения для
него самый счастливый день в жизни. Глупо растрачивать его на тоску… И ещё ей захотелось отблагодарить этого человека. Но в сумке остались лежать
только мобильный, ключи да футляр с драгоценностями – рассвирипев Катерина собиралась выбросить его, но так и не успела - забыла. Оно,
наверняка, стоит не одной её зарплаты, ну и ладно - как-нибудь расплатится с Майклсоном. - Как вас зовут? – опустив коробочку с изумрудами в
кожаный футляр, Кет подняла слезящиеся от холода глаза. - Richard. – Так и не посмотрев, что девушка ему передала, надев чехол на скрипку, мужчина
бережно уложил инструмент в футляр, - Traurigkeit hindurchgeht, fräulein. Früher oder später.** - До свидания. - Adieu.***

Великобритания. Лондон.

- Здравствуй, - с недоумением разглядывающий почту, Элайджа оглядел присланный чек, - её не было?

- Здравствуй, Майклсон. Была.
- Тогда, что значит чек? – мужчина растерялся, невольно перейдя с немецкого на английский, но потом опомнился. – Почему ты вернул чек? Да ещё с
доплатой?
- Девушка отдала свою наличку и изумруды за исполнение нескольких композиций.
- Ах вот оно что, - Элайджа улыбнулся, почувствовав облегчение – мало того, что Кет всё-таки достался его подарок, так он ей ещё и понравился. – Тогда
нужно было просто прислать мне изумруды, а я тебе чек…
- Ты не понял, изумруды я предпочитаю оставить себе, - хмыкнул Рихард. - И я не считаю, что она заплатила много, в нашей работе каждый даёт по
своему разумению, но она наверняка захочет вернуть тебе сумму за изумруды, и это моя небольшая благодарность ей за то, что ввёл в заблуждение.

112/493
- Никогда не думал, что ты такой сторонник камней… - с недоумением пробормотал Элайджа.
- Ты – бизнесмен, Майклсон, - мужчина понял, что музыкант на другом конце провода улыбается, - а вот твоя невеста лучше бы увидела разницу. Твои
деньги не могут сравниться с её изумрудами, потому что тебя там не было, и ты меня не слушал. Да и поздно: я уже отдал их дочери. Тори уже полчаса
как вертится перед зеркалом, мечтая о дне, когда вырастет и сможет их надеть.
- О’кей, ясно как день, что Кет перетянула тебя на свою сторону. – Рассмеялся Элайджа, не став уточнять, что Катерина ему не невеста, а жена. – Но с чего
ты взял, что она станет возвращать деньги? Это был подарок. Правда, я был уверен, что его выбросят.
- Вернёт. Именно потому, что отдала украшения мне. А иначе, может быть, и выбросила бы или забыла. И… – В трубке повисла секундная пауза, - она в
Штатах, с чёрной лентой в волосах, а ты в Лондоне, и твоя Кет готова расстаться с твоим подарком ради получаса музыки в парке... Делай выводы. Без
обид, Эл, какой вопрос – такой ответ. Вошедшая Элионор, показала знак рукой, напоминая о начинающемся совещании.
- Да, нет, ты прав. – процедил Майклсон, осознавая, что глупо злиться на друга за правду, - Но меня уже забирают, поэтому до свидания. Передавай
привет Джес и Виктории, и до встречи. - Передам, до скорого…
Рихард и впрямь оказался прав. Катерина позвонила этим же вечером, пообещав через полгода отдать деньги за изумруды.

Великобритания. Лондон.

Со вздохом взяв билеты со стола, девушка ещё раз посмотрела на дату. День закончился. С каждым разом становилось всё труднее игнорировать
присутствие Элайджи в её жизни, и эмоции, которые он вызывал. Но осталось потерпеть совсем немного, подбодрила себя Кет. Она не просто провела
сегодня свидание, но и отыграла ещё одно, согласившись прилететь в Лондон. Уже хорошо. Чем реже они будут видеться, и чем быстрее всё закончится,
тем больше её шансы на успех…
Качели любви и ненависти сдвинулись с места, начали набирать амплитуду, и сегодня на свидании она едва не бросилась его обнимать, когда Красные
Дьяволы вышли вперёд. Кстати, почему Манчестер Юнайтед? Кет замерла как вкопанная, поняв ответ. Сама она – американка, была очень далека от
футбола вообще и от британского в частности, и хотя знала правила, совершенно не различала команд. И заходилось её сердце так только от того, что за
Манчестер болел Элайджа.
Напольные часы в гостиной отбили полночь. Пробурчав себе под нос много чего нелицеприятного по поводу собственной бесхребетности и бесконечных
ляпов в поведении, девушка сбежала вниз и, налив молока и приняв таблетку от головной боли, устроилась на диване в гостиной. Однако ещё через пол
часа, вскочила – входная дверь открылась, и в вошёл её муж собственной персоной. Удивлённо приподняв брови, она оглядела его и, вновь упав на
диван, холодно поинтересовалась, выделяя каждое слово:
- Почему ты здесь находишься?
- А где же мне ещё быть, моя кошечка? Я дома, – Элайджа, так и не закрыв дверь, разглядывал её со странным выражением лица. - Хотя, нет, моя м-
маленькая пантера. С-саблезубая. Опять ты сердитая?
У Кетрин дар речи пропал от такой наглости.
- Я не сердитая, а в бешенстве. – Зло поджав губы, она подошла и с треском захлопнула входную дверь. - Ты нарушаешь соглашение – мы договорились,
что если я прилетаю в Англию и иду на футбол, тебя здесь вечером и тем более ночью не будет.
- Ну, получилось, что немного соврал. – Воспользовавшись тем, что она оказалась рядом, Элайджа сгрёб брюнетку в охапку. В нос Катерины ударил
мягкий запах алкоголя. - Ты же мне врёшь постоянно… - Ты пьян! – отпрянула она.
- Немного выпил, - со вздохом признал мужчина, - из-за тебя.
С силой отпихнув его от себя, Кет фыркнула.
- Майклсон, не падай в моих глазах ещё ниже. Из-за баб пьют одни неудачники.
- Бабы? – его лицо отразило по-детски неподдельное удивление. – они были, но все хуже тебя. Из-за тебя я друзей и футбола не видел месяц, вот и
отметили...
- Ясно. – Отступив так, чтобы дистанция между ними составляла не менее трёх метров, брюнетка кивнула: - Прости, что засомневалась в чёрствости
твоей натуры.
- Ничего, - покровительственно сообщил Элайджа, устраиваясь на диване. - Я привык, что ты вечно в молоко.
- Наотмечались. – Резюмировала Кетрин, идя к лестнице. – Проспись, а я поеду в гостиницу.
- Нет, – с закрытыми глазами пробормотал мужчина, - у тебя не получится.
- Получится, не беспокойся, – хмыкнула Кет с чувством собственного превосходства – беспомощный и пьяный Эл перед ней - забавно. – Я, в отличии о
некоторых, на ногах держусь.
- Нет. – Он мечтательно улыбнулся, - тебя моя охрана спеленает и принесёт мне. До своего отъезда я им приказал сегодня никого не впускать и не
выпускать...
Попросив у Господа Бога терпения, Кет процедила.
– Отмени приказ и всё.
- Не хочу.
- Что?
- Не буду.
- Почему?!
- Потому что не хочу. Я тебе не мальчик, а президент корп... – с неподдельной гордостью возвестил Элайджа, - в общем, президент. И если не хочу,
значит, будет по-моему! И вообще, сколько можно? В постель к себе пускать не хочешь, сама не спишь, мне не даёшь… Прямо мегера, а не женщина.
Дай отдохнуть.
- Идиот! - Топнув ногой, она понеслась в спальню и, злобно шипя, с размаху плюхнулась на кровать. Та жалобно закрипела в ответ, несмотря на то, что
была сделана из лучших сортов английского дуба. Однако, через пару секунд оценив сцену в гостиной, Катерина звонко расхохоталась и поспешила в
ванную готовиться ко сну.

Сквозь сон услышав глухой стук в коридоре, Кетрин перевернулась на другой бок. Звук не разбудил, но сон стал неглубоким, потом ей показалось, что
окно слишком сильно открыто - холодно, непривычный матрас – и девушка открыла глаза. Часы показывали начало четвёртого…
Когда она прокралась вниз, в гостиной Элайджи уже не было. Удивившись этому и поняв, что именно его попытки добраться до спальни подняли её с
постели, Кетрин прошла по коридору в поисках оставленных мужем следов разрушений. Так и есть – небольшая картина, изображающая виноградники
то ли Испании, то ли Италии, валялась на полу. Прислонив полотно к стене и прислушавшись, брюнетка толкнула дверь в ближайшую комнату. А вот и
путешественник по ночным коридорам. Элайджа спал прямо в одежде, обняв подушку, и что-то бормотал под нос. Подойдя поближе и прислушавшись,
Кет хихикнула - он судорожно пытался помочь Манчестеру не проиграть три очка. Как ребёнок – только солдатики теперь не в коробке, а живые и бегают
по полю. Да и вообще – его расслабленное лицо, несмотря на уже проявлявшуюся утреннюю щетину, выглядело совсем мальчишеским, и Катерина,
подкравшись, из какого-то детского озорства дотронулась указательным пальцем до верхней губы. Опасности она не ощущала никакой: Эл вряд ли
проснётся после выпитого, хоть она в барабаны бей. Хотя... От мальчишки тут только рот и ресницы, решила девушка, поддавшись порыву странного
добросердечия и расстёгивая верхнюю пуговицу рубашки. Но ей сегодня катастрофически не везло: зацепившись бедром за прикроватную тумбочку, она
с тихим писком рухнула на кровать.
- Попалась. – Его рука тяжело опустилась ей на талию.
- В каком смысле? – Испуганно уставившись в лицо Элайдже, она поняла, что в глазах мужчины нет и намёка на сон. Но попытки освободиться
результатов не дали, да и Кет не боролась изо всех сил - пока не видела поводов для паники.

113/493
Он одет, она одета, ну почти, учитывая тоненький шёлк кружевной сорочки, более того «благоверный» – в стельку пьян. Тут не до секса.
- В прямом. – Элайджа с явным интересом уставился на мягкие округлости грудей, выглядывавшие из-под кружевной отделки. Кет впервые в жизни
пожалела, что не носила махровых пижам. – Ты сама пришла в мою постель. - В комнату, да и то, чтобы проверить, осталось ли тут что не разрушенное,
- хмыкнула Катерина, предпринимая осторожную попытку выбраться из-под его руки.
- Помимо моих нервов? – спросил Майклсон, аккуратно возвращая свою добычу на место. И вновь переведя взгляд на ажурный край сорочки,
задумчиво сообщил: - У тебя всегда был вкус в упаковке, которую приятно разворачивать. По телу девушки пробежала дрожь, которую она быстро
подавила - не хватало ещё растечься, во всех смыслах, лужицей от одного взгляда.
- Эл… - не выдержав напряжения, брюнетка звонко расхохоталась. – Ты хоть представляешь, что со мной делать? Ты же напился и…
Через мгновение оказавшись вжатой спиной в подушку, она запоздало вспомнила, что о некоторых вещах при мужчинах лучше не упоминать. Впрочем,
это открытие оказалось не самым важным.
- Милая, я не напиваюсь до зелёных чертей, - чуть откинувшись назад, но не давая ей сдвинуться с места, Элайджа полюбовался распростёртым перед
ним телом. Вот тут стоило паниковать, и Кет запаниковала, прочувствовав собственным животом, что он прав. – Просто пара бокалов с друзьями. И я
прекрасно представляю, что с тобой нужно делать, - его пальцы стянули ажурную бретельку с плеча. – Гораздо лучше, чем ты.
- Отпусти, немедленно! – Почувствовав почти материальный, пожирающий взгляд, Катерина всё поняла. С ней сейчас играли, как играет гурман с едой,
поэтому Элайджа и не торопился. – Это насилие! – Ногти девушки потянулись к его щеке, зубы оскалились. Запустив пальцы в длинные локоны,
мужчина рывком откинул её голову, не давая себя укусить.
- Мне больно!
- Мне тоже не в кайф ждать месяцами. – Бретелька упала со второго плеча, шёлк заскользил вниз, обнажая грудь. Пальцы Элайджи вновь мягко легли на
затылок, освобождённые от захвата локоны рассыпались по подушке. Однако, брюнетка не обманывалась – любая попытка высвободиться с её
стороны, и всё вернётся на круги своя. – Особенно зная, что этот ублюдок может оказаться с тобой в любой момент.
- Я. Не. Хочу. – Как можно резче отчеканила Кет, но последнее слово потонуло в поцелуе. Не жёстком, как она ожидала исходя из их ситуации, а нежном.
Это обескуражило настолько, что губы девушки сами собой расслабились. Сообразив, что сейчас благоприятный момент вырваться, Катерина томно
вздохнула и приоткрыла зубы в ожидании, когда язык Элайджи войдёт между ними. Не получилось. Он потянул вниз сорочку, и поцелуи невесомыми
брызгами рассыпались по груди и плечам. Её просто дразнили, заставляя хотеть большего, и когда Элайджа вновь приник к губам, Кет думать забыла,
чтобы кусаться. Судорожно расстёгивая пуговицы рубашки, она ответила и уже её язык скользнул ему в рот. Вдруг Элайджа неожиданно отпрянул,
вырвав у брюнетки протестующий стон.
- Пойдёшь ко мне, кошечка?
Непонимающе охнув, сама прильнув к мужчине, Катерина сообразила, что они перевернулись. Свобода уйти – достаточно встать. Чёрные взгляды
скрестились. И несвобода. Полная капитуляция. Прочитав в расфокусированном взгляде брюнетки всё, что хотел, он рывком содрал с её бёдер сорочку.

- Ещё!!
- Выше ноги!
Отрывистые команды не были просьбами или мольбами – только приказы. Мгновенно исполнявшиеся.
- Резче!!
Голос извивающейся на кровати брюнетки осип от стонов, острые ногти впивались в плечи мужчины, оставляя на них алые полосы. В голове Катерины
звенело от рывков, с которыми запрокидывалась шея - подушки валялись на полу, постельное бельё превратилось в комок. Но это сопутствующее
долгому сексу явление мало беспокоило и её, и его - любовники друг друга не жалели, требуя самоотдачи с иезуитской жестокостью. Чувствуя, как перед
глазами темнеет, Кет неожиданно прорезавшимся голосом выкрикнула:
- Эл!!
Пережить упоительную секунду полного единения, миг максимального слияния, момент, когда один Господь знает, где чья душа, и где чье тело,
вдохнуть последний перед вспышкой крик друг друга - им удалось выйти на пик одновременно. В спальне воцарилась гробовая тишина.

Спустя немалое количество времени приподняв ресницы, Кет встретила взгляд Элайджи. Жестокий взгляд. Почему? - Моя кошечка.
Прозвучало как «моя собственность».
Стоило обидеться, но на обиду не хватало ни сил, ни возможностей – её выжали досуха. Если сначала в теле Кет бурлила энергия, приводящая к взрыву
раз за разом, заставляя смеяться и играть в постели, то после этой вспышки она не могла даже приподнять головы. Губы Катерины раздвинулись в
слабой полуулыбке. Да и голоса возразить тоже не было - пропал. Чуть повернув голову, она прижалась щекой к груди мужчины и закрыла глаза.
Аккуратно перевернувшись на спину и потянув за собой Кет, Элайджа укрыл её плечи простыней. Волна нежности, которую она всегда вызывала в нём,
превратилась в цунами. В первый момент пробуждения возник страх, что её могут отобрать. Потом, глядя в усталое, любимое лицо, понял абсурдность
этой идеи. Кто сможет? Она и вправду его женщина. Пальцы скользнули вверх по мягким ягодицам брюнетки, погладили тонкий изгиб спины, очертили
ломкую линию плеч… Катерина придвинулась ближе.
Не было привычного желания закурить после секса. Дым, вкус сигареты – то, что раньше воспринималось как сброс остатков напряжения, приятный
довесок к полученной разрядке, сейчас это могло лишь потревожить сон его возлюбленной и перебить магию аромата её тела и волос. Впрочем, этим
утром, - небо уже посерело и глядело сквозь незадёрнутые портьеры, - сбрасывать нечего. Сейчас Элайдже было хорошо во всех смыслах. Чувствовать
реакцию Кет, слышать её стоны и смех, видеть удовольствие на её лице от того, что она способна доставить наслаждение ему - ни с кем он не позволял
себе настолько утратить контроль. Не над телом, физически Майклсон полностью расслаблялся и раньше – работа нон-стоп требовала сбрасывать
излишки энергии, а лучше секса природа ничего не придумала... Сегодня ушла власть над эмоциями. Такого сочетания всего и сразу не было ещё
никогда. Но другие женщины и не могли заставить испытывать столько...
Поцеловав Катерину в макушку и подождав, пока она, немного поворочавшись, поудобнее устроит голову на сгибе его руки, Элайджа довольно
улыбнулся, чувствуя, как проваливается в сон. Других он не любил.

- Завтрак? – вышедшая из душа девушка, бросив косой взгляд из-под пушистых ресниц на хозяйничающего на кухне мужа, покрепче завернулась в
полотенце, и устроившись на стуле, начала разбирать спутавшиеся, мокрые пряди волос. – Привет.
- Привет, - Он с удовольствием оглядел Кет, откровенно любуясь изяществом линий её тела. Поставив на стол внушительных размеров тарелку с
омлетом и шницелем, способных накормить полк, Элайджа пояснил. - Питание. Ешь получше.
Мгновенно, словно только и ждала его слов, бросив своё занятие, Кетрин подошла, оказавшись на расстоянии нескольких дюймов от мужчины. Не
просохшие на концах волосы, защекотали его грудь, глаза брюнетки хищно сверкнули.
- Питание… - задумчиво протянула она, прекрасно поняв намёк. И вдруг звонко засмеялась. – Ещё немножко, и я стану совсем как бревно.
- Почему? – Обняв девушку за талию, он очертил крутой изгиб её бедра. Кет судорожно вздохнула, почувствовав, как по телу расползается знакомое
тепло, а ноги становятся ватными.
- От бессилия.
- Ты просто сонька. – Элайджа и впрямь проснулся гораздо раньше, и поэтому, когда Катерина, наконец, открыла глаза и увидела тихо разглядывавшего
её мужа, то он уже побывал в душе, поел и вполне восстановил силы. Что вряд ли можно было сказать о ней самой – Кет шатало от потери энергии.
Подхватив брюнетку на руки и усадив на высокий табурет, Майклсон вручил ей столовые приборы. - Располагайся.
- Ты научился варить кофе? – Неверяще округлив глаза, она отправила в рот кусок мяса. Не переставая жевать - от этого занятия сейчас её не оторвало бы
ничто - аппетит проснулся волчий, Кет пробубнила: – Нужно внести в анналы истории.
- Нет, не научился. – усмехнувшись, констатировал Элайджа. - Поэтому пить тебе бурду…

114/493
- А с чаем всё так же плохо, как и раньше? - скорбно поинтересовалась Катерина, делая глоток из чашечки. Кофе ей показался божественным.
- Ещё хуже, – трагически прошептал Майклсон, - но не бойся. Тебе не вечно мучиться – у меня есть домработница.Вилка в руке Кет замерла, так и не
достигнув рта. - Где?..
- Нет, не сегодня, - успокоил её мужчина, опрокинув в себя чашку. У него получился отвратительный напиток, как и всегда. Впрочем, неважно.
Кетрин крепко зажмурилась, жуя. Было настолько здорово: сидеть на этой кухне, слушать голос Эла, ощущать запах его одеколона, исходящий от
укутавшего её полотенца хозяина квартиры, чувствовать, как тело каждой измученной удовольствием клеточкой помнит всё, что было ночью… И никак
не хотелось возвращаться в реальность. Ещё один кусочек омлета, глоток кофе, лёгкий поцелуй в щёку… Ну, и ещё один, последний. Она и сама не
заметила, как перекочевала на колени к Элайдже. Сосредоточенно жуя, Катерина чуть откинулась назад, прижавшись спиной к груди мужчины. Ещё…
Теперь точно последний. Ещё… Стоп! Собрав остатки силы воли, а точнее призвав на помощь инстинкт самосохранения, она отложила тост, который
жевала, вытерла с губ остатки масла и чётко, скорее уже сама себе, произнесла:
- Всё.
Медленно, чтобы не мешать ей восстанавливать силы, перебиравший тёмные локоны девушки, Элайджа погладил её по плечу. Он не слишком
торопился, прекрасно понимая, что на самом деле ещё не всё. Вопросы. Очень много вопросов у обоих.
- Точно наелась?
- Да.
Тон, которым она произнесла это междометие, Майклсону не понравился. Развернув брюнетку лицом к себе, он пересадил её на стойку.
- Нужно поговорить. – Легко поцеловал в лоб.
- Согласна, - улыбка Катерины похолодела. - У меня… - и без того севший за эту ночь голос, когда она визжала и смеялась, стал ещё тише. Отведя взгляд,
невольно упавший на табло часов в углу, она собралась с духом и спокойно, ровно произнесла: – У меня самолёт.
- Зачем тебе самолёт, кошечка? – Элайджа явно её не понимал. Хотя, что-то, возможно, уже начал понимать, но участь облегчать не собирался.
- Мне нужно в Нью-Йорк. – Спрыгнув со стола, брюнетка прошла в спальню. Найдя украшения, снятые этой ночью мужем и подобрав с пола сорочку,
Кетрин откинула в сторону полотенце. Вернувшись, она повернулась перед зеркальной дверцей холодильника и пояском застегнула на талии тонкую
золотую цепочку с рубиновыми искорками. Два кольца. Одно на указательном пальце – подарок Алека в день совершеннолетия, и одно на
безымянном – обручальное.
- Сейчас ты его снимешь, - уже составивший посуду в мойку, Элайджа разглядывал чистую пепельницу на подоконнике. – И я больше никогда не увижу
на тебе этой дряни.
- Не сниму. Вряд ли Майкл будет в восторге от того, что его невеста не носит знак помолвки, – как можно спокойнее ответила Кет, ныряя в сорочку. Но
она уже знала эти обманчиво-мягкие нотки в голосе Эла и внутренне небезосновательно боялась. В последний раз после разговора в подобном тоне,
пострадало её мягкое место.
- Всё же думаю в гораздо меньшем, чем от того, что его бывшая невеста, - Майклсон, наконец, удостоил её взглядом, - провела ночь с другим мужчиной.
Или ты не скажешь?
- Если спросит, скажу. – Беззаботно тряхнула волосами Кетрин. – Но вряд ли ему это так уж важно и интересно. Мне нужно переодеться, регистрация
через два часа и пробки…
- Если ты думаешь, что сделаешь хотя бы шаг за пределы этой квартиры, пока я не получу внятных объяснений - вынужден разочаровать. – В два шага
преодолев разделявшее их расстояние, он схватил девушку за плечи, ощутимо тряхнув: - Какого хера тебе нужно? Что тебе ещё не хватает?
- Мне больно, отпусти. – Она вскинула брови, но просьба осталась неуслышанной. – Ты сейчас ведёшь себя, как ребёнок.
- Нет, милая, - он шипел, - ты сама пришла.
- Сама. У меня секса не было с того приезда в Англию, милый… - Кетрин фыркнула. – Я тоже живой человек. Они молча буравили друг друга взглядами.
Кет поняла, что хотя бы один прокол с её стороны: и Эл её и впрямь не выпустит из своих рук. Нужно идти ва-банк. Наконец, она решилась.
- Ну, переспали. Было потрясающе. Это правда. Даже сейчас, ты легко можешь заставить меня отправиться в постель и умолять взять себя. – Кет
искренне улыбнулась, следуя прописной истине: когда врёшь, главное, щедро разбавлять ложь правдой. – Но что это меняет? Из-за секса умные люди
не расстаются и не сходятся.
- Да при чём тут секс?! – рявкнул Элайджа, ничего не понимая. - Я предлагаю тебе не его. Не только. Я никогда тебя не обижу, буду заботиться, баловать
и...
- О, Боже, - перебила она его тираду. – Майклсон, кофе, видимо, и впрямь какой-то странный. Не становись, как остальные. Они с утра до утра обещают
мне заботу, вечное блаженство… И даже любовь. А тот самый Дуглас... Или как его? Помнишь досье? Так он и вовсе как дурачок собирался развестись с
женой и бросить детей.
Элайджа молчал, и, как ни силилась, она не могла прочитать реакцию на свои слова в его ставших стеклянными глазами.
- Эл, – Кетрин пожала плечами, – хотя бы просто сравни: мы с Майклом уже переживали такие маленькие адюльтеры и переживали вполне успешно. Вот
именно, что ты со своими диктаторскими замашками мне совершенно не подходишь. Этого не купят ни твои деньги, ни классный секс. Мне не нужно.
Ты предлагаешь мне свободу, но эта свобода ото всех, кроме тебя.
- Ты закончила? – Он уже давно отпустил её руки, и сейчас молча глядел поверх головы.
- Да. – Кивнула Кет, подводя итог: - Ты не будешь на месте Майкла, так не выставляй себя сейчас глупцом.
- Я точно не буду на его месте. – Медленно произнёс Элайджа. В его голосе не звучало ни гнева, ни сожаления. Ни, тем более, ревности. - Я бы никогда
не сделал такую пустышку своей женой.
Вот теперь точно - всё. Кетрин ещё никогда не видела такого презрения в отношении себя. В голове зашумело, улыбка брюнетки стала натянутой. Но она
недаром была прирождённой лгуньей, профессионально владевшей мимикой и пластикой. Однако, могла бы и не стараться - мужчине это было уже не
интересно.
- Собирай вещи. Отвезу в аэропорт.

США. Мистик-Фоллз.

- Проходи. – Высвободившись их крепких объятий, Елена ещё раз радостно оглядела возникшую на пороге сестру. Приезд её близняшки стал
неожиданностью, но от этого не был менее приятным. – Ты бы хоть позвонила.
- А есть разница? – изогнула бровь Кет, снимая пальто.
- Я бы тебя соблазнила шоколадным тортом собственного приготовления. – Хмыкнула её сестра. – А так его нет в наличии.
- Вот поэтому и без предупреждения. Не хватало ещё мне растолстеть и быть боровёнком на выборах, – вздохнула Кетрин. - Да и кого совратила: меня
или себя? Подозреваю, поиск поводов идёт круглосуточно... - Нас обеих. – Фыркнула Елена.
Они зашли в гостиную.
- Катерина? – Метт приветливо улыбнулся, увидев зашедшую в дом девушку. Они с Еленой как раз обсуждали отъезд старшей сестры на месяц-другой в
Луизиану – Дженна хотела, чтобы Елена побыла у них, пока не придёт в себя после смерти отца. Но в следующее мгновение чашка с чаем выскользнула
из рук мужчины – такой силы была оплеуха, которой его наградила подлетевшая Кетрин. Её голос дрожал от неконтролируемой злобы. - Никогда не
смей, жалкий ублюдок… - И осеклась.
- Кет?! – В голосе Елены, опешивший от происходящего Метт не услышал гнева или осуждения, только страх. Сама новоприбывшая переводила
растерянный взгляд со своих пальцев, которые покалывало от удара, на красное пятно, расплывавшееся на скуле мужчины.
- Господи, Метт! Прости. – Подняв упавшую чашку с ковра, Кетрин поставила её на стол. – Я не хотела. Это от неожиданности… Увидела вас с Еленой.
Извини.

115/493
- Ничего страшного. Хотя, – он усмехнулся, - теперь я точно знаю, что занятия теннисом в школе пошли тебе на пользу.
- Метт, всё в порядке? – Опомнившаяся от случившегося Елена, захлопотала над ним. – Сейчас принесу лёд.
- Не стоит. – Чмокнув девушку в щёку, Донован дотронулся пальцем до стремительно опухающей скулы. – Думаю, вы хотите побыть вдвоём. Я сам найду
в холодильнике, а после выйду через чёрный ход. Не переживай.
- Спасибо. – Девушка бросила благодарный взгляд. – Тогда, до свидания?
- До свидания, – кивнул на прощание Донован. - И тебе пока, разрушительница.
- Пока. Извини, - как-то вяло промямлила Катерина, отводя взгляд.
- Кет!! - Обняв сестру, Елена тут же полностью переключила внимание на неё. – Что произошло? Он тебя обидел?
- Нет. – Насупив брови, Кет пожала плечами. – Ничего не произошло, и никто меня не обижал.
- Из ничего вот этого у нас не бывает, - сердито возразила старшая близняшка, разглядывая впитавшееся пятно чая на ковре. – Сукин сын, опять всё
заново…
- Ничего не заново, Елена. Я уже не ребёнок. – Кетрин села на диван, откинув голову на спинку. – Просто всё наложилось: Метт ляпнул, да ещё ты с ним в
доме, где жил отец – вот и психанула.
- Ты не предупредила, что прилетаешь. – Решив, что если сестра не хочет говорить – давить не стоит, Елена перешла к более банальным вопросам. –
Если ничего не случилось, то почему ты здесь?
- Я устала, - такие похожие взгляды встретились. – Поэтому и прилетела. Побуду с тобой недельку, ничего? Заодно на месте поработаю по делам фирмы
отца.
- Не ничего, а замечательно, - Елена улыбнулась. – А то у меня совсем завал. Скоро Рождественский конкурс, а я уезжаю, да ко всему фирма…
- Вот и здорово. – радостно выдохнула Катерина – похоже, идея побыть в Мистик-Фоллз ей нравилась. – Тогда, ты не против, если я пойду немного
отосплюсь. А то нехорошо, если завтра буду дефилировать с мешками под глазами по родному городку, где меня каждая собака знает…
- Не против, – рассмеялась сестра. – Я тебя буду эксплуатировать как рабов на плантациях Юга, поэтому спи, пока есть возможность.
- Бельё в шкафчике? – Упруго поднявшись с дивана, Кет подхватила небольшой чемодан – она привезла только самое необходимое, одежды в Мистик
Фоллз всегда было и без того полно, - и направилась к лестнице. - Да, как всегда. – Разглядывая прямую спину Катерины, Елена позвала: - Кет.
- Что? – Младшая близняшка обернулась.
- Это ещё не всё. – Елена побледнела, но взяла себя в руки. Чувство вины, изводившее её последние месяцы, захлестнуло. - Пожалуйста, подойди ко
мне. Я знаю, что ты устала, но нужно было сказать намного раньше… - Что именно? – Катерина с удивлением смотрела, как румянец пятнает кожу
сестры, она запинается, а пальцы, в которых её близняшка держала подушку, трясутся. У танцовщицы?!
- Это моя вина, что ты оказалась не разведена. – Стараясь говорить, как можно более внятно, не срываясь на писк, Елена произнесла: - Именно поэтому
твоя подпись оказалась недействительной. Я её подделала. Лицо Кет окаменело. С её губ слетело только одно слово: - Зачем?
- Я хотела, чтобы ты осталась с Майклсоном. – Сглотнув, Елена отвела глаза, выдавливая из себя слова: - Мне казалось, он тебя любит.
- Что тебе казалось?.. – Кетрин истерически рассмеялась. – Он?! Да он вообще не способен… что тебя сподвигло, Елена?
- То, как мы жили в Йоркшире, – прошептала сестра, задыхаясь. – Помнишь, ты любила малину по утрам? Ты не обращала внимания, а я спрашивала
мисс Смит – он лично следил, чтобы её тебе доставляли, и обязательно настоящую, а не такую, которая… Гидропоника в общем. И так по любой
мелочи. Зимой, когда на него свалилась компания, и такая забота о фиктивной жене? А ещё твоя учёба в школе, репетиторы…
- Это - не любовь, Елена. Это - его привычка заботится о собственности… - Кет зажмурилась, из глаз прыснули слёзы: - Он очень сильно хотел меня тогда,
возможно, и была какая-то привязанность, я его забавляла, примерно как сейчас, но это - не любовь. Любви у него две штуки – семья и компания. Я ни
то, ни другое…
- Я надеялась, что вы останетесь вместе. – Голос Елены дрожал. К сестре она не подходила. - А потом началось всё остальное.
- Ясно. – Разлепив веки, немного успокоившись, Кетрин покусала губу. - Кристиан? Он тебе сказал не говорить мне?- Я…
- Он?
- Да. - Неуклюже кивнула Елена. - Хайнз решил, что тебе лучше забыть обо всём.
- Он был прав. – Кетрин, смахнув ладонью слёзы, медленно выдохнула. – Ладно, завтра поговорим. Мне нужно с этим переспать.
- Да, конечно. Спокойной ночи. – Опустившись на диван, старшая мисс Пирс слишком пристально уставилась на ногти:
хотелось заплакать, но права на это она не имела.
- Спокойной.
- Я всё же позвоню Хайнзу, - Всё так же не глядя на сестру, Елена добавила. - На всякий случай.
- Хорошо, - раздался покладистый ответ. - Если тебе так спокойнее, то хорошо.
- Мне так спокойнее.

США. Нью-Йорк.

Тёмно-синяя коробочка, в своей сердцевине прятавшая сейчас никому не нужное произведение искусства, сиротливо стояла на столе. Единственная
свидетельница тяжёлого разговора. А с другой стороны, у любой другой пары он бы складывался в разы тяжелее.
- Бернера уже нет в живых, поэтому нет и никакой фактической информации, как я туда попала, - пожала плечами Кет, поднимаясь из кресла, в котором
с удобством расположилась с начала разговора. – Мне жаль, что всё так закончилось. - Не вижу ничего удивительного. – Мужчина, облокотившийся о
край стола, опрокинул рюмку конька в рот. – Ты заигралась, и ему снесло крышу.
Уже полчаса они спорили, и пропасть, образованная публикациями в газетах, лишь расширялась. Хотя чуть больше, чуть меньше - роли уже не играло,
оба прекрасно знали, что всё кончено. Десятки любовников, в том числе женатых, сомнительные развлечения за гранью фола и участия в оргиях…
Невеста мистера Стемтона оказалась настолько аморальна в глазах общества, что оставалось надеяться лишь на то, что сам Майкл сумеет отмыться без
особых потерь для репутации.
- Майкл, ну, сколько можно повторять, - Кетрин сделала пару шагов по кабинету. – Это дело рук твоих конкурентов.
При чём тут Элайджа?
- При том, что я не идиот. – В его тоне появились недобрые нотки. – Я могу поднапрячься и поверить в двухнедельные месячные, в загруз на работе, в
твою простуду, в то, что Елене ты страшно нужна в Мистик Фоллз, и не считать, что ты уже месяц не подпускаешь меня к своему телу… - Майкл!
- Если постараться - можно. Можно даже не реагировать на то, что когда я прикасаюсь, у тебя на лице написано брезгливое выражение… Но, что ты не
трахалась с Майклсоном… – его взгляд вцепился в Кетрин. Однако брюнетка встретила его прямо, лишь заблестевшие глаза да затрепеташие ноздри
выдавали её гнев. Да и то - оставалось под большим вопросом идеально сыгранный или натуральный. - Извини, не верю. И что это не он взбесился и
вытащил все скелеты из шкафов, тоже.
- Майкл, я с ним не трахалась. Это раз. А во-вторых, - она улыбнулась – ну зачем ему это? Досье было сдерживающим фактором, подушкой безопасности
от моих претензий на корпорацию, а теперь оно не тайна и не средство шантажа.
Его слив не выгоден Элайдже, откуда не взгляни.
- А зачем моим конкурентам? – Майкл вновь наполнил рюмку. Его бесило ослиное упрямство и нежелание Катерины верить фактам. Он ожидал чего
угодно, но точно не того, что она бросится на защиту Майклсона. – Мне достаточно отказаться от тебя. Позиции пошатнутся, но не фатально. А ты – да,
материал, пущенный в расход, моя дорогая.
- Я не буду выставлять тебя своей жертвой. И тебе не дам, - приподняла бровь Кет. – Ты был обо всём предупреждён.
- Кроме твоего замужества. – Поморщился мужчина.

116/493
- Хочешь сказать, что не знал о нём? – в глазах брюнетки сверкнула явная насмешка. – Не поверю. Я не пошла бы замуж за такого глупого человека. -
Знал, но… - Вот и всё.
- Но я не знал, что ты будешь молиться на Майклсона, – огрызнулся Майкл.
- Я не молюсь на него. – В её голосе не было и намёка на интерес к диалогу. Кет заскучала, тон стал безразличным. – И наши с ним отношения теперь
тебя уж точно не касаются.
- Ладно, проехали. И всё же, - он задумчиво прищурился, - подумай. Наверняка, у него есть такой джокер, бьющий твои карты и убирающий претензии
на корпорацию в чёрный ящик.
Есть - Кетрин это знала лучше всех. Сердце заныло от последних слов бывшего жениха, но демонстрировать свою беспомощность Стемптону, она не
собиралась. Прямо встретив его взгляд, уже в который раз тщетно пытающий пробиться под маску играемых эмоций, Кет вновь улыбнулась. К счастью,
Майкл не был тем мужчиной, которому она побаивалась врать – впрочем, такой был на весь мир один-единственный.
- Нет, никаких джокеров, – подойдя, Катерина протянула руку. – Давай прощаться, Майкл? Я уже говорила, но мне и впрямь жаль, что у нас ничего не
получилось. Удачи.
- И тебе, - на мгновение Стемптон задержал её ладонь в своей. – Может, пообедаем? По старой памяти?
- Я бы рада, - мягко отстранив руку мужчины, Кет отошла и, подобрав свой жакет, оставленный в кресле, направилась к выходу из кабинета, – но
некогда: нужно успеть подготовиться к сегодняшнему благотворительному вечеру. Извини.
- Подожди, - Потрясённо замолчав, Майкл переваривал сообщение. - Ты будешь на балу?!
- Разумеется. Я трудилась как проклятая над этим с конца лета, - после секундной паузы сообщила Кетрин. - Было бы странно его пропустить… - И… с
кем?
Резонный вопрос – её спутником должен был стать он сам.
- Ни с кем, – она пожала плечами. – С сестрой. Ладно, как скажет Джиллиан - аu revoir, bon voyage****, Майкл.
- Кет… Кетрин. – В его глазах Майкла появилась тоскливое выражение, и уверенным тоном мужчина предложил: - Есть ещё один вариант. Если ты
признаешь всё прилюдно, тебя простят. Это не помешает моей карьере, даже наоборот – люди любят раскаявшихся грешниц, и мы всё равно сможем
пожениться…
Её рот приоткрылся, глаза широко распахнулись, превратившись в чёрные лужицы дёгтя, и брюнетка звонко, искренне расхохоталась на весь кабинет.
- Майкл… ты рех-хнулся… - наконец, успокоившись, Кетрин фыркнула, с непередаваемым чувством превосходства сообщив: - Вот поэтому я на него
всегда буду «молиться». Даже если это сделал Эл, и он подлец, то всё равно мой бывший муж никогда бы не предложил своей невесте «покаяться»
перед камерами. – Она высокомерно отчеканила ещё раз: - Никогда. Прощай.
- Пока. – Стемптон зло глядел женщине вслед. Самовлюблённая сучка. Однако, уже нажав на дверную ручку, Кет обернулась. Мягко улыбнулась. Это
была улыбка змеи.
- И я с ним не трахалась. Трахались мы с тобой, а с Майклсоном я занималась любовью. Тяжёлая чернильница с силой шлёпнулась о закрывшуюся за ней
дверь. - Стерва.

- Нейтленд разболелся, как всегда не вовремя, - сообщил брату Элайджа. Благотворительные балы он не любил, и сейчас безо всякого энтузиазма
оглядывал холл. – Кол, может, объяснишь, почему мы здесь?
- Люди любят выглядеть умнее и культурнее, чем есть на самом деле, - философски протянул Кол, искренне забавляясь происходящим. – Сострой
дружелюбное лицо. Это они нам нужны, а не мы им.
- Мы им платим, насколько я помню. – Сухо ответил Элайджа, подавая руку Бриджит – эффектной блондинке, обладавший помимо золотых волос,
очаровательным личиком и идеальными пропорциями. Правда, кое-что она точно не имела, а именно - извилин. Но ей оно и не нужно, решил Кол, в
отличие от брата прилетевший в Нью-Йорк один.
- Гораздо меньше, чем могли бы, - хмыкнул Кол. – Понижение налоговой ставки никто не отменял…
За последний месяц Эл превратился в на редкость нелицеприятного человека. Это замечали все, включая родных и друзей, а работники корпорации
стали просто бояться своего шефа и молиться о том, чтобы он хотя бы на денёк исчез из поля зрения. Напрасно: тот дневал и ночевал на работе,
буквально растаптывая за любые, самые мелкие огрехи. И, как следствие, внушал лишь больший страх, а чем сильнее нервничали окружающие, тем
больше ляпов совершали, и это ещё менее способствовало благодушному настроению Элайджи. Ситуация плавно приближалась к критической точке, и
только Клаус и Нейтленд худо-бедно пытались спасать положение, сдерживая порывы ряда сотрудников бросить заявления на стол Редли. Но на этой
неделе небеса смилостивились над несчастными работниками центрального офиса – их президент укатил в командировку на десять дней по случаю
запуска проекта «InterStructure», и Кол небезосновательно подозревал, что в данную минуту в Йоркшире взлетают пробки от шампанского.
Командировка оказалась внеплановой: лететь должен был Нейтленд, но за день до отбытия, Дик слёг с тяжелейшей ангиной, и из-за важности проекта, в
Нью-Йорке оказались и Элайджа, и Кол одновременно. Облачные базы данных, по которым специализировалась компания, только выходили на рынок,
но спустя несколько лет обещали стать одним из самых прибыльных проектов, и Клаус посоветовал младшему брату не выпускать старшего из вида и
лететь с ним – нынешний Эл вполне мог перегнуть палку с требованиями, а переговоры бы закончились ничем. Поэтому Кол, после удачного завершения
дела Перкинса уже вознамерившийся отдохнуть где-нибудь на островах, перекроил планы, но неудивительно, что и у него настроение упало ниже
плинтуса. Однако, виду он не подавал.
Основные переговоры должны были состояться завтра, сегодня был вводный день, решались общие вопросы, а на конец вечера оставлена культурная
программа. Конкретнее - благотворительный бал. Впрочем, Элайджа не горел желанием здесь оказаться и после подписания парочки чеков собирался
исчезнуть с горизонта.

- Если хочешь, можем уйти, – не отрывая взгляда от лестницы в холле, прошептала сестре Елена.
- Нет. Не хочу быть, как нашкодивший котёнок, - на виске застыла капелька пота – здесь собралось слишком много её знакомых, по любым меркам
много, и шепоток порой достигал ушей Кет. – И плевать мне на них, я тут одна из организаторов бала.
А холл оперного театра сегодня и впрямь выглядел просто роскошно: белоснежные мраморные колонны восходили вверх к сводчатому потолку, где
заканчивались причудливо изогнутыми конусами; тяжёлые хрустальные люстры, искрясь, заливали светом залы, украшенные еловыми лапами,
перевитыми лентами с колокольчиками, ветками падуба и омелы; небольшие ёлочки на возвышениях, разбросанные по углам комнат и украшенные в
стиле далёком от привычного одно- или двухтонного офисного... До Рождества оставалось немного - месяц, и небольшие символы приближающейся
даты подчёркивали праздничное настроение. Шампанское, ледяные скульптуры на столах, прекрасная кухня, сотни самых известных гостей - права на
фотографии, которые будут сделаны сегодня, журналы раскупили ещё за месяц до события… Кетрин не зря гордилась своим участием в проекте - он
должен был вознести рейтинг декабрьского выпуска до небес. Хотя теперь сумасшедшее количество прессы вызывало у неё далеко не приятные
ощущения.
- Тогда, пошли оправдывать популярность.
- Пошли. – Катерина ослепительно улыбнулась. – Я же всё детство промечтала стать медийным лицом.
Переговариваясь и улыбаясь, девушки не спеша спустились в зеркальный холл, присоединившись к организационной группе. Гости прибывали,
наскоро благодарили, и тут же отходили в сторону – общаться ближе, за исключением подлетевшей, брызжущей хорошим настроением Джиллиан,
никто не спешил. А вот косые, липкие взгляды раз за разом приковывались к сёстрам. Тем временем, всё шло своим чередом: оперные артисты
наскоро позировали и проходили к фуршетным столам, остальные, уже предоставленные сами себе, обсуждали: мужчины - бизнес, дамы - наряды,
украшения и, разумеется, обе группы, сплетни. Стандарт в необычайно красивой упаковке. - Елена..
- Да?

117/493
- Подожди меня здесь, пока я припудрю нос в дамской комнате. – Взгляд Кет ясно давал понять, что ей хочется на несколько минут сбежать из этого
места и перевести дух.
Ступеньки лестницы казались поистине бесконечными. Молясь, чтобы не рухнуть прямо на них, цепко держась за перила, Кетрин медленно прошла в
туалетную комнату. Ноги подкашивались. Среди сотен улыбавшихся лиц, она узнала его – безымянного виртуоза из парка в Мистик Фоллз. Насупленные
брови выделали Рихарда из толпы улыбающихся американцев. Что европеец, скрипач с мировым именем, мог искать в забытом Богом американском
городишке? Катерина задыхаясь, открыла кран с водой и начала судорожно стаскивать перчатки с рук. Погрузив ладони в ледяную воду и слегка придя в
себя, сердито фыркнула. Какая же дура – не сообразить сразу, что так уличные музыканты не играют! Это и был подарок на день рождения. Кет
вспомнила, оставленные изумруды… Её развели, как младшеклассницу. Почему именно сейчас? Почему она не согласилась? Проще было уступить…
Последняя мысль, столь часто посещавшая её голову с её последнего дня в Лондоне, испугала до слабости в коленях.
- Хватит, - Кет не узнавала своего собственного голоса – дрожащий и тихий, он совсем не подходил ей. – Хватит!
Резкий, командный оклик наоборот вселял уверенность. Кетрин постояла ещё чуть-чуть, подавляя нервную дрожь.
Хаос мыслей постепенно приходил в относительный порядок. Вытерев руки салфеткой, она вновь натянула перчатки. Решать проблемы по мере их
поступления - главное правило успеха. Сейчас нужно отстоять свой вечер с высоко поднятой головой, а завтра… Завтра будет завтра. Мило улыбнувшись
вошедшей в комнату ослепительной блондинке, Кет выскользнула за дверь.

- Елена? – Кол едва ли не столкнувшийся со стоящей к нему спиной девушкой, улыбнулся: - Здравствуй. Не ожидал увидеть тебя здесь.
На лице беседовавшей с Джиллиан мисс Пирс отразилось сначала изумление, потом растерянность и, наконец, холодная ярость. Мужчина зачарованно
следил за этим калейдоскопом эмоций, немного удивлённый повисшим молчанием: кто, а Елена всегда следовала светским правилам игры, и смотреть,
злобно прищурившись, - это был точно не её стиль.
- Вы знакомы? – Хью Грейс, один из основных спонсоров вечера, так же оказавшийся в кружке, вопросительно улыбнулся.
- К несчастью, да. Майклсон. – Губы девушки исказились в подобии улыбки. Грейс, сочтя фразу шуткой, хмыкнул.- Едва ли не со школьных лет, Хью. –
Безмятежно ответил Кол. Вечер для него заиграл красками. - Но долго не виделись, поэтому ты не возражаешь, если я украду её ненадолго?
И не дожидаясь согласия ни Грейса, ни оцепеневшей от гнева девушки, потянул Елену за локоть в сторону, пробираясь на балкон.
- Кажется, сестрички давно уже вышли на международный уровень. – Оценил ситуацию деловой партнёр Грейса.
- Ты думаешь? – переспросил Хью, глядя вслед удаляющейся паре. – По-моему, она мало похожа на сестру.- Уверен. – Не согласился мужчина. – Да и все
мы не без греха… Просто малышкам не повезло.

- Ты рехнулся, ублюдок?! – глаза Елены метали гневные молнии, и она едва сдерживалась, чтобы не влепить
Майклсону по физиономии. Но для Кэт ещё и этот скандал, устроенный фактически на работе, мог стать фатальным. Выйдя на балкон, Кол слегка
притормозил. Оскорблений и тем более – мужчина изумлённо моргнул, прислушавшись и на мгновение засомневавшись, а та ли сестра перед ним –
мата, Майклсон не ожидал. От Елены?! Возможно, он повёл себя слегка развязно, но ведь Елена бы просто не предоставила выбора и возможности
объясниться, оставшись с мужчинами. Да и их взгляды, скользящие по девушке, Колу совсем не понравились – они были далеки от правил приличия,
несмотря на внешний лоск. Уважения там точно не наблюдалось - так прицениваются к выставленному на витрине товару.
- Извини. – Поставив девушку спиной к балюстраде, он отпустил её руку. Но сбежать она всё равно не могла.- Извиняю. – Елена стянула с руки перчатку,
глаза зажгло веселье. – По крайней мере, мы здесь одни, и я могу спокойно отвести душу.
Если Кол не ожидал услышать ругательств с её губ, то ещё меньше он предвидел звонкую оплеуху, в следующую секунду опалившую щёку. Это было
слишком. Выкрутив запястье, занесённое во втором взмахе, он с силой тряхнул брюнетку, не заботясь о том, что её причёска от резкого движения стала
разваливаться.
- Я смотрю, это ты рехнулась. – По лицу Елены прошла судорога боли, Майклсон чуть ослабил захват. - Почему ты так себя ведёшь? У нас не лучшие
отношения, но и эта базарная склочность…
- Почему?! – Она вытаращила глаза. Он и впрямь настолько жесток или просто беспринципен? Ах, да – юрист же… Истерика, сдерживаемая, чтобы не
напугать Кет, подкатила к горлу. – Это ты меня спрашиваешь?!! – С губ брюнетки сорвался смешок. - Твой ненаглядный братец разрушил нашу жизнь из-
за своего эго, а ты ещё спрашиваешь!! - Я не мой брат, – до Кола дошло, что Елена и впрямь неадекватна. – Да и это именно она дала от ворот поворот,
насколько я понимаю. Причём здесь мы с тобой?
- Учитывая что мы близняшки... Хочешь сделать вид, что не знал? – Невпопад ответила девушка, и неожиданно успокоившись, отстранилась. Голос стал
ровным, словно они обсуждали преимущества колли над английским терьером: – Так зачем ты выволок меня сюда?
- Хотел извиниться за грубость в разговоре после смерти твоего отца. Это было ненормально.
- Глупец, - Резюмировала Елена, вновь натягивая перчатку на руку.
- Может быть. – Мужчина помолчал. По идее, сейчас он должен развернуться и уйти. Хотя почему ему должны нравиться эмансипированные дамы,
никогда не впадающие в истерику, не плачущие и считающие, что у них наличествуют стальные яйца? Вообще, кто, кому, что должен? Точно не он.
Отступив на пару шагов, Кол вполне серьёзно спросил: - Что с тобой случилось, Елена?
- Майклсон, в моей жизни случилось ваше семейство. – Устало пробормотала брюнетка, но, что-то сообразив, тихо вскрикнула. Её лоб мгновенно
покрылся испариной. - Кол, пожалуйста, скажи ты… ты тут один? Точнее твой старший брат. Он здесь?
- Кото… Эл здесь. – Взгляда на задрожавшую нижнюю губу Елены хватило, чтобы понять: - Твоя сестра тоже.
Он едва успел перехватить со всех ног рванувшую ко входу девушку.
- Господи, мне нужно найти и предупредить её прежде, чем они встретятся! - Она изо всех сил пыталась вырвать локотью
- Нет. Елена, послушай… - Прижав её к себе, чтобы не брыкалась, и у них обошлось без синяков, Кол как можно более рассудительным тоном, надеясь,
что это её успокоит, произнёс: - Корпорация купила компанию в Штатах, собирается её развивать. Мир бизнеса тесен, - он вовремя перехватил кулачок,
метивший в шею, - рано или поздно, но им придётся пересекаться в одном месте и даже скажу больше - улыбаться друг другу. Оставь Эла и Кет в покое.
- Как они могут видеться теперь?! – Елена тяжело дышала, но драться прекратила.
- Как все бывшие мужья и жёны. Не редкость, - ответил Кол, недоумевая а по какому поводу такой шум и всё больше приходя к выводу, что у Елены
очередная истерика.
- Но не все браки распадаются так! – Она расплакалась. - Твой брат смешал с грязью мою сестру, разрушил её жизнь, а ты… Ты требуешь сделать вид,
будто всё замечательно. Даже прикасаешься ко мне. Может, ты сам на такое способен, чёрт вас разберёт, садистов херовых…
- Объясни, о чём речь? Может, тебе и странно, но я без понятия, что такого сделал Эл твоей Кетрин. – Если раньше его раздражала её манера речи,
правильная, словно только вышла из церкви, то теперь он уже не выносил всего, что сыпалось с её языка этим вечером. Другие ладно - но сленг
подворотен был точно не для Елены. Энергично встряхнув размазывающую по щекам тушь девушку и заставив её смотреть себе в глаза, Кол
продолжал: - Насколько я понимаю, это она каким-то образом умудрилась дать ему по мозгам, да так, что он до сих пор трахает только безмозглых дур,
попутно сдирая десять шкур с подчинённых, - Елена изумлённо икнула, - а сама свинтила к своему жениху. Поэтому ещё большой вопрос, кто к кому в
претензии…
- Так и ты тоже считаешь, что вполне повод для мести?! То, что она отказала? Твой брат подлец, ничтожество, а ты его ещё и… - по его глазам,
потемневших от ярости, в которых зрачок практически занял радужку, Елена поняла, что перегнула палку. Ещё пара подобных фраз, и Кол её ударит. Но
сейчас брюнетке было море по колено, и, уже сама вцепившись в лацканы пиджака мужчины, она прорычала: - Кет полощет жёлтая пресса, Майкл её
бросил, а вы всё равно недовольны. Что ещё нужно, господа?! Чтобы она ноги раздвинула перед твоим братцем, лишь бы он не публиковал остатки
досье и…
- Прекращай истерику. – Отцепив её руки, Майклсон опомнился от всплеска неконтролируемого гнева. Более того, сообразил, наконец, что произошло. –
Насколько я понимаю, бурная жизнь твоей сестрицы стала достоянием общественности, и ты уверена, что это потому, что Кет отказалась раздвинуть

118/493
 ноги, - последние слова Кол произнёс с особенным оттенком, давая понять, как со стороны звучит речь Елены. Девушка замолчала, смутившись, щёки
загорелись, - перед Элом? Вынужден разочаровать ваше самомнение, но это не так.
Стыд был сейчас, пожалуй, единственным средством, способным привести брюнетку в чувство. Когда она заговорила, голос звучал уже не так уверенно и
злобно, в нём проскакивали извиняющиеся нотки:
- Возможно, ты просто не знаешь об этом?..
- Прости ненормальных, но мы с ним не читаем и не обсуждаем жёлтую прессу, тем более американскую, - с издёвкой подтвердил Майклсон, - но мой
брат не причастен к вашим проблемам. Если честно, одно случайное упоминание имени Кет у нас в семье вызывает скандал, если так можно назвать
хук справа в абсолютной тишине.
- Твой брат вполне мог пожелать отомстить, а ты заблу... – неуверенность в тоне девушки усилилась, - заблуждаешься.- Мой брат мог пожелать наказать,
но не мстить женщине. – Явное презрение, прозвучавшее в голосе Кола, всё же заронило ростки сомнения в душе Елены. А для неё любая
неуверенность всегда была фатальной - мисс Пирс фактически сдалась и начала слушать, - Я знаю Эла, и не советую больше повторять это в моём
присутствии, если не хочешь и впрямь умыться слезами. Тебе всё ясно?
- Ты даёшь мне слово? Я прошу, - голос брюнетки и впрямь был просительным.
В другом случае, он бы послал наглую девицу куда подальше, но… Это была не просто наглая девица - более того, сейчас в ней не осталось и следа от той
грубой фурии, лупившей его по щекам минуту назад. Перед ним стояла леди.
- Обещаю.
Не слишком логично – верить ему на слово в этом вопросе, но… А в каком тогда верить? Елена невольно вспомнила три дня в доме Майклсонов в
Мистик Фоллз… На что способен Элайджа она толком не знала, а вот Кол… Да и не станет он оправдываться, если что.
- Спасибо.
- Вытри щёки. – Он помолчал, глядя, как брюнетка стала наскоро подправлять растёкшийся макияж. – Всё настолько плохо?
- Да. Ладно, не важно. – Она оглянулась, разрываемая явным желанием найти сестру, сделала пару стремительных шагов по направлению к дверям...
Кол её вполне понимал.
- Я извиняюсь за всё гадкое, что наговорила о тебе и твоём брате, и сожалею о своём поступке, - вернувшись с полдороги, Елена кончиком пальца,
затянутого в шёлк, провела по его щеке. – И, конечно, я благодарна тебе за желание сгладить неловкость после нашего последнего… - она нахмурилась,
– разговора, Кол. Я не должна была себя так вести…
- Пойдём, - взяв девушку за локоть, Кол быстрым шагом направился к дверям. – Спасибо, но не думаю, что у тебя сейчас есть время и желание
рассыпаться в реверансах передо мной.
- Времени нет, - тихо согласилась брюнетка.
Через секунду они уже стояли наверху лестницы, откуда открывался прекрасный обзор на происходящее в зале.
Поискав с минуту в толпе, Елена заметила красное платье Кет.
- Мы разошли, потому что Бриджит нужно было поправить причёску… - Пробормотал Кол, разыскивая брата. Нашёл.
Выругавшись себе под нос, он задержал руку Елены в своей. – Твоя сестра всегда так нагла?
- Кто бы говорил, - огрызнулась девушка, не слишком понимая сути этой реплики, и почему Майклсон не даёт ей спуститься и добраться до Кет.
- Не успеем, - покачал головой Кол, - смотри...
А поглядеть и впрямь было на что. Кетрин медленно скользила по проходу к своему месту у подножия лестницы, не тушуясь и никак не реагируя на
репортёров, забрасывавших вопросами о Майкле, клубе, её «знакомствах» и реакции на скандал. А в конце пути, у подножия лестницы, её ждал
Элайджа собственной персоной. Точнее отбившись от репортёров, он ждал не Кет, а, убивая время в разговоре с Хью Грейсом, Бриджит из дамской
комнаты – иначе ретивые журналисты бы просто затолкали девушку, но «прелести» ситуации это обстоятельство не меняло. Елена выдохнула, глядя на
толпу, заполонившую лестницу – добраться до сестры раньше, чем Кет наскочит на Майклсона не было никаких шансов.
- Надеюсь, она ему не врежет на людях. Завтра ему нужно произвести впечатление интеллигентного человека, а не сверкать фингалами… - мрачно
пошутил Кол, осознавая своё бессилие.
- Я бы на это не надеялась, хотя вдруг мы поменялись характерами на сегодня… - в тон ему ответила Елена и, подхватив бокал, начала, насколько это
было возможно, быстро спускаться вниз. Предупредить они не успевали, но вот сдержать скандал - нужно было попытаться.

Ответив что-то на реплику Грейса, Элайджа улыбнулся, тщательно скрывая раздражение. Напомнив себе, что раньше всегда оставался снисходителен к
привычке своих дам вертеться перед зеркалом, он поднял глаза…
Красивая. Именно эта мысль первой пронеслась в мозгу, когда Майклсон увидел Кетрин, в паре десятков метров от себя. Одетая в тёмно-вишнёвое
платье без бретелек, с плотным корсажем, пышной юбкой и чёрными перчатками до локтя, она, как и всегда, бросала вызов моде, диктующей правила
небольших коктейльных платьиц. И при этом смотрелась королевой – манящей, юной и бесконечно далёкой. Сегодня - так особенно недосягаемой.
Ещё месяц назад, на следующее утро, после того, как доставив Катерину в аэропорт и сняв какую-то девицу, Элайджа проснулся, он нашёл в себе
мужество признать, что не способен возненавидеть бывшую жену. Его высмеяли, но главный удар по самолюбию заключался не в этом – Элайджа всегда
считал себя довольно развитым существом, которому, чтобы потерять голову от женщины было мало красоты и наличия интеллекта, а требовалось что-
то ещё. Но выяснилось, что, нет, всё оказалось просто до примитивного, и единственный промах - его выбор отчего-то пал не на ту, которой бы этого
хотелось. Сейчас, опомнившийся от изумления Майклсон оценивал приближающуюся к ним красивую, бездушную женщину, чётко осознавая её
неспособность любить и эгоизм и при этом прекрасно понимая, что на самом деле если что-то и изменилось, то не радикально. Пусть она уже не
затрагивала тех струнок, которые отвечали за нежность, но восхищения и, как следствие, желания сохранить это сокровище не убавлялось. Единственное
– он нашёл в себе достаточно самолюбия, чтобы отказаться от неё, и никогда уже не попадать в ловушку.
- Хороша, – тоном эксперта оценил Грейс, увидев насколько пристально смотрит Элайджа на неторопливо приближающуюся мисс Пирс. – Но, насколько
я понимаю, и вы ведь её знаете, Майклсон? Или нет?
- Более, чем вы можете представить. – Короткий ответ сразу на оба вопроса. Хью только брови поднял – исходя из обстоятельств, заявление было
провокационным, но Майклсон славился своим безразличием к общественному мнению, а правила этикета не давали спросить прямо.

Ничего не видя и не слыша вокруг, Кет с упрямством крейсера, продвигающегося в вечной мерзлоте, шла к лестнице. Голоса сливались в единый гул, но
сейчас её вряд ли остановило и известие о Третьей Мировой или пришельцах. И всё же средство, заставившее застыть на дороге, нашлось - не дойдя
около десятка шагов, Катерина остановилась, натолкнувшись на взгляд темноволосого мужчины рядом с Хью. В первое мгновение она решила, что во
всём виновато разыгравшееся воображение – из-за Рихарда она впервые за месяц позволила вспомнить об Элайдже по-настоящему, их ночь и утро, - но
поморгав, поняла, что муж вполне из плоти и крови и выглядит довольным жизнью. Гнев бросился в голову, стоило вспомнить слова Майкла, захотелось
плюнуть так сильно обидевшему её мужчине в лицо, но… Больше всего хотелось спросить: правда ли эти чудовищные выводы? Вопреки всем логическим
раскладкам, доводам рассудка, какая-то частичка отвергала возможность того, что он с ней может так обойтись. В Кетрин словно схлестнулись две
женщины – одна, трезво сопоставлявшая факты, способная проанализировать и сделать вывод, и другая – семнадцатилетний ребёнок, всё ещё верящий
непонятно в какое благородство, и что с этим мужчиной ей позволена слабость и немножко глупости. Сообразив, что уже несколько секунд стоит
неподвижно, Кетрин плавной походкой подошла. Работа была последним, что у неё осталось, и терять её из-за Элайджи, девушка не собиралась. Он и
так отобрал всё, что мог.
«Может быть, да, а, может, и нет». Вступилась было романтичная дурочка, но ей вовремя заткнули рот.

- Хью, прошу прощения, что задержалась – толпа ужасная. – Она перевела взгляд на его собеседника и, впервые за годы практики, не смогла изобразить
сияющую улыбку. - Здравствуйте, мистер Майклсон. Как поживаете?

119/493
- Выбрался из нашей последней схватки без потерь. – Коротко кивнул он. – А как ваша сестра, Катерина?
- Прекрасно, – высокомерие подняло голову, заставив включиться в светскую беседу. Вспышки камер ослепляли, но Кет упрямо смотрела перед собой. –
Она тоже здесь.
Повисло молчание. Элайджа боролся с неожиданным приступом гнева, вызванным тем, что он по-прежнему хотел эту женщину, и это неизменно, будь
она хоть исчадием ада. Кетрин же боролась сама с собой, но в итоге, глядя в бокал, поданный деликатно отошедшим в сторону Грейсом, тихим голосом
произнесла.
- Я беру обратно свои слова об изумрудах. Думаю, тебе их вернули. - Снова вспышка очередного репортёра. Кетрин почувствовала, как в ней нарастает
какая-то буйная, почти весёлая злоба. - Это твоих рук дело? Ты доволен? Всё удалось?
- Да. Или ты и тут не способна оценить удовольствие момента? – издевательски бросил Элайджа. У Кет перехватило дыхание от этого бесцеремонного
признания, в ярости она вскинула голову.
- Я в нём купаюсь, сукин ты сын! – Рука уже поднялась в замахе, но в итоге опустилась Майклсону на плечо.
Одновременно с этим приподнявшись на цыпочки и придвинув своё лицо к его, брюнетка прошептала: – Ну же, ты же любишь скандалы, целуй…
Предложение, от которого можно отказаться, если Катерина далеко, и невозможно, когда её губы в нескольких миллиметрах от его собственных. Но
быстро сообразив, что творит, Элайджа через мгновение отстранился.
- Ублюдок, - потемневшие от гнева глаза девушки засверкали, - как же я тебя ненавижу…
- Кетрин! – Изумлённый Хью, упустивший их из виду из-за переговоров с одним из друзей из Чикаго, остолбенело переводил взгляд с платья
стремительно удалявшейся Кет на спокойное лицо мужчины напротив.
- Дама не любит классическую музыку, - с каменным выражением лица ответил Майклсон. – Так мы говорили о проблемах с безопасностью
обработанной информации…
Поспевшие к шапочному разбору Елена с Колом молча переглянулись, и потрясённая выходкой сестры девушка бросилась вслед за ней.

Постучавшись в номер брата, но так и не получив ответа, уставший Кол толкнул дверь. Она оказалась незапертой. Картина представшая перед глазами,
заставила изумлённо моргнуть. Напиваться в одиночестве было явно не в привычках Эла. Но, видимо, всё течёт, меняется и вот оно… С другой стороны,
младший Майклсон слишком удивлён не был: Элайджа исчез с горизонта почти сразу, рыкнув на Бриджит, так что приглашённые на приём в радиусе
пяти метров обернулись и замерли, потеряв челюсти и не глядя подмахнув чеки для фондов. С Еленой Кол тоже не сумел поговорить, она находилась
неподалёку от своей сестры и, стоило ему оказаться в радиусе десяти метров, бросила на него такой взгляд, что Медуза Горгона бы загнулась от
зависти… Да и сейчас было не до романтики.
- Если завтра будешь с похмелья, получишь по морде, братец… - раздражённо заметил Кол, проходя в освещённый центр комнаты. Бриджит здесь,
кажется, не было – и отлично.
- Становись в очередь, - пробормотал Элайджа, относительно уверенно наполняя стакан до краёв. – Вот же стерва… Сбежала. Я её ц-целую, а она в этот
момент клянётся мне в ненависти…
- Кто? Бриджит? – Кол быстрым взглядом оценил пустое пространство номера: - Знаешь, после того, как ты сегодня за небольшую оплошность, которая и
оплошностью не была, учитывая, что ты осведомлён о количестве ума в её светлой голове, сказал, что её дело молча раздвигать ноги, как-то
неудивительно.
- Брид… Кто? – Старший Майклсон недоумевающе поморгал, и не к месту добавил: - У неё глаза круглые… Садись.- Ты о Катерине? – Решив, что
излияния брата, ставшего за последний месяц ещё более скрытным, чем обычно, всё же дороже денег от контракта, да и не хватало Элу ещё и пить в
одиночестве, Кол со вздохом налил предложенный виски. Разрез глаз у Кет с Еленой был одинаков, миндалевидные, но мужчина решил не спорить.
- Она… Когда врёт мне... – Чокнувшись с братом, Элайджа сделал глоток и задумчиво пробормотал. – Но ведь чёртова мышь…
- Скоро будут зелёные черти… - Философски ответил Кол, отхлебнув хороший глоток, и чувствуя, как ударил по мозгам «Дикий индюк»*****.
- Нет… – Эл поморщился, и, явно надеясь утонуть в спиртном, отправил в желудок следующую порцию неблагородного напитка с не менее
неблагородным названием. - У неё только мышь… Дикая. Прирученная, то есть. Потом кот. Оба… Думала, я не узнаю. Юбка почти на голове, чулки
видны… Я когда зашёл...
Через минут десять возлияний, Кол сообразил, что его посвящают в перипетии семейной жизни брата и Кет в Йоркшире семилетней давности. А именно
момент, когда Катерина развила бурную деятельность по приручению мыши, избравшей своим местообиталищем кабинет Элайджи, который, в свою
очередь, как-то раз не вовремя оказался дома и наблюдал натюрморт в виде своей фиктивной супруги, свесившейся с его рабочего стола. Натюрморт
нормальный, если бы не задравшаяся юбка.
- Исп-пугалась… Мы как раз снова поругались, - наконец, почти впав в пьяное оцепенение, старший Майклсон блаженно улыбнулся воспоминаниям и
странным образом умудрился построить вполне связное предложение. – Я её тр-рахнуть собрался, а она… она исп-пугалась, что за м-мышь наору…
Дурочка. – Кол тряхнул головой, пытаясь вытряхнуть винные пары, - столько нежности в голосе брата он не слышал даже по отношению к Бекс. - И эта
мышь вдруг вылезла из ящика на стол. Мне как… по голове дали. Смотрю - дышать на неё боюсь, куда там трахнуть. Дурак дураком, кошечка мышь
отгоняет и врёт, как всегда… Что же она мне постоянно врёт? – нежность тона сменилась откровенной злобой. – Ведь тогда тоже… лгунья...
- Попалась твоя кошечка. – Пьяно – три стакана виски на пустой желудок дали о себе знать, глядя перед собой, Кол поднялся с кресла. - И заодно
ненавидит тебя.
- Я знаю, она сегодня сказала
Положив голову на скрещенные руки брат впал в пьяное оцепенение, наконец-то, добившись, чего желал.
- Ничего ты не знаешь, Эл… Впрочем, я толково тоже. Нужно читать больше таблоидов… – резюмировал Кол,
«интеллектуально» рассмеявшись. Чудом не снеся никаких ваз и на автопилоте не перепутав номера, он добрался до кровати.

- С такой рожей только ирландцам морды бить после матча... – резюмировал Кол на следующее утро, морщась от чересчур яркого солнца и критически
оглядев физиономию Элайджи.
- А то я не знаю. – Огрызнулся брат, тщетно пытаясь пристроить запонку на рукав. – У тебя хоть и лучше, но не намного. У тебя в номере кофе закончился
что ли? Что ты тут делаешь?
- Нет, у меня пиво есть... Лови, - но вместо желанного пива на кровать шлёпнулась кипа газет и ежедневник, - нужно спасать твою зазнобу.
- Кого? – выражение лица Элайджи не слишком изменилось, по причине некоторой припухлости. – Что это? «Сloser to the Stars»… Крыша едет?
- Если у кого и едет, то не у меня, - констатировал Кол. – Суть вопроса: ты помнишь досье Катерины?
- Тебе мало прошлого раза? – процедил Элайджа, оборачиваясь.
- Напоминаю - моё лицо с явными проблесками интеллекта тебе на переговорах пригодится, поэтому полегче, - безмятежно отозвался младший
Майклсон, развалившись в кресле. – А вот тебе станет явно не до них. Но, судя по всему, о досье Кет ты помнишь. И, похоже, оно, - голос Кола утратил
весёлые нотки, - а точнее, подобная информация о твоей благоверной попала в газеты. Сейчас Катерина в эпицентре такого скандала, который мокрого
места не оставит не только от неё, но и от Елены, и Стемптона.
«Личный сорт опохмелочного средства для Эла найден. Правда, голова от неё у него болит не меньше».
- Что ты несёшь? Она была вчера на… - мгновенно вышедший из своего синдрома, Элайджа осёкся, и, оглядев полосу «Политика», сцепил зубы. На пол
полосы красовалась улыбающаяся Катерина, стоящая рядом со Стемптоном, дальше шёл убористый текст, описывающий аморальность и лицемерие
невесты будущего конгрессмена. - Это архив, Эл. Посмотри сегодняшнюю. - Где?
Тут фото изображало уж их с Катериной в эпический момент поцелуя. Статья называлась «Мир без границ». Сначала Элайджа ничего не понял -
похмельный синдром давал о себе знать, а потом до него дошло: имелось ввиду, что романы Кет охватывают не только Штаты.
- Эл, тебе нужно договариваться с ними, а не кромсать в паштет, - оценил выражение лица брата младший Майклсон.

120/493
- Есть серьёзные издания, а не только это?.. – отбросив бумажный листок, словно кусок тухлятины, понял его Элайджа.
- Разумеется. Стемптон не булками торгует, а вся информация, - Кол пожал плечами, - имеет под собой основания. Плюс этот клуб извращенцев
действительно тряхнули, и, хотя, Катерины сейчас там нет, но она же была в его истории. Такое никто не пропустит.
- Ясно! – Не сдержавшись рявкнул Элайджа, и вдруг его осенило: - Бл*дь, она думает, что это я проплатил…- Сомневается. – Уточнил Кол. - Я сказал
Елене, что это не наш интерес. Она поверила.
- Да нет, не сомневается. – Сорвав несчастную запонку и сжав её в пальцах, старший брат пнул кофейник. - Я ей это подтвердил. Кретин.
Теперь уже пришла очередь Кола поднимать с пола челюсть. - Зачем?!
- Случайно вышло, - взяв себя в руки, Элайджа начал мерять шагами комнату. – Кстати, как ты сумел за утро собрать столько всего? Да и вообще, что так
переживаешь?
Логичный вопрос – до этого в добросердечии по отношению к Катерине Кол замечен не был. Скорее прямо наоборот – искренне радовался, когда
катавасия со свиданиями прекратилась.
- За вечер и утро. Сочетание моего сильного личного интереса и связей Клауса в творческой среде дало плоды. – Не стал скрывать Кол, поднимаясь с
места. - Все телефоны в ежедневнике, я на переговоры…
- Иди. Стоп. А откуда ты знал, что я стану ей помогать? – засунув руки в карманы, старший Майклсон пристально уставился на брата. – Учитывая, что меня
послали, это странно…
- Пьяные откровения. Мужик, который не решается трахнуть ту, которую хочет, потому что она в этот момент кормит мыша… - Кол усмехнулся. – В таких
случаях отдают почку, если она подходит. Ну, или бросаются грудью на амбразуру…

(два дня спустя)

Весь следующий день Кетрин старалась думать о чём угодно, лишь бы не о том, что будет дальше. Разговор с сестрой, долгие убеждения той уехать на
время, заверения в своём прекрасном самочувствии, обещания явиться в Мистик
Фоллз к Рождеству и, наконец, долгожданный покой. Правда, в качестве залога Елена забрала на эти две недели Мартина, поэтому покой получился
слишком уж полный. Хотя какой покой? Зная о роли Елены в её так и
несостоявшемся разводе, Кет понимала и глубину пропасти, в которой очутилась, и собственную беспомощность перед бывшим мужем. Какие уж тут
иллюзии о мести… Во сне разве что.
Растрёпанная и неприбранная Катерина бродила по квартире, бездумно переключала сериалы, которых никогда раньше не смотрела, затевала уборку и
вникала в прочие домашние дела, до сегодняшнего дня её мало заботившие, пыталась заняться работой, планируя мероприятия для журнала на первый
квартал следующего года и свёрстывая графики... Через какой-то промежуток времени, не дойдя до половины, бросала начатое, засыпала, где придётся,
и так же внезапно просыпалась. И вновь по кругу. Но на второй день вместе с ночью, опустившейся на город, вернулось и беспокойство. Очнувшись от
своего деятельного бездействия, девушка заметалась по квартире, не находя себе места. Диким взглядом оглядев окружающий её развал из вещей, она
почти подбежала к туалетному столику, дрожащими пальцами выгребла из шкатулок и бюваров украшения. Их было много – типично по-женски Кет
любила драгоценности и наряды. Жемчужные ожерелья, нитки топазов и янтаря в волосы, браслеты и серьги из бериллов, рубиновые, хризолитовые
парюры… Камни всех цветов и достоинств, оправленные в драгоценные металлы, мягко переливались на столике. Индийские бриллианты –
безжизненные днём, сейчас, в темноте, разбрасывали самые яркие искры. Отец подарил их в честь поступления в Университет. Сколько было надежд…
Гранаты – на праздник цветов. Только праздник ушёл и вернуться не собирался. Ей остался скандал в траур.
- А я хочу праздник, - злобно прошипела испуганной девушке в зеркале Кет. – Веселья хочу! Блеска! И плевать, всё верну!
Брюнетка приложила к шее одно колье, другое, полюбовалась своим отражением, примерила серьги и неожиданно успокоилась. Движения стали
плавными, мысли чётко сформулированными…
Горячая ванна, высокая причёска, шёлковое тёмно-сиреневого оттенка платье в пол, длинные серьги из аметистов – Кетрин и впрямь одевалась, как на
дорогой приём. Единственное, что осталось в наличии – красота, и продешевить с этим, а уж тем более растерять, она не хотела.
- Не получишь ты ничего, сукин сын, - не разбираясь смахнув со столика в гостиной всё что было, Кет устроилась в кресле, положив перед собой лист
бумаги и вооружившись карандашом. – А если и получишь, то не один.
Дело оставалось за малым – найти среди бывших любовников того, который не постесняется её нынешней репутации и примет обратно в постель.
Достаточно влиятельного, чтобы сплетни не успели коснуться Елены. Задумчиво поджав губы, Кет положила рядом с первым второй листок. Был ещё
один вариант – те, кто был отвергнут по какой-то причине раньше. Он немного пугал – слишком уж она хорошо знала мужчин и их жажду потешить своё
самолюбие и покуражится над ставшей зависимой до этого несговорчивой добычей, - но одновременно и выглядел легче реализуемым. Кто откажется
трахнуть тело, которое было недоступно раньше? Никто. Что будет с ней дальше - главное, правильный, рациональный подход… Впрочем, совсем уж
просто так даваться в руки Кет не собиралась, цену она себе знала и, если не играла раньше пылких спектаклей с признаниями, то не по причине
отсутствия актёрских дарований, а потому что не считала нужным. Сейчас ситуация изменилась кардинально. Найдя в царящем в квартире хаосе и
включив уже как два дня выключенный телефон, брюнетка положила его на край стола и принялась за составление списков.

- Я всё понимаю, но поймите и вы, - Джеффри Парле оставался подчёркнуто вежлив, как и его собеседник. – Если я стану ограничивать своих работников
во всём, даже в таких мелочах, то журналистика станет не нужна в принципе. Мы и так стеснены рамками относительно ряда лиц, материалы о которых
приходится согласовывать, если же это станет распространяться ещё и на остальных…
- Видите ли, репутация мисс Кетрин Пирс - не такая уж и мелочь. – Майклсон проговорил это почти весело. – Мы не хотели это обнародовать, но раз
положение столь сложное, то сообщаю, что дама имеет иное официальное имя - миссис Катерина Майклсон, по совместительству моя супруга вот уже
как семь лет. И она не может быть невестой мистера Стемптона, которого вам заказали, и уж тем более женщиной кхм… сомнительного поведения.
Теперь вы понимаете, о чём я?
- Ваша… кто? – Редактору стало немного не по себе от уровня подставы, в которую его втянули, но профессионализм победил. – Понятно. Но что это
меняет? По сути - ничего.
- Но я не конгрессмен. – Прохладным тоном напомнил Элайджа, аккуратно отставив чашку с кофе в сторону. – Не конгрессмен, не политик, не какой-
нибудь министр или медийное лицо, мечтающее о рейтинге. Я представляю только деньги и, поверьте, моим партнёрам глубоко наплевать на мою
мораль, даже если они узнают, что я пью кровь младенцев на завтрак, пока производимый корпорацией продукт работает на увеличение прибыли их
компаний. Более того, я не потеряю от нелюбви газет ко мне лично, и мы оба это знаем.
- В статье нет особенной лжи. – Парле не нужно было много намёков - он бы не стал тем, кем являлся, если бы демонстрировал тупость, - но теперь уже
начинался торг, и мужчина собирался узнать, как далеко готов зайти его собеседник. Продешевить редактор «F&N» не хотел. – И репутационные
потери газеты в случае опровержения будут огромны.
- Ложь есть всегда, и уже одним фактом, что Катерина моя супруга, а не спутница или невеста Майкла Стемптона, вы дискредитируете себя и
собственные источники информации, но ведь это неинтересно ни мне, ни вам. – Считавший намерения мужчины напротив, Элайджа ничем не выражал
своих эмоций. – Я всё отлично понимаю, но сегодня на дипломатию у меня просто нет времени. Либо вы наживаете врага, либо вы оказываете мне
огромную услугу, за которую я расплачусь. Разумеется, не только финансово. В этом весь расклад.
- Ясно. - Такого поворота событий Парле не предполагал. Бизнес и ресурсы газет редко пересекались, а уж из-за такой ерунды как репутация чьей-то
жены... Тут проще развестись с шалавой. Конечно, если на ней висит слишком много денег, то проблемы с разводом налицо, но в этом случае опять же
– какие претензии со стороны миссис? Нужно быть аккуратнее. Да и куда глядел её муженёк? Но впечатления дурака Майклсон не производил, ни
когда Джеффри знал его заочно, ни, тем более, при личной беседе. Странная ситуация. Помолчав и ещё раз всё взвесив, Парле спросил, задумчиво
разглядывая знакомый до чёртиков узор столешницы: – Я правильно понимаю, что не один такой?

121/493
- Абсолютно. – Не стал делать секрета из очевидного Майклсон.
- Даже догадываюсь кто. – Хмыкнул мужчина. – Узкий круг наших недругов.
- Очень узкий и только самые матёрые. – В тон ему «успокоил» Элайджа. Оба поняли, какое решение принято, напряжение немного рассеялось, и
диалог начал приобретать черты партнёрского. – Но дубляжа не будет, если вы об этом.
- Выпускает только штучный продукт, Майклсон? Мы дадим опровержение относительно статьи о Кетрин Пирс, - холодные взгляды встретились, -
взамен на ваше интервью нашей газете, в том числе включающее вопросы личного характера.
- На которые я обычно не отвечаю? – уточнил президент «MsnLogistic.Inc».
- Ситуация несколько необычная, согласитесь. – Парле выжидающе поднял брови.
- Вы правы, - сказал Элайджа, - считайте, что моё согласие у вас есть. Можете начинать собирать информацию. Даже более того: мои агенты не станут
требовать предварительного показа вопросов.
- По рукам. – С явным облегчением – его сегодняшний собеседник умел давить как никто, улыбнулся Джеффри, бросив взгляд на часы. – Если честно, не
ожидал столь скорого разрешения вопроса.
- Ломание комедии... - Расслабленно кивнул Элайджа, чувствуя, как часть груза свалилась с плеч, и поднимаясь из-за стола. – Без обид, Парле, но
общение с вашими подчинёнными напоминают мне уговоры псевдо-девственницы подарить невинность.
- С арсеналом нынче беда, куда ни плюнь - попадёшь в родственника, вот и остаётся ловить на живца. – Хмыкнул редактор, встретив повеселевший
взгляд противника. Оба, как и большинство мужчин, оценивали друг друга в первую очередь по профессионализму, и остались вполне удовлетворены
результатом увиденного. – Но, насколько я понял, вы спешите, не буду задерживать. – Выйдя из кабинета в приёмную вместе с посетителем, Джеффри
обратился к тихой девушке-секретарю, сидевшей в углу. - Николь, будьте любезны, проводите мистера Майклсона к выходу из здания. Пожав на
прощание руки, мужчины разошлись по своим делам, и, через несколько минут выехав из подземного гаража, находившегося неподалёку от здания,
Элайджа в значительно улучшившемся настроении читал сообщения на компьютере. Колу удалось разобраться с «NY Post» с минимальными потерями,
в виде предоставления аккредитации их журналистам на официальный приём в честь открытия филиала в Сан-Франциско, и, отправив брату
информацию
по «F&N», Майклсон нажал на знакомый номер. Впрочем, без особых надежд дозвониться – Кетрин, похоже, просто обрубила любую связь с внешним
миром, и последние два дня ему приходилось довольствоваться донесениями охраны, приставленной к её подъезду. Весьма скудными донесениями, но
на личную беседу времени просто не было – слишком многое нужно было успеть. Поэтому нажав кнопку вызова, Элайджа сел за руль и, не обращая
больше внимания на телефон, и даже не надев наушника, завёл мотор. Однако вопреки его ожиданиям вызов прошёл.
- Здравствуйте, Кэтрин Пирс слушает.
Только услышав мелодичный голос Кет, Элайджа, наконец, понял, насколько был напряжён, и какой камень с плеч сняло её простое «здравствуйте». Он
был уверен, что луж крови и перерезанных вен не увидит, и бросаться из окна Катерина не станет – не ту женщину полюбил, - но то, что она сейчас
мечется и наверняка пытается самостоятельно найти выход из тупика, не давало спокойно сосредоточиться на решении проблем. Оставалось
успокаивать себя тем, что мгновенно ничего не бывает, и скоро всё закончится.
- Здравствуй, кошечка. Что ты сейчас делаешь?
- Минет. – Раздался бодрый ответ. Его узнали.
- Плохо делаешь, если рот свободен на звонки отвечать. – Неожиданно мягким тоном, ответил мужчина, прекрасно понимая каким жестоким ублюдком
он должен сейчас ей казаться и искренне восхищаясь выдержкой.
- Не твоя печаль.
- Похоже, моя. Заканчивай, через полчаса буду у тебя. Откроешь?
- Открою. – Глуховато сообщила девушка, через пару секунд молчания.
- Приготовь кофе.
- Его тебе в аду лучше сварят, Майклсон. – Трубка отключилась.
Несмотря на то, что ситуация не способствовала веселью, Майклсон с трудом не рассмеялся надменному тону Катерины. Ни проклятий, ни стенаний.
Такая скорее сама его отравит, чем станет есть таблетки с горя. Но его устраивало её настроение - сейчас от Кет требовались злость и желание бороться, а
не смиренная жалость к себе и отчаяние. Но стоило представить, как она сидит одна в своей квартире, уставившись в окно, и его охватывало желание
бросить всё, увезти её из этой чёртовой страны, пристрелив первого, кто к ним приблизится, сравнять с землёй клуб, а журналисты... Мысли приняли
совсем уж кровожадный оборот и Элайджа одёрнул себя, поняв, что раскисает сам. Стоило собраться, и хор плакальщиков тут точно не помощник.

Щурясь от утреннего солнца после бессонной ночи, Катерина прошла к двери и повернула замок. Наверное, впервые в жизни она могла спокойно
посмотреть этому мужчине в глаза. Такая вот ирония.
- Приглашать не буду. – Заправив прядь за ухо, Кет пожала плечами, словно показывая – и без того противно. - Что тебе нужно?
- В данный момент нужно тебе. – Не выказав возражений, Элайджа остановился на пороге. – Катерина, очевидно, ты не поняла, но это не моих рук дело.
- Два дня назад ты говорил обратное.
- Я говорил совсем о другом. Тоже тебя не понял и решил, что речь идёт о Дне Рождения и музыке. – Отодвинув девушку за плечи, он вошёл в дверь.
Оглядев ворох одежды на креслах, диванах и полу, потом её, словно статую замершую в роскошном наряде посреди гостиной, тихо выругался. – Я
ничего не знал об этом, а Нейтленд, занимающийся нашим разводом, тогда слёг с ангиной.
- Я могу сейчас пристрелить тебя, - холодно заметила Кетрин. - Ты нарушил закон о частной собственности.
«Это всё что ты мне можешь сказать?»
Майклсон ожидал найти то, что увидел, но от этого легче не становилось.
- Поскольку квартира куплена, когда ты состояла в браке со мной, вряд ли. – Не менее жёстким тоном ответил Элайджа, в очередной раз напоминая себе
– нужно быть снисходительным и не злиться. – Твоё досье выложили конкуренты Майкла, а не я. - Её лицо не отразило ничего, не дрогнула ни одна
чёрточка. Зато в нём самом гнев уже поднял голову. - Чёрт, Катерина, включи мозги. Что я выиграл от этого? Холодный приём от женщины, которую
хочу, очередной виток в угрозе корпорации и репутацию мужика-рогоносца, неспособного уследить за собственной женой? – Ноль эмоций в ответ. - Я
что перед стенкой распинаюсь?!
- О да, - Сделав шаг назад, чтобы их разделял стол, девушка энергично кивнула. – Красивое объяснение. Но только вот в чём вопрос - на мне теперь
никто нормальный из нашего круга лицемеров не женится. Кроме тебя, разумеется. Или хочешь сказать, что тебе не наплевать на сплетни, Майклсон? –
Она издевательски вскинула брови, краска бросилась в лицо. - Наплевать, а корпорация… - не выдержав ровного тона, Кет стукнула кулаком по глади
столешницы. - Не собираюсь играть в независимость, как институтка. Ничего я не могу против тебя, и мы оба это знаем. Что ты пожалеешь Елену и не
потащишь нас по судам, если я попробую взяться за корпорацию, никогда не поверю… - Ты и есть институтка. У нас всё закончилось в Лондоне, и как ты
правильно сказала, только глупец и ничтожество будет стучаться в закрытую дверь. Ты мне не нужна, не беспокойся. – Процедил Элайджа,
внимательно следя за тем, куда она двинется из-за стола. - Елена-то тут при чём?
- Елена… - имя сестры подействовало как холодный душ. Опомнившись, Кетрин попятилась. – Елена, она же… Она моя сестра и…
Он не знает. Ни черта не знает о роли Елены в их разводе, вдруг поняла брюнетка. Мысль принесла такое облегчение и ужас одновременно, что перед
глазами всё поплыло. Страстное желание придумать логичное враньё, буквально написанное на лице не контролирующей свою мимику Кет, довело
Элайджу окончательно.
- Какая же ты… - Разочарование, с которым он оглядел её фигуру, было яснее всех эпитетов. Она прижалась к стене. – Да не бойся. Ты способна думать
только о себе, дура. Когда-то я извинился, что устроил тебе трёпку, а теперь понял, что был сопливый идиот, - мужчина открыл дверь. – Нужно было
лупить так, чтобы сидеть не смогла неделю, вдруг хоть что-то бы отложилось, если не в голове, то в заднице. Я могу тебе помочь, но для этого ты теперь
будешь долго валяться у меня в ногах во всех смыслах. Не буду разочаровывать.

122/493
- Что? – В голове звенело, и Катерина никак не могла осознать сказанного. Но и Элайджа, пребывавший в состоянии неконтролируемой ярости из-за её
очередного вранья, просто не понимал, почему она стоит, держась за стену. - Ради доброго имени твоего отца и моих связей с ним, из-за этой
непонятной привязанности Кола к твоей сестре, у тебя есть последний шанс. Иди сюда и проси…
- Отец? Да ты прав. – Уже проваливаясь в темноту, Кет прошептала: - Господи, как хорошо, что он не…

Очнувшись, Кетрин резко села. Она оказалась на диване, вещи с которого были сброшены на пол. Сколько пролежала?.. Не так уж и мало. Идиотка! С
чего решила, что Элайджа может опуститься до такой низости? По себе людей не судят… Майкл сказал, а она, и впрямь дура - прав Эл, поверила со
страху. Лихорадочно заметавшись в поисках телефонной трубки, девушка пыталась собрать мысли в кучу, но ничего не получалось. За Елену можно
пойти на любые условия. Если он ещё согласен. Эл, конечно, сказал, что она не нужна, но всё же… Нужно попытаться соблазнить. Зато будет его ребёнок.
Не только её, но и Элайджи. Кетрин охнула от этой мысли, замерев. Почему раньше не подумала? Даже когда она наскучит мужу или проболтается,
ребёнок же останется с ней. Это стоит всего горя на свете. Какой, на хрен, телефон?
Намотав длинный подол платья на локоть, она бегом устремилась к дверям, распахнув их с такой силой, что они от удара завибрировали на петлях. Но
короткого взгляда на лифты в холле, один - замерший уже как три минуты где-то на двадцатом этаже, другой висящий только на первом, было
достаточно, чтобы бросится к лестничным пролётам, на ходу стаскивая босоножки.
- Сорок этажей босиком? Мне кажется, это слишком. – Элайджа, которого она второпях умудрилась не заметить, раздавил сигарету в пепельнице у окна.
- Ну куда твоему Майклу тебя?
Обернувшись, она, зажмурилась, с облегчением выдохнула, но, вспомнив, что он ждёт извинений, тут же раскрыла глаза и подошла.
- Я прошу прощения за все грубости, что наговорила сегодня и… - Кетрин запнулась собираясь с мыслями. Просить прощения она не умела.
- Проехали. – Увидев непонимание на её лице, Майклсон пояснил: - Позвонил Елене и узнал много нового. При тех раскладах, и при желании вполне
можно и поверить.
- Если ты всё ещё хочешь, я буду твоей женой.
- Которая считает меня способным её настолько унизить, чтобы протащить через грязь таблоидов? Или, которая будет ходить налево, называя это
«маленьким адюльтером»? – Кет вдруг сообразила, что он по-прежнему зол, просто это хорошо контролируемая злость. – Обойдусь без такого
«счастья».
- Просто так, в качестве… В общем, я тоже согласна. – Отпустив подол, она закусила губу, помолчала, но встретившись с ним взглядом и оценив
недобрый блеск его глаз, торопливо пояснила свою позицию: - Ты сказал, что хочешь меня.
Тебе же понравилось тогда...
– Когда захочу себе платных услуг, куплю. За рекомендациями и оценкой умений дело не станет, поверь. – Развернув брюнетку за плечи, Элайджа
легонько подтолкнул её к двери. Увидев, что она чуть обернулась, по-прежнему спокойно глядя на него, мужчина процедил: - Не доводи до греха и иди
собирай вещи.
- Куда ты… мы, то есть? – Только сейчас Кетрин сообразила насколько «мило» смотрится её предложение, но бодрости духа не растеряла. – Мне нужно
знать, что брать с собой.
- В Сан-Франциско. Вещи… Что-нибудь для дома и пару-тройку вечерних платьев.
Согласно кивнув, Кет распахнула, в спешке оставленную незапертой, дверь в квартиру, но вновь приостановилась на пороге.
- Куда и в каком качестве я там буду? Это тоже важно.
- Приём, - Майклсон, поняв намёк, зло поджал губы, - в качестве моей жены.
- Сколько у меня времени?
- Полчаса.- Хорошо.

Ровно через полчаса она вновь появилась в дверях с двумя сумками в руках: дамской и дорожной.
- Неплохо.
- Что именно? – Катерина вопросительно подняла брови.
- Ты. Не так плохо, как ожидалось. – Они вошли в лифт.
- Но и не хорошо. – Хмыкнула Катерина.
- У тебя усталый вид. – Рассеянно ответил Элайджа. – Всем это будет очевидно.
- Я смотрю, вежливость нынче не в моде. – Испытав приступ острого раздражения, процедила Кет, чувствуя как по телу проходит волна непонятной
дрожи. – Со своей невестой ты так же обращался, или это прерогатива жён? - Не думал, что ты так любишь комплименты. – Среагировал скорее на тон
Майклсон, про себе кляня табло, показывающее, что им осталось ещё десять этажей. Месяц с того момента как он чувствовал её тело, и она на
расстоянии вытянутой руки в замкнутом пространстве, пусть даже и упакованная в джинсы и блузку… Это было слишком. – Впрочем, возможно, я
просто не способен оценить таланты по достоинству, в отличие от большинства твоих знакомых. Не успел.
- Ты плохо себя знаешь, вполне в состоянии. – Прежде, чем он успел среагировать, разъярённая его последней двусмысленной фразой, Кетрин
положила ладонь ему на брюки. – Это должно казаться мужчинам несправедливым, что всегда можно знать, чего вы хоти…
Лифт, дёрнувшись, замер между третьим и вторым этажом.

Кетрин остекленевшими глазами глядела в пространство, потрясённая той жестокостью, с которой Элайджа довёл их до пика. На искусанных губах по
прежнему чувствовался вкус железа, между ног пульсировало и ныло, тело не слушалось, отзываясь болью на каждую попытку движения... Рядом
пытался восстановить дыхание её муж, каким-то чудом умудрявшийся поддерживать её тело в вертикальном положении.
В очередной раз подтянув вверх и прислонив к стенке лифта постоянно сползавшую на пол Кет, Майклсон, стараясь не смотреть брюнетке в глаза,
поправил кружевные трусики, застегнул молнию на её джинсах. Бюстгальтер и футболка девушки валялись на полу. Усилием воли достав из сумки какую-
то блузку, запихнув, старые вещи в чемодан, и натянув кофту на девушку, Элайджа начал приводить в порядок себя.
- Самолёт… - севшим голосом прошепелявила Катерина, всё так же бездумно таращась в стенку лифта.
- Что, милая? – В очередной раз придав Кет вертикальное положение, он откинул волосы с её лица.- Самолёт ждёт. Нужно ехать.
- Ты хочешь ехать? – переспросил Элайджа.
- Нам нужно ехать. – Еле шевеля губами ответила Катерина. - Ты обещал. От этого зависит будущее Елены.
- Хорошо. – Лифт отправился вниз. Подхватив брюнетку за талию, мужчина осторожно спросил: - Как ты?
- Жива, как видишь. – Глухо обронила Кет.
- Сама дойдёшь до автомобиля?
- Сплетни?
- Да.
- Дойду.
Прозвеневший звонок и раскрывшиеся двери лифта явили их взорам пары соседей и портье в компании лифтёра.
- Мисс Пирс?..
Элайджа предпочёл выдать ответы прежде, чем на их головы обрушится шквал вопросов: - Заклинило.
- Но мисс Кетрин кричала…
Старик был явно слишком стар для реалий жизни. Пропустив жену к дверям, Майклсон процедил:
- Если бы вы лучше травили тараканов в доме, то моя жена бы не кричала. Вполне естественно, что она их боится.
Эта фраза породила немую сцену и дала время благополучно миновать холл.

123/493
- Но мисс… миссис… - портье споткнулся, не зная, как толковать фразу «моя жена», и в итоге решил не обратиться никак: - Кетрин. Вас спрашивали, и
должен предупредить, что перед домом уже второй день как дежурит чья-то охрана. Не ваша?
Бросив косой взгляд на Элайджу и увидев лёгкий кивок, она согласно кивнула:
- Моя. Простите, что не предупредила. Скажите всем, кто будет спрашивать, что я уехала по делам, мистер Селт. – Улыбнулась Кетрин уже много лет как
отрепетированной улыбкой и добавила на прощание. – И, будьте любезны, сообщите о таракане, раз я спешу. Рыжий и жирный… Заразу переносят, а в
доме дети живут, мало ли… - Разумеется. Счастливого пути. - Спасибо, до свидания.

- Таракан... Это же надо. Хорошо, что не крыса. – Фыркнула Кет, рухнув на сиденье автомобиля. – Теперь твоими стараниями будут шерстить весь дом.
- Он идиот?
- Да. – Она усмехнулась. - Перестраховщик.
- В аэропорт, Дик. - Подняв перегородку, отделявшую их от водителя Элайджа обернулся к брюнетке.
- Я сорвался. Тебе нужны мои извинения?
- Нет, не стоит. – Голос девушки наполнился горечью. – Что заслужила, то и получила.
- Не говори ерунды. – Он мрачно оглядел её лицо, прикоснулся к распухшим губам. - Ты не заслужила этого, синяков и прочих «прелестей» секса в лифте.
Тем более сейчас.
- Да ладно, - губы скривились в усмешке. – Если тебя успокоит, я получила такой оргазм, с которым мало какой можно сравнить. Разве что тот… Давай
потом поговорим. – Она закрыла глаза, понимая, что сейчас разревётся как сопливая девчонка. - Я устала и хочу спать. Пожалуйста.
- Хорошо. – Вспомнив, что она пережила за эти дни, об обмороке, да и дальше он её совсем не жалел, Элайджа притянул девушку к себе за запястья,
заключив в объятия. - Но не надейся увильнуть после. Я тебя достану в любом уголке Земного шара, где бы ты не находилась.
- И не думаю. – Не двинув бровью, соврала Катерина, прекрасно понимая, что его слова - отнюдь не романтическое преувеличение. – Отпусти, иначе я
свалюсь с сиденья.
- Ложись.
- Я сидя подремлю.
- Мне нужна на приёме женщина, взглянув на которую каждый поймёт, почему именно она стала моей женой, а не измученная неврастеничка с
дергаными движениями, еле держащаяся на ногах. – Вопреки содержанию слов, тон был ласкающим, а пальцы аккуратно поглаживали затёкшие
мышцы спины девушки. - Поэтому отдыхай.
- Хорошо. – Сбросив кроссовки и вытянув ноги на сиденье, она и впрямь почувствовала, как стало получше. Только вот, что её отымели в лифте не сказав
даже пары ласковых слов – никакие удобства этого не меняли. Впрочем, всё ожидаемо, даже слетевший с катушек от похоти мужчина. В её жизни вряд
ли возможно иначе.
- Эл?
- Да? – Расслабленно откинувшись на спинку сидения, он откровенно наслаждался тем, что держит Кет в руках.
- Тебе понравилось моё тело?
- Нет. – Приподняв веки, он скользнул собственническим взглядом по её ногам, задержался на бёдрах, и вновь переместился на лицо. - Не понравилось.
К несчастью для тебя, оно сводит меня с ума. Восхитительное. – С нежностью, стараясь не задеть ранку на нижней губе, он поцеловал уголок её рта. -
Как и ты.
- Это неплохо.
- Доберёмся до самолёта, и будешь в тепле и покое, обещаю.
Почувствовав, как исходящее от поглаживающих её измученную поясницу пальцев тепло, медленно, но верно расслабляет тело, Катерина вновь
уткнулась носом ему в плечо.
«Больше, чем неплохо. Это почти заменяет любовь, пока я желанна».

США. Сан-Франциско.

Едва заметная полоска света очерчивала пол между дверью и полом, когда Кет осторожно приподняла веки и оглядела тёмную спальню. Вслушиваясь в
тишину, брюнетка ждала, пока, наконец, не разобрала звук шагов в соседней комнате, которые то затихали, то вновь начинали кружить. В
действительности, она уже давно бодрствовала, и только старательно притворялась спящей, когда Элайджа принёс её в эту комнату, достав из
автомобиля. Впрочем, муж этого не знал – меньше всего ей хотелось разговаривать о случившемся. Во время чартерного рейса Кет успела принять душ, и
сейчас её расслабленно-разморенное тело утопало в подушках и одеялах. Девушка зажмурилась, вспомнив, как стояла перед зеркалом в небольшой
душевой, рассматривая следы от засосов и испытывая не унижение – глупое удовлетворение. Впрочем не такое уж и глупое: если вечно равнодушный и
спокойный Элайджа, о чьём умении владеть собой ходили легенды, захотел её настолько, что сорвался от простого прикосновения её руки к паху, то это
что-то, да значит… Когда-то она не могла и мечтать об этом, довольствуясь лишь контролируемыми поцелуями раз в полгода. Можно гордиться
прогрессом, да что-то не хотелось. Сморгнув выступившие на глазах слёзы обиды, она вновь уставилась на полоску света. Шаги затихли опять. Видимо,
окончательно. Катерина была совсем не против жёсткого секса, и в её словах Элайдже насчёт полученного удовольствия неправды не было, но только то,
что было после… Всегда старательно избегавшая задушевных бесед в постели с любовниками, сейчас она до безумия хотела чего-то ласкового в свой
адрес. Нет, не правда. Ласковое Эл ей говорил, в своей манере, разумеется, но она и не ждала сюсюканья. Хотелось признаний в любви. Дурацких клятв
в вечной верности, обещаний и прочего, как в мелодраматических фильмах. Перевернувшись на другой бок спиной к двери, Кет вновь закрыла глаза. Как
бы там ни было, а разговаривать с мужем сейчас она не собиралась. Сначала нужно прийти себя и продумать план действий. А вот Эл наверняка просто
рвётся расставить все точки над i. Кет прикусила наволочку, подавляя истерический смех. Конечно рвётся, но разве совесть позволит разбудить после
того, как оттрахал в лифте? Да никогда! Перевернув ставшую мокрой от слёз и слюней подушку на сухую сторону, она успокоилась - не хватало ещё
поросячьих, опухших глазок на приёме, - и снова вперила взгляд в темноту.

Очередной круг почёта завершился там, где начался – у пепельницы в лоджии. В крайнем раздражении отправив переполненную окурками стеклянную
вазочку в мусор, Элайджа вновь посмотрел на дверь, за которой спала Катерина. Чёрт знает, что! Проснувшаяся-таки гордость требовала помочь Кет, а
после оставить раз и навсегда, не изобретая предлогов. Разум же штамповал их с завидной скоростью. Мужчина подавил очередной порыв разбудить её
и потребовать объяснений... Какие объяснения? Объяснения были в Лондоне. Времени до приёма оставалось много, а поспать Катерине не помешает –
только в самолёте, увидев, как она мечется во сне, Элайджа в полной мере оценил уровень дёрганности её реакций. Дураку очевидно - Кет нужно
отправить куда-нибудь в тепло, под пальмы, отдыхать и восстанавливаться, а не таскаться по открытиям его филиалов. Но Кол был абсолютно прав, и
когда ярость от новости немного развеялась, Элайджа тоже сообразил, что история с невестой банальная, закинутая конкурентами Майкла удочка.
Привлечение внимания аудитории, как подготовка к чему-то более грандиозному, что утопит Стемптона в помоях и лишит всякого доверия избирателей.
Сама же по себе Катерина никому не нужна, и никто её обижать и унижать не собирался - просто попала под каток избирательной компании. Либо как
вариант – его жена пешка в гамбите, небольшая сакральная жертва. Но его Элайджа отмёл сразу, - он бы никогда не поверил, что Стемптон так глуп,
чтобы, зная чья Кет жена, рисковать по пустякам. Да и вообще сам Стемптон и его будущее Майклсона волновали мало, вопрос был в другом: сейчас ей
нельзя было убегать и прятаться ни при каких обстоятельствах. Со временем и о ней, и о скандале забудут, переключившись на более жареные новости,
но Катерину тогда уже ничем не отмоешь. Меньше всего ему хотелось, чтобы эта женщина всю жизнь боролась с ветряными мельницами.
Устроившись в кресле, он закрыл глаза, почти физически ощущая бег времени. Всё и впрямь закончилось. Нужно было вытащить её из этого дерьма и
никогда больше не видеть. Бросить Кет он был не способен, но и бегать на задних лапках… Не садомазохист. На свете много нормальных женщин,
тёплых и ласковых… В эту секунду Катерина вызывала в нём одну лишь ненависть. В очередной раз за день выругавшись себе под нос, позвонив врачу и

124/493
записав Кет на приём на следующее утро – эти обмороки и метания во сне ему не нравились, - Элайджа переключился на то, что всегда выручало -
работу.

- Кошечка, просыпайся… Пора вставать, нам нужно ехать на приём в честь запуска проекта «InterStructure». - Боже, темно же! – Прохныкала девушка и,
отобрав стянутую с плеч простынь, вновь завернулась в неё. За предыдущие месяцы она настолько привыкла к его присутствию в своей жизни, что
спросонья даже не сообразила, что Элайджа должен, если не напугать, то удивить – привычке видеть его по утрам было взяться неоткуда. Кроме
одного исключения, разумеется. Или двух, если вспомнить их свадьбу… – Оставь меня в покое, тело болит.
- Сейчас почти вечер, Катерина. Зима, поэтому и темно. Ты проспала целый день. – Явное сожаление в его голосе заставило радостно выдохнуть: раз её
жалеют, значит, оставят в постели – истина усвоенная с детства. Девушка потянулась на кровати и… в следующее мгновение резко села, прижав колени
к груди и натянув простыню до подбородка.
- Почему ты вошёл?! Да как ты… - раздались гневные слова, но она тут же замолчала, не зная, что сказать.
- Тебе пора вставать, Катерина, - ровно ответил Элайджа. Мимолётный взгляд на очертания её тела под тонкой тканью простыни, воспоминание о
нежной груди, смуглой, бархатистой коже, округлых бёдрах, тёплые, послушные губы… Этого хватило, чтобы испытать лёгкое подобие чувства
растянутого на дыбе. – Собирайся. Квартира в твоём распоряжении.
- А ты? – Она помолчала. Можно было разыграть роль оскорблённой невинности и «обнаружить», что он её раздел, перед тем как уложить в постель, но
было откровенно лень, да и уже вроде не к чему. - Я приеду часа через три. Хватит?
- Вполне.
Поднявшись, Майклсон пошёл к двери.
– Телефон салона на барной стойке в кухне. Кофе и ужин тоже.
- Хорошо, спасибо. – Кивнув и тщательно завернувшись в простыню, Катерина сползла с кровати. - Какие-то требования к моему виду будут, помимо
стандартного? - Положусь на твой вкус.

А вкус у Кэтрин хотя и был отменный, но несколько странноватый, понял Элайджа, тремя часами позже с лёгким удивлением оглядев простой наряд
девушки. Гранд-дамой, как он ожидал, оставляя её в квартире наряжаться и памятуя о том виде, в котором нашёл в Нью-Йорке, Катерина не смотрелась.
Скорее уж небольшой, изящной статуэткой. Она вообще не была похожа на его привычных дам.
- Тебе не нравится? – с прохладцей в голосе поинтересовалась Кет, оценив изумлённый взгляд. – Могу переодеться.- Не надо. - Он ещё раз оглядел её с
ног до головы. Короткое, выше колена, белое платье с тонкой вышивкой по краю, оставляло обнажённым одно плечо и, мягко облегая изгибы тела,
открывало длинные ноги, обутые в бежевые танцевальные туфельки на невысоком каблуке. Волосы Катерина заплела в две толстые косы,
спускавшиеся по спине до талии, а все украшения заключались в серьгах из золотистых топазов и браслета, изящной змейкой обвивавшего предплечье.
Очень просто. И всё же было в уверенно стоявшей перед ним женщине что-то… Это была именно та, на которой он женился семь лет назад, с
возрастающим восхищением сообразил Элайджа. Непохожая на остальных. - Нравится, просто я ожидал более привычного.
- Платья в пол, башни на голове и бриллиантов в платине? – насмешливо протянула Катерина, просовывая руки в рукава манто.
- В этом роде. – Криво улыбнувшись, кивнул Элайджа, не понимая почему это мягкое, шёлковое платье почти полностью закрывает зону декольте.
- Я не могу выглядеть как твои пассии. А у тебя определённый вкус на женщин, - их взгляды встретились, и на губах Кет появилась циничная усмешка: - а-
ля Марион.
- Вполне возможно, ты права. – Уклончиво ответил Элайджа, который, хоть убей, не понимал, кто такая Марион. Но тема ему не нравилась, как и не
понравилась жестокость в глазах девушки, и он решил, не задавая вопросов, закончить этот разговор.
- Твоя любовница семилетней давности. – С иронией приподняв бровь, напомнила Катерина, всё сообразившая. Выйдя за дверь, они спустились в холл. -
Ты был с ней на выставке, организованной твоей невесткой. Кстати, её жизнь сложилась весьма удачно – вышла замуж за преуспевающего банкира,
родила двоих детей и сейчас живёт где-то в Колорадо.
- Рад за неё, - суховато ответил Майклсон. Что-то такое он вспомнил – то ли шатенка, то ли блондинка присутствовала на том вечере, когда Кет подарила
ему картину и сломала руку, но всё равно плохо.
- Ну вот, а поскольку они все всегда ослепительны во всех смыслах, да ещё и грудь третьего размера, то мне приходится хоть как-то отличаться от
когорты. – Фыркнув, она устроилась на соседнем с водительским сиденье автомобиля. - Иначе кто поверит, что я твоя жена, а не очередная мм… -
Брюнетка сделала паузу, не спеша застегнула ремень безопасности, явно наслаждаясь, что муж раздражён. - Ну ты понял…
- Понял. – Отрезал Элайджа, заводя мотор. Его надежды вести себя с ней в пределах вежливости поубавились.- Ещё один момент, который стоит
обсудить, - разглядывая в зеркало заднего вида стремительно удаляющийся дом, дала вводную Катерина. – Эл, если натура тебя не интересует в
качестве оплаты помощи, то чем мне за неё рассчитываться?
«Когда-нибудь я сверну ей шею».
Об этом Элайджа не подумал. И впрямь – тёмных пятен альтруизма в его биографии пока не числилось, за некоторыми вполне понятными нормальному
человеку исключениями. Цену придётся назначать. И почему не влюбился в милую Мередит? Никаких проблем бы не было.
- Так что? – поторопила его Кет.
«Будь по твоему, маленькая зараза».
- Натура меня не интересует. Сойдёмся на фирме Алека. – Процедил Элайджа. – Вы с Еленой отдаёте мне её на добровольных началах.
Повисло молчание, Кетрин опустила глаза.
- Это будет справедливо по отношению к вам обеим, доставившим нам столько хлопот, а мне пригодится.- Зачем? Ты же не занимаешься виски… - Какая
тебе разница, Катерина?
- Я же должна знать, что ты не продешевил… - их взгляды на мгновение встретились в зеркале заднего вида. – Так зачем тебе фирма отца?
- Буду через неё отмывать деньги, - не выдержав, рявкнул Майклсон. – Довольна? Теперь тебе всё ясно?
- Да.
Расслышав явную угрозу в его тоне, девушка замолчала. Наконец, они подъехали к ресторану. Очевидно, здесь и должен был состояться приём.
Уверенной улыбкой показав, что готова идти, Кет отстегнула ремень безопасности, но Элайджа разблокировать двери не спешил.
- Катерина, подожди. Возьми, - Перед ней оказалась коробочка. Уже догадавшись, что там, Кет открыла её. Так и есть – её венчальное кольцо и ещё
одно, новое. Гораздо более дорогое, чем то, что было семь лет назад – целое состояние, но тоже в рубинах и бриллиантах. Взяв с бархата простой
золотой ободок, брюнетка надела его на безымянный палец и, захлопнув крышку коробки, вернула её Элайдже. – Достаточно.
- Обручальное тоже принято носить. Или тебе больше нравится старое? – Холодно поинтересовался Майклсон.- Я его потеряла, иначе вернула бы вместе
с этим. Не бедствую, - с улыбкой сообщила Кет. Её пальцы легко коснулись венчального колечка. – Обручальное, – она пожала плечами, повернувшись
к мужу, - сентиментальность. Кому оно нужно? Только людей смешить. Или мы должны разыгрывать страстную и трепетную любовь? Это трудновато. -
Но к Майклу получалось, - процедил Элайджа, закинув коробочку в бардачок и, наконец, нажав кнопку разблокировки дверей.
- Там понятно – его карьера предусматривает. А нам с тобой можно и обойтись без того, чего нет. Зачем усложнять? – Аккуратно подала руку мужу,
выходя из автомобиля, и почувствовала, как при последних словах слишком жёстко сжались его пальцы вокруг запястья. Желая поддеть, Кет
насмешливо протянула: – Смотрю, ты стал садистом за эти годы…
И тут же прикусила язык, увидев, как он отдёрнул руку, словно обжёгшись.
- Прошу прощения, - взгляд Элайджи стал стеклянным. – Я думал, мы всё решили по этому поводу.
«Чувство вины у него отсутствует как данность. Ну и ладно».
- Да, конечно. – согласно кивнула Катерина, подхватив сумочку с сидения. – Я имела ввиду свою руку, а не...

125/493
- Ну, наконец-то, Майклсон! – Раздался голос за спиной Элайджи, Кетрин наскоро изобразила на лице сияющую улыбку. - Где ты бродишь, и что это за
бредни Дика о.., - Редли, прибалдевший от едва ли не толпы журналистов, допущенных на приём, наконец, увидел, закрытую от обзора спиной
Элайджи, брюнетку и осёкся. Узнал гостью.
- Смело, - оценил мужчина. Сначала решение босса, потом безымянный палец девушки, и в итоге её длинные ноги.- Она не упускает случая
продемонстрировать, как мне повезло, - пожав руку Роберту, а после мягко обняв Кет за талию, с улыбкой сообщил Элайджа. – Катерина, знакомься
Роберт Редли, гений по отбору ценных кадров. Роберт, Катерина, моя жена, поэтому будь добр поднять глаза выше и не слишком часто их опускать.
- Счастлив видеть вас, мадам. – Тон Редли стал весьма прохладен, несмотря на то, что увиденное по-мужски он оценил по достоинству. Впрочем, менее
вежлив от этого мужчина не был.
- Я больше. – Девушка очаровательно улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках. – Ведь, получается, что именно благодаря вам у моего супруга
секретарь, которому помимо знания пяти языков, пятьдесят лет и наличествует трое внуков...
Роберт удивлённо моргнул и, наконец, сообразив, что к чему расхохотался.
- Кто же напоминает о возрасте дам?
- Только ревнивые мегеры и жёны, - со смешком сообщила Кет, подходя к дверям в ресторан. – Что одно и то же.- Красота в сочетании с таким
пониманием жизни - опасная штука. – Хмыкнув, сообщил Майклсону, Роберт. – А древние, кажется, Сократ, были не дураки. - Аристотель, - мягко
поправила его Катерина.
- А эрудиция и того хуже. Никогда не даёт побыть на высоте положения, - тяжело вздохнул Элайджа…

Уже через пару часов, люди в большинстве своём никогда не видевшие Катерины и пребывавшие в лёгком шоке, как от факта наличия у президента
«MsnLogistic.Inc» жены, так и от того, кто именно эта жена, поняли, что им в качестве непонятного бонуса демонстрируют главное сокровище.
Постепенно, сначала, разумеется, из вежливости и любопытства, но окружающие подходили к хозяевам, а, уходя, не знали, что и думать… Но в итоге в
большинстве сошлись на том, что бедная Кетрин стала жертвой таблоидов, которые большинство присутствующих из среды бизнеса, мягко выражаясь,
недолюбливало и вообще относилось с пониманием к вопросу изоляции особо ретивых борзописцев. Некоторые в глубине, да и то не слишком в
глубине, души были даже и за отстрел, вопреки гуманистическим ценностям европейской цивилизации… Иными словами, через какое-то время
общественное мнение было на стороне четы Майклсонов окончательно.

Катерина сегодня превзошла саму себя, решил Элайджа, разглядывая стоявшую невдалеке Кет в компании Нейтленда – одного из немногих
посвящённых в подоплёку происходящего. Майклсон знал, что внутри она дрожит как заяц, а на карту поставлена вся жизнь, но внешне это была
женщина преисполненная уверенности, хладнокровная и безмерно обаятельная. Проводить с ней время он не мог: официально отмечалось открытие
«InterStructure», что предполагало формат переговоров отдельный от дам, но глаз не спускал.
А сама виновница половины разговоров, курсировавших по ресторану, уже понимала, что долго так не протянет. Три бокала шампанского придавали
храбрости, а взгляд Элайджи уверенности, но, оказавшись в туалетной комнате, под предлогом поправить макияж, Кетрин обхватила себя руками,
замерев как вкопанная в кабинке. Кажется дамская комната скоро станет как дом родной… Сегодня её вновь разобрали по косточкам и клеточкам, с ног
до головы – это было даже более унизительно, чем с высокомерным видом делать вид, что она ничего не замечает и ничьё мнение не интересует. Здесь
приходилось улыбаться и демонстрировать степень редкой приветливости, которой от природы
Катерина не обладала. В туалете хотя бы царил относительный покой. Впрочем, и это одиночество, было вскоре нарушено…
… но семь лет?! Я никогда не слышала, чтобы он был женат! – прощебетал сочный женский голос.
- Так это и неудивительно. Вы же знаете Майклсона – добыть сведения о его личной жизни труднее, чем выудить иголку в стоге сена… - раздался ответ
второй дамы. – Да и не дурак он, чтобы настолько нагло лгать.
- Но разве она не невеста Стемптона? Та самая, которая перетрахалась с половиной конгресса, – вступила в разговор третья собеседница. – Я читала, что
там не менее пятидесяти фамилий…
- Выбор чему верить – бульварной прессе или слову Майклсона. Я предпочитаю последнее, Да и чтобы взял из-под кого-то, не поверю. - На минуту
воцарилось молчание, а потом тот же голос немного задумчиво продолжил. – Одного не могу понять – что он в ней нашёл? Задница поперёк себя
шире, а грудь и рост – один смех… Та же Ким была гораздо предпочтительнее.
- В той хотя бы порода чувствовалась. А тут - нос картошкой и круглая мордашка… Простушка.
- Такое бывает – плюс с минусом, знаете же… Чем лучше мужик, тем на более странном существе он обычно женат.- Зато удобно ходить налево… - Так и
есть.
- Бедняжка.
Вердикт был вынесен окончательный и обжалованию не подлежал. Недобро усмехнувшись, Кет толкнула дверцу кабинки и, раскрыв сумочку прошла к
зеркалу, не обращая внимания на замерших, словно громом поражённых, дамочек. Поправив помаду и припудрив нос, брюнетка неторопливо
направилась к выходу.
- Если вам требуется мастер-класс, как женить на себе нормального мужика, можно просто попросить. Хотя… - её губы скривились в улыбке, – боюсь,
даже у меня это не получится. Тут максимум на месяц влезть в постель… Бедняжки... Аккуратно прикрыв за собой дверь, и всё ещё кипя от гнева - уже
на саму себя за несдержанность, - она оглядела разноликую толпу. В конце концов – что ныть и стенать? Тем более здесь, где половина баб готовы себе
палец откусить, чтобы оказаться на её месте... С этой минуты Катерина начала веселиться по-настоящему.

Стрелка часов уже приближалась к двум, когда попросив какого-то молодого человека – одного из немногих не сканировавшего её взглядом, не
шептавшегося по углам и не делавшего попыток выведать что-то из личной жизни, а с удовольствием рассказывавшего о работе над облачными базами
данных и, похоже, столь же одинокому на этом празднике, проводить её к мужу, Кет молча остановилась позади Элайджи. Это было явно неприлично и
неудобно – влезать в компанию людей, поглощённых деловым разговором, но она невероятно устала и ей нужна была энергетическая подпитка,
которую всегда умел давать Элайджа. Через секунду почувствовав, как муж, не прерывая диалога, взял её под локоть и усадил рядом, она обменялась
улыбками с Тони, оказавшемся в этом же кружке, и прикрыла глаза. Впрочем, больше неудобств Кет никому не доставляла, тихо сидя на диванчике.
Вникать в обсуждаемые вопросы мешал хмель – как ни странно, но она совершенно опьянела от трёх бокалов шампанского в начале, а когда дело
касалось того, в чём она не разбиралась, девушка предпочитала молчать. Теперь остаток вечера, а точнее ночи, уже проходил спокойно и размеренно;
болтать, демонстрируя несуществующие эмоции из разряда «люблю весь мир, он прекрасен», от неё не требовалось, и Кетрин стала даже получать
удовольствие от приёма, слушая присутствующих. Паренёк оказался не таким уж пареньком, а вторым лицом «InterStructure» но, что это лицо здесь
новое и молодое чувствовалось.
Наконец, попрощавшись со всеми и предоставив оставшихся гостей Дику Нейтленду, они спустились в холл. Кет сонно захлопала глазами, невнятно
пробормотав:
- Спасибо за то, что подхватил. Мне было не очень хорошо.
- Да? – с сарказмом поднял брови Элайджа. – А мне отчего-то показалось прямо наоборот.
- Почему? – от усталости она соображала туговато, да и ощущение в теле было – странная лёгкость и жар. Очевидно, шампанское было лишним.
Похожая ситуация… Когда это было раньше? Кет попыталась вспомнить, но не смогла – мысли разбегались как блохи. – Хотя, да, с Тони было
интересно…
- Тони? – Он недоумевающе нахмурился, - Ты о Хелвиде, что ли? Не знал, что вы по имени. – Губы недовольно поджались, тон стал ядовитым. – Но рад,
что он заинтересовал тебя в той же мере, как и меня.
И тут до Кетрин дошло, глаза округлились от смеха.

126/493
- Майклсон, ты что, ревнуешь? К этому мальчику? – Она хихикнула. – Ну, хотя ты как всегда прав – наша разница в возрасте это проблема... Ты для меня
староват, а вот он...
– Ещё одно слово и ты... – Так и не сообщив, что её ожидает, Элайджа, потащил Кет за собой к выходу, намереваясь уехать. Однако, не тут-то было.
Допущенный на приём журналист, набравшись немного смелости и, наверняка, чего-то покрепче градусом, решил вспомнить о профессии интервьюера.
Прежде, чем они успели выйти за дверь, перед носом оказался диктофон.
- Ежедневный обзор «LadiesCor». Как давно вы женаты? Этот брак по любви или были ещё какие-то причины?Не удостоив наглеца взглядом, Майклсон
уже было собрался кивнуть охране, но Кет приостановилась и удержала мужа за локоть.
- Разве это не очевидно? – Сладко улыбнулась она мужчинам. - Я вышла замуж из-за денег.
- Вот как?.. – споткнувшись на фразе, журналист откашлялся, и гораздо менее ретиво спросил: - А Вы мистер Майклсон как…
- Семь лет. Из-за молодости. Такие девушки послушнее, - коротко бросил Элайджа, и, жёстко перехватив руку пьяной Кет, направился к автомобилю.
Репортёр же, с изумлением разглядывавший диктофон, перевёл взгляд на напарника:
- Это будет бомба, Блейд!
Но Блейд с явной жалостью оглядел идиота-коллегу.
- Картер, это не бомба… – Он выдержал паузу, прищурившись, рассматривая как президент корпорации осторожно усаживает свою новоявленную
супругу в автомобиль, и, переведя взгляд на Картера, пояснил. – Тебе только что показали фак. В вежливой форме.

- Люди никогда не верят наглой правде, - звонко расхохоталась Кет. – Вот увидишь, завтра он напишет длинную статью о нашей неземной любви.
- Ты слишком увлекаешься психологией лжи, - равнодушно сообщил Элайджа. – И алкоголем.- Просто вино вкусное. Не бойся, я не стану покушаться на
твоего Хел,.. – она запнулась, - Хелф… - Хелвида, - подсказал мужчина, застёгивая петли на её шубке.
- На него, в пьяном состоянии. – Торжественно пообещала Катерина, скорчив гримаску. Вдруг неожиданно протрезвев и посерьёзнев, она вздохнула. – Я
так устала…
- Я знаю, кошечка. – На мгновение его взгляд потеплел. – Знаю. Не бойся, ничего сегодня не попрошу. Поехали отдыхать.
- Ты забыл завершающий аккорд, Эл, - приподняв ресницы, она бросила косой взгляд на вход в ресторан. - Не
поднимай окна. Они же должны визуально удостовериться, что ты меня любишь.
- Несмотря на перегар? – приподнял её подбородок и разглядывая нежную линию рта, уточнил Элайджа. Она была права, но легче от этого не
становилось.
- Несмотря ни на что. – Фыркнула девушка. – Перегар, нос картошкой, слишком низкий голос и прочее.
- Ну, тогда притворись, что мы уже семь лет как без ума друг от друга, - недобро усмехнулся Элайджа, принимаясь целовать её так долго и страстно, что
Кет почти поверила в это.

Жар этих поцелуев всё ещё заставлял гореть губы, когда она очнулась от дрёмы в которую погрузилась, глядя в окошко по пути домой. Сейчас они как раз
въезжали в гараж. На самом деле горело всё – щёки, ладони, каждая клеточка тела…Осторожно, из-под ресниц Кетрин рассматривала мужа. Это было
низко, но инстинкт самосохранения требовал сбежать от него, как только она получит ребёнка. И попыток должно было быть немного, иначе Эл всё
поймёт, и тогда будет такое, что лучше ей и вовсе не рождаться на этот свет. Будь она трезвой, осуществление подобных идей просто не пришло бы в
голову, которая уже немного кружилась. Но шампанское… Тонкая паутина пузырьков. Почему три бокала так действуют, чёрт побери? Отогнав
навязчивую мысль, брюнетка зажмурилась. Стоило ей представить их головы на одной подушке, как тело охватила дрожь предвкушения и восторга, аж
зубы застучали. Наконец, дождавшись пока Элайджа извлечёт её плохо координированное в пространстве тело из автомобиля, девушка молча
притянула голову мужчины к себе.
- Эл, трахни меня, как тебе хочется, – не переставая целовать его, она начала трясущимися пальцами развязывать галстук, – Прямо сейчас. Пожалуйста…
- Ты мне не нужна. – Единственное, что он смог прошептать, подхватывая её за бёдра и сажая на капот.
- Я знаю. – Она расхохоталась, глядя совершенно круглыми, вспыхивающими янтарными искрами, сумасшедшими глазами. - Просто трахни меня, как
утром.
- Как когда? – Намотав косы на руку, он продолжил целовать, злясь из-за отказа, сочетающегося со столь беспардонным предложением её тела. На
мгновение отстранившись, прошипел: – Настанет день, и я буду иметь тебя, когда хочу, и как хочу, поняла?
- Я… Какая теперь разница?! Я всё ещё в лифте поняла!
В её голосе было столько отчаяния, что у него в голове сработал тормоз. Элайджа отпрянул, зло и потрясённо глядя на женщину, сидящую на капоте.
- Катерина, ещё одна такая выходка и ты будешь выбираться из дерьма сама. И это будет справедливо. – Мягко выражаясь, он был взбешён её
поведением сегодня. Сначала истерика, потом заснула во время сборов в Сан-
Франциско... Но на приёме было всё нормально, а сейчас… Всё же Катерина так и не сумела убить все ростки тепла по отношению к себе, и Элайджа стал
внимательнее. И вспомнив этот день понял абсолютно точно, что она вела себя ненормально ещё с утра, когда он нашёл её в квартире. Было что-то
настораживающее в слишком ярком блеске глаз, дрожащих руках и… Прикоснувшись губами к её щекам, Майклсон замер. Горячие губы – одно, а вот
щёки, скулы, нос… Через секунду, почувствовав жар, исходящий ото лба, он рывком сдёрнув манто, провёл пальцами по плечам, сжал в ладонях её руки -
Кет была вся как раскалённая печка.
- Я… - она вдруг почувствовала, как земля уходит из-под ног, из глаз от температуры потекли слёзы. – Мне очень, очень плохо.
Подхватив потерявшую сознание жену на руки, Элайджа бросился набирать скорую по мобильному. Катерина была вовсе не пьяна. Она
бредила.

_________________________________________________________________________________

Kühl, fräulein* (нем.) Холодно, фройляйн.

Traurigkeit hindurchgeht, fräulein. Früher oder später**(нем.)Грусть уходит, фройляйн. Раньше или позже.
Adieu***(нем.)До свидания.
аu revoir, bon voyage**** (франц.) Прощай, доброго путешествия(в добрый путь). "Дикий Индюк"***** "Wild
Turkey" сорт американского виски.

Глава XVII (Часть I)

США. Сан-Франциско.

Тонюсенькая иголка шприца плавно вошла под кожу. Лёгкое движение пальцев, и поступивший в организм препарат, незаметно начиная своё действие,
уже разливался по сосудам. Внезапно в руке закололо. Но почему в её? Девушка явственно ощущала иглу, неумолимо проникающую под кожу. Сбросив
полное ужаса секундное оцепенение, она отшвырнула от себя шприц, но боль от укола становилась лишь резче. Кет закричала и… проснулась.
- Осторожнее... – С трудом открыв глаза, она поморгала. Мутная картинка происходящего сделалась чётче, и Катерина разглядела молодую девушку,
перебиравшую какие-то ножички и иголки, разложенные рядом на салфетке. Рядом? Проведя спросонья всё ещё плохо координированной рукой
сначала по собственной груди, и почувствовав под пальцами что-то мягкое вроде батиста, потом по более плотной ткани вокруг, брюнетка сообразила,
что лежит в постели, а незнакомка сидит возле кровати в кресле.

127/493
- Она ещё не до конца пришла в себя, однако причин для беспокойства нет. – Другой голос, уже глуше принадлежал мужчине средних лет. – Кризис
прошёл, а так силён был именно из-за хорошего иммунитета. После курса уколов всё пройдёт. Можно сказать, повезло…
- Немедленно ответьте: где я нахожусь, и что со мной делают?! – Сказанная фраза не вызвала у неё никаких болезненных ощущений, только голос звучал
хрипло, и, одновременно со словами отбросив простыню, Кет села на постели. Мир вновь расплылся перед глазами, она закашлялась. Но, к счастью,
учуяла носом знакомый одеколон и рваться сбежать перестала.
- Ты дома, Катерина. Не нужно пугаться, это был всего лишь укол витаминов, - Раздался неподалёку уже ожидаемый голос, и повернув голову вправо,
она увидела Элайджу, поднявшегося с кресла и подошедшего к кровати.– Ты заболела. Мистер Нортон – доктор, а мисс Эмгцер – медсестра.
- Чем? – Пододвинувшись вправо, ближе к мужу, но обернувшись в противоположную сторону, брюнетка посмотрела на врача.
- На данный момент всего лишь сильной простудой, – доктор ободряюще улыбнулся, – но могли и серьёзнее. Вам и впрямь очень повезло с организмом,
миссис Майклсон. Ладно, - он перевёл взгляд на Элайджу, - поскольку ваша супруга очнулась, то возможно захочет взять с собой что-то ещё…
- В каком смысле, - она поморщилась – гортань пересохла и разговаривать было трудно, горло начинало побаливать, - взять с собой? Мы куда-то едем?
- Да, - сев на край кровати, Майклсон вновь натянул на неё спустившуюся с плеч простыню и подложил рассыпавшиеся подушки, – В больницу, где тебя
будут лечить профессионалы.
- Я не хочу в больницу. – Пробубнила Кет, удобнее устраиваясь в своём тёплом гнезде из одеял. – Не знаю как в Британии, но в Штатах простуда вообще
не болезнь. Не так ли, мистер Нортон?
- Катерина, там тебе смогут обеспечить… - не привыкший вступать в пререкания, Элайджа разозлился, но был прерван решительным:
- Нет. Пожалуйста, Эл, не надо, - несмотря на просительную формулировку, тон брюнетки просьбы не предполагал. – Я не прошу возиться со мной,
прекрасно развлеку себя сама. Ты меня вообще не увидишь, обещаю.
Встретив взгляд воинственно засверкавших глаз Катерины, Элайджа со смутным сожалением, понял, что отвесить жене затрещину, которую та
заслуживала больше, чем какой-либо другой человек на планете Земля, он не способен. Врач же с недоумением глядел на обоих – он впервые видел,
чтобы между людьми так стремительно нарастало напряжение. Воздух буквально наэлектризовался, и, кажется, супруги были готовы едва ли не загрызть
друг друга изза пустяка. И этот мужчина, как наседка просидел всю ночь, временами глядя на врачей так, что Нортон небезосновательно опасался за
свою жизнь, если напортачит? Больная тоже на больную, едва оправившуюся от жара, не походила. Хотя, учитывая в каком истощении находилась её
нервная система – скорее удивительно, что Майклсон без ума от беспокойства, чем обратное. Так довести бедняжку - потрудиться надо, и жизнь у
брюнетки в браке с этим мужчиной явно не рахат-лукум. Очевидно, Мария Эмгцер придерживалась того же мнения, потому что её неприязненный
взгляд устремлённый на президента корпорации «MsnLogistic.Inc» был столь холоден, что это едва ли не выходило за рамки приличий. Впрочем, какое
ему дело? Но пожалев бедняжку, лежащую на постели, и желая успокоить, доктор всё же отказался от выгод, которые сулило клинике лечение столь
материально-обеспеченной пациентки.
- Мистер Нортон, для Катерины возможно остаться дома? – Наконец, очнувшись от их с Кет пикировки взглядами, поинтересовался Майклсон.
- Я, как врач, разумеется, не одобряю, но по большому счёту при условии точного следования инструкциям, обследованиях и анализах, вполне. Вы зря
так перепугались, мистер Майклсон, - глазами показав медсестре собирать инструменты, а сам стянув перчатки, сообщил Нортон. Однако его
добродушие было направлено исключительно на миссис Майклсон, а не на влиятельного клиента. - Такой жар не новость для людей, если они редко
болеют. Вы, наверняка, с детства отличались хорошим здоровьем.
- Папа часто говорил, что я здоровая как лошадь, - смущённо краснея, подтвердила Кет.
«Они хоть представляют, какой уровень актёрского мастерства видят?» подумал Элайджа."Идиоты..."
- Поэтому и температура столь высокая, сильный организм всегда сопротивляется жёстче. Но вам стоит себя поберечь, ваше здоровье сдало, посмотрите
на пальцы – ходуном ходят.
- Это нервное, - совершенно сникнув, вновь согласилась болящая. – Наверное, стоит побольше отдыхать.
- Обязательно. Сейчас вас ждут слабость и остаточные явления, которые легко убираются приёмом соответствующих витаминов и правильным образом
жизни. Мисс Эмгцер даст все нужные указания.
- Я напишу когда, как и какие препараты принимать, миссис Майклсон, - кивнула Эмгцер и, отложив чемоданчик, достала блокнот. – Анализы, которые
требуется сдать в ближайшие несколько дней, есть в распечатке…
Под клятвенные заверения Катерины с абсолютным послушанием исполнять все предписания, они вскоре ушли, и девушка расслабленно откинулась на
подушки, в задумчивости прикрыв глаза и погрузившись в свои мысли. Сегодня только утро, а для Элайджи словно лет пять-семь прошло – таким
усталым он выглядел. Лицо осунулось, резче обозначились черты. Неужели всё из-за беспокойства за неё? Сердце Кет радостно ёкнуло в своём эгоизме.
Она так плохо выглядит из-за болезни, что Эл сам посерел? Но повернувшись так, чтобы её было видно в зеркале на стене, и чуть прищурившись,
брюнетка непонимающе нахмурилась: там отражалась цветущая девушка. Возможно, чуть бледноватая, но не более того. А ещё…
Спрыгнув с постели и тут же схватившись за край прикроватной тумбочки, чтобы не упасть, Кет подождала пока перестанет кружиться голова, и после,
уже аккуратно двигаясь, плавно подошла к зеркалу. Глаза слипались от усталости, но это было не важно. Спустив с плеч бретельки своей невесомой
сорочки, девушка изумлённо провела кончиками пальцев по ключицам, скользнула взглядом по тонкой коже груди вниз... На теле не оставалось никаких
следов от зубов и засосов Эла. Вообще никаких. Даже самых маленьких пятнышек. Зажмурившись на пару секунд и помотав головой, она вновь открыла
глаза. Ничего.
- Кто тебе разрешил вставать?! – Сердитый голос Элайджи вклинился в мысли. – Ты должна уже спать. Живо.
- Эл, - обернувшись, она мгновение растерянно смотрела на него. – Как это… Я не знаю... Какой сегодня день?- Понедельник. Господи, сколько можно. –
Подойдя и без особой нежности вернув сорочку на законное место, Майклсон в следующую секунду засунул её в постель. – Если я говорю, лежать, ты
будешь лежать. Ясно?
- Да. – Вопрос был задан таким тоном, что Катерина не решилась протестовать. – Просто я немного удивилась. И будь добр, сбавь обороты. Ни к чему так
со мной обращаться.
- Ты болеешь, более того даже не заикнулась об этом, хотя времени было полно. Я уж молчу о сцене, изображающей тоскующую девушку. Кстати, браво.
Я и впрямь не имею права, Кетрин? – издевательски поднял брови Элайджа. Она вздрогнула от явно неуместного из его уст обращения, и, вместо того,
чтобы отстраниться, медленно провела ладонями по плечам и груди мужчины. Почувствовав, как под рубашкой сокращаются мышцы от этого вполне
невинного прикосновения, брюнетка с удовлетворением отметила, что он всё так же реагирует на её близость. Если она сделала правильные выводы
из бесследно исчезнувших следов засосов на груди, то шанс, которого она лишалась после лифта, восстал из пепла.
Перехватив запястья жены, Элайджа сцепил зубы, сообразив, что её очередная маленькая месть удалась.
- Спи. – Вновь прозвучал уже усталый приказ.
- Конечно, но сначала я хочу кое-что уточнить. – Произошедшее прошлым днём она помнила отлично, но теперь понимала, что всё было каким-то
странным. - Пожалуйста, задержись на несколько минут.
- Я вообще-то не собираюсь уходить. – Отстранившись и, наконец, отпустив её руки, Элайджа с предельной вежливостью спросил: - Что тебе нужно?
- Поговорить о вчерашнем дне. – Свернувшись клубочком, девушка посмотрела на него снизу вверх. Освободив край кровати от одеял, кивнула. -
Садись, мне и впрямь нужно кое-что спросить.
- Что именно? - Бесстрастно поинтересовался Элайджа, перестав нависать над ней и устраиваясь в дальнем кресле. К счастью, он был не эти бедолаги-
доктора, и роль страдалицы в её исполнении не вызывала в нём ни жалости, ни возбуждения. И это было неплохо.
Кет рассмеялась.
- Самое простое. – Перекочевав вместе со своими свитыми в большой комок одеялами к так и незанятому мужем краю кровати, Катерина немного
смущённо продолжила. – Я не знаю, что мне… показалось вчера. Опиши всё, что было.
Точнее, с того момента как ты приехал ко мне.
- Скандал живописать в красках, или достаточно сказать, что ты упала в обморок? – суховато поинтересовался мужчина.

128/493
- Нет, хватит упоминания. - Голос Кет дрогнул. - А дальше?
– Дальше ты очнулась и собралась совершить марш-бросок, потом пообещала собрать вещи, - он закрыл глаза, и Кет мгновенно расхотелось продолжать
расспросы – такое опустошение проступило на лице мужа, - но только не предупредила, что с утра выпила снотворное. В итоге я нашёл тебя в обнимку с
чемоданом и отгрузил в СанФранциско. Разбудил, повёз на приём, мы вернулись, и ты упала в очередной обморок. Вызвал врачей. На этом всё.
Наверное, стоило спросить, как он узнал о снотворном, если она сама переволновавшись позабыла, но это было можно опустить. Кет уже всё что её
интересовало поняла.
- Прости меня за всё то, что придумала о тебе. - Она внимательно разглядывала узор на одеяле, обводя начинающими ощутимо дрожать от слабости
пальцами завитушки рисунка. Сообщать ему, за что именно извинялась, Катерина не собиралась, но слова прозвучали с такой энергией, что Майклсон
невольно очнулся от прострации, в которую постепенно погружался. – Спасибо за всё. И иди, тебе тоже нужно отдыхать.
- Ты уже извинилась.
Так и есть: Элайджа решил, что она имеет ввиду досье. Кет слабо улыбнулась. И вновь он увидел свойственное только её лицу выражение
растерянности: взаимоисключающие чувства облегчения и досады. Правильно истолковав отсутствие ответа на фразу об отдыхе, Катерина вновь
повторила. - Эл, ты не спал больше суток, и сейчас… - Сейчас ты заткнулась и спишь.
Оцепенев от этого звериного рыка, Кет очень медленно подняла голову и тут же зажмурилась, встретившись с его взглядом. Такой Элайджа откровенно
пугал. У неё застучали зубы. Усилием воли расслабившись, как было велено, а точнее дав телу обмякнуть, Катерина почувствовала, что по спине прошёл
нервный озноб. Теперь она лежала совсем тихо, лишь изредка позволяя себе со свистом вдыхать. Почему он так взбесился? В последний раз такую
реакцию и выражение глаз девушка помнила в ночь их свадьбы.
- Перестань.
- Что?
- Строить из себя бедную овечку. Тебе не идёт.
Чёрт знает что! То она должна лежать как мышь, то опять недоволен… Выпроставшись из-под одеял, брюнетка рывком встала с кровати и через
мгновение оказалась на коленях мужчины, упираясь ему в плечи руками. - Значит, не хочешь овечку? – Не обратив внимания на попытку снять её и
спустить на ноги, девушка лишь крепче обхватила Элайджу коленями, не давая ему оттолкнуть её без того, чтобы она упала спиной на пол. Язык Кет
мягко коснулся его губ. – А так нравится? Ведь нравится…
Подтверждения она не получила, да и не требовалось. Муж оставался по-прежнему холодно-зол.
- Мы сейчас грохнемся вместе с креслом, - пальцем не пошевелив, чтобы придержать её за талию и этим хоть как-то обезопасить от падения вниз
головой, напомнил диспозицию Майклсон: - и, если ты запамятовала…
- Я тебе не нужна, - прошептала Кет, неожиданно с силой впившись мужчине в нижнюю губу. Его рот невольно приоткрылся, чем Катерина не замедлила
воспользоваться, проникнув между зубов и начиная язычком вырисовывать узоры на нёбе. Правда, всё быстро закончилось – как только дыхание
Элайджи стало тяжёлым. Перед настоящей Кет, в которую влюбился, он всё же пока не сумел выработать противоядие. Рывком запрокинув брюнетке
голову и отшвырнув на кровать с такой силой, что девушка чудом не упала на пол, Майклсон поднялся и молча вышел, аккуратно закрыв за собой
дверь. Вернув рассыпавшиеся подушки на место в изголовье и зарывшись в них носом, Кетрин, тяжело выдохнула, закрыв глаза. Ещё одна победа и,
как всегда, горькая. Но, по крайней мере, её мягкое место он пожалел, и на том спасибо. Хотя, лучше бы не жалел…

Душ, немного освежив, помог привести мысли в порядок и, уже проваливаясь в сон, Элайджа вдруг сообразил причину очередной выходки, обозлившей
его настолько, что сейчас он был готов просто запереть эту женщину в четырёх стенах. Кет всё-таки обыграла по всем фронтам, сделав по-своему:
выставила из комнаты – точнее, добилась того, что он сам ушёл. Проделай такой фокус любая другая женщина, Элайджа бы церемониться не стал, но…
Он невесело рассмеялся, чувствуя смутное восхищение изворотливостью. Сначала вызвала жалость врачей, теперь очередное… Если бы была золотая
медаль за игру на нервах, Катерина бы стала её бессменной хозяйкой. Но мысли вернулись к тому, о чём он думать не хотел, и что услышал прошедшей
ночью, пока Кет бредила, и ей не вкололи и впрямь лошадиную дозу снотворного. Оставалось лишь надеяться, что сказанное не правда, а выдумка,
разыгравшееся воображение воспалённого сознания. Хотя внутренне Элайджа не слишком верил в этот шанс: Катерина уже приучила его различать
«хочу» и реальность.

США. Мистик Фоллз.

В очередной раз захлопнув дверь перед носом, - кажется, блондина, - девушка устало вздохнула, привалившись к косяку. Дом находился в осаждённом
положении весь предыдущий день и миновавшую ночь: хоть беги. Мартин сначала беспокойно сновавший по лестнице вслед за девушкой из комнаты и
обратно, устал, и, хорошо позавтракав, теперь мирно спал в спальне Елены. А сама Кет была где-то в Сан-Франциско вместе с Майклсоном, – сердце
брюнетки тревожно сжалось, - и никаких новостей от сестры, кроме пары фраз вроде «всё о’кей» и «не переживай» вчера под вечер. Зазвонивший
телефон заставил раздражённо поморщиться – наверняка, ещё один, норовящий сунуть нос в чужое грязное бельё, журналист, но девушка всё же сняла
трубку: вдруг Катерина?
- Доброе утро, Елена Пирс слушает.
- Какой у тебя голосок, милая. Задолбали?
- Немного, - нехотя признала Елена. – Ты звонишь по поводу моей сестры? С Кет всё в порядке?
- Насколько я знаю, да. – Кол говорил своим обычным тоном. – Это, а точнее наши дальнейшие телодвижения по поводу Эла и Катерины, я и хочу
обсудить.
- По телефону? – после секундной паузы спросила Елена и сама же ответила: - Нет. Ты хочешь, чтобы я приехала к тебе?
- А ты приедешь? – в его голосе проскользнули явные нотки заинтересованности.
- Разумеется, да. – Сухо подтвердила девушка. – Если речь идёт о судьбе Кет, вряд ли у меня большой выбор.
- Ясно. Ну, ладно. Пожалуйста, открой входную дверь.
- Хорошо, только я очень устала от этих хождений и... – Не слишком понимая, что от неё хотят, Елена посчитала, что спорить нет смысла, и в очередной
раз проделала путь из гостиной в прихожую. Повернула ручку.
- Всё-таки здорово, что ты не всегда истеричка, норовящая спросить «Зачем? Куда? Пошёл на все четыре стороны»…- Обычно я не истеричка, - без
восторга уточнила брюнетка, оправившись от изумления при виде Кола, стоящего на её пороге, и делая шаг назад, чтобы впустить мужчину. –
Здравствуй, тогда уже лично. Извини за мой вид, я не ждала гостей, а эти…
На её личике было ясно написано, что ради журналистов изменять привычкам она не собирается.
- Ничего, тебе можно не готовиться, и ты это знаешь. – Он с удовлетворением оглядел Елену, в ответ на его реплику поплотнее запахнувшую зелёный
халат с атласным воротничком. Прелесть, с этими сурово сдвинутыми бровями и поджатыми губами, не вяжущимися с мягким из-за длинных, мохнатых
ресниц взглядом. Ненакрашенная она хотя и была не столь яркой, как он привык, но обладала совершенно другим, лучистым обаянием нежности.
«А такую потрясающе будить, даже если она злючка по утрам».
Эта мысль настроение значительно расшатала, правда не понятно в лучшую или худшую сторону, и, сообразив, что уже несколько секунд стоит на пороге
разглядывая хозяйку и выстужая прихожую, Кол сделал шаг вперёд, закрыв за собой дверь.
- Вообще, не думаю, но спасибо за комплимент. – Елена вежливо улыбнулась. - Проходи сразу на кухню, чтобы не терять времени. Кофе или чай?
- Чёрный чай.
Миновав прихожую и гостиную, они оказались на выходящей окнами на восток, солнечной кухне Пирсов, украшенной жёлтым и оранжевыми плитками.
- Десять минут, и если ты не против, я сделаю блины с рыбой? – Увидев согласный кивок, девушка наскоро скрутила распущенные пряди в узел, чтобы
они случайно не попали в блюдо. Кол было собрался сообщить, что не нужно ничего, если это позволит ему наблюдать, как блестящая масса волос

129/493
 струится по спине, плечам, падает на грудь, но вовремя опомнился. Елена же уже переключилась на насущные вопросы: - Что с Катериной? Она ещё не
звонила со вчерашнего вечера и я, – быстрый взгляд, - несмотря на короткий разговор с твоим братом, совершенно не понимаю сложившейся
ситуации. Я не ошибусь, если предположу, что ты мне в очередной раз объяснишь, как и когда нужно правильно раскрывать рот?
К этой фразе, со всей очевидностью дававшей понять, что он числится в её списке вынужденных союзников, которым при первом удобном случае стоит
отрезать жизненно важные органы, Кол решил отнестись философски. Красивые женщины имеют право на некоторые капризы. А красивые женщины,
которые настолько споро умеют приготовить нормальный завтрак, – Майклсон не мог не оценить профессионализма порхавших над миской с тестом
рук, - им можно гораздо больше, чем остальным.
- Ты так чётко охарактеризовала ситуацию, что мне остаётся только восхититься. – Он усмехнулся, глядя в недоброприщуренные глаза брюнетки, взгляд
которой на миг оторвался от созерцания консистенции теста и клинком впился в него. – Я не знаю о чём у вас с Элом шла речь, поэтому давай
обозначим вводную, - не услышав возражений, Кол, чуть расслабившись, откинулся на спинку стула, наблюдая за тем, как она движется по кухне. - На
некоторое время, пока не утихнет скандал, Кет числится официальной женой моего брата в глазах общества. Они семь лет прожили душа в душу, но
твоя сестрёнка несколько эксцентрична и решила не обнародовать свои отношения на каждом углу. - Майкл? – Вопросительно подняла брови Елена,
заливая заварку кипятком. – Как объяснить то, что она до истории с разводом появлялась на мероприятиях в качестве его сопровождающей?
- Друг семьи. – Без малейшего смущения ответил Кол. - Катерина же ярая демократка с активной жизненной позицией, а Эл не доисторический
клыкозавр, не пускающий жену за порог.
Налив тесто на сковороду, девушка подождала минутку, перевернула блин, после чего, убедившись, что он вопреки поговорке комком не вышел,
переложила на тарелку, спросила снова: - А как же клуб? Ведь это всё правда и Бернер… - Ты там тоже была?
Подпрыгнув и едва не пролив тесто мимо сковороды от неожиданной злобы прозвучавшей в тоне, которым был задан вопрос, девушка секунду
изумлённо глядела на мужчину, после чего непонимающе спросила: - Что ты имеешь ввиду?
- Ты тоже в этом участвовала?
- Какая разница? – Спокойно осведомилась Елена, после чего подчёркнуто-отстранённо произнесла, наливая тесто для нового блина: – По-моему, моя
личная жизнь не имеет никакого отношения к происходящему. Мой руки и режь рыбу, тут тебе кухарок нет.
- Не имеет, – согласился Кол, следуя указаниям. На кухне он умел управляться, благодаря школе Керолайн, в том числе и правильно отпилить кусок
рыбы. Однако, когда делал это в последний раз искренне не помнил. Лет пять назад.
- Вот и хорошо. – Она вновь повторила беспокоивший её вопрос: - Так что с клубом?
И почему он, спрашивается, так взъелся? Каждый сам себе выбирает компанию. Просто Елена, - Кол задержал взгляд на её тонких, аристократически-
изящных пальцах, аккуратно собранных волосах, халате, укутывающем фигуру – длинном, без намёка на фривольность, впрочем, опытному человеку
было достаточно видеть, как зелёный шёлк мягко струится по телу, чтобы догадаться, что под ним ничего нет, - никак не вязалась с образами
посетителей «Короны». Одно дело танцы, даже и в том заведении: вполне невинное развлечение, хотя и немного своеобразное, но в понятиях
Майклсона оно вполне приравнивалось к пению в церковном хоре, а здесь другое. Тут он испытывал неожиданно сильные отрицательные эмоции, а
представляя, как кто-то касается Елены, чтобы… Купировав неконтролируемо поднимающуюся злость и переключившись на интересующую Елену тему,
мужчина вздохнул: – Клуб… Кетрин туда попала по рекомендации Бернера, он умер около двух лет назад, и его бумаг не сохранилось, когда накрыли
заведение. В этом смысле, вам с ней повезло. Более ли менее серьёзные издания дадут опровержение, остальным никто не поверит, и все решат, что
случился глуповатый наезд на Эла.
Подавив неуместное желание сказать, что она никакого отношения к клубу не имеет, Елена согласно кивнула и, уже в молчании, начала быстро готовить.
- Хорошо, - подвинув к нему стопку печёных блинов, девушка рассеянно улыбнулась, - держи. Это все центральные указания, или будут какие-то ещё?
- Ты переезжаешь в наш особняк, пока от тебя не отвяжутся журналисты. – Как можно чётче ответил мужчина, давая понять, что возражения не
принимаются. Однако ответ заставил его вытаращиться на девушку.
- Хорошо, – проявила покладистость Елена. – После завтрака начну собирать вещи. И ещё, чтобы не возникло проблем - со мной кот сестры. Где-то до
Рождества, пока в Мистик Фоллз не приедет Кет и не заберёт.
Он на несколько секунд разжал губы, намереваясь, что-то сказать, потом вновь переключился на процесс заворачивания красной рыбы в блин, и,
наконец, пробормотал:
- Если честно, я предполагал протесты и долгие уговоры.
- Майклсон, я не считаю себя невероятно умной, – она оглядела его с холодной насмешкой, – но и не настолько глупа. Ваш особняк единственный в
городе, где есть охрана, можно закрыть ворота, и ни один желающий не прорвётся. Неужели я настолько дура, чтобы этого не понимать, особенно
после вторых суток осады журналистами нашего домика? Разумеется, с благодарностью принимаю предложение.
- Елена, – осторожно обратился Кол, наконец, сообразив, почему его предположения по поводу холодного приёма, которого он ожидал при прилёте в
Мистик Фоллз, и из-за чего не предупредил заранее, не оправдываются, – сглупил и не спросил сразу, но ты в курсе, что вы лишились фирмы Алека? В
качестве платы за помощь.
Молоко, которое брюнетка собиралась вскипятить, выплеснулось мимо кастрюльки, дав исчерпывающий ответ на вопрос.
- Что значит лишились? – медленно протерев лужу и поставив-таки кастрюльку с белой пеленой на плиту, Елена замолчала. Губы девушки тряслись, как и
пальцы. До боли сцепив руки в замок и еле ворочая языком, она прошептала: - То есть, не знала… Но, я поняла. Это не большая цена за всё. –
Судорожно выдохнув и почувствовав, как к набрякшим слезами глазам вернулось зрение, брюнетка налила в чашки чай, перелила молоко в молочник,
достала из холодильника печенье, какие-то орешки и, разложив приборы, устроилась за столом. Тщательно расправляя длинные полы халата и не
глядя на своего визави, ровно произнесла: - Давай лучше завтракать, остынет. Вы же англичане любите горячий чай, а не, как когда-то называла миссис
Смит наш американский, помои…
- А ещё говорят, что американки ничего не знают о наших традициях. – Поддержал светский тон мужчина, беря наполненную чашку. Елена в очередной
раз его удивила.
- Ну, по происхождению я на три четверти болгарка…
Изначально Кол не собирался посвящать Елену в свои личные мысли относительно планов Эла на фирму, да и вообще как-то вникать в эту ситуацию
больше, чем требовалось для помощи брату. Но глядя на девчонку, усиленно давящуюся блинами и борющуюся с подступающими слезами, передумал.
- Не горюй раньше времени. – Справившись с желанием подойти и обнять, – Елене, и без того с трудом сохранявшей самообладание, вряд ли могло
помочь такое выражение сочувствия от чужого человека, скорее уж унизить, – Кол как можно более безразлично произнёс: - Если я хоть что-то
понимаю в происходящем, то твоя сестра просто довела Эла, и фирма ему не нужна. Выжди время, поговори с Катериной и… - Я сделаю так, как
посчитаю лучшим для Кет.
В последней, рубленой фразе был какой-то намёк, но Кол слишком устал и решил разобраться во всём после. Ему было и впрямь её жаль. По идее
должны были волновать интересы Эла, но, в конце концов, брат – взрослый человек, вполне способен сам справиться, а эта девушка попала из огня, в
полымя. Что она и сама немало виновата в случившемся, Кола не слишком тревожило: смысл отрицать двойные стандарты, если они всё равно есть?
- Если не сложится, откроешь ресторан, – подцепив на вилку кусок блина, сказал он: - Клянусь, что проспонсирую.
- Обойдусь без подачек, - раздражённо бросила Елена, от злости проглотив-таки, ставший колом в горле, кусок.
- А я и не о благотворительности речь веду, - не согласился мужчина. - Ты мне прибыль принесёшь.
До Елены дошёл смысл комплимента, она подняла золотистые глаза, в которых печаль уступила место лёгкой улыбке: - Ну, если ты будешь поварёнком.
Хотя командовать тем, кто даёт деньги и отвлекать его от обеления чьих-то заляпанных нехорошей субстанцией имён, как-то не слишком прилично…
- Елена, заканчивай со стереотипами…
Выбросив из головы все ненужные идеи относительно родственников, следующие полчаса Майклсон наслаждался отлично приготовленным завтраком
с красивой женщиной, однако, не забывая контролировать ход мыслей, когда они поворачивали не в ту сторону. Он не обольщался спокойной
вежливостью мисс Пирс. Во-первых, обиды не прощены, и то, что Елена вынужденно позволяет чужому человеку, никогда не станет разрешено

130/493
претендующему на её тело, пока он не исполнит продолжительные вальсы, стирая коленные чашечки, и, во-вторых, на таких как Елена женятся, а не
используют в постели к обоюдному удовольствию. Аксиома. Чуть не подавившись блином от невесёлого вывода, к несчастью, не впервые посетившего
его голову, но вовремя запив ставшую поперёк горла еду чаем, Майклсон напомнил себе, что совершенно не готов ни ко второму, ни тем более к
первому. Но и разыгрывать влюблённость, обнадёживая девушку, чтобы получить желаемый секс, он не собирался. Тупик. Оставалось с ней поболтать –
по крайней мере, это была одна из немногих женщин, которая умела открывать рот, не становясь надоедливой. - Я полагаю, ты здесь не останешься? –
невинным тоном спросила Елена, прожевав последний кусочек и отложив вилку.
- Почему? – Вообще-то она была права, но в нём неожиданно проснулось раздражение. Если уж быть честным, закономерное – Кол сообразил, что всё
это время с ним играют. Как и два месяца назад. Но что тут поделаешь – ведь и впрямь хороша.
- Кол, не обижайся, но что ты собираешься делать в американской провинции? – в преувеличенном изумлении приподняв брови, Елена чуть отодвинула
стул от стола. Майклсон бросил короткий, косой взгляд на линию её колен, показавшуюся в разошедшихся складках зелёного шёлка, когда девушка
откинулась назад. – Моль костюмами снабжать?
- Отдыхать.
- Тебе?! – Искренне рассмеявшись, брюнетка прямо посмотрела ему в лицо, без задней мысли разъяснив: – Ты и Мистик Фоллз из разных миров.
Поэтому решение пожить у вас и далось мне так легко, это для меня здесь покой и комфорт, а для тебя лишний день,.. - Елена подхватила с блюдца
орешки и торжествующе закончила, - скука. Худшее из мучений. - Ну и что? Ведь и тебе здесь плохо, – тоже отложив вилку, Майклсон с неожиданной
жестокостью улыбнулся. – А ты здесь осталась.
- А ещё юрист, - усмехнулась Елена, отпивая глоток чаю и разглядывая глазированный миндаль в своей ладошке. - Нет, мне не плохо. С чего ты это взял?
Лишний вопрос – она поняла это, как только последнее слово фразы сорвалось с губ, но было поздно – если задан вопрос, придётся выслушивать ответ.
Дурочка.
- Потому что когда молодая, красивая девушка с обеспеченным будущим говорит о покое и комфорте, это значит, что она несчастна.
- Нет, ты опять не прав. – Упрямо повторила отрицание Елена. Медленно разжевав орешек, брюнетка скривила губки – горчил. Растерявшись от
выбранной им темы, Елена неожиданно для себя сообщила: – Я не несчастна и мне не плохо. Люди разные. Мне… ну, просто мне...
- Тебе как всегда. Никак. – Подвёл итог Кол, поставив пустую чашку на блюдце. – Всё что не счастье, характеризуется словом «плохо», Елена. И это не
максимализм, а констатация факта.
«Ты тогда тоже счастливым не выглядишь!»
Но, вроде, он и не объявлял, что счастлив. Она промолчала, не зная, что сказать – любой ответ из её уст вёл к проигрышу в два, максимум три хода. И оба
это понимали.
- Я имею право на личное мнение по этому поводу. И мне не нравится… - Так и не сказав, что не нравится, брюнетка поднялась из-за стола: - Если ты
поел и мы закончили, то я пойду собирать вещи. Сегодня понедельник, а у меня в одиннадцать до полудня урок.
- Да. Спасибо за завтрак, собирайся, конечно. – Он тоже отодвинул стул, но стоило Елене сделать пару шагов по направлению к выходу из кухни, как
оказался перед ней. – И прекращай, это не так уж смешно и ненаказуемо. Или я позабуду о том, что ты леди.
- Что? – Запах его одеколона защекотал ноздри, и Елена раздражённо поморщилась от мурашек пробежавших по спине. Подобные неконтролируемые
ощущения она не любила.
Собрав всё оставшееся терпение, запасы которого, учитывая происходящую в семействе свистопляску, неумолимо истощались, Кол с тяжёлым вздохом
начал объяснять:
- Елена, я взрослый мальчик и прекрасно вижу, что ты не отказалась от цели подинамить. Полчаса смотреть на твои голые коленки…
- Ты слишком высокого мнения о себе. – Наверное, статуя была бы эмоциональнее, чем Елена – таким арктическим холодом веяло от выражения её
лица. – После того, что ты попросил тогда, Кол, ты последний человек в мире, с которым бы я стала флиртовать. Запомни это раз и навсегда.
Брюнетка не врала. Осознание, что вся невербалика, которой он только что был свидетелем, ей не придумана и не отрепетирована, заставило
ошарашенного открытием мужчину сделать шаг назад. Да и с чего он взял, что Елена флиртует?! Тёплый, непривычно сочный голос, съехавшая пола
халата, которую девушка не заметила, пару взмахов ресниц… Но ведь и ничего больше – прямая осанка, никаких надутых или приоткрытых губок,
кокетливых переглядок, двусмысленных намёков и фраз... Всегда гордившийся умением считывать эмоции людей, Кол почувствовал себя на редкость
глупо. Но все его инстинкты несмотря на это буквально вопили о том, что женщина, обливающая его сейчас ледяным презрением, пять минут назад
соблазняла. Впрочем, это был один из немногих случаев, когда Майклсон видел, что инстинкт подвёл – на лице Елены были написаны искренние
недоумение и гнев.
- О’кей. Верю, извини - это был мой личный задвиг на почве тебя, - он помолчал, ожидая хоть какой-то реакции в ответ, но Елена смотрела перед собой
всё с той же неприязнью. Решив её приободрить и побудить к действиям – когда тебя так морозят взглядом, приятного мало, - Кол произнёс: - Елена,
иди собирай вещи, как намеревалась. И не беспокойся – мне и впрямь нет смысла сидеть в Мистик Фоллз, поэтому никто тебя тревожить не будет.
Посуду уберу.
- Вот и славно. – От негодования стянув халат у горла так, что едва могла дышать, девушка, уже входя в гостиную и поднимаясь по лестнице, озвучила: -
Не дожидайся, вызову такси. И, пожалуйста, оставь телефон своего брата на барной стойке, чтобы я могла связаться с Кет.
- Оставлю. До встречи.
«Чтобы тебе провалиться в первый попавшийся кювет!» мысленно пожелала брюнетка, однако с прежней улыбкой возвратилась в комнату. В очередной
раз потревоженный Мартин, неодобрительно мяукнул, но, видимо, учуяв запах рыбы, поднялся с места. Однако Елена вместо того, чтобы в очередной
раз пойти накормить любимца семейства, доверенного ей под опеку, села на кровать и со вздохом подтянула колени к груди:
- Я превращаюсь в настоящую потаскушку. Рядом с ним, конечно. Чуть не поцеловала в щёку… – Кот выразил своё недовольство явственнее, вцепившись
острыми когтями в её халат. Но рассеянно убрав его лапы и снова забыв про рыбу, брюнетка приподняла зелёное полотно, обнажив ноги до бёдер и
вытянув их перед собой на постели. Мужчинам эта часть её тела всегда более чем нравилась – от природы изысканной формы как у "породистой
кобылки"*, развитые, но не перегруженные выпирающими мышцами, стройные, со всеми нужными впадинками и округлостями – иными словами,
ноги танцовщицы, не могли не вызывать вполне естественные желания, но сегодня она, пожалуй, впервые выставила эту красоту напоказ нарочно,
получая невероятное удовольствие от того, как взгляд Кола скользит от щиколоток к бёдрам, время от времени останавливаясь на коленях. Точнее не
впервые, подобные же фокусы Елена проделывала два месяца назад, и что поступает сегодня так же, осознала лишь после того как вернулась к себе.
Быстро прикрыв свои несчастные ноги тканью, брюнетка покраснела, чувствуя себя и впрямь вульгарной девицей, вешающейся на мужчину, который
явно не разделяет её принципов жизни. Всего два месяца с похорон отца, у Кет куча проблем, они лишились фирмы Алека, а значит и возможности не
отказывать себе ни в чём – и при этом такие глупости в голове.
– Всё дело во взгляде, милый… - вновь обратилась она к Мартину. Но кот ни себя, ни ситуацию, когда его не кормят целых десять минут, вопреки
требованию, милыми не находил, и, демонстративно шлёпнувшись на дверную ручку и опустив её своим немалым весом, гордо ступая, вышел из
комнаты.
Однако, его усилия были напрасны - Елена не заметила, погружённая в свои мысли. Помимо похоти было что-то ещё. Что точно она сказать не могла, но
именно это заставляло её дрожать от одного взгляда Кола так же, как от получасовых прелюдий к сексу. Это было настолько возбуждающе… Почти как
танец. Вот если бы… Сообразив, что её уж слишком понесло, девушка тряхнула головой, и вновь порозовев, начала быстро собирать вещи. На занятия
она не опаздывала ни будучи ученицей и студенткой, ни тем более став преподавательницей.
США. Сан-Франциско.

- Простите, сколько там фамилий? – Переспросил Майклсон. – Сорок?

- Сорок восемь, - уточнил цифру журналист.

131/493
- Знаете, если одна молоденькая женщина успела развратить столько честных и порядочных отцов семейств, работающих в Конгрессе, то её не
за аморальность судить надо, – Элайджа слегка улыбнулся, показывая: обсуждаемый вопрос настолько бредов, что даже злиться глупо. Впрочем,
так оно и было – журналисты не упустили случая расцветить неприглядную действительность, до абсурда изукрасили историю развесистой
клюквой и на том проиграли, – а в Совбез ООН направлять, как секретное оружие. А Конгрессу задуматься о психике своих членов, хотя я тоже
порой подозреваю, что там не всё в порядке, особенно после внесения в Нижнюю палату закона о рассекречивании информационных систем.
Однако перейти на бизнес ему в очередной раз не дали.
- Но ваша свадьба, состоявшаяся семь лет назад. Почему о ней никто ничего не знал?
- К несчастью, для ГосДепа, Конгресса, Совбеза и прочих групп граждан, я успел первым…
Кет нажала кнопку перемотки. В отличие от журналистов в студии и прочих личностей, она видела, что Элайджа тщательно следит за собой и
сдерживает любые признаки омерзения, отвечая на вопросы личного характера. И была полностью на его стороне, хотя он умудрился высмеять
практически все потуги насчёт скандала с его женой, но понимания, что ему противно, было достаточно для включения кнопки перемотки. И всё
же от многоразового просмотра одного момента Кетрин не удержалась:
- Вы влюблены в свою жену?
- Вы видели Катерину? – Улыбка Элайджи оставалась неизменна.
- Не далее, как неделю назад на благотворительном балу. – Подтвердил интервьюер.- Тогда вам не нужен мой ответ…

Она десятки раз перематывала это место, надеясь найти в лице мужа, - нижнем слое эмоций, а не маске для журналистов, - хоть что-то, равняющее
брошенную двусмысленность сказанному Еленой. Точнее, тем выводам, которые Катерина сделала из разговора, узнав о том, кто курировал фирму
Алека все эти годы. С сестрой они поругались не на шутку, несмотря на разделявшие их сотни миль, но, хотя теперь у девушки ныло сердце, оно же и
радостно стучало, гоняя кровь по венам с сумасшедшей скоростью. Кет казалось, что время тянется бесконечно – ещё пара часов, и она задохнётся от
нетерпения.
Элайджа уехал по делам вчера утром, и, прощаясь, был столь официозен, что Катерина даже не решилась спросить куда, довольствуясь скупо брошенной
информацией, что он будет сегодня поздно вечером. Но звонок Елены, потребовавшей от сестры включить канал бизнес-новостей, прояснил всё сразу.
Пролежав два дня в постели и восстановив силы, прокрутив в голове все события сотни раз, Кет постепенно набиралась уверенности, а сегодняшний
разговор с близняшкой подхлестнул в желании воплотить принятое решение. После долгих споров и уговоров отпустив сиделку, Катерина мерила
шагами спальню, в ожидании, когда подсохнут волосы после душа, и заодно разбирая ворох кружевных и атласных тряпочек на кровати – при сборах
сюда она на автомате засунула в чемодан больше всего именно нижнего белья. После пары минут раздумий отложив тёмнобордовый комплект,
девушка стянула с себя полотенце. Капля духов и бельё перекочевало на её тело – отлично. Хотя Кетрин и понимала, что фактурой Господь Бог её явно
обделил, но, учитывая плавность линий тела, небольшая грудь смотрелась красиво. Повертевшись перед зеркалом, девушка окинула взглядом поле
будущей битвы. Если добавить немного косметики, чулки, нужное платьице, уложить волосы, она сумеет совратить и убеждённого девственника, не то,
что мужчину с вполне понятными потребностями. На секунду Катерина вспомнила, что эти потребности можно удовлетворять и не с ней, но пару раз
глубоко вдохнув и почувствовав, как взбунтовавшаяся от ревности кровь перестаёт гулом стучать в висках, избавилась от встававшего перед глазами
образа золотоволосой девицы, которую видела с мужем на приёме. Хватит вести себя как школьница. С кем бы Эл вчера или сегодня не побывал в
постели, она просто лучше этой шлюхи. Но до должной кондиции по части соблазнения святых Катерина себя довести не успела. Дверь в спальню была
приоткрыта, и брюнетка услышала, как щелкнул замок входной двери. Наскоро накинув халатик, раздосадованная девушка с недоумением посмотрела
на часы – восемь после полудня. Это что, по меркам Эла, уже поздно? Сунув ворох белья под кровать и бросив последний недовольный взгляд в зеркало
– в одном халатике, ненакрашенная и без причёски претендовать на роль дивы она явно не могла, - Кет поспешила из спальни в гостиную. Однако
мужчина при появлении супруги не удостоил её даже взглядом. Либо устал, либо опять зол. Хотя, вероятнее всего, второе следствие первого, решила
Кет, сходя с тёплого ворса ковра спальни, и закрыв за собой дверь.
- Где Тиффани? – Спросил Элайджа, рассматривая батарею бутылок в баре, и его голос звучал чуть хрипло.
- Я её отпустила, - бодро сказала Катерина, с запозданием вспомнив, что муж приказал не оставлять её одну. Впрочем, она ему ведь ничего не обещала –
позавчера Элайджа просто продиктовал тезисы своих пожеланий и ушёл.
- Тогда разбирать чемодан будешь самостоятельно, - так и не выбрав напиток, он переключил взгляд на пепельницу и, найдя сигареты, закурил.
- Какой? Мой чемодан же со мной. – Когда-то она считала, что неплохо его знает, но сейчас, подойдя ближе, испугалась. Перед ней стоял чужой человек.
Однако это не повод показывать свой страх, решила Кет и, высоко подняв голову, приветливо улыбнулась. – Ты хочешь есть?
В ответ Элайджа, наконец, развернулся и смерил её таким взглядом, что у Кет зашевелились волосы на затылке. Что у них опять стряслось?
- С одеждой, плюс украшения. – Подчёркнуто ровно произнёс мужчина, но в звуке его голоса Катерина чувствовала рвущуюся наружу ярость. - Я был у
тебя в Нью-Йорке.
- Спасибо, - мгновенно поменяв мнение и опасливо отступив к прихожей, она подхватила чемодан. Как можно более примирительным тоном,
продолжила: – Тогда и впрямь нужно заняться делом. Ты же не хочешь есть?
- Нет. – Уголок его рта пополз вниз. – Я сыт аж тошнит.
- Угу, - Обойдя комнату по периметру, через секунду девушка испарилась с горизонта, со стуком прикрыв дверь спальни.

Одежда была новая. Вся. Кет непонимающе тряхнула головой – разве он не сказал, что привёз её вещи из Нью-Йорка? Немного поколебавшись, она
вновь вернулась к мужу. Тот уже сидел в кресле, сняв пиджак, галстук и расстегнув верхние пуговицы рубашки, гипнотизируя одну точку на стене. Рядом
стояла рюмка. Прищурившись и прочитав по надписи по этикетке, что это коньяк, Катерина немного приободрилась – не то спиртное, чтобы напиваться.
- Эл, а зачем ты был у меня? – Кет говорила осторожно, тщательно следя за мягкостью интонаций.
- Ты всегда делаешь это с людьми? – не ответив на поставленный вопрос, глухо поинтересовался Элайджа, старательно подавляя взрывающуюся в мозгу
жажду крови.
- Что делаю? – Она явно выбрала не самое лучшее время для разговора, но отчего-то Кет нужно было вступить в этот диалог и дёрнуть тигра за усы.
Наверное из того же безрассудства, с которым, ещё ребёнком, когда боялась темноты, она срывалась с кровати и распахивала шкафы и полки, желая
увидеть страх воочию.
- Доводишь до края. – Он никак не переменил своего положения, улыбнулся. Улыбка была не из приятных. - Каждый раз я думаю, что предел достигнут,
и уже на всё наплевать, но ты, моя милая, удивляешь, расширяя горизонты.
- Очевидно, ты привык к служанкам, глядящим тебе в рот, мой милый. – Холодно отреагировала Катерина.
- Я привык к женщинам, которых мне не хочется изнасиловать или ударить. – Отставив рюмку, из которой от резкого движения содержимое
выплеснулось через край, Майклсон встал, в три шага оказавшись рядом. – Они и впрямь ненормальные, раз не возбуждают садистских желаний?
- Тебе не нужно меня ни насиловать, ни бить. – С неожиданной мягкостью возразила брюнетка, делая шаг навстречу и окончательно сводя на «нет»
личное пространство между ними. – Достаточно просто попросить. Но поскольку просить ты не умеешь, - одно движение и, распахнув халат, она повела
плечами, давая ткани горкой лечь на пол, - я подарю тебе себя. Делай что хочешь.
Учитывая с каждым мгновением всё сильнее одолевавшее его желание просто придушить эту женщину, лицо Элайджи отразило неописуемое сочетание
раздражения и насмешки.
- С чего такая щедрость, моя кошечка?
Растерявшись, – она не понимала, что его так позабавило, - Катерина недоуменно моргнула. Но лучше такая реакция, чем наплевательское отношение:
по крайней мере, как муж ни пытался, но погасить огонёк возбуждения в глазах не сумел.
- Потому, что я хочу быть твоей. – Вот и всё: нужные слова были сказаны. Кет торжествующе улыбнулась тому, как уверенно и чётко они прозвучали.
- Значит, моя кандидатура выиграла забег. – Равнодушно резюмировал Элайджа, явно не испытывая особых восторгов.

132/493
- По каким же параметрам вырвался в лидеры? – По спине Кет прошёл холодок, когда он оказался позади. Почувствовав, как мужские пальцы зарылись
в её волосы, просохшие и распушившиеся мягкими спиральками, брюнетка затряслась мелкой дрожью. Уже не от возбуждения. Страха проиграть. Всё
пошло не так. - Деньги? Или изза того, что вытаскиваю тебя из дерьма и оказался не способен послать? Кошечка, а как ты собралась провернуть афёру
с ЭКО? Чисто технически это мм… забавно. – Пальцы Элайджи умело расстёгивали застёжку белья, а тон стал почти доброжелательным. - Вообще моя
жизнь стала гораздо занимательней с тех пор, как появилась ты.
У Кет подкосились ноги. Глупость, придуманная в бреду… Откуда он узнал? И только ли это? Другая мысль, гораздо более страшная, вызвала испарину и
заставила вслушаться.
- Только почему меня нет ни в одном списке? Или не знаешь, в какой вписать? – Через мгновение бюстгальтер шлёпнулся рядом с халатом. Окаменев,
Кетрин сжала руки в кулаки. Фраза о пребывании в её квартире приобретала смысл – предупреждение спрятаться и не подходить, которого она не
послушалась. Более того - умудрилась предложить себя. А теперь бежать было уже поздно: инерцию разогнавшегося катка, именуемого её мужем, она
знала лучше всех на свете. – Тогда давай рассуждать логически. Долго я тебя не трахал для прописки в постельном, а для не постельного всё-таки
лишился чувства новизны. Нечестно, не находишь? Остаётся работать над первым.
- Держи свои мысли при себе, Майклсон. – Развернувшись так резко, что он едва не выпустил её, Кет без малейшего сомнения встретила взгляд
Элайджи. – И сначала дай мне выпить.
Он отрывисто рассмеялся, но руки с талии девушки убрал. Подойдя к столику и наполнив рюмку коньяком, вручил Катерине, с интересом глядя, как та
опрокидывает в себя янтарную жидкость.
- Вот поэтому я и схожу с ума, кошечка. – Посмотрев на столик, брюнетка забрала заодно и бутылку и, не спеша, сделала пару глубоких глотков из
горлышка. Согревающее тепло пробежало по венам. - Хоть и проститутка, но не трусиха точно, – принимаясь расстёгивать сорочку, Элайджа уточнил: –
Ты же мне себя подарила, Катерина, не стихи декламировать, я правильно понимаю?
- Ты должен со мной поговорить, – воззвала Кет к голосу разума, искренне веря, что сумеет всё объяснить. Но не понимала, что отказываясь показывать
страх, лишь усиливает гнев мужа. – Ты сейчас в ярости и плохо себя контро… - Просто заткнись. – Чуть вывернув руку девушки, он заставил её очутиться
на ближайшем диване.
- Это ревность, Майклсон, - прекрасно осознавая, что с её комплекцией брыкаться бесполезно, Кет с вызовом улыбнулась, – удел слабака.
- Правильно, и это чувство, - она с ужасом услышала весёлые нотки издёвки в голосе Элайджи, - очень неприятно. - Ты думаешь, пройдёт? – Сдвинутые
ноги не помогли – под его пальцами последний клочок кружева пополз вниз. - Всё равно никогда меня не забудешь. – В глазах брюнетки загорелась
ответная мстительная злоба. Растягивая слоги, она повторила: - Ни-ко-гда. И десять раз пожалеешь…
- И ты снова права, радость моя, – Отбросив трусики девушки в сторону, оценил мозговой штурм Элайджа, - но зря бьёшься. - Не обращая внимания на
последнюю попытку рывка и крепко держа её заломленную руку, он откинул волосы Кет влево, чтобы они не мешались. – Рядом с тобой наружу лезет
вся дрянь, которая есть. – Запечатлённый на её губах поцелуй мог означать только наказание и унижение. В конце концов, формально она себя
предложила.
Точнее подложила. – Можешь гордиться - мне как-то плевать, что будет завтра.
Катерина просто лежала, закрыв глаза и повернув голову набок. На задворках купающегося в ярости сознания, уже потянувшегося за брючным ремнём
Элайджи, промелькнула мысль, что так ей будет больно. Но тут же испарилась – женщина с таким опытом не может не владеть своим телом идеально.
- Расслабься. – Повторный приказ действия не возымел. Тело Катерины застыло словно деревянное. - Ну же!
- Не могу… – Гнев вместе с надеждой схлынул с ее лица, оставив его бесстрастным словно чистый лист бумаги. Но Элайджа смотрел не на женщину
перед собой, а на бежевый бархат обивки - плотно натянутая ткань не желала впитывать ручейки слёз, начертившие дорожку по виску Кет. – Поступай
как знаешь.
Через мгновение освободив её руки, Майклсон сел на пол, прислонившись спиной к дивану. Это было не раскаяние, просто убеждённость, что он и
впрямь не должен был говорить ей того, что сказал, и делать то, что делал. Секунды текли, складываясь в минуты, но только по прерывистому
дыханию, сопровождающему мерное тиканье часов, можно было понять, что в комнате находятся два человека. Из сведенного судорогой горла Кет
вырвался первый всхлип.
После напряжения наступила реакция, брюнетку затрясло. Закрыв лицо ладонями и подтянув ноги к груди, она зарыдала в голос, свернувшись клубочком
в дальнем углу дивана.
- Я люблю тебя. – После короткой паузы, с явным отвращением сообщил мужчина, так и не обернувшись. - Поэтому и творю хрен знает что. –
Поднявшись, он молча вышел из комнаты и, вернувшись с тонким покрывалом, стянутым с кровати, накинул его на дрожащую девушку. Гладя её
колени через ткань, потрясённый слезами, льющимися с такой силой, что они стекали из-под её пальцев к подбородку и шее, Элайджа не знал, как ему
облегчить её положение: уйти или остаться.
Но Катерина решила сама. По-прежнему задыхаясь от всхлипов, она протянула руки, требовательно обняв его за шею.
Их очередной цикл взаимных обид замкнулся, придя к привычному финишу.

Рыдания постепенно затихали, и, чувствуя под ладонью атласные волосы, тоже слегка влажные от слёз, когда Катерина откидывала прилипавшие к
щекам пряди назад, Элайджа безуспешно искал выход, устраивающий обоих. Она до сих пор не отстранилась, несмотря на прекратившиеся всхлипы, и
мужчина просто тянул момент, да и банально не представлял, как начать – никуда не девшаяся злость и болезненная нежность к съёжившейся у него на
коленях женщине с каждой новой минутой превращались в гремучую смесь отчаяния:
- Катерина, пожалуйста, послушай, - по напрягшимся плечам девушки он понял, что Кет уже способна воспринимать его слова. Стараясь говорить как
можно чётче и не позволяя голосу прерываться от волнения, Элайджа с расстановкой повторил сформулированное четверть часа назад предложение: –
Я люблю тебя. И поэтому не могу мыслить и оценивать твои поступки здраво. Нужно было сказать с самого начала, но…
- Так что же ты,.. - голос Катерины сорвался – слишком долго и много она проплакала. Понизив тон, брюнетка отстранилась и гневно прошипела: - Что ты
молчал?
- Думал, что справлюсь с ревностью и возбуждением. – Чувствуя горящий взгляд Катерины, он поморщился. - Точнее я и справлялся, но когда ты
дополнительно злишь меня... – увидев, как она поднялась с места, чтобы перебить, Элайджа резковато продолжил: – Я не пытаюсь оправдаться, но по
ситуации нам нужно просуществовать вместе какое-то время. Когда всё вместе: злость и ревность, я теряю контроль, поэтому будь осторожнее и
старайся не раздражать. –
Он заглянул в поднятое лицо. – Второй раз ты останавливаешь меня чудом, но однажды я не сдержусь…
- П-прек-крати, - Плечи девушки вновь затряслись, из её горла вырвался писклявый стон. Элайджа чертыхнулся про себя, готовясь к очередному потоку
слёз, но вместо этого по гостиной разнёсся тихий гортанный смешок, перешедший в заливистый хохот: - Майклсон, ты даже в любви не способен
нормально признаться. М-мне м-много раз это говорили, но поверь, – наконец, справившись со смехом, она прижала ладони к горящим щекам, - ты
уникален.
Замерев, он разглядывал эту женщину-хамелеона, сейчас деловито кутающуюся в покрывало и расправляющую спутанные локоны, словно и не рыдала
пять минут назад с такой силой, что он боялся за её сердце. Но, опомнившись, выдавил:
- Думаю, от этого никто не в накладе. Нас интересует сам неприятный факт наличия этого чувства с моей стороны, а не, – подхватив с пола рубашку и
застёгивая манжету, Майклсон холодно продолжил: - аранжировка сообщения. В общем, для собственного душевного здоровья, тщательно избегай
идей с детьми и всем прочим и по возможности не попадайся мне на глаза.
- Ты тогда совсем заскучаешь, - на губах девушки вновь затрепетала лёгкая улыбка, - по-моему, это ужасное чувство. – Она по-птичьи склонила голову,
глядя на него блестящими глазами. - Гораздо худшее, чем любовь.

133/493
- Любовь мы с тобой делить не сможем, - мужские пальцы жёстко сжали подбородок Кет. - А боль – вполне. Поняла?- Нет. - Чуть наклонив голову, она
мягко коснулась его руки губами. - Это ты, как обычно, ничего не понял. – Через мгновение придвинувшись, девушка выдохнула Элайдже в губы. - Я
уже есть и уходить никуда не собираюсь.
- И что же изменилось со времён Англии? Майкл сошёл с дистанции?
С явной досадой, Катерина вспомнила, насколько дотошен, упрям и склонен к анализу и диктату её муж, и что изменений в их отношениях не
предвидится, пока с её стороны не будет полной капитуляции.
- Не знала, что тебя так заботит судьба Стемптона. – Проигнорировав недобрый огонёк, загоревшийся в глазах мужчины, она пояснила: - Ты признался
мне в любви. Хотя, - бросив попытки растопить лёд физическим влечением к ней, она прошла всё к тому же бежевому дивану и с удобством
расположилась на нём, - я уже догадалась, что моя ценность для тебя стоит наравне с корпорацией.
- Ошибаешься. – Он неожиданно улыбнулся.
- Да? – Ногти Кет непроизвольно впились в изящный изгиб диванного подлокотника.
- Да. Не сравнивай себя с корпорацией, – подойдя к столику, Элайджа наполнил позабытые рюмки. Сейчас стоило успокоить нервы. - Она основная цель.
Девушку передёрнуло в ответ, но усилием прогнав слёзы из глаз, она кивнула. Голос звучал с естественным задором: - Это было шуткой с моей
стороны. Я тоже в тебя влюбилась, правда, ещё семь лет назад, да так и не сумела разлюбить. Даже когда выгнал, не смогла. А ты этого не заметил. – С
её губ сорвался горький смешок. – У нас давно уже пат, Майклсон. Оглушительный. И пожалей Курвуазье, – кивнула Катерина, льющему коньяк мимо
рюмки мужчине.
- Почему ты отказала мне в Англии? – Поставив бутылку и не заметив, как, задев локтём рюмку, загубил очередную порцию труда лучших французских
виноделов, Элайджа оказался рядом. – Мне нужен чёткий ответ. Такой же, как и тот, почему тебе было важно моё признание. – Увидев, как вздрогнула
Катерина, он понял, что на правильном пути. - Я не понимаю принципиальной разницы. От того, что я произнёс пару слов, в моём отношении к тебе
ничего не поменялось, но в твоём решении - да. И я хочу знать почему.
- Ты мне не веришь просто так? – лицо Кет на мгновение нервно исказилось, но она всё же справилась с волнением. – Тогда, в Англии, я соврала тебе.
- Верю. – Опустившись на корточки, он поцеловал ладонь девушки. - Если бы не верил, то не любил. Но я не понимаю зачем. Чего ты боишься? Меня?
Эл тоже боится, вдруг поняла Кет. Боится, что она боится его самого. Погладив мужчину по щеке, брюнетка судорожно сглотнула.
- У меня невроз, - кривоватая улыбка и быстрый взгляд на него. – Не в плане истерики экзальтированной дамочки, а со всеми «прелестями» вроде
агрессии и перенесения на других людей. Сейчас уже нет, но когда бы ты бросил меня, всё наверняка пошло по новому кругу. Я уже после нашей ночи в
Лондоне стала неадекватна, и потребовалось достаточно времени, чтобы всё выправилось, и рисковать так ради твоего удовольствия, - она
исправилась, - ради нашего обоюдного удовольствия, пусть оно даже бы и продлилось какое-то время, это слишком. Я не хотела жить, ненавидя всё
вокруг и мучая родных, из-за слабости.
- Ясно. – Выпрямившись, он отошёл от неё к окну. Руки сами собой потянулись к лежащим там сигаретам, но вспомнив о Кет, Элайджа лишь повертел в
руках зажигалку и положил её на место. Наконец, мужчина мрачно подвёл итог: - Я конченый идиот.
- Вовсе нет. – Подойдя сзади, она прижалась щекой к плечу. – Вряд ли ты мог знать, что у меня психика ни к чёрту. К тому времени, когда мы
встретились, всё было в норме.
- Стемптон… Твоё имя, – возразил Майклсон, оборачиваясь. - Я ведь сразу должен был понять, почему изменилось имя. - Большинство людей считает,
что ради удобства произношения, – пожала плечами Кет, - с какой стати ты должен был подумать иначе?
- Потому что я не большинство, а знаю тебя. – Несмотря на невесёлую тему, в его голосе промелькнули насмешливые нотки: - Простота точно не твоя
добродетель, моя кошечка, и менять документы ради того, чтобы кому-то стало удобнее его произносить на официальных приёмах… Если такое
случится, я съем галстук. – Подхватив её на руки и стараясь не смотреть на то и дело сползающее с плеч брюнетки покрывало, Элайджа опустился в
ближайшее кресло, усадив девушку к себе на колени. Тон вновь стал жёстким. - А теперь скажи мне, отчего я должен был тебя бросить? - Женщина
вполне может надоесть. Или ты уже забыл про своих, эм… пташек? – С сарказмом подняла брови Кет. – Могу напомнить, жаль пальцев руки не хватит,
но… Но холодный цинизм ответа его не провёл.
- Ты? Не верю. – Он развернул Катерину к себе лицом, вцепившись в неё взглядом. – И ты сама в это веришь не больше моего. Признай, что отговорка
либо для меня, - не дав ей спрятать взгляд за длинными ресницами, Элайджа исправился: - либо для нас обоих, если ты с твоим бесконечным
самолюбием приучила себя верить в это. Что ещё ты натворила? Должен был или должен сейчас?
Но в ответ лишь коротко тренькали часы, отбивающие свой бесконечный такт в ночной тишине.
- Катерина, ты ведь знаешь, почему я взбесился тогда в Лондоне? А в Нью-Йорке? – Кет по–прежнему молчала, хотя знала ответ, потому что знала
обнимавшего её мужчину. – Из-за вранья. Мне надоело по любой ерунде решать задачку с тремя неизвестными: лжец, хитрец, правдивец. И лучше не
зли меня снова, Это было последнее предупреждение.
- Мне нужно собраться с мыслями.
Насильно повернув лицо брюнетки к себе, он вздрогнул. Так беспомощно смотрят больные дети или раненые звери, которые не могут объяснить
словами, что у них стряслось.
- Ты и сейчас боишься, что всё закончится, моя кошечка. Только думаешь, что у тебя появились шансы. – Она приоткрыла рот, собираясь начать, - но и не
более того, - сделал вывод мужчина, медленно целуя и не давая Катерине заговорить. Всему есть предел. На сегодня с неё хватит бед и забот. На
сегодня? Всё равно, что анекдот про хвост кошки разделенный на кусочки? Вряд ли такое предложение её осчастливит, скорее измучит. Наконец,
приняв решение, он не спеша оторвался от её губ.
- Давай так. – Ещё одного взгляда в потухшие глаза, было достаточно, чтобы побороть последний всплеск желания вытряхнуть из жены всю
подноготную. - Ты скажешь мне об этом только, когда сама захочешь.
- А если,.. – На секунду в голове брюнетки промелькнула мысль быстро согласиться, пока можно, а там уже начинать хитрить. Но этот мужчина был
любимым, и Кет честно продолжила: - никогда не захочу?
Его рука, перебиравшая её волосы, на секунду замерла, когда Элайджа понял, что только человек с большой фантазией может посчитать сказанное
вопросом. Это факт. Но такой поворот был вполне ожидаем. Ещё через мгновение Катерина почувствовала, что поглаживания возобновились.
- Значит, я не узнаю об этом никогда. – Кет уткнулась носом ему в плечо, попыталась поблагодарить, но Элайджа не дал. - Если я не буду верить, что ты
не причинишь вреда мне и моим близким, то смысл был всё начинать? Поэтому, проехали. – Почувствовав, как расслабилось до этого скованное
внутренним напряжением тело девушки, он задумчиво поинтересовался: - Чисто технический вопрос. Это как-то связано с досье? Аналитики что-то не
заметили и не свели в выданной информации? Больше мне неоткуда узнать о твоём прошлом.
- Да.
- Его уничтожат и поработают с остальными базами. – Майклсон усмехнулся, но в голосе промелькнули сердитые нотки. - А аналитическому отделу
устрою тест-драйв.
- Нет, не устроишь, - пообещала она, расстёгивая пуговицу на его рубашке.
- Почему же? – Поймав кокетливый взгляд и уловив перемену в настроении Катерины, спросил Элайджа, стараясь сдержать ответную улыбку. – Завтра
они мне финансового директора пропустят, и мы пойдём по миру с пустым карманом.
- Я тебя задобрю. – Губы девушки защекотали его шею.
- С чего ты стала такой сладкой девочкой? – Подхватив её на руки, Элайджа направился в спальню.
- Удовлетворённая женщина всегда добрая, Эл. – Очутившись на постели, Кет надменно улыбнулась. - Разве ты не знал?
- А ты рассчитываешь стать таковой? – Не спеша стягивая с неё покрывало, поинтересовался мужчина. – Как же наша разница в возрасте, и ваше
утверждение, что я староват, мадам?

134/493
- Ну, когда ты зачем-то оделся, я немного расстроилась, - хихикнув, она вытянулась в струнку под его руками, и блаженно закрыла глаза. – Но посидев у
тебя на коленях поняла, что мои надежды небезосно… Ой. В следующее мгновение она уже растворялась в поцелуе, автоматически скрестив ноги у
него за спиной.
- Катерина. – Он на мгновение отстранился, перехватив пальцы девушки расстёгивающие пуговицы его рубашки. – Ты должна знать, что всё, что я тебе
наговорил – бред ревнивого, злобного, неудовлетворённого жизнью мужика и не более того. Прости меня, - прокрутив в голове ещё раз все
унизительные и грубые слова, сказанные сегодня в гостиной, снова повторил. – Прости. Этого больше никогда не повторится.
- Я знаю. – Расслаблено откинувшись на подушки, Кет нежно провела ладошкой по его щеке. – Просто я умею доводить тебя до белого каления, и, если
бы ты только знал, какие эпитеты ты получал каждый раз, когда я разговаривала сама с собой…
Но он не принял предоставленной ей возможности отшутиться.
- Ты и корпорация…
- Не надо! – Крепко прижав пальцы к его рту, Катерина сердито тряхнула головой. Волосы тёмными волнами рассыпались по простыням. – Ничего не
желаю сегодня слышать о твоей корпорации. Сегодня побудь со мной. Про корпорацию я итак всё знаю.
- Будешь слушать. – Пообещал Майклсон, крепко прижав её к кровати своим весом и заставляя смотреть на себя. – Ты меня не поняла…
- Да что уж тут непонятного?! – В тёмных глазах девушки вновь заблестели слёзы. – Я знаю, что для тебя значит работа и не собираюсь соревноваться с
ней или отвлекать от этого детища. Не переживай.
Элайдже безумно хотелось плюнуть на все разговоры, целовать лежащую перед собой женщину, погрузиться в любимое тело, но чем больше Катерина
говорила, тем больше он осознавал, как глубоко внушил ей, что она десятая на очереди в его жизни. Примерно настолько же, насколько и себе семь лет
назад. И с этим нужно было покончить сейчас, а не когда-нибудь.
- Тебе не нужно соревноваться. Ты для меня не цель и не захваченная добыча, а счастье. – Прекратив сопротивляться, она зло сопела, сверля его
возмущённым взглядом. - Корпорация мне его не приносит и не принесёт уже никогда, а тебе достаточно улыбнуться или заплакать – и я уже в раю или
в аду. - Недоверчивое фырканье в ответ, вызвало невольную улыбку. – Можешь не верить, но «MsnLogistic» уже месяц лихорадит и половине
работников грозит увольнением за то, что я веду себя как взбесившийся мудак из-за того, что ты предпочла мне своего жениха. – Услышав её тихий
смех, Майклсон кисло продолжил. – В реальности не слишком весело. Сегодня мне пришлось перенести переговоры: я так и не смог прочитать ни
одного договора – слишком хотелось увидеть тебя, кошечка, и свернуть твою прелестную шейку. – Набравший громкость, переливчатый хохот
Катерины был настолько заразительным, что через минуту его плечи тоже подрагивали от смеха. Отдышавшись, он хмыкнул: - Поэтому для спокойной
работы корпорации тебя проще убить, милая, и это компании впору дружно ненавидеть захватчицу, а не наоборот. Как ты там сказала? Слабак?
- Угу. – Взвизгнув от восторга, она стянула с него рубашку и перешла к застёжке брюк. – Да ты, выходит, подкаблучник, Майклсон… Только вредный,
ревнивый, себе на уме и… – Оценив степень его возбуждения воочию и одновременно почувствовав на своей груди лениво ласкающие её тело пальцы
мужчины, Кет заблестела глазами уже совсем не от смеха. - Но сейчас ты получил меня в полное распоряжение и можешь успокоиться.
- Сейчас меня смиренно дожидается около сотни человек из совета директоров, а секретари обрывают телефоны. – Вычерчивавший языком узоры на её
декольте, Элайджа чуть прикусил тонкую кожу шеи, заставляя брюнетку судорожно выдохнуть. – А на завтра на утро назначено ещё сотне. И парочка
интервью. В Лондоне.
- Да? – Катерина снова тихонько охнула, внутренне сжавшись от того, как его губы отправились путешествовать по её телу и мягко сомкнулись на соске. -
И что же ты теперь будешь делать?
Он на мгновение всё же поднял голову и, посмотрев в расширившиеся от возбуждения зрачки Кет, прошептал, вновь приникая в поцелуе к её губам.
- Не выпускать тебя из постели, кошечка. Больше они уже не разговаривали.

_________________________________________________________

* Форма ног плавно расширяющаяся от ступни к бедру, характеризующаяся узкой щиколоткой, тонкой голенью и объемной верхней частью с
обязательным присутствием жирового слоя под кожей.

135/493
Глава XVII (Часть II)

США. Сан-Франциско.

Изменив привычке просыпаться поздно и трудно, Катерина слегка приподняла ресницы. Поняв, что пошевелиться, не разбудив при этом Элайджу, она не
может, поморгала, давая глазам привыкнуть к мраку. Тяжёлую декабрьскую ночь, самую длинную в году, всё ещё не прорезали рассветные лучи, но
чтобы чувствовать себя счастливой разве нужен свет? Или любимой? Брюнетка тихо вздохнула и всё же чуть отодвинулась, любуясь лежащим рядом
мужчиной. Сегодня было иначе, чем в Лондоне. Не лучше и не хуже – по-другому. Кет не взрывалась от удовольствия – плавала в нём, раскачиваясь на
гребне этой волны. Так бережно с ней, её телом, ещё никто никогда не обращался. Первая, свадебная ночь, - стала болезненным кошмаром, вторая -
неумелой вознёй, где основной задачей было, стиснув зубы, сломать в себе инстинктивный страх боли. Дальше она старалась подчинять и учиться. Успех
был налицо: мужчин сводил с ума неукротимый темперамент их любовницы, который они превозносили до небес. От неё требовали страсти, давали
страсть, и Катерина не любила оставаться в должницах. Но, сразу же нырнув во взрослую жизнь с давно прописанными правилами игры, Кетрин уже
никогда не побывала просто девушкой, о которой позаботятся и приласкают просто так, не думая, что она сможет дать взамен, и не выставляя оценки её
мастерству. Элайджа же, единственный мужчина, от которого бы Кет не стала требовать никаких прелюдий, кроме пары тёплых слов, проявлял поистине
адское терпение, обостряя чувственное восприятие и мучительно медленно подводя к экстазу… Чувствовать себя не просто желанной, но и оберегаемой
от всего в мире – такого с ней ещё не было.
Не зная, как выразить бурю, поднимавшуюся в душе, Кет коснулась губами плеча мужа. Но стоило ей дотронуться до тёплой кожи, как она позабыла о
своём желании лежать тихо, и поцелуи заскользили вправо к шее, дорожкой спустились к груди… Чересчур увлёкшись, Катерина опомнилась только
почувствовав, что рука, лежавшая у неё на талии, передвинулась ниже. Мгновенно замерев и кляня себя за несдержанность, девушка уставилась на
тёмный силуэт часов вдали на стене, следя за бесшумно кружащими стрелками. Раз, два, три, раз, два… Поняв, что как ни подгоняй этих тонких слуг
вечности, а раньше времени они всё равно не придут, она расслабилась. Так прошло ещё десять минут, и, убедившись, что всё же не разбудила мужа,
Кет позволила себе прижаться к нему чуть теснее, и, хотя утренняя реакция его организма терпению не способствовала, вновь послушно уставилась на
циферблат, в ожидании, когда для неё приостановится бесконечный вальс.
- Учитывая, что я не сплю уже минимум полчаса, - перевернувшись, Элайджа откинулся назад и Катерина, коротко взвизгнув от неожиданности,
очутилась сверху, - то так уж и быть не терзайся, маленькая эгоистка. - Кто ещё эгоист, - фыркнула брюнетка. – Мог бы быть снисходительнее и дать
понять, что не спишь.
- Мне было интересно, как долго ты продержишься в неудобном положении, - глядя в смеющиеся глаза, хмыкнул Элайджа.
- И что?
- Никакого терпения, - заключил он. – Хоть в этом ты похожа на остальных женщин.
- Ты сравниваешь?! – выгнувшись, девушка села.
- Мужчины всегда сравнивают, разве ты не знала? – Расправляя сердитую морщинку между её бровей, напомнил Майклсон.
- Негодяй и шовинист. – Припечатала Кет, после чего, оперевшись всем весом на его плечи и не давая приподняться, самодовольно улыбнулась. – Но я
ведь сверху, и ты ничего не можешь с этим поделать.
- О'кей. – Откинув упавшую ей на лоб прядь волос, Элайджа наблюдал, как дотянувшись до ночника, она включила мягкий свет. - Но ты принадлежишь
мне, и я снова победил. Кстати, где утренний поцелуй?
- А ты его заслужил? – Отползая на другой край кровати, приподняла бровь Кет. – По-моему, нет.
- А, по-моему, безусловно. – Манёвр был предугадан, и щиколотка брюнетки оказалась в стальном захвате. - После слов о сравнении? – Поняв, что
вырваться не удастся, Катерина села, отпустила простыню, «случайно» соскользнувшую к талии, и облизала пересохшие губы. - Ну, ладно, только
отпусти. – Она примирительно улыбнулась, проведя ладошкой по его плечу. – Обещаю поцелуй и что не сбегу. Пальцы мгновенно разжались, и начали
выводить узор на ступне. - Иди сюда.
- И это я нетерпелива? – Отреагировала на приказ Кет, оказываясь рядом и сложив губки бантиком. – Получай один поцелуй… - В следующий момент в
не ожидавшего подвоха Элайджу полетела с силой пущенная подушка. - А вот ещё… – Вторая обрушилась с уже большей силой на его голову.
- Какая в вас… страсть. – Задохнувшись от удара набитым пухом комком, уже сама девушка забарахталась в постели, брыкаясь и шаря рукой за спиной в
поисках следующего снаряда. Но вместо этого поймала вернувшуюся подушку и принялась вырывать её. Неравенство сил было очевидным, и через
пару секунд Кет лежала, опрокинувшись на спину. Раскрасневшаяся, с прыгающими зрачками, смеющаяся, она была настолько хороша в своей дикой
красоте, что мужчина, мгновенно растеряв бдительность, перестал думать о том, что за существо брыкается под ним. О чём тут же пожалел.
- Это не по правилам, - вкрадчиво сообщил Элайджа, уставившись пристальным взглядом на фыркающую супругу.- Правила - ненужная штука! –
Заносчиво объявила девушка, поднимаясь с пола – извернувшись и укусив мужа, она освободилась, но не рассчитала и шлёпнулась с кровати, при
этом наверняка заработав на будущее парочку синяков. – Твой нос не слишком пострадал. Главное, что я уже не на постели и, значит выи... - заметив
зловещий огонёк, разгорающийся в его глазах, Катерина поспешно попятилась к ванной. - Ну, будь рассудительным, ты же всё равно сильнее, и это
несправедливо…
- Да? Когда противник поступает нечестно, - он поднял бровь, следя за отступлением и разрешая добыче отбежать, - то развязывает мне руки на
несправедливость.
- Нет! – Вопль, изданный Катериной, вырвавшись в раскрытое окно, эхом разнёсся по утренней улице Сан-Франциско, переходя в придушенный визг и,
наконец, сменившись судорожными всхлипами.

США. Мистик Фоллз.

Оставалось набрать последнюю цифру, но Елена всё медлила. Прошла минута – ещё немного и табло «заснёт». Наконец решившись и
дотронувшись пальцем до пятёрки, брюнетка поднесла телефон к уху. - Здравствуй, моя грация.
- Ты богохульствуешь, и не твоя.
- Религия отрицает их наличие, а танцевала ты мне, - немного самодовольно он уточнил: - только мне, то, безусловно, моя. Какая же нужда заставила
вас, миледи, искать никчёмного общества?
- Я рассказала сестре о фирме отца. – Проигнорировав насмешку при изменении обращения к себе, сообщила Пирс.
- Пытаешься просить о пощаде? – Даже не видя Кола, девушка поняла, что он ехидно улыбается.
- Не паясничай, – сказала, как отрезала Елена, продолжая почёсывать Мартина за ухом. Откинув отяжелевшую после трудовой ночи голову на диванную
подушку, она уточнила: – Ты уже знаешь?
- Догадался. – В трубке послышался смешок, и Елена выдохнула – хорошее настроение Кола говорило о многом. Мужчина пояснил: – Сегодня днём Эл,
при попытке дозвониться по поводу слияния дочерних компаний, рявкнул, что у него гораздо более важное слияние и послал всех гулять.
- А ты откуда знаешь: ведь ты в Испании? У тебя же очередной,.. - она невольно сморщила носик, - махинатор на очереди. Ты прямо рвался к нему. Или
я не права?
«Не права. Рвался от тебя».
- Пришлось успокаивать шокированную секретаршу Эла, которую собирались сожрать директора. – Хотя махинатор и впрямь маячил, требуя времени,
но Кол решил, что встреча с незаконопослушным гражданином подождёт – в конце концов, он второй адвокат. – А почему ты звонишь? Или вы с
сестрой не разговаривали?
- Ещё нет. Разница часовых поясов, - голос Елены смягчился. – Кол, а когда ты начал играть с моим мнением?

136/493
- В каком смысле? – Майклсон насторожился.
- Ты же хотел, чтобы я кхм… поспособствовала их примирению? Ты убеждал меня, что Элайджа любит Кет. – Пауза. Кажется, он чертыхнулся. Елена
настойчиво продолжила: – Я посмотрела – фирму можно было вывести из-под влияния корпорации, не посвящая меня в эту связь. Но ты хотел, чтобы я
ей рассказала. Именно я, а не кто-то ещё. Да? - Да. – Не зная, как реагировать на такую проницательность, Кол решил плюнуть на игры. В конце концов,
всё уже закончилось. – Только не понимал, почему ты тянешь.
- У меня были свои причины не рисковать, - уклончиво ответила девушка. – А не проще было поговорить со мной, не запугивая и не издеваясь?
- А ты бы мне поверила? – С досады захлопнув крышку ноутбука, Кол прошёл к окну. К вечеру город окутывали тонкие прожилки тумана. Грязь, дождь и
туман – стоило лететь из Лондона, чтобы наблюдать привычную картину?.. – Да ты ещё упрямее Кэт. Всё отличие, что не посылаешь с разворота, а
накормишь и приручишь.
- Не знаю, - честно ответила Елена. Помолчала. – Но попробовать можно было бы.
- Разумеется, это в вашем стиле, - голос Майклсона наполнился сарказмом. – Я должен был уменьшать шансы своего брата из-за вашей высокой
морали, миледи? Не прокатит. Если бы кто-то и смог повлиять на твою бешеную сестрицу и подтолкнуть её к нужному решению, то только ты. А скажи
я прямо, максимум – ты бы начала выискивать, в чём моя выгода и воспринимала Эла в ещё большие штыки. Свою позицию на его счёт ты чётко
озвучила за ужином, если помнишь…
- Я… - она вновь замолчала, так и не сказав задуманной фразы. Он был прав.
- Хоть не мешала, выжидая, и на том спасибо. Хотя ожидал, что ты окажешься посмелее и расскажешь не сразу, но через недельку-другую… - На
подоконник села синица. Как и все городские птицы, наглая, хитрая и непугливая. Кол окинул кабинет недовольным взглядом. – И вообще, как ты
поняла?
- Просто вспомнила о тебе, и пришло на ум. – Когда он уже было решил, что Елена положила трубку, наконец, прозвучало тихое: - Ты правильно
рассчитал. Ладно, проехали. – Её голосок повеселел. – Главное, что с Кет всё в порядке, я чув… ну то есть, ты сказал, что у них всё хорошо.
- Говори уж честно, что чувствуешь сестру. У меня на практике как-то были близняшки… – Найдя, что искал, ответил Кол, приподнимая фрамугу и
выкидывая кусок бутерброда на подоконник с внешней стороны. Птица, мгновение помедлив, набросилась на угощение. - Ты очень зла. Не стоит.
Последнее он просто констатировал.
- Нет. Всё ведь кончилось хорошо, - рассудительно заметила девушка, - а ты не обязан думать о том, как я отношусь к ситуации. Поэтому скорее нужно
сказать спасибо: я и впрямь верю, что твой брат не обидит Кет.
- Как дома? – Мгновенно поняв, что именно ему сказали, Кол отошёл от окна, по дороге от души пнув рабочее кресло - Ты привыкла?
- Да. Всё о'кей. Правда, Мартин уже отомс… отблагодарил тебя за гостеприимство. Он пробрался через окно и пометил комнату, а точнее шкаф с
одеждой. – Вопросительная пауза. Пояснение не заставило себя ждать: - Управляющий домом сказал, что это твоя комната. – С её губ сорвался тихий
смешок. - Извини.
- Не страшно, - отмахнулся мужчина, автоматически беря в пальцы карандаш и начиная чертить на листе бездумные завитушки. – Елена, не обижайся…
- Хватит, Майклсон. Я не обижена и не рассерженна, просто нет поводов. Ты мне никто, я тоже тебе не сестра…«И слава Богу. Только желания инцеста
мне и не хватало…»
- Ты не против, если я попрощаюсь? – спросила девушка. - У меня была бессонная ночь, и нужно привести себя в приличный вид.
- Ты вернулась только утром? – Глупый вопрос - он уже звонил около часа до полудня, но трубку снял управляющий и сообщил, что Елены дома нет, и
вполне можно было не спрашивать.
- Да, – рассеянно пробормотала девушка, увидев, что уже опаздывает. А ведь ещё нужно было переговорить с Катериной… – Всё тело ломит.
- Тогда и впрямь не буду отвлекать от хлопот. – Голос мужчины стал сугубо официальным. - Доброго утра.Недоумённо хлопнув ресницами, Елена
посмотрела на пищащую трубку.
- Доброй ночи, Майклсон.
И тут сообразив, как именно прозвучали её слова, рассмеялась. На самом деле подразумевалось, что она всю ночь просидела над отчётностью по счетам
отца, не относящимся к фирме, а из-за усталости получилась двусмысленность с подтекстом. Вздохнув, она встала с дивана, массируя занемевшую шею.
Елена не обманывалась по поводу чувств Кола, но это было забавно – ему претил факт, что тем, что он хочет, обладает кто-то другой. Типичный мужчина.

Испания. Мадрид.

Развалившись в кресле, Кол изучал пространство. Наконец, опомнившись, он перевёл взгляд на лист бумаги, вдоль и поперёк испещрённый
завитушками. Всеми видами каракуль, которые только могла изобразить его рука, на листе были выведены буквы Е.М.
С силой запущенный комок бумаги влетел в стекло. Перепуганная синица упорхнула, бросив остатки угощения.

США. Сан-Франциско.

- Хва-атит… П-пожалуйста… - Мольбы и визг, разносящиеся по всей квартире, не прекращались. – Не надо… Эл... - Но он оставил её в покое только, когда
из глаз девушки прыснули крупные капли слёз. Прикрыв тело простыней – на случай если муж подвигнется на новый сеанс щекотки, - Кет замерла на
кровати, с шумом выдыхая и успокаиваясь. Но хохот всё равно разбирал, когда она легонько ударила его в плечо: – Убью!
- Не будешь кусаться, - жестокосердно ответил Майклсон, целуя пальцы девушки, которые тут же разжались. – И не забывай про проценты.
- Десять минут и уже проценты? И почему я связалась с таким материалистом? – Сглотнув, – его губы стали подниматься вверх, коснулись тонкой кожи у
сгиба руки, где билась пульсирующая венка, - Кет попыталась сохранить шутливый тон, но получился лишь срывающийся шёпот: - Совсем не кусаться?
- Мягко проведя языком по губам мужчины, она прикусила его нижнюю губу и тут же вновь начала зацеловывать ранку. – Даже так?
Но ответной реакции не было. Удивлённо отпрянув, Катерина нахмурила брови. Гипнотизирующие чёрные глаза смотрели на неё с явной иронией.
- Постарайся, ты можешь лучше, - суховато подбодрил Элайджа.
- Что?! – Неверяще уставившись на него, Кет откинулась на спину.
- Не хочешь: твоё дело. – Наскоро чмокнув её в лоб, он вздохнул: – Я в душ…- Лежи смирно!
Командному рыку Катерины мог позавидовать сам Бенджамин Батлер*.
Впрочем, рычать её супруг умел не хуже, в чём особо несчастные сотрудники «MsnLogistic.Inc», а также сестра и невестка, не так давно убедились на
личном опыте. Поэтому должного впечатления вопль не произвёл, как и град яростных поцелуев, обрушившийся на голову, а точнее лицо и плечи
Майклсона.
Но Катерина недаром была прирождённой соблазнительницей, годами оттачивающей технику. Не сразу, но постепенно ей удалось пробиться сквозь все
барьеры и заставить его сдаться на милость победительницы.
Настойчивый звонок уже не с мобильного – их Элайджа, услышав очередной вызов вчера ночью, просто вышвырнул в неизвестном направлении, - а
стационарного телефона раздался совершенно не вовремя.
- Добрались, - через несколько минут настойчивого звука, прерывая свой во всех смыслах долгожданный утренний поцелуй, пробормотал мужчина,
неохотно приподнимаясь на локте.
- Нет! К чёрту, - отмахнулась Кет. – Пошли их…
Именно этому совету он и собирался последовать, но услышав голос из трубки, тряхнул головой, пытаясь справиться с возбуждением. Разрумянившаяся
от страсти девушка, потрясённо уставилась на протянутый телефон.
- Зачем? – Возмущённо прошипела брюнетка, подавляя дрожь неудовлетворения, охватившую тело. - Кто?!
- Твоя сестра. – Вложив ей в пальцы трубку, он обнял возлюбленную. – Да?

137/493
- Да… разумеется… - кивнув ему, Катерина приложила палец к губам, и, откашлявшись, изобразила более ли менее приличный голос. - Елена?
Здравствуй.
- Здравствуй, пропащая душа, - в голосе сестры сквозила явственная ирония. Неожиданно смутившись, Кет отстранилась и натянула простынь едва ли не
до носа. Странное желание, учитывая, что он уже не просто изучил, а попробовал на вкус каждый дюйм её кожи, но Элайджа промолчал.
- Извини. Я совсем замоталась, не позвонила… - она растерянно замолчала, чувствуя, что ещё немного и начнёт мямлить как школьница.
- В простыню?
- Что? – Занятая мыслями о том, как бы помириться после вчерашнего скандала, Кет не сразу поняла, о чём ведёт речь Елена. - В каком смысле?..
- Говорю, в простыню замоталась? – рассмеялась сестра.- Елена!!
- Неужели мне удалось смутить тебя?! Пора на исповедь по поводу гордыни. Ладно, речь о другом, - выключив веселье, старшая близняшка заговорила
быстро и чётко, - сколько времени мне тебя не беспокоить? Неделю или больше?
- Ээм… - девушка вскинула глаза на мужа, вопросительно приподнимая бровь. Увидев, что тот поднял пальцы в знаке виктори, Катерина бодро
ответила: - Две. Две недели.
- И что отвечать по поводу работы? Джиллиан уже звонила – сказала: шеф рвёт и мечет, а учитывая происходящее... - Елена тяжело вздохнула, так и не
закончив предложение – всё было ясно без слов.
- Я пока не… - растерявшись, девушка насупила брови. Карьера трещала по швам, да и Мейре оказывалась под ударом, – не думала над этим. – Она
помолчала, посмотрела на Элайджу, перебиравшего пряди её волос. Что жизнь придётся перекраивать от и до и назад пути нет, Катерина уже знала.
Вопрос - как быстро? Вряд ли Эл даст много времени на обдумывание вариантов: каким бы мягким ни был бархат перчатки, эта рука железная. - Ты не
могла бы попробовать заменить, если не слишком много работы? Где обязательно присутствие… Джил проинструктирует. Основное мероприятие
декабря уже провели. А через четырнадцать дней я появлюсь и решу все вопросы.
- Понятно. Попробую, – голос Елены зазвенел смешливыми нотками. – Постараюсь не перепутать шевелюру вашего дизайнера со шляпкой, как в
прошлый раз. Оттенок электрик?
- Уже изумрудная зелень, - с облегчением хихикнула девушка. – Спасибо. У тебя всё в порядке с переездом? - Помолчав, Кет прибавила. – Не обижайся
за вчерашнее. Я погорячилась…
- Ну, я тоже много «хорошего» о тебе высказала. – Елена вздохнула. Обе знали: извинения – формальная вежливость, разругаться больше, чем на пять
минут для тех, кто не просто сёстры, невозможно. – Всё отлично, не тревожься. Ладно, отдыхайте.
- Пока.
- Елена справится? - спросил Элайджа, притянув Катерину к себе, как только она окончательно отключила трубку. – Я могу послать кого-нибудь в
помощь.
- Пару недель вполне. - Губы Кет изогнула лёгкая улыбка, кончики её пальцев погладили его висок. - Ты не знаешь её возможностей… - и мгновенно
переключившись, она счастливо выдохнула: - Целых две недели ты в моём распоряжении. Я…
- Куда ты хочешь? – посадив её повыше на подушках, Майклсон решил покончить с организационными вопросами одним махом: позже он вряд ли
будет способен отвлечься на них.
- К тебе. - Изящная ладошка девушки игриво пробежала по груди Элайджи к животу. Желания решать несчастные организационные вопросы и раньше
не было, сейчас оно окончательно растворилось в жарком взгляде брюнетки. - Моя болезнь требует постельного режима, разве ты не слышал
Нортона? А если ты предлагаешь выбор локации… - лукавая улыбка расползлась по лицу, - то сейчас зима…
- В пределах разумного, – мгновенно сообразив, в какую сторону завернули её мысли, прервал Элайджа. - Шотландия, Колорадо и иже с ними не в них.
- Почему?! – Она сердито поджала губы. - Я хочу заниматься любовью на снегу, ходить на рыбалку, сноуборд и…- И после ангины схватить пневмонию. –
Заключил Эл, прекрасно понимая, что у них не так уж и много времени на разговоры.
- Майклсон, ты невозможен в своём занудстве! – Она закатила глаза.
- Сделаешь меня вдовцом, - безапелляционно сообщил Элайджа, - женюсь на Мередит и отдам ей все твои драгоценности, которых накупил впрок.
- Фу, - она сморщила нос. – У тебя дурной вкус – Мередит Майклсон звучит отвратительно. Лучше женись на Джудит.
Милейшая женщина, блондинка… всё как ты любишь.
- Ей под шестьдесят. – Перехватив её запястья одной рукой, чтобы не дать Катерине окончательно лишить себя способности мыслить связно, он
дотянулся до телефона.
- Зато прекрасный стиль и умеет носить костюмы Chanel, словно родилась в нём. – Руки были не единственным средством сводить с ума. – Она отлично
впишется в этот жуткий дом в Йоркшире и, думаю, ей понравится моя кровать и спальня.
- Моя супруга рассчитывает на отдельную постель? – Пальцы запорхали по кнопкам. – Это лишняя роскошь, милая…- Я - это я, - освободив руки,
пояснила она, - а если ты станешь вдовцом и женишься на Джудит, которой под шестьдесят, то… - Кет…
- Куда я хочу… - перестав поддразнивать, Катерина обвила руками его шею. Замерла, заглянула в глаза – прямо, без свойственного хитрого кокетства. –
Хочу туда, где не будет никаких журналистов, телефонов, работы и твоих бесконечных партнёров, городского шума…
Элайджа смотрел на её глаза, широко распахнутые, мечтательные, чуть кривоватую, но ласковую улыбку, чувствуя, как у него перехватывает дыхание.
- Да. – Поцеловав всё ещё припухшие после ночи губы девушки, он кивнул. – Тогда побережье Бразилии. Сойдёт?
- Пляж, южные звёзды… - положив голову ему на плечо, она смотрела, как он набирает номер Эвелин. – И мы с тобой?
Только мы с тобой… Да, звони, пожалуйста…
Наскоро отдав указания по поводу их дальнейшего пребывания, он склонился к брюнетке. Перехватил мягкий, полный ласки взгляд. Элайджа едва ли не
впервые в жизни ощутил себя счастливым. Захватывающе и абсурдно. Впрочем, он твёрдо помнил, что забываться не стоит. И словно в подтверждение
этому, глаза Катерины изменили цвет, потемнели от промелькнувшей в них тревожной мысли. Или вопроса? Но, похоже, задавать его она не собиралась.
- О чём ты думаешь?
Испуганно встрепенувшись, девушка поёжилась от впившегося в неё проницательного взгляда.
- Ерунда.
- Нет. – Бархатный голос, лёгкий поцелуй в лоб, но тон - железный. Перчатка и рука… Как же она права! Кет подавила невольную усмешку.
- Ну, ладно. – Девушка тряхнула волосами и, нежась под руками мужчины, со смиренным вздохом произнесла: - Тогда в Йоркшире, когда я гостила у
нас, и ты притащил меня в кабинет… - Почувствовав, как напряглось его тело при упоминании об этом не самом светлом их воспоминании, Катерина
состроила ещё более скорбное личико. – Знаешь, как нужно было поступить?
- И как же? - суховато поинтересовался Элайджа, сразу же раскаявшись в желании добиться от неё правды.
- Погромче стонать, чтобы эта дама слышала и не питала ложных надежд.
Он замер, непонимающе моргнул. И, схватив девушку в охапку, расхохотался:
- Я не верю, что ты настоящая, – слегка успокоившись, пробормотал Майклсон, поднимая голову и разглядывая лежащую под собой девушку. – Таких не
бывает… моя прекрасная, нежная, хитрая… Чтобы нас было слышно из гостиной, пришлось бы кричать.
- Ерунда. – Показав кончик языка, девушка пообещала: - Ну, мы обязательно испробуем и проверим.
Разговаривать стало ещё труднее, но всё же он хотел услышать ответ. У них и так слишком много белых пятен.
- Так о чём ты хотела спросить?
Она не провела его. Кет досадливо прикусила губу, после чего, подумав, предупредила:
- Тебе вряд ли понравится.
- Это уже ничего не решает, - сообщил Майклсон, приподняв её подбородок и вынуждая встретиться с ним взглядом.
Фраза заставила девушку вздрогнуть. – Оставайся собой. Большего не надо.

138/493
- Хорошо. – Голос брюнетки стал немного нервным. - Семь лет назад ты любил меня, – Элайджа лишь наклонил голову в знак согласия. - Ты бы остался,
признайся я в своих чувствах? – Девушка лежала, не шелохнувшись, но её глаза внимательно следили, не упуская ничего. – Я бы могла удержать тебя?
Хоть как-то?
- Хочешь честный ответ? – Хотя он и так знал, что это не пустая рисовка.
- Да. Сейчас это и впрямь неважно, - она сглотнула, чувствуя, как догадка начинает медленно разъедать остатки самообладания, - но мне хотелось бы
знать.
- Думаю, что нет. – Помолчав, он уверенно продолжил: - За исключением одного момента, нет. Тогда меня влекло другое.
- Какого момента? – Стиснув его плечи, Кет нахмурила брови. – Когда я упустила свой шанс?
- Когда ты лежала на диване, после того кхм... - мужчина бросил на неё быстрый взгляд, - раза.
- Всё?
- Всё. Я не слишком ценил любовь к тебе. – Погладив колени брюнетки, Элайджа мягко раздвинул её ноги. – Считал, что дал слабину.
- А слабости существуют, чтобы их преодолевать, - подвела за него логический итог Кет, приподнимая бёдра. - Остальное ты мне сказал ночью. – Тщетно
пытаясь заглушить мучительный вывод, до которого не додумалась вчера, поцелуем, Катерина улыбнулась: - Это было бы жалостью. – Голос девушки
стал тише, серьёзнее. – И я бы никогда не смогла уважать и любить того, кто отказался от поставленной себе цели ради юбки.
- Не зная вкуса бесполезно пытаться оценить. – В тёмных зрачках ничего не дрогнуло в ответ на признание. - Можешь?
- Да. – Она опустила ресницы.
На этот раз ни нежности, ни какой-то подготовки – оба слишком долго ждали момента этим утром, чтобы хотеть чегото ещё. Тело Кет приняло
вторжение, послушно реагируя на любое движение. Но вскоре она уже не справлялась:
сердце больно билось о рёбра, дыхания не хватало, темп девушка просто не выдерживала. Для счастья быть любимой мало, надо быть любящей. В
этом праве ей отказали. - Я люблю тебя.
Бесполезно. Он не возражал – просто не слышал и не придавал значения. Её тело поглотила волна раскалённого удовольствия, оно затряслось в
ознобе разрядки, из горла Кет вырвался стон, спаявший наслаждение с болью. Но с адским упрямством собрав последний оставшийся в лёгких
воздух, брюнетка прохрипела: - Я… тебя… л-люблю…
Страстный поцелуй в ответ... Ему явно нравились слова, срывавшиеся с искривлённых экстазом губ девушки. Немного выйдя из забытья, Катерина
впилась в его рот с безумной тоской, в отчаянии осознавая собственное поражение и отдаваясь рывкам. Элайджа достиг своего пика. Переборов
слабость в руках, Кет, уже ничего не говоря, крепко обняла мужчину. Теперь она точно знала - возможность убедить его в своей любви была потеряна в
Лондоне. Крошечная слезинка предательски повисла на длинных ресницах. Но когда Элайджа открыл глаза, он увидел лишь улыбку счастливой
женщины – Кетрин не умела сдаваться.
Великобритания. Йорк.

Оба шара послушно достигли своей цели, и мужчина поздравил себя с удачным выбором удара – реализованный карамболь** поменял всю расстановку
игры.
- Великолепный грифель,Бен. – Прищурившись, Фокс обошёл стол и после некоторых раздумий отложил кий и взял полегче. – Я всегда говорил, что один
из лучших в Англии.
Но, несмотря на это, он промазал. Но мнения не поменял - грифель стола был не при чём, выбранный кий оказался недостаточно лёгок для удара. А
дальше противник, получивший право хода, уже не ошибался, чётко и практически автоматически укладывая шары в лузы.
- Ну, наконец-то! – шлёпнув кий на подставку, выдохнул Фенит заработав заключительное очко. - Проиграть тебе ещё и здесь было бы последним
гвоздём в крышку гроба.
- Мда… - хмыкнул Фокс, вспомнив о пари. - Хотя даже я не ожидал, что Майклсон даст такого жару.
- У этого дракона мягкое подбрюшье. - Ричард пригубил вино. – А жаль.
- Разочарован?
- Скорее удивлён. - Следующий вопрос Фенита был неожиданным для Ричарда – они не имели привычки обсуждать клиентов, кроме как в шутку: - Тебе
не поступало никаких предложений на их счёт?
- От журналистов? – Пожал плечами Фокс, ничем не выразив своего недоумения. – Вагон. Полагаю, тебе ещё больше…- Да. - Прищурившись, Бенджамин
щёлкнул пальцами по зелёному сукну. – Учитывая, кто Майклсон, мне больше… Надоела эта атмосфера. Может, пойдём просто выпьем? - Давно
собирался предложить…

Две недели спустя. Побережье Бразилии.

Женщина заливисто рассмеялась и в очередной раз плеснула на себя водой. Волны тихо шумели под её ногами, лунный свет ласкал гибкое тело…
- Тебе нравится? – Кет остановилась и, приподняв длинные волосы над головой, дразняще-медленно повернулась, демонстрируя себя мужчине и луне в
полной красе.
- Очень. – Элайджа, стиснув зубы, бросил косой взгляд в её сторону и тут же отвел его. Как есть ведьма. – Кошечка, ещё минута, и ты останешься без
ужина.
- Фи, как грубо. - Волосы вновь рассыпались по спине, и, грациозно покачивая бёдрами, она направилась к костру, где её несчастный муж безуспешно
пытался не отвлекаться от зажаривания рыбы в песке. Получалось плохо. – А как же ты?
- А я голодным не останусь. В определённом смысле точно.
По горящему, тяжёлому взгляду Элайджи поняв, что он уже не шутит, Кет старательно завернулась в махровое полотенце и присела неподалёку.
- Можешь готовить, не рычи, - милостиво разрешила брюнетка. - Вот видишь, какая я послушная девочка…
Сегодня они не остались в бунгало, а отправились к побережью на рыбалку. Добравшись до места перекусили, но Катерина, во время своего заплыва в
море «случайно» потерявшая купальник и оставившая одежду в ближайших кустах, сильно затормозила процесс. Точнее затормозила его
несдержанность Элайджи, и в итоге до разведения костра дошло лишь в сумерках. Пока наловили, пока нагрелся песок, пока попавшие на гарпун
обитатели прибрежных вод доходили до готовности… В общем, аппетит разыгрался вновь во всех смыслах. - Послушная развращённая девочка? -
уточнил Элайджа, в очередной раз притушив костёр.
- О, да, - Она раскинулась на одеяле, разглядывая небо. Бархатно-синее, расшитое крупными бисеринами звёзд, оно напоминало домашнее, в Мистик
Фоллз. Правда, там воздух в подобные летние дни бывал тяжёл, крут словно перед грозой, а здесь морской ветер позволял дышать полной грудью. – Я
же просто мечта для поэта, дорогой.
Ну, как на такое чудо можно долго сердиться?
Походя, согласно чмокнув её в нос и прихватив бутылку с водой, чтобы вымыть руки, он улыбнулся.
- Но я не поэт, кошечка.
- Я в этом никогда не сомневалась, поэтому, - Чуть задрав полотенце, Катерина провела ладонями по гладким бёдрам, - именно в твоём распоряжении
оказались не только мечты, но и очень качественный материальный довесок. Так не люблю бесплотных мечтателей, что разрешаю называть себя как
домашнее животное. – Она притворно тяжело вздохнула.
- Кого?.. – Он усмехнулся. - Милая, с чего ты взяла, что я имею ввиду ласкового и тёплого зверька, улучшающего настроение хозяина и нервную систему?
Это не про тебя, поверь.
- Неужели? – Отряхнув с коленок песок, вскинула бровь Кет. – Тогда что ты имеешь ввиду?
- Ту железку, которой штурмуют стены и корабли, - любезно пояснил он.

139/493
- Майклсон, ты знаешь… - Сев, она отвернулась, и, вздёрнув нос, стала рассматривать тёмную линию шумящего невдалеке прибоя. – Иногда я жалею, что
у меня нет права на ношение оружия. - Заставила бы проглотить под дулом пистолета?
- Угу.
- Ну вот, вместо того, чтобы порадоваться отсутствию зоофильских замашек в муже и наличию в нём правдивости, ты дуешься. – Откинув угли костра и
верхний слой песка, мужчина вытащил приготовившееся блюдо на поверхность. - Лучше иди сюда, мечта с качественным довеском.
- Будешь меня кормить? – Подойдя, она взяла тарелку и, опустившись рядом на корточки, протянула руку.
- И тебя, - аккуратно развернув ткань, Майклсон переложил жаркое на тарелку, - и себя. – Угли сердито зашипели от льющейся на них воды. - Иначе, без
хорошего ужина, я слишком быстро проглочу десерт, а он из разряда удовольствий, которые нужно растягивать. – Вымыв руки, он кивнул на воду. –
Подставляй ладони.
- Ты не то что не поэт, но и не романтик! – Капризно надула губы девушка, вытирая мокрые пальцы и пробуя кусочек из его рук. Правда, она тут же
забыла о том, что нужно поддерживать выражение недовольства, личико осветилось улыбкой, и Кет, пересев на одеяло и не слишком заботясь о
правилах приличия, начала с энтузиазмом разрывать рыбу руками. – Нужно сказать, что мои глаза глубже морской пучины в шторм, губы самые
нежные во Вселенной, тра-ля-ля и… - договорить она не смогла, потому что в следующий момент Элайджа запечатлел на её губах долгий поцелуй, на
мгновение крепко прижав к себе. Кажется, и впрямь перестаралась, пока он готовил, решила Кет, немного придя в себя. Кивнув, она промямлила: -
Хотя можно и так…

- Я не хочу сегодня никуда возвращаться. – Прижавшись спиной к мужу, Катерина смотрела на лунную дорожку, рассыпающую серебряные монетки
ряби по волнам, медленно вспыхивающий умирающими искрами костёр... - А как же зверьё? – Но вопреки словам его губы защекотали шею, ладони
легли на грудь.
- Ты же говорил, что они боятся костра. – Напомнила Кет, с коротким вздохом откидывая голову назад.
- Это комары, а вот от блошек, которые могут завестись в твоих волосах...
Договорить он не успел, потому что Катерина с визгом обернулась. В следующую секунду она засунула свою макушку под нос мужу.
- Их ещё нет?
- Разумеется, нет. – Успокоил Элайджа. – Ещё рано, только, может быть, завтра утром. – Он поцеловал её лоб, брови и шёпотом приободрил. – Но я
выберу, если что. Однако Кет эта перспектива не слишком порадовала.
- А если подождать до дома, ты не против? - Поднявшись, она стала озираться в поисках своей одежды. – Всего час пути и мы в ванной, я в пене… - О’кей.
Испытывая и раздражение и облегчение одновременно – её уже совсем разморило и хотелось неторопливого секса, в конце концов, это была их
последняя ночь в Бразилии, - Кет начала нервно заплетать ещё не просохшие волосы в косу. Элайджа улыбнулся, но выглядел всё же слегка
расстроенным... А слегка, учитывая привычку не подавать вида, обычно говорило о многом. Взгляд Катерины заметался по сторонам, и в итоге плюнув на
всё, что прививали с детства, она прильнула к губам мужа. Через минуту блохи ей уже не казались такой уж напастью, подумаешь...
- Только завтра ты посмотришь мои волосы и выберешь, если будут, хорошо? – прерывисто прошептала Кет, вновь опускаясь вместе с ним на одеяло.
- Обязательно. Обещаю лично вымыть каждый дюйм вашего тела, мадам. – Посадив её повыше и увидев, как она вздохнула, а на лице всё ещё
проступают выражения возбуждения и опаски, он, наконец, не выдержал – расхохотался.
– Кошечка, ну, откуда блохи могут завестись за один день? Я пошутил.
- У меня их никогда не было, и вообще ни у кого из… - До всё больше выпадающей из действительности Катерины не сразу дошёл смысл его слов. - Так
ты обманул меня?! – Её глаза гневно засверкали, хотя тело по-прежнему вздрагивало от возбуждения. – Из-за того, что я поиграла немножко?!
- «Немножко» ?! Катерина, я от этого немножко чуть детство не вспомнил, - потянув её за руки и не давая вскочить, Элайджа усмехнулся, вновь
принимаясь её целовать. – Вознагради мои страдания, моя королева.
Брюнетка неожиданно присмирела, улыбнулась, ласково проводя пальцами по его груди, животу, бёдрам и, выгнувшись, пробормотала:
- Всё-таки хорошо, что я вышла замуж за мужчину, который не протирает мной песок и кочки…- Кет? – Сообразив, к чему ведёт этот пассаж, Элайджа
приостановился. – Не стоит сейчас, я уже...
- Стоит, милый… Ты же так намучился со мной сегодня… - она хрипловато рассмеялась. – Не забывай, что у меня очень нежная спина, а тут каменистая
почва, - Губы Катерины заскользили вслед за руками, мужчина судорожно глотнул ртом воздух, понимая, что пощады ждать не приходится, - и поэтому
ты должен оставаться джентльменом, не претендуя на позицию сверху. Даже если очень захочется… «Даже когда очень захочется».

Уже переодетая в дорожную одежду - джинсы и футболку, Катерина стояла сосредоточенно рассматривая в сковороде творение своих рук – яичницу с
беконом.
- По-моему, вполне сносно, - заметил Майклсон, подходя. От неожиданности она резко обернулась, волосы рассыпались по плечам.
- Не стоило так подкрадываться. Теперь ты получишь и мою шевелюру в дополнение к блюду. – Без восторга заметила брюнетка, снова скалывая всё
ещё мокрые после ванны пряди. Элайджа нахмурился – сегодня с утра Кет была явно не в духе, ещё с того момента, как он нашёл её сидящей на берегу
и кидающей ракушки в наползающие на песок волны. В первый момент Майклсон решил: Катерина раздражена из-за того, что покой закончился, и они
разлетаются по разным странам минимум на неделю, но потом понял, что причина другая. Впрочем, яснее от этого она не становилась. - Кошечка, что
у нас не так? – Отойдя, он устроился на небольшом диване, сцепив руки над головой и не отрывая взгляда от её спины. Злая или нет, а она все равно
казалась Элайдже самой привлекательной составляющей этой комнаты. – Давай без экивоков и женских непонятностей.
- В женщине должна быть загадка, разве нет? – В её улыбке сквозили вызов и плохо скрытая агрессия.
- Не многоуровневый кроссворд.
Развернувшись, Катерина быстро подошла. Послала испепеляющий взгляд сверху вниз.
- И что конкретно тебя интересует?
Прежде, чем она успела среагировать, он обхватил рукой её колени и дёрнул на себя.
- Какого чёрта ты норовишь довести меня до белого каления? – Кет попыталась оттолкнуть, но только забарахталась на диване. - Это не плохое
настроение, а какая-то целенаправленная, - он замолчал, подбирая нужное слово, - грызня. И ещё… - Скрутив её так, чтобы не брыкалась, Элайджа
процедил: - никогда не смей мне угрожать. Если я ещё хоть раз услышу что-то подобное тому, что ты сказала на берегу…
- И что сделаешь? – Вскинулась девушка. По её спине пробежали мурашки – Катерина и впрямь сегодня утром сообщила, что он сильно пожалеет, если
она заметит поползновения к походу налево. - Ударишь?
Майклсон смерил брюнетку таким тяжёлым взглядом, что Кэт сочла за лучшее помолчать. Чего она ожидала? Что её начнут уверять в вечной верности?
Это как-то… Глупо.
- Если что-то изменится, я тебе просто расскажу. – Хотя для него вряд ли это было возможно: влечение к Катерине лишь усиливалось от того, что они
были вместе, к любви теперь прикладывалась привычка чувствовать её рядом, но подобные пассажи Майклсон терпеть не собирался и решил на
будущее расставить точки над «i». Но и не более того.
Чмокнул в нос, и поставив Катерину на ноги, легонько шлёпнул её по ягодицам. - У тебя горит.
- Да. – Вновь вернувшись к плите, Кет повернула ручку выключателя. Уставилась на подгоревший завтрак и примирительным тоном, сказала: – Давай
завтракать, Эл.
Она десять раз уже обругала себя за собственную глупость, толкнувшую сказать эту фразу на побережье.
- Я буду справлять Рождество в Мистик-Фоллз с Еленой, - брюнетка быстро расставила тарелки и приборы. – Это первое без папы, и поэтому я
отправлюсь домой без вариантов. Скорее всего, мы не увидимся около месяца.

140/493
- Совсем необязательно. Я вполне могу приехать на Рождество туда. – Поднявшись и мысленно осенив себя крестным знамением – Кет и без того не
была гуру кулинарии, а учитывая, что завтрак ещё и пришкварился, его желудок ожидало явное истязание, - Элайджа пояснил: - Керолайн наверняка
будет рада побыть с родителями, уломает Ника,
Ребекка с Алексом вряд ли станут возражать – сестра любит Мистик-Фоллз, а Кол…
- Кол вряд ли придёт в восторг от провинции, – с прохладцей ответила брюнетка, испытывая безотчётные радость и облегчение.
- Куда ему деваться, если остальные поедут в Штаты? – Фыркнул Элайджа, накалывая на вилку кусок бекона. От мысли, что этот продукт бы явно
выиграл, если бы его положили в натуральном, не сготовленном виде, мужчина поспешил избавиться. – Хоть выспится, да и Ричмонд в сорока минутах
езды. В общем, этот вопрос решён. «Лучше бы нет».
Катерина улыбалась, но внутренне ужасалась с самого утра, когда, проснувшись, обнаружила, что мысль о разлуке с ним вызывает самый настоящий
сплин. Поэтому сейчас, охолонув и взяв себя в руки, девушка даже радовалась, что они, наконец, разъедутся прежде, чем она рискует превратиться в
тряпку, и спешила завершить этот день поскорее. - Хорошо. – Нахмурив брови, Катерина задумчиво пережёвывала сухую крупу, в которую превратился
омлет. – Мне нужно найти для Джиллиан хорошего начальника. У нас это… сложно.
- Тебе нужна помощь? – Он поднял бровь, вглядываясь в лицо супруги. По крайней мере, чай Катерине удалось заварить отличный - все воспоминания о
странном вкусе еды были стёрты после первого глотка, и в немалой степени и из-за этого настроение самого Элайджи пошло в гору.
- Я… - На мгновение её лицо осветилось выражением какой-то просьбы, но Кет тут же упрямо – даже слегка качнула головой, словно дополнительно
убеждая его в своих словах, - ответила: - Нет, я справлюсь сама. Там нет ничего, о чём стоило бы жалеть. Всё что нужно у меня теперь в другом месте.
- Всегда есть что-то, чем дорожишь, – не согласился Майклсон. Его не слишком радовала жестокость и беспринципность, холодящая её взгляд, когда
Катерина говорила об эмоциональной стороне их жизни. – Я понимаю, что тебе придётся нелегко в чужом месте.
- Нет. – Она отложила вилку, в очередной раз подивившись выдержке своего мужа – несмотря на её искренние старания, качество приготовленных блюд
улучшалось слишком медленно, особенно относительно посола, - и начала чистить апельсин. – Я не вижу там ничего стоящего.
Это была не совсем правда, но Элайджа и без того заполонил собой её настоящее, и будущее, и прошлое, и хоть что-то Кет хотела оставить себе ещё и
помимо работы. Даже если это будут только воспоминания. Стрельнув глазами, девушка добавила: - Всё самое стоящее сидит передо мной и
притворяется, что ест завтрак.
- Льстивый подхалимаж с твоей стороны такая редкость, что мне не остаётся ничего как на него купиться, - усмехнулся мужчина. – Если с едой
покончено, то не хочешь прогуляться по роще напоследок? Будешь вспоминать апельсины в прокопчённом Нью-Йорке.
- Он не вонючий, - запротестовала девушка, - он просто…
- О’кей, мечта токсикомана, – скривился Майклсон. - До сих пор удивляюсь, как тебя угораздило туда попасть.- Ну, конечно, а у вас в Европе рай земной…
- показала язык брюнетка. Но всё же внутренне согласилась, что гулять под апельсиновыми деревьями ей и впрямь нравилось. – Пойдём... Эл! – Бросив
горелый завтрак, Кет птицей понеслась к мужчине. – Я… - На мгновение она споткнулась на полуслове, но потом нашла слова, равновесные рвущимся с
языка: – Я буду тебя ждать. Очень сильно.

Это же она повторила и вечером в аэропорту Макаэ***, приподнимаясь на носочки и целуя его. Вокруг шумели разноликие толпы пассажиров,
встречающих, носильщиков и прочих служащих аэропорта, непрестанно курсировавших между терминалами, стойками справочной информации, лентой
багажного отделения и магазинчиками дьюти-фри.
- Созвонимся, когда долетим. – Вздохнула девушка, неохотно выпуская его из объятий. – Неделя - не так уж и много.- Когда будет время, обещаю. –
Приободрил Майклсон и её, и себя, сжав в руках ладони брюнетки и всматриваясь в её черты. - Наверное, - он быстро подсчитал в уме разницу в
часовых поясах, - по вечерам. Остальное время буду занят. - Не надо, – отказалась от предложения вечерних сеансов Катерина. – Я же знаю, что тебе
некогда и за эти две недели придётся отработать втрое тяжелее. И не люблю общение через экран. Одного звонка о прилёте вполне достаточно. На
секунду он прищурился, увидел чёрные искорки в глазах девушки и всё понял. Она и впрямь не хотела его слышать. - Как знаешь. Мне уже пора,
кошечка, – кивнул Элайджа и, напоследок чмокнув её в щеку, направился к стойке регистрации. – Дик не только будет сопровождать тебя в Нью-Йорк,
но и побудет эту неделю. И постарайся без охраны нигде не ходить. По крайней мере, пока.
- Да, разумеется, - Кет почувствовала, что муж недоволен, но не отступила. Если уж и ждать, то его возвращения, а не подделки с экрана.
Регистрация шла быстро – несмотря на вечную загруженность бразильских аэропортов, именно рейс в Лондон славился дисциплинированностью и
точностью выделенных временных отрезков. Пока проверяли документы, обернувшись и разглядывая напряжённую фигурку, отошедшую к хвосту
очереди, и то, как несмотря на спокойное и уверенное лицо, вяло и нерешительно Катерина помахала ему вслед, Элайджа оттаял. Там стояла девушка,
очень боящаяся потерять приласкавшего её мужчину. Переборов раздражение, он улыбнулся. Катерина просияла в ответ, с привычной надменностью
кивнула и, круто развернувшись, упругой походкой отправилась к выходу.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Батдер Бенджамин*** - американский генерал, участник Гражданской войны и в последующем полит. деятель. Карамболь** - вид удара в бильярде,
когда биток совершает последовательные соударения ещё с двумя шарами, называемыми прицельными.
Макаэ*** - город и одноимённый аэропорт в Бразилии, штате Рио-де-Жанейро.

Глава XVII (Часть III)

США. Мистик-Фоллз.

Всё случилось именно так, как спрогнозировал Элайджа, и первыми в Мистик-Фоллз нагрянули Ребекка с Даниэллой.
Александр, занятый на работе, собирался прилететь через пару дней, уже ближе к самому празднику.
Путешественниц встречал ясный, декабрьский день – снега ещё не выпало, да и неизвестно, ожидался ли он вообще, но погода стояла замечательно-
солнечная, и прозрачно-голубое небо – большая редкость в Виргинии в это время года, – позволяло вдоволь надышаться бодрящей прохладой воздуха.
Примерно за полкилометра от дома выйдя из такси и отпустив его по адресу с приказом подождать, Бекс с Даниэллой неспешно пошли по узеньким
улочкам городка. И мать, и дочь прилетавших каждое лето тут знали, Ребекка любила Мистик-Фоллз ещё с окончания школы и его жители не оставались
в долгу, помнили живой нрав девушки. Да и ко всему, она была воплощением американской красавицы, чему всегда смеялась Керолайн, утверждавшая,
что им нужно было родиться наоборот. И впрямь: хрупкая и нежная с тонкой светлой кожей миссис Майклсон – внешне настоящая английская роза,
воспеваемая британскими поэтами едва ли не со Средневековья, – резко контрастировала с невесткой. Ребекка – загорелая, крепкая и тоже
золотоволосая – казалась истинной покорительницей прерий, что невольно само по себе располагало к ней живущих в Мистик-Фоллз людей. С
приезжими здоровались, расспрашивали, и к концу своей небольшой прогулки Ребекка с дочкой были приглашены не менее чем на пять-шесть вечеров
в гости. Пообещав обязательно побывать, Бекс свернула с главной городской улицы, и они пошли по небольшой мощёной булыжником дороге,
сохранившейся ещё со времён Конфедерации.
Но очутившись за воротами и подойдя к дому, Ребекка вздрогнула – свет из более, чем десятка окон лился на подъездную дорогу, прыгая в ветвях уже
посеревшего в сумерках сада. В последний раз она видела такую картину шесть лет назад, в день своего отъезда из города, а так… В нежилом, но
досмотренном доме за эти годы останавливалась только она сама, и то ненадолго, и обычно управляющий зажигал лишь освещение крыльца, да в паре
окон сквозь портьеры играли блики. Керолайн предпочитала пользоваться возможностью и гостила у родителей, Ник, разумеется, не возражал, а с

141/493
остальными братьями они здесь не бывали вместе уже шесть лет. Блондинка невольно остановилась, и, замерев, разглядывала фасад, не сразу заметив
девушку, разговаривавшую с шофёром такси на нижней ступеньке крыльца. Рождественские украшения… Ощущение дежавю усилилось. Нет, даже не
дежавю – Бекс словно провалилась во временную яму. Контрамоция*, как сказал бы Кол?
- Мама? – Даниэлла дёрнула мать, остекленевшими глазами рассматривавшую особняк, за рукав. Такие моменты порой случались и раньше, и девочка
не любила, когда на лице матери проступало это странное выражение. – У тебя каблук сломался? Почему мы не заходим… Пойдём. Нужно заплатить
деньги. Кто эта девушка?
- Нет, просто ностальгия, милая. – Как всегда честно пояснила Ребекка. Дочка, живое воплощение прошедших лет, прогнала морок, в который
погрузилась блондинка. – Пойдём, конечно. Смотри, у нас домик уже совсем новогодний… А это Елена, сестра твоей тёти, жены Эла.
- Он поменял жену? – Удивлённо насупила бровки Дени.
- Нет, милая. Наоборот оставил. – Решив не вдаваться в детали – она и сама толком не разобралась, куда уж тут объяснять ребёнку четырех лет отроду, -
Ребекка начала рыться в сумочке. - Но где мой кошелёк? Сколько мы должны?
- Я уже оплатила, чтобы счётчик не тикал зря. Здравствуйте... – на мгновение Елена растерялась. С одной стороны, они с Ребеккой почти ровесницы –
всего год разницы, да и раньше были накоротке, а с другой – прошло пять лет, с тех пор как они разговаривали в последний раз. И именно сама Елена
старалась избегать встреч. Но Бекс, поняв её заминку, энергично кивнула:
- Привет. Ты не исполнила обещание, - блондинка дёрнула за пушистый кончик косы Елены, спускавшейся ниже талии, - и так и не отрезала волосы.
Нечестно.
- Кто бы говорил - ты сама так и не вывела веснушки, - с облегчением рассмеялась Пирс, припоминая их давний уговор по окончании школы расстаться
со всем лишним «багажом».
- Ничего подобного, - не моргнув глазом, парировала Бекс, глядя на отъезжающее такси. – Вывела, но, – девушка сверкнула особенно белозубой в
вечерних сумерках улыбкой, - они опять проступили.
- Мои волосы тоже выросли. – Закусила губу Елена, переключая внимание на малышку, стоящую на крыльце. - Но ты нас не представишь?
- Я нарушила правила этикета, мисс Пирс? – Подчёркнуто жеманно спросила Бекс. – Простите покорно. Даниэлла, моя дочка. Даниэлла – тётя Елена.
- Можно просто Елена, - протянула ладонь малышке брюнетка. – Здравствуй.
- Елена мне больше нравится… - Даниэлла смело шагнула вперёд, и сжала пальцы. - Тогда я тоже просто Дени. Хотя мы знакомы заочно… Ты, получается,
тоже моя тётя?
- Да, получается, - девушки переглянулись, и Елена подмигнула блондинке, про себя забавляясь манере малышки говорить столь высоким штилем, – что
так.
- Дядя Эл - молодец, - резюмировала девочка. – С Мер у меня была бы одна тётя, а теперь две. Значит, и подарков в два раза больше…
- Настоящая Сальваторе, – возвела глаза к ночным небесам Ребекка, - сроду своего не упустит.
- Да ну? – неверяще фыркнула мисс Пирс. - А Майклсоны прямо разбазаривают шансы направо и налево, верю…- Иногда у нас случаются приступы
щедрости. – Хмыкнула блондинка.
- Особенно у твоего младшего братца, - исключительно для себя буркнула Елена.
– Прости что?.. – не расслышавшая фразы, Бекс недоумённо наморщила лоб.
- Говорю, предупреди перед тем моментом, когда настанет этот час, о’кей? - Оставив иронический тон, Елена спросила: - Ну что, пойдёмте в дом, леди?
Они вошли, и Бекс, носом втянув домашний аромат: ужина, хвои и, кажется, какой-то выпечки, сбросила плащ на вешалке. Елена, вопросительно
приподняв бровь, попросила у Даниэллы разрешения помочь ей раздеться вместо матери, а потом задала вопрос:
- А откуда ты меня заочно знаешь, Дени?
- Ну, я не совсем знаю, - подавая свою курточку Елене, сообщил ребёнок, - просто слышала от дяди Кола. Правда, он был очень зол и меня не видел…
- Дорогая, нехорошо пересказывать чужие диалоги, разве я не говорила? – мягко напомнила дочери Ребекка, увидев, каким прохладно-вежливым стало
до того радостное лицо Елены, стоило дочке упомянуть имя дяди.
- Это не диалог. – Надулась Дени. - Диалог – двое, а тут он говорил сам себе, что… - Девочка прервала речь. – То, что ты мне запрещаешь повторять… -
обернувшись к брюнетке, Дени пояснила: - Мама постоянно говорит, что я болтушка. Неправда. Я пойду руки мыть, кушать нужно…
- В кого она у тебя такая активная? – шёпотом поинтересовалась Елена, глядя в сторону унёсшейся в ванную Даниэллы. – Надо же - «заочно»…
- В отца, я же говорила, - тяжело вздохнула Бекс – ей сегодня пришлось выдержать ещё и любопытство дочери во время перелёта, а это автоматически
означало полностью выжатые силы. – Отчим тоже хорош... Александр разбаловал дальше некуда. Боюсь представить, что будет лет через пять.
- Если я скажу тебе, что ты бедняжка, то совру, - усмехнулась Елена. – Когда придёшь в себя с дороги, спускайтесь ужинать.
- Спасибо. Поможешь мне дотащить? – Ребекка кивнула на чемодан, в котором, по её мнению, находились их с Дени домашняя одежда и пижамы. – Не
справлюсь - колесо отлетело. Сама хозяйничала? – спросила блондинка, оглядывая рождественские венки и развешанные по комнате колокольчики.
- Да, - девушка, немного смутившись, кивнула. – Я отсюда съехала после… когда нужно было улететь по делам в Нью-
Йорк. Подумала, что стоит украсить дом к вашему приезду. Если ты против…
- Против?! С того, что меня в кои-то веки не встречает тишина склепа? – засмеялась блондинка, поудобнее перехватив ручку. – Ну уж нет. Твоё счастье,
если отобьёшься теперь от этой работы. Надеюсь, ты не против переночевать здесь ещё одну ночь? – Они поднялись по лестнице и, распахнув двери,
втащили чемодан. – А что вы с Колом не поделили?
- В каком смысле? – осторожно поинтересовалась Елена.
- Скажем так, он гораздо более себе на уме в разговорах с нами, чем обычно. – Поставив чемодан и оглядев комнату, Ребекка энергично всплеснула
руками. – Это просто ужас какой-то! Один брат просто не рассказывает и сразу сбегает, второй улыбается, как Чеширский кот, но тоже молчит.
- А я-то тут при чём? Мы виделись пару раз всего. – Очень натурально сыграла изумление брюнетка. - Видимо, по работе проблемы, вот и ведёт себя
странно, - пожала плечами Елена. – Перед отъездом говорил про какой-то сложный процесс в… в Португалии… или Испании, кажется?
- Да. Что ему не сидится на месте?! – Сбросив туфли, Ребекка прошла в ванную, включила воду, сердитый голос стал глуше сквозь шум стучащих струй. –
Работал бы потихоньку в корпорации, денег море, но нет. Неинтересно бумажки перебирать, видите ли. – Из ванной раздалось фырканье, но, несмотря
на это, Бекс продолжала: - Это всё азарт Говардовский, будь он неладен…
- Мама, мама! – Даниэлла вихрем пронеслась по коридору и очутилась в спальне. – Смотри!
- Что?! – перепуганная блондинка, как была – с пеной на лице, - вылетела из ванной комнаты. – Упала?! - Нет, новые шарики. – Девочка сунула матери
под нос золотисто-рыжую белку, сосульку и какой-то шар с нарисованной мордой тигра на одной стороне и хвостом на другой. - В гостиной нашла.
- Это старые, Дени. – Елена смутилась. - Я подумала, что можно украсить ёлку на улице, и достала с чердака, когда прибирала дом.
- Оо, я-то думала… Знаю откуда. – С облегчением выдохнув и стряхнув капающую с носа пену, Ребекка пояснила: – Эту коробку передала мама Керолайн,
когда мы обживались в доме в первый год… - Потянув дочку за собой – умывать, женщина отрывисто – управиться с юлой вертевшейся малышкой было
трудно, - рассказывала: – Сама видишь сколько ёлок вокруг дома, а тогда столько забот было… Не до игрушек.
- Я пойду, вы не возитесь долго – остынет. – Елена направилась к выходу, с улыбкой прислушиваясь к повизгиваниям, доносящимся из-за двери.
- Есть, господин генерал! – раздался бодрый ответ, и в следующую минуту последовал громкий «плюх» и жалобный стон Бекс. Очевидно, Даниэлла-таки
искупала туалетные принадлежности матери в ванне с водой. Елена покачала головой – какое уж там быстро...

США. Нью-Йорк.

Развернув её лицом к себе, мужчина отпустил подол. Тяжело дыша, Кет попыталась привести в более или менее приличный вид любимое платье, но
верхний замок был испорчен окончательно и бесповоротно.
- Извини.

142/493
- За что? – Всё ещё глядящие расфокусированным взглядом глаза девушки смеялись, и, почувствовав, что её осторожно опустили в кресло, она запахнула
полы сарафана, который Элайджа не потрудился с неё снять.
- За бельё. – Застегнув ремень на джинсах, усмехнулся мужчина, подхватил белые полоски ткани, несколько минут назад украшавшие тело Катерины, и,
подумав с секунду, отправил их в мусорную корзину для бумаг, стоявшую в углу.
– И за платье. Или ты о чём-то ещё?
- Ну, если моя разгромленная прихожая, сломанный о косяк ноготь и будущий синяк на коленке в твоём понимании покаяния не требуют… А платье
куплю новое. Нет, - прикусив губу, Кет мстительно возвестила: – лично купишь десять новых. – И, чтобы окончательно добить, прибавила: - В торговом
центре, а не по каталогу. Зато я знаю, что ты по мне если и скучал, то в одиночестве.
- А у меня было время скучать? – Он насмешливо оглядел расслабленное лицо брюнетки, садясь на диване напротив. – Нет, останься, - попросил
мужчина, увидев, что она собирается подняться с места. - Хочу посмотреть на тебя. Кет откинулась на спинку кресла, отдыхая – день был сложным,
работа в бешеном ритме, потом поездка в аэропорт, скорая дорога к квартире… Ураганный секс, когда они не успели не то что добраться до спальни,
просто раздеться, лишил последних сил.
- В чём я теперь точно не сомневаюсь, так это в том, что старый добрый седан лучше твоих любимых спортивных итальянцев, где места с гулькин нос.
- Купе быстрее довезёт до дома, - с трудом сдерживая смех, не согласился Элайджа.
Она приоткрыла один глаз.
- Самое быстрое - припарковаться на обочине, – отрезала девушка, надевая на плечи бретельки сарафана.- Теперь я знаю, какое авто тебе нужно в
Британии… – Очутившись возле неё, Элайджа погладил линию колен брюнетки. – Так что с ногой, кошечка? Сильно ударил и которая?
- Нет, конечно. Я пошутила… - отрицательно покачала головой Катерина, и, поцеловав его в лоб, вгляделась в осунувшееся за прошедшую неделю лицо:
– Ты очень устал. Ел сегодня в самолёте?
- Отсыпался, - отмахнулся он, осторожно вытаскивая невидимки из её рассыпавшейся причёски. – Времени ни на что не хватало.
- Тогда, если ты спал, может, сходим поужинать? – Она неопределённо пожала плечами. – Просто у меня… У меня нет ничего существенного в доме, а то
что есть – тебе мало. Прости, я никудышная жена, но тоже дневала и ночевала на работе.
- Ты напрашиваешься на комплименты? Конечно, сходим. – Майклсон ещё в аэропорту оценил круги под глазами, и то насколько побледнела Катерина с
тех пор, когда они расстались в Бразилии, но решил не обращать внимания – вряд ли занудство вернёт румянец ей на щёки. – Твоя сестрица убьёт, если
ты превратишься в заморуха, а она и без того не очень-то в восторге от моей персоны.
- Тогда я схожу умоюсь и буду готова. – Нехотя высвободившись из его рук, Кет кивнула. - Вторая ванная направо от гостиной. Не переживай, я не долго
собираюсь.
- Да ну? – Его лицо отразило явное недоверие. Девушка расхохоталась, поняв, на что он намекает.
- Больше никаких таблеток, дорогой.
«Совсем никаких…»
Походя, расстегнув боковой замок на платье, Кет скорым шагом направилась к двери, но остановилась, услышав спокойное:
- Катерина, я и правда скучал. По тебе.
Не только по их сексу, а по ней самой. Сообразив, что именно это он имел в виду, когда подчеркнул местоимение, девушка одним прыжком очутилась
рядом, повиснув на шее.
- Я знаю. – Её лицо, вдруг преобразившись, заискрилось несдерживаемой и какой-то буйной радостью. – Знаю… Ты же говорил, что я королева, а
королевы на каждом углу не валяются.
- Кажется я сам себе рою яму, – констатировал Элайджа, пока Кет беспорядочно целовала его, периодически фыркая, словно вышедший из спячки ёжик,
из-за отросшей за сутки щетины мужа. – Если ты не хочешь подремать, - она отрицательно покачала головой, - то, Кет, беги умываться. Твой сарафан
совсем свалился.
- Ну да… - По-прежнему ослепительно улыбаясь, она отстранилась. – Иначе у тебя на меня не хватит сил? - Прежде чем он успел ответить, девушка
сбросила с себя сарафан окончательно и, привычно виляя бёдрами, продефилировала в ванную в естественном виде. - Бедный мой муженёк, -
раздался голос из спальни. Хлопнула дверь.
- Зараза… - охарактеризовал проход Элайджа.
Всё ещё улыбаясь, мужчина оглядел разбросанные вещи, туалетный столик с посеребренными расчёсками, кресла с витыми ножками… В практически
незнакомой квартире ему показалось уютней, чем в доме, где прошло пол жизни. Ну и ладно, – Элайджа отправился на поиски второй ванной – ту, в
которой была Катерина, она закрыла на ключ, в этом он был уверен настолько, что не думая поставил бы корпорацию - осталось забрать хозяйку
квартиры в Лондон или Йоркшир, и там будет не хуже, чем здесь. Впрочем, чтобы эта хозяйка была счастлива, придётся перевозить не только её саму.

- Но зачем вам параллельный профиль, если темпы роста уже просчитаны на пять лет вперёд? – Катерина недоумённо нахмурила брови, автоматически
перебирая вышитый край салфетки.
- Технологии меняются, милая. – Отложив палочки, Элайджа в очередной раз пустился в объяснения. - Через лет двадцать тебя никто не подпустит в эту
сферу, если не проработать лоббистов сейчас. Тот рынок, который был, останется, но большую прибыль будут приносить новые…
- Ну да – глупый вопрос. – Слегка наклонив голову, она вздохнула: - Мои личные стереотипы. У нас же не так. Пиар и сервис-услуги рассчитываются,
статьи, но нельзя сказать точно, что, а тем более кто будут популярны завтра. Максимум, можно предложить и предположить манекен… Поэтому мне
странно слышать, какое значение ты придаёшь планам на следующие десять лет.
Майклсон терпеть не мог что-то объяснять, тем более по работе - аксиома для сотрудничающих с ним людей.
Максимум, что можно было добиться – холодным тоном указанный список литературы, которую стоит прочитать, чтобы найти ответ на свой вопрос. Те
реалии, что вопрос был пустяковый, том отвечающий на него под тысячу страниц, а нагоняй в случае недоделки жёсткий, не спасали от недовольства.
Один из немногих недостатков президента «MsnLogistic.Inc», как руководителя, и с ним научились мириться – благо информационная служба работала
практически без огрехов и аналогично связи между отделами были на высоте, но вопросов по функционированию не задавали и объяснений не
спрашивали уже последние года два. Кет же об этом если и подозревала, то считала себя исключением из правил, и была права. На редкость
неснисходительный человек открывал безграничные запасы терпения, словно специально копил их для этой женщины, не растрачивая на остальных.
- Ваш бизнес - это люди, кошечка.
- Хочешь сказать, люди мало изменились за столетие? – По-птичьи наклонив голову, она подумала и сморщила нос, выражая несогласие. – Нет.
Например, поколение моего отца совсем другое, чем наше. Другие интересы и спрос на продукты, не говоря уж об услугах. Своя мода на жизнь и
другой уровень запросов. По большому счёту, более простой. - Вот именно что разница в моде на жизнь, а не в принципе жизни. Человеческая натура
та же, – не согласился Майклсон. – Люди всё так же любят сплетни, истории а-ля Ромео и Джульетта, учительскую функцию. А технологии двадцать лет
назад были только в научной фантастике. Твоя умная квартирка* построена всего с конца нулевых, вот и считай… Когда они выйдут на общий рынок, то
конкуренция станет бешеной. Для этого в любом случае потребуются экономические бизнес-платформы. Рынок этой технологии…
- Будет расти, - закончила за него Кет. – Этот бизнес станет необходим из-за масштабов монополистов.
- Плюс безопасность платформ.
- Но так долго не может продолжаться. Постепенно корпорации достигнут того положения, когда перейдут к самообеспечению.
– Да. Поэтому мы должны успеть зарезервировать место под солнцем.
Она перегнулась через стол, едва не зацепив бокал локтем.
- И нужны облачные базы данных, в которые вы столько сил и денег всаживаете? – поняв, что слова прозвучали не о том, что она имела в виду, Катерина
уточнила: - То есть не сами они, конечно, а право на патенты, которые могут пригодиться?
- Да. Аналитика развития бизнеса, автоматизация - золотая жила и все это понимают.

143/493
- Мда… контроль, контроль, контроль… - Она подхватила блинчик с куском утки, проглотила. Взяла новый, завернула, тоже съела, ополоснула руки и,
наконец, произнесла: - Мне не нравится такое будущее. – Тон девушки стал сердитым.
– Это… противоестественно.
- Не больше, чем сейчас. Ты ведь не Робинзон Крузо… - пожал плечами Майклсон, глядя, как она вытирает пальцы. - Если вырубить подстанции, жизнь в
Нью-Йорке станет хаосом.
- Не знаю, это внутренне… - Она закусила нижнюю губу, подбирая слова. – Ты меня понимаешь?
- Да. Ты права. Но нужно просто принимать ситуацию как данность. – Перегнувшись через стол, он с неожиданной нежностью взял в руку и поцеловал
ладошку брюнетки. – И не упустить шансы, и даже намёки на них.
Сердце Кет пропустило удар.
- Дашь мне почитать про корпорацию? Хоть немного… - её голос был глуховат.
- Разумеется. Только оно тебе нужно? – Увидев непонимающий взгляд, Элайджа уточнил: - Я о том, что в деталях?
- Должна же я знать, откуда деньги, которые собираюсь тратить, - просияла беззаботной улыбкой Катерина.
«А ещё: как проецируются другие принципы твоей корпорации на нашу жизнь».
Принять как данность и оседлать волну… Он живёт с женщиной, считая, что она его не любит, а использует как лучший вариант из доступных кандидатур.
Данность? Данность... Оседлал? Кет невольно усмехнулась, глядя на сидящего напротив мужчину. Ещё как оседлал, все ситуации и грязь перевернул в
свою пользу, стреножил по полной программе. Что зависит от её решения – ничего, никуда не денешься… Впрочем, ей не просто не хотелось никуда
деваться - она не собиралась этого делать…
Сама не заметив, как опустошила тарелку, девушка отложила палочки в сторону и автоматически взялась за бокал с вином. Терпкая жидкость играла
самыми разными оттенками вкуса, но Катерина сейчас меньше всего была настроена разбирать нюансы напитка – вино только прикоснулось к её губам.
Наверное, в глазах Элайджи она очень смелая, раз согласилась жить с ним. Самые лучшие мужчины, бывают чертовски несообразительны, когда дело
касается чувств. Или, по его мнению, она не смелая, а глупая? Хотя, это вроде одно и то же… Откинувшись на спинку стула, Кет повертела бокал в руке. Да
какая разница? Теперь можно быть смелой, глупой – неважно, главное, что своё получила и это стоит всего, что придётся оставить в Нью-Йорке. И всё же
сердце немного ныло, но это были такие пустяки… Выбросив из головы ненужные мысли, она вслушалась в миленькую мелодию окутывавшую залу
небольшого китайского ресторанчика. Кетрин сама не понимала, какую удовлетворённость излучает в этот вечер и этим невольно приковывает
внимание окружающих.
Элайджа скользил взглядом по её озарённому улыбкой лицу, тонкой фигурке затянутой в коротенькое фиолетовое платье, пышным локонам,
рассыпавшимся по спине и плечам – Катерине нравилось, когда на неё смотрели, а
Майклсон и сам не знал, как относится к подобной демонстрации: его прежние спутницы были более… сдержанными?.. или же просто не выглядели так
притягательно, да и мало занимали, - и его внезапно посетила мысль, что Катерина способна думать. Раньше он не то, что не придавал этому значения,
скорее не заострял своего внимания, отмечая между делом – не до того было. Точнее он ещё семь лет назад понял, что дочерям Алека достался редкий
подарок – природный ум, умение гибко анализировать ситуацию и находить наименее затратное решение, но вот только использовать глубину своего
ума Катерина не умела. Разговаривая с ней, Элайджа понимал, что она способна выжать максимум информации из фразы, не упустить ничего, и
одновременно Кет не хватает знаний, базы чтобы схватывать ситуацию не только в общем, но и вникнуть в неё. По-прежнему не нарушая их вполне
уютного молчания, он внимательней вгляделся в лицо жены, откровенно любуясь законченностью, которая проявлялась с годами. А где ей требовалось
демонстрировать ум? В журнале? Там нужен был не ум, а исключительно изворотливость, хитрость, умение обходить подводные камни… Жизнь
Катерины была подчинена закону манипулировать окружающими, он тоже это знал. Эти годы она училась не думать, а нравиться. В том числе, -
радужное настроение слегка рассеялось, - мужчинам, и справлялась с задачей идеально, но и только. Однако Элайджу сейчас волновало не это – он был
явно не из тех мужчин, кто ценил в женщинах деловую хватку, и не слишком придавал значение тому, какую должность занимает Кет, - его
заинтересовало другое:
- Тебе нравится твоя работа, кошечка? - задал вопрос Майклсон.
- Прости? – Не сразу поняв, о чём он спрашивает, она откинула волосы за спину, очнувшись от своих мыслей... – Что именно ты имеешь в виду?
- Не конкретно журнал или должность, - ответил он. - Тебя устраивает твоя сфера деятельности?
- Наверное… – Кет нахмурилась – раньше она как-то не слишком задумывалась об этом. Её жизнь шла по накатанной колее – и выбор… У неё были
другие проблемы – тут не до выбора. – Да. По крайней мере, я сумела достичь в этом определённого успеха. – Она вопросительно приподняла бровь. –
Надеюсь, ты не собираешься предложить мне выпускать какие-то духи или тряпки, пользуясь твоим именем и положением?..
На её лице отражалась столь уморительная смесь скепсиса и наигранного ужаса, что Элайджа не сразу выдавил из себя ответ:
- Не бойся, - смешок всё же слетел с его губ, стоило представить Катерину за чем-то подобным, - я не садист и не обреку тебя на занятие для скучающих
мадам… Ты не собираешься менять профессию?
- Просто, если я правильно помню твои убеждения семилетней давности: Kinder, Kuche, Kirche, Kleider? – Поддразнила его девушка, подчеркнув
последнее слово, но тут же посерьёзнела. – Нет. Мне не с чем сравнивать, по крайней мере, пока. - Она сделала паузу – официант принёс десерт, и
после его ухода продолжила: - Я ведь больше ничего не умею, Эл. А в журнале у меня есть хоть какой-то профессионализм... Там я чувствую себя
обладающей знаниями и опытом. - Понимаю.
- Ожидаемый ответ? – скривила губки брюнетка.
- Вполне, - кивнул Майклсон, мысленно соглашаясь с её выводами, - но не спросить тебя не мог.
- Я знаю. – Глаза девушки засияли золотыми искорками. - Да и спасать планету – не по мне.
- Не хватало ещё тратить твоё время на спасение планеты, - хмыкнул мужчина. – Оно принадлежит мне.
Она рассмеялась громче приличного, откинувшись на спинку стула. Но поняла, что приличия его волновали не в большей степени чем её, когда чуть
отдышавшись, подняла глаза и увидела уже знакомый взгляд мужа, медленно скользящий по её телу и остановившийся на холмиках всё ещё
вздрагивавшей от сдерживаемого смеха груди, видневшейся в неглубоком декольте. Встретив этот едва ли не физически-осязаемый взгляд, брюнетка
придвинула к себе вазочку с мороженым и с насмешкой приподняла бровь. Аккуратно отправив в рот кусочек холодного лакомства, она медленно
разжевала. Поморщилась, плеснула вина в креманку, и, попробовав ещё раз, с удовлетворением кивнула.
- Будешь? – нарочито скучающе растягивая слова спросила Катерина.
- Да.
Она было подала ему ложку, но замерла с вытянутой рукой, вдруг сообразив, что речь шла не о мороженом.
Следующие пять минут Майклсон внимательно, словно от этого зависела жизнь, следил, как Кетрин жуёт мороженое.
- Гляди за моё плечо. – Раздался её весёлый голос, с чуть заметной хрипотцой – от ласкавшего её взгляда Кет завелась. Быстрый, жёсткий секс - это одно,
а то что обещал этот взгляд дальше – неспешное наслаждение друг другом, заставляло её сердце сейчас учащать ритм. – Не люблю оставлять его на
ложке или губах, и всё же разок, но высуну язык. Ты сорвёшься?
- Стоило привязать тебя к кровати, - он последовал её совету, переключив внимание на пару за дальним столиком.- Ну нет, это был бы не ты. – Девушка с
наслаждением прошлась языком по ложке. - А как же джентльменство и выгулять меня в свет, накормить? Я знала с кем у алтаря стоять.
Внезапно темноволосый мужчина сидевший за столиком напротив со спутницей, и на которого невидяще глядел Майклсон, поднял голову. Их взгляды
случайно встретились. Точнее взгляд незнакомца был прикован исключительно к Кет, а Элайджа случайно оказался на «линии огня».
«Я его знаю?»
Мысль пронеслась в голове прежде, чем Майклсон успел среагировать.
«Не знаю, но…»
Переведя взгляд на Катерину, Элайджа подумал, что лицо посетителя ресторана показалось знакомым. Где-то он видел что-то подобное, но не этого
человека. Только где? Через мгновение и сама Катерина почувствовала, что на неё смотрят и смотрят внимательно. Она обернулась.

144/493
- Кажется, твой знакомый, – сухо предположил Элайджа, чуть прищурившись. Интуиция о случайно встреченных кузенах или школьных друзьях Кет,
маньяках, вещать отказывалась, хотя он предпочёл бы именно такой поворот. – Либо хам, которому стоит врезать. Так что?
- Знакомый, – отрезала Кетрин, заставляя себя кивнуть мужчине и улыбнуться, и вновь развернулась на стуле, очутившись лицом к лицу с мужем.
- Досье? – Майклсон не заметил, что произнёс догадку о том, почему ему знакомо это лицо вслух.
- Наверное, да, – невнятно пробормотала девушка. – Пойдём?
- Сначала выпьешь чай или кофе после мороженого.
«Подавлюсь!»
Кет не нужно было много, чтобы понять, что муж не в лучшем расположении духа, если выражаться ну очень мягко. И брюнетка решила не допускать
ошибок – много шума из ничего, когда мужчина перешёл к приказному тону, сразу натолкнёт его на мысль, что «ничего» очень даже «что», - и, послушно
заказав кофе, поднесла чашку к губам.

- Кто он? Не только… не просто бывший любовник? – Подписавший чек Элайджа, подошёл к уже стоявшей на крыльце брюнетке, кутавшейся в шубу.
Закурил. – Только не нужно врать, я не ревнивый истерик.
- Нет, не только любовник. Где я прокололась? – Она обернулась, вглядываясь в чёрные глаза. – В чём?- Забыла заказать молоко к кофе. – То ли
улыбнулся, то ли скривился Элайджа, после чего предельно ровно поинтересовался: - Любила его?
- Вовсе нет, - увидев, как у него дёрнулась щека, она так же спокойно ответила. – Я никогда его не любила.- Объясни тогда, почему ты посерела? –
Огонёк сигареты, вспыхнув алой искоркой, исчез, погаснув на подъездной дороге – сломалась. – Он тебя как-то обидел?
- Просто мы плохо расстались. – Катерина тихо рассмеялась. Как не играй в шахматы с судьбой, всё равно окажешься в западне – только начинало
казаться, что можно есть удовольствие полной ложкой, как снова получала порцию другой субстанции. – Не повезло обоим.
– Поехали. – Он помолчал. – Ты выпила совсем мало, значит, ведёшь.
Элайджа и впрямь не испытывал желания выяснять подноготную о незнакомце и, сев в автомобиль, постарался выбросить из головы. Его не терзала
ревность, хотя приятного точно ничего не было, но Майклсон не сомневался, что Катерина, по крайней мере физически, теперь его собственность. А вот
реакция жены не понравилась. В её глазах пронеслось что-то нестандартное – тревога вперемежку с отвращением, когда она увидела этого своего
знакомого. Да и мужчина в ресторане рождал какую-то ассоциацию, но от Элайджи она ускользала, не оформившись. Сейчас он понял, что не видел его в
досье, да и не мог видеть – если и читал, то только то, что касалось самой Катерины, принимая бесконечную череду любовников статистами без лица, и
уж точно не разглядывал их фото.
Катерина сжала пальцы на руле, втянула носом воздух, пытаясь вернуть себе прежнее состояние духа. Знакомые, залитые ночными огнями улицы Нью-
Йорка, промелькнули перед глазами прежде, чем она сумела придумать достойное объяснение произошедшему. Кетрин, которой нечего было бы
терять и не с кем сообразовываться, просто отправила бы любого её спросившего по всем известному адресу. Но Эл – не Стемптон, а терять теперь было
что.
Нужно было решать, что именно ему сказать, и девушка старательно взвешивала все «за» и «против» правды.
Бросив автомобиль на парковке - в гараж Кет не подумала заехать, - они поднялись в квартиру. Так ничего и не сказав, Майклсон прижал Катерину к
себе.
- Что ты делаешь? – Её тело расслабилось, очутившись в знакомых руках, но глаза смотрели столь пристально, словно хотели прожечь дыру.
- Милая, роль девушки в корсете тебе больше пойдёт, чем невинной незабудки. – Он расстегнул нитку ониксов, охватывавшую её шею и, переложив
украшение на столик, улыбнулся. – Ну, раз ты хочешь озвучивания намерений, - дыхание опалило ей щёку, - то сначала я собираюсь тебя раздеть, иначе
неминуемы сварливые претензии по поводу платья в белых пятнах и…
- Тогда ты не злился, а сейчас да. – Не поддержала тон Катерина.
- Это мои проблемы. – В голосе мужчины проскользнуло лёгкое раздражение, но на скорость, с которой его пальцы распутывали шнуровку коктейльного
платьица Кет, это никак не повлияло.
- Нет. – Обернувшись в его руках, Катерина вздохнула. – Ты не должен меня ревновать ни к кому. Есть только ты…- Я не ревную тебя ни к кому.
«А к тем семи годам, в которых меня не было. Они у тебя есть кроме меня».
Горько-сладкий поцелуй отчего-то напомнил о шампанском на приёме… и на её свадьбе. Катерина поняла, какие воспоминания вызывали лёгкость в
голове, и что она тщетно пыталась воскресить в тот вечер в Сан-Франциско. Мгновения, проведённые с ним на террасе, когда вколола ему лист из своего
букета в петлицу. Изогнувшись, – Элайджа опустил её на постель, которую они до сих пор не почтили своим присутствием, - Катерина начала жадно
исследовать мужское тело, придавившее её к кровати. Одежда отлетела в сторону, и Майклсон восхищённо выдохнул, увидев отсутствие на её теле и
намёка на бельё. Тонкая цепочка на талии – сувенир Алека, - вряд ли могла им считаться.
- Я твой подарок, - напомнила Кет, на мгновение встретившись с ним взглядом.«А ещё я знаю, что подарить тебе на Рождество…»

Грудь девушки тяжело вздымалась, дыхание со свистом вырывалось из горла.

- Можешь найти сорочку? – Едва ворочая языком, попросила она. – На кресле.
- Держи, - через минуту он подал бельё.
Надев клочок чёрного шёлка, брюнетка перевернулась набок. Элайджа её не трогал, молча глядя, как тонкие пальцы судорожно стискивают ткань
простыни. Он разбудил мечущуюся в кошмаре Кет, но девушка поспешила откатиться на дальний угол кровати, когда попытался успокоить и вытереть
слёзы. Немного придя в себя, Катерина рывком встала на ноги.
- Сколько тебе нужно минут собраться, прежде чем я потребую объяснений? - Майклсон оглядел стоящую перед собой женщину.
- Нисколько, - голос Кет сел ниже некуда. Откашлявшись и вернув себе способность чётко разговаривать, она приблизилась. - Он мой дядя по линии
Рады.
- Кто?.. – Но прежде чем она ответила, Элайджа уже знал кто, с губ сорвалось невольное: - Идиот.
Разумеется, мужчина ему кого-то напомнил. Собственную жену, сидевшую напротив.
- Значит, родственник… – Элайджа нахмурился, подтянув к себе словно примёрзшую к полу брюнетку. Поморщился – как же это надоело: – Но скажи,
зачем было врать про бывшего любовника? Глупо и…
- Я не врала тебе, – опровергла его слова Катерина. Бесконечная секунда переваривания сказанного. Рывок – и она лежала, опрокинутая на кровать.
- Он тебя не насиловал и не совращал, – констатировал мужчина, разглядывая Кет. - Что мне с тобой делать?
- Не знаю. – Честно ответила брюнетка, не делая попытки освободиться.
- Ладно, объясни почему? – Он презрительно скривился – сам понял, что спросил глупость, - не объясняй.
- Ничего тебе не ясно! Я тогда не знала, кто он, – Кет заговорила быстро, не давая возможности себя прервать, но и не допуская оправдывающихся ноток
в тоне, – и никогда не видела ни родных Рады, ни её самой с детства, они мной не интересовались, поэтому Леон был просто соотечественником по
исторической родине матери моего отца.
- Он? – Раздался холодный вопрос.
- Думаю, да. – Она с трудом выдерживала тяжёлый взгляд, но голос звучал ровно и твёрдо. Катерина уже взвесила риски и поняла, что честный рассказ
Элайджа примет – не мальчик, - а если скрывать, можно лишиться всего. – По крайней мере, подозревал. Я очень похожа на неё, только волосы вьются,
как у отца, и губы другие. Елена ещё более.
Внешне, конечно. Потом мы с ним расстались и больше не виделись…
- Это имеет отношение к тому, о чём ты не хочешь мне рассказывать? – Кет с ужасом осознала, что именно этот вопрос был для Элайджи сутью всех
остальных, заданных до этого.
«Он хоть когда-то мажет мимо цели?»

145/493
Этот отстранённый тон иезуитского прокурора она уже знала и внутренне содрогнулась: сейчас уже Эл взвешивал «за» и «против». Брюнетка хотела
спросить, а почему он связал две ситуации, но вопросом на вопрос отвечать не решилась, ограничившись тихим:
- Да. Косвенное.
- Бл*, – Майклсон на секунду замер и в итоге тихо рассмеялся. – Только инцеста для красоты сюжета не хватало.
Ладно, кошечка, прости за мат и иди сюда.
Она не сомневалась, что он поймёт ситуацию – мозги у Эла наличествовали всегда, но то, что муж имеет какое-то своё представление о другой проблеме,
напугало. Теперь же Катерина почувствовала, как от облегчения к горлу подступила тошнота, и ринулась в ванную. Следующую минуту её желудок
старательно извергал пекинскую утку, мороженое, кофе…
Умывшись и прополоскав рот, она прислонилась к мужу, державшему её за плечи.
- Жалко утки, - пробормотала Кет. – Пропала зря.
Но это её улыбка получилась жалкой.
- Общество Зелёных тебя бы не поняло, - согласился Элайджа, отпуская волосы девушки и вытирая её мокрое лицо. – Пойдём?
- Да.
После стакана молока с куском какой-то ветчины Кет окончательно разморило, она осоловело прищурилась и, почувствовав, как мужские руки
подхватили и перенесли в постель, закрыла глаза. И почему сразу не сказала?.. Не ожидала, что когда-нибудь всплывёт… Точнее не хотелось, чтобы
всплывало – Кет сама не знала почему, но в глазах Элайджи ей хотелось выглядеть получше. Чтобы ею гордились. Пока получалось плохо, хотя – она
подняла ресницы, - он всё равно видел в ней что-то достойное своей любви.
- Эл…
- Ммм…
- Ты спишь?
- Могу не спать.
- Не в этом смысле, – обескураженно фыркнула девушка. – Я завтра на работу костей не соберу, если продолжать в том же темпе...
- А в каком тогда? – Он улыбнулся тираде. И впрямь – сегодня для него уже наступило утро по Лондонскому времени, а перед этим выспался в самолёте,
а она и без того сегодня устала. Катерина всегда Катерина.
- Ты знаешь, от меня куча проблем, но есть одно чертовски сильное достоинство. – Катерина завертелась, укутываясь в одеяло. - Оно перечёркивает всё
остальное. - Какое же?
- Я сумела заставить тебя полюбить себя, – с нескрываемой гордостью сообщила Кет, гладя Элайджу по щеке и не обращая внимания на то, как
задрожали от смеха его плечи. – Сумела. Спокойной ночи.
После того как Катерина, поворочавшись, свернулась в клубочек у него под боком, мужчина позволил погрузиться себе в дрёму. По крайней мере,
сегодня она была честна. Уже прогресс… А у него ещё один узелок на нитке событий, которые стоит разрешить. Но это потом, а сейчас – Элайджа
улыбнулся, почувствовав тёплую тяжесть тела Катерины: она была явно не из тех женщин, кто довольствуется местом с краю и уже плавно переместила
вес на него, - нужно немного слов. Он постоянно забывает, что женщины любят ушами, а ушки Катерины ласкать сам Бог велел, пусть эта чепуха и
странно звучала из его уст.
- Кошечка, - вслушиваясь в тихое посапывание, прошептал Майклсон. – Всегда помни об этом. Красивая, умная и очень ценная. Моя королева…
- Проиграна партия или нет, решает король, – сквозь сон пробормотала она, впрочем, явно счастливая. – А королеву можно вывести другую…
- Зависит от уровня партии и ставки. – Майклсон улыбнулся - её волосы на макушке пахли розовой водой. – В хорошей без ферзя король беззащитен.
- Только в шахматах... – Прошло ещё несколько минут в тишине, Элайджа уже отправился в царство Морфея, справившись с собой, и она снова
завертелась на нём и, наконец, опершись руками на его плечи, приподнялась. – Эл… Ты ещё не спишь?..
- Я выспался в самолёте. Это раз, - тон мужчины стал немного рассерженным – усилия заснуть снова псу под хвост. – А во-вторых, Катерина, не видел
тебя неделю. Либо ты даёшь мне спать, либо ты не собираешь кос… - Я тут подумала, – прервала его Кет. Её широко распахнутые глаза блестели. - Да ну
его, моё «завтра».

США. Мистик Фоллз.

В этом году дом Пирсов был украшен непривычно скромно: гирлянда да не слишком пышная ёлка, явно наряженная на скорую руку, – вот и всё, что
напоминало о приближающихся днях, поэтому девочка, сидевшая на невысокой мягкой скамеечке в гостиной, не слишком глазела по сторонам, а
разглядывала себя в небольшом кусочке гематита.
Необычную вещицу – гладкая поверхность камня, оправленного по периметру в розовый кварц, была столь тщательно отшлифована с одной стороны,
что едва ли не зеркально отражала личико Дени, позволяя малышке любоваться её замечательно заплетёнными косами, - специально вытачивали под
заказ для удобства лежать в конкретной ручке, о чём свидетельствовали и буквы с обратной стороны: D.S. Перевернув зеркальце, Дени аккуратно
погладила инициалы пальцем – в её понимании это были не её, как задумывал отец, а его и, вздохнув, она снова уставилась на отражающую гладкую
сторону. Даниэлла, которая была уже достаточно взрослой, чтобы демонстрировать свои предпочтения в одежде, вместе с мамой тщательно подобрала
нарядное платье цвета электрик и такие же ярко-синие ленты в волосы, и сейчас терпеливо ждала, стараясь не помять одежду и не навредить причёске,
когда в гостиную спустятся мама с Еленой и они все вместе пойдут на праздник. Праздником для Дени именовался конкурс танцев, устраиваемый
Советом Основателей города под Рождество, на котором Елене отводилась роль ведущей вечера. В этом статусе девушка оказалась ещё до смерти отца,
и возможности отказаться не представлялось. Да она и не собиралась, и сейчас готовилась к вечеру вместе с приглашёнными посетить соревнования
Ребеккой и Даниэллой, тем более, что юная мисс Сальваторе теперь была не просто гостьей, а несла ношу соведущей. Девочка, которая должна была
вскрывать конверты, подвела: наелась снега и в итоге подхватила ангину, поэтому Даниэлла оказалась очень кстати – слишком маленькая, она вряд ли
вызвала бы зависть у остальных претендентов, разборок за место не случилось бы - и, не долго мудрствуя, Елена отдала ей место, решив, что не по годам
развитый ребёнок вполне справится со своей функцией. Да и природного артистизма малышке было не занимать.
- Ну вот и мы, Звёздочка... Какая ты у меня умница, Дени! – Оценила блондинка терпение дочери, появляясь на верхней площадке и спускаясь по
лестнице. Ребекка, облачённая в бежевый с золотой ниткой костюм, выглядела необычайно эффектно: густые, светлые волосы, зачёсанные назад,
рассыпались по плечам, лёгкий макияж подчёркивал правильность черт, пастельные тона в одежде оттеняли серебряно-серые глаза. Но для Даниэллы
она априори была красивейшей женщиной на Земле, поэтому наряд матери не вызвал у неё особой реакции. Девочка просто погладила золотые
волосы, любуясь их блеском в свете электрических ламп, и в ответ чмокнув присевшую на корточки Бекс в щёку, просияла в довольной улыбке – уж
очень нечасто эта маленькая леди получала похвалы за терпение. А вот Елена, которую Дени до этого не видела одетой кроме как буднично,
удостоилась куда более придирчивого взгляда.

- Ты красивая, как принцесса. Но только сверху. – С ходу получила недовольства брюнетка, выбравшая чёрное платье из тех, что смотрятся просто, но
позволяют безошибочно оценить изгибы фигуры, если они конечно наличествуют. У Елены более чем наличествовали, только Дени отдать должное
этому нюансу не могла. Впрочем, платье было одето не из-за изгибов, а лишь потому, что чёрное и не выше колена. – Внизу плохо, ничего нарядного… -
вздохнула девочка, поднимаясь со скамеечки и сначала расправляя бант у себя на пояске, потом оборки на подоле, и, наконец, ещё раз заглянув в
импровизированное зеркальце, распушила ленты в волосах. Большего к речи Даниэлла не добавила из жалости – не хотела расстраивать Елену, что та
непразднично смотрится.
- Так лучше? – надев длинные серьги из розового жемчуга, и браслет от этого же гарнитура поверх чёрной перчатки, смиренно поинтересовалась Елена.
- Да, лучше. Перчатки – всегда красиво. Когда же мы пойдём? – Спокойствия у Даниэллы надолго не хватало. – Сколько времени, мама?
- Уже выходим, милая, – направилась к прихожей Ребекка. – Сейчас наденем твой плащ и шапочку...

146/493
- Не надо, – не согласился ребёнок, остановившись посреди дороги. - Платье помнётся. И ленты!
- Ничего, расправим снова, - успокоила Бекс. – Не мёрзнуть же.
- Нет! Так уже не будет, – девочка заупрямилась. – Тогда можно и зелёное надеть. Оно хуже и я буду некрасивой.
Какая разница?
Блондинка порозовела от смущения: с одной стороны, нужно было проявить строгость и настоять на своём – воспитательный момент, да и не опаздывать
же… С другой - портить дочери праздник не хотелось, а сейчас глаза
Даниэллы уже стали ярко-синими от подступивших слёз
- Может, в шаль завернём и донесёшь её до автомобиля, Бекс? – предложила Елена, тоже сообразив, что ситуация патовая, и всё же позволив себе
вмешаться в семейный диалог. – У меня есть широкая, она накроет полностью и не примнёт бантики так, как плащ.
- Спасибо. Давай, конечно. – Бросив полный упрека взгляд на выжидательно-уставившуюся на них дочку, поддержала идею Ребекка. – А с тобой
поговорим после, - получила предупреждение Дени.
Девочка согласно кивнула, прекрасно понимая, что мать будет слишком занята - сегодня ночью прилетали остальные члены семьи, - и ей никакие
разговоры не грозят.
- Одну минуту. - Елена взбежала по лестнице, скрылась в спальне и через мгновение вновь спустилась с пушистым, белым свёртком в руках, при
ближайшем рассмотрении оказавшимся роскошным платком. – Папа привёз - из твоей Италии, кстати, - ангорку – отогревать растянутые связки, –
аккуратно укутывая притихшую и довольную тем, что сумела настоять на своём, Даниэллу, пояснила мисс Пирс. – Не бойся, она не простудится.
- Теперь главное дотащить. Ребёнок это не только… Кхм, да уж, - подхватывая комок из белого пуха, в который превратилась Дени, рассмеялась Бекс. -
Что нужно сказать, милая?
- Спасибо, - выдохнула Даниэлла, кутаясь в платок так, что остался виден только кончик носа. - Всё-таки ты очень красивая, Елена, - подумав, девочка
торжественно добавила, - прямо как Керолайн.
- Чувствую себя на седьмом небе, – разулыбалась Елена. Бекс незаметно чмокнула дочку в макушку. Блондинка, конечно, не могла знать, что так Елена
не сияла с того дня, когда узнала о смерти отца, но внутренне, своей идеальной интуицией почувствовала, что её личное маленькое счастье принесло
радость и этой девушке. - Ну что пойдёмте, - подхватив ключи и набросив жакет, она поспешила к выходу. Через мгновение за ними захлопнулась
дверь.

Программа вечера предполагала сам конкурс, объявление победителей, а после вечеринку с периодическими выступлениями современных групп под
живую музыку, и фейерверк. Стандартный набор, но подобная традиционность ничуть не портила счастья от происходящего и не уменьшала радости
окружающих.

Сегодня у стоящей на сцене Елены был повод выглядеть особенно гордой – сразу две пары из вошедших в десятку лучших тренировала именно она.
Пускай это был конкурс в маленьком городке штата, а не национальное первенство, но в Мистик Фоллз любили и умели праздновать, как нигде в
Вирджинии, а, следовательно, танцевать. И девушка и впрямь искренне гордилась своими учениками, собой, на эти несколько часов позабыв обо всех
горестях и сложностях, обрушившихся на её семью в последние месяцы. Настала минута объявлять тройку лидеров, когда Елена услышала громкий вздох
с того места, где стояла Даниэлла.
Скосив глаза в сторону, брюнетка увидела, что девочка переводит взгляд с неё на Кет, сидящую рядом с Элайджей по левую руку от Бекс. Момент, когда
сестра появилась в зале, Елена пропустила, но, наконец, удостоившись взгляда близняшки, который тщетно пыталась поймать уже несколько минут,
Катерина улыбнулась во все тридцать два. Объявили третью премию, вручение прошло успешно, второе место досталось тренируемой ею паре, и
девушка полностью сосредоточилась на происходящем. Маленькая помощница тоже очнулась от удивления – не растерялась, а стала ещё активнее и
аккуратнее, не переставая сиять улыбкой матери и дяде. Но в перерыве между вторым и первым местом, Елена не удержалась от ещё одного взгляда на
сестру. Неприязнь к Элайдже, появившаяся с годами, немного развеялась – очень уж довольной и расслабленной (последнему Елена была
свидетельницей лишь однажды – в ночь после похорон отца) смотрелась Катерина. На лицо, вместо маски любезности, сквозь которую проглядывала
очевидная скука, вернулись прежний задор и самодовольство, - даже отсюда Елена это видела, а что не видела – понимала, как способна понять только
половинка. Конечно, неприязнь развеялась, но явно не до конца. Если он за полмесяца способен слепить из вечно борющейся за место под солнцем
тигрицы кошку, дорвавшуюся до сметаны, то… Где же он раньше был, пока Кет бегала по психоаналитикам?! В сердце Елены начал подниматься гнев, но
через секунду она и думать забыла об этом чувстве. По другую сторону от Ребекки сидел незнакомый Елене темноволосый мужчина, а вот на соседнем с
ним кресле - очень даже знакомый шатен. Встретив взгляд пронзительно-серых глаз, Елена едва не оступилась – пятнадцатисантиметровые шпильки
вряд ли предполагали стрессы, - но всё же выровняла положение. Взгляд вновь метнулся к Катерине, которая смотрела прямо на неё. Словно
почувствовав энергетический импульс поддержки, исходящий от близняшки, Елена вернула себе вместе с физическим равновесием и внутренние
спокойствие и уверенность, и до конца вечера уже старалась не смотреть в сторону сестры и новоиспечённых родственников вообще.
Но вот взлетели пробки от шампанского, опустели руки девушек, вручающих цветы героям вечера, и Елена, спустившись вниз и подбадривая немного
расстроенных Чарльза и Валери – своих учеников, с удовольствием наблюдала, как танец-победитель открывает вечеринку, мысленно уже устремившись
в объятия к сестре. Правда, физически Даниэлле это удалось раньше, только на объятия она претендовала другие. Как только освободилась, девочка с
визгом бросилась на шею тому незнакомцу, который сидел рядом с Бекс.
- Алекс! Ты меня видел?! – Взлетев в воздух, радостно залопотала Даниэлла, подхваченная сильными мужскими руками, и чмокнула его в щёку. После
обернулась, обращаясь к остальным мужчинам: - Дядя Эл? Кол? Да у Несс никогда так не получится! Правда же?!
- Разумеется, как у тебя не получится, – подтвердил Кол, предпринимая бесполезную попытку купировать очередной виток противостояния между
кузинами. – У неё получится по-своему. Иначе.
- Несс? – едва слышно переспросила Катерина мужа, разглядывая чудо в лентах поближе. Дети у неё не вызывали благоговения, но забавляли,
заставляли улыбаться, и она их за это автоматически любила.
- Ванесса, – тихо пояснил Элайджа. – Они с Даниэллой погодки и это настоящая битва титанов за внимание в семье.Но Катерина уже его не слышала,
уткнувшись носом в плечо подошедшей Елены, что-то бормотавшей сестре вполголоса.
- Дени, не будь такой жадиной. - Поцеловав малышку в лоб, произнёс Александр, стараясь не встречаться глазами с едва ли не прыскающей в кулаки
Бекс – похмелье давало о себе знать остаточными явлениями.
С Колом они пересеклись где-то в Альпах, решили взять тайм-аут перед долгими семейными выходными в исключительно мужской компании, и сейчас
их лица хотя и были приведены в приличный вид, но сведущему человеку стало бы ясно довольно быстро, что не всё так просто. Бекс была достаточно
сведуща в подобных вопросах. Уже в Ричмонде мужчины встретили Элайджу и Катерину, которые мирно переругиваясь между собой, оказались на
заднем сидении автомобиля, пожиравшего километры по направлению к Мистик Фоллз. Кет едва ли не затерроризировала Кола, торопя к началу
конкурса, пока Элайджа не сумел изменить ситуацию так, что она немного притихла. Хотя Александру новоиспечённая родственница даже чем-то
понравилась – резковатая, брызжущая энергией девушка, не обладала мягким ровным теплом, которые он так любил в Ребекке, умевшей обернуть
любую ситуацию в радость; не была похожа на деятельную и практичную в своей мечтательности натуру Керолайн, а скорее напоминала норовистую
кобылку, которую нельзя укротить и приучить к седлу, но можно приручить, приласкать и тогда она присмиреет и разрешить ездить без седла. По
крайней мере, старшего шурина эта возня, похоже, забавляла, и это уже было неплохо…
- Я не жадина. – Даниэлла осмотрела обнимающихся девушек и задумчиво возвестила: – Дядя Эл?
- Да, Звёздочка?
- Иди сюда.

147/493
- Я беру себе Елену, а Нессе пусть достаётся твоя жена, - сообщила Даниэлла, переходя на руки к другому мужчине. – Она тоже хорошая, наверное.
Элайджа от неожиданности подавился словами, переглянулся с мужчинами и в итоге беспомощно уставился на сестру. Но Ребекка, бессовестно
воспользовавшись моментом, вцепилась в супруга, точнее в Александра вцепились её губы, зубы и язык, поэтому с этой стороны поддержки Элайджа не
нашёл. Кол тоже молчал, как воды в рот набрал, а Дени меж тем продолжала:
- Вот видите, я не жадная.
- Видим. Давай знакомиться, - брюнетка, наконец, оторвавшись от сестры, присела на корточки и протянула ладонь. – Кет.
- Как кошка? – подняла брови малышка.
- Не совсем, но похоже. – Катерина стрельнула глазами на мужа.
- Я видела твоего кота… - задумчиво пробормотала Дени. - Дашь мне на немного?
- Не могу, - Катерина улыбнулась, смягчая отказ. – Он живёт со мной, потому что сам этого захотел. Мама же не может тебя кому-то отдать, если ты не
хочешь, вот и я его не могу…
- Понятно, - наконец, что-то для себя решив, Даниэлла подошла и чмокнула девушку в щёку. Обняв в ответ маленькое тельце, упакованное в шёлк и
кисею, Катерина подумала, что скоро у неё будет такая же своя. Или такой же… И вздрогнула, чувствуя, словно её подслушали, когда Дени шепнула на
ухо: - Только пусть ты родишь мальчика. Иначе придётся делить вас на троих, а это сложно. Я только по пальцам считать умею.

Девушка вышла на широкий балкон, перила которого образовывали изящный полукруг. Зябко: кто-то курил и не захлопнул окно, для её маленького
платьица просто холодно, но она не стала закрывать - несколько минут покоя, отрешённости, которые даёт свежий воздух в сочетании с расстилавшейся
над головой небесной твердью, того стоили. У Кет всё разрешилось, у неё самой вроде бы тоже, но… Это «но» до сих пор вызывало слёзы на глазах, с
которыми трудно было справиться. Натренированная своим образом жизни Катерина умела скрыть тоску по отцу лучше, Елене же требовались тайм-
ауты. Чем веселее было вокруг, тем сильнее вгрызалось в душу чувство утраты Алека – счастье окружающих словно подчёркивало его отсутствие на этом
празднике жизни. Может правда, когда сбрасывается покрывало Майи**, утрачиваются иллюзии? Только приподымается оно и для других… Постукивая
пальцами в такт музыке – кажется, это было танго, - доносившейся из залы, девушка высунулась из окна. Паутина созвездий всё плотнее плела свою сеть
из светящихся точек, и от непрерывного разглядывания небосвода, от доносившейся из зала немного рваной музыки, у Елены закружилась голова –
затянуло. Почувствовав подкатывающую к горлу тошноту, девушка отшатнулась в сторону – на долю секунды ей показалось, что она понимает
выбирающих именно этот способ для самоубийства. Но оглянувшись, рассмеялась – всего второй этаж. Ощущение мгновения до смерти ушло столь же
скоро, как и появилось.
- Простудишься, - раздался над ухом знакомый голос, и едва не подпрыгнув от неожиданности – перед её носом хлопнула рама большого окна, - Елена
обернулась. И тут же начала заваливаться на мужчину – девушка напрочь забыла о своих модельных «копытцах», а долгое разглядывание звёзд
вскружило голову и пришлось схватиться за подоконник лоджии. – Что ты тут делаешь?
- Думаю, что самоубийство и второй этаж трудно совместимы, даже если он высоко над землёй. – Честно пробормотала Елена, наконец, возвращая себе
равновесие. – Это как-то противоестественно.
Он секунду смотрел, потом зрачки расширились, заполняя светлую радужку…
- Сдурела?! – рявкнул Кол, и едва ли не волоком оттащив её к центру балкона, цепко сжал запястья.
- Да я не про себя, Майклсон. – Она фыркнула, отступая на шаг назад. – А так – в целом, философски... Ну ведь какая дурость – прыгать со второго этажа,
лучше уж вены резать. Отпусти. С приездом, кстати.
- С ума сойти... – Разжав руки, он задумчиво поглядел на девушку. Повисло молчание - только вот, какое?.. его нельзя было назвать ни комфортным, ни,
как ни странно, неловким. Напряжённое? Пожалуй, да. Танго в зале сменилось вальсом, а мужчина всё стоял, не отрывая взгляда от Елены,
рассматривающей свои пальцы, затянутые шёлком чёрных перчаток. Наконец, на лице Кола появилось странное выражение то ли удовлетворения, то
ли нежности.
«Сейчас он меня поцелует».
Девушка облизнула губки, прежде чем успела спохватиться и отдать себе приказ выглядеть прилично.
- Потанцуй со мной, Елена.
На секунду в глазах брюнетки мелькнуло желание согласиться и тут же погасло, сменившись откровенной опаской.
Она попыталась отступить, но некуда – ладони нашли подоконник за спиной.
- Я не танцую, ты же знаешь, – насколько могла безразлично произнесла Елена. – Да и нужно возвращаться поправить причёску – через десять-
пятнадцать минут мне объявлять выступления группы на шоу.
Пока она говорила, Майклсон подошёл к дверям – Елена думала, что он вернётся в зал, но вместо этого резко – звук выделялся на фоне мелодии вальса
– щёлкнул замок.
- И что это значит? – сухо поинтересовалась брюнетка, прислоняясь спиной к стеклу.
- Я хочу твой танец. – Последние слова прозвучали настолько очевидно, что Елена едва ли не услышала его: «Я хочу тебя» и поняла, что её раскусили.
- Ты беспринципный наглец, - всё тем же ледяным тоном произнесла девушка, - ты знаешь?
Но оскорбительная реплика не смутила мужчину. Каким-то шестым чувством, которое романтики называют морально интуицией, а Кол характеризовал
несколько грубее, он понял, что соблазнение Елены предполагает танец и решил прозондировать почву, насколько далеко пошлют. Или не пошлют?
Волчий инстинкт адвоката, едва ли не вопил, что жертва теряет кровь, фигурально выражаясь, и остальное – дело времени. Может, удастся уложить её в
горизонталь без последствий в виде свадебных колоколов и стенаний…
- Это так много, один танец? - он усмехнулся, неуловимым жестом поправляя шпильку с жемчужной головкой в её волосах. – Не собираюсь облапать
тебя, если ты этого опасаешься…
- Вообще-то мог бы иметь уважение хотя бы к тому, что сейчас траур. _ Презрительно поджала губы Елена, подавляя желание спросить, почему именно
так, а не иначе. - И меня ждут…
- Кет с Элайджей скорее не знают, как убраться с вечера и оказаться вдвоём, – развеял её сомнения Кол. – Медовый месяц – будь снисходительна к
людям.
- Я не о сестре, – сквозь зубы процедила Елена. – Так ты пропустишь?
- Значит, всё твоё горе состоит в чёрной тряпке и отказе от того, что ты умеешь делать так, что люди замирают? Снова немилосердна к окружающим. –
Но в следующую секунду, по тому, как изменилось её лицо и нервно задёргались губы, Майклсон понял, что использовал запрещённый приём. Точнее
он понял это сразу, но, сам не зная отчего, решил обидеть. – Прости, я полез, куда не должен. Елена?
- Отвернись и помолчи. – Расстёгивая браслет и затем стягивая с рук перчатки, резко потребовала девушка. – Я прошу так много? Всего-навсего не
смотреть на себя и не лезть мне в уши.
- Хорошо, обещаю, - примирительно согласился Кол, наблюдая, как она убирает вещи в клатч, и, сделав несколько шагов в сторону, повернулся к Елене
спиной. Как теперь исправлять ситуацию, он понятия не имел – с треском погореть на таком пустяке. Ревновать не свою женщину к её же жениху...
Редкостный мудак, но встававшая перед глазами сцена Елены, сплетающейся в страстных объятиях с её программистом, злила его все эти недели и,
наконец, довела до ошибки. Выудив из кармана ключ, он уже собирался кинуть его девушке, когда почувствовал ледяной порыв ветра. Обернувшись,
Кол увидел Елену без чулок и с задранным платьем, сидящую на подоконнике. Шлепок снаружи показал, что туфли удачно приземлились где-то под
балконом, а хозяйка намеревается последовать за ними по карнизу…
Прыжком преодолев разделявшие их пару метров, мужчина успел добраться до брюнетки прежде, чем её ладони оторвались от подоконника.
- Обратно! – Стиснув запястье, недобрым голосом скомандовал он, потянув на себя. – Хочешь расплескать мозги? Не особо привлекательно...

148/493
- А есть чему плескаться? – ядовито усмехнулась девушка, не подозревавшая, что секунду назад упустила шанс убить двух зайцев: и повергнуть к своим
ногам раскаявшегося Майклсона, и достать ключ.
- Надежда умирает последней. – Не решаясь всё же её дёрнуть – Елена в любой момент могла соскользнуть, - Кол уже мягче сказал: - Ну же, Елена.
Залезай обратно. Признаю, шутка с танцем была идиотской.
- Я бы рада, но мои туфли и сумка уже внизу, - подняла брови брюнетка. – Что люди подумают? Поэтому отпусти.Он оценил предполагаемый спуск с
балкона – карниз, проходящий рядом с трубой, блестевшей инеем, – и крепче сжал пальцы, не обращая внимания на её скривившееся от боли лицо,
лучше уж она будет в синяках, чем мёртвая.
- Нет. – Вторая рука вцепилась в плечо. - Иди сюда. Туфли – проблема пары минут. Принесу.
- Если я отклонюсь, не удержишь. - Подтверждая свои слова, она сделала лёгкое движение в сторону, нащупав ногой опору. - А риск, что сломаю шею,
возрастёт.
- Удержу.
«И правда, скорее мне руку вывихнет…»
Теперь можно было с уверенностью сказать, что её предплечье тоже украсится следами от его пальцев.
Решив больше не калечить себя, брюнетка обхватила шею мужчины руками, позволяя снять себя с подоконника. Через мгновение она стояла на балконе,
глядя в светло-серые от бешенства глаза. – Держи, – раздался сухой приказ, на плечи лёг пиджак Кола.
- Спасибо. – Она ожидала взрыва, но его не последовало. Через мгновение Елена осталась одна, сжимая в ладошке пойманный ключ.
Выйдя на улицу, обогнув особняк – балкон располагался с торца дома, - туфли Кол, разумеется, нашёл. И сумку тоже. Они стояли на лавочке, пока их
хозяйка, сидящая здесь же рядом, быстрыми дёргаными движениями надевала чулок.
- Дьявол, Елена! – Он посмотрел на балюстраду снизу вверх, оценил карниз и сглотнул. – Дура.
- А тебе есть разница умница я или дурочка? – Опустив подол платья, чтобы выглядеть поприличнее, фыркнула Елена. Она надеялась успеть до его
прихода, но раз не повезло, то нужно принимать ситуацию как есть. – Ладно, просто ктото стал ломиться в дверь, и у меня не оставалось выбора. Не
позориться же.
- Прости, что? – От звука его голоса во второй чулок другая нога девушки буквально влетела. - Позориться?!! Идиотка херова, бл*!!! Ты хоть
представляешь, что могла свалиться?! Что бы я делал?!!
- Но ничего же не случилось… - Елена уже и сама поняла, что слишком рискнула – обледеневший, и от этого скользкий карниз, высокий первый этаж
здания в стиле эпохи королевы Виктории, - и меньшего достаточно, чтобы при невезении попрощаться с жизнью... Сейчас как взрослый человек, она
осознавала всю глупость своего поступка. Но в тот момент в ней проснулся ребёнок, в котором бушевали злость, обида, страх быть обнаруженной. Уж
чего, а сплетни о ней в родном городе точно были ни к чему... Тем временем туфельки быстро перекочевали на ноги. - Не стоит принимать близко к
сердцу, никто бы и не подумал обвинять тебя в моей глупости.
- Да будь ты моей… - так и не договорив, Кол поморщился. - Глупышка.
- И что? – Подхватив клатч и на ходу надевая перчатки, она настолько быстро, насколько позволяли каблуки, устремилась за угол дома, ко входу.
- Ничего. – Кол стоял на холоде, тупо уставившись в темноту, бормоча себе под нос: - Просто красивая
глупышка._____________________________________________________________________________________

Контрамоция* - движение во времени в обратную сторону.

Покрывало Майи** - философ. Шопенгауэр, сбросить покрывало Майи - синоним к слову умереть.

149/493
Глава XVII(Часть IV)

Ель была совсем свежая, высокая и пышная - другая бы просто не смотрелась в такой зале, – поэтому действовала девушка предельно
аккуратно, стараясь не уколоться, и не ленилась переставлять тяжёлый табурет, чтобы не упасть, потянувшись к новой ветке. Прикинув, куда она повесит
рыжую белку с удивительно хитрым выражением на мордочке, брюнетка в очередной раз залезла на свой «пьедестал», и мгновение спустя игрушка
оказалась пристроена как нельзя удачнее.

- Ей будет грустно одной. Держи. - Дени протянула следующий шарик, изображавший голову льва. – Давай вон туда…

- Не надо. – Ещё одна, только светловолосая, малышка, стоявшая позади стула, сердито фыркнула: - Львы едят белок.

- Львы едят зайцев, которые на земле, - снисходительно пояснила младшей кузине Дени. – А белки высоко, и они не могут их достать. Как же они их
едят?

- В Лондоне белки бегают под деревьями. – В голосе Ванессы появились ответные высокомерные нотки. – Я гладила. Её мама приручила.

- Девочки, давайте мы повесим следующим льва, но просто пониже, а не вместе? – вздохнула Елена, решив не вникать в то, что львы рядом с белками
не живут, а предпочитают газелей в саваннах. – А рядом птичку. Как будто он сидит под ёлкой и сторожит их с белочкой.

- Нужно ещё конфет и орехов, - подумав секунду, возвестила Ванесса.

- Чтобы им не нужно было спускаться кушать, - суя носик в продуктовый набор, призванный украшать ель, согласилась Даниэлла – старше на целый год,
она уже вышла из того возраста, когда дети изъясняются односложно и одновременно не утратила понимания их логики.

- Точно, - просияла брюнетка, поняв, что консенсус достигнут, и на этот раз рвать друг другу косы они не собираются. – Несса, ты держи нитки, а Дени
будет их резать и продевать. Сумеете?

В ответ раздалось лишь возмущённое пыхтение, свидетельствовавшее о крайнем раздражении из-за сомнений в их способностях, и юные леди
принялись за дело.

Последние два дня Елена едва выбралась из бесконечных вечеринок и приёмов и сегодня, узнав, что все пары, живущие в доме, отправились на ужин к
родителям Керолайн, решила не ходить, а немного отдохнуть от предпраздничной круговерти. Дэвид отпросился кататься на лыжах, на спуск с ребятами
из школы, а младших дочек их родители скинули на неё, но девушка никаких возражений не имела: Метту пришлось уехать в Ричмонд – китайские
хакеры не нашли лучшего времени для атаки на серверы, чем канун Рождества, - и Елена не видела смысла скучать в одиночестве. Но, как оказалось, зря
– кузины плавно переходили от громких воплей к полной идиллии и обратно каждые пятнадцать минут. За последние полчаса дети вымотали девушку
окончательно. И её, и забившегося под стол Мартина, которого сестра попросила взять с собой на это действо – украшение ёлки. С Элайджей животное
уживалось плохо, точнее плохо было только мужу Кетрин. Привыкший ночевать на груди или, на худой конец, подушке Кет, кот, набегавшись за ночь по
своим делам, под утро являлся и старательно спихивал новоявленного пришельца, используя все данные природой приспособления. В итоге мужчина в
лучшем случае просыпался, в худшем - жевал кошачью шерсть с пышного, ухоженного хвоста животного, и с утра глазам президента «MsnLogistic.Inc»
представала одна и та же картина: Кет, вольготно раскинувшаяся поперёк кровати, на обеих подушках кот, а он сам, свесившись со своего ложа, едва ли
не утыкается носом в прикроватный коврик. Дальше Мартин изгонялся под хохот Катерины и возмущённо орал под дверью, но сегодня Кет пообещала
дать Элайдже отдых от своего питомца и предоставить кровать исключительно в распоряжение мужа. Вместе с собой, разумеется.

Поэтому, когда наступил последний предрождественский день, уже с утра и Елена, и кот оказались у Майклсонов – дом был достаточно велик, чтобы
спокойно вместить всех родных и друзей, приглашённых на рождественский обед завтра вечером. И теперь племянницы достойно отомстили за
дядюшкины мучения, затискав зверя до крайности и отпуская лишь на момент выбора очередных шариков, которые Елена повесит на ель. Это было
занятие ответственное, обе малышки не желали сдавать лидерских позиций, и Елена, с трудом сдерживая смех, не знала то ли жалеть их родителей, то
ли от души завидовать.

- Вот! - Старательно перевязав несколько больших засахаренных орехов и конфет золотыми и серебристыми шнурками, девочки передали брюнетке
сладости. – Повыше, Елена.

- Пожалуйста, - добавила Ванесса, вспомнив о хороших манерах, которым учила мама.

Залезши на табурет и привстав на цыпочки, девушка исполнила просьбу. Довольно прищурилась. Продуктовый набор и впрямь пришёлся как нельзя
кстати – не перегружал, как если бы туда впихнули ещё разноцветного блеска шариков, однако и не оставлял островок зелени пустующим, - но снова
опускаясь на пятки, Елена почувствовала что-то мягкое под ногами и, инстинктивно испугавшись, спрыгнула со стула. Ей не повезло. Мартин, вылезший
из-под своего укрытия, но бочком благоразумно миновавший гадких девчонок и прокравшийся к гораздо более любимым ногам, отреагировал на этот
прыжок по-своему, и в следующую секунду Елена, успев отпихнуть детей, словно в замедленной съёмке наблюдала, как огромная ель, на которую одним
прыжком взлетел кот, закачалась и заваливается прямо на неё.

Мелодичный перезвон игрушек, глухой шлепок от роскошной, несмотря на худощавость остальной фигуры, попы Елены, соприкоснувшейся с полом,
шорох от скребущихся о паркет ветвей, довершили звуковую картину. На мгновение всё затихло.

- Мама… - Дени быстро задышала, но не заплакала, а бросилась из комнаты, вереща: - Елена, сейчас придёт мама и всё поправит... Не бойся. Я только до
бабушки Лиз дойду…
- Я и не боюсь, – просипела брюнетка, замерев и крепко зажмурившись – сам ствол на неё, к счастью, не попал, но вот еловые лапы прижались и иголки
кололись нещадно. Попробовала отползти - малейшее движение сопровождалось подозрительным позвякиванием, явно свидетельствовавшим, что
большая часть игрушек этого Рождества уже не увидит. Стараясь не шевелиться, чтобы не порезаться об усеявшее всё кругом стекло, и одновременно
как-то поудобнее расположиться под полностью укрывшим её деревом, Елена попросила у золотоволосой девочки, молчавшей и испуганно
вцепившейся в кота: – Ванесса, перестань трястись. Видишь, я нормальная и целая. Скажи, чтобы Дени дала мой мобильный. Незачем к Форбсам
бежать…

«…как и попадать под машину».

- Угу... – От ужаса так и не выпуская из рук напрасно пытающего вырваться Мартина, Несса, спотыкаясь, побежала в прихожую. – Ден! Елена хочет…
Хочет… её тефон…

150/493
- Что? – Только почти выбежав во двор, Даниэлла сообразила, о чём говорит сестрёнка, и с рёвом бросилась в спальню. Забравшись на постель, она
схватила мобильный, после чего, перескакивая через ступеньки, спустилась вниз. Младшая кузина поддержала старшую: через минуту гостиная
огласилась таким плачем, что Мартин, тяпнув стиснувшую его ухо ладошку зубами – раньше он себе такого по отношению к малышне не позволял, -
бросился искать защиты там, откуда следовало ждать её меньше всего – у хозяйки. Хозяйка вспомнила, что и леди иногда простительно употреблять
непечатные выражения, когда десять килограмм чересчур живого веса вновь взгромоздились на ель, а ель на неё, но дальше воспоминаний дело не
пошло – наличие детей в комнате сдерживало душевные порывы.

- Дени, Несса… Мне же не больно, - попыталась привести в чувство детей Елена. – И осторожнее, вокруг стекло.

- Больно… - безуспешно развозя сопли и слёзы по мобильному в попытке набрать номер матери, отрицательно мотнула головой Даниэлла. Мисс Пирс
прокляла тачевую технологию и себя вместе с Майклсонами за страсть к техническим новинкам, обладающим особо тонкой чувствительностью. И
заодно Стивенсов – ближайших соседей, отправившихся на Гавайи. – Ты специально так говоришь…

- Ёлка кол-леся, - поддержала сестру Ванесса, икая от слёз, заливавших личико.

- Да не больно! Больно ёлке – её и срубили, и свалили. А мне щекотно, - неожиданно чихнув и приоткрыв один глаз, Елена быстро его закрыла –
висевшие перед носом останки шарика в условиях кота, взгромоздившегося на ель, смущали её нервную систему отнюдь не немного. – Сами
попробуйте.

- Нет…

- Не нет, а да.

Проявив неожиданную крепость семейных уз, кузины обнялись и теперь уже плакали в унисон, только Ванесса тонко подвизгивала на высоких регистрах.

- Ваши родители говорили меня слушаться, а раз вы непослушные, то Санта-Клаус не придёт и желаний не исполнит.

- Исполнит!

- Нет, конечно. С какой стати ему их исполнять? – Командный голос немного срывался, но недаром Елена была преподавательницей, всё же
подействовал: - А если хотите получить свои подарки, идите сюда. Только осторожно ступайте.

Ручейки слёз пересохли, последствия немного устрашили – всё-таки Рождество было не когда-нибудь - обычно существовала вероятность, что Санта, как
обычно, по старости забудет все сомнительные действия, включая нежелание есть кашу. Но в том-то и дело, что сегодня праздник уже на носу, и девочки
- Даниэлла так с особым рвением – ей подарков, очевидно, хотелось очень сильно, - потопали вперёд и оторвали себе по ветке.

- Ну как? – Валяться под ёлкой было занятием не из приятных, но и не сказать, чтобы самое гадкое, что бывает жизни – Елена попыталась увидеть её
философскую сторону. Если выбирать между этим и девочками, и ритуальными плясками в компании их дяди, то ёлка явно предпочтительнее.

- Не очень колется, - признали обе малышки.

«Конечно, если ими тебя не пришпилили к полу».

Неуместные воспоминания о Коле вызвали волну раздражения, тем более вскоре он должен был явиться.

Тем временем Ванесса, немного подумав и вспомнив, что кузине достаточно ткнуть пальцем в живот, чтобы она зашлась в хохоте, сунула свою еловую
лапку Дени за шиворот. Эффект и впрямь подтвердился: темноволосая девочка завизжала как поросёнок, правда потом пострадала сама Несса – в ответ
Даниэлла пихнула младшую, и та полетела на пол. К счастью, там осколков не было.

- Ну вот. Нечего потопы устраивать, – подала спокойный голос Елена, решив проигнорировать очередную драку – истеричный вопль вряд ли поможет в
её положении – и напомнить о себе, - у нас итак скоро сезон ураганов… Вытрите носы и пальцы…

Вытершись подолами, обе леди замерли по стойке смирно:

- Всё.
Девушка мысленно возликовала.

- Теперь, Даниэлла, возьми мой телефон, вытри его насухо, открой панель с буковками и цифрами и выбери единичку, – предельно чётко и громко
сказала Елена. – Нашла?

- Угу.

- Это автонабор телефона Кет. И скажи… - мисс Пирс снова чихнула – веточка попала в нос.

- Что Елена не может вылезти из-под ёлки, - простодушно закончила Ванесса.

- Вы уже загнали кого-то под ёлку? – раздался довольный голос из прихожей. - Почему дверь на улицу открыта и такой холод? Приманиваете Санту на
запах еды? Пришёл только я.

«Лёгок на помине».

С тяжёлым вздохом Елена вспомнила, что Кол, который на ужин не пошёл, потому как ещё со вчерашнего вечера уехал в Ричмонд, планировал вернуться
к восьми вечера. Да и остальные должны были вот-вот подъехать и просто задержались у Форбсов.

- Дядя, дядя Кол!.. – Детей и впрямь как ветром сдуло, и в следующую минуту Елена услышала, как они писклявыми от волнения голосами объясняют
случившееся.

- Показывайте. – Через несколько секунд в гостиной раздались быстрые шаги. – Так… - оценив пейзаж, Кол остановил двинувшихся за ним девочек. -
Топтаться тут не надо, порезаться можно даже в сандалиях.

151/493
Елена подумала, что Майклсона происшествие с ней не слишком потрясло – вон какой рассудительный, судя по голосу. А если бы она себе всё
переломала?! Хотя это никогда не поздно…

- Ты жива, Елена?

- Относительно, – просипела девушка, и тут же снова почувствовала еловую лапу у себя во рту и раздражение на сердце.

- Потерпи немного. Да брысь ты! - Раздался глухой шлепок, ёлка покачнулась. Стало значительно легче – Мартина, наконец, выдворили со своего
насеста. – Ах, ты сво… - так и не договорив эпитета, Кол молча отодрал острые когти от своей ладони и за шкирку передал кота Даниэлле. - Держите.
Возьмите к себе и заприте, чтобы он лапами здесь не ходил. У него обуви нет, и будет очень плакать, если порежется. И сами переобуйтесь в детской.
Понятно?

- Да, – посмотрела на дядю круглыми, кобальтово-синими глазами Дени. - Я не знаю, где обувь.

- И я не знаю. – Несса шмыгнула носом.

- Тогда посидите на кровати. – Дети синхронно кивнули, но никуда не пошли, а застыли, дожидаясь, пока он освободит Елену. Майклсон решил в
бутылку не лезть и заняться девушкой. – Не двигайся, милая.

И впрямь – мгновение спустя ей удалось вдохнуть полной грудью. Елена открыла глаза, скосила их в сторону – ёлка была передвинута рядом, а сама она
лежала посреди того, что некогда называлось ёлочными игрушками. От радости не сразу сообразив, что к чему, брюнетка инстинктивно попыталась
сесть, но была остановлена резким:

- Я же сказал - лежать!

- Извини, нечаянно. – Она вновь замерла. – Тон сбавляй иногда, я не домашнее животное. Спасибо.

Через секунду перед её лицом оказалась пара чёрных туфель.

- Пожалуйста. - Отпихнув битые стекляшки, и быстро подхватив Елену на руки, Кол отошёл к дивану и уже намного более мягким тоном произнёс: – И
слава Богу. Домашнее животное животному рознь, некоторых на руки не возьмёшь без намордника. – Словно поняв о чём речь, притихший было
Мартин злобно зашипел. – Цела?

- Да что мне сделается! – Но вспомнив о детях, Елена улыбнулась. – Со мной правда всё в порядке.

- Тогда я маме позвоню. – Дени как старшая не хотела показывать, что собирается пореветь.

- А я папе. – Несса устремилась к лестнице.

- Сначала переобуйтесь и заприте кота, - напомнил Майклсон, поудобнее устраиваясь на диване и начиная отряхивать свою ношу. – Даниэлла – ты за
старшую.

- Хорошо…

Когда Кол, не испытывая ни малейшего смущения, начал исследовать её тело, Елена не сразу поняла, что он просто хочет понять, не вывихнуто ли что-то,
а когда сообразила, то сделала попытку встать. Но ноги отказывались слушаться – шок начал отпускать.

– Тише, – с гортанным смешком, мужчина убрал отталкивающие его запястья, стараясь не замечать, что собственные пальцы дрожат. – Может, я и
извращенец, Елена, но ты сейчас ещё та добыча. Обработаем, и всё будет хорошо.

Вспыхнув, мисс Пирс дотронулась до лица, смахивая прилипшие к передним прядям волос иголки и заодно размазывая полоску грязи по шее.

- Со мной всё в порядке, - сообщила она и тут же ойкнула от попавшей в ранку иголки.

- Я вижу. – Оглядев ноги и руки, испещрённые царапинами и пятнами смолы, он скинул с её ног кроссовки, вытряхивая стеклянную пыль, и отбросил их к
ёлке. – Поехали в спальню, Елена?

- Поехали.

Избегая ставшего тяжёлым и сердитым (злиться-то на неё за что?!) взгляда, Елена позволила себя донести до выделенной ей спальни, после ухода Кола
сразу же отправившись в ванную.

Через полчаса, вымывшись, вычесав пыль и иголки из волос и переодевшись в футболку и шорты, она расположилась на кровати в компании пузырька
перекиси водорода и пачки ватных дисков, когда услышала стук в дверь.

- Входи. – Почему-то брюнетка сразу поняла, кто стучал, хотя с минуты на минуту должна была приехать сестра и остальные обитатели дома. - Как
девочки? – спросила Елена первое, что пришло на ум, поднося ватку с перекисью к очередной царапине.

- Лучше спроси, как Мартин. Его жальче, хотя он и не достоин сочувствия, - криво улыбнулся Кол, устраиваясь в ближайшем кресле и внимательно
наблюдая за ней. - Они позвонили родителям, растрезвонили и потребовали новых игрушек. А твоя сестрица несётся на всех порах сюда.

- Практичные у вас девочки. Я думала только Дени такая, - рассмеялась Елена, но смех перешёл в шипение, когда ватка попала в рану. – Кстати, давай
свою фирменную отметину.

- Что?

- Мартин заклеймил ещё одного Майклсона, - пояснила девушка, кивком показав на свои ноги, и что он должен подойти. – Не везёт вам с ним. Сначала
Элайджа, потом туфли Клауса, теперь вот ты…

- Это ваш кот травмированный на голову… Не надо, - он отмахнулся от предложенной помощи. - Заживёт и так... Спасибо.
152/493
Два весьма прохладных оценивающих взгляда встретились.

- Как тебе угодно, - изогнувшись, брюнетка продолжила обрабатывать покраснения. Но обработка задней части под коленями и выше давалась с трудом
– ударилась Елена там сильнее всего. Ойкнув, она возмущённо бросила поднявшемуся с кресла мужчине: – Может, покопаешься в себе, найдёшь где-
нибудь остатки чахнущего чувства такта и выйдешь?

- Нет, - подойдя, он забрал флакончик. – Я найду остатки цветущего буйным цветом прагматизма. Ложись на живот. Тем более что я не хуже Мартина
поработал. – Кол провёл пальцем по уже сходящему синяку на плече – памяти о конкурсном вечере.

- Благодарю за помощь, но я и сама справлюсь, - отклонила просьбу брюнетка, протягивая руку в просьбе вернуть ей раствор. – Тут не сложно.

Но флакончик он ей в пальцы не вложил, улыбнулся.

- Не хочу упускать шанс потрогать твои ноги.

- Это не слишком достойно, – вскинула бровь Елена.

- Ты мне приписываешь достойное поведение? – Кол бросил преувеличено изумлённый взгляд на часы, одновременно присваивая себе и ватные диски.
– Уже? Винить мужчину за ориентацию, - он сел на постели, несмотря на протесты, - такое же последнее дело, как и женщину за отсутствие логики.

Фыркнув, Елена легла на живот, вытягивая ноги. Впрочем, движения Кола не соответствовали словам: они были чёткими и быстрыми без намёка на
желание возбудить. Она немного расслабилась.

В следующую секунду Майклсон решил, что ослышался.

- Погладь их, – тихо повторила брюнетка.

Елена знала за собой эту черту - после стресса на неё порой находило, и она совершала идиотские поступки, но сейчас девушке до одури сильно
хотелось, чтобы её приласкали.

- Нет, – раздался лаконичный ответ и, уткнувшись носом в подушку и сгорая не от стыда – от обиды, - девушка почувствовала, как жжётся очередная
ранка из-за попавшей на неё перекиси. Наконец, всё закончилось, и она услышала, как Кол отставил флакон на тумбочку.

- Спасибо.

- Не за что. – Мужские пальцы пробежали от бедра к колену, коснулись ямочки. Брюнетка почувствовала, как по телу разливается тепло и поспешно
перевернулась, подтянув ноги к груди.

- Что ты делаешь? – В её голосе зазвенели стальные нотки.

- Выполняю твоё желание, – пояснил Кол, коснувшись её пальцев на правой ноге и разглядывая ступню. Мизинец, как и у многих танцовщиц, был
забавно кривоват, но ему нравилось даже это. Елену прошила мелкая дрожь - скорее нервная, чем возбуждения, но она была в новинку и, значит,
достаточна, чтобы испытать смятение.

- Я передумала. – Холодно улыбнулась девушка, поджимая пальчики. И всё же ногу не отдёрнула.

Но Кола неприветливый тон не слишком смутил. Когда он был приветливым?

- Тогда я исполню своё, – раздался любезный ответ прежде, чем мужчина прильнул губами к её коленям. Дальше Елене стало слишком хорошо, и
брюнетка перестала протестовать. Да и предосудительного она ничего не совершала - ситуация как всегда под контролем, почему не расслабиться?
Девушка растянулась на кровати, едва не мурлыча от удовольствия, когда пальцы заскользили по лодыжкам, а дыхание обожгло внутреннюю сторону
бедра. Лучше любого массажа. Её ресницы сами собой опустились, губы растянулись в слабой улыбке...

- Елена?.. – Не резкий оклик, скорее насмешка в голосе, так похожем на её собственный, только пониже тембром, заставила вынырнуть из неги, в
которой она плавала.

- Кет? – Охнув, брюнетка сжала в ладони одеяло. Кол то ли лучше сохранял самообладание, то ли не придавал особого значения появлению
новоиспечённой невестки в дверях, но никак не отреагировал, просто сев на постели и продолжая незаметно поглаживать колено девушки. -
Здравствуй, - скрестив ноги и тем самым сбросив с себя хозяйничавшую руку, Елена мягко улыбнулась. – Тебя сорвали с места из-за ёлки? Всё уже
нормально.

- Я поняла. – Девушка прошла в комнату. – Здравствуй, Кол… Спрашивать помешала или нет не стану, очевидно, что да. Чему вполне рада.

- Добрый вечер, Кетрин. – Он всё-таки поднялся, игнорируя взгляд вошедшей Катерины. – И, правда, что переживать? Тебе же не впервой доставлять
удовольствие своим присутствием на вечере в узком семейном кругу…

- Вторая гражданская война этому дому ни к чему, - зло поджала губы Елена. – Если хотите продолжать, идите… - Майклсон заинтересованно поднял
брови, но девушка вовремя спохватилась и, ядовито улыбнувшись, закончила: – На пустырь.

- Там холодно. – Скривила губы в улыбке Кет. – Я бы хотела с тобой поговорить, Елена, если вы не возражаете?

- Нет, конечно. – Старшая сестра села на кровати, подложив под спину подушку и уже ничем не выдавая неловкости, если не считать румянца, – но с
этим справиться было от природы невозможно. – Спасибо за помощь, Кол. До ужина.

- Не за что. – Он напоследок коротко оценивающе оглядел рассыпавшиеся по одеялу влажные пряди волос, раскрасневшееся от смущения и страсти
лицо девушки, вспомнил тяжесть тела, когда нёс её наверх… – До вечера.

И выйдя за дверь, окончательно пришёл к выводу, что игра стоит свеч, и Елена должна побывать у него в постели, будь она хоть урсулинкой* не то, что
сестрой их невестки. Впрочем, ко всяким орденам он всегда относился с меньшим уважением, чем к отношениям в семье. Но сейчас оно стало неважно.

153/493
- Что тут было?

- Это не очевидно? – Елена вздохнула. – Но если ты о сексе, то я всё контролировала, не беспокойся.

- Майклсоны не те люди, которых можно контролировать. А Кол тем более. – Сев рядом на постели, Катерина насупила брови, задумчиво погрызла
губу... - Ты часто ходишь налево от Метта?

- Нет.

- Понятно, – медленно протянула младшая близняшка. Повисло молчание, Кет и впрямь всё поняла. Наконец, склонившись, заглянула сестре в глаза,
погладила её по щеке. Улыбнулась. – Как случилось, что ёлка на тебя завалилась? Эл поставил свою спальню, что во всех бедах виновато «толстое,
плешивое животное».

- Пле… – Елена от души расхохоталась. – Почему же плешивое? Мартин у нас только чуточку линяет, да и то потому что зима! Но ты всё равно проиграла.

- Ну и ладно, - хмыкнула Кет, - в конце концов, его больше. Хотя… Моя муранская люстра и лотосы…

Вечер прошёл прекрасно. Ёлку и осколки уже убрали и даже заказали новую. Мартин, обрадованный появлением за столом целых двух хозяек, сновал
между ними, с лихвой вознаграждая себя за перенесённые стрессы кусочками пиццы и паштетом. И хотя девочки в очередной раз подрались (правда,
уже с Дэвидом, заявившим, что девчонки ни к чему не способны, даже ёлку нарядить нормально), в итоге, когда пришло время укладывать детвору по
постелям со всеми традициями Рождества - вешаньем чулок, зажиганием большой рождественской свечи, песенками и прочими ритуальными плясками,
совершающимися для малышей в Сочельник, - наступило относительное перемирие.

- Они всё равно заснут не скоро, а выйти из комнаты из-за нас не смогут, - произнёс Александр, спускаясь. – Может, сходим прогуляться? Здесь есть
куда?

- Есть, - поддержала идею Керолайн. – Детям будет интереснее без нас, смогут побегать по дому, разложить конфеты для Санты. Пойдёмте к водопаду.
Праздник справляют по-прежнему, Елена?

- Да, - улыбнулась девушка, направляясь в прихожую за пальто, - только теперь хоровод фонариков проходит рядом - в лесу.
- Машины брать? – спросил Элайджа, пытаясь найти среди телефонов, скинутых на столик, свой.

- Думаю, да, - кивнула Керолайн, ныряя в шубу, протянутую мужем. – Это надолго, а в лесу бывает ветрено. И давайте по четверо.

- Если ты ищешь телефон, то наверху. – Сообщила Кет, подходя к старшему Майклсону, и в ответ на иронический с лёгкой ноткой недовольства взгляд,
вскинула брови. - Когда он здесь - твоя голова в Йорке или Лондоне.

- О’кей. – Элайджа прищурился, резко дёрнул за локон, упавший ей на щёку, после чего добавил: - Подожди, пока схожу.

Все высыпали на улицу, в прихожей задержались только Катерина и Кол, помогавший ей надеть пальто.

Просунув руки в рукава, девушка резко обернулась, не давая мужчине выйти на крыльцо. Кол мгновенно понял, о чём пойдёт речь, щека раздражённо
дёрнулась.

- Кол, увижу рядом с моей сестрой, - глаза Кетрин потемнели, и Кол решил, что у неё очень неприятный голос, - плохо будет, я…

- Что ты? – Тон Майклсона приятности тоже был лишён напрочь. Без интереса к разговору, он напомнил: – Твоя сестра взрослый человек, Кетрин. С кем
хочет, с тем и будет трахаться, это уж точно не твоё дело. И не нужно мне угрожать.

- Есть женщины, которые не трахаются, – процедила Кет. - Мне жаль, что ты об этом не знал. Я просто хотела предупредить, услышал ты или нет, твоё
дело…

- Моё. – Он уже хотел было уйти, но задержался – для действующей исподтишка Кетрин, если он хоть что-то понимал в людях, подобное поведение
было не свойственно: - Объясни мне, почему такой наезд? Только уже давай без хамства.

- Извини. – Девушка поняла, что и впрямь погорячилась. - Ты ей не подходишь. – Кет передёрнула плечами. – И я не хочу, чтоб, когда закончилось, были
слёзы и прочее.

- А старина Метью, значит, вполне себе вариант? – Бровь мужчины поползла вверх.

- Не знаю. И он на ней женится. Но дело не в этом… – Взгляд брюнетки стал пронизывающим, впившись в светло-серые глаза. Майклсон подумал, что
сейчас она очень напоминает его старшего брата, когда тот зол. Словно вынося приговор, девушка отчеканила: - Метт законопослушный человек, ты –
нет. Я знаю очень мало, но Гавайев мне вполне достаточно.

На мгновение лицо Кола стало замкнутым, с губ сошла вечная издевательская улыбка, но тут же расцвела вновь.

- Ты толком не знаешь ничего, а если знаешь - не понимаешь, – сказал он. - Неубедительно.

- Я не собиралась тебя делать исчадием ада, Кол, – девушка нахмурила брови, голос потеплел, – и тем более судить. Дело не в том плохой ты или
хороший – всё в жизни бывает, – но ты же трезво смотришь на вещи… - Вполне, – добродушно согласился Кол. - Лавры вашего программиста меня не
прельщают, не переживай.

- В этом я и не сомневалась, – криво усмехнувшись, Катерина настойчиво спросила: - То есть мы договорились?

- Я не веду переговоры дома, - сохраняя тон, пояснил Майклсон.

Губы Кетрин непроизвольно зло поджались, лицо Кола никак не отразило то, что он это заметил. В следующую секунду брюнетка мило улыбнулась.
154/493
- Что же, пойдём? – Она кивнула. – Пора гулять.

- Разрешите сопроводить вас, миссис Майклсон? – хмыкнул Кол.

- Разве что до крыльца.

«Надо поговорить с Элом».

Кет рассчитывала, что муж её поддержит – в конце концов, она помнила, с каким трепетом тот относился к Ребекке. Поймёт. Но всё же приберегала это
средство на крайний случай, всем сердцем надеясь, чтобы он не наступил…

- Ты собираешься вставать? – Кет открыла глаза и тут же захлопнула – по возвращении домой они уже настолько вымотались, что ни она, ни Элайджа,
вернувшийся ещё позднее, не подумали задёрнуть портьеры, и солнце заливало комнату слепяще-пронзительным светом.

- Нет, я не настолько набожна и детей пока не имею, - она перевернулась на другой бок. – У меня вообще по бабушкиной родне Рождество не
наступило… Хотя… - Катерина сонно погладила его плечо, – ты можешь меня разбудить.

- Нет, не сегодня. - Почувствовав, как Элайджа коснулся губами её лба, девушка жалобно вздохнула и покрепче смежила веки. - Ты обещала быть.
- Хорошо. Я ещё десять минуточек, пока ты в душе, – промямлила она, зарываясь носом в подушку. – Я потом.

- О'кей, - поплотнее завернув брюнетку в одеяло и решив, что пускай в её распоряжении побудет ещё хотя бы полчаса, он направился к двери ванной
комнаты.

Когда Элайджа вышел из ванной, он ожидал найти жену в том же виде, в котором оставил – вставать по утрам она не любила, если не считать секса,
который Катерина явно приветствовала, но именно подниматься с постели это вовсе не значило – после она имела привычку досыпать ещё пару-тройку
часиков. По крайней мере в праздники это было так, а в будни – как в будни, он пока не знал… Но, к его удивлению, Кет, натянувшая сорочку, стояла
возле небольшого пуфа, на котором лежала её сумка и, явно не зная куда себя деть, неловко вертя в руках, разглядывала небольшую коробку. На лице
застыло подозрительное выражение, словно она ожидала подвоха.

- Ты проглотила рождественского гнома, и он теперь просится наружу?

- Что? – Катерина едва не подпрыгнула от неожиданности.

- Ты так смотришь, будто не слишком довольна своим внутренним миром.

- Аа… - Она мотнула всклокоченной головой, и Майклсон понял, что всё же Кет еле заставила себя выбраться из постели. Только вот зачем? При желании
у неё было ещё минут двадцать. - Нет, всё в порядке, – брюнетка приблизилась. - Вот, с Рождеством тебя. – Резко сунув ему в руки коробочку, она едва
ли не побежала в ванную. - Спускайся, нужно и впрямь торопиться, иначе опоздаем к началу.

Дверь захлопнулась. Посмотрев на косяк, Элайджа, не раскрывая, сунул подарок в карман и вышел из комнаты.

- Даниэлла! – всё же одёрнув себя – сегодня был праздник, – Бекс уже гораздо более мягким голосом, продолжила: - Не нужно играть с едой. Кушай –
это же твой любимый. – Она зачерпнула ложкой пудинг, в который последние годы специально ради детей помимо традиционных компонентов
добавляла горький шоколад, и поднесла её к губам дочери. – Смотри, какая шоколадка большая.

- Мне больше нравится у Алекса, - девочка капризно надула губы. Она лично выбирала свой кусок, но теперь тарелка отчима казалась привлекательнее.

- Ну, раз нравится, - Александр переглянулся с женой, - иди ко мне.

- Она и вправду такая балованная? – прошептала Кет Элайдже и, пряча улыбку, бросила косой взгляд на скандальную даму, перелезающую со своего
стула на колени Сантини. – Не в коня корм, в смысле, строгость Ребекки…

Девочка всё утро проявляла невероятную активность: сначала потерялась в церкви и устроила переполох в хорах, потом с визгом носилась по лестницам
дома, раз за разом опрокидывая несчастные вазы, поставленные заботливой Керолайн. В итоге, перед обедом, настороженная подозрительными
тишиной и покоем, наступившими в доме, Бекс нашла её занимающейся разведением костра из щепок прямо на подоконнике лоджии в компании
Ванессы. И ведь поругать нельзя - Рождество…

- Обычно нет. – Элайджа, не слишком любивший сладкое, всё же попробовал кусок этого шоколадного чудовища, именуемого плам-пудингом**:
Ребекка научилась его готовить ещё малышкой, после начала их отдельного проживания, и с тех пор они никогда не покупали это лакомство и
обязательно ели, как бы не не хотелось. – Дени у нас, наоборот, очень взрослая девочка…

- Ладно. – Одним движением зачерпнув приличную ложку из тарелки мужа, Катерина подмигнула в ответ на лёгкое удивление, отразившееся на его
лице, - Для чего же ещё нужны жёны? Я имела в виду, такие идеальные жёны, как я?

- Для того же, что и вышколенные секретарши? – не скрывая сарказма, предложил вариант Элайджа.

- Я приму к сведению это заблуждение, мой дорогой… - Она ослепительно улыбнулась, прекрасно понимая, чем вызвано его раздражение. «Случайно»
погладив ладонь мужа по пути своей руки к бокалу, Кет отпила глоток красного вина и вновь переключилась на рассказ Клауса о том, как сегодня ночью
Керолайн, спросонья забывшая, где, что и как, встречала грабителей с аэрозольным баллончиком наперевес. – Но почему девять один один? Я
вырубилась, как только мы вернулись, и ничего не слышала со второго этажа.

- Я оказалась у ног Ника в прямом смысле, - блондинка рассмеялась. – Из-за открытого окна всю гадость принесло ветром в мою сторону. А следующие
пятнадцать минут Ник умолял меня открыть глаза, стоя на коленях и обещая золотые горы.

155/493
- Ничего подобного, - оскорбился мужчина, подцепив вилкой очередной кусок индейки. – Я проверял, как ты дышишь. Ты вообще не могла знать, что
происходило, если была без сознания, и поэтому эти разошедшиеся фантазии беременной женщины...

- А я очнулась. Перегар лучше нашатыря, - с ехидной ухмылкой отмела подозрения Керолайн, заодно вовремя среагировав и убрав из тарелки Ванессы,
над которой та склонилась, косу дочери. – Меня так заинтересовало происходящее, что решила понаблюдать, а не сразу корчить презрительную мину и
отправлять тебя на кухонный диванчик…

- Чтобы неповадно было являться под утро? – Засмеялась Елена. Она успела лишь к шапочному разбору и как раз к тому моменту, когда прибыла
спасательная бригада.

- Угу, - Керолайн фыркнула. – Это только мужчина мог додуматься – лезть в окно террасы посреди ночи.
- Это забота. Ник не хотел тебя будить из-за твоего состояния и не учёл литра коньяка в желудке, - проявил снисходительность Александр.

- Прости? – Подозрительно прищурилась Ребекка. - Откуда ты знаешь про литр коньяка? Вы с Элом вчера пошли ставить автомобили на стоянку, разве
нет?..

- По всему выходит, что мы лучше тебя воспитали, чем Форбсы Кер, сестрица, и ты не слышишь, чего не должна, - философски заметил Кол, с
энтузиазмом обновляя порцию: Керолайн и Елена, вопреки расхожему мнению про двух хозяек на кухне, сумели найти общий язык, и младший
Майклсон, любивший хорошую кухню, не отказывал себе в этом удовольствии. – Я уж не говорю про здоровый крепкий сон. Алекс, ты понимаешь, что
это означает?

- Пожизненный процент по кредиту и вечная кабала? – хмыкнул Александр. – Сироты без родственников ценятся не только на Востоке…

- Хочешь сказать, невыгодная женитьба? – Бекс притворно надулась.

- Может, он просто чересчур наивен и верит в игру с ненулевой суммой, - засмеялась Кет.

- Именно так, - Александр одарил Катерину улыбкой, - в свою пользу, разумеется.

- Теперь мне ясно, каким образом мой муженёк таки добрался до дома на автопилоте и где был, – резюмировала Керолайн.

- Я одного не пойму, Кер: что значил этот вопль раненого носорога в исполнении Ника? – Элайджа откинулся на стуле, из-под ресниц наблюдая за
женой, сейчас ведущей себя совершенно непринуждённо и не пытавшейся от него сбежать, как это было всё утро. – Я уже решил, что найду
бездыханное тело. Уточню - его тело.

- Это Дэвид явился в явной надежде опалить мне свечой ресницы, - ответил за жену Николаус, - и надо сказать успешно.

- Я думал, это медведь… - подал голос мальчик, наскоро приканчивавший десерт. Его возраст был не для семейных посиделок, и свободолюбивая душа
рвалась на улицу к сверстникам, несмотря на страсть к шоколаду вообще и пудингу в частности, – вроде гризли, а нам в школе говорили, что они боятся
огня… - Поморщившись от боли в зубе, он понял, что один из счастливых пенсов достался ему. Выплюнул на тарелку монетку, Дэйв вздохнул. - Я же не
знал, что это отец не смог пролезть в окно… Бабушка рассказывала, что в молодости ему это удавалось тихо, и поэтому она когда-то поменялась
спальнями с мамой, и тогда тоже был крик… - Повисло молчание, и, прожевав ещё одну ложку десерта, ребёнок тяжело заключил: - Но ничего, пап,
ведь все стареют…

Губы присутствующих дёрнулись в улыбке.

- Эго Ника отправили в нокаут, а дети - цветы жизни, - озвучил общую мысль Кол, как раз в тот момент, когда настойчиво завибрировал мобильный в
джинсах Бекс. Бросив короткий взгляд на табло, блондинка насупила брови.

Даниэлла, тем временем всерьёз увлекшаяся шоколадным пудингом – и ей, к зависти не менее споро орудовавшей в праздничном блюде кузины,
достался счастливый пенни, - и не собиравшаяся останавливаться на достигнутом, ведь монеток было пять, - резко вскинула голову.

- Папа?! – с набитым ртом спросила она, глаза девочки округлились, кусок пудинга с её ложки шлёпнулся на скатерть, а вслед за ним и сама ложка. - Это
папа! – настойчиво повторила Даниэлла. – Мама, отдай мне…

- Но я… - Бекс не успела и слова произнести, как маленькие, но цепкие пальчики выхватили телефон из её ладони.

- Ты Санте письмо не писала, поэтому это мой подарок, а не твой. - Девочка уже слезла со стула и, нажав на обратный отзвон, прижала трубку к щеке. –
Он ко мне приехал, вот увидишь…

- Я же тебе говорила, что Санта-Клаус исполняет все желания, а ты подозревала нас не пойми в каких подлогах. - В наступившей тишине кивнув вслед
взбежавшей по лестнице дочери, Бекс мило улыбнулась. – Кто-нибудь хочет ещё салата, нельзя же питаться одним мясом и сладостями?..

- Накладывай, сестрица. - Кол передал ей тарелку, пробормотав себе под нос так тихо, что его услышала лишь Керолайн, сидящая слева: - Побудем
среди жвачных ради поддержания общественного покоя…

- Радуйся, что не среди рогатых... – в тон ему, почти не шевеля губами, сказала невестка, глядя, как Ребекка старательно накладывает травы.

- Это мне не грозит, солнышко.

- Все рано или поздно пробуют своё лекарство***… - объявила Кер, невольно повысив голос. – Законы Мёрфи не знают исключений…

- Думаю, именно за это стоит выпить. - Катерина нежно улыбнулась, но её острый взгляд на мгновение задержался на родственниках – она уже поняла:
если кто и будет на стороне Кола при любых раскладах, то именно милейшая Керолайн. Кооперация блондиночки, которая мухи не обидит, с
мужчиной, которого один из наследников сицилийских кланов называл братом не за красивые глаза… Странная семья.

- Вот и я Колу желаю, чтобы его не миновало. – Керолайн продемонстрировала очаровательные ямочки на щеках, сразу став похожей на юную девчонку-
старшеклассницу. – И нас всех.
- Закаляет? – мелодично рассмеялась Кетрин.

156/493
- Ну, конечно. – Прозрачно-голубые и лучистые карие глаза девушек встретились. – Тяжело в учении, легко в бою.

Смех задрожал в перезвоне хрусталя, а Кет на всякий случай начала прикидывать диспозицию.

Поморщившись от скрипа дверцы шкафа, мужчина возвёл глаза к потолку. Как и в любой провинции, номера в единственном мотеле Мистик-Фоллз
были либо безвкусно-аляповатыми, либо чересчур уж простыми в плане удобств. Выбор Деймона остановился на последнем: алая бархатная обивка с
пологом и портьерами, в дополнение к любовно вырезанным амурчикам в изголовье ложа люкса, вызывали приступ головной боли, что было куда хуже
торчащих пружин этого номера. Не придававший особого значения удобствам, когда он находился в естественной среде обитания, в городском быту
Деймон ценил уют, но здесь единственное, что было приятным – вид из окна на праздничный, принаряженный городок. Хотя ради дочери можно
потерпеть и не только это. Он улыбнулся, вспоминая их коротенький разговор с Даниэллой, пальцы невольно сжались на фильтре сигареты от
нетерпения увидеть свою малышку. Хотя они и виделись минимум раз в неделю, если у него не было командировок, но всё равно каждый раз наблюдая
за ней после разлуки, Деймону казалось, что он всё пропускает и Дени выросла с последней встречи. Если, когда она была младенцем, мужчина, как и
большинство отцов, испытывал нежность, но не интерес, то с возрастом расставаться становилось с каждым разом труднее. Даниэлла Сальваторе. Где-то
с двух лет она стала центром его вселенной. Как бы он ни любил тогда Бекс, даже самые яркие воспоминания о ней не могли равняться с мгновениями,
проведёнными с дочерью. Хотя он сам не знал, где заканчиваются его чувства к бывшей жене, и начинается обожание дочери, ею рождённой, и можно
ли как-то чётко разграничить эти эмоции, отделив одну от другой…

Взгляд Деймона невольно заскользил по черепичным крышам домов. Где-то повыше и побольше – великолепные особняки, оставшиеся ещё со времён
цивилизации рабовладельческого Юга, где-то привычные американские небольшие коттеджи или же просто многоквартирные домики - городок
расстилался перед ним как на ладони и совершенно не изменился с годами. Когда он был здесь в прошлый раз в поисках сбежавшей супруги, Мистик-
Фоллз чётко врезался в память, словно лишнее олицетворение обречённости брака с Ребеккой. Девушка, ещё не утратившая никаких иллюзий, как
фарфоровая статуэтка, тщательно оберегаемая от бед, сомнительных ситуаций и, значит, от действительности, и мужчина, слишком очерствевший в
погоне за успехом, чтобы даже просто видеть эти иллюзии, не говоря уж о том, чтобы снова сделать их частью своей жизни… Сейчас Сальваторе уже
понимал, что даже когда всё только начиналось, для них было слишком рано, но привычка не ждать и желание присвоить себе Ребекку победили любую
логику, а потом уже стало поздно.

Около пяти лет назад. Швейцария, Альпы.

- Когда мы заключали контракт на сопровождение группы для этого никому не нужного восхождения, я не подписывался нянькаться с детьми.

- Это не дети, а студенты… - дипломатично уточнил Колин Ларсель, швейцарский менеджер по связям с общественностью. – Они вполне
самостоятельные, взрослые люди.

- Слушай, я сам был студентом, - в раздражении натягивая свежую футболку, отмёл аргумент Деймон. – Студенты это… Дети ноют, но хоть не трахаются
по кустам и не курят косяки там же.

Но невозмутимость Ларселя невозможно было поколебать.

- Тебе есть разница до их моралей?

- После. – Первый взрыв возмущения прошёл, и хотя раздражение из голоса не ушло, но Деймон немного остыл, а точнее всё больше впадал в усталое
оцепенение. Колин знал, когда сообщать новости – Сальваторе слишком вымотался за эту неделю, чтобы по-настоящему закусывать удила. – Табун баб,
замечу, вышколенных баб, хорош после, а не во время забега, - пробурчал мужчина, падая в кресло. - Дисциплина полетит нахрен, потом кто-то
подерётся или сломают руку от недосыпа, и всю дорогу до точки будем слушать вой калек… Физических и моральных. Одно дело, когда это взрослый
человек по делу, другое по дури…

- Всех по дури калеченых и попавшихся отправим по адресу сразу же без шанса на помилование, – бодро отреагировал менеджер. – Я продумал
рекламную кампанию так, что…

- Ты не думаешь, ты рассчитываешь, Колин, - вынес вердикт Сальваторе и решил махнуть рукой на эту неделю. Студенты, значит, студенты – дивидендов
по нулям, зато рейтинг поднимет до небес – перед долгой экспедицией в экваториальную Африку вполне сгодится для поддержки популярности
собственной физиономии в ящике. – Давай так:
неделя на откуп, но после чтобы я не видел никаких детей, фанатиков и прочий идиотизм месяц. Никаких встреч в Африке, «случайных» фотографий с
аборигенами и прочих сопливых благотворительностей.

- Если не давать рекламы, ты вернёшься на пепелище, Дей, - трагическим тоном начал напоминать основы маркетинга Ларсель. - Сейчас все занимаются
чем-то…

- Я не занимался и не собираюсь начинать, - предельно вежливо отреагировал Сальваторе – явный признак, что терпение медленно, но верно
подходило к черте предела.

- Но твои личные фото с местными жителями всё равно будут, их каждый раз куча, почему бы...

- Я не нанимался и их не нанимал, - прервал страстный монолог Сальваторе. - Закончили.

- Это детский инфантилизм, - увлёкшийся Колин собирался сказать что-то ещё, но под откровенно недобрым, бесконечно усталым взглядом
собеседника, осекся и примирительно вздохнул. – Ладно, но неделю отбиваешь по полной. Байки у костра и всякие миролюбивые посиделки
обязательны.

- О'кей…

День спустя. Швейцария.

Зелёная точка на личном телефоне, свидетельствовавшая о том, что аппарат начал заряжаться, моргнула, раздался противный тонкий писк – пошли
сообщения о непринятых вызовах. Поморщившись из-за путаницы мыслей, рассыпавшихся в разные стороны, словно рваные бусы по полу, - измотанный
нагрузками организм не мог восстановиться за одну ночь и всячески сопротивлялся пробуждению, - Деймон мотнул головой и поморгал, вглядываясь в

157/493
имя, высветившееся на табло. Элайджа?.. Резко встав с кровати – он придерживался мнения, что если хочется спать именно это насилие над собой
позволяет встряхнуться, – мужчина нажал кнопку обратного вызова. Через минуту бодрый голос ответил:

- Наконец-то, а то я уже подумывал вспомнить прошлый век и отправить телеграмму… Живой?

- Местами, - вглядываясь в собственное опухшее и ощетинившее с утра лицо, проворчал Сальваторе. – Ты-то что такой довольный? Здоровый образ
жизни и блондинка под боком?

- Последнее - обязательное составляющее счастья? – В голосе Эла сквозила явная насмешка.

Сальваторе понял, что он оказался прав.

- Временами. – Отпив из стоявшего на соседнем столике чайничка вчерашней заварки, Деймон начал оформлять заказ завтрака на панели номера отеля.
– Но не думаю, что ты звонишь из-за блондинок.

- Неправильно думаешь, - невозмутимо ответствовал собеседник. - Именно из-за блондинок, а точнее из-за одной блондинки.

- Либо Бекс, либо Керолайн? – по окрасившемуся бархатными нотами голосу друга, Деймон понял, что речь идёт о семье. – Вернее первое, иначе бы
звонил Клаус. Что случилось с Ребеккой?

- Пока ничего, - тон Элайджи стал то ли сердитым, то ли весёлым, - но ей захотелось в горы. И не туристкой собирать цветочки и дышать разряженным
воздухом, а на восхождение.

- Она полезет в горы, - правильно понял Деймон, что значит «хочу» от честной и искренней Ребекке, которая из братьев верёвки вила с
непринуждённостью профессиональной манипуляторши, после чего безапелляционно заявил: - Прости, но куколке там точно делать нечего, поэтому
просто запри её дома и дай дамское дело. Устрой ремонт, к примеру.

- Это, безусловно, лучший вариант, но тогда мой образ жизни резко перестанет быть здоровым, и засыпать я буду не с блондинками, а с холодными
компрессами на глазах, - уточнил диспозицию Майклсон.

- Тебе не привыкать, - кисло вздохнул Деймон, всё ещё надеясь избежать роли опекуна для леди, - скажешь, что во время охоты хватанул.

- А вынос мозга перед переговорами, где я хватану?.. - Только сейчас до Сальваторе дошло, что непробиваемый Эл не весел и не злится, а нервничает,
хотя и пытается отвечать бодро. – Клаус как назло в проекте, вот я и решил посадить её тебе на хвост. Да и Швейцария - не дикий край.

«Ай да куколка».

- Ты-то откуда знаешь про поход? – Наконец, отправив сообщение с меню завтрака персоналу и разыскав в чемодане пятеро одинаковых носок,
Сальваторе метким броском отправил один лишний в мусорную корзину.

Уж в чём, а в просмотре цикла передач ВВС «Побродим по Шотландии», кои транслировались в этот месяц, заподозрить Эла Деймон не мог при всей
фантазии.

- Ким любит новости по утрам, - хмыкнул мужчина. – Но вообще это совпадение, вспомнил ещё вчера, что у тебя есть проекты и решил засунуть. Только
кхм… Бекс ещё не знает нюансов. Ты согласен?

- А мне есть куда деваться с этого корабля? – без надежды поинтересовался Деймон. – Ну да не беспокойся, я всё равно нынче за няньку, одной больше,
одной меньше – роли не играет.

- С меня ящик шотландского виски, - проявил недюжинную благодарность Майклсон.

- Сочтёмся, - продемонстрировал ответное великодушие Деймон.

- Пошаговый список инструкций скину по электронке, вечером созвонимся, - с воодушевлением продолжал Элайджа. - Через час совещание, поэтому -
доброго дня.

«Список инструкций?!»

- Что?! - Но прежде, с губ Деймона сорвался этот вопрос, трубка отключилась.

Он не ослышался – Элайджа выдал – «пошаговый список инструкций»… По обращению с девушкой от человека, не далее как неделю назад
объяснявшего, что идеал компании – довести её до полной автоматики в развитии? У Сальваторе дёрнулась щека.

США. Мистик Фоллз. Настоящее.

Бросив короткий взгляд на часы – через час он увидит ту, ради которой оказался в этой забытой Богом дыре, - Деймон бросил сломанный окурок в
пепельницу – по крайней мере, о чём он точно не жалел, так это о том что за год вспышкой промелькнувшего брака успел сделать Бекс ребёнка.

Разыскать супругу в доме всё равно, что выудить иголку в стоге сена, но, в отличие от сена, дом для ускорения поисков не подожжёшь. Катерина за всё
утро ни разу не дала возможности поговорить с собой, сначала раздавала монетки соседским детям, потом вместе с Керолайн и Еленой резала салаты,
потом ланч, уборка со стола… А этим она занималась точно не из любви к высокому искусству кулинарии или аккуратности, да и несмотря на то, что где-
то в глубине души Кет была не лишена романтизма, к сентиментальным посиделкам его жена мало склонна. По крайней мере, на данном этапе жизни.

Элайджа замер в дверях, наконец, увидев темноволосую голову, склонившуюся над столом в гостиной. Но когда он окликнул, Катерина не отозвалась –
то ли так сосредоточилась на чтении, то ли наоборот погрузилась в свои мысли.

158/493
- Кетрин?! – Порывшись в кармане и вытащив цепочку Кет, случайно оставленную ею в постели, он сделал шаг вперёд, подходя к креслу, в котором
устроилась брюнетка. – Ты потеряла.

- О.., - Девушка подняла голову, и Элайджа понял, что перед ним не Катерина, а её сестра – скрученные в узел волосы и желание поймать свою добычу
заставили обмануться. – Это только я. Прости, зачиталась и не услышала, что кто-то вошёл.

- Детективы? – Нейтральная тема – они оба знали, что Елена от нового родственника не в восторге, да и Элайджа, хотя девушка и вызывала естественную
визуальную симпатию схожестью с его возлюбленной, был не слишком благодушно настроен по отношению к свояченице из-за сомнительного выверта
с документами на развод.

- Любовные романы, - улыбнулась девушка, наскоро сунув книгу в ящик стола. – Ты искал Кет? Она пошла наверх за аптечкой – порезала палец.

- Предсказуемый исход кампании с салатом, - усмехнулся Майклсон, вспоминая утренние старания Кет по готовке еды. – Она потеряла подарок Алека –
сломался замок. – Разумеется, цепочка могла подождать, но как предлог для Елены, чтобы не демонстрировать очередные сложности общения с её
сестрой, сошло и это объяснение.

- Жалко. Тоненькая совсем… – озвучила очевидную причину поломки Елена, искренне не зная, как найти предлог уйти и одновременно закончить
разговор, не обрывая, и немного невпопад уточнила: - Только это не папина, я бы знала. Мы с Кет всегда, - она вздохнула, глаза заволокла дымка
воспоминаний, - хвастались друг перед другом его подарками до самого... – Елена запнулась, тон стал тише, - в общем, пока его не стало. Ну да это
неинтересно…

- Отчего же? Мне интересно всё, что связано с Катериной. - Голос мужчины неуловимо изменил тембр, похолодел, но Елена этого не заметила. – Я знаю,
что Алек не дарил вам одинаковое.

- Ты очень хорошо знал нашего отца, - согласно протянула мисс Пирс. Со временем она разобралась в делах компании, процентах отчислявшихся от
фирмы – Майклсон все эти годы честно выполнял сделку с Кет, разгребая препятствия на пути к процветанию «Vine&Spirit». Елена подумала, что его
компаньоны - везучие люди.

- Он не верил в разводы, - пожал плечами Элайджа, разглядывая венок над камином, - а я не видел смысла тратить время на разубеждение.

- Из-за фирмы?

- Да, - медленно кивнул Майклсон. - Трудно объяснять тестю, что купил себе жену-школьницу за бизнес.

Повисло молчание.

- Она не говорила, почему бегает от меня всё утро?

Елена недоумённо моргнула – вопрос прозвучал резко и требовательно. Ответ был соответствующим – девушка лишь коротко бросила:

- Нет.

- Извини. – Он уже десять раз пожалел о словах, случайно сорвавшихся с губ - в голове до сих пор гудело от событий прошедшей ночи.

В наступившей тишине с улицы раздался гудок и вопли – очередной раунд битвы малышей. Там же, за окном, взревел мотор автомобиля…

Частью души Елена понимала, что должна пытаться находить общий язык с мужчиной столь любимым Кет – да и сложным это отнюдь не было,
откровенно говоря, - а не вставлять палки в колёса. А другой… другая часть рвала и метала оттого, что этот человек неминуемо забирает у неё сестру. Вот
так просто – пришёл в их жизнь и перевернул её, словно не прошло семь лет. Елена понимала, что Элайдже далеко не просто с её близняшкой, и
останься в живых Алек, она бы не воспринимала с такой ревностью, что отныне у Кет будут свои семья и секреты. Но сейчас всё происходящее выбивало
почву из-под ног, и Елене стоило немалых усилий, чтобы не взять и не захныкать как потерявшемуся ребёнку прямо посреди комнаты.
Метт совсем не был хоть какой-то заменой после смерти отца, какой стал для Катерины муж. Хотя нет, всё же приходилось признать, что Элайджа не
замена от нехватки заботы, а сам по себе в их жизни и всегда таковым был. Но Елена не завидовала – она не могла представить себя в настолько
бесконтрольных отношениях с мужчиной, подобных тем, что были у её сестры, и не то, что почвы – не было даже ростка, из которого могло вырасти это
чувство. А Метт… Добрый, хороший друг и умный парень, он был тем надёжным плечом, на которое всегда можно опереться, когда беда, но обычную
жизнь расцветить красками – нет, да девушка к этому и не стремилась. Конечно, порой и Елене хотелось красок, но она поборола свои стремления
вполне успешно, памятуя о последствиях, которые они несут.

Девушка бросила косой взгляд на Элайджу, который, похоже, забыл о ней. Они все, за исключением Кет и Ребекки, сегодня были в немного
подвешенном состоянии - недосып.

Наконец, приняв для себя решение, брюнетка мягко произнесла:

- Что-то случилось?

Удивление, промелькнувшее в глазах мужчины, доказало, что он погрузился в свои мысли.

- Нет, ничего страшного. - Испытывая неловкость – забывать о присутствии человека рядом было не в его привычках, - Элайджа улыбнулся: - Если не
считать того, что моя младшая сестра права.

- Страшный удар по психике любого мужчины, - фыркнула Елена, поняв, что он имеет в виду похмелье и то, что Бекс не постеснялась отчитать мужчин.
Сделав секундную паузу, продолжила: - Не подумай, что я хочу вмешиваться, но если тебе нужна какая-то моя помощь – сделаю всё, что смогу...

- Спасибо, - предельно искренне ответил мужчина, не зная, как реагировать на такое неожиданное проявление дружеских чувств к себе. Впрочем, он
редко верил словам женщин, не считая некоторых исключений, и не спешил принимать слова Елены за чистую монету, но и не желал обидеть, если она
действительно хотела помочь. - Я знаю, что вы близняшки, но в основном ты мне уже помогла – сказала, куда подевалась добыча, которую я
безуспешно пытаюсь поймать. Надеюсь, извинишь?

159/493
- Конечно. - Брюнетка прекрасно поняла, как выглядит со стороны её порыв, и что он отнёсся настороженно к ней, но всё же добавила: - Знаешь, что Кет
ненавидит больше всего?

- Страх? – Его всегда удивляла бесшабашная смелость Катерины, граничащая с наглостью. И, как ни странно, второе его тоже подкупало.

- Нет, - Елена отрицательно покачала головой, – это превратное впечатление – Кет всегда очень осторожна и расчётлива, - но увидев неявный
скептицизм на его лице, девушка уточнила: - если дело не касается тебя. Неловкость. Она должна быть всегда на коне, а когда не в своей тарелке и не
знает, что с этим делать… Этого она не любит и боится, и если у вас что-то не так по мелочи, то скорее всего причина в этом.

- Возможно, - он немного расслабился. – Ты ведь уже говорила мне это.

- Где? – Елена недоуменно моргнула.

- Я и сам не помню, - честно признался Майклсон. - Просто, что она никогда не принимает своего проигрыша или что-то подобное. Но всё равно я не
понимаю, в чём неловкость подарить подарок?

Девушка рассмеялась в ответ. Правда, получилось как-то невесело.

- Вот оно что, а я-то думала… Всё просто. Кет не умеет ничего дарить. Точнее, не умеет делать это от души. Кроме нашей семьи, конечно, - уточнила
брюнетка, серьёзно глядя на зятя из-под ресниц. – Кет не выбирает подарки и не думает, подойдёт или нет – для неё это формальность и крайне
обременительная трата времени. Лучший вариант – отдать каталог Джил, и та закажет. Понимаешь?

- Да. – Он вспомнил вышивку ёлочками, спрятанную в дальний угол. Ну и дурак же. – Если мы начистоту… Почему мне выдана амнистия? – взгляд
мужчины стал пронизывающим.

- Ты делаешь её другой, - медленно произнесла Елена, между бровями залегла тонкая морщинка то ли задумчивости, то ли тяжёлых воспоминаний. -
Вчера вечером я поняла, что, оказывается, никогда не видела своей сестры понастоящему… - Она помолчала, не зная какое слово подобрать.
Счастливой? Нет, она видела Кет сияющей от счастья и не раз. Только это всё было вырвано с кровью и потом у жизни, а вчера… – беспечной от
радости... Да, наверное, такой. Если она решила всё забыть, то мне уж что кривиться.

- Что всё, Елена? – напряжение повисло в воздухе, стоило прозвучать вопросу. - Я хотел поговорить с Хейнзом, но, разумеется, он отказал, сославшись на
врачебную тайну.

- Неужели нет других способов, кроме честного? – Встав с дивана, девушка сделала несколько шагов, разминая затекшие ноги. А ещё, чтобы разбавить
статичную картинку, в которой ей было тяжеловато.

- Есть, - глаза Элайджи весело блеснули, - я теперь могу многое рассказать про личную жизнь вашего психотерапевта с детских лет.

- Ну конечно! – Девушка вздохнула, и в глазах заплясали ответные смешинки. - Во-первых, я догадываюсь, чья это была светлая идея пошантажировать
бедолагу какими-нибудь внебрачными детьми или связями с коллегами или пациентками. - Она не выдержала - заливисто рассмеялась, увидев
поползшую вверх бровь зятя, но всё же в этом смехе проскальзывали резкие, режущие нотки. - А ты эту идею отверг… Просто не стал вынуждать
человека, который помог Кет.
- Именно так, но, - он проницательно прищурился, - это мне очков не прибавило, и я сам виноват, не так ли?

- За благородство тоже платишь цену, - она непроизвольно сжала руку в кулачок. – И на эту тему мы больше не говорим, хорошо?

- Хорошо. – Он невесело улыбнулся, разглядывая стоящую перед собой брюнетку – такую похожую и одновременно невероятно разную с его женой. -
Амнистия - не индульгенция, я правильно тебя понял?

- Правильно…

- Вот оно - полное взаимопонимание, – заметил вошедший Кол, которого Кер послала узнать, куда Елена положила свечи. – Наш генерал требует от тебя
свечей, Елена. Но учитывая отсутствие детей в зоне досягаемости, скорее это было тактичным желанием выставить меня за дверь.

- Похоже, я помешал наслаждаться тишиной и покоем с книгой в руках, а теперь время и вовсе упущено, – кивнул старший Майклсон, скептически
оглядев фигуру Кола, - покоя здесь тебе не видать, Елена.

- А он так нужен, брат? – Кол встретился глазами с девушкой. – Приключения можно поискать и в реальности.

- Есть люди, которые наделены природным чувством трусости, Кол, – негромко ответила девушка. - Тебе ли этого не знать?

- Вы не правы, чтение – крайне опасное и нездоровое занятие, – быстро оценив напряжение, прошивающее пространство, - он был здесь явно третьим
лишним, - предельно серьёзно возразил Элайджа. - Всегда есть вероятность заснуть и, свалившись с дивана, сломать себе нос.

Кол и Елена недоумённо уставились на Элайджу, и наконец, сообразив, о чём он, прыснули в кулаки.

- Я пойду, - успокоившись, брюнетка заправила вылетевшую из пучка шпильку, - за свечами…- Можешь не торопиться, - отмахнулся Кол, переглянувшись

с братом.

- На кухню?

- Да. Думаю, Керолайн с Ником там нас не ждут.

- Но ты сам сказал, что Керолайн нужны свечи для торта… – Она по-детски закусила губу, и Кол в очередной раз поразился подобным проявлениям
наивности со стороны стоящей перед ним маленькой женщины, порой такой разумной в умении обольщать и играть на чисто мужских желаниях, и
терпеливо объяснил:

- Алекс и Бекс забрали детей в парк, и нас никто не жаждет лицезреть следующий час.

160/493
- Но… - Наконец, поняв, о чём речь, Елена густо покраснела. Сама она была далека от порывов и страстей, и поэтому ей сообразить, что люди решили
воспользоваться возможностью и отдохнуть в обществе друг друга, было мудрено. – Ясно. - Она направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. –
Тогда, если вы не против, полежу часик – совсем не выспалась…

- Конечно не против.

- Хороших снов…

- Кол, - выйдя из комнаты, Элайджа приостановился. – Выйдем покурить?

- Пошли. - Кол в отличие от брата курил по минимуму, только когда нужно занять руки или нервная обстановка, поэтому сразу понял, что разговор будет
не жизнерадостный, и Элайджа не знает с чего начать. Значит, вопрос не по работе.

Они вышли на веранду, как и остальные комнаты получившую свою долю разрушений со стороны младшего поколения.

- Кол, я хотел бы попросить… Не трогай Елену. – Старший Майклсон уже давно понял, что тогда, несколько месяцев назад, ошибся насчёт Кола и Елены –
любовники так себя не ведут. По крайней мере, пока они в одной кровати не побывали, фигурально выражаясь. - Она неплохой человек…

- С каких пор адекватный человек стал нянькой? – улыбнулся Кол. - Я вроде Красных Шапочек не ем и кровь их в качестве аперитива не пью.

- Елена дорога моей жене, - озвучил основную мысль, почерпнутую из разговора с Еленой, Элайджа. – Очень дорога, и поэтому я не хочу сложностей в
её жизни. Не прошу не тянуть в койку – девочка взрослая, но поаккуратнее потом, о’кей?

Кол почувствовал раздражение – для полноты картины оставалось услышать нравоучений от Клауса, но тому – слава сочетанию короткой юбки и
длинных ног Керолайн! – было явно не до напутствий.

- Не переживай, садизмом не увлекаюсь.

- И ладно, - кивнув, Элайджа выкинул из головы неприятный разговор – позиции они обозначили и обоих они вполне устраивали. – Я тебе не говорил
про Нештнера?..

- Ты был слишком занят собственной женой, - вздохнул Кол, бросив в пепельницу фильтр сигареты, которую и впрямь не заметил, как выкурил.

- Тогда пойдём, обсудим, - не стал возражать Элайджа - он и впрямь всё ещё не мог найти в себе сил оторваться от Катерины, как ребёнок от новой
игрушки, и его самого это и забавляло, и, если быть честным с самим собой, сердило, - пока у меня короткое просветление между периодами впадения
в пубертат…

Опустив ресницы и проводив взглядом мужчин, зашедших в дом, девушка всё-таки задёрнула штору и легла на кровать. Она и устала, и не выспалась, но
всё равно сон не шёл.

Предложение Кола, сделанное этой ночью, слетать с ним в качестве его спутницы в Вегас и отдохнуть от «тихих» семейных радостей пару дней, выбило
из колеи. Даже несмотря на то, что Майклсон не стал демонстрировать привычной недосказанности, и, пожалуй, в излишне резковатой форме уточнил,
что понятие «спутница» не включает обязательной постельной программы. И самым плохим было абсурдное желание сказать «да». Разумеется, она
вежливо отказалась, но всё же… К собственному шоку, брюнетка только сейчас поняла, что это уточнение её статуса лишь облегчило отрицательный
ответ, а будь наоборот... Нет, не повлияло бы, конечно, всё равно бы прозвучало «нет», но отказать было бы сложнее. И это нехорошие звоночки, самые
нехорошие за последние годы…

Рядом раздалось урчание – громкое, словно прилетел большой шмель. Интересно, где он так научился? Тем временем Мартин уже вскочил на кровать и
лёг рядом с ней на подушку, начав играть с волосами, трогая лапками затылок. Наверное, стоило отодвинуться: всё-таки животное есть животное, даже
чистое и любящее купаться, но силы внезапно покинули её настолько, что их не осталось даже на то, чтобы просто поднять руку, все мысли улетучились,
головная боль отпустила, и Елена заснула.

Надавив на ручку, Катерина неслышно вошла в кабинет. Перебинтовав палец и заплетя свои растрепавшиеся под косынкой кудри в косу, она спустилась
вниз, но оказалось, что никого нет на месте. Нельзя было сказать, что Кет была этому не рада: девушка последние годы жила одна в компании с котом,
даже в период помолвки с Майклом, и окружающий гвалт большого семейства выбивал её из колеи, утомляя, словно она круглые сутки находилась на
работе. Поэтому, встретившись в коридоре с Колом и получив ответ, что Элайджа в кабинете, она, некоторое время потоптавшись у двери, всё-таки
заглянула.

Муж бросил косой взгляд, но ничего не сказал, поэтому, тихо устроившись на дальнем диване, Катерина достала из кармана телефон и начала
неторопливо просматривать электронную почту, скопившуюся за последние дни.

Бывают люди, чей взгляд, запах, малейшее звуковое, любое другое подтверждение присутствия или даже простое напоминание о недавнем присутствии
в комнате, обостряют восприятие действительности, заставляя чувствовать себя иначе, чем, если их нет рядом. Возбуждение. Катерина не знала, как
назвать охватывающие её чувства тепла, уюта и одновременно - как ни абсурдно это сочетание слов, - умиротворённого напряжения, которые в ней
порождали самые разные люди, начиная от миссис Беннет и заканчивая Еленой, - не любовь, любить можно и на расстоянии, - поэтому остановилась на
определении возбуждения. Но именно встретив Элайджу семь лет назад, Кет научилась выделять эту эмоцию отдельно от других, относить только к
особенным людям, потому что она вспыхивала рядом с ним с настолько очевидной силой, что даже подспудное сексуальное напряжение – основа основ
в отношениях с мужчиной, - оказывалось на втором плане и шло сопутствующим бонусом. Вот и сейчас девушка постепенно погрузилась в это знакомое
состояние, вслушиваясь в перестук клавиатуры под пальцами мужа, скрип ручки и не испытывая нужды поднять на него глаза, чтобы посмотреть, чем он
занят.

Элайджа тоже не отвлекался на разглядывание супруги – более того, погрузившись в работу, не замечал её - Катерина была частью гармоничной
картинки, по которой можно безучастно скользить взглядом, но именно той обязательной частью, в отсутствие которой гармония утрачивалась. Кет и не

161/493
подозревала, что все эти годы она оставалась частью этого места в Йоркшире – если не вглядываться, всё было на своих местах: кабинет, документы и
смешливая девушка чуть правее от стола, занимавшаяся каким-то своим делом.

Интуитивно угадав, в какой момент он отложит бумаги, Кет подняла ресницы, столкнувшись с задумчивым взглядом мужа, направленным на неё.
Некоторое время они сидели в том же положении, думая каждый о своём, пока, наконец, брюнетка не стряхнула оцепенение и, поднявшись с места, не
подошла, став рядом с креслом. Расчистив ей край от бумаг и техники, Элайджа подхватил Катерину за талию и усадил на стол перед собой. Тихонько
вздохнув, когда поставив локти по бокам от её бёдер, и положив подбородок на скрещенные руки, мужчина вновь впился в неё внимательным взглядом,
Кет потупилась, не зная с чего начать. Но этого не потребовалось.

- Ты мне напомнила сейчас то время, когда была моим секретарём, - негромко произнёс Элайджа.

- Я уже совсем не та, - ответ прозвучал как-то резко и горько.

- Я знаю. - Он понял, что жена расстроилась от его слов, погладил её по щеке, - Мне и не нужна та, ведь я тоже уже не тот. Да и не могу сказать, что
скучаю по тому времени, - он улыбнулся, притянув к себе её за плечи и заставив наклонить голову, - когда не мог до тебя дотронуться, если хотел. -
Коснувшись мягким, успокаивающим поцелуем её губ, он вновь занял свой наблюдательный пост, позволяющий замечать любую эмоцию,
отражающуюся на её лице. Кет напомнила себе, что чтобы скрыть чувства, нужно изображать сходные, но другие, а не сидеть с каменным лицом и…
отмела всё. - Попытка тогда удочерить тебя провалилась с треском, моя кошечка, поэтому давай не будем снова искушать судьбу.

Катерина согласно кивнула на это шутливое предложение.

- Прости, и впрямь как в детской школе. - Положив руки ему на плечи, она немного грустно – это смотрелось странно на её извечно насмешливом,
задорном лице, - улыбнулась. – Не знаю, что на меня нашло, просто я никогда не дарила рождественских подарков сама. Я не… - она вздохнула и
призналась, - я не люблю их дарить. Мне неприятен этот момент.

- Когда я делал ремонт, то нашёл твои старые. - Элайджа стянул её со стола себе на колени, сообразив, что Катерине тяжело смотреть ему в глаза. –
Спасибо за них. – Поцеловав её в макушку и через некоторое время почувствовав, что тело девушки обмякло, он задал вполне ожидаемый вопрос. -
Почему?

- Привычка. У меня в юности была теория… - Кет поморщилась. - Если я научусь не привязываться к людям, то смогу управлять и ими и собой. А если ты
даришь подарок, кусочек себя, то всё равно привязываешься, значит, дарить не нужно.

- Не для всех, - напомнил мужчина. - Я помню, как мы перерывали Ниццу в поисках трубок для Алека с Риком.

- Нет, это другое. – Она замолчала. – Папа, Елена, Дженна с Риком – зачем мне ими управлять, если они и так за меня в пасть ко льву прыгнут? Я дарила,
точнее, собирала… - Катерина снова сбилась, понимая, как всё по-детски звучит. Но Элайджа молчал, показывая, что ждёт продолжения. – Букеты для
одной женщины. А потом, когда она умерла, всё равно какое-то время собирала, и тогда поняла, что дарить тяжело. Ты привыкаешь, и из-за этих
букетов я тоже… В общем, мне нехорошо от этого. – Она почувствовала, что горло перехватило, но на слёзы на глазах не было и намёка.

- Ты можешь ничего мне не дарить, если тебе неприятно, - предложил мужчина. – Это необязательно, и я не обижусь.

- Детская глупость это, Эл, – задумчиво пробормотала Кет. – Только сейчас, озвучив, я поняла, что веду себя на уровне трехлетнего ребёнка... Из разряда
того, как Несса отказывается есть грибы, которые никогда не пробовала, - голос девушки повеселел, - но всё равно говорит, что невкусно. - Чуть
повернувшись, Катерина с нежностью, которая в её исполнении была сама по себе редкая роскошь, и для мужа в том числе, поцеловала его в губы. – А
ещё мне хочется, чтобы тебя окружали вещи из моих рук.

- Ну, тогда вручай. – Перед ней оказалась коробочка, оставленная ему утром.

- Ты ещё не раскрыл… - Она откинула деревянную крышечку. - Вряд ли ты будешь носить его, но я хотела бы, чтобы оно у тебя было. Это кольцо моего
деда, - ей можно было не уточнять, какой именно ветви, - хотя он и не был болгарином, но бабушка – да, и там принято, чтобы женатый мужчина тоже
носил кольцо.

- Клеймо частной собственности? – поднял брови Элайджа, наконец, поняв, куда Катерина испарилась из страниц донесений охраны на пару дней в Нью-
Йорке. – Оно фамильное?

- Да, - прислонившись к его плечу, она из-под ресниц наблюдала, как муж внимательно разглядывает вещицу, - наш род по бабушке старый, но богатство
потерял, да и на голубизну крови никто особенно не смотрел, поэтому никаких традиций, как у вас в Британии, там нет. У нас скорее считалось важным
сохранить свою культурную идентичность, когда вокруг турки – это уже было много.

- А что за надпись? – увидев на внутренней стороне вязь, далёкую от родной латиницы, поинтересовался Элайджа.

- Староболгарский, я не могу её прочитать, – уклончиво ответила Кет и вдруг звонко рассмеялась, - не бойся, не кольцо Всевластья****, способное тебя
поработить.

- Я не боюсь. У меня уже есть «моя прелесть», которую ничто не переплюнет.

- И что же это за неведомый науке зверь? – Она округлила глаза. – Уже поработил?

- С головой.

- Это ужасно, - в глазах девушки зажглись лукавые искорки, - бедный мой муженёк, и жалости к тебе никакой у этого чудовища?

- Даже намёка, - тяжело вздохнул Элайджа. - Катерина, - отбросив веселье, он взял её лицо в ладони, предельно серьёзно пообещав: - Я буду носить
твой подарок.

- Я рада, - раздался тихий ответ, тоненькие пальчики брюнетки подхватили золотой ободок, - тогда, вот.

Надев кольцо, она коснулась губами его руки.

- Что бы там ни было написано, но это для тебя. – Увидев, как он с усмешкой оглядел руку, Катерина спросила: - Чему ты так улыбаешься?

162/493
- Тому, что мысли сошлись, - перед ней оказалась коробочка. - Вариация обручального кольца, раз то ты отвергла, а твой настоящий подарок ждёт тебя в
Йоркшире.

- Спасибо. – Открыв коробочку, она рассеянно кивнула. Сверкнул сине-белым огнём бриллиантовый ромб, искры которого запрыгали у неё в глазах. –
Что же это за подарок?

- Не скажу, это сюрприз, - пристраивая кольцо на законное место, ответил Элайджа.

- Средство передвижения? – Катерина закусила губу – лицо отразило неприкрытое любопытство.

- Горячо, но на этом пока всё. Я получу свой благодарственный поцелуй?

- Я ошибался, когда предлагал тебе рубины, - минутой позже заметил он, отрываясь от разошедшейся супруги, едва не свалившейся с кресла.

- Бриллианты для девушек – лучшие друзья, - шёпотом процитировала старинную песенку***** Кет, но через мгновение посерьёзнела и прямолинейно
брякнула: – Эл… Нужно поговорить о твоей семье.

Мышцы Элайджи напряглись под её руками - он решил, что речь пойдёт о Коле и Елене и приготовился держать оборону.

- О чём именно?

Но Катерина его удивила.

- Почему вы так враждебны по отношению к Сальваторе? – Прочитав в глазах мужа ответ, Кет потемнела лицом. – Это тоже моё дело. Многие женятся и
разводятся, но вы не похожи на глупцов, чтобы рычать из-за этого процесса.

- Я всё же думаю, что это тебя не касается, - сухо сообщил Элайджа.

- То есть твоя жизнь меня не касается?

- Это не только моя личная жизнь, - холодно, хотя и приподняв уголки губ, напомнил мужчина.

- Я не собираюсь узнавать, что и как у них получилось с Ребеккой, - она улыбнулась отражением его ледяной улыбки. – Да это и не сложно представить –
ребёнок и вполне состоявшийся мужчина. Меня интересуешь конкретно ты. Вы дружили с Сальваторе, я помню, эти… - Катерина неприязненно
скривилась. Если изначально Деймон ей нравился, то после свадьбы отношение стало скорее враждебным – развлечения в чисто мужской компании
своеобразны. Она понимала, что бесится из-за Элайджи исправно находившего отдых от работы и фурии в доме на стороне и в упор не замечавшего её
саму, но Сальваторе тоже доставалось неприязни до кучи. Вскочив на ноги от нахлынувших воспоминаний, девушка выплюнула: – Охоты ваши…

- Ты, похоже, тоже не в восторге, - поняв, что обидел её, Майклсон невольно смягчился.

- Я никак, - отрезала Катерина. – Но мне интересно, отчего тот, с кем вы менялись шлюхами, сравнивая их умения, вдруг стал врагом.

- Мда… - губы мужчины дёрнулись от такого определения мужской дружбы. – Умеешь ты приложить.

- Сыграть на чувстве вины? – она лукаво опустила ресницы. У любой другой смотрелось бы дешёвым кокетством, у гримасничающей Кет – забавно,
потому что она не стремилась придать сексуальный подтекст – для этого чересчур самоуверенная женщина.

- Сыграть на моём настроении и вытянуть подноготную, - без обиняков заметил Элайджа.

- Разве это так плохо интересоваться знакомствами своего супруга? - промурлыкала Катерина, обвив его шею руками. – Теперь мне положено
поддерживать, по крайней мере, наше материальное благополучие, от которого я завишу. – Бриллиант на её пальце согласно блеснул.

- Уже имеешь свой интерес? – без выражения поинтересовался Майклсон.

- Ну, конечно. – Отодвинувшись, Катерина прошла к бару и, наполняя бокалы, невозмутимо напомнила: – Или ты забыл, что мы женаты без контракта и
половина состояния моя? Поэтому, - передав мужу бокал, она сделала глоток из своего. Ослепительно улыбнулась, - сомнительные знакомства,
угрожающие материальному благополучию… Ой… - Получив ощутимый шлепок по ягодицам и через мгновение оказавшись вниз головой, она сочла за
благо напомнить, отплёвываясь от упавших на лицо волос и разглядывая лужу виски на паркете: - Ты же не упрямый осёл, наступающий на грабли, и не
будешь…

- Ты заблуждаешься насчёт ослов, - с вежливым равнодушием ответил Элайджа, дойдя до дивана и усадив на него брюнетку. Пальцы неласково сжали
подбородок Кет, - поосторожнее с язычком и иди сюда. Что именно тебе интересно?

Наконец, сообразив, что он тоже посмеялся над ней, малость струхнувшая Кет надулась, но скинув кроссовки с удобством устроилась на уголке дивана и
предложила.

- Начинай сначала. - Потянув его голову на себя, девушка кончиками пальцев дотронулась до виска. - Ложись, мы пока никому не нужны. Как вы
познакомились и где? – Задумчиво разглядывая тёмные ресницы мужа, она пояснила: - Мне сначала показалось странным, что у вас много общего.
Потом нет, но всё равно трудно представить…

- Ну, милая, - Майклсон улыбнулся, хотя напряжение никуда не ушло, несмотря на видимую расслабленность мышц, - Деймон не всегда был звездой
экрана. Он стал ей из-за того же, что и все - деньги. А на его хобби денег шло немереное количество.

- Хобби?

- Сафари, - хмыкнул Элайджа. - Что бы ты там себе не воображала, но это и впрямь обычно было вполне невинное развлечение в мужской компании.

- Вы там встретились? – уточнила Кет, прекрасно знавшая, какой отдых следовал за этими «невинными» развлечениями дальше, но решившая не
уточнять.

163/493
- Не совсем. По образованию Деймон геофизик. Он был одним из лучших студентов своего курса, а эта профессия сильно связана с информатикой. Как и
моя, поэтому познакомились раньше, но шапочно. По-настоящему в Намибии, - он поудобнее устроил голову у Кетрин на коленях, - случайно
получилось, что мы жили на одной ферме. Сначала обычная программа – голубые антилопы гну, хартебисты, шимпанзе, шакалы... Животных было
много, этим мы занимались в группе первые два дня. Потом приелось…

- Какие добрые мальчики, - усмехнулась Катерина. Впрочем, никакой неприязни или отвращения в её голосе он не услышал – только веселье.

- Если бы тебя мурыжили так, как нас на старших курсах, ты бы была ещё «добрее» в перерывах… - парировал Майклсон. На самом деле сюда
прибавлялась ещё и работа нон-стоп, но он уточнять не стал. – В общем, вечером четвёртого дня, увидев наши не самые оживлённые физиономии,
хозяин фермы рассказал о более интересной добыче. Пугливый жираф.

- Пугливый жираф? – она фыркнула.

- Да. Во-первых, он сам по себе очень скрытный зверь, а во-вторых, охотников до него было немного. Хотя собирались ещё помимо нас, но в итоге на
тропе войны оказались только мы с Деймоном. – Задумавшись, Элайджа не заметил, как окрасился бархатными нотами его голос – под мерными
поглаживаниями Катерины всё же расслабился. – Первым повезло Деймону – он выследил зверя. Но выстрел не получился, для жирафа это было не
фатально – от нас удрал, даже не слишком оставляя след крови. Пришлось выслеживать заново, и на этот раз удачливей оказался я.

- Удачный выстрел… – уточнила Кет. Будь Майклсон менее погружён в дела минувших дней, он бы почувствовал, что тембр жены изменился.

- Да. Точнее два удачных выстрела - я перебил ему шею. Это уже точно было смертельно.

- Дальше… - нетерпеливо заёрзала девушка.

- Дальше случилось то, что мы мало ожидали. Жираф отказывался умирать и пошёл прямо на нас, хотя мы и сместились, разделившись. В итоге моё
направление ему приглянулось больше.

- Он же под тонну весит, – вновь перебив, охнула Катерина, непроизвольно сжимая пальцы в кулачок.

- Около того. Этот, как ни странно, был ещё молодой, не слишком большой, но для нас бы хватило подобного «крана» за глаза. И неприятности ходят
кучно - заклинило ружьё, - улыбнулся мужчина. - Сальваторе умудрился выбраться из пологой лощинки, и, работая на противоходе, очередью сумел
развернуть животное, пока оно падало. Вообще, Деймон здорово рисковал, он был тогда ещё не профессионал, развернись жираф от меня не на
девяносто, а чуть меньше, оказался бы прижат рядом с дёргающейся в агонии тушей по соседству, – обрисовал нюансы Элайджа. Повисло молчание,
после чего он пробормотал: - В конечном итоге благодаря Деймону, меня не раздавили.

- Достаточно, чтобы подружиться? - На мгновение Кет испытала прилив сентиментальности, пальцы задрожали, но быстро прошло.

- Достаточно, чтобы испытывать благодарность и быть обязанным, - задумчиво уточнил мужчина. – После, пока мы ждали носильщика и решали, что
делать с трофеем, как транспортировать – в пылу охоты не задумались об этих вопросах. Это сближает.

- Действительно - мужское развлечение, - суховато сообщила Кетрин, глядя перед собой. – А вам не хотелось его пожалеть после того, как он ушёл в
первый раз?

- Пожалеть?.. – мужчина невольно удивился её сострадательности. От кого, а от своей жёнушки, он подобного не ожидал. – Мы мало того, что были
молоды и уж точно не задумывались о продолжении рода этого жирафа. Охота - противостояние, где может быть только один победитель.

- Только у одного есть оружие со всеми примочками цивилизации, а у другого копыта и немножко инстинктов. Он вырвался от вас раз, почему было не
оставить в покое?..

- Кошечка? – Майклсон поразился ярости, прозвучавшей в голосе Катерины. - Ты же сама стреляла уток с отцом и гордилась этим.

- Селезней, - поправила Кет. – Это другое. Ладно, неважно. – Она взяла себя в руки, опустила ресницы, вновь разглядывая очертания лица мужа у себя на
коленях. – А как он оказался в вашей семье? Когда вы приехали, он был общим другом, ко всему ещё и симпатизировавшим Керолайн.

- С тех пор мы приятельствовали, вместе выбирались на природу. – Перехватив руки брюнетки, он начал неторопливо играть её пальцами, поглаживать
ладони, злясь на себя – как можно было не подумать, что Катерина расстроится? Мало того, что женщина, так ведь и девочка же ещё совсем. – Ник и
Сальваторе познакомились во время рыбалки. Вот там случилась настоящая беда.

- Что-то может быть ужаснее жирафа в агонии? – надменно фыркнула Кет.

- Может, конечно, - расслабленно ответил Элайджа. – Моя тринадцатилетняя сестра со щипцами в руках, жаждущая добраться до наших глоток.

Девушка моргнула, соображая, и едва не слетела с дивана, зайдясь в хохоте.

- Вы что? - Катерина взвизгнула, и мужчине пришлось выправить шаткое положение супруги, - своей же рыбой подавились?

- Мы были очень голодные, а в тот день плохо клевало, - пожаловался он. – Из-за Ребекки. Любительница долгих заплывов у берега и эгоистично
взбаламутить воду.

- И как? – немного отдышавшись, Кет предположила: - Вытащила, или поехали в клинику уже на операцию?

- Разумеется, вытащила, - его совсем не радовало желание Катерины перебирать старые воспоминания, но и нельзя было сказать, что Элайдже было
сейчас неуютно или неприятно. Усмехнувшись такому повороту, Майклсон не без гордости возвестил: - Бекс с детства обладала семейным характером.

- Боже мой, и после этого меня ещё самовлюблённой называют, - оценила знакомые нотки в голосе Элайджи девушка.
- Ясно. А карьера?

- Что карьера?

164/493
- Почему-то она вас тоже не развела. Ты не любишь журналистов как класс, - напомнила Кет. – Это если очень мягко выразиться.

- Мм, нет, не развела… Деймон не лицедей, если ты об этом. Играет по правилам, но не более того.

«Тогда что же может перечеркнуть спасение жизни?» Она знала ответ, и от этого Кет стало невесело.

– Твои отношения с сестрой, как и Клауса, похолодели до её развода из-за брака с Деймоном.

Приподнявшись на локте, Элайджа поджал губы.

- Что кто-то в этой семье чересчур болтлив – это не новость.

- А ты чересчур суров. Керолайн сочла необходимым дать мне вводную – не более, - покачала головой Кет. – Остальное я предположила из-за того, что
Ребекка вернулась во время развода в Мистик Фоллз вместо того, чтобы отправиться к вам под крыло. Значит, в штыки приняли ситуацию все вы,
мужчины, и она последовала принципу вашей семейной гордыни.

- Ладно, - прищурившись, Элайджа резко бросил: - суть в том, что я доверил ему свою сестру, а он…

- Уложил её в свою постель, - догадавшись, закончила за мужа брюнетка.

Теперь всё стало на свои места. Деймон и впрямь совершил то, что не прощается – обманул доверие. Элайджа не простил ей Лондона, и Бог знает
сколько лет пройдет, прежде чем простит, вероятнее всего. По крайней мере, любая другая, менее упрямая, на её месте решила бы, что это уже никогда
не случится, - Кет невольно сглотнула, - а в дружбе, где нет возможности физического обладания и страсти, стало фатальной трещиной. Тем более после
развода с его сестрой не осталось ничего… Она вдруг захотела сказать, возразить, что люди живые и не всегда способны противостоять сами себе, но
вспомнила тот давний вечер в Йоркшире, в гостиной, вздувшиеся от напряжения жилы у него на руках, когда Элайджа отодвинулся от неё… И просто
погладила сдвинутые тёмные брови. Поцеловала в макушку. Её слова не нужны. В этом была своеобразная ирония судьбы – доходивший едва ли не до
садомазохизма в умении сдерживать себя человек всегда любил тех, кто обожал жизнь во всех её гранях безрассудного, не приемлющих холодных
рамок ограничений и расчётов разума. Ладно, родные – Кол, Клаус, даже Керолайн – это понятно и очевидно, но Сальваторе – каким-то инстинктивным
чутьём Кет поняла, что муж всё ещё скучает по этому человеку, несмотря на то, что Элайджа не допустил ни одной ностальгической нотки в своём
рассказе, - Нейтленд, о котором была наслышана и, наконец, она сама…

Некоторое время они молча рассматривали ромбики на обоях, вспоминая каждый о своём, пока Кет вдруг не ощутила, что мужские пальцы ловко
расстёгивают пуговки на её блузке.

- Эл, что ты…

- Тебя, - ответил на невысказанный вопрос Элайджа. - И не говори, что ты этого не предполагала.

- В этом месте, рабочем кабинете? – Она в преувеличенном изумлении вскинула брови, стараясь не слишком нетерпеливо вздрагивать, когда Элайджа
касался кожи живота, поднимаясь вверх. – Не жаль осквернять святая святых?.. Это же твой modus vivendi******…

- Пока ты, вечно уткнувшись в монитор, жевала свои крекеры, - застёжка у её горла, наконец поддалась, позволив распахнуть блузку, - я ещё семь лет
назад представлял тебя в таком виде, что в этом доме вообще и в кабинете в частности не осталось ничего святого…

- Фраза о секретаршах обретает смысл, - насмешливо протянула Катерина, вытянувшись как кошка на софе. С рассыпавшимися в беспорядке по плечам
волосами, ещё не до конца восстановившая дыхание, она представляла собой настолько захватывающую картину, что уже одевшийся Элайджа, не
торопился возвращать ей вещи. – Ты всё же не забывай, что я не всегда такая хорошая…

- Лежи и дай на себя посмотреть.

Это было своеобразное пожелание, но ему и впрямь нравилось скользить взглядом по тихой Катерине и отмечать то, как постепенно зажигается
привычное лукавство на её лице.
- Ты мне такой радости не предоставил. – Одним плавным движением встав со своего ложа, она отобрала его рубашку, накинула себе на плечи и,
показав кончик языка, вновь опустилась на софу – ноги не держали.

- Кто быстрее открывает глаза, тот и прав, - закинув её джинсы и блузку себе на плечо, напомнил Майклсон. - Ты не знала?

- Я учту, - в её голосе явно читалось предупреждение, что его ждёт недобрый сюрприз. – Но смотреть же необязательно с расстояния…

Кет и впрямь сейчас «подвисала» в состоянии блаженного покоя, когда из головы выветривались все мысли. Если во время занятий любовью Элайджа не
думал сдерживаться, то после он становился настолько аккуратен с её телом, повидавшим всякое обращение, что у брюнетки по коже пробегали
мурашки. Секс может быть разным, но такой безнадёжно счастливой она себя не ощущала больше ни в чьих руках.

- Мёрзнете, миледи?

- Ну, вы не настолько хороши как мой кот, милорд, - её ладошка медленно заскользила у него по груди, коснувшись тёмных волос, и спустилась к животу,
- плотности шерстяного покрова не хватает, однако тоже сгодитесь на обогрев…

- Куда уж вшивой английской аристократии до раскормленных дворовых, - тяжело вздохнул Майклсон, глядя в смеющиеся глаза. - Придётся греть не за
счёт шерстистости.

Она уже собиралась дать достойный ответ, когда взгляд зацепился за золотую искру на ковре.

– Подожди… - Подтянув пальцами украшение, Кет с удивлением узнала собственную цепочку. – Откуда она здесь? Я всю нашу спальню перерыла.

- Выпала из моих джинсов. – Взгляд мужчины утратил добродушие. - Нашёл утром.

165/493
- А я уже думала, что потеряла совсем. – Просияла девушка, бережно расправляя звенья. Вглядевшись в украшение, она вздохнула: - В замке отлетел
язычок. Нужно сделать сегодня.

- Откуда она? – Протянув руку и подцепив тонюсенькое украшение, Элайджа посмотрел камни на свет. Огранка была замечательной, только странная
оправа - кривоватая.

- Подарок, - пожала плечами Катерина, уточнив: – Это было когда-то подарком.

- Мужчины?

- Ну… - она немного смешалась.

- Не Алека, - ровно заключил Элайджа. Цепочка с тонким звуком пилы скользнула из его пальцев на стекло журнального столика. - Я тебе уже говорил,
что мне не нравится, когда ты носишь украшения, подаренные другими мужчинами? Это не изменилось.

Сердито сжатые в нитку губы, внимательный колючий взгляд… Кетрин не знала смеяться или злиться такой демонстрации собственнических чувств. Как
можно ревновать женщину, которую до сих пор колотит мелкой дрожью после очередного раунда стирания обивки?!

- Ты не прав, - её губ коснулась томная улыбка. – Украшение мне дорого ко всему как память.

- Если это не родственник, и ему не глубоко за семьдесят, то пусть оно будет тебе дорого в какой-нибудь дальней шкатулке или когда я буду в
командировке, о’кей? - спокойно предложил Майклсон. – Но не когда я занимаюсь с тобой любовью или собираюсь это делать.

- Не за семьдесят. А родственник или нет, тут вопрос открытый… - нарочно медленно растягивая слова, она стрельнула на него взглядом из-под ресниц,
встретив злой прищур. – На суде жена может не свидетельствовать против мужа как против близкого родственника. Хотя конечно общей крови у нас
нет. К счастью.

- Я его тебе не дарил, и ты же всё вернула, кроме.. – Но, ещё не закончив предложение, он уже понял, откуда цепочка, и почему она такая тонкая и столь
удивительная впайка камней.

- Это моё обручальное кольцо, - согласно кивнула девушка. – Странно что ты ещё не сообразил – рубины, бриллианты, белое золото… Теперь я могу
говорить, что невероятно расчётливый человек, продумывающий на годы вперёд.

- Я подарю тебе столько рубинов, что ты не сможешь спуститься по лестнице, - тронув её припухшие губы лёгким поцелуем пообещал он.

- Тогда вместе с паланкином, который будут нести четыре носильщика-атлета. - Она прикрыла глаза, чувствуя пряный запах страсти, оставшийся в
комнате. - Я…

Внизу раздался рёв мотора, потом пищащие голоса. Гвалт вернулся в особняк вместе с детьми. Следом тихое шипение – такой звук издавал автомобиль
Форбсов.

- Наше время истекло, - с сожалением взглянув на часы, заметила брюнетка. – Праздничный обед.

Вновь опустив её на подушки, Элайджа забрал рубашку и, вернув Кет её одежду, прошёл к окну, молчаливо ожидая, когда та справится с рядом пуговок.
Увидев, что она оделась, открыл фрамугу, закурил. Подойдя, Кетрин прижалась щекой к мужскому плечу – их время до ночи минимум вышло, но ей всё
ещё хотелось близости, пусть даже и такой невинной.

- Не надо, ты разгорячённая – простудишься. Иди на диван.

Если на мгновение ей показалось, что Элайджа разозлился на неё за что-то, то сейчас Катерина поняла, что не права. Он просто думал.

- Тебе не нужно проехаться по магазинам? – Вопрос был неожиданным и поставил девушку в тупик.

- Зачем? Мы же всего пять дней здесь, и я не… - В темно-карих глазах зажглись искорки понимания, грудным ласкающим голосом она задала встречный
вопрос-утверждение: - А тебе нужно уехать по работе?

- Да, - его губ коснулась мальчишеская улыбка.

- Завтра? – Словно пробуя на вкус это слово, промурлыкала девушка. – Да, мне нужно по магазинам. Я ещё не купила подарки Дженне, Рику, Анне…

- Думаю, Ричмонд подойдёт.

- Тебе тоже.

- Он всегда там работает, тётя Бекс. – Ванесса на бегу влетела в комнату, вся обвешанная новогодними игрушкамисвистульками, и шлёпнулась на диван.

- Здравствуйте, - быстро переглянувшись с женой, Майклсон затушил сигарету и захлопнул окно. – Вы уже вернулись?

- Уже?.. – медовым голоском переспросила Бекс. – Мы уехали четыре часа назад.

- Мы все купили. Ты ведь та, которая моя, – загулюкала девочка и потрогала завиток, упавший на грудь Катерины. - Держи, - присевшая на корточки Кет
получила сиренево-алого орла, - я сама выбирала.

- Спасибо, милая. Какой красивый. Поставлю его в спальне… - заворковала Катерина и уже медленнее, увидев, что именно привлекло внимание
ребёнка, закончила, - наверху.

- Это… мамин? – Девочка завозилась с застёжкой найденного в подушках бюстгальтера, расстёгивая и застёгивая обратно. Проделав это несколько раз и
изучив механизм, она отложила вещицу. – Нет. – К полной неожиданности брюнетки, положив руку на грудь Катерины, Ванесса торжествующе сделала
вывод: - Это твоё, Кейт. Держи.

166/493
- Спасибо. – Кетрин как никогда была близка, чтобы покраснеть, но к счастью этого не случилось. Не зная, что делать с деталью туалета, она
переглянулась с невесткой.

- Эл, - тем временем девочка вернула себе прежнюю деловитость и, найдя сову среди игрушек, возвестила: – твоя.

- Конечно, принцесса. - Выхватив по пути из рук жены бельё, он отправил его в карман джинсов.

- А это маме с папой. Потом отдам - их уложили спать. – Девочка погладила глиняную синицу и бесхитростно сообщила мужчине: – Жалко. А дядю Кола
тоже заставили?

- Нет, я думаю, дядю Кола нет, – сдавленным голосом возвестил старший Майклсон.

«Хотя он был бы не против. В кое-чьей компании…»

Бекс оценила расслабленное лицо брата, умиротворённо-довольную улыбку Кет, которую не могло стереть даже лёгкое смущение, обычно идеально
выглаженную, а сейчас словно кем-то старательно пожёванную рубашку Элайджи, стоящие дрыком спутанные локоны невестки, и, с трудом сдерживая
хохот, резюмировала:

- Мы вернулись из парка в самый раз.

- Давай, солнышко. Ещё немного, - подняв девочку на плечи, подбодрил мужчина. Ещё не отлетевший ярко-алый осенний лист дрожал на ветру, словно
просясь, чтобы его сорвали.

- Всё, - лист перекочевал с ветки в ладонь малышки. – Теперь он не замёрзнет. Держи, это твой. Пошли туда… - Зевнув, Дени кивнула в сторону парковых
акведуков, питающих фонтаны, где запускали кораблики во вспыхивавшую солнцем ледяную воду.

- Подожди. – Мороженого он ей съесть не дал, компенсировав яблочно-вишнёвым желе со сливками, но перемазать его дама успела всё что можно. –
Давай вытрем щёки.

День сегодня у Даниэллы получился насыщенным: бесконечные карусели, качели, разборы подарков, не поспала днём – Деймон забрал её у Бекс в обед,
и в конце дня она уже совсем клевала носом, но всё равно жаждала развлечений. Но заснула Дени уже, когда ранняя зимняя ночь опустилась на
городок. Но держа на руках ребёнка Сальваторе никуда не торопился, разглядывал крошечное круглое личико у себя на плече, – запасался
воспоминаниями об этом маленьком существе до следующей встречи.

- Я приехала, - тихонько произнесла женщина, подходя ближе.

- Да, пойдём. – Бросив быстрый косой взгляд на подошедшую Ребекку, Деймон поудобнее перехватил Даниэллу и
понёс к машине. Где-то невдалеке шумели дети - видимо студенты, приехавшие на праздники, – взрывались петарды. Открыв дверцу и поцеловав
завозившуюся Дени в лоб, Деймон нырнул в салон.

- Когда ты дашь мне развод? – Не сказать, чтобы этот вопрос ошеломил его.

- Я его тебе дал. – Устроив дочку поудобнее, он аккуратно закрыл дверцу с наружной стороны.

- Церковный, - уточнила Бекс, положив ладонь ему на плечо. Деймон невольно вздрогнул – со времён развода моменты, когда она прикасалась к нему
по собственной воле, можно пересчитать по пальцам одной руки. Впрочем, Сальваторе знал, что это просто лёгкая, даже, возможно, неосознанная
женская манипуляция в желании что-нибудь от него получить. Настойчиво глядя в глаза мужчине, блондинка продолжила: - Я англиканка, Александр
католик, и хочу, чтобы наш с тобой брак признали недействительным.

Это было явно лишним.

- Неужели ты думаешь, что ради твоего нынешнего любовника я дам тебе подобный развод? – Она отпрянула от волны ярости, исходящей от всей его
фигуры. - Ошибаешься.

- Это нужно мне, но я не хочу скандала. Ты – медийное лицо, - рассудительно произнесла девушка, - я тоже не самый простой человек.

- Какого именно скандала? – Деймон опёрся рукой о закрытую дверцу, заперев Ребекку между автомобилем и собой. Девушка невольно сжалась. – Я не
буду устраивать бои без правил с твоими братьями, но церковь ты не обманешь. Это нужно только твоему итальянцу.

- Не надо. – Наплевав на светлую шубку, она вжалась в грязноватое крыло золотистого Пежо, пытаясь предотвратить то, о чём уже догадалась.

- Надо. – Пальцы сомкнулись на её плече. - Полезное напоминание, когда он будет трахать тебя, моя куколка. Ты ведь моя, куколка?

Ребекка стояла молча, не отвечая на болезненный, рвущий тонкую кожу губ, поцелуй – Деймон не стеснялся вгрызаться в них зубами, - только стиснула
зубы. Глаза резало, но тут плакать нельзя. Вообще ничего нельзя. Замереть, превратившись в статую, - это был единственный способ побороть бешеную
натуру бывшего мужа и справиться с собой, той неловкой девочкой, которую он легко побеждал в любом споре в пару ходов. Ребекка в очередной раз
пожалела, что Господом ей не дано ни вымораживающе-острого языка жены старшего брата, ни смешливой самоуверенности Керолайн, ни даже
спокойного безразличия Елены.

- Удовлетворён? – Когда Деймон наконец оторвался от её рта, едва шевеля саднящими губами, сдавленно поинтересовалась Ребекка, глотая слёзы.

- Ты же знаешь, что этим ты меня не удовлетворишь, – с насмешкой протянул Деймон, проведя пальцем по её подбородку, но вдруг вспомнил о спавшей
на заднем сидении дочке, и стало тошно. Так не обращаются с женщиной, которая едва не умерла, производя на свет его ребёнка. Но и потакать
желанию получить этот чёртов развод, он не собирался. – Бекс, неужели тебе так нужен твой итальянец?

- Да. – Она неожиданно почувствовала такую опустошённость, что ушла вся злость и гнев. - Он любит меня, заботится и даже если гуляет налево, по
крайней мере, я об этом не знаю и никогда, наверное, не узнаю.

167/493
Эта тирада выбила последние силы – можно было уже не вжиматься в автомобиль, но Бекс стояла привалившись к дверце, и жадными, большими
глотками пила свежий зимний воздух.

- И в постели тебе с ним так же хорошо?

- Я… - она растерялась этому простому вопросу. Деймон был единственным мужчиной, которому Ребекка по девичьей наивности отдавалась до конца,
предаваясь страсти без всякой задней мысли о том, насколько опасно становиться уязвимой и перекладывать ответственность за своё будущее на
плечи мужчины. Обжёгшись раз, она уже так и не могла вернуть себя ту, хотя Александр был замечательным и весьма искушённым любовником.
Своеобразное роковое везение – всего лишь двое мужчин за всю сексуальную жизнь и оба отнюдь не возящиеся под одеялом подростки, но всё же
теперь даже в самые безумные моменты близости Бекс сохраняла на задворках сознания долю рассудка, отвечающую на вопрос – а как завтра?.. – Да.
В каком-то плане даже лучше. Без перерывов на долгие командировки.

- Ладно, это уже неплохо. – Отстранившись, он дал ей возможность отойти, которой блондинка тут же воспользовалась и юркнула за руль. - До встречи.

«Я его не разлюбила до конца».

Эта тоскливая мысль пришла с пониманием, что ей по-прежнему трудно врать Деймону. Не потому что она не умела врать вообще, - Бекс была игроком в
покер, профи, - а потому что когда любишь, трудно врать. И наоборот – трудно врать тем, кого любишь.

- А что с разводом? – тихонько окликнула уже уходящего Сальваторе женщина.

- Ничего. – Натянув перчатки, он остановился, равнодушно скользнул взглядом по линии горизонта и так же, не повышая тона, чтобы не разбудить дочку,
заключил: - Это ваши проблемы, голубки.

- Иди к дьяволу, - прошипела Ребекка.

- Запоздала с пожеланием…
Безупречно-белый снег падал пышными хлопьями, изящно кружа по остывшим улицам сонного города, мягко, словно паутина, шлёпал по лицу и путался
в длинных ресницах и тёмных волосах стоявших на террасе девушек. Они ускользнули из-за стола, не незаметно, но их присутствие явно не требовалось
собравшимся гостям – вечер уже давно ушёл от тени праздничного официоза, сразу после вручения подарков друг другу.
- Вы уезжаете с Элайджей? – напрямик спросила сестру Елена, становясь рядом на широкой ступени.
- Да, - Кет тряхнула волосами. – Отдохнем денёк. Я сейчас как яичница-болтушка - не могу собраться с мыслями. Ты не против? – Девушка послала сестре
вопросительный взгляд. – Ведь ты тоже не привыкла к такому? Где только Метта черти носят…
- Он работает. – Снежинка опустилась на более пухлую нижнюю губу, тут же превратившись в капельку, которую Елена автоматически слизнула. – Нет,
мне нормально, я же привыкла к детям и большому количеству народа.
- Я тоже привыкла, но это на работе, а не дома, - изо рта Кет вырвалось облачко пара, снежинки у её щёк пустились в хаотичный хоровод, – глубоко
вдохнула. – Хотя мне чем-то нравится. Не знаю почему.
- Ты любишь Элайджу, а он – свою семью, - пояснила старшая близняшка.
- Я не люблю их. Они просто люди, с которыми свела жизнь, - подойдя к перилам, Кет провела пальцем по железной скобе, смахивая нападавший снег. –
Но и неприязни не испытываю… - и через секунду вдруг добавила. – Маленькие - такие милые...
- Ты ему ничего не рассказала? – Предельная осторожность в голосе – Элайджа был неприкосновенной темой семь лет назад. Они обсуждали мужчин
Катерины, смеялись, тем более это касалось Майкла, когда тот оказался в кандидатах в женихи, но Элайджу - нет.
- Нет, - Катерина беззаботно тряхнула кудряшками, разбрызгивая хлопья снега вокруг. - Не хочу ни о чём думать. У меня новая жизнь, в которой стану
приличной женой и когда-нибудь матерью.
Неприкосновенная тема и сейчас. Елена хмыкнула, подавив ревность, рвущуюся из глубин её существа. Сейчас она чувствовала себя лианой, вдруг
потерявшей ствол родного дерева и рухнувшей на землю. Но голос не дрогнул, остался весел. - Ты и приличной?
- Ну, время от времени буду стараться, - Кет притворно сурово нахмурилась. – Мы же сёстры, должно и мне что-то генетически дельного перепасть.
Звонкий смех девушек затопил террасу и затих, канув в темноту улицы.
- Елена… И всё же… - младшая близняшка пристальнее вгляделась в лицо сестры – в сумерках, когда стираются нюансы, а все кошки согласно древней
поговорке серы, они и вовсе казались абсолютными копиями друг друга. – Ты останешься тут, это нормально?
- В Мистик Фоллз мой дом и, кажется, это не в новинку – оставаться здесь. – «Не поняла» намёк Елена.
- Не совсем так, - Катерина помедлила, не зная, как не вмешиваясь в личную жизнь сестры, всё же обезопасить её от влияния Кола. Вариант был только
один. Как обычно уверенно, девушка сообщила: - У меня есть досье на него, - о ком идёт речь, она уточнять не стала. – Кто предупреждён, тот
вооружён.
- Мне нужно это оружие? – В голосе Елены послышались едкие нотки. Младшая близняшка прищурилась и передёрнула плечами.
- Не хочешь – не читай, – подняла брови девушка. - По электронке пришлю.
- Пойдём? – Елена спорить не стала – всё равно не переубедит. И вправду - можно же просто удалить письмо, не читая.
- Угу, - Кет взмахнула длинными ресницами, смаргивая налипший снег. – Отряхнусь только…
Плотный – Кетрин всегда лепила самые крепкие и большие снежки среди их ровесников, - комок снега с силой впечатался в спину Елены. Не ожидавшая
нападения, она споткнулась, долю секунды балансировала на краю скользкой террасы, и с пронзительным, надрывным криком обрушилась вниз,
неловко упав на бок.
- Елена?
Сердце оборвалось, когда Кет увидела, что Елена неподвижно лежит на снегу с закрытыми глазами. Не зная, что делать младшая близняшка рванула
пуговицы одежды сестры.
– Елена?! Хорошая моя… Открой глазки… - Руки девушки беспорядочно ощупывали голову в поисках раны, переломов.
По крайней мере, шея была не сломана. - Ну вставай…
Близкая к тому, чтобы закричать, Кетрин открыла рот, собираясь позвать на помощь, но он заполнился снегом. Через мгновение более чем здоровая,
хохочущая Елена уже сидела верхом на младшей, трамбуя её в сугроб.
- Ах ты … - Кет всегда была сильнее своей «танцевальной» сестрицы, но выбраться не удавалось – отяжелевшая от мокрого снега одежда сковывала
движения, а коротенькая юбочка болталась уже на талии. – Змеюка бесстыжая… - Это чтобы не нападала со спины, - торжествующе сообщила Елена,
отвлеклась и оказалась повергнута рядом, носом в сугроб.
- Сдаёшься?.. – смеющаяся Кет, не стесняясь, сунула за шиворот близняшке комок, позабыв, что Елена вряд ли способна ответить, когда лежит лицом в
сугробе. - Кто кричал?
- Ээм… - Кет растерянно зажмурилась от ударившего в лицо потока света, вырвавшегося из распахнувшихся дверей, разжала пальцы. Старшая
близняшка, воспользовавшись этим, спихнула её с себя, неуклюже сгребая залепивший лицо снег.
- Александр, с ними всё в порядке? – Вслед мужскому голосу вторил встревоженный женский, принадлежавший Элизабет Форбс.
- Вероятно, да, - хмыкнул Сантини, оглядывая всё ещё сидящих в снегу девушек. Облепленные с ног до головы, они напомнили ему дворовых кошек,
резвящихся на улице, – Очевидно, дамы решили, что на свете есть место только для одной и устроили друг другу экзамен на выживание.
168/493
За матерью Керолайн и Александром замаячили фигуры остальных. Елена стрельнула глазами на сестру, деловито выгребающую из локонов комочки
застрявшего в них снега.
- Я тебе не спущу, - прошипела она себе под нос.
- Я тебе тоже, - взгляды девушек встретились, глаза Кетрин засверкали тёмными искрами, потонув в ответных, золотых, сестры, - но неужели мы спустим
им украденный выигрыш?
- Многовато народу, но месть требует…
Снежки ураганом накрыли зазевавшегося Александра.

Безуспешно извиваясь в попытке стянуть промокшие от снега джинсы, Ребекка сердито фыркнула:
- Мог бы и помочь измученной жене! Они же загнали нас в сугробы…
И правда – близняшки оказались настоящими мастерами в игре в снежки, и прежде, чем победила грубая мужская сила, в лице Александра и Николауса,
таки сумевших подобраться к оборонительному форпосту и скрутивших барышень, девушки умудрились взять верх над всеми остальными,
поддержавшими игру, но порядком отвыкшими от этого увлекательного занятия. Сантини невозмутимо пожал плечами.
- Когда я в прошлый раз предложил раздеть вас, сеньора, вы были против…
Она покраснела как рак, вспомнив, где именно был этот прошлый раз. Благотворительный бал имени чего-то непонятного, на который они отправились
по инициативе Бекс, и где её муж явно заскучал, слушая доморощенные сплетни американской провинции.
- А сейчас нет.
- Тогда я к вашим услугам.
С громким чавканьем Александр содрал с неё узкие джинсы. Едва ли не подлетев от силы инерции на кровати, Ребекка встала и оглядела себя. В первый
раз одетое сегодня бельё - она ещё с утра любовалась, как кружева мягко облегают грудь и подчёркивают плавный изгиб бёдер - сейчас превратилось в
замызганные тряпочки; «гусиная» кожа, волосы сосульками свисающие с плеч…
Мужчина рядом расхохотался при виде её потрясённого лица.
- Красотка, – фыркнула она и скорчила надменную рожицу, сердито взглянув на потешающегося мужа. – Отвернись и не смотри на меня, когда я в таком
виде…
- Меня он тоже не устраивает, - Бекс порозовела от злости и окончательно приняла вид королевы без королевства, услышав столь нелестную оценку
Александра.
- Могли бы промолчать, сеньор, не говоря уж о вежливом «ты во всём ослепительна, дорогая», - отвернувшись, она распахнула шкафчик с чистыми
полотенцами. - Что ты делаешь?!
Последние слова относились к действиям Александра, лишившего её верхней части белья и приподнявшего над полом за талию, чтобы избавить и от
нижней.
- Привожу тебя в вид, который мне понравится, - невинно сообщил он. – Ты же сама велела делать это молча.
- Я…
- Пошли в ванную, - поцеловав её в нос и откинув светлые волосы, шепнул он, - ты ведь совсем замёрзла, моя красавица…
- Только если ты выступишь в роли моей банщицы, - почувствовав, как Александр опускает её в горячую воду, от которой поднимается пар, блондинка
игриво улыбнулась и плеснула водой, промочив его рубашку до нитки. – Снимай.
Будем на равных…
«Я совсем замёрзла, дорогой… Помоги мне».

Проснувшись среди ночи из-за странного неприятного предчувствия, Кетрин вздохнула. Откуда оно взялось? Сейчас её грело знакомое тепло мужского
тела, и брюнетка уже вновь хотела погрузиться в сон, но тот не шёл, и назойливый молоточек в мозгу продолжал призывать к вниманию. Аккуратно
выбравшись из постели, она огляделась. На столике стояло остывшее молоко – совершенно промокшая Кетрин попросила мужа принести ей его, но
заснула ещё до возвращения Элайджи. Наверное, он её и раздел. Присев на краешек постели, она, не дыша, разглядывала мужа. Несмотря на то, что у
многих мужчин в постели расслабленное лицо делается добрее, юным и мальчишеским, нежности к своим любовникам у Кетрин это не вызывало. До
сегодняшнего дня. С бессознательной лаской потеплее укрыв его одеялом, девушка нахмурилась. Что-то было не так. С Элайджей всё хорошо, её саму
обычные кошмары не мучали – слишком уставала и сразу же проваливалась в глубокий омут сна, стоило голове прикоснуться к подушке… И вдруг
брюнетка сообразила – был на этой Земле человек, связь с которым она постепенно забывала и забыла настолько, что не смогла распознать сразу…
Очутившись в коридоре, девушка, наскоро намотав полы пеньюара на руку, побежала вдоль ряда дверей спален. Пересчитала, боясь ошибиться и, не
стучась, толкнула ручку. Спальня встретила тишиной: Елены не было, белевший в ночном сумраке листок ярким пятном выделялся на прикроватной
тумбочке. Кетрин впилась глазами в записку.

«Кет, я подумала: ты права – стоит отдохнуть. Съезжу в Ричмонд, увижусь с Меттом и устрою себе мощный шоппинг. Буду через пару дней.
Целую, Елена».

Логично и просто, как и всегда у Елены. Стоило успокоиться. Покусав губу, Кетрин уже не спеша вышла из спальни, закрыла за собой дверь и, пройдя по
коридору, остановилась у спальни Кола. Зайти или нет? Можно было просто постучать, можно спросить у охраны, вариантов масса… Но Кет так и не
постучала. Смысл в этой проверке? Удовлетворённое любопытство?.. Елена хотела, чтобы она думала, что близняшка в Ричмонде, а точнее, чтобы
говорила это остальным - значит, так тому и быть…
Вернувшись, Кет юркнула под одеяло и села на кровати, подтянув колени к себе.
- Где ты была? – Мужские руки обвились вокруг талии.
- Разбудила? – Она поудобнее устроилась в объятиях Элайджи. – Ходила подумать.
- В постели плохо думается? - Проницательный взгляд, который не смотря на то, что находилась спиной к Элайдже, Катерина почувствовала каждой
клеточкой.
- В постели вообще не должно думаться, - со смешком парировала брюнетка.
- И о чём ты ходила подумать? – не принял игривого тона мужчина.
- О Елене, она уехала, - просто сказала девушка, беря с тумбочки стакан молока.
- Твоя сестра хотела тебя увидеть, но ты заснула, и мы не стали будить, – она обернулась, и по нахмуренным бровям Майклсон сообразил. - С Колом?
- Не знаю и знать не хочу, но чувствую, что так. Я же чувствую свою сестру...
- Елена производит впечатление очень рассудительной девушки, - помолчав сказал Майклсон. От неприятного разговора уйти не удалось, да он и не
слишком этого желал. Хватит с них недомолвок. – Она уже взрослая дама, в чём проблемы?
- Это только впечатление, Эл, - вздохнула Кет, разглядывая узоры на стакане. – Рассудительность… Может быть. - О сестре кому-то третьему было
говорить тяжело, непривычно, всего она сказать всё равно не могла, да и не собиралась, но хотя бы немного побыть обыкновенной женщиной, которая
может поделиться частью своих тревог – да. Если не с ним, то с кем вообще? - Она сейчас уязвима, милый… И выбита из колеи. После смерти Алека со
мной возился ты, а у неё осталась только я. - У неё тоже есть жених.
- Метт? – В глазах девушки на секунду мелькнуло искреннее изумление. – Но он же… Чужой человек. То есть не совсем чужой, но не так.
- Родители рано или поздно умирают у всех. – Но уже произнеся эти слова, Элайджа понял, что дело не только в Алеке.

169/493
Да и она не ответила: догадалась о мыслях мужа. – Кол не причинит ей вреда. Я знаю, какого ты мнения о моём брате, может, в чём-то и правда, - он
помолчал, - но мой брат всегда в конечном итоге обращался с женщинами так, как они того заслуживают. И не помню исключений.
- В этом и проблема, - серьёзно сказала Кетрин, отпивая глоточек молока. – Мне без разницы, чего заслуживает Елена по объективному мнению. Она
моя сестра.
- А ещё ты винишь себя и развиваешь бурную деятельность, пытаясь под шумок провернуть игру по своему… - констатировал Элайджа.
- Я не развиваю ничего, - запротестовала Кетрин, беспокойно зашевелившись, - просто я отдаляюсь от неё… Как ты этого не понимаешь?
- Рядом со мной?
- Да.
- Я на это не способен, - забирая из рук брюнетки стакан и переставив его обратно на тумбочку, прохладно возразил Элайджа. Потянул с плеч Катерины
сиреневый шёлк, - ложись, моя кошечка. Что бы ни было, ты не этого не изменишь, - поцелуи спустились от шеи к спине, - поэтому забудь обо всём и
наслаждайся.
«Надеюсь, она прочитала досье…» - прежде чем окончательно потерять голову, вознесла молитву Кетрин. Человек, на чьём счету числилось
минимум четыре трупа, один из которых он обезглавил, точно не был парой её принцессе-сестре…

Гавайи. Около четырёх лет назад.

- Суки, - с чувством гаркнул Арналдо, профессионально распечатав очередную пачку патронов и констатировав очевидное: – Нихера…
- В чувстве юмора этим сукам не откажешь, - разглядывая кусковой сахар, наполнявший пачки, вздохнул Кол. Предложение друга отдохнуть на вилле на
Гавайях выливалось в сомнительное удовольствие. Здесь давно и слыхом не слыхивали ни о какой преступности – не та публика. Точнее, публика очень
даже подходящая, но острова всегда считались местом, где сливки преступного мира отдыхали от трудов праведных, а дома никто не гадит, въезд,
выезд был абсолютно подконтролен властям и происходящее сейчас вокруг виллы «Vento solare»******* мало вписывалось в логику. Но звук очередей
во дворе был хотя и нелогичен, а весьма натурален. – Они смертники. Сто процентов. - Х*й их знает, но час нужно продержаться… - Вздохнул Лоренцо.
Старший и - само по себе редкость в большой итальянской семье - единственный сын сицилийского мафиози, он был однокурсником Кола и с успехом
изучал юриспруденцию и право в LSE, чтобы, вернувшись на родину, продолжать семейный бизнес. Сеньор Андреа Синеджа готовил себе достойную
смену. – Да ещё объяснять копам трупы…
- Потери? – Кол острым взглядом окинул пачки с сахаром. Патронов нет, и он уже сообразил, что это значит: на счету каждый человек на вилле.
Нейтралитет, конечно, имел место, но когда выносят внутренности охране твоего друга, с которой вчера пили, при это норовя добраться до самого
друга… Не до нейтралитета. Ему не приходилось убивать, но всё бывает в первый раз…
- Наш - один. Доминик. – Быстро сообщил потери Арналдо. – Их - двое.
- С копами решим, - Майклсон отмахнулся. – Есть один подставной из местных, твой отец не будет засвечен и кому-то обязан. Вилла не на него?
- Нет.
- И замечательно.
- Без патронов мы не удержим периметр. Лучше сдать одну сторону, потом под прикрытием того, у кого остались патроны, сделать рывок…
- Нужно? – В руках Арналдо – начальника безопасности виллы - появилась катана – сталь здесь тоже имела место. Он вопросительно поднял глаза на
Кола.
- Давай, - поймав оружие, Майклсон подмигнул другу, пристраивая себе на пояс, - будем вспоминать студенческие годы с кобудо********.
- Мда уж, развлечение… - несмотря на серьёзность положения и сжиравшую изнутри ярость, Лоренцо кивнул, на губах заплясала усмешка, - не шлюх в
бассейне трахать…

- Что они делают? – прошипел Кол, мысленно отмеривая расстояние до трупа, в надежде отхватить себе стрелковое оружие. Своё у них было в больших
количествах, но пустое.
- Занимают позиции, – пожал плечами Арналдо, следя за рассредоточившимися по комнатам противниками. Их наблюдательный пост – в левом крыле -
позволял просматривать сразу несколько комнат.
- Я не об этом, – огрызнулся Майклсон, прищурился наблюдая за происходящим – подобная непоследовательность его удивляла. Запертые наверху
девицы сомнительных моральных качеств сдуру решили сбежать по простыням. Итог подобной самодеятельности был предсказуем, и сейчас они в
темпе обслуживали десант в гостиной. Для этого точно не время, даже если передышка. - Они накачанные дурью?
- Похоже на то. Тем лучше.
- Прикроешь меня?
- Давай. – Их мысли потекли в одном направлении, а именно: схватить ствол у трупа прежде, чем его обчистят наёмники. – У тебя пятнадцать патронов.
- Дальше?
- Ты валишь того, что у окна, я остальных. Дальше разделяемся, присоединяешься к Лоренцо. Передаёшь ему, что мы перегруппировываемся в сторону
бильярдной. Сможешь?
- Боевой опыт нулевой, восемь из десяти в тире, – сказал Майклсон. Холодные серые глаза встретились с чёрными итальянца. - Сделаю.
Секунду Арналдо принимал решение. Дать мальчику шанс? Выстрелить в живого человека сразу трудно, вероятность успеха… Мда…
- Иди.
Три выстрела. Рывок до тела. Пять выстрелов на то, чтобы забрать оружие. Десять - на уход на нижний этаж. - Сука! – последние слова относились к
самому себе – не уложился. Шлёпнувшись на живот, Кол помедлил, откинув в сторону мешающуюся катану. Уходить? Наверное, да, но не сейчас…
Взглянул на оружие: к счастью не специфичное, знакомое - стандартный «беретта»*********. Патроны в наличии. В занавеске показалась рука, он
затаил дыхание. Бок. В следующее мгновение, повинуясь тому звериному инстинкту, которым в совершенстве была наделена Бекс, Кол отреагировал.
Три выстрела слились в серию, интуиция не подвела: первая чиркнула по боку наемника – не велика беда, - зато вторая раскроила череп. Ушёл в
сторону. Пули зацокали по камню – аравийскому розовому, гордости старшего Синеджа, - выбивая мраморную крошку.
Ну, вот и первый. Как ни странно, Майклсон не ощутил ничего – вроде компьютерной игры. Абсолютно. Его дело сделано, выстрел Арналдо стал лишним
подтверждением, но теперь и угол обзора был другой, чем у начальника безопасности. Можно переходить к Лоренцо – больше людей и прикрытия, - но
в нём уже проснулся азарт, безопасность отошла на второй план, Кол остался, замерев и выжидая удобного случая, который наверняка представится, как
только Арналдо откроет огонь. Но тот медлил. Прошло ещё несколько минут.
- Самоубийца ты что ли? – прошептал Майклсон себе под нос, ничего не понимая - начальник безопасности Лоренцо неожиданно высунулся из окна. Кол
затаил дыхание, но противники не выдавали реакции на неосторожность.
Итальянец не спеша встал, опираясь на оружие. В голове щёлкнуло.
Сахар. Ну конечно, зря охрана ломала кости управляющего – запасы в поместье сдал не он, всё идеальный спектакль. Тем временем итальянец уже
достиг «врагов». Секунду Кол наблюдал, как, хлопнув по плечу, Арналдо что-то произнёс, кивнув в сторону нижнего этажа, где залёг он. И снова Кол
выждал, занимая удобную позицию. Как там – восемь из десяти? Два выстрела он уже использовал. Пришла очередь остальных.
Он знал Арналдо уже два года, вместе ужинали, порой играл в карты – в Италии была несколько иная система отношений с телохранителями, не
настолько официозная как в родной Британии.
Три пули прошили спину начальника безопасности, ещё две достались его собеседнику. Не глядя попал ли, Кол снова перегруппировался, но не хватило
боевой выучки – обожгло плечо и руку. К счастью, только плечо и руку, повисшую плетью. Уткнулся носом в мрамор, чтобы не закричать от боли -
сработал инстинкт самосохранения, как и пришедшее несколькими секундами позже понимание, что этот крик станет последним в его жизни. Всё же
решив не бросать катану, он пристегнул её обратно к поясу – неудобно, но сойдёт. Перехватив оружие в левую руку и оставляя за собой алые капли, Кол,

170/493
как ему казалось, быстро потащился по левому крылу виллы. Он был удачлив – в голове мутилось от потери крови, но молодой, здоровый организм
боролся, оставаясь в сознании.
Спустя какое-то количество времени, Майклсон услышал крик и едва успел пригнуться, а точнее просто рухнуть на пол, когда предупреждающая пуля
просвистела над головой. Больше выстрелов не было. Кол улыбнулся бы, если б мог – свои. Экономят патроны.
- Кто там? - Вопрос был задан по-итальянски.
- Свой, - и самому Майклсону его голос показался чужим, но прохрипел: – Кол Майклсон.
- Давай вперёд, у нас пока чисто.
«Если бы я ещё мог…» поморщившись и избежав тёмной лужицы на полу, Кол пополз вперёд.
Рядом раздалась отборная итальянская брань и к нему устремились два человека, подхватившие под руки. - Вот. – Через минуту его
водрузили на диван.
- В сознании?
- Да. – Кол почувствовал, как ему от рубашки отодрали рукав. – Лоренцо, новости есть.
- Арналдо?
- Убит.
- Бл*дь!..
- Нет, это я выстрелил. – Кол закашлялся. - Чужой. С самого начала.
- На чём расстались? Что сказал? – Лоренцо не стал причитать, переключившись на информацию. – Кто убит?
- Кроме Арналдо точно один. Насчёт второго не уверен, может ранен. Передал, чтобы вы шли к центру, к бильярдной.
Засада…
- Я понял, не теряй силы. Пули вытаскивать некогда, Кол, но перевязать надо. Отключишься.
- Давай. Только дай глотнуть прежде, чем тратить… Может, и так сойдёт.
Перед губами оказалась бутылка. Пересохшая гортань загорелась от вкуса виски, муть из глаз ушла. В следующую секунду рану обожгло, Кол стиснул
зубы, но сознание удержал. Оторванный рукав наполнила какая-то обивочная ткань. На плече затянули жгут.
- Поехали вниз?
- Оставьте здесь - быстрее.
- Нет, - раздался лаконичный ответ. Лязг оружия. – Ты убил их людей.
- Без сознания или так?
- Быстрее, если без. Нас много.
- Вырубай, - увидев, что друг застыл в нерешительности, Кол скривил губы в улыбке, просипев: - Быстрее давай. Они нам там всех баб перепортят
прежде, чем мы доберёмся, а у меня секса неделю не было - экзамены… - Майклсон зажмурился. – Отдыхать-то как тогда потом? Свет померк.

- Накрывай!
- Слева!
Стрельба. Захлёбывающийся, надсадный крик. Оборвался.
«Кто-то мёртв…»
Очнувшийся Кол поморщился – предсмертный вопль всё ещё гулом отдавался в голове. Неприятно. Скосил глаза. Рядом с ним боролись двое, как всегда,
в реальности это было не слишком красиво. Он уставился в потолок, затошнило, рябило. Прикрыл глаза. Судя по всему, бой шёл не только здесь, где-то
невдалеке кто-то стонал, матерился… Постепенно сознание вернулось полностью и Майклсон сел. Голова закружилась, его стошнило… Ещё немного.
Встал, опираясь на ножны весьма пригодившейся катаны. Лоренцо боролся на полу с каким-то плечистым наёмником. Синеджа был более ловким,
жилистым, но по силе явно уступал амбалу и оказался на лопатках, не в силах дотянуться до оружия.
Спотыкаясь, Кол направился к борющимся, с усилием вытащив катану и, прицелившись, чтобы не задеть Лоренцо – левая рука не правая, - быстрым
и аккуратным ударом отсек голову. Алая кровь фонтанчиком прыснула из артерии, оросив их лица. Так и не спихнув труп с друга – в удар были
вложены все оставшиеся силы, - он свалился рядом. - Ну и что бы было, если бы ты валялся на диване, брат? - Поднявшись, Лоренцо склонился над
ним, одновременно обыскивая труп на предмет наличия стволов.
- Интуиция. Познакомлю с сестрой. – Зажмурившись, Кол представил улыбающуюся Бекс. - Сойдётесь.
- Как только соображу, что это было… - раздался немного издалека голос. – Оставайся тут - чисто. Их немного осталось.
- Удачи. – Кол невольно улыбнулся. Пошарил в кармане обезглавленного тела – зажигалка и сигареты. Вполне джентельменский набор. Два трупа,
тошнотворно сладкие запахи крови и рвоты. Вдалеке в звуковую какофонию вмешались сигналы автомобилей копов, наконец-то добравшихся до
затерявшегося между каменистыми откосами и песчаными пляжами дома... Ему здесь было и впрямь и чисто, и уютно. Облокотившись о стул,
несмотря на горящую огнём рану сел на полу, закрыл глаза и, закурив, почувствовал, как никотин мягко обволакивает разум. Всё в мире относительно.

__________________________________________________________________________________
Урсулинки* - католическая женская монашеская конгрегация, основанная в 1535 году Анджелой Меричи в Италии.
Плам-пудинг** - Рождественский пудинг (англ. plum pudding) — традиционный рождественский десерт в
Великобритании, Ирландии и других странах Содружества наций. Почти в каждой английской семье имеется свой фирменный рецепт плам-пудинга.
Готовится за несколько недель до праздника, затем «созревает» в прохладном месте и подаётся в первый день Рождества. Это приготовленный на пару
пудинг тёмного цвета с добавлением сухофруктов, орехов и околопочечного говяжьего жира. Перед подачей на праздничный стол пудинг подогревается,
часто пропитывается бренди или другим алкогольным напитком и фламбируется за столом. К рождественскому пудингу часто подают сладкий крем –
кастэд, на основе сливочного масла с бренди или жидкий заварной крем из яиц и молока.
*** Керолайн имеет ввиду английскую поговорку «Каждый врач однажды сам пробует своё лекарство…».
**** отсылка к фэнтезийной сказке Дж.Р.Р. Толкиена «Властелин Колец»
***** Кетрин цитирует строчку из одноимённой (Diamonds are a girl's best friend) песенки Мерлин Монро. ******Modus vivendi (лат.) – образ жизни.
*******«Vento solare» (ит.) – солнечный ветер
******** Кобудо - традиционное окинавское боевое искусство работы с холодным оружием. Кобудо является эффективным методом противостояния
вооружённому человеку или группе вооружённых/невооружённых противников. Эффективность заключается в умении использовать и быстро
манипулировать различными предметами, даже если у мастера кобудо не окажется под рукой одного из стандартных для этого вида боевых искусств
предметов, всегда существует альтернатива.
********* Имеется ввиду семейство итальянский «Beretta 92».

171/493
Глава XVII (Часть V)

Хочу заранее предупредить своих читателей, что эта часть главы практически полностью посвящена Колене - во избежание сумбура на тот
случай, если вы не любители этой пары) ___________________________________________________________________________________

Настоящее. США. Лас Вегас.

Красное. Елена отдала последние оставшиеся фишки и начала лихорадочно оглядываться в поисках своего «компаньона». Наконец, один из
распорядителей показал девушке, где сидит её спутник. На её счастье, его партия подходила к концу и перед следующей сдачей она окликнула:
- Кол. - Майклсон поднял голову на тихий зов, вздрогнув от выражения глаз брюнетки, стоящей напротив. Если бывает определение «горящий взгляд»,
то это был именно он. Извинившись перед игроками и покинув стол, он поднялся, обняв девушку за талию. Не исключительно из рационалистических
соображений, но в немалой степени из-за них – хотел проверить, насколько крепко Елена держится на ногах. Относительно неплохо, но оставлять её в
одиночестве уже было нельзя.
- Да, моя радость? – Не дав девушке отстраниться, он спросил: - Что ты хотела?
- Не называй меня так, - она попыталась насупить брови, но лишь хихикнула и выпалила: - Дай мне денег. Много.- И что я за это получу? – Вопрос был
задан скорее в шутку – девушка явно выпила лишнего, а перебравшая Елена - это было… Своеобразно. Майклсон, не сдерживаясь, широко улыбнулся.
Но ответ оказался вполне серьёзным.
- Всё что угодно, - брюнетка едва ли не притопнула ногой от нетерпения. – Любое твоё желание.
- Сколько? – Она невольно сделала шаг назад, так резко и быстро был задан вопрос. Правда, Кол всё же сумел натянуть внутренние вожжи и выкинуть
идиотские мысли из головы в ту же секунду, в которую они возникли. - Сорок, - немного заплетающимся языком пробормотала Елена. Мозг попытался
что-то возразить, хотя бы возопить к ценностям, согласно которым игра не стоила и цента, не то что сорока тысяч долларов, но этот сигнал потонул в
лихорадке азарта. Со времён выступлений в клубе она не отпускала полный контроль и теперь никак не могла напиться возможностью пуститься во все
тяжкие втихаря от всего мира. К счастью, правила Особняка* подразумевали, что происходящее здесь никогда не выйдет за пределы ворот. - О’кей. –
Кивнув крупье, он выписал поданный чек. - Во что, кстати?
- Ну не карты же, если я выпила, - горделиво вскинула голову мисс Пирс, поражаясь недогадливости стоящего напротив мужчины. - Рулетка.
- Пойдём. – Кивнув, Кол направился было к столу, но остановился на полдороги, не дав ей перехватить официанта с подносом, на котором стояли бокалы
с мартини. Сжав запястье девушки, он пошёл дальше и застыл, случайно услышав что она прошептала себе под нос. – Как кто я навязчивый?! - Никто.
- Кто?
- Как сутенёр при подопечной, - сердито повторила Елена.
- Своеобразное сравнение.
- Ты тянешь на бонну? – Девушка поплотнее сколола волосы – липли к щекам.
- Нет. – Он нехорошо улыбнулся. - Но, милая, сутенёрам обычно отдают деньги, а не наоборот.
- Извини. – Поморгала, после чего капризно продолжила: – И всё равно я хочу мартини…
- Я могу дать только один совет, - с улыбкой глядя на столбики фишек, он отпустил её запястье, - продолжай хотеть.Кол ни минуты не пожалел о
пропущенной партии в покер. Елена играла так, что Джордж бы позавидовал. Точнее, она проигрывала подчистую с энтузиазмом, на километр
сигналившем об опасности и одновременно живой страсти, которой он не ожидал в ней увидеть. Или ожидал? Чёрт его знает. С танца семи покрывал
прошло много времени, и порой ему уже и самому казалось а не почудилось ли всё это… От фишек осталось несколько небольших столбиков – тысяч
пять не больше, но девушка утверждала, что обязательно выиграет, и Кол искренне надеялся на её удачу. Он не был Игроком, как дядька или Ребекка,
не чувствовал затягивающей в себя магии Игры, предпочитая расчёт и практику всем эмоциям. Поэтому никогда не бывал в сильном проигрыше, чего
нельзя было сказать о брюнетке рядом с собой. Елена резко хлопнула в ладоши в досаде от очередного выпавшего не для неё номера.
- Какой твой счастливый номер? – её голос был сердит.
- Если его сказать, он перестанет быть счастливым.
- Ты суеверен, - расхохотавшись, тут же забыла о хмуром настроении Елена. – Кол Майклсон суеверен! Я растреплю об этом на весь Мистик-Фоллз и…
В ямке между грудей он увидел крошечную бисеринку пота.
- Тогда я растреплю, что ты профессиональная вымогательница.
- Тебе не поверят. – Она провела языком по пересохшим губам – жарко.
- Тебе тоже. – Не до конца осознанное движение, которым его ладонь легла Елене на ягодицы, вполне заслуживало оплеухи, но Кол её не получил.
Девушка просто подняла брови. Рука скользнула вверх – к талии. Елена расслабленно прижалась ближе, давая карт-бланш.
- Господа, вы делаете ставку? – Крупье, справедливо решив, что ещё минута и казино лишится возможности получить все фишки этой мисс, напомнил о
том, что их ждут.
- О, да. – Её лицо приблизилось, глаза, не такие уж большие по общепринятым стандартам, теперь казались Колу огромными янтарными колёсами,
отражавшим летящие по кругу номера рулетки. - Красное, черное, зеро или дубль зеро? Какое счастливое?
- Точно не нули. - Пальцы мужчины прошлись ещё выше вдоль спины и начали гладить шею брюнетки. Нужно было как-то брать себя в руки и похоть
неплохо убирала неуместный поэтизм, так некстати поднявший голову. От подобного Майклсон был далёк и сразу начинал чувствовать себя странно и
неуверенно, словно, прикасаясь сейчас к этой женщине, он совершает непозволительную ошибку. – Красное.
- Красное, - выдохнула в сторону крупье девушка, подставляя Колу губы для поцелуя.
Сердце отбивало рваный ритм, гоняя кровь, огонь в которой отдавался безумным стуком в ушах, когда Елена, наконец, соизволила прийти в себя и
услышать результаты ставки.
- Я выиграла. Семнадцать тысяч! – Она подпрыгнула от возбуждения. - Хочу ещё!
- Нет, тебе хватит. - Он рассмеялся, глядя на её радостно-возбуждённое личико, подхватил фишки со стола. Кол отчего-то точно понял, что Елене
обязательно нужно выиграть этим вечером. – Пришла пора платить кредиторам, дорогая моя.
- И что же ты хочешь? – прошептала ему на ухо Елена, поняв двусмысленность фразы, обращённой к крупье, когда их фишки пересчитывали в деньги.
«А если я скажу: секса, как отреагирует?»
Но, разумеется, он этого не сказал ни всерьёз – слишком оскорбительно для них обоих, - ни ради скабрезной шутки, вертевшейся на языке – потому что
именно сексом и собирался с ней заняться и настроение дамы портить не стоило. И своё тоже. Да и теперь Кол не представлял себе как можно быть
грубым с Еленой, у которой, оказывается, такие нежные, горячие губы. Помаду с них он только что съел и безумно желал целовать её без этой
искусственной дряни, ощущая лишь сам вкус рта девушки...
- Я уже просил. - Она, словно отпущенная тетива, задрожала от смеха в его руках, догадавшись за мгновение до того, как Кол озвучил: - Танец.
- Танец? – В голосе Елены появились надменные нотки пьяной женщины. Надменно-ласковые нотки. – Хорошо. Только сначала ты должен меня
накормить.
- Разумеется. Есть нужно, не отвлекаясь на разные физические упражнения, - он подставил локоть, - и наоборот.
Это было ясное предложение закончить вечер на простынях номера. Елена улыбнулась и продела ладошку в его руку.
- Тогда - вперёд!
Уже на танцполе, после того, как они поужинали и можно было паковать Елену до номера, Кол как-то вдруг почувствовал, что наслаждается самим
процессом. С ней было удивительно хорошо, пока не включала моралистку:
сочетание классического воспитания, которое она сохраняла даже будучи навеселе, и легкой разнузданности превращали её в мечту любого мужчины.

172/493
Но очутившись на кровати её номера и подмяв под себя столь желанное тело, Майклсон понял, что это не совсем Елена. Точнее, это была совсем не та
Елена, которую он хотел все эти месяцы. Пьяная, беспомощная – она жила в агонии, используя его как ещё один инструмент в своей истерике.
- Нет, милая, тебе нужно спать. – Как со стороны наблюдая за собой, он приподнялся с её тела. В другой бы момент Кол восхитился бы выдержкой, но
сейчас он удостоил себя звания кретина.
- Нет, не нужно. - Она мотнула головой, пальцы настойчиво потянули полы уже наполовину расстёгнутой рубашки.
- Всё. - Стряхнув её руки с себя, Майклсон поднялся.
- Не смей меня оставлять!
Так и есть: она была в истерии и не контролировала себя - с возрастающими раздражением, злостью и желанием понял Кол. А что он хотел – вряд ли в
нормальном состоянии Елена ляжет к нему в постель подобным образом. Какого хера было вообще тащить её в Вегас?! Но ему захотелось забрать её с
собой, и захотелось до того сильно, что Майклсон даже дал обещание не трогать девушку: Елена показалась тогда беспомощной и какой-то совсем
подавленной этим вечером в Мистик Фоллз. Не сказать, чтобы Кол всегда и во всём следовал обещаниям - когда речь шла о чём-то действительно
важном, предпочитал здравый смысл, но с Еленой здравый смысл изменял. И вот сейчас мозг нечаянно проснулся и посоветовал снять проститутку, а не
создавать себе лишних проблем.
Подхватив куртку, Майклсон уже вышел из двери спальни, когда услышал тихие всхлипы.
«Как всегда: чуть что – в слёзы. Сегодня они к тому же пьяные…»
По отношению к любой другой он испытал бы не презрение, конечно - что можно взять с нежной натуры слабого пола, - скорее снисходительное
раздражение, но здесь всё с самого начала пошло вкривь и вкось. Естественное мужское желание не сталкиваться с рыдающей женщиной боролось с
порывом вытереть слёзы и успокоить, баюкая, пока она не перестанет плакать. Елена вообще вызывала странные эмоции, из которых нормальной было
только желание секса. Вечер был испорчен окончательно и бесповоротно. Наскоро решив проблемы с тем, от чего он отказался в спальне Елены – то есть
трахнув первую попавшуюся девицу древнейшей профессии, - Кол от логичного продолжения банкета отказался, как и от ужина с друзьями, и вернулся к
себе. Хреново – было именно то определение, которому соответствовало его настроение. Душ не слишком помог освежить мысли, точнее прогнать одно
и то же навязчивое воспоминание: он думал о рыдающей в подушку Елене пока занимался сексом, пока мылся, пока жевал мясо в гордом одиночестве,
пил первый попавшийся алкоголь… Прочитав этикетку, Майклсон с удивлением обнаружил, что потребляет Бейлис** – на его вкус отменная мерзость…
Кол улыбнулся – а что его останавливает от того, чтобы не думать о ней сейчас? Стоило проверить, как там «подопечная»...
Девушка уже спала тем сном праведницы, на который способны лишь очень набравшиеся люди – свет в номере погашен, но и в темноте было видно, что
Елена не изменила позы, в которой он её оставил. Закрыв глаза и прислонившись к косяку двери, Кол попытался подавить волну недовольства. В первую
очередь на себя – выбраться из очень даже жарких объятий, оставить свою компанию и нестись как усердная нянька к ребёнку из-за того, что девушка в
очередной раз пустила слезу, - он сам себе казался идиотом. Потом пришла гораздо менее благородная мысль разбудить её и компенсировать с её
помощью нежелание других женщин. Но он продолжал стоять столбом, боясь даже просто слишком шумно вдохнуть, и, прислонившись к двери,
разглядывал очертания фигурки, раскинувшейся на постели.
- Ты говорил, что я красивая. - Елена по-прежнему лежала, прижавшись щекой к подушке, тихий голос стал непривычно низким - сел. Майклсон на
секунду напрягся от неожиданности – прошла не одна минута с тех пор, как он вошёл, и брюнетка до сих пор не подавала признаков, что не спит. – А я
хуже всех, даже шлюхи лучше…
- Ты лучше всех. – Кол подошёл к кровати, развернул девушку к себе лицом. – Но ты сама не знаешь, что творишь. По крайней мере, я не понимаю.
- Ты и не можешь понять. – Она рывком села, щёлкнула кнопка ночника. Светло-ореховые глаза, отражавшие холодный электрический свет,
заплаканными вовсе не были - лишь чуть покраснели, - они пылали ненавистью к нему. Колу стало не по себе. – У тебя всё есть! Это нечестно!
Опешив – меньше всего он ожидал подобной злости, - Майклсон попытался пригладить всклокоченные волосы девушки, словно поправив причёску,
можно было вернуть привычный лоск и ей.
- Что всё, Елена?
- Всё, что ты хочешь! – Удар, которым Елена хлестнула его руку, обжёг пальцы мужчины, но ладони он не отдёрнул. – Даже в казино ты выиграл! А я
всего-то денёк попробовала захотеть, и ты снова всё испортил. Ты виноват и тогда, - разъярённая брюнетка, не замечая, что ноют и немеют
собственные пальцы, с силой лупила его по руке, - и сегодня, и вот сейчас, и…
- О’кей. – Он намотал переднюю прядь волос на руку, не давая ей наклониться вперёд. Бить стало больно, удары резко ослабили и силу, и амплитуду.
- Пусти!
- Нет уж. - Сгребя её в охапку, Кол выдохнул: - Пусть тогда у меня будет всё, что я хочу. - Решив, что тоже живой человек, Майклсон потянул с плеч
брюнетки красные лоскутки, обнажая грудь, не прикрытую бюстгальтером. Елена брыкалась лишь первые пару минут, потом он перехватил её запястья,
лишив возможности для манёвра, и она затихла.
- Я хочу тебя. - Поняв, что истерика сходит, Кол погладил её по голове, развернул, чтобы получить доступ к замку юбки, прильнул губами к нежной коже
спины. - Перестань плакать. Никакое казино этого не стоит.
Туфельки, юбка, чулки, пояс… Елена вцепилась в подушку, пока лишалась одежды, хаотично раздумывая стоит или не стоит говорить об особенностях
подобных развлечений с ней. С одной стороны, такой как Кол вряд ли будет дрожать над партнёршей, с другой – он самолюбив…
Наконец, на теле девушки осталась лишь тонкая полоска кружевной ткани, и стараясь не спугнуть и не спешить – мысленно Майклсон вознёс
благодарность проститутке, благодаря сексу с которой был всё ещё способен не наброситься на Елену и изнасиловать, а также пообещал себе найти и
дать ещё чаевых, - Кол развернул брюнетку к себе лицом, скользнул взглядом сверху вниз. Что за бред она несла про свою грудь? Сцепив зубы, чтобы не
утратить самоконтроля от открывшегося вида, он уставился прямо перед собой. Перед ним были самые восхитительные женские бедра, какие он видел в
своей жизни. Сильные, плавные, чуть раздвинутые... Красавица.
- Кол, п-подожди… - хрипловато выдохнула Елена, почувствовав, с какой силой он вдруг дёрнул её на себе, и, неуклюже сев на кровати, попыталась
завернуться в одеяло. – Нам нужно поговорить… «Женщины - у них всё не вовремя».
Одеяло Кол отобрал и простынь стянул, но, всё же уловив напряжение в её голосе, ласкать стал поспокойнее. - О чём именно ты сейчас хочешь
поговорить? - Его посетило странное чувство: если бывает на Земле кто-то пугливее девственницы, то это Елена.
- Я… мне трудно тебе объяснить. Дело, конечно, не в тебе, - нерешительно начала брюнетка, - то есть в тебе… Понимаешь, дело в том, что я и Метт… -
она споткнулась, сглотнув, когда мужские пальцы задели ореол её аккуратного тёмно-розового соска, - точнее я…
- Господи, Елена… - он взорвался, не выдержал такой тонкой натуры. - Я в любом случае не первый, с кем ты наставляешь рога своему программисту.
- Я фригидна! – выпалила Елена и, не зная куда деваться от стыда, уткнулась носом в коленки.
Повисла пауза. Кол некоторое время с «интеллектуальным» выражением лица рассматривал девушку, почесал затылок и в итоге расхохотался. От души.
- Кто тебе сказал этот бред, дорогая? Твой программист?
- Метт никогда бы этого не сказал. - Она поднялась с постели и, не стесняясь отсутствия на теле одежды, не считая тоненьких трусиков – по крайней мере
телом Елена гордилась искренне и вполне заслуженно, считая себя, если не совершенством, то гораздо красивее большинства женщин, - сделала шаг
по направлению к ванной. – Раз мы всё выяснили, иди, а я буду спать.
- Что именно? – Кол не сделал попытки освободить кровать.
- Прости?..
«Девяносто девять из ста спросили бы «Что?», а у Елены: «Прости?»… Мысль не нова...»
- Что именно мы выяснили? – Он внимательно разглядывал открывшийся вид сзади. Вид впечатлял на расстоянии не меньше, чем вблизи. – Всего
навсего, что твой тюфяк не способен на что-то большее, чем детская возня.
- Заблуждаешься. – Она не успела прикусить язык – алкоголь в крови, растерянность давали о себе знать. - Способен, но не со мной.

173/493
- Даже так, - вскинул бровь Майклсон. Светлые глаза заблестели в свете так и не выключенного ночника. – Снисходительность и рационализм - отличное
качество для будущей жены, ему на тебя молиться надо… - Я тоже не свята и... В общем, ты прав. Ты не первый и не второй, - Елена усмехнулась. -
Разочарован?
- Нет. Если бы ты сидела на месте, не ища большего, то была бы дурой. – Он помолчал. И впрямь разочарован не был, скорее удивлён. Приятно или нет,
не сказать – просто удивлён. - Если бы упустила Метта, не разобравшись что и как, тоже. Иди сюда и не пытайся играть в свою сестру.
- Я тебе уже объяснила, что дело не в Метте, а во мне, - ровно повторила брюнетка, не пытаясь приблизиться. – А теперь, пожалуйста, либо освободи
кровать… - он не проявил энтузиазма исполнить пожелание, - либо я освобожу эту спальню. Доброй ночи.
- Елена, ты оправдываешь данное тебе имя***. – Задумчивый голос настиг её, стоило сделать пару шагов: - Я веду себя как ребёнок, мозги давно
настолько сосредоточились ниже пояса, что сомневаюсь в их наличии в принципе - что тебе ещё нужно, чтобы чувствовать свою привлекательность?
- Моя красота и замечательное владение телом не предполагают сексуальности в постели. – Сказав это, Елена сконфузилась – прозвучало совсем уж
пафосно. Но по спине побежали лёгкие мурашки - всё-таки безумно приятно быть столь желанной для мужчины, явно не вчера познавшего женщин в
Библейском смысле. – И мне ничего не нужно, кроме как спать и…
«Потрясающе! Такая смесь самолюбия и неуверенности…»
Глаза Кола заблестели ещё возбуждённее – он мгновенно (впрочем, это уже вошло в привычку?) простил ей собственное подвешенное состояние,
настолько по-женски смешно выглядела сейчас Елена. Смешно и маняще.
Перехватить её было делом пары секунд.
- Тебе много чего нужно, - заверил мужчина, не давая отстраниться, но и не слишком сильно таща к себе, внутренним чутьём поняв, что с ней нужно
аккуратно. Пока. – Начнём разрушать веру в величие твоего программиста.
- Ты уверен, что сможешь? – Она попыталась привычно с вежливым безразличием скривить губы, но не удалось – Кол решил, что лимит на разговоры
они более чем превысили, и улыбка потонула в поцелуе.
Через некоторое весьма продолжительное время он уже не был так уверен в положительном ответе на её вопрос. Елене было определённо хорошо, но
не более того. Она с удовольствием принимала ласки, слушалась, позволяла ему всё, что угодно и… не выказывала особого энтузиазма.
Получив разрядку в гордом одиночестве, Кол перевернулся на бок, освобождая от тяжести своего тела и разглядывая свою самую желанную женщину.
Что за чёрт? Брюнетка, лежавшая перед ним, была создана, чтобы её любили в постели. Красивая, тактильно чуткая, до определённого момента она
полностью отдавалась, а дальше наступал какойто невидимый предел, страсть исчезала так же быстро, как сдувается воздушный шарик и буквально
пропитанное желанием создание в один миг становилось словно деревянное. Невольно залюбовавшись, как любуются предметом искусства –
физическое состояние сейчас позволяло замечать то, не до чего было раньше, - Кол провел пальцем по скуле Елены, целуя шею девушки, восстанавливая
силы и лениво обдумывая их положение.
…Елена... Елена - это же послушная мечта любого самца, жаждущего доказать свою исключительность и доставить удовольствие женщине ради
самооценки. Самооценка Кола не то чтобы повысилась или понизилась, не изменилась. Девушку всегда использовали в постели как предмет, изначально
лишая любой инициативы. Ладонь вновь скользнула по груди Елены, лаская – бёдра вокруг его талии чуть сжались, невольно давая понять, что она
готова к продолжению. Сколько раз она может возбуждаться и возвращаться к исходнику прежде, чем достигает пика? Может, просто измором?
Приподняв голову, Майклсон очертил языком линию рёбер. Хрупкая, изящная, нежная – горный хрусталь да и только… Хотя бывает же тигрица изредка.
Кол почувствовал, как к горлу поднимается волна смеха, когда он наконец сообразил, на чём прокололись его предшественники и он сам. Впечатление
хрусталя не значит хрусталь. Не сантименты разводить надо было и разговаривать, а трахать так, чтобы потом ходить не могла… Услышав томный вздох,
Кол отстранился, чувствуя, как возвращается возбуждение вместе с желанием поэкспериментировать над
Еленой. Девочка любит пожёстче, только не знает об этом – некому было показать: Елена, которую знают все, не может вызывать этого желания в
мужчине. Но он-то не все. Значит, будет ей пожёстче…
Погрузившись в свои ощущения, Елена лежала, закрыв глаза. Так хорошо и уютно ей давно не было, и хотелось, чтобы всё продолжалось бесконечно.
Хотя она и не достигала вершин, находясь в подвешенном состоянии возбуждения, но секс с Колом был замечательным по любым её меркам, особенно
временным: по простоте душевной не понимавшая, откуда у Майклсона такие запасы терпения, когда остальные не умели возиться с ней и всё,
особенно в первый раз, заканчивалось довольно скоро, Елена испытывала невероятные для себя эйфорию и благодарность одновременно. Но вскоре
брюнетка почувствовала холодок простыни и вздрогнула – её оставили. Хотя что уж там – своё он получил. И всё же карие, казавшиеся почти чёрными
глаза распахнулись в немом вопросе – слишком хотелось, чтобы её ещё хоть немножко погладили, а в следующую минуту Елена почувствовала рывок и
оказалась сверху. Кол рассматривал её и… смеялся?! Девушку словно окатили ледяным душем. Противный вкус обиды наполнил рот, но в этот раз
брюнетка не смутилась, не покраснела, как случалось обычно, и взгляда не отвела.
- Разочарован? Я предупреждала.
- «Разочарован…» Перестань повторять это слово. - Он провёл пальцами по щеке и вдруг дёрнул девушку на себя, целуя совсем не так как раньше –
требовательно и жёстко. Елена невольно сжалась, но поцелуй всё продолжался, глубокий и вызывающий какой-то странный трепет – тоже желания, но
иного, голодного, без прежнего пьянящего расслабляющего удовольствия, но постепенно она немного освоилась с такой бесцеремонной манерой.
Женское тело вздрагивало под его руками; Майклсон всё же приостановился и вновь поднял её на себя.
- Ты сверху, - хрипло выжал из себя Кол, и снова едва не расхохотался, увидев испуг, явственно проступивший на её лице от этого предложения – она не
умела управлять.
«Идиоты…»
- Что? – Елена напряглась, недоумённо моргнула. Тон – на слова она реагировать была способна с трудом - был не слишком ласковым… - Как?
- Как хочешь. – Аккуратно провёл тыльной стороной ладони по узкой спине, пальцы запутались в длинных тяжёлых прядях волос. Пусть успокоится -
слишком зажата и не уверена в своих силах. – У нас впереди полно времени.
- Я не знаю… - Не решившись сказать, что сама она ничего не умеет, брюнетка царапнула ноготками его грудь. Мышцы дёрнулись от прикосновения,
взгляд спустился ниже. В посветлевших глазах девушки заплясали чертенята - она поняла что именно ей предложили.

Елена лежала, прижав ладони к щекам, зажмурившись и пытаясь как-то восстановить самоконтроль. Ей не хотелось видеть ни себя, ни Кола. Увлёкшись
игрой и ощущая непривычное, невероятно пьянящее чувство собственной власти над мужчиной, она совсем не поняла, когда он стал хозяином
положения и её тело, всегда великолепно координированное, принадлежащее ей, послушное, как может слушать своего хозяина только тело воина,
спортсмена или танцора, полностью подчинилось Колу. Он себя и не думал ограничивать, не давая рамок и ей: всё что осталось – вперемешку со
стонами повторять его имя. Неудивительно, что женщины такие дуры. Себя Елена дурой не считала, хотя вопрос был открыт… Почувствовав
прикосновение к своему плечу, девушка застыла – по телу пошли отголоски страсти, когда вся Вселенная сузилась и расширилась одновременно: ещё
немного и она снова превратится в пластилин.
Скосив глаза, брюнетка поняла, что мужчина спит. Вот и славно. Неслышно, хотя тело чувствовало себя как после хорошей тренировки и ныло, словно ей
пересчитали все косточки, девушка соскользнула с кровати. Нашла трусики, одела. Подхватила одежду: юбку натянула, с блузкой и чулками с поясом
возиться не стала – можно и после, не хватало ещё разбудить, - и туфельки и, так же бесшумно ступая, направилась к дверям.
- Вы бы хоть блузку одели, мисс Пирс, - раздался ленивый, властный голос. – Не ровен час старички на пути встретятся – инфаркт схватят. Приличное же
место.
Туфелька, выпав из пальцев, с глухим стуком упала на пол. Обернувшись, она встретила ястребиный, оценивающий взгляд мужчины.
- Не хотела мешать. – Елена сохранила выдержку, и не спеша расстегнула алую блузку, пристраивая её на себя. – Но раз ты не против, оденусь.
- Я не против, – вежливо сообщил Кол, по-прежнему пристально разглядывая её тело, и заставляя пальцы Елены из-за этого неловко путаться в
застёжках. - Позволь узнать, куда ты собралась?
- Прогуляться.

174/493
Время было упущено именно в тот момент, сообразила Елена, барахтаясь в железной хватке и тщетно упираясь руками в грудь. Как в плохом кино, когда
коп стоит с пистолетом и выговаривает злодею, а злодей слушает, развесив уши. Только копы обычно не такие взбешённые, как её новоявленный
любовник - ехидно констатировал разум. Кола никто бы не назвал мощным, но по выносливости и умению держать он мог дать фору Метту.
- Никогда не выбирайся из моей постели, как дешёвая шлюха от клиента, - вернув её на место, рявкнул Майклсон, одновременно легко сводя на "нет"
все её усилия по застёгиванию блузки.
- А как вы любите? Только когда как дорогая? – бросив попытки выбраться из-под него, ровно поинтересовалась Елена.
– Прошу прощения, у меня не такой большой опыт в различении данных дам, как у некоторых.
Он секунду смотрел на неё, потом, улыбнувшись, вздохнул.
- Извини. Ты задела эго. - Елена невольно замерла, вглядываясь в обычно холодные, а сейчас ставшие завораживающепритягательными смеющиеся
серые глаза. – Всегда трудно по-человечески задать вопрос, почему женщина собралась сбежать от тебя сразу после секса. Это унизительно, но так...
Почему?
- Я… хотела подумать, - промямлила девушка и немного расслабилась. В конце концов, почему всё должно закончиться одним махом? Раз все женщины
дуры, можно побыть среди них.
- В кресле самолёта? – Он уже отпустил её, но не отстранился, гладя живот там, где кончался пояс юбки. – Елена… прекрати бояться. Я не причиню тебе
вреда: не могу.
- Тебя? Я не боюсь, - глаза брюнетки воинственно засверкали, выдавая её с головой. – Но в одном ты прав - я и впрямь не должна уходить из этой
постели.
- В конце концов, это твоя комната, - напомнил Кол, неспешно скользя губами по животу вниз. Она тяжело охнула, дёрнувшись и оскалив зубки.
Запрокинула голову, приподняла бёдра, выгнув спину. Извиваясь под непрерывно прошивающими тело волнами озноба, Елена не думала, что можно и
нельзя, хорошо и плохо. Кол словно заранее предугадывал все её секреты, движения и способы, доставлявшие самое острое наслаждение, о которых
она и сама не догадывалась. А может наоборот – они становились такими острыми от того, что он же им и учил. День назад Елена бы скривилась,
надменно сообщив, что пОшло заниматься сексом с малознакомым человеком в номере отеля Лас Вегаса… Но сегодня это была уже совсем другая
девушка, открывшая, что бывает страсть пронзительная, выворачивающая наизнанку, требующая выхода и способная превращать в ничто любые
понятия о том, как «должно быть». Живущая лишь одним простым «есть».
Стоя у бара, Майклсон наблюдал поверх кресел за макушкой брюнетки – выпускать её из поля зрения не хотелось, но девушке нужно было время
отдохнуть от его компании. Елена оказалась идеальной любовницей - для него по крайней мере, - и пока о пресыщении даже и речи не шло: он вообще
мало кого так хотел в своей жизни. Да что уж там – ещё никого не хотел так, как её. И ко всему Елена ему просто нравилась, вся. Трудолюбие и некоторая
степень перфекционизма, наивность и молчаливость, привычка слушать других и нетипичный для провинциальной американки кругозор… Это не было
новостью, но раньше он считал, что основой, как бы красиво выразилась Елена, была похоть, теперь, когда можно было сравнить с остальными дамами,
получалось, что просто нравилась отдельно от секса. Хорошая девочка или плохая?.. Если до их сумасшедших ночей Майклсона занимал этот вопрос, то
теперь нет. Елена была ни плохой, ни хорошей, а сама по себе… Кажется, она любит мороженое. Выбрав нужное, Кол, кивнув стюардессе, спросил:
- У вас возможно приобрести аудиокниги?
- Разумеется. – Ослепительная улыбка осветила лицо вышколенной служительницы поднебесья. – Что именно вас интересует?
- Сказки.
- Сказки? – глаза женщины отразили недоумение и пробежались по подтянутой фигуре пассажира и остановились на обыденно-безразличном, холёном
лице. - Она любит сказки.

Сейчас Елена сидела в самолёте и вспоминала их первую ночь, невидяще глядя перед собой. Дальше было два дня непрерывного траха, с короткими
передышками на сон и питание, как выразилась бы Кет, и не менее коротенькими разговорами на отвлечённые темы, чтобы восстановиться. Под конец у
неё уже не было сил даже кончить, только дёргаться в конвульсиях… Впрочем Кол тоже, кажется, вымотался, но не так. Бывает? Она облизала распухшие
губы – оказывается, бывает. Насчёт себя и Кола Елена не обманывалась – у того явно был не первый такой уикенд, и она не первая, и всё же не могла не
оценить заботу, с которой он относится к женщине, с которой спит.
Но за эти два дня что-то надломилось безвозвратно и словно лапа сжимала сердце каждый раз, стоило ей вспомнить о том мире, который оставался за
пределами Особняка и самолёта… Есть миры, которые не должны соприкасаться, и её и Кола были именно из таких. Ушла детская вера в сказку между
мужчиной и женщиной. Её не смогли развеять ни несчастливый брак родителей, ни беды и безответная любовь сестры, ни её собственная
неустроенность с Меттом и то, что она видела в мире вокруг, где все разводились, изменяли, кочевали из постели в постель... Оказалось, она ничем не
отличается от других и не нужно обязательно любить человека, чтобы делить с ним сводящие с ума минуты… Очевидно, что для всех это… просто. Как
чашка кофе на завтрак. Майклсон не ушёл наутро, не чиркнул записку с похвалой её энтузиазму, не бросил «Созвонимся…», как наверняка случалось со
многими женщинами, но он разрушил неприкосновенный мирок. Мирок с мечтой о её прекрасном принце, не пересекавшийся с реальностью, в которой
жила прагматичная Елена Пирс, любимица школы и окружающих. И Елене хотелось плакать – чуда-то не произошло. Сегодня она с Колом, завтра он
вернётся в Великобританию, она останется в Мистик Фоллз и у него другая, а у неё другой… И будет то же сумасшествие, только в другом составе. И всё.
Она откинулась на сиденье, начав массировать занывший висок.
С Меттом придётся расстаться – совесть не позволяла ничего продолжать после всего, что она позволила вытворять с собой Колу. Щёки Елены приобрели
клюквенный оттенок. Или себе с ним. Девушка только надеялась, что как друзья они сохранят с несостоявшимся женихом хоть какое-то тепло
отношений. А Кол… Елена не жалела об этих днях, но продолжения не хотела ни минуты, и сейчас прикидывала варианты, как уйти от разговора.
Хотелось оказаться у себя дома, упасть лицом в подушку и не выходить из дому, пока и духу этого человека не будет в Мистик Фоллз.
- Елена? – Вздрогнув, девушка подняла глаза на своего спутника. – Держи.
- Да, спасибо. – Мягкая улыбка ничем не выдала горьких мыслей – в конце концов, он-то чем ей виноват, что принцы на белых конях перевелись вместе
с принцессами, живущими в замках из слоновой кости. Сунув носик в креманку, девушка втянула аромат.
«Ананасовое? Как догадался? Ах, да база данных… Наверняка он знает, когда у меня молочные зубы поменялись…» Это было её любимое лакомство:
торты и прочие десерты она не ела – берегла форму, но от мороженого отказаться не могла. Зачерпнув ложку, Елена отправила её в рот. Какой толк
предаваться печалям? Замечательный отдых, не менее замечательный секс, вкус ананасового мороженого таял на губах и никаких выяснений
отношений и претензий друг к
другу после, как бывает у неслучайных любовников – любая бы полгода жизни отдала за такое… Скинув с ног туфельки и забравшись с
ногами на диванчик, девушка улыбнулась.
- Не разглядывай меня так, словно собираешься отнять ложку.
- Я ожидал, что ты расщедришься и поделишься.
- Ничего подобного, - проигнорировала его намёк брюнетка. – Каждый сам за себя, хотя… - её взгляд упал на экран монитора, отражающий шахматную
доску, - ты можешь попробовать её выиграть.
- Ты играешь? – он поднял брови – этого в досье не было, - устраиваясь рядом.
- Да. - Сбросив старую партию, Елена ослепительно улыбнулась и промурлыкала: – Только отвратительно.
Она отвернулась, пристраивая экран на столик.
- Тогда можно не ждать, пока оно растает, - нацелившись на мороженое, снисходительно заметил мужчина.- Подождём, - девушка закусила губу, мило
пояснив: - Только отвратительно, что вместо фигур голограммы. Я предпочитаю натуральное дерево…
Не удержавшись от того, чтобы чмокнуть её в плечо, Кол рассмеялся.
Елена сделала единственно верный ход - предпочла на эти несколько часов забыть, что она отнюдь не любая… Увидев, что тёмные ресницы
полукружьями лежат на щеках, а наушник выпал и болтается, Майклсон улыбнулся – партия у них получилась долгой. Елена была неплохим игроком и,

175/493
быстро разобравшись в ситуации, довела до пата, прежде, чем он сообразил, что заигрался. Кол аккуратно сжал заснувшую девушку в руках, устраивая
её у себя на коленях. И сам закрыл глаза. Нужно будет разбираться со всем, что наворотили, а пока сон…
Кол ничего не планировал для них с Еленой в будущем, как уже давно в отличие от старшего брата не планировал ни для одной женщины в этом мире,
влюблённым себя тоже не считал – и это правда, разум как и прежде играл первую скрипку, - но чувствовал себя невероятно счастливым, ощущая, как
Елена сквозь сон зарывается носом ему в плечо, а её волосы щекочут шею. Так, как давно не был.

У каждого человека в жизни бывают моменты, когда он не должен оставаться один, и сейчас, перекладывая в её кресло тихонько посапывающую Елену,
Кол вдруг неожиданно остро понял, что нужно ей дать отдых. И от секса, и от родственников, включая чересчур прагматичную Кетрин.
- Елена, просыпайся, - он сжал ладони девушки, - мы скоро заходим на посадку.
- Ммм… - она замотала головой, пытаясь устроить её поудобнее.
- Просыпайся, Елена… - откинув тёмные пряди, упавшие брюнетке на лоб, повторил Кол.
- Что?.. – Ресницы приподнялись, мутный, расфокусированный со сна взгляд упал на склонившееся к ней лицо Кола, да так и остался прикованным к
нему.
«Я его боюсь, как бандерлоги Каа», - возникла невольная ассоциация с одной из любимых сказок. Вжавшись в сидение, девушка сглотнула и впилась
блаженным, немигающим взглядом в серые с резким чёрным обрамлением радужки глаза. Елена привыкла, просыпаясь, смотреть в них, привыкла
слишком быстро, и где-то под ложечкой засосало. Это был страх не того, что Кол может сделать ей что-то плохое или обидеть – его самого.
- Мы уже над Ричмондом, - увидев, что она попыталась отодвинуться, Кол откинулся на своё кресло. – Посадка.- Понятно, - желание прыгнуть в пасть
своему личному удаву слетело, и Елена задрожала спросонья, как бывает когда пригреешься и не хочется вставать. – Спасибо.
Достав из сумочки небольшое зеркальце, она скривилась, увидев своё припухшее лицо и размазавшуюся тушь. Быстро отыскав салфетки – в отличие от
всех знакомых Колу женщин, в сумочке Елены царил идеальный порядок, - брюнетка начала снимать макияж. Намного лучше не стало – отражалась
бледная, растрёпанная девушка, но хотя бы без синечёрных разводов и то хорошо. Кол, отвернувшийся в течение этого процесса от спутницы, вновь
переключил внимание на неё.
- Предлагаю прогуляться по городу и размять ноги, перед тем как ехать в Мистик Фоллз, - стараясь говорить, как можно мягче сказал он. - Или ты
спешишь домой?
- Нет, не спешу. Только я теперь не смогу много гулять по городу. – Застёгивая сумочку, она вновь подняла на него задумчивые глаза. - Я не привыкла.
- Никаких забегов, обещаю, - с непонятным для себя облегчением кивнул Кол. Голос стюардессы потребовал пристегнуть ремни.

США. Ричмонд.

Выстрел оставил от бутылки одни осколки, собачонка замерла на полу, дёрнув лапками. По кинотеатру, разрывая гробовую тишину, царившую на экране
и в зале, пролетел нервный смех сотни людей. Губы Елены тронула лёгкая улыбка, и на мгновение она перевела взгляд на Кола, тоже улыбнувшегося ей.
Триумф жизни на экране, казалось, сблизил их, направив не только мысли – настроения в единое русло. Увидев призыв в её глазах, не думая ни о чём,
Майклсон дотронулся губами лба Елены и обнял правой рукой за плечи. Девушка плавно положила голову ему на плечо, и они снова уставились на
экран.
Праздники – кинотеатр был заполнен до отказа, да и фильм из разряда тех, от которых люди, пристастившиеся к смеси экшена и мелодрамы на экране,
отвыкли за последние годы. Про такие говорят – для семейного просмотра, ни крови и ужасов, ни страстных сцен и простенького юмора на экране. Ни
голосов. Елена, как и все вокруг, впивающиеся взглядом в лица актёров, отвыкла от вещей подобных «Артисту»****, поэтому сейчас, пока она сидела в
объятиях Кола, её посетило чувство, будто сама она ещё девочка, пришедшая на премьеру фильма в родной кинотеатр Мистик Фоллз и лишённая каких-
либо забот об обустройстве собственной жизни. И отец жив и ждёт их с Катериной дома... Ощущение было таким объёмным и всепоглощающим, что с
губ сорвалось невольное:
- Кет, я…
Кол не помнил, когда он в последний раз был в кино с девушкой, наверное, когда учился в LSE. Почему так случилось он и сам не знал, но когда бывал, то
в большой компании, а не вдвоём с льнущей к нему женщиной. Да и просто не понимал приятности подобных развлечений до сегодняшнего дня. Елена
что-то прошептала, Кол перехватил её покрепче, чувствуя, как она окончательно расслабилась. По залу уже рассыпались звуки чечётки, когда мужчина
почувствовал, как на рукав его рубашки падают горячие капли. Опустив глаза, он вздохнул и, погладив мокрую щёку, достал платок. Пошли титры,
раздались аплодисменты, уже и зрители потянулись к выходу, а они всё сидели на местах.
- Елена… - Она буквально заливалась слезами. Майклсон по причине отсутствия опыта совершенно опешил, не зная, что делают в подобных случаях: он
слышал, что женщины любят всплакнуть над хэппи-эндом в не меньшей степени, чем над драмой, но чтобы так… Отняв ладони от лица брюнетки, Кол
удивлённо рассматривал переливающиеся слезами глаза напротив. Вытер слёзы платком – бесполезно, тот оказывается уже промок, а по щекам
лились всё новые струйки. – Пойдём, свежий воздух тебя успокоит.
Поднявшись с кресла, она кивнула и послушно пошла рядом. Они уже давно покинули кинотеатр, спускаясь по аллее вниз, Елена вроде бы больше не
всхлипывала, но, скосив глаза в сторону, он понял, что всё по-прежнему, просто брюнетка старается ровно дышать и не привлекать внимания.
Майклсон остановился у ближайшей лавки. - Успокойся. - Кол чуть ударил её по щеке, надеясь привести в чувство. - Не устраивай истерику из-за
фильма. Он хорош, но и это уже слишком… Прекращай.
Но Елена только хлопала мокрыми ресницами в ответ, а потом начала смеяться сквозь слёзы.
- Т-ты вправду д-дум… д-думаешь, что из-за фильма?
- А из-за чего? – Беспомощность и растерянность были не самыми любимыми его эмоциями. Да уж - сходил в кино…Она сглотнула, вытерлась рукавом
пальто. Зимний ветер жёг глаза, но благотворно освежал мысли.
- Садись. - Кол подтолкнул её к лавке, и увидев, что Елена спокойно села, опустился на корточки напротив. – Тогда изза чего ты плакала на этот раз? Из-за
меня?
- Нет, это просто слёзы ни о чём, - она пожала плечами, глядя куда-то над его головой, и в очередной раз смахнула каплю, повисшую на кончике носа. –
Сейчас пройдёт, можешь пока прогуляться.
- Ни о чём так не плачут.
- А я по любому пустяку, - упрямо отмахнулась она, разглядывая ветки так до конца и не простившиеся с листьями. Кол дёрнул девушку за ладонь,
заставляя смотреть на себя. – Ну хорошо, о том, чего уже никогда не будет… Вспомнила и разревелась. Всё выяснил?
- Об отце или о себе? – Покопавшись в сумке, он нашёл ещё один чистый платок и, отобрав мокрый, начал по новой вытирать щёки девушки.
- Обо всём. - Она закрыла глаза, чувствуя, как по телу разливается тепло. Не желание, а именно тепло. – О детстве в основном…
- Не стоит об этом плакать. – Поднявшись, он улыбнулся и отойдя на пару шагов в сторону, натянул перчатки. - А детство ещё будет в твоей жизни. Когда
родишь детей, оно вернётся, просто иначе. Посмотри на Керолайн или Бекс. «Уж ты явно не собираешься участвовать в этом процессе…» Почувствовав
себя дурой, девушка оборвала мысль и, поднявшись со скамейки, чмокнула его в щёку:
- Спасибо.
- Не за что, - в первую секунду он собирался поцеловать её, но в итоге просто обнял.
- Знаешь, тут есть один потрясающий ресторанчик, - она огляделась, прикидывая где расположено место в котором они находятся. – В конце парка,
пройдёмся заодно.
- И какое же там главное блюдо? – Издалека они смотрелись как влюблённая парочка, бессчётное количество которых шатается по скверам и паркам в
праздничные дни.
- Сладкая вата, - сложила губки бантиком девушка.

176/493
- Ты преувеличиваешь.
- Ну, там ещё стейки, всякий алкоголь, итальянские десерты и жуткие закуски, но поверь – вата продукт, который просто вне конкуренции…

- Уже? – Она вытащила наушники, белые зубки впились в нижнюю губу, жуя её и внушая Колу желание поцеловать не по-братски. Ответ был полон
энтузиазма: Елена уже научилась, привыкла к этим очень земным поцелуям. Наконец, он отстранился, отстегнул ремень безопасности, но выйти не
успел, остановленный женской ладошкой у себя на плече. – Кол, подожди…
- Да, я тебя внимательно слушаю, Елена, - он не то чтобы был напряжён, но уже начал понимать, что всё так просто не кончится.
- Мы встретились в Ричмонде, и ты меня подвёз, хорошо?.. – Елена мягко улыбнулась в ответ на вопросительный взгляд. – Им незачем ничего знать.
Всё оказывалось просто, если он правильно понял Елену. Но её неуместная инициатива вызвала не облегчение, а недовольство.
- Хорошо для них, но всё же для нас я…
- Я так хочу и для них, и для нас, - с нажимом прервал неожиданно холодный голос. – Есть не только моя репутация, но и Метт, который…
- Не должен стать рогоносцем в глазах общественности, - с иронией закончил Майклсон. Атмосфера из дружелюбной мгновенно трансформировалась в
полную раздражения. Елена рывком распахнула дверцу. – Подожди… Выругавшись сквозь зубы, он поспешил за молнией взбежавшей по ступенькам
крыльца брюнеткой.
- Дорогая, наконец-то, совсем забегалась - похудела... – стоявшая на пороге, Кетрин улыбалась сияющей улыбкой, в искренности которой вряд ли можно
было сомневаться. – Тебя ждут как раз… - Задержалась. - Елена обняла сестру, понимая, что этот жест означает диалог.
- Предохранялась нормально? – прошептала младшая близняшка.- Я не ребёнок.
- Отлично. Метт здесь, сегодня приехал, – одними губами сообщила Кет, отстранилась, и одарив подошедшего Кола прежней милой улыбкой, спросила.
– Вы вместе?
- В Ричмонде случайно пересеклись, - сказала Елена. Майклсон не произнёс ни слова, только кивнул Катерине в знак приветствия.
- Никто не может представить насколько я тебе благодарна, Кол, что ты возвратил мою сестрёнку целой и невредимой из этого кошмара.
- Ты подозреваешь меня в людоедстве? – сухо поинтересовался мужчина, с холодным раздражением разглядывая невестку.
- О нет, - равнодушно пожала плечами Катерина, направляясь в гостиную. - Я подозреваю Елену в отсутствии вкуса.
Она порой накупает такие ужасные тряпки в пылу азарта…
- Ты очень любезна, но с кем не бывало подобных случайностей, сестрица? – Елена поджала губы – Кет в своём амплуа.
– Однако нынче шоппинг удивительно успешен. Необычайно.
- Тогда прекрасно. – Войдя в общую гостиную, девушка устроилась в кресле рядом с мужем, который едва сдерживал улыбку, и, закинув ногу на ногу,
демонстративно оглядела деверя. – Вот и Елена, можем коллективно поблагодарить Кола за доброе отношение к моей сестрёнке и что вырвал её из
лап Торговых Центров. Видите ли, Лиз, - обратилась брюнетка к матери Керолайн, - я не ожидала, что все так быстро найдут общий язык. Неправда ли,
дорогой, это удивительно?
- Я тоже не ожидал, - вежливо согласился Элайджа, мысленно помолившись за здоровье брата.
- А я не сомневался, зная, какая дружная у вас семья, – двусмысленно улыбнулся Билл.
- Добрый день, - поздоровалась с вошедшими Керолайн.
Мужчины пожали друг другу руки, а Елена, чтобы пресечь все поползновения Катерины, мягко прошептав «здравствуй», обняла Донована за шею и
крепко поцеловала. Не ожидавший такой прыти от всегда сдержанной невесты, Метт всё же не растерялся. Тем временем Кол, с удобством
расположившись в кресле, разглядывал открывшуюся картину.
- Как вы с дороги? – Керолайн не была бы собой, если бы не засияла солнечной улыбкой. – Долго добирались, нормально?
- Это к пассажиру, - Кол прищурился. – Елена… не знаю, какого она мнения о моих водительских способностях.
- Они очень хороши, - жизнерадостно сообщила девушка. - Но я люблю, когда потише… Укачало на поворотах. – Удержав Донована за рукав пиджака,
она предложила: - Надеюсь, вы не против, если мы с Меттом пройдёмся подышать воздухом? Нам нужно поговорить.
- Конечно, нет, - Кетрин взглянула на Кола. Тот будто окаменел и, отхлебнув кофе, поданный сообразительной Кэролайн, наблюдал, как рука Метта
ложится на талию её сестре, спускаясь чуть ниже положенного, и сейчас больше походил на киллера-профессионала нежели на радушного
родственника, вернувшегося под крышу гостеприимного дома. Кет скосила взгляд на мужа, после на Клауса. Но те к её гневу с интересом старшеньких
в большой семье уставились на то, как у брата внаглую уводят игрушку, и искренне наслаждались процессом. После, переглянувшись вслед
направившимся к выходу Елене и Метту, синхронно улыбнулись друг другу. Этот процесс обмена взглядами продолжался, их жёны становились всё
более нервными, пытаясь поддерживать светскую беседу, и только Кол оставался доброжелательно-небрежен. Хмурые взгляды девушек скрестились,
Кет тяжело вздохнула. Отставила чашку с кофе.
Сообразив, что муж не просто не собирается помогать ей, а наоборот наблюдает за разворачивающимся представлением, Керолайн твёрдой рукой
пододвинула к себе кусок ветчины и щедро намазала горчицей. Клаус, наконец, отвлёкшийся от обмена мыслями со старшим братом, а именно:
безмолвным заключением пари через сколько минут Кол сбежит из гостиной, - сообразил что сейчас произойдёт, поднял руку, надеясь отдёрнуть
бутерброд, но было поздно – блондинка втянула носом аромат острой пряности. Её стошнило на него так аккуратно, не задев обивки дивана и ковра, что
Кетрин мысленно восхитилась.
- Дорогая, попей воды. - Приподнимая волосы со щёк супруги и вытирая её рот салфеткой, бросился на помощь Клаус, после чего, убедившись, что с ней
всё в порядке, прошипел на ухо: - Что за сцены? Ты же не переносишь горчицу… - Ну вам же хочется развлечений, а я даю зрелищ, - так же тихо
отозвалась Кэролайн, и тут же подбитым лебедем упав на диван, кивнула подошедшим родственникам, плачущим голосом заведя песнь: - Ничего,
токсикоз просто… Пройдёт. Это каждое утро. Мамочка, милая, присядь на креслице напротив. И ты, пап. А ты дорогой отойди уже, нужно
переодеваться, мне мокро и плохо пахнет… Снова вот-вот стошнит от тебя… Кол, принеси мне вон ту подушку с дальнего дивана – эта такая высокая, Эл,
можно чаю, горло саднит...
Всё это она выдала с такой скоростью, что Элайджа, наливавший чай, подумал бы что и у здорового человека горло бы не выдержало потока звуков.
Кетрин, взяв у него чашку, чтобы передать её Керолайн, бросила на мужа долгий ласковый взгляд. Чересчур ласковый, он мысленно подготовился к
отсутствию приятностей в ближайшем необозримом. Вот же ж Кол, сукин сын…
- Спасибо, дорогой мой, - приподняв светлую голову, поблагодарила деверя Керолайн, вновь опустила шею на поданную подушку и пробормотала,
воспользовавшись верной расстановкой ничего не слышащей родни: - Сваливай уже отсюда, трахнут её скоро и всё… - Я улетаю в Лондон.
- Идиот. – Голос девушки вновь жалобно возвысился. - Господи, третий ребёнок в семье это всегда так сложно…Кетрин едва не прыснула в кулак.

Выйдя за дверь, Майклсон остановился на крыльце. Ни за кем бежать он, конечно, не собирался, просто хотел собраться с мыслями вдалеке от гвалта. И
с чего он решил, что Елене тяжело? Мегера-сестричка, рогатый жених – все под боком и жаждут пригреть на плече. Отца потеряла, так Бекс его,
наверное, и не помнит даже, и ничего… Не хуже остальных. На небе высыпали крупные звёзды, он не спеша вдыхал свежий, холодный воздух. В Лондоне
такого не будет – не удивительно, что Елена и без косметики выглядит такой Белоснежкой, что хочется потрогать. А Белоснежек трогать нельзя, даже
если они динамщицы – общественность не поймёт. Невдалеке раздался тихий смех девушки, тембр он бы узнал из тысячи, на подъездной дорожке
замаячили две тени. Свет достиг их – так и есть, Донован и Елена брели под ручку. Девушка не сразу развернула лицо перед собой, о чём-то болтала и
походя чмокнула парня в щёку. Бровь Кола поползла вверх – такого он не ожидал, думал, она всё же расстанется с Меттом. Любая снисходительность,
невольно просыпавшаяся каждый раз, когда он видел брюнетку, увяла, и теперь Майклсон решил китайских церемоний не разводить.
Поравнявшись с Колом, Елена улыбнулась. Безмятежный взгляд оленёнка Бемби… - Метт, я побуду здесь, -
обратилась она к мужчине. – Ты не возражаешь?
- Нет, - быстрый чмок в лоб, от которого у Кола перед глазами заплясали мошки.
- Приятная компания? – Он даже не попытался скрыть недоброго тона, услышав стук закрывшейся двери.

177/493
- Вполне, - согласилась девушка.
- Пошли.
Почувствовав, как цепко он ухватил за локоть, Елена поморщилась, но сопротивляться не стала - сама виновата, нужно было предупредить сразу, а не
всю дорогу из Ричмонда аудиокниги слушать.
- Что ты хотел? – Через чёрный вход они оказались в небольшой угловой гостиной, иногда служившей кабинетом обитателям дома.
- Ничего особенного, просто попрощаться до следующего раза. – Кол погладил её волосы. - До свидания, Елена.
Что именно её дёрнуло сказать следующую фразу Елена и сама не знала, но уточнила:
- Я… Больше никаких свиданий. Мы забываем всё, что было, и просто общаемся как дальние родственники.
- Доступ к королевскому телу закрыт? – Намёк понят. Минута нежности прошла и перед ней всё равно стоял прежний насмешливый Кол. – Меня это не
устраивает.
- А меня да, – напряжённо, если не сказать сварливо ответила Елена.
- Я предпочитаю свои интересы, но, думаю, тебя это положение тоже не устроит, – любезно пояснил Кол.
- Отчего же нет? Я благодарна, что оказалась достойна вашего мимолётного внимания, – ядовито произнесла девушка и нервно прошлась по комнате,
чувствуя, как скользит по ней взгляд Кола. Тот в свою очередь сел на диван, разглядывая её, как смотрят в кино движение на экране, - но если изволите
заметить - у меня есть жених.
- В Вегасе нам он не мешал и дальше вряд ли помешает, – отмахнулся Майклсон, с нескрываемым весельем глядя на неё. Елена едва не покраснела –
взгляд был недвусмысленно раздевающий и плотоядный. Но за эти два дня он сам вылепил другую девушку, которая вместо того, чтобы порозоветь,
медленно расстегнула верхние пуговицы и без того тоненькой блузки, глядя в упор.
- Мне продолжить?
Кол хмыкнул и отвел глаза.
- Ты для него чересчур страстная дама, Елена.
- Мне и так хорошо. – Как всегда нелогично, но Елена Пирс на логичность не претендовала – лишь бы было по её. – И в ближайшем необозримом всё так
и будет, поэтому что зря жечь бензин?
Речь шла не об экологии и нефтепродуктах.
- Мда, теперь позиция понятна, просто по-женски коряво озвучена, - он кисло пояснил: - Сейчас ты получила свою порцию секса, успокоилась и
думаешь, что легко проживёшь дальше, довольствуясь ролью бревна. Если хочешь моё мнение - это не так.
«Самовлюблённый…» Но эпитета «ублюдок» девушка не продолжила, мысль споткнулась, так и прервавшись на первом слове.
- Какая патетика. – Елена закатила глаза, остановившись напротив стола. – Но ты упустил нюанс – что бы ни было у меня с Меттом, а на свете есть
мужчины помимо тебя, милый.
- Мне нравится это твоё «милый», Елена, – полностью проигнорировал смыл предложения и сарказм со стороны девушки Кол, вставая с дивана и
подходя к ней. Елена сделала шаг назад – бёдра уперлись в острый край, она ойкнула. – Не бегай как коза, - ладонь мужчины аккуратно вклинилась в
пространство между столом и её ягодицами, - не хватало мне ещё синяков на такой красоте.
Мысленно рыкнув от собственнических ноток, явственно прозвучавших в голосе, Елена решила хранить гордое молчание и стояла с каменным лицом.
Кол тяжело вздохнул.
- Я уже давно понял, что ты и в самом деле в полном равнодушии и ко мне, и к деньгам. Остаётся надеяться только на неравнодушие к…
- Озабоченный идиот, – сообразив, что он собирается сказать, не удержалась девушка от реплики и тут же пожалела.- Елена, ты же знаешь, что будет по-
моему, - исчезли весёлые искорки в глазах, насмешливый тон, даже извечная улыбка. Сейчас её предупреждали не рыпаться. – Зачем нам лишние
проблемы и бестолковые рассуждения?
- Ты мне предлагаешь сидеть и ждать в позе готовности, когда изволишь появиться на пороге, чтобы потрахаться? – прошипела Елена, пытаясь не выйти
из себя и не треснуть ему по физиономии. - Правда, что ли?
Кол поморщился. Что за привычка постоянно произносить жаргон так, что вполне употребляемые всеми слова вызывали редкое раздражение, срываясь
с её уст? И ведь знает же, что его это злит…
- Вовсе нет, ты свободна настолько, насколько можешь себе это позволить, – искренне сказал Майклсон. Брюнетка напряглась – последняя фраза была с
явным подтекстом, и девушка смутно догадывалась, что он означает простую истину – «кто сильнее, тот и прав». - Просто не говори мне «нет», когда я
этого не хочу, и нам будет… удобно. Сказать, чтобы у Елены отпала челюсть – ничего не сказать. Брюнетка несколько секунд стояла и хлопала
ресницами, не веря своим ушам. В жизни она встречала много самовлюблённых и много хамов, но такая самоуверенность… Даже у Кет её не было.
- Да я и впрямь дура, если связалась с сумасшедшим… Тебе не кажется, что такие заявления не лучшая метода по отношению к сестре невестки? – Она
резко втянула носом воздух. Напрасно – воздух пах Колом, его одеколоном, кофе и, самое главное, им самим, голос Елены невольно понизился: -
Тормоза есть?
- Я и не ожидал «спасибо» за честно озвученные намерения. – Его ладонь скользнула по бедру вверх. Тело брюнетки мгновенно отозвалось
сокращением мышц, и это не укрылось от Майклсона, как и расширившиеся, возбуждённые зрачки янтарных глаз. – Не нужно для тебя никакого
насилия, только разумные предосторожности. И ты сама ко мне придёшь, я же сказал.
- Нет.
- Хорошо, как знаешь, - не стал спорить он, ещё раз взглянул на неё и, улыбаясь, взял лицо в ладони. Обвёл большим пальцем контур губ, которые тут же
приоткрылись. Елена опустила ресницы – деться всё равно некуда, да и смысл устраивать сцены и скандалить? Лучше быстренько получить
причитающийся… - Извини, целовать не буду – жених же в доме. – Прервал её мысли Кол и, наскоро обняв, отпустил. - До встречи, Елена.
Она без сил рухнула на диван. Ну вот развлеклась, итог: с Меттом они расстались, а Кол сел на хвост - мужчин он к ней не подпустит никаких, пока не
наиграется и она сама, а точнее её тело ему не надоест. Связалась… С кем, кстати, связалась? Его возможности она предполагала ещё со времён играючи
разрешившегося суда по наркотикам, вряд ли они уменьшились с годами… Что там Кет говорила про досье? Оглядев комнату, девушка посмотрела на
забытый кемто на столе ноутбук. Конечно, нехорошо брать без спроса чужие личные вещи, но вряд ли хозяин или хозяйка будут сильно злиться, если она
воспользуется ноутом, чтобы проверить свою почту. Откинув крышку, девушка быстро набрала адрес и вошла на страницу, просматривая обновления.
Сестра поступила как сказала, письмо, помеченное «К.П.», висело уже два дня. Елена открыла его, отметив про себя большое количество прикреплённых
файлов самых разных расширений, и уже собиралась нажать «Скачать одним архивом», но в последний момент пальцы девушки замерли на кнопках.
А зачем оно ей? К чему нездоровый интерес к жизни человека, который ничего не значит? Всё закончилось, Кол чётко дал понять, что её не потревожит,
пока она сама не попросит… Девушка оперлась подбородком на скрещенные руки, разглядывая страничку. Рано или поздно ему надоест ждать у моря
погоды, тем более после нескольких раундов в чьей-нибудь постели – в том что в ближайшие дни так и случится Елена уж точно не сомневалась, -
желание сделать её своей любовницей поутихнет, вытеснится проблемами более насущными... Через мгновение письмо очутилось в корзине вместе с
массовой рассылкой и остальными ненужными письмами. Ещё один клик – всплыло окошко с вопросом о полной очистке корзины. Тихонько вздохнув,
девушка щёлкнула кнопку «Ок» и, выйдя из почты, захлопнула ноутбук.

- Кол?.. – войдя в комнату деверя, окликнула Керолайн. – Можно или зайти попозже?
- Заходи, - выйдя из ванной, он застегнул ремень на брюках.
- Ты уезжаешь, - вздохнула девушка, присаживаясь на край кровати.
- Да, нужно разгрести некоторые вопросы, - уклончиво подтвердил мужчина, переходя к пуговицам на манжетах свежей рубашки.
- Расскажешь эту байку своей домработнице, которой придётся выходить на работу раньше срока, - она опустила ресницы, переплела пальцы в замок. -
Ты знаешь, о чём мы будем говорить.

178/493
- О моём плохом поведении, солнышко, - засмеялся он. – У тебя замечательная привычка влезать в чужую жизнь с элегантностью слона в чайной лавке. -
Кол!!
- Да я не против, мадам, - подхватив рабочий ноутбук со стола, он начал его укладывать в сумку. - Отчитывайте.- Я не собираюсь тебя отчитывать, - она
сердито насупила брови, стукнув кулачком по покрывалу. – Вообще будь поделикатнее, я в положении, если забыл.
- Не забыл, поэтому заранее убираю его от гормональных взрывов. – Кол кивнул на компьютер.
- Я хочу поговорить о мм… - она решила проявить не свойственную себе тактичность: - ээм… создавшейся ситуации.
- О Елене, – уточнил мужчина. - Ты знаешь, я почему-то не удивлён, мне уже промыли уши, но забудь об этом. – Майклсон, постучал пальцами по
кожаному кейсу и задумчиво застегнул замок. – Извини, я не собираюсь о ней говорить вообще.
Бывает, когда трогательные уговоры не помогут. Поняв это, Керолайн прикинула, как можно расшатать нервы Кола и заставить его стать более…
агрессивным. Обычно разъярившись, мужчины семейства Майклсон выдавали всё с потрохами.
- Керолайн, - голос Кола стал бархатным: он догадался о бурлящих в светлой голове невестки идеях по убийству его нервных клеток, – «нет», значит
окончательное «нет». Если ты начнёшь свои тренинги, я просто уйду. - Хорошо, - блондинка сдалась. – Но ты же не выгонишь меня, если я выдам
монолог о ней? – Она стрельнула умоляющим взглядом. - Мне нельзя нервничать и я должна выговориться, тогда буду спокойна…
- Не выгоню, – вздохнул Кол, мысленно оказываясь в берушах. Керолайн была всем хороша, но на редкость болтлива и бесцеремонна, порой даже Ник,
для которого жена так и оставалась существом высшего порядка, не выдерживал этого потока. – Начинай.
- Ээм… - Когда настал момент, Керолайн немного растерялась, не зная с чего начать. – Елена…
- Процесс описания любимых игрушек можешь опустить, – вздохнул Кол. - Я о них всё знаю, включая год выпуска и фирму медведя, с которым она спит…
И вообще, сам монолог о Елене не слишком нужен.
- Не перебивай, – попросила девушка, автоматически наматывая светлую прядь на палец и начиная её сосредоточенно обнюхивать. Этим Керолайн
занималась только когда и впрямь сильно нервничала. Невольно смягчившись, Майклсон пообещал себе потерпеть и поговорить с ней по душам. – Я
не о том, что будет в досье, а о самой Елене. Кол, неужели ты не понимаешь, что она такой человек…Одиночка. Хотя мы и не общались близко из-за
разницы в возрасте, но я знаю её с детства, и никогда не видела её на людях даже просто недовольной чем-то.
«Видела бы ты, милая, как знатно наша трепетная лань врезала мне по физиономии на благотворительном балу…» - Кет всегда говорила своё «фи», если
ей что-то не нравилось или обижало, не смущаясь, и наше общество потрясали скандалы один за другим, а саму твою невестку побаивались и взрослые
люди – парочка разводов в до этого внешне благополучных семьях достаточное этому подтверждение. Елена совсем другая - она даже не даст понять,
если её обидят или станет неприятно. Она не будет с тобой бороться в том смысле, к которому ты привык в женщинах и либо уклонится, либо начнёт
терпеть, выжидая удобного случая уколоть. – Керолайн в кои-то веки чётко понимала, что смотрится сейчас совсем нелепо и лезет не в свои дела, но всё
равно пыталась влить в уши Колу нужную информацию. - Только тебя же не перетерпишь и случая отомстить не представится – разные весовые
категории. Ты сам бросишь её, она будет мучиться этим, мы её больше никогда не увидим, а я потеряю девушку, которая может быть мне хорошей
подругой и стать членом нашей семьи…
- У тебя столько подруг, что вряд ли ещё одна что-то решит, – сухо ответил на тираду Кол, садясь в кресло и собирая бумаги, разбросанные по столу. –
Членов семьи тоже вполне достаточно.
- Нет, это не то… Среди женщин очень мало тех, кто умеет дружить. Елена одна из них. – Внезапно Керолайн резко встала – даже кровать скрипнула: -
Ладно, кого я хочу обмануть? Дело не в дружбе, мне её жалко. Просто почеловечески жалко, можешь ты это понять, Кол? – Она подошла, и встав
напротив, оперлась о столешницу, оказавшись с ним лицом к лицу. - Подумай о своей сестре, только у Бекс была защита – все вы, от тебя Елену никто
не убережёт, потому что никто не пойдёт против тебя без крайней необходимости. И Елена не придёт к Кетрин и не поплачется в плечо, чтобы
попросить ту поговорить с мужем – это не тот человек.
- Если я такое чудовище, то смысл в твоих речах? – Взгляд Кола стал холодно-тяжёлым.
- Именно потому что ты не чудовище, просто… - девушка помолчала. – Мы всегда честны друг с другом, так слушай и не перебивай. Ты же сказал, что я
имею право на монолог. В этом вся ваша семья, вы все умеете хотеть и так сильно, что растаптываете других, даже близких, если они мешают
поставленной цели. Чего-то вам всем, каждому из четверых, не хватает, чтобы понять: остальные люди проще живут и могут вынести гораздо меньше.
Поэтому Ребекка развелась с Деймоном, в один день всё для себя решив и ни разу не дав ни единого шанса, и поэтому Эл просто прошёл мимо
девчонки, хотя она даже не способна была скрыть обожания в глазах ещё семь лет назад, и для которой он был Богом на земле. Надо знать Кетрин,
чтобы понять, что это значит в её исполнении. А насчёт себя – ты хоть однажды вспомнил о Мэдлин? Первая любовь, кажется, ромашки и розы
пакетами таскал, поцелуи при луне на лавочке и что? Люди помнят всю жизнь с улыбкой, а ты - уехал из Йоркшира сразу после школы и хоть раз
поинтересовался её судьбой, хотя бы одну эсэмэску послал? Вряд ли – ненужный багаж. И знаешь, самое интересное, я всех вас прекрасно понимаю –
вы всегда были другие. Ваш дядька, который решил за племянника его судьбу, фактически навязывая женитьбу. Сначала я думала – старческий эгоизм,
блажь, но это неправда не было там блажи и маразма, просто он привык решать сам. И вы все тоже. Даже финт с подставной свадьбой закономерен.
Все думают, что знают, как лучше другим. – Она внезапно сникла – слова словно иссякли. – Кол, я много наговорила и знаешь, что я поняла, когда
всплыла история с разводом – ведь сама такая же…
- Да, такая же, – насмешливо поднял брови Кол. Но насмешка была деланной – после её слов о близких, он невольно провёл ассоциацию со своими
родителями. Вот уж кто умел хотеть. Что-то внутри дрогнуло, заставило его включиться в диалог. - А как же Ник?
- И он тоже. Я люблю Клауса любым, но даже сейчас иногда я думаю, что есть вещи, которых он мне не простит никогда, если я их совершу. – Она
поджала губы, вспоминая не самые приятные моменты совместной жизни с супругом. – И ты мне дорог любым, но будь снисходительнее к людям.
Елена - девушка со странностями, там наверняка всё сложно и болезненно, просто так закрытыми не становятся.
- Если закрытость, это способность быть в каждом мероприятии первой скрипкой и с ходу очаровывать матёрых гуляк, то что у нас значит открытость? –
хмыкнул Кол – слишком уж не вязалось описанное с его представлениями о Елене Пирс. - Ты преувеличиваешь.
- Прекращай, можно быть душой компании и оставаться одиноким. – Керолайн шлёпнула ладонью по столу – Кол не желал слушать её, хотя ведь всё
прекрасно понимал. - Так хорошо?
- А если «нет»?
- Я же уже когда-то сказала, что ты мой брат, родных не выбирают.
- Мой ответ «нет» Керолайн. Я не хочу и не могу отказаться, Елена мне пока нужна.
- Тогда женись. – Она глянула в упор. – Женись и заботься о ней, сделай ей ребёнка. Она будет счастлива.- Зачем? Моя очарованность пройдёт через
некоторое время, когда я распробую и, как ты правильно сказала, мы слишком разные, – пожал плечами Кол, поднимаясь с места. - А Елена меня не
примет, пройдёт несколько месяцев, начнутся претензии, упрёки, и в итоге я окажусь связанным с женщиной, которая перестанет вызывать что-то,
кроме раздражения…
- Не нужно судить за других.
- Но именно этим ты сейчас и занимаешься. Она мечтает совсем о другом муже, каким я становиться не собираюсь, - голос Кола с каждой фразой
становился всё менее эмоциональным. - Да и мне пока много от неё не надо. Не придумывай то, чего нет: это отношения не для марша Мендельсона, а
для траха, если добиваешься прямого текста. - Я ведь не первый год замужем, дорогой мой, – тихо напомнила Керолайн. - Мужчине без разницы кого
пользовать в постели, но если хочется именно ту, с которой уже переспал, а что ты с ней не в салочки играл это сто процентов, то нужно больше чем
секс. Тебе нужна Елена как женщина в полном смысле этого слова, а не живая кукла из сексшопа. - Со всеми бывает – старость всегда приходит за
компанию с сентиментальностью, – неожиданно легко согласился Кол. - Но потом они надоедают, а моя жизнь развода не предполагает, ты же знаешь.
- Чреват пулей в затылок?
- Не так круто – всего лишь потерей деловой репутации. – Кол вспомнил о своей полной расслабленности, когда он был с Еленой. Если два дня и такой
эффект, то что же будет через месяц семейной жизни – вот уж и впрямь опасная женщина. - Мужчина рано или поздно начинает болтать в постели с
женой.

179/493
- И поэтому у тебя нет тех, кто больше, чем на пару недель… - прошептала Керолайн. Они частенько разговаривали, но чтобы откровенно – повод бывал
редко.
- Давай закончим.
- Давай, но и я оставляю за собой право действовать на своё усмотрение. Можно последний вопрос?
- Ну хорошо, сестрица, добивай, - Кол невольно улыбнулся – чудо в перьях да и только, а не женщина. – Я ведь ещё не до конца поверил, что сволочь.
- Ты говоришь, что женщины надоедают. – Керолайн покусала губу. – Вот ко мне ты больше, чем хорошо относишься, я жена твоего брата, мать твоих
племянников, ты говорил, что хорошая мать, но несмотря на это отношение, такая как я бы тебе надоела? Тебе сложно понять, что Ник меня терпит
каждый день или нет? Я не приму положительный ответ за оскорбление.
- Я знаю, но ведь ты и сама понимаешь, что скажу – «да». – Он улыбнулся в голубые глаза женщины. – Одно дело, когда это сестра и невестка, но жить с
тобой адский труд. Даже сейчас по нашему разговору всё очевидно, разве нет?
- А Мередит тебе больше нравилась, – задумчиво пробормотала Керолайн.
- Она не лучше остальных, не принижай себя, - пояснил мужчина, чувствуя, как начинает болеть голова. Любого другого, включая родственников, за
такие беседы он бы послал далеко и надолго, но Керолайн была человеком иного порядка. – Мне просто нравилось, что Эл не сходит по ней с ума. А
сейчас… Прошёл уже месяц с примирения с Кетрин, а он даже не подумал переоформить компанию на себя и подписать нормальный брачный
контракт. И, похоже, не собирается.
- Она его любимая жена, - отчего-то по-прежнему шёпотом напомнила Керолайн, чувствуя, как от жалости к Елене сжимается сердце. Бесполезные
споры – Кол поимеет девушку, потом оставит.
- Это край всего. Сегодня любимая и любящая, что завтра - никто не знает, – отрезал Кол, подымаясь. - Я понимаю и его, и Ника, но сам в такое не войду.
Надеюсь, теперь всё?
– Всё. – Поняв, что ходит по краю, Кэролайн не решилась испытывать его терпение дальше. Подошла, крепко обняла. - Доброй дороги, мой дорогой.
Долетишь - позвони.
Очень аккуратно сжав руки вокруг уже немного округлившейся талии, Майклсон приподнял её. Блондинка взвизгнула. - До свидания, солнышко. Только
не роди племянника без меня, - улыбнулся он женщине. Каролина показала язык.

____________________________________________________________________________________________ *Особняк –
один из элитарных отелей Лас Вегаса.
**Бейлис – сливочный ликёр, 17% крепости.
***Елена – в отличие от России, в Великобритании имя Елена сохранило Гомеровский смысл и, если не обязывает, то символизирует, что его
носительница хороша собой.
**** «Артист» - чёрно-белый фильм, снятый в стилистике немого кино французского режиссёра М. Хазанавичуса. Официально премьера состоялась
20.01.2012г., но я передвинула её на месяц вперёд.

180/493
Глава XVII (Часть VI)

Дебеккофобам можно не читать, т.к. часть о них и их прошлом)

_____________________________________________________________________________________ Швейцария.
Альпы. Около пяти лет назад. Виа Феррата.

Ветер не играл волнами, не плескал, не было даже лёгкой ряби, и разноцветные водоросли, оплетавшие камни – осколки породы, вымостившей озеро, –
ракушки, словно застыли, навечно зачарованные способностью их родного озера без искажений отражать сине-золотой свод в своих водах. Но покой
нарушился: вспорхнули водомерки и стрекозы, разбежались-разлетелись в стороны, словно откликаясь на возмущение воды внезапным вторжением.
Жмурясь от ударившего по глазам прямого света, Бекс в очередной раз вынырнула на поверхность озера, словно сошедшего со страниц эпоса о
священных купелях, и перевернулась на спину, жадно глотая воздух. Она хорошо плавала, но не заплывала, предпочитая находиться недалеко от кромки
воды, и теперь медленно продвигалась вдоль берега, заросшего мёртвыми розами. Если солёное, извечно волнующееся море девушка не любила: как
оно швыряет тело, словно былинку между пенными гребнями, с насмешкой плещет в лицо, показывая кто здесь хозяин; то нырять в пресной, чистой
воде – очень, и сейчас, уходя под широкие листы кувшинок, Ребекка с детским восторгом наблюдала, как струны-лучи пронзают сумрачную заводь.
Невдалеке раздался низковатый мужской смех. Нахмурившись, блондинка нащупала ногой камень побольше, остановилась на мгновение.
Прислушалась и решила, что пора возвращаться. Уже целеустремлённо, а не расслаблено подгребая к месту, она ступила на ствол, с которого спрыгнула
в озеро. Замерла. Одежды на гальке не было. Снова воцарилась тишина – стал слышен стрёкот кузнечиков и цикад. - Отдайте мне вещи! - звонко
выкрикнула девушка. Тихо.
- Это… - голосок Ребекки обиженно дрогнул, и хотела сказать «недостойно…», но промолчала. Эта фраза отлично прозвучит в устах Элайджи – мигом бы
выполнили требуемое, а в её – никак. Она рассерженно сдвинула брови, закусила губу… И вдруг над озером зазвенел заливистый смех, по берегу
вспорхнули щурки, напуганные непрекращающимися нахальными звуками. – Смотрите!
Ополоснув ладонь, которой держалась за бревно, она аккуратно, боясь соскользнуть, прошла по изгибу ствола и спрыгнула на гальку. Кусты рядом
зашевелились, и девушка вновь покатилась со смеху.
- Бекс?! – Взволнованный голос Деймона, раздался в тот момент, когда она в костюме Евы разбирала пряди волос: – Где ты? Что случилось?!
- Стой на месте… – Вскочив, Ребекка растерянно перевела взгляд с кустов, где - она была уверена, - ей оставили одежду, на воду, до которой было
ближе. – Да стой же!
- Какое нахрен на месте?! На месте нет тебя! – Сальваторе появился на берегу неожиданно, как чёрт из табакерки и такой же злой. - Ещё одна такая
выходка, доведу до сведения твоих братьев и не то, что в горы, будет за счастье вокруг дома с сачком бе…
Осекшись на полуслове, Деймон мгновение оцепенело разглядывал девушку перед собой.
- Ты выдал весь свой богатый словарный запас одной фразой, - хладнокровно усмехнувшись, констатировала блондинка, перекидывая волосы на грудь и
садясь на ствол.
- Почему ты в таком виде? – Опомнившись, он отвёл взгляд.
- Мне нельзя поплавать так? – Бекс фыркнула, но молочно-опаловую, ещё не успевшую загореть кожу всё равно стал пятнать румянец. – Или тебя
Элайджа предупредил смотреть ещё и за тем, чтобы у меня грудь не обвисла?
- Рано ей обвисать, - будничным тоном знатока оценил Сальваторе, и подошёл ближе. Ребекка заставила себя остаться на месте под пристальным
взглядом – не бегать же. – Она ещё округлиться должна как следует, когда женщиной станешь. - И девушка не выдержала, наклонила голову, давая
волосам плотно закрыть верхнюю часть тела. - Вставай.
- Лучше подай мне вещи, – попросила блондинка. - Они в кустах.
- Сама возьмёшь, - он улыбнулся, сменив гнев на милость. – Вставай же. Или стесняешься? До этого ты была более раскована…
Высокомерно вздёрнув нос, Ребекка поднялась, и, даже не взглянув на мужчину, направилась к зарослям, но прежде чем успела сделать пару шагов,
оказалась перехвачена. Она дёрнулась.
- Что ты делаешь?! – В ужасе от того, что чужие руки сомкнулись на голой талии, Бекс шарахнулась в сторону.
- Попробуй вырваться…
Разумеется, она этого совета не дожидалась, но через минуту была уже скручена.
- Кусайся же… - мягко напомнил Деймон.
Бекс открыла рот и почувствовала, как его наполнила ткань носового платка. Она забрыкалась и мешком свалилась на гальку вместе с Сальваторе. Едва
не вывихнув себе руку, она змеёй выползла из-под прижавшего к земле тела Деймона, но через пару секунд стало ясно, что лишь за тем, чтобы очутиться
в ещё менее завидном положении – на животе. Он замер, тяжело дыша.
- Я не твой брат, куколка, и я чертовски устал, - холодный, тихий тон не сразу достиг ушей давящейся слезами унижения Ребекки. – Но это всего лишь я,
на твоё счастье. Если бы это был не я, то ты бы уже девочкой быть перестала. И даже более того, мог быть не один, а больше и без очереди. Это ясно?
Она, наконец, выплюнула платок.
- Ненавижу!
- Тебе ясно?
- Пусти меня!!
- Я не слышу?..
- Да!!!
- Садись. – Рывком усадив её рядом, при виде серых глаз, полных гнева и отвращения, Деймон тяжело вздохнул. – Никогда не ходи одна в таких местах,
тем более не провоцируй. – Она молча поднялась и пошла к кустам. Сальваторе выругался себе под нос – перегнул палку и совсем одичал: с ребёнком
со школьной скамьи так управляться. Тем более с той, кого он определил себе в жёны через пару-тройку лет. - Бекс, ты же всегда себя хорошо вела и
понимала, кто есть кто в этом мире. Ты мало того, что никому ничего не сказала, так ещё и совершенно не подумала скрываться, когда идёшь...
- Я никуда и не иду с вами… - Поджав губы, блондинка одёрнула бретельки своего длинного сарафана – её вещи и впрямь оставили. – Буду ловить
сачком бабочек. Отвали от меня теперь… - Ребекка!
Она медленно повернулась. В серебряных глазах едва ли не полыхали молнии.
- Я для тебя отныне мисс Майклсон и то заочно: мы больше не встретимся. – Ребекка вернулась к берегу, присела ополоснуть запачканные руки. – И
запомни раз и навсегда, Сальваторе, - не выдержав ровного тона, блондинка зашипела: – ты самовлюблённый, звезданутый козёл со стальными
яйцами, а не наседка. Наседкой, ласковым и чутким существом, ты быть не способен. – Поднявшись, девушка заправила за уши распушившиеся на
солнце пряди и подошла к Деймону поближе, смаргивая до сих пор льющиеся слёзы. У того отлегло от сердца - обычные женские гнев и обида.
Стандарт. Поплакала, нужно утешить, сказать, что и впрямь козёл, и пройдёт. Сальваторе аккуратно взял в руку ладошку девушки, улыбнулся –
половина женщин, работавших на ВВС, отдала бы палец за одну такую улыбку, - приготовился выдать покаянную тираду и… приземлился в воду, уйдя с
головой. – Поплавай. Вытерев ладони о платье и не глядя на баламутящего озеро мужчину, Бекс побежала в лагерь.

Вернувшись к себе, посидев какое-то время на солнце, пока чуть сошла краснота с заплаканных глаз, блондинка сразу же устремилась к своему рюкзаку –
собираться, но, уже подходя, замедлила шаг. Рядом с вещами её ожидала целая охапка ярко-синей лаванды. Взяв цветы в руки и вдохнув дурманящий
аромат, она невольно улыбнулась – на ум пришли строчки из какого-то справочника по биологии: «запах лаванды помогает избавиться от тревог и
раздражения, снимает стрессы и способствует…» Так и не вспомнив, чему он способствует, Ребекка обернулась и не спеша несколько раз прошла по

181/493
лагерю, бросая косые взгляды на лица свои согруппников по восхождению. Того, кто подарил цветы, она вычислила едва ли не сразу – молодой, высокий
парень, видимо, немногим старше её. Девушка присела рядом.
- Ты один из тех, кто забрал мою одежду?
- Ээ… - он удивлённо моргнул. – Да. Как ты узнала?
- Я хорошо разбираюсь в физиогномике и невербалике, - улыбнулась Бекс.
- Пол Экман*?
- Фамильная интуиция на грани невозможного, - подмигнула она.
- Орланд. – Рассмеявшись, парень протянул руку. Пожатие было аккуратным и крепким. - Извини, мы не знали, что ты была совсем … без купальника.
- Ребекка. Это бы вас остановило?
- Не знаю, - парень снова вернулся к просмотру снаряжения. Коротко улыбнулся, - хотя тебя же не обманешь? Нет.- Тогда цветы не извинения, а оценка
моих прелестей, выходит? – Перехватив кошки, мешающие сворачивать верёвку, она натянула канат, помогая.
Орланд благодарно кивнул, и, не скрывая искорок восхищения в глазах, ответил: - Выходит, что так. Только они того не стоят…
- Что?!!
- Да я о цветах, которые слишком обычные, - рассмеялся парень обиде блондинки. Увидев, как она неумело выпустила конец верёвки, он аккуратно
убрал пальцы девушки, чтобы та не поранилась. - Ты ведь новенькая, да?
- Да. – Ребекка собиралась вновь усесться на бревне, но Орланд передал ей один из рюкзаков, кивнув на длинный подол платья. Пристроившись на
вещах, что было значительно удобнее, она вновь погрузилась в созерцание сборки снаряжения. - Я никогда ещё не занималась альпинизмом, кроме
как у себя в Институте и хотела увидеть горы. - Научишься. – Он ободряюще подмигнул. – Я ведь тоже совсем не гуру, ни в Азии, ни в Латинской
Америке вершин не покорял, да и наши местные Альпы все облазаны сверху до низу. Скоро туристы будут гуськом ходить. - Так они и ходят толпами по
кустам… - констатировала девушка. - Нигде уже уединения не найти – утопиться захочешь и то бесполезно.
Их громкий смех заставил сидевших неподалёку ребят повернуть голову.
- Ты француз по происхождению? – Разговор с новым знакомым дал возможность прийти в себя, унять дрожь в руках, да и он ей просто понравился.
Симпатичный, дружелюбный… Чем-то напоминал Кола. – Я по акценту поняла. - А ты англичанка, тоже по акценту. Почему не Шотландия и Бен
Невис**, а Альпы и Монблан***?
Лаванда и впрямь успокаивает нервы.
- Меня одну не пустили бы, решал брат… Но уже и не Бен Невис, и не Монблан, - она кисло вздохнула. - Я не поеду с вами на Кастор*** и получается, что
на Монблан тоже не попаду.
- Это из-за нас? – Он нахмурился, испытывая неловкость и действительно что-то похожее на раскаяние. – Не стоит. Ты очень красивая девушка,
замечательно красивая, и идиотская шутка не должна портить поездку. Я знаю, каково это постоять на вершине пусть даже и не Джомолунгмы…
- Нет, - для убедительности она качнула головой, - не из-за вас, не переживай. Просто оказалось, что я себя очень плохо чувствую в горах, - с ходу
придумала причину Бекс. – Давление… - И сейчас?
- И сейчас… Поэтому мне стоит полежать, да и переодеться в джинсы, - она поднялась. Разговор и впрямь поднял настроение, расслабил – сейчас
Ребекка чувствовала себя опустошённой и усталой, как бывает, когда выплачешь обиду. – Мы же скоро возвращаемся в деревню на подножии?
- Да, конечно, может тебе что-то нужно? – Орланд невольно проникся к этой совсем уж безыскусной девушке. Словно вышедшая из другой эпохи, она
вызывала искреннюю симпатию и не столько, точнее не только из-за длинных ног и груди третьего размера, а по-человечески. С ней было просто
говорить. – Если тяжело нести, оставь поклажу, распределим. В конце концов, мы тебе должны.
- Нет, не надо. Спасибо за цветы, - она улыбнулась. – Они мне очень понравились.
- Не за что, они цвета твоих глаз.
- Как вы прошли тест на дальтонизм с такими успехами, Орланд? - раздался издевательско-суховатый голос Деймона из-за спины. Бекс резко
обернулась, глаза от вновь бросившегося в голову гнева и впрямь стали такими светлыми, что это стало смотреться не привлекательно, а попросту
жутко.
- Дальтонизм не так страшен, как неспособность видеть дальше собственного носа. Извините, я вас оставлю. – Наскоро кивнув и прижав к груди цветы,
она поспешила прочь.

Ни на Кастор, ни на Монблан Бекс, как и объявила, не отправилась, Деймон никакие потуги уговорить не выказал –
«нет», так «нет», - но и из Швейцарии не уехала, сразу же после спуска с группой с Виа Феррата в долину обосновалась в небольшой частной гостинице,
которыми буквально напичканы Швейцарские Альпы. Каким бы ни было её личное отношение к Сальваторе после случившегося, девушка, всю юность
проведшая в обществе трех братьев, решила, что быть причиной непонимания между Элайджей, посадившим её на шею Сальваторе, и Деймоном не
желает. Не ради Сальваторе, а ради брата, разумеется. Да и выяснять, кто прав, кто виноват, не хотелось. Следующую неделю Ребекка отдыхала:
отсыпалась после окончания первого курса, ловила рыбу, плавала, играла в гольф, потихоньку изгоняя мечты о горах и лишь вечерами вглядываясь в
туманные пики, нависавшие над деревушкой. В конце концов, всё можно успеть – не древняя старушка.
Медленно прошёл длинный вечер – с самого утра моросил мелкий противный дождик, - и наступила ночь. Потихоньку наслаждавшаяся рюмкой
аперитива Ребекка сидела внизу, в комнате для отдыха, в окно наблюдая за дорожкой входа и тем, как косые струи дождя чертят на стекле узоры,
отражаясь в зажёгшихся фонарях у крыльца. Ужинать пока не слишком хотелось, хотя входная дверь хлопала беспрестанно, впуская и выпуская
(последнее в дождь значительно реже) постояльцев уже собиравшихся на вечернюю трапезу.
- Бекс, ты разве не будешь есть? – Полудетский голосок принадлежал тоненькой темноволосой девушке – Марии, на первый взгляд ничем не
примечательной, даже простушки, но ровно до тех пор, пока она не поднимала глаза. Яркосиние, редкого оттенка электрик, такие Бекс видела только у
сказочных героинь из диснеевских мультфильмов и ещё одного человека. Ребекка почти сразу же подружилась с девушкой: они были бессменными
партнёршами по рыбалке – удивительно расслабляющему занятию, и гольфу – игре прямо наоборот требующей концентрации. Мария была местная,
но сейчас её родители уехали куда-то на отдых, готовить сама она толком не умела и предпочитала обедать*****(прим. автора) в этом пансионате-
гостинице. – Или ты решила сесть на диету? Не стоит.
- Нет, - Ребекка улыбнулась, покачав головой, - просто не хочется. Весь день здесь сидим. В горах, наверное, опасно сейчас…
- Да погода, - брюнетка сморщила нос, напомнив Майклсон синичку, - отвратительная. Обычно не так. Но всё равно – пойдём. – Она подмигнула. - И мне
скучно без тебя, и в желудке болтать что-то должно. Хоть салатик какой-нибудь пожуй.
- Уговорила, - отставив крошечную рюмку на поднос, Бекс позвонила, чтобы убрали посуду, и покинула свой наблюдательный пост.
После обеда, переговариваясь, девушки поднялись наверх, периодически прислушиваясь к завываниям ветра за стенами – он усилился, небо то и дело
гудело раскатами грома, освещалось вспышками молний. Номер Бекс состоял из двух комнат, в одной из которых располагался диван, не менее
удобный, чем постель, и блондинка предложила Марии не возвращаться в такую непогоду домой, а переночевать у неё. Повернув ключ в замке, Ребекка
распахнула дверь и была едва не снесена порывом ветра. Охнув – уходя, она забыла закрыть форточку, - девушка, подбежав к окну, с силой захлопнула
раму. Щёлкнула выключателем Мария, они огляделись – если не считать пары лужиц на подоконнике и собственной лохматости – никаких разрушений.
Посмеявшись буйству стихии, девушки стали устраиваться на ночлег. Искупавшись и переодевшись в пижаму, Ребекка отправила подругу в ванную и уже
начала неторопливо расчёсываться, когда услышала стук в дверь. Решив, что это запропастившаяся горничная, наконец, принесла заказанные для Марии
халат и полотенце, она крикнула, не прерывая своего занятия:
- Заходите, я уже заждалась вас.
- Ты всегда так любезна с людьми, стучащими в твою дверь?
Вздрогнув от звука знакомого голоса, девушка медленно отложила расчёску.
- Только с теми, кого жду.

182/493
- Меня ждут здесь на ночь глядя? – Войдя, Деймон окинул взглядом комнату, девушку и остановил его на мягких тапочках в виде медведей на её ногах.
Смешная привычка девушки ходить в этой забавной, домашней обуви, чтобы не пачкать полы, ему тоже нравилась.
- Тебя – нет, – Бекс встала, – но я рада, что ты тут, в гостинице.
- Это значит, что я прощён? – синие глаза буквально вцепились в её немного отстранённое кукольное личико.
- Это значит, что я не настолько сволочь, чтобы желать группе остаться в горах в такую непогоду, - спокойно пояснила блондинка, садясь на кровати, и,
скинув тапки, взяла тюбик крема для ног, явно показывая Сальваторе, что он тут не к месту. – И рада, что вы спустились до грозы.
- Спасибо на этом, - Деймон не смог удержать улыбки – рассудительность неизменная спутница их золотой девочки. – Бекс, милая, удостой меня
взглядом.
- Мне этого не хочется и поскольку, - она подняла брови, выдавив на ладонь состав, - здесь я в безопасности, повода применить насилие у тебя нет.
Желательно вообще, чтобы ты отсюда ушёл и не накапал мне ненароком на ковёр. – По Сальваторе, наконец, скользнул мимолётный взгляд, точнее не
по нему, а небольшим лужицам на паркете, накапавшим с его куртки.– И, пожалуйста, мисс Майклсон, - с явным удовольствием напомнила блондинка.
После чего она вернулась к своим ногам, тщательно вбивая в них крем.
- Бекс! - Он всё же промолчал – упрямая девица, но в её возрасте все такие. – Ладно, давай так: я признаю, что перегнул палку и не умею обращаться с
детьми, а ты – что это был безответственный поступок.
- Это не был безответственный поступок, мне ничего не угрожало, - поджала губы Бекс, но уверенности в её голосе не было. А вот обиды предостаточно.
– И ты меня напугал, ко всему!
- Напугал? – у него отвисла челюсть. – Чем?
- Всем, - рассердившись, и в гневе позабыв о перемазанных кремом ногах, она вскочила и пошлёпала к нему. - Я же почувствовала, что… - Уперев руки в
боки, Ребекка выпалила: - Ты на это никакого права не имел!
Деймон с изумлением оглядел блондинку. И понял, что с девушками дела не имел с тех пор, как… Он не помнил, как давно. Со школы, наверное, да и
то к старшим классам девственницы если и наблюдались, то красотой не блистали. - Права, может быть, и нет, но возможности - да. – Понимая, что
смех станет для неё последней каплей, Сальваторе сдержался: - А какая может быть реакция у мужчины на красивую обнажённую девушку, Ребекка?
Подумай сама, у тебя же трое братьев, и ты наверняка знаешь, что мужчине, чтобы переспать с кем-то много не надо.– Она сморщила нос, но в
глубине души истинность этого замечания признала. – А чтобы захотеть – тем более. Обратное было бы гораздо хуже. - Но…
- Это называется импотенция, - он понизил голос, так словно упомянул что-то страшное.
- Ты… Не бывать тебе на пляжах нудистов. - Последняя фраза её невольно насмешила, губы чуть дёрнулись в полуулыбке. – Это была бы потеря, которой
я из женской солидарности не могла бы пожелать нашему обществу.
- Это значит, что я прощён за реакцию организма?
- Да, - она чуть наклонила голову. Бекс хотя и была вспыльчивой, но в отличие от своих братьев, отходчивой. – И, разумеется, чтобы всё искупить, ты мне
должен Монблан. Не забывай.
- Я знаю, - голос мужчины стал бархатным, её пальцы очутились в его руке, - я отложил поездку в Эквадор. Как только погода наладится – полезем,
обещаю.
- Да? – Она не знала, что сказать от неожиданности. Деймон был не тем человеком, кто перекраивает свои планы – его агенты едва ли не взвывали по
этой причине. Да и вообще… Блондинка вспомнила, как он всегда помогал ей, когда хотелось попасть на какую-нибудь передачу или премьеру –
именно благодаря связям Деймона возрастной ценз для мисс Майклсон не существовал. Братья бы, воспользуйся она своим именем или деньгами, за
такое по головке не погладили, а наживать лишние проблемы Ребекка не любила, предпочитая обходить гору, но не воевать с природой. Сальваторе в
этом плане оставался её извечной феей. Правда, с условием быть хорошей девочкой на мероприятиях, которое Бекс всегда соблюдала. И вообще – на
выпускной прилетел Бог знает откуда, чтобы увидеть, как она надевает мантию, а его подарки на день рождения – всегда исключительно по ней, один
дирндль, чего стоит… Опять же от братьев такую очевидно сексуальную вещь вряд ли получишь. Гром ворвался в комнатку, заставив девушку очнуться
от своих мыслей. Уже окончательно оттаяв, она произнесла: – Спасибо, Деймон.
Ребекка порывисто чмокнула мужчину в щёку и тут же тихо ойкнула – босые ноги попали в воду.
- Так, - он тоже заметил, почему она вздрогнула и отступила. – Давай на кровать, а то заболеешь и все каникулы проведёшь не в горах, а в постели. А я
попрошу, чтобы вытерли, и принесу полотенце. – Скинув мокрую куртку на низенький стульчик у туалетного столика, он направился к ванной. И тут
девушка опомнилась – купающаяся Мария! Как она могла забыть?!
- Нет, не надо. – Бекс аж подскочила, упершись руками ему в грудь, и таким образом затормозив мужчину. – Ванная уже занята, и ты… побеспокоишь
человека******.
- Ты не одна? – Сказать, что Деймон замер, было ничего не сказать. Глаза грозно блеснули. – Когда успела только?! Я же охрану оставил…
- Ах, охрану! - Неожиданно в Ребекке подняла голову строптивость. Да и что за желание контролировать всё и вся! Братья буквально вымораживали
большую часть её кавалеров, и этот туда же! Со всё возрастающим раздражением девушка вспомнила последний визит к ним домой Уоллеса, кажется.
Как назло, тогда приехал Клаус, с поистине садистской улыбкой сообщивший: «Приятно познакомиться, надеюсь, ты не собираешься сегодня спать с
моей сестрой. Не хотелось бы печальных последствий в первый же день нашего знакомства». С братом они помирились лишь через месяц, но парень
значительно охладел к её персоне. Вот и теперь – даже на отдыхе приставили наблюдателя, словно усердная квочка бдящего за моралью.
Окончательно разъярившись, Бекс сама не заметила, как погрубел её тон: – Ну, успела, и что? Собираешься свечку подержать?
Смерив блондинку взглядом с ног до головы, Деймон процедил:
- В век приватного видео это уже не модно, куколка. Неужто не устраивала себе киносеанс? – Еле удержав себя в руках – почему-то определив её себе в
жены, он ни на секунду не подумал, что у Ребекки могут быть и другие мужчины, - Сальваторе резко бросил: - Развлекайся.
- Доброй ночи, - услышав звук закрывающейся за ним двери, Бекс шлёпнулась на кровать, сердито фыркая и подавляя чувство того, что она всё же не
права. За спиной раздался тихий смех, Мария высунула носик из ванной: - Уже, можно?
- Проходи.
Завёрнутая в полотенце девушка, присела на край диванчика: - Это тот
отъявленный негодяй, из-за которого ты не поехала? - Он самый.
- И я узнала его голос – это ведущий ВВС. С тебя автограф, - глаза Марии заблестели. – И он красивый. У вас что-то есть?
- Очень красивый, – согласилась Бекс, но при последнем предположении сморщила нос. – Здоровый лоб, семьи и детей нет и не предвидится в
ближайшем необозримом, вот периодами и отыгрывает на мне отцовские инстинкты…
Это было не совсем так, но сейчас Ребекка решила не вдаваться в детали. Пройдя в смежную комнату и надевая бельё, Мария крикнула ей:
- А, по-моему, немного ревнует – так дверью хлестать.
- Нет, просто как и мужчины любит, чтобы всё по его, - вздохнула блондинка. – У меня таких «ревностных» дома три штуки ещё, они бы и вовсе убили,
будь ты мужского пола…
Стук в дверь прервал её. Высунувшись, Мария со смешком констатировала:
- Вот видишь, вернулся меня вытаскивать из ванной и спускать с лестницы… Или за своей курткой.
- Нет, Деймон никогда не возвращается, - направляющаяся к двери Бекс рассмеялась. – Это служащая с халатом - тебя одевать.
И она оказалась права.

Франция. Французские альпы.

Погода к Деймону благоволила – прошло несколько гроз, в ходе которых победу одержал антициклон, в Альпах установилась ясная, безветренная
погода, идеально подходившая для восхождения. Недостатка в желающих повторного тура не было, и Ларсель едва ли не прослезился, пообещав

183/493
никаких претензий на месяц вперёд. После ряда тренировок и подготовительных восхождений, группа остановилась в долине Шамони******* –
именно отсюда начинался подъём на Монблан, а точнее путь к форпосту льда и камня, площадке Полуденного Пика********. Городок недаром
снискал славу негласной столицы горных Альп: множество спусков, туристы, сновавшие по улицам и рынкам несмотря на начало сезона, огромное
количество ресторанчиков, отелей и при этом настоящий уют. Бекс практически мгновенно нашла общий язык с участниками группы и теперь
пропадала с утра до ночи в их компании, лазая по косогорам и карабкаясь по импровизированным каньонам…
- Ник, не волнуйся, я вполне готова к длительному походу, и ничего себе не переломаю, - щебетала девушка, ёрзая от возбуждения в огромном кожаном
кресле и пытаясь поделиться своими восторгами с братом, настроенным весьма скептически.– Деймон, подтверди!
- Готова, - только и вздохнул мужчина, бросив косой взгляд на разрумянившуюся Ребекку. Его блондинка, узнав, что восхождение пойдёт по прямому
пути, с обходом всей гряды Монблан, а не суточным марш-броском, едва не придушила на радостях. – У меня была надежда подсунуть ей
дизентерийное яблоко, но она его вымыла и заставила откусить самому.
- Может она переест-таки сыра? – Николаус знал, о чём говорил – этот продукт Бекс ела в таких количествах, что Сальваторе удивлялся, почему он у неё
ещё из ушей не лезет. – А если нет, предлагаю спихнуть со скалы сегодня:
ударится об воду, замкнёт и мозги станут на место.
- Да ну вас, - поднявшись из своего кресла, Бекс показала монитору язык напоследок. – Всё равно вы мне не испортите настроение, не надейтесь. Ты
собрался, в конце концов?
Последние слова были обращены к Деймону – сегодня планировался поход к Ремуазу - чудному озеру на небольшой высоте в районе Шамони. Тот от
подобного проявления хамства даже растерялся: именно он уже битый час ждал, пока его дама соберётся - девушка металась по номеру в поисках шорт,
футболок и водостойкой туши для ресниц. - Нет, мне страшно нужна пудра для копчика, - он поднял брови, явно показывая, что терпение не
безгранично, и для ускорения сборов сворачивая полотенце, которое Бекс решила взять с собой.
- Да я и не сомневалась. У звёзд экрана всё не как у лю… Ай! - получив шлепок полотенцем по пятой точке, и бормоча себе под нос что-то о бессовестных
мужланах, с которыми приходится уживаться ей, нежной и трепетной лани, девушка подхватила небольшой рюкзачок. – Пошли.

Бекс в очередной раз убедилась, что альпийские озёра созданы для того, чтобы делать людей счастливыми. Но если то, на Виа Феррата, было соткано из
тишины, то Ремуаз звенел смехом и визгом: несмотря на стоявшую жару, вода была едва ли не ледяная. А может, это лишь так казалось прошедшимся
по солнцепёку туристам.
- Попался, Андре. Теперь не вылезешь, - сидевшая на камне и сушившая волосы Ребекка болтала ногами, не подпуская к спуску парня, который перед
этим окунул её с головой в омут. Но беда пришла откуда не ждали – всегда боявшаяся щекотки девушка, почувствовала прикосновение чего-то
колючего между лопатками и, как кошка выгнув спину, с криком полетела в воду.
- Кто эта сво… - ей в рот попала улитка вперемешку с водой, которую Бекс выплюнула. Огляделась – полотенце плавало рядом, почти что просушенные, а
теперь вновь намокшие волосы липли к щекам, и над озером зазвенел её сердитый голос: - Не смей сбегать, Сальваторе. Сейчас будешь вытаскивать…
- Ничего подобного – сама. – Дав пять прорвавшемуся на берег Андре, Деймон пояснил: - Теперь мы квиты за тот раз.
- Не боишься? – Вернув себе равновесие, девушка чуть отплыла в сторонку.
- Тебя, куколка? - с явной насмешкой протянул Деймон, скорее похожий на плантатора начала прошлого столетия, поймавшего негритёнка за
воровством. - Не боюсь.
Сальваторе поздно сообразил, что глядит она не на него, а куда-то ему за спину. Получив ощутимый тычок в спину от Марии – девушка в горы не
собиралась, но отдыхать на озеро поехала вместе с их группой, - через секунду он оказался в том же незавидном положении, что и его золотоволосая
Барби. Точнее в худшем – на Ребекке был купальник, а вот Деймон промок вместе с шортами и футболкой.
- Андре, если ты меня сейчас не вытащишь, я страшно отомщу, - мило возвестила Бекс, шустро обогнув отплёвывающего мужчину. Время шло на
секунды.
- Перережешь страховку? – со вздохом поинтересовался парень, подавая руки.
- Выложу на ютубе ваши вчерашние возлияния, – просияла девушка, цепляясь и подтягиваясь к камню. – Станете звёздами Интернета.
- Опасно, учитывая, что я почти женат.
- А я о чём? – Наконец, её ноги ступили на землю, и девушка звонко рассмеялась.
- И не отдашь плёнку, к примеру, - его взгляд наткнулся на плавающее полотенце Бекс, - за средства гигиены?- Учитывая, что её нет в природе, я буду
честной девушкой и не стану вымогать за пустышку. Тем более, - она направилась к рюкзакам и, выбрав принадлежащий Сальваторе, обернулась к
устремившемуся к своим вещам хозяину, - что заплатит тот, кто виноват.
С этими словами, вытянув полотенце, Бекс подмигнула застывшему Деймону, завернулась в льняную ткань и принялась промокать волосы.
- Тогда, следуя логике, мне должен тот, кто спихнул меня? – поднял брови Деймон, уставившись на Марию.- Следуя логике, я выполняла только
верховную волю Бекс, а её полотенце, - изящный пальчик брюнетки указал на берег, - вон там. – Девушка мило улыбнулась. - Могу выловить палкой.
- Подруги Бекс не менее жадные, чем она сама… - со вздохом констатировал Сальваторе.
- Я могла бы оказать услугу, - сообщила Мария,– но поскольку Вы меня только что назвали жадиной, то так тому и быть. Небесплатно.
- И за что же? Кукарекать на вершине Монблана или читать стихи?
- Я щажу мужское самолюбие и глажу только по шерсти, - пояснила девушка. - Автограф, пожалуйста. Только не закорючку, а хорошее такое сочинение.
- Так вы моя поклонница? – Мужчина расплылся в улыбке чеширского кота, глядя на брюнетку. Бекс возвела глаза к небесам.
- О, нет, это для бабушки, она вас обожает, мистер Сальваторе, - ехидно ухмыльнулась Мария.
- Сбит на подлёте и рухнул в пике, - со вздохом констатировал Деймон, принимая розовенький полотенчик. – Будет вам сочинение.
- Опомнись, Деймон, какое пике?!- возвестил жизнерадостный голосок справа. - Ты здесь даже не завёл мотор. - Ребекка проследовала к костру, на
котором грели какелон.
- Теряю форму, - буркнул ей вслед Сальваторе и, вытерев лицо и руки, решил волосы и всё остальное предоставить солнцу – жарко.
- Просто раненый в сердце, благородный жук-олень, это не твой образ, а именно они меня привлекают, - вздохнула Мария. – Хотя… – сморщив носик,
брюнетка оглядела спину подруги, – может, я ошибаюсь насчёт первого? Пошли кушать готовить…

- Ну, куда можно было засунуть мускатный орех? – всплеснула руками Тереза, миловидная шатенка, хлопотавшая над какелоном*********. – Мартин,
Андре, покопайтесь получше в рюкзаках, может, найдёте?
- Нет, не взяли, - Мужчины переглянулись: - Не переживай, Тери, и так будет вкусно…
- Да и так кое-как сделано, - надулась Тереза, она единственная из трёх девушек в группе умела готовить и весьма ценила это искусство. И надо сказать
не только она – менее хорошенькая, нежели Ребекка или Мария, Тереза всё равно считалась среди мужчин непревзойдённой и восхитительной. Как и
пирожки с мясом, выпекаемые ею в дорогу. – Никаких условий…
- Мы сейчас пробежимся по берегу, вдруг у кого-нибудь найдётся, - вскочила Мария. – А вы порежете, мальчики.
Держи…
Нож оказался в руках Мартина.
- Именно так, - Бекс, тоже не слишком блиставшую в приготовлении кушаний, как ветром сдуло с места нарезки картофеля и корнишонов. – Лучшие
повара всегда мужчины, думаю и поварята тоже. Да и туристов полно – мы скоро… Сполоснув руки и поклявшись не уходить далеко, девушки
отправились вдоль кромки берега. Их поиски надолго не затянулись – компания, от которой за версту пахло всё тем же фондю**********,
расположилась в примерно двухстах ярдах от их лагеря. Возле очага сидело всего несколько человек, остальные неподалёку играли в волейбол.
Переглянувшись – всё-таки просить кого-то об услуге, пусть даже это и горсть мускатного ореха, было не слишком обычно, - девушки оглядели друг
друга и неспешно направились знакомиться, улыбаясь во все тридцать два.

184/493
- Здравствуйте, простите, что отвлекаем, - более рослая и крепкая Ребекка чувствовала себя и увереннее, но лишь до того момента, как обратилась –
собравшаяся здесь компания была постарше, а не студенческая, - но мы тоже готовим, отдыхаем на озере неподалёку и… - она сбилась, чувствуя на
себе взгляды окружающих людей, и немного смущённо спросила: - У вас не будет горсточки муската?
- Красавиц обычно берегут за семью замками, а ваши послали в качестве разведчиц? – Парень с несколько хищными чертами лица типичного южанина-
француза, помешивавший плавившийся сыр, отвлёкся от своего занятия, улыбнулся.
- Конечно, будет. Рауль…
- Я всё слышал, - бодро ответил рассматривавший их вместе со всеми мужчина. Порывшись между поварёшками, он отыскал коробку. - Держите, дамы.
- Спасибо огромное, мы вернём через пару минут, - Мария взмахнула ресницами, послав обворожительный взгляд сразу обоим, и Ребекка с трудом
сдержала смешок – её швейцарская подружка умела положить на лопатки мужчину любого возраста и положения, не стеснялась этим пользоваться и…
совершенно не придавала значения своим способностям, если судить всерьёз. Прямо как… С мыслей её сбил удивлённый оклик:
- Ребекка? - Блондинка обернулась. Напротив неё стоял подошедший Орланд. – Как ты оказалась во Франции?
- Орланд! – На радостях девушка протянула парню обе руки. – Здравствуй. Да, здесь и готовлюсь покорять Монблан. Я соврала тебе тогда, насчёт своей
болезни, это из-за склочного характера одного субъекта были проблемы, - легко объяснила она, по-птичьи наклонив голову. – Извини, ладно?
- Извиняю, - он рассмеялся. – Только врать насчёт болезней плохая примета, сочиняй лучше про ревнивого мужа…- Без кольца? – Но, наткнувшись на
выразительный взгляд подруги, блондинка встрепенулась. - Нам надо спешить, иначе мужчины всё съедят без муската, и даже Тереза не спасёт
котелок… - Может, попробуете у нас? – предложил Рауль.
- Я всегда за, лишь бы сготовил кто-то, а не я, но тогда нас отправятся искать… - покачала головой Мария, кивнув в сторону Бекс: – У неё суровый
опекунский совет. Тот самый склочный.
- Тогда удачи, - пожелал Орланд. Подтянулись и остальные игроки, среди которых Бекс узнала несколько знакомых лиц, - ты уже здорово загорела...
- А вы лучше перебирайтесь к нам, - предложила Ребекка, обернувшись. – Мы тут совсем неподалёку устроились, а возвращаться будем только к вечеру,
когда солнце чуть сядет… Заодно и коробку заберёте.

- Вот зараза, один, наверное, на всё озеро, и именно ко мне пристал, - прихлопнула кровососа Ребекка. Комары в этой части Альп и впрямь были не так
уж часты, и возмущалась девушка небезосновательно.
Они сидели под раскидистыми деревьями, отбрасывавшими уже удлинённые – за полдень перевалило достаточно давно, - тени в сторону собравшейся
компании. Она значительно увеличилась, объединившись из двух в одну, и это было явно к лучшему: студенты перемешались друг с другом, а Деймон,
скучавший в среде этих не так давно детей, нашёл своих идеологических союзников, подходящих по возрасту, и сейчас подумывал о том, что
сегодняшний поход к озеру сложился неожиданно удачно. Сейчас, обсуждая соотношения вес-удобство видов снаряжения разных фирм при
восхождении на четырёхтысячники, он изредка поглядывал на стайку, расположившуюся чуть поодаль. В бутылочку они уже, кажется, поиграли,
плескаться стало прохладно, и теперь взялись фанты. Порой выпадали и не самые целомудренные, но дальше определённой границы дело не заходило.
- Орланд, твои часы? - Водила Мария. Плюхнувшись рядом, она чуть закусила губу, раздумывая. Сказочные глаза девушки зажёг огонёк, которого Бекс
ещё не видела. – Я хочу легенду… Легенду об Альпах. Давай.
- О’кей, - парень улыбнулся - от этой на первый взгляд практичной синеглазки он и ожидал чего-то подобного. - О Снежной королеве и эдельвейсах
будете слушать?
- Давай, я такой не знаю, даром что в Швейцарии живу – только о состарившейся красотке и двух самоубийцах***********…
- Эта тоже немного садистская. Давным-давно, когда называли щедро, на самой высокой вершине Альп жила одна красавица-фея, имя которой было
Аделаида Иоланта Канавиоста и так далее, но, поскольку времена миновали, будет – Снежная Королева…
Орланд был от природы наделён даром рассказчика – из его уст легенда о красавице с ледяным сердцем************ звучала так плавно и красочно,
что невольно заслушался даже Деймон.
«Мальчик не зря пошёл на журналиста…»
Что уж говорить о гораздо более сентиментальных - дамах, они затаили дыхание.
- … первая в её жизни слеза превратилась в серебряную звезду, но полетела не вверх, а вниз и замерла над пропастью. Так и появился эдельвейс,
который растёт только на самых труднодоступных вершинах, у кромки снега.
Конец.
- Глупая легенда, как и большинство из них, - вздохнула Мария. – Если бы она не ждала, когда он придёт, а спустилась вниз сама, то, может быть,
полюбила бы его, и была бы счастлива… А так – логичный финал.
- Ты права, в них нет никакой особой радости, только сказочный слог, - он ободряюще улыбнулся вмиг погрустневшей девушке – Мария была из тех
женщин, которые любили хеппи-энды.
- А мне кажется, та девушка на то и Королева, чтобы ждать, - раздался задумчивый голос Бекс. – Это же метафора… Можно иногда и подождать. Это
правда, что у вас была традиция – приносить невестам эдельвейсы?
- Правда, - ответил блондинке Рауль, увидев, что друг едва ли слышит её вопрос, вперившись взглядом в лицо Марии, - только это уже другая легенда –
об ужасных красавицах-сиренах с острыми когтями, рассеивающих эдельвейсы по ночам на острых скалах. Потом люди их пытаются найти, но цветы
достаются только истинно влюблённым – остальных эти сирены завлекают к миражу, который оказывается всё той же пропастью.
- Вот это куда лучше… Так ладно, кто следующий? – Мария улыбнулась, тряхнула волосами, запустив руку в «чалму удачи». – Серёжки… Твои Тери. С
тобой всё ясно, споёшь…

- Чувствую, Мари нашла своего благородного принца, - рассмеялась девушка. У её подружки оказалось не только море общих тем с Орландом, но и один
Университет в Лозанне, и в итоге они исчезли из поля зрения сразу после возвращения в отель - отправились гулять по ночному городку. Бекс с
Деймоном, распрощавшись с остальными, возвращались к себе после окончания вечера. Точнее – Бекс спокойно возвращалась, а кто-то добирался,
тщетно надеясь не снести косяки. Вечер прошёл удачно, а если откровенно - ударно.
- Ты ревнуешь? – криво улыбнувшись поинтересовался Деймон.
- Не суди по себе, - она ухмыльнулась. – Если кто-то не пропускает ни одной юбки, это не значит, что и все такие. А женщины и вовсе моногамные
существа…
- Тогда б и не было слова шл… - но сомнительный эпитет смазался – то ли Сальваторе вспомнил о функции няньки, то ли задумался о другом, и мысль
ушла. - Я вот сегодня один.
- Потому что завтра нам вставать ни свет ни заря, а ты вообще лыка не вяжешь, полигамный мой, - парировала блондинка, ища ключи от его номера.
- Н-нет, потому что за тобой смотрю. – Опершись о стену спиной, он с рассеянной улыбкой наблюдал за её действиями.
– А т-твою пропускаю.
- Ещё б ты мою не пропускал. - Наконец, выудив связку, Бекс сунула её ему в руки. – Доброго вечера.
- Нет, посиди со мной. – Деймон попытался впихнуть ключ в замочную скважину.
- Мне тоже завтра вставать!.. – вразумила девушка.
- Тогда хоть поцелуй на ночь.
- Это же надо было так… - блондинка рассмеялась. – Так… злоупотребить. Давай я, - прекратив его бесполезные мучения, Ребекка открыла дверь номера.
– Входи.
- Спасибо, - мужчина погладил её по голове.
- С процентами отдашь, - улыбнулась Бекс, ожидая пока он пройдёт в комнату.

185/493
- Да хоть с грабительскими…
Девушке в нос пахнуло смесью крепкого алкоголя и одеколона. Руки Деймона тяжело сдавили плечи Ребекки.
- Да какого чёрта…
Это был очень… мужской поцелуй, для неё в новинку, и именно поэтому Бекс из любопытства ответила. Но когда он стал крепче, вызвав дрожь, она
шарахнулась в сторону, заставляя Сальваторе разжать пальцы.
Недоумение, растерянность и, наконец, какая-то детская обида отчётливо отражались у неё на лице… Именно последнее отрезвило мужчину.
Отстранившись, Ребекка тщательно вытерла губы тыльной стороной ладони, хотела броситься по коридору к себе, но, отойдя на шаг, остановилась.
Обернулась.
- Зачем ты это сделал? – Голос девушки зазвенел неприкрытыми огорчением и укоризной. – Ты же мой друг…- Это меняет один поцелуй? – Хмель с него
слетел, насколько это было возможно.
- Меняет, - холодно сообщила Бекс. – Я была не одна из твоих девушек для приключений…
- Ты и сейчас не одна из них. – Деймон не делал попытки приблизиться. До него впервые дошло, что его роль в глазах Бекс – роль доброго дядюшки и
феи крёстной в одном флаконе. И осознание было и шокирующим – занятый своей жизнью и карьерой, он совершенно упустил из виду этот момент
толкования их отношений, - и одновременно разозлило. А девушка, наконец, сообразив, что он пьян, решила не лепить из мухи слона.
- Ладно, проехали, - подходить Бекс не стала, но всё же улыбнулась. – Просто ты перепутал, тебе же всегда нравились блондинки... Забудем и всё.
- Забудем, - кивнул он, пытаясь не выдать своих мыслей, но тяжёлый взгляд всё равно заставлял Ребекку сделать крошечный шаг назад. – После похода
поговорим, а пока иди спать, завтра и правда вставать рано. Ты должна быть собранной.
- Спокойной ночи, - под взглядом Деймона девушка открыла дверь своего номера и, войдя, аккуратно прикрыла её за собой.
- Пива ты мне на похмелье не принесёшь, куколка, - констатировал Сальваторе, скидывая кроссовки и рушась на неразобранную постель своего номера.
Ну, да кто ему виноват, кроме него самого?

Десять лет назад(относительно настоящего). Побережье Великобритании.

- Не тряситесь вы так, представьте, что я ээ… - девочка запнулась – о новом знакомом она знала совсем мало, только то, что он любит охоту, спас жизнь
её брату и сейчас сидит с костью в горле. Но стоматологов мужчины боятся, и Ребекка, будучи не по годам мудрой, не стала приводить сравнение, в
итоге ограничившись лишь: - тоже могу запаниковать, в обморок упасть. Тогда будет плохо всем. Да и косточка видна… «Утешила».
Доверить себя малолетней девочке неполных четырнадцати лет – на такое можно было решиться только по пьяни. Но Сальваторе был относительно
трезв: просто ехать к врачу Деймону не хотелось – он их и впрямь боялся, - да и то, что кость из Клауса была благополучно извлечена и тот помчался
дожаривать рыбу к костру воодушевляло.
- Ну вот, - раздался ликующий возглас Керолайн, державшей фонарик. – Ты у нас такая молодец.
- Спасибо, - Ребекка явно не испытывала особой симпатии к будущей невестке и даже не пыталась этого скрывать, взирая на ту с презрительным
высокомерием, после чего взгляд серых глаз устремился на Деймона. – Вы тоже скажете, какая я молодец?
- Нет.
- Почему?
- Потому что и так ясно, что ты моя спасительница. Впрочем, я могу сказать, что твоя мама наверняка гордится твоими умениями.
Девочка посмотрела на него всё тем же спокойным взглядом, в котором по-прежнему ничего не откликнулось, и ровно пояснила:
- Моя мама предпочитает молиться за нас. - И она начала аккуратно вытирать щипчики тампоном со спиртом. – Спасибо за похвалу.
Деймон чертыхнулся про себя, речь о родителях Майклсонов как-то не заходила и, судя по всему, случайная фраза была явно не к месту. Потупившаяся
Керолайн это тоже невольно подтвердила.
Повисла неловкая пауза.
- Можно сделать тебе подарок?
- Подарок? - Ребекка растерялась – братьев поблизости не было, а спрашивать разрешения у этой белобрысой выскочки, влезшей в их семью и
заставившей Ника позабыть о сестре, она не собиралась.
Но Деймон уже сообразил, что перед ним ещё малышка, играющая во взрослую даму, и с долей юмора, к которой примешивалось снисхождение к
ребёнку, пояснил:
- В качестве благодарности. Не думаю, что кто-то из твоих братьев будет возражать…
– Это благодарность, значит, можно… - Нетерпеливо отбросив щипчики, она приблизилась к нему. - А что это за подарок? Он здесь?
- Нет, в бунгало, - подав руку, парень обменялся взглядами с Керолайн и кивнул. Протянул девочке руку. – Пойдёшь со мной?
Секунду поразмыслив, Бекс положила ладошку ему на рукав, как это делали великосветские дамы прошлого века. - Пойду, только не пытайтесь
думать, что я только что из начальной школы и меня нужно водить за руку.
- Хорошо…
Оказавшись в комнате, она переплела пальцы за спиной и тщательно устроилась на лёгком стуле, придав себе скучающий вид леди, как учили принимать
подарки Эстер и Джордж. Но через мгновение любопытство взяло верх, и Ребекка начала незаметно сползать вправо.
- Не вертись – свалишься.
Мгновенно приняв прежний независимый вид, Бекс скрестила руки на коленях, но встретившись с Деймоном взглядом, вновь улыбнулась и вытянула
шею без стеснения разглядывая, что в его руках.
Коса из венецианского стекла покупалась им для кузины, но была исполнена так изящно и невесомо, что подошла бы и девочке. А ребёнок ему
показался не по годам взрослым, отчего-то это наложилось на неприятие ею будущей невестки, и Деймон впервые в жизни почувствовал желание
позаботиться о ком-то слабее себя, порадовать, и решил поддаться этому порыву.
- Хотите задобрить меня бусами, как конкистадоры индейцев? – Она протянула ладошку. – Это удалось. Спасибо, мистер Сальваторе. Мне очень, -
парень услышал, что голос Ребекки дрогнул от волнения и удивился тому, как она сдерживается и не протягивает руку к подарку, а лишь выжидательно
смотрит, - очень нравится.
- Деймон… - вложив украшение в ладонь девочки, он подмигнул. – Разве ты не знаешь, что настоящим дамам не положено принимать вещи от
малознакомых людей? Поэтому зови меня Деймон.
- Хорошо, Деймон, - она улыбнулась и неожиданно крепко обняла парня за шею, - тогда я для тебя тоже буду Бекс.
И так же резко отпустив его, устремилась в ванную к зеркалу. Роста не доставало, она привстала на цыпочки и через мгновение обвила светлыми
прядями украшение, соорудив причёску.
- Где ты так научилась? – поинтересовался стоявший в дверях Сальваторе. Он купил вещицу по совету знакомой и до сих пор слабо представлял, как ею
пользуются.
Она улыбнулась.
- У женщин это врождённое, просто у тебя опыт общения с нами маленький…- Так и есть, - Деймон от души рассмеялся.
- Я не права? - Бекс нахмурила светлые брови. – Ты надо мной смеёшься?
- Нет, – легко соврал парень, - просто мне весело.
Впрочем, не так уж и соврал, решил Сальваторе, услышав, как Ребекка в ответ залилась высоким, полудетским смехом. Она пока ещё не вышла из того
возраста, когда просто смех от нечаянной радости не толкуется, как несдержанность или неуместная глупость.
- Мне тоже. Пойдём? Меня Эл с Ником обещали сегодня взять за раками, поэтому я тоже буду смотреть,– болтая, Ребекка выскользнула за дверь. – Это
правда, что они красные?.. - Да, но только когда уже вареные. Живые - зелёные… - А ты их ловил, Деймон?

186/493
- Несколько раз, в Швеции. - Она бросила косой, любопытствующий взгляд, и Деймон, поняв, что девочка не хочет быть назойливой и задавать вопросы,
продолжил сам: - По ночам побережья тех озёр ими кишат, нужно просто брать за спинки и собирать.
Они пошли к берегу, где Элайджа следил за тем, чтобы жар не переходил на гриле в открытый огонь, чуть подальше щебетали девушки – спутницы
Элайджи и Деймона, - а ближе всего под деревом расположились Керолайн с Ником. Он ей что-то неторопливо рассказывал, и судя по блуждающей
рассеянной улыбке блондинки о своей работе, но она не возражала, хотя и не слишком понимала тонкостей темы. И оба выглядели до безобразия
счастливыми. Бекс вздохнула – неделю назад, брат и его невеста крупно поссорились, она слышала, как Керолайн рыдала, садясь за руль, и уже совсем
было обрадовалась, что эта блондинка скоро исчезнет из их жизни. Ник, конечно, побесился, разнёс комнату, но разве это так уж страшно? Погорюет,
перестанет, мало ли на свете таких дур… А теперь всё по новой, сам же и побежал мириться. Слабохарактерный лопух, не способный стукнуть кулаком по
столу! Хорошо хоть Эл у них не такой. Девочка отвернулась от милующейся парочки и направилась к старшему брату, по дороге продолжая
интересоваться будущей охотой за членистоногими.
- А если укусят? Очень больно?
- Да, но это большая редкость. Обычно если наступишь…- Я тоже когда-нибудь поеду в Швецию… - сделала вывод она.

Великобритания. Йоркшир. Спустя полгода.

Погода выдалась восхитительная – майское солнце, в лучах которого купались невеста и её подружки, рассыпало солнечные блики по витражным
стёклышкам готического собора, расцвечивало подъездную аллею, наполняло храм особенно свежим, праздничным светом. Приложившие руку к
строительству собора флорентийские мастера вдохнули в его классически мрачные своды лёгкость и радость солнечной Италии, наследницы Древнего
Рима, в свою очередь вобравшего в себя жизнеутверждающую силу искусства Эллады*************.
Венчание. Воздушная паутина французских кружев облекала фигурку девушки в свою невесомую пелену - от закреплённого на кельтский манер резного
обруча фаты до пенящегося у ног шлейфа. Чуть дрожали золотые локоны, рассыпавшиеся по плечам, губы, про себя ещё раз повторявшие слова,
заученные наизусть, и пальцы, сжимавшие букет. Но краше всего были глаза, именно они приковывали к себе внимание прежде всего. Сейчас, пока на
миловидное личико не опустилась фата, лучисто-синие, они сияли особенно ярко, с восторженным ожиданием оглядывая окружающих и словно
спрашивая: «Всем видно, как я счастлива? Ведь я и вправду счастлива, полюбуйтесь же мною!»
Керолайн казалась удивительно чистой в этом искреннем счастье и, словно в подтверждение, вместо привычных композиций из розанов, орхидей или
лилий в её руках были ландыши – символ юности и невинности.
- Милые цветочки, только ягодки ядовитые… - накануне ехидно заметила Ребекка брату, узнав, из чего попросила составить свадебный букет будущая
невестка. – Очень даже подходят нашей милашке.
- Ландыш - лекарство, если применять с умом, – вздохнул Кол. – Но от язвы, конечно, не помогает…Дальше он получил от сестрёнки тумак. Впрочем, не
слишком меткий.
Но сейчас, даже стоявшая чуть в стороне ото всех остальных восторженно-взволнованных девушек Бекс признавала, что невестка напоминает одну из тех
золотоволосых немецких красавиц-Гретхен, которых любили изображать художники.
Подружки невесты вошли в церковь и пройдя по проходу заняли предназначенные им места.
Стихли разговоры – часы пробили двенадцать и невеста на мгновение прижалась крепче к плечу отца. Всё случилось очень быстро, и хотя Керолайн ни
минуты не сомневалась в своём выборе, но впереди её ждала чужая страна, город, далёкий от тихого Мистик-Фоллз, и стиль жизни мало похожий на тот,
к которому она привыкла с детства. А ещё чужие для неё люди, особенно открыто выражавшая неприязнь безупречно воспитанная, несмотря на
подростковый возраст, сестра Ника. Конечно, не боги горшки обжигают... Засмотревшись на стоявшую поодаль Ребекку, блондинка неловко оступилась,
и каблук её туфель «поехал», но не отломился полностью, а жалко повис. Внутри собора уже раздались первые величавые ноты марша.
- Папа?.. - путаясь в ярдах кипенно-белой ткани, Керолайн приподняла ворох юбок и перевела на Билла смятенный взгляд.
Тот уже принялся осматривать её ноги, подёргал каблучок – сломался.
- Не горюй, принцесса, подождут. - Поразмыслив мгновение, он расстегнул ремешки на обеих ногах дочери. – Так всё же лучше, чем хромать.
Марш Мендельсона всё набирал силу…
Керолайн тревожно улыбнулась. Билл, сняв с ног дочери босоножки, ободряюще похлопал её по руке:
- Никто и не заметит, родная. Да и ерунда всё это – у твоей мамы и вовсе длинного платья не было, обычное из хлопка.- Подождите… - Бекс, сыгравшая
сегодня на контрасте чёрного с белым и в отличие от подружек не зашедшая в церковь – видеть венчание она не горела желанием, но и оскорбить
Ника неявкой на его свадьбу не могла, - кивнула на свои аккуратные белые туфельки на не слишком высоком каблучке. - У нас не слишком различается
размер?
Примерь… - девушка выскользнула из обуви.
Не став кукситься, Керолайн подставила Биллу ноги. Туфельки оказались ей чуть высоковаты в подъёме, но Форбс затянул ремешки на задниках потуже,
и стали вполне впору.
- Спасибо, Ребекка, - благодарно выдохнула невеста, расправляя складки фаты. – Ты очень нам помогла… Даже не представляешь насколько.
- Не опозорить же тебе моего брата голыми пятками, - сухо кивнула девочка и аккуратно ступая, чтобы не порвать чулки, направилась к автомобилю Эла,
с которым приехала – в багажнике должны были валяться кроссовки – он обычно забирал её с репетиций по гимнастике.
Подхватив под руку отца, окинувшего уходящую девочку ледяным взглядом сверху вниз, но решившего промолчать - оно того не стоило и лишь ещё
больше растревожило бы дочь, - Керолайн вяло улыбнулась: - Пойдём, папа? Нас все заждались…
Хотя голос звучал уверенно и улыбка сияла, идя по проходу с отцом девушка ощутила, что былой уверенности как ни бывало. Ребекка её никогда не
могла задеть словами: Керолайн сразу поняла, что сестра Клауса её не принимала. Для девушки это не имело особого значения, хотя и слегка огорчало –
будущий муж был очень привязан к сестре, но ведь жить ей с Ником, не с Ребеккой. А сейчас… Как это часто бывает – маленькая оплошность,
случайность, заставили забеспокоиться. Блондинка оглянулась и неожиданно для себя столкнулась взглядом с человеком, чьи глаза были один в один с
глазами её будущего супруга. Он оглядывал её по-хозяйски, с плохо скрываемым презрением, и
Керолайн сглотнула – ей показалось, что душа Ребекки на миг вселилась в старика. Она отвернулась, но теперь кожей всё равно ощущала этот взгляд.
Судя по сходству с Ником и Бекс, да и у Кола были те же серые глаза – только Элайджа унаследовал от кого-то тёмные, - близкий родственник, с которым
её ещё не познакомили. Но кто бы то ни был, он сбил настрой, и произнося молитвы и слова клятвы, девушка постоянно спотыкалась и голос звучал
неуверенно.
- Я обещаю быть с тобой в горе и в радости, болезни и здравии… - и она поняла, что не помнит. Керолайн вздохнула, вздёрнула подбородок и уже не
стесняясь американского акцента продолжила: – Я обещаю разделить всё, что преподнесёт нам жизнь, и собираюсь быть твоей женой навсегда и
навеки.
Откуда у неё в голове возникли последние слова она не знала. Бекс всё же прошмыгнувшая на задний ряд, гневно сверкнула глазами. Навсегда и навеки
было написано ею на открытке, подаренной братьям на новый год – значит, Клаус показал её будущей невесте.
- Дрянь… - беззвучно прошептала девушка.

А день катился своим чередом. Всё благополучно разрешилось, вскоре Керолайн поменяла туфли и после открытия вечера в честь жениха и невесты уже
не чувствовала никакой неловкости или горечи. Главное было в том, что мужчина рядом отныне принадлежал ей раз и навсегда. Но всё же, вальсируя с
отцом, Керолайн скосила глаза – Ребекка стояла вне всяких кружков у стены и разглядывала весело гомонящую толпу. Она не прикоснулась ни к чему из
еды и явно ждала случая улизнуть, который наверняка скоро представится – сегодня девочка была никому не нужна, у Элайджи как шафера были свои
заботы, Кол уже где-то затерялся, а остальным было явно не до неё.

187/493
Керолайн почувствовала укол совести – какими бы ни были мотивы, но сегодня Бекс её выручила, а сама Керолайн, в спешке не подумав, оставила её
туфли дома, когда переодевала венчальное платье на другое, без шлейфа. Ребекка так и осталась в кроссовках.
Как только закончился танец, невеста скользнула в сторону.
- Прошу прощения, я заберу у вас этого джентльмена ненадолго, - попросила девушка, подходя к группе мужчин и коснувшись рукава Деймона. – Право
невесты.
- И чем я его заслужил, это право? – спросил мужчина, как только они отошли.
- Праведным поведением сегодня, - улыбнулась блондинка, и мгновенно посерьёзнев, попросила: – Деймон, пригласи Ребекку на танец.
Он бросил взгляд на девочку, её ноги и быстро кивнул. - Хорошо.
- Спасибо, - обрадованная столь лаконичным ответом, Керолайн чмокнула мужчину в щёку и с лёгким сердцем поспешила к столику жениха и невесты.
- Леди, вы не против составить мне пару?
Ребекка не подняла головы, рассматривая какую-то безделушку на столике.
- Друзей не игнорируют, мисс Майклсон.
Она растерянно посмотрела снизу вверх и пробормотала:
- Ты обращаешься ко мне?
- Понимаешь, - подав руку, Деймон доверительно сообщил: - информацию об остальных мисс Майклсон от меня скрыли, поэтому к тебе. Предлагаю
ощутить себя героями «Криминального чтива».
- Буду рада. Я сниму кроссовки, хорошо? - Бекс скинула обувь и, поднявшись на ноги, всё же уточнила: - Ты не передумал?
- Нет, - неожиданно ему захотелось дать затрещину ни в чём не повинному Клаусу. – Готова?- Готова…

Когда музыка стихла, вернувшись на место Ребекка вновь принялась шнуровать кроссовки.
- Где ты так научилась?
- Я занималась пару лет спортивными танцами, твист входит в основную группу. Остальные дамские мне не светят...
Наконец, обувшись, девочка улыбнулась.
- Спасибо, я знаю что это ну… - Бекс передёрнула плечами, - своеобразно для твоего возраста.
- Почему? Ты вроде не карга, - хмыкнул Сальваторе. – Вот если бы было девяносто лет…
Девочка рассмеялась – уж кого вечно облепляли красотки, как мухи медовый пряник, так это Деймона. Успокоившись, она помолчала и увидев, что
мужчина ещё не ушёл, смущённо спросила:
- Деймон, ты сейчас очень занят? Много выпил? - быстрый взгляд из-под ресниц. - Я хотела кое о чём попросить.
- Много не успел и зависит от того, о чём речь. Давай, - он подмигнул, - сегодня примеряю роль доброго волшебника.
- Ты не мог бы меня отвезти к Джорджу? Это мой дядя, – боясь, что мужчина откажется, она скороговоркой выпалила: –
Здесь недалеко – десять минут без пробок. Просто я не люблю ездить одна на такси… Хотя, с другой стороны… - Поехали, - вспомнив, что после
смерти Финна и Сейдж она боится машин, Сальваторе кивнул. – Доставлю в лучшем виде.
Девочка просияла, в толпе ища глазами брата. - Я сейчас.
Только Элу скажу, что уехала…

Через полчаса она уже взбежала по широким ступенькам к вышедшему их встречать старику.
- Он женился, Джордж! – Бекс прижалась лицом к плечу Говарда, зарываясь носом в рубашку. - Женился на этой…- Я видел, милая, – вздохнул Джордж.
– Но что в этом ужасного?
Деймон, наблюдавший за этой картиной, сдержал смешок: Бекс была рослой и цветущей, даже можно сказать весьма крепкой, а Джордж очень худым, и
эти объятия родственников смотрелись комично. Чмокнув девушку в макушку, Джордж кивнул:
- Сейчас поздно, пойдём в гостиную. Флоренс как раз сегодня испекла твой любимый пирог с маком. – Ожидая, что внучатая племянница примчится к
нему, пирог он велел приготовить заранее. – Там и поговорим. Или ты голодная и что-нибудь существеннее? Может, отбивную?
- Да, - блондинка сморщила покрасневший носик, – ничего в рот не лезло из этого места. Отвратительная кухня. – Кухня была высшего разряда, но
Ребекку переубедить было невозможно. Обернувшись, она представила подошедшего к ним мужчину. - А это Деймон Сальваторе, он мой друг.
Джордж поднял брови, Сальваторе изобразил улыбку и кивнул.
- Здравствуйте.
- Ну что же вы стоите в дверях? Раз друг - добро пожаловать к столу, молодой человек.
- Я… - попытался отказаться Деймон, но был прерван снисходительным:
- В приличном обществе это называется долг сопровождающего. Хотя в наши дни выкидывают из автомобиля, полапав и не узнав имени дамы.
- Вашей внучке четырнадцать лет! – рявкнул Сальваторе, проклиная тот час, когда в нём взыграло благородство.- Я знаю, - хмыкнул старик. Ребекка
уставилась умоляющими глазами на Деймона. - У вас странно извращённое понятие слова друг, мистер Сальваторе. Вы сопровождали мою
племянницу как друг, а не как её возлюбленный, но это не меняет долга вежливости. Впрочем, если вы спешите, нужно просто сказать, и мы не будем
назойливыми... «Твою ж мать, а не зря Клаус его не выносит…» - Я не спешу. - Он шагнул за порог.
Впрочем, всё оказалось далеко не так страшно, как представлялось в начале. Ночью, с удобством устроенный в одной из спален особняка Говардов,
Сальваторе невольно усмехнулся: он не помнил, когда подвозил юную леди с вечеринки в последний раз, и дело ограничивалось чаем с пирогом. Само
по себе забавно…
Ребекка проворковала с дедом весь вечер, лишь изредка обращаясь к нему, но от предложения посидеть с ними Деймон не стал отказываться –
хотелось выспаться, а не тащиться на свадьбу. Он вспомнил, с какой злостью Бекс говорила о Керолайн… Клаусу по возвращении из свадебного
путешествия придётся туго: девочка видела в его жене исключительно врага, от которого нужно избавиться. В этой семье явно назревал конфликт. И,
несмотря на то, что Деймон прекрасно относился к новоявленной миссис Майклсон, ему очень не хотелось, чтобы Ребекка потеряла желание жить у себя
дома. Старший сын в семье, находящийся не в слишком хороших отношениях с отцом, после смерти матери он рано ощутил, что значит быть чужим в
родном доме и с тех пор старался появляться там как можно реже, не провоцируя лишних скандалов. Школа была частная, каникулы Сальваторе обычно
проводил на слётах и походах: к окончанию школы горы Шотландии знал от и до, побывал на всех островах родной Британии, в Перу и Мексике… Но
было одно большое «но»: если ты мужчина, такая кочевая жизнь вполне нормальна, а вот девушке таскаться по городам и весям – ничего хорошего для
будущего. В этом Деймон оставался консерватором.

________________________________________________________________________________________________________________

* Пол Экман - американский психолог, в том числе занимался распознаванием лжи.

** Бен-Невис - высшая точка британских островов (1343 м).
*** Монблан - высшая точка Западной Европы, принадлежащая массиву Альп(4810 м) **** Кастор - одна из
вершин Швейцарских Альп.
***** обедать(прим. автора) - ужинать, но т.к. Бекс англичанка, то для неё вечером обедать.
****** Man(англ.) - игра слов человек, мужчина. Сейчас мало употребляется по причине повальной толерантности и феминизма))
******* Шамони - город, расположенный в Альпах

188/493
******** Полуденный Пик - Aguille du Midi, пик и туристический комплекс на скале по прямому пути на массив Монблана ********* какелон - котелок
для фондю
********** фондю - швейцарское(а так же французское и итальянское) блюдо из сыра, вина и добавок к ним, приготавливаемое на открытом огне.

*********** Имеются ввиду:

"В одном королевстве жила принцесса необычайной красоты. Наступила пора выходить ей замуж, и от женихов, конечно, не было отбоя. Однако
принцесса не торопилась соглашаться. И вот она придумала условие:
— Я выйду замуж за того, кто принесет мне прекрасный эдельвейс!
Девушка знала, что выполнить ее желание не так-то просто. Эдельвейс растет высоко на неприступных скалах, в непроходимых горах.
Женихи не стали сдаваться и отправились на поиски цветка. У кого-то храбрость закончилась при первом же взгляде на острые скалы, кто-то понял, что
невест не так уж и мало, кто-то начал карабкаться по склонам, но сорвался вниз и разбился.
Лишь одному юноше улыбнулась удача. Не одна неделя прошла, прежде чем подошел он к подножию гор, долго и мучительно карабкался он наверх. Но
до эдельвейса добрался.
Обратный путь был еще сложнее. Юноша преодолел множество опасностей, пережил невзгоды. И вот он предстал перед принцессой. Она была
восхищена:
— Ты единственный, кто смог исполнить моё желание. Ты смел и мужественен. Будь моим мужем!
Но, взглянув на принцессу, юноша разочаровался: ведь пока он ходил за цветком, она состарилась. Поэтому он отказался от брака и покинул замок."

"Двое молодых влюбленных очень пылко любили друг друга. Но в силу обстоятельств они должны были расстаться навсегда. Одна только мысль о
предстоящей разлуке и о том, что они никогда уже больше не увидятся вселяла в них невыносимую тоску. И единственным выходом навсегда остаться
вместе они посчитали смерть. Взявшись за руки, они сбросились со скалы. И с тех времен серые скалы покрыты ковром из белоснежных цветов
эдельвейса. А цветок эдельвейса стал символизировать стойкость, мужество, счастье и любовь."

************ Давным-давно на самой высокой вершине Альп жила прекрасная фея, которую все звали Снежная Королева. Жители гор и пастухи
взбирались на вершину, чтобы полюбоваться ею, но все они падали со скалы и разбивались в ущелье.
Судьба так распорядилась, что ни один смертный не мог жениться на Снежной Королеве. Но, несмотря на это, многие смельчаки пытались поговорить с
ней, надеясь, что им удастся добиться её.
Каждому просителю разрешалось придти в величественный ледяной дворец с хрустальной крышей, где стоял трон Королевы. Но в тот момент, когда он
начинал говорить о своей любви и просил её руки, появлялись тысячи гоблинов, хватали его и сбрасывали со скалы в бездонную пропасть.
Королева спокойно наблюдала за этой сценой, её ледяное сердце было не способно чувствовать. Легенда о хрустальном дворце и прекрасной
бессердечной королеве достигла самых далёких альпийских деревушек и дома бесстрашного охотника. Очарованный этой легендой, он решил попытать
счастья. Покинув свою долину, он шёл много дней, взбирался на покрытые снегом и льдом вершины, наперекор пронизывающему ветру.
Не раз ему казалось, что всё потеряно, но мысль о прекрасной Королеве давала ему новые силы и заставляла идти дальше. Наконец, после многих дней
покорения вершины, он увидел перед собой сверкающий на солнце ледяной дворец.
Собрав последние силы, молодой охотник зашёл в Тронный Зал. Он был так потрясён красотой Снежной Королевы, что не мог вымолвить ни слова.
Королева молча смотрела и думала: раз он не просит её руки, значит и нет нужды звать гоблинов.
Но вот, к её большому изумлению, она обнаружила, что его поведение тронуло её сердце. Она поняла, что ей нравится этот смелый охотник, который
был моложе и красивее предыдущих просителей её руки. Шло время и Снежная Королева, хоть и боялась в этом признаться, с радостью бы вышла замуж
за этого молодого человека.
А в это время гоблины наблюдали за своей госпожой; вначале они были очень удивлены, а потом стали всё больше и больше огорчаться. Они очень
боялись, что их Королева может нарушить закон, и это навлечёт на Горный народ гнев Судьбы.
Видя, что королева не спешит отдавать приказ, чтобы избавиться от охотника, гоблины решили взять инициативу в свои руки. Как-то вечером, когда
стемнело, они выскочили и схватили молодого охотника. И сбросили его со скалы. Снежная королева видела всё это в окно, однако ничего не могла
сделать. Но ледяное сердце прекрасной и жестокой феи растаяло, и она стала простой любящей женщиной.
Из глаз упала слеза, первая в её жизни. Слеза Снежной Королевы упала на камень и превратилась в маленькую серебряную звёздочку.
Это был первый эдельвейс... цветок, который с тех пор растёт только в самых высоких, самых труднодоступных вершинах альп, на краю пропасти...

************* Эллада - Античная Греция

189/493
Глава XVIII (Часть I)

Великобритания. Йоркшир.

- Триумфальное возвращение, – обозрев широкое крыльцо поместья, хмыкнула Катерина. – Хорошо, что я не собираюсь ни с кем объясняться. Хотя
пустить слух о тебе, на коленях вымаливающем прощение, всё-таки очень симпатичная мысль, согласись…
- Даже не думай, - предупредил Элайджа, отстёгивая ремень безопасности. – Никаких историй о стирании коленных чашечек или сделаешь ещё один
резвый круг вокруг дома, наподобие того, который случился в последний раз. - Вообще-то это норма вещей в замужестве, а точнее в предложении руки
и сердца даме, - возвела к крыше автомобиля очи Кет, откидывая свой ремень и распахивая дверцу. – Другой вопрос, что ты только прикидываешься
джентльменом.
- Норма устарела.
Они вышли из автомобиля и не спеша направились ко входу в дом.
- То есть после свадьбы женщине не стоит опускаться на колени ни при каких обстоятельствах, включая даже кхм… определённые? – Очутившись на
ступеньку повыше, она обернулась и, невинно хлопнув ресницами, с сожалением ответила: - Как послушная жена, я учту твоё пожелание, хотя и не
приветствую его.
- И кто тебя воспитал такой пошлой? – вздохнул мужчина, касаясь лёгким поцелуем её носа и пытаясь сдержать улыбку. - Точно не родительский дом.
– Пошлой? Ничего подобного. Я просто справедлива и правильно понимаю жизнь. Мужчина до, женщина после – в этом и есть сакральный смысл
вальсов.
- Сильно заблуждаешься, - сообщил Элайджа, забывая о своей привычке не демонстрировать личную жизнь на публике. Крыльцо собственного
поместья, конечно, назвать публичным местом можно с трудом и тем не менее… – Не знаю, как в общем, но в твоём конкретном случае жизнь
несправедлива, поэтому никаких вальсов.
- Ты лишаешь меня возможности побыть сенсацией в дамском обществе. - Она надулась, стягивая перчатки. – Я, может, грезила об этом долгими
зимними вечерами в Штатах. Ну и ладно, - губы брюнетки остановились в дюйме от щеки Элайджи, обдав его рот облачком пара, - мы ведь найдём
другой способ их занять?
- Обязательно, хотя, если жаждешь предоставить мне ещё дамского общества помимо себя… - он потянул зубами серёжку на ухе. – Ну кто же против.
- Боюсь, тебя на всех не хватит, - хихикнула Катерина, стараясь не обращать внимания на то, как кровь стучит в висках. – Слишком много работы на меня.
- Ты такая выносливая натура?
- Для моей будущности важно, что ты вынослив, – её ладошки скользнули Элайдже под пальто, голос чувственно понизился: – В свободное от работы
время будешь решать мне тесты по матану. Я собралась поступить на вечернее отделение, а все эти закорючки-интегралы и матрицы… Ну, вот полный
ноль. Со смешком отпихнув мужа от себя, девушка распахнула дверь.

- Отвратительный матрас, - объявила Кетрин, с разбегу плюхнувшись на кровать. – Неужели именно сюда я так хотела попасть?.. - Спрыгнув и поплотнее
завернувшись в банное полотенце, она начала бродить по комнате, разглядывая обстановку. Собственно, обстановки никакой и не было – два сиявших
вечерней тьмой окна, встроенный шкаф-купе с матовыми зеркальными дверцами, прикроватная тумбочка и сама кровать внушительных размеров.
Негусто. – Может, попробуешь мою комнату?
- За тобой привычка не платить по долгам? - Скосив на неё насмешливый взгляд, он открыл шкаф, взяв с полки первую попавшуюся рубашку.
- Такая красота не должна простаивать без дела, - запротестовала Кет. – У меня и креслица, и столики, коврик…- И лотосы, которым нужно менять воду
по утрам. Мне как-то не улыбается глядеть на часы в ожидании горничной в ответственный момент.
- Кстати, а часы-то где? Будильник? – Отстранившись, она подняла брови, оглядывая девственно-пустую тумбочку. – Телефон? Я съем его на завтрак,
клянусь.
- Не съешь. - Элайджа начал застёгивать рубашку. – Я так встаю.
- Да уж. - Катерина театрально-тяжело вздохнула и, подойдя, «невинно» провела пальцем по его груди. – Ты точно там живой?
- Живее всех живых, и, если ты продолжишь прыгать в этом и дальше, убедишься лично.
- Я не против, но кушать тоже хочется. – Подхватив с кровати сарафан, приготовленный перед тем, как Элайджа отправился показывать ей свою
душевую, Катерина скрылась в ванной. - А как же моя мечта в сотню тысяч долларов? – Можешь там краситься, переодеваться и спать, пока я в
командировках. – Донёсся из-за двери приглушённый голос мужчины. - Или поселить своего кота, который к этой постели и близко не подойдёт.
- Но коврик я сюда перенаправлю, - фыркнула девушка, распаковывая свой фен. – Не морозить же мне ноги. И кошачий столик – на нём будет спать
Мартин! - Посмотрим…
- И почему женское «нет» - это почти всегда «посмотрим», а мужское «посмотрим» значит «нет»? – себе под нос пробормотала она, и продолжила,
возвысив голос и перекрывая гул: – Мартин - мой питомец, он не любит спать один. Скучает...
- А я не люблю спать втроём, - отрезал Майклсон. - Готова?
- Да. - Она нырнула с головой в следующее сухое полотенце, вороша уже подсохшие пряди, и вновь появилась в комнате. – В доме что-то изменилось, с
тех пор, как мы разв… мм… расстались шесть лет назад?
- Не слишком. Реставрация в основном, но местами - да. - Он приподнял волосы у неё на макушке, взлохматил. - Хочешь посмотреть?
- Угу. Во сколько вы обедаете? - Поправив завернувшийся воротничок его рубашки, Кет присела на кровать и начала шнуровать босоножки.
- Семь. Ещё примерно пол часа. – Остановившись и оглядывая обнажившиеся коленки, каждую ямочку которых он уже изучил, Элайджа неожиданно
резко добавил: – Давай быстрее, я хочу тебе кое-что показать.
- Женщина может медлить, если речь идёт о красоте, - кокетливо хмыкнула Катерина, нарочито аккуратно поправляя ремешки.
- Тогда ты получишь свой подарок только завтра.
- Почему не после обеда? – Её ручки запорхали по щиколотке и вторая сандалия оказалась зашнурованной практически моментально.
- После обеда мы займёмся другим.
- Я готова. – Она быстро направилась к двери. – Ты говорил, что это средство передвижения… Какая марка?..

- Эл… Как ты её? Она же… собственность Соединённых Штатов…

Она ошарашено разглядывала чагравую арабскую кобылку с редкой для этой породы белой звёздочкой на лбу. Аида, - а именно так звалась,
переминавшаяся с ноги на ногу, лошадка, - увидев брюнетку тут же стала обнюхивать её грудь и живот в поисках кармана с едой. С принадлежавшей
правительственному заповеднику Аидой девушка познакомилась, когда та была ещё жеребёнком и, благодаря связям в сенате, выбила разрешение
учиться потихоньку её объезжать, но с отъездом из Нью-Йорка потеряла возможность видеть «подружку». И вот сейчас сердце Катерины радостно
зашлось от того, что та находится рядом на расстоянии вытянутой руки. Пальцы девушки сами собой потянулись к холке, почёсывая тёмно-пепельную
шёрстку.
- За организацию выставки цветов мне можно немного больше, чем другим. Плюс пожертвование на благотворительном балу. – Он подавил желание
хорошенько встряхнуть её за плечи, сообразив: на лице Катерины помимо удивления и радости читался гнев. Она хотела получить Аиду в принципе, но
не желала этого подарка от него.
- Одним ударом двух зайцев? Спасибо. – Продолжая поглаживать лошадку по носу, Кет натянуто улыбнулась.
- Чем ты теперь недовольна? – Элайджа сам не ожидал, что так легко выйдет из себя.
- Если я тебе не рассказывала про неё и про то, что занимаюсь, значит, не хотела этого. – Холодно объяснила девушка.

190/493
- Аналогично и моя работа – ты не будешь в неё вмешиваться, понятно?
Повисла тишина, в которой размеренное дыхание лошади казалось громовым.
- Понятно должно быть кое-что тебе. Но раз забыла - напомню: никогда не разговаривай со мной в подобном тоне и не ставь условия. А лошадь, - он
скривился; животное, почувствовав недобрую атмосферу, стало бряцать ушами и переступать копытами, - её всегда можно вернуть.
- Вот и верни, – процедила сквозь зубы брюнетка, глядя в его сердито прищуренные глаза.
– Как знаешь, - коротко бросил Элайджа.
Топнув ногой вслед вышедшему из конюшни мужу, Кетрин зашипела. Но злость прошла так же быстро, как и вспыхнула, сменившись смятением от
собственной несдержанности. Почувствовав, как перехватило горло, она прижалась щекой к шее животного. Обидела. Обидела своего самого дорогого
человека. Кет ничего не могла объяснить даже самой себе, но чувствовала – Аида, так же как работа, то немногое, что поддерживает её внутреннюю
свободу от мужа. С каждым днём Кетрин понимала, что всё больше теряет голову – мужчина, которым стал с годами Эл, привлекал её гораздо сильнее,
чем раньше, если это возможно. Она уже была на грани, чтобы вывалить всё как на духу, потому что он этого хотел. Только вряд ли он захочет ту, в
которую она выросла: одно дело любить девочкушкольницу в образе светской львицы, а совсем другое - прошедшую огонь, воду и медные трубы
женщину, а подвергать своё счастье испытаниям сейчас - ерунда. Тяжело вздохнув, Кетрин отстранилась от лошади и поджала задрожавшие губы: нужно
беречь то, что есть, а не «плыть» на волнах сентиментальности.

Ужин прошёл в гнетущем молчании, прерывающемся лишь позвякиванием приборов. Кетрин сроду за словом в карман не лезла, но теперь тихо
давилась оставленным для них уехавшей на выходные Розой ужином и не пыталась провоцировать мужа на разговор. Все слова, шутки, принятые в
качестве стимула к беседе, казались ей грубыми и неуместными в данном случае.
Элайджа, прожевав последний кусок мяса, отставил тарелку и откинулся на спинку стула, невидяще глядя в пространство. Может, запереть её в четырёх
стенах? С какой стороны ни взгляни: сам виноват – пошёл на поводу у женщины, пожинает плоды. Впрочем, когда соглашался, не знал, что прошлое
Катерины будет настолько тянуть её назад и вмешиваться в их настоящую жизнь. Тогда он слишком устал от всей борьбы с ней и с собой, хотел
перемахнуть пропасть одним шагом. Элайджа не собирался претендовать на весь её мир до него: у каждого человека есть свои секреты, но при условии
полной принадлежности ему сейчас и в будущем, если он этого захочет. Хотя… Если быть честным с самим собой, ему нравилось, когда Катерина
обессиленно шептала по ночам три слова из восьми букв, и с немного садистским удовлетворением видеть тоску в карих глазах от понимания, что он ей
не верит. Своеобразная плата за подвешенное состояние. Мысль прервалась осознанием: в голове проносится нескончаемый бред… Рефлексии всегда
сопутствовали их отношениям с Кетрин, начиная с того момента, как он, вопреки адекватной логике, решил записать её в свои секретари. Впрочем, есть
то, что всегда возвращает рассудок и раскладывает всё по полочкам – работа, и её просто завал после неблагоразумно длинных праздников. Помогало
раньше, поможет и здесь. Никак не попрощавшись с сидящей напротив женой, он направился наверх.
Кетрин некоторое время посидела в одиночестве, опрокинула в себя рюмку чего-то непонятного из разряда аперитива и, плюнув на неубранную посуду,
поспешила вслед.
- Эл? – На стук в его комнате никто не отозвался, и она вошла. Уже сменив джинсы на брюки, он застёгивал ремень. - Куда ты?
- Доеду до офиса, возьму бумаги.
- Уже восьмой час вечера и суббота.
Глупейший контраргумент, но Кет его брякнула и тут же в полной мере ощутила себя той самой недалёкой и ревнивой женой, над которыми частенько
потешалась в объятиях своих женатых любовников.
- Вряд ли это что-то значит в принадлежащем мне здании. - Шлёпнув ключи от автомобиля на прикроватную тумбочку, Майклсон сухо заметил: –
Надеюсь, это ты примешь – ездить на чём-то нужно. До завтра.
Она растерянно разглядывала фирменный брелок со стилизованными крылышками марки последней модели Джеймса Бонда.
- Ты не вернёшься на ночь?
Это было и вовсе за гранью, но слова вылетали изо рта помимо воли. Ничего не ответив, Элайджа пожал плечами. Почувствовав, как возвращается
абсурдная ревность к его вечной работе, Кетрин переместилась к дверному проёму, загораживая собой проход.
- Мне не стоило говорить в таком тоне. Больше не повторится.
- Что именно? Недовольство от того, что я лезу в твою жизнь? – Он не спускал с неё взгляда, ленивого и рассерженного одновременно. Так глядят
большие звери, если им не нравится что-то, но они слишком сыты, чтобы тратить энергию на устранение помехи. – Не думаю, что ты способна
контролировать ещё и это.
Она упрямо тряхнула головой.
- Я рада, что ты «лезешь» в мою жизнь, и счастлива, что ты привёз мне Аиду. Просто… - Кет поколебалась. – Ты просто не знаешь, что она для меня
значит. Эл, – она опустилась на краешек постели – стоять в дверях и смешно, и унизительно. - Я зря тебя обидела, прости.
- Ладно, я тоже вспылил. – Бесстрастно улыбнувшись, он коснулся её затылка коротким поцелуем. - Сюрприз не удался.
На уровне инстинкта Катерина поняла, что сейчас Элайджа не хочет видеть её рядом. Повиснуть на шее с ласковым курлыканьем, обычно
обезоруживающим самых жёстких мужчин, она не умела и учиться не собиралась, да и постель – а что туда способна затащить мужа, девушка не
сомневалась, - тут не нужна. Не сейчас. Но и оставлять так, как есть, нельзя: уедет, с таким трудом преодолеваемая пропасть в семь лет расширится
вновь. Взгляд брюнетки упал на ключи, всё ещё зажатые в ладони. Как и большинство технарей, Элайджа любил автомобили, скорость и прекрасно
чувствовал дорогу. А она… Просто нравилось видеть мчащиеся за окнами улицы, автомобиль давал ощущение свободы и власти одновременно. Идея,
как сделать так, чтобы муж был рядом с ней мысленно,не контактируя, родилась мгновенно.
- Учитывая, что я просто выпала в осадок, ты слишком скромен. Я погорячилась с отправкой Аиды, - молниеносно чмокнув его в щёку, она сверкнула
уверенной улыбкой и поспешила к двери: - Ну что, поехали?
- Ты-то куда?
- Тестировать, – безмятежно сообщила брюнетка. - Должна же я знать, что мой Астон не хуже твоего трезубца.- Надеешься обогнать? – Он поднял бровь,
разглядывая её с насмешливым удивлением. – О'кей, покажу тебе просторы Йоркширских трасс. Пристраивайся в хвост.
- Ты будешь сторожить мой, - показав кончик языка, Кет выскочила из комнаты: – Где она?
- В нижнем гараже. - Глядя, как жена сбегает по лестнице по направлению к прихожей, Элайджа невольно усмехнулся вслед. Катерина как карточную
колоду растасовала его настроение, лихо сделав нужную взятку – что тут поделаешь.

- Ммм… - пошарив рукой рядом с собой и найдя только пустоту, девушка издала невнятное мычание. Постель была непривычна, так же как и подушка,
которую она прижимала к лицу - слишком низкая. Недовольно насупившись, девушка чуть приоткрыла ресницы и застыла, откинув голову назад. Окно,
на две трети застеклённое витражным стеклом, расцвечивало и постель, и брюнетку, лежащую в ней, разноцветьем мозаики, а нижняя прозрачная
часть стекла позволяла увидеть серебрящиеся в потоках яркого утреннего света пылинки. От изумления широко распахнув глаза, Кет перевела взгляд
на дверцы шкафа-купе с матовым напылением – преломляясь в мерклом зеркале, видимый спектр расплывался переливчатыми волнами, но более
мягких, пастельных оттенков, чем падавшие на белоснежную ткань простыней.
- Извини, опять забыл. Обычно зимой я не встаю так поздно, да и Ме... кхм… Солнце взошло.
Вздрогнув от неожиданности – поглощённая открывшимся видом, девушка не услышала шагов, - Катерина обернулась и приподнялась на локте. Они
вернулись поздно за полночь, вдоволь нагонявшись по ночным трассам, а после занятий любовью – до штор ли тут.
- Так ты,.. – Вдохнув, она вытянула руку: пальцы заиграли пурпуром, чуть передвинула – окрасились в охристо-жёлтые оттенки. И решила, что он прав – в
этой комнате только белые простыни. – Как в сказке, - с чувством констатировала Катерина, протягивая мужу руки. – Иди сюда.
- Закат летом лучше, – обхватив её за талию, Элайджа устроился рядом.

191/493
- Зато у меня всё впереди, - не отводя взгляда от искрящегося окна, Катерина завела руки назад, на ощупь очертила пальцами подбородок мужчины –
уже успел побриться, - нос, линию рта. Она невольно задержала дыхание, когда Элайджа поцеловал гладившую его ладонь. Кет принимала его любовь
как должное, но всё же, несмотря на привычку к обожанию мужчинами её особы, к чему она прикладывала немалую долю данных Богом способностей
и ума, время от времени проскальзывала крамольная мысль: почему такой подарок достался именно ей? Одно дело все остальные, а другое её муж,
видевший в ней что-то чудесное и замечательное. Каково это любить женщину, не надеясь на ответ? У неё сжалось сердце от нахлынувших, в данной
ситуации нелепых, чувств. - Эл! - Имя сорвалось с губ внезапно, словно призывая к вниманию.
- Слушаю?
- О… я ни о чём.
- Просто Эл?
- Да. – Кетрин помолчала, но в силу природной живости тут же завозилась на одеяле. – Именно поэтому ты выбрал эту комнату и сделал спальню? Из-за
расположения окон?
- Да.
- Беру назад свои слова.
- Какие именно?
- О внезапно изменившем тебе вкусе.
- А он есть?
- Судя по выбору жены, безупречный. – Перевернувшись, она заглянула в глаза, прошептав: – Ты у меня безупречный.
Доброе утро. – Но когда Элайджа попытался её поцеловать, увернулась.
- Там нос красный, - со смешком пояснила девушка. - Как у пьяницы.
- Хочешь, как у трупа? - одним движением развернув, он сместил её на поверхность, где белоснежная простыня окрашивалась синим отблеском. -
Пожалуйста.
Если бы Кет не лежала, то, можно было бы сказать, что земля ушла из-под ног. Раньше и не приходилось глядеть в глаза другому человеку так, чтобы
исчезали мысли, желания и оставалось только тянущее чувство вечности момента. Девушка сглотнула – видимо, ощущение оказалось настолько
пронзительным из-за того, что они находятся не в чужом месте как раньше, а в его доме, комнате, постели. Личном мире, устроенном на удобный для
Элайджи лад, частью которого она отныне являлась. И Кетрин неожиданно понравилось это ощущение - быть чьей-то, а не гулять самой по себе. Опустив
ресницы, она послушно подставила губы поцелую.

- Нравится? – Восседавшая - а именно так и никак иначе можно было охарактеризовать её горделивую, полную самолюбования позу - на лошади Кет
возбуждённо заблестела глазами. Сжав колени – на животном из стандартной «амуниции» были только уздечка и попона, - брюнетка подвела кобылку
к нему поближе.
- Да уж, если бы я знал об этом, - он прикоснулся к её сильно согнутой и отведённой назад ноге, - вёл бы себя куда деликатнее в кабинете.
Конечно, Элайджа уже на практике понял, что ноги у его супруги весьма крепкие, но не ожидал, что настолько. Один меткий удар такой прелести и…
- Видимо, высшие силы меня уберегли тогда от идеи лишить тебя возможности иметь потомство. - Присвистнув сквозь зубы и слегка ударив лошадку
пятками, девушка вновь тронулась с места, уже быстрее. - Ещё немножко и я стану фаталисткой.
Они с Аидой сделали небольшой круг мягкой рысцой – девушка ждала, пока и она, и лошадь привыкнут к новым условиям, дорожке. Да и времени с их
последней прогулки прошло немало, а при такой езде от животного требовалось абсолютное доверие и, как это ни странно, незнание понятия «хлыст».
Кетрин отнюдь не была отличной наездницей в общепринятом понимании – она училась объезжать только Аиду, которую ещё крохой, - если это слово
употребимо по отношению к кобылке, - увидела во время избирательной компании Рейнолдса. Изначально Кет не собиралась иметь дело с лошадьми,
просто понравилась атмосфера: ей было удобно рядом с этим человеком, и когда во время прогулки по заповеднику подбежавший к ней маленький
жеребёнок начал изучающе кружить вокруг, пытаясь втянуть в игру, девушка просто рассмеялась и прошла мимо. На обратном пути у любившего зверей
сенатора оказалось яблоко, которое Катерина забрала и благополучно скормила Аиде. Но больше яблока повлиял голос девушки: по какой-то причине
жеребёнку он очень понравился. Кет не удержалась от того, чтобы погладить, за что и была покусана в порыве благорасположения – Аида видела ещё
слишком мало людей, а крепкое почёсывание холки приняла за покусывание - привычную ласку от матери, - и ответила тем же. С тех пор Катерина стала
частой гостьей в заповеднике, кобылка постепенно росла, но претендовать на карьеру в спорте не могла – тяжеловатый зад. Продавать её тоже не
спешили из-за всё той же вездесущей Кет – почему бы не угодить капризу подруги влиятельного человека? Аида оставалась на месте на развод. Но
достойного кавалера нужной породы у кобылки всё не случалось, и однажды девушке пришла мысль попробовать сесть на неё верхом. Постепенно Аида
позволила. Сначала просто посидеть на спине, потом гулять, где ей вздумается, ну а после научилась и ходить шагом, рысью и под управлением. Ни о
каких стременах, тяжёлых сёдлах и хлыстах, конечно, речи не шло, да они и не были нужны – постепенно умное животное научилось чётко слушаться
движения ног хозяйки, которая со временем натренировалась, обретя стальную хватку коленей. Но маловероятно, чтобы Кет смогла бы справиться с
более норовистым скаковым конём, да и, несмотря на привязанность в конкретном случае, в целом девушка оставалась индифферентна к выездке.
- Ты вправду решила закончить Университет?
- Да, по весне пройду тестирование, - подтвердила Кет, поравнявшись с мужем. - Тем более у меня пока куча забот. Я хочу забрать с собой своего
секретаря, а тут политика назначать из основного числа, чтобы «предоставить всем равные возможности», - передразнила брюнетка кого-то Элайдже
неизвестного. - Изначально выбирают по нраву лишь начальники отделов, а я всего лишь зам.
- Я позвоню и твоя проблема решится не оформившись, - отмахнулся Майклсон, любуясь её силуэтом.
- Нет, ты этого не сделаешь, – твёрдо возразила Кетрин. Улыбнулась, заметив раздражение, мелькнувшее в его глазах, - и не хмурь брови. Просто ты
забыл, что значит работать на кого-то, а не на себя, где априори имеешь зелёный свет и всему хозяин.
- И ты не собираешься понежиться в лучах этого света, чтобы доставить мне удовольствие.
- Придумай другой способ получения удовольствия. – Перехватив взгляд, направленный на её ноги, она резюмировала: - И этот мужчина ещё обвинял
меня в пошлости! Мне ведь нужно отвоевать свою позицию потом и кровью, иначе так и останусь женой влиятельного человека, и никем как
самостоятельная единица. – Она хихикнула, увидев скептическое выражение лица Элайджи. – Эл, не все же созданы становиться президентами
корпораций, но это не значит отсутствие желания прыгнуть с должности зама на верхнюю точку насеста. Мне будет нужна своя команда. Твои деньги и
влияние ещё понадобятся, но это козырь другого уровня и тратить его на Джил глупо… Сними меня.
- Ты знаешь, что амбициозная женщина это зло, кошечка? – кисло поинтересовался Элайджа, аккуратно подхватив под бёдра и ставя её рядом. – И
упрямство, меркантилизм и прочее по списку тоже не красят ваш пол.
- Знаю, ты проповедовал это ещё семь лет назад. - Звонко расхохотавшись, она сняла уздечку, отпустив Аиду погулять по кругу. - Переживёшь мою
страсть к финансовому благополучию.
Вряд ли Катерина сообщила бы подобное любому другому мужчине – шутить на эти темы, например, с Майклом было недальновидно. Слишком уж
велика была разница в их общественном положении. Но ещё семь лет назад, получая неприлично дорогие подарки, она уяснила, что в отличие от
большинства мужчин своего круга с едва ли не комплексом на фоне денег, Элайджа очень далёк от мечты услышать о рае в шалаше. И была права.
- Ты в этом так уверена? – поддразнил Элайджа. - Вдруг мне захочется томной и нежной, а также домашней для разнообразия?
- Тебе томная и нежная? – Она взвизгнула от смеха. – Да ты ей рёбра будешь бояться переломать! Бордели озолотятся, пока эта недотрога будет видеть
десятый сон. - И с надменной снисходительностью объяснила: - В Средневековье женщина в принципе считалась злом, и это не мешало вам сначала
отдавать себя в лапы зла, прежде чем отправляться в лучший мир. И не по одному разу.
- Хорошо, что ты живёшь в наше время, Катерина. – Не в силах остаться бесстрастным, он расплылся в улыбке. - По тем времена по тебе аутодафе плачет.
- Фу, я не рыжая и глаза не зелёные.
- Кроткий нрав компенсирует.

192/493
- Я могу быть очень кроткой. – Она жеманно взмахнула ресницами и тут же испортила весь эффект, сморщив нос и напомнив ему всё ту же смешливую
лисицу, что и обычно. - Эл, её не трогали?
- Кого? Нет. – Увидев невысказанный вопрос в глазах Кет, он пояснил: - Привезли только пару дней, конюх сказал, что характер сильный и
неуравновешенный, поэтому с объездкой решили повременить.
- Ничего подобного, Аида - сангвиник. – Она попрыгала на месте – отвыкла, и ноги, на которые в её стиле езды приходилась основная нагрузка,
заболели. – Просто ей здесь непривычно и напугали сильно. Аида,.. - Девушка начала подзывать лошадку, повторяя нараспев её имя. Наконец, когда та
подошла, Кетрин накинула на неё повод и повела в денник. Уже попрощавшись с животным, на выходе она обратилась к конюху. - Мистер Дорсен,
если я правильно запомнила?
- Да, миссис Майклсон.
- Я хотела бы поблагодарить вас за устройство Аиды. Уход очень хороший, - она мягко улыбнулась. – И предупредить – эта лошадь только для меня, и
никто ни под каким предлогом не должен притрагиваться к ней хлыстом. Очевидно, Вы уже успели её напугать. И тем более не стоит пытаться
объездить, - голос девушки стал сухим и неприятноскрипучим, несмотря на всё ту же лучезарную улыбку, кривившую губы. - Мой приказ предполагает
увольнение всей команды с волчьим билетом, если нарушит хоть кто-то. Доброго дня.
Элайджа никак не стал комментировать услышанное и, кивнув на прощание служащим, покинул конюшню. Пока Катерина мыла руки, он задумчиво
разглядывал линию горизонта, чувствуя, как его в очередной раз аккуратно поставили в тупик. Нежная, бесконечно милая женщина, практически
мгновенно превращалась в жестокую, стоило невольно задеть какую-то струнку её сердца, как и многие годы назад. И пока эта струнка была непонятна,
он над ней не властен. Катерина была никудышной женой и возлюбленной: совершенно не умела гасить его раздражение, наоборот - доводя до
конфликта и забывая вовремя прикусить язычок, плоховато воспринимала быт, явно не понимала, что он, как и любой влюблённый мужчина -
собственник, оказывалась бескомпромиссна в своих решениях и упрямстве.
И только она умела заставить терять голову от счастья.
Едва слышно ступая, Кет вышла из пристройки и присоединилась к созерцанию равнины, за которой виднелась чуть припорошенная утренним, свежим
снегом опушка лесополосы. Как много они забыли за эти годы: она забыла, какой он, Элайджа забыл о ней. Почему удивилась витражу, Аиде? Разве это
не тот мужчина, который подарил ей, ещё совсем чужой девчонке, понравившуюся картину, после устроил свадьбу и жизнь полностью по её прихотям?..
Попрежнему молча пробравшись ладонями ему под куртку – руки всё же мёрзли в тонких перчатках, - она прижалась щекой к мягкому кашемиру.
Свадьба… Как ни странно, с годами она стала для Кетрин вполне сносным днём, не таким счастливым, как поездка в Ниццу, но, повзрослев и получше
узнав окружающий мир, Кет сумела оценить, насколько заботлив тогда был Элайджа, и не променяла бы эту свадьбу ни на какую другую. Нужно немного
постараться, - стоя в его объятиях, она улыбнулась, - и всё сложится самым лучшим образом. Нельзя столько пройти впустую и споткнуться. Ей уж точно.
- Может, погуляем?
- Ты ещё не отморозила себе нос? – Элайджа поднял бровь, послав быстрый взгляд, и затаил дыхание: в его руках снова была смешливая Катерина с
блестящими глазами, которые покинула тревожность. Когда он в последний раз её видел такой? И сам не помнил, наверное, в прошлой жизни. – Я,
например, да. Сначала пообедаем, а потом решим. - Они побрели к дому, и постепенно Кет поняла, что и вправду задубела: кроссовки, куртка, джинсы
– хорошо для катания на лошади, но совсем не годится для зимней прогулки. - Куда ты хочешь?
- А куда ты? – Брюнетка задумчиво сморщила нос. – Поехали туда, где ты знаешь всё.
- Тебе не понравится.
- Понравится, - нырнув за входную дверь, она шумно вдохнула тёплый воздух, - обязательно.
Через несколько часов, Катерина выглянула в окно его автомобиля и, прочитав первые буквы огромной вывески, терявшейся в снежной дымке, упала
обратно в кресло, сотрясаясь в судорогах смеха. Перед ней находилось здание основного офиса корпорации.

США. Мистик Фоллз.

Бледное пятно от лампы заплясало – девушка слишком сильно склонилась и теперь читала, положив подбородок на скрещенные руки. Скрип двери.
Вздрогнув, Елена подслеповато моргнула – после бесконечных строчек на ярком свету ночника трудно было сразу разглядеть тёмный проём.
- Как ты вошёл?
- Ваш запасной ключ в ящике с цветком, - флегматично сообщил Кол, щёлкая выключателем.
- Разбил горшок, - пробормотала она.
Что ещё сказать Елена не знала, хотя о причине позднего визита догадывалась: новый сосед, точнее не сосед, а человек, - глаза и уши Кола,
приставленные к её особе.
Сначала, когда миссис Маджери - старушка, жившая по-соседству, сколько Елена себя помнила - спустя неделю после Рождественских каникул
сообщила, что продаёт свой домик за хорошую цену и переезжает в Юту, поближе к живущим в том же штате детям, девушка порадовалась за неё без
всякой задней мысли. И только увидев нового хозяина освободившегося жилища – молодого итальянца, меньше всего похожего на человека,
желающего вести тихую и размеренную жизнь в американской провинции, - вспомнила последний разговор с Колом. Решив проверить правильность
догадки, брюнетка на следующий же вечер отправилась в единственное злачное место Мистик Фоллз - Мистик-гриль. Блеснув Богом данными и
многолетним трудом пестуемыми талантами, она быстро нашла себе кавалера - после разрыва с Меттом это особого труда не составило. Об их
расставании не знал только ленивый: прятаться от людей в родном городке изначально дело гиблое и неблагоразумное. Через пару дней Елена уже
была приглашена на пару свиданий, прошедших более чем успешно. А через неделю под благовидными предлогами эти ухажёры исчезли с горизонта.
Старшая Пирс не собиралась искать себе пару в ближайшем будущем: слишком много забот доставляло семейное наследство. Если у её сестры, помимо
неплохих способностей к анализу, под рукой был ещё и мужчина, владевший целой империей, для которого дела их фирмы были того же порядка, что и
таблица умножения для выпускника Гарварда, чем Кет не стеснялась пользоваться, то у Елены такие помощники отсутствовали. Да и способностями к
математике Бог обделил: абсолютный гуманитарий, с лёгкостью разбивавший самые сложные хитросплетения и трактаты философии, она плохо
запоминала цифры, и любую оценку даже вполне читаемых схем нужно было проходить по десять раз, чтобы они уложились в голове. Конечно, вводные
ей давал совет директоров отца и его управленцы, но не будешь же сутками отвлекать работающих людей… За прошедший с праздников месяц девушка
похудела и побледнела, её лицо украсилось тёмными кругами под глазами, пальцы дрожали после каждой тренировки так, что она уже побаивалась
садиться за руль. Однако неприкрытое нахальство со стороны Кола вызвало раздражение и ярость у неё даже в столь вяло реагирующем на окружающее
состоянии.
Решив пойти по пути конфликта с не менее подлым нападением без объявления войны, Елена появилась на пороге нового соседа с яблочным пирогом.
Итальянец не был бы итальянцем, если бы не оценил старания по ведению хозяйства такой симпатичной девушки и через неделю, практически
очарованный, он сидел на солнечной, жёлтой кухне Пирсов и пил крепкий, горячий чай, щедрой рукой хозяйки приправленный снотворным. Уложив
«постояльца» на диванчик всё в той же кухне, Елена исчезла из дома и два дня выходных гуляла в своё удовольствие по улицам и музеям Уильямсбурга*.
Демарш принципиально расклада не изменил, более того – эти два дня были убийственны относительно и без того забитого графика, - но по крайней
мере хоть как-то своё отношение к действиям «хозяина жизни», манипулировавшего её бытом из Лондона, она выразила и тем была довольна. Но что
Кол примчится через пару дней, в середине рабочей недели, не предполагала, да и вовсе не думала увидеть его в ближайшем будущем – с глаз долой,
из памяти вон, перефразируя знаменитую поговорку относительно их связи, если три дня секса можно было так охарактеризовать. Однако он стоял
перед ней, живой и вполне осязаемый, внимательно оглядывающий её осунувшееся лицо.
- Тебе нужно выспаться, - с ходу сделал "комплимент" мужчина.
- Тебя не приглашали, поэтому мнение держи при себе, – не стала разводить политес хозяйка, протирая глаза.- За тобой долг, и тело мне желательно
получить в идеальном порядке, – подозрительно довольно хмыкнул Майклсон, подходя к столу.
- Я всё помню. – Поднявшись, она обогнула рабочий стол, желая иметь между ними преграду.– Ты можешь вести себя менее хамски?

193/493
- С девушкой, которая травит людей?- Ошибаешься: не людей, а шпионов.
- Весомое уточнение.
- И шантажистов, запугивающих…
- Ну, ты наверняка успела найти более смелую замену на пару дней, - сердито фыркнул Кол. – Думаю, различия были несущественны, так не о чем и
говорить.
Она моргнула, глядя на него с искренним недоумением и прежде, чем до Елены дошло, о чём он ведёт речь, Кол уже понял, насколько её оскорбил.
Словно в подтверждение, она покраснела, потом побледнела, зажмурилась, справляясь с нахлынувшим гневом.
- Я… - девушка хотела гордо указать на дверь, но обида предательски-жалобными нотками тренькнула в её голосе. - Уходи отсюда, пожалуйста. Я очень
устала и хочу спать.
- Прошу прощения. – Охолонув и сообразив, что женщина женщине рознь, а у него либо совсем дурочки, либо стервы, – а кто ещё согласится быть
партнёршей на одну ночь или месяц? – Кол почувствовал дурную радость вперемешку с раскаянием. Одно дело приставить к Елене человека из службы
безопасности своего мафиозного друга, другое - предположить, что она пошла по постелям, чтобы ему досадить или что-то доказать. - Я был не прав.
- Я станцую на выходных, - ровно сообщила Елена, проигнорировав извинения. Она действительно чувствовала себя нехорошо, но это нехорошо уже
стало нормой и не слишком раздражало или мешало. – У меня нет времени на неделе. - Вижу. – Оказавшись рядом, Кол в деталях разглядел
изменения во внешности девушки. И увиденное ему не понравилось: она казалась по-прежнему хорошенькой, несмотря на то, что забавлявшие его,
по-детски округлые щёки обрезались, но едва держалась на ногах. – Из-за работы? Почему тебе никто не поможет? – Он поглядел на бумаги. – Замы
твоего отца должны…
- Оставь в покое мои дела и моих замов, - отрезала Елена, так же надменно собрала разбросанные листки в стопку и убрала в стол. - Я просто плохо
понимаю в этом всём, и тут можно лишь молиться.
Вопреки её желанию последняя фраза прозвучала жалобно. Елену было всегда кому пожалеть: если с младшей близняшкой отец вполне мог быть
резковат – находила коса на камень, когда балканская кровь взыгрывала в обоих, - то тихоню-старшую обязательно выслушивал и подбадривал. Алек
был единственным человеком, которому поверялись неудачи, и теперь, когда все вокруг и на работе, и по делам фирмы лишь требовали решительных
действий, быстрого понимания и верных решений, девушка неосознанно вывалила всё человеку, которого считала жизненнее и увереннее себя стоящим
на ногах.
«По такой, как я, в каждом городе…» - пронеслась мысль, но Елена была слишком вымотана, чтобы возражать, когда знакомые руки подхватили её и
понесли наверх.
Кол ещё не успел стянуть с девушки юбку, а Елена уже спала, морщась и смешно причмокивая губами, когда становилось зябко из-за того, что с неё
стягивали одежду. Наконец, расправившись с бельём и от греха подальше тепло укутав лежащую женщину – вряд ли она будет счастлива, если с ней
спящей заняться сексом, - Кол вгляделся в лицо брюнетки. За прошедшие три недели Майклсон не раз возвращался мыслями к своей непонятной
страсти, особенно когда приходилось просыпаться в компании женщин. Они были неплохи, да и, если откровенно, в момент желания о Елене думалось
меньше всего, но потом он начинал невольно сравнивать, и чувствовал то ли усталость, то ли скуку. Но не от дамы напротив - от себя самого и, если
поднадоевшую любовницу можно легко оставить, то с собственной персоной такой финт не пройдёт. Он уже начинал понимать Эла и привязанность того
к работе, как панацее от всех бед, однако, когда дело касалось старшего брата, это было нормально, относительно младшего – тяжёлый случай: Кол
менее всего склонен был зарываться в рутину, если ему что-то не нравилось. Факты - вещь упрямая: он впервые в жизни скучал по любовнице, а сейчас и
вовсе был счастлив и доволен только потому, что Елена ни с кем не переспала после него. Кол был далёк от того, чтобы требовать от двадцатипятилетней
девушки пояса верности, да и, из-за безразличия Елены к сексу до Лас-Вегаса, его в принципе даже перестало интересовать, кто у неё был до него, но
чтобы после…
Елена постоянно усложняла жизнь и себе, и окружающим, и этого Кол раньше не выносил в женщинах. Молчунья; заводной или хохотушкой точно не
назвать. И яркостью мнений не блистала, предпочитая сглаживать острые углы: из тех, что себе на уме – подумают, но не скажут. Но постепенно
Майклсон привыкал к этому и ему становилось интересно, что же творится в голове сейчас покоившейся на подушке – угадать удавалось очень уж редко,
а когда угадывал, испытывал странную гордость.
Отойдя от спящей, он оглядел спальню: узкая кровать пуританской леди, рассчитанная на одного человека, белая, с кружевными оборками по краю,
такие же нежные шторы, плетёные кресла, торшер, изящное бюро и туалетный столик. Всё милое, но без намёка на столь любимые её ровесницами
бантики, статуэтки, шкатулки и мягкие игрушки. Строгое, даже чересчур строгое для такой молодой и красивой девушки. Не кабинеты Эла, конечно, -
уютно, но не то. Кол внезапно вспомнил комнату, созданную буйной фантазией невестки, свой столбняк, когда увидел столь странный декор, и хмыкнул
– до чего разные близняшки. Но если Кетрин подходила та спальня, то Елене её - однозначно нет. Исключением, пожалуй, был медведь,
примостившийся на небольшом диване в углу комнаты, однако и тот выглядел не милым, а скорее лохматым и старым. Кажется, подарок какой-то
очередной няни. Вздохнув, Кол поднял патлатого медведя и скептически оглядел его. Игрушка была далека от привычных творений дизайнеров,
скупавшихся им для избалованных племянниц в гигантских масштабах. Ручная работа – обработка не фабричная, да и глаза-пуговицы и нос из кусочка
кожи говорили сами за себя. Хвост бедняге оторвали, похоже, ещё много лет назад.
- Неудивительно, что у неё нет нормального мужика – в эту кровать поместишься только ты.
Дёрнув игрушку за нос, отчего ветхие нитки тут же начали лопаться, Майклсон быстро приладил едва держащийся злосчастный кусок кожи так, чтобы не
было видно оторванности, и сунул под бок Елене. Проснётся - заметит, решит, что сама напортачила во сне – заштопает. Или не решит и придётся
признаваться. На том закончив выносить себе мозг, Кол поплёлся к дивану, устраиваться на ночлег, и через пару минут уже погрузился в сон.
Среди ночи его разбудил стук. Не сразу сообразив, где находится, он сам стал причиной уже гораздо более явственного грохота, примостившись всем
телом на пол. Раздался испуганный тонкий вскрик, щёлкнул выключатель бра. На него сверху вниз смотрели огромные, перепуганные глазищи Елены.
- На пом…
- Это я. - Сев, Кол отряхнул рубашку.
- Аа… н-ну… - Похоже, Елена сообразила, как очутилась в спальне, потому что опустила глаза и начала шарить по полу в поисках медведя, смущённо
сообщив очевидное: – Это игрушка свалилась и зацепила книжку на тумбочке. Нос ему оторвала, - расстроено заметила она, погладив морду зверька.
«Меня бы кто погладил… Шишек полна голова»
- Это я оторвал, - брякнул Кол, собирая кости с пола и вновь садясь на диван.
- Зачем? – искренне изумилась брюнетка.
- Случайно.
- А почему ты здесь, а не в какой-нибудь ещё комнате? – Она прижала простынь в груди. – У нас много спален. – Так и не дождавшись комментария,
девушка с деланным энтузиазмом продолжила: - Слева от моей комнаты дверь. Там чистое бельё и широкая кровать.
- Спасибо. - Кол поднялся и, бросив на неё косой взгляд, вышел за дверь.
Нужную комнату он нашёл сразу. Оглядел, и его посетило чувство дежавю, словно уже когда-то здесь был и видел и эти вазы, и кровать, и зеркало справа
от двери в ванной. Но на ум ничего толкового не приходило: семь лет назад Кол был слишком пьян, чтобы запомнить интерьер помещения, в котором
когда-то ночевал, но теперь мысли приняли определённый оборот и сон ушёл, словно и не бывало. За стеной послышался звон, видимо, Елена решила
не откладывать в долгий ящик отделку носа и спросонья зацепила что-то, издающее громкие звуки. Всё же устроившись на кровати, Майклсон уставился
в потолок. Как-то получалось шиворот-навыворот. Приехав, он ожидал скандала, потом шантажа и в итоге оказаться победителем, но меньше всего -
найти засыпающую на ходу женщину, которая от усталости не в состоянии даже выставить его. В таком положении ставить свои условия Елене
невозможно – некого здесь было побеждать. То есть, окажись, к примеру, его брюнеточка противоположной стороной на суде, он был бы счастлив от
подобного ничтожного оппонента, и в бизнесе тоже, да и если очень желанна женщина… Они сами не знают, чего хотят, девяносто процентов времени.
Но Елену – её было жалко, хотелось накормить, разрулить эти заботы с фирмой и не трогать... Не в физическом смысле, конечно. Не осознавая и не
помня, что ещё несколько месяцев назад, когда умер Алек, он был гораздо более жесток и настойчив по отношению к девушке, хотя потеря отца и

194/493
просто загруженность - вещи разного порядка, Кол всё же знал, что такая чувствительность ему странна. В отличие от более высокомерных и
равнодушных Элайджи и Николауса, по мнению большинства знакомых Майклсонов, самого дружелюбного и демократичного из мужской части семьи в
действительности мало, гораздо меньше старших братьев, к двадцати годам столкнувшихся с ответственностью за детей в условиях ограниченности
ресурсов и, в первую очередь, в деньгах и жилье, задевали беды других людей, и обычно его усилия помочь оставались продиктованы скорее
вежливостью, чем искренним состраданием. А вежливость из тех вещей, которые легко отметаются, если задеты шкурные интересы. Поэтому Кол никак
не мог понять, что теперь происходит с его жизнью и отчего мысли заняты не удачей момента, когда Елена беспомощна и послушна, а тем, кого ей найти
в помощники. Прикинув пару подходящих вариантов, он уже практически отдал себя в лапы Морфея, но поспать не удалось. Через минут десять перед
ним возникла фигура в белом. Будь мужчина суеверен, он бы испугался.
- Елена? – Приподнявшись на локте, Майклсон изучал фигуру перед собой – девушка умудрилась натянуть на себя сорочку от горла до пят. Из хлопка.
«Она рехнулась…»
Если бы Кол не знал, какое бельё есть у Елены в наличии, он бы решил, что это либо монашка, либо извращенка. - Я нос пришила, а потом
подумала, вдруг белья нет или несвежее? – Девушка плавно подошла, замерев в нерешительности, и чуть прищурилась, наблюдая за реакцией
Кола. – Но вижу – всё отлично.
- Не то слово, - не скрывая иронии, кивнул мужчина, не слишком понимая причины явления.
Присев на краешек постели, Елена склонила голову набок.
- Ладно, ты всё равно не спишь. – Она улыбнулась, продемонстрировав ямочку на щеке – всё-таки как была, так и осталась круглолицей. С таким трудом
приманиваемый сон снова отправился в далёкие края, и Кол едва не расхохотался, когда она произнесла: – Я тоже уже не могу.
Если Елена ожидала, что Майклсон как вежливый человек поддержит светскую беседу и начнёт заунывную историю про дождливую погоду в Лондоне и
ураганы в Виргинии, то она явно просчиталась – тот молчал, разглядывая её лицо, освещённое луной, и явно не собирался пускаться в разговоры на
вечные темы.
- Почему ты не работаешь на корпорацию как на основное место?
Елена смутилась – вопрос вырвался сам собой, но их отношения явно не носили столь близкого характера, чтобы его задавать.
- Потому что её президент - мой брат. – Майклсон улыбнулся, устраиваясь поудобнее, чтобы было лучше видно, как перекинутые набок волосы девушки
струятся по её плечам и груди. – А Элу и так повезло родиться старшим, чтобы командовать мной ещё и на работе.
- Хочешь командовать сам? – Она сдвинула брови. Нет, Кол не представлялся ей президентом корпорации, определяющей жизни тысяч людей.
- Нет. - Перехватив ладони Елены, он поцеловал запястье, разглядывая её нежное в бликах луны лицо. – И никогда не буду.
- И исполнять чужую волю тоже… - задумчиво прошептала девушка, ложась сверху. - Тебе не нравится работать в команде, да? Проще сделать самому,
чем доверить кому-то. А ты никогда не думал, что будь ты никем, победа казалась бы слаще?
- Нет, – снова повторил Кол, очертив форму бровей Елены. Широковатые для современной моды, они ему тоже безумно нравились. Как и нос, щёки,
губы, ресницы… - Отсутствие денег не делает человека кем-то, так же как и их наличие. - Стянув с неё ужасную ночную рубашку, Майклсон переложил
девушку спиной на подушки – теперь она была недостаточно вынослива и опытна, чтобы выдержать роль ведущей. Да что там - Кол догадывался, что
придётся постараться, чтобы его альмея не заснула или отключилась в середине процесса, плюс он соскучился – хотелось растянуть удовольствие, раз
на много её не хватит. – Но выпавшим счастливым шансам нужно радоваться и использовать их по полной, милая… Считай, что я верю в судьбу. Если
рефлексировать, второй раз так может не повезти уже никогда.
Она лишь улыбнулась двусмысленности, явно относящейся не к его работе, а к ней самой. Ну и что же… Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним,
это во-первых… Почувствовав, как тело с непонятно откуда взявшимися силами отзывается на лёгкие прикосновения, не прерывая поцелуя, Елена
прошептала: - Ты останешься до послезавтра.
- Как хочешь.
Это и было - во-вторых, но невнятно всхлипывающая под ласками девушка скоро позабыла о мстительных планах на его счёт.

США. Сан-Франциско.

Зимой город всегда тонул в тумане, наползавшем с океана, и Кет зябко поёжилась, вглядываясь в темень за окном. Сочетание тумана и ночи девушка
любила с детства, оно казалось ей волшебным и хранящим тысячи тайн, но сейчас просто раздумывала, а не прохладно ли одета.
Они с Элайджей оказались здесь из-за очередного мероприятия, посвящённого «InterStructure». Точнее конференция была общей, сугубо
профессиональной и включала десяток крупнейших компаний, крутившихся в этом бизнесе, плюс множество сопутствующих, а сегодня намечалось её
открытие. Хорошая возможность увидеть всех собравшихся лично за обедом или ужином, а не по телефону. Частные встречи, конечно, постоянно имели
место и в обыденной жизни, но тогда слишком сильно выявлялось, кто кому больше нужен, а здесь… Непринуждённая атмосфера сочеталась со
встречами с конкурентами. Контрагенты и шпионы хорошо, но личные контакты тоже полезны. Кетрин стоило не лететь – брать три дня отпуска, если ты
устроилась работать чуть больше месяца назад по меньшей мере недальновидно, - но Элайджа сам предложил сопровождать его в командировке, их
страсть пока не умерилась до адекватных рамок семейной пары, последняя неделя выдалась более чем напряжённой, к тому же во время самой
конференции девушка решила завернуть в Виргинию - навестить сестру, с которой не виделись с Рождества, а к окончанию деловых мероприятий и
встреч вновь вернуться сюда, чтобы отправиться в Йоркшир…
За спиной раздались шаги, и обернувшись, Катерина подхватила с туалетного столика серьги – вылет из Лондона задержали из-за всё той же пелены
плотного тумана, и они уже опаздывали.
- Готова? – Майклсон только головой покачал при виде её коротенького кожаного платьица, но, как всегда, возражать не стал - по его мнению, Кет могла
ходить в чём душе угодно.
- Да. – Откинув голову назад, Кет оглядела мужа, с явным удовлетворением улыбнувшись. – Странно видеть тебя с бабочкой.
- А может быть иначе? - Они вышли из номера.
- Иногда правила приличия стоит отправлять далеко в эротическое путешествие, - она одёрнула юбочку, на целую ладонь выше колена, чтобы не было
видно резинок чулок, и улыбнулась, глядя на их отражения в зеркальных дверцах. Более чем официозно одетый мужчина и облачённая в небольшое,
несмотря на закрытый верх фривольное платье девушка, излучавшая неприкрытый соблазн, смотрелись странно. Однако вместе на удивление
гармонично: его застёгнутость на все пуговицы в какой-то мере компенсировала отсутствие самого понятия скромность у неё.
Раздался тихий звонок, сообщающий о прибытии лифта.
- По-моему, я их уже давно туда отправил. Но ты… - он оглядел её с явной насмешкой, - ты просто не умеешь завязывать галстуки, - снисходительно
констатировал Майклсон, когда они очутились в холле, и, подождав, пока жена накинет пальто.
- Ничего подобного, - запротестовала против этой истины Кетрин. Элайджа, садясь в автомобиль и назвав адрес, опустил звукоизоляционную
перегородку и, как только водитель оказался от них отрезан, Кет перебралась на колени к мужу. Они ещё не были наедине это бесконечно длинное из-
за разницы в часовых поясах сегодня, её голос снизился до мягкого шёпота: - У тебя усталые глаза этим вечером. Что-то пошло не так в проекте?
Она читала информацию по этой «дочке», но работа на новом месте отнимала всё время и силы, поэтому деталей пока не знала и не анализировала,
ограничиваясь сухими фактами. Только много ли толку от цифр – оценить объёмы, не более…
- Нет, ничего. Просто временная яма – неуютная, когда на нас висит много инвестиционных кредитов. – Он подтянул Кет поближе и улыбнулся – хорошо
пахла, каким может быть только запах любимой и своей женщины. - С другой стороны стало ясно, кто стоит за директором «Cleanеrine Company», а это
уже немало. – «Немало», насколько Кет знала сдержанность мужа по оценке собственных успехов, означало «очень много». - Дело не в проекте.
- А в чём же?
- В тебе, - увидев изумление в глазах жены, Элайджа уточнил: - В Майкле. Не понимаешь?

195/493
Она нерешительно кивнула, но тут же сердито шлёпнула кулачком по коленке. Правда, в полумраке промахнулась, и удар пришёлся по его ноге, но, не
сильно смутившись этим фактом, девушка пробормотала:
- Прошла куча времени, выборы на носу и никаких сдвигов. Если бы рыли под него, смысл ждать – уже февраль не за горами, а там и март…
Лицо Кетрин отразило недовольство. Мысленно прокрутив в памяти дни прошедшего месяца, Кет признала, что совершенно расслабилась,
концентрируясь лишь по вопросам работы в представительстве журнала, а всё остальное, включая свои прошлые заботы, пустила на самотёк. В её жизни
не происходило никаких особо примечательных событий – как и первые годы после поступления в Нью-Йоркское представительство, то же медленное
собирание ниточек, за которые можно дёрнуть в будущем на работе, вечера с разборами в делах отцовской фирмы, её маленькая семья, о жизни
которой она помалкивала даже в разговорах с самыми близкими людьми… Да эти события, откровенно говоря, и не были ей нужны. Только очутившись
в Йоркшире, окружённая заботой, какой не испытывала с тех пор, как уехала из родного дома, Кетрин почувствовала, насколько износилась за эти годы,
каждый день ожидая чего-то и автоматически прикидывая всевозможные варианты на случай, если события пойдут по худшему сценарию. И теперь
проходила курс «реставрации», возвращая те чувства и желания, о которых и думать позабыла.
- Да. - Он пристально посмотрел на жену. – Твоё досье - вряд ли проблемы Майкла. Вариантов два – либо ты кому-то насолила…
- Я не так высоко плаваю, - с ходу возразила Катерина.
- Ревнивые жёны изобретательны, как и брошенные мужчины, и подсиженные коллеги, – поднял брови он, напоминая, что его возлюбленная не
слишком стеснялась в методах.
На языке Катерины вертелась ехидная реплика о Мередит, но, не став пререкаться, она лишь напомнила: - Если они столь влиятельны, чтобы
собрать такое досье, то как оказались в незавидном положении, позволив проехаться по себе мелкой сошке вроде меня? Ладно, а что
второе? - Она пожала плечами. – Не представляю.
- Второе - играли против меня. Это уже хуже.
- Тебя? – Она скептически хмыкнула. – В то время ты бы меня на порог не пустил… Или всё же… - её губы изогнулись в хищной победной улыбке. -
Впрочем, мы же в Сан-Франциско и у меня свободные два дня, а ты сам предупредил, что он будет здесь... Я встречусь с Майклом, поговорю и…
- Нет. - От неожиданной категоричности отрицания Катерина напряжённо вскинулась, прервавшись на полуслове.
- Почему «нет»? Мы вроде бы договаривались, что ты меня не будешь ревновать.
- Кошечка, я не ревную. – Чёрные глаза заблестели, оглядывая её с истинным мужским удовлетворением: - Ты ведь только что расписалась в том, что
забыла о его существовании. Бедолага проиграл даже в ностальгических мечтаниях. Но ты, - пальцы Элайджи, мягко поглаживавшие затылок, чуть
оттянули локоны, собранные в пышный хвост, - не будешь совать свой носик в мои дела, о’кей? «Это наши дела!» Она промолчала.
- Катерина?
- Да, - кивнула, сползла на соседнее сидение. Насупленные брови и зло раздувающиеся ноздри без слов говорили о том, какого Катерина мнения о
происходящем. Элайджа вздохнул, обидеть он не хотел, но спорить времени не было, а учитывая количество конгрессменов на вечере... Впрочем, она
же умница. И красавица…
- Если возникнут какие-то вопросы или что-то новое, я тебе расскажу, но сама ты сидишь тихо. – Лёгкие поцелуи, порхавшие по щекам, подтачивали
волю, чуть отстранившись она сжала лицо мужчины в ладонях – усталый взгляд девушке не нравился, но Эл всегда плохо переносил длительные
перелёты. Всё завтра, когда он отдохнёт. Вздохнув, Кет поцеловала мужа в подбородок, кончиками пальцев поглаживая его напряжённую шею. – Я
буду честен с тобой ровно до тех пор, пока ты не пытаешься юлить. И да, Майкл не просто очередной любовник, мне не хочется видеть и представлять
тебя даже географически рядом с мужчиной, который чуть было не занял моё место. В принципе не хочется. Это так странно?
- Хорошо, - положив голову ему на плечо, согласилась Катерина. Нет, так нет.

Жуя тарталетку из чего-то непонятного, как часто бывает на приёмах, Кет облизала губы и со стороны посмотрела на Элайджу. Стандартный вечер, но как
же здорово. Она всегда считала себя особенной, но раньше это приходилось постоянно доказывать, чтобы пробраться на ступеньку выше,
соответствовать ситуации и должности, а сейчас… Сейчас Катерине было на всё наплевать. Она изменилась за время жизни в Йоркшире – внутренне
стала ещё более высокомерной и уверенной в себе, но внешне, как это зачастую и бывает со счастливыми, влюблёнными женщинами, эффект
сказывался прямо противоположный: злой юмор немного поутих - ей стало неинтересно высмеивать всё и вся; ушёл сканирующий взгляд, направленный
на мужчин – они потеряли ценность в её глазах как сексуальные объекты, если не сказать обанкротились; Кет стала менее привередливой в мелочах –
слишком легко было эти капризы удовлетворить… И только Элайджа, которому жена периодически отпускала замечания насчёт своих нелицеприятных
наблюдений за окружающим, знал - на деле мало что изменилось.
Отдав салфетку ближайшему официанту, девушка отправилась вперёд к соседнему залу, где играли в бильярд – с супругой Келермана они не могли
подружиться по причине отсутствия такового умения и желания у обеих и разнице в темпераментах, но здесь нашли общий язык, если общение со скуки
так характеризовалось. Однако сегодня был явно не её день – обогнув внушительную группу людей, Катерина буквально налетела на своего бывшего
жениха, с которым пару часов назад обещала Элайдже не встречаться.
- Добрый вечер. - Она изобразила улыбку, поправляя сбившуюся от неожиданности причёску. В конце концов, последний раунд закончился её победой,
можно быть снисходительной. - Майкл, мэм…
- Здравствуй, Кетрин. - Очевидно, Стемптон тоже помнил нюансы их финиша. Глазами быстро обежал её фигурку, задержался на кольце и вновь
обратился к лицу. – Не ожидал тебя встретить. При муже здесь?
Стемптон был из породы тех великолепно-воспитанных, утончённых политиков, в чьих устах банальная фраза могла сказать всё, а подкреплённая
выразительной паузой и взглядом, превращалась в целую тираду. Катерина слишком хорошо знала своего бывшего жениха, чтобы не понять, что он
охарактеризовал её как шлюху, послушно ложащуюся под того, кто протянет руку помощи. Сказал для сопровождавшей его женщины, одетой в
безупречно-элегантный и вместе с тем безобразно-скучный бежевый костюм, переглянувшись с которой он криво улыбнулся…
«А ты ещё собиралась рожать от него…», - вступило в диалог то, что Кет характеризовала как альтер-эго по причине абсолютной беспринципности и
логичности.
«Временное помрачение на почве стресса. После свадьбы сгуляла бы налево и родила от нормального», - возразила более добродушная и
снисходительная её часть. «А экспертиза?»
«Какая экспертиза? Да по нему самому экспертиза плачет. И лоботомический театр. Только породу бы улучшила святому семейству...» «За свой
счёт? Ну и дура».
«Принимается. Хотя всё же за его, потому как...»
Сообразив, что прямо посреди зала занимается своим любимым делом, а именно: общается сама с собой, - девушка поспешила вернуться в
действительность.
- Именно так. – Нимало не стесняясь, Кет сделала шаг вперёд. Она была красива – не из-за фигуры или кукольного личика, преимущественно играло
роль выражение лица – то, что всегда кажется наиболее очаровательным у нестандартных натур, - и очень молода по меркам собравшегося здесь
общества. Иными словами, одна из немногих присутствующих, кто мог позволить себе явный намёк на вульгарность, но вызывая не отторжение, а
лишь притягивая мужские взгляды к своим обнажённым коленям и плотно охваченным тканью изгибам, и отлично знала это. А ещё Кетрин сегодня
расхотелось играть по светским правилам разошедшихся пар и размениваться на дружелюбнонебрежный тон хороших знакомых, разбавленный
оскорбительными полунамёками в адрес друг друга. Её голос наполнился холодным пренебрежением, заставившим стоявших рядом людей невольно
прислушаться в ожидании пикантных нюансов: - Не все же обладают достаточным достоинством, чтобы заставить женщину тащиться за собой на
приём, как за манной небесной. Если не дано природой, то не дано. – Губы сложились в брезгливо-жалостливую улыбку, когда она увидела
вытянувшиеся лица бывшего жениха и его нынешней пассии. - Но и вправду, не может же в этой жизни везти всем, милая дама. Доброго вечера…
- Если в зале зона напряжения, то там же и Катерина. Это неизменно. - Раздался голос за спиной уже собравшейся уйти Кет, и девушка в удивлении
обернулась. – Здравствуйте, господа. Катерина.

196/493
- Джеймс? Не ожидала увидеть Вас. – Ослепительно улыбнувшись, она, подождав, пока сенатор поздоровается с её бывшим женихом, подала ему руку
для рукопожатия. - Вы пропали в разгар предвыборной компании: конец февраля не за горами.
- Пришлось уехать на время, - сказал мужчина, цепким взглядом обозревая их мини-кружок. - Неужели Вы переживаете и за республиканскую партию?
- Вы же знаете, что я всегда собиралась голосовать именно за Вас.
- Играете против собственного мужа? – Заметив кольцо на пальце, Рейнолдс улыбнулся сказанной ей двусмысленности, понятной лишь ему.
- Берите выше - против собственных убеждений, - хмыкнула брюнетка, сообразив, что он не знает о том, что она не вышла за Майкла. Но сенатор не дал
ей времени прояснить нелепость и, так и не выпустив её ладони, положил руку девушки себе на рукав.
- Вы не против, если я украду вашу супругу на один танец,.. - скорее утвердительно заметил он, с прохладцей оглядев девушку слева от Стемптона.
Решив, что нет смысла выяснять сейчас и усугублять и без того неловкое положение, в котором сенатор, сам того не ведая, очутился, Кетрин согласно
кивнула.
- Кетрин, я не собираюсь лезть не в своё дело, но мы не чужие люди. Почему по левую сторону от твоего болвана какая-то девица? – с лёгким
раздражением заметил Джеймс, ведя её в танце. - Где его пиар-агенты, чтобы вправить мозги? Вам нужно напирать на романтику и семейные
ценности - во-первых; во-вторых, если он настолько дурак, то ты умница, и мне будет жаль, если придётся всю жизнь глотать из-за этой истории с
досье…
- Джеймс, ты принимаешь слишком близко к сердцу. - Она искренне засмеялась тёплым, грудным смехом – этот мужчина всегда вызывал в Кет
приятные эмоции. Как и она у него. – Хотя не могу сказать, что мне это не по нраву.
Спасибо, но я вовсе не вышла замуж за Стемптона. Не понимаю, как ты это упустил?
Он поднял брови в ожидании продолжения.
- Я замужем за Майклсоном, мы поженились семь лет назад, - напомнила Кет, справедливо полагая, что раз она была какое-то время любовницей
сенатора, то его служба безопасности прошерстила все контакты и вряд ли замужество за президентом «MsnLogistic.Inc» осталось незамеченным. –
Теперь снова вместе.
- Майклсон? Бывает же…– Рейнолдс улыбнулся, словно нашёл в её словах что-то невероятно забавное. – Ты всё-таки вернулась к нему… Из-за скандала?
Благородно. Хотя, - добродушная улыбка превратилась в отстранённо-циничную, - ты сама по себе нехилый куш, а учитывая, сколько денег принесла
ему за эти годы, благородством и не пахнет. - Денег? – Она прокляла свой болтливый язык, но странно было слышать, что она способна принести
деньги. Хотя в этой среде всё крутилось на фоне них.
- Мало найдётся на свете женщин, на которых можно смело оформлять левые счета, – со смешком пояснил он и, явно задумавшись о своём, пропустил
короткую искру непонимания, вспыхнувшую в глазах партнёрши. Впрочем, так же быстро эта искра погасла. – Особенно в разводе. Даже я на такое не
решусь, хотя женат уже… - Женщина женщине рознь, – мягко напомнила ему Кет, невольно наклоняясь чуть ближе.
- Ты права. Я как-то забыл, что у тебя есть более действенные рычаги для спасения своей репутации. - Забывшись, он поправил локон, выбившийся из
причёски девушки и упавший ей на щёку. – Но могла бы и ответить на звонок, тем более я мог звонить по делу.
- Ногти не пилю**, – кивнула Кет, следя за тем, чтобы не проскакивало резких интонаций. - Но тогда меня достали журналисты, - она скривилась. –
Глупо, а отключила телефон. Но благодарна, что ты остался одним из немногих моих настоящих друзей.
Что, если бы не появление Элайджи, именно на сенатора падала бы роль по вытаскиванию её пятой точки из болота, а точнее подборки кандидатуры, в
чьей постели оказаться, она ничем не выразила. Да и мысли были заняты другим.
Настолько заняты, что Катерина вовсе не заметила быстрого взгляда своего супруга, брошенного на их пару. Видимо, придётся задать Элайдже не
один вопрос, как и для чего использовалась её личность все эти годы. Сказать, что она была уязвлена было трудно, брюнетка слишком хорошо знала
мир, в котором жила, но всё же почему тогда…

Великобритания. Йоркшир. Около полутора лет назад.

- Он очень занят и вряд ли примет. - Эвелин, секретарь президента «MsnLogistic.Inc» попыталась избавиться от посетительницы, но, в отличие от
большинства, та держалась подчёркнуто спокойно и уверено. – Все встречи расписаны на неделю вперёд.
Что через неделю её шеф и вовсе улетит на полмесяца в Гонконг, женщина сообщать не стала.
- Вам достаточно будет назвать моё имя, и мистер Майклсон уделит мне время. – Кетрин раздражённо нахмурилась. Если бы не дурацкая система
устройства офиса бывшего мужа, когда между секретарской и его кабинетом был целый коридор, она бы просто вошла, но сейчас её наверняка
перехватят. А вырываться, устраивать скандалы – ниже достоинства, особенно теперь, когда после больше похожего на ад уикенда в компании
четырёх мужчин, от него и так мало что осталось. – Это срочный вопрос.
- Ну, хорошо. - Поняв, что избавиться от посетительницы не удастся, Эвелин поднялась с места. Что-то в безмятежном лице, расслабленной фигуре
девушки говорило о том, что она и впрямь не похожа на обычную просительницу или бывшую любовницу, а женщина недаром работала секретарём
высшего звена менеджеров и директоров последние двадцать лет – её глаз давно научился разбираться в людях. Может, родственница?
- Прошу прощения, мистер Майклсон. - На ходу обернувшись – с минуты на минуту нужно было уезжать на встречу, и он уже запаздывал, Элайджа
удивлённо приподнял брови. Раньше секретарь не позволяла себе входить в его кабинет во внеурочное время без предварительного звонка. И то, что
он сам полчаса как отрубил телефон, ситуации не меняло. – Вас спрашивает посетительница, мисс Кетрин…
- Ей назначено, миссис Кендрик? – Отрывистый вопрос не дал секретарю произнести имя до конца. Никаких обязательных для него Кетрин он не знал,
да и вообще сегодня пребывал не в лучшем состоянии духа, учитывая аспекты жизни последних пары месяцев, когда существовала лишь работа нон-
стоп, а максимум развлечений составляли снятые девицы раз в неделю – на что-то большее времени не было, не говоря уже об остальных
человеческих радостях вроде охоты, футбола или просто расслабиться в компании друзей. В таком состоянии вспомнить об общепринятом имени
своей жены Элайджа и вовсе не удосужился. – Если нет, то мне, очевидно, некогда.
Так «да» или «нет»?
- Нет. – Эвелин и так понимала, что нарушила принятую субординацию, но в таком раздражении она его редко видела.
Хотя знала причины – Майклсон загонял всех, но больше всего себя.
- Тогда пусть позвонит через неделю. – Зацепившись взглядом за цифру в отчёте, он задумчиво царапнул экран, уже мягче – отключился от темы -
продолжив: - А желательно никогда.
- Мистер Майклсон Вас не примет, занят, – невозмутимо сообщила женщина, появившись в дверях.
- Вы сказали ему, кто я? – В растерянном голосе девушки послышалось неприкрытое изумление. Кет совершила роковую ошибку: она просто не
ассоциировалась в забитой аналитическими данными голове Элайджи с именем «Кетрин», так и оставшись в его памяти «Катериной».
- Да. Мистер Майклсон просил передать, что у него встреча, и раньше чем через неделю места в расписании не будет ни для кого.
«Но для меня даже сегодня поздно!»
Однако Кетрин не стала унижаться, поплотнее сжала застучавшие в нервном ознобе зубы, как через вату услышав продолжение фразы:
- Пожалуйста, в следующий раз предварительно позвоните и согласуйте, мисс Пирс.
Эвелин оставалась вежливо-холодна, но увидев, как побледнела неудачливая посетительница - даже губы стали серолилового оттенка, - испытала
сожаление. Гневное отчаяние секундной вспышкой осветило лицо поднявшейся с места брюнетки.
- Попробуйте через пару дней, сегодня у шефа совершенно нет настроения, - по-матерински смилостивившись, посоветовала секретарь. И едва не
попятилась. Сейчас эти карие очи стали чёрными, но из них ушло потрясение и гнев, сменившись чем-то злым. Именно так: на лице Кетрин Пирс
проступила деструктивная энергия - незаметная, когда нет ни искажённых гримас, ни кривящихся морщин и губ, но отчётливая квинтэссенция лютой,
инстинктивной ненависти загнанного человека, подошедшего к краю. Кивнув на прощанье оцепеневшей женщине, брюнетка молча вышла в дверь,
ведущую к лифтам.

197/493
США. Сан-Франциско. Настоящее.

Очевидно, она неправильно поняла фразу Рейнолдса о деньгах. Или… Впрочем, стоит просто поговорить с Элайджей и всё разъяснится. Девушка
поглубже вдохнула, чувствуя, как суматошно бьётся сердце. Но танец кончился, музыка стихла, и, наконец, Катерина сообразила, что сейчас не отрываясь
глядит в глаза своего партнёра, что выглядело со стороны по меньшей мере неприлично. Джеймс был удивлён не меньше - Катерина, которую он знал,
была непробиваемым человеком.
- С тобой всё в порядке?
- Да, конечно. - Она подавила желание отпрянуть – это выглядело бы тем более резко и глупо. Медленно отстранилась.
- Спасибо за танец.
- Не уверен. Я провожу тебя к мужу, – вздохнул он. Рабочие моменты, связанные со Стемптоном, в разговоре здесь, разумеется, не поднимались, и оба
это понимали. - Хорошо.
Оказавшись неподалёку от круга беседовавших, в котором находился подошедший к ним Элайджа, она посмотрела на мужчин, безмолвно спрашивая:
стоит ли их представлять друг другу?
- Мы знакомы, – сообщил Джеймс, но, вопреки правилу вежливости, руки не подал. Со стороны Элайджи тоже не было проявлено ни малейших
поползновений на этот счёт, он ограничился кивком. Поняв, что совершила какую-то ей неведомую ошибку, девушка поспешила продеть ладонь под
локоть мужа и вздрогнула, почувствовав, как тот с силой стиснул руку. – Майклсон, Вам очень повезло с женой. Чего не могу сказать о ней.
- Никто не знает этого лучше меня, Рейнолдс, - не менее «любезно» констатировал Элайджа, стерев с лица Джеймса улыбку.
- Ну что же, пойду поищу супругу и дочерей. Был рад увидеться, Катерина.
- Взаимно.
Искренняя, несмотря на то, что девушка её благоразумно притушила, чтобы не вызывать в муже лишнего раздражения, улыбка Кет, посланная сенатору
на прощание, не ускользнула от Элайджи. Как и обращение Рейнолдса к его жене.
Супруги Рейнолдсу найти не удалось: через минуту он был перехвачен товарищем по партии. Обсуждая общие темы, Джеймс невольно возвращался
мыслями к судьбе бывшей любовницы. Кет была одним из лучших его воспоминаний. Лучшим. И дело не только в постели. Майклсон явно знал плюсы и
минусы своего фарта и отнюдь не желал примерять ветвистые рога, на которые мирно согласился Стемптон. Один вопрос – почему семь лет и
вынужденный скандал, когда Кет пришлось его заставить снова жениться на себе? Джеймс, конечно, понимал, что характер Кетрин не сахар для любого
мужчины, но она того стоила: за всё время, пока девушка была его любовницей, он не услышал ни одного лишнего вопроса, в постели это был ураган, но
забавно и вне её, плюс никаких претензий и умение держать язык за зубами, не говоря уж об остальных бонусах вроде чувства стиля... Майклсон давно
уже не мальчик, чтобы не видеть, что такими женщинами не разбрасываются, раздавая в чужие койки. Или брака не хотела сама Кетрин? Вряд ли, если
она довольно легко согласилась с кандидатурой Майкла, и сейчас выглядит во всех смыслах не голодающей женщиной, а судя по взгляду, излучавшему
удовлетворённость, и вовсе пару часов, как из постели, если у Майклсона хватило совести и терпения добраться до горизонтальной поверхности. Но
почему в тот раз не пошла к своему более чем влиятельному бывшему мужу? Чёрт их разберёт.… На телефон пришла СМС, и, извинившись, он бросил
короткий взгляд на экран. Через мгновение вбив в контакты определившийся номер и отправив пустышку-ответ, мужчина вернулся к разговору.

- Я потанцую, – сообщила, направляясь в сторону танцпола, брюнетка.

- Как хочешь, - без интереса ответил мужчина, наконец, разжимая - в этот вечер он уже долгое время не выпускал её из рук - ладонь. Теперь, глядя, как
Катерина с чересчур жизнерадостной улыбкой направляется к площадке, на будущее он дал себе зарок никогда не брать её в командировки.
Сосредоточиться на деле стало практически невозможно, а отвлекаться на собственную жену стоило меньше всего. Элайджа и вправду не ревновал её
ни к Майклу, ни к кому бы то ни было из длинного списка, который он так и не прочитал, но тут инстинкт неожиданно дал тревожный сигнал.
Вероятно, из-за бизнеса – кто играет против, тот не может быть в одной команде… Усилием воли мужчина переключился и выкинул из головы
растворившуюся в толпе Катерину.

Промокнув выступивший на лбу пот, девушка опустилась на высокий стул у барной стойки позади танцпола.
- Кофе, пожалуйста, – улыбнулась она бармену. Телефон звякнул. Пришла обратная СМСка-пустышка, подтверждение, что Джеймс прочитал и знает её
номер. Звонить Рейнолдсу в офис она по объективным причинам не могла, мобильный - он каждый раз был в отъезде, где пользовался другим, и
поэтому никакой вины за собой Кетрин не чувствовала, но предпочитала отдавать долги без напоминаний. Есть личные отношения, есть служебные,
границу девушка всегда соблюдала очень чётко и даже щепетильно. Подхватив чашечку, Кет довольно улыбнулась, сделала глоток и внезапно
почувствовала на себе полный раздражения и злости взгляд. Скосила глаза в сторону. Блондинка напротив справа. Жизнь полосата – повезло в одном,
не повезёт в другом, но сегодняшний вечер бил все рекорды. Просто день «приятных» встреч! Сначала Майкл, теперь Луиза…
Никто бы не дал ей тридцати шести лет: совершенные аристократически-тонкие черты, изумительные, столь редко встречающегося чистого зелёного
оттенка глаза, великолепная фигура. На этом фоне любая менее изящная казалась бы простушкой. Но Кетрин испытывала не зависть, а скорее лёгкую
насмешливую жалость – самое унизительное чувство, которое способна вызывать женщина в своей сопернице. Изысканное, унылое платье Луизе не шло
ни по оттенку, ни по покрою, уголки губ были обиженно опущены, прекрасные глаза не сияли, а лицо выражало вечную скуку: она выглядела словно
пришибленной и замороженной на фоне Кетрин, умеющей буквально захлёстывать жарким обаянием.
Порой Кет казалось, что вся жизнь этой женщины состоит из наблюдений за собственным мужем и желанием отвадить очередную фаворитку. Впрочем, у
Джеймса их было не так уж много, она сама – последняя, судя по реакции Луизы, а ведь времени прошло немало с выдачи билета на постель Майкла…
Как всегда, когда испытывала неловкость, Кетрин перешла к нападению, взглянув в упор.
- Здравствуй, Луиза. Как поживаешь?
Женщина отшатнулась, сделала движение, словно хотела уйти, но всё же осталась.
- Ты… - Она окинула девушку откровенно ненавидящим взглядом. – Неужели так трудно оставить нас в покое?- А я разве кого-то беспокоила? – Кетрин
сверкнула ослепительной улыбкой. – Но по-моему невежливо игнорировать пристальные взгляды знакомых. – Она сделала ещё один глоток,
издевательски сообщив: - А если о твоём супруге – не претендовала и не претендую, особенно теперь.
Намёк на то, что Кетрин никогда не была заинтересована в том, чему она посвятила всю жизнь, достиг цели.
- Он с тобой так же ненадолго, как и все остальные, - прошипела женщина.
- Меня никто никогда не оставлял, бросала я, - ехидно, с долей высокомерия напомнила Кет. Чашка опустела и слава Богу, ей надоело из-за какого-то
танца участвовать в сцене. Рейнолдс потрясающий мужик, но жену он себе выбрал – редкой глупости, хотя дети удались, особенно дочка, которой
досталась совершенная красота матери и острый ум отца…
- Ты их бросала, потому что они переставали любить. – Луиза всё же справилась с собой, вернувшись к привычному скучающему тону. – И потому что
твоё очарование недолговечно, они устают и ищут ласковую женщину, которой ты не способна быть. Джеймс не успел распробовать лакомство, но у
твоего мужа всё впереди, миссис Майклсон. И очень скоро ты окажешься на моём месте, только он не станет тебя щадить, как меня Джеймс.
- Ты сейчас похожа на торговку с арабского рынка, - равнодушно бросила Кетрин в ответ на тираду и, подхватив клатч, направилась наверх. Но мерзкие
мурашки побежали по спине.

Ресторан отеля опустел: последние посетители ушли ещё около двух часов назад, обслуживающий персонал заканчивал работу, подводя итоги
уходящего дня… Зачем было сюда идти, когда ни Элайджа, ни Кетрин не были голодны, они и сами не знали. Не хотелось возвращаться в квартиру и
говорить по душам, а здесь до них не было никому дела. Она натанцевалась, он наговорился, и теперь чета Майклсонов сидела на ступенях обитой

198/493
мелковорсовым бархатом лестницы, ведущей к сцене, разглядывала затихающий зал и пила вино из горлышка, причём Элайджа, не смущаясь
присутствия своей леди, полировал его рюмками с коньяком. Поскольку эффективность подобного «коктейля» была куда выше, мужчина первым задал
вопрос:
- Откуда ты знаешь Рейнолдса?
- Я работала с ним и его семьёй когда-то. – Отставив бутылку, Катерина стянула модельные туфли и, поудобнее разложив смокинг мужа, на котором
сидела, вытянула ноги вдоль ступеньки. - Пиар… - Это я знаю. - Он поморщился, собирая мысли в кучу. - Почему вы хорошие знакомые?
Что он имел в виду не постель, Кетрин поняла сразу. Спала она со многими мужчинами, а вот с теплотой и уважением относилась… пожалуй, пальцев
одной руки хватило бы.
- Когда-то он мне очень помог. – Она сделала маленький глоток вина, облизав пересохшие губы.
- Насколько «очень» и насколько бесплатно? – Он скривился и этот тяжёлый, оценивающий взгляд пришёлся Кет не по нутру.
- Невелика цена, - глядя исподлобья, процедила брюнетка. - Я обязана ему свободой. Наверное.
- Успокойся, ты уж точно спала с ним не за услуги, – сказал мужчина. - Почему?
Но меньше всего Элайджа ожидал последовавшего ответа.
- Он был единственным, кто не послал бы гулять, когда ты выставил за дверь, - отчеканила девушка.
- Когда выставил? – Его хрипловатый от алкоголя голос наполнился искренним непониманием. - Это невозможно, – уверенно отмахнулся Майклсон,
опустошая очередную рюмку и решив, что она сама не понимает, что несёт.
- Ну не выгнал, отослал до лучших времён, - она пожала плечами. - А с чего этот вопрос? Вы же не ладите…
- Вообще-то он мой тот самый конкурент. – Элайджа оглядел её и без того коротенькое, а сейчас и вовсе задравшееся платье. – Только в бизнесе.
Она не осознала смысл сказанного с аналитической точки зрения, лишь как женщина инстинктом услышала ревность в его словах. Непонятно пожала
плечами в ответ. Впрочем, упоминание о его бизнесе, напомнило брюнетке о другой теме. Отпихнула туфли, поднялась, мутным взглядом обвела зал.
- Пойдём. Уже никого нет…
- Да плевать… - покачал головой мужчина. - Мне и здесь нормально. Садись. Или это предложение отправиться в постель?
- Тебе же нравится иметь меня, - подтвердила девушка, и скривила губы, почувствовав недвусмысленный посыл. – Поимеешь ещё разок.
- И что это значит? – среагировав на злость, промелькнувшую в её тоне, он вскинулся, пристально уставившись на жену. – Ты утверждаешь, что мы
занимаемся любовью, и я не вижу причин в это не верить, - голос наполнился сарказмом: - Что-то повлияло на убеждения?
- Ты оформлял на меня свои счета в каких-то полудиких странах. – Будь она менее пьяна, разговор бы носил ровный, деловой характер, но сейчас Кет с
трудом даже просто стояла бы на ногах. Она знала свою норму и сейчас искренне не понимала, с чего так развезло. – Зачем и как?
- И кто же у нас такое трепло? – задумчиво пробормотал Элайджа. Дёрнув её на себя, Майклсон вернул их положение к исходникам, точнее теперь она
сидела, зафиксированная его руками на плечах. – Стемптон, сенатор или кто-то ещё сует нос не в свои дела?
В глазах Катерины сверкнуло сердитое веселье.
- Это важнее заданного вопроса? А ты не находишь, что стоит просвещать меня о моих делах?
- Ты сама виновата, что не читаешь доверенности, которые подмахиваешь, - без малейшего раскаяния заметил Элайджа.
- Я читаю все документы, - рассерженно вскинулась Кет, - и…
- Кроме? – забавляясь, уточнил он, - ну же, кошечка… Ты же у меня умница, даже после выпитой бутылки.
- Ты в это втянул отца, - догадалась брюнетка. – Он поэтому не верил в развод? А я-то думала романтик… И такая база данных поэтому. Каждый мужик,
каждый проект на работе, каждое... – пальцы Кет невольно сжались в кулаки. - Не просто так же она существовала, если я сама тебе была не нужна.
- Романтик и был, иначе бы ничего подобного мне провернуть не позволил, - не согласился Элайджа, пропустив замечание про её досье. Уж он сам
лучше всех знал, что не собирался на ней жениться повторно. Стянув с волос резинку, мужчина начал перебирать пушистые локоны, из-за опоздания
на приём так и не тронутые лаком. - За всё нужно платить, ты и платила за фирму своего отца, Катерина. И Елена, кстати, тоже. У меня не
благотворительное общество, чтобы лоббировать его интересы ради прежних времён. – Но чем больше он объяснял свою позицию, тем больше
чувствовал, что зря. - Просто пролонгированная сделка. Была.
- А потом отец умер и ты… - девушка сглотнула. Только сейчас до её затуманенного алкоголем мозга дошло понимание – всё это время, пока ей
приходилось идти у него на поводу, именно она могла ставить условия. Не было бы никаких шести месяцев, не было бы этой катавасии и… Не было бы
их? Девушка непроизвольно вцепилась крепче в его рубашку, прижимаясь телом. Язык нёсся впереди разума: – Потерял свои возможности. И если бы
я не поверила, что ты не причастен к досье…
- Ты заговариваешься, - напомнил Элайджа, глядя на неё из-под тяжёлых век. Кетрин и сама поняла, что может наговорить лишней ерунды. Стоит
придержать коней, а завтра уже решать.
Опять завтра, черти его разбери…
Она понимала логику ситуации, более того – принимала, и внутренне была согласна с мужем, но быть настолько чьейто пешкой... От злости хотелось
выть. А потом пришла ещё одна мысль. Воздух словно выбили из лёгких, перед глазами потемнело, у неё перехватило дыхание, голова закружилась. –
Ты знал?! Ты всё знал…
- Что знал? – Элайджа вполне ожидал гневной реакции – кому понравится, что пользуются его именем и оказанным когда-то доверием, - но точно не
того, что лицо Кетрин станет оттенка савана, а губы начнут трястись.
- Ты меня выгнал тогда. Унизил…
- Я тебя никогда не выгонял! – рявкнул Майклсон, невольно привлекая к ним внимание. Но ему уже здорово надоело переливать из пустого в
порожнее.
- Твоя секретарь по-моему выразилась чётко. - Как и всегда после вспышек сильных эмоций, её лицо обрело маску равнодушия, а повышенный тон
мужа Кет имела привычку пропускать мимо ушей, если хотела. – Ну да сейчас уже неважно…
- Неважно. - Подхватив с пола смокинг, он поднялся, рассерженный её непонятными обвинениями. – Я тебя не видел шесть лет, исключая фото. Как я
мог тебя выгнать?
- Я приходила к тебе, - тихо пояснила Катерина, надевая туфли. – Твой секретарь сказала, что ты занят и примешь только через неделю по
предварительному звонку.
Элайджа собирался было возразить, что всё ерунда, но по её лицу понял – она искренне верит в то, о чём говорит. Заблуждается. Он не мог не помнить
единственной женщины, которую когда-либо любил, а миссис Кендрик… Она была чересчур классный специалист, чтобы допустить подобный ляп. Но и
Кет уже всё поняла.
- Столько всего из-за пустяка. - Шёпот, сорвавшийся с губ брюнетки, наполнился горечью. - Почему, - что уж её дёрнуло это спросить, Кет и сама не знала
– они оба слишком устали, чтобы быть в настроении выяснять отношения, - но вопрос сам сорвался с губ, - ты не веришь мне, когда я говорю, что
люблю?
- Это не любовь, а... мм… Назови как-нибудь по-другому, – почти весело протянул Элайджа, поняв, что неприятный вопрос исчерпан и подавая руку. ––
Благодарность, желание, может быть, уважение…
- Вероятно, ты прав, – легко согласилась Кетрин. - А что мы будем делать, когда я и впрямь полюблю? – Она склонила голову, оправляя платье и не
глядя ему в лицо. Кет захотелось укусить побольнее, сопоставимо с его непринуждённожестокими словами, и она поплыла на волне интуиции. Но
Элайджа как всегда молчал, бесстрастно разглядывая сквозь широкие французские окна панораму ночного города, тем самым подливая масла в
огонь. – Женщины легко могут разлюбить, натура у нас в большинстве такая бл*дская. А уж если и этого не требуется, то влюбиться в когонибудь –
норма. Извращение, если наоборот… - насмешливо протянула брюнетка, наконец, самостоятельно поднимаясь с лестницы и вскидывая голову.
Если она ожидала неконтролируемой ярости, то получила с лихвой. Он, наконец, удосужился смерить её оценивающим взглядом.

199/493
- Милая, это уже твои проблемы, – медленно произнёс мужчина, присев, чтобы поднять смокинг, но после его пальцы скользнули от щиколотки к
колену женщины, сжали его. - Меня интересует только, чтобы моё лежало в моей постели, не гуляло и не заливало меня потоками соплей на предмет
своих воздыханий. Достаточно ясно?
Элайджа в крайней степени бешенства никогда не орал, но в ярости сделать мог, что угодно – «милейшая» черта, доставшаяся всем детям семейства
Майклсонов, - и оценив ситуацию, девушка было попятилась, но споткнулась о ступеньку. Быстро поднявшись и без особой нежности стиснув талию
заваливавшейся жены, он потащил её к выходу из ресторана, не обращая внимания на то, что каблуки не позволяли идти ему в шаг.
- Куда? – Катерина испугалась не за себя, конечно, а неизбежного разрушения того, что так осторожно строилось последние месяцы.
- Спать, - раздался лаконичный ответ.
Элайджа дорожил личным пространством и, если бывал недоволен, предпочитал оставаться один и подумать, вот и сейчас Кетрин не вмешивалась,
разглядывая ночной Сан-Франциско. Хмель постепенно сходил, и брюнетка начала осознавать, что зацепила действительно больное место.
- Входи, - со второй попытки открыв дверь, мужчина пропустил её вперёд, кинул одежду и ключи на ближайший стул и, не дожидаясь, прошёл в
квартиру. Стянув пальто, Катерина направилась в терявшуюся в полумраке спальню. Воцарившаяся в комнатах тишина действовала ей на нервы,
заставляя пальцы дёргать зацепившейся замок платья, но начинать спор первой она не собиралась. Элайджу же это молчание мало смущало, открыв
холодильник, он изучал его содержимое на предмет пива на завтрашнее утро. Пива не было.
Порывшись в сумке и отыскав таблетки от похмелья, Катерина подошла, не глядя шлёпнула их на столешницу. Уже развернувшись, чтобы снова
отправиться снимать наполовину стянутое платье, случайно перехватила мимолётный, но от этого не менее голодный взгляд, направленный на её голые
бёдра. Последние дни им никак не удавалось побыть вместе – обоим приходилось работать в убийственном режиме, чтобы создать хоть какой-то задел
на время поездки и, если Кет возвращалась поздней ночью, чтобы поспать несколько часов и переодеться, то Элайджа и вовсе оставался ночевать в
офисе корпорации. Неудивительно, что после едва ли не недельного перерыва, секса в лимузине было явно недостаточно, несмотря на усталость.
Губы Кет тронула мягкая понимающая улыбка и, не став дожидаться приглашения к действию, брюнетка подошла вплотную, прильнув к губам мужа в
поцелуе. Свою власть над ним Кетрин уже научилась осознавать, и понимала, что он не может быть с ней так уж суров после секса. Обязательно
расслабится, улыбнётся, а там... Они обычно не разговаривали - Эл мало чем отличался от большинства мужчин, предпочитавших хорошо отдохнуть, то
есть поспать, да и сама Кетрин далека была от привычки поболтать в постели без нужды, - но по тому, как осторожно он устраивал её на подушке,
поправлял её волосы, обнимал и укрывал… В такие минуты её муж превращался в податливый воск, и стоит только захотеть... Только Элайджа, не хуже
неё зная за собой эту слабость, не собирался подыгрывать и не отвечал, позволяя себя целовать, - не более того. Однако алкоголь и вынужденное
воздержание своё дело сделали – надолго его не хватило, и через минуту никак не поддававшаяся молния платья коротким взвизгом сообщила о
капитуляции. Хаотично отвечая на поцелуи и расстёгивая пуговицы рубашки Элайджи, Кет почувствовала, как земля уходит из-под ног и её начинает…
тошнить.
Элайджа понял, что дверь в ванную комнату захлопнулась перед его носом, только услышав щелчок замка. Кетрин же, порадовав фаянсового друга
изысками, состоящими из вина и закусок, изумлённо смотрела на себя в зеркало и слушала шум воды. Полоская рот, брюнетка едва не застонала,
сообразив, какого мнения будет Эл о случившемся – она была любительница подразнить его, но в этот раз он вряд ли к такому склонен. Сунув в рот
зубную щётку и сбросив бельё, Кет нырнула под душ и, наскоро поплескавшись в едва ли не кипятке, накинула на плечи короткий халат из тонкого
кружева, брошенный здесь же по прилёте. Улыбнулась сама себе. За эти месяцы девушка похорошела – если раньше она была ярче, но по свежести
уступала старшей сестре - хронический стресс, недосып изза сочетания предвыборной гонки Майкла и работы, скорые обеды при отсутствии завтрака и
прочие «прелести» жизни в мегалополисе вряд ли кого-то украсят, - то теперь на щёки вернулся здоровый румянец, заблестели глаза, ушла дёрганность
движений.
- Даже я готова в себя влюбиться, - оценила отражение Кетрин. Косметики на её вкус недоставало, но их с Элайджей представления различались – тот в
восторге от вкуса помады, пудры и теней на сон грядущий обычно не бывал, предпочитая первую съесть с самого начала, поэтому практически
идеально. Напоследок скорчив себе умилённонадменную рожицу, Кет выпорхнула из комнаты. Плавной походкой, не глядя по сторонам,
продефилировала на кухню; открыв холодильник, налила себе молока, и уже вытянула скрещенные ноги на стуле, раздумывая, успеет ли она
включить электронную книгу, когда услышала этот звук. Кружка застыла в руке, через мгновение на столе образовалась лужица.
Со стуком поставив посуду на стол и не потрудившись вытереть лужу, она подбежала к постели. Элайджа спал. Не раздеваясь. И храпел. Сначала Кет не
поверила сама себе, даже бросила взгляд на зеркало, отражавшее облачённую в тончайшее кружево привлекательную женщину с распущенной гривой
волос и томным блеском в глазах: ни один мужчина не оставлял её в таком незавидном положении. Тихонько звякнул мобильный - новое сообщение.
Плюхнувшись на кровать с другого краю, она уставилась на экран телефона и едва не заскрипела зубами от злобы.
«Спокойной ночи, кошечка».
Первой идеей было выпихнуть мужа из постели за такой «добрый» юмор – всё равно не проснётся, - а утром пусть хоть что делает. В гневе Кет решила
так и поступить, но, прикоснувшись к плечу Элайджи, хихикнула, сообразив - даже в пьяном состоянии он снял туфли. Она не знала, с какой стати
невинная привычка завалиться в обуви на постель доводила её до белого каления в Майкле и остальных мужчинах, за исключением Алека, частенько
сидевшего на диване в гостиной «с ногами». К отцу или Рику Кет не испытывала никаких негативных эмоций, но сейчас она сидела, кусая губы, чтобы
приглушить смех, рвущийся из горла. Тихо вздохнув, брюнетка потянулась к пряжке ремня брюк мужчины.
Наконец устроив Элайджу насколько возможно удобнее, Катерина свернулась клубочком на своей половине кровати. В темноте тихо и знакомо тикали
часы, ей вспомнилась их первая ночь вместе в этой квартире… Потом перед глазами встало лицо Элайджи, когда она выводила ему логику женской
любви: краска бросилась в лицо, губы поджались… Эл, похоже, очень боится, что она предпочтёт со временем кого-то ещё. Вот же дура! Но тоже
«хорош» - сам придумал, сам поверил и сам же бесится…
- Глупый, – скользнув поближе к мужу, девушка покрепче обхватила его плечи. Элайджа перевернулся, придавив её и вместо подушки положив голову ей
на грудь, что-то невнятно пробормотал. Стало невозможно выбраться, отросшая за сутки щетина царапала нежную кожу, но постепенно Катерина, найдя
нормальное положение, расслабилась, глядя в потолок. Странный день и закончился соответствующе. Веки смежились, и наконец, Кет вновь
пробормотала сквозь сон: - Глупый, а ещё президент…

Проснувшись наутро, девушка нашла лишь предельно сухую записку с пожеланием получить от неё сообщение, когда доберётся до Мистик-Фоллз.
Потерев ноющий висок, Катерина поморщилась – Элайджа по-прежнему злился. Правда, раздражение не помешало ему оставить постскриптум:
«Пиво в холодильнике».
Взглянув на себя в зеркало – от былого великолепия ничего не осталось: всклокоченные волосы, опухшее лицо и сбившееся неглиже, отчего-то
застёгнутое вкривь и вкось. Теперь она скорее обрадовалась исчезнувшему с горизонта мужу, подхватила с полки свою «живую» воду и направилась
прямиком в ванную. И только стоя под струями душа, возвращавшими бодрость и связность мыслей, наконец, осознала в полной мере, что натворила
полтора года назад, воспользовавшись связями Джеймса. Сенатор был умён, из тех о ком говорят – видит сквозь стену, а в политике нет ни друзей, ни
союзников, ни чувств… И Эл уж точно не уступит, но ей не хотелось, чтобы он знал обо всех событиях из её жизни. И не примет. Кетрин положила мочалку
на полочку. После смерти отца, он оставался единственным мужчиной, в чьих глазах она действительно должна была быть замечательной. Забыв про
время, которого осталось не так уж много до самолёта в Виргинию, смыв пену и выключив душ, брюнетка вышла из кабинки, завернулась в полотенце и,
сев за барную стойку в кухне, подперла голову рукой. С волос натекла лужица мыльной воды, когда Кет резко встала и, сорвавшись с места, бросилась к
сумке с айпедом - заказывать билеты на ближайший рейс в Нью-Йорк, а следом Швейцарию. Отъезд к Елене отменялся.

______________________________________________________________________

Уильямсбург* - исторический городок в Виргинии, где расположен один из старейших колледжей США

200/493
** Аналог для: контора веников не вяжет

201/493
Глава XVIII (Часть II)

Часть небольшая, но по смыслу должна быть отдельной)

Швейцария. Цюрих, отделение Schweizerische Bankgesellschaft*.

За ней захлопнулась тяжёлая дверь. От отца Кетрин с младых ногтей знала, что нет хронометров надёжнее швейцарских часов, стабильнее валюты, чем
швейцарский франк, и более адекватной политики, чем в швейцарском банке, если хочется сохранить – депозитной клиентурой здесь не увлекались, но
и бесстыжих по размеру налогов не платили. Но девушка не имела действительно внушительных капиталов, её интересовало нечто иное – хранившиеся
в ячейке носители позволяли чувствовать себя в безопасности. Почему так далеко, Кетрин и сама не знала, но покой и системность этой страны сами по
себе действовали умиротворяюще и успокаивали. Отперев ячейку, брюнетка перебирала аккуратно сложенные крошечные жёсткие диски и, наконец
найдя нужный, медленно выдохнула. Джеймса девушка знала отлично, и обезопаситься на всякий случай не мешало. На улице налетел свежий ветер, но
брать такси Кетрин не хотелось. Стоило подумать.

США. Сан-Франциско.

Звонок в дверь.
- Здравствуй. – Лёгкий поцелуй в щёку.
- Доброе утро, кошечка. – Он уже заказал завтрак, и девушка довольно улыбнулась, увидев два столовых прибора – на её прилёт в срок надеялись. – Как
Елена?
- Не знаю, но твой братец обложил со всех сторон. – Она помолчала, стянула жакет. И, наконец, присев в кресло, старательно расправив строгую юбку до
колена, сказала: – Я была не только в Штатах, летала по личным делам в Швейцарию.
Элайджа ничего не ответил - ждал продолжения. Продолжения не последовало, брюнетка отвела глаза. Потрепав Катерину по подбородку, он
улыбнулся:
- Тогда ешь как следует, сегодня трудный день.
- Может, я отосплюсь пока несколько часов? – Она застегнула ему запонки, со вздохом констатировав: - Часовые пояса – зло.
- К которому легче всего привыкнуть, если не поддаваться, – дружелюбно сообщил Элайджа. – Спасибо. Жду тебя через час внизу. Одежда - SF**.
- Ты не посидишь со мной, пока я завтракаю? – Кет направилась в ванную.
- Некогда. - Истинная правда. Надев пиджак, он поднял брови при виде усталой девушки, выходящей из ванной комнаты. - Не куксись. Прими холодный
душ, побольше кофе, лёд и так далее. Сегодня ты у меня должна сиять. – Он направился к двери: - Вечером полетим домой – там и отоспишься.
Кивнув, брюнетка услышала щелчок дверной ручки, подхватила приборы, потёрла усталые глаза. Если захотелось быть взрослой и самостоятельной
девочкой, то и свои проблемы нужно решать самой – муж ясно дал это понять, наплевав на то, что она не спала уже шестнадцать часов. Кет отправила в
рот кусок рыбы, налила кофе в чайную чашку. Эл был прав.

Великобритания. Йорк. Museum Gardens.

Несмотря на серое небо и дувший с реки ветерок - пусть и несильный, но всё же зимний, а потому промозглый, - людей в Саде Музее было множество.
Родители с детьми, влюблённые парочки, пожилые люди, просто туристы… Оазис в центре промышленного города, сосредоточивший на пяти гектарах
возможность посмотреть развалины усадьбы, милое аббатство Святой Марии, близость к достопримечательностям - Музею графства Йоркшир и зданию
знаменитой Обсерватории, - манил многих. Но мужчину, стоявшего на набережной Узы, не интересовали ни чудо старинных камней и храмов, ни
красоты природы. По крайней мере, в данный момент. Он уже дважды бросил взгляд на часы "Vacheron Constantin", немало говорившие внимательным
прохожим о его возможностях, когда недалеко от восточного входа в парк раздался мерный гул и сиренево-чёрный «Астон», словно крадучись,
прошуршал шинами и занял место на стоянке. Выпорхнувшая из салона спортивного автомобиля девушка набросила на голову по случаю зимы обитый
горностаем капюшон, затянула пояс пальто, быстро щёлкнула сигнализацией и, подхватив небольшой клатч, заторопилась ко входу.
- Добрый день, – поприветствовала чуть запыхавшаяся Катерина знакомого. - Извини, что опоздала – была на ковре у начальства.
- Красивых женщин положено ждать, это твоё кредо, - напомнил Джеймс. – Добрый день.
- Только если на неё есть виды, - хмыкнула брюнетка, продевая ладонь в подставленный локоть. Рейнолдс не спеша повёл Кет вдоль набережной, давая
время собраться с мыслями. - А у меня их нет?
- У тебя они не того разряда, Джеймс, - в глазах девушки вспыхнули лукавые искорки. – Спасибо за то, что прилетел сам и так скоро, а не прислал кого-то
за бумагами вместо себя... Не говорю – в наших обстоятельствах вынужденная мера.
- Твою наглость, Катерина, никто не разменяет, - шутливо заметил Рейнолдс, и уже серьёзнее добавил: – У меня появилось ещё одно предложение.
- И в чём же оно заключается? – понимающая и безмятежная улыбка коснулась губ Кетрин. – Относительно Стемптона?- Да, речь о Стемптоне, - кивнул
сенатор, внимательно глядя на брюнетку. – Давай без экивоков. Поскольку ты не стала его женой и не имеешь по отношению к нему обязательств, то
дополнишь информацию по штабу его ближайших друзей и его собственной персоной. За дополнительной платой дело не станет. - Чем же? –
Прислушайся он повнимательнее – заметил бы отсутствие интереса.
- Ваша с сестрой фирма будет обеспечена надёжным тылом. – Увидев насмешливо вскинутую бровь, Джеймс пояснил: - Если бизнес твоего мужа в
Штатах наберёт обороты, - от Кетрин не укрылось «если», уж она прекрасно знала, чьи недюжинные усилия направлены на превращение этого «если»
в «невозможно», но ехидничать не стала, - пройдёт время, а качественная поддержка интересов нужна здесь и сейчас.
- Ясно. Мой муж уже позаботился о наследстве, - Катерина почесала кончик брови. – Насчёт Стемптона: нет, это последний ответ. Не нужно делать из
меня шлюху.
- Кет, Кет, Кет… - нараспев, словно подзывая домашнее животное, протянул он. В синих глазах блеснули огоньки то ли смешливые, то ли грозные. – Ты
знаешь, что отказываться не в твоих интересах.
- А шантажировать меня не в твоих. - Она раскрыла клатч, достала чёрную стальную флешку. – Держи. Знаешь, что там, наш добропорядочный мистер
Рейнолдс?
- Это невозможно. - По последней саркастичной фразе Джеймс догадался. Взгляд мужчины мгновенно стал колючим и пронизывающе холодным. – Мы
спали только у меня, я всегда... Но всё же что-то его смутило, заставив остановиться на полуслове.
- Было один раз. Ты тогда ещё поругался с Луизой и тебя подставил один из твоих менеджеров, позвонил мне, мы пошли в ресторан, ты напился и
проснулся в моей квартире, - равнодушно напоминала брюнетка, разглядывая тяжёлую темноту реки. – А наутро не удержался, ну, и на кухонном
столе…
- Помню, – тихо остановил он сухое перечисление фактов. – Это ты подстроила, Катерина... – О том, не организовала ли она и подставу от менеджера,
сенатор предпочёл не спрашивать. Если мужчина влюбляется в его возрасте, то эта любовь вполне может оказаться последней и лучше не разменивать.
– Тогда-то зачем?
- Я уже ведь собиралась замуж за Майкла. А ты… Ты политик, Джеймс. – Перед ним стояла привычная Кетрин, прагматичная и чуть более жестокая, чем
позволено быть женщине. – Завтра карта могла лечь иначе, и я не хотела остаться у разбитого корыта. - Повисло долгое молчание, но брюнетка не
чувствовала неловкости или смущения – этот мир и его игры без правил придумала не она, она лишь потихоньку училась в них вести. - Считай, это из
тех же лучших побуждений, что контрацептивы или презерватив… Предохранение.
202/493
- Ясно. - Он повертел в руке флешку. - Я был по крайней мере достаточно кхм… состоятелен на этом?
- Более чем. - Она запихнула выбившийся из-под капюшона локон обратно. Мужчины всегда остаются детьми. – Только сотри после просмотра – если в
твоём пользовании, трофей меня не волнует, а вот попадёт в руки к Луизе или твоему сыну… - она усмехнулась.
- Не продашь оригинал?
- Это моя безопасность. – Снова раскрыла сумочку, вытащила ещё одну флешку – на этот раз серебристую. - Да, мы заговорились о пустяках, возьми.
Здесь список документов, которые я могу тебе предоставить. Отбери те, которые нужны, и я передам.
- Передашь?
- Там есть неоцифрованная информация из архивов юристов Майкла о делах минувших дней. Остальное на носителе.- Хорошо. Почему не сдать его? -
Рейнолдс придержал Кетрин за локоть. – Он бросил тебя в сложную минуту, а я умею быть благодарным. Какая тебе разница?
- Потому что я этого не хочу, - холодно отрезала девушка.
- Что же тебе ещё терять, моя мисс Невинность и Чистота***? – вскинул бровь Джеймс.
- Зря ты это. Луиза может понять, да и старшая дочка…
- Луиза не интересуется моим бизнесом, только политикой, - отмахнулся мужчина.
- А это не одно и то же? – насмешливо протянула Кетрин.
- В её понимании, нет. – Он облокотился о парапет. - Не пройдёшься со мной?
- Прости, – кивнула на флешки. – Как разберёшься – созвонимся. Мой номер ты знаешь. До встречи, Джеймс.
- До встречи, Катерина.
Застучали каблучки - девушка ушла. Он постоял, вглядываясь в воды Узы, медленно натянул кожаные перчатки. Через мгновение река поглотила чёрную
флеш-карту, серая отправилась в карман брюк. Не обращая внимания на возмущение пожилой дамы его хулиганством по загрязнению и без того
мутного исторического наследия, мужчина заторопился к стоянке такси – дела.

Великобритания. Йорк. Здание «MsnLogistic.Inc».

Мёрзлая темнота уже пала на город… Хотя, какая же это темнота – Йорк сиял пуще прежнего неоновым и электрическим светом, бьющим по глазам –
мёртвое всегда высвечивает грани ярче их смягчающего живого и настоящего, - да и сумятица людского водоворота, клубившегося далеко внизу, не
уменьшалась. Отойдя от окна, перед которым стоял, отдыхая – глаза устали, - Майклсон обернулся к вошедшей в кабинет Эвелин.
- Отчёт Уитни Макнилла запланирован на пятницу, - доложила женщина. – Вызывать?
- Да, конечно, миссис Кендрик. – Голова гудела, но службой безопасности он никогда не пренебрегал. Особенно теперь.
Через полчаса пролистав отчёт, Майклсон с лёгким сердцем свернул основной файл. Утечки если и были, то незначительные, менеджеров,
непосредственно контактирующих с Элайджей или инженеров ведущих узлов и отделов не увольнялось, информация по контрагентам пока не
обновилась – обновляться было просто нечему, отсутствовал он один рабочий день, - и, кивнув Уитни, президент «MsnLogistic.Inc» закурил, скользя уже
не столь собранным взглядом по строчкам приложений. Но и там ничего нового или стоящего его внимания не оказалось.
- Это всё из важного, Макнилл? – Прекрасный вечер с очаровательной женщиной замаячил вполне отчётливо – Элайджа не сумел сохранить привычный
дружелюбно-деловой вид и невольно улыбнулся, отставляя пепельницу с фильтром.
- Не совсем.
- "Не совсем" или "нет"?
«Подчинённые разболтались», - рассеянно подумал мужчина, мысленно уже переносясь в джазовый клуб, куда они собирались с Катериной. Он
обошёлся с ней вчера жестковато: выложившаяся на закрытии конференции, бедная девочка после самолёта уже засыпала стоя, но переносила своё
состояние стойко, без жалоб и нытья. Одно из качеств характера, которыми он в ней всегда восхищался и из-за которых когда-то предложил авантюру с
браком...
- Нет. Есть кое-что важное. - Уитни тоже закурил, выдавая лёгкую нервозность. – Рейнолдс в Великобритании, здесь. Это точно.
- По делам проекта? – Рассеянность испарилась.
- Неясно. - Макнилл помедлил, вызвав в Майклсоне волну раздражения. - Пока он встречался только с Вашей супругой. Сегодня в обед на набережной.
- Они давно приятельствуют, - без интереса ответил Элайджа.
- Скорее, это была быстрая встреча по делу, а не дружеская прогулка. Проверка звонков миссис Майклсон… - Бумаги с выборочно подчёркнутыми
номерами легли на стол.
- Прекращайте, - ледяной взгляд выморозил начальника охраны. – Я понял, что вы наблюдали именно за сенатором, но здесь вы перешли границу. –
Голос Элайджи стал абсолютно безэмоциональным, а Уитни запоздало вспомнил, что подобный тон обозначал прямую угрозу: - Макнилл, не
вздумайте устанавливать слежку за моей женой.

С тех пор, как начальник службы безопасности ушёл, прошло уже несколько минут, а Элайджа всё крутил в пальцах тонкий корпус мобильного телефона.
Нужно было сказать Катерине, что выезжает, но… Он всё же бросил косой взгляд на распечатку звонков. Первый входящий в середине декабря.
Остальное читать не стал. Отложив телефон, Майклсон поднял трубку офисного аппарата.
- Миссис Кендрик, Вы ещё не ушли?
- Собиралась через час.
- Задержитесь, пожалуйста. Пришлите мне график командировок.
- Одну минуту. - Эвелин вздохнула – обычно он всё же помнил, что реестр составляется заранее и уже висит на рабочем столе его монитора, - но не стала
вдаваться в объяснения, просто перенаправив документ шефу.
- Благодарю, перезвоню.
Примерно через десять минут её трубка вновь запищала. - Слушаю.
- Меня интересует наше представительство в Перу. Я просмотрел отчётность – насколько помню, я не был там уже больше пяти месяцев.
- Да, мистер Майклсон. – Она нашла нужную папку. - Дочерняя компания «La tasa en el suerte»****. Но требуется длительное присутствие, и Вы
приказали отложить из-за планируемой свадьбы с мисс Фелл. - Ну, теперь мне ничто не мешает туда отправиться, – бодро возвестил Элайджа.
«Кто из прежних владельцев придумал такое идиотское название? Поменяю...»
Он вспомнил - перераспределение мощностей шло не слишком прогрессивными темпами, но фирма занималась узкопрофильными задачами и
затерялась среди остальных забот и личных целей, последнее время крутившихся вокруг «InterStructure» и одной и той же женщины.
- Вы хотите отправиться в Перу?
- Да, закажите билеты на самолёт бизнес-класс мне, первому вице-президенту корпорации, секретарю, которого он возьмёт, и Вашему помощнику, если
Вы лично не сможете меня сопровождать. Хотя, безусловно, желательна Ваша кандидатура, миссис Кендрик.
- Разумеется. – Очевидно, он собирался туда в скором времени – разводил политесы с подчинёнными, включая её, Майклсон только по крайней
необходимости. Впрочем, он был в этом плане достаточно тактичный начальник, а если учитывать, что уровень её зарплаты секретаря-референта
равнялся уровню менеджера среднего звена в корпорации, а статус и вовсе зашкаливал, недовольства женщина не испытывала. – На какое число?
- На завтра, ближе к вечеру. - Она на мгновение замерла от такого решения. - И соедините с директоратом компании, у них разгар рабочего дня, если я
правильно понимаю?
- Да, разница минус шесть часов, – опомнившись, отрапортовала женщина. – С Вами поедет мисс Шеннон. Вы поручили мне организовать встречу с
поставщиками ПО на второй квартал и за такой короткий срок вряд ли я смогу её перенести.
- Я помню, - ответил Элайджа – что-то такое и вправду было. – Жду.

203/493
Поставив автомобиль на стоянку, Катерина чуть припудрила нос, подправила помадой линию губ и энергичным шагом проследовала к стеклянной двери.
Она спешила – время обеда стандартно, хорошо хотя бы не попала в пробку, - но, не решив всех вопросов, уйти было нельзя. Сегодня Кет собиралась
заехать за данными отчётов по деятельности корпорации, которые попросила отложить для неё – хотелось почитать, учитывая сколько времени
придётся проводить на мероприятиях, посвященных развитию «InterStructure», но привести их мог и муж этим вечером. В том и дело, что «мог» в
прошедшем времени. Поднимаясь в лифте, она, наплевав на правила приличия, сердито насупила брови. Вчера Элайджа опоздал в клуб, сославшись на
загруженность, потом, когда она заснула в его автомобиле, возвращаясь домой, не стал будить и просто перенёс в постель и раздел. Не тронул и этим
утром... Кетрин проснулась, лишь когда зазвенел будильник в телефоне, поставленный для контроля за временем тренировки в спортзале. И апофеоз -
полученное сообщение, что Эл улетает на три недели в командировку сегодня днём. Знает о Рейнолдсе?
Вряд ли – до слежки не опустится, да и улетать тогда зачем?
- Здравствуйте, Вам назначено? - секретарь, едва живая от усталости, несмотря на всего лишь середину дня, скользнула взглядом по вошедшей девушке
и, поняв, что та ей незнакома, захлопнула рабочий блокнот.
- Здравствуйте. Нет, но это неважно, - с улыбкой ответила брюнетка, посмотрела в упор, не терпящим возражений тоном поинтересовалась: - Мистер
Майклсон один? – И получив рассеянный кивок в ответ, без дальнейших расспросов прошла по коридору в кабинет президента корпорации.
Эвелин непонимающе уставилась на закрывшуюся дверь. Миссис Кендрик не была склонна теряться по пустякам, но её поразило, что эти очертания
укутанной в плащ фигуры посетительницы, пышные чёрные локоны, бесстрастноблестящую радужку ониксовых глаз она уже где-то когда-то видела.
Когда-то давно, наверное. Да и мало ли на свете людей - может, встречала незнакомку на одном из этажей офиса корпорации… Отмела вариант – одета
женщина была слишком дорого для небольшой должности, да и чересчур красива. Странно, но это не повод для непрофессионализма.
Тряхнув головой и прогнав наваждение, женщина быстро набрала номер Элайджи:
- Мистер Майклсон, к Вам без разрешения вошла посетительница. Всё в порядке или вызвать охрану?
- Всё в порядке, - кажется, шеф усмехнулся. – Это моя жена, миссис Кендрик.
- Хорошо. – Женщина отключила трубку.
Она уже видела непонятно где пропадавшую и неизвестно откуда возникшую американскую жену Майклсона на приёме в Сан-Франциско, но мельком, и
сегодня, встретившись с этой дамой глазами, Эвелин ощутила сильнейшее чувство дежавю, сбившее с толку. Но где она могла встречать женщину?
Впрочем, неважно. Блажь Майклсона с командировкой – нужно заказать гостиницу… На раскладку мыслей по полочкам времени не было…

- Зачем ты здесь? – Элайджа не поднял головы: перед отъездом желательно было успеть подписать все распоряжения на ближайшие три недели, что он
и делал.
- Во-первых, за бумагами, которые ты мне не привезёшь, как обещал. - Она поставила стул задом наперёд и устроилась на нём боком, положив
подбородок на спинку. – Во-вторых, узнать насчёт командировки, о которой ты вчера не сказал ни слова. Точнее, вру: во-вторых - это во-первых, а во-
первых - во-вторых. Так что скажешь? - Бывают незапланированные сдвиги в расписании, - скупо ответил муж.
- На три недели?
- Да.
- Я смогу прилететь к тебе на выходные?
- Не стоит, я буду работать, – буркнул Майклсон. Наконец закончив, он поднял голову, взгляд смягчился: - Не сказал вчера - не хотелось портить вечер,
кошечка. Вы с Рихардом разговорились о вине, потом мы танцевали, а после не до того…
- О вине? - Откинув голову назад, Катерина жизнерадостно рассмеялась. - Эл, но ты-то должен понимать, - немного успокоившись, сморщив носик и
блестя глазами, брюнетка фыркнула: - у меня оно делится только на вкусное и невкусное.
- А как же знание терминологии, дат и сортов винограда? – Он не удержал улыбки - какая она всё же прелесть. - Китч, - с лучезарной улыбкой в ответ
сообщила девушка. – Как и у всех остальных присутствующих, за исключением твоего немца и Кола.
- Алек говорил, что ты не отличишь мускат от хереса, но я подумал, а вдруг девочка подросла... – Встав из-за стола, Элайджа подошёл, положив ладони
ей на плечи. Поцеловал в макушку, но тут же стряхнул тянущее тоскливое чувство при мысли о своём отсутствии. – Но мне и вправду некогда. Через
двадцать минут совещание здесь, потом ещё через полчаса после первого одно по конференц-связи с Перу, а после нужно отправляться в аэропорт.
- Ты можешь потратить двадцать минут или полчаса с пользой, - почувствовав, как мужские пальцы инстинктивно поглаживают её плечи, заметила
Катерина. - Нет.
- А жаль, что не хочешь попрощаться, - кокетливо взмахнув ресницами, она подхватила со стола ручку. – Особых препятствий у тебя нет. В плане
материи.
- Ты хочешь сказать… - Он смерил её взглядом, впившись глазами в проступавшие под мягкой чёрной кожей холмики грудей. Конечно, может и тонкое
платье, чулки же на месте, юбка… Посмотрел ниже, но плащ был по-осеннему длинный. - У тебя что-то есть под этим?
- Майклсон, - Кет возвела очи к потолку, вырисовывая что-то на листе бумаги, – опомнись: приличные леди не ходят в верхней одежде на голое тело. А я
приличная.
Повисло молчание. Он отвернулся и, подойдя к столу, начал собирать документы в кейс. Через минуту холодные пальчики с острыми ногтями
пробрались под его пиджак. Элайджа вздрогнул.
- Хотя… С тобой могу не быть таковой. – Брюнетка убрала руки, завела их за спину, отступила на шаг. – Если ты захочешь, вот только, – дразняще повела
плечами, направляясь к дверям, - …документы из финансового отдела заберу.
- Я же сказал, что мне, - раздражение последних дней всё-таки прорвалось, – некогда. Если так скучно, заверни в сексшоп, купи новую игрушку.
Едва не впечатавшись в косяк, девушка замерла. Ей всего-то хотелось немножко поддразнить, воспользовавшись временем перед разлукой, чтобы
улыбнулся, расслабился. Сказать, чтобы не скучал… Она разжала сплетённые в замок пальцы.
- Как скажешь, - сдержанно согласилась Кет, повернув ручку. – Прошу прощения за беспокойство. Доброго пути, Элайджа.
Чертыхнувшись про себя, Майклсон с силой впихнул в кейс папку.

Первые пять минут совещания пока шли мимо него. В голове крутились обрывки мыслей, какой букет лучше послать – из цветов или конфет, или оба
сразу, и игрушечную мышь из настоящей шерсти для её зловредного кота. Говорят, наевшись сладкого, женщины добреют, и когда их любимцы в
хорошем настроении и веселят хозяек. По крайней мере, с Керолайн всегда прокатывало, но Катерина любитель повредничать, да и таких гадостей
невестке он не говорил, чаще опаздывал… Однако жена Мартина любит точно не меньше, чем Кер своего Криса, если не сказать больше… Опомнившись
на том факте, что он президент корпорации, давно разменявший третий десяток, не говоря уже о наличии в венах голубой крови Говардов, мечтает об
удачном подкупе дворового кота, Элайджа уставился на собравшихся.
- На этом всё, насколько я помню.
- Я не думаю, что это хороший план, - выдал Майклсон.
Сидевшие за столом мужчины переглянулись. Наконец, Келерман сообщил:
- Мои аналитики подтвердили, что ваш план оптимален в качестве базового.
- Всё требует доработки, - нашёлся Майклсон, поняв, что Натан, желая сгладить неловкость, передал информацию иными словами. – Мы набросали
лишь остов, но если… – Хлопнув себя по карманам в поисках сигарет, он выудил оттуда пачку и какой-то листок. В кармане осталось что-то ещё вроде
резинки, Элайджа вытянул и её. – Если вы… - И засунул обратно, прежде чем присутствующие в кабинете мужчины сообразили, что он держит женскую
подвязку для чулок, - если вы проведёте перепроверку, - негнущимися пальцами он раскрыл записку, гласившую:
«Теперь неприличная»

204/493
- Перепроверку финансовых потоков, - мужчина сглотнул, вспомнив Кетрин, сидевшую напротив десять минут назад, - то его можно будет рассматривать
всерьёз. Прошу прощения, господа... – Встав, Элайджа кивнул: - Давайте перенесём совещание на полчаса. Командировка… Если вам удобно,
располагайтесь здесь. - Он направился к дверям. – Попрошу кого-нибудь из секретарей принести кофе.
Губы Натана дёрнулись в подавляемой улыбке – махровый подкаблучник своей найденной где-то в Китае красавицы и, что было уже хуже, умницы
жены, узнал отстранённый, скользящий взгляд Майклсона; Дик, в противоположность Келерману убеждённый холостяк, возвёл глаза к потолку, но
комментариев и от него не последовало. Элайджа вышел из конференц-зала. Редли вздохнул:
- Коньяку, может?
- Давайте, лимон вроде есть, - Нейтленд пожал плечами: - пожалеем его секретарей…

Вернувшись в свой кабинет, Элайджа набрал знакомый номер.

- Катерина?
- Да, - помурлыкала девушка.
- Где ты?
- Выхожу из здания.
- Возвращайся.
- Нашёл мой привет? - вкрадчиво спросила брюнетка. - Не могу, обед заканчивается.
- Ты простынешь… - выдал бредовый аргумент Элайджа, уже представляя жену лежащей на ближайшем диване в нецеломудренной позе. Впрочем, на
его столе она будет смотреться тоже неплохо…
- Астон божественен, разве я тебе не говорила? – хмыкнула девушка, мило прибавив: - Дорогой, не тревожься, у меня отличный иммунитет.
- Мы не спали полторы недели, не считая того раза в машине, – бросил карты на стол Майклсон.
- Ну, я-то тут точно не при чём, но могу и потерпеть, - нежно напомнила Кет. - В крайнем случае воспользуюсь твоим советом. - Катерина!!
- А здесь тебе не бордель, Майклсон, – не дав принести извинения, холодно отрезала брюнетка. Разумная, когда дело касалось остальных мужчин, здесь
она закусила удила и продемонстрировала редкую непредусмотрительность, позволив гневу выплеснуться наружу. - Как долетишь – сообщи…
Неделю спустя. Перу. Окрестности Лимы.

Отстранившись от женщины и откинувшись на подушку, Элайджа уставился в потолок. После очередного раунда наконец получившее полную разрядку
тело восстанавливало силы. Иногда хочется, чтобы всё было просто и легко, а с Кет могло быть невероятно, потрясающе, но точно не просто. Он не был
так уж зол на то, что она скрыла встречи с Рейнолдсом, по крайней мере Катерина не врала, но катастрофически устал от шарад с постоянно
увеличивающимся числом неизвестных. А когда к этому добавляется работа – нельзя быть постоянно на пике, организм жаждет сбросить напряжение.
Мозг тоже. И в итоге он оказался в чужой постели с женщиной… Да на кой чёрт она ему вообще сдалась?! Элайджа был не против чужих постелей, но его
более чем удовлетворяла своя. Точнее, их с Кет. Его не охватило раскаяние в измене, скорее отчуждение и равнодушие. Подлость для Катерины и
глупость по отношению к себе.
Скользя отрешённым взглядом по очертаниям лампочек номера, Элайджа невольно вспомнил лицо жены. Круглое, с по-детски пухлыми губами и
тёмными глазами, в глубине которых насмешливо плясали чертенята. Распущенная и игривая вечерами, любительница командовать, по утрам она была
тихой и томной. И сердитой. Если, жалея, он не будил её, то Кет злилась и на следующей день ставила будильник. Но если не жалел, то, вставая после
секса, она тоже капризничала из-за недосыпа, устраивала поиск врага и постоянно опаздывала. Хотя в этом случае до тех пор, пока не научился
аккуратно вытаскивать её из сна, страдали уже Роза и Мартин. Не замечая, что улыбается, Элайджа сел на кровати. Катерина принципиально не звонила,
ему давала понять – не стоит, и вот прошла уже неделя, как Майклсон не слышал её голоса. Роза жаловалась, что девушка немного простыла, попав под
дождь, и совсем раскапризничалась. Потом вроде бы всё выправилось, но всё равно хотелось узнать, как она хозяйничает одна из первых уст. Как ни
странно, особенно сейчас, когда рядом лежала чужая женщина, хотелось особенно сильно, до - собрал вещи, ушёл и позвонил. Потянувшись, Элайджа
взглянул на часы на левой руке – немного странный, парный подарок Кет ему на День Рождения. Глупая идея – это у него третий час ночи, а на родине
только утро, девчонка видит десятый, последний сон. Он опять улыбнулся, вспомнив, как по выходным Катерина фыркала спросонья, когда солнечные
зайчики витражей попадали в глаза. И при этом не давала задёргивать шторы. Ну, что за характер… Хизер, одна из местных ассистентов, занимавшихся
организационными вопросами, на которую этой ночью пал глаз Майклсона, лежала тихо, как мышка. Она не слишком понимала, как себя вести с этим
мужчиной, да и откуда:
похвастаться тем, что побывала в постели президента «MsnLogistic.Inc» не могла пока ни одна из женщин хоть как-то связанная с компанией.
Симпатичные девушки попадали в основном к вице-президенту: весёлый и умный, он никогда не скупился и, самое главное, искренне обожал женщин.
Это была тайна из тайн, но, оказавшись в руках Дика Нейтленда, его дамы млели, не имели никаких претензий после и выглядели как довольные, сытые
кошки, со временем удачно выходя замуж и оставляя место новой смене. Майклсон искренне не понимал, как у Дика получается жить в таком гареме, но
поскольку специалист тот был отменный, а жалоб не поступало, закрывал глаза на абсолютную аморальность ситуации. Однако сам на работе всегда
держался более чем отстранённо, и постепенно снискал среди подчинённых славу человека без слабостей с калькулятором вместо чувств и желаний.
Впрочем, и сейчас Хизер не могла сказать обратного: даже несмотря на то, что оказался неожиданно внимательным любовником, он оставался по-
прежнему отрешён, не замечая, что она уже открыла глаза и наблюдает.
Но вот лицо Майклсона зажгла улыбка, даже у глаз морщинки появились, женщина пошевелилась и перехватила неожиданно нежный взгляд.
Направленный сквозь неё. О ком он так думает?
- Если хочешь поесть или нужно что-то ещё, закажи сама. Только потише, – одним движением поднявшись с постели, бросил Элайджа, и направился в
смежную комнату номера. Спать не хотелось. Проинспектировав бар и налив себе рюмку коньяку, он сел за стол. Вытащил ноутбук, полистал страницы
отчётности. Потом включил какой-то спортивный канал. Но и трансляция матча Лиги Чемпионов не интересовала. Как и Формула-1, бар, работа,
женщина в соседней комнате, кажется, прошедшая в душ – фон возбуждения всё же проснулся, но отчаянной скуки не разбавил, просто поездить по
городу желания не возникало... И окончательно деморализованный, Майклсон распотрошил сумку, взял ручку, чистый лист и начал писать письмо. Его
педагог, ещё в подготовительной школе утверждавшая расстроенной Эстер, что у мальчика «е» и «l» не отличимы друг от друга, так же как и «u» с «r» и,
откровенно говоря, все остальные, наверняка была бы изумлена, увидев, сколь старательные и аккуратные символы он способен выводить.

____________________________________________________________________________________________________________________________

*Schweizerische Bankgesellschaft - один из старейших банков Швейцарии.

**SF – сокр. от Semi Formal, обозначение стиля: полуформально.
*** Чистая - перевод имени Катерина, Рейнолдс имеет ввиду название своего проекта.
****La tasa en el suerte - (исп.) Ставка на удачу

Глава XVIII (Часть III)

Великобритания. Йоркшир.

Дотронувшись кончиком ногтя до хрусталя, девушка, едва касаясь, очертила границу Южной Америки. Вздохнула – кристальное стекло заволокло
облачко пара. Отдёрнув руку, Кетрин откинулась в кресле. Стрелки Солнца и Луны соответствовали своим направлениям. Где-то далеко в Лиме еще
205/493
только подступала поздняя ночь, у неё уже начиналось раннее утро, но пока темно за окном было везде, и часы – чудо мысли Людвига Окслина, - честно
свидетельствовали об этом. К середине января Кетрин буквально сломала мозги, размышляя над подарком мужу на День Рождения – трудно порадовать
человека, у которого и так всё есть, - пока не нашла эту красоту, придуманную и воплощённую мастерами Ulisse Nardin. Пришлось продать автомобиль в
Штатах, часть драгоценностей и истратить все деньги, отложенные на покупку квартиры, хорошенько побиться с коллекционерами за редкую работу, но
видя, как Эл, каждый раз, когда есть свободное время, пытается разобраться в работе сложного механизма, восхищение в его глазах при виде подарка,
Кетрин радовалась как ребёнок тому, что сумела заинтересовать. Хлопнув в ладоши, чтобы зажегся свет, брюнетка перевела взгляд на небольшой
хронометр на деревянной панели – пришло время собираться на работу. Обежав глазами кабинет – всё здесь было на своих местах, - она поднялась и не
спеша прошла на кухню. Налила чаю, вытащила из холодильника контейнер с малиной и села на ближайший стул, раздумывая о предстоящем рабочем
дне.

Около месяца назад.

- Почему он не поднялся?! – Вопрос был адресован Мартину, сидевшему на стуле напротив и флегматично жевавшему кусок очередной
неудачи. Брюнетка раздражённо смахнула с лица выбившуюся из-под косынки прядь волос, испачкав щеку сажей. Шёл четвёртый час ночи, но пока ей
удался только один корж. Из четырёх, а точнее уже из пяти, если судить по последнему, темневшему на дне формы, бисквиту. – Миска была точно
сухой, и я размешала все комки муки. - Возможно, Вы чересчур активно их размешали, и тесто «село», Кетрин? - пришедшая попить воды Роза
только вздохнула. Она оставила девушку здесь три часа назад – за это время при наличии техники, которой была оборудована кухня, можно было
из быка бисквит сделать, не то что три коржа.
- Миссис Фостер? – Кет обернулась. Перепачканная мукой с ног до головы, парочка ожогов, глаза красные от недосыпа и жары – дышать на
кухне было нечем, шутка ли напечь шесть коржей… Женщине стало жаль свою неумелую хозяйку.
- Я ложкой размешивала, а не миксером, как Вы и говорили. Наверное, яйца не очень свежие попались.Яйца были свежайшие, как и все
продукты в доме. Но экономка промолчала – к чему расстраивать и без того огорчённую девушку?
- Давайте я сделаю, – предложила Роза оптимальный выход. – Не стоит оно того, Вы должны быть завтра свежей и румяной.
- Лёд и косметика творят чудеса. - Со вздохом отщелкнув застёжку противня и вытащив свой неудалый корж, Кетрин отправила его в
мусорное ведро. – Спасибо, но я хочу сама.
Роза присела на стул, разглядывая, как брюнетка в очередной раз берёт керамическую миску, насухо её вытирает, разбивает яйца, отделяет
белки... Но увидев, что её присутствие нервирует сосредоточившуюся девушку, вновь отправилась спать.
То ли Кет и вправду научилась, то ли, как здесь говорили, брауни помогли, но дело пошло веселее. Следующий корж удался. Ещё одна промашка –
Катерина неправильно отрегулировала температуру, и тесто запеклось, не успев подняться, - и, наконец, последний, восьмой по счёту и третий в
торте бисквит занял своё законное место на блюде. Приготовить пропитку - гоголь-моголь с коньяком - и крем было гораздо проще, Кет этот
процесс даже понравился и чем-то заинтересовал. Хороший миксер, побольше кисленьких ягод и фруктов – она отлично помнила, что сладкое Эл не
слишком ценил, - масло, сахар и орехи, немного заляпанные разноцветными хлопьями крема кафельные стены – забыла закрыть крышку комбайна, -
и скрупулезно выполнив все предписания рецепта, Кет получила вкусную и красивую субстанцию трех цветов.
Зевнув, девушка протёрла глаза. Пять часов. Сил и времени на то, чтобы осваивать кондитерский мешок и штамповать розочки и листики уже не
осталось, поэтому Катерина решила не исхитряться и просто сделала три разноцветных коржа, впихнув между ними побольше нарезанных
фруктов, а сверху щедро обсыпав торт шоколадной крошкой и орехами.
Она удовлетворённо обозрела свой шедевр, разгром на кухне и вдруг поняла, что силы отказали. Но как бы нахальна ни была девушка, до такой
степени хамства, чтобы оставить после себя грязную посуду и жирные стены, она не дошла.
Когда Роза, вставшая в шесть часов – ожидалось много гостей и хлопот, - спустилась на кухню, брюнетка, сидя на стуле рядом с раковиной и
подперев подбородок, другой безвольной рукой домывала форму для коржей.
- У вас получился замечательный торт, Кетрин, – искренне похвалила женщина. Торт и вправду смотрелся симпатично, хотя несколько
эксцентрично, но, учитывая способности брюнетки к готовке, смело тянул на Олимпийский рекорд. - Спасибо. - Решив, что форма относительно
чистая, девушка поставила её в посудомоечную машину – прополоскать ещё разок, - и поднялась. Зевнула. Миссис Фостер пришлось вслушаться в
невнятное бормотание: - Роза, я хотела бы вас попросить… Не стоит говорить, что его пекла я.
- Почему? – Женщина искренне удивилась, не понимая логики Кетрин - возиться с праздничным пирогом целую ночь, чтобы потом сделать
вид, что она тут не при чём. И ладно бы торт не удался, но это было не так, по крайней мере, судя по вкусу и запаху крема. Конечно, не экстра-
класс, как у кондитеров, но на такое способны лишь профессионалы – здесь же явно домашний пирог, и от этого менее милым он не становился.
Но брюнетка так не считала – гордость сменилась откровенным разочарованием своей работой, стоило вспомнить их обычные домашние
пироги. Вот у Елены получилось бы стопроцентно нечто потрясающее – её сестра могла запросто испечь, что угодно, начиная от лебедей и
заканчивая лотосами и марципановыми замками, - а не какая-то мазня. - Элайджа не любит сладкое, - туманно пустилась в объяснения Кетрин,
но передумала и,прервав себя на полуслове, сердито закончила: – Просто не говорите, миссис Фостер. Я здесь хозяйка. Если же на Ваш вкус он
неудачный или некрасивый, и Вы бы такой не спекли, то можете просто выбросить это.
Кивнув и развязав косынку, Кет подхватила несчастного икающего кота, переевшего этой ночью теста, и медленно пошла вверх по лестнице.
Но Роза не выбросила торт. Он и впрямь получился отличный, Керолайн и вовсе была в восторге. Более того, во время праздничного вечера при
поздравлении миссис Фостер шепнула имениннику, кто для него старался. Элайджа странно поглядел на стоявшую неподалёку и болтавшую с
Ребеккой жену, поблагодарил женщину и, пообещав ничем не выдать, что знает, из чьих рук этот пирог, отправился вниз встречать среднего
брата.
Вот и сейчас Роза разглядывала тоскливо жевавшую свой стандартный завтрак в виде жёлтой малины хозяйку, и испытывала сочувствие к девушке. Пусть
порой та была капризна и сварлива, но очевидно любила мужа, хотя отчегото не хотела или не могла это выражать.
- Миссис Фостер? – Заметив вошедшую женщину, брюнетка подняла голову. – Доброе утро. Присаживайтесь, правда, я, – она обвела рукой полупустой
стол, – ничего не поставила. Но чай вроде бы ничего получился.
- Доброе утро. Я уже позавтракала, - кивнула Роза. – Зашла сказать, что принесли почту, Кетрин. Ваши счета, штрафы, письмо и посылка.
- Посылка?
- Да, я оставила в гостиной.
- А письмо откуда? – Кет сдвинула брови, прикидывая, откуда сейчас приходят письма по почте. – Наверное, что-то официальное с прошлого места
работы… По крайней мере, надеюсь, не из суда, - со смешком сообщила девушка, вытирая пальцы о салфетку и выуживая из стопки корреспонденции
нужный конверт. Но через мгновение её глаза распахнулись шире, и Катерина рванула ленту конверта. Выхватила листки, пробежала взглядом четыре
убористо исписанных страницы. Непонимающе уставилась перед собой, чувствуя, как от облегчения заходится сердце. В первый момент, увидев адрес,
Кет испугалась, решив, будто с Элайджей что-то случилось, и поэтому ей сообщают на бумаге. Но ничего страшного. Это было… просто письмо. Забыв
про остывающий кофе, следящую за ней Розу и быстро бегущее время, девушка начала перечитывать снова.
«Катерина, ты не любишь звонки и скайп, поэтому пришлось вспомнить дедовский способ и отправить письмо. Надеюсь, ты окончательно выздоровела.
Здесь водится особая тонкошерстная порода коз, из которых плетут забавные вещи с традиционными орнаментами в индейском стиле. Думаю, тебе бы
понравилось в Лиме, что обязательно случится в следующий раз, а пока посылаю тебе шаль. Не ходи без капюшона под дождём...» Из глаз потекли
слёзы.
- Кетрин, что случилось? – встревоженный голос миссис Фостер прорвался сквозь туман эмоций.
- Роза? – Опомнившись, Кет быстро смахнула солёные капли со щёк. – Нет, нет, всё в порядке. Это я от… радости, - её лицо осветила счастливая улыбка. –
Нашло что-то…

206/493
И тут, глядя на то, как девушка, шмыгая носом и вытирая рукавом мешающие читать струйки, впивается взглядом в строчки, вновь выпадает из
реальности, женщина сообразила, что значили сонливость и капризность хозяйки в еде, последнее время ставшие просто катастрофическими. Да и
постоянные головокружения и озноб, когда она говорила, что простыла и жаловалась на пониженное давление. Просто беременность. Знает ли об этом
Кетрин? Вряд ли. Но Роза не стала вмешиваться в личное дело – кто разберёт нынешнюю молодёжь, и что им нужно…
А девушка, напрочь позабыв о завтраке, уже подхватила листики со стола и с улыбкой читала рассказ мужа о приключившихся с Диком несчастьях из-за
блюда местных индейцев – вяленой рыбы, с которой нужно снимать верхний слой и есть только середину. Не владеющий испанским мужчина до
прихода друга, не желая смутить аборигенов, стойко жевал отборную тухлятину, потом они промывали желудок старым как мир способом в виде
местного виски. Результат превзошёл все ожидания… На ходу поглощая информацию, брюнетка, радостно фыркая и смеясь, вышла из кухни. Миссис
Фостер только головой покачала – немного нужно для хорошего настроения.

Неделю спустя. Великобритания. Йоркшир.

Взбежав по ступенькам, Майклсон мгновенно нашёл нужную дверь и аккуратно нажал на ручку. Но на неразобранной постели возлежал лишь Мартин,
недовольно поднявший голову и резко мяукнувший при вторжении мужчины. Обежав взглядом комнату, Элайджа пожал плечами и, вновь выйдя в
коридор, направился уже в свою спальню. Присел на корточки, пожирая взглядом Катерину, лежавшую поперёк широкой кровати. Хотелось стиснуть её
в объятьях тёплую и сонную, особенно сейчас, когда понял, что она предпочла спать в их постели, а не в своей любимой комнате с лотосами. Но,
вспомнив о времени, Элайджа ограничился тем, что разрешил себе погладить её волосы, подхватив в ладонь локон, висевший над полом.
Спавшая последнее время чутко, Кет ещё не проснулась достаточно, чтобы отреагировать на едва уловимое прикосновение к волосам, но
усилившийся запах одеколона Эла мягко выводил из дрёмы. Слух, обоняние, любые ощущения как обычно обрели невероятную
чувствительность. «Поцелуй меня».
Но мужчина продолжал играть локонами Кетрин, не подозревая, что мурашки неги заставляют её дыхание участиться и дрожать спросонья, несмотря на
тёплое покрывало. Кет сделала над собой усилие.
- Я не сплю, - подняв ресницы, она перевернулась на бок. – Привет.
- Привет. - Элайджа выпустил прядь, пальцы скользнули по шее к щеке, выводя на ней завитушки. – Прости, что разбудил.
- Ты собирался в воскресенье, - вопросительно напомнила Катерина. Не дожидаясь ответа, потёрлась носом о гладящую её ладонь.
- Как получилось, - улыбнувшись, Майклсон потянул простынь с плеч брюнетки, чувствуя, что тонкие руки в темноте обвивают его шею. Сонно
улыбнувшись - она отлично представляла, чего ему стоило оказаться дома на три дня раньше, - Кет поцеловала и замерла в попытке растянуть это
первое мгновение.
- Эти бурные вопли восторга от тоскующей жены, - почувствовав заторможенность Катерины, поддразнил он. Томная атмосфера их спальни затянула,
заставив его с шумом выдохнуть. – Мне шкафы не проверить, кошечка?
- Бесстыдная клевета, – возмущённо прикусила губу Кет. - Мудрая женщина выставляет неудачников сразу в окно.
- С третьего этажа?
- Так на то они и неудачники. - Она сползла пониже с подушек, вновь принимаясь его целовать с куда большим пылом.
– А ещё…
- А ещё кто-то спит с макулатурой в постели, – почувствовав, как, стоило ему облокотится на кровать и зашелестела бумага, пробормотал Элайджа.
- Это неинтересно… - быстро отодвинув подушку вместе с её содержимым, Кет прижалась к его телу. - Иди сюда и узнаешь, как я скучала.
- Нет уж, - удерживая её запястья, мужчина по-мальчишески улыбнулся и выхватил подушку. - Мне как раз интересно, о чем страдает моя благоверная,
пока я в командировке… - Без особых усилий подавив вялое сопротивление, он оказался обладателем желанных страничек. Щёлкнул выключатель –
мягкий свет осветил изголовье кровати. – Вдруг рецепт пирога в мою честь… Я не могу так рисковать собой и без моральной подго…
Осекшись, Элайджа сглотнул, разглядывая собственное письмо. Кетрин, смутившись, отвела глаза. Он отложил листки в сторону, сел на постели,
разглядывая склонённую голову девушки.
- Я ещё никогда ни по кому так не скучал, как по тебе.
- А что хотел бы услышать ты? – Ищущий взгляд в полумраке: сейчас Кетрин не желала нести глупости, которые Эл не воспринимает, или того хуже –
которые его раздражают. И одновременно ей этого страстно хотелось. - Тут важно не моё мнение.
- Я люблю тебя. – Она уставилась ему в плечо.
- Я знаю. - Осторожно поднеся запястье, всё ещё находящееся в его руке, Элайджа поцеловал тонкую кожу, под которой неровно бился пульс. Пальцы
девушки задрожали, по телу разлилось тепло, и она вопросительно вскинула брови. - Почему?
- Потому что дурак. – Сейчас он и сам поражался собственному занудству и не понимал, с какой стати после Лондона начал раскладывать палитру их
отношений по полочкам. Ещё бы номерки присвоил и реестр завёл… Бедная его кошечка. - Хотя в этом есть определённый плюс.
- Какой? – Кет думала незаметно сморгнуть капельку, повисшую на ресницах, но длинные тени как под увеличительным стеклом высветили слезинку.
- Если я разорюсь и сяду тебе на шею, ты не сможешь упрекать, что не знала, с кем связалась. – Чмокнув непонимающе уставившуюся на него жену в
щёку, Элайджа поднялся с постели. - Я в душ.
Она возмущённо фыркнула, потом захихикала, представив Эла в роли домохозяйки, выпекающей пирожки, и себя в виде суровой бизнес-леди. А после
начала просто смеяться от радости и, накинув пеньюар, побежала вниз готовить ему завтрак.
Когда Элайджа, не найдя её в спальне, спустился вниз, то обнаружил собранный стол и хлопочущую Катерину, с собранными волосами и закутанную в
длинный халат.
Взвизгнув от неожиданного прикосновения, она выпустила из рук нож.
- Что ты делаешь?!
- Милая, ты же у меня не рождественская ёлка. - Мужские пальцы развязали пояс халата, и через мгновение Кет осталась в сорочке. – От наличия
одежды ценность не возрастает.
- Большинство женщин убеждены в обратном, - напомнила брюнетка, возвращаясь к нарезке паштета.
- Я не женщина, - резонно возразил Майклсон, отстраняясь и, удовлетворённо оглядев её облачённую в небольшой кусок шёлка фигуру, улыбнулся. –
Поэтому женился на артишоке, который не только вкусно раскрывать, но и чувствовать.
- Ты женился на пустой тарелке, мой милый, - ехидно напомнила о более чем долгом отсутствии поползновений на её счёт Катерина. – И совсем не
заботишься о том, что мне может быть холодно…
- Могла бы и не брызгать ядом ради моего возвращения. Ты же у меня кошечка, а не змея, – вздохнул Элайджа, - хотя порой одолевают сомнения…
- Садись, - с трудом подавив ответную усмешку, девушка бросила косой взгляд. Даже несмотря на жизнь в Бразилии вдвоём, Кетрин раньше никогда не
думала о себе на кухне, собирающей кому-то завтрак. Это было дико и, как ни странно, приятно. – Или ты ел в самолёте?
Самый оптимальный путь к отступлению, оба это знали, и Элайджа так же знал, что жена не обидится, если он им воспользуется. Кетрин умудрялась
дивно готовить – когда это случалось, жуя блюдо, Майклсон никогда не мог побиться об заклад, что понимает, какой ингредиент у него во рту. Но глядя в
тёмные – яркий свет Катерина так и не включила, и теперь тени заиграли по кухне – глаза сидевшей напротив женщины, он покорно ел горячий
бутерброд, и чашка кофе не заставила содрогнуться. Более того – к удивлению мужчины, кофе был сварен гораздо выше среднего. Кетрин с трудом
удержала рвущийся смех при виде недоверчивого, изумлённого лица Элайджи. Ворочаясь с боку на бок по ночам и раздумывая о самых чуднЫх и
странных вещах, какие только могут прийти в голову на сон грядущий, в том числе, как кардинально решить проблему с вечно горелым и убегающим
кофе, Кет наконец-то сообразила истину, давно очевидную для миллионов людей планеты: купила кофемашину.
- Как твой план по захвату места под солнцем?

207/493
- Ты о Джил? – Она поудобнее устроилась на высоком стуле напротив. - О, всё отлично, даже шефа не подставила…То ли так действовал голос Катерины,
рассказывающей о том, что ей удалось протащить Джиллиан через систему отбора, пока начальник, менеджер отдела управления персоналом, улетел
в командировку, то ли она и вправду набила руку, но и еда, и кофе – Элайдже нравилось абсолютно всё. Даже Мартин, усевшийся на соседний стул и
разглядывавший паштет у него на тарелке со столь явным сладострастием, что пришлось делиться, не раздражал как обычно своим присутствием, а
казался милым. Хотя нет, это слишком. Родным и привычным - ближе к истине. - А как твоя командировка? – увидев, что он дожевал, задала вопрос
девушка. – Ты разобрался по поводу второго дивизиона компаний? Я, если честно, ничего не поняла из последнего письма…
- Тебе тоже честно или с чувством собственной значимости? – Всё-таки здорово возвращаться, когда тебя ждут дома.
- Первое. - Она отставила чашку и прищурилась, подперев подбородок кулачком. – Второе у тебя и так получается.- Аналогично тебе - ничерта не
понимаю. Интуиция говорит, что схема Энтони сработает, а мозги виснут. Не все гении в этом мире…
- Да, не все… - Кет молчала, не сводя с мужа внимательных глаз. Потом перевела взгляд на блюдо с фруктами, оторвала одну виноградинку. И с
неожиданной гордостью и убеждённостью объявила: – Но ты у меня точно. Отложив хлеб, Элайджа перегнулся через стойку, пальцем вытер усы от
кофе над верхней губой девушки.
- Пересядь ко мне.
Послушавшись резкого приказа, Кет недоуменно вскинула брови, когда он сжал её ладони в своих и поцеловал. Потом чмокнул в нос и, чуть сжав правую
кисть руки, снова коснулся губами пальцев, каждого по очереди. Странно. Что-то случилось за эти три недели? Но вопроса она не задавала, просто
сидела, не понимая, отчего такая перемена в муже. Смешливые морщинки у глаз, рассеянное внимание, наплевательское отношение к
животрепещущим вопросам… Сегодня утром она не чувствовала... Чего именно, Кетрин не могла сказать, да и вряд ли мог даже самый лучший психолог,
но Элайджа был другой. Уставший и полностью расслабленный. Потому что скучал и, наконец, увидел её?
Перед Рождеством они тоже не виделись... А потом Кетрин вскочила на ноги, вырвав руки.
- Ты спал с кем-то, пока был там? – лицо брюнетки исказилось. Элайджа вздрогнул от неожиданности – его мотивы она поняла совершенно неверно, да
он сам их пока не понимал, руководствуясь лишь эмоциями, но вопрос был задан. И требовал ответа.
- Да, - коротко и ясно. Как всегда у него. Кетрин зашатало – горечь переполнила всё существо.
- А теперь заглаживаешь вину. Вот так, - губы девушки дёрнулись, силясь выдать обычный циничный оскал, но ничего не получилось. – И эти твои
посылки… - Её ноздри затрепетали, хватая воздух.
- Нет. Ты сама знаешь, что не так. – Элайджа боялся подойти, такую обиду и отчаяние выражали карие глаза напротив. Но и врать не мог, хотя говорить о
случайной ночи не собирался – выводы для себя он сделал, и смысла ворошить малозначащие события не видел.
Опрокинув на стойку чашку так и не выпитого кофе, Катерина накинула на плечи неглиже, чинно проследовала к дверям, но на пороге пулей сорвалась с
места и, из-за длинной полы пеньюара петляя как заяц, побежала вверх по лестнице. Но догнать её было делом пары секунд.
- Да оставь ты меня в покое, лживый, ничтожный, подлый... - ещё несколько минут назад трепетавшая от счастья Кет сжала зубы, пытаясь вырваться.
- Не нужно. – Она вдруг перестала сопротивляться, тряпичной куклой повиснув на руках. Элайджа тоже замер, осторожно позвал: - Катерина?
- У меня кружится голова. - Кет сморгнула пляшущие перед глазами точки, силясь удержать угасающее сознание.
Голос сник: – Кажется, обморок…
Открыла глаза Катерина быстро, но до этого, вглядываясь в неподвижное лицо, опухший от непролитых слез нос и безвольные губы, Элайджа пережил
всю гамму эмоций. А ещё хуже – он не представлял, что делать дальше, как поведёт себя Кет, и к тому времени, как она села на диване, пребывал в
растерянности, граничащей со страхом. Зная бешеный нрав жены, и что разум играет отнюдь не первую скрипку в их совместной жизни, она вполне
могла выдать идею о…
- М-мы р-разводимся.
- Ты в порядке?
- В полном. – Она запахнула полы халата и поджала под себя ноги. Заправила за уши пышные кудри, став похожей на девочку юниорку. – Вернувшийся
из командировки муж, трахающий всё, что движется, по нашим реалиям ведь нормально…
- Не груби, пожалуйста, и это не так. – Опустившись на корточки, он поймал неприязненный, испепеляющий взгляд. – Катерина, поверь, мой лимит
ошибок исчерпан.
- Ну да. А потом этот лимит отодвинется ещё на парочку шлюх, - глухо и устало обронила брюнетка, отворачиваясь и кладя голову на подлокотник
дивана. - И так далее… Нет. Я не могу. - Мерно тикали часы. Как надоел этот звук одиночества последних недель... - Веришь ты или нет, но ты не
Стемптон, и с тобой я так не смогу.
Болезненность реакции Майклсона смутила, он не ожидал, что Кет воспримет так тяжело. А с другой стороны – почему нет? Сам бы точно не
удовлетворился сообщением, что это ерунда. Почему же отказывает Катерине?
- Ты мне поверишь, если…
- Да какая теперь разница, - прервала она, сморщив лоб. Кетрин и так ему верила – ну какой ещё мужчина честно и сразу ответит на вопрос, когда нет ни
одного доказательства и лишь смутная, интуитивная догадка? Верила абсолютно, но верить не хотелось. – Я, оказывается, очень ревнива. – Она не
имела в виду то, что сказала, просто сорвалось с губ: - Это сумасшествие, оно засасывает в себя, так же, как убийство… - Ты убивала?
- Почти… - Потухшие карие глаза поднялись на Элайджу. – Это было долго. А может уже мёртв…
- Этого ты боишься? - Майклсон вновь развернул её лицо за подбородок к себе, сжал ставшие ледяными кисти рук.
Такая хрупкая девушка, чудесная и тонкая, словно экзотический цветок. - Что я узнаю?
- Да. – Голос девушки стал безразличен, но чёрные глаза, уже высмотрев что-то важное, буравили её взглядом, не разрешая промолчать. – Ты никогда не
сможешь относиться ко мне как сейчас, а я очень хочу, чтобы у нас осталось… «Чтобы меня так ценили». Но Кетрин этого не сказала – не собиралась
быть в его глазах жалкой и несчастненькой, ограничившись лишь:
- Так.
Снова дрожь в пальцах. И шестым чувством Элайджа уловил, что сейчас ей не нужна ни его мягкость, ни ласка.
Иногда, чтобы человек не испугался, доверившись простоте маски, требуется спокойствие. Которого у него не было.
- Прости. - Он отпустил её руки, поднялся, прошёлся по комнате.
Кетрин зажмурилась, сползая с дивана. Кому нужна такая женщина? Неслышным шагом она направилась к двери. Элайджа не заметил, его сознание
полностью заполонили вопросы самому себе, уже в который раз набатом бьющие по мозгам: важно, что она когда-то натворила? Важно. Меняет ли это
его отношение? Конечно, да. Они оба изменились за шесть лет. Но оставить её и отдать кому-то… Если бы Кет обернулась и увидела, как упрямо
выпятился подбородок мужчины, то поняла бы, что решение принято навсегда и обжалованию не подлежит.
Очнувшись от мыслей, Элайджа предельно ровно произнёс:
- Подожди. Давай сделаем так: если ты узнаешь об измене, ты уйдёшь и оставишь меня без пенса в кармане и с букетом долгов, но забудь о разводе.
- Брачный контракт в виде гарантии? - Да.
- Это по-твоему нормально: бояться сходить налево, потому что зависим от денег? – с горькой насмешкой поинтересовалась девушка.
- Думай, как тебе угодно. - Когда-то давно после гибели брата разучившийся демонстрировать чувства мужчина не умел сделать этого и сейчас.
Достаточно было сказать, что любит её, обнять и подставить плечо. Он не сказал, не обнял, и ничем не помог, лишь скупо обронив: - Если видишь
лучший вариант, чтобы ты могла спать спокойно, говори. - За все грехи нужно платить? Высоконравственно-то как, – съязвила Кетрин. Их привычное
соответствие – поплакать сейчас, зажатая и испуганная, она не могла. Слишком мало времени, чтобы отогреться. - Контракт сойдёт, но изменим пункт, -
передёрнула точёными плечиками, – не больше двух недель друг без друга без экстремальных причин. Как бы ты ни злобничал и мы не ругались. И да,
если бы я приняла первое предложение: почему ты не боишься, что я тебя разлюблю, найду подставную любовницу и оставлю банкротом?
Элайджа поднялся на ноги, непонятно разглядывая её снизу вверх. В следующее мгновение Кет взмыла в воздух и громко охнула от неожиданности,
стиснутая так, что пришлось со стоном вдыхать.

208/493
- Не разлюбишь, - с железной убеждённостью объявил Элайджа, ставя её на диван перед собой.
Прикоснулся к тёплым губам. Но, сначала ответив на поцелуй, спустя пару секунд Катерина застыла, словно деревянная.
- Куда ты? – увидев, что мужчина направился к дверям, встрепенулась девушка, спрыгивая на пол.
- За кофе.
Стоя на кухне и глядя, как Элайджа неумело полощет опрокинутые ею в злости чашки и вытирает стойку, брюнетка раздумывала. Нет, поднимать тему
Бернера не стоило. Она молча отобрала посуду, смолола, сделала таблетку и налила кофе. Протянула ему.
- Эл, я не хочу скандалить, - увидев кивок, Кет опустилась ему на колени. Девушка сделала глоток бодрящей жидкости, собираясь с мыслями. – Но
почему так случилось? Я тебе чего-то недодала?
- Всё, что нужно у меня есть. - Не зная, как объяснить, Майклсон про себя улыбнулся иронии ситуации – лучшей любовницы, чем Катерина у него не
было. Страстная, безо всяких табу, чувственная и умелая. Последнее означало немалый опыт, но это было уже неважно. – Но ты же знаешь, мужчина
такое глупое животное – всегда ищет, где лучше.
- И ты? – голос брюнетки дрогнул удивлёнными нотками. Она сделала ещё один глоток.
- Учитывая, что у меня и есть лучшее… Откровенная глупость. - Элайджа развернул её лицом к себе. - Катерина, только раз в жизни я чувствовал себя
настолько идиотом.
- Когда же? – Она надула губки, заблестев глазами.
- Любишь добить и потоптаться по телу? - хмыкнул мужчина. – Когда не выполнил своих прямых обязанностей относительно вас, моя леди.
- Теперь перевыполнил и не только относительно меня. Швыряет из крайности в крайность, - констатировала Кет. Кофе и вправду унял дрожь, расслабил
и освежил мысли. – Ты ещё можешь исправиться и прийти к гармонии. - Предлагаешь заняться медитацией или йогой?
- Расположить меня и диванчик по фен-шую.
- Роза… - со вздохом напомнил Элайджа.
Девушка фыркнула:
- Майклсон, ну не устроила бы я тебе истерику с воплями, будь дома Роза. Просто по бесстыжей физиономии бы двинула. – Она развязала поясок халата,
скинула сам халат и оставшись в ночной сорочке, направилась в гостиную. Но оживлённый голос сорвался, изменил тембр, став мягким и едва
слышным. Немного неловкости и ожидания: - Пойдём туда, где ты хочешь.

- Красивая у него девка, - прокомментировал мужчина происходящее на экране монитора. - И страстная.

- Профессиональная, – скучающе бросил его напарник. – Сукин сын умеет жить.
Он радости не демонстрировал – смысла от просмотра подобного видео было немного, да и когда на твоих глазах уже битый час трахают красивую
женщину, и это не ты… Мужчина давно вышел из подросткового возраста. – Пойдём, в карты сыграем.
Толку от установленного в доме баснословно дорогого оборудования не оказалось. Учитывая, что скоро подходила плановая проверка службы
безопасности, а это означало, что фонящую технику, сколь бы замечательно она не была спрограммирована и скрыта, всё равно засекут, то и вовсе
никакого. Не везло по всем фронтам: сам Майклсон, ни с того, ни с сего поменявший расписание встреч по объектам, укатил на три недели; по телефону
болтала не жена президента корпорации, живо интересующаяся бизнесом, а обслуживающий персонал; младший Майклсон и вовсе отправился в
неизвестные дали… За все эти дни подобное видео было единственно разбавляющим скудные будни, и особого разнообразия не предвиделось.

Вряд ли Элайджа порадовался бы, узнав, что его частная жизнь последнюю неделю транслируется в прямом эфире, но даже если бы и узнал – в данный
момент это не имело никакого значения.
Удерживая равновесие, пальцы брюнетки сжались, острые ноготки крепко впились в уже располосованные плечи, мешая острое удовольствие с
саднящей болью... Он уже привык к таким отметинам. - Умница!
- Я не могу...
Напрасно.
- Можешь.
Прошла минута… Протяжный стон и, подавшись вперёд, женщина, рухнула ему на грудь.
Думать ни о чём другом, кроме дрожащей в очередной разрядке Катерины, он был не способен, а через мгновение вовсе утратил способность хоть как-
то мыслить.

Ещё не достаточно придя в себя и восстановив дыхание, Элайджа вздрогнул - что-то тёплое капнуло на плечо. С усилием приподняв веки, мужчина
скосил взгляд вниз в сторону. Из-под ресниц Катерины медленно выкатывались слёзы, чертили дорожку к подбородку и стекали ему на руку. Потрясение
этого утра требовало выхода и, наконец, нашло свою минуту беспомощности. Брюнетка не двигалась – сегодня она отдала все силы, сначала пытаясь
стереть из памяти мужа всех женщин до себя и после, особенно эту из Перу. А дальше, как голодающий не может насытится нормальной порцией,
забывает о правилах этикета и приличия и лишь требует ещё и ещё…
Перебирая тёмные локоны, Майклсон разглядывал в окна серый зимний рассвет, трепетавший в разрывах, привычно зависших над Йоркширом тяжёлых
дождевых туч. Кем нужно быть, чтобы разменять своё единственное и долгожданное чудо на какую-то шалаву…
- Я не знаю, почему они идут, - наконец, раздался дрожащий голос Кет. – Сейчас, с тобой, я счастлива. Очень.
- Зато я знаю, - глуховато обронил мужчина. – Это пройдёт, кошечка. - Да?
- Да. Не плачь.
- Я счастлива… - задумчиво и немного удивлённо повторила она, словно пробуя на вкус. Улыбнулась сквозь слёзы, попрежнему не открывая глаз
промямлила: - Очень хочу спать, но на рабо… - и, так и не договорив, заснула мёртвым сном.
- Вот и хорошо. – Усмехнувшись – продолжения в том же темпе в ближайший час он бы просто физически не потянул, Майклсон прикрыл глаза.
Но ему поспать не удалось - в Латинской Америке, к часовым поясам которой приноровился организм, наступал лишь ранний вечер, - поэтому спустя час
или около того на отдых, Элайджа проснулся. Надев брюки и укутав пригревшуюся девушку в покрывало, устроился напротив в кресле. Нужно было
позвонить ей на работу, сказать, что Катерина заболела, но пока не хотелось слышать чужие голоса, и без того постоянно окружавшие последние недели.
Раздалось тихое цоканье лапок по паркету. Мартин шёл по своим срочным кошачьим делам к кошачьей же двери на улицу – добросердечная Роза зимой
развесила кормушки по всему саду, и птицы любили собираться как раз к позднему утру. Наступал звёздный час ощутить себя крадущимся тигром и
затаившимся драконом в одном флаконе. Но, увидев присутствие в комнате людей, кот остановился. Принюхавшись к повисшему в гостиной запаху,
подошёл к дивану. Сел, стуча распушившимся хвостом – паштета такому здоровому во всех смыслах, включая массу, организму было мало, охота
требовала сил, но хозяйка совсем не реагировала на насущные требования питомца.
- Она ведь у нас ещё маленькая. Умница, но очень маленькая, – задумчиво пробормотал Элайджа, глядя на жёлтые глаза кота. Очертил контур губ
девушки, поцеловал их. Чуть солоноватые от высохших слёз. Между его бровями залегла тонкая морщинка тяжёлого сомнения. – Я и забыл... –
Потянулся - кресло скрипнуло под его весом. – Мартин, пойдём на кухню.
Поняв последнее слово, кот недоверчиво посмотрел на мужчину, требовательно тронул лапкой мерно посапывающую Катерину, снова не получил
должной ответной реакции и, коротко мяукнув, предпочёл оказать доверие неожиданно благодушно настроенному хозяину.

Неделю спустя. Великобритания. Йорк.

- Хорошо, миссис Уилд, - бодро ответила Катерина и, отключив кнопку связи, с улыбкой откинулась в кресле. Обычно

209/493
на работе она оставалась холодной и сосредоточенной, но сегодня не получалось – брюнетка сияла и выглядела невыразимо довольной, словно лисица,
хозяйничающая в курятнике. После работы должна была состояться последняя встреча с Джеймсом, а потом… Не в силах усидеть на месте, Кет едва ли
не подлетела к окну и, распахнув створку, вдохнула прохладный воздух. Промозглый английский дождь, обычный для зимы, на который она жаловалась
мужу по утрам, казался теперь чудной погодой. Да и весна скоро, а это время года Катерина всегда любила. Но долго мёрзнуть на ветру ей не позволили,
телефон вновь издал трель.
- Миссис Майклсон, - произнесла секретарь, - ваш супруг на проводе. Соединять?
- Да, Джиллиан. - Захлопнув раму, девушка плюхнулась в кресло и поглубже вдохнула.
- Катерина? – раздался знакомый голос.
- Слушаю. – Она улыбнулась. - Что-то случилось?
- Нет. Просто соскучился.
Кет растерянно моргнула – не в его привычках. Но если ей и без того было хорошо, то стало ещё лучше. Не в силах сдержать радость, она рассмеялась
озорным смехом.
- И насколько сильно? – Отклонив очередной входящий, девушка потянулась в кресле.
- Прилично. Освободишься пораньше? Нужно поговорить.
- А я-то думала, что с тобой случилось… - хмыкнула Кет. – Прости, Эл, но не получится – очень много работы, даже перекусить некогда. Если твой вопрос
терпит, то давай до дома. У меня тоже новости. – Она довольно зажмурилась – забыла опустить жалюзи и на мгновение проглянувшее среди
бесконечных туч солнце ослепило глаза. - Терпит. - Поглощённая планами на вечер, брюнетка не заметила изменения тембра голоса мужа. – Тогда до
свидания.
- До встречи, мой милый… - промурлыкала Кет.

Великобритания. Йорк. Здание «MsnLogistic.Inc»

- Рейнолдс в Йоркшире, - кивнул Уитни Макнилл вернувшемуся в кабинет Майклсону.

- Это ещё ничего не значит. – Сев за стол, Элайджа покрутил ручку в руке, чувствуя прожигающие взгляды брата и Нейтленда.
- Ваша жена встречалась с ним, и сегодня мистер Джеймс Рейнолдс IV заказал столик на двоих в ресторане
«LittleItaly». – Оглядев становившееся всё более замкнутым лицо шефа, Уитни передал папку с документами: - Подборка: звонки – ещё во время Вашего
первого визита в Сан-Франциско с миссис Майклсон, отчёты телефонных служб. - Элайджа скользнул взглядом по числам и номерам, зацепившись за тот,
который принадлежал сенатору. Входящий как раз в тот день, когда он оставил Катерину на попечении медсестры, улетев в Нью-Йорк давать интервью. -
Далее после вашей повторной поездки туда же, о чём я уже сообщал, и вплоть до нынешнего дня. – Аккуратные распечатки со всеми необходимыми
штампами и подписями легли на стол рядом с другой, гораздо более внушительной кипой в деталях повествующей о «заслугах» Катерины перед
предвыборным штабом Стемптона. Бумага бесстрастно свидетельствовала и о том, как его красавица-жена, эмигрантка из среднего класса с отсутствием
образования, без мыла влезла не просто в постель – тут-то ничего особенного, - в семью человека из чрезвычайно узкого круга элиты, и в чьих интересах
это происходило. А был ещё Бернер – на этот раз свой для Рейнолдса, - но ведь и от своих иногда стоит избавляться, если они несговорчивы. Теперь
пришёл его черёд. Отчёты профессионалов, словно флажки на систематизированной охоте, обложили Элайджу со всех сторон, с ходу разрушая все
возможные «а если…» в защиту обожаемой жёнушки, способные всплыть в мозгу влюблённого мужчины и отметавшиеся под грузом доказательств её
причастности. Телефонные звонки, редкие, но кому они нужны в мире Интернета, встречи с сенатором, неприкрытый интерес к проекту, странные
перепады настроения Кетрин - всё идеально вписывалось в схему… Свидетельства того, что он стал всего лишь очередной ступенькой в отлаженной
схеме по использованию Рейнолдсом его личной куклы. А ещё – Элайджа с трудом удержал рвущуюся с губ усмешку, вспомнив, как когда-то на
проповеди перед венчанием случайно узнал перевод имени жены – он понял то, чего не заметила ни служба безопасности, ни брат с Нейтлендом, ни он
сам поначалу. Сенатор, помимо того, что циник с блестящим образованием, так ещё оказался и извращенец-романтик, чёрт бы его побрал.
«Cleanrine.Company» - ведь ещё удивлялся, откуда такое странное название, годное скорее для выпуска каких-нибудь моющих ПАВов, а не
информационных продуктов по базам данных. А Господь просто любит пошутить…
Ни его вице-президент, ни Кол не озвучили своих мнений относительно того, кто слил всю задуманную для
«InterStructure» схему развития, структуру, временные рамки и кадровую политику, но их мысли были очевидны и лишь из-за наличия начальника
службы безопасности в кабинете, не входившего в число людей, с которыми Элайджу связывали личные отношения, они держали их при себе. Времени,
чтобы собраться после получения данных, прошло достаточно, да и рабочая обстановка позволяла держать себя в узде – в этом был плюс безликих,
лишённых отпечатков хоть каких-то его увлечений кабинетов, они заставляли забыть о мире за их стенами и эмоциях.
- Спасибо за проделанную работу, Макнилл. – Майклсон поднял на Уитни холодный взгляд, повертел в руках всю ту же обычную шариковую ручку. –
Вынужден сообщить, что корпорация в Ваших услугах более не нуждается. Вы будете уволены с соответствующими положительными отзывами и
рекомендациями.
Ни сам Макнилл, ни остальные мужчины поначалу не поняли, о чём он говорит. Потом всем троим пришла в голову мысль – нелепая шутка, но, кинув
быстрый взгляд на брата, Кол сообразил – Элайджа вполне серьёзен.
- Но… - Уитни потрясённо уставился на президента корпорации, не понимая, что происходит. И задал вопрос, ответ на который уже увидел Кол: - Вы
шутите?
- Нет, - голос Элайджи оставался ровным, словно бильярдный стол, - но учитывая, что Вы победитель, я объясню свою позицию. Вы позволили себе
следить за моей женой, использовать свою власть начальника службы безопасности, чтобы иметь доступ к её личной переписке, документам, бросили
тень на её доброе имя. Вопреки моей воле. – На лице Майклсона не дрогнул ни единый мускул. - Вы уволены.
Через несколько секунд громко хлопнула дверь, и вслед этому звуку воцарилась гробовая тишина. Первым не выдержал Нейтленд. Ладонь мужчины
врезалась в стол:
- Иди в задницу, Майклсон. Эта твоя… - не найдя должного слова - все самые жёсткие эпитеты казались ему оскорблениями шлюх, стерв и прочих
своеобразных дам, - он поднялся и вылетел за дверь.
- Ну а ты? – Старший брат внимательно посмотрел на Кола, сосредоточенно чертившего абстрактные загогулины на обратной стороне листа с какой-то
отчётностью по поводу потерь, которые понесёт «InterStructure». – Тоже отправишь в эротическое путешествие? Собственный вице-президент, - он
хмыкнул, - охренеть можно от демократии в моей корпорации.
- Прорезалось чувство юмора? – младший Майклсон, прищурившись, поднял глаза. – Поздновато. Хочешь моё мнение – ты имеешь то, что имеешь по
своей вине.
- А ты не считаешь, что Катерина слишком умна, чтобы так подставляться? – предложил единственный аргумент из возможных Элайджа. - Мы упали
ощутимо, но не смертельно, а её раскусили очень уж рано. Кет всё проиграла.
- В отличие от тебя, она и вправду умная сучка, прекрасно тебя изучившая, - процедил Кол, прекращая своё занятие и уже не скрывая подстёгнутого
нежеланием брата принимать факты бешенства. – Если бы не инициатива Макнилла, за которую ты только что его вышвырнул, ты бы закрыл глаза на
очевидное.
- Закрыл, - признал старший Майклсон контрдовод, откидываясь в кресло. Маска безразличия ушла, оставив усталость. Тоже не истинное чувство. –
Катерина платила и собиралась на заслуженный отдых в замужестве со Стемптоном. - Хочешь сказать, что, слив твой бизнес, дальше она бы
утихомирилась и стала волшебной женой, матерью и пекла пирожки, по воскресеньям принося кофе в постель? – озвучил Кол пришедшую в голову
только сейчас мысль. Уж насколько он был невысокого мнения о моральных качествах большинства женщин, но подобная гибкость подхода озадачила
даже его: - Да ты братец просто кладоискатель! Отрыть столь восхитительную замену стандартной Мередит суметь нужно… - Младший Майклсон
сглотнул от понимания: - Ты потому был против расследования Макнилла? Спустить ей всё и наслаждаться семейным уютом?

210/493
- Она ведь не собиралась отказываться от Стемптона, - сухо бросил Элайджа, проигнорировав сарказм. – Ладно, это второстепенно, я хотел тебя
попросить. Поговори с Редли, подними все наши знакомства и устрой Макнилла на должность, равную этой, с нужными рекомендациями. Плюс
проследи, чтобы информация о Кетрин не вышла никуда и никогда.
- Ты оставляешь за мной право выбора способов, как за этим «проследить»? – Очень внимательный взгляд. – Доступными мне методами?
Весомое уточнение.
- Да. И поскорее. У меня не будет времени. У тебя, надеюсь, скоро тоже? – он вопросительно поднял брови.
- Да, - кивнул Кол, понимая, что на ближайшие пару месяцев они обеспечены диким количеством работы и придётся передавать львиную долю
процессов, над которыми он работал в Италии. Но против не был – для Элайджи это лучший расклад, а Елена... подождёт какое-то время, тем более он
не был уверен, что сможет адекватно воспринимать сестру Кетрин и не сорваться на ней. Младший Майклсон хмуро поинтересовался: - Не проще
сказать, что ты вспылил и ошибся? Не потеряешь спеца.
- Я не ошибся. - Встав из-за стола, Элайджа порылся в сумке, нашёл ключи от автомобиля. - Слушай, ты ведь приложил к этому руку?
- Только относительно Бернера и наркотиков, – коротко объяснил Кол. - Разговаривал с Хейнзом. Психотерапевт Кетрин.
- И как?
- Она нормальна, Бернер сумасшедший. Из-за неё в том числе. – Кол опустил веки, вспоминая. Уголок рта нервно дёрнулся вниз – если уж не
отличающийся мягкосердечием Кол Майклсон не способен сдержать отвращения, то было очень неприятно. – Когда ломка, Кетрин – наркотик, а
наркотик – Кетрин. Они слились в его мозгу.
- Она тут не при чём, – равнодушно сообщил Элайджа.
- Он имеет то, что имеет по своей вине? – напомнил свои же слова Кол.
- Да. Девочка не может сломать взрослого человека. – Элайджа устало потёр подбородок. – Сначала наркотик, потом Катерина.
- Дала его она.
- Я не о шприце… - медленно пояснил старший Майклсон. – Для Бернера наркотик – острые впечатления. Катерина - самое острое.
- А для тебя? – Если бы Элайджа не был так погружён в себя, он бы заметил огонёк интереса, вспыхнувший в глазах брата.
- Для меня она не впечатление.
- Как знаешь. - Кол резко отодвинул стул. - Ладно, пора работать. Ты ещё приедешь в офис?
- Вряд ли. – Элайджа оглядел кипу бумаг.
А тут уже Кол прочитал в лице брата прорвавшееся отчаяние. Напоследок хлопнув его по плечу, младший Майклсон вышел за дверь, натолкнувшись на
вопросительный взгляд Эвелин.
- Покой только снится, миссис Кендалл, - рассеянно кивнув, сообщил мужчина, на автомате выпил из ближайшей кружки: - А у Вас отличный кофе.
Лучший из всех. - И, выхватив из кармана телефон, направился к своему кабинету, на ходу набирая номер.
Окинув недоумённым взглядом закрывшуюся дверь, миссис Кендалл пошла мыть чашку из-под выпитого Колом бананового сока.

Великобритания. Йорк. Ресторан «Little Italy»

- Ну вот и всё. – Передав папку, девушка переключила внимание на свою тарелку.

- Счастлива? – Её оглядели льдисто-синие глаза.
- Да. – Она наколола на вилку салат, задумчиво повертела её в руке и, ни с того ни с сего лучезарно улыбнувшись, отправила еду в рот. – Очень.
Наконец-то Кет передала последнюю папку по команде Майкла и теперь и вправду чувствовала себя вольной птицей. Долги нужно отдавать, с
Рейнолдсом она расплатилась, а что касается всего остального в их отношениях… Катерина не испытывала иллюзий по поводу любви Джеймса – если
дело будет касаться его репутации, то подвинется эта любовь так быстро, что и глазом моргнуть не успеешь, - но теперь он был точно на таком же
крючке, как и она сама.
Квиты.
- Плёнки ты мне не отдашь? - утвердительно поинтересовался сенатор.
- Разумеется, нет, – она приподняла тонкие брови, демонстрируя насмешливое удивление заданному вопросу.
- И даже не пытаешься сожалеть… - он покачал головой. - Ты неисправима, Кетрин.
- Но я обещаю, что никогда ими не воспользуюсь ни для каких целей, кроме как прикрыть эту историю с Бернером. Поэтому я твой друг.
- Даже если попросит твой муж?
- Элайджа никогда ни за какие деньги и возможности этого не попросит. - Секунду назад лучистый, радостный взгляд стал жёстким. – Именно поэтому он
избегает политики и, если ты пытаешься таким образом его оскорбить…
- Не нужно злиться, просто захотелось подразнить. - Предыдущая реплика была явно неуместна, но про себя Джеймс отметил, насколько больно
задевают бывшую любовницу любые намёки на нечистоплотность Майклсона. От родившейся, как ему порой казалось, прагматичной Кет такого он
ожидал меньше всего и сейчас с трудом подавил неуместную зависть к своему конкуренту в бизнесе – речь шла даже не о любви, просто подобной
веры в себя со стороны Луизы он никогда не чувствовал. А последнее Рейнолдс ценил больше влечения. Но, умело скрыв охватившие чувства,
приподнял бокал. – Тогда давай за дружбу.
- Давай. - Поняв, что и сама чересчур вспылила, чокнувшись с ним своим стаканом вишневого сока, Кет проницательно улыбнулась. – За нашу дружбу,
которая тебе однако не помешает попытаться получить плёнки в обход наших договорённостей.
- Ты рождена быть женой политика, моя дорогая, – рассмеявшись, констатировал Рейнолдс.
- Ты не прав, - она сказала это так чётко и уверенно, что Джеймс и вправду понял – не прав. Шпионившая против своего же жениха, потешавшаяся над
семейными ценностями, твёрдой рукой доводившая человека до психиатрической больницы, Катерина на поверку оказалась сущей мечтательницей,
верящей в принца, который её разыщет, отмоет и оставит при себе.
Вновь улыбнувшись и тем самым смягчив резкость своего заявления, девушка подхватила с салфетки ложку с вилкой, приступая к десерту. В повисшем,
но довольно уютном молчании Рейнолдс прокручивал в памяти их отношения. И наконец, логически понял то, о чём догадывался интуитивно – Кет с
таким удовольствием плескалась в грязном мире политики потому, что он никак не пересекался с тем, в котором она могла бы кого-то любить. Все её
мужчины были заведомо проигравшими: бедняга Бернер наверняка не представлял, что на иерархической лестнице своей любовницы он стоит гораздо
ниже кота, как ни издевайся, демонстрируя власть над ней. Впрочем, он сам недалеко ушёл от Бернера. Точнее, разные категории, но качественно – в
одной луже, в отличие от обожаемого ею муженька. Даже самые сообразительные и циничные женщины слабы в коленках, сенатор прекрасно знал
методы ведения бизнеса Майклсоном и сейчас испытывал раздражение от этого непонятного ему возведения президента «MsnLogistic.Inc» на трон.
- Спасибо за обед. - Кетрин промокнула губы салфеткой и, отложив приборы на тарелку, расписалась в чеке. - Давай прощаться?
- Разные лодки? – мужчина понимающе усмехнулся, поднимаясь с места.
- Разные, - согласилась Кетрин, разглядывая его в пол оборота.
Кивнув, Джеймс отставил стул. Но то ли вино ударило в голову, то ли мужское соперничество в бизнесе, невольно распространившееся и на женщину
напротив, вместо рукопожатия он притянул её голову к себе и начал целовать. Кет замерла. Ей не было очень уж неприятно, скорее никак. Это был всего
лишь чужой человек, чужие руки и губы, тёплые, чуть терпкие от вина, но бесконечно далёкие от тех родных, которые целовали ещё сегодня утром. Она
внезапно вспомнила о ребёнке и резко оттолкнула мужчину, скомандовав:
- Оставь это.
Но по отсутствию ответа, спокойствию в лице и уверенности, которую она источала, Рейнолдс и сам всё понял. Эта женщина принадлежала другому
мужчине и, как ни жаль это признавать раненому эго, но сенатор был слишком умён, чтобы не видеть очевидного - так было всегда. Скорее всего,
Майклсон нарочно или невольно воспитал из девочки, которой когда-то была Кетрин, женщину для себя: остальным здесь ловить нечего. Не ведая, что

211/493
только что из «просто бизнеса» для стоящего напротив мужчины создала почву, чтобы тому увидеть личного врага в лице Элайджи, Кетрин вытерла рот
тыльной стороной ладони.
- Не скажу, что не стоило, - он оглядел её с неясной улыбкой. - Прощай. Но помнить о тебе буду.
- Куда же ты денешься, - намекнула на плёнки она и рассмеялась, растопив раздражение, вызванное его поступком. - Прощай.
Выйдя из ресторана, женщина потуже затянула пояс пальто, улыбнувшись при мысли, что скоро это действие станет ей недоступно, и уже собралась
пройти к автостоянке, когда рядом затормозил чёрный «Maserati» со знакомыми номерами. - Садись в машину.
- Эл? – Решив не спорить, брюнетка опустилась на соседнее сиденье. Задавать вопросы на предмет того, как он здесь оказался, Катерина не стала –
выяснится. Да и испытывала неловкость, как ребёнок, которого застали за поеданием чужой конфеты.
- Хороший обед? – поинтересовался Элайджа, когда они тронулись.
- Отличный, - ровно произнесла Кет, стараясь из-под ресниц оценить настроение мужа. Не понятное, что само по себе для неё было странно и немного
опасно.
В молчании они миновали пару перекрёстков, брюнетка попыталась прокрутить в голове возможные расклады, как он очутился здесь. Следить за ней?
Элайдже? Скорее время повернёт вспять, чем он унизится до такого. Либо случайность, и он не знает о встрече с Рейнолдсом… Но почему он тогда
молчит? И эта командировка… Ещё раз взглянув в лицо мужа, девушка поняла, что с её стороны такая надежда чересчур благостная. Либо
контролировались передвижения Джеймса и на автомате вышли на неё. Едва не зашипев – ну, как можно было так проколоться? – Кет сложила цепочку
в единую схему. Голос звучал предельно искренне:
- Эл, я не спала с Рейнолдсом. Ты придумал то, чего нет. – Не увидев реакции, она уставилась в зеркало заднего вида и, дождавшись момента, когда он
вынужден был бросить в него взгляд, повторила: - Правда. - Конечно, правда, – согласился Элайджа. – Куда тебе такая банальность.
- Но...
- Сейчас просто помолчи, и c тобой всё будет о'кей.
Кет недоумённо моргнула. Как понимать это - с ней будет всё нормально? А может быть и не так? От пролетавших на бешеной скорости тёмных улиц за
окном закружилась голова – автомобиль едва ли не пожирал шоссейное полотно, - к горлу подступила тошнота.
- Останови. – Ноль внимания. - Меня вырвет!
Ответом служил обращённый к ней профиль и чуть сошедшиеся брови – какой-то водитель справа явно не умел перестраиваться из ряда в ряд. Обед
рванул вверх по пищеводу, но усилием воли Кет сумела отправить его обратно.
Найдя в сумке бутылку с водой, отвинтила крышку.
- Это из-за Рейнолдса? – Она отпила глоток, полоская рот и в очередной раз сглатывая мерзкий привкус, подкативший к горлу. – Или Майкла? Или из-за
бизнеса?
Будь девушка более уравновешена, то не допустила бы таких очевидных ошибок, вынудив мужа просто порычать на себя и этим хоть как-то разрядив.
Но гормональная перестройка шла полным ходом, Кет не владела собой и лишь взвинчивала и без того стремившееся в бесконечность со знаком
минус настроение Элайджи нелепыми вопросами. В самом доме не было никого – ни Розы, уехавшей к детям по случаю пятницы, ни Кола – того
последнее время она вообще не видела, - охрана у себя... Отступив от распахнутой двери, Кет с размаху села на диван. Зря – продемонстрировав
страх и вину, она мгновенно пробудила в Элайдже целую кучу инстинктов. Его пальцы легли на затылок, сдёргивая плиссированною ленту,
стягивавшую локоны девушки в аккуратный пучок. - Эл? – Она недоверчиво отстранилась. - Ты знаешь о моих… мм?..
- Да.
«Но отвращения не испытывает…»
С сердца спала тяжесть, и Катерина скользнула ему на колени, прижавшись спиной. Что предстоит жёсткий разговор о её жизни в течение последних
полутора лет, было очевидно, но - после. И о ребёнке можно сказать завтра утром. Элайджа отпустил волосы, они тяжелыми прядями упали на плечи,
медленно, едва касаясь подушечками пальцев, провёл по груди, вызвав у неё чувственную дрожь, и, не торопясь, начал расстёгивать пуговицы лёгкой
блузки.
- Теперь тебе хорошо?
Умиротворённо выдохнув: «Очень», Катерина дала снять с себя бюстгальтер, завела руки назад, обняла и, изогнувшись, неспешно поцеловала в губы,
мысленно благословив совпадение их настроения – можно было подождать до завтра с объяснениями, почему с ней теперь нужно обращаться
бережнее. Обернувшись, брюнетка посильнее сжала руки, подтолкнула мужчину спиной на диван.
- Ты попался, - сев сверху, Кет склонилась, расстёгивая рубашку – кончики длинных локонов защекотали его грудь - и, не давая поцеловать себя,
показала кончик языка. - В капкан.
- Я знаю.
Рассмеявшись, Элайджа потянул с тонких плеч уже расстёгнутую блузку.

Но бережнее всё равно не получилось, и на следующее утро, открыв глаза, Катерина испытала лёгкое раскаяние, разглядывая разгромленную постель,
куда они переместились, когда диван стал слишком узок. Подхватив с пола вторую подушку, положила её рядом с той, на которой только что покоилась
её голова, расправила складки свитых в комки простыней... Однако чувствовала себя отлично: немного разбитой, но вряд ли возможно иначе, если всю
ночь заниматься любовью, - и решила, что на таком маленьком сроке не страшно позволить себе уйти в отрыв. Но сказать нужно обязательно.
- Эл? - позвала брюнетка, услышав шум в ванной. Судя по свету за окном, уже день. Элайджа всегда вставал раньше, - она только отправлялась в
спортзал, когда он уже уезжал, - но сегодня, видно, тоже проспал. Неудивительно.
Катерина вновь потянулась на постели и прикрыла простыней след от зубов, оставшийся на правом полушарии груди.
– Ты уже одет, - констатировала женщина, садясь на краешек постели. – Зря.
- Вряд ли. - Тыльной стороной руки погладив её щёку, он сдержанно и по-деловому резко произнёс: - Думаю, тебе понятно, что мы разводимся.
Прошло секунд двадцать в гробовой тишине. Кетрин сползла с постели и, не говоря ни слова, вышла. Хлопнула дверь. Не Макнилл – переспрашивать не
будет и по десять раз повторять не нужно. Майклсон обвёл взглядом свою ставшую пустой комнату. Единственной чуждой здесь вещью был роскошный,
мягкий кошачий столик, и сейчас неудачливый предмет мебели ощутил всю силу его гнева. Но когда, вернувшись через десять минут, переодетая в
джинсы и рубашку, со сколотыми в причёску волосами Кет присела в кресло, в комнате царил порядок, как в тот день, когда в жизни ещё не было ни её,
ни этого дурацкого столика.
- Давно ты всё знаешь? – Её лишённое косметики лицо казалось совсем юным.
- Относительно. - Мужчина отвел взгляд.
- Мои объяснения что-то изменят? – Глаза брюнетки влажно заблестели надеждой. Кетрин никогда не думала, что задавать вопросы так страшно и
больно.
- Ты можешь скинуть поворот сюжета на вынужденность и отсутствие выбора, – предложил Элайджа. – Душегубсенатор, невинная малышка, попавшая в
сети пауку из политики…
- Выбор есть всегда, ты сам говорил. – Шансов у неё нет, как ни умоляй или скандаль. Всё закончилось, не начавшись, и почему-то именно теперь, когда
тест на беременность показал две долгожданные полоски. Вчера утром она опомнилась, что у неё задержка не несколько дней и даже не пару недель,
а уже под месяц. А ночью, если бы Элайджа думал её унизить… Но Кет этого не почувствовала ни тогда, ни сейчас. Он и вправду вчера любил её в своё
удовольствие. Ей захотелось спрятаться куда-нибудь, где никто не увидит, забиться в тёмный угол и рыдать, пока не откажут мозги и способность
воспринимать. Гостиничный номер вполне подойдёт. – Этой ночью мы... попрощались?
- Попрощались, - кивнул мужчина.
- Предупреждать нужно, - она усмехнулась в ответ на пристальный взгляд. – Продлили бы, а то я заснула быстро. Как я понимаю, нам нужно решить
имущественные вопросы. По корпорации и твоим счетам.

212/493
- Ты собираешься на них претендовать? – Он оглядел её с ног до головы, вытащил сигареты. – Надеюсь, нет, для твоего же блага.
- Нет. Я и о «своём благе» помню, и о том, что твоим юристам есть, где развернуться. Особенно по истории с Бернером, – пояснила Катерина, сама не
понимая, как её хватает на такой ровный тон. – Хотя, думаю, ради прошлых времён и отца отправишь на все четыре стороны хоть с акциями, хоть без. И
ради братца, млеющего от Елены, но рисковать не хочу.
«А ещё, потому что я мать твоего ребёнка. Прекрати курить…»
Но никакая выдержка не могла дать сил бросить эти слова Элайдже. Кет изучала свои ногти, чувствуя, как где-то в желудке зарождаются спазмы от
аромата табачного дыма. Наверное, не меньше, чем в сотый раз в голову пришла мысль - нужно сказать о беременности, но Кетрин вовсе не была столь
выдержанной, какой казалась мужу. Как-нибудь потом, когда сойдёт грань истерики и отчаяния, крутивших внутренности хуже токсикоза. Табак быстро
превращался в пепел, растворяясь дымными струйками в воздухе и заставляя сглатывать тошнотворно-кислую слюну.
- Вот и хорошо.
- Получил полное удовлетворение, да? – Губы Кетрин сжались в нитку, от вырвавшейся истерической фразы, глаза заблестели. – Вещи заберу завтра.
Пока ещё удерживая слёзы, она вылетела на крыльцо и только там вспомнила – Астон остался у ресторана. Да и автомобиль – Катерина скривилась - стал
не мил, но и возвращать его Элайдже не собиралась - обойдётся. Не думая долго, она зашвырнула ключи в ближайшие кусты и, облокотившись о
деревянные перила, набрала номер такси.

Опустившись на кровать гостиничного номера, брюнетка замерла, положив руки на колени. Она с предвкушением, доходящим до болезненного,
граничащего с ненормальностью удовольствия ожидала, что стоит добраться до спокойного места и можно будет наплакаться вволю, но сейчас, когда
желание исполнилось, ничего не происходило. Кет зажмурилась, надеясь выдавить первую капельку. Вспомнила о смерти отца, настраиваясь на нужный
лад. Слёзы не шли – видимо, за прошедшие месяцы уже смирилась, что его нет рядом, не позвонишь и не услышишь. Тогда вспомнила все горести,
начиная с той скотины на свадьбе. Боль, горькая и сухая, мерзкая, как скрежет железа по стеклу. Слёзы могут обжечь или потушить, но когда ничего не
осталось, нечему и гореть. Всё же Катерина надеялась, что Эл поймёт и сумеет вычеркнуть последние полтора года её жизни из их отношений. Если бы
знать, что она когданибудь станет его женой – сидела бы тише воды, ниже травы, вышивая крестиком и учась готовить. Видно, не судьба. Смирившись со
своим безразличным покоем, женщина откинулась на кровать и, глядя в навесной потолок гостиницы, погрузилась в воспоминания.

Глава XIX (Часть I)

Часть снова небольшая, но опять же она должна быть отдельно.

__________________________________________________________________________________________________________________________________

Полтора года назад. США. Нью-Йорк.

В отличие от привычных пластиковых домиков, светлых и лёгких, что так распространены в пригородах США, это здание вполне оправдывало английскую
поговорку: дом поросёнка должен быть крепостью*. Когда-то, всего несколько месяцев назад, Кетрин он казался вполне соответствующим его хозяину, и
столь же скоро разочаровал. Перехватив покрепче ручку сумки, с которой её высадили из автомобиля, брюнетка неспешно направилась к дому,
разглядывая мощеную плиткой дорожку, в традициях английских садов заросшую по краям молодой, кучерявой травой, и претендовавшую на
впечатление небрежной естественности.
- Как прошёл отдых? – любезно поинтересовался темноволосый мужчина, вышедший встречать.
- Отлично, - она подняла безразличный взгляд. – Я всегда говорила: лучше четверо адекватных людей, чем один мерзкий червяк.
В следующую секунду брюнетка рухнула на гранит плиток, с подбородка потекли алые капли, скрутившиеся в шарики, стоило им попасть на пыль.
Четвёртая, «эгоистичная»** группа, высокая свёртываемость… Медленно проведя языком вдоль солоноватой десны, Кетрин убедилась, что зубы целы.
Поднявшись, сплюнула вязкую жидкость, констатировав: - В следующий раз выражай своё согласие легче - мне завтра на работу. – Если в первую минуту
Томасу понравилось выражение боли, исказившее черты Кетрин, то ровно до тех пор, пока она вновь не подняла лицо. Оно не выражало страха, только
смесь ненависти и презрительной издёвки. Только… Бернер раньше никогда не испытывал садистского наслаждения от удара, предпочитая душевную
боль жертвы физической, пока в его жизни не появилась Кетрин. Поначалу горячая и страстная, она со временем всё больше погружалась в скуку. Но не
просто скуку: ему порой казалось, что беспрерывное движение Пирс по извилистым анфиладам жизни оборвётся только непреклонностью природы,
ведущей к смерти. Это была усталость от него, Бернера, ставшего пройденным этапом, и унизительность его положения пробуждала в сером кардинале
от политики азарт хищника, почуявшего чересчур строптивую добычу.
- Ты ждёшь следующего раза?
- В данный момент я жду такси, если у твоих подстилок не хватило мозгов доставить меня домой, - с обдуманным высокомерием произнесла Кетрин. -
Или уже хочется на их место?
- Умойся, такси вызову сам, - Бернер бросил косой взгляд, не очень понимая её состояние. Но до истерики доводить не стоило, тогда он заигрался,
Кетрин взбесила, и теперь понимал, что висит на волоске. Конечно, ей и её родным тоже жизни не будет, но на что способна пойти отчаявшаяся
женщина в желании отомстить, даже если дружит с мозгами?
Но в действительности именно непредсказуемость любовницы и заводила, растравляя интерес. - Боишься? – она чуть
хрипловато рассмеялась. – Не переживай, я далека от истерики.
- И отлично.
Разумеется, Кет солгала. Когда она вошла в ванную и открыла кран, её колотило от дикой ненависти, охватившей всё существо. От пережитого ужаса и
отвращения хотелось растоптать или убить. Но… и жить нормально после тоже хотелось. Когда контракт отца перехватили, на работе она ходила по
ниточке - её проект рухнул, после чего едва не последовало увольнение... Дело было, конечно, не в деньгах, мало ли на свете контрактов и рабочих
мест, просто намекнули, как легко можно разрушить все планы, так тщательно выстраиваемые в течение четырёх лет, если на то будет «верховная» воля.
Но кто ей в этом виноват? И в том, что оказалась в постели с Леоном тоже не заслуга Бернера. Он только попросил дражайшего дядюшку уложить
определённую женщину в горизонталь, а в остальном - сама неосторожная шалава, дорвавшаяся до свободы.
Паста немного вязала во рту, через пару минут с пены исчез розоватый оттенок, и девушка в последний раз прополоскала рот. Губы неприятно опухли,
она закрасила их неяркой помадой. Посмотрела в зеркало. Сносно. Медленно подправила макияж, прошлась пуховкой по скулам, бросила косметичку в
сумочку и относительно успокоилась. Есть человек, который обязательно сумеет помочь. Неважно, что там раньше случилось, Майклсон знает, что она
неплохой партнёр, да и ему Кетрин могла отдавать долги всю жизнь и не испытывать неприятия. Загнав подальше клокотавший внутри плач, брюнетка
попыталась приподнять уголки губ. Постепенно лакированная улыбка вернулась на лицо. Теперь нужно было спуститься по лестнице, сесть в такси, и всё
станет лучше. Кетрин аккуратно закрыла дверь ванной, готовясь к следующей маленькой цели, уговаривая саму себя, словно маленького ребёнка.
Решение принято, самое страшное кончилось, рыдать не нужно и думать пока тоже. Ступеньки мерно побежали вниз. Она представила себя движущейся
точкой на координатной прямой в отрезке. Эта мысль полностью поглотила, не трогала струн переживаний, не требовала усилий воли. Главное
оставаться в движении вперёд и раньше или позже можно добраться до цели. Сев в такси, брюнетка сжала пальцы на коленях, уверенность с каждым
выполненным действием возвращалась. Правда, вытащить телефон и заказать билет на самолёт она всё ещё не могла, но какнибудь потом. Главное, что
стерпится и ещё денёк. А дальше с ней ничего не случится. Эта вера грела, давала силы действовать, пусть и столь крошечными шажками, и не прийти в
состояние тряпки прямо в салоне автомобиля.
213/493
Около шести с половиной лет назад. Франция. Ницца.

Бирюзовая волна накрывала выстеленную крупной галькой ленту пляжа, трудолюбиво сглаживая несовершенства горных пород, но девушка, с разбегу
шлёпнувшаяся на камни, не любовалась волшебными красотами этого рая на Земле, а лишь больно ударилась о плоские камешки, потёрла невольный
ушиб и сразу же сунула нос в пляжную сумку. - Быка могу съесть. - Только найдя бутерброды и с наслаждением впившись в хрустящую корочку зубами,
брюнетка перевела взгляд на Элайджу. Чудесное море снова не удостоилось внимания своей непостоянной в прихотях купальщицы. – Или что похуже…
В отличие от мужчины – уроженца великой морской державы, - явно любившего дальние заплывы, Катерина вовсе не была страстной приверженицей
водной стихии, но если бывало настроение, то не вылезала из солёной воды, беспечно выжимая последние силы из своего молодого организма.
- Хорошо, что мы не каннибалы вне цивилизации.
- Ну да, для тебя счастье. – Кет глотнула воды, запивая бутерброд, и перевернулась на живот. – А меня съедят последней.
- Я бы так уверен не был. – Он с намёком смерил взглядом её крепковатые для столь хрупкой фигуры ягодицы, прикрытые полотенцем.
- Жилистое и старое мясо дольше жуется. - Она показала язык, подперев мокрый подбородок ладошками. Огрузившие девичью шею и казавшиеся
сейчас чересчур крупными для неё, серые таитянские*** жемчужины замерцали, свесившись на мокрую грудь. - У меня на Родине не зря стали
производить жвачку. Но ты можешь взять с собой когонибудь, чтобы привычно впиться в силикон. Заменит ланч всей команде и…
- Ты права, тебя съедят позже остальных, – кисло заметил мужчина, прикрыв глаза. - Меньше шансов получить несварение. Но прикончат раньше.
- Ну-ну, молчу. - И впрямь в тишине дожевав бутерброд, девушка поднялась. Набрав камешков размером поменьше, Кет села и начала их кидать в
накатывавшие волны.
Элайджа повернув голову, искоса посмотрел на неё. Последние дни прошли у них на удивление дружно и спокойно. Врач сказал, что с Катериной ничего
ужасного не случилось, велел воздержаться и пару дней поберечь молодую жену, но и только. Алек не даром отмахивался от доброхотов, считавших,
будто его дочь позволяет себе чересчур много, и говорил, что младшая близняшка здорова как жеребёнок… Поэтому в Ницце Майклсон ни в чём её не
ограничивал, позволяя делать, что душе вздумается и наслаждаться жизнью по полной программе. Но бесследно ничего не прошло - иногда он ловил
задумчивый, непонятный взгляд тёмно-карих глаз фиктивной жены, отчего-то чувствуя себя в положении мыши, которую подкарауливает хитрый кот. Да
и на мужчин Катерина теперь время от времени смотрела словно со стороны, как оценивают что-то чуждое и непонятное.
- Совсем ничего не получается. - Камешки и впрямь не скакали в неумелых руках, и она, размахнувшись, кинула разом всю горсть в ближайшую волну.
Подтянув ноги к груди и обхватив их, Кет замолчала, уставившись перед собою. Элайджа из-под ресниц лениво разглядывал упругое смуглое тело
девушки, прикрытое лишь двумя тонкими белыми полосками купальника. Порадовался, что лежит на животе. Но его следующая мысль, вызванная
складочкой, залегшей между бровями брюнетки, была не столь радужна.
- Катерина, если насилие не зависит от нас, оно не может унизить.
- Может, - она не повернула головы, - ты этого никогда не испытывал и не суди.
- Не испытывал. - Он помолчал. – Но свою честь человек определяет сам каждый день. Сам, а не кто-то ещё.
- Ну, какая честь в наши дни… - Она вскочила на ноги и поторопилась броситься в прохладную воду, желая спрятаться в бирюзовых глубинах от взгляда
Элайджи. Порой ей казалось, что он как хирург копается в ней, вытаскивая наружу нутро, но противостоять этому Кет не могла и, что хуже, внутренне не
желала. Волна подхватила, поволокла и, решив не сдаваться на милость водным гребням, девушка нырнула глубже, потом ещё и ещё, и её вынесло
прямо на Элайджу. От неожиданности обхватив его за шею руками и улыбнувшись во весь рот, она фыркнула, сплёвывая солёную горечь с губ.
- Сирена. – Эквивалент холодного душа позволял свободно любоваться добычей.
- Они голубоглазые. Хочешь наперегонки? – указывая направление, Катерина бесшабашно тряхнула головой. - До того выступа…
- Ты хотя бы дотянешь? – Отличный пловец, он снисходительно прищурился.
- Конечно.
Явно переоценив силы, в конце пути она едва барахталась на воде, и Элайдже пришлось возвращаться и плыть рядом, в небезосновательном опасении
стать отнюдь не фиктивным вдовцом. Но всё же, наконец, её ноги ступили на дно, и брюнетка жизнерадостно констатировала:
- Проиграла. – Пожевала нижнюю губу, глядя круглыми карими глазами. - Это из-за отсутствия тренировки.
- Вылезай из воды.
Они вышли на берег, сев отдохнуть – ноги девушки охватила мелкая дрожь усталости. Решив между делом проинспектировать состояние своей гривы,
Катерина вытащила шпильки из пучка. Просолившиеся, мокрые волосы, через мгновение рухнувшие на плечи, вызвали у неё жалобный вздох. Глядя,
как Катерина старательно прижимает к ушам стоящие дрыком пряди, Майклсон от души расхохотался. Ответом ему был сердитый взмах пышных
ресниц. - Катерина, ты из тех женщин, которые пробуждают в мужчине желание заботиться. – Кет нуждалась в ободрении и получила его. - Не
переживай.
- Правда? – Она мечтательно прикрыла глаза, радуясь мягкому, нежаркому солнцу, играющему пенными барашками морю, мужчине рядом с собой,
неумолимо насыщаясь слепящим сердце покоем этих и вправду бархатных дней октября. «Правда?»
- Да, – уверенно и искренне ответил им обоим Майклсон, стряхивая с бровей девушки пудру морской соли. Потрепал по колену, поднялся. - Пойдём
искать одежду, пока её не унес прилив.

Но Элайджа ошибся. Кетрин не умела вызвать в мужчинах нежности, если не считать собственного отца. Да и то, потому что в глазах Алека она так
навсегда и осталась говорливой малышкой с кудряшками, а не самоуверенной и излишне самодостаточной молодой женщиной, облачённой в доспех
знаний светских правил и с ходу уничтожавшей любую романтику.

Полтора года назад. Великобритания. Йоркшир.

Шумный город… Когда-то, только переведясь в школу в Йорке, Кетрин полюбила этот скверик, затерянный среди викторианских особняков. Она была
далека от романтизма в своих стремлениях, но подумать любила в тихом, спокойном месте, где не снуют сотни людей, машин и крикливых туристов.
Дома той девочке не думалось – этот дом принадлежал её несчастливой любви, был наполнен жизнью Элайджи и его воспоминаниями, школьная
библиотека тоже не нравилась - хранила в своих просторных залах отпечатки чужих идей, слишком академически чистых, - и это небольшое, уютное
кафе, без музыки, с крайне редкими и сдержанными посетителями, не надоедливыми официантами, четыре года назад стало для неё пристанищем. Вот
и сегодня, получив от ворот поворот у бывшего мужа, брюнетка зашла сюда, заказала минеральной воды, кофе и какой-то салат, к которым не
притронулась, и, поигрывая ложечкой для сахара, размышляла. Хотя, нет… Пока она всего лишь переживала поражение, тратя драгоценное время
впустую. Умом Кетрин понимала, что никто ничего ей не должен, но сердцу ведь не прикажешь оставаться в одной команде с рассудком. И теперь оно,
глупое, суматошно билось, рваными толчками гоняя кровь, то стремительно приливавшую к щекам, то столь же скоро схлынывавшую с них, оставляя
женщину в лапах мертвенной бледности.
За окном уже сгустились ранние сумерки, когда её тронули за плечо.
- Мисс, мы работаем до десяти вечера, через пятнадцать минут закрытие, - милая девушка официантка с типично валлийской внешностью, улыбнулась. –
С Вами всё в порядке?
Брюнетка кивнула, очнувшись. Улыбнулась в ответ, достав кошелёк.
Расплатившись по счёту и прихватив с собой бутылку с минеральной водой, Кетрин медленно пошла по дорожке.
Спешить было некуда - дурочка не подумала взять обратного билета. На бескровных губах Пирс зазмеилась циничная улыбка. Сейчас она словно
смотрела со стороны на себя, примчавшуюся на другой конец света девчонку, без вещей, без козырей в рукаве, ждущую непонятно по какой причине,
что президент крупнейшей корпорации всё бросит и начнёт заниматься ею. Вправду ничтожная, и в первую очередь мозгами. Разве это она? Нет, жалкое
подобие

214/493
Катерины Пирс, а она настоящая и сама может со всем справиться. Ненависть не ушла, эта эмоция, так же как сердце, отказывалась быть рабыней планов
своей хозяйки, но стала более взвешенной. Так огонь, вспыхнув ярким пламенем, через некоторое время превращается в жгучий жар углей.
И вдруг Кет неожиданно для себя вдохнула легко, спазм в горле, не давший ей ответить официантке из страха разрыдаться прямо за столиком, исчез
бесследно, ушло и давление, обручем охватывавшее виски. Оглянулась. Шумный город по-прежнему жил своей жизнью, она здесь никому не была
нужна, но это уже не внушало отчаяния, скорее облегчение - так сбрасываются ненужные оковы. В приёмной президента корпорации сломалось то
единственное, ради чего она пыталась оценивать свои поступки с точки зрения человеческой морали, тысячелетиями прессующей свою программу, и
только сейчас Кетрин это осознала в полной мере. Границы исчезли, растворившись в её личных целях.
Отвинтив крышку, она сделала хороший глоток воды, подумала - ещё один, - и отправила бутылку в урну. Звуки, запахи, ощущения – всё, что замерло для
неё с той минуты, как она вышла из здания бизнес-центра, вернулось. Подругому, но вернулось.
Облокотившись о парапет моста, девушка щёлкнула по пасти украшавшего его каменного львёнка. Бежать – разумеется, нет, но стоит ли судиться? Это
крайняя мера. Томаса посадят, либо посадят его уродов. И будет скандал. Но отец и Елена точно ни в чём не виноваты, у Алека уже плохое сердце, сестра
бы приняла с достоинством... Инцест, клуб, материальное неблагополучие… Обречь на такое уже шагнувшего за шестой десяток, и без того битого
жизнью мужчину и свою половинку-близняшку, в отличие от самой Кет такую мечтательную и ласковую… Особенно Елену. Кетрин иногда казалось, что в
сестре хранится лучшая часть её самой или та женщина, какой могла бы стать мать её мечты… Ей на секунду представилось, как бы было свободно, если
бы не было родственников вовсе, но мысль, вызвав инстинктивный ужас – эмоцию, которую, в отличие от страха, девушка не принимала, - тут же
испарилась.
Лучше всего было бы окажись Бернер мёртвым. Брюнетка прикинула известные ей способы достичь этого идеала, но она была не специалист, а учитывая
его положение в обществе, обязательное расследование… Нет, оказаться в тюрьме Кетрин не хотелось. Хотелось отомстить, раздавить как таракана и
продолжать жить. Обязательно жить, нормально родить детей, воспитывать их, достичь вершин. И тем более калечить себя убийством из-за какой-то
мрази – не её вариант. Тонкие пальчики женщины пустились в пляс по изгибам постамента крошечных статуй. Замерли, вновь вернувшись к мордочке
львёнка. По крайней мере, пока есть другие возможности - не её. Значит, Бернер должен уничтожить себя сам, а её дело наставить на путь истинный.
Оставался вопрос – как именно? Бизнес? Не то, деньги не стоят того, что с ней вытворяли.
Отойдя от парапета, Кетрин купила кофейного мороженого и, лизнув холодный шарик, пошла по улице, выискивая свободную скамейку. Но все они были
заняты – тёплая погода. Брюнетка купила ещё и газету, лениво пролистала её в сгущающихся сумерках, но ничего дельного в голову не приходило, всё
казалось либо слишком мелочным, либо невыполнимым.
- … она их страшно боится. Каждый раз плачет, да и у меня самой сердце разрывается, Пол тоже дёргается.
- А таблетки не помогают?..
Голоса ворвались в сознание, заставив Кет поморщиться. Две полноватые женщины на соседней скамье, кажется, обсуждали болезнь ребёнка.
- … врач говорит, что укол более действенный, но наверное придётся перейти на таблетки или сироп…
Они говорили и говорили, не умолкая ни на минуту, но брюнетка уже не слушала этих клуш. Яркой фотовспышкой пришедшая в голову мысль заставила
её с силой сомкнуть зубы на вафельном рожке. Раненая губа мгновенно закровила, но бежевый снег мороженого впитал алые пятна, а лёд сослужил
анестетиком. Хотя, даже если бы Кетрин и заметила, что растревожила ранку, то сейчас ничего не имело значения.
«Укол и впрямь наиболее действенный метод…»
Оставив в ближайшей урне ненужную газету и недоеденное мороженое, девушка достала из сумочки айпед. Заказала билет в Нью-Йорк на завтрашнее
утро и, переключив вкладки, вошла в электронную библиотеку, выбрав медицинский раздел. Прежде чем выстраивать чёткие планы, стоило как следует
изучить вопрос. Но вспомнив своего любовника, Кет уже интуитивно поняла, что она нашла то, что искала.

________________________________________________________________________

* Поговорка уходит корнями в старинную английскую сказку "Три поросёнка"

** Эгоистичной IV группа считается потому, что ей можно переливать I II и III, а она сама подходит лишь для такой же IV группы крови.
*** Черный и, соответственно, серый жемчуг считается визитной карточкой устриц рядом с о. Таити.

Глава XIX (Часть II)

Настоящее. Великобритания. Йорк.

Цокот тонких каблучков о ступени мозаичного мрамора у входа в ресторан породил неожиданно звонкое эхо. Девушка немного беспокойно оглянулась
по сторонам, кивнула метрдотелю:
- Здравствуйте, у вас будет свободный столик сегодня?
Повезло, если это можно так назвать…
Очутившись на месте, она начала медленно листать странички меню.
Вчера, просидев целый день в своем номере и передумав обо всем, что было связано с Элайджей, Кетрин собралась с силами. Этим утром даже сумела
отправиться на работу, хотя толк был невелик – двигалась на автопилоте, говорила невпопад, но суета и заботы помогали отвлечься и притупить
болезненно-восприимчивое сознание. И только к вечеру, попрощавшись с коллегами и оказавшись на стоянке рядом с взятым в аренду, новым
автомобилем, Кет вдруг поняла, что сегодня ей некуда возвращаться в этой стране. Можно было, конечно, пойти к Джиллиан, да и за эти месяцы она
успела найти общий язык с некоторыми сотрудниками в отделении журнала, чтобы при случае не остаться без компании, но и только. Поэтому, зайдя в
номер, покормив кота и поменяв лоток, Кетрин пошла обедать в ресторанчик, который в один из своих прилетов к братьям ей показала Ребекка. Но и
здесь есть всё равно не хотелось – брюнетка отвыкла от одиноких вечерних трапез…
- Почему такая милая барышня скучает одна? – Мужской голос справа заставил её обернуться и чуть скривить губы. – Или ждёшь своего Цербера*?
- Кэл? – Она улыбнулась шире, узнавая. - Я никого не жду и собак не слишком люблю…
Кэл Андерсен был журналистом в Нью-Йорке, одним из немногих, кому повезло с работой в журнале – не интервью звезданутых знаменитостей или
характеристика преимуществ пудровых румян над гелиевыми, как у большинства, а описание различных древностей и очаровательных местечек во всех
уголках Земного шара. Они познакомились, когда он делал работу для журнала, в котором работала Катерина: женщинам не чуждо почитать о
романтических замках, истории их владельцев и памятниках героям, но Андерсену, в отличие от большинства, удавалось сохранять неуловимый флёр
мифов и преданий и при этом не утопить тексты статей в мелодраматических слюнях. Фирменным почерком Кэла считались заметки о замках и дворцах,
расположенных на скалах и в горах. Кет эти заметки очень нравились, она даже как-то позировала для фотографий к одной из них, когда тот сказал, что
обычная «вешалка» не очень подойдёт, и с тех пор с Кэлом они оказались на дружеской ноге. Только на дружеской, что в случае Кетрин скорее было
исключением из правил.
- Разрешите упасть рядом, мэм?
- Падай. – Ну что же – сегодня ей и впрямь везло. – Какими судьбами в Великобритании, да ещё в Йорке? Ты совсем запропал.
- Азиатская романтика взяла в оборот. - Он тоже с явной радостью оглядел брюнетку – не жевать одному.
- Да, Аластер говорил мне насчёт Афганистана, но ты же раньше не выказывал тяги быть нашинкованным там, куда мы со времен Большой игры** несём
светоч цивилизации.
- Всё в жизни меняется, решил изучить местность, - улыбнулся Кэл её иронии, - а здесь потому, что скоро отправляюсь на небеса.
Она на мгновение замерла.

215/493
- Позволь заметить - ты слишком самоуверен, - Кетрин бескомпромиссно сморщила носик. – Слишком.
Мужчина расхохотался.
- О, мои усики и ушки!*** Такая реакция на возможную неизлечимую болезнь… Ты неподражаема в своем бессердечии, дорогая, но не переживай.
Статья об острове Скай****. Пригнали сначала сюда, – он подхватил поданное официантом меню, - потом поеду в глушь шотландских ущелий. «Лучше
гор могут быть только горы, на которых ещё не бывал»*****, как выгравировано кем-то в одной из афганских школ, уцелевших во времена талибов… –
Подмигнул. - А ты? По-прежнему продвигаешь глянец и потрошишь кошельки спонсоров от политики под видом общественной деятельности?
- Да. Только тут у меня больше пользуются популярностью, – она озорно блеснула глазами, - богатые наследницы с лошадиными физиономиями.
Местный колорит.
- Английская аристократия тебе не простит.
- А я болгарка на три четверти, - показала кончик языка Кет.
- Я не сомневался, учитывая, как быстро тебя умыкнули из Штатов, что пришлось сменить профиль, – хмыкнул мужчина, взяв ручку и листок, - на
наследниц.
- Ты стал противником феминизма? – округлила глаза Кетрин. – Азия – зло.
- Ничего подобного. Я воспитывался в семье, считающей, что главная карьера женщины – удачное замужество, – тяжело вздохнул Андерсен. - И как оно
у тебя? До меня доходили слухи, но не более. Кетрин отвела глаза.
- Всё в порядке.
- Когда девушка говорит, что у неё всё в порядке с личной жизнью, особенно остро чувствуешь, как остался за бортом. – Подтрунивание над Кетрин и
собой тоже входило в их отношения, но сейчас он почувствовал, что девушке стало неуютно. Кэл был отнюдь не дурак, и приготовился переключиться
на более безобидные темы, но их прервали.
- Кет! – темноволосая малышка оказалась за стулом брюнетки. – Привет!
- Даниэлла? – Охнув, растерянная Кетрин поднялась. – Здравствуй. Ты с кем здесь? С мамой или папой?
- С мамой. А ты с ним. – Она обозрела мужчину. Весёлый, улыбающийся, он ей понравился в первую очередь джинсами в этом официозном ресторане, и
девочка решила сделать комплимент: – Папа тоже не любит костюмы. Я Даниэлла.
Она церемонно подала ладошку.
- Кэл. - Андерсен не менее чопорно её пожал, придвинул стул. – Присаживайтесь, леди.
- Спасибо. Я про кота спросить, - Даниэлла замялась. – Кет, он ещё не заскучал?
- Мартин? – переспросила Кетрин, садясь и от удивления опустошая стакан с водой. – А почему он должен заскучать, милая? Хочешь что-нибудь?
- Да – шоколадные конфеты с корицей в разноцветных обертках. Роза сказала мне, что он спит отдельно. - Увидев недоумение на лице тёти, малышка
пояснила, поражаясь недогадливости: - Получается, ты взяла к себе в постель дядю Эла, а Мартин теперь спит один и скучает. – Она подняла бровки,
услышав хрюканье со стороны мужчины, пока брюнетка заказывала конфеты. – Я скучала, когда меня Алекс с мамой приучали спать одну, и теперь,
когда болею, тоже грустно. И Мартин скучает. Пускай он будет жить у меня, нам вместе станет весело. Я боюсь мышей, верная, и ни на кого, ни на кого
его не променяю…
В последних словах чувствовался лёгкий упрек в адрес ветреной хозяйки питомца.
«О Боже…»
Плечи Андерсена ходили ходуном, но женщине напротив пришлось хуже - впервые в жизни Кэл мог наблюдать красную от смущения Кетрин, судорожно
хватавшую ртом воздух.
- Кет, у тебя Эл и Мартин - нечестно. – Сообразив, что в таком разрезе Кетрин может подсунуть не ту кандидатуру, Даниэлла быстро уточнила: - Дядя Эл
мне не нужен, ведь он для тебя совсем как новый и интересный, а Мартин… - Она обиженно прервалась, обернувшись к Андерсену: - Почему вы
смеётесь? Это невоспитанно.
- Я потрясён логикой, милая дама.
- Да, хотя папа и Алекс часто говорят, что у женщин она странная. А дядя Кол - что её нет вообще. Но Мартина…- Мартин не скучает, Дени. У него есть
компания ээ… - фантазия Кет неожиданно отказала. К счастью, принесли лакомство, и девочка переключилась на него. – Во дворе друзья… И подружка
у моего секретаря.
Туманные объяснения были прерваны появлением блондинки, облачённой в персиковый брючный костюм. - Даниэлла Сальваторе, как
Вы тут оказались, если должны были ждать меня в дамской комнате?!
- Мама, я увидела Кет и только потому…
- Ты не смотришь мультфильмы ближайшую неделю и никаких сказок на ночь. И забудь про шоколад.
- Мама!!
- Бекс, она и вправду не… - попыталась вступиться Катерина, но была прервана ледяным:
- Это не твое дело, Кетрин. – От взгляда, которым смерила женщину Ребекка, вполне могли охладиться котлы в аду.
- Ты знаешь, – констатировала Кет, вскидывая подбородок. - Братец уже успел поплакаться в жилетку? Младшенький?
Не ожидала от Кола…
- После того, что ты сделала, не смей даже произносить их имена, - в ярости прошипела Бекс, поправляя сандалии на ножках девочки. Блондинка не
отошла от новостей, не выспалась, устав от перелёта с маленькой девочкой, которую ещё нужно было отвезти к отцу, и реагировала не слишком
адекватно. – И приближаться к моему ребёнку. - Вряд ли моя личная жизнь имеет отношение к твоей дочери, Барби, – процедила Кетрин, откладывая
салфетку. - Учитывая, что ты едва не лишила Дени наследства, шпионя для своего любовника, самое прямое. – Сообразив, что именно выпалила при
дочери, чьи синие глаза наполнились слезами, Ребекка резко прервала словесный поток.
- При чём здесь Дени?! – Кетрин тоже сбросила видимость спокойствия.
- Мои акции в корпорации принадлежат ей, - растерянно пробормотала женщина, пытаясь сделать вид, что они мирно беседуют. - Даниэлла,
попрощайся, пожалуйста.
- До свидания, Кет и Кэл, - грустно вздохнула девочка, не глядя на тарелку со столь желанными и теперь потерянными для неё конфетами.
- До свидания, принцесса. - Мужчина, наблюдавший за перепалкой женщин и не вмешивавшийся, улыбнулся. – Я постараюсь обучиться манерам.
Разреши? – Сняв девочку со стула, он поцеловал маленькую ручку. Подмигнул. – Так лучше? Зато я фокусник, как-нибудь покажу, что умею. -
Настоящий?!
- Даниэлла, пойдем, - одернула её мать, сделала пару шагов, сжала ладошку и быстро направилась к выходу.
- Пока, Кет, Мартин… - малышка помахала рукой брюнетке.
- Я передам ему привет, Даниэлла.
Уже вечером, на заднем сиденье автомобиля отца девочка с восторгом убедилась, что Кэл ей не соврал. В карманах её комбинезончика шуршали
обертками те самые конфеты.
Кетрин, после ухода невестки и племянницы обессиленно опустившаяся на место, горько рассмеялась. Она всегда была сообразительной.

Великобритания. Йоркшир.

Кол был здесь, но оставаться на всю ночь, видимо, не собирался – бросил свой автомобиль у домика охраны. Остановив двигатель и выключив фары,
Кетрин сидела, разглядывая терявшийся в ночной тьме силуэт дома. Она испытала облегчение, хотя в равной степени готова убить Элайджу, не сходя с
места. Кем нужно быть, чтобы поверить в этот бред?! Девушка зло стукнула кулачками по рулю. Даже не испытывай она любви вовсе, не имей ни грамма
мозгов, чтобы оценить его как человека, но должен же Эл чувствовать, как тает женщина в его постели!

216/493
Выскочив из автомобиля, брюнетка в сердцах хлопнула дверцей. Если пока и не понимал, то сама Кет прекрасно осознавала, насколько она желанна. Но
сейчас Кетрин приехала не ради мужа, хотя стоило немного собраться - спокойно увидеть его, а это могло случиться, она всё ещё не могла. Оставив
автомобиль и поздоровавшись с охраной, Кет накинула капюшон пальто, натянула перчатки и под сонными струйками зимнего дождя медленно побрела
по подъездной дороге к дому. Не желая сталкиваться ни с Розой, ни тем более с Элайджей, она решила войти в дом через подземный гараж.
Наполненность удивила – из выстроившихся в ряд автомобилей знакомыми были лишь спортивное купе мужа, его же внедорожник и совсем уж
неприличное в плане цены Феррари Нейтленда. Её Астона не было видно, его так и не забрали со стоянки… И в доме в полвторого ночи, оказывается, не
менее пяти человек. Очертив трезубец на капоте знакомого купе, Кетрин поглядела на дорожную пыль, испачкавшую пальцы, криво улыбнулась. Очень в
духе Эла: разойтись с женой и тут же перейти к работе над своим детищем. Как бы Кет не бесилась, но эта черта ей тоже нравилась…

- В общем, суть такова – второй дивизион компаний займёт место основного, и согласно его возможностям будут изменены профили дочерних
предприятий, - сказал Энтони, разглядывая висящий на мониторе отчёт с бизнес-планом.
– Сменим политику - раньше делался упор на эксклюзивность данных, теперь на доступность и массовость на рынке. Цифры в отчётах станут новыми, не
прогнозируемыми для конкурентов.
Людям нравится чувствовать себя свободными от контроля, и поддержание этой иллюзии всегда приносило деньги… - А после мы создадим
отдельную структуру для решения первой задачи. Иллюзия - всегда лишь иллюзия…
Элайджа оглядел лица собравшихся. Озвученный Энтони план до сих пор не конца уложился в их головах. Только брат, внимательно разглядывавший
обшлаг рукава своей рубашки, удивлён не был и вопросов не задавал. Но Кол ровно воспринял и новости вчерашнего дня.
- Когда ты успел так проработать, Хелвид? – Дик потёр подбородок. – Это же сделано не сегодня и не вчера.
- Да, - кивнул Элайджа. – Я поручил составить параллельную программу месяц назад.
- Ты знал о том, кто тебя сдаёт?
- Макнилл доложил о встречах с Рейнолдсом, - коротко сообщил старший Майклсон. - Решил подстраховаться.
Если присутствующие и имели какие-то вопросы, то задать их они не успели - тонко запищал звонок пульта охраны.
- Прошу прощения, - кивнув присутствующим, Элайджа поднял трубку, выйдя из комнаты. – Да, Джон?
- Девушка, представившаяся мисс Рейчел Дениэлс, требует выпустить её с территории особняка.
- Кто? – Майклсон в первую секунду растерялся – по таким пустякам охрана к нему не обращалась в принципе. Тем более в такое время. Он сверился с
часами. Почти два… Но в следующее мгновение вспомнил - Нейтленд, теперь по понятным причинам дневавший и ночевавший в этом доме, заодно
притащил какую-то девицу-блондинку. Секретарь, но как всегда у Дика из тех, с кем можно приятно проводить время. Может быть, её звали Рейчел…
Наверное, Рейчел. - Выпускайте, конечно, эту леди, если она того желает. Но почему Вы меня отвлекаете? – в голосе Элайджи промелькнуло
недовольство.
Однако Джон ничем не выразил смущения, с прохладцей сообщив:
- Поскольку девушка в слезах и едва ли не бежала, а Ваша супруга в поместье, я решил узнать, не случилось ли чтото…
- Стоп! Извините. – Майклсон про себя чертыхнулся – Катерина решила нанести визит донельзя вовремя. – Подождите, Джон… Передайте трубку мисс
Дэ… - из головы вылетела фамилия, - мисс Рейчел.
Через пару секунд до него донёсся плаксивый, девичий голос:
- Выпустите меня немедленно!
Откашлявшись, Элайджа постарался придать голосу самый мягкий тон из возможных:
- Разумеется, вас выпустят, Рейчел. Но объясните, что с вами случилось – не могу же я отпустить посреди ночи женщину, одну и в истерике. Вам
требуется помощь?
Выяснить, каким номером на сей раз «порадовала» Кетрин, всё же стоило. Он лучше всех знал, насколько опасно попадать той под горячую руку, и какое
бурное у неё, если не сказать опасно-бурное, воображение.
- Я не в истерике! А что случилось… - голос девушки дрогнул. – Ваша жена меня оскорбила. Этого достаточно!
- Скажите, пожалуйста, чем? – предельно терпеливо задал вопрос Элайджа. – Возможно, это недоразумение…- Недоразумение?! Встретила меня в
гостиной, когда я ответила, что Ваш секретарь, заставила приготовить себе лимонад. И после дала денег. – Девушка жалобно всхлипнула и
запричитала: – Я сначала не поняла кто это. Сказала, что раз я исполняю её обязанности, то забавно, когда у мужа и жены родственные интересы, и ни к
чему Вас отвлекать – бюджет всё равно общий…
Чем больше рассказывала не блиставшая аналитическим, а точнее - не блиставшая никаким умом, Рейчел, тем яснее складывалась картинка в голове
мужчины. Катерина зашла, увидела чужую и, очевидно, - он попытался припомнить очередную даму Дика, - очень красивую девушку в гостиной, сделала
соответствующие выводы, не слишком далёкие от действительности с поправкой на кандидатуру мужчины… А после проехалась по нему, попутно
втоптав в грязь эту растерявшуюся дурочку. Элайджа скрипнул зубами, представив свою реакцию, будь Рейчел действительно снятой им проституткой,
расплатись Кет за услуги и заставь выполнять свои капризы. - Вот же зараза… - Да как вы смеете!!
В это мгновение необыкновенно живо представляя, как Катерина щедро получает по мягкому месту, и забыв, что нужно держать любезный тон, он резко
ответил:
- Не вижу причин для слёз, мисс. Возникла путаница, и моя супруга решила, что вы моя мм... знакомая, а не мистера Нейтленда. Возвращайтесь и не
отвлекайте людей от работы.
- Вы серьёзно? - до сих пор не понявшая ситуации Рейчел фыркнула с визгливыми нотками: - Какая женщина в своём уме заплатит за шлюху для своего
мужа?! Ваша жена хотела оскорбить меня, вашу сотрудницу и…
- Своё мнение о моей жене оставьте при себе. Поступайте как вам угодно, - сухо закончил Элайджа. Девушка бросила трубку, которую подхватил
начальник охраны. – Джон, дама свободна идти, куда ей вздумается. Спасибо Вам, и доброго вечера.
Отключив телефон, он посмотрел на дверь, за которой его ждали, выругался себе под нос и, бросив трубку на ближайший столик, отправился
разыскивать Кет.

Взяв кусок яблока мягкими губами, Аида принялась сосредоточенно жевать, время от времени поглядывая на Кетрин из-под длинных ресниц.
Следующий кусочек… Но прежде чем взять его в рот, словно почувствовав горечь, переполнявшую девушку, лошадка ткнулась носом ей в плечо.
Погладила. Кетрин грустно улыбнулась в ответ. Она знала, что мужчины предпочитают при проблемах расслабиться с помощью секса, но Элайджа – он
ведь ей обещал... А пока они разведены всё же не были…
- Необязательно было устраивать шоу из своего появления.
- Ну, ты же считаешь меня гениальной актрисой. - Она обернулась на голос. Элайджа ничего не ответил. – Почему ты не сказал насчёт моей вины в сливе
данных Рейнолдсу?
- Есть разница в словах?
Значит, догадалась она правильно.
- Майклсон, все мужчины так слепы, или ты один составляешь исключение? - Потрепав Аиду за ушки, она надела перчатки и приблизилась. – Ты
разрешишь мне забрать её? Денег, чтобы выкупить, у меня нет.
Катерина никогда ни у кого ничего не просила просто так – этот раз был первым.
- Как хочешь. - Маска равнодушия на лице и отсутствие интереса.
- Пока, Аида, - как обычно нараспев протянула на прощание Катерина. У входа обернулась. – Ты не дурак, Эл. Дурака я бы не полюбила, поэтому не жди
объяснений.

217/493
Великобритания. Йорк. Здание «MsnLogistic.Inc»

Поставив подпись, Кет откинулась на спинку стула. Что и вправду дойдёт до развода, она не верила, поэтому, решив не развивать бурную деятельность и
даже ничего не рассказав встревоженной её голосом сестре - лишь порадовала ту сообщением о беременности, - предоставила Элайдже возможность
подумать. И на четвёртый день получила звонок от его юристов, сообщивших, что документы готовы.
Насильно мил не будешь… Она тряхнула головой. Ложь – если очень нужно, ещё как будешь, тем более, когда козырей полны рукава, но не в этом
случае. Она не могла ползать на коленях и собирать разбитую чашку. Надежды не оправдались… Впервые в жизни у Кет опустились руки, ей не хотелось
уговаривать, бороться, спорить или что-то объяснять. Как было, уже не будет, а натянутое смирение с ней из-за общего ребёнка или акций корпорации,
удобства… Эрзац. Завоёвывать его снова не было сил: все они ушли в предыдущую попытку, растянутую на пару месяцев. Да и то неудачную, если
Элайджа поверил, будто она его «слила» сенатору. И теперь женщина, не выражая эмоций, просто подписывала предложенные адвокатами Элайджи
договора и переводила счета.
- Теперь бумаги о том, что Вы отказываетесь от любых претензий на долю акций корпорации, а также имущество, нажитое в браке, - добродушно сказал
Фенит, подавая Катерине очередную порцию документов. Он был вполне доволен происходящим – в этот раз никаких вопросов друг к другу стороны
не имели, и процесс должен был пройти как по маслу. Так и случилось: без пяти минут бывшие супруги не то, что не пытались обменяться колкостями
или устроить скандал – не смотрели друг на друга вовсе. - Если возникнут какие-либо вопросы, я свяжусь с вами, миссис Ма...
- Мисс Пирс, - подсказала Кетрин, наконец, удостоив бывшего мужа взглядом, точнее кисть его правой руки без золотого ободка на безымянном пальце.
- Мисс Пирс, - покладисто исправился Фенит. - Подождите пару минут. - Его пальцы застучали по клавиатуре. - Но не думаю, что случатся накладки. Ваше
согласие есть, документы получите по почте…
Его речь с певучим валлийским выговором журчала неторопливым лесным ручейком.
- Вы тут точно не при чём, - без интереса пробормотала девушка, - здесь есть туалет?
- Простите?.. – Сосредоточившись на деле, Ричард не сразу услышал вопрос.
- Туалет, – повторила Кетрин, поднимаясь и отворачиваясь – над губой выступила испарина.
- Выше этажом, слева от лестницы, – объяснил адвокат. - Вам плохо?
Ничего не ответив, Кетрин вылетела за дверь.
- С ней всё в порядке? – обратился к сидящему рядом клиенту Фенит. Его офис занимал на предельно выгодных условиях аренды один из этажей здания,
принадлежащего корпорации. – Истерика может иметь не лучшие последствия.
- Всё нормально, – равнодушно ответил Элайджа, оглядел пепельницу: - Не возражаете?
- Нисколько.
Прошло полчаса. Видимо, Катерина решила испытать их терпение. Раздражённый ребяческим поведением бывшей супруги – такого позора на людях он
не ожидал, - Элайджа не выдержал и вытащил третью сигарету.
- Прошу прощения, что задержалась. - Кет появилась в дверях, как прежде цветущая, а то и вовсе стала румянее.
Присев на стул, она бодро спросила: – Где я должна подписать?
- Пожалуйста, - передал бумаги юрист. - На четырёх экземплярах по две подписи… Первая и третья страницы… Кетрин никогда не думала, что её тело так
подведёт хозяйку, тем более что и завтрак, и ланч остались в недрах туалета, рвать было уже нечем, и потерпеть пару минут казалось вполне
выполнимой задачей.
- Что с тобой? – резко спросил Элайджа, поняв, что она мелко дрожит всем телом, а румянец – просто косметика, нанесённая заново из-за спешки
чересчур щедрым слоем. В ответ брюнетка сглотнула, перебарывая судороги сокращающегося желудка и, уже не глядя, стала проставлять подписи.
Наконец, подмахнув последний лист, Кет подошла к окну, открыла его и начала большими глотками пить свежий воздух, лишённый ароматов табака и
смол, заполонивших кабинет юриста.
- Возьмите, - перед ней появился стакан с водой. Ричард кивнул.
- Спасибо. - Катерина сделала осторожный глоток. Хуже не стало, измученный желудок вернулся на место. Медленно выпила весь стакан.
- Мы сегодня всё успели, - поднявшись с места, Элайджа оказался рядом. – Остальное не требует личного присутствия, я прав, мистер Фенит?
- Да. - Отойдя от женщины, Ричард вызвал секретаря и проверил наличие подписей Катерины. – На этом всё. Мисс
Пирс, если вам требуется медицинская помощь…
- Нет, благодарю. - Вернув стакан и подхватив сумочку, девушка натянуто улыбнулась. – Прощайте, мистер Фенит.
Удачного дня.
- Надеюсь, мне не придётся тебя выкуривать из здания, - между прочим напомнил пытающей ретироваться бывшей жене Майклсон, прощаясь с
юристом. – Оно моё и его охрана тоже.
- Не придётся, - она поджала губы – светлую идею заскочить на какой-нибудь этаж и дождаться, пока бывший муж исчезнет с горизонта, он загубил на
корню. Выйдя за дверь, брюнетка, не обращая внимания на взгляд секретаря Фенита, опустилась на стул в приёмной. Кетрин не собиралась скрывать
ребёнка – не сумасшедшая, но и сообщать так скоро не хотела. Однако теперь как получилось – так получилось…
- Это то, о чём я думаю? – Выйдя из кабинета юриста и закрыв дверь, Элайджа поглядел на неё сверху вниз.- Откуда же мне знать, о чём ты думаешь, -
усмехнувшись, она встала. Если Майклсон пытался говорить так, чтобы понятно было лишь им, то самой Кет было глубоко наплевать – именно он
ударил первым, даже не дав ей опомниться, а лучшая защита - нападение. – Если о моей беременности, то - да.
- Он мой?
Вот это уже было точно лишним, о чём свидетельствовала занывшая скула, но подумав: «С ноги было бы хуже…», Элайджа предпочёл забыть о силе
физических терзаний или оценке амплитуды падения челюсти секретарши Ричарда:
пришлось догонять совершающую рывок до лифтов Кетрин. Чувствуя, что не за горами скандал, на фоне которого снесённая челюсть будет смотреться
нежной лаской, Элайджа устремился за брюнеткой.
Обеденный перерыв, лифт заполнился – они оказались в толпе людей, на расстоянии вытянутой руки.
- Пожалуйста, не нужно истерик. Вырвалось от удивления и ни к чему не относилось. - Тот факт, что Катерина носит его ребёнка, заставил быть с ней
аккуратнее. – Точнее, к тому, что он в принципе будет у меня, а не то, что ты мне… - поняв, что лифт - не лучшее место, Элайджа прервал себя коротким:
- Мой кабинет или ресторан?
- Моя квартира.
- Нет, – неожиданно резко, хотя шёпотом ответил мужчина. - Некогда…- Твои проблемы.
- Тогда я не стану разводить церемонии, и ты окажешься в положении тюка, милая.
- Неужели? – С её губ сорвался смешок, показывающий, что Катерина ему не верит. – В своём царстве-государстве будешь терпеть такой позор?
Кабинет - его территория, плюс езда в лифте до верхних этажей…
- Пусти! – Из-за невозможности говорить громко, она зашипела. На них стали открыто коситься. Почувствовав руки, сомкнувшиеся на талии, Кетрин
какой-то период времени стояла тихо, но увидев, что первый этаж близок, попыталась пнуть мужчину.
- Мы едем наверх, – поставил перед фактом Майклсон. – И прошу ещё раз: не устраивай сцен. Это не поможет.- Да плевать… - Подкрепление делом
последовало незамедлительно: не ожидавший явного нападения на глазах у минимум десяти человек Элайджа скорчился – острый каблучок врезался
в его туфель. Дверцы лифта распахнулись – Кетрин едва ли не вылетела из кабины. Уже узнав в мужчине президента корпорации, присутствующие с
интересом и смешками ожидали нового акта пьесы, но поняв, что лифт вот-вот начнёт обратное путешествие, вывалили на площадку. Выругавшись
сквозь зубы и послав по адресу правила приличия – входящие не успели зайти из-за случившегося затора, - Элайджа в гордом одиночестве вознёсся
наверх, набирая номер охраны.

218/493
Подобного разворота событий он не ожидал. Известие о ребёнке выбило из колеи, решения нужно было принимать быстро, пока Катерина не включила
рассудок, и поэтому, когда эскорт доставил бывшую жену к нему в кабинет, Элайджа молчал, не зная с чего начать.
Злобно сверкнув глазами вслед вышедшей в дверь охране и услышав, как щёлкнул замок, женщина взорвалась:
- Майклсон, ты не охренел?! Я на тебя в суд подам и..
- Не ругайся при мне. - Он покрутил в пальцах авторучку, на автомате потянулся за сигаретами и со вздохом отложил пачку. – Ты сама пошла по этому
пути, я предлагал…
- Закончили объяснительную, и давай по сути. Что тебе от меня нужно?
- Я сказал, что хочу ровного тона, - голос Элайджи похолодел, насколько это было возможно. – Не в твоих интересах хамить.
- Да ну? – Она села – ноги не держали, да и голова после смога у Фенита кружилась. – А что в моих интересах?
- Беременность даёт тебе много привилегий, - констатировал он, облокотившись о рабочий стол.
- Неприкосновенность от тебя не даёт, как выяснилось, - она усмехнулась. – А остальное мне не интересно.
- Неприкосновенность от меня тебе не даст ничего, - вкрадчивым голосом, словно бонна неразумному дитя пояснил Элайджа. – И мой ребёнок тем
более.
- Он не твой.
- Санта, аист или претендуешь на лавры Мадонны?
- Это неважно, ты от него отказался десять минут назад, - невозмутимо ответила женщина. Ему в который раз в жизни захотелось отвесить ей хорошую
затрещину за упрямство.
– Не выводи меня. Какой срок? – Элайджа нахмурился, высчитывая про себя – либо месячные были, пока он находился в командировке, либо…
- Большой, я пропустила. Около восьми недель, - сухо подтвердила его догадку Кетрин. – Но пока я не родила – вряд ли имеет значение срок и твои
интересы. Тест ДНК…
- Без теста, - резко прервал её Элайджа. – Ты можешь быть кем угодно, но точно не пустоголовой девицей, залетевшей не от мужа.
«Какого ты обо мне хорошего мнения…» Но Эл тут же
исправился:
- То есть залетевшей не от мужа вроде меня.
- Ну и отлично. - Она положила руку на подлокотник и уставилась в упор. – Я беременна, ребёнок должен родиться примерно через семь месяцев. Это
все вопросы? Или ты о корпорации? Не обессудь, но право получить наследство он, как официально признанный, будет иметь.
«Дьявол, как же с ней трудно… И курить нельзя…»
- Дальше мы будем решать, где и как ты будешь жить, пока в твоём животе находится мой ребёнок.
- Там же где и сейчас.
- Меня это не устраивает, - отверг сообщение Элайджа. – Ни место, ни образ жизни.
Она звонко рассмеялась, поражаясь такой наглости.
- Да какое мне теперь дело, что там тебя устраивает, а что нет? – Неприкрытая насмешка. – Мы разведены, и я прекрасно могу позаботиться о себе.
Сама. – Плавно поднявшись, брюнетка подхватила сумочку.
- Пока он в тебе, милая, я и вправду бессилен. – Элайджа поднял брови, увидев, как исчезает с губ девушки наигранная улыбка от осознания контекста. –
Но ты забываешь, что это не вечно. Будь более мм… предусмотрительна.
- Ты не посмеешь. – Мужчина знал этот её надменный взмах ресницами – осознание, а следом тревожное желание уйти от внезапной опасности. Любой
другой человек принял бы выставленный вперёд подбородок и вскинутую бровь за уверенность, но Элайджа различал мимику этой женщины в
совершенстве: Катерина была ошарашена и напугана своей догадкой.
- Ещё как посмею. – Губы Майклсона поджались, когда он заметил, как она непроизвольно прикрыла живот, защищаясь.
- Суд оставит ребёнка с матерью.
- Употреблявшей наркотики, отчего бывший любовник рехнулся, и участвовавшей в оргиях? Милая, на твоём фоне я как отец идеален для любого судьи.
– Он чуть прищурился, доброжелательно напоминая: - Мы ходим по кругу шестимесячной давности, только твоё положение ещё усугубилось
открытием неких истин. Да и мир стал куда демократичнее – отцов, растящих детей, пруд пруди, некоторые вообще за понятие «родитель под
номером» выступают, а денег у меня намного больше.
- Твои счета принадлежат мне. - Она воинственно вскинула подбородок, злясь на судьбу-злодейку, по вине которой десять минут как подписала отказ от
претензий.
- Не прикидывайся дурой. - Элайджа мигом утратил всю приятность манер и добродушие. - Это разные уровни – ребёнок и баксы.
- Да кто же тебя поймёт… Но, надеюсь, ты всё сказал? – Она резко развернулась, направившись к двери. – Остальное, пожалуйста, испражняй не лично –
меня и без того твоими стараниями постоянно на рвоту тянет.
- Ты чересчур категорична, Катерина. – Он скосил взгляд на её пальцы, коснувшиеся дверной ручки. - Подожди, я предлагаю мирный путь.
- Так это было удобрение почвы? – догадалась Кетрин. Через силу, но всё же обернулась. - И что же тебя удовлетворит?
- Немногое. – Жертва была загнана и убаюкана должными карами - Майклсон умел торговаться. – Ты выбираешь любую страну, где сейчас лето,
улетаешь туда и тихо живёшь в хорошо охраняемом доме с садом, лесом или морем, или что там тебе по нраву, вплоть до родов. Разумеется, никаких
сомнительных предприятий и игрищ с политикой, включая встречи. Елена может тебя навещать в любое время и дядя с тётей тоже.
- Да я сейчас расплачусь от щедрости… А дальше? – Она прищурилась, не слишком понимая его мотивы. Бросать работу, где только закрепилась, родных
и запереть себя в четырёх стенах – конечно, ничего хорошего, но санкции в случае отказа были не слишком пропорциональны ситуации.
- Дальше?
- Да, после родов.
На мгновение Кет почудилось, что именно Элайджа сейчас под конем – растерян и испуган. Но это мгновение быстро прошло:
- Я не стану предъявлять никаких претензий на ребёнка при условии, что ты дашь мне с ним видеться, не ограничивая, и ты всегда будешь в одной
стране со мной. Финансового вопроса не возникнет.
- Не поняла.
- Будешь оклеивать стены долларами вместо обоев, если захочешь.
- Да я не о своём содержании, - протянула брюнетка, присаживаясь на диван. – Это как раз ясно. Про страну поподробнее.
- Ты будешь жить там, где я, и ребёнок, разумеется, тоже. – Кет почувствовала, как он давит, даже фразы были не предложениями или
предположениями - констатацией. - Если я вдруг переселюсь в Штаты, вы с ним полетите туда, а если в Италию или Швейцарию, да хоть в Новую
Зеландию и Гвинею Бисау, ты тоже обоснуешься в тех же странах. – Негромко уточнил: - Общие города – не принципиально. Всех, кого хочешь забрать,
возьмёшь с собой.
- Любовников или второго мужа тоже будешь содержать?
- Да как родишь, хоть гарем из шлюх любого пола до тех пор, пока это не будет во вред моему ребёнку, - он улыбнулся, но ничего хорошего эта
деликатная улыбка не сулила.
- Майклсон, ты либо двинулся, либо редкой сучности подонок. – Она ничего не понимала – Эл, конечно, рассудочный человек, но чтобы так… Такого
холода и безразличия к своей судьбе Катерина не ждала. Вспылил бы или… Любить ночь на пролёт, сообщить о разводе, подписать и отправить рожать
в чужую страну с концами, оградив от прежней жизни. Ах да – ещё он собирается жить, не пойми где, и таскать её за собой, как тот чемодан, который
без ручки - неудобно, но выбросить нельзя. - Я не верю ни в один из вариантов.
- Меня интересует только ответ «да», или «нет». – Вздохнув, он уточнил: - Воевать с тобой я точно не хочу, тем более сейчас, когда ты…
- Твой инкубатор, - ехидно прервала Катерина бывшего мужа на полуслове. Тот поморщился. – Я согласна.

219/493
- Тогда иди к автомобилю и жди меня. – Элайджа кинул ей ключи от кабинета и своего итальянца. – Дам указания Дику - это десять-пятнадцать минут, - и
поедем.
- Куда? – Товар благополучно продан, поэтому Кетрин не стала играть в оскорблённую невинность или независимость. - Сначала домой, переночуешь
там. – И снова это был приказ, не терпящий возражений. Кет скрипнула зубами – хоть бы тон сбавил для приличия... - Завтра скажешь своё решение по
поводу места и пожеланий. Как только подберут – улетишь.
- А ты? – Быстрый взгляд.
Обойдя стол, он устроился в кресле, потроша пачку с сигаретами.
- Если не возникнет осложнений, до кхм… - Элайджа начал возводить домик из сигарет, - появления на свет малыша мы с тобой не увидимся.
Лучший выход для всех, но в Кет вспыхнул огонёк гнева и неприязни. Не так она представляла свои первые роды – не то, чтобы очень уж боялась, но всё
было ново и странно. И немного страшно. Ладно, есть Елена… Она встала, подошла, оперлась ладонями на стол, пристально разглядывая сооружённую
избёнку.
- Мне нужно забрать кота и вещи.
- Напиши список, сделают за тебя, - флегматично сообщил мужчина. - За личным и животным заедем сейчас.
Она медленно кивнула.
- Знаешь, чего я не могу понять – твоей жестокости и мстительности. – Голос женщины понизил тембр. - Ты какой угодно, но не мстительный.
Щелчком пальцев разрушив его «творение» и больше ничего не сказав, Кет вышла за дверь.

Великобритания. Йоркшир.

Тонкий свист рядом с ухом заставил мужчину вздрогнуть и на автопилоте отклониться влево. С силой пущенный дротик неизящно врезался в стену
коридора чуть правее его уха и шлёпнулся на пол.
- Охотишься?
- Ты слишком быстро открыл дверь, – флегматично сообщила Кетрин, лежащая в постели.
Элайджа прикрыл дверь и с трудом сохранил серьёзное лицо, увидев, чем она занималась. Пускала дротики в его фото, пришпиленное с
внутренней стороны, и весьма успешно. Содрав фото и сунув комок бумаги в карман, он подошёл к постели. Забрал и дротики. - Я уже не могу
развлекаться, как хочу?
- Напоминаю для непонятливых – все твои «хочу» не должны выходить за область моих. Книжку почитай, – хмыкнул мужчина. – Для общего развития.
- Ага, волшебную книгу рецептов. – Она откинула одеяло. - Как превратить бывшего мужа в слизня.
- Почему не в попугайчика?
- Давить их неудобно - летают, заразы, – любезно сообщила брюнетка, садясь на постели. – Ты пришёл побеседовать об этом?
- Нет, твоя врождённая кровожадность ни при чём. – Элайджа отвел взгляд - трудно вести диалог с женщиной, облачённой лишь в водолазку с коротким
рукавом цвета, который лирики окрестили шампань, и полупрозрачные кружевные трусики того же оттенка, рисунок которых играл на природно-
смуглой коже Кет. – Я зашёл сказать, что мне нужно срочно улететь – буду через три или четыре дня. Ты определилась с местом, где бы хотела
оказаться? - А я-то думаю, с чего такие дурные манеры – врываться к чужой женщине ни свет ни заря? - промурлыкала Кетрин, сообразив, о чём он
думает, и вновь раскинувшись на кровати в виде больше подходящем для обложки качественного мужского журнала.
- Пожалуйста, не испытывай моё терпение и без очередного скандала.
Не слишком выдержанно.
- О’кей, - она поджала губки, зло сверкнув глазами. – Я имею право просить всё, что мне нравится?
- В пределах разумного.
- Боишься требования луны с неба? - Катерина знала, что бесит бывшего мужа – своим пошло-невинным видом, потерей времени, их пустячным
разговором, и искренне наслаждалась этим. Но увидев недобрые искорки в антрацитовых глазах – предвестники опасности, - сказала: - Бразилия, там
скоро кончится сезон дождей. Светлый дом, не очень большой, чтобы поблизости пляж и рощи. Не слишком далеко от благ цивилизации и торговых
центров. Как видишь, требований не много.
- Думаю, найдут. Тебе скинут варианты в течение двух дней, выберешь те, которые тебя устроят. – Голос мужчины стал ещё холоднее. – Надеюсь,
проволочек не возникнет, ты не пробудешь здесь долго и улетишь до моего возвращения?
От последних слов Кетрин едва ли не подбросило. Соскочив с постели, она стала напротив, упираясь кулаками в бока. - Майклсон, во-первых, это не я
себя сюда доставила, - прошипела женщина, - во-вторых, я не вламывалась к тебе в спальню в семь утра, и, в-третьих, - на скулах брюнетки выступили
алые пятна злости, - это не я пялюсь на чьи-то проступающие под трикотажем соски, когда считаю, будто это незаметно. А твою высокомерную
физиономию я вообще видеть не хотела и не хочу ближайшие семь месяцев. И всю оставшуюся жизнь тоже.
- Это всё?
- Я собираюсь слетать в Мистик-Фоллз, - уже спокойнее сказала она, виляя бёдрами с амплитудой, сделавшей бы честь редкостной искуснице с панели,
проследовала к пуфу и, подхватив щётку для волос, начала прихорашиваться.
- Нет, – рассматривая обшлаг рукава, безэмоционально возвестил он.
- Мне нужно побывать на кладбище у отца и повидать дядю с тётей, – ровно продолжала Кетрин, аккуратно разбирая распушившиеся под расчёской
локоны, словно не слыша лаконичного отказа. – У них маленький ребёнок, много работы и им сложно будет прилететь ко мне.
- Нет, Катерина. Ты сидишь тут, а после улетаешь в Бразилию – это решено. У тебя есть какие-нибудь специальные требования к персоналу в доме?
В повисшем молчании она расчесывалась, отделяя по одному завитку. Элайджа терпеливо ждал ответа. Наконец, Кетрин отложила щётку. Припудрила
нос.
- Ты ведь клялся мне в любви. - Пудреница с щелчком захлопнулась. - Ты столько раз говорил, что любишь меня!
Неужели тебе так жаль дать мне пару дней, лишь бы сделать по-своему?!
Отпихнув ногой пуф, брюнетка медленно встала и направилась прямо на мужчину.
- Я всё тебе подписала, на всё согласилась, как самая послушная шлюха, - голос сорвался. Кетрин всхлипнула, прижала ладонь к носу. – Ты же не много
потерял! Ты вообще говорил, что я для тебя драгоценнее всей этой к-корп… порации…
Размахнулась. Но удара не последовало, рука безвольно повисла, так и не достигнув цели. Круто развернувшись, брюнетка вылетела за дверь. Вихрем
пронесшись по коридору, Кет бросилась вниз по лестнице, но из ближайшего проёма наперерез быстрым шагом вышел Кол. Затормозил. Не
разобравшись, что замершая перед ним женщина на грани, брякнул:
- Теперь ты ходишь по дому полуголая, демонстрируя прелести? – Он с иронией оглядел фигурку перед собой. – Зря.Кетрин попятилась, взглянула вверх
– спускался Элайджа.
- Катерина!
Не встретив обычного язвительного отпора, Кол сбавил тон: - Хэй, Кетрин! Я
не…
Ненавистные, звенящие в ушах голоса подстегнули и, забыв обо всем, она бросилась ко входу. Но дверь распахнулась прежде, чем Кет успела
повернуть ручку. Она очутилась лицом к лицу с золотоволосой девушкой на пороге. Дочка оставалась у Деймона, и Ребекка решила забежать к брату,
подбодрить. Да и вину, что обеспечила брак Эла с лживой сучкой, с себя не снимала.
- Что ты здесь делаешь?!
Инстинктивно отпрянув от злобного голоса, Кетрин огляделась. Они были со всех сторон – собранные, успешные, переполненные презрением. Она
втянула голову в плечи, зажмурилась, закрыв уши ладонями.

220/493
- Оставьте меня! – Её начало трясти, из глаз прыснули так и не пролитые за эту неделю слёзы. – Я ничего не делала! – Кто-то схватил и поднял, но сил
понять, кто это не было. И сопротивляться тоже. - Оставьте меня в покое! - Что здесь происходит? – Оцепенев, Бекс расширившимися зрачками
смотрела, как старший брат уносит Кетрин наверх. – Что вы с ней сделали?! Кол?!!
Тот нервно сглотнул.
- Я… ничего. – Он сообразил, что случайно внес свою лепту в истерику, отвёл взгляд. Язык еле ворочался. – Она беременна, Бекс. Эл тебе лучше
объяснит…
Стоило увидеть, как Катерина, оказавшись в постели, сворачивается в клубочек, зарываясь носом в подушку, и
Элайджу прошиб ледяной пот. Проснувшийся кот истошно замяукал, вспрыгнув на кровать. Накрыв брюнетку одеялом, Майклсон зарылся носом в
пушистые локоны, баюкая и шепча что-то успокаивающее. Она его оттолкнула, едва не слетев с постели.
- Я знаю, что ты считаешь меня диктатором. Это не так, кошечка, - он присел на корточки рядом с кроватью, но слова звучали мерзкими оправданиями.
Её горю они бы не помогли, и Элайджа поднялся. Ненавистное совпадение – когда-то семь лет назад, так же безутешно Катерина плакала в том же
интерьере, но тогда он мог хоть что-то сделать. - Ты не полетишь ни в Мистик-Фоллз, ни в Луизиану, Катерина. Из этого места у тебя маршрут теперь
только до Бразилии.
Прикоснулся к узкой щиколотке, вычерчивая на ней узоры.
- Убери от меня руки. – Брыкнувшись, женщина высвободила ногу, запястьем вытерла глаза, но солёные капли продолжали стекать по лицу. Ну и чёрт с
ними. Кетрин заставила себя сесть. – Я хочу улететь сегодня или завтра утром и не видеть ни тебя, ни твоих родственников. Мне здесь очень плохо, и
вряд ли это хорошо отразится на нашем ребёнке. Вещей немного – сумка, остальное можно купить на месте, ты сам обещал купюры вместо обоев. Ну
и, - её пальцы с острым маникюром больно сжали кошачье ушко, вызвав у животного вопль, - Мартин. Ты можешь мне это обеспечить, учитывая визы и
прочие документы, или ваша пресловутая семейная гордость требует потоптаться по мне всем стадом? – Она откинула волосы с лица, явно
успокаиваясь и собираясь с мыслями. – Повторения спектакля ни приватно, ни в общей зале не будет. Тогда я пошлю наш договор к чёртовой матери,
переведу свою долю в фирме на Елену, и чтобы направить дело в суд, попробуй меня ещё отыскать и заставить получить вызов. - Шмыганье носом
немного испортило впечатление от холодного монолога, но это было мелочью, Майклсон понял, что назад у него пути не будет. – И ни мне, ни нашему
ребёнку не сдалась твоя корпорация, лучше я стану пра…
Катерина царапалась, упиралась кулаками Элайдже в грудь, в попытке спихнуть с себя мужское тело, но он правой рукой жёстко держал за затылок, не
давая ей шевелить головой, левой сжал ноздри и впечатывал свой рот в губы брюнетки, пока они и зубы послушно не раздвинулись в бесплодном
желании глотнуть кислорода. Открыв себе доступ к её рту, Майклсон стал нежнее, отпустил крылья носа, и рука уже мягко легла на грудь. Кетрин
расслабилась, не отвечая, но и не сопротивляясь.
- Я не хочу тебя, или у нас упростилось до течки у сучки? – пробормотала женщина, глядя в упор. - Она есть. - Приглашающе раздвинула ноги, согнув их в
коленях. Его передернуло.
- Ты не понимаешь, что творишь, – когда Элайджа резко отстранился, с трудом просипела брюнетка, жадно хватая воздух. – Имей достоинство хоть
нормально попрощаться.
Достоинство… Мерзкое слово. Добровольно отказываться от женщины, в которой заключено твое счастье, труднее, чем быть просто отвергнутым - во
втором случае протирающееся достоинство хотя бы латает гордость. Теперь он мог проверить эту аксиому на своей шкуре в полной мере. Но после
взлетевшего в воздух Астона… Лучше несчастная, измученная и плачущая, но живая.
- Я сделаю, как ты скажешь. Можешь собираться. - Он вышел из комнаты.

- Эл?.. – Не решившись сразу поднимать тему увиденного, влетевшая в гостиную Ребекка мягко улыбнулась, про себя с ужасом отметив остекленевший
взгляд старшего брата и лицо, напоминающее скорее восковую маску покойника. Проклятый день, когда согласилась на план Джорджа с разводом…
Испугавшись, блондинка поцеловала Элайджу в подбородок, крепко обняла за плечи. - Ты как всегда встал чуть белый свет забрезжил?
Сомнительная фраза, учитывая, что за окном царила тьма, но Майклсон этого даже не сообразил.
- Порой лучше вообще на него не рождаться, Бекс.
Чмокнув красавицу в лоб, он, словно сестра была предметом, переставил её в сторону, и направился к входной двери. В этом вопросе с Катериной у них
было полное согласие, разве что взгляды расходились относительно кандидатур. Она искренне проклинала тот день, когда у её матери на свет появились
близняшки - одной Елены было бы вполне достаточно…

___________________________________________________________________________

*Цербер - мифическое существо, собака о трех головах, служащее Аиду и охраняющее вход в царство мёртвых
**Больша́я игра́ (The Great Game, другое русское название "Турниры теней") — распространённый в западной историографии термин, который
используется для описания империалистического соперничества между Британской и Российской империями за господство в Центральной Азии с 1813
по 1907 годы.
***О, мои усики и ушки! - ставшая крылатой фраза Кролика из сказки Льюиса Кэррола "Алиса в стране чудес" ****Скай - игра слов; остров в
Шотландии, чье название Skye паронимично английскому sky - небеса.
*****«Лучше гор могут быть только горы, на которых ещё не бывал» - строчка из песни В.С.Высоцкого "Прощание с горами", выгравированная со времён
советской интервенции на здании, впоследствии отданном под школу.

221/493
Глава XIX (Часть III)

США. Мистик-Фоллз. – Великобритания. Йоркшир.

- Господи, какой же подлец! А я предуп… – но поняв, что сестру её стенания вряд ли утешат, Елена прикусила язычок.
Тембр стал ниже, мягче: – Я прилечу, как только оформлю себе визу, милая.
Курлыкающий тон сестры успокаивал. Кетрин усмехнулась и опустила опухшие от слез веки. После ухода Элайджи она проплакала больше часа -
последствия были налицо в прямом смысле.
- Не нужно так волноваться и срываться с места. – Голос звучал твердо. - Со мной все в порядке.
- Ничего не в порядке, – отрезала Елена. - Я же чувствовала, что все не так: голова болела, аппетит пропал, но
подумала, ты боишься рожать и… Ладно. А как ребенок? У тебя уже большой срок…
- Все в порядке, - отставив чашку из-под чая с ромашкой, повторила Кетрин и взглянула на часы. – Ладно, мне пора – самолет ждет посадки.
- Ты в аэропорту? – удивилась девушка. – Я думала в доме…
- Пока в доме, но скоро нужно ехать в аэропорт. Личный воздушный транспорт - преимущество носить в животе наследника акций корпорации, -
саркастически протянула женщина. – Хорошо, что у моего бывшего достаточно вкуса, чтобы не заказывать золотые унита... – насмешка перешла в
глухое рыдание.
- Кит, - услышав плач, Елена стиснула трубку обеими руками, прижимая её к щеке. - Кит, ты только не плачь. У тебя будет ребенок. Мы же всегда хотели
деток… - уговаривала девушка, не замечая, что начала по-детски картавить. – Ты у нас такая красивая, смелая, умная… тебе любой рад будет. Ты
другого найдешь. Лучше в тысячу раз.
- Где ты видела лучше? – неожиданно злобно бросила Катерина. – Я за свою жизнь - нет.
По мнению Елены утверждение более чем сомнительное, но спорить она не стала.
- Значит, на коленях приползет обратно, - уверенно ответила девушка. В это старшая близняшка больше верила.
- Я не хочу.
Расслабившуюся от кажущегося присутствия человека, который пожалеет Катерину развозило с каждой секундой – гормоны.
- Твою мать, Кетрин! – взорвалась Елена, вскочив с места и опрокинув плетеное кресло, в котором устроилась. - Убиваешься из-за какого-то
самовлюбленного ублюдка. Он вышвырнул тебя из дому, развелся в несколько дней, а теперь запрет Бог знает где! Совсем ум потеряла?! - Он не…
- Сволочной подлец, и это не оскорбление, а констатация факта, – припечатала старшая сестра. – Лучше о ребенке думай.
Всхлипы стали реже. Через минуту прекратились вовсе.
- Ты права – я становлюсь истеричкой, - гораздо ровнее констатировала Кет.
- Пока - нет. Успокоилась?
- Вполне. – Переключив на громкоговоритель, Катерина встала, стянула с себя банлон и трусики, в которых все ещё оставалась – напоминали о
нецеломудренных желаниях на постели в компании Элайджи. – Ты ведь все равно возьмешь отпуск, я тебя не отговорю?
- Да.
- Тогда прилетай через пару недель, - предложила Кет, задумчиво разглядывая полки с нижним бельем в гардеробной.
– Я как раз немного освоюсь на месте, а ты найдешь себе замену на работе. - Выбрав комплект посимпатичнее, надела.
– Из-за всяких идиотов и впрямь не стоит кроить жизнь. - Опухшее от слез лицо и взлохмаченные волосы не гармонировали с образом искусительницы,
но Кет неожиданно понравилась самой себе. Разглядывание в зеркале поднимало самооценку, а пуш-ап превращал её фигуру в совершенство
наподобие фарфоровой статуэтки. – Что скажешь на это предложение?
- О’кей.
- И отлично. – Светлые носочки и рубашка, джинсовый комбинезон, зимние кроссовки... К верхней одежде, женщина подошла куда с большей
практичностью. – И пришли мне отчеты по фирме.
- Сидеть в клетке нужно с толком? – улыбнулась Елена.
- Ну да, - Кет хмыкнула, открывая нижнюю дверцу шкафа. – Начну готовиться к экзаменам и заодно поучусь работать… по фирме.
- Ты собираешься? – услышав легкий стук, спросила старшая близняшка.
- Чемодан достала, – преувеличенно бодро ответствовала Катерина. Упоминание фирмы воскресило и непрошеные воспоминания о том, кто объяснял
ей все непонятное раньше. - Давай по прилете созвонимся.
- Хорошо. – Елена помолчала – услышала, как зазвенел обычно низковатый голос сестры на последней фразе. Тупой болью заныли виски – видимо, Кет
очень плохо. - Ты нормально себя чувствуешь? Мне нехорошо… - От слез не растаяла, просто устала сильно, - легко вздохнула женщина. – Это скоро
пройдет. Пока.
- Пока.
Трубка отключилась, и улыбка словно по неведомому приказу синхронно сбежала с губ находящихся по разные стороны Атлантического океана
брюнеток.
Но больше предаваться слезам Кетрин не стала. Никчемное занятие, на которое у неё не осталось ни сил, ни душевного тепла. Сейчас она все больше
впадала в состояние чувственного анабиоза, когда не интересовало ничего: ни бывший муж, ни собственная дальнейшая судьба в чужом месте, да и
ребенок казался досадной нелепицей… США. Мистик Фоллз.

Посидев несколько минут в покое, Елена вновь схватила трубку. Пальчики запорхали по кнопкам, в медовых глазах загорелись недобрые огоньки.
- Здравствуй, - довольно быстро ответил холодный голос. – Пожалуйста, поскорее, у меня переговоры.
Уже приоткрывшую рот, чтобы потребовать детальных объяснений брюнетку словно окатили ледяным душем. - Неважно, - невнятно
пробормотала девушка. – У меня ничего важного, я не буду отвлекать. Извини. Она отключила телефон.

Сидеть и гипнотизировать сотовый можно было до бесконечности, все равно не перезвонит. Да ко всему Елена вдруг поняла, что не знает, о чем ей
спросить Кола. Порыв сошел, не успев вспыхнуть - отстраненный тон мужчины загасил его, - и сейчас девушка растерянно тискала полы своей
изумрудной блузки, напрочь забыв, насколько легко сминаются кружево и батист. Уикенд в Испании… Она высчитала – после того, как Элайджа
разошелся с Кет. Если знал до их поездки - а он не мог не знать, – так о планируемом разводе не сказала её родная сестра. Участвовал в сборе
информации на Кетрин? Было бы странно, если иначе – Элайджа его брат. Какие предъявлять претензии? Никаких. Никаких логических и адекватных
быть не могло, а она просто дура. Дура, ждущая звонка как манны небесной. Пора пресечь глупость – твердой рукой Елена нажала кнопку отключения
телефона и резко выдохнула, встав с места. Если за тысячи миль от Мистик Фоллз, в Йоркшире, младшая близняшка крепилась и в компании кота
деловито паковала вещи, то старшая этого и не думала делать – более плаксивая по жизни Елена никогда ещё не лила слезы из-за обиды на мужчину. Но
оказалось, что пялиться в стену с сухими глазами и чувствовать, как злость и гнев превращаются в ненависть, не легче.

Пять недель назад. США. Мистик-Фоллз.

- Я же сказал - любое желание, - вскинул бровь Кол.

- Ты выбрал танец, – упрямо поджала губы Елена.
Они стояли на ступенях школы Мистик-Фоллз, куда он заехал, чтобы забрать её после работы.
222/493
- Я всего лишь уведомил тебя о своей идее, - мягко поправил Майклсон. – Идея сменилась согласно ситуации. Но если хочешь лезть в бутылку, то пока
сделка не состоялась – можно порвать контракт. С неустойкой, конечно.
- Мне не нравится идея номер два, – нахмурилась девушка, нервно поигрывая кожаными перчатками. - Это смотрится либо как плата за наш… за мое
расположение, либо же делает меня обязанной тебе.
Он раздраженно поморщился - стоявшая перед ним брюнетка так тряслась над своей самостоятельностью, что аж тошно. Похоже, это у них семейное.
- Елена, то, что хочу я, хочу только я. Считай, что мой эстетический вкус негодует, когда женщина, которой положено танцевать, загинается над бумагами.
Чтобы у тебя не возникало глупых мыслей о расположении или обязательствах, то придется лишиться и того и другого… - кисло сообщил Майклсон,
сжав ладони девушки в своих.
Она непонимающе подняла глаза, в последнюю секунду догадалась, но все равно не успела ничего предпринять. Притянув её за плечи к себе, Кол
принялся целовать брюнетку на школьном дворе на глазах едва ли не всей наиболее юной части Мистик Фоллз. Перчатки выскользнули из задрожавших
пальцев. Наконец, когда Елена дошла до того унизительного состояния, что уже и сама не знала, чего хотела больше: сбежать, дав пощечину за наглость,
или продолжать подставлять под поцелуи опухшие после прошлой ночи губы, Кол отодвинулся.
- Ты их лишился, - рассерженная, со стремительно окрашивающимися в карминный оттенок скулами, она растерянно моргала, но пыталась говорить
твердо.
- Но я могу отвезти тебя домой? – со вздохом переспросил мужчина.
- Да, пожалуйста… - все ещё томным взором Елена окинула разглядывающие их стайки притихших с открытыми ртами школьников – если бы кто-то из
слащавых кумиров нынешних подростков вроде Бибера или One Direction, появился на дворе, вряд ли градус удивления зашкалил больше. Мисс Пирс -
образчик строгости, нежности… Доходило до того, что младшие дети сомневались, а ходит ли их небожительница-преподавательница в туалет в
принципе, а старшие, способные оценить изгибы её фигуры, даже не делали ставки во сколько и как Елена лишилась девственности. Она была
безупречна. Подняла несчастные глаза на мужчину, - отвези меня домой.
- Пойдем. – Подхватив её упавшие перчатки, Майклсон отряхнул, протянул. Странное ощущение: в него впились десятки детских глаз, разбирая на части.
Это что теперь предосудительно – целовать женщину?.. Тут половина до пятнадцати друг с другом перетрахались, и счастье, если без групповухи… Но
все же шепоток, охватывавший двор, был странно неприятен.
Больше до приезда в особняк Пирсов они не обменялись ни единым словом.
Остановив автомобиль, Кол обернулся к брюнетке. Елена по-прежнему сидела тихо, зажатая и смущённая, даже ушки порозовели. То, что Кол
охарактеризовал бы в другой женщине как некоторая степень лопоухости, сейчас ему казалось чертовски милым.
- Елена, это всего лишь поцелуй. – Он обернулся, усмехнулся. - Даже эти дети разрешают себе больше. Не принимай близко к сердцу.
Она потупила взгляд.
- Я согласна, но завтра ты должен уехать, – медленно произнесла брюнетка. - Я не хочу с тобой больше встречаться.
Это было… слишком.
Молчание стало гнетущим, Кол завозился с ремнем безопасности.
- Хорошо.
- Сегодня можешь остаться? - стянув перчатки, Елена придвинулась чуть ближе. - Оставайся, Кол.
- Я удостоен приглашения на «чашку чая»? – насмешливо протянул Майклсон, словно не замечая женских пальчиков, ищущих, как расстегнуть его
пальто.
- Не только «на чай», - запустив руку ему в волосы, она начала целовать, так как он сам же и научил. – Я голодная.
- Милая, - ладони Кола уже проникли под строгую черную юбку девушки, и пальцы начали поглаживать чувствительную полоску кожи выше чулка, -
извини, но мне нужно к себе домой – забрать вещи и заказать билет.
- Но…
- Ты выспишься и с завтрашнего дня приступишь к освоению материала. Толлер профи.
- Ты можешь не спешить, - решив испробовать свои силы, Елена начала покрывать его лицо легкими жалящими поцелуями, поглаживая шею. – Я варю
отличный чай, - констатировала она, почувствовав, что усилия не пропали втуне, и вновь начала целовать.
- Ты хочешь этого здесь? – в нем шевельнулась искра добродетельности.
- Да.
Кровь бурлила в венах, гоняя по телу сумасшедший жар – предвестник блаженного ощущения. Кол нажал кнопку, откинув сидение. Искра потухла.

- Пойдем в дом? – Узкая ладошка скользнула по груди Майклсона, хранящей запах их пота. Елена приподняла голову.- Я считал тебя более
стеснительной, - аккуратно отстранив руки девушки от себя, Кол отодвинулся. – Нет, стоит попрощаться.
Цепенея, разгоряченная брюнетка отползла в сторону, начав поправлять задранную юбку и распахнутую блузку. Щелкнула кнопка разблокировки
дверей, Майклсон вышел, видимо, собираясь обойти машину, чтобы помочь ей. Не став его дожидаться, Елена пулей вылетела с другой стороны, не
подумав захлопнуть дверцу, и медленно – темп их занятий в машине не позволял иного, - побрела к входной двери. Кол её легко нагнал. Разглядывал,
пока она рылась в сумочке в поисках ключей.
- Не обижайся, - он развернул лицо Елены за подбородок, нежно поцеловал в нос. В склоненной девичьей шее было что-то беззащитное. – Ты самая
волшебная из женщин, которых я встречал за свою жизнь. – Взяв из дрожащей ладони ключи, открыл дверь и снова вложил связку в ладонь Пирс. –
Прощай? - Да.
Елена оказалась в спасительном, обдававшим теплом, покое своего дома и, стянув пальто, села на выступ под вешалкой шкафа. Заглянула в висящее
напротив зеркало. Кое-как застегнутая блузка, юбка в пошлых белых пятнах, стрелки от пальцев разошедшегося Кола на чулках и растекшийся
макияж... Трусики она посеяла в автомобиле. - Да уж, мисс Пирс… – вздохнула Елена, отчего-то вспоминая потрясенные лица своих детей-учеников. –
Теперь ты точно как шлюшка с трассы.
Но сожаления или стыда все равно не было, скорее непонятный ей самой испуг.

Сделав несколько глубоких вдохов-выдохов – первая вспышка была удовлетворена, но этого мало, когда в пятидесяти метрах тебя ожидает готовая к
продолжению банкета ожившая страсть, - Кол завел мотор, автоматически переключая скорости. Сегодня он стоял битых полчаса у входа в школу, боясь
отойти, чтобы не пропустить появление Елены. Этот факт сам по себе не задевал его самолюбия, не раздражал – все в жизни бывает, но разум задавал
резонный вопрос: а в чем смысл подобных реверансов? Убеждать себя, что ради секса? Через несколько месяцев маячило тридцатилетие, и Кол был
достаточно опытен, понимая, похоть – далеко не всегда простое чувство. Ради эстетического удовольствия в паре с сексом - ближе, но, если смотреть
правде в глаза, он увлечен. И так увлекаться женщиной, которой ты абсолютно не нужен, о чем Елена никогда не забывала напомнить - и к лучшему,
учитывая его образ жизни, который Кол менять не собирался, - путь в тупик. Перед мужчиной распахнулись ворота особняка. Желание ей помочь,
просыпавшееся в Майклсоне только по отношению к родным и друзьям, высветило для него, кто будет проигравшим на финише. Автомобиль подъехал к
дому, Кол вышел на подъездную дорожку. Он уже проиграл, хотя бы потому, что собирается складывать вещи вместо того, чтобы трахаться с Еленой
напоследок, как та предложила. Прежнего Кола Майклсона подобная постановка вопроса скорее бы воодушевила, этого - оттолкнула и насторожила.
Пройдя в гостиную, он подумал, подошел к бару. Напевая одну из зимних песенок так любимых Керолайн, налил в бокал из первой попавшейся бутылки
виски и, устроившись в кресле, набрал номер.
- Доброе утро, Винченцо, это Майклсон, - переходя на язык Данте, приветствовал Кол, - я знаю… Я хотел сказать, что можно снять наблюдение с мисс
Пирс. Да… Нет, не обязательно… До встречи.
Положил трубку, отхлебнул виски, улыбнувшись сам себе. Рвать всегда стоит, пока не поздно, а он заигрался. Поставив бокал на пол рядом с креслом,
Майклсон вновь подхватил телефон - не стоит этому городу ассоциироваться только с одной женщиной.

223/493
Месяц спустя. США. Мистик Фоллз.

Следующие четыре недели от Кола не было ни слуху ни духу, он вовсе исчез из жизни Пирс, не напоминая о себе ни звонками, ни сообщениями. Ничем,
кроме последнего желания, которое олицетворял преподаватель бизнес-процессов. Пол Толлер, по старым связям в LSE разысканный для неё
Майклсоном, и впрямь оказался очень хорошим педагогом, умевшим разжевать основы даже такой непонятливой ученице как она. Спустя некоторое
время Елена освоилась и, втянувшись и уяснив внутреннюю логику семейного бизнеса, даже начала получать удовольствие, как часто бывает, когда
появляется хотя бы легкая уверенность, постепенно трансформирующаяся в фундамент интереса узнавать новое по изучаемой теме. Через месяц
усердных трудов жизнь Елены не просто вошла в удобоваримое русло - захватила. Но спать лучше девушка не стала.

- …Завтра я объясню Вам, как формируются краткосрочные издержки в «Vine&Spirit», мисс Пирс, - произнес мужчина на экране. - Вам будет просто –
тема практически дублирует оборотный капитал.
- Тогда может, я почитаю сама и просто уточню интересующие вопросы? – Смахнув упавшую на лоб прядку, девушка нахмурила брови.
- О’кей, – согласился Толлер. - Тогда в основном будем заниматься графиками. Вы их понимаете c десятого раза, а отчетность предоставляемая в конце
месяца на две трети состоит из них.
- Я знаю. - Елена приуныла – она понимала цифры, могла оценить объемы, но связать их с динамической функцией, а тем более упорядочить для расчета
планируемых показателей и впрямь получалось туго. – Спасибо Вам огромное, постараюсь все запомнить.
- Елена, не переживайте, - изображение улыбнулось ей, - если я Вас не хвалю, это вовсе не значит, что что-то плохо. Просто нужно поработать, да и Вы
сегодня, если откровенно, не в форме. Недаром говорят, уныние - грех. - Тщеславие - мой самый любимый из грехов*, - процитировала девушка, мягко
улыбнувшись в ответ. – Вы предпочитаете его?
- Именно так, - рассмеялся Пол. Молчаливая брюнетка была милашкой, с которой оказалось на удивление легко работать, но сегодня мисс Пирс
демонстрировала явную рассеянность. - Я запомню. До встречи, мистер Толлер.
- До встречи.
Отключившись, Елена встала, сложила стопочкой листики, исписанные убористым, изящным почерком, и с наслаждением потянулась. Поздний вечер –
глаза совсем слипались, и, оставив открытый кран наполнять ванну, она не спеша приготовила одежду на завтрашний день и погрузилась в пузырящуюся
воду. Ванны с пеной или солями девушка любила, теплая вода расслабляла мышцы, снимала напряжение... Елена улыбнулась – скоро у неё будет
маленький племянник или племянница. Катерина ждет ребёнка! Когда брюнетка узнала новость - дурно стало от радости, и весь день все падало из рук.
Правда и встревожилась – Кет сильно мучил токсикоз, она плохо себя чувствовала, и теперь сама Елена была немного потерянной. Но пенная ванна с
лавандой и жасмином успокоила расшалившиеся нервы, уставшая голова откинулась на подушечку. Восхитительно хорошо. Наслаждаясь мягкостью
собственной кожи, брюнетка взяла губку и начала неспешно возить ею по плечам, шее, спустилась к груди. Движения стали медленнее… Приход резкого
и одновременно тянущего желания. Отдернув руки, Елена тряхнула головой. Как ни обидно было признавать, но ей до ужаса не хватало секса. Но… Она
сама не понимала, как попала в постель к Колу, и теперь не очень-то представляла на его месте другого мужчину. И дело было не в количестве
сексуальных партнеров, которых раньше было точно больше пяти, но Майклсон превратил её действительно в женщину. Это было дичью, просто
смешно, но что-то Елена оставалась не в силах из себя вырвать… Пока. Нужно время – она всегда медлительна в желаниях, но насиловать себя ради
смены партнера, чтобы самоутвердиться – нет, не стала бы. Пройдет время, найдется мужчина достаточно деликатный, чтобы приучить её к себе
постепенно, и все будет хорошо. Успокоившись, в блаженстве раскинувшись в глубокой ванне, брюнетка не заметила, как задремала среди душистых
островков медленно тающей пены…
Телефон на полочке завибрировал, когда таймер уже отбивал новые сутки. Решив, что вновь звонит сестра Елена, не открывая глаз, провела кончиками
пальцев по полотенцу, чтобы обсушить их, и, подхватив аппарат, щёлкнула по кнопке. Судорожный вздох в трубке.
- Восхитительная...
Едва не упустив телефон в воду, девушка томно приоткрыла ресницы, чуть застенчиво спросив:
- Ты мне снова снишься?
- А я часто тебе снюсь?
- Я… - она хотела кивнуть в ответ на самодовольный вопрос мужчины, но стоило опустить подбородок вниз, и рот наполнила горькая, мыльная вода.
Начав отплевываться, Елена, наконец, пришла в себя и, сообразив, что Кол сейчас обозревает её тело, точнее верхнюю его часть, развернула экран к
потолку. – Ты?!
- Ну не оборотень же, - он хотел улыбнуться, но передумал. – Может, развернешь экран? Пялиться на потолок ванной комнаты - сомнительно
удовольствие.
- Я не одета!
- У тебя родинка под левой грудью, - без стеснения напомнил Кол.
- Хорошо, но только так, - они оказались лицом к лицу. Теперь её было видно по плечи – не более. – Зачем ты звонишь? По поводу моей учебы? Я
думала, все хорошо, Толлер мне ничего не говорил… - Все хорошо, – успокоил Кол. – Я звоню по личным причинам.
В сердце девушки сладко замурлыкал котенок тщеславия, ресницы вновь кокетливо опустились на щеки.
- Каким?
- Мне нужна спутница на пару дней. Я хотел попросить тебя стать ею.
- Почему? – невпопад поинтересовалась Елена, вместо того, чтобы просто отказать. Тщеславие растворилось – он вовсе не скучал, прагматик чертов.
- Ты красива, воспитана, образована, коммуникабельна, - короткий смешок. – Давай не будем перечислять достоинства дальше. Полет на уикенд на
Балеарские острова – день рождения друга. Мне бы очень хотелось услышать «да». Он ничего не предложил взамен. Елена испытала неловкость – их
отношения обычно не выходили за рамки меркантильного, если не считать постельных утех, и эта просьба смущала.
«Но ведь Кол ничего не делает просто так…» - вклинился рационализм. Решив потянуть время, она без особого интереса спросила:
- В каком статусе я буду, если соглашусь?
- В любом: от кузины до жены.
- А если я захочу в жены? – бровки девушки удивленно приподнялись.
- Куплю кольцо, - равнодушно ответил Кол, - в чем проблема?
- Но ведь это неправда.
- Вряд ли кто-то будет проверять документы.
- Но люди дают клятвы перед Богом, а это твои друзья, - она всматривалась в его лицо. Какие все же странные представления в этой семье о браке.
- Тебе не кажется, что ядерные программы Ирана и Израиля будут Богу как-то поинтереснее, чем игрушки, оттягивающие твои пальчики? – хмыкнул
Майклсон, про себя поражаясь наивности Елены. Понятно, почему она так враждебна к Элу. – Жена так жена, тоже опыт.
- Ты уже опробовал где-то этот опыт? – подозрительно прищурилась брюнетка.
- Хм… - Колу явно не понравились эти вопросы. - Иногда.
- Так возьми более опытную.
- В одной из милейших стран меня дожидается десяток жен, купленных за двадцать штук оптом, - он искренне расхохотался, и улыбнувшаяся было шутке
Елена вдруг сообразила, что не шутка, а так оно и есть. - С каким камнем заказывать? - А без спутницы?
- Елена, ты только что пригрозила мне высшими карами, которые как-то уже поздно рассматривать на фоне остального, и теперь собираешься
подинамить?!
- Я не динамлю, но, согласись, ты предлагаешь странные варианты.«Это надо же – покупать женщин по две тысячи за человека…» Забывшись, она
начала покусывать кончик пальца:

224/493
- Потому что за кузину я не сойду, – пробормотала брюнетка, неожиданно озлобившись за упоминание каких-то… - Вдруг они видели Кет? Скандал же
гремел в газетах до Рождества – не меньше. Подружкой быть – зная твой темпоритм в этих вопросах, считай, что проституткой назваться, но если мы
назовемся мужем и женой, а спать будем в разных спальнях…
Мозг Кола медленно закипал.
- Подругой. Будешь моей подругой-невесткой, хорошо?
- Я ведь не… - она хотела напомнить, что пока не решила и только выясняет вопросы, - у меня работа, которую и так исправно пропускаю. Отпуска ни дня
не осталось. Я не знаю, что я…
- Елена, прошу тебя, либо отказывай, либо говори «да», – попросил Майклсон. - Времени в обрез.- Мне странно!
- Я это уже слышал…
Елена вздохнула, её интуиция возликовала в предвкушении чего-то интересного.
- Да, я поеду в качестве подруги.
- Спасибо, милая, - тон мужчины стал формально-деловым. – Билеты я забронировал, секретарь скинет по электронке, вылет послезавтра.
- Что-то специальное одевать?
- Да нет, - отмахнулся Кол. - На улице около пятнадцати градусов, пройдемся по Пальме, плюс вечернее, остальное, как удобно – моральных уродов не
наличествует. На твой вкус.
- Хорошо. – Она в задумчивости облизала губы, - и, конечно, я ничего не понимаю. Зачем тебе именно я, если, откровенно говоря, любая и намного
красивее будет рада и без условий, при этом согреет в постели, или почему ты не можешь полететь один, если это твои друзья? Не думай, что я
предъявляю какие-то претензии на тебя, вовсе нет, но как мне относиться и вести себя, Кол? Может это модно в кругах, где ты вращаешься, но у меня
такое двусмысленное положение вызывает неловкость. Я тебе обязана, поэтому не требую ответы на первые вопросы, но на последний - да.
Она замолчала.
- Ты согласилась по обязанности? – голос Майклсона стал резким. У Елены появилось стойкое чувство, что она только что его оскорбила. - О’кей, пусть
так. Мы ничем не связаны, никаких скользких тем я по отношению к тебе не будет, в том числе намеков или непристойных шуточек наедине.
Постельное турне закончилось, если хочешь, просто забудь о нем. Это тебя устраивает?
- Да, меня устраивает, – согласилась девушка. - В свою очередь я не позволю себе никаких лишних жестов относительно тебя, твоих друзей или той, с
кем ты... Если успеешь… Тогда, если договорились, то доброго утра.
- Доброй ночи.
Странно. Все было очень странно. Она нахмурила брови, встав из остывшей ванны, прошла в душевую. Острая игла боли уколола висок. Ещё раз и ещё.
На сердце было так тяжело, как никогда раньше. Почему? Смывавшая мыло девушка искренне надеялась, что виноват поздний час, когда давно пора
спать. Но все же, накинув шелковый халат и забыв спустить ванну, она отправилась на поиски аптечки, решив, что сегодня анальгин будет кстати.

Пальма-де-Мальорка.

«И это все? Возможно, и впрямь подруга»

Именно эта мысль пришла в голову Лоренцо, когда они с Колом встречали мисс Пирс в аэропорту Мальорки. Появившаяся на выходе терминала девушка
не показалась ему особенно примечательной – круглое лицо и нос, выдававшие славянские корни, круглая попа, изящные ноги, тонкая талия, но не
экстра-класс в передней части – Синеджа был не поклонник второго размера груди. Да и рот, хотя и пухлый, мог бы быть покрупнее. Янтарно-карие
глаза, опушенные длиннейшими ресницами, и брови вразлет, мужчину, давно пресытившегося и гораздо более яркими образчиками итальянской
красоты, не так уж и поразили. На фоне обычных спутниц Майклсона – очень средне. Идею, что их друг имеет на эту девушку виды, заронила в голову
Лоренцо Оливия, его невеста, услышавшая, как много требований у Кола по отношению к обустройству его невестки, и Синеджа, для вида
отмахнувшийся, вспомнив, что последнее время Майклсон и впрямь вел себя несколько необычно, все же задумался. - Здравствуйте, - отыскав их
взглядом, Елена подошла. – Надеюсь, вы не долго ждали?
- Нет. Здравствуй. - Кол чуть пожал протянутую ладонь, цепко оглядев девушку. – Лоренцо, это Елена Пирс, моя невестка. Елена - Лоренцо Синеджа.
- Рад познакомиться. – В свою очередь пожав ладонь, Синеджа вновь насторожился – отстраненный хищный взгляд друга, которым тот незаметно
окинул прелести брюнетки, он знал отлично. Девушка сто процентов желанна как любовница, хотя не слишком красивая, не особенно отвязная…
- Взаимно. – Она улыбнулась, продемонстрировав ямочки. - Так что, пойдемте? Для меня завтра наступило слишком рано.
- Конечно. Давайте к стоянке.
Покручивая на пальце ключ от автомобиля, итальянец направился следом. Без вещей, с которыми она, ни слова не говоря, оставила разбираться Кола,
женщина оказалась очень… грациозной. Глядя на то, как плавно она идет, паря над полом аэропорта, Лоренцо невольно переоценил филейную часть –
больше, чем просто «хорошо». Да и вообще очень гармоничная и изящная… Неудивительно, что Кол её трахает, скорее странно, что она дала Колу... Хотя
много ли не дававших? Впрочем, какое его дело...
А идущая впереди Елена злилась. Конечно, она обещала, что не будет допускать со своей стороны наглости, но это и не повод рассматривать её как
кобылу на рынке. А именно так беспристрастно-оценивающе, словно проставляя на соответствие подпунктам, разглядывал Лоренцо, и щеки брюнетки
предательски покраснели. Собственное смущение подлило масла в огонь. Если не можешь сдержать волну – оседлай. Остановившись, девушка чуть
стукнула каблучком в раздражении. Обернулась, заморозив мужчину взглядом.
- У меня нет груди, зато отличные продольный и поперечный шпагаты, поэтому некоторые особи вашего пола считают привлекательной, - ровно
сообщила она. – Надеюсь, информация исчерпывающая, сеньор?
- Более чем, - кивнул мужчина, сглотнув от неожиданности.
- Тогда не стоит отвлекаться. – Елена поджала губы, собираясь развернуться, но Лоренцо удержал за руку.
- И обижаться на естественный интерес тоже.
- Я не обижаюсь, - девушка отстранила его пальцы, холодным взглядом дав понять, что ей неприятно, - просто прошу Вас соблюдать хоть какой-то
этикет. Вряд ли бы Вам понравилось, если бы кто-то стал рассматривать Вашу мать или сестру как…
- Елена? – сдернувший бирки с чемоданов и задержавшийся ответить на телефонный звонок Кол их нагнал. – Что-то случилось?
- Нет, Кол, - девушка улыбнулась. – Я оступилась, каблук уехал.
- О’кей, - он ей не поверил, но вида не подал. Главное, что Елена была здесь, в Испании, пока его люди хозяйничали в её особняке в Мистик Фоллз. –
Лоренцо, подержи чемодан, а ты, Елена, иди ко мне.
- Зачем?
- Если у тебя сломан каблук, то донесу до автомобиля.
- Он не сломан, спасибо, - быстро сообразив, что теперешнее вранье это плата за предыдущее, она примиряюще сказала: - просто неудачно отставила
ногу. Пойдемте. Кол, я устала.
- Хорошо, - Майклсон улыбнулся, девушка бросила косой взгляд на итальянца, насупилась – друзья у Кола под стать ему, - и быстро засеменила за ними.

Трехэтажный дом возник вдруг, из-за поворота, и Елена, уже привыкшая к полумраку машины и задремавшая, встрепенулась, услышав, как
подымаются ворота. Автомобиль бесшумно остановился, и, выбравшись наружу, она увидела сияющие теплым желтым светом окна. - Вы
приехали? – раздался звонкий девичий голос.
Дверь распахнулась, широкая полоса света легла на дорожку, приняв путников в свои объятия, и навстречу бросилась тонкая фигурка, едва не слетевшая
с крыльца. Минута - и Елена с лёгким удивлением наблюдала, как девушка, крепко обхватив плечи Лоренцо, повисла на нем, покрывая поцелуями его
лицо.

225/493
- Лив. - Кажется, Синеджа удивлен не был. Поспешив накрыть её плечики своей курткой – брюнетка в спешке даже не оделась, - он приподнял,
закружил.
- О, я так скучала, ждала тебя, la mia gioia**, - всхлипнув, она что-то быстро зашептала мужчине на ухо, и Пирс, почувствовав себя очень неловко –
подобные страсти были ей далеки, - придвинулась ближе к Колу.
- Пойдем, они будут ещё долго, - Майклсон кивнул на дверной проем, и Елена поспешила войти. Дождавшись Кола, она нерешительно остановилась на
пороге. - Я… мой вид…
- Не тревожься, все о’кей. – Сняв с неё пальто, он усмехнулся, увидев, как Елена бросилась к зеркалу. Изогнувшись, чтобы увидеть затылок, поправила
сколотые волосы, чуть съехавший вырез, подкрасила губы, стрельнула глазами в зеркало, взмахивая ресницами… Довольная увиденным, подмигнула
сама себе. Снова моргнула, сложив губки бантиком. Майклсон с трудом удержал рвущийся из груди хохот. Елена с чинной улыбкой вернулась ко
входу. - Сестрица вцепилась в Лоренцо? – Светловолосый мужчина, примерно ровесник Майклсона, появился в конце коридора. – Заходите. Привет,
Кол, - мужчины обменялись рукопожатиями, - представишь свою даму?
- Елена Пирс, - она аккуратно подала ладонь, чуть наклонив голову в поклоне. Видимо, мужчина решил проявить галантность - поцеловал пальцы, за что
был удостоен самой ласковой улыбкой из арсенала, которым владела безупречная Елена. – Это Адриан Виноцци.
- Будущий именинник? - Именно так.
И тут в прихожую высыпала едва ли не толпа людей, и Елена, немного растерявшись, пыталась запомнить имена.
Высокий худощавый брюнет – Джозеф, маленькая испанка с потрясающей треугольной улыбкой вишневых губ – София Монтес, её сестра – Альма,
крепкий мужчина с коротким ежиком волос и внимательными темными глазами – Джакомо, сам Адриан, Кевин… Голова шла кругом, но когда они
вошли в столовую, где собрались все остальные, Елена решила, что гиблое дело – собралось не меньше двадцати человек.
Передышка была короткой – ей показали комнату, и только брюнетка успела вычесать дорожную пыль из волос, переодеться в льняное платье,
умыться да припудрить нос, как наступило время спускаться к ужину. Сияя улыбкой для всех, Елена ела, в перерывах между блюдами старательно
отвечая на вопросы мгновенно окруживших её дам – видимо, Кол все же сделал что-то странное, потому что узнав, кем она работает и где живет,
девушки смешались и переглянулись. Елену это не слишком волновало, но вопросы сыпались как из рога изобилия, особенно от Оливии Виноцци -
молоденькой хозяйки дома, той самой, что выпорхнула им навстречу. Пересев на дальний диванчик, на расстоянии от основной компании, в
которой, кажется, все друг друга прекрасно знали, Пирс рассеянно вслушивалась в голоса, в её голове сливавшиеся в единый мерный гул.
- Вы пьете черный кофе или с молоком, Елена? – Любопытная Оливия настигла и тут, улыбнулась, передавая чашку и присаживаясь напротив.
- Черный, пожалуйста. – Ответная улыбка. – Благодарю за беспокойство, наверное Вам не так уж и просто выдержать такой наплыв.
- Ничего подобного, я провожу много времени в Испании, – засмеялась девушка.
- Да? – Елена изобразила удивление. – Мне показалось, Вы итальянка. Имя, да и акцент…
- Правильно, родилась и выросла в Италии, а здесь из-за работы Лоренцо, - девушка передернула плечиками, не уточняя причин. – Вот уже год: с тех
пор, как мы помолвились. - Вы прекрасная пара, – не покривила душой Елена, отпивая глоток.
- Спасибо. А… - итальянка помялась. – Я понимаю, как звучит… Разрешите спросить, Вы с Колом и вправду только друзья?
- Да, я считаю его своим другом. – Аккуратная реплика, не говорящая любопытной девушке ничего, но и не разочаровывающая. Виноцци невольно
сердито поджала губки, Елена смягчила тон, процитировав: – Все языки сделаны из мяса, не дайте софистам провести себя.
- Вы увлекаетесь мудрыми изречениями? – раздался неожиданный голос слева. Та самая чувственная испанка с сочноалыми губками, посмотрела вдруг
цепко и холодно. – Неожиданно. Что-то было в последних словах… Двойное дно. Пирс насторожилась.
«Что она подразумевает? Неожиданно для такой как я? Или неожиданно мне оказаться в компании Кола?..» Ей сказали пустую фразу, но по общему
настроению было очевидно – женская часть удивлена её появлением. Мужская нисколько, но вряд ли они думали о душе, а в своих ногах и пятой точке
Елена была уверена абсолютно. - И кто сказал? – поинтересовалась Монтес.
- Цурин Арктус.
- Никогда не любила Древний Рим, – хмыкнула София, опускаясь на стул с лицом любезным и не выражающим никакого интереса. Елена была слишком
женщиной, чтобы не понять причины столь противоречивого поведения. – Мне он казался очень занудным.
- А по-моему очень забавно, - ответила Пирс.
- Нежной сеньорите кажется забавной жестокая и лицемерная философия Древнего Рима? - Лоренцо, подойдя к их кружку, положил руки на плечи
Оливии. Подмигнул. – Победа без сражения – высочайшее мастерство, не так ли? - Именно, – глаза Елены загорелись ответным смехом. София
переводила непонимающий взгляд с одной на другого и обратно. Пирс не выдержала первой.
- Вы тоже любитель, – смеясь, констатировала она. – В детстве все играли***.
- Ничто человеческое не чуждо, - расхохотался в ответ мужчина и, нагнувшись, прошептал что-то на ухо Виноцци, отчего та залилась краской и
захихикала.
- Вы уже нашли общий язык?..
К ним присоединился Кол, и спустя какое-то время разговор полностью переключился на насыщенную программу завтрашнего дня. Елена вновь чуть
расслабилась, радуясь, что к ней почти не обращаются, и слушая в пол уха. Правда, она отметила, что всё же наблюдает за Колом, на плечо которого
положила ладонь София. Поздравила себя с правильной догадкой – Монтес имела виды на её «друга».
- Нехорошо на пару с Лоренцо троллить людей, альмея, – насмешливо протянул Кол, склонившись к ушку Елены, как только девушки отошли обновить
чашки с кофе.
- Нехорошо оставлять меня одну отдуваться перед страждущими подробностей о нашей несуществующей личной жизни, – так же тихо парировала
Елена.
Хватит с неё. После поездки болела голова, и хотелось принять душ. Но было ещё слишком рано, и девушка решила прогуляться перед сном. – Я хочу
подышать свежим воздухом. Надеюсь, вы не против? – Обращаясь к присутствующим, она улыбнулась: - Никто не съест на улице?
- Вы в полной безопасности. – София, напомнившая Елене сестру умением обдавать страстным обаянием, которого была лишена сама старшая Пирс, в
шлейфе пудрового аромата от «Calvin Klein» со стремительной грацией пантеры оказалась рядом и передала Майклсону чашку с кофе. Елена бросила
короткий взгляд на блюдце – очень плотный черный, один кубик сахара – что именно Кол любит Монтес знала отлично.
«И как любит, вероятно, тоже…»
Майклсон в свою очередь задержал взгляд на Елене и, неестественно улыбнувшись, кивнул, бросив:
- Конечно, Елена, иди, – ни с того ни с сего прибавил: - И это не Арктус, а Вивек.
И развернулся к Софии, полностью сосредоточив на ней свое внимание. Пирс молча прошла в прихожую.

Пальма-де-Мальорка.

В воздухе разливались ароматы сластей и кофе, взрывы звонкого девичьего и глуховатого мужского смеха. - Кол, - весело улыбнувшись, София
остановилась перед разноцветной палаткой. Медведи, тигры, лисы сверкали на солнышке искусственной шерстью. – Если я попрошу медведя, ты
исполнишь желание дамы?
- А что мне за это будет?
- Полцарства нет, - шутливо передернула плечами испанка, - но если поцелуй?
- Идёт. - Кивнув, он подошел к палатке, где на подставках стояли ружья, протянув купюру. – Будьте добры.- Девять из десяти – большая игрушка или
кольцо, семь и восемь – средняя, от трех до шести – маленькая, - охотно объяснил торговец, выдавая десять железных шариков.
Получив оружие, Майклсон оглядел – не роскошь, но, если повезет, можно и выбить медведя. - Аванс, вдохновляющий
на подвиг, сеньорита?

226/493
- Конечно. - София чмокнула мужчину в щёку.
Серо-голубые глаза посветлели, став холодными. Ему на редкость повезло – первые же девять выбили смешные фигурки и воздушные шарики,
из которых состоял «полигон». - Хоть и жаль, но заслуженно, – объявил торговец. - Держите, сеньор.
- Софи? – Кол протянул брюнетке поданную ему пушистую игрушку. Прищурился. – Приз в более подходящей обстановке.
- Я честная девушка, - глубоким бархатным голосом сообщила испанка.
- Не сомневаюсь, - поцеловал изящную ладонь Кол.
«Он мой! Этот мишка должен быть для меня!! А призы ты уже получил!!!»
Шагавшая метрах в двадцати Елена не взглянула в их сторону, но и смотреть не надо было. Ей, как ребенку на детской площадке, захотелось вырвать
подаренную Монтес игрушку, захватить и убежать.
Вчера она запоздала: когда вернулась в дом, все уже разошлись, погасив свет, и, возвращаясь к себе, девушка немного заплутала в потемках, пройдя
вглубь коридора больше положенного, до разветвления. Конечно, лиц не было видно – далеко, но среброликая луна заглядывала в окна и чётко
очерчивала своими блеклыми лучами силуэт мужчины, целовавшего у двери женщину, от которой исходил нежный сладковатый аромат знакомых
пудровых духов… Ночью Елена просто отвернулась и пошла обратно, а сегодня было не до того – суматошный день праздника… Но сейчас она готова
была расцарапать довольное, красивое лицо Софии, хотя в глубине души не испытывала к испанке никаких негативных эмоций, и поэтому, предпочтя
опустить ресницы, разглядывала свой аккуратный маникюр.
- Лоренцо? – Оливия взмахнула пышными ресницами, дёрнув спутника за рукав. Несмотря на свою активность, Оливия была из тех, что лишний раз не
подымут глаз, и мужчина – ровесник Кола, буквально фонтанирующий энергией. Не сходится, хотя, может, в Италии так и положено? Елена отступила
на пару шагов назад. – Я тоже хочу. Кольцо.
- Сама? – Синеджа хмыкнул, поняв намек.
- Да. – Она рассмеялась в ответ, чёрные глазищи засияли, превращая девушку в красавицу. – Подстрахуй, если не получится.
И все вокруг загомонили, желая участвовать, начали заключать пари, кто сколько выбьет... На стол в скором времени упали уже три ружья. Елена отошла
на пару шагов, чтобы не мешать.
- Вы одна остались без игрушки и ничего не требуете? – отстрелявшись и вручив кому-то тигра, Адриан подошел к девушке.
- Я?.. – Елена покачала головой, - нет, не нужно. Вы все очень метко стреляете, я бы назвала профессионально… - Она и вправду удивилась, глядя, как
ловко, не делая лишних движений, перезаряжает допотопное оружие Кол. Да и их компания не отставала. Минимальное количество попаданий
равнялось пятидесяти процентам, а сама Елена была не уверена, что сумеет попасть и трижды.
- Нас в друзья по скорострельности выбирали, - улыбнулся мужчина.
- По скоро… Чем-му? – Девушка прыснула в кулак от двусмысленности фразы.
Сообразив, что именно ляпнул, Адриан на секунду осекся и в итоге расхохотался.
- С Вами сложно, сеньорита. Так всё же, может, нужна игрушка?
- Давайте только не здесь, и так разорили палатку – человеку шоколадки детям не на что купить будет, - смешливо прищурилась Елена. – Должны же
быть ещё подобные полигоны.
- Обязательно, - он подставил локоть. – Пойдёмте.
- Не заблудитесь вместе со мной…

Только что Елена была здесь, среди толпы, он отвлекся – выстреливал очередного медведя кому-то из их дам, и она пропала. Кол огляделся по сторонам:
мужчины увлеклись разнесением тира в пух и перья, девушки стояли в нескольких шагах, подбадривая...
- Софи, ты не видела Елену?
- Елену? Нет. – Брюнетка, тискавшая в придачу к огромному медведю уже и парочку жутковатых енотов, отрицательно качнула головой, всматриваясь в
следующую добычу на связке, попросив: – Макс, хочу ещё кулон…
- Я видела. - Оливия, как одна из сеньорит, выбивавших не меньше шести из десяти и потому занявшая почетное место у стойки с ружьями, обернулась.
– Они с Адри пошли громить другую палатку. Не переживай, не потеряются – мой брат отлично ориентируется в Пальме…
«В женщинах он ориентируется ещё лучше…» - Спасибо,
Лив.
Следующие полчаса прошли смазано, Кол проиграл пари, зато отстрелялся на максимум… Постепенно компания перекочевала в небольшое кафе на
террасе, принимаясь отмечать удачный день, плавно превратившийся в сумеречный ранний вечер.
Елена с Адрианом появились только часа три спустя, очень довольные, с горой пакетов и мягких игрушек.
- Я уже думал, вас нужно искать, - скосив взгляд на «подругу», раскрасневшуюся, увешанную выигранными Виноцци побрякушками в виде кулонов и
серёг, бросил Кол. – День Рождения без именинника?
Впрочем, это было сказано без особого интереса.
- Извини, что умыкнул, - хмыкнул блондин, усаживаясь на ближайший диван. – Зато я напросился на ещё один подарок - Елена пообещала показать
мастер-класс в восточных танцах. Отправились за костюмом и задержались.
- Я думала, вы по европейским бальным, – заинтересовалась Селеста.
- Я занималась и восточными, хотя мастер-класс сильно сказано, - проворковала девушка, логичным образом очутившись на одном диване с Адрианом
и едва пригубив глинтвейна.
Бешеный взгляд вымораживал, Елена чувствовала его каждой клеточкой, живот свело судорогой, но, чтобы не растерять смелости, встречаться глазами с
Колом не желала.
Через некоторое время, уже совершенно расслабленные, в том числе и благодаря алкоголю, они высыпали на улицу. Десять градусов – прохладно,
девушка чуть поёжилась. Общее мнение - дома можно позволить себе всё, клуб никуда не убежит, и через несколько минут такси уже мчали их в
направлении виллы.

- Елена, не зря же вы ходили?

- Мне кажется, это мало кому сейчас интересно.
- Думаю, уже не стоит, она устала, - раздался чуть хрипловатый голос Кола. На девушку его вид, а точнее его ладонь, свободно накрывавшая колено
Софии, подействовала словно алая тряпка на быка.
- Нисколько. Начало вечера, и если вы хотите…
- Разумеется, хотим, - поддержал Кевин, более настойчиво, чем положено вежливости – немного захмелел.
- Просим, - Адриан улыбнулся. – Прошу как именинник.
- Имениннику отказывать точно нельзя, - пробормотала Елена, вставая с места. Вспомнила вчерашние обжимания Кола с Софией у дверей. Если ему
можно, то чем она, Елена Пирс, хуже? С Адрианом ей было весело и комфортно сегодня, костюм они выбрали поистине роскошный – черный,
расшитый золотой ниткой, отделанный монистами и стеклярусом, как нельзя лучше подходящий её южной внешности – Пальма де Мальорка не зря
считалась курортным раем Испании – здесь можно было найти все. Брюнетка улыбнулась. – Дайте десять минут переодеться, и я к вашим услугам.
- Если её сестрица такая же покладистая, твоему брату можно позавидовать, – рассмеялась Альма, кинув кий, который держала в руках, на подставку и
делая глоток вина из ближайшего бокала. Учитывая, что все были под градусом, игра давно превратилась в бесконечный балаган, и результат никто не
помнил.
- Не думаю, - Лоренцо поднес к губам Оливии бокал, глядя ей в глаза, - но он здорово экономит на стриптизе.

227/493
- Не стоит судить раньше времени, - итальянка приникла ртом к стеклу, аккуратно облизала губы и подставила их для поцелуя. – Чтобы не
разочароваться…
С трудом сдерживаясь, чтобы не врезать лучшему другу со студенческих лет, Кол отправился перекурить. Идея с поездкой была отвратительной, это
следовало признать сразу. Самой идиотской из всех, что когда-либо приходили в голову. Но куда было ещё увозить на эти пару дней, которые
требовались для установки оборудования? Нет, не стоило вообще ею заниматься. Они же не виделись последний месяц, и Майклсон прекрасно
обходился без Елены. Если откровенно, то не так уж и прекрасно, вспоминал – но ничего удивительного, любой адекватный человек, точнее мужчина,
будет такую вспоминать. Отшвырнув фильтр, он прислушался – рваная восточная музыка, доносящаяся из гостиной, не оставляла сомнений, что
представление началось. Новая затяжка никотина не помешает - решив дождаться окончания, Кол щёлкнул зажигалкой, посмотрел на огонек. И,
выплюнув сигарету на ступеньки, вошёл в дом.
Елена не подвела ничьё воображение – она двигалась, нисколько не стесняясь мужчин, к появлению в комнате Майклсона подпавших под атмосферу и
жадно разглядывающих её вращавшиеся в рваном ритме бёдра. Если брюнетке не хватало объемов на талии, чтобы в полной мере продемонстрировать
удары живота, то плавно колеблющиеся руки, играющие волнами органзы, трепещущая под тёмным золотом лифа грудь и круто изогнутые бедра
компенсировали это с лихвой. И летящее в танце сияние волос… Уверенно восходя к экстатической вершине ярости, Кол неожиданно понял, что
распущенной темной гривы, отливавшей красным в приглушенном свете электричества, из собравшихся ещё никто кроме него не видел – Елена почти
всегда носила пучок. Не владея собой, Майклсон сделал шаг вперед. И словно почувствовав угрозу, девушка едва ли не подлетела к креслу именинника,
коснувшись ноги Адриана босой ступнёй. Скользящим движением передала платок и, ощутив поддержку, ступила на колено Вицонни. Но не успел тот
толком прочувствовать тяжести её тела, как, оттолкнувшись, женщина шагнула на бильярдный стол. Старый и лузный**** - он позволял многое.
Она звериным чутьём отлично почувствовала тот момент, когда в комнате оказался Кол, и теперь танец превратился в настоящий вихрь. Выгнувшись
дугой и поддав бильярдный шарик носком, брюнетка поймала его в ладонь. Второй. Заменив платок из органзы в её руках, они стали частью чувственной
игры, обкатав плечи и нежное декольте Елены, пока, наконец, оба не прилетели в так же как и все обалдевшего именинника. Оскалив сахарные зубки в
широкой улыбке, девушка закружилась по столу. Стеклярус со свистом захлестал по разгорячённой коже - брюнетка поймала кураж.
Всё удавалось, порождая пьянящую лихость на грани безумия. Девушка словно гуттаперчевая ходила ходуном, не соображая, что скоро придёт бессилие,
да и это просто опасно - оступиться со стола. Но мыслей не было - аффект триумфа прошивал женское тело, играя на нервах. Пусть Кол почувствует, кто
действительно королева в этой комнате, а кто олух… И сука София, и все остальные!..
Она засмеялась, снова замедлив темп и глубоко прогибаясь в спине. Это было лучше чем в клубе, даже лучше, чем с танцем семи вуалей. Тогда Елена не
понимала смысла играющих мышц, видя лишь внешнюю сторону и эстетическую привлекательность своего тела, искренне недоумевая, отчего мужчин
так заводят эти движения. Теперь же… Майклсон сам взрастил, воспитал монстра по имени Елена Пирс, сейчас вырвавшегося на свободу и
наслаждавшегося сознанием своей чувственности. И теперь, наверняка, стоял и наблюдал.
Опомнившись, что скоро музыка подойдёт к концу, девушка ускорила танец, спрыгнула на носочки и, обойдя вокруг стола и рассыпая бильярдные шары,
послала воздушный поцелуй Адриану, скрывшись в коридоре.

Но Кол не стоял, он уже давно опустился в ближайшее кресло, нечеловеческим усилием сдерживаясь, чтобы вмешавшись не поставить их обоих в
унизительное положение. И никого не убить. Он не видел, куда ушла Елена, последнюю минуту перед глазами плясал бесконечный звездопад. Тяжело
потянуло под рёбрами. К счастью, присутствующие его просто не замечали.
Когда Елена вернулась, от былой раскованности не осталось и следа – девушка, одетая чуть более сдержанно, чем остальные дамы на вечеринке. Только
ярко накрашенные глаза и алые губки напоминали о представлении.
- Я готов влюбиться, - Адриан, не скрывая восхищения, поцеловал её ладошку.
- Вы так быстро влюбляетесь? – устало усмехнулась Елена, с усилием держа глаза открытыми – началась реакция организма.
- Я сложно влюбляюсь, - спокойно парировал мужчина. – Это было и вправду прекрасно. Присаживайся на диван, ты, наверняка, устала…
- Извини, Адриан, но я всё же думаю Елена сядет здесь, – раздался тихий, вибрирующий мягкой яростью голос.До сих пор ни разу не рискнувшая
посмотреть в сторону Кола Елена замерла от этого приказа. Вскинула подбородок, все ещё хранящие яркий оттенок пурпура губки скривились в
усмешке. Она сделала шаг к дивану, который предложил Адриан. Встретилась горящим вызовом взглядом с серебристо-серыми глазами Майклсона.
Он сидел в кресле, места рядом ей не было, и «здесь» означало сесть к нему на колени. Сейчас на ней было милое жёлтенькое платьице с ромашкой на
груди, и именно эта подчеркнуто-невинная аппликация на женщине с телом, которому позавидовали бы многие грешницы... И тёмно-розовый матовый
маникюр. Не самый яркий цвет, идеально повторяющий обычный тон её помады, но, чтобы оценить вовсе не безобидную элегантность оттенка по
достоинству, нужно было видеть Пирс минимум без бюстгальтера. Кол видел, и понял, что если Елена сейчас сделает ещё шаг по направлению к
Адриану, то он наплюет на все приличия.
- Елена, – если бы интонация придавливала к земле, девушка бы расплющилась в тончайшую лепешку.
Интуитивно, по исходящей от него удушающей волне гнева, Елена поняла, что сейчас нужно слушаться и терпеть, иначе… А что - иначе? Кол был
человеком превыше всего ставящим свои желания. Почувствовав тяжёлую руку на своем бедре, когда она кое-как пристроилась на ручку его кресла,
Елена нервно выдохнула. Присутствующие на мгновение замолчали, оглядывая их пару, но в скором времени атмосфера выровнялась – разговор потёк в
своем русле, и остальные не обращали внимания на сомнительное положение Елены. Точнее, старались это делать. Только самой Пирс мужские пальцы,
по-прежнему с силой и жёстоко впившиеся в кожу, прикрытую легким шёлком платья, холеными ногтями, чётко давали понять, что инцидент не
исчерпан.
Посмотрев на друга, Лоренцо чуть сжал ладошку Оливии. Быстрый обмен взглядами, и итальянка, поднявшись, проворковала:
- Я отлучусь на кухню – нужно достать закуски из духовки. Елена, ты не поможешь?
- Конечно, – рванувшись из железной хватки Кола, Пирс широко улыбнулась.
- Она не пойдёт.
- Но, Кол, - Оливия беспомощно посмотрела на жениха, - я хочу побеседовать о нашем, девичьем.
- Хочешь взять пару уроков? – с ядовитым намеком бросил Кол.
- Кол, Лив здесь хозяйка, - мягко напомнил Синеджа – он знал Майклсона лучше остальных.
- О’кей. - Стальные пальцы на колене молчаливо сидящей Елены разомкнулись.
- Мы скоро будем, милый, - чмокнув Лоренцо в щёку и подхватив Елену под локоть, Оливия стремительно направилась вглубь дома.
Как только они очутились на кухне, повисла неловкая тишина. Переминаясь с ноги на ногу, итальянка подхватила пару орешков с блюда, прожевала.
- Спасибо, – пробормотала Елена, - что от меня требуется?
- Они пока не готовы, - отрицательно мотнула головой Виноцци. – Присаживайтесь.
И сама села на ближайший стул. Елена не нашла ничего лучшего, чем последовать её примеру.
- Зачем Вы это сделали? – спустя очередную паузу с упреком спросила Виноцци и сдвинула брови, невольно переходя на «вы». – Как можно так злить
мужчину, зная, что он считает Вас собственностью? Для нас-то это было сюрпризом. - У нас с ним не те отношения, что Вы предполагаете, - ровно
ответила Пирс. - Я Вам очень благодарна, но давайте не будем говорить о Коле.
- Не знаю, - медленно произнесла девушка, задумчиво разглядывая гостью. – Поверьте, Вы довели его до крайней степени бешенства, которое Кол
никак не может выплеснуть в гостях, копит в себе, и с таким как он это просто опасно. Я не знаю, что будет дальше. Плюс Вы вполне чётко выразили
своё превосходство, все наши мальчики не отрывались от… - запнувшись на фразе, Оливия пошевелила пальцами. – Поставили в неловкое положение
мужчин, захотевших вас, заставили ревновать женщин, но Кола я таким не видела ещё ни разу. Решайте, конечно, сами, но, может, я провожу Вас к
себе? А утром вы поговорите… - Увидев, что девушка не возражает и не перебивает, итальянка тихо заключила: - Я бы не посмела ничего подобного
при Лоренцо, а он мне многое разрешает… Лучше, если Кол выплеснет эм… - Оливия прекрасно знала, как мужчина может выплеснуть негатив и
раздражение, а вот Елена, кажется, не поняла. Виноцци отвела глаза. - Так что?

228/493
- Да, спасибо, пойдёмте. - Елена поднялась. – Извините, что так получилось, Оливия. Я не собиралась обидеть вашу семью.
- Я не виню тебя, Елена, - вздохнула Вицонни, мысленно пожалев девушку. Пирс ещё заплатит за свой поступок – если завтра Кол не подтвердит свои
права на неё, то после сегодняшних событий в глазах тех, кто был на вечеринке, девушка станет его подстилкой – нужно было либо танцевать и идти до
последнего, что было бы чревато, либо не устраивать плясок… Варианты не радужные. Не танцевать ни при каких обстоятельствах… И, отлично зная
жестокий характер Кола, Оливия не сомневалась, что Майклсон сотрёт Елену в порошок. Конечно, их мнение не важно – мимолетные знакомые, - но
ведь унижение кратким не бывает, а запоминается навсегда… Они направились окольными путями на второй этаж, к комнате Елены. – Есть хочешь?
- Нет. Спасибо, что выручила. - Уже пришедшая в себя Елена тоже поняла, что натворила. – Не стоит беспокоиться, да и заждались тебя уже. Доброй
ночи.
- Доброй ночи.
Услышав, как повернулась ручка, брюнетка опустилась на кровать. Стараясь не думать о том, какая же она идиотка – всё равно не поможет, - разделась,
приняла душ. Захлопнула раскрытое окно, из которого доносился грохот клубной музыки снизу. Но виноватой себя не чувствовала ни в коей мере -
танцевала она отлично, да и была в статусе подруги. Конечно, знала абсолютно точно, что Майклсон взбесится, и всё же первым сорвался и дал слабину
он - не она. Но подбадривать себя получалось слабо, ведь кто сильнее – тот и прав. В комнате была отличная звукоизоляция, Елена безумно устала, а всё
ворочалась с боку на бок – ей казалось, что музыка настойчиво ухает на низких частотах. На самом деле все к этому времени уехали в клуб, как и
собирались, и дом уже погрузился в сонную тишину. Девушка всхлипнула - простыни стали мокрыми от пота, постельное окончательно сбилось в клубок,
мысли взрывали голову...

Чуть забрезжил рассвет, раскрыв опухшие глаза и кое-как приведя себя в порядок, Елена выскользнула за дверь. Нужно что-то решать. Этот чёртов танец
– Майклсон её напугал, взрослого адекватного человека, а это совсем уж глупость. Признаваться в ревности унизительно, но беситься от неё ещё хуже – у
них остался один день, и если Кол не будет давать поводов, то всё закончится, она уедет к себе и, не видя его, будет существовать вполне спокойно.
Полная решимости откровенно выложить карты на стол, Елена, не подумав постучать – недосып и нервы делали свое дело, - нажала на ручку. Осторожно
ступая, вошла. В утренних сумерках впереди белела кровать, Кол ещё спал. Отругав себя за глупость и одновременно чувствуя облегчение, девушка уже
сделала шаг назад, когда, наконец, поняла, что перед ней.
Комната поплыла перед глазами. Видимо, она издала какой-то звук, потому что веки Майклсона лениво приподнялись, его рука непроизвольно стиснула
талию лежащей справа шатенки, а блондинка, что-то невнятно промурлыкав во сне, перевернулась и уткнулась носом в его грудь.
- Дай мне немножко поспать, пока нет сил, - едва внятно прошептала одна из женщин, чей голос показался ослепшей Елене оглушительно-мощным.
- Мм… - Кол попытался резко перейти от сна к бодрствованию, получалось плохо.
- Я,.. п-пер… ррепутал-ла. П-простите, - наконец-то нашарив дверную ручку, девушка вылетела за дверь.
Не слишком соображающий с похмелья Майклсон раздраженно поморщился. Что он сделал, чтобы смотреть с таким ужасом? В этом вся Елена –
запищала, разбудила… Хоть бы воды подала… Откинув гудящую голову на подушку и ощущая себя путником, бредущим по знойной пустыне не первый
месяц, сглотнул. В черепной коробке без перерыва стучала швейная машинка. Что было вчера? Явно не радость, дерьмово – мешал градус, а с радости
он так не поступал. Надо доползти до ванной и миновать препятствия. Женщины. Две штуки. Аккуратно сняв с дам плохо слушающиеся конечности и
стараясь ничего никому не отдавить и не переломать, Кол побрёл в ванную. Душ со спасительной ледяной водой принял его многострадальные голову и
тело в свои бодрящие объятия. И только когда по волосам и коже потекли первые холодные капли, до Майклсона дошло, как именно он развлекался
этой ночью, что увидела Елена и почему у неё было такое потрясённое лицо. Представил, как ситуация выглядит в глазах девушки, которая до знакомства
с ним и сверху-то никогда не была, стеснявшейся поцелуя на людях, любящей сказки и классические любовные романы, где сцена занятий любовью
тщательно вуалировалась или же и вовсе опускалась… На автопилоте закрыв кран и схватив полотенце, Кол вернулся в комнату. Бросил взгляд на
постель, приютившую ночью двух в эти секунды до зубовного скрежета ненавистных красавиц. Вспомнил по-детски широко распахнутые, испуганные
глаза пятящейся от него Елены. С губ сорвалось непечатное выражение.

- Сядь рядом со мной, - единственные слова, которые Майклсон бросил, когда они увиделись перед ланчем.
Елена кивнула и, так и не встретившись с Колом взглядом, устроилась слева от него. Изобразить светскую беседу и милую парочку труда им не составило.
Тем более Елена никогда не была болтлива, все сразу поняли, что девушка тиха, как южная ночь, а благодаря длинным ресницам, из-под которых она
привычно смотрела, никто не понимал, что Елена вообще не глядит на Майклсона, когда с ним разговаривает. Ледок от вчерашнего вечера ушёл, стоило
им дать всем понять, что танец и последовавшая за ним сцена всего лишь эпизод в бурном романе.
Утро пошло в расход – приходили в себя после вчерашних возлияний, - а вот день выдался оживлённым. Они снова бродили по Пальме, и Пирс
практически расслабилась. Насколько это было возможно, конечно. Только один эпизод вызывал у неё неловкость…

Звенящая под каблуками плитка, истёртые ногами многочисленных посетителей тротуары, груды камней, обращенные человеческими трудами в
готически-изысканные здания, художественно выполненная подсветка… Они брели по зоне отдыха Пальмы-де-Мальорки, наслаждаясь ещё одним
вечером. Елена, до того никогда не бывавшая Са-Льоджа, попросила Оливию показать ей эту достопримечательность.
А после девушки завернули в магазин и пропали в ювелирном – туда в эти дни привезли ретро-коллекции. Спустя час Елена уже сторговалась за
изумрудную подвеску-лягушонка на тонкой золотой цепочке. Предназначалось сестре – Кет любила необычные вещицы и у самой Елены была целая
коллекция удивительных и странных вещей, выбранных для неё младшей близняшкой. Забавно: они чаще дарили украшения друг другу, чем покупали
себе. Довольная собою, брюнетка расписалась в чеке, получила обратно карточку и уже собиралась отыскать Селесту и Оливию, застрявших где-то в
отделе с серьгами, когда услышала за спиной знакомые шаги.
- Примерь, - Кол протянул бархатную коробочку.
- Хорошо, - она послушно открыла продолговатый футляр. Серьги на английском замке и подвеска с небольшими малиново-фиолетовыми камнями,
обрамлёнными крошечными бриллиантами, вправленные в светлый металл. Под его взглядом Елена медленно сняла свои жемчужные сережки и
вставила в ушки другие, принесённые Колом. - Боишься меня после вчерашнего, - угрюмо констатировал Майклсон. На его извечно насмешливом лице,
словно впитавшем в себя оттенок снобизма, это выражение смотрелось странно.
- Иди к дьяволу! – Колено и впрямь украшали синяки от его пальцев.
- Значит, боишься. – Чёрные зрачки расширились, заполняя серую радужку, но, опомнившись, он поморщился. – Возьми их, пожалуйста.
- Откуп от чего? – холодно поинтересовалась брюнетка.
- Ни от чего, просто это твой камень. Под твой характер.
- Я одену на сегодня для комедии, потом верну, - она застегнула замочек подвески, уютно устроившейся между грудями и, сцепив свои серёжки,
положила их в сумочку.
- Посмотрим, - сказал он. - Поторопи девушек, мы вас уже заждались.
- Хорошо.
Через несколько минут разыскав новых знакомых, она подхватила под локоть Оливию, и они пошли на выход.
- Это ты себе купила? – на выходе из салона замерла блондинка, кажется, Фелиция.
- Прости? – Елена нахмурилась, продолжая упорно двигаться по направлению к кафе.
- Серьги и кулон, – повторила девушка. Оливия тоже затормозила, рот итальянки приоткрылся буквой «О». - Их не было.
- Подарили, - пробормотала Пирс, раздражённая тем, что такое пристальное внимание уделяется не столь уж броским и крупным украшениям.
- Кто? – отчего-то шёпотом переспросила Селеста. – Кол?

229/493
- Д-да, - протянула Пирс. Они оказались перед витриной кафе, и она скосила глаза вниз в декольте. И поняла, отчего все так таращились. На её уши. И
шею. Те камни, что брюнетка приняла за аметисты, в дневном свете приобрели зелёную окраску. Елена побледнела, с ужасом рассматривая своё
отражение в ближайшем французском окне-витрине.
Серьги и кулон, в каждом звене по три камня, звеньев шесть. Маленькие, но не меньше карата, чистые и глубокие. Сколько же они стоят?!
«Твой камень. Под твой характер…»
На свете ей встречалось не так уж мало состоятельных мужчин, способных сделать подарок, но мужчин, умеющих не опошлить комплимент - единицы.
Спокойный цвет днём, чувственный - ночью. Губы Елены едва ли не задрожали – вспомнила утренний визит в апартаменты Кола. Неудивительно, что
девушки так вешаются на него. Отлично подвешенный язык, чувство стиля, потрясающий любовник… Совсем недавно ей оставался шажок от того, чтобы
влюбиться, но...
- Потрясно, - у Оливии округлились глаза. – Кол и… О, извините, мне нужно кое-что сказать жениху…Итальянки след простыл, а Елена рассерженно
потянула на себя дверь.

__________________________________________________________

- Тщеславие - мой самый любимый из грехов*(c) - Цитата из фильма "Адвокат дьявола"la mia gioia** - (ит.) моя радость
*** Цитаты не от историков, а принадлежат авторам игры Morrowind, The Elder Scrolls
Лузный**** - вид бильярда с самым большим по размеру столом

Глава XX (Часть I)

- Елена, - войдя в особняк Пирсов, Кол удержал хозяйку за локоть. – Мы оба очень устали и…
- Есть будешь? – поинтересовалась девушка, снимая туфли и оставаясь в одних чулках. Паркет приятно холодил разгорячённые ступни.
- Что?
- Я спросила, не голодный ли ты, - она прошла на кухню. – Я - как зверь.
- Нет, - Кол раздражённо поморщился. Теперь если Елена с ним и говорила, то только о глупостях.- Как хочешь.
- Ты со мной не поговоришь?
- О чём? – Она усмехнулась, доставая из холодильника сыр и проверяя его на запах. Свежий. – Мы съездили и съездили удачно. Или ты чем-то не
доволен? Я оказалась недостойна твоих друзей?
- Мои друзья в восторге, - не выдержав, рыкнул Майклсон. – Даже Лоренцо.
Синеджа вообще относился к женщинам своеобразно, считая их разновидностью не слишком умной породы людей.
- «Даже?» Выходит я угодила привередливому сеньору? – Она достала хлебцы и поставила чайник. - Рада.
- Какая разница, кому ты угодила? Ты там… - он хотел сказать «не для этого», но вовремя опомнился и прикусил язык.
– Я хотел поговорить о позавчерашнем. Зачем ты это сделала? Специально - знала, что разозлюсь?
- Меня попросили, Кол, - мягко напомнила Пирс. – Да и откуда мне знать, ты вполне радостно проводил время, разве нет?
- Не слишком, - протянул Кол. – Неужели тебе не говорили, что две необъезженных кобылки одной вышколенной не стоят?
- А тебе не говорили, что хамство наказуемо? – Елена опустилась на стул и тут же пожалела об этом: Кол направился к ней своей обычной мягкой
походкой, наполненной властной уверенностью. Скомандовала: – Остановись. - С Адрианом ты была смелее.
- С ним мне было весело, а ты…
- Нам тоже бывало весело. Я до тебя не дотронусь, если ты объяснишь мне причину своих плясок. – Она зажмурилась. - Елена?
- Ты был слишком увлечен Софией, и мне пришлось искать себе компанию. Ты обещал не трогать, - напомнила брюнетка, когда Кол присел на корточки
и приподнял её подбородок
- Соврал, - констатировал Майклсон, поглаживая плечи Елены. – Я так не могу. Тише…Он не спеша привлёк женщину к себе.
- Тише, милая…
Словно гипнотизируя голосом, придвинул ещё ближе. Елена напряженно замерла, не разрешая языку проникнуть в рот. Тогда он переключился на
контуры её ушка, скулы и щеки. Прижавшись покрепче, брюнетка почувствовала, как накатила слабость, её руки скользнули по плечам, обвились вокруг
шеи и, сильно вцепившись в свою опору, Елена начала отвечать на поцелуй.
- А я не могу так, как ты, - прижавшись лбом к руке мужчины, устало ответила девушка. – Мне противно, когда ты прикасаешься ко мне после остальных.
Господи, неужели тебе не мерзко, когда их двое?
Елена вскочила на ноги.
- Стоит мне подумать, что я и двое мужчин одновременно, - её передернуло, сглотнула, - тошнит.
Его не тошнило – просто не мог представить себе Елену в таком положении. Но и претензий к нему самому Кол не очень понимал. И совершенно ясно –
она ревновала и злилась. Это уже что-то.
- Елена, - он встал, улыбнулся. – Сейчас есть сложности, ты пока многого не понимаешь, но оставь это у себя.
На барную стойку скользнули серьги и кулон, которые девушка возвратила ему в самолете.
- Не надо, это дорого и… - Она мотнула головой. - Оставь меня в покое, о’кей? Никому это не нужно.
- Это твое, - проигнорировав последние слова, Кол подошел со спины. Длинные пальцы развязали привычную плиссированную ленту и утонули в
хлынувших вниз темных прядях. – Я уже не могу остановиться, Елена. – Поцеловав макушку, Майклсон положил ладони на упругие выпуклости грудей,
чуть сжав. - Не хотела продолжения - не стоило танцевать. Вернусь, как только смогу, милая.
«Да хоть пропади ты пропадом – плакать никто не станет…»
Когда он, наконец, ушел, опустившись на пол, где стояла, Елена начала терзать зубами свой недобутерброд. Заметить то, что некоторые предметы в
кухне сдвинуты, она была не способна.

Бразилия. Побережье.

«Вам, может быть, известно, что значит быть во власти ночного кошмара, когда вы чувствуете, что существует некая очень важная вещь, которую вы
ищете и которая, как вы это знаете, находится здесь, рядом, но всё же навсегда останется вне предела вашей досягаемости…»* Вновь перечитав эти
строки на странице книжки её детства, Кетрин моргнула. Они кинжальными лезвиями врезались в мысли, заставляя глаза вновь и вновь возвращаться к
печатным буквам.
Заскрипели веревки, качели, на которых устроилась женщина, плавно остановились. Спрыгнув, брюнетка прошла пару шагов по направлению к тропинке.
Перед ней простирались дивные угодья, какие только могут быть созданы южной природой. Опушка занимавшей несколько гектар апельсиновой рощи
переходила в зелёную поляну, дурманящую ароматами распускавшихся на жгучем алтаре осени пышных цветников, извивавшаяся между ними тропинка
постепенно превращалась в широкую, мощёную булыжником дорогу, ведущую к изящному дубовому дому, по обеим сторонам которого возвышались
огромные пальмы и шоколадные деревья. Последние были круглый год покрытыми крохотными нежно-розовыми соцветиями, одно из которых,
упавшее, Катерина приколола в локоны. Но завораживающе-прекрасное место не трогало её сердца. «Он отец моего ребенка. Корпорация пригодится в
будущем».

230/493
«Он богат. Десятки левых счетов в офшорах…»
«Это зависть?»
«К кому? Он же во мне…»
«У него всегда будет то, что никогда не получишь ты…»
Это правда: окружавшая красота садов и рощ, дом с вышколенным персоналом, где по взмаху её ресниц все кидались выполнять пожелание, были не
ради неё самой, а ради того маленького существа, что подрастало в животе. И ребенок был уже любим просто потому, что он был. Любим человеком,
для которого Кетрин берегла всё лучшее, что в ней было, но так и не сумела пробудить глубоких чувств. Порой она и вправду завидовала - казалось, что
её счастье и радость ушли к ребенку, оставив ей самой только блестящий фантик обеспеченности. Но она с чего взяла, будто что-то было? Этот вопрос Кет
задавала себе всё чаще. Без веры в человека любви не бывает... Иллюзия, замешанная на страсти со стороны Эла и заботе, эквивалентной симбиозу по
присмотру за домашним животным и поддержания собственности в порядке.
Прошло уже почти две недели, как женщина оказалась в Бразилии, сегодня к вечеру должна была прилететь Елена, и сердце младшей близняшки ухало
всё сильнее. Гордость вставала на дыбы, вопила, что отныне Элайджа чужой человек, сам отказавшийся от неё, она ничего ему теперь не должна, и он не
стоит не только тревог, но и вообще воспоминаний.
«Это ничего не изменит для вас…» «Я знаю».
«Тогда зачем?»
«Он отец моего ребенка».
«Он не пропадёт. И даже без корпорации, что ещё вопрос, будет масло с икрой…»
По новому кругу. Кетрин зажмурилась. Решение нужно принимать теперь, иначе вскоре она сойдёт с ума в этом земном раю.
- Нет у меня гордости, - прошептала сама себе брюнетка. – И достоинства нет. Ничего нет. Я тупая, безвольная шлюха… Вот так, а теперь заткнись… Она
выдохнула, вновь подойдя к качелям.
Понимание, что бывшего мужа подставили, пришло внезапно, около недели назад. Как ни странно, но раньше Кетрин не думалось, она была слишком
потрясена и напугана скоростью, с которой сломалась жизнь, чтобы суметь проанализировать. А здесь, в доме, проснувшись среди ночи, влажная от
пота, брюнетка вырвала и, умываясь, неожиданно сообразила очевидное: если думают на неё, то настоящий предатель остался рядом с Элайджей.
Служба безопасности… В мгновение Кетрин потеряла веру улыбающимся ей мужчинам, которыми бывший муж нашпиговал дом. Эти же люди или им
подобные донесли на неё, а Кет, сколько ни перебирала в памяти, кроме нескольких встреч и пары звонков Рейнолдсу не могла вспомнить за собой
грехов. Элайджа не дурак, чтобы из непонятных фраз сделать подобные выводы и поверить отчетам.
Книга выпала из рук, но брюнетка не заметила, грустно улыбнувшись – сама-то она поверила бы его словам и вопреки любым фактам. Если бы назвал
белое чёрным, а ураган бризом. Но она любила. Даже сейчас, когда эта любовь была выхолощенной, опутанной тонким глянцем смерти, словно когда-то
золотящееся на ветке, а теперь брошенное и увядающее яблоко, но она оставалось жить. Жаль? Непонятно. Лучше было бы стать бесчувственной, всё
забыть, притвориться, но ребенок не давал погрузиться в нирвану эгоцентризма, как раньше. Кетрин не надеялась, что у них что-то воскреснет, даже если
она реабилитируется – сам факт необходимости этого оправдания уничтожал то хрупкое состояние умиротворения, без которого она уже не мыслила их
совместной жизни, но и оставить Элайджу на произвол судьбы и тех, кто с ним играет, не могла. Нежно погладив живот, брюнетка вздохнула.
- Нужно что-то решать с твоим папкой… Но как? - Здесь ей было не с кем беседовать, разве что с персоналом, которого она избегала, и женщина порой
говорила с ребенком. - Либо отчетность липовая, либо это добросовестное заблуждение. Нужно выяснить, что у них на меня есть. С этого и начнём.
Подхватив с качелей тонкую хлопковую шаль, Катерина заторопилась к дому. Времени в обрез. Конан Дойль остался валяться на траве.
- Валерио, передайте Жоан, что я хочу есть, – на ходу бросила женщина начальнику охраны дома, входя. – Уже срок.
- У Вас в спальне, мисс Пирс? – стандартная формулировка, на которую он знал ответ.
- В столовой.
Мужчина удивлённо поднял брови, кивнув. - Как скоро?
- Через пятнадцать минут, не позже. – Отшвырнув шаль на диван в гостиной, она устремилась на второй этаж, где оставила мобильный: - Мартин… М-
мартин…
Валерио, изумлённо моргая, смотрел ей вслед. Красивая кукла из массовки с пустыми глазами, которую он увидел две недели назад и искренне
поразился, что невероятного в ней нашел Майклсон, преобразилась так сильно, что это было... ужасающе. Словно волшебник пропустил через тело ток,
осветивший взгляд разумом, лицо, приобрётшее странное выражение, невольно приводившее в состояние напряжения, стоило в него всмотреться,
румянцем и весельем, а энергия... Тонкая фигурка стремительно достигшей верхних ступенек лестницы женщины ею дышала. Басси вздрогнул. Элайджа,
задавший идиотский вопрос, о том не побледнела ли его жена за это время, учитывая, что до этого начальник охраны никогда не видел Катерины, не
казался сумасшедшим. Теперь, видя, как с болезненноизящной стремительностью она спешит по верхней площадке к коридору, Валерио поверил, что
красотка способна поднять бурю в душе мужчины.
Неужели так повлияла радость от прилёта сестры этим вечером? Наверное. Опомнившись, что нужно передать просьбу о ланче, мужчина направился на
кухню.

Великобритания. Йоркшир.

Томно потянувшись, женщина лениво приоткрыла глаза.

- Вы сегодня предпочитаете активный разгон или… - она помедлила, облизав высохшие за ночь губы, - или плавный старт, мистер Майклсон? Я могу
обеспечить первое, Вы - второе.
- А что сегодня хотите Вы? – улыбаясь, Элайджа припал губами к тёплой ото сна шее.
- Представьте, что я подушка... – Глаза вновь закрылись, женщина перевернулась на спину, чтобы ему было удобнее, – делайте с ней все, что Вам
вздумается.
Через несколько минут её губы совсем пересохли, податливое тело выгнулось.
- Эл? - Катерина развела ноги, гортанно застонала и… провалилась в раздвинувшийся диван.
По полумраку комнаты разлилась ненормативная лексика. Оказавшись между журнальным столиком и диваном, Элайджа в оцепенении сел и огляделся.
Он страстно обнимался с подушкой, а следы зубов на обивке и вкус тряпок во рту давали понять, что подлокотник дивана был им щедро обслюнявлен
несколькими минутами ранее.
- Твою мать…
Опять снилась Катерина. Если днём разум сопротивлялся образу жены, вытеснял его насущными заботами, то ночью и мозги, и тело отказывались
мириться с её исчезновением из постели. Особенно отказывалось тело, недвусмысленно требовавшее возвращения ублажавшей его пропажи на
законное место.
Проклиная озабоченность женщиной, которую отослал за тридевять земель, Элайджа отправился в ванную и включил душ. Спустя несколько минут
cведённые судорогой неудовлетворенного желания мышцы расслабились, мысли стали спокойнее. Последнюю неделю он ночевал в комнате для гостей,
на диване, в надежде, что при неудобном положении организм будет больше нуждаться в отдыхе и станет не до генерации снов с Кет. Надежды не
сбылись. Закрыв кран и вытершись, Майклсон начал бриться, с ностальгией вспоминая те дни, когда Катерина не превратилась ещё и в постоянную
потребность. Он любил её тогда, разрешал себе вспоминать иногда, мысленно восхищался, разумеется, желал, но, не зная, что именно его ждет. Теперь
же инстинкты стали отличным союзником более высокому. Приведя себя в относительный порядок, Элайджа пошёл вниз. Кол, уже сидевший в столовой,
опухшими от бессонницы глазами просматривая бумаги по семейству Макнилла, кивнул брату, пробурчав себе под нос утреннее приветствие, чересчур
невнятное, чтобы его разобрать, и на том их общение кончилось. Чему старший Майклсон был скорее рад: его помятое состояние не жаждало внимания
со стороны, да и хотелось хоть сколько-то не думать и не говорить. В тишине прожевав приличный кусок мяса, он взвесил на пальце нож. Тяжёлый…

231/493
Разработка комплексного аналитического движка для облачной базы данных – основное отличие продукта «MsnLogistic.Inc» от всего остального из
представленного на рынке - замедлялась. Теперь упор был сделан на кэширование, таким образом на вывод на максимум скорости доступа к
информации и её надежность. Элайджу поворот событий не радовал – распыление на пользователей не имело отношения к его основному бизнесу,
направленному на поддержку систем аналитики крупных предприятий, и нацеленности всего проекта с «InterStructure» на создание симбиоза. Но это
был оптимальный выход, возможность не потерять деньги, а значит нужно потерпеть. Он снова взвесил нож в руке. Подождать и здесь, и там… Только
чего теперь ждать? Чего - есть, кого – нет… Катерина, Кет, Кит… Дома, за завтраком она любила есть с ножа сыр, утверждая, что так вкуснее.
Подхватывала зубами, подносила к его губам, передавала и звонко смеялась, когда он говорил прекратить, и что пора на работу. Элайджа перевёл
взгляд на часы – скоро утро заискрится и в её светлевших в ранние часы глазах. Настоящая засоня, Катерина вряд ли догадывалась, как внимательно он
разглядывал её, когда просыпался. Конечно, она была красива – изящная, ладная фигурка, безмятежно-милое личико, грива тёмных волос – достаточно,
чтобы желать жену не просто по утренней физиологической причине, а саму по себе, но Элайджа никогда не торопился и не упускал случая
полюбоваться мерно посапывающим в его руках подарком судьбы.
Сжав ручку столового прибора, Майклсон разозлился: не хуже своей тезки** Катерина снесла собой стройный поток мыслей о работе. И почему бы ей не
сниться одетой и с чашкой чая или надувным шариком, или что там полое положено по психоанализу?! Фрейд всё же был редкостный кретин…
- Редкостный придурок ты, а не Фрейд, Эл, - скучающе пробормотал Кол брату, не заметившему, что начал думать вслух. – Учить нужно было лучше –
чашки снятся при отрицании, когда человек испытывает стыд и иже с ним, а ты её тупо хочешь нон-стоп. Вот она у тебя и голая во всех видах.
- Кхм… - Положив нож на тарелку, Элайджа отхлебнул кофе, не став спорить. Нюансы по психологии он знал не слишком хорошо. Вообще не знал. Да и
тема была, которой он не жаждал делиться.
- А вообще нормальный человек с развитым чувством самосохранения вызвал бы психиатрическую машину, увидев, как ты умилённо лыбишься, глядя
на колюще-режущий предмет, – продолжал Кол. Состояние брата ему категорически не нравилось – со времени отъезда Кетрин тот уверенно
скатывался в то, что нервические дамы именуют депрессией. Иногда младший Майклсон находил Эла с отрешённым взглядом, явно о чём-то то ли
мечтающим, то ли
вспоминающим, что было вообще противоестественно. – Эл, ты не творческая личность и страдания твою физиономию не украсят, уж поверь.
- Заткнись, а? - Элайджа опустошил чашечку с кофе и налил вновь.
- А зря. Кетрин явно не из тех женщин, которые жаждут пожалеть ослабевшего рыцаря. Вернётся - надо быть на коне и в доспехе.
- Катерина не вернётся, - скупо обронил старший Майклсон, опустошая вторую чашечку и раздраженно швыряя её на стол. Ручка тонкого фарфора тут же
откололась. – Кто додумался до этой кофейной херни с напёрсток?!
- Вернётся, - флегматично успокоил Кол, пролистывая бумаги. - Да ей и деваться некуда. Ну, кто ещё с ней нянькаться будет с твоим ребенком в животе?
- Бекс это не помешало захомутать Алекса, - хмуро напомнил Элайджа.
- Так ты не путай Бекс и Кетрин, – ответил Кол, поднимая глаза от бумаг и встретившись с откровенно злым взглядом брата. - Объективно – кому нужна
самовлюбленная девица без тормозов и репутации, у которой руки из заднего места? Двинутая на тебе? – с улыбкой он уточнил: - Конечно, не в
качестве шлюхи, а жены. Давай, предположи такую кандидатуру мазохиста, и я поаплодирую стоя.
- Ты так жаждешь получить по роже? - холодно бросил старший Майклсон, поднимаясь. – Поеду…
Вздохнув - Элайджа до должной кондиции злобности был доведен, меланхолия рассосалась, - младший Майклсон понял, что тот и впрямь
жаждет заняться спортом с его физиономией вместо груши, и посчитал братский долг выполненным. - Пока.

Бразилия. Побережье.

- Не стоит, милая, - девушки стояли у порога, прощаясь. Два дня пролетели одним мгновением.
- Стоит, - уверенно ответила Кетрин.- План здания…
- Я работала над ним сутки, не волнуйся. Технические детали совсем простенькие – ты сделала отличные покупки.
- Точно решила?
- Да, - Кетрин, ободряюще улыбнувшись, положила руки на плечи сестре. Елена и впрямь немного нервничала. - Не боги горшки обжигают. Мартин со
мной.
- Ну и ладно.
Объятия, быстрое прощание, и через минуту девушка глядела вслед своей скорым шагом направляющейся к автомобилю близняшке. Провела пальцами
по пышным локонам и, вздохнув, отправилась в спальню. Кетрин и впрямь упорядочивала план здания и периметра весь вчерашний день, аккуратно
отмечая крестиками места, где нужно установить камеры. Лёжа на кровати брюнетка начала в очередной раз перепроверять расположение комнат –
времени до ночи оставалась масса.

Неделю спустя. Великобритания. Йорк.

День пошёл в своём бешеном темпе.

Направляясь в кабинет брата – тот должен был уехать к себе в Лондон, - Элайджа услышал приглушённые голоса. Постучав и не встретив возражений,
вошёл. Кол сидел в кресле, беседуя с Валерио Басси – новым начальником службы безопасности, в данный момент пребывавшем в Бразилии.
- Да он всё понял… - Увидев движение в комнате, мужчина на экране кивнул. - Здравствуйте, Майклсон.
- Добрый вечер, Басси. Прошу прощения, что помешал, Вы о Сальваторе?
- Да, - вздохнул Кол. – Как ты и говорил, там проблем не возникло. Дени, пока все не разрешится, будет в Римини постоянно.
Элайджа вздохнул – скрепя сердце приходилось признать, что отец из Деймона не очень плохой.
- Не буду вам мешать, - сказал Элайджа. – Я пришёл занести тебе документы, которые ты просил по Клиссену.
Остальное по процедуре моего прежнего развода скинет Эвелин. Басси, надеюсь у вас всё в порядке?
- Вполне, - сдержанно согласился мужчина, но итальянская кровь дала себе знать – легко улыбнулся, - даже более того, если вам интересно - Ваша
супруга повеселела, Майклсон. Вчера устроила пикник, сегодня ездила за покупками… - Интересно.
Первые две недели Катерина сидела, читая в библиотеке что-то по семейному бизнесу Пирсов, или в апельсиновой роще на качелях опять же с книжкой
в руках. Иногда, если бывала погода и желание, ходила к морю, но никакого участия в жизни дома не принимала и почти не общалась с персоналом.
Учитывая, что помимо двухдневного визита Елены говорить больше было не с кем, разве что с котом, получалось, что и не разговаривала вовсе. Хотя,
положа руку на сердце, она была далека от хозяйственных дел и в Йоркшире, найдя общий язык лишь с Розой. Разновидность женщин, которые
расцветают, сверкая в обществе, чем-то увлеченные, в сражении и кутерьме черпающие энергию, и Элайджа это понимал. Поэтому то, как аукнется
золотая клетка, в которую он отправил Катерину, пребывавшую в и без того подавленном состоянии, пугало его самого. Он не слишком представлял, что
жена может сидеть уже третью неделю на хотя и роскошной вилле, изредка бывая в торговых центрах и читая классиков, и быть в хорошем настроении.
- … Простите, что она делает?! – потрясённый голос Кола ворвался в мысли, вернув Элайджу к действительности. - Фри-ги-дей-ра***, - по слогам
произнес Антонио, думая, что Майклсон не расслышал. – Это национальное бразильское блюдо. Катерина учится его готовить.
- Я знаю, что это такое… - вздохнул Кол, помолчал. – А вы уверены?
- Уверен, поскольку пробовал. Вам повезло с женой, Майклсон.
- Да, ему с ней несказанно повезло, - кисло подтвердил Кол. - Басси, извините, но Вы не возражаете, если мы договорим позже, в Лондоне?
- Нисколько. Тогда до связи.
- До связи. – Экран погас. - А ты куда?
Последние слова были адресованы старшему брату, скорым шагом направившемуся к дверям.

232/493
- Работать, - Элайджа хмыкнул, – мы вроде распрощались, или жаждешь облобызаться, как привыкла Бекс?
- Тебя не смутило, чем занимается твоя ненаглядная?
- Пикник, торговый центр, учится готовить, - пожал плечами Элайджа. – А что ей ещё делать на огороженном от мира участке?
- В последний раз она дома училась жарить покупные колбаски.
То, что наиболее неудачливой оказалась кухня, в которой запах гари стоял ещё неделю, Кол уточнять не стал – брат, на чью многострадальную голову в
том числе и обрушился поток воды сигнализации из-за задымления, вряд ли позабыл инцидент.
- Ну, решила снова попробовать. Мало ли… – Работы было много, проект приходилось форсировать, а его младший брат порой бывал привязчив, как
шотландский репей.
Но и до Кола уже дошло, почему Эл никак не сообразит сути вопроса.
- Стоп, а ты-то знаешь, что это за блюдо?
- Что-то вроде жареного риса или кукурузы с кокосом? – предположил старший Майклсон, опираясь на способности Кет. Кухню теперь он ценил не
больше, чем в юности, поэтому и знал слабовато, но точно помнил, что почти всюду в еду в Латинской Америке добавляется кокос и его производные.
Или маис.
- Томлёная в горшочках, предварительно обжаренная до хрустящей корочки рыба и моллюски в соусе из яиц и кокосового молока, с добавлением… -
увидев, как потрясенно вытягивается лицо брата, Кол констатировал: – Можно не продолжать. Ты в это веришь?
- Нет. – Элайджа, сообразив, что имел ввиду Кол, сцепил пальцы и нервно прошёл к окну. – Маленькая… кхм, - он осёкся. - Но, может, это всё же она со
скуки освоила? Нужно проверить.
«Всего-то месяц бы провела спокойно… Бесстыжая».
- Кто будет проверять?
- Думаю, разговаривать будешь ты, вероятнее, что там твоя… - Элайджа не стал договаривать – отношения брата и Елены были темой не
поднимающейся. – А мне сначала стоит узнать, как Елене отдыхается у Дженны и Рика… Что она могла надумать за неделю сидения с книжкой, я не
представляю.
Последняя фраза относилась к Кет.
- Боишься, что сунет нос в дерьмо?
- Уверен. Иначе бы она жила со мной в Йоркшире.
- Она беременна. Вряд ли пустится во все тяжкие, - предположил Кол.
- Надеюсь, – пробормотал старший Майклсон, кулак врезался в подоконник. - Бл*!
Кол был с ним солидарен - Елена, то есть предположительно Катерина, улетела уже неделю назад. - Нахер проверку, сам с ней поговорю, -
вздохнул Элайджа, подходя к столу и набирая телефонный номер. – Потревожим Басси ещё разок.
- Поаккуратнее - ничего, что могло бы её оскорбить, - прищурился Кол, голос похолодел. Пересел так, чтобы его не было видно через монитор. – Не
вздумай запугивать, если заупрямится и не захочет говорить.
- Вряд ли я съем невестку, - огрызнулся Элайджа, зная, однако, что брат прав. Помедлил: - если это она. Хэлло, Валерио, позовите мою супругу к
монитору… Нет, только её и скажите, что это срочно и обязателен видеозвонок.
Доброго, - споткнулся, вспомнив о разнице во времени, - дня.
Устроился в ближайшем кресле. Прошло больше двадцати минут прежде, чем раздался входящий звонок, и подключилось видео.
- Да? Добрый вечер, - с монитора на Элайджу глядела брюнетка. Пышные локоны рассыпались по её плечам. –
Надеюсь, ты и впрямь отвлек меня по важной причине, потому что я тебя видеть не жажду…
- Я тоже тебе не рад, – не стал скрывать Майклсон. - Скажи, когда осенью мы спали в Йорке, ты была сверху или снизу?Повисла неловкая пауза.
- Я жду.
– Вообще-то я нормальная, а не помешанная на сексе, - безразлично прикрывший глаза Кол проглотил смешок, - и не запоминаю позиций.
- Даже первого раза с безумно любимым мужем, как ты клялась, кошечка моя? – мягко поинтересовался Элайджа, заметив, как она неприязненно
поморщилась – не любила прозвища, считая унизительным, как и любые другие.
- Иди к дьяволу, Майклсон.
- И то правда, Елена, - кивнул он. Его женушка, видно, не поделилась с сестрёнкой насчет ночи в Лондоне. – Катерина бы здесь не появилась, а послала
бы меня через доверенное лицо начальника охраны и куда как глубже. Где она? Воцарилось молчание.
- Куда уехала твоя сестра?
- Я не знаю.
- Ты же понимаешь, что я не пожелаю ей ничего плохого, – тяжело вздохнув, напомнил мужчина. - В Катерине мой ребенок, да и она моя жена.
- Бывшая. Учитывая, как споро Вы обходитесь с бывшими невестами, вероятно и тут есть нюансы, - злобно цапнула Елена. – Но я не знаю и вправду. Кет
нужно было только время.
- Она подозревала, что тебя разоблачат, – понял Элайджа.
- Была уверена, - криво ухмыльнулась брюнетка, не отказав себе в удовольствии ровно добавить: - Вы самовлюбленный подлец, нашпиговавший дом
охраной. Кто знает, что взбредет в голову завтра?
- О том, что она нарушила договоренность, Катерина помнила?
- Моя сестра дружит с головой, – процедила девушка. - Я могу идти?
- Подожди, - этот голос заставил её вздрогнуть. – Мне тоже с тобой нужно поговорить.
- До свидания, - кивнув брату, Элайджа понятливо поднялся.
- Что? – спросила она, стоило захлопнуться двери, и неприязненно поджала губы. - Нравится наблюдать, как травят?- Я не нашел тебя в Мистик-Фоллз,
мне сказали, что ты уехала в Луизиану. То, что происходит у них не имеет отношения к нам… - Неужели?
- Ты не твоя сестра, а я не мой брат, – он поднял брови. – Пойми же это наконец!
- Ты был занят, когда я тебе позвонила, - она поджала губы. – Оставайся таковым и сейчас. Пока.
Экран погас.
Вредная девица… Поднявшись, Кол начал в раздражении складывать нужные документы, вещи. Он уже отдал все указания, переговорил, и вскоре
мчался по шоссе в направлении столицы страны дождей.
Выкроить время и отправиться в Бразилию? Но как? Впрочем, у него этого времени завались – Елена уже никуда не денется с виллы, её паспорт остался у
сбежавшей Кетрин, а паспорт Кет… едва не врезавшись в бампер ближайшей «Ауди», он свернул в низкоскоростной ряд, набирая номер Элайджи.
- Эл? Документы Кетрин где?
- В сейфе охраны, - брат помедлил. – Сейчас. Врубай общую связь.
Через мгновение Кол услышал:
- Басси, узнайте, где сейчас моя супруга?
Пауза, наконец через пару минут донёсся голос начальника службы безопасности.
- Ей стало дурно, и как обычно миссис Майклсон отправилась в рощу.
- Ворота не открывали? – поинтересовался Кол.- Нет.
- Это не важно, - вздохнул Элайджа, - в отличие от Катерины Елена не беременна. И очень хорошо тренирована. Басси, посмотрите документы в сейфе и
прикажите найти девушку. Это не моя жена, а её сестра. И побыстрее.
- О’кей.
Валерио отключился.

233/493
- У неё нет ключей, - обнадеживающе пробормотал Кол.
- У неё была сестра, при прилете опоздавшая на самолет, а Катерина… - старший Майклсон пресёк чьи-то попытки звонка, холодно продолжив: – вполне
возможно, Катерина имеет знакомых, у которых лицензии на подобные работы и оборудование.
Кол понял отстраненный тон правильно. Да и Елена, опоздавшая на самолет… Фантастика.
- Басси, - подключился голос в трубке, - Вашей же… мисс Пирс нет. Документов тоже. Я приказал зачистить периметр и отправил своих людей по трассе.
И в аэропорт.
- Ясно. - Элайджа невольно усмехнулся. – Отдайте приказ быть незаметными. Нам нужно не просто найти и забрать Елену, а тихо понаблюдать за ней.
- Это гораздо сложнее.
- Мне не интересны Ваши сложности!
- Она выведет нас к Кетрин, - паркуясь, пробормотал младший Майклсон – у Эла, похоже, рвало крышу. – И не стоит распыляться – в аэропорту она вряд
ли появится.
- До связи, - буркнул начальник охраны, отключаясь.
- Ну, что скажешь? – вздохнул Элайджа.
- Что в некоторых критических случаях обязателен биометрический паспорт, - констатировал Кол. – И никакие отмазки про религию не канают.
- Ты прав, - кисло согласился старший Майклсон. - До встречи.- До встречи.

Бразилия. Побережье.
Откинувшись на спинку попутки, Елена закрыла глаза, которые заливал пот. Сердце выскакивало из груди, футболка была мокрой – хоть выжимай, икры
свело судорогой: марш-бросок по пересечённой местности дался тяжело даже для её тренированных ног.
Мобильный пришлось выбросить – засечь его как раз плюнуть. Наличные деньги, документы, записка с адресом и ключи, охотничий нож… Последнее
было не слишком-то полезно, боевыми приёмами девушка не владела, но оружие придавало уверенности в себе.
- Hijo de puta****! – Она вздрогнула от резкого вскрика. Елена немного знала испанский, но словосочетания не поняла и вопросительно уставилась на
пожилого мужчину-водителя:
- Простите?
- Извините, сеньорита, - мужчина смутился. – У нас не слишком любят правила, но эти совершенно обнаглели.И, словно в подтверждение его слов, мимо
на неадекватной даже для диковатой Латинской Америки скорости пронеслись пара внедорожников класса Е. Девушка согласно кивнула, и, вытерев
лоб салфеткой, вновь прикрыла глаза.

Неделю назад. Бразилия. Побережье.

Елена с Кет стояли у забора рядом с деревом.

- Тебе нужно залезть на него и достанешь до ворот. Я когда-то сама хотела чуточку погулять на воле, но ребенок в животе… - она пожала плечами.
- Может ты всё же скажешь, куда собираешься?
- Нет, - шёпотом отрезала женщина. Насупила брови. – Не волнуйся зря – всё будет в порядке.
- А если они поймут?
- Да я почти уверена, что поймут, - отмахнулась младшая близняшка, - хотя, конечно, первый план, по которому я тихо делаю свое дело и возвращаюсь в
эту, – её личико скривилось, - берлогу - мечта.
- Для плана В, у меня есть код от сейфа.
- Если ты сбежишь, - напомнила Кет. - Нам в любом случае обеим нужны документы. Есть ещё два варианта. С - если тебя ловят.
- Вколю им бесцветную жидкость.
- D - если тебе не удается достать паспорт.
- Тогда сюда чуть раньше, чуть позже прилетит Кол, - глаза старшей близняшки блеснули. – Его, конечно, труднее обдурить, но и в чём-то легче.
Они по-прежнему тихонько рассмеялись и, пройдя вперед, сели на поваленное дерево.
- Мобильный я оставлю тебе в квартире и дай вторые ключи.
– Лови, - Елена бросила сестре коробочку. – Как только закончу с прослушкой в доме, начну готовиться. Кстати, Мартин?
- Заберу с собой, после оставлю Дженне. Пойдём. – Кет стало дурно от жары, она встала. – Нужно, чтобы ты точно знала, какая комната соответствует
какому чертежу помещения в моем плане дома.
- Я думаю, мы можем попробовать не взламывать сейф. – Елена облизала губки, прищурившись. – Ладно, посмотрим...

Войдя в снятую ею же в первый день прилета крошечную квартиру в одном из районов Рио-де-Жанейро, Елена опустилась на кровать. Девушка была не
трусиха, но Бразилия безопасным раем не считалась. Хотя здесь она в безопасности. На шкафчике рядом с кроватью лежал мобильный – Кет не забыла и
позаботилась. Связь есть, документы при ней, вряд ли выследили… Не раздеваясь, брюнетка упала на кровать и мгновенно заснула, стоило голове
коснуться подушки. Снился ей вполне определенный мужчина, только занимались они вовсе не сексом.

___________________________________________________________________________

«Вам, может быть, известно, что значит быть во власти ночного кошмара, когда вы чувствуете, что существует некая очень важная вещь, которую вы
ищете и которая, как вы это знаете, находится здесь, рядом, но все же навсегда останется вне предела вашей досягаемости…»* Фраза из книги Конан
Дойля, Рассказы о Шерлоке Холмсе "Львиная грива" не хуже своей тезки** Имеется ввиду Ураган Катрина, один из самых разрушительных в
Новейшей истории США

Фригидейра*** - национальное блюдо бразильской кухни.

Hijo de puta**** - (исп. руг.) Сукин сын.

234/493
Глава XX (Часть II)

Великобритания. Лондон.

- Я понимаю Ваш интерес, но и Вы поймите мой, - мужчина в строгом деловом костюме, сложив ладони домиком, улыбнулся. – Я могу сколь угодно
хорошо к Вам относиться, мисс Пирс, однако не дам выборку бумаг. Могу передать копию дела в целом.
- Но Вы обманули меня, - Елена нахмурилась. – Я оказалась не разведена с человеком, который теперь поставил мне невыносимые условия…
Она сидела в кабинете адвоката, когда-то ведшего бракоразводный процесс Кет и Майклсона, и старательно изображала из себя сестру. Кет просила
узнать, запрашивал ли кто-нибудь недавно бумаги о её бракоразводном процессе шестилетней давности. И если запрашивал, то кто, какие именно и
снять копии. Сама Кетрин не хотела летать, боясь навредить ребенку. Задача казалась простейшей, но, как часто бывает, трудности всплыли вдруг из
ниоткуда.
- Хорошо. Давайте так, - мужчина смотрел, как медленно вьется дымок от чашки кофе. Скандалов он не хотел – репутация висела на волоске. – Бумаги
запрашивал не Ваш бывший муж, а его брат. Я дам Вам его телефон, и Вы поговорите с ним.
- Брат? – Плечи девушки напряглись.
- Юридическими вопросами занимался и занимается Кол Майклсон. – Адвокат наскоро написал на бумажке ряд цифр. – Переговорите с ним.
- Хорошо, - оказавшись в пролёте, брюнетка вздохнула, взяв листик. Номер был ей не знаком, вероятно, рабочий. – А можно поинтересоваться, почему
Вы так жестко отказываете мне в услуге? Семь лет назад Вы вовсе не были так преданны интересам моего бывшего мужа, да и скандал я могу устроить
не хуже и подмочить Вашу репутацию адвоката.
- Ваше влияние всё же меньше, чем Вашего бывшего супруга, - мужчина холодно улыбнулся. - Мы достигли взаимопонимания с Вашим деверем, и не в
моих интересах игнорировать подобное расположение к себе.
- Разрешите ещё один вопрос, и я обещаю не предъявлять претензий и не устраивать побоищ и судов. - Говори Елена от своего имени, она бы никогда не
продемонстрировала заинтересованности и ничего не спросила у человека, который может хоть как-то косвенно передать разговор Колу.. Это стало
правилом - Елена не задавала вопросов о младшем Майклсоне: Керолайн и Ребекке, его братьям, во время их испанского вояжа его друзьям. И,
конечно, ничего не обсуждала с отрицательно настроенной сестрой. Но Кетрин была любопытна ко всему, и наверняка задала бы этот вопрос, лишь
сместив приоритеты. Чужое имя развязывало язык. – Он относится ко мне лично, но и к Вам.
Адвокат внимательно посмотрел на клиентку, взвешивая «за» и «против» не свойственной ему откровенности. В итоге кивнул: - Я Вас слушаю.
- Семь лет назад, что заставило Вас, успешного, независимого человека, пойти на такой риск? Ведь всё было рассчитано именно на то, что рано или
поздно афера раскроется, и жить каждый день в страхе, что Ваша судьба в руках чужих людей и их кхм... эмоциональных состояний.
- Очень большие деньги. – Он заметил чуть приподнятые брови девушки. Она была неглупа и хотела продолжения. – В тот момент мне срочно
требовалась сумма, которой я не располагал, и которую пообещал предоставить Джордж Говард в обмен на услуги.
- Для чего?
- Для оперирования и лечения сына.
Она смешалась:
- Извините, я не хотела… - Елене стало неожиданно стыдно, хотя причин смущаться вроде бы не было, но вопрос всё равно задала: - А почему мистер
Майклсон не предпринял мер по лишению Вас эм… статуса?.. К… мой деверь не склонен к сентиментальности.
И покраснела ещё сильнее.
- Всё же он нашёл мои доводы, которые я только что озвучил Вам, убедительными. При условии, что я не разглашаю эту историю ни при каких
обстоятельствах.
- Понятно, - кивнув, девушка встала. Листик с телефонным номером остался лежать на столе. - Теперь мне абсолютно ясно, что я ничего не получу,
требуя бумаги. Спасибо за уделённое время и до свидания.
– До свидания, мисс Пирс.
Она подхватила перчатки со стола, но на входе остановилась, обернувшись. Не самый взвешенный порыв – Кетрин никогда бы такого не пришло в
голову, но сейчас Елена пребывала в смешанных чувствах из-за всего, что узнала, собственной неудачи и брякнула первое, что пришло на ум:
– Мне жаль, что Вам пришлось делиться со мной личным, и, надеюсь, с Вашим сыном всё в порядке, мистер Клиссен.
- С ним всё в порядке, Елена.
- Вы…
- Я видел и Вас, и Вашу сестру, мисс Пирс, – равнодушно объяснил адвокат, опускаясь в кожаное кресло за рабочим столом.
- Не думала, что запомнили. – Елена стала совсем уж как вареный рак, напоминая школьницу, отчитываемую строгим преподавателем. - Извините за
обман.
- Я юрист, мисс Пирс, – вздохнул Клиссен. Неожиданно в его ледяных и бездушных глазах аналитика промелькнуло что-то от человеческих эмоций. - Да и
голосок у Вас иной, а изменить даже не подумали. – Ещё более внезапно, чем назвал её имя, он продолжил: - Около полугода назад или чуть больше
был запрос по этому делу на проверке. Но почему-то она не выявила нарушений.
- Запрашивали все документы?
- Все, которые не составляют адвокатской тайны, разумеется, – уточнил Клиссен.
- Понятно, - брюнетка улыбнулась – ниточка крохотная, но её всё же дали. – Спасибо за помощь.
- Удачи.
Зайдя по дороге к выходу в туалет, девушка критически оглядела себя – разволновалась и теперь кожа блестела потом. Со вздохом открыв сумочку, она
начала искать матирующие салфетки, но как назло вместо их постоянно попадалась бархатная коробочка. Быстро оглядевшись по сторонам и
убедившись, что никто не потревожит её в этой комнатке, брюнетка раскрыла футляр. Алые капельки засверкали в ладони и, не удержавшись от
соблазна, Елена приложила украшение к груди, застегнула. Спустя мгновение и звёздочки александритов в обрамлении лучистых бриллиантов сели на
мочки ушей. Красиво. Носить подаренные Колом украшения Елена не стала, но и выпускать из рук вещи стоимостью с её родной дом побаивалась и
возила с собой, собираясь при случае вернуть. Можно, конечно, было оставить в особняке в Бразилии – вряд ли бы там кто-то покусился, однако
подобный поступок казался брюнетке каким-то не очень достойным. Чем бы ни руководствовался Кол теперь и вообще, когда дарил, он хотел ей помочь
и отдать дань... Чему? Неважно. Но теперь кулон и серьги постоянно мозолили глаза, попадаясь в руки, и Елена никак не могла удержаться от слабости
примерить украшения, если бывала в одиночестве.
Как может в человеке уживаться столько всего? Аморальность на грани беспредела и одновременно изысканный вкус и тонкое чувство прекрасного...
Она погладила невесомую цепочку кулона. Понравилось ей или нет, что Майклсон оказался неожиданно мягкосердечным? Вопрос с неожиданно
трудным ответом. Хотя, нет, мягкосердечие не то качество – оно в Коле отсутствовало как данность. Беспринципность. Только обратная сторона медали,
не отрицательная, а та, благодаря которой его оценка всегда была… индивидуальной. Елену это пугало в нём больше всего – она с детства усвоила, что
человек в своих поступках должен хоть как-то опираться на прецеденты, это рождает уверенность в социальных связях, а с Колом общение напоминало
хождение по минным полям. Когда, где рванёт, рванёт ли вообще и, если да, то с какой силой – всё было зыбко и наугад… Так понравилось или нет это
конкретное проявление индивидуального подхода? Она приблизила личико к зеркалу, и от подсветки камешки вспыхнули искрами ещё ярче. Нет, не
понравилось - сердце чуть оттаяло, а сейчас это было ни к чему. Когда-то девушка попыталась узнать, в обход неблагоразумно удалённого досье от
Кетрин, чем именно занимается мистер Колин Майклсон, но так ничего и не нашла - только пару раз его имя упоминалось в качестве юриста, ведущего
процессы. Все они были по сугубо экономическим вопросам, в основном мошенничества, но это была единственная их общность, и, поняв, что, не

235/493
привлекая внимания, не сумеет разобраться, она подавила эти порывы ненужного любопытства и больше не думала о роде деятельности своего
случайного любовника... Вмиг рассердившись, брюнетка сдёрнула украшения и быстро шлёпнула их в футляр.
Через минуту она по-прежнему в непонятных чувствах шла по улицам Лондона.

Луизиана. Пригород Батон-Руж.

- Но, Рик… - Кетрин возвела глаза к потолку. – Выходит, я летела через полмира, чтобы выслушивать нотации о том, как хорошо мне остаться с
Элайджей? Просто потрясающе!
Она с размаху плюхнулась на скрипнувший от неожиданности диван. Кабинет преподавателя истории и просто уважаемого человека, входящего в
городской педагогический совет Батон-Руж, повидал всякое, но эту посетительницу если бы мог – вытолкнул бы всеми своими внутренностями. Она
всегда приносила проблемы.
- Я не говорил тебе оставаться с мужем, не передёргивай, Кетти, - Аларик нервно прошелся по комнате. – Я предлагаю тебе вместо того, чтобы плести
интриги и совать нос, куда не просят, поговорить с ним начистоту. - Он не желает этого, неужели не понятно? – она вскинула брови. - Угрожает отобрать
у ребенка.
- Почему?
- Потому что поверил в донесения своей службы охраны и видеть меня не собирается.
- Ты всерьёз? – Зальцман облокотился о краешек стола. – Майклсон ведет себя как нервическая институтка? Кто из нас сошёл с ума, племянница?
- Эл не прощает предательства, - глухо обронила Кет, крепче обнимая диванную подушку. – Или доказательства абсолютны.
- Речь не о предательстве, Кетти. Я не думаю, что Майклсон будет тебе мелочно мстить, отравляя жизнь.
- Может ты впервые слышишь, но вы мужчины по натуре…
- Не перебивай, – жестом остановил её Аларик, и, к его удивлению, племянница послушалась. - Ты беременна его ребенком, любой стресс для тебя
отразится в первую очередь на нём, а смена обстановки всегда стресс. Зачем же вынуждать тебя лететь через полмира? Мне не нравится вся история, а
в первую очередь непонятны мотивы, из-за которых Майклсон запер тебя в месте, которого и GPS навигатор не считывает, и плюс отобрал документы.
- Мне тоже не нравится. Но есть некоторые нюансы, - вздохнув, женщина пояснила: - Рик, так получилось, что на меня прямо оформлено большое
количество счетов. Учитывая обстоятельства и отсутствие доверия между нами, какое-то время Элайдже желательно, чтобы я была полностью в его
руках. И мои документы в том числе.
- Может быть и так, - кивнул Рик. – А может иначе, и он не хочет, чтобы ты разболтала что-то важное?
Мужчина поднял брови в немом вопросе.
- Да, - Кет медленно кивнула, - я изучала отчётность корпорации в том числе бизнес-планы.
- Если найдутся заинтересованные слушатели, а они найдутся, и захотят встретиться с тобой, вряд ли он будет в восторге от этого факта и без привязки к
«InterStructure». – Мужчина помолчал. - Либо тебе и вправду опасно выходить за периметр этой виллы.
- Как видишь, я в Луизиане, уже побывала в Италии, и ничего не случилось.
- Вы сейчас не вместе, поэтому он может не желать объяснять тебе нюансы, чтобы не посвящать чужого человека в бизнес. И даже не его бизнес, а того
же Кола - твой младший деверь личность известная в определённых кругах, – задумчиво растягивая слова произнёс Рик. – Последний вариант
наименее вероятен, но он возможен. В этом случае я бы предпочёл переправить тебя в руки Майклсона.
- Ты этого не сделаешь, - резко ответила Катерина.
- При условии, что ты остаешься тут, под присмотром Дженны.
- Но именно сюда он и пришлет своих людей, - Кетрин поднялась на ноги. - А я ещё не готова к встрече тет-а-тет, хочу посмотреть добытую отчётность.
Дядя, - она смотрела округлившимися глазами, - то есть ты отказываешь мне в помощи…
- Пока нет. – Зальцман сделал ещё один круг почёта по комнате. - Что с Еленой? Она сидит там?
- Уже нет. Её раскусили, и она сбежала не далее как вчера.
- С твоими документами?
- Да.
- Вы соображаете, что это противозаконно?
- Да ладно, - Кетрин весело подмигнула, - летала уже четыре раза и отпечатки никто не спрашивал.«Рисковая девочка. Хотя нет – обе…»
Подойдя к бару, он налил виски, отхлебнул глоток и надолго замолчал. Кет уже отчаялась продолжить разговор, когда услышала:
– В общем, давай так: я помогаю с адвокатами по твоему разводу, как смогу, - личико женщины просияло, - но взамен вы мне каждые сутки сообщаете,
что с вами всё в порядке.
- Ты самый зачётный из всех, - сообщила брюнетка. – Я всегда это говорила.
- Отцу?
- Старушонке Амалии. Она отговаривала Дженну от замужества с «разведённым неудачником в драных джинсах», – сделала серьёзное лицо Катерина. -
Ставила на того журналюгу. - Я из-за Амалии обязан по гроб жизни?
- Ну конечно. – С чувством превосходства Кет пояснила: – Лягушки не имели привычки всплывать кверху пузиками на глазах людей из «ТNYT*» в супчике
твоей нынешней жены.
- И чем я купил такое расположение? – Аларик хмыкнул – малышки Пирса с младых ногтей были меркантильны по отношению к людям. Только дай
палец… - Убей - не помню.
- Ананасовое мороженое Елене и шоколадное мне. – Глаза Кетрин заблестели от воспоминаний. - Тот жлоб постоянно приносил нам фисташковое, и
только один брикет на двоих.
- Вообще-то, фисташковое любит Дженна, - хмыкнул Аларик, выходя из кабинета.
- Ну, это его печали, почему он за бортом, - передёрнула плечиками брюнетка, тоже покидая комнату: - и теперь она любит тебя.
- Наконец-то. - Анна выбежала в коридор и по-взрослому всплеснула ручонками, явно повторив за кем-то: – Сколько можно, утонули что ли? Мама
сердится – у неё суп остывает. Коридор потонул в громовом хохоте.

- Ну и что ты думаешь? – поинтересовалась у мужа вошедшая в спальню Дженна. В окна давно уже глядела ночь.
- Что она не права.
- Почему же? – Миссис Зальцман, присев на кровать, провела рукой по волосам лежащего на ней мужчины.- Хотя бы потому, что впала в крайность.
Вполне понятную в её положении. – Увидев непонимание в её глазах, Рик пояснил: - Девочка слишком долго прожила среди людей, вся жизнь которых
бизнес, и теперь видит в действиях Майклсона только рассудочность. Точнее автоматически его мотивы оценивает с точки зрения бизнеса.
- А это не так?
- Не совсем, ты видела его на похоронах Алека – так не трясутся над женщиной, которую могут разлюбить за неделю.
- Хочешь сказать, что он бы ей простил это просто потому, что она его женщина?
- Не простил, – поморщился Аларик. - Отреагировал бы иначе.
Дженна смотрела в окно. Алек был единственным братом, настоящим старшим братом для неё, и теперь она словно впервые почувствовала
ответственность за девушек. Они, конечно, уже взрослые… Взрослые ли? Женщина часто думала, каково это расти без матери, искренне презирала Раду
– причину стольких несчастий, когда один из богатейших людей Нью-Йорка за год стал просто обеспеченным человеком. Дело было не в богатстве – как
многие дети, выросшие в благополучии и достатке, Дженна ценила его постольку поскольку, как нечто само собой разумеющееся, но за тот период,
когда Алек едва не спился, ненавидела бывшую невестку… Ещё и потому, что знала – брат так и не нашёл женщину, равную своей «актрисе», как он шутя

236/493
её называл. Было в Раде, её лице, что-то поистине дьявольское, неизменно вырывающее из толпы равных красавиц и привлекавшее к ней взгляды
окружающих. Хотя и Кетти, и Елена были менее красивы, нежели их дива-мать, но овал лица и выражение глаз унаследовали в полной мере… Однако,
несмотря на это, обе племянницы заняли место в её сердце, ещё когда молоденькая Дженна Пирс сразу после смерти родителей обосновалась в Мистик
Фоллз, чтобы быть поближе к единственному оставшемуся родному человеку. В детстве девочки вместе с ней гуляли, частенько оставались ночевать,
когда Алек уезжал в командировки, играли… После несли шлейф на свадьбе и подавали кольца. Повзрослев, просили прикрыть перед отцом… Почему-то
сейчас Дженна вспомнила, как Елена испекла свой первый большой пирог – американскую шарлотку на её день свадьбы, а Кетрин сделала ожерелье из
ракушек, добытых в походе, с их с Риком инициалами… И теперь, увидев, как давит на плечи девушки, которую она помнила ещё ребенком, всё
случившееся, не знала, чем помочь дочери Алека. Тяжело.
- Она напоминает мне лягушку из детской сказки про сметану, которая сбивала масло, - спустя продолжительное молчание вдруг сказал Зальцман. Он с
момента своего появления в их семье легче понимал Кетрин, чем Дженна, больше склонная к Елене, с годами это тем более усилилось и женщина
прислушалась: - Только я постоянно думаю, что может это вовсе и не сметана, а трясина, и чем сильнее барахтается, тем быстрее утонет.
- Да ты романтик, – попыталась пошутить Дженна, чувствуя, как к глазам подступают слезы. - А Елена хоббит?- Ту, с длинными волосами, запертую в
башне**, – вздохнул Рик. – Я говорил Алеку, что ребенок-перфекционист - это ненормально, но он не слушал – гордился ею. И мне совсем не нравится,
что она ввязалась во все эти кроличьи бега.
Такие вещи не для Елены.
Но увидев расстроенные дымчато-серые глаза жены, не стал развивать мысль. Приподнявшись, положил ладонь на плечо. - Иди сюда. Всё будет хорошо,
племянницы обе умные и сообразительные девочки. И у них есть куда прийти, ты это знаешь. Как-нибудь разберёмся.
Она поправила прядь волос и улыбнулась тому, с каким замечательным человеком её свела судьба. Скользнула в постель, почувствовала, как обвились
крепкие руки вокруг талии. Всё будет хорошо…

Республика Колумбия. Пригород порта Барранкиилья.

- Для неё я на конференции. Беременность, поздний срок, поэтому лишняя нервотрепка ни к чему… – Переключив фурнитуру и оставив наушник, Клаус
вышел из внедорожника. С последними перелётами он устал как собака, но водить предпочитал сам – меньше ушей. Хотя навигатор в Колумбии
работал откровенно хреново. – Всё, что знал – Макнилл рассказал, завтра проведём встречу.
Зайдя в снятый им пару дней назад дом, мужчина тяжело вздохнул и спустился вниз. Подвальная комната раньше использовалась как огромный чулан,
но благодаря ряду нововведений – кафельным полам, обстановке из двух пластиковых стульев со столом и гибкой резиновой дубинке, которая не
слишком часто использовалась – Макнилл уже стал разговорчивым, - оказалась отличной комнатой для содержания пленника. Он сидел, примотанный к
стулу с деревянными подлокотниками, ноги и руки бессильно повисли, из одежды остались лишь трусы. Клаус не был садистом по жизни, но в данном
случае было не до сантиментов, и разбираться с вопросами и допрашивать предпочитал сам. На столе стоял стакан, бутылка с водой. Сев, он выпил
полстакана – на улице было непривычно жарко, налил ещё, после чего, подойдя к Макниллу, выплеснул тому в лицо. Спекшиеся губы Уитни
зашевелились.
- Очухался? – скучающе спросил Майклсон. – Хэй?
Мужчина смотрел безучастно, его организм слишком устал бороться. Клаус подошёл к столу и, взяв бутылку, вылил остатки на голову бывшего
начальника службы безопасности. Минералка с шипением стекала по присохшей крови, но своё дело делала - взгляд пленника приобрёл осмысленное
выражение.
- Твоя дальнейшая судьба в твоих руках. Поведёшь себя правильно – будешь жить, и жить хорошо. Нет – не обессудь.
- Я всё рассказал.
- Вариантов у тебя было не так уж много, - Клаус устало опустился на стул, закуривая. Обычно сигарет он не употреблял, но нужно было чем-то занять
руки. – Мой интерес в другом. Тебя приведут в более приличный вид за следующие два дня, а после ты встретишься с заказчиком. От того, как
сыграешь, будет зависеть многое. - Вероятнее всего они меня убьют.
- Вероятнее, но не стопроцентная уверенность, - согласно кивнул Майклсон. – Но в противном случае несчастья придут из моих рук. Не к тебе. Я
придерживаюсь симметрии в подходе – учитывая, что вы собирались пустить в расход жену моего брата с его ребенком в животе… - Я согласен.
- Логично.
Если рисковать не ради своего ребенка, то за что же ещё… Отперев дверь, Клаус пошёл наверх, отдавать приказ охране насчёт Уитни.

Луизиана. Пригород Батон-Руж.

- Проходи, - физиономия Элайджи была ожидаема, хотя на побывку его никто не звал. Но Аларик всё же пропустил гостя, захлопнув двери перед носом
его охранников. – Они остаются за бортом.
- Хорошо, - Майклсон прошёл в холл, быстро оглядевшись. – Где Катерина?
- Присаживайся. Кетти тебе не доступна, - Аларик прищурился, оценивающе оглядев мужчину сверху вниз, - пока.- Это значит, что ты собираешься её
переубедить? – Элайджа устроился на диване. Он ожидал худшего приема. - Это значит, что я выслушаю твои доводы, из-за которых ты вломился в мой
дом в шесть утра в компании двух мордоворотов, – сказал мужчина, садясь в противоположное кресло. Выпить хотя бы кофе он не предложил –
людьми, близко знавшими Рика Зальцмана, это принималось практически за оскорбление. – Ты вроде манией величия не страдал и, думаю, это не
изменилось.
- Не изменилось.
- Могу сказать, что славно, но чувствую, что не так, – кисло констатировал Зальцман. – Давай прямо - Кетти что-нибудь угрожает?
- Да.
- И насколько серьезно?
- Она жива лишь чудом, а её машина не подлежит восстановлению, – сухо сообщил Элайджа. - Позвони ей – нагулялась за неделю. И Елене.
Повисло секундное молчание – Зальцман взвешивал аргументы.
- Позвоню, - Рик потянулся к трубке, - но снова обращаться со своей племянницей как со скотиной я тебе не дам.- Так она описала свою жизнь в
Бразилии? – Голос наполнился иронией, но глаза Майклсона остекленели. – В двухэтажной вилле, где ей едва ли не лизали пятки?
- Так я понял её жизнь в вольере под пальмами в компании ручных обезьянок, – холодно сообщил Аларик, набирая номер.
Вполне справедливо, но только Майклсон не желал это признавать.
Через несколько длинных гудков, раздался заспанный голос:
- Хэлло, Рик? Мы договаривались на вечер, а сейчас… - послышалась возня, - не надо, милый… сейчас шесть утра.
- Идиот, – констатировал Зальцман, услышав, как от неожиданности лязгнули зубы бывшего зятя.
- Вероятно, да, - пробормотал себе под нос Элайджа, до которого дошло, что Катерина гоняла кота.
- У твоего муженька, живущего в Европе, вечер, и он не стал демонстрировать изыски манер, прилетев сюда ни свет ни заря, - Аларик, давая ей время
прийти в себя, продолжил: – Неудачное замужество, Кетти, только и всего. - Элайджа у вас дома?
- Именно так.
- Передай - пускай уезжает туда, откуда приехал, – в тоне девушки зазвенела сталь. - Я встречусь с ним, когда и где захочу, и на тех условиях, какие мне
будут интересны. На этом всё.
- Удачная женитьба и ласковая женщина, - хмыкнул Элайджа. - Дай телефон, Рик.

237/493
- Не бросай трубку. Он жаждет тебя, и это важно, - сухо бросил Аларик, переключая телефоны.
- С раздвинутыми ногами? - Кет явно была зла и ещё не проснулась, загремев посудой. – Рик, почему ты звонишь на мобильник, если у него прорва
народу, которая засечёт место…
- Именно так, радость моя, – перебил пылкую речь Майклсон. – Но насчёт ног разочарую бурные фантазии – меня интересуют исключительно твои
раздвинутые ушки.
Намек на её лопоухость настроения брюнетки не улучшил, как и стандартный приступ токсикоза от запаха кошачьего корма.
- Катерина? – переспросил Элайджа, послушав тишину в течение минуты. – Не будь истеричкой. Это серьёзно. Кетрин…- Майклсон, твой голос не
способен довести меня до истерики – только до унитаза. – Раздалось тяжелое дыхание, она переключила на громкую связь. – Я только проснулась и
обнимаюсь с этой неотъемлемой частью туалета, неужели не ясно?
- Извини, не подумал. Надеюсь, ты в порядке?
- Мне наплевать на твои извинения, Майклсон, - она откашлялась – после рвоты голос сел. – Я с тобой развожу реверансы, только из-за того, чтобы ты
оставил моих родных в покое с утра пораньше. Чтобы ты свалил из их дома, я ясно выражаюсь?!
За то, как именно она сейчас выражалась в разговоре с ним, Элайдже хотелось хорошенько поддать Катерине по заднице, но он не стал акцентировать
внимание на столь недоступных желаниях.
- Ты должна вернуться в Бразилию.
- Я никому ничего не должна и тем более тебе, - и словно в подтверждение её слов заработал кран. Женщина, не теряя времени, умывалась,
намереваясь сбежать в ближайшие пятнадцать минут.
- Ты должна нашему ребенку.
- Я теперь никому ничего не должна, – повторила Кет. - Если ты не оставишь меня в покое, мой ребенок будет расти без отца, пока я не найду замену
биологическому донору спермы. Это всё, что я имею тебе сказать по поводу него. - Чтобы он рос хоть как-то, ты должна быть здорова, – спокойно
пояснил Элайджа, в очередной раз гася жажду убийства беременной женщины, взрывавшую мозг. - То, что ты ещё жива – стечение обстоятельств,
теперь я ясно выражаюсь?
- Нет, мне пока ничего не ясно, – холодно ответила женщина и быстро продиктовала: - Отель «Quality Suites», жду.
- У Елены твои документы. Позвони ей и скажи ехать в ближайший дом – мой, Клауса или Кола, где бы она ни была. Или свой в Мистик Фоллз.
- Не могу. Она вылетела в Бразилию, и сейчас в самолете.
- Макаэ, Рио?
- Салвадор, Баийя.
Элайджа чертыхнулся – у дьявола на рогах.
- Ты придумала? – Не став дожидаться очевидного подтверждения, он продолжил: - Её встретят. Пусть не покидает пределы аэропорта. – Молчание. -
Катерина, ты там не уснула?
- Майклсон… Ты… - она глубоко вдохнула, Элайджа представил, как темнеют карие глаза. – Если с ней что-нибудь случится из-за твоей корпорации, я не
остановлюсь ни перед чем. Хорошенько запомни это.
- Я запомнил. – Он положил трубку, раздражённо пробормотав: – Тофана*** выискалась. - Несколько секунд Элайджа глядел на телефон в руке,
швырнул на столик, - дай кофе, Рик. Голова раскалывается.
- Только кофе?
- Только кофе, - твердо подтвердил Элайджа – к приезду Кет нужно было иметь свежую голову.

Превосходно умевший возводить между собой и неприятными ему людьми эмоциональные стены Элайджа столкнулся с симметричной реакцией. Но
теперь ледяная глыба была между ним и Кетрин. До Елены дозвониться не получилось, хотя регистрацию на рейс она прошла и абсолютно точно
прилетела в Бразилию. Дальше след терялся. Сейчас они с Кет и охраной сидели в самолете, чартером летящим в Баийю. За всё это время женщина ни
разу не подошла на расстояние вытянутой руки, не сопротивлялась, когда он забрал документы Елены Пирс, но делала всё в глухом молчании. Элайджа
уже битый час разглядывал её крепко сжатые губы, стиснутые в замке пальцы, быстро бьющуюся жилку на напряженной шее – боится.
- Не переживай так, вероятно у Елены разрядился телефон или что-то подобное, – он на мгновение отвлёкся от бумаг.
Ко всему Катерина ничего не спрашивала, и это добавляло очков к степени его раздражения. - Меня не посвятили в твои
вероятности моего возможного убийства.
- Ты не задавала вопросов.
- Ты и так сделаешь всё возможное, - коротко сообщила Катерина, бросила на него презрительный взгляд и отвернулась к иллюминатору.
И снова потянулось бесконечное время, он просматривал документы, а когда скосил глаза в следующий раз, брюнетка спала, уткнувшись носом в
боковину кресла. Не самое удобное положение. Искренне веря, что делает это потому, что ей неудобно спать, а не из снедающего желания потрогать
Кет, до кожи которой ещё не удалось докоснуться, Элайджа, подхватив женщину на руки, пошёл устраивать её ночлег. Тёплое тело, пахнущая розовой
водой кожа – какие последствия могут быть от прикосновения губами ко лбу? Под мужскими пальцами платье Катерины поползло с плеч, она
задрожала, но не просыпалась. Майклсон уже расправился с верхними пуговками, когда, целуя губы, почувствовал соль на них и увидел, что Кет плачет
во сне. Отрезвило, заставив взять себя в руки. Ей часто снились кошмары, он это узнал ещё со времени их отдыха в Бразилии, но постепенно они уходили
и становились не такими глубокими. Однако сейчас Кетрин скулила не переставая, по щекам катились капли, а кожа, несмотря на тёплый плед, стала
гусиной.
- Катерина… - тряхнув женщину за плечо, он позвал. Но она не раскрывала глаз, плача. – Просыпайся, кошечка! - Поколебавшись мгновение, Элайджа
залепил брюнетке сильную пощёчину. Обжёгшая щеку боль всё же заставила ресницы Кет распахнуться, но осмысленности во взгляде не было - только
паника загнанного зверька. Отпихнув от себя мужские руки с силой, которой он не ожидал от столь хрупкой, сонной женщины, Катерина вскочила с
кресла. - С ней что-то случилось, - скрестив ладони на тяжело вздымавшейся груди, Кетрин отступила. Глаза затуманились, взгляд ушел в себя, и
Элайджа понял – сейчас его не замечают. И боятся. – Что-то плохое. Елене очень страшно и… - она запнулась, подбирая слова. - Мерзко...

Бразилия. Штат Баийя. Клуб "As anel duma python"****.

Щёлкнул замок, цепь, удерживающую её запястье, приковали к какой-то трубе. Елена не сопротивлялась – какая разница, - и, подтянув ноги к груди, села
на пол, длина цепи позволяла.
- Тихая с*ка, - одобрительно заметил один из охранников.
- Общественной с*кой станешь ты, когда меня найдут, – скучающе-холодно ответила девушка, на самом деле внутренне съёжившись от ужаса. – Сколько
раз вам говорить, я сестра Катерины Майклсон, а не она.
- Заткнулась или я вспомню, что у тебя рабочий ротик, – сплюнул главный. Девушка ему не нравилась, вела себя ненормально для пленницы, но имя
Майклсона он где-то слышал. Только где?
К счастью они ушли, прежде чем брюнетка начала судорожно всхлипывать. Затошнило, но напомнив себе, что придется сидеть в луже собственной
рвоты, Елена сглотнула, успокаивая бунтующий желудок. Нужно найти занятие и самое простое – оглядеться.
Место было тёмным, то ли подвал, то ли чулан, но не холодным точно. Она ощупала руками пол – синтетический коврик, но хоть что-то – заботились.
Интересно, почему она одна?.. Была бы ещё какая-нибудь девушка, может, было бы не так страшно. В темноте время длилось бессчётно, Елена не
помнила, когда её засунули в предыдущий подвал. Сколько прошло? Она поднесла руки к голове, потрогала слипшиеся косицами волосы – точно больше
суток. Что и как с ней случилось, Елена помнила плохо. Прилетев в Бразилию и получив сообщение от сестры не выходить из аэропорта, она пошла в
туалет, помыла руки, потом к магазинчикам дьюти-фри и поесть. Взяв продуктовый набор в виде пары бутербродов и стаканчика с чаем, уже собиралась

238/493
вернуться на место, но тут какая-то женщина попросила помочь ей с ручкой сумки… Дальше Елена очнулась в неизвестном месте, где за больше чем
сутки ещё ни разу не видела лучика солнца.
- Кет, помоги мне. – Глупо, конечно, но Елена верила в их связь и, свернувшись клубочком, зарыдала. - Кет, Кет, Кет… Мне плохо.

- Оборзели сявки?! – Громовой рык потрясал здание. Импозантный мужчина – идеально выбритый, в дорогом костюме, с щегольски-белым платком в
петлице разбушевался не на шутку. – Вы кого мне притащили, уроды?
- Она утверждает, что Елена Пирс, - совсем уж тихо ответил Ману.
- Был приказ доставить Катерину Майклсон. – Всплеск прошел, голос Перейры понизился до обычного тембра. Но страх проштрафившихся подчиненных
меньше не стал.
- У неё были нужные документы, а валялась без сознания, - пустился в объяснения мужчина, но тут же смолк под взглядом шефа.
Повисло молчание, видимо, Перейра искал самый безобидный выход.
- Трахали?
- Чистая. – Не совсем истина, но тот факт, что девушке пришлось поработать ртом, никто за дело не считал, и ответ прозвучал предельно искренне. - Она
сестра нужной, близняшка, может, ещё пригодится?
- Пригодится. – Перейра тяжело вздохнул – девицу попросили перехватить по прилете в Бразилию, что он и сделал, но зачем и почему, его покровители
не объяснили. Не тот уровень, а значит - хреновая ситуация. При действительно высоких ставках и его размажут заодно с девкой. Или за неё. А ещё
недавно казалось мир играл всеми радужными красками: три клуба, расширение поставок и ассортимента товара, вилла и красавица-жена с бюстом
четвертого размера – всё было незыблемо. Хотя оно и сейчас незыблемо, успокоил себя мужчина. Не стоит накручивать. Сомнения были отброшены,
вернулся привычный Перейра: – В любом случае такая девица для чего-то сгодится, но пока не трогайте. Дайте ей чего-нибудь поесть и переведите
наверх. – Подчиненные стояли, не веря, что так легко отделались.
- Идите, и поживее. Кроме Пабло.
Когда они остались вдвоем, сеньор Перейра кивнул на кресло заместителю, сам устроившись за столом.
- Мне нужна информация на Майклсона, его службу безопасности и отношения в семье…

___________________________________________________________________________________

TNYT* - The New York Times - третья по популярности газета в США;

** Аларик имеет в виду персонаж сказки братьев Гримм "Рапунцель";

***Тофана - род знаменитых итальянских отравительниц, создавших в том числе яд Aqua Tofana ("Вода Тофаны")

****As anel duma python - от порт. кольца питона.

239/493
Глава XX (Часть III)

Бразилия, штат Баийя, Сальвадор.

- В любом случае тебе нужно разрешение, – угрюмо сказал старший Майклсон. - Мы не можем зачищать бордели и клубы по собственной прихоти. -
Беспокоишься за мою шкуру?
- Не люблю ароматы фавел*, в которых придется искать твои конечности… - хмыкнул Элайджа и тут же пожалел о своих словах – им с Колом вовсе не
было весело, просто помогало не сорваться, однако Кет, сидящая в соседнем кресле и вперившая в него свой тёмный взгляд, это вряд ли осознавала.
- А кто здесь хозяин? – Младший Майклсон уже понял, что дотошный брат времени не терял, пока сам Кол летел в Бразилию.
- Хозяин сильно сказано, но присматривает за порядком Леонидас Эстике. Имеет процент практически со всего нелегального бизнеса штата, кроме
наркотиков – там правят бал наркокартели, хотя точки распределены и по всем заведениям, курирующимся Эстике, но прибыль идет вверх.
- Понижают процент грызни?
- Думаю, да. Личная жизнь – её почти нет. Женат, четверо детей, в мелких интрижках замечен не был. Начинал с игорного бизнеса, один из лучших
игроков страны в покер и бильярд, но сейчас отошёл от прямых дел – просто держит руку на пульсе и выступает разводящим, когда кто-то зарывается.
В основном отмывает уже заработанные деньги через систему благотворительных фондов. Хотя пару клубов в штате по старой памяти держит, но к
криминалу они никакого отношения не имеют, бизнес для души – посещают сплошь профи и любители игры. Пока всё.
- Фонды - это хорошо... – Вопросительный взгляд – Кол получил подтверждение своему предположению. – Подарок от корпорации… Бекс…
Холл гостиничного номера, где находились трое постояльцев, купался в солнечном свете, но настроения не было ни у кого. Телефон Елены по-прежнему
не отвечал, да и Элайджа уже не сомневался, что с девушкой случилось несчастье – во внутренний радар Катерины с её сестрой он верил абсолютно.
Первые полсуток Майклсон потратил на легальные поиски Елены, его службы обзвонили все больницы, тюрьмы и другие общественные учреждения, что
ничего не дало. Чтобы не делать слишком явным объявление в розыск Катерины Майклсон, одновременно снизив риск вывоза Елены за границу штата и
объявив официальный план-перехват, пришлось договариваться с ближайшей тюрьмой о «побеге» пары заключенных, включив в число разыскиваемых
Елену - такое самоуправство вряд ли кому из серых кардиналов пришлось бы по душе, но об этом придется думать, если поиски затянутся.
Необходимость сбора информации, чтобы можно было приступить к гораздо менее законной деятельности, и обязанность присматривать за почти всё
время спавшей Катериной вымотали. С прилётом Кола положение хоть как-то облегчалось. Через пару часов должен был прилететь самолет с командой
судна.
- Что Бекс? – Элайджа поднял брови.- Есть одна мысль, но её нужно переварить… Стук в дверь их прервал.
- Да, входите. Джон? – Элайджа внимательно посмотрел на начальника охраны.
- Мы привезли женщину, что вы… - Договорить мужчине не удалось, его перебили.
- Как вы смеете?! Я несу убытки! - Небольшая темнокожая старушка бушевала, выкручивая руки из лап осторожных охранников. - Что за мир – человека
срывают с места, где он честным трудом зарабатывает свои сентаво**…
- Вы сказали не угрожать, - тяжело вздохнул Джон. – Но так хочется…
- Спасибо за работу, оставьте нас. Сеньора донна, - Элайджа попробовал привлечь к себе внимание, - сеньора, прошу вас, успокойтесь. Это я попросил
кхм… доставить вас сюда.
- Я ничего не знаю! Честная женщина, над которой творят паскудство!
Она явно не собиралась успокаиваться, но не спавший двое суток Кол реверансы разводить не стал, тихо рыкнув на португальском:
- Заткнись или заработка не будет вообще. А паноптикум*** гарантирую.
Что значит «паноптикум» женщина не поняла, но тон младшего Майклсона оказался куда действеннее вежливости старшего, и негритянка умолкла,
испуганно глядя на поднявшегося из кресла мужчину. - Извините, сеньора. Мой брат перенервничал: разумеется, Вам никто не причинит вреда. -
Меня уже разорили! – песнь завелась по новой. – Схватили, засунули в автомобиль… - Я куплю весь товар на сегодня, если Вы замолчите.
Это решило дело. Женщина порывалась что-то сказать, но сдержалась.
- Отлично. Вы, сеньора, насколько я помню, донна Реджина? Вы сегодня сказали, что видели двоих мужчин и темноволосую девушку, которая спала,
когда её сажали в автомобиль. - Кет настороженно вытянула шею. По причине того, что она находилась в состоянии дрёмы – так проще было
чувствовать сестру, - Элайджа не посвятил её в подробности опроса свидетелей, и она ничего не знала об этой женщине, державшей лоток с мунгунсой,
акараже**** и другими типичными блюдами бразильской кухни, на площади у аэропорта. – Это она?
- У той волосы распущены, - женщина вгляделась в бледное лицо брюнетки, - сарафанчик белый, длинный, но ножки тоже вроде худенькие...
- Катерина, расколи волосы, - попросил Элайджа, вновь обращаясь к бразильянке: – Теперь похожа, донна?
- Да, - женщина ещё раз смерила взглядом молча послушавшуюся Кет, - это она.
- Скажите, а почему вы запомнили? – Кол был более недоверчив. Или не хотел верить. - Фенотип… кхм… масть более чем распространенная здесь.
- Масть может и распространенная, а мордашка не наша. – Женщина окинула взглядом Катерину. - Да и не ваша. Она как куколка с витрины…
Куколка? Длинные ресницы, широко расставленные глаза, круглые нос и щечки… Он понял, о чем шла речь.
- Понятно, - Кол согласно кивнул, слепив веки – теперь в том, что это была Елена, он не сомневался. Разум затапливала холодная ярость. Но очнулся,
вытащив бумажник. – Приносим извинения за неудобства, думаю, здесь хватит за Ваш товар и на моральную компенсацию.
- Хватит. - Донна Реджина посмотрела на не сказавшую ещё ни слова Кетрин, которая направилась к столу, налила себе воды и, обхватив стакан
ладонями, выпила. Девушка выглядела бледной и несчастной даже для постороннего взгляда; когда расколола заколку, стало ясно, что давно не
причёсывалась, и что-то в её походке, напомнившей утёнка, смутило негритянку. – О Мадонна, она беременна.
- Что? – На неплохом уровне владевшая испанским, Кетрин едва понимала португальский, тем более местные чуднЫе наречия.
- Вы беременны, донна, - пояснила женщина. – Ждёте ребёнка.
- Да, - брюнетка подняла взгляд на старушку. – Но ведь живот ещё маленький…- При опыте жизни это и так видно.
Элайджа настойчиво кашлянул, диалог прервался.
- Никому не говорите, если будут расспрашивать. Это небезопасно в первую очередь для Вас. – Старший Майклсон скривил губы в безразлично-ледяной
улыбке, вызвал начальника охраны. – Спасибо за услуги. Джон, проводите донну.
- Я сама доберусь, проводите только до лифта. – Она посмотрела на мужчин – явно очень богаты и влиятельны. Жалость к измученной и какой-то
съежившейся девушке боролась с понятным опасением перейти дорогу могущественным людям.
- Как вам угодно.
Она ушла. Повисло молчание, Катерина впервые с момента заселения в номер задала вопрос:
- Я правильно понимаю, что эта женщина видела, как Елену увозили из аэропорта? И она была без сознания?
- Да.
- Она пришла в себя, – сообщила девушка. - Думаю, её… Ладно. Может, и нет.
Кет прервалась. Кол вскинулся.
- Что ты хочешь сказать?
- Что что бы они с ней ни сделали, ничего хорошего в этом нет, ей эмоционально больно. Не нейтрально или просто страшно, – глухо пробормотала
Кетрин. – Думаю, ты лучше можешь предположить варианты.
- Ну, раз больно, значит, радуйся - жива, - холодно бросил Майклсон, сообщив: – Я возьму команду с «Икара», Эл.
- Головорезы не есть хорошо. Договариваться нужно всё равно, это ускорит поиски.
- Я знаю. Меньше чем через сутки здесь будет Ребекка. И они не головорезы.

240/493
- Я ещё хотела сказать… Я думаю, она где-то в клубе, или что-то вроде этого, - Кет помялась. - Но я не уверена. Просто фоном музыка и помещение такое
странное… Да и это сон, а связь близнецов…
- Не разводи сопли, Катерина. – Жёсткий голос заставил вздрогнуть. – Ты уверена? - Элайджа не любил неопределённости, полагая нерешительность
худшей из черт характера, но ей сейчас было и впрямь трудно. Не логика, и даже не интуиция, а то, чему она и сама не знала определения и что вело по
жизни, и если это окажется неверным – не станет не только Елены, но и её.
- Да. – Кет обернулась, глядя на бывшего мужа. Взвесив ещё раз и составив мнение, она вернула себе прежнюю уверенность. Перевела спокойный
взгляд на Кола. - Я думаю так. Она где-то в заведении наподобие клуба или борделя.
- Нам всё равно нужно с чего-то начинать, – переглянувшись с братом и увидев, что тот на стороне Кетрин, пробормотал младший Майклсон. - О’кей.
Дверь за Колом захлопнулась, они с Элайджей снова остались вдвоём в номере. Катерина молчала, Майклсон прикрыл глаза. Спать не хотелось и не мог,
странное состояние. Он не устал физически – организм, решив, что начинается очередной отрезок в жизни с работой нон-стоп, вышел на пик
возможностей, - но морально был измотан так, что не находил в себе сил успокоить женщину напротив. Брюнетка тоже не демонстрировала тяги к
диалогу, мерно расчёсывая щёткой распущенные локоны.
Их уединение нарушил стук в дверь. Кивком показав Кет сидеть тихо, Элайджа пошёл открывать. Но перед ним маячил лишь швейцар гостиницы.
- Прошу прощения, у вас всё в порядке?
- Простите? – Майклсон непонимающе уставился на служащего.
- Некая молодая сеньорита в Вашем номере… - мужчина нервно оглянулся, за его спиной стояла донна Реджина с грозным видом, - эта сеньора
утверждает, что её измучили, запугали и кхм… не выпускают на улицу.
- Что?! – У Майклсона даже рот открылся от изумления. – Вы что себе…
- Что случилось? – Глубокий голос Катерины с мягкой женственной хрипотцой мгновенно переключил внимание на неё.
Брюнетка подошла. – Вы ко мне?
- Девочка, не бойся – когда-нибудь найдётся на них управа, - старушка оттеснила служащего гостиницы плечом. – Выходи, у меня сын в полиции
работает.
Искусанные в волнении губы Кет впервые за последние сутки тронула улыбка. Бывает же такое на свете…
- Спасибо вам за беспокойство, со мной всё в порядке. – Брюнетка ступила за порог, подав руки донне Реджине. - Я просто устала и выгляжу так. Это мой
деверь. - Не бойся, если что…
- Всё в порядке, правда. – Чмокнув женщину в щёку, Кетрин кивнула: - И спасибо вам огромное. Это здорово.
- Раз всё решили, мы можем отдыхать? – опомнившийся Элайджа не был настроен так уж благодушно.
- Конечно, конечно… Вас больше не потревожат, мистер Майклсон. - Служащий гостиницы засуетился, не зная, как поступить с выжившей из ума
старухой - девушка всё ещё держала её за руку...
- Страны третьего мира…– когда, наконец, после всех приличествующих реверансов разобрались в ситуации и захлопнулась дверь, проворчал Элайджа,
устроившись в кресле, и расстегивая манжеты рубашки и верхнюю пару пуговиц. Хмыкнул: – Значит, деверь?
- Не говорить же, что ты никто, – равнодушно заметила женщина, возвращаясь к прерванному занятию.
- Катерина, Катерина, - он как всегда пробовал имя на вкус, так что у неё, казалось, все внутренности скручивало в узел. – Сегодня ты возвращаешься на
виллу и ждешь меня там.
- Я буду здесь, пока вы не найдете Елену.
- Мне будет удобнее искать её без тебя, кошечка, - ответил Майклсон, с чувством констатировав: - Ты как всегда всё испортила.
- Что это значит? Что вообще… - Она прищурилась – Эл не имел привычки попусту срывать настроение на ком-то, а значит… Отложив щётку, потерянно
заключила: – Ты знаешь про Джеймса?
- Ты о Рейнолдсе? Я знаю, что ты ни в чём не виновата.
- И что дальше?! – В голосе женщины зазвенел гнев.
- Ты сейчас устала, хочешь защиты и покоя, - подчёркнуто спокойно сообщил Элайджа. – Катерина, мы найдём Елену, я тебе обещаю, а потом
поговорим…
- Поговорим? Отлично. – Кетрин всё же взяла себя в руки, перейдя на свой обычный тон, сочетающий чувственность с жестоким высокомерием. – Я не
устала и мне не нужен покой. Я хочу остаться здесь до времени возвращения мне Елены.
- Нет.
- Эл, я не вижу в тебе желания вернуть что-то. – Пара стремительных шагов, и она была на расстоянии нескольких дюймов. Вдохнула, пытаясь собраться
с мыслями. - Ты… ведешь себя неадекватно.
- Адекватно.
- Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия, Майклсон.
- У меня твои документы, милая. У тебя ни денег, ни прав – ничего. Старушонка не так уж и не права.
Молчание. Он отвёл взгляд, барабаня пальцами по подлокотнику.
- Я не думала, что когда-нибудь буду неспособна отпустить обидевшего меня, – резкий, хрипловатый голос. – Я тебя ненавижу, Эл.
- И что мне с этим делать?
- А тебе я такая не нужна? – вопросом на вопрос ответила Кетрин. Обнажившись оскалом, сверкнули белые зубы.- Очевидно, что ты мне нужна всегда. –
Одним движением встав, Элайджа положил ладони ей на руки, по плечам девушки побежали мурашки. - Во всех смыслах. «Особенно сейчас,
кошечка… Я чертовски устал».
- Ну, так что мне угрожает? Эл, пожалуйста… - умоляющие глаза, наполненные отчаянием и страхом, засверкали слезами. - Я боюсь. За Елену… Не
оставляй меня снова.
- Не оставлю. - Обняв и не встретив сопротивления, мужчина прикоснулся губами ко лбу. Женские ручки послушно обвились вокруг шеи, тёплые,
солоноватые от слёз губы нашли его рот. – Я на это не способен.
«Как далеко она зайдет?»
- Я хочу быть с тобой. - Поцелуи спустились вниз к шее, Кетрин чуть прикусила кожу. Мягкий голос стал едва слышным. - Только с тобой, Эл…
Вздёрнув за волосы лицо Кет, Элайджа незамедлительно проник языком в её рот. Медлительный и глубокий поцелуй продолжался до бесконечности
- оба наголодались за прошедшие месяцы. Тонкие пальчики женщины с острыми ногтями принялись за пуговицы рубашки, брюнетка подтолкнула
мужчину к кожаному креслу, вырвав судорожный выдох – хороша. - Катерина…
- Нет, - рассыпаясь поцелуями по груди, ручеёк шепота побежал к животу. - Я лучше знаю, чего ты хочешь… - Пальцы Элайджи вновь погрузились в
тёмные локоны девушки, Катерина завозилась с пряжкой ремня.

- Александр, я тебе обещаю… - Кол устало закрыл глаза. – Её будет охранять десяток людей, вооружённых до зубов. В конце концов, Бекка - моя сестра.
- И моя жена. – Раздражённый Сантини был упрям как буйвол. – Мне вообще не нравится даже то, что она должна присутствовать в месте, где её
придётся охранять.
- Хорошо, я беру твою охрану до кучи и договариваюсь с тем, чтобы досмотрели присутствующих на предмет оружия.
Хотя это оскорбление, и ты это знаешь.
- Господа, а вы не хотите спросить кое-кого ещё? – голос Ребекки вклинился в жаркое обсуждение.
- Кого? – Александр недоумённо приподнял брови. – Я так понимаю, что Кол обговорит с Таваресом, что он будет третейским судьёй. Да?
- Я похож на кретина? Разумеется, да, – буркнул Кол. – Не собираюсь рисковать жизнью своей сестры в принципе.
Шпилька в итальянца.

241/493
- Я не про третейского судью и количество охраны, - сердито фыркнула Бекс, эти мужчины порой вымораживали даже её мирный характер. – Я про себя!
Вы не хотите спросить моего мнения? Тебе не кажется, дорогой братец, что звонить, сообщать, что завтра у меня рейс в Бразилию, а после я, возможно,
играю непонятно с кем, и от этого зависит очень много, не слишком деликатно? Нет?!
Повисло молчание, Ребекка покраснела под изумлённым взглядом супруга.
- А что его спрашивать? – наконец, сдавленно от удивления выразил общее мнение младший Майклсон. – Мы с Алексом всё решим сами.
- Может, я не в форме? – ворчливо спросила женщина. - Или у меня другие планы?
- Это важно для ситуации, милая, – мягко напомнил Александр.
- Ну,.. – Блондинка смешалась - выбора и впрямь не было. Однако очевидность позиции всё же злила из принципа:
могли бы из вежливости попросить... – Ладно, вы правы. Извините.
- Мы всегда правы, - чуть сердито заключил Майклсон. - Иди собирайся, сестрёнка.
Встав, она вышла, пару мгновений постояла, слушая, как обсуждается охрана её персоны Александром и братом, и со вздохом пошла переодеваться.

Клуб «As anel duma python».

- Ешь. - При повороте ключа в замке поднявшаяся навстречу вошедшим, девушка отпрыгнула на пару шагов от звука голоса. Суповая тарелка
перевернулась, содержимое расплескалось по полу, глаза брюнетки округлились.
– Бл*, она не понимает тебя. Боится. – Этого мужчину она видела впервые и, судя по походке и взгляду, он был птицей иного полета, чем Ману. - Нахер
было к ней водить?
- Ребятам нужен был отдых. И хамила, стерва.
- Не с этой.
- С неё хоть экспертизу снимай. Ничем не повредило.
- Что-то не видно. Запугали девку вы. Перейра скальп снимет, если узнает. Ты можешь говорить? – обратился к пленнице Доминго, но девушка смотрела,
бездумно хлопая ресницами. Однако стоило мужской руке прикоснуться к её щеке, закрыла глаза ладошками и мелко задрожала. Голос мужчины
посуровел: – Мда… Делайте, что хотите, но чтобы завтра к приезду заказчиков она выглядела более нормальной. Да и Майклсон вряд ли будет так уж
дорожить двинутой шлюхой. – Что женщина не та прилетевшему пару часов назад в Бразилию Доминго ещё не доложили. - Рукоприкладством не
заниматься.
Говорить Елена могла прекрасно и родственным португальскому испанским владела, но старалась получше входить в образ запуганной и загнанной.
Вряд ли это могло как-то повредить ей, а вот помочь - возможно. По-прежнему закрывая лицо ладонями, брюнетка начала тихонько пятиться к кровати.
- Ладно, мужиков она боится, пришли ей какую-нибудь девку покормить. – Мужчина обошёл лужу от супа, чтобы не запачкать ботинок. Только голодных
обмороков им не хватало. Или – он недовольно глянул на стеклопакеты за решётками - резаных вен. Кто так содержит заложниц? Дурдом, а не место...
- Третьи сутки не ест. Потом оставь пару ребят, и уезжайте в пригород – пусть шеф немного охолонет от вашего самоуправства. Там будет легче.
Они вышли, Елена, оглянувшись по сторонам, села на постели и неслышно зарыдала в кулак. Но во всём нужно искать хорошее - по крайней мере это
был не ещё один «клиент» и, судя по разговору, больше, наверное, не будет.
Не прошло и десяти минут, как снова заскрипел ключ, и едва она успела сморгнуть слёзы и съежиться на постели, как в комнатку вошла - нет, впорхнула -
невысокая и очень красивая девушка с тарелкой в руках.
- Привет, - она помялась, переступая с ноги на ногу. – Не бойся меня. Я Линда, и не причиню вреда. - Диалога не получалось - брюнетка на постели лишь
поджимала ноги под длинную юбку когда-то бывшего белым сарафана. Девушка тяжело вздохнула и поставила тарелку с ложкой и вилкой на стол. – Ты
не знаешь языка, девочка? Я принесла тебе кушать, смотри, - она подцепила ложкой немного рагу и прожевала. – Вкусно, тут ничего плохого нет. Как
тебя зовут? Я Линда, – она показала на себя. - А ты, твоё имя?
Сполоснув после себя ложку и подхватив посуду, стараясь не делать лишних или резких движений, Линда плавно подошла к малышке: в комнатке был
умывальник, в котором Елена могла смыть с лица растёкшийся макияж и остатки другой, куда менее приятной «роскоши», и если она и без того
смотрелась моложе своих лет из-за мягкого взгляда, то без косметики и свернувшаяся в клубочек показалась танцовщице совсем подростком. Впрочем,
порядки ей были тоже известны, сама из нищей семьи, изнасилованная на ближайшем пляже в тринадцать лет Линда не питала иллюзий. На любой
товар найдется покупатель. - Бедная ты, хоть кушай что-то. – Девушка поднесла ложку ко рту брюнетки, Елена приоткрыла губы и взяла зубами
содержимое. – Вот и хорошо, умничка… Поверь, может, ещё что-то изменится, не все садисты на свете, попадёшь в хорошие руки…
Но договорить она не успела – свесившись с кровати, пленница вырвала. Бесполезно. Покачав головой и поставив еду и приборы вновь на стол, девушка
вышла из комнаты.
- Она танцует? - прошептала Елена, тут же испугавшись звука собственного голоса. Убрав остатки супа с пола и рагу, чтобы не пахли, она вновь села на
постели. Походка, осанка этой Линды была узнаваемой для профессионала, летящей… Неоновые огни за окнами, музыка, доносящаяся откуда-то
снизу… Значит, это точно был клуб. Хотя какая ей разница? Завтра её передадут ещё кому-то. Погружаясь в сон, единственное состояние, где ей было
хорошо и, вопреки любой логике, приходили спокойные, добрые видения, где ощущалось присутствие сестры, она неожиданно подумала: может, и не
так плохо, если сменится обстановка?

Подняв Кет, мужчина начал осыпать поцелуями её лицо. Ему досталась и впрямь потрясающая женщина и, совершенно забывшись, Майклсон потянул с
плеч пряжки платья. Может, не всё так, как кажется? Такое развращенное чудо нужно баловать круглые сутки, чтобы оно тихо стонало как сейчас, а
потом улыбалось ему, блестя глазами. За два месяца без Кет Элайджа забыл каково это, когда даже просто ласково гладят по плечам, и от вполне
безобидных прикосновений ладошек к спине терял голову.
- Подожди, – оторвавшись от ложбинки между грудями, он тряхнул головой прогоняя наваждение. Отстранился, чтобы заглянуть в затуманенные
страстью глаза, голос похолодел. – Прежде чем ты сядешь в седло… Ты все равно отправишься на виллу сегодня, и уже не сумеешь продинамить после
того, как найдётся... – несмотря на протестующий всхлип брюнетки, сжавшей ноги в попытке удержать, мужская рука из-под подола платья
перекочевала на её талию, - найдётся Елена. – Помедлил, увидев, как постепенно наполняется осознанием сказанного лицо женщины, и в ней борются
неконтролируемые похоть и злость. Сердце пропустило удар. Всё всегда кажется таким, каким и должно быть. Чудес не бывает. Элайджа не сдержал
сарказма: - Хочешь теперь меня поцеловать? – Его ладонь вновь поползла к краю подола, лаская внутреннюю сторону бедра. - Мне продолжить, радость
моя?
- Иди к черту. – Томное личико исказилось откровенной злобой от того, что её раскусили. Катерина с силой оттолкнула мужчину, прошипев: – Ты сразу
понял.
- Не сдержался. - Она молча поправляла спущенное с плеч платье. Яростный взгляд Майклсона зацепился за мокрое пятно на подоле, губы невольно
скривились в понимающей ухмылке: у его дамы недотрах, переходящий в хронический – иди и бери как хочешь. Но он не сдвинулся с места. Самого
Элайджу Кетрин немного разрядила, а она… Мужчина отлично видел, как от возбуждения дрожат руки бывшей жены, неспособные нормально
застегнуть пряжку. Пускай лезет на стенку... – Они все на это велись, твои лакеи?
- Ты разве в претензии? – голосок наполнился ядом. – Получил первоклассный минет без оплаты.
Больше минуты они смотрели друг на друга.
- Ты обещал найти Елену. – Карие глаза, глядящие перед собой, застыли бутылочными стекляшками. - Верни мне сестру.
И впрямь сглупил – все помыслы Катерины направлены только на Елену, и низость воспользоваться её желанием остаться здесь любыми способами.
Желание, которое он не собирался выполнять. Элайджа и сам себе показался моральным уродом...
- А я-то думал, что прощён, - посетовал Майклсон, поднимаясь из кресла, поправляя брюки и застегивая манжеты рубашки. - Пару минут после.
- Ты слишком долго думал, экс-супруг.

242/493
- Собирайся – через пару часов вылет.
Талантливая актриса играет плохо ровно до того момента, когда хочет плохо играть – сколько можно забывать об этом нюансе? Она уже несколько минут
как ушла в спальню, когда до понимания Майклсона дошла суть произошедшего – ему показали на место в списке любовников-статистов. А он, дурак,
его занял.
В холле номера что-то ударилось о стену и грохнула с силой захлопнувшаяся дверь. Приниженная гордость брюнетки восторжествовала. Всё прошло как
по нотам – Элайджа её раскусил, отпустил, а сейчас… Разум пестует гордость, но она-то совсем не лечит сердце. Тело ныло неудовлетворенностью, и
Катерина, лишённая единственного человека, с кем не ощущала животный ужас за Елену, глотала слезы, закусив уголок подушки.
Но плакать сейчас было нельзя ни в коем случае. Кетрин высморкалась в полотенце. Как ни странно, но именно повторный визит старушки-негритянки, а
точнее поступок этой испугавшейся за беременную незнакомку женщины встряхнул больше всего. Эта донна напомнила Кет миссис Беннет в детстве, её
доброту, и дала какую-то надежду... На что? Неважно. Брюнетка посмотрела в окно, открыла сумку, достала плеер и, выбрав раздел классики, включила
любимые треки. Закрыла глаза. Нужно спокойно заснуть - если она чувствует состояние своей близняшки, то ведь и Елена её тоже. И Елена должна
ощущать абсолютную уверенность, что её ищут и скоро найдут. Остальное когданибудь потом…

Войдя в главный зал, Леонидас Эстике на секунду остановился и осмотрелся: правильное освещение, обширное пространство, разделённое на сектора
высокими аквариумами с разноцветными рыбками – символами удачи, негромкий тон разговоров за столиками и в залах, бесшумный персонал,
звяканье киев о подставки, лёгкий аромат сигар и кофе - он искренне любил своё детище, столь далёкое от дешёвых забегаловок с дергающимися под
ритмичную музыку малолетками, чересчур навязчивыми шлюхами и хриплыми выкриками неудачников. Здесь собирались профессионалы, уважающие
Игру с её правилами, женщины, умеющие себя не просто продать, но и подать, взрослые, адекватные люди и, как один из них, мужчина не мог не
чувствовать себя здесь уютно. Но сегодня вопреки обыкновению глаза Леонидаса были холодны. Охранник провёл его к одному из угловых столиков, и,
кивком отпустив его, Эстике оглядел мужчин, сидящих перед ним. Президента корпорации «MsnLogistic.Inc» он узнал сразу, второго никогда не видел
даже на фото, но рекомендация одного из крупнейших табачных лоббистов Тавареса была достаточно известна в узких кругах и под вопрос не ставилась.
В свою очередь тому Кола рекомендовал старший Синеджа, также имеющий прибыль от этого сектора.
- Добрый вечер, господа. Леонидас Эстике.
- Добрый вечер. – Мужчины, лениво слушавшие мелодию, извлекаемую из рояля, поднялись. - Элайджа Майклсон.- Кол Майклсон. Извините, что не
заметили сразу - у Вас прекрасный клуб, отвлекает.
Леонидас прищурился, оценивая выражение глаз собеседника – не лесть, просто констатация факта. Ему понравилось – бразилец не любил торопыг,
пренебрегающих приличиями.
- Благодарю, но, думаю, разговор всё же лучше продолжить в менее людном месте.
- Будем рады.
Спустя несколько минут они уже сидели в кабинете, рядом на столике стоял горячий кофе, бутылка коньяка с тремя пузатыми снифтерами*****, тарелка
с сыром и плитка шоколада. Их не обыскали на предмет наличия стволов - аванс благорасположения, который гости не могли не оценить.
- Надеюсь, Вы не против, если мы сразу перейдем к сути нашего визита? - сделав глоток кофе, поинтересовался старший Майклсон, скосив взгляд на
часы. – Если откровенно, нам дорога каждая минута.
- Я вас слушаю, - Эстике окинул цепким взглядом комнату. – Таварес сообщил, что вы имеете ко мне ряд мм… просьб.
- Предложений, - мягко поправил Кол.
- Около трёх с половиной суток назад в аэропорту Сантьяго пропала девушка, Елена Пирс, - на столик легла пачка фотографий. – У неё на руках были
документы на имя Катерины Майклсон, моей супруги, они близнецы. Видели, как её из здания выносили на руках. Двое мужчин на сером «Chevrolet»,
номеров у нас нет. На этом всё.
- И что вы хотите от меня?
- Убедиться, что её не держит в каком-то чулане один из ваших кхм… подопечных. Нас не интересует бизнес, а конкретно Елена. Она – гражданка США,
более чем обеспечена, дорога нам – таких не похищают просто, чтобы поразвлечься. Если это не душевнобольной, – коротко закончил Элайджа.
- Что вы не собираетесь просить бесплатно, понятно, господа, - кивнул Леонидас, - но зачем это мне? Если это сделал один из моих, как Вы выразились,
подопечных, вероятно у него есть заказ на девушку, свои патроны, которым он должен передать, а влезать в пищевую цепочку и ссориться с людьми не
с руки никому. Мне в том числе – и это не вопрос денег.
- Для нас это тоже не вопрос денег, - тихо заметил Кол.- Даже так?
- Мы здесь именно потому, что не хотим наживать лишних врагов. - Кол поставил чашку с кофе, к которой так и не прикоснулся, на блюдце. – Это не
нужно ни нам, ни Вам. Но если Вы не согласитесь, то придётся ими стать.
- Вы угрожаете? – вздёрнул брови Эстике.
- Не в вашем клубе, это просто встреча, - немедленно отреагировал Элайджа. - Мы просто защищаемся на случай непредвиденных обстоятельств на
время нашей встречи.
- Вроде кусочка металла в черепе? – рассмеялся бразилец. – Как у вас говорят - о’кей. Давайте разбираться, каких конкретно действий от меня вы хотите
и главное - что можете предложить взамен.
- Первое - чтобы Вы дали список подпольных и просто точек, разрешили нашим людям проверить клубы, не развязывая уличных боев, а также узнали у
своих подчинённых, не попадалась ли к ним в руки Елена Пирс.
- К чему проверка, если я спрашиваю?
- Мы не на том уровне доверия, чтобы жизнь девушки стоила лишь Вашего слова, - до сих пор безразличный тон Кола, как нож в масло холодной сталью
врезался в беседу. – И даже если выйдем на него, то это не означает, что правдив будет тот, кто её забрал. Я ведь не знаю, насколько Вы контролируете
этих людей. Никто нам не гарантирует, что их первым желанием не будет избавиться от добычи, либо вывезти заказчикам, либо превратить в
расчленёнку. Поэтому между Вашим сообщением и рейдом не может пройти больше десяти минут.
- Вы оскорбительно многого хотите. Десять минут чреваты трупами.
- Риск нужно свести к минимуму, выбора у нас немного, – Кол привнёс в голос максимум благожелательности. - Поверьте, ни с кем воевать нам не
хочется и крови будет по минимуму.
- И дадим тоже много, – Элайджа передал папку с документами. – Фонд будет полностью ваш, личный, при этом независим ни от кого из ваших
патронов и с идеальной репутацией. Моя корпорация не отбрасывает тени по пустякам, поверьте.
- И это не всё, – добавил Кол. - Я не гарантирую заочно согласие на поставки, это будет зависеть от условий, но скидку на свои услуги, если контракты
будут заключены, предоставлю. И ко всему у вас будет один из лучших игроков в покер, которых я знаю, на десять матчей, плюс один тестовый по пять
партий в одном, чтобы вы могли оценить мои слова по факту.
Если он хотел заинтересовать не только финансово, то удалось – это было видно по взгляду бразильца. Мужчина понимал, что это наживка, но не
проглотить её не сумел. Пролистав документы, Леонидас принялся медленно читать. Прошло около получаса, братья уже выпили кофе, когда Эстике
поднял взгляд… Впечатляло. Бразилец схватил только суть договора, не юридические нюансы, но он не имел оснований подозревать Майклсона в
нечистоплотности. Свободный ото всех доход - это много, легальная безопасность семьи и детей. Свободный доход и надёжный перевозчик оружия -
невероятно много: возможность укрепить положение окончательно и бесповоротно. Он бросил взгляд на фото, лежащие стопкой на столике, ничего
особенного – его жена была куда красивее. И всё же, оказывается, девушка - настоящая жемчужина… Да и, в конце концов, чем он рискует? А вот отказав
можно оказаться с разгромленными клубами и трупами, что вызовет недовольство и подорвёт его авторитет и в глазах своих, и властей, а не с
относительно интеллигентным обыском. Возможно, - он прикрыл веки, - Майклсоны это прекрасно понимали и, если бы не желание перестраховаться
из-за девушки, предложения бы не поступило. Что они пойдут до конца, было очевидно – не всякий человек решится сунуть нос на чужую территорию,
имея только подвешенный язык и папку с документами.

243/493
- Я согласен на ваши условия. - Эстике бросил короткий взгляд на Кола: - Вам вряд ли нужны люди для проверки?
- Здесь есть команда, но от помощи не откажемся.- Они неподалёку?
- Частично. – Кол неожиданно безбашенно улыбнулся. – На случай наличия несанкционированных кусков металла в наших головах.
- Вызовите их – получить адреса клубов в столице. Я отдам указание собрать всех находящихся в столице и штате в целом. Это займёт около трёх часов.
Много. Плечи Элайджи напряглись, у Кола невольно дёрнулось веко, но он всё же совладал с собой и подал руку.
- Вы согласились на договоренности, мы оформим бумаги как только - так сразу.
- У меня не было выбора при наличии головорезов в городе, а во вторых – ваша репутация сыграла на вас, господа. - Они пожали руки, Леонидас
плеснул на дно бокалов. – Ну что же, надеюсь, все пройдёт успешно.
Напиток и впрямь был хорош, Элайджа почувствовал, как напряжение чуть отпустило. Ещё ничего не было ясно, но теперь хотя бы что-то двигалось с
места, после вылета Катерины в Рио его словно чуркой по голове ударили. Леонидас пошёл отдавать указания, Майклсоны позвонили своим людям,
велев отправить пару человек в клуб за получением информации, и все вновь вернулись на место.
- У нас не прояснён ещё один момент, - Кол отставил бокал, который согревал в ладонях. – Если это сделал кто-то из ваших, то он нужен нам. Как и все
участвовавшие.
- Я не собираюсь отдавать своего человека.
- Он не выйдет сухим, и мы все это понимаем.
- Зависит от того, кто это, если Ваше предположение подтвердится, и насколько я заинтересован в этом человеке. Моё дело – предотвратить бойню,
которая никому из нас не принесёт дивидендов. – Эстике надолго задумался. – Давайте поступим так – если я получу признание, и после этого Вы
узнаете место, где девушка, то Вы постараетесь сохранить ему жизнь и не трогать его родных. Куда уйдёт его бизнес меня не волнует.
- О’кей, - согласился Кол. – Кроме одного исключения, которое Вам понятно.
- Оно мне понятно, - кивнул бразилец – что уж там непонятного.
- Нас интересует только, чтобы никто не вмешивался с Вашей подачи, дон Эстике.
Леонидас взвешивал – что он получит от Майклсонов и что от того, кто может за этим стоять. Решение было принято. - Поскольку о девушке меня никто
не уведомил, я не буду вмешиваться. – Подумав секунду, он прибавил: - Если это не мой родственник, что сомнительно.
Близких друзей среди предполагаемого круга лиц Эстике не имел.
- Договорились.
- Не против скоротать время за партией в бильярд?..

Клуб «As anel duma python».

- Что-то не так? – одна из девушек, работавших этим вечером в клубе, замешкалась и бросила натягивать чулок. – Странные звуки.
Внизу стояла относительная тишина, не считая кого-то, отдававшего приказы на незнакомом языке.
- Буянят, - безразлично бросила её товарка, - охрана успокоит. Затяни мне корсет покрепче и пойдём.
Через пару минут они направились по коридору. У двери слева по проходу возилось несколько человек, доносились мат и хриплый разговор.
- Вот же дурочка! – резюмировала та, которая на афишах именовалась как Сюзанна.
- Она ещё маленькая и не знает языка, - пробормотала вторая Линда. Обе знали, что бывает за фортели, которые устраивала привезенная вчера
брюнетка – расслабляющий укол наркотиков. Но забаррикадировавшаяся на втором этаже красотка этих реалий точно не понимала, сначала
отказывалась есть, а после визита охраны и вовсе как-то умудрилась сломать замок, напихав туда железных скобок, и передвинуть комод и кровать. –
То спала постоянно, теперь к ночи деятельность развила.
- Это не наше дело. Помалкивай.
Дельный совет. Девушки переглянулись – о постоялице им вообще знать не стоило, но из-за того, что та отказывалась есть всё, что подавали охранники,
еду приносила Линда. Которая, как истинная женщина, тут же разболтала о запертой наверху малышке подруге по номеру.
Плавно покачивая бёдрами, ослепительная блондинка и миниатюрная красотка-брюнетка начали спускаться по лестнице, ведущей на первый этаж к
сцене. Но дойдя до середины, остановились как вкопанные.
Внизу хозяйничали люди в комбинезонах, охрана успела сделать только пару вялых выстрелов, как оказалась уложена лицом в пол. Посетители
понеслись к выходу и тут же были остановлены. Оцепление?.. Не полиция – видно.
Конкуренты? Девушки покрылись испариной, увидев тёмные лужицы на входе.
- Кажется, выступление отменяется, - прошептала Сюзанна. Они переглянулись и побежали влево, к чёрному входу на задний двор. Меньше всего
хотелось быть лёгкой добычей хозяйничавших в клубе чужаков. Но стоило свернуть в коридор - тут же попали в руки нападавших.
- У тебя кто? – мужчина, схвативший Линду, пытался разглядеть в сумраке коридора пойманное им существо. Его рука наткнулась на что-то мягкое,
ощупала грудь, и дальше девушка завизжала на высокой ноте. - Красавица, Зак.
- И у меня.
Щёлкнул фонарик, их лица осветились.
- Кто из вас Елена Пирс, дамы?
- Никто. Отпустите, пожалуйста. – Крепко стиснутые танцовщицы не задрожали – в жизни они повидали всякое обращение, - но голоса выдавали страх. –
Мы тут работаем и ничего не знаем.
- Никто вас не тронет. Хотя это было бы неплохо, - высокий мужчина оценил виды, которые открывало нескромное декольте сценического костюма.
Внимательно оглядел брюнетку, разочарованно бросив напарнику: – Да, это тоже не Елена Пирс.
- Сеньориты, мы вас сейчас отпустим, при условии не кусаться и не орать. И не убегать – на лестнице тоже люди, а мы тогда здорово рассердимся. О’кей?
- Хорошо.
- На счет три… Раз, два, три…
Повисла тишина, прерываемая тяжелым дыханием.
- Возиться некогда, кто-то из вас знает Елену Пирс?
- Нет!
- Покажи им фото, Бобби.
Фонарик переместился на бумагу, и через пару мгновений ударил в глаза девушкам. И если одна осталась спокойна, то вторая не сумела скрыть
удивления. Узнала. Её локоть тут же снова оказался в тисках пальцев, и голос мужчины по имени Роберт утратил любую вежливость.
- Либо ты быстро говоришь, где видела даму с картинки, либо мы пускаем вас обеих по кругу. Народу претендовать будет много. Устраивает расклад?
- Наверху. – Идя впереди на подгибающихся ногах, Линда жалобно всхлипнула: - Мы не знали, что её зовут Елена. Там охрана. Была…
- Сколько? – Они миновали пролёт, походя Зак поставил в известность, что пропажа вероятнее всего на втором этаже.
- Двое. Она забаррикадировалась, дверь вскрывали…
Визг и вопли дали им понять, что дверь благополучно открыли. Завёрнутая в простыню, Елена с непонятно откуда взявшейся энергией судорожно
цеплялась пальцами за дверную раму, не давая вынести себя из комнаты. Силы были явно не на её стороне, но две пули, успокоившие навеки её
противников, стали отличным подспорьем. Однако пока Бобби проверял коридор, а его напарник сообщал, что цель найдена, девушка, извернувшись,
успела выползти из-под тела охранника.
- Что?.. – Приблизившийся было к Пирс спаситель остолбенел – вытащив пистолет из кобуры, висевшей у пояса одного из трупов, девушка начала
пятиться к двери комнаты. Вспомнив, что нужно дёрнуть за крючочек, сняв с предохранителя, как это делали на уроке самообороны, который посещала
Кет, и дослать патрон в патронник, она наставила его на живую мишень. – Стоп, Елена! Мы свои…

244/493
- Три шага назад и не заговаривай мне зубы, - Елена окинула взглядом девушек, узнав Линду – факт её наличия в группе доверия не прибавлял, - или я
стреляю.
- О’кей, леди, - перейдя на английский, Зак медленно отступил, сделав знак Бобби смотреть за коридорами и клубными девицами, что было кстати – те
испугались и, если блондинка упала в обморок, то брюнетка ждала шанса улизнуть и позвать помощь. – Мы от Майклсона, спасать вас. Знаете такого?
- Знаю, - как наверняка знали и заказчики её похищения – Елена отлично запомнила разговор входивших. - А где он сам? – Осторожно переступив через
трупы, Пирс оказалась в комнате. Пистолет, оттягивавший руку, отнюдь не придавал уверенности – Елена очень боялась подобных штук и, в отличие от
большинства людей, оружие у неё вызывало лишь головокружение.
- В другом месте.
- Пускай приезжает, - она отступила, отпихивая тяжёлый труп. – Я сейчас з-закрою дверь… Первый, кто войдёт, получит пулю в лоб.
Дверь захлопнулась. Мужчины переглянулись.
- Она всё равно не выстрелит в человека, - пробормотал Зак.
- В нас нет, а вот про себя - я не уверен. Или шлёпнет от страха или неумения. – Роберт оглянулся на хлопотавшую над пришедшей в себя подругой
Линду. Девушки во все глаза разглядывали лужи крови. – Ну что, девочки, запритесь гденибудь, вниз спускаться не надо. Не тронут вас. – Те не
двигались, в шоке мелко дожа. - Что сидите, или трупы нравятся, красотки-некрофилки?
Дамы испарились в ближайшей комнате. Щёлкнул замок.
- Вот и славно, - пробубнил себе под нос Бобби. - Будем ждать Майклсона… - Он проверил лежащих мужчин – оба трупы. В клубе все стихло – видимо,
уже зачистили. К ним спешил по коридору начальник команды. – У неё всё равно теперь есть надежда, не думаю, что шмальнет.

Медленно пятясь, Елена села на подоконник, пальцы крепче сжали ствол. Сюда бы Кет... Нужно стать такой же!.. Не дрожать. Она представила, как
нажимает на курок, чьё-то тело превращается в кровавое месиво, или удачно попадает в голову и стекленеют глаза, волосы слипаются от крови из раны…
Или наоборот, как в фильмах, белая дырочка, аккуратная, из-под затылка вытекает тёмная жидкость…
- Нет… Я не могу. – От подступившей тошноты пистолет выскользнул из рук на подоконник. Да так и остался там лежать. Бесполезно – она знала, как
стрелять, но не могла выстрелить. На мгновение пришла мысль о самоубийстве, если её не заберут отсюда, шёпот сорвался из осипшего горла: - Я
ничего не смогу. Слабачка…

- Где? – Они остановились перед закрытой дверью.

- К ней и пальцем не притронулись, Майклсон, – заверил бледный как полотно Перейра, которого Кол притащил с собой. Эстике умел убеждать, и
собственная шкура показалась дону куда дороже сомнительных привилегий от добычи, которая ко всему была второго сорта.
- Елена?
- Осторожнее, у неё оружие… - заметил один из охранников.
Смерив недовольным взглядом предупреждающего, Кол распахнул дверь. Девушка сидела тихо на кровати, подперев подбородок ладошками. Пистолет
лежал у окна, шагах в двадцати.
- Ну вот и я. Тебя не трогали, Елена? – чмокнул брюнетку в макушку Кол, прислоняя к себе. Фраза была глупой, скорее успокаивающей, но результат
заставил застыть кровь в жилах. Карие глаза девушки наполнились слезами, тело мелко задрожало и, закрыв ладонями лицо, Елена зарыдала в голос,
впервые с момента попадания сюда.
- Так, - тихо произнес Майклсон, медленно оборачиваясь. – И как мне это понимать?
- Я не знаю, - дон раздражённо поморщился – сучка жива-здорова, что выяснять? - мне сказали, что девчонку никто не трогал.
- Это твои люди, Перейра, – подчёркнуто спокойно напомнил Кол, поднимая Елену на руки, – и если в итоге я узнаю, что это не просто истерика, а
развод, не обессудь.
- Ты много на себя берешь, мальчик, - прищурился Перейра, подавляя ощущение угрозы и выставляя вперёд подбородок.
- Своих мальчиков будешь в подвале еб*ть. - Кол на мгновение отвлёкся от заплакавшей сильнее девушки, негромко пояснив бразильцу: - Какой-то
некачественный способ, объяснить, почему ты можешь остаться в живых.
Пока Перейра тщетно пытался подавить в себе совсем не волчий инстинкт втянуть голову в плечи, в комнатушке появилось ещё одно действующее лицо.
- Слышал про «Крылья Икара»? - мирно бросил старший Майклсон, входя. Зачистка клуба была произведена мастерски и теперь оставалось только
допрашивать. Ради чего он и был здесь. – А теперь подумай, кто и кого разменяет, если остались мозги.
- Дайте десять минут. – Сообщение о собственности впадающего в бешенство «посетителя», к которому прижималась хнычущая женщина, произвело
невероятный эффект – с Перейра сошли любые ростки неповиновения. Тяжело сглотнув, он пробормотал: – Я допрошу подробнее.
- У тебя десять минут, чтобы выяснить, и десять минут доставить сюда, если что-то было, - на ходу бросил Кол, покидая комнату.
- Думаю, ты правильно понял расклады, – поднял брови Элайджа.Перейра вышел.

Спустя пять минут в комнатку втолкнули мужчину.

- Разбирайтесь, - буркнул Перейра, - Ману - это единственный, кто у неё был. Остальные не в клубе, доставят, ещё двоих застрелили ваши люди.
- Уводите его, - кивнул Элайджа, оглядывая обстановку.
Хозяин клуба с почётным эскортом покинул помещение. Осталась пара охранников и пленник. Придвинув стул, Майклсон сел, опершись
руками на спинку. Бездушный взгляд, который даёт только многодневная усталость. - Нехорошо насиловать девушек.
- Не убавилось с неё… – выплюнул мужчина.
- Ты идиот, - со вздохом констатировал старший Майклсон, представив, как отреагирует Кол на это «не убавилось». И как бы отреагировал он сам.
Варианты… Он обежал взглядом замершую в пяти шагах от него фигуру. Вряд ли этот Ману в курсе всех событий, обычный исполнитель.
Некачественный исполнитель. Живого Перейры более чем достаточно. – Но я готов разъяснить нюансы. Через, - Элайджа коротко взглянул на наручные
часы, - пять, максимум семь минут явится мой брат, и твоя жизнь видоизменится. Вероятнее всего, тебя будут иметь все, кому не лень, в каком-нибудь
не лучшем борделе, пока ты не заразишься какой-нибудь дрянью. А может, он подобреет и через пару месяцев такого существования тебе отрежут
яйца, чтобы ты мог побольше выдержать в сознании, и в итоге пустят пулю в лоб.
Повисла гробовая тишина – время, отпущенное на полное осознание сказанного. Глаза пленника забегали по сторонам, ища выход или намёк на пустоту
угроз - бесстрастный мужчина перед ним не угрожал и не врал, ему было слишком плевать.
- Ты бл*дь, ох*ел? – в надтреснутом голосе Ману взвизгнули истерические нотки. – Подыхать из-за тёлки?!
Он дёрнулся в сторону, но охрана удержала.
- А вот это зря, девушка - близняшка моей жены, - Элайджа брезгливо поморщился. – Я могу предложить более мягкий способ.
- Какой? – просипел мужчина.
- Тебе дадут ствол с патроном, и ты решаешь свою судьбу быстро и беспроблемно для нас. Осталось три минуты - выбирай.
- Иди на х*й!
- Моё дело предложить, - кивнув охране, Майклсон направился к дверям.
Заинтересован в подобном решении, но не слишком. Глаза Ману забегали, по бокам стояли наёмники с каменными лицами. Что-то, о чём говорил
этот урод с холодными карими глазами, будет исполнено в точности, пленник не сомневался. Рот искривился, глаза налились кровью, по телу
пошёл озноб. - Стой, – прохрипел мужчина. - Почему?
- Не хочется мараться.
- Самоубийство - грех, - получилось как-то совсем по-бабски.
- Ещё скажи, что мать с женой плакать будут. В общем, решаешь ты сам.- Я согласен.

245/493
«Неожиданно…»
- Дайте ему что-нибудь.
Выйдя за дверь, он на мгновение приостановился. Мягкий хлопок. Поморщился. Но всё равно лучше так – хватит с его младшего брата уже того
шлейфа, что есть и будет. С верхней площадки он медленно разглядывал опустевший несмотря на ранний вечер клуб. Предмет его мыслей появился
несколько секунд спустя, быстро поднявшись по лестнице, Кол посмотрел на распахнутые двери – охрана паковала труп в целофан. - Что случилось?
- Исчезла одна из проблем.
- Вот как? – Кол прищурился, - догадывался, но Елена… о’кей.
- О'кей. Что будешь делать?
- Подниму связи, - младший Майклсон поморщился. – Утоплю урода.
- На его место придёт другой, не лучше, - равнодушно бросил Элайджа. Он не был поклонником подобного рода мероприятий, но в их необходимости
не сомневался. И всё же… - Это уже не моё дело.
«Не повезло этому дону».
Из комнаты вышла охрана:
- Можно выносить?
- У него и впрямь было немного мозгов, - констатировал Кол. – Да, Алехандро. Эл, присмотришь за всем, допросишь? Мне нужно к Елене.
- Да, давай, - кивнул старший Майклсон. – Ты в гостиницу?
- Наверное. Куда она захочет…
Выйдя из клуба, младший Майклсон затормозил у автомобиля. Он не узнал у брата, насколько всё плохо, но не представлял, что будет говорить с Элом о
Елене. Пусть расскажет сама, по крайней мере хотя бы попробовать её разговорить нужно. Сев на заднее сидение, он сразу же почувствовал, с какой
силой стиснули его плечи девичьи пальчики.
- В отель, - сказал Кол, прижимая исплаканное лицо брюнетки к себе. Водитель открыл окно и вздохнул посвободнее - ароматы девушка издавала не
райские.
Добрались без происшествий – слёзы в глазах Пирс иссякли, она лишь изредка всхлипывала, с сестрой по телефону старалась говорить бодро и чётко, и,
когда они остановились у здания, вывеской гласившего о наличии пятизвёздочных номеров, уже сама дошла и до столика портье, и до лифтов. Распахнув
дверь в номер, Кол пропустил Елену. Обежав взглядом комнату, девушка бросилась в ванную, где тут же вцепилась в зубную щетку. Будь Майклсон в
настроении, такая прыть бы его немало позабавила - настоящая американка, двинутая на своих зубах.
- Я в душ, ты не против?
- Как хочешь, - он нахмурился – её голос не понравился: Елена не собралась в душ, а попросилась у него. – Что ты хочешь есть?
- Неважно, - она пожала плечами, вопрошающе подняв ресницы. – Всё или что-то ещё?
- Тебе нужен врач, Елена?
- Нет.
Она скрылась за дверью ванной комнаты. Позвонили – принесли полотенца и халат. Постучав, Майклсон оставил пакеты у двери и медленно прошёл к
бару. Нужно было выпить и выпить хорошо, иначе… Медленно откупоривая бутылку, Кол с нездоровым наслаждением садиста представлял, что сделает
с клубными уродами. То, в каком виде он нашёл Елену, его потрясло не хуже, чем случившееся с ним на вилле четыре года назад. Но одно дело он сам,
здоровый лоб, другое - Елена. Тоненькая, изящная, беззащитная… Минуты в компании виски всё текли, а душ всё не прекращал работать, шумя водными
потоками за стеной. Очередной звонок – доставка ужина. И снова время растянулось до бесконечного, хотя на деле прошло не больше получаса. Он сам
не заметил, как заснул, очнувшись только, когда Елена тронула за плечо.
- Уже можно есть?..
«Прекрати спрашивать!»
С трудом сдержавшись, чтобы не рявкнуть, он наложил еду ей на тарелку. Несмотря на свою извечную аккуратность, Елена явно была очень голодной.
Сам Кол, откинувшись в кресле и ковыряя вилкой в своей тарелке, чтобы не смущать девушку, исподтишка наблюдал за ней. Всё менялось…
- Я хочу спать, - она потёрла глаза, в махровом халате напомнив ему медвежонка.
- Хорошо, тогда укладывайся.
- Нет, нам нужно к Кет. - Встав, Елена пожала плечами, пробормотав: – Она изведётся, пока не увидит меня. Я могу поехать в этом халате? Не хочется
переодеваться обратно.
- Думаю, да. – Кивнув, Майклсон размашистым шагом направился ко входу. – Но я думал, что мы сначала купим платье и ты немного погуляешь,
подышишь воздухом. - Я хочу к сестре побыстрее.
– Хорошо, - увидев, что она отстала, вопросительно вскинул брови: - Что-то ещё?
- Всё в порядке, - Елена плавно подошла.
Велев охране, дежурившей у дверей, расплатиться за номер и халат, он двинулся дальше. Но у лифта брюнетка снова оказалась в нескольких метрах.
- У тебя болят ноги, - констатировал Кол, поднимая её.
- Нет, мне хочется самой, - отказалась девушка. - Просто много сидела.
- Он не жилец, - не сдержав злобы, буркнул под нос мужчина, хватая её за локоть. Но Елена уже отходила от пережитого и, если в клубе не понимала
происходящего, то сейчас восприятие мира немного вернулось.
- Кол? – Они вошли в лифт. Почему-то вспомнилось, как испугался этот дон его слов об «объяснении жизни». – Что ты имеешь ввиду, говоря, что он не
жилец? – Майклсон смотрел мимо неё, по спине брюнетки прошёл озноб. - Так нельзя…
- Это не твоего ума дело.
- Нет, моего. – Она нажала кнопку остановки лифта. - Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то умер и ты… Ты что рехнулся?
Даже думать не смей!
- Тебя трахнули, держали как скотину и вообще-то собирались убить, если не станешь равноценной заменой Кетрин, - он поднял брови. - Кто из нас
рехнулся?
Но стоило последним словам прозвучать, как Кол пожалел, что вообще раскрыл рот. Елена сжала задрожавшие губы, отвела заискрившиеся слезами
глаза. Молча нажала кнопку вниз.
Всё в той же гробовой тишине они сели в автомобиль, опустили звукоизолирующую перегородку.
- Я не хочу, чтобы на моей совести или на чьей-то ещё из-за меня оказалось это, – голос девушки звучал относительно ровно, - я прошу тебя об этом ради
моего спокойствия. Мне ещё жить. Его должны арестовать, судить, возможно, смертная казнь – я не знаю законов, но не…
- Заткнись, пожалуйста. Заткнись. – Он закрыл глаза, откинувшись на сиденье. Стало неожиданно тошно от всего происходящего… Нужно было
извиняться, но с другой стороны, сказал всё по ситуации… Кто же Елене виноват, что у неё неадекватное воспитание?.. Или она не слишком
рассудительна? И всё же краем сознания он испытывал невероятную, кипящую адреналином радость. Впервые, с момента, когда нашёл её.
Волшебница осталась волшебницей. – Хорошо. Будет так, как ты захочешь, Елена.
- Спасибо, - она подняла взгляд.
Пока вёз её грязную, наверняка изнасилованную и испуганную в гостиницу, Майклсон понял - ушло. Жалость, нежность, желание защитить и не отпускать
– оставшиеся, они вместе взятые всё равно не стоили того пьянящего ощущения Рождества или Дня Рождения, которое бывает только в детстве, когда
открываешь глаза с утра пораньше и замираешь на постели в ожидании чудес. Или когда смотришь на разлетающиеся по ночному небу разноцветные
искры фейерверка, что захватывает дыхание. Или поход в кино на премьеру со старшими братьями, когда забываешь о просыпавшемся в кресло и на пол
попкорне и, открыв рот, пялишься в экран... Елена стала чем-то, что он давно не считал нужным искать, но стоило увидеть раз и потянуло магнитом. Не
нежность и не ласка к ней - они и появились только недавно, - эгоистичная эмоция, которой Кол не знал названия, но ради чего после проведенного

246/493
времени с гораздо более красивыми и опытными в постели женщинами, не сказать, чтобы глупыми, в итоге, как выброшенный за провинность кот,
возвращался через какое-то время к дверям небольшого дома в Мистик Фоллз, где его никто не привечал. Когда Кол узнал, где Елена, увидел, что с ней
сделали, ощущение сказки исчезло, оставив горечь во рту и понимание, что он пр**бал чудо из-за собственной непредусмотрительности. С ним
развеялась магия очарования и самой Елены – милая и по-прежнему приятная, девушка померкла, стала одной из многих. Абсолютно точно подлость с
его стороны, только сердцу не прикажешь. Всё вернулось там, в лифте, заставив внутренне сжаться при виде этой хрупкой брюнетки. Он не хотел этой
радости – неуместная, но она пришла и теперь грела.
Кол из-под ресниц напряженно оглядывал девушку. Почему-то только сейчас ему на ум пришло, что он не нашёл её с пистолетом в руке в той комнатке в
клубе. Взяв ладони Елены в свои, Майклсон чуть сжал их.
Волшебство не во внешности, кукольном лице и лёгкой фигурке, не в нетронутости доброй воли, и даже не в виртуозных танцах. Оно жило в самой Елене
и осталось, главное достоинство сказки - её нельзя испортить, она не считается с обстоятельствами и всё равно останется собой, всегда вернётся к
истокам. Настоящая сказка не может убивать… Забыв об их обоюдном раздражении, Майклсон обнял девушку за плечи, не чувствуя, что она тщетно
пытается его оттолкнуть, уткнулся носом в распушившиеся после душа волосы, растворяясь в мягком тепле тела, облачённого в халатик из гостиничного
номера. Кол был слишком эгоист – забыл, зачем они здесь и о том, что предстоит. Резко настроенная против поначалу, поняв, что он не собирается её
ласкать или поцеловать, брюнетка расслабилась. И жалобно заскулила, без слёз выплакивая обиду.
- Это ничего, - прошептал мужчина, - всё будет о’кей. - Янтарно-карие глаза ответили таким упреком во взгляде, что он совсем уж неуместно улыбнулся. -
Вот увидишь, моя альмея.
Елена, отрицательно покачав головой, прижалась щекой к плечу и закрыла глаза, давая понять, что не хочет ничего слушать. Ну, так и ему не хотелось
говорить. Растворяясь в ощущении покоя, Кол снова поставил подбородок на макушку девушки. От неприятной мысли, впившейся в мозг острой занозой,
он постарался избавиться.

Бразилия. Штат Рио-де-Жанейро.

Вода небольшого бассейна, где Кетрин купалась, смывая соль после морских заплывов, в свете заглядывающей между ветками апельсиновых деревьев
луны искрилась серебряными чешуйками у её ног. Она в очередной раз перевела взгляд на окна дома. Елена по прилёте заснула прямо в такси, и
устроив сестру в одной из спален и полежав обнявшись с ней пару часов, чтобы успокоиться, женщина отправилась подумать на полюбившееся ей место
– самой было не заснуть. Но не помогло и плавание, ужин, вычитка – шоковая дрожь колотила неумолимо. Документы, которые она пролистывала, так и
остались лежать в беседке. Завернувшись в полотенце, Катерина медленно прошла в беседку и, опустившись на скамейку, бессмысленно перебирала
листки – столько усилий, просьб, концентрации внимания, чтобы отыскать в страницах, на девяносто процентов состоящих из правды, те десять
процентов лжи, меняющей все расклады и в пустую. Ворвавшийся вечерний бриз с моря рвал бумажки из рук, холодил кожу – пора возвращаться… Кет
сложила бумаги – теперь они ей ни к чему. Эла не нужно спасать, помогать и друг ему не нужен - он сам себя спасает, а требуется партнерша для секса
плюс сильно развитый отцовский инстинкт после тридцати, пока не находящий выхода. Это была совсем не правдой, но Кетрин предпочитала думать так.

Спустя пару часов проведя ладонью по постели, Кет зацепилась взглядом за кипу бумаг на столе. Брови женщины сердито сошлись в переносице –
вызванная беременностью сонливость понятна, но тогда и лежать она должна была бы носом на столе, а не в постели, укрытая простынёй. Халат снят не
был. Рассердившись на саму себя за такую вопиющую неосторожность – документы не убраны, произвольно рассыпались по столу, - брюнетка поднялась
и, не приводя в порядок причёски и не переодевшись, сбежала вниз. Прислушалась – из кухни доносились мужские голоса. - Доброй ночи, Валерио, –
обратилась женщина к начальнику охраны, разговаривавшему с охранниками, обычно дежурившими у входа. – Я прерву вас, но вы не знаете, кто из
посторонних входил в мою комнату?
- Здравствуйте, мисс Пирс, - мужчина невозмутимо кивнул. - Знаю, это был я. Вы же едва не падали со стула, дверь в комнату была открыта, я и подумал,
если упадёте беременная – мало хорошего. Чуть прищурившись, она цепко взглянула в его бесхитростное лицо, чуть помедлила.
- Благодарю за заботу, Валерио, - мягко сказала Кетрин. - Вы не подскажете, мистер Майклсон уже в доме? - Теперь настороженно глядел начальник
охраны, но женщина не стала ничего пояснять.
- Да, кажется, он был в библиотеке.
- Будьте добры – сообщите ему, что я буду через час, когда приведу себя в порядок. Он хотел меня видеть.Улыбнувшись на прощание, она вышла из
кухни и направилась к себе.

- Чем обязан? – быстрым движением затушив окурок, Элайджа разглядывал появившуюся в дверях бывшую жену. Очень просто. Живот ещё не
округлился и длинное платье на манер хитона, державшееся на завязках на плечах, скрывало все изменения. - Я тебя не звал.
И впрямь не звал, по крайней не сейчас – у неё в горле саднило от табачного смога.
- А зачем ты приехал сюда, а не в гостиницу? Думаю, ради меня. – Она повернулась к нему спиной и закрыла дверь библиотеки, бросив: - Долгий
разговор.
Плечи Элайджи напряглись – сколько он её помнил, без цели Кет ничего не делала, а подчёркнуто просто она одевалась лишь по занятости, когда голова
была забита отнюдь не простыми планами. Но, не выказав возражений, мужчина кивнул на диван. Катерина подчинилась, присев.
- Я приехал ради наших договорённостей. - Распахнув фрамугу окна, чтобы выветрился дым, а после облокотившись на край стола, он смерил брюнетку
ледяным взглядом. – Которые ты нарушила.
- Я знаю, - безмятежно отозвалась Кет. – Но это требовалось ради моей безопасности.
- Здесь ты в безопасности, - он поджал губы, цедя слова: - Если ещё хоть раз ты это сделаешь…
- То, что? – резко перебила женщина, вскакивая и подходя, напомнив ему, как и доне Реджине, утёнка. – Отберёшь ребёнка? Ну, так у меня есть алиби…
Держи.
- Что это? – В его ладони оказалась крошечная флеш-карта.
- Видео, рекомендованное для семейного просмотра. Мы бывшие, но тоже сойдёт.
Элайджа не двигался с места.
- Ну же, не робей… - подбодрила Катерина. – Порно со мной и твоей охраной ещё не обработано в HD. Это просто видео.
Он молча подошёл к ноутбуку, загрузил, вставил флеш в гнездо.
- Хотя, как посмотреть – там имеют мозги… - растягивая слова, она вновь устроилась на диванчике и откинулась на спинку, крестив руки за головой. –
Перемотай: интересное начинается с десяти часов.
Последовав совету, хотя по интерьеру Элайджа уже понял, что найдёт - он разглядывал чёткий и узнаваемый силуэт себя самого: как осторожно
поправил волосы спящей женщины, вытащил бумагу из рук, устраивал её поудобнее на кровати, поколебавшись, потрогал пальцы и, не став снимать
банный халат, подоткнул простыню… На моменте, когда он привычным жестом нажал на круглый нос Кет пальцем, Майклсон остановил.
- Ты снова поставила камеру… - констатировал очевидное Элайджа.
- Не строй из себя наивного лопуха, не понимающего, почему все мои любовники кроме Бернера были глубоко женаты. Да и я не клиническая дура,
доверять твоей службе безопасности, которая меня подставила. Только технические детали не интересны.
«Лучше бы ты была клиническая дура, а я лопух…» - А что
интересно?
- Этот вопрос должна задать я, - вкрадчиво сообщила Кетрин, - что происходило, чёрт тебя побери? Ты мне объяснишь.– Ты вызываешь во мне кучу
инстинктов, - мужчина поднял бровь, оценивая натянувшуюся на груди из-за принятой брюнеткой позы ткань. Бюстгальтера на Катерине не было, – но
это не значит, что нас что-то связывает. Кроме ребёнка. Или ты передумала и снова станешь моей женой, я тебя неверно понял тогда?

247/493
- Значит, животные инстинкты. – Ноздри Кет затрепетали, невольно выдавая бушующую в ней сдерживаемую ярость. – Мне как-то только сейчас пришло
в голову, так что не обессудь - особыми изысками порадовать не могу… - Она плавно поднялась и дёрнула завязки на плечах.
- Прекращай начальную школу… - он отвёл глаза. – Секс ничего не решает.
- А с чего ты раскатал губу и решил, что будет секс?! – Ткань обрушилась с плеч женщины, собравшись чуть ниже талии мягкими складками. – У нас театр
одного актёра…
Когда хотела, Кет умела завораживать движениями, ласкать голосом... Сглотнув, Элайджа не удержался - перевёл взгляд, и больше уже оторваться от
созерцания не мог, глядя, как она мягко гладит своё тело, перебирает локоны, медленно распуская пушащиеся косы...
- Это только грудь и волосы, милый, - прошептала брюнетка. – А если…
Она опустилась на диван, потянула мгновенно поддавшийся пояс, полотно платья соскользнуло с бёдер к щиколоткам…
- Прекращай, - скомандовал, нет – попросил Майклсон, закрыв глаза. Две чёртовы рюмки коньяка, принятого на сон грядущий, когда он решил, что
Катерина будет мирно спать до утра, ударили по мозгам.
- Зачем? – Она разглядывала свои колени, очертила ямочки, ладони плавно двинулись вверх по бёдрам. – Ты ведь этого хочешь? Сколько? Неделю? –
Выгнулась на диване. – Или две? – Отодвинула кружево трусиков. – Или два месяца - с тех пор, как мы расстались? Ну, так ведь всё в твоих руках…
Не один месяц воздержания, когда доступ открыт, это слишком. Но стоило Элайдже сдвинуться с места, как Кетрин вновь завернулась в ткань. Её голос
зазвенел злыми, обличающими нотками.
- Я уже не та малолетняя девочка и отлично знаю, когда бывает такое лицо, мой выдержанный муженёк. –
Свернувшись на диване, она зашипела: - Ты толком ни с кем не трахался после меня! Неужели отказало? По брюкам если - нет. Или работа довела,
бедного? Напомнить, как после переговоров имел у ближайшего косяка?.. – голос Кет сорвался, заставив её вдохнуть глубже. - Катерина…
- Катерина, - передразнила она. – Почему не сказать, что предполагал, что меня подставили? – В гневе хлестнула подошедшего мужчину поясом. - И что
плевать тебе было на мои дела с Рейнолдсом и наркоту? Я уезжаю в Мистик Фоллз сегодня же.
- Я тебя не отпущу. – Элайджа перехватил шнур, дёрнул и через мгновение ремешок, содрав с сжатой ладони Катерины кожу, перекочевал в его руку.
- А как ты остановишь? Силой или шантажом? – Она непроизвольно скривилась от боли в руке. - Ты серьёзно? Иди в ад.
- Я серьёзно. - Отшвырнув пояс, Элайджа прошёлся по комнате, посмотрел на неё. В глазах то ли смех, то ли злость. – Теперь ты не высунешь носа из
этого дома, даже если меня посадят, кошечка.
- Майклсон, - встав, женщина накинула платье и, придерживая его на груди одной рукой, подошла. Провела ладонью по щеке Элайджи, – у тебя
последний шанс что-то спасти. Что бы ты сейчас ни сказал, Эл, я поверю.
Кет ждала, минуты шли, и ничего не происходило. Не выдержав ожидания, брюнетка подняла голову, настойчиво тряхнула мужчину за плечо. Их взгляды
встретились… Она не думала так быстро достучаться, только надеялась на хоть какой-то сдвиг, но Элайджа не смог принять бой.
Он наклонился, поднял пояс. Завязал ленточки на плечах, аккуратно обхватил ремешком её талию и, пройдя к столу, сел за него. Вновь одетая, если не
считать лёгкой помятости ткани платья, Катерина молча устроилась на диване.
- С чего начать?
- С начала. Точнее, с нас, а там посмотрим, как ты будешь объяснять по бизнесу. – Расправив складки на коленях, она сложила на них руки. - Как давно ты
всё знал?
- Скорее стоял на распутье. О Бернере и твоих связях с Рейнолдсом со времён своей командировки. Когда Макнилл предоставил мне всю информацию, я
уже встречался с Хейнзом. Не понимал только деталей, почему Рейнолдс продвигал тебя к Стемптону.
- Я ему платила.
- И вправду думаешь, что сенатор потащил тебя в свой круг из-за каких-то бумаг? Незаменимых нет, Катерина.
- Да, но всё же под руку попалась я. Карта легла…
- Он просто влюблён. – Уголок рта Элайджи неприязненно – Майклсон был слишком собственник, чтобы признать это без эмоций - дёрнулся. – А любить
тебя сложно, а для него и вовсе бесполезно.
- Ты собирался расстаться со мной, зная, что я боюсь, что ты узнаешь о моём прошлом и приму это как аргумент. – Ей не хотелось говорить о сенаторе. –
Не думал просто поговорить?
Элайджа вздрогнул. Конечно думал – и не смог, боясь услышать, что всё сказанное в бумагах - правда.
- Все факты были против тебя.
- Только зачем ты спал со мной перед тем, как объявить о разводе?
- Я не знал, что ты беременна и не пойдёшь искать утешения на стороне, - угрюмо ответил Элайджа. - Хотел, чтобы ты эм… кхм…
Как объяснить женщине, что хочется лишить её свободы, если при этом сам же и отпускаешь на все четыре стороны?
- Чтобы я сравнила и оказалась неудовлетворена? – жёстко поинтересовалась Катерина, вставая.
- Тебя в любом случае нужно было убирать с арены, Кетрин, и я нашёл оптимальный вариант, - ровно объяснил Майклсон. - Я знал, что в случае развода
по причине Бернера претензий на корпорацию с твоей стороны не возникнет, ты уйдёшь с игрового поля сама, потому что... – Потому что это было
унизительно для неё даже как для предательницы. Перестук пальцев по столу, резких ноток в голосе стало больше. – В общем, уйдёшь. Беременность
стала сюрпризом. И самодеятельность моей сестрёнки, которую я не просветил о своих планах. Если бы она не сказала тебе о шпионаже на Рейнолдса,
ты бы не полезла в это болото, а тихо зализывала раны в Штатах, ни в своих глазах, ни в глазах заинтересованных окружающих не имея для меня уже
никакой ценности.
- Кол тоже был неприветлив, - глухо бросила женщина.
- Он работал с Макниллом, поэтому я не рассказал ему сразу, как Нику, - пояснил Элайджа. - Плюс, мой брат не стал бы в той ситуации обсуждать с тобой
личное. В отличие от Ребекки…
Элайдже захотелось курить. Сильной затяжкой прожечь дымом дорогу к пищеводу, избавившись от комка в горле. Он отлично представлял, как это
выглядит - специально мучил и унижал, зная, что она ни в чём перед ним не виновата… Точнее, сразу не знал, но ведь потом понял, что всё зыбко.
Предположительно. И повёл себя как слабак, боясь потерять единственную ниточку, связывающую его самого с их совместной жизнью, если бы всё
подтвердилось из её уст. Иллюзия оказалась не иллюзией, по крайней мере он предпочел думать так, но... Не всё можно простить, особенно такой
гордячке, как Кет.
Из брюнетки же вышибло дух, перед глазами стояла темнота. Невысказанное им признание, что Элайджа так и не сумел поверить в её виновность,
обрушилось лавиной, сметая остатки рассудка. Моргая, женщина пыталась как-то преодолеть потрясение. Ведь успокоилась, отказалась, придумала себе
новую жизнь, а теперь… Что в этом теперь?
Шатаясь, она опустилась на диван.
Пытаясь оценить хоть что-то по реакции, Элайджа вглядывался в лицо, но его как назло закрывали упавшие вперёд, наполовину расплетённые, тяжёлые
косы. Майклсон дёрнулся - с губ Катерины слетело невнятное мычание. Он решил, что она плачет, но женщина вскинула голову.
- И всё? - её зрачки расширились, затопив радужку. – Ты разрушил наш брак…Она расхохоталась.
- Ты всё разрушил, ты это понимаешь?!
- Катерина…
Подлетев, Кет залепила пощечину.
- Прекрати повторять! Ты просто жестокий мерзавец, садист. Да Бернер просто ангел рядом… Знаешь, почему он издевался? – лицо Кетрин искривилось
в насмешке. - Потому что он сначала трахал меня, и трахал отлично, а после я отворачивалась и вспоминала, как сидела с тобой в кабинете на диване, и
мы перебирали бумажки! Сейчас мне бы лучше это был его ребёнок или любого…
- Он мой, - рыкнул Элайджа, вставая с места. Ребёнка трогать не стоило, самобичевание от её откровений сменилось на гнев так резко, что Кетрин едва
не отшатнулась – таким мощным показался ей бывший муж в это мгновение. Но ярость заново полоснула по мозгам.

248/493
- Конечно. Ты ведь до сих пор думаешь, что значишь что-то большее, чем остальные? – вновь недобро оскалилась хохочущая брюнетка. – Правильно
думаешь. Меня двое суток имело четверо мужиков, но ни один не был так противен, как ты. Не прикасайся, ты выпил ко всему… - Она отдёрнула плечо,
брезгливо сморщив носик.
Кетрин не поняла, что заболталась, в очередной раз забыв о том, что ей положено быть жертвой. Забыл и Майклсон, выведенный сравнением себя с
теми, кого готов был убить, и рывком прижал жену к себе. Это не было вспышкой страсти, проявлением нежности или поцелуем в общепринятом
смысле, лихорадочные прикосновения губ душили, били по оголённым нервам. Взбешённая и разгорячённая своим же гневом Кетрин с силой укусила, и,
почувствовав вкус железа, кусала снова, но ответ оказался впору болезненному отказу – Элайджа, едва ли не силой пропихнувший язык ей в рот, мог
быть не менее жестоким. Всё продолжалось, пока Кетрин, чувствуя, как от нехватки кислорода уходит сознание и ноют разорванные губы, не застонала.
Теперь происходящее начало напоминать поцелуй, чуть более жестокий, чем обычно, но всё же чувственный, а после… Темперамент плохой союзник на
фоне повышенного гормонального фона. Любимый запах, знакомый вкус, всё равно желанный мужчина, мастерски умевший возбуждать в ней страсть…
Поле их битвы переместилось на диван.
- Это тебе противно? – разъяренно прошипел он на ухо, на мгновение отстранившись и сдёргивая мятую тряпицу платья. Ладони Элайджи накрыли
располневшие груди, начиная блуждать по телу. Кет молча смотрела на него, завороженная ледяным пламенем чёрных глаз. – Так же, как с
Бернером?.. – Стиснув плечи брюнетки, он отодвинул её руки, рисуя языком узоры на шее. - Ну же, давай, ори. Тебя мерзко насилуют, издеваются.
В момент поцелуя Элайджа хотел просто проучить за гадкий язык, вытряхивающий из него самообладание, но коньяк в крови и самоубийства в клубе
решили дело.
- Ты банкрот, Майклсон. – Подставив шею под горячие губы, она начала расстегивать рубашку. Медленно провела ладонями по груди мужчины снизу
вверх и уставилась дышащими зрачками перед собой, наслаждаясь тактильным единением. Издевательски улыбнулась. - Ты при любом раскладе
банкрот. Не хочу здесь…
Сопротивления теперь не было. Про беременность Кет не стала напоминать. Элайджа подхватил женщину на руки и, набросив на неё свою рубашку,
понёс наверх. Когда они оказались в её спальне, Катерина уже пылала каждой клеточкой в желании разрядки.
Но стоило ему отвлечься на то, чтобы скинуть одежду, и в глазах брюнетки помимо гнева и похоти заплескался страх – столько приказного нетерпения и
внутренней ожесточённости было во взгляде мужчины. Она даже не интересовалась, что можно себе позволить с ребенком в животе, а что нельзя – не
видела смысла. Колени Кет инстинктивно сдвинулись, не давая стянуть белье. Но это лишь добавило недовольства и резкости в действия Элайджи.
- Не надо…
Раздражённый неуместной просьбой и пальцами, впившимися в запястья в попытке оттолкнуть его руки, он скользнул по её телу взглядом, замершем на
небольшой округлости живота и вернувшимся к испуганному лицу.
- Я не причиню вам с ней вреда. – Кетрин закрыла глаза, когда мягкий поцелуй коснулся впадины пупка. – Никогда не подумаю об этом. Не бойся, вы
мои самые любимые девочки.
«С чего он решил, что у нас девочка?»
Последняя мысль ушла. Женские ладони соскользнули, ноги скрестились за спиной, и Элайдже было достаточно. Он пока мог с собой совладать, но не
стал – нужно было выжать из неё хоть что-то, если не всё.
Он всегда соглашался на прихоти Катерины, легко уступая пальму первенства в постели, если той хотелось покомандовать, но этим вечером, когда
брюнетка попробовала перехватить вожжи, ничего не получилось. Чёрные локоны упали на лицо, разметались по плечам и подушкам, перепутались с
выпавшими из ушей длинными серьгами, рот приоткрылся, глаза закатились, Катерина застонала в голос. Ей стало очень хорошо. Закричала.
Невыносимо хорошо. А контроль так и остался за мужчиной.
По крайней мере, срываясь в экстаз, Катерина звала его. И именно это дёрнуло напряжённые нервы, доведя до пика. Майклсон по натуре был
непреодолимо далёк от поэтических сравнений, но, восстанавливая дыхание, неожиданно подумал, что она, пожалуй, права. Любовь к ней - депозит, а
он сам банкир, поставивший счёт под разорительный процент. Только когда этот процент снимут вместе с вкладом - завтра утром или уже сейчас?
Элайджа впился взглядом в её лицо. Ресницы на щеках Кет чуть дрогнули, она вдохнула поглубже, собираясь вынырнуть из своей неги… Резко
поднявшись на локти и прижавшись к приоткрытым губам брюнетки, Майклсон начал аккуратно, чтоб не повредить ранок, целовать. На время удержать
свою «клиентку» в его силах. Прежде чем Катерина, наконец, очнулась, она уже вновь была неспособна связно мыслить и предъявлять претензии.

Чувство голода мягкими щупальцами обволакивало спящую девушку.

«Неудивительно. Ну и сны мне снятся… Хоть в сценаристы иди».
Елена боролась с этим ощущением, не желая покидать покой забытья, но желудок заурчал, и в итоге она всё же открыла глаза и перевернулась на спину.
Однако стоило руке задеть что-то теплое, как поняла – комната чужая, да и сны - совсем не грёзы…
Кол едва успел прикрыть её рот рукой, прежде чем брюнетка закричала во всю мощь своих лёгких.
- Дежавю? – Крепко держа рвущуюся из рук Елену, мужчина улыбнулся: - Это всего лишь я. Успокойся, перебудишь весь дом. Хотя это уже и без нас
сделали.
- Ты меня напугал! – Прекратив брыкаться, она замерла.
- Извини, - сердце девушки стучало в бешеном рваном ритме – и впрямь перепугал. Кол убрал руки, отстранившись.
- Давно ты здесь и зачем?
- Хотел поговорить, но ты спала. - Он вернулся в ближайшее кресло. - Елена, я всё понимаю, ты не хочешь волновать сестру, да и со мной разговаривать
на эту тему, но к врачу надо. Даже если всё в порядке. Кетрин мирно проспит ночь и ни о чём не догадается.
- Думаю, они эм… - Елена покраснела, отведя глаза. Она не чувствовала сестру, хорошо той сейчас или плохо, и это бывало обычно в том случае, если
Катерина растворялась в своём бывшем супруге. И не обязательно физически – основная причина ревности к Элайдже.
- Ты тоже словила радиочастоту, - хмыкнул Кол, но, увидев лишь непонимание и подозрительность во взгляде, пояснил: - Наши родственнички забыли
закрыть окно – твоя сестрица весь дом перебудила охами да ахами. Во двор лучше не выходить…
- И персонал это слышит… - Елена в ужасе прикрыла рот рукой.
- Ну, кроме нас с тобой тут только персонал и есть, – здраво напомнил Майклсон. – Давай о деле.
Но Пирс имела иное мнение на этот счёт.
- Почему ты не сказал им?! – Она вскочила на ноги, потянувшись за пеньюаром. – Они же завтра в глаза смотреть никому не смогут!
Но замерла на полпути к дверям, вздохнув. Позвала:
- Кол, - брюнетка начала преувеличенно аккуратно завязывать пояс, - я думала ты, эм… Ну, не я же… Твой брат и Кет…- То есть то, что я увижу твою сестру
в столь деликатном положении тебя совсем не смущает? – расхохотался он, не сделав попытки подняться с места. – Успокойся, милая, и оставь в покое
людей, они всё-таки не из младенцев кровь сосут.
- Но это же…
- А может и вовсе матч окончен, болельщики разбрелись, а игроки отдыхают - я вернулся в дом где-то два часа как… Уже четыре утра.
- Ты сидел здесь? – она насупила брови.
- Ты спала, не стал будить, – его голос смягчился. - Елена…- Мне ничего не нужно.
- Эти уроды могли наградить тебя какой-нибудь дрянью, поверь мне…
- Заботишься о своих интересах? – резко бросила смущённая и рассерженная пугающей её темой девушка, и осеклась, увидев, как он прищурился.
Замерла, поняв, что ляпнула, и, быстро подойдя, опустилась рядом с креслом. – Прости меня, пожалуйста, я не думала того, что сказала. Просто это
очень неловко обсуждать. – Она заглянула снизу вверх в лицо Кола. - И страшно. Прости меня, Кол.
Серые глаза вцепились, сканируя, и, поняв, что она искренна, удовлетворённо оттаяли. Подтянув брюнетку к себе, Майклсон недвусмысленно посмотрел
на её рот.

249/493
- Не надо! – увернувшись, девушка отпрянула, свалившись на пол.
Он закрыл глаза, сообразив, почему Елена так кинулась к зубной щетке в гостинице, не дала чмокнуть себя на прощание и не хотела к врачу.
- Понятно, – пробормотал мужчина. - Я уже говорил, что ты глупышка… - Кол смотрел долго и внимательно. – Пойдём.- Куда? – Она оперлась на
поданную руку, вставая с пола, немного оскорблённая такой констатацией относительно своих способностей рассуждать. - Вниз.

- Зачем мы здесь? – когда они оказались на кухне, Елена, вспомнив, почему проснулась, бросилась к холодильнику. – То есть я, конечно, хочу есть, - её
взору предстала гора снеди, и девушка шумно втянула носом воздух, - но тебе-то откуда об этом знать…
- Я привёл тебя не есть. - Он начал открывать шкафчики. – И есть ты не будешь. Ты плотно ужинала – более чем достаточно после трех суток голодовки.
- Может не будешь решать за меня? – Елена нацелилась на колбасную нарезку, и подцепила кусок. Прожевала. Подхватила второй, но запястье сжали
стальные пальцы. – Я хочу кушать, Кол.
- Нет.
- Но… - она схватила тарелку. - Ты с ума сошёл?!
Повиснув перекинутая через плечо, Елена смотрела, как столь желанная колбаска вываливается на пол.
Через пару минут она сидела на диване в гостиной, буравя мужчину возмущённым взглядом. Тот откупорил найденную на кухне бутылку.
- Я не пью. – Она вспомнила ночь в казино и уточнила: – Почти.
- Сегодня выпьешь. – Кол разлил по бокалам. - Или волью. Или можешь устроить скандал с гонками по дому. Итог будет один. Так да?
- Нет.
- Хочешь игр в Красную Шапочку и злого Волка?
- Я не хочу никаких игр, - она вжалась в кресло, взяв грозный тон. - Я хочу есть, а потом спокойно спать. Не нужно меня спаивать и вообще не нужно ко
мне лезть! Ты похож на маленького ребенка, которому дали игрушку и он хочет её одновременно и потискать, и облизать, и распот… Что ты смеёшься?
- Ничего, продолжай, - подойдя, Майклсон мягко собрал её волосы в ладонь и намотал на руку, – распотрошить… Мне со школы таких выволочек не
устраивали. И если бы у меня была такая преподавательница, - опустившись на ручку кресла Елены, он наклонился к уху, - я бы стал второгодником. И
не раз.
- Кол, - брюнетка отодвинулась, но далеко не получалось. – Ты вообще не воспринимаешь…
- Пей, - он сжал пальцы, пряди на висках натянулись сильнее. – Иначе волью силой, а мне совсем не хочется причинять тебе боль, милая. – Сообразив,
что Кол не шутит, Елена открыла рот. Майклсон, не сразу поняв, почему она не протянула руку за бокалом, приготовился выслушать очередной
словесный поток, но потом поднял брови – девушка, видимо, автоматически решила, что он сам её будет поить. Затуманившись от дыхания, стекло
мягко прикоснулось к губам, Елена сделала глоток. Виски обожгло пищевод. Сморщила носик. Снова приоткрыла рот. Маленькими порциями она
уничтожила весь бокал и, зло сверкнув глазами, поинтересовалась:
- Доволен?!
Кол едва не расхохотался, получив невольное подтверждение своей догадке – Елена не играла с ним и не думала о том, насколько эротично смотрится.
Это надо уметь - завести мужчину и не осознавать этого вообще. В упор не видеть, что творишь!
- Вполне.
- Ну и зачем был спекта… ик.. такль?.. – она попыталась быть строгой и тут поняла, что именно сейчас её состояние можно охарактеризовать – вмиг
развезло. Плаксиво пожаловалась в пространство: – Я пьяная. Всем так нравится меня обижать?
- Я тебя не обижаю, а хочу расслабить. – Державшие её волосы пальцы скользнули вниз, гладя шею. - Ты плакала во сне и звала сестру.
- Ну и что? Кого мне ещё звать? – стрельнула глазами девушка. - Не тебя же.
- Не меня.
- Тебя тоже звала, - по улыбке на лице Кола, резюмировала Елена.
- Это плохо?
- Нет, скорее пр-раввило неверно. Мне кажется потому, что ты сильнее и не попался бы…
Кол молчал, поглаживая уже плечо. Брюнетка снова пьяно икнула. Часы мерно тикали, а винные пары делали своё дело.
– Я слабая, не способная ничег-го достойно в-выдержать. Ни в с-ссебя выстрелить, ни в дру… другого, чтобы защититься. Кет бы см-могла, - девушка
залилась слезами, уткнувшись носом в коленки. - Но это было так м-мер-рзко.
Отвратительно!
- Поэтому не даёшь себя поцеловать, - вздохнул Кол, меняясь с ней местами и устраивая её себе на колени. Она сжалась. – Ты красавица. – Очертил
контур сжатых губ. – Настоящая красавица во всём. И рот твой менее вкусным мне не кажется.
- Дело не в красоте! – Она слабо мотнула головой, с отвращением стряхивая его пальцы. – Я теперь как… тряпка бармена для стойки. Общественная. –
Кол едва не вздрогнул - удар ниже пояса. Можно четвертовать Перейра, разнести всё, что угодно, но для Елены поздно. Хрустальную куколку достали
из тёплого бархата шкатулки и уронили в грязь. Оставалось надеяться, что она не сломалась, а просто испачкалась. - Пользованная.
- Я не хочу этого слышать, - медленно произнёс Майклсон – вопреки логике, Елена не вызвала жалость, а лишь разозлила. – И ты сама тоже. Когда
сойдёт истерика, ты поймёшь, что ошибаешься, и только поэтому я не трахну тебя прямо здесь.
- Что?!
- Глохнешь, милая? – он вскинул брови. - Или пятая точка не чувствует?
Повисла пауза. Она замерла, сообразив, в какой двусмысленной позе сейчас сидит, что чувствует, и в каком настроении Кол.
- Ты тут не при чем, наоборот - спас меня. – Девушка встала, пошатываясь. Уголки губ опустились, из глаз ушёл даже пьяный блеск несчастья. - Мне
нужно идти спать. Совсем пьяная и завтра пожалею.
- Нет. - Поднявшись, Кол сделал шаг по направлению к брюнетке.
- Я не хочу! – Елена растерянно заморгала, пятясь, и споткнулась о кресло. - Прошу тебя - не нужно!
Живое серебро глаз расплавилось в улыбке.
- Я просто хочу тебя отнести в спальню. Ничего больше.
- Ничего? – Она недоверчиво покосилась на него, потом перевела взгляд на пол, и впрямь качавшийся и стремительно вплывавший в круговорот.
Протянула обе руки: – Хорошо, я, наверное, не дойду сама.
- Хорошая девочка, - выказал одобрение Кол, подхватывая её на руки.
- Да, я буду очень хорошей, - вздохнув, брюнетка уткнулась носом ему в плечо. – Только не обижай меня. Кофе. Ты очень вкусно пахнешь. Я вспоминала
твой запах, пока сидела там…
Алкоголь оказывал неожиданное действие, и Елена начала выбалтывать свои секреты.
- Тогда фрахт в спальню, - кивнул Кол, поднимаясь по лестнице.
Им встретился охранник, окинувший их пару кислым взглядом, без слов говорившим, что он думает о происходящем в доме этой ночью, и на том
приключения закончились. Под Еленой оказались тёмные простыни. Неслушающимися пальцами она развязала пояс халатика, скользнув под одеяло.
Заворочалась. - Кол… - Да?
- Это не моя комната.
- Это моя, не переживай.
- Я привыкла дома обнимать что-то, полежи со мной.
- Елена… - он хотел сказать, что та играет с огнём, но, увидев широко распахнутые глаза, прикусил язык. Елена не хотела пить, но он же не знал, что её так
развезёт. – О’кей. Приятная привычка, - шутливо бросил Майклсон, устраиваясь рядом.

250/493
- У меня был медведь, я с ним сплю. А ещё украла у Софии… - Она обняла мужчину за плечи, капризно шепелявя: – Ты должен был его подарить мне,
Кол, а теперь мне стыдно... Я никогда раньше не брала чужие вещи, даже одежду Кет. – Голосок затих, но после стал нашёптывать вновь: - Тебе
неприятно теперь?
- Что мне должно быть неприятно?
- Я.
- Нет.
- Тебе это не важно? – Елена вдруг приподнялась, взгляд пытливо впился в лицо.
- Важно. Но не в том смысле, что ты думаешь.
- Хорошо. – Девушка вновь зарылась носом в подушку, расслабляясь. – С тобой хорошо и не страшно.- А мне вот страшновато от того, что нам слишком
хорошо… - Как это? – Она поняла, что Майклсон смеется.
- Нравится обнимать тебя. - Кол не был героем, но эта ноша выбрала его сама, по крайней мере для Елены, и не сказал гораздо более прозаичного
варианта, который вертелся на языке. – Ты красивая, нежная… Ласковая как… как солнечный лучик.
Бред. Точнее правда, но лучик и девушка не ассоциировались, Елена была ласковой, как Елена. Однако, женщины любят такие «эпитеты», а Кол, хотя и
курлыкал подобным образом с дамой впервые в жизни, но не потому, что не знал стандартных схем. Эффект тоже не отошёл от стандартов: брюнетка,
улыбнувшись, прижалась ближе, устраиваясь едва ли не под ним.
- Я боюсь спать. Расскажи что-нибудь.- Что?
- Не знаю. Сказку, например. – Тёплый кокон объятий укачивал, нагоняя сон, а алкоголь рассеивал воспоминания и понимание, как следует себя вести
взрослой даме. - Я люблю слушать сказки. Или стихи. С ними забываешь обо всём плохом.
- Стихи из школы какие-то помню, - Кол улыбнулся – с трудом представлял себя, читающим стихотворения. Это ему не шло, совершенно чуждо и… Да
какая разница? Ораторским искусством он владел профессионально, но сейчас было не до него, и негромко, время от времени останавливаясь, чтобы
вспомнить строчки, начал: - «She walks in beauty, like the night of cloudless climes and starry skies…»******
Когда он дошёл до последнего четверостишья, Елена мерно посапывала. Но, не облегчив участи и поднявшись над собой едва ли не в первые в жизни,
Майклсон не стал выбираться из мучительных в его случае объятий, поудобнее перехватил девушку, укрыл их одеялом и закрыл глаза.

Глаза резало, застывшие точками зрачки начали понемногу расширяться, вытянутые стрункой ноги обмякли - Кет часто захлопала ресницами, судорожно
вдыхая кислород, на подушку закапали слезы – слизистая пересохла:
отключившись, она слишком долго не моргала. Медленно поцеловав линию спины Катерины, Майклсон приоткрыл глаза. Полученное удовольствие не
отзывалось даже дрожью – спазм свёл мышцы судорогой напряжения. Отцепив побелевшие в костяшках пальцы женщины от простыней и перевернув
её на спину, Элайджа откатился в бок. Рваный ритм сердцебиения Кет понемногу восстанавливался, слезившиеся глаза закрылись, и через минуту
брюнетка уже спала.
«Упростилось до течки у сучки?..»
Мужчина поморщился, вспомнив её слова. Всё не так, но объяснять разницу… За то, что случилось, Кет скорее возненавидит, почувствовав себя
униженной, но точно не примет как демонстрацию любви к ней. Он сам довёл Катерину до того, чтобы у неё не было сил разговаривать или уйти после
секса, а теперь не понимал, что делать завтра. Но думать о том, как они проснутся в очередной раз, не стал. Что-то планировать надоело до чёртиков. У
него было сегодня, ставшее уже вчерашним днём, и сейчас Элайджа хотел спокойно посмотреть на женщину в своих руках. Его женщину: заснувшую с
его именем на губах, пахнущую им, и с его ребенком в животе. Узкие плечи, тонкие руки, располневшая грудь и изящная линия рёбер... Хэнд за хэндом
он исследовал её тело осторожно, как скульптор изучает отлитую им работу, сравнивая законченное творение с когда-то вылепленной формой. Когда
Майклсон дотронулся щекой до округлившегося живота, Катерина завозилась во сне, обвила его ногами, запустила безвольные пальцы в волосы, и
вновь затихла, прижав к себе. Элайджа неожиданно для себя улыбнулся – ну, что за привычка быть сверху, даже лежа под ним? Что-то в этом мире точно
незыблемо… Не прошло и минуты, как опустошённый морально и физически мужчина спал.

- Мисс Пирс, - обычно сочный, звонкий голос горничной этим утром превратился в сиплый, – извините…
- Жоан? – Женщина приоткрыла глаза, попытавшись встать, но что-то мешало. Если точнее - не что-то, а кто-то – Элайджа пошевелился, удобнее
устраивая голову на её бедре. Шёпотом спросила: – Что-то случилось?
- Проснулась Ваша сестра, - горничная не смешалась при виде «натюрморта» – Кол был прав: забыв закрыть окно спальни, бывшие супруги перебудили
пол дома, и теперь всем стало очевидно, почему его хозяин столь неадекватно благодушен к прихотям женщины, которую за глаза иначе как грымзой
работники виллы и не называли, - но вид Майклсона, хотя и накрытого простынёй, однако во сне стиснувшего бёдра бывшей жены, заставлял её
тараторить со скоростью пулемётной очереди: - Вы сказали, что как только она появится внизу – сообщить.
Характер хозяйки все уже знали, и лишний раз искушать судьбу не стремились.
- Вы правильно поступили, Жоан, – пытаясь вновь приподняться и натягивая уголок простыни на грудь, пробормотала Кет. - Передайте, что я скоро
спущусь.
После ухода горничной она кое-как вылезла из-под мужчины и поднялась с постели, оглядывая комнату. Словно и не прошло два месяца, а всего лишь
наступили долгожданные выходные, когда не нужно думать, во сколько проснуться на следующий день. Тяжёлая ночка. Брюнетка погладила живот –
впрочем, Элайджа был аккуратен, разве только губы немного саднили и пара засосов. Нет, не так - был очень нежен с её телом, на котором не осталось
никаких, даже самых маленьких синячков, частенько украшавших её кожу раньше. Такое ощущение, что после первого раза он и не упивался, получая
удовольствие постольку поскольку, а просто стремился затрахать до полусмерти. Удалось – Катерина не помнила, как и когда отключилась в последний
раз, всё превратилось в какую-то нескончаемую череду вспышек сознания в полусне. Опустившись на пуф перед туалетным столиком, Кет с отвращением
разглядывала в зеркале своё отражение, в глазах которого застыло женское удовлетворение. Ноги раздвинула, дала, и рада… Ладно она, но в чём смысл
такого ожесточения?.. У него наверняка вчера что-то случилось. С корпорацией?..
Майклсон пошевелился, по-хозяйски вольготно раскинувшись на постели, нашаривая рукой исчезнувшую женщину, и невольно привлекая взгляд.
Ноздри Кет затрепетали.
«Красивый. Сукин сын…»
Сунув ему в руки свою подушку, чтобы успокоился, подхватив телефонную трубку и одежду Элайджи, женщина, накинув халат, прокралась в свой будуар,
где, разыскав первое попавшееся платье, трусики, балетки, скользнула в коридор. Кого искала, Кет нашла довольно скоро.
- Я хочу, чтобы Вы и остальные горничные помыли стёкла в верхнем коридоре, мисс… - она вопросительно подняла брови, припоминая имя горничной.
- Солей, – ответила девушка. – Но я мыла их вчера вечером.
- Я хочу сегодня, неужели непонятно? – Металл, лязгнувший в голосе брюнетки, заставил горничную быстро согласно кивнуть.
Мелочная месть как укус комара, но если нельзя немелочно, то хоть так... Второпях одевшись в первом попавшемся свободном салоне и выбросив из
головы все мысли о бывшем муже, Кет поспешила к сестре.

Катерина подала чашку с чаем Елене и, сев за спиной сестры, начала, высунув от усердия кончик языка, расчёсывать той волосы. Приподняла пряди на
затылке, фиксируя. - Не туго?
- Нет.
- Давай рыбий хвост? - Старшая близняшка хихикнула, кивнув, за что получила суровый оклик: - Не крутись.
Через несколько минут всё было готово и, довольно обозрев голову сестры, Кетрин торжествующе заключила, подавая круглое зеркало:
- Таки не зря я пять лет наблюдала за показами. Смотрись.
Став перед зеркальной дверцей и направив зеркало в руке напротив, старшая начала разглядывать прическу. - Ну и как?

251/493
- Кол утверждает, что у тебя руки из…
- Стервец и негодяй! – жизнерадостно резюмировала Кет.- Он жестоко ошибается.
Обхватив руками плечи Елены, Кет склонилась, поставив подбородок на макушку близняшки. Зеркало отразило две похожие круглые мордашки. Только
для одной из девушек беременность вкупе с ударно проведенной ночкой давали о себе знать, а другая казалась бледной лилией на фоне полыхающей
цветом розы – тоненькая, без намёка на румянец и с обрезавшимися скулами. И от младшей сестры это не ускользнуло. Зажмурившись, она прошептала:
- Прости меня.
- При чём тут ты?
- Это я виновата, живи ты в Мистик Фоллз, ничего бы не случилось.
Катерина промолчала о своих подозрениях насчёт документов – пока не поговорит с Элайджей, это только подозрения.
- Камень с крыши не считается? – хмыкнула Елена, приказав: - Перестань.
- Ну, я же прирожденная эгоистка. – Кет улыбнулась сквозь подступившие слёзы, крепче сжав пальцы. - Испугалась и тебя потерять.
- Я знаю, - Елена расплакалась, обернувшись, прижавшись мокрой щекой к шее Кетрин и разглаживая складки рукавчиков фонариком на белом
сарафане сестры, - всё знаю. Я чувствовала тебя там.
От неё не пахло фиалками – за время пребывания в лапах Перейры ароматы тела и волос выветрились, заменившись дурманом из пота и пыли, а в
гостинице и здесь не было привычной косметики. Невесомое доказательство неблагополучия неожиданно остро царапнуло сердце Кет, заставив
задрожать. Казалось, она стояла целую вечность, прижав голову своей двойняшки к груди и гладя по волосам, пока Елена выплакивала случившееся с
ней горе. Что бы ни говорили вчера Элайджа и сестра, а оно произошло – слушая, как колотится сердце её половинки, Катерина знала это так же ясно,
как и что Земля движется вокруг Солнца. Но нет ничего бесконечного – иссякли и их слезы.
Пригревшаяся и погрузившаяся в дремотно-тихое состояние, как бывает когда наплачешься, Кет с криком отпрыгнула, почувствовав ощутимый щипок за
попу. - Ты что?!
- Я хочу мести, - мило пояснила Елена, скрючив пальцы и придвигаясь, – за свои неудобства.
- Нет-нет… - сообразив, что ждёт дальше, Катерина нырнула под стол и, став с противоположной стороны, предупредила: - Я беременна, мне нельзя
такие стрессы.
- За пятки можно.
- Это несправедливо…
Но посетовать на несправедливость природы, из-за которой только одна из близняшек боялась щекотки до поросячьего визга, времени не было – одетая
в удобный комбинезон с короткими шортами, Елена изящным движением тренированной девушки перелетела через угол стола, и нужно было снова
спасаться.
- Мне там даже помыться не давали, - к этим словам бок Кет удостоился нового щипка и, взвизгнув, женщина предпочла дать дёру к дверям.
Метнувшись через гостиную в холл – прицельно брошенная в Елену подушка задержала сестру, да и салки всегда были её коньком, - хохочущая
брюнетка заметалась в поисках убежища и, не найдя ничего лучшего, схватила ещё одну подушку, прикрывшись ею как щитом и осторожно пятясь
вверх по лестнице.
- Пощади!
- Никакой поща… - но свирепая фраза оборвалась. Елена неожиданно успокоилась.
- Ты такая благоразумная, - Кет показала язык и с силой швырнула в сестру подушку, едва не свалив с ног и отбегая на несколько шагов. – И всё равно
ничего не сделаешь. Глубоко беременные женщины…
И, наконец, увидела, точнее обострившимся из-за беременности обонянием уловила одеколон причины резко сменившегося настроения Елены. Она
переступила с ноги на ногу, прежде чем обернуться.
Элайджа, наблюдавший за ними уже с полминуты с площадки верхнего этажа, начал спускаться.
- Доброе утро, дамы. Извините, что прерываю, но нужно поговорить.
- Надеюсь, по существу, а не как вчера? - переполненное радостью оживление ушло из голоса Катерины, и он стал звонким и чётким.
- По существу, - его взгляд задержался на стянутом лентами под грудью белом сарафане. В этом платье и со сколотыми волосами бывшая жена казалась
похожей на девушек, дочерей плантаторов начала девятнадцатого века. Он не жалел, что «наградил» её ребенком – рожать Катерине в самый раз, но
всё остальное… - О том, что вы натворили.
- Доброе утро. – Елена присела на диван. - Для начала я хотела бы поблагодарить Вас за помощь. Вчера была не в состоянии, но я всегда буду помнить
тех, кто достал меня оттуда.
Когда минуту назад Элайджа смотрел на них, прыгающих по комнате, то подумал, что в обеих есть диспропорция развития. Большой опыт жизни был
накоплен не по возрасту рано и быстро. Слишком рано и быстро. И Кол прав: Катерина не дама, способная сводить с ума мужчин, и не девочка-нимфетка
в ухоженной, блестящей безукоризненным ламинатом светской шкуре тигрицы, а сама по себе Катерина уже никому не сможет стать нужна, кроме него.
А он теперь не нужен ей.
- Пожалуйста. – Элайджа устроился в кресле, про себя усмехнулся, отметив, насколько официозным стал тон Елены, балансирующей между
благодарностью к помогавшему ей человеку и ненавистью к обидевшему сестру зятю. И только Катерина, подойдя к столу, осталась стоять, вопреки его
кивку, указывающему на диван. После нынешней ночи ей хотелось быть повыше. Но получилось прямо наоборот – из-за напряжения женщина
казалась совсем маленькой и хрупкой, словно фарфоровая куколка. – Я надеюсь, с вами всё в порядке, Елена?
- Всё в порядке.
- Тогда перейдем к насущным вопросам. Поскольку Катерина отныне остается тут, - он проигнорировал ледяной взгляд бывшей жены, - то вы, Елена,
сможете видеться с ней.
- Но с ограничениями? – угадала бывшая невестка.
- Да, ваши отъезды и приезды будут проходить под присмотром Кола или меня.
- А Вы будете прилетать в Бразилию ради этого, если я попрошу?- Нет. У меня не будет времени.
- Но Кол тоже постоянно занят…
- Это наказание, а остальное не его проблемы, - раздался насмешливый голосок до этого молчавшей младшей близняшки. – Мы нарушили правила, не
так ли?
- Тебе недостаточно произошедшего, чтобы понять, что ты не в безопасности без охраны? – вскинул бровь Элайджа. - Как вы договоритесь с Колом,
Елена, меня не интересует.
- Ваш средний брат?
- Он ещё более занят, чем Кол.
- Это не похоже на договор, а постановку нас перед фактом, - холодно сообщила Кет, подходя к нему. – Ну и пусть будет так. Ещё один вопрос – Елена
попала к этим уродам из-за того, что у неё были мои документы?
- Вероятнее всего, что да. В любом случае, она попала, потому что вы близняшки.
Повисло пульсирующее гневом молчание. Элайджа отметил, как быстро вздымается под лёгкой тканью грудь Катерины, а пальцы Елены нервно теребят
пушистый кончик косы.
- Елена, пожалуйста, - голос Кет смягчился, - не могла бы ты выйти? Нам нужно поговорить наедине.
- О'кей. Подышу свежим воздухом…
Когда старшая близняшка ушла, Катерина сделала шажок к его креслу. И ещё один.
- Я тебя слушаю.
- Что именно ты хочешь услышать? – Ни разу в жизни у Элайджи так не стучала кровь в висках.

252/493
- О бизнесе, и о том, что нам угрожает, конечно. – Неверный ответ, он ощутил себя замороженной чуркой. - Или ты не собирался объяснять деталей?
- Излишняя мудрость умножает печали.
- То есть – нет?! – В карих глазах женщины загорелась откровенная злоба.
- Это ничего не изменит. Вы обе знаете, что должны быть осторожны. Ты – не покидать периметра виллы, а Елена - либо жить в Мистик Фоллз, где у неё
уже как месяц круглосуточная охрана, либо отправляться к Колу в Лондон. – Он излучал вовсе не кажущееся спокойствие. - По-моему, информации
более чем достаточно.
- Возможно, изменит, - она мило опустила ресницы, но через мгновение мужская рука жёстко зафиксировала подбородок.
- Да или нет? – Догадаться об ответе оказалось несложно. – Разумеется, нет.
- А ты хотел услышать что-то иное, после того как разложил на диване? – Они смотрели в упор. Пальцы Элайджи соскользнули с подбородка брюнетки,
и, упав, случайно задели выпуклость груди. Катерина отступила на шаг, оказавшись вне зоны досягаемости. – Когда ты уезжаешь?
- Завтра утром, - сказал Майклсон, заметив её манёвр. – Я не собираюсь тебя больше трогать. Ты всего лишь попала под горячую руку.
- Я не назвала бы это рукой, - ядовито заметила брюнетка. Его губы невольно дёрнулись в улыбке – Катерина не изменяла себе. Он это понял ещё
сегодня утром, когда пришлось дефилировать мимо ряда горничных, обернув бедра салатовым халатиком Кетрин, чтобы выбраться из её спальни. -
Если так ещё раз повторится, - прямой, открытый взгляд карих глаз, - ты получишь пулю в лоб. «А ведь не врёт…»
Отодвинувшись, Элайджа прошёлся вдоль рисунка паркета, засунув руки в карманы. Голос звучал обычно – с небрежным хладнокровием, может, лишь
немного более резко, чем всегда:
- Тебе хотя бы понравилось?
- Более чем. – Кет помолчала.
Не новость: её темперамент, его выносливость - им было идеально в постели.
- Сейчас сойдет и так… - уголок рта Элайджи скривился. – Можешь мне поверить – сойдет. Твое тело было очень нужно вчера.
Не предложение вернуться к нему – констатация факта. И вновь повисла неловкая пауза.
Что дальше? С утра Катерине хотелось устроить скандал, по крайней мере она так представляла их прощание, но сейчас не находила в себе былого
накала. Да и к чему? Она хотела этой ночи не меньше – только Эл мог подарить ей безопасную бесконтрольность над миром, утихомирить расшатанные
нервы. Когда вчера сдавалась без боя, Кет почему-то казалось, что сегодня хуже будет ему, а ей самой уже всё равно, но нет. Он как раз спокоен, а она
ходит по грани истерики. В висках стучали молоточки, что теперь время расставаться. И от этого понимания ещё большее оцепенение.
Майклсон стоял в ожидании, но всегда такая проницательная для его желаний женщина не имела сил даже, чтобы поднять голову, и, опустившись на
диван, легла и закрыла глаза.
- Я догадываюсь, чего ты ждёшь – этого не будет, – язык едва ворочался. – Наверное, мы оба были слишком упрямы… Уходи.
Через пару минут раздались едва слышные шаги, но и они затихли в отдалении. Где-то хлопнула дверь. Кетрин открыла глаза. В ней что-то менялось,
разрушалось, стирались цели и желания, и брюнетка бездумно лежала, ожидая непонятно чего. Ребенок начал щекотаться в животе.
- Кет, просыпайся же. Он уезжает, а вы не попрощаетесь… – настырный голос сестры раздался над самым ухом. – Что случилось? Почему ты снова
плачешь?
- Нет, всё в порядке. – Обхватив колени, Кетрин села. Коснулась ладонью лица. Правда - мокрые щеки. Нервное. – Чтото не так? Ты проспала весь день.
- День? Но я… - Кетрин хотела сказать, что вообще не спала, но, бросив взгляд за окно, осеклась.
Тени, падавшие с террасы в гостиную, оказывается, уже удлинились, палящий в дневное время солнечный свет приобрёл золотистый оттенок
предзакатной поры. – А сколько времени? - Шесть после полудня. – Елена присела рядом. – И что у вас? - Ничего.
- Ясно. – Они обе молчали, разглядывая прилетевшую на террасу стайку местных птичек с ярко-голубыми хвостами и крыльями, названия породы
которым не знали. – А он не объяснил, почему не рассказал тебе всё как есть сразу? Ведь это проще, чем разводиться и отправлять в Бразилию.
- Нет, - скупо обронила Кетрин. – Да и не всегда проще. Не думаю, Эл не дурак, значит, я не уехала бы добровольно…- Ты упряма как баран, но всё же не
конченая идиотка, - едко заметила Елена. – Оставить ребенка без семьи - нужно быть моральным уродом…
- Он любит этого ребенка больше меня! Если Эл так сделал, значит, у него не было выбора, – зло вскинулась младшая близняшка, спросонья
неадекватно реагируя на агрессию по отношению к бывшему мужу.
- Например? – тон старшей сестры тоже сердито возвысился.
- К примеру, если бы его могли убить, я бы… - рявкнула выведенная из себя женщина. И замолчала, побледнев.
- Катерина… Кет!.. Кетрин Пирс, вернись!!
Елена бросилась догонять сестру.
- Где мистер Майклсон?! – Кет не заметила, что перешла на родной английский.
- Собирается к отъезду в аэропорт. – Кухарка вздрогнула под бешеным взглядом женщины. Через мгновение хозяйки и след простыл – в открытую дверь
было видно, как та, перепрыгивая через ступеньку, бежит вверх по лестнице. Кто так носится с ребенком-то в животе? Бразильянка покачала головой.
- Эл! – Но комнаты встретили тишиной, тонущей в аромате цветов. Охапка кустовых роз самых разных оттенков красного лежала на туалетном столике. И
шкатулка. Откинув крышку, женщина поглядела на бархатные мешочки, заполнившие пространство. Взяв один, она потянула завязку – россыпь густо-
синих августитов засверкала в ладони. Осторожно ссыпав обратно, Кетрин захлопнула крышку.

- Я пропустил декабрьские. И все остальные. Так что ты хочешь на февральские именины, Китти Кет?
- Не называй как ребенка, я и так терплю слащавый эпитет «кошечка». Только не украшения, - Кетрин заёрзала в седле, - их везде навалом.
- Есть эксклюзивные, - он перехватил поводья Аиды и не спеша повёл с восседавшей на ней всадницей к загону. - Картье или…
- Эксклюзивные? Не пройдет и полгода, как этот эксклюзив начнут делать в обожаемом тобою Китае, - рассмеялась девушка. - Что хоть раз
попало в каталог, дорого, но не уникально. – Она спрыгнула с седла. – В отличие от меня. Оставив конюшню, они пошли в дом.
- Побыстрее решай.
- Ужин с Тони? Я помню.
- Мне не очень нравится такая фамильярность в ваших отношениях, – кисло заметил Элайджа. - Не только, но с Хелвидом в том числе. Будь
сегодня поскромнее и потише.
- Чтобы не затмевать тебя, о Великий?
- Чтобы всем было уютно. Там мои подчиненные и одновременно сплошь новые лица, сто процентов поначалу будет масса неловких моментов, а
ты склонна эм… - он благоразумно воздержался от слова «высмеивать», заменив на дипломатичное: - замечать недостатки людей.
- Поняла, я буду сама простота и приветливость, – она стрельнула глазами, входя в дверь. - Хотя вежливость – это всего лишь взаимное
недоверие.
- Ты плюнула в нашу цивилизацию, - для ускорения процесса Майклсон стащил с Катерины куртку и шарф, пока она стягивала сапоги. – У тебя час
на всё. Что-то не так?
Он поднял брови при виде застывшей жены.
- Я всё жду, когда у тебя возникнет желание хотя бы по-братски чмокнуть в щёку, учитывая, что видишь меня впервые с утра.
- А это обязательно?
- Букетно-конфетный период уже издох, милый? – Она сморщила нос, делая пару шагов в сторону в надежде, что Элайджа всё же одумается и
догонит. Тщетно. – Ну и ладно.
В раздражении взбежав по лестнице, Катерина бросилась собираться на скорую руку и, как часто бывает по одному из законов Мерфи, все
получалось быстро и идеально, но совсем не радовало. Сердито натянув белье, чулки и вдев в уши первые попавшиеся серьги, Кет шлёпнула на

253/493
кровать платье и пошла в ванную поправлять макияж. Кропотливое занятие немного развеяло, но стоило вернуться в комнату, как недовольство
вернулось вновь. - Часа ещё не прошло - подожди за дверью.
- Давай помогу.
- Я и сама справлюсь.
- С этим? – Двумя пальцами приподняв с кровати коктейльное платьице, с замком молнией на спине снизу доверху, он фыркнул.
- Неужели ты думаешь, что первый для кого я подобное одеваю? - цапнула девушка. – Горничных для этого у меня не было.
- Камеристок.
- Что?!
- В стародавние времена это называлось камеристкой, - расхохотался Элайджа. – Горничная пыль метёт. Меня интересует, что последний, но в
следующий раз за такие разговоры получишь по мягкому месту. Давай.
Зафырчав рассерженной кошкой, и вызвав очередной приступ смеха, она скосила взгляд. Всё же продела руки в отверстия рукавов. Майклсон
завозился с замком.
- Мне открывается замечательный вид снизу. – Молния мягко вжикнула, закрываясь, и Кетрин оказалась в крепких объятиях. - Именно поэтому я не
собирался тебя целовать. Ещё пол ночи ждать. - Мы можем задержаться, а после получить парочку штрафов за превышение, м?
- Хочешь оставить меня без прав? – он отступил на шаг, Кетрин тяжело выдохнула. - Нужно выезжать или через час станем в пробке.
- Ладно, убедил. – Она подхватила туфли, - Припаркуемся в тёмном-тёмном переулке неподалеку.
- От твоей причёски ничего не останется.
- Так у нас там непринужденная атмосфера, а я сама простота. Догоняй. – Кет и впрямь понеслась со всех ног. Элайджа нагнал только внизу
лестницы, где она надевала лодочки. Вскинув брови, брюнетка сморщилась смешливо и лукаво: - Стареем?
- Сегодня просто играем.
- Уровень?
- Что-то вроде на санках с Мак-Кинли*******.
- Никаких законов? Идёт.
Чёрные зрачки увеличились, но пока она смотрела на мужа, странная тоска углубила уголки мягкого рта девушки. И тут же исчезла – не
додумала мыслей, рассмеялась, перекинутая через плечо… - Кошечка, если я сказал эксклюзивные, то это значит будут эксклюзивные. Поверь
мне.

До её дня Ангела-покровителя их брак не дожил, но обещание Элайджа всё же выполнил. Она поняла, что найдёт в шкатулке – камни на любой вкус и
заказ. Подойдя, брюнетка подхватила букет, избегая мелких иголочек, более тонких и цепких, чем у обычных роз, но и более нежных. Привычный запах,
который она много лет назад решила присвоить, окутал спальню. Но через мгновение цветы безразличной грудой рассыпались по постели: вниманием
Кетрин завладели бумаги, лежащие под букетом.
«Спасибо».
Она перевернула картонный прямоугольник – нет, больше ничего. Не удивилась - Элайджа всегда был немногословен в личном, становясь говорливым
лишь когда речь заходила о бизнесе или отвлечённых темах вроде футбола или философии. Судорожно быстро разложила остальное - её документы.
Паспорт, страховка, водительское удостоверение… Катерина Майклсон. Кет сжала книжечку, понимая, что значат эти бумаги с его стороны. Доверие
жизни их ребенка вкупе с уверенностью, что она не полетит за ним в Британию, предпочтя безопасный уют виллы. Уверенность в её равнодушии. И
письмо… Оно стало последней каплей. Чёткая объяснительная всех поступков и мотивов. Эл надеялся быть принятым без них, упрямился, а когда понял,
что нет… Все сгорело, и наигранная гордыня в том числе. Всё, чем она жила, система правил, позволяющая всегда оставаться на высоте, идти только
вверх, не оглядываясь по сторонам, обратилось в прах. Случилось то, чего больше всего с потерей матери боялась Кет: в её жизни вновь настал момент,
когда в комнате стояла не сильная личность, а брошенная девушка с рвано бьющимся сердцем и кружащейся головой. Непрочитанное письмо смятым
комком полетело на пол.
На всём втором этаже почему-то не было никого, кроме пары горничных. - Где ваш хозяин? –
грубо потребовала Катерина.
- Внизу. Он уезжает.
Кет бросилась к окну – на подъездной дороге стоял автомобиль. Глупая кухарка перепутала настоящее время с будущим********.
- Телефон, живо! - она схватила тут же поданную трубку.
- Кет, не сходи с ума… - Елена, появившаяся в комнате, не была удостоена взгляда.
Младшая близняшка уже набрала номер и вдруг поняла, что это йоркширский, а никакого другого у неё нет. Телефон выдал – вне зоны доступа.
- Я не знаю номера, - к глазам подступили слезы, Кет бросилась бежать по коридору. Но когда она пронеслась по лестнице и, миновав холл, рванула
входную дверь, то джип уже скрылся из виду, въезжая в первый поворот.

___________________________________________________________________________________________________________

Фавела* - трущобы в городах Бразилии, с высоким уровнем преступности и отсутствующей развитой инфраструктурой.

Сентаво** - мелкая монета в Бразилии

Паноптикум*** - музей, коллекция разнообразных необычайных предметов. В переносном смысле — сборище чего-то невероятного и неприятного.

Мунгунса, акараже**** - 1)блюдо из кукурузы с кокосом, приправленной корицей и гвоздикой 2) блюдо из очищенного коровьего гороха, которому
придаётся круглая форма, жаренному на пальмовом масле, в качестве начинки и дополнительных ингредиентов могут служить жареные креветки, орехи
и т.д. Традиционнаые блюда уличной бразильской кухни, наиболее распространенные в штате Баийя. В Баие существует целая социальная группа
торговцев, называемые баинас; почти все они являются женщинами-афробразильянками и носят специфическую одежду: белые ситцевые платья,
платки, шапки особой формы, красочные ожерелья. Их зазывные кричалки и образ как таковой стали частью культуры этого бразильского штата.

Снифтер***** - бокал тюльпановидной формой с короткой ножкой под коньяк или бренди.

«She walks in beauty, like the night of cloudless climes and starry skies…»****** - от англ. "Она идет в сиянии красоты, подобно ночи безоблачных стран и
звездным небесам..." строчки из одного из стихотворений Джорджа Гордона Ноэля Байрона, написанного в 1814г.

Мак-Кинли******* - высочайшая гора Северной Америки(6 168 м).

******** - имеется в виду английский оборот "to be going to". Во избежание тавталогии to be going - это длительная форма глагола to go, который
употребляется не в прямом значении, а для передачи решения выполнить какое-либо действие.

254/493
ГлаваXX (Часть IV)

Если бы работали мозги, с ребёнком в животе Кетрин бы просто не посмела сделать то, что сделала, но они отключились, осталось лишь
понимание, что если не успеет сейчас, то поговорят потом, но Элайджа перегорит. Звено нечитанного письма разорвётся и всё станет обычным: тусклые
ссоры и примирения, новая свадьба и роды… Развернувшись вправо, она побежала по мощеной плиткой дорожке к аллее шоколадных деревьев –
автомобильная дорога огибала гигантскую апельсиновую рощу и на один из участков можно было попасть коротким путём. Нырнув в кусты, Кет
выдохнула. Скользкая от вечерней росы тропинка извивалась змеёй, но хотя бы какой-то проторенный путь. Вскоре пришлось оставить и её и нырнуть
под деревья. Лицо горело от румянца и царапин – поскользнувшись, ей пришлось уцепиться за какой-то куст, - пучок развалился, зацепившись за одну
из гибких веток апельсинового дерева и, едва ли не скатившись по склону, женщина вылетела на излучину дороги… Опоздала. Ей снова не хватило
всего пары драгоценных секунд – мягкий рокот мотора был ещё слышен, как виден и чёрный жукавтомобиль, не слишком спешно ползший по дороге.
Но силы уже ушли, зашатало. Опустившись на траву на обочине дороги, Кет вытянула исцарапанные ноги. Потом пришла простая мысль – можно было
позвонить на ворота охране и попросить задержать автомобиль. Останься она дома, и будь под рукой телефон… Сейчас уже поздно. Собственная
невероятная для Кетрин Пирс глупость стала последней каплей, и, рухнув носом в землю, Катерина разрыдалась в голос.
- Идиотка… – Где-то рядом деловито сновали муравьи и прочая живность, занятая своими заботами. Но через мгновение они предпочли ретироваться,
почувствовав, как зашевелилось их местообитания – в злобе Кет начала дёргать траву. Подранные ладони окрасились зелёным соком, сломались
острые ноготки, испачкалось и светлое платье. – Дура! Дура!!.
- Что у тебя случилось? – мужчина присел рядом на корточки.
- Отвали, – она вновь уткнулась носом в грязь. – Идиотка конченая, в-вот что у меня случилооось… почему я не взяла тел-лефоон?..
- Можешь взять мой.
- Поздно уж-же… - зашлась в рыданиях женщина. - Ты уехал!
- Это маловероятно, – вздохнул Элайджа, садясь рядом и, приподняв её заплаканное лицо, начал его вытирать. Катерина непонимающе моргнула. Икая
и судорожно ловя ртом воздух, она разглядывала, как Майклсон вытирает её ладони. Перевела взгляд на дорогу и, наконец, неверным голосом
попросила: - Отпусти шофера.
- Сейчас?
- Да.
Кивнув, он поднялся, подошёл к водителю, что-то коротко сказав в раскрытое окно. Через несколько секунд Майклсону дали бутылку с минералкой, а
автомобиль тронулся с места и уехал по направлению к дому. Кетрин тоже встала, хотя ноги и казались ватными.
- Что у тебя снова случилось? Елена позвонила охране на посту.
- Я должна была… – дыхание ещё не восстановилось, – тебя увидеть. Поговорить.
- Ты дурочка, ребёнок в животе. – Намочив платок, Элайджа начал быстро промывать её пораненные ладошки и перепачканные щёки. Их разговор опять
зашёл куда-то не в ту сторону. – Стоило подождать.
- Нет, – прошептала Кет, поднимая на него чёрные звёзды мокрых глаз. Эгоистка до мозга и костей – даже по отношению к своему ребёнку. – Я люблю
тебя.
Едва касаясь кончиками пальцев подбородка Элайджи, Катерина мягко прильнула своими губами к его. Но мужчина, к которому она тянулась всем
телом, стоял истуканом, не делая ни малейшей попытки поцеловать в ответ.
- Ты мне не веришь? – Обвила руками шею.
- Верю, - он улыбнулся, уточняя: – Это значит, что ты вернёшься ко мне?
- Да. – Кет обескуражено отодвинулась. – Конечно.
- Отлично.
«Отлично? Это всё, что ты можешь сказать?!»
Но брюнетка лишь послушно прислонилась, когда руки Элайджи за талию притянули её к мужскому телу. Она почувствовала себя куклой в руках ребёнка.
Любимой, но куклой. Однако растерянность быстро сменилась прагматизмом, как всегда, как только прервался поцелуй.
- Заберёшь меня с собой?
- Конечно, нет.
- Но… - смирение слетело мгновенно, пальчики цепко впились в рубашку, - почему?! Я хочу вернуться домой, даже если и под охрану, а не пропадать
здесь до скончания века!
- Я всё объяснил.
- Ничего ты не объяснил!
- Ты не видела письма?
- Видела. Четыре страницы, - фыркнула женщина. - Когда мне было читать твои опусы?!
- Могла бы и потратить время, – он внимательно заглянул в глаза. – Значит, не читала.
Элайджа хмыкнул, разглядывая лицо бывшей жены. Лоб, острые брови, чуть испуганные расширившиеся глаза, нос и рот. Не такой крупный, как сейчас
модно в его кругу, но пухлые изящно изогнутые губки, налитые пунцовым соком. Нижняя была полнее короткой верхней, правда, ещё не заросла после
вчерашней ночи… Бедная малышка. Милая малышка. Непреодолимое желание разорвать стоящую перед ним девушку ударило по мозгам.
Катерина зашевелилась, почувствовав угрозу с его стороны. Лучшая импровизация – подготовленная, но вместо радости от того, что она вернулась
безо всяких объяснений, лицо Элайджи выражало такую злость, что, не сжимай предплечье его пальцы, и брюнетка бы бросилась бежать. - Никогда
не говорил, но ты бесстыжая мелочная манипуляторша.
- Я не…- Да.
- Я не вру тебе!
- Нет, всего лишь управляешь. – Бутылка покатилась по траве, вторая ладонь тяжело легла Кет на затылок, натягивая волосы. – Даже в самый главный
момент в нашей жизни ты верна себе. Зачем?
- Я думала, ты не поверишь сразу, если бы я прямо сказала, что ещё не читала твоего письма.
- Я бы поверил.
Он отставил её в сторону, направившись к деревьям.
Кет хотела окликнуть, но из горла вырвался только придушенный писк, и в следующую минуту брюнетка потрясённо разглядывала, как Элайджа, найдя
первую попавшуюся ветку, в ярости хлещет ни в чём не повинный ствол, вымещая на нём злость. Женщину охватила мелкая дрожь. Она. На месте
апельсинового деревца должна была стоять она. Наконец ветка, не выдержав, обломилась, мужчина отшвырнул её. Вытер лоб ладонью и, подойдя,
стянул пиджак, расстелил, сам опустившись на траву рядом.
- Иди сюда. Даже если бы это было враньём, мне бы хотелось тебе верить. – Она смотрела во все глаза – унижение за унижение. Он переступит через
себя и дожмёт, но меньше всего Кетрин хотелось видеть Эла таким. Есть мужчины, которые не должны опускаться на колени даже перед
возлюбленной. И – Кет испытала неожиданный прилив гордости, давший силы – её именно такой.
- Стой. – Тонкие руки обвили мужскую шею, ладошка зажала рот. Майклсон почувствовал, как сильно бьётся в виске нитка пульса. – Не нужно. Все о’кей,
милый. – На ресницах задрожали капельки. – У нас с тобой всё будет иначе. «Иначе чем что?» Элайджа не задал вопрос, зарываясь лицом в тёмно-
каштановые кудри и разглядывая застрявшую в них травинку.
- Иначе чем у остальных. Наши дни никогда не станут обычными.
- А они были обычными? – Подавил невольную улыбку от торжественности её тона – смешная женщина.

255/493
- Да, - отстранившись от его плеча, Катерина глядела серьезно и твёрдо, - мы ссорились и недоговаривали. Недомолвки, развод и затеянная мною
вчерашняя склока. А теперь будет так, - поцелуи коснулись глаз, - и так, - подбородка, - и вот…
«Надолго спрятала коготки?»
Хотя, какая разница? Зацелованный с безрассудной жадностью, Элайджа почувствовал себя любимым. Без оговорок и претензий. Сейчас он с лихвой
получал то, что искал вчера – добровольное тепло женщины, чьё нежное лицо, тёплые губы и лучистые глаза стали болезненной необходимостью. Самое
главное.
Несколько минут спустя отстранившись, Кет мягко провела пальцем по его виску, где уже серебрились сединой несколько волосков.
- Эл?
- Мм, да?
Она смущённо тряхнула волосами, разглаживая фирменные морщинки на рукаве летнего пиджака, на котором сидела.
- Я не прошу вымучивать для меня комплименты, но не мог бы ты что-нибудь сказать?
- Что, прости? – он явно пребывал в растерянности, и, наконец, сообразил, искренне объявив: - Ты красива, кошечка.- Merci. Хотя словарный запас –
небогато, – резюмировала Кет, чмокнув его в щёку и вновь припадая к плечу. – Но всё же больше, чем вчера.
И тут же прикусила язык – ни к чему ворошить; Эл, круговыми движениями гладящий её бедро под сарафаном, явно жаждал другого. Но было уже
поздно.
- Катерина, насчёт «разложил на диване»… - Элайджа скосил взгляд, - я не понимаю твоих обид. Мы уже говорили, что как раньше не будет. Когда мы
встретились, то я считал, что без постели нельзя влюбиться в женщину всерьёз, тем более в едва ли не ребенка, которым ты была. - Мне было почти
восемнадцать, - вставила Кет.
- Отсутствия у нас секса твоя прокаченная пятая точка не отменяет – всё получилось вопреки нормальному течению событий. – У Кетрин вертелось на
языке, что каких-то сто лет назад нормальным были поцелуи при луне и букетики ромашек до свадьбы, а не привычка завалить понравившийся объект
в койку и после разбираться по ходу дела, но она решила промолчать. – Суть не в этом: с тех пор, как я получил тебя, то хочу сначала оказаться в
постели, и только после приходят мысли о том, что нужно что-то объяснять и разговаривать. В этом нет проигравших и победителей, мы оба знаем,
насколько глупы претензии на тему и ты хотела вчера не меньше. Я не могу относиться к тебе, как к недоступной малышке. А ты и не можешь ею быть.
- Голодный думает о куске хлеба? – Кет не подала вида, как задела такая откровенная констатация, что она мечтает о горизонтальном положении с
раздвинутыми ногами. – Не думала, что так изменилась.
- Изменилась. – Он усмехнулся воспоминаниям. – Когда ты прилетела в Йоркшир, то первым желанием было просто смотреть на тебя, а потом познать в
самом библейском смысле.
- А потом? – В груди брюнетки разлилось неожиданное тепло.
- А потом ты открыла рот, - кисло сообщил Элайджа, - и придушить стало в приоритетах. Просто не обижайся за вчерашнее, о’кей?
Непонятный разговор. С силой вдыхая носом свежий воздух, Кетрин разглядывала медленно сползающее к линии горизонта солнце, окрашивавшее небо
рыже-алыми сполохами. Разговор, возможный только с Элом – остальные мужчины… Как будто она не знала, что их интересует?! Кетрин была слишком
искушённой, чтобы не знать мотивов, не пользоваться этими слабостями, но Элайджа... Вряд ли кто-то ещё из знакомых мужчин стал бы разводить
подобные политесы ради её успокоения, а Эл явно не видит в них смысла... Она скосила взгляд и вдруг, рухнув на траву, начала хохотать. Через секунду к
ней присоединился хрипловатый смех Майклсона – до него дошла глупость их диалога и положения.
- Ты знаешь, я полжизни хотела быть желанной для тебя, - с трудом отдышавшись, сказала Кетрин. - А теперь дуюсь, что это случилось.
- Не глупее, чем объяснительная за секс перед собственной женой.
- Во-первых, бывшей женой – может, я снова за тебя ещё и не захочу выходить замуж, а во-вторых, – Кет приподняла брови, но внутри порхали бабочки
счастья – их неумный диалог согрел лучше чашки шоколада в морозный день, – разумеется, не за секс, а за мошенничество.
- Мошенничество, учитывая, что меня почти изнасиловали? – Элайджа перехватил пальцы, укладывая брюнетку на лопатки. - Я только покорился
настойчивому предложению.
- Ты отлично понимал причину, по которой оно поступило, и как благородный человек…
- Благородный человек, если не пойман, не вор. Я и так сделал кучу шагов к означенному в начале семейной жизни статусу подкаблучника – сохраняй
остатки уважения.
- Потому что ты президент корпорации и старше на одиннадцать лет? – припомнила она.
- Нет, потому что я вешу вполовину больше тебя и не боюсь щекотки.
- Теперь уже не аргумент, опробовано на Елене – я беременна. – Но стоило прозвучать имени сестры, как улыбка слетела с губ женщины. Она сглотнула,
задумчиво разглядывая его брови. – Эл?
- Я слушаю, - минуты их кисло-сладкой безмятежности ушли, и сев, он кивнул на место рядом с собой.
- Что с вами случилось вчера? Насколько всё плохо? Она мне не захотела рассказывать, и я не понимаю почему.- Я не могу оценить, ведь я не знаю
Елены близко. – Майклсон отвёл взгляд, но всё же честно ответил: - Её заставляли делать то, чем ты занималась в Сальвадоре на добровольных
началах.
- Но ведь она нужна была как заложница, Эл, - Кет догадывалась, однако уголёк надежды живёт всегда в любом даже самом ударостойком сердце. –
Заложниц берегут.
- Физически ей не причинили никакого вреда.- Понятно.
Она встала, глотнула воздуха, тщательно оправила сбившееся платье. Глаза засверкали сухим блеском фанатика.
- Их нужно убить.
- Так и случится. – Элайджа поднялся. Скребущий душу разговор, который он старался сузить до пары реплик. – Не думай об этом.
- Я хочу видеть, Эл, - медленно произнесла Кетрин. Жестокий взгляд. Искривлённый рот. И слова под стать демонам, диктующим бал в её голове: – Я
хочу видеть, как эти твари корчатся, издыхая от боли. Поверь, они у меня будут внутренности друг друга жра… - осекшись женщина взяла более ровный
тон: - Отвези меня туда или доставь их на виллу и оставь пару нужных людей для мм… процедур. – Она прищурилась, легко и немного весело заключив:
- Я сама разберусь с этим.
Майклсон смотрел поверх её головы. Мстительность, гнев, ненависть – нормальные чувства, Элайджа понимал это желание, но было и другое – всё в
Кетрин оставалось спокойным. Захотелось дать пощёчину, чтобы в любимых глазах снова вспыхнуло что-то живое, пусть даже от боли. Но его рука
опустилась на талию брюнетки, притягивая ближе. - Катерина, - крепкие объятия оградили от зябкого вечернего бриза, - я уже сказал - тебе не нужно
вообще об этом думать. Я не хочу этого.
- А я хочу. И никакой истерики у меня нет.
– Я знаю, что не истерика, - терпеливо согласился Майклсон. - Но ты не права, любовь моя.
- Почему же? Всё это должно было случиться со мной. Поэтому имею полное право требовать от тебя отдать их мне – Елена у нас слишком милая, чтобы
поступить, как следует.
Мужчина раздражённо дернул плечом - задела больное место:
- Это не ты хочешь, поверь мне. Твои драконы.
- Откуда тебе знать, что они, а не я настоящая? – Ни намека на ярость или раздражение – просто бесконечная пустота в глазах и фирменная
отлакированная усмешка Кетрин Пирс. – Ты не знаешь всего, что я делала.
- Я люблю тебя, значит, знаю. – Элайджа подавил сентиментальные порывы ворковать с ней, предпочтя тон прагматика: - Я уже решил эту проблему так,
как посчитал нужным, а ты должна помнить, что ты моя жена. Можешь называть себя инкубатором или как угодно, но наша малышка для меня
любимая и таким «капризам» я потворствовать не буду. – Рубленые фразы тоном, от которого его подчинённые покрывались испариной. – Твоя
главная обязанность – беречь нашего ребенка от всего неприятного и грязного. Если не ради меня, то хотя бы ради памяти отца – он был сердечный

256/493
 человек, который уж точно бы не хотел, чтобы его внуки ещё не родившись проходили через это. - Я никак ей не наврежу, не передёргивай, –
огрызнулась женщина, требовательно поджимая губы. Тон на неё не действовал. Только вот и обнимать так, как Эл – аккуратно и крепко, что хочется
стать послушным желе, - никто не умел. Столько мужчин было, но всё какие-то… И не сказать, что пентюхи, но – не то. И словно в подтверждение этой
неуместной сейчас мысли, Майклсон провёл ладонью по нежной шее женщины, плавно переходящей в линию плеч: - Нет, Катерина, ты уже не можешь
заботиться обо всём только сама. Мы отвечаем друг за друга. Мне не нравится твоя идея, и на этом закрыли тему.
- Она моя сестра, - слова звучали чётко, уверенно, но в сердце былой твёрдости уже не было. Надменно вскинутая голова склонилась - Кетрин сама себе
показалась упрямой дурочкой.
- И моя свояченица. Неужели ты думаешь, что кто-то из нас позволит безнаказанно обижать Елену или Керолайн? - Елена мне ничего не сказала, я ей
сейчас не слишком нужна, – тихо, скорее себе, чем ему пожаловалась Катерина. Из голоса ушла жёсткость – он стал обычным голосом юной девушки,
той, которая появлялась только рядом с ним и которою он её полюбил больше семи лет назад, и как ни тяжёл был разговор, Элайджа едва не
рассмеялся. – Она уже не простит меня за то, что случилось.
- И ты думаешь, что успокоишься, избирая казнь для её насильников? Наслаждаясь этим?
- А как ещё, Эл? Требовать доклада? Ты не знаешь, что такое твоя близняшка – это даже не как рука, это... – Она сморщила нос, подбирая определения: –
Как ребёнок для нас – всегда рядом и помнишь. Что же теперь мне ещё делать?
- Просто быть рядом с ней. Гулять, завтракать, плести косички, обнимать и целовать на ночь. Думаю, сейчас нужны твоя забота и покой, – мягко сказал
Майклсон, заглядывая ей в лицо. Усмехнулся, прикоснувшись к круглому носу. - Тренируй материнский инстинкт, пока у тебя он не дотягивает до
сколько-нибудь стоящего уровня.
Фыркнув, она улыбнулась сквозь слёзы в ответ. Порывшись в карманах брюк и вытащив ещё один платок, он в очередной раз вытер ей щёки.
- Ужас какой-то. Стоило забеременеть, и превратилась в ваксу-плаксу, - вздохнула Кет, энергично высмаркиваясь. – Но ведь я виновата, что втянула, а
Елена у нас всегда была не от мира сего. На её месте должна была быть я, и это было бы правильно что ли.
- Почему?
- Потому что правда, Эл. - Брюнетка фыркнула, увидев упрямо выпяченный из нежелания признать её правоту подбородок мужчины. - Не нужно - мы оба
знаем, что правда. Елена не забудет, а мне невинность не терять. Ладно, хватит этой темы в наш вечер, - встрепенувшись, Катерина подняла пиджак,
набросив на плечи. – На деле я больше всего на свете рада, что твоя. – Перехватив его заинтересованный косой взгляд, она криво улыбнулась. – Ты не
женщина, поэтому не сможешь оценить весь класс своей персоны. Отряхни меня – вдруг этот пиджак ещё можно спасти от мусорного ведра – и пойдём
домой.
Мужчина согласно кивнул.
Они прошли уже с полмили*, до дома оставалось совсем немного, когда Элайджа напряжённо бросил:
- Мне вовсе не нравится, что ты думаешь о себе как о девочке в бронелифчике.
- Я не думаю. Но я и не трепетная птичка с тонкой натурой, а приспособленный к жизни человек. И приспособленный лучше многих. – Кет помолчала,
очень тихо спросив то ли у него, то ли у себя: - Разве это плохо?
- Нет, не плохо. Ты... – Майклсон хотел сказать, что для него она именно такая трепетная и есть, но не стал: неправда ведь? Если у них доходило до
схваток, он первый отвечал, не рассчитывая силу своего удара, воспринимал её как способного со всем справиться человека, гордился настолько, что
любовницы вызывали демонстрацией слабостей откровенное раздражение и гнев, но сейчас пожирала ярость на людей, приучивших её к такой
«силе», что жестокость по отношению к ней не казалась Катерине чем-то из ряда вон. Требовала расплаты, и всё равно оставалась стандартным
порядком вещей. Совсем несправедливый гнев – Кет сама избирала себе сомнительную компанию, где просто так никто никого не жалел, жаждала
забраться повыше, не искала дружбы и поддержки в людях, да и сам он был не из тех, кто щадил, но Майклсон меньше всего думал о своих двойных
стандартах. Девушка рядом была женственная и хрупкая, согревала лучше любого солнца, красивая. И вопреки всему, да – трепетная… Почему никто в
ней не понимает? Десяток слов и аргументов на языке, но отчего-то Элайджа брякнул невпопад: – Ты как реактор, Катерина. Мнения ничего не значат,
наплюй и размажь.
- И это говорит самый галантный из мужчин? – залилась смехом брюнетка. – Достойно первой полосы и моего незащищённого подбрюшья.
- Это говорит твой муж, у которого власти побольше, чем у многих, и жилет из драгоценностей для твоего подбрюшья.
- Одного дракона он не спас**.
Бегущие от луны серебристые волны, дальний рокот моря, пьянящий аромат полыхающего цветами осеннего сада… Нутром почувствовав его
настроение, Кет успокаивающе погладила мужчину по щеке.
- Всё у нас будет хорошо… - Привстала на цыпочки и прижалась лбом к его лбу, не мигая глядя в глаза. – Не может не быть, да?
- Не может.
- Ты улетишь от меня завтра утром.
- Да.
Они вновь побрели по дороге.
- Почему нельзя взять с собой? И почему Бразилия? - вспомнила она его предложение о любой стране земного шара. - Ты тогда меня прочитал, как
ребёнка…
- Предположил. Об этом доме мало кто знает, Катерина. Кол, Клаус, Дик и ещё пара человек. Им никогда раньше не пользовались.
- А как же персонал? Он чересчур предупредителен для нежилого места.
- Заметила, что они все не так уж юны и молчаливы? Виллу оставил Джордж на случай, если случится что-то незапланированное. – Кет отчаялась
услышать продолжение фразы, они уже перешли через кованый мостик, когда Элайджа добавил: - Если честно, тогда я не думал, что и впрямь
пригодится, но он настоял. По крайней мере, мне – корпорация, по определённым меркам прозрачный бизнес. Да и инвестиции в бумаги тоже.
- О да, процент в Макдональдс вряд ли можно назвать опасным активом. Хотя эту мерзость, - она сморщила носик, - резину, из которой делают
тамошние котлеты, ты в давней молодости любил.
- За семь лет эта мерзость пассивного дохода принесла нам под сотню миллионов, милая, поэтому будь снисходительнее к «резине».
- Ладно, о’кей. Но если ты послушал Джорджа, то ведь это не всё? – прищурилась брюнетка. – Я могу поставить свой супер-ларчик с камешками, что где-
то на планете Земля есть квартирка, о местоположении которой никто не знает и не узнает, включая меня? Или о её существовании не нужно
догадываться?
- Дома-то почему не достаточно? – он оглядел высившееся невдалеке изящное здание. – Вполне безопасное место, нигде не зарегистрированное, не
засвеченное и тщательно спрятанное. Елене пришлось час бежать, чтобы добраться до шоссе – а вы с сестрицей носитесь, как кролики.
- Угу, не засвеченное, но о котором знает всё семейство, начиная с почившего дядьки и заканчивая десятком слуг? Этот Макдональдс, а не милый моему
сердцу Фейсбук,.. - она хмыкнула, по-птичьи склонив голову набок. – Ты всегда был очень консервативен в методе и тут изменил себе? Я
разочарована...
- У кого-то слишком любопытный и хитрый нос, - буркнул Майклсон.
- …была бы, но, разумеется, для этого нет причин. В конце концов, блондинки у тебя сестра и Керолайн, им и наматывай спагетти на ушки.
- Ещё несколько слов по теме, радость моя, и лично перекрашу тебя во всех местах, – с намёком вздохнул Элайджа. - О’кей, я не претендую на Вашу
скрытную породу, – резюмировала женщина. Они уже стояли на террасе, освещённой небольшими фонариками по краям, но ни один не
демонстрировал желания войти в дом. Скинув испорченные забегами балетки, Кетрин присела в плетёное кресло у лесенки, подхватила виноград со
столика в ладонь. Забыв о неудовлетворённом любопытстве, спросила: – С чего всё закрутилось, Эл?
- По времени я уже говорил, - он опустился на ступеньку рядом с её креслом, – с поездки в Перу. Я там был только две недели, после вернулся. Сначала в
Лондон, потом в Штаты. По сути - с ревности и несдержанного слова. Ты и Рейнолдс… В твоём досье встречи с ним были эпизодическими, не больше

257/493
 чем другие, иначе я запомнил бы его имя, и лететь к тебе на край света в период предвыборной кампании ради романтической прогулки по
набережной Узы – явно не тот человек.
- А ты тот? Прилетал же ко мне в Нью-Йорк.
- Я и не Стемптон: был уверен, что рано или поздно мои полёты закончатся, и ты окажешься в моем доме. Рейнолдс мог рассчитывать только
подержаться за ручки. Да и ты, Катерина... Изменять мне – чего ради? – Элайджа погладил щиколотку брюнетки. – Любовь к нему – не твой вариант: ты
никогда не полюбишь без взаимного будущего, скорее я бы поверил, что тебе одинаково наплевать на нас обоих и предпочитаешь себя. Но в этом
случае тем более нет мотива – всё, что тебе нравится, включая Аиду и работу, у тебя было, с сексом проблем не возникало, дети... На роль их отца я не
худшая из кандидатур. И мне гораздо сильнее захотелось узнать причины вашей связки.

Полтора года назад. США. Луизиана, пригород Батон-Руж.

- Может чая с малиной? – спросила Дженна, заглянув на кухню. Племянница сидела на диване, укутавшись в плед, с книгой в руках и имела вид
несвойственно бледный и недужный. Все три дня, которые гостила. – Признай, ты простыла…
- Нет, всё в порядке, - Кетрин растянула губы в полуулыбке. – Просто переутомилась с последним проектом, но ваш королевский штат*** возвращает
силы не по дням, а по часам.
- По тебе не скажешь… Ну, ладно. – Анна запищала в гостиной, и женщина скрылась, крикнув в дверной проем: - Через два часа будем обедать. Твой
любимый суп с клёцками. - Хорошо.
Отложив книгу на подлокотник, Кет покрепче прижала ноги к груди. Нехорошо. Привычки до ломки не выработалось, но погрузиться в идеальный мир
без проблем тянуло с каждой минутой всё сильнее. А минуты текли до бесконечного медленно, если сидеть весь день на диване и ничего не делать. Но
понять смысла строчек, - Кетрин кинула взгляд на обложку, - «Узорного покрова»**** брюнетка не могла, да и не пыталась. Гулять тоже не хотелось –
теперь ей почти всегда было холодно.
- Кетти?
Вздрогнув, девушка подняла глаза на Аларика, вертевшего в руках ручку и наблюдавшего за ней. Как долго? - Слушаю тебя.
- Нужно поговорить, пойдем.
- Давай потом, сейчас не стоит...
- Если хочешь, возьми плед с собой.
Устроившись в кресле, когда они оказались в кабинете, она подняла глаза.
- Покажи руки.
Кетрин замерла, покусала губу, карие глаза зажглись насмешкой.
- Ты ничего не найдешь – я нюхаю.
- Давно и как много?
- Нет. Пара дорожек кокса время от времени.
- Какого хера, Кетти? – Он опустил веки, собирая в кучу галопирующие мысли. Догадался сразу по её приезде и всё же прямое подтверждение… - Не от
тебя. Пьяные вечеринки, оргии – да что угодно, но не наркота.
- Так получилось.
- Это всё, что ты можешь сказать? – Зальцман зло поджал губы. – Ты думала об отце, о Елене? О себе любимой? Я не говорю о здоровье, будущих детях,
но ты же так трясешься над своей мордашкой, подумай, что с ней станет через пару лет. А потом будешь давать за порошок пол сотне мужиков в сутки.
- Я думаю об отце и Елене, Рик, – ровно ответила Кет, стараясь не сорваться – вечные недовольство и раздражение стали постоянными симптомами её
депрессии. - И не преувеличивай, насколько мне не изменяет память, наш предыдущий экс-президент увлекался именно им*****. Да и Черчиллю не
помешало дожить до девяноста.
Мужчина уже открыл рот, но так и произнёс ни слова. Опершись на подоконник, он долго смотрел на тихую улицу за стеклом.
- Тогда мне нечего тебе сказать, Кетрин. Ты взрослая девушка и раз решила, то я вряд ли смогу повлиять. Уезжай из этого дома.
- А мне есть, о чём попросить.
- О чём же? – Даже с противоположного угла комнаты было видно, как напряжён Зальцман.
- Мне нужен психотерапевт или что-то вроде этого, кокс вызывает психологическую зависимость. – Она смотрела попрежнему спокойно и не сдвинулась
с места. – Абсолютно анонимный и профи, у тебя как у преподавателя есть такие знакомства. За деньгами речи не станет.
- Зачем? Ты мне чётко дала понять, что не собираешься соскакивать в ближайшем необозримом. Для лечения нужен одномоментный отказ.
- Рик, я не хочу употреблять. По-настоящему не хочу. – Она встала, подошла, положив руки на плечи мужчины. – Но не в моих возможностях прекратить
это сейчас, понимаешь?
- Нет, - отрезал Аларик. - Во что ты вляпалась?
- Я не могу сказать, - глаза девушки потемнели. – Правда - не могу. Но мне нужен врач, чтобы это оставалось разовым и вынужденным, и мне не
хотелось постоянно.
- Человека нельзя заставить нюхать насильно, а если да – мы живем не в Сомали, а в цивилизованном мире, и просить нужно о юристе, а не о психологе.
Чем тебя шантажируют? - Резким движением мужчина ухватил брюнетку за шею, и заставил смотреть себе в глаза. – Кетти, сказала «А», говори и «В».
- Я спала с нашим родственником по материнской линии и участвовала в сомнительных кхм… мероприятиях.
- Родственник – возможно, ошибка, да и кто знает о твоей матери в Мистик-Фоллз? Групповуха и иже с ней, - мужчина равнодушно пожал плечами, - не
скажу, что не коробит по отношению к женщине, но многие в молодости развлекались. Что ещё?
- Этот человек очень влиятелен, и он, – Кетрин сглотнула – Рик держал крепко, – жестокий до неадекватного. Папина фирма, моя работа, работа и
репутация Елены…
- Деньги и репутация не стоят здоровья. – Зальцман отпустил девушку. – Если он неадекватен, то ты рискуешь получить шприц, с которого не слезешь.
Кет потупила заискрившиеся насмешкой глаза – жизнь любит пошутить. У неё шансы выйти сухой из воды были... - Я сама знаю, что и какого риска стоит,
Рик. Нет, меня никто не посадит на синтетику, не бойся, – тихо и уверенно сказала брюнетка, уже привычно изображая падшего, но всё же ангела.
Обняла. – Это разрешится и разрешится скоро, поверь. Мне нужно всего лишь несколько месяцев и хороший психотерапевт.
- Шантаж за шантаж? Психотерапевт у тебя будет, но, Кетрин, – мужчина чуть отстранился, сжав её предплечья, – скажи Елене, она не отвернётся от тебя.
Не мучай её зря. Она звонила пару дней назад, и Дженна сказала, что последние месяцы твоя сестра совсем подавлена. Вы почти не общаетесь, ты
бросила на произвол судьбы и её и Алека. Любому нормальному отцу важнее всего его дочки, и напомню: твоему уже немало лет, а твоя сестра
считает, что она тебе мешает.
- Рик, пожалуйста, не включай проникновенность, – она досадливо поморщилась, возвращаясь на диван. – Я всё решу сама. И не пытайся узнать имя
моего нынешнего любовника или действовать за моей спиной – ты всё испортишь, мы оба знаем друг друга не первый год. Дженне не расскажешь… –
приподняла острые бровки, – надеюсь?
- Я не женщина, Кетти. – Пройдясь по комнате, он сел за стол. – Одно могу сказать – ты не права.
- Я права. Поверь, я всё взвесила и продумала - будет отлично.
Зальцман ничего не ответил. Кетрин уже давно вышла, он всё сидел, сцепив руки в замок. Первой мыслью было просто запереть её дома, звонком
сообщить Алеку и… А что дальше? Насильно в больницу не упрячешь – не то состояние, Катерина вполне дееспособна. Если она решила что-то делать, то
с ней не управится и дюжина нянек и адвокатов, переубедить – как о стенку горох, характер племянницы мужчина знал, а вот с утратой её доверия
возможного контроля над ситуацией он лишится мгновенно. Заверения Алека и Елены – да когда Кетрин их слушала?! Аларик поморщился, взвешивая
«за» и «против». И всё же Кетти не из тех, кто поставит свою жизнь под угрозу, эгоистична, но наркотики… Она явно переоценивала себя. С другой

258/493
стороны – пока он ничего не знал наверняка, и впадать в истерику самый глупый вариант. Плеснув на дно бокала виски, мужчина сделал глоток – самое
отвратительное, он прекрасно понимал, что и глупая девчонка просчитала его образ мыслей, иначе бы не пришла и не попросила. У Зальцмана и впрямь
были связи - в школах кокс и крэк не сдавали позиций любимого развлечения определённой категории подростков, - но не настолько близкие, чтобы он
мог договориться с врачом о нарушении медицинской тайны пациентки. Значит, нужно искать иное. Подумав ещё несколько минут и прикончив бокал с
виски, он достал из ящика стола потрепанную записную книжку, и раскрыл на букве «Х».

Месяц спустя. США. Нью-Йорк.

Кетрин прижалась лбом к металлическому поручню. Страшно превращаться в животное, но ещё страшнее бороться с этим. Пальцами, уже начинавшими
подрагивать от ледяных иголок, брюнетка набрала sms. Но это было не сложно, сложно поднять руку и отбросить ключ наручников туда, куда она не
сможет дотянуться. Воспоминания о прежнем ознобе, когда кожа и кости раздражают самим фактом существования, а мир кажется тусклым из-за
отсутствия в нём наркотика, страх повторения с каждым разом заставлял пальцы сжимать железную пластинку сильнее. В эти часы Кет избавлялась от
шпилек и заколок, её руки уже давно лишились привычного маникюра с алыми острыми ноготками, а мочки ушей серёг – рядом оставалось лишь тепло
перины и кота. Она не верила сама себе, не разрешала рассуждать, пока голова ещё работала и могла выстраивать арьергарды таких сладких и гиблых
идей, о том, что в ней достаточно воли сдержаться. Не позволять ничего – и, даже если это был перегиб палки – всё же недаром кокаин считался одним
из самых мягких препаратов, – лучше быть слишком пугливой, чем наркоманкой. Вздохнув, брюнетка пересилила себя, вялым движением замахнулась…
но в итоге положила ключ рядом на одеяло. По щекам хлынули слёзы жалости к себе. Когда-то Кетрин думала, что она хитрая и умная, сумеет посадить
Бернера на наркотики, оставаясь не у дел сама.
И впрямь наделённая неплохим интеллектом Пирс несколько месяцев изучала основы современной наркологии под руководством Джима Беккела.
Жиголо и великолепный музыкант, по специальности он был химиком, работал в лаборатории и оставался её хорошим приятелем именно вследствие их
диаметральной противоположности интересов – Джим не входил в число интересующих её мужчин, поскольку сама Кетрин рвалась вверх, а она не
относилась к женщинам, с которых можно хоть что-то получить, не оставшись при этом у разбитого корыта. Свела их любовь к авторскому кино и
усталость Беккела от последней пассии, обладавшей в придачу к миллионам истерическим характером. Любовниками они с Кетрин не стали, друзьями
тоже, но приятельствовали не первый год, по её просьбе он достал пропуск в лабораторию и без лишних вопросов дал девушке список нужной
литературы. План был намечен, составлен, разбит на подпункты и перешёл в разряд исполняемых…
Когда Бернер впервые узнал о кокаине в её организме, Кетрин две недели не могла нормально сидеть на твёрдой поверхности, а остаточные следы от
ремня сходили и вовсе месяц, но всё же однажды, поведя её через многое, он попробовал. Ради секса – девушка расстаралась убедить, что с наркотиком
он у них будет хорош за гранью разумного, и это было недалеко от истины. Мужчина ловил невероятный кайф, Кет не ощущала ставшего привычным
отвращения, даже снова начала получать удовольствие. А дальше ссоры и примирения, резкие взрывы эмоций, инъекции, спидбол, которого она
успешно избежала, Томас – нет. Ярче и мощнее – этот человек, лишённый внутреннего тормоза, желал испытывать всё новые оттенки чувств, и сломив
первое инстинктивное неприятие прагматика к наркотикам, Кетрин открыла ларец Пандоры******… И сама превратилась в ангела: знала, что
привлекает Бернера своим равнодушием и желанием сопротивляться, а нежная пташка, облачённая в наряды из хитросплетений кружев и шёлка,
встречающая с работы улыбкой, безусловно возбудит к ночи, но перестанет интересовать его днём. Любитель острого, Томас стал исправно ходить на
сторону, а Кетрин – изображать негодование, в душе радуясь, что пристальное внимание больше не привлечено к её персоне: трудно совать нос в чужие
дела, если ты постоянно под наблюдением этого чужого человека. Очередная доза расслабляла, и подозрительность в итоге не выливалась ни во что,
кроме требований с неё послушания, плавно сменяясь радужным настроением. У брюнетки, ставшей к тому моменту гуру в области видеосъёмки,
появились временные промежутки, когда можно было спокойно рыться в бумагах Бернера. Да и своего часа она дожидалась с терпением стоика, и он
наступил – день, когда Томас забыл выйти из системы личного компьютера. Впрочем, - это стало для неё пугающим открытием, - расставаться с любимой
куклой для забав он вовсе не собирался и, несмотря на прогрессирующие изо дня в день недоверчивость, раздражительность и нетерпимость по
отношению к окружающим, забывчивость, стал обращаться с любовницей немного бережнее, чем раньше. Синяки исчезли, о том, чтобы отдать её кому-
то «на воспитание» пока не шло и речи, но Кетрин куда больше, чем раньше боялась перепадов настроения и боялась небезосновательно. Настолько, что
вчера заливаясь румянцем и со слезами радости на глазах, приняла предложение стать его женой. Порой девушке казалось, что она знакома с Бернером
не чуть меньше года, а вечность. А последние полгода infernum aeternum играя жертву… Откуда эти слова? Нет, не помнила, в мозгу теперь часто
всплывала всякая дрянь. А что пришло в голову сейчас? Кет снова не удержала мысль, завернувшись в перину. Как все кошачьи чуткий к подобным
состояниям у людей, Мартин залез ей на бок и довольно играл с распущенным локоном… Два месяца спустя. Нью-Йорк.

Небольшой ресторанчик приветствовал посетителей тишиной. Рейнолдс ковырнул вилкой рыбу – средний уровень качества блюда, - отодвинул тарелку и
перешёл на чай. Раз еда плохая, значит, разговор предстоит исключительно деловой и конфиденциальный. Их пути с Кетрин Пирс разошлись вскоре
после окончания рекламной акции – он улетел по делам, начальник рекламного отдела выздоровел, а после никто из них уже не искал встреч, хотя
воспоминания остались приятные, и девушка оказалась рекомендованной в лагерь его партии и сумела там самостоятельно завести знакомства.
Тем более его удивил звонок Кетрин, пробившейся через бастионы секретарей и предложившей встретиться за ланчем. Будь это какая-то иная дама, он
бы отказал или по крайней мере не продемонстрировал особой прыти, но здесь предпочёл согласиться. Не потому, что Пирс так уж зацепила – Джеймс
за свою жизнь повидал немало женщин, чтобы слишком увлекаться за небольшой срок, – просто Кетрин показалась ему здравой для женщины и не
склонной приставать по пустякам. И главное – не собирающейся ничего просить просто так, а, следовательно, если она искала встречи, значит, это могло
сулить определенные выгоды и ему. Нахмурившись, он взглянул на часы – ровно два после полудня, именно к этому времени они договаривались, а на
деловые мероприятия его дама не опаздывала, приходя загодя. Так было раньше.
- Добрый день, сенатор.
- Кетрин? Ты выросла, - подняв глаза, неожиданно для себя ляпнул Джеймс.
- Я могу отпустить синонимичный комплимент, но тебе слишком не восемнадцать, чтобы он показался милым, - улыбнулась Кет, садясь на отставленный
официантом стул. Впрочем, её оценивающий взгляд мог заменить дюжину комплиментов, и в этом девушка была вполне искренна. – Здесь
отвратительно кормят, - отклонив меню, бросила она Джеймсу, равнодушно скользнув по вытянувшемуся лицу работника. - Минералки, пожалуйста, и
обязательно в закупоренной бутылке, чтобы никто не успел туда плюнуть.
- Ты, даже повзрослев, не стала снисходительней, - хмыкнул Рейнолдс, глядя, как удаляется позеленевший от злости официант.
- Честность уже не есть единственная благодетель конгрессмена? – хлопнула ресницами брюнетка, скорбно поджав губки. Джеймс подавился чаем. – Ну
вот, бедняжка Никсон родился явно не в свой срок*******.
Принесли минералку. Наконец справившись с хохотом и закончив представлять несущие печать проникновенной искренности лица товарищей по
партии, мужчина сцепил пальцы перед собой, внимательно разглядывая девушку в песочной крепдешиновой блузке. Длинные рукава, юбка-карандаш
до колен, собранные узлом волосы – он не придавал особенного значения одежде при встрече с женщинами, но для Кет их первого знакомства этот
стиль был не свойственен, поэтому и заметил. Красивая девушка, только что бледная и черты непривычно заострены – ушла детская припухлость.
- Раз есть ты не собираешься, давай к делу. Ты пригласила, красавица, тебе и начинать разговор. О чём у нас пойдёт речь?
- Об одном из ваших партийных серых кардиналов, – сказала брюнетка. - Томас Бернер, знаешь такого?
- Да, - он насторожился, мгновенно оставив любой намёк на фривольность, - я помню. Отличный специалист.
- Наркоман, - любезно уточнила Кетрин, доставая из сумочки планшет.
- Ничего подоб… - впрочем, он не знал близко и решил промолчать. И всё же по его воспоминаниям Томас, хотя и не отличался нордическим нравом, и
грешки в поведении водились, зависимым не выглядел. – Даже если и так, то что с того?
- Если я дам тебе ценную информацию об этом человеке, ты исполнишь мою просьбу? – Глаза девушки стали внимательны.
- Нет. Пока я не узнаю, что за просьба.

259/493
- Для тебя она не будет стоить ничего и более того – выполнить её в твоих интересах. Я прошу просто потому, что ты можешь не захотеть тратить на это
время лично, передоверив кому-то ещё. А кому-то ещё не могу доверять уже я.
Он достал сигареты, повертел в руке зажигалку.
- Если я оценю информацию и всё так, как ты говоришь и требуется лишь моё внимание и уделённое время, то – да, я окажу тебе услугу.
- Он сливает вас, ваше лобби и его структуру. И ладно бы братьям-демократам – спор лука с морковкой в супе непринципиален, - но ведь не им, а
китайским товарищам. Которые необычно успешно провели последние торги, увеличив и без того немалые резервы на рынке высоких технологий. –
Кетрин выдержала паузу, давая осознать сказанное. - Все имеют свой небольшой бизнес и нормально пользоваться возможностями, однако когда
человек себя не контролирует, он может нанести урон даже нашей государственной безопасности. – Увидев недоверчивый взгляд, она уточнила: - С
этим может и загнула, но родному бизнес-процессу попортить карты – да и очень сильно. Вряд ли кто-то будет доволен.
Рейнолдс распотрошил фильтр сигареты - суп и впрямь был общим. - Документы с
собой?
- Пожалуйста.
Через полчаса просмотра файлов в её планшете он вновь включился в диалог.
- Я понял. В чём заключается просьба?
- Чтобы этот двинутый по имени Томас провёл остаток жизни, где должен. – Ледяным тоном, за которым так удобно скрывать страстную злобу и
ненависть, девушка уточнила: - В психиатрической лечебнице.
- Тебе-то это зачем надо?
- Я дама его сердца и других более прозаических органов, - вскинула бровь Кетрин. Сухо добавила на невысказанный вопрос: - Он моих - нет. И я его
боюсь, он заставил меня принимать наркотики. Кокаин, но сам Бернер давно сидит на синтетике и, если он вколет её мне… Мне не хочется умирать
раньше срока, сенатор.
- Покажи руки.
- Не стоит здесь, - она оглянулась. – Я не хочу.
- Выполни. – Он холодно оглядел фигурку перед собой, - Кетрин, это в твоих интересах.
Расстегнув манжеты, она закатала рукава до локтя.
- Ну и? Получил эстетическое удовольствие? - девушка выдернула ладонь.
Джеймс молчал. Никаких дырок от шприцов не было, зато оценить оставленные чьими-то пальцами синяки и кровоподтеки мужчина смог. Как и след от
окурка чуть ниже локтя. Не веря своим глазам, аккуратно провёл пальцем по вспухшему синяку у запястья.
- На ногах то же самое?
- Мне устроить стриптиз в общественном месте? – она звонко рассмеялась. – Плохой мальчик.
- Как ты так попалась, Катерина?
- У нас не кружок анонимных жертв насилия, – отрезала Кет, застегивая манжеты. – Так что с досье?
Повисла задумчивая долгая тишина. Рейнолдс прищурился, закурив. Кетрин начала нервничать.
- Кет, а это ведь не он, а ты, – наконец улыбнулся сенатор. Он был слишком мужчина, чтобы не испытать лёгкую оторопь от такого обращения с красивой
женщиной, которая доставила немало удовольствия некоторое время назад – ему и впрямь было жаль, что так вышло. И слишком политик, чтобы
эмоции мешали мыслительному процессу. – Ты добросовестно сливала нас китайцам. И из-за тебя мы потеряли столько денег, за которые большинство
на твоём месте потрудилось бы составить завещание.
- Какое значение имеет, из чьих рук попали данные к вашим конкурентам? – она взглянула в упор. – Ты достаточно умный человек, Рейнолдс, чтобы
знать – уничтожают начало пищевой цепочки. Если его шлюха имеет доступ к информации, значит, он это допустил. Такому нельзя доверять, Бернер
ненадёжен для своей должности. Ты сам бы доверил мне саму возможность получения таких сведений? Нет, не мне, а своей супруге – Луизе? А ведь я
не мать его детей, не жена – просто залётная дамочка. Не я, так нашёлся кто-то ещё, воспользовавшийся его плачевным состоянием. Я выявила и сдала
вам слабое звено и вполне справедливо рассчитываю на благодарность. –– Вскинутые в требовательном вопросе брови. – Мм?
Джеймс в который раз расхохотался – ослепительная нахалка.
- Нет.
- Вы всё равно его потеряли для себя, а мозги… - Она поняла, что победила, - Мозги это сушит, я читала.
- Сушит, Кетрин…
Томас Бернер. Да, такого человека нужно отстранять от дел и, если он плотно сел, желательно отправить на лечение и проконтролировать – кто
поручится, как будут использованы остатки знаний? Он подумал именно так. Рейнолдс скосил взгляд на неспешно потягивающую из стакана минералку
женщину – и она знала это. Где-то в глубине его давно уже ничем не прошибаемого сердца шевельнулось что-то сходное с восхищением. Семь из десяти
симпатичных женщин, которых он видел, прибежали бы сразу умолять бывшего любовника о защите. Остальные попробовали бы разыграть досье, но
обязательно надавив на жалость. И он бы помог – всё же есть какие-то нормы в жизни, тем более она права насчет интеллекта. Но Кетрин Пирс пришла к
нему торговаться на равных, а не умолять. Он невольно вспомнил её ненавязчивое кокетство в начале разговора, лучистое обаяние хитроватой улыбки и
задор… Взгляд вновь скользнул по рукам. Сенатор давно уже столько не смеялся, как сегодня…
Во всех философиях и во все времена смех считался чудом. Секс и смех – что может быть естественнее? Гормоны в крови, состояние радости - чистая
химия. Химия, сбивающая с ног любого прагматика, если же она заодно с логикой - эффект удесятеряется. Натуральные безвредные наркотики,
неиссякаемый ресурс человеческой жизни. Ностальгия об удовольствии, стремительно вырабатываемые эндорфины и серотонин найдут путь влияния на
всякий разум - спустя пару минут раздумий у Джеймса остался только один вопрос:
- Он никогда не восстановится? Останется овощем?
- Наверное, да.
И снова тишина.
- Ты читала… - пробормотал Рейнолдс. – Значит, позаботилась? Сочетание наркотиков?
- Мне не хотелось бы, чтобы он вышел. В конце концов, это был его выбор, - холодно сообщила Кетрин, мило улыбнувшись. – И Вы ничего не сумеете
доказать.
- Я не собираюсь доказывать. – Он медленно раздавил окурок в пепельнице, ощущая смутное предчувствие успеха. В руки попал ценный экземпляр
человеческой породы, который ещё можно использовать в своих интересах. – На чём кататься мужчина выбирает сам.
- Я знала, что ты поймешь.
С неожиданным удовольствием отметив огоньки одобрения, осветившие тёмно-карие глаза Кетрин, Рейнолдс поднялся с места.
- Спасибо за сигнал, я приму меры к устранению проблемы. Ещё встретимся, Кетрин.
- Только когда всё закончится, - твердо ответила брюнетка, подхватив сумочку. Всё исполнилось так, как представлялось в самых смелых мечтах, и она
уезжала немедленно. Именно уезжала, не летела самолётом – впереди ждало путешествие по трассе на любимом BMW, куда глаза глядят. А глядели
они сначала в Мистик Фоллз. После - пара недель в расположенной в прекрасном зелёном пригороде, уютной, действительно уютной насколько это
возможно, больнице Хейнза не помешают, но сегодня хотелось наслаждаться. И кокаином в том числе… Она взглянула со ступенек ресторанчика на
расстилавшийся пейзаж, втянула носом запах какой-то выпечки. Солнце слепило глаза, ветер холодил разгорячённые волнением щёки, уже давно
лишившиеся румянца. Бойтесь своих желаний? Ничего подобного, Кетрин их вовсе не боялась, это и в голову не могло прийти. Она была свободней
дикой птицы – те не могут оценить всей прелести воли. Вместе с Рейнолдсом они в молчании отправились к парковке. – До встречи, сенатор.
- Обменяемся на память?
Девушка коротко прыснула от смеха, отдавая свою глушилку в обмен на его.
Рейнолдс понял многое и при этом не понял главного - ни в эту встречу, ни после, когда шерстил все вокруг, перепроверяя её слова десятки раз.

260/493
Два с половиной месяца спустя.

Кетрин была удовлетворена всем – сенатор пошёл по верному пути.

Правда и ложь – странные штуки. И второй не бывает без первой. Или первой без второй? Белое и чёрное, тень и свет, любовь и ненависть… Стороны
единой медали. Только перемешанные в должной пропорции они способны дать нужный эффект. Даже если не хочется выдавать правду, ту, что груба и
неприглядна, - а она ведь почти всегда такая, - чтобы ложь не превратилась в банальную глупость, правды в коктейле должно быть много. Синяки,
которые Кетрин создала самостоятельно на случай, если Рейнолдс проявит прыть, подобную интересу её дяди и эмоциональную сторону вопроса,
рассосались, ожог – ещё пара недель, лазер косметолога, и он исчезнет с кожи навеки - не каменный век.
Выйдя из душа, девушка встала на цыпочки и, вытянув в струнку гибкое тело, попрыгала на месте. Полотенце с её тела спикировало на пол, но, не
обратив внимания, она сделала оборот вокруг своей оси и рассмеялась. - Решила заняться гимнастикой? – хмыкнул вернувшийся в комнату
Джеймс, которого отвлёк звонок делового партнёра. Пройдя к столику и наполнив бокал розе, передал брюнетке.
- Продолжила, - она пригубила сухое вино, опускаясь на кровать. – Спасибо, Джеймс. Все о’кей? Ты показался мне несколько мм… - она отставила бокал
на коврик у кровати, стала чуть серьёзнее, - был напряжённым сегодня на открытии ресторана. Хотел поговорить со мной? – В действительности её не
слишком интересовало самочувствие Джеймса, но если уж они в одной упряжке и прекрасно проводят время – почему бы и не проявить лёгкую
сентиментальность? Яркие, без малейших следов помады губы Кет скользнули по плечу сенатора. – По делу? - Да, - проницательность любимой
фаворитки Рейнолдсу не слишком нравилась, но она шла в придачу ко всему остальному. Мужчина присел, нежно поглаживая бедро девушки, скосил
взгляд. – Не воспринимай это как мм… вмешательство в личное пространство. – Неловкость. Непонятное чувство, учитывая ситуацию, родившееся
внутри, но Джеймсу и впрямь приходилось пересиливать себя, чтобы толково озвучить предложение. - Вопрос в том, что дальше, Кетрин?
- С чем? – Варианта «с нами» и намеком не промелькнуло у неё в глазах, и это несказанно улучшило настроение Рейнолдса. Проблем от этой женщины
он точно не хотел и не ждал. - С Бернером или со мной?
- С Бернером всё решили.
- Я знаю, дорогой. Спасибо. – Она подарила долгий поцелуй, глаза довольно заблестели – Джеймс не просто выполнил условия сделки, но и передал все
оригиналы документов на её имя, хранящиеся в архиве Бернера, до которых она не смогла добраться. Разумеется, сначала пристально изучив их на
предмет полезности для себя, сняв копии, но Кет была не в обиде – правила игры. – Значит обо мне? Ответ очевиден, во-первых, буду работать – из-за
этих разборок у меня просто завалы из нерассмотренных проектов, а во-вторых, - она игриво подтолкнула его на подушки, - получать удовольствие от
жизни. Как сейчас.
Заразительная улыбка брюнетки невольно отразилась и на губах мужчины. Настроение улучшилось ещё на пару пунктов, сенатор расслабился,
задумчиво любуясь изящными линиями тела девушки.
- У меня есть предложение. Выгодное обоим.
- Обратилась в слух, - перекатившись и оказавшись вне зоны досягаемости его рук, Кет плотно завернулась в простыню, щёлкнула выключателем,
комнату затопил яркий свет – голова должна быть трезвой. - Это обязательно, красавица?
- Это бизнес, Джеймс. Так о чём речь?
Он повертел бокал, наслаждаясь игрой розоватых бликов. Девушка насторожилась – Рейнолдс нервничал и это странно.
– Ты красива, Кетрин, сообразительна, умеешь нравиться людям, но скажем прямо - твои корни оставляют желать много лучшего. На три четверти
эмигрантка, и то, что твой отец потомок Пирсов и наследник состояния играет против – он его не приумножил, а свёл к состоянию предпринимателя
средней руки. Ты думала о замужестве?
- Как говорят французы, если брак не большое счастье, то он всегда большое несчастье. Пока мне не с кем проверить правдивость поговорки на себе, но
если вообще - да, в планах есть выйти замуж и родить отцу пару-тройку внуков. И постараюсь очень скоро.
«Почему это тебя интересует?» - он ожидал этого вопроса, но Кетрин предпочла промолчать.
- Я догадывался, - и снова Рейнолдс почувствовал несвойственную себе неловкость.
- Хочешь выступить в роли свахи? – мягко подсказала Кет и в ответ на удивлённый взгляд пояснила: - К чему ещё ты мог задать такой вопрос, лёжа со
мной в постели?
- Ты права, - всю его нерешительность как рукой сняло – она умница, чтобы рефлексировать. – У меня есть отличная кандидатура. Не стар, в начале
политической карьеры, из превосходной семьи, богат, не слишком дурак, но и не чересчур умён, в жлобстве не замечен, любит и, судя по отзывам,
умеет иметь баб. Демократ. Мне нужно, чтобы ты стала его невестой, а после женой.
Вероятно, по лицу Катерины всё же прошла какая-то тень отрицания, потому что тон сенатора похолодел:
- Гляди правде в глаза – не так уж и мало женщин образованных и с лучшим положением, с симпатичностью дело куда хуже, изогнутостью извилин тем
более. Но есть всякие. Пока ты молода – можешь сыграть на мозгах между ног какого-нибудь не окончательно заматеревшего мальчика, прыгнув на
другой уровень, потом ты постареешь, и, даже оставшись красавицей, растеряешь свежесть, с которой уйдёт и снисходительность мужчин, и
прибежищем станут старые маразматики. – Джеймс умел быть безжалостным, однако сейчас не цеплял, мерил слишком общими лекалами – год назад
она бы легко согласилась, но теперь... Теперь Кетрин слишком хорошо знала цену своей жизни, чтобы тратить молодость рядом со стариком. - Деньги в
наследство ты получишь рано или поздно, думаю, рано, учитывая твои аппетиты в постели, но останешься с репутацией подстилки. Я же предлагаю
практически идеальный вариант уважаемой женщины и шанс зацепиться.
- Я увидела свои выгоды, но за что на меня свалится такое «счастье»? – Проигнорировав монолог, она прищурилась, вырвав из сказанного основу
информации: – Он демократ, как я поняла?
- Твоей задачей будет тихонько сливать данные по его штабу. В основном меня интересует Иллинойс.
- Это не подходит, – предельно спокойно возразила Кет. – Я не буду подставлять своего мужа – как ты сказал, он не стар, и мне от него рожать.
- Он пока ещё не твой муж, - глаза Кетрин сверкнули самоуверенным раздражением, давая Джеймсу понять – дело времени. – Не нужно злиться. Давай
так - пока ты не жена, будешь трудиться на меня. После - мы остаемся просто друзьями. – Пауза. - И, Кетрин, - он коснулся её подбородка, - не вздумай
кинуть – у меня копии.
- А если он мне не понравится? – вопросительно приподняла брови девушка, проигнорировав прозрачный намёк. - Я, конечно, могу перетерпеть и
побыть его невестой, потом расстаться под треск фейерверка, но тогда мне точно не быть в вашем «благородном» обществе. Так подставляться я не
собираюсь.
- Если не понравится, ты свободна жить на своё усмотрение и искать более подходящую кандидатуру в этом огороде, – кивнул сенатор. - Но радеть за
твоё будущее бесплатно никто не будет.
- Да я никого и не прошу, - выплюнула девушка, на мгновение сенатору показалось, что во взгляде снова мелькнуло что-то болезненное, но она
распахнула ясные глаза: показалось. – Ладно, посмотрим, Джеймс, – пришли мне на него досье. Что любит и как. Надеюсь, всё будет о’кей. – И, легко
коснувшись своим бокалом его, Кет выпила вино. Он был прав, и она тоже… Рейнолдс уже знал, что получит своё, он и впрямь детально изучил
ситуацию с Бернером – девушка оказалась большой умницей.
Но существовала и ещё одна причина такого использования нынешней возлюбленной. Майкл Стемптон был неплохой мужик, не идеальный и не без
тараканов, но неплохой, способный оценить достоинства Кетрин. И скучный до зубовного скрежета. Есть такие люди – вроде бы не зануды, но до
зевоты… Что девушка пойдет налево, когда отгремят свадебные фанфары, Джеймс не сомневался. Его дело проследить, чтобы эта дорожка с английским
движением вернула будущую миссис Стемптон в его постель. Сам сенатор разводиться не думал, но и терять Кетрин не хотел, теперь же расклад был
идеален – никаких потрясений на семейном фронте и одновременно самая лучшая из любовниц в постели. Он с нежностью очертил пальцем овал лица
Кет, улыбнувшись воспоминанию о недавнем вечере в Шато-Тьерри. И вне её – девушка умела его развеселить, и как ни странно он ощущал себя рядом
с ней в безопасности. Не истеричная, Кет трезво оценивала его возможности и поэтому… Нет, не поэтому – просто она и впрямь была настоящей

261/493
пантерой. Элегантной в стиле, вкусах, образе мыслей – такой хочется обладать. А кто сказал, что нельзя нагнать двух зайцев, тот просто не слышал об
охоте с вертолёта…
- Всё будет о’кей, Кетрин. – Подхватив девушку на руки, Рейнолдс уложил брюнетку на кровать. Забывшись в своих мыслях, Катерина вздрогнула, когда
по смуглому бархату её кожи заструилось розовое вино. Дорожка поцелуев последовала за терпкой жидкостью - начинался новый раунд, и брюнетка
усилием воли выкинула ненужные воспоминания из головы. Что поделать, если свобода такая капризная леди и снова от неё ускользнула? Теперь,
если всё получится с этим демократом, уже навсегда.

Месяц спустя.

- Кет? – Он лежал, лихорадочно и голодно блестели глаза. – Ты снова пришла…

Девушка подняла недоумевающий взгляд на сопровождавшего её врача, на чьём бейджике значилось «Генрих Болт» – она была с посещением впервые.
Короткий ответ:
- Галлюцинации, он в каждом посетителе видит одно и то же.
- Можно нам побыть наедине?
- Хорошо, только аккуратно и, если что, звоните, – кивнул врач. – Но сами не бойтесь – организм сильно ослаблен препаратами.
Они остались тет-а-тет.
- Да, Томас, пришла. Посмотреть. – Она улыбнулась, поправила волосы, выглянула в окно. На улице мягко шумели листвой деревья, навевая покой и
умиротворение, аккуратно подстриженные садовые дорожки петляли во всех направлениях, клумбы пестрели цветами, пели птички. – Как тут мило,
здоровый цвет лица неизбежен… - В её голосе слышалась неприкрытая издёвка, - а у меня выглянешь - только железобетон со стеклом и есть.
- Повернись ко мне, сучка. – Голос был настолько неестественным, что девушка невольно последовала приказу. – У тебя красивое лицо… - Но он не
смотрел, зажмурился. – У тебя замечательные губки, ресницы, волосы… Глаза. Я их помню. – По телу мужчины пробежала судорога, тон понизился до
шёпота: – Моё удовольствие… Иди сюда. – Кетрин стояла, в ужасе замерев от счастья, звучавшего в этом голосе. – Иди сюда! Я хочу тебя… - сглотнув,
брюнетка начала непроизвольно пятиться к выходу, позвонила. - Мне нужно почувствовать... Шлюха!! Тёмные силы… Твой чёрный
демон охраняет… Убить его, кота… Тебя потом… Я делаю, делаю. Ты всё равно приходишь… Щелчок замка открываемой двери,
неразборчивый шёпот.
- Убери их… Они впиваются иголками. Другими… Это не твои ноготки, милая… Вон! Сука!! – Бешенство исказило черты пациента. Но стоило брюнетке
переступить через порог, как полились мучительные просьбы, обещания. Мольбы остаться - ласка и ненависть. Дверь за ней захлопнулась, крики
перестали связываться в слова, осталась только зовущая страсть к своей обожаемой убийце.
- Я… - Скидывая с покрытых мурашками плеч халат, она приложила ладонь ко лбу. Влажный от пота.- Отойдите, - врач смотрел холодно, – Вы привели и
без того слабый организм к кризису.
- Это не я! Он сам!! – Чужой звук из горла – писклявый и тонкий. – Он сам всё сделал…
- Я не хотел Вас обидеть, - недоумённо моргнув, врач кивнул. Перед девушкой появился стакан с водой. – Просто Ваш визит и впрямь спровоцировал
кризис. Это нормальное явление, ничего нового. Что там? - Вопрос был задан подошедшей медсестре.
- Не абстинентный синдром, просто ввели успокоительное.
- У него была кошка? – ни с того ни с сего задал вопрос Болт.
- Что, простите? Только что ведь была… – Кетрин недоуменно моргнула, не сообразив, почему он спрашивает, была ли она у Томаса. – Я не понимаю.
– Домашнее животное. Пациент к нему очень привязан, это было бы неплохо в психотерапевтических целях, – рассеянно пояснил доктор, помечая в
реестре названия препаратов, которые были введены в этот раз. – Иногда, когда отпускает, он рисует чёрную кошку с задранным кверху носом. Но
вообще по большей части молчит.
- Я… Нет, - глаза Кет были прозрачны. – У него не было ни котов, ни собак. Я не знаю о чём речь - наверняка, пустяк.- Стойко повторяющихся
галлюцинаций-пустяков не бывает, мисс Пирс, - они пошли по длинному коридору в административную часть больницы. – Зверёк ассоциируется у него
с наркотиком. Хотя, вероятно, это изображение могло быть на контейнере, где хранился препарат или что-то подобное…
- Возможно, - кивнула Кетрин.
- Вы были очень близки? – В ответ на изумленный такой наглостью взгляд тёмных глаз: - Я спрашиваю не из праздного любопытства, мисс Пирс.
- Не могу сказать, что очень, но в определенном смысле, да, были. Он мне помогал со знакомствами, одно время встречались и теперь спали иногда. –
Она заколебалась, смутившись. Покраснела. - Секс по дружбе время от времени.
Знаете, когда устаёшь… А почему Вас это интересует, мистер Болт?
- Толчок. Что-то случилось в его жизни, мисс Пирс? Неприятности на работе, в семье, ушла женщина? Мы изучили историю болезней, и моё искреннее
недоумение вызывает столь быстро наступившая зависимость от наркотика. - Мужчина отпер дверь одной из комнат, и указал Кетрин на изящное
кресло. Она присела. – Фактически, он методично убивал сам себя, принимаемые препараты усиливали действие друг друга и стали своеобразным
катализатором. То, к чему люди идут десятилетия, было достигнуто меньше, чем за год – такое совпадение в моей практике впервые. - Нет, ничего
подобного я не знаю, однако, - она помолчала, задумчиво продолжив: – Мне неприятно это говорить, но Вы его лечащий врач и, возможно,
информация будет полезна для лечения. В последнее время Том вёл странный образ жизни. В иные времена его бы назвали распутным, – быстрый
взгляд. – Женщины, выпивка, дурная компания – как ни странно это звучит по отношению ко взрослому мужчине. И, - голос понизился до шёпота, - на
работе были проблемы. Надеюсь, Вы никому не расскажете, потому что... – Она зябко передёрнула точёными плечиками, в глазах появились тревога и
опаска. – Но и промолчать не могу, вдруг это важно…
- Я прекрасно понимаю и помню о сфере деятельности нашего пациента. – Врач взглянул поверх очков на её дрожащие пальцы – бедная девочка. Всё
просто и очевидно – влюбилась по уши. - Ваши слова не выйдут за стены этой комнаты, обещаю.
- Спасибо. На наркотики Том сел крепко, это правда, но одновременно с этим он провёл ряд сделок с китайскими партнёрами. Возможно, неверно
взвесил риски. Были затронуты интересы ряда групп, затронуты глубоко. Он не распространялся на эту тему, конкретно ничего не могу назвать, только
лёгкие намёки. И вот, вряд ли этим группам был выгоден подобный багаж, ну и, возможно, они... из-за этого, чтобы сохранить их с-секреты… пр-ростите
меня, - девушка начала копаться в сумочке в поисках платка, чтобы вытереть бегущие по щекам слёзы. – Простите, но тяжжело и непривычно… - Она
высморкалась в протянутую Болтом салфетку, - видеть всё это. Я никогда не была в подобных местах. Простите, Бога ради… - Осушив щёки, она
посидела, успокаиваясь, подняла блестящие мокрые глаза. – Скажите, надежда есть?
Врач отвёл взгляд, но через мгновение улыбнулся - не говорить же бедняжке, что даже в случае успеха распоряжения насчёт этого пациента были отданы
вполне конкретные.
- Надежда есть всегда, мисс Пирс.
- Спасибо, - мягко коснулась его руки девушка. – За то, что делали и делаете.
- Не за что. И мисс Пирс… – у Болта была дочь примерно тех же лет – решив для себя, он подал брюнетке бумаги, чтобы Кетрин расписалась в
посещении, – будьте менее говорливы в будущем. Просто добрый совет – забудьте о делах мистера Бернера вообще.
Испуганные каре-чёрные глаза распахнулись, зрачки расширились.
- Но Вы же сказали, что я могу довериться Вам, - она прижала ладони к груди. – Я ведь ничего страшного не сделала.
- Я – нет, не бойтесь, – мягко произнёс доктор, – но не все люди промолчат, а Вы ещё очень юны.
- Том… он?
- Даже если излечится, я не могу сказать, что он будет дееспособным. Не стоит губить себе жизнь. Вы поняли меня, девочка?
Она закивала и снова заплакала, уже не стесняясь.

262/493
- Выпейте успокоительного. – Ещё один стакан с водой, рядом белая таблетка. - Посидите и отдышитесь.- Нет, я поеду. Я не могу больше тут находиться…
- Надеюсь, всё между нами?
- Конечно, - она икнула, отпила пару глотков. – Я Вам не наврежу. Да Вы тут и не при чём, были добры… А с теми, кто стоит за всем этим, никому не
справиться.
- Это хорошо, что Вы всё сами понимаете, – мужчина был серьёзен. – У Вас впереди целая жизнь, не тратьте её зря. Очередной кивок и тихое:
- Да.
- Я вас провожу до автостоянки, мисс Пирс.- Спасибо.

Болт покачал головой, глядя вслед отъезжавшему автомобилю, девушка – сущий ребёнок. Сколько ей? Двадцать, максимум двадцать три? Уехала и
больше не вернётся, он отлично знал такую реакцию на своё заведение. Поплачет месяц, другой и утешится – и это явно к лучшему…
Крокодильи слёзы иссякли, как только Кетрин очутилась за рулём. Но цепкие щупальца непонятного ей самой чувства, не ужаса – он приелся за
последнее время, - мягко сжимали сердце. Припарковавшись у внешней стороны ворот клиники, распахнув бардачок, девушка взяла пудреницу, и
начала не спеша приводить себя в надлежащий вид – через пару часов они должны были обедать с Майклом. Зачем вообще нужна была эта дурацкая
поездка?!. Она не любовалась долгожданной агонией, хотела только одного – забыть навсегда. И это невыполнимое желание было куда сильнее, чем
увидеть медленную смерть Томаса Бернера.

Настоящее. Бразилия. Рио-де-Жанейро.

- Я приезжала к нему, – Катерина впервые за свой рассказ допустила эмоциональность в голосе: до этого ему был представлен схематический набор
действий и соглашений, коротких и четких, словно выжимки-тезисы на параграф научной статьи, – думала, что получу удовольствие. В конце концов, я
победила, - она закусила губу, но глаза отводила по-прежнему. – Знаешь, ты когда-то говорил, что в бизнесе даже если уверен в победе на сто
пятьдесят процентов, нужно просчитывать поражение и то, какие выгоды оно может дать - только тогда будешь на шаг впереди. Когда мы развелись, я
всегда следовала этим словам, а здесь выгод не было: можно только пройти до конца и либо победить, либо проиграть. Мне так казалось. Когда ехала
в клинику, входила в палату, было такое потрясающее чувство… - она цепко стиснула подлокотники кресла. – Триумф, когда ты над всеми. А потом я
увидела его отсутствующий взгляд, весь этот бред, - Элайдже пришлось вслушаться, чтобы тихий голос девушки не заглушился дальним рокотом моря,
– и наслаждение прошло. И теперь не понимаю, почему так случилось… - она осеклась, замолчала - говорить было трудно. – Мне тогда в голову пришла
мысль, что достаточно было просто избавиться от «опеки» Бернера, не уничтожая его самого.
И словно боясь, что мужчина сделает неверный вывод - подумает о ней лучше, чем есть, - Катерина торопливо добавила:
- Только ты не принимай за жалость или добросердечность, мне его не жалко, он получил, что я хотела. Но теперь не вижу логики в своих действиях – я
поставила под угрозу здоровье, унижалась гораздо дольше, чем стоило. – Встав из кресла, она подошла к краю террасы, повернувшись к Элайдже
спиной. - Месть или риск оставаться рядом с ним - увидев в больнице, как это бывает, я поняла, что несоизмеримо.
- Это страх, Катерина. Можно просто победить его, закончив историю без начала, несмотря на шантаж, другие люди уходят в сторону, им достаточно не
видеть и забыть, а ты из тех третьих, кто уничтожает возможность на корню. Не хочешь повторения слабости. Так было в Лондоне, когда ты всё
разрушила и сбежала. И, думаю, это не впервые у нас.
Ты ведь говорила, что уже была влюблена в меня на нашей свадьбе?
- Не так как сейчас. – Дыхание отяжелело. - Но да, наверное, была. Так, как девочка любит принца своей мечты.- И тогда же переспала с моим
начальником какого-то отдела…
Они снова замолчали. Ветер шелестел листьями деревьев, подхватывал под крылья рои ночных бабочек, взмывавших в небо в ожидании своего часа,
разносил по террасе едва уловимый аромат цветущего табака, омывал прохладными струями воздуха горящие щёки брюнетки...
- Ты разочарован, что я струсила и не выбрала первый вариант? – она обхватила себя руками, всё же оторвав взгляд от досок террасы и теперь
вперившись в темноту.
- Нет. Я не был на твоем месте и не могу судить. – Затянувшись сигаретой, он продолжил: - Но мне жаль, что семь лет назад я не понимал, почему ты так
сильно кусаешься, стоит прикоснуться и приласкать. Да и сейчас не знаю причин, и кто тебя так сильно обидел, но хотя бы интуитивно чувствую этот
момент.
- Лучше, чем я сама, - горькие нотки. - Всё изначально было глупым.
- Тогда – нет. Просто когда Бернер стал ничем, ушёл и твой страх и неспособность мыслить... – он задумался, подбирая синонимы.
- Логически?
- Нет, не в этом дело. – Президент корпорации не мог быть таким уж косноязыким, но сейчас мысли путались. Каким бы сухим и сдержанным ни был её
рассказ, но Элайджа прекрасно понял, что за подробности были опущены. – Я тоже был у него. И тоже перегорел, когда увидел.
- Приятного мало? – быстрый взгляд из-под ресниц.
- Да.
- Ты приехал туда, чтобы узнать, как глубоко я завязла с Рейнолдсом? – боясь хрипов в дыхании, ещё тише, чем раньше перешла к сути вопроса Кетрин,
но голос всё же огрубел в конце фразы. Она никогда не стыдилась того, что сделала – жизнь такая, какая есть. Но любому правилу есть исключения - на
этого мужчину, по-прежнему сидящего на ступеньке, брюнетка не могла поднять глаз. – Насколько сильно его влияние на меня? - Нет, на самом деле я
хотел узнать о тебе. Повернись ко мне.
«Я не могу…»
Мягкая, но настойчивая просьба:
- Катерина?
Через минуту молчания женщина всё же решилась, сделала шаг и отшатнулась – она пропустила момент, когда, неслышно подойдя, Элайджа оказался за
спиной.
- Почему ты теперь боишься? - Кетрин попыталась закрыть лицо ладонями, но Элайджа их перехватил, силой отвёл, стараясь говорить успокаивающе,
как с ребенком. – Я ведь давно всё знаю, для меня ты, как и прежде любимая. Ну же, хватит.
- Мне так стыдно, Эл, что хочется провалиться, - зажмурившись, выпалила Кетрин. – Именно потому, что ты теперь знаешь всё, а у меня нет никаких
объяснений кроме сопливого «так получилось». И потому что Мередит… - женщина всё же справилась, тон стал ровнее, - и все остальные до меня, они
выходят… смотрятся достойнее в твоих глазах и только этот ребенок.
- Ты и впрямь так думаешь? – Черты мужчины вмиг заострились. – Что я такой слабак, что клянусь в любви и желаю сохранить нас только из-за ребёнка?
- Нет, насчёт Мередит – нет, – сама не зная, что зеркально копирует его высокомерие, ответила брюнетка. – И насчёт остальных тоже соврала – эти
белобрысые дуры тебе совсем не пара. Тебе нужна красивая, умная, не запятнавшая себя сомнительными…
- Насчёт ума я тоже так думал, но теперь вижу, что погорячился, - шутливо перебил Элайджа, и, увидев потерянный взгляд, тут же посерьёзнел. - Ничего
хорошего ты тогда не натворила, Катерина, это правда, но я наломал дров не меньше. А критерий… – он подтолкнул её в сторону стеклянной двери,
ведущей в прихожую, кивнул на отражение девушки в светлом платье. – Можешь считать конченым извращенцем – тут мнение не уникально, спроси
хотя бы Ника с Колом, - но вот мой главный принцип отбора. В них всех было что-то от тебя, совсем немного, и не хватало остального, чтобы стать
оригиналом.
- Но ты собирался жениться не на мне, - тихо напомнила женщина. Без упрёка, просто напомнила. – Не вспоминал даже.
- Я у тебя тоже не сэр Роланд********, а обычный человек. Со своей женой я вовсе не собирался считаться, – растерянно то ли объяснил, то ли напомнил
Майклсон. – То есть не совсем, конечно, не собирался, дом, дети и прочий быт, но всё же ты… Трудно принять, что в жизни всегда будет своевольная
королева.

263/493
– Самая сильная фигурка на доске? – улыбнулась сквозь слёзы брюнетка, прижавшись спиной к груди Элайджи. Тут же почувствовала, как крепкие
мужские руки обхватили её под рёбра. Вернулась прежняя мысль - никто не умел так же обнимать, и никого не хотелось так слушать: мягкие характеры
её любовников не могли дать ощущения уюта, защитить, в первую очередь от неё самой, увязнувшей в комплексе брошенного ребенка; властные и
рассудочные, способные натянуть узду – они окружали решётками правил, пугали, превращая живую женщину со слабостями и страхами в элегантную
машину для умозаключений. Любят не умозаключения и не комплексы, любят потому что... любят.
- Нет, не фигурка на доске, - отражение мужчины в зеркальной мозаике дверей коснулось губами макушки Кет, - та, которая умеет сыграть, не требуя
форы. - Но тебе остаются все мои слёзы и глупости.
- Ничего, ты тоже не обойдена. – Развернув брюнетку к себе и чувствуя, как она сопит ему в плечо, Элайджа закрыл глаза. - Мы классический случай
бульварного чтива, Катерина.
- В каком смысле?
- От любви люди явно не умнеют. И насчёт развода, твое согласие мне не нужно – мы до сих пор женаты.Он напряжённо сдвинул брови, ожидая реакции
- Кет стояла с вытянувшимся лицом.
- Ты хочешь сказать, что опять…
- Когда ты ушла от меня, после нашего разговора... Те десять минут, которые ждала в автомобиле – я попросил Фенита аккуратно угробить только что
подписанные нами бумаги.
- Майклсон, - глаза Кет заблестели, как большие светляки в темноте, голос зазвенел обличительными нотками: - мало того, что ты задолжал мне уже два
свадебных платья, так я ещё и не услышу коронное «А невеста-то с животом!» Это просто возмути,.. - Катерина на миг увернулась от губ мужчины, - …
тительный факт для моей репутации дамы лёгкого пове…

Два с половиной месяца назад. Великобритания. Лондон.

- Я, наверное, пойду спать, - поднявшись из кресла, блондинка поплотнее запахнула мягкий длинный халат, подойдя поцеловала Клауса в губы, кивнула
деверю, - доброй ночи, Эл.
- Доброй ночи, Керолайн.
- Пожалуйста, не разрушьте дом…
Молодая женщина вышла, Ник отсалютовал бокалом в шутливом тосте:
- Истинный ангел.
Было уже совсем поздно, и оба потребили немало горячительного к тому времени, когда, обменявшись последними новостями, светловолосый брат
задал невысказанный в начале вечера вопрос:
- Что не так? С Кетрин поссорился?
- С чего ты взял? – постепенно стекленеющие глаза Элайджи взглянули настороженно.
- Примчаться ни с того ни с сего в Лондон и вести светские беседы, вместо того чтобы лететь к молодой жене, греющей постель в ожидании тебя? –
пьяновато хмыкнул Клаус. - Даже такой сухарь, как ты, не способен на этот финт ушами.
- Не совсем, - Элайджа отхлебнул бренди и отставил бокал. – Я по делу в том числе.
- Корпорация?
- Да.
- Но оно «в том числе», - проницательно заметил Клаус.
- Оно непонятно, - уточнил Элайджа, подумал, взвешивая «за» и «против», и всё же спросил: - Ник, странный вопрос… Но ты кхм… изменял Керолайн?
Бокал на мгновение застыл в руке Николауса, он прищурил ярко-серые глаза:
- Как я понимаю, ты уже кого-то осчастливил... Нет. – Отставил бокал на столик. - Не изменял. Не сказать, чтобы не возникало мысли. Когда видишь
приятный экстерьер, они у любого появляются... Перегорело?
Элайджа скосил взгляд на брата, отпил из бокала, но ничего не ответил, не желая продолжать тему Кетрин – уже пожалел о своей слабости,
толкнувшей на вопрос. Клаус же воспринял молчание, как согласие. - Бывает. Помнишь Тат?
- Наша эм… да, - ещё бы не помнить.
- Она прилетала года полтора назад, вот тогда я был под вопросом. Желание трахнуть ту, которая не дала нам в школе, стимул... А потом понял, что тоже
перегорел. Есть Керолайн, дети, которые дороже подростковых комплексов… Что ты ржёшь?
- Ничего. Я такой же придурок, только мотива устоять не было.
Клаус вскинул бровь, вспоминая - и впрямь к концу приезда Татьи к ним нагрянул братец. Их громовой хохот отразился от стен гостиной.
- Мда уж. Черновой вариант, – напомнил Клаус слова десятилетней Бекки, искренне считавшей, что она самый удачный ребенок у родителей и прямо об
этом заявлявшей. – Я много упустил?
- Не знаю.
- Ты был больше влюблён.
- Наверное… Тат была милая девочка.
Милая… Он надолго замолчал, задумавшись. Первая любовь была именно "милая". На удивление женственная для её юного возраста девушка, ещё не
оформившаяся до конца, казалась ему, едва выросшему из подростка, феей. И не только ему, что и привело к расхождению дорог. Спустя годы, когда он
встретил взрослую Татью снова, уже будучи президентом корпорации, то невероятно обрадовался и воодушевился. Она ничего не растеряла внешне,
лишь похорошела – лицо, фигура, едва ли не идеал женщины. Неудивительно, что они оказались в постели – когда хотел, Элайджа умел быть
предупредительным и галантным, удивительно другое – после этой же постели и расстались.
По его инициативе, чересчур беспардонной по форме, но Майклсон был потрясён собственным разочарованием. Воспоминания оказались куда ярче
действительности и, надеясь найти в ней желанную спутницу жизни, он вдруг увидел лишь провинциальную простушку. Отличавшее её когда-то
очарование наивности не ушло, но померкло в его глазах, плавная манера говорить и неспешность раздражали, темы её интересовавшие были
безнадежно далёкими от его реалий - магия её прелести слишком растворилась в другом образе. Скука? Абсолютная. Именно после этой девушки он
понял, что ждать у моря погоды и чего-то большего, чем доброе отношение к женщине от себя не стоит, и быстро отыскал Мередит. Не лучше и не хуже
Татьи, она всего лишь не вызывала горького привкуса угасших чувств, была более покладиста и элегантна, точно не "провинциальная простушка" – хотя в
его глазах разница была совсем невелика.
- Так что по корпорации? – увидев, что брат далёк от желания обсуждать дам, поинтересовался Клаус.
- По корпорации? А, да... – Элайджа вернулся к действительности. – Я хочу, чтобы ты просмотрел отчёты службы безопасности. Видео и текстовые
отдельно, сначала текстовые. - Тебе что-то не нравится?
- Скорее настораживает. Интуиция, а она у меня не как у сестрицы - бывает и мажет, – усмехнулся старший брат. - Прошу, чтобы ты их пролистал и дал
общую оценку ситуации. - Надеешься, что замечу то же, что и ты?
- Да.
- О чём или ком речь в подборке?
– Помнишь, мы говорили о Рейнолдсе, Ник? – Элайджа встал.
- Помню. "Cleanrine Company" твой прямой конкурент для "InterStructure".
- Да. Речь о нём. Договорились?
- О’кей, – Клаус прищурился.
- Завтра утром передам материалы. Тогда пойду спать – поздно уже. – Махом допив бокал, старший Майклсон поморщился. – Доброй ночи.

264/493
- Скорее уж нормального утра. Твоя обычная комната знаешь где.
Пожав друг другу руки, они разошлись, но, добравшись до спальни, Клаус не лёг в постель, а сел в кресло. Странный разговор. Элайджа вёл его
несвойственно себе, но умолчал гораздо больше. Спрашивать об измене взрослому мужику, мямлить как ребенку? Переспал с приглянувшейся
дамочкой – невидаль, Кетрин-то вовсе не его воздушная Керолайн и не ранимая, нежная Бекка – будет обидно, конечно, если что-то всплывёт, но ничего
с ней не случится, переварит. Исполнение очередного каприза эту невестку вполне утешит и главное - у Эла всё будет в порядке. Помешав угли – жена
настояла, чтобы в спальне был камин, - Майклсон встряхнулся, пытаясь убрать влияние винных паров на мозги, погладил нежную щеку спящей
блондинки. Золотые волосы Керолайн сверкали в огненных бликах, она спала крепко - последнее время сильно уставала. Милая, доверчивая и настолько
привычная, что порой казалось будто она с рождения с ним. И только сейчас до Клауса дошло, что брат, спрашивая об измене, имел в виду совсем не
постельные развлечения.
- Ну и болван же тебе достался, любовь моя…

Если предать один раз – в другой это будет сделать легко. Какой дурак это сказал? Девочка из Перу ничем не облегчила ситуацию. Элайджа закрыл глаза,
надеясь заснуть, но мысль билась в голове. Он не сдержал слово. Не сдержал… Посещение Бернера было ни к чему. Зачем вообще было тянуть эту нитку,
если она ничего не давала? Ну, был в её жизни Бернер, чёртов наркоман, Катерина сама не избежала этой участи, Рейнолдс что-то знал… Помог
выбраться? Вероятно. Она платила? Собой?.. Проституция с "человеческим лицом"? Ну и к дьяволу, он уже давно не мальчик, чтобы придавать этому
значение. Но почему Кет боится рассказать теперь? И вмешаться нельзя – этого его жена точно не хочет. Сев на постели, Майклсон провёл рукой по
волосам – когда своих мозгов нет, тянет на чужие мысли и поговорки. Меньше знаешь – крепче спишь. Ему теперь и не спалось…

Четыре дня назад. США. Нью-Йорк.

- Кто? Ты уверенна, Дженнифер?

- Да, - девушка кашлянула. – Президент «MsnLogistic.Inc» на проводе, что мне передать?
- Соединяй, - мужчина откинулся на спинку кресла, - и принеси побольше кофе. Хэлло, Майклсон, по какому вопросу уступил обычной разборчивости в
контактах?
- Добрый день, Рейнолдс. Вопрос тебе очевиден. Можешь принять меня сегодня или завтра?
- Ты готов ждать в моей приёмной? – ирония скрыла лёгкий оттенок тревоги.
- Как тебе удобно, - не стал спорить Элайджа. – Желательно сегодня.
- Через три часа будет окно. Устроит?
- Более чем.
- О’кей.
Отключив телефон, Джеймс прошёл к окну, улыбнулся. Майклсон оказался в откровенно унизительном положении: одно дело встреча на нейтральной
полосе, другое - на его территории… Сейчас, наверняка, рвёт и мечет. Хотя кто его знает? Придёт – будет видно.

- Предложить тебе кофе, Майклсон?

- Не стоит, перейдем сразу к делу. – Устроившись в кресле, Элайджа уточнил: - И к моей жене.
- Бывшей.
- Возможно и так. В любом случае переходим к ней и твоим поползновениям на её счёт.
- Мои поползновения касаются только меня и её.
- Вряд ли Стемптону понравится быть настолько в дураках. - Холодные взгляды синих и чёрных глаз встретились. - Ты жаждешь нажить побольше
естественных врагов или остаться на свободном поле и провести предвыборную компанию по полной?
- Раскопал всё-таки, - вздохнул сенатор - деваться было некуда. - О’кей, что тебе нужно?
- Во-первых, чтобы ты оставил Катерину в покое раз и навсегда. Во-вторых, - в глазах Элайджи заплясали искры насмешки, - я должен был тебя заказать
уже как пару недель из-за подставы. И это меня не то, чтобы совсем не радует, но как-то не ко времени.
- Что-то мне подсказывает, что это не очередная твоя тупая шутка?
- Потрясающая интуиция.
Рейнолдс молчал. К войне никто не стремился, по крайней мере, к войне с физическим воздействием. Точнее не так нагло – не те суммы. Деньги стоят
многого, но репутация… Её никто не отменял.
- Есть кто-то третий, нацелившийся на кусок пирога?
- А ты не знал? – запустил пробный шар Майклсон.
- Не знал, – развел руками Джеймс. Теперь Рейнолдс понял правильно смысл разговора: англичанин не только и столько желал сохранить лицо и вовсе
не чувствовал себя униженным, прямо наоборот – владеющим информацией в большей мере и готовым предложить партнёрство по выбиванию
третьего из игры. А потом уже они начнут плотно заниматься друг другом. Только зачем это самому Джеймсу, если его пока не трогали? Или трогали… -
И в чём же заключается подстава и твоя выгода от её разглашения?
- В том, что после встречи с тобой в ресторане Катерина должна была оказаться в гробу. - Рейнолдс ничего не сказал, не изменился в лице, но быстрого
взгляда, брошенного на собеседника, было достаточно, чтобы Элайджа понял – сенатор более чем заинтересован. И вопреки собственному желанию
голос президента «MsnLogistic.Inc» непроизвольно похолодел, утратив кажущееся дружелюбие: – Её автомобиль был испорчен, и при должном
подходе подозрение бы пало на тебя.
- Вряд ли бы ты стал церемониться и вести переговоры? – скорее констатировал, чем спросил сенатор.
- Вряд ли. Предполагалось, что Катерина сливала тебе не только Стемптона, но и меня, если конкретно - структуру «InterStructure».
Рейнолдс задумался. Их собирались столкнуть лбами в самый неподходящий для обоих момент. У одного – предвыборная компания, у второго – конец
квартала, новый проект на стадии запуска… И неверная красавица-жена. Суть даже не в ценности самой Кетрин для бывшего мужа, а в принципе: взятое
без спросу не могло не аукнуться, тем более взятое у такого как Майклсон.
Одно дело – подкуп, шпионаж и прочие интриги, другое - убийство. Остаться в стороне он не мог: нужно либо начинать копать, а это значит ввязываться,
что в период предвыборной компании не лучший из вариантов, либо уйти в сторону. Уйти – чревато большими потерями, но теряя можно не проиграть, а
выменять ценность. Наверное, дорого, но разве он столько пашет не для того, чтобы иметь право на реализацию этой прихоти? Пусть нерациональной,
но… Около года назад. США. Колорадо.

- Джеймс, представляешь, он назвал меня бешеной сучкой? Меня?! – возмущённо пищала Сабина, молодая девушка модельной внешности, с
пышными рыжими волосами и невероятной красоты глазами, словно вобравшими в себя всю специфическую бирюзовую синеву морских глубин. К
несчастью, к глубинам прилагалась редкая глупость. - Как ты мог записать меня к нему на студию?!
- Вот уж действительно… - Как бы тихо ни были сказаны эти слова, но слух сенатора, несколько взведённого разворачивавшейся в его кабинете
сценой, их уловил. Как и косой, насмешливый взгляд брюнетки, сидевшей чуть поодаль и методично отбиравшей снимки.
Женщины были просто бедой Рейнолдса – увлекался он исключительно прожигательницами жизни, творческими личностями и моделями,
мечтавшими о звёздном часе чаще всего за чужой счёт. При всём том, что женским вниманием обойден не был и так, вышеупомянутые подвиды
пассий менялись с калейдоскопической скоростью. Вот и теперь: не успел он опомниться, как оказался в паре с одной из моделей, работавшей в
команде мисс Пирс. Роман продолжался с месяц и уже начинал приносить первые сомнительные плоды…

265/493
- Джонсон - великолепный хореограф, я уверен, он не собирался тебя оскорбить, - цедя сквозь зубы, попытался погасить запал Джеймс, понимая,
что происходящее за гранью добра и зла. Конечно, дальше этой комнаты ничего не пойдёт – мужчина был уверен в находившихся здесь людях и
аппаратуре, но всё же… - Этот жлоб вообще ни на что не способен! Так и знала, что ты совсем не дорожишь мною и…
Рейнолдс побледнел от гнева, окружающие быстро переглянулись, но громовому рыку с приказом выметаться было не суждено сегодня сотрясти
стены комнаты.
- Саби, я думаю тот мистер имел в виду лишь то, что ты вчера перебрала с коктейлем********* и немного нарушена координация, - негромко
обронила Кетрин, подходя и кладя отобранные фото на стол перед дизайнером. – Ты пила коктейль?
- Я не помню, что пила, - буркнула юная фаворитка, на общее счастье отвлёкшись от Рейнолдса.
- Ну, вот он и решил, – тихо прошептала на ушко Сабине Кет. – Очень обидно и не извиняет его неучтивости, но ведь табаско специфически
пахнет.
Полное враньё, однако для дурочки сойдёт.
- Хочешь сказать, от меня пахнет? – Волшебные глазки девушки недоверчиво округлились.
- Немножко, но пару листиков мяты и всё будет о’кей… - Увидев, что рыжая поднялась, Кет шепнула: - Подожди минутку, я хотела передать –
пришла новая коллекция для съёмок, если успеешь к шапочному разбору, то, может, и мне брючки прихватишь?
Бросив вовсе не благодарный, а надменный взгляд на брюнетку – Сабина искренне считала, что главная работа для женщины – это работа
красавицей, а остальных воспринимала как слуг, - барышня милостиво кивнула и мгновенно исчезла с поля зрения. Впрочем, взгляды Кет
проигнорировала – девица сошла со сцены, а мнение «вешалки»… На то она и «вешалка», чтобы его не иметь.
Стряхнувший гнев Рейнолдс коротко взглянул на вернувшуюся на место Кетрин и, ничего не сказав, погрузился в работу.

- Я могу угостить тебя коктейлем?

- Как хочешь, - передёрнула плечами девушка.
Он наблюдал за ней с тех пор, как появился в баре, где расслаблялась практически вся команда, но Пирс явно не собиралась вливаться в компанию, а
пришла перекусить. Последний месяц он перевёл её работать над проектом в свой штаб, чтобы Кетрин была на глазах по весьма прозаическим
соображениям контроля за бывшей любовницей Бернера, журнал не слишком поверил, но согласился оказать такую услугу, однако никакой
теплоты у них, разумеется, не завязывалось - некогда.
- Спасибо за сегодня.
- Не стоит, - коротко отрезала брюнетка, рассеянно добавив: – Нам вы со своими разборками секс-туристов мешали не меньше.
Бровь Джеймса взлетела - откровенное хамство, учитывая, кто в этом мире он, и кто Кетрин. Характер точно не сахар… Но его цепляло. И, -
мужчина перевёл взгляд на коротенькую юбочку, - ножки… Ножки у Кет были обалденные. Взгляд скользнул выше… Да и остальное не подкачало,
девочка сочная и явно вошла в пору со времён их первого знакомства. Почему он пропускал это чудо столько времени мимо?
- Смотр закончен, сенатор? – не раздражённо, скорее без интереса.
- Да, и мне нравится. Тебе здесь не скучно?
- А должно быть?
- Тебе – да.
- О’кей, ты прав. – Она прищурила тёмные глаза, скучающе разглядывая браслет на своём запястье. - Куда ты меня пригласишь?
- На прогулку за город.
- Сейчас? – девушка вскинула брови. За окном стоял глубокий зимний вечер.
- Тебе смущает поздний час или хочется в постель? – холодно поинтересовался мужчина.
- От последнего никто не уходил, - ослепительно улыбнулась Кетрин. – Но прогулке ни в коем случае не помешает.

Снег падал тихо и, постепенно застилая аллею, стирал все краски мира, кроме белой. Кетрин вспомнила, как в детстве, прочитав, что белый цвет
- это сумма всех оттенков цветового спектра, считала, что именно поэтому снег такой. Да и…
- Когда-то думал, что на нём можно нарисовать что угодно, и каким угодно цветом, – задумчиво пробормотал Рейнолдс, идя рядом. – А если бы он
был какого-то другого цвета, то нет. Знаешь, спектр же суммирует… Он замолчал, поняв, что потащило не в те дали.
- Что? – Она широко распахнула глаза, изумлённо уставившись на него. – Ты угадал…- Что угадал?
- Мысль, – неожиданно просто улыбнулась Катерина и стряхнула с его плеч серебрящиеся снежинки. - Я тоже думала сейчас, что снег должен быть
именно такой, какой он есть, и про физику.
Всё ещё улыбаясь и мурлыча себе под нос незатейливый мотивчик, она пошла вперёд, оставляя за собой цепочку едва заметных следов. Почему-то
именно эти петляющие следы привлекли его внимание, от них и впрямь веяло сказкой. - Что это, Джеймс? – Задрав голову, девушка прищурилась,
пытаясь разглядеть сквозь запорошивший ресницы снег огоньки. – Я бы сказала, что похоже на маяк, но какие маяки в пригороде Большого Яблока…
- Водонапорная башня, Кетрин. Построена ещё до Великой Депрессии. Уже не действующая, но раньше строили симпатично, не жлобствовали, и
поэтому её не снесли.
- И впрямь симпатично. – Отряхнувшись, брюнетка чуть притопнула ногой, сбивая налипший снег с каблуков. - Пойдём поднимемся – ручаюсь,
сверху будет потрясающий вид…
- Ты не смущаешься, что это частная собственность и могут пристрелить? – хмыкнул сенатор.
- Я на прогулке с занудой? Считай небольшим приключением…
Сверху и впрямь было волшебно. Свет ламп превращал снежную пляску в золотые нити, продёрнутые сквозь серебряное полотнище, и даже луна,
всегда размытая и мерклая из-за задушенной атмосферы мегалополиса, казалась ярче. Чёрное небо, чёрные верхушки деревьев и белоснежный лист
мира - отсутствие света и его противоположность.
Кетрин присела на корточки, кончиками пальцев подхватила верхний, пышный от лёгкого морозца слой снежинок. Они растаяли в капельки. Ещё
один… - Куплю это место когда-нибудь.
- Максимум - можешь соблазнить владельца, - насмешливо заметил Рейнолдс.
- Может быть… ты и прав.
- Владелец вполне может оказаться женщиной.
- Этот вид стоит того, чтобы стать лесбиянкой, - захохотала Кетрин. Очарование тишины разрушилось, сенатор встал, достал сигарету и
закурил. - Не беспокойся, не придётся.
- Да я сразу поняла, – фыркнув, она рухнула на спину в снег. – Неужели бы ты привёз меня в лес ночью, если это не твой лес. Это же скандал.
- Хэй, аккуратнее, - оттянув её с края, Рейнолдс покачал головой. – Я настолько просчитываем, мисс Пирс?
- Как и все мы. – Она прищурилась, разглядывая иссиня-чёрное, наклонившееся ночное небо. - Люди придают слишком большое значение
индивидуальности, кичась тем, чего в них нет. – И уже едва слышно пробормотала: - А те, в ком есть, об этом даже не думают, предпочитая
правила, потому что им так выгоднее всего жить и использовать этот мир.
- Тебя я не могу просчитать.
- Ты и не пытался, - глядя в склонённое к ней лицо, Кетрин усмехнулась – без рисовки или иронии, ей и впрямь было смешно. – Я ведь тебе не
интересна, сенатор. Впрочем, кое-что ты знаешь – я не динамщица, к утру мы окажемся в одной постели, и поэтому я могу нести всякую чепуху,
а ты будешь делать вид, что это целая философия и глубокие мысли. Или, к примеру, что снег завтра растает, и тебе жалко, потому что ты
его любишь. - Он кивнул, в уголках глаз появились морщинки, голос Кет тоже зазвенел смешинками: - Вот видишь, то, что тебе важно, ты
просчитал на все сто пятьдесят процентов.

266/493
Повисло молчание, снег всё сыпал и сыпал, наметая небольшие сугробы по краям площадки. Отрыв рот девушка ловила губами снежинки одну за
одной, что-то бормоча себе под нос.
- Что ты думаешь? – он скосил взгляд. – Мне интересно.
- Вспоминаю. В детстве я ловила ртом снежинки - была большая фанатка сказки про Снежную королеву.
- Не помню её.
- Вместе со снежинками она рассылала по миру осколки разбитого зеркала, совсем крошечные, и тот, кому они попадались, навсегда терял
способность любить. Вот я и отлавливала. Думала почувствовать на языке, а потом выплюнуть и сунуть как линзу в глаз. – Отряхнувшись, она
села, больше похожая на снежного котика в своей лисьей короткой шубке, но, увидев понимающий взгляд, сердито покачала головой. – Нет, не
нужно этих впаданий в сентиментальность, мы не в романах. Мне просто хотелось, чтобы Снежная Королева взяла меня к себе, посмотреть на
чудо-дворец, а там бы я стала одной из её фей… - она пошевелила отмёрзшими пальцами. - Которая дыханием навеки пленяет и замораживает
сердца людей. Власть и всё такое… - Начинание не увенчалось успехом.
- Откуда ты знаешь?
- Феи были среброволосые и с синими глазами.
- Стереотипное мышление. Вот заколдую, тогда взвоешь.
- Я тебя отогрею.
- Ты слишком шикарного мнения о себе, но попробуй...

Рассвет пробрался в комнату тихо, словно вор, высвечивая очертания лежащих на постели фигур. Неслышно вздохнув от этого света и поплотнее
закрыв глаза, Кетрин откинулась на спину, мягко касаясь губами шеи мужчины. Ей было так хорошо, что она уже не помнила… Всё же
чувственность зрелости и опыт никогда не проиграют горячности любовника-ровесника. Если, конечно, качественный мужчина. А у неё, - она
распрямила ноющие из-за растянутых мышц и связок ножки, - очень даже качественный. И вообще – раньше-то было не до изысков. Бернера Кет
побаивалась, да и после того, как их жизнь более-менее устаканилась, редкий случай, когда тщательно не замазывала синяки, пусть небольшие, но
церемоний бывший любовник не разводил, а когда она ему изменяла с кем-то ещё, то всегда была на взводе от того, что Томас узнает, пару раз
так случилось и расплата не заставила себя ждать. Но и не ходить налево не могла: слишком уж хотелось скинуть с себя липкую атмосферу
будней, калейдоскоп случайных любовников помогал не сломаться, сдавшись на милость просыпавшемуся порой ощущению по природе сродни
стокгольмскому синдрому. Лучше синяки на теле, чем сдвинутые мозги – проблем с приоритетами у Кетрин никогда не наблюдалось…
- Будешь завтракать, или продолжим? – Рейнолдс заглянул в подёрнутые блаженной дымкой сонного сладострастия глаза. Он не ожидал, что
Катерина может оказаться настолько нежной, да и настроен на медленный секс не был, но девушка зачаровала ещё по пути в дом, и Джеймс
принял правила игры. И не пожалел о проявленном терпении. - Или, - промурлыкала Кетрин. Большего приглашения не требовалось – мужская
ладонь тут же легла на её небольшую упругую грудь.
В звук вдохов, становившихся всё более тяжёлыми, вклинилась трель звонка.
- Ты кого-то ждёшь? – Кетрин не сделала ни малейшей попытки встать.
- Нет, - он раздражённо нахмурился – незваный гость был настойчив, - и со вздохом подал девушке свой халат, - возьми.
Как раз вовремя: посетитель, устав ждать, вставил ключ в замочную скважину. Рейнолдс чертыхнулся про себя, поняв, кто это.
- А я думала тебя нет… – Необычайной красоты девушка, влетевшая в прихожую, пожевала нижнюю губку, оценила натюрморт из кучек наспех
сорванной одежды, ведущих в спальню, и, свернув на кухню, громогласно спросила: – Отец, я не собираюсь испаряться. Привет!
- Привет, - более-менее одетый Джеймс появился в дверях вместе с Кетрин.
Подцепив со спинки стула кружевной бюстгальтер, юная леди хмыкнула:
- Верх дурновкусия разбрасываться вещами. Тем более такими невпечатляющими, как у твоей очередной пассии. – У самой юной мисс Рейнолдс
грудь уже была не меньше «С». – Рядом с мамой это вообще ничтожество.
- Кристина!
- Верх глупости указывать на очевидное, - сухо ответила Кет, не сделав попытки забрать свою деталь туалета.
- Она немного дурно воспитана, - извиняющимся тоном ответил сенатор, коротко и с упрёком взглянув на дочку. – Прошу прощения. Кетрин, это…
- Не вижу необходимости ни в извинениях, - перебила Кетрин, передёрнув плечами – один из рукавов халата соскользнул на локоть, обнажая её хотя
и хрупкое, но словно лепное плечо, - ни в представлении. Если вы не против… Очередной звонок в дверь. - Ты с кем-то, Крис?
- Нет, одна.
- О’кей, я на минутку… - взглядом приказав дочери вести себя прилично, мужчина вышел в лобби. Кристина приказ благополучно проигнорировала,
тихо процедив в сторону девушки, смотревшейся ей ровесницей:
- Не смущает спать с человеком, который в отцы годится?
- Нисколько. Можешь им гордиться, - Кетрин холодно усмехнулась, скучающе бросив: – Твой отец способен оттрахать меня так, что твоим
сверстникам и не снилось. А насчёт годности… Она уже не годится ни на что, малышка. Сожалею. - Шлюха, - выплюнула раскрасневшаяся девочка
от такого открытого унижения её матери, в сердцах бросив лифчик на пол. – Ты шлюха на неделю. Я…
Но, не увидев ответной реакции, она осеклась и вздёрнула подбородок. Глаза Кет откровенно смеялись, словно говоря:
«давай же, пожалуйся на меня отцу, деточка…» И столько в них было уверенности, абсолютной и непоколебимой, что Кристина впервые в жизни
испугалась, что во всём потакавший родитель станет не на её сторону. А эта дрянь попрежнему холодно бросила:
- Ладно, я в душ - не буду мешать семейным разговорам.
Вновь оказавшись в спальне и вытащив из шкафа свежую рубашку – стандартный халатик для девушки в холостяцкой квартире, - Кетрин
направилась в ванную.
Разобравшись с сервисной службой, собиравшейся подключать каналы и перепутавшей адреса квартир, Рейнолдс нашёл дочь в одиночестве,
внимательно изучающей собственные ногти. Хотел спросить, где Кетрин, но не стал.
- Крис, у тебя всё в порядке? – Так спозаранку его дочь появлялась в последний раз на чьих-то похоронах.
- Да, - она поднялась. В действительности девушка попала в сомнительную историю с ДТП, но теперь ей меньше всего хотелось просить отца о
помощи. – Я пойду.
- Подожди. Ты взрослая девочка, Крис, - тяжеловесно произнёс мужчина, - не делай из мухи слона. Да, мало приятного, но можно было и позвонить…
- Она почти моего возраста, папа! – вспылила дочь. – Или что – на молодое тело потянуло?.. Бедная мама…Из голоса мужчины ушли извиняющиеся
нотки:
- Сбавь тон, Кристина, - я не собираюсь обсуждать это с тобой. Мои увлечения никак не задевают твоих интересов, и поэтому я слышу подобные
разговоры в первый и последний раз.
- Господи, - близкая к слезам девочка пнула всё ещё валяющийся бюстгальтер ногой. – Ты слышишь себя?! Интересы… Думаешь только об
интересах!! Когда меня делал, тоже о них пёкся, да?
- Ты у нас с твоей мамой любимый ребёнок, - слёзы на него действовали безотказно, Джеймс приобнял дочку за плечи.
– Дорогой и долгожданный. А эта девушка ничего не значит. По крайней мере, ничего нового, выбрось из головы. Садись. – Через мгновение Кристина
оказалась на стуле, Рейнолдс включил чайник. – Что у тебя случилось, радость моя?
- Я попала в ДТП… - она вытерла носик рукавом и, наблюдая, как отец заваривает чай, начала объяснение…

Кетрин Джеймс нашёл лежащей в ванной, устремившей ленивый взгляд на экран планшетника.
- Поговорили?

267/493
- Да. – Быстрый взгляд. – Кетрин...
- Не стоит разбирательств. Она ещё ребёнок с соответственной реакцией, - мягко улыбнувшись, взмахнула длинными ресницами брюнетка,
аккуратно откладывая компьютер.
«Ребёнок? Да у вас разницы пять лет…»
Но и впрямь женщина в его ванной была юна только полудетским лицом – но это так и останется едва ли не навсегда - типаж, - и телом, о чём
явно свидетельствовала по-девичьи острая форма груди… Но и только: ровесницей Кристине Джеймс не воспринимал брюнетку в принципе.
Тем временем Кет встала, завернувшись в большое банное полотенце, прошла на кухню и, открыв холодильник, начала исследовать содержимое.
Нацелившись на пакет с соком, девушка налила в чашку.
- Не стоит злиться, – обняв её сзади, пробормотал сенатор.
Полуобернувшись, Кетрин потёрлась щекой о его плечо. Нежно и доверчиво. Зеркальные дверцы холодильника отразили мужчину, обременённого
семьёй и сферой деятельности, и хрупкую, темноволосую девушку, не обременённую ничем, включая одежду.
- Если я сказала, что не стоит разбирательств, то так оно и есть. Не принимай за дующую губы дурочку, я не увидела ничего унизительного в
случившемся, - непроизвольно от жёсткости взятого ей тона Рейнолдс отстранился, строгий голос, неуловимо напоминавший ему что-то или
кого-то, стегал словно кнутом: - но мне не понравилась сама ситуация, в которой мы оказались. Поэтому я постараюсь избегать этого впредь.
- Ты постараешься?
- Да, я в неё больше не собираюсь попадать. – Она достала буженину и начала неспешно разворачивать фольгу.- Это предполагает, что мы сегодня
вместе в последний раз? – равнодушно поинтересовался мужчина, подхватив со стола сигареты и закуривая.
- Не обязательно, - внимательный взгляд, чуточку отстранённая лёгкая улыбка, - сейчас решать только тебе. Не думай, что не пойму твои
резоны. Пойти на встречу я всегда смогу - нам хорошо вместе, не так ли?
- Да, - честно признал он и ей, и себе, глядя, как девушка нарезает на аккуратные ломтики мясо. - На будущее гарантирую, что подобного не
повторится.
Сюжет пошёл не по запланированному сценарию – он предполагал встретить её обиду и два пути – либо какое-нибудь колье или серьги и
примирение, либо расставание. И второй вариант в глубине души Джеймсу нравился больше, не по причине скупости, а из-за надувшейся дочки и
инстинктивно, да и он знал, что с серьгами Кетрин его прокатит... Вместо этого он впервые в жизни взял обязательство перед любовницей,
перейдя за привычную черту «что-то не нравится – собралась, ушла», главенствовавшую в жизни раньше.
Есть мужчины, которым нужно оставить последнее слово в разговоре, и Кетрин, поставив на то, что сенатор из таких, не ошиблась. Через пару
минут он сварил кофе себе и девушке, она устроилась на соседнем диванчике – всё стало совсем легко и по-домашнему. Так и пошло…
Между ними не было сумасшедших вспышек страстей, если не считать постельных утех, Кетрин держалась независимо, вероятно, имела связи на
стороне, не задавала вопросов и обоих это устраивало. Потому что поведи она себя как-то иначе, у самого Джеймса не было бы ответов, - и
только когда пришла мысль, что ему хочется придержать девушку для себя, и нужно что-то решать, а так же понимание, что за последний месяц
он ни разу не посмотрел ни на кого больше, Рейнолдс сообразил, насколько влип. Но избавиться от себя самого, оказавшегося неожиданно уязвимым
для обаяния этой женщины, уже не получалось…

- Майклсон, у меня предложение. Я отдаю тебе компанию, отказываюсь от любых претензий на эту сферу, ты - свою бывшую жену. – Элайджа молчал,
не выдавая никакой реакции. – Объединенные ресурсы «InterStructure» и «Cleanrine» сметут любого, плюс поддержка в Штатах обеспечена. Попрошу
десять процентов, чтобы компенсировать свои вложения на сегодняшний день. – Которые будут выкуплены Майклсоном через несколько лет, когда
бизнес наберёт обороты, по рыночной стоимости акций - сенатор не стал договаривать очевидное, любому ясно, что предложение королевское.
Озвучив и почувствовав себя на удивление легко – Кетрин того стоила, - Рейнолдс улыбнулся, разглядывая импрессиониста на стене напротив и давая
Майклсону время оценить выгоды и удачу, но услышав лёгкий скрип, быстро перевёл взгляд. Откинувшись в кресле, англичанин процедил:
- Я думал мы взрослые люди.
- Я тоже так думал до твоей реакции, Майклсон, – бросил сенатор. - Ты сам выкинул её на улицу без ста фунтов в кармане, поэтому не изображай
оскорблённого. Моё предложение более чем дорогое, а в обмен всего-то - не мешай, когда она снова задурит в верность идеалам как со Стемптоном.
И поморщился, поняв, что сболтнул лишнего. В глазах Майклсона заплясал злой смех.
- Так ты там что ли ожидал продолжения банкета, а не обломилось? – От понимания, что за будущее мечтал обеспечить себе сенатор, заходили желваки,
Элайджа не захотел сдержаться: - Твоя роль в жизни моей жены - транзитный пассажир, пока я это позволял. Теперь можешь смело радоваться родной
платформе.
- Ты слишком высокого мнения о женской преданности, Майклсон, - прищурился Рейнолдс. И тоже не удержал спокойной маски, вспылив: -
Пользовался семь лет, не обольщайся – не только ты позволял, но и у неё и не было подходящих вариантов. Появился Стемптон – послушно пошла к
нему, когда сошёл с дистанции – вернулась к тебе. Ну а ты снова кинул, одна радость - её пока не насилуют в три ствола и не избивают. Наверное.
- Ты чего-то недопонял, Рейнолдс? - Майклсон чуть наклонился вперёд, гвоздями вбивая в их стол переговоров: – Катерина - моя собственность, и я не
собираюсь обсуждать, как мне с ней обращаться. Закрой эту тему для своего же блага.
Джеймс каждой клеткой ощущал охватившее мужчину напротив бешенство, но остановил не поток холодной ярости – ради Кетрин сенатор бы
позволил дурости овладеть собой, - а воспоминание о том, как месяц назад за ужином Пирс, когда-то ради выгоды молча проглотившая
бесцеремонность в свой адрес, где речь шла о ней самой, вспыхнула спичкой, стоило отпустить замечание по поводу её мужа. Который до этого палец
о палец не ударил, чтобы тогда помочь ей выбраться из дерьма. За что ей, элегантной и хладнокровной, той, которой он любовался даже когда они
заключали свои сделки, так любить этого англичанина? И почему одним достаётся всё, а… Прервав эту мысль, унизительную и свойственную только
последним ничтожествам и слабакам, мужчина начал возвращать разум. - Вернёмся к делам, - после минутного молчания, вновь откидываясь на
спинку кресла предложил президент
«MsnLogistic.Inc». Затуманившаяся картинка вернулась на место, но сохранять лицо было по-прежнему трудно - Рейнолдс явно не знал всех нюансов их с
Кет отношений, не знал, что дело не в её преданности, а в её подконтрольности, и всё же зерно правды в его словах было, и оттого слишком хотелось
сорвать злость. Учитывая ситуацию, явно неуместное желание.
- Вернёмся, - охолонув, Джеймс осознал, что только что повёл себя как ребёнок, требующий игрушку. – Что ты хочешь от меня?
- Проверь свою службу безопасности, логистов и бухгалтерию. Так как я думал, что Катерина сливала тебе не только Стемптона, но и меня не на пустом
месте – утекающая информация соответствовала получаемой тобой, а чтобы так ввести в заблуждение, нужно знать твою структуру и расписание
изнутри.
- Ты дашь мне всю свою информацию в обмен на мою, - пробормотал сенатор. - Совместное расследование, я правильно понял?
- Да. – Рискованно, разрушится если не вся, то большая часть сложившейся системы шпионажа друг за другом – чревато проблемами в дальнейшем
относительно тактических задач, оба это понимали. Но вот стратегически… Лучше иметь дело друг с другом, чем с беспредельщиками, решающими
проблемы за счёт их родственников. – Доказательства своих слов я предоставлю.
- Согласен. Если я в своей команде на кого-то выйду, все записи допросов у тебя будут. Организационные вопросы?- Организационные вопросы решим
через пару дней. И ещё, Рейнолдс, - Майклсон поднялся с места, голос стал глуше и отстранённее, - эта сука едва не лишила меня жены, и если я пойму,
что ты решил очутиться в одной лодке не со мной или работаешь на два лагеря, то переговоры вести никто не будет, даже если мне придётся всю
оставшуюся жизнь провести под чужим именем.
- Жаждешь лавры вашего младшенького, Майклсон?
- Может, общие гены надумали проснуться? – усмехнулся Элайджа. – Как говорит моя сестрёнка - некачественный кроссинговер**********. Прощай,
Рейнолдс.

268/493
- До встречи, - хмыкнул сенатор, и, подумав мгновение, бросил уходящему мужчине: - Не беспокойся, не проснутся. У меня тоже резоны - эта же сука
чуть не лишила меня будущей любовницы.
Уже дошедший до дверей Элайджа обернулся, в два шага пересекая комнату. Глупость и мальчишество, но слишком уж захотелось…

Натянув перчатки на чуть ноющие пальцы, Майклсон вышел из здания. Хоть что-то. Вариант с Рейнолдсом был перестраховочным, на случай, если не
пойдёт схема с Макниллом, да и если удастся раздобыть что-то параллельное – это в соглашение не входило и делиться он не собирался.
Сейчас главное изолировать Катерину от умников наподобие сенатора. Тот, конечно, не знал, что она беременна и полностью подчинена ему, но
амбиции горы сдвигают. Масштабы содеянного Элайджа уже начинал понимать, но пока мог только предполагать будущее и свои действия. Чтобы Кет
убежала и отказывалась с ним даже просто разговаривать, она должна была перейти к крайней степени отчаяния. И ненависти? Это тоже
предполагалось, но какой-то частью он надеялся, что Кет не сумеет отказаться от него совсем - не может женщина так просто, за месяц, остыть и
распрощаться со столь сильной привязанностью.
«Не просто и не за месяц, а за унижение, обиды и кучу слёз по твоей вине…»
«Ты стал нытиком? Она моя жена, в конце концов!»
«Она об этом: а) не знает b) стать бывшей женой – вопрос каких-то жалких бумаг на развод…»
Игнорируя внутренний голос, окрашивавший всё в чёрные краски, сидя в такси по пути в аэропорт, чтобы лететь в Бразилию, Майклсон вспоминал, как
Катерина тщетно старалась научиться готовить, искала для него подарки и пыталась завтракать с утра, чтобы не отставать от него. Элайдже это было
приятно, но ведь и смешило немало – все усилия угодить у неё выходили так же неловко, как у орла из сказки Лагерлёф***********, пытавшегося
освоить гусиные привычки и злившегося, когда из этого ничего не получалось. Еда порой откровенно пугала своим видом всех, кроме давно
смирившегося Мартина, сам процесс кашеварения Катерины словно специально был направлен на изничтожение посуды и интерьера, подарки
оказывались из разряда вещей, которые он предпочитал заказывать себе сам или никогда не пользовался, а за столом она либо боролась с тошнотой из-
за недосыпа, либо просто засыпала и приходилось снова тащить в постель, укладывать и раздевать, теряя на это время. Но теперь Элайджа бы вряд ли
увидел привычный юмор в этих небольших доказательствах влюблённости в себя – они добавляли уверенности, что его примут обратно без долгих
разговоров. А если всё же нет, и обида слишком сильна… Кол прав: с ребёнком, при нынешнем положении дел, Кет просто некуда деться, и она
останется - если не с ним, то у него. Плюс Катерина всегда была рациональна и расчётлива по отношению к чужим людям, когда он в её глазах станет
чужим, то перейдёт в разряд кандидатур, с которых можно немало поиметь. От этого понимания становилось нехорошо: Элайджа искренне полагал, что
они сошли с порочного круга, но сам же приложил все усилия, чтобы в него вернуться - нечего на зеркало пенять. С другой стороны, озлобленность и
отказ от конструктивности в её случае тоже эмоция.
Коротко взглянув на часы – один из немногих и впрямь пригодившихся подарков Кет, - он вытащил планшет, просматривая документы. В любом случае
будет время подлечить её израненную гордость, дальше, если ничего не сдвинется с мёртвой точки, Катерина родит общего ребёнка, а детей его жена
любила с юности. Возможно, перенесёт тягу к малышке – ему казалось, что первой будет дочка, - и на её отца. В любом случае казниться, сдаваться или
сюсюкаться смысла не было, да и время и привычку никто не отменял. А в том, что она привыкла к нему, его постели и своей жизни в Англии, Элайджа не
разрешал себе сомневаться. Как бы Ник на пальцах ни объяснял фактов, что работа Макнилла налево всего лишь ещё одно параллельное звено,
которому выгоден конфликт с Рейнолдсом, но вовсе не отрицающее запятнанной шкурки Катерины, ведь бумаги на неё были взяты не с потолка и
документы косвенно подтверждались, Элайдже уже было неинтересно… Впрочем, он не испытывал и злости - оба брата изначально не верили в любовь
со стороны Кет, считая, что она лишь воспользовалась выгодно подвернувшейся слабостью их старшенького, разумно поменяв его на убежавшего
конгрессмена, и теперь всячески перестраховывались. И если Ник предполагал, что семь лет назад та девочка любила, и именно к настоящему относился
со скепсисом, то Кол вообще не считал невестку способной любить хоть кого-то, кроме себя самой. Встречу с Рейнолдсом они тоже не приветствовали –
несмотря на все очевидные выгоды подобных переговоров, если Кет и впрямь сливала, то он окажется сущим олухом, своими руками облегчившим
задачу враждебному тандему… Но кто враг? Его Катерина? Если она враг, то и он сам себе тоже…

Настоящее. Бразилия. Штат Рио-де-Жанейро.

- Ой! – Коротко взвизгнув, молодая женщина вскочила с колен мужчины, спихивая с себя неожиданно выпрыгнувшее из темноты животное. – Иисусе,
напугал! Откуда он?!
Услышав, как смягчился голос, Мартин решил дать шанс и всем весом потёрся о её ноги, требуя от блудной хозяйки взять себя на колени.
- Я привёз его вчера вечером, но он сбежал погулять, – бодро сообщил Элайджа. О том, что держали кота без особых сантиментов в двух закрытых
контейнерах, не выпускали на свободу и поэтому, увидев белый свет, перепуганное животное дало дикого стрекача от дома, мужчина деликатно
умолчал и в подтверждение, что молчание - редкая драгоценность, без зазрения совести получил благодарственный поцелуй.
«Эту шкурку тащили на край света не зря. А зверюга скоро станет больше моей жены…»
Покрепче перехватив девушку, вновь устроившуюся на коленях, но значительно потяжелевшую из-за наличия уже на её коленях котяры, Элайджа
напомнил:
- Сенатор знает о разводе. Ты говорила Рейнолдсу о том что мы расстались? – Он постарался ничем не выдать недовольства в голосе. – Я не старался это
скрыть, прямо наоборот, но всё же… Или у него такая хорошая сеть? - Нет. Узнал он и впрямь от меня, но случайно, – пояснила женщина, - мы
столкнулись в гостинице после того, как я ушла из дома. Я тогда забыла документы и деньги в твоей машине, потратила на такси и того, что было со
мной не хватало. А Рейнолдс как раз выезжал из своего номера и мы столкнулись у столика портье. Видимо, он что-то сообразил и навёл справки…
«Так вот к чему было сказано про «сто фунтов». Собирался подставить плечо. Сукин сын…» "Ты или он?" "Оба".
- А что стало с моим «Астоном»?
- Он оказался без тормозов, с частично нарушенными и пассивной и активной системами безопасности. Единственный плюс - охранник, отгонявший со
стоянки, жив. Но это он…– Большего не нужно было, чтобы всё понять: Кетрин гоняла так – благо жизнь в пригороде позволяла найти платные трассы с
соответствующими скоростями, - что в её случае благополучный исход почти наверняка стремился к нулю. Впрочем, это было не всё… - Хотел спросить.
Ты нормально тогда себя чувствовала и пила кофе на работе?
- Не помню, возможно… - Лениво поглаживая кота, она энергично кивнула. - Нет, точно нет. Я же в то утро узнала о ребёнке, и с тех пор кофе вообще не
пила. А когда я должна была чувствовать себя ненормально? Ночью с тобой или потом?
- Вечером, моя кошечка. Чтобы угробить тебя наверняка, в твоём кофе был лёгкий наркотик. Правда, твоей наглой американской секретарше не
понравился вкус и она выкинула банку, - помолчав Элайджа, кисло заметил: - заодно уничтожив доказательства.
- Понятно. И всё же я то ли туго соображаю, то ли у меня всё перемешалось в мозгах. Своего начальника безопасности ты начал подозревать, когда
передал документы Нику, да?
- Да, - мягко согласился мужчина. – И мой брат увидел то же, что и я: текстовая информация говорила об одном, чёткая структура, а вот видео и оценки –
во мне явно пробуждали негатив к Рейнолдсу на личном уровне.
- Нейро-лингвистическое программирование в действии? А как ты узнал о том, что именно он слил моё досье газетам и вообще всю эту историю?
- Досье всплыло после, уже по ходу допроса. – Короткий взгляд. – Я вообще не вижу в нём смысла и такой агрессии по отношению к тебе. Если с
автомобилем можно понять, то с досье – нет. Да и сам Макнилл не знает – ему сказали, он передал информацию по цепочке, кошечка. А вся история –
он занимался подборкой материала на тебя. – Ссадив девушку с колен в кресло, а сам встав, Элайджа прошёлся по террасе. – И не уследил за твоим
«Астоном». - Подожди, - Катерина хлопнула в ладоши, Мартин испуганно задёргал ушками. – То есть у тебя нет прямых доказательств, только анализ
действий?
- Уже есть. Елена.

269/493
- Но на тот момент не было. – Оставив кота на кресле, брюнетка вскочила, обхватила себя руками. – На тот момент ты точно знал, что я работала на
Рейнолдса относительно Майкла, – вопросительно поднятые брови. – Да?
- Да, я перепроверял информацию Макнилла – она действительна. Про Бернера я узнал раньше, но только то, как складывалось ваше общение, а вот
после доклада понял и высокие отношения на четверых. – Майклсон усмехнулся. - В этом смысле Макнилл хорошо поработал – сам бы я вряд ли
сообразил, каким образом оказалось, что один в
«санатории», другой почти муж, а третий любовник с далеко идущими планами, и все встречались за одним «столом». – О том, что на месте любого из
мужчин, он сам бы предпочёл избавиться от двух остальных, Элайджа умолчал, но Кетрин поняла по презрению нет-нет, но прорывавшемуся, когда он
называл фамилии участников «процесса».
- А насчёт меня и твоей фирмы что? У тебя не было прямых улик против информации, предоставленной тебе службой безопасности и интуитивной
догадки?
- Не было.
- И ты отправил человека в подвал под дубинки, потому что тебе не понравилось услышанное?
Немигающие чёрные взгляды скрестились.
- Да, Катерина, мне не понравилось. Если быть точным, после отказа тормозов «Астона» уже ничего не нравилось. Если бы он просто ошибся, то любой
должен платить за свои ошибки. В конечном итоге, - Майклсон поджал губы и подумав, заявил: - он остался жив. Пока.
- Ты встречался с Рейнолдсом...
- Угу...
- И каковы варианты?
- Первый – он ни сном, ни духом и его подставляют свои, как и меня. Второй – он всё знает, подставлял тебя с досье и моей службой безопасности, но
его кинули с «Астоном». – Кинули?
- Да. - Голос Элайджи не повышался, оставаясь ровным. - Я знаю людей, и даже если предположить, что он пойдёт на прямое убийство бывшей
любовницы, во что лично я не верю, то всегда можно нарваться на симметричный удар. Если с женой, кто их там разберёт – может ещё и рад будет
избавиться и предстать овдовевшим страдальцем в предвыборной кампании, дети - дело другое.
- Согласна, он не пойдёт на моё убийство, - она прищурилась, с вызовом бросив: - Но ведь есть и третий вариант. И при определённой многоходовке -
четвёртый.
Повисла пауза.
- Их нет, - медленно ответил Майклсон, оказываясь на расстоянии пары шагов.
- И не было?
- Не было: по крайней мере, это стало окончательным решением, – честно сказал Элайджа. - Но первое время в голове была каша, хотя я предусмотрел
этот вариант с Макниллом, отдал Хелвиду приказ о разработке бизнес-плана ещё одного параллельного проекта, и всё равно... – невольно растягивая
слова, мужчина пробормотал: - Ты испытала на своей шкуре мою растерянность.
- А сейчас у тебя есть что-то, кроме допроса начальника службы безопасности, подтверждающее, что я не сдавала тебя сенатору? – тихо спросила
брюнетка, плавно продолжив мысль: – Ведь то, что есть третий, случившееся с Еленой не означает отсутствия у нас с Джеймсом желания сорвать
маленький личный куш. И Макнилл может об этом и вовсе не знать.
- У кукловода есть кукловод? Слишком стандартная схема, - хмыкнув, он отвёл взгляд, щёлкнул зажигалкой, высекая огонёк - Катерина слово в слово
копировала его братьев.
- Кол так и считает, Клаус – не знаю, - проницательно предположила Катерина. – А что ты, у тебя что-то есть? Да или нет, Эл? Ты мне не ответил.
- Нет. На этот случай у меня в распоряжении ничего нет, кроме, - его рука легла на грудь Кет, чуть сжав её, - твоего тела на принадлежащем мне участке
земли.
- Негусто, - непривычно нежно ответила женщина. – Учитывая, что ты мне ничего не можешь сделать.
- Мне сойдёт и просто наличие.
- Насчёт Елены, - она задумчиво почесала кончик брови. – Ты встретился с Рейнолдсом после того, как она не отзвонилась мне. Сказал ему?
- Эм… нет, конечно, это запасной вариант. – Элайджа не хотел обсуждать: вряд ли жену не покоробит, что сам факт захвата её близняшки прибавил ему
очков. Он к этому не стремился, но всё же выиграл от ситуации немало и не подумать о таком варианте заранее не мог. Впрочем, брюнетка тут же
сообразила, что именно смущает мужа. - Я нормально воспринимаю, Эл. Бизнес есть бизнес и, в конечном счёте - раз так получилось, нужно
пользоваться любой возможностью. Говори как есть.
Обежав её лицо глазами, Майклсон увидел внимательный, умный взгляд и, почувствовав, как расслабляется, закрыл глаза.
- Знаешь, порой я думаю, что если хоть что-то из религии правда, то ты моя личная Ева, - прошептав это, он погладил щёку и отстранившись, кивнул: - Всё
именно так. Я имел в виду вариант развития ситуации с Еленой, когда встречался с Рейнолдсом.
- Поэтому вы так обхаживали того дона? – она наморщила лоб. - Эстике, кажется?
- Да, моя кошечка. Он, точнее его поддержка, нам пригодятся в случае переговоров, в зависимости от допроса Перейра.
- Кол полетит в Баийю, допрашивать Перейра, а ты… - она споткнулась, вспомнив, что он ничего не сказал о местонахождении своего бывшего
начальника службы безопасности, - туда, где Макнилл?
- Так. Сейчас с ним Ник, Керолайн уже на последних сроках – его нужно сменить.
- Понятно. Тогда пойдём в дом? Я совершенно оголодала, да и Елену забросила… – со вздохом Кетрин отступила, пропуская его открывать двери, но,
обернувшись из-за забегавшего под ногами Мартина, Элайджа успел перехватить направленный на себя взгляд. Ласкающий, едва ли не материально-
нежный, и всё же какой-то задумчивый, с притаившейся в уголках глаз хитринкой. Словно поняв, что её раскусили, Кет без смущения криво улыбнулась,
плавно повела плечами и поспешила в дом.
- Где вы пропали? – раздался возмущённый голос Елены. - На улице не больше шестидесяти пяти градусов************. - Я одолжила пиджак у Эла.
- По крайней мере, нам очевидно, что любит он тебя не за изысканность, – бодро оценил Кол её растрепанные волосы, платье в буро-зелёных пятнах и
ободранный вид. – Хотя красот души я тоже не увидел, но Эла ударили головой в детстве…
- Это много объясняет, что он такой молодец. А ты никогда не станешь профи, хороший юрист славен тем, что умеет в нужный момент приукрасить
действительность.
- Давайте вы не будете ссориться, а мы поужинаем? – Елена, на которую отвлёкся старший Майклсон, чтобы пожать её ладошку, прервала
зарождающуюся пикировку.
- Когда приведём себя в порядок, - задумчиво пробормотал Элайджа. – Сходим в душ…
- Нет уж, полчаса, - определил Кол, верно истолковав похотливо заблестевшие глаза братца и его мысли. – Я хочу говяжьи медальоны, а не выслушивать
очередную арию в исполнении заслуженных артистов уже из душа. – Старший брат флегматично пожал плечами, пропустив мимо ушей. - Иначе
перекрою стояк.
- Он… твой брат, как он тебя назвал? - Елена стояла, потрясённо приоткрыв рот. – Мне послышалось?
- Нет. Разлагающее влияние твоей сестрицы докатилось и до Эла, - жизнерадостно констатировал Кол, - полгода назад я бы просто получил апперкот…
_____________________________________________________

* Речь об английской миле (около 1,6 км)

** Кетрин имеет в виду дракона из сказки Толкина «Хоббит или туда и обратно» (от англ. «The hobbit, or there and back again».)
***Луизиана названа в честь французского короля Людовика XIV де Бурбона (от фр. Louis)
****«Узорный покров» ( от англ. «The Painted Veil») - роман У.С. Моэма

270/493
***** Речь идет о Джордже Буше младшем, 43-ем президенте США, занимавшем пост в 2001—2009 годах.
****** Ларец Пандоры - волшебный ларец со всеми бедами и надеждой, открыть его – выпустить их.
*******Ричард Никсон - 37-ой президент США, единственный ушедший в отставку раньше срока вследствие Уотергейтского скандала, и одним из
обвинений в Верховном Суде являлось обвинение во лжи правосудию и конгрессу.
********Роланд - знаменитый рыцарь-герой французских эпических сказаний цикла Карла Великого.
********* игра слов «Бешеная собака»(в оригинале «Бешеная сука») – коктейль.
**********Кроссинговер – процесс обмена участками гомологичных хромосом во время конъюгации в профазе I мейоза. ***********Сельма Лагерлёф
- шведская писательница, написавшая в том числе сказку «Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями» (от швед. «Nils Holgerssons underbara resa
genom Sverige»)
************шестьдесят пять градусов по Фарингейту = около восемнадцати по Цельсию

271/493
Глава XX (Часть V)

Дикий слитный крик прорезал ночную тишину и тут же смолк. Рывком поднявшись с постели, Элайджа посмотрел рядом с собой – на часах три.
Катерина исчезла. Цветисто выразившись, он выскочил в коридор, навстречу бежала жена… Нет, не жена – Елена, выпалившая единым духом:
- Кет была у меня…
Рванув к спальне, они, едва не выбив дверь, распахнули тёмное нутро комнаты.
- Дура…
- Чёртов извращенец!
Щёлкнул выключатель, яркий свет залил помещение. На полу лежал Кол, с лица то ли из носа, то ли рта, которого капала кровь, с противоположной
стороны постели тоже на полу сидела Кетрин, пытавшая натянуть простынь на свою вываливающуюся из полупрозрачной сорочки грудь.
- Что у вас?! – рявкнул старший Майклсон, не понимая, кому стоит оказывать помощь, но по итогу поднимая женщину. Елена же предпочла броситься в
ванную за мокрым полотенцем.
- Этот идиот чуть не трахнул меня, пока я спала.- Да кому ты сдалась?!
- На меня половина…
- Кет! – предупреждающе взвизгнула из ванной Елена.
- Катерина!
- У меня шишка, Эл!
- Какие шишки - у тебя голова чугунная, дурында. Где тебя носило?! – последние слова младшего Майклсона были адресованы Елене, протянувшей ему
полотенце. Но он тут же пожалел о своём рыке, увидев, как она мгновенно подобралась, и услышав в голосе оправдывающиеся нотки:
- Я п-пошла за второй простыней, потому что Кет отобрала мою и брыкалась.
- Да я не сомневаюсь. – Вставая на ноги, Кол фыркнул. – Спасибо, Елена.
- А вот меня очень интересует, что ты делал в спальне… - кивнув мужу, осматривавшему её лоб, что всё в порядке, мстительно начала Кет, но потерпела
неудачу.
- Это как раз неинтересно, - тоном не обещающим ничего хорошего, прервал брюнетку Элайджа. Внизу захлопали двери, зажёгся свет. – Поживее иди
вниз за льдом и аптечкой. И дай отмашку охране и слугам.
- Угу, - на мгновение оцепенев от ледяного приказа, но быстро сообразив, кто сейчас будет во всём виноват, Катерина предпочла послушаться.
- Ты собираешься демонстрировать прелести персоналу?
Благие намерения испарились.
- Есть разница кому их демонстрировать?
Он промолчал, смерив её тяжёлым взглядом от босых ступней до растрёпанной макушки. Капризно отвернувшись, брюнетка стремительно вышла.
Через полчаса, когда всё улеглось, была выполоскана кровь изо рта, к появляющемуся синяку под глазом и шишке на голове приложен лёд, а полуголая
женщина облачена в халат плотного шёлка, они скопом перекочевали в гостиную, где постепенно выяснились и детали произошедшего.

Интерлюдия.

Елена тихо сопела, обняв подушку, и, опустившись рядом на кровать, Кет аккуратно, чтобы не разбудить, погладила сестру по голове.
Проснувшись ночью, она обнаружила себя лежащей в постели. Элайджа спал рядом, как всегда зафиксировав её положение, чтобы не слишком
пиналась, и навевая своим присутствием не самые целомудренные мысли, приказывавшие его немедленно разбудить. Но будить не позволила
совесть – завтра предстоял перелёт, да и кто её заставлял засыпать прямо в гостиной? – но и терпеливо лежать было слишком жестоко,
поэтому находя в себе явные склонности нимфоманки Катерина всё же выбралась из постели и в итоге ноги привели её сюда. Сестра теперь пахла
её косметикой – забавно даже, - но снилось Елене что-то неприятное. Точнее даже не снилось – ей просто было больно. Взяв ладонь Елены, Кетрин
переплела свои пальцы с её.
- Боль - не страшно, милая, она проходит, - поцеловав свою копию в лоб, Кет скользнула на кровать и прижалась щекой к щеке: - Бороться всегда
больно. Вправду страшно, когда ничего нет.
- Ммм… неее… - мычанием выразив протест, девушка во сне стиснула пальцы, пресекая попытку Кетрин высвободить руку и переворачиваясь
набок.
- Хорошо… Только мне к утру нужно ещё вернуться. – Зевнув, брюнетка сместив простыню натянула кусок на себя. Вздохнула. – Жалко, что нас
двое, а такой как у меня в единственном экземпляре. Но он только для меня… Помурлыкав себе под нос что-то ещё и повозившись на подушке, она
закрыла глаза.

Бесшумно войдя в спальню, Кол пригляделся и едва слышно фыркнул – потревоженная проникшим от сквозняка ветерком девушка, раскинувшаяся
звёздочкой на кровати, издала звук сходный с детским гортанным хрипением и плотно завернулась в простынь. Он испытал острый приступ
раздражения из-за того, что нужно уезжать. Пока его брат отлавливал свою дичь на дороге, они с Еленой отлично провели пару часов за
покорением океанских просторов: плавала девушка как топор, очень смущалась этого, но забывшись плескалась и прыгала по волнам с явным
удовольствием. Бросив взгляд на часы, Майклсон выложил ключи и записку на туалетный столик и подошёл к постели, вглядываясь в сумрак –
будить жаль, а сама она вряд ли проснётся до его отъезда. Аккуратно устроившись рядом, поморщился – запах розовой воды был не то, чтобы
неприятен, нет, но казался слишком сладким и чужим. Понятно, что ей вряд ли сейчас до заботы об обзаведении собственной косметикой…
Видимо, он сильно шевельнулся, или сыграл роль прибавившийся вес на кровати, но рука Елены вяло скользнула по плечу, она пробормотала себе под
нос то ли вопрос, то ли констатацию:
- Не спишь.
Не сообразив, что в темноте не видно, он кивнул, однако брюнетке хватило и этого шевеления. В следующее мгновение рот мужчины грубо
запечатал поцелуй, по рубашке заскользили пальцы. От удивления симметрично ответив на её страсть, Кол вздрогнул от прыти мгновенно
оседлавшей девушки. Это было слишком… активно для просыпающейся Елены, да и как-то... Острые ногти, ощущавшиеся даже сквозь ткань
рубашки впились в шею, вкус требовательных губ и волосы в руке… Мысли он не додумал, потому что в то же мгновение ему с силой прокусили губу,
пинком ударили в пах и одновременно с падением на пол Кол, человек побывавший не в одной передряге, неожиданно для себя издал вопль ужаса.
- Из-за твоей садистки на нас места живого нет!
- Вообще-то пострадал только ты, - нахохлившаяся под укоризненным взглядом сестры – мнение Кола её не заботило, а Элайджа сидел, не комментируя
и практически не участвуя в беседе, - прошипела брюнетка, откладывая свою салфетку со льдом на столик, - да и с тобой, если бы не шлялся по ночам к
моей сестре, всё было бы в порядке. – Она подозрительно прищурилась. - Что-то я не слышала, как ты меня будил, чтобы попрощаться, как говоришь.
Или всегда такой полудохлый?
- Потому что ты не только слепая, но и глухая, – на голубом глазу соврал Кол, - Только я… а ноги Елены ты видела? – резким движением откинув часть
полы халата, он продемонстрировал стремительно желтеющий синяк на голени девушки. - Тебя к живым людям на фарлонг подпускать нельзя! –
Вспомнив о причине, по которой собирался уезжать и ожиданиях: собственной распухшей роже на переговорах, неминуемых теперь причитаниях
Ребекки, он прибавил: - В клетке запереть…

272/493
- Прекращай, она очень испугалась спросонья, – Кетрин, хотела было возмутиться, что кричала не от страха, а от отвращения, но, не став вдаваться в
экзальтацию, промолчала. Элайджа косо оглядел физиономию Кола, которую не спасал лёд – лоб Катерины и впрямь оказался толоконным и
удостоился только совсем маленькой шишки, - пробубнив: - Живой же…
Младший Майклсон фыркнул:
- Ну да, на твоём фоне, свеж как огурчик.
- Как это понимать? – Теперь уже пришёл черёд Кет подозрительно вскинуться.
- Если ты ему последний намёк на мозг вынесла, я тут при чём?
- Ладно, некоторым, особенно беременным нужно спать, а у кого-то завтра, то есть уже сегодня самолёт, - примирительно возвестил Кол, сообразив, что
едва не сболтнул о том, что в спортзале, где они с братом боксировали, на исполосованность спины и шеи женатого Эла одно время делали ставки,
пока по объективным причинам эту практику не пришлось свернуть.
- Беременным? – Кетрин не сделала попытки подняться с места, сообразив, что деверь хочет остаться наедине с её сестрой. – Я весь день проспала и не
испытываю никакого желания продолжать это делать.
Однако её планам обломать Колу разговор с Еленой по душам, было не суждено сбыться: кивнув на прощание присутствующим, Элайджа потянул
женщину за запястье, вынуждая подняться. Пробормотав что-то вроде: «Добрых снов, милая», - Кет запоздало вспомнила, что именно она стала
причиной всех этих разборок и явных бестактностей, что Эл не любит, когда она вылезает из постели среди ночи побродить и вообще… Довольно резво
взбежав по лестнице, как только Кол с Еленой исчезли с глаз, женщина уже очень медленно поплелась по коридору к спальне.
Меньше всего ей хотелось недовольства в ночь перед отъездом Элайджи.
- Прежде чем ты бурно выскажешься на тему лунатизма, - она на носочках покрутилась перед зеркалом, оценивая вкус Элайджи по выбору белья для
неё, - замечу, что я жду от тебя понимания и благородства по отношению к слабому существу. Ты сам говорил, что я не девочка в бронелифчике.
- Мои слова используются против меня? – сухо поинтересовался мужчина, откидываясь на подушках.
- Ну… - Катерина состроила умильное личико отражению. – Не злись. А я…- Она повела плечами, халат горкой лёг у ног, голос насытился властной
томностью, - поверь, я собираюсь кардинально улучшить твоё настроение.
«И своё…»
И тут же услышав позади себя лёгкое хрюканье, обернувшись, увидела, что её муж скорчился в приступе хохота.
- Так ты не злишься?!
- Я злюсь? Впервые в жизни увидел красную физиономию Кола, пытающегося перевести стрелки на тебя, чтобы не было так очевидно, что он со своими
эскадронами из баб безуспешно обхаживает Елену. – Кое-как выдохнув эту длинную фразу, мужчина немного успокоился. – Это было феерично, но всё
же… – Приподнял бровь. - Тебе есть за что постараться стать славной девочкой - приняла моего брата за меня.
- Только спросонья и то, потому что вы одним одеколоном пахнете! А твой брат… Да ещё немного и он бы меня загрыз со злости, – хмыкнула брюнетка,
усаживаясь сверху и потянув за пояс халата. – Поэтому и красный. - Скорее меня, если бы я захохотал сразу.
- А что тебя остановило?
- Принцессу на горошине жалко стало.
- Не поняла.
- Елену. Она и вправду вся в синяках. – От души шлёпнув девушку по пятой точке, мужчина заключил: - Крупноватая ей горошина попалась… Давай сюда,
пострадавшая сторона.
- Лучше уж я синяки наставлю, чем твой братец, - проворчала Кет, подставляя многострадальный лоб под его губы.
- Не обижайся, но она влипла по самые уши, и это факт.
- Ничего подобного, не думай, что я настолько не понимаю, что несу. Шоковая терапия полезна. - Кетрин неожиданно задумчиво заключила: - Он не
осознает, насколько заигрался, будет много проблем. Мне неважно, но ведь и Елене же крови попортит, а после того, что случилось, ей это нужно
меньше всего.
- Ты считаешь нормальным? – Косой взгляд вниз. - Отвращение к мужчинам? Может ей показаться психоаналитику?- Я не говорила про отвращение к
мужчинам в целом, я говорила, что она не захочет иметь ничего общего с Колом. - Ерунда, – отмахнулся Элайджа. Спустил бретельки с плеч брюнетки,
избавляя её от сорочки. - Кол её фактически спас, а женская благодарность…
- Её не существует. Только в сказках благородные рыцари, самые сильные и смелые, получают нежных принцесс. Эти сказки пишут сами мужчины, а они
в большинстве своём не блещут, - надменно сообщила Кетрин, плавно проведя пальцами по груди мужа, и, с удовлетворением отметив реакцию на
своё прикосновение, продолжила: - Леди выберут другое.
- Почему других? – Он нахмурился.
- Не других, а другое. Уж я знаю свою половинку лучше всех. Только давай не будем об этом? – облокотившись на локти, брюнетка наклонилась, чтобы
их лица были напротив. Игривость внезапно ушла окончательно. - Я спросила вчера о Елене и ничего не спросила о тебе. Что у тебя случилось?
- В каком смысле? – приподняв веки, Элайджа замер. Занятия любовью явно откладывались.
- Ты сказал, что вчера было очень нужно мое тело. Почему?
- Почти два месяца голодовки по нему как ответ не пройдет?
- Нет. – Теперь она была и вовсе то ли очень серьёзна, то ли грустна. - Что бы ты не говорил я знаю, какой ты.
Благородный настолько, насколько вообще может быть мужчина твоего статуса в наше время. – Кет приложила палец к губам, отметая его возражения. -
В Сальвадоре ты всё же удержался, а здесь – нет, значит, случилось что-то такое, отчего тебе плохо. Это из-за Елены? Так много крови?
- Не в этом дело, - он снова поморщился, рывком сев. – Точнее и в этом и не совсем. Сложно объяснить.Брюнетка кивнула, и, поглаживая напряженные
мышцы плеч, начала покрывать поцелуями царапины на шее, оставленные ею со вчерашней ночи.
- Я попробую понять, - на мгновение высвободившись и потянувшись к тумбочке, она достала своё масло. – Но если не хочешь, то не надо. Попробую
расслабить иначе, подожди немного.
Прошло уже несколько минут, её пальцы по прежнему порхали по плечам, принося одновременно расслабляющее и полное напряжения удовольствия,
когда Элайджа неожиданно для себя самого вывалил:
- Я не люблю самоубийц.
Кет на секунду остановилась, но после продолжила массировать.
- Это всегда выбор. – Картинка сложилась в голове. - Выбор есть всегда, ты сам говорил. Это твой принцип. И если ты его дал дополнительно, это уже
ми,.. – шёпот замер на слове, лицемерить сейчас нельзя ни во зло, ни во благо: никак, - пусть и не милосердие, но всё-таки выбор, Эл.
Но от этого знания не легче. Он ни на секунду не сомневался в своих действиях, и всё же… Так бывает - давно не встряхивала чья-то смерть как таковая, в
том числе не потрясала и насильственная смерть, но в способе, каким ушел из жизни Ману и остальные, кому он дал этот выбор, было что-то
исключительно мерзкое. Более мерзкое, чем просто нажать на курок. Заставлявшее внутренности сворачиваться в узел, а зубы скрипеть от отвращения.
Снова сев и невольно слишком сильно сжав пальцы, лежащие на коленях женщины, Майклсон уже жалел о своей болтливости - Катерина не
навязывалась и больше бы не спросила, не скажи он сам.
Игнорируя боль от ногтей Элайджи, Кет сидела в той же неудобной позе, подушечками пальцев мягко очерчивая ямочку на подбородке мужа. Убрав
руки, поцеловала. Рано утратившая невинность души и познавшая властное, иссушающее чувство, когда отправляешь человека на смерть, она лучше
кого-либо знала, что утешить ничем не может, нужных слов не найти ни в каком бесконечном арсенале аттических солей*, но разделить эту ношу и
смягчить впечатления, заставить их спрятаться в самом дальнем уголке сердца и не тревожить его понапрасну, вытеснив другими, тёплыми – да.
- Мы тебя любим. – Взяв мужчину за запястья, Кет положила его ладони на свой живот, склонилась к уху: – Но это не всё. Я не просто люблю, а очень
верю в тебя, Эл. Всегда верила, – она прижалась крепче, - ты знаешь, женщины всегда это чувствуют на уровне инстинкта и, если нет, уже ничего не

273/493
 изменится, даже если луну с неба достать. С первой встречи я сразу же решила сделать так, чтобы ты захотел меня, а не вежливости с дочкой
компаньона. Ты тогда ещё сказал, что я могу быть кем угодно хоть Рузвельтом. - Она смущённо тряхнула волосами в ответ на его смех. - Что-то не так?..
- Твоя память и голова. Франклином, - сгребая брюнетку в охапку, Элайджа откинулся на спину, ощущая вес её тела – материальное подтверждение
странному чувству, что у него всего в этой жизни в достатке. - Я тогда сказал - Франклином…
- Нет, Рузвельтом**… - упрямо прошептала женщина.
А могло бы и не быть? По десятку причин могло. Дурак. Если бы оказались разведены – не страшно, сейчас он не сомневался, что раньше или позже, но
вернул бы Катерину в свою жизнь, - а если бы она была хоть чуть слабее, а Рейнолдс жёстче в подходе, и её бы сожрали? Хотя дело не в жёсткости и
выносливости – на любую силу найдётся превосходящая… Майклсон на собственном примере знал, как может довести Кет ослиным упрямством и
вызовом на фоне сексуальной раскрепощённости красавицы. Сейчас меньше всего хотелось признавать, но ведь и его, взрослого, относительно
нормального человека, в своё время раз за разом посещало желание применить силу: ударить, изнасиловать - неважно, взять своё, если не по праву
самого умного, то по праву сильного, перед которым нужно склониться. Что-то останавливало, не мораль и благородство - Кетрин играючи умела
превращать эти границы в ничто, - это что-то называлось любовью, но краем рационального сознания оценить причины мужской реакции на Катерину, а
точнее ту бешеную ненависть от неудовлетворённости и ревности он мог. Но сейчас Элайджа улыбался, он успел ухватить время за хвост - его кареокая
дива была с ним, и ни о чём плохом думать и вспоминать не получалось.
Всё так же молча он обхватил руками талию, усаживая поудобнее и вслушиваясь в чайный с нотками мускатного вина аромат розового масла, исходящий
от рассыпающихся по его груди и плечам каштановых локонов Кет, взгляд заволокло пеленой умиротворения, мужские ладони побежали по узкой
спине…. Ведь и впрямь пока всё складывалось неплохо – уже было очевидно, что речь шла об одном из представителей колумбийских наркокартелей.
Следовало провести очень аккуратное расследование, постаравшись не оставить «кругов на воде». Развод с Кетрин, а точнее псевдоразвод отлично
отводил глаза от его жены, ситуация с Еленой – при качественной работе можно сделать так, что никто и никогда не поймёт, что о девушке беспокоились
именно они, а она не просто затерялась по борделям или сбежала – кому нужна Елена Пирс? Никому её судьба не интересна, пропала и чёрт бы с ней.
Что Катерина как в воду канула, вряд ли у кого-то вызовет подозрения – обработанный Макнилл доносил своим хозяевам вполне чётко, что бывший муж
готов растерзать её за предательство, и девушка сбежала. Спряталась в первую очередь от него, но по совместительству остальные тоже не могли найти
– всё логично.
Опомнившись, что всё это время Катерина лежит тихо как мышка, закусив губу, и несмотря на выступившие на лбу капельки пота от рассыпавшихся по
телу то резких, то ласковых прикосновений, не шевелится, чтобы не спугнуть его мыслей, Элайджа тряхнул головой. Вжав брюнетку в подушку,
залюбовался матовым янтарём её плеч и груди. - Ну, наконец-то, - она злорадно показала острые зубки. - Поверь, ты заплатишь за моё ожидание по
полной.
- Надеюсь, не как мой брат…
Ни о каком бизнесе речи уже не шло, Катерина в очередной раз победила, полностью затмив собой и мысли, и чувства, и разум.

- На молодых раны быстро заживают, - улыбнулась девушка, приподнимая лицо Кола за подбородок и дуя на синяк. – Не переживай, может и избежишь
своей злой и важной сестрёнки.
- Ничего, - он и впрямь не видел ничего особенного в случившемся с его лицом, но у Елены были такие нежные пальцы, что отстраняться не особенно
хотелось. Но стоило. – Елена, я зашёл к тебе поговорить.
- Снова посреди ночи?
- Да. – Не скажешь же, что хотелось поймать её первую улыбку следующему дню – дичь. – Я завтра рано улетаю.- Я слушаю тебя, - поплотнее запахнув
халат, девушка вернулась на диван. – Это ты принёс ключи и адрес на моём туалетном столике, от чего они?
- От квартиры в Лондоне. Вечером за ужином мы обсудили, что ты пока поживёшь с чужим именем и документами здесь, но у меня предположение,
точнее предложение, - Он тоже присел. - Возможно, тебе не захочется оставаться в Бразилии надолго после случившегося. Или просто захочешь
отдохнуть и пожить где-то ещё, сменить обстановку, а в Мистик Фоллз возвращаться пока не стоит. Если да, то я приглашаю тебя.
- Кол, я благодарна, - она помедлила, пристально посмотрела ему в лицо, - но если откровенно: вряд я ли в ближайшем будущем захочу мужчин,
поэтому - нет.
Щедрое на мимику лицо Кола выразило откровенное недовольство.
- Ты не поняла, я не предлагаю добавку в виде своей постели, мы вообще маловероятно, что будем пересекаться – сейчас слишком много работы не в
Англии. Это просто предложение места, где ты можешь остановиться и пожить в своё удовольствие, не заботясь о быте или не сталкиваясь с толпами
туристов и обслуживающего персонала, как в отелях. Да и безопасность будет на высоте.
- Спасибо, - она растерялась, как обычно смутившись. – А вторые для чего?
- Домик во Франции. Там уютно, но, думаю, не захочешь остановиться - одиноко.
- Понятно. Кол, ещё одно… - Встав из кресла, она замялась. – Твои александриты, они пропали в клубе. Я теперь не могу их тебе отдать.
- Мне они не нужны, я уже говорил. – Он подчёркнуто ровно улыбнулся. - Но, конечно, прикажу Перейра тебе их вернуть, не беспокойся.
- Он не знает ничего, я их продала за… - девушка отступила. Не скажешь же, что отдала, чтобы избавиться от внимания хоть кого-то из своих посетителей.
– Меня не грабили в этом смысле, все вещи целы.
- Понятно. Не переживай.
Он кивнул, сообразив, что вряд ли ей захочется возвращения этих александритов. Нельзя сказать, чтобы с ними было много связано, и придавать
значение каким-то цацкам... Но он и впрямь захотел их подарить именно ей, загадочной и милой одновременно… Подавив прилив ненужной сейчас
ярости, Кол, правильно истолковав повисшее молчание, поднялся из кресла.
- Ладно, раз выяснили, возьму на себя невежливо быстро закруглить - иди уже спать.
Елена аккуратно подала ладонь.
– Благодарю тебя за всё и доброго пути, Кол.
- Пока.
На том и расстались, просто и без прикрас. По пути завернув в библиотеку, где взяла с полки «Север и Юг»***, она вернулась в свою комнату и
собралась погрузиться в чтение, но мысли вновь возвращались к сестре и её странным отношениям с мужем. - Хоть бы он уехал уже…
Почему Кет становится такой глупышкой рядом с Элайджей? Её обижают раз за разом, а она снова бежит к нему, только помани… И к кому бежит –
холодному человеку, который и не обнимет лишний раз и находясь в семье даже улыбается реже, чем положено вежливому человеку в Штатах. Конечно
он европеец, но… Своего зятя Елена не то, чтобы побаивалась, скорее робела, однако безмолвная ледяная ирония в адрес сестры и его брата, заставила
об этом забыть и бросать откровенно злобные взгляды. И не важно, что Кет не оставалась в долгу – но разве так обращаются с беременной женой?
Ласка, нежность, трепетность… Где они? Вместо того, чтобы успокоить и утешить – иди, думай, делай... И это каменное сердце? Автоматически скользя
взглядом по строчкам, брюнетка сердито поджала губы, вспоминая.

США. Мистик Фоллз. Около пяти лет назад.

- Простите, можно? – брюнетка скользнула в зал.

- Разумеется, заходите. – Красивая женщина восточной внешности приветливо улыбнулась. - Елена как раз пошла переодеваться.
- Каждый раз удивляюсь, что вы в конце уже с реквизитом занимаетесь, - присев на стул, Кет сложила руки на коленях. - Обычно это делают на
показательных выступлениях.
- Она должна чётко помнить итоговый результат. Твоя сестра достаточно подготовлена физически и отлично знает движения. Иначе…
- Иначе бы ты не согласилась со мной работать, Рия. – Выпорхнувшая в студию Елена поправила браслет на предплечье: - Я готова.

274/493
- Начни с третьего покрывала, первые два у тебя очень хороши.
- Всё равно лучше начать сначала. Я разогреюсь.- Давай.
- Нет, сестричка. Это ведь не просто танец, - мягко воспротивилась Кетрин. – Рия рассказывала, что это своеобразный обряд для мужчины. Начинай сразу
с третьего.
- Катерина, ты ведь не понимаешь,.. – раздражённо начала старшая близняшка, невольно включая менторский тон юного профессионала перед
обывателем, но поддержка к её сестре пришла откуда не ждали:
- Она права. Я же тебе рассказывала, что третий покров – символ юности, но юности уже познавшей страсть. – Рия встала, подходя к проигрывателю. –
Твоё настроение сейчас - настроение слияния с первым мужчиной, когда всё для тебя внове, и где непреодолимость первобытной силы сочетается со
страхом неизвестности.
- И ты должна уметь вспомнить его в любой момент. Даже если проснёшься среди ночи с… – Неожиданно страстно и оттого громко заключила младшая
близняшка, сидящая на дальнем стуле, но и сама поняв неуместность своего тона осеклась.
- Ну, хорошо. – Елена не противилась, но порой ей становилось смешно. Ладно Рия - та любила выражаться повосточному настолько замысловато, что
смысл едва угадывался, но Кет с её-то лёгкостью подхода к постельным занятиям позабавила. Слияние с первым мужчиной? Что его вспоминать…
Правда, благодаря заботе Метта, Елена не испытала никакого смущения или неудобства, приятно, но не более того. Первый раз. Вот первое
выступление на большой сцене… По спине прошёл озноб возбуждения и предвкушения. - Избавившись от синего и розового шёлка, девушка прошла
по паркету, настраиваясь. Сразу взять ритм «зелёной» пляски ей не удалось, но с четвёртой попытки она закружилась, извиваясь. В её голове за ней
наблюдали сотни глаз, и среди них обязательно был он. Тот с кем можно будет гулять по дорожкам, танцевать вальсы, читать стихи или сидеть у
камина зимними вечерами… - Отлично. Следующее! – Голос Рии ворвался в сознание резко, что Елена едва не потеряла равновесие, но
наработанность движений спасла ситуацию, и зелёное покрывало скользнуло на пол. Золотое позволяло снизить темп, но легче оттого не стало, окрики
её преподавателя стали чаще и резче. Как ни старалась Елена ступать легче и изящнее, двигаться плавнее, по вискам тёк пот, но Рия всё равно оставалась
недовольна. - Следующее… Тебе руки мешают?!. Бёдра!! – отрывисто командовала женщина. - Где бёдра?!!
От бесконечного звона голоса в голове, Елену начало мутить. И ещё от восточных запахов, сплетавшихся с ароматом розового масла Кет, её собственных
духов пудровой фиалки и пота заливавшего глаза. Она стала заваливаться с бока на бок.
- Не сметь! Елена!! Глаза…
Брюнетка послушно вытаращилась, удерживая слёзы на ресницах.
- Следующее… Быстрее! Слушай меня - раз-два-три-четыре-пять… Ближе ко мне! Быстрее!! Перекладина…
Последнее движение не получилось, и вместо того, чтобы прогнуться под деревянным брусом, ускоряя переступание ступнями, Елена, зацепившись
грудью о палку, свалилась на бок да так и осталась лежать.
- Плохо, – заключила женщина, подходя и постукивая пальцами о перекладину. - Пока очень плохо. Отдельные движения отработаны, переходы, всё
идеально, вместе – плохо. Ты не слышишь, что тебе говорят…
Этим кончалась теперь почти каждая репетиция. Как Пирс ни билась, отрабатывая у зеркала, вердикт бывал либо плохо, либо очень плохо.
- Вставай, иди в душ, переодевайся и пойдём отдыхать.
Рия ушла, Кетрин приблизилась к безуспешно пытающей подняться сестре. Но не помогла – вставать нужно самой.
- Сурово.
- Я знала, на что иду. – Всё-таки сев, Елена вздохнула: - Тем более в Университете мне говорят о прогрессе, я едва ли не порхаю, но ноги уже устали.
Кетрин села рядом, рассматривая стёртые пальцы близняшки.
- Да уж. Пойдём.
Вместе они поковыляли к душевой. Елена пару раз намылилась, смыла гель, и на том процедуры закончились.
- Давай помогу.
- Давай. Принеси мне платье и гетры. И эластичный бинт из сумки.
- Ты неправильно делаешь, - сидя рядом на табурете, Кет хмуро рассматривала, как сестра бинтует ноги.- Почему? Как раз на мозоли.
- Я о танце. Ты не в ту сторону стараешься.
- В каком смысле?
- Она не требует от тебя лёгкости, а наоборот. Когда танцует Рия, её бёдра кажутся мощными.
- Конечно, ведь она и крепче меня и старше.
- Нет, дело не в этом. Вы как раз очень схожи по типажу, - подперев голову кулачками, брюнетка уставилась на старшую сестру. – Посмотри, как она
танцует вначале: никогда не скажешь, что заземлённо. Её шаг в конце именно аккуратный, но твёрдый - чуть меньше скорость и станет тяжёлым, а твой
лёгкий и летящий, но не такой быстрый в конце. И по-моему, ей не нравится, что ты оставляешь платки на полу, а не возвращаешь. - Рия бы мне
сказала. – Натянув длинные гетры, девушка принялась шнуровать кроссовки.
- Я жду, когда ты догадаешься сама, – раздался над мягкий голос от двери. - Это не имеет отношения к самому рисунку танца, и мне они не нужны, но
почему ты никогда не думаешь, что танцуешь для одного зрителя, Елена? И что он твой своеобразный алтарь? Он видит тебя, мы много раз говорили,
что ты не должна целенаправленно представлять себя в выгодном положении в его сторону, но как-то обозначить центр своего притяжения стоит. Вы
вдвоём, а не ты одна. Впрочем, всему свой черёд. Почему ты так долго одеваешься сегодня, что-то с ногами?
- Да, я стёрла пальцы на учёбе. – Елена нырнула головой в спортивное платье и тут же встала с места – кровь в венах застаивалась.
- Нужно было сказать сразу. – Женщина сердито оглядела воспитанницу. – Инвалиды мне не нужны. Елену я напою специальным чаем, а Вы что
предпочитаете, Кетрин?
- Кофе.
В небольшой гостиной закинув ножки на пуф, Елена устроилась в кресле, надолго замолчав в оцепенении – организм требовал отдыха, - и предоставила
вести беседу сестре.
- Вы где-то учились, мисс Пирс? Со своей сестрой? – Женщина улыбнулась. – Вы правильно уловили эстетику и сущность танца, но сами двигаетесь не
слишком хорошо.
- Нет. – Катерина покачала головой. – Но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы увидеть, что моя сестра не набирает амплитуды во вращении бёдрами.
Этот танец для мужчины, а он всегда будет желать усиления и ускорения такта к концу. - Она отпила глоток кофе, чуть насмешливо закончив: – Ничего
нового.
- Нужно иметь данные, – скорее задумчиво, чем раздражённо, ответила на откровенный выпад девушки Рия. - Елена ведь увлекается европейской
программой, а именно в этом танце её привлекает сказочность, жажда прекрасного, а отнюдь не низменная сторона желаний и власть, которую он
даёт над желаниями мужчины. И у неё получается, поверьте. А Вы сами почему не хотели научиться танцевать? У Елены явный талант, природные
гибкость и выворотность и, полагаю, Ваши способности могли развиться не хуже.
- Нет. – Лаконично ответила Кет. – Мне хватает тех умений, что есть со школы, а разучивать танцы для какого-то выдуманного мальчишки – не вижу
смысла.
- Неужели Вы думаете, что такое древнее искусство, направлено только на похоть?
- Да. Разве, к примеру, этот танец не происходит от обычая приносить жертву Великой Матери в виде спермы неподвижной достопочтенной публики,
лицезрящей действо? – Девушка откровенно потешалась. - Просто похоть бывает разная, но кто её избежал и ищет холодного тела - не здоров на
голову.
- Вы неплохо образованы. Чем вы будете заниматься после экзаменов, Кетрин?
- Отдыхать на каком-нибудь острове на пляже с коктейлем в руке, - рассмеялась брюнетка.
- А не хотите поехать с нами? Елена желает увидеть искусство восточного танца - арабского и индийского, недоступное здесь.

275/493
- Я предлагала Кет, - наконец, допив чай – её преподавательница всегда заваривала странный напиток, он был очень крепким и не холодным, как
принято было у них, а горячим, но невероятно бодрил, - и почувствовав себя гораздо лучше, подала голос Елена, – но она отказалась.
- Зря. Вам будет полезно, как и Вашей сестре.
- Не улыбается рисковать быть забитой камнями в Иране или жить среди полчищ крыс в Индии, – отставила чашку с кофе Кетрин. – Да и какой смысл,
если я не разбираюсь в этих восточных танцах? Или Вы станете нашим гидом и спасёте, Рия?
- Не только я. Не могу обещать отдыха, скорее вас ожидает тяжёлый труд, но поверьте – Вы откроете для себя много нового, Кетрин, если и имеющее
отношение к танцам, то лишь вкупе с остальным. – И словно увидев, что девушка колеблется, женщина продолжила: - Что не всякому доступно.
- А позвольте узнать, каковы причины, что Вы добровольно нагружаете себя обязательствами?
- Потому что из Вас выйдет толк.
- Это ценно?
- Определённый тип женщин стоит благотворительности. Так учит моя вера.
- Да? – Елена заинтересованно посмотрела на преподавательницу. – А что такого Вы видите в Кет, Рия?
- Я не хочу никого обидеть, - Рия улыбнулась, - но скажу откровенно: таких как твоя сестра у меня на родине называли девушками с каменным сердцем.
Она не из тех кто прогадает свою выгоду ради эмоции, и у нас это очень ценится. Елена рассерженно нахмурилась, но лицо её близняшки не отразило
никакого оскорблённого достоинства. Допив кофе, Кет вздохнула:
- Сомневаюсь в верности этого подхода с благотворительностью, но с удовольствием приму приглашение.

Индия. Штат Уттаракханд.

- Милое место. – Откинув длинную прядь чёрных волос, пробормотала девушка, вдыхая чистый, невероятно разряженный воздух. – Но болтаться на
спине у этого зверя сомнительное удовольствие, и, надеюсь, оно того стоит. В последний раз Кетрин сидела на лошади на прогулке перед смертью
Джорджа и теперь, несмотря на еженедельный спортзал, бёдра и ягодицы напоминали о себе болью при каждом шаге. В отличие Елены,
передвигавшейся после немаленького пути с лёгкостью горной лани, Кет пожалела, что ради скорости отказалась от повозки. - Не милое, а просто
прекрасное. Поэтому здесь нет асфальтированных дорог, и посмотри какие стены…
И впрямь восторги старшей близняшки были объяснимы, - каменные колонны с высокой платформы, располагавшейся на небольшом плато, взмывали
высоко к небесам, но не напоминали европейских строений наподобие романских или готических замков или тех, что были дома в стиле ампир
Капитолия, взявшими наследие Античности.
- Что это?
- Это и есть школа. И храм Рат Лотос по совместительству. В своё время он был моей alma mater. – Легко спрыгнув с седла, Рия обвела рукой
открывшийся простор: - Одно из немногих мест на Земле, где сохранили умение не просто ходить по углям, но и танцевать. Оно было распространено в
культуре Месопотамии, и в течении многих лет сохранялись школы, но с приходом сначала христиан, вырезавших большую часть язычников, а потом и
ислама сместилось ближе к Индии – экстатические страсти далеки от всех основных мировых религий, даже в индуизме большая часть стремиться к
аскезу, и поэтому живут в небольших замкнутых общинах наподобие этой. - Нестинарство, Кет. – Елена собрала волосы в хвост, покосившись на
сопровождавшую их охрану, оставшуюся невдалеке от них. – Ты давно не была в Болгарии, но у нас дома в Странжа это есть****. Невероятно красиво.
Мне очень хотелось посмотреть различие, и как преломились культуры за сотни миль друг от друга. И на танец со змеёй, конечно.
- Но они сохранили не только танцы?
- Да, Кетрин. – Рия улыбнулась намёку. – Это целая система обрядов и традиций, танец лишь одна из них, но если на вашей родине смесь православия и
язычества, то здесь по сути смешение древнейших языческих верований. Вам покажется менее цивилизованным, что-то просто испугает, но не
отвергайте раньше срока – здесь нет жестокости и насилия ради них самих. Хотя, если откровенно, полного понимания всех обрядов и ответов на все
вопросы ты не найдёшь ни здесь и уже нигде, они просто утрачены. Люди пытаются хранить традиции, выполнять сами действия, но смыслы их
постепенно стираются и даже тем, кого называют избранными, это не подвластно.
Девушки переглянулись. Индия им, выросшим среди равноправия и чистоты, не слишком нравилась как ряд сельских её районов, так и города,
некоторые обычаи и вовсе ужасали, но молчать мозгов хватало у обеих. - Эти люди или очень богаты, или очень духовны. Глаза львов у входа
инкрустированы драгоценностями. - Как посмотреть. Они не нуждаются, но это и не значит, что ведут расточительство или занимаются общей
благотворительностью. Проходите к воротам и сразу же снимите обувь, здесь принято ходить босыми.

Тяжёлая змея застыла, поднявшись на хвосте, раздражённая «поглаживаниями» девушки по голове и предыдущими неудачами. Немигающие глаза,
тёмные, внушающие ужас внимательно разглядывали наглую цель, и наблюдавшие за церемонией американки вытянули шеи, дрожа каждой жилкой.
Змей бросился на заклинательницу… - Аа…
Промахнулся.
Вздрогнув от собственного мычания, Елена зажала рот ладонью, боясь сбить с ритма. И не зря – животное тут же замерло на полдороги и, раскачиваясь
из стороны в сторону, начало прислушиваться. Но музыка – пронзительная и одновременно чарующая, как и голос напевавшей, - вернули его к
исходному положению. Прошла минута, и, приблизившись, низкорослая брюнетка чуть подпрыгнула на месте, спровоцировав новый бросок. И снова
промах. В те доли секунды перед новым броском, показавшиеся Елене вечностью, губы девушки прильнули к пасти змея, и она побежала прочь от
мощного мускульного тела, с громоподобным шуршанием бросившегося вслед и тяжело стукнувшегося о лязгнувшие решётки.
- Господи Иесусе… - Елена отпрянула. Прижав ладошки к груди с сильно колотящимся сердцем, брюнетка глубоко вздохнула, и, сильно зажмурившись,
уткнулась лицом в шею сестры. Но всё равно последний стремительный бросок капающей ядом змеи за заклинательницей запечатлелся в мозгу
навсегда. Да и Катерина была потрясена не меньше, и сидела с широко распахнутыми глазами, с восхищением разглядывая нагую девушку внизу,
снимавшую пластиковый передник весь залитый вязкой жидкостью.
- Отчего у неё такой резкий голос? - неожиданно громко от нервного напряжения спросила Кет. - Разве это усмиряет?
А как же флейты?
- Вопреки европейским мифам у змей очень слабый слух, но великолепный нюх, зрение, и они улавливают малейшие колебания воздуха. Не всегда
возбуждающие и затихающие колебания соответствуют нашей речи, - ответила женщина, сидящая справа. – Поэтому пение не напоминает свист
флейты в цирках.
- Н-но зачем? – прижимаясь к младшей близняшке, спросила Елена. - То есть, как можно заставить человека делать это?
- Никак. Только добровольный выбор служения.
- Но ведь эти занятия начинаются с раннего возраста.- Да.
- И, Вы хотите сказать, что ребёнок может решиться на такое будущее? – Отстранившись от Кетрин, всё ещё вздрагивающая девушка подняла
изумлённые глаза.
- Именно дети наиболее бесстрашны и легче относятся к смерти.
- Однако риск… Обман… - Девушка сбилась, язык отказывался служить. – Вашей заклинательнице около двадцати. Я хочу сказать, что без понимая
ценности жизни, постоянных осторожности и контроля, она бы не смогла дожить до такого срока.
- Ты правильно уловила, хотя твой разум отвергает ответ, – улыбнулась женщина. - В этом и заключается одна из сторон гармонии - риск смерти и
спокойное к ней отношение сочетаются с искусством и внимательностью к своей жизни. Золотая середина между чувственностью и разумом
аскетизма.
- Чтобы достигнуть понимания нужен зрелый мозг и гибкое тело, а инстинктивно человек боится. Змея - это смерть так, как можно заставить ребёнка?
Что думают об этом их родители?

276/493
- Этих девушек из низшей касты продали в один из храмов, – начала объяснять одна из тех, кого здесь называли служительницами. - Их обязанность
работать с десяти лет в храме, став девадаси*****, поскольку сексуальный контакт единственный случай, когда высшие касты взаимодействуют с
неприкасаемыми. По сути они становятся первой утехой любого желающего. Либо они могут заниматься со змеёй, и при этом их жизнь – чистый лист, и
возможность досыта есть за общим столом и разговаривать с остальными. Вместе с передником эти девочки получают чувство собственного
достоинства, да и гарантий больше, потому что смерть девадаси от разрывов или болезней не считается преступлением для последователя нашей
религии и несмотря на светские законы наказывается очень редко, но она гораздо мучительней, чем укус.
- Странно брезговать тарелкой женщины при этом занимаясь с ней сексом?! – гнев потрясённой и танцем, и сказанным Елены всё же прорвался, она
вскочила с места. – Или высшие касты считают свои члены настолько грязнее рук? А как же ваши рассказы про то, что соитие мужчины и женщины в
должной обстановке возвышает их дух, и то, что это запечатлевается на Карме потомства?
- Тут не говорят о потомстве. В твоей стране тоже не стеснялись спать с рабынями-негритянками, при этом не признавая детей, хотя религиозных и
культурных оснований для этого было куда меньше, чем у нас, – по-прежнему ровно продолжила женщина. - Ты злишься, Елена, но ни в одном
обществе никогда не было равноправия, его нет и в твоём.
- Но уже не спят, – удержав за руку сестру, миролюбиво возразила Кетрин. – Впрочем, мы недостаточно знаем культурные и религиозные основания для
подобного поведения, поэтому никто не спорит.
- Я не хотела оскорбить традиции, прошу прощения. – Охолонув, девушка села и, переводя тему, спросила: - Многие умирают прежде, чем достигнут
нужного уровня искусности?
- Не скажу, что редко – детский организм восприимчив к яду, но и не слишком часто. – Женщина смерила Елену задумчивым взглядом. – Однако мы
верим, что в следующей жизни они не будут относиться к касте неприкасаемых, кроме того их меньше, чем девадаси после секса. Уже один их выбор в
пользу танца помимо природных физических данных говорит о силе характера и внутреннем достоинстве отобранных девочек, что они желают
подняться над земным. Если достигают успеха – они священны, толкуя вашим языком – огромный шанс для бесправной нищенки добиться почёта.
- Много мест таких, как ваше?
- Нет. Современное общество с одной стороны, близость севера с другой дают о себе знать, на юге Индии кастовые законы жёстче и переход из низшей
касты недопустим. Если угодно богам, человек может отказаться от этих традиций, сейчас это вполне распространено и в нашей стране благодаря
колонизаторскому прошлому, – это «благодаря» в её устах звучало совсем не положительно. - Однако он и заплатит, потеряв мудрость своего народа.
«Что нужного в этой мудрости, если она допускает изнасилование детей? Да и существует ли она вообще? Вот если бы
я родилась не дома, а здесь и тоже бы стояла как занятная вещь…»
Но вопроса девушка не задала, испугавшись вдруг пришедшей в голову мысли - в этом обычае своеобразное милосердие и шанс этой дикой религии.
Елена смотрела вниз, туда, где всё ещё бесилась огромная змея, бросаясь на решётку. Только очень уж жестокое милосердие. Разве оно истинное
вообще может быть жестоким? Да и стоит ли того? И что испытывает девушка, «танцующая» со змеёй? Прищурившись, Елена вгляделась. Нет, она не
походила на униженную рабыню храма, наоборот – осанке и уверенности могла позавидовать любая женщина. Возможно, она гордится своим
искусством, как Елена умением танцевать, и риск смертельного укуса как сбитые ноги после тренировок. Как они говорят – Тантра? Но всё равно.
Девушка представила маленьких детей, ждущих отбора и снова себя среди них… Закололо в виске.
- Я благодарна вам за увиденное, но прошу извинить меня. - Елена поднялась. - Хочу отдохнуть.
- Конечно. Рия тебя проводит.
Когда старшая близняшка в сопровождении Рии ушла, на английском женщина обратилась к оставшейся девушке.
- А что ты, Кетрин? Ты молчишь.
- Я восхищена, как, возможно, никогда в жизни раньше. – Коротко констатировала брюнетка.
- Но тебя не потрясает эта традиция, как сестру.
- Хм, что уж там… Она-то до сих пор верит, что война Севера и Юга была ради отмены рабства, а не пошлин******, – пробормотала в ответ девушка, но,
спохватившись, возвысила голос: - Если откровенно, то мне скорее неприятно, но я предполагала что-то подобное. А с другой стороны справедливо,
власть сама по себе драгоценность для человека, а здесь демонстрация природы власти, - она смотрела на свои пальцы. - Но эти женщины уходят из
храма с возрастом?
Они не могут долго оставаться заклинательницами, с возрастом реакция слабеет.
- Если захотят, после двадцати пяти они свободны. Однако таких единицы – в основном занимаются до тридцати, дальше обучают младших.
- А те кто ушёл? Какова их судьба? Я сомневаюсь, что они могут найти себя в этом мире.
Вернувшаяся Рия присела рядом.
- Здесь безжалостны к неумению, но тот, кто хочет научиться, всегда может попытаться шагнуть за грань. Те, кто уходят, обычно выходят замуж, и не
могу сказать, что за неспособных и неблагополучных людей. Взять себе в жёны такую девушку большая честь.
- Неудивительно. Вы учите женщин идеально угождать мужчинам, – лёгкий оттенок презрения всё же скользнул в спокойной улыбке девушки.
- Зависит от женщины и её восприятия мира, – ответила жрица. - Этим грешат как раз ваши религии, они ориентированы исключительно на мужчину и
всячески удерживают женскую натуру от развития.
- А вы её развиваете? – Кетрин звонко рассмеялась. – Извините меня за веселье, но в увиденном здесь за две недели я не нашла ничего, что не было бы
сделано ради господина и повелителя. Женщина всегда выступает в роли жертвы, даже в показанном только что обрядовом танце.
- А что ты видела, Кетрин? Только внешнюю сторону, но посмотри на этот танец с другой стороны. Змей повелевает действиями танцовщицы, фактически
они с ней играют, но лишь до той минуты, пока она не решит от него ускользнуть. Это уверенность, ты сама сказала – власть над ситуацией. Здесь
практикуют поклонение красивой женщине, а не наоборот, учат её демонстрировать свою природную силу.
- Это власть над животным, и не стоит приравнивать к нему мужчину.
- Мужчина мужчине рознь, но, вероятно, тебе повезло. В мире не всегда так, и очень часто он превращается в животное, которое трудно сдержать, и чем
меньше нового и пугающего будет в жизни женщины, тем легче ей справляться с препятствиями на своём пути.
- Это звучит несколько пошло, - после кратковременного молчания заключила Кетрин.
- Это звучит в первую очередь естественно и гармонично. Культура и обычай человечества, отношения мужчины и женщины берут своё начало именно в
сексуальной сфере, и глупо это отрицать. Ты смеёшься, Кетрин, но мы обе понимаем, что это обычный конформизм.
- Только мужчины, которые способны думать головой, стоят приложения некоторых усилий.
- Этого никто не отрицает, как и различия. Кастовость и иерархия не случайные вещи, люди не могут быть равны по своей природе, ты же сама сказала.
Ваша культура с недавних пор напрасно пытается отрицать генетическую связь и чистоту линий, у нас же есть понятие Кармы. Ты думаешь, что всё это
могли бы создать глупцы? – спросила Рия. – Кетрин, я не зря привезла тебя сюда вместе с Еленой, ты можешь попробовать.
- Танцы со змеёй? Легче шагнуть с небоскрёба.
- Конечно, нет, да и ты никогда не достигнешь в танце даже уровня своей сестры – время упущено ещё в детстве.
- Тогда почему?
- Потому что подходишь под образ женщины, которая может стать впереди мужчины.- Как же?
Неприкрытая насмешка.
- Внешне и внутренне.
- Боюсь разочаровать, но это давно не новость - у нас в большинстве случаев женщина стоит впереди мужчины.
Рия искренне улыбнулась.
- Ничего подобного, в большинстве случаев ваши женщины стоят впереди обычных неудачников. Мужчина, который может дать многое, всегда
требователен к своей избраннице и его вниманием трудно завладеть. Ещё труднее им научиться управлять.
- Вы хотите сказать, что я смогу в итоге подчинить любого мужчину своим желаниям, если захочу?

277/493
- Разумеется, нет, оставим эти идеи женским журналам с картинками. Многое определяют его вкусы и приоритеты, убеждения. Однако у тебя появятся
те шансы и умения, которые выделят из толпы, но и ты... Хотя многое зависит и от твоей снисходительности, и того, кто именно и для чего тебе нужен. -
Рия помолчала, после чего продолжила. - Я предупреждаю сразу, Кетрин, в то, что я тебе предлагаю, входят сексуальные практики, которые вызовут у
тебя откровенный ужас, несмотря на то, что тебе будет полностью разъяснена их суть. И что ты будешь измотана физически и морально куда сильнее,
чем Елена после тренировки со мной.
Увидев, как мгновенно напряглась испуганная девушка, вторая женщина улыбнулась.
- Из тебя никто не собирается делать девадаси, не тревожься. Тебя даже не подпустят к мужчинам, пока ты не научишься владеть своим телом должным
образом. - А как же моя сестра? – Вопрос был вновь адресован Рие.
- Ей никто ничего не предлагал. Она сама пойдёт за тем, кого полюбит, на край света и будет этим счастлива. Если полюбит, конечно, потому что пока в
ней не видно тяги к естественности. Если у тебя чересчур жестокое сердце, то у неё оно слишком нежное для страстей, через которые рано или поздно
проходит сильное чувство.
- Но даже если я соглашусь, зачем это вам, в чём ваша выгода?
- Я уже говорила - красивая женщина всегда выгодна нашим богам. В отличие от вашей религии у нас женщины напрямую используются в качестве
божественной воли.
- Истории про лаукика, соблазнявших людей, и "божественных" дайвика, для асуров и аскетов*******? – Припомнила рассказанное ей Катерина.
- Именно так. Ты либо останешься здесь как большинство по собственной воле, либо, если тебя заинтересует на начальном этапе, принесёшь доход
иначе, в том числе деньгами, либо уедешь. Насчёт второго – это не секта, но хорошее обучение всегда стоило дорого. Тебе объяснят вводную теорию, а
практика зависит уже от твоего желания.
Больше пока не задавай вопросов, но в любой момент ты можешь отказаться. Мы можем осмотреть тебя?
Согласно кивнув, заинтригованная Кетрин поднялась с места и по знаку руки индианки последовала за ней. Они вошли в небольшую комнату, где сидела
ещё одна женщина, которой Кетрин дала бы около сорока лет. Невысокая, темноволосая, в богато украшенных одеждах, звеня широкими золотыми
ручными и ножными браслетами с крошечными колокольчиками, она встала с места, окинула внимательным взглядом Кет и задала какой-то вопрос
женщине, сопровождавшей их к танцу с змеёй.
- Разденься. - В раздражении приподняв брови, но раз подписалась – нужно идти до конца, - брюнетка сняла сарафанчик. - Полностью.
Поколебавшись, девушка стянула и трусики, застыв с каменным выражением лица. Хозяйка комнаты вновь что-то бросила им, в тоне не было ни
одобрения, ни противоположного чувства. Увидев, что её протеже нервничает, Рия обернулась.
- Я переведу тебе. У тебя очень хорошее сочленение бёдер и туловища, высоко поднятые ягодицы, правильное строение рёбер и шеи, коленей, но
маленькая грудь, слишком высокий рост и тонкие ноги.
Ладно грудь, но с каких пор высокий рост (да и разве пять футов и шесть дюймов считается уже высокий?) и стройные ноги некрасивы?! Но Кетрин
решила пока воздержаться от вопросов и возражений и, коротко кивнув, вновь приняла вид отрешённый и равнодушный. Всё происходящее казалось ей
слишком наигранным и фантасмагоричным, но с другой стороны за эти две недели она поняла, что в этом месте многое таково и при этом несёт
смысловую нагрузку. Женщины тихо переговаривались уже долгое время, однако, когда Рия подошла и хотела прикоснуться к груди, девушка отступила,
гневно сверкнув глазами.
- Я хочу продемонстрировать, что твоя грудь всё же подходит. – Жёсткие пальцы крепко ухватили сосок, Кет скрипнула зубами от боли. - У неё очень
правильная сферическая форма и полнота и, хотя объёмной не станет, но, вопервых, ты ещё недостаточна развита физически, мышцы под подушкой
молочных желез не тренированы, а во-вторых, ни разу не рожала.
Пара прикосновений холодных пальцев и в итоге согласный кивок от «экзаменаторши».
- Напряги икры.
Что важного было в её икрах, Кетрин тоже не поняла, но на сей раз беспокойства не выказала, и их в итоге одобрили. - Можешь одеваться. Рост не
изменится, но он не так важен. У тебя редкий тип внешности, то, о чём я говорила – сочетание восточной выраженности талии и бёдер, с
определёнными чертами лица.
- Как и у тебя, - заметила Рие Кет, застёгивая пряжки сарафана. – Или как у неё. - Кивок в сторону служительницы. - Я заметила, ещё когда вы с Еленой
тренировались, что вы схожи в строении фигуры, а, значит, и со мной. И ещё у вас всех европейские черты.
- Да, но не совсем. Здесь ты увидишь девушек из самых разных уголков Земного шара. Это просто основной типаж.
- Но я не считаюсь невероятной красавицей у себя на родине, - с сомнением сказала Кет.
- Красота и сексуальность вовсе не одно и то же.
Попрощавшись со служительницами, Кетрин и Рия вышли из комнатки и пошли по длинному коридору.
- Меня заинтересовало предложение, Рия, но пока всё слишком туманно, а выяснять - я на сегодня очень устала и хочу отдохнуть. От меня больше
ничего не ожидают?
- Нет. Никто не говорит тебе спешить.- Тогда доброго дня.

Четыре месяца спустя.

- Я ничего не поняла, милая. Я забрала твои документы из колледжа, как ты просила, но папа расстроен, да и я… Как же карьера? - вновь вернувшаяся в
храм Елена ещё больше загорела со времени их с Кет последнего свидания. – Но сначала – как ты сама? Мне снятся ужасные вещи.
- Со мной всё в порядке, - Кет пожала плечами, садясь рядом. – Вроде бы не изменилась.
- Изменилась, - откинувшись на скамейке, находящейся во внутреннем дворике, вздохнула старшая близняшка. Взяв в ладони лицо, словно отражение
её собственного, она вгляделась в выражение глаз и черты. Они утратили всё мальчишеское, раньше столь явно присущее им: и задор, и хитрость
теперь смотрелись иначе, смягчённые женственностью. Эта женственность была земной, но на удивление равнодушной и далёкой, и глаза... Словно
пластинки сукцинита********, не отражали ничего из переживаний, в том числе и радости от встречи с сестрой, только тёмное упорство. Елена
испугалась. – Очень изменилась. Кет, я за тобой. Поехали со мной в Штаты.
- Пока нет, ещё пару месяцев побуду здесь.
- Но зачем?! – Вскочив с места, выкрикнула девушка с неожиданными слезами в голосе. – Это ужасное место, ты же не хотела ехать сюда! Тебя здесь
чем-то опоили, или это гипноз, или ещё какая-то дрянь. Вернись к нам. Пожалуйста. - Я же сказала – через пару месяцев. И не нужно уподобляться
мистик фоллзским клушам и говорить обо мне ерунду, Елена, – сухо бросила младшая близняшка, вставая и потягиваясь. – Я вообще не понимаю,
почему ты приехала и отвлекаешь меня от работы.
Елена молча моргала, неверяще глядя на сестру. Та смотрела внимательно, но как и прежде сквозь свою гостью, чуть прищурив нижние веки, и, наконец,
старшая близняшка как обычно откровенно расплакалась.
- Что значит, отвлекаю? Чем ты занимаешься здесь?
- Я не могу рассказать, - Кет улыбнулась. – Но всё нормально, сестрёнка. Просто поверь.
- Ты, кажется, запамятовала кое-что. - Елена уже перешла из стадии тоскливых слёз к яростным. Схватив лямки сарафана Кетрин, она с силой сдёрнула их
с плеч. - Я твоя близняшка, и чувствую многое из того, что с тобой происходит… Что это?
- Мне жаль, что ты испытываешь боль. Это пройдёт через пару дней, - смутившись, Кетрин вернула ткань на место, прикрывая небольшие синяки и
царапины, усеявшие тело. – Необходимость. Давай выясним сразу, меня никто ни к чему не принуждал. - Это ты больна на голову.
- Хорошо. – Кет разозлилась, глаза вспыхнули недобрым огоньком. - Слушай меня внимательно. Ты можешь сколько угодно думать о своих принцах на
взмыленных конях, но секс бывает разным. В том числе и достаточно жёстким, таким когда больно, именно им я и занималась последнюю неделю.
- Так ты влюбилась, и поэтому здесь? – Растерянно кивнула Елена. – Он садист?

278/493
- Я видела его раз в жизни и говорила тебе о сексе, а не о любви.
Старшая близняшка несколько раз глубоко вдохнула, успокаиваясь.
- Я не буду причитать как клуша, но зачем это тебе? К примеру, это так привлекательно – терпеть боль?
- В чём-то да. – Кет неожиданно устало улыбнулась. – Кажущаяся привлекательность порочности и униженности рано или поздно захватывает любую
женщину, как и возможность ощутить себя жертвой. Это природная склонность большинства представительниц нашего пола. Через неё нужно пройти и
преодолеть, опустившись на дно первобытных инстинктов, чтобы суметь не стать их рабом, если это случиться в действительности. – Кет вновь
опустилась на скамью, между бровями залегла тонкая морщинка задумчивости, пальцы уцепились за край доски. – По крайней мере в моём случае так,
но не во всех – есть много женщин, которые не испытывают ярче удовольствия, чем жертвуя и подчиняясь. Плётки и прочее вовсе необязательно, я не
о них сейчас. Только не думай, что верно то, что диктует нам мода, и что-то плохо, а что-то хорошо. Вот чтобы понять, что настоящее желание, а что
твоё сиюминутное представление о предмете, нужно попробовать всё предложенное и желательно в безопасности. Это как миссис Беннет говорила
мне, что впервые пробовать разный алкоголь стоит дома.
- Вроде бы ты не была с этим согласна.
- Я была глуповата. Но тот же принцип действует и здесь.
- А что же ты решила в твоём случае?
- Я ничего не решила, - звонко рассмеялась Кет, и Елена нутром почувствовала, что это неискренний ответ, - но всё равно - это очень хорошая закалка для
тела и духа.
- Нет, я тебя совсем не понимаю.
- Слишком много пафоса в моих словах?- Да.
- Мне сначала тоже так казалось, но выходит, что проще не скажешь. Здесь я учусь многому, а секс выступает в части моментов как живая иллюстрация к
психологическим приёмам, чтобы суметь не только прочитать, но и опробовать на себе. Есть и многое другое - например, я теперь знаю, как по своему
желанию расслабиться или наоборот сосредоточиться, несмотря на то, что происходит снаружи, какие травы как применять, и из того, что я не могу
рассказать даже тебе – это нужно пережить. Посмотри на меня. Ты говоришь, я изменилась, а теперь скажи похорошела или подурнела? Если убрать
мелочи.
- Я не знаю. – Елена вытерла мокрые щёки платком и, вздохнув, оценила. – Точнее ты не стала красивее на мой вкус – слишком много чувственности и
чего-то другого...
- Но на мне не видно следов плохого обращения?
- Нет, не видно, – пришлось признать старшей близняшке. Про себя она скорее отметила, что Кет выглядит лучше, чем в Ричмонде – волосы, кожа,
округлые щёки и непривычно сочные по цвету губы, всё это носило отпечаток цветущего организма. И энергичная пластичность. Её девушка могла
оценить.
- Тогда к чему была эта истерика?
- Потому что моё мнение не изменилось - ты рушишь свою жизнь, теряя время. И ещё потому что у папы был микроинфаркт.
- Когда? – Кет резко вскинулась. – Почему ты не сообщила?
- Месяц назад. Я не смогла до тебя дозвониться или как-то связаться, сейчас всё в относительном порядке.
- Я… - Кет заметалась взглядом по дворику. Что у неё было месяц назад? Ах да, обряд слияния с корнями… Решение было принято мгновенно. – Останься
здесь до завтра, пока я соберу вещи.
- Хорошо. - Склонившись, Елена сделала вид что поправляет платье, чтобы скрыть радостную улыбку. Маленькая, но её победа.

- Кетрин, вам нельзя уезжать сейчас. Ты не прошла полный курс обучения.

- Мне хватит того, что я знаю, Окара. – Обхватив себя руками, девушка прошла к окну. Голос ожесточился. – Я знаю, чего ты ждёшь, но - нет. Я никогда не
приму ни вашей культуры, ни вашей веры и не стану одной из посвящённых, как вы их называете. Я выросла в другом мире, и как ни притворяйся, но
то, что было во мне посеяно в детстве, не исчезнет. Но мне было очень полезно соприкоснуться с жизнью в этом храме и испытать себя даже на низших
ступенях вашего посвящения. В практических целях.
- Вот именно, ты видишь только одну рациональную сторону жизни, а это всегда ошибка – человеческие поступки редко подвластны разумной оценке.
Останься хотя бы на полгода, и твоя жизнь станет безопаснее.
- Мне более чем достаточно этой стороны. – Кетрин холодно усмехнулась: - Разве я не прошла все испытания доказывающие, что я не способна потерять
голову от любви?
- Да. – твёрдости голосу Окары было не занимать. - И твоё спокойное отношение, именно то, что позволило тебе оказаться здесь. Но тем более – тебе
скоро наскучит то, что могут предложить тебе мужчины, Кетрин.
- Так или иначе, но это уже мои заботы. Я не одна, у меня есть близняшка и отец. Всё решено, но мне не хотелось бы прощаться просто так. – Кет
улыбнулась и, подхватив с окна шкатулку с фероньерой, браслетами и цепочку с впаянными в звенья янтарём, передала предметы женщине. – Возьми.
Здесь понимали толк в драгоценностях не хуже ювелиров, и Окара с восхищением вглядывалась в подвески. Особенно кордильер.
- Это очень дорогие вещи, откуда они?
- Это подарок близкого мне человека. Я думаю, она была бы рада узнать, что они здесь. – Вздохнув, девушка расцеловала женщину в щёки. – Всё, милая.
Долгие прощания до добра не доводят. Лихве уже ждёт меня? - Да, она хотела тебе передать кое-какие вещи. И, Кет, - впервые Окара использовала
сокращённое имя-прозвище, заставив девушку испытать прилив напряжения. – Не используй знание полученное здесь, чтобы унизить или
манипулировать. Это всегда заканчивалось плохо, боги одаривают своими талантами и благами ради наслаждения либо совершенствования.
- У меня всего один Бог, и вряд ли ему есть дело до таких мелких неурядиц. А если и есть, то нам достаточно причастия, - улыбнулась Кетрин и вышла.

Настоящее. Бразилия, штат Рио де Жанейро.

Щёлкнув ночником, Елена резко стянула халат и захлопнула книгу. Вот Кет и не прогадала выгоду… Майкл Стемптон, конечно, был отнюдь не идеалом
мужчины, но всё же рядом с ним Кет не превращалась в мартовскую кошку и уж точно никогда не плакала. Стоило же появиться на горизонте
Майклсону, и проще было сосчитать дни, когда её близняшка не поджимала губы, сдерживая слёзы. Мазохистка она что ли? Положив роман на
тумбочку, Елена устроилась на подушке поудобнее. Личная жизнь сестры – не её дело, главное, что Кет счастлива, если ей нужен этот англичанин, то что
же… А уж она сама найдёт себе нормального.
Но в её спальне неуловимо пахло одеколоном Кола, и Елене отчего-то захотелось заплакать самой.

Они уже не раз отдали свою дань любовным объятиям, когда женщина сквозь сон услышала бархатно-тихое
«Спасибо». Катерина радостно, как-то совсем по-детски хихикнула в ответ, и, поставив подбородок мужчине на грудь, приподняла голову:
- Как говорил твой дядя – если женщина вовремя получает драгоценности, всё о’кей.
- Я не позаботился, когда сообщил о разводе. Забыл, что люди без чека платят за обед или… ну, ты понимаешь.
Она недоуменно закусила губу, наконец сообразив:
- Те дни в гостинице что ли? – Устало прикрыв глаза, девушка прижалась разгорячённой щекой к груди. - Что у нас случилось в эти месяцы - теперь
неважно.
- О чём ты подумала?
- О том, что как бы мы не начинали, в итоге я всегда снизу. Это несправедливо.

279/493
- Это как раз естественно, моя маленькая кошечка, – хмыкнув, не согласился Элайджа и, помолчав, лениво пробормотал: - Катерина, мне долго ждать? Я
слишком хочу спать, чтобы пререкаться.
- Просто тебе не стоило приводить её в наш дом, - надувшись, что не удалось отвертеться, пробормотала женщина. – И этот момент не стоит сейчас
вспоминать.
- Стоит, раз ты вспоминаешь. Кого?
- Ту блондиночку.
- Я не знаю, о ком речь.
- Секретаря твоего, - громко с явной обидой бросила она и отвернулась. Беременность в очередной раз дала о себе знать, мирный настрой мгновенно
сменился поиском врага, - я понимаю, что ты мужчина, что твои потребности не слишком скромные, а со зла… Но дом - это дом, можно было хотя бы
номер в отеле снять. И мы тогда не были разведены. Да мы с тобой вообще никогда не были разведены, и тем более эту!..
Повисло молчание.
- Боже, определись хотя бы из-за потребностей или со зла. Вспомнить об этом сейчас... – Он наконец сделал над собой усилие и открыл глаза. – Не мой
секретарь, Дика, а мои потребности – лестно слышать, но явно не таковы, чтобы не продержаться месяц. – Элайджа зевнул, сонно и немного сердито
закончив: - Вспомни астронавтов.
– Но они же не видят столько самочек, а у тебя там очередь к дивану - только пальцем пома…
Прервавшись, она замерла с приоткрытым ртом, после скосила взгляд на их в очередной раз «убитую» постель. – Исключение из правил, -
отреагировал на невысказанный вопрос Майклсон, - семилетней выдержки. Хотя подростковый спермотоксикоз и ледяной душ по утрам имели место
до вчерашнего дня, если тебя так волнуют проблемы жизнеобеспечения мужского организма. А теперь, когда мы всё выяснили, я собираюсь поспать
хоть час. - Но это… Эл!.. – лицо Катерины, извечно хранящее печать насмешливой искушенности, зажглось совершенно бесхитростной радостью.
Брюнетка снова обвила его руками и ногами. – Ты меня все-таки ждал… Меня, да? Но ты же не знал, что я останусь с тобой, что я ничего не сделала… И
все равно ждал...
«Нужно быть терпеливым. Видимо, беременная женщина и сама реагирует по-детски…»
Оказывается, его жена умела ворковать. Правда, это смотрелось нелепо, но Элайджа не оценивал эротизм момента. Смежив налитые свинцом веки,
Майклсон слушал, как она лопочет то ли ему, то ли себе какую-то чепуху, и запоминал выражение бесконечного обожания, которое увидел на её лице.
Он столько всего ей дарил и дорогого, и не очень, но до этого Катерина ни разу ни на что не смотрела с таким восторгом… Пожалуй, этот момент и
впрямь стоит верности. Эта женщина стоит мира у своих ног… В голове произносимые ею звуки сливались в плавный затихающий гул.

- Всегда было интересно, это фетиш и желание ощутить себя самцом с острой железкой в руке или просто негибкость мужского ума?
- Это практицизм, кошечка, потому что она лучше бреет.
- Ерунда. Как будто тебя будет кто-то ощупывать за подбородок, а завтра всё равно снова бриться.
Взяв опасную бритву, о которой шла речь, он уставился на отражение брюнетки, примостившейся на краешке ванны неподалёку. Сказать, что Катерина
мешала – ничего не сказать, - но Майклсон не возражал, жена явно боролась с токсикозом и пыталась отвлечься, тем более что, видимо, этой ночью и
вовсе не спала.
- Я же не говорю, что кто-то, снимая даже кольцо, по утрам бежит к весам, а потом дорвавшись до торта, прячет их и делает вид, что потерял?
Кольцо… Ни с того, ни с сего вспомнив, что он не носит её кольца, она сердито отвернулась, начав подпиливать ноготь, но через несколько минут снова с
интересом стала наблюдать за процессом. Как ни странно, но несмотря на огромное количество мужчин в её жизни, он был для неё нов, а проснуться
раньше Элайджи пока не удавалось. До беременности, разумеется. Стараясь сдержать смех, Майклсон продолжил бритьё, но отпущенный на сон час
сказался на твёрдости руки – к концу его лицо украшал порез.
- Кстати, два вопроса, - он включил воду, смывая остатки пены, - насчёт бумаг, которые я нашёл у тебя на столе позавчера. Это доклад Макнилла?
- Дожили. А мою электронную почту проверить не жаждешь или СМСки почитать? Да, он.
- Зачем он тебе вообще нужен? Там правдивые факты.
- Тебе кажется. Там не слишком много бреда, но он есть. Или шотландец не сказал?
- Кхм… - он подхватил полотенце, - а если поконкретнее?
- Мелочи. К примеру – звонки. Рейнолдс и впрямь мне несколько раз звонил, но звонки не прошли, а в твоих бумагах – да, при проверке изменилась
только одна колонка. Или описание нашей встречи на набережной – мы не уходили вместе, не поднимались к нему в номер, когда я присылала
вещественные материалы… Всё было, но не так. Много нюансов, формирующих искажённую картину. А что такого в моём интересе?
- Ничего, он естественный. – Подойдя, Элайджа опустился на корточки, разглядывая ноги брюнетки. - Почему ты сразу не сказала?
- Судя по количеству охраны в доме Рика и Дженны тебе не требовалось информации от меня.
- Но оправдывало тебя.
По фирменному взмаху ресниц, впитавшему опыт двадцати пяти лет коротенькой, но насыщенной жизни, он мгновенно понял, что сморозил глупость.
- Я не собиралась перед тобой оправдываться, - холодно сообщила Кет. – Просто подумала, что если в твоих мыслях предательница я, то могут быть
неприятные последствия для отца моего ребёнка. - Предпочитаешь чувство долга?
- Предпочитаю.
- Хорошо. – Подавив ребяческий порыв покружить её в ответ на это ледяное «предпочитаю», за которым прятался страх за него, Элайджа кивнул. – Но
всё же, откуда они у тебя?
- Не скажу. И не нужно диктата в семье.
- Замечу, что я не спросил, каким образом ты прошла дактилоскопию с документами Елены Пирс, потому что предполагаю единственный вариант, и как
хороший муж должен выдрать за такие фортеля.
- Как хороший муж ты должен меня целовать и обнимать за ум и сообразительность. – Поднявшись, она сделала пару шагов. - Всё прошло нормально,
миллион мексиканцев в год подтвердят.
- Ну, если нет ничего естественнее беременной женщины, незаконно пересекающей границу.
- Ничего подобного. Всего лишь перепутала паспорта с сестрой, не пролистнув документы… - Сложив ладошки на груди и склонив голову, Катерина
пугливо моргнула: - Вышла прогуляться, заблудилась. Тоже мне преступление века. Прислонившись к краю ванны, Элайджа, глядя из-под ресниц снизу
вверх, оценивал невинность позы.
- Врёшь как воспитанница католического монастыря.
- Точно не хуже, - просияла улыбкой девушка от такой щедрой похвалы сомнительным достоинствам и, подхватив с полки футляр с бритвой и решив
сунуть туда носик, повернулась спиной. – Кстати, о вранье… Почему ты мне ничего не сказал о запросе на развод полгода назад? - Прости?
- Наши бумаги на развод, - удивлённо вскинула бровь девушка. – Разве Клиссен не сообщил тебе или Колу об интересе чиновников?
- Мы тогда не придали этому значения. Вероятно.
- А я, поскольку у меня не было словоохотливых шотландцев и бразильцев по подвалам, да. Правда, успела узнать только имена и сферу деятельности, –
вздохнув, она обернулась. – Забавно, но они… - Я не довёл!..
Но было уже поздно. Уронив на пол футляр и бритву, Кетрин положила раненую ладонь в раковину и, глядя как стекают по прозрачному стеклу алые
струйки, продолжила: - чиновники невысокого ранга из Форин-офиса. Учитывая, что я американка, вполне по теме.
- Пришлёшь информацию по почте. – Он распахнул ближайший шкафчик в поисках аптечки.- Я положила её наверх.
- Но всё же, откуда у тебя досье?
- Я свои источники не сдаю.
- А так? – На мгновение отвлекшись от поисков ватных тампонов и обеззараживающего, Элайджа запечатлел на губах девушки крепкий поцелуй.

280/493
- Ну, если так… - губы заскользили по его лицу, прикоснувшись к ранке, Кет мягко зализала её, подлечивая. – Если так… А это будет моя маленькая
женская тайна, - показав кончик языка, хмыкнула она в итоге.
- Кетрин!
- Если я говорю нет, то это нет, и не надо этого гадкого «Кетрин!», – смешливо сморщив нос, передразнила брюнетка. И тут же зашипела – спиртовой
раствор соприкоснулся с раной, - из глаз полились крупные капли. - Ну тише, уже прошло. Давай сюда…
- Вот в данный момент я могу с успехом подать на вас в суд, - улыбаясь сквозь слёзы, фыркнула брюнетка, глядя, как Элайджа бинтует руку.
- Колу угрожает больший состав. – Хмыкнул Майклсон. - Порез за шишку, а вот плечо…
- Ничего подобного. – Здоровой рукой Катерина чуть приподняла подол сорочки до бёдер, демонстрируя синяк на ягодице. – Твоя работа. Никому из
братьев не дам обскакать друг друга в размере компенсации. Только ноздря в ноздрю!
- Не будь как мать природа, Катерина. Тебе не идёт.
- Почему это… - ротик округлился, стоило Кет понять двойной смысл: - Да ты пошляк, Майклсон!
- Ну не всё же тебе уши в трубочки скручивать… - подняв сиротливо валяющуюся на полу бритву, Элайджа вздохнул – не стоит ждать милостей от
природы. Лезвие зазубрилось и искривилось. – Как ни берёг, а всё равно твой любопытный нос сгубил эксклюзивную вещь, кошечка. Плати теперь.
- Подумаешь… - она передёрнула плечами. - Новую куплю.
- Я к этой привык, она, можно сказать, раритетная.
- О’кей.
Обескураживающе лёгкий поцелуй в щёку. - Это всё?!
- Конечно, – округлила глаза брюнетка, поражаясь его недоверчивости. – Посуди сам. Если я спалю наш особняк в Йоркшире, то по полной программе,
этот домик – вполовину цены от домашнего, разобью Мазератти неделю отрабатывать. А бритва… - Катерина уже предельно аккуратно подцепила
пальцами лезвие, - никак на большее не тянет.
- Тогда просто подними настроение, – заглянув в бархатные глаза, предложил Майклсон. – Бесплатно.
- Это другой вопрос. – Она склонила голову набок. - Как именно, мой лорд?
- К несчастью, - он взглянул на часы, - осталось две минуты, поэтому мне можно рассчитывать только на поцелуй.
- Ужасно, а я не сомневаюсь - ты так мечтал о партии в криббедж…

- Наше время уже истекло? – прошептала Кет, прижавшись щекой к вздымающейся груди мужчины и чувствуя, как суматошно бьётся пульс.
- Да. Сегодня.
Кивнув, женщина отстранилась, но тут же крепко обхватила за шею. Низкий шёпот звучал грубо. - Ты обязан к нам вернуться.
- Я знаю.
- Отлично. До свидания, Эл. Я пойду посплю.
Неверной походкой Катерина поковыляла в спальню. Когда Майклсон вышел из ванной, она и впрямь крепко спала. На туалетном столике по-прежнему
валялись документы со вчерашнего дня. Подумав мгновение, он положил их во внутренний карман пиджака.

Элайджа уже собрал вещи, позавтракал, и машина стояла у подъезда, когда понял, что она не собиралась его провожать или же просто заспалась – не
суть. Ни к чему будить женщину с ребёнком… Не став больше подниматься наверх, он пожал ледяную ладошку Елены – та была привычно ровна,
идеально дав понять, что членом семьи его воспринимают меньше, чем когда-либо, - и, попрощавшись с Валерио и бросив взгляд на играющее бликами
на солнце окно спальни на втором этаже, уехал.
Неожиданно для себя вспомнив, как на удачу в дорогу напевала миссис Беннет либийский заговор, и повторив, потом перекрестив – когда невесело все
средства сойдут, - Катерина отступила от портьеры и пошла вниз к Елене. Ничего хорошего, но представить себе как провожает стоя на порожках,
подставляет губы под прощальный поцелуй и тем более улыбается, не слишком получалось. Нынешнее состояние лишало любой достойной выдержки и
доходило до того, что порой на Кет накатывало желание расплакаться от умиления даже при виде каких-нибудь симпатичных цветочков. А расхныкаться
как маленькому ребёнку и закатить истерику, к чему была близка – только этого Элу и не хватало для счастливого напутствия… Они ни разу не зацепили
темы о том, угрожает ли что-то ему самому: по тому, что никто не собирался выпускать отсюда, Кетрин всё сама поняла и впрямь боялась до слёз.

Италия. Сицилия. Провинция Агридженто.

- Спасибо, Вы не представляете, как я благодарна… Я понимаю, что занимаю ваше время и две девочки – не одна, да и получилось всё спешно, - теребя
светлый кончик косы, благодарила женщина. – Но Алекс обещал, что пока я в отъезде, тоже будет заниматься ими по вечерам.
- Я подозреваю, что у вас глобальные проблемы, - Лиз вздохнула. – Керолайн как всегда настроила кучу предположений одно другого ужаснее, но и
впрямь за те годы, что я знаю Вашего брата, я не предполагала, что он уедет так надолго, когда у неё уже восьмой месяц. Для этого должны быть
веские причины, поэтому не стоит благодарностей.
- Спасибо, - проигнорировав недовольство Ником в голосе миссис Форбс, Ребекка вышла на балкон и улыбнулась. С кухни по двору разливались запахи
оливкового масла, лука, жареного мяса и кофе, заставлявшие живот заурчать в ожидании обеда.
- Зато у меня есть вот! – Темноволосая девочка, распустив кудрявый хвост, продемонстрировала красивую заколку для волос с шариками лунного камня
искусно заключёнными в скрещённые одно в другое кольца синеватого нефрита. - А у меня… - другая малышка поменьше, чьи светлые волосы были
заплетены в аккуратные косы, подбежала к плетёному креслу и схватила модель Ауди купе. Прелесть состояла в том, что машина была совершенно как
настоящая, могла ездить, только уменьшенная, не больше двух футов. – Вот.
- Зато я умею букотини есть как итальянка. Без ложки, меня Алекс научил, - гордо заключила Даниэлла, сообразив, что в платьях, игрушках и красивых
штучках они друг друга не победят. – А ты маленькая и вилку держать не можешь. - У меня… у меня… - Несса приготовилась удариться в слёзы, даже
села на корточки, но неожиданная мысль прервала это начинание: – У меня Дейв есть! У тебя никого нет.
- Дейв, он… он маленький, - Дени, конечно, страшно завидовала наличию старшего брата у Ванессы, но не показывала, поскольку имела козырь в рукаве
не меньший, а по её мнению даже больший. Правда, он почти всегда кроме вечера был на работе, но ведь и Дэвид учился в школе: - Зато у тебя только
папа с мамой, а у меня папа, мама, - она загнула пальчики, - и ещё Алекс. Он со мной в футбол играет и рисует тоже.
- Мама мне скоро ещё одного Дейва принесёт. Когда пионы отцветут. Она мне говорила. – Ванесса округлила глаза и засунула палец в рот, не зная
больше у неё бонусов или столько же – считать она пока не умела и, когда отцветают пионы, тоже не знала, но очень их ждала. – И Крис.
Кот, по её мнению, решил дело, поэтому, подхватив чудо-Ауди, девочка потеряла всякий интерес к спору и независимо пошла к фонтанчику, в то время
как проигравшая сестрёнка беспомощно смотрела ей вслед блестящими от слёз глазами. Грезившая уже полгода о настоящем большом коте, таком как
Крис или Мартин, которого можно будет таскать за хвост и играть, а не всяких малявках, которых предлагала мать, или о ещё каком-нибудь ребёнке, как
у Ванессы, Даниэлла разревелась. В ярости догнав кузину, она интуитивно изобразила удушающий захват локтем сзади за шею и начала заваливать
Ванессу на пол. Несса визжа от неожиданности начала отбиваться Ауди, кусая за пальцы на плече, но силы были очевидно неравны, и совсем скоро
старшая взгромоздившись на младшую отвешивала той тумаки один за другим.
- Дева Мария! – Выбежавшая на детский крик кухарка, забыв про соус, начала отцеплять взбесившуюся малышку от кузины, но не тут-то было, Даниэлла
вцепилась намертво.
- Что… Дени, отпусти её!! Несса, - прибежавшая с балкона Ребекка в свою очередь потащила на себя золотоволосую девочку, которая, разъярившись,
тоже не хотела теперь отступать и драла что есть сил пушистые локоны кузины. Только при помощи Лиз разведя ревущих и пинающихся детей по
разным этажам, женщины тяжело вздохнули. С тех пор как Ребекка предложила невестке взять Ванессу пока к себе, чтобы беременной Керолайн было

281/493
 полегче справляться с домашними заботами, покоя в доме не было. Теперь же благодаря инициативам братца уезжала и сама Бекс. Счастье, что Лиз
оказалась настолько доброй, что согласилась бросить всё и прилететь.
Поднявшись на второй этаж, женщина нажала на дверную ручку. Даниэлла лежала на постели лицом вниз и ревела, болтая ногами, но стоило появиться
матери, как девочка бросилась к ней и уткнулась в колени.
- Ну, успокаивайся. Разве плачут такие большие девочки?
- Я не х-хочу большооой… - Даниэлла отодвинулась.
- Но ты помнёшь и заляпаешь платье. - Неудача. Пройдясь по комнате и выудив из большой корзины с игрушками ежонка, Ребекка одела его на руку, –
вот смотри, Ричи тоже совсем не нравится всё это. Фу-фу-фу… - Повинуясь пальцам блондинки, ёж обхватил девочку а шею, прошёлся длинным носом и
мягкими лапками по щекам и защекотал её. – Какая она некрасивая. Лохматая, сопливая… Фу, не хочу видеть. Я от неё возьму и уйду к красивой
девочке. Ежонок ощерился иголками и очень медленно покатился по постели. Никакой реакции. Ёжик нырнул за спинку дивана, скрывшись из глаз, и
постукивая лапками пополз по паркету.
- Нет, - всё ещё плача, но вытерев рукавом слёзы, Даниэлла возвратила игрушку и развернула её к себе носом. – Он не может уйти, он мой. Мне его
Алекс купил в магазине.
- Но как же он узнает тебя? – Бекка водрузила ежа на место и вновь начала перебирать лапками. – Алекс покупал его настоящей леди, а ты… Ты её
узнаёшь, Ричи? – спросила она ежонка.
- Нет, нет, нет, - тонко запищал тот в ответ. – Это чужая девочка. Уйду от неё далеко-далеко.
- Нет, он мой! Мой, мой. - Бросившись на игрушку, Даниэлла прижала руку Ребекки своим весом. – А это не он говорит, это ты говоришь… - Сдёрнув ежа с
ладони матери, малышка водрузила его на свои колени бежевым животиком кверху. – Ты хочешь уйти отсюда, ёжик?
- Не хочу, ик... Я голодный, я кушать хочу.
- А что ты хочешь кушать?
- Мороженого, три шарика. И большую шоколадку. Мне совсем грустно.
- Ну вот видишь, - Даниэлла подняла на мать всё ещё мокрые, но хитрые глаза. – Ты обманывала. Он совсем не хочет уходить, а хочет мороженого. - Ему
нельзя, он ещё не обедал.
- А давай, он потом пообедает? Иначе он обидится и тогда точно захочет уйти к красивой девочке. И Алекс рассердится на нас, что мы не покормили его
пореже.
- Протеже. Но если он съест много мороженого, то заболеет и ему будет очень, очень плохо… - Ричи у меня совсем здоровый. Смотри. – Ёж и девочка
быстро запрыгали по комнате. – Видишь?
- Нет, он недостаточно здоровый. Он не сможет вставать из постельки и играть, и в парк не пойдёт, а Алекс заберёт туда только Ванессу, ведь тебе
придётся остаться и лечить ёжика. – Даниэлла надулась. - Давай мы заменим мороженое и шоколадку на одно большое пирожное… – режим трещал
по швам, но Бекка считала, что покой важнее. - Давай. А какое?
- Безе.
- А шоколадка?
- А шоколадку вечером. Иначе, - ёжик свернулся в клубочек и чахло заскулил. Ребекка погладила по носику дочь и, когда зверёк перестал плакать,
сказала: - У него будет болеть животик. Зато безе будет очень вкусное.
- Давай. Пойдём на кухню.
- Только сначала нужно вытереть глазки и заплести косички.
- Нет, я Ричи покормлю, а ты меня запе… заплётывай. Ну, вот это делай.
В руках Ребекки остались две красные резинки для волос, а Даниэлла уже умчалась вниз.

С сопением поглощавшая пирожное девочка дёрнула головой, чтобы мать не так сильно тянула волосы. Рядом сидел усыпанный крошками безе ёж.
- Даниэлла, - быстро сплетая тёмные прядки, отвлекла Ребекка. – Зачем ты ударила Ванессу? Она младше тебя, а драться с маленькими нельзя.
- Можно. Она плохая девочка. – Дени отвернулась, и сделав вид, что очень занята, сунула в нос ежу очередную порцию безе и, хорошенько повозив им
по игрушке, отправила себе в рот.
- Плохих девочек не бывает. Ванесса хорошая и добрая. Ты первая её ударила. Зачем? - Ням-ням-ням, кушай, Ричи…
- Ты у меня тоже хорошая девочка, заинька. Нужно пойти мириться и больше никогда так не делать. Если я тебя ударю, то будет больно, и ей тоже
больно, когда ты её бьёшь.
Игнорируя мать, Даниэлла увлечённо кормила ежа.
- Дени, а что скажет папа, когда узнает, что ты так плохо себя ведёшь? Он рассердится на тебя.
- Нет. Он на меня никогда не сердится, а только ты.
- Потому что ты раньше не била маленьких. А теперь я ему расскажу и прямо сейчас.
- Рассказывай, - девочка вскинула голову, вырвав недоплетеную косичку из пальцев Бекс. – И я расскажу ему, что ты плохая мама!
- П-почему? – от нежданной агрессии растерянно спросила Ребекка, вместо того чтобы дать отпор вконец обнаглевшей дочери.
- У меня нет ничего, а у Нессы всё есть! – Ежонок кубарем полетел через стол вместе с пирожным. – Её мама купила ей Дейва. И Криса. И Несса получит
ещё одного. У неё хорошая мама, а ты плохая.
Разревевшись, Дени со злостью шлёпнула Ребекку по колену.
- Нельзя так делать больше, – голос Бекс приобрёл грозные нотки. - Иначе я тоже шлёпну тебя по попе.
- А я буду! Буду!! Ты плохая!!!
Теперь удар пришёлся женщине по груди, но обещанный шлепок по мягкому месту остановил малышку, и от исполнения наказания она завизжала на
высокой ноте.
- Мне больно. Если хочешь драться, то оставайся одна, - развернувшись, женщина вышла из столовой.
- Мама… - икнув, девочка припустила вслед.
- Что ты плачешь? Ты меня ударила, и мне больно. – Бекка начала подниматься по лестнице. – Раз я плохая мама, то найду тебе другую. Новую и
хорошую.
- Не надо! – Спотыкаясь, Даниэлла с рёвом пошла за блондинкой. – Мама!!
Добравшись до своей комнаты, красная от волнения, Ребекка села на кровать и трясущимися руками принялась разглаживать бахрому на платье.
- М-ма… М-мааа… - через несколько минут в дверях показалась Даниэлла. Но не став залезать на кровать, она остановилась в шаге, рыдая и кулаками
размазывая слёзы по щекам. Не выдержав этого зрелища, Бекс подхватила дочку и, усадив на колени, начала баюкать. Спустя несколько минут слёзы
уже утихли, и девочка засопела, уткнувшись в шею и по привычке забравшись ладошками в декольте Ребекке. - Не делай так больше, заинька. Мне
очень плохо от этого. Хорошо?
- Да.
- Если бы я сказала, что ты плохая дочка, ты бы обиделась. - Я не буду.
- Вот и хорошо. – Они помолчали, и Бекс нараспев начала рассказывать. - Мы обязательно заведём кота. Я ездила к сеньоре, у которой их покупают, и
она сказала, что наш уже совсем скоро родится.
- Он не такой будет, он маленький. Я не хочу маленького.
- Но ты у нас с папой тоже родилась маленькая. – Положив Даниэллу на кровать, блондинка легла рядом с ней нос к носу. - А потом выросла в большую.
- Это долго ждать. Несса маленькая, и у неё уже есть большой Крис.

282/493
- Но она младше всех. А когда был Дейв, то Крис был очень маленьким котиком, - взяв ручку дочери, Ребекка раскрыла сжатые пальчики, - вот как твоя
ладошка. А ты у меня тоже старшая, как Дэвид, и поэтому будет маленький котёнок. Зато ты сможешь его научить всему, чему захочешь, а когда у тебя
родятся братик или сестричка, то наш котик уже станет совсем большой.
- Значит, ты мне купишь такую как Несса?! – Даниэлла села на кровати.
- Деток не покупают, они растут у мамы в животике. Ложись, - вновь устроив дочку на постели, Ребекка улыбнулась. – Но у нас с тобой обязательно будут
ещё малыши, я так хочу. Только это секрет, который никому нельзя говорить. - Даже Нессе?
- Да, даже Ванессе.
- Жалко… - завозилась девочка, уже представившая, как утрёт нос кузине. Потом вспомнила о драке у басссейна. - Мы подарим ей радио вертолёт и
помиримся, да?
- Да.
- Ты не уезжай, когда я проснусь.
«Откуда она знает?»
- Я совсем ненадолго, милая.
- Нет. – Дени вновь засопела, думая и шаря ладонями по светлым волосам и полной груди Бекс. – Бекка? Возьми меня с собой.
- Ты можешь остаться с Алексом. Хочешь к нему?
- Да, - зевнув, Даниэлла прижалась щекой к подушке, серьёзно глядя на мать. – Но он на работе всегда. А папа тоже. Я не хочу с Лиз, я хочу с тобой. Я
буду тихая.
- Посмотрим… Спи давай.
Но дочка не хотела засыпать, то затихая, то снова ворочаясь.
- Мама, а ведь папа у нас красивый и добрый.
- Очень, милая.
- И Алекс тоже.
- Да. – Ребекка вздохнула, приготовившись выслушать вопрос, почему они не живут все вместе. Она понимала, что раньше или позже дочка его
поднимет. Но Дени давно уже задавшая его отцу и получившая обтекаемый ответ, что он не может жить в Римини, потому что путешествует далеко и
надолго, интересовалась другим.
- Я могу выйти за него замуж?
От неожиданности Бекс вытаращилась на дочь.
- За кого?
- За Алекса, – зажав длинную светлую прядь в ладошке, ответила девочка.
- Нет, потому что… - она попыталась сообразить и в итоге нашла причину, ляпнув: - Он ведь уже женат на мне.
- За женатых нельзя?
- Эм… нет, нельзя.
- Совсем? А за папу?
- Тоже нет.
- Почему?
- За родных не выходят замуж. Это правило.
- Никогда? Дядя Кол тоже не женат, и он мой родной? И Дейв… – Расстроившись в ответ на согласный кивок, Дени свела брови. – Какое-то неправильное
это твоё правило – ни за кого нельзя. Мне больше никто сильно не нравится. А когда я спросила, то бабушка Лиз сказала мне и Нессе, что замуж
выходят только за тех, кто очень сильно нравится, и с кем хочется играть больше всего.
«Какие странные мысли у детей… Бедная Лиз».
- Ты ещё маленькая. Когда вырастешь, тогда и найдёшь себе мужа.
- Как ты Алекса?
- Да. Как я Алекса.
- Всё-таки жалко, что ты заняла Алекса и папу сразу, да? – зевнув, малышка обняла мать за шею засыпая. – Почему-то большие часто поступают совсем
нечестно. Вот и Кетрин… У неё дядя Эл и Мартин, а у Кер ещё больше… а у меня никого, потому что я маленькая?
- Наверное, да. Спи.
- Я сплю. Ты только не уходи. Не забудь меня дома.
Вздохнув, Ребекка замерла на кровати. Даниэлла спала днём очень редко и чутко, поэтому надежды подняться с постели и впрямь не было, и блондинка
плавно погрузилась в дремотные воспоминания.

Около пяти лет назад. Италия. Сицилия. Провинция Агридженто.

- Кончита, сколько повторять - лук золотистый, а этого цвета только лёгкие твоего отца, - чуть полноватая, но несмотря на это очень грациозная и
поворотливая женщина сновала по кухне. – Переделывай свои горелки. Mio sole*********, передай мне базилик. - Сейчас…
Выполнив просьбу, Бекс, сидевшая рядом на стуле, с интересом и лёгким удивлением наблюдала за суетой. У неё была очень английская семья, и даже
несмотря на появление Керолайн всё же не достигавшая такого хаоса. Точнее, хаос, может, и был, но по дому невестка предпочитала хлопотать
самостоятельно, максимум в компании ещё одного-двух – чаще всего обязанность падала на Кола, - а вот пятеро человек на кухне как здесь – в этом
было мало нормального. Тем более постоянно кто-то заглядывал, дети или мужчины, норовящие стянуть со стола и, попав под горячую руку хозяйки, в
итоге оставались, привлечённые выполнять всякие мелкие поручения. Пожалуй, из всех домочадцев только хозяину дома и его отцу позволялось
оставаться на коне постоянно, но Ребекка и не представляла себе их в хлопотах. Хотя девушка освоилась и уже не так смущалась как в первые дни, и всё
же не могла отделаться от впечатления, что попала в какое-то кино. Очень вкусное и весёлое.
Когда Кол привёз её сюда, она испугалась и занервничала – то, что Ребекка слышала об итальянцах, не предполагало доброго отношения к беременной
женщине, сбежавшей от мужа из-за интрижки. По сути так оно и было – семейство Синеджа придерживалось скорее консервативных правил, хотя до
махрового ханжества всё же не доходило. Но мужчины легко и просто согласились видеть её за общим столом без слов и расспросов, приняв как
данность её деликатное положение, а сеньоре Альде девушка довольно быстро приглянулась – гостья была очень тихая, даже печальная, хотя и не
желала казаться таковой, и попросту красивая девушка с настоящими золотыми волосами и светло-серыми глазами. Но в первую очередь - сестра Кола,
умудрившегося ещё будучи на первых курсах LSE завоевать расположение сеньоры Синеджа преподнесением в подарок редких левкоев, до которых не
менее любящая садоводство Керолайн была также большая охотница. О другом Бекс ничего не знала, а если и догадывалась, то предпочитала не
думать. Как бы там ни было а данный момент сеньора Альда страстно мечтала выдать за её брата одну из дочерей, чего от урождённой сицилийки и
католички по отношению к англичанину сомнительных моральных устоев ожидать можно было меньше всего.
В первый же вечер, устраивая девушку на ночлег, эта властная дама каким-то образом сумела вытянуть из миссис Сальваторе историю замужества, и
несмотря на то, что не была согласна с логикой девушки, считая всё ребячеством и максимализмом, о чём и сообщила, но стремилась всячески оберегать
и заботиться. Вот и теперь настал очередной момент…
- Ты в порядке, дорогая? – Отложив тесто на спагетти на доску, Альда поморгала и смахнула рукой муку с передника. – Беги отсюда на улицу или в дом,
сейчас будем жарить мясо – чад пойдёт.
- На улицу посмотрю, - встав, блондинка отряхнула сарафан от всё той же вездесущей муки. – Солнце вроде не печёт.
- Тогда, пожалуйста, купи мне шоколадку за углом, кончились. С орешками.

283/493
- Кончита! Твоё за углом – ей километр идти. Полон дом слуг-бездельников, скажи – привезут...
- Но мама…
- А я не против прогуляться, - Ребекка аккуратно сняла кружевную косынку. – Срок небольшой, телефон при мне, да и свежим воздухом дышать полезно.
- Хорошо, - согласилась женщина. Улыбнулась. – Если хочешь остановить движение - иди.
- В таком виде я никого не остановлю, - рассмеялась преувеличению девушка.
И впрямь - остановить она никого не остановила, да и останавливать было некого – в районе жили явно занятые люди, уезжавшие на работу или
трудившиеся дома – её немало удивляла и забавляла привычка итальянцев несмотря на наличие обслуживающего персонала так трепетно заниматься
своей землёй и хозяйством. Эл с Ником, к примеру, вряд ли и сейчас умели что-то большее чем яичница, если не считать гриль, печёную рыбу и другие
специфические блюда походного типа. Кол, конечно, благодаря Керолайн имел больший прогресс, но всё же Бекка с трудом представляла, чтобы они
сажали, поливали или прибирали при наличии нанятых людей, как делали на этом острове… Деймон был человеком иного склада, но нюансы тоже
имели место – он умел обустроиться в любом неблагодатном месте наилучшим из возможных способов: в лесу под корягой, в горах, в пустыне с ним
было не пропасть, и можно было оставаться твёрдо уверенной, что будешь сыта, в безопасности ловить эстетические оргазмы от видов природы, и даже
комарьё искусает по минимуму, но для квартиры или коттеджа был совершенно не приспособлен, и при этом не терпел наличие посторонних
хозяйствующих в его доме. Хотя, конечно, эти люди, которые в свои глубоко за тридцать ждут каждой новой серии «Пеппа Пиг»********** и успевают
просмотреть её даже раньше Дейва, не могут быть показателем адекватных английских мужчин, но и сама она, если и умела хозяйствовать – постольку
поскольку, и искренне радовалась наличию у Керолайн умений по этой части… Не потому что они были снобы, а просто не откуда было взяться времени,
привычке и поэтому не возникало желания. Да и Джордж не разделял такого подхода… В общем, выглядела она неважно, и таким образом весь интерес
к персоне незнакомки ограничивался долгими взглядами и хихиканьем ребятишек вслед. Благополучно дойдя до небольшого магазинчика сладостей и
попросив взвесить полкило шоколада с орешками, Бекка лениво оглядывала улицу, принюхиваясь к ароматам какого-то неизвестного ей цветка.
Она уже свыклась, что почти всегда грустно, но что бы ни говорила сеньора Синеджа, явно повидавшая жизнь гораздо больше, вернуться к Деймону…
Слишком его любила. Оказывается, бывает вот так – слишком. Было бы чуть поменьше – простила бы, поплакала и успокоилась. Хотя, нет. Должна же в
женщине быть гордость… У неё была только одна невестка, но ведь Ник никогда не изменял Керолайн! И папа матери, и Джордж тёте Маргарит. Весь
опыт жизни девушки, её примеры счастливых браков, были против. Она-то любит, но её муж, - исправилась – бывший муж, - выходит, нет. Тогда какой
смысл в его словах?..
Расплатившись и подхватив бумажный пакет, блондинка толкнула соседнюю дверь флористического магазинчика – захотела всё-таки узнать, что же за
цветок так пахнет: как порой бывает у беременных, он оказался тем ароматом, который она готова была вдыхать даже во сне. Продавец смерила
блондинку пренебрежительным взглядом – очень уж непрезентабельный вид был у девушки: рубашка, завязанная под грудью, чтобы не обгорели
плечи, поверх длинного сарафана, сандалии, отсутствие макияжа и причёски явно не соответствовали району, где располагались дома влиятельнейших
людей острова, - но неожиданно расплылась в ослепительной улыбке. Бекс даже вздрогнула, не успев ничего спросить от удивления. Потом поняла –
улыбка адресовалась не ей, а красивому высокому мужчине, которого узнали несмотря на тёмные очки.
- Сеньор Сантини. Добрый день.
- Здравствуйте, сеньора Розеда. – Вошедший оглядел спину Бекки, - сеньорита, Вы уже определились? Если нет, то не будете против, если отвлеку
продавца – очень тороплюсь.
- О, нет, - девушка отступила, жадно принюхиваясь. – Я не за букетом.
Никак не прокомментировав это сомнительное заявление, он перешёл к делу, а Ребекка принялась искать источник чудо-запаха. Тот обнаружился в
дальнем углу - это были какие-то душистые колокольчики. Рот наполнился слюной – Ребекке захотелось хоть немножко попробовать, каковы они на вкус,
но, разумеется, предварительно следовало заплатить. Однако мужчина как назло не мог определиться с букетами, выбирая между маками и орхидеями.
Подобравшись к колокольчикам снова, блондинка начала медленно откручивать один, когда раздался резкий голос:
- А Вы как думаете, сеньорита?
Подпрыгнув от неожиданности, пойманная за порчей товара Ребекка выронила шоколад, не сразу сообразив, что обращаются к ней.
- Что?
- Вы бы что предпочли маки или орхидеи?
Подняв свой пакет и обернувшись, она оглядела букеты.
- А для кого Вы хотите выбрать? – Но ответа не последовало и девушка объяснила: - Для мамы – одно, для жены совсем другое подходит. – Молчание
затянулось, Ребекка начала сердиться. – Эм, Вы совсем не знаете, что она любит? Или это он? – Она оглядела букеты. – Деловой партнёр или любовник
опять же…
- Она. – Отрезал мужчина, и девушка запоздало вспомнила, что их свободные нравы в сельском регионе Италии не слишком приветствуются. По крайней
мере, не всеми. - Сестра. Младше на девять лет, восемнадцать.
- Тогда почему же маки и орхидеи? Она их любит больше всего?
- Не знаю, - вздохнул брюнет. – Но не ромашки же или розы - очень банально.
- Оо, - девушка закатила глаза, - мужчины очень предсказуемы. А интересно, чем Вам не по душе розы? Она когданибудь говорила, что ей не нравятся
эти цветы?
- Вроде бы, нет, - мужчина подошёл на шаг ближе.
- Вы дарили ей когда-нибудь розы?
- Нет, она же маленькая, - он явно не понимал, чего от него хотят, но сделал ещё один шаг вперёд. – Ромашки, маки, фиалки…
- Так что же вы не даёте ей почувствовать себя взрослой леди? – Удивилась Ребекка. – Я к чему веду - у меня самой трое старших братьев, и ни один, ни
разу не подарил самую хилую розочку. А ведь большинству девушек хочется этого банального великолепия, показывающего, что она уже не малышка,
а гранд-дама. Ну, если она не ненавистница роз, конечно.
- Вы думаете, розы?
- Да. Даже если она не очень любит эти цветы, но вы подчеркнёте, что воспринимаете как взрослого человека. «Ну, что за глупый, помимо того что
нетолерантный мужик, а я ведь так хочу колокольчиков…» - Пожалуйста, розы, - кивнул мужчина продавцу.
- Подождите, - Ребекка попыталась быстро произнести, колокольчик - «il cipollaccio» - но вышла абракадабра, и она показала пальцем. - Продайте
пожалуйста это, упаковывать ничего не нужно – просто одну веточку.
- Впишите в счёт роз, - сказал мужчина.
- Спасибо, - решив не препираться, блондинка устремилась к ветке, достав её, оторвала соцветие, отправила в рот и с наслаждением принялась жевать.
- Если вы любите розы, то не поможете собрать букет? На свой вкус.
- Я… - девушка хотела сообщить про стремительно тающий шоколад, но в салоне было вполне прохладно и, положив свёрток, она кивнула: - Давайте - от
жизни нужно получать удовольствие… Только я не знаю, как называются цвета роз по-итальянски. Сколько Вам нужно?
- Сколько Вам покажется достаточным.
С азартом устремившись к вазонам, девушка с головой окунулась в составление композиций, совершенно не заметив, что мужчина отступил на пару
шагов. Дамские дела она любила, языком цветов владела – Джордж учил, и сейчас получала истинное наслаждение от процесса, экспериментируя с
оттенками, коих в салоне было предостаточно на любой вкус и цвет, и украшениями-веточками. Художественный талант, щедро проявившийся в
способностях Клауса, частично передался и ей, но преломился по-другому, отмерив идеальное чувство стиля и, когда она закончила, продавец уже
взглянула с уважением, и одновременно оценив непринуждённость посетительницы, поняла, что девушка отнюдь не замухрышка, а просто не очень
состоятельна.
- Вот так, – довольно объявила Ребекка, и отведя руку с букетом подальше, с разных ракурсов посмотрела на цветы. – Поверьте - это красиво.
- Я вижу. Будьте добры сделайте такой же, Резеда.

284/493
- Если очень нравится, попросите записать, какой к чему… - рассмеялась девушка, жуя очередной колокольчик. – Незачем тратить лишние деньги. Точнее
столько лишних денег. - Нравится, но он Ваш.
- Я… - сообразив, что он мог воспринять происходящее за кокетство, и что всё это время смотрел на её лицо, а не на цветы, она вспыхнула, отчеканив: – Я
не имею видов на этот букет. Извините.
- Стойте, сеньорита. – За руку он не удержал, но дверь на выход успел захлопнуть, и теперь девушка должна была сама скинуть его руку с дверной рамы
и только потом уйти. Это было невозможно, и она ещё раз прокляла местные обычаи. - Почему Вы так обиделись? Мне показалось, что Вам он
понравился, и я предложил его. Не вижу проблемы.
Ребекка обернулась.
- Давайте честно. Если бы я была старушка с носом крючком – Вы бы предложили его мне?Мужчина моргал минуту и искренне рассмеялся.
- Что Вас так развеселило?!
- Вы. Какая разница, что я отвечу, если мы не знаем друг друга, чтобы Вы мне могли поверить, сеньорита? Вы ведь не старушка с носом крючком, что бы
я не сказал. – Помолчав, он убрал руку с дверной ручки, и Ребекка сразу почувствовала себя уверенней. Не то, чтобы он был мощным, скорее
худощавым, как и большинство итальянцев, но замкнутое пространство нервировало. – Как Вас зовут?
- Ребекка. – Она и вправду почувствовала себя истинной блондинкой.
- Александр Сантини. – Всё ещё усмехаясь её наивности, уточнил: – Но если Вам свойственно верить первым встречным на слово - мне приятно думать,
что да, предложил бы. Понравилось Ваше искреннее участие к незнакомому человеку.
Энтузиазм, если хотите. Возьмите букет.
- Извините, спасибо. – Испытывая неловкость, она подошла к прилавку и подхватила цветы. Но тут взгляд упал на стекло, и Ребекка в свою очередь
начала от души хохотать.
- Что такое?
- Ничего, спасибо. - Привыкнув к статусу одной из самых красивых студенток потока в Университете, да и с младых ногтей окружением считаясь
маленькой принцессой, Бекка только сейчас сообразила, что выглядит, мягко выражаясь, непрезентабельно, и воображать о себе, что этот мужчина
готов пасть ниц и дарить цветы за красоту... Цаца выискалась! Забрав свой шоколад, девушка кивнула: – Я просто так. Удачи с сестрой и прощайте.
- Подождите, где Вы работаете?
- Это неважно. Мы вряд ли снова встретимся, я не из этих мест.
Пожав плечами, она вышла и только идя обратно в дом Синеджа сообразила, что всё же понравилась этому Александру – он ведь изначально спешил и
при этом так задержался из-за неё. Это не имело никакого значения по сути, но настроение девушки чуть улучшилось, да и розы пахли прекрасно.

____________________________________________________________________________________

Аттическая соль*(от лат. Sal Atticus) - здесь перен. тонкая шутка, которой особенно славились афиняне.
** Рузвельт Франклин Делано – 32-ой президент США, единственный находившийся у власти более двух сроков. На годы его президентства пришлись
Великая Депрессия и Вторая Мировая война.
Франклин Бенджамин – полит. деятель США. Единственный из отцов-основателей, скрепивший своей подписью все три важнейших исторических
документа, что лежат в основе образования Соединенных Штатов Америки как независимого государства: Декларацию независимости США,
Конституцию США и Версальский мирный договор 1783 года (Второй Парижский мирный договор), формально завершивший войну за независимость
тринадцати британских колоний в Северной Америке от Великобритании. Попавшая впросак Кетрин схитрила, выкрутившись тем, что Рузвельта тоже
звали Франклин, хотя Элайджа имел ввиду фамилию.
«Север и Юг»*** - классический роман Элизабет Гаскелл, 1855г..
Нестинарство**** - совокупность религиозных и культурных традиций, характерный для исторической области Болгарии Фракия с центром на юго-
востоке страны в Странжа. Главная уникальность нестинарства — обрядовый танец на раскаленных углях. Нестинарство ведёт историю от смешения
древних языческих и православных традиций.
Девадаси***** - индийское название храмовых танцовщиц-проституток.
****** Кетрин имеет ввиду одно из основных событий в истории США, Гражданскую войну 1861—1865 годов, придерживаясь основной причины как
отсутствии компромисса между Северными Штатами и Южными в экономике и налоговой политике, а не права и свободы негритянского населения.
Лаукика и Дайвика******* - мирские и божественные апсары. Апсара играет примерно ту же роль в индийской мифологии, что и греческие нимфы.
Сукцинит******** – название балтийского янтаря.
Mio sole********* - моё солнце.
«Пеппа Пиг» (от. англ. «Peppa Pig»)********** – знаменитый английский многосерийный мультик длительностью в 5 минут, транслируемый с 2004г. для
детей около трех лет.

285/493
Глава XXI (Часть I)

Глава очень маленькая, но важная.

_________________________________________________________________________________ Месяц
спустя. Бразилия. Рио-де-Жанейро.

- Оставила Мартина на растерзание красотке, чем занимаешься? – упав в кресло в библиотеке, Елена оглядела сестру, водрузившую на нос очки.
- Работой.
- Элайджа запретил, разве нет?
- Ради моей безопасности, - отмахнулась младшая близняшка, - плавающий IP и вопрос решён. Он не узнает - Джил очень хороший секретарь, да и они
не уволят жену президента такой крупной корпорации. Воспользоваться своим положением никогда не помешает, но рано или поздно мне туда
возвращаться. А что ты хотела, дорогая?
- Я хотела сказать, что уезжаю.
Кетрин на мгновение замерла. Сняв оправу и встав из кресла, предложила:
- Пойдём прогуляемся. – Они вышли на террасу и побрели вдоль дорожки к роще. – Ты давно решила?
- Да. После клуба мне тут не слишком приятно. Ты не злишься?
- Нет, конечно. – Кет помолчала, по появившейся привычке в задумчивости поглаживая живот. – И когда?
- Через пару дней.
И снова затянувшаяся пауза, они уже дошли до качелей, когда Катерина вновь заговорила. Последний месяц её близняшка провела в тоске, по большей
части смотря на океан и избегая всех кроме сестры. И Кет уже забыла, когда видела на лице Елены что-то хоть отдалённо напоминавшее радостную
улыбку, а припухшие веки и опущенные уголки губ выдавали с головой. Так больше продолжаться не могло, но начала она издалека.
- Елена, ты здесь уже месяц и занимаешься только делами фирмы и совсем забросила танцы. Это отдых от них?
- Сейчас много других дел, папина фирма - мне нужно учиться понимать в ней. - Елена опустила глаза.
- Папина фирма живёт и процветает, не заговаривай мне зубы, - прервала Кет. – Я тоже смотрела отчётность. И ещё лучше всех знаю, что на любимое
занятие человек всегда найдёт время. – Голос женщины смягчился. - Не давай тем уродам отравлять себе жизнь, нужно уметь забывать плохое.
- Зачем, Катерина? – Елена тоскливо улыбнулась. – Зачем себя насиловать и делать вид, что будет как раньше, если не будет?
- Я не говорю, как раньше, но в жизни много замечательного. И твои танцы одно из них. Ты же любила их, – крепко обняв сестру, женщина бросилась
убеждать. - От того, что случилось, никто не умер, Елена. Самое страшное, что папы больше нет с нами, остальное - ерунда.
- Умирают ещё и ощущения.
- Эти умирают, появляются новые, я знаю лучше тебя. – Елена вновь грустно улыбнулась - упрямство Кет было в Мистик Фоллз притчей во языцех. - Всё
можно собрать, пока есть силы.
- Ты и сама боишься, - догадка прозвучала как утверждение.
- При чём тут это? – брови Катерины сошлись в переносице. – Конечно, я не могу не беспокоиться за своего мужа. - Нет, я сейчас не про здоровье
Элайджи. – Елена насмешливо прищурилась, неожиданно для себя выплеснув ревность: – Я про вашу семейную жизнь. Ты боишься, что что-то
сломалось, как у меня с танцами, и отказываешься в это верить. Но от подсознания никуда не денешься, и вот сейчас убеждаешь себя за мой счёт. Ты
просто трусиха.
- Я думаю и беспокоюсь о тебе!
- Мы обе знаем, что нет отдельного я и ты, а есть мы. – Неожиданно жестоко бросила Елена, высвобождаясь.
- Да есть, – не понимая, как похожи в одно мгновения стали их лица, с заострившимися от злости чертами, согласилась Кетрин. – И да я боюсь, что Эл не
будет со мной таким, как раньше, если тебе так нужно это услышать, только это не связано с тобой. Почему ты считаешь, что я чем-то хуже тебя, и мне
никогда не хотелось, чтобы обо мне вздыхали как о принцессе? - Я ничего не считаю!
- Да нет, именно так. Очень правильно, что есть «мы», я всё отлично чувствую. – Кет рассмеялась сквозь выступившие от ярости слёзы. - Нашей Елене,
самому совершенству, нагадили в колодец, и с тех пор она хнычет и стенает по углам, – младшую близняшку понесло. - Такая слабенькая и неземная, с
тонкой душевной организацией, и поэтому теперь может надеть траур до скончания века. А все должны её жалеть.
- Даже если и так, что с того?! – Редко случалось, чтобы Елена Пирс переходила на крик.
- А то, что плюют в колодец всем, и ничего как-то живут. Что у тебя случилось такого непоправимого?
- Ты сама знаешь, что с мной случилось.
Плюхнувшись на качели, старшая сестра разрыдалась в голос.
- Нет, не знаю. Ты здоровая, красивая девушка. А что с тобой случилось - у меня это случилось не раз и не два в жизни. – Услышав гневный лёд
зазвеневший в тоне близняшки, Елена зашлась в плаче, но Кет была неумолима: - Я тебе никогда этого не говорила, но мой первый мужик был не
славный парень Мэтью, на которого исходила слюнями половина города, а пьяная скотина, не пожалевшая и трахнувшая насухую, и после я еле могла
стоять на ногах, так всё болело, - подняв удивлённые глаза на Катерину, Елена икнула, слёзы на мгновение иссякли, - но, как видишь, не плачу семь раз
на дню и не считаю жизнь конченой. Ты была в Индии, и что им быть несчастными всю жизнь, просто потому что они родились там, где половина
женщин изнасилованы с детства? Но лучше не думать о них, правда? Истинные принцессы не рождаются в таких странах, а живут обеспеченно под
крылом у отца, который не знает, как надышаться. – Кет поджала задрожавшие губы, смахнув капли со щёк, отступила на два шага, голос понизил
тембр: - Если ты ищешь повод, чтобы стать жертвенным кроликом для стада подонков, не жди, что я примусь тебя утешать. А ещё лучший совет – уходи
в монастырь, Елена. Там будет тихо, светло, красиво, никаких плевков по колодцам и жизни тоже, а больше мне тебе сказать нечего.
Глядя вслед убежавшей сестре, Елена вновь расплакалась.

Близняшку Пирс нашла у берега, где Кетрин кидала плоские камешки в набегавшую волну. Сев рядом, она подхватила всё гальку и тоже начала бросать.
Кет скосила заплаканные глаза, фыркнула, но постепенно втянулась в соревнование. Занятие затягивало почище хорошего кино, но неизбежно
проигрывавшая младшая первой задала вопрос:
- Ты уже заказала билеты?
- Ещё нет.
- А куда поедешь? Отдыхать? – Камешек шлёпнулся в воде, тут же потонув.
- Я поеду в Лондон, - два пущенных один за другим резво заскакали по волнам. – Кол дал мне ключи от квартиры, предложил пожить там.
- Там или с ним? Если не хочешь, не отвечай.
- Там. Ещё станет проще учиться по фирме, Толлер - англичанин, и я смогу ходить на его лекции помимо занятий.
Пятьдесят. Я выиграла.
- Ты решила поменять работу, - констатировала Кетрин, выкинув остатки гальки.
– У меня не осталось больше отпуска, поэтому я уволилась из школы.
- Ясно. – Линия прибоя незаметно подкралась ближе, но Кетрин осталась сидеть на месте, лишь отбросив сандалии в недоступное волнам место. –
Елена, я наговорила… Но я верю, что ты ещё встретишь того, кто будет с тобой терпелив и любить, как ты заслуживаешь. – Она обернулась. – Попробуй,
просто попробуй выходить из дома почаще, а там как получится. Работа успеется. Хорошо?
- Хорошо.

286/493
- Вот знаешь, они всё же водятся, те кто на кобылах. – Она подмигнула, голос понизился до мягкого шёпота. – Ты у нас и впрямь принцесса, а таких за
версту видно, даже такой как Кол… - Давай не будем о Коле, - попросила Елена.
- Я к тому, что если и такой как он что-то понимает, то процентов семьдесят остальных будут посообразительней. – Откинувшись на спину, Кет вытянула
ноги, чувствуя, как волна щекочет щёки. - Вот знаешь, я недавно поняла, что папе нравилась идея видеть Эла своим зятем, он хотел его для меня, и,
подозреваю, поэтому не особенно привечал Майкла. Наш отец бы никогда не позволил передать мою доверенность, если бы не был в нём уверен. –
Морской шум заглушал голос Кетрин, но Елена отлично его слышала. – И он оказался прав. Про тебя он говорил, что ты будешь самой большой
радостью и красотой для того, кто сумеет оценить. Значит, так оно и будет, Елена. А ты считаешь меня глупой? По жизни?
- Честно? Когда рядом нет твоего мужа, я считаю тебя очень умной. Но стоит появиться, и ты порой сущая…
Кет невольно усмехнулась – снова их слишком разная жизнь, и вряд ли Елена понимает, как замечательно, что можно отпустить себя, не думать и при
этом не бояться последствий импульсивных поступков.
- Сейчас его нет, так можешь не волноваться, я уверена в своих словах. Это не утешение. Найдётся такой…Уверена. Они обе это знали, и где-то в глубине
сердца, Елена приняла эту уверенность себе. Рассмеявшись, она плюхнулась рядом, взметнулись брызги пены.
- По крайней мере одно известно точно - он будет любить меня не за грудь.
- Не цитируй плоских неудачниц и не раскатывай губу на высокое и светлое. – Сев, Кетрин обняла руками колени. – Возможно именно за неё, просто он
конченый извращенец во вкусах. Как и мой муж.
- Ну-ну! Принцы не бывают извращенцами, - категорично заявила Елена. Скосила взгляд, с нотками любопытства спросив, - а почему это твой Эл
конченый извращенец?
- Потому что так и есть, Елена, – после секундного молчания неожиданно горько признала Катерина. – Садист и приучил меня к мазохизму.
Оцепенев от такого откровения, Елена замерла, сообразив, почему сестра никогда даже косвенно не упоминала об отношениях с Элайджей. А ведь
догадаться было не сложно – было бы желание...
- Кет, Катерина, это же… - Обняв Катерину за плечи, она погладила тёмные локоны. - Я так и знала, он мне сразу не нравился!
- Конечно, знала. Это все уже знают... – всхлипнув, женщина закрыла глаза. - Добровольно терпеть родовую боль может решиться только мазохистка…
- Ах ты… - спихнув сестру в прибой, Елена плеснула ей в лицо горькой морской воды. - Стерва!
- Но это правда! – хохочущая Кет увернулась, и старшая пробуравила грудью землю. – Говорят, что нет ничего ужаснее родов, кости раздвигаются. А ты
ещё прибавила… Вся в грязи и соли. - Она отряхнула волосы и самодовольно заключила. – Но ты хуже, чумазая.
- Он звонил?
- Мы не имеем такой привычки. Зачем? – Отмахнулась Кет. - Если мне не сказали, всё с ним в порядке.
- Но ты ведь хочешь этого?
- Нет, я уже взрослая дево… Очень хочу, - ни с того, ни с сего призналась младшая. – Надеюсь, как приедет в Англию - позвонит. Должен же он по мне
скучать.
- Надеешься? – Елена зашлась в хохоте.- Ну тебя! Я мыться…

Великобритания. Лондон.

Снова Лондон. Сев в такси и назвав адрес, Елена подумала, что была здесь всего месяц назад у адвоката, занимавшегося бракоразводным процессом, а
такое ощущение будто прошла целая жизнь. Хотя она и прошла. Но предаваться воспоминаниям было некогда, ей повезло, в пробки они не попали,
добравшись до Белгравии* в рекордно-короткие сроки, и вскоре девушка вместе с баулами стояла в лифте, плавно поднимаясь вверх на этаж. Кола в
Великобритании пока не было, но он велел в случае вопросов обращаться либо к начальнику охраны, либо к Керолайн. Конечно, странно было
задалживать женщину, которой вот-вот подходил срок рожать, но Майклсон сказал, что он понимает в этом лучше, и Елена не стала спорить. Повернув
ключ в замке, она, пыхтя, потянула чемоданы за собой.
- Ой, - растерянно моргнув, Елена минутку постояла, переминаясь с ноги на ногу. Пирс, конечно, знала, что Кол любитель красивой жизни – тут не нужно
было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, - но не настолько же… Так никаких денег и наследства не напасёшься. Она ещё понимала, когда
Элайджа заботился о поместье – семейное гнездо, Ник архитектор, Керолайн носится по дому с бешеной энергией - там сам Бог велел, но для
квартиры... Хотя, - брюнетка сделала шаг вперёд, - какое её дело? Каждый живёт так, как хочет и может себе позволить…
И впрямь – прошло совсем немного времени, и она неожиданно легко освоилась на огромном пространстве. Всё же здесь было красиво, особенно ей
понравилась гостиная шестиугольной формы в стиле модерн. Конечно, чувствовалось, что квартира холостяка и мужчины – не было никаких милых
девичьему сердцу безделушек, замысловатых портьер, даже подушки на огромном кожаном диване, на котором она устроилась, отсутствовали как
данность, но всё же тут было уютно и чисто. Проинспектировав всё кроме спален, девушка начала изучать холодильник. Замороженные полуфабрикаты,
по датам купленные несколько лет назад, консервы ещё более ранних времён, просроченные пиво и сливки для кофе и куча соусов откровенно
намекали о том, что здесь не кашеварили не только больше месяца, но очень и очень давно, если из деликатности не оскорблять хозяина словом
"никогда". Найдя в интернете ближайшее кафе и заказав ужин и продукты на дом, Елена вновь принялась изучать содержимое кухонных ящиков, нашла
чай, зёрна кофе и початую бутылку какой-то водки, в итоге с искренним недоумением разглядывая роскошно оборудованную кухню, не хуже её
домашней, стоившую Пирсам кучу денег. Но если сама она любила готовить, то зачем такая Колу - не ясно. Так и не найдя ответа на этот вопрос, Елена
вдруг поняла, что уже давно слышит тихий, но противный и непрекращающийся писк, на который из-за усталости и перелёта до сих пор не обращала
внимания. Решив не придавать значения, она начала распаковывать вещи, отзвонилась Кетрин и приняла доставку, включила «Теорию Большого
Взрыва» разгрузить мозги, но отзвук мешал расслабиться. Комната нашлась быстро и Елена даже не удивилась, что это хозяйская спальня, которую ей
было сказано занять. Писк доносился из тумбочки от какого-то приборчика, выключить который девушка не сумела и не нашла ничего лучшего, чем
просто выпотрошить батарейки. Присев на краешек кровати, Елена начала с интересом обозревать интерьер. Получалось, что она толком никогда и не
видела мужской спальни, кроме комнаты отца и Рика, но вкусы у Алека и Майклсона оказались очень разными. Здесь не было классической деревянной
мебели и дубовых панелей, люстры, цветов, обязательных в её доме, и кровать совсем другая – очень большая и высокая, но изголовье простое – витая
кованая решётка. Её собственная постель в лучшем случае занимала бы треть от пространства, но была украшена резьбой по дереву и вообще казалась
девушке куда милее подобного футбольного поля, да ещё и с зеркалом на потолке. Зеркало. Что за блажь? Лучше бы подумал и пальму какую-нибудь
поставил, чтобы освежала воздух и радовала глаз... Зато ковёр очень, даже чересчур пушистый и мягкий, приятно щекотал ноги, и ей понравился. Решив,
что сможет здесь отлично устроиться, она распахнула окно, впуская свежий воздух.
- Уфф, - обуреваемая любопытством, девушка легла поперёк и вытянулась в струнку. Заодно подняла руки, но до края всё равно оставалось ещё много.
Хотя что удивительного – когда она была в кроссовках, её глаза всегда оставались ниже уровня подбородка Кола, сколько она себя помнила. Но даже
для него многовато. Нет, - Пирс повозила телом по постели, - матрас был удобный. И упругий. Классный… Сев, она воровато оглянулась по сторонам,
разумеется, никого не нашла, быстро расшнуровала кроссовки и оттолкнувшись, чуть подпрыгнула, почувствовав, как её упруго подбросило, а после
принялась прыгать с наглостью дорвавшегося до сливок кота. Пару раз шлёпнувшись, получив несколько лёгких ушибов - ковёр самортизировал, с
хохотом она рухнула на кровать, обхватив руками прутья изголовья. Зеркало отразило раскрасневшуюся весёлую девушку, и Елена сама себе
удивилась, но не став ничего анализировать, отправилась смотреть свой сериал и жевать стылый ужин.

Однако ночью она уже не была так уверена, что постель хороша. Что-то мешало и кололо, и девушка с ужасом догадалась, что от её экзерсисов лопнула
одна из пружин. Но при ближайшем рассмотрении это оказалась не пружина, а всего лишь чья-то случайно завалившаяся за матрас серёжка с
английским замком. В сердцах швырнув украшение на тумбочку, Елена быстро собрала постельное бельё и перекочевала на всё тот же кожаный диван в
гостиной, но сон не шёл. Теперь мысли приняли определённое направление, и как девушка ни пыталась переключиться на другие темы, всё равно они

287/493
сворачивали в одну и ту же сторону, а именно – как много женщин побывало на той постели, и что вряд ли они миновали этот диван, на котором она
лежит, или стол, или...
Проворочавшись больше часа, красная от стыда за то, что делает, Елена вернулась в спальню, где начала по очереди выдвигать ящики прикроватной
тумбочки. Найдя, что собиралась, вновь легла на диван в гостиной и уставилась в темноту…
Из прострации вывел скрежет ключа в замочной скважине. Брюнетка насторожилась. Шорох всё продолжался, замок не поддавался пришельцам, а
значит это точно не нагрянувший хозяин квартиры. Не на шутку испугавшись, Елена бросилась в прихожую и, проверив засов, позвонила охране. Но ей
сообщили, что на территории находится как раз Кол Майклсон и двое его гостей. В недоумении об отсутствии предупреждения распахнув дверь, девушка
инстинктивно попятилась вглубь квартиры при виде трех мужских силуэтов, закрывавших проём. С отпавшей челюстью она оглядела группу людей перед
собой, очевидно побывавших в тяжёлой переделке, такие мятые они были. Их шатало, но на ногах стояли.
- Кол, Элайджа? – Растерянно спросила девушка, отступая, третьего она не знала. – Что с вами случилось? Всё в порядке?
- О’кей, - шлепок по мягкому месту от направившегося в ванную Кола подтвердил его сиплое слово.
Оставшиеся двое в свою очередь осмотрели не менее тщательно.
- Что ты здесь делаешь, лисёнок**? - На неё дохнуло перегаром, и Елена едва успела увернуться от рук Элайджи, сообразив, что никто не ранен, а
мужчины просто пьяны. Точнее не просто, а в крайней степени. – Давай я сниму с тебя эту г-гадость…
- Полегче! – рявкнула брюнетка, вновь шарахнувшись в сторону. Подсознательный страх перед таким количеством неадекватных мужчин начал брать в
свои мягкие лапы.
- Ты кто? – Незнакомец вскинул брови, улыбаясь отсутствующей улыбкой ребёнка-дауна.
- Я?!
- Но мне не нрав-вится это, - увидеть старшего Майклсона обиженным дорогого стоило, он зажёг свет и закрыл глаза ладонью, - не одевай больше.
- Это не Кетрин, брат. – По голосу Пирс поняла, что младшенький соответствует своему внешнему виду и тоже хорош не меньше остальных. Кол
плюхнулся на диван, на котором она не так давно маялась бессонницей. - Не она.
- Да? – Подойдя ближе и на свету оглядев брюнетку со всех сторон, Элайджа разочарованно протянул: - Не она. А нос совсем как у Кат… Кат-тер… ин-нны,
- обомлевшая Елена почувствовала, как зять нажал ей на нос и неожиданно нетерпящим возражений тоном бросил: - Если не она, живо к плите, -
содрав остатки галстука, старший Майклсон отвернулся, потеряв интерес, - мы голодные… И поднос с...
Так и не сказав с чем поднос, он нетвёрдой походкой направился к бару, через минуту раздался звон бутылок. - Елена у нас очень хорошо
готовит, Стеф, - пьяно улыбнулся Кол, объясняя шатену. – Елена, солнышко моё, что поесть…
- Протухшие полуфабрикаты! – Девушка неприязненно оглядела всех троих. – Почему вы пьяные?!
- У нас повод, - загадочно сообщил тот, кого назвали Стефом.
- Не бывает поводов так напиваться, - с сомнением парировала брюнетка, но тут же с логикой истинной женщины спросила: – А что за повод, не
просветите? Кол?!
- Что? Иди ко мне, с-садись сюда, - Он хлопнул себя по колену.
- Мне и здесь хорошо.
- Тогда хоть бутербродов сделай…- Обойдёшься.
- Где бокалы?! – раздался рык от бара.
- На кухне!
- Сходи за ними, пожалуйста…
«Хоть пьяный в хлам, а всё равно «пожалуйста»… Бедная моя Кет…»
- Леди, принесите бокалы, - согласно попросил шатен. Он, очевидно, из троих был наименее буйный при проспиртованном состоянии тушки.
Вздохнув, Елена, всё же направилась на кухню. Бокалов не нашлось - откуда ей было знать, где они лежат? - только разноцветные стаканчики и сухарики,
к тому же постоянно рассыпавшиеся. Войдя в гостиную, она нервно подпрыгнула: чудом ничего не разбив, Элайджа всё-таки нашёл нужную бутылку и не
мудрствуя лукаво высадил ей пробку коленом.
- Ээ… - девушка увернулась от струи. – Вам шампанское уже нельзя, наверное… Мешать нельзя!! Слышите меня?! Разумеется, её никто не услышал. -
Держи, пожалуйста, аккуратно… - Что за повод? Кол?!
- Да?
Елена пообещала себе чаще практиковаться в аутотренинге.
- Я спрашиваю - что за повод?!
- Повод к чему, радость моя? – умиротворённо спросил Кол.
- Почему мы пьём?!
Все трое посмотрели на неё как на умалишённую, и в итоге Элайджа, подав стаканчик, снисходительно объяснил: - Потому что праздник, леди.
- Ладно, за Джеймса!
Выпив вместе с ними, как скомандовал Стефан, за неизвестного ей Джеймса, импровизированный «бокал» шампанского, Елена махнула на всё рукой и
села на пуфик у двери, жуя сухарик - всё равно спокойно заснуть с этими пьяницами в квартире не было никакого шанса.
Вакханалия здесь продолжалась уже с час, а в целом, учитывая состояние их отросшей щетины - минимум сутки, и брюнетка даже расщедрилась на
бутерброды и нехитрые закуски в виде спаржи и оливок, когда краем уха услышала чью-то сакраментальную фразу:
- За то, что Ник сделал парня!
И до неё дошёл сюжет события.
- Подождите! Стойте!! Так Керолайн родила?! – догадалась Елена.
Их стеклянные взгляды в очередной раз без слов сказал, что здесь думают о ней, а точнее о её мозгах. - А за что ещё мы пьём? За неё.
И Джеймса…
Это была последняя фраза Стефана на сегодня. Впрочем, двое остальных мужчин, начавшие отмечать позже, ещё не успели дойти до подобного
состояния, и, наконец, опорожнив очередную рюмку с чем-то вроде виски и оглядев Елену с головы до ног, Элайджа философски изрёк:
– Она похожа на м-мою К-катерину. Глупая, но чем-то п-похожа… Я В-вас снял на м-минет, милая д-дама?
- Не понял, - очнувшись, младший Майклсон недобро посмотрел на брата. – К-кого ты снял?
- Её, - кивнул на девушку Элайджа. – Другая, но если не в лицо, а только сверху на за… на затылок смотреть… Может, сойдёт за неё?
- За кого?! – Уже злобно поинтересовался Кол, с трудом поднимаясь и неожиданно понимая, что у его брата на редкость мерзостная харя.
- За Кат… Катри… нет, Ка-те-ри… - сложное болгарское имя теперь уже точно никак не давалось, и Майклсон сдался: - мою Кит Кет.
- Она?! – Неинтеллектуальный смех разорвал пространство, и, забыв об эстетических несовершенствах, мужчина рухнул обратно в кресло. – Это же
Елена, она сама пришла. Её нельзя снять, Эл. – И неожиданно гордо добавил, пробуя мысль на вкус: - Вообще нельзя.
- Елена… - мотнув головой в сторону её пижамки с мишками, Майклсон старший искренне расхохотался. - А я думаю, зачем я её приволок? Шлюха и в
пижаме… И лучше к-кошечки никто не сумеет… - Элайджа закрыл глаза, смех стих, став шёпотом. – Кит Кет… Кет…
Расположив голову на подлокотнике, он заснул. Кол осоловело моргал в наступившей тишине с минуту и, наконец, выдав почти трезвым голосом
громкий приказ: - Со мной в постель, детка! – как прочие впал в сон.
Подойдя, Елена вздохнула. Пощёлкала пальцами перед глазами одного, другого, третьего… Никакой реакции. Колу было неудобнее всех. Сходив в
его спальню и притащив подушку и одеяло, девушка укрыла мужчину. Рассмеялась. - Вот же… Хорошо хоть муж у неё нормальный и не с ними. А у
Кет ненормальный, но хотя бы скучает... И пошла спать.

288/493
Как сильно она ошибалась, брюнетка поняла только на следующее утро, спозаранку стоя перед помятым и негодующим Николаусом, которого
вчерашняя троица забыла спящим в автомобиле в гараже. Не поздоровавшись, он, морщась, спросил:
- Где эти идиоты, Елена?
- Спят.
- Ясно. А сколько времени?
- Полдесятого.
- Чего?
- Утра.
- Нет - какое сегодня число?
- Третье. – Елена помолчала и неожиданно для себя добавила: - Третье апреля две тысячи двенадцатого года.Клаус смотрел непонятным взглядом, в
котором всё отчётливей проступал ужас.
- А точно не второе?
- Эм… - не зная, как реагировать на подобное заявление, девушка отрицательно покачала головой, - точно третье, в телефоне посмотри.
- Пожалуйста, кофе, - на пути в одну из спален, очевидно, в надежде найти душевую, возвестил Майклсон.
«Я им нанималась в служанки?!»
Но поскольку у мужчины родился сын, Пирс решила быть милосердной, и к явлению новоиспечённого папаши на кухне его ждал кофе.
- Господи, - надолго приникнув к чашке, он выдохнул: - спасибо… - и вновь налил себе кофе.
Подумать только – бедная Керолайн мучилась, только родила, а этот… точнее, эти! Возмущению девушки не было предела. Но не выдержав, Елена
начала хохотать.
- Так плохо? – жалобно спросил Клаус, на миг отрываясь от третьей порции живительной жидкости и приглаживая стоящие дрыком вихры. – Мне нужно
к двенадцати быть у Керолайн.
- Ещё успеваешь, - давясь смехом обнадёжила Елена.
- Нет. - Вздохнул, несчастным тоном сообщив: - Ещё забрать Дэйва.
- Я заеду за ним, - раздался сиплый голос. Аромат кофе и набатом звенящий смех разбудил старшего, он стоял, прислонившись своей измученной
похмельным синдромом головой к косяку: - Можно мне тоже кофе?
Взгляд ребёнка, просящего о собаке. Что с ними делать?
- Пей.
Она налила остатки кофе в кофейник и, сполоснув турку, начала варить следующую порцию.
- Спасибо. – Видимо, Элайджа то ли меньше выпил, то ли лучше проспался, но разум к нему возвращался скорее. - А как ты тут оказалась, Елена?
- Прилетела вчера, – брюнетка не удержалась от ехидства: - Хотя некто вчера утверждал, что снял меня для орального секса в замену сестре.
Поперхнувшийся мужчина уставился на Елену, его глаза отразили неприкрытый испуг, куда более сильный чем у Клауса, узнавшего точную дату, и
поколебавшись, Элайджа всё же спросил:
- Я эм… не склонял тебя, кхм… Не требовал исполнения оплаченных обязательств?
- Ну, как тебе сказать... – Елена улыбнулась замершему с недонесённой до рта чашкой в стойке интереса к позору брата Клаусу. - Вы трое были не
настолько состоятельны вчера, чтобы к чему-либо склонять.
- Нужно разбудить Кола и Стефана.
Прихватив с собой чашку с кофейником, старший Майклсон ретировался так поспешно, что на плитки пола упало несколько капель расплескавшегося
напитка. Клаус было хотел расхохотаться, но осекся, не начав - голова гудела. - Елена, я знаю, как прозвучит, но Керолайн меня просила, и не могла
бы ты забрать Дэйва и привезти в больницу? – Мужчина смешался. – Эл, он…
- Остаточные явления празднования?
- Именно так. Ты очень добра.
- Ну ты же сам сказал, что Керолайн просила, а она не виновата, что её муж и родственники… - девушка пошевелила пальцами, показывая без слов, что
она думает о ситуации, и принялась варить кофе, бросив вдогонку уходящему Николаусу: - Можно вопрос?
- Да.
- А кто такой Стефан?
- Сальваторе - наш с Керолайн большой друг.
Брови девушки взлетели:
- Он?..
- Да, Стеф - дядя Дени и брат её отца, - так и не сказав ненавистного имени, коротко кивнул Клаус и покинул кухню.Внешность Елены нельзя было
назвать безупречной по классическим канонам, точёная спортивная фигурка заставляла мужские сердца биться чаще, но утончённый ценитель бы
отметил ставшие из-за танцев широковатыми плечи и не самую полную грудь, лицо тоже было скорее миловидное, нежели поражающее
воображение, иными словами её можно было посчитать и вполне заурядной, и очень привлекательной — дело вкуса. И у мужчины, открывшего дверь
на кухню, этот вкус был. Задумавшись о крайне странных отношениях в семье Майклсонов, Елена не сразу поняла, что на неё пристально смотрят, а
когда поняла, от удивления даже не смешалась – столько неприкрытого восхищения было в глазах Стефана. Поняв, что молчание затянулось до
неприличия, она кашлянула, но когда и это не вывело мужчину из прострации, спросила:
- Вы что-то хотели?
- Да… то есть нет,.. - он отмахнулся, - неважно. Как вас зовут?
- Елена Пирс.
«Кол где-то отрыл чудо природы с глазами оленёнка…»
Нельзя сказать, чтобы Стефан испытал особое удовольствие от понимания этого факта.
- Вы замечательно красивая девушка, Елена. – Просто сообщил Стефан. – Извините, не ожидал здесь увидеть.
- Ничего. - Не привыкшая быть предметом подобного отношения, Елена неожиданно засмущалась и раскраснелась, как ребёнок удостоенный похвалы.
Но раньше такого точно не было - на танцах это была оценка профессионалов, либо учеников – так уж она себя поставила, Мэтт видел в ней девочку с
соседней улицы, как и большинство горожан, а Кол… Он был слишком ироничен, реалистичен и его отношение носило слишком много сексуального
подтекста. Раньше ей это нравилось, что греха таить, нервы постоянно находились в возбуждении, но теперь… Теперь нет, и скорее она испытывала
отторжение. - Вы будете кофе, Стефан?
- А ещё разве есть? Эл с кофейником...
- Я другой сварила, - быстро налив кофе, девушка передала чашку. – Садитесь.
- Спасибо. А вы сами-то пили, Елена?
- Мне нужно поторопиться собраться, съездить за Дэвидом, - но всё же она села, тоже вооружившись чашкой.
Возникла пауза, видимо, у Стефана как и у остальных после вчерашнего гудела голова. Девушка скосила взгляд. Этот Сальваторе не уступал Деймону во
внешности, но похожи они друг с другом не были даже отдалённо. Но красивый, где уж Майклсоны себе таких друзей под стать находят... Он старше или
младше? Деймон вроде бы был ровесник Элайдже, по крайней мере она видела его на свадьбе ещё школьницей, а он уже состоявшейся звездой экрана.
С другой стороны, он был женат на Ребекке, которая моложе самой Елены на год... Брюнетка считала большой разницу между её близняшкой и
Элайджей, а тут получалось и вовсе тринадцать лет. Как-то слишком. Стефан выглядел лет на тридцать, но опять же, кто их разберёт… Задумавшись, она
забыла, что смотреть нужно исподтишка, и сообразила, что глядит в упор, только, когда мужчина посоветовал:
- Осторожнее.

289/493
В очередной раз став свекольного цвета, Елена уткнулась взглядом в стол и объяснила:
- Просто я видела Вашего брата, и вы не очень похожи. Вот я и…
- Деймон похож на мать, а я на отца. – Пояснил мужчина. - Но я про чашку – расплескаете. Не ожидал, что в наши дни девушки ещё краснеют…
- Ты уже смутил её? – покончив с водными процедурами, Кол появился в дверях и изобразил улыбку. - Доброе утро, радость моя. «Лёгок на помине…»
- Доброе утро. – Елена заметила быстрый взгляд из-под ресниц, брошенный её визави на вошедшего хозяина, а затем на неё самою, и, не зная, чем
руководствуясь, сообщила, встав с места: - Мне нужно поговорить с зятем, какую машину можно взять. Надеюсь вы извините, если я вас оставлю.
- Так Вы невестка Майклсонов, Елена? - улыбнулся Стефан, наконец поняв, почему девушка находится в доме, - Та, которая близнец?
- Да, я сестра Кетрин, - кивнула Елена, и, чувствуя, как по спине ползут мурашки от злого прищура Кола, несмотря на похмелье прекрасно понявшего, для
чего была сказана фраза об автомобиле, скрылась за дверью.

- Ну вот, нужно их приготовить, и мы победители по жизни. – Улыбнувшись, Елена захлопнула дверцу автомобиля.
- Не проще их заказать?
- Не проще, Майклсон. У меня Рик их уплетает за обе щеки, не переживай. Я знаю секретный рецепт.
- Уплетает, потому что у вас еда, если не знать где, в принципе отвратительная, а тут готовят не хуже.
- Уж Рик всё знает, – Елена развернулась на сто восемьдесят градусов: - Да будет тебе известно, американская кухня самая богатая. И одна из самых
вкусных, иначе бы весь мир её не ел.
- Быстро не значит вкусно, радость моя. Но равиоли*** - это итальянское блюдо, привезённое из Китая Марко Поло.
- И что с того? У меня они будут американскими. Лучше занимайся багажом…
Отвернувшись, она зашагала к двери подъезда. Кол только вздохнул – Елена недостатки Родины хотя и признавала, но всё равно обижалась.
Посещение Керолайн привело Пирс в отличное расположение духа: хотя женщина и дулась на проштрафившегося мужа, но с остальными была
приветлива и уже развила бурную деятельность, походя загрузив голову Елены информацией самого разного толка, начиная с того, как удобнее всего
передвигаться по Сити и пригородам и заканчивая адресами магазинов с последними поступлениями дизайнерских платьев. В итоге отпустила она их
уже под вечер, и оставляя женщину с бледными от соседства с такой кипучей энергией и любознательностью врачами и прощённым счастливым Ником,
Пирс очень сомневалась, что персонал ждёт мир и покой. Зато их с Колом он ждал, тем более, что оба совершенно не выспались...

- Почему ты готовишь?
- В каком смысле?
Они сидели напротив, и Кол разглядывал, как девушка отщипывает по кусочку теста, раскатывает его, вырезает ножом квадратик, и уже сам наполнял
прямоугольники начинкой.
- Если честно, ты первая из американок, кого я вижу, использующих кухню кроме как на праздники вроде Дня Благодарения. - И счёл нужным добавить: -
Хотя, конечно, такие как Кетрин даже в Штатах за гранью добра и зла.
- А как же Керолайн? Она настоящая американка.
- Она старалась для Ника, ей хотелось сделать ему приятное, потом втянулась. А когда приехала – совсем ничего не умела, даже толкового омлета. А ты
этим занимаешься почти с детства.
- Я не знаю. – Она отщипнула очередной кусочек теста. - Точнее знаю, но ты не оценишь. Это глупо.
- Я уж сам решу, что и как.
- Хорошо. - Девушка зевнула, - когда я была маленькая, то на Рождество папа привёз из Европы много книжек с картинками. Одна описывала, каким
должен быть настоящий семейный дом. И когда я посмотрела, мне, конечно, захотелось, чтобы у меня было так же идеально.
- Тебе хотелось, чтобы тебе готовили?
- Мне, конечно, готовили, - Елена улыбнулась, но глаза отвела. – Дженна, она как и папа наполовину болгарка, а там это принято, и бабушка её учила.
Она очень вкусно всё делает. Она научила меня делать, как ты их называешь, праздничные блюда. Но потом Рик увёз её в Луизиану, мы жили с папой,
он не женился… Не очень уютно, а хотелось этого побольше.
- В доме требовалась женская рука?
Она согласно передёрнула плечами, то ли не зная, что добавить, то ли просто не желая объяснять, и Кол понял, что ему сказали отнюдь не всё, но не стал
выспрашивать. Но всё же странно ожидать от малышки… Они слепили очередную дюжину равиоли, когда Майклсона вдруг осенило, о чём умолчала
девушка. Её мама. Всё стало на место: ей хотелось матери в доме, которой никогда не было, а Елена не придумала ничего лучшего и заменила её сама
себе, где сумела. Чего уж проще, первая материальная ассоциация ребёнка с матерью, никогда не знавшего, что это такое, – домашняя еда. Он
вспомнил, как старалась сестра с их Рождественским пудингом. Хотя бы в этом Бекке повезло больше… Отложив тесто, мужчина окликнул: - Елена?
- Да? Ты уже всё? – она не подняла головы, ножичек запорхал быстрее. - Сейчас ещё сделаю. Думаю, десяток и хватит и на сегодня, и на завтрак… Ой, что
ты делаешь?
С изумлением посмотрев сначала на свои пальцы, из которых Кол аккуратно забрал нож, а потом на него самого, девушка сердито нахмурилась при виде
задумчивого лица мужчины:
- Не стоит тут жалеть…
Но договорить брюнетка не успела.
Постепенность, но никаких пауз. Ни на секунду. Майклсон понял, что Елена боится всех мужчин скопом и его в том числе, но его всё же не настолько,
чтобы прекратить такой поцелуй, и пока не осознаёт, что он приведёт её в горизонталь – памятуя о том, что Елена любит пожёстче и темп и обращение,
Кол никогда не бывал с ней особенно нежен в постели. Но сегодня ему хотелось самого «ванильного» секса из тех что только бывают на свете. Елена,
которая и впрямь не понимала происходящего, очень скоро оказалась в состоянии полной растерянности, медленно, потому что такой ритм задавал сам
Кол, сдавая рубежи. Здесь была его территория, его опыт, его правила и она беспомощная, словно муха в меду. Любые вспышки протеста раз за разом
оживавшие в сознании гасли слишком быстро, чтобы успеть опомниться и в достаточной мере вернуть связь с реальностью. И всё равно как бы долго
Майклсон ни старался сдерживаться, но стонущая под ним Елена судорожно дёргалась, не достигала пика удовольствия, под конец умоляя вывести её из
этого подвешенного состояния агонии. Любой хороший шлепок, резкая смена позы, укус – вариантов было масса и… и Кол оказался чересчур эгоистом,
не желающим разрушать то невесомое, что сейчас окутывало своей атмосферой тепла. Для него происходящее тоже было новым – если физически
немало его девушек любили именно аккуратный, медленный секс, и он его им давал, то нежности не испытывал. Да и никакая партнёрша раньше не
чувствовала так настроения, послушно подстраиваясь под него. Или он под неё. Рухнув на Елену в одномоментной разрядке напряжения, Кол только
через какое-то время понял, что сошёл с дистанции первым. И впервые с их пробного раза в Вегасе. Открыв глаза, он погладил по щеке тяжело дышащую
Елену, мягко поцеловал приоткрытый рот, уже собирался довести дело до конца, как вдруг её ресницы распахнулись, и без того тонкая шея вытянулась,
напрягшись каждой жилкой, по телу начали гулять волны дрожи. Девушка замерла, от интуитивного страха заторможено ощущая взрыв в себе, и с тихим
криком сникла на подушках, сжавшись каждой мышцей тела в бездумной попытке удержать своего мужчину.
- Сильная, - отодвинуться возможности не было ни в каком смысле, поэтому перекатившись на бок, Кол уснул беспробудным сном.

Утро встретило мокрой и пустой подушкой рядом. Распахнув дверь в смежную ванную, Майклсон обнаружил Елену, чистящую зубы и одновременно
тихо льющую слёзы. Она бросила на мужчину безразличный взгляд и сплюнула пасту. Не понимая, чем вызвана такая дикая реакция и боясь усугубить,
Кол разглядывал, как девушка полощет рот. Что такого случилось, чтобы заливаться слезами? Уж он точно не мог её чем-то обидеть. Или да?
Судорожно перебирая свои ошибки, Майклсон наконец сообразил - забыл предохраняться, точнее не забыл – на поиск резинки в тумбочке просто не
было времени… - Ты можешь уйти?
- Елена, что случилось? Не нужно так переживать по пустякам…

290/493
- Оставь меня в покое. Я не хотела этого, и ничего не должно было случиться. Я не хочу становиться шлюхой, и тратить себя на тебя или тебе подобных, -
сидя, она смаргивала льющиеся слёзы. Кол оцепенел от тона. – Уходи отсюда, если не сложно.
- Хорошо. Таблетки в тумбочке. – Хлопнула дверь.
Таблетки… Как вообще можно было оказаться в постели, где сама же нашла чужую женскую вещь? Сколько здесь было других до неё? Вытерев ладонью
слёзы, которые всё равно капали, Елена села на краешек ванной. Такие как Кол не женятся – у него итак всё есть, хорош собой, потрясающий секс, мозги,
деньги… Мужчина мечты, чёрт бы его побрал! Захочет ребёнка, найдёт ту, которая никаких условий не поставит, ножки раздвинет и всю жизнь будет
радоваться, что отхватила. Разве мало того, что случилось в Бразилии? Умывшись, девушка вновь легла спать и проспала до обеда. Разбудил её лишь
звонок охраны, сообщившей о курьере. Распорядившись пустить, она отперла дверь и через пару минут с недоумением увидела охапку терпких
прохладных хризантем, предельно-чистого белоснежного оттенка, предназначавшихся ей. Уже собираясь выкинуть цветы Кола, Елена поджала губы и
неожиданно улыбнулась. Их прислал вовсе не Майклсон.
«Прекраснейшей среди лучших. Стефан»
Поблагодарив за доставку, девушка пошла разыскивать вазу. __________________________________________________________________________

Белгравия* - один из районов Лондона.

Лисёнок** - fox один из синонимов слова кошечка(pussycat) в английском.
Равиоли*** - итальянское блюдо, наподобие вареников, считается, что его рецептом итальянцы обязаны путешественником Марко Поло.

291/493
Глава XXI (Часть II)

Бразилия. Штат Рио-де-Жанейро.

- Его имя. Нужно проверить по нашим базам данных, но не партнёрам, а личным.

- Ты хочешь сказать, что слышал об этом человеке?
- Уверен. Когда-то слышал. – Элайджа прищурился: - А вы нет?
- Нет, - Ник переглянулся с Колом. – Я уверен, что нет.
- Я бы не был так уверен, но если и слышал, то это никак не было связано с тобой. Но я работаю в основном с Африкой, а он в своём Карибском бассейне
плещется – интересы не конкурируют.
- А значит, и я тоже ни разу не сталкивался, - пожал плечами Лоренцо.
Карлос Толос. Встреча Макнилла с заказчиками прошла отлично – когда человек и впрямь хочет жить, в нём открываются те ресурсы, о которых он и не
мечтал. В том числе актёрский талант, проявив который, бывший начальник охраны «сдал» местонахождение Елены Пирс, наверняка знавшей, куда
сбежала беременная Катерина, и заодно Перейра. Правда, когда того хватились люди Карлоса, сказать, где девушка, он уже не мог – труп был найден на
берегу после разбирательств по поводу наркотиков, продававшихся в клубе – братья не забывали обезопасить Эстике. Макнилл получил добро на
продолжение своей деятельности, а люди Толоса инспектировали бордели и аэропорты в поисках Елены Пирс. Ценность головы Катерины благодаря
сведениям от шотландца возросла в разы. - Будете ужинать? – Бекс вломилась как всегда не вовремя и тут же подошла к столу. Братья от неожиданности
втянули животы – мало того, что она притащила с собой в Бразилию Дени, так и умудрилась высказать всё, что думает о Нике, бросившем беременную
жену, которая вот-вот родит, и Коле, практически продавшему её в игровую кабалу Эстике. Элайджу, можно было бы подумать, что пронесло, но Ребекка
его вовсе игнорировала, неожиданно став на сторону Катерины. Тот факт, что с женой он помирился, боевого пыла сестрёнки не усмирил, а только
раззадорил. - Лоренцо, поскольку эти, - ледяной взгляд на братьев, - не заслужили ничего кроме хлеба и воды, вопрос адресован тебе. Что ты любишь
больше мясо, рыбу или морских гадов? - Морских гадов.
- Какой же ты всё-таки… - Бекка просияла злорадством – больше всего не повезло Элайдже, любившему мясо. – Нормальный человек. Не то что
некоторые. – И тут её заинтересовали бумаги на столе, лицо наполнилось презрением.
– Ну, братец, ты и… Времени не терял - уже собрался переключиться обратно на Мередит?
- Почему? – от неожиданности вместо того, чтобы отправить нахалку восвояси, изумился Элайджа.
- А зачем тебе её папочка. Пример брать? У тебя и так получится, не переживай, – сердито тряхнув золотым хвостом, она направилась к дверям, - извини
за то, что отвлекла, Лоренцо.
- У сестрёнки не в порядке с головой, - констатировал Кол, поморщившись ей вслед. – Вернёмся к Толосу.
- Ты прав, но не во всём, - медленно ответил брату Элайджа. - Карлос Толос – отец Мередит. Биологический.
Бровь Кола взлетела, но Клаус успел первым задать вертевшийся на языках у них всех вопрос:
- Я не спрошу, какого хрена ты забыл об этом, но почему этого нет в наших базах данных на неё?
- Если Макнилл удалил информацию, не зная, что именно удаляет? Да и допрашивал его ты.
- История с Мередит началась раньше, а я не читал, - уточнил Кол. - Я лично проверял девочку вдоль и поперёк, когда ты положил на неё глаз. Привычка
со времён твоей первой жены.
- Лучше бы ты так же тщательно проверял мои бумаги на развод, - огрызнулся Элайджа. – Узнал случайно, во время знакомства с родителями, на
которых она ни грамма не похожа – оба золотоволосые и голубоглазые. Позабавило, почти сразу решил брать её в жёны, тест ДНК совпал только с
матерью, а дальше дело техники узнать, кто был любовником до или во время определённого промежутка времени. Мужу она не изменяла, но
встречалась с Толосом буквально до него. По документам же Мередит всегда была только дочерью Фелла, и я не уверен, что знает правду об отце,
если это он – как понимаешь, биологического материала на него нет. По крайней мере Клейтона Фелла она всегда называла и представляла только как
отца. Больше мы об этом не говорили, мне было неинтересно, вот и забыл.
- Но тогда откуда это знает Бекс?
- Не уверен точно, но догадываюсь. Твоя жена, Ник, решила навестить нас с Колом, как всегда «деликатно» устремилась в кабинет, увидела в моих
документах досье на Мередит, где я надписал карандашом на месте биологического отца Толоса со знаком вопроса, а Фелла как приёмного, чтобы
передать на правку, и…
- И конечно же растрепала Бекке, - вздохнул Николаус. Страсть Керолайн к сплетням была так же велика как глубины Мирового океана.
- Я этого не знал. Керри поняла, что я мм… не в настроении и поспешила удалиться. – При девушках никогда и ничего связанного с незаконным не
обсуждалось, но порой случались накладки из-за близости дам семейства и безнаказанности, которой они нагло пользовались. Впрочем, ни Керолайн,
ни тем более Бекс никогда не приходило в голову обсуждать узнанное с кем-то летающим не так высоко или просто дальше их семьи, поэтому всё
было не так печально, как могло бы. - Выходит, к счастью вломилась и растрепала, - усмехнулся Элайджа, переглянувшись с Лоренцо, чьи плечи ходили
ходуном. – Непонятно только, почему так хорошо запомнила.
- Так ты не знаешь о том, какие отношения у Мередит с отцом, и есть ли они вообще, я правильно понял? – сухо поинтересовался Кол.
- Нет. Но теперь придётся поколебать её душевное спокойствие.
- Физическое желательно тоже, - мягко вставил Лоренцо, бросив косой взгляд на Кола и увидев лёгкий кивок в ответ на то, что младшему Майклсону
пришла в голову та же мысль.
- Нет. Мы не станем шантажировать ею Толоса.
- Никто не говорит причинять девушке вред, если она и впрямь не виновата. Но Толос-то этого не знает, а встреча с ним тет-а-тет желательна, а родная
кровь это всё же… – Синеджа чуть расслаблено улыбнулся, и Клаус почему-то отметил, что если их с Колом нарисовать, то его брат будет больше похож
на итальянца с поправкой на цвет глаз и волос, нежели на них с Элом. Просто нужно рисовать грифелем. – Вопросы организации её обещаю взять на
себя и отец поможет. У тебя хорошая репутация, Элайджа.
- Он прав, Эл. – Мягко надавил Ник. – Никто не говорит её хватать и запугивать, у тебя хорошая репутация, но у Колато не очень. Ты же попросишь не
отказ от претензий на рынок, а всего лишь о встрече на нейтральной полосе. - Возможно… - прервав себя, старший Майклсон кивнул. Ситуация
разбирательств с бывшей невестой не радовала, но если на кону спокойная жизнь Катерины и малыша, то все варианты хороши. - Мы пока не знаем,
какие там отношения с отцом, и отец ли он вообще, поэтому посмотрим.

- Ладно, господа, теперь попробуем простой покер в пятьдесят две карты и без джокеров. – Эстике перевёл ледяной взгляд с блондинки на лица своих
игроков, на которых поставил. – На этот раз банк семь миллионов, двадцать партий, после четырёх часов – итоги, но если кто-то выигрывает больше
пяти миллионов, игра прекращается. Вам подходят условия, сеньора Сантини?
- Вполне, но я хотела бы позвонить дочери, если Вы не против.- Разумеется.
Ребекка встала и, кивнув сопровождающему, направилась из залы в коридор с туалетной комнате, оставив четверых игроков и хозяина клуба наедине.
Леонидас обвёл взглядом собравшихся:
- Так. На что способна в честной игре она уже показала, крупно надрав вам задницу. При том, что у вас были куда большие ресурсы. – В голосе мужчины
проскользнуло лёгкое недовольство. - Теперь играем с подставными. Лидер Фернандес, Ди Стефано и Кока подыгрываете, Молина и Бейл на себя. Если
она выиграет каким-то чудом пять миллионов вы ей их выплатите в реальности. – Игроки переглянулись, но спорить не решились – Эстике был не из
тех, с кем стоило, а точнее, с кем можно было спорить. – Раз всё ясно и вопросов нет – не отвлекаю.

292/493
Следующие четыре часа он внимательно наблюдал за игрой. Сначала Ребекка, не разобравшись в перемене позиций, понемногу проиграла около
миллиона и практически вылетела из игры, но потом стала отыгрываться, и через три часа у неё уже было больше двух миллионов и выбитые из игры Ди
Стефано и Молина. Следующая атака Фернандеса была поддержана только Кока, но миссис Сантини продемонстрировала рисковость, поставив
большую сумму на первом же круге, и неожиданно для всех поддержала Бейла. Тот, помня об установке играть на себя, вошёл в коалицию с девушкой и
итогом стало выбивание Коки. За столом осталось трое. Леонидас кинул взгляд на часы – она не могла выиграть пять миллионов, времени не оставалось,
но увеличить количество фишек перед собой вполне. Это и случилось, только теперь Бекс удачно прочитав, что бывший союзник собирается на пару с
Фернандесом попробовать выбить уже её, начала осторожничать, спасовав, в то время как соперники мечтали поднять. В этой партии она проиграла
минимум. В следующей крупный выигрыш…
- Время вышло, господа, сеньора, - ворвался в их сосредоченность голос Эстике. – Подводим итоги. Больше всего у миссис Сантини – ровно три
миллиона восемьсот, Фернандес – два сто, Бейл миллион сто.
Он помолчал.
- Я предлагаю последнюю партию вам, сеньора. Если выиграете, казино обещает обеспечить фишки.
- Я согласна.
- Отлично. Играем честно, простой покер без джокеров.
На секунду Леонидас задержался у плеча Бекс, глядящей на тасуемую колоду.
- Девочка, если выиграешь, ты станешь свободна от своей кабалы либо сможешь забрать деньги.
Бекка ничем не выразила радости, прекрасно понимая, что её тоже хотят прочитать. Фернандес срезал колоду. Но она выиграла. Очень аккуратно
и неярко, но выиграла и, наконец, улыбнувшись недобро глядящим на неё мужчинам, смахнула с висков капельки пота.
- Игра закончена, господа. Сеньора Сантини, - Леонидас помог девушке подняться. – Хотите кофе?
- Нет. Я постою там, - она кивнула на барную стойку, спотыкаясь, прошла туда и застыла, опершись на мрамор. Ребекка знала, что играет лучше, чем
хорошо, подготовилась, но всё равно ценность ставок, объяснённых братьями лежала на сердце тяжёлым камнем - женщина слишком хорошо
догадывалась, что договорённость с Эстике предусматривала вероятность трупов, и она сама была одним из тех рычажков, которые развязывали её
братьям руки, а дону на это предлагали закрыть глаза. Ребекка ни на мгновение не думала отказаться от обязательств и игры, на кону была жизнь
Елены, но страха перед происходящим это не уменьшило. Как так получилось, что их мать приняла постриг, свидетельство высшей духовности, а они
все винтики одной большой машины, именуемой семейный бизнес? Ирония судьбы. Бекс втянула носом воздух, тяжело дыша. Ответ был простым -
деньги. Очень большие деньги - трудный груз, он всегда пускает свои корни в семейную жизнь, захватывая щупальцами близких и либо приводит к
раздорам – самый распространённый, но не их вариант, - либо спаивает родственные узы крепче цемента. Ей безумно захотелось под крыло
Александра, но он тоже был нужен в этом бедламе и сейчас оказался как никогда далеко… - Вам плохо? – Перед ней возник Леонидас Эстике. - Что Вы
выбираете – деньги или свободу от своих обязательств?
- Всё в порядке. – Серые глаза девушки сухо блестели.
- У Вас дрожат руки. Возьмите бокал, нервное напряжение успокаивается…- Нет, это не нервное, не надо алкоголя.
- Всё же Вы сыграли много партий. – Хороший психолог, он видел, что с женщиной явно не всё в порядке. - Хотите чаю?
Может, сигарету?
- Я не курю, но буду благодарна за чай. Я выбираю освобождение от обязательств, у меня маленькая дочь… - она осеклась, не зная, зачем объясняет
этому хотя и предупредительному, но бандиту свои мотивы.
- Хотите выйти отсюда? – понял Эстике.
- Да, хорошо бы. За мной должна быть прислан автомобиль и охрана… - она кивнула на охранников, маячивших в нескольких метрах от них.
- Разумеется. Возьмите чай… - Однако вместо того чтобы передать ей чашку, он сделал сам довольно большой глоток. – Пейте.
- Спасибо.
Бровь девушки взлетела, но не сказав ни слова, она пригубила напиток с другой стороны чашки. Блондинка кивнула охране, и они не спеша направились
к террасе на выходе. Ещё один глоток.
- Позвольте спросить, почему такая щедрость с Вашей стороны? Я не хочу обидеть Вас, но она меня смутила, дон Эстике, а мои обстоятельства сделки не
таковы, чтобы принимать её без объяснений.
- Я люблю настоящих игроков, это моя маленькая слабость. – Широко усмехнулся он и пожал плечами. - Не переживайте – Ваши братья достаточно
заплатили за мою лояльность, и могу позволить сентиментальность по отношению к красивой девушке. Впрочем, буду рад видеть в своём клубе, если
нанесёте визит.
- Я… - она хотела сказать, что принимает приглашение, но честно произнесла, - нет, я не приеду сюда, надеюсь, никогда. Это не моё. Извините за
откровенность, я и впрямь нервная. И всё же получить Ваше приглашение как профессионала мне очень... импонирует.
- Так Вы не профессиональный игрок? – Он с удивлением поднял брови. - А какая у Вас профессия, миссис Сантини?- Я фармацевт. – Бекс невольно
улыбнулась, делая очередной глоток из чашки, и, предупреждая новый вопрос, пояснила: – Играл у меня дядя, Джордж Говард, он и научил. Он был
известен в определённых кругах, возможно, и Вы слышали о нём.
Лицо дона приняло сначала настороженное выражение, потом просияло.
- Не только слышал, но и был лично знаком, более того он до сих пор посмертно являлся спонсором одного из крупнейших соревнований по покеру. Я
видел его имя в Вашем досье – мир тесен.
- А зачем же спросили кто я, дон? Проверяли на искренность? – Она пристроила чашечку на балюстраду, невпопад сообщив: - Он был намного старше
моей матери. Мне пора ехать, наверное.
- Да, прощайте, - он помолчал и посоветовал племяннице уважаемого им человека, по играм которого когда-то в юности учился. - Ребекка, старайтесь
впредь этого избегать, Вы правы – не Ваше. - Это семья. Прощайте, дон Эстике.
Бекс уже села в автомобиль, когда её лоб изрезала тонкая морщинка, она сообразила – Эстике не просто так оказался сговорчив с Элом и Колом. И её
пожалел тоже не за красивые глаза. Точнее, играй она пробные партии хуже, не пожалел бы, но этого мало. Они племянники Джорджа Говарда, давшего
в наследство не только деньги, но и другие «блага». Им просто повезло.
- Как ты? – Кол встретил на пороге входа в отель.
- Нормально, - она уклонилась от объятий. – Он освободил меня от обязанностей перед собой, Эстике, оказывается, друг Джорджа. Я хочу увидеть Дени.
- Бекс, мы оба знаем, что выбора не было.
- Я знаю. Дело не в Елене, Кол, - она улыбнулась, обняла за шею, прошептав на ухо: – Дело в нас.
- Не ожидал от тебя глупостей. Мы не можем просто сдаться на милость победителя и отдать всё, что заработано за эти годы из-за каких-то, - в голосе
зазвучало презрение, – принципов морали и нравственности. Не мы начали это. - И это тоже знаю. – Она погладила мужчину по волосам. - Мы ведь те,
кто выигрывает. И всё равно мне жаль… Как и Элу, и Нику. И тебе. – Отстранившись, женщина кивнула. – Ладно, нужно собираться к Дени. Надеюсь, всё
о’кей, я побуду там какое-то время?
- Да. – Он помолчал, но когда Ребекка была уже у дверей, окликнул: – Один вопрос, сестра. Почему ты запомнила Карлоса Толоса? Он один из многих –
даже Элайджа забыл, откуда помнит это имя.
Она замерла и в итоге удивлённо рассмеялась.
- Потому что я женщина, Кол. Эл хотел на ней жениться, как же я могу забыть? Мы с Керолайн тут же прошерстили весь Интернет, и личность
любопытная. Я даже долговременных любовниц Эла помню. А ты помнишь Ким? Глупый вопрос. Кол поморщился, неуверенно предположив:
- Блондинка?
- Ещё скажи, что грудь больше тройки, - в голос захохотала Бекс, и отсмеявшись с грустинкой спросила: - Мне не стоит о нём спрашивать? Вашем
интересе к его персоне?

293/493
- Думаю, да.
- Я так и поняла.

Великобритания. Лондон.

- Я не понимаю, что тебе от меня нужно, Элайджа? – Девушка поправила разлохматившиеся волосы. – Твои люди забрали меня с рабочего места,
притащили сюда, отобрали средства связи…
- Пока просто поговорить. Остальное по результатам разговора, - кивком приказав охранникам оставить их, он указал на кресло. Мередит подчинилась –
этот Элайджа её не то, чтобы пугал, но обычно таковым он был с проштрафившимися партнёрами. – Тебе знакомо имя Карлоса Толоса?
Она вздрогнула.
- Я не хочу об этом говорить.
- У тебя нет выбора, Мередит. Присаживайся, налить что-нибудь?
- Да, мне известно. – Упав в кресло, она обречённо кивнула: - Шерри, если есть.
- Вы поддерживаете связь с отцом?
- Он мне не отец, - зло бросила девушка. – Мой отец Клейтон Фелл.
- Но вы встречались? – Он передал рюмку. – Отвечай, пожалуйста. Мне ничего не стоит заставить тебя это делать, но сейчас мы просто беседуем.
- Только однажды, когда я была уже взрослой. Мне было девятнадцать. – Сообразив, что вежливость – до поры, она стала сговорчивей. - Тогда я узнала
о нём и подумала, что вдруг мать просто не сказала обо мне ему, и он будет рад. Она и вправду не сказала, вышла замуж за папу, - она споткнулась,
уточнив: - Клейтона Фелла. Толосу уже было всё равно. По крайней мере, особого интереса ко мне он не выказал. - С тех пор вы не виделись?
- Встречались ещё пару раз по моей инициативе. А потом я не настаивала, папе это наверняка было бы трудно, и он переживал, а мама узнав о встрече
рассказала мне о Толосе. То есть кто он… - девушка снова споткнулась, взглянув на Элайджу прекрасными карими глазами, унаследованными от
биологического отца, - что он убийца, наркотики… Думаю, ты итак знаешь. Они поэтому расстались. Точнее она сбежала от него уже беременной и в
Англии встретила Клейтона. Он записал меня на себя и стал моим настоящим отцом. Почему Толос тебя заинтересовал?
- Он хотел убить мою жену из-за бизнеса. – Сообщил Элайджа, и девушка тут же испуганно вжалась в кресло и быстро опустошила рюмку. – Ты
правильно понимаешь ситуацию.
- Я не подходящий товар, ему плевать на меня. – Голос Мередит задрожал. – И меня будут искать. Ты же не станешь, мы же…
- Извини, но нужно попробовать. – На мгновение взгляд Майклсона смягчился. – Но если ты подыграешь, всем станет легче.
- Из-за твоей жены и тебя, бросившего меня за несколько месяцев до свадьбы ради неё, я должна добровольно играть против своего пусть и
биологического, но родителя? – Она скривилась, холодно сообщив: - Ты слишком многого хочешь, Майклсон.
- Твоё право. Значит придётся пострадать немного на недобровольных началах.
- Меня будут искать!
- Кол позаботился об этом, поверь он это может. – Пожал плечами Элайджа, глядя, как по щекам сжавшейся в комочек девушки катятся крупные слёзы. -
Не нужно слишком бояться, если ты будешь вести себя правильно, ничего не случится – всего лишь побудешь неделю, другую здесь. Книжки и
косметику привезут, если нужно, и, конечно, одежду. Я хочу всего лишь встречи с ним, думаю всё же ради тебя он согласится.
- Потом я подам на тебя в полицию! – Агрессивно бросила женщина с ненавистью глядя на бывшего жениха. - На вас!! - Это глупо, Мередит. Твоим
близким легче от этого не станет, а я всего лишь один из четырёх Майклсонов. Остальные трое не менее влиятельных превратят твою жизнь в ад. –
Элайджа помолчал, давая ей осознать сказанное. - Я, конечно, не думаю, что тебя придётся убивать, но… - он пожал плечами. – Катерина беременна, я
люблю её, надеюсь, ты понимаешь разницу в ваших ценностях? Ты мне веришь?
- Какая же ты сволочь, - Мередит икнула, вытерев бегущие по щекам слезинки. – Подлый и жестокий.
- Считай, что ты права, - встав, он пошёл ко входу, стараясь говорить самым мягким тоном из возможных: - Можно сказать, что мне жаль, но это ничего
не изменит. Хотя мне действительно жаль. Не плачь зря и, если информация о том, что ты здесь не замешана, подтвердится, то, думаю, всё будет в
порядке. Потерпи немного и составь список необходимых тебе вещей для проживания здесь. Сбежать ты не сможешь – не пытайся.
Тяжёлый разговор был окончен, и Элайджа поспешил к автомобилю – нужно было забрать из дома кое-какие бумаги, четвёртый день в Лондоне был
очень насыщенным, и за это время он ещё ни разу не побывал в поместье в Йоркшире.
Но подъехав к дому с изумлением увидел два строительных автомобиля, у входа. Охрана на вопрос о том, что здесь творится ответила, что ремонт. В
самом доме, возле которого стояло уже пять грузовиков, его никто не встретил, в ближайших комнатах тоже никого не было. Поблизости работала
электродрель, и, пойдя на звук, он оказался в одной из зал. Вернее когда-то это была большая пустующая зала, в которой он собирался построить
бильярдную, но руки не доходили. Однако теперь здесь появилась лестница, были подняты полы, образовалось возвышение, переходящее в небольшой
котлован сходящий на нет к центру. Здесь же он обнаружил и миссис Фостер. Рядом с Розой стояла какаято блондинка, показывавшая бумаги. В жизни
без Катерины, вероятно, он бы и положил на неё глаз, но сейчас Майклсону было не до оценки чьих-то прелестей, да и спать хотелось практически
невыносимо.
- Добрый день, леди. Что здесь происходит, миссис Фостер?
- Привет, милый, я слежу за ремонтом, - прощебетала, вместо замешкавшейся из-за чересчур громкого звука издаваемого дрелью Розы, девушка,
чмокнув его в щёку и повиснув на шее. – Ты же сам об этом попросил. Мы даже опережаем планы. Показать? Ты с дороги, может, хочешь сначала
кофе?
Чувствуя себя героем комедии абсурда, Майклсон кивнул, отцепив ладони незнакомой леди от своего торса.
- Пойдём в кабинет, эм… - имени он не знал, - дорогая.
- Здравствуйте, мистер Майклсон, - ровно сказала Роза, тщательно скрывая любые эмоции. – Я правильно поняла, что Вы хотите кофе?
«Тут и кружка хорошей водки не помешает…» - Да,
пожалуйста. Принесите в кабинет.
- Пойдём, Эл… - вновь заворковала девушка, и Майклсон максимально быстрым шагом направился в кабинет. Зайдя, он в раздражении стряхнул ладонь
девушки с плеча.
- У Вас пять минут, мисс, чтобы объяснить мне, кто Вы такая, происходящее в южном крыле и Ваше поведение, прежде чем я вызову полицию. – Сев за
стол, он окинул блондинку ледяным взглядом. – Они пошли.
Но девушка и бровью не повела, присев, тщательно расправила складки на пышной юбке и только потом начала рассказ, скорее походивший на доклад.
- Анжела Кёрстин, протеже мисс Мейре, которая в свою очередь рекомендовала меня Вашей супруге, мистер Майклсон, на роль Вашей временной
любовницы. – На стол легла распечатка. – Я соответствую Вашим обычным требованиям. – Анжела встала, а он оцепенело разглядывал её сверяясь со
списком: длинные светлые волосы, грудь больше С, талия не шире шестидесяти сантиметров в окружности, рост не выше метра семидесяти
сантиметров, округлая форма носа… - В южном крыле строится спальня с бассейном, так же по заказу Вашей бывшей супруги, мисс Пирс, за Вашей
подписью.
Ещё одна пачка документов. Жестом остановив доклад, Элайджа просипел: - Извините, мисс эм…
- Кёрстин.
- Мисс Кёрстин. Можете быть свободны. То есть продолжать эээ…- Координировать ремонтные работы, - подсказала женщина.
- Именно так. Доброго дня.
- До свидания.
Три раза досчитав до десяти, глубоко вдохнув и приказав себе успокоиться, Элайджа включил плазму и нажал кнопку вызова. Поздоровавшись с Басси,
он попросил позвать Катерину, но спустя несколько минут начальник охраны сообщил, что женщина занята работой и просит подождать минут двадцать.

294/493
- Она собственница фирмы, пусть сделает перерыв. Передайте, что я хочу видеть её сейчас. В течение трёх минут.Весомое уточнение,
продемонстрировавшее, что скрывается за вежливо-прохладным тоном Майклсона.
- Она проводит совещание не в фирме, а в журнале.
Зрачки Элайджи остановились, впившись в одну точку на панели. - Басси. Приведите.
Её.
- Силой?
- Если нужно – да.
Откинувшись на спинку кресла, он бездумно следил за движением секундной стрелки часов, пообещав себе, что, если через пять минут Кет не будет на
месте, полетят головы. И первой та темноволосая и кудрявая, которую посетила мысль эти часы ему подарить. Но она не заставила себя ждать.
- Здравствуй. – Войдя, Кетрин устроилась в ближайшем кресле, плечи приподнялись от напряжения. - Не могу сказать, что ты хорошо выглядишь. К чему
такая спешность, что случилось?
- Ты сейчас объяснишь мне, что происходит у тебя и у меня в доме, иначе я до конца беременности запру тебя в четырёх стенах, а дышать воздухом ты
будешь на балконе.
- Эл? У тебя всё в порядке с головой? – Она нахмурилась, голос стал настороженным. – Что именно я должна объяснять?
- Какое, к дьяволу, совещание в журнале? Что за девица распоряжается в моём доме? И наконец, что за ремонт в этом же чёртовом доме?!
Откинувшись в кресле, Катерина какое-то время внимательно смотрела на злобное лицо мужа в экране и наконец ни с того ни с сего сбросила
полотняное платьице, оставшись в белье.
- В журнале, если ты запамятовал, моё основное место работы. Девицу я нашла для отвода глаз с ремонтом в одном из агентств эскорт-услуг. Не могу же
я сама заниматься этой комнатой, мы вроде бы расстались, - она села в кресле, закинув ногу на ногу. – Ты – не смеши. А твоей любовнице вполне
можно поручить, да и вполне замена меня. Я думала, что мы с Джил подобрали именно твой стандартный вариант. Разве нет?
Элайджа не нашёл слов, поэтому просто разглядывал Катерину. Экран не передавал всего её обаяния, но отстранённо он подумал, что она с её данными
могла бы делать карьеру актрисы. А актёрскими способностями – да он мало таких одарённых актрис встречал на экране, как она в жизни… Только на
черта ей этот ремонт? Она и стула не передвинула за время жизни здесь, беспокоясь о перевозке лишь своих личных вещей, а тут спальня… Если бы это
была Керолайн, то понятно. Впрочем, одна странная комната её стараниями у него в доме была.
- Катерина, я думаю ты понимаешь, что мне достаточно просто отключить тебе Интернет, - устало напомнил Майклсон.
– Мне не нравится, что ты не растворилась в пространстве для всех своих знакомых. Насчёт девушки – мне не понравился «сюрприз», и зачем нам сейчас
ремонт? Ты хоть представляешь, какие звуки по дому?
- Да и ты бы не додумался позвонить, если бы не разозлился… - она хлопнула ресницами, наматывая на палец прядку.
– Хотя я ожидала чуть-чуть взбодрить и не понимаю, что ты так злишься по пустякам.
- Давай уточним. Ты превратила дом в сарай, лишив меня сна под его крышей, обеспечила тихую злобу миссис Фостер за привод неадекватной
блондинки в дом, назначив её моей любовницей без малейшего согласования со мной, из-за того что я тебе не звонил четыре дня пока был в Лондоне?
Учитывая то, что до этого ты мне ясно и по-английски сказала, что звонить не нужно вообще?!
- Ну, если в общем и целом, не лукавя и не кривя сердцем, - она оставила в покое локон и скрестила длинные ноги в щиколотках, - то да. - Он молчал,
тяжело дыша. - С другой стороны, зато ты на меня посмотрел, можем даже заняться сексом по Интернету, заодно стресс снимешь, – брюнетка звонко
рассмеялась, оценив бешенство в его лице. - Ну, поскольку идея тебя не привлекает, в итоге у нас хотя бы будет спальня.
- У нас их итак две. – Не зная, как понять какую степень присвоить своему гневу - желание просто убить или сделать то же, но с особой жестокостью и с
обязательной программой пыткой бессонницей, - неожиданно спокойно заметил Элайджа.
- Эта с бассейном. – Она повела выразительными бровями. – Очень удобная, кстати. Если ты меня перестанешь удовлетворять, я буду просто спихивать
тебя в холодную воду прямо из тёплой постели, чтобы был резвее.
- Я был не достаточно быстр в прошлый раз?
- Нуу… - протянула Кетрин и по-кошачьи, как из знакомых ему женщин умела делать только она одна, прищурила нижние веки. Сказать да, значило бы
неизящно соврать, поэтому она довольствовалась обтекаемым: – Нет предела совершенству.
- И поэтому ты прислала мне тренажёр? – Элайджа долго смотрел на жену и в итоге улыбнулся. - Я отметил её грудь и ноги.
- Я не сомневалась, - она скучающе потянулась, - и тоже оценила по достоинству прелести, когда подбирала.- Да? Может быть пригласить её в нашу
постель, - он приподнял брови. – Блондинка и брюнетка потрясающее сочетание, да и ты скучать меньше будешь.
- Сто процентов не заскучаю. Эм… - она вгляделась ему в лицо, - так ты серьёзно? – аудио система не передала нотку злобы звякнувшую в медовом тоне,
а видео недоброго блеска глаз. - Вот, значит, какие у Вас фантазии, мистер Майклсон?
- Вполне стандартно для мужчины. Устроим как-нибудь, когда родишь, – он мечтательно улыбнулся, - хорошо, что ты у меня не ханжа.
- Устроишь себе сам с правой рукой, - экран вырубился на слове, которое даже повидавший виды человек не мог бы назвать хоть в какой-то мере
цензурным.
- Дурочка, - хмыкнул Элайджа, подхватив телефонную трубку. Впрочем, когда Валерио сообщил, что плазме не поможет и капитальный ремонт, а
Катерина послала его провалиться дальше ада в ответ на просьбу взять трубку, желание проучить возомнившую о себе нахалку поутихло. Он
поморщился от звона в голове – ощущение, что дом не ремонтировали, а сносили.
«В следующий раз надеюсь увидеть тебя в более приемлемом настроении. Я тоже люблю тебя и очень скучаю». Послав сообщение, он хотел добавить
постскриптум:
«Ты сидишь на вилле без Интернета», - но был прерван стуком в дверь.
- Мистер Майклсон, Ваш кофе.
Миссис Фостер с поистине каменным лицом поставила поднос на стол и поспешила к двери.
- У меня ощущение, что Джордж всё знал заранее и гадко отомстил за что-то, придумав эту идею с браком.
- Прошу прощения, что? – Роза подняла брови, вслушиваясь в невнятное бормотание. Хотя она и относилась негативно к расставанию Элайджи с
беременной женой, но судя по всему, тот сильно переживал развод и сейчас не выглядел удовлетворённым жизнью человеком. Простив новенькую
любовницу, женщина сочувствующе спросила: - Хотите чегонибудь поесть, Элайджа?
- Нет, спасибо, Роза. Мне бы поспать… Тут есть такое место? Тихое.
- Боюсь, нет. По крайней мере, я не нашла.
- Понятно. Тогда ничего не нужно, я уезжаю в Лондон.
- Значит, я вовремя тебя перехватил, - раздался голос Клауса. – Добрый день, миссис Фостер.
- Добрый день, мистер Майклсон. Сделать Вам кофе или чай?
- Нет, спасибо, не нужно.
- Тогда, до встречи.
- До встречи, миссис Фостер. Ты решил развлечься с девочками? – суховато поинтересовался Клаус, когда она вышла. И Элайджа с удивлением отметил,
что брат недоволен. – Не слишком вовремя. Отрывай от стула задницу и поехали на квартиру, где сидит Мередит. Я и Рейнолдс наладили контакты с
Толосом, чтобы мы могли связаться.
- Подожди. Ты стал моралистом? – осушив чашку с принесенным кофе, прищурился Элайджа.
- Старею. Катерина беременна, и ты её не слишком красиво выкинул из дома в Бразилию, чтобы сейчас развлекаться со шлюхами, приводя их в дом.
Ладно, проехали, дело твоё. Пойдём.
- Пойдём, - поднявшись, он всё же сообщил: - Если ты о некоей светловолосой барышне в моём доме, можешь не устраивать разнос – это дело рук
Катерины. Как и ремонт.

295/493
- То есть ты не спал с этой цыпочкой?
- Чёрт, Ник, я не спал двое суток вообще и благодаря твоей роже и Катерине ещё столько же не засну. Я сказал что-то смешное?
- Ты ворчишь как… - Клаус хрюкнул на ходу, напрасно пытаясь подавить хохот от догадки, - как старая бабка, либо как мужик, который всё не может
добраться до тела.
- А тебе случайно не нужно спешить к Керолайн и новорождённом малышу? – задумчиво поинтересовался Элайджа, рушась на пассажирское сиденье.
- Случайно нет, я только что от них. – Он взглянул в навигатор. – Ладно, пробки, поэтому буду милосерден, возьми с заднего сиденья подушку и поспи
пару часов.

Сырой весенний воздух окутал улицы Лондона, сгустились сумерки и поднялся холодный, северный ветер, но всё равно самым удобным местом для
встречи для них могло быть только открытое пространство парка, поэтому непрогулочной погодой пренебрегли. Но начать разговор – Елена не решалась,
Кол не считал нужным, и за последние полчаса единственными словами было её: «Я здесь», - при встрече. И всё же Пирс собралась с духом:
- Кол, я позвонила, потому что мы… эм… То есть я. – Она прокашлялась. – В общем, я повела себя неадекватно.
Никакой реакции.
- Я, конечно, перееду, просто эта ночь была слишком рано, и я не хочу секса, - Елена шмыгнула опухшим и покрасневшим на ветру носом. – То есть я
хотела тебя вчера, для танго нужно двое - я этого не отрицаю, но это не то, что хочу в жизни.
Кол по-прежнему молчал, шагая рядом, и девушка раздражённо сжала ладонь, лежащую на сгибе его руки, в кулачок.
- Это минутная слабость, которой человек, я имею ввиду, достойный человек жить не должен.
- У тебя своеобразные извинения за грубость, и мы приходим к выводу, что я недостойный человек, - в ленивом тоне Кола звякнула извечная насмешка.
- Вовсе нет. Ты же мужчина.
- Ещё лучше – все мужчины животные, жизнь которых состоит из минутных слабостей. Может, ты зря преподавала танцы и тебе нужно
переквалифицироваться в борца за феминизм?
- Думаю, женщины всё же чувствуют это по-другому. – Не дала перейти к издевательской манере Елена. – По крайнеймере я не хочу ни с кем спать,
когда чувствую, что предаю сама себя. Ты вчера попал под горячую руку.
- Это стоило таких слёз?
- Я вообще плаксивая и могу заплакать, даже если мне просто грустно. Не придавай значения. Я хотела сказать, чтопрекрасно понимаю и знаю, сколько
ты для меня сделал, но, пожалуйста, давай вычеркнем наше… - голос девушки сел, - нашу постель, то есть секс из отношений. Это ни к чему не ведёт.
- Причина случайно не в появлении на моей кухне некоего джентльмена вчера утром? – он усмехнулся. – Раньше ты не была настолько против нашего
секса, сама залезала в мою постель и приглашения не требовала. За исключением вчерашнего дня, но тоже не особенно сопротивлялась.
- Какая разница?! – Южные корни дали знать, девушка вспылила. – Если хочешь знать, то нет, Стефан тут не при чём, и я вовсе не собираюсь обманывать
его, притворяясь, что у нас с тобой ничего не было!
- Да неужели? – Кол откровенно над ней потешался. - И именно поэтому в твоей премудрой голове оформилось желание дать ему понять, что ты только
моя невестка? Точнее невестка Эла?
- А я должна была дать понять чужому человеку, что мы с тобой спали? – Елена вскинула подбородок, чуть прищурившись.
- Нет. – Он отмахнулся. – Просто боевая стойка охотницы смотрелась забавно. Но я не жажду потворствовать твоему интересу к Сальваторе. Охрана
сказала, что вчера ты пришла домой за полночь. Вы ужинали вместе?
- Да. – Она отстранилась от него. – И да - мне немного понравился Стефан. А почему ты не хочешь потворствовать, ты всех своих бывших любовниц
сажаешь на короткий поводок?
- Я не отношусь к женщинам как к домашним питомцам.
- Вот как. Но я всегда под колпаком, не так ли?
Он пожал плечами в ответ, соглашаясь.
- В чём логика?
- В том, что мне так хочется.
- А мне хочется мужа и детей, Кол.
- Сальваторе хотя бы представляет, насколько у тебя далеко идущие планы на его персону? – он поднял брови в наигранном удивлении.
- Нет, он не имеет к этому отношения. Пока, по крайней мере. – Девушка глядела пронзительно остро, даже губы извечно придававшие обеим
близняшкам полудетские выражения лиц, обрели неожиданно твёрдые очертания. - Я просто хочу семью, мужчину, которого я буду любить и который
единственный будет иметь право на моё тело и постель. Больше я точно не хочу сезонных загулов с кем попало. В этом есть что-то извращённое или
над чем стоит насмехаться, как ты любишь? Мне двадцать шестой год, вряд ли я быстро выйду замуж и, значит, смогу родить только к тридцати… -
Елена…
- Нет, я закончу. Если я прошу оставить меня в покое, то так оно и есть, за одним исключением – я пока не могу тебе отказать в сексе. Но это со временем
пройдёт, а у тебя и без меня много женщин, так что неужели так сложно не попадать в двусмысленные ситуации? И в Вегасе и дома всё произошедшее
только моя инициатива, но больше я так жить не хочу и…
- Прекрати этот балаган. – Команда нашла адресата, Кол зло сощурился. - Елена, я не собираюсь трепать на каждом углу, как добиться от тебя
множественного оргазма, но почему ты раньше не думала головой? Чего именно ты ждала от меня при таких своих целях на ближайшее будущее? Я
сильно похож на человека, жаждущего голубей и колец? - Нет, я никогда не ждала от тебя колец и голубей. Раньше я не думала об этом так… - девушка
уставилась на носки своих сапог. – Я относилась легче, были другие заботы. Мелочные.
- А что так резко изменилось сейчас? Почему эти рыдания, как будто завтра конец света? И не нужно говорить, что просто всплакнула – просто так не
плачут, забившись в первый попавшийся угол.
- Ты правда не понимаешь, что у меня случилось нового, что я хочу устроить свою жизнь и не терять время? – Она вновь вскинула голову. - Нормальную
жизнь.
В некоторых случаях влюблённость скорее большая неприятность, чем радость, и у Кола был из таких.
Раздосадованный на неё за глупый разговор, а ещё больше на себя из-за того, что не сказал вертевшегося на языке, самого логичного из возможных
итога: это твои проблемы, - Майклсон кивнул:
- Ладно, всё о’кей.
- Ты ведь не злишься, да? – Ореховые в свете фонарей отливавшие золотым глаза пытливо уставились на него. Кол вовсе не был идиотом, знал –
предложи он сейчас попробовать, что-то большее, чем секс и разговоры ни о чём, и Елена будет довольна уже и этим шагом вперёд. И он тоже. Он,
может, больше всех. Порой ему безумно хотелось не просто знать информацию о ней, но ещё и другое. Не только названия любимых книг и авторов, а
то чем привлекли, не просто набор танцев, которые она способна показать, но и то, чем они ей так нравятся - не лишь то, что Елена любит, а ещё
почему: о том, чего не расскажет ни одно самое подробное досье. Майклсон видел и десятки вопросов в её глазах, так же как и знал, что она их задать
стеснялась. Но в их случае ничего из этого не имело значения – они и вправду лишь потеряют её время, а Колу сейчас совсем не хотелось её злобы и
ненависти. Но знай он о ней чуть больше, чем из досье и инстинктивного восприятия, Майклсон бы вряд ли высказался столь резко по поводу её
молчаливого признания, что ей хочется от него хоть каких-то гарантий.
- Нет. Мы оба знаем, что ты мне не нужна ни в какой роли, кроме как любовницы и привлекательной и неглупой женщины. – Сильный удар по
самолюбию, который Елена послушно пропустила, отведя глаза. Кол с трудом удержался, чтобы не скрипнуть зубами от раздражения: то, что он
посчитал откровенной глупостью с её стороны – ну какая женщина в своём уме выложит такие карты на стол, - привело Елену к победе. Единственный
из вариантов, который позволял ей уверенно достигнуть цели. Знала ли об этом она или стечение обстоятельств? Интуиция отвечала, что знала
прекрасно, но впервые его шестое чувство ошиблось на счёт девушки – у Пирс вышибло дух. - А где ты хочешь остановиться?

296/493
- У Керолайн. Она пригласила, и я не думаю, что стесню их в таком большом доме, наоборот помогу присмотреть за Дэйвом. Плюс записалась на лекции
к Толлеру.
- Меня не будет в Лондоне. – У Кола возникло неожиданно странное чувство злости, что он оставляет Елену у чужих для неё людей одну, где некому
будет её поддержать. - Тот вечер – случайность.
- Которая произошла, - легко парировала брюнетка. – Поэтому нет.
- Ясно. Может, хочешь поужинать на прощание? За углом отличное кафе.- Итальянское?
Он рассмеялся.
- Угадала.
- Пойдём. – В Елене загорелся огонёк интереса к ситуации и что-то мстительное по отношению к так бесцеремонно отвергнувшему её мужчине.
Следующие три часа у них прошли за разговором о Лондоне. Кол искренне не понимал, зачем он пьёт чай с женщиной,
с которой больше не собирается спать, но в конечном счёте ему было хорошо – Елена лучше всех из женщин умела разгрузить от мыслей о делах и,
рассказывая о своей учебе в LSE, он забыл, что дальше их не ждёт ничего общего - она была не той любовницей, с которой Майклсон бы стал
поддерживать хоть сколько-то дружеские отношения. О родственных тоже речи не шло. Вспомнил, что это последняя такая встреча лишь, когда девушка
подавила зевок, и, сняв с колен салфетку, положила её на край стола.
- Я думаю, мне пора, ещё не привыкла к смене часовых поясов.
- Хорошо, я отвезу тебя домой.
- В гостиницу. Эту ночь я побуду там.
Не став спорить, он усадил её в такси.

- Я думаю, ты не станешь приглашать меня в номер.

- Правильно думаешь. – Она натянуто улыбнулась. – Тогда удачи тебе?
Выпившую пару бокалов вина брюнетку немного укачало от проносящихся за окном улиц, перепада температур, поэтому она позволила себе поцеловать
мужчину в щёку, прежде, чем сообразила последствия своего поступка и быстро попятилась.
- Разве так целуют на прощание, Елена?
Стянув с руки перчатку, Елена приложила тыльную сторону ладони к губам и в свете фонарей уставилась на коричневатые разводы отчётливо видные на
белой коже. С трудом сдерживая рыдания, девушка перевела взгляд на мужчину напротив. Кол порвал ей губы. Почему-то это не укладывалось в голове
– раньше он мог прикусить, даже сильно, что вспухали, но кровь не лилась и сейчас было просто больно.
- Что ты на меня так смотришь? Или хотела реверансов? – Майклсон смотрел светлыми от злости глазами. - Не переживай, ты одурачишь Стефана.
Этого говорить не стоило, лицо Елены утратило выражение испуга и растерянности, став спокойным. - Я не собираюсь дурачить Стефана, а вот ты
всегда будешь иметь то, что у тебя есть сейчас. – Она недобро улыбнулась, стягивая вторую перчатку. – Иными словами ничего, если не считать много-
много женщин, которые тебе неинтересны.
- Да ладно, мисс Пирс, - он насмешливо скривился, намеренно медленно цедя слова сквозь зубы, - неужели думаешь, я не понимаю, почему ты со мной
пугливая как кошка с новорождёнными котятами?
Оплеуха вряд ли могла произвести на неё равное впечатление, брюнетка шарахнулась в сторону.
- Всего доброго, Кол.
Быстро стуча каблучками, Елена направилась к дверям, у которых стоял швейцар. Развернувшись, мужчина отправился к стоянке такси.
- Сука.
И Кол совсем не был уверен, что эпитет относится к Елене, а не к нему самому. Это был точно конец. Пожалуй, впервые он порадовался горе проблем с
«InterStructure» - мозги были сосредоточены на деле.

Колумбия.

- Девочка в порядке?
- Пока в абсолютном. Я умею держать слово, - Элайджа откинулся на спинку стула, положив ладони на стол, - но думаю, это неважно.
- Хочу верить, что ни твои люди, ни сенатора, меня не тронут. Впрочем, - Карлос обвёл взглядом небольшое помещение ресторана, - в этом случае они
не увидят десерта.
- Мои люди не тронут, они же за периметром.
- Может быть, мы перейдём к сути вопроса? – Прервал обмен «любезностями» Рейнолдс.
- Но вопросы с вашей стороны.
- С чего интерес к этому рынку? – Элайджа как всегда был подчёркнуто вежлив. – В случайности я не верю и думаю, это связано с Мередит. Ты наблюдал
за ней.
- Поэтому ты шантажируешь меня ею. Разумеется, наблюдал и, когда она решила выйти замуж, ознакомился с кандидатом, завербовав Макнилла. Там и
всплыли твои проекты, которые меня заинтересовали.
- Но при чём тут Кетрин и её досье? Я не поверю, что ты из-за отказа твоей дочери ударишь палец о палец.
- Ты мне показался херовым кандидатом, Майклсон, но я решил посмотреть и не отбирать хлеб раньше времени. Женщины любят всякую ерунду, но
вцепляются мёртвой хваткой в понравившиеся яйца Если бы ты не выставил Мер, то, возможно, я бы отказался…
- Возможно? – сенатор поднял брови, в голосе сквозила ирония. – А может, ты решил, что счастливая случайность всётаки случилась, раз его бывшая
жена греет мою постель и попробовать стравить нас? Заодно освободив дочь от херового кандидата?
Быстро взглянув на расслабленного Майклсона, Толос отметил, что он придерживается похожего мнения. - Не удалось изобразить
славного папочку, - стряхнув пепел, хмыкнул Карлос, признавая правильность
предположения. – Примерно так. Узнал во время проверок о законности вашего брака, и Кетрин Пирс показалась мне достаточно рисковой су… дамой,
чтобы либо подцепить тебя снова, Майклсон, либо вырвать куш при разводе.
- Ожидания оправдались?
- Более чем. Ты сам пошёл как козёл на верёвке, я копнул ещё глубже и открыл забавные факты биографии, да и тебя не смутила её пользованность с
первой брачной ночи. – Толос, прищурился, наслаждаясь произведённым эффектом – Элайджа не показал эмоций, но дёрнувшиеся желваки выдали
его бешенство с головой. - Пришлось примирить вас с помощью досье.
- Такие усилия ради плана, который мог не прокатить?
- Такие усилия, чтобы ты оставался таким же неадекватным как во время букетно-конфетного периода с ней. А когда я увидел, как она визжит, когда ты
имеешь её, понял, что если подстава не прокатит, и ты не поверишь, то её смерть оставит тебя у холмика или в пьяном угаре минимум на ближайший
год.
- Мне и вправду сказочно повезло с женой. – Растянул губы в ледяной усмешке Майклсон. – И плюс, мы прояснили ещё одну причину, почему не стоило
жать твою натруженную правую руку.
Услышав тройное оскорбление латиноамериканец дёрнулся встать из-за столика, но благоразумие победило.
– А теперь, когда мы узнали мотивы и дали ответы на все вопросы, прикажи освободить Мередит, и перейдём к делам более прозаическим. Зачем вы
здесь? Хотите договориться о правилах игры на троих?
- Я думаю, что возможен и вариант на двоих, - мягко пояснил Рейнолдс. – Объединив свои усилия с Майклсоном мы вышибем тебя с рынка, Толос.
- Тогда зачем вам я и эти нелепые предупреждения?

297/493
- Я думаю, тебе очевидно, что мы хотим выиграть время, чтобы узнать лучше о твоих возможностях. Разумеется, я не собираюсь трогать Мередит, но
есть ещё её мать. Но ни меня, ни тем более сенатора не интересует бойня, это тоже очевидно, - Элайджа вопросительно посмотрел на колумбийца и
увидел внимательный взгляд, - если бы погибла Катерина, разумеется, я бы не стал предлагать, но опять же мне сейчас как никогда нужен мир,
спокойная прежняя жизнь и поэтому предлагаю конкретизировать сферы влияния…
Неагрессивные позы, неспешный монолог… Переговоры шли уже более получаса, из раза в раз, заходя в тупик, Элайджа в раздражении вновь подошёл к
окну закурить. Хотя Карлос был хитёр, а, может быть потому что, не был профессиональным убийцей, не видел смерти в нескольких шагах от себя, и
неудачно расслабился, он пропустил удар.
У него был хороший оратор, убедивший, что Майклсон относительно безобиден. По крайней мере, старший. Они не договаривались об убийстве, но
Рейнолдс предполагал этот исход, когда соглашался на встречу. Ровно на столько насколько не предполагал Толос. Подчёркнуто чистоплюй бизнесмен и
политик. Убийца и молчаливый соучастник. Они, разумеется, не подходили на эту роль и, соглашаясь на встречу, Толос не сомневался, что ни один не
запачкает рук. Это было не в стиле Элайджи. И тем более не в стиле сенатора. Но было не в стиле Кетрин доверять мужчине, который ради денег
способен спустить с рук её унижение, Рейнолдс видел то, что не дано было Карлосу – её фанатичную преданность Майклсону, блестевшую в глазах, когда
она говорила о нём, а в нюхе лисы, всегда делающей ставку лишь на того, кто спасёт её шкуру – забавная избирательность симпатий его любимой
женщины, - Джеймс не сомневался ни разу, поэтому и не был удивлён, увидев кровяную пыль оросившую паркет.
- Неплохой выстрел, - лениво заметил сенатор, разглядывая охранника у входа, рухнувшего на пол, - но ты мог не попасть.
Одновременно с его словами быстро закрыв дверь на засов и прицелившись, Элайджа посмотрел как третья пуля прошила голову одного из церберов
Толоса, которого в отличие от его патрона первая пуля лишь оцарапала. - Я и не попал. А значит, тебе всё-таки повезло.
- Не боишься свидетеля?
- Ты не производишь впечатления идиота. – Майклсон скупым движением вытер ствол оружия от пальцев первой попавшейся салфеткой.
- С интересом буду следить за судебным процессом, - вздохнул сенатор, признавая, что по слову англичанина легко может превратиться в соучастника. -
Можно уже выходить?
- Пару минут подожди и не подходи к окнам.
- Один вопрос, Майклсон. Надеюсь, ты ответишь - это было обязательно? - он скривился, закурив, - мы оба знаем, что нормальный бизнес так не
делается. Глупо говорить, но я ожидал от тебя мм… большего остроумия.
- Бизнес у нас с тобой. - Элайджа сел на ближайший стул, не отводя взгляда с двери, - Он оставался вероятной угрозой
Катерине или кому-то из моих близких? – Подумав, американец согласно кивнул, и вдруг почувствовав себя школьником задающим вопрос с итак всем
понятным ответом. Ответа и не последовало. Дверная ручка мягко повернулась, на мгновение Элайджа напряг плечи – в жизни всегда есть место
случайностям, - но в итоге раздался голос Ника, отдававшего быстрые и короткие приказы. - Думаю, ты будешь не против, если тебя обыщут.
- Разумеется, нет. С Кетрин всё будет в порядке?
Лицо Элайджи на мгновение приняло замкнуто-равнодушное выражение, но сообразив, что Рейнолдсу пришлось переступить через себя ради этого
вопроса, он кивнул.
- У неё всё хорошо, - поколебавшись, сухо добавил: - включая настроение.
- Ты запер её в безопасном месте? – Сенатор знал о чём спрашивал – десяток нанятых им детективов в Великобритании и Штатах не могли определить
местоположение Кетрин Пирс больше месяца.
- Да.
- Спасибо и на этом. - Раздавив сигарету в пепельнице и прекратив их странный, но вполне искренний диалог Джеймс направился к двери, переступив
через труп охранника. Что им предстоит ещё долго рвать друг другу глотки в противостоянии «Cleanrine.Company» и «InterStructure», он не сомневался,
но в глубине души вздохнул с облегчением из-за бывшей любовницы. Ещё один прокол Толоса – несмотря на цинизм в бизнесе, по натуре страстный
человек с сильно развитым свойственным латиноамериканцам чувством собственности, он не понимал, что можно использовать женщину, в которую
влюблён, куклой в чужой постели и не видел в отношении к Кетрин со стороны Рейнолдса что-то большее нежели корыстный интерес и секс-игрушку.
- Ник, можешь разобраться с остальными вопросами? – передав оружие брату, Элайджа сел в автомобиль. – Разумеется. Куда ты?
Но старший, не ответив, дал отмашку водителю.

Великобритания. Лондон.

- Это потрясающе, - Елена шагнула в сторону от группы и, двумя пальцами приподняв юбку до колен, сделала несколько па, мгновенно преодолев
несколько десятков метров и смутив экскурсовода. Но девушка тут же вернулась к Стефану и, игнорируя взгляды, направленные на них, взяла его под
руку. – Просто великолепно. Как представлю, что здесь когда-то танцевали, так ноги сами скользят.
- Представляешь себя на их месте?
- Немного.
- Думаю, тебе бы подошло. – Мужчина чуть прищурился, оглядывая её оживлённое лицо. – То время и это место.- Лестная оценка от археолога, но,
думаю, в то время я бы скорее очутилась на месте одного из героев Гринвуда и собирала что-то вроде угля или пуха.
- Скорее в каком-нибудь гареме османского визиря, учитывая твой рассказ о семье и красоту.
- Ещё веселее! - рассмеялась брюнетка, скрывая то, что польщена комплиментом её внешности.
- Риск - удел благородных натур.
– Нет уж, я не настолько смелая. Лучше помечтать в безопасной тишине танцевальной комнатки, чем так рисковать. Они бродили сначала по садам Чизик
Хауса, а потом и залам Банкетинг Хауса уже не первый час, и Сальваторе про себя удивлялся её энтузиазму, который ему немало импонировал. Ему
вообще многое нравилось в этой девушке, то же что и львиной доле мужчин, с которыми сводила Елену жизнь – непосредственность не выходящая за
рамки тактичности, прекрасный вкус, улыбчивость… И главное, искренне удивившее - одновременно живой, но не жадный интерес туристки. Археолог не
только по профессии, но и по призванию, он не понимал ажиотажно-беглой жажды увидеть всё и сразу, не слишком любил показывать кому бы то ни
было достопримечательности родного города, на эту прогулку согласился по причинам весьма прозаическим, но теперь получал неожиданное
удовольствие от совместного осмотра достопримечательностей. И пусть эти впечатления были поверхностны – Стефан не мог этого не понимать частью
увлечённого Еленой сознания, - но всё же они создавали наилучшее мнение. Но взглянув на часы, он всё же решил, что пора сделать перерыв и, хотя
брюнетка сопротивлялась, но усадил её в ближайшем кафе, настояв на плотном ланче.
- Почему ты решил стать археологом?
- С детства увлекался историей, но музейных экспонатов было маловато для насыщения. Вот и возникло желание самому покопаться в черепках.
- Хм… Если честно, я сначала решила, что ты военный, - она улыбнулась, в ответ на лёгкое фырканье, - нет, не смейся, но вот выправка у тебя
своеобразная. У меня был знакомый из Французского иностранного легиона и он ходил именно так.
- В чём-то ты права, я проходил службу. Но это было уже давно и не могу сказать, что это занятие мне хоть сколько-то импонирует. – Официант принёс
суп с закусками и разлил вино по бокалам. – Хотя у всего есть свои плюсы.
- А зачем же ты тогда с этим связался? – Она смотрела с искренним недоумением.
- Отец был человеком старой закалки, для которого важна была честь семьи и прочая атрибутика.
- Ты жалеешь, что эм… - Елена помолчала, подбирая слова, - посвятил этому время?
- Хочешь спросить, не потерял ли я его? Нет, я так не считаю.
- А что твой отец думает о нынешнем занятии?
- Ничего. – Стефан подцепил столовые приборы, показывая, что не хочет развивать тему. - Он умер.
- Извини, что задела, – опомнившись, брюнетка отвела заинтересованный взгляд. Сальваторе сообразил, что был груб.

298/493
- Нет, я не имел ввиду это, а лишь сложные воспоминания.
- Неприятные?
- Просто сложные. Но в конечном счёте я и вправду не считаю, что потерял время, есть в жизни некоторые вещи важнее скоростной карьеры.
- Потому что твой отец умер?
- Да.
Им подали основное блюдо и разговор прервался на время достаточное, чтобы отдать должное классической английской кухне.
- Ты занималась танцами? Ты упомянула танцевальный класс, да и то, что ты проделала в зале, - он крутанул вилку в пальцах, - импровизация, но очень
уж качественная.
Елена послала чуть смущённый взгляд – она и сама не понимала, почему предпочла умолчать о своей профессии, создав у него ложное впечатление. Ей
не очень хотелось обсуждать танцы.
- Я работала преподавателем бальных танцев в Штатах. – И вдруг ей пришло в голову, что Стефан в отличие от остальных не знает о произошедшем в
Бразилии, отчего следующие слова были сказаны с куда большим воодушевлением, – оставила только два месяца назад по семейным
обстоятельствам.
- Я знаю.
- Ты знаешь? – С её лица схлынули краски, Елена и в страшном сне не думала, что Майклсоны расскажут о произошедшем в Баийе чужому человеку.
- О ваших мм… проблемах с бизнесом? – Он непонимающе вскинул бровь. – Разумеется, я знаю их суть. Ник говорил, что тебе пришлось уехать к сестре.
Но я отчего-то решил, что ты занимаешься экономикой, кажется ты упоминала по телефону, что записываешься на лекции к мм… забыл фамилию.
- Ааа… Ну да, - она улыбнулась. – Да, и теперь решила переквалифицироваться из-за домашней компании, а Толлера мне посоветовал Кол, когда узнал,
что у меня с этим проблемы.
- Семейный бизнес взял в оборот?
- Немного. Хотя это преувеличение – по-настоящему занятые люди ведь не гуляют по музеям.
- А как же преподавание?
- Пока никак, а там видно будет. – Она отправила в рот ложку пудинга и насупила брови. – Но думаю, никак.
- Но танцевать ты любишь?
- Я… не думаю. Но я любила. Раньше, когда жила в Мистик Фоллз.
- Кстати, а почему ты оставалась в Мистик Фоллз? Настолько любишь провинцию?
- А я снова не знаю, что ответить. – Елена неожиданно открыто улыбнулась, вдруг поняв, что он не решит будто она странная и инфантильная. –
Наверное, люблю. В основном из-за папы. Мне хорошо было жить с ним, он был очень добрый и мы понимали друг друга.
- Я догадываюсь, если он не возражал против отсутствия интереса к семейной компании.
- О нет, это ничего не значит, - отрицательно кивнула Елена. - Для этого у него была Кет, моя сестра. Хотя мы и похожи как в зеркале, но она очень быстро
схватывает всё по бизнесу, а я нет. А в остальном - у нас уютный дом, я всех знаю в городе, Мистик Фоллз симпатичный, много традиций и праздников,
и, наверное, потому, что привязчива к месту. С тобой, ищущим следы древних цивилизаций, не сравнить точно.
- Ты слишком романтична. На самом деле это кропотливая работа для зануд, - хмыкнул мужчина, разглядывая её. Елена не догадывалась по его не
самому эмоциональному лицу, но сделала огромный шаг в том, чтобы расположить к себе по максимуму. – Но если я тебя приглашу подать заявку на
Венский бал в Лондоне, тебе понравится идея? Она застыла с вилкой у рта и Сальваторе с изумлением отметил, что у Елены дрожат руки, когда
девушка всё же положила прибор на тарелку. Повисло молчание.
- Прошу прощения, Стефан, мне нужно отойти. – Пулей вылетев из-за столика, она едва ли не бегом устремилась в направлении туалета и заперлась в
кабинке, собираясь с мыслями. Брюнетка отлично понимала, как выглядит её поступок со стороны, но вариант взвесить за и против на месте был ещё
хуже. Стефан, разумеется, не знал, но Пирс уже подала заявку на бал в Хофбурге и прошла, - она тщательно готовилась, - но в последний момент
пришлось отказаться из-за случившегося с Кет, и в этом году она осталась за бортом всего. Но отказать сейчас значило бы показать либо свою
неуверенность и непрофессионализм, либо дать понять Стефану, что он её не слишком интересует. Гордость не позволяла сделать первого, а второй
вариант… Елена сжала кулачки. Нет, в Сальваторе она чувствовала человека, который не просто понимает её, но и относится ко многим вопросам в
жизни сходно и ей было интересно с ним встречаться и разговаривать. Она не чувствовала себя кроликом перед удавом, как с Колом, не было того
напряжения и постоянного мандража, когда наблюдаешь за каждым шагом или взглядом, ищешь подвоха и смутного противостояния в словах,
наоборот, лёгкость и расслабленность. Стефан чем-то напоминал ей отца по тому согласию, которому они совпадали во мнениях и принципах – с
Меттом такого взаимопонимания тоже никогда не появлялось, он был слишком рациональным для этого. Как бы ни шутил Сальваторе о прыганьях с
кисточкой по песку взрослых мужиков, но по натуре он был истинный романтик. А теперь, оказывается, что ещё и танцует. Кол же вообще словно
дразнил, тестируя её на реакции, ему бы и в голову не пришло позвать её на Венский бал, если не для того, чтобы транспортировать к койке … Стоп. С
Майклсоном вообще нечего сравнивать – там ничего не было и быть не могло. Отказывать Стефану не хотелось. Он красивый, умный, понимающий... И
ничего не знает о том, что было в Бразилии. Это было важно, очень важно и хорошо. По спине Елены прошёл озноб и ей в который раз захотелось
стряхнуть всё случившееся, поменять, притвориться как будто ничего не было и вновь окунуться в свою сказку. А если хотелось – то кто запретит? Один
вечер – почему бы и нет? Она не собиралась возвращаться к преподаванию танцев в Мистик Фоллз, но побывать на балу… разумеется.
- Извини, мне стало дурно – запершило в горле и слёзы, - присев за столик девушка вздохнула, протерев влажные глаза. – Видимо, у кого-то были духи,
на которые началась аллергия, сейчас всё прошло. О чём мы говорили?
- О приглашении на бал.
- Венский бал, - нараспев промурлыкала Елена, её белоснежные зубы обнажились в сияющей улыбке. – Думаю, посленаших прогулок, для тебя
очевидно, что я с радостью приму приглашение. Я правильно поняла, что ты умеешь танцевать и будешь моим кавалером?
- Именно так.
- С удовольствием составлю тебе пару. Поверь, я тебя не разочарую. – Довольно переглянувшись с ним, она подхватила чашку с чаем. – Но разве уже не
поздно для заявки? - Это не твоя забота.

Домой они вернулись только, когда ночное небо начало сереть. Хмельная вовсе не от алкоголя, а от количества впечатлений брюнетка обернулась,
улыбаясь.
- Ну вот и на месте. Зайдёшь?
- Нет, нужно привести себя в порядок к работе.
- Тогда до свидания, - подав руку, она чуть сжала пальцы, очутившись в непосредственной близости от Стефана. Не было ничего неуместного в том, что
Сальваторе сделал шаг вперёд, их губы соприкоснулись, замерли на мгновение, изучая, и в итоге слились в первом поцелуе. Тёплый и нежный, он был
настолько неспешно-тягучим, что Пирс даже не ощутила смущения или смятения, когда они отстранились друг от друга.
- Спасибо за потрясающий день и ночь. – Стряхнув с её лба упавшую на лицо прядь, улыбнулся Стефан.
- Мне тоже очень хорошо, - всё же Елена не была бы собой если бы не отступила на шаг и не опустила ресницы. – Спасибо за всё.
- Тебе нужно идти домой, иначе замёрзнешь.
- Да, - порывшись в сумочке, она отыскала ключи. – Тогда до встречи?
- Надеюсь, до скорой встречи.
Просиявшая улыбкой и неожиданно разрумянившаяся от утренней прохлады девушка скользнула за дверь. Ей хотелось бежать к себе вприпрыжку, но
вспомнив о детях, она прокралась в спальню предельно тихо и только там, запрыгнула на кровать и устроила бой с подушками. Наконец, успокоившись,
брюнетка стянула джинсовую курточку и такое же платье и наскоро умывшись, залезла под одеяло.
«Мне и вправду так хорошо. Он меня никогда так не обидит, как Кол…»

299/493
А вот эта мысль уже была совсем неуместной, и уставшая Елена поспешила заснуть.

Бразилия. Штат Рио-де-Жанейро.

- Ну вот, опять у меня всех забот – гадать, что вкусного сегодня на ужин, Мартин. А ведь кто-то всего три месяца назад обещал шотландские горы, - бурча
себе под нос, девушка заскользила по ступенькам лестницы. Звук подъезжающего автомобиля охраны на мгновение отвлёк её, терзаемая скукой
Кетрин проявила несвойственное ей любопытство к жизни персонала и вышла на террасу, где, опершись о портик, стала наблюдать за дорогой. Но тут
же она сделала несколько неловких шагов – хотя переход к яркому солнцу зенита дня из полумрака дома ослеплял, но манера двигаться в фигуре
мужчины, распахнувшего дверцу и вышедшего из автомобиля... И всё же Кет не успела – муж достиг её прежде, чем она спустилась со ступенек на
дорожку, и женщина испуганно отшатнулась от неожиданной силы, с которой он схватил её ладони. Ещё больше её смутили поцелуи, которыми
Элайджа стал осыпать её пальцы и шею на глазах любопытствующей охраны и шофёра. Беспорядочные и какие-то бешеные, лишённые обычной
сексуальной страсти, но исполненные животного фанатизма, они заставили Кет обнять его лицо ладонями.
- Катерина…
- Всё хорошо, - поцеловав висок, она с силой обхватила плечи мужчины, прижимая к себе и, перехватив взгляд Валерио, повела бровями, молча
приказывая оставить их наедине. – Всё в порядке… - Охрана и автомобиль исчезли с поля зрения и, скользнув ладонями вверх, Катерина зарылась
пальцами в волосы, продолжая нашёптывать успокаивающую чепуху, пока вспышка эмоций не улеглась. И словно по команде они сделали шаг назад,
смущённые произошедшим и не зная, с чего начать разговор.
- Привет.
- Здравствуй.
Поцелуй в губы вернул в точку отсчёта, где всё было понятно и уверенно, теперь это была нормальная встреча семейной пары после разлуки. Не
слишком сдержанная, но банальная – как и все люди они боялись того голода, который испытывали друг по другу, и предпочитали пьяное удовольствие
сексуального желания, где отсутствие рамок было естественным, вспышкам бесконтрольных эмоций, которых сами не понимали. И хотя глаза Элайджи
стали мутными, но, когда нашёл в себе силы отстраниться, он уже чувствовал себя в своей тарелке и мог говорить связно. - Ты не предупредил, -
разомлевшая Кетрин довольно улыбнулась, глядя из-под ресниц.
- Ты уже не рада?
- Очень. – Но лицо стало вновь серьёзным, а взгляд внимательным. - Всё хорошо?
- Да. Тот, кто заказал нас Макниллу мёртв.
- Пойдём. – Она потянула его за запястье. - До чая ещё не скоро, но здесь всего полно, и ты мне спокойно расскажешь, что и как. И Бекка с Дени скоро
вернутся с пляжа.
- Нет, у меня самолёт через два часа.
Неожиданная радость Кетрин сразу сникла, но брюнетка всё же удержала улыбку на лице.
- То есть ты уже сейчас уезжаешь?
- Да, – он обернулся на опустевшую подъездную дорогу. - Зря отпустили автомобиль.
- Я провожу тебя до поста охраны. – Набросив на плечи его летний пиджак, чтобы они не обгорели, женщина сошла по ступенькам. - Я теперь вернусь
домой?
- Пока нет.
- Это был настолько влиятельный человек?
- Да. Давай не будем об этом сейчас. – Они вышли на заасфальтированную дорогу. – Ты уже привыкла здесь?
- Ты всерьёз? – Катерина сдула упавшую на лоб спираль локона. – Нет, но с твоей наседкой вроде бы всё в порядке. Я очень скучаю по тебе, когда нечего
делать, - в её голосе Элайджа услышал нотки раздражённого сомнения. - Никогда не думала, что могу так нелепо себя чувствовать.
Майклсон ничего не ответил на заявление, - как и жена не склонный к сентиментальности, Элайджа отлично понимал её удивление.
- Я прилечу к тебе завтра к вечеру, - суховато сообщил он, когда они подошли к воротам. – Сейчас много вопросов, которые нужно уладить, - и наскоро
чмокнув в щёку, сел в автомобиль.
Сняв позабытый им пиджак, женщина какое-то время посмотрела вслед, а после отправилась обратно выяснять, что у них сегодня на ужин.

Убийство одного из королей наркомафии и вправду всколыхнуло небольшую Колумбию, как и целый ряд поставщиков и конкурентов из стран Латинской
Америки. В команде Толоса царила жесточайшая иерархия, он тщательно следил за тем, чтобы никто не мог перехватить бразды правления из его рук и
первые несколько дней в его делах царила анархия. Напряжение затронуло многих политических взяточников, но когда поняли, откуда дул ветер всё
перешло на нижний уровень простого передела оставленной покойным собственности. Во время него полегло немало горячих голов и загребущих рук,
но Майклсоны, проведя ряд встреч, открыто показали, что вышли из игры, и не проявляли заинтересованности в наследстве, а смерть Толоса дело рук
начальника охраны и не более того. С властями дело было улажено достаточно легко - Макнилл, поручив гарантии, о защите интересов жены и дочерей,
их материальной обеспеченности, а так же обещание сделать всё возможное для его скорейшего освобождения и наилучших условий содержания в
тюрьме, - добровольно сдался властям как убийца Толоса и оказался за решёткой. Смягчающее обстоятельство сотрудничества со следствием и
признание, квалификация убийства как превышение самообороны – Кол не зря мотался по миру с двадцати трех лет, набирая нужные знакомства, - и
максимально мягкое наказание в итоге. Всё случилось как и предполагал с самого начала Элайджа, не слишком желавший смерти своего начальника
охраны, разумеется, если шотландец сумеет доказать, почему его стоит оставить в живых. Конечно, лучшим был бы вариант смертника, признавшего
вину, но в конечном итоге угрозы как таковой его положению не существовало – вопервых, слишком уж мало людей было посвящено в произошедшее,
а, во-вторых, Синеджа был готов предоставить эту страховку, если бы она потребовалась. На тему встречи и исполнителя убийства не распространялись -
если ходили какие-то слухи относительно самих Майклсонов, то они и оставались на уровне слухов, которым партнёры не связанные с криминалом не
очень-то стремились верить – репутация Элайджи работала на него, - а кого живо интересовало то, что бы изменило для них такое знание о человеке, не
имеющем точек пересечения с их интересами? Тем более ответить на вопрос «почему?», было куда сложнее, чем «как?» Все круги на воде постепенно
успокаивались…

Бразилия. Штат Рио-де-Жанейро.

Платье? Оно вполне соответствовало вкусу Эла – ничего лишнего, простой силуэт по фигуре, узкий трехчетвертной рукав, не слишком пышный
изумрудный материал подола из шёлка и лёгкого газа, такой же пояс, кружева на тонком бежевом фоне были сами по себе хороши и не требовали
большего чем неброские украшения. Она не очень понимала сути этого подарка - шкаф забит под завязку нарядами на любой случай, из десятков
коллекций – выйдя замуж, девушка не мелочилась, с лихвой используя открывшиеся материальные возможности и щедрость сходящего по ней с ума
мужчины - и всё же, поправляя глянец локонов перед зеркалом и вдевая в уши квадратные изумруды серёг, Кет вдруг почувствовала себя настоящей
принцессой. Было ли такое когда-то? Повернувшись, она посмотрела как газовая юбка раздулась и опала, улегшись мягкими складками. Как в
замедленной съёмке брюнетка прикрепила к браслету на руке крохотный букет из нарциссов, лежавший в отдельной коробке и едва ли не полетела по
коридору. Но стоило очутиться на верхней ступеньке лестницы и увидеть ждущего её Эла, как Кет замерла, найдя ответ на свой вопрос.
Было. Именно так было на свадьбе. В церкви.
- Катерина, осторожнее, - женщина не дала полюбоваться собой, а подобрав юбку устремилась по ступенькам вниз с такой скоростью, что он предпочёл
перехватить Катерину на середине лестницы, боясь, что она оступится. – У тебя всё в порядке?
Как объяснить отравно-сладкую, тревожную силу, скручивающую тело, приносящую дурманность разуму от бьющейся в голове крови, жаром
разливающуюся по телу, силу которая просыпается в женщине, переступающей порог настоящей жизни? Она превыше человека: страсть с которой не
300/493
совладать головой, когда напрасно говорить вздрагивающему сердцу, что твоё никуда от тебя не денется: ничего не слышит и не понимает, и тогда
захватывает дыхание, несёт с ошалелым восторгом навстречу своему часу. Кет и не стала объяснять встревоженному возлюбленному, почему сейчас в её
глазах отражаются беспомощные ужас и счастье, просто выдохнув спёртым горлом:
– Да.
- Хорошо, - Элайджа, не понимая её растерянности и напряжения, решил использовать единственный способ, который знал, чтобы успокоить, взяв
брюнетку за щёчки, запечатлел на губах крепкий, очень крепкий поцелуй. Не
чувственный, не покровительственный и успокаивающий, и восхищения её красотой в нём не было – просто уверенный отпечаток его губ.
Она отступила на шажок, поправила рукава платья, расправила плечи, кокетливо взмахнула ресницами:
- Я ведь очень тебе нравлюсь?
Спрашивала не о любви и не о сексуальном желании – о них и спрашивать не было смысла.
- Да. – Она ему очень нравилась, как маленькая красавица, на которую хочется смотреть и смотреть бесконечно.
Улыбка осветила лицо: - Знаешь, я загадал тебя на Рождество, и теперь ты со мной.
- Ну вот, я откровенно люблю, когда ты мне пытаешься польстить, - она скептически поджала губы, - но это даже для меня слишком.
- Хваля тебя, я отлично самоутверждаюсь и это, - он кончиками пальцев погладил её розовую от волнения щёку, - неплохо, но сейчас - нет.
И впрямь загадал, когда-то давно, и может, а точнее, в действительности это была совсем другая девочка, нравившаяся в младших классах, но сейчас,
когда из памяти давно уже истёрлись и конкретное имя и лицо, оставив только канву мгновения, Элайдже казалось, что речь шла именно об этой
женщине, стоявшей на ступеньке выше. Поверил, а вслед, не увидев в глазах мужчины ни малейшего намёка на неискренность, привыкшая, что его слова
не нуждаются в дополнительных проверках, посерьёзнев, в эту чепуху поверила и Кетрин, захваченная красотой вечера. Испуг и внутренняя дрожь
схлынули – разве могут быть осечки у волшебства? - она посияла улыбкой, расправив роскошный подол, выпрямилась и чуть присела в подчёркнуто-
чинном книксене:
- Я свою часть долга пока выполнила, мой президент. Теперь Ваш черёд делать ход, или мы так и будем стоять на лестнице, стирая мрамор?..
- Тогда позвольте сопровождать к вертолётной площадке.
- Мы далеко летим? – Катерина привычно любопытно округлила глаза, выходя за дверь чёрного входа. - На самолёт пересядем?
- Очень, - пресекая дальнейшие расспросы, Элайджа коротко ответил: - не обсуждаем.
Дальше они знакомились с пилотом, брюнетка слушала рассказ о том, как нужно себя вести, и тема позабылась. Но Кет не была бы собой, если бы
устраиваясь на сидении, не предложила мужу:
- Может, поиграем в самолёте в слова, города?
- Поиграем, моя ко… - вспомнив о пилоте, Майклсон осекся и поправил на ней наушники шумоподавления, - но не в города. – Сжал холодную ладошку в
своей. - Ты нервничаешь, почему?
- Нет, просто у меня это первый полёт на вертолёте. – Она внимательно уставилась за стекло, глядя на набор высоты, пояснив мужчинам. - Не случилось
раньше.
- Не беспокойтесь, - рассмеялся Андрэ, их пилот, - будет мягче, чем на авто.Вспомнив про «Астон», Кетрин залилась хрипловатым смехом.

- Так где мы? – повернувшись спиной, Кет подождала, пока он застегнёт её платье и, тщательно расправив чуть примявшуюся юбку, сделала шаг в
сторону. - Сколько времени?
Но взглянуть на его часы, брюнетка не успела на глаза легла плотная повязка.
- Это что?
- Это чтобы сюрприз оставался сюрпризом. – Благоразумно обхватив её запястья, он предупредил рывок к иллюминатору.
- Я легко высчитаю по времени проведённому в самолёте.- Попробуй.
- Ну… - хвастливый тон стал курлыкающим - их занятия не предполагали контроля за ходом времени. – А хотя бы континент какой?
- Можешь поиграть в города. – Он усадил девушку в кресло. – Сама с собой. Катерина показала язык.
- С чего начнёшь?
- Париж…

Последние искры фейерверка давно погасли, на небе проступили звёзды, но девушка по прежнему стояла, смаргивая дымку слез и вслушиваясь в
играющую музыку. Не Париж и не Лас-Вегас, как она предполагала, Мистик Фоллз раскинулся перед ней как на ладони сквозь стеклянный купол на
крыше офисного здания «Vine&Spirit». Со времён их примирения в Сан-Франциско, именно сюда ей хотелось попасть. Было, конечно, ещё Рождество, но
за его сумбуром, огромным количеством народа в доме, шумом потерялась магия тихого очарования провинциального городка… Точнее не конкретно
сюда, на праздники никакой стеклянной полусферы не было и в помине, но домой. Кет не показывала этого желания, чтобы Элайджа не подумал, будто
ей что-то не нравится в Англии, он как всегда угадал с безошибочной точностью.
- Ну надо же – прошлой ночью я видела эти созвездия в Бразилии. Странно, да?
Не думая, восполнять очевидные пробелы возлюбленной в астрономии, он согласно кивнул.
- Когда смотрю на звёздное небо, то вспоминаю Короля Льва.
Вопреки обыкновению Кет не рассмеялась, приникнув к плечу мужчины.
- Слова Муфасы?
- Да. Может, в этом что-то есть…
- Мне тоже не хочется думать, ни о какой физике и потоке частиц из пустоты. Хочется, чтобы сегодня они были волшебными и только для нас.
- Значит, так оно и есть. – Их пальцы переплелись. Тело должно верить сердцу. - Потанцуй со мной, Катерина.- Хорошо, - чуть откинувшись, брюнетка с
восторгом оглядела его. Пульс участился. Ей искренне казалось, что всё в стоящем перед ней мужчине по имени Элайджа Майклсон было идеально. От
ума до умения носить галстук, словно родился с ним и заканчивая очертания подбородка. Не просто красиво, красиво - слишком мелочное и слащавое
определение для образчика – Кет не лукавила в разговоре с Еленой. – Только не медленно… – Она едва ли не вприпрыжку достигла центра площадки
откинув голову, с хохотом закружилась в вихре юбок. – Я слишком счастливая, чтобы медлить!
Звёзды подмигнули ей сквозь купол, превращаясь в бесконечную карусель.

Сидя на ступеньках, ведущих к дорожке на улицу, Кетрин с воодушевлением болтала.

- Поехали после завтрака в Ричмонд, я прочитала в Интернете - там Bimota новинки показывает. Давно хотела научиться на чём-то таком… - Хм…
- Тёмные очки для обоих, да платок для меня, а тебе всего-то остаться в джинсах на выход и не побриться – даже родственники не сообразят, что это ты.
Не сидеть же нам в глуши, а всё остальное… - она повела пальцем по шее Элайджи, опустив ресницы, - всему остальному Ричмонд не помешает.
В этом вся Катерина… Непостоянная в желаниях. Хотя именно в данном случае он её идеально понимал. В Мистик Фоллз жили добросердечные, простые
люди. Простые и в быту, и по логике понимания жизни и её ценностей, а его жена так и не стала частью этого мира, начиная со штрафов за бесконечное
число мелких правонарушений, вызывавших у него ухмылку ещё при прочтении её досье и совершенно не сочетавшихся с образом законопослушной
провинциальной американки, и заканчивая любимыми книгами, не имеющими никакого отношения либо приложения к её действительности. Даже
странно, отчего так получилось, Алек ведь вполне вписывался. С оговорками, подразумевающими высокий уровень образования и кругозора, как и, к
примеру, родители его невестки, но да. Наверное, девочки пошли в мать: у них как-то не заходило речи о ней ни с Пирсом, ни с Катериной, но судя по
всё тому же досье и фотографиям эта женщина была помимо того, что невероятная красавица ещё и склонна к сумасбродным выходкам. Нарушение
общественного порядка в виде секса на надгробной плите Тиффани в Грин-Вуде скорее свойственно хиппи, но не звезде модельных салонов Нью-Йорка.
Вообще, сколько он знал моделей, в большинстве своём они отнюдь не были страстными и увлекающимися натурами, как Рада Пирс. Оставалось

301/493
надеяться, - Элайджа скосил взгляд на мирно жевавшую в перерыве между фразами рогалик жену, - что Катерина всё же не во всём походит на свою
мать и не бросит его с ребёнком в один прекрасный день ради очередного увлечения. Впрочем, Майклсон не обманывался в безоблачном будущем –
когда всё успокоится, она освоится в Йоркшире и на работе, родит ребёнка, схлынут первые впечатления, Катерина будет искать себе что-то новое и
именно тогда, когда начнётся этот поиск, придётся жёстко натягивать узду. Только хватит ли ему на это силы воли, Элайджа и сам не знал: всё чаще
хотелось только потакать прихотям, даже прекрасно отдавая себе отчёт, что все активные женщины раньше или позже вляпываются в какое-то дерьмо.
Почти всегда не по своей воле. Точнее по своей, но «не хотела, так получилось».
Наличие изогнутых извилин или их отсутствие никакой роли на неизбежность ситуации не влияют, гендерная
«изюминка»… Пересадив её поближе, он коснулся губами круглого ушка, брюнетка довольно выгнула шею в ответ. Так или иначе, а Кет казалась здесь
совершенно чуждой, но вопреки логике его жена очень нуждалась в этом месте. Её любовь к родине была сходна с любовью Деймона к Бекс – в ней не
было постоянства. Как птицы Феникс, возвращающиеся к гнезду, только чтобы восстановиться и после улететь из него вновь, так и его Катерине вовсе не
нужно было здесь жить, а лишь вернуться и увидеть, переночевать, провести день или неделю. - Ты не хочешь?
- Почему нет? Хочу.
- Фух… А теперь приготовься к новостям, - Элайджа застыл – сникший голос Катерины приятностей не обещал. - Я делала УЗИ и у нас, кажется, девочка. –
Она прыснула в ответ на восхищённый взгляд. – Но тебе радоваться раньше времени не стоит, девочка – не мальчик, всё ещё может поменяться. И
опусти меня на землю – акклиматизацию никто не отменял. Эл, поставь на место!
- Ты слишком суровая. – Майклсон и не подумал выполнить распоряжение. - Мне это не нравится.- Грымза? – протянула она.
- Ты сама это признала. Не порть мне момент.
- Меня стошнит на тебя. – Попыталась вразумить Катерина, уворачиваясь от поцелуев, но ей, конечно, не поверили.
Несколько минут спустя рубашка мужчины оказалась в корзине с бельём, а женщина полоскала рот. - Плюсы тоже есть. – Он
сколол заколкой её, норовящие упасть в раковину, локоны.
- Что?!
- Тебе нечем это повторить, - бодро заметил Элайджа. Дверь захлопнулась как раз вовремя: в неё впечатался метко брошенный Кет стакан.
Потоптавшись на месте минуту, и со вздохом подняв расколовшийся надвое предмет, брюнетка позвала тоненьким голоском:
- Эл, помоги мне. Завари шалфей - у меня горло саднит. А я пока причешусь…
Через несколько минут перед ней был новый стакан с шалфеем и, прополоскав горло, женщина по-прежнему сердито буркнула:
- Принимай душ, а я пойду готовить завтрак.
- Ну, не злись, кошечка.
- Я не злюсь из-за такой ерунды.
Дверь захлопнулась, и лицо девушки и впрямь разгладилось, приняв выражение редкого довольства собой и окружающим миром.
Она уже сварила кофе и доставала тосты, когда сверху донёсся грохот и вопли, сменившиеся ругательствами. - Ты?! – Красная от злобы физиономия
примчавшегося в кухню супруга без слов говорила, что сюрприз на зеркалах в ванной нашёл адресата: Кетрин всегда славилась умением изображать
особо пугающие разводы, отчего Елена клялась скончаться от сердечного приступа. – Кет,.. – он всё же проглотил стандартное «твою мать»… - Взрослый
человек, скоро… Да Кол ангел рядом с тобой!
Бормоча нелицеприяные вещи, он завернулся в полотенце, стряхивая с носа воду и надвигаясь на окончательно обнаглевшую жену. Впрочем, Катерина
оставалась спокойна.
- Ты сейчас мне напоминаешь меня и Мартина. – Она закинула ножки на журнальный столик, с усмешкой обозрев фигуру перед собой. – Он повадился
линять на мой любимый пуфик в ванной.
- И что?! – рыкнул Элайджа, останавливаясь и хищно наблюдая за каждым её движением.
- А ничего. Пришлось отдать пуфик. Ну, в самом деле, - брюнетка сделала крохотный глоток чая и прикрыла глаза, - смысл каждый раз стучать перед его
носом журнальчиком и вести воспитательные беседы, если никак больше не в силах на него повлиять? Так и ты. Стоишь тут в мыльной пене, седеешь от
злости, а сделать ничего не можешь. – Катерина разулыбалась, не отказав себе в удовольствии потоптаться по поверженному врагу. - Вот совсем
ничего, особенно сейчас, когда я беременна. Даже полотенцем шлёпнуть. Поэтому смирись, иди вытирайся и спускайся кушать.
Осознав правдивость сказанного, Майклсон ничего не сказал, но последовал её совету. Завтрак проходил в хмуром молчании, и сообразив, что перегнула
палку, Кет начала подлащиваться, однако и тут потерпела фиаско. В рукаве оставался только один козырь.
- Маргарит, - она прикусила губу. – Мне нравится это имя.
Никакой ответной реакции.
- Я сказала, что мне нравится имя Маргарит для нашей дочери, – невинно вздёрнула бровки женщина, отставив тарелку. – Ты не против? Кофе или
хочешь что-нибудь ещё?
Откинувшись на спинку стула, он неожиданно довольно улыбнулся.
- Боюсь, мы перестарались за два дня.
- С именем? - Подойдя поближе, она стала между его коленей.
- С «чем-нибудь ещё» – малышка гневлива не хуже матери. А её имя мне очень нравится. – Элайджа слегка коснулся губами её рта в нежном поцелуе. –
Спасибо, кошечка.
Прижавшись, Кет замерла, вбирая прелесть этих минут. Только почему они всегда у них такие редкие? Больше всего ей сейчас хотелось жить как в
Йоркшире после Рождества, чтобы завтраки, разговоры, занятия любовью и каждый день проходил без горького и голодного отпечатка скорого
расставания. Видимо, задумчивый взгляд выдал мысли, Майклсон встряхнул жену за плечи.
- В следующий раз мы будем уже дома, и я буду проводить с тобой столько времени, сколько возможно. Нужно подождать буквально месяц или
полтора. Потерпи совсем чуть-чуть, счёт на дни.
- После твоих слов чувствую себя любовницей, ждущей развода, – сморщила нос женщина. – Ладно, нужно краситься и одеваться, иначе мы никуда не
успеем.
- Насчёт краситься, - Элайджа тяжело вздохнул, - Я оказался мелочным и мстительным. Твоя косметика…- Что с ней? – Голос брюнетки сел.
- Она, кхм… намокла в ванной.
Хотите отомстить женщине – лишите её красоты. В отношении косметики правило, оказалось, действовало не менее безотказно, чем в общем, и Элайджа
только сейчас, увидев, как побледнела жена, сообразил насколько проштрафился.
- Вся?..
- Вся. Не расстраивайся, без неё ты не хуже. Даже лучше, - Кет только сердито фыркнула в ответ, отворачиваясь, и Элайджа продолжил: - У тебя
становится такое милое личико.
- Поменьше нездорового энтузиазма в голосе и, возможно, я поверю. – Но Катерина не удержалась - стрельнула глазами.
«Она хоть когда-то устаёт от комплиментов?» - Более чем. –
Воодушевившись, заверил Майклсон.

- Когда-нибудь я обязательно буду гонять на таком, да? – Девушка подала своё мороженое, предлагая. Элайджа не слишком его любил, но послушно
надкусил.
– Когда-нибудь, но не теперь, - пробормотал мужчина, так и не заводя мотор. Сам он хотя и восхищался новинками итальянского производителя не
меньше жены, всё же предпочитал автомобили. – Презентация Acura мне больше понравилась.
- Но…
- Родишь и закончишь кормить, сразу куплю, обещаю.

302/493
- Можно не ждать Второго Пришествия, – сморщила нос брюнетка. - Вместо автомобиля, мм?
- Нет. – Он откусил ещё кусочек. - Я не уверен, что ты не залезешь на него с животом.
- Я обещаю. Пожалуйста… - выкинув мороженое, Катерина принялась целовать его липкими и сладкими губами. - Ну, Эл… - настроение тут же
поменялось, она злобно выдохнула: - Я и так постоянно всего жду! Толос мёртв, и снова месяц мне жить в этой Бразилии!
- Кошечка, даже несмотря на то, что его нет, должно пройти время. Нужно выждать, чтобы до всех заинтересованных дошло, что никто из Майклсонов –
ни я, ни Кол, ни на что не претендует на кусок в дележе пирога, в отличие от старшего Синеджа, но при этом именно он станет нашей основной
поддержкой в проекте «InterStructure».
- Ты мне упоминал, что он передал тебе все наработки Толоса, но не объяснил почему, - к его счастью Кет не умела долго сосредотачиваться на
претензиях, предпочитая обсуждать более дельные вопросы.
- Его заинтересовали перспективы после смерти Толоса. Если действовать быстро и с умом, пока никто толком не разобрался, что произошло, и каковы
мои планы, то Синеджа может укрепить свои позиции и получить ещё одну сферу влияния. Взамен я получу его фирму. Но и проект с «InterStructure»
нужно форсировать, на случай если ситуация пойдёт не по плану Синеджа, найдутся мозговитые наследнички, которые перехватят бразды, и мне не
удастся объединить свои ресурсы с остатками бизнеса Толоса.
- Да, я догадываюсь, что Рейнолдс тоже не ногти пилит, - вздохнула девушка. - Ты хочешь работать с Синеджа? – В её тоне скользнула настороженность.
Связывать свой бизнес напрямую с криминалом – такого от Элайджи Кет не ожидала, он был выше простых путей решения проблем, стратегически
угрожающих их благополучию.
- Катерина, мы с тобой оба понимаем, что в этом случае я могу работать только под ним, - Элайджа усмехнулся, глядя на то, как она даже не пытается
скрыть разочарования этим вариантом - Катерина могла быть какой угодно, но всегда оставалась самолюбивой гордячкой. Кол был прав – на коне и в
доспехе… - Поэтому, разумеется, нет. Эта ситуация разовая, дальше я всегда буду следовать нейтралитету и наши дороги разойдутся. В данный момент
у нас просто обмен – я ему предоставил Толоса и возможности, которые открывала его смерть, он мне дополнительные мощности для развития
«InterStructure», но поддержки бизнеса с его стороны и тем более доли в нём не будет. Я оговорил это, прежде чем принять его помощь.
- Хорошо, - она довольно выдохнула, обнимая его за шею. Эл всё решил наилучшим образом из возможных, и сейчас Кетрин в очередной раз испытала
смесь гордости, лёгкости и абсолютного умиротворения, что ей достался такой потрясающий мужчина. Чувства, которые в совокупности ней не
вызывал даже отец. Одарив мужа крепким поцелуем, Катерина потянула Элайджу за воротничок на себя, не слишком скрывая намерений на
продолжение. – Люблю тебя… - Нет, здесь нельзя. – Он удержал ладошки, но жадность поцелуев не исчезла.
- Не будь ханжой. – Фыркнула брюнетка, отстраняясь и сердито блестя глазами.
- Пока в твоём животе детка, только кровать.
- Пфф… - Несмотря на любую логику раскапризничавшись, Кетрин откинулась на сиденье, и, скрестив руки на груди, уставилась в окно. Но, когда через
несколько минут их автомобиль затормозил у отеля, она скуксилась ещё больше. – Я хочу есть, хотя бы это мне можно? - Чуть позже, обещаю.

Слово Элайджа сдержал, и спустя несколько часов Кет сидела на кровати с огромным блюдом на коленях со щеками липкими от бульона и лимонного
сока и чистила крупную креветку, заодно добывая из её лапок икру, что получалось в том числе носом.
- Ты не кошечка, а самый настоящий поросёнок.
- Зато я не жадный поросёнок. Держи. – Положив в рот мужчине очередную креветку, Кет поправила сваливавшуюся с плеч рубашку. – Хочешь ещё?
- Определённо да.
- Я про креветки! – Отодвинувшись на безопасное расстояние от его загребущих рук, девушка покачала головой. – Майклсон, у меня складывается
стойкое впечатление, что ты скучаешь не по мне, а по сексу.
- Я скучаю по тебе в своей постели, - тяжело вздохнув, он откинулся на подушку. - Ладно уж, чисть.
Но Кетрин уже села на любимого конька и надулась.
- Сам чисть. – Она шлёпнула блюдо ему на живот. - Через месяц продемонстрируешь умения, когда соизволишь почтить свои присутствием снова. Ну,
или через год. А там я уже состарюсь и…
- Катерина, я давно тебе говорил, что ты капризная? – Отставив креветки на пол, Элайджа за волосы заставил её наклониться к его лицу. – Так вот - ты
очень капризная.
- Я тебя жениться под дулом пистолета не принуждала. – Кулачок болезненно врезался в плечо мужчины. - Уже середина апреля, а мы полгода то ли
вместе, то ли нет!
- Кошечка, - напомнив себе, что не стоит раздражаться на беременную жену, он вздохнул, заглянув в разобиженные глаза, - теперь я смогу прилетать к
тебе чаще. Обещаю, что раз в четыре дня точно будем видеться. Никакого месяца. Только…
- Что?
- Катерина, нужно сразу предупредить. Если Рейнолдс захочет стать политическим трупом, появится вероятность, что я окажусь преступником. Тогда
одним из решений станет переехать на какие-нибудь острова.
Она сердито передёрнула плечами.
- Ну, значит буду щеголять модным загаром триста шестьдесят семь дней в году.
- Так много?
- Да!
- Что «да»? – насмешливо передразнил Элайджа, от нахлынувшей нежности, гладя пальцем очертания бровей и носа женщины. – Как тебя из школы-то
выпустили с такими познаниями? А теперь слезай с меня и ешь уже свои креветки. - Сдались тебе эти креветки, - перекатившись вбок, она приоткрыла
один глаз. - Между прочим, я на кровати в полной безопасности для Маргарит.

Великобритания. Лондон.

До её чудо-бала оставалось две недели, и Елена как всякая девушка вплотную занималась туалетом. Не слишком любящая вмешательство в свои дела,
она старалась быть как можно более незаметной, но, по словам Керолайн, у старшей близняшки последнее время было настолько довольное лицо, что
она не могла пропустить такое значимое событие и отныне каждую примерку приходила посмотреть и полюбоваться. Вот и теперь миссис Майклсон
сидела на диванчике, перебирая одной рукой кружева, которые портниха отобрала для отделки платья, и сейчас частично примётывала их к рукавам на
живую нитку, а другой обнимая сына, дремавшего на груди. Ванесса сидела рядом, издавая восторженные повизгивания, когда Елена поворачивалась.
- Ещё… - Елена послушно повернулась, и голубые глаза девочки округлились. Забыв о наставлении матери сидеть смирно, она слезла с дивана, подошла,
с благоговением ощупав юбку из белоснежного, затканного редкими золотыми нитями, шёлка, спросила: – Уже всё, миссис?
- Я думаю да, - кивнула портниха, отступая.
- Ты будешь такая красивая! Такая красивая! Сейчас… - и Ванесса унеслась из комнаты.
- Ну что я могу сказать, - Керолайн прищурилась, оценивая фигуру девушки, - она права, вы затмите всех, даже не танцуя. Стефан умеет делать ставки.
- Я тоже так думаю, - немного самодовольно сообщила Елена, чуть порозовев, но скорее от удовольствия, чем от смущения, и повернулась перед
зеркалом, оглядывая спину. На мгновение представила свой бал, и черты лица смягчилось, приняв мечтательное выражение…
Керолайн с интересом уставилась на девушку. Как ни странно, но они с Еленой скоро подружились, за эти несколько недель. Бывает в жизни и так – жили
всё детство через пару улиц в США, а нашли общий язык только здесь. Более спокойная и рациональная Пирс ощущала себя уютно в обществе
блондинки – та не несла взрывной энергии лидера как Кетрин, стремящейся если не подавлять – это было невозможно по отношению к близняшке, - но
управлять ею, не потому что не пыталась, а потому что не могла, а в свою очередь Керолайн, вечно сующая носик во всё, нашла человека способного
выслушать её излияния и дать дельный совет, если тот требовался, и так же направленного мыслями внутрь семьи и своего круга, а не во вне. И,

303/493
разумеется, миссис Майклсон, так и не снявшая розовые очки юности, была очень рада за Стефана и Елену, они казались ей совершенством, доступным
только перу писателя романов, и женщина всячески способствовала разгоравшимся на её глазах отношениям. Елена хотя и несколько ограничивала
бесцеремонное участие Керолайн, но не отнекивалась, живо демонстрируя интерес, и с удовольствием слушала рассказы об их семейном друге.
Впрочем, хотя блондинка и производила на первый взгляд впечатление немного поверхностного существа, зацикленного на внешней стороне вопросов,
на поверку обладала на редкость здравым рассудком и житейским умом, и быстро поняв, что была в том своеобразном угаре, с которым Елена
окунулась в романтические отношения и другая причина, пришла к выводу, что этой причиной не мог быть никто иной как её младший деверь, чем-то
обидевший девушку. Вытянув из Пирс то, чем Елена занималась последнее время, она сопоставила временные рамки и решила, что больше просто
некому было успеть, немало рассердилась на Кола, полезшего к девушке совершенно не подходящей на роль «грелки», как называла его любовниц
Керри. Блондинка нашла случай невзначай обронить, что Елена быстро утешилась, но реакции и даже просто интереса на невинное упоминание о
Сальваторе не получила и с тем закрыла тему, разозлившись ещё больше. Конечно, никто силком Елену не тянул, она это понимала, но как Кол умеет
очаровать женщину за несколько часов, тоже знала превосходно и была слишком предана мужчинам этого семейства, чтобы допустить возможность, что
кто-то сумеет устоять. Устоять перед Майклсоном может только женщина другого Майклсона – в это Керолайн верила так же абсолютно, как в восход
солнца на востоке…
- Керолайн, ты меня слушаешь? - сообразив, что Елена уже несколько раз её тихо окликнула, Керолайн поморгала и заметила, что портнихи нет в
комнате, да и дочь ещё не вернулась. - Да, прости?
- Платье почти готово, и я хотела показаться Кет, - начала повторять уже озвученную просьбу брюнетка, - в кабинете Ника лучшая плазма, можно я
воспользуюсь?
- Ну, разумеется, да, - аккуратно, чтобы не разбудить Джеймса, блондинка встала. – А я поищу Нессу, чувствую, её прыть не к добру.
Но она ошиблась и дочери не встретила, Ванессу перехватила сама Елена. Девочка всего-навсего хотела принести для Елены туфли, жемчужные серьги,
отделанный этими же драгоценностями ободок в волосы и брата, чтобы он сделал фотографии девушки. Дэйв получил первый профессиональный
фотоаппарат на Рождество и хотя предпочитал снимать автомобили и природу, но просьбе сестрёнки удовлетворил - отказаться было себе дороже, да и
ему самому было интересно взглянуть на Елену, хотя он никогда не бывал на примерках и не собирался, презрительно отвечая на восторги и
предложения Нессы, что это девчоночьи заботы.
- Необязательно, - взяв из рук девочки обувь, попыталась пошутить Елена и отказаться, но малышка кивнула и выглядела столь торжественно, что
брюнетка подчинилась. - Туфельки для Золушки?
- Да, красиво, - проворчал Дэвид, настраивая фотоаппарат.
- Распусти волосы, - по-взрослому ясно попросила девочка, – так будет лучше.
- Несса, веди себя хорошо. Елена итак делает тебе одолжение.- Но так красивей!
- Хорошо, хорошо, - к бальному платью требовалась строгая причёска, но Пирс поспешила выполнить просьбу. В конце концов, она ничего не значила, и
ответом стал восхищённый писк малышки, когда брюнетка закрепила ободок. - Сочувствую, Елена, - мальчик тяжело вздохнул – сестрёнку он любил, но
искренне не понимал, почему все потакают её капризам. – Готова?
- Готова, - просипела брюнетка, едва сдерживая хохот - до того уморительно смотрелись юный профессионал и девочка, в чьи руки попала живая Барби.
Следующие полчаса ей пришлось подчиняться требованиям, порой диаметрально противоположным, двух детей. Её снимали у камина стоя и сидя, у
стола и на диване, раздухарившись Дэйв устроил мизансцену с Крисом, испуганно прижимавшим уши к голове и норовящим удрать.
- Мне кажется, лучше подошли бы собаки, - задумчиво пробормотал Дэйв, почёсывая за ухом в поисках вариантов, когда кот, вырвавшись, покинул поле
действа. – Благородные какие-нибудь, ирландские сеттеры. - Елена весело переглянулась с давно наблюдающей за съёмками Керолайн. – Ирландские
сеттеры самое оно.
- У нас нет собак, Дэйв, - мягко напомнила миссис Майклсон.
- Да, нет, - он был явно разочарован. – Может попросить у кого-то? Хотя… - Кер едва не отступила на шаг, этот взгляд творческого озарения она знала
отлично, и ничего хорошего её душевному спокойствию он не сулил, – мама, дай ей Джеймса. Мы снимем Елену с ним. - Эээ…
- А я тоже с ней хочу, - Ванесса ревниво вскинулась, сообразив, что упускает шанс. – Я туфли принесла, - она умильно улыбнулась Елене, погладившей
девочку по голове.
- Ты неинтересная, - пробурчал братец, отходя на полшага и соображая, где будет позировать ему модель, - а младенец - вещь дельная. Вылезай давай
из кадра.
- Мама?!
- Дэйв!
- Мама?! – теперь уже Дэвид возвысил голос. – Почему она лезет в моё дело?!
- Мама!!
- Ну что тебе стоит снять их вместе? - вздохнула Керолайн, пытаясь купировать очередной скандал. – Нам ведь тоже хочется с ней сфотографироваться. И
мне…
В итоге съёмки растянулись ещё на час, и удовлетворённый донельзя Дэвид-таки получил снимок Елены с замотанным в пелёнки братом, после чего с
чувством исполненного долга отправился звонить другу Керолайн. Плёнку проявлять самостоятельно он пока ещё только учился, а отец отсутствовал.
На следующий день на стол Керолайн легла целая пачка фотографий самого разного качества. Здесь были и смазанные и очень удачные снимки, и
впервые женщине подумалось, что у её сына неплохое восприятие цветов и теней. Для его возраста, разумеется, но он сумел уловить главное – Елена не
была обезличенной моделью, а осталась сама собой – мягкий взгляд, лёгкая интеллигентная улыбка…
- Здорово! Вот эта - просто здорово, сынок! Я возьму на плакат для выставки цветов эту фотографию, обещаю… Дэвид, - мысль пришла неожиданно. – А
почему бы нам не послать копии снимков папе?
- Цифра никогда не заменит настоящего фото, мам, - с подростковым максимализмом, ответствовал ей сын.
- Но зато он будет знать, что мы о нём помним и скучаем? – Керолайн заговорщицки понизила голос. – Он очень трудно сейчас работает, а мы с Еленой
улучшим настроение. Давай?
- Давай, - Дэйв тут же сел за стол рядом с ней. – А какие?
- Мы сейчас вместе отберём, папе нужны те где, есть мы, и самые удачные, - она принялась разглядывать фото.
- Тогда дяде Элу и Колу тоже, - великодушно ответил мальчик, - ты же говорила, что они вместе работают…
- Эм… - она на мгновение растерялась и согласилась, - да, давай. Они будут рады. Тогда ты отбирай снимки для папы, а я для них, идёт? - Да…
У них закипела работа. Керолайн старалась и в итоге в папке «для Кола» оказались лучшие фото, где Елена была в одиночестве и с котом. Каким-то
шестым чувством, женщина уловила, что нарушать одиночества Елены их семейством нельзя ни в коем случае.
«Покусай локти…» решила блондинка, захлопывая папку. Она всегда поддерживала младшего Майклсона, но в случае с Еленой неожиданно для себя
рассердилась и даже не испытывала угрызений совести от того, что не спросила разрешения модели.

Колумбия.

Разумеется, младший Майклсон получил фото и раскрыл файл, не задумываясь. Кол всегда с удовольствием уделял время племяннику – своих детей он
иметь не собирался, поэтому если и были в нём какие-то отцовские инстинкты, то они были направлены именно на детей Ника и Бекки. Но при виде
содержимого улыбка сползла с лица. Елена не была удачной моделью – у моделей не бывает ободранных котов, неуместно взлохмаченных волос и уж
тем более смеющихся глаз и довольных лиц. Но в таком чуть странном наряде была своя прелесть - девушка в бальном платье выглядела настоящей
принцессой из детской фантазии о сказке, именно в самый раз, а не как на тематическигротескных снимкам профессионалов. Он вновь улыбался,
пролистывая фотографии.

304/493
- Это твоя идея?
- Не совсем, Ванессы и Дэйва, но я не отказала сыну… - после мгновения молчания в трубке ответила Керолайн.- Тогда посоветуй ему купить Елене
свечек в благодарность за моё участие. Думаю, он крайне доволен школой, проявленной ею без платья. – Холодно бросил Кол невестке и
отключился.
Фыркнув Керолайн посмотрела на отключившуюся трубку и, наконец, её недоуменное лицо озарилось довольной улыбкой – Кол имел ввиду Сальваторе,
и такое оскорбление он мог ляпнуть только ревнуя… А ревнующий Кол... Но тут женщина сообразила, что наделала и мысленно покаявшись, вознесла
молитву за то, чтобы Майклсон не помешал Стефану с Еленой и забыл об этом сам.

Две недели спустя. Бразилия. Штат Рио-де-Жанейро.

Внезапно проснувшись, Кетрин села на постели. Духота окутывала своим маревом помещение – в ожидании прилёта мужа она забыла распахнуть дверь
на балкон, как делала обычно, и настоявшийся воздух тяжело оседал в лёгких. Лоб, пальцы, да и всё тело вспотели, став влажными до того, что
промочили батистовую рубашку, и женщина, набросив на плечи простынь, чтобы не простыть, поспешила на балкон под свежий бриз. Эл задерживался
уже на семь часов – какие-то идиоты перепутали и по второму кругу сдали арендованный в Колумбии самолёт, но всё же собирался сюда. Она
потянулась, жадно хватая носом свежий ночной воздух и улыбаясь темноте. Хотя мужчины из его команды считали эгоистичным требование Кет к мужу
прилетать каждые четыре дня и недоумевали, но брюнетку это не смущало. Она верила, что с ней Элайджа отдыхает лучше, чем в атмосфере
постоянного напряжения, хотя они по сути и не говорили во время его кратких визитов – ужинали, Эл немного отсыпался, а после занимались любовью, -
но Кетрин это мало заботило – вряд ли у него было желание обсуждать то, чем он занимался в Колумбии ещё и с ней, а интересоваться чем-то другим…
Последним сливом IPO очередной «дочки», что ли? Фальшиво. И Кет легко приняла, что все диалоги у мужа происходили в основном с сестрой и
племянницей, а их общение носило исключительно постельный режим, но от этого менее долгожданными эти дни встреч не стали. И вот из-за каких-то
ротозеев… Но она не стала портить себе настроение мысленными дрязгами. У Елены в кои-то веки было всё хорошо. Сегодня вечером, готовая к балу в
ожидании Стефана она звонила, и Кетрин искренне порадовалась за сестру. Сальваторе оказался очень привлекательными и внешне пришёлся ко двору
– в прежней жизни, она бы наверняка положила на него глаз, - да и сестрёнка вернула себе былую восторженность, трепетала как выпускница перед
просмотром, похорошела и смотрелась очень нарядной. Даже странно – Елену можно было назвать стильной, изысканной, элегантной, но вот
подчёркнуто-нарядной вряд ли… Правда, Кет смущало, что Елена со Стефаном до сих пор не переспали, но всё равно младшая близняшка чувствовала,
что сестра теперь в приподнятом расположении духа, и после случившегося в Баийе она была готова расцеловать незнакомого мужчину в обе щеки. Да и
хорошо, что с Колом всё закончилось – ей не нравился его странный интерес к Елене, которого Кет не могла не заметить. Женщина оттолкнула перила…
Да что же это такое! Пот по прежнему тёк по лбу и по груди, внутренней стороне бёдер… Нужно немедленно сказать Элайдже, что жить здесь в сезон
дождей для неё невыносимо… Кетрин развернулась и бросив простыню на постель устремилась в ванную, когда слепящая боль разрезала низ живота.
По бёдрам бежал не пот, а капли, пятнавшие в лунном свете чёрными разводами низ нежно-голубой сорочки.

Великобритания. Лондон.

Давно отзвучали ноты полонеза, прошёл и вальс Штрауса, открываемый дебютантами, прозвучали слова «Alles Walzer»*****, и Елена полностью
отдалась своему миру грёз. Звон фужеров и искрящийся хрусталь огромных люстр, заливающий залы, пары, кружащихся под вальсы и кадрили, -
подходящая обстановка, чтобы юной девушке влюбиться в своего невероятно красивого и внимательного кавалера? Более чем. Елена это и делала,
пьянея от вечера, и с каждым танцем всё увереннее чувствуя Стефана рядом с собой.
- Не смейся, но мне неловко жевать прямо там. - Они стояли в прохладе весеннего вечера, оттенявшей пряный аромат садовых цветов, пока брюнетка,
решившая к ночи подкрепиться, ела закуски с большой круглой тарелки в руках Стефана. – Будешь? Только вилка одна…
Наколов мясную раковинку с начинкой, Елена протянула её к губам Сальваторе, руки которого были заняты – одна блюдом, другая салфеткой, - и, без
смущения скормив закуску, вновь принялась за недоеденную ею спаржу. Так по очереди накормив его и себя, девушка удовлетворённо вздохнула.
- Хватит, иначе мы станем как два неповоротливых крокодила. Салфетка тоже одна, но большая…
Промокнув уголки губ, Елена хотела передать ткань мужчине, но тот неожиданно для неё наклонил голову и её пальцы, обёрнутые салфеткой, прижались
к его губам. Теперь уже застав врасплох Стефана, девушка хихикнула, стрельнула глазами, и аккуратно вытерла ему рот, после чего кинула салфетку на
тарелку и сделала несколько быстрых шагов назад, но не рассчитала и задела плечом какой-то куст с белыми цветками странного, не самого приятного
аромата. Прошитая нитями лунных лучей темнота заклубилась в кружении лепестков, и Стефан невольно замер, любуясь этой картиной, несмотря на то,
что Елена вскрикнула, уколовшись – куст был боярышником, мгновенно наказавшим свою «обидчицу». Такая, с блестящими нежными глазами, она была
чудо как хороша и напоминала ту самую Белоснежку. Не ему одному, но об этом Сальваторе не знал. Опомнившись, он тут же промокнул алые капельки
с плеча платком.
- Спасибо, - она осмотрела платье, с сожалением отметив, что кровь испачкала край кружева, где была тонкая кожа шеи, и тяжело вздохнула, взглянув на
часы: - Надо замыть. А это значило пропустить «Полуночную Кадриль», венец бала.
- Мы сейчас что-нибудь сделаем, - Сальваторе раздосадованный своим замешательством – ну что за блажь любоваться ранами, - остановил её. – Если
подтянуть корсет, то кружево заломится, и крови не будет заметно.
От такого предложения Елена смутилась, даже отступила, но потом, решившись, повернулась спиной.
- Хорошо, вот те завязки повыше.
«Благо, особо мешать там нечему…»
Но Стефан меньше всего думал о размере её груди в корсете, как прежде очарованный, но обуреваемый вполне плотскими желаниями от близости
бархатно-нежной кожи к своим пальцам. Дальше поцелуев у них до сих пор дело не продвигалось, Елена явно не стремилась в постель в ближайшие
дни, и Сальваторе терпеливо ждал, прекрасно понимая, что девушка девушке рознь, а его нынешняя с тараканами. Тараканы Елены ему даже чем-то
нравились – такие как она явно не бросаются в постель спустя пару недель знакомства, - и только добавляли остроты к восприятию, однако он был
живым мужчиной, поэтому не удержался от того, чтобы стиснуть её в крепких объятиях. Елена замерла как вкопанная, но не вырывалась, и всё же по
тому, как бьётся её сердце, мужчина понял, что она взволнована.
- Елена, - пожалуй, он был слишком очарован, но слова уже сорвались с губ, да и Стефан о них не жалел: - выходи за меня замуж…
Развернувшись к нему, Елена застенчиво приподняла ресницы, улыбнулась манящей улыбкой невинности и вдруг замерла с комическим выражением на
лице, глядя поверх плеча Сальваторе. Стефан обернулся.
- Как тебя пропустили в джинсах?
Не самый умный вопрос, но подошедший Кол всё же ответил:
- И не хотели пускать. Еле пробился.
- С ней пока всё в порядке?
- С Кетрин? Абсолютно. – Он быстро оглядел их пару и, пожав руку Сальваторе, отрывисто заговорил. – Прерываю по делу: сейчас мы едем в аэропорт,
где ты, Елена, летишь со мной в Бразилию к Кетрин, а Стефан, если тебя устроит, тоже в Бразилию, но в другой штат, где ведутся поиски самолёта и тебя
встретит Клаус. Самолёт, арендованный Элайджей пропал с экранов радаров три часа назад, не знаю, как случилось, но там был и Деймон. Перед тем
как потерять связь, пилот доложил о неполадках с двигателем. Проблемы с поисками в Амазонке ты знаешь, связь там тоже вряд ли будет работать, но
надежды терять не стоит. Полетишь?
- Да.
- Хорошо, вещей тебе не нужно, полетишь как есть – обеспечим на месте, машина ждёт.
- Заберу наши вещи и паспорта из зала.

305/493
Кивнув, Кол потянул от ужаса не сопротивляющуюся Елену за собой, а Стефан отправился за документами и после, сбежав по ступенькам, устремился к
машине. Но то, что Сальваторе увидел в автомобиле заставило замереть – Елена, его недотрога Елена, в полуспущенном корсете забралась на колени
Кола и крепко обхватив его за плечи, уткнулась носом ему грудь. При этом невозможно было сказать, что Майклсон её держит, он смотрел куда-то в
пространство. Но в тревоге за брата это впечатление лишь мазнуло по сознанию и исчезло, сменившись другими мыслями, да и им было сейчас не до
приличий – Пирс всего навсего стало нехорошо. Хотя «всего навсего» было явно слабым определением её состояния - к тому моменту, когда они
оказались в аэропорту, Елена сравнялась цветом кожи со своим нарядом: - Не бойся так, - расставшись с Сальваторе, Кол вновь потащил её за собой по
асфальту к трапу, - ещё ничего не ясно, самолёт лёгкий, пилот относительно опытный. С Кетрин всё точно будет в порядке, но мы ей сразу не расскажем,
пока не станет ясно, что произошло.
- Возьми меня на руки, я не могу взойти по трапу.
- Что? – Но не став терять времени, он подхватил её и по-прежнему стремительно направился наверх. – Тебе так плохо, Елена?
- Извини, не знаю почему. Ты уверен, что с Кетрин всё в порядке?
- Я звонил около часа назад, она собиралась ложиться спать и прекрасно себя чувствовала.
Больше Елена не переспрашивала, прекрасно понимая, каких трудов ему стоит сохранять спокойствие на лице, но и впрямь ей было плохо. Решив, что
просто заболела гриппом, она молча устроилась в кресле рядом с Колом, пристегнулась и начала следить за часами в полёте.

Бразилия. Штат Рио-де-Жанейро.

- Ладно, я на связи. Обязательно вызови себе врача, - высадив девушку у дорожки, Кол захлопнул дверцу, но дополнил в спущенное окно: - Не говори ей
пока ничего, легенду ты помнишь.
- Подожди…
- Елена, некогда. – Он посмотрел на часы, потом на девушку, в чьём лице не было ни кровинки. - Хорошо, у тебя пять минут.
Вместо ответа она, намотав подол платья на руку, припустила бегом к дому.
Пять минут истекли, но Майклсон не наблюдал на улице никого и уже собирался стартовать, когда входная дверь распахнулась. Ковыляя и спотыкаясь о
юбки мятого и уже утратившего любой лоск наряда, Елена дошла до автомобиля.
- Не уезжай пока в аэропорт. Нам нужно ехать в больницу к сестре, - у неё сбилось дыхание от слёз. - Сегодня ночью Кет потеряла ребёнка.
Впервые в жизни Кол не нашёл ничего лучшего, чем погладить Елену по голове.

__________________________________________________________________________________

*Гринвуд Джеймс (1833—1929) – британский писатель и журналист, автор книги «Маленький оборвыш»(англ. The True History of a Little Ragamuffin ) и
ряда расказов и очерков о жизни людей из низшей социальной прослойки.
**Чизик-Хаус и Банкетинг-Хаус – лондонские дворцы.
***Bimota – небольшая итальянская компания, специализирующаяся на производстве мотобайков.
****Грин-Вуд – кладбище в Нью-Йорке, где захоронены многие известные и выдающиеся личности.
«Alles Walzer»***** - с нем. "Все вальсируют".

306/493
Глава XXI (Часть III)

Бразилия. Округ Рио-де-Жанейро.

В палате стояла тишина, когда Кет распахнула глаза и недоумевающе оглядела комнату. Белые стены, какие-то машинки, Елена дремала, сидя в
складном кресле… Чувствуя себя странно, девушка села и вздрогнула, когда коснулась пальцами ног прохладного пола, рука автоматически легла на
округлый животик. Нет, не округлый, он не был таким же твёрдым как раньше – матка ещё не сократилась достаточно, - но стал пустым. Кет уже
привыкла чувствовать щекотание малышки во время своих часто бессонных ночей и болтать с ней от одиночества в Бразилии. Теперь она куда-то делась.
- Где моя дочь?
Каким бы тихим ни был вопрос, но Елена услышала и проснулась, почти мгновенно оказавшись рядом.
- Кет, милая, - она погладила сестру по голове. – Ты должна лечь.
- Где моя дочь, Елена? – Зрачки заполонили радужку, Кет начала сбивчиво объяснять: – Таких же тоже бывает, что спасают.
- Она была очень маленькой по весу, котёнок.- Она умерла?
- Я… - Тёмные глаза наблюдали внимательно, Елена поняла, что близняшка сейчас верит, будто ребёнок мог выжить. В девятнадцать недель?! Но
Катерина не понимала очевидного - на вытянувшейся в ожидании шее от напряжения проступили жилки. – Да, она умерла.
Шея безвольно мотнулась, раз дёрнувшись в отрицании. Крепко обняв близняшку, Елена начала баюкать её, но та вдруг вскинула голову с её плеча, глаза
заблестели безумной надеждой.
- А ты видела? Может, они просто не хотят обнадёживать?
- Она умерла, родная. В девятнадцать недель нельзя спасти.
- Но а вдруг, - вырвавшись, Кетрин быстро направилась к двери. – Это не так уж и отличается от двадцати двух, Елена. Всего-то три недельки разницы,
ерунда.
- Нет, Кит. Я всё видела. Ты проспала больше суток.
Катерина остановилась на полпути, предпоследняя ниточка веры в хорошее оборвалась.
- А где же тогда Эл, если прошло столько времени? – Задрав больничную сорочку, она непонимающе осмотрела живот. Впервые в жизни Кет отказалась
поверить своей половинке и решила схитрить – притворившись покорной, подождать, пока не придёт Элайджа. Но не утерпела, ехидно и
торжествующе протянув: – Почему его до сих пор нет со мной? Он ведь не может не знать! Ты говоришь абсолютную дурь, и мне непонятно, зачем
врать…
Елена с ужасом услышала тренькнувшую радость и раздражённую обиду в становящемся уверенным голосе.
- Он пока… не смог прилететь. Рейс задерживается из-за погоды. Конечно, знает. – Выпустив ткань из пальцев, Кетрин смотрела мимо, шевеля губами. –
Конечно, прилетит. Обязательно. Кит, поплачь. Тебе станет легче.
- Я не хочу плакать. – Ровно ответила Кетрин, садясь на корточки и обхватывая колени ладонями. Резь в животе пониже пупка…
Оказывается, Элайджа был не с их дочкой, его просто здесь не было… Она и вправду не собиралась плакать - какой бы родной ни была Елена, разделить
пустоту от утраты ребёнка она не могла. Нужен только один человек, теперь такой же потерянный в этом мире как она и только в его руках можно было
найти утешение и прощение одно на двоих. Виски сжало тугим обручем стремительно повышающегося давления, боль усилилась. С трудом
выпрямившись, Кет подошла к койке и села. – Нет, не хочу. Скажи, чтобы они мне сделали укол снотворного.
- Сначала тебе нужно попить и кушать, ты проспала почти сутки, - Елена быстро нажала на кнопку вызова медсестры. - Нет. Мне нужно спать до приезда
Эла. Мне нужно самой ему рассказать... – Стиснув вялую руку сестры горячечными пальцами, Катерина неожиданно твёрдо заговорила: – Прошу тебя,
Елена, пусть они все оставят меня в покое. Мне нужно собраться с силами. Ты же знаешь, что ему так будет легче…
Её прервала медсестра, тут же отказавшаяся вколоть снотворное без разрешения лечащего врача, у которого сейчас был осмотр другой пациентки.
Впервые в жизни Катерина не стояла на своём, а, кивнув в ответ на вердикт, легла на место. Нет - так нет. Силы что-то решать, вложенные до остатка в
убеждение сестры, отказали, и смысл потуг тоже потерялся: Маргарит ведь нет? Или была? Да или нет? Отбросив пугающую мысли путаницу времён,
Кетрин начала думать о приятном - об Элайдже – он наверняка сейчас усадил бы её на колени, обнял и… В отличие от остальных, как попугаи
твердивших благоглупости, вызывавшие ярость, Эл не искал плюсов, когда ей было больно. Просто убеждал в том, что она сильная и выносливая,
способная справиться со всем, и всё же исключительный подарок был не в этом – только муж не давал перейти грань, когда сила переходит в
равнодушие. С ней он был добрый, ласковый и сильный, сам по себе уходил ранний опыт правильного понимания жизни, и Кет чувствовала так, словно
это и не она вовсе, а Катерина Пирс из Мистик Фоллз, девушка, для которой самым большим горем было стесать коленки или обжечься кофе. С
единственным отличием от прошлого - очень любимая девушка. Она и сейчас знала, что переживёт даже это, если он возьмёт её к себе. Куда именно к
себе, Катерина бы вряд ли сумела объяснить. Но его не было, и теперь у них не было Маргарит. Эл ведь так хотел их дочку, ждал, они вместе выбирали
детскую… Что же будет с ним? Что ей ему сказать?
Бросив на мяукнувшую тихий стон и окончательно погрузившуюся в свои мысли сестру беглый взгляд, Елена выбежала из палаты. После
десятиминутного скандала, мольб, угроз и пререканий с врачом ей удалось настоять на своём, и разрешение на сильное снотворное было получено.
Спустя несколько минут организм Кет получил лекарство, и женщина почувствовала, как погружается в долгожданный омут сна.
- Елена, спасибо, - язык еле ворочался, и Катерина испугалась, что не сумеет договорить, издав булькающий звук: - Когда он прилетит...
- Я сразу тебя разбужу.
«Если прилетит…»
Елена так и осталась сидеть в кресле, перебирая завитки на висках Кетрин и погрузившись в состояние прострации и опустошения, не следя за часовой
стрелкой. Прикосновение к плечу вывело её из оцепенения.
- Всё плохо?
Елена вздрогнула. Перед ней стоял Кол – ещё более осунувшийся, с проступившими морщинами на лице и стекленеющим от усталости взглядом – они
расстались сразу по приезде в клинику, на близняшек у него просто не было времени: Ребекка, узнав новости, едва держалась, младший Майклсон тоже
вцепился в сестру, и они все улетели из Рио. Или нет?
- Всё очень плохо, Кол.
- Что она?
- Ждет твоего брата.
- А где Бекс? Ты разве не с ней?
- Я передал её Нику, там Алекс, и прилетел обратно. – Он кивнул на дверь, желая выйти из палаты. - Что у вас? Мне сказали, был большой скандал, ты
топала ногами и кричала на врачей.
- Я не кричала, просто попросила снотворное для Кет. – Они сели на диванчик в коридоре. - Она… - быстрый взгляд, и снова невпопад: - ждёт твоего
брата.
- Там без изменений. Прочёсывают лесной массив, погода дурная... – он сглотнул пену слюны.
- Тебе хочется быть там?
- Я там ни к чему. – Кол не ответил на вопрос, да и девушка уже поняла, что он был не самым уместным. – Что нужно здесь, Елена? Из-за чего были
претензии к персоналу?
- Найди врача, который будет заниматься только моей сестрой. Лучше, если англичанин или американец, мне трудно сразу понимать местный испанский
или не очень хороший английский. И пусть в её палате разрешат поставить раскладное кресло. Пока всё, что мне нужно.
- Ты решила, что ей говорить?

307/493
- Пока не ясно, что с Элайджей – ничего. Что рейс задерживают. Или он не может прилететь, бизнес. Не знаю.
- Какой, к чёрту, бизнес? Елена, ты в своём уме? – его голос возвысился. – Кем ты его выставляешь?
- А что мне ещё делать?! Сказать ей сейчас, что она не только потеряла ребёнка, но ещё и мужа не увидит? Да?!
- Она его увидит! На Cessna сложнее не сесть, чем сесть.
- Ты не можешь мне ручаться! Сесть в Амазонке мало, чтобы выжить, - отсутствие сна и нервное напряжение нашло выход в гневе: – Я прекрасно знаю,
что по-твоему Кет машина, которой никогда не больно.
- Я этого не говорил. – Правда в её словах была, признавать которую не хотелось.
- Но думаешь! Вы все, все так думаете и считаете её за животное, которое может только есть, пить, трахаться и работать. А ещё расчётливой дрянью,
которой подвернулся самый удобный вариант в лице твоего брата - можно раздвинуть ноги и выплыть из всей этой грязи. И ты вообще ничего не
понимаешь в любви, ты можешь только ломать!
Пусть лучше она ненавидит его, чем сходит с ума. Это моя сестра, а не твоя и...
- Сеньорита, тише, Вы в больнице, - появление дежурной медсестры заставило истерящую девушку умолкнуть. – Иначе вас выведут.
- Простите. – Перед глазами поплыло от резкого спада давления. Брюнетка увидела лицо склонившегося к ней Майклсона. - Я больше так не буду, Кол.
Силы покинули, и Елена осела на диван.
Резкий запах нашатыря привёл её в чувство, и девушка рывком вскочила. Результат был предсказуем – она едва не поцеловалась с полом снова.
- Долго?
- Минута, – раздался спокойный голос Кола. Взглянув на него и склонившуюся медсестру, Елена запунцовела от стыда, отстраняясь.
- Спасибо. Эм, Кол… - она нервно облизала губы. – Извини меня за то, что я наговорила…- Проехали. Ты давно ела?
- Я… - Ела? - Не помню. – Тело зажило своей жизнью, игнорируя доводы разума и чувство смущения перед персоналом, и Елена прислонила голову к его
груди. Майклсон, уставший не меньше, обнял девушку за плечи, подавая стакан с водой. – На бале.
- Это было двое с половиной суток назад, плюс длительный перелёт.
- Поэтому и обморок, – констатировала медсестра. – С Вами сейчас всё в порядке?Елена поморгала.
- Да, спасибо за помощь.
- Выпейте эту воду с витамином С и поешьте.
Она ушла, Елена выпила воду, погладила плечо Кола и тут же отстранилась.
- Ладно, мне нужно к Кет, – отставив стакан, она быстро направилась к дверям.
- Ты забыла про еду. Пойдём выйдем – тут вроде бы есть нормальное кафе.
- Нет, спасибо. Я не хочу её оставлять.
Он окинул девушку взглядом от макушки до ног, резко кивнув. - Хорошо, скажи
что, и я принесу.
- Не надо. Мне вполне нормально, это тебе нужно и есть, и спать. Три перелёта за двое суток. Скоро прилетят Рик с Дженной, они обо мне позаботятся.
- Их самолёт задерживается из-за непогоды уже на семь часов, - отмахнулся Кол, подходя к двери, и оказавшись рядом с ней. - Я не могу отдыхать,
Елена, а твои ужин и кресла по крайней мере отвлекают от мыслей. По материальной части занятия – явно моё.
- Понятно. – Глаза Кола, несмотря на привычку говорить бодро, были такими тускло-серыми, что она не удержалась - в очередной раз погладила его по
щеке. Кол на мгновение опустил веки, поддавшись слабости, на лице проступили горечь и страх, и девушка поцеловала его в лоб. Баюкающий шёпот
мягко обволакивал сознание: - Спасибо, что ты вернулся сюда. Я знаю, как тебе хочется обратно, к твоим родным, даже если это бесполезно для дела.
И знаю, что наговорила ерунды – Cessna сядет даже на дереве. У вас с Элайджей всё будет хорошо, вы очень сильные люди. - У нас, - открыв глаза, он
повернул дверную ручку, пропуская девушку вперёд в уже знакомый ей коридор, ведущий к палатам. – Так тебе нужны вещи?
- Расчёску, если можно, и зубную щётку.- Я понял.
Кол и вправду привёз ей всё – начиная с зубной щётки и заканчивая сменой белья, но Елена, уже не смущаясь, а просто молчаливо поблагодарив, ждала,
когда в очередной раз проснётся Катерина и попросит дать ей снова заснуть.

Двое суток назад.

- Что это за драндулет? Со времён Второй мировой?

- Майклсон, если тебе что-то не нравится, можешь вылезать и идти пешком до Рио, пока я обхаживаю твою сестру.- А я должен сказать, что это элита
частной авиации? Уволь. – Элайджа поднял брови, кисло оглядев Сальваторе: - Хотя техника соответствует её командиру. Не надейся избавиться - ты
либо получишь по роже, Сальваторе, либо я тебя выкину из самолёта.
- Невзъ*бенность зашкаливает? Эта Cessna, между прочим, последнего поколения, технический ты наш. Радуйся, что залетел за тобой. «Удружила
сестрёнка…»
Деймон, согласовавший командировку в Латинскую Америку, чтобы хотя бы изредка видеть дочь, должен был сегодня прилететь в Бразилию. Но Бекка,
узнав о горестях брата, завербованный которым самолёт какая-то дурында отдала на откуп туристам, выдала «прекрасную» идею, чтобы бывший муж
сделал крюк и захватил Эла. Процесс шантажа дочерью Деймона и взывания к совести Элайджи по поводу грусти беременной женщины, запертой на
вилле, был проведён столь качественно в стиле младшей сестры, что, когда Ребекка закончила промывку мозгов, мыслей в голове не было у обоих. Но
теперь рассудок к Элайдже стремительно возвращался, лететь он не хотел – но деваться уже было некуда. Дедушка американского авиастроения, пусть и
новейшей модели ждал на посадку.

И вот теперь они судорожно отстёгивали ремни.

- Ты был прав,– это же, с*ка, драндулет!
- Он сел, - растерянно возразил Деймону Майклсон. – В непогоду…- На том спасибо… Ной, а связь есть?
- Ты ещё спроси не транслируют ли здесь твою физиономию в прайм-тайм. Нет. – Ной, их пилот, сдёрнул перчатки. - Бак наверняка протекает, поэтому
лучше взять всё, что может пригодиться, и убрать наши задницы подальше на случай возгорания.
- О’кей. – Деймон протёр царапину на щеке, быстро надевая сапоги.
Выбравшись из самолёта, они огляделись – ничего симпатичного по крайней мере в ближайшие часы не ожидалось. - П*здец, – ёмко охарактеризовал
Элайджа, оглядев заросли какой-то травы среди грязной жижи. - Про невзъ*бенность придётся забыть.
- Согласен. – Вздохнул Деймон. - На время. Эл, у тебя ведь ствол с собой?
- Откуда ты…
- Майклсон, окстись, я в курсе вашего маленького бизнеса на этом континенте.
- С собой. Стерлинг. Дей? – он кивнул в сторону шевелящихся ветвей, покосившись на крупных амазонских муравьёв, бегающих по стволам. – Что там,
бл*, за с*ка?
- Да хер его знает, может, и тарантул. Не пума точно. Да не шарься ты, бл*!
Но высказать всё, что думает о желании Майклсона стать первопроходцем в вечнозелёных зарослях, он не успел: - Как я и думал бак пробит
ветками, когда будем рядом осторожнее… - А связь?
- Связи нет. Но успел передать относительные координаты, когда двигатель зашумел. – Ной посмотрел под ноги, устало потерев лоб и брови, - в общем,
нас будут искать и в этой дыре, поэтому нужно продержаться несколько дней.
Чистая вода на первое время есть, но немного. Сухпаёк тоже. Тут…

308/493
Он не договорил, поморщился – итак всё ясно. Кругом – вода. Влажный лес, где проще сгнить, чем получить искру пламени, под ногами хлюпает, а
лёгкие едва наполняются тяжёлым воздухом. Паника не предупреждает, когда заявиться на постой – взгляд Майклсона заволокло, и он едва не сел
посреди леса, что в условиях Амазонии было совершенно излишней «приятностью».
- Хэй… Спокойно, - Сальваторе увидев лишние движения бывшего друга, сообразил, что происходит – включение инстинкта. Который тот должен
перебороть, чтобы не утонуть на ближайшей кочке или не оказаться сожранным местными насекомыми, начиная с симпатичных муравьёв. Всё это
Деймон уже переживал в своё первое турне... – Думай мозгами. За нами прилетят - это во-первых, а во-вторых, нехер стоять тут с кислой миной –
нужно делать укрытие, скоро дождь зарядит так, что поплывём вместе с сухпайком в дальние дали, а нас там точно не найдут даже самые
отмороженные гринписовцы.
- Зачем? Эта байда вряд ли рванёт, - наконец, взглянув на Сessna, с сомнением пробормотал Элайджа. – Скорее сгниёт.
Это плюс.
- Может и рвануть от того, что начнёт конкретно отсыревать… - кивнул Ной в сторону самолёта.
- Есть полиэтилен? – Майклсон наконец опомнился от липкого страха, полностью захватившего его сознание, но голос всё ещё оставался тихим: – Вряд
ли Стерлинг тут долго протянет и поможет, но завернуть стоит.
- Стоит, стоит. А дальше встряхивайся. Засиделся ты по кабинетам…
- Нож получи, распишись… - Ной поднял брови – у него, хоть и не так явно как у Элайджи – лётчик, - но страх тоже был. Был он и у Деймона. Но в итоге
они сумели его подавить, и через некоторое время был натянут полиэтилен, над плотом из нескольких веток, срубленных и положенных крест-накрест,
подожжено топливо, чтобы выкурить мелких насекомых, открыт сухпаёк, и их жизнь на насесте на первое время относительно наладилась.

Бразилия. Округ Рио-де-Жанейро.

- Но тётя…
- Елена, я просто высказала свою точку зрения. Прошло уже три дня. Она не может не спросить про телефонный звонок.
- Хорошо, - Елена вздёрнула подбородок, она сдалась в споре с родными. – Я скажу ей. Смягчённую версию.
- Скажи, - обняв племянницу за плечи, Рик вздохнул: - Но ты же знаешь, что наша Кетти умница. Она вытянет из тебя всю подноготную.
- Я знаю. - Елена встретилась взглядом с нежными, голубыми глазами Дженны. Признание вырвалось само собой. – Нужно идти, но я не могу. Я так
боюсь её истерики, боюсь не справиться и очень хочу этого. Оо-о, Рик, почему она такая спокойная? Ей же так больно.
- Не знаю. – Не в силах встретиться с девушкой взглядом, Аларик поцеловал её в лоб. - Знаю, что ближе тебя нет, милая… Иди, уже проснулась.
Но напрасно Зальцман думал, что Кетрин набросится с расспросами и подозрениями – ничего подобного. На рассказ Елены об аварийной посадке в
Амазонке, из-за которой самолёт Элайджи сел, что всё сложно, но Майклсон жив, здоров, и к ним направляется команда спасателей, она ответила лишь
лёгким поднятием брови и, непонятно взглянув, спросила:
- Он летел ко мне?
- Да. – Елена, обрадовавшись хоть такой реакции, сжала пальцы близняшки и убедительно закивала. – Скоро прилетит, Катерина. Обязательно.
- Хорошо, что хоть там всё хорошо. – Мягко высвободив ладони, Кетрин натянуто улыбнулась. - Я хочу отдохнуть одна.
Выйди, пожалуйста.
- Что она спросила? – Рик, нервно мерявший шагами коридор, вскинулся при виде Елены, Дженна схватила племянницу за запястья.
- Ничего. Выставила меня.
- Плачет?
- Нет, – неверным тоном прошептала Елена. – Она рисует цв-веточки. Дженна...
- Иди сюда, малышка. – Прижав расхныкавшуюся девушку к груди, миссис Зальцман переглянулась с мужем поверх головы.
- Что же тут за дерьмо такое?
Вопрос был обращён разве что к небесам. Дождь поливал уже вторые сутки, сказать, что они промокли было ничего не сказать, но и оставить пост было
невозможно. Майклсон размеренно ударял по стволу дерева – если верить Сальваторе, - а он неожиданно для себя открыл, что верит, - этот звук
разносился на многие километры. Да и какое никакое, а занятие. Впрочем, занятий хватало – мир вокруг копошился, желая узнать, кто нарушил славное
уединение растений, гадов, насекомых и первой королевы экваториальных лесов – воды.
- Давай, сворачивайся. – Хрипловатый голос вклинился в глухой рокот ударов. – Моя смена.
- Нет, стоп. Голова и температура? У тебя уже всё в порядке?
- Майклсон, мы не в боевике, а в джунглях, - Сальваторе расхохотался, но тут же поморщился от головной боли. – Сойдёт.
- Ты простыл, иди в укрытие.
- От простуды никто не умирал, да и Ной накормил антибиотиками из аптечки.
- Иди, давай, не хватало нам ещё охранять твою горячечную тушку. Знаешь ли тухлое мясо привлекает хищников…- Идите оба. – Появившийся Ной
поудобнее перехватил палку. – И поживее – муравьи хотят жрать именно то, что хотим мы. А ты Сальваторе пей горячее.
Безоговорочно признавшие лидерство физически и психологически более подготовленного к подобным коллизиям пилота, мужчины поплелись под
навес.
- Выберемся, просто погода нелётная, а на лодке хер куда дотащишься за три дня.
- М-да… - Деймон вскинул бровь на эту глухо оброненную фразу, прекрасно поняв смысл. – Боишься за своих и ребёнка, если не найдут?
Майклсон не ответил, стряхивая воду с волос. Не склонный навязываться, Сальваторе уставился на «потолок», чувствуя, как жар медленно
распространяется по телу. Вздрогнул от неожиданно раздавшегося голоса. - Только за Катерину.
- Она взрослая женщина, а вот ребёнок - да.- Ребёнка есть кому воспитывать, а Катерина… - Не дадут ей пропасть.
- Она сама себе устроит Хиросиму. – Деймон фыркнул – он был не из тех, кто верил в самоубийства из-за любви.
Впрочем, Элайджа тоже, и потому лишь усмехнулся при виде скептицизма на лице Сальваторе. – Не в этом смысле. Катерина требует огромного
терпения, а если эта подстава пойдёт по худшему сценарию, то степень взлетит в бесконечность.
- Думаешь, она никому не нужна, кроме тебя? Она очень красивая и сексапильная женщина, такие имеют право на тараканов и возню с собой. Или… -
смешок. – Газеты на сей раз оказались правдивы?
- Да. Хотя самое жареное ваша королевская рать промухоловила.
- Даже так… А почему тебя не смутило? Ты был из нас самый требовательный к ранжиру любовниц.
- Наверное, потому что она мне вроде как не просто любовница, а жена.
Потрясающее утверждение. Сдерживая хохот, Сальваторе смежил горячие веки.
- Вот что значит не было у человека моего родителя в воспитателях. Тот бы объявил что-то вроде – чёрного кобеля не отмоешь до бела, и закрыл вопрос,
о том будет ли гулять от тебя жёнушка или нет.
- Ну, так вы с ним и не жили. Не обольщайся, Дей, - ухмыльнулся Майклсон, – ты шёл не чёрными, а дворнягами.
- Твой Джордж как-то выносил.
- Знай Джордж, что ты полезешь к Бекке в постель, он тебя бы в первый вечер вынес вперёд ногами.
Впрочем, в фразе если и была злобность, то само наличие фразы говорило о том, что Эл отошёл от ситуации, поэтому Сальваторе не придал выпаду
значения.
- Не тревожься так за неё, найдутся, кто её пожалеет. Или, я догадываюсь, - насмешливый взгляд, - откровенно, ты бы сам пожалел в такой ситуации,
будь это левая девочка? Или решил бы, что её предназначение ходить по рукам, кинул на круг и не заморачивался? – Взгляд на перекосившееся лицо

309/493
 Майклсона, и Деймон ответил сам: - Последнее, конечно. Что ж ей не объяснил отец, что там куда она полезла, либо имеешь ты, либо тебя и второе в
разы чаще?
Снова пауза.
- Объяснили ей всё ещё в школе. Что ты хочешь услышать? Что у меня девка с дурью и с большой по части умения жить? Я это лучше тебя знаю, как и то,
что она не предмет мебели, в отличие от большинства смазливых девочек, которые не могут палец о палец ударить. - Те, на которых женятся, а есть,
которых любят.
- От того, что Катерина такая «некондиционная» в ваших глазах, ничего не изменится, поэтому заткните эти мнения себе в … И пусть твоя челюсть скажет
спасибо, что мы в этой заднице мира.
- Вас? – Захохотал Деймон. - Я не один такой, тебя достающий?
- Кол с Диком. Ник – пятьдесят на пятьдесят, наверное, из-за промывки мозгов от Керолайн.
- Ну и ладно, заткнул. Скорее мне не понятно – Бекс вы, в том числе ты, воспитали иначе. И воспитали хорошо, пальцем о палец точно ударит.
Ледяные взгляды на миг скрестились, и до Майклсона вдруг дошло – для Деймона до сих пор эталон женщины именно
Ребекка, и так получилось, что она вышла замуж за своего первого мужчину. Но Элайджа не мог сравнивать сестру и Катерину, в его отношении к обеим
не было ничего рационального – всё равно что равнять соловья и сокола, - но всё же вопрос задал, но для него смысл ответа не имел никакого
отношения к жене:
- Если бы Бекка наломала дров до встречи с ней, бросил бы?
Первый раз в жизни их диалог о сестре Майклсона со времени её замужества был мирным, и Сальваторе неожиданно для себя ответил:
- Глупый вопрос, Эл. Не знаю. Я полюбил её такой, какая есть слишком рано, и не думал о том, как-то иначе. Как бы ни было – в случае чего, ребёнок
подсластит пилюлю, это в женской натуре. – Этой натуре не подсластит, но Элайджа ничего не сказал в ответ - некоторые вещи должны оставаться
между двумя. - У меня таких проблем нет благодаря этому сицилийцу, только ребёнок.
- Ребёнка вырастят и окружат любовью. И Дени тоже.
- Любовь не заменяет отца. – Злобно процедил Сальваторе. - Хотя, давай замнём… понесло не туда.
- Замнём. Не к месту. – Майклсон поворошил уголья в очажке. - Давай спи.

Франция. Альпы. Около шести лет назад.

- Спишь? – Настойчивый голос раздался над ухом. - Пойдём кое-что покажу.

- Ничего я не хочу видеть. – Девушка дремотно заныла: - Ты изверг, дай хоть первую ночёвку нормально провести.Но куда там – Деймон уже стянул с неё
тёплое одеяло, пришлось вставать.
- Сначала поешь, потом небольшая экскурсия на двоих.
Приют Тет Рюс располагался у самой кромки снегов, где лето встречалось с зимой и неудивительно, что посетителей было больше, чем достаточно
помимо ребят из их группы. Уже проснувшаяся Бекка с удивлением отменила, что из постели, если так можно назвать спальник, только она одна –
остальные и не думали засыпать и вовсю обсуждали погоду назавтра с испанцами, оказавшимися так же за ужином. Послушав настоятельного совета
Деймона съесть горячего, а не сразу фастфуд, Ребекка приступила к нелюбимому ею супу, в пол уха слушая разговор – погода ожидалась не лучшая,
кучевые облака, а там и до грозы недалеко… С трудом проглотив сэндвич и после запив как дома чаем с молоком и сахаром, Бекс снова почувствовала
сонливость. Но куда там – стоило ей поставить чашку на столик, и в мир сладкого умиротворения вклинился голос Деймона:
- Бекс, не засиживайся за столом.
- Но мне интересно…
Но провести Сальваторе не удалось:
- Я сам тебе объясню погоду, если захочешь. Вставай.
Бормоча что-то о беспардонности неких зазвездившихся личностей, она встала с места и, одевшись, вышла.
- Ну-ка, не куксись, Бекс. Вперёд.
- Вперёд, - буркнула девушка и зашагала за ним. Но через полчаса заныла: - Деймон, я завтра упаду со скалы от усталости.
- Немножко. Потерпи.
И такое «потерпи» первый раз, второй, третий… К юго-западу от приюта они вышли к высокогорному лугу, затерявшемуся в полумесяце горных вершин.
- А теперь смотри. – Он потащил её к западному краю полумесяца. – То, что ты хотела.
Недовольство от беспокойной прогулки после трудного дня, обида за случившееся у озера, неловкость из-за поцелуя… Всё мгновенно было прощено и
забыто при виде крошечных цветков.
- Это эдельвейсы? – Она присела на корточки, трогая пальцем цветки.- Да, куколка. Это он.
- Целый луг… Мы проходили в Университете по лекарственным растениям вроде бы, что он поглощает ультрафиолет полностью и вообще редкость, но…
- Она подняла удивлённые глаза. – Ой, Деймон посмотри какие они крохи. И такие плотные! Я не взяла фотоаппарат. И почему только я? Нужно позвать
остальных…
- Сейчас не нужно, - отрезал Деймон. – Потом. Да и вообще эдельвейсы здесь не редкость, даже странно, что мы не встретили луг, - разумеется, не
странно, но Сальваторе сам спланировал маршрут так, что они не увидели этих цветов, хотел показать ей их первый, - увидят.
- Но тут не только эдельвейсы, - она едва ли не прыгала вокруг мужчины. – Тут… это же… - Раскрашивая всё вокруг пурпуром малинового заката, солнце
опустилось ниже на зубчатый частокол скал, и на долину упала тень, растворяя пушистое серебро соцветий в тёмно-зелёной траве. Ребекка
остановилась как вкопанная, сильно сжала ладони, забираясь ими в тепло курточки. - Немыслимая красота… – Немыслимая красота на двоих. Сердечко
девушки ёкнуло, дыхание оборвалось, когда она обернулась и уставилась в бирюзовые, из-за разлитых по небу жёлто-багряных красок и обветренной
кожи, ещё более пронзительного оттенка глаза. – Не надо Деймон. Вот этого не надо…
Снова присев рядом с цветами, девушка принялась их разглядывать в молчании. Развернуться и уйти – чего проще, но ей не хотелось. И она не уходила.
Запомнить эту красоту… Блондинка вновь пожалела о забытом фотоаппарате. Села на корточки, да так и сидела, пока не потемнели вершины, сразу
превратив луг в чужой и пустынный, а горы в нависающих над земным миром монстров.
- Ребекка, пора возвращаться. Пойдём.
- Пойдём.
Они молча вернулись в лагерь, пожелали друг другу спокойной ночи и разбрелись по палаткам. Только девушка мучилась вопросом, который раньше не
приходил в голову - какой же Деймон ей только друг?

А на следующий день всё, нет, не забылось, отступило в сторону в стремлении к её первой горной вершине. И она была – белоснежная от снега, с
изумрудными искрами льда, и Ребекка ощутила, что значит быть на вершине мира. На вершине всего. Кто-то кричит от счастья, кто-то обнимается и
возносит руки к холодному слепящему солнцу, кто-то стремиться оставить свой след на ней навечно, а девушка стояла тихо в стороне, с улыбкой глядя на
празднующих товарищей по восхождению.
- Не хочешь приколоть ленточку, куколка?
- Нет, не хочу. Да у меня и нет.
- Не запаслась?
- Запаслась, - она присела на валун. – Только оставила в последнем приюте. И фотоаппарат, - задумчиво: - чтобы не было соблазна.
- Правильно, - Деймон кивнул, опускаясь рядом.
- А ты почему не куришь? – Удивившись – почему он-то считает, что это правильно, Бекка улыбнулась: - Устал ведь с нами нянькаться.

310/493
- Я не беру сигареты на вершину.
- Воздух разряженный?
- Конечно. Да и вообще… - он умолк, но Ребекка не унималась, как часто бывает у юности, стремясь скрыть трепет за бытовыми и насмешливыми
диалогами:
- А где твои прошлые регалии здесь? Не хочешь обыскать очередную покорённую гору на предмет трофея?
Деймон расхохотался.
- Ты говоришь это так, словно я должен потискать бывшую любовницу.
- Ну, вероятно, это в чём-то схожее ощущение, - она хихикнула, придвигаясь ближе. – Или нет, и здесь тоже не оставил?
- Нет. Мы не покоряем горы, а их чистота - да.
- Ну, тогда точно не похоже на женщин, если верить камерам наблюдения из дома, девственниц вы с Элом не особо цените.
Он не ответил, кисло оглядев блондинку в ответ на неуместно пошлую в её устах фразу, про себя взяв на заметку сообщить Майклсону, чтобы гнал охрану
взашей. Вряд ли Сальваторе знал, что в эту минуту он стал для Ребекки настоящей звездой. Нет, не экрана, а её размеренной и смирной жизни девушки,
выросшей в большом доме под опекой сразу трёх «драконов». И неожиданно почувствовав в себе что-то и вправду по-девичьи нежное, блондинка
вздохнула, отбросив наигранную ребячливость.
- Ты привозил мне камни с вершин.
- Не удержался. – Он криво улыбнулся. - Вы подходите друг другу, оставлять – другое. Ладно…- Я хочу, чтобы ты запомнил эту вершину, - Бекка
улыбнулась. – Она особенная.
- Твоя первая вершина, куколка? - ободряюще спросил Деймон. – Я не забуду её.
Ребекка верила, что не забудет. Не потому что её поцелуй был особенный – целоваться она толком не умела, покусывала и чмокала как подросток,
которым по сути и была, - но всё же считала себя особенной женщиной в жизни Сальваторе, чувствовала своей великолепной интуицией. Она не
обманывалась, особенная равно запоминающаяся, ничего больше - иногда это перерастает в сильную любовь, как у Ника с Керолайн, иногда всего лишь
воспоминание, как у Эла к Кетрин, но оно того стоит.
- Зачем? – хриплый голос срывался.
- Ты тоже будешь первый. – Прошептала на ухо Бекс, чтобы не слышали вытаращившиеся на них остальные. - Ты ведь хотел этого. И я тоже хочу. Никто
другой не подойдёт.
- Бекс…
Но она уже ушла, и Сальваторе, чертыхнувшись, занялся снаряжением.

Одиннадцать лет назад. Великобритания. Лондон.

- Так, - медленно отложив салфетку, Клаус встал из-за стола, натянув на губы хищную улыбку. Бекс приросла к стулу. – Я думаю нам с сестрёнкой нужно
кое-что обсудить.
- Я не против, - отодвинув тарелку со стряпнёй Керолайн, натянувшей улыбку и прячущей глаза, девочка встала. Николаус молча пропустил её из
столовой и они направились в гостиную.
- Ты хотел поговорить?
- Хотел, - серые глаза стали нестерпимо-светлыми от ярости, и не менее неприятным скрежетом наполнился голос. – Какого чёрта сейчас произошло?
- Ничего, - девочка скрестила руки на груди.
- Почему ты обидела Керолайн?
- Чем? – Холодно спросила блондинка. Мало кто на свете не испугался бы, увидев Клауса таким – в природе этого Майклсона всегда было заложено что-
то хищное, мгновенно проступавшее в моменты недовольства, - но она и бровью не повела. – Что это выросло в деревне, не знает в какой руке вилку
держать и чавкает с полным ртом? Так это её природа обидела, а не…
Открыв рот, она всхлипнула на полуслове, увидев, как ладонь брата взмывает вверх по направлению к её лицу. - Если я хоть раз увижу, что ты
травишь мою жену, я тебя выдеру. – Сцепив зубы он сдержался, и ладонь просто тяжело опустилась на плечо Бекс. - И так, что пожалеешь.
- Только полное ничтожество поднимает руку на женщину, - внутренне Ребекка задрожала – сейчас она и впрямь испугалась: в их семье лицо было
неприкосновенным.
- Ты не просто женщина, а моя сестра, которую, вероятно, придётся познакомить с ремнём, - в раздражении Клаус отступил на пару шагов. – И которую
безобразно избаловали учителя и Джордж.
- О, да, его ты не мог не вспомнить, - огрызнулась девочка, вытерев повлажневшие пальцы о форменную юбку.- Жаль, что он тебя не научил помимо
снобизма и картёжничества включать мозги. – Клаусу и самому стало не по себе за несдержанность, но недовольство копилось и сегодня, что
называется, перемкнуло. Счастье, что не ударил Ребекку – это было бы катастрофой. Эстер однажды в гневе от грубых препирательств отвесила дочери
оплеуху, и после этого ему пришлось повозиться, чтобы Бекс вышла из прострации. - Чем тебе не угодила Керолайн? Я могу требовать ответа.
Она тебя как-то обидела или оскорбила?
- Она сует нос в каждую дырку, - увидев, что брат пошёл на попятную, Бекс вскинула голову. – Каждый день в доме что-то происходит, куча её болтливых
подруг, которых табуны – я за всю жизнь здесь столько не нашла, то мы меняем гардины, то ей, видите ли, не нравится моё питание и завтрак
всухомятку, то… В моей комнате твоя жена поставила идиотскую этажерку с горшками, даже не спросив. Видите ли, чтобы мне лучше дышалось.
- Ты ей это говорила?
- Зачем? Как они молча появились, так молча и отправились на помойку к вечеру.
Он молчал несколько секунд, наконец холодно подвёл итог разговору:
- Хорошо. Я поговорю с ней, и она не будет никак касаться твоей жизни.
- Спасибо, - Бекс изобразила улыбку, но на душе покоя не было.
- Это ещё не все. Твоя неприязнь началась ещё раньше, но я посчитал, что ты достаточно умна и перерастёшь. Если ненавидишь меня, что я привёл её в
дом, так и терроризируй меня. Ты же отыгрываешься именно на ней, и это выглядит низостью. – Направившись к двери в столовую, Клаус
приостановился на пороге. - В общем, я поговорю и попрошу её извиниться за этажерку. Если и это не поможет, придётся решать проблему.
- Возьмёшься за ремень? – насмешливо поинтересовалась девочка. – Думаешь, вправду поможет?- Нет, просто мы съедем, чтобы не мешать тебе
наслаждаться жизнью. Нервные клетки дороже.

С тех пор Керолайн и вправду больше не пыталась понравиться золовке, оставаясь подчёркнуто холодна в её присутствии, если не могла не замечать и,
смотря сквозь Ребекку, если это было возможно. А девочка, ревнующая с каждым днём сильнее – Эл и Кол медленно, но верно оттаивали к невестке,
заботившейся о доме, кухне и улыбавшейся с утра до вечера, - всё больше старалась проводить время вне дома, с такими же подростками как она.
Бекка не связалась с наркоманами, нюхачами или клубными тусовщиками, и хиппи с засаленными волосами её не привлекали. Её стезёй стала защита
братьев меньших в обществе Зелёных, и девочка с подростковым максимализмом оказалась в крыле радикальных борцов с жестокостью ради шуб.
Умница, увлекавшаяся химией и мечтавшая о медицинской карьере, она не нашла ничего лучшего, как в компании подростков ворваться на склад
меховых изделий и оставить свой «след» в виде малярной краски и испорченных вещей. Итог был плачевен – ребёнка задержали до выяснения
обстоятельств и установления личности, и сейчас блондинка сидела в отделении полиции вместе с вызванным психологом. Как назло, телефоны
братьев не отвечали. Эл и Кол, она знала: первый уехал в командировку по делам, второй на практику в Италию, а где Ник – подчёркнуто не
интересовалась, и теперь не могла дозвониться. - Ребекка, сообщите Ваш домашний телефон, пожалуйста. За Вами должны приехать родители. –
Терпеливо повторил полицейский.

311/493
- Я уже сказала - у меня нет родителей.
- Прошу прощения за оговорку, опекуны. Мисс Майклсон, так что, вы сообщите или я воспользуюсь телефонным справочником?
Опекуном согласно документам после ухода матери в монастырь являлся Джордж, а беспокоить старика девушка не хотела – тяжело болел. Скрестив
пальцы, она вздохнула: - Дайте ручку.
Короткие гудки – занято. Кем занято можно было не сомневаться – болтливая Керолайн могла сидеть у телефона до бесконечности. Но на третий раз
гудки стали длинными и, наконец, девичий голос прощебетал: - Миссис Майклсон слушает.
Следующие пять минут девушка переваривала информацию, озвученную копами. Когда, наконец, взяла себя в руки, голос звучал растерянно, но твёрдо:
- Эла нет… Ник улетел. Конференция… Могу приехать я? Я не опекун, но могу внести залог за ребёнка, и так же адвокат… - Она смешалась – не знала
разницы между английским и американским законодательством, тонкостей ювенальной юстиции, да и плохо представляла, как разбираться в
перечисленном букете из нарушений и преступлений. - Найду адвоката. - Приезжайте.

- Хорошо, если Вы оплатите полную стоимость испорченного товара, я согласен не передавать дело в суд. – Мужчина кивнул. – И неустойку за
моральный ущерб, конечно.
- Но это же дети.
- Этим детям уже почти по пятнадцать лет. Вполне сознательный возраст, чтобы отвечать за свои поступки.- Но… - глаза девушки заволокло слезами, а
тонкие пальцы задрожали. – Я поняла… Она встала.
- С годами Вы поймёте, что такие шалости нужно пресекать на корню, и чем раньше она научится отвечать, тем лучше будет вам же.
- Я же сказала, что поняла. – Грубо перебила Керолайн. - Просто пришлите счёт.

Счёт был огромен, даже несмотря на то, что делился поровну между участниками акции. Когда они вернулись домой, Керолайн сначала молчала, а
потом надолго заперлась в своей комнате, и Бекс догадалась, что та звонит братьям, чтобы в красках живописать ситуацию. Девочка сидела тихо как
мышь на подоконнике, вставила наушники и за музыкой не сразу услышала стук в дверь.
- Поговорим в гостиной, - белки глаз Керолайн покраснели, веки опухли.
- А есть о чём? – грубо поинтересовалась Бекс, но с подоконника слезла и поплелась вниз. – Ну вот, я готова выслушать, какая плохая.
- Мне неинтересна ни ты, ни твои качества. – Керолайн села на диванчик. – Речь о другом – Ник и твои братья не должны знать о том, что произошло.
Мы с владельцем магазина договорились, что я выплачу твою часть испорченного товара, и дело замнём.
- Почему это такая благодетельность?
- Это не благодетельность. – Серо-голубые глаза миссис Майклсон зло сверкнули, голос звучал неприязненно. – У Ника сейчас очень крупный проект в
Швейцарии, о чём ты разумеется не подозреваешь, так как умеешь только тратить деньги, не интересуясь откуда они, но если он узнает о твоих
проблемах, то отменит командировки и начнёт заниматься твоим воспитанием. Мне это не нужно, я хочу, чтобы он сделал карьеру, во-первых, а во-
вторых, если заработает, то мы сможем спокойно позволить себе отдельную квартиру, в которой не будет тебя.
- За мной сможет присмотреть и Эл.
- Нет. Ему тоже нужно работать, он итак вкалывает с утра до вечера на семейный бизнес, и вообще он - нормальный человек. Предупреждая твои слова
о Коле – ему нужно учиться, а не нянькаться с зарвавшейся девкой. Тебе тоже, думаю, хочется скрыть этот случай. - Керолайн встала, на глазах
набрякли слёзы. – И поживи пока у своего дяди Джорджа, деньги на хозяйство, которые нам оставили, я потрачу на оплату счёта и не смогу тебя
нормально содержать.
- Кер, а сколько в счёте-то? – всё же спросила Ребекка у уходящей девушки.
- Тридцать семь тысяч. Я надеюсь, больше таких фортелей не повториться – мы не потянем такие суммы.От услышанной цены своей шалости Бекс
клацнула зубами, с ужасом глядя, как сгорбившись, поднимается по лестнице невестка.

Сидя на лавочке, Керолайн напоследок взглянула на украшения. Трофейные – прадед, профессиональный военный привёз их прабабке, которая ждала
его больше четырёх лет, после окончания войны. Они никогда не жили особенно богато, много тратили на путешествия по миру, и хороший дом, да
деньги на учёбу детей, вот и весь капитал из поколения в поколение, передававшийся её семье, но ни разу не задумывались о том, чтобы продать
рубиновую парюру, состоявшую из браслета, серёг и роскошного кольца. Браслет Керолайн любила особенно, он был её визитной карточкой на
конкурсах красоты, выпускном, праздниках-маскарадах, которых было без счёта в Мистик Фоллз. Но Ник, всегда смотревший волком в бизнесе, как
дурак любил свою мерзкую сестрицу, всё ей спускал, и блондинка прекрасно знала – вместо того, чтобы выдрать задницу дряни, бросит всё, начнутся
воспитательные беседы, и муж превратится в клушу для школьницы, наплевав на проект, обещающий стать роскошным. И если ей нравились братья
мужа и всегда мечтавшая о большой семье Каролина не испытывала никаких неприятных эмоций, с удовольствием встречаясь с ними за завтраком и
ужином или просто болтая, не видела ничего сложного, чтобы постирать их бельё или сготовить еду, то девочка вызывала неприязнь, но видит Бог –
изначально Кер пыталась найти с ней общий язык. Поплакав от бессилия, да и под ложечкой сосало – фастфуд она не очень любила, а на приличные
рестораны и органические продукты денег не было, блондинка захлопнула футляры и поднялась с лавочки, направившись в ювелирный.

- Дура ты, милая. Думаешь, что-то лучше найдёшь?

- А вот и найду. Не страшного и без пуза.
- Поверь, прекрасные принцы и славные шушпанчики скрываются именно за такой оболочкой. Да и что тебе мешает немного облагодетельствовать
мужика? - Терплю ещё полгода и точно ухожу…
Закатив глаза, Сальваторе досадливо поморщился – атмосфера стриптиз-клуба хороша в стриптиз-клубе, а не на съёмках, но ничего не поделаешь –
какой-то богатый любовник пропихнул свою протеже покрасоваться в передаче. У протеже не хватало ума даже на то, чтобы держать язык за зубами, и
не делать обсуждение оного любовника в перерывах достоянием всего съёмочного павильона… Но он только делал первые шаги в этом бизнесе,
поэтому лишних претензий не предъявлял и молча работал. Вставив положенные реплики, Деймон со спокойной душой отправился смывать со щёк
матирующую хрень, коей его щедро обсыпали, и заодно глянул в телефон. Больше десяти пропущенных. Номер незнакомый… - Я вас слушаю?
- Деймон… - смутно знакомый голос был встревоженным и… детским. Да-да, полудетский, что изумило Сальваторе. – Это я, Бекка. Бекка Майклсон.
- Привет, куколка, - вспомнив девочку, он улыбнулся. – Рад тебя слышать. А почему такая испуганная?
- Я не испуганная, просто… - она явно переволновалась и начинала снова по-детски пришепётывать и пыхтеть. – Нам нужно поговорить. Ты сможешь
встретить меня возле школы, забрать? - Зависит от времени. Я сейчас на работе и выжат.
- Очень нужно. Ну, пожалуйста. В любое время сегодня.- О’кей, - смирился парень. – Диктуй адрес.

- Привет? – Опустив окно, Сальваторе с недоумением оглядел бросившуюся к нему девушку. Распухшие на ветру щёки и губы без слов говорили о том,
что Ребекка долго плакала. – Садись и рассказывай. Дома всё в порядке? - Да, то есть нет. – она села на соседнее сиденье. - Мне нужны деньги. Много
денег, - дальше всё смешалось в рыданиях.
Он не сразу понял, что к чему, потребовалось минимум час разговоров, чтобы, наконец, до Деймона дошла суть её горя. Впрочем, это не означало, что он
был склонен втихаря платить за какие-то цацки Керолайн бешеные суммы.
- Слушай, ну, она поплакала… потом Ник купит ей десять таких браслетов.
- Нет. Это браслет её бабки, я видела его. И слышала, как она когда-то рассказывала, что её талисман.
- А откуда ты узнала, куда она их продала?

312/493
- Я рылась в её вещах и нашла чеки, - отвела глаза Майклсон, всхлипывая ещё и от стыда. - Перед этим Керолайн плакала всю ночь, а потом она ушла из
дому. Когда пришла, плакала ещё сильнее. Я отксерила – там есть адрес магазина. Прошу тебя, Деймон. Я всё отдам, отработаю… - А если сказать
братьям?
- Не хочу. Кер права, они посчитают, что сами виноваты и недосмотрели, - всхлип, - за мной.
- Мда… вообще, будут правы, - крякнув, он вздохнул. Дурдом. – А если не дам, то что?
Она пожала плечами.
- Я попрошу у Джорджа. Но… - губы округлились, - если Ник когда-нибудь узнает об этом, он меня ни за что не простит и перестанет считать сестрой. У
Джорджа нельзя просить. Значит, Керолайн станет меня ненавидеть всю жизнь. - Главное, что не собираешься торговать собой. - Что?
Глядя наполненными потрясающим недоумением глазами на парня, Ребекка часто заморгала, и Деймон понял, что тает как сливочное масло на солнце.
В его мире девушки лишь чуть постарше расточали слова любви за триста фунтов, а эта даже не сообразила, о чём речь в пошлой шутке. Сумма в
пятнадцать тысяч большая, но всё же она у него была - планировал отдых. Сдался.
- Хорошо, я помогу тебе. Давай свои чеки.
- Я введу в навигатор адрес. – Быстро запорхав пальцами по экрану айпеда, она сообщила координаты пути.
- Не так быстро, нужно заехать домой за картой. Не вожу я с собой такие суммы.
- Деймон… Дей, - она бросилась его обнимать, прижалась мокрым лицом к груди. – Спасибо. Я имела ввиду, может ты возьмёшь кредит на своё имя?
- Хорошо. Ну, хватит, мы же друзья. Только не плачь. Отправлю тебя к своей знакомой на ресепшен работать.
Зазвездившаяся стерва как она есть, но платить будет хорошо и не посмотрит на твой возраст - добавка за свинство. Согласна?
- Согласна. Я тебя не опозорю.- Посмотрим.

Спустя два месяца, полная благих намерений девушка постучалась в комнату брата и невестки.
- Керолайн, можно?
- Ты уже вошла, - спокойно ответствовала Керолайн, раздражённо глядя на девочку. – Что-то хотела?- Хотела. – Бекс приветливо улыбнулась и, раскрыв
пакет, подала бархатный футляр. – Вот держи. Это твои украшения.
Но Керолайн не протянула руки к коробочке.
- Откуда они?
- Я их выкупила. В магазине.
- Ты не поняла - откуда деньги?
- Ты думаешь Джордж дал? – догадалась Бекс, скороговоркой зачастила: – Нет. Я устроилась на работу, и Деймон взял на своё имя кредит, могу показать
расчётные листы и документы. Возьми же.
- Давай. Спасибо, на этом всё, что ты хотела сказать? – Старшая блондинка оглядела младшую с прежней неприязнью: - Я опаздываю на учёбу.
- Всё, - непривыкшая, чтобы с ней обращались с таким равнодушием, Ребекка растерялась, но потом взяла себя в руки, и спокойно вышла из комнаты. –
Доброго дня.
Вопреки желанию младшей блондинки, их отношения никак не улучшились. Керолайн по-прежнему не замечала девочку, с ходу отметая любые попытки
той изобразить видимость примирения, а Бекс делала вид, что ей плевать, но теперь жена брата, отвергнувшая её шаг, стоивший ей немало нервов и
смирения, к налаживанию отношений, бесила особенно сильно. Ребекка не знала, что Николаус крайне грубо, гвоздём вбил в стол переговоров, когда
жена как всегда прямолинейно попыталась высказаться по поводу поведения Бекки: «воспитывать ты будешь наших детей, а не её», что именно из-за
девочки период охлаждения, свойственный любой паре, у них проходил особенно болезненно, и Ребекка не могла вызывать никаких добрых чувств в
принципе. Но не прошло и ещё несколько месяцев, как возник вопрос, которого Ребекка не могла не задать, и в итоге вновь оказалась перед знакомой
дверью. Братья уже уехали на работу, а Керолайн собиралась на учёбу, и лучшего случая представиться не могло.
- Ребекка? – Керолайн натянула вопросительную улыбку, вдевая в ушко серёжку. – Доброе утро.
- Привет. Ты хорошо спала?
- Более чем. А ты?
- Тоже.
Повисла пауза, американка приподняла брови, показывая, что ждёт объяснения этому визиту.
- Ты ведь беременна, да и?..
Она осеклась. У Бекки взмок загривок от того, как исказилось ненавистью мультяшное лицо Кер.
- Ах, ты дрянь мелкая! Постоянно следишь за мной! – Схватив более крепкую в кости, но от ужаса беспомощную девочку за косу, Керолайн выпихнула её
из комнаты. - Вон отсюда!
От неожиданности Ребекка упала на четвереньки, из глаз прыснули слёзы. Дверь захлопнулась перед лицом, и повернулся ключ.
- Открой!! – Бекс ударила дерево ладонями. – Я всё расскажу Нику! Всё!!
- Рассказывай! – Опершись спиной о дверь, Керолайн залилась слезами. Она хотела, чтобы Ник первым узнал от неё, немного боялась, что тот окажется
недовольным и за своё будущее по части учёбы, но всё же будет рад. Они постоянно теперь ссорились, но ведь и быстро мирились… Теперь из-за этой
вынюхивающей суки, которая ненавидит её и её ребёнка… Зажав рот ладонями, девушка бросилась в ванную, не обращая внимания на удары в дверь.
А Ребекка колотила и колотила по дубовым панелям, рыдая в голос и скатываясь во всё большую истерику.
- Пусти меня!! Пусти!!!
- Убирайся отсюда!!
- Нет!!
Наконец, Бекс выбилась из сил, перестала бить дверь и села на пороге, судорожно всхлипывая. Керолайн лежала на постели, уткнувшись носом в
подушку и тоже затихла в ожидании, когда девчонка уйдёт. Но та уходить не думала и, утерев сопли, крикнула в дверь.
- Если ты думаешь, что никто не узнает о ребёнке - ошибаешься. Всем расскажу. А сделаешь аборт, Ник тебя никогда не простит, и я тебя выживу из этого
дома.
- Не дождёшься ты аборта! Я рожу этого ребёнка, и когда твой брат узнает какая ты стерва, он сам не захочет иметь с тобой ничего общего.
Глупо было скандалить через дверь с ребёнком, но и самой Керолайн лишь недавно исполнилось девятнадцать, а рядом не было ни матери с отцом, ни
школьных подруг, чтобы поддержать, её дико пугала перекройка планов на жизнь, и она даже не подумала, что опускается до уровня малолетки.
- А зачем ты тогда скрываешь это от Ника? – голос Ребекки наполнился подозрительностью. – Лгунья! Тебя тошнит уже вторую неделю. У меня ванна над
твоим туалетом, и я всё знаю.
- Я не такая хитрая, только вчера поняла почему меня тошнит, - гневно бросила Керолайн. Воцарилась тишина. Но прошло несколько минут, и в дверь
вновь заскреблась золовка. Голос был извиняющимся и плаксивым.
- Открой дверь. Я не буду скандалить, я думала, что ты так взбесилась, потому что хотела по-тихому избавиться от ребёнка, пока никто не знает, а я
помешала.
Американка в растерянности села на кровати, переваривая сказанное Ребеккой. Она-то решила, что золовка следила за ней или копалась в её вещах, как
в тот раз с украшениями (а откуда ещё можно было узнать об их залоге?), и мечтает, чтобы ребёнка никогда не случалось. Про туалеты даже не
подумала. Отперев дверь, она пожала плечами.
- Так ты не хочешь, чтобы его не было?
- Нет. – Подняв изумлённые глаза на девушку, Бекс икнула. – Я пришла сказать, что раз ты беременная - могу тебе помогать на кухне и так… По до-ому…
- Боже… - плюхнувшись рядом, Керолайн обняла плачущую девочку, начиная сама снова реветь. – А я… Спасибо. Я думала, ты следишь за мной, или
видела тест.

313/493
- Я не видела… - Яростно замотала головой Ребекка, тяжёлая коса захлестала по мокрым щекам и вдруг снова заплакала. - Но я копа-алась. Тогда, когда
ты заложила свои камни.
- Это ничего. Ничего. – Девочка была тёплой, дрожала, да и в конце концов, сестра Ника… Керолайн не ощутила неприятия обняв её. – Ты же хотела мне
помочь. Ой… - Что?
- Тушью измазала… - американка кивнула на коричневое пятно, расползавшееся по форменной блузке Бекки.- Я опоздала уже в школу. – Они какое-то
время смотрели друг на друга и вдруг синхронно засмеялись, икая сквозь слёзы. – И ты тоже.
- Пойдём вниз?
Спустя пять минут заварив чай с ромашкой, Керолайн дала невестке чашку и села рядом, сложив ладони на коленях, смущённая примирением не
меньше, чем скандалом. Истолковавшая свекольный румянец по своему, Бекка вздохнула.
- Это какой-то недосмотр, хотя никто больше не знает. Моя комната единственная, я захотела на чердаке, по сантехнике связана с вашей. Туалеты и
ванная. Но ты не переживай, я всегда ухожу, когда вы с Ником в душе или в ванной занимаетесь… этим занимаетесь… - теперь она уже покраснела,
быстро брякнув, – сексом. Никогда не подслушиваю.
Смущение Керолайн растерялось за смехом…
Вечером, вернувшийся с работы первым, Элайджа с изумлением наблюдал дикую картину – устроившись на диване, заклятые враги спали на диване в
обнимку, натянув крохотное одеяльце, а на полу валялись опрокинутые чашки.
Измученные нервными стрессами и разговорами, в которых прошёл день, девушки заснули.

Пять с половиной лет назад. Швеция.

Сегодня Ребекка наряжалась к ужину так, как в последний раз готовилась на выпускной. Не по форме одежды, а по тщательности, конечно, и судя по
произведённому эффекту потраченное время того стоило. А Сальваторе, разглядывая её, испытывал какой-то бурлящий восторг от того, что стоявшая
перед ним красавица старалась именно, чтобы сопровождать его.
- Пойдём? – вдев ладонь Деймону под руку, девушка улыбнулась. Получилось немного скованно, но оба понимали причину.
- Да, конечно, - покрепче перехватив её локоть, он заправил локон девушке за ухо и направился к двери. – Чтобы выразить свои восторги с меня
минимум стих Рильке, но…
- Можешь просто сказать, что я не опозорю твой обычный выбор, - Ребекка как заправская кокетка взмахнула ресницами, но тут же рассмеялась,
растеряв всю свою жеманность.
- Мой обычный выбор корчится от стыда у подножия этой вершины, - вздохнул мужчина, с трудом сдерживая улыбку.
- Деймон, - затормозив у автомобиля она обернулась, улыбка слетела с губ и совсем тихо, серьёзно Ребекка сказала. - Мне странно это всё, я словно - не
я. Этот поцелуй тогда в Альпах, а мы так давно друг друга знаем и теперь столько всего случилось…Чувствую себя неловкой и вряд ли смогу быть
интересной собеседницей этим вечером. Это ничего? - Ничего, - её извечная простота и искренность в обращении в очередной раз заставила
Сальваторе испытать всё то же странное дежавю, что она не относится к обычной его категории «женщина». – Не бойся. С тобой не случится ничего, к
чему бы ты не была готова, я понимаю, что ты там перенервничала и брякнула ерунду. Мы всего лишь отпразднуем восхождение.
- Я и не боюсь, - Бекс опустилась в кресло и пристегнула ремень безопасности.
«Всего лишь» не получилось, они оба перебрали с вином и, когда Ребекка сидела на перилах лоджии его номера в отеле, то Сальваторе совершенно
забыл об осторожности, устроившись у её ног с бутылкой бренди в одной руке и на всякий случай обхватив лодыжку девушки другой, чтобы Ребекка не
свалилась, рассказывал о своих «подвигах» для канала и рекламщиков.
- Я не понимаю. Зачем же тебе всё подписывать, если тебе не нравятся эти ограничения?
- Затем, чтобы потом иметь бонусы. Да и по сути… - он усмехнулся, - думаешь мало молодых и борзых, жаждущих на моё место?
- Может, их и много, но ты очень интересно рассказываешь. У меня все однокурсники без ума, – не согласилась Бекка.
– Ну, кроме той передачи по Марокко. Про коз – меня чуть не стошнило.
- Тебе она не понравилась? – Он искренне изумился, отхлебнув из бутылки и рассеянно поглаживая длинную ногу рядом. – А мне казалось, я был очень
мм… романтичен.
- Ну да, сначала сравнил коз с корольками, а когда я и ещё куча зрителей предались воспоминаниям о романе Гюнтекина*, ты начал бодрый рассказ о
том, что орехи не перевариваются, и люди потом ищут их в… вот в этом и ищут.
- Да твоего Гюльтекина ты одна и читала, - он расхохотался. - Но ведь классно же, вообще там столько много всего, а ты со своими козами, куколка!
- Ну про краски мне понравилось, и за одежду спасибо. – Она обхватила мужчину ладонями за шею. - Я была такая лапочка в этих платках, а не кобылка
как обычно…
- Ты не кобылка, – он снова погладил опаловую ногу, язык слегка заплетался. – Прекрати это. Вот ножки у тебя как у кобылки красивые, а не циркуль без
мяса.
- Они большие. Толстые. И я вся такая большая. – Её сложение было всегда большой печалью Бекс после невнятного цвета глаз и волос. Считавшаяся
остальными красавицей, сама себя она такой не находила, решив, что слишком мощная, а в девятнадцать это ещё какая проблема для любой девушки.
Впрочем, виноваты были не модные журналы…
- Кому нужны кости?
- Всем. Я же вижу, какие нравятся моим братьям, а они нормальные мужчины. Керолайн у нас и после родов как козочка тонконогая, Кетрин
единственная, которой увлёкся Эл тоже была хрупкой, Ким, его нынешняя, вообще ростом не задалась, и Кол любит мелких…
- Мда... – Констатировал Сальваторе. - Сколько дури и всё бесплатно. Открою секрет, у половины группы по восхождению на тебя стоит.
- Только непонятно нормальные ли они мужчины. – Ребекка хитро прищурилась. - А у тебя?
- А ты не помнишь Виа Феррата?
- Тебе не нравится, - резюмировала блондинка, подымаясь на ноги.
- Нравится, но, милая, - он улыбнулся, - я не хочу секса по дружбе с ребёнком.
- Я не ребёнок.
- Но секс по дружбе, не так ли?
- Сальваторе… Подловил всё-таки.
- Если хочешь серьёзно, - на мгновение протрезвев, Деймон кивнул. – Ты мне чертовски нравишься, но оскорблять твою семью и своего лучшего друга
сексом по пьяни тоже ничего хорошего. Давай беги отсюда, всё-таки я не настолько трезвый, чтобы долго играть в благородство.
Хихикая, она поспешила из номера и… приняв у себя душ, вернулась обратно.

Уже много позже, оказавшись в постели его номера, когда Деймон, почувствовав, как рефлекторно сжалась Ребекка, стоило позволить себе чуть больше,
снова опомнился и остановился.
- Нет, - Ребекка улыбнулась и стянула с себя бретельки бюстгальтера. – Просто у меня впервые.
- Ты… - Деймон собирался было задать вопрос, кто же тогда был у неё в номере в тот вечер, когда он вернулся с первого восхождения, но не стал – не
важно. – Не могу сказать, что мне повезло, - её ладони, скользившие по плечам мужчины, напряглись, но, продолжая покрывать короткими поцелуями
её лицо, он продолжил, - потому что каждый сам себя везёт.
- Хочешь сказать – промахнулся с выбором? – Она попыталась унять дрожь обиды в голосе.
- Хочу сказать, что я умею делать лучший выбор, - прошептал Деймон в полуоткрытые губы блондинки.

314/493
Лёжа в его объятиях позже, Ребекка лениво подумала, что не зря она ждала почти до двадцати лет своего чуда. Точнее она его не ждала, да и не
придавала значения, но оно случилось – в отличии от большинства сверстниц в первый раз Бекс получила подлинное наслаждение. Как и во второй, и в
третий. И это было совсем не так, как она представляла по рассказам подружек или…
- С тобой всё в порядке? – мягкий голос Деймона обволакивал. – О чём ты думаешь?
- Мм… – Бекс чуть пошевелилась, устраиваясь поудобнее и перехватила внимательный взгляд. Её щёки залил свекольно-красный румянец, начавший
пятнами спускаться по шее вниз. – Ни о чём не думается, мне слишком хорошо, - быстро сообщила она, опустив глаза.
- И всё же? – Подтянув её повыше, мужчина продолжал разглядывать её лицо.
- О том, что не очень-то похоже, как показывают в порно-фильмах. То есть, конечно, наверное, в чём-то похоже, но-о… - Не выдержав она рухнула ему на
грудь, корчась в конвульсиях. – Мм-мне с-стыдно, Деймон!
- Странно, если бы ты их не смотрела. – Он усмехнулся, перебирая завивавшиеся колечками из-за вспотевшего лба волосы девушки. – Хотя твои братья и
считают тебя невинной девочкой. Впрочем, - с обычным собственническим удовлетворением, Деймон откинулся на подушку, - они были правы, моя
куколка.
- Аа-а…- пришло время возвращаться в реальность, и она обрушилась на Ребекку холодным душем. Алкогольные пары выветрились бесповоротно уже
очень давно. Закрыв глаза ладонями, она представляла, что скажут братья, мысленно содрогаясь в предвестии этой минуты. – Они не узнают, -
прерывисто прошептала девушка. Её голос стал требовательным: - Пообещай, что ничего не расскажешь!
- Ты не собираешься приглашать их на нашу свадьбу? – Он поднял бровь. – Я принимаю твоё жестокосердие, но предпочитаю обстрел рисом, пуле из-за
угла. Которую обязательно схлопочу, если умыкну тебя от твоих наседок без объяснений.
«Хотя объясняй или нет, тут всё равно схлопочу… Похрену».
- Свадьбу?! – Блондинка ошарашенно заморгала. Вывернувшись из-под него, Ребекка села на кровати. Низ живота заныл от резкого движения, но она
внимания не обратила: - Никакой свадьбы, никто никому ничего не должен. Я не собираюсь выходить за тебя.
- Ошибаешься. Я не предохранялся и в дальнейшем не собираюсь, поэтому всё же будь паинькой. – Впрочем, уверенность была только в тоне, а
внутренне Сальваторе был напряжён дальше некуда. Редкого мужчину, особенно если женщины на него готовы вешаться толпами, не покоробит отказ
принять предложение руки и сердца, сделанное единственный раз в жизни, а Деймон в исключениях явно не ходил. – Мы поженимся.
- Я… Оо… - глаза девушки округлились. Ребекка полностью положилась на благоразумие Деймона и только сейчас сообразила, что презерватива не было
– сама же пришла совращать, к тому времени, когда стоило обращать внимание, она уже не была способна связно мыслить.
- Сразу после моего возвращения из Африки.
- Мне не нравится брак из-за каких-то принципов и долгов.
Вот оно что! Вновь обретя успокоение, он не удержал смешка: его девочка просто слишком гордячка с соответствующим воспитанием на романах и
напридумывала всякой хрени вроде женитьбы из долга.
- Запомни раз и навсегда, - вернув её на место, вполне серьёзно Деймон пояснил: - Если бы я не хотел на тебе жениться, то ни твоя семья, ни
предполагаемый ребёнок этого бы не решили. Ни дети, ни друзья ничего не значат в этом случае.
- Но это из-за моего поведения…
- В каком-то смысле, да. Я вдруг очень чётко понял, что если буду ждать у моря погоды дальше, то не успею к дегустации первым. Горячая мисс.
- Вот как? – сконфузившись, Бекс пробормотала: - вообще-то я всегда вела себя более чем прилично, при тебе в том числе.
- Я знаю. Помнишь тот вечер, когда я пришёл к тебе мириться после первого восхождения? От которого ты отказалась?
- Да, - протянула она. – И что?
- Кто был у тебя в ванной?
- Мария, - она хихикнула. – Просто я рассердилась, что меня постоянно контролируют и не стала разубеждать тебя в заблуждении.
- Знала же, что я буду недоволен, - в тоне появились сердитые нотки.
- В этом никто не виноват кроме тебя и вообще как-то не похоже было, что ты неделю назад думал о свадьбе, - скепсиса её голосу было не занимать.
- Я о ней подумал несколько лет назад, и мне хватило того раза.
- Ты! – У Бекс не хватало слов возмущения и в итоге она просто рухнула ему на грудь, снова сотрясаясь в конвульсиях хохота. – Совесть есть?
- Не знаю, - он не спеша скользнул взглядом по телу девушки и подавил вновь возрождающееся возбуждение. – Она спит.
- Похоже, только она, - немного задумчиво констатировала блондинка. Что-то её смутило в этой ситуации, но сейчас она не слишком понимала, что
именно. – Ну и ладно, только потом не говори, что повесил себе хомут на шею. Я принимаю ваше предложение, мистер Сальваторе.
- Я в этом не сомневался.
- А я не сомневалась, что ты не сомневался, - Ребекка показала язык. – Но тебе ещё до свадьбы нужно дожить, поэтому повремени с железобетонной
уверенностью. Если тебя не убьёт Эл, то это сделает Ник, а если ты останешься и тогда живым по какому-то странному стечению обстоятельств, то Кол…
- она хмыкнула, - Колу уж точно лучше не попадаться.
- Я надеюсь договориться.
- Каким образом?
- Скажу, что не смог устоять. Хотя они и подслеповатые, но не совсем же слепые.
- Деймон, - она подняла на него ласковые глаза, в которых погасли искорки смеха, сменившись серьёзной сосредоточенностью. – Я рада, что ты у меня
один. Лучше уже не будет, хотя мне…
- Странно? – предположил Сальваторе, не зная, что ему ещё ответить. Таких признаний он не получал раньше и не то, что больше ни от кого не хотел,
хотя и это тоже – лишняя ответственность, но почувствовал щемящее чувство сдавленности в груди. Дыханье перехватило – раньше подобную реакцию
вызывали только природные ландшафты, горы, ущелья, моря и пустыни, когда перед тобой расстилается что-то огромное, которое нельзя охватить
взглядом и осознать. Сейчас же этот восторг рождался из-за близости женщины, и Деймону и самому было странно.
- Да, ты появился в моей жизни так давно, кажется. Ты очень нужен мне.
Усевшись сверху, она, замолчав, стала с интересом исследователя изучать мужское тело перед ней.
- Что ты делаешь? – выдохнул Деймон, почувствовав, как пальцы девушки невесомо обводят каждый кубик пресса.- Трогаю тебя. – Хлопнув ресницами,
без доли лукавства сообщила блондинка. – Я ведь ещё никогда не видела мужчины так… Близко.
- Вряд ли ты найдёшь что-то особенное, - погрузив пальцы в её волосы и чуть оттянув голову блондинки назад, улыбнулся Сальваторе. Сейчас он думал
лишь о том, какая она хорошенькая, как ни взглянешь. И вся его. Деймону улыбались многие чудные красавицы, но только ища золотистые искорки в
серых глазах Ребекки, он чувствовал, что эта женщина была создана для того, чтобы он мог её любить. Была красива той красотой, которую не создаст
ни один лучший стилист и стоматолог Голливуда, доводя данную Господом внешность до совершенства – родная, близкая и уже оттого несравнимая ни
с кем.
- Верю, что для тебя я не представляю особого удивления, но мы вроде не на равных. – Пальцы девушки опять отправились в путешествие, спустились
чуть ниже. - Ты не против?
Она легко отодвинулась, гладя уже плечи и посмотрела на него, но в глазах была неуверенность.
- Нет, не против.
Бойтесь своих желаний, - невольно пришло на ум Деймону, когда он почувствовал, как Ребекка, «тестируя» мышцы, со смешком оперлась ладошками
ему на грудь. Покрепче стиснув зубы – милостей от природы Сальваторе не ждал, а для распрощавшейся с девственностью Бекс и их второй раз после
душа был лишним, не говоря уже о продолжении банкета, - Деймон начал считать овец. Овцы, неуловимо напоминавшие одного особо мерзкого
оператора, кучковаться отказывались, и в порыве борьбы с самим собой, Деймон не сразу понял, что по его телу скользят уже не только руки девушки,
но и губы.
- Бекс, что ты делаешь? – Глупый вопрос, не менее глупый, чем в первый раз, но он вылетел сам собой.

315/493
- То же, что ты со мной некоторое время назад в течение продолжительного времени, - серые глаза смеялись. – Вы, конечно, устроены несколько иначе,
но если неприятно, скажи – я ведь только учусь.
- Нет, дело в другом…
- Ну вот и лежи смирно, пока я ловлю оргазм от вида твоего тела. – Отрезала блондинка, не демонстрируя ни малейшего стеснения. – В конце концов,
это долг старшего.
Сальваторе кивнул и, притянув её за плечи, поцеловал. Природа ни с того ни с
сего решила расщедриться.

Настоящее. Бразилия. Округ Рио де Жанейро.

- Елена... – вошедший в палату Кол, погладил Пирс по плечу, тихо поздоровавшись: – Здравствуйте, Дженна.
- Здравствуй, Кол.
- Элайджа живой.
- Эм… это… хорошо? - заторможенная своими переживаниями Елена не сразу поняла смысл сказанного, в отличие от шумно выдохнувшей Дженны. -
Оох… - у неё затряслись колени. – Кол, Бог мой… Но как?
- Вот так. – Увидев её растерянность и слёзы, он потянул девушку за запястье. - Всё хорошо, милая. Мы пойдём, я успокою?
Дженна помедлила и кивнула в ответ, отпуская.
Они опять оказались в комнате отдыха. Крепко обняв Майклсона за шею, брюнетка принялась плакать.
- Ну, хватит. – Сколько в этой женщине может быть слёз? - А то я решу, что ты специально копила в честь похорон, а теперь не знаешь куда деть.
- Ч-что? – она икнула.
- Слёзы.
- Это от радости. И ещё из-за ребёнка… - Кое-как державшаяся пока жизнь складывалась худшим образом, теперь она не справлялась с потрясением. - С
ним всё в порядке?
- С Элом? Все живы. Деймона оперируют.
- Оо, Кол… - начался новый приступ слёз, а Кол по-дурацки расслаблено улыбался, не испытывая привычного раздражения от её плача. – Дорогой мой,
что теперь будет, Кет его… Она всё больше отключается. Ей ничего не интересно, я думала, она спросит, как похоронили ребёнка или что-то подобное…
Она с утра до вечера рисует наволочку. Рисунок наволочки...
Хныча, Елена прижалась щекой к его, ресницы печально приподнялись. Пусть Кол по-прежнему оставался полуживой от усталости, но теперь тело явно
обретало вторую жизнь. Руки напряглись, он склонился, стремясь добраться до её рта, но девушка, полностью отдавшись своим бедам, ничего не
заметила, лишь снова зарылась лицом в его плечо, и губы коснулись только её волос.
- Они справятся. – Ладони скользнули с талии вверх, пальцы медленно нашли соски через ткань платья. – Если всё действительно так сильно, как ты
говоришь, справятся и с этим.
- Нет, с Кетрин нельзя справиться. Если она озвереет, даже я… Это началось с Индии, ей что-то там вбили в голову. Просто сломали мозги. Я должна была
сказать твоему брату, но... - У неё психическое расстройство?
- Нет! Не знаю... Просто с ней такое вытворяли... Или она с собой. Я всегда чувствую насилие над Кет. Я не могла этого никому рассказать - папе или тёте.
- Она крайне избалованная женщина, - он переложил вес брюнетки на себя, - нафантазировавшая у себя железные яйца. Эл должен прекратить этому
потакать, и твоя сестра станет домашней, как любая нормальная девушка. Поверь, ей же и будет легче от этого. Понимаешь? Только так и будет.
Элайджа живой, он живой, осознание правдивости собственных слов прошило тело Кола новой дрожью, а вместе с ней и желанием разрядки, - и он
сумеет справиться с ней.
- Он не может, если её любит. - Вдруг Елена поняла, что происходящее у них сейчас, слабо напоминает утешение. - Зачем? Кол, не надо. – Сообразив, что
одна его ладонь настойчиво направляется ей под юбку, а другая лежит на груди, и вывернувшись, девушка поднялась и отступила к стене, замотав
головой, - и Катерина. Моя Кет болеет. Нам нельзя. - Кет спит и будет спать следующие пять часов, Дженна от неё ни на шаг не отходит, - он оперся о
стену по бокам от Елены. – А ты мне нужна сейчас.
- Стефан, он сделал мне предложение, с ним нельзя так поступить… Тогда с Меттом. – Мечась взглядом, чтобы не столкнуться с его, медленно
скользящим по её шее и декольте, брюнетка сглотнула. – Тогда так ужасно получилось… - Елена, если тебе предложение Стефана дороже моего покоя,
уходи. – Кол убрал руки. – Ну, или можешь наплевать на то, что я тебе тогда наговорил, и обнять. Чего тебе хочется?
Она уставилась округлявшимися глазами на мужчину – небритость, мешки под глазами, морщинки у губ… Как это было не похоже на привычного
самоуверенного и насмешливого красавчика Кола. Только вот беда - Матерью Терезой Елена вовсе себя не чувствовала – мужчина сильнее априори, она
не даром считалась в семье принцессой - выросла в этом убеждении. Перед тем Колом она не могла устоять, а перед этим… - Я тебе сейчас нужна.
- Да.
Перед этим тоже. Паузы не было, Елена сделала крошечный шаг вперёд и быстро, боясь саму себя, обхватила шею мужчины ладонями. Повторного
согласия не потребовалось. Прелюдия у него заняла меньше минуты - расстегнуть платье сверху, поднять подол и избавить от белья, с минуту протянуло
всё остальное, но зарывшись носом в волосы Елены и приходя в себя, Кол понял, что ему ещё не было ни в одной женщине теплее, чем в этой. Были
всякие – красивые и средние, страстные и не слишком, нежные и грубые, самых разных мастей, но заставляющих задыхаться от восторга, желать
ощущать рядом, когда гадко или радостно, нет. Чувство куда более сильное, чем любоваться Еленой со стороны, ощущая флёр влюблённости в
прекрасную принцессу. И словно в подтверждение нежные ладошки заскользили по плечам, гладя плечи и шею, начали ерошить волосы, и в итоге
брюнетка просто прижалась крепче, шепча на ухо что-то успокаивающее. Сев с ней на диван, Майклсон в изнеможении закрыл глаза – тело дрожало в
разрядках физической и эмоциональной, выбросив последние остатки нервного напряжения этих безумных дней, пальцы уже не впивались, а ласково
скользили по упругим изгибам груди, талии и бёдер, и не прошло и пары минут как утомлённый последней аффективной вспышкой, он заснул всё в том
же положении. Посидев немного, Елена встала и прошла за салфетками у бойлера. Конечно, она не могла испытать никакого оргазма, наоборот это были
скорее болезненные ощущения из-за её неподготовленности, несмотря на расслабленность, и спешки, с которой он едва ли не набросился на её тело,
особенно сейчас, когда пришлось наклониться, чтобы вытереть липкую внутреннюю поверхность бёдер, но Пирс не жалела. Случилось и пусть - Кол стал
для неё танцем, а в нём не обязательно нужно что-то определённое… Даже странно – без подобия физического удовольствия и быть всем довольной. Её
немного тревожило, что Кол, всегда помнивший, что ничто не даёт гарантии, не отодвинулся в последний момент, как делал обычно за исключением
ночи в Лондоне, но снова почувствовать его разрядку в себе было потрясающе. Забеременеть она в нынешнюю фазу цикла вряд ли могла, но Елена
неожиданно поняла, что и наличие ребёнка её не смутит. Этот раз точно был последним, поэтому даже в таком крайнем случае ничего страшного не
случится, и никто ничего не узнает. Да и не до них сейчас. Поцеловав спящего мужчину в нос и немного поправив его одежду, Пирс взглянула на часы.
Прошло уже пятнадцать минут, как она ушла от Кет и, почувствовав, как сжимается сердце, поскорее застегнувшись, девушка побежала к сестре.
Катерина спала всё в том же положении и, под острым взглядом тёти прикоснувшись губами ко лбу близняшки, Елена ощутила, как успокоилась. Как ни
странно благодаря человеку, которого и не очень жаловала раньше. Каким бы ни был Элайджа, но именно здесь в больнице, часами наблюдая за Кет,
Елена абсолютно приняла то, как необходим он сестре. И что бы ни случилось дальше, главное, что её зять живой, он сумеет вытянуть... Уставшие тело и
разум требовали отдыха и, положив голову на кушетку, чувствуя, как Дженна перебирает волосы, Елена погрузилась в сон.

У каждого человек есть порог того, что он способен перемолоть, - так копится постепенно вода в стакане, чтобы однажды перелиться через край, - когда
организм достигает этого края, дальше пытается просто сохранить себя и рассудок. Проходил один день, другой, третий, просыпаясь, женщина сухими
глазами оглядывала свою палату, и задавала один и тот же вопрос. «Прилетел?» Потом перестала. Порог для Кетрин наступил в больничной палате на
третий день, после слов Елены. Она не поверила сестре и не не поверила, поняла, что та сама ничего не знает, но это было уже неважно. Брюнетка по-

316/493
прежнему продолжала просыпаться и на автомате интересоваться, где муж, получала укол снотворного… В этот раз она тоже проснулась и как обычно
осмотрелась вокруг: стены, цветы, измученная спящая в кресле Елена. Элайджи рядом с ней снова не было, не было дочки в животе и не стало веры в
мужчину, который обещал оказаться рядом, когда будет плохо. Причины его отсутствия... Она любила Элайджу всей своей сутью безрассудно и
естественно, как любят божество, но забыла о том, что они смертны – тревожилась из-за проблем с Толосом, - но смерти рядом не чувствовала. Теперь
неожиданно выплыла из своих воздушных замков – с самого начала нельзя было надеяться ни на кого, кроме себя, а… Ну, и дура! Елены, без которой
жизнь - не жизнь, более чем достаточно, так нет же, выдумала себе ещё и любовь.
Кетрин встала с постели, неслышно подошла к зеркальцу, одёрнула ворот хлопчатобумажной сорочки. Почему она оказалась неспособна родить им с
Элайджей дочку? Она всегда считала своё тело красивым: пусть несовершенное по модельным меркам оно было от природы вполне сексуальным,
жизнь в Индии окончательно убедила её в этом, - но в итоге оказалось просто уродливым. Для Элайджи оно только уродливая фикция. И теперь у неё
нет Элайджи, и даже его ребенка она потеряла. Элайджи больше нет. Елена лжёт со страху, и все вокруг ей лгут... Палата качнулась. Теперь не было
ничего. Кет захотелось разбить зеркало, она взяла какую-то продолговатую палочку, замахнулась на своё отражение, но поняла, что если сейчас ударит,
дальше не остановится, пока не сойдёт с ума. Переборов себя и медленно положив палочку обратно, девушка вызвала медсестру. К радости врачей она
начала не только нормально питаться, но и интересоваться деталями и причинами произошедшего. Не радовалась этим переменам только в
противоположность Катерине, не проронившей ни слезинки, опухшая от слёз Елена, но до неё и её переживаний здесь не было дела никому, в том
числе, не отходящим ни на шаг от Кет родным, которые в свою очередь были совершенно не нужны пытавшейся избавиться от их навязчивого внимания
Кетрин. А Кол… Когда она после разговора с проснувшейся сестрой спросила, где же мистер Майклсон, ей ответили, что он давно улетел к семье.

Замерев перед палатой, Майклсон закрыл глаза, выдержав мгновение паузы и собираясь с силами.
- Катерина?
Кет лежала на постели, играя во что-то на планшете. Елена сидела на складном стульчике-креслице неподалёку, уставившись в окно: Кетрин
отказывалась её замечать с того момент, как узнала о возвращении мужа живым и здоровым, и внутренне старшая сестра задыхалась от непонятной
волны холодной ненависти, которую младшая чувствовала по отношению к ней. В чём виновата-то она, Елена? Обе синхронно вскинули головы при виде
мужчины в дверном проёме, направившегося быстрым шагом к постели. Елена поднялась, кивнув.
- Я выйду.
Никак не отреагировав на невестку, Элайджа обхватил пальцами запястья Кетрин, вынимая из пальцев гаджет, и заглянул ей в лицо.
- Здравствуй.
- Я не родила её тебе.
Майклсон ожидал тысячи реакций, но не этих вялых слов суховатым тоном и спокойного взгляда.

- Катерина… - Он оцепенело прижал её к своему плечу, не зная, как сдержать впивающиеся иглами боль и жалость. И не знал, что сказать, ничего
нужного не приходило в голову. – Я люблю тебя. Я не говорил раньше… Что бы с нами ни случилось, кошечка, я всегда буду тебя любить, как в тот день
в Лондоне.
- Спасибо. – Она провела ладонью по его волосам, поражаясь тому, что её чувства сродни тем, которое испытывает человек к малознакомому приятелю,
ни с того ни с сего решившему нарушить личное пространство. А слова, и вправду такие редкие из его уст, ничего не трогают в сердце. И это правильно.
Или нет? На задворках сознания вспыхнули мутные воспоминания, в которых холодные глаза индианки, с равнодушием следили за корчащейся от
боли подопечной... А после она сама стала на место жрицы и поняла, что недоумение - тоже слабость, но это хорошо. Это очень хорошо. – Я тоже… мне
приятно слышать это.
- Подожди, - почувствовав, что она вовсе не хочет прижаться, более того – внутренне противится его прикосновениям, Элайджа пристально вгляделся в
лицо, обняв его ладонями. Проходили секунды, уже минуты в тишине, она, наконец, не выдержала, отвела взгляд. – Всё теперь не так?
- Я не знаю. Я не сумела родить твоего ребёнка. Прости меня.
- Да плевать. Я прав? - Горечь в собственном голосе сама по себе была подтверждением, но Элайджа и его всё же услышал:
- Да. Нет, – плечи брюнетки опустились – сыграть роль страдающей и влюблённой женщины не удалось, – я не испытываю боли. Да и в целом тоже мне
нормально, но правда жаль, что с ней так получилось. Прости меня.
Отстранившись, Кет поднялась с постели и прошла к окну, не в силах продолжать эту игру в гляделки. Элайджа тупо рассматривал вышивку наволочки, не
понимая, что ему только что сказали.
- Я не мог приехать раньше…
- Не оправдывайся. Я знаю, что ты ни в чём передо мной не виноват, - она обхватила себя руками. Ему на мгновение показалось, что Катерина
усмехается. Нет, предрассветный обман, девушка наконец набралась смелости обернуться, и Майклсон увидел, как от напряжения вздулась венка у
неё на лбу. – Так бывает. Ты потерял ребёнка, друг в коме, сам едва выжил, а у меня даже нет сил тебя утешить.
«Я потерял ребёнка?»
- У тебя, возможно, – Зажав простыню в кулаке, Элайджа отвел глаза – тоже не мог рассматривать её равнодушное лицо и слушать сочувствующий голос.
– А у меня - да.
- Меня не нужно утешать, со мной всё нормально, я же сказала.
- Вправду нормально? – Он невидяще смотрел на жену. Кетрин ничего не ответила, пожав плечами, но, почувствовав внезапную слабость в ногах,
подошла к кровати и села. – Надеюсь, ты не хочешь быстрого развода?
- Мне всё равно, я не хочу это решать. - В её голосе проскользнул намёк на удивление: - Что ты знаешь о моей миоме?
- Почти ничего.
- Аа-а… Выкидыш произошёл из-за доброкачественной опухоли в матке. И что-то с трубами. Но хуже другое – можно забеременеть ещё раз, но пока у
меня развились опухолевые узлы и вероятность выкидыша крайне высокая. Из-за этих труб, густой крови, невозможны эмболизация и ФУЗ-аблация,
дальше операция и зависит от гормонов, и я не знаю. – Катерина поджала сухие губы, пояснив: – Из-за неудачного залегания могут удалить матку, либо
я смогу снова рожать. Как повезёт, но вероятность удаления маленькая. Я – лимон**, Эл.
- Ты будешь нормально жить? – Он уцепил суть, чувствуя странную соль на языке. Сейчас не понимал, откуда Катерина взяла эту связь между их браком
и её способностью или неспособностью выносить ребёнка.
- Да.
- Важно только это.
- Я не буду делать операцию сразу, – она прикрыла глаза, боясь видеть его лицо, заставлявшее что-то испытывать, - не собираюсь становиться уродом
окончательно.
Элайджа не стал спорить – потом он сумеет её убедить.
- А что с нами? – голос мужчины охрип.
- На твоё усмотрение. Но мы с тобой… - она мотнула головой, - возможно, это было неверно. Следующий твой ребёнок, если рискнуть, и я не смогу
выносить,.. ты привязываешься к этому, привязался к этому, - коротко передёрнув плечами, женщина не закончила, уставившись на планшет, лежащий
на прикроватной тумбочке.
- Всё верно. Ты остаёшься моей женой, Катерина. – Снова обхватив круглые щёки Кет ладонями, он хотел прикоснуться к её губам своими, но поняв, что
ответа всю равно не будет, поцеловал в лоб. Ещё раз в затылок. – Собери вещи, мы возвращаемся домой. - Эл…
Элайджа настороженно замер и быстро обернулся, надеясь услышать три слова, от которых зависело, каким станет их ближайшее будущее. Их ребёнок
умер, но они же пока есть, есть смысл идти дальше… - Прости меня, что не сдержала обещание. Я очень... очень рада, что ты жив.

317/493
Ничего не ответив, Майклсон сдержанно улыбнулся ей и вышел из палаты. Елена устремилась навстречу, но заметив, что у него дёргается бровь,
приостановилась: - Элайджа?
- Помоги ей собраться, - раздался холодный приказ. Он не пошёл ни к врачу, ни к медсестре, решив, что снесёт головы проштрафившимся и не
распознавшим проблемы после, а, быстро спустившись вниз, очутился в компактном плену автомобиля. Положил голову на руль и с удивлением
увидел капли. Солёное ощущение во рту, резь в глазах… Слёзы. Настоящий сын своего отца, откровенно презиравшего их у мужчин, как и любые другие
проявления излишней чувствительности, Элайджа давно позабыл чувство, с которым они подступают, и сейчас выкатившиеся из каждого глаза слёзы
должны были нанести очередной удар его эго, но… Да ничего не случилось. Плевать, и обхватив руль очередной из раньше таких дорогих, а теперь
совсем бесполезных игрушек, Майклсон сжал зубы, зарычав от беспомощности и чувствуя солёную влагу, заливающую щёки. Прошло несколько минут
прежде, чем успокоившись, он сумел набрать номер и непривычно тихим для экономки голосом попросить миссис Фостер приготовить дом к приезду.
Предварительно убрав всё, что купил для детской и что могло бы напомнить об их дочери – невысказанный посыл Катерины он понял правильно.

Великобритания. Йоркшир.

- Что происходит? – Войдя в комнату, Кетрин села на постель. Они с Еленой были здесь уже второй месяц, и за всё это время старшая близняшка не
отходила от младшей, с утра до вечера посвящая своё время ей. Холодную озлобленность, тщательно ретушированную вежливостью, со стороны
сестры Елена чувствовала по-прежнему, но делала вид что не замечатет. Они вместе ходили на прогулки, вместе завтракали и делали гимнастику,
сидели рядом, когда работали – Елена занималась фирмой отца, Кет погрузилась в работу в журнале, и это медленно, но приносило свои плоды. На
щёки вернулся румянец, она стала смеяться и улыбаться как прежде, легко включаться в беседы и деловой график. Единственные исключения:
отказывалась говорить о потерянном ребёнке, велев остальным даже не упоминать о нём при ней, если они хотят сохранить нейтральные отношения, и
вязкий холодок в диалогах с Элайджей, очевидный Елене и недоступный пониманию всех остальных. Кетрин выработала анестезию к любого вида
чувствам, однако она по-прежнему не хотела расставаться с Еленой, и та осталась жить в Йоркшире. Но сегодня за ужином Элайджа вскользь упомянул
Розе о намечающемся приезде Кола, и миссис Майклсон увидела, как Елена выронила вилку из задрожавших пальцев. И вот они сидели в спальне, где
сейчас жила старшая сестра, а Елена нервно гладила ушки, заглянувшего к ней Мартина, не желая начинать разговор.
- Мне нужно уехать.
- А мне не говорить, куда ты уехала, если спросит, да?
- Я не думаю, что спросит, - качнула головой Елена, взглянув на сестру, - просто не хотелось бы сталкиваться.
- Он что-то тебе сделал?
- Кол? Нет, - голос девушки потеплел, - он мне очень помогал, пока ты была в больнице.
«Ой, дура…» Но мыслей Кетрин не выразила.
- А как Стефан?
- Что Стефан? – И снова взгляд заметался. – Никак. Я хотела ему помочь как друг, но он…И Кетрин не выдержала:
- Елена Пирс – Вы набитая дура. Какой ты друг, если ты с ним амурничала два месяца едва ли не каждый день?
Елена склонила голову и, наконец, сказала:
- Я переспала с Колом в больнице. Точнее не переспала, то есть мы не спали…
- Он тебя отымел у ближайшей стенки, – предположила Кетрин. - И это всё? Надеюсь, ты не сказала Стефану?- Я сказала, что не могу принять его
предложение, потому что есть другой человек… - Которого на самом деле нет.
- Нет, - согласилась Елена. Нижняя губа по-детски оттопырилась, как бывает перед слезами.
- Елена, - Кетрин села рядом и, перехватив ладони близняшки, сжала пальцы. – Не нужно плакать по таким пустякам. Ты придаёшь сексу слишком
большое значение. У тебя кто-нибудь был после Кола или в промежутках? - Нет.
- Хм, а с Колом? Всё?
- Что всё? – Она недоуменно взглянула, но Кет переживала те считанные разы в жизни, когда стеснялась спросить прямым текстом.
- Всё распробовала? Проповеди отца Антония по воскресеньям не уберегли от несанкционированных попами моментов? – Елена покраснела так, что
даже ладони загорелись, а на глазах выступили слёзы. – Значит, нет.
- Я не…
Сообразив, что её неправильно поняли, Кетрин быстро пояснила:
- Нет, нет - в этом ничего плохого нет. – Она нервно почесала бровь, вдруг зарумянившись. – Вообще, ручаюсь, чем выше уровень образования и
фантазии, тем больше тянет на кхм… своеобразные эксперименты, и это кхм… естественно. Я хотела сказать, что из-за того, что всё новое, а новое для
тебя всё, учитывая одну миссионерскую позу с вариациями в арсенале раньше, ты попробовала с Колом. Тебе понравилось, ты привязана к нему. Но не
нужно рушить жизнь из-за такой ерунды и бояться. Со Стефаном, может, будет не только не хуже, а даже и лучше. Мужчина, который оказался лучшим
для меня в постели, был не первым и не вторым.
- Это эм… - неуверенный вопрос, скользкая тема, наталкивающаяся на личные табу сестёр, – ведь Элайджа?
Не любившая обсуждать мужа, Кетрин досадливо поморщилась, но всё же ответила:
- Да. – И тут же перевела разговор в общее русло: - Многое ведь зависит от того, насколько ты доверяешь своё тело и насколько оно любимо. С Колом ни
первого, ни второго. А ещё больше от тебя самой, твоего восприятия и желания кхм… секса...
- Я изменила Стефану, – грубовато буркнула девушка. Косой с некоторой неловкостью, но требовательный взгляд. - А что бы сказал твой муж на это?
- На измену? – Уже откровенно раздражённая вопросами на неприкосновенную тему, брюнетка отрицательно мотнула головой. - Нет, Эл не простит. В
этом случае выставит за порог и никогда не посмотрит в мою сторону. Но тут ещё дело в традициях его «святого» семейства, как я поняла, а они не
слишком демократичные. – она пожевала губу, недовольно признав: - Совсем не демократичные, и это ещё мягко сказано. Почти средневековые
представления о воспитании, спасают только личные качества. Но ведь большинство мужчин вовсе не такие, ты же знаешь это, медвежоночек мой. –
Заключив старшую близняшку в объятия, Кетрин легла на постель. - У них другие эм… воспитание и приоритеты. Тебе же необязательно вываливать
Стефану всю правду как на духу. – Мартин начал прыгать по ногам девушек. Голос Кетрин стал ласковее: - Ну, не будь ты такой пугливой. Эл - муж, да и
вообще всё сложно, а вы со Стефаном - всего лишь несколько свиданий.
- Н-нет, с Меттом так стыдно получилось…
- Хорошо – много свиданий. Но никаких обязательств. Ну, случилось, вы оба тогда устали и сбросили напряжение. Кому эта мелочь интересна? Не
превращай муху в слона и просто промолчи.
Елена молча сопела в плечо сестре, шёлковая гладь её ореховых прядей переплелась с крупными тёмными локонами Кетрин в единую чёрно-
каштановую гриву.
- А если я не могу?
- Что не можешь?
- Не хочу Сальваторе?
- Остановите, я сойду. - Кетрин прикрыла глаза. – Ты мне два месяца рассказывала, как тебе с ним интересно, как долго ты можешь разговаривать, какой
он классный. Я боялась, что роутер перегреется от восторгов. Ах да, ещё то что целуется так, что ты улетаешь. – Она вновь подняла ресницы,
прожигающе уставившись на сестру. - Елена, что изменилось?
- Ничего. Мне по-прежнему с ним хорошо, приятны поцелуи, и я возбуждаюсь.
- В чём проблема? – Кетрин поймала взгляд оленёнка, который всегда появлялся на лице Елены, когда она не понимала, как объяснить.

318/493
- Да потому что дело не в сексе! Стефан - он классный, мы с ним понимаем друг друга… - Елена запнулась, но потом вдруг села и заговорила с таким
диким блеском в глазах и скоростью, захлёбываясь словами и слюной, что Кет, инстинктивно отпрянув, вжалась в матрас: – Ты даже не представляешь,
как понимаем! Словно он - это я, можно говорить обо всём на свете, я не смущаюсь его и не боюсь. Мысли сходятся. И мне очень уютно.
- Аа… - Междометие – единственное, что успела вставить Кетрин.
- А с Колом не уютно. Но это полное. Я совсем не я обычная – смелая, и мне так много хочется. Со Стефаном всё итак хорошо, но, Кет, так хочется хотеть
чего-то ещё! Я никогда ни к чему… А вот теперь да… Он постоянно злит меня, дёргает, но всё равно… Мне иногда так хорошо! Со Стефаном так не
бывает никогда. Я боюсь его самого и не боюсь ничего другого, когда с ним. А я всего всегда боюсь и думаю, как бы чего не вышло не так, и что кто
скажет! Если ты живёшь в Мистик Фоллз, даже в Ричмонд не выезжаешь, а потом в путешествие... Кругосветное. И возвращаешься, и снова нужно жить
только дома всю оставшуюся жизнь. Там приятно, привычное всё, но оно не нужно… - Из глаз потекли слёзы, и всё превратилось в невнятное
шмыганье. - А кто-то может выбрать любое место в мире и то самое, где дух захватывает тоже, вдруг ему повезёт, и ты смотришь, а у тебя только этот
Мистик Фоллз и… Мне так нравилось ему готовить и танцевать, я себя чувствую такой… такой… - Красивой, - оцепенело подсказала Кет.
- Нет! То есть да!.. Да, да!! По другому красивой… По другому! Мне даже не хочется танцевать в клубе… И всё время помню о нём, злюсь и всё равно
вспоминаю пять раз на дню, и …
Не закончив сумбурную тираду, Елена заревела белугой, уткнувшись носом в подушку от стыда. Повисла пауза, прерываемая лишь истошными
рыданиями.
- О, Господи! – Опомнившись от своего ступора, Кетрин рывком села, зарывшись ладонями в кудри. – Знаешь у меня какое желание? Нет… Но как?!
Когда?! Вы и виделись-то считанные разы!.. Когда ты могла успеть так вляпаться?! Ты по уши в него… по уши в дерьме.
Ответом был лишь усиливающийся плач. Положив голову задыхающейся Елены себе на колени и поглаживая её плечи, Кетрин почувствовала, как
покрываются потом виски от судорожно колотящегося в груди маленького сердечка близняшки. Как она могла пропустить такое горе и ничего не
почувствовать? Когда?! Зато теперь всего было вдоволь, словно это её тело билось в лихорадке слёз. Вот же мразь херова! Чёртов недо.баный в детстве
сучий ублюдок!.. Дальше ругательства пошли настолько многосложные, что Катерина вскоре сама в них потерялась и просто сидела без мыслей как
пустоголовый болванчик, перебирая шелковистые пряди на макушке сестры. Часы бежали вперёд, постепенно Елена успокаивалась, потоки слёз иссякли
и, вытерев глаза, она вновь прижалась щекой к бедру близняшки. Отчего-то Кет пришла в голову мысль, что пусть Рада была редкой дрянью, но эта
женщина родила ей половинку, и вполне можно быть благодарной... После потери дочки Кетрин ощутила это особенно остро. А такие как Кол проходят и
уходят, рано или поздно Елена, конечно, найдёт себе мужчину, у неё-то проблем с детьми не будет, но они вдвоём всё равно останутся... Кончиками
пальцев гладя мокрую щёку сестры, Кетрин внутренне успокоилась, пообещав себе, что разберётся со всеми бедами Елены и сделает всё, чтобы та
вычеркнула Майклсона из жизни, раз и навсегда прекратив плакать по нему. В их семье хватит и её слёз из-за старшего. Впрочем, она нашла должным
спросить:
- А что мудак? – Хотя ответ… Она слишком хорошо знала подобную породу - поимел её девочку во все отверстия и свалил. Глупости Елены этот факт не
убавлял, но ведь это её сестра… А если бы не так – Елена с Колом бы никогда не встретились, это не те люди, что пересекутся в жизни – максимум
удостоят друг друга мимолётным взглядом, а на месте Елены была бы прошедшая огонь, воду и медные трубы девица. Но точно не такая нежная
девочка. Да Елена даже плачет как хворый ребёнок! Пакостливая скотина…
- Кол - не мудак. Он сказал, что я не должна думать ни о чём кроме постели. – Елена вытерла носик салфеткой. – Сразу. Кол не виноват, я всё сама
полезла, в постель напросилась ещё в Вегасе, вешалась ему на шею и… Господи, мне так стыдно.
Это было выше понимания.
- Ты кого вздумала защищать?! – Тихо прошипела Кет, вскакивая. Голова Елены мотнулась в сторону, утратив опору. - Заткнись! Заткнись иначе отлуплю
и по щекам, и по заднице так, что сидеть не будешь!
Глаза старшей сестры изумлённо округлились, губы поджались. Встав с постели, она быстро пошла к двери.
- Куда ты собралась?!
- Куда хочу. Ты забываешься о том, кто ты и что ты!
- Стой. Прости! – Крепко обхватив плечи Елены, Кет не дала ей нажать на ручку. – Ну, прости меня! Я случайно. Это так глупо… Я ж не знала, что так
случится. Почему ты обо всём молчала?
- О чём я молчала, Кет? Ничего не было и быть не могло.
- О том, что тебе так трудно. – Слишком сильные собственные эмоции, потом их игнорирование тогда отключили и восприятие между близняшками –
вот и вся разгадка. - Но если ты призналась в любви, а тебя…
- Я никому не признавалась в любви. Сказала, что хочу мужа и детей, и что-то ещё кроме постели. Мне велели закатать губу обратно. Не злись на Кола.
Кетрин только вздохнула, обнимая Елену. Глупая, честная сестрёнка сделала всё, чтобы отпугнуть любого мужчину.
Непонятно, как Стефан ещё не задал стрекача. Или мысли о муже и детях выплёскивались именно на голову Майклсону? Тогда Елена ещё бОльшая
дурочка, бедная наивная дурочка…
- Хорошо, мы не будем его обсуждать. Плевать. А ты поэтому хочешь уехать?
- Да. Мне будет трудно встречаться с ним. Прости меня, я тебя бросаю одну.
- Ничего… всё решу, - Кет прищурила глаза. – Ты останешься в Англии, сможешь заниматься у Толлера, просто переедешь в другое место. Идёт?
- Идёт. – Елена несмело улыбнулась треснувшими губами.
- Вот и прекращай плакать… - Кетрин простыней вытерла ей сопли, щёки от слёз и губы от слюны. – Ещё тебе не хватало. – Посидев несколько минут
вместе и успокоившись, девушки встали.
- Я пойду в ванную? – сказала Елена, отстраняя голову от груди сестры. – А то превращусь в опухшего поросёнка.
– Иди. Новая простынь ты знаешь где. Спокойной ночи. – Кетрин направилась к дверям, но на выходе обернулась. - Елена? Не рви сразу со Стефаном, он
твой вариант. Поживёшь, успокоишься и поймёшь. Любовь и счастье не очень-то совмещаются, счастье - это покой и расчёт. Я хочу тебе счастья.
- Так ты хочешь покой и расчёт? – скривила губки Елена.- Я не могу их хотеть.
- А променяла бы? - Кетрин сглотнула, и на мгновение её лицо приобрело то же затравленное выражение, что в больнице, после рассказа о пропаже
Элайджи. - Можно тогда другой вопрос?
- День откровений? – Кет поколебалась, но такой уж жалкой была заплаканная сестрёнка... - Давай.
- Зачем ты бесишь Эла?
- Бешу? Я веду себя более чем хорошо, – надменно вскинула острые брови Кетрин. – Но я же не виновата, что он вызывает у меня неприятные эмоции и
раздражает, не так ли? Но я улыбаюсь и терплю его присутствие, раз ему это нравится. И, пожалуйста, впредь не вмешивайся в мои отношения с
мужем.
- А я вмешаюсь. – Старшая сестра холодно прищурилась. Обычно не слишком похожие, несмотря на идентичную физиологию, сейчас они оказались
зеркальными отражениями, как пара сфинксов, безжалостными и спокойными, разве что у девушки с хвостом в отличие от кудрявой были заплаканные
глаза. – Терпишь? То есть тебе неприятно, когда он расчёсывает тебе волосы, водит в театры и на инсталляции, приносит охапки цветов каждый день?
И всё остальное тоже? При этом ты признаёшь, что секс у тебя был лучший именно с ним. Зачем же его терпеть, Кет? Зачем ты ходишь перед ним в
этом? – Она окинула взглядом кружевное дезабилье, стоившее под тысячу фунтов. - Чего проще - оставь человека в покое, пройдёт время, и он когда-
нибудь успокоится, забудет тебя. Уезжай из Британии, возвращайся в Штаты. Там работа, приятный тебе образ жизни, твой патрон - Рейнолдс, кажется?
- от тебя без ума, раз приложил столько усилий, чтобы ты вращалась в его кругу. Не думай, будто мы с папой были такие уж глупые, чтобы не понимать,
что этот Майкл в твоей жизни появился просто так в нашем городишке… Он не женится, конечно, но пропихнёт куда-нибудь и снова положит под
шишку повыше, никто не будет надоедать, а твой консервативный муж останется здесь, мы ведь не в Средневековье, когда замуж раз и навсегда
выходили… - Надеюсь, на этом словесный понос закончен?
- Нет, я только начала…

319/493
Хмыкнув в ответ, Кетрин передёрнула плечами и ничего не ответила, выйдя из комнаты.
- А не уезжаешь ты, потому что больше всего на свете боишься, что он снова забудет тебя, - полетело вслед. – И тогда ты точно сядешь на иглу и уже
никогда с неё не соскочишь. Ты думаешь я этого не знаю? Может, у нас в семье дура я, наверное, дура, но я говорила в Бразилии и повторю снова - ты
лгунья, Катерина Майклсон. Бесстыжая пакостливая врушка, стоящая под дверью. – Хлопнула дверь ванной.
Поговорили как всегда «изящно»… Ай, да сестрёнка, всё о ней знает и всё замечает. Как всегда. Правду говорят – в тихом омуте… Кетрин постояла,
прислушавшись, испугавшись, что истерика повториться – нет, тихо - начинать рыдать снова Елена не собиралась. Не виноват… Ещё как виноват! Во всём
был виноват только Элайджа и в первую очередь тем, что был всего лишь человеком. Можно ли испытывать неприязнь за это? Увидев свою жизнь без
него, потеряв ребёнка, и снова не увидев мужа рядом, Кетрин могла ответить со стопроцентной уверенностью – можно и нужно, чтобы выжить дальше.
Иначе единственный выход – перестать ждать что-то хорошее вообще и тогда зачем всё? Услышав глупое враньё Елены об аварийной посадке, девушка
поняла, что так и будет, если он не вернётся, или если она не сумеет выхолостить любые чувства к Элайдже и их ребёнку. Всё перечеркнуть и начать с
нуля? Кет любила жизнь и цеплялась за неё всем, чем могла, а в больнице она растеряла цели. Но была же ещё Елена. Глупая сестрёнка даже не
понимала, если поставить Элайджу над всем - в первую очередь предана будет она. Точнее Кет знала, что давно её предала, ещё в ту ночь в Бразилии,
когда вместо того, чтобы быть с пусть и спящей сестрой, до полусмерти напуганная случившимся, побежала к мужу скандалить. Потому что даже
скандалить в одной комнате с ним ей было не так страшно, как плакать наедине со спящей Еленой.
Отстранившись от двери, Кетрин отправилась в спальню. Элайджа, судя по едва различимому шуму воды, был в душе, сна к ней тоже не приходило, и
брюнетка лежала, уставившись в потолок. Сегодня она жалела Елену – хоть какое-то разнообразие, раньше вариантов было два: либо скулить по своей
казавшейся разбитой жизни, либо не думать ни о чём и третировать мужа. Кет всегда выбирала последнее. Найти для Елены дом в городе, где той будет,
чем заняться – дело не сложное и ума не требовало, а вот раз и навсегда отвадить Кола следовало подумать… Сомнительно, что он вообще вспомнит, но
Елена была такая хорошенькая и славная, не даром Кет называла её медвежонком – уж если её саму частенько умиляла сестра и хотелось с ней
сюсюкать, обуздывая смесь материнского и детского инстинкта, то мужчине ощущать свою самцовость импонировало сто процентов. Более того – где-то
далеко, на тёмных задворках души Кетрин порой умудрялась ревновать мужа именно к Елене при нулевом поводе. Пожалуй, единственно к ней и могла.
А почему бы нет? Лицо и тело почти те же, зато характер славный и нежный, но твёрдый, хозяйственная… Мечта мужчины, особенно такого занятого и
одновременно домашнего как Элайджа. Порой вспоминая их первые встречи, откровенную симпатию и обходительность мужа со своей близняшкой,
при полном равнодушии к ней самой, Кет не понимала, почему его выбор остановился на ней. Не потому ли, что Елене это было не нужно, и она не
стремилась войти в ближний круг Эла, не мозолила тому глаза? Мысли посещали не оттого, что Катерина была плоха и не уверена в своих способностях,
но Елена точно не хуже, и потенциально… И Елена… Эл был потрясающим, даже сейчас живя с ним, когда к смутно-ощущаемому недотраху
примешивалось отвращение к сексу в принципе и постоянная инстинктивная злоба на мужа за то, что всё никак не уходил с первого плана эмоций, что в
любом помещении и компании, где они могли оказаться вместе, её глаза всегда сначала находили его, и она по-прежнему болела только им, просто со
знаком минус, Кетрин не могла этого отрицать. Иисусе, да на свете считано мужчин, которые могут и отлюбить как следует и мозгами, вкусом и всем
остальным не обижены, а достался ей! А Елена... Но Элайджа не мог выбрать Елену. Кетрин схватила с прикроватной тумбочки щётку для волос с
зеркальцем и заглянула в него, нервно кусая губы. Конечно, нет, он не мог. Елена ему и не понравилась вовсе. Ему с самого начала нравилась только она,
Катерина. На первый танец он пригласил её, а не сестру, и переспать сразу захотел с ней, и приём на работу... Она улыбнулась своему отражению и
отбросила щетку обратно на тумбочку. Боже, это совсем не напоминало собеседование - теперь-то в двадцать пять она это понимала, - всего лишь часть
игры, когда мужчина не доходит до конца и не собирается съесть понравившуюся конфету, но и победить подсознательную похоть, сдержаться и не
купить себе желаемую вкусность не в состоянии. Кет уютно завернулась в одеяло, чувствуя, как пушистым котёнком мурлычет удовлетворение – она как
всегда рассталась с мучительными ревнивыми мыслями: как бы неподходяща для Элайджи на фоне Елены она ни казалась, невинной сестрёнке там не
светило.
Но что Елена могла найти в Коле, Кетрин не представляла – у младшего брата и в помине не было восхищавшей её ауры мягкой властности и
спокойствия, которые окружали Элайджу и мгновенно заставляющей чувствовать себя, даже сидя на болотной кочке, спутницей жизни средневекового
сеньора в окружении вассалов, колени дрожали, а слюновыделение зашкаливало. А Кол… Ну, что такое Кол? Нет, конечно, у него были какие-то свои
достоинства, но до Эла они не дотягивали даже призрачно, и по чему так убиваться, Катерина искренне не понимала. Ко всему, сестрёнка, очевидно, не
подозревала о преступных схемах его бизнеса, торговле оружием и прочих связях. Пусть Эл не был славным мальчиком, но с искренним признанием
своих двойных стандартов то, что Кетрин допускала в отношении кого-то, нисколько не возмущаясь, себе она вовсе не желала. И, конечно, не желала
своей половинке. А вот Кол – паршивая овца. Но говорить Елене об этом сейчас… Да надо ли это разочарование? Нет, разочарование самое болезненное,
что может случиться… Вот если пригрозить Майклсону чем-нибудь… Её мысли были прерваны приходом Элайджи.
- Спишь?
- Нет. Эл, Елена уезжает, ты можешь подыскать ей дом, желательно в Большом Лондоне?
- Могу, - он настороженно взглянул на севшую на постели женщину, потянувшуюся за книгой. – Почему?
- Думаю, ты и сам знаешь причину, - холодно сообщила Кетрин, - а если нет, даю подсказку - её имя начинается на «К» и заканчивается на «Н».
- Он может не приезжать, думаю, Кол поймёт твое желание остаться с сестрой. Мы встретимся в Лондоне.
- И выставить Елену истеричной дурой? – Раскрыв книгу на закладке, она уставилась в строчки. - Благодарю покорно.
Эл, я попросила найти дом, неужели это так сложно выполнить?
Неадекватное нападение, но Элайджа уже привык их списывать на гормоны – с психотерапевтами она иметь дело отказывалась, - поэтому оставался
максимально спокоен.
- Это не сложно. – Кинув принесённые из ванной запонки на тумбочку, он склонился, поцеловав девушку в макушку. - У тебя через пару дней будет
лежать на столе папка с вариантами. Но я хотел сделать так, чтобы было минимум неудобств для тебя.
- Спасибо. – Лёгкая улыбка, потянувшись, она погладила мужчину по щеке.
- Что ты читаешь?
- Теорию поля.
- И тебе интересно? – Он озадаченно поднял брови.
- Очень, - Катерина откинулась на подушку и взгляд Элайджи невольно упёрся в декольте пеньюара, если полупрозрачную ткань, созданную скорее,
чтобы демонстрировать, чем скрывать, можно было считать одеждой.
Озадаченность прошла. - Просто невероятно интересно. Но думаю, уровень притязаний лучше.
- Чьих? – забывшись, мужчина нежно провёл рукой по плечу брюнетки. Заглянул в книгу – но там была одна «вода» и ничего похожего на
электродинамику и квантовую физику***. Однако удивление даже не промелькнуло во взгляде, он сосредоточился на женщине, а точнее её губах.
Тёплый ответ на поцелуй, мгновенно заставил закипеть кровь в жилах, но Кет мягко отстранилась, и с наслаждением ощутила, как пальцы гладят
внутреннюю сторону её бёдер. - Не надо. - То ли не услышал, то ли не понял. - Эл! – С силой удержав, целовавшего её шею и грудь Элайджу, строго
окликнула девушка. - Мне ещё нужно время. Подожди… Мы же говорили - пару месяцев.
Она с интересом разглядывала вмиг одеревеневшее лицо мужчины. Но в итоге черты смягчились, и он улыбнулся.
- Конечно, кошечка. – Ласковый поцелуй в нос.
«Что же он такой непробиваемый… Или так сильно любит? Ну, конечно, любит…»
Последняя мысль не могла не задеть прежнее самодовольство, снова тепло согревшее душу. Подтянув колени к груди, Кет кивнула:
– Я почитаю, если не возражаешь?
Высказаться Элайджа не мог, но про себя ещё как возражал. Учитывая то, что на ней было надето, с душем он явно поторопился и как никогда был
близок к тому, чтобы застонать в голос, невольно скашивая взгляд на полуобнажённую фигурку, охваченную от смуглого янтаря плеч до кончиков
розовых пальцев на ногах пеленой кружева и мягким светом ночника.
- Что?.. – сообразив, что Катерина что-то произнесла, и оторвавшись от воспоминаний о ней в более откровенных позах, поморгал.

320/493
- Спина, между лопаток. – на него дохнуло вишнёво-розовым леденцом геля для душа. Повернувшись спиной и приспустив бретельки сорочки, Кет
попросила: - Почеши, пожалуйста.
- Нет.
Категоричность, не оставляющая шансов.
- Ты ласков только с женщинами, которые дают по щелчку? – Холодный яд в голосе.
Элайджа оглядел матовую спину, окружённую лужицей кружев, провёл ладонью по изящному изгибу.
- Значит, почесать? – Он слегка оттолкнул женщину, и Кет неловко чебурахнулась на грудь, с испуганным «пуф» уткнувшись носом в подушку. Железные
пальцы стиснули хрупкое плечико, вдавив девушку в подушку и не давая приподняться. - Переоденься во фланелевую пижаму, и тогда я буду ласков
как с ребёнком, милая.
Сердито фыркнув, она накинула бретельки сорочки и после, откинув в сторону пеньюар, чуть раздвинув колени, вновь уставилась в книгу. Завернувшись
в простыню, Майклсон развернулся спиной к Катерине и, конечно, не увидел лёгкой торжествующей усмешки, тронувшей её губы.
- Я дочитала, - спустя какое-то время, прижавшись грудью к его спине, прошептала женщина, зевая. Торжество торжеством, а ночь она хотела провести с
удобством. – Ты не мог бы... Эл… Я же плохо сплю без тебя, у меня кошмары…
Минутное молчание, она уже начала разочарованно заворачиваться в одеяло, когда Элайджа обернулся. - Иди ко мне. – Через мгновение,
оказавшись в уютном коконе его объятий, расцелованная Катерина довольно выдохнула и закрыла глаза, ни на минуту не подумав о полнейшей
алогичности своих действий. - Только лежи тихо как мышка, Кет.
- Кошки не бывают как мышки, они их ам... – Хихикнула девушка. И пары минут не прошло - она заснула, в отличие от мужчины, с усталой тоской
рассматривавшего её лицо.

Две недели спустя.

Аккуратный стук в дверь заставил вскинуть голову.

- Входите, Роза.
- Это не Роза, а только я. – Девушка заглянула в дверь. - Можно?
- Елена? – Элайджа удивлённо приподнял брови, улыбнувшись. – Конечно, заходи. Обознался – хорошую привычку предупреждать о желании войти
помимо тебя здесь имеет только Роза. Ты что-то хотела? Присаживайся.
- Да, - пройдя в кабинет, она задержала взгляд на картинах, тяжело вздохнула и села на диванчик, нервно сжимая и разжимая пальцы. – Я уезжаю и
хотела бы поговорить.
Увидев, что она явно не в своей тарелке, он кивнул на бар: - Ксу-ксу****?
- Со льдом.
Наливая золовке её привычный ликёр, и видя, что она несвойственно себе мнется и не знает с чего начать, Элайджа решил не тянуть кота за хвост.
- Катерина говорила о желании подобрать тебе дом, насколько я помню, вы ездили пару дней назад, и если ты о Коле, то извини, но…
- О, нет! - девушка ответила настолько страстно, что сама едва не подпрыгнула на диванчике и тут же сбавила тон: - Нет, речь не о нём, а о Кет.
Майклсон передал рюмку и настороженно взглянул на Елену, устраиваясь в своём кресле:
- А что с ней не так? Точнее, что не так, я знаю, но что нам стоит обсуждать – нет.
- Я неверно выразилась, не обсуждать, – Елена покраснела. – Я хотела сказать, что знаю, насколько тебе сложно. То есть, не думай, что я пытаюсь
вмешаться, - сообразила она, увидев, насколько замкнутым стало лицо мужчины, - но дело в том, что я её знаю с детства. Кет она, ну… она от природы
такая дикая. Поэтому мы её дома и звали так, папа говорил, что это имя ей подходит. Ты только не сдавайся. Я вообще неверно судила о многом и
ревновала, конечно, сильно…
- Кого? – Он с недоумением слушал сумбур от всегда последовательно излагавшей свои мысли Елены.
- Не тебя же. Её, конечно. – Тяжёлое признание. - Да и сейчас ревную.
- Именно сейчас можешь вздохнуть спокойно. – Лёгкая насмешка.
- Она тебя любит. Если бы не любила, не раздражалась так сильно. Она всегда бьёт сильнее всего близких. – Елена растерянно поёжилась, отпила глоток.
– Фигурально выражаясь. В детстве и не фигурально. Однажды у неё не запускался змей, а у остальных детей - да, меня вообще даже рядом не было.
Кет во всеуслышание сказала, что всё это ерунда и игрушки для малышни, а потом она пришла домой, увидела, что я в любимом платье, от злости
толкнула в грязь и укусила до крови.
- Зубами?
- Зубами за руку, – несмело улыбнулась его ошарашенности брюнетка. – Амалия сказала, что это наследственное бешенство от матери.
- Свою породу грымза в расчёт не брала, да и ты же близняшка…
- Ну, из-за меня и стало известно об укусе. Я в отместку остригла ей волосы, пока Кит спала, и всё пфф... и выплыло наружу.
- Так она ещё и наябедничала! – С трудом вернувшись к их совсем невесёлой теме разговора, он ответил: - Насчёт раздражения ты явно перебрала. Её
просто злит, что я не держусь за несколько миль от сиятельной персоны.
- Нет. И многое бы отдала, чтобы тебя не видеть. Но, Эл, - Елена улыбнулась, снова пригубив ликёр, – вы оба - смешные люди. Она живёт в этом доме, а
значит, ей должно доставлять удовольствие злить тебя. Теперь это идея фикс. И, видимо, равнодушное отношение и есть твоё самое больное место. -
Значит, ты снова на моей стороне?
- Да.
- Почему?
- Потому что ты по-прежнему живёшь с ней и продолжаешь возиться как с ребёнком изо дня в день, несмотря на всех тараканов и агрессию. Потому что
я боюсь за неё, и ты единственный, кто держит её в узде. Надуманная насмешка в глазах обоих растворилась, оставив печаль.
- От чего держу?
Ответа не последовало, только тихое:
- Тебе нужно потерпеть.
- Не слишком много для живого человека?
- Нет. – Она встала с места. – Знаешь, тут как в сказке – летать высоко легче, чем летать низко.
- Ты приходила только за этим, сказочница?
- Да. Я знаю, как Кет умеет убедить, было время когда даже я, её близняшка, считала, что я ей чужая, и она разговаривает со мной из вежливости. За год
она ни разу не спросила у меня больше, чем «как дела?» скучным тоном. Думаю, ты знаешь, что это было.
- Бернер? Наркотики?
- Да. А Ваш ребёнок… она ведь безвылазно там сидела, ничем толком не занималась, каждый день ждала тебя, и настолько растворилась во всём, что
это намного… - увидев, как оцепенело его лицо, став равнодушной маской, Елена осеклась – запретная территория. Она как-то вдруг поняла, что
Элайджу совсем некому пожалеть, значит, с каждым днём он ожесточается. Ребекка была убита горем и надеждами одновременно, напугана немотой
дочери и вцепилась в Керолайн мёртвой хваткой, а от старшего Майклсона требовались лишь выдержка и силы. Он их и отдавал, каждую неделю
мотаясь в Лондон к другу, но что скрывается за маской заботливого мужа и спокойной улыбкой радушного хозяина, Елене было страшно предполагать.
Её участия он не примет, а даже если и мог бы - более мягкая от природы Елена подсознательно избегала зятя, по-прежнему не понимая, как сестра
чувствует себя непринуждённо и легко в обществе мужа, особенно, если он чем-то недоволен. И ладно бы сейчас, ведь он её муж, но так было всегда, с
их знакомства… Нет, Елена не понимала желания Кет быть с ним. Женщины любят всяких, но только не таких как Элайджа Майклсон. Их почитают,
уважают, возможно, чувствуют страсть на почве восхищения, но всегда соблюдают дистанцию. По правде, смущалась она и Николауса, и только Кол

321/493
 казался ей хотя и скрытным, но жизнелюбивым, без отпечатка неконтролируемой холодной властности. Бекка была похожа на младшего брата больше
всех и с ней было очень легко и просто, почти как со Стефаном, но именно эта простота оставляла порой привкус скрытых, глубоко спрятанных ото всех
переживаний… Все они скрытные в этой семье.
Но теперь Елена принимала ситуацию и этого мужчину в жизни своей сестры, и ей вправду хотелось ему помочь не по обязанности или потому что лучше
для Кет, а от души. Из жалости. Но Элайдже была необходима другая помощница, а та... Сестрёнке бы самой, кто мозги вправил. Поняв, что тормозит и
не реагирует, она сказала:
– Извини. Если снова хочешь разглядеть нашу Кет в этой, то не отступай. Пока?
- До свидания. – Он мягко пожал протянутую ладонь. – Елена, если Кол спросит, где ты, я не стану ему врать.
- Да разве можно от него спрятаться? - Фыркнула девушка.- Спасибо за понимание.
- Да он не спросит.
Откинувшись в кресле, он нахмурился. Равнодушие? И оно тоже – Катерина не подпускала к себе, но он не видел в этом ничего особенного. Если верить
Ребекке, то многие женщины после родов пугливей девственницы, женщина потерявшая ребёнка… Конечно, её нужно немало подождать и успокоить.
Нет, дело было не в этом, но… Почему Кет одевалась и вела себя так, что любому бы и куда более сдержанному мужчине хотелось схватить её за волосы
и оттрахать? Все темы, диалоги рано или поздно переходили в сексуальный подтекст, да так, что именно он чувствовал себя инициатором этого акцента.
Как с ней вообще можно оставаться холодным? Он вроде не был сексуальным маньяком, всегда в первую очередь дружил с разумом, легко заменяя
одну женщину другой, но… Много этих «но». Налив в бокал из первой попавшейся бутылки и выпив, Элайджа начал раскладывать монетки из
канцелярского стакана столбиками на столе, собирая ежа.

- Ты здесь?
- Нужно дома просмотреть отчёты.
- Ясно, - зайдя за спину, женщина легко коснулась его плеч. Мышцы под тканью рубашки сократились. – Роза зовёт к ужину, и ты слишком много
работаешь.
- Спортзал никто не отменял, не умру. Что ты делаешь?- Массаж.
- Не нужно. – Отстранив её руки, он изобразил улыбку. – Катерина, я сегодня очень занят. Передай Розе, что ужинать не буду. Иди.
- А я тоже не хочу ужинать. – Она продемонстрировала ямочку на щеке и прошла к окну, приоткрыв створку и впустив свежий воздух. – Посижу здесь.
Тихо. – И позвонив миссис Фостер, чтобы ужинали без них, Кет устроилась на диванчике, улегшись на животе и уставившись в айпед. Вставила в уши
наушники.
Тихо или громко стало совершенно неважно: Майклсон не мог заставить себя сосредоточиться на документах, взглядом изголодавшегося созерцая
круглые ягодицы, прикрытые кофейным шёлком юбки псевдоскромного платья на запАх. Изголодавшегося, которого привели в банкетную залу и
оставили у стены. Раньше, когда можно было свободно подойти погладить или шлёпнуть по такому чуду природы, не было ничего особенного, но не
теперь… Изгиб спины. И ушки у неё были маленькие и круглые, ему чертовски нравилось, как они оттопыривались, когда Катерина заправляла за них
кудряшки. Встав с места, Элайджа бросил ещё один короткий взгляд на бёдра Кет, оценил полуголые ноги и вышел из кабинета, незамеченный
увлекшейся женщиной.

- Эл, это не я! – Быстро отступив на безопасное расстояние, девушка неровно задышала. Перегнула палку. - Я не виновата!
- А кто?
- Я не знала. Ты тоже мог бы предупредить!
- Я?! – Глаза, рывком ослабившего галстук Элайджи, полыхнули нездоровым блеском, сообщив, что размеренный тон явно не показатель его эмоций. - Я
сообщил на приёме, что интеграция компаний то же, что попытка пропихнуть мячи*****, когда они должны болтаться рядом?!
- Ну, занесло немного, так он мне не понравился. – Взяв себя в руки, она независимо поправила браслет на предплечье.
- Велика беда…
Весело ему не было – над бедолагой из Чикаго потешалась добрая половина посетителей приёма, и, учитывая, что это был старый приятель Джорджа,
наглый фортель хотя и был правдив, звучал непростительно, и вообще… от злости мозги отказали и, подхватив Катерину под бёдра, Майклсон впился
бешеным поцелуем в губы.
- Ты извинишься перед ним. – На мгновение оторвавшись, Элайджа стиснул пальцами подбородок двумя пальцами. - Так, чтобы это было очевидно
всем.
- Нет.
- Ты хотела меня позлить – ты это сделала. Поэтому - да.
- Или что? – Карие глаза зажглись насмешкой. - Затрахаешь меня в наказание, раз не даю так?
- Не говори ерунды. – Он отвёл взгляд.
- Тогда опусти на пол.
Но даже тут Эл сделал по своему – аккуратно усадил на диван и отправился вверх по лестнице. Тряхнув локонами, Кетрин скинула туфли на высокой
шпильке, стянула чулки и начала растирать лодыжки. Захихикала – выставить дураком Элайджу, до такого она не могла дойти никогда, но привлечь
внимание к их паре… Разве она виновата, что кто-то такое животное? Разумеется, да, но женщина уже не владела собой – в такое бешенство приводило
то, что Элайджа хочет её. Хочет, несмотря на смерть их дочери. Она испытывала мстительное наслаждение, умело провоцируя супруга изо дня в день в
течение четырёх месяцев и каждый раз оставляя ни с чем, забыв, что он тоже человек со слабостями, пообещавший ей верность, а стальные поводки
подходят далеко не всем.

Италия. Побережье Адриатики.

- Я раньше так делала и не вижу в этом ничего особенного.

- Это вредно для здоровья.
- Я всегда прилепляю наклейки, и это всего на пару дней, дальше будет бикини.
- А теперь не будет!
- Почему же?
- Потому что ты моя жена, а не девка с панели.
- То есть загорают топлесс только девки с панели, и ты меня ею только что окрестил?«Твою ж мать…»
- Я такого не говорил, - отрезал Элайджа.
- Говорил, или тебя уже непорядок с логикой? – крайне довольная собой, Кетрин опустила тёмные очки со лба на нос. – А мне вовсе не улыбается
сверкать в зеркале белыми пятнами. Бери полотенце и пойдём.
- Тогда иди сама по себе.
- Ты меня отпустишь одну?
- Разумеется. – Он криво улыбнулся, - Не могу же я тебя запереть. Только иди туда без кольца, мне в жёнах дама сомнительной репутации не нужна.
- Я и есть такая. Если ты забыл, - ошеломлённая тем, что Эл готов её отпустить, она улыбнулась и начала складывать полотенце в сумку.
- Я бы не женился на женщине со взглядами ниже плинтуса.
- Всё-таки девушка топлесс - шлюха?

322/493
- Если она ничья - нет. А если моя… - Он подхватил со столика ключи. - Слушай, мне надоело, условия демонстрации груди самцам на пляже я тебе
озвучил, а там делай, что хочешь, пойду прогуляюсь.
- Хорошо.
Хлопнула дверь. Кетрин плюхнулась на диван и зашипела себе под нос. На глаза попались бархатные розетки маков, плававших в вазе… К розам она
привыкла, а вот маков от Элайджи не ожидала. Тем паче в конце лета. Никто уже давно не дарил цветов женщине в их обществе товарищеских браков, а
вот Эл ей да, пусть и получалось это у него не слишком романтично… «Цветы прикрывают всё, даже могилы…»****** Катерина переодела плавки,
потянулась было к бюстгальтеру бикини, но, тут же с ненавистью взглянув на снятые трусики, отшвырнула верх купальника и схватила сарафан.

- Ты знаешь, у меня нет никакого желания договариваться. Либо я, либо он… - поднявшись из-за столика, мужчина быстрым шагом прошёл к краю
террасы летнего кафе при отеле, чтобы продолжить разговор в приватной обстановке.
- Разумеется, с ресурсами Толоса это буду я… Они итак уже испорчены, выбрасывай акции на рынок… Появившаяся на площадке со стороны побережья,
улыбающаяся Кет привлекла его внимание и заставила остановиться.
- И почему я не удивлена? – прощебетала девушка. - Если в сутках будет тридцать часов, ты и тогда будешь работать их все.
- Значит, так? - Элайджа прищурился, оглядев её мокрые вокруг лица волосы, фигуру в сарафане, сквозь хлопок которого при внимательном осмотре
можно было заметить вершинки чуть проступающих сосков. Сумочка, которая при всей фантазии вряд ли можно было предположить, вмещала что-то
кроме ключей и телефона довершала говорящую ситуацию.
- Что «так»? Я очень голодная, а деньги забыла. Накормишь за свой счёт, надеюсь?
- Садись, только сними кольцо.
- С какой стати?
- Я слов на ветер не бросаю - мы отдыхаем отдельно.
- Работа превращает тебя в зануду и жмота. – Напечатав заказ и кивнув, чтобы принесли коктейль, пока она ждёт, брюнетка с наслаждением потянулась
на стуле, подтвердив отсутствие белья. - Я никому ничего не демонстрировала.
- Неужели плавала в одиночестве?
- Майклсон, - девушка посмотрела на него с откровенной жалостью, - ну, где ты здесь найдёшь одинокий пляж?
Конечно, меня видели голой, но демонстрировать – это значит красоваться, а я мирно плавала сама по себе.
Повисла тишина, в которой голодная девушка отдавала должное итальянской кухне, стараясь не смотреть на тартар с молчаливой яростью поглощаемый
супругом, решившим на этот раз вовсе не считаться с её нервной системой. Впрочем, сырой фарш Элайджу не удовлетворил, и, не съев и половины, он
отшвырнул вилку от себя и уже не спускал глаз с затылка довольной брюнетки.
- Положи вилку.
- Зачем? Я говорила, какие вкусные здесь овощи? Что значит южное солнце… Уж извини, но в сером Йоркшире… - Ещё слово в роли дуры, и я выволоку
тебя из-за стола.
- Боже, сцены ревности на людях! Эл, куда ты катишься… - Но с уст сорвался только один смешок, да и тот скорее испуганный. Тихо звякнул прибор, но на
большее она не решилась. - Разумеется, я знала какой ты примитивноконсервативный человек, нашла без «самцов» и развлекалась в компании
благочестивых мусульманок, ну и всех прочих феминисток. – Она просияла улыбкой, увидев стандартные закуски, когда официант отошёл, продолжив:
– Хотя может там и смотрели… Бог его знает. Но про лесбиянок речи у нас не шло, только про «самцов», плюс мне хватило пару раз до второго
замужества – как ты понимаешь по итогу, не понравилось… Надеюсь, ты доволен? Налей мне вина, а то бесконечно болтать - горло пересохло…
Элайджа наполнил её бокал до краёв:
- Катерина?
- Мм…- Тебе вкусно?
- Очень.
«Если бы ты ещё не ел при мне эту мерзость было бы и вовсе замечательно…» Но нарываться на скандал снова расхотелось.
- А вино?
- Потрясающее. – Она сделала хороший глоток и вновь принялась за мясо. – Попробуй сам.
- Ты знаешь, кто такой Александр VI*******?
- Судя по имени, итальянский дож или Римский папа?- Второе.
- Хоть я и недообразованная, зато умная. - Катерина подняла брови, отправив в рот кусок стейка. - А почему ты спросил?
- Он плохо кончил. Я подумываю, что ты у меня так же.
- И как именно это «плохо»? – хмыкнула женщина.
Не ответив и бросив на столик карточку, чтобы она могла расплатиться, Элайджа вновь взялся за телефон и исчез за поворотом.
- Ой, смешно… - наигранную ухмылка угасла, и, раздражённо передёрнув плечами, Кетрин принялась уплетать за обе щеки основное блюдо. – Простите,
могу я задать небольшой вопрос? – Она отвлеклась вновь глотнуть вина, и потому выбор пал на сомельё, терпением Кет никогда не славилась.
- Я Вас слушаю?
- А Вы случайно не знаете, как окончил жизненный путь Папа Александр VI?
- Трудно не знать, семейство Борджиа крайне знаменито, - итальянец улыбнулся. – По легенде отравился тем самым вином, что пьёте Вы и… Сеньора? –
он удивлённо посмотрел на подавившуюся девушку, оросившую содержимым рта сахарную скатерть столика.
- Я… - откашлявшись, она покосилась на бокал. Сглотнула, борясь с винными парами, пошедшими в нос, и вытирая салфеткой следы слюняво-красного
позора с лица, шеи и со стола. – Наверное, да. А Папа?.. Он кхм…
- В конечном счёте захлебнулся собственным ядом: хотел отравить трех кардиналов, но перепутали бутылки и пошёл проверять действенность
индульгенций. Забавная история, хотя за правдивость трудно ручаться.
- Да уж, забавнее некуда, - изобразила улыбку эпилептика Кет, неуверенно косясь в бокал. – Спасибо за своевременное просвещение. Я… эмм… Не
станет же он меня из-за какого-то лифчи...
- Простите?
- Нет, нет. – Сообразив, что выбалтывает мысли, Кетрин спохватилась. - Всё очень вкусно, но попросите убрать тарелку с,.. - она указала на остатки
мерзкого фарша, - с вот этим, пожалуйста. - Пересядете?
- Спасибо.
- Если требуется помощь?..
- Я обязательно Вас позову.
- Тогда приятного аппетита, не буду отвлекать.
- Да, благодарю…
Сообразив, что думает, как редкой степени идиотка, она смело подцепила ножку бокала, снова вгрызлась в мясо, но Эл своё дело-таки сделал - приятный
аппетит испортился напрочь, и хотелось зарыдать прямо на террасе. Но Кет теперь постоянно хотелось рыдать, она этого не делала - боль Элайджи была
сильнее, он держался, а значит нельзя ей рыдать.

США. Сан-Франциско.

323/493
Не стоило брать её с собой. Читая график составленный Эвелин, Майклсон скосил взгляд на прихорашивающуюся жену, выглянувшую из спальни. Но ему
так осточертели скандалы в доме… Хотя нет, скандалы – это должно быть с криками и швырянием вещей, до такого Кет не опускалась, а ледяное
слащавое недовольство – дело другое.
- Кинь мне сумочку из прихожей, - раздался оклик.
- Возьми сама! – Резкий тон вполне соответствовал его настроению.
- Спасибо, Вы крайне любезны, - ехидно протянула Катерина, появляясь в дверях и повиливая бёдрами, прошла к прихожей. Он замер. Прошло
несколько минут, прежде чем Элайджа появился на входе в квартиру. В облике Кет ничего не изменилось – те же кружевные микротрусики,
бюстгальтер и пояс с подвязками, если не считать чёрных чулок, один из которых она медленно натягивала на левую ногу, поставив ступню на пуф, а
другой уже красовался на правой.
- Если я ещё раз увижу в таком виде, то разрешения спрашивать не стану. Ты всё поняла?
- Нет. Я у себя дома, ты сам отказался дать мне сумку, в которой остались мои чулки, - она закусила губу, неожиданно растеряв надменную
насмешливость и взглянув большими печальными глазами. – Что происходит, Эл? Почему ты постоянно злишься на меня? Мне теперь не выходить из
спальни, потому что ты соизволил взять меня с собой? Может, ещё полы одежды расцеловать за милость своего господина? Подумай сам, как это
выглядит…
Как ни странно слова актрисы от Бога достигли адресата, мужчина уже понял, что грубость была несоразмерна и ничем не вызвана. Шизофрения на
почве воздержания, выливающаяся в хамство…
- Извини. – Он окинул взглядом фигурку в нижнем белье, напомнив себе, что жену нужно жалеть и беречь её чувства после потери ребёнка. Прошло
всего-то пять месяцев, а ведёт себя как скотина… - Просто накидывай халат, кошечка.
- Закрепить подвязки, путаясь в ткани, сложно. Мне нужно собираться на приём и побыстрее.
- Красота требует жертв? – Хотел примирительно поцеловать в лоб, но рисковать не стал. - Я выйду пока подышать воздухом.

В этот день Катерина и вправду была как-то особенно хороша и улыбчива. За окном цвела ранняя осень СанФранциско, раскрасневшаяся от тепла и вина,
брюнетка молча подала руку Хелвиду и, кивнув Элайдже, в очередной раз пошла танцевать. Было весело, но ровно до того момента, как, обегая
рассеянным взглядом зал из-за плеча Тони, рассказывавшего смешную историю о начальнике его логистического отдела, она не столкнулась с взглядом
мужа.
Женщине стало не по себе от бесстрастного выражения его лица.
- Ты был против? – Появившаяся в дверях Кет облокотилась о перила террасы, подставляя ветру разгорячённые щёки.
- Нисколько, развлекайся, - он осторожно поставил бокал на балюстраду.
- Передохну, - без задней мысли брюнетка перехватила его вино и, чуть повернув бокал, припала ртом к кромке хрусталя, пробуя терпкую жидкость. На
нижней чувственной губе на пару мгновений замерла капелька бордо, тут же слизнутая, и Элайджа завороженно отметил – из знакомых женщин
только жена умела охватывать бокал так, что никогда не оставляла на стекле «авторских» следов помады, тонко балансируя на грани рафинированной
безнравственности. Выпившая пару бокалов шампанского и не расположенная к самоконтролю и наблюдению, Катерина напрочь не прочувствовала
эротичности момента и мгновенной реакции и без того раздосадованного её кокетством мужчины, позабыв о его природной холодности в выражении
эмоций. – Пойдём.
- Но куда? И зачем?
Ничего не ответив, Майклсон потянул её за руку, и, не споря, женщина пошла следом, вслушиваясь в тяжёлое дыхание и не понимая, чем могла так
разозлить. Ревность – это слово отсутствовало в их семейной жизни, по крайней мере за рамками латентных чувств собственников.
Ответом на её первый вопрос оказался свободный номер того же отеля, где проходил приём, ключ от которого, портье отдал даже не оформляя
документов. Войдя в распахнутую дверь, Кет растерянно остановилась в центре комнаты и, облизав пересохшие губы, позвала мужчину, с шумом
захлопнувшего дверь и издавшего вздох облегчения:
- Эл, что… - Ответ на второй… Кетрин догадалась по взгляду и не успела понять, что конкретно он собирается делать, как с неё был сдёрнут верх платья.
- Я пока не готова, Эл! – Но перчатки скользили по рукам, не давая царапаться. Майклсон поморщился, увидев двойной скотч для крепежа одежды, и с
отвращением оторвал его с обеих грудей. Женщина взвизгнула, но боль тут же ушла от прикосновений губ и их тёплого дыхания. – Подожди…
остановись немедленно! Не сегодня!
- Ты разучилась считать?
И при виде неумолимого лица Кетрин стало страшно до рези в горле.
- Что считать? - Голос осип – Элайджа не контролировал себя, расправляясь с её одеждой и просто не обращал внимания на пинки и удары: - Что?!
- Дни, - потянув к коленям клочок ткани, он понимающе поднял брови. – И ты… мда…
- Это же нервное, - Кет отступила, но тут же напоролась на подлокотник дивана закачавшись на высоких шпильках, - это от страха! - Кончишь не от него.
В два шага покрыв расстояние между ними, Элайджа принялся крепко целовать её рот. И Кетрин, к своему ужасу, поняла, что её тело, давно бунтовавшее
против наложенных на него драконовских ограничений, отзывается на любое прикосновение.
Через несколько минут отодвинувшись и выпустив длинные локоны из пальцев, Элайджа и сам не верил до конца в то, что совершил. Висевшая на
подлокотнике дивана брюнетка, наконец, смогла расслабить запрокинутую назад шею и оцепенело уткнулась носом в обивку, даже не пытаясь сдвинуть
широко расставленные ноющие бёдра. Ноги, став ватными, отказывались служить опорой и висели так же безвольно, как сама Кет. Хлопок двери вывел
из прострации, она по всё тому же подлокотнику сползла вбок, путаясь скользкими от шёлка перчаток руками в подоле сбившегося на талию платья и
волос, застилавших лицо. Переступив ногами, женщина избавилась от болтающихся у щиколоток трусиков. Оглядев обстановку, Катерина мелко
задрожала, прекрасно понимая, что иначе чем изнасилованием это не назовёшь. Пусть с оговорками – это был не тот садизм, что практиковал Бернер, да
и Элайджа слишком хорошо знал её тело, угол был нужный, и вагинальный оргазм она получила, крайне острый от долгого воздержания, но насилие над
её волей. Хотя Эл порой обращался с ней жёстко, бывали и ноги «колесом», но Кет знала, что всё-таки жалел и её, и её тело, и никогда раньше он не вёл
себя так до, не удосужившись подарить даже короткого поцелуя в щёку и не заглянув в глаза, и не уходил, хлопнув дверью, после. Заставить кончить как
последнюю суку под кобелём и уйти? Что так сильно изменилось?
Слишком погружённая в себя, обиженная и потерявшаяся во времени, чтобы рассуждать как взрослый человек, Кетрин легко нашла ответ на вопрос: она
не родила ему дочку. И вдруг не родит в следующий раз и только третий... Или не родит вообще. Кому это понравится? Явно не такому привязчивому к
детям мужчине как Эл. Но что может она, чтобы так с ней обращаться? Тело содрогнулось в судороге. Или это месть за то, что она недостаточно нежна с
ним? Не любит и не хочет, как прежде? Но что же ей делать, если прежних чувств больше нет, она предлагала развод, и выход… Его тоже не было. Эл не
отпускал от себя на свободу, да она, если вправду, давно уже не понимала, куда ей идти, и что делать, дай он эту свободу завтра, целей не было – пустое
нанизывание календарных дней, но и жить вместе как прежде у них не получалось. Впервые в жизни Кетрин искала, и ничего не выходило.
Негнущимися пальцами расстегнув молнию сбоку, стянув перчатки и сбросив туфли, она принялась искать дверь в ванную комнату.
Горячие струи в душевой смыли не только макияж и расслабили тело, но и успокоили рвано стучащее сердце, если это можно так назвать. Обернувшись в
полотенце, женщина пошла звонить о доставке халатов в номер и прибирать сброшенное платье, обувь и бельё, но, выйдя из ванной, не увидела ни того,
ни другого, зато нашла мужа, сидящим в кресле. - Элайджа.
- Держи, - потянув за край полотенца, Элайджа забрал его и быстро укутал Катерину в махровый халат, заметив пристальный взгляд. – Прости, я не
должен был так и тем более… - Он замолчал. Примитивность произошедшего потрясла и напугала его самого не меньше, чем её, но вот извинения…
Элайджа не видел в них смысла – Кет не из тех, перед кем став на колени прямо или фигурально можно выпросить что-то помимо презрения. Даже
сейчас она стояла, вскинув брови и поджав губы. Впрочем, никакое самообладание его бы уже не провело. - У тебя нет крови?
- Что?

324/493
- Разрывы, – поняв, что Катерина внутренне дрожит, Майклсон взял самый ласковый тон. – У тебя всё в порядке?- Нет, ничего нет. – Она отчего-то не
испытывала ни смущения, ни гнева, только заторможенность, просто ответив: - Я была достаточно расслаблена... Нет, я здорова.
- Ладно. Вот.
Он протянул стакан с водой и таблетку.
- Что это? – выдавила Кет, в действительности уже прекрасно догадавшись о предназначении розовой пилюльки.
- Противозачаточное.
Она со злостью ударила по раскрытой ладони, заодно расплескав воду. В следующее мгновение осознав, что сделала, девушка тут же отскочила в
сторону. Почему у неё всё так?! Плюнув на таблетки, мужчина инстинктивно обнял дрожащее тело.
- Уходи, - голос завибрировал слезами, но Кетрин сдержалась. Пустое: всего лишь предательская реакция привычки, броситься туда, где будут утешать. –
Мне нужно отлежаться и подумать.
- Ты можешь сделать это дома.
- У меня нет сил. Проваливай.
Но протесты не нашли адресата, и через несколько минут она сидела в такси, поджав под себя босые ноги. Ещё через десять Элайджа опустил её на
кровать в квартире. Уткнувшись носом в подушку, Кетрин закрыла глаза. Всё время ей казалось, что происходящее с ними сейчас уже было. Когда и где?
Какое-то отупение не давало этого вспомнить. Не могло быть, но было.
- Катерина, подожди…
- Я крайне устала и хочу спать. Или ты жаждешь продолжения?
- Ты можешь забеременеть.
Брюнетка резко села, рассмеявшись сухим дробным смехом:
- Неужели тебе жаль? Твоя несдержанность - это не мои проблемы, Эл. Да если бы тебя хоть раз вот так отымели… - не договорив, она отбросила
одеяло, как была в гостиничном халате забралась в постель и выхватив сразу две таблетки из стоявшего на тумбочке флакона проглотила их. – Думаю,
доволен. Вряд ли тебе интересны истерики, поэтому сходи перекурить или что-нибудь подобное.
Но кто и когда её слушал?
- Расслабься.
- Что?! - Почувствовав тело на себе, она не стала брыкаться, не веря происходящему. – Тебе мало?
- Нет. Тише… - прижав к постели всё же попытавшую сбежать женщину, Элайджа успокаивающе погладил её по щеке.
– Обещаю, что не расстегну на себе ни одной пуговицы. Я не собираюсь обижать, тебе станет легче.
- Мне уже не станет легче. – Горько сообщила Кетрин, чувствуя, как он потянул за пояс халата, и понимая, что выбраться в любом случае не удастся – уже
пыталась в отеле, и силы были не равны. – Станет легче только твоему эго. Но вскоре настороженность сменилась тяжёлым дыханием, затем тихими
стонами, и несколько минут спустя, выгибаясь под его невесомо ласкающими пальцами и поцелуями, она уже считала, что он прав. Забыться в
удовольствии тоже неплохо. Но только до того момента, когда выбравшись из поглотившей тело истомы, Кетрин поняла, что вместе с неприятным
ноющим ощущением между бёдер ушёл и ступор, и воля, и уже подзабытое расчётливое отношение к насилию над её телом, что именно последнего
добивался Элайджа, и она уже несколько минут плачет навзрыд впервые со времени их объяснений в Бразилии. Плачет не от того, как Эл с ней сегодня
поступил, а по так и не вдохнувшей воздух Маргарит – неудивительно, что делала это Кетрин, уткнувшись лбом в плечо мужа. Со временем, она всё же
вспомнила, где Элайджа обошёлся с ней так же: в её полубреду несколько лет назад, когда она придумала себе то, чего и не было вовсе. Только тогда
она горевала о том, что лежит одна в темной спальне, и Элайдже даже в голову не приходит её хотя бы приласкать. К счастью, действительность
оказалась совсем иной, и он теперь баюкал её тело, как ретивая нянька, и мучился так же, как она... К счастью? Ах, к счастью, она же сама этого
добивалась... Неожиданно воспоминания о регулярных изнасилованиях в прошлом накатили единой волной унижения и страха, Кет затрясло от слез с
новой силой, и она вжалась щекой в поставленное плечо.
Вновь плотно завернув её в одеяло, Элайджа ждал пока иссякнут слёзы, но они не проходили: прижавшись к нему, Катерина плакала, потом
измучившись засыпала, по-прежнему скуля и дрожа во сне, спустя короткий промежуток времени просыпалась и всё шло по кругу. Сообразив, что это
продолжается уже больше восьми часов, скоро рассветёт, Майклсон собрался звонить врачам, но Кет, получив две очередные таблетки успокоительного,
в течение десяти минут успокоилась и, попросив мокрое полотенце, уснула.
Вглядываясь в личико с остекленевшими от слёз щеками, Элайджа вспомнил, что он в чём-то ошибся, но не мог ухватить мысль, в чём именно, потому
что она перебивалась другой – внутренний голос настойчиво убеждал, что после случившейся дикости Кет уйдёт, а отпускать сил не было. Но зная
характер Катерины, в таком повороте сюжета можно было быть уверенным, как и в её мстительности. Только остался ли этот характер? Эти месяцы Кет
жила как на шарнирах, проводя дни, ничем не занимаясь по сути, максимум работой и то без малейшей искры прежнего энтузиазма, но почему-то он
оставался как и прежде до безумия привязан к этому красивому и бесчувственному роботу, оживлявшемуся лишь, когда от него требовались актёрские
способности. Порой Элайдже начинало казаться, что стоит ему щёлкнуть пальцами и она улыбнётся, рассмеётся, разрумянится, заблестят глаза… На
людях, разумеется, он сам этой роскоши не заслуживал. Но хотел. Хотел, чтобы Кет хоть как-то погладила или улыбнулась, если не почувствовав, то хотя
бы сыграв в расположение к нему, хотелось зарыться носом в пахнущие розовым маслом волосы, утопив в любимой женщине воспоминания об их
ожидании первенца. Даже Елена, несмотря на проведённые рядом месяцы не подозревала, насколько теперь холодна её сестра. «Не сегодня» гораздо
лицемернее, чем «никогда», - в голове переклинило, там осталась одна остервенелая мысль получить хотя бы тело, а контроль вернулся лишь в минуту,
как всё закончилось. Предаваться раскаянью смысла не было и единственное, о чём Элайджа не мог думать сейчас, это не будущие проблемы с
корпорацией, домами и автомобилями, а вероятный страх Катерины перед ним, и как сделать так, чтобы её видеть и при этом больше не тронуть.

Когда Кетрин проснулась днём, дома никого не было. На кресле лежали джинсы, рубашка по размеру и новое бельё, на столике стоял завтрак с сухой
запиской, что Эл уехал в «InterStructure» и предложением присоединиться к нему за ленчем.
- Всё бросила и бегу, милый, - фыркнула девушка. Однако, что разговор необходим было очевидно, хотя она уже предполагала, что муж имел ей сказать.

- Мне не понравилось вчера. Если тебя настолько не устраивает моё тело, то мы всегда можем развестись. – Она опустилась за дальний столик,
отгороженный от остального зала верандой, увитой колокольчиками, и решила стартовать с места в карьер.
- Что? – Погружённый в себя, Элайджа не сразу отреагировал на её появление, внутренне сжавшись от звука голоса.- Если ты испытываешь ко мне
отвращение, я пойму, – спокойно кивнула Кет. – Когда мы заключали контракт вряд ли ты предполагал, что получишь некондиционный товар. - Что?
- Можно, тише? Или ты хочешь, чтобы я на весь ресторан объявила о том, что рожаю после выкидышей? Поскольку очевидно, что тебе надоело со мной
возиться, ты меня не хочешь и никакой особой любви ко мне не испытываешь, то нужно разводиться. Имущественных претензий не будет, – Кетрин
гордилась своей выдержкой и хладнокровием и не зря: на лице не проступало эмоций, - но всем заниматься будешь ты сам, и я больше никогда не
услышу о тебе. Ты свободен и…
- Я вроде не первый идиот среди остальных таких же, Катерина. – Он повертел вилку, судорожно пытаясь понять, что она имеет ввиду. – Если мысли об
отсутствии любви, после того, что я сделал вчера, ещё как-то логически обоснованы, то как сочетается откровенное принуждение к сексу с фразой, что я
тебя не хочу – нет. Но это неважно. У меня есть предложение.
- Да? - плечи женщины напряглись.
- Сначала вопрос – я тебе не противен как человек?
- Я никогда не… После вчерашнего? Думаю, всё же нет. Ты когда-то предупреждал, что это может произойти, если спровоцирую, я не послушалась.
Он прищурился, голос стал раздражённо-злым.
- Я не спрашиваю объяснений, оправданий себя и справедливости, Катерина. Мне важно знать, не противен ли я тебе после вчерашнего. Всё.

325/493
- Нет. Ты - нет. Странно, конечно, учитывая твоё свинство… - Кет всегда выражалась жёстче, чем требовала ситуация, но тут неожиданно для себя даже в
мыслях пыталась обходить стороной точные формулировки о насилии над собой. -
Но я тебе и не вещь, чтобы позволять безобразное обращение, поэтому…
И тут она увидела, как в глазах Майклсона зажглась улыбка. Впервые с их уик-эндов в Бразилии.
- И ты меня не боишься? Я могу к тебе прикоснуться, чтобы не передёргивало?
- Тоже мне Годзилла выискался. Я давно не ребёнок, Майклсон. Разумеется, – Кет фыркнула от идиотского предположения, но тут же поморщилась –
треснувшая и шелушащаяся от пролитых слёз щека болела. Элайджа никак не отреагировал на насмешку. - Мы оба знаем, почему ты не сдержался.
Моё тело давно этого хотело. - Но не твоя голова.
Кет только кивнула.
- Не голова.
-Кошечка моя, неужели ты думаешь, что я оцениваю жестокость по отношению к тебе в каких-то единицах допустимого и недопустимого.
- Не думаю. Но мне не нужна жалость.
- Забота нужна всем. Я не разведусь с тобой, Катерина, если ты согласна. Но и секс. Я не монах, он мне нужен по факту, чтобы я мог нормально работать,
и не случалось таких моментов как в отеле.
Она передёрнула плечами.
- Так мне некуда идти, никто меня больше не возьмёт без защиты от твоего имени.
- Давай без спектаклей - мы оба знаем, что я буду тебя защищать в случае, если ты предпочтёшь уйти. Не нужно меня бояться. Хотя, - он уставился на
загнутые зубцы вилки, - о корпорации даже не думай. То есть не о деньгах, а о самом предприятии и его акциях. Но суть не в этом.
- И что ты предлагаешь?
- Либо мы спим вместе, четыре раза в неделю минимум…
- Раза? – Она с насмешкой вскинула брови, припомнив прежние аппетиты.
- Ночи, - исправился он. – Четыре ночи. Так вот – меньше нельзя, больше, если ты согласна... – Быстрый взгляд. Вправду
– он был согласен поначалу и на три, и только на выходные, чёрт с ним – пару раз в месяц, сколько-то можно продержаться, но пусть она поторгуется… –
Не распространяется на месячные, если ты заболеешь, или пропуски по моей вине. Если тебе нужно время, я подожду сколько тебе требуется прийти в
себя, нужен год, полтора — буду ждать, но мне нужно знать, что не вечность. Постарайся вести себя чуть более сдержанно в этот срок, я, как мы
выяснили, не железный.
- Или?
- Или я завожу любовницу. Никаких слухов не будет, а ты просто живёшь со мной в статусе жены, а я обещаю заботиться и, - быстрый взгляд, - не трогать.
- Бред. Ты готов терпеть женщину, которая не родит, не хочет секса с тобой и будет согласна тебя просто перетерпеть в посте… - Кет примолкла, такой
опасной злобой вспыхнули до того непроницаемые глаза Майклсона. – Хорошо, я поняла. – Не будь Элайджа таким растерянным и не покажи свой
гнев, напомнив этим о вчерашнем вечере и всё было бы иначе, но неожиданно для себя брюнетка решила, что четыре дня это… и брякнула: - Я
выбираю второй вариант. Элайджа отвёл взгляд, перед глазами поплыло. Вряд ли для мужчины может быть что-то больнее, чем знать, что любимая
женщина тебя не хочет и пользуется лишь, потому что деваться некуда. Унижению не осталось места в этой квинтэссенции несчастья. Впрочем, он и не
слишком рассчитывал на хэппи-энд после того, что случилось и поэтому сильного удара по мозгам не было. Зная Катерину, готовность, нет,
невысказанное желание остаться с ним в браке после насилия, уже странно и непонятно. Сдержанно кивнув, Элайджа поднялся из-за столика.
- Ладно, значит, второй вариант. У меня работа, поэтому если хочешь погуляй где-нибудь до вечера, а после мы поужинаем. Подойдёт?
- Да. – Он протянул ладонь, Кет хотела пожать в знак заключения сделки. Короткий поцелуй руки, она вздрогнула – его привычка обращаться с ней как с
великосветской дамой сейчас была очевидно неуместна и, года два назад, она бы сказала - смешна.
- До встречи.
Кетрин никуда не пошла, а помертвев сидела за столиком, жадно выпивая один стакан минералки за другим. Сказать, что пошутила? Положение лучше
не станет - он не простит такой шутки и, значит, своего унижения в принципе. Передумала? Тоже, нет. Знамя было брошено к её ногам, только потому что
сейчас всё настоящее, и остальное, включая гордость, неважно… Да и что мучиться - Катерина знала, что не скажет. В ней и вправду не проснулось
стокгольмского синдрома – просто потому, что всё было перевёртышем, а жертва оставалась охотником и наоборот. Частично. Вчерашний вечер был
предсказуем с месяц назад, непредсказуем только шок на финишной прямой, прошивший до глубин существа. А будь иначе – уже бы звонила адвокатам.
Или нет? Хороший вопрос, который пока пусть останется без ответа, потому что ответ один… Кет получила всё, что хотела, доводя его до срыва – жизнь с
ним, но без претензий на её постель, чувство вины Элайджи, только вот покоя это не прибавило. Оказывается, её сердце не просто ныло на задворках
восприятия, но и слова не шли с языка, мучая их обоих. Далёкая от романических идеалов, Кет с ужасом поняла, что и впрямь не решается сказать о том,
что переживает. Что-то застыло, стало неповоротливым и статичным, не было дрожи в пальцах и восторга от взглядов. Но не будь с ней Элайджи, и
жизнь бы вовсе потерялась. Их любовь стала другой – каменно-холодной и такой же острой. Несчастливой и причиняющей боль, и ей хотелось, чтобы он
чувствовал то же. Из-за потерянного ребёнка, смертей их близких, вчерашней ночи, своей беспомощности перед мужем, её вдруг опостылевшей
работы… Эл был без вины виноватым, но встряхнуться и вернуть себя прежнюю, чего-то ждущую от жизни, вернуть надежду на славный финал, Кет не
могла. Поэтому и нельзя было ничего сказать. Но любовь ли это? Когда причиняешь намеренно вред возлюбленному, и нет сил остановиться? Скорее
зависимость, которую не бросить легко, как его курево или её кокс... Минута слабости прошла, ожесточение вернулось, Кетрин отставила стакан. Так или
иначе, но жизнь в кафе и за его пределами шумела, била ключом и, расплатившись за минералку, девушка вышла на улицу, смешавшись с толпой.

Великобритания. Йоркшир.

Распахнув дверь спальни, мужчина быстро прошёл в ванную, но тут ж с недоумением уставился на кровать. Катерины в ней не было, хотя Роза чётко
сказала, что хозяйка уже давно спит. Впрочем, с тех пор как экономка уходила, Кет могла и проснуться, и проголодаться, и вообще последнее время она
часто сидела в одиночестве где-нибудь в доме, поэтому Элайджа со спокойным сердцем отправился в душ и только после решил поискать жену в доме.
Долго думать не пришлось – пропажа и впрямь мирно спала, но в своей комнате с лотосами, и только когда он разглядел её книги, стопочкой стоящие на
туалетном столике и расчёску, её саму в пижамке с зайцами – после Сан-Франциско, девушка прислушалась к голосу разума, - до Майклсона дошло, что
Катерина переехала сюда насовсем, чтобы не спать с ним в одной постели. Присев на корточки и нахмурившись, он разглядывал безмятежное лицо.

Перевернувшись на другой бок, Кетрин закрыла глаза, но сон не шёл. Проклятый сладковатый аромат с нотками цитруса, исходящий от рубашки,
небрежно брошенной на ручку кресла, пропитывал их спальню. Она не могла уснуть, зато Элайджа спал сном младенца, от усталости буквально
рухнув на постель после душа. Сев на постели, Кетрин рассматривала до смешного длинные ресницы мужа, точно не хуже, чем у неё самой, с ранней
юности использовавшей сразу несколько косметических средств, чтобы они выглядели такими роскошными. Это её всегда смешило и удивляло –
она думала, что дочке повезёт, если достанутся глаза отца. Отбросив глупую мысль, принюхалась… От Эла, конечно, женскими духами не пахло, но
он был более чем любитель водных процедур и от него пахло мылом и им самим. А вот от рубашки... Острые коготки Кет царапнули пресс мужа, и
после секундного раздумья девушки, её ладонь спустилась вниз. Реакция последовала, но лишь через какое-то время, а не такая незамедлительная
как обычно, когда они были вместе, значит, перевозбуждён Элайджа точно не был, и орган, вокруг которого сжались её пальчики, этим вечером уже
не раз отработал своё. Брюнетка холодно усмехнулась. Немного же времени понадобилось, чтобы отыскать подходящую шлюшку – они лишь
неделю назад вернулись в Йоркшир. Если ей не нравился принесённый им запах, то для Элайджи с точностью наоборот - он тут же сквозь сон
потянулся в сторону, надеясь поймать розовый аромат вместе с его хозяйкой. Или точнее хозяйку аромата. Опомнившись, что может разбудить,
а благодаря её стараниям, силы на продолжение банкета там явно есть, Кетрин перекатилась подальше на свой край кровати.
- Катрин… Катрина…

326/493
- Все хорошо. – Женская ладонь нежным теплом прошлась по волосам на затылке. - Спи. Я рядом… И я люблю тебя, очень люблю...
Последнее предложение было лишним, но она посчитала, что Элайджа спал. Не спал, проснулся и от этих легких прикосновений, потому что уже
знал, что стоит прикинуться спящим, и Катерина превращается в другое существо. Любящее, пугливо-ласковое, и он давно ждал этих минут,
впитывал их, приучив свой организм внезапно просыпаться посреди ночи. Но никогда не позволял себе поймать её с поличным, зная каким-то
инстинктом, что обнажившись наяву, эти болезненные признания заставят Катерину лишь окончательно замкнуться в себе. А ведь она была
близка, чтобы очнуться от своей эмоциональной спячки. И все же мягкий шёпот вскоре окончательно его убаюкал, вернув к исходному положению.
Притворившись спящей, женщина полежала несколько минут, но, к счастью, Элайджа успокоился и всё же удовлетворился жертвой в виде её
подушки, уткнувшись в неё носом. И снова Кет не удержалась – медленно провела подушечками пальцев по спине и плечам мужчины. Очень
чувствительная тактильно, она почти мгновенно нашла то, что искала – кожу чуть содранную ногтями нерадивой потаскушки. Она никогда не
была брезглива, но эта царапинка вызвала омерзение и, вскочив на ноги, Катерина выскользнула из спальни. Удивительного ничего не было, да что
там удивительное – для мужчины его статуса диво, что он столько держался, но вони от рубашки это не меняло. На утро Элайджа решил, что
она просто проснулась раньше него.
И вот теперь понял, что не проснулась. Лишила даже этих фантомных мгновений. Вылетев за дверь, он спустился вниз по лестнице и через минуту
чёрный Мазератти, чудом не снеся стойку, резко стартовал из гаража.
Новые фокусы… Вспомнил спящую на тёмных простынях фигурку, рассыпавшиеся по плечам локоны. И тот бред спросонья сквозь слезы в Сан-
Франциско, когда она как заведенная повторяла о своей любви к нему. Вдруг понял:
Катерина убеждала вовсе не себя, его, что ему простится и это.
И одёрнул себя. Тоже невидаль нашёл! Как будто таких баб на свете мало – та же Изабелла - ходячий секс. Заехать за ней, отсосёт в автомобиле и
кочевряжиться не станет… Да Катерина, чёрт возьми, кривоногая и сисек нет! Точнее есть, но по сравнению с грудью Беллы… С этими мыслями и кое-
какими подобными столь же «приятными» в адрес Кетрин, Элайджа выжимал из мощности автомобиля максимум возможного, несясь по скоростному
шоссе. Но итог его бешенства был плачевен – спустя несколько часов, он медленно напивался, сидя в гостиной у себя дома, а никем не тревоженная
золотоволосая Изабелла Стенфилд мирно спала в своей квартире в Йорке. У него уже есть женщина, зачем ещё одна? Отставив стакан из-под виски,
Майклсон всё же прошёл по лестнице в спальню. Изменений не было, если не считать, что Кет спала на другом боку, и если за глаза Элайджа ещё мог
предъявлять претензии, то лицом к лицу с реальностью даже для злого и пьяного всё было до унизительного просто – для него она всегда оставалась
самым сексуально-привлекательным существом женского пола, которое он видел в своей жизни. И да, с ней не возникало извечной проблемы с
женщинами - неодолимого желания умчаться подальше сразу после секса, чтобы не слушать их назойливую трескотню. Словно подтверждая эти мысли,
брюнетка перевернулась на спину, сбивая простынь вниз к талии. Под тонким полотном футболки показалась идеально округлой формы грудь, узкая
грудная клетка, плавно переходящая в крошечную талию, изящные руки… Всё как обычно, и дурацкая полудетская по крою пижама, созданная,
очевидно, специально, чтобы отбивать у него саму мысль о сексе, дела не меняла. Хотелось погрузиться в женское тело, в лучшие дни он не отказывал
себе в удовольствии засыпать в ней, теперь это было недоступно, но и просто чувствовать её рядом было хорошо и тепло. Однако сама Катерина так не
считала, и хотя сначала привычно устроила голову на плече, когда он, обняв, прижал её к себе, но сообразив, что происходит, уперлась руками в грудь,
отталкивая. С уст сорвалось сонное пыхтение, в итоге всё же оформившееся:
- Что ты делаешь?
- Сплю, кошечка. И ты спи.
- Угу.
Она кивнула, вновь задремала, но тут же рывком села на кровати, высвобождаясь из объятий.
- Это моя комната, иди спать в другое место.
- А ты моя жена, если не забыла, - подчёркнуто спокойный тон.
- И что с того? Ты мне обещал не трогать, да и закон против домашнего насилия на моей стороне, - натянув простынь до носа, Кет зло сверкнула глазами,
спросонья не контролируя, что несёт её язык. – Если настолько пьян, чтобы вспомнить, напоминаю. Поэтому - вон отсюда. Это было зря – и хамский тон,
и формулировка.
- Я не претендую на твои прелести. – Вернув её на место, Элайджа оглядел бурно вздымающуюся грудь женщины, - но спать ты будешь со мной как
хорошая девочка в моём доме.
- От тебя воняет алкоголем и шлюхами, - Кет поняла, что он не просто пьян, а пьян в дымину, до полной неадекватности. - Мне неприятно.
- Против первого ты никогда особо не возражала, а второе, - Майклсон издевательски прищурился, - в семье нужно идти на уступки, разве ты не знаешь,
Катерина?
И закрыл глаза. Поёрзав, она укусила за ухо, чтобы отпустил. Приподняв голову, Элайджа улыбнулся и начал не спеша целовать её губы, облизывая и
гладя их, но не заходя за зубы, чтобы не смогла кусаться.
- Играй по правилам, которые установила, милая. – Ещё один короткий поцелуй в ухо. - И не думай сбежать.И снова закрыл глаза, сгребая её в охапку,
как это делают с любимой игрушкой дети. Кетрин замерла, вняв предупреждению и не решаясь больше сопротивляться – от долгих поцелуев она
немного возбудилась и продолжения, которое последовало бы, почувствуй он хоть какую-то слабину, точно не хотела.
- Тише, - её тревоги были напрасны: поняв, что он настоял на своём - Катерина расслабилась и не выберется из постели, Элайджа обнял уже аккуратнее,
засыпая: - Никто здесь тебя не тронет, включая меня.
- С чего это мне верить? Ты уже в Штатах тронул, - с мстительной зловредностью пискнула женщина.
Вместо ответа он погладил её по волосам и уснул. Полежав пару минут, Кет тоже последовала в царство Морфея. Больше таких взбрыков не было, спали
они вместе, хотя в его спальню Кетрин не вернулась, но и скандалов не устраивала – она вообще разучилась испытывать сильные эмоции и то, от чего
раньше бы сорвало резьбу, теперь оставалось лишь уколами самолюбию, немного болезненными, но и не более того. А дальше не стало и их – Элайджа
предложил ей снова отдохнуть, и, выбрав Францию, женщина согласилась – на работе стоял бархатный сезон, а жизнь в Йоркшире она не
возненавидела, но в ней нарастало безумное желание сопротивляться всему, что бы муж ни сделал и ни сказал, даже его походка стала противна,
поэтому Кет сочла за лучшее избавиться от его присутствия на некоторое время.
В Довиле она с головой окунулась в развлечения, ведя бесконечно праздный образ жизни. Любой, знавший её ранее, удивился бы, узнав, какими стали
привычки раньше целеустремлённой и инициативной Кетрин в этом полном пафоса месте. Скачки, гольф, шоппинг, казино… Она была везде, с прежней
жадностью очаровывая людей и к концу второй недели стала своей и знакомой едва ли не для половины присутствующих. В том числе и сегодня на
аукционе "Yearlings"*******. Женщины интересовались ею, её прошлогодней «славой» до сих пор оставившей след восприятия, статусом, нарядом,
роскошными украшениями, мужчины… Девушка поймала внимательный взгляд высокого зеленоглазого брюнета, представленного ей, но она его имени
не запомнила, и улыбнулась. Тот отсалютовал бокалом… Мужчины были не прочь провести с ней время. Более чем не прочь. А она… Почему бы и нет?
Кетрин Пирс не имела привычки отказывать себе в интрижках, если ей этого хотелось. Елена молчаливо осуждала, Алек называл данное качество
распущенностью, а она сама желанием брать от жизни максимум удовольствия. Поддавшись неожиданному порыву, женщина послала жаркий долгий
взгляд брюнету. Тот с недоумением воззрился на Кетрин, чей покой казалось было неспособно поколебать ничто, как бы она ни предавалась
развлечениям, плечи напряглись. Но женщина уже не смотрела на него, а чуть прищурившись, рассматривала животное.
- Здравствуйте, Кетрин. Смотрю, вам нравится Дьюк?
- Не очень, - она бросила косой взгляд на приблизившегося мужчину, - для скачки у него слишком сжатые копыта, в детстве много стоял на подстилке,
либо рос там, где мягкий грунт и передние почти равны задним – на рыси будет тряско.
- Я вижу, Вы разбираетесь в лошадях?
- Возможно. А Вы…
- Френк Ситри, - он подал руку, - один из заводчиков интересующихся лошадьми, представленными на аукционе. Мы уже виделись на скачках.
Её личико вытянулось.

327/493
- Раз так, увы. – Она отступила на шаг, сердито насупив брови. - Я терпеть не могу признаваться в некомпетентности, но мои слова нагло подслушаны у
одного из посетителей выставки.
Мужчина расхохотался.
- Но всё же у меня есть в собственности лошадка, и я ищу для неё наиболее высокое качество жеребцов.
- Тогда позволите просветить вас?
- Буду безумно рада, Френк, - она непринуждённо оперлась на поданную руку, растворяясь в толпе. – Если Вы не заскучаете объяснять азы…

«Ублюдок! Какой же ты ублюдок…»

Представляя, как Элайджа развлекается, пока она здесь, Кетрин как бешеная отвечала на поцелуи подхватившего её на руки мужчины. Прижатая к
ближайшему дверному косяку, она забыла о разуме, отдаваясь ласкам, чувствуя себя свободной от каких-то рамок и своего чёртового мужа.
«Скорее! Скорее!»
В руках Френка остался бюстгальтер, тут же выброшенный за ненадобностью, вторая ладонь потянулась по бедру вверх, туда, где заканчивалась резинка
чулка, и Кетрин приоткрыла глаза. Она не была возбуждена… Точнее была, но не в этом смысле – просто реакция тела. Эл ведь и не узнает ничего,
сказать открыто о загуле она не посмеет, а какое тогда удовольствие от происходящего? И не могла избавиться от сопутствующих мыслей о реакции
мужа, не расслаблялась, не получала свой максимум на волне удовлетворения… И Маргарит от этого кобеля у неё снова не появится. Она просто предаст
Элайджу. Что делать? Она уже столько раз его предала, вытравливая ему душу, но пойти на этот поступок и выдрать из себя некоторое... Нет, не могла.
Это стало основой желания прекратить шоу. Всё было глупым и скучным. Даже смешно, если бы не было горько – всего за год стала столь разборчивой
ценительницей удовольствий. Это она-то?
Кетрин была уже не семнадцатилетней истерящей девочкой, а взрослой женщиной, поэтому она позволила стянуть с себя бельё, перевернула мужчину
на спину и, целуя шею и торс, нашла глазами сумку прежде, чем последовал удар в нос и в пах и громкое:
- Сука!!
О том как выглядит, Кетрин не думала, схватила сначала сумку, первую попавшуюся тряпку, к счастью, валявшуюся у входа в номер – не с голым задом
бежать, - и в одних чулках поспешила к лестнице.
- Сука ёб*ная!!!
Крик бешенства рядом подстегнул, все девять этажей были преодолены одним махом, и Катерина сломя голову пронеслась мимо стойки ресепшен к
входу, резанула ладонью в глаза попытавшегося задержать швейцара у входа, нырнув в такси. Водитель в изумлении от внешнего вида клиентки лишь с
третьего раза сообразил, что за адрес она назвала. Это было трусостью – вряд ли кто-то её собирался насиловать, в отличие от той твари на свадьбе
Френк пьяным вовсе не был, - но что хуже того глупостью, следовало дождаться утра хоть как-то объясниться с брошенным мужчиной, возможно, и
переспать, но Кет носилась как уличная кошка, попавшая в замкнутое пространство приличного дома, на которую шикают и кричат со всех сторон, а она
не знает, как выбраться. Она тряслась в гостинице, пока собирала вещи, в такси, в аэропорту в ожидании рейса, во время самого перелёта её колотило
так, что соседи по ряду смотрели с подозрением. Если бы знала, где найти дорожку кокса, летя домой, Кет была бы счастлива, но его не было и, когда
она вошла рано утром в дом в Йоркшире, то с трудом поднялась по лестнице, в холодном поту от страха.
«Скорее! Скорее же!» Чего боялась брюнетка и сама не понимала, так не было ни с Бернером, даже когда понимала, что теряет дочку, никогда… Елена!
Так же страшно было, когда Елена была в плену. Трясущими пальцами Кетрин набрала номер, голос сел.
- Елена, всё в порядке? Где ты?
- Да. Я на тренировке… Ты?
- У меня всё хорошо.
Отключив трубку, женщина рухнула на неразобранную кровать и вдруг почувствовала, что хочет спать. Нет, не так – может спать, дома для неё было
безопасно и тепло.

- Получайте. – Кетрин за запястье оказалась втянута в комнату и начала моргать и жмуриться от ударившего по глазам света галогеновых
ламп. Мысли медленно ворочались в голове – нет, не стоило трахаться с конкурентом Бернера, а потом ещё и на приёме заявлять в присутствии
половины штаба, что он мразь… Ну, и остальное тоже. И пить надо было меньше, но последнее время было так мерзко... Самолюбивый урод,
неудивительно, что взбесился.
- Как её зовут?
- Сука или шлюха. - Голоса раздавались как через вату. - Как хотите. Делайте с ней, что душа пожелает, но не калечить.
- Томас… - голос чужой и жалкий, испуганный заставил поморщиться её самою – противно. Она поморгала, оценивая обстановку – большая
гостиная, кожаные диваны, много мужчин. У Кет вспотела спина. – Пожалуйста. Не надо.
- Можешь извиниться за свои слова.
- Кхм… - всё в Кетрин сопротивлялось, но она ещё раз огляделась и как можно мягче и просительней произнесла. – Я очень, очень сожалею о
сказанном.
- Мало похоже на сожаление. На колени и демонстрируй рабочий рот, после просить прощения.
Лицо женщины вытянулось. И снова взгляд побежал по насмешливо разглядывающим её, словно кусок мяса собаками, физиономиям. Когда-то её
забавляли эти взгляды, веселили, сегодня - нет.
- Убирайся отсюда, дурак.
Томас на мгновение хотел ударить, но не стал.
- Ну, раз хочешь развлечений острее – не смею отказать, радость моя. До встречи.
Пара секунд, и Бернер ушёл, оставив её в компании незнакомцев, вольготно расположившихся в комнате. При виде них по спине снова девушки
пробежал холодок. Вот оно и правовое государство, завтра иди и подавай в суд, а в итоге… Хотя, кто ей виноват? Развернувшись, она прошла по
комнате, смахнула с бильярдного стола шары и села на середину. Кто-то хмыкнул.
– Всем нравится?
- Вполне устраивает. – Заметил высокий мужчина, сидевший в кресле чуть с краю от остальных и ближе к столу. - Разденешься сама или помочь
продемонстрировать прелести?
- Зависит от вас. – Кет обольстительно улыбнулась. – Могу и представление устроить, но у меня условие…- Ты здесь шалава без условий. – Чьи-то
руки её оставили без блузки. - Показывай дырки и не трать время. Кетрин звонко рассмеялась в ответ.
- Без условий вы и получите только дырки. Не думаете же, что Бернер меня за них выбрал? Или за красивые глаза? – С неё собирались сдёрнуть и
уже расстёгнутую юбку, но мужчина в кресле жестом попросил помедлить. Кетрин, хорошо разбиравшаяся в иерархии, неожиданно поймала
кураж – психика начала сдавать, подменяя понятия нормального и естественного взрывом энергии. – Я знаю и умею столько, что дамы из Wicked
Models******** могут только завидовать. Но, если вы хотите, а точнее не хотите, то могу расслабиться и остаться бревном.
- Нам сказали не калечить, но это не значит не причинять боль, - мягко напомнил светловолосый мужчина, бросая кий на подставку и оглядывая её
грудь. Кетрин захотелось завизжать от страха, чтобы её только не трогали. – Видимо, сучка, всё же придётся тебе постараться…
- Пфф… Моё дело предложить услуги, ваше, - ещё одна ослепительная улыбка, - продешевить. Решаете, конечно, вы.
Такой бесстыжий торг развеселил остальных и невольно заинтересовал, но их главный остался насмешливо-холоден.
- Слова…
- Ну, если я соврала, очевидно, что мне же будет хуже, - нагло перебив мужчину из кресла, Кетрин мотнула головой. – Разрешите вашу сигару?
- А виски Вам не налить, мисс?

328/493
- Только свежую сигару, - мягко прошептала девушка, игнорируя выпад относительно её дерзости. – И если можно проветрить помещение. Для
наглядности.
Наглядность была продемонстрирована высшего пилотажа. Мужчина справа присвистнул, глядя как медленно падает пепел на зелёную ткань
стола.
- Только на Востоке такое видел… - тихо протянул блондин слева. – Крутая тёлка.
- Очевидно, что остальные умения я покажу гораздо быстрее в менее игровой обстановке. – Вытащив из влагалища, гордость кубинской
промышленности, Кетрин оглядела окружающих похолодевшим взглядом. - Так что же?
Эксперименты с деревьями, или я обслуживаю всех по самому высшему разряду?
- Идёт, красотка. – Мужская ладонь скользнула по бедру вверх. – Так чего ты хочешь за старание?
- Во-первых, не шлюха. Во-вторых, никаких хлыстов и прочей дряни.
- И только-то?.. Против заморозки ничего против не имеешь?
Даже если и имела, Кет поняла, что теперь лучше не зарываться. Сглотнув горечь омерзения и страха, согласно кивнула.
- Нет.

Тогда Кетрин выбралась из своего «приключения» с минимальными потерями для здоровья, заодно раз и навсегда выучив как несоразмерно дорого
стоит гордость, чтобы с ней носиться как с писаной торбой. Вся эта честность, целомудрие, гордость – кому они нужны, когда на кону жизнь? Хотя
отомстить не сумела – все участники «шоу» плавали слишком высоко для такой молоденькой девушки, делавшей первые шаги в карьере и полностью
подконтрольной Бернеру, - но ничего не забыла, терпеливо ожидая, когда пробьётся наверх, чтобы отыграться, и с тех пор, как впервые сумела продать
себя подороже, не выпускала вожжи ни с кем. Порождённый пережитым унижением инстинкт самосохранения работал на зашкаливающем уровне
везде, за исключением домов, где обитал Элайджа. Нигде кроме как на его территории, – да и это она выяснила только после их декабрьского отдыха в
Бразилии, - не чувствуя безопасности, Кетрин развила изумительную способность не попадаться и быть готовой убежать от кого угодно и чего угодно, не
считаясь с ценой, кроме, как оказалось, единственной ловушки. Только за прутья в её клетке – улыбки, объятия, поцелуи, которые как ни ломай, не
переломишь. И чувство безопасности, сплетающее свои сети крепче денег, власти и амбиций. Золотая эта клетка, железная, карамельная или ещё какая
– не суть важно, если в ней тебя любят…
Всему есть пределы – иссякли и силы женщины: поджав ноги, залитая разноцветным светом своего любимого витражного окна, она свернулась
калачиком и крепко заснула.

Италия. Сицилия.

За сотни миль от неё, за столом в кабинете сидел мужчина, думающий тоже о своём доме – отличие было только в его адекватности восприятия мира.
Зачем он оставил запись камеры наблюдения в комнате отдыха, которую предусмотрительно получил в больнице, чтобы не стала достоянием
общественности, Кол и сам не знал. Прошло уже шесть месяцев с их последней встречи с Еленой, когда проснувшись и на свежую голову сообразив,
какая глупость с ними случилась, он улетел к брату, ни разу не пытаясь напомнить о себе и давая им с Еленой обоим время наладить нормальную жизнь
друг без друга. Но запись смотрел несколько раз, порой останавливая и просматривая предыдущие кадры. Удачный ракурс – его спина, Еленино личико
на его плече… Кол не возбуждался от записи, гордиться там тоже было нечем… Ну, почти нечем - то, что сумел оставить след в сердце такого нежного
существа как Елена вполне стоило самодовольства. Но и его не было. Кол просто смотрел запись – как его обнимают, как закусывает губу – ей неудобно, -
как старательно поддерживает ритм.
Девушка влюбилась. Её улыбка, с которой она покинула комнату, мягкие поцелуи, хотя приятного ей ничего не перепало… Майклсон был уверен –
уставшая да и вообще простодушная по натуре Елена вряд ли понимала, что её пишет камера и не притворялась. Бедная его альмея влюбилась по свои
смешные уши. Мило? Не слишком. Суть вопроса заключалась в том, что влюбилась не в него, а в свои представления о нём. Хотя раньше это Кола вряд
ли бы смутило, но с Еленой всегда было всё сложно. Да и что дальше? Жениться на ней, что ли? Нет. К такому повороту сюжета он готов не был.
Поплачет, обидится и успокоится – идеальный вариант. Но глядя на брюнетку и вспоминая, Майклсон чувствовал, что в нём рождается какая-то
непреодолимая странная тяга к неинтересным раньше вещам: захотелось иметь свой дом, где его будут ждать, а не временное жильё как обычно,
просыпаться с Еленой и готовить с ней завтрак, гулять со своими детьми, похожими на Елену… И грусть о неких упущенных возможностях… Сообразив,
что его занесло куда-то в дальние дали, Кол оборвал мысли, посмотрев на значок паузы, как на врага. Стёр запись и вздохнул с облегчением. Вечно
орущие дети и Елена - жена? Вместо того, чтобы жить в своё удовольствие, гонять, ездить по миру и трахать девок, повесить на шею камень, который
будет либо пилить, либо поджимать свои пухлые губки, молча не одобряя, как только узнает об источниках его доходов? Да эта женщина таскается в
ортодоксальную ветвь церкви по воскресеньям, если верить досье… Мужчину передёрнуло от воспоминаний о семейной жизни родителей. А дети
станут заложниками их холодности. По этому пути шли и Эл с Кетрин и, на взгляд Кола, одного неудачного брака в их семье было более, чем достаточно.
Он не хотел ни выяснений отношений, ни тем более лишних детей… А вот яхта... Давно собирался купить, придерживал свободные средства – нужно
было смотреть сколько по факту придётся вложить в «InterStructure», однако теперь благодаря ресурсам Толоса и поддержке Синеджа ситуация
изменилась в противоположную сторону, и если продать старый «Мустанг», то всё получится… Яхта была именно тем, что ему нужно, чтобы развлечься
и, загоревшись идеей, Кол решил не откладывать покупку в долгий ящик.
Великобритания. Йоркшир.

- Доброе утро. Роза сказала, что ты вернулась? – Мужчина поднялся с кресла, увидев, что она проснулась. - Почему раньше срока?
- Я-яа… - Катерина неохотно откинула одеяло, в которое была укутана, но вовремя сообразив, что одета в одни трусики, автоматически прикрылась им и
сползла с постели. Сердце начало качать кровь на бешеной скорости, - аа-а… работать нужно. То есть на работе проект новый, и пришлось вернуться. А
сколько времени?
- Лучше какой день недели – ты проспала два дня. С приездом, - подойдя к постели, Элайджа коснулся пальцем её мертвенно-бледной щеки,
нахмурился, но в итоге сказал: - Без тебя этот дом скучный, Катерина.
Кет кивнула, склонила голову, перекидывая тяжёлую лохматую косу на левое плечо, с лёгким удивлением увидела, как он поцеловал каждую её ладонь,
и чуть пожала руки мужчины в ответ. Но вопреки её ожиданиям Элайджа не задал больше вопросов, просто спросил, хочет ли она обедать. И, вздрогнув,
Кет расслабилась от этой нежности, так сильно диссонирующей с её кошмаром и грубостью его участников, что ей захотелось по-детски повиснуть у Эла
на шее. Здесь и вправду безопасно, и снова возникла мысль - он её не отдаст кому-то, что бы она ни натворила, вообще лучше было бы, если бы Элайджа
её не оставлял в одиночестве – хотя он был абсолютно прав, отправив в Бразилию. Он всегда прав и сделает, как лучше. В Сан-Франциско… Это же нужно
было довести мужчину до такого… Но какая-то психически здоровая часть её разума тут же возразила – было больно, унизительно, с ней так нельзя
никому… И отвечающая за болезненное восприятие нашлась с ответом – значит, заслужила это наказание, Эл ведь раньше никогда и ничего не делал во
вред. Ну, подумаешь, не сдержался… Кетрин снова услышав вопрос об обеде, согласно кивнула и, развязав узел простыни над грудью, потянулась за
халатом.

С этого дня их отношения изменились, она не стала активнее рядом с Элайджей, но не оказывала никакого сопротивления, когда тот хотел прикоснуться,
обнять или поцеловать – наоборот, как и до поездки в США снова перебралась в его спальню, старалась на ночь оказаться поближе и, если он
задерживался на работе, не засыпала, пока не приходил. Кетрин научилась быть послушной до абсолюта – ела то, что он накладывал на тарелку,
одевалась в то, что муж хотел бы и шла туда, куда нужно, только работала с прежней отдачей – мозги остались от прежней жизни. Но скажи он не
работать, бросила бы. Элайджу пробирала ледяная дрожь, когда он видел, как Катерина, всегда женщина больших страстей и воли, которая его так часто
бесила в ней, если шла поперёк его желаний, устраивается на диванчике и ждёт, что ей скажут насчёт плана проведения очередного вечера. О сексе
329/493
заикаться не приходилось, он слишком хорошо знал, что Кет теперь не откажет, а может даже что-то изобразит помимо позы бревна в желании угодить,
поэтому даже не думал касаться этого вопроса. Элайджа подарил ей всё, что она хотела, в том числе лучший байк, новый автомобиль, но она не села ни
за тот, ни за другой, пока он не спросил, почему она не ездит на них, а ждёт каждое утро пока он отвезёт её и вечером заберёт с работы. Лучше бы не
спрашивал вовсе – с того же дня Кет садилась ежедневно, но при этом она и уезжала, и приезжала ещё более вялая и зажатая, чем была, всё сильнее
погружавшаяся в себя и свой мир, где ей, видимо, было хорошо. Мартин стал ей чужим и слонялся по дому нечёсаный и заброшенный хозяйкой,
пришлось Майклсону брать его на себя – точнее он передоверил эту обязанность миссис Фостер и переехавшей к ним вновь Елене. По крайней мере, с
сестрой Катерина общалась нормально, даже весело. Ему разговаривать с Кет было бесполезно, как и задавать вопросы, та испытывала перед ними
откровенный ужас – Элайджа видел его каждый раз на лице и в глазах, когда брюнетка напрягалась каждой жилкой, пытаясь ответить максимально
правильно относительно его мнения. Не понимал, чего Катерина так сильно боялась. Неужели его? Когда она прилетела в таком загнанном состоянии,
он, конечно, в первую очередь узнал причины её прервавшейся поездки, детективы вытряхнули всё о сбежавшей дамочке из Ситри, персонала отеля –
девушка в одних чулках и тряпкой, обмотанной вокруг бёдер, не могла не запомниться, - потерянная ею бриллиантовая серёжка лежала у него в столе в
офисе, но для его Катерины, всегда смелой до бесстыдства, само по себе это происшествие не могло быть причиной такой истерики… Или могло?
Впрочем, в итоге она оказалась неспособной посягнуть на обет верности, не принимала даже транквилизаторы, не говоря о наркотиках. Невелики
заслуги - в другом случае он бы уже узнал всё, что можно от женщины, а после готов был вышвырнуть из дома вместе с вещами, но теперь Элайджа
боялся Катерину лишний раз трогать, тем более заводить разговор на эту тему и задавать вопросы, слишком та была неадекватна. Психоаналитики не
помогали – она конечно же согласилась говорить с ними, но толку всё равно не было. Видеть Катерину такой было до того трудно, что Майклсон вместо
ожидаемой жалости начинал ненавидеть жену за то, что она умудрялась причинять боль и теперь, и чем нежнее и умиротворённее были её улыбки ему,
тем больше горечи он испытывал. Оказалось, любовь – та ещё сука, требующая всегда по максимуму.

- Привет. – Елена заглянула в комнату. – Можно?

- Можно, заходи, - перебиравшая бумаги Кетрин кивнула, поднявшись навстречу. – Странно, что Джил не сказала.- Я просила её съездить за Мартином
на прививку, тут максимум пол часа. А я не одна, смотри, - из маленького покрывальца в сумочке высунулась острая мордочка с глазками-бусинками.
- Господи, зачем тебе этот зверь? – Выдохнув, Кет брезгливо уставилась на хорька выскользнувшего на стол. – Они же воняют хуже скунсов.
- Ничего не воняет, - оскорбилась Елена за питомца. – Знакомься – Кокос, мне подарили.- Стефан?
- Он самый.
- Я слишком рано начала петь ему дифирамбы, - сморщилась Кет. – Хочешь кофе?
- Не откажусь, со всех ног бежала, чтобы успеть раньше Мейре.
- От Толлера?
- От него. А ты?
- Решаю вопрос с колонкой о выборе цветов. Ты же знаешь, как важно это умение для леди.
Зазвенел дружный смех, но скоро оборвался и, поставив чашку привычной для себя бурды перед сестрой, Кетрин уставилась в экран, полностью
погрузившись в чтение присланного юристами договора. Сделав глоток этой дряни именуемой кофе Елена покосилась на сестру. Бледная.
- Ты обедала?
- Некогда.
Снова пауза. Поёрзав, Елена снова нерешительно начала:
- Кет, у тебя всё хорошо. – Пробный камень: - С Элайджей?
- Да, у меня всё хорошо.
- А ты хочешь, чтобы я жила с вами?
- Да, хочу.
- Видишь ли, я думаю переехать к Стефану, если ты не против. – Ничего подобного, они с Сальваторе ещё и не переспали, хотя всё к тому шло и
сопротивляться Пирс не думала, но для проверки на вшивость сойдёт.
- Я не против.
Елена тяжело вздохнула и умолкла, больше не делая попыток выбить из сестры что-то большее, чем монотонные ответы. Но внезапно Кет
заговорила сама, точнее проворчала: - Убери, меня от него тошнит.
- От хорька? Ну знаешь ли, пусть ты и жена президента корпорации, но это не означает… - фыркнув, старшая сестра подхватила животное и спрятала в
сумку.
- Знаю, я беременна.
Сумка упала на пол.
- То есть как? – Кетрин даже захотелось улыбнуться, когда увидела округлившиеся глаза сестрёнки. - То есть вы его сделали, как обычно детей… В
смысле классическим способом, без суррогатной… Я думала вы с Элом не спите вместе, - брякнула Елена. Повисла пауза. – В плане секса. Поздравляю.
- Спасибо, хотя пока не с чем, - сухо заметила Кет. – И, пообещай мне, что никому не расскажешь. Может, он ещё и не доживёт до родов, не хочу
расстраивать Эла.
- Не смей говорить так. Но тебе же нужно лежать и… - и тут до Елены дошло – Катерина и вправду спокойна, сестре не интересен этот ребёнок и ей на
него и его сохранность плевать.
- Елена, убери хорька, меня тошнит, - в очередной раз с расстановкой попросила Кетрин.
- Х-хорошо, - застегнув сумку, она оставила её в секретарской и вновь пришла. Остановилась, топчась перед Кетрин как лакей рядом с не замечающим
его дворецким. – А срок какой, Кит? - Полтора месяца.
- А-а… ты уверена?
- Да.
- Почему?
Елена чуть не прикусила язык - дурнее вопроса трудно было представить, но Кетрин равнодушно бросила:
- Потому что он меня трахал только один раз с прошлого ребёнка.
Она снова уставилась на экран, а Елена, судорожно давясь, допивала остывший кофе. В секретарской раздался звонкий голосок: «откуда эта сумка?»,
повизгивание, потом кошачье шипение – Джиллиан вернулась с Мартином подмышкой.
- Можно, я тебя обниму? – Замершая в нерешительности Елена подошла и тронула плечо сестры. Та кивнула, тут же очутилась в крепких объятиях и,
поставив подбородок на плечо сестре, закрыла глаза. Никакой радости Кетрин не испытывала, поэтому и не легла в больницу, не очень-то и стремясь
сохранить это существо в своём животе. Плюс беременность вызывала только гадкие воспоминания, дурацкая помеха для попыток отрешиться от
прошлого и в очередной раз начать с нуля плаванье в безвременье, но, когда Елена обнимала её, становилось легко и спокойно, поэтому Кетрин с
удовольствием пользовалась поводом.
- Только потом забудь об этом разговоре, о’кей? – Она уже сильно жалела, что ляпнула сестре о ребёнке.- Обещаю.

Элайджа с раздражением отшвырнул газету. Строгий силуэт Кетрин красовался рядом с ним на обложке прессы, чего он не переносил, предпочитая
оставаться известным исключительно в деловых кругах, где не придавали особенного значения печатной информации, если это не политика, торговые
индексы или количество полученной прибыли за квартал той или иной компанией. Но раз твоя жена решила делать карьеру в отделе по связям с
общественностью крупного журнала, то к интересу жёлтых изданий приходилось привыкать.
- Нам и впрямь они так нужны? Сколько ещё осталось?

330/493
- Желательны, - дипломатично смягчила девушка. Кет сидела на диване в его кабинете, закинув стройные босые ножки на подлокотник и просматривала
списки приглашённых знаменитостей, Елена как всегда уехала на лекции. – Но с тобой мне желательно посетить два благотворительных вечера, на
остальные пять приёмов я схожу одна. Я уже согласовала с миссис Кендрик время, они есть в твоём расписании. Ты согласен или тебе некогда? Эл, ты
слушаешь меня?
- О’кей. Конечно, согласен. – Поцеловав её в макушку и подойдя к окну, он посмотрел на улицу. Кустовые розы, буйные цветом в середине осени,
купались в дожде, блестевшем на солнце. С их прилёта из Сан-Франциско прошло полтора месяца и эти отношения, которые сложились у них с
Катериной, порождали неожиданную для него агрессию к ней в то время, как она сама льнула изо дня в день сильнее. Кет упрямо молчала о его
верности, точнее её полном отсутствии. Сегодня он остался дома, потому что Катерина не пошла на работу. Нужно ей что-то подарить… Нет, не своей
красавице-жене, а Изабелле, терпевшей его взбрыки, уже граничившие с садизмом – она-то точно не виновата, что он не испытывает даже подобия
нежности во время секса и ждал раунда ночной ласки от другой женщины. Браслет к тем сапфировым серьгам и колье, что были преподнесены
раньше… Впрочем, он платил за услуги и платил щедро, поэтому совесть спала мёртвым сном, только разум отмечал, что нужно быть немного
поделикатнее, если он не хочет, чтобы девица сбежала. К тому же нарушал святое правило любого разумного мужчины – либо нужно трахаться со
всеми приглянувшимися по очереди и не делая секрета, либо ни с кем. Он же с одной, у которой наверняка зреют долгоиграющие планы, да ещё не
открыто, дёргаясь на крючке раненой гордости жены… Жены, которая не выполняет основного предназначения, не даёт, - напомнил ехидный
внутренний голос, но голос был бессилен. Сбежит, так сбежит – невелика потеря, из-за подвешенного состояния Катерины ему и Изабелла осточертела,
и он не прикасался к ней с самого возвращения Катерины из Франции, с другой стороны рано или поздно искать новую – сомнительное удовольствие, и
риск слухов больше с каждой новой шлюшкой… Зачем эти проблемы?
Нет, совесть не спала, её объектом была другая женщина. Катерине тоже нужно выбрать что-то красивое, иначе это будет свинство. Хотя какое там
свинство… Господи, да она никогда ничего не просит, что ей не дашь! Хоть Луну на блюде предложи и то не рассмеётся. Любая другая бы визжала от
радости, а эта просто капризная маленькая суч… Он глубоко вдохнул носом, не позволяя гневу овладеть собой. Начинался очередной поток сознания.
Глупо для взрослого мужика, сам выбрал эту жизнь с этой женщиной.
- Не хочешь погулять? – Он не заметил, как подошла Катерина, и нервно дёрнулся, слишком резко ответив:
- Нет. Мне нужно поработать. – Схватив с подоконника зажигалку, мужчина пошёл к столу. - А я?
- Если хочешь, обязательно сходи.
- Хорошо. Ты снова куришь?
Пожав плечами, Элайджа ничего не ответил, но опомнился и дымить при ней не стал.
- Солнце выглянуло вроде бы и погода совсем тёплая. Аномально. – Зябко поёжившись, брюнетка растерянно улыбнулась, не решаясь настоять на
прогулке вдвоём и вызывая в нём желание подойти, схватить и встряхнуть её за плечи. Или зацеловать, но Элайджа ответил:
- Там мокро, кошечка - не простынь.- Хорошо.
Аккуратно закрыв за собой дверь, она вышла. Закурив и отложив так и нечитаные документы, Майклсон вновь вернулся к окну. «Хорошо…» И это всё?
Теперь почти все её ответы таковы. «Да», «нет», но чаще всего проклятое «хорошо». Он готов был достать для Кет, что угодно, проводить с ней время, в
том числе и рабочее, отказаться от той же Изабеллы и жить монахом, но добиться большего, чем самое безразличное из слов согласия, полностью
стирающее индивидуальность, нет. Именно так ему отвечают все на работе и любовница. Но там каждый отрабатывал и получал за это гонорар, а вот
Кет... «Хорошо», оказывается. У них теперь всё «хорошо», бл*…
Никотин окутал разум, табачный запах заволок кабинет и сквозь дымные струйки он увидел, как дом выпустил из дверей его розу под зонтиком. Только
какой смысл от этого зонтика – она вышла в лёгких туфлях на невысоком каблуке, а по каменным плиткам дорожек даже не стучали, а просто лили целые
потоки тёплой воды. И словно согласившись с его выводом, споро вышагивавшая девушка ускорила шаг и, подойдя к тому самому розовому высокому
кусту, на который он смотрел несколько минут назад, нажав на кнопку зонтика, повесила ручку на основной ствол, постояла на месте, намокая в
ожидании, когда капли перестанут обжигать сухую кожу, и бросилась бежать по тропинке, быстро исчезнув из виду в белой дымке дождя.
«Промокла и замёрзнет, стоит сказать миссис Фостер, чтобы сварила горячий чай с молоком...»
Запачкав обшлаг рубашки пеплом, Майклсон резко отошёл от окна. Нужно уезжать из этого места к чёртовой матери.
Какого хрена он сидит дома в будний день? Потому что она решила остаться и разобрать свои глянцевые бумажонки? Или ей вздумалось погулять и
пробежаться?.. Почему он ведёт себя, словно она, Катерина, звезда, а он — спутник, вынужденный лишь освещаться и отражать ее свет и тепло? В его
мире ведь не так. Всегда командует тот, кто... Если всегда улыбаться — улыбка приклеится к лицу, если изображать ту ‘нормальную’ жизнь, которую
ожидает от него общество, выстраивавшее свои законы не одно столетие, то есть шанс стать ‘нормальным’. Он всегда и был таким, когда Катерины не
было рядом. Поэтому и был столь успешен в жизни.
Второй круг под дождём дался легче. Алый подол платья под плащом облепил тело, мешал ногам перебирать, замедлял, сердце колотилось как
сумасшедшее. Она остановилась под раскидистым деревом на относительно сухом пятачке земли и начала собирать сверкавшие дождём осенние
листья. Ревность победила. Она сжирала Кетрин с утра до вечера. Кет подхватила дубовый листик, непонятно откуда залетевший в золотисто-багряное
царство ясеней и кленов, смяла, вопрос отчего-то не приходивший ей в голову раньше всплыл сам собою. Почему она сопротивляется их сексу? Да,
Кетрин казалась теперь, что её тело с червоточиной, но Элайджа же его желал, как и прежде... Это было очевидно – она прекрасно видела голодные
взгляды исподтишка, когда он забывался или неосознанные, если уставал до прострации - похоже, шлюх ему всё равно было мало, - и даже находила в
этом факте особое извращённое ехидное удовольствие. Инстинктивное неприятие того, что может дать ей ещё одного ребёнка, на энное число
процентов обречённого на смерть, не дававшее возбудиться… Почему Эл не понимает этого?! Второй раз пережить потерю малыша от любимого
человека, понять, что вчера бившееся в тебе второе сердечко навсегда остановилось, а живот стал плоским равно, что подписать их браку смертельный
приговор. Не было ни одного дня, чтобы Кет не вспоминала об умершей дочери, и вряд ли такие дни ещё случатся в её жизни, поэтому она испытывала
отвращение к этому новому ребёнку, и к себе за то, что боялась и не могла его полюбить так, как Маргарит. Но разве извращение, что есть, можно
назвать браком, чтобы над ним так трястись? Знать, что Элайджа изо дня в день где-то имеет чужую суку, а, может, и не по разу за день… Да и теперь-то
что скулить? Либо её, либо ничей, а он решил устроить себе третий вариант, мерзавец… С какой стати у него вообще может быть кто-то кроме неё?!
Воспользовался нервным состоянием, завёл шалаву, а она, законная супруга, политесы разводит! Сначала бросил в какой-то дыре на краю света, потом
явился, сделал вид, что заботится – и не прошло нескольких месяцев обошёлся как с дешёвой проституткой. Снова наградил этим мерзким зародышем,
да ещё выставил себя пострадавшей стороной… В то время как она страдала, мучилась, что не сможет родить… Выбросив собранные в букет листья,
Катерина в лютой злобе втоптала их в сырую землю. Подлец!! Конечно, легко любить всегда красивую и хохочущую: такая не путается под ногами, не
нарушает личного пространства, всегда готова прыгнуть в постель. А как любить ту, которой ничего не хочется и нужно повозиться?! Куда проще завести
себе шлюху! Скотина!! Мерзавец…
Эта дождливая погода стала катализатором впавших в спячку эмоций, но отчего-то не нежности, страсти и горделивого обожания, а только негативных.
Все недобрые чувства, свойственные её дикой натуре: злость, обида и жажда мести, - вернулись в одно мгновение, найдя своей целью супруга. Пыша
гневом обманутой жены, круто развернувшись, она устремилась к дому, но, когда вбежала в кабинет, никого не нашла.
- Миссис Майклсон, что бы Вы хотели на ужин?
- Печень, - фыркнула Кет, хищно сканируя взглядом пространство.
Вздрогнувшая от неожиданно резкого ответа от последнее время всегда амёбной хозяйки, Роза спрятала улыбку, предельно серьёзно сообщив:
- Я бы рада, но боюсь не в силах её добыть - мистер Майклсон уехал на работу. Могу сказать приготовить только птичью.
- Уехал?! – и она сникла как подстреляная.
«Значит, вместо того, чтобы погулять со мной, поехал туда…» – Спасибо, Роза. Я
не хочу пока есть, сделайте, что Вам вкусно.
По-прежнему мокрая Кет поплелась наверх к себе, села на подоконник и стряхнула с волос капли прямо на роскошный коврик, взвешивая "за" и "против"
между дождаться вечера и поехать сейчас. И нетерпеливо вскочила. Ехать сейчас, но не неряхой же…

331/493
Всё же среди протеже Нейтленда порой попадались очень достойные кадры. Изабелла, невысокая миниатюрная блондинка, могла похвастаться не
только стройными ножками и третьим натуральным размером груди, но и мозгами. Помимо знания трёх языков к своим двадцати семи, она
великолепно стенографировала, на профессиональном уровне владела всей оргтехникой, была внимательна, трудоспособна, креативна, старательно
училась в университете и, как со вздохом сообщил Дик, он буквально отрывал от сердца настоящее сокровище, которое несмотря на то, что по
социальному статусу родителей было сокровищем трущоб, могло сделать отличную карьеру и партию в будущем. - Что-нибудь принести, мистер
Майклсон? – быстро поняв, что Элайджа не в духе, девушка зашла с чашкой чая и поставив её на столик.
- Нет, Белла.
- Я могу чем-то помочь?
- Да, - он холодно оглядел аппетитную фигурку Изабеллы, - Вы правы.
Кивнув, понятливая девушка приблизилась, игриво потянув за галстук. Впрочем, сегодня никакой игривости от неё не требовалось, поморщившись от
болезненных ощущений между бёдер, поняла она чуть позже. Но таким он приходил из дома почти всегда – озлобленный, возбуждённый и
нетерпеливый, даже если они не трахались. Точнее, если не трахались как эти недели, и он не скидывал деструктивную энергию, всё было ещё хуже - от
темпа работы хотелось удавиться, и последнее время было именно таким. Не понятно даже, что в родных стенах с ним такого делали, но порой Белле
казалось, будто шеф специально причиняет ей боль, наказывая непонятно за что, и не хочет сдерживать жестокость.
- Извини, - расстегнув полуспущенную блузку и освободив девушку от бюстгальтера, Майклсон уже начал ласкатьблондинку куда нежнее. Изабелла
прикрыла глаза, чувствуя, как перестаёт ныть тело и довольно откинула голову назад, когда он расстегнул заколку для волос, позволяя прядям упасть
на спину. Дальше могло быть только очень хорошо, это она тоже уже знала…
- Вон отсюда, - отчеканила Кетрин, носком остроконечной туфельки распахивая дверь и входя в кабинет. – Добрый день, Эл.
Блондинка вздрогнула от неожиданности – никто, включая Эвелин, без предупреждения сюда входить не смел, - едва не слетев с колен мужчины.
- Белла, - мягко отстранив ладони девушки, Элайджа бережно застегнул на ней лиф, поправил блузку, юбочку и подал заколку для волос, – вы
свободны. Договорим позже. – Кивнув, девушка поднялась.
- Принесите кофе.
Изабелла вопросительно уставилась на Майклсона.
- Нет, моя супруга ошиблась, - Элайджа как всегда суховато улыбнулся растерянной девушке, игнорируя побледневшее от злости лицо Кетрин. – Это не
входит в Ваши обязанности. Идите работать.
Всё так же молчаливо блондинка несмело улыбнулась и вышла из кабинета, так и не увидев смачной оплеухи на президентской физиономии.
- Что это за фарс? – Уничижительный тон хлестал кнутом, встав, он сглотнул кровяную соль с внутренней стороны битой щеки и прошёл к окну, резко
вдыхая носом воздух. - Почему ты теперь врываешься в мой кабинет без предупреждения и командуешь моим персоналом?
- Потому что я передумала. – Она уселась в освободившееся президентское кресло. - Я выбираю четыре раза в неделю и так далее по списку…
- Нет. – Он упрямо смотрел на улицу. – Ты уже выбрала, и я не собираюсь ничего менять.
- А если так? – рассматривая его профиль и увидев, как зло и непримиримо поджались чувственные губы, девушка расстегнула блузку, оставшись в
белье. – Посмотри товар лицом.
Элайджа повернулся, взгляд невольно скользнул по кремовой плоти резко контрастирующей со сливового оттенка кружевами белья, задержался на
тонкой цепочке с рубиновыми искорками на талии… На этом столе Катерина когдато смотрелась куда прекрасней, чем Изабелла... Нет, без сравнений
– стол ей просто принадлежал. - Нравится быть заменой другой женщине, от которой оторвала? – насмешливо протянул Майклсон.
- Не льсти ей, Эл – фокус не пройдёт. – Её сочному, полному злобной радости смеху могла бы позавидовать любая ведьма из сказки. – Они замена мне,
а не я ей. И мы знаем, кто победит – я или она. – Плавно наклонившись и изящно выгнувшись в кресле, Кетрин расстегнула замочки на туфлях. –
Точнее я или твоя гордость. Ты ведь надеялся, что я переменю решение.
- Ты слишком много на себя берёшь. – Констатировал Элайджа, отворачиваясь. «Надеялся…» Да? Наверное, да, инстинктом, в самом дальнем уголке
сердца. Поэтому не выпускал её из общей постели, и так сильно доставалось Изабелле. Но первая атака Кет была с блеском отбита: – Подожди до
вечера, Кетрин, дома поговорим и решим. А сейчас я занят работой.
- Хм, ты когда-нибудь бываешь ею не занят?
Он оглянулся.
- Ты мне дорого стоишь.
- Тогда закажи кофе, прежде чем я уйду. – Кетрин легко улыбнулась на двусмысленность, мягко выдохнув свою: - Горячий.
- Что, прости? – Во взгляде мужчины промелькнуло недоумение. Что бы он не говорил, а созерцание раздевающейся и наглой в своей покорности и,
главное, прежней жизнелюбивой Кет произвело впечатление, посеяв хаос в мыслях. - Кофе. Я действительно его хочу. – Плавно, словно играя на
клавишах фортепиано, она застегнула перламутровые пуговки блузки, неожиданно просто фыркнув: - И поверь, мне без разницы, кто его принесёт.
Если не хочешь, чтобы я отдавала команды – закажи сам.
- Хорошо, - Позвонив и попросив у Эвелин два кофе погорячее, он с возрастающим раздражением смотрел, как брюнетка прошла к небольшой
стеклянной вставке с краю двери и поправила локоны, в итоге спросив: – Почему ты передумала?
- А почему тебе, например, сегодня хочется бифштекс, а вчера мясное ассорти? Я могла передумать и передумала. - Возможно ты тогда и ответишь на
вопрос, почему передумала в Довиле? – Подойдя к столу, он достал из среднего ящика конверт и швырнул на стол. Она оглядела сначала с
недоумением, но потом, достав украшение, побледнела даже сквозь румяна. – Неужто захотелось баварских колбасок?
- Я, Эл… – Вот и причина его непонятного нежелания пасть к её ногам и резкости. - Ничего не было. - Кет взяла себя в руки, но тон продолжал оставаться
объяснительной нерадивой ученицы перед строгим преподавателем. – Кроме скандала.
- Кроме чего? – Он прищурился, вмиг показав всю архаичность, как бы она ни прикрывалась хорошими манерами: - Скандал заключается в том, в каком
ты была компрометирующем виде? Или в том, что ты, моя святая невинность, дрожащая каждый раз, когда я к тебе притрагивался, была облапана в
отеле каким-то заезжим коновалом? - Я не… Ты сам виноват! – Голос сорвался, её начало колотить – женская обида ничего не значила рядом с
лощёным цинизмом претензий. – Ты… это же ты так сделал! Прекрати это, - Сжатые кулаки позволили подавить истерику и вернуть тону твёрдость. - Я
тебе не изменяла, во-первых, вполне себя контролировала, если бы хотела выставить рогоносцем – ты бы уже погряз под ветвями, а во-вторых, это ты
тут тискаешь своих… Нет, не так. Как бы ни было, и какой бы я не была по твоим грязным бумажонкам из досье, но это у меня за год не было другого
мужчины, и лела тебе постель, а скольких за это время переимел ты, такой славный и благородный, боюсь, что мне не хватит пальцев одной руки!
- Не переворачивай с ног на голову, - холодно фыркнул Майклсон, но сообразил, что и вправду его – это по-прежнему только его, а Катерина
бесконечно обиженная им женщина, и степень озлобленности мгновенно снизилась. - Греть постель не значит греть в постели.
- Это не я пере… Эвелин, добрый день, отлично выглядите… - среагировав на стук и приоткрывшуюся дверь, девушка распахнула её, помогая женщине
войти. - Как Вы быстро! Дайте мне сразу одну чашечку.
- Добрый день, Кетрин… - женщина поставила поднос на стол, но, обернувшись на удивлённый взгляд Элайджи, с недоумением увидела, что Кетрин
устремилась по коридору на выход вместе с чашкой. Ещё больше её поразила тихая нецензурная речь, сорвавшаяся с уст со всех ног бросившегося за
женой шефа, за восемь лет их знакомства не произнёсшего при ней даже двусмысленности.
В последний момент догадавшись, что сейчас произойдёт, Элайджа всё же успел прежде, чем Кет окатила Изабеллу кипятком, и вывернул её ладонь
державшую чашку с кофе. Посуда покатилась по полу, по плитке расплескалась лужица. Очутившаяся в футе от горячей жидкости блондинка вскочила с
места.
- Только посмей… - но его предупреждающее шипение, вполне реализуемое, судя по состоянию мужчины, не могло перебить бешеной ревности
разгоревшейся в тёмных глазах Кет. Она даже не поняла, что Майклсон откровенно предпочёл её безопасность Беллиной, откинув чашку от самой Кет
в сторону помощника секретаря.

332/493
- Да я сейчас такое посмею - евнухом останешься! - Лезвие ножичка для бумаг согнулось пополам под силой давления о поверхность стола и, коротко
дзынькнув, распрямилось. Белла, завизжав, нырнула за стол и бросилась вызывать охрану. – Вместе со своим кобелём-собутыльником! «Это она про
Дика так?..»
Презрительно фыркнув, Кетрин смерила мужа изумительно надменным взглядом и, опустив ножичек в карман жакета, вырвала локоть:
– Границы своей смелости определяйте сами, господа.
- Вы с ума сошли! Вызвать охрану? – Изабелла потянулась к телефонной трубке.
- Я вижу здесь всё ясно, милый, жду к ужину. До свидания, миссис Кендрик.
- С вами всё в порядке, мистер Майклсон?
«Да заткнись ты уже, - подобрав челюсть с пола, Элайджа поморщился от испуганного голоса блондинки, окинув её неожиданно брезгливым взглядом –
как это часто бывает, рядом с более недоступной помимо всего прочего, и ещё и потому более желанной женщиной, Изабелла вмиг превратилась в
ненужную помеху, растеряла львиную долю сексуальной привлекательности в его глазах, и заодно основавшееся на ней доброе отношение. - Как же она
надоела…»
Кет не имела ничего против самой девчонки, хотела помешать продолжить им развлекаться до вечера – обожжённая, та вряд ли смогла бы ублажать
Эла, - но теперь удостоенная защиты блондиночка стала самым ненавистным человеком на планете, и женщина молча продефилировала к лифтам,
пообещав себе, что отныне жизни у мисс Изабеллы не будет, и в итоге та окажется на панели.
Но все лифты как назло были далеко, и, не долго думая, она отправилась вниз по лестнице. Ни в чём не повинная дверь завибрировала от удара о косяк.
- Белла, пожалуйста, вызовите уборщицу, - устало заметил Майклсон, невольно залюбовавшийся покачивающейся походкой жены, и когда она скрылась
в дверном пролёте, уже собрался вернуться в кабинет, но очередной грохот на лестнице отвлёк.
- Внимательнее, мисс! Мисс? – Секундная пауза. Майклсон на мгновение застыл, весь подобравшись. - Я же вам говорил… Возьмите…
- Расстёгнутые туфли! – Рявкнул пришедшую на ум мысль Элайджа, бросаясь к лестничному выходу. Кетрин он нашёл внизу второго пролёта, сидящей на
площадке в компании кого-то из незнакомых ему сотрудников, прикладывавшему платок к её рассечённой брови. – Катерина, всё о’кей?
- Да, - она осоловело поморгала, стряхивая капли заливавшей глаза крови с ресниц. – Наверное.
- Спасибо вам, я её муж и помогу. – Кивнул парню Элайджа.
- О’кей, мистер Майклсон.
Оставив им платок, мужчина отправился по своим делам вниз.
- Сильно ударилась? – Вид льющейся крови заставил голос мужчины дрогнуть.
- Нормально. – Грубовато бросила Кет, поднимаясь. - Я сама дойду. А ты возвращайся к чтению стихов.
- У меня не библиотека…
- На большее не тянет. Хотя, конечно, можешь потискать за грудь, - ядовито добавила Кетрин. - Ты, кажется, этим, занимался? Продолжай.
- В мой кабинет.
- Иди по бабам… Да хоть к чёрту! – Она поспешила по ступенькам вниз. - Там воняет потом и духами твоей… - Рот накрыла мужская ладонь.
- Ты хоть иногда можешь без скандала?! – Он закинул её себе на плечо. – Или боишься, что я окочурюсь от такого шока? Не стоит – останешься богатой
вдовой. - Фигляр…
- Один раз охрана тебя стреножила, в следующий привяжу к дивану бантиками как подарок, - хмыкнул Элайджа. – Уж поверь, я не шучу.
- А я тоже её трахну и посмотрю, как ты отреагируешь! Он на мгновение опешил.
- Она же женского пола…
- А я намажу перцем и этим трахну!
- Кошечка, ты знаешь, что извращена до края?
– Плевать, - брюнетку понесло. Мстительные мысли Кет выплёскивала хотя и тихо, но с завидной фантазией, напрочь забыв, что нужно пинаться и
входить в роль страдалицы. - Уж поверь, будет через пару лет в дешёвом кабаке за
десять долларов зад подставлять. Я лично расстараюсь и найду такого покровителя, чтобы он… Они миновали пролёт.
- Планы на будущее про себя, как и нецензурщину, - Элайджа вздохнул, – у тебя с головой всё в норме?Убийственное молчание и надменный взгляд. -
Да я про бровь…
- Вроде бы ничего, - но обняв его за шею, она шмыгнула носом и всё же пожаловалась: - только ноги болят, и, да - головой стукнулась.
Окинув взглядом разодранные чулки, Элайджа поцеловал в затылок, выходя в коридор на своём этаже.
- Сейчас вызовем врача, и он тебя осмотрит. Не тошнит?
- Немного есть, - оказавшись в более удобном положении, не свисая тюком, а уже у него на руках, Катерина поставила подбородок мужчине на плечо.
Приостановившись, тот ободряюще улыбнулся и снял губами капельку крови, повисшую на длинных ресницах:
- Всё будет хорошо. Изабелла, вызовите моей супруге врача и побыстрее. И аптечку.
- Я ещё кофе хочу… - ни с того ни с сего плаксиво попросила брюнетка. - С молоком и сахаром.
- Нет. – Поняв, что резок, Элайджа пояснил: - Возможно, тебе его сейчас нельзя.
- Тогда чаю. Чай можно и с сотрясением. – Кукольно-длинные ресницы захлопали, губки сложились бантиком – он был слишком мужчина, чтобы не
смягчиться при виде такого проявления слабости. - С имбирём и яблоками. - Хорошо. Вы слышали, Изабелла?
- Да, мистер Майклсон.
- Пять минут заваривать и побыстрее, - бросив из-за плеча Майклсона самодовольный взгляд на маленькую блондинку, капризно уточнила Кет и вновь
прикрыла глаза ресницами, размазывая кровь по лицу. – У меня очень сильно голова болит, Эл. И ноги, и рёбра… Всё боли-ит…
Катерина ныла крайне редко и, если у Элайджи и были какие-то мысли проучить за устроенные гадости и сцены, то они тут же растворились, и женщина,
вместо заслуженной взбучки, была лишь крепче прижата к его торсу, тем более, что можно было с чистой совестью вменить повод с её падением своему
эго, требовавшему держать оборону, когда хотелось обнимать.
- Потерпи немного, сейчас я промою кровь… - раздался из коридора воркующий голос, дверь в кабинет за ними захлопнулась.
- Он что слепой? Она же… нарочно это сделала! И упала тоже специально! – неожиданно обратилась всё так же стоявшая перед лужей от кофе Белла к
миссис Кендрик, неприятно поражённая превращением Элайджи. Уж очень ей нравился шеф – не старый, физически привлекательный, но главное
умение вести себя так, что с ним женщина совершенно не чувствовала себя шлюхой, даже принимая украшения за секс. И пусть с ней обходились не
слишком деликатно именно в сексе, но, сбросив первое напряжение, Майклсон, хотя и относился к категории мужчин, занимавшихся им
исключительно ради разрядки и к самой игре остававшихся равнодушными, становился заботливым и ласковым любовником, умевшим доставить
удовольствие в ответ, поэтому девушка не слишком обижалась. В умненькой голове Изабеллы уже зрели планы по тому, как сначала плавно упрочить
их отношения, заодно сделав карьеру и набрав очки в глазах Элайджи, потом поставить на равную ступень с официальным браком, а дальше
переходить к более активной фазе. Это могло занять не один год, но разве так часто на пути попадаются мужчины с подобным списком достоинств?
Склонные к женитьбе, в отличие от того же Нейтленда… Правда, Изабелла не могла не видеть, что Майклсон последние несколько недель почти
совершенно охладел к ней – её «дополнительные услуги» не требовались чаще, чем по категории интрижки удовлетворённого семьянина ради
разнообразия партнёрш. Но было и то, что её смущало сильнее – миссис Майклсон заочно создавала впечатление разбалованной женщины, чьи
прихоти исполнялись по взмаху ресниц, а на промахи смотрели сквозь пальцы. Помимо скандальных газеток, пару месяцев назад она видела их
мельком на приёме, где супруга президента корпорации устроила скандал, выставив дураком недавно обанкротившегося и ищущего рыбу в мутной
воде инвестора, тогда вместо того, чтобы одёрнуть Кетрин, Майклсон обнял её за талию и поправил шпильку в причёске. Хотя очевидно, что доволен
быть не мог. Или целая история с заказом гостиницы во Франции с целым сонмом требований… Но какой мужчина станет такой наседкой, если не
получает удовлетворения в постели? Сильно проштрафившийся любящий муж? Но тогда и реакция на нынешний визит жены должна была быть иной…
В чём интерес Элайджи Изабелла искренне не понимала и единственное, чего побаивалась – что объяснением служила финансовая зависимость

333/493
 мужчины от миссис Майклсон, о чём она могла и не знать, как и остальные работники корпорации. Тогда плакали все планы. И вот теперь девушка
увидела его жену близко. Жена как жена – Белла искренне считала себя красивее, - типаж откровенной стервы, на взгляд блондинки, толстая задница
плюс ноги кривоваты, но её удивило не это – вкусы сильной половины порой дивны до извращений, да и если верить мутным сплетням, бродившим по
кабинетам, эта Кетрин в сексе была как чёрт, хотя конкретно никто, ничего сказать не мог, поэтому в нимфоманию Изабелле мало верилось, как и
самим сплетникам, - а то, что шеф никого больше не замечал. Не в сексуальном смысле, а вообще, пялясь только на брюнетку. И он вслед ей
одобрительно улыбался! Изабелла ни разу не видела, чтобы Майклсон улыбался больше, чем сухо, хоть ты наизнанку вывернись и... Да нет, он не
идиот, конечно, – просто какая-то хитрая игра на двоих, как шахматы, где она одна из пешек, и игрокам интересно, что дальше. И наверняка этой суке
не приходилось замазывать синяки – тискал её как ребёнок любимую игрушку прямо у них на глазах, хорошо хоть не облизал. Чувствуя накатившие на
глаза слёзы неумной обиды и вдруг чётко осознанное унижение от открывшейся истины, что несмотря на все подношения и её старания она никогда не
выходила в глазах Майклсона за уровень дешёвой девицы, просто из-за своего прошлого образа жизни не могла этого понять, Изабелла в раздражении
сглотнула горькую соль с языка и схватила телефонную трубку. – Мужчины настолько…
- Слепота шефа не твоё дело, Изабелла, – отрезала миссис Кендрик. Старый секретарь ни во что не ставила свою помощницу, с удовольствием
оказывавшую Майклсону услуги помимо стандартных, и обмен репликами между ними был исключительно редок. – Иди за аптечкой и врачом,
приготовь ей чай и не отвлекай меня от работы.

- Судя по симптомам, у Вас максимум лёгкое сотрясение. Пульс скачет, и наверняка подташнивает, но зрачки реагируют на свет хорошо. Самое главное в
этом случае - покой и крепкий сон. Однако анализы и осмотр – обязательны, - Кет лежала на диванчике в кабинете Элайджи с холодным компрессом
на лбу. – Вы решаете – сегодня или завтра. Лучше сегодня.
- Нет, завтра, - она села, отрицательно кивнув. – Ноги же слушаются.
- Катерина!
- Всё ложусь, - она вновь устроилась на диване.
- Как хотите, значит, завтра ждём вас, миссис Майклсон.
- О’кей. – Выпроводив врачей, он сел на диван. – Ну как ты, поехали домой?
- Да, поехали… - Она глотнула чаю и подцепила снятые туфли пальцами. – Ты же меня всё равно понесёшь? Пойдём.
- Оставь обувь здесь.
- Зачем?
Он внимательно посмотрел ей в глаза, улыбнулся и неожиданно нежно поцеловал в здоровую бровь:
- Не хочу, чтобы ты уронила их в секретарской.
Кет скривилась такой заботы о нежной психике Изабеллы, отвернулась.

По приезде домой Элайджа устроил девушку на постели в её спальне с лотосами, зашторив портьеры. - Принести что-нибудь
поесть?
- Нет, потом. Я полежу немного так.
- О’кей, если что-то нужно я в душе.
Когда он вернулся спросить, как она себя чувствует, Кетрин, приподнявшись на локте, стягивала с ног чулки.
Туфельки уже валялись рядом.
- Помоги мне раздеться. – Кет начала поворачивать юбку замком набок, что, лёжа, было сделать затруднительно. – На полу же сидела.
Стараясь не замечать задравшегося подола и её раздвинутых бёдер, Элайджа расстегнул замок, но узкий поясок вещицы из-за особенностей фигуры Кет
не предполагал снятия через низ.
- И блузку расстегнуть нужно, иначе зацепим шёлк, - она сощурилась. Майклсон послушался, но времени потребовалось немало.
- Приподними за талию. – Стянув блузку, она сделала незаметное движение пальцами у ложбинки грудей – кружевной бюстгальтер раскрылся, обнажая
матовые полушария.
- Кетрин…
- Любимый комплект от «Victoria's Secret» рвать замками? – Возмущение не пришлось даже играть. – Нет, – отрезала Катерина, скидывая с плеч
кружевные бретельки. – Теперь стягивай юбку. Только аккуратно, чтобы бровь не зацепить… Эл?
- Хорошо, - подцепив край подола, он медленно потянул юбку наверх, скользя ладонями вдоль тела. Пояс затормозил на самом широком месте груди,
прижав её резкой полоской. Отшатнувшись, рванул верхнюю пуговицу, задохнувшись.
– Хватит!
- Чего? – Женская ладошка скользнула по шее, расстёгивая рубашку. – Я лежу, не шевелюсь, это ты делаешь со мной, что хо…
- Тебе нельзя. – Процедил мужчина, вставая с постели.
- Да ну? Ты серьёзно поверил в этот бред с сотрясением? – Она стянула юбку и встала, неслышно подкрадываясь и прижавшись обнажённой грудью к
его спине. – Смотри, - перед глазами Элайджи оказался всё тот же крохотный ножичек для бумаги с его стола. – Пара движений… - подцепив пуговицу
рубашки лезвием, Кетрин дёрнула рукоятку вниз и пуговица отлетела, - и чулки распускаются. – Пришёл черёд второй пуговицы, ликующий голосок
медово заключил: – И бровь тоже… А имбирь снижает давление.
- Какая же ты… - он перехватил руку и отбросил ножичек.
- Какая? – Кет прижалась теснее, давая почувствовать своё тело в полной мере.
- Плохая.
- Для постели не имеет значения. Или да? Тебе ведь нравится, даже когда я веду себя как последняя шлюха, с которой можно всё, – сообщила девушка.
Смешок: - С тобой наедине, конечно.
Тоже правда. Майклсон почувствовал, как кровь быстро застучала в висках. Секс для разрядки с Изабеллой или занятия любовью с Катериной... Балаган
какой-то. Отбросил женскую ладошку с плеча.
- Я жду тебя. – Упав на постель и сбросив с неё остатки вещей, Кет раскинула руки. Оба знали: когда обернётся, что бы он ни сказал, Элайджа проиграл.
Но он может выйти из комнаты, не обернувшись. Так Майклсон и поступил, направившись к двери. Игнорируя комок, внезапно подступивший к горлу,
он нажал на ручку.
– Пожалуйста, Эл. Не оставляй меня, - раздался умоляющий голос. - Давай попробуем, ты же всё равно вернёшься сюда. Ничего не было в этом Довиле, я
бы никогда на это не пошла до конца. Но я ждала, что ты приедешь за мной, а не будешь с этой… этой… Но дело не в ней, да?
Не выдержав, он обернулся. Сев рядом на кровать, отстранил потянувшуюся с поцелуем девушку. По-прежнему злой как чёрт – слишком хорошо
осознавал, что им крутит, как душе придётся, женщина не так давно вышедшая из детского возраста: непонятно как, но крутит - Элайджа
отрицательно кивнул, заставляя её лежать спокойно. - Нет, Катерина. Это я тебя хочу, а ты, - он медленно поцеловал её сначала в одну бархатную
щёку, затем в другую, пристально глядя в глаза, - просто из самолюбия ревнуешь к этой девчонке и думаешь, что если потерпишь, то я не пойду к ней.
- Я… - Кет схватила его за кисти рук, брови нервно задёргались. Сказать было нечего: Элайджа прочитал её как открытую книгу на родном языке. – Я же…
- Давай будем откровенны, - Элайджа устало усмехнулся, почувствовав, как впились её ноготки в кожу – аргумент, что он не сбежит. Да куда же от неё
деться! – Тебе было очень больно в прошлый раз в отеле?
- Немного. – Она помедлила с ответом и кивнула, пышные волосы спрятали лицо. – Я не знаю, это другое ощущение, не как порез или удар... Я
расслабилась, но было немного больно и да, я кончила. Это было самое мерзкое во всём.
- Не то, что ты называешь «заниматься любовью»? Хотя ты не хочешь взрослеть, но иногда бывает и так, когда любят. Поэтому ты отказалась от четырёх
ночей. В том числе.

334/493
«Поэтому ты дал мне этот унижающий тебя выбор…»
- А теперь ты решила, что оно того не стоит. У тебя не получается говорить, - обняв девушку за плечи, Элайджа лёг рядом с ней. Посмотрел на светлые на
фоне его запястья пальчики с привычно-острыми закругленными ногтями. У Изабеллы форма была квадратная, дико раздражавшая, но и не
напоминавшая о жене, поэтому своих претензий он не выказывал. – Мне тоже не нужна просто «течная сучка», как ты неизящно выразилась, мне
нужно, чтобы ты ложилась в мою постель хоть с каким-то энтузиазмом изначально. Просто тело, в том числе и возбуждённое я получу, где угодно. - А
если нет? Я не хочу с тобой расставаться, а это рано или поздно случится.
- Почему не хочешь? Я-то знаю, почему не могу расстаться.
- Наверное, привычка, - Кетрин затрясло от собственных проявлений слабости и честности. И ещё ей безумно хотелось, чтобы этот человек, внушивший
столь сильные переживания, почувствовал на своей шкуре всё то, что пережила она. Боль, отчаяние и усталость от жизни, когда ничего не хочется, но
он говорил такие вещи… – Я не могу доверять тебе как раньше, но и расстаться тоже не могу.
- Не густо, но сойдёт. - Она с таким облегчением выдохнула и закивала, что невольно развеселила. - Тогда приступим?Вместо ответа брюнетка быстро
прижалась к его рту приоткрытыми губами. Отстранившись и увидев её недоумевающее и разочарованное лицо, Элайджа вдруг с удивлением понял,
что ему хочется смеяться.
- Что ты не отвечаешь?
- Катерина, ну что за гренадёрский наскок? Мы сейчас не мне эрекцию повышаем, а тебя соблазняем… - у него всё же вырвался смешок, стоило увидеть,
как она тут же улеглась на спину и замерла в ожидании: - Я не это имел ввиду, но ладно, бревно так бревно. Закрой глаза.
Послушавшись, она вытянулась в струнку. Тёплые губы заскользили по шее, прикусили…

Наслаждение разливалось по телу, Кет нетерпеливо ждала перехода к более активным действиям, поэтому не сразу сообразила, что Элайджи нет
рядом:
- Что? – Она распахнула ресницы и увидела, что он сидит рядом, любуясь. - Но тебе же тоже нужно, я сегодня помешала… Не переживай на мой счёт.
- Катерина, я ценю твою заботу, но сейчас главное не…
- Нет, - нежная, но твёрдая ладошка опрокинула его на спину, - мне теперь так хочется. Хочется. Очень. Ты говорил, что всё будет только как я захочу…
- И ты не боишься последствий? – Элайджа расстегнул манжеты рубашки.
- Ни капельки… Я хочу побыть хозяйкой положения.
- Ты веришь, что в таком виде ты хозяйка положения? – Смех мужчины эхом прокатился по спальне. - Обожаю тебя в этом положении, но ты точно не…
- Я это просто знаю. – Она хихикнула, стягивая с него рубашку и проводя зубами по мгновенно напрягшимся мышцам пресса. – А ты всего лишь снова
меряешь жизнь своими фаллократическими мерками. Но ты мой мужчина, поэтому прощаю…
Хозяйка положения… Вопрос состоял в том, что Майклсон слишком жалел её горло, чтобы исполнить действительно желаемое в нынешнем положении,
то есть схватить за волосы и пропихнуть в глотку без подготовки, но не стал лезть в бутылку и сообщать печальный факт Катерине, терпеливо позволяя
творить с собой, что ей угодно. В конце концов, остальных-то не жалел, значит, сердцу точно хозяйка.

Поставив подбородок на живот мужчине, Кетрин облизала губы и прищурилась, разглядывая его лицо. В её глазах и
на губах очень медленно зажглась ликующая улыбка победительницы – никакие блондиночки не страшны, такое наслаждение исказило черты Элайджи.
И её имя в конце. Они встретились взглядами и его мутный, непонимающетяжёлый впивался в её улыбающееся личико абордажными крючьями и,
наконец, чёрные ресницы сомкнулись. С тихим восторгом полностью удовлетворённой собственницы, она посмотрела на мужа ещё пару секунд,
подтянулась на локтях и устроила голову у него на плече, слушая как часто и глубоко он дышит, пытаясь быстро восстановиться. Если бы это было
возможно, Кет бы замурлыкала, от какого-то только ей понятного довольства собой. Потрясающе, когда стоит немного постараться, и мужчина у твоих
ног – что она переиграла - нет, не дамочку из секретарской, а его самого подчинила своим условиям, - Катерина не сомневалась ни минуты. Но вот
мужская рука рядом чуть сжалась, нащупала её бедро. Губы Элайджи растянулись в улыбке, голос звучал глухо.
- И всё же ты стервозна, Катерина. – Длинная пауза, она улыбалась и, конечно, не ответила – какая разница, какая она, если её собственность вернулась к
ней? Эл был в её руках. Почему она раньше не думала, как важно не выпустить его из них с доверием или без? Впрочем, Элайдже и не нужно было
ответа: - У какого-то писателя было хорошее определение этому слову… Не помню.
Катерина по-прежнему молча водила подушечками пальцев по его груди, в комнате повисла тишина, в которой сплетались их дыхания – его тяжёлое и
хрипловатое и её лёгкое и спокойное. Она мирно наслаждалась своим женским триумфом, вкус контроля и власти над мужчиной, его мыслями и
страстями был всегда великолепен, Кет уже начала забывать, каково это. А ещё каково ей обнимать Элайджу. Приподнявшись на локте, она осторожно
прикоснулась губами к щеке.
- Куда ты? – встрепенувшись от того, что он встал, брюнетка недоумённо вскинула голову.
- В ванную.
Чувствуя лёгкое неудовольствие от того, что с ней никого нет, хотя она ожидала совсем иного, когда Эл восстановит силы, Кетрин снова легла, на сей раз
положив голову на его подушку, вдыхая её запах и начиная придрёмывать в полумраке. Но вот мужские руки её подхватили и понесли, через минуту
опустили в тёплую воду, вырвав протестующий писк.
- Эл? – Она испуганно ухватила его за запястье.
- Я собираюсь искупать тебя. Твои волосы совсем слиплись.
- Хорошо, - Откинула голову на подушечку, сначала смущённая и даже раздосадованная этим желанием, но вскоре начала получать невероятное
удовольствие от осторожных прикосновений пальцев и губки к коже и плеска не слишком тёплой воды. Когда-то он часто этим занимался, только
обычно ванну они делили на двоих, и Катерина не оставалась в долгу… - Перевернись.
- Так? – Мочалка скользнула от спины к ногам.
- Так…
- Мне хорошо. – Выдохнула Кет и, вытянув шею, провела мокрыми ладонями по щекам, умиротворённо прошептав: - Очень хорошо. Спасибо… - она
перевернулась на спину, снова начиная засыпать – сегодня было слишком много событий, - и разглядывая руки Эла на своей груди. Но усилием воли
вернула себя в действительность, от неожиданности раньше положенного по плану спросив:
- Это значит, что ты согласен пересмотреть наш договор на первый пункт?
Он двумя пальцами приподнял её подбородок и прильнул в долгом поцелуе к раскрасневшимся губам:
- Да.
- Я так дорога тебе? – Катерина вновь приподняла лицо, тщательно скрывая за ласковым тоном самодовольство, смешанное с желанием отомстить за то,
что Элайджа не сидел при ней последние месяцы.
- Конечно. – Снова приник к её рту. - Самая ценная и важная вещь для любого мужчины - это его женщина. С ней невозможно расстаться, можно только
оставить себе.
- Я не вещь, - она выставила подбородок.
- Женщина, которая не любит, но живёт и не собирается отпускать… - Он прикоснулся губами к розовому от горячей воды мизинцу. – Кажешься тёплой
ко всем, а на деле как природный жемчуг.
«Он сошёл с ума или просто обкурился?» Хотя под ложечкой уже предательски засосало.
- Не говори ерунды, я чувствую… - всё же испугавшись дичи, которую начал вещать Элайджа, Кет резко отдёрнула ступню, окатив его джинсы водой.
- Что же?"Я люблю тебя..." - Я ревную тебя.
Он несколько секунд смотрел на неё ничего не выражающим взглядом, усмехнулся.

335/493
- В тот день, когда я отдам Колу свой Мазератти погонять, вызывай психиатричку. – Короткий смешок при виде её скептического лица. - Да не переживай
– не свихнулся ещё, приступ корявого поэтизма. Уже прошло.
- Нам нужно подождать и всё наладится… - Не совсем правда, но он её испугал. Такого спокойного, уверенного и, да, ожесточённого до бессердечия, Эла
Кетрин не видела уже давно, если быть точной – со времени их посиделок с адвокатами в Йоркшире год назад, и ей не нравилось, что их отношения
шли совсем не по её сценарию. - Я думаю, мы просто должны привыкнуть. Ты сейчас не в настроении.
- А ты помнишь, когда я был в настроении? – равнодушно бросил Майклсон. - Жить с женщиной и не спать с ней – дикая дурь, мы оба всё понимаем, но
если бы ты от этого была счастливой… - осекшись и подняв Кет, он обернул её в полотенце. – Ты сама затащила меня в постель, сама выдвинула
требования, поэтому и общаться мы будем соответственно. И слава Богу. Так как раньше жить нельзя, постоянно хочу кого-то грохнуть. Ты хоть
соображаешь, что значит жить с тобой и каждый день думать, на какой кобыле к тебе подъехать, чтобы просто прикоснуться? Я постараюсь не
повторять прежней истории, если смогу, твоё дело верить или нет – второе тоже пойму, это не наша обычная ссора, которая ничего не поменяет, –
уголок рта нервно дёрнулся, - но тогда уходи сама и сейчас. Всем что тебе требуется для жизни обеспечу на том же уровне, что был бы у моей жены.
Проблем для будущих мужиков, если они окажутся слишком норовистыми, тоже не будет – стану умершим дядюшкой, оставившим наследство. Кетрин
молчала, судорожно соображая, и наконец выдавила:
- Мне не нравится этот разговор. Отложим до утра.
- Мне не нравится моя жизнь и ничего. А ещё мне надоело возиться и чего-то выжидать, – Он потянул полотенце с её груди и развернул к зеркалу. Голос
стал задумчивым. – Ты красавица. Я хотел убедить себя в обратном, но нет.
- Я постарею рано или поздно. – Кет попыталась дёрнуться, но он держал её крепко.
- Не говори глупостей. Ты изменилась за семь лет, и это не имело значения. – Элайджа хмыкнул. – Ты всего лишь изменишься снова. Мы пошли по
кривой дорожке, когда попробовали построить брак на любви и рефлексиях, теперь попробуем на сексе и договорённостях. Я ведь правильно понял -
ты остаёшься при своих?
- Да. То есть нет. Не хочу твоих правил, – сердито вскинулась Кетрин, только сейчас начав понимать, какую махину отвергнутых ею переживаний
отбросил и Элайджа. - И вообще не будет для меня никаких правил, я тебе не дрессированная сучонка из секретарской.
Она вдруг сообразила, как в его глазах выглядит происходящее последние месяцы – утончённая пытка капризной кокетки, но и сама не понимала, отчего
проснулась к жизни как по щелчку, хотя поводов две недели назад было куда больше, чем сегодня. Что-то пошло по другому, и Кет просто включилась,
как порой от замыкания включается давно неработающая лампочка. А теперь постепенно возвращающее осознание того, что они успели натворить за
эти месяцы, пугало и сковывало.
- Я же сказал, что мне наплевать хорошая ты или нет. Для меня ты всегда будешь такой, как сейчас. – Он развернул её к себе лицом. - Стань ты хуже, я
буду хотеть тебя так же. И лучше - тоже. Мне не нравится каждый раз выворачивать перед тобой нутро и ждать твоих бесконечных решений, и даже
несмотря на то, как поступил с тобой, я не могу жить, вечно умоляя бросить на себя благосклонный взгляд. Либо - да, и я постараюсь сделать тебя
счастливей, либо – нет, больше не трогаю. Какого хера ещё нужно?
- Не указывай мне, я не ребёнок.
- Не ребёнок не означает мозгов. Полгода ждать у моря погоды, выполняя любой бред, это по-твоему меня должно устраивать? Ты часом не
забываешься, кто перед тобой? – в чёрных глазах заплясали холодные огоньки злобы, – не думаешь, что бы было позволь себе такие игрища какая-
нибудь другая девка и?.. – мужчина осекся, овладев собой, - Разочарую - больше топтаться по мне ты не будешь. Всё ясно?
Ошарашенно отступив, Кет кивнула, разжав пальцы. С неё спало не только полотенце, но и пелена желания быть лучше для Элайджи. Быть благородной,
доброй, славной, способной родить… Быть достойной своей любви.
Пронизанная дрожью и впрямь какого-то животного инстинкта повиновения более властному существу и неожиданно отпущенной пружины страстей,
Кетрин обвила руками шею мужчины и прошептала. - Ты обещаешь, что не будет других кроме меня? Я про занятия любовью.
- Мы давно всё выяснили.
- Повтори ещё раз. Это будет последний в твоей жизни, прошу тебя.
- Хорошо, - он раздражённо поджал губы, но в глубине души был рад её настойчивости – прошлая покорность и трусость в Катерине его пугала,
порождая беспомощность, с которой у него не было возможности справиться: - Если ты будешь со мной, то больше никого не будет.
- По рукам. Но есть ещё один вопрос – я хочу поскорее родить ребёнка.
- После операции.
- Тогда я буду изменять тебе ровно столько, сколько мне потребуется, чтобы забеременеть. Поэтому мы не можем оставаться вместе.
Но вопреки её ожиданиям, Элайджа не только не разозлился, но и бровью не повёл.
- Прекрасно можем. Сделай операцию, если не повезёт, детей можно взять приёмных.
- Эл, не делай из меня дуру, - она передёрнула плечами, отстраняясь. – Я лучше всех знаю, что тебе хочется и своих, ради этого ты собирался отправиться
под венец с Мередит. Ты можешь их иметь, я только в случае риска, а от другой женщины я растить не буду.
- Выход есть. Я тебе его предлагал.
- У моих детей не будет суррогатной матери, а, значит, мне он не подходит.
- Что за бред? Ты никогда не была религиозна.
- Это не значит, что я хочу уничтожать лишние эмбрионы. Эл, прошу тебя, - от напряжения между бровей пролегла складочка, – Ты ведь не будешь
счастлив без ребёнка, я знаю.
- Без тебя я таким тем более не стану. – Подчинившись охватившему странному чувству дежавю от вредности и абсолютно несвойственной Катерине
истеричности, Элайджа впился зубами в её губы. – Твои слова, что ты уйдёшь – блеф, тебе не к кому, а если и найдёшь - нет смысла. Никто не станет
возиться с тобой так, как я. - Я так плоха?
- Тебя трудно любить.- Но…
- Нет. Я не могу заставить тебя силой подписать согласие на операцию, но рожать сейчас не дам.
- Это эгоизм.
- Классный образец перед глазами. – Но тут же пожалев о своём неуместном сарказме, кивнул: - Просто забудь на пару лет, пока придёшь в себя,
попробуй медицину, а потом мы сделаем ещё детей.
- А если нет, то что? Думаю, ты не почтишь особым доверием мои заверения о таблетках. Мне не увидеть стандартного секса без резинки?
- Ты теперь ещё стала и против неё? Кошечка моя, тебе в школе не рассказали, что к примеру анальный секс без резины для тебя вредно, нет? О’кей, с
меня книжонка.
Если волосы могут зашевелиться от ярости, то именно это сейчас ощущала Кетрин при виде его усмехающейся физиономии.
- Может ещё расписание повесим? Когда на живот, когда на спину?!
- Если это нужно будет, чтобы уменьшить риск, то обязательно. Распечатаю, сделаю копии и повешу над кроватью в каждом нашем доме. – Силой
закутав брюнетку в халатик, он склонился к её уху. – Ты у меня взрослая, так что не жди пожизненных вальсов на коленных чашечках из-за Сан-
Франциско.
- Мне всего-то нужно сделать так, чтобы буквы расплылись у тебя в глаза, - оттолкнув его, Кетрин звонко рассмеялась. Думала, что у них покер и на руках
флеш-рояль, а оказалось двадцать одно, и перебор… - Ты знала на что шла, я объяснил ещё год назад, поэтому, надеюсь, мы всё выяснили.
- Что выяснили? Как ты контролируешь это? – Поцеловав, девушка начала настойчиво поглаживать языком губы Элайджи, раздвигая их. Когда
отстранилась, они уже лежали в постели в его комнате, а перепуганный Мартин, поджав уши, нёсся вниз по лестнице в ужасе от творящегося наверху
погрома. Крепко сжав коленями торс Элайджи, Кетрин прошептала в ухо на вдохе: - Ты не можешь себя контролировать, мой дорогой.
- Посмотрим.

336/493
- Не так, - вязкая патока нежного поцелуя утопила Майклсона в позабытом желании ласкать партнёршу. Запустив пальцы в ещё влажные локоны, он
начал медленно исследовать тёплый рот, наслаждаясь, на мгновение оторвался, чтобы устроить её поудобнее.
– Так?
Тяжёлый вздох с женский губ. Поле битвы окончательно перенеслось в спальню.

- Да! Ещё! – Небольшой рот брюнетки искривился, издавая резкие протяжные звуки, игравшие на струнках души нежнее любого классического
инструмента, пусть эта «мелодия» порой переходила в мат на эмоциональных срывах. – Бл*… Ещё!
По прошествии месяцев Элайджа понял, что ошибка была сделана как раз тогда – не стоило перекатываться вбок и отстраняться в последний момент
перед разрядкой.
- Ты чувствуешь то же? – вернувшись к реальности, через какое-то время прошептала Кет и, сложив губы трубочкой, подула, заставляя мышцы груди
мужа сократиться. - Мне просто интересно.
- Как ты, Катерина? – Намотав прядь волос на палец, Элайджа чуть потянул за неё, заставляя брюнетку глядеть себе в лицо. – Откуда же мне знать, что у
тебя на сердце.
- Нет, как ты тогда в Штатах.
Он надолго замолчал, и ответ был резкий и холодный:
- Нет. Я не получил тогда особого удовольствия. Просто выплеснул накопившуюся агрессию.
- На меня? – Она села, глаза заблестели слезами. - Ты выплеснул её на меня, Эл!
- Да.
- Ты не должен так делать! – С неожиданной яростью тёплые ладони, минуту назад ласкавшие его, сжались в кулачки, и они застучали по плечам. – Не
ты!
- Я знаю. – Не сделав попытки перехватить кулаки, он чмокнул её в нос и начал покрывать поцелуями щёки. – Знаю, что тебе тогда было больно,
Катерина.
- Да больно, не больно – плевать! Ты унизил меня! Заставил!! Ты меня трахнул! – Бить она перестала, голос, не утратив визгливой энергии, стал глуше. –
Просто трахнул меня как… как… остальные… Как все.
Последнее слово коротенькое и простое камнем сорвалось с губ, и наступила тишина.
- Пожалуйста, хватит. – Молчаливое сопение. - Я же сказал – знаю. Мне тоже от всего… - унизительное признание, он отвёл взгляд.
Дрожь… Сообразив, что тело рядом лихорадочно трясётся, девушка замерла. Дыхание Кет оборвалось, руки ослабли, глаза заволокло подступившими
слезами, и она рухнула на постель, не давая договорить извинения. - Не надо. - Её пальцы крепко лежали на губах. - Я не должна была. Это ведь я тоже
виновата. Не только ты. Кроме них самих утешать их больше было некому, и когда их дыхание выровнялось и кровь побежала по венам с обычной
скоростью, никто не испытывал неловкости от бессмысленности происходящего. Лучше поздно, чем никогда? Это о них и их потере. Вздохнув, брюнетка
сжала дрожащие губы, проведя ладонью по начавшей отрастать щетине супруга. Счастье не живёт там, где истерики и ссоры... Не живёт. По тому как
спокойно она в итоге устроилась в его руках, Элайджа понял, что эмоциональный взрыв ею преодолён, и в благодарность погладил Кет по голове. Ему
не хотелось чувствовать раздражение и беспомощность вновь, если бы она начала плакать. Слёзы Кетрин теперь напоминали ему о той ночи в Сан-
Франциско... Повернувшись, девушка крепче прижалась щекой к плечу, и вновь они замерли, разглядывая тёмный просвет окна, но прошло полчаса как
Кетрин встала и, стараясь не разбудить мужа и накинув рубашку, выскользнула за дверь.

- Ты ходила за едой?
- Да. – Она поставила поднос на тумбочку, забираясь на постель. – Мы с тобой с завтрака ничего не ели, а уже все спят.
Потерев глаза, Майклсон сообразил, что и правда - за окном ночь, одеяла с подушками вернулись на постель, Катерина завёрнута в тёплый халатик, и её
волосы давно высохли и распушились. Наколов кусочек на вилку, она поднесла к его губам. - Попробуй.
- Давай. А ты сама?
- Я молока попью.
Голодным Элайджа был и вправду зверски – энергозатраты на секс трижды за сутки, плюс сон, заставили едва ли не проглотить половину еды лежавшей
на подносе, прежде чем, насытившись, он перевёл взгляд на Катерину. Та ни к чему так и не притронувшись грела в ладошках стакан с молоком,
уставившись в него, между бровей залегла морщинка.
- Что-то не так?
- Ты же знаешь что. Для нас противоестественно.
- Естественно было бы уйти от меня? – Отложив вилку, он напряжённо, если не сказать презрительно оглядел её сверху вниз. – Возможно, и так. Вправду
чувствуешь себя моей эм… кхм… как зависимое во все аспектах жизни домашнее животное?
«Интересно, он когда-нибудь адресует мне прямо «сука»?»
- Нет. – Кетрин не смутилась, пристально уставившись чёрными бусинами зрачков в полутьме. – Должно быть уважение к себе, разве нет?
Элайджа не выдержал, перевёл взгляд на поднос первый.
- Не хочу ничего знать. Ты выбрала. Я устал играть с тобой в войну и высокие материи, разбираться что здорОво, а что нет, Катерина, и хочу покоя с
женщиной, которую люблю. Хотя бы этой ночью.
- Хорошо. – Она задумалась, оттопырила губы и вдруг улыбнулась, настолько уверенно и светло, что мужчина ощутил себя пойманным с поличным. - Мы
будем вместе. И будем очень счастливы. Кушай. Иначе, - игривость вернулась, брюнетка наклонила голову, перекинула волосы на плечо, чтобы кудри
не попали на поднос с едой, и провела ладонями по ямочкам коленок. На взгляд Элайджи просто очаровательных. - Тебе не хватит сил на меня.
- Если ты не подожжёшь меня глазами раньше – хватит.
- Тебе уже не нравятся мои глаза? – она притворно рассердилась.
- Хм… - он отправил кусок мяса в рот, стараясь остаться серьёзным, - ну, ангельскими их не назовёшь.
- Ты говоришь, что они как лужи.
- Они как лужи и есть, - фыркнул Элайджа, крепко ухватив за вертлявый подбородок и поцеловав её губы.
- Ну и ладно, что не ангельские, зато дьявольски красивые, - самодовольно объявила девушка.
- Откуда в твоей голове столько пошлостей, кошечка? Добрые, весёлые и блестящие.Она замерла.
- Правда, что ли?
- Что правда? – Отбросив салфетку, он с недоумением уставился на недоверчиво глядящую жену.
- Что добрые?
Всё внутреннее неблагополучие и разлад, которые крепко сидели в ней, вывалились в этом вопросе, и, сообразив, что нужно это скрыть и не портить Элу
настроение, Катерина тут же стала отрешённой. Причина, по которой Элайджа прощал всё то, что не спустил бы ни одной женщине, включая Ребекку.
- Иди сюда. Самые красивые глаза. Круглые как у мышонка - нигде таких не видел. И всё в тебе самое красивое.Из двух зол выбирать не стоит - раз
открыв ящик Пандоры, нельзя захлопнуть его вновь. Но Катерина плюнула на подсознание, то, что вбили ей в голову в Индии и жизненный опыт,
постоянно твердившие, что Элайджа уже никогда не будет относиться к ней с прежним достоинством, если восполнялся дефицит ласки, и как кошка
потёрлась носом о плечо мужчины.
- Ты чего-нибудь хочешь?
- Ты разрешишь мне пожить отдельно несколько месяцев? Совсем отдельно, не справляясь обо мне даже по телефону у окружающих?
- Зачем?
- Это секрет. Маленький. – Догадалась по насупленным бровям. - Ты ревнуешь?

337/493
– Да, ревную к этой прорве маленьких секретов. - Пересадив её повыше, он оглядел женщину. – Нет, не разрешу.
- Почему, что изменится? Ты меня любишь. – Она обвела пальцем его губы, склонив голову набок. - Я тебя люблю. Этого мало?
- Этого всегда мало. Тем более странная демонстрация твоей любви. - Вскинул бровь Элайджа. Но в душе он возликовал, что все же сумел заставить её
сказать ему в лицо слова, которые часто подслушивал в темноте спальни. - Я же уже сказал, нет.
- Тогда забудь на сегодня обо всём.
Повинуясь инстинкту, требовавшему подтверждения власти над ней – слишком долгим был срок ожидания, - Элайджа целомудренно поцеловал
оказавшуюся на нём брюнетку в щёку, тут же совсем нескромно в губы, и не задержавшись и на них, начал спускаться по подбородку вниз. Предоставив
пояс халата в его распоряжение, Кет запустила пальцы в волосы, рвано задышав - знак одобрения, не требовавший пышных фраз. Уже лишившись
шёлковой тряпочки, увлечённая женщина не сообразила, что происходит прежде чем раздался щелчок.
- Что это? – голос стал напряжённым. Элайджа нахмурился, подтвердив своё предположение – отсутствие доверия: раньше такая беспомощность её не
беспокоила. Он не был фетишистом по части сковывания, воспринимая как небольшой бонус, если хотелось разнообразия, но однажды оказался
свидетелем того, как инстинктивно шарахнулась Катерина от случайно забытых начальником службы безопасности наручников и, сообразив откуда
может появиться такая реакция, решил переучить. Немного возни и получилось: она перестала воспринимать вещь нервно, и они благополучно забыли
об этом табу, изредка развлекаясь и так – Элайджа быстро понял, что в роли ведомой Кет получает не меньше удовольствия, чем ведущей, но только
если перестаёт бояться, что ей навредят. И если раньше всё казалось простым - каким бы патологическим ни был в сознании девушки этот страх, на
мужа он не распространялся, - то теперь инстинкты играли против него. - Ты слишком нетерпеливая и хорошая любовница, кошечка.
Она нервно усмехнулась, пряча неуверенность от своей позы пойманного зайца за насмешкой.
- Надеюсь, ты не возлюбил игры с хлыстами за это время?
Это было что-то новое: издеваться над её телом или как-то унижать Элайдже никогда не приходило в голову, более того именно ему приходилось
включать подобие контроля за ней и собой. Теперь стало очевидно - Кет его произвола боялась, но боялась недостаточно, не требуя остановиться, а
просто моргала длинными ресницами в ожидании слов. Или не ожидала и просто не требовала, давая согласие на всё, что ему захочется? Короткого
взгляда на лицо девушки
было достаточно - второе. Но всё равно зажималась. Он не стал отвечать на глупости, и через какое-то время Катерина расслабилась, обмякла, сжав
скованные кулачки и упиваясь их вечным соперничеством.
Майклсон не лукавил, когда отвечал на вопрос – забирая всё, что ему отдавалось добровольно помимо пьяного удовольствия, он чувствовал себя куда
большим собственником Кет, чем вырванные насильно несколько минут, и сейчас наслаждался, вволю играясь с предоставленным ему телом, пока оба
не забыли о времени, а в безвременье не бывает обид.

- Ты должна повторить.
- Нет… Всё равно не честно, - хохочущая Кет с силой впилась в его плечо острыми зубами, ноздри раздувались в такт плавным толчкам. – Ты ни разу, а я…
У меня больше нет сил. Не останавливайся! Не смей!!
- Повтори.
- Santé n'est pas sanset*********,.. – но даже желание получить разрядку не смогло мотивировать одуревшую женщину, и голос сорвался на первом же
перевранном слове. – Нет... – Освобождённые от наручников руки брюнетки обвились вокруг шеи мужчины, не давая ему отстраниться. – Ты… ты… у
меня выиграл, - несвязная речь перешла в плаксивое хныканье, и вскоре по дому разнёсся очередной блаженный крик.
Это была его прежняя радостная в голос стонущая Катерина, до крови искусавшая нижнюю губу и, наконец, вернувшая себе способность получать волны
экстаза одну за другой, сходившая от этого с ума и заставлявшая терять рассудок Элайджу. Увидь их сейчас Изабелла, вряд ли она могла бы теперь
сказать, что этот мужчина любит секс лишь как спорт, позволяющий получить своё удовольствие и требование тела выплеснуть остатки нерастраченной
энергии, а больше ему ничего не интересно. И уж точно не пытался причинить боль, с обожанием глядя стекленеющими глазами на свою скорчившуюся
в судороге удовольствия партнёршу.
- Я выиграл тебя.
Обессиленно упав набок, она поморгала и прищурилась, разглядывая отстранившегося возлюбленного. Катерина подползла поближе, устраиваясь
рядом.
- Мы обязательно будем вместе, Эл. - Мужские пальцы зарылись в локоны, расслабляюще поглаживая затылок, отчего у Кет поджались пальцы на ногах,
и ей захотелось заплакать от того, что успела сотворить с их раем на блюде. Засыпая от усталости – времяпрепровождение с Изабеллой сделало своё
дело, и пришлось выложить все ресурсы организма, - впервые за последние месяцы умиротворённый и довольный жизнью Майклсон поцеловал
раскрытую ладошку Кет и не придал значения её отяжелевшему дыханию и судорожным всхлипам.

- Всё в порядке?
- Да, а что? – Катерина чмокнула мужа в щёку.
- Ты слишком ласковая.
- У меня накопилось. Хочу тебя гладить, - она провела пальцем по царапине спине, - и целовать, - Кет собиралась прильнуть губами к полумесяцам,
оставленным её ногтями, но не успела, Элайджа посадил на колени.
- Кетрин, если теперь сбежишь – можешь не возвращаться обратно, насколько милей всех остальных не была. – Молчание. - я ещё раз скажу, одной
любви мало. Ты ничего не хочешь мне ответить?
Девушка покачала головой.
- Хочу, но... – Она зажмурилась и вдруг свирепо поцеловала, губами и зубами приникнув ко рту. Но когда отстранилась, голос наполнился чувственными
нотками. - Мы же сейчас не будем об этом, да? Я хочу в кино. С попкорном. Бесполезно – если Катерина не хотела что-то обсуждать, она не обсуждала.
Но – Элайджа тоже это понял, - ей хотелось, чтобы он говорил. Зачем – было итак понятно, на душе мерзко заскребли кошки, но лицо он сохранил за
насмешливой улыбкой. - И что мы будем смотреть?
- То, что должен увидеть всякий англичанин, знающий классику литературы двадцатого века, – выспренно сообщила женщина. - Заказывай билеты, а я
причешусь.
Не прошло и полутора часов, как они стояли перед дверью в иллюзорный мир, и девушка-менеджер с шикарной улыбкой приветствовала зрителей.
- Доброе утро. Хоббит, Нежданное Путешествие, сеанс в час после полудня, ваш диванчик седьмой. Доброго
просмотра.
- Подождите… Эл? Какой такой Хоббит? - Катерина дёрнула мужа за рукав.
- Ты сказала по литературе английского классика двадцатого века, единственный похожий был Хоббит.
- Ой, ошиблась в веке, я имела ввиду - Сумерки, рассвет, часть вторая, - косички брюнетки скорбно качнулись. – Мы же не можем пропустить развязку?
- Я не смотрел первые. - В подсознании уже мелькнула страшная догадка. - Может, Вы с Еленой сами…- С Еленой неинтересно, она за этого Джейкоба
всегда. А я за главного героя. Да! Пойдём поменяем билеты… Мгновенная тишина. Майклсон отступил на шаг, моргнул.
- Я согласен, если ответишь на вопрос. Как его зовут, главного героя?- Эдвард.
- Нет, не так.
- Да неужели? Откуда знаешь?
- Керолайн вынесла весь мозг ещё пять лет назад.
Сообразив, что сглупила, Кет решительно сообщила: - Оговорилась,
конечно, Эдмонд… - Нет. Третья попытка, последняя.

338/493
- Ээ… - Кетрин судорожно перебирала в голове варианты, вспоминая страсти Елены по гламурным клыкозаврам, но там крутился как назло почему-то
только Элронд. – Эдвин?
- Это Эдвард, девушка. – Сжалилась менеджер зала.
- Эдвард? Просто я забы… Нет! Я же сразу сказала так… - сообразив, как нагло её развели, Катерина набросилась на мужа. – Сейчас убью!
- Мышечной массы не хватит… - увернувшись от кулачка, Элайджа перехватил руку. – Я за билетами на Сумерки. Ближайший сеанс через двадцать
минут.
- Ты не собираешься настаивать на Хоббите?!
- Ни капельки. Одинаково равнодушен и к нему, и к прочей нечисти. Или ты попросишь прощения и скажешь, что я был прав, когда брал билеты?
- Я?! – Она тоже была равнодушна, но просить прощения? – Нет.
- Тогда, слушаю и повинуюсь… - отпустив её запястье, Майклсон сделал шаг в сторону.
- У меня есть, что предложить ценного, - зашептала ему на ухо девушка. - Я сяду к тебе на колени и не буду комментировать.
- Совсем ничего?
- Ничего.
- Идёт.
Скинув модельные туфли, Кетрин сидела на диванчике, положив голову на плечо мужу, но мысли были далеко от путешествия компании гномов, хоббита
и волшебника. А Элайджа наоборот предпочитал ни о чем не думать, уставившись в экран и чувствуя, как время от времени нежные пальчики проводят
по губам, подкармливая в темноте очередной порцией солёного попкорна.
- Я тоже. Больше всего на свете.
- Что тоже? – он недоумённо моргнул.
- Люблю тебя. Ты мне только что признался в любви. – Погладив пальцем его брови, Катерина вздохнула, зря она отреагировала - у Эла вырвалось
случайно, а очарование минут для него исчезло, краски померкли, фильм перестал быть захватывающим. – На улице не очень холодно - пойдём
отсюда?
- Пойдём.
Но и прогулка им не помогала – косые, лишь изредка пересекающиеся взгляды, молчание и нежелание идти на компромисс. По-другому быть не могло:
только самостоятельность Кетрин помогала ей выжить, а гордыня Элайджи не утратить себя в мире огромных денег, но для их личного мирка они были и
оставались бесконечной отравой. Впрочем, это не меняло того факта, что когда замерзали ладони, Катерина всё так же молча грела их в кармане пальто
Элайджи, пока тот следил, чтобы брюнетка не споткнулась. И скоро не говорить с мужем у Кет тоже сил не было – как очнувшись, она с удивлением
отмечала усталость его взгляда, морщинки напряжения у губ, совсем несвойственную спортивной фигуре лёгкую раскоординированность. Потянула за
рукав к витрине какого-то кафетерия, и когда сели за столик, упрямо глядя в глаза, спросила:
- Как там в корпорации? «InterStructure» ведь выкачивает все ресурсы сейчас, а остальное?
Едва не усмехнулась на недоверчивый взгляд – нормальный содержательный диалог без агрессивного сексуального подтекста, пожалуй, за
последнее время у них и впрямь был редкостью. - Есть немного. У нас проблемы, сходные с теми, что были у твоего отца.
- Слишком быстрое расширение за счёт кредитов, и поэтому зависимость от инвестиций?
- Нет, не в этом смысле, кошечка. – Не самый резкий ответ. Работа – разве такая интересная тема? Для них, да, одна из интересных, но сейчас это было
натянуто. Но лучше так слушать голоса друг друга, чем никак. – Скорее это можно назвать слишком многоуровневая кредитная политика. На основном
предприятии ничего не висит, но на дочерних структурах - да, и много. И сейчас любой выведенный из строя винтик может обернуться большими
проблемами.
Рейнолдс спит и видит, где найти такую слабую точку, поэтому каждая требует внимания.
- Но ты ведь знал, что так будет. – Она мотнула головой – прошло полгода с тех пор, как Кет интересовалась корпорацией в последний раз, и
неудивительно, что всё изменилось. - Почему решил сделать так?..

Потрясающая ночь завершилась мягким сонным утром, они сменяли одно другое, и спустя месяц, оставляя крепко спящую Катерину в постели, он уже не
ожидал по возвращению из офиса не найти её вечером в доме. Первую неделю Элайджа был дико зол, но не слишком тревожился, уверенный, что Кет
побесится и скоро найдётся, вернётся, и он живо вытряхнет из неё всю дурь, которую она придумала – это подтверждалось и тем, что помимо корзинки
для Мартина и самого кота она не взяла никаких вещей, если не считать крошечной сумочки, с которой, по словам Розы, вышла из дома, но никто ничего
не знал – ни Елена, ни Зальцманы, Кетрин уволилась с работы… Девушка растворилась бесследно, обналичив не много, но и не мелочь, и единственный
след, что Элайджа сумел отыскать – несколько дорогих украшений, заложенных в Лондоне. В этом не было новости – Кет сама предупредила
менеджера, кто может захотеть выкупить их. Проходили месяцы, но ни одно детективное агентство даже примерно не давало знать, где теперь может
жить миссис Майклсон. А Элайджа не понимал, как ни пытался, почему она сбежала теперь. Неужели так хотелось свободы и независимости от него,
самой принимать все решения? Наверное, хотелось… Выходит, что больше, чем жизни с ним. Свобода ей дороже и милее. Сидевший в кресле мужчина
секунду подумал, разглядывая клочок бумаги. Что написано, знал итак:
«Нам нужен тайм-аут успокоиться, и всё будет хорошо. Дай мне время. Катерина Майклсон. PS. Не придумай себе ерунды - других мужчин у меня нет».
- Эл, о’кей? – Дик нахмурился, заметив отсутствующий взгляд друга, осекшегося на середине фразы. – Так что твои шины?.. Нормальные?
Опомнившись, Майклсон перевёл взгляд на сидящих мужчин:
- Да, Йокогама отличные. Точно не хуже Мишленовских. - Пальцы потянулись к бумажке. - В прошлый прокол протянула до бокса целых… целых…
В итоге смял и метким броском отправил в нижний ящик стола. Всё и с этим кончено. Жена никогда не делала ничего просто так, хотя и не чужда была
романтизма – оставленная у него в кабинете записка вместе с букетиком незабудок, снятые с карточки деньги: явное обещание вернуться в этот дом в
прежнем статусе. Цветы он сразу же выкинул в раздражении от слов Бекки, что незабудки - майский цветок, на развод в одностороннем порядке подал,
получил - остались формальности, а записка осталась, пришпиленная к столу текстом вниз. Зимой за бокалом алкоголя в атмосфере вечернего покоя она
порой попадалась на глаза, как и сегодня. Для него Катерина утратила себя, в мыслях бывшая жена стала только обезличенным местоимением «она», но
это имя в конце, само сочетание букв, проговариваемых про себя… Нет, всё же про себя, но он не заметил, как обернулись на отстранённый шёпот
увлечённые разговором друг и брат, услышав имя. Но никто не подал вида.
Зачем ему нужна жена, которая на деле просто эгоистичная сучка: раз за разом вынимает душу, а потом сбегает? И пусть даже обожаемая эгоистичная
сучка – это приходилось признать, после того как пару недель назад едва не сбил какую-то женщину, напомнившую ему со спины свою. Он хотел
перегореть и никак не получалось – бывшая женушка была ловким манипулятором, умевшим оставлять белые пятна, не дававшие окончательно забыть
о ней: когда успокаивалось сердце, они третировали разум, а стоило включить рациональность – эмоции. Если хотела сбежать, какого чёрта было спать с
ним напоследок? Утешительный приз? В чём выгода, когда можно жить и кататься как сыр в масле? А если так любит, ну, или просто так хотелось
потрахаться с ним, то почему сбежала? Если бы другой мужик – она бы не оставила постскриптум, изворачиваться и привирать было её второй натурой,
но специально сочинять ерунду пока не прижали к стенке – нет.
Не отпустил бы? Конечно, не отпустил. Что значит «время»? Вопрос не в сколько - Элайджу не занимали сроки, - а только зачем ей это время отдельно от
него? День или десять лет, какая, к дьяволу, разница?! Ни к чему, и последнее предложение казалось и вовсе издёвкой. Пусть гуляет одна и дальше. Ему
даже стало спокойнее – «благодаря» Катерине устав от женского пола вообще, Элайджа наплевал на все правила приличия, с головой отдался работе и,
постепенно погружаясь в проблемы корпорации, вдруг вспомнил, что она у него интересная и любимая. Он не мог вернуть былой страсти к увлечениям
или радостям, но дела, в которых из-за постоянного недосыпа, попыток оставаться рядом с женой и напряжения постепенно начинала появляться
неразбериха, резко пошли в гору. И всё же смятый комок бумаги отправился не в мусорное ведро, а только в стол. Элайджа выкинул из своего дома
любое напоминание о прошлом, продал её картины, украшения и автомобили, Керолайн по его просьбе от и до перекроила комнаты, но бумажонка

339/493
вызывала чувство неуловимой болезненной тяги раздражать воспоминания, так, наверное, когда-то в мире без глобализации, ещё не прошитом нитками
скоростных путей и связей, всем существом вздрагивал изгнанник, услышав родную речь в дальних странах.
Нейтленд подумал, что никогда не женится – попадётся же такая сука… Да кому оно надо?! Хотя и он нашёл себе постоянную даму для секса, на
удивление нежную красавицу – мисс Стенфилд оказалась той ещё гордячкой и своего унижения Катериной шефу не простила, быстро подыскав замену
Майклсону – да тот и не возражал рокировке, раньше качественные девочки нередко кочевали по их постелям из одной в другую и обратно, - но там
ничего не связывало, кроме кроватных развлечений. А чтобы так убиваться по бабе… Да Дик был даже не уверен, что хоть кто-то постоянно греет постель
его друга, подозревал, что никто, но, разумеется, не задавал вопросов.
А Кол подумал, что нужно иметь мужество и тоже прекратить этот мазохизм, дать, наконец, яхте имя. Одна Елена шила подвенечное платье, готовясь к
свадьбе со Стефаном Сальваторе, другая блестела на солнце, стоя на якоре у берегов Адриатики.
Трель телефонного звонка резко вклинилась в мирную тишину вечера. В глаза бросилось имя «Елена», и горло неприятно сжалось.
- Сейчас буду. – Выйдя за дверь, он изобразил радушный тон. – Здравствуй, Елена. Что-то новое?
- Здравствуй, Элайджа. – Она помедлила, но сообразив, что зять может решить, будто Кетрин нашлась, быстро заговорила: - Нет, ничего нового, никаких
новостей, я не знаю, где Кет, просто… Просто я кое-что не сказала раньше.
- Что именно?
- Она была беременна. – Голос брюнетки начал дрожать от нерешительности. - То есть, она сказала так. Случайно.
- Мне просила не говорить, - констатировал Элайджа. – Когда было дело?
- В сентябре. Она не хотела говорить, потому что считала, что ребёнок вряд ли выживет и… вот… - красная от стыда, Елена нервно прошлась по комнате.
Сначала она хотела поговорить с Колом, но быстро сообразила, что так поступать нельзя – этот Боливар не выдерживает и троих, где она была точно
лишней – увидела по глазам младшей близняшки сожаление о болтливости. Стефан тоже не знал, а с каждым днём ответственность давила всё
сильнее. – Поэтому не сказала.
- Ясно. А как ты?
- Всё хорошо. Мы встретимся у Кер на ужине наверное, да?- Да. До свидания.
- Всё о’кей? – Дик с нехилым изумлением оглядел друга, вернувшегося в кабинет и молча налившего себе джин без намёка на предложение
присоединиться.
- У меня, да.
- А у кого-то будет масса проблем, - констатировал Кол.
Он даже не представлял насколько прав. Эмоциональная спячка завершилась будто опустился рубильник. С неожиданно проснувшимся бешенством
пообещав себе в этом месяце бросить всё, но найти эту идиотку и, наплевав на данное когда-то самому себе слово, задать такую трёпку её заднице, что
навсегда забудет, как мучить людей, а потом отправить на все четыре стороны, Элайджа с силой сжал зубы.
Но сумел подавить ярость и взять себя в руки, и обсуждали они последний заезд Формулы 1, который наблюдали пару дней назад. Впрочем, сдержать
обещание и найти беглянку тоже не получалось.

_____________________________________________________________________________________

*Р.Н. Гюнтекин «Королёк – птичка певчая»

** лимон – в английском на сленге, в переносном смысле что-то неценное, пустышка, старьё
*** Теория поля - Кетрин читает Курта Левина, психологию, а Элайджа имеет ввиду физику Ландау
**** Ксу-ксу(XuXu) – немецкий клубничный ликёр ***** игра слов –
мячи и яйца звучат одинаково
****** «Цветы прикрывают всё, даже могилы…» - сокращённая фраза Э.М.Ремарка «Никогда не проси прощения.
Ничего не говори. Посылай цветы. Без писем. Только цветы. Они покрывают все… Даже могилы.»
*******"Yearlings" - на самом деле аукцион проводится в августе, а не в сентябре
********Wicked Models – элитный бордель в Нью-Йорке, славящийся популярностью среди сильных мира сего ********* имеется ввиду
французская скороговорка Santé n'est pas sans "t", mais maladie est sans "t"

PS Никогда не просила, но на этой главе попрошу оставить отзывы, если несложно. Мне было сложно её писать, потому что когда задумывала работу -
имела смутное представление о детях, и я совсем не уверена, что сумела передать то, что хотела и тем более изобразить достаточно чётко разное
восприятие мужчины и женщины от потери ребёнка, когда первая готова сокрушить всё до основания, а второй пытается дифференцировать горе. PPS
Для страждущих пишу сразу - следующая глава будет посвящена именно Дею, Бекке и Алексу с Дени, с небольшими пересечениями разумеется, т.к.
герои взаимосвязаны все.

340/493
Глава XXII (Часть I)

США. Сан-Франциско.

Элайджа, садясь в самолёт до Франкфурта, мечтал поспать после раунда трудных переговоров в Сан-Франциско. Но это ему никто не собирался
позволить – экстравагантная девица во всём розовом, как кукла барби, сидевшая пососедству, устроила настоящую истерику. Ей то ли не дали мёда, то
ли наоборот дали слишком много.
- Что это за дрянь? – Элайджа поморщился от акцента красавицы. Латиноамериканка. – Это разве похоже на мёд, это дерьмо…
Мёд ей не такой. Скажите, ну, где таких идиоток рожают?
- Везде их полно, - раздался спокойный голос справа. – Приедут из диких стран, так и ведут себя…
Открыв глаза, Элайджа увидел, что говорил его сосед, из-за случайно вырвавшегося вслух вопроса, решивший, будто обратились к нему. Видимо,
мужчина был говорлив, не англичанин, потому что вежливую улыбку и взгляд собеседника неверно истолковал, как желание поддержать диалог, то ли
просто заскучал:
- Иммигрантки. Сколько я их повидал по работе. И капризы чудные каждый раз – то мёд не такой, то коньяком волосы моют, и молоко пахнет козой.
Дуры, одним словом, - в последних словах буркнутых уже себе под нос было искреннее негодование, - а у меня репутация упадёт.
- Молоко? – пробормотал Майклсон, не зная, как отделаться от собеседника. Девушка по-прежнему разбиралась со стюардессой на повышенных тонах.
- Я занимаюсь бизнесом по продаже натурального органического молока. Так у женщин мода пошла – купаться в нём.Невольный смешок – такую девицу
Элайджа знал, но в единичном экземпляре. Выходит, не одна на свете… И снова визави принял реакцию за интерес.
- Вы только представьте, купаться в таком прекрасном продукте! Свежайшем. Да люди сейчас сыр из химиката едят, не могут себе позволить… Раньше
шлюх в шампанском купали, теперь в молоке. - Видимо, у мужчины накипело. - И что вы думаете, теперь я лечу с пересадкой в Болгарию… подумать
только, в Болгарию! Лишь потому что ей не нравится качество молока, в котором она плещется там, и нужно найти нового поставщика. Вы
представляете такую картину? –
И сникнув, он забормотал себе под нос: - Майклсон, конечно, не простой клиент, но всё равно…
Элайджа вопросительно поднял брови, прежде, чем понял, что незнакомец-собеседник не обращается к нему. То есть обращается, но не по имени, он
же не представлялся… Имя, Болгария, ванны из молока. Не связанные друг с другом образы сложились в неосознанное предчувствие и фразу,
вырвавшуюся с силой, что визгливая девица могла позавидовать:
- Катерина! Она ведь Катерина…- Что?!
- Эту девушку, которая купается, зовут Катерина, - сипло выдавил Элайджа.
Человек отшатнулся от дикой энергии в казавшемся аморфным соседе.
- Нет, её зовут Амалия. И это не девушка, а старушка.
Сердце пропустило удар, и Майклсон с трудом удержал «лицо» от того, с каким треском рассыпалась невольная надежда.
- Миссис Юнгельд, но племянница болгарка. Очень зловредная женщина, несмотря на годы… У Вас всё в порядке? – «Молочник» с некоторым
сомнением глядел, как дёргается кадык, судорожно сглатывавшего мужчины.
Бывают в жизни случайности находок и встреч, которые крайне трудно объяснить теорией вероятности. Когда два человека, расставшихся много лет
назад, случайно встречаются в городе, куда каждый прилетел на один день. Или находится потерянная собака, когда надежда давно угасла, и люди
отчаялись найти, переехали в другой город и пришли в питомник подобрать новую. Или вещь, принадлежавшая тем, кто дорог, но забыт, всплывает на
аукционе или у знакомых. Вероятность один на миллион, однако огромное число людей могут припомнить такое странное событие в своей жизни, а,
может, и не одно, вопреки любым математическим раскладкам. И сегодня это случилось с ним.
- Скажите, а там была молодая девушка? Эта племянница? Темноволосая и высокая, похожа на куклу?
- Откуда же мне знать внешность?
Действительно - откуда? Он американец, а с Катериной общались в Болгарии. Лицо Элайджи стало холодным, взгляд мгновенно приобрёл жестокость.
- Имя клиентки Майклсон?
И, конечно, продавил.
- Я сказал Юнгельд… - Лицо пассажира стало замкнутым.
- Не волнуйтесь, мы с ней хорошие знакомые. Никуда не уходите, - не в силах больше оставаться на людях и сохранять вежливо-холодное выражение
лица, Элайджа поднялся. На губах его зазмеилась улыбка. – Я и есть Майклсон, и вас озолочу, только не уходите.
- Куда же я уйду с самолёта, - ещё более растерянно пробормотал американец, но Элайджа уже не слушал. - Ты нашлась, моя маленькая кошка. –
позволив себе треснуть кулаком по дереву, на котором покоилась фаянсовая раковина, он улыбнулся отражению. Болгария, ребёнок... У него просто
отобрали ребенка. Кровь ударила в голову, но Элайджа сумел взять себя в руки, выдохнул, умылся холодной водой и скоро о повышенном давлении
напоминали только лопнувшие сосудики на белках глаз. – Нашлась.

Болгария.

Деревянные половицы чердака тихо поскрипывали под ногами, словно говоря, что дом старый и требует бережного отношения. Хотя куда уж бережней…

- Ты снова не спишь? – голос женщины был укоризненным. – Есть нужно.

- Я не хочу. – Она легла на диван и вздохнула. – Уже двадцать шестая… Ещё неделя и всё.
Кетрин знала, что Амалия ею недовольна, и дело совсем не в еде, но по поводу мужа девушка старалась отмалчиваться. Но разве старушку
заставишь замолчать? Эти бесконечные монологи "бу-бу-бу", "бу-бу-бу"… - Ты меня не слушаешь. Твой муж совсем не похож на человека,
который позволяет такие вещи.
- Эл никакой не тиран и не шовинист. Это шутка. Он очень… - Кетрин устало ткнулась носом в спинку дивана, объясняя: – У него довольно мягкий
характер. Относительно меня, многое позволяет. Да почти всё, только иногда недоволен бывает. И никакой не сноб или ханжа.
- Мой супруг бы…
- А это мой супруг. Тётушка, хватит уже. Я, наверное, знаю лучше человека, которого люблю.
- А я не уверена, что знаешь. Вы современная молодёжь ничего не понимаете в людях. Всё с тычка да с рывка. – Начинался очередной раунд
причитаний. – При чём здесь ханжество? Разве можно сбегать из дому? Да ещё беременной?
- Он о беременности не знает.
- Пока не знает! Скоро узнает. Какой мужчина вытерпит такое? Только тряпка и подкаблучник и, если твой Эл не такой, а ты говоришь, да и я помню, что
не такой. Что ты творишь?
- Если я не смогу выносить ребенка, наоборот ему будет легче. Я ничего не скажу, - сказала Кетрин, лениво водя пальцем по завитку сучка. – И всё. Если
смогу - Элайджа достаточно рационален, чтобы оценить мои резоны. Закроем тему, это личное.
- Милая, а ты насчет рациональности не перепутала счета за дом с отпрысками? Человек за рулём Ламборджини не станет обгонять чайников, показывая
мощь авто, он и так знает, что выиграет в отличие от BMW.
- Ты смотришь Top Gear в своём возрасте?
- Я много что смотрю, в отличие от некоторых, которые только и умеют, что нюни распускать. Порой, именно мягкость - крайняя степень гордыни,
которая настолько сильна, что не разменивается на мелочи.

341/493
- Ну, хватит же, - схватив хлопковый палантин, девушка вышла из комнаты.
Скрип половиц чердака, такой уютный, вызывал мороз по коже, но неуверенности в сердце не было. Что Амалия знала, кроме того, что Кетрин ушла из
дома? Ничего. Красиво и умно говорить, что супруги должны делить всё поровну. Красиво, но не правда. Заторможенная, Кет неловко опустилась в
кресло. Иногда нужно просто пожалеть своего мужчину. Ах, да - ещё одна пошлость из бабских романов, что унизительно жалеть. Ерунда. Что Эл не
потянет ещё одного круга их бедствий, даже веди она себя как ангел, Кет уже знала с того момента, как он попросил покоя. А разве же она ангел? Ему и
впрямь нужен был покой и, да, эта дурацкая корпорация, в которой он получал уверенность и цели, а не возня с истерящей женой. Две недели
достаточно, чтобы понять, насколько выпиты из него соки, и потеряно душевное равновесие. Тоже ложь самой себе. Всё было понятно ещё тогда в Сан-
Франциско. Элайджа, берущий силой женщину? Нет, просто смешно…
Она уже знала, кто виноват в потере Маргарит - она сама, а точнее её разгульный образ жизни. Чувство вины усиливало и то, что Кетрин так и не сумела
полюбить ребёнка, причину своего нынешнего и будущего несчастья, но страх его потерять изъедал не меньше, чем будь он желанным.
Элайджа скоро узнает о ребенке, его реакция на неё... Катерина знала, что плохо выглядит вопреки прекрасному климату и питанию из-за того, что мало
спит, токсикоза и нежелания следить за собой. Глаза от постоянных слёз стали тусклыми и вечно припухшими, волосы вчера она отрезала до плеч – без
ламината они посеклись и посохли, бёдра немного отяжелели из-за запретов врачей на занятия спортом, а кожа не огрубела благодаря молоку и
выглядела сияющей, но одевалась Кет тоже совершенно иначе, предпочитая джинсовый комбинезон и футболку прежнему стилю. Иными словами,
привлекательной теперь её было назвать трудно, приятная простушка и не более, какие уж тут страсти. Да ей и не хотелось страстей. Если бы человек мог
стать куколкой, заснуть и, когда родится это существо, проснуться… Или не родится. Ребёнок пнулся, детка вообще последние недели была особенно
резвой, это било по нервам, и Кетрин почувствовала, что снова плачет. - Господи, сделай же так, чтобы она успокоилась…
От очередного приступа плаксивости избавила трель дверного звонка, но Кетрин не встала с места. Чего ради ей принимать гостей? Она уже было
приготовилась задремать, когда за спиной раздались шаги. Сухонькая ладонь коснулась плеча.
- Кетрин, вставай.
- Я посплю здесь.
Опять она. Амалия не давала покоя из-за одного глупого поступка - как-то вечером выйдя на балкон и задумавшись, Кетрин засмотрелась вниз и, как
всегда бывает, земля внизу затянула её взгляд. Потом молодая женщина долго доказывала, что у неё просто закружилась голова, но с тех пор
старушка никогда не оставляла её на втором этаже надолго одну. - К тебе посетитель.
- Какие посетители? Отправь их… - "в бухгалтерию..." вертелась в мыслях коронная фраза недовольства и ледяной тон, которым обычно она говорилась,
- куда-нибудь по делам...
- Боюсь я уже там, куда ты меня послала, - раздался над её головой спокойный голос. Катерина удивлённо распахнула глаза, автоматически положила
ладонь на живот, и с её губ сорвалось нервное: - Элайджа? Привет.

На большИе приветствия Элайджа не рассыпался и, всю дорогу, пока они спускались в гостиную, не удостоил жену и взглядом. Кетрин тоже ничего не
сказала, во все глаза глядя на мужа, и слушая бодрое бормотание Амалии о погоде и видах на урожай. Бормотание раздражало всех.
- Наверное, вы хотите пообщаться, а я пока пойду поставлю чаю. Попьем, - выпалив это старушка ретировалась. Стало только хуже. В гостиной
воцарилось гнетущее молчание, и Кетрин поняла, что нужно начинать первой.
- Ну, вот, ты и сам всё видишь. – Она вздохнула, имея ввиду живот, и растерянно оглядывала мужа.
- Не думай, что хочу скандала, но обстоятельства, - дежавекю, но только тогда тон Элайджи не был таким будничноскучающим. И потому не оскорблял,
но ранил этим куда сильнее: - Отец я?
- Ты. Я же говорила, что ни с кем кроме тебя не спала уже как полтора года.
- Ты вообще по своей американской привычке говорлива, когда не нужно.
- Неправда. – Спросонья сразу подвергнутая унижению она вместо того, чтобы смягчить гнев Элайджи слезами или хотя бы показать осознание вины,
бросилась отвечать на нападение: - Я давно тебе не врала и сказала, что хочу уехать.
- В вечной любви признавалась. Ладно, оставим, - открыв сумку, он достал бумаги и ручку. – Подпиши.
- Что это?
- Бумаги на развод. От тебя требуется всего лишь закорючка.- А если нет?
- Если нет, придётся Фениту вспомнить о старых, прошлогодних с отказами и прочим добром. Ты же знаешь, что у высококлассных юристов ничего не
канет в Лету.
Развод без вариантов.
- Но… подожди, - выдохнула Кетрин, растерявшись от такого оборота и понимая, что все идет не так, - ты не хочешь выяснить, поговорить… что я… Я не
собиралась разводиться.
- Я тебе говорил о последствиях.
- Но ты не знал о ней, - женщина погладила живот. – Это же объясняет, почему я ушла. Да и как же твои уверения?- Я рад этому ребёнку, уверения тоже
правдивы, но при чём тут наша семейная жизнь? – Он криво улыбнулся, подавая свою ручку: - Ты слишком страстная женщина, я тебя не потяну.
- Неужели? – Она улыбнулась пошлой улыбкой, беря писчий предмет: - У тебя плохая память, ты меня очень неплохонатягивал, когда я уже от усталости
лежала бревном.
- Я не о сексе, не передёргивай.
Кетрин сжала кулаки – непробиваем. Но это прежний Эл, именно её Эл, которого она всегда любила, а не тот бьющийся в агонии из Сан-Франциско. Если
подумать и отбросить гордость и всю прочую муть, ей был нужен любой, а вот самому Элайдже он, опустившийся до насилия, нужен? Нет. Потому что
такой, вечно носящийся со своим чувством собственного достоинства, в отличие от всех остальных виденных ею мужчин, включая отца, ей и нужен был
любой Элайджа. Круг замкнулся.
- Давай бумаги. – Пара минут и закорючки были расставлены. Женщина аккуратно положила ручку на место, упорно глядя в стол, голос огрубел: – И что
теперь, Эл?
- Ничего. Но, Катерина, я предпочитаю, чтобы мой ребёнок рос в достатке, а не в этой халупе, - в его голосе промелькнуло презрение сноба, и он смерил
взглядом гостиную небольшого дома, - это, надеюсь, ясно?
- Твой педантизм? Более чем, - ровно согласилась девушка. – Любишь, чтобы вещи были в идеальном порядке.
- Похвально, что к тебе стала возвращаться длинная память. На какие деньги ты живешь?
- Работаю с переводами, здесь не так много владеющих тремя языками, а документация ЕС... – она повела плечами, заставляя себя перестать тискать
хлопковый палантин, а который вцепилась.
- Ясно, ты хочешь в Англию?
- Ты заберёшь меня домой?
- В Йоркшир? – Он поднял брови, увидев энергичный кивок: - Или в поместье?
- В поместье, - пробормотала Кетрин, поняв, что обрадовалась раньше времени. – Значит, не заберешь. – Губы зло поджались. - И как же ты будешь
жить? Наведываться к дочери по воскресеньям? А потом заведёшь себе новую «кошечку», она родит тебе ещё детей и будешь жить сыто и ладно, а я
так? Терпимое неудобство?
- Оставь это, Катерина, - сухо сообщил Майклсон. - Я устал.
- От меня? – с вызовом вскинулась Кетрин. – Я виновата во всём?
Но теперь этот вызов разбился о спокойное:
- От тебя. Мы оба виноваты в том, что несчастливы. Счастливая женщина не сбежит от того, кого любит в другую страну. И я не должен был тебя
насиловать. Не потому что ты не простила или что-то подобное - это ерунда. Ты ведь меня понимаешь?

342/493
- Да, - тихо прошептала Кетрин, отступая на шаг. Их так часто склеиваемая чашка снова разбилась, и на это раз они оба внесли свой вклад, чтобы
превратить осколки в пыль. Он никогда бы не упрекнул её, но и без слов Кетрин знала, когда она внесла свою лепту и загасила эту их «искру». –
Поэтому ты не третируешь меня? – улыбнулась сквозь застывшие на глазах слёзы девушка.
- Ну, я хотел крушить и убивать, когда узнал где ты. Да ещё ребёнок… - Он поморщился и оборвал себя – что переливать из пустого в порожнее. - Ты
отрезала волосы?
- Да, отрезала. - Катерина села на диван, сжав руки на коленях. - Посеклись совсем.- Так тебе тоже красиво.
«Ему жалко моих кудрей…»
Повисла тишина, нарушаемая лишь короткими вздохами судорожно дышащей девушки.
- Я оставлю тебе охрану и кредитку, - Элайджа собрал подписанные ею бумаги и вытащил бумажник. На стол легла платиновая карточка. – И потом
дашь адрес своего врача и арендатора.
Кивнув, Майклсон направился к двери, голос Катерины звучал вяло и апатично. - Арендатора зачем?
- Куплю этот дом.
- А-а… - Кетрин кивнула. Палантин полетел за диван. - Эл!
Сумка из его пальцев выскользнула, упала на пол. Ведьма. Таких точно сжигали. Перехваченный на пороге, он поддался настойчивым прикосновениям
горячих губ и разжал зубы, позволяя языку Катерины скользнуть в рот, в то время как руки Элайджи сжали её ягодицы. Мужчина вдруг представил, как
будет ласкать длинные бёдра, целовать плечи и живот, как начнёт вибрировать на стонах голос Катерины при приближении разрядки, а тело трястись в
ознобе, как они встретятся взглядами после, и она будет покорная и обессиленная от похоти, рассерженная своей же покорностью - это всегда
веселило… И словно подтверждая воспоминания, Кетрин уступила, плавно откидывая голову назад и предлагая право лидерства ему. Возбуждение
вскипело в крови с такой силой, что оглушило, заставив замереть столбом. Опасно быть во власти такой покорной и слабой женщины, самое опасное, что
было в его жизни… - Я же сказал - нет, идиотка чёртова!!
Шарахнувшись в сторону, Кет испуганно съёжилась, недоумевающе рассматривая теперь уже бывшего мужа. Она же победила! Да спровоцировать
поцелуем такую эрекцию редкая женщина способна, особенно если она уже не столь хороша внешне как раньше! И, переборов страх перед явной
агрессией, вновь нежно обвила руками шею Элайджи. В Бразилии же сработало. В следующее мгновение тонкая кожа её запястий украсилась следами
мужских пальцев, а девушка заскулила. Хватка ослабла.
- Тебе мало было в Сан-Франциско? Не доводи.
- Я никого не довожу.
- Да неужели? – На смену её рукам пришли щёки, двумя пальцами ухватив за которые, он заставил смотреть прямо на себя. - По-моему этим ты
занимаешься с особым блеском. Несколько взглядов, поцелуев и перед тобой скотина. А скотина не слишком способна думать, когда в неё тыкают
палкой - может и убить. Ты не боишься, что в один прекрасный день ты снова перейдёшь границы допустимого, и я тебя просто грохну, ну, или на
худой конец отлуплю до потери сознания?
- Нет. – Она фыркнула и мотнула головой, привычно потершись о пальцы. - Ты меня не можешь тронуть.
- А я вот боюсь, представь себе.
- Я знаю тебя лучше.
- Когда-то ты была уверена, что я не возьму тебя силой, радость моя, - лицо исказилось злобой, - да что там – я тоже был в этом уверен. Теперь у меня
уверенности в себе поубавилось. Попадись ты мне в самолёте, когда я узнал где ты или после звонка Елены, и мой ремень…
- Я беременная. В самолете ты меня представлял иначе. - Кет упрямо смотрела. - На деле ты меня не тронешь. Ты даже не замечаешь, что не смог это
сделать и сейчас, стоило мне скривиться.
- Я... Извини, - он осёкся, почувствовав потные ладони Катерины. Осознал - вправду второй рукой едва ли не поддерживает бывшую жену за спину,
чтобы она случайно не оступилась. Отпустил её лицо. Тон стал официальнохолоден, как в тот момент, когда они только приступили к диалогу: - Ты
ошибаешься, я ничего не могу предположить о своей реакции, когда речь идёт о тебе. А мне не нужны такие страсти, поэтому я не хочу быть с тобой,
не хочу заниматься жизнью на вулкане.
- Больше не хочешь меня любить?
- Да. Ты не приносишь мне радости, а если приносишь, то...
- То что? - напряжённо потребовала продолжения Кет.
- Слишком дорого обходится.
- Так я всё-таки виновата? – Она потёрла пятна на щеках, теперь уже злясь на него за это достоинство, которое и полюбила так безоглядно. И из-за чего
сбежала в Болгарию, чтобы дать Элайдже время вернуть себя. Единственный прокол – не подумала, что больше он в эту реку не полезет.
- Ты не виновата. Это моё дело, кого мне выбирать – тебя или, скажем, как Мередит. – Он вновь закрылся в панцирь спокойствия, голос стал теплее: - Я
ведь не хотел кричать на тебя и трогать вообще, итог ты видишь, Катерина, - я снова не владею собой, так давай больше не будем выедать друг другу
мозг. Успокойся и думай о малышке. – Короткий поцелуй в лоб, привычный и оттого теперь странный: - У тебя всё будет хорошо, а у меня обычная
жизнь, для которой я и создан.
Насупив брови, Катерина устало смотрела в окно, как он вышел из дома, сел в автомобиль, машина скрылась из поля зрения. Не хочет он её любить,
видите ли… Как будто это возможно. Но в глубине сердца Кетрин знала, что именно теперь Элайджа подошёл к тому, чтобы найти дорогу к дню, в
котором можно оставить о ней память, а не будущие чувства. Знала и боялась – Елена была права. Он уходил от неё, не в эту дверь или другую страну, и
вправду в другую жизнь и остановить это движение у Кет не оставалось средств – она беспечно растратила их всуе, считая чувства Элайджи
бесконечными. Её мир тоже стал тусклым и пресным. Таким каким был до их встречи. Забыв об Амалии, очевидно, ожидающей, когда она её позовёт,
Кет отправилась на кухню и там съела огромный бутерброд с бужениной и помидорами, ягод, шоколадку, несколько бананов. Но еда не оказала
магического успокаивающего воздействия, поэтому девушка выпила сок и легла спать.

Великобритания. Лондон.

Капли дождя звонко стучали по стеклу в прохладной тишине лондонской ночи. Приподнявшись на локте, Элайджа оглядел чуть приоткрытую верхнюю
створку окна своей квартиры, в которое косо влетали отдельные капли – зарождающийся серый рассвет не вызывал бодрости и энтузиазма. Через два
часа нужно было ехать на работу, проводить еженедельную планёрку, но… Потянувшись к телефону, Майклсон отправил секретарю короткое сообщение
и рухнул обратно на подушки, решив отоспаться. Но не тут-то было – сон уже не шёл, да ещё у соседей кто-то издавал тихие плачущие звуки. Полежав в
постели ещё десять минут, мужчина рывком встал, заставляя себя двигаться. Ещё через десять минут, планы были перекроены, и Эвелин получила
приказ собирать директоров. Как всякого трудоголика, Майклсона раскачивал жёсткий график, заставлял включаться в работу и лучше любого
антидепрессанта проветривал мозги, поэтому по прошествии полутора часов это был уже привычный английский джентльмен, одетый до странного
безупречно для его высокого положения. Застегнув пуговицы пальто и схватив ключи, мужчина вышел за дверь. Пронзительное мяуканье, больше
похожее на вопль заставило резко дёрнуться.
- Извини, не знал. – Вот и причина «нытья». Не соседи, а сидевший на пороге дома коричневый котёнок, мокрый и грязный. Сейчас он забился в угол,
видимо, не зная, чего больше бояться – мужчины, наступившего на хвост, или лившего стеной дождя и поджал под себя лапы. На мгновение Элайджа
подумал, что стоит впустить животное к себе хотя бы погреться, но тут же отбросил мысль – уж очень грязным и драным был котёнок, явно не
домашний, а, значит, не пропадёт. Да и нагадит везде в лучшем случае грязью, а в худшем… На пороге же… Он переступил идеально блестящими
туфлями на более сухую часть ступеньки. Ну, на пороге было не очень мокро. И раскрыв зонт, Майклсон направился влево, кляня себя за то, что купил
квартиру в доме без прямого доступа к гаражу. Котёнок снова принялся издавать звуки больше похожие на хныканье.

343/493
Когда мужчина вернулся к ночи домой, дождь всё ещё лил как из ведра, а зверёк крошечным пятном темнел на коврике, свернувшись в клубок. На
появление хозяина дома он уже никак не отреагировал, хотя в спешке Элайджа выронил ключи, и они шлёпнулись рядом с ухом животного. Вздохнув,
Майклсон, не снимая перчаток, схватил котёнка за загривок, тот посмотрел осоловелыми золотистыми глазами, вяло шевельнул лапами, пытаясь
вырваться, мявкнул и снова затих. - Ладно, пойдём.
Котёнок был неприятным - липкий и продрогший. Поэтому, без особых нежностей наполнив раковину тёплой водой, Элайджа сунул животное туда. С
непонятно откуда взявшейся энергией, комок грязной шерсти в его руках начал выгибаться и истошно пищать, норовя выпрыгнуть из пальцев и
оцарапать обидчика. Но не тут-то было - вырваться не удавалось, пока вода, в которой его полоскали раз за разом, не стала относительно светлой.
Наконец, сняв испорченные перчатки и укутав колотящееся в нервном ознобе животное в полотенце, Элайджа поразился какая, - он глянул под хвост, -
она маленькая и лёгкая, половина веса - грязь, налипшая на шерсть. Одни – мужчина достал молоко, купленное для чая и налил на блюдечко, - кожа и
кости. Сунул мордочкой в тарелку, бедолага зафыркала, дёргая крошечными усиками, но начала жадно пить, давясь и тыкаясь носом – нормально ещё
не умела, а инстинкт работал.
- Хватит, плохо тебе будет, малышка, - отобрав облюбованную, ставшей похожей на маленькую сардельку на лапках, кошкой, тарелку, Элайджа
поднялся в спальню и положил полотенце на кровать.
- Наелась и ведь сто процентов нагадишь, - но плюнув на этот факт, он отправился в ванную и, скоро вернувшись, упал на простыню, собираясь заснуть.
Обсохшая кошка выбралась из полотенца, пристроилась рядом с рукой и принялась мяукать и плакать.
- Тихо, - властно скомандовал мужчина. И воцарилась тишина. На несколько минут.
- Мяу! – Пауза. – Мяу!!
- Сама виновата, - в раздражении схватив котёнка за шкирку, он приподнял его и поднёс к лицу. – Твою мать… - выругавшись, перехватил лапу,
дёрнувшуюся в направлении его носа, больно тряхнув кошку.
- Мя-яу!!! Мяаа…
- Ах ты, неблагодарная… - но он остановился, увидев ржавого оттенка кровь, оставшуюся на пальце. Котёнок завертелся юлой. Лапа, которую она всё
время, сидя в полотенце, поджимала, оказалась порвана и сильно кровоточила. Вздохнув, мужчина оставил животное в покое, посадил на край
кровати, и кошка начала снова жаловаться и хныкать, назойливо мяукая на все лады.
«Завтра…» сегодня же ему требовался отдых и нестерпимо хотелось спать, поэтому, заперев пищащего котёнка внизу в гостевой ванной, чтобы не
мешала, Майклсон погрузился в сон.
Но завтра был аврал, перенеслась встреча в Сан-Франциско, и лишь скользнув краем мысли по воспоминанию, что он оставил своего новоявленного
питомца одного, Элайджа улетел в Штаты. Только через неделю, вернувшись с другого континента и бросив взгляд на кровавое пятнышко, темневшее
на простынях, у Майклсона выпала минутка для найдёныша. Успокаивая себя тем, что кошки могут прожить без еды очень долго, Элайджа бросился
вниз, рывком распахнув дверь в ванную комнату. - Ты кто?! Где кошка?
- Она – это я, а я твоя Катерина. Если бы выросла, - закашляв кровью, лежавшая на полу девочка закрыла глаза. - Тыже обещал позаботиться обо мне и
бросил.
- Это правда ты? – Затряслись руки, которыми он обхватил маленькое лицо, удивительно похожее на личико из детских фотографий бывшей жены. -
Сейчас вызову врачей.
- Я уже превратилась. Ты опять опоздал.
Судорожно сглатывая, Элайджа провёл ладонью по тёмным кудряшкам, моргнул. Нет, он погладил липкую от предмертного пота шерсть
околевшего котёнка. Показалось. Просто показалось... Нет, не показалось. - Катерина!

Скатившись с кровати, Майклсон бросился в туалет, вырвав весь ужин в унитаз. Просто дурацкий сон. Холодный пот застилал глаза, руки дрожали и
неожиданно мужчина понял, что боится открыть дверь в ванную. Это было дичью, но, так и не повернув ручки, он набрал номер личного секретаря.
- Миссис Кендрик, я летал в Сан-Франциско на этой неделе?
- Кхм, Вы летали в Болгарию. И вылетаете снова завтрашним рейсом в час тридцать после полудня.
- Спасибо. Извините за ночное время.
Сон. Конечно, сон. Да и вообще, сразу можно было понять ещё во сне, что это фантазия. Он бы никогда не бросил кошку подыхать от голода.
Усмехнувшись про себя, Элайджа почувствовал, что успокоился. Каждый сходит с ума посвоему… Переел что ли сегодня? Восхитительно реалистично -
ему с детства ничего настолько эффектного не снилось. Уже с наслаждением приняв душ и включив кондиционер, мужчина довольно опустился на
простыни. Но всё равно – сердце было не на месте.
- Джон? Это Майклсон. Как моя жена?
- Согласно наблюдениям, она спит. Но пока дом не в собственности, большего сказать не можем.Логично, ночь.
- Спасибо.
Беременные женщины те ещё соньки, но Катерина даже Керолайн с Ребеккой переплюнула. Майклсон улыбнулся в темноту. Как ни позвонишь,
спит да спит… Третий день уже пошёл… Третий день? - Джон, а Вы видели мою жену не спящей за это время?
Молчание.
- Если честно, то нет.
- Кто в доме?
- Миссис Юнгельд.
- Узнайте у неё просыпалась ли Катерина. Поживее.
Через десять минут Элайджа в ужасе уставился на дисплей телефона, переваривая услышанную от Юнгельд информацию. Катерина спала, хорошо
дышала - это правда. Но вот только добудиться её не могли.

Около шести с половиной лет назад. Великобритания. Лондон.

- Я считаю, что тебе слишком рано выходить замуж, Ребекка. Ник придерживается того же мнения.
- Мне уже девятнадцать.
- Тебе ещё девятнадцать. – В диалог вступил Николаус, до этого молча сидевший в кресле. – Я правильно понимаю, что ты спала с Деймоном и это тебя
сподвигло на мм...
- Я думаю это мои личные отношения, и они не могут быть предметом обсу…
- Ты несовершеннолетняя, поэтому у тебя не может быть никаких личных отношений, Ребекка. – В голосе Элайджи звякнул лёд. – Как твои опекуны мы
имеем право знать.
- Именно так.
Бекс попятилась, хлопая ресницами. Она просто не представляла, что её, взрослого, разумного человека, допрашивают как юниорку двое мужчин. И о
чём допрашивают?! Гнев бросился в лицо, и блондинка сделала шаг вперёд по направлению к Николаусу.
- Дорогой мой братец, ты что-то запамятовал. Совершеннолетие наступает в восемнадцать. К моим годам ты уже сделал Керолайн ребёнка, а перед
свадьбой, когда нас пригласили мистер и миссис Форбс погостить и дали две отдельные спальни, вы каждый вечер «гуляли» в Мистик Фоллзком лесу
так, что её стоны слышала вся округа. Прямо в лесу!
- А ты, Эл... Может, милочке Кимберли к тридцати и катит, - рывком обернувшись, пока средний брат хватал ртом воздух, она подошла к Элайдже,
облокотившись кулачками о стол: - но разве не ты в своё время мысленно переимел мисс Пирс во всех позах? Можешь играть в покер фейс с кем

344/493
 угодно, но не со мной. Я видела, как ты зажимал её на свадьбе, что в церкви вообще-то недопустимо. Точнее это видели все, включая Джорджа, и
никогда не поверю, что ты не представляешь, что у неё между ног. Ей было семнадцать, а тебе даже не двадцать пять как Нику.
Повисло оглушительное молчание. Природная холодность Бекс к воздыхателям в школе убаюкала внимание старших братьев, они перестали
волноваться о том, что кто-то покуситься на их ребёнка, и тем паче самой девушки коснётся трепет первой любви, да и просто позабыли о том, что
являются опекунами красавицы, ограничивались
подтруниванием над её кавалерами, и теперь сообщение о замужестве стало ударом, к которому ни Элайджа, ни тем более Клаус не были готовы.
Сначала, узнав о свадьбе они бледнели, краснели и зеленели в разных степенях – блондин-Николаус явственнее, более смуглый Элайджа меньше, -
потом пили залпом, что под руку попадётся, потом высказали всё, что думают о Сальваторе и уме их сестры не стесняясь в выражениях, но в итоге всё же
взяли себя в руки. Если это можно было так назвать.
И всё же в претензиях Бекка перегнула палку – оба брата онемели не от аргументов – от вновь нахлынувшей ярости. В приливе мстительности девушка
влезла, куда не стоило совать нос и в грубейшей форме. Элайджа начал первый: - Я не собираюсь отчиты… - Вы оба просто ханжи!
- Мы оба старше тебя, поэтому не смей говорить с нами в таком тоне, - голос Клауса сел, а это не предвещало ничего хорошего, - до двадцати одного
года ты состоишь на нашем попечении, и, Ребекка, с сегодняшнего дня ты под домашним арестом. Ступай в свою комнату.
- Серьёзно, что ли? – И без того раздавленная их реакцией Бекс гневно расхохоталась. – Может, в угол поставите? Или на чечевицу, замаливать грехи?
Кто же будет меня контролировать? Неужели ты, Эл?
- Я. У тебя сейчас возможность дать себе шанс, сестрёнка. Используй её с умом.
- Почему я должна что-то использовать? – Она вскинула подбородок. – Я выйду замуж за Деймона. Это решено.- Закончишь институт, выходи за кого
захочешь, – с пафосом сообщил старую как мир фразу всех ретивых мамаш и папаш старший брат. - А пока будь добра учиться.
- Одно другому не помеха. Я не вижу смысла ждать ещё пять лет, - фыркнула Бекс.
- Бл*, Ребекка! – Кулак Клауса впечатался в журнальный столик, с него посыпались журналы, стекло украсилось кровавыми пятнами, но вскочивший
мужчина этого не заметил, подойдя к девушке: – У тебя отсохли мозги?! Сальваторе не тот мужчина, и ты не в том возрасте! По сумме он переимел
половину баб в Англии. Что ещё не доходит?!
- А когда будет «тот» возраст?! Кто «тот» мужчина?!
- Будет, - прошипел Николаус.
- Нет, не будет! Потому что их не существует для вас! Кто бы ко мне не подошёл, ты всегда их… - разрыдавшись, Бекка вылетела из кабинета,
оглушительно хлопнув дверью.
Наступила молчание. Подойдя к бару, Николаус щедро полил рану виски из ближайшей бутылки и после глотнул из неё же, грязно выругавшись.
Элайджа закурил.
- Она не понимает, что пока не готова к семейной жизни, - хмуро заметил Элайджа, уставившись на столешницу и судорожно глотая горький дым. В
отличие от побагровевших от злости Клауса и Бекс, во втором раунде он остался невозмутим. Впрочем, только внешне – уровень злобности от этого
был не меньше, но он всё же жалел о своём порыве из-за душевного покоя сестры. – Сальваторе, сука…
- Он тебе звонил? – поджал губы младший брат, отказавшись от сигареты. В отличие от Эла, Николаус готов был рвать и метать, и жалости к
проштрафившейся сестре не испытывал.
- Звонил. Завтра прилетает в Лондон.
- Мне хочется его убить.
- Мне тоже.
В своей спальне, свернувшись в клубок, плакала Ребекка. Деймон просил её обождать с разговором с братьями до его возвращения в Лондон, но он
забыл - разве может ждать девятнадцатилетняя девушка, окрылённая счастьем? Возможно, будь она хитрее и расчётливее по отношению к Элайдже и
Николаусу, Бекс была бы хоть как-то подготовлена к сцене в кабинете, но когда дело доходило до отношений в семье младшая Майклсон оставалась
самой простодушной, и даже скорее наивной из всех Майклсонов, поэтому получив от Деймона самое восхитительное в мире кольцо, и проводив его в
аэропорт, она продержала их тайну всего четыре дня. На пятый, вернувшись домой между занятиями и случайно услышав голоса братьев в кабинете,
Ребекка не устояла - ворвалась в комнату и одним духом выложила им новости.
Но никогда она не могла предположить, что братья отреагируют так ненормально на её желание устроить свою жизнь. Этого не мог предположить даже
Сальваторе, неплохо знавший семейство, не могла понять Керолайн, впервые в жизни вздрогнувшая от слепой ярости, с которой муж разнёс кабинет,
придя домой, и сами Элайджа и Николаус, которые считали себя цивилизованными людьми, совсем не склонными к диктату.
У любой медали есть обратная сторона, и она почти всегда неприглядна. Семья Майклсонов была сплочённой до крайней степени, достойной
восхищения всех их знакомых, больше не знавших в жизни подобных примеров. Живя отдельно и в разных домах, братья и Ребекка находились в
постоянном контакте друг с другом, общей была не только корпорация, но, казалось, Майклсоны и дышали одним только им понятным составом
воздуха. Только вот теперь с эгоизмом, достойным эпитета «фанатичный», забыв о логике, поиске компромисса или хотя бы элементарной вежливости,
старшие представители этой фамилии боялись отдать кому-то девочку, которую вырастили. Особенно сильной боязнь была теперь.

Четыре месяца назад. Франция. Предгорье.

Небольшой домик стоял на краю посёлка, отделённый от улицы большим садом, а с других сторон окружённый лесополосой. Мрачновато, но снявшие
его девушки были, во-первых, не из робких, а во-вторых, городок N. находился на расстоянии получаса езды на автомобиле.
- Тут может быть неплохо, - заметила Мария, встряхивая мокрыми волосами и одновременно расправляя полевые цветы в вазе, - отоспимся
заодно.
- И ещё ушифса мошно, - Ребекка, напихавшая в рот сыра, купленного ими на местном рынке, развешивала их мокрые купальники.
- Учиться? Ты точно перегрелась, - захохотала девушка. – Будем плавать, ловить рыбу, ходить на пикники и всё такое… Да и то вряд ли, мы всё
время будем заняты в церкви.
- Да, у меня смутное ощущение, что мы здорово лопухнулись с этой реставрацией. – Закончив своё занятие и вымыв руки, Бекка прошла на
кухню. - Там мрачно, да?
- Немножко есть. Хотя, я думаю, Бекка, дело в том, что он не очень богатый. Мне так показалось. Даже странно, что именно туда передали
экспозицию.
- Он шестнадцатого века, памятник культуры. И ты ошибаешься насчёт богатства – одни сегодняшние мозаики на амвоне чего стоят. Это целое
состояние. Просто как-то на отшибе расположен. Ладно, тебе налить кофе?..
Речь шла о небольшом монастыре, на северо-востоке от поселения, где они сняли дом. В белоснежных стенах храма когда-то располагалось отделение
ордена цистерцианок*, первые упоминания об обители датировались аж началом шестнадцатого века, и девушки, решившие отдохнуть от шумной
компании в этом тихом местечке, сразу нашли себе дело по душе. Мария страшно интересовалась древностями, да и Ребекке было не в новинку,
поэтому они подвизались помогать с экспозицией, выставлявшейся в монастыре. Хотя Майклсон догадывалась, что неспроста её синеокая подружка
полностью погрузилась в размеренный деревенский быт, но старалась не лезть в сердечные дела.

Два месяца спустя.

«Милая моя Бекка, приглашаю тебя. Мне есть о чём рассказать. Мария:))»

345/493
Перечитав ещё раз сообщение, Ребекка улыбнулась. С тех пор как они пожили в той французской деревушке прошло уже два месяца, но работа с
антиквариатом настолько поглотила её подругу, что взяв в ВУЗе отпуск, Мария осталась до завершения описи экспозиции.
На небе появились первые тучки, и девушка зябко поёжилась, покрепче перехватив ручку дорожной сумки и разглядывая огни, окантовывавшие порог
гостиницы. Рейс из Лондона задержался, в итоге выехала из аэропорта в Прованс она только к вечеру, в городке N. оказалась к ночи, устала и решила
остановиться гостинице. Тем более дозвониться до Марии не сумела сегодня и вчера – та, такая кропотливая, если дело касалось художественных
ценностей, в быту была на удивление безалаберной и частенько забывала зарядить телефон или заглянуть в компьютер.
Устроившись в номере и приведя себя в порядок с дороги, девушка спустилась вниз – желудок требовал горячей еды. Ресторанчик в гостинице был
небольшим, но симпатичным, по нему разливались ароматы хорошей кухни и, довольно жмурясь, Бекс устроилась за крайним столиком в углу. Заказав
по-английски сытный ужин - вина, бульон, антрекот и сладкие булочки, - девушка достала планшет и попыталась погрузиться в чтение, но сосредоточится
не получалось, невольно мысли Бекс перескочили на события трехмесячной давности.
Восхождение в Альпы для Сальваторе завершилось невероятно удачно - в группе был и сын одного известного режиссёра, и - очевидно, дело не
обошлось без вездесущего Ларселя, - Деймону предложили быть ведущим в документальной ленте об истории покорения Альп, что позволяло шагнуть
за грань популярности англоязычной аудитории. Превосходная возможность, поэтому наскоро попрощавшись с Ребеккой после спуска, он уехал на, как
позже выяснилось, успешные переговоры, а она сначала повидалась с родными, потом они с Марией отправились во французскую глушь. Дальше
Деймон улетел в Южную Америку, и с тех пор от него не было ни слуху, ни духу.
Наверное, к лучшему – Бекс до сих пор испытывала смущение от ляпнутого ею на Монблане, да и не была уверена, что отношения останутся как прежде
спокойными и уютными, а насколько ценно и необходимо ей это ровное тепло начала осознавать только теперь, когда ему появилась угроза, рождённая
её же глупостью. Для того, чтобы желать чего-то большего девушка до сих пор не созрела…
Появление официанта вернуло её к действительности, и Ребекка полностью отдалась в лапы чревоугодию, с наслаждением пережёвывая каждый
кусочек мяса и из-под ресниц оглядывая зал.
Многолюдно здесь точно не было – за дальним столиком компания мужчин обсуждала что-то политическое, кажется, набирающую силу партию крайне
правых, ещё была семья с детьми, судя по дорожной экипировке, просто остановившаяся перекусить, воркующая парочка подростков на увитой хмелем
веранде и молодой мужчина в углу, с интересным профилем, который не чуждая художественному вкусу Бекс именовала «истинно французским».
Девушка усмехнулась, но тут же была поймана за разглядыванием. Поднявшись с места, парень направился к ней.
- Привет, можно?
- Конечно. – Она оправилась от удивления. – Европа опять такая кроха. Какими судьбами ты здесь?
- Я приехал к Марии, но пока не узнал адреса и остановился здесь, - вздохнул Орланд, пододвигая стул. – Она не берёт телефона.
- Я тоже к ней, - без задней мысли ответила Бекс. – Адрес со мной, поедем завтра вместе. Она последнее время забывчивая – то телефон отключит, то
адрес не даст…
- Эм… - парень перевёл взгляд на блестевшее топазовыми искрами вино, и Ребекка поняла, что он чувствует неловкость. – Видишь ли, я без
приглашения. И не уверен, что мне будут рады, поэтому откажусь.
- То есть? – плечи блондинки напряглись – она сообразила, что идея может быть не так и хороша.
- Мы, кхм… здорово повздорили в последний раз. Поэтому не хочу создавать тебе проблем.
Повисла тишина, в которой раздалось неожиданно громкое и неуместное «иначе мы останемся несамостоятельны…» со стороны мужской компании.
Бекс разломила хлебец, обдумывая услышанное. С одной стороны права давать адрес Марии она не имела, с другой стороны даже в этом Орланд
оказался порядочным человеком, не пожелавшим подставить саму Бекс, и с третьей…
- Можно спросить? Я не из пустого любопытства. Когда вы расстались?
- Три месяца назад.
Именно тогда Мария вдруг решила рвануть в провинцию.
- А она очень тебе нравится, да? – Ребекка покраснела как маков цвет.
- У меня есть другие мотивы оказаться здесь? – он обвёл выразительным взглядом местечковый колорит гостиницы, Бекс фыркнула. – Конечно, она мне
очень нравится.
- Хорошо, поехали вместе. Я не думаю, что ты её обидишь и дам тебе адрес, - приняла решение блондинка и от облегчения сделала большой глоток
вина.
Мужчина искренне рассмеялся, чуть откинув голову.
- Спасибо. Буду рад твоей компании.
- Что смешного?!
- Ничего. Просто ты так сказала «дам адрес», как королева почтила доверием ничтожного вассала.
Ребекка хихикнула, но тут же напустила на лицо суровость:
- Если бы не я, ты бы ходил по домам и спрашивал, где она живёт, до скончания века!
- Если бы не ты, я бы узнал об этом в монастыре, где она работала, - пояснил Орланд, вновь фыркая от вытянувшегося лица девушки. – Но я рад доброму
расположению самого опасного зверя.
- Меня?!
- Подруги-наперсницы – основное зло.- Я ведь ещё и передумать могу!

На следующее утро Ребекка встала, когда солнце лишь начинало свой круговорот, как они и договаривались с
Орландом, обещавшим за ней заехать, и уже к девяти утра пара стояла на пороге деревянного дома, снятого Марией. На стук никто не откликнулся, и
Ребекка толкнула дверь. Та отворилась, в холл ворвался сквозняк, раздувший неуместно пышные кружевные шторы, украшавшие окна веранды со
времён прошлых хозяев.
- Мария? – Девушка прошла вперёд. – Хэй, ты здесь?
Подёргала ручки ванной и туалета – двери легко поддались и распахнулись, показывая тёмное нутро комнат.
Обернувшись к идущему за ней Орланду, блондинка констатировала:
- Напрасно приехали – никого нет. Видимо, она с раннего утра уехала в церковь.- Это, кстати, далеко?
- Да нет, - девушка повела плечами. – Поедем или останемся здесь дожидаться?
- Поехали.
- Я только схожу в ванную, - щёлкнув выключателем, она скрылась за дверью. Раздался звон и вскрик, Орланд рванул дверь. Ребекка судорожно
подбирала случайно высыпавшиеся из сумочки вещи, причитая над «погибшими» румянами и пудрой.
- Извини.- Ничего.

Солнечный день стал ли причиной, мелодичный колокольный звон, разливавшийся в воздухе, или монастырь и вправду не был таким уж мрачным,
каким отложился в воспоминаниях Ребекки с её прошлого посещения, но когда они с Орландом забрались на взгорок, где располагались центральные
ворота, блондинка замерла очарованная. Каменные стены, сложенные из серого камня скорее в грубоватом романском стиле монастыря-крепости, чем
в привычной болезненно-изящной готике, образовывали букву пи с основной треугольной башней-донжоном посредине, и южным и северным
крыльями по бокам; позади на значительном отступе располагались башни колоколен, а всё пространство между ними занимали виноградники и сады.
Их пышность Бекс уже успела оценить, но всё равно, как и прежде, стены здания не казались ей уютными или приятными для жизни. Величественные и
по-своему роскошные.

346/493
Неподалёку, наверное, напуганная колоколами, звонко закричала какая-то птица, и девушка, очнувшись от своих мыслей, скосила глаза на спутника.
Очевидно, парень был также впечатлён видом, потому что стоял вместе с Ребеккой на круглой площадке, не двигаясь и ничего не говоря.
- Пойдём? – Спустившись по тропинке, они вошли в огромные кованные ворота. – Оценочно-реставрационные работы и предметы экспозиции в
центральном корпусе, - пояснила блондинка, берясь за массивное кольцо в пасти каменного барельефа изображавшего льва.
Но и тут Марии она не нашла, так как согласно словам донны Августы, обошедшейся с гостями предельно официально, девушка подала заявление об
уходе, после - отработала два дня и покинула монастырь ещё неделю назад. Бекс приуныла и рассердилась – путь в другую страну, и ничего.
- Ладно. – Выйдя из монастыря, девушка пожала плечами. – Надо возвращаться.
- Подбросить до аэропорта?- Буду рада.

Но невезение привязчиво – в аэропорту, уже попрощавшись с Орландом, Бекс поняла, что потеряла паспорт. Вернувшись в гостиницу, она перерыла всё –
такой необходимой карточки не было нигде. И уже набирая номер старшего брата, вспомнила эпизод с рассыпавшимися по ванной вещами из сумки.
Так и оказалось – паспорт валялся под шкафчиком. С облегчением улыбнувшись, блондинка включила воду и сполоснула лицо – на улице пекло очень
сильно. Да и пить хотелось, оставалось надеяться, что, покидая дом, Мария оставила хоть одну бутыль с питьевой водой.
Пройдя на кухню, девушка открыла шкафчик с посудой, но так и замерла. Резко обернулась. Стол был накрыт. Точнее он не был готов к обеду, но на нём
стояли печенья, мисочка с клубникой и вишнями, йогурт в молочнике, коричневый сахар...
На мгновение она обрадовалась – видимо, Мария не уехала, просто ушла из монастыря, но подойдя, поняла - продукты пропали, а верхняя клубничина –
крупная, крайне спелая, - была уже тронута с одного бока сизой плесенью и над нею вились мошки. Рядом с миской лежала раскрытая книга авторства
Джорджа Мартина. Подсевшая на мегапопулярный американский сериал** Мария проглатывала огромные талмуды один за другим, и когда они жили
здесь вместе.
Проведя пальцем по странице, Бекс увидела, что остался слой пыли – неудивительно, окна оставались раскрыты.
Никем не нарушенная обстановка помещения заставила её с быстро застучавшим сердцем оглядеться по сторонам. Всё выглядело так, словно дом
оставили неожиданно, как бывает, если случается большое несчастье. Гоня от себя дурные мысли, девушка побежала осматриваться – кое-как
застеленная постель, букет полевых цветов завядший в воде пахнущей гнилью и, кстати, то, чему она сразу не придала значения – незапертая дверь.
Значит, Мария уезжала в спешке. Но в монастыре сказали, что она отработала несколько дней… Опустившись в ближайшее кресло, девушка вздохнула и
вновь начала рыться в сумочке – адрес арендодателя нашёлся быстро, но и там ей сообщили – Мария позвонила и предупредила об отъезде. Вот только
об отъезде через неделю после сегодняшнего дня. Хотя, какой это показатель? Всё было правильно по фактам, но интуиция. Интуиция говорила, что что-
то не так, просто она не видит этого. Выбросив ненужный билет на самолёт и пропавшую еду в мусорное ведро, Бекс направилась в отделение полиции.
Лучше перебдеть.

Три дня спустя.

- Привет. Что ты имел ввиду, когда сказал, что Ребекка попала в беду? – Выйдя из автомобиля, мужчина захлопнул дверцу.
- Здравствуй. У меня остался только твой телефон, Деймон. Я попытался выйти на контакт со старшим братом Бекс через сайт корпорации, но меня
отфутболили секретари ещё нижних подразделений.
- Это всё? – Лицо Сальваторе выдало непередаваемую реакцию раздражения. Все планы нарушились, из-за того, что он как идиот примчался сюда из
Королевства, поверив на слово какому-то студенту. – Конечно отфутболили, потому что Ребекка не могла пропасть, она созванивалась с семьёй не
далее, как вчера и предупредила, что не выйдет на связь какое-то время. Она работает с экспозицией в церкви, Орланд, а там из-за толщины стен не
ловит связь. Я ожидал большей конкретики, когда ехал в эту дыру.
- Так же как и Мария, - вздохнул парень. – Только вот, почему она так сказала, если их обеих нигде нет?
- Где их нет?
- Их нет ни в церкви, ни в доме, нигде в городке. Бекс была в монастыре, и здесь после меня, видно, как и я вспомнила, что дом был открыт, и вернулась.
- А почему ты решил, что она здесь была? Остались её вещи?
- Нет. Из-за пыли на книжке, остались свежие следы от пальцев. А мы с ней тогда только заглянули туда.- Шерлок Холмс отдыхает, - улыбнулся
Сальваторе, от облегчения позабыв о раздражении, - но это мог быть кто угодно, Орланд, не обязательно Бекка. Дверь открыта – заходи и шарь.
- Но она была в отделении полиции и разыскивала Марию, я там тоже был. Конечно, они её завернули – родители Марии сказали, что связывались с
дочерью.
- Бред какой-то…- пробормотал Деймон, проходя в дом. – Бекс у нас - домашняя девочка, да и Мария мне показалась хоть и весёлой, но не слишком-то
разбитной… А что арендатор дома?
- Сказал, что Мария должна была съехать через три дня, и был страшно возмущён, - вздохнул Орланд. – Ягоды сгнили и мошки по всему дому. Я как раз
собирался разобрать.
Сальваторе молча присел на корточки и начал отбирать стекло и неорганику от органики. Что делать было непонятно. Сообщать Майклсонам? Девчонки
могли взять какую-нибудь палатку и пойти на реку позагорать пару деньков? Вполне могли. Правда, такой грязи, уходя мирно, Ребекка бы не оставила -
как и Элайджа она была большой аккуратисткой по части вещей, и в доме Майклсонов даже постельное бельё было отпарено как в отеле, чего Деймон
не видел ни у кого со времени ухода из родительского дома, а бывал он много где. Взгляд скользнул по пакету оставшемуся в руках Орланда.
- Стой. – Деймон подцепил бумажку. – Ты весь мусор смотрел?
- Я не склонен по своей природе копаться в отходах.
- Билет на самолёт. Бекс правда возвращалась и не улетела. Ладно, - открыв кран, Деймон вымыл руки. – Поехали в этот монастырь. Там она была
последний раз, и Мария тоже.

Испания.

- Что с нами?
- Я не знаю, - Бекс с силой приподнявшись подёргала за ручку тяжёлой двери. – Как ты оказалась здесь, Мария? Я помню только как шла по дороге к
твоему дому, встретила твоего знакомого и всё.
- Я нарушила их э… «распорядок», - Мария скривилась, вспоминая. - Сбежала и нашла тебя в этой комнате. Но я не понимаю, зачем.
- То есть ты оказалась после меня? – Бекс непонимающе зажмурилась, медленно произнося. – Это невозможно.
Сначала ты пропала.
- Нет, я шла из монастыря домой, потом… Потом проснулась, дверь была открыта, пошла в комнату и увидела тебя.
- Тебя перед этим не было минимум несколько дней, Мария, - подавленно ответила Бекс, делая глоток из чашки рядом.
– Этот первый день мой, а не твой.
- А ты уверена, что мы сидим один день? – Мария вдруг начала беспокоиться и возбуждённо вскочила. – Я помню, что мы уже говорили и пили.
Наверное.
- Просто дежавю, тебе кажется, - успокоила Бекка, ложась на койку. – Давай поспим, мне нехорошо.- Давай. – Тоже попив, Мария села и прикрыла глаза
– вспышка энергии прошла.

Элайджа судорожно сжимал серыми губами сигарету, Керолайн привалившись к зятю глотала горький дым от табака, почему-то это успокаивало. Кол
разговаривал с шерифом, или как его там в Испании, Клаус и Деймон колесили по городу. Родители Марии тихие и бледные сидели чуть поодаль, мать

347/493
плакала, мужчина её утешал. Обе девушки пропали бесследно уже больше недели назад, в самом центре Франции и до сих пор никто не мог сказать
точно, где они. Даже просто найти следов, обыскали всю местность, но увы – последнее место, где их видели был вокзал, два электронных билета на
поезд в Испанию, в компании какого-то мужчины и выглядели нормальными и бодрыми, действовали по своей воле на камерах видеонаблюдения и
такими же вышли из поезда в Барселоне. Это давало надежду найти их живыми.

- Мария? – Открыв глаза, Ребекка через силу улыбнулась. – Я тебя искала как раз. Где мы, как я сюда попала?
- Дверь в комнату закрыта. – Растерянно прошептала синеглазая брюнетка, склонившаяся над подругой. – Я не знаю.
Мне нехорошо, плакать хочется. Но хорошо, что ты наконец очнулась, я нашла тебя здесь и заснула.
- Точнее это я тебя нашла. – Бекка вздохнула. – Но вообще я должна быть по дороге из монастыря. Ой! - Она достала шахматного коня, спрятанного в
наволочку. – Это откуда же?
- Не знаю. – Ни с того ни с сего Мария резко обернулась, но в дальнем углу никого не было. – Бекс…- Да?
- Тебе не кажется, что за нами смотрят?
- Кажется. Из окна. И думаю, тут камера. – Девушка подтянула ноги к груди.
- Мне страшно. – Мария села рядом, испуганно озираясь, и взяв шахматную фигурку положила в кружку на тумбочке. Поболтала. – А когда ты оказалась
здесь? Ты же уехала домой? - Я первый день.
- И я тоже.
- Нет, ты не можешь быть. В монастыре сказали, что ты ушла давно.
- Нет, мы с родителями созваниваемся каждый вечер, сегодня первый день. Вечер первого дня.
- Мне страшно, - повторила Ребекка. – Я помню, в полицейском участке тоже так сказали. Ты не созваниваешься с родителями, Мария. Это было уже
давно в последний раз.
- Но… - Мария подняла глаза и вдруг Бекс увидела неестественно огромные чёрные зрачки. Мысли ворочались с трудом в каменно-тяжёлой голове, но
всё же одну она удержала.
- Мария, посмотри на мои глаза. Всё в порядке?
- Да, а… Нет. Зрачки очень большие.
– Твои тоже. Но тут светло.
Прошла минута, осознав сказанное, Мария закрыла глаза, заплакав и протянула подруге худенькую ладонь.
Бекс с ужасом посмотрела на руку. Мария давно уже не носила длинный маникюр - в работе с древностями эта красота совсем не в плюс, - но сейчас
ногти отросли и цеплялись.
- Ты что-нибудь помнишь?
- Нет. Только иногда мне кажется, что мы с тобой уже просыпались и разговаривали много раз.Где-то на задворках сознания Бекс вспыхнула смутная
догадка. - Давай посидим молча. - Давай.

- Это не помогает, бл*, - Деймон откинул голову на спинку кресла. Вымотавшиеся мужчины судорожно глотали воду, опрос местных с фото в руках не
помогал, да и был не нужен по сути – служба безопасности корпорации просеивала многих, но это хоть отвлекало от несвязных мыслей. – Не
получается!
- Она просто не могла пропасть, - как пономарь повторил Клаус. - Она же добровольно садилась в поезд, предъявляла документы, и всё было в порядке.
- Попала в дурную компанию?
- Нет. Бекка,.. – Майклсон запнулся. - Ты же её знаешь.
- Все набивают шишки, - глуховато сказал Деймон. – Но ты прав – Ребекка знает правила игры и никогда не сунется в осиное гнездо из любопытства. Если
она куда-то и попала, то это случайность.
- А вторая девушка?
- Вторая тоже весьма прагматичная.
- Вряд ли, учитывая желание возиться с экспозицией, и нехило увеличить себе сроки обучения.
- Возможно и так. Предлагаю вернуться во Францию, там всё началось.
- Нет, Бекка тут.
- Но «тут» мы не можем её отыскать!
- Я недостаточно думаю о сестре?! – Майклсон завёлся с пол оборота.
- Недостаточно, раз до сих пор не нашёл! – Рыкнул Деймон. Хук справа стал достойным ответом на сей пассаж, а челюсть Клауса тоже приготовилась
пострадать, но, к счастью, к ним подоспел поли:
- Что происходит? Нападение на…
- Всё о’кей, - буркнул Сальваторе. Привкус крови освежил и вернул на землю.
- Сеньор?
- Мы пошутили. – Клаус зло поджал губы.
- Всего доброго.
Между мужчинами воцарилось молчание.
- Извини, - буркнул Сальваторе. – Но я всё равно считаю, что побывать во Франции не помешает.
- Я предпочитаю оставаться, вряд ли теперь Бекс вывезут отсюда. – Клаус помолчал, смотря вдаль. Наконец, признал: – Мы уже думали насчёт Франции.
Но у Бекс и Марии общих контактов там - арендатор и монастырь. Мы уже проверили оба варианта. И учти, мужчина с камеры не имеет отношения ни к
кому из них, и сестрёнка прибыла сюда по доброй воле. Значит, началось здесь.
- Не знаю. – Признал Сальваторе, закуривая. - Но сиднем сидеть тут сил нет. Это ничего не даёт.
- Монашки и старый маразматик, кого из них ты предпочтёшь подозревать?
- Начну со старого маразматика.
- О’кей. В аэропорт?
- Да.
- Подброшу. У тебя есть документы на арендатора?- Были где-то.
- Пришлю по электронке. – Они сели в автомобиль. Дорога проходила в молчании, и Деймон уже не думал ничего услышать, погрузившись в свои
мысли, когда Николаус вдруг заговорил: – Знаешь, чего я не пойму? Вранья Ребекки. Она всегда была очень честной, с раннего детства. Джордж,
конечно, тот ещё идиот был, но он приучил её к тому, что честность – привилегия для избранных. Она никогда не врала нам, а тут откровенная ложь по
поводу своих планов.
- Влюбилась в кого-нибудь?
- С чего бы? Бекс у нас умная девочка и знает, что пока рано ей думать о ерунде.

Франция.

- Выходит, вы даже не видели девушек?

- Почему же. Я видел Марию, темноволосую в первый раз, она снимала у меня жильё, и мы в присутствии юристов подписывали контракт.
- А дальше?

348/493
- Дальше она пересылала на банковскую карту. Задержек не было.
- То есть Ребекку вы не видели.
- Нет.
Деймон лишь тяжело вздохнул, отодвинув чашку с великолепным кофе, поданным добросердечной хозяйкой дома – женой арендатора – на хрена он
сюда ехал вообще? Предупреждение Клауса подтверждалось – старичков подозревать смысла не имело, это были люди из тех, что вынянчивают
больных воробьёв и отпаивают молоком приблудившихся ежей.
- Спасибо за информацию.
- Не за что. Нам очень жаль, что такое случилось.
- А вы не разрешите мне осмотреть дом или это неудобно?
- Честно говоря, там уже прибрались, поэтому вряд ли Вы что-то найдёте, но, конечно, мы Вам дадим ключи.

- Девушки обе работали очень хорошо, - женщина с лучистыми серыми глазами вздохнула, перебирая записи отчётности. – Знаете, у нас тут достаточно
добровольцев, помогающих от чистого сердца, но всё же найти аккуратного, готового работать с копиями помощника и одновременно
разбирающегося в искусстве – проблема. А Ваша невеста продемонстрировала и то, и другое. Мы молимся за них обеих с того дня, как узнали об
исчезновении, но большего я Вам сказать не могу в силу незнания, хотя очень желала бы.
Обстановка кабинета настоятельницы чем-то неуловимо напомнила Деймону кабинеты Элайджи. Голые стены, стул, стол, только вместо картин – так же
неуместно выделялся роскошный молитвенник.
- Спасибо и на этом, - поднявшись он потёр шею. – А могу я посмотреть, с чем именно они работали?- Конечно, это не секретно, но приготовьтесь к
определённой холодности персонала. Мужчины у нас не задерживаются. - Я понимаю.

Осмотр ничего не дал и здесь. Неоткуда тут было взяться роскоши, подлинников почти не было, несколько приятных копий, неплохо передающих эхо
энергетики шедевров, но и только. Выйдя в сопровождении настоятельницы из мастерской, Деймон не удержал тяжелого вздоха – он сильно вымотался,
а толку не было. И именно здесь, где стояла удивительная тишина, которая бывает в поздние сумерки, вдали от шума города, а трескотня кузнечиков
становится громовой, волной накрыло удушающее понимание, от которого он бежал из Испании – Бекка вправду пропала. Пропала, как пропадают
тысячи людей по всему миру, однажды вышедшие на улицу и не вернувшиеся. И он такой же как и все ничего не может с этим поделать. Совсем ничего.
Спустившись с широкого крыльца, Деймон, по-стариковски шаркая, медленно побрёл по дороге.
- Месье Сальваторе… - окликавший голос доносился откуда-то со стороны. Обернувшись, Деймон вспомнил, что вышел из реставрационной с
настоятельницей и её помощницей-администратором по мастерским, которых забыл поблагодарить за уделённое время.
- Простите, ma mère***, я задумался. Мадемуазель Клеменца.
- Не мудрено. – Женщина вздохнула, серой тенью очутившись рядом, и её полноватое, круглое лицо напомнило ему отчего-то Керолайн. – Я хотела
спросить, остановились ли Вы уже в гостинице?
- Ещё нет, но думаю, это будет не сложно. Я арендовал автомобиль.
- Уже поздно, здесь провинция - регистрируют до десяти, и я могу Вам предложить переночевать на территории монастыря. Разумеется, не в самой
обители, но у нас есть свободное место в сторожке.
- Буду крайне признателен.
- Тогда мадемуазель Клеменца сопроводит Вас до места. Доброй ночи, сын мой.
- Доброй ночи, ma mère.
Настоятельница удалилась, и словно мгновенно место стало неприятным и нелюдимым.
- Я проведу вас, - безразлично кивнула оставшаяся женщина. – Следуйте за мной.
До сторожки было идти приличное расстояние и уставший Деймон, пытаясь отвлечься от навязчивой мысли, что он беспомощен, скосил глаза на
провожатую.
- Девушки работали под вашим руководством?
- Да, но мы практически не общались.
- Они ночевали здесь? Бекка говорила братьям, что да.
- Возможно, пару раз. У нас здесь мало активных посетителей.
Вежливый ответ рубил возможность дальнейших расспросов на корню, и почему-то Сальваторе показалось, что это было сделано специально. Он даже
немного рассердился от усталости – полное безразличие к чужому горю, а ещё монашка… Вот настоятельница, та - да. Хотя это и не монашка, - Деймон
оценил ухоженность женщины, аккуратный маникюр, чёрная блузка и юбка в пол хотя и были квакерски-строги для её возраста, но отлично сшиты и не
походили на облачение – ничего, что он подспудно ожидал увидеть в монастырской работнице. Стереотипы.
Наконец они дошли до стоявшей на отшибе сторожки. Домик был низеньким, фанерным и выглядел совсем нелепо на фоне каменных стен монастыря,
неподалёку располагалась такая же дощатая беседка с небольшим источником внутри.
- Здесь может быть прохладно ночью, но Вы будете не одни, - взявшись за дверную ручку, сообщила Клеменца. -
Попросите охрану, они включат обогреватель…
Неожиданно дверь с силой отворилась внутрь, и женщина буквально влетела в помещение, споткнувшись о порог.
Деймон бросился было поднимать, но его опередили.
- Извините, мадемуазель… Клеменца, - крупный мужчина как пушинку поставил Клеменцу на ноги, и охнул. От удара об дощатый пол девушка получила
рассечение, и теперь кровь стекала по брови заливая глаза, и капая на блузку. Хозяин сторожки неловко засуетился, в поисках стула. – Садитесь. Сейчас
промоем…
- Всё в порядке, я пойду к себе…
- Какое там в порядке. У вас есть аптечка? – помогая шатенке сесть, напомнил Сальваторе мужчине, быстро представившись: - Деймон.
- Франсуа. Да, конечно, - нырнув в какую-то кладовку, мужчина вернулся с небольшим холщовым мешком в руках, в котором оказался стандартный
набор средств первой необходимости. – Перекись?
- Да, дайте мне, Франсуа. Я сама, - забрав ватный тампон и вытерев кровь, девушка прыснула на рану перекись водорода и сморщилась от боли.
- Это присыпка?
- Нет, снотворное, - мужчина забрал из рук Сальваторе флакончик с белым порошком. - Присыпки нет.
Видимо, обработка ранок всё же доставляла сильную боль, и Деймон невольно перехватил взгляд полный ледяной ярости, который девушка
бросила на сторожа. - Просто наклейте пластырь. Хотя бы он у вас есть?!
- Конечно, конечно…
Через минуту над бровью девушки красовался аккуратный белый кружочек, и она встала.
- Благодарю за помощь, господа, - Деймон явственно услышал сарказм в её голосе. - Доброй ночи.- Доброй ночи.

На улице пошёл дождь. Именно он и разбудил Сальваторе посреди ночи стуком о тонкие стены фанерного домика. Выделенная ему кровать вряд ли
могла посчитаться королевским ложем, но функцию выполнила отлично – едва голова коснулась подушки, он уснул, но теперь сон ушёл, а вернуться не
обещал вовсе. Лёжа с закрытыми глазами, Деймон вновь задумался о Бекке.
Два года он всё ждал, когда она подрастёт, сумеет понять, что он давно не видит в ней ребёнка… И да, не знал, как подступиться и не оттолкнуть этим от
себя. Полная дичь: но какой бы взрослый мужчина особенно с бесконечной чередой женщин, охотно делящих с ним постель, понимал, как действовать в
ситуации, когда знаешь девушку ещё девочкой, видишь в ней ребёнка, который тебе безумно нравится, а потом начинаешь её вожделеть? При этом

349/493
девушка явно не воспринимает тебя мужчиной, и относится как к кузену или дядюшке старше на двенадцать с половиной лет. В этом было что-то
извращённое и смущающее даже его равнодушную ко многому натуру. Плюс
Элайджа, даже не сам Элайджа, а то, что они братья Бекки. Находящийся в весьма прохладных отношениях со Стефаном из-за отца, Деймон видел
насколько сильны связи в семье Ребекки, понимал, почему теперь никакая самая сильная любовь к мужчине не заменит ей семьи, и отлично зная, как
отреагируют старшие Майклсоны на его матримониальные поползновения по части Бекки, не хотел, чтобы она испытала эти переживания, ещё не
набрав опыта жизни. Да и что врать самому себе – если она его не полюбила до сих пор, вероятно, этого не случится и потом. Радовалась встречам,
дорожила общением, но не слишком нуждалась в нём, и вряд ли думала так же часто, как он вспоминал в разных уголках Земного шара свою маленькую
«золотую принцессу».
Теперь все эти вопросы и преграды были сметены простым пониманием, что если бы она уже стала его женой, то не поехала отдыхать одна и не
пропала вслед за Марией. Ребекка – красавица, редкого породистого типажа, как такие могут цениться на рынке, и что случается с пропадающими в
таких обстоятельствах девушками, Деймон знал. Лучшее – проституция, худшее… О худшем он старался не думать. Он скосил глаза на католическое
распятие, освещаемое молнией. Только бы она была жива. На лбу проступила испарина, и отогнав от себя эти мысли – материальны, - Деймон медленно
выдохнул. Ему вдруг захотелось захныкать как в детстве. Если только удастся найти, - исправился, - когда удастся её найти, неважно когда и как, больше
он ничего ждать не станет.
Задумавшись, Сальваторе пропустил момент, когда сторож встал и прошёл на улицу, опомнился, только услышав, как невнятно из-за дождя скрипнула
дверь. Внезапно ему тоже стало душно от всей обстановки, не дающих покоя эмоций, захотелось проветриться… Хотя скорее это можно было
охарактеризовать как захотелось промокнуть, но Деймон был не новичок по части дурной погоды, жизнь приучила к условиям куда хуже, и вода с неба
ему не слишком мешала.
Осень стояла тёплая, а дождь всё-таки освежал.
Пространства вокруг церкви были обширными, однако Сальваторе не решился отходить далеко – домик практически терялся за пеленой дождя.
Дойдя до беседки, он хотел войти внутрь, но остановился, поняв, что помешал другим людям. Дождь заглушил его шаги и дыхание, но происходящее
там было отлично слышно, благодаря акустике. - Ты просто идиот!
- Но это же снотворное, и я его оставил на будущее.
- Это сильное снотворное, я сказала его выбросить, а не трясти перед носом этого вынюхивающего англичанина, - Клеменца говорила невнятно, и
Сальваторе приходилось вслушиваться. - Антонио пошёл умом явно не в отца. - Я сделаю это завтра.
- Почему не сейчас?
- Он лежит напротив двери в кладовую…
Не став дослушивать, словно на автопилоте Деймон зашёл обратно в домик, в лихорадочной спешке нырнул в кладовку, достал склянку с порошком из
знакомого мешочка и отсыпал немного в углубление крышки своей зажигалки. Куртка теперь была мокрая, его волосы тоже, ботинки заляпаны жидкой
грязью, поэтому Сальваторе быстро натянул свежую футболку из рюкзака, кое-как обтерев старой рубашкой сначала волосы потом обувь, сунул ботинки
под кровать, а куртку и грязную футболку в рюкзак, и накрылся едва ли не до носа. Ему казалось, что он пыхтит как паровоз, сердце стучит, перебивает
дождь, и этим он обязательно себя выдаст. Но сторож не торопился возвращаться, и постепенно сердцебиение улеглось, а мысли приобрели стройность,
и мужчина уже не понимал, чего испугался и зачем устроил эти шпионские игрища. Он ничего такого особенного не услышал… Но заснуть всё равно не
смог до утра.

Кровь алыми каплями стекала по лезвию бритвы из довольно глубокой ранки на пол, Деймон вздохнул. - Вот и побрился...
- Что же вы так неосторожно?
- Нервы, - кротко пояснил Сальваторе. - Не будет пластыря или чего-нибудь продезинфицировать?
- Конечно.
И снова, уже в третий раз за сутки он увидел холщовый мешочек. Перекись водорода, пластырь… Улучив момент, Деймон всё же бросил взгляд в
содержимое «аптечки». Там уже не было склянки со снотворным.

- Сначала была проведена реакция на обнаружение Витали-Морена, но так как она не является специфической, а правдива и для некоторых других
азотсодержащих соединений и, главное, атропина, то реакция на выделение бромаурата скополамина так же…
- Прошу прощения, но можно поскорее дать конечные результаты, - прервал бормотание лабораторного работника Деймон, чувствуя, как мурашки
ползут по спине: откуда-то из школьного курса всплыло воспоминание, что последнее слово в названии – ключ к виду вещества. – Меня не интересует
способы получения данных. По крайней мере пока.
- Сложный эфир скопина и троповой кислоты.
- А если ещё проще? Бывает какое-то рабочее название этого эфира?
- Так вы не химик? Извините, мне вас рекомендовали иначе, – приподнял очки лаборант. - Скополамин.
- Скополамин? – растерянно переспросил мужчина.- Да.
На лбу Деймона проступила морщина. Ничего особенного, скополамин применялся при определённых видах болезней, если бы не одно "но" – человека
этот препарат без вкуса и запаха мог заставить выполнить, что угодно по доброй воле, при этом напрочь лишив воспоминаний о своих действиях. Он ещё
ни разу до сегодняшнего дня не встречал его в чистом виде в Европе, зато в Латинской Америке растение считалось настоящим бедствием на службе
криминалитета. Ещё в его первый визит на этот континент пришедшийся на Эквадор, гид объяснил европейцам, почему не стоит даже сидеть под
ветвями красивых цветущих деревьев и быть предельно осторожными с местными проститутками. И всё же – он вспомнил простое крестьянское лицо
сторожа – вряд ли. Там скорее им лечат болезнь Паркинсона или что-то подобное, чем используют как наркотик. А скрывают – контрабандный препарат
без рецепта вполне может быть причиной опасений.
А если да, то что? Что делать? Сказать Майклсонам – это итак ясно, но дальше что? Вытрясти что-нибудь силой из сторожа и Клеменцы можно, но если
Ребекка не с ними, то её просто уничтожат. Если сторож и Клеменца виноваты… Слишком много этих «если» и «но».
- Всё в порядке?
- Да. Скажите, этот препарат часто применяется в Европе не в медицинских целях?
- Не сказал бы. Хотя одно время в двадцатом веке был популярен под видом «сыворотки правды», но после выяснилось, что он вызывает эффект, когда
человек начинает и свои фантазии считать правдой, плюс куча побочек в виде неадекватных действий вроде чистки зубов карандашом, и применение
свернули. А если вы о преступности, да действие отличное – память стирается практически полностью, но клофелин и наподобие его куда более
популярны, скополамин требует наличия у преступника определённого времени. Откуда он у Вас, кстати?
- Из Перу случайно привёз, - суховато улыбнулся Сальваторе. – Спасибо, до свидания.

Испания.

- И с чего начинать? – Клаус мерил быстрыми шагами гостиную.

- За ними осторожно следят, - вздохнул Элайджа. – Пока без толку.
- А можно мне? – Керолайн, которой за всё время пока разрабатывался план проверки не дали вставить слова, всё же подала голос. – Почему вы не
думаете, что это может быть связано именно с экспозицией монастыря?
- Мы это уже обсуждали, - чуть раздражённо поморщился Кол. - Он вовсе не богат. Старинный, но не более того.- Бекс говорила, что там есть работа
Антона Мюллера**** – венецианского периода, несколько миниатюр Джулио Кловио***** и статуи убранные средневековыми драгоценностями. Чего
же больше?

350/493
- Там одни копии, я видел сам.
- Деймон, прости, но в этом тебе доверия нет. Речь шла именно о подлинниках.
- Бекс ошиблась.
- Нет, - поддержка пришла с другой стороны. Клаус неожиданно холодно взглянул сначала на жену, потом на Сальваторе. – Я лично знаю насколько
хороша в искусстве Бекс, более того я с ней занимался годами, и знаю, что она не могла ошибиться. Керолайн?
- Она не могла ошибиться. – Подтвердила девушка. - Значит, либо соврала, либо… Сальваторе, что там у тебя по мировой культуре было в институте?
- Прилично.
- По какой шкале – личной или институтской?
- По личной я давно перешёл на уровень Бога во всём, - но шутка вышла у него как-то совсем невесело.
- Либо она соврала, либо Деймон ошибается, либо здесь и есть что-то не то, - подвела итог Керолайн, высказав мысль пришедшую в голову всем
остальным. Но мужчины молчали, занятые своими мыслями и не реагировали на её нервозность, и хотя Керолайн уже поняла, что мешает им, но
поделать с собой ничего не могла: – Кто верит, что Бекка соврала?
- Никто, - ответил всегда наиболее снисходительный к женским истерикам Элайджа. – Не забывай о родителях Марии, я много говорил с ними о ней и
слышал, что девушка расточала сходные с Беккиными восторги. Но не придал значения, потому что там были и личные причины, чтобы не хотеть
возвращаться в Университет какое-то время, и восторги могли быть либо предлогами, либо недостаточным знанием предмета – девушка не слишком
разбиралась. - Тогда нам нужно поехать и посмотреть на месте, но не вызывая подозрений. Кому-то, кто более ли менее прилично разбирается в
искусстве и не был там. Так как Клаус уже засветился, остаюсь я.
Деймон переглянулся с Клаусом, и последний коротко обронил:
- Керолайн, ты не можешь поехать.
- Почему? На самом деле всё, что мы имеем – лекарство.
- Потому что у нас уже недосчитывается двух девушек. И именно потому что мы больше не имеем ничего, кроме догадок и подозрений, ты не будешь в
безопасности, - пояснил Деймон. – Если это не Клеменца, то хрен пойми от кого тебя нужно охранять. Забудь. У меня есть человек, которому я доверю
это, пусть профи и в другой плоскости, но подлинник или же неподлинник, но эксклюзивного качества, от банальной копии отличающий. - Кто?
- Мой младший брат, он как раз в отпуске.
- Нет. Вы с ним были в крупных неладах, так что ему задницу поднимать и рвать ради незнакомой девчонки? – с сомнением вздохнул Клаус. – Я… мы, мы
не можем рисковать с ним. Но Керолайн не поедет.
- Наши нелады и нынешняя ситуация - штуки разные. Стефан приедет и будет рвать задницу ради Бекки, если я его попрошу.
- Так звони уже, далась тебе твоя сумка?
- У меня нет в телефоне его номера, нужна моя записная. Она в сумке.

Франция.

- Здравствуй. Я не видел тебя в гостинице.

- Здравствуй. Нет, в палатке, как турист. Город мелкий, и новые лица будут всегда на виду, а так проще.
- Хорошо. Тебя ввели в курс дела?
- Да, её брат, Клаус. Пропавшая Майклсон - красивая девушка. Породистая.
Деймон быстро взглянул на младшего, сообразив, что Стефан по тощим жареным курицам с перекаченными губами был совсем не мастак в отличие от
него самого, время от времени всё же довольствовавшегося и данным подвидом «женщины обыкновенной», а, значит, Бекс не могла не произвести
впечатления, и подтвердил:
- Очень, но дело не только в этом.
- Как хочешь. Ладно, куда сейчас?
- Я собирался навестить соседние церкви в частном порядке. Ты умеешь общаться с церковнослужителями и неплохо узнать, что некоторые из них
думают о богатстве экспозиции в монастыре. - Тогда пойдём.

Ближайшая церквушка была в нескольких милях. Когда молодые люди вошли в неё, месса уже окончилась, и прихожане, которых было в будний день
совсем немного, медленно тянулись к выходу. Присев на скамейку во втором ряду, Стефан, что-то забубнил себе под нос. Прислушавшись, Деймон
понял, что брат чередует “Pater” и “Ave”******.
- Уже пять «Раtеr» и три «Аvе», ты серьёзно?
- А что тебя так беспокоит? – Стефан хмыкнул, - не мог же я зайти просто так. Не мешай.
Вздохнув, старший выслушал ещё один круг и после направился к священнику, тщательно очищавшему подсвечники на амвоне, окружавшие алтарную
статуэтку.
- Здравствуйте, mоn реrе. У меня к Вам будет несколько вопросов по поводу экспозиции…- Как вы находите церковь, сын мой?
Более дурацкого вопроса Деймон давно не слышал. Церковь и церковь, как все церкви, но из вежливости он сообщил:
- Крайне симпатичной.
Очевидно, это определение всё же оказалось не самым приятным для священнослужителя, потому что на его лице промелькнуло странноватое
выражение, но подоспевший Стефан спас положение, переведя внимание на себя. - Прошу прощения, отец Бонифаций, что прерываю вашу беседу,
но прав ли я, что у вас здесь хранится осколок чаши из рук самого святого Ремигия?
- Епископа Реймского, - автоматически дополнил священник, с явным удовольствием сообщив: – Да, сын мой, вы хотели бы посмотреть? - Был бы
счастлив.
И они отошли вглубь церкви, оставив Деймона в гордом одиночестве с тряпкой в руке. Вздохнув, он сунул тряпку в подсвечники и направился туда,
откуда доносились, как ему казалось, гнусавые голоса его брата и отца Бонифация, упоённо толкующих о каких-то чашах, подвигах при Суссоне и
последующего за ними культа посуды. Но он решил не мешаться.
- Святому Ремигию и посвящена эта церковь, я правильно понимаю?
- Ему и святому Сидонию.
- Сен-Сансскому…
- Апполинарию. Вы не слышали?
- К сожалению, нет. Вторая статуя его?
- Да, - демонстрируя не по возрасту резвость, а так же явную гордость за своё детище, в глазах Деймона не слишком сообразующуюся с христианским
смирением и прочими добродетелями, о которых они рассуждали, старик прошёл к большой мраморной статуе.
- Великолепно, особенно замечательно получились одежды.
- Это копия и неплохая ещё прижизненной статуи.
- Кто бы мог подумать, что это было возможно во времена древних франков…
- Её делали не франки, Сидоний Апполинарий считался известным поэтом и политическим деятелем в Риме, прежде чем стал епископом Клермонтским.
Окружённый высокими стенами, негромкими голосами, ароматами ладана и погасших свечей, Деймон почувствовал, что впадает в прострацию.
- Не он ли состоял в переписке со святым Ремигием и оставил панегрики?
- Именно он. Оба жили в одно время, поэтому храм посвящён обоим святым. – Отец Бонифаций поправил букетик у подножия статуи и поднял голову и
обратился к Деймону: - Вы, молодой человек, хотели спросить по поводу экспозиции?

351/493
- Да. - Деймон выразительно поднял брови. - Хотя мой брат объяснит вам лучше, так как вопрос касается его лично.
- Так это вы интересуетесь экспозицией, сын мой?
– Увы, нет. Как и все, мы обращаемся к Богу чаще не в радостные моменты.
- А в какой печали?
- Заболела моя невеста. Поэтому я и посетил город – основное место назначения монастырь, ведь именно там располагается знаменитое собрание
статуэток всех святых, но сначала хотел бы узнать разрешено ли его посещение вне тех сроков, когда он открыт. Он женский, и не будет ли это
воспринято как… inducas in tentationem********, в некотором роде.
- Об этом совершенно не стоит тревожиться. – Знание юношей латыни произвело на старикана неизгладимое впечатление, и лицо его залучилось
благодушием ещё больше. - Но о каком собрании речь? - Дева Мария в окружении святых. В драгоценном уборе из бриллиантов.
- Простите? Где именно?
- В алтаре основного храма. Мне рассказывали, что помимо собрания там же прекрасные миниатюры Джулио Кловио рядом с алтарём, и другие
известные работы.
- Вас ввели в заблуждение, либо вы спутали. Единственная статуя находится в столовой, а из картин лишь небольшое изображение Пресвятой Девы у
алтаря.
- То есть хотите сказать, что монастырь беден и остальное россказни?
- Монастырь может быть беден только слабостью веры, - вздохнул священник. – Но да, материально он не роскошен.
- Вы уверены в этом?
- Совершенно, я был там с визитом не так давно. Тем более там сейчас реконструкция, все памятники культуры вывезли ещё до её начала. Однако это
место старое и там возносилось много молитв, поэтому даже если не найдёте, что собирались увидеть, то посетите его.
- Вы правы. Благословите, mоn реrе?
- Pax Domini sit sempre tecum, filius meus********.

- Больная невеста? – с иронией вскинул бровь Деймон, когда они вышли из церкви.
- Ввиду её отсутствия. А ты предпочитал сообщить о больном брате?
- Если на голову, то я бы даже не покривил душой. - Но продолжения реплики не поступило, и Стефан с лёгким удивлением скосил взгляд на Деймона. -
Ничего нет, как я и говорил. - Либо не показывают в дни визитов.
- Почему?
- Это уже вопрос сложнее… Что-то не так?
- Наоборот. – Деймон закрыл глаза, снова открыл и ещё раз перечитал сообщение, поступившее, пока они были в церкви: - Ребекка нашлась в
Барселоне. И Мария тоже.

Испания.

- Ну наконец-то. Так, это просто суперподушки, - пропыхтела Керолайн и со стопкой вышеназванных предметов, такой пышной, что приходилось
придерживать подбородком, не давая рассыпаться, спиной вошла в палату, где лежали обе девушки. – Вы будете с ними как суслики в спячку, сто
процентов.
- Привет, - встав с постели Бекс забрала две подушки. – Ты как по расписанию приходишь.
- Это не я прихожу, а твои родственнички прыгают за дверью.
- Почему ты сразу не впустила?
- А вдруг ты или Мария не одеты?
- Кер!
- Ладно, они сказали, что курица не солёная и вообще отказались ужинать.
- Потому что ехали к тебе. – Клаус быстрым шагом вошёл в палату. – Привет, родная.
- Привет. Эл?
- Как ты?
- Всё в порядке.
Братья эти пару дней не отходили от неё дольше, чем на несколько часов – Клаус едва ли не кормил с ложечки,
Элайджа такую бурную деятельность не развивал, но мог пялиться на неё в течение очень долгого времени, и только
Кол с Керолайн приносили с собой веселье. Такое поведение родственников было не совсем удобно, но ни Бекка, ни Мария, чьи отец и мать не уступали
Майклсонам, не думали возражать. Они не помнили. Будущий фармацевт, Бекка могла объяснить с научной точки зрения всё случившееся с памятью, но
это оказалось совершенно неважно, когда коснулось её - от самого факта у обеих девушек заходилось сердце. Поэтому они с Марией и остались в одной
палате на двоих – по ночам, когда посетителей не пускали, а страшные мысли одолевали с новой силой, компания гасила беспокойство, в одиночестве
переходящее в ужас.
- Меня совершенно не желают замечать? Здравствуйте, дамы.
Бекс, очнувшись от мыслей, увидела вошедшего в палату Деймона.
- Ну, должны же и тебя где-то прокатывать, – распахнув объятия, она крепко обняла подошедшего мужчину. – Нам уже рассказали, как ты нас искал.
- Неужели превратили в героя без страха и упрека? – Потрепав девушку по щеке обернулся к Марии Сальваторе.
- Да нет, - фыркнула брюнетка. – Скорее уж в чистильщика отходов.
- Кто?
- Орланд в деталях рассказал о Вашей страсти к чистоте, Деймон.
- А он не рассказал о своей страсти к длительным полётам с лестницы?
Они препирались ещё долго, сев на любимого конька, а Ребекке было просто хорошо – после пережитого все неурядицы и сомнения насчёт сохранения
их с Сальваторе дружбы казались такими глупыми и ничтожными, что в кругу своей семьи, к которой уже давно относился и Деймон, девушка о них
вовсе не думала.

- Ей нужно забывать обо всём. – Элайджа сделал сильную затяжку. – Мы с Ником хотим разобраться с этой историей до конца, но Бекка…
- Будет мешаться под ногами, - резковато закончил Сальваторе.
- Да. Мы хотим, чтобы пока она не касалась этого, желательно, вообще не знала. У тебя скоро съёмки в Швеции, и хочу тебя попросить…
- Я возьму её с собой в Швецию. На восхождение.
- Спасибо, - с чувством сказал Элайджа, потушив сигарету. – Ты столько сделал, и снова оказываешь огромную услугу нашей семье.
«Я оказываю услугу себе…» - Не стоит,
Бекс и мне не чужая.
Будь Элайджа менее поглощён планами, его бы наверняка насторожила двусмысленность фразы Сальваторе, но он уже погрузился в размышления и
довольно кивнув поспешил сообщить новости Николаусу.

Полтора месяца спустя. Великобритания. Лондон.

352/493
- Привет.
- Привет, - они стояли на выходе из терминала и явно мешали остальным, но Сальваторе не обратил внимания – оно было сосредоточено на зарёванном
лице и красных глазах Ребекки. – Всё так плохо?
- Меня посадили под домашний арест. Пришлось бежать.
- Через окно? – накинув на плечи девушки куртку, он улыбнулся. – Как? Мимо ваших церберов комар не пролетит.
- Не пролетит, - нервно хихикнула блондинка. – Немного снотворного, и вуаля.
- Ты напоила братьев?!
- Очень надо! Охрану.
- А Эл или Ник знают, где ты? – И ответил сам. – Нет.
Звонок в особняк Майклсонов отвлёк его на пару минут, и они пошли на выход к стеклянным дверям.
- И что сказали? Это же Элайджа, да? – боязливо поинтересовалась Бекка. Сальваторе вовсе не понравилась эта неуверенность нашкодившей девчонки,
но он предпочёл отшутиться.
- Как бы поточнее, он активно претендует на мою задницу. Точнее не он сам, а некие его подчинённые. Поехали домой, милая, там всё расскажешь
поподробнее, как было.
- Я просто рассказала им, что мы вместе, и ты сделал мне предложение. – Она снова стала спокойной и уверенной. Или надела маску таковой: - Надеюсь,
ты не злишься?
- Нет, я же сказал, что отношения с братьями - твоё личное дело. Вот и такси.
Спустя час, Ребекка уже разливала по чашкам чай у него в квартире, пересказывая реакцию братьев на свои откровения и заодно выплёскивая обиду. И
ещё заставляя внешне невозмутимого Сальваторе кипеть то ли от ярости, то ли от ревности, а скорее от всего сразу. Наконец, она присела на диванчик и
сделала глоток напитка, большими серыми глазами глядя на мужчину.
- Знаешь, это всё не страшно, покричали и ладно, но я боюсь, что они меня не простят и через много времени. У нас в семье никто не прощал: ни мама
нас, ни Ник Джорджа.
- Они тебя любят, ты их сестра, - привлекая девушку к себе за плечи, ответил Сальваторе. – Поэтому, я надеюсь, вскоре всё уляжется.
- Да?
- Сейчас уже поздно и тебе нужно спать, а завтра с утра первое что сделаю – встречусь с Элайджей.
- Всё у нас получится хорошо, - Бекка одним махом осушила чашку и ласково провела ладонью по его ещё влажным после душа волосам. – Я в ванную?
- Беги. – Сальваторе крепко поцеловал девушку в губы и прижал к себе. – Не к месту, но спасибо за чай и за всё здесь.
- Всё?
- Тут чисто и хорошо. Хотя, - он улыбнулся, обхватив запястья девушки двумя пальцами, - подозреваю, что это счастье от нервов и ненадолго.
- Ну… Если ты захочешь, я буду включать пылесос и заваривать чай не только в нервных обстоятельствах. За отдельную плату, конечно.
- И снова ты Майклсон до мозга и костей. А как же чувства?
- Тогда уже Говард, все Майклсоны - люди больших страстей. Но чувства непрактичны. Ты можешь составить мне компанию в ванной. Немножко позже.
- Тебе нужен мой якорь?
Пошлость сказанная вовремя бывает невероятно полезна - позабыв о собственном напряжении, Бекка звонко расхохоталась.
- Определённо, да! Мне нужно держаться за самый высококачественный якорь.
Она ушла плескаться, а Деймон отставил чашку с недопитым чаем. Добродушное выражение лица исчезло, стоило захлопнуться двери в ванную комнату.
Как-то совсем не так он представлял начало совместной жизни с Бекс, куда более радостным, но дело было даже не в этом. Деймона злило, что Ребекка
не понимала основного – она имела право решать сама с кем и как ей жить, и прощать её совсем не за что. То, что творят Майклсоны – несусветная
глупость, а Бекс же явно испытывала чувство вины… Получается вины за то, что выбрала его, Деймона Сальваторе, в мужья. Ополоснув чашки и поставив
их на мойку, он улыбнулся раздававшемуся негромкому девичьему пению из ванной, с удовольствием оглядел небрежно сброшенную Беккой на стул
одежду – ещё одна странность, обычно присутствие женщины в квартире, точнее такое хозяйское присутствие женщины, его почему-то злило, - и
собирался уже открыть туда дверь, когда раздался звонок в дверь. Вздохнул – Деймон уже догадывался, кого принесла нелёгкая на ночь глядя, - и
открыл дверь.
- Дать бы тебе по роже, но меня больше интересует, где Бекка?
- И тебе добрый вечер. – Через порог хмыкнул Сальваторе. - Она здесь, вполне в безопасности.
- Я забираю свою сестру домой, Сальваторе, - нетерпеливо бросил Николаус. - Позови её.
- Она тебе не вещь, чтобы её забирать, да и теперь это сделать проблематично. Бекка купается. Оставь её в покое до завтрашнего утра, а завтра всё
обсудим.
- Я сам разберусь, а ты… - с уст Клауса сорвалось непечатное выражение.
- Не думаю. – Голубые глаза Сальваторе приобрели льдистую холодность. - Убежала она от вас и вашего хамства, а что убежала ко мне – дело второе.
Между прочим, - Деймон оскалился в улыбке, - ты вот-вот переступишь порог частной собственности, и у меня появится эксклюзивное право тебя
пристрелить. Или, на худой конец, врезать как следует. - Деймон, - раздался из ванной мелодичный голос, заставивший Майклсона подобраться. - Кто
не успел, тот опоздал, теперь никакого совместного душа минимум до утра…
Клаус мгновение смотрел на появившуюся в коридоре довольно улыбающуюся сестру, закутанную в слишком большой для неё мужской халат, босую и
рассыпавшимися по плечам мокрыми волосами. Потом на Сальваторе. Потом снова на замершую в оцепенении Ребекку. И вдруг до Майклсона дошло с
очевидностью, что этот ублюдок её трахал. Имел как хотел и, вероятно, уже не раз. И сделает это, когда он уйдёт, потому что Ребекка предпочла
ослушаться, и интересы семьи…
Быстрым шагом подойдя к ней и схватив блондинку в охапку, он попытался выставить её из квартиры и тут же получил мощнейший удар в челюсть. С
трудом удержавшись на ногах и в ужасе закрыв лицо ладонями, Бекс опустилась на пуфик: рядом кипела животная ярость – упавший Клаус сумел
схватить Деймона за ноги и рвануть на себя, теперь они катались по полу прихожей. Оба были в одной весовой категории, ловкие и тренированные -
вопрос, кто одержит верх оставался открытым. Она медленно развела пальцы и взглянула через просветы.
- Не нужно. Ник, пожалуйста! Так ведь нельзя… Деймон! Дей!!
Глупый лепет - Бекс никогда не видела до этого настоящих драк, их мерзости, далёкой от киношных схваток в фильмах с Джеки Чаном, которые любила с
детства, не слышала какое бывает оглушительное, хриплое дыхание и грязная речь. Жившая в тщательно оберегаемом мирке, она в оцепенении
смотрела на то, как искажаются животной яростью замазанные кровью из чьей-то разбитой скулы или носа лица обоих мужчин. Пусть Бекка и не могла
понять всей силы скрытых ударов по почкам и печени, захватов за шею, но сквозь слёзы ясно видела обезображенные ненавистью, совершенно чужие
лица любимых ею людей и этого было достаточно.
- Прекратите, иначе я вызову полицию! Прекратите! – Конечно, никто не слушал плачущую девушку. – Пожалуйста, прекратите…
Завизжав, желая только одного – стереть эту злобу, она рванулась вперёд и влезла между мужчинами. И снова тонко, но уже не слышно для себя самой,
закричала – сильный удар распалённого, не ожидавшего этого её броска вперёд брата, увидевшего пространство для замаха, пришёлся ей в скулу. Перед
глазами поплыло. Боли не было, только оглушило, и Ребекка, потеряв ориентацию в пространстве, сделала пару шагов и рухнула как подкошенная. Оба
мужчины бросились поднимать, но Сальваторе успел первым подхватить прежде, чем она ударилась головой о паркет.
- Бекка? Бекка? Возьми её, лёд в холодильнике…
Тело было невесомым, голоса раздавались откуда-то со стороны, а перед глазами кружил звездопад, но прикосновение чего-то холодного заставило
вздрогнуть и капавшие слёзы из глаз усилились. Заскулив от внезапно охватившей всю правую сторону лица сильной боли, девушка открыла глаза. Перед
ней было склонённое лицо Деймона, со следами крови на губах, и она снова зажмурилась.

353/493
- Прости, - скорее почувствовав, что не так, чем поняв это, он быстро вытерся рукавом. – Открой глаза. Попробуй пошевелить челюстью и открой, потом
закрой рот.
Бекс послушалась – всё удалось.
- Со мной всё в порядке, дорогой, не сломано, - она села и, почувствовав короткое пожатие руки Деймоном, взглянула на стоявшего в нескольких шагах
брата. - Ты всем доволен, Ник?
- Мне жаль, что я случайно ударил тебя, - взгляд его серых глаз смягчился, но лишь на мгновение, а в следующую минуту подбородок упрямо выпятился,
- но не о том, что хотел сделать. Ты должна вернуться домой.
Она долго молчала, наконец, отложила салфетку со льдом. Странно, и в первую очередь, это было странно для самой Бекки, но её голос не дрожал:
- Нет. Я не оспариваю долга перед семьёй, но решать, где мне жить и с кем, в этом, я вам ничего не должна, брат. Ниче-го. Ты не спрашивал никого,
когда привёл Керолайн. И да, на всякий случай, - Ребекка холодно улыбнулась, с неожиданной ясностью и ужасом понимая, что нет никакого
равноправия в их желаниях, и Ник всегда будет сильнее в его «хочу», и если она хочет, чтобы было по прежнему, она может только уступать, что сейчас
рушит отношения с ним, но какой-то бес подталкивал выговориться, - я не желаю видеть тебя на своей свадьбе, братец. Мне восемнадцать, а
наследство после двадцати одного нахрен не нужно. Пусть будет платой за мои долги за семейные ценности. Николаус подошёл погрузил заляпанные
кровью пальцы в светлые пряди сестры и поцеловал в макушку. Голос его изменился от чистой, словно медицинский спирт ярости:
– Сейчас считай, как хочешь, но поверь, ещё придёт день, когда ты пожалеешь об этом и приползёшь к нам, как побитая шавка. Просто поверь мне,
однажды он наступит.
- Убирайся из этого дома, сукин сын, - как ни не хотел Деймон не вмешиваться в семейный разговор, но всё равно не выдержал, вскинувшись.
Клаус сделал шаг назад, скривил губы в ледяной улыбке и вышел из комнаты, а потом и вовсе из квартиры, даже не закрыв двери в прихожую.
Ребекка лежала ни жива, ни мертва, забыв о ноющей болью скуле и только, когда Сальваторе сел рядом, а после посадив или точнее положив её себе на
колени, обнял, прижалась к его плечу и надсадно зарыдала.

Настоящее. Болгария.

- Где она?
- Господин, кто Вы и о ком речь? – Врач из-под очков взглянул на вошедшего в палату мужчину, не сподобившегося не то, что представиться - надеть
бахилы или халат, как того требовали правила учреждения. И говорившего поанглийски. – Что вас интересует и если можно говорите внятнее?
- Прошу прощения, здравствуйте. – Опомнившись, Элайджа замер на мгновение, но вернул себе привычную сдержанность. – Я мистер Майклсон, и меня
интересует состояние Катерины Майклсон, моей бывшей жены, её должны были доставить несколько часов назад. Она беременна и, - он запнулся, - в
коме.
- Никола Мирчев, курирующий врач. Присаживайтесь. Она не в коме, она спит. Истерическая летаргия.
- Если не против, я постою. Есть разница?
- Конечно. Кома предполагает нарушения, травмы, изменения в мозгу. Летаргия – это в определённой мере сон, когда организм работает стандартно, но
замедленно. Не проявляется пролежней, энцефалограмма и кардиограмма фиксируют активность мозга и сердца, просто они слабее, к примеру, пульс
два или три удара в минуту. Пища вводится через назогастральную трубку. Медицински это только выглядит, как сон, человек осознаёт всё, однако
развития в том числе информационного не получает, во время летаргии есть периоды сна… - Отчего это, и насколько? И что тогда с ребёнком?
- Сильный стресс, общее ослабление организма. Обычно женщины более склонны. – Мирчев устало потёр лоб. - Сколько
– Вам никто не скажет, люди засыпают и на пару часов, и на десятилетие. Самый известный случай и зарегистрированный долгий сон продолжался
двадцать лет у женщины после конфликта с мужем.
- То есть вы хотите сказать это исключительно нервное, а не болезнь? - у Элайджи начала дёргаться щека. – Мы поспорили, но она не плакала и не
выглядела плохо.
- Вы поспорили? О чём?
- Она подписала бумаги о разводе. – Упрямо повторил: - Катерина вовсе не склонна к закатыванию истерик.- Если миссис Майклсон не могла
примириться с этим, всё возможно, – вздохнул мужчина. – Бурная истерика тут не обязательна, чаще всего прямо наоборот – человек кажется
совершенно спокойным. Но там были проблемы и до развода, больная не просто уснула. Как мы поняли, она непривычно сытно поела перед сном,
заедая стресс… - Врач скосил взгляд на мужчину всё же севшего на стул, не зная, как понять отчаяние на мгновение исказившее его черты. Из-за
девушки или ребёнка? – Видимо, организму этого было недостаточно. Сейчас официальная наука считает, что летаргия вызывается тяжёлой
психологической травмой. Больной испытывает сильный психический шок и организм включает самозащиту. Либо долгая череда событий, требующих
нервного напряжения. Амнезия, летаргия – одного поля яго… Вам плохо?
- Нет, - Элайджа вытащил зажигалку и сжал, направив острым концом в ладонь. Боль ожога отрезвила, разгоняя мутную мазню перед глазами. Он до
последнего надеялся, что Катерина заснула хотя бы не из-за него, а теперь. В горле образовался комок, который нужно было прожечь сигаретами. -
Продолжайте. Что с ребёнком?
- Ребёнок… Я так понимаю, что вы отец? Он получает питание, но системы организма замедленны. Тут сложно… Вы знаете о патологиях своей бывшей
жены?
- Да.
- Тут сложно, - как-то растерянно повторил Мирчев, он явно не готовился к визиту. - Вариантов не много – либо ребёнок поможет ей очнуться, либо
будет питаться через зонд, есть вариант, что погибнет. Но мы делаем всё возможное, и центр хороший.
- А что вероятнее?
- Вероятность смерти маленькая. У неё двадцать шесть полных недель. Было бы хоть чуть, на пару недель вообще никаких вопросов бы не было и
кесарево. Его и сейчас можно, но это стресс для ребёнка, а на двадцать седьмой неделе...
«Его заело на этих неделях?!» Но сжимавшей горло ярости Майклсон не выказал, коротко попросил:
- Говорите прямо.
- Я не могу дать гарантии на благополучный исход, даже если начнутся преждевременные роды. Из хорошего – у вас девочка, а статистически они почти
всегда легче выкарабкиваются. Почему точно пока никто не знает, а развивать перед Вами теории глупо. Но тут всё индивидуально.
Мирчев какое-то время смотрел на мужчину, без спроса закурившего и уставившегося в пространство, но требовать убрать сигареты не стал.
Опомнился Майклсон только, когда они подошли к концу. - Понятно лишь, что Вы ничего не гарантируете.
- Мы сделаем всё возможное, в таком возрасте малышей выхаживают, но велики шансы патологий. В том числе не совместимых с жизнью. Всё в руках
Господа.
«Господу я тоже не могу доверять…».
Повисла долгая тишина, Никола наблюдал как тускнеют, становясь стеклянными, глаза мужчины напротив.
- Значит, поступим так, - отложив пачку, Элайджа стряхнул пепел, попавший на рукав, и Мирчева неприятно покоробил деловой тон: Теперь он понял –
на заснувшую девушку мистеру Майклсону наплевать. - Ждём неделю, я выписываю новых врачей. Остальное решим после.
- Решают родственники. А вы, как я понял, в разводе.
- У неё есть сестра-близнец, она прилетит через полчаса. У кого мне узнать, как пройти в её палату?- Вас проводят.

- Она же не умрёт от этого?

- Нет. Но нельзя сказать, когда проснётся.
- Главное, что она жива. – Елена приникла губами ко лбу близняшки. - Я обязательно тебя дождусь, моя хорошая. Я ведь так тебя люблю, Кит…

354/493
- Но пока Катерину нужно транспортировать в Англию, - он тронул девушку за плечо. – Ты ближайшая родственница, и только ты можешь подписать
бумаги. - В палате повисла мёртвая тишина. - Елена?
- Почему я должна что-то подписывать? – Наконец, Елена вскинула голову, и Элайджа увидел, как изменилось от горя её лицо. – Я рассказала тебе о
ребёнке, а ты в итоге довёл её до этого, потом бросил здесь. Я больше не верю тебе.
Она хотела оказаться в Болгарии, значит, она останется здесь, пока не очнётся.
- Елена, - этого противодействия своим планам он не ожидал. – Ты не понимаешь, о чём говоришь. Вам нужно домой, там лучшие специалисты.
- У меня и Кет нет дома после того, как умер папа, - Елена поднялась со стульчика. - В Англии твой дом, а не наш, Элайджа. Кет уехала из твоей страны,
значит, не хотела больше там жить, а если ты беспокоишься о хороших специалистах, так привези их сюда.
- Оборудование…
- Я не вижу, чтобы пока требовалось особое оборудования.
- Прекратите спорить, вероятно, она всё слышит.
- А я и не спорю. Господин Мирчев, скажите этот центр достаточно оснащён, чтобы поддерживать мою сестру в её боле… её состоянии?
- Да, - проигнорировав взгляд Майклсона, врач вскинул брови. Слишком циник в бизнесе, привыкший иметь дело с такими же людьми по работе
Элайджа вряд ли догадывался, что невольно сумел настроить против себя ещё и врача, что для такого специалиста как Мирчев заявления о «лучших»
оскорбительны, поэтому смотрел, ожидая поддержки: – Здесь есть всё необходимое, чтобы помочь вашей сестре и ребёнку, мисс Пирс.
- Значит, Кет останется здесь.
Круто развернувшись на каблуках, девушка вышла из палаты.

- Ты в себе? – примчавшийся в Болгарию младший брат понизил голос.

- Вполне. Всё реально, Кол. Это Болгария, она только по недоразумению считается Европой.
- Но и не Африка.
- В Африке мне бы не потребовалась твоя помощь, - холодно скривился Элайджа. – Я не могу позволить ей пережить это снова. Точно нет.
- Кетрин - сильный человек. Многие женщины имеют не один выкидыш.
- Мне наплевать на этих «многих женщин». Я не знаю, что у них там становится с мозгами, никто не поручится, что после с Катериной, и её головой будет
всё в порядке. – После секундного молчания он подвёл итог: - Катерина принадлежит мне и, значит, не должна так страдать.
Кол щёлкнул пальцами по подоконнику. Он уже сдался, но не мог соотнести с братом его просьбу. Не мог и всё. До какого края можно дойти?
- Если получится так, тебе придётся поднимать чужого ребёнка.
Элайджа пожал плечами.
- Может, и не получится, это просто страховка.
- Ты с ней развёлся, - растерянно напомнил Кол. Как-то ему не нравилось, как брат относится к ребёнку в животе Катерины. Слишком равнодушно. И это
не было показным равнодушием.
- И что с того?
- А в чём логика, так трястись над ней?
- Всегда можно расстаться. Думаю, для тебя это не новость.
- Ты увезёшь её в Британию?
- Постараюсь, Елена сейчас не в себе, и творит, чёрт знает что. Надавить на неё не получится – Стефан пасёт её с ретивостью дуэньи при викторианской
леди. Поэтому поторопись – у тебя две недели. В Королевстве это практически невозможно, а здесь можно попробовать.
- А что главный врач больницы? Оформление документов и…- С каких пор ты думаешь, что деньги уже не решают всё?
- Я спросил, потому что Мирчев мне показался несколько, эм… фанатичным человеком. Я узнавал - центр хорош, а создать такое в дыре мира, где
торговля людьми… Не стал продолжать, передёрнул плечами.
- Именно, он первоклассный специалист и неплохой человек, значит, наступит на горло собственной песне, щедрое пожертвование на оборудования для
реабилитации детей снизит градус фанатичности. Или взвинтит до небес. Так что?
- Я сделаю всё, что смогу, - угрюмо кивнул Кол.
- Тогда я останусь у тебя в долгу на всю жизнь, - сухо ответил Элайджа.
Кивнув на прощание, старший Майклсон прошёл в палату.
Лунный свет серебрил окошки, но не падал на постель, и Кет лежала тихая и овеянная темнотой, грудь не вздымалась от слабого дыхания, её лицо
приобрело печать таинственного величия, которого он не помнил раньше. Элайджа часто подтрунивал над тем что и во сне Катерина крутится как юла,
её действительно нельзя было назвать одухотворённой при всём желании, и теперь в этих покое и самодостаточности ему почудился не привычный сон,
а смерть. И это сделал он? Охваченный внезапным одиночеством, Элайджа сдернул простыню. Катерина не пошевелилась, и ничего не изменилось –
только явственнее проступила выпуклость живота. Жизнь, всегда буйствовавшая в ней, теперь скрылась от взгляда, как могут исчезать написанные
химическими составами буквы на бумаге когда просыхают. Взяв в пальцы прохладную, но вовсе не окостеневшую ладонь Майклсон положил голову
рядом с её подушкой, борясь с желанием прижаться всем телом и нарушить порядок трубочек-зондов.
- Катерина, с тобой всё будет хорошо. - Врач сказал, что она всё слышит и понимает, но Майклсон этого не чувствовал и говорить было трудно. Он закрыл
глаза. Представил, что сейчас утро, он, «жаворонок», проснулся раньше и говорит просто спящей Кет. - И с нашей девочкой. Ты же знаешь, что уже
двадцать шесть недель, это больше требуемого, УЗИ не показывает никаких проблем. Ты сейчас в очень хорошем центре, Мирчев отличный врач, и он
даёт гарантии, что наша дочка выживет. Ты будешь отличной мамой, хотя, подозреваю, что нам придётся пристроить десяток гардеробных…
Элайджа вдруг замолчал, испугавшись звуков своего голоса. Слова были придуманными, но ему хотелось верить, что они настоящие, и это и будет с
ними, но она спала так спокойно - совсем не облегчала ему путь. И ещё Катерина была безумно красива, иначе чем он привык, без сексапильности, без
слишком ярких природных красок - ей шла мертвенная бледность, но она только сильнее подчёркивала - эта женщина убежала от него на этот раз
слишком далеко.
Элайджа почувствовал, как из горла рвётся крик, на деле превратившийся в тихое утробное рычание, слишком слабое, чтобы распространиться за
пределы палаты.
- Почему ты снова играешь без правил?
Не в силах больше смотреть в её лицо, Элайджа стиснул тонкую ладошку в руке и уставился в окно на пьяно кривящийся диск месяца.

Приоткрыв жалюзи Кол смотрел, как Эл гладит пальцы спящей брюнетки и что-то говорит ей. Элайджа её любит. Не то чтобы Кол не верил в любовь,
верил, но не верил, что можно всерьёз, навсегда полюбить Кетрин. Этот типаж ему казался слишком эгоистичным, а любовь в одну сторону не может
жить годами, истачивается.
Эта девчонка злила одним фактом своего существования – постоянная угроза перемолоть души брата и дорогой ему женщины с силой жернова перед
зёрнышками, и потому за неё же молился впервые в жизни. Елена. Они не виделись в больнице, и он не стремился. Кол прикрыл глаза, наконец, теперь
на своём опыте поняв, как-то подсознательно наконец догадавшись, что видел брат в Кетрин помимо мозгов и красивого тела. Непонятно как и когда
случился этот сдвиг в сознании, и тем более почему, но стервозина не просто сводила Элайджу с ума, но и была в его глазах ранимой, нежной и
возбуждала постоянное желание заботиться. Дёргала за те же струнки, что задевала в нём самом Елена. А что было бы, если бы Елена носила его
ребёнка? Вот и брат… Что брат. Сначала заботился, потом добавилось остальное и полюбил. Или наоборот – сначала изучил её натуру, а потом в какой-то
момент включился инстинкт покровителя, завертелось и полюбил всё сразу. Последнее ближе к истине? Насколько в Элайдже силён инстинкт к защите
своих, и одновременно беззащитность перед этими своими, Кол великолепно знал и да, все они пользовались этими слабостями друг друга, научились
играть на них. Неважно вместе они с Кетрин или нет, но в ответе Эл будет всегда и пойдёт ради её душевного покоя на что угодно.

355/493
Делать было и вправду нечего, через три часа его люди уже искали любую возможность выйти на торговцев нужным «товаром».

________________________________________________________________________________

Цистерцианки* - женская ветвь ордена цистерцианцев, католического монашеского ордена, ответвившегося в XI веке от бенедиктинского ордена. В
некоторых странах принято называть цистерцианцев бернардинцами.
**здесь имеется ввиду «Игра Престолов», сериал снятый по мотивам саги Джорджа Мартина «Песнь льда и Пламени» ma mère***- обращение «мать
моя», можно было и перевести, но как-то странно звучит для русского уха, как и «отец мой» - mоn реrе, а Деймона, говорящего - батюшка или матушка, -
моё воображение категорически отказывается представить))
Антон Мюллер****- художник из Данцига, конца шестнадцатого, начала семнадцатого века.
Джулио Кловио***** — хорватский и итальянский живописец-миниатюрист шестнадцатого века
“Pater” и “Ave”****** - «Отче наш» и «Богородице» inducas in
tentationem******** - ввести в искушение
Pax Domini sit sempre tecum, filius meus******** – Мир Господень пребудет с тобой, сын мой

Примечание к части
Тут в основном Дебекка(её будет много ещё), но есть и немножко из будущего. Прошу прощения, что так долго, но т.к. пишу кусками и потом их собираю,
один лишился Музы и пришлось долго её прикармливать. Теперь обновления будут гораздо чаще, т.к. почти всё остальное написала пока шёл этот
прикорм :D))

ЗЫ. Всем пишущим в ЛС, поскольку такое сообщение не одно и не два их, а много - да, я знаю, что в работе много неприятных сцен, есть изнасилование,
намёки на групповой секс и т.д., но не этих предупреждений. Но есть рейтинг, поэтому мне кажется очевидным, что и без предупреждений можно
рассчитывать на нелицеприятные подробности. Ставить предупреждения я не буду, т.к. во первых это не отношения Глав. Героев(кроме одной сцены, но
там была явная провокация дамы ИМХО), а во-вторых не хочется привлечения определённого контингента читателей, любящего чернуху.
Глава XXII (Часть II)

Сразу в начале главы предупреждаю - тут только Дебекка и немножко из жизни семейства, Элайтрин нет во временном промежутке))

Флешбек. Великобритания. Лондон.

- Поехали со мной? Отдохнёшь.

- Нет, не могу, - Бекс сняла очки и натянуто улыбнулась. – Скоро тестирование.
- Хорошо.
Накинув на плечи куртку, Деймон вышел из квартиры и спустившись, медленно пошёл вдоль улицы. Зашёл в бар, попросил текилу.
Пропасть. Почему он раньше её не замечал? Нет, замечал, потому и тормозил с женитьбой. Каждый день она разрасталась, потому что он не мог сделать
Бекку счастливой. Или точнее – она не хотела такой быть, сидела как клуша в Лондоне и чего-то ждала, всё чаще вызывая в нём недоумение и
понимание, что любви у них никакой и не было. Лёгкость, с которой они болтали раньше ушла как ни бывало, веселье тоже. Он восхищался её
трудолюбием, умением схватывать на лету, гордился красотой… Полюбил заниматься с ней сексом. Но в быту выяснилось, что Ребекка любые его
привычки холостой жизни воспринимала в штыки – она могла дуться днями, если он задерживался на лишний час на работе или тем более с друзьями, о
сексе в этих случаях не могло быть и речи, совершенно не желала понимать рабочих моментов, а он занялся бизнесом – время тикало неумолимо, -
уставал и перестал спрашивать её о занятиях днём – слишком уж часто можно было нарваться на капризы. И всё же в глубине души он знал, что несмотря
на открытые им недостатки молодой жены Бекка была очень милая.

Закутавшись в тёплый халатик, Ребекка взяла в руки очередную чашку с чаем и уставилась в книгу. Ах, как она ревновала… Не к женщинам – Бекс была
слишком горда, чтобы придумать, будто ей могут изменять, - к его жизни. Лишившись своей, домашней, она потеряла вновь опору, с которой жила с
детства, а примкнуть к жизни Деймона не сумела. Каждый раз вращаясь в его кругу она ощущала себя жалкой, наивной и неумелой. Там были люди не
лучше и не хуже её, просто другие и эта полная невозможность понять цели и мотивы человека живущего рядом, любимого, вызывали дикие приступы
ревности. Девушка посмотрела на стол и неуверенно затеребила край воротничка, чтобы не схватиться за телефон. Где-то там на другом конце провода
был её дом, а не эта странная жизнь. Или странная жизнь, с тем кого она любила. А если позвонить и напроситься с ним? Наконец, справившись с собой
блондинка вздохнула и, подхватив учебник, поплелась в спальню.

***

Их брак окончился в один вечер, точнее сутки, спустя около года после свадьбы, но разрушился гораздо раньше и хотя оба старались: Деймон не сумел
заполнить брешь образовавшуюся из-за её тоски по родным, она же так и не научилась сочетать себя настоящую со светским самоуверенным созданием,
искушённым в остротах и умело обходящим подводные камни диалогов балансирующих по пошлостям на грани фола, как того требовало положение
Сальваторе.
В тот день в очередной раз проводив Деймона в командировку – с некоторых пор он избегал брать её в них с собой, - Бекс побежала на гимнастику.
Оттуда она попала прямиком в приёмный покой, и дома, едва владеющая собой от волнения, оказалась с «диагнозом» - беременность. Опустившись на
пуф в прихожей, Ребекка сцепила пальцы в замок, с трудом вдыхая воздух. Они с мужем последнее время не ссорились, но почти и не разговаривали
нормально, зачастую обмениваясь лишь сардоническими замечаниями за столом. Спали по прежнему вместе, но откровенно редко – поездки Деймона,
её учёба: почему-то графики никак не желали совпадать. В последний раз… Бекс немного растерялась, припоминая, а когда он был этот последний раз –
оказалось, почти месяц назад, но с другой стороны Деймон уже как две недели отсутствовал из-за очередного проекта. А предпоследний за неделю до
последнего. И впервые в её сердце закрался червячок ревнивого сомнения – месяц воздержания, это никак не соотносилось с Деймоном Сальваторе,
которого она знала в юности. Это никак не соотносилось с мужчиной, с которым она занималась любовью ночи напролёт первые месяцы после
замужества, да и после несмотря на редкость секса выкладывался Деймон на все сто. Но выкинув из головы глупые мысли, Бекс бросилась искать
телефон агента мужа. Нашла нужную строчку, долго смотрела, а после передумала. Сюрприз, так сюрприз, а если нет… И снова она не стала себя
накручивать раньше времени.

Сальваторе в клубе её даже не заметил – так был увлечён рыжеволосой девушкой, на чьей талии лежала его рука, что Ребекка не стала подходить близко
или устраивать сцен – они остались в прошлом. Она и вправду была лишняя на этом празднике, поэтому уехала так же быстро как и прилетела,
ближайшим рейсом.

356/493
Неделю спустя.

В ночной квартире было тепло и очень тихо, только из спальни виднелась полоска света под дверью. Взглянув на часы, Деймон неосознанно вскинул
бровь – странно, третий час утра. Он специально не стал сообщать о приезде заранее, чтобы не будить жену посреди ночи. Решив выяснить, почему она
не спит, открыв дверь и скинув куртку, прошёл в комнату. Бекс спокойно сидела в сорочке перед туалетным столиком, расчёсывалась, и увидев
отражение мужа в зеркале, обернулась:
- Здравствуй, Деймон. Ты раньше почти на день?
- Здравствуй, куколка. – Прозвище, используемое им с детских лет, такое приятное и домашнее её покоробило, но он не заметил: - А ты не рада мужу из
командировки? Почему не легла?
- Ждала… Много забот. – Ребекка делано улыбнулась, не зная, как, не устраивая скандала, не лечь с ним в одну постель. Она готовилась к бурному
выяснению отношений, дома разгромила все напольные вазы, накрутила себя, но теперь, когда настал час расставить точки над “i” на сердце легла
такая тяжёлая пустота, что ничего уже не хотелось.
– Ещё поучить нужно.
- Ты слишком много учишься. – Он чмокнул девушку в макушку, нахмурившись – раньше как бы они не злились друг на друга при расставании, когда
приезжал, она встречала его с большим радушием. И вправду поднималась среди ночи, чтобы просто посидеть рядом, пока он ест и расспрашивала.
Сальваторе привык к этому правилу семейной жизни да и некоторым другим куда сильнее, чем желал признать. – Что-то случилось?
- Нет, ничего плохого, - Ребекка поднялась с места и отстранила руку со своего плеча. – Ты тоже любишь свою работу, как я свою учёбу. Я пока займу
кабинет, доброй ночи.
- Доброй ночи.
Она ушла, а Деймон забыв о том, что нужно в душ, упал в кресло. Из-за чего приступ такого недовольства? Гулянки с друзьями, женщины? Узнала о
сопровождавшей его Клариссе? Это невозможно. Его переводчик ни на что не претендовала, наоборот у них были исключительно деловые отношения,
не выбивавшиеся за рамки любезности с остальными коллегами, и хотя в глубине души Сальваторе знал, что не ангел, но не придавал этому значения.
Да и Ребекка никогда не страдала отсутствием ума, и, вероятно, предполагала, что у мужа есть увлечения на стороне… Конечно, знала. Заставлять жену
ложиться в постель силком – от этого он был бесконечно далёк, на возню с уговорами времени вообще не было, а секс даже самый превосходный, но
раз в месяц... Порой на них накатывало такое желание, которое у него не могла удовлетворить другая, что трахались как кролики сутки напролёт, потом
немного отпускало, и Ребекка снова превращалась в пилящую зануду, не слишком жаждущую принимать хоть какое-то участие в делах. А иногда он
ощущал себя счастливым просто от того, что был рядом с ней. Но секс с женой воспринимался Деймоном уже как десерт, только на котором никто не
проживёт. И вообще из верных мужчин он знал только Николауса Майклсона, но там жена не штудировала денно и нощно талмуды по химии и
биологии, не сделала и подобия карьеры, покорно родила сына и таскалась за мужем по всем частям света, где тому взбредало в голову работать. Его
Бекка же была по-майклсоновски честолюбива, капризна в быту и детей в таком раннем возрасте явно не хотела… Да и он был к ним ещё не готов. Как
бы ни было всё можно решить завтра утром.
Уже переодевшись в джинсы и футболку, Бекс всё же решилась и аккуратно вошла в спальню, но в итоге присела на кровать. Деймон спал крепко, даже
похрапывал – так бывало, только если он сильно уставал, и решимость на разговор была, а вот будить снова расхотелось. Да и что эти выяснения
изменят? Попросив Кола о том, чтобы свести её с нужным человеком, она уже навела справки – рыжеволосая девушка оказалась переводчиком,
сопровождала Деймона в поездках последние пару месяцев и иногда ночевала с ним в отелях. Достаточно. Документы на развод поданы, билеты на
самолёт до Виргинии куплены, Керолайн ждёт внизу… Семья у неё рухнула, а сердце рвалось из груди и несмотря на это, и вопли разума о гордости
девушка точно осознавала, что болит – значит, ещё не всё равно. Поминутно оглядываясь на спящего мужа, она устроилась за туалетным столиком и
быстро принялась писать. Перечитала, поздравила себя – скупое сообщение о дочери и разводе, по которому даже и не сказать, что от обиженной
женщины. Теперь точно всё. Майклсоны не прощают измен и уходят с гордо поднятой головой, Джордж всегда говорил ей это.

По комнате пронёсся стон истинного наслаждения и отброшенное в кресло свадебное платье с шелестом соскользнуло вниз под своей тяжестью.
- Да, Деймон, – голос девушки задрожал от нетерпения. – Ещё.- Ты просто обжора.
- Тебя бы в этот корсет, я бы посмотрела, - сметая с подноса принесённую им еду, пробормотала блондинка. - До есть, Керолайн запретила, а
после - при всём желании не поешь. Ой, мне так хорошо!
- Сейчас будет ещё лучше, - снисходительно пообещал Сальваторе.
Отбросив слоёный пирожок с грибами на поднос, девушка послушно подставила губки, но в итоге услышала лишь глухой звук удара, потом
приглушённый смех. Открыв глаза, она увидела Деймона, держащего в руке бутылку с высоким горлышком.
- Я мел ввиду шампанское, куколка. Тебе не холодно?
- Нет, - в тишине позволив Деймону налить ей в бокал вино, Бекс подняла на мужчину блестящие глаза.
- За нас?
- И за наши обеты, - едва слышно прошептала блондинка, пригубив напиток. Улыбнулась, по-прежнему глядя из-под ресниц и не понимая, насколько
она, купающаяся в отблесках приглушённого ночного света, чувственна в этот момент. Но что-то, чему она так и не нашла названия за эти
месяцы вместе, промелькнувшее в глазах Деймона, заставило Ребекку отставить бокал и напрочь забыть о принесённой еде. Через пару секунд
она уже оказалась в его объятиях, тая от прикосновений губ и рук к своей обнажённой коже и судорожно расстёгивая рубашку. Это было хорошо,
как во сне.
- Бекка, - позвал Деймон, проводя ладонью по бёдрам Ребекки и заставляя размякшую девушку приоткрыть глаза, – я никогда не желал никого своей
женой, кроме тебя.
- Я тоже.
Дальше было явно не до слов, и они уже переместились на кровать, когда...
- Ик… - ойкнула Бекс, чуть отстранившись, - Я не… ик… - её щёки, шея и тело вдруг пошли алыми пятнами, Деймон растерянно уставился на
лежащую на спине девушку, - Кажется, я поела и волновалась... Ик… Наконец, поняв, что произошло, и сев на постели, Сальваторе расхохотался до
слёз.
- Должно пройти, - натянув на плечи одеяло всё ещё румяная, хихикнула Ребекка.
- Я тоже хорош, не принёс ничего кроме шампанского.
- Куда ты? – слишком быстро выдернутая из неги, спросила блондинка.
- Помогу ускорить прохождение.
Но когда Деймон вернулся с графином уморившаяся за день Ребекка спала, положив голову на ручку кресла. Он взглянул на часы. До самолёта
оставалось два часа, будить и хотелось и было жалко. Засопев девушка завертела головой – видимо, высокая причёска мешала устроиться удобно.
Переложив её голову к себе на колени, Сальваторе принялся аккуратно вынимать длинные шпильки.

- Ты решила облобызать мои ноги? Спасибо, но не стоит делать это на людях. Поднимайся.
- Мне страшно. – Девушка вцепилась в лавку, упрямо смотря в дно корзины. - Я высокая и вывалюсь! - Нет.
- Не буду. Ну…- Я тебя держу.
Она прижалась к плечу Деймона, наблюдая как быстро уплывает земля, сверху похожая на большую, красивую скатерть, и казалось, что вокруг по
прежнему выл и гудел ветер, норовящий угнать их шар далеко к морю. Конечно, нет – они же летели со скоростью ветра. Первым безмолвие,
почувствовав, что Ребекка расслабилась, нарушил Деймон.
- Нравится?

357/493
Она долго всматривалась. Лес, городок, кромка моря… Она привыкла, что её Родина такая неяркая, часто за сеткой тумана и дождей, куда менее
красивая, чем континентальная Европа, а сейчас всё так ярко пестрело - жёлтое, чёрное, зелёное море, красные крыши домов на западе… Бекс всё
смотрела вниз на землю и смотрела вокруг на такие же разноцветные аэростаты, припудренные золотом закатных облаками, и никак не могла
насмотреться. - Я никогда не думала, что наша Англия такая красивая.
- Красивая. – Мужчина с нежностью коснулся её чуть рыжеватых в лучах заходящего солнца волос, и Ребекка внезапно осознала тепло, исходящее
от его руки, державшей за талию. - А ты ей в пару, куколка.
- Мы ей в пару, мой родной.
Она откинула голову ему на грудь и снова наступило молчание.

- Миссис Сальваторе? Вы хотели задать вопрос?

Сидевшая в первом ряду девушка вздрогнула и подняла глаза.
- Мы говорим о полном запрете на LSD в развивающихся странах в качестве медикамента. Но при этом умалчивается, что у больных раком на
конечной стадии приём LSD давал включать защитный механизм диссоциации и облегчать боль, когда опиаты не действовали. Если в развитых
странах мы можем позволить себе руководствоваться пониманием, что есть в доступе препараты не влекущие настолько сильного
наркотического эффекта, то в развивающихся законодательство должно быть более соответственно реалиям.
- Разве вы не знаете к чему эти реалии привели во время опиумных войн в Китае? Аналогично морфий.
- Но от того, что запретили обезболивающее, пока нигде не уменьшилось количество наркоманов, а химически чистый LSD… - по взглядам
присутствующих только сейчас до неё дошло, что она заранее обречена на поражение. Вопросы посыпались, как из рога изобилия. Ребекка
смешалась, растерялась и дальше выдавала сумбур вместо логически обоснованной базы, которая была у неё под рукой. Её разнесли в пух и прах,
порой высмеивая благодаря исключительно остроумию докладчика, а не фактам и так, что даже перед глазами потемнело от стыда. Как
только конференция окончилась, не разбирая дороги девушка бросилась в дверь, где можно было хоть как-то спрятаться от насмешливых
взглядов. Или ещё хуже – сочувствующих. Туалет – идеальное место в школе, университете, но не после окончания конференции – в кабинки
устремились просто толпы людей, не прошло и пяти минут как кто-то настойчиво постучал в её дверь.
- Подождите! – рявкнула Бекка.
- Думаю, мне можно, миссис Сальваторе. - раздался знакомый голос.
- Но как? – Она покраснела. – Ты был там?
- Был, но приехал позже и не успел с тобой переговорить до начала. Мы так и будем через дверь?
- Извини, - она открыла дверь и, как была с красными глазами, вышла к Деймону. - Это было ужасно? Меня растоптали.- Да, - честно ответил
Сальваторе, отведя её в нишу, где никого не было. – Ты была тем, чем и являешься - девочка для битья, только окончившая первый курс. Нужно
было лучше готовиться.
- Деймон…
- Пойдём, ты была на виду и теперь должна вернуться на фуршет и попрощаться.
- Я не хочу. – Она потянула его за руку к фойе. – Они все потешались надо мной. Наслаждались травлей! Это гадко, и люди эти тоже такие
мерзкие…
- Ребекка, - Сальваторе тряхнул её за плечи. – Ты можешь сейчас уйти, но запомни – большинство людей просто курицы в курятнике. Когда они
видят кровь, они клюют и не могут остановиться. Здесь ты не женщина, не моя жена и не ребёнок как для своих братьев, а будущая соперница за
кусок хлеба. Это их инстинкт.
- Человеком нужно оставаться всегда.
- Великолепно, но ты не можешь изменить взгляды и воспитание других. Ты здесь не принцесса, от тебя пока никто не зависит, и поверь, от того,
что ты изобразишь вежливость, выиграешь только ты. – Сальваторе прижал её к себе. – Завтра или послезавтра или через месяц видеть
каждого из них по отдельности будет только труднее и страшнее.
- Если бы ты сам…
- У меня хуже. Я очень часто улыбаюсь людям, которых с трудом выношу. И не ною.
- Мне стыдно.
- Ничего. Не падает тот, кто не пытается, - Деймон поцеловал в нос, поняв, что она уже сдалась. – Вспомни, скольких обзвонил твой любимый
Джобс, прежде чем заинтересовал покупателей своей «голубой коробки». Только он и вполовину не был таким симпатичным как ты.
- Но…
- Припудри глаза и носик, и пойдём.
- Пойдём.
Первые пятнадцать минут ей было адски трудно, рука совсем заледенела от переживаний, но прошло ещё немного времени, и потихоньку Ребекка
стала приходить в себя – начала глядеть в лица присутствующим, затем вставлять междометия, и, наконец, включаться в общую беседу, благо
Деймон вспомнив когда-то полученное образование геофизика сумел оказаться вполне в рамках начала дискуссии, а после она шла о чём угодно, но
не о деле… В итоге всё и вовсе оказалось совсем неплохо, и люди не такими мерзкими, а старикан руководитель докладчика даже предложил
попробовать посмотреть работы по внедрению препаратов в лаборатории. Тётушки же и вовсе смотрели только на Деймона, зачастую просто
улыбаясь ему в лицо – когда хотел Сальваторе мог быть настолько обаятельным, что вызывал состояние нирваны.
- Ну, вот и вытянула себя из болота. – Она укуталась в пончо, и пара прошла к входу. - А боялась-то как…- Вытянул ты. Почему ты прилетел из
Колумбии?
- Случайность, отпустили на день пораньше, - отмахнулся Деймон. – А потом три дня в Испании, и я дома.
- Здорово. Я такая голодная от этой нервотрёпки, - улыбнулась Ребекка. – Пойдём поедим?
- Пойдём. Предлагаю столик в нашем любимом.
- Так отмечать нечего, - погрустнев, вздохнула Бекс.
- Тем более – должны же мы хоть так получать удовольствие от жизни, если праздновать нечего.
Наутро она сидела в его рубашке, аккуратно начиняя корзинки креветками с соусом, когда зазвонил телефон. - Деймон? – окликнула
мужа, выходящего из душа блондинка. - Ларсель звонит.
- Давай.
- И как? – когда он положил трубку подняла брови Ребекка.
- Уточнить по поводу съёмок, там всего на три дня, я же говорил. Дальше будут монтировать и записывать дома целых два месяца. Ты готовишь
завтрак, куколка?
Кивнув, Бекс крепко поцеловала мужчину в губы, тая от нежности захлестнувшей сердце.
Она не сказала того, что случайно услышала от не положившей трубку секретарши Ларселя. Следующие съёмки должны были быть в Перу, а не в
Испании. Случайность ценой в двое суток перелёта с одного конца земного шара в другой. С грохотом они свалились на пол.
- Я не попробовал завтрак.
- Я предлагаю подождать.
- Предложение стоящее? – синие глаза смеялись.- Очень, - кивнула, Бекс.
Не удержалась – поцеловала напоследок. К счастью, Деймон не проснулся. Скоро спустившись вниз, Бекс уселась в подъехавший автомобиль. Всё как
она задумала, даже лучше – без криков и скандалов. Отчего ж тогда ей так плохо? - Привет, - невестка бросила быстрый взгляд, и Бекс постаралась
улыбнуться: - И как, поговорили?

358/493
- Нет, но я всё описала. Так легче.
- Так всё сложнее, - не согласилась Керолайн. – Бегать от разговора бессмысленно – я знаю Деймона, он тебя найдёт в Мистик-Фоллз.
- Ну, и пусть находит, - голос Ребекки стал совсем глухим, – Я не собираюсь его лишать ребёнка, а у меня будет время собраться с силами.
- Ладно, посмотрим. До твоего самолёта ещё сутки, куда поедем?
- Любая гостиница. Езжай уже, Керолайн.
Майклсоны не плачут от обиды – эту заповедь она нарушила, уткнувшись носом в сумку с вещами.

Два дня спустя.

- Кол, привет, - появление в комнате Керолайн, заставило мужчин прервать разговор, а женщина в изумлении распахнула глаза. – Мы совершенно тебя
не ждали. Что с рукой? Ты отвратительно выглядишь, хуже Ника. А ещё отдыхать уезжал!
- А ты как всегда свежа и не в меру бодра, - ядовито заметил младший Майклсон. Николаус поднял глаза к потолку - диалоги жены и брата почти всегда
начинались одинаково.
- О… - девушка рассмеялась, подходя ближе, - мы же давно сошлись, что я варварская американка. Так что с рукой?
- Порезался. Я тоже рад тебя видеть, - он аккуратно обнял Керолайн. – Как ты?
- Уже диплом на подходе, - похвасталась блондинка. – Но ты же останешься с нами на ужин?
- Думаю, да…
- А что хочешь? Королевский пир я не обеспечу, но зная твои вкусы, что-нибудь сваяю.
«Ты когда-нибудь бываешь небанальна?»
- Сделай птицу… Керри, я только с самолёта, не против?
- Конечно, нет. Твоя комната всегда готова, только мыло нужно распаковать. Пойдём, покажу.
- Да не стоит, я сам найду.
- Что это с ним? – когда Кол скрылся из виду, спросила Керолайн, для которой не остались секретом обмены взглядами братьев. Ник передёрнул
плечами.
- Не бери в голову, переутомился. Иди сюда, любовь моя, - Николаус глубоко поцеловал женщину, расстёгивая на ней блузку.
- Ник… Дэвид!
- Он в школе.
- Кол…
- Наверху, – только фыркнул Николаус, откидывая блондинку на диван.
Позже она лежала, стиснутая в крепких объятиях не понимая, чем спровоцирована такая по-животному бесконтрольная страсть со стороны мужа.
- Я говорил, как счастлив, что ты родила мне сына?
- Эм… да, - осторожно ответила Керолайн. – Полгода назад, кажется.
- Керолайн, - зарываясь носом в светлые пряди, сообщил Клаус: - Никогда не оставляй меня, хорошо?
- Хорошо… - есть случаи когда не нужно расспрашивать, нужно молчать. Как бы болтлива ни была Керолайн, в эту секунду она поняла, что сейчас ей
требуется предоставить себя, отдать всю страсть и нежность, на которую она способна, и не спрашивать. «Что у них снова стряслось?»

- Всё о’кей?
- Да. – Он прищурил глаза, быстро накладывая на грунтовку масляную кобальтовую краску. – А может быть иначе?
- Мне показалось, ты нервничаешь.
- Нет, всё в порядке. – Вопросительно вскинутые брови блондинки заставили уточнить. - Ничего, что стоило бы твоего внимания, любовь моя.
- Ну, что же, - чашка звякнула о блюдце. – Тогда ничего страшного не случится, если я полюбопытничаю о Коле.
- Керолайн… - тон Николауса похолодел. – Ты снова лезешь не в своё дело.
- Ты снова забываешь, что я не куколка для твоих прихотей.
Дверь за ней закрылась, и мужчина швырнул палитру на подставку. Восемь месяцев назад Николаус неожиданно столкнулся с неприятным фактом
подтвердившим, что случай с Джорджем не случайность – его жена могла быть упёртой, не разделять его мнения и вообще воевать с ним на его же поле.
Она просто игнорировала выказанное им недовольство ею! И вопреки логике сейчас Клаус испытывал лишь недовольство собой.
Бекка…
Он был не прав, уже давно это понимал, но признать не мог. Он всё же пришёл в церковь на её свадьбу – подобные места открыты для любого
желающего, но в отличие от Элайджи и Керолайн с Дейвом, сидевшим в зале, остался стоять у колонны, разглядывая сестру в белом платье. С тех пор
они не виделись, со старшим братом Ребекка тоже вскоре рассорилась, и теперь только Кол и Керолайн встречались с ней достаточно часто. Но почему-
то расспрашивать жену и брата о жизни Бекс у него не хватало духу. Да он и не хотел, чтобы Керолайн вникала в эти отношения. Но с другой стороны…
Ведь Керолайн имеет право знать о случившемся с Колом. Николаус не видел ничего преступного в убийствах совершённых братом на вилле, это была
вынужденная мера, и его беспокоило во всей истории, только самочувствие Кола. Ещё в первый момент страх обуял потери, но сейчас он уже прошёл и
сменился стандартными рассуждениями о том, как подчистить ситуацию, если она всплывёт для бизнеса в корпорации. А вот как отнесётся Керолайн…
Нет, он не хотел говорить, не потому что искренне не считал это относящимся к ней как это было с Беккой – да и, в конце концов, Кол проводил
достаточно времени в их общем доме, - а потому что боялся её реакции. Керолайн была частью их семьи и одновременно, Николаус это видел, она была
дочерью Форбсов. Майклсон мог относиться по разному к тестю и тёще, на расстоянии и при кратком общении они казались ему отличными людьми,
при длительном – тяготили, но в одном и Билл, и Элизабет едины – они законопослушны до мозга и костей, и такой же воспитали свою дочь.
Случившееся на вилле должно было ужаснуть Керолайн, но ещё больше её могло напугать отношение мужа ко всему, и насколько сильно, Клаус не мог
знать. И даже если она примет разумом все доводы – их трудно было не принять, - то это ничего не значило в её чувствах. Как и он сам, Керолайн только
казалась практичной, но на деле была романтичной, болтливой и совершенно иррациональной. Сегодня ей нравилось одно, назавтра - совсем другое…
Уставившись в полотно, Майклсон стоял опустив руки, потом медленно взял тряпку с раствором и вытер испачканные в кобальтовый синий пальцы.
Может, он и был трус по части своих ошибок, может, даже эгоист, но Керолайн… Рядом с ней ему хотелось быть сильным, и он им был.

- Кол,.. – Керолайн аккуратно постучала, - можно?

- Если я скажу «нельзя», что-то изменится? – Он оглядел её раздражённо и высокомерно.
- Я принесла кофе. Кол, это из-за Ребекки?
- Что это, и что с Бекс? – Майклсон мгновенно вскинулся.
- Ничего, - Керолайн прикусила язычок. – Но вы все в ссоре, и я подумала…
«Опять будет иметь мозг с миротворческой миссией…» - Всё о’кей.
- Ты плохо отдохнул в отпуске? – Она замялась, не решаясь подойти. Странное чувство, словно спали розовые очки. – Поругался с другом? Я не хочу
лезть… Кол рассмеялся.
- Именно это ты и делаешь, Керри. Садись. – Девушка плюхнулась на кровать. – Ник уже всё выболтал о произошедшем на вилле, и ты пришла
пожалеть? - Да с чего ты…
- Знаю, что мой братец - махровый подкаблучник, и стоит тебе подуться, как поджав хвост бежит с мировой? – С иронией поднял брови Кол. – За те годы,
что мы жили вместе, это уже знают все. Мне его даже жаль. - Твой брат не подкаблучник, просто он… - она тяжко вздохнула – Кол был прав в одном
точно: как бы она ни психовала, Ник не выдерживал долгой холодности и всегда шёл мириться первый. И мог быть уверенным, что его встретят на

359/493
 полпути, Керолайн не умела долго изображать обиду. Нет, они не решали проблемы, не разбирали их, просто принимали как есть. Так случилось и
теперь, но это вовсе не значило, что Николаус подкаблучник. К несчастью, всё обстояло наоборот и порой Керолйн казалось, что для неё этого всего
слишком много. – Не хочет, чтобы я беспокоилась.
- Это и есть подкаблучник, Керри. Впрочем, не моё дело, и я рад за вас.
- Спасибо. А… эм…
- Хочешь спросить о случившемся на вилле? Тебя ведь это пугает?
- Да, немного. – Кивнула она. – Извини.
- Я понимаю, ты хозяйка этого дома, здесь твой сын… - он пожал плечами. – Конечно, тебе не всё равно, кто с ним общается и кто здесь живёт.
- Нет! То есть, да, мне не всё равно, - она совсем растерялась и заморгала, встав с места, - зачем ты так, Кол? Я ведь про тебя, а не про Дэйва. Я хотела
сказать, что всё о’кей. Да?
- Да, - он скосил взгляд на девушку, которая мялась у порога. – Что-то ещё?
- Да. – Керолайн вдруг ни с того ни с сего крепко обняла парня за плечи, испытывая странную неловкость - не ту которую раньше. - Всё правда
успокоится, просто не нужно вспоминать, Кол.
«Ну да, отрубил человеку голову - ерундовина-то какая, право слово…»
Первый шаг был сделан, стало легче находиться в одной комнате - она снова увидела в Коле их Кола, а не чужого человека, который внушал ей ужас. Но
когда Керолайн заглянула ему в лицо, заметила прежний сарказм и вздохнула. - Не получилось? Я не умею, да?
- Не особо, - честно согласился Кол. – Ты не против?
- В душ?
- Да.
Наконец-то она убежала, и Кол почувствовал, как снова успокоился. Любила Керолайн лазить в нутро, хлебом не корми. Намотав на плечо пищевую
плёнку, он отправился в душ, и включил воду погорячее, чувствуя, как
расслабляются мышцы. Всё же семейный отдых в доме, где воркующая парочка и ребёнок - не для него, завтра нужно перебираться в квартиру, снять
девочку в баре…
- Я отвернулась, закрыла глаза и не смотрю, - раздался в ванной знакомый настырный голос.
- Керо-ола… - вода залилась в рот, и он зафыркал.
- Да, это я.
«Я уже понял!»
- Я вот, что подумала…
«Твою ж мать, она обольщается, что и думать способна?»
… Я поставила себя на твоё место. И знаешь, я бы, наверное, поговорила с мамой. Это ведь самое важное, чтобы родители принимали, - она снова
начала волноваться и глотать слова, - то есть… но в том дело, что они всегда принимают. То есть ты понимаешь, что это потому что мама, но всё
равно легче. Может, чуть позже, но мама – это мама, да? Я знаю, что вы не общаетесь из-за… ситуации, но ваша же жива. И тем более у неё такая
эм… сфера деятельности, что самое оно, - голос стал тише и неуверенней, - сходи, а? - Керолайн, быстро, кыш из ванной, иначе я решу, что ты
вуайеристка. - Ву… кто?
- Извращенка.
- Я?!
- Ну, не я вламываюсь к голым мужикам в душ. Кстати, по церковному это ещё и инцест, нет?
- Ну, и дурак, - фыркнула девушка и, по-прежнему крепко прижимая к закрытым векам ладошки, начала искать носом дверь. – Что за семейство… три
дурака и капризная принцесска.
- Между прочим, я всё слышу.
- А я своего мнения никогда и не скрываю!
- Отсутствие такта – тоже мне, нашла чем гордиться.
Наконец, дверь за ней захлопнулась, и всё же Керолайн была бы довольна, если бы могла заглянуть в душевую – Кол, сам не зная почему, улыбался ей
вслед.

США. Мистик Фоллз.

- Спасибо, Лиз. Да, я уже зашла, ключ застрял, а руки заняты, поэтому не брала, - в одной руке держа ключи, а в другой корзинку с пирогом от матери
Керолайн Ребекка быстро прошла в гостиную. И тут же остановилась, краем глаза отметив присутствие постороннего. – Я уже дома, до завтра. Как
вошёл?
Последняя фраза относилась к сидящему в кресле Деймону.
- Ключ в горшке, ты явно не ас шпионажа, куколка. – Он поднялся ей навстречу. - Почему не брала телефон?
- Не хотела, - с вызовом вскинула подбородок девушка.
- Объясни мне, что это значит? – Он положил бумажку на столик.
- По-моему я объяснила в записке! – Невольно возвышая голос, сказала Ребекка.
- Не надо бояться и нервничать, мы просто разговариваем, Ребекка. Садись. Ты написала, что подала на развод и ждёшь ребёнка. Если с ребёнком
понятно, то ни о каком разводе речи быть не может. - Что значит не может быть, моё мнение уже не учитывается?
- Я не вижу причин для развода.
- А шлюхи, с которыми ты спишь не причина? – семейная ярость ударила в голову, и все надежды остаться в цивилизованном русле рухнули с первой
оплеухой в её исполнении. - Я сама видела. Или скажешь, что не было?! - Было. – Удар от следующей пощёчины вновь ожёг его щёку, голос не
привыкшего к таким поворотам Деймона дрогнул от злости, - но что ты хотела? Ты не знаешь реальности? Я женился на страстной девушке, а получил
малахольную дурочку, которая только и ждёт, что её будут облизывать со всех сторон и слушать капризы о том, как ей плохо в обществе. Так на что ты
рассчитывала, радость моя? Что я буду месяцами жить на сухом пайке без какихлибо адекватных причин? Нормальные люди не разводятся из-за таких
мелочей, как интрижка. Тем более если есть ребёнок.
- Мелочей? – у неё на глазах навернулись слёзы, к горлу подкатила тошнота. – Чужая баба в твоей постели для тебя ммелочь? – Руки опустились, а сама
Ребекка сделав пару шагов спиной упала в кресло. - Уб-бирайся. Уб-бирайся оттсюда.
- Бекка, - сообразив, что наговорил, Сальваторе охолонул, чувствуя неприятное ощущение собственной неправоты. – Тебе нужно успокоиться.
- Успокоиться? А что мне успокаиваться? - она дико расхохоталась, взгляд впился в лицо мужчины, и в её глазах заплясали безумные огоньки. – Даже
если успокоимся. Ты всё равно считаешь себя правым, да? Да! Ведь все мужчины в твоём мире изменяют, а взрослые женщины закрывают на это глаза,
ты же неудачник, который просчитался.
Женился, а она не может понять всех вывертов светской жизни!
- Не говори ерунды! Дело не в этом, - рявкнул Сальваторе, не желая признавать, что так оно и есть, садясь рядом на корточки и беря её ладони в свои.
Почему-то наличие колец на её пальцах, его успокоило. – Я говорил о том, что интрижки не имеют никакого отношения к тому, люблю я тебя или нет.
Это временные трудности, поругались – с кем не бывает? Не конец света. Ребекка? Сжав руки, она зарыдала ещё пуще.
– Так не должно быть. Уйди. Прошу тебя, мне же плохо.
- Ты пойдёшь со мной.
- Здесь мой дом. Мне нельзя плакать. Подумай хоть раз не о себе, а о нашем ребёнке.

360/493
Слабое место было найдено, Деймон заколебался.
- Хорошо, если пообещаешь, что снова не уедешь, не предупредив, и мы поговорим.
- Куда мне ехать, - тоскливо сказала Бекс. – Уйди только.
- Тогда до завтра.
- До завтра, - эхом откликнулась блондинка.

Великобритания. Лондон.

Журчание оказалось вовсе не журчанием ручья, снившегося бредущему по пустыне фантазий человеку, а водой окатившей его опухшую со сна
физиономию.
- Вставай, - девушка пнула парня кулаком под рёбра. – Вставай, алкоголик несчастный. Я тебя не дотащу. Борова откормила, твою мать...
- Ч-что? – слова колоколами прогремели в голове и заставили застонать. Стон тоже повторился многоголосым эхом, и Кол замер, боясь пошевелиться,
чтобы не спровоцировать нового приступа боли. Но куда там, мерзкий так за*бавший по жизни голосишко нарушил секундное умиротворение:
- Вставай, я сказала. Мне вовсе не улыбается рассматривать голые задницы твоих собутыльников и девок.
- Кер…
- Да, это снова Керолайн! – Зашипела девушка, на сей раз вместо стакана вылив на него всю бутыль. - Которую с утра пораньше выдернули из-под
любимого мужа, помчавшегося разбираться с копами, потому что кто-то нажрался как свинья и утроил оргию.
- Оставь меня в покое, - очухавшийся парень смотрел на неё красными злыми глазами. – Выгоню.
- Жди… Одевайся и в автомобиль, Клаус разберётся с остальными, - в него полетели джинсы и футболка. – Живее.
- Ты с возрастом стала стерва, Керола… ох, бл* - виски заломило так, что он едва просунул голову в ворот.- Будешь материться, я исполню «God save the
queen» от начала до конца, специально для тебя, - мило улыбаясь пообещала блондинка, глядя на его безуспешные попытки справиться с ремнём.
Злобно зыркнув в ответ, Кол решил – хрен с ними с носками, он не представлял как сможет нагнуться, - и, стараясь не думать ни о чём, пошёл к лифтам.
___________________________________________________________________________________________________

«God save the queen» - "Боже храни королеву" гимн UK

Глава XXII (Часть III).

Настоящее. Болгария.

- Вы всерьёз предлагаете мне это? – Мирчев поднял брови: - Мы взрослые люди, Майклсон.
- Именно поэтому и предлагаю.
- Это незаконно.
- На свете много незаконного, - согласился Элайджа. – Давайте не будем читать друг другу мораль. Вопрос в том, как лучше, а я предлагаю лучший
способ.
- Подлог ребёнка.
- Кхм… - Майклсон слегка приподнял брови – сам он во время разговора по давней привычке избегал необтекаемых конструкций речи, но Никола явно
нервничал, горячился и не владел собой. – Назовём благотворительностью.
- Это не благотворительность, а преступление.
- Вы хотите начистоту? Подумайте о количестве и что ещё точнее качестве жизней, которые вы сможете спасти с моими деньгами. И ещё о том, что
ожидало бы Еву в данной ситуации, если она уже есть. Ребёнок шестимесячный, нужна будет куча операций, которые её мать залетевшая по
малолетству не только не хочет, но и никогда не сможет оплатить.
- Вы рискуете.
- Не собой, не преувеличивайте.
- Откуда я могу знать, что подходящего ребёнка не отобрали насильно?
- Зачем? Поверьте в Болгарии и подобных вашей стране местах предостаточно женщин, жаждущих отказаться от своих детей, чтобы мне так
подставляться, - чётко проговаривая слова, сказал Элайджа. Он вежливо помолчал, давая возможность Мирчеву высказаться, а когда реплики не
последовало, продолжил с куда более сильным нажимом: - А если бы было так, то лучше я, чем кто-нибудь менее заинтересованный в выживании
малышки, а гораздо более - в её органах. Не будем прикидываться романтиками, мы оба знаем куда идёт большая часть подобного материала,
учитывая, что трансплантация органов новорождённых запрещена, но они нужны. Поступая по закону, вы не только не увеличиваете шансы Евы, а
учитывая все сложности ухода за ней, обрубаете их на корню. Не говоря уже о спонсировании центра. Подумайте. Я предлагаю вам сделать хорошее
дело, не врежу карьере, а прямо наоборот позволяю ей взлететь до небес, и на второй чаше весов закон, который к тому же не исполняется. Эти
условия трудно назвать стандартной взяткой.
Поставив подбородок на скрещённые руки, Мирчев долго молчал. И смотрел в холодные карие глаза, неожиданно ловя себя на мысли – по крайней
мере Майклсон не пытался казаться лучше или хуже, чем есть. И не торопил. - Мне не нравится происходящее. Что с ней будет, если Ваш ребёнок
выживет? – глухо спросил Мирчев. Самый болезненный вопрос. – Ведь Ева станет не нужна.
- Я возьму полную ответственность за обеих.
- Это предполагает…
- Да. Я не останусь отцом, откажусь от неё, но обещаю найти усыновителей пока она будет ещё в несознательном возрасте и до тех пор полностью
оплачивать расходы на её содержание. И реабилитацию. Рассматривайте, как страховой взнос.
- Медицинский центр?
- Вы получите его при всех четырёх раскладах.
- Простите? – врач недоумевающе посмотрел на Элайджу.
- Возможны четыре варианта, - пояснил тот. – Самый благополучный – обе девочки остаются жить, два – одна из них умирает, и третий – умирают обе. Я
рискую четвёртой частью исходов, но если вы согласны, то благотворительность будет в любом случае.
- Я согласен.
- Тогда заполните бумаги на Еву Софию Майклсон с пропуском на месте числа, и после того, как мой брат проверит их, ребёнок «родится», – встав с
места, произнёс Элайджа. - Никола, поверьте, я не настолько подонок, чтобы отбирать желанного ребёнка у женщины или в последующем издеваться
над ним. Вы можете с ней встретиться и обсудить ситуацию, если хотите, но не под своим именем. Я не хочу никаких проблем в дальнейшем или
истерик новоявленной мамаши лет так через семь.
- Да. – Элайджа уже собирался покинуть помещение, когда Никола сказал: - А знаете, что именно мне не нравится - не Ваше предложение вовсе, а что
Вы покупаете ребёнка как кулёк картошки на рынке.
- Я покупаю покой для Катерины и, поверьте, ценю его куда выше картошки. И жизнь этой девочки я тоже ценю, иначе бы не поступило этого
предложения – всё можно сделать, но куда более дёшево и сердито, не вкладывая такие суммы в ваш центр, а к примеру, приобретя интерактивный
фонтан во двор своего дома. До скорого.

361/493
- Ну и что? – Сидевшая рядом с сестрой Елена нахмурила брови.
- Ничего, - безэмоционально ответил Элайджа. - Нужно твоё согласие на операцию.- Нет.
- Как хочешь. Пока терпит.
- Что значит «пока»?
- Значит, что ты рискуешь ребёнком, Елена, - со старческой непосредственностью в их диалог встряла миссис Юнгельд. – И Вы тоже, Майклсон.
- Пожалуйста, помолчите, - быстро посмотрев на Катерину, Элайджа бросил полный ледяной ярости взгляд на старушку: - Сколько можно повторять, что
она всё слышит? Пойдём, Елена.
Выйдя в коридор, они прошли в зал отдыха и расселись по разным углам. Елена взялась за книжку, Элайджа погрузился в просмотр отчётности,
изображая полностью поглощённых своими занятиями людей, хотя оба вряд ли могли сказать, что было в предыдущей строчке. Никакого контакта у них
наладить не получалось. Казалось, общее горе должно сплачивать, но у Элайджи и Елены всё случилось прямо наоборот – никто не желал уступить,
боясь доверить Кетрин другому, и когда оба выходили из палаты, то испытывали нездоровое облегчение от того, что этот другой не может
воздействовать на заснувшую женщину или видеть её. Единственным, кто сглаживал конфликт была Амалия – она несказанно раздражала обоих и
направляла их совокупную злость в свою сторону. Вот и сейчас старуха осталась дежурить у постели Кетрин и практически заснула, когда увидела, как по
щеке лежащей в спячке девушки скатилась слезинка.
А через сутки случилось именно то, чего боялся Элайджа - Кетрин проснулась от схваток, вызванных нервным потрясением, и крошечная девочка
появилась на свет. Разглядывая её в кувезе, Кет вдруг поняла, что полюбила ребёнка, стоило ему впервые пошевелиться, так же страстно, как злилась,
пока он был в животе. И что если он не выживет, виновата в смерти будет только она одна. Пока оперировали спустя несколько дней – у девочки
оказался порок сердца и, конечно, не раскрывались лёгкие - Элайджа всё понял по тому, как сильно стискивала бывшая жена его руку горячечными
пальцами, и какими свирепыми были исходящие от неё, посещавшей церковь лишь по большим праздникам в Мистик-Фоллз и то, если Елена
выпинывала из дома, едва слышные молитвы. Но на этот раз им повезло – малышка мало похожая на человека в глазах всех кроме Катерины и
медперсонала очень медленно, но выкарабкивался из тяжёлого положения.
Проводившая сутки напролёт рядом с дочерью Кетрин не интересовалась ни Элайджей, ни сестрой, ни вообще прилетевшими к ней родными, только
иногда Майклсон видел её задумчивые взгляды направленные на себя, но в них не было нежности или тепла, скорее настороженность и опаска. А так
как с тех пор, как ей позволили держать ребёнка на руках, Кетрин почти не выпускала дочери из них, то её нервозность передавалась малышке, и
Элайджа старался уже не подходить к ним лишний раз вовсе, чтобы не тревожить. Говорить было и физически невозможно – беседовала Катерина
только по необходимости с врачами, а всё остальное время посвящала разговорам с дочерью. Прошло почти два месяца, прежде, чем он с Катериной
смог выяснить всё откровенно.

Утром Элайджа пришёл к Мирчеву – через неделю была назначена выписка женщины, - но узнав, что Катерина свободна, прежде зашёл к ней
и нашёл жену, медленно жующей кусок курицы на завтрак с книгой в руках. - Здравствуй. Ну и как всё здесь? Готовишься к Англии?
- Да. Хотя мне особенно нечего собирать.
- Что читаешь?
- По теме. Массаж.
На большее их обычно не хватало, но сегодня то ли Кетрин не выспалась, то ли наоборот чувствовала прилив сил, поэтому сама решилась на
откровенность, когда он подошёл посмотреть. - Тебе не обязательно приходить каждый день, я не обижусь. Всё о’кей.
- Она моя дочь.
- Тебе она не нравится, Элайджа, - натянуто улыбнулась Кет.
- С чего ты так решила?
- Ну, я же вижу, как воспринимают таких маленьких все вокруг, и что ты стараешься меня избегать.
В чём-то она была права – вид дочери его поначалу шокировал, даже вызвал лёгкую форму отвращения, и особого прилива родительских чувств он
тоже не испытал за всё это время ни разу, держали здесь только жалость к измученной Катерине и страх, что с ней может опять что-то случиться, но
избегать… Нет. Ему хотелось видеть бывшую жену активной и деятельной почти постоянно, и довесок в виде младенца тут роли не играл, хотя и
казался теперь чем-то не самым необходимым: где-то в глубине сознания Элайдже не давала покоя мысль – не будь ребёнка вовсе, не было бы и
этого всего ужаса, они бы жили в Йоркшире, а Катерина... - Я тебя не избегаю, это ты меня боишься. - Я не…
- Боишься, Катерина. – Натянутые струны лопнули, и Майклсон невольно выплеснул досаду: – Чего именно не знаю. Я не съем нашу дочь вместе с тобой.
- Ты серьёзно так видишь? - она растерянно приоткрыла рот, таращась на него карими глазами. – Но я…- Что ты?
- Я вовсе тебя не боюсь. Просто я подумала, что тебе неприятно видеть нашу дочь. Многие мужчины не очень воспринимают.
- Я не многие мужчины, - процедил Элайджа, подходя к кроватке. – Наша дочь вполне симпатичная и не хуже других детей. Что тут может быть
неприятного?
И вдруг Элайджа понял – и вправду, их малышка очень даже симпатичная. Почему-то для него время остановилось на том моменте, когда дочка была
красным старчески-сморщенным существом с просвечивающимися сосудами, и всё это время он совершенно не замечал изменений в своём ребёнке.
Теперь же девочка выглядела вполне по-человечески, была очень маленькая, но губки, нос, ротик, щёчки… И главное – она не была его кнутом над
головой в руке Катерины, а была его ребёнком. Даже больше - она была их ребёнком. Он скосил взгляд на бывшую жену, - его и Катерины, и сам этот
факт, что у них всё-таки получился ребёнок…
- Она очень милая. – с неожиданным чувством трепета и нежности сказал Майклсон.
- Ты правда так думаешь? – Кет слезла с кровати и подошла. Сначала заглянула в люльку, потом в лицо мужчине и сама себе ответила: - Правда.
Элайджа увидел, как краска удовольствия заливает её щёки, улыбка озарила глаза и исчезла складочка между бровей. И, так же как изменения в дочери,
он только сейчас заметил эту новую морщинку и понял, что из-за неё лицо Катерины казалось ему каким-то странным. И тут громко чихнув, девочка
открыла глаза и сняла очарование момента требовательным писком. Очарование бывшей жены она сняла, а гордость за такую крохотную себя
породила.
- Вот она, наверное, снова есть хочет, - отдёрнув руку, сообщила Кетрин. - Ты останешься или в гостиницу?
- Мне нужно переговорить с Мирчевым, юрист ждёт, - растерянно сказал Элайджа.
- Тогда удачи.
- Катерина, твой со… твоё состояние.
- Я знаю, о чём ты. Давай не будем говорить об этом сейчас, всё уже закончилось. Ты не виноват – просто всё сразу както навалилось. И для тебя ведь
выбор не изменился, я это тоже вижу. - Не будем.

- Ну вот, - говорила Стефану сидящая на диванчике Елена, аккуратно подпиливая задравшийся ноготь. – Скоро Кет выпишут, осталось три дня. Ты мог бы
и не прилетать, если честно.
- Ты моя будущая жена, - он походя чмокнул девушку в губы и поставил чашку с кофе на стол.
- Да, - улыбнувшись, брюнетка вздохнула: - но ты столько всего сделал для меня, что даже для будущей жены это много.
- А для любимой девушки? – Сальваторе заглянул ей в глаза.
- А для любимой в самый раз! – отбросив пилочку, Елена подошла к стулу и залезла ему на колени, положила голову на грудь. – На самом деле я рада
тебе, очень рада, Стефан. Я знаю, это странно, но сейчас мне сложнее, чем когда Кет… была такой. В общем, если вправду - мы поругались, и я сама не
знаю, что делаю здесь эти две недели. Ни разу у неё не была.
- Почему странно? Отлично понимаю.
- Да? – Елена встрепенулась и улыбнулась.

362/493
- Да. Тогда она спала и тебе не было дела до её поступка, а сейчас ты ведь злишься.
- Но я не должна, – сцепила пальцы в замок Елена: - Но Кетрин, Кет… Она…
- Она бросила тебя в Лондоне, ни разу не дала сообщить о себе и не утешила, когда это требовалось.
- Но она и сейчас так себя ведёт! Я чувствую себя назойливой дурой, Кет видит только свою дочь и ничего больше, - в сердцах выпалила брюнетка.
Вскочила, уперев руки в бока. – Как будто я пустое место! А знаешь, мне надоело, уезжаю из этого проклятого города, и ты не пропустишь всё… - Нет,
никуда ты не поедешь. Сама же сказала про три дня. - Да какая разница?!
- Ей – не знаю, я не знаю твою сестру. Но, Елена, это не ты. – Стефан, подойдя, обнял девушку со спины. - Ты самый добрый и благородный человек,
которого я видел в своей жизни. Сейчас твоя сестра уязвима и по большому счёту одинока, Елена. Кетрин едва не потеряла ребёнка, конечно, она будет
вся сосредоточена на дочке. Чего ты хотела? - Ты не можешь понять, я её близняшка. Она знает, что обижает меня, и всё равно… Могла бы и позвонить,
попросить прощения… - жалобно начала Елена, но Сальваторе пресёк её нюни на корню:
- Ты уверена, что твоя сестра адекватна? Елена, когда люди теряют, они озлобляются и хотят разрушить. Или боятся показать слабость. Только в добрых
сказках все сплачиваются и вместе что-то преодолевают.
- Знаешь, семейство моего зятя то ещё, но я всегда видела, что они держатся вместе. А если Кетрин я не нужна, то насильно мил не будешь, я ей не
тряпка для полов.
- Ты о Майклсонах? - усмехнулся Стефан. - Ты о них очень мало знаешь, чтобы судить.
- А ты – да?
- Поверь мне, да. Они не святые и всегда поступают особенным образом – в кризис находят врага и все вместе начинают его терзать до последнего. Это,
конечно, здорово сплачивает, но не могу сказать, что самое лучшее, что есть на свете.
- Ты имеешь ввиду их мать?
- И её, и Деймона и ещё много чего было в этой жизни.- Она их бросила.
В глазах Елены полыхнула безжалостность, нежные черты исказились животной злобой, которая бы немало удивила Стефана, если бы он мог сейчас
увидеть лицо будущей жены.
- Да, и это не снимает с неё ответственности, но поверь – они тоже, в том числе маленькая Ребекка не попытались даже утешить её.
- Откуда ты-то это знаешь, от брата?
- Я и сам археолог. Но я о другом: всё это не поменяет того, что Клаус и Керолайн - мои друзья, просто я не воспринимаю их как идеал. И я знаю, что
было у нас дома – сейчас, когда Деймон в коме я бы полжизни отдал, чтобы всё исправить. Мы тоже с ним после смерти матери расплевались, как
могли. Не нужно устраивать битву с Кетрин – если так хочется, отложи на потом, а если ты устроишь священную войну сейчас, она тебе этого не простит
до конца жизни. И будет права.
- Мне не нравится, что ты её так защищаешь, - раздражённо буркнула Елена, направляясь к выходу из дома. – Она этого совершенно не заслужила.
- Мне просто её жаль. Куда ты?
- Прогуляться. Погода хорошая.

- Всё в силе?
- Абсолютно, как я и говорил, - Элайджа быстро проставлял подписи на чеках и документах о выписке. – У меня не будет времени бывать здесь далее, и
квалификация не позволяет, поэтому всем будет заниматься мистер Грин, с которым я вас познакомил. Я, разумеется, буду просматривать финансовую
отчётность, на крайний случай мой телефон у Вас есть.
- Я не о центре, а о Еве.
- А что не так с Евой?
- Когда вы её заберёте?
- Через пару дней. Ребёнок будет расти в Англии, учитывая, что я отвечаю за него. Это логично.
- Логично. Но как Вы объясните Вашей бывшей жене, что по документам у неё двое детей, рождённых в один день?
- Я не собираюсь этого делать. Она просто подпишет бумаги…
- Я уже давно не ребёнок и не подписываю не глядя, Элайджа. – Кетрин вошла в кабинет. – Извините, что побеспокоила. Ты забыл свой телефон.
- Спасибо, - Майклсон ей кивнул, наблюдая, как тонкий гаджет прокатывается к нему по глади стола. – Что-то ещё?
- Нет, не буду мешать вашему разговору. Просто хотела сказать, что надеюсь увидеть тебя сегодня у себя, Элайджа, - Кет бросила цепкий насмешливый
взгляд сначала на прямо глядевшего на неё бывшего мужа, потом на Мирчева: - Вот так оно: рожать от мужчин родившихся с серебряной ложкой во
рту, доктор.
И вышла за дверь.
- У Вас, кажется, проблемы, - сухо заметил Никола, с трудом удерживая улыбку.
- Проблемы бывают только с дурочками, - медленно проговорил Майклсон. - Поверьте, моя бывшая супруга не такова.И вновь погрузился в бумаги.

«Кто такая Ева? Почему она зарегистрирована как моя дочь? Почему её нужно везти в Англию?»

- Что это? – он повертел в руках листок.

- Мои вопросы, - ответила лежавшая среди подушек брюнетка. - Не уверена, что не смогу не наорать на тебя, а мне меньше всего требуется
дополнительный стресс. Так что же?
- Катерина, всё сложно.
- Догадываюсь, что всё незаконно. Ты знаешь, что тебя твои арендодатели называют кровососом?
- И?
- Ты умеешь ценить деньги. Сложно – обычно значит, что нужно много денег.
- Много знаешь, плохо спишь, - резюмировал Элайджа. – Хорошо, это касается и тебя. Ева - это дублёр нашей дочери, на случай если бы она не выжила.
Купленный Колом у её несовершеннолетней матери.
- Ты… - она сцепила застучавшие зубы и замолчала, подавляя вопль. – Ты всерьёз собирался отобрать у меня дочь?- Нет. Поменять в крайнем случае. –
Элайджа вздрогнул от ярости исказившей лицо Катерины, но самообладания не потерял, оставаясь подчёркнуто спокоен. - Тебя же не допускали к ней
в течение двух недель.
- Выйди отсюда.
Не прикоснувшись к ней, он кивнул и вышел за дверь.

- Привет. – Стоявшая в дверях Елена улыбнулась. – Всё в порядке?

- Я… да, а что? – Кет показала глазами на стул.
- Просто Элайджа в коридоре обычно не рассиживается, - старшая близняшка вгляделась в лицо сестры – покрасневшие глаза, припухшие веки. - Ты
плакала? Почему?
- Просто от усталости, гормоны бесятся, - легко отмахнулась Кетрин. – Кормящие частенько порёвывают. Так Элайджа ещё здесь?
- Да, а что у вас с ним?
- Я просила его зайти за списком вещей, побудь пока с малышкой, если что - сразу зови.
- Хорошо.
Когда она вернулась, старшая сестра стояла посреди комнаты со знакомым листом бумаги в руке.

363/493
- Кет, скажи, кто такая Ева? – Елена протянула записку, которую нашла на кровати. – Это ведь твой почерк.- Мой.

- Давай мы сделаем вид, что ничего не было. По крайней мере я ничего не слышала, Элайджа.
- Тебя это устроит, Катерина?
- Мне больше ничего не остаётся. Только что упрятать тебя за решётку.
- Или отобрать ребёнка.
Она подняла на него глаза.
- Я не хочу ни того, ни другого. Только скажи – почему?
- Я не хотел, чтобы ты снова пережила смерть. В третий раз.
Кивнув, Кет закрыла глаза и прислонилась лбом к его плечу. Постояла, чувствуя поглаживание по спине. - Меня ждёт Елена.
- Доброй ночи, кошечка.
- Тогда поцелуй меня. На удачу.
- Дай руку...
Но Катерина вдруг прищурилась, неожиданно сильно напомнив ему себя прежнюю до потери дочки, и притянула его голову к своей.
- Гормональный взрыв? - в первую очередь для себя самого неожиданно привычно усмехнулся Элайджа, когда поцелуй прекратился.
- А ты и вправду отвык от семейных нравов. - Она закусила губу. - Взрывы у нас помасштабнее. Небольшой всплеск.
- Рябь на озере...И она ушла.

- Елена… - Кетрин посмотрела на сестру с неожиданной какой-то смертной усталостью. Даже в шёпоте слышалось это бессилие. – А давай представим,
что ты никогда не видела этого листика? По крайней мере на ближайший год. Пожалуйста.
- Тебе этого так хочется?
- Да. Мне этого очень хочется, Елена.
- Тогда пусть так и будет.
Смятый листок полетел в урну.

- Держи.
Аккуратно передав мужчине крошечный конверт с ребёнком, Катерина тихо спросила:
- О чём ты думаешь, когда видишь её?
- Она очень маленькая. – Он помолчал. – И что это всё странно.
- Да. – Тишина в палате стояла мертвая, Кет поправила одеяльце. Наконец, она повторила, соглашаясь: – Это странно. Знаешь, говорят, женщина должна
любить малыша, когда он растёт в ней, но я полюбила только увидев её, а так... – брюнетка замолчала, не договорив.
- Ревность – тёмная штука, Катерина.
Она вздрогнула, уставившись на Элайджу во все глаза.
- Да. – Сердце ёкнуло, и всё же спросила: - Ты тоже?
- Думал о том, что она заняла место Маргарит? – Он криво улыбнулся, увидев, что она напряглась. – Да, думал.
- Злился?
- Нет, но немного раздражало. Мозгами понимаешь – чем может быть виновата нерожденная малышка, а побороть в душе не можешь. Противно. Ещё
от понимания того, что твой единственный ребёнок вызывает всё это, хотя должен любовь, ещё большая… - он сжал губы, пытаясь подобрать нужное
слово, наконец, нашёл, едва не выплюнув: - Брезгливость.
- А когда это прошло? Когда она родилась?
- Нет. Когда родилась – только жалость. Возможно, интерес, потом разочарование.
- Теперь всё изменилось?
- Да. И нет. Всё получилось не так, как я думал.
- По-прежнему, но не без смысла, - глуховато обронила женщина, склонила голову и не заметила скользнувшего восхищения во внимательном взгляде
на неё. – А я злилась. Пока я её носила, мне всё казалось, что она заняла чужое место и что это должна быть… - всё-таки произнесла имя: - Маргарит. Но
только пока не увидела её, или не потеряла.
- Но ты её не потеряла.
- Потеряла. Отпустить её от себя так тяжело, - нежно, одной подушечкой пальца Катерина коснулась кожи дочки, - всё равно что потерять. Я ведь жила с
ней всё время, хотя не понимала. Порой я думаю, почему я оказалась настолько хуже других, а вот ты говоришь, что тоже ждал большего. Может, мы
не такие плохие, Эл?
- Держи, - увидев её желание и передав ей конверт, Элайджа аккуратно обнял женщину за плечи, прижав спиной к себе. – Не знаю, да и не важно.
Главное, что сейчас мы её любим. Почему-то кажется, что была бы экзальтированность, которой я ждал, то это лишнее.
- Почему?
- Потому нельзя полюбить быстро по-настоящему.
- У неё всё будет хорошо, - где-то на краю сознания, Кет чувствовала, что сейчас он уязвим, это признание не только к дочке, и если она надавит, то
Элайджа сдастся – вернёт её к себе домой. – Мы будем растить, она нам станет улыбаться, потом говорить и ходить. Не станет на место Маргарит и
хорошо, она у нас ведь такая прелесть, Эл.
Правда, моё золотко?
- Она… - "Моё чудо". Он не сказал, что думал, подавил мощный эмоциональный всплеск, прошивший тело желанием стиснуть держащую на руках
малышку женщину в объятиях, но почувствовал приятную дрожь на кончиках пальцев, вдруг расслабившись от курлыкающего тона Катерины к дочери.
- Ты придумала имя, когда узнала, что девочка? - Да. Я хочу назвать её Злателиной, ты ведь не против?
- Как? – Всё ещё поддающийся волне нежности к образу перед ним, Элайджа не сразу понял.
- Злателина, или сокращённо Златка. Это значит «золотая» по-болгарски, как Голдэ в Англии. Мне сказали, что у неё будут рыжие волосы. Вряд ли,
конечно, - в кого это ей быть рыжиком? - но разве она не золото? - Кет счастливо улыбнулась ему, сморщив нос. - У меня бабку звали Златка, и она была
очень везуча.
- Прямо-таки очень? – с сомнением спросил Элайджа, пытаясь всё же отстоять спокойное будущее дочки.- Хм, – Кет обернулась, приподняв бровь. – Не
похитряй мою бабушку. Не имея даже второго размера груди, она окрутила американского миллиардера, заодно вылезла из глубин болгарской
провинции, всю жизнь была единственной ненаглядной, и в итоге они по её желанию жили в дыре мира, как ты именуешь Болгарию, вместо того,
чтобы прохлаждаться на побережье Штатов в районе для силиконовых девочек.
- Уровень удачливости неплох, но ты учти - тогда ещё не было столько силиконовых девочек, поэтому конкуренция и не столь шикарна.
- Но нашей дочери не придётся вылезать из провинции и охмурять американских миллиардеров.
- Не поспоришь. О’кей, я согласен. Да и внесу Злате… кхм… этот длинный вариант из свидетельства в тестирование устных способностей работников
корпорации, а короткий оставлю себе.
- По рукам.
Губы мужчины скользнули по виску, прижались к бьющейся жилке, и Кет тихонько выдохнула, наслаждаясь этой покровительственной лаской, не
обещающей ничего большего кроме помощи. Не было ничего уместнее и нужнее, чем этот поцелуй. И ещё - не могло быть ничего более мужского, что

364/493
бы могло оставить свой след в романтичной и нежной Катерине, всё ещё жившей в дальнем уголке сердца. И одновременно эта же Катерина в
очередной раз осознала, что она рядом с этим мужчиной сильнее всех остальных образов-масок, и поэтому больше никогда не попросит вернуть её в
поместье, если Элайджа не захочет этого сам.
- Кстати, насчёт в кого. У нас в семействе полно рыжих.
- А у нас никого. Я думаю, Злателина потемнеет и пойдёт в нашу породу.
- Почему это?
- Потому что родилась маленькая. У вас все больше трёх килограмм, а мы с Еленой были совсем крохотные, как все Пирсы.
- Вообще-то она родилась достаточно крупной, если учитывать сроки. Она будет настоящий Майклсон.
- Ты не хочешь, чтобы она была похожа на меня?
- После того, как ты обрезала свои локоны и больше похожа на обрастающего после тифа оборванца, цвет её волос… Приход врача в компании Елены, к
счастью, избавил его от необходимости объяснений, вполне могущих закончиться если не ссорой, то ядовитой перепалкой, и позволил сохранить
шутливый тон обоим. Елена недоумённо посмотрела на них – не понимала, почему сестра и Элайджа были в отличном расположении духа, если всё
так сложно. Тем более какая-то Ева…
Ещё более её изумило, что усаживая Катерину, чтобы ехать в аэропорт, Майклсон поцеловал ту в лоб, а сестра восприняла это без малейшей дрожи.
Устроившись рядом с сестрой, Елена быстро захлопнула звукоизолирующую перегородку, отрезая их от водителя.
- Кет, что происходит? Вы помирились?
- Если бы мы помирились, вряд ли бы я ехала в этот «Фиалковый приют», а не домой, - заметила Кет.
- Тогда как это понимать?
- Не знаю, – Катерина улыбнулась, пожав плечами, Елена откинулась на кресло.
- Тогда почему ты позволяешь прикасаться к себе?
- Знаешь ли, нравится ощущение мокнущих трусов, - бодро отрапортовала младшая. Но когда уже Кетрин посчитала, что отвязалась от расспросов вмиг
запунцовевшей сестры, Елена заикаясь спросила:
- Почему, если ничего не поменялось?
- Не знаю, - и она растворилась в разглядывании дочери. – Елена, я не знаю, но сейчас мне спокойно. Давай не слишком задумываться? Лучше скажи, ты
договорилась по поводу конюшни?
- Да, - Елена чуть смутилась, - у Стефана есть знакомый, а у него тоже знакомый, и он предоставит место.

Великобритания. Йоркшир.

Вот и гараж… В гараже не было её автомобилей и байка. Элайджа продал? Неужели настолько унизил её уход? Ведь она же написала, что на время.
Видимо, и без ребенка ярость была сильной... За Аиду Кетрин не переживала – в отличие от кошек, лошадей Эл очень любил, более того именно он
привил ей эту любовь, ему нравилась её кобылка, зачастую он и гулял вместе с ними вечерами, и, конечно, никто и пальцем не тронул благородное
животное, когда Элайджа выставил из дома саму Кет. Оставляя свою лошадку, Кетрин была спокойна.
Мощёные плитки, ведущие за дом весело проносились под ногами предвкушавшей эту маленькую радость на фоне всех проблем женщины. С разбегу
шмякнувшись о столбик изгороди, к которой привязывала повод после прогулки, Кет влетела в конюшню.
- Что случилось? – прибежавший на утробный крик охранник ворвался в постройку.
- Где она?
- Кто?
- Моя лошадь. Аида. Куда вы её дели?
- Её забрала новая хозяйка.
- Какая новая хозяйка? – сипло спросила Кетрин, подбежав и попытавшись встряхнуть мужчину за плечи. – У неё только одна хозяйка…
- Миссис Майклсон, я не работаю на конюшне, не знаю, - растерянно моргнул, глядя на подёргивающуюся мимику женщины и не зная, что ему с ней
делать.
- Тогда, - представив, как теперь хлыст гуляет по спине её Аиды, раньше не знавшей что это такое, Кетрин осела на сено, понимая, что вот-вот опозорится
и зарыдает. Но пересилив себя только сжала губы, через минуту проскрипев ледяной приказ: – Уходите отсюда.
- О’кей, до свидания, миссис Майклсон, - мужчина был и сам не против покинуть то ли бывшую, то ли нынешнюю хозяйку дома и поспешил на выход.
Под горячую руку попадать не хотелось, а отношения Майклсона и его жены настораживали всех в доме – никто ничего не знал наверняка, кроме того,
что приказы Катерины Майклсон обязательны для исполнения. Впрочем, он доложил об увиденном начальнику охраны, а Джон в свою очередь
позвонил Майклсону в кабинет. Реакция была обескураживающе-раздражённой:
- Мне это не интересно. И впредь не тревожьте меня по вопросам относительно настроения и времяпрепровождения моей супруги, Джон…
Дальше в трубке раздался сначала треск, и она отключилась. Джон только пожал плечами.
- Кому ты её продал и когда?
- Кого?
- Аиду. Как ты мог опуститься до такой низости, Элайджа?
- Ты бросила её здесь, значит, она тебе не нужна. - Он холодно оглядел бурей ворвавшуюся в кабинет чумазую женщину. – Мне она тоже была лишней
докукой. Когда ты уже вырастешь и научишься платить за свои поступки, а не пытаться сделать вид, что их не было вовсе?
Кетрин молчала, сцепив застучавшие зубы. Хотелось гордо вскинуть голову и уйти, но от её поведения зависело другое существо. Пора и вправду
взрослеть.
- Хорошо, да, я виновата, ты имел право продать… - она сглотнула, почувствовав, что голос стал неверным, но выправила тембр, - продать мою лошадь.
Но теперь скажи, кому ты её продал?
- У тебя не хватит денег её купить. Это редкий экземпляр, не зря она жила в заповеднике.
- Я найду деньги и выкуплю. Просто скажи - где? – На подгибающихся от унижения ногах брюнетка пересекла ковёр, заглянула в лицо: - Пожалуйста. Не
ради меня, но ты же любишь лошадей, подумай, как ей будет плохо без меня. Я её вырастила ещё с жеребёнка, она привязана ко мне и совсем не
приспособлена к стандартному катанию. Никогда не ходила под седлом.
Умоляющие глаза теперь не действовали – он по-прежнему чувствовал себя растянутым на дыбе, когда Кетрин о чёмто просила, но одновременно чётко
знал – даже если бывшая жена искренна и не манипулирует, если он сам даст слабину сейчас, то всё полетит к чёрту. Но и что-то скрывать Элайджа не
собирался, он и вправду считал бывшую жену никудышной хозяйкой – она могла отдавать нежность и любовь, но адекватно отвечать за Аиду, нет:
- Ты её не выкупишь. Я подарил кобылу Даниэлле, теперь она в поместье Сальваторе, где Дени живёт с матерью и не думай, что сумеешь схитрить и
надавить на девочку. – Он откинулся в кресле. - Я этого тебе не позволю. Никто Аиду не обижает, не бьёт, её любят, но только она больше не твоя.
- Думаю, мне стоит радоваться, что ты не велел пустить её на колбасу. А что с картинами?
- Продал.
- А драгоценности и платья? – Она усмехнулась. - Стой, знаю – раздал своим шлюхам.
Он кивнул.
- Рад, что ты их оценила по достоинству.
- Знаешь ли, я экстра класса, могу даже рекомендации представить сколько за ночь, а твои девочки… - глаза Элайджи стали недобрыми, он встал из
кресла, - я читала о них, по-моему, ты сильно продешевил, - Кет дрогнула, но обида за то, что вещи, подаренные ей после признаний в любви,

365/493
 признаний от которых у неё, искушённой в этих играх в любовь, казалось, плавились кости, пошли по чужим рукам была сильнее рассудка, –
единственная только Элиза, говорят, у неё отменная задни… - Будь добра, промолчи.
- Зачем? Я же хочу знать, что вещи шлюхи высшего разряда, которую ты взял в жёны…
Отреагировать она не успела, только вжать голову в плечи. Челюсть не онемела и кожа не загорелась – удара у него не вышло, подушечки пальцев
лишь ласково скользнули по щеке и опустились на плечо. - Никогда не говори со мной в таком тоне. Тебе понятно? - Да.
- Ещё.
Волосы рассыпавшиеся по плечам, и запутавшиеся в пальцах трещали, из уголков глаз от натяжения закапали слезинки.
– Я всё поняла. Ты снова делаешь мне больно.
Хватка тут же ослабла, но пока отпустить у него не получалось и Элайджа глядел в немного испуганные карие глаза, понимая, что эту слабину ему
запомнят. Страх постепенно сменялся вызовом, слезинки были не от истерики, а просто от перетянутых волос на висках и быстро пересохли. Катерина
всегда остаётся собой. И неожиданно это понимание начало успокаивать, позволило разжать сведённые судорогой пальцы.
Кетрин невидяще смотрела Элайдже в лицо. Он прав – она оказалась плохой хозяйкой Аиде. Нужно было думать головой, а не задницей, когда уходила.
Но ведь… Как же Эл может быть таким жестоким? По отношению к ней? Это не укладывалось в голове. Взгляд медленно заскользил по креслам, фикусу,
деревянным панелям, остановился на пустой стене, где когда-то висели полотна.
- На этом всё? – поторопил Элайджа, заставляя брюнетку очнуться от прострации. – Если вопрос уладили, то я хотел бы, чтобы ты вышла отсюда.
- Хорошо. – Кивнула Кет, разворачиваясь на оклик. - Что-то ещё?
- Да. На будущее – без моего разрешения не входи в кабинет, если я здесь. Предварительно сообщай звонком.- Понятно. Теперь всё время так будет?
- Как «так»? – ему снова не нравился её тон.
- Мы вообще не будем разговаривать, как есть?
- А почему мы должны разговаривать, Кетрин? – Майклсон устало опустил словно налитые свинцом веки, поражаясь, инстинкту, заставившему каждый
волосок встать дыбом от страха, что она сейчас развернётся и снова уедет из его дома. - Я не собираюсь тебя обижать, и тем более не желаю
повторения безобразия, как сейчас, но ты постоянно забываешь, что мы всё насчёт нашей семейной жизни прояснили ещё в Болгарии. С чего нам вести
задушевные беседы?
- Ни с чего. Конечно, ты был в своём праве насчёт вещей и Аиды, – с кривоватой улыбкой согласилась Кетрин. – И знаешь это лучше всех, - обвела
взглядом кабинет, который лишившись картин серыми тонами окончательно стал походить на склеп. Дорогой и меблированный, правда, - ну, ты же
всегда знаешь, как лучше обустроиться, Элайджа. Он отсчитал стремительные лёгкие шаги - шестнадцать, дверь за ней закрылась. Опершись на руки и
выдохнув несколько раз через нос, Элайджа постепенно наладил сердцебиение. Каждый шаг по выстраиванию будущего без Кет и одновременно с ней
давался ему с надсадным трудом, но если выдержать сейчас, не будет проблем в будущем. Он должен уважать себя и в первую очередь это означало,
что его жена должна уважать его решения. Если нет, то нет. Несколько раз повторив про себя мантру, сопровождавшую всю жизнь, Элайджа сдался.
Быстрым шагом подошел к окну. Идеально прозрачные стекла бесстрастными свидетелями отражали фигуру человека с поникшими плечами и
опущенной головой, вглядывавшегося во двор. Спустя пару мгновений появившаяся в поле зрения Катерина шла спокойно, уверенно, ему даже
показалось, что он слышал ровный перестук её каблуков о камни, хотя, конечно, только казалось - окна не пропускали шума. Откуда силы это
выдержать? Он пытался убедить себя, что бывшая жена не цепляет своими бедами с той силой, какая была раньше: её слёзы были неприятны, но ту же
реакцию вызывали и слёзы остальных женщин, он не чувствовал себя мерзавцем за то, что лишил её любимого животного. Но сегодня она получила
этот гашеный удар из-за того, что приравняла себя к остальным шлюхам. Пусть он не отрицал, даже косвенно подтвердил, но Катерина не имела права
так поступать. Или имела? И как относиться к тому, что желание ударить появилось из-за невозможности обнять и этим прекратить поток гадостей.
Гадостей каких-то полудетских, ревнивых, которые вообще не могут… не должны задевать взрослого мужчину, но отчего-то задевали его. И что потом
снова хотелось просить прощения, расцеловать и зарыться пальцами в каштановые кудри, развеселить: Катерина не была лёгкой по характеру, но
смешливой... Какая ему выгода, смысл к чему-то её принуждать, если в итоге самому тошно? Рассеянный взгляд упал на отражавшиеся бумаги на столе.
Элайджа выпрямился, заставил себя прекратить смотреть во двор и сел за стол. Он предупреждал не подходить, Кетрин сама виновата, устал от всего, в
равной степени и от собственных и от её переживаний, и решил наплевать на них обоих.

Великобритания. Йоркшир. Усадьба "Фиалковый приют".

- Привет, осваиваешься? – спросила вошедшая в комнату Елена. - Ну как тебе здесь?

- Очень нравится… - Кетрин огляделась. Ещё только войдя в передний холл она поняла, что сестра очень старалась, чтобы воссоздать по возможности их
дом в Мистик Фоллз. Потратить столько времени на это перед собственной свадьбой… На такую деликатность способна только её Елена. Кет с
нежностью посмотрела в лицо близняшки и кивком предложила сесть рядом. – Нам со Златкой будет здесь очень уютно жить, медвежоночек. Здесь
почти как дома.
Спасибо тебе.
- Я рада, - скрестив руки на коленях, Елена аккуратно устроилась на одеяле. – Кет… Я хотела поговорить. Это же я выдала тебя Элайдже, рассказала ему о
ребёнке, хотя ты просила не говорить.
- И хорошо сделала, - обняв девушку за плечи, ответила Кетрин. – Он бы обязательно нашёл меня, но ребёнок стал бы диким шоком. Ты умница, милая.
- Да? – с сомнением подняла взгляд девушка. - Ты точно не злишься?
- Конечно, нет. А ты простишь меня?
- За что?
- За то, что я уехала надолго. Я не знаю, что со мной случилось и не могу тебе этого объяснить. Точнее могу, мне хотелось, чтобы Элайджа не знал о
ребёнке на случай, если опять не получится, но я бросила тебя здесь с чужими людьми.
Елена снова потупилась. - Я не…
- Нет, не отрицай. Ты не могла не обидеться, – покачала головой Кет, и взяла в руки ладони Елены. - Но клянусь, больше такого не повториться, я всегда
буду с тобой, если это в моих силах.
Что-то в мире не меняется - уткнувшись носом в грудь Кетрин, Елена принялась плакать, позволяя младшей вытирать себе слёзы и говорить
успокаивающую ерунду. Когда она немножко успокоилась, то нахмурилась и встала вытирая мокрые ладони о джинсовые шорты.
- Вот кстати, насчёт Элайджи, точнее переезда… Когда ты уехала от него, он через Керолайн попросил забрать твои личные вещи, вещи Мартина, платья,
драгоценности… - Драгоценности? Новые?
- И новые, и старые, - Елена недоуменно посмотрела на вскинувшую голову сестру. – Я как раз хотела сказать, что привезла их вчера и распаковала в
гардеробной, но не знала, какую спальню ты выберешь… - А там есть индийская шкатулка с разными камнями?
- Не перебивай.
- Прости.
- Есть. Хотя, если честно, мне было страшновато её везти просто так, и здесь тоже хранить - это не дом твоего мужа, где куча охраны, - поэтому я заперла
её в банковском сейфе… А что, что-то не так?
- Всё правильно ты сделала, – Кетрин улыбнулась и поцеловав Елену в мокрый нос, подхватила дочь на руки. - Ладно, пока Златка спит, пойдём вниз.
Расскажешь мне, как вы тут живёте со Стефаном.

Три месяца спустя. США. Сан-Франциско.

366/493
- Кол, Ко-ол, - мягкий женский голос пропел над ухом: - Просыпайся, соня. Держи.
- Что это? – подтянувшись на локтях, Майклсон раскрыл глаза. Очаровательная мулатка поставила поднос на тумбочку и сейчас водила ноготками по шее
мужчины, чуть щекоча.
- Твой завтрак. Ты вчера просил испечь блинчики.
- И ты сделала? – в тоне мужчины скользнуло ленивое довольство жизнью. Не зря он остановил выбор на Фэй в качестве подружки на время пребывания
в Штатах – отличная любовница, да ещё и готовить умеет.
- Конечно, - девушка подсунула ему тарелку и тут же заметила, как разочарованно вытянулось лицо Кола при взгляде на содержимое. – Что такое?
- Немножко не то. Я просил тонкие блинчики. – Он со вздохом отставил тарелку обратно на поднос. – С рыбой.- Эти разве толстые? – В чёрных глазах
мелькнуло обиженное недоумение – она специально встала ни свет ни заря, что, учитывая аппетиты Кола и манеру обращаться с женщиной, выжимая
все соки в постели, было не так уж и легко, старалась строго соответствовать рецепту и не получила даже банальное «спасибо» в ответ. – Отличные
блинчики и кленовый сироп.
- Я просил французские, а не американские. Это тоненькие, почти прозрачные, крепе, и в них заворачивают начинку. Я люблю не сладкую, а с рыбой.
- Блины с рыбой? – скривилась мулатка. – Кто так ест? Это же отрава.
- Я так всегда ем, и пока жив, - всегда было только однажды, но Колу это «однажды» понравилось невероятно. Его взгляд скользнул по тёмным ножкам
девушки, на ум пришли другие, более сильные и изысканные. Интересно е*ёт её Стефан на сон грядущий в своём сраном Лондоне, или где они там
сейчас? Конечно, да, с такой женой точно не пейзажи рассматривать будешь… А у него вместо Елены, эта варёная, которая и ногами-то обхватить
толком не умеет. Раздражение вспыхнуло с невероятной силой, правильные и от того суховатые черты мужчины утратили благодушие, став
безразличными. В глазах Фей блеснули слёзы обиды, но всё же она тихо спросила:
- Ты не хочешь даже попробовать эти?
- Нет. Если ты не заметила, я вообще не люблю тесто, тем более сладкое. Ты куда?
- Отпусти, - девушка вывернула локоток и, нахмурив изящные брови, чтобы не расплакаться, начала быстро одеваться.- Обиделась? Не стоит, - Майклсон
похлопал рядом с собой по постели. – Иди сюда, мне хватит сил и без завтрака, а там что-нибудь сообразим. В конце концов, научишься.
- Вот и иди к этой извращенке, что жрёт рыбу с блинами… - Сквозь всё же закапавшие слёзы зло прошипела мулатка: - Затрахал уже...
- Ну, как хочешь. Оставь ключи на тумбочке.
Пожав плечами и бросив разочарованный взгляд на сочащуюся приторно-сладким ароматом сиропа тарелку, Кол сунул нос в подушку – если нет ни
вкусных блинчиков, ни секса, то единственный вариант - досыпать. Вполне полезный перед заседанием Совета Директоров по поводу корректировок
бюджета на квартал. Эти бухгалтерские и аналитические вопросы по экономике он искренне ненавидел. Но не тут-то было: - Что делаешь?
- Сплю.
- Спать нужно ночью, - рявкнул голос Элайджи в трубке. - А сейчас работать.
- Ты с похмелья что ли?
- К твоему сведенью, я прилетел в три ночи и уже с пяти утра в офисе. Это кто-то дрыхнет и днём и бухает ночью. – Пауза. - А клей ты у меня жрать
будешь вместе с туфлями.
- Так ты из-за своих туфель развопился? – наконец, сообразил Кол.
- Тридцатка, мозгов нет! - взъярился старший Майклсон. - Какую тебе фирму доверить, если ты ещё из…
- Да ладно… - Кол интеллектуально заржал, представляя физиономию братца, пытающегося отодрать подошвы своих ног от любимых мокасин. Идея
пришедшая по пьяни неожиданно расцвела приятными красками. – Ты слишком резко всё воспринимаешь. Бабу тебе нужно, чтобы не зверел. - По
бабам у нас ты специалист - сифилис мозга как он есть.
- А ты уже всё, как Кук или просто импотенция? Это лечится - знаю отличное место, куда и следует идти после командировки.
- Я по помойкам не шляюсь.
- Девицы высшего разряда.
- Ну, по помойкам с разделением по сортам дерьма, - хмыкнул Элайджа. – Ладно. Жду через полчаса.
Отключившаяся трубка запищала.
- Пояс верности на эту стерву до конца жизни, замочек ручной работы… А ещё лучше просто петарду ей в задницу и с концами... - Всё-таки выбравшись
из кровати, и мысленно изобретая кучу кар для Кетрин, из-за которой – а он не имел сомнений, кто виноват, у Элайджи были причины злобиться:
финансовая отчётность по его части в «InterStructure» провисала, но не фатально, и обычно братец оставался более чем лоялен к таким косякам, -
приходится вставать, Кол зажевал на самом-то деле вполне приличную оладью.

Великобритания. Йоркшир.

- Входите. Помогите мне. – Молодая женщина поправила выбившиеся из-под стефана передние прядки волос, и раздражённо уставилась на верх
бюстгальтера, из которого выпирала располневшая грудь. – Это мне тоже не нравится, мисс Клодес. Отошлите обратно.
- Это не Клодес. – Резко обернувшись, Кетрин поборола желание прикрыться руками под мгновенным холодным взглядом бывшего мужа, равнодушно
просканировавшим её прелести. - Я никого не встретил по дороге наверх, поэтому думал, что достаточно постучать. Не знал, что ты ждёшь экономку.
Здравствуй, Кетрин.
- Здравствуй. – Неудобство прошло: оправившись от удивления, Элайджа вспомнил о воспитании и теперь смотрел куда-то поверх её головы. Наскоро
накинув кимоно, Кет изобразила улыбку. – Сегодня ты слишком поздно, Златка уже спит на ночь. Если хочешь, посмотри потихоньку.
- Пробки. Проводишь?
- Нет, мне нужно… - сцедить молоко, но Кетрин воздержалась делиться личными подробностями. – Заняться своими делами. Эта дверь, – она кивком
указала на смежную в детскую, – не заблудишься.
- Помыть руки?
- Уверена - они у тебя чистые. – Ослепительная улыбка. - Ты ведь их так боишься замарать, дорогой.

- И как она? – Рассматривая выглядывающее из пелёнок личико, спросил Майклсон. - У меня такое чувство, что постоянно спит.
- Нет. У неё просто сейчас налаживается сон, - еле слышно пояснила Кетрин, неосознанным жестом поправляя одеяльце. - Спит бОльшими
промежутками. Раньше каждые два часа просыпалась, вот ты и видел её бодрствующей, а теперь почти ночь. Пятый месяц… - Всё в порядке? Дома
ничего не нужно? - Да.
Ну, вот и конец диалога – больше им разговаривать было не о чем, мужчина встал из кресла. Предложить кофе или чай – Кет и в голову бы не пришла
такая глупость, а если бы и пришла – всё равно отказался бы. Проводить – тоже. Элайджа скользнул взглядом по упакованной в плотный шёлк фигуре,
сухо бросив:
- До воскресенья.
- Конечно, до воскресенья, - смерив его привычным насмешливым взглядом, Кет быстро прошла мимо, с силой стискивая халат у горла. Через секунду
Элайджа услышал, как повернулся замок её ванной комнаты. Лошади и недопощёчины она ему не простила, и с тех пор любой намёк на
доброжелательность испарился. Постепенно её неприязнь стала настолько сильной, что Катерина старалась даже избегать прикасаться – он, как ни
силился, не мог вспомнить за последние месяцы ни одного контакта их кожи, - осталась одна ледяная вежливость. Сначала Элайдже было всё равно, но
проходило время, и начинало накатывать раздражение, доходившее до того, что ему начинало хотеться её помучить. Не физически, конечно,
эмоционально – ограничить в чём-то или заставить плакать, просить… Всё чаще приходило в голову, что учитывая его социальный и финансовый статус,

367/493
 Катерина должна ходить по струнке и стремиться ему угодить, а добиться этого силой совсем не сложно. Мерзко? Наверное, но было. Было. И всё же
сегодня Катерина злилась особенно явно даже для этих отношений.

- Что у неё не так? – Минутой позже вопрос был задан той самой Клодес, спешившей по коридору с ворохом пелёнок.
- Я не думаю, что личные заботы...
- А я думаю, что я здесь плачу за всё, включая Вас, миссис Клодес. Я узнаю, всё что мне необходимо в любом случае, но при этом перенервничает Ваша
хозяйка и отыграет своё дурное настроение, догадайтесь на ком, - предположил Майклсон.
Как и в остальных их домах из прислуги Кетрин здесь никто не любил за холодность и неприветливость, её причуды терпели, работали на неё, но и не
более, поэтому продавить сопротивление особого труда не составило.
- Она переживает из-за живота. – Мужчина терпеливо ждал продолжения. – Думаю, её не устраивает внешность после родов.
- Что там с внешностью? – Обескураженный, Элайджа вспомнил случайно увиденное этим вечером, и ладони закололо от желания потрогать тело,
равное которому по пластичности и плавности линий и среди самых дорогих шлюх попадалось не часто – худая корова, даже если впихнуть резинку в
нужные места газелью не станет.
- Мы не разговаривали на эту тему, но думаю, мисс Пирс кажется, что она не слишком привлекательна для мужско…
- Клодес!
Гневный оклик оборвал фразу, и спешащая по коридору Кет прищурила глаза, испытывая острое желание взять да отхлестать нахалку по щекам. Элайджа
это тоже понял, поэтому тихо скомандовал:
- Уходите, миссис Клодес.
- Я правильно поняла, ты приставил её следить за мной? – Лицо брюнетки скривилось от отвращения, и скрестив руки на груди, она кивнула вслед
скрывшейся за поворотом женщине. – А я-то думала, с чего такие щедроты – дом и слуги. Ну, надеюсь, многое узнал, потому что дальше придётся
полагаться на свои извращённые фантазии, - насмешка в тоне сменилась равнодушием. – Мы со Златкой переедем в течение недели, нянь найду сама
приходящих, видеться с дочерью будешь по-прежнему.
- За тобой никто не следит, - не дав женщине пройти, Элайджа удержал её за предплечье и почувствовал, как она вздрогнула. – Мне не понравилось
твоё настроение, и я спросил.
- Тебя интересует моё настроение? - протянула Кет, останавливаясь и тщетно выкручивая руку из хватки.
Майклсон кивнул, разглядывая из-под ресниц её чуть порозовевшие от гнева щёки.
- Я вижу, насколько ты и Златка привязаны друг к другу, поэтому ничего удивительного. – Его пальцы подчёркнуто медленно скользнули вниз по шёлку
рукава к оголённому запястью девушки, прошлись по обнажённой коже снова вверх – Кет скривилась, - и только потом аккуратно разжались. - Плюс ты
кормишь её грудью, а Керолайн говорила, что на молоко влияет.
- У меня всё хорошо. – С расстановкой сказала Кетрин, заставляя себя стоять ровно и чувствуя, как по-заячьи быстро колотится сердце. - С дочерью. И с
молоком.
- Не ожидал, что тебя и сейчас волнует, как ты выглядишь.
- Вот такая я плохая мамочка, волнует. Это всё? Тогда доброй ночи.
- Думаю, та почти пощёчина стоит разговора.
- Нет, не стоит, - глаза Кет стали чёрными. – Ты оказался ничем не лучше остальных.
- Знаю, поэтому мы и расстались. Я не попросил прощения… - Элайджа скривился – именно это он и делал, снова пытался извиняться, хотя в таких вещах
бесполезно, если они уже были сделаны. – Ладно, проехали. Ты очень красивая женщина, Катерина. Самая красивая, которую я видел в своей жизни.
Если тебе ещё интересно моё мнение.
- Мне на него наплевать.
До этой фразы Элайджа ничего не хотел, как убраться отсюда. Но презрительный тон, слишком резкий выдох, размеренная холодность слов - самолюбие
взбунтовалось.
- А мне нет. – Рывком разведя полы её халата, он подцепил пальцем золотую цепочку на талии, замеченную ещё в спальне. - Да и тебе тоже.
Дрожь нетерпения затмила болезненные ощущения, когда Элайджа чересчур крепко для её нынешнего положения прижал к себе грудью.
- Ты так и осталась моей. И нас обоих это не устраивает.
Заробев, Кет не моргая смотрела в лицо Элайджи, вопреки его ровному тону, подергивающееся в гневе. Смятенное и угрюмое. В голове промелькнула
мысль, что издевка - самая обычная, даже относительно невинная сейчас раздавит Элайджу. Хотя нет: простого равнодушия и косности с её стороны
будет достаточно.
Послушно погружаясь в жаркую темноту жёстких поцелуев, Кетрин откинула голову ему на грудь, позволяя подхватить себя на руки. Пальцы этих рук
дрожали, вопреки железной хватке, по-прежнему болью отзывавшейся на ребрах, дыхание Элайджи тяжелое, неровное, оно горело на её щеках, и тут
же воздух от быстрых шагов по коридору холодил, ноздри наполнились знакомым запахом мыла и одеколона... Она даже не открывая глаз знала, что
увидит – ту же одержимость завладеть ею, что и в Сан-Франциско в ночь, когда у них получилось зачать Златку, только сегодня Кет это уже не пугало и,
очутившись на постели, она молча протянула обе руки к склонившемуся над ней мужчине. Элайджа на мгновение закрыл глаза и выдохнул, запоминая и
впитывая всем своим существом эту капитуляцию. Вправду, его.

- Что? – едва шевеля опухшими губами, девушка попыталась вынырнуть из омута сна, а в итоге лишь крепче обняла подушку. – Я уже ничего не могу и не
чувствую. Мне нужно немножко поспать.
Она хотела заснуть, но Элайджа снова тронул за плечо:
- Тебе нужно покормить дочку. Няня сказала, что сцеженное молоко закончилось, а смесь ты запретила давать. Дальше будешь спать. Или дать смесь?
- Что?
- Златка. Нужно как-то покормить. Тише, - поймав неловко свалившуюся с постели в спешке женщину, Майклсон поставил её на ноги, и накинул свою
рубашку. – Ложись, я её подам. Им не стоит тебя видеть.
- Я… ой, да. – она было плюхнулась на постель, но тут же встала, принимая на руки малышку. Через некоторое время раздалось сопение и
причмокивание, а затем наступила тишина, прерываемая лишь гортанными звуками, свойственными младенцам. И только чуть позже, когда Златка
начала потихоньку засыпать под песню про белку, по оценивающему взгляду Кетрин сообразила, какой неряшливой её видит сейчас бывший муж.
Короткий взгляд в большое зеркало слева – вправду небо и земля: он подтянутый, свежий и не слишком-то усталый, а если не считать разодранной
спины – истинный джентльмен, и она лохматая, с опухшими, растрескавшимися губами, заспанные глаза, усеянная розовыми отметинами засосов и
синяками кожа почти от шеи до бёдер. Неловкая поза. Ещё подтекающее молоко до кучи… Совсем не пара. Если убрать дочку – обычная хорошо
выдранная во все дырки шалава. Хотя так оно по сути и было. Да и в постели продержаться на высоте долго не получилось – распалённая до одури Кет
улетела в первое забытье слишком быстро, а после это были отрывочные вспышки сознания длительные, пока Элайджа оставлял в покое её тело,
чтобы восстановиться. Последнее воспоминание - он целовал её в душе и, кажется, в окне было не так темно как сейчас. Или нет? Но учитывая, что
Элайджа за эту ночь перепробовал с ней все виды секса, какие только могут прийти в голову, вряд ли могло быть иначе. И настроение неумолимо
ползло к отметке – редкой паршивости. - Ты не можешь отвернуться, пока я кормлю?
- Зачем?
«Действительно – зачем?»
На самом деле взгляд Элайджи оценивал вовсе не степень ухоженности женщины перед ним, а лишь тот факт, что Майклсон впервые в жизни увидел
процесс кормления Златки и испытывал одновременно смятение, неловкость и желание потрогать обеих. Конечно, многие женщины кормили грудью -

368/493
всё это естественно и логично, - но у него был круг общения, в котором подобных штук обычно не демонстрировали. Или он не замечал. А может дело
было в выражении лица Катерины – ему всегда были странными нежность и серьёзность, проявившиеся в чертах, когда она занималась со Златкой, -
сейчас же они были особенно сильными, даже тембр голоса Катерины менялся, и это Элайдже нравилось. И сейчас он очень не хотел, чтобы его просто
выставили из комнаты. - Почему ты стоишь? Сядь. Удобнее будет на постели.
- Наверное, потому что не могу безболезненно сидеть на пятой точке чьими-то стараниями, - сварливо заметила Кет.Он вскинул брови, вспомнив
«эпизод» ночи с её попой – конечно, получилось жестковато, но… - Почему ты ничего не сказала в тот момент?
- Может, потому что я пребывала в шоке от продемонстрированного лексикона?
- Думаю вопрос был не в моём лексиконе, – Элайджа улыбнулся, оглядывая её фигурку. – Тем более в ту минуту, твои просьбы были тоже далеки от
романтических. Ну, не будем вдаваться в детали, ты знаешь, что идеальна. Иди сюда.
Не подошла, фыркнула, передразнивая:
- Ну, надо же - хозяин доволен Смеагорлом. Смеагорл счастлив.
- Хозяин? Заинтригован, но мне больше нравилось «милорд».
- Милорд - это для романтиков.
- Я раньше тоже не претендовал.
- Тогда для эстетов, - отрезала Кет. – А они не заставляют стоять носом в диван. Я же говорила, что мне тяжело!
- Но ты клялась убить, если я остановлюсь.
Сильно смягчённые краски – на деле, с рыданиями умоляла продолжать, хотя ведь никто и не останавливался. Чёрные глаза Элайджи весело блеснули
при виде на мгновение исказившего черты женщины смятения.
- Утверждала, что тебе очень хорошо.
Более, чем просто «хорошо», но Кетрин уже поняла, что для неё лучшая защита – нападение, пусть даже такое глупое.
- Страшно подумать, каким способом…
- Заткнись. Это тебе весело, а вот у меня всё болит и даже сидеть мне, наверное, будет больно.
Но злости в её голосе не было, скорее насмешка над ним, собой и ими обоими вместе.
- Я же сказал, иди сюда, - Майклсон подошёл и, подняв брюнетку на руки вместе с ребёнком, объяснил: - Если не хочешь садиться, предлагаю выход:
ложись в постель.
– Тебя не смущает, что я засну? На улице жарко, а расслабленные мышцы много весят.
Фыркнул и подул ей на лоб, сдувая упавшую на него прядь.
Мгновение они смотрели друг на друга. Кетрин всегда умела бороться с вызовом, но нежность её деморализовывала, тем более после стольких часов
секса без перерыва сил спорить не было вовсе. Да и к чему? Аккуратно устроившись, как он велел, в ожидании, когда ребёнок заснёт окончательно,
Кетрин замерла, сначала молча и чувствуя, что и Элайджа ведёт себя как-то подозрительно легковесно, но потом постепенно расслабилась и забыла о
собственной неприглядности, и через какое-то время вовсе уснула.

- Какого хрена, Ник?! – Рявкнул Майклсон в трубку. - У тебя право подписи.

- Какого хрена тебя нет на месте? – ехидно спросил младший брат. – Где ты вообще есть?
- Я… кхм… - Элайджа поправил конверт малышки, - отдыхаю.
- Твою мать… - голос Николауса приобрёл зловещие нотки, - ты помнишь о совещании по «PacificLine»? - Это завтра. Разумеется, буду.
- Ладно, всё выяснили, жду к вечеру.
Выключив трубку, Элайджа присел в кресло и аккуратно, чтобы не задеть нежную кожу щетиной, поцеловал нос Златки, она пискнула в ответ и
завозилась ручками по рубашке.
- Энжи?
- Да, я вас слушаю, - раздался в трубке голос няни.
- Принесите смесь, хочет есть.
- Десять минут. Будете сами?
- Да.
С тех пор как он очутился в этом доме прошло всего двое суток, но они многое поменяли и в первую очередь в отношении дочери. Только сейчас
Элайджа понял, что всё это время жизнь Златки проходила мимо него. Она жила сама по себе и, оказалось, даже не запоминала его лица, поначалу
боялась и пищала, но всего сутки вместе и малышка привыкла к его запаху и рукам, а он привык к ней. Полюбил всем сердцем ещё в Болгарии, и все же
раньше, когда он приходил Златка казалась чем-то отвлечённым, подарком судьбы, символом лучших дней с Катериной, но никак не маленьким
человечком со своими предпочтениями и нуждами, тянущему к нему ручонки. И он для неё был чем-то таким же отвлечённым и быстро забывающимся.
Нельзя было сказать, чтобы Элайджу засасывала возня с малышкой, хоть сколько-то прельщало прыгать вокруг с погремушкой, или тем паче её крики, но
ему нравилось смотреть на неё и ощущать её требовательное доверие к себе, которое может дать только привычка. Он чувствовал себя спокойнее и
легче в эти моменты, уходило даже раздражение и усталость после проведённой ночи с Катериной, и однажды почувствовав разницу, Майклсон не
хотел возвращаться к прежним краткосрочным визитам. Теперь он хотел, чтобы дочка так же спокойно реагировала на него, улыбалась, трогала часы и
поев, ворковала, возясь с погремушками на Катеринином халатике, как сейчас. Улыбнувшись дочке и внимательно наблюдая за ней, Майклсон положил
голову на руки. Была ещё одна мысль, тяжёлая – понял, почему Катерина стала пугливой, раздражённой и неуверенной в себе и своей красоте. У неё не
было своего спокойного угла, здесь её откровенно не любили, по вчерашнему диалогу Элайджа прочувствовал это особенно резко. Знал он это и раньше,
но вот видеть… Ему не понравилось, что он увидел. Майклсон отлично осознавал, что дело в хозяйке – в Бразилии картина-то была та же, - и что если он
сменит персонал ничего не изменится, но всё равно его придавливало к земле понимание, что её сейчас, когда она явно уязвима дома касаются чужие
взгляды и руки, и рядом нет совершенно никого, кто бы любил и оберегал. Сам далёкий от того, чтобы завоёвывать чьи-то симпатии, Элайджа был с
детства предан исключительно родным и дому, поэтому в поместье постоянно жила только Роза, которая смотрела за сохранностью здания и если чтото
требовало вмешательства, уборки или ремонта, и не представлял, как можно существовать с полным домом прислуги, которая тебя боится, а раз боится,
то и испытывает тихую злобу.
Но персонал в любом случае придётся менять полностью, иначе после нынешней ночи, когда всем всё ясно, Катерина будет вечно в униженном
состоянии женщины, с которой изредка развлекается бывший муж. Златка поела, заснула и устроив её в колыбельке под присмотром няньки, он
медленно направился в противоположную спальню. Катерина попрежнему крепко спала, сопя носом, и, видимо, так и не проснувшись с тех пор, как он
принёс её сюда из гостевой. Присев рядом, Элайджа обвёл пальцем подбородок Катерины – природа любит пошутить, наделила такую как коза
упрямую женщину подчёркнуто нежным личиком сердечком.
"Интересно, какое светило ненормальности нас поймёт на этот раз, кошечка моя?"
Кошечка моя. Он называл так Катерину, когда испытывал необходимость в смешении своего сознания с её. Вчера и сейчас это у них получилось, но не
стоит так называть Катерину в будущем.
- Наверняка, не стоит. Мы уже выросли из маленьких игр... - Элайджа распробовал звуки собственного голоса в тишине спальни. Усмехнулся, вспомнив
её поддразнивания, - Хотя, наверное, нет, кошечка моя. Закинув руки за голову он лёг рядом и откинулся на спину, сонно глядя в потолок.
Когда Кет проснулась снова, к своему стыду поняла, что снова «проспала» дочь, лежит на животе в одиночестве, укрытая простынёй и наступил вечер. На
тумбочке стояла бутылка с лосьоном для интимной гигиены, а её пострадавшие ягодицы и растёртая после многочасового траха промежность были
обработаны и не болели. И не такой уж пострадавший филей – по сравнению с полосами, которые оставлял Бернер, несколько шлепков даже и сильных
в порыве страсти… Кет больше злилась, а боль была просто неудобством отвыкшего от таких «кроличьим заездам» организма. Но… Боже, как же ей было
хорошо! Что бы ни было дальше, эта ночь была волшебной, такой как тогда, когда они были счастливы. А может даже и лучше – зная, что скоро всё

369/493
исчезнет, Катерина любила как в последний раз, без отдыха и никак не могла налюбиться. Переполненную молоком грудь сильно тянуло, и брюнетка, не
став долго раздумывать, побежала в детскую.
- Ты здесь? – Автоматически прикрывшись руками, она нахмурила брови.
- Как видишь. Она уже ела.
- Эту отраву? Нужно было меня разбудить, - Элайджа испытал прилив раздражения от того, как быстро изменилось её лицо – тёмные глаза из нежных
стали злыми, а затрепетавшие ноздри совсем не нивелировались кривившей губы ехидной улыбкой. – Подай мне одеяло и выйди. Пожалуйста.
- Держи, - кинув ей тряпку, он наблюдал, как она укутала им свою фигуру. - Я не разбудил тебя, потому что ты очень устала, а эту «отраву» едят многие
дети и ничего. - Да уж, здоровье ребёнка у тебя явно в приоритетах.
- Именно так, - он кивнув, направился к двери, - и Катерина, пусть ты изумительно красивая женщина, но, когда мы будем говорить, возьми тон полегче.
Для своего же блага.
Равнодушно пожав плечами и ничем не дав понять, что приняла к сведению, она опустилась на диванчик рядом с детской кроваткой. Но когда он
уже стоял у дверей, всё же обронила: - Если тебе нужен разговор, подожди пару-тройку часов. - Прости, нет.
- Как тебе угодно, приходи завтра, - из-под массы упавших ей на лицо волос, раздался откровенно строптивый голос.
- Я улетаю на две недели в Африку.
- Тогда через две недели.
- Хватит, - ему захотелось хорошенько встряхнуть её за плечи, но вспышка эмоций прошла. - Катерина, я жду тебя через полтора часа, и если тебя не
будет, вытащу даже из ванны и притащу вниз. Прошу вас, моя леди, побудьте паинькой это время, а дальше можете спокойно возвращаться к
привычному состоянию мегеры.
Кетрин вскинула голову и, поджав губы, сверлила взглядом бывшего мужа - безупречно издевательски-вежливый тон, словно погоду обсуждает. Но
когда Майклсон становился таким, он умел быть и вправду бесчеловечным. Наконец, выплюнула:
- Через час.
- Спасибо.
Дверь за ним закрылась.

Собранные в прическу кудри, ярко-бирюзовое платье, такая же лента в волосах - всё это он уже видел, но за этот год совсем позабыл как довольно могут
блестеть её полные неги и страстей глаза, звенеть на высоких нотках низкий голос, а щёки розоветь от подлинного, не натужного взрыва энергии, словно
в Катерине соединились две женщины – нежная и тоскующая милая девочка, и манипулятивная сексуальная мегера. И оставленная прошлой ночью его
зубами розовая метка на шее не портила этой картины, наоборот заставляла желать сильнее. С той же страстью, что у детей вызывает игрушка на
витрине и бесполезно их увещевать, что она синтетическая, аляповатая и не стильная, дешёвая или наоборот не по карману дорогая, что где-то за углом
есть и лучше, и красивей, в его голове с пулемётной скоростью забилась одна единственная примитивная донельзя мысль:
«Хочу эту».
Опомнившись, что опять подпадает под неконтролируемое очарование и им в очередной раз овладевает образ Катерины, но на сей раз реальный и
опасный, мужчина спокойно выдохнул, прогоняя морок. Но эта собственная неустойчивость ещё раз уверила в правильности своих действий – если не в
силах предотвратить лавину, оседлай.
- Почему ты меня так разглядываешь? Что-то смешное?
- Когда-то думал, что оксюморон только в литературных описаниях героев.
- Это комплимент, что не тривиальна? – Непонимающе оглядев мужчину – костюм и рубашка были свежими, - спросила Кетрин.
- Констатация, что ты не освоила программы общественно-достойного поведения.
- Зато ты великолепно освоил, Элайджа. – Она подошла, разглядывая хрустальные вены мороза на вазе со льдом для лимонада. – Эта констатация
относится к тому, что мы снова переспали? Или боишься, что передам это «недостоинство» дочери?
- У тебя чересчур буйное воображение, - холодно ответил Элайджа.
- Ауч, какая плохая я - снова совратила и обессилила такого достойного представителя общественности. Определённо нужно требовать отдельные
щипцы и шкафчик для подпаливания пяток, когда попаду в ад. – Она замолчала, разглядывая его фигуру, и усмешка постепенно угасла. - Так о чём мы
будем говорить, мой лорд?
- О будущем, Катерина. Садись?
- Ничего не изменится, – надменно оттопырив верхнюю губу, Кетрин присела на низенькую софу и с явным облегчением подложила под спину диванную
подушку. - Я же сказала, что тебе не придётся платить за нашу совместно проведённую ночь. Никаким образом.
- Я не об этом. Хотел предложить тебе вернуться в особняк. У тебя тут не очень хорошая атмосфера.
Последние слова заставили насторожиться и замереть. Через мгновение взгляд полный бешенства впился в мужчину.
- И что с того? – грубо спросила Кет. – Уж не хочешь ли предложить мне ежедневный секс без обязательств? - Нет, - процедил он, поражаясь как ей
вообще такое могло прийти в голову. Нет, он хотел, даже, вероятно, мог представить себя и Катерину в подобном положении, но предложить вот так –
некоторого Элайджа не мог в себе пересилить. И Кет, увидевшая этот ответный гнев успокоилась так же мгновенно, как и вспылила, неожиданно
весело скривив губы:
- То есть только дом?
- Да. Ты переедешь в мой дом, и представлять я тебя буду по-прежнему как жену. Там полно места.
- Но при этом жениться на мне ты не собираешься? И «друзьями с привилегиями» мы не станем, – как всегда верно сообразила Кет суть вопроса.
Губы Майклсона чуть дёрнулись в подобии улыбки – понимали бы его так партнёры, топ менеджеры и Совет Директоров корпорации... А то там
постоянно с пониманием проблемы. Правда, здесь с выполнением и послушанием засада, твою мать...
- Да. Возможно, только официальные приёмы, где обязательно присутствие супруги. Если ты будешь не против.
- Посильный вклад в наследство Златки…
- Главное – ты будешь жить спокойно с Розой, по крайней мере, пока захочешь.
- Без общей постели с тобой?
- Да.
- Это только ради дочери?
- А какие мои плюсы? Я хочу тебя ничуть не меньше чем раньше, а ты, - тёмные глаза оглядели женщину от макушки до щиколоток, потом взгляд
поднялся вверх по прекрасно очерченным икрам и остановился на ямочках коленей, - ты и сама знаешь, что мне нужно, но не претендую. Только ради
дочери.
Ещё ради тщательного присмотра за её личной жизнью, плюс потому что, если расстояние не приносило покоя, и видя её обычно со своим ребёнком, то
есть в моменты, когда любому мужчине трудно испытывать равнодушие, он потихоньку влюблялся снова, то, близость и мелочность быта станет
хорошей прививкой, но об этом Элайджа благодаря хоть как-то развитому инстинкту самосохранения умолчал.
- Не знаю, - уклончиво сообщила Кет и плавно отдёрнула ладонь с подлокотника. – Я, пожалуй, откажусь от твоего щедрого предложения.
- Почему?
- Потому что я не хочу видеть, как ты возвращаешься от других женщин, - неприятным голосом возвестила Катерина. – Или тем более их в доме, где
живу. Я это уже проходила год назад.
- Какая трепетность проявляется с возрастом. Ты всё же должна думать о дочери, а не только о себе. Роза будет следить за домом, открою «секрет» –
благодаря твоему «славному» характеру, здесь тебя как и в Бразилии персонал, не слишком любит, мне не мотаться – больше смогу проводить
времени с дочерью. И тебе же легче. Ты хочешь ей нормального отца?

370/493
- Хочу. Я хочу ей нормального отца, а не неразборчивого в сексуальных связах.
- Катерина… - Майклсон с отпавшей челюстью разглядывал поднявшуюся ему навстречу женщину. – Ты это мне говоришь?!
- Да. – Она ханжески поджала губки. – Повторяю для глухих – я не хочу видеть проституток в своём доме, а ты имеешь привычку с ними связываться.
- То есть тебе мало этого времени, ты предлагаешь мне окончательно стать монахом? – разозлившись на свои же мысли, ляпнул Элайджа.
- Я просто объяснила обстоятельства, создающие непреодолимы… - глаза нездорово заблестели и осекшись она сделала кружок вокруг мужчины и
остановилась чуть в отдалении, разглядывая с полудетским любопытством и мгновенно забыв об извечной маске рафинированной красавицы.
Майклсон ощутил неловкость, это начинало дополнительно злить, но Кет игнорировала: – Значит, ты не нашёл никого лучше меня? - Кетрин, моя
личная жизнь точно не твоего ума дело.
- А искал?
- Это не моя тема для разговора.
- Искал?
Развернувшись, он пошёл к двери, Катерина аж подпрыгнула от сошедшего озарения и метнулась наперерез, выставив вперёд ладошки.
- Ты ведь не искал... Поэтому ты меня почти что насиловал часами. Я кормлю, а ты... - Её глаза вдруг приобрели, какуюто особую нежность, делавшую
неважной бесцеремонную откровенность её слов: - Ты никому нас не доверишь и не обидишь. Ты бы просто не лёг в постель со мной, не уверенным
абсолютно, что не принесёшь «подарок» неизвестно от кого. У тебя никого кроме меня не было, последние месяцы точно… - Она перевела дух, с
трудом стоя на ногах от захватившего восторга и наивно вывали все свои переживания: - Я так бесилась, так ревновала, а у тебя нет любовницы. Нет,
всё раньше ясно. Ты захотел тогда ударить меня именно поэтому. Её и не было. - Зажмурилась от счастья: - Ведь её всё это время не было...
Элайджа дёрнулся - нападение было не столько неожиданным, сколь и беспардонным. И радостным. Хреново воевать, но воевать с противником с
лучащимися счастьем глазами хреново вдвойне.
- Если и да, но дело не в тебе, - не подозревая, что только что исцелил сердце Катерины от горькой раны, нанесённой им же давней командировочной
изменой со случайной девчонкой, которую и о которой и не помнил, он холодно оглядел запрокинутое хитрое личико брюнетки. Живое и неотступное.
– И не твоё. Любопытство сгубило кошку.
- Но ведь для тебя я не кошка, - ответила Кет. – И имею право знать, почему едва не получила пощёчину.
- Ты её не получила, какого хрена тебе надо сейчас? Роль экзальтированной дамочки не твоя. Я не хочу тебя ни видеть, ни знать вообще и если бы не
общая дочь, то…
- Что? Мастер по вранью у нас я, Элайджа. А ты… - она подняла голову, маленькой ладошкой крепко обхватила подбородок мужчины, и Майклсон снова
поразился тому, каким ласкающим был её взгляд. А ещё больше собственной готовности принять эту ласку. - Я вернусь в поместье, но предлагаю тебе
себя в качестве любовницы. Обещаю – только секс и совместное проживание, – она попыталась выровнять дыхание, но сердце колотилось и только
набирало обороты. - Не можешь же ты действительно до конца жизни уныло онани… кхм… жить монахом, а думать о дочери тоже надо. Ты хочешь ей
нормального отца?
- Я не хочу тебя «в качестве любовницы».
- Хочешь, - Катерина ни с того ни с сего состроила умильную рожицу, и, глядя в её абсолютно бешеные, вмиг потускневшие глаза, Элайджа почувствовал
абсурд происходящего и неожиданно для себя попятился. К такому он готов не был, но не отпихивать же её с дороги? – Ты меня так отделал ночью… -
она повела плечами, картинно хлопнула своими кукольно-длинными ресницами, и круглые глаза вновь жизнерадостно заблестели. – Не важно. Ты
ничего не теряешь, и нам всё правда удобно. – Скинув локоны на спину, Кет уже деловито начала распрямлять пальчики. - Я переезжаю и наслаждаюсь
наличием миссис Фостер в доме, её организаторскими талантами по дому, ты спокойно отдыхаешь по вечерам, кстати, деньги экономятся – три,
учитывая состояние отданное за мой ларчик с камнями, я итак влетела тебе в огромные суммы. И ещё ни тебе, ни мне не нужно искать развлечения на
стороне. Мне тоже, потому что в отличие от некоторых я-то на святость не претендую точно, хочу секса в целом и конкретно тебя в своей постели.
- Я… - он растерялся от подобных откровений, прежде чем сумел продумать защиту. - Нужно подумать.
- А что тут думать? – Изумилась Кет.
- Контракт или…
- Как мы его сформулируем? – с уст Катерины сорвался смешок: - Вдруг забуду, что я подрядчик, и влезу сверху. Да нет, я просто люблю быть на тебе.
Конечно, оседлать президента корпорации это само по себе заводит, но ты тоже.
Нехорошо получится, а как потом Фениту объяснять сущность претензий?
Это уже было не удивление, а просто оторопь. Аргументы в голову не приходили. Она фыркнула и Элайджа тут же понял, что любой контракт и вправду
на редкость идиотская мысль. Но к несчастью для Катерины, её старания привели к прямо противоположному эффекту – Майклсон очнулся от ступора.
Отстранился.
- Нет. Если я сказал, нет, Катерина, это значит именно это слово. Ты же вольна выбирать жить в поместье или не жить в нём, но спать вместе мы не
будем. С ответом я тебя не тороплю, но дом тебя ждёт.
- Ты не выдержишь меня рядом даже неделю.
- Вполне. – Повисло молчание, они сверлили друг друга взглядами. - Так да?
- Нет, Элайджа. – Любое веселье исчезло с её лица, в нём появилась тоска. - Если всё так, как ты говоришь, я не вернусь в этот дом.
- Тогда позволишь пройти?
- Так спешишь?
- Зарабатывать тебе на алименты мне тоже очень нужно.
Лёгкий поцелуй её лба, и она осталась в одиночестве.
Катерина обошла софу по периметру. Приложила пальцы к тому месту, где её лба коснулись губы Элайджи. Сжала в кулак. Как можно быть таким
наглым? А что она замирает от одного звука его шагов, дрожит, даже просто завязывая ему галстук, что он единственный, о ком болит её, кажется,
привыкшее к любой гадости сердце, видимо, у него в разделе - ерунда, не стоящая внимания? Элайджа отправил её в отставку, как чересчур
навязчивую шлюху, хотя это как раз справедливо - предложила она себя в сходной форме. С силой пущенная диванная подушка шлёпнулась о дверной
косяк.
– Индюк! – Вслед за первой подушкой полетела вторая, после артиллерия стала тяжелей: чайная пара и вазочка со льдом. – Робот!
Но поняв, что ещё немного и ей грозит унижение перед слугами, Катерина замолчала, поставила скамеечку для ног обратно на пол и заложила руки за
спину, упрямо возводя глаза к потолку, чтобы не разреветься. Нет, ей не хотелось объявлять войну Элайдже. После рождения Златки Кет, пожалуй,
впервые за все годы захотелось покоя, размеренной жизни и не спешить. Просыпаться как сегодня, смотреть, как растёт дочка, касаться жизни Элайджи.
Ей захотелось не только действовать, куда-то двигаться, но и созерцать. И от того, что ничего не было доступно из этих «хочу», с каждым днём всё
неумолимей накатывала какая-то смертная тоска.
Кетрин давно поняла, что во всём виновата только сама. Зачем было убегать, тем более в Болгарию? Сейчас Кет не видела логики в своих поступках,
помнила только постоянный страх и желание спрятаться, забившись в какую-нибудь нору вместе с ребёнком в животе, чтобы если ничего не получится
снова, Элайджа ничего не узнал. Как можно было быть такой идиоткой?
Подушки заняли своё законное место на софе. Нагнувшись и снова почувствовав прежнее неудобство между бёдер и как ноют растянутые связки ног,
женщина охнула и начала собирать осколки вазочки. Пусть они не будут делить постель, но и Эл был явно не из тех мужчин, кого можно женить на себе
посредством секса или ребёнка. В его консервативной голове, жена – это даже и не любовь, а абсолютное доверие, преданность, уважение и как там у
Керолайн с Ником - «всегда и навеки»? Она, Кет, теперь не соответствовала в его глазах ни одному из критериев. Предложенное ей сожительство
ненадолго. Он женится раньше или позже, Эл сам не понимает насколько семейный мужчина, как важно для него стремление покровительствовать.
Выпрямившись и положив осколки на поднос, Катерина провела ладонями по груди к животу и улыбнулась. Теперь она вспомнила истершееся из-за
полусна безумство зари нынешнего утра, нежность, в которой Элайджа купал её уставшее тело, как он шептал, что нет ничего лучше её запаха, а после

371/493
мыл в душе, как снова отнёс в её спальню и целовал каждый дюйм кожи. Совсем не так, как вечером. Но и вчерашнее или точнее сегодняшнее
остервенение теперь стало понятно - у него за эти десять месяцев никого не было, кроме неё. Вообще никого! Так не бывает, если человек совсем ничего
не ждёт от прошлого…
Никогда не думавшая, что может быть настолько унизительно-зависима от простого сообщения о чьей-то верности, она, всегда рассчитывавшая только
на верность крови, да и то судя по её матери сильно относительную, Катерина вдруг рассмеялась от нахлынувшей нежности и, схватив последнюю
валявшуюся на полу диванную подушку, крепко прижала к груди.
Десять месяцев… Конечно, так не бывает, если человек совсем ничего не ждёт от прошлого… Или бывает. Если у него сердце измучено настолько, что уже
ничего не хочется. Пораженная осознанием, Катерина застыла и счастливая улыбка превратилась в гримасу - Элайджа её любил, а она и вправду бросила
мужа, перекрыла кислород так же, как он в свое время. Только у него получилось невольно, пропадая в Амазонке, Элайджа просто не мог оказаться
рядом, а она причиняла боль намеренно, месяцами и по своей воле. В его мнении, она снова его бросила ради ребенка. Унизила.
Кет всё же не удержалась и тихонько заскулила, зарываясь носом и зубами в обивку.
- Прости. За алименты и остальное – показуха, - Элайджа осекся, увидев стоящую посреди комнаты женщину с подушкой в руках. Быстрый взгляд
отметил осколки на подносе и передвинутую скамейку. – Катерина?
- Всё в порядке. – Кет подняла глаза. Они не были мокрыми, наоборот болезненно-сухо блестели. – Хорошо, что ты вернулся.
- Я не могу говорить в таком тоне с тобой.
- Не надо реверансов, - она инстинктивно отступила на пару шагов к двери, увидев, что Элайджа собрался подойти. – От тона суть твоих слов не
поменяется, и ты прав. Надеюсь, когда-нибудь ты простишь мне то, что случилось.
- Катерина, я не об этом.
- Но и я не об этом, пожалуйста, дай мне сказать. Я очень благодарна тебе - мне было очень хорошо с тобой сегодня, Элайджа. Точнее намного лучше,
больше, чем хорошо. Я хочу предложить. Вчера ты сказал, что в определённом плане я для тебя неповторима, несмотря на всё случившееся. Я не
перееду в поместье, но если ты хочешь спать со мной, просто так без каких-то условий, то я согласна. И не только спать - поужинать или... Обещаю, что
не буду стремиться вернуть тебя через постель, ребёнка или какие-то претензии... сцен ревности, когда мы расстанемся окончательно, тоже не будет.
Всё, что тебе требуется, чтобы чувствовать себя довольным. Если нет, тоже не обижусь.
Автоматически поймав подушку, он потерял те несколько секунд, которые потребовались женщине, чтобы выскочить за дверь и повернуть рычажок
замка. На подкашивающихся ногах Кет шмыгнула через чёрный ход и вышла на вечерний свежий воздух, который принялась вдыхать большими
глотками, прислонившись к боковой стене. Кетрин не хотелось плакать и в ней не было стыда от того, что унизилась. Как и за то, что не могла поступить
иначе. Всё же она нашла плинтус в отношениях с мужчиной, в которого влюбилась – навязавшаяся на шею любовница, пока не найдётся замена
помоложе. Рассмеявшись, - Кетрин почему-то представилось физиономию её несостоявшегося мужа, узнай Стемптон об этом всём, - она забралась на
небольшой выступ террасы. Впрочем, никто её предложения не собирался принимать – со своего незаметного «насеста» Кет видела, как Элайджа вышел
на улицу, какое-то время постоял на крыльце в свете ночного фонаря, положил в рот жвачку – с тех пор как бросил курить, он всегда жевал её на
автомате, если нервничал, - вернулся в дом, а когда в следующий раз показался в дверях, то быстрым шагом направился к автомобилю. Значит, нет.
Скоро фары скрылись за поворотом. Такие предложения сойдут Рейнолдсу, ему всё равно предательницу, писавшую его на пленку, он трахает, точнее
таких опасность подставы и шантаж в определённых пределах даже заводит, но Элайджа… Она не могла не попытаться, но в глубине души знала, что нет.
При уверенности в победе на сто пятьдесят процентов, просчитывать все выгоды, которые можно извлечь из поражения. И предатели всегда кончают
плохо. Два закона, в которые он верил абсолютно, и они не имели исключений и обратной силы. С трудом координируя своё измученное тело Кет
осторожно села на ступеньку, улыбаясь сквозь дымку слёз.

- Мисс Пирс? Мисс Пирс, – настырный голос вырвал из замечательных воспоминаний и мира её мечты, где она говорила то, о чём хотела. - Вы в порядке,
мисс Пирс? Вы проспали больше суток и Ваша дочь...
«Я Катерина Майклсон! Катерина Майклсон, когда ты это запомнишь?!» - Почему сутки?
Сегодня… - Воскресенье.
Так вот почему сильно болела грудь, на Элайдже была его же рубашка, а она чувствовала себя бодрой. Бедная Злателина, заброшенная
нерадивой мамашкой… - Всё в порядке.
- Мисс Пирс, мистер Майклсон передал, что вас нужно найти, и что он хотел передать…
«Вы уволены, миссис Клодес» - медленно проговаривая, с той холодной ненавистью, которая овладевала ей при звуке своего некогда любимого имени,
вечно повторяемого этой глупой женщиной, хотела произнести Кетрин. Она так давно мечтала это сделать…
- … что после командировки…
Но не сказала, потому что ей стало всё равно - неожиданно и ненависть, и обида ушли.
Ни с того ни с сего почувствовав себя спокойно и уверенно, Катерина встала, весело улыбнулась опешившей от изумления женщине и пошла в дом.

372/493
Глава XXIII (Часть I)

Великобритания. Йоркшир.

- Здравствуйте, Кетрин Пирс, - представилась девушка в деловом костюме и протянула ладонь для рукопожатия. – Если вы не помните.
- Мейсон Локвуд. Помню, но вы изменились.
- Намекаете на мой возраст? Впрочем, для дела это хорошо, - она прищурилась, разглядывая мужчину перед собой, - смогу без потери для важности
обойтись без очков с нулевым диоптриями.
- Не в бровь, а в глаз, мисс Пирс, - он оглядел её сверху вниз. - Но не всегда нулевые диоптрии - это пафос, а могут быть вполне себе медицинские
показания.
- Вы уверены? – Кет приподняла бровь.
- Насчёт себя нет, - поняв намёк о своей привычке в юности носить унитазы на глазах, чтобы смотреться солиднее, он отплатил той же монетой: - насчёт
некоторых – да. Особенно с цветными стёклами.
- Что же - око за око, - рассмеялась напоминанию, что кто-то был тусовщицей, у которой затемнённые очки оставались вещью «маст хэв» в сумочке,
Кетрин. – Хотя именно Вам странно цитировать Писание, мистер Локвуд.
- Вам тоже.
- Наверное, пройдёмте в кабинет? И, если вы не против – будем обращаться к друг другу по имени?«Какая отменная задница…» - С удовольствием.
Взгляд на её филей был мимолётный, но Кетрин не была бы собой, если бы его не засекла. Впрочем, когда дело дошло до бумаг по «Vine&Spirit», оба
ушли с головой в обсуждение и ни на что не отвлекались, а когда закончили, день уже клонился к вечеру.
- Вот и всё. Теперь вы можете быть спокойны за ваши обязательства, - пробормотала Кет, откладывая последнюю папку и рассматривая рисунок дерева
столешницы. – Да и моя сестра уже совсем не то, что раньше, и способна тащить фирму на своих плечах.
- Да, кстати, вполне. Если откровенно, я был удивлён, что вы решили заняться.
- У неё скоро свадьба, да и одна голова хорошо, а две лучше.
- Не всегда, но в данном случае, думаю, вы правы. - Мейсон встал и накинул пиджак. - Но я всё равно приеду через пару недель, чтобы сверить всё
окончательно.
- Очень хорошо, - наконец, подняв голову, Кет устало улыбнулась: - Ладно. Хотите чай или кофе, Мейсон? Мы остались без ланча и почти пропустили
пятичасовой.
- Давайте.
- Тогда пойдёмте в столовую, а я пока позвоню.
Пройдя в столовую и устроившись за столом, она пожала плечами:
- Хотя мы и тут опоздали – уже шесть.
- Неужели вы стали настоящей традиционной англичанкой, Кетрин?
- На ваше счастье нет, Мейсон.
- На моё счастье?
- Поверьте, если бы я стала настоящей англичанкой, то с сухим аристократическим оскалом предложила бы вам только сильно разбодяженный молоком
напиток с во-от таким, - она изобразила пальцами «о’кей», - печеньем.
- А так вы готовы предложить что-то ещё?
- Разумеется, - Кетрин быстро облизнула нижнюю губу. – Я предложу вам отличную, американскую, - они пристально уставились друг на друга, чувствуя,
как наэлектризовывается воздух, - отбивную котлету. Хотите поесть?
- А я, пожалуй, не откажусь…
- Кет, ты здесь? Привет, - звонкий голос старшей сестры разорвал чувственную атмосферу, и заставил Локвуда вздрогнуть. Испытывая лёгкую досаду,
Кетрин откинулась на спинку стула. - О, Мейсон, вы тоже здесь? Добрый день. Как поживаете?
- Добрый день, Елена. Отлично.
- Вы пьёте чай?
- Именно так, сестрёнка. Заодно решили поесть что-то более существенное, - Кетрин насмешливо оглядела сестру: - Составишь компанию? - С
удовольствием.

- Буду рада увидеть вас снова, Мейсон.

- Я тоже, Кетрин, - Локвуд мягко пожал ладонь Кетрин и вышел за дверь. Елена, прекрасно заметившая, что рукопожатие продолжалось на пару секунд
дольше требуемого, скосила взгляд на сестру. - Это что сейчас было?
- Что?
- Он явно раздевал тебя взглядом за обедом, - хмыкнула Елена, с иронией разглядывая близняшку. – Точнее не явно, но раздевал. И я вам помешала.
- От взгляда до рук долгая дорога по песочку, - хихикнула Кетрин.
- И ты собираешься её пройти?
- Посмотрим. Мне всего двадцать шесть и нужно продолжать жить. А Локвуд... – Кет задумчиво прищурилась: - у него отменная зад… очень красивые
глаза и вкусный парфюм. Ладно, я к Златке.

Две недели спустя.

Триумфальным теперь возвращение в поместье нельзя было назвать даже с натяжкой, но это ведь и не было возвращением – просто
приезд на несколько дней, из удобства к подготовке к свадьбе Елены. - Ой, Роза… Как я рада вас видеть. А что это за прелесть? - Её зовут
Софи.
- Какое красивое имя, - умилилась брюнетка, - но я не это имела ввиду, - Кетрин покрепче прижала к груди свой свёрток со Злателиной, с любопытством
уставившись в пелёнки в руках Розы, - просто спросила – у вас кто-то гостит?
Или Керолайн снова родила так быстро, или это Ваш… - она помедлила, увидев розовый оттенок. - Ваша внучка?
Совсем кроха!
Женщина недоуменно моргнула, открыла рот, но ответ пришёл с другой стороны:
- Нет. – Элайджа прищурился: - Это не внучка, и не моя племянница, пока она числится нашей дочерью.
- Прости? – Резко обернувшись, Кетрин уставилась на мужа, думая, а не сошёл ли он с ума. Или она. - В каком смысле - наша дочь?
- Это тот ребёнок из больницы, Ева. София – её второе имя. И она здесь пока живёт.
- Зачем? – плечи Кет напряглись, лицо из ласкового стало замкнутым.
- Потому что мне так хочется.
И это было правдой. Майклсон не испытывал и доли привязанности к ребёнку в руках Розы, он оставил Еву здесь, как покупают пучок лаванды на рынке –
для приятной атмосферы. Возвращаясь от Катерины с дочерью, он не скучал по ним и не вспоминал - работа, - но между сном и реальностью,
поднимаясь к себе в комнату вечером или просыпаясь не с той ноги, он слышал иногда детский писк, и это создавало ощущение домашнего очага.
Оказалось, привезя в этот дом Катерину, он умудрился привыкнуть к семейной жизни. Сумерки и рассвет – пограничное время, когда Элайджа разрешал

373/493
себе представить, что последнего года в его жизни не было, Катерина от него не сбежала, а родила дома и отсутствует в постели, потому что укладывает
спать их дочку. Или они играют – во время своих визитов в снятый для бывшей жены особняк, ему нравилось смотреть, как Кет сюсюкает с их Златкой,
расцеловывает её от макушки до пяток или щекочет носом. Ложь самому себе, но она улучшала настроение и дарила своеобразный уют и покой,
необходимые, чтобы продуктивно работать в корпорации. От этого ребёнка требовалось подавать голос – с задачей малышка справлялась, - а само
пищащее тельце оценивалось им как естественная нагрузка, которую можно было легко себе позволить на некоторое время по стечению обстоятельств и
из-за данного врачу слова. Впрочем, последние месяцы многое поменялось.
- Ну, теперь у тебя есть своя дочь. – Кетрин взглянула на личико Златки, и черты женщины смягчились, вновь обретя нежность. – Думаю, эту девочку
стоит поскорее отдать в детский дом, чтобы ей нашли родителей.
- Я не буду её туда отдавать, - Майклсон оглядел бывшую жену, с неожиданной неприязнью отметив, как просто та распорядилась судьбой малышки.
Что его действия ничуть не лучше, а даже более жестоки, Элайдже и в голову не пришло. – Она будет жить здесь.
Он не сказал слова «пока», что дело только в подборе хороших приёмных родителей и обещании Мирчеву не сдавать малышку в приют, с весёлым
безразличием наблюдая, как в глазах Кетрин сначала плещется недоумение, а потом разгорается гнев.
- Роза, прошу Вас, не могли бы Вы нам дать поговорить наедине? – пытаясь сохранять ровный тон, выдавила Катерина.
- Разумеется, Кетрин.
- Спасибо. Я правильно понимаю, что в свидетельстве по-прежнему её мать - я? - отчеканила женщина, как только за экономкой закрылась дверь.
- И что с того? Успокойся, эта малышка тебя никак не обяжет.
- То есть как, что с того? Ты не понимаешь, что… - Кетрин не закончила, вздрогнув от раздражения передёрнувшего лицо бывшего мужа.
- Это ненадолго.
- В конце концов, - девушка чуть склонила голову в насмешливом поклоне, - я её и вправду не увижу, пусть эта девчонка живёт в северном крыле. У меня
есть свой ребёнок, а ты… Мы уже решили, что свободны в праве выбора, с кем жить и как. – Поудобнее обняв Златку, брюнетка направилась к
лестнице. - Я в свою комнату. Распорядись занести туда чемоданы.
- Её нет, - коротко бросил Майклсон, испытывая то же смятение, что и несколько недель назад, когда чуть не предложил ей стать своей любовницей.
- Прости?
- Спроси у Розы варианты, и выберите самую удобную, но детская Златки смежная с моей спальней. Если хочешь остановитесь там, я пока займу другую.
Мне нужно поработать. До вечера.
И он вышел за дверь, не имея ни малейшего желания объяснять, почему не стало комнаты с лотосами. И ещё потому, что только в эту секунду, а не вдруг,
сообразил то, о чём на эмоциях не задумывались они оба, но что было бы естественным не только для любой женщины в разводе, но и вообще для
любого не наивного человека – Катерина настолько доверяла его любому слову, что не испытывала и доли сомнения о наличии ответственности, в том
числе и уголовной как официальной матери Софии, если он нарушит свои обязательства, и с девочкой, такой слабой с рождения, что-то пойдёт не так. И
именно это было самое ненормальное.

Два дня спустя.

- Миссис Фостер? – Позвав женщину и не заметив реакции, Кетрин помедлила: - Миссис Фостер, я не могу найти номер моего салона красоты, а свадьба
Елены… Что с Вами, Роза? Что случилось?
По щекам сидящей в большой гостиной экономки катились крупные слёзы, на коленях лежала телефонная трубка. Подойдя, Кетрин нерешительно
тронула Розу за плечо и повторила:
- Что случилось?
- Что? – пожилая женщина вышла из прострации.
- Почему Вы плачете? – Присев рядом, Кет заглянула в лицо и достала платок. – Можно чем-нибудь помочь?
- Не знаю. Мой сын… Он катался на водных лыжах, сейчас в реанимации, - пропуская логические связи, сказала миссис Фостер. – Я… я не знаю, что мне
делать и…
- Он же живёт в Лондоне. Ваша семья там, в Лондоне?
- Да, они в больнице.
- Вы хотите поехать к ним? – предположила Кет, поднимая Розу с дивана.
- Да, нужно собираться. Внуки и невестка уже там.
- Тогда поспешите. Сейчас я вызову Вам такси, скажите номер больницы… Вы, наверное, останетесь ночевать в квартире сына, пока всё не прояснится
или, – Кетрин насупила брови, припоминая имя невестки миссис Фостер, – если Вашей Дебби нужна помощь? Или вернётесь сюда, и мне попросить
водителя заехать за Вами? И, конечно, если что-то со страховкой или потребуется больше, сразу звоните.
- Я останусь у сына на пару-тройку дней. Нужно собрать вещи, - Роза направилась к лестнице, а Кет начала набирать такси:
- Я сейчас помогу вам, если нужно. Златка пока спит. – Увидев, что экономка замерла посреди лестницы, девушка снова вскинулась: - Что-то ещё, миссис
Фостер?
- Софи. София. Я контролирую её нянь и…
Кетрин досадливо сморщила носик – она совсем забыла про эту докуку. Конечно, по-хорошему с этим вопросом должен был разбираться Элайджа,
придумавший себе столь сомнительное развлечение, но Роза Фостер очень помогала ей с её малышкой, и… Страшно терять детей. Самое страшное, что
бывает в жизни. Раньше всегда равнодушная к чужому горю, и потому ограничивавшаяся вежливостью не требовавшей от неё никакого личного участия
и жертв, как придерживают двери лифта для человека, который никогда не станет важен, Кет мягко улыбнулась.
- Всё будет в порядке с девочкой, не тревожьтесь.- У Вас свадьба сестры через пару дней и…
- Не беспокойтесь, - заверила Кет. – Я проконтролирую нянь ребёнка и дом. Даю Вам слово. Думайте о своей семье, сейчас это важнее. - Спасибо…

- Нет.
- Да, и не спорь. Если к чему у тебя и есть вкус, то точно не к демонстрации груди и задницы мужчинам.
- Кет!
- Ты мне проиграла, поэтому будь умницей, ступай в примерочную, - зашипела Кетрин. - Только позоришь нас.- Я позорю?!
- Именно ты своим дурновкусием. Вперёд.
Махнув рукой, девушка пошла в примерочную. Не прошло и пару минут, как вездесущая Кет очутилась рядом. - Купальники я тоже выбрала.
- Мне больше нравятся бондажные от Agent Provocateur*.
- Я не сомневалась, – Кет сморщила носик. - Эти подростковые полосочки мы оставим на будущее. Ты лучше думай о том, как ты будешь проводить
время в свадебном путешествии.
- Как будто это новость, – ядовито заметила Елена, раздеваясь.
- Это не новость, но, - сунув нос в ворох белья Кет не договорила и начала прикидывать что-то в уме, и в итоге выудила из кипы полупрозрачный
бежевый бюстик «Lise Charmel»* и такие же трусики. – Четыре дня или неделю вы проведёте за доблестным занятием, а потом с твоим подходом к
процессу Стефан накушается вдоволь, заскучает и станет значительно менее ретивым. Поэтому нужно с умом поддерживать активность его… - Кет!
- Воображения, Елена. Я только про воображение. Первоисточник тонуса всех остальных органов, но какой тонус, если ты купила только одну марку,
узнаваемую за версту. И самое скучное!
- Я всё-таки за однотонное бельё, - старшая близняшка недовольно оглядела бежевые разводы с вкраплениями розового, шоколадное и голубое
сваленное сестрой в кучу. - Оно сексуальней.

374/493
- Сестрёнка, мужчина, даже самый романтичный как твой Стефан, иногда тупое животное. Животное имеет программу, которую нужно нарушать, и
только тогда ты получишь профит. Так уж он устроен.
- Я почему-то понимаю Элайджу, - слова сорвались прежде, чем Елена прикусила язык и в замешательстве, уставилась на сестру.
Но Катерина предпочла просто не заметить прозвучавшей фразы:
- Вот, начни с этого.
- Мягкая чашка? – повернувшись, Елена сморщила нос. – С моей жалкой двойкой?
- С твоей полной двойкой. Подъешь на отдыхе, станет двойка с половиной, – фыркнула Катерина. – У тебя пять минут, дальше купальники. Мисс Стоун,
пожалуйста, тот базовый красный от Ermano Sсevino*.
- Я хочу тот симпатичный в горошек и бондажный! Макраме вышло из моды ещё год назад, - мстительно сообщила пока ещё мисс Пирс. – А бежевый
самый асексуальный цвет белья!
- Господи, дай же мне на неё сил! Купи себе в горошек и бондажный, отведи душу, но носить ты будешь это. Разрекламированный бренд и даже не
ручной работы не есть счастье всего мира. Твой Стефан часом не латентный гей?
- А это тут при чём?
- Факт, что у него эрекция не на тебя, а исключительно на моду последнего сезона заставляет несколько… Поживее.- Я итак тороплюсь, сколько уже
мож… О Боже! - выдохнула девушка, разглядывая отражение. Тонкий беж почти сливаясь оттенком с опаловой кожей, всё же прикрывал её, позволяя
шёлковым узорам матово отсвечивать на электрическом свету в примерочной, но вот задрапировать ярко-красные соски окончательно не мог. Не
удержавшись и медленно повернувшись перед зеркалом, Елена подняла волосы наверх и качнула бёдрами. - Я очень… Очень привлекательна.
- Да я такая, только меня никто не слушается, - ехидно резюмировала Катерина, тряхнув волосами. – Ты очень скромна. Бери всё, что я отобрала.
- Ты уверена?
- Я уверена.
- Ты и себе купила это же? – простодушно предположила Елена.
- Нет, конечно. Сдалась мне твоя роль нимфетки. Теперь купальник. Надеюсь, споров не будет?
Споров не возникло, Елена покорно оделась и вновь как завороженная прильнула к зеркалу. Красиво, что уж там… А после стянула тонкий хомут с шеи.
- Я не смогу это носить.
- Почему?!
- Откровенный. Слишком.
- Он гораздо больше прикрывает, чем твой в горошек, – хихикнула девушка. - Трусы почти как у наших бабушек.
- И всё-таки он неудобный, Кет.
- Чем именно? Снимай.
Спустя пару минут, Кетрин красная от гнева стояла в примерочной, уперев руки в боки.
- Великолепная вещь, а ты кочевряжишься!
- А себе ты какой взяла? – ревниво спросила Елена, оглядывая сестру, которой и впрямь дико шёл дурацкий алый купальник, от которого она сама
отказалась.
- Agent Provocateur бондажный золотой.- Что?!!
- А я не изображаю прекрасную деву на заклании, как некоторые, - бодро огрызнулась Кетрин. – Мне можно и повеселее, но… - Она фыркнула, - этот
тоже куплю. Посмотрим, что с ним можно сделать...
- С купальником?
Кет снисходительно посмотрела на сестру, в глазах завели свой безумный хоровод черти.
- С мужчиной.
- Локвуд уж в пикЕ? Он же не хочет ничего, кроме интрижки.
- Кто из них хочет чего от нас, кроме того что потрахаться в удовольствие и разбежаться?
- Мой будущий муж. Твой бывший муж.
- Поэтому я ращу от Элайджи дочь, а ты выходишь за Сальваторе, - хмыкнула Кетрин. - Ладно, пошли за кимоно, тут я пойду навстречу твоему
фанатизму…
Елена покорно поковыляла следом, покачав головой. Ей казалось, что природа словно поиздевавшись дала Кет бесконечную энергию, сделав её самою
флегматичной клушей.

Подготовка к свадьбе шла полным ходом, сегодня планировалась пижамная вечеринка у девушек и мальчишник у мужчин, но немного нервничающая
Елена захотела днём побыть вдвоём с сестрой, которая из-за ребёнка не могла присоединиться к её подружкам для вечеринки. И, разумеется, с
племянницей, с которой Кет не расставалась. По завершении всех покупок и процедур в салоне отпустив няню, гулявшую с коляской, пока они приводили
себя в порядок, и оставив водителя, девушки пошли по тропинкам не слишком людного в это время дня Риджент парка.
- Кетрин, а вы на свадьбе будете вместе? Или ты одна?
- Оба по отдельности. Элайджа давно знает Стефана, и к тебе относится прекрасно, поэтому наверняка будет в числе явившихся.
- Просто мне кажется, вы в последнее время не очень ладите, - дипломатично пояснила Елена, собираясь с духом.
- Мы хорошо ладим, Елена.
- А ты… Ты ведь, – таки решилась: - ты не счастлива… Локвуд он…- Локвуд - шикарный представитель эм... "Самца для секса?"
- Кхм... мужского рода, - тактично закончила не выраженную прямо мысль сестры Кетрин. – Самый мой вариант.
- Но я же уже сказала - он не рассматривает тебя, больше, чем интрижку, пока ты здесь.
- Здесь отец моей дочери.
- И что, он тебе никто. Ты теряешь время в Британии. – Присев на скамью, Елена заглянула в коляску. – Вот я не то что не люблю Стефана, но не скажу,
чтобы сердце заходилось, но у нас очень хорошие отношения, мы дружим, хороший секс. Почему ты так же не попытаешься устроить свою жизнь?
Уезжай в Америку.
- Ты предлагаешь мне уехать и искать того же, что у тебя со Стефаном?
- Да. Мне трудно расставаться с тобой, но вы с Майклсоном отравляете друг другу существование. и никак не можете распрощаться. Видитесь, когда он в
Англии, каждый день и каждый раз тебе нехорошо.
- Не… - отрицание замерло на губах Кетрин - смысл, если Елена слышит все отголоски. Задрожал подбородок, пришлось на полминуты сжать губы. - У
меня не вызывают злости его привычки, и я получаю огромное удовольствие, когда смотрю на них со Златкой вместе. Элайджа - прекрасный отец,
большинство даже не желают видеть своих детей в таком маленьком возрасте, не то, что наблюдать за ними и возиться. Елена, зачем делить шкуру
неубитого медведя?
- Нет, ты как всегда врёшь мне. Весь этот романтический бред… Я может и верю в него, точнее, что это всё скрашивает твою жизнь, но в первопричину -
нет. Даже ради Элайджи.
- Toucher, сестрёнка, - усмехнулась Кет. - Я пользуюсь моментом, пока ещё сексуально-привлекательна для бывшего мужа и успешно поддерживаю это
состояние. Хочу ещё одного ребёнка, - Кетрин с нескрываемым цинизмом предупредила вопросы: - а несмотря на всё его благородство, пару раз мне
перепадёт, когда я этого захочу. Пока не хочу лишать дочь молока, а через полгодика буду стараться. Забеременею, рожу и уйду в свободное плаванье.
Потом захомутаю Локвуда, как ты Сальваторе с разницей, что рожать от него я не буду.
- Не сравнивай это со Стефаном, мы с ним доверяем друг другу и ценим, - вдруг рассердилась Елена - самоуверенность сестры в игре чужими душами
раздражала её с детства, и с годами ничего не менялось. - И нормальный мужчина захочет своих детей!

375/493
- Не смеши, далеко не всем они нужны. Ну, или придётся сделать так, что он не сможет их иметь. Мне не интересны дети не от Элайджи. - Елена
оцепенело смотрела на сестру, хотела спросить, как это возможно, и не стала. А Кетрин тяжело взмахнула ресницами так, словно она прожила десяток
жизней: –Только зачем ты завела этот пустой разговор на ровном месте? Сомневаешься в Стефане и хочешь услышать что-то дельное для себя,
поковырявшись в моей личной жизни?
- Сомневаюсь? Нет, – Елена низко склонила голову под ястребино-проницательным взглядом Кет, волосы упали на покрасневшие щёки. Может Кетрин и
вправду помнит десять жизней? – Просто я не думала, что свадьба это так обыденно. Представлялось иначе. Эмоции, страхи.
- Для тебя это обыденно, потому что ты решила обойтись только гражданской церемонией.
- Мы же разной веры. Стефану сейчас некогда заниматься вопросами перехода.
- Женщина должна следовать за мужем, вроде бы это по любой религии.
Бесполезно лгать своей половинке, но они почему-то всегда это делали.
- Хм… Я не могу пока, не хочу, да и это на всю жизнь, а вдруг мы разведёмся…
- Невеста думает о разводе? Точнее невесты разные, но когда Елена Пирс, выступая в роли невесты, думает о разводе… А насчёт православия и
протестантизма, - младшая близняшка прищурилась, окончательно бросив старшую в краску, - мы обе знаем, что не настолько ты и дрожишь над этими
обрядами, как кажется окружающим, иначе бы твою задницу не украшало тату. Отмени свадьбу, Елена.
- Будет скандал. Не вижу в этом смысла, да я и не собираюсь подводить Стефана. Он меня любит и заботится, помогает и понимает, и я с радостью буду
заботиться о нём и наших детях.
- Стефан тебе нравится, но дело в другом, - вдруг поняла Кет. – Через полтора года после последней встречи всё равно грустишь об этой
непритязательной личности?
- В отличие от тебя у меня нет возможности выбора чьего ребёнка растить, и я буду счастлива детям от Стефана. И думаю, это к лучшему, что нет
искушения, - уверенно сказала Елена, и, мстя за упоминание «непритязательной личности», продолжила: – Никогда не захочу жить, как ты с Элайджей,
пусть лучше любят меня, а я буду платить добром, чем буду любить я, и ночами мечтать о лишнем взгляде человека, которому на меня давно
наплевать.
Но когда слова были произнесены, увидев застывшее маской лицо сестры, Елена им ужаснулась. И снова Кет пришлось приложить усилие, чтобы
удержать улыбку на лице.
«Как же она сейчас похожа на Элайджу…» Глядя как младшая вскинула голову, а её губы сжались в нитку, Елена отвернулась, чувствуя тяжесть этого
холодного взгляда тёмно-карих глаз.
«Как лисица, говорящая про зелёный виноград», - подумалось Кетрин. Видимо, они обе пошли по породе отца. Лучше бы влюблялись с частотой их
непутёвой мамашки, а так… Жалкое зрелище. Неужели она выглядит такой же несчастной дурехой, как Елена?
Сказать по этой теме больше было нечего – обе ударили друг друга в самое больное и разбежались. Злателина открыла уже немного карие глазки, и
разразилась громким воплем. Кетрин рассмеялась, подхватив её на руки и стягивая лямку с плеча:
- Кто у нас проснулся? Мамина любимая лялечка...
Елена посмотрела как сестра, и вправду счастливая в эту секунду, ничего не видя и не слыша, трётся губами о носик дочери, как корова у телёнка
обнюхивает волосы, гладит её крошечные даже для такой малышки щёчки длинными ресницами, и испытала лёгкий укол зависти. Вздохнула и
улыбнулась. Елене тоже хотелось иметь такую вот «ляльку», хотелось уже как пару лет, она аж вздрагивала, когда Керолайн давала ей подержать своего
сынишку, сдерживало только общественное мнение, согласно которому до двадцати пяти приличные девушки не рожают, но, видимо, её южная кровь
бурлила слишком быстро и Елена совсем не понимала - как можно не желать родить ребёнка? Пусть даже и от нелюбимого мужчины, а Стефан-то к
нелюбимым не относился.
– Моя самая любимая доченька проснулась… моя золотая ягодка, - шептала Кет, давая Злателине грудь. И только когда малышка зачмокала и
задремала, брюнетка опомнилась и как-то отрешенно и довольно взглянула на близняшку.
– У неё носик совсем как у Эла, да?
- Похоже, - просияла согласием Елена, совершенно не понимая, где там можно увидеть, на кого похож ребёнок, но разглядывавшая уже лежащую в
коляске дочку сестра вдруг стала задумчивой и быстро встала со скамейки, резко бросив:
- Пойдём.
Они снова пошли вдоль аллеи, в молчании разглядывая яркие летние цветы и вскоре уже выходили из сада.
- Кет? – позвала Елена. – О чём ты так думаешь? Ты всё-таки не можешь его оставить?
- Что? – в глазах Катерины мелькнуло недоумение, потом поняла, отмахнулась. – Да нет, не об Эле. Ты помнишь папу?
- Конечно.
- А я уже плохо. Мне иногда страшно от мысли, что может я помню уже не настоящего его, а только свои воспоминания о нём.
- Не стоит, - покачала головой старшая близняшка. – Это из-за Златки? Он был бы рад.
- Я тоже так думаю, только теперь оно неважно, - спокойно согласилась Кет, и вдруг улыбнулась, заглянув Елене в глаза. Погладила по руке. – Давай
купим ананасового мороженого, сестрёнка? Здесь оно очень вкусное. Побудь с ней минутку.
Хотя Елена расслышала затаённую грусть в голосе сестры, но всё равно согласно кивнула, глядя вслед побежавшей к небольшому киоску под зонтиком
Кетрин. Про себя отметила восхищённый взгляд проходящего мимо мужчины, направленный на подтянутые ноги и бёдра Кет, даром, что та была в
кедах... Вздохнув, заглянула в коляску, где лежало главное сокровище их крошечной семьи. Раньше она так часто мечтала, что у них обеих будут дети, и
чтобы Кетрин больше никогда не отдалялась от неё. Теперь угрозы не существовало, но цена оказалась чересчур велика. Её близняшка была подобна
женщине, демонстрирующей изящество и лёгкую походку в модельных туфлях, но на деле они уже давно стёрли ноги до капающей сукровицы, а именно
вечная улыбка, призванная доказать миру, что Кет радостна и уверена в своих силах, из раза в раз внушала Елене странное чувство сходства сестры со
старшим
Майклсоном. Элайджа был одним из самых галантных мужчин, которых она видела, не слишком смешлив, и не мрачен, но в отличие от своих братьев с
тем преимуществом, что в нём не было открытого сигнала об опасности: бывший зять мгновенно производил впечатление человека, которому можно
довериться с потрохами и ожидать справедливого решения. Таким сентиментальные красавицы, мечтающие о рыцаре, с восхищением смотрят вслед,
вздыхают о них и при этом никогда не подойдут и не увидят человека, зная об убийственной атмосфере холодной вежливости, а мужчины с ними
стремятся легко завести дружбу. Катерина же… О, Елена верила, что ни о чём серьёзном и не помышляющий Локвуд – пропащая душа. Появление её
младшей сестрёнки предполагало маленький личный триумф в любом обществе, которое ни с того, ни с сего, само не замечая как, начинало кружить по
её правилам. И потому понять, что на сердце Кет и её бывшего зятя было невозможно, как и причину, по которой бежал этот ток между ними. Разве так
должно быть у людей? Нет, должно быть как у них со Стефаном. Сейчас изо дня в день глядя на такую красивую, здоровую и несчастливую сестру, Елена
вдруг как никогда почувствовала, как это важно – надеяться на будущее счастье, когда прошлое и настоящее причиняют боль. И ей становилось страшно
– улыбаться, если станет слишком горько, она бы не сумела.

- Не переживай. Мне-то нельзя пить, повеселитесь от души. Я сама тебя буду наряжать, - подняв на руки уже довольно тяжёлую Златку, Кет взбежала по
ступенькам крыльца. Ночной дом встречал относительной тишиной. Относительной, потому что единственным звуком в по-летнему тёплой ночи,
опустившейся на поместье, был истошный крик младенца. Злателина начала потихоньку ворочаться и просыпаться. Кетрин издала тяжёлый вздох –
только укачала дочку, и - на тебе. Пройдя в детскую она нахмурилась – обычно Златка, пока шли тёплые месяцы, спала у неё на свежем воздухе, но
теперь путь на балкон был заказан – писк Софии наверняка бы разбудил девочку. Уложив малышку в колыбельке, Кетрин наскоро разделась, дала
левый сосок дочери. Как только та вновь заснула, позвала няню, накинула халат и фурией побежала в северное крыло. Вскоре её взору предстали две
няни, бестолково мечущиеся по комнате и орущий младенец на руках одной из них. Лицо девочки раскраснелось от криков, стали видны сосудики на
веках.

376/493
- Добрый вечер, что тут происходит? Почему вы не способны успокоить ребёнка?
- Мисс Пирс? – Девушка вся сжалась и смешалась, увидев пренебрежительную ярость на лице брюнетки – о надменном и капризном нраве той в
агентстве по подбору персонала ходили легенды. - Она привыкла, что её укачивает миссис Фостер на ночь.
- А что вы делали, когда миссис Фостер не было дома?
- Я не знаю, я недавно здесь.
- Закройте окна, - поморщилась от лепета девицы Кетрин, - я не желаю слышать эти вопли. У меня не спит ребёнок, и если через десять минут здесь не
будет тишины…
- Миссис Фостер просила не закрывать, мисс Пирс, и не включать кондиционер, пока не поменяют фильтр, - вступила в диалог вторая женщина,
постарше. – Поэтому мы оставили открытыми. «Что за бред?»
Кет замерла. Бред или нет, а подставлять экономку, меняя заведённый порядок в доме в отсутствие Розы и дискредитируя ту перед нянями, именно
сейчас было нельзя – она дала обещание, что с ребёнком всё будет отлично, сын Розы находился в крайне тяжёлом состоянии. Будь оно проклято это
слово, о чём, а точнее чем она только думала? Нашлась самаритянка… Но обычно такая гибкая совесть, на сей раз тут же подсказала, о чём.
- Ясно. Если ребёнок не угомониться, придётся закрыть, - всё же сбавив обороты, холодно сообщила Кетрин. Кивнула на малышку: – Что она? Голодная
или колики?
- Не должны быть. Просто не может успокоиться.
- Дайте я попробую.
- Берите, - опасливо передав Софи женщине, которую мистер Майклсон чётко обозначил не гостьей, а хозяйкой дома со всеми вытекающими, женщина
отступила на пару шагов. – Ну, как?
Несколько минут - ребёнок орал по-прежнему. Выдохнув и сунув в рот малышке пустышку, Кетрин присела на диванчик:
- Дайте телефон. – Получив трубку, и стараясь не обращать на цепкие пальчики больно тискавшие её нежную грудь, она быстро набрала номер: - Роза?..
Простите за беспокойство, но не скажете, что Вы делали, когда отсутствовали на выходных?.. Она кричит… Ничего-ничего, не стоит извинений, всё
понятно... Продиктуйте её телефон, пожалуйста, и всё… Бумагу и ручку, - скомандовала девушка, чувствуя, как сильно колет виски мигрень. Получив
требуемое, она наскоро записала номер и передала старшей няне. – Вот, эта женщина кормила ребёнка грудью, и он успокаивался, позвоните ей и
попросите шофёра привезти. Деньги выплатите по ночному тарифу. Побыстрее. – Неожиданно повисла тишина, Кет прикрыла глаза, наслаждаясь
минутным покоем. Девочка наконец замолкла, видимо, согласившись на пустышку, и это была поистине Божья благодать – последнее время она не
выносила детский плач… Но вспомнив про тяжесть на руках, которую в безбрежной усталости даже не чувствовала, Катерина распахнула веки: - Что Вы-
то стоите столбом? - кивнула она молоденькой девушке, - возьмите у меня этого ре…
Она осеклась, неверяще глядя вниз и лишь сейчас поняв, что случилось. Всё время тискавшая её грудь малышка, пробралась под халат, кое-как
наброшенный на голое тело после кормления Злателины, выплюнула пустышку и найдя нужное, взяла в рот крошечный сосок. Выйдя из оцепенения,
женщина резко отняла у ребёнка грудь. София завизжала словно её резали, у Кет заложило уши.
- Уберите это от меня! – с отвращением Кет буквально откинула ребёнка в руки молодой девушке.
- Мисс Пирс?
- Я слушаю… Быстрее же, - казалось, этот день никогда не закончится. Перед глазами плясали звёздочки от головной боли, к горлу подступила тошнота. –
Когда эта дама будет тут?
- Её не будет. Миссис Фостер обращалась к ней более двух недель назад, а сейчас у женщины мастит.
«Дьявол! Провалиться бы Элайдже тоже вместе со нею!» Но Элайджа провалиться не мог, ибо сегодня он развлекался в исключительно мужской
компании, если не считать обычных в этих случаях шлюх за людей, а она мучилась тут по его вине. Кет захотелось завыть белугой.
- Почему она так кричит?! Разве смесь не вкуснее грудного молока?
- Её смесь без лактозы, поэтому грудное молоко вкуснее. – Пожала плечами женщина. - Или у Вас оно просто вкусное.Вкусное. Катерина старалась изо
всех сил, чтобы Златке нравился его вкус, изо дня в день отказывая себе в любимой еде и питаясь подчас неприятной. И предназначалось оно только
родному золотку, а не всяким приблудышам. Но в эту минуту женщине казалось, что она сама сейчас зарыдает…
- Ладно, давайте ребёнка. – Скривившись от головной боли, Кет взяла черноволосую девочку на руки и дала той правый сосок. Крепкие губки тут же
ухватились за него, и София с энергичностью насоса принялась высасывать молоко, которое не замедлило начать поступать. Катерина устало
откинулась на спинку дивана – противно, но по крайней мере ребёнок снова замолк и дал покой её несчастной голове. Раздалось мерное сопение,
грудь даже немного тянуло – дорвавшись до желанной пищи, София буквально доила женщину, ей похоже просто нравилось сосать и трогать тёплую
грудь, - но наступила, наконец, тишина, диванчик в детской, сконструированной по образу комнатки Златы, был мягким и тёплым, и, не заметив как,
брюнетка заснула вместе с живой грелкой на руках. Переглянувшись, няни вышли из детской.

- Тише, котёнок, - в темноте сообразив, что Златка срыгнула ей на халат, Кетрин скинула испорченную вещь на пол и укрылась одеялом, лёжа на кровати.
Но через часа или полтора проснулась, поняв, что замерзает. Ребёнок потянулся, хлопнул её по носу ладошкой и, склонив голову, чтобы поцеловать
макушку, Кет вдруг почувствовала, что пахнет не совсем Златкой. И лежит она сама на диване голая, прикрываясь небольшим детским одеяльцем. Из
открытого окна вновь потянуло прохладой. Глаза женщины распахнулись, лёгкий хлопок в ладоши – включился мягкий ночной свет, малышка
запыхтела, начиная пищать. Волосы на головке дочери были тёмные, а не рыжие, и вообще это была вовсе и не её дочь. Пообещав себе уволить нянек,
Кет переложила малышку в колыбельку, поражаясь как можно было заснуть с не своим ребёнком на руках.
Девочка в ворохе кружев выглядела совсем крохой. Катерина вдруг улыбнулась в темноту. Как бы гадко ни воспринимался обман, но Эл её любил.
Может, и сейчас любит. Хотя бы немножко как ностальгию. Не думая, что делает, брюнетка погладила малышку по щеке. Да не малышку, конечно, –
любовь мужа, если ещё точнее обретшее такую странную форму выражение этой любви. Пусть даже и бывшей. София была единственным
вещественным доказательством того, что Элайджа всё равно её любил, любил до такого безумия, что пошёл на преступление и купил живого ребёнка,
лишь бы она не страдала.
- Мама уже здесь. Тише. – Быстро вернувшись к себе, устроившись на своей постели и приобняв начавшую сонно трогать пальчиками её грудь дочь, Кет
подумала, что нужно как-то решать проблему с Софией. Кормить приблудыша снова и портить из-за неё свою грудь до приезда Розы, которая бы нашла
замену прежней кормилице, Кетрин не собиралась, но решать проблему с плачем как-то надо – послезавтра свадьба. Говорят, есть какие-то составы на
основе маковой настойки или чего-то подобного, успокаивающие детей как лёгкий наркотик. Вроде бы они не очень вредны. Экспериментировать со
Злателиной Кетрин бы, конечно, никому не позволила, но чужой ребёнок… Потерпит, в детском доме в Болгарии с ней бы обходились и вовсе худо за
такие вопли. Точнее на вопли бы и сил не было. И зевнув, Кет и сама сладко заснула.

- Ты решил стать трезвенником? – Нейтленд кисло оглядел друга.

- Мне лучше не напиваться, - расслаблено пробормотал Элайджа - всё же бокал бренди в нём плескался. – Но тебе-то наоборот хорошо, можешь даже
до поросячьего визга – прослежу за целостью шкуры.
- Сомнительно, - фыркнул Дик, решивший выяснить, что сегодня не так с всегда компанейским другом, и передал бокал с шампанским сидящей рядом
брюнетке: - Милая дама, не хотите прополоскать горлышко? Девушка, мгновенно поняв прозрачный намёк, отошла.
- И как она?
- Хорошие челюсти. Думаю, как и у всех остальных здесь. Ты отбирал?
- Помог… Но не такие хорошие, раз ты не хочешь продолжения банкета. Помимо челюстей. – И Нейтленд выдал по его мнению великолепный аргумент:
- Хотя одно гарантирую – антибиотиками потом травиться не придётся никому. Майклсон пожал плечами.
- Не наговаривай зря на девочку.
- Тогда что?

377/493
- Сегодня у меня в доме ночует женщина, от которой мне можно уйти либо бедным, либо мёртвым, - пробормотал Элайджа.
- Я думал, ты этого не понимаешь.
- Ну, идиот, что связался, но не настолько же.
- Да уж, в этом случае вправду лучше не пить, – вслед другу направившемуся в относительно целомудренную по части девочек компанию включавшую
жениха и второго, даже ещё более безнадёжного Майклсона, согласно пробормотал Нейтленд, и вправду положивший глаз на приятную шатенку на
крайнем диванчике. - И всё же какое счастье, что я никогда не был женат… Два дня спустя.

- Здравствуй, разрешишь? – Постучав, Элайджа вошёл в дверь. Оглядел стандартную комнату для гостей, в которуюпревратилась её некогда чудная
спальня с лотосами, и невольно поджал губы. Бывшая жена прихорашивалась перед туалетным столиком в одной рубашке на голое тело и явно не
собиралась прерываться или как-то прикрыть хотя бы бёдра. Хорошо хоть ноги скрестила… - Я посылал за тобой, но ты так и не зашла в кабинет.
- Мне там не нравится говорить. А что ты хотел?
- Хотел спросить, во сколько тебя ждать?
- Меня? – Она недоуменно округлила глаза, встретившись с ним взглядом в зеркале и отложила пуховку с румянами. – А зачем тебе меня ждать?
- Ты поедешь на свадьбу на такси одна?
- Я поеду на свадьбу без тебя, - мягко ответила женщина. – Спасибо за беспокойство, но мы вместе – лишние толки. Не хватало ещё их на лучшем дне
моей сестры.
- Ты права. Тогда до встречи на празднике?
- До встречи, мистер Майклсон. – Она с трудом удержала смешок. – И спасибо. Вы как всегда безупречны. Настолько безупречны, что я постараюсь не
встречаться с Вами на празднике, чтобы не запятнать шкурку.
- Тебя настолько тревожат толки по поводу былых времён?
- Да я не про толки. – Она стрельнула жаркими, тёмными глазами и засмеялась в ответ. – Не все женщины на свете леди, но пятен от близкого общения
быть не должно.

Ещё три часа назад Элайджа проснулся в приподнятом настроении, был доволен собою и жизнью, теперь этого о нём нельзя было сказать даже с
натяжкой. Он чувствовал себя раздосадованным, смущённым и двигался словно желе не столько от продемонстрированной наготы, сколько от одного
взгляда, сидевшей в комнате через коридор женщины.
Неприятные ощущения усиливал тот факт, что всё случалось с ним почти каждый день, когда он был в
Великобритании – благо это случалось нечасто. Накинув на себя белоснежную рубашку Элайджа принялся застёгивать запонки, с непреложностью
сообразив, что спутницы у него не предвидится. Не то, что бы это его раздражало именно теперь – что хорошего в нескончаемой женской болтовне в
метре от себя? – но в целом – да. То есть вопрос стоял иначе - что хорошего нормальному мужчине жить без любовницы вообще? Это ад, и этот ад не
прекращался потому, что его жена постоянно мозолила глаза. Стоило ему найти подходящую по экстерьеру и нераздражающую барышню, собраться её
куда-нибудь выгулять на вечер – после Ванессы совсем уж просто трахаться перестало нравиться, - как с ним случалась одна и та же история, тот самый
кризис среднего возраста, но почему-то наоборот – он приезжал в «Фиалковый приют» посмотреть на дочку, помимо Златки видел Катерину, ощущал ток
крови, когда тело переставало его слушаться, невольно вспоминал прошлое, и в итоге дама на вечер разочаровывала в сравнении с тем, что он видел у
себя (ну, или почти у себя) дома. Так и получалось, что не имея никаких моральных запретов, только много работы и дочку, Элайджа за три месяца не
завёл даже содержанки, не говоря уже о чём-то более адекватном, а шлюхи на одну ночь его никогда не прельщали в принципе. А наутро после
периодического случайного секса вдобавок приходило ощущение неудовлетворённости, потому что его преследовало одно и то же впечатление –
спокойное лицо Катерины. Хотя Элайдже нравилось смотреть на неё спящую, смеющуюся, когда она билась в оргазме, или позже разглядывать её черты
искажённые любовной нирваной, и конечно, он знал, что бывшая жена - просто миловидная в обычной жизни, очень красива с умелым макияжем,
любовался ею с наслаждением эстета, но перед внутренним взором и в воспоминаниях Катерина именно всегда была спокойной, какой она бывала лёжа
в постели с утра, когда просыпалась и в глазах появлялись осмысленные планы на день. Это было тем более странно, что в жизни он не придавал именно
этим минутам значения. Они оказались, как для любителя вина стакан воды – обыденные, но абсолютно необходимые. Если же отвлечься от
нерационального, всё было неправильно и главное – ведь вредно для бизнеса, потому что Майклсон ощущал себя злобным и нервным, и иначе быть не
могло, но вырваться из порочного круга не удавалось, а теперь же присутствие Катерины в доме очерчивало глупость его положения слишком явно. Если
не считать родных, выросший в абсолютно материалистических понятиях о жизни, когда любовь и прочие чувства считались приятным дополнением к
деньгам и успеху, сексу, возможно некоторым выбором и сложностями, но точно не значимой помехой к получению максимума от жизни, с Катериной
он порой напрочь забывал обо всём, подсел на этот кайф, и теперь сам себя не понимал, к чему стремится. Хорошо казаться благородным или
интеллигентным со скуки, но почувствовать в себе тягу к высокому в действительности оказалось крайне напрягающим делом…
Привычно недовольный, быстро собравшись, заглянув к спящей Софии, он бросил на соседнее сиденье автомобиля, где уже стоял подарок,
приличествующий случаю букет и завёл мотор. Мягкое урчание «железного друга» было лучшим средством от любой депрессии, Майклсон
почувствовал, как возвращается поколебленное оголёнными женскими ножками душевное равновесие, но не тут-то было – на въезде в дом стояла
припаркованная «Ауди ТТ», и в неё садился мужчина в тёмно-сером костюме явно уже получивший разрешение от охраны на въезд. Кроме него этот
приказ могли отдать только двое – Роза и Катерина, Джон – начальник охраны, зная, что хозяин дома, предварительно уведомил бы его самого. Розы
дома не было… Элайджа выехал за ворота, думая, где он уже видел этого человека.
Лицо вроде знакомое, но откуда? Смутная догадка появилась, но Майклсон не дал ей оформиться.
- Бл*, - он включил поворотник, - на семинары с Керолайн пойду… Когда-нибудь.
К счастью, занявшаяся чтением курса женской психологии Керолайн не знала планов зятя загубить своей кислой физиономией сторонника вертикально
интегрированных компаний нежную атмосферу девичьих посиделок с пирожками и в это время собирала на свадьбу подозрительно смирную дочь, до
последнего скрывавшую факт ухрюканности праздничного платья матери в клей.

Гражданская церемония прошла быстро. Одетая в прямое мини-платье цвета слоновой кости, плотно обхватывающее её формы и демонстрировавшее
роскошные ноги, невеста казалась строгой и нежной одновременно, пожалуй, слишком стильной и сексуальной для свадебного торжества в своей
изящной шляпке вместо фаты, коротеньких перчатках-сетке и туфлях-лодочках, а жених был серьёзен в костюме и с чайной розой в лацкане и даже
суров, но мягкие улыбки, которыми обменялись новобрачные перед поцелуем, без слов говорили, что их решение обоюдное, и они счастливы. Вытянув
шею, Кетрин смотрела, как ласково поцеловал Стефан её сестру, а потом под руку с Мейсоном Локвудом проследовала на улицу.
Неожиданно для невесты, Сальваторе подхватил девушку на руки и закружил. Шляпка слетела и упала где-то в стороне, несколько шпилек прыснули в
сторону вместе с прядями каштановых волос и, с визгом схватив мужа за шею, Елена залилась звонким смехом в ответ, к которому присоединился
хрипловатый Стефана, и их голоса, молодые, радостные и полные жизни растворили напряжённую атмосферу, до того незримо преследовавшую этот
праздник.
Лицо Кет тоже засияло, и она бросилась на шею к сестре.
- Всё будет замечательно, я обожаю его, - живо шепнула на ухо Елена, и Кетрин в тот момент поверила ей.

Возвращение с прогулки было шумным, как и всегда на таких празднествах. Ввиду тёплого времени года обед решили устроить на свежем воздухе,
поэтому в дом зашли только привести себя в порядок. - Не смотри так внимательно, и без тебя у мужика сердце щемит.
- Сердце… Скорее уж у бедолаги яйца свело, - усмехнулся Элайджа. - Кто это? Ощущение, что мы пересекались по бизнесу.
- Мейсон Локвуд - один из содиректоров «Vine&Spirit» после смерти Алека Пирса. – Вскинул бровь Клаус, с насмешкой глядя на брата, скосившего взгляд
на бывшую жену в компании высокого русоволосого мужчины. Его лёгкий тон Элайджи не обманул. Конечно, ничего экстравагантного Кетрин и Локвуд

378/493
 не творили, но ряд жестов, вовремя поданная накидка и перчатки, обмен быстрыми взглядами, без экивоков показывал, что на этой свадьбе брюнетка
- спутница Локвуда, нет-нет, да не удерживавшегося и бросавшего на женщину говорящие взгляды. - Странно, что ты его не узнал.
- А я уже должен знать любого менеджера местечкового пошиба? – подхватив с подноса официанта вино, Элайджа всё же отвёл взгляд от парочки. –
Мда, Кетрин катится по наклонной. А ведь сначала были сенаторы из приличных семей… - За сенаторов это она замуж собиралась, а интрижки...
Кстати, не такого уж и местечкового – Локвуды очень богаты, и входят в элиту штата Виргиния. Мейсон Локвуд не просто окончил Пристон, а сделал
неплохую карьеру, и счастье, что Алек заполучил его в попечители своего бизнеса. Он не постоянно работает в фирме Пирса, а в качестве
приглашённого эксперта. - Ты-то откуда знаешь всё это?
- Между делом, всё же напоминаю твоему воспалённому мозгу, активно представляющему Кетрин и данного господина, сплетающимися на широкой
постели: мэр Мистик-Фоллз - его родной брат и по совместительству богатейший человек, если ты это уже совсем не помнишь, - не сдержал иронии
Клаус, - а моя жена – дочь шерифа этого же замухрышечного городишки, и увы, она страшно болтлива.
- Ты уже слышишь, о чём вещает Керолайн?
- Периодически включаю слуховой аппарат, а ты – поспокойнее.
- Я спокоен, хотя сомнительное удовольствие - смотреть как озабоченные хлыщи тянут отростки к кормящей женщине?
- Если у него мужская физиология отростки вытягиваются сами. Может, это лучший друг детства.
- Лучший друг женщины – её муж.
- Ты бывший, - индифферентно напомнил Николаус.
- Содержу я её как самый настоящий, - ни с того ни с сего беленея, и приводя последний и первый аргумент в своём арсенале рявкнул Элайджа, едва не
швыряя рюмку на поднос опасливо косящемуся на гостя официанту. – Бешеные деньги вкладываю, а мне тут устраивают шоу на троих.
- Шоу на троих - это если тебя от всей этой нежной женской душонки приголубят с Мейсоном одновременно, а пока ты в пролёте, – развеселился Клаус,
но через мгновение посерьёзнел. - Не думай начинать разбирательства с Кетрин. Есть бизнес, и ты должен быть в форме, а не под седлом.
- Я когда-нибудь заваливал работу из-за личных неурядиц?
- Единственное, что меня успокаивает. Но, Кетрин… - Клаус прищурился, сообщив: - Она без царя в голове, но всё равно тебе нравится, как бы ты не
желал обратного, брат. Заведи другую.
- Ты сам сказал - сейчас слишком много работы, чтобы отвлекаться на что-то ещё.
- Я же не про жену. Раньше тебе это не мешало.
- Раньше моё время не занимал ребёнок.- Двое.
Напоминания о Софии Элайджа не переносил, поэтому голос стал твёрже и успокоился.
- Тем более. Я уже должен оправдываться за свою постель?
- Как знаешь. Просто я не желаю, чтобы ты разделил судьбу того американского финансиста, который тоже был отнюдь не дурак, пока его не шмальнул
любовник жёнушки. Кстати, она была тоже откуда-то из тех краёв. А Кетрин хотя и не настолько тупая сука как Мередит, но опасный человек. Где ты их
откапываешь только…
Поджав губы, Элайджа разглядывал разноцветную толпу, спешащую к выходу на террасу. Как назло, Катерина была сегодня безупречна - само обаяние
вкупе с красотой и чувственной непосредственностью, облачённое в тёмнолиловый шифон, - когда он позабыл, как она умеет выгуливать вечерние
туалеты? Кажется, фигура совсем восстановилась после родов… Катерина так не любила осень, но именно это время года буйное и бесстыдное своей
яркостью, шло её фигуре – слишком женственной, чтобы быть стильной, и лицу – слишком расцвеченному природными красками, чтобы им
претендовать на аристократичность. И её улыбкам – чувственным, чуточку неприличным, хотя теперь он знал - Катерина часто вовсе и не вкладывала в
них этого неприличия, так уж у неё само получалось, - осень такая же обнажённая в разноцветной листве, последних цветах и паутине, плывущей по
воздуху, как женщина на ночном свидании в роскошном нижнем белье, тоже шла. Они с Еленой родились осенью, вышла за него осенью, их малышка
была зачата осенью – нет, Элайджа искренне не понимал, почему Катерина считала это время года несчастливым.
Николаус напрасно беспокоился: его братом полностью овладели два абсолютно противоречивых настроения – задумчивое, почти философское,
несвойственное ему поэтическое восхищение бывшей женой и ревнивая досада на то, что она так хороша. Эти чувства, кипя внутри, позволяли
оставаться вполне спокойным, когда она перешёптывалась с Локвудом или принимала из его рук бокал с аперитивом. А Локвуд… Элайджа не имел
привычки быть придирчивым к мебели, но в глубине души признавал, что экстерьер американца привлекателен для женщин. - Я понимаю твои
причины затеять разговор. Не беспокойся, у нас нет ничего общего, кроме Златки: у неё своя жизнь, у меня своя, - наконец, сказал он. И вдруг в голове
щёлкнуло, его осенило понимание сказанных ей утром слов. – Господи, она ведь без…
- Без чего? – переспросил осекшегося брата Николаус.
«Без трусиков…»
- Без сопровождающего. – Глаза впились взглядом в руку Мейсона, лежащую на талии брюнетки. Наряд в римском стиле в пол, нижних юбок достаточно
плотных было пару штук точно, но это дела не меняло. – Поэтому и Локвуд.
- Не похоже, что только поэтому. Кетрин не из тех, кто тратит время на ветер, да и твоей ревности она явно не хочет.
Делай выводы.
- У меня вообще маловато непроблемных родственников, поэтому не хочется новых.
- Не любишь американский акцент?
- Только в мужском исполнении.
- Ладно, проехали. Когда ты улетаешь в Африку?
- Двенадцатого, но…
- Вот где вы спрятались! О чём секретничаете? Ведь сейчас же вальс будет. Смотрите же, смотрите!
Это вездесущая Керолайн в элегантном чёрном платье с Нессой и Дэвидом едва ли не бегом спустилась по лестнице, усадила детей и, разыскав в толпе
мужчин и подхватив их под руки, поволокла к освещённой зале.

Штраус. Кетрин ни мгновение не сомневалась, что Елена выберет его и именно «На Голубом Дунае» для открытия свадебного вечера и с первых
аккордов торжественной музыки, наполнившей величием каждый уголок залы почувствовала, как в сердце поднимается волна предчувствия успеха. Не
просто успеха этого бала, а главное - успеха Елены, уже переодевшейся в длинное платье и теперь белым облачком кружившейся по залитой светом зале
рядом со Стефаном. Не было в сестре сейчас профессионального прогиба спины, улыбка оставалась лёгкой и беззаботной, постановка рук мягкой и
грациозной, без привычной конкурсно-преподавательской жёсткости, и вся она казалась невесомой, трепещущей и сотканной из воздуха. Нежной от
макушки, увенчанной причёской итальянского пучка и кончиков пальцев в тоненьких гипюровых перчатках, до краешка подола, расшитого кружевными
розетками. А Стефан… Почему-то Кет относилась к нему с предубеждением до самого сегодняшнего вечера, наверное, потому что за этот год Елена
сильно изменилась - стала жёстче, грубее и равнодушнее. С другой стороны - с чего бы в этом мог быть виноват Стефан, видевший в её сестре идеал? Но
сейчас глядя, как аккуратно тот держит Елену Кетрин подумала, что сестра вытянула счастливый билет. Такой красивый мужчина, безупречно
воспитанный, умный, серьёзный… Этого немало. Но достаточно ли? Ей почему-то пришло в голов, что дело не в грубости и всём побочном, Елена за этот
год утратила то, с чем никогда не расставалась раньше – мечтательность. Хорошо это или плохо? Впрочем, выбор уже сделан, оставалось только ждать.
Первая часть вальса для двоих окончилась и потянулись пары, как на подбор удивительно красивые – Кет отстранённо подумала, что редко на каком
собрании собирается такое количество внешне привлекательных людей, - Дженна с Риком, Керолайн с Николаусом, Бекс с Нейтлендом, и дымка слёз
рассеялась, настроение сестры как это бывало обычно передалось и Катерине.
Елена же опьянела от этого вина успеха, и опьянила им Кет. Локвуд, обернувшись к Кетрин, замешкался – женщина перед ним была новой, какой он ещё
не видел её ни разу в периоды деловых встреч и коротеньких прогулок, в ней всё горело возбуждением, крошечные кудри, которые не удалось собрать к
остальным волосам в причёску трепетали на шее, и хотя держалась Кетрин сейчас особенно статно, но румяные щёки и дрожащий блеск в глазах

379/493
выдавали в ней то волнение чувства, которое не может не вызвать ответа в мужчине. Если невеста не подвела традицию и несмотря на удивительно
большое для любого собрания количество красивых гостий, вправду была лучше всех здесь по лёгкости движений, по тому невесомому флёру, который
даёт невинность, казалось, уже совершенно чуждая девушкам этого скоростного двадцать первого века, то женщина в его руках была... Кетрин была
женщиной. Такие не пленяют романтиков, слишком силён и потому груб их эффект для нежных сердец, но Локвуд давно романтиком не был. Не
невинной, трогательной или мило кокетливой, а властной, понимавшей и принимавшей себя на вершине чувственности он подал руку и даже ощутил
какую-то покорность, ведя её в танце. Ему казалось, что в ней больше чёткости и верности движений, хотя ведущим был в паре он, и Кетрин явно не
думала этого оспорить. Совершенно утратив понимание того, что это может быть лишь интрижка - ничего больше, живя этими мгновениями обладания
вниманием ослепительной женщины, он осторожно направил её по кругу.
- Простите, но я вынужден разбить вашу пару. – Голос прозвучал как гром среди ясного неба, и привёл Мейсона в замешательство. - Вопрос о нашей
дочери, и не требует отлагательства. Катерина?
- Да, конечно. – Она оглянулась на Мейсона, как-то сухо бросив: - Извинишь меня?
И тут же просияла, изогнув губы в счастливой улыбке, возвращая своё обжигающее очарование.
- Разумеется.
- Что с ней? – Кет вытянула шею, позволив отвести себя в сторону.
- Со Златкой всё в порядке, - вопреки её предположению, Элайджа не потянул её из танцевального круга, а подстроившись под шаг положил руку на
талию. Выдохнув, Катерина скользнула ладонью по его плечу и поколебавшись, оставила её в этом положении. Раз, два, три… Странно (а может и нет,
кто же сейчас танцует академические танцы?) именно такой, классический вальс они танцевали лишь однажды - на своей свадьбе, но неудобства Кет
не чувствовала и тут. Тревога ушла, и Кет искренне улыбнулась мужчине. Вечер Елены, когда им всё удаётся, почему бы не расслабиться и не
потанцевать?
- Тогда о чём безотлагательном речь?
- Есть причина, но не хочу говорить здесь, и для этого ты не должна танцевать с мистером Локвудом в одном платье.Мир из гостей, лестниц, люстр и
цветов очень плавно вращался по кругу, и Катерина подумала, что это, наверное, изза того, что у неё длинная юбка – в такой особенно не поскачешь.
- Нет, - она прищурилась, чувствуя, что вдруг запыхалась от быстрого после месяцев сидения с ребёнком танцевального шага, глаза нервно заблестели и
случайно вырвалось раздражённо-нервное: – Если я правильно понимаю, для этого я всего лишь не должна танцевать с ним без платья.
Сообразив, что выдала свои планы на продуктивный вечер, Кет окончательно сбилась с шага. - Пожалуйста, без
пошлостей.
Она изобразила ослепительную улыбку:
- А чуть-чуть английского юмора, Элайджа?
- К сожалению, оно у меня с рождения немецкое.
- В смысле?
- В смысле, его нет.
- Аа… - Кетрин смешалась, уставившись ему в плечо и ни с того, ни с сего ляпнула: – Тогда давай просто потанцуем.Кет вспоминалась собственная
церемония – все женщины были такие сентиментальные, поглощённые церемонией, мужчины же отпускали шуточки и вообще не казались
увлечёнными. Как же они был правы! Всё-таки хорошо, что Елена обошлась гражданской церемонией. Весь этот лицемерный бред, что Бог сотворил
жену из ребра Адама, и что всё нерушимое таинство… Ей вдруг пришло в голову, что когда-то Элайджа назвал её своей личной Евой, и как много это
было от своего не склонного к сантиментам…
- Тебе плохо? – окликнул её Элайджа, почувствовав, как она содрогнулась всем телом: - Ты меня слышишь? Катерина! - Что? – Карие, несчастные и
обиженные глаза непонимающе уставились на него. - Да. Просто задумалась, - она попыталась высвободиться, но Элайджа мягко удержал, настойчиво
вглядываясь в лицо:
- О чём?
- Об операции по удалению рёбер, - легко бросила Кет. - Она ведь безобидна.
- Она подойдёт разве что для самых страшненьких женщин.
- Потому что им нечего терять, - согласилась брюнетка.
- Нет, потому что их почкам не грозит почувствовать на себе вес мужика в оргазме.
- Так ты уже не поклонник хирургического вмешательства? Почему-то я думала наоборот.
- Лет пять назад, я понял, что приятность закончить жизнь от удушения между грудями не так уж и велика.
- Удушения? – спертым голосом спросила Кет.
- Силикон плохо деформируется. Дик тоже не знал, когда прельстился, - скосив глаза на Нейтленда, Кетрин жалобно хрюкнула, подняв глаза на бывшего
мужа и тот доверительно сообщил: – Что ты хочешь от топ-менеджера без технического образования? - Но следующая фраза её добила: - С тех пор он
активно продвигает идеи NOP**.
- Ты, ты… - уткнувшись ему в плечо, брюнетка прогнусавила: - подставляешь друга!
- Друга… У меня типично человеческая привычка. Как там бывает… - Элайджа неожиданно тоненьким голосом сказал: - Мамочка, вот если бы, у одной
моей подруги, даже скорее не подруги... Так знакомая, у неё тест на беременность показал две полоски, но она боится сказать родным. - Эл!
- А как бы ты отреагировала на месте её матери, мамулечка? Да ладно, неважно, давай я помогу тебе порезать салат…- Замолчи… - Кет вдруг в красках
представила асфиксию бывшего мужа, и взвизгнув от смеха прижалась ещё ближе: - Так тебе и надо!
- А у тебя тушь потечёт!
- Ты самый гадкий…
- Прости. – Лёгкое прикосновение к щеке обдало скулу жаром. - За ту недопощёчину. Обещаю, я больше никогда тебя не трону, кошечка.
- Ты не был так уверен раньше, - вытянув шею, прошептала Кет. Когда больно, расслабиться и не думать ни о чем вроде не может быть возможно, но она
ощущала себя уютно, разговаривая с ним. - Теперь – да.
- Почему?
- Позже.
- Тогда я хочу вернуться в пару.
- Как пожелаешь.
Пара минут формальностей, и расслабленность и комфорт объятий Элайджи покинули тело Кет. И снова она была статна, уверенна и горела той же
лихорадкой успеха и собственной красоты. Невольно обращала на себя внимание, что даже Дени, этим вечером влюблённая лишь в одну невесту в
белом, разрешившую себя наряжать только ей, Ванессе и Кетрин, почувствовала энергетический напор их пары. Дёрнула мать за рукав, заставив Ребекку
скосить взгляд на Локвуда и бывшую невестку, танцевавшись так, словно мир кружился вокруг них. Бекс тут же бросила быстрый взгляд на Елену со
Стефаном – но та наоборот была счастлива фактом перетягивания одеяла сестрой, потому что едва не падала от усталости и незаметно прикрывала рот
тыльной стороной ладони для зевка.
- Недурно танцуют, - голос брата рядом с собой заставил Ребекку улыбнуться. Элайджа подхватил Дени на руки и чуть подбросил – всегда крайне
привередливая и церемонная с женщинами и чужими малышка обожала такое обращение со стороны своих мужчин и разулыбалась, требуя сделать
это снова. И снова. И снова.
- Просто восхитительно, - согласилась блондинка, в глазах появились хитрые искры. – Только мне жаль беднягу.
- Он танцует с настоящей красавицей, что его жалеть?
- Он – лопух, - на ухо Элайдже прошептала Бекс, забирая девочку и ставя её на пол. - Потому что всё это торжество не для него, братец, а для тебя.
Впрочем, подозреваю, никто больше об этом не догадается.

380/493
- Кроме тебя?
«Да, кроме нас с тобой…»
- Пойдёшь со мной танцевать, моя радость? - не успев ответить брату, Ребекка увидела спешащую к ним Елену, склонившуюся к Даниэлле с вопросом.
- Конечно, пойдёт. Поздравляю, милая, ты такая красавица сегодня! Ведь правда, Эл?
- Думаю, Елена - красавица всегда, - он улыбнулся девушке, - но сегодня она удивительно нарядная красавица.
- Ну, тут есть безусловная заслуга мисс Сальваторе, - звонко засмеялась Елена.
Обменявшись приветствиями и отпустив дочь с невестой, Бекка не стала отвечать – поняла, что не открыла Элайдже секрета, в его глазах не было
ревности. Кет хвасталась собою в руках другого мужчины, и брат это знал. Но почему тогда Эл так спокоен? Третий, заключительный вальс Штрауса,
лёгкий и светлый… - Не составишь мне пару, сестрёнка? - С удовольствием.

- Кажется, всё прекрасно, - Керолайн подлетела к мужу и Нейтленду, что-то обсуждавшим. У неё хватило ума занять Мейсона Локвуда, пока Элайджа
забрал Кет, мгновенно погрузив мозги давнего знакомого в сумбур приветов, пожеланий и воспоминаний об их семьях и юности, исторгавшимся с
невероятной скоростью из её очаровательного ротика: – Самая счастливая свадьба, из всех, что я помню. Какие Елена со Стефаном милые, я чуть не
расплакалась. И ещё посмотрите как Кетрин снова увлечена, и Элайджа тоже не выглядит огорчённым. Я очень переживала, что что-то может пойти не
так у нас в семье. Но… Мейсон и Кет - восхитительная пара. Кто бы мог подумать, да? Я прямо не узнаю своего бывшего соседа, он обычно весь из себя
мачо, а тут… Прелесть же!
И она замолчала, блестящими глазами гладя на мужчин и искренне ожидая подтверждения выпаленному.
- Потрясающе смотрятся, - сухо прокомментировал Дик эти восторги, – прошу прощения, Керолайн.
- Чем он недоволен? – недоуменно подняла на мужа смеющиеся голубые глаза Керолайн. – Слава Богу, всё у нас устроилось!
- Наверное, отсутствием у Элайджи спутницы.- Временное.
- Разумеется, – Клаус подал жене рюмку с хересом. – Только речь идёт об отсутствии спутницы в постели. Годичной давности.
Она взяла паузу, отпив глоток и взглянула на деверя, танцующего с Ребеккой.
- Со временем он переживёт это, просто нужно время, чтобы привыкнуть, что с ним не Кетрин. Это нормально.
- Нет, Керолайн. Это нормально для женщины, но никогда не станет нормальным для мужчины.
- Мужчины переживают всё настолько проще? – она усмехнулась.
- Так же, любовь моя, но ему бы найти себе какую-нибудь «малышку», и забыться. Потом другую и в итоге…- В итоге начинает меняться только цвет
белья и позы, - вдруг, сильно покраснев, перебила его Керолайн и, одним махом выпив вино, отдала пустую рюмку официанту, - потому что даже
разнообразия в размере груди и цвете волос среди подбираемых твоим братьям шлюх нет, слишком много у вас денег.
- Ты слишком цинична. Нет, наоборот, эмоциональна.
- Наверное. Ну, конечно, я не права - позы тоже одинаковые, именно те которые нравятся заказчику, ведь девицы одинаково ретиво стонут цепляешь
точку G или нет. Это что стоит того, и этого ты хочешь для брата?
- Это естественно, чтобы забывать, - он мягко подхватил её под руку, уводя из общей залы на воздух, - новизна для любого человека появляется только
при условии постоянства.
- Раньше так у него всегда было?
- Раньше всегда у него, как у всех. Происходящее с Элом сейчас ненормально.
- У него совсем никого нет?
- Подозреваю, что совсем, если не считать несколько минетов и то за компанию. А вероятнее всего и их нет.
- И как же...
- Загоняет себя на работе до того, что хочется только выспаться.- Он не выглядит высыпающимся.
Клаус помолчал в ответ на замечание.
- Это всё красиво для романтиков, Керолайн, но противоестественно для него, Элайджа ведь - живой человек. Ещё эта девочка, София... – Николаус
поморщился. - Ты же всегда умеешь принимать жизнь, какая она есть.
- А для тебя тоже? Хочется новизны?
- Когда-то да, сейчас уже нет. У меня всегда есть и будешь ты, потому что… Потому что так.
Керолайн нахмурила брови, ей многое хотелось спросить у мужа, но она молчала. Скоро был должен начаться обед – три вальса, открывавшие праздник
окончились, и она увидела выпорхнувшую на улицу из стеклянных дверей Кетрин, разгорячённую и весело смеющуюся чему-то сказанному Локвудом. Ей
многое хотелось спросить, многое сказать, но в конце концов вся её преданность семье вырвалась только в одном, едва слышно выплюнутом:
- Стерва, - в адрес бывшей невестки, и она не стесняясь заблестевших слезами глаз прижалась виском к плечу Николауса. Вся романтичность, желание
спорить с Ником ушли из её головы, как ни бывало.

Праздник был в самом разгаре, когда Елена увидела, что её чулки как-то порвались, и быстро шепнув Стефану, что отойдёт в дамскую комнату,
лавируя между столиками, прошла внутрь здания. Чуть освежив макияж термальной водой, она принялась переодевать бельё и только распечатала
новую упаковку чулок, как в дамскую комнату вошёл мужчина. Вспыхнув от неловкости, Елена быстро прикрыла ноги подолом. - Извините, Вы
ошиблись дверью.
- Не думаю.
- В каком смысле? – Девушка недоуменно уставилась на наглеца, чьё лицо показалось смутно знакомым. Он улыбнулся.
- Я нашёл то, что искал, мисс Пирс. Не бойтесь.
Через мгновение в нос Елене ударил непонятный запах, и она потеряла сознание, аккуратно подхваченная мужчиной. Вынеся брюнетку через чёрный
вход, он кивнул напарнику, изображавшему рабочего и перенаправлявшего дам, рвавшихся к зеркалу, в сторону дальней комнаты.
- У нас десять минут, - уложив девушку на заднее сидение неприметного на фоне остальных авто "BMW" сообщил Робби, сам плюхнувшись на
водительское, и скосил взгляд на Елену, чья лёгкая юбка колоколом и такой же подъюбник задрались до неприличия, демонстрируя подвязки чулок.
- Выедем за ворота, хоть пятьдесят.
- Накинь на неё свою куртку, шеф будет не в восторге от её вида.
- Как раз от вида он в восторге, – расхохотался напарник и оценивающе оглядел линию бёдер, которые прикрыл. – Не в восторге от нашего зрения.
Майклсона можно понять, - лёгкий шлепок по заду Елены. - Давно я таких ног и задницы не видел. Хотя её пафосная сестричка больший стояк вызовет.
- Мне кажется, обе хороши в комплекте. Всё остальное тоже не подкачало, - согласился Робби и совсем неожиданно продолжил: - Вообще, чувствую
себя сукой последней, Крис. Видел в Бразилии – она сильно тормозила мозгами, видно, хорошо поизмывались. Теперь шеф на её голову, а она мужика
своего, похоже, любит.
- Да ну, Майклсон вряд ли станет тоже насиловать - раньше он был такого не любитель, и ребятам не разрешал. Ладно, поехали уже.
- Поехали.
И они выехали за ворота.

- Успокойся. Это вредно для молока, – коротко бросил Элайджа.- Я спокойна и никого не трогаю.
Кетрин сидела на стуле, облокотив подбородок о кулачок. Рядом стоял бокал с водой, поданный Локвудом, в свою очередь находившимся за её спиной.
Майклсон рывком снял галстук, сообразив, что она и вправду не плакала и не кричала, а сначала обежав всю территорию дома, тихо сидела на месте
напротив утирающей слёзы Дженны. Рядом стояла испорченная обувь. Служба безопасности пробивала автомобили, выезжавшие за территорию
особняка, и пока им оставалось только ждать. Но сизые губы бывшей жены, мертвенная бледность её щёк вкупе с судорожно стучащими о полированное

381/493
стекло стола ногти, злили и нервировали Элайджу даже больше американского индюка рядом с ней. Стефан с группой мужчин, включая Рика, отправился
прочёсывать прилежащую местность… Керолайн старалась не всхлипывать, но тоже была раскисшей и напуганной, и теперь сидела на коленях
Николауса.
- Джон? – Элайджа вопросительно уставился на подошедшего начальника службы безопасности. Кетрин вскинулась.- Мы провели анализ. Чужих машин
не проезжало, но вот незарегистрированная на стоянке в нужный промежуток времени была одна, и она принадлежит мистеру Колину Майклсону. -
Колу? – переспросил старший из братьев.
- Да.
- Он в Италии, - Ник уже набирал номер. Безуспешно.
- Он не в Италии, - раздался резкий голос. - Нужно просмотреть автоответчик.
- Зачем, Кет? – всхлипнула Дженна, но не обратив внимания, Кетрин поднялась с места и босая побежала в дом.
Керолайн с Ребеккой переглянулись и в недоумении вскинули брови ей вслед.
- Да, - понял ход её мыслей Элайджа, кивнув родным и направившись за бывшей женой. – Мы все знаем, что у Кола сложные отношения с Еленой, но
если это он, и он дал прочитать свои автомобильные номера, то наверняка не хотел бы, чтобы мы излишне…
- Беспокоились, - закончила за него Катерина, включая кнопку остановки записи. – Елена у этого подонка, и я поручусь, что против воли. – Она с
ненавистью оглядела подошедших Майклсонов и остановила взгляд на бывшем муже. -
Откуда такие берутся? Кто и когда вам сказал, что вы хозяева чужих жизней? Из другого теста что ли…
Не договорив из-за появившихся в дверях Даниэллы с Ванессой, она поджала искусанные губы и, обняв Дженну за талию, вышла за дверь, на ходу
набирая номер Стефана. Кивнув на прощание, Мейсон Локвуд, не влезавший в семейные разборки, всё так же молча последовал за ними. Майклсоны
спокойно переглянулись, лишь Бекка всё же не сдержала общей для Майклсонов эмоции - улыбнулась от облегчения. И только Керолайн разрыдалась,
судорожно тиская носовой платок.

- Извини, что так получилось. – Выйдя из автомобиля, Кетрин протянула Мейсону обе руки. Всю дорогу она промолчала, и теперь чувствовала себя
обязанной поблагодарить. – Спасибо, что довёз сам.
- Я всё понимаю. Ты сейчас нормально себя чувствуешь?
- Да. Мне нужно посмотреть, как дочь, и выспаться. Утром всё станет яснее.
- Разрешишь?
Поцелуй в щёку от взрослого мужчины на прощание? Вздрогнув, Кетрин с трудом не рассмеялась.
- А что это я так морожусь? – вдруг подумала она. - Свободная женщина, могу обниматься с кем захочу и никто не посмеет запретить мне!
Она подняла голову, и их губы встретились. Вполне приятно, но… Повела плечами, пытаясь высвободится из его объятий, но Мейсон, шумно вдохнувший
её запах, почувствовавший под рукой горячее бедро, прикрытое одним сиреневым шёлком, не отпускал и заставил открыть губы. Кетрин не могла
сказать, что этот поцелуй ей неприятен, Мейсон не внушал отвращения, не пугал, наоборот, он был хорош, страстен. Кет вильнула бёдрами,
почувствовав, как распространяется жар по телу. Но Елена… - Извини, сейчас не время. – С силой отстранилась.
- Неудачный день.
- Извини. – Очередной лёгкий поцелуй в щёку. - Пока?- Пока.
Кетрин стояла и смотрела, как отъезжает арендованный им на время пребывания в Великобритании автомобиль. Бедная её Елена. Не время целоваться?
Не время трахаться. Но была в произошедшем маленькая подлость, такая маленькая, что и не поймёшь сразу сама…
- Кол ничего ей не сделает, – упал в осеннюю ночь шёпот. – Боже, пусть он ничего ей не сделает!
Быстро найдя ключи в сумочке, Кетрин вошла в дом.
А крошечная подлость заключалась в том, что целуй её другой мужчина и вместо понимания неуместности, ей было бы наоборот легче.

Кухонный нож с силой врезался в деревянный стол и повис на кончике, блестя стальным лезвием.
- Если эта сука что-то ей сделает… - Кет попробовала выдернуть, но силёнок, чтобы достать обратно, явно не хватало. Зажмурившись она сжала кулаки,
про себя шепча гадости в адрес Кола. Златка поела и теперь спала, а на Кет накатила такая отчаянная злость, что она металась по дому с дикой
скоростью и, чтобы никого не тревожить, остановила выбор на кухне. - Только если попробует...
- Главное, чтобы это был не печёночный паштет. Жареные мозги – тоже сомневаюсь.
- Что?! - Кет шумно выдохнула от неожиданности, резко подскочив и едва не напоровшись на нож.
- Из всех органов у Кола наверняка на вкус самая мерзкая печень, мозгов нет. А сердце, лёгкое или что там ещё – сойдёт.
– "Что-то там ещё" слишком часто совали в неприглядные местах, - фыркнула она, глядя, как подошедший к столу бывший муж выдернул нож и
аккуратно положил обратно в держатель. - Зная братца, абсолютно согласен, поэтому я предпочту шарлотку с яблоками.
Приехавший чуть позже Элайджа наблюдал, как напряглись жилки на её шее, а ладонь то судорожно сжималась в крепкий кулак, то расслаблялась
вновь.
Последние месяцы Катерина изменилась по отношению к нему, он уже не замечал яда в свой адрес, она не плескала злостью, он даже порой
удостаивался доброй улыбки – конечно, это было подтрунивание, но всё-таки… Видимо, совершенно перестал быть объектом её интереса, он
чувствовал, что её постоянно занимает что-то другое. В первую очередь дочь, а во вторую… Нет, не знал. Но Элайджа совсем не хотел её ненависти и
отвращения. - Ты же не любишь сладкое.
- С возрастом вкусы могут меняться.
Кет нарочито медленным жестом перекинула волосы на спину. - Сегодня не
заметила.
- Полюбить что-то ещё, не значит разлюбить прежнее, - миролюбиво попытался пресечь объявление войны Майклсон. -
Он ничего ей не сделает
- Он уже сделал. Оскорбил её и Стефана перед всеми.
- Ситуация знакома, не так ли? – Саркастически протянул Элайджа, ослабляя галстук и про себя жалея, что не может дать Катерине алкоголь и этим
расслабить.
- Ты меня сам выбрал, и получил сам, - голос женщины зазвенел жестокостью, - а Елена твоего брата не выбирала.- Ну да, Елена – Спящая красавица в
лапах Чудовища. Для танго нужно двое, Катерина. Кстати, откуда ты знала, что мой брат в Англии, от сестры?
- Я… - взгляд женщины остановился, превращаясь в упорный - и Элайджа понял, что ему собираются навешать лапши на уши и враньё очень даже
масштабное. И рассердился, - случайно встретила вчера.
- Врёшь, но ладно. На будущее – попытайся здесь не обжиматься с первым встречным. Дом на пульте охраны и парадное крыльцо тоже.
- Не вижу в поцелуях ничего неприличного, - передёрнула плечами Кетрин. – Хотя, конечно, у каждого свои представления о страсти, бывает кровь -
голубая водица. К счастью, Америка – страна потомков отребья, как говаривал твой аристократический дядюшка, у меня беспородная красная да и
Мейсон другим цветом похвастаться не может.
Она, не оборачиваясь, направилась прочь из комнаты.
Слова ещё звенели в ушах, когда допив виски из ближайшего шкафчика, он медленно поплёлся наверх. Девочка лежала тихо-тихо, была сонной.
Майклсон дотронулся до щеки ребёнка, взял на руки – дочь отбирать у матери сегодня было нельзя, а тепло Софии заменяло тепло Катерины.
Вернувшись с Софией в гостиную – мебель в детской показалась ему слишком хлипкой, - он опустился на диван. К счастью, малышка не возражала.
Майклсон налил ещё один бокал на сей раз джина, мысленно ломая нос Колу. Почему-то все в его семье, начиная с самого Элайджи и заканчивая

382/493
милашкой Бекс умудрялись создавать массу проблем своим близким, и Кол явно в исключениях не ходил, но сегодня старший Майклсон его понимал,
как никогда. Сам ведь собирался забрать, если потребуется силой, Кет из этого балагана их с Локвудом похоти.
- Маленькая глупышка, - пробормотал мужчина и посмотрел на сопящего ребёнка. – А ты маленькая прелесть.

- Керолайн, я не верю, что Кол навредит Елене. - Николаус стиснул плечи заливающейся слезами жены, - Кол назвал её именем яхту. Он не хочет
признавать, и мы с Элом давно поняли, что любит её, и не обидит.
- Ты меня совсем за идиотку держишь?! Я не думаю, что Кол её будет насиловать или что-то! Но Боже, Стефан… - Она с силой шлёпнула свой счастливый
рубиновый браслет на туалетный столик. - Я должна была догадаться. Должна! - Как ты могла догадаться, чёрт возьми?! – не выдержал мужчина,
втягиваясь в скандал. – Кто его знает, что творится в голове у этого идиота? Но теперь… - Майклсон сжал кулак, - лично набью рожу, если Сальваторе не
прикончит его раньше. А если и прикончит… Да пошёл он нахер... Прости.
Очевидно, предпоследнее относилось к Колу.
- Могла. Я видела, как он на неё смотрел.
- Мало ли кто как смотрит? У меня тоже первая любовь была, тоже пялился, сейчас-то что с того… Они с Еленой полтора года не виделись.
- Виделись, - прошептала блондинка. – Случайно.
- Значит, Елена его спровоцировала, - лицо Клауса разгладилось, он вдруг успокоился, заставив жену вытаращиться на себя.
- Спровоцировала на похищение человека? – голос Керолайн возвысился.
- Да. – Николаус сделал пару шагов по спальне. - Полтора года он не проявлял интереса, и тут опомнился? Значит, виновата сама Елена. Она подставила
Стефана. - Что?
- Драка за женщину – всегда провокация этой женщины, если она не хочет, то сразу можно почувствовать...«Решай сама, хочешь ты быть со мной или
нет» Фраза, сказанная ей многие годы назад, вдруг стала не страстью, а жестокой реальностью выбора. И Керолайн вскочила, зашипев как разъярённая
кошка.
- В том, что Колу в штанах стало тесно, она виновата?! Или виноват Стефан?! Елена – порядочный человек.
- Ты не знаешь, что у них произошло, Керолайн. Кол – идиот, но не настолько, чтобы с места в карьер без малейших оснований, - идея виновности Елены,
Клаусу нравилась уже тем, что примиряла его и с другом, и с поступком брата. - Нет, нет и нет. – Голос блондинки охрип. - Неужели ты не понимаешь,
что не может быть оснований, чтобы похитить человека со свадьбы, даже если очень хочется? Их просто не может быть. Кет права - вы и вправду
сумасшедшие и видите только себя в этом мире.
- Мама?! – Вбежавшая в комнату Несса бросилась к матери. – Почему ты плачешь? Папа на тебя злится?
- Нет, детка. Просто он расстроен, что Елена не попрощалась с нами, – Керолайн через силу улыбнулась и поправила французские косички дочери. -
Побудь с папой, пока я умоюсь, или пойдёшь со мной в душ?
- Не-ет. – Ванессе совсем не понравились красные глаза матери, а вот отец выглядел спокойнее, в отличие от надоедливой мамы он её баловал со
страшной силой и, конечно, она протянула к нему руки. - Я, наверное, лучше с папой тебя подожду.

Две недели назад.

- Привет, вот ты где? – Чмокнув невестку в щёку, Кол подхватил тяжёлый тюк, который та безуспешно подпрыгивая пыталась пропихнуть в верхнюю
полку шкафа-купе. – Я повидать моих любимых блондиночек. Чем занимаетесь?
- ЗдОрово! - на мгновение повиснув у него на шее, Керолайн фыркнула: – Ерундой. Сейчас напою тебя чаем. Надолго?
- Пару часов, проездом. Звонил Бекке, сказала, что у тебя. Снова заговор?
- Почему так мало? Побудь ещё пару деньков, – на радостях заканючила девушка и вдруг замялась, поняв, что сейчас не стоит ему быть в этом доме
подольше. А повидаться и расспросить хотелось, это как всегда у неё взяло верх над логикой: – Я не видела тебя уже четыре месяца, ты постоянно
сидишь в своей Италии или в Штатах.
- Так прилетели бы ко мне. Я вас зову и всё без толку.
- Я пока занята в Лондоне, помогаю, - голос Керолайн нерешительно замер, - Елене и Стефану.
- Она разве ещё не вышла?
- Через две недели. Ты поэтому не прилетал? Из-за Елены?- Да.
- Кол, - Керолайн уставилась в его плечо: - Ты тогда здорово ошибся. Я не к тому, чтобы осуждать, просто на будущее с такими как Елена…
- Таких как Елена в единственном экземпляре, Керолайн, - приподняв понуро опущенный подбородок невестки, улыбнулся мужчина. – Поэтому не
ошибусь. Я не жалею о… - Романе? Назвать несколько встреч романом язык не поворачивался, - ни о чём. Всё о’кей.
- Она тебе по-прежнему сильно нравится, да?
Вот не твоё это дело, - вертелось на языке у Майклсона, но он неожиданно встретился взглядом с нежно-голубыми глазами Керолайн. Это были глаза
доброго друга. И одновременно ласковые глаза женщины, каких никогда не было у его такой «правильной» матери. Или он просто их не помнил. Но из-
за этого сочетания, Кол сказал Керолайн совсем не то, что собирался:
- Да. Как никто.
Где-то в сердце Керолайн от его взгляда даже кольнула иголка ревности, но чувство тут же угасло, сменившись сожалением.
- Тогда почему, Кол? Она ведь так долго тосковала по тебе потом. Нагуляется, такая довольная, а потом сядет на подоконник и смотрит на улицу часами
как побитая двороняжка. У меня сердце кровью обливалось.
- Керолайн, ну что ты сейчас-то начинаешь разводить сопли… - в голосе мужчины послышалась досада: - Всё хорошо, все счастливы. Мы не пара. Ты ведь
не думаешь, что Елена бы приняла всё нормально? Мои источники доходов, привычки? А из этого быстро уходят только вперёд ногами, я пока хочу
пожить и к таким жертвам не готов… - И вправду, если считаешь такой дурочкой, не способной понять, что такой образ жизни как у тебя никакое
наследство не потянет. - Елена стояла в проёме двери, с едва заметной улыбкой. – После того как увидела лондонские апартаменты… - Она вошла в
комнату. - Керолайн, я хотела спросить, почему ты так долго, не знала, что у тебя гость.
Мы можем отложить выбор тканей для столов, и вы пообщаетесь?
Но мужчина опередил блондинку, повелительно сказав:
- Керолайн, выйди, пожалуйста.
- Я… - взглянув на Кола, увидев умоляющий взгляд Елены не оставлять её, миссис Майклсон как всегда выбрала сторону деверя. – Хорошо. Пойду
попрошу чаю.
- Кетрин рассказала, и ты знала о «Крыльях Икара» и моём бизнесе с Лоренцо? – Кол прищурился. – Тогда, в мае?- Нет, не знала и не знаю. – Он
оперлась о косяк плечом, отрезая Елене путь отступления. - Я знаю лишь то, что вы кроме Эла не берёте денег из прибыли корпорации, вкладывая их
все в оборот, а живёте на остальные дивиденды и заработки. И ещё, что тебе только тридцать лет, точнее сейчас тридцать один, но ты уже собственник
нескольких роскошных автомобилей, огромной квартиры в Лондоне, одна отделка которой стоит несколько миллионов, дома во Франции, где
сумасшедшие налоги, можешь позволить себе подарить девушке, с которой пару раз переспал, александриты. А ещё Дэйв мне все уши прожужжал
новой яхтой. И это лишь то, о чём я знаю. Заработать столько самому стандартным путем почти невозможно, у Баффита в твоём возрасте был лишь
миллион.
- Инфляция двадцать первого века, альмея, дело тонкое.
- В этом случае и она не поможет, потому как я знаю, что твои друзья очень хорошо стреляют. И ты тоже.
- По Мальорке? – Кол неожиданно улыбнулся воспоминаниям.
- По Бразилии. Хотя нет, они скорее напоминали подчинённых.

383/493
- Зачем этот разговор?
- Я его и не заводила, это ты начал лезть в бутылку, выставил Керолайн и сейчас не даёшь мне выйти.
- Пожалуйста, желание моей леди - закон, - он картинным жестом указал на проём. – И всё же - зачем?- Просто не нужно перед Керолайн своё желание
ходить по потаскухам до скончания века оправдывать моим ханжеством.
Выпалив это, она развернулась, и устремилась вперёд, когда уже в коридоре почувствовала, как ей на плечи легли мужские ладони.
- Елена. Останься со мной, не будет никаких потаскух. Я сдаюсь.
Молчание.
- Я не могу сказать, что люблю тебя на всю жизнь. Правда, не могу, но постоянно чего-то жду, сам не знаю чего. Это появилось с тех пор как мы
расстались сначала в Лондоне, потом - в Рио. А когда были в больнице оно уходило. Если это любовь, то я тебя люблю.
- Из-за пары плясок. – Презрительная усмешка. – Так через десять лет, в лучшем случае двадцать я потеряю сноровку, и ягодицы станут куда менее
упругими. Представь меня в сорок пять и успокойся.
- При чём тут пляски?! Да, мне они нравятся, но я… - он осекся, сообразив, что чуть не ляпнул о том, что перепробовал в постели многих танцовщиц за эти
полтора года, в том числе более высокого уровня, чем Елена, зарекомендовав себя среди друзей «ценителем искусства», как шутливо охарактеризовал
его увлечения Лоренцо. – Дело не в них. Елена, не знаю как, ты победила, я хочу тебя больше всего остального.
- Я должна плакать от счастья теперь? – горько поинтересовалась девушка, судорожно сжимая пальцы в кулаки, и каким-то чутьём глубоко раненой в
сердце женщины поняв, о чём Кол умолчал. - Нет. У меня есть Стефан. И он достойный человек, честный во всём и уважает меня, а я его. И он никогда
не искал со мной приключений, а ждал, пока я буду готова и приносил мне букеты по утрам. И из него не нужно было вырывать предложение о
женитьбе, он сам рад был видеть меня своей, а не «сдаваться» через силу. Именно такого отца я бы хотела своим детям, которым я расскажу, что он
посмотрел на меня и пропал как в сказке, а не мурыжил несколько лет, перебирая женщин в постели и пытаясь найти получше.
- Всё сказала? Ты была и не против моей кандидатуры. – Кол скрипнул зубами - уже понял, что сам прокололся, сказав, как есть, а с Еленой, верящей в
принцев на белых кобылах, такая искренность не прокатывала. - При наличии славного Стефана рядом.
- Именно что была. Ты ни за что обидел меня в Лондоне, хотя я извинилась за своё поведение тем утром и честно объяснила мотивы, ты не удосужился
сказать мне хотя бы «пока» в Бразилии. Просто хороший знакомый – можно и так, а будущий муж так не поступит. И тогда я не знала Стефана близко.
- Ты же всё равно не хочешь его. Ты хочешь семью, детей и не быть одинокой, а не самого Стефана. А меня ты хочешь. - Он глядел на её застывшее
маской лицо в упор, отлично осознавая, насколько унизительно выслушивать такую правду. - Хочешь семью и моих детей.
- Уйди с моей дороги.
Ничего не изменилось.
- Пусти, или я закричу. – Она приоткрыла губы. - Ладно, иди. Встретимся за столом.
Кол демонстративно разжал пальцы. К чему эти пустые разговоры? Всё, что было нужно, он уже разглядел. Они и вправду встретились позже за
чаем в компании Керолайн, мило побеседовали, и Елена поспешила домой к жениху, чтобы родственники могли поговорить без лишних глаз. Но
могла бы и не тревожиться – в тот день Кол ею интересовался исключительно в пределах вежливости.

Настоящее. Великобритания. Йоркшир.

- Вы думаете справиться со мной? – облачённая во всё чёрное, вульгарно накрашенная девушка хмыкнула и скрестила руки на груди. - Стефан?
- Ты убила Елену.
- Она мне мешала. Она была дорога тебе. Причин убить – масса, и ни одной, чтобы этого не делать.
«Что за херню я несу…»
Кетрин в этой реальности было две – одна наблюдающая за всем откуда-то со стороны и никак не понимавшая, что тут происходит, и другая
разговаривавшая с Сальваторе и, которую первая, думающая, видела как в кино. Можно было предположить, что настоящая Кетрин только одна,
первая, а другая – просто кривляющаяся женщина с тем её именем и лицом, но первая Кетрин была уверена, точно знала, что вторая – это тоже
она.
- Ну что же, теперь ты заплатишь.
- Как именно? – Рассмеялась вторая Кетрин, и слишком залаченные кудри заскакали по плечам. – Убить вас обоих мне проще, чем приготовить
эспрессо. Да и если бы удалось – я всегда возвращаюсь с того света сильнее, чем была.
- Мы не будем тебя убивать… - из дома вышла темнокожая мулатка и протянула руку. Стоявшая рядом с Сальваторе Кетрин упала на колени, а
наблюдавшую охватил животный ужас, но она могла только испытывать – не действовать. Треск электроприборов, чья энергия ушла в землю,
какие-то искры и непонятные слова. Изображение померкло, а когда прояснилось вновь, то второй Кетрин нигде не было.
- Где она, Бонни?! – рявкнул Деймон.
- Да вот же. Вот смотрите! Вряд ли в таком виде она может причинить вред.
Сальваторе какое-то время смотрели на кованый столик и вдруг захохотали.
- Яблоко?!
- Яблоко, - подтвердила Бонни, - она не сгниёт, но…- И Кетрин Пирс навечно останется яблоком.
- Если никто не съест, - хмыкнула мулатка.
- Ты гений, Бонни.
- Я знаю, Сальваторе.
- Ну, ладно. Есть эту дрянь нет охоты – дадим ей шанс. Надеюсь, вы любите микромир и червяков, вечная Кетрин Пирс.
– И Деймон зашвырнул яблоко в высокую траву.
Они ушли, а Кетрин осталась. Точнее остались обе Кетрин, но первая не видела вторую – трава была высока. Картинка изменилась. Теперь это
был дом, сад… Поместье в Йоркшире. И Элайджа. Почему-то сейчас вторая, наблюдавшая Кетрин была уверена, что он главный виновник всех её
бед. По тропинке, ведущей к террасе, стремительно направлялась золотоволосая женщина и постепенно Кет поняла, кто это.
- Кто Вы? И как здесь оказались?
- Элайджа! Элайджа! – Джиллиан бежала со всех ног, заливаясь слезами. – Как же долго я тебя искала! Её превратили в яблоко. Смотри. - Перед
мужчиной оказался жёлто-алый плод. – Это Кетрин.
- Это? – он вскинул бровь, непонятно уставившись на плод.
- Да, ведьма её заколдовала. Я знаю, она предала тебя и сбежала, но ты любишь её. Помоги.
- Помочь… Чем?
- Твоя мать - сильнейшая ведьма, вы все владеете этими знаниями, и если ты сделал зелье, то… Или нет?
- Да, всё верно. Я знаю один выход, - спокойно сказал Элайджа и наблюдавшая со стороны Кет впервые почувствовала облегчение и ей даже
показалось, что яблочко задрожало от возбуждения своими листиками на тонком черенке.
«Он же меня любит!»
- Я знала, - Джиллиан тоже вздохнула, улыбаясь сквозь слёзы и подавая ему плод в протянутую ладонь. – Так что нужно?
- Ничего, - Элайджа прищурился, разглядывая сад, чуть подкинул яблоко и поймал. – Я устал от сложностей. Самый простой выход.
«Нет! Элайджа… Элайджа!» Та, наблюдавшая Кетрин догадалась, прежде, чем он успел откусить.

- Не надо!
Женщина распахнула слипшиеся от слёз глаза.

384/493
Поморгала. Ночной свет заливал комнату, а диск месяца кривой ухмылкой заглядывал в незашторенное окно. Она пошевелилась, почувствовав, что
вспотела. Бред. Снился какой-то совершенно дикий бред. Успокоившись, Кетрин провела вспотевшей ладонью по прохладным белым простыням. Теперь
она всегда предпочитала белый лён всему остальному. Раньше Кет любила в лунном свете разглядывать Элайджу – он был красивым, расслабленным.
Не сказать, что особенно мощным, и хотя от него спящего всегда веяло таким личным магнетизмом щедро приправленным особой разновидностью
сексуальности, делающей женщину покорной и всем довольной, но ей и просто нравилось делить с ним постель. Это чувство не имело отношения к
занятиям любовью, а скорее напоминало одну тарелку или кружку на двоих. Она тогда солгала Елене, устыдившись даже перед сестрой собственной
слабости – пустой мелодраматизм был основой всего. И должно было быть стыдно перед собой самой за зависимость от мужчины, который ею и не
интересовался, а побороть сил не было. Должно, но куда там... Конечно, Кетрин боролась, честно себя накручивала или забывала, но потом
возвращалась в исходную точку и не чувствовала никакого предубеждения против своего отношения. Элайджа не захватывал за день, не поражал, как
любили это делать многие, не понимавшие, что страсть - минутная слабость, которым она могла поддаться, если они не мешали её планам, но если
мешали - ещё в детстве научилась перебарывать. Он просто был собой. Обидно быть покорённой кем-то? Нет. Кет пришла к этому выводу ещё в
Болгарии, наблюдая за бывшим мужем после рождения Златки. По крайней мере, ей любить Элайджу не обидно, а скорее естественно…
Покормив дочь, Кет спустилась вниз. Тишина прерывалась мерным похрапыванием Элайджи и тихим сопением ребёнка, пустой бокал вместе с сильно
початой бутылкой «Beefeater»*** стояли на полу рядом с диваном. Подойдя, Кетрин вздрогнула от густой волны ревности, затопившей сознание, но
потом опомнилась и аккуратно, чтобы не разбудить, приподняла его руку и забрала ребёнка. София никак не отреагировала, вяло гулюкнув, и снова
затихла, пока они поднималась по лестнице в детскую. Няни спали в смежной комнате, и, прокравшись мимо, Кетрин сунула ребёнка в люльку, но
сообразив, что малышка должна попросить есть, немного испуганно посмотрела на часы - четыре утра. Однако София продолжала смотреть в
пространство распахнутыми чёрными глазёнками и даже луна в незашторенных окошках, болезненно-яркая, как и в спальне самой Кет, не добавила
девочке оживления. С облегчением выдохнув, женщина неслышно закрыла дверь в комнату и, прихватив плед, снова побежала вниз. Потоптавшись
рядом с Элайджей и укрыв его, Кетрин уставилась в утомлённое лицо, обхватив себя руками. И что она на него набросилась? Он не Кол, да и сама Кетрин
сейчас не верила, что младший Майклсон навредит Елене. Просто он испоганил один из самых светлых дней в жизни любой девушки, тем самым лишив
себя шанса испортить ей всю жизнь. Дженна с Риком остались в доме Елены, разбираться с гостями и заказами, а Кет захотелось хоть какой-то ласки этой
ночью. Сон ушёл, но ощущение ненормальности, двинутости самого действия этого сна пугало её – напоминало те дни, когда Кетрин принимала кокаин.
Она по-прежнему переминалась с ноги на ногу в
нерешительности. Вряд ли ему это понравится, но Златка проснётся минимум через пару часов, а Эл будет спать долго и крепко, и ничего не заметит.
Край неба уже матово серел, предвещая рассветные трели птиц… Поставив телефон на беззвуковую вибрацию и положив его в карман халата, она
залезла с ногами на диван и, прижавшись боком к мужчине, положила голову ему на колени.

«Плохо… Как плохо! Сколько я выпила?» Потрогав себя руками Елена икнула и встала. В горле было сухо, рука сразу же потянулась за стаканом с водой.
Нашла. Освежающая жидкость позволила сформулировать новую мысль «Где я?» Ещё глоток. «Где Стефан?» Пошарив рукой рядом, она приподнялась и
тут же со стоном рухнула обратно – тошнота. Пальцы заскользили. Шнуровка корсета был ослаблена, но и только, юбка, чулки и остальная одежда на
месте. Мир качнулся, она с недоумением оглянулась, взгляд задержался на окне. Иллюминатор? Они со Стефаном уже в самолёте? Фу… Брюнетка с
облегчением допила воду, начала вынимать шпильки из неприятно залаченных волос... И тут, вспомнив, Елена истошно закричала.
- Что случилось?
В кабину ворвался незнакомый мужчина.
- Нет! – Схватив в руку нож со столика, Елена выставила его вперёд. – Не трогать меня!
- Елена, - на сей раз голос был знакомый. Увидев, что с ней всё в порядке Кол кивком отпустил мужчину и закрыл дверь, садясь рядом. Полная
инстинктивного ужаса Елена автоматически прижалась щекой к плечу. – Не нужно бояться. Ты до сих пор помнишь?
- Нет, просто это похоже, - она замолчала.
- Мне жаль, - он погладил девушку по волосам, вынимая из пальцев оружие. - Я не подумал, решил, оставить одну, чтобы ты собралась с мыслями. Ты не
узнала Робби, да?
- О Боже… Этот человек, который на свадьбе! Это он тогда был в клубе, – она оттолкнула мужчину. – Почему я здесь, Майклсон? Куда мы летим? Что со
Стефаном?!
- Милый остров, океан… хм, океан, извини, не скажу. С Сальваторе, думаю, всё в порядке.
- Что ты хочешь со мной делать? – спросила девушка, но мгновенно оценив насмешливо вскинутые брови исправилась:
- Что ты собираешься со мной делать? Почему я здесь?
- Я дал себе возможность посоперничать с Сальваторе за твоё сердце, - улыбнулся Кол и плюхнулся в ближайшее кресло, - как видишь, ничего
криминального.
- Ты похитил меня, Кол!
- Ты просто гений логики, милая.
- Это вообще-то и есть криминал. – Пояснила Елена. Ситуация была отвратная, абсолютная непорядочность по отношению к Стефану, но ей захотелось
улыбнуться - Кол такой Кол, а ещё юрист…. Она рассердилась сама на себя. - Да ну? Я не собираюсь морить тебя голодом, родственников и твоего
недосупруга уведомил, что ты со мной.
Наоборот, хочу холить, развлекать и лелеять.
- Только я этого совсем не хочу. – Голос девушки стал холодным. – Верни меня… - она осеклась, понимая глупость просьбы.
- Домой, как порядочный человек, - закончил за неё Майклсон и вздохнул. – Мой ответ – нет.
- Ты испортил день моей свадьбы. Что это всё унизительно для Стефана, ты не понимаешь?! – Её голос зазвенел. - Господи Боже, но почему на свадьбе-
то? Там сотня гостей, Кол! К чему такой цирк?!
- С какой стати мне думать о Стефане? Да и ты мне дала возможность не на свадьбе? – Глаза мужчины стали колючими. – Поверь, всю неделю я только и
пытался, что найти хоть какой-то просвет в ваших занятиях с Керолайн, поговорить с тобой, но ты едва ли не ночевала с ней и ещё кучей народа!
Дурацкий праздник оказался первой возможностью. Или ты бы дала мне возможность добровольно побыть с тобой подольше, если бы я не впихнул
тебя бессознательную в самолёт? Нет, ты сыграла в хорошую девочку, и всё решила. Что до Стефана – в любви каждый сам за себя, Елена. Упустил он, а
я забрал. Всё остальное… Я тебя не насиловать собираюсь, не убудет с него, если действительно так уж любишь. Или ты готова лечь со мной в постель?
«Потрясающе он между делом в любви признаётся …»
- Ты рехнулся, - мрачно резюмировала Елена, поджимая под себя ноги и отворачивая нос. – Я не собираюсь устраивать какие-то голодовки, но и не буду
с тобой общаться. Развлекай себя сам. Всё сказала.
- Тогда я буду держать тебя здесь до тех пор, пока не начнёшь.
- Ну да, как же, - ей стало не по себе от уверенного и спокойного тона, скосила взгляд, - а Стефан отправит тебя в розыск.
- Каким образом? У него нет доказательств, что ты здесь против воли. Сбежала с бывшим любовником, свидетели будут. А когда тебя найдут, и ты дашь
показания… - Кол поднялся, закинув руки за шею, серые глаза стали очень внимательными и серьёзными. – Подставив меня, ты подставишь и мою
семью.
- В любви каждый за себя, - передразнила Елена. - А я люблю Стефана, значит, он всегда прав. Я выберу его сторону, и к чёрту порядочность и слухи!
- Я готов рискнуть, Елена. Ты выберешь мою сторону и к чёрту порядочность и слухи.
- Уходи.
- О’кей. Здесь есть халат и комбинезон для тебя. – Кол вдруг смутился. - Идиотизм, конечно, говорить, учитывая ситуацию, но мне жаль, Елена. Когда я
увидел, как ты спишь, то окончательно понял, что кретин. Но Стефан… - Перешёл дорогу? – Вдруг сообразила Елена. – Поэтому на свадьбе?
Кол отвёл глаза. Бедная девочка. Она явно не понимала, что он всё успел в течение суток. Вот уж и вправду - маленькая рыбка заплывшая в стаю акул.

385/493
- Так ты уйдёшь?
Оставшись в одиночестве, запустив пальцы в волосы, девушка упала на спину. Нет, страшно ей, конечно, не было. А вот обидно и горько, да. Больше
всего за Стефана. Как он посмел так поступить, и при этом говорить о любви? Хотя нет, Кол же говорил о том, что она нужна. Чёртов эгоист! А ещё было
стыдно - она, бессовестная дурочка, явно играла с Колом весь их диалог и не могла остановиться.

____________________________________________________________________________________________________________________________

Agent Provocateur, Lise Charmel, Ermanno Scervino * - марки женского белья.

NOP** - National Organic Program, «Национальная Программа по Биопродуктам» основные стандарты биопродукции в США.
«Beefeater»*** - марка джина

386/493
Глава XXIII (Часть II)

Будильник всё же зазвонил. В первый раз она его не почувствовала, во второй, через час, он завибрировал под её ногой, куда оказался спихнут
халатик. Женщина сонно отдёрнула ступню от щекочущего аппарата и поджав, спрятала в тёплом одеяле. Но что-то тревожило, мысль плавала на краю
сознания, и Катерина постепенно открыла глаза. Элайджа спал рядом, поместив её почти под собой, а Кет начала осознавать произошедшее. Интересно,
был бы с ней таким же Локвуд? Она закрыла заслезившиеся глаза, приподняла голову, ощутила перегар. Так и есть. Всё спьяну. Катерине захотелось
зарыдать и ударить Элайджу за то, что он так поступил с нею, но с другой стороны – он прав, чего она хотела? Пришла к заснувшему после изрядной
дозы алкоголя мужчине, улеглась рядом полуголая, да и потом…

- Нет.
- Что нет? Если тебя что-то не устраивает – не нужно было устраиваться ко мне под бок и тем более лежать здесь в одной моей же рубашке.
- Меня не устраивает просто так, - тяжело дышащая Кетрин и вправду полулежала рядом на кровати, откинувшись на подушки и играя
перекинутыми на плечо волосами. – Это я должна вести.
- Кому должна?
- Себе. Ты же всё понимаешь, - коротко надавив ему на грудь и заставив откинуться на спину, Кет сползла и склонилась сверху, фиксируя его руки за
запястья. Скользя губами по коже, она улыбнулась: - Я ещё не расплатилась за прошлый раз. Поэтому должна. Расслабься.
- Ты присвоила мою рубашку, в кармане которой моя карта и говоришь о долгах? – Он покорно расслабил мышцы.
- Майклсон, провались ты со своей картой* вместе, или свяжу тебя твоим же галстуком.- Значимая угроза… Делай всё что хочешь.

Что изображать невинность, не очень-то сопротивлялась: ни разу не оттолкнула, пока он ласкал её, а и потом сама сверху залезла, раздвинула ножки и
Элайдже дала, испытывая даже от самого факта ощущения его в себе радость. Что с этим всем делать? Давя истерику, Кет принялась подтягиваться на
руках за изголовье, чтобы перелезая через Элайджу, случайно не разбудить его.
- Не нужно, - хриплый шёпот заставил её замереть. – Не сейчас.
- Златка…
- У неё две няни для этого. – Он, морщась, открыл глаза и без намёка на деликатность задрав свою же рубашку, в которой спала брюнетка, сжал её
ягодицы. - Пожалуйста, дай попить.
- Меньше нужно было пить вчера.
- Катерина, ещё одна ночь, и наш секс станет системой.
- И что с того?
- Ты вроде уже почти моя любовница, а пилишь по-прежнему как жена.
Потянувшись к тумбочке, Кетрин налила в стакан воды из графина, подала и села на постели. Спальня была его – витраж, постель, зеркало… Ничего не
изменилось с тех давних пор, как он принёс её сюда впервые, и это немного нервировало. Она не знала, как поступать. Стандартная фраза: «Случайно
переспавшие бывшие супруги - это не чудо, а скорее норма. Не мы первые, не мы последние, чтобы делать из этого ненужные сейчас проблемы», -
которую она собиралась сообщить позже и пресечь любые объяснения, была сейчас явно неуместна. С другой стороны то, что она легла на диване в
гостиной рядом с ним, не снимало с Элайджи ответственности за транспортировку её сонной сюда и всё дальнейшие действия с её телом, которые
невинными точно не назвать. Даже если проснувшись, она сама развила начатое. Пока Кет думала, Майклсон поднялся, и вышел, заодно закрыв дверь
на ключ. Подёргав за ручку и поняв бесполезность своих усилий, Кетрин поплелась в душ, а когда вернулась, Элайджа сидел в кресле, судя по влажным
волосам тоже из душа. На столике дымились две чашки кофе и чай.
- Присаживайся, тебе можно кофе?
- Можно, - она осторожно устроилась в кресле и сделала глоток.- Я согласен на твои условия.
- Какие условия? – растерянно спросила брюнетка, не зная, о чём вообще идёт речь, но он понял вопрос по своему.- Первые.
- Первые? – Ясности не прибавилось. - Почему?
- Потому что, к сожалению, мне хорошо именно с тобой, и я не хочу видеть, что кто-то ещё мог бы занять моё место в постели. - Прости, что?
- Мне не нравится Мейсон Локвуд и любые прочие носители мужских первично-половых, претендующие заменить меня в твоей постели. На свадебном
балу ты была раздражена и не в себе, чтобы принимать взвешенные решения, а сейчас попробуй воспринимать всё адекватно. У нас общая дочь,
отличный секс, в целом устроенный быт и никакого желания возиться с кем-то ещё. Да и с тобой нет желания, если начистоту, именно сейчас у меня
много работы, но мне хочется твоего красивого тела и свою дочь в одном доме… Это имеет смысл, кошечка моя? Ты же сама предлагала?
- Имеет. Но почему ты поменял… мнение.
- Я же уже сказал. А мне не так мало лет, чтобы довольствоваться любой потаскушкой.
Нечестный ход – сейчас она тоже была потеряна и испугана, но Элайджа всё решил ещё ночью, когда собрался заняться с ней любовью. Его добыча
подарила неожиданную фору, сама забравшись к нему на диванчик в гостиной, просто не понимала этого. Братец хотя и напортачил, но дал и
великолепную возможность – наверняка обе девушки были не в ужасе, но сильно подавлены, а что Катерине тяжело, и она уязвима для
психологического давления, Майклсон уже знал со времён Бразилии. Но в конце концов… Раз он не последний человек в этом бренном мире, то почему
он не может иметь всё лучшее, включая самую красивую женщину? Только теперь он знал, что зажать узду, и как бы Кетрин не прикидывалась паинькой,
не распускать с ней сопли. Больно ей, не больно – плевать… И совесть решила благополучно самоустраниться.
- Просто секс… - протянула Кет, судорожно делая глоток слишком горячего напитка и пытаясь привести мысли в порядок. Что всё это значит? -
Неожиданно. Для тебя.
- Секс и перманентное насилие - основа нашей цивилизации, - не поведя бровью ответил Элайджа. - Почему я не должен претендовать хотя бы на
первое?
"Да ты и второе вполне себе практикуешь, интеллигентный мой..."
- Его не достаточно. - Кетрин насторожилась ещё больше - бульдозер набирал скорость. Борьба, когда он говорил в таком тоне, означавшем, что
решение принято, никогда не приносила ей счастья. Победить - возможно, слишком хорошо она знала его слабости, но не счастливый финал. Закусить
удила или уступить... Он благородный человек, и совершенно точно не собирается ей навредить. Так к чему рефлексии? Разве не это она ему
предлагала не так давно, а он отказался? Кетрин внезапно ощутила себя в своей тарелке, уверенной и спокойной - чувство почти позабытое со всеми
этими истериками и страданиями. И неожиданно для Элайджи, по началу их диалога приготовившегося к спору, Кетрин не только уступила ему, но и
невольно позволила скорейшим образом достигнуть нужного итога: - В любом случае я захочу ограничить время.
- Ерунда, но о’кей. Контракт на пять лет: ты живёшь здесь, и мы занимаемся сексом.
- И ничем больше?
- Я собирался ещё себя реализовывать. Может, под старость займусь благотворительностью.
- Спасение камбоджийских тушканчиков? – Она скривила губки, показывая, что не склонна обмениваться колкими репликами и настроение у неё
паршивое, в то время Элайджа боролся с совершенно ненужным сейчас всплеском нежности. – Я имела в виду именно «мы».
- Именно «мы» занимаемся именно сексом и растим дочь. Ты не вмешиваешься в мою жизнь, я - в твою.
- Ты не хочешь на мне жениться.
- Разумеется, жениться нет. Мы же не в Средневековье живём.- А если я нарушу договор?
- Я отберу твою фирму и кусок хлеба, ты лишишься постоянного дохода, не сумеешь содержать дочь… - он улыбнулся своей сдержанной улыбкой.
Кетрин испуганно сглотнула, глаза Элайджи похолодели, став колючими. Типично майклсоновский жестокий взгляд от рождения хозяина жизни,

387/493
 который заставлял себя чувствовать пятидолларовой девкой по недоразумению выряженной в дорогую упаковку и оттого резко подскочившей в цене,
иногда пугал её во всех представителях этого семейства, но у бывшего мужа вызывал особенную ярость. – И поверь, Катерина, ты же разбираешься в
людях, - Элайджа нагнулся, заставляя смотреть на себя, - больше я тебя не пожалею. Ты первая перешла эту черту.
- Не слишком благородно.
- Моей леди и впрямь так хочется разнообразия?
Она неопределённо пожав плечами, принялась допивать кофе, поняв, о ком речь – пусть его эго помучается. Наконец, покончив с этим, спросила:
- А если ты?
- Всё, что хочешь, - тут интереса он не продемонстрировал.- Даже корпорация?
- Я не люблю повторяться, - подтвердил Майклсон. – Но я постоянный в своих прихо… эм… интересах человек, поэтому будем откровенны - тебе
особенно не на что рассчитывать. Так что же, ты подпишешь?
- Изобрази тон попроще. Ты должен объяснить, почему ты решил, что я соглашусь на роль мяса, а не попытаюсь устроить свою жизнь как-то иначе.
- При чём тут роль мяса? Оглянись, все вокруг так живут. Со мной тебе будет лучше. – Он провёл подушечкой пальца по внутренней стороне её запястья,
лежавшего на столике. – Всё ведь просто - тебе постоянно нужно мужское восхищение, Катерина, и ты выбрала этого американского мальчика на роль
пажа. С Майклом было точно так же. - Выбрала. Но он вовсе не паж, а умный и самодостаточный мужчина, - внимательно наблюдая за его пальцами,
не согласилась Кет. - Отличная добыча для любой женщины.
- Неважно кто он, я сказал, что ты ему отвела эту функцию - есть разница. Со мной у тебя всего будет вдоволь, если я не в отъезде. За командировки
извини, как я буду извинять за… скажем, за усталость. Плюс ты наверняка рассчитываешь родить ещё одного ребёнка, и я не думаю, что худшая
кандидатура для отца.
- Почему?
- Потому что мы оба знаем ценность братьев и сестёр в жизни.
Кетрин почувствовала, как по спине прошёл озноб, и отдёрнула руку, вся съёжившись. Елена, даже родная Елена, её половинка не понимала хода её
мыслей, желаний, поверила в благостную сказочку о том, что ей, Кет, может прийти в голову мысль снова создать семью с мужчиной, а Элайджа…
Получалось, Элайджа знал все планы на жизнь? - Так это хорошо, дурочка, - внутренний голосок маленькой, но смелой стервочки активизировался.
– С ним не страшно, если до ручки не довести. А если и довести и немножко попугает, можно простить… - Что значит простить? - заканючила
более рассудительная и расчётливая зануда-паникёр.
- Так и простить. Всё прощали в мокрых снах, а теперь гордость взыгрывает?
- У меня любовь всей жизни, а тут трахаться надо как крольчихе и молчать, как дуре. Этого мало.
- Фи, как будто кто-то даст больше. Только нужны правильные условия игры, и тебе дают их придумать. Не упусти шанс.
- В рамках его правил.
- Ну, правила… Но мы то знаем, что нет хитрее, и умнее, и проворнее. Не какая-нибудь Мередит.
- Кстати, Мередит сумела выбить кольцо меньше, чем за год, а нас таких умных да проворных послали на все четыре стороны восемь лет назад.
Незыблемый аргумент.
- Но её тоже послали, когда пришли мы.
- А ну, молчать!
- Что? – Элайджа, в тишине утра зачарованно разглядывавший вспыхивавшие в чёрных глазах замолчавшей собеседницы золотые искры, вздрогнул от
громового приказа.
- Я… я ничего, - она прочистила горло и отдёрнула кулачок от расплескавшегося чая. – Просто. Но соглашаясь, я лишаюсь возможности устроить свою
личную жизнь на определённый срок.
- Вы с Локвудом вполне можете платонически любить друг друга, - отмахнулся мужчина. - Это я разрешаю.
- Стихи, цветы, секс по телефону? – Вскинула бровь брюнетка.
- Если последнее Британская энциклопедия относит к «платонически», то безусловно.
- А ты точно уверен, что я не подсыплю тебе стрихнину?
- Щепоточка в английский чаёк с молоком и быстрый исход войны?
- Ну да, культурно, как ты любишь.
- Раньше культурные методы цивилизованных людей были не в твоём стиле. Мозги самоубийцы по асфальту ведь шикарны.
- У тебя устаревшая информация - нет ничего лучше предсмертной пены на губах врага.
Но голос сорвался и насмешка перешла в короткий всхлип. Но Кетрин не заплакала.
- Нет, не надо. Это нервное. Но и смеяться сейчас надо мной тоже не надо.
- Не над тобой, кошечка. Я над собой смеюсь. – Лёгкий поцелуй в солоноватые губы. – Я ведь отлично знаю, что выгляжу полным кретином, учитывая то
как быстро драпал от тебя месяц назад из "Фиалкового приюта". Ко всему побожившись, что твоя постель меня не интересует.
- Что я в твой кретинизм не верю, ты, надеюсь, тоже понимаешь? - её бровь поползла вверх. - Точно так же, как и в "неинтересность" моей порядком
остывшей постели?
- Промолчу по поводу первого и крайне сожалею о втором, - однако лицо Элайджи сожалений не отражало.
- Но, разумеется, ответа на вопросы я дождусь лет через пять. И то если ты не проведёшь переоценку.
- Активов корпорации? Не переживай, на тебе не отразиться.
- Да нет, своего богатого внутреннего мира. Он у тебя с миром физическим, похоже, мало коррелирует. - Её насмешливый голос похолодел. - Тогда в
чем привлекательность этой сделки для меня? Не самое приятное чувство быть использованной вслепую.
- Ты хочешь правды? Никогда не поверю, что твоя личная жизнь состоит в мужчине, а остальное… Со мной возможностей для остального объективно
больше. Более того, - он подхватил её на руки, - я уверен, что если ты этого захочешь, ты удержишь внимание Локвуда и через пять лет.
- Значит, ты не ревнуешь?
- К его постели, но точно не в плане возможной у тебя семьи, мужа и маленького домика с мезонином.
- То есть не беспокоишься о будущем наличии у Златки отчима, - усмехнулась.
- Ни капли. Катерина, чтобы ты понимала - я хочу попробовать жить с тобой, раз без тебя уже не получается. Но обещать, что у меня есть желание и
силы на семью, как её понимаешь ты... Да его просто нет, и снова повторю - мне слишком не восемнадцать, чтобы изображать для каких-то фантомных
игр то, чего нет. Если ты думаешь, что кто-то даст тебе больше, не обольщайся. Ты этого лопуха просто сожрёшь, а если пройдёте весь путь, то придёте
к тому же, что и мы. Тебе это нужно?
Он долго перебирал пряди её волос, и наконец, Катерина неуверенно повела плечами. Ей приходилось плохо – с утра пораньше Элайджа буквально
таранил её, используя все свои умения.
- Я…
- И да, я могу помочь тебе поговорить с Еленой. Если ты соглашаешься без проволочек.
- Что? – Пришедшая в голову мысль повергла девушку в шоковое состояние. - Вы что не собираетесь искать Елену?
- Не собираюсь. Это их личное дело. Её, Кола и Стефана.
- То есть вы все просто закроете глаза на произвол своего брата!
- Он мой брат. Знает, как поступать, и просчитал все варианты. Я не хочу вмешиваться.
- А Стефан? Он считал тебя своим другом.
Лицо мужчины помрачнело.

388/493
- Именно поэтому я не стану препятствовать ему ни в чём, и использоваться своё влияние, чтобы защитить Кола. Он может делать с ним, что захочет,
когда найдёт.
- Я заявлю о похищении.
- Да ну. Ты о Златке думаешь? Ты веришь, что у Кола не найдётся подставных свидетелей? Или… - он усмехнулся, - Катерина, а с чего ты так уверена, что
Елена - жертва ситуации? Я уже говорил - для танго нужно двое, Кол владеет вполне неплохим бизнесом, где просчёт ведёт не к потере большого
количества денежных знаков, а головы, и поверь, он не идиот играть с нулевым шансом. Мне Керолайн просто мозг вынесла на тему твоей сестры,
когда Кол её бросил. Ты уверена, что сделаешь лучше, если заберёшь её у него сейчас? У Елены нет твоего характера и никогда не было, она тот
лежачий камень, который нужно прийти и взять. Правда норовистый камень, тут у вас семейный талант – трепать людям нервы. Жертва только Стефан,
а не твоя миленькая сестрёнка и нечего рыдать на её счёт. Хочешь поговорить – устрою, думаю, Кол не откажется ради неё, не хочешь - прикидывай
варианты.
- Господи, как же так пользоваться ситуацией… - скривила губы брюнетка.
- Вопрос только в том, как сильно ты хочешь делить постель со мной. Фигурально выражаясь.
Встретив весёлый взгляд, она фыркнула.
- Что бы ни говорило твоё досье, но по жизни я не страдаю бешенством матки. Но я хочу тебя.
- И?..
- Я согласна.
С их совместной ночи Элайджу доводила до белого каления одна и та же навязчивая мысль, не имевшая отношения к высокому, но прокручивавшаяся по
сотне раз на дню: голодная до мужского внимания и плотских наслаждений Катерина не выйдет снова замуж – отчего-то в этом он был уверен, как и в её
абсолютной верности, имей она шанс сохранить их семью, и это невольно усмиряло нрав Элайджи, - но обязательно начнёт искать, кто будет её хорошо
трахать, если это не будет делать он сам. Искать скоро. И первым, но отнюдь не последним, эстафету примет Локвуд. Сейчас препятствием была дочка,
но она подрастёт раньше или позже, точнее Златка уже растёт, ещё максимум год кормления, и снова нужно отдавать Катерину в чужую постель. Теперь,
спустя семь месяцев, когда перспектива была вовсе не такой туманной, как когда они расставались во время её беременности, выяснилось, что к этому
он не был готов. Превыше всего ставивший уважение в отношениях, Элайджа в то утро, держа её спящую на коленях, вдруг ощутил в себе наличие
абсолютного, махрового собственника. Когда-то он мог отказаться от неё в пользу других мужчин, но это было до того как получил сам. Катерина не
стремилась в другие объятия - иначе гнев бы даже не вспыхнул, - но когда она сама выбирала его сторону, автоматически признавая и его право владеть
её телом, о любовнике не могло быть речи. Чёртов Мейсон Локвуд заставил испытать потрясение и бешенство, которое только огромным усилием
удалось скрыть ото всех в течение свадебного вечера. Теперь же он ощущал явное довольство происходящим и не желал слишком зацикливаться на
пустяках, предпочитая после завтрака снова заняться с нею любовью, но Катерина явно этой позиции не разделяла и хотела проблем, а не постельных
игр.
- Так какое твоё условие нарушения контракта? – Устроив её поудобнее на подушке, спросил Элайджа: - Точнее, какой хочешь срок продумать над
ними?
- Никакой. Уж извини, но я уже давно не верю в эмоциональную составляющую твоих слов и не думаю, что контракт имеет хоть какое-то отношение к
твоей сексуальной неудовлетворенности, и вообще этой стороне дела. Мужчина способный подавить собственное желание рядом с готовой ему
отдаться женщиной... - Кет не стала даже скрывать насмешки, увидев, насколько ему не понравилось упоминание о том давнем вечере, когда она ещё
была школьницей: - Это был бы не ты. Поэтому когда придёт время, уйду из твоего дома, и всё. Я же обещала, что не будет сцен. Условие будет.
Точнее два.
- Ты же знаешь, что я чёрств и не способен оценить драматической паузы.
- Да то же, что и в браке. Изменишь – пойдёшь на все четыре стороны, но уже без штанов, - в ответ услышала лишь смешок: – Не устраивает?
- Да нет, узнаю свою Катерину – даром разве что в душу плюнешь. А второе?
- Две недели в год ты в моём распоряжении. В твою личную жизнь, работу и так далее, я лезть не буду, но твоё время полностью принадлежит мне.
Он внимательно смотрел на женщину, щека дёрнулась, но кивнул.
- Идёт. Тогда и у меня ещё одно.
Она мгновенно напряглась. - Какое?
- Я буду тебя содержать.
Тон, которым это было сказано, Кетрин совершенно не понравился.
- Зачем? Нет, я не согласна быть чьей-то шлюхой за деньги.
- При чём тут шлюха за деньги?
- Тогда зачем тебе это нужно? – Она прищурилась: - Никто не будет содержать женщину, если не рассчитывает на дополнительные преференции. А та
которая их предоставляет – шлюха и есть.
- В таком случае любая женщина – шлюха, потому что без бытовых проблем у неё другое настроение. А мне не хочется, чтобы невозможность купить
какое-нибудь платье или туфли сказывалась на твоём желании ложиться ко мне в постель из-за усталости и прочей чепухи. И в целом быт.
- То есть вопрос в том, чтобы ты мог вообще не думать о бытовых делах применительно ко мне.
- Мне просто некогда устраивать такие разборки, а они будут. Сейчас действительно некогда, Катерина. Будь хорошей девочкой... - Лёгкий поцелуй в
губы, и её мнение по этому вопросу оказалось делом решённым. - Сегодня же и попрошу юристов составить наш контракт. После обеда.
Откровенно намекающий поцелуй в плечо. Но она выдернула свои волосы из его пальцев.
- Я думаю, сегодня у тебя более важные вопросы, - мириться у Кет настроения не было, тем более, что волновало её другое. – Я хочу услышать сестру.
Ты обещал.
Кетрин уже многое передумала за эти месяцы, и не хотела больше ни от кого зависеть.
Вся её недлинная жизнь до этого заключалась в прохождении двух дорог – добиться высокого положения в обществе, и возвращения детям всего того,
что было у её деда-магната, и добиться Элайджи. Точнее приоритеты были расставлены наоборот, и когда появилась главная цель, вторая никак с ней не
диссонировала – девять лет назад мистер Элайджа Майклсон ещё не был всемогущим президентом корпорации, а только начинал путь к успеху.
Прогнозируемому благодаря наследству Джорджа и мозгам, трудолюбию, но и не более того. Потом он исчез с горизонта надежд и осталась лишь одна
жажда забраться повыше по иерархической лестнице, удовлетворившись выбором способного на это по рождению и уму самца. Алек считал, что когда
она выдурится, то перехватит нитки из его рук и сможет управлять его фирмой, поэтому заставлял вникать в семейный бизнес даже несмотря на
охлаждение их отношений, но для Кетрин фирма отца должна была стать источником денег, пока она не найдёт что-то для души. Она одним днём
перечеркнула то, что было раньше, перестала искать способ вернуть ключик от сердца мужа, окончательно поставила крест на карьере в журнале.
Пришла пора взять себя в руки и начать добиваться чего-то… Чего именно – Кетрин пока не знала, знала только, что обязательно нужно найти занятие,
которое станет приносить радость. Но пока дни пролетали один за другим, и ей хотелось к вечеру прекратить каждый, как только засыпала Златка.
Просто взять и выключить жизнь до первой улыбки дочери. Теперь всё изменится. Люди всегда надеются на чудо, чудом для Кет было обещание
верности. Как ни больно было слышать, что он не желает семьи с ней, но всё равно противостоять желанию быть рядом с Элайджей хоть так у неё не
было сил.
- Вы поговорите сегодня же. - Она довольно улыбнулась мужчине, ласкающе скользнув ладоням по его спине. - Но ты не вмешиваешься.
И снова долгий, очень искренний поцелуй вместо «спасибо». Но всё тут же испортила слишком нежная улыбка и быстрый взгляд. И снова бесконечные
поцелуи, когда их языки переплетаясь, исследовали друг друга, лизали, сосали, пока зубы раздирали кожу губ. Прошло немало времени, и Майклсон всё
же оторвался от ласкавших его губ и окинул ленивым взглядом сначала разноцветное окно, а потом лежащую в постели женщину. Разморенная, а
потому не подготовленная Кет вскрикнула, почувствовав вторжение в себя, охнула, зажмурилась и хрипло задышала, упираясь ладонями на грудь
мужчине и этим пытаясь ослабить напор – напрасно, Элайджа не позволил.

389/493
- За снисходительность нужно платить, - прошептал ей на ухо мужчина, давая возможность привыкнуть. - И за враньё.
- Я ещё не подписала...
- К чёрту! - Он перевернулся, неожиданно предоставляя Катерине её любимое положение сверху. Она почувствовала, как руки Элайджи зарылись в её
кудри, пригибая её голову вниз. Чёрные глаза смеялись: - Разве тебе и вправду нужен контракт, чтобы переспать со мной, Катерина?
- Трудно утверждать п-пложительно, плотно сидя на члене и н-не... имея даже шаблона этого контракта, - судорожно задыхаясь, сообщила Кет. - Но я
всё же должна подумать... - Она вильнула бёдрами, наслаждаясь тем, как остекленел его взгляд.
- Здесь всё всегда будет, как тебе хочется. Только если тебе хочется меня, моя радость. Что бы у нас не происходило. - Крепкий поцелуй в губы. - Ты
понимаешь, кошечка моя?
Брюнетка застонала и повинуясь движению ладоней мужчины на её бёдрах с силой подалась вперёд, сжимая мышцы влагалища. Смех Элайджи
трансформировался в низкий стон.

Графин опустел окончательно, распрощавшись с содержимым ради жажды, пришедшей после удовлетворения за другой, куда более сильной.
Катерина сидела почти в самом изголовье постели, обхватив стакан ладонями и жадными глотками пила воду, не в силах даже в этот момент перестать
улыбаться и чувствуя себя довольной как лиса в курятнике. Говорить о будущем у них с Элайджей сейчас не слишком получалось, точнее они не
пробовали, но предполагалось, что не получится вовсе, поэтому единственными звуками в комнате оставались это бульканье судорожно глотаемой Кет
воды и хрипловатые выдохи Элайджи. Лёгкий, едва слышный стук стакана о поверхность тумбочки, Катерина соскользнула вниз, под бок мужчине,
который невольно задержал дыхание. Теперь тишина стала мёртвой, и потому уже не к месту.
- Мы вправду очень неплохая команда, - наконец, пробормотал Элайджа, натягивая одеяло женщине на плечи – для английских поместий, его
болгарская роза, выросшая на американском Юге, была мерзлявой и разгорячённая вполне могла простыть. Всё ещё приходящая в себя Катерина
уткнулась потным лбом ему в грудь, мысленно благословляя то, что он не сказал ничего большего.
Природа неумолима – пусть ей сначала не хотелось постельных игр, но сейчас стало легче: выплеснувшись в больше похожем на схватку сексе,
напряжение вчерашнего вечера покинуло её окончательно, и хотя нужно было идти в душ, вообще много чего нужно делать, но в коконе из простыней и
одеял было так тепло и безопасно, как, наверное, бывает только птенцам в родном гнезде. Елена… На сердце не давило, если верить этим ощущениям,
сестра не страдала, поэтому Кет опустила ресницы, несмотря на восходящее за чудо-окошком солнце.
Перевернулась и снова открыла глаза. Майклсон выдохнул – овладевшее им животное желание доказать самому себе и Катерине, что её место здесь, в
его постели, исчезло, оставив удовлетворение. Удовлетворение по настоящему глубокое – физическое от выплеснувшейся остаточной энергии, и
эмоциональное от того, что он видел перед собой ту самую картину, которой ему не хватало раньше, ещё вчера утром – спокойное лицо Катерины,
глядящей в потолок. Провел ладонями вниз по бедрам, раздвигая колени, Кет вяло шевельнула губами в ответ, но смысл жеста поняла, пробормотала:
- Не было у меня больше никого. С первого нашего раза и не было. - По-прежнему уставившись в потолок, буднично зевнула: - С Майклом после - тоже,
нет.
В лености и спокойствии его охвативших не было ничего хорошего - обладание никакой, даже любимой и самой желанной женщиной не должно
настолько притуплять разум. Он слишком давно вырос, чтобы придавать такое значение пустяку вроде физической верности, учитывая, что Катерина
совершила куда худший поступок, но рационализм отказывался включиться и не наслаждать было невозможно. Хотя бы некоторое время. Повинуясь
бесконтрольному порыву, Элайджа прижал её к себе спиной, шепча на ухо чепуху. Почувствовав как внутри разливается волна расслабленного
удовольствия - уж очень она любила и гордилась, когда он её хвалил, - Кет уткнулась носом в сгиб руки мужчины и закрыла глаза.
Проснулась она от едва слышного стука и из-под полуопущенных ресниц видела, как Элайджа берёт с прикроватной тумбочки и застёгивает часы. На
других ей не слишком нравился этот аксессуар, точнее почему-то вызывал насмешку – казался чересчур пафосным, демонстрирующим статус, даже если
она знала, что это было не так для хозяина часов, - но Элайджа без них… Она скользнула взглядом по тумбочке, зацепившись им за привычную нитку
золота. Как она без своего тоненького украшения на талии. Но сейчас ей стало неприятно другое – часы были новые, а точнее старые, а не те, которые
она подарила. Тогда она сама застегнула их и долго целовала мужа, потому что не хотела благодарностей.
- Разбудил? Извини.
- На работу?
Воскресенье, но у него, сколько она помнила, это не значило отдыха.
- По делам, - уклончиво ответил мужчина, и Кетрин вдруг поняла, что его мнение - не её забота выяснять, какие это дела. Сев и натянув на грудь
простынь, она снова стала наблюдать, как он быстро застёгивает рубашку, на автопилоте завязывает галстук… Наконец, пиджак... - До вечера, очень
спешу. Телефон с тумбочки…
- Угу, - Гибким движением, Катерина встала и сделав шаг, поцеловала в губы на прощание, заодно расправив воротничок. И тут же поняла по
окаменевшим чертам лица Элайджи, что забылась – движение было из другой жизни, семейной. Оба замерли. Поцелуй был ласковым и явно не
относился к договорённостям о сексе на общей постели. - Я… - Элайджа нивелировал быстрым поцелуем в нос было прорвавшееся недовольство – в
ответ она побуравила круглыми глазами-угольками, и вдруг поцеловала уже со страстью, прижимаясь всем телом и не давая вдохнуть. Отстранилась,
со смешком напомнив и выпустив из пальцев простынь: – Чтобы лучше думалось о вечере. Ладно, мне нужно в душ и потом к Златке.
Живой человек… Единственная мысль, с которой Майклсон подхватил брюнетку за талию и целуя, аккуратно поставил в душевую. Захлопнул дверцу и
повернул внешний кран. Писк попавшей под холодную воду Катерины, дал понять, что отомщён. Но раздавшийся за писком стон, и что брюнетка рухнула
как подкошенная на пол душевой, заставили тут же поменять мнение:
- Что случилось?!
- Грудь. Очень болит, - скорчившись на полу и чуть не плача, сказала Кет. – Мне нельзя ледяной водой, пока я кормлю грудью.
- Чёрт!
Через минуту закутанная в его махровый халат Катерина лежала на постели, с натянутым до носа одеялом.
- Всё в порядке?
- Надеюсь обойдётся и отлежусь, спасибо, - сонно сообщила брюнетка, из-под ресниц оглядывая хлопочущего над ней мужчину. – Ещё чаю попроси
кого-нибудь принести. Только не горячего, тёплого. И поесть.
Терзаясь угрызениями совести, он принёс всё сам и теперь глядел, как она поджав ноги по-турецки быстро жует круассаны с шоколадом и запивает их
чаем.
- Шпасибо, – Катерина, довольно щурясь, улыбнулась. – Мне теперь точно ничего не грозит. А ты, наверное, хочешь позвонить. Опоздал сильно, да?
- Да. - Элайджа отметил блестящие глаза, розовощёкую мордашку – хоть сколько-то нервничающей Катерина не выглядела ни в коей мере. - Опоздал,
но раз всё хорошо - пойду.
- Пока, - беззащитность на её лице исчезла вместе с Элайджей в комнате, превратившись в глубокую задумчивость, вскоре сменившуюся нервным
отчаяньем.

Прислонившись к двери ванной, он наблюдал за электронным табло – снова пятнадцать градусов по Цельсию. Девушка зафырчала, но как ни в чём ни
бывало продолжила мыться. Потом стало сорок. И снова пятнадцать. Плескалась она ещё минут десять, чередуя воду, закончила на тех же пятнадцати
градусах. Наконец, стук капель стих и из душевой кабинки высунулось круглое лицо с закрытыми глазами и худенькая рука, шарящая по вешалкам в
поисках большого махрового полотенца.
- Держи.
- Спасибо, - автоматически беря вещь, пробормотала Кет. - Ой!
- Не за что, - вежливо отклонил благодарность Майклсон, поднимая брови и насмешливо глядя на датчик температуры.
- И как наша красивая грудь? Не болит?

390/493
- Не особенно. – Закутавшись в полотенце, осторожно ответила Катерина, с опаской ныряя ногами в подставленные им мягкие тапки. – Ты вернулся?
- Я звонил Фениту, всё готово, он нас ждёт. Раз уж я опоздал – подожду тебя.
- Езжай. Мне нужно покормить и собрать Златку, поедет со мной - она вчера была одна большую часть дня и сегодня утро.
- В полчаса уложишься?
Она поколебалась, решив было враньём прибавить себе времени, но по глазам поняла, что дальше. И пошла ва-банк. - Да, но плюс волосы уложить
столько же, накраситься, позавтракать… Не раньше, чем через часа два. Да и вообще, я собиралась сначала к родным, со Стефаном поговорить опять
же.
- У тебя полчаса, после адвоката у меня совещание. А ты и с полотенцем очень милая, - сомнительное ободрение в сторону женщины, не выходившей
из дома некрашеной, - время Фенита тоже не резиновое и на трассе пробки – подсохнут волосы немножко и поесть прикажу собрать в дорогу, – ещё
более сомнительное, учитывая, что езды было полчаса. - В машине.
- А если опоздаю? – сощурила веки женщина.
- Я как добрейшей души человек позабочусь, что не опоздаешь.
- Я сомневаюсь в её наличии...
- Хочешь докажу? - Он улыбнулся, и Катерина всё правильно сообразила. - Так что заказать на завтрак?
- Малину и йогурт, - с силой сдёргивая полотенце, рыкнула она.
- А йогурт с чем? - …
- Прости я, кажется, плохо расслышал последнее слово, с чем? - невинно переспросил мужчина.
Решив не обучать аристократических бездарей всему набору английской лексики негритянских кварталов, Кет быстро ретировалась в детскую.

Примечание к части
ЗЫ. Так как последние главы выкладывает бета, а автор по личным обстоятельствам не имеет времени
отредактировать текст, то если заметите ошибки или опечатки - пожалуйста, исправляйте в публичной бете. Я пока не очень-то хороша в этом. Заранее
спасибо.

391/493
Глава XXIII (Часть III)

- О чём задумалась?
- Через пять лет мне будет уже тридцать один, - растерянно сказала Кетрин, расчёсывая спутанные после мытья локоны. Фенит ушёл, и они остались
одни в кабинете. – Я никогда не думала, о том, что после тридцати.
- Подтверждаю - после тридцати жизни нет.
- Тебе это неважно, - фыркнула брюнетка. - Ты мужчина. Даже красивее стал. Хотя раньше у тебя были круглые щёки. А я вот…
- Что не так?
- Всё так. Я подписала и собираюсь исполнять с блеском, - улыбнулась она. - Никогда не подводила печатного текста.
- Да, но в итоге я всё равно проигрывал.
- Наследство, незлобивая жена и прочие прелести жизни, это похоже на проигрыш?
- Кошечка, ты никудышный стратег – в итоге у меня никакой незлобивой жены, а любовница, злобивая настолько, что требует верности, - с трудом
сохраняя на лице невозмутимое выражение, парировал Элайджа. – Хочешь, привлечём Нейтленда, и он доступно объяснит, что по чём. Если до этого
не удавится от ужаса ситуации.
- Мне хочется его самой, – Кет провела пальцем по горлу. - Ладно, я о деньгах. Всё равно получается, ты платишь за моё тело.
- Даже если и так – оно не Бог весть сколько стоит, как, собственно, и любое другое, чтобы придавать столько значения. Вот не нужно этого
оскорблённого вида, а то придётся ком-то напомнить про авантюру с замужеством со Стемптоном.
- Пфф… там за статус, а не за деньги. Есть разница. Да и неизвестно, - Кет кокетливо скосила глазки, - в чьём исполнении получилась бы лучше Злателина.
- А по моему кто-то зарвался, - Элайджа присел на край стола, разглядывая её лицо: - Придётся…- Купить мне в наказание шубку?
- Чтобы притупить горечь завязки занятий сексом только с одним представителем мужского пола?
- Сексом занимаются врачи данной или связанной специализации: сексопатологи, проктологи, ну и прочее. А люди делятся на две большие группы –
еб*тся или любятся. Выбери что-нибудь одно.
Кет ощущала себя очень легко - несмотря на привычку смеяться над её желанием выглядеть вечной красоткой, благодаря которой она оказалась здесь в
неприбраном виде, долго быть недовольной у неё не получалось: Элайджа был непримирим, но только потому что не находил в её пушащихся волосах
ничего некрасивого. Он мог сколько угодно поддразнивать её, но Кет отлично знала, что на никто не восхищается ею больше него...
- Катерина… - Майклсон хотел что-то сказать, но увидев внимательный взгляд передумал: - Думаю, тебе стоит начать собираться. Кажется, ты собиралась
поговорить с Сальваторе.
Кинув расчёску в сумочку, Кет встала:
- А я думаю, что когда у мужчины так много денег, он становится крайне невежливым и уходит от ответа.Не став спорить, Элайджа подошёл и поцеловал
её оттопырившуюся нижнюю губу. И не удержавшись при виде уморительно-капризной рожицы, которую брюнетка скорчила в ответ, поцеловал ещё
раз, крепко прижимая к себе. - Нет уж, я поехала, - стряхнув с себя желание размякнуть и продолжать поцелуи, Катерина со смешком убрала его
ладони со своих ягодиц. - До вечера.
- До вечера.
- Элайджа… Неужели ты вправду чувствуешь себя лучше так, чем совсем без меня? Это ни на что не влияет, контракт уже подписан.
Мужчина недоумевающе поднял брови.
- А что, если не решила сдать назад и так освободиться?
- Если бы я хотела освободиться, я бы женила на себе кого-нибудь вроде Локвуда заодно увеличив будущее наследство Злателины, - неожиданно
искренне ответила Кетрин. - Но хочешь этого ты? Или просто выбор по принципу: если этого совсем не хочется, а этого хочется, пусть и не так сильно, то
нужно брать второе.
- Нет. Я хочу именно Катерину Пирс, может, потому, что так толком её и не получил. И да, мне нужно твоё тело. А там посмотрим. Что хочешь от меня ты,
пока не знаю, но думаю, мы придём к общему знаменателю. Мягкий поцелуй стал свидетельством её согласия. Кетрин стояла, опустив ресницы.
- Иди же. Зальцманы ждут тебя.
Он услышал, как, выйдя в приёмную, она поблагодарила его секретаря укачивавшего коляску, пока они были в кабинете и, наконец, всё стихло.
Воскресное утро. Обычно ему нравилось работать по выходным – никто не дёргал совещаниями, подписями и прочей рутиной, отвлекая от
планирования и просмотра статистики, именно в выходные можно было сосредоточенно подумать, но сегодня стало… скучно. Через силу устроившись за
столом и открыв нужные документы, Элайджа мимолётно посмотрел на оставшийся видимым уголок высветившейся по рандомайзу заставки,
изображавшей одну из самых известных работ Мане. Улыбнулся: Катерина и вправду как кошка – толку для дела ноль, только отвлекает, куча проблем,
но с ней под боком было уютно. И – мысль немного подняла настроение, - теперь эта кошка живёт у него дома.

Разумеется, сначала Кетрин поехала не к Сальваторе, а к Дженне и Рику в гостиницу – не хотела встречаться с зятем раньше времени, да и Аларик
недвусмысленно намекнул, что хотел бы переговорить с племянницей первым. - Тётя, - походя поцелуй в щёку Дженне, быстро подошла к Аларику,
встретила его холодный взгляд со спокойной уверенностью: - Дядя? Здравствуйте.
- Кетрин, присаживайся.
Официально, значит, все злы и нужно быть осторожной, чтобы сделать всё так, как хотелось ей. - Рассказывай.
- О чём?
- Почему ты до сих пор не объявила Елену в розыск? Что ей угрожает? Ты вчера была на взводе, но сказала Сальваторе повременить до утра с
заявлением. Что Елена делала в Мистик Фоллз неделю назад? Поподробнее.
- Елена ездила в Мистик Фоллз неделю назад? Нам сказала, мне то есть, что в Италию за шляпкой, туфлями и перчатками. В общем, этого я не знаю. Но
зная Елену… - Кетрин пожала плечами, - она сентиментальна и могла руководствоваться, чем угодно, начиная от причастия и заканчивая посещением
могилы отца.
- Зачем тогда врать?
- Чтобы я или тем более Керолайн не увязались с ней.
- Хорошо, давай по сути.
- Вряд ли ей что-то угрожает. В смысле физическое насилие. - Кет сложила ладони на коленях. – Я хочу, чтобы заявление подали именно вы, но не
Стефан и не я. Чтобы он не выглядел таким посмешищем при случае.
- Физическое насилие уже в том, что её увезли против воли. И при каком таком случае?
- Я хочу дать ей время подумать, дядя. И думаться будет лучше там. Потому что… - мгновенное замешательство. - Всё сложно. Не слишком-то она была
довольна своим замужеством. Моё мнение - она любит Кола.
- Дивная женская логика. Тогда почему она вышла замуж за Стефана?
- Потому что Кол от неё отказался на тот момент. А когда опомнился… Ты знаешь Елену, Рик, - Кетрин старалась изо всех сил, чтобы быть убедительной. -
Она нерешительная, но не к месту любит играть в гордость и всякие ненужные в наши дни вещи. Сейчас ситуация такая, что чем больше будет огласка,
тем меньше вероятность, что она сама сделает выбор из того, что хочет, а не так как ей подсказывает совесть и порядочность. Совесть и гордость будут
на стороне Стефана. Если же я ошибаюсь и она действительно хочет остаться со Стефаном лишний месяц ничего не решит. Я не хочу, чтобы моя сестра
отказалась от счастья из-за ерунды.

392/493
- Это подлость по отношению к Сальваторе. Ни один нормальный мужчина не согласиться подождать месяц.- Ну, и что, Рик? Зато она будет знать, что я
поддерживала её с самого начала. Мне нужна счастливая Елена, а не порядочная. Я хочу дать ей выбор настоящий, а не призрачный. И вас тоже об
этом прошу. Кол безусловно – сукин выродок, но относится к ней совсем иначе, чем ко мне или любой другой женщине.
- Рик… - Дженна молчавшая до этого, потому что ей обычно не находилось места в диалогах между Кетрин и
Алариком, привлекла внимание: - Я, пожалуй, соглашусь с Кетрин. Помнишь смерть Алека? Когда мы прилетели и Елена была совершенно
никакая, Кол передал нам её живую и здоровую, к тому же как я поняла Елену сам и переодевал, и кормил, и успокаивал. Да и в больнице в
Бразилии Елена явно вешалась ему на шею. - Они виделись? Елена с Майклсоном перед свадьбой? – Рик был явно не склонен к сантиментам.
- Я не знаю. Элайджа считает, что да.
- Я разговаривала с Керолайн с утра, - пробормотала Дженна. – Виделись.
- Если мы подадим заявление, то будут проблемы у Майклсонов. Всех. Кол - акционер, плюс вёл по максимуму возможного юридическую сторону
корпорации.
- Это у твоего бывшего мужа, с которым вы о сих пор трахаетесь, будут проблемы с его корпорацией.
- Рик!
- Да, дорогая? Ты думаешь, я не прав? - усмехнулся Зальцман. - Вот она основная, если не единственная, причина, по которой ваша ненаглядная Кит
сдала сестрицу с потрохами. Не прав я, краса моя?
- Прав, - тихо подтвердила Кет, кожей чувствуя ярость исходящую в её сторону от Аларика. – Дядя, но я не сдала Елену. Всё, что я говорила о её
отношении к Колу правда. Кроме того Элайджа обещал мне дать поговорить с Еленой, но если я не буду вмешиваться. Скоро.
- И как это понимать?
- Мы ничего не докажем без Елены, Рик. – Кетрин встала и начала мерить нервными шагами комнату. – Вы не понимаете. Кол - часть большого
мафиозного клана, просто он мм… на самоуправлении. Он человеку голову отрубил ножом, расстрелял хрен знает сколько и ничего за это не было, а
известно стало потому что один из охранников виллы сливал информацию копам. Заметь, Рик, не его охранники, никто никогда не слышал, чтобы его
команда его подвела. Вообще есть только два эпизода – этот и ещё один. Может, помнишь историю с сухогрузом года четыре пропавшего у берегов
Африки, а любовницу этого капитана потом во время какого-то рейда по борделям нашли упоротую в хлам. Она что-то прогнусавила про Майклсона и
всё. Остались только слова – из разряда где-то, кто-то, что-то слышал и с большим желанием додумывал одновременно сопоставляя его адвокатские
процессы, без доказательств и фактов, потому как Колин Майклсон бел и пушист, а что сказочно богат – так наследство дядюшки да акции корпорации.
- Кол и вправду связан с криминалом? – в отличии от не демонстрировавшего эмоций хмурого Аларика, Дженна побледнела как простыня и, как и
надеялась Кетрин, неволно подыграла племяннице.
- А он напоминает одуревших от любви дурачков, которые похищают девушек? Свидетели того, что Елена покидала страну довольная и приятно румяная
уже наверняка есть, а что это мог быть Кол. Да Бог с тобой – единственное, что мы знаем, что принадлежащий ему автомобиль выезжал с парковки в
период двух часов, когда исчезла Елена. Я уверена, что он сам даже не покидал самолёта и не числится вовсе как посещавший Великобританию вчера,
а Елену ему подвезли на каком-нибудь уже другом автомобиле, и зарегистрировали как пересадку, пока первый влетел в небольшое ДТП, или в нём
случился секс на заднем сидении, чтобы быть засвеченным с алиби. - Мне сказали, есть запись.
- У кого она?
- Бекка, - глухо бросил Рик. – У неё.
- Ну да, милая Барби. Она уже всё стёрла, конечно, чтобы не подставить братца.
- И ты, зная всё это, решила оставить Елену ему на месяц?! – Зальцман аж рыкнул.
- Мы всё равно не сумеем до него добраться, Рик. Он ей ничего не сделает.
- Почему ты так настроена к Сальваторе?
- Никак я к нему не настроена, - скривилась Кет. - Так, что же? Меня ждёт Златка.
- Поступай как хочешь, но Кетрин, ты меня знаешь. Косяк с Болгарией касался лично тебя, но если ты ещё раз испортишь жизнь сестре из-за своего
Майклсона - в нашем доме можешь не появляться.
- Прекрати. Я поехала. Тётя? – Дженна чмокнула племянницу в щёку и кивнула. – Дядя?Рик отказался выразить родственные чувства более, чем
коротким: - Пока.
Дверь за девушкой захлопнулась, некоторое время Зальцманы сидели в тишине. Аларик не выдержал первым, вскочив и налив виски, бросил сквозь
зубы:
- Странно всё это. Либо у неё вот-вот случится нервный срыв, либо Алек вырастил редкую стерву, либо она просто двинулась на почве своего бывшего.
- Пожалуйста, воздержись… Ты итак был грубым с ней. Она права, Рик. У нас нет ничего на Кола, и мы можем только ухудшить ситуацию
вмешательством.
- Права, - мужчина поджал губы. - Боюсь, что это она стёрла эту запись.
- Ерунда… - Дженна покачала головой, шокированная фразой мужа относительно племянницы: - Да и когда?- Когда произносила патетическую речь о
«благородном» семействе. Ты представляешь, чтобы Кетрин на эмоциях доверила Елену хоть кому-то? Тем более человеку, связанному с криминалом?
- Нет.
- Я тоже. Это возможно только в случае, если у них с младшим Майклсоном минимум одно преступление на двоих, - вздохнул Рик и выпил, - Да шучу я, в
одном уверен – Елене ничего не угрожает, кроме стресса. Уже неплохо. А наша Кетти просто совсем измучена.

Небольшое, но роскошное как пряничный домик поместье Сальваторе позднее утро встречало мертвой тишиной, следы вчерашнего празднества
совершенно исчезли - только букеты тут и сям напоминали о случившейся свадьбе.
Войдя внутрь и попросив ей помочь, Кетрин застала зятя в кабинете в компании – и это её немного удивило, - Николауса Майклсона. Тщательно скрывая
недовольство этим фактом, Кет немного устало улыбнулась.
- Привет.
- Здравствуй.
- Как ты? Не спал?
Стефан коротко кивнул в кресло.
- Я хотел поговорить.
- Догадываюсь о чём, - тяжело вздохнула женщина, скосив глаза на Майклсона.
- Мне нужно позвонить, - с прохладцей сказал Николаус и покинул комнату.
- Елена с ним встречалась какое-то время. Это трудно назвать романом… скорее стечение обстоятельств. Знаешь, так бывает, когда люди совместно
проводят много времени вдвоём. - Как это закончилось?
- Да никак. Просто разъехались и всё, - сдвинула брови брюнетка. - Я же сказала – стечение обстоятельств. Действия Кола - абсолютная неожиданность.
По крайней мере для меня.
- Из слов Ника выходит несколько иначе, - Стефан глядел предельно внимательно.
- Да, я знаю, тётя говорила, что они с Еленой виделись, но мы разговаривали буквально пару дней назад в день девичника и Елена… Елена не желала
ничего общего с Майклсоном и никак не упомянула о разговоре. У Кола нет шансов, Стефан, - глубоким нежным голосом сказала Кет и, подойдя,
положила руку на плечо мужчине: - Но, по правде, я не могу сказать, что очень беспокоюсь за сестру. Уверена – Кол не причинит ей вреда. Он хочет
только посоперничать за её расположение и через какой-то срок вернёт целой и невредимой. - Я всё понял, Кетрин.
- И что ты предпримешь?
- Поставлю на уши всё что можно и нельзя по закону, чтобы её разыскать. Прежде, чем Колу удастся посеять в ней сомнения.

393/493
- Неужели ты думаешь, что она в него влюбится? – Кетрин покачала головой: - Уж поверь, Елена не курица. А если гипотетически… заметь, только
гипотетически, это представить, ты будешь выглядеть мм… не в лучшем свете. Идиотом, если откровенно.
- Ты так на стороне Майклсона, Кетрин Пирс?
- На стороне убийцы и юриста? Знаешь, один мой любимый герой говорил – избавь нас, Господи, от искушения и от адвокатов. Елена никогда не
полюбит такого как Кол, она искренний и честный человек, ходит в церковь. Неужели ты думаешь, что у него есть шанс на твоём фоне? – Она с трудом
подавила смешок. - Даже я – плохая девочка, вышла замуж за одного из приличных Майклсонов и не глядела в сторону младшего, а Елена… Это
невозможно, потому что невозможно.
- Однако они были вместе. Я провёл с Еленой достаточно времени, чтобы понимать, что она не девочка на пару дней, и если подпустила к себе, то это
было либо продуманное решение, либо сильная страсть. Ни то, ни другое меня не устраивает.
- Это были обстоятельства, - жёстко отчеканила Катерина. - У неё было много сложностей тогда, умер отец, потом были проблемы у меня с Элайджей, её
похитили. Кол всего лишь был тем плечом под боком, на которое ей хотелось бы опереться. Любая женщина в такой ситуации не сможет не поддаться
этому чувству. Знаешь, - она проницательно взглянула на мужчину блестящими от слёз глазами. – Твоё отношение к Елене либо подвержено чьему-то
мнению, либо просто лицемерно. Мне казалось, что ты считаешь её благородным человеком, - голос изменил ей, - впрочем, решай, как знаешь, кто я
такая…
- Кетрин…
Но девушка уже вышла из кабинета, закрыв лицо ладонями.

- Я довёл её до слёз, - вздохнул Сальваторе. – Конечно, она не в себе после случившегося.

- Посеяла сомнение в твоих мозгах? – Опустившись в кресло, Ник закурил, скривившись: - Ощущение, что мне одному изначально ясно, что наша
невестка - просто расчётливая манипулятивная сучка, и никогда не будет действовать ни в чьих интересах. Если не считать интересы Елены и моего
старшего братца.
- Исключения всё же наличествуют, как видишь.
- Эти исключения никакие не исключения, потому что они дадут из себя жилы вынуть, но всегда будут действовать в интересах Кетрин, - отрезал
Николаус, - сия мадам это отлично знает, и тебе советую не забывать, когда будешь иметь дело со своей женой и её сестрицей. Ладно, хрен с ней с
лирикой... Что будешь делать?
- Лучше казаться идиотом, чем быть им на самом деле. А если Кетрин такова… - Стефан вскинул бровь. – Может, оно и неплохо, я ведь люблю Елену. Но
мне кажется, ты ошибаешься. Поехали к родным Елены.

- Привет, - Ребекка с изумлением оглядела расположившуюся на диване брюнетку. Кетрин пришла к ней? С тех пор как она оставила тогда брата, Бекс не
имела с женщиной никакого контакта. Да и не желала.
– Я знаю, что у нас не очень хорошие отношения… Но не могла бы ты поговорить со мной о Коле? Прошу тебя.
Пожалуйста.
Теперь Бекс и вовсе потеряла дар речи. Заносчивая Кетрин просит? Унижается? Но присмотревшись увидела потускневшие, опухшие от бессонницы
глаза, истолковала их совсем неправильно и кивнула:

- …он её похитил. Он убивал. Он владеет долей в перевозке оружия, - медленно произнесла Кетрин, глядя на спящую Златку. – У него огромная власть и
деньги с юности. Власть развращает всех. Вдруг Елена выведет его из себя, разозлит, то всё может быть. – Чашка неловко звякнула о блюдце, выдав
дрожь. Я постоянно думаю об этом. Любого мужчину можно разозлить, но Елена… Елена не переживёт насилия ещё раз. Она сломается.
- Всё перечисленное относится и к Элайдже, если не считать «грязного» бизнеса, а ты с ним жила и не смущалась.
- У него в тот раз не было выбора,
- Двойные стандарты такие двойные, - Бекс не улыбнулась, хотя хотелось. - Ты не понимаешь, но Кол - немного другое. Они с Еленой не играют на одном
силовом поле, я давно поняла, почему он так сильно попался в её руки. - Нет, не понимаю. Я не верю в моральность.
- Из-за торговли оружием?
- Ни в чью.
Воцарилось молчание.
- Я тоже, речь не о ней. Не любого можно разозлить. Елена не может его взбесить настолько, что Кол ощутит себя её соперником. Он никогда не
изнасилует женщину, поверь мне. Есть категория мужчин, которые не способны на такое из-за своего восприятия женщины. Для них равно как с
ребёнком. Кол, Деймон… - А Элайджа и Николаус? – быстро спросила Кетрин и вскинула бровь. – Могут?
- Я их слишком хорошо знаю, - уверенно ответила Бекка и с возмущением продолжила: – Они никогда не возьмут женщину силой.
«Что и требовалось доказать. А Златка у меня, конечно, от непорочного зачатия случилась…»
- Но они больше склонны к насилию. Не над женским телом, конечно, а к… ну, - Бекс вспомнила историю со своим замужеством, дядькой, замялась. –
Покомандовать что ли, такие задатки есть и ещё… - К чему?
- Брать своё. Кол скорее отступится, чем пойдёт напролом в отношениях с людьми. Знаешь в детстве у нас был не то, чтобы девиз, но наподобие: «всегда
и навеки». Я, Ник, Элайджа. Идти до конца, до максимума во всём, к любой цели. Ты знаешь, как работает Элайджа, так же работает Ник. Но не Кол. Он
единственный получает удовольствие от просто жизни, в нём нет такого максимализм, и потому он не разрушает. Самый жестокий - это всегда
идеалист, то что на его пути к идеалу, цели должно быть сметено. Зачем ты задала этот вопрос, боишься моих братьев?
- Да нет, просто интересно. – Хмыкнула брюнетка, не удержавшись от издёвки: - Я же жила под одной крышей с твоим братом.
- И пришла ко мне, вместо того, чтобы слушать его, - ядовито парировала Бекс.
- Он не болтлив. Странно, что для тебя это волнительная новость.
- Волнительная она должна быть для тебя, хотя кого, что волнует… - Злобное нападение от которого широко распахнулись глаза невестки. Ребекка не
ожидала от самой себя такого. – Извини, ваши отношения - не моё дело.
Кетрин кивнула, и сменила тему разговора:
- А что Дени, есть подвижки? – Быстрый взгляд. – Я ничего не знаю, кроме того, что она не говорит – Елена рассказывала, что после того, как Деймон...
эм… На свадьбе мы наряжали Елену, но что-то большее - было некогда.
Где она?
- Не ожидала, что ты спросишь. С речью - никаких. – Лицо Ребекки застыло маской. - Она здесь, сейчас собирает мозаику, если хочешь пойдём
поздороваешься, заодно пообедаем. Думаю, она тебе будет рада. - Тебе это не нравится? – тихо спросила Кет, подымаясь.
- Что?
- Что она мне будет рада?
- Скажу откровенно. Ты не кажешься мне самым ответственным человеком, и я не хочу, чтобы она привязывалась, - сказала Бекс. – А с другой стороны,
сейчас столько всего…
Кет только кивнула. В этой семье ей никто не верил, да она и не стремилась втираться в чьё-то доверие.

Девочка и вправду лежала на полу, на животе и, от усердия «помогая» себе высунутым языком, подыскивала крошечные детальки для куска паззла. На
оценочный взгляд Кет картина была жутко сложная, на коробке гордо красовалась цифра две с половиной тысячи, и все частички рассредоточились по
полу, а крошечный трехцветный котёнок делал всё, чтобы хозяйка проявляла внимание именно к его персоне и прыгал по скользкому паркету, поднимая
с пола целый ворох из кусочков паззла.

394/493
- Милая, можно? – Бекс постучала, отвлекая дочь. – Смотри, кто к нам пришёл!
- Привет.
Девочка подняла взгляд на мать, а потом, поднявшись на ноги, заглянула в лицо присевшей на корточки Кетрин. Подала ладошку, кивнув. Повисло
неловкое молчание, Кет не понимала, как ей начать разговор с немым ребёнком, чтобы не показаться малышке сюсюкающей дурой, Даниэлла
стеснялась своего нынешнего положения, Бекс не хотела вмешиваться, зная, что это не понравится дочке, но помощь пришла неожиданно в виде
споткнувшегося о ногу брюнетки животного.
- Это твой? – Кетрин отдёрнула ногу, но тут же покачала головой. – Хотя нет, куда тебе, тебе ещё рано своего кота, это, наверное, мамин или папин. Тем
более вон он какой классный… Трехцветный.
Неожиданно кокетливо, словно и не прошло полутора лет, поправив локоны, Дени положила ладошку на пол, и кот с громким урчанием начал тереться о
неё носом.
- Это её личная кошка. – Сообщила Бекс, стараясь не зафырчать от смеха. - Александр подарил.
- А давно?
- Уже два месяца назад. Она сама её кормит, меняет лоток и купает.
- Оо… - В глазах Катерины появилось уважение. - Дени, дашь мне потрогать?
Царственно кивнув, девочка подхватила котёнка, погладила, успокаивая, а когда кошечка пригрелась и замурлыкала, Даниэлла осторожно передала её
брюнетке и с любопытством уставилась, ожидая вердикта.
Кошечка был пока, что говорится, совсем никакой: котёнок-подросток уже утративший умилительное очарование маленького животного, но не
приобрётший изящество взрослого. Лопоухая, лохматая и непропорционально худая с торчащими лопатками, она, судя по шипению, воображала себя
целой тигрицей. Кет села на кресло, взяв на колени зверька, который принялся постукивать хвостом в такт ритмичным почёсываниям за ушком.
- Какой хвост длинный. Может, даже станет длиннее, чем у Мартина. – Даниэлла просияла от гордости и поправила хвост кошки, от амплитуды
движения упавший с дивана. - Но, конечно, это кошка, поэтому она будет гораздо меньше.
Сморщив носик, девочка забрала котёнка и прижала к себе, защищая от хулы свою любимицу.
- Кошки всегда меньше, Дени, - пустилась в разъяснения Катерина. – Но зато она станет очень красивой и может родить котят. Вот, я вот даже не знаю,
что лучше котята или большой кот… А ты как думаешь, Бекс?
- Я, конечно, за котят. Они любят играть и ещё из них могут вырасти и большие коты, и красивые кошки.
- Я, наверное, тоже. Но всё равно Мартин у меня самый любимый, он же мой. Свой всегда самый лучший, ведь правда?
Дени энергично закивала в ответ, и прижавшись к колену матери, из-под ресниц разглядывала Кетрин.
- Так, ладно, мы пришли сюда за тобой, - встрепенулась Ребекка. - Пойдёмте обедать, а картинку потом доведёшь до ума.
Пока Бекс накрывала на стол, девочка ёрзала на стуле и разглядывала спящую Златку во все глаза.
- Это моя дочка. Её зовут Златка.
Дени взглянула, и Кет отчего-то ясно поняла, что значит вопрос в её голубых глазах.
- Ей уже шесть с половиной месяцев.
Даниэлла кивнула и вдруг сорвалась с места. Но не прошло и минуты, как она вернулась со стикером и карандашом. Сев, аккуратно вывела буквы.
- Мариса? Так зовут твою кошку?
Дени закивала.
- Красиво. А кто придумал имя?
На листе появились ещё четыре буквы. Кетрин взялась за карандаш и пробормотала, дублируя написанное:
- А мама рассказывала, откуда это имя?
«Мы читали сказку про волшебную кошку и решили назвать нашу».
- Держи, это твой любимый, - перед Дени появилась глубокая тарелка с супом с клёцками, мало напоминавшая по объёмам обычную, в которой
плескалось на дне, а Ребекка пояснила: - Вот никогда не думала, что она будет так любить суп.
Кетрин не отрываясь смотрела на листики, взяла в руки. Почерк Дени был не по годам красивый и правильный.
- А как же итальянская кухня?
- Лазанья и паста за рамками просто понятия "еда", - засмеялась блондинка.
А Кет всё смотрела в листки. Ни одной ошибочки, даже во временах. Видно, что малышка теперь много писала. Тем временем аккуратно расправив
салфетку на коленях и проверив, не помялось ли платье, девочка с энтузиазмом принялась за поданный суп. Глядя как мотается вверх-вниз пушистый
чёрный хвостик, когда Даниэлла опускала голову, чтобы засунуть в рот ложку, Кет почувствовала соль на языке и взглянула на Бекс. Но та улыбнулась и
пожала плечами, говоря: всё о’кей. И Катерина сама себе в эту минуту показалась маленькой и глупой.
После обеда малышка и думать забыла о паззле, а вместо этого отправилась на прогулку играть с остальными детьми. Как ни странно, но Дени
совершенно не утратила лидерских качеств, не смущалась Кетрин и явно правила бал не только в этом доме, но и во дворе детского клуба. Качели,
карусель, у самой Кет сидевшей с книжкой и коляской неподалёку начала кружиться голова от криков и беготни малышей. На очередных
разбирательствах – Даниэлла захватила чужой автомобиль, не захотела отдать и наградила тумаком хозяина игрушки, а Бекка тщетно пыталась
угомонить дочь, Кетрин сдалась и закрыла глаза.
- Устала? – вернувшаяся к невестке Ребекка улыбнулась.- Есть немного.
- На самом деле это ещё ничего, плохо когда дождик, и сидим дома. Тогда ей некуда девать энергию и там такой разгром.
- Я как-то ожидала более мм… - быстрый взгляд, - мрачной атмосферы.
- Дени воспринимает кому Деймона как обычную болезнь. Ждёт, когда он выздоровеет. – Бекс помедлила, - и я тоже на это надеюсь.
- Так проще?
- Да.
- А свою бо… своё состояние? То, что она не говорит?
Ребекка замолчала, разглядывая свои руки.
- Сначала нам с ней было трудно, потом научились. - Остальные дети?
- А что дети? Она здесь авторитетная леди - пишет лучше всех, катается на двухколёсном велосипеде. Кошка своя теперь есть. Дети наоборот в этом
проще, чем взрослые. Правда компания в основном мальчишеская, но это неважно, хотя дерётся... А что ты читаешь? Точнее не читаешь, мучаешься? -
Как начинать прикорм… Скука смертная эти книжонки. Бекка, смотри!
Рёв и крики теперь стояли на всю площадку, а Ребекка явно была не самым квохчущим над ребёнком родителем, чего нельзя сказать о матери
мальчишки, который в ответ на разрушенную парковку из песка получил совком по голове, и она высказала всё, что думала, о жажде физического
насилия со стороны девочки. Пока плелись домой, Ребекка сердито молчала, Даниэлла лишь ревела в ответ, размазывая слёзы по лицу, а потом вовсе,
разобидевшись, надулась.
Кет подумалось - как это странно, когда ребёнок рыдает совсем беззвучно.
- Куда же ты, Дени? – спросила Кетрин, увидев, что девочка вместо того, чтобы войти в дом направилась по дорожке, уходящей вглубь сада.
- К конюшне, - испытывая неловкость, пробормотала Бекс. – Элайджа тебе разве не говорил?
- Об Аиде? – Плечи Кет напряглись. - Да. Тогда мне нужно оставить Златку няне.
Не знавшая о том, что её лошадка принадлежала раньше Кетрин, Даниэлла же поняла слова совершенно иначе – за интерес и, схватив девушку за
ладонь, потянула Кет к небольшой конюшне, располагавшейся подальше за лугом, где кончались дорожки деревьев. Бегового трека тут, конечно, не
было, но зато луг образовывал овальную полянку обнесённую дощатым забором, от которой ответвлялись тропинки, уходящие в рощицу – Сальваторе
вместе с соседями арендовали землю ещё, когда был жив отец Деймона и Стефана. Одно время дом хотели продать, но потом, решив, что заработанные

395/493
средства позволяют содержать его в собственности, Деймон передумал и всё осталось по-прежнему. Деревянное помещение облицованное кирпичом
оказалось светлым и чистым, но назвать его классической конюшней было трудно.
- Мы иногда отвозим её в конюшенный двор, чтобы не скучала, но это не получается делать часто, - пробормотала Бекс, про себя испытывая смешанные
чувства включая неловкость и раздражение от того, с каким хозяйским вниманием бывшая невестка оглядывала это место. Но Кетрин ничего не
ответила, быстро пройдя вглубь. - Аида? - нежно позвала она, и кобыла в ответ зафырчала, переступая копытами и бряцая ушами, - Здравствуй.
Лошадка тут же ткнулась носом ей в руки, видимо, ища привычное угощение, а не найдя, заржала, «танцуя» под тонкий свист.
- Нужно было взять ей что-нибудь… - пробормотала брюнетка, напрочь забыв о сопровождающих и поглаживая шею. – Бедная моя… Одна совсем. Её
сегодня уже прогуливали?
- Да, её выгуливают каждый день, - резковатый голос Ребекки вывел Кетрин из задумчивости, и она сглотнула, скосив глаза на мать с дочерью,
остановившихся чуть поодаль. Синие глаза Даниэллы смотрели восхищённо, но с явным недоумением, и Кет пришлось объяснить:
- Аида из Америки, Дени. Когда она была маленькая, то жила в заповеднике недалеко от места, где я работала, и я к ней часто приходила поиграть. А
потом я уехала в Англию к твоему дяде, а Аида осталась одна и никому не нужна. Вот Элайджа и придумал подарить её тебе. Тебе она нравится?
Дени энергично закивала и аккуратно потрогала нос животного. Из сумки Бекс вновь появился знакомый стикер с фломастером:
«Она разрешает мне себя гладить и гулять с Расселом, но на ней совсем нельзя кататься».
- Можно, просто ты ещё маленькая для неё, и она к тебе не привыкла. Поэтому не разрешает, а так Аида очень добрая и привыкла к людям. На ней
можно даже скакать, если заниматься каждый день.
«Тебе?»
- Иногда. Я давно не приходила к ней и нужно ещё погулять. И у неё должно быть настроение для этого.
«Давай погуляем с ней?»
- Наверное, нужно спросить разрешения у мамы. – Кетрин, поколебавшись посмотрела на Ребекку, чуть кивнув.- Я… - не ожидавшая такого поворота
событий Бекс растерянно взглянула сначала на дочь, потом на бывшую невестку, надеясь, что та откажет. Однако брюнетка молчала, а Даниэлла
дёргала за рукав, смотря умоляющими синими глазами. Ребекка сдалась – Дени плакала совсем недавно, и хотя она получила за дело, но мокрые глаза
дочери были для Ребекки теперь настоящим мученьем. Она честно пыталась не избаловать дочь, но в итоге одно компенсировала другими прихотями,
и Даниэлла из матери вила верёвки. – Если это безопасно.
- Совершенно. Аида отлично слушается кордео. Я думаю, что смогу попросить её поприседать или показать, как она выступает ножками. Вы не надевали
ей недоуздка?
- Нет, Элайджа сказал… запретил всё кроме шейного ремня. Ну, хорошо, вы можете её прогулять вместе. Я позвоню Расселу – обычно это делает он.
- Так ты же с нами пойдешь, Ребекка, - рассмеялась Кетрин. – Неужели собралась тут стоять? Это не очень долго – у меня дочка есть скоро захочет.

- Смотри, – Кетрин издала негромкое «р-рр» остановилась, подняла правую ногу и кобылка проделала то же самое движение. – Ещё смотри. – Пришёл
черёд левой ноге. - Теперь давай, только ладонь должна быть раскрытой.
Старательно следя за пальцами, Даниэлла поднесла к мордочке лошади яблоко. Та взяла угощение губами и тут же им захрустела. "Ещё?"
- Можно ещё.
Бекс, довольно скоро сообразившая, что лошадь только зря нервничает от присутствия чужака, стояла чуть поодаль от них, за забором, внимательно
следя за радостной дочерью. Сначала её всё тревожило, но постепенно женщина расслабилась и даже разулыбалась: Кетрин и Аида бегали друг за
другом и рядом, ходили по кругу и восьмёрками – это уже втроём с обомлевавшей от счастья Даниэллой, и лошадка около бывшей хозяйки оказалась
совершенно иной, чем когда жила с ними – энергичной, любопытной, позволяла девочке себя гладить, что раньше было редкостью. Уже сгустились
сумерки, они вышли второй раз на улицу и явно потеряли счёт времени... - Какая умница, - одобрительно улыбнулся Рассел, тоже разглядывая эти
упражнения.
- Так это её лошадь и есть, - простодушно ответила Ребекка. – Просто получилось так, что живёт здесь, а так – Аида ещё жеребёнком «общалась» с
Кетрин. Разве она вам не говорила?
- Не в этом дело. Я знаю характер людей, занимающихся с лошадьми, и мисс Пирс... По разговору мне она показалась честолюбивой девушкой. Вашу
лошадь растили как растят там, где с ними дружат. Знаю некоторые такие места в Азии.
- Ну, это вряд ли, хотя точно не знаю. Кажется, Кетрин научилась управляться с лошадьми в Америке.Писк её мобильного оторвал их от созерцания
картинки.

- Мы немного задержались во время катания.

- Не знал, что ты здесь.
- Так получилось, - Кетрин подошла, и Бекс про себя отметила, как расслабленная, счастливая улыбка на её лице при виде Элайджи стала натянутой, а в
итоге вообще исчезла. – Заехала к Стефану и осталась, а потом… Действительно поздно.
- Ладно, тогда собирайся и поедем домой. По поводу утренней договорённости.
- Я помою руки, переоденусь и прибегу.
- Буду ждать.
- Домой? – насмешливо вскинула брови блондинка, обернувшись к брату, когда они остались наедине.
- Мы живём вместе.
- Живёте вместе, - нараспев повторила Ребекка, садясь в кресло. Прошло около минуты прежде, чем она продолжила: - Эл? А ведь она тебя ненавидит.
- Не совсем так, - он уставился в пространство. – Я её ударил. Точнее не ударил с силой, но едва не дал пощёчину, и с тех пор Катерина сильно
изменилась. В общем-то её отношение ожидаемо, сестрёнка.
- Ты? Но… - закусив губу, блондинка во все глаза смотрела на брата. Элайджа? Который-то и не ко всем жаждал прикасаться просто так, если этого
можно было не делать, тщательно оберегая своё личное пространство, и вдруг ударил женщину. – А ведь она сегодня меня спрашивала, склонный ты к
насилию человек или нет. Легко спрашивала, но… Я над ней посмеялась. Ты же раньше никогда… За что?
- Хотел, чтобы замолчала.
- В смысле? – Ребекка окончательно остолбенела – рассказанное было из какой-то другой реальности.
- Бекс, не строй из себя психотерапевта. Я итак знаю, что это недопустимо, унизительно, и всё, что ты хочешь мне сказать. – Он недовольно взглянул на
часы на запястье – Кет задерживалась, - и тоже сел в кресло. - Забыли. - А ты хотя бы извинился?
- Какой в этом толк?
- Что значит, какой толк? Конечно, Кетрин не имеет никакого подобия сексуальной морали, и вообще много о чём ещё, о чём я узнала, пока… - она
вспыхнула, - когда вы расстались. Но это не значит, что она не такая же девушка как все остальные. Я тебя не узнаю, Элайджа.
- Какой смысл в извинениях? И я не хочу обсуждать с тобой Катерину, - произнёс Элайджа. - Мы вообще никогда не будем обсуждать мои отношения с
ней.
Повисла долгая пауза, щёки Ребекки заалели, но не от гнева. Она уже готова была извиниться за вмешательство, когда Элайджа сказал:
- Я отправил солнечную батарею наверх, пока вас не было. Думаю, Дени понравится.
- Я попрощалась с нею наверху, - раздался над ними голос спускавшейся по лестнице Катерины. Майклсон вскинулся, не зная услышала ли она только
последнюю фразу или весь диалог. – Поэтому и задержалась. Пока?
- Пока.
Элайджа вышел из дома вместе с дочерью, поэтому Кетрин торопилась и уже открыла дверь с крыльца, когда Ребекка её окликнула:

396/493
- Кетрин… Скажу честно, ты мне не особенно по вкусу как человек. Но всё равно я буду рада, если ты придёшь ещё. Я давно не видела, чтобы Дени была
такой довольной.
Кет помолчала.
- Я приду, Бекс.
- Из-за лошади? – усмехнулась блондинка. – Я вижу, как она тебе дорога.
- Из-за лошади и твоей дочери. До свиданья.
Кивнув, Ребекка погасила верхний свет в гостиной и задумчиво уставилась на дорогу. Здесь её и нашла Дени, после душа закутанная в тёплый халат. Бекс
хотела спросить дочь, почему она не спит в такое позднее время и отправить наверх, но промолчала и, крепко обняв, поставила на низкий подоконник –
смотреть, как растворяются в темноте огни фар.

- Элайджа, прежде, чем мы свяжемся с Еленой, о той пощёчине.

- Тебе не говорили, что подслушивать нехорошо?
- Я же говорила - дурная кровь не прививает хороших манер… Забудь о ней. Дело не в том, что ты так и не ударил и мне было не больно, - войдя в
кабинет, она осталась стоять. - Я видела твоё лицо в тот момент. И я бы не стала растить ребёнка с человеком, который унижает женщину.
- На свадьбе Елены ты придерживалась другого мнения.
- Мне нужно было… - помедлила Кетрин, подойдя ближе: - подумать. Над всем, что случилось.
- В том числе тем, что в Сан-Франциско. По-моему, это говорит не в мою пользу. - он хмыкнул. - А ещё я когда-то удостоил твою задницу немалого
количества шлепков. И теперь я спрошу снова - почему ты согласилась на контракт так легко, мм?
- Смущает?
- Немного. - Он приподнял подбородок женщины. - Те, кто гладит твоё эго против шерсти всегда плохо заканчивают, не так ли. любовь моя?
- Ты сделал мне ребёнка, поэтому не переживай - я не остужаю свою месть до нужной кондиции.
- Не месть. Но в твоих привычках добиваться объяснений.
- Мы с тобой слишком не ангелы, Элайджа, чтобы мерить всё общими лекалами порядочности. Да и я никакая не порядочная, бесчестная. Мне ведь
тридцати нет, а я иногда думаю, что уже устала… - Она взяла его ладонь положила на свою грудь, почти до сосков обнажённую глубоким вырезом
домашнего платья. На мгновение опустила веки, наслаждаясь ощущением ласкающих нежную кожу пальцев, скользящих вверх к шее и подбородку. -
От всего устала. Только... – Прислонив нос Элайджи к своему, Катерина открыла глаза и улыбнулась, пробуя своими губами его губы на вкус. - Ты не
поверишь, как я по тебе скучаю. Я это ощущаю каждый раз, словно что-то… - Элайджа почувствовал, как судорожно сокращается её горло под его
ладонью. Нравилось ли ему слушать это? Нравилось, хотя ноша становилась тяжелее с каждым прошелестевшим словом, но нравилось, и поэтому он
её не прерывал, как этого хотелось требовавшему не слов, а физической близости разгорячённому телу. – С тобой я хочу чувствовать сразу всё. Когда
тебя нет рядом я становлюсь злобной, а когда я чувствую, как ты прикасаешься ко мне, я уже не могу оставаться спокойной. Как будто ныряю с головой
в… скажем, молоко? Да, тоже как-то косно звучит… Именно поэтому я и готова «просто спать с тобой» на твоих условиях. Но я не должна была уезжать
не из-за послушания, которого ты требуешь от жены, а быть внимательной к тебе и понять сразу, что всё плохо. – Хриплое поверхностное дыхание,
сопение вырывавшееся из их носоглоток было совсем неромантичным, но для Элайджи, стиснувшего её грудь и уже сминавшего поцелуем податливые
губы, Катерина в эту секунду была самой эротически-привлекательной женщиной, какую когда-либо создавала природа. И тем тяжелее дался миг,
когда она