Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
---------------------------------------------
Елена Никитина
Баба-яга Бессмертная
Автор
ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
Нет, ну что за изверги! Спать жутко хочется, а в коридоре такой топот, будто там
проходят ежегодные всемирные скачки на тяжеловозах с гружеными телегами.
Проверенный способ прятанья головы под подушку результатов не дал, и я, злая и
невыспавшаяся, вскочила с кровати, поспешно натягивая на себя одежду, с целью "
устроить еще больше грохоту только для того, чтобы показать, что умею быть очень
мстительной.
Александра в комнате не было. Уж не он ли опять такой переполох устроил? С него
станется.
Я оделась, поплескала на себя холодной водой, чтобы немного взбодриться, и
решительно направилась к выходу. Ну я им сейчас покажу!
Дверь предательски распахнулась чуть раньше, чем я успела схватиться за ручку, и
мне только чудом удалось не выпасть в коридор.
– Что случилось? – спросила я входящего Александра, пытаясь выглянуть из-за него
наружу.
– Ничего особенного, – ответил он, задвигая меня обратно в комнату и захлопывая
дверь. – На рассвете приехал сам король, напуганный письмом Василисы, вот все и
носятся как угорелые. – Он притянул меня к себе и нежно поцеловал. – А через
полчаса мы уезжаем.
– Почему так рано? – удивилась я.
– Чтобы к вечеру быть уже на территории Трехгории. Ты думаешь, я буду тут сидеть и
ждать, пока эта тварь опять объявится?
Напоминание о вчерашнем событии испортило настроение окончательно, а я и забыть
уже успела.
– Не бойся. – Александр прижал меня к себе. – Все будет хорошо.
Интересно, кого он пытается подбодрить – себя или меня? Скорее всего, себя, я
почему-то успела успокоиться и была абсолютно уверена, что ничего ужасного не
случится. Но разве ему это докажешь?
– Я знаю, – вздохнула я, стараясь, чтобы в голосе было побольше трагизма.
Прощание же было выдержано в жанре трагикомедии. Василиса изображала из себя
безутешную невесту, отпускающую жениха на войну, уткнувшись носом мне в плечо. Я
почувствовала себя эдаким средневековым рыцарем, мне даже захотелось успокаивающе
похлопать ее по плечу закованной в железные доспехи рукой или мечом по спине
постучать для подбадривания.
– Да ладно тебе, – не выдержала наконец я, беспомощно озираясь по сторонам в
поисках поддержки. – Можно подумать, в последний раз видимся.
– Я переживаю за тебя, – всхлипывала она. – Ты столько для нас сделала.
– Елисей! – взмолилась я. – Ну сделай же что-нибудь! Я не хочу ехать в мокрой
одежде.
Королевич отодрал от меня упирающуюся принцессу, и она тут же принялась орошать
слезами его плечо. Такое впечатление, что ей было все равно, в кого утыкаться. Мне,
собственно, тоже, главное – не в меня.
Король сдержанно и учтиво поцеловал мне руку, высказав несколько скупых общих
слов. Хоть этот не стал на шею бросаться – уже радует. Наверное, подсчитал убытки,
мною нанесенные его летней резиденции.
– Значит, через два месяца увидимся, – подтвердил он, пожимая Александру и Виктору
руки.
– Да, конечно.
– А что будет через два месяца? – полюбопытствовала я, не припоминая в перспективе
ни одного важного события.
– Наша свадьба, дорогая, – как-то подозрительно тихо сказал Александр.
– А… э… У меня что, склероз? Почему я об этом не знаю?
– Я просто не успел тебе сказать.
Нет, это нормально? Он решил все без меня, за меня и чуть ли не против меня, а
потом еще имеет наглость сознаться, что он не успел мне ничего сказать! Мило! Мы
вроде собирались назначить день по возвращении в Трехгорию, а тут на тебе,
пожалуйста…
– Хорошо еще, что вообще сказал, – обиженно фыркнула я. – А то представляешь, ты
меня в церкви ждать будешь, а я ни сном ни духом.
– Не волнуйся, – улыбнулся князь, обнимая меня за плечи. – Я тебе еще не раз
напомню.
– Еще записку напиши и на видном месте повесь.
Король улыбнулся, наблюдая за нашей перепалкой. К нам спустился магистр Велимир.
– Как только я закончу работу в лаборатории, сразу приеду или пришлю кого-
нибудь, – клятвенно пообещал он не столько мне, сколько князю. Вчерашний скандал
ему, похоже, хорошо запомнился. Такое забыть действительно трудно.
– Я хочу извиниться перед вами, магистр, – неожиданно покаялся Кашей. – Я был
слишком резок вчера.
– Не стоит, князь, – спокойно ответил маг, – я прекрасно все понимаю. В любом
случае я сделаю все, что от меня зависит.
Дипломатия восторжествовала!
Мы стали прощаться уже окончательно. Елисей как-то по-свойски чмокнул меня в щеку,
стараясь придержать рвущуюся на второй плакательный заход свою молодую жену, и я
поспешила выскочить на улицу, где уже ждали лошади и отряд всадников, который
должен был сопровождать нас до границы с Трехгорией.
Однако моему возмущению не было предела, когда я поняла, что меня собираются
везти… в карете, запряженной четверкой. Да пусть она хоть трижды позолоченная и
обшита жемчугом!
– Я в этом гробу на колесиках не поеду! – уперлась я. – Вы с ума сошли! Меня
укачивает!
– Алена, это делается в целях твоей безопасности, – пока еще уговаривал меня
князь. – Верхом ты будешь отличной мишенью.
– Если ты хочешь от меня избавиться, выбери более гуманный способ! – не унималась
я. – Вурдалакам скорми хотя бы, я меньше мучиться буду.
– Не разводи панику, – встрял в наши пререкания Виктор. – Зато как королева
поедешь.
– Я в этом ящике не поеду! Ни как королева, ни как принцесса, ни как кто. Если
только в качестве трупа. А лучше вообще пешком пойду.
– Алена, тут здорово! – выглянул из окошка кареты Сенька. – Правда. Мне нравится!
Нас сейчас с ветерком прокатят.
– Вот и езжай со своим ветерком сам, а на мое общество не рассчитывай, –
огрызнулась я.
Дело в том, что упиралась я не из одной вредности. У меня уже был некоторый опыт,
правда печальный, катания на таких вот потрясающих (хотя для меня они теперь
являются вытрясающими) колесных конструкциях. Еще в Петравии я знала одного парня
(даже не помню, как и зовут его, точно – склероз подступает) из достаточно богатой
семьи. Так вот, он однажды решил сделать мне сюрприз и подогнал к академии на
праздник сбора урожая шикарную карету, чтобы прокатить меня по городу с тем самым
ветерком, про который с таким восторгом сейчас вещал Сенька. Я, конечно, сначала
жутко обрадовалась и под взглядами исходивших слюнями девчонок вплыла в это
шикарное транспортное средство. Если б я знала, чем тогда дело кончится… В общем,
меня укачало уже через полчаса, да так, что когда я вывалилась на травку и
бросилась в ближайшие кусты, то отличить меня от листвы по цветовому признаку не
представлялось возможным. Мой перепуганный до белизны товарищ на руках доставил
меня в здание нашей ненаглядной академии, где меня оставшиеся полдня пытались
привести в нормальное состояние все, начиная от однокурсников и заканчивая самим
ректором. Тогда еще все удивлялись и потешались надо мной по этому поводу – все
люди как люди, а у меня на карету обратная реакция, плохо поддающаяся лечению.
Чтобы повторить подобный опыт, моего героизма явно не хватает. Лучше на телеге
ехать, в ней хоть и трясет, но не укачивает.
Александр понял, что дело плохо – моя упертость набрала полные обороты, и уже
собрался принять более кардинальные меры. Я поняла это по его нахмуренному лицу и
попятилась.
– Алена, – незаметно подошел сзади король. – Не стоит проявлять вредность и
безрассудство. Дело действительно достаточно серьезное, не усугубляй его еще
больше.
Я тяжело вздохнула, смирившись со своей горькой участью. Хорошо еще толком не
позавтракала, не так жалко. Опять проблемы только множатся…
– Ладно, – пробурчала я. – Только я предупреждала… Похороните меня, в случае чего,
под самой красивой елкой Трехгории.
Кащей вздохнул с облегчением, а я полезла в карету с видом готовящейся стать
будущим супом курицы, предупрежденной об этом за неделю. Сенька радостно прыгал по
мягким сиденьям и расшитым подушкам, не понимая моего траурного вида.
– Такое впечатление, что ты поминки справлять едешь, – высказал он свое мнение
относительно моего мученического вида.
– Именно, – подтвердила я.
– Это по кому же?
– По своим внутренностям.
Кот недоверчиво уставился на меня.
– Тебя что, правда укачивает? – не мог до конца поверить он.
– Нет, развлекаюсь! – разозлилась я. Поездка в карете пугала меня теперь гораздо
больше возможности быть убитой.
– Обойдется все, – успокаивал меня до противности жизнерадостный кот. – Это же
королевская карета.
– Можно подумать, от этого она становится менее тошнотворной.
Мой импровизированный саркофаг, как мысленно я обозвала карету, неожиданно
тронулся. Я, совершенно не ожидая такой подлости, чуть не уткнулась носом в
переднее сиденье и выругалась сквозь зубы, принимая нормальное сидячее положение.
Сенька только радостно пискнул. Тоже мне, экстремал.
Ехали мы достаточно быстро. Подозреваю, что князь еще бы подогнал коней, но их
возможности были небеспредельны. Конечно, верхом-то быстрее, а тут такой тяжелый
хвост сзади тащится.
– Как прошла ночь? – с подозрительно невозмутимым видом поинтересовался кот, хитро
посматривая на меня. – Хорошо спали?
– Нормально, – процедила я сквозь зубы и отвернулась к окну.
– Правда? – Сколько наивности в кошачьих глазах, обалдеть можно.
– Ты на что намекаешь, наглая морда? – Я всегда знала, что лучшая защита – это
нападение.
– Да ни на что, – ничуть не смутился Сенька и гордо отвернулся. – Уж и спросить
нельзя. – И совсем тихо добавил, как бы между прочим: – Какая разница, все равно
замуж выходишь…
Подушка попала точно в цель. Жалко, что не кирпич, я бы получила больше
удовольствия от своей меткости. Не в меру проницательный и любопытный кошак хрюкнул
из-под пухового снаряда что-то не совсем приличное, но больше ко мне со своими
«скромными» вопросами не приставал, всецело отдавшись любованию мелькающим за окном
пейзажем.
Я уже настроилась на все муки преисподней, но, к своему удивлению, пока
чувствовала себя нормально (в прошлый раз мне почти сразу поплохело). Меня
периодически проверяли, но вскоре, убедившись, что все в порядке, оставили в покое,
еще и подремать посоветовали. Вот спасибо, мне бы выжить. Избытком оптимизма
страдать сегодня у меня не было настроения.
Наверное, все-таки королевские кареты обладают каким-то особым
противоукачивательным свойством, потому что приближение моей нестандартности я
почувствовала только через пару-тройку часов, когда мы выехали на менее укатанную
дорогу, где карета начала немилосердно покачиваться на неровностях и кочках. Но,
несмотря ни на что, я продолжала мужественно крепиться и не паниковать. Да за что
же мне такое наказание-то?! Моей бравости хватило ровно на полчаса, когда я поняла,
что еще немного – и умру, чем облегчу жизнь в первую очередь неудачливому охотнику
за ведьмами. То-то он рад будет!
– Сень… – умирающим голосом прошептала я, стараясь придержать рвущийся на свободу
уже не только желудок, но и весь остальной ливер. – Останови карету.
Кот, все это время в радостном возбуждении пялившийся в окно, даже не обратил свой
взор в мою сторону. Он был так счастлив, что не замечал моих неземных страданий, но
тут уж меня приперло конкретно. Я дернула его за хвост, чтобы оторвать от
проносящихся мимо нас на большой скорости бемиранских красот, и, собрав остатки
сил, рыкнула:
– Скажи, чтобы остановили карету, гад!
– Тебе что, действительно плохо? – ткнулся он мордой в мое зеленоватое лицо, с
удивлением отмечая максимальную степень моей плохости.
Я в ответ уже смогла только кивнуть, сползая с сиденья чуть ли не на пол.
– Остановите карету, быстро! – дуриком заорал кот, высовываясь из окна, чем вызвал
у меня новый приступ дурноты.
«Катафалк» резко остановился, что не могло способствовать облегчению моих мук. Я,
почти выбив дверь, вывалилась наружу, жадно вдыхая теплый воздух. Отцепиться от
дверцы, несмотря на жуткое желание расстаться с легким завтраком, я сразу не
решалась, меня трясло, ноги подкашивались.
Александр, уехавший зачем-то вместе с Виктором вперед, теперь в спешном порядке
возвращался. Не дожидаясь, пока они подъедут, я отпустила дверцу и рванула в
ближайшие кусты. И плевать (хотя правильнее было бы начать это слово с буквы б…) я
хотела на всех убийц вместе взятых!
То, что Александр бросился мне наперерез, я поняла, только уткнувшись в злобную
черную морду Стража, когда спасительные заросли были уже так близко. Конь почему-то
так до сих пор и не проникся ко мне добрыми чувствами. Наверное, понимал, что от
меня ждать ничего хорошего не придется. Если раньше меня даже немного задевало
такое чисто субъективное отношение этого вреднющего животного, то на данный момент
мне было все равно, что он обо мне думает, а уж его хозяин и подавно.
– Алена, какого лешего… – спрыгнул с коня прямо передо мной Александр, но тут же
осекся, едва увидев мою нежно-зеленую физиономию.
Что уставился, кикимор никогда не видел? Я теперь их самая близкая родственница.
Я отпихнула его и скрылась в кустах. У него хватило ума не пойти за мной, а
терпеливо дожидаться моего возвращения. Хоть на этом спасибо. Умеет он понимать
некоторые вещи без слов, всегда бы так.
А вот Сеньке тактичность была неведома, поэтому он ломанул следом за мной,
причитая и голося чуть ли не на весь лес.
– Аленушка, солнышко ты мое зеленое! За что же нам такое наказание? Прости, что не
уследили и чуть не загубили! Бедна-я-я!
Судя по внезапному вякающему звуку за моей спиной и резкому окончанию погребальной
кошачьей речи, князь Сеньку заткнул, и весьма качественно. Думать о том, какие
методы он использовал для этого, у меня сейчас, мягко говоря, не было настроения.
Потом узнаю.
За кустами в нескольких метрах от дороги начиналось славное болотце, которое и
стало для меня приютом на ближайшие полчаса. В само болото я, конечно, не полезла,
а вот бережок облюбовала не раздумывая, тем более что близость воды, пусть и не
очень свежей, была очень кстати.
Как же мне плохо, кто бы только знал. Обессиленно прислонившись спиной к какому-то
дереву, я пыталась оставить внутри себя хоть что-то жизненно необходимое, но это
давалось с очень большим трудом.
Передо мной из травы выскочила лягушка и недоуменно уставилась на необычное
создание в моем лице. Мне показалось, что она даже приняла меня за свою
родственницу, только перерощенную, уж больно спокойно она на меня таращилась, даже
подскакала поближе. Надо же, уже и лягушки признавать начинают. Не к добру это.
Сенька периодически мелькал рядом и исчезал, но близко ко мне приблизиться не
решался. По всей видимости, ему красочно объяснили, что трогать меня сейчас и
вообще отвлекать пока не стоит, однако оставлять совсем без присмотра не решились –
от меня всего ожидать можно… Вот кот и приглядывал, периодически убегая докладывать
о состоянии моего вывернутого (в прямом смысле) здоровья.
Вернулась я где-то через полчаса, все такая же зелененькая, но немного
приободрившаяся и вполне живая. Наверное, мой вид разжалобил даже убийцу, потому
что он не воспользовался такой уникальной возможностью, чтобы расквитаться со мной
окончательно. Зато у меня появилось немного сил, чтобы расквитаться с теми, кто
упорно запихивал меня в этот кошмар, именуемый каретой.
Первым мстительным порывом было желание гордо залезть обратно в гроб на колесиках,
и пусть меня там укачает до смерти, главное доказать – насколько мои излишне
заботливые спутники были неправы. Но я передумала. Я не доставлю им такого
удовольствия, да и себя как-то жалко. Я у себя одна.
Если б мне не было так мерзко, я бы придумала месть пооригинальнее, но голова
соображать категорически отказывалась, и ничего особо коварного в нее пока не
лезло. Ладно, еще успею.
Я вышла из леса и, пошатываясь, направилась к моим жестоким спутникам. Если не
отомщу, то уж выскажу все, что думаю, обязательно. Мутить почти перестало, но
состояние моего организма срочно требовало принятия горизонтального положения,
желательно неподвижного. Ненавистная карета еще продолжала стоять мерзким
напоминанием о малодушном поведении моей предательской тушки. Разломать ее на
драгоценные дровишки мне помешала только жуткая слабость.
– Ну что, довольны?! – с трудом выговорила я, приближаясь к моим мучителям.
Александр бросился ко мне, и я обессиленно повисла на его руке.
– Боже мой, Алена! – Он с ужасом всматривался в мое лицо. – Я даже и предположить
не мог, что все настолько серьезно…
Сказать он ничего больше не мог, но тревожное и растерянное выражение глаз было
даже более красноречивым. Если так и дальше дело пойдет, то у него шансов дожить до
нашей свадьбы будет гораздо меньше, чем у меня. Ему грозит самый настоящий
сердечный приступ. Мне даже его жалко стало. Умею же я людей доводить… Притом
нечаянно.
Судя по обеспокоенным выражениям лиц всех остальных присутствующих, я являла собой
то еще зрелище. Пускай полюбуются, я не против. Вот только бы ноги так не
подгибались еще, а то мне кажется, что я в любой момент рухну.
– Елки-палки! – в сердцах воскликнул Виктор, недоуменно глядя на меня. – Алена, ты
прямо кладезь противоречий. Умеешь найти проблему там, где ее в принципе быть не
может.
– А я, между прочим, предупреждала, – слабо возмутилась я. – Вот теперь и
мучайтесь со мной.
Так им и надо! Только мне-то как плохо… У-у-у…
– Но ты же ведьма, – продолжал недоумевать советник. – Неужели ты не можешь
избежать такой напасти?
– А ты хорошо можешь себя контролировать, когда голова забита только поиском
ближайших кустов? – Моя зеленая физиономия возмущенно сощурилась.
Виктор промолчал. Похоже, ситуация оказалась ему знакомой. Что ж… Больше не будет
глупых вопросов задавать, уже легче.
– Алена, только не умирай, – причитал почти без умолку Сенька, бегая передо
мной. – Ну почему с тобой так трудно?
– Если вот это, – я ткнула пальцем в карету, – будет продолжать маячить у меня
перед глазами, то вы лишитесь моего общества уже через несколько минут.
– Разворачивайтесь назад, – тут же отдал приказ кучеру Александр. – Мм дальше едем
верхом.
Кучер с трудом развернул экипаж на не очень широкой дороге и, получив последние
указания, залихватски свистнул. Лошади понесли мой бывший уже катафалк обратно в
Бемиранию. Меня это не могло не обрадовать, но как я сейчас смогу ехать верхом, мне
представлялось не очень хорошо. Желание лечь прямо на землю стало практически
непреодолимым, как у голодного вампира жажда крови при виде белоснежной шейки.
Александр еще раз заглянул мне в лицо и нахмурился. Что-то ему там не понравилось.
Понимаю, некроманты покойничков в более свежем виде из могил поднимают.
– Не нравлюсь? – на всякий случай уточнила я, из последних сил цепляясь за него.
Вместо ответа князь легко подхватил меня на руки и вскочил в седло. Даже в таком
ужасном состоянии я не могла не поразиться его силе – я ведь не сто грамм вешу все-
таки. Он усадил (хотя это больше походило на уложил, но я была только «за») меня
спереди, прижав к себе, и тронул поводья.
Страж благородства своего хозяина явно не разделял. Он раздраженно мотнул головой,
отчего по его телу пробежала дрожь, предназначенная, скорее всего, для того, чтобы
показать, насколько ему это все не нравится. И что он так ко мне неравнодушен-то?
Ревнует, что ли?
Я сильнее прижалась к Александру, чтобы не свалиться. Кто знает этого своенравного
коня, скинет еще? Но Александр что-то процедил сквозь зубы, и Страж неподвижно
замер, лишь искоса поглядывая на меня недовольным лиловым глазом. Вот противный.
Сколько и куда мы ехали, осталось где-то за гранью моего сознания. Единственное,
что мне запомнилось, – легкий, почти незаметный ход лошади, словно по воде плыли, и
мельтешение деревьев перед глазами, которые сливались в одну сплошную зеленую
массу. Этот цвет скоро станет для меня слишком родным. Я постоянно проваливалась в
дремоту (и как только умудрялась, сама удивляюсь), выныривала из нее и снова
проваливалась. До меня доносились конский топот и приглушенные голоса князя и
Виктора, но я не вникала в смысл их слов, не до того было. Умирать я, конечно, не
собиралась, но прийти в себя стоило мне поистине неимоверных усилий, а для этого
надо было как следует поспать. Спать верхом на лошади, даже если тебя крепко держат
и шансы свалиться равняются нулевой отметке, все-таки достаточно проблематично.
Вынырнув в очередной раз из дремотного состояния, я поняла, что мне уже не так
мерзко и жизнь потихоньку налаживается.
– Ты как? – заботливо спросил Александр, заметив, что я открыла глаза и начала
вполне осмысленно интересоваться окружающим.
– Вроде жива, – как можно оптимистичнее отозвалась я и попыталась принять более-
менее сидячее положение, а заодно осмотрелась по сторонам.
Мы как раз выехали из небольшой рощицы, и теперь дорога уходила желтой змейкой
вниз, где в широкой долине виднелось село. Заходящее солнце кроваво-красными
бликами играло на золоченом куполе часовни, возвышавшейся гордым стражем над
остальными домиками. Легкие сумерки уже проникли в долину, отчего все, что
находилось в ней, казалось призрачным и невесомым. Боже мой, мы целый день отмахали
уже, а я все это время продрыхла? Бедный Александр, он же так ни разу и не
спешился…
– Где мы? – спросила я, оглядываясь и замечая, что, кроме Виктора и Сеньки, больше
никого нет. – И где все?
– Мы уже в Трехгории, так что нет больше необходимости в дополнительной охране, –
ответил Александр, целуя меня в висок.
Я взглянула в его лицо и почувствовала себя полной свиньей. Князь выглядел сейчас
немногим лучше меня в момент вываливания из кареты. Только мне, судя по ощущениям,
уже полегчало, а вот ему необходимо срочно отдохнуть.
В село мы въехали уже почти в полной темноте.
ГЛАВА 3
Кто сказал, что утро – самое приятное время суток? Если я когда и говорила такое,
то сейчас моя точка зрения претерпела кардинальные изменения. Ну вот как, скажите
мне на милость, можно любить утро, если оно прицельно бьет тебе горячим солнечным
лучом в глаз?
Я отвернулась к стенке, но это помогло мало – мне стало нещадно припекать макушку.
Если я буду лежать так и дальше, то скоро начну дымиться. Единственное, что немного
спасло меня от излишне настойчивого солнечного внимания, – проверенный способ
засовывания головы под подушку, но ненадолго. Через несколько минут, пока я тщетно
пыталась собрать остатки не сожженного еще солнцем сна, сверху на подушку
шмякнулось что-то тяжелое, почти полностью перекрыв мне жизненно необходимого
воздуха.
Да что же это за издевательство? Второе утро подряд мне не дают нормально поспать!
По подушке нагло потоптались. Все, кто-то у меня сейчас заработает…
Я высунула руку из-под одеяла и, схватив свисающий мягкий пушистый отросток, резко
дернула. Раздался сдавленный мявк, шлепок об пол и целая тирада не совсем цензурной
брани.
– Ты мне чуть хвост не оторвала! – обиженно прошипел Сенька, подергивая
вышеупомянутым органом, когда я свесилась с кровати и возмущенно уставилась на
причину моего окончательного пробуждения.
– Хвост – это ерунда, – многозначительно прищурилась я. – А вот ты меня чуть не
придушил.
– Придушишь тебя, как же, – продолжал обижаться кот. – К тому же я маленький и
легкий.
– Ты маленький и легкий?! – Мое возмущение чуть не заставило меня задохнуться уже
без всяких подручных средств. – Да ты на королевских харчах так отожрался, что под
тобой лошадь прогибается! И вообще, тебе надо запретить с Виктором общаться – он на
тебя плохо влияет.
– Это почему же? – как-то странно сник Сенька.
– Тот хоть только грозится меня придушить, а ты уже к действиям приступил. Вот
пожалуюсь самому Кащею Бессмертному – будете знать.
Естественно, жаловаться я никому не собиралась, сама справлюсь, но угроза возымела
свое действие: Сенька прижал ушки и состроил самую покаянную морду, на которую был
только способен. Получилось, конечно, не очень убедительно, но я сделала вид, что
поверила.
– Кстати, а где все? И почему меня не разбудили раньше? – удивилась я, глядя в
распахнутое окно на достаточно высоко уже стоящее солнце.
– Виктор куда-то ушел, а князь спит, – ответил кот, понимая, что буря над его
головой так и не разразится, а потому можно расслабиться.
– Александр до сих пор спит?! – удивилась я, вставая с кровати и одеваясь.
Ну ничего себе! На моей памяти такое впервые. Обычно он встает ни свет ни заря,
заставляя меня сомневаться, а спит ли он вообще, и тут… А чему я, собственно,
удивляюсь? Князь так за меня, проблемную, вчера переживал, что, едва мы ввалились
чуть ли не в первый попавшийся дом, где еще горел свет, уставшие и измученные, он
почти рухнул на кровать в отведенной ему комнате и уснул, как мне показалось,
раньше, чем его голова коснулась подушки. Попав в Трехгорию, он уже был твердо
уверен, что ничего случиться ни с ним, ни со мной не может по определению, вот и
расслабился. Нервы даже у Кащеев не железные. Я, правда, посидела рядом с ним
немного на всякий случай, изображая сомнительную охрану, а потом сама ушла спать,
придя к выводу, что князь заслужил такой подарок судьбы, как спокойный сон.
Гостеприимные хозяева (хотела бы я посмотреть на тех, кто не пустит своего
правителя на ночлег!) пытались нас еще и накормить, но сил не было уже ни на что,
даже Сенька, как ни странно, отказался.
Я подошла к окну и высунулась на улицу. Кажется, день обещает быть очень жарким,
вон как солнце нещадно печет. По широкому двору сновали любопытные и вечно голодные
курицы с цыплятами, устраивая изредка драки из-за мало-мальски приличного червяка.
Верховодящий всем этим птичьим гаремом петух с общипанным хвостом взирал на стычки
с поистине непетушиным спокойствием и не торопился принимать участие в женских
баталиях. Ученый, наверное.
Справа от дома тянулся огород с многочисленными посадками, а слева – фруктовый
сад, и все это было огорожено невысоким заборчиком. В просвете между деревьями я и
увидела то, что приковало мое зловредное внимание.
Небрежно облокотившись на заборчик, отделявший сад от другого участка, стоял
Виктор, мило беседуя с молоденькой симпатичной соседской девушкой. Судя по ее
смущенно опущенным глазкам и пальчикам, пытающимся растеребить длинную, до пояса,
косу, разговор вряд ли шел о нашествии колорадского жука на посадки картошки. Да
уж… Советник, оказывается, у нас тот еще великий соблазнитель.
Тем временем дело уже дошло до нежного пожимания ручек. Девушка совсем
засмущалась, но попыток к бегству пока не предпринимала.
Я усиленно придумывала, какую бы пакость сотворить для поднятия настроения, но тут
увидела крадущегося через кусты малины в сторону Виктора… козла с большущими
рогами, один из которых был наполовину обломанным. Кажется, тут и без меня сейчас
будет весело, особенно если учесть уже недвусмысленно склоненную козлиную голову и
злобно сверкающие глазки. Кроме меня, козла пока никто вроде бы не замечал.
Я поманила кота, и когда он вспрыгнул на подоконник, указала на начавшее
разворачиваться действо.
Козел издал боевой клич и, встав на дыбы, как заправский жеребец рванул через
малинник, с хрустом ломая ветки. Виктор, к моему великому огорчению, успел
среагировать за мгновение до того, как рога соприкоснулись с тем местом, что чуть
пониже спины, и отпрыгнуть в сторону. Козел со всей дури врезался в забор.
Последний опасно закачался, заставив девушку вскрикнуть и тоже отскочить в сторону.
Мы с Сенькой, опасно перевесившись через подоконник, жадно наблюдали за дальнейшим
ходом событий, и оно не заставило себя долго ждать.
Козел отлип от забора и резко повернулся в сторону советника, снова наклонив
голову и выставив в его сторону жуткие рога. Виктор как-то сразу подзабыл о своей
зазнобе и трусливо попятился.
– Эй, совсем обалдел? – услышали мы его несколько истеричный голос. – Тебе чего
надо?
– Бе-э-э! – гневно ответил козел.
– Сам ты бе-э-э! – обиделся советник, совершенно не понимая, что ему дальше делать
в подобной ситуации. Похоже, с таким серьезным соперником он сталкивался впервые.
– Он тебя на поединок вызывает, – весело крикнула я.
Виктор покосился на меня, стараясь не терять из виду козла, стоявшего в опасной
близости, и жалобно проскулил:
– Сделай что-нибудь…
– Бе-э-э! – уже совсем бешено взвыл козел и, топнув копытом, прыгнул. Делать что-
либо было уже поздно (да и не хотелось особо, если честно) – гонки по пересеченной
местности начались.
Виктор носился по всему саду, наматывая круги вокруг деревьев и кустарников, а
козел, ни на шаг не отставая, преследовал нерадивого ухажера, стараясь срезать углы
везде, где только можно. Ему даже пару раз почти удалось догнать советника, но тот
ухитрялся увернуться.
Мы с Сенькой, задыхаясь от смеха, подбадривали Виктора, да и то лишь по той
причине, что козла видели в первый и, надеялись, последний раз.
Сколько бы еще продолжалась эта затянувшаяся погоня – неизвестно, но тут у нашего
советника появилась вполне здравая мысль, которую он незамедлительно осуществил, с
невероятным проворством взлетев к нам на подоконник. Козел, похоже, так просто
сдаваться не собирался и прыгал под окном, пытаясь достать сумевшую ускользнуть
жертву.
– Что тебе от меня надо, шашлык ходячий? – с трудом переводя дыхание и поджимая
ноги, выдавил советник.
Козел ответом его не удостоил, продолжая скакать и пытаясь боднуть хотя бы
ботинок.
– Ты должен был с ним сразиться, – сквозь смех высказалась я.
– Обалдела совсем?! – еще больше перепугался Виктор. – У него вон рожищи какие!
– Жалеешь, что у тебя таких нет? – снова согнулась пополам я, вытирая выступившие
слезы.
– Злыдня ты, Алена! А ты, рогоносец чертов, вали отсюда, пока второй рог не
обломали!
Козел, смекнув, что допрыгнуть до нас ему не удастся, принял выжидательную позицию
и застыл под окном, задрав голову и что-то неторопливо пережевывая.
– И что он все время жует? – спросил Виктор, наблюдая за сменой козлиной тактики.
– Предыдущего ухажера, – пискнула я.
– А разве козлы плотоядные?! – Советник, кажется, плохо был знаком с особенностями
питания домашней живности.
– Конечно, – как можно серьезнее заявила я. – Они сначала долго гоняют свой обед,
а потом, подцепив на рога, отбивают о твердую поверхность, чтобы помягче была, и
только после этого съедают, как правило, сразу целиком, потому что слегка подтухшая
пища плохо влияет на их пищеварение.
– Ужас какой! – вконец перепугался Виктор.
– А еще они ненавидят красный цвет, – добавил Сенька, многозначительно поглядывая
на малиновую рубашку советника.
– Может, он дальтоник? – предположил наш несчастный пострадавший.
– Судя по тому, как он за тобой гнался, вряд ли, – с трудом сдерживая рвущийся
наружу истерический смех, сказала я.
Мы наблюдали за злобным животным, которому несколько поднадоело столбачить под
нашим окном, и он отошел в сторонку, с самым невинным видом пощипывая травку.
– А ты говорила, что он плотоядный, – попытался развеять мой наскоро придуманный
миф Виктор.
– Это он для отвода глаз, – со знанием дела заявила я. – Вместо приправы.
– А ты думаешь, почему во дворе больше нет никого? – Сенька поддерживал меня изо
всех сил. – Боятся.
Во дворе действительно, кроме не обращающих ни на кого внимание кур, никого не
было.
– Кстати, и ненаглядная твоя убежала, – заметила я, взглянув в сторону соседского
огорода. – Не впечатлил ты ее.
Виктор совсем сник.
– И зачем тогда таких ужасных животных заводят?
– Для устрашения и отпугивания всяких соблазнителей, – сдавленно произнесла я.
Нет, ну нельзя же быть до такой степени наивным, грех не воспользоваться.
– И вовсе не собирался я ее соблазнять, больно надо, – попытался отстаивать свою
честь советник. – Так, поболтали…
– Конечно, конечно, – закивали мы с котом. – Еще скажи, если бы не козел, ты бы на
ней женился.
Виктор возмущенно фыркнул, чем выдал себя с головой.
– Ладно, иди уже горе-любовник, догоняй свою единственную, – сказала я, придя к
выводу, что ничего интересного не будет, пока советник сидит на моем подоконнике.
– Куда?! – перепугался он. – Я туда не пойду! – И ткнул пальцем в сад.
– Ну не из моей же комнаты ты выходить собрался в таком растрепанном виде? –
возмутилась я. – Вдруг Александр проснулся, потом сам будешь доказывать, что козел
виноват.
Виктор оценил вероятную возможность встречи с князем на пороге моей комнаты и,
тоскливо посмотрев на усиленно не обращавшего на нас внимание козла, начал
расстегивать рубашку.
– Ты чего делаешь? – вконец обалдела я от такой наглости.
– Раздеваюсь, – скорбно ответил советник. – Сами же сказали, что ему красный цвет
не нравится. Вдруг не заметит.
– А ну живо брысь отсюда! – И я пихнула Виктора в спину так, что он слетел с
подоконника.
Козел будто только этого и ждал, мгновенно забыв про траву и радостно приветствуя
свою несговорчивую жертву.
Смотреть на дальнейшее развитие событий я благоразумно не стала, захлопнула окно и
отправилась в горницу, откуда уже давно доносились умопомрачительные запахи свежих
булочек и чего-то еще, не менее аппетитного. Есть захотелось со страшной силой,
ведь я со вчерашнего дня голодаю. Хватит.
– Ты точно злыдня, – проворчал мне в спину кот, стараясь не слышать доносящихся с
улицы воплей и жутких ругательств вперемешку с козлиным блеяньем. – Баба-яга самая
настоящая.
Я пожала плечами и гордо выплыла из комнаты.
– Доброе утро, Алена! – приветствовала меня хозяйка, средних лет миловидная
женщина, в данный момент возившаяся у печи. – Как спалось?
– Спасибо, замечательно! – ответила я, присаживаясь к столу и плотоядно поглядывая
на накрытый белоснежным полотенцем поднос. Как зовут хозяйку, почему-то
вспоминаться никак не хотелось, а спрашивать снова было неудобно. Потом у
Александра выясню.
– Сейчас завтрак накрою, вот только варенец поспеет. Князь еще не вставал, –
продолжала докладывать мне хозяйка. – А куда господин советник запропастился? Я уже
его вроде видела утром.
– Во дворе от козла бегает, – усмехнулась я.
– От какого козла? – удивленно повернулась ко мне женщина. – У нас нет коз.
– Ну не знаю, там какой-то с обломанным рогом и человеколюбивыми наклонностями…
– Батюшки-светы! – всплеснула руками хозяйка, тут же забыв про варенец и бросаясь
к двери. – Опять этот кошмар в заборе дырку проделал. Говорила же соседке, чтоб не
выпускала…
С этими словами женщина выскочила на улицу.
Я хмыкнула и, приподняв полотенце, ухватила первый попавшийся пирожок. Он оказался
с капустой, но мне сейчас было абсолютно все равно, хотя лучше бы сладенького чего.
– Как ты думаешь, она с ним справится? – задумчиво произнес Сенька, провожая
каждый откусанный мной кусок до желудка.
– С козлом или с Виктором? – уточнила я. – И не смотри так, не подавлюсь.
– С козлом, конечно, – фыркнул кот, демонстративно отворачиваясь. – Виктора в
лучшем случае придется заносить.
– Думаю, мы скоро об этом узнаем.
Я уже нацелилась на второй пирожок, но тут распахнулась дверь за моей спиной, и в
горницу вышел Александр, потирая ладонями заспанное лицо. Никак выспался?
– Доброе утро! – жизнерадостно улыбнулась я. – Хорошо поспал?
– Доброе, – ответил он, обнимая и целуя меня. – Отлично! Ты сама как?
При этом он притянул мою руку с пирожком и откусил добрую половину. Пирожок
оказался с клубникой. Ну почему не с капустой?! Мне же так мало достанется.
Ответить и возмутиться я не успела, так как открылась теперь уже входная дверь,
явив нам несчастный лик бедного Виктора, который завалился в дом в скрюченном
положении, потирая поясницу и чуть ниже.
«Догнал все-таки», – догадалась я и начала истерично хихикать, чуть не подавившись
пирожком.
– И ничего смешного, – проворчал забоданный советник. – Я тебе еще это припомню.
– А я-то здесь при чем? – сквозь смех выдавила я.
Князь непонимающе посмотрел на нас.
– Я что-то пропустил?
Виктор, стеная и охая, прошел к столу и сел напротив. Видок у него был еще тот,
особенно рубашка, которую он стянул с себя, выставив на всеобщее обозрение (а в
моем случае – на осмеяние), с двумя потрясающими дырками на нижней части спины. Я
возрыдала, уткнувшись Александру в грудь. Сенька тоже как-то подозрительно хрюкнул
и уполз под стол.
– Нет, ну это же надо так! – влетела в дом хозяйка, пылая праведным гневом. – До
чего же козел наглый! Доброе утро, ваше сиятельство! Хорошо спали?
– Да, спасибо! – кивнул в ответ Александр. – Так что там с козлом?
– Тут козел сторожевой обретается, – проворчал Виктор. – И зачем этих хищников
только разводят?
– Почему хищников? – не понял Александр.
– Так козлы же мясом питаются…
– Каким мясом?
– Человеческим.
Я почти умирала со смеху, стараясь не смотреть на Виктора, чтобы он не видел
максимальной степени моей истерики. Александр задумался над неожиданной
информацией, но, взглянув на меня, сразу все понял.
– Да не едят они мяса, – внесла ясность хозяйка, ставя перед нами чугунок с
невероятно благоухающим варенцом. – Кто вам такую глупость сказал? Козы травой
питаются, а у этого крокодила и зубов-то от старости не осталось, только и горазд,
что бодаться. Соседский он, а тут повадился доски в заборе вышибать и к нам лазить.
Женщин не трогает, а на мужчин так нападает, что спасу нет. Моему мужу тоже
досталось, пока он ему рог не обломал.
Лицо Виктора в процессе объяснений приобрело чуть ли не багровый оттенок.
Александр захохотал, наконец проникшись комичностью ситуации.
– Да, Виктор… – отсмеявшись, сказал он. – Плотоядные козлы – это что-то… Тебе не
мешало бы курс зоологии пройти.
– Я специалист по международным вопросам, а не по козлам, – сквозь зубы ответил
обманутый в лучших чувствах советник.
Мы с Александром снова нагло заржали.
– Сильно он вас? – заботливо склонилась к нему хозяйка, не понимая нашей веселой
злобности.
– Ерунда, – как можно вежливее ответил тот. – До свадьбы заживет.
– Ты и этот вопрос успел решить? – не удержалась я, чем вызвала приступ зубовного
скрежета. – Значит, и от козлов польза бывает.
– А вот с этого места поподробнее, – с любопытством уставился на Виктора князь,
пододвигая к себе поднос с пирожками. – Когда успел?
Виктор тихо выругался и кинул на меня испепеляющий взгляд. Если бы это помогало… Я
прыснула, но промолчала.
– Да ну вас, – разочарованно махнул рукой советник. – Никакого сочувствия от вас
не дождешься. Одно слово – Баба-яга с Кащеем Бессмертным.
И он, постанывая, поднялся с лавки.
– Ладно, пострадавший ты наш, – смилостивилась я, пытаясь справиться с не
поддающейся уничтожению улыбкой. – Давай посмотрю, а то вдруг тебе козел что-нибудь
нужное отбил.
– Ну уж нет! – Виктор шарахнулся от меня, натягивая на ходу прободанную рубашку. –
Само пройдет!
– Виктор, перестань. – Я неумолимо приближалась. – Я серьезно.
– И я серьезно, – не сдавался советник, стараясь держаться противоположной стороны
стола. – Кто тебя знает…
Александр наблюдал за нами с интересом зрителя, пришедшего на любительский
спектакль, даже Сенька вылез из-под стола, чтобы не пропустить чего интересного.
– Виктор, – продолжала тем временем уговаривать я, – смех смехом, но мало ли что…
– Вот именно, мало ли что… – продолжал гнуть он свою линию.
– Козла приведу, – пригрозила я, теряя терпение.
– Только попробуй!
– Все, я пошла за козлом.
И на самом деле направилась к двери, которая неожиданно содрогнулась от удара,
нанесенного явно с той стороны.
– А вот и он сам идет, – злорадно предположила я.
– Ладно, ладно, – тут же поспешно сдался советник и жалобно добавил: – Только
козла не надо… – И спрятался за мою спину.
Князь с Сенькой отчаянно боролись с душившим их смехом, но, когда дверь
распахнулась и в дом влетел парнишка лет десяти, в полный голос захохотали все.
Даже хозяйка, до этого прячущая улыбку, сейчас беззвучно смеялась, спрятав лицо в
ладонях. Я, постанывая, повисла у Виктора на руке, чтобы не осесть на пол, а бедная
жертва козлиного издевательства испуганно хлопала глазами.
Парнишка, который был совершенно не в курсе последних событий, вызвавших такое
бурное веселье, недоуменно застыл в дверях и боялся даже пошевелиться.
– Здрас-сти, – неуверенно произнес он, вместо кивка втянув голову в плечи и
затравленно на нас поглядывая.
Если так и дальше дело пойдет, то я не доживу до вечера и умру от смеха и голода.
Полтора пирожка не в счет.
Виктор, окончательно разобидевшись и разуверившись в человеческой доброте, вырвал
у меня руку и ушел в комнату, да еще и дверью хлопнул, чтобы мы прочувствовали свою
вину. Да-а-а, бедный советник. Сегодня он у нас персона грата.
Мы уже успокоились и приступили к долгожданному завтраку, когда Виктор соизволил
наконец выйти и присоединиться к нам. Голод не тетка – ничего не поделаешь. Рубашку
он, естественно, переодел, сменив цветовую гамму с малиновой на черную и без лишней
вентиляции.
– Может, я все-таки посмотрю? – предприняла я еще одну попытку примирения,
наблюдая, как советник тяжело опускается на лавку.
– Не надо, – буркнул он. – Отстаньте.
Мы решили не перегибать палку и отстали, тем более что нам и так было чем
заняться. Аппетит вещь приходящая, но уж если пришел… В общем, к Виктору интерес
был уже потерян окончательно.
Такой вкуснятины я давно не ела, честное слово. Даже королевская кухня ни в какое
сравнение не идет с теми пирогами и ватрушками, которые я сейчас поглощала,
соревнуясь в количестве с мальчишкой, явно решившим меня перещеголять. Ага! Не тут-
то было! Он сдался на шестом.
– Слабак, – беззлобно усмехнулась я.
Хозяйка заулыбалась и потрепала сына по белобрысой макушке.
– Алена, ты не лопнешь? – заботливо поинтересовался Сенька, поднимая морду от
тазика со сметаной. Именно тазика, по-другому эту огромную лохань назвать язык не
поворачивается. И сейчас она была уже пуста.
– На себя посмотри, – привычно огрызнулась я, протягивая лапку за очередным
кулинарным шедевром.
– Пусть кушает. Вон какая худенькая, – вступилась за меня хозяйка.
– Если она будет продолжать в том же духе, то недолго такой останется, – хмыкнул
кот, блаженно растянувшись на лавке. – Хотя мне-то что? Пусть это князя беспокоит.
Александр смерил меня внимательным взглядом, но пока не нашел к чему придраться.
– Пусть ест, – вынес он свой вердикт. – Главное, чтоб на пользу.
– Я насыщаю мозг, – нашла я оправдание своей прожорливости.
Виктор не удержался от смешка. Кажется, кто-то у нас про козла забыл? Так я и'
напомнить могу… Только вот вставать сил уже нет.
– Спасибо огромное, Дарья, – поблагодарил князь хозяйку, отодвигаясь от стола. –
Все было очень вкусно.
– На здоровье! – привычно для такого случая отозвалась она и принялась собирать
грязные тарелки. – Может, еще чего положить?
– Да куда? – удивился Александр. – Ты наелась? – Издевательский вопрос в мой
адрес.
Я кивнула, изо всех сил стараясь не икнуть.
Дарья составила посуду рядом с большой бадьей и, взяв ведра, направилась к выходу
за водой.
– Давайте я помогу. – Кащей выхватил ведра у нее из рук и скрылся за дверью.
Вот тебе и правитель, а воды простой женщине принести не брезгует. Я в долгу
решила тоже не оставаться и нагрела принесенную воду до горячего состояния. Хозяйка
совсем растаяла и пообещала нам к вечеру приготовить какое-то свое фирменное блюдо.
– Боюсь, что вряд ли мы задержимся до вечера, – огорчил ее Александр (и меня
заодно). – Кстати, у кого можно сейчас взять лошадь?
– Думаю, если только у старосты, – немного подумав, ответила Дарья и принялась за
мытье посуды. – Остальные в полях заняты.
– Замечательно. Все равно я собирался к нему наведаться, разговор есть. Виктор, ты
пойдешь?
Советник молча поднялся, как я подозреваю, изъявив готовность идти, только чтобы
не оставаться со мной в одном доме. Взгляд, брошенный в мою сторону, очень
красноречиво об этом поведал. Запугала я его совсем, бедолажку. Ничего, будет
знать, как невинным девицам мозги пудрить.
– А староста второй день в лежку лежит, – подал голосок мальчик, помогая матери
вытирать чистую посуду.
– С чего бы это? – удивился князь, останавливаясь у двери.
– С головой что-то.
Я еле удержалась, чтоб не хихикнуть, но вовремя одумалась. Мало ли какие проблемы
мучают человека, а я тут потешаюсь.
– Может, мне с вами пойти? – предложила я. – Вдруг моя помощь потребуется?
Александр немного подумал и кивнул.
– Пирожков на дорогу возьми, – едко заметил Виктор.
– Ну если только чтобы козла приманить, – не осталась в долгу я.
И мы вышли во двор, причем советник «вежливо» пропустил меня вперед. Подозреваю,
что он решил проверить на мне наличие во дворе еще какой-нибудь злобной живности.
Жители Трехгории, с коими мне довелось впервые встретиться в их естественной среде
обитания, оказались очень даже приветливыми и гостеприимными людьми. Пока мы шли до
дома старосты, который находился возле той самой часовни, что я приметила еще
вчера, встречавшиеся нам по дороге селяне вежливо и уважительно здоровались с
князем и Виктором, торопясь дальше по своим делам. В Расстании давно бы перед
королём льстиво распластались, а тут как-то все запросто. Да и Александр спокойно
со всеми разговаривает, по-свойски. Чудно. И непривычно уж больно.
Я с нескрываемым любопытством озиралась по сторонам. Конечно, данная деревня
Трехгории мало чем отличалась от такой же в Расстании, но мне тут нравилось больше.
Наверное, все дело в царящей вокруг атмосфере спокойствия и доброжелательности.
Никто никого не бьет, никто ни на кого не ругается, перед Кащеем в обморок не
падает. Эдакий тихий, почти райский, уголок. Хотя, конечно, кто его знает, как на
самом деле тут обстоят дела. Первое впечатление еще не повод для выводов.
Мы вошли в калитку дома, такого же, как и остальные, разве что он был немного выше
и больше. Да и покрашен, кажется, совсем недавно, бежевая краска еще не успела
облупиться. Нас тут же нагло облаяли. Из будки, коварно прятавшейся в ближайших
кустах, вылетел черный как смоль пес размером с новорожденного теленка. Толстая
цепь, явно предназначенная для привязывания годовалых жеребчиков, натянулась, и
пасть с полным набором нехилых зубов клацала в опасной близости от нас. Мама
дорогая! Он же нас сейчас сожрет и даже именами не поинтересуется!
Я в ужасе шарахнулась обратно на улицу, но Александр, лишь искоса взглянув на
собачьего монстра, заставил его замолкнуть и совершенно спокойно удалиться в свою
конуру.
– Испугалась? – поддел меня Виктор, когда я, с опаской взирая на притихшее
чудовище, протиснулась к Александру и спряталась за его спину.
– Ну этот-то точно плотоядный, – отметила я, поглядывая на Сеньку, от страха
вскарабкавшегося на плечи к советнику и вцепившегося в него когтями мертвой
хваткой.
– И человечинкой с кошатинкой вряд ли побрезгует, – добавил от себя кот. Виктор
поморщился и с трудом отодрал кошачьи когти.
Дверь дома открылась, и нам навстречу вышла невысокая пухлая дама. Возраста она
была неопределенного: ей можно было дать одновременно и сорок и двадцать пять,
именно из-за пухлости и румяности. Эдакая пышка только что с противня, мягкая и
свежая. Вроде бы такие люди отличаются дружелюбием, если я не ошибаюсь. Пышка тем
временем расплылась в сахарной улыбке и, вытирая руки о пока еще чистый передник,
направилась к нам.
– Ваше сиятельство, для нас большая честь принимать вас в нашем доме. – Дама
слегка наклонила голову в знак приветствия. – Проходите в комнаты, муж скоро
прибудет. – И она перевела любопытный взгляд на меня, окинув с ног до головы.
«Будто корову на базаре выбирает», – почему-то подумалось мне.
– Спасибо, Анна, – ответно кивнул ей Александр, направляясь к дому по посыпанной
мелким песком дорожке.
– А эта милая девушка и есть та самая Баба-яга? – не удержалась Анна от вопроса,
со снисходительной улыбкой наблюдая, как князь придерживает меня под руку. –
Кстати, вон и Савелий едет, – кивнула хозяйка нам за спину.
Мы обернулись. В ворота въезжал на чубаром жеребце мужчина лет сорока пяти. На нем
была простая холщовая рубаха, свободные темные штаны, сапоги, знававшие и лучшие
времена, думаю, еще в молодости его дедушки. Небольшая бородка скрывала часть
глубокого шрама, проходящего через всю левую щеку к подбородку, а густые темные
брови, сведенные на переносице, делали его вид еще более зловещим. Жутковато, надо
сказать. Если б я встретила его в темном переулке, то желание убежать осталось бы
единственным из всех присутствовавших в тот момент.
Однако при одном взгляде на нас Савелий расплылся в улыбке, и его лицо мгновенно
преобразилось, став приветливым и даже очень приятным. Вот ведь как бывает…
Правильно говорят умные люди – первое впечатление дурит голову похлеще самогона.
– Ого! Какие гости к нам пожаловали! – пробасил хозяин, ловко спрыгивая с
лошади. – Что ж ты, Анютка, их на пороге-то держишь?
– Мы только что зашли, – пожимая ему руку, ответил Александр. – Нам сказали, что
ты тут в лежку лежишь…
– Было дело, но сегодня вроде ничего, – ответил Савелий. – Виктор, а ты, смотрю,
кота завел? – Он протянул огромную ладонь советнику.
– Что делать, – притворно вздохнул Виктор, – князю – девушки, мне – животные, зато
говорящие.
– Странные у тебя наклонности, – мстительно заметила я.
– Эй, я нормальный! – вступился за себя Сенька, вырываясь из рук Виктора. – И
вообще, меня только кошки интересуют, а с людьми я только разговариваю.
– Виктор, не расстраивайся, зато тебе достался эксклюзивный экземпляр, – захохотал
Савелий, глядя на перекошенное лицо советника, который бросал в мою сторону
убийственные взгляды. Потом повернулся ко мне. – Думаю, не ошибусь, если скажу, что
ваша спутница не кто иная, как Алена. Я прав?
Я кивнула. Кажется, слава бежит впереди меня. Приятно, конечно, но почему-то
чертовски неудобно.
– Рад с вами познакомиться, барышня. – Савелий утопил мою ладонь в своих
ручищах. – Мы уже наслышаны о вашем геройстве.
– Спасибо, – смущенно пробурчала я.
– А о ее ехидстве и кровожадности почему-то умолчали, – буркнул себе под нос
мстительный советник, но так, чтобы я слышала. – Наверное, решили народ не пугать.
Я собралась ответить, что кого-то, кажется, давно не бодали, но меня отвлекли.
– Алена, вот Савелий и его жена Анна, старейшины этой приграничной деревни
Трехгории, – представил мне хозяев Александр и потом обратился к старейшине: – Ко
всему прочему, Алена еще и моя будущая жена.
Я покраснела. Ничего не могу с собой поделать: при одном упоминании о нашей
свадьбе при посторонних у меня начинают пылать щеки. Почему, интересно?
– Ой! – воскликнула пухленькая Анна. – Новость-то какая! Пойду на стол накрывать!
И она с удивительной резвостью убежала в дом.
– Вот уж действительно новость! Поздравляю! – Глаза старейшины хитро сощурились. –
Наконец-то наш непокорный князь сдался?
– Это кто еще сдался? – опять проворчал Виктор.
– А ты чего все ворчишь? – Савелий повернулся к нему. – Вот погоди, и на тебя
управа найдется.
Виктор возмущенно фыркнул, мол, не дождетесь. Я сдавленно хихикнула, намекая на
уже найденную рогатую управу, но вслух озвучивать свои мысли не стала, а то Виктор
меня точно прибьет.
Хозяин гостеприимно распахнул перед нами дверь, от которой с радостными писками-
визгами отскочила тройка ребятишек самого любопытного возраста – от семи до
двенадцати.
– А ну брысь отсюда, непоседы! – беззлобно прикрикнул на них Савелий. – Ишь,
любопытные.
Ребятня особо трепетать перед отцом не стала и теперь с интересом наблюдала за
нами из-за ближайшего угла, хихикая и вытягивая шейки. Я успела разглядеть, что вся
ватага состоит из двух мальчишек, младшего и старшего, и одной девочки с
непослушными косичками, торчащими в разные стороны.
– Я сейчас на стол накрою, устраивайтесь. – Анна указала нам на огромный стол в
светлой столовой и собралась уже куда-то скрыться, но Александр остановил ее:
– Не надо, мы только что позавтракали. Да и времени особо рассиживаться нет.
– Как всегда, сразу дела, – притворно вздохнул Савелий и сделал приглашающий жест.
Мы присели. Столовая была рассчитана явно не на одно семейство, хотя в таком
большом доме странно было бы увидеть маленькие комнатушки. Очень чисто, опрятно и
уютно. Веселенькие занавесочки на окнах, клетчатая скатерть на столе, на полочках
специи в разрисованных баночках. Скромненько и со вкусом, прямо образцово-
показательное семейное помещение.
– Савелий, ты не замечал ничего подозрительного в последнее время? – немного
помолчав, спросил князь.
Савелий задумался.
– Да нет вроде, – пожал он плечами. – А что именно-то?
– Чужих кого? Или животные ведут себя странно?
– Чужих точно никого не было. – Старейшина почесал бороду. – А животные?… Нет, все
как всегда. Что-то случилось?
– Случилось. – Александр серьезно посмотрел на меня. – Алену пытались убить.
Правда, в Бемирании, но кто знает…
Я сконфузилась. Лучше бы не ходила, честное слово, если б знала, что он будет об
этом говорить.
– Вот как? – Савелий тоже теперь внимательно меня рассматривал. – Нет, ничего
точно не было, что могло бы послужить зацепкой, я бы знал.
Тоже мне, нашли подопытного кролика.
– Я так и думал, – кивнул князь, поднимаясь из-за стола. – Кстати, у тебя лошадью
нельзя разжиться? Верну.
Вот удивительный человек! Как правитель он мог бы спокойно потребовать для себя
любого коня на выбор, притом безвозмездно (в Расстании так бы и поступили), а он
вместо этого выпрашивает чуть ли не по домам.
– Дам одну, но больше у меня свободных нет.
– А нам больше и не надо.
Я повнимательнее присмотрелась к старейшине. Что-то в нем было такое, что невольно
приковывало взгляд. Не шрам, это точно. Но что тогда?
Нервно теребя бахрому скатерти, я пыталась поймать ускользающую от моего сознания
мысль. Физически этот человек был абсолютно здоров, я уже успела незаметно провести
диагностику, но откуда тогда у него такие сильные головные боли? Где-то я с
подобным уже сталкивалась, но где? Вот черт, все-таки склероз подкрался незаметно.
Сейчас я все равно ничего не смогу определить, приступ уже прошел, а ждать
следующего можно о-го-го сколько, вряд ли Александр согласится провести в этой
деревне неделю, а то и пару месяцев.
– Алена, мы уходим, – склонился надо мной Александр.
Я поспешно вскочила и направилась к выходу вслед за остальными.
ГЛАВА 4
– О чем ты так усиленно думаешь? – тронул меня когтистой лапкой Сенька. – У тебя
что, кризис мысли?
Я очнулась от натужных и бесполезных воспоминаний. Случай с Савелием так и не
давал мне покоя, хотя мы уже давно покинули приграничную деревню и теперь вокруг
нас поднимались вековые сосны, исполинские дубы и прочие лесные великаны вперемежку
с совсем молоденькими деревцами. Наезженная дорога легко ложилась под копыта
отдохнувших и сытых лошадей, и они весело цокали подковами. Нам навстречу изредка
попадались местные жители, кто верхом, кто на подводе, спешащие из одного села в
другое по своим делам, раскланивались с нами и торопились дальше. Краем сознания я
замечала все эти внешние раздражители, но мысли действительно были заняты
совершенно другим. Ну не могу я никак вспомнить, где и когда мне встречался такой
же случай, как у этого странного старейшины. И это так мучает…
– Наверное, подсчитывает недоеденные калории, оставшиеся на столе, – поддел меня
Виктор. – Такое количество и не в ней пропадает…
– Нет, – расплылась в злорадной улыбке я. – Подумываю о покупке козла. Как ты
думаешь, Александр, нам не помешает в замке один козел с обломанным рогом?
Про второго с хвостиком на затылке я добавлять тактично не стала.
– Если ты хочешь остаться совсем без мужского общества, и без моего в том числе,
то данный вид оружия будет очень действенным, – как можно серьезнее высказал свое
мнение князь, но в его глазах плясали веселые искорки.
– А его можно будет натаскать только на отдельных представителей человечества. –
Многозначительный взгляд в сторону советника.
– Как ты жестока, Алена, – встрял Сенька, перепрыгивая в седло к Виктору.
Вот всегда он так. Чуть запахнет препирательствами, так он жмется к тому, от кого
может потом получить по мохнатой морде за поддержку недружественной стороне. И чего
он в Викторе нашел, интересно? Наверное, наличие хвостов сближает, я-то свои волосы
редко завязываю, в основном они так болтаются, а у князя хвоста вообще нет.
– Алена, действительно, что тебя мучает? – спросил Александр.
– Савелий, – честно ответила я.
– Мне показалось, ты не нашла у него никаких заболеваний.
– Не нашла. – Я задумчиво кивнула. – Но ведь головные боли у него не на пустом
месте появляются. Должно же быть что-то… И я не могу никак этого вспомнить.
– Да, провалы в памяти – вещь серьезная, – хмыкнул Виктор. – Я тебе блокнотик для
записей подарю, потолще.
– По себе судишь? Свой-то небось постоянно в кармане таскаешь?
– Мне еще рано, – высокомерно заявил советник. – И на память я пока не жалуюсь, в
отличие от некоторых.
Вот зараза какая! Ну что он ко мне цепляется постоянно?
– Не волнуйся, – проигнорировал Александр наш обмен любезностями. – Если
вспомнишь, то в любой момент сможешь послать ему письмо со всеми своими
рекомендациями.
– Если опять не забудет.
Нет, я его точно побью когда-нибудь. Язва фарландская!
Во второй половине дня мы сделали привал, съехав с дороги и выбрав уютную
небольшую полянку. До ближайшей деревни было еще достаточно далеко, а есть хотелось
уже сейчас. И не только мне, как оказалось.
Предоставив мужчинам возню с костром и приготовление чего-либо съедобного (от меня
же пользы в этом деле все равно никакой, проверено неоднократно), я решила
осмотреть местность, клятвенно пообещав Александру далеко не уходить. Да я и не
собиралась, собственно. Так, поброжу вокруг полянки, посмотрю, где что растет, и
назад. Вдруг тут травки какие полезные произрастают? Мне запасы пополнять надо.
Того, что я насобирала в Бемирании, мне мало, да и Учитель перед нашим отъездом не
очень расщедрился на всякие редкости, жадина. Я у него пару скляночек с полезными
настойками выпрашивала-выпрашивала, а он так и не дал. Можно подумать, от него
убудет. Так нет ведь, зажал. Ну и ладно, я тоже своими рецептами не разбрасываюсь,
тоже кое о чем умолчала.
Побродив вокруг поляны, я не нашла ничего, чего бы у меня не было, и уже собралась
возвращаться, но тут мое внимание неожиданно привлек странный блеск между
деревьями. А что там у нас? Вопрос – идти или не идти, передо мной даже не стоял.
Я раздвинула ветки кустов, скрывавших пока еще неизвестно что, и моему восхищенно-
недоуменному взору предстало великолепное озеро. Странно, князь ничего о нем не
говорил. Оно было идеально круглым и зеркально-гладким, даже легкий ветерок не
вызывал ряби на его поверхности. Вот это да!
Оторвать взгляда от такого завораживающего зрелища я уже не могла. Медленно
приблизившись, я присела на обрывистом бережке и уставилась на неподвижную гладь
воды. Такое впечатление, что она замерла или очень густая, как вересковый мед.
Странно, так не бывает.
Шелест кустов за моей спиной прозвучал излишне громко, и я только сейчас заметила,
что никаких звуков вообще не слышу. Ни щебетания неугомонных птиц, ни шума ветра –
ничего. Полная, абсолютная тишина. Такое уже было со мной, у воронки… Только сейчас
тишина не была зловещей и пугающей, а скорее наоборот – спокойной и умиротворяющей.
Я обернулась. С моей везучестью ожидать чего-либо приятного не приходится. Вот и
сейчас… на меня смотрели холодные голубые глаза белого волка. Выражение морды
говорило о полном отсутствии малейших понятий о дружелюбии, а оскаленные далеко не
маленькие клыки только подтверждали невегетарианский рацион питания данного
субъекта. Он был слишком близко, чтобы я могла успеть убежать. Ну хоть кто-то
сегодня неплохо пообедает.
Я встряхнула головой. Что за самоскармливательные мысли лезут мне в голову?
Спасаться надо! Резко дернувшись, я не удержалась на бережке и вместе с осыпавшимся
песком стала сползать вниз, к самой воде, или что там такое, ее заменяющее.
Мне, конечно, интересно, чем таким заполнено озеро, но испытывать действие
неизвестной жидкости на собственной шкурке как-то не очень хочется. И я стала
усиленно цепляться за мелкую травку. Она предательски не цеплялась, но движение
моей тушки вниз немного замедлила, и я успела вскочить на ноги у самой кромки
искристой неподвижной воды.
Волк смотрел на меня с ленивым интересом. Такое впечатление, что он просто уверен,
что я никуда не денусь. Только если он думает, что я буду тут стоять и ждать, пока
его волчество соизволит начать расправу над не в меру любопытной ведьмой, он
глубоко ошибается. Бить заклинанием его не хотелось, убегать бесполезно, а
уговаривать глупо.
Я решила медленно отступать. В сторону, естественно. Рассматривать вблизи, чем же
заполнено озеро сейчас, было несколько… несподручно. Не поворачиваться же к волку
спиной. Да и интерес к озеру у меня уже несколько утратился.
Я осторожно сделала один шаг к пологой части берега, второй, третий. Волк
неотрывно следил за моими движениями. По его клыкам начала стекать слюна, и он
слизнул ее длинным розовым языком. Я тоже судорожно сглотнула, за компанию.
– Я тоже есть хочу. И не меньше тебя, – сказала я животному только для того, чтобы
услышать хотя бы собственный голос. Тишина, которая вначале совершенно не пугала,
теперь начала нестерпимо давить на уши.
Волк не ответил, а я свой монолог прекращать не собиралась.
– Вот меня сейчас хватятся, пойдут искать и надают тебе по наглой белой морде,
чтобы в следующий раз не разевал пасть на княжеских невест. И хватит на меня так
плотоядно смотреть, я ядовитая и невкусная. – В двух последних определениях я очень
сильно сомневалась, но старалась придать себе как можно больше уверенности.
Меня проигнорировали самым наглым образом. Я что, зря распинаюсь, что ли? Только
непривычно голубые глаза неотрывно смотрят в мою сторону. Но тут волк напрягся. Я
тоже.
«Он же сейчас прыгнет!» – скорее почувствовала, чем подумала я и собралась рвануть
хоть куда-нибудь. Сердце колотилось с бешеной силой. Рука сама поднялась, и на
пальцах замерцала готовая сорваться в любой момент молния.
– Алена, стой и не двигайся! – услышала я до боли знакомый голос и послушно
замерла. Я так была увлечена игрой в гляделки с волком, что даже не заметила своего
любимого спасителя.
Морда волка перестала скалиться и повернулась влево, где стоял Александр. Князь
неотрывно смотрел на зверя, медленно поднимая руку раскрытой ладонью вперед, будто
показывал, что он безоружен. И больше ни звука.
Я боялась пошевелиться и продолжала столбачить с занесенной для заклинания рукой.
Она затекла, но я не решалась сделать ни одного движения. Кто его знает, чем это
грозит.
Волк и человек смотрели друг другу в глаза. Минуту, другую, вечность… Зверь сдался
первым. Низко опустив голову и прижав уши, он коротко тявкнул и с быстротой молнии
скрылся в лесу. Я успела заметить только белесую тень. Вот это скорость!
Александр повернулся ко мне, напряженно глядя куда-то за мою спину и не опуская
ладони.
– А теперь вылезай, – сказал он и подал другую руку. – Только очень осторожно, без
резких движений и желательно пока не оборачивайся.
– А если обернусь? – не удержалась от любопытства я, но все инструкции старалась
выполнять четко.
– Лучше не надо.
Вот так, коротко и ясно. Желание узнать, что там сзади, временно отпало.
Интересно, куда я вляпалась на этот раз? Надеюсь, мне хоть разъяснят?
Александр, как только я полностью вскарабкалась на крутой берег, стиснул мои плечи
и крепко прижал к себе. Эй, а дышать-то мне надо! Его пальцы были сильно напряжены
и больно впивались в мои мышцы. Он боялся, что я сделаю очередную глупость. А мне
так хотелось обернуться… Я боролась с собой, честно. Инстинкт самосохранения
оказался сильнее. Но только когда князь немного ослабил хватку, я осмелилась
повернуть голову и глянуть на озеро. Никогда бы не пожелала утопиться в этом
странном водоеме! Так ведь заикой можно остаться. Посмертно.
В густую серебристую воду без единого плеска и колыхания поверхности опускалась
голова огромной змеи или ящерицы – рассмотреть толком не успела. Ее мерцающие
красноватыми отблесками глаза закрывались, и вот она уже полностью исчезла. Я даже
подумала, что у меня очередной разгул фантазии или, на худой конец, просто
банальная галлюцинация. Если так и дальше дело пойдет, то я точно свихнусь.
– И что это было?… – оторопело поинтересовалась я, вцепившись от избытка
впечатлений в локоть Александра. Да так, что он еле меня оторвал.
– Это мертвая вода, – хмуро произнес он.
Такая информация как-то не очень хорошо укладывалась в моей голове. Какая мертвая
вода? Кто же ее так? Стоп! Уж не очередная ли сказочная байка становится
реальностью? Взгляд Александра заставил меня проглотить последующее едкое
замечание. Он что же, не шутит? Тоже мне, Кащей-сказочник!
– Алена, это действительно озеро с мертвой водой, – совершенно серьезно сказал он.
– С той самой?
– Да, с той самой.
– И она способна заживлять раны?
– Да, даже смертельные.
Так! Успокоительного мне, и побольше! Срочно!
– А почему ты не сказал, что мы остановились возле него? – Поток вопросов в голове
не иссякал.
– Потому что это непостоянное озеро. Оно появляется перед людьми только когда само
пожелает и где пожелает, – пояснил князь. – Его охраняют два вечных стража: один с
берега – это белый волк, ты его видела, а второй изнутри – это черный змей, но с
ним лучше вообще не сталкиваться.
– А…
– Алена, я не знаю, откуда оно в Трехгории, – предугадал мой очередной вопрос
Александр, поднимая руки, будто сдаваясь. – Но к нему никто не может приблизиться
безнаказанно, кроме самого наследного правителя. Стражи не пустят. Идем, нам не
стоит здесь оставаться.
Вот прелесть! А предупредить заранее никак нельзя было?
– Странно, обычно оно не появляется перед чужими так быстро. – Кащей бросил на
озеро задумчивый взгляд. – Особо упертые годами бродили по Трехгории в поисках
мертвой воды просто из праздного интереса, но безрезультатно, а потому и возвели в
ранг очередных сказочек. Виктор, кстати, увидел его впервые только через год после
приезда. Я, конечно, должен был рассказать тебе об озере раньше, но не думал, что
ты так скоро с ним столкнешься. Тем более без меня.
А мог бы и подумать. Знал ведь, с кем связался.
– Так ты вытащил меня после битвы с помощью этой воды? – догадалась я.
– Всего лишь залечил рану. – Князь снова нахмурился от неприятных воспоминаний и,
взяв меня под руку, повел к лесу. Живому, нормальному, полному звуков и жизни. – К
сожалению, не позволить тебе умереть пришлось несколько другим способом.
Как же, как же, помню про ритуал на крови, рассказывали.
– А почему же тогда ты не воспользовался ею, когда тебя ранили при покушении?
– Потому что на правителей она не действует.
– То есть?
Что, правители не люди, что ли?
– Алена. – Александр остановился под раскидистым дубом и мягко мне улыбнулся. –
Если ты думаешь, что я могу ответить на все-все твои вопросы, то ты ошибаешься.
Кое-что я и сам хотел бы знать, но, к сожалению… – И он развел руками. –
Единственное, что мне еще известно – за пределами Трехгории мертвая вода очень
быстро теряет свою силу, уже через несколько часов. Это как-то связано с моей
потомственной магией.
Я тяжко вздохнула, и мы направились к костру. Умопомрачительный запах жаркого уже
доносился до нас. Есть захотелось со страшной силой.
– И откуда ты вытащил ее на этот раз? – «невинно» поинтересовался Виктор, как
только мы вышли на поляну.
Вот противный! У него другие мысли по поводу меня вообще есть? Или он думает, что
мое основное предназначение в этом мире – попадать во всякие неприятности?
– От мертвого озера, – коротко ответил князь.
Виктор почему-то улыбаться сразу перестал и посмотрел на меня с некоторым
удивлением, но вскоре его взгляд вновь стал насмешливым.
– На месте Александра я бы тебя связал, – высказал он мне негуманную мысль. А что
еще от него ждать-то? Заботливый ты наш.
– Это не выход из положения, – ответил за меня князь, прежде чем я успела открыть
рот. Пришлось закрыть его обратно.
Они что, на полном серьезе, что ли?
– Может, и мне кто-нибудь объяснит, что все это значит? – проговорил Сенька,
посмотрев на каждого из нас по очереди.
Александр кратко повторил все, что успел рассказать мне. Кот задумался и
неожиданно спросил:
– А живая вода тогда где?
А кстати, очень хороший вопрос. Я почему-то сразу до него не додумалась. И мы
выжидательно уставились на Кащея. Втроем. Виктор, по всей видимости, относился в
данный момент к категории недогадливых вроде меня. Уже радует, а то этот умник
слишком задается что-то, особенно в последнее время.
– Ну я-то откуда знаю? – ответил Александр, понимая, что мы так просто от него не
отстанем. Любопытством нас не обделили. – В Трехгории ее точно нет. Вроде бы живая
вода – это родник на дне какого-то еще озера. Все. И прекратите смотреть на меня
как на всезнающего академика, у меня от ваших взглядов голова дымиться сейчас
начнет.
Пришлось от него все-таки отстать.
У меня складывается такое впечатление, что Трехгория принесет еще очень много
сюрпризов. Вот только понравятся ли они мне? Лучше выяснить это заранее. Мало ли
что…
– Может, ты расскажешь мне, что еще может свалиться на мою бедную голову? – решив
не откладывать в долгий ящик, приступила к расспросам я. – А то потом ведь первый
будешь сокрушаться о моей «везучести».
Александр улыбнулся, наблюдая, как Виктор переворачивает поджаривающиеся на огне
тушки птичек.
– Думаю, что ужасного ты ничего не увидишь. Монстры тут не водятся.
Ага! Змеюка в озере тоже что-то типа маленькой безобидной ящерки, да? Ну-ну!
Я с сомнением посмотрела на князя. Не думаю, что он от меня что-то скрывает –
смысла нет. Ладно, будем все узнавать по ходу возникновения проблем. Первый раз,
что ли? Любимый-то рядом, спасет в случае чего. Он уже и привыкать, кажется, начал
к этому, вон как поглядывает ласково, обнимает нежно.
К вечеру мы благополучно и без происшествий (причем, по словам неугомонного
советника, это относилось исключительно только ко мне) добрались до следующей
деревни, куда въехали одновременно со стадом коров, которых гнали с луга. Коровы не
проявили к нам никого интереса, в отличие от веселого, совсем молоденького
пастушка, азартно размахивающего излишне длинной хворостиной. Мы с Сенькой
покосились на грозно извивающееся оружие в руках мальчишки и поспешили затеряться
среди рогатых буренок, чтобы ненароком не попасть под раздачу. И вовремя.
Хворостина со свистом взвилась вверх и как бы невзначай прошлась по крупу коня
Виктора. Перепуганный конь, не ожидавший подобного коварства, присел на задние ноги
и запрыгал, изображая танец бешеного зайца. Сам советник болтался в седле, пытаясь
удержать равновесие и не свалиться в придорожную канаву. Зрелище было настолько
забавным и до того порадовало мою зловредную душу, что я не выдержала и начала
похрюкивать. Вот тебе и пакость очередная, даже самой напрягаться не пришлось.
Александр тоже на всякий случай отъехал подальше, из последних сил сдерживая смех,
и помогать другу особо не торопился. Да, не повезло бедолаге сегодня.
А вот паренек перепугался не на шутку и кинулся ловить бедное животное, не
выпуская хворостины из рук. Я бы на месте лошади, уже успевшей близко познакомиться
с неприятными ощущениями от этой длинной штуки, тоже подумала, что из меня решили
сделать как минимум заливное, и бросилась бы наутек, взбрыкивая ногами. Наверное,
если бы она могла, еще и прикрыла бы пострадавшую пятую точку передними копытами.
Паренек не терял надежды исправить свою оплошность и упорно преследовал всадника,
размахивая извивающимся прутом. Думаю, что Виктор тоже не пришел в восторг от
подобного «гостеприимства», а потому только пришпорил и без того улепетывающее со
всех ног животное. Пастушок сильно отстал от них и беспомощно обернулся на нас с
князем. Мы уже откровенно покатывались со смеху. В глазах мальчика уже не было
испуга, а лишь растерянность вместе с некоторой долей досады. Но, увидев наши
довольные лица, он немного расслабился. Я ему ободряюще улыбнулась и подмигнула.
Молодец какой! Я на его месте тоже так поступила бы. Отказать себе в подобном
удовольствии я бы точно не смогла.
– А теперь тебе лучше спрятаться, – шепнула я мальчишке, свешиваясь с седла и
продолжая ухмыляться. – А то господин советник сегодня не в лучшем расположении
духа. У него день слишком… трудный выдался. Забодало его все.
Сенька понимающе муркнул.
Пастушок открыл рот от удивления и еле заметно кивнул в сторону Александра, не
забыв вытаращить глаза:
– А это сам князь, что ли?
Его догадливости можно было позавидовать. Уважаю.
Я кивнула, а мальчишка уже слился со стадом. Только высоко торчащая хворостина
маячком покачивалась над пятнистыми спинами. Не узнал бедный ребенок сразу Кащея
Бессмертного, что поделаешь.
– Что ты ему сказала? – полюбопытствовал Александр, когда мы выбрались из стада
буренок и взяли курс на обиженного на весь белый свет Виктора, поджидавшего нас на
углу улицы и с откровенной ненавистью посматривавшего на коров. Вот интересно, на
мясо эта ненависть тоже будет распространяться или как?
– Ничего особенного, – беспечно пожала плечами я. – Просто предупредила, что
сегодня у советника настроение не располагает к общению с рогатыми представителями
животного мира и всеми, кто с ними хоть как-то связан. Мальчик оказался понятливым
и решил не искушать судьбу.
Александр хмыкнул и обернулся на стадо. Пастушка видно нигде не было. Качественно
спрятался.
– Да уж, Виктору сегодня и впрямь не везет.
– Как ужу на сковородке, – добавил Сенька.
Князь весело рассмеялся:
– Потрясающее сравнение.
Мы поравнялись с надутым советником, стараясь изо всех сил сохранять на лицах
маску серьезности и хотя бы видимость небольшого сочувствия. Однако нас быстро
раскусили.
– Смешно вам? – сквозь зубы рыкнул Виктор, пронизывающе глядя на нас своими
темными глазами, в данный момент просто излучавшими смертоносные стрелы.
– Нет, ну что ты… – широко улыбаясь, принялся было уверять его князь, но актер из
него не получился. Он спрятал лицо в ладонях и беззвучно предавался истерическому
хохоту. Наверное, ужа представил.
– Битый небитого везет, – сквозь смех выдал князь.
Быстро же он у меня всякой гадости нахватался. Это заразно, что ли?
Виктор обиделся окончательно. Он молча развернул коня и, не глядя вообще больше в
нашу сторону, направился к дому местного старейшины, который, как и в предыдущей
деревне, выделялся среди остальных домов по величине. Не ошибешься в случае чего.
Мы последовали за невезучим советником на некотором расстоянии, безуспешно пытаясь
успокоиться и прекратить смеяться. Это пришлось делать еще и потому, что, чем ближе
к центру деревни мы подъезжали, тем чаще нам стали попадаться люди. Сомневаюсь, что
согнувшийся пополам от смеха правитель будет признан нормальным.
Я в очередной раз подивилась совершенно спокойному отношению местных жителей к
появлению своего правителя. С ним вежливо здоровались, кланялись и… спешили по
своим делам. Такое впечатление, что не сам князь и Кащей Бессмертный приехал, а
всего лишь сосед в гости заглянул. Его появлению не удивлялись и не устраивали из
этого событие. В смысле того, что розовых лепестков под ноги ему никто не бросал,
хлеб-соль не выносил и от страха перед нежданно нагрянувшей властью в обморок не
падал.
– Слушай, – не выдержала я, обратившись к Александру, когда мы подъезжали к дому
старейшины, – ты так запросто со всеми общаешься. И тебя никто не боится. Почему?
Виктор безуспешно пытался спрятать улыбку, но я ее все-таки заметила.
– И что смешного я сказала?
Виктор отвернулся, но его злорадный оскал я видела даже из-за ушей. Нет, он
прекратит когда-нибудь надо мной так загадочно издеваться?
– Алена, – князь тоже заулыбался, – ты считаешь меня чудовищем, которого должны
все бояться и падать ниц от одного моего вида? Или я должен предупреждать о своем
появлении громом, молниями и сметанием всего на своем пути? Нет, ну я могу,
конечно…
Я смутилась. Вот опять меня не так поняли.
– Просто… В Расстании все по-другому, – попыталась я объяснить.
– А мы не в Расстании, – достаточно резко сказал Александр. – Привыкай к этому. И
я не считаю, что люди, которые живут в моей стране, должны испытывать неудобства,
если мне приспичит нанести визит в их деревню или просто проезжать мимо. Зачем? Я
же точно такой человек, как и они, и каждый должен заниматься своим делом. Для чего
вся эта дешевая мишура? Я не нуждаюсь в поклонении и воздавании почестей, словно
идол какой-то, это неприятно. Мне по крайней мере.
Заметила уже. И именно это мне в нем больше всего и нравится. Даже слишком.
ГЛАВА 5
ГЛАВА 6
Дальше жизнь в замке потекла своим неспешным чередом, день за днем. Катерина
читала приправленные моим заклинанием книги, уже не боясь что-то пропустить или
забыть, всецело положившись на мою магическую силу. Я изредка устраивала ей
проверки, гоняя по экзаменационным билетам, но заклинание действовало
безукоризненно, что несказанно радовало подругу и вызывало даже повышенный интерес
к учебникам. Еще бы! Когда она еще так легко запихнет в голову такое огромное
количество информации? А тут – раз прочитал и можно ни о чем не волноваться.
Про Виктора мы больше не разговаривали особо, так, по мелочи, но моя подруга
держалась молодцом. От своего ненаглядного не убегала, слез не лила, при нем не
краснела и не бледнела, а, наоборот, смотрела на советника несколько свысока и
огрызалась на любое малейшее замечание в ее адрес.
– Ну как, стоматолог еще не требуется? – ехидно поинтересовался Виктор, узрев в
очередной раз Катерину, читающую основы современной архитектуры.
– Если ты будешь продолжать зубоскалить, то стоматолог понадобится тебе, – мило
улыбаясь, парировала девушка и помахала увесистой книженцией, чтобы у советника не
осталось сомнений, что в случае чего ему понадобится не только стоматолог, но и
протезист.
Молодец! Быстро учится. Я мысленно ей поаплодировала и даже не стала вмешиваться.
Виктор от такого отпора первый раз несколько опешил и не нашел что сказать, лишь
многозначительно покосился в мою сторону и весь день ни к кому не приставал и на
рожон больше не лез.
Александра почти целыми днями не было в замке. Полтора месяца отсутствия давали о
себе знать огромным количеством накопившихся дел, неразрешенных вопросов и
возникших проблем. Я с пониманием относилась к его повышенной занятости (а то не
знала, за кого замуж собираюсь выходить) и на излишнее внимание не рассчитывала.
Правитель он на то и правитель, чтобы в первую очередь о вверенном ему княжестве
думать, а личная жизнь уже дело если и не самое последнее, но не требующее срочного
вмешательства. Тем более что я деваться никуда не собиралась.
Александр каждый вечер, когда нам удавалось остаться наедине (что бывало не так уж
часто, к нашему великому сожалению), жутко извинялся, что вместо того, чтобы
заниматься более приятным и желанным для него делом, то есть мною, должен носиться
по всей Трехгории. Кто же виноват, что он сам приучил своих подданных к своему
непосредственному присутствию даже в решении не очень важных вопросов? Вот теперь
расхлебывает, тут уж я помочь ему ничем не могла.
Я тоже не сидела без дела, более детально обследуя замковый лес на наличие
полезных и не очень травок. Лето все-таки на дворе, самый сезон. Надо же мне
пополнять мои запасы, тем более что придется здесь задержаться на… неопределенные
несколько десятков лет, пока смерть или что-то вроде того не разлучит нас. Но
думать о столь отдаленном будущем как-то не очень хотелось, оно казалось излишне
призрачным и нереальным. Конечно, в том, что я буду жить вечно, уверенности у меня
не было, но позаботиться о «здесь и сейчас» не мешало. Снадобья никогда лишними не
бывают – успела убедиться.
Я бродила по лесу в гордом одиночестве или в компании Сеньки, который тоже не так
уж и плохо разбирался в травках благодаря природному нюху, поэтому его помощь была
просто неоценимой. А когда он нашел небольшую полянку с излюдином, я не удержалась
и от души долго целовала его в мокрый нос. Кот притворно чихал и задыхался, выражая
протест таким способам благодарности, и возмущался в кратких паузах между моими
чмоканьями:
– Алена… если нас… кто-нибудь… сейчас увидит… апчхи!.. то подумает… невесть что…
Ты бы лучше… к князю… с такой страстью… тьфу! Отстань от меня! Всего обслюнявила.
Он все-таки умудрился вывернуться и отбежал на безопасное расстояние, где принялся
с повышенным рвением намывать свою и так чистую морду.
Мой восторг по поводу его находки был более чем оправдан. Излюдин – очень редкая и
ценная трава, на черном рынке за нее такую цену ломят, что только королевские маги
и могут позволить себе роскошь использовать ее в своих зельях (расплачиваясь,
естественно, средствами из королевской казны). Она исцеляет практически любые
болезни и успокаивает сильные душевные муки, поэтому ценится на вес золота. Главное
– умело и грамотно ее использовать, иначе столь сильное лекарство может обернуться
столь же сильным ядом. Я обширными знаниями в этой области похвастаться не могла,
но тот факт, что у меня под рукой будет такое уникальное и чудесное средство,
вызывало бурю эмоций.
Набрела я также и на несколько кустиков одеона, по поверьям, отваживающего
незваных гостей от дома, обратима, используемого в основном в приворотных зельях,
нашлось и несколько других удивительных по своим свойствам растений. Про самые
обычные – зверобой, крапиву и прочие – я уже молчу, их тут было великое множество.
В общем, запасы свои я пополнила по самое некуда, от души.
Интересно, если только возле замка такие редкости растут, то что можно найти на
территории всей Трехгории? Не удивлюсь уже (ну если только чуть-чуть), если где-
нибудь и дерево с молодильными яблоками произрастает.
Сенька после того случая с излюдином ходить со мной на травосбор перестал,
опасаясь очередных любвеобильных проявлений с моей стороны и делая прозрачные
намеки князю, что оставлять без внимания такую невесту, как я, опасно – странные
наклонности у меня проявляются. Александр на это только улыбался и говорил, что
полностью доверяет Сенькиной «нормальности», про которую кот уже неоднократно
кричал. Сеньку это успокаивало мало. Но я и так стала намного реже делать вылазки
за травами, посвятив все основное свободное время следующему, не менее важному
этапу своей ведьминской работы – приготовлению самих снадобий.
Что почти все способы приготовления отваров и настоев требуют наличия открытого
огня и жаровни просто потому, что их надо варить, ни для кого не было секретом. Я
обосновалась на княжеской кухне, где мне любезно выделили место для проведения моих
незамысловатых манипуляций, посчитав их вполне безобидными и неопасными. Ну в самом
деле, и что такого, что человек травки варит? По мнению поваров, я не делала
ничего, что так уж сильно отличалось от варки супа, разве что мяса не добавляла да
пахло не так аппетитно. Но с этим готовы были мириться, и слова против мне никто не
сказал. Все, кроме Виктора, который посчитал, что меня нельзя подпускать к кухне на
расстояние полета пущенной из арбалета стрелы, но его никто не послушал. Князя же
дома попросту в тот момент не было, поэтому его мнение осталось неузнанным.
Я увлеченно помешивала в медном котелке зелье, зорко следя за изменением цвета и
консистенции и добавляя по мере необходимости новые ингредиенты. Это было мое новое
изобретение, еще ни на ком не испробованное, но хорошо рассчитанное и тщательно
продуманное. Называлось оно «Здоровый сон» и помимо обычного снотворного эффекта,
по моим задумкам, должно было обладать сильным восстанавливающим действием. Ну и
часть своей силы при приготовлении я, естественно, вкладывала, читая себе под нос
заклинания, что также сказывалось на его свойствах. То, что мои травы лежали рядом
с овощами и обычной кулинарной зеленью, никого вроде бы не смущало.
Мимо меня постоянно сновали повара и поварята, занимаясь своим основным занятием и
искоса поглядывая в мою сторону. Я старалась на них не отвлекаться, чтобы не
пропустить момент, когда нужно положить одну из самых основных составляющих –
огонь-траву. О том, что она очень сильный биоэнергетик, я знала, потому что
неоднократно уже использовала ее и пока по силе и восстанавливающему воздействию
равных ей не нашла. Хорошая травка. Причем, кроме магов, сорвать ее никто не мог,
потому что она, во-первых, в первозданном виде на простых людей оказывала свое
прямое воздействие – человек поджигал все, к чему прикасался, но эффект, слава
богу, длился всего несколько минут (все равно приятного мало); а во-вторых, ее
видели в растущем состоянии только маги и животные. Последние, в силу своей
природной чувствительности, ее вообще не трогали.
Мое новшество начало бурлить сильнее и поменяло цвет с противно-коричневого на
бирюзовый. Пора. Я потянулась за огонь-травой и удивленно воззрилась на две
веточки. Я же вроде три брала? Или две? Нет, кажется, все-таки три. Покосившись на
работников кухни, я не заметила ничего необычного, кроме скривившихся физиономий и
сморщенных носов, и пришла к выводу, что третью, наверное, случайно положила раньше
вместе с чем-нибудь. Ну и ладно, вряд ли от этого что-то изменится. И бросила
огонь-траву в котелок.
Белый густой пар поднялся над жаровней и облаком завис на несколько минут, скрыв
от меня содержимое котелка, а когда рассеялся, то жидкость была прозрачной как
невинная девичья слеза. Запахло свежестью, как после грозы. Отлично! То, что надо.
Я перелила снадобье в небольшую темную бутылку и с чувством честно выполненного
долга покинула кухню. Все, на сегодня хватит.
– Нашаманила? – ехидно полюбопытствовал Виктор, завидев меня, идущую со стороны
кухни.
– Фу, Виктор! – скривилась я. – Откуда такие ужасные выражения? Шаманы духов
вызывают, с бубном вокруг костра прыгают, а я всего лишь снадобья варю. Вполне
безобидное занятие, и даже полезное в некоторых случаях.
– И в каких же? – проявил неприкрытый интерес советник. – Я постараюсь их всячески
избегать, чтобы не пасть жертвой твоих травяных экспериментов.
– В разных, – неопределенно ответила я, проходя мимо него и даже не
останавливаясь.
– Ну да, ну да… – пробубнил он мне уже в спину. – Главное, чтобы эти снадобья или
отдельные их составляющие в скором времени не вошли в наше основное меню. А насчет
духов… Как бы мы сами после такой готовки в духов не превратились.
Я пожала плечами и на его замечание отвечать ничего не стала. Пусть страдает
паранойей, если ему так больше нравится.
Прежде чем отправиться к себе, я заглянула к Катерине, которая занимала комнату на
третьем этаже, но, увидев, что она увлеченно штудирует очередной архитектурный
фолиант, не стала мешать.
– Я к тебе попозже зайду, – пообещала девушка. – Мне всего несколько страниц
дочитать осталось.
Пусть занимается, ей надо. У меня есть пока чем себя занять – я решила посвятить
оставшееся до ужина время разбору своих нехитрых пожитков, накопленных в Бемирании,
до которых до сих пор рука почему-то никак не доходила. Все мои вещи так и
оставались сваленными в сумке, и я доставала их лишь по мере необходимости. Порядок
никогда не был моей сильной стороной, но надо же с чего-нибудь начинать.
Вытряхнув содержимое сумки на кровать, я сразу сгребла одежду, подаренную в
основном Василисой, и запихнула ее в шкаф. Мешочки с травами перекочевали в один из
ящиков комода, предметы личной гигиены заняли второй ящик, остальное – в третий. На
кровати осталась сиротливо лежать только какая-то книга. Странно. Что-то я не
припомню, чтобы брала с собой в дорогу литературу. Внимательнее присмотревшись к
обложке, я сразу все поняла. Любовный роман, который мне неоднократно пыталась
навязать наша чувствительная принцесса, уверяя, что я должна обязательно его
прочесть. Зачем только? Была бы охота. Да одно название «Любовь на троих» чего
стоит. Никогда не любила подобное чтиво, и все-таки она мне его сунула. Вот
вредина! Ладно, пусть пополнит княжескую библиотеку. Не очень достойный вклад,
конечно, но…
Я покрутила книгу в руках, не зная, куда пока пристроить, чтоб не забыть унести, и
из нее выпал сложенный лист бумаги. А это что у нас такое? Не дай бог, к книге
любовная записка прилагается. Еще не хватало.
Но это оказалась дарственная короля Расстании на деревню Забытки. Надо же, а я в
свете последних событий и забыла про нее. Интересно, как я умудрилась сунуть ее в
книгу и даже не помнить об этом?
Я опустилась на кровать, тупо уставившись на гербовую тисненую печать, размазанную
по моему имени, и широкий королевский росчерк. Таким почерком только секретные
документы писать, все равно ничего не понятно, лишь по смыслу и можно догадаться. А
я думала, что только я как курица лапой пишу.
Воспоминания густой тягучей волной нахлынули на меня, заставив сердце болезненно
сжаться. Я в последнее время старалась вообще не думать об этом, надеялась, что
вскоре боль и тоска пройдут сами по себе, но я ошиблась. Моя маленькая избушка в
глухом лесу… Когда-то она была моим домом, я успела к ней привыкнуть и сродниться,
а теперь ее нет. И, наверное, не будет никогда. Очень захотелось все бросить и
рвануть сломя голову в далекий расстанский лес, где я знаю почти каждую травинку,
каждый кустик…
В дверь поскреблись. Сенька не торопясь прошел в комнату, задрав хвост трубой, и
вальяжно развалился на кровати.
– Что за манускрипт? – кивнул он на бумагу у меня в руках.
– Дарственная на Забытки, – горестно вздохнула я. – Вот думаю, сжечь ее, что ли?
Зачем они мне?
– Совсем сбрендила?! – Кот подскочил от такого кощунства. – Даже не вздумай!
– Ну сам посуди, – принялась объяснять я. – Что я с ними делать буду? К какому
месту прикладывать?
Сенька рассерженно зафыркал, выражая крайнюю степень возмущения. Весь его вид
говорил о том, что в моих умственных способностях он усомнился уже давно, но сейчас
окончательно уверился в их полном отсутствии.
– Неужели ты не хочешь вернуться? – задал он коварный вопрос.
Ну что мне ему ответить?
– Наверное, хочу, – не стала сильно кривить душой я. – Хотя бы для того, чтобы
собственными глазами увидеть, что осталось от нашего дома, и больше никогда туда не
возвращаться. Теперь мой дом здесь. К тому же я лешему обещала…
– Ну и что? Лишняя недвижимость никогда не помешает, – проявил кот деловую хватку.
Все-таки с Виктором он не зря общается, иногда и у советника есть чему
поднабраться. – И потом, не обманывай сама себя и меня заодно, – дернул ухом
Сенька. – Ты безумно хочешь домой. Уж я-то знаю.
Мне осталось только подтвердить его правоту жалобным взглядом. Правильно говорят:
животных и детей черт обманешь.
– Как ты думаешь, – спросила я, после непродолжительного молчания, – Александр…
Кот прекрасно понял, что я имею в виду, и состроил такую гримасу, что психический
диагноз поставить самой себе труда не составило.
– Алена, – участливо заглянул он мне в лицо, – князь, в отличие от тебя, в здравом
уме и твердой памяти и про стрелы бемиранские хорошо помнит. Он тебя даже к границе
Трехгории не подпустит, пока твой горе-стрелок не будет найден.
Наверное, он прав. Но если быть с собой до конца честной, то домой хочется со
страшной силой. Тянет меня туда, соскучилась. Признаваться просто сама себе раньше
не хотела. Там все мое, родное. Я уже, правда, и к замку немного привыкла, но…
– Ну и что же мне с этими Забытками делать? – постаралась я отогнать грустные
мысли о том, что еще неизвестно когда попаду в свой лес. – Вот еще проблема на мою
голову.
– А ты к Виктору сходи, – подал идею Сенька. – Он у нас специалист по
международным вопросам – должен знать.
Вот спасибо тебе, дорогой, нашел что предложить. Хотя…
Я, как порядочная, постучалась, прежде чем распахнуть дверь кабинета, и вошла.
Виктор поднял глаза от бумаг, но, увидев меня, воззрился с недоумением. Чтобы я
сама к нему пришла? Такого еще никогда не было.
– Тебе чего? – не очень вежливо спросил он. – Если ты решила проверить на мне
действие своего очередного эликсира, то лучше выбери другую жертву, я занят на
ближайшее столетие.
И он снова принялся что-то строчить, давая понять, что уделять мне свое
драгоценное время не намерен. Но я отставать не собиралась.
– Виктор, если ты будешь и дальше таким подозрительным, то не протянешь и
половины. – Я подошла к столу и присела на уголок, предварительно отодвинув кипу
писем.
– Если я не буду осторожным, – советник сделал ударение на последнем слове, – не
поднимая головы от писанины, – то не проживу и четверти, находясь в твоей компании.
Ты кого угодно в гроб загонишь, а потом скажешь, что нечаянно.
– Такое впечатление, что ты только и ждешь, когда же я приступлю к твоему
умертвлению.
– От тебя всего можно ожидать. И слезь со стола, ты мне мешаешь.
Вот и поговорили.
– Виктор, мне нужна твоя помощь, – приступила я к тому, зачем, собственно, и
пришла, проигнорировав его замечание про стол.
Советник оторвался от своего занятия (наверняка очень нужного и важного, но мое
тоже не пять копеек стоило) и уставился на меня так, будто я предложила ему на мне
жениться.
– ЧТО тебе нужно? – оторопело переспросил он, похоже сомневаясь в нормальности
своего слуха.
– Виктор, я серьезно. Можно подумать, от меня ничего, кроме пакостей, не ждут.
Придется разочаровать – издеваться сейчас я была не настроена.
Но он мне не верил. Совсем. Что и выразил всем своим видом, откинувшись на спинку
бархатного кресла и скрестив руки на груди. Его насмешливо-удивленный взгляд я
проигнорировала и протянула дарственную.
Виктор машинально взял бумагу и пробежал глазами.
– И чего ты хочешь?
– Что мне со всем этим делать?
– Можешь повесить на стенку в рамочку и любоваться три раза в день после еды.
Я начала злиться. Вот дрянь какая! Если я не разбираюсь в таких вопросах, это еще
не повод для насмешек. Сам-то он не всесторонне развитый вундеркинд, есть кое-какие
пробелы в знаниях, убедилась.
– Обратишься ты ко мне за помощью, – прошипела я, выхватывая у него из рук
дарственную и спрыгивая со стола. – Я, можно сказать, к тебе как к другу пришла, а
ты…
И с гордым видом направилась к двери, пылая праведным гневом. Ведь подозревала,
что этот хвостатый гад меня на смех поднимет, но надеялась на лучшее. Излишняя вера
в людей, а в советника особенно, меня когда-нибудь точно погубит.
– Алена, подожди! – окликнул он меня, когда я уже схватилась за дверную ручку. –
Не обижайся.
– На обиженных воду возят, – огрызнулась я. – Я же просто зверствую.
– Ладно, – пошел Виктор на мировую – Давай нормально поговорим.
Интересно, его так моя угроза напугала или неожиданно совесть проснулась? Мне
почему-то больше верилось в первое, потому что второе не могло проснуться просто по
определению, да еще и по отношению ко мне.
– Мы уже поговорили, – проворчала я, но уходить пока не торопилась. – Сама
разберусь, методом проб и ошибок, не впервой.
Виктор выполз из-за стола и подошел ко мне.
– Что тебе непонятно? – Он кивнул на бумагу, зажатую в моей руке.
Я немного подумала и честно ответила:
– Все. Я в принципе не знаю, что с этим делать и чем мне это грозит. А ты еще
издеваешься.
– Садись, непонятливая ты наша. – Он указал мне на диванчик, а сам прислонился к
столу и пустился в пространные объяснения.
Он долго и нудно говорил про ответственность за вверенную мне собственность,
произведение необходимых преобразований по личному усмотрению, какие-то налоги,
доходы, изменения и много чего еще. Но самое главное – какими словами. Я старалась
слушать как можно внимательнее, но мое положение усложнялось тем, что я почти
ничего не понимала. Он издевается надо мной, что ли? Тут уже не просто словарь, тут
переводчик нужен. Единственное, что мне удалось для себя уяснить из всей его
длинной лекции, – это наличие у меня нового источника головной боли. Причем в
хронической международной форме.
– Теперь поняла? – подытожил он контрольным вопросом свою лекцию.
Он сам-то понял, интересно?
– Ну-у-у-у… – задумалась над ответом я.
– Вопросы есть?
– Есть. – Я глянула на него исподлобья. – А теперь повтори все то же самое, только
нормальными словами и попроще.
После этого я думала, что жить мне осталось считаные секунды, – советника
перекосило.
– Алена, для кого я столько времени распинался?! – застонал он, хватаясь за
голову.
Выражение его лица сейчас очень подходило для написания с натуры портрета какого-
нибудь великомученика. А мне каково?
– Виктор! – Я поняла, что окончательно запуталась в его заумных выражениях,
которыми, как я начала подозревать, он решил меня добить окончательно. – А не проще
присоединить Забытки к Трехгории, и дело с концом?
Идея мне нравилась хотя бы потому, что было на кого свалить весь тот кошмар,
которым меня вот уже целый час стращают. Интересно, король Расстании при дарении
хотел меня наградить или все-таки наказать? Вот не было б печали…
– Твои несчастные Забытки являются собственностью Расстании и к Трехгории быть
присоединены никак не могут, – дрожащим от негодования голосом пояснил Виктор. –
Хоть это тебе понятно?
Я кивнула.
– Ну слава богу! – облегченно вздохнул наш великий специалист по совершенно
непонятному праву. – Уже прогресс.
Конечно, прогресс, еще какой. Единственный верный вывод я сделала – советником мне
не стать никогда. Не то чтобы меня уж очень сильно расстроило подобное открытие, но
радовать полное непонимание в таких важных вопросах, как моя же собственная
собственность, не могло.
Дверь кабинета открылась без стука, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности, а
Виктора кинуть на вошедшего умоляющий и просящий о помощи взгляд. Александр
удивленно уставился на нас.
– Алена, неужели Виктор припахал тебя к бумажной государственной волоките? –
поинтересовался он, устало опускаясь рядом со мной на диван и обнимая за плечи.
– Да ни за что! – Советник возмущенно фыркнул.
– Я только что с треском провалила собеседование на должность твоего второго
помощника и управляющего имением, – с прискорбием констатировала я.
– Какого имения? – не понял князь.
Я протянула ему многострадальную дарственную.
– И что? – так и не проникся еще до конца серьезностью моей проблемы Александр. –
Виктор не захотел тебе ничего разъяснить?
– Это в принципе невозможно, – возмутился советник. – Я тут больше часа читал ей
лекцию о том, что…
– Не надо начинать сначала, – взмолилась я. – У меня уже голова распухла от твоих
ужасных терминов, больше похожих на заклинания вызова самых злобных духов.
– Вот о чем я говорил? – Виктор посмотрел на меня с превосходством, как храбрый
воробей на общипанную ворону.
Ну я ему этот взгляд еще припомню.
– Алена, на самом деле нет ничего сложного, – «успокоил» меня Александр. – По этой
бумаге ты являешься полноправным владельцем деревни Забытки и прилегающего к ней
леса. Можешь ее продать, подарить или оставить потомкам – как тебе больше нравится.
Староста деревни или тот, кого ты назначишь сама на должность главного, должен
всецело подчиняться тебе, безукоснительно выполнять все твои распоряжения и
регулярно отчитываться. Если захочешь, то можешь что-то сделать для своих жителей.
Если нет, то оставь все как есть. Единственная неприятная вещь – это налоги и
подати. Но, думаю, тебе не стоит забивать этим голову, Виктор возьмет правовую
сторону вопроса на себя.
Виктор обреченно вздохнул.
– А что я могу изменить? – живо заинтересовалась я.
– Это тебе решать, – разочаровал меня мой жених. – Я же не знаю, что там у них
больше всего хромает.
– Образование и нечисть, – тут же пришло мне на ум.
– Ну с образованием-то легко разобраться, – усмехнулся Александр. – А вот с
нечистью…
– Может, заповедник в лесу сделать? – выдвинула я предположение.
А что? Они тоже страдают от людского «внимания», почему бы их не защитить. Тем
более я сама видела, какими варварскими методами пользовались местные жители в
стремлении избавиться от внушающего им страх, но не причиняющего вреда соседства.
– Дожили, – проворчал Виктор. – Люди избавляются от всякой гадости, а она ее
охранять собирается.
– Это не гадость, – оскорбилась я. – Это магические существа, и тоже имеющие право
на существование. К тому же они никому ничего плохого не делают.
Советник с сомнением посмотрел на меня, но в дальнейшие споры лезть не стал, не
его компетенция.
– Кстати, очень даже нетрадиционное решение вопроса, – неожиданно поддержал меня
князь. Кажется, моя идея ему понравилась.
– А когда мы сможем туда поехать? – спросила я неожиданно для себя и жалобно
добавила: – Я домой очень хочу.
– Не знаю, – напряженно ответил Александр и, поднявшись, подошел к окну. – Пока не
будет решен окончательно вопрос с покушением, я не позволю тебе выехать за пределы
Трехгории, даже думать забудь.
Сенька был прав.
Когда наша светлая троица спустилась в столовую на ужин, Катерина бросила
обиженный взгляд на меня и проворчала:
– Я ее ищу-ищу, а она неизвестно где и неизвестно чем занимается. Куда ты
запропастилась?
– Пыталась поговорить с Виктором на серьезные темы, – усмехнулась я.
– Ну и как? – проявила сразу повышенный интерес девушка, стараясь все-таки не
смотреть в сторону советника.
– Бесполезно, – ответил за меня Виктор. – Она к этому не способна.
– Это потому, что кто-то не умеет по-человечески объяснять, – не осталась в долгу
я. – А все из-за тебя, – и ткнула пальцем в кота, как раз вплывающего в столовую и
устраивающегося на соседнем с Виктором стуле.
– А я-то тут при чем? – возмутился кот и подвинулся поближе к своему
потенциальному защитнику.
– Это была твоя идея, – прошипела я.
– А ты вообще эту бумажку сжечь хотела, – мстительно огласил пушистый негодник мои
первые, не очень благородные, порывы.
– Алена, ты хотела сжечь дарственную? – встрял в наши пререкания Александр. –
Такими вещами не разбрасываются. И нет ничего страшного, что ты пока ничего не
понимаешь.
Ну конечно, ничего страшного! Хорошо так говорить, когда ты разбираешься в
подобных вопросах, а для таких профанов, как я, даже самые непроходимые лесные
дебри покажутся ровной и прямой дорогой по сравнению со всеми этими правовыми
заморочками.
– Не волнуйся, – поспешил успокоить меня князь, заметив мою скисшую физиономию. –
Все будет нормально.
Хотелось бы в это верить. Но в данной области мой оптимизм граничил с нулевой
отметкой.
– Кстати, ты пока подумай, какие порядки не мешало бы изменить в Забытках, – подал
мне идею Александр. – Я сейчас разгребу все свои дела, и мы более детально разберем
твои. Ладно?
Я кивнула. А что мне еще оставалось делать? К Виктору я больше ни за что не
подойду, ну его со всеми заумностями. Не мог сразу проще говорить, знал ведь, кому
объясняет.
– А новые законы можно вводить? – заинтересовался вдруг Сенька.
– В принципе можно, но смотря какие, – ответил ему Виктор, накладывая себе салат,
обильно украшенный сверху зеленью. Причем эта самая зелень по большей части и
оказалась в его тарелке. Травоядный наш!
Я же вегетарианское блюдо трогать вообще не стала. При одном взгляде на это
овощное месиво, да еще и заправленное растительным маслом, у меня к горлу подкатил
комок. Как можно есть такую гадость? И налегла на мясное.
– Надо ввести смертную казнь за дерганье кошек и котов за хвост, – гордый своей
фантазией, сказал кот.
Мы вчетвером чуть не подавились, честное слово. А я так вообще закашлялась, и
Александру срочно пришлось меня спасать традиционным способом.
– А что? – уставился на нас Сенька, не понимая такой странной реакции со стороны
людей. – Вы думаете, это так приятно?
– А почему сразу смертная казнь? – удивился князь, пряча улыбку. – Можно тоже за
что-нибудь дернуть в отместку.
– Если я дерну в отместку за то, за что мне обычно хочется в такой ситуации, то
предадут смертной казни меня, – проворчал он. – Причем без суда и следствия.
Я не удержалась и прыснула.
– А за что тебе обычно хочется дернуть? – не поняла Катерина.
– Я тебе потом объясню, – пискнула я ей на ухо. – Но рождаемость в деревне после
этого резко снизится.
До нее наконец дошло, и теперь мы с Катериной откровенно веселились вдвоем.
– Злые вы, – с усмешкой глядя на нас, сказал Александр. – Можно подумать, только
мужчины кошек за хвост дергают.
– Конечно, – ответила я. – Женщины их просто сразу отрывают.
Виктор затравленно посмотрел в нашу сторону, но тут же мстительно сощурился.
– Ничего, Сень, мы с тобой наведем свои порядки. – И советник положил руку коту на
спину. – Они у нас попляшут еще, вот увидишь.
Неожиданно запахло паленой шерстью. И это заметила не только я. Мы подозрительно
принюхались и удивленно уставились на кота, от которого уже начал валить дым.
– Ты что делаешь, изверг?! – вдруг заорал Сенька, шарахаясь от Виктора и кубарем
скатываясь на пол. – Я тебя поддерживаю, духовным наставником твоим чуть ли не
являюсь, а ты меня поджарить решил?! Предатель!
Мы все поспешно вскочили. Виктор схватился за скатерть, но она вспыхнула у него в
руках. Александр быстро опрокинул на нее стакан воды.
Так вот куда веточка огонь-травы подевалась! В салатик угодила. А я-то думала…
– Виктор, замри и ни к чему не прикасайся! – скомандовала я. – Иначе ты спалишь
весь замок.
Советник, как ни странно, послушался, застыв испуганным изваянием. Его ладони
слабо мерцали огненными искорками.
– Ты у меня точно дождешься, – прорычал он, придя к единственному верному выводу,
что все это мной подстроено специально.
– Кошмар! – орал между тем дымящийся Сенька. – А говорят, люди кошек не едят! Чуть
шашлык из меня не сделали! Жестокие! Злые! Кровопийцы! Кошконенавистники!
Его вопли потонули в яблочном соке, которым Катерина щедро ливанула из графина на
тлеющий кошачий бок, а что в морду попала – так это ерунда. Дымить сразу перестало,
но мерзкого запаха только прибавилось. На боку бедного животного виднелся четкий
опаленный отпечаток пятерни советника.
Сенька яблочный душ оценил еще меньше, чем поджаривание.
– Совсем очумели! – возобновил он свою гневную отповедь. – У меня только личная
жизнь налаживаться начала, а вы мне тут устроили… А-а-а-а, помогите хоть кто-
нибудь…
Это он уже орал, потому что я завалила кота на пол, чтобы внимательно проверить
тяжесть нанесенного ему увечья. До ожогов дело, слава богу, не дошло, но
эстетический вид изрядно попортило, о чем я и сообщила пострадавшему, внимательно
его осмотрев.
– Все! Я с вами больше не общаюсь! – разобиделся кот, бросаясь вон из столовой,
как только я его выпустила, и выступал уже из-за угла, с безопасного расстояния. –
Вы испортили мне всю жизнь! Алена, это твои проделки! У князя вряд ли на такое ума
хватит!
– Сень, успокойся, – попыталась я вразумить не в меру разошедшегося лохматого
друга. – Наращу я тебе шерсть, не волнуйся, как новенькая будет.
– Я же теперь на улицу выйти не смогу, чтоб меня не засмеяли. А у меня свидание на
завтра назначено!
– До завтра наращу, – пообещала я. Сенька недоверчиво посмотрел в мою сторону.
– Я у тебя в комнате буду, – буркнул он. – Не вырастишь до завтра шерсть, я тебе в
кровать гадить начну. – И поспешно шмыгнул к лестнице.
Я чуть не задохнулась от возмущения. И он еще смеет называть себя культурным?!
Воцарившаяся за моей спиной тишина не предвещала ничего хорошего, и я посчитала за
благо потихоньку улизнуть следом за Сенькой, но мой малодушный отступательный
маневр быстро раскусили.
– Алена, а теперь объясни мне, в чем все-таки дело? – Александр за плечи развернул
меня к себе и строго посмотрел в глаза.
Я виновато отвела взгляд.
– А я предупреждал, что ничего хорошего из этого не выйдет, – прошипел Виктор,
приближаясь к нам.
Действие травки уже кончилось, и невинно пострадавший пылал теперь только жаждой
мщения. Ну этот точно готов меня побить, ему только волю дай. Я попыталась в
очередной раз сбежать.
– Откуда в еде появилась огонь-трава? – продолжил допрос князь, пресекая все мои
попытки улизнуть.
– Она сегодня на кухне какую-то дрянь варила, – сдал меня с потрохами советник.
– И вовсе не дрянь, – возмутилась я. – Если не понимаешь ничего в зельях и
лекарствах, то уж лучше молчи.
– Так, подождите, – осадил нас Александр. – Алена, ты готовила что-то сегодня на
кухне?!
Мне показалось или сам факт того, что я вообще что-то в состоянии приготовить,
вызвал у него такое удивление?
– И вовсе не что-то, – пробурчала я. – Я готовила снадобье. А что такого? Ну да, в
его состав входила огонь-трава. Кто же мог знать, что твои повара примут мои травки
за обычную зелень и решат украсить ею салат? Нечего хватать все подряд.
– О боже, Алена… – застонал мой жених. – За тобой только глаз да глаз нужен.
– А я о чем говорил? – прищурился Виктор. – Специально небось подсунула.
Я обиделась. Вот вечно он на меня наговаривает, а потом так и получается. Сам
виноват.
– Скажи спасибо – не дристун-трава тебе попалась. Александр, я правда не хотела.
Князь посмотрел на меня, как на самое большое недоразумение в мире, и тяжело
вздохнул:
– Я выделю тебе комнату для всех твоих аптекарских и лекарственных опытов, только
если ты пообещаешь больше не подходить близко к кухне. Договорились?
Я усиленно закивала, понимая, что мне уже ничего не грозит, к великому сожалению
Виктора.
– Желательно, чтобы эта комната была подальше от замка, – проворчал советник.
– А что тебе не нравится, Виктор? – подала ехидный голос Катерина. – Многим
женщинам нравятся горячие мужчины! А ты сегодня прямо искрил. Правда, оценить
некому было.
И поскорее выскользнула из столовой, пока советник не нашелся с ответом.
– Я не представляю, как можно общаться с такими язвами, – прошипел «горячий
мужчина». – Александр, и как ты с ними общий язык находишь? А с ней, – кивок в мою
сторону, – особенно. Это же невозможно! Так и норовят со свету сжить.
– Очень просто, – улыбнулся князь. – Я ее люблю. Бери пример с меня.
Виктор с ужасом посмотрел в сторону двери, куда минуту назад выскочила Катерина,
и, состроив физиономию «а ну вас к черту», удалился.
ГЛАВА 8
Лето давно уже вступило в свои законные права, щедро поливая землю солнечным
светом, больше напоминавшим жар раскаленной печи. Зелень на деревьях потускнела и
вяло обвисла от недостатка влаги, трава пожухла и в некоторых местах даже
пожелтела. Птицы пели свои песни как-то неохотно и скорбно, а насекомые не
торопились никого кусать – от зноя и у них аппетит пропал.
Мы с Катериной который день подряд валялись на берегу пруда и поджаривались на
солнце. Мой изобретенный недавно крем от солнечных ожогов не давал нам превратиться
в обугленные тушки, но от пекущего в голову огненного шара не спасал. Созданная над
нами маленькая магическая тучка не продержалась и пяти минут, а энергии отняла у
меня уйму. Повторять бесполезный опыт я не стала.
Учебники моей подруги, которые она всегда захватывала с собой, валялись рядом, но
так и остались на сегодняшний день ни разу не открытыми. От жары мозги распекло до
такой степени, что даже простое чтение казалось адским трудом. Купание не приносило
облегчения – вода была почти горячей.
Единственным спасением был сам замок, который в такую непереносимую жару сохранял
в своих стенах относительную прохладу. Что-то подсказывало мне, что это очередное
проявление его живой сущности, а не просто особенность строительного материала, из
которого он был возведен много веков назад. Но сидеть в четырех стенах было
тоскливо и скучно, поэтому мы предпочли свежий воздух (если его так можно было
назвать).
Я, не в силах больше переносить несусветный жар, сидела в тенечке, отбрасываемом
густым кустом сирени, и лениво перебирала пожухлые травки, которые насобирала
скорее по привычке, чем по необходимости. Пусть будет. Катерина лежала на одеяле в
купальнике, подставив кровожадному солнцу свою заднюю часть тела. И как она столько
времени выдерживает? Ее же скоро от копченой туши отличить невозможно будет. У меня
вон уже и так голова кружится, а ей хоть бы хны. Я загорать больше не рисковала.
Облезающие плечи были этому безумно рады. Раздеваться я тоже не стала. Какой смысл?
И так и так жарко.
– Говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, – рассеянно произнесла
Катерина, думая о чем-то своем, подозреваю, что все о том же.
– Ты хочешь его отравить? – высказала я заманчивое предположение.
– Почему сразу отравить? – Меня явно не поняли.
– Ну как же, – принялась объяснять я для особо непонятливых и безнадежно
влюбленных, что в данном случае одно и то же. – Дать выпить яду, а сердце само
остановится.
Да, кровожадности мне не занимать.
Однако Катерина задумалась над моими словами, причем как-то уж больно глубоко.
– Ну если только чуть-чуть, – наконец сказала она. И серьезно так.
– Ты шутишь? – Я даже испугалась. Вдруг правда траванет бедного советника, а я
потом, как всегда, крайней окажусь.
– Ну почему же? – продолжала витать в своих мыслях девушка, накручивая на палец
прядь волос. – Если только чуть-чуть. Мертвый-то он кому нужен? А так его еще
спасти можно, а потом он будет еще и благодарить до конца жизни.
– Если успеет, – пробурчала я, уже сильно пожалев, что так неудачно пошутила.
По моему мнению, недоотравленный советник гораздо опаснее перетравленного. И если
уж прибегать к таким кардинальным мерам, то делать все надо качественно, не
оставляя жертве ни малейшего шанса, а то потом не будет на всей земле ни одного
уголка, где я смогла бы укрыться от его злобной мстительности. Он ведь сразу на
меня подумает, я точно знаю.
Катерина внимательно следила за выражением моего лица и вдруг весело и от души
рассмеялась.
– Алена, давай все-таки оставим его в живых, он мне так больше нравится.
Я облегченно вздохнула, будто при мне только что помиловали ни в чем не повинного
вурдалака.
– Ну слава богу, а то я подумала, что ты приняла мои слова всерьез.
– Да что ж я, садистка, что ли? Хотя идея подсыпать мухоморчиков в супчик очень
даже ничего, мне нравится. С огонь-травой вон как забавно получилось.
А вот мне нет, потому что в любом случае все на меня свалят, и Виктор первый. Я у
него всегда и во всем виновата, даже если где-то таракан своей смертью сдохнет.
– И от кого вы собрались избавиться столь изощренным способом? – прозвучал совсем
рядом вкрадчивый голос, который заставил нас обеих вздрогнуть.
Вот только его тут и не хватало. Это называется – не произноси имя советника всуе.
Вот как тут не стать суеверной?
Катерина взвизгнула и, схватив большое полотенце, не торопясь завернулась в него
по самые уши.
– Предупреждать надо, – недовольно проворчала она, с удовольствием замечая
заинтересованный взгляд Виктора.
– Да вот решаем вопрос, через какую часть тела лежит кратчайший путь к твоему
сердцу, – с невинной улыбкой призналась я.
Я давно уже убедилась, что, чем честнее отвечаешь, когда тебя застают врасплох,
тем меньше тебе верят.
Катерина фыркнула и, слегка покраснев, отвернулась.
– Это еще зачем? – насторожился Виктор, прекрасно понимая, что ничего хорошего
ждать от нас не приходится. – Опять собралась какое-то пойло готовить? На подруге
своей испробуй сначала. – И он кивнул в сторону кокона, из которого торчали только
нос и глаза, пылающие праведным негодованием.
Виктор пристроился на небольшой кочке рядом со мной в теньке и тоскливо посмотрел
на бесцветное небо.
– Ты не сварился еще? – любезно поинтересовалась я, разглядывая его черную рубашку
с длинными рукавами. Несколько пуговиц сверху были расстегнуты, и на груди
поблескивали серебряный крестик и какой-то медальон.
– Нет еще, – пожал он плечами. – У нас в Фарландии такая погода долго держится, я
привык. А что, вы предпочли бы меня лицезреть в вареном виде с большим
удовольствием?
– Лучше в жареном, я вареное мясо не люблю, – высунула нос из полотенца
Катерина. – Мне чур бедрышко!
– А мне шейку тогда, – окинула я придирчивым взглядом советника. – Опять ты все
самое вкусное себе забрала.
Виктор спокойно посмотрел сначала на Катерину, потом на меня.
– Ну началось, – беззлобно проворчал он. – Неужели вас так плохо здесь кормят, что
вы еще и перекусы себе устраиваете?
Благодушное настроение советника по отношению к нам обеим было более чем странным.
Не удивлюсь, если он что-то задумал.
Виктор тем временем встал и направился к пруду. Мы проводили его потрясенными
взглядами.
– Он заболел, – сразу вынесла я вердикт.
– Наверное, от жары умом тронулся.
Моя подруга была удивлена не меньше. Она посмотрела, как советник присаживается на
корточки и трогает ладонью воду, быстро скинула полотенце и натянула сарафан.
– Зря, – прокомментировала я ее действия. – До этого ты вызывала у него больший
интерес.
Катерина возмущенно глянула на меня.
– Перебьется, – прошипела она.
– В такой воде только париться, – констатировал Виктор, возвращаясь к нам. – А вот
это что за травка?
И он протянул мне ладонь, на которой… сидела МЫШЬ.
– Виктор, не подходи! – заверещала я, прячась от него за спину Катерины.
– Ой, какая прелесть! – засюсюкала подруга. – Дай подержать, – и протянула руки к
ужасному созданию.
– Катерина, не смей! – еще сильнее взвизгнула я, вцепившись ей в плечи.
Так вот какую мерзость задумал этот гад!
Но Виктор не дал, продолжая неумолимо ко мне приближаться в обход девушки.
Насмешливо-торжествующий взгляд выдавал хорошо спланированную акцию возмездия.
Огонь-трава, похоже, слишком хорошо ему запомнилась. Так я же не нарочно, а он…
– Алена, посмотри какой хорошенький, еще совсем маленький, – не отставала коварная
предательница. – Ути, мышоночек мой…
– Катерина, сделай же что-нибудь!!! – истерично завопила я.
– Что именно? – не поняла она.
– Прибей его!!!
– Он же еще совсем крошка, – изумилась моей кровожадности девушка. – Жалко.
– А меня тебе не жалко?! – Вообще-то я имела в виду советника.
Но тут Виктор сделал такое… Короче, эта дрянь кинула мышь в меня.
Как я оказалась на дереве на высоте не менее трех метров над землей, так и
осталось для меня загадкой, особенно если учесть, что я сидела на самой нижней
ветке, а подо мной был совершенно гладкий ствол.
– Извини, я не знала, что ты так сильно боишься мышей, – виновато сказала
Катерина, глядя на меня снизу.
Можно подумать, это она меня пугала. Рядом стоял Виктор с таким невозмутимым
видом, что мне захотелось не просто его убить, но предварительно еще и помучить.
Поизощреннее.
– Виктор, я т-т-тебе этого н-н-никогда не п-п-прощу! – заикаясь, прошипела я.
– Да ладно тебе, – отозвался он, стараясь улыбаться как можно незаметнее. –
Сколько я от тебя натерпелся, одному богу известно.
– Это удар ниже пояса. – Я чуть не плакала. – Как я теперь слезать буду?
– Могу мышку кинуть, сама свалишься, – услужливо подсказал гад.
Я сильнее вжалась в ствол. Идея его отравить теперь не казалась мне такой уж
ужасной.
– Не смей!!!
– Виктор, так жестоко нельзя поступать, – отчитала его Катерина, кипя праведным
негодованием. – Я в тебе разочаровалась.
Можно подумать, его это сильно расстроило.
– Что у вас тут происходит? – неожиданно появился на поле брани Александр.
Как же он вовремя!!! Мой спаситель! Мой любимый! Он знает, когда мне необходима
его помощь! Собственно, как всегда.
– Александр, спаси меня! – взмолилась я сверху. – Виктор меня мышами пугает!
– Виктор, ты с ума сошел?! – накинулся князь на друга, предварительно убедившись,
что дело достаточно серьезное. – Зачем ты это сделал? Совсем на солнце перегрелся?
Советник оправдываться не спешил, равнодушно пожав плечами.
– Мышь выкини! – рыкнул на него князь.
– Да выкинул давно, – показал пустые руки Виктор и даже карманы вывернул для
достоверности. Кажется, он Уже и сам был не рад своей задумке, запоздало понимая,
что Александр с него три шкуры за это спустит.
– Алена, как ты туда залезла? – удивленно спросил князь, оценив разделяющее нас
расстояние. Сейчас у него была более насущная проблема – как снять меня с Дерева. С
мстительным советником можно и потом разобраться.
Если б я сама знала…
Все трое пялились на меня с нормальной твердой земли. Я им откровенно завидовала.
– Не знаю… – застонала я. – Сними меня отсюда, у меня голова кружится… Я высоты
боюсь.
– Прыгай, я поймаю. – Он протянул ко мне руки.
Я прикинула, чем мне этот прыжок может грозить, и замотала головой. А вдруг
промахнусь? Лежать с парой десятков переломанных косточек как-то не очень хотелось.
– Ладно, тогда держись крепче и ничего не бойся, – предупредил Александр, вплотную
подходя к дереву.
Интересно, что он собирается делать? Выдрать его с корнями или раскачать, чтобы я
сама шмякнулась? Ни то ни другое радостных эмоций у меня не вызывало. Напротив,
перепугало еще больше.
– Александр, не надо! – отчаянно взвыла я.
– Не бойся, – подбодрил он меня и положил ладони на ствол.
С деревом стало что-то происходить. Что именно, я так и не поняла, но оно вдруг
задрожало, зашевелилось и… постепенно стало уменьшаться в размерах. Мама дорогая!
Лучше бы я прыгнула! Сидеть на движущемся дереве было не просто страшно, а прямо-
таки жутко. Я зажмурилась и еще сильнее вцепилась в бедное растение, но ощущения
движения не пропали. Что же это он делает-то? Хоть бы предупредил.
Приоткрыв один глаз, я с радостью заметила, что земля уже совсем рядом, и чуть ли
не кулем свалилась с ветки, ставшей к этому времени совсем тонким прутиком. Как я
еще продолжала на ней сидеть, осталось неизвестным, но меня это сейчас волновало
меньше всего. Главное – я была на такой родной и привычной твердой поверхности.
Александр, убедившись, что я приземлилась целой и невредимой, убрал руки от ствола
и вытер взмокший лоб.
– Все нормально? – хрипло спросил он.
Я облегченно кивнула и совершенно не к месту грохнулась в обморок. Жара, по всей
видимости, сделала свое черное дело, а мышь просто-напросто добила. Слабоват мой
организм что-то стал в последнее время. А может, раньше таких экстремальных
ситуаций в моей жизни меньше было, кто его знает. Он со мной мало советуется,
совсем от рук отбился. Раньше за ним такого наплевательского отношения ко мне не
водилось. Думаю, яд василиска тут совершенно ни при чем, хотя кто знает.
– Что это было? – первым делом спросила я, приходя в себя.
– Обморок, – кратко пояснил князь, прикладывая дрожащей рукой лед к моим вискам. –
От жары, наверное.
Катерина стояла рядом, нервно теребя поясок. Я хотела выяснить, где они нашли лед
в такую погоду, но вовремя вспомнила, что Александр все-таки тоже маг. Как из
горячей воды сделать холодную, я и сама знала. Меня интересовало немного другое.
Дерево.
Я села, с удовольствием отмечая, что голова больше не кружится и конечности не
трясутся, в отличие от Александра, который сейчас, кажется, был зол на весь белый
свет. Виктора поблизости не наблюдалось. Неужели расправа со злодеем последовала
незамедлительно? Не удивлюсь, если его уже и закопать успели. Надо будет только
узнать где именно, чтобы было куда цветочки носить или кол осиновый вбивать, если
ему вдруг захочется воскреснуть.
Но моим надеждам не суждено было сбыться – советник, вполне живой и здоровый,
появился из-за кустов с флягой воды. Посмотрев на меня, он виновато отвел глаза и
спрятался за Катерину. Нашел защитницу, тоже мне.
Мне захотелось еще раз сделать вид, что теряю сознание, чисто для профилактики
повторения подобных издевательств в отношении моей непредсказуемой тушки, но я
передумала. Вместо этого я повернулась и уставилась на совсем молоденькое, всего-то
в два человеческих роста высотой, деревце, которое еще несколько минут назад
возвышалось на несколько десятков метров над землей.
– Александр, как ты это сделал? – поразилась я. Ускорять рост растений я умела, а
вот наоборот…
– Просто повернул все его жизненные процессы вспять, немного их ускорив, – пояснил
он, облегченно вздыхая. Раз я начала задавать много вопросов, значит, со мной все в
порядке. Это уже доказанный факт, и мой жених успел в этом неоднократно убедиться.
Я вопросительно посмотрела на него, ожидая дальнейших объяснений.
– Это древняя магия Кащеев, – не стал вдаваться в излишние подробности
Александр. – На ней и пытался мой далекий предок построить свое бессмертие. Не
получилось. Дальше растений ни ему, ни кому-либо другому продвинуться так и не
удалось.
– А оно опять вырастет? – кивнула я на деревце.
– Вырастет со временем, куда оно денется.
Мы вернулись в замок. К моему великому сожалению Александр не стал устраивать
разборки со своим советником при нас с Катериной, а увел Виктора в кабинет. Как мы
ни прислушивались, звуков борьбы и мольбы о пощаде так и не услышали. Да и потом ни
один, ни другой не сочли нужным поведать нам подробности своего разговора. Виктор,
подозреваю, из чувства вины, Александр – просто потому, что считает это чисто
мужским делом.
Чуть позже Виктор, скрипя зубами, извинился за свою глупость, поклялся, что больше
ни за что не будет со мной связываться, и инцидент был полностью исчерпан. Я,
правда, пообещала ему, если вдруг он захочет еще раз повторить подобный опыт,
открутить не только голову, но много чего еще, но зла уже не держала. Пусть живет.
К вечеру стало немного прохладнее, и на небе стали сгущаться темные тучи. Мы
вздохнули с облегчением, радуясь, что кошмарной жаре наконец-то пришел конец. Если
бы она продлилась хотя бы еще один день, я бы, наверное, не только сознание
потеряла, но и что посущественней.
А ночью пошел долгожданный дождь. Хороший такой, проливной, живительный. Я даже
проснулась и долго с радостью прислушивалась к шуму стучащих по подоконнику капель.
После изнуряющего многодневного зноя этот звук был для меня самой сладкой и
прекрасной музыкой. В окно дул легкий прохладный ветерок, принося запах свежести.
Красота!
Я вспомнила, как вот так же просыпалась от сильного проливного дождя в своей баба-
ягинской избушке, прислушивалась к шуршанию потоков воды по крыше и думала о чем-то
своем, ведьминском. Как же давно это было…
На глаза непроизвольно навернулись слезы. Я хочу домой. Хоть на минуту, на секунду
окунуться в такой знакомый и родной лес, вдохнуть его запах, почувствовать его
силу, величие и… любовь. Я не сомневалась, что лес любит меня так же, как и я его.
Он с благодарностью отнесся к моей помощи, а я его бросила на произвол судьбы и
местных недалеких жителей. Предательница! Как же не вовремя появился этот чокнутый,
которому так приспичило свести со мной счеты. Теперь из-за него мне и за порог
Трехгории не выйти, а так хочется… У-у-у…
Я попыталась призвать к порядку свои вконец расшатавшиеся нервишки. Спать надо, а
я тут всякими глупостями занимаюсь. А ну прекратить самокопание! И, перевернувшись
на другой бок, все-таки заснула. Умею я иногда быть убедительной.
ГЛАВА 9
ГЛАВА 10
ГЛАВА 12
ГЛАВА 13
Мы въехали в теперь уже мои Забытки. Со времени моего отъезда здесь ровным счетом
ничего не изменилось. Те же покосившиеся домишки, заросшие сорняками огородики,
пыльные улицы. Собственно, а чего я ждала? Что к моему приезду тут райские кущи
вырастут? Ага, как же! В этой деревне и раньше-то разве что динозавры не водились,
хотя их с легкостью жители заменяют. В общем, все было по-прежнему.
Ощущения, что я теперь хозяйка этой забытой богом деревни, почему-то пока не
возникло, а может, еще не свыклась с подобной мыслью. Я вообще себе плохо это
представляла, да и желания представить, если честно, особо не было. Интересно, как
жители воспримут новость, что Баба-яга над ними теперь главенствовать будет? Не «на
ура», это точно. Наверное, пожалеют, что не уничтожили меня раньше. Сочувствую я
им.
Александр и Виктор с любопытством оглядывались вокруг. Собаки привычно тявкали из-
под заборов, вороны нагло портили недозрелые яблоки, по дорогам бродили чьи-то
свиньи, козы и овцы, от которых Виктор старался держаться подальше. Даже народ
куда-то весь разбрелся. Хотя что я удивляюсь – самое время сенокоса. Да и жара
несусветная, без необходимости на улицу выходить никому не хочется, я бы и сама в
погреб похолоднее спряталась.
Свернув к центральной площади, мы наткнулись на кучку мелких ребятишек, которые
что-то рассматривали на дороге с присущим только детям всепоглощающим интересом. Мы
подъехали ближе, но на нас не обратили внимания, и я, не удержавшись, заглянула
сверху. Неожиданная тень все-таки заставила их поднять головенки. Около минуты они
недоуменно меня рассматривали, хлопая глазками, а потом с радостными воплями: «Ура!
Баба-яга вернулась! Тикаем, пока в суп не бросила!» – кинулись врассыпную.
– Я не пойму, тебя тут боятся или любят? – наблюдая за улепетывающими детьми,
задумчиво спросил Виктор.
– Больше похоже на местную достопримечательность, – усмехнулся Александр,
подхватил мальчонку лет восьми, пробегавшего мимо него, и усадил к себе в седло.
Испуга в глазах ребенка не наблюдалось совершенно. Напротив, он сначала заверещал
как резаный поросенок, а потом восхищенно уставился на князя и жадно спросил:
– А ты Кащей?
Детская проницательность меня иногда просто поражает тем, что почти никогда не
ошибается. С возрастом люди тупеют.
– Да, я – Кащей Бессмертный, – сдерживая улыбку, кивнул Александр.
– Класс!!! – Восторга в глазах ребенка только прибавилось. Он нетерпеливо заерзал
в седле, устраиваясь поудобнее и готовясь получить самую горячую информацию из
первых уст. – И ты будешь завоевывать нашу деревню?
Логика потрясающая!
– Нет. А зачем? – несколько опешил Александр.
– Ну как же?! – подивился нашей непроходимой тупости мальчик. – А с Бабой-ягой
сразиться, из леса ее выгнать?
Виктор фыркнул.
– Вообще-то я на ней жениться собираюсь, – совершенно серьезно ответил князь.
Ребенок округлил глаза еще больше, оглянулся на меня и ужом стек с коня на дорогу.
– Кащей Бессмертный на Бабе-яге женится! – звонким голосом на всю улицу закричал
он, бросаясь к своим товарищам, поджидавшим его за ближайшим углом. Теперь на нас
таращилась вся компания.
– Не знаю, как с остальными, но детей запугать тебе здесь не удалось, – как бы
невзначай поддел меня советник. – Не внушаешь ты им должного трепета.
– А на тебя вообще внимания не обратили, – не осталась в долгу я.
– Зато и не засмеяли.
– У тебя еще все впереди. Дети просто обожают издеваться над взрослыми.
– Детей в принципе обмануть сложно, – прервал наши привычные пререкания князь. –
Они хорошо чувствуют ложь и опасность, это им взрослые головы морочат.
– Вот, – назидательно подняла я вверх указательный палец. – Так что, Виктор, ты
готовься, готовься. Местные жители фантазией не обделены.
За подобными рассуждениями и под восхищенными взглядами ребятни мы достигли
центральной площади, возле которой располагался дом старосты. Туда-то мы и
направлялись, собственно.
Дом главы этой деревни мало чем отличался от прочих, разве только был обнесен не
таким дырявым забором и огород побольше, во всем остальном он терялся среди прочих
домиков. Если не знать, то и не догадаешься ни за что.
Мы спешились у ворот. Никаких злобных псов, желающих разнообразить свое меню за
наш счет, в пределах видимости не наблюдалось. Я вообще хотела пойти одна, но
Александр с Виктором были против (скорее всего, после моих красочных рассказов об
этом дивном месте), поэтому мы, получив не очень вежливое разрешение, вошли в дом.
Староста, пожилой щупленький мужичок, сидел за столом и зашивал старые валенки.
Это летом-то. Хотя небезызвестная поговорка гласит – готовь сани летом… Что ж, хоть
в этом жители Забытков оказываются практичными, уже можно за них порадоваться.
– Явилась, значит, – проворчал он, поднимая на меня глаза от шитья и буравя не
самым дружелюбным взглядом. – А мы уж обрадовались. Не зря я говорил, что нечисть
так просто не извести. А чтоб она сама ушла, такого вообще никогда не было.
Виктор сдавленно закашлялся за моей спиной. Похоже, определение моего социально-
видового статуса согрело его ехидную душу.
– Я по делу, – сдержанно сказала я, почему-то твердо веря, что мое спокойствие
принесет хорошие плоды.
На меня посмотрели не столько подозрительно, сколько удивленно. Ничего хорошего
староста от меня не ждал. В общем-то он прав по-своему, отношения наши и раньше
оставляли желать лучшего. Я сунула ему под нос свою дарственную. Он осторожно взял
ее, будто я предлагала ему голодную пиявку, и внимательно изучил, только что на зуб
не попробовал. По мере изучения документа лицо старосты меняло свои цветовые
оттенки от девственно-белого до багрово-красного.
– Липа это! – наконец изрек он. – Филькина грамота.
– Что?! – Я начала заводиться. Не быть мне никогда дипломатом. – Вы считаете
личную подпись короля Расстании филькиной грамотой?!
Возникло жуткое желание срочно пожаловаться нашему венценосному правителю на такое
наплевательское отношение к его автографу, но его поблизости не было. Интересно,
что бы король с ним сделал?
– А какого рожна тебе сам король будет такие подарки делать? – продолжал
настаивать староста. – Тебя на костре должны были сжечь давно.
– Это за какие такие коврижки? – уже всерьез кипятилась я.
– Чтоб другим неповадно было.
Вот за что я уважаю жителей Забытков, это за способность всегда найти к чему
придраться. Особенно если дело касается меня.
– Кто вот это подтвердить может? – И староста потряс бумажкой.
– Я могу подтвердить, – подал от двери голос Виктор. – Эта дарственная вручалась в
моем присутствии королем Расстании лично.
– А вы кто же такие будете?!
Мне показалось, что недоверчивый мужичок только сейчас заметил присутствие еще
двух подозрительных личностей. Довольно странно, потому что не заметить такие
внушительные фигуры, молча дожидавшиеся своего звездного часа у двери, мог разве
что совсем слепой.
– Мое имя Виктор-Жан-Батист-Патрик-Леонард де Крувиани барон Лиозийский, я
подданный короля Фарландии, – скромно представился советник, снимая с шеи небольшой
золотой медальон с фамильным гербом и демонстрируя его старосте в качестве
удостоверения своей личности. На медальоне был изображен тигр с розой в зубах,
отличительный знак баронов Лиозии, одной из крупных провинций Фарландии. – Надеюсь,
этого достаточно?
Мы со старостой обомлели. Бароны Лиозийские были достаточно близкими
родственниками королей Фарландии и занимали далеко не самую последнюю ступеньку на
пьедестале фарландской знати. Это я еще из книги по истории Соединенного
Государства вычитала, которую домучила как раз незадолго до отъезда. Да и староста
на удивление оказался не совсем отсталой рухлядью, тоже был в курсе. Сказать, что
столь высокое положение нашего насмешливого советника меня удивило, это ничего не
сказать – такого состояния глобального шока я давно не испытывала, и вместе со
старостой уставилась на Виктора с открытым ртом. На мой обалдевший взгляд Виктор
слегка передернул плечами, мол, не вижу ничего странного. То, что советник оказался
на поверку не кем иным, как бароном, стало для меня настоящим откровением. Я раньше
как-то не задумывалась над его происхождением. А оно вон как оказалось…
– А это тогда кто? – побелевшими губами прошептал староста, выстраивая самые
смелые догадки и переводя затуманенный взор на Александра.
– Единовластный правитель и всесиятельный князь Трехгории Александр, – добил
несчастного мой жених. – Но я лицо заинтересованное и свидетелем выступать не могу.
Алена моя невеста.
Мужичок переливался теперь всеми оттенками серебристо-серого, жидкая бороденка
нервно вздрагивала. Такое количество могущественной нечисти он видел впервые, а как
поступить – даже не представлял. Ужасное положение!
– Свят, свят, свят! Сначала одна Баба-яга была, а теперь еще и Кащея с собой
притащила! О горе нам всем, горе! Грядет конец света! – запричитал он, осеняя
сначала себя, а потом и нас заодно крестом.
Наверное, он наивно полагал, что от этого мы жутко забоимся и стечем на пол
маленькой зловонной лужицей. Как бы не так! На нас такой способ уничтожения не
действовал. Староста это тоже быстро понял и прекратил ломаться.
– И чего же вы хотите? – жалобно заблеял он, озираясь по сторонам в поисках путей
к бегству.
Таковых, кроме окна, не находилось, да и то было облеплено любопытными мордашками
ребятни, которые жадно внимали каждому нашему слову через многочисленные щели.
– В первую очередь, – взял на себя правовую роль Виктор, – полное прекращение
гонений на вышеобозначенную Алену Хренову, которая является теперь полновластной
хозяйкой Забытков.
Староста уполз под стол вместе с валенком, не в силах по достоинству оценить
свалившееся на него несчастье. Я, конечно, понимаю, что хорошим подарком никогда не
была, но можно же как-то и поучтивее со мной теперь.
– А также прилегающий к деревне лес теперь относится к заповедным, и уничтожение
любых видов обитающих там существ является уголовно наказуемым преступлением, –
продолжил советник, приподнимая скатерть и глядя на дрожащего под столом мужичка. –
Мы тут пробудем еще пару дней, если есть какие пожелания – изложите в письменном
виде. Все дальнейшие распоряжения от новой хозяйки получите позже. Пожелания и
жалобы направляйте в Трехгорию, мы разберемся.
– Изыди, нечистая сила! – истерично вякнул староста, потрясая валенком:– Никакого
спасу от вас нету!
Виктор раздосадованно выпрямился.
– Кажется, это бесполезно, – усмехнулся Александр. – Может, саму деревню тоже
заповедником сделать? Вон какие интересные экземпляры тут обитают.
«Интересный экземпляр» тем временем отползал к двери, шепча то ли молитвы, то ли
проклятия, но на нас не действовало ни то, ни другое.
– Ладно, ну его, – махнула я рукой. – С горем надо переспать. Завтра еще раз
поговорим. Пусть переварит новость, успокоится, от него сейчас все равно никакого
толку, так и будет про недостойную нечисть и вероотступников бубнить.
– Не понимаю, откуда у людей в голове такие глупости берутся? – удивленно
приподнял одну бровь князь, наблюдая за отползным маневром старосты. – Я вообще
крещеный.
Такого слабая психика старосты выдержать уже не могла, и он в сладком обмороке
растянулся на полу. Мы решили ему не мешать и вышли на улицу. Нервное потрясение
требует к себе трепетного отношения.
Дальше по плану было посещение священных руин моей избушки. Не скажу, что
испытывала щенячий восторг, но меня несло туда так, что даже минута промедления
казалась вечностью. В деревне все равно делать было больше нечего. Даже ночевать
здесь особо не хотелось, уж лучше костер развести в лесу да лишиться нескольких
граммов крови в фонд помощи вечно голодным комарам, чем ловить на себе постоянные
разношерстные взгляды, которыми нас одаривали сейчас уже прознавшие обо всем
местные жители. А уж про те реплики, которые доносились до нашего слуха из-за
заборов, я вообще молчу.
– За что же нашей деревне наказание такое? – шептались за нашей спиной одни. – Так
скоро и вся нечисть к нам переберется, поест и заживет себе преспокойненько.
– Ага, – поддакивали другие. – Или нас в нечисть обратят. Не зря Баба-яга
вернулась, да еще и Кащея с собой притащила. Не к добру это…
– А третий-то кто? – вопрошали особо любопытные. – Не иначе сам Змей Горыныч.
– Так Змей Горыныч вроде с тремя головами должен быть.
– А ты хоть одного настоящего видела?
– Нет.
– Вот и не говори, чего не знаешь.
– А ты знаешь?
– А я на картинке видела. Точно он.
– А вроде на человека похож…
– Да разве нормальный человек с такими свяжется?
Лицо Виктора при этих словах вытянулось, а мы с Александром захохотали в полный
голос.
– Сами вы Змеи Горынычи, – обиженно прикрикнул на «экспертов» советник. – Доходяги
умственные. Уже людей от Змея Горыныча отличить не могут. Дожили. Тоже мне,
сказочники.
Народ внимать его праведному гневу даже не собирался и пустился в горячее
обсуждение, насколько Виктор похож на Змея Горыныча и чего от такой потрясающей
компании, как наша, вообще можно ожидать. От того, что нам приписали, лица
вытянулись теперь у всех троих. Интересно, откуда у людей такое богатое
воображение? Последнее, что достигло нашего слуха, было решение вопроса о призыве
королевской армии для уничтожения полчища нечистой силы, посмевшей нарушить их
покой. На мой взгляд, пока что нарушали покой только мой личный.
– Добро пожаловать в ряды магических существ, – картинно отвесил советнику поклон
князь. – А ты переживал, что тебя не заметили.
– Надо еще обряд посвящения провести, обязательно с жертвоприношением, – не
отстала и я. – Думаю, червяк в качестве жертвы подойдет. Вечером накопаем побольше
и в полночь начнем. Готовься.
– Вы издеваетесь? – догадался Виктор, скрипнув зубами.
Неужели он еще сомневался?
У самой околицы нас поджидал местный священник. Я хорошо помнила, как он в свое
время размахивал у меня перед носом кадилом, пытаясь изгнать из меня какого-то
беса. Откуда он вообще узнал о существовании оного, неизвестно, я вроде никаких
признаков одержимости не проявляла и ни на кого не бросалась, но дело кончилось
тем, что кое-кто из жителей, сбежавшихся посмотреть на столь редкостное зрелище,
получил в лоб и лишился нескольких зубов посредством этого самого кадила.
Приобщившись таким образом к божьей благодати, те самые пострадавшие уверовали, что
я есть проявление всего дьявольского, и единогласно предали анафеме. Мне же было
абсолютно все равно – у каждого психа своя программа.
И теперь этот же самый священник, только еще больше растолстевший (меня всегда
удивляло, что священники имеют такие необъятные формы), подкарауливал нас на выезде
из деревни. Знал, святоша, куда мы дальше поедем.
– Изыди, дьявольская сила! – жутким голосом возопил священник, ливанув на нас
целое ведро святой воды. Не поленился же притащить.
Мы-то сами нисколько не пострадали и даже не промокли, а вот лошадки перепугались
до чертиков. Еще бы! Идешь спокойно, никого не трогаешь, а тебе в морду плещут
холодной жидкостью. Приятного мало. Я бы тоже не осталась равнодушной к такой
подлости.
– Ты чего делаешь? – рявкнул на священника князь, удерживая Стража от
справедливого акта возмездия (конь попытался тяпнуть обидчика). – Совсем из ума
выжил?
– Изгоняю нечистую силу из нашей богоугодной деревни! – торжественно провозгласил
святой отец. – Даже животные под вами одержимы дьяволом. Вон как от святой воды
шарахнулись.
– Да от тебя и праведник с таким подходом шарахнется. – Александр натурально
разозлился. – А ну уйди с дороги. Тоже мне, божий поборник. В нечисти сначала
научись разбираться, а потом уже изгоняй.
Священник торопливо отбежал на обочину. Подозреваю, не столько от гнева князя,
сколько от зубов его коня, которыми Страж щелкал не хуже волка, и уже из кустов
начал завывать какие-то непонятные молитвы. Мы его проигнорировали и направились в
сторону леса.
– Виктор, почему ты никогда не говорил, что имеешь такое высокое происхождение? –
не удержалась от любопытства я, когда взволнованная нашим приездом деревня осталась
далеко позади.
– А зачем? – удивился советник. – До Александра мне все равно далеко. К тому же я
был уверен, что ты знаешь. Это что-то меняет?
– Нет, просто как-то странно. – Я замялась, но следующий вопрос все-таки задала: –
Неужели в Фарландии тебе не нашлось места, с твоим-то именем и титулом?
– Дело не в имени и титуле, – ответил за него Александр. – Дело в том, что Виктор
самый младший сын в баронской семье, а младшие, как правило, не являются
наследниками и имеют минимум прав. Ему мало что светило при королевском дворе, а
быть простым адвокатом в какой-нибудь конторе не слишком престижно, сама понимаешь.
Виктор кивнул, подтверждая слова князя.
– Ясно. – Я кинула на советника задумчивый взгляд. Никогда бы не подумала, что
важно не только родиться в богатой высокородной семье, но еще и сделать это
вовремя.
– Алена, не нужно на меня так жалостливо смотреть, – хитро подмигнул мне Виктор. –
Я всем доволен и ни на что не жалуюсь. Отомри!
Еще бы он не был доволен! Кто может похвастаться, что является советником князя
Трехгории и самого Кащея Бессмертного! Никто. Думаю, что эта вакансия еще не скоро
освободится.
Чем ближе мы подъезжали к лесу, тем сильнее я нервничала. Одно дело знать, что от
твоего дома не осталось камня на камне (в моем случае – щепки на щепке), и совсем
другое – увидеть все собственными глазами. Я боялась. Слишком сильно успела
привязаться к этой ветхой и давно нуждающейся в капитальном ремонте избушке. Я даже
готова была сама поверить в наличие несуществующих куриных ножек. Пусть будут,
жалко, что ли.
Александр заметил мое состояние и, как-то уж больно многозначительно
переглянувшись с Виктором, положил ладонь на мои судорожно сжимавшие поводья
руки. – Не волнуйся. – Он заглянул мне в лицо и ласково улыбнулся. – Нет ничего, с
чем бы мы не справились. Вдвоем. Все будет хорошо.
Я позавидовала его бодрому оптимизму и постаралась вернуть улыбку. Она вышла
какая-то кособокая, но мне стало немного легче. Все-таки как здорово, что у меня
есть такой замечательный и преданный друг, как он. И не только друг, но
единственный любимый мужчина всей моей жизни. Рядом с ним все становится проще и
легче, от одного его взгляда.
Виктор усиленно не обращал на нас внимания и делал вид, что любуется окружающей
природой. Конечно, ему-то полюбезничать не с кем, вот он и страдает теперь от
недостатка внимания. Ничего, ему полезно. Хотя усилиями местных жителей нас вряд ли
оставят просто так в покое. Не шутка – столько могущественных колдунов набежало
разом. А то, что на данный момент одна я могу колдовать, никого не волнует да и не
интересует особо.
Мы приближались. Дорогу к своему дому я знала как свои пять пальцев и могла найти
ее даже в бессознательном состоянии, если понадобилось бы. Мои нервные окончания
были накалены до предела, руки начали предательски трястись. Теперь я не была
уверена, что правильно сделала, что вообще сюда поехала. Лучше бы оставалась и
дальше в спасительном неведении и невидении, мучаясь периодически приступами
ностальгии, и все. Так нет же, поперлась… на свою голову и все остальное. Сбежать,
что ли, пока не поздно? Ага, Александр-то меня поймет, конечно, а вот Виктор первый
потешаться начнет – над трусостью и малодушием. Нет уж… Надо доводить начатое до
конца, и пусть мне хуже будет.
Осталось еще немного… Совсем чуть-чуть… Я даже зажмурилась, когда мы выехали на
поляну, где раньше стояла моя избушка. Страшно вот так сразу увидеть место разрухи.
Александр с Виктором ехали на почтительном расстоянии немного позади, чтобы не
мешать мне бороться с обуревавшими меня чувствами. Честь им и хвала, конечно, за
это, но могли бы и поддержать немного. Хотя бы песенку веселую спели, что ли? Для
поднятия моего вконец упавшего духа.
Решив не строить из себя впечатлительную барышню, я храбро подняла голову и
посмотрела правде в глаза. Не знаю, как глаза правды, а своим я верить
категорически отказывалась и снова их захлопнула. Но повторный осмотр жалких
останков моего дома дал тот же результат.
– Что это? – оторопело спросила я, еще продолжая считать то, что сейчас было
передо мной, издевательской галлюцинацией.
– Насколько я разбираюсь в архитектуре, – усмехнулся подъехавший Виктор, – это
избушка на курьих ножках в стиле модерн.
На месте моей бывшей развалюшки действительно стояла самая настоящая избушка на
курьих ножках, прям как в сказках. Она была немного больше моего старого дома,
срубленная из толстых цельных бревен, с резными ставнями, покатой крышей с трубой и
коньком, крылечком с перилами и… самыми настоящими куриными ногами. Это были не
просто ноги, а верх совершенства, которому могла бы позавидовать любая уважающая
себя курица, а неуважающая просто сдохла бы от зависти или собственной непроходимой
тупости.
Я беспомощно обернулась и посмотрела на Александра. Лицо его выражало все, что
угодно, но только не удивление. Так. Понятно. Его рук дело. И когда только успел?
– Я хотел сделать тебе свадебный подарок, но… получилось несколько раньше… – начал
он оправдываться на мой немой вопрос.
Я сползла с седла и на негнущихся ногах направилась к избушке. От нее пахло
свежеоструганным деревом, смолой и травами. В душе у меня все перевернулось. Вот
оно – настоящее проявление любви и заботы о ближнем. Ну кому бы еще могло прийти в
голову сделать Бабе-яге такой шикарный свадебный подарок? Только Кащею
Бессмертному.
Я медленно обошла вокруг своего нового дома, провела ладонью по шершавым, еще
немного влажным бревнам, поднялась по ступенькам на крыльцо и вошла внутрь. Там
осталось все точно так же, как и было раньше. Печка, кровать, шкаф, даже несколько
пучков трав висели под потолком, только все было новое, не совсем мое, да и комнат
теперь было две, а не одна. Вторая комнатушка была обставлена как спальня. Там тоже
имелась большая кровать, шкаф для вещей и стол со стульями. Миленько и уютно.
Неужели это новое произведение архитектурного искусства так жаждало встречи со
мной, что неумолимо гнало сюда? Странные противоречивые чувства боролись во мне –
радость и грусть, счастье и разочарование, спокойствие и нервозность.
– Нравится? – Александр подошел сзади и обнял меня за плечи.
– Спасибо… – прошептала я, повиснув у него на шее. – Лучшего подарка ты не мог мне
сделать. Теперь я настоящая Баба-яга.
– А ты до сих пор ею и была. Так что нечего прибедняться. А спасибо лучше скажи
Катерине – это ее первый архитектурный шедевр, да Главному Магу Расстании, вашему
бывшему ректору, он здесь все и поставил. Без них я бы вряд ли справился.
– Значит, все об этом знали, да?
– Конечно. – Мой жених чмокнул меня в нос. – А на куриных ножках твой кот настоял.
Ему они казались обязательным атрибутом твоей избушки. Неплохо получилось вроде.
Было видно, что Александр и сам доволен коллективным творчеством. А уж про меня
что и говорить.
– Еще бы! – высказала я свое искреннее восхищение. – Умереть и не жить!
– Давай все-таки не будем вдаваться в такие крайности, – улыбнулся мой
жизнелюбивый жених.
Какими еще словами выразить свою благодарность, я не знала, но Александр и так все
прекрасно понимал. Мне вообще жених на удивление понятливый попался, сама себе
иногда завидую.
В общем, я до вечера пребывала в удивительно невесомом подвешенном состоянии, как
паутина в углу, от свалившегося на меня неожиданного домашнего счастья. Ехала,
можно сказать, на похороны, а попала на карнавал. Непередаваемые ощущения. Даже
вечером, несмотря на жуткую усталость от всего пережитого, я долго ворочалась в
кровати и не могла уснуть. Александр с Виктором уже давно спали в соседней
комнатке.
Полная луна светила в окно, легкий пьянящий ветерок шевелил занавески и шуршал
листвой, запах ночного леса будоражил кровь. Ну вот как тут уснешь? Я не выдержала,
встала, оделась и вышла на крыльцо. Вот сейчас только в ступу вскочить и на шабаш.
Интересно, я на метле хорошо смотрюсь?
– Мечты замучили? – вышел ко мне Александр, полной грудью вдыхая ночную прохладу.
Я думала, что в гордом одиночестве полуночничаю. Оказывается, еще один нашелся.
– Ага, – честно призналась я. – Вот думаю, насколько красиво я буду смотреться в
ночном небе.
– Пугающе, – немного подумав, ответил он.
– Почему?
– Потому что от тебя, как от молнии, не будешь знать, где спрятаться. Под деревом
опасно, в доме ненадежно, в чистом поле – точно попадет.
– Я иногда промахиваюсь.
– Я бы не стал на это так уж сильно полагаться. – Александр облокотился на
перильца рядом со мной. – Теория вероятности может сработать в самый неподходящий
момент. К тому же ты запросто можешь свалиться.
– Например, на обеденный стол, – напомнила я про свое великое приземление в его
замке несколько месяцев назад. – Мы с Елисеем красиво приземлились!
– Тебе тогда крупно повезло, салаты все-таки мягкие, – улыбнулся мой жених. – Не
думаю, что везение является одним из твоих постоянных спутников.
Вот это верно. О моем везении скоро надо будет складывать легенды и читать детям
на ночь в назидание, чтобы не повторяли чужих ошибок. Я, правда, уже научилась с
ним жить и даже иногда находить положительные стороны, но это так редко бывает.
– Я до сих пор помню капустные прядки и ветчинные локоны, – продолжил он
издеваться, касаясь пальцами моих волос.
И чего ему в них так нравится?
Я хлопнула его ладонью по щеке.
– За что? – недоуменно отшатнулся он от меня.
– Комар, точнее комариха. – Я невинно похлопала глазками и показала ему трупик. –
Нечего из тебя кровь пить, это только моя привилегия.
Александр усмехнулся:
– Я всегда подозревал, что ты не так безобидна, как кажешься на первый взгляд.
Думаю, что мухоморы в соусе из плесени меня ждут впереди?
– А как же! – не осталась в долгу я. – Ваше сиятельство очень догадливо. А еще суп
из пиявок, салат из болотной жижи, жульен из грязи… Все, чего только пожелаете.
– Мое сиятельство в первую очередь очень желает остаться в живых.
– А как же бессмертие?
– С тобой о бессмертии можно только мечтать.
Лунный свет, бесконечное ночное небо, блестяшки звезд, лес, упоительный воздух,
вой волков вдалеке, уханье ночных птиц, избушка на курьих ножках, Баба-яга с Кащеем
Бессмертным на крылечке целуются. Что может быть более романтичным?
– Алена, мы не можем здесь надолго задерживаться, – сказал через некоторое время
Александр. – Я понимаю, что тебе хочется побыть тут подольше, но у нас не так много
времени.
– Я знаю, – грустно кивнула я. – Послезавтра уедем. Мне кажется, что я что-то еще
не сделала, очень важное, а что именно – не пойму.
– Хорошо, останемся до послезавтра.
ГЛАВА 14
ГЛАВА 16
ГЛАВА 17
ГЛАВА 18
ГЛАВА 19
Александр рубанул по тому месту, где только что стоял Васька, но меч со свистом
разрезал вспыхнувшее огненное кольцо. Не было больше на поляне ни его невесты, ни
кровного врага. Они исчезли. Только гарь и едкий сернистый дым от огненного
портала, полыхнувшего красным пламенем, напоминали о том, что они были здесь.
Бессильная ярость проступила на лице князя. Он медленно повернулся и направился к
другу с поднятым еще мечом.
– Зачем ты отпустил ее?! Зачем позволил вмешаться?! Я же просил тебя… – и, вонзив
в землю меч, который тут же огненной змейкой исчез, тихим безжизненным голосом
добавил: – Хотя ты здесь совершенно ни при чем.
Виктор смотрел на князя несколько виновато, плотно сжав губы, но не отступил ни на
шаг. Как можно удержать эту ненормальную бестию, когда она рвется в бой? С ней даже
бронебойный таран не справится.
На самом деле то, что сейчас произошло, было поистине ужасно и страшно. Темные
силы восстали там, где их не ждали. Удар в спину, пинок в солнечное сплетение.
– Я найду ее во что бы то ни стало! – глухо пообещал Александр, вскакивая в
седло. – Через десять, двадцать, сто лет… И пусть мне для этого придется поднять
все силы тьмы, я доберусь до этого негодяя.
Виктор не сомневался, что его друг так просто не отступится. Он такой же упертый,
как и эта взбалмошная отчаянная девчонка, которая волею судьбы (хотя скорее метлы)
попала к ним в замок и перевернула все вверх ногами. Раньше было намного спокойнее,
даже в преддверии войны.
– Тебе придется сделать это гораздо раньше, – ответил советник, следуя за
князем. – Намного раньше.
Александр ничего не ответил, но Виктор почувствовал, что он внимательно слушает, и
поэтому добавил:
– Потому что в ее положении время ограничивается всего лишь несколькими месяцами…
Князь вздрогнул, будто его ударили по лицу.
– Что ты сказал?! – Он так резко осадил коня, что тот, хрипя, присел на задние
ноги.
– Она ждет от тебя ребенка, – глядя другу в глаза, повторил Виктор. – Именно это
заставило ее броситься на твою защиту… Ваське как-то удалось подчинить себе
магические силы Алены, и она испугалась, что тебя убьет ее сила, сейчас возросшая
вдвое.
– Безумная… – еле шевеля побелевшими губами, прошептал князь.
По лицу Кащея Бессмертного пробежала судорога боли и такой нечеловеческой
ненависти, что советник не на шутку перепугался. Кто знает, что творится в душе у
этих ненормальных магов в такие минуты? Попасть под горячую руку легко, а вот
выбраться… Проверять на собственной шкуре, есть ли выход, Виктору не хотелось.
Александр пустил Стража в бешеный галоп. Он гнал не столько коня, сколько себя.
Как он мог допустить подобное? Как не заметил надвигающейся опасности? Почему так
рано расслабился и потерял бдительность? Мысли свистом ветра проносились в голове,
но не заглушали щемящей тоски в сердце. Если этот негодяй посмеет причинить хоть
малейший вред его любимой женщине и… Ярость застилала сознание и мешала до конца
додумать, какой казни он предаст мерзавца, осмелившегося попрать самое дорогое, что
у него есть и что еще только должно быть.
Ворота замка распахнулись сами собой, заставив стражу в ужасе разлететься в разные
стороны как просыпанный горох. В таком бешенстве еще никто не видел своего хозяина.
Самый настоящий Кащей Бессмертный! Осталось только табличку повесить: «Не подходи –
убьет!»
Александр почти на полном скаку слетел с коня и бросился в замок. Там их уже ждали
перепуганная Катерина, истерично настроенный Сенька, сосредоточенный Степан и
ничего толком не понимающий пока магистр Велимир. Надо же, и когда он успел
приехать? Но князю сейчас было не до объяснений. Он окинул их тяжелым затуманенным
взглядом и умчался вверх по лестнице. Черный плащ как-то зловеще взметнулся за его
спиной.
– Что произошло?! – бросилась к появившемуся через пару минут Виктору Катерина. –
Что с Александром? И где Алена? Нам сказали, что на вас напали…
– Напали… – рассеянно повторил за ней Виктор. Он еще не мог прийти в себя от всего
произошедшего. – Только не совсем те, о которых речь шла в самом начале.
– То есть? – нахмурился магистр. – Господин советник, не темните. Что случилось?
И Виктор рассказал им о похищении, умолчав лишь о том, о чем уже жалел, что сказал
князю! Все были потрясены, шокированы, раздавлены этой новостью.
– Ну что она вечно лезет куда ее не просят? – нервно забегал по тронному залу
Сенька. – Не сидится ей на месте, без нее, можно подумать, не справятся! Полоумная
бестолочь! Как была чокнутой, так и осталась! Боюсь, даже замужество ей не пойдет
на пользу! Кошмар! А этот Васька… ух, подлец… Если б мы тогда знали… Да я бы ему
глаза собственнолапно повыковыривал и в уши засунул!
– Кого я воспитал… – вторил ему Велимир, пряча лицо в ладонях. – Я ведь тянул его
до последнего, до диплома тащил. Как мог я пропустить зачатки зла? Видел же, что
тщеславен и слаб. А это первый признак коварства и предательства.
– Что уж теперь об этом говорить… – перебил обоих стенателей Степан. – Надо
думать, что делать, а не молебен служить по еще не погибшему человеку. Катерина,
перестань плакать, слезами горю не поможешь. Сень, и ты помолчи немного. Господин
Велимир, вы с нами? Дело может непосредственно коснуться черной магии. Я здесь
родился и вырос, поэтому неплохо представляю, с чем нам придется иметь дело.
– Я сделаю все, что от меня зависит…
Сенька на удивление, даже для самого себя, быстро успокоился и проявил чудеса
самоконтроля и выдержки. Уж кто-кто, а он твердо знал, что не быть Алене Бабой-
ягой, если она не выкарабкается. Он же не просто кот, а самая белая и пушистая
часть ее самой. Сейчас действительно не время для истерик, дело слишком серьезное.
Александр спустился только часа через три. К нему в кабинет, где он закрылся, за
это время несколько раз стучались, пытаясь проявить дружескую поддержку и участие,
но он упорно посылал всех к черту, а то и еще дальше. Ему нужно было успокоиться,
чтобы трезво оценить ситуацию и предпринимать дальше какие-то конкретные действия.
Все случившееся слишком сильно выбило его из колеи, обрушившись с неожиданностью
горной лавины. Единственное, в чем он был твердо уверен, что вытащит Алену из лап
этого мерзавца.
– Александр, как ты? – тронула его за руку Катерина. – Мы тут места себе не
находили…
– Все будет нормально, – уверенно кивнул князь, но голос его предательски
дрогнул. – Ничего непоправимого не произошло. Пока. Все остальное я сделаю сам.
Магистр Велимир, вы писали, что тот, кто пытался убить Алену, найден и обезврежен.
Как вы объясните то, что произошло несколько часов назад?
Маг, в который уже раз за время знакомства с князем, почувствовал себя под его
взглядом подопытным кроликом, а ведь он был раза в два старше правителя Трехгории.
Ну как может обычный человек ТАК смотреть?! Это даже словами описать невозможно.
Даже удавы на свой обед смотрят более миролюбиво.
– Ваше сиятельство, я сделал все, что от меня зависело, – тихо, но как можно
тверже ответил Велимир. – На стрелах действительно была кровь обычного воина, о чем
я вам и сообщил. Хотя… учитывая последние события, у меня теперь появились кое-
какие подозрения. Наверняка стрелы были специально помечены, чтобы навести на
ложный след. Мы тогда об этом даже не подумали, а стоило бы.
– Теперь уже поздно об этом говорить, – обреченно махнул рукой Александр. – Дело
приняло слишком серьезный оборот.
– Но ведь ты не собираешься опускать руки? – испуганно спросил Сенька.
– Ни в коем случае! Этому отморозку что-то нужно теперь лично от меня, иначе бы он
просто убил ее, и я намереваюсь в кратчайшие сроки выяснить, что именно. Правда,
уже и так догадываюсь. Аленина книга ему мало чем поможет, она работает только на
женских энергиях, поэтому пригодиться ему вряд ли может. Хотя как знать, кого он
успел завербовать на свою сторону. В открытом бою он со мной не справится, поэтому
и пошел на такие изощренные меры. Мерзавец!
– Вы можете полностью на меня рассчитывать, – снова предложил свои услуги магистр
Велимир. – Хоть магия Трехгории и сильно отличается от расстанской, но я приложу
максимум усилий, чтобы помочь вам.
– Мне кажется, вы не совсем понимаете, во что ввязываетесь, – строго оборвал его
князь. – Речь идет уже не только о похищении моей невесты. Ваш бывший ученик
умудрился проникнуть каким-то образом на обратную, темную, сторону Трехгории, ту
самую, от которой уже несколько поколений Кащеев стараются держаться подальше. Это
та самая сторона, которая вызывает трепет и ужас у всех близлежащих стран, и если
ее магическая структура и мощь выйдут на поверхность… Не хочу думать, что тогда
случится. Здесь сверху стоит слишком сильная защита, чтобы ваш бывший ученик мог со
мной сразиться в открытую. Трехгория может быть уничтожена изнутри. Я не собираюсь
втравливать вас в мои внутренние дела – на карту поставлено слишком многое.
И Александр со всей силы саданул кулаком по стене. Стены замка вздрогнули и будто
бы сжались, посыпалась штукатурка.
– Но каким образом Василий смог попасть туда и забрать с собой Алену? – не
унимался пожилой маг, на всякий случай отойдя от князя на безопасное расстояние.
– Магистр, вы имеете представление, что такое огненный портал? – резко повернулся
к нему Александр.
– О боже! Он воспользовался им?
– Да.
Повисла тяжелая тишина. Велимир пытался осознать масштабы катастрофы, а остальные
просто не понимали, о чем эти двое вообще говорят.
– Может, вы нам объясните… – робко поинтересовался Виктор. Он тоже не собирался
бросать друга в беде, а потому хотел получить представление, что за очередная
гадость с ними приключилась.
– Что такое огненный портал? – закончил за него князь. – Сегодня ты имел счастье
видеть его в действии. Не думаю, что это зрелище вызвало у тебя восхищение и
умиление. Это проход на самый низкий уровень черной магии, слишком примитивной,
грубой и разрушительной. Вся самая злобная и кровожадная нечисть питается именно
этими энергиями.
– Но ведь чтобы открыть портал, нужно быть достаточно сильным магом, – встрял в
разговор Сенька, проявив завидную информированность.
– Обычный портал – да, но все, что касается черной – магии, не требует очень
больших энергетических затрат. Достаточно провести несколько обрядов и связать себя
клятвой на крови. Ну и жертву принести, конечно.
– Человеческую? – ахнула Катерина, шмыгая покрасневшим носом.
– Это зависит от той цели, которая достигается с помощью черной магии. Чем выше
запросы, тем более высоким уровнем сознания должна обладать жертва. Боюсь, в данном
случае эта тварь хочет получить слишком много, если не все. Он сам сейчас как
исчадие ада, и силы его возрастают пропорционально его ненависти и корысти. И
откуда он все это знает, черт бы его побрал!
– А как можно попасть на эту обратную сторону? – не унимался Сенька.
– Активизировав тот же огненный портал, только с этой стороны. Если кто-то уже
хозяйничает там, то других путей нет.
Александр провел рукой по волосам и устало прикрыл глаза. То, чего он так хотел
избежать, от чего хотел уйти, навалилось на него с неотвратимостью злого рока. Ну
почему почти все Кащеи должны на пути к счастью пройти через муки преисподней? И
сам же себе ответил: «Потому что черная магия так просто не отпускает тех, кто
вступил на ее путь. Наследственность слишком сильна, чтобы темная сторона выпустила
из лап свою потенциальную жертву. За все надо платить, а за отказ – вдвойне».
– Князь, позвольте мне открыть этот портал. – Магистр посмотрел в бледное лицо
князя.
– Зачем вам это надо? – рыкнул Александр. – Это не ваша компетенция и, если уж на
то пошло, не ваше дело. Это низшие энергии, против которых вы всегда выступали.
Откуда такое рвение и желание помочь? В какие игры вы опять играете?
– Это не игры, – шепотом ответил маг. – Я прекрасно понимаю, на что иду.
– Думаете, ректор, а ныне Верховный Маг Расстании погладит вас за это по головке и
спасибо скажет?
– Думаю, он меня поймет.
– Вряд ли, это черная магия. Слишком сильная, чтобы на нее посмотрели сквозь
пальцы. У меня хватит сил, чтобы добраться туда, куда этот негодяй утащил ее, пусть
даже мне придется поднять все силы тьмы и активизировать Камень Вечности.
– Алена не простит вам этого…
– Главное, чтобы она осталась жива, – оборвал Велимира князь и еле слышно добавил:
– Остальное уже неважно.
– Не отказывайтесь от моей помощи, – продолжал настаивать маг. Он чувствовал себя
виноватым за все случившееся и готов был пойти на что угодно ради спасения этой
неугомонной девчонки. Ну почему, почему он раньше не знал?
– Зачем вам это нужно? – подозрительно спросил Виктор, выдергивая Велимира из
горькой задумчивости.
– Это самое малое, что я могу для нее сделать.
– Вот как? И почему же?
– Потому что она – моя дочь.
Удивление присутствующих грозило стать вполне материальным. Уж чего-чего, а такого
поворота не ожидал никто. Все недоуменно переглянулись, будто не верили своим ушам.
И ведь столько лет скрываться, молчать и не выдать себя ни словом, ни намеком?
Зачем? Почему?
– Потрясающе! – первым пришел в себя Сенька и забегал по залу. – Мы, значит, из
последних сил когти рвем, сводим концы с концами, пытаемся найти свое сиротское
место под солнцем, а родители преспокойно занимаются своими делами ив ус не дуют.
Кошмар! Замечательно! Вот счастье-то привалило! И главное – как вовремя! А мы уже
взрослые, нам пеленки менять не надо и кашку варить тоже!
– Да подожди ты верещать, – поморщился Александр и вперил в Велимира свой
очередной кащеевский взгляд. – Что значит – она ваша дочь? Почему вы все это время
молчали?
– Я сам узнал об этом только неделю назад, – со вздохом ответил Велимир на
недоуменные и осуждающие взгляды. – Я попробую рассказать все по порядку. Двадцать
лет назад в одном небольшом городке недалеко от Петравии проводился ежегодный слет
целителей и знахарей. Меня послали туда в составе жюри, вместе с другими молодыми
магами мы должны были оценивать уровень мастерства и таланта, способы врачевания и
прочие магические способности претендентов. Лучшие приглашались в Петравию на
повышение квалификации и прохождение дополнительного обучения. В общем, достаточно
муторная и не очень интересная с моей точки зрения работа, все эти самоучки слишком
много о себе мнят, даже если ничего особенного и делать не умеют. Ну так вот.
Именно там, на этом слете, я и познакомился с матерью Алены. Ее звали Наина. Она
почему-то сразу выгодно выделялась из общей толпы своим видимым спокойствием и
каким-то несерьезным отношением к происходящему. Она много шутила, смеялась и
вообще вела себя так, будто приехала на юмористическую олимпиаду. Она
заинтересовала меня, мы начали встречаться, а уже через месяц я сделал ей
предложение.
Слет подходил к концу, и мы договорились, что она приедет ко мне в Петравию, как
только закончит дома свои какие-то дела. Но она не приехала. Я стал сам искать ее,
однако по тому адресу, который она дала мне сама, никого не оказалось. Пришлось
поднять на поиски всех, кого только мог. И лишь через год я наконец нашел… могилу с
ее именем. Во мне что-то оборвалось, сломалось тогда, я не мог до конца в это
поверить, но факты – вещь упрямая. Мне пришлось поверить в ее смерть. Однако время
лечит, и все постепенно зарубцевалось и померкло.
А неделю назад наш министр по лекарственным травам и сборам очень настоятельно
попросила зайти к ней и вручила документы, которые недвусмысленно говорили о том,
что я являюсь отцом Алены Хреновой. Она разбирала бумаги, которые остались после
смерти воспитавшей Алену бабки, как потом оказалось, неродной, и нашла несколько
писем. Оказалось, что Наина также была Бабой-ягой, но умерла при родах Алены, а мне
никто даже не удосужился сообщить. Настоящая же бабка просто отдала ребенка на
воспитание старой целительнице. Если б я знал о дочери раньше…
Снова повисла тишина. Никто не произнес ни слова за время этой непростой и
сбивчивой исповеди, не задал ни одного вопроса, но все почему-то сразу поверили. В
такие моменты и такими вещами шутить не принято.
– Вы уверены, что готовы пожертвовать вашим дальнейшим будущим, а возможно, и
жизнью ради Алены? – задал провокационный вопрос Александр.
– Я уже ответил на этот вопрос, князь, – с раздражением сказал магистр. – К тому
же я знаю, как открыть огненный портал, не прибегая к человеческим жертвам.
– Хорошо, идемте. Я не намерен заниматься праздными разговорами, у нас не так
много времени.
– А как же мы? – вскочила Катерина, оглянувшись на отца и Виктора. – Мы тоже
будем…
– Нет! – отрезал Александр. – Еще не хватало устроить из этого показательное шоу.
Ваше присутствие может только навредить делу. Ждите нас здесь.
И князь повел магистра Велимира в подвал замка. Никаких особых лабиринтов и
таинственных переходов не было, но магистр был уверен, что второй раз он не найдет
дорогу. Здесь была магия гораздо высшего порядка, чем та, которой он владел сам.
Неожиданно перед ними появилась дверь, самая обыкновенная, без каких-либо рун и
иероглифов, которыми обычно пестрели все особо охраняемые объекты. Дверь со скрипом
отворилась на проржавевших петлях. Сразу видно, что ею давно не пользовались. В
темной комнатке на подставке из черного мрамора, испуская призрачный бирюзовый
свет, лежал Мужской Камень Вечности, источник силы Кащеев Бессмертных. Камень имел
форму обычного куриного яйца, только размер его был раза в три больше.
ГЛАВА 20
Очнулась я в каком-то мрачном сыром подземелье. В том, что это именно подземелье,
у меня не было никаких сомнений. Во-первых, ни одного окна, а во-вторых, кругом
земля, камни, сыро и тянет холодом. Приятного в этом открытии было мало, а
следующее порадовало меня еще меньше – я была связана. Руки-то точно, ноги, как
оказалось, тоже. Не на вечеринку меня сюда притащили – это факт. Ну Васька! Ну
подлец! И что ему не живется спокойно? Ни себе, ни людям житья не дает. А у меня
свадьба через несколько дней, между прочим, некогда тут рассиживаться.
Я осмотрелась по сторонам. Свет одинокого факела выхватил единственную железную
дверь. Собственно, это была вся имеющаяся меблировка. Ни кровати, ни стола, ни
табуретки. Что ж… По крайней мере ни обо что не споткнешься, ниоткуда не свалишься.
Хоть соломку подстелить догадались. Сервис. И какого черта меня сюда вообще
притащили? Ответа на этот вопрос, заданный вслух, я от стен, естественно, не
получила. Зато за дверью послышался грохот отодвигаемого засова. Замечательно!
Кому-то приспичило нанести мне визит. Собственно, я даже знаю кому.
В мою камеру одиночного заключения вошел Васька. Я устроилась поудобнее,
прислонившись спиной к стене, чтобы не затекала, и вперилась в него взглядом
храброго суслика. В моем нынешнем положении по-другому все равно не получалось. Мой
похититель выглядел очень внушительно. В том смысле, что признаков безумия пока не
наблюдалось. Напротив, он был вполне доволен собой и мной тоже, за компанию. Моим
мнением пока никто не поинтересовался.
Если Васька надеялся, что я тут же кинусь ему в ноги или, на худой конец,
разражусь бурной эмоциональной бранью, то он ошибся. Я молчала как рыба об лед.
Пусть сам говорит, если ему так хочется, у меня нет желания вести с ним праздные
беседы. Я лучше послушаю. И он не заставил себя долго ждать.
– Мне очень жаль, что пришлось связать тебя, – криво усмехнулся Васька. – Но меры
предосторожности – прежде всего. Ты всегда была непредсказуема. – Он прошелся
передо мной, как павлин на выставке. – Молчишь? Не знаешь, что сказать?
Замечательно. Значит, будешь внимательно слушать. Меня это пока устраивает. Ты
догадываешься, зачем ты здесь? Нет? Жалко. Где твоя хваленая сообразительность?
Отдала своему незабвенному женишку? Что ж… Она ему очень скоро понадобится.
Молчать было достаточно проблематично, слишком много гадостей хотелось сказать,
но, думаю, мне еще предоставят слово. Успею. Надеюсь, со вступительной речью он уже
закончил?
– Я слишком близко был к тому, чтобы прикоснуться к поистине безграничной власти,
чтобы так легко от нее отказываться, но ты, как всегда, влезла не к месту и не
вовремя. Чего тебе стоило согласиться и тоже быть одной из нас? – продолжал
распинаться негодяй. – По одному мановению твоего пальца рушатся неугодные тебе
города, океаны выходят из берегов и затопляют долины, горы рушатся, и под их
обломками находят себе последнее пристанище целые народы. Весь мир у твоих ног,
каждая тварь пляшет под твою дудку, все боятся, трепещут, пресмыкаются. Что может
быть лучше и могущественнее? А ты все испортила! Никогда не думал, что ты до такой
степени правильная, так же как и твой ненормальный женишок. А еще Кащей
Бессмертный!
– А что ты этим хочешь доказать? Что ты не верблюжья колючка? – все-таки не
утерпела я.
Красиво поет, конечно, но нельзя же быть до такой степени безумным. Мир он
завоевать хочет… В последнее время все прямо помешались на этом несчастном мире, он
так скоро икать начнет.
– Мне слишком часто говорили и давали понять, что я никто и звать меня никак. –
Васька присел возле меня на корточки. – Пришло время доказать, что вы все
ошибались.
Я возмущенно фыркнула:
– Ну-ну. Флаг тебе в руки и разъяренного носорога навстречу. Только если ты
стараешься ради меня, то можешь особо не трудиться, я все равно останусь при своем
мнении.
– А меня твое мнение мало интересует, – хмыкнул гад. – Вы думали, что я умер,
радовались, свадебку вон организовали. Только рано вы плясали на моих поминках.
Знаешь, чем я занимался все это время?
– Бился головой о стену, – буркнула я. – И похоже, весьма успешно.
– Дура! Я изучал архивы Кащея Бессмертного!
Васька вскочил и снова возбужденно забегал по моей камере.
– Сам дурак! – возмутилась я. – Они уже давно уничтожены.
– Так же, как и твоя книга?
Вот тут я напряглась. Это что же получается, те бумаги, про которые мне говорил
Александр, вовсе не уничтожены и архив Кащеев очень даже существует? Но как же так?
Кажется, я поняла. Александр сказал, что какой-то его предок сжег все самые
страшные и опасные бумаги… А ведь артефакты так просто не сгорают в огне, сама в
этом убедилась. Значит, они так и лежали до сих пор спокойненько в тайнике никому
не нужные, и все были уверены, что они уничтожены навсегда. Пока… пока до них не
добрался Васька! Вот оно что! И где же должен был находиться этот тайник? В замке?
Но тогда их давно бы уже нашли сами Кащеи, да и добраться до них посторонние не
смогли бы. Значит, это совсем другое место, которое должно быть там, куда нет
свободного входа для всех подряд, куда может войти только избранный, только маг,
способный воспользоваться этими бумагами по прямому назначению, который… в общем,
архив хранился здесь, в царстве тьмы. Да, Васька, мы действительно тебя
недооценили. Ну ничего! Мы еще поиграем!
– Что притихла-то? – довольно оскалился мой похититель. – Не ожидала?
Сколько превосходства и тупой надменности – хоть ложкой хлебай.
– Ну почему же? – Я постаралась сделать максимально скучающее лицо. – У вас,
мировых маньяков, все вполне предсказуемо и закономерно. Даже неинтересно как-то…
– Зря ты так, – обиделся Васька. – Вот ты же не рассчитывала, что я жив останусь.
Крыть мне было нечем. Не рассчитывала.
– Ну и чего ты добиваешься? – поинтересовалась я. Надо же выяснить, насколько
далеко простирается его жажда власти. Да и мою роль во всей этой политической
катавасии не мешало бы выяснить.
– Мне нужен Камень Вечности!
Ну вот, теперь и до него добрались! В прошлый раз охотились за моей книгой, но
данная версия уже несколько устарела. Ну да, книгой же Васька не может
воспользоваться, она женская, и вполне логично, что ему нужен мужской источник
силы. Я бы на его месте, наверное, тоже так поступила. Архивы архивами, знания
знаниями, а управлять всеми силами тьмы – это намного круче поросячьего хвостика,
на два витка. Чего под землей сидеть, все равно никто не видит, не оценит, надо мир
наизнанку вывернуть.
– Кащей тебе его не отдаст, – заявила я, хотя не была в этом до конца уверена.
– Ошибаешься, дорогая, отдаст.
– Он не настолько глуп.
Васька мерзко заржал. Жаль, что я не могу врезать ему по физиономии, а еще лучше –
на метр ниже. Уж очень хочется.
– Милая, а ты мне тогда для чего нужна? На чувствах так легко построить мировое
господство.
Внутри меня уже все кипело от праведного гнева. Он хочет повторить судьбу первого
Кащея Бессмертного! Ну точно больной на всю пустую черепушку. Мало того что явился
на все готовенькое, так еще ему и источник Силы приподнесите на блюдечке с голубой
каемочкой. Ну не наглец? А самому покарячиться? Нет? Кишка тонка?
– И как ты собираешься с ним договариваться? – злобно зашипела я. – Постучишься в
ворота? Или шпионов подошлешь?
– Ни то, ни другое. Он сам сюда придет, за тобой. Здесь и поговорим. Как
романтично. – И Васька в притворном умилении закатил глаза.
А ведь придет…
– Как ты думаешь, твоя жизнь стоит какого-то булыжника, которым все равно никто не
пользуется? – продолжил издеваться вконец сбрендивший Васька. – Я предложу ему
неплохой обмен.
– Он не отдаст тебе Камень, – продолжала тупо упираться я.
– Не только отдаст, но еще и сам активизирует его. Кого бы лучше принести в
жертву? Его бестолкового советника? Ту девицу, которая постоянно рядом с тобой
ошивалась? Или главнокомандующего? Может, посоветуешь кого сама? Я плоховато еще
здесь ориентируюсь.
– Он не черный маг и не пойдет на это! – Меня душила злоба.
– Придется им стать, ничего не поделаешь. Мало того что ему нужно будет
активизировать Камень для создания портала, чтобы попасть сюда, а для этого ему
потребуется первая жертва, архивов-то у него нет, а потом он сам высвободит
имеющуюся в Камне силу. Для меня.
– Не думаю, что его любовь ко мне граничит с безумством, – возразила я.
– К тебе – возможно, а вот к наследнику… – Гад многозначительно посмотрел на меня
и с прискорбием посетовал: – И куда только мир катится? Свадьбы еще не было, а они
уже… Никакой нравственности.
Я в ярости скрипнула зубами так, что чуть не превратила их в крошево. Эта скотина
действительно играет по-крупному, безжалостно наступая на все и вся. Ничего святого
в человеке не осталось, если его после этого вообще можно назвать человеком. Если
бы я могла, то с удовольствием раздавила бы эту гниду как источник вселенского зла
– руки прямо чешутся.
– Скажи мне, пожалуйста, – с трудом сдерживая гнев, постаралась я сменить тему
разговора. – А еретник тоже была твоя идея?
– А ты сообразительная все-таки, – хмыкнул подлец. – Моя. Оценила, да? На земле
труднее управлять такими потрясающими сущностями, но у меня не было другого выхода
в тот момент. А моего глупого пособника как раз молнией на днях пришибло совсем
рядом с Неловкой. Грех было не воспользоваться такой возможностью. Вот только ваш
не в меру любопытный советник полез вперед батьки, то бишь тебя. Я сначала даже
расстроился. А потом когда сегодня тебя увидел, то решил поменять свои планы.
Убивать тебя сразу в таком положении было бы жестоко.
М-да… Своеобразное понятие у него о жестокости, очень своеобразное.
– Ладно, я тебя покину ненадолго. – Васька направился к двери. – Твой женишок уже
на подходе, а мне еще нужно подготовиться к встрече на высшем уровне.
И он аккуратно прикрыл за собой дверь.
Первое, что я попыталась сделать, – это, естественно, освободиться, но неудача
преследовала меня прямо-таки с маниакальной страстью. Узлы оказались магическими, и
разорвать их не представлялось никакой возможности. Вот черт! Надо же было так
основательно вляпаться. Только пока я жива, пусть этот ублюдок не чувствует себя
победителем. И не из таких передряг выпутывались.
Васька вернулся примерно через полчаса. Хотя в подземелье сложно определить время,
может, и сутки уже прошли. Довольная до отвращения улыбка сверкала на его лице как
начищенная пуговица на портянке.
– Ну что же, дорогая! – радостно потирая руки, принялся он вводить меня в курс
дела. – Я оказался прав. Твой бессмертный (надеюсь, недолго) возлюбленный, как и
предполагалось, согласен на все мои условия. Я даже не предполагал, что будет так
легко его уговорить. Он даже торговаться не стал, представляешь? Быстро же он нашел
силы и возможность открыть мой портал. Я даже начал его немного уважать. Интересно,
кого он в жертву принес?
Я извернулась и умудрилась все-таки лягнуть мерзавца сразу двумя ногами. Лежа на
полу, да еще и связанная – это оказалось весьма сложно, но как только не
выкрутишься ради того, чтобы получить хоть каплю удовольствия. Васька дико
выругался, потому что я попала по болевой точке, но ответно пинать меня не стал,
несмотря на сильное желание, которое слишком явственно читалось в его глазах.
– Все не угомонишься никак? – рявкнул он на меня, надеясь запугать до полной
потери сознания. Как бы не так! – Обмен состоится сегодня в полночь. Вот только
вместо тебя он получит некоторый подарочек. Мой фирменный.
– Это какой же? – не удержалась от вопроса я, а заодно добавила колкость: –
Преподнесешь ему собственноручно вышитые трусы?
– Откуда в тебе столько извращенной фантазии? – подивился Васька, все еще потирая
ушибленную ногу.
– Мне все это говорят.
– Он получит бесовку под твоей личиной. Знаешь, бесы очень легко принимают
человеческий облик, полностью идентичный оригиналу, сразу и не отличишь. А в первую
брачную ночь она выкачает у него все силы. Лучшей смерти и пожелать нельзя, ты не
находишь?
Если бы ненависть могла превращаться в камни, то Ваську давно бы уже завалило по
самое некуда.
– А что делать с тобой, – продолжил мерзавец как ни в чем не бывало, – я потом
решу. Возможно, найду достойную преемницу для твоей книги. Более сговорчивую и
покладистую.
Я не очень лицеприятно выругалась в его адрес. Простых слов, чтобы выразить свое
«восхищение», у меня уже не хватало. Как ни странно, страха я не испытывала. Почти.
Почему-то в душе я была убеждена, что такой грандиозный и безумный план просто не
может воплотиться в жизнь. Иначе я перестану верить в себя. Даже посмертно…
Васька еще что-то вещал про свои уникальные и неограниченные возможности, которыми
он обзавелся благодаря тайным знаниям Кащеев Бессмертных, про далеко идущие планы и
прочую белиберду, заранее обреченную на провал. Это с моей точки зрения. Я же
думала о том, как несовершенен этот мир, что позволяет вообще появляться на свет
таким чокнутым и одержимым, как Васька. Зачем они миру? Острых ощущений, что ли, не
хватает? Да, не понять нам высших законов, не понять…
Внезапно начала болеть голова. Сильно, мерзко, до тошноты и мелькающих мушек перед
глазами. С чего бы это? Я подняла глаза на своего мучителя. Васька стоял напротив
меня и пристально буравил меня взглядом. «Он пытается проникнуть в мое сознание», –
сразу догадалась я. Его вторжение было грубым, резким, жестким. Если не умеешь, то
лучше уж не берись, но моего мнения в очередной раз никто не спрашивал. Вот как? Ну
мозги-то у меня не связаны, здесь я могу с ним потягаться, благо опыт уже кое-какой
есть.
Мой защитный блок пресек попытки покопаться у меня в голове. Правда, поставить его
стоило мне невероятных усилий, но я справилась. Быть безвольной куклой в руках
этого мирового маньяка я не собираюсь. Он почувствовал мощный откат и резко
отшатнулся.
– Ты еще пожалеешь… – прошипел он, оставляя меня в гордом одиночестве. О чем
именно, я спросить не успела, потому что провалилась во что-то среднее между сном и
беспамятством. Последней моей мыслью было: «Так вот откуда появлялись сильные
головные боли у старейшины приграничной деревни. Как его там зовут? А, Савелий. Ему
тоже пытались прочистить мозги».
Проснулась я от того, что у меня затекло все тело. Спать со связанными руками и
ногами, да к тому же сидя, то еще удовольствие. Я вообще-то человек
непривередливый, но элементарный уют считаю вещью чуть ли не первостепенной. А тут…
Об уюте остается только мечтать. Кормить меня тоже, похоже, не собираются. Одинокий
факел продолжал освещать камеру неприятным приглушенным светом. На магии держится,
обычный давно потух бы.
Сколько же времени прошло уже? Час? Два? Сутки? В этом чертовом подземелье-
преисподней даже во времени сориентироваться проблематично, никакой связи с внешним
миром. Но судя по тому, что я еще даже в туалет не очень хочу, то прошло от силы
часа четыре, ну или около того. Интересно, мне сообщат о приближении полуночи?
Наверное, вот тут самое время задуматься о бренности бытия, но почему-то если о
нем и думалось, то исключительно в нецензурных выражениях. Своеобразное у меня,
оказывается, представление о нем сложилось. Сама от себя не ожидала.
Самое ужасное в моем положении – это полное бездействие, оно отупляет. Там, где-то
очень далеко, сейчас будут вершиться мировые судьбы, и моя в том числе, а я тут в
каморке затхлой прозябаю. И ведь сделать ничего не могу, пожаловаться некому, а уж
помочь тем более. Покататься по полу, что ли? Все при деле. Хотя в моем положении
только по полу и кататься.
Мои философские размышления на тему «Чем бы заняться?» были прерваны непонятным
шорохом в углу. Я присмотрелась повнимательнее и, судорожно сглотнув, чтобы
подавить визг, уже собралась свалиться в спасительный обморок, потому что убежать
или куда-нибудь залезть не могла в силу минимальной подвижности, но передумала.
Мышь совершенно спокойно продолжала возиться со своими мышиными делами, обращая на
меня внимания не больше, чем на дверную ручку. Интересно, а мыши тут тоже бесовскую
природу имеют или они вполне нормальные, человеческие? Ну в смысле самые обычные,
без магических наворотов? Вроде бы нет, я бы почувствовала. Хотя кто их знает…
Серый кошмар всей моей жизни если и чувствовал мой пристальный, полный ужаса
взгляд, то никак на него не реагировал. Мне бы хоть немного такого самообладания. И
не почешется даже. Сидящая невдалеке монументальная статуя узника его мало
интересовала.
Удивительная мысль пришла в голову как всегда неожиданно. У меня есть шанс (хоть и
небольшой) заставить послужить мой страх мне же во благо. Если до этого благодаря
мышам я всегда попадала в поистине глупые ситуации, то сейчас можно попробовать
извлечь из этого маленького хвостатого ужастика максимум пользы. Вот только бы
окончательной панике не поддаться.
И я приступила к осуществлению единственного на данный момент плана.
– Мышенька! – храбро позвала я чересчур занятого грызуна трясущимися губами.
Ноль эмоций. Ах вот ты как? Я, можно сказать, геройский поступок над собой
совершаю, а меня нагло игнорируют.
– Мышка! – Голос прозвучал уже более уверенно.
Зверь замер, прислушиваясь к странным звукам, и… снова принялся что-то там
разгребать. Нет, ну не сволочь?
– Мышь оглохший! Поверни свою наглую морду! Я с тобой разговариваю! – разозлилась
я. Даже эхо прокатилось под потолком.
Реакция превзошла все мои ожидания. Мышь подпрыгнула на полметра вверх и,
шмякнувшись на пол с глухим стуком, пробуксовала в свою нору. Я разочарованно
вздохнула. Надежды на скорое вызволение таяли прямо на глазах, точнее, скрылись в
норе. Но я недооценила мышь. Оказывается, ее собратья не чужды вполне человеческого
любопытства, потому что уже через минуту эта зверюга опять вылезла наружу, чтобы
целенаправленно потаращиться на меня.
Какое-то время мы с животным пялились друг на друга. Я на него, пытаясь убедить
себя, что рядом с ним мне абсолютно ничего не грозит, он на меня – не понимая, что
я тут вообще делаю и чего от меня можно ожидать. Игра в гляделки несколько
затягивалась, я начала ощущать приближение самой обычной в таких случаях паники.
Нет, надо это прекращать, иначе сидеть мне тут и дальше… долго еще сидеть, в общем.
И я приступила к укрощению злобного хвостатого монстра.
– Мышка, не бойся, – принялась я уговаривать. – Я тебя не трону, я хороших мышей
не обижаю. – От одной этой мысли меня передернуло, а мышь навострила ушки. Ага,
есть контакт! И я взялась за дело с удвоенным энтузиазмом. – Иди сюда, серенькая!
Мне нужна твоя помощь. Ты ведь поможешь мне, правда? Я добрая ведьма, почти фея,
вот только злой дядька меня тут запер, связал, чтобы я не могла хорошие дела
делать…
Господи, какой же бред я несу! Послушал бы кто, точно подумал бы – свихнулась, но
мне было сейчас все равно. Тем более что восхищенных рукоплещущих зрителей и
санитаров с излишне добродушными лицами поблизости не наблюдалось.
Мышь, повинуясь моему мысленному, и не совсем, призыву, почесала задней лапой за
ухом и не торопясь направилась вдоль стеночки в мою сторону. Сообразительная
попалась, мне повезло в кои-то веки. Только щенячьего восторга от первого успеха я
не испытывала и старалась вообще не думать о том, что мне еще придется подпустить
этого грызуна к себе вплотную. А он приближался. Я подавила грозящую наброситься на
меня истерику и снова сосредоточилась на своем ответственном деле.
Мышь обежала тем временем камеру и завозилась у меня за спиной. Говорить вслух я
больше была не в состоянии, потому что боялась сорваться на визг. Буду внушать ей
все мысленно, так надежнее. «Мышенька, вот тут веревочки, они очень вкусные, их
можно погрызть и очень неплохо пообедать. Они, правда, заколдованные, но ведь ты не
обратишь внимания на такую мелочь? Их стоит попробовать, в них много витаминов и
всяких полезных для мышиного организма веществ. Я бы с удовольствием составила тебе
компанию, вместе пожевали бы, но не могу дотянуться…»
Моих ладоней коснулись острые коготки, запястья защекотало тонкими усиками. Мама
дорогая! И я еще до сих пор в трезвом уме и твердой памяти?! Упасть в банальный
обморок мне не позволило резко повысившееся чувство ответственности за предстоящее
мне еще непростое дело. Я изо всех сил старалась быть храброй. Пока у меня
получалось. Надеюсь, бедное животное не поразит молния, когда оно начнет грызть
веревки, я же не знаю, каким заклинанием Васька окрутил мои путы?
Но мышку, и меня за компанию, не поразило ни молниями, ни громом, ни чем-либо еще
подобным. И надо отдать ей должное – она постаралась на славу. Десять минут, и все
готово. Вывод напрашивался сам собой – против мышиных зубов бессильна любая магия.
Надо взять на вооружение. Да здравствуют грызуны! Ура! Это я сказала?
Мои руки обрели наконец долгожданную свободу, а я уже дошла до того, что готова
была расцеловать свою спасительницу. Если бы все было так просто… От долгого
пребывания в непривычном и неподвижном положении плечи и запястья тут же свело
судорогой. Когда же я смогла вполне сносно шевелиться, путы с ног снять не
составило большого труда, помощи мышиных зубов уже не потребовалось. Васька не стал
мудрствовать лукаво и использовал довольно примитивное заклинание, с которым любой
первокурсник нашей академии справился бы с закрытыми глазами. Я ожидала чего-то
более изощренного. Фантазии не хватило, что ли? Или знаний маловато? Но размышлять
на тему Васькиной глупости времени особо не было.
Дверь тоже на удивление не оказалась напичканной всякими взрывными спецэффектами,
и открыть ее удалось довольно быстро. Несколько не очень сильных магических ключей
и никакой изобретательности. Он что, меня совсем за безвольную идиотку держит,
которая будет покорно сидеть и ждать развязки? Уж чем-чем, а умом Ваську явно
обделили.
Я осторожно выглянула в коридор и огляделась. Странно… Никаких ужасных монстров и
прочей атрибутики мрачного прибежища темных сил в пределах видимости не
наблюдалось. Я даже расстроилась немного. Интересно было бы посмотреть, как
выглядят настоящие бесы и прочие исчадия ада. Картинки картинками, а вживую все
интереснее. Ну вот о чем я опять думаю? Не на экскурсию в зоопарк пришла, между
прочим.
Вправо и влево уходило два коридора. Куда они вели, определить было сложно, потому
что оба терялись в кромешной темноте. Передо мной встал вопрос выбора. И куда мне
топать прикажете? Указателей со стрелочками тоже нигде не висело.
Под ногами раздалось знакомое и ставшее таким родным шебуршание. Мышка тоже решила
не ограничиваться узкими рамками нашей с ней камеры и отправилась в полное
опасностей путешествие? Ну что же. Вдвоем все веселее. Хотя я пока еще не
определилась, насколько компания мыши лучше толпы злобных демонов. Единственное,
что утешало, – она меня не съест. Только я все равно буду держаться на безопасном
расстоянии. Я, конечно, понимаю, что своих спасителей надо чествовать и награждать,
но…
– Пошли, что ли? – шепнула я своей хвостатой спутнице, и она шмыгнула в левый
коридор.
Почему-то это самый предпочтительный путь почти для всех. Любят у нас налево
ходить, что поделаешь.
Брести почти в полной темноте неизвестно куда, непонятно с кем, вздрагивая от
каждого шороха, оказалось удовольствием ниже среднего. Я ожидала нападения в любой
момент. Мышка бежала впереди довольно уверенно, цокая коготками по каменному полу,
и у меня закралось вполне обоснованное подозрение, что она прекрасно знает дорогу.
Вот только куда? А вдруг это и есть ловушка? Недаром никаких стражей со зверскими
рожами и плотоядными наклонностями нигде не понаставлено. Но от нее же никакой
магии не исходит. Да и от всего окружающего, собственно, тоже… Это показалось мне
еще более подозрительным. Хотя… Пока не активизирован Камень Кащеев, вполне
возможно, что Царство Тьмы находится в дремлющем состоянии. Шастают только
отдельные бодрствующие элементы.
Впереди замаячила неясная полоска света. Я прижалась к стене и старалась даже
дышать через раз. Куда меня эта хвостатая бестия привела? Свет пробивался из-под
неплотно прикрытой двери. Не удивлюсь, если именно там меня и поджидают.
Но в комнате, которая больше походила на адскую смесь кабинета и лаборатории
сумасшедшего химика, никого не было. Я даже расстроилась. Ну хоть одного демона или
беса мне покажите. Интересно ведь.
– На кой черт ты меня сюда привела? – шепотом поинтересовалась я у своей мелкой
проводницы, обводя комнату настороженным взглядом. – Не похоже, чтобы нам тут
свидание назначили.
Но мышка в ответ даже не пискнула. Вот паршивка!
Я уже собралась покинуть этот экспериментальный пункт, как вдруг мне на глаза
попался ларец из черного дерева, стоящий на массивном дубовом столе. Не знаю, что
привлекло мое внимание к этому ничем не примечательному ларчику, но я подошла
поближе и… увидела на крышке изображение кристалла в окружении солнечных лучей.
Точно такое же изображение было и на кольце, которое дал мне Александр в день нашей
помолвки.
Руки сами потянулись и приподняли крышку ларца. Если честно, то я даже не
представляла, что хотела увидеть внутри, но то, что там лежало в действительности,
заставило меня немного разочароваться. Правда, ненадолго. В ларце лежала кожаная
папка с какими-то бумагами. Надеюсь, это не долговые обязательства многовековой
давности? Хороша я буду, преподнеся на свадьбу жениху в качестве подарка долги всех
его предков.
Едва я прикоснулась к папке, как кольцо на руке ярко вспыхнуло бирюзовым светом. Я
даже подпрыгнула от неожиданности. Предупреждать же надо, так и инфаркт с инсультом
в качестве утешительного приза заработать можно.
Переведя дух, я снова взялась за папку, уже готовая к неожиданному спецэффекту.
Папка была слишком мягкая и легкая, а прикосновения к ней показались до боли
знакомыми. Неужели она сделана из человеческой кожи?! А завязочки… вот об этом я
постаралась вообще не думать. Ну не все ли равно, из чего сделаны завязочки? Ему
уже не поможешь.
Любой другой, наверное, давно бы все бросил и бежал отсюда без оглядки, но меня
все эти навороты только подстегивали. Что же там внутри?
Вопреки моим ожиданиям никаких долговых расписок в папке не оказалось. Там лежал…
тот самый архив Кащеев Бессмертных, которым мне недавно хвастался Васька. То, что
это был именно он, я поняла сразу, достаточно было подержать его в руках и увидеть
несколько пожелтевших от времени листов с бурыми подтеками в некоторых местах и
ощутить исходящее от архива тяжелое магическое излучение. Да и кольцо его сразу
признало. Вон как засветилось, когда я до папки дотронулась. Странно, что Васька
так наплевательски относится к безопасности такого мощного артефакта, да и просто
источника знаний. Я бы на его месте вокруг столько капканов понаставила, что только
уши и смогли бы добраться. А он бросил на самом виду. Заходи кто хочет, бери что
хочешь… Хотя еще неизвестно, есть ли тут вообще кто-нибудь. Меня в расчет, как
показывала практика, не брали. А зря…
Вопрос, что делать с найденным богатством, передо мной даже не стоял. Я захлопнула
крышку ларца и сунула папку за пазуху. Скорее всего, без активизации Камня эти
архивы не так много и могут, а вот вернуть их законному владельцу не помешает.
Нечего всяким помешанным на всемирном могуществе бездарям над ними чахнуть –
слишком много чести. Конечно, по-хорошему их бы надо уничтожить, но… у меня с этим
некоторые проблемы обычно возникают. К тому же это все-таки не мое.
Мышка нерешительно топталась у двери на стреме. И ведь не убегает никуда, зараза
такая.
– Ну и куда нам теперь? – поинтересовалась я у нее.
Хвостатый кошмарик развернулся, блеснув глазками-бусинками, и ускакал в темноту
коридора.
– Эй! Подожди хотя бы! – возмутилась я. – Если ты здесь каждый камешек и песчинку
в лицо знаешь, то я-то тут первый раз. К тому же экскурсия не должна проходить на
бегу. Тебе никогда не говорили?
Но меня нагло проигнорировали. Пришлось ориентироваться на слух, благо под ногами
был все тот же камень, и цоканье маленьких коготков по нему было неплохо слышно. И
как такой крохотный зверь умудряется издавать подобные звуки? Может, у нее копыта
вместо обычных лапок? Я бы не удивилась.
Меня поразило еще одно странное обстоятельство. Несмотря на то что вокруг не было
ни одного факела и мало-мальской щелочки для проникновения света извне, в коридоре
царил неприятный пугающий полумрак. Видно было очень плохо, как от единственной
свечи в огромной пещере, но все-таки не совсем кромешная тьма. Что именно давало
этот свет, я так и не поняла, а на более детальное исследование, мягко говоря, не
было времени. Странное и подозрительное тут местечко. Не санаторий и не курорт, это
точно.
Мы куда-то свернули. Причем на всем протяжении больше не попалось ни одной двери.
Еще одна непонятная странность. Где же здесь всякие злобные паршивцы прячутся? Не
из стен же вылезают, в самом деле? Надеюсь, что останусь в радостном неведении
относительного этого вопроса до глубокой старости.
Коридор неожиданно сделал еще один резкий поворот, и я чуть не впечаталась в
противоположную стену. Ну, мышь! Хоть бы пискнула, зараза такая! Или предупреждение
не входит в список предоставляемых услуг?
Сразу за поворотом открывался вход в достаточно ярко освещенный зал, куда я чуть
не влетела на полном ходу, но успела в последний момент затормозить и снова
спрятаться за угол. Такая предосторожность оказалась не просто не лишней, а прямо-
таки спасительной.
Зал, больше смахивающий на пещеру, имел круглую форму и был обставлен в самых
мрачных тонах. Несколько полок с самой зловещей атрибутикой в виде черепов разных
размеров, по большей части человеческих, и подозрительных склянок с красной
жидкостью (скорее всего органического происхождения), шкаф (правда, запертый) – все
из черного дерева. В центре стол из серебристого металла, в предназначении которого
сомнений не возникало – жертвенник, даже желобок для слива прилагался. Кресла и
скамейки по бокам для просмотра регулярных кровопролитных спектаклей. Да уж…
Веселенькое местечко. А самое главное, что очередной спектакль как раз был в самом
разгаре. Значит, полночь уже наступила.
– Ты принес, что я тебя просил? Это же в твоих интересах, – надменно спросил
Васька Александра.
Видок у моего похитителя мало чем отличался от петравских оборванцев, а гонору и
надменности на дюжину Кащеев хватит. Как же у меня руки чешутся ему врезать, но
являть свое освобожденное сиятельство пока рановато. Мой выход еще не скоро.
– Я сначала хотел бы увидеть свою невесту, – сдержанно ответил мой жених, не
торопясь предъявлять наличие предмета обмена.
Они стояли по разные стороны стола и являли собой образец королевского
высокомерия.
– Да без проблем, – усмехнулся Васька гаденькой улыбкой и громко хлопнул в ладоши.
Мы с мышкой от неожиданности даже подпрыгнули. Нас точно сегодня решили довести до
сердечного приступа.
В пещеру через другой вход вошла… я. Честное слово, это была я собственной
персоной. Если бы сама не стояла там, где стою, то поверила бы. Я даже ущипнула
себя для верности: вдруг мне все это только снится. Нет, не снится.
Да, Васька же говорил, что какая-то бесовка примет мой облик… Но кто же думал, что
настолько натуральный. Неужели я так растрепанно выгляжу? Ужас! Но для данного
места самое оно. Даже руки предусмотрительно за спиной связаны. Надо же, и об этом
позаботились. Ну ничего, настанет час жестокого разоблачения! К тому же архивы
кащеевские у меня. Я Ваське тут устрою разгул нечистой силы в одном лице, он еще
пожалеет, что со мной вообще связался!
Александр тем временем окинул «меня» внимательно-тревожным взглядом и… ничего не
заподозрил. Он что, готов принять за меня все, что на меня похоже? Вот
ненормальный! Или Васька что-нибудь нахимичил в очередной раз? Кто его знает, этого
новоиспеченного черного мага.
– Алена, с тобой все в порядке? – напряженно спросил мой жених, делая
непроизвольный шаг к связанной особе, посмевшей нагло изображать меня.
– Выкладывай свой Камень, – нетерпеливо подался вперед Васька, заслоняя собой
безвольную жертву обмена.
– Отпусти ее…
– Камень!
– Отпусти ее!
– Не раньше, чем ты отдашь мне Камень!
Интересно, они долго так препираться будут?
Но Васька довольно бесцеремонно схватил «меня» за локоть и встряхнул. Настоящая я
сильно возмутилась в душе такому непочтительному обращению, но бесовская самозванка
вела себя подозрительно тихо. Ее голова как-то безвольно мотнулась из стороны в
сторону, взгляд ни на чем не концентрировался. Да я бы давно уже пнула этого
негодяя куда следует (ну или куда попала бы в крайнем случае), а эта… Такое
впечатление, что она… Точно! Она изображает из себя зачарованную девицу! Вот
подлые! Не удивлюсь, если для снятия чар придется ее поцеловать. Через поцелуй
жизнь высосать из человека проще всего, он слишком открыт и беззащитен в этот
момент. Если искренен, конечно.
– Что ты с ней сделал? – Голос Александра нехорошо дрогнул.
– Ничего особенного, – невинно пожал плечами Васька. – Просто обезопасил на время
нашей встречи, только и всего. С ней обычно слишком много хлопот, сам знаешь, а нам
сейчас не нужны всякие отвлекающие факторы. Потом поцелуешь ее, и все путем. Давай
Камень.
Но Александр медлил. Кажется, у него возникли вполне обоснованные подозрения. Ну
наконец-то! А то я уж начала думать, что он совсем из ума от горя выжил.
Ладно, пока они там разбираются и до настоящих, захватывающих душу событий еще
далеко, я займусь кое-чем поважнее. Надеюсь, меня Александр не сильно будет ругать
и в угол ненадолго поставит, что я без спроса покопалась его в архиве? Для его же
блага стараюсь, между прочим.
Я устроилась поудобнее на полу и вытащила папку. Не знаю, что именно хотела найти,
но ведь должно же быть какое-то заклинание, которое остановит этот леденящий душу
беспредел. Если Кащей отдаст этому самозванцу Камень Вечности, да еще и
активизирует его сам, то все – баста карапузики, Трехгория снова повернется к
остальному миру своей за… ну темной стороной, в общем. Последствия проявятся
незамедлительно, и приятного будет мало. Не могли архивы в замке где-нибудь
припрятать, туда-то точно никто не проберется, а то чуть ли не на самом виду
оставили для массового обозрения. Еще бы музей открыли. Кащей называется! Ну
ничего! Я что-нибудь придумаю, вот только найду подходящее заклинание.
То, что я листаю пособие по самой наичернейшей из всех черных магий, меня
нисколько не смущало. Будем давить врага его же оружием. Не совсем его, конечно,
но… его же методами.
Как нарочно, ничего подходящего находиться упорно не желало. Мне попадалось все
что угодно: заклинание разрушения, вызов духа безумия, отличие поднятия из могилы
одного мертвеца от поднятия целого кладбища, отравление воды. Только все это было
не то, совсем не то. Я лихорадочно листала пожелтевшие листы, время катастрофически
уходило, мозги постепенно приходили в негодность. Да не может такого быть, чтобы не
было ничего оригинального и до безобразия простого. Не верю.
Я пролистала почти до конца и уже начала откровенно разочаровываться в этом самом
архиве, как вдруг мне попалось на глаза подробное описание кольца, которое сейчас
украшало мой безымянный палец. Ага! Вот это, наверное, именно то, что я ищу. Я
быстренько пробежала текст, сравнила прочитанное с оригиналом, убедившись, что речь
идет именно о нем, и погрузилась в более детальное изучение свойств этого
таинственного колечка. А оно на самом деле оказалось не таким уж и простым. Как
говорил древний кащеевский манускрипт, кольцо передавалось из поколения в поколение
в день свадьбы невесте очередного Кащея и служило… магической нерушимой защитой для
будущего наследника. Все, что могло причинить вред, кольцо вбирало в себя, оберегая
от любого воздействия, как магического, так и физического. Это что же, я сейчас
бессмертная, что ли?!
Медленно закрыв папку, я сунула ее обратно за пазуху и приготовилась составлять
план действий по спасению человечества от всякого маниакально настроенного
непотребства, но мне помешала не в меру деятельная мышь. Эта хвостатая бестия
ухитрилась подобраться ко мне незаметно и вскарабкалась на ногу. Я, конечно, очень
благодарна ей за помощь и посильную поддержку (хотя так еще и не поняла, какими
корыстными Интересами она руководствуется), но мой страх перед мышами еще не изжил
себя, и подсознательная реакция оказалась на максимальной высоте. Звуковой,
естественно. Мышка перепугалась не меньше меня и на предельной скорости рванула в
зал переговоров. Я с перепугу – тоже. Просто потому, что перестала соображать
окончательно. Мыши никогда не стимулировали у меня всплеск повышенной умственной
деятельности.
Я шумно ввалилась в самый разгар какого-то очередного спора. Помешала, конечно, но
тут уж ничего не поделаешь. Да и не так я представляла себе свое появление на этом
спектакле, совсем не так. И никакого мало-мальски дельного плана, самое обидное.
Ступора, который охватил Ваську и Александра после моего неожиданного появления,
хватило только на то, чтобы я успела подняться.
– Я смотрю, вы тут без меня меня женили? – выдала я что первое пришло в голову.
И только тут заметила лежащий на жертвеннике Камень Вечности. Раньше мне не
удосужились его показать, но сейчас я ни минуты не сомневалась, что это именно он.
От него исходило столько чистой неизрасходованной пугающей Силы, что я даже
отвлеклась от основной своей импровизированной роли и уставилась на это потрясающее
чудо. Небольшой, испускающий слабый бирюзовый свет, Камень имел идеальную
яйцеобразную форму и смотрелся в этом неприятном помещении как-то не очень уместно.
Он манил, завораживал, притягивал взгляд. Я и засмотрелась, естественно…
– Алена?! – опешил Кащей, переводя недоумевающий взгляд с меня настоящей на мою
безвольную пока копию, а потом и на шмыгнувшую ему под ноги мышь. Я испуганно
попятилась от нерадивого грызуна. Выражение глаз князя постепенно становилось более
понимающим и ничего хорошего обманщику не сулило. Меня настоящую признали. Еще бы!
Так верещать и шарахаться при виде мыши умею только я!
– Ах ты тварь поганая!!! – рявкнул Александр, поворачиваясь к негодяю с таким
выражением лица, что даже я испугалась.
Но надо отдать должное моему нерадивому и слишком самоуверенному похитителю: он
оправился от потрясения довольно быстро и не стал тратить силы и время на
бесполезные теперь уже разговоры. Его грандиозные планы начали покрываться
трещинами, и нужно было срочно спасать положение, что он не преминул сделать,
запустив в меня одно из самых сильных заклинаний против нечисти. Нечисть от него
просто рассыпается в прах, а от живого человека, как правило, не остается даже
этого. Да уж, в изобретательности Ваське не откажешь… Практикуется в черной магии
направо и налево. Лучше бы чего полезного для общества сделал.
– Алена, нет!!!
Защитное заклинание Александра несколько запоздало, а отскочить или защититься
сама я уже не успевала, слишком много внимания уделив яйцу. Проверять на себе
действие кольца так быстро я еще не была готова. Обидно же столь бесславно
погибнуть во цвете лет, когда даже василиск не смог со мной в свое время
справиться. Нет, это нечестно.
Я зажмурилась, готовясь распасться на молекулы, но, как ни странно, мертвой себя
не почувствовала, когда заклинание с силой ударило мне в грудь. Странно, я ожидала
чего-то особенного, а вместо этого всего лишь распласталась по стенке, к моей
несказанной радости, оказавшейся близко за спиной. Приложилась я довольно ощутимо,
но больно было только чуть-чуть, камни же все-таки. Интересно, из меня симпатичный
коврик получится? И с этими не очень эстетическими мыслями я медленно сползла на
пол.
ГЛАВА 21
ГЛАВА 22
ЭПИЛОГ
Был тихий вечер последнего зимнего месяца. На небе ярко светила полная луна,
окутывая заснеженную землю хрустальным серебром. Снег искрился в ее сиянии, словно
кристаллы маленьких алмазов. Звезды весело мерцали на черном глубоком небе, будто
на только что начищенном прозрачном стекле. Ни ветерка за окном, ни шелеста, ни
вскрика птицы. Тишина, покой, умиротворение. Но это только снаружи. В замке Кащея
Бессмертного все было не так спокойно.
В тронном зале ярко пылал камин, горело множество свечей и факелов. В кошмарном
кресле, продолжающем до сих пор гордо именоваться троном, устроившись поудобней,
восседала Катерина. Она небрежно подперла голову рукой и о чем-то напряженно
думала. Рядом на подлокотнике пристроился Виктор, слегка приобняв за плечи свою
ненаглядную. Они давно уже следили за нервно расхаживающим взад-вперед Александром.
Сенька, примостившись на подоконнике, усиленно делал вид, что мытье передней
правой лапы занимает его сейчас гораздо больше, чем происходящее вокруг. Степан с
умным видом чистил походный армейский нож.
– Господи, еще немного, и я точно сойду с ума, – жалобно пообещал князь, запуская
пальцы в и так уже растрепанные волосы.
– Не думаю, что твоя жена будет от этого в восторге, – как бы между прочим заметил
Виктор. – Хотя… кто вас, ненормальных, знает.
– Прекрати! – шикнула на него Катерина и ткнула локтем в бок. – Человек
переживает, волнуется, такой ответственный момент… Поддержать надо, а ты опять со
своими дурацкими шуточками. Тебе не стыдно?
– Нет. – Глаза советника были до противности честными.
– Нашла кого стыдить, – фыркнул Сенька, любуясь своей чуть ли не до блеска
вылизанной лапой. – Когда стыд раздавали, он, наверное, с Аленой препирался,
поэтому им обоим и не досталось.
– Да прекратите же! – подал голос Степан. – Не каждый день у Кащея Бессмертного
наследник рождается, а вы тут устроили балаган, понимаешь ли. Я вот, Виктор, на
тебя через шесть месяцев посмотрю, когда ты в таком же положении окажешься.
Интересно, ты так же будешь веселиться?
«Бесстыжий» советник затравленно глянул на свою законную супругу. Катерина
показала ему кулак.
– Не дай бог, будешь переживать хоть на грамм меньше Александра, – многообещающе
пригрозила она.
Радости это бедному Виктору не прибавило. Он заранее трясся как цуцик.
– Он не будет веселиться, – твердо заверил всех кот. – Он будет пребывать в
глубоком успокоительном обмороке. Это сейчас хорохорится, пока не его касается.
На какое-то время снова повисло тревожно-ожидательное молчание, нарушаемое только
звуком шагов князя.
– Ну сколько же можно?! – не выдержал он. – Я хочу наконец увидеть своего сына!
– Почему это сына? – удивился болтливый кошак.
– Потому что в семье Кащеев всегда рождаются только мальчики! – Александр
остановился у камина и уставился на весело пылающее пламя. – Поэтому я уверен, что
у меня будет сын.
– А вот в семье Бабы-яги рождаются только девочки, – с вызовом парировал Сенька.
– Опять нашла коса на камень, – проворчал Виктор. – Даже в этом деле они не могут
обойтись без препирательств.
– Виктор, если ты сейчас же не заткнешься, я тебя на мороз выгоню, луну
разглядывать! – несколько истерично взвыл князь.
– А что я опять такого сказал? – обиделся советник. – Еще скажи, что я не прав?
Ставлю один к пяти, что будет пацан.
– Ничего подобного! – возмущенно включилась в спор Катерина. – Девочка!
– Нет, пацан!
– Девочка!
– Парень!
Кащей был уже близок к тому, чтобы применить легкое рукоприкладство в виде хороших
подзатыльников, но махнул рукой и продолжил прерванное занятие по наматыванию
кругов по залу. Это немного успокаивало. Движение всегда способствует снятию
излишнего напряжения. Даже вырывание волос на голове могло бы в данном случае
подействовать не хуже валерьянки, но ситуация была несколько не та, когда подобные
антинервные способы были уместны. Правитель все-таки.
Князь уже был на грани нервного срыва, когда на лестнице раздались тихие шаги и в
тронный зал не торопясь вошла Мария. Она с легкой загадочной улыбкой обвела
взглядом всех присутствующих, замерших в перепуганном ожидании, и остановила свой
хитрый взор на князе.
– Александр, могу тебя поздравить… – начала пламенную речь жена
главнокомандующего, но ее очень неучтиво перебили.
– Ну что? – бросился под ноги женщине Сенька. – Ну кто?
– Парень? – резво вскочил Виктор.
– Девочка! – упрямо сжала губы Катерина, поднимаясь с трона.
– Да угомонитесь же, ненормальные! – рявкнул хорошим трубным басом Степан, и все
тут же примолкли. – Нашли тотализатор! – Главнокомандующий, ничего не скажешь,
наводить дисциплину в излишне разошедшихся войсках его прямая обязанность.
Бледный Александр ждал дальнейших слов Марии, словно вынесения приговора.
– У тебя двойня, князь. Сын и дочь.
Кащей, уже не совсем бессмертный, если судить по его туповато-счастливому виду,
медленно осел на свой законный трон, но тут же вскочил и бросился вверх по
лестнице.
– Даже здесь она не могла ему уступить… – хмыкнул Виктор вслед князю и получил
заслуженный подзатыльник от Катерины.