Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 31 (322).
Филология. Искусствоведение. Вып. 84. С. 98–100.
СТРУКТУРА ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКОГО СЛОВАРЯ ПО АРХЕОЛОГИИ
КАК ОТРАЖЕНИЕ СИСТЕМЫ ЗНАНИЙ О ВЕЩИ
Статья посвящена проблеме соотношения терминосистемы и знания, неоднократно рассма-
тривавшейся в трудах В. М. Лейчика и других отечественных терминоведов.
Ключевые слова: терминологическая лексикография, археологическое знание, идеографиче-
ский словарь.
Как отмечал в своих работах В. М. Лейчик,
если «система понятий <...> представляет со-
бой логическую модель знаний или деятельно-
сти, то терминосистема – ее лингвистическую
модель» [7. С. 20]. Знание, с философской точ-
ки зрения, – это «проверенный общественно-
исторической практикой и удостоверенный
логикой результат процесса познания действи-
тельности, адекватное ее отражение в созна-
нии человека в виде представлений, понятий,
суждений, теорий» [12. С. 192]. В когнитивной
науке знание рассматривается как «охватыва-
ющее значительный спектр представлений,
относящихся к итогам деятельности человека
и результатам осмысленного им предметного
опыта» [5.  С.  28], оно исследуется в разных
аспектах существования и функционирования
[5. С. 29].
Основным источником информации о древ-
нейшем прошлом человечества являются пре-
жде всего вещи, обнаруживаемые при раскоп-
ках. Можно предложить такое определение:
«вещь (в археологии) – это материальный
объект, изготовленный или использованный в
археологическую эпоху (начиная с появления
человека до XVII в. н. э.)».
Изучением древних вещей занимается такая
область археологического знания, как археоло-
гическое вещеведение. Археология как наука и
вещеведение как один из ее подразделов впол-
не соответствуют определению области специ-
ального знания. Значительно более сложной
выглядит проблема выбора специальных язы-
ковых средств. Дело в том, что археология в
целом и археологическое вещеведение в част-
ности используют слова естественного языка,
которые становятся терминами только в тер-
миносистеме археологии, и уже – археологиче-
ского вещеведения.
Говоря о структуре каждой отдельной тер-
миносистемы, следует учитывать, что она
«репрезентирует собой «профессиональную
картину мира», то есть профилированный об-
Ю. Г. Кокорина
раз составляющих профессиональной сферы
в единстве их связей и отношений. Простран-
ственная ориентация такой модели знаний о
мире проявляется в наличии иерархических
отношений между элементами терминосисте-
мы, а также в разграничении ее ядра и пери-
ферии» [4. С. 131]. Структура терминосистемы
археологии также является иерархической, в
ней выделяются тематический, базовый и су-
бординатный уровень. Значительную роль в
построении терминосистемы археологии игра-
ет процесс терминологизации, поэтому велико
число слов естественного языка, ставших тер-
минами. Таковы термины тематического уров-
ня – оружие, конское снаряжение, украшения,
сосуды, постройки; базового уровня – мечи,
удила, браслеты, горшки, дома и др. Собствен-
но археологическими терминами являются,
как правило, термины-словосочетания субор-
динатного уровня – мечи-акинаки, стремечко-
видные удила, ладьевидные браслеты, славян-
ские горшки, «длинные дома» и др.
В науке существуют различные класси-
фикации словарей, в том числе терминологи-
ческих [3;  6;  10]. По принципу расположения
слов словари можно разделить на алфавитные
и идеографические [8. С. 6]. Примером послед-
него можно назвать параллельный латышско-
русско-англо-немецкий «Словарь археологи-
ческих терминов», созданный Й. Граудонисом
[13]. Он построен по логико-понятийному
принципу, термины сгруппированы в соот-
ветствии с названиями предметов одинаково-
го назначения – оружие, сосуды, украшения
и т. п. Каждый такой раздел содержит терми-
нологические гнезда по алфавиту названий
вещей, а внутри них даны термины, обознача-
ющие конструктивные элементы вещи, и на-
звания некоторых разновидностей форм этих
элементов, например: сосуд – верхняя часть
сосуда – оформление верхнего края – расши-
ренная верхняя часть, профилированная верх-
няя часть, суженная верхняя часть; конская
Структура терминологического словаря по археологии...
упряжь – шпора – дужка – зев дужки, – шип,
петля. Автор не только собрал значительный
материал, но и систематизировал его, разделил
вещи на конструктивные элементы, поэтому
словарь представляет собой вариант терми-
носистемы археологического вещеведения. В
настоящее время отсутствует отечественный
научный словарь археологической лексики на
русском языке. Ученые-археологи вынуждены
пользоваться переводным с английского языка
словарем, дополненным отдельными статья-
ми российских исследователей [1]. Остальные
словари предназначены для школьников или
студентов.
Предлагая концепцию собственного «Сло-
варя археологического вещеведения», мы стол-
кнулись с необходимостью решения вопроса
о том, включать ли в него слова, пришедшие
в археологическую лексику из естественного
языка. Значение термина как «места» в теории,
как имени элемента знания проявляется в со-
вокупности всех его системных связей с други-
ми терминами, выясняемых на основе употре-
бления термина в научных текстах [9.  С.  29].
Данный словарь строится на основе конструк-
тивно-морфологического подхода к изучению
вещей, в рамках которого для обозначения
формы различных элементов вещи использу-
ются не только отдельные термины, но и це-
лые терминосистемы других наук, в частности
геометрии, биологии, семиотики, искусство-
ведения. Эти слова становятся полноценными
терминами археологического вещеведения.
Спецификой археологического знания яв-
ляется его территориально-культурная огра-
ниченность, что сказывается и на археологиче-
ской терминологии: если термины, составляю-
щие базовый уровень концептуальной области
археологии, имеют соответствия в иностран-
ных языках, то для терминов, находящихся на
субординатном уровне, это практически невоз-
можно, так как они обозначают культурно-хро-
нологические реалии, свойственные данной
территории. Регионально-хронологическая
специфика археологического знания проявля-
ется в том, что в его терминологии существуют
как бы «микротерминосистемы»: в археологи-
ческом оружиеведении раннего железного века
используют терминосистемы, предложенные
А.  И.  Мелюковой и К.  Ф.  Смирновым, в ору-
жиеведении Древней Руси – А.  Н.  Кирпични-
ковым, в оружиеведении Сибири – Ю. С. Ху-
дяковым и т. п. Исследователи, которые ставят
своей целью описание находок, относящихся к
99
названным периодам, как правило, пользуют-
ся терминологией, разработанной названными
авторами.
Как нам представляется, адекватным от-
ражением археологического знания является
словарь, ориентированный на структуру тер-
миносистемы археологии и такой ее области,
как археологическое вещеведение. Например,
словарь терминов древних сосудов начинается
с определения этой категории, находящейся на
тематическом уровне. Далее следуют дефини-
ции понятий конструктивных элементов сосу-
дов – венчик, носик, горло, тулово, дно, ручка,
ножка, поддон. Суперординатный уровень со-
ставляют термины, обозначающие формы сосу-
дов (сосуд открытый, сосуд закрытый, сосуд
остродонный, сосуд круглодонный, сосуд пло-
скодонный, сосуд яйцевидный, сосуд шаровид-
ный), поэтому они расположены в первой части
словаря. Термины, уточняющие форму сосудов,
следуют за дефинициями, открывающими то
или иное гнездо. Так, за термином сосуд шаро-
видный следует сосуд шаровидный уплощенный,
за термином сосуд высокошейный – сосуд высо-
кошейный крынкообразный и др.
Затем приводятся термины, располагающи-
еся на базовом уровне и обозначающие раз-
ные виды сосудов, – горшок, дуршлаг, кубок,
кувшин, лампа, миска и др. Гнезда, в начале
которых находятся эти термины, невелики по
объему и состоят из 1–2 определений, напри-
мер: за термином ваза следуют дефиниции по-
нятий ваза кыргызская, ваза черняховская, за
термином горшок – горшок тюльпановидный,
за термином кувшин – кувшин чайникообраз-
ный и т. п.
Установкой данного словаря является на-
личие графической иллюстрации у каждой ста-
тьи. Если для нетерминологических словарей
такие иллюстрации являются факультативным
параметром [11. С. 44], то для терминологиче-
ского словаря археологического вещеведения
они играют весьма важную роль: поскольку
объектом вещеведения выступает древний
вещный мир, пользователь словаря должен
увидеть терминируемую реалию.
Общеизвестна дидактическая функция сло-
варя [11. С. 8]. Введя понятие «терминологиче-
ской информации», М. Н. Володина отметила,
что данный вид информации является дина-
мическим, способствующим развитию твор-
ческой мысли и преобразующей деятельности
человека [2.  С.  65]. Именно такую функцию
призван выполнять археологический термино-
100 М. В. Костромичева

логический словарь, организованный по идео- 7. Лейчик,  В.  М. Применение системного

графическому принципу.
Список литературы
1. Брей,  У. Археологический словарь /
У. Брей, Д. Трамп. М., 1990. 368 с.
2. Володина, М. Н. Теория терминологиче-
ской номинации. М., 1997. 180 с.
3. Герд, А. С. Терминологический словарь
среди других типов словарей // Современная
русская лексикография. 1980. Л., 1981. С. 106–
112.
4. Голованова,  Е.  И. Когнитивное терми-
новедение. Челябинск, 2008. 180  с.
5. Краткий словарь когнитивных терми-
нов / под общ. ред. Е. С. Кубряковой. М., 1996.
245 с.
6. Лейчик, В. М. Опыт построения класси-
фикации терминологических словарей // Тео-
рия и практика научно-технической лексико-
графии. М., 1988. С. 41–46.
подхода для анализа терминосистем // Терми-
новедение и профессиональная лингводидак-
тика. М., 1993. С. 19–30.
8. Морковкин, В. В. Идеографические сло-
вари. М., 1970. 69 с.
9. Никитина,  С.  Е. Семантический анализ
языка науки: на материале лингвистики. М.,
2010. 146 с.
10. Перерва,  В.  М. О принципах и пробле-
мах отбора терминов и составления словника
терминологических словарей // Проблематика
определения термина в словарях различных
типов. Л., 1976. С. 190–204.
11. Сороколетов,  Ф.  П. Общая и учебная
лексикография. Л., 1985.67 с.
12. Философский энциклопедический сло-
варь / под ред. Л. Ф. Ильичева. М., 1983. 840 с.
13. Graudonis, J. Arheologijas terminuv vard-
nica. Riga, 1994. 450 p.

Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 31 (322).

Филология. Искусствоведение. Вып. 84. С. 100–102.
М. В. Костромичева

ЭКСТРЕМИЗМ: ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОНЯТИЯ В ПРАВОВОМ ДИСКУРСЕ

Поднимается вопрос об отсутствии единого определения понятия «экстремизм» в современ-

ном российском законодательстве и о необходимости введения такого определения.

Ключевые слова: экстремизм, понятие, дискурс, язык права.

Проблеме экстремизма посвящено значи-
тельное количество трудов в самых разных об-
ластях науки, однако говорить о выстроенной
системе знаний об экстремизме преждевремен-
но. Прежде всего следует обратить внимание
на отсутствие единого правового определе-
ния понятия «экстремизм». Как следствие, нет
единства в понимании сути данного явления,
а в правоприменении – не выработано едино-
го подхода к оценке того или иного деяния как
экстремистского.
В современном русском языке экстремизм
(от лат. extremus – «крайний») определяется как
«приверженность к крайним взглядам, мерам
(обычно в политике)» [4.  С.  949]. Расплывча-
тость определения очевидна: «Не совсем ясно,
какие взгляды следует признавать «крайними»,
а какие – нет, и кто будет это определять. Под
«взглядами» с определенным приближением
можно понимать идеологию, идейные убежде-
ния, не всегда связанные с какими-либо практи-
ческими, тем более противоправными действи-
ями. А меры, в свою очередь, предусматривают
совершение каких-либо конкретных действий,
в том числе насильственных, направленных на
свержение конституционного строя или деста-
билизацию ситуации в стране» [1].
Законодательное определение экстремизма
содержится в статье 1 Федерального закона от
25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии