Языкознание среди других наук

Науки различаются между собой в зависимости от объекта, который

они изучают. Все науки можно разделить на естественные (у которых
объект – природа) и общественные (у которых объект – общество).
Отдельно стоит философия, изучающая наиболее общие законы природы,
общества и мышления. Таким образом, языкознание относится к
общественным наукам.
В науке обсуждается вопрос о разграничении терминов филология и
языкознание (языковедение, лингвистика). Первый термин шире: филология
– это наука о словесности, она включает в себя литературоведение и
языкознание. Литературоведение отражает строй и содержание
литературного текста.
Языкознание подразделяется на общее, частное и специальное. Общее
языкознание изучает общие особенности языка (проблему его
происхождения, общие законы его развития и функционирования). Частное
языкознание изучает отдельный язык или группу родственных языков,
специальное – какую-либо часть языка: фонетику, грамматику, историю
языка, семантику и т. д.

Аспекты языка могут быть внешними и внутренними. Внешняя

лингвистика изучает социолингвистические, диалектные, этнические
особенности языка; внутренняя – его фонетические, морфологические,
синтаксические и лексические особенности.
Языкознание имеет тесные связи с такими науками как логика,
психология, педагогика, методика, математическая логика и информатика.
Существуют прикладные (стыковые) науки: психолингвистика,
лингвопедагогика, лексикография, дешифровка письменности.
Сущность языка
Язык – это общественное явление: с одной стороны, это продукт
общественных отношений, с другой – он служит для удовлетворения
потребностей общества.
Язык – это система, все компоненты которой взаимосвязаны и
взаимообусловлены.
 Факты языка изучаются в тесной взаимосвязи с фактами объективной
реальности. Языковые явления рассматриваются в их изменении и в их связи.
Между языковыми фактами отсутствуют четкие границы, что
затрудняет их изучение.
Язык является средством общения, то есть средством передачи
информации, которая сообщается с целью воздействия на человека. Человек
представляет собой тонкую машину для анализа информации. Он
воспринимает ее при помощи органов чувств (зрения, слуха, осязания,
обоняния, вкуса), главным из которых является зрение, так как посредством
него воспринимается 97 % информации.
Способы передачи информации могут быть вербальными и
невербальными (жест).
Виды речевой деятельности

Устная речь основана на принципе «здесь и теперь». Она имеет

большее значение, чем письменная. Так, слово non можно написать всего
лишь одним способом, а произнести пятьюстами.
Функции языка
Основными функциями языка являются:
 функция общения или коммуникативная;
 мыслеформирующая (так как язык – это не только средство
передачи «готовой мысли», но и средство формирования мысли.
Кроме основных, выделяют ряд более частных функций, отражающих
отдельные стороны коммуникативной функции:
 констатирующая – служит для простого сообщения о факте;
 вопросительная – служит для запроса о факте;
 апеллятивная – служит средством призыва, побуждения к тому
или иному действию;
 экспрессивная – характеризует личность говорящего, его эмоции;
 контактоустанавливающая – служит для создания и
поддержания контакта между собеседниками;
 метаязыковая – служит средством истолкования языковых
фактов;
 эстетическая – функция эстетического воздействия.
Высказывание обычно многофункционально.
Язык и мышление
Мышление человека – это внутримозговые психологические
процессы, в которых в различных идеальных формах отражаются и
познаются предметы и явления действительности, их свойства и качества,
связи и отношения.
 Все исследователи признают несомненной связь между языком и
мышлением, однако по-разному понимают природу и качество этой связи.
Ученые традиционно разделяются на тех, кто защищает тезис о
невозможности мышления без языка, и тех, кто отстаивает
противоположную точку зрения. К числу первых (Б. А. Серебренников их
называл вербалистами) относятся И. Кант, В. фон Гумбольдт, Ф. де Соссюр,
А. Ф. Лосев, А. А. Реформатский, Г. В. Колшанский, В. З. Панфилов и
многие другие.
Остальные защищают тезис о возможности осуществления
определенной мыслительной деятельности без участия языка. Этой точки
зрения придерживается ряд психологов, философов и языковедов: Н. И.
Жинкин, А. Н. Леонтьев, Ж. Пиаже, Л. С. Выготский, Р. А. Павиленис.
Мышление подразделяется на чувственное и абстрактное.
Непосредственная связь человека с действительностью осуществляется при
помощи чувств, которыми он владеет: зрения, осязания, слуха, обоняния,
вкуса. Результаты чувственного отражения действительности служат
эмпирическим материалом для его дальнейшей обработки абстрактным
мышлением, его формами.
Выделяются следующие формы чувственного мышления:
1) ощущение – психический процесс отражения мозгом свойств
предметов и явлений действительности в результате их воздействия на
чувства человека;
2) восприятие – непосредственное отражение предмета или явления в
целом, как совокупности определенных признаков, в отличие от ощущения,
которое является отражением лишь отдельных свойств предмета или
явления;
3) представление как психический процесс позволяет воссоздать в
мышлении человека чувственно-наглядный образ предмета или явления как
целого на основе предшествующих восприятий.
Язык тесно связан с мышлением, хотя и не тождествен ему.
Нет слова, словосочетания, предложения, которые бы не выражали
никакой мысли. Тем не менее, язык – это не мысль. Язык – это
материальная, практическая сторона мышления. Все его единицы (слова,
сочетания слов, части слов – морфемы и т. д.) облечены в звуки. Мышление
же, как свойство особым образом организованной материи – мозга –
идеально. Говоря о функциях языка, мы подчеркнули, что язык выражает
наши мысли и обеспечивает, таким образом, возможность постоянного
обмена мыслями между членами коллектива.
Иногда нам кажется, что мысли могут возникать у человека «сами по
себе», вне связи с языком, например, когда мы думаем «про себя» и не
выражаем мыслей вслух. Но это только так кажется. Всякий раз, когда
появляется оформившаяся, ясная нам самим, осуществленная мысль, она
оказывается связанной с тем или иным словом. Человек, в совершенстве
владеющий несколькими иностранными языками, всегда знает, на каком из
известных ему языков он думает.
 Строение и законы развития мысли и языка неодинаковы. Составными
частями мысли являются понятия, суждения и умозаключения; язык же
состоит из звуков, слов, словосочетаний и предложений.
Понятие – это обобщенное отображение в сознании какого-либо
предмета с его существенными свойствами. Оно лежит в основе значения
слова.
Суждение – это форма мысли, в которой что-либо утверждается или
отрицается в отношении какого-либо предмета. Оно лежит в основе
предложения.
Умозаключение – это умственное действие, связывающее мысли
различного содержания в ряд «посылок» и «следствий».
Учение великого русского физиолога И. П. Павлова о двух
сигнальных системах действительности, которыми располагает человек,
дает естественнонаучное объяснение функции языка как орудия
формирования мысли.
Окружающий человека мир воспринимается, «сигнализируется» двумя
различными путями: во-первых, путем непосредственного воздействия
вещей и явлений на органы чувств и, во-вторых, опосредованно, через
воздействие слов на мышление и – шире – сознание.
Всю совокупность прямых воздействий предметов и явлений на
человека и совокупность человеческих ощущений И. П. Павлов назвал
первой сигнальной системой действительности.
Вся совокупность косвенных, словесных воздействий на человека и
совокупность слов была названа второй сигнальной системой.
Первая сигнальная система не позволяет формироваться понятиям,
суждениям и умозаключениям, она не дает возможности сознанию
оторваться от предмета: ведь ощущение и даже представление – это
конкретные образы конкретных вещей.
Вторая же сигнальная система становится базой формирования
понятий, суждений и умозаключений: слово позволяет обозначать не один
только данный, конкретный предмет, а большой ряд однородных предметов
(например, когда я смотрю на березу, я вижу только одну, эту березу; когда я
говорю «береза», я обозначаю любую березу); иначе говоря, слово
освобождает человеческое сознание от «привязанности» к одному
конкретному предмету, слово позволяет обобщать, объединять предметы в
классы, разряды, группы, то есть находить в предметах общее и на его основе
формировать понятия о различных вещах и явлениях.
В ходе исторического развития языка и мышления характер их
взаимодействия не оставался неизменным. На начальном этапе развития
общества язык активно стимулировал мышление. Развитие письменности
усилило воздействие языка на мышление, значительно увеличило
возможности языка как средства оформления мысли. В целом же по мере
исторического развития мышления во всех его видах постепенно усиливается
его воздействие на язык, сказывающееся, главным образом, в расширении
значений слов, количественном росте лексического и фразеологического
состава языка, отражающем обогащение понятийного аппарата мышления, и
в уточнении и дифференциации синтаксических средств выражения
смысловых отношений.
Все вышесказанное может быть резюмировано при помощи следующей
схемы:

Язык и речь
Понятия язык и речь в четкой форме впервые разграничил
швейцарский лингвист Фердинанд де Соссюр (1857-1913), который
различал следующие термины:

Средства общения, взятые в отвлечении от какого бы то ни было

конкретного их применения, называются языком. Те же самые средства
общения, конкретно примененные, то есть вступившие в связь с конкретным
содержанием (мыслями, чувствами, настроениями человека), называются
речью. Средства общения в возможности (потенции) – язык. Те же самые
средства в действии (реализации) – речь.
Если язык – это орудие (средство) общения, то речь – это
производимый этим орудием вид общения. Речь конкретна и неповторима в
противоположность абстрактности и воспроизводимости языка; будучи
событием, действием, речь развертывается во времени и реализуется в
пространстве, язык отвлечен от этих параметров; речь субъективна, являясь
видом свободной творческой деятельности человека, язык – достояние
пользующегося им общества.
Язык и речь нельзя отрывать друг от друга, нельзя
противопоставлять, забывая об их единстве. Но вместе с тем нельзя
забывать и об их различии.
В речи единицы языка могут приобретать такие свойства,
значения и осмысления, которыми они не обладают в языке.
Например: «Отговорила роща золотая березовым веселым языком…»
В этих стихах мы чувствуем речевые значения слов или их
употребления. Эти речевые значения возникают в речи, они не свойственны
словам как единицам языка, вернее, может быть, они «скрыты»,
«потенциально заложены» в словах и получают реализацию, осуществление
в речи в связи с другими словами, конкретными мыслями и чувствами
автора.
Язык как знаковая система
Обмен информацией в человеческом обществе строится по
следующему принципу: адресату сообщения предъявляются не предметы,
реальности, о которых идет речь, а их заместители, вызывающие в
сознании образ, представление или понятие об этих реальностях. Такой
«заместитель» предмета или реальности называется знаком.
В своей деятельности человек часто оперирует знаковыми системами,
причем они могут быть не только языковыми.
Знак следует отличать от признака: знак используется в процессе
человеческого общения сознательно, преднамеренно и целенаправленно,
признак – нет. Одна и та же ситуация может отличаться наличием или
отсутствием намерения, интенции (например, забытый на стуле портфель;
костер, цветок на окне).
Наука, изучающая знаковые системы, называется семиотикой.
В функционировании (а тем самым и в изучении) знака выделяют три
аспекта:
1) синтактика, которая определяется как отношение между знаками,
главным образом, в речевой цепи и вообще во временной
последовательности (то есть как устроено высказывание, как говорит человек
в плане внешних форм языка);
2) семантика, которая определяется как отношение между
знаконосителем, предметом обозначения и понятием о предмете (что говорит
человек, что означает данное высказывание);
3) прагматика, которая определяется как отношение между знаками и
тем, кто их использует (в каких условиях и с какой целью в данном случае
говорит человек).
Каждый знак имеет две стороны: план выражения (означающее,
экспонент, signifiant) и план содержания (означаемое, содержание, signifié).
В свою очередь, план содержания имеет два аспекта: сигнификативный
и денотативный.
Сигнификат – это обобщенное отображение класса объектов
(понятие); денотат – это отображение единичного объекта, обозначаемого в
данный момент.

Понятие системности
Система – это совокупность элементов, связанных между собой
различными отношениями: иерархии (включения), подобия или
противоположности.
Каждая система имеет ядро и периферию. Различие ядра и
периферии – универсалия языка, проявляющаяся в различных аспектах. Ядро
– это основные фонемы, наиболее активные в данный исторический период
развития языка модели словоизменения, словообразования и сочетания слов.
Структура – это внутренняя организация объекта (система – от единиц
к целому; структура – от целого к единице).
Самое важное внутри системы – противопоставленность знаков
(например, цвета светофора).
 У каждого знака есть существенные и несущественные признаки.
Произвольность знака
Связь между означающим и означаемым условна (конвенциональна,
произвольна, арбитрарна), то есть основана на сознательной
договоренности.
Данное утверждение не исключает того, что связь означаемого и
означающего может быть частично мотивированной: так, употребление слова
в переносном значении мотивировано опорой на это же слово в прямом
значении; производное слово мотивировано связью с производящим,
например: окно → око; plafond ← plat + fond.
Отличие языковой системы от других знаковых систем
Язык является универсальным средством общения. При помощи
языковой знаковой системы можно построить бесчисленное количество
сообщений. Языковые знаки отличаются асимметрией, то есть
отсутствием однозначного совпадения между планом выражения и планом
содержания.

В семиологии или в семиотике вслед за Ч. С. Пирсом различают три

типа знаков, которые прослеживаются в языке:
1) иконические – наиболее точные образы обозначаемого (например,
звукоподражания и образованные от них слова типа «мяукать», «тявканье»);
2) индексальные, выполняющие роль указательных (например,
указательные местоимения);
3) символические, в которых связь между означаемым и означающим
никак не вытекает из их природы, а определяется социально установленной
условностью (большинство языковых знаков).
Единицы языка
Каждый языковой знак представляет собой единицу языка, обратное же
утверждение неверно: не каждая единица языка является знаком, так как в
состав языковых единиц входит и односторонняя, одноплановая единица –
фонема, имеющая только план выражения при отсутствии плана содержания.
Двусторонними, двуплановыми единицами являются морфемы, слова,
предложения.
В работах французского лингвиста А. Мартине выдвинуты положения
о «двойном членении» языка, то есть членении, с одной стороны, на
значимые двусторонние единицы – монемы, а с другой – на односторонние
единицы плана выражения – фонемы.
1) La/fille/tte march/ait lente/ment – первое членение, выделяются
морфемы (монемы).
 Фонемы незначимы сами по себе, но несут смыслоразличительную
функцию. 35 фонем французского языка образуют примерно пятьдесят тысяч
слов.
Уровни структуры языка
Язык организован иерархически и представляет собой систему
систем.
Уровни языка составляют: фонема, морфема (лексическая,
словообразовательная, грамматическая), слово, словосочетание, член
предложения, предложение, сверхфразовое единство и текст.
Основными являются следующие единицы: фонема, слово и
предложение.
Словами нельзя общаться, общение осуществляется при помощи фраз.
Предложение – коммуникативная единица, слово – номинативная
единица, а фонема – докоммуникативная единица.
Особенностью предложения является наличие интонации и связь с
ситуацией.
Основным уровням языковой структуры (фонема – морфема – слово –
предложение) соответствуют определенные разделы лингвистики.
Соотношение между уровнями, аспектами языка и изучающими их
науками можно проиллюстрировать следующей таблицей:

На любом уровне могут быть выделены компоненты, составные части

или различительные черты (traits distinctifs) единиц, составляющих этот
уровень, например: marchait – marchais (лицо), marchait – marchaient (число),
marchait – marcha (время) и marchait – marchasse (наклонение); tigre (тигр м.
р.) – tigresse (тигр ж. р.); m – губной + носовой, n – зубной + носовой, b –
губной + неносовой + звонкий, p – губной + неносовой + глухой.
В речи каждая единица может получать модификации: алломорфы для
морфем, аллофоны для фонем:
 Все единицы в языке объединяются парадигматическими
отношениями, то есть отношениями взаимной противопоставленности, а
также синтагматическими, то есть отношениями единиц одного уровня
внутри единиц другого уровня, например: Le chat dort. Le chien mange.
Понятие нормы
Помимо понятий система как целостная совокупность элементов и
структура как определенная внутренняя организация этой совокупности,
также важно и понятие нормы.
Норма – установленная, кодифицированная форма языковых средств.
Она создается путем отбора среди синонимических средств выражения,
вариантов. Слово происходит от латинского norma, являющегося, в свою
очередь, переводом с греческого gnomon – «наугольник».
Ортология – наука, занимающаяся изучением нормы и правильностью
речи.
Исследовать языковое явление в структурно-системном плане значит:
1) определить набор (инвентарь) элементов, составляющих эту
систему;
2) выявить внутренние отношения и связи между элементами, их
иерархию, пути образования одних элементов от других.
Например: система французских времен: сколько единиц и какие
единицы входят в эту совокупность, как они организованы:
1) имеется три плана: passé, présent, futur;
2) имеются значения, противопоставляющие различные формы: passé
composé/passé simple, passé composé/imparfait, passé composé/plus-que-parfait.
Понятие структуры охватывает отношение формы и содержания в
каждой отдельно взятой форме, например: passé composé = V aux. + participe
passé. Норма в данном случае определяет выбор вспомогательного глагола: il
a écrit/il est venu.
Норма обязательна, отклонение от нее приводит к языковой
ошибке. Примеры: норма для русского языка – [R] переднеязычное, для
французского – фрикативное, для португальского значимы обе фонемы;
норма для русского языка – [ш] твердое, для французского – [ʃ] мягкое.
Норма может быть объективной (дескриптивной) и оценочной
(прескриптивной).
Объективная норма – принятая форма реализации возможностей,
представляемых системой языка. Отвечает на вопрос: можно ли так вообще
сказать?
 Оценочная норма устанавливает выбор между вариантами,
допускаемыми объективной нормой: «Quand Pierre est-il arrivé?» –
изысканный стиль, «Pierre est arrivé quand?» – разговорный, «Quand est-ce
que Pierre est arrivé?» – нейтральный.
Норма постепенно формируется в языке. Обычно она неразрывно
связана с вариантностью.
Причины расшатывания нормы:
 проникновение в язык неологизмов и иностранных слов,
например: «сонет» (произношение [о] в безударной позиции);
 индивидуальное творчество писателей;
 влияние диалектов, языков социальных групп.
Французский язык сильно нормализован, современная норма была
установлена в XVII веке. Но колебания нормы все равно продолжаются, так
как:
1) в языке постоянно появляются элементы с колеблющейся нормой, а
это означает, что значительная часть языкового материала всегда будет
вариативной;
2) между «правильным» (нормативным) и «неправильным»
отсутствуют четкие границы;
3) оценка субъективна, об одном и том же явлении разные люди судят
по-разному, особенно это касается оценочной нормы.
Колебания нормы отражаются в словарях.
По отношению к норме существует три позиции:
1) пуризм – нарушения нормы не допускаются: осуждение
отклонений от нормы, борьба за «чистоту» языка. Норма –
традиция;
2) лаксизм – попустительство в нарушении нормы, принятие
любых ее нарушений. Норма устарела, нужен новый
французский язык на основе разговорной речи и просторечия. Но
на этом языке нельзя выразить глубокие связные мысли,
переживания, описания...
3) рациональное объяснение – просвещение носителей языка.
За усовершенствование французского языка, за то, чтобы
освободить его от ряда мелких правил в сфере орфографии,
морфологии и синтаксиса.
Очевидно, правильное отношение к норме должно сочетать в себе
все данные подходы.
Современный французский язык обладает сложной и запутанной
нормой: часто употребление какой-либо формы зависит не от смысла, а от
реализации нормы (например, à Moscou, но en France).
За основу нормы берется:
 история языка или этимология, например: документ – документ;
 аналогия;
 частотность, например: атомный – атомный;
  системность, например: красивее – ударение должно быть там
же, где у прилагательного женского рода в краткой форме;
 свидетельство авторитетов.
Норма речи или узус – это способ употребления языковых форм в
одних и тех же ситуациях. В этом случае фраза строится совершенно
правильно, грамматических ошибок нет, но это будет не та фраза, которую
употребит носитель языка в данной ситуации. Узус – предпочтительный
выбор среди синонимичных форм в зависимости от ситуации.
Все вышесказанное может быть проиллюстрировано следующей
схемой:

Проблема происхождения языка

Выше мы рассмотрели проблему происхождения французского языка.
Обратимся теперь к значительно более сложному вопросу: как и откуда
произошел человеческий язык вообще.
Вопрос о происхождении языка является одним из самых сложных и до
сих пор не решенных в языкознании. Лингвистические методы позволяют
проникнуть в глубину веков не более, чем на 10 000 лет, поэтому все теории
происхождения языка в известном смысле гипотетичны.
В существующих теориях происхождения языка можно выделить два
подхода к решению этой проблемы:
1) язык появился естественным путем;
2) язык был создан искусственно некоей активной созидающей силой.
Вопрос о происхождении языка в античном языкознании был
поставлен в рамках более общих философских дискуссий о сущности языка
(вопрос о «правильности имен»). Одно из направлений греческой науки
отстаивало естественный, «природный» характер языка и, следовательно,
закономерную, биологическую обусловленность его возникновения и
структуры (теория «фюсей» – «по природе»). Другое направление (теория
«тесей» – «по положению», «по установлению») утверждало условный, не
связанный с сущностью вещей характер языка и, следовательно,
искусственность, в крайнем выражении – сознательный характер его
возникновения в обществе.
Со времен античности сложилось много теорий происхождения языка.
На ранних этапах развития цивилизации существовала логосическая
теория, в соответствии с которой в основе зарождения мира лежало
духовное начало, которое обозначалось разными словами: Бог, Логос, Дух,
Слово. Дух, воздействуя на материю, находящуюся в хаотическом состоянии,
творил мир. Конечным актом этого творения явился человек. Духовное
начало или Логос, существовало, таким образом, до человека, управляя
инертной материей.
 В библейской традиции носителем слова был Бог. Согласно этой
теории слово имело не только божественное, но и человеческое
происхождение, поскольку человек, созданный по образу и подобию Божию,
получил от Бога и дар слова. «И нарек человек имена всем скотам и птицам
небесным и всем зверям полевым», говорится в Библии.
Развитие науки способствовало утверждению новых знаний о земле, ее
биологических, физических и социальных законах. С точки зрения новой
философии человек как мыслящее существо сам творил и преобразовывал
мир. Язык в этом контексте рассматривался как продукт его деятельности.
Ярче всего эти взгляды выразились в доктрине общественного договора.
Эта доктрина объединяла разные теории, по-своему объясняющие
происхождение языка – звукоподражательную, междометную и теорию
трудовых команд.
Теория звукоподражания (Демокрит, Г. Лейбниц, У. Уитни). Суть
этой теории состоит в том, что «безъязычный человек», слыша звуки
природы (журчание ручья, пение птиц) старался подражать этим звукам
своим речевым аппаратом. В любом языке, конечно, есть некоторое
количество звукоподражательных слов типа «ку-ку», «гав-гав» и
производных от них типа «куковать», «гавкать», но, во-первых, таких слов
немного, во-вторых, «звукоподражать» можно только «звучащему», а как
называть «безгласное»? Кроме того, наблюдение показывает, что
звукоподражательных слов больше в новых языках, чем в языках более
примитивных народов. Действительно, для того, чтобы подражать звукам,
надо в совершенстве уметь управлять речевым аппаратом, а этим навыком
первобытный человек с неразвитой гортанью владеть не мог.
Теория междометий (Я. Гримм, Г. Штейнталь, Ж.-Ж. Руссо)
заключается в том, что инстинктивные животные вопли первобытные
люди превратили в «естественные звуки» – междометия,
сопровождающие эмоции, откуда якобы произошли и все остальные
слова. Междометия входят в словарный состав любого языка и могут иметь
производные: ах – ахать и т. д., но таких слов очень немного, их меньше,
чем звукоподражательных.
Экспрессивная теория говорит о том, что предметы получают
названия в зависимости от того, как они воздействуют на чувства
человека. В соответствии с этим подбираются звуки для их обозначения.
Например, мягко звучат латинские слова lene («мягкое»), mel («мед»),
voluptas («наслаждение»). Неприятное обозначается грубыми звуками:
asperitas («грубость»), acre («острое»). Однако практикой эта теория не
подтверждается; достаточно сравнить обозначение водного потока во
французском языке. Если fleuve действительно создает впечатление чего-то
плавного, текучего, то слово rivière состоит из звуков совершенно другого
типа.
Важным шагом в осмыслении проблемы происхождения языка была
выдвинутая Л. Нуаре трудовая теория, по которой язык возник в процессе
совместной трудовой деятельности первобытных людей как одно из
средств оптимизации и согласования этой деятельности. Трудовая теория
развивалась также в работах К. Бюхера, видевшего истоки языка в «трудовых
выкриках», сопровождавших акты коллективного труда. Согласно этой
теории, междометный выкрик стимулировался не чувствами, а мускульными
усилиями человека и совместной трудовой деятельностью.
Доктрина общественного договора провозглашала материальный,
человеческий источник происхождения языка, разрушая построения
логосической теории, но она не могла объяснить факта договоренности о
языке при отсутствии самого языка.
Критическое отношение к доктрине общественного договора вызвало к
жизни новые теории, среди которых наиболее заметной была эволюционная
теория (В. Гумбольдт, А. Шлейхер, В. Вундт). В. Гумбольдт считал, что
«создание языка обусловлено внутренней потребностью человечества. Он не
только внешнее средство общения людей в обществе, но заложен в природе
самих людей и необходим для развития их духовных сил и образования
мировоззрения...». Рассматривая язык как нечто непосредственно
заложенное в человеке, как своеобразный дар человечеству от его
внутренней природы, эта теория, однако, не отвечала на вопрос о внутренних
механизмах перехода от доязыкового состояния людей к языковому.
Концепция социальной теории происхождения языка была изложена
Ф. Энгельсом в его незаконченной работе «Роль труда в процессе
превращения обезьяны в человека». Возникновение языка Ф. Энгельс
связывает с развитием общества, считая, что «формировавшиеся люди
пришли к тому, что у них явилась потребность что-то сказать друг другу.
Потребность создала себе свой орган: неразвитая гортань обезьяны
медленно, но неуклонно преобразовывалась путем модуляций, а органы рта
постепенно научились произносить один членораздельный звук за другим».
Появлению языка, таким образом, предшествовал период длительной
эволюции, сначала биологической, а затем биологическо-социальной.
И охота, и собирательство – два главных вида деятельности
первобытного человека – являясь коллективными формами труда, не могли
проходить без использования какой-либо знаковой системы. Сигналы об
опасности, о направлении движения, о способе эффективного действия со
стороны более опытных особей или лидеров – необходимое условие для
такой деятельности. Чтобы обладать быстротой и точностью, что важно в
условиях опасности, эти сигналы не могли быть только жестами, они
обязательно должны быть и звуковыми по тем простым причинам, что руки
охотника или собирателя, во-первых, заняты держанием предметов (орудие,
плоды), а во-вторых, могут оказаться невидимыми в лесу, на расстоянии, в
темноте.
Зарождение и первые этапы развития языка протекали, по всей
видимости, в условиях постоянного взаимодействия поведения в игровой и
реальной ситуации при доминирующем значении последней. Первые
драматические действа имитировали прежде всего те моменты пережитой
реальной ситуации, которые были эмоционально окрашены (стрессовые). Это
появление объекта охоты или врагов, схватка, поражение, победа и т. п. С
увеличением наборов звуков и осознания возможности их комбинирования
они все чаще становятся из сопровождения самостоятельными знаками,
замещающими внешнее действие.
Что же мог представлять собой первобытный язык? Скорее всего, это
был набор, состоящий из слов-предложений. Первоначально общение,
видимо, велось в «повелительном наклонении», которое, возможно, и не
осознавалось как грамматическая категория (не было оппонирующих
категорий). С осознанием и развитием категории времени появилась
возможность выражать действие в настоящем времени или в перфекте.
Для осуществления общения коллективом должны быть выделены
языковые знаки, с помощью которых можно было бы называть лицо,
действие, его объект, время действия и результат. Таким образом,
возрастающее число и разнообразие ситуаций, в которых участвовал древний
человек, потребовали большего их дробления и обобщения в сознании, что в
свою очередь вызвало необходимость комбинирования становящихся все
более абстрактными значимых звуков для описания ситуаций. Так возникли
членораздельные предложения.
Внешнее развитие языка
В лингвистике различаются понятия синхронии и диахронии.
Диахрония – это изучение языка в его истории; синхрония – изучение
определенного языкового периода. Следует различать также понятия
внешней лингвистики, изучающей положение языка в обществе, и
внутренней лингвистики, изучающей устройство языка.
Поскольку отдельные коллективы наших предков были еще слабо
связаны между собой, закрепление определенного содержания за
определенным экспонентом в их языке было неодинаковым даже в пределах
сравнительно небольших территорий. Поэтому формировавшиеся родовые
языки были изначально хотя и довольно схожими, но все же различными. В
последующем развитии языков прослеживаются процессы двух
противоположных типов: процессы дивергенции, распадения единого языка
на два или несколько различающихся между собой, хотя и родственных
языков, и процессы конвергенции, сближения разных языков и даже
замены двух или нескольких языков одним.
Схема дивергентного развития: из одного языка образуется
несколько, например, романские языки.

Схема конвергентного развития:

При этом возможны частные случаи:

 1. Исконно разные языки сохраняются как разные, но сближаются
друг с другом, образуя языковой союз. Тогда в языках одного
географического района наблюдается структурное сходство, они образуют
некую исторически сложившуюся общность. Примером может послужить
балканский языковой союз, объединяющий болгарский, македонский,
румынский, албанский и новогреческий языки (то есть представителей
четырех разных групп индоевропейской семьи).

2. Происходит «поглощение» одного языка другим, то есть какой-то

языковой коллектив вместо своего первоначального языка начинает
общаться на другом языке. Обычно при этом язык, оказавшийся
«победителем», впитывает в большей или меньшей мере отдельные черты
поглощаемого языка. В этом случае мы имеем дело с развитием на базе
субстрата (языка местного населения, на который «наслоился» данный язык)
либо в контакте с суперстратом («наслоившимся» языком).

Особые случаи представляет:

а) образование койне – общего языка на базе смешения родственных
диалектов (один из которых оказывается ведущим);
б) превращение одного из контактирующих языков в так называемую
лингва франка – более или менее регулярное средство межэтнического
общения, не вытесняющее из обихода каких-либо других языков, а
существующее с ними на одной территории и подвергающееся их
воздействию.
Первоначально термин «лингва франка» означал смешанный язык,
сложившийся в средние века в районе Средиземноморья (Левант) на основе
французской, провансальской и итальянской лексики и служивший главным
образом средством торгового общения арабских и турецких купцов с
европейцами (которых в Леванте называли франками, откуда и название
языка). В эпоху крестовых походов роль этого языка возросла, он вобрал в
себя слова из других языков (испанского, греческого, арабского, турецкого) и
был известен также под названием сабир (от латинского sapere –
«понимать») вплоть до XIX в.
Пиджины (от искаженного английского business) – это структурно-
функциональный тип языков, не имеющих коллектива исконных носителей и
развившихся путем существенного упрощения структуры языка-источника;
используется как средство межэтнического общения в среде смешанного
населения. Они распространены в Юго-Восточной Азии, Океании, Африке, в
бассейне Карибского моря. Это устные языки торговых и других деловых
контактов, возникшие в результате смешения элементов какого-то
европейского языка (английского, голландского, испанского,
португальского, французского) и элементов туземного языка. Сейчас
известно свыше 50 пиджинов. По функции это лингва франка, то есть
пиджины используются в контактах не только европейцев и туземцев, но и
(прежде всего) в общении представителей разных этнических групп местного
населения, при этом они не имеют коллектива исконных носителей.
В эпоху разложения первобытнообщинного строя на смену племенам
приходят народности. Соответственно, складываются языки народностей. С
возникновением и распространением письма начинается формирование
письменных языков. С развитием капитализма и ликвидацией феодальной
раздробленности народности развиваются в нации. Соответственно, языки
народностей перерастают в национальные языки.
Внутреннее развитие языка
Причины изменений (развития языка):
a) внешние:
 развитие цивилизации, появление новых предметов и понятий:
puce – деталь компьютера, мышь;
 влияние соседних языков (английский – французский):
возникновение новых фонем

b) внутренние причины, связанные с развитием языка:

 давление системы: в старофранцузском языке появились носовые
звуки; параллельно с процессом назализации проявлялась
тенденция к открытости этих гласных: fin [ε̃], un [œ̃], temps [ã],
tante [ã];
 тенденция к аналогии: video → je vois; venio → je viens; s
возникает в данном случае по аналогии с глаголами типа finir,
например: je preuve – nous prouvons → je prouve – nous prouvons;
 тенденция к экономии усилий (средств): «Комсомольская
правда» → «Комсомолка»; voiture → automobile → auto (f);
 табу: «медведь» – тот, кто ест мед, затем – зверь, хозяин, Мишка,
космач, лесник, костоправ, Потапыч, Михайла Иваныч,
Топтыгин; «черт» – лукавый, нечистая сила;
 эвфемизмы: mourir – rendre l'âme, casser sa pipe, aller manger les
pissenlits par les racines, passer l'arme à gauche;
 тенденция к выразительности: caput/testa; c'est du joli! –
хорошенькая история!
Дополнительные факторы, влияющие на развитие языка, обусловлены
законами человеческого мышления. Человек мыслит нечеткими понятиями
(ручка – карандаш); они легко переходят одно в другое.
 Словарный состав представляет собой ту сторону языка, которая
больше всех других подвержена историческим изменениям. Если изменения
в фонологической системе и звуковой «материи» языка, в его
грамматическом строе трудно заметить на протяжении жизни одного
поколения, то изменения в словарном составе наблюдаются повседневно:
 равенство (равнозначность), например: «учитель» – «педагог»;

 включение (подчинение): сужение или расширение значения –

глагол labourer первоначально имел значение «работать», затем
его значение становится более узким – «пахать»; satio, onis в
классической латыни означало «сев», во французском языке оно
употребляется в форме saison, и его значение стало шире: «любое
время года»;

 исключение (внеположенность): существительное bucca имело

в латинском языке значение «щека», позже оно стало обозначать
другую часть лица – «рот»;

 перекрещивание (перенос): в этом случае мы имеем дело с

метафорой, то есть c переходом значения по сходству (testa) или
с метонимией, то есть переходом значения по смежности
(caoutchouc);

 противоположность (контрадикторность): на этом основано

явление энантиосемия, например, польское существительное
«вонь» означает «духи» (для сравнения – русск. «благовоние»).
 В результате изменения значения слово может полностью утратить
связь с исходным. Раздел языкознания, изучающий происхождение слов
называется этимологией.
Современное французское слово chef произошло от латинского caput.
Как доказать, что речь идет именно об этимоне, то есть об исходном слове?
Это можно сделать, опираясь на знание фонетических законов, то есть на
форму слова, а также учитывая связь между понятиями, обозначаемыми
данными словами.
Народная этимология – это стремление искать в словах внутреннюю
форму в качестве рационального объяснения значения слов без учета
реальных фактов их происхождения, например: «спинжак», «полуклиника»,
«сальный» (не от существительного «сало», а от французского sale). Иногда
слово, переосмысленное с учетом народной этимологии, становится фактом
языка: свидетель < сведетель («ведать», а не «видеть»).