Национал-анархисты района Залива" (BANA) – особенная группа.

Хотя они причисляют

себя к анархистской сцене, уже само многозначительное словечко "национал-" ясно
говорит о том, что они – другие. Словесный конструкт "национал-анархизм" представляет
собой насилие над языком и звучит, несомненно, как внутреннее противоречие, подобно
"национал-социализму", от которого "национал-анархизм" не столь уж отличается.
Эндрю Йомен, основатель BANA, как и многие автономы старой школы, против
глобализации, МВФ и Израиля. Все это могло бы вызывать лишь усталую зевоту, если бы
не трактаты Йомена о преимуществах раздельного существования рас. "Есть целый ряд
причин, почему мы за разделение рас", – заявил Йомен в одном из интервью для "бело-
националистического" "Оксидентел куортерли"», и продолжал: "Мы хотим сохранить
нашу культурную идентичность, принцип добровольности соединения с другими, и мы
хотим защищаться от того, чтобы стать жертвой преступности других рас".
Членам BANA снятся война рас и "автономные зоны", в которых нечего делать "иным" –
"как в коммуне хиппи в 70-х", говорит Йомен, только "с более высокими стандартами".
Молодой калифорниец и BANA – причудливое явление в стане американских правых. Как
писала американская правозащитная группа "Southern Poverty Law Center" (SPLC),
члены BANA и аналогичных групп сознательно маскируют свой фанатизм "языком
радикальных экологов" и порцией критики капитализма, чтобы апеллировать не только к
крайне правому, но и к крайне левому спектру. Сюда относятся "бывшие левые, бывшие
неоконсерваторы, бывшие скинхеды", как говорит сам Йомен.
В США "национал-анархисты" – пока что сравнительно тёмный маргинальный феномен.
По данным SPLC, в нем насчитывается пока что менее 200 участников, но движение
активно также в России, Англии, Испании и Германии. "Национал-анархисты"
представляют собой новую форму фашизма, которая не признает такие опознавательные
знаки, как свастика и руны СС. Старые нацисты в новом одеянии, но без отягощающего
нацистского культа.
Йомен не понимает страстей вокруг своей группы. "Главная приверженность человека, –
утверждает идеолог BANA в одном из интервью, – это его культурная, этническая и
этическая идентичность". Йомен ощущает себя преследуемым и оклеветанным
мэйнстримом и СМИ. Поэтому он в значительной мере отгородился от общества – он
почти невидимый провокатор, который лишь время от времени появляется в интернете и
лишь изредка – в реальном мире, чтобы бросить свою вонючую словесную бомбу.
"Национал-анархия" для него – это возвращение в чтимое им прошлое, когда мир,
казалось, был еще в порядке.
Британский исследователь эзотерики Николас Гудрик-Кларк объясняет притягательную
силу "национал-анархистов" и других подобных "арийских расовых культов"
"возрождением фольклора и племенного мышления" среди молодежи, остро страдающей
от чувства бесправия.  BANA можно воспринимать как путаный бунт против
современного мира. "Мы считаем себя своего рода племенным сообществом, – объявил
Йомен в одном из интервью. – Племенное сообщество твердо держится за определенные
ценности, образы жизни. Очень важна при этом территориальная целостность. Племенные
узы сильнее капитализма. Главная деятельность общества основана не только на покупке
и продаже, но и на восприятии высших ценностей, религиозных, традиционных и
политических целей". Йомен против "предписанной правительством мультикультурности"
и за "сохранение этносов". С подобными высказываниями он обратил на себя внимание
как раз после вызвавшего споры антиммигрантского закона штата Аризона.   
Время от времени Йомен появляется на антифашистских книжных ярмарках и
демонстрациях на тему миграции. Периодически он создает там проблемы. Недавно
Йомена избили демонстранты в Сан-Франциско, и полиция вынуждена была вмешаться.
"Они меня отслеживали, – пожаловался он городскому журналу "СФ Уикли". – Они меня
знают по моим видео на Youtube".
Обычные анархисты не желают иметь с Йоменом и BANA ничего общего. Женщина из
одной из анархистских групп в Сан-Франциско вздохнула при одном только упоминании
имени Йомена. "Да, я знаю этого парня", – сказала она нервно и больше ничего добавить
не пожелала. Прежде чем давать интервью, она должна сперва "спросить мнение
коллектива". Вопрос затянулся из-за плохой организации анархистов. В конце концов
коллектив ответил отрицательно. Сам же Йомен неуловим. После последнего избиения
он, очевидно, испарился. О нем неизвестно ничего, кроме почтового ящика в одном из
пригородов Сан-Франциско. Вероятно, не следует удивляться, что человека, столь не
любящего современность, бесполезно искать в Facebook.
Идеология, которую отстаивает Йомен, встречается и в Германии, где ее главным
представителем является берлинец Петер Тёпфер, который еще с конца 90-х годов
пропагандирует в интернете соединение национализма и анархизма. Аналогичные черты
проявляют и "автономные националисты", которые, как например, "Автономные
националы Ветцлара", пишут о "жизнеутверждающем мировоззрении", преодолевающем
"капитализм, либералистскую и эгоистическую форму жизни". Они также рассуждают о
"народе" как "естественном человеческом сообществе".
Что же такое "национал-анархизм" – всего лишь очередной трёп из уст ультраправых или
нечто большее? Некоммерческая организация "Ассоциация политических исследований"
(PRA) в Массачусетсе, которая занимается мониторингом правых организаций в США,
видит в этом, по меньшей мере, мировую тенденцию. "Национал-анархия уже
распространена по всему миру через интернет", – говорится в одном из ее докладов. И эта
тенденция, предупреждает PRA, будет усиливаться: "Это движение может стать новым
лицом правых радикалов".
Эмануэль Бергман
http://jungle-world.com/artikel/2010/21/40990.html
Примечание: "В России "национал-анархизм" или "этно-анархизм" представлен такими
группами, как МПСТ (ecolog2017 и др.), "Вольница", "Русское социалистическое
движение" и различными группировками близких к ним "национал-автономов" и
"национал-революционеров". К сожалению, если в Сан-Франциско (и не только там) этих
нео-неофашистов изгоняют с анархистских и вообще "общелевых" демонстраций, в
Москве частью анархистов они считаются  вполне "рукопожатными" и приемлемыми
партнерами для сотрудничества. Примером такой беспринципности большей части и
национализма меньшей стали некоторые лица из московских анархистских групп,
которые, оправдывая это "антидогматизмом", уже не первый год выражают
сочувственный нейтралитет по отношению к отдельным деятелям или группам, идейно
стоящим на "национал-анархистских" или "новых правых" позициях. Это очередной раз
говорит о непонимании, равносильном глупости, и демонстрирует глубокое кризисное
состояние всего российского либертарного движения.