Кишкина Владислава

4 курс ЦСА
ЗОЛОТАРЁВ АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ
Золотарёв Александр Михайлович, советский этнограф, исследователь проблем
первобытного общества, родовых отношений, религии, профессор кафедры этнографии.
Автор трудов по истории первобытного общества, истории хозяйства и материальной
культуры, этнологии.
Годы его жизни: 1 июня 1907 г - 6 апреля 1943 г. Он прожил короткую, но очень
насыщенную и плодотворную на научные труды жизнь. А.М.Золоторёв внес огромный
вклад в развитие отечественной науки и гуманитарного знания — прежде всего в изучение
ранних форм социальной эволюции и в этнологическую теорию в целом. Начав
публиковаться в 21 год, к 34 годам он уже имел у себя за спиной около двадцати
опубликованных статей, более десятка рецензий, четыре книги, подготовленную
докторскую диссертацию. Помимо этого, в личном архиве А.М.Золотарёва было
обнаружено, не менее десяти законченных или почти законченных научных работ, статей
и одна монография, а также немало набросков для своих будущих исследований и
множество конспектов трудов иностранных и отечественных коллег. К сожалению, в 1941
году, его призывают на фронт, что обрывает его научную деятельность навсегда. В
октябре 1941 года, Золотарёв попадает в плен, сбежав из него он успевает написать
воспоминания о 35 днях проведённых в руках у немцев, которые были опубликованы в
марте 1942 г. в журнале «Смена». Как и большинство его соотечественников, побывавших
в плену у немцев, он был сослан в сталинский лагерь, где он и умирает.
Несмотря на внушительное количество вышедших в свет его научных работ, о самом
А.М.Золоторёв нам известно не так много, о себе и о своей личной жизни он особо не
распространялся. Узнать об этом выдающимся учёном, можно из немногочисленных
воспоминаний его сына, Дмитрия Александровича Золотарева. Отца он потерял, когда ему
было всего 11 лет.
Александр Михайлович родился 1 июня 1907 г. В Елисаветграде (Кировоград).
А.М.Золотарев воспитывался в семье интеллигентных родителей — Михаила Осиповича
Золотарева и Генриетты Яковлевны Золотаревой. Отец его был инженером. Мать не
работала, она происходила из семьи людей образованных и имевших широкие
гуманитарные интересы.
Золотарев начал учится ещё в Харькове, в гимназии — в подготовительном, а затем и в
первом классах, после продолжил обучение в семилетней трудовой школе. В конце 1921 г.
он с семьёй переезжает в Москву, где в 1924 г. оканчивает девятый класс. В 1926 г.
А.М.Золотарев поступает на технологический факультет Института народного хозяйства
имени Плеханова. Но со временем, он принимает решение перейти на экономический
факультет того же института. В университете, Золотарёв и начинает интересоваться
первобытной культурой. Усердно, по его собственным словам, занимаясь политэкономией
и философией, он начинает всё больше уделять внимание таким дисциплинам, как
этнография и археология. Поэтому, дойдя до четвёртого курса, Александр Михайлович
решает оставить институт.
Высокого профессионализма в области изучения древнейших и бесписьменных
культур он достиг в первую очередь путем самообразования. В 1930 г. Золотарёву удаётся
поступить по конкурсу в аспирантуру Государственной академии истории материальной
культуры (ГАИМК) в Ленинграде. В качестве вступительной работы им было
представлено на конкурс «Происхождение экзогамии», которое вскоре было
опубликовано в «Известиях ГАИМК».
Живя в Ленинграде и учась в аспирантуре, Золотарев в 1930—1932 гг, начинает
работать над проблемами ранней эволюции человеческого общества. В 1930-1931 гг. он
участвует в этнографических и археологических экспедициях — в Волжской
палеолитической, и в Амурской этнографической. Параллельно преподаёт на правах
ассистента в Ленинградском институте философии, литературы и истории (ЛИФЛИ).
В 1932 году заканчивает аспирантуру и снова переезжает в Москву. Тут он работает в
Институте антропологии МГУ, а затем — сверхштатным сотрудником в ГАИМК — как
сказано в официальных архивных документах, «по доклассовому сектору совместно с
В.К.Никольским и В.И.Эдинг». Согласно тем же документам, 8 октября 1937 г. Золотарев
был «освобожден от службы в ГАИМК». Причина не указана. После этого он работает
«штатным доцентом» в Московском областном педагогическом институте, в марте 1939 г.
А.М.Золотарева снова зачисляют в московское отделение ГАИМК, преобразованной к
тому времени в Институт истории материальной культуры АН СССР (ИИМК). По устным
сообщениям коллег, перед самой войной А.М.Золотарев был штатным преподавателем на
кафедре этнографии исторического факультета МГУ. Параллельно в разное время
Александр Михайлович преподаёт в Московском институте философии, литературы и
истории (МИФЛИ), в Воронежском педагогическом институте и других учебных
заведениях. В 1934, 1936 и 1940 гг. он совершает три этнографо-археологические
экспедиции, но уже в качестве руководителя: две на Амур и одну в Ханты-Мансийский
национальный округ.
А.М.Золотарев являлся активным членом секции этнографии и археологии при
Институте антропологии МГУ, а также научно-исследовательской группы при Комитете
Севера (наряду с такими учеными, как М.О.Косвен, М.Г.Левин, С.А.Токарев и др.).
Степень же, кандидата исторических наук была присвоена Золотареву только в марте 1937
г. — в МИФЛИ, без защиты диссертации. Там же он получает звание доцента по древней
истории. Накануне войны Александр Михайлович заканчивает свою докторскую
диссертацию о дуальной организации и ее отражении в мифологии бесписьменных и
древних обществ и начинает подготовку к её защите.
К этому времени, А.М.Золотарев уже есть семья: жена и двое сыновей. В июле 1941 г.,
предварительно отправив семью в эвакуацию в Ташкент, Александр Михайлович уходит
на фронт, там он поступает, в качестве добровольца, в народное ополчение вместе с
другими сотрудниками МГУ. После разгрома ополчения наступавшими немецкими
войсками он продолжает сражаться на подступах к Москве, как боец 975-го
артиллерийского полка 8-й стрелковой дивизии. 4 октября 1941 г., находясь в окружении,
Золотарев попадает в плен к немцам, это становится переломным моментом в его жизни.
Спустя тридцать пять дней ему удаётся бежать из него. О пребывании А.М.Золотарева в
плену мы можем узнать из его собственных воспоминаниях, которые были опубликованы
в марте 1942 г. в журнале «Смена».
После перехода через линию фронта его направляют лектором в политчасть 145-го
запасного артиллерийского полка. После этого, он приезжает в Москву, на свою квартиру,
встречается с сослуживцами и, как уже упоминалось ранее, пишет статью для журнала
«Смена». 26 февраля 1942 г., незадолго до выхода в свет этой статьи, Александра
Михайловича арестовывают органы военной контрразведки. Оказалось, что нашелся
свидетель, который заявил, что Золотарев, возможно, был завербован немцами. В
обвинительном заключении говорилось, что он «является весьма подозрительным в
шпионской деятельности в пользу немецкой разведки». 2 сентября 1942 г. Особое
совещание при НКВД приговаривает его, по статье 58—1 «б» УК РСФСР к 10 годам
лагерей «за измену родине».
Александр Михайлович умер 6 апреля 1943 г. от авитаминоза и общего истощения в
лагере, расположенном в Ухте Коми АССР, — за два года до окончания войны. 29 июля
1957 г. военный трибунал Московского военного округа отменил постановление Особого
совещания в отношении А.М.Золотарева, дело о нем прекратил «за отсутствием состава
преступления» и реабилитировал его посмертно.
НАУЧНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
А.М.Золотарев учился у ученых старой закалки — дореволюционной школы, по
европейскому образцу. Он свободно читал по-английски, по-французски, по-немецки.
Ссылался на древнегреческие и латинские первоисточники. В лучших традициях полевой
этнологии (в духе американских и английских антропологов) стремился освоить ульчский
язык, а также кропотливо собирал и изучал головоломные системы терминов родства у
обских угров и тунгусоязычных народов Амура. Он не ограничивал свои научные
интересы каким-то определенным регионом, стремился к широким кросскультурным
сопоставлениям и, исследуя общие проблемы, — такие, как, например, происхождение
оленеводства, — опирался на обширную литературную базу, с чрезвычайной
подробностью систематизировал и излагал фактический материал. Золотарёв был
захвачен стремлением построить «свой новый мир» в науке и противопоставить его
старому, поэтому он самым тщательным образом и с интересом изучал труды классиков
марксизма-ленинизма, пытаясь достичь исторический и диалектический материализм, как
научной методологией.
В соответствии с фактами современной ему этнологии он старался избегать главных
«марксистско-эволюционистских» тем — группового брака, родовой организации и
примата матрилинейного счета родства.
В первой своей значительной работе — «Происхождение экзогамии» — Золотарёв
совместил марксистский поиск с глубокими научными традициями. Как уже писалось
ранее, он представил эту работу на конкурс в аспирантуру в начале 1930 г. Она была
основана преимущественно на данных этнографии коренных австралийцев. В ней
отстаивалась идея о том, что экзогамные отношения сформировались в рамках локальных
групп. То есть небольших соседских общин, а не кровнородственных семей, как
предполагалось в официальной историографии. Тезис о первичности общины, а не
кровнородственной семьи был окончательно принят этнографами только в 1960—1970-е
годы под влиянием работ Д. А. Ольдерогге, Н. А. Бутинова и В. Р. Кабо. Ценность данной
работы, заключается не только в этой идеи, а и в обобщениях, выводах, касавшихся
этнологии охотников и собирателей в целом и аборигенов Австралии в частности. Отдавая
должное Моргану и Энгельсу, Золотарев остается свободен от всего устаревшего в их
работах. Говоря об ограниченности возможностей буржуазной науки, он в полной мере
опирается на добытые ею надежные данные.
Самым значительным достижением А.М.Золотарева в этой ранней работе
представляется изучение систем брачных классов и системы двух секций у австралийцев.
Учёный пришел к выводу о том, что брачные классы вовсе не регулируют брачные
отношения, а регулируют их родство. Примерно через год после Золотарева (независимо)
к этому же выводу пришёл А.Рэдклифф-Браун, опираясь на собственные полевые
материалы. В этой же публикации А.М.Золотарева проявился и его интерес к проблеме
первобытной дуальной организации, а также ее отражению в мифологии.
 В том же, 1931 г. у него вышла небольшая заметка «Проблема австралийской
культуры». Она была «идеологически нейтральна» и содержала достаточно оригинальную
(по тем временам) мысль о происхождении аборигенов Австралии от единого ствола
переселенцев и оправдавшееся через несколько лет предсказание, что в Австралии будут
найдены человеческие останки четвертичного времени.
В 1932 г., Золотарев публикует статью «Кардинал Шмидт и Омар Шпан». В ней он, по
его собственным словам, «вскрывая классовые корни культурно-исторической школы и ее
тесную связь с религией, с одной стороны, и с фашизмом — с другой, обнаруживает ее
антимарксистский и антипролетарский теологизм.
В том же году выходит статья «Общественные отношения дородовой коммуны». Она
написана еще в духе доставшейся в наследство от более свободных 20-х годов концепции
«дородового общества» у охотников и собирателей, но в ней уже говорится о
бесспорности этнографических (в том числе и австралийских) данных о групповом браке
— данных, которые безнадежно «пытались дискредитировать ряд буржуазных этнологов»
(Э.Лэнг, Н.Томас, П.Ф.Преображенский и т.д.)
В 1933 г. А.М.Золотарев публикует статью «Новые данные о групповом браке», где в
качестве «неопровержимых» этнографических свидетельств существования группового
брака приводит братскую полиандрию и случаи простого сожительства мужчин с чужими
женами у ряда индейских племен, а также многие другие неоднозначные примеры, в
которых он ранее сам мог бы усомниться.
В публикациях 1933—1934 гг. А.М.Золотарев отказывается от своего прежнего взгляда
на историческое соотношение «материнского и отцовского права», а примат
матрилинейности объявляется им «неопровержимым». Этому он посвящает две своих
работы, в которых пытается объяснить «ненормальную» ситуацию у коренных
австралийцев: наличие патрилинейных кровнородственных групп. Впоследствии, у
советских этнологов этот феномен получает название «австралийской контроверзы».
В 1932—1934 гг. другим становится и литературный стиль Золотарева. Если в первых
своих опубликованных работах его научный стиль был сдержанно-элегантный, похожий
на стиль дореволюционных русских историков, то уже в последующих публикациях
появляются несвойственные академическим текстам жесткие формулы, которые больше
походили на лозунги, чем на аналитически обдуманные заключения.
В работе «Новые данные о групповом браке» впервые в отечественной этнологии,
привлечено внимание к такому широко распространенному в традиционных обществах
явлению, как подшучивание (По Золотарёву: "joking relations"), Золотарёв за несколько
лет до А.Р.Рэдклиффа-Брауна, высказывает идею о функциональной связи этого явления с
избеганием (хотя второму обычно приписывают первенство в этом вопросе).
В 1933 г. также выходит статья «К вопросу о генезисе классообразования у гиляков»,
посвящённая рассмотрению имеющихся в ранних письменных источниках и
этнографических исследованиях (а также на личном полевом материале из экспедиции на
Амур), данных о патриархальном рабстве и о традиционной торговле у нивхов.
В 1934 г. вышла статья «Амурские орочи», в которой собраны воедино основные
литературные сведения и собственные наблюдения автора, относящиеся к этому
малоизученному народу Дальнего Востока. В 1937 г. в журнале "American Anthropologist"
печатается основанная на полевых наблюдениях статья о медвежьем празднике ульчей.
Итогом кропотливого анализа источников и сбора оригинальных полевых материалов в
конце 30-х годов явилось издание монографии «Родовой строй и религия ульчей». В ней
дается очерк истории тунгусоязычных народов Нижнего Амура с древнейших времен и
выдвигается оригинальная версия этногенеза ульчей. В книге приводится также обширная
информация о родовом составе ульчей, их брачных отношениях, родственной
терминологии, праздниках, обрядах и фольклоре. В приложение включено большое число
фольклорных текстов, записанных автором на ульчском языке и им же переведенных на
русский. А.М.Золотарев попытался объяснить специфическую черту их
классифицирующих терминологий, это книга и сейчас возможно может стать настольной
книгой для специалистов по системам родства. Но не всё в этой книге может пройти
проверку на достоверность, например, его заключения относительно группового брака.
Золотарев утверждает, что на Нижнем Амуре сохраняется этот вид брачной практики, и
приводит самые разнородные известные ему примеры индивидуальных сексуальных
связей ульчей, нанайцев, орочей, включая случаи простого внебрачного сожительства
одной женщины с несколькими братьями, т.е. неформализованного
(неинституализированного) аналога братской полиандрии.
В те же годы (1935—1938) проявляется большой интерес Золотарева к проблемам
эволюции ранних форм хозяйства, в первую очередь охоты и оленеводства. Он публикует
несколько работ на эту тематику: статью «Саами (лопари)» (совместно с М.Г.Левиным) и
работы «Из истории этнических взаимоотношений на северовостоке Азии», «Новые
данные о тунгусах и ламутах XVIII в.», а также «Первые сведения о юкагирах и чукчах».
В личном фонде А.М.Золотарева, имеется объемная рукопись «Из истории этнических
взаимоотношений на северо-востоке Азии и севере Америки». Она является итогом его
изысканий в области древней и доколониальной этнической истории, и эволюции
хозяйства народов Сибири и Северной Америки. В ней вводится понятие «хозяйственный
тип», очень близкое по значению к разработанному позднее М.Г.Левиным и
Н.Н.Чебоксаровым понятию «хозяйственно-культурный тип», а также выделяется целый
ряд хозяйственных типов охотников и оленеводов северо-востока Азии и охотников
севера Америки. В ней же отстаивается идея самостоятельного зарождения оленеводства
на северо-востоке Евразии.
В 1935—1938, Золотарев, развиваясь как ученый, сосредоточился преимущественно на
анализе конкретных архивных и оригинальных полевых материалов, отойдя немного от
идеологически нагруженных проблем и к концу своей жизни вырабатывает в себе
готовность к осторожному и взвешенному протесту против нетерпимого положения в
интересующей его области этнологического знания.
В 1936 г. Выходит обширная обзорная статья «Исторические предпосылки
формирования Homo sapiens в освещении советских археологов». В ней он впервые
отходит от жесткой методологической установки на «конвергентность» развития самых
различных первобытных обществ ойкумены и пишет о значении культурных
заимствований, миграций и о роли географической среды и климатического фактора.
В 1940 г. в «Ученых записках» Московского областного педагогического института
вышла статья «К истории ранних форм группового брака», в которой Золотарев
сосредоточил внимание на одном из таких частных устаревших положений, а именно на
положении о кровнородственной семье. В неё Золотарёв противостоит Моргану, а также
предлагает собственную гипотезу происхождения терминологий родства малайского типа
— гипотезу, которая в дальнейшем получила подтверждение и развитие в работах
Самый крупный труд Золотарева, дело всей его жизни, начавшейся еще в конце 20-х
годов, — «Родовой строй и первобытная мифология» — увидел свет, как уже говорилось,
только через много лет после его смерти. Главная задача монографии — доказать
универсальность дуально-родовой организации. Для этого автор привлекает
исторические, этнографические и фольклорные материалы по Австралии, Океании,
Индии, Индонезии, Америке, Сибири и Европе. Книга «Родовой строй и первобытная
мифология» получила широкое признание среди советских этнографов, историков,
филологов и фольклористов. О ней неоднократно писали, и ее внимательно
анализировали такие авторитетные ученые, как В.В.Иванов, С.А.Токарев и многие другие.
Нельзя не упомянуть об опубликованных Золотарёвым рецензиях. Рецензированием он
занимался постоянно и напечатал немало серьезной аналитической критики. Порой он
извлекал из недр, никому не известные, труднодоступные этнографические публикации,
зарубежных авторов и делал их достоянием советского читателя. Много внимания уделял
Золотарев и публикациям советских коллег.
  Критическая рецензия на книгу А.Ф.Анисимова «Родовое общество эвенков»,
 Рецензии на монографию С.А.Токарева «Докапиталистические пережитки в
Ойротии» (возражения против концепции феодализма чуть ли не
двухтысячелетней давности у алтайцев и хакасов),
 Положительная рецензия на монографию П.П.Ефименко «Первобытное общество»,
 Рецензия на русское издание трудов Э.Тэйлора, объединенных под названием
«Первобытная культура».
Исходя из всего выше написанного, можно выделить два главных устремления
А.М.Золотарева, четко прослеживающиеся во всех его трудах (опубликованных и
неопубликованных):
— доказать единообразие развития человеческих обществ на ранних этапах истории,
— выстроить явления мировой культуры и социальной жизни в жесткой стадиальной
последовательности.
К сожалению, ни первое, ни второе не выдержали проверки временем.
Заслуги А.М.Золотарева заключаются не столько в глобальных теоретических
построениях, сколько в аналитической обработке, систематизации и внедрении в научный
оборот гигантской этнографической информации, а также в рассыпанных в его
публикациях и рукописях аналитических заключениях, прозрениях, предположениях,
догадках, высказанных по самым разнообразным проблемам этнологии бесписьменных
обществ и в дальнейшем подтвердившихся.
Не потеряли также своего значения его археологические исследования на Дальнем
Востоке, не устарели обширные полевые этнографические материалы, монография об
ульчах, и в первую очередь обстоятельно аргументированные выводы о сложном
этногенезе этого маленького народа.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

Артемова О. Ю. А. М. Золотарев: трагедия советского ученого// Репрессированные

этнографы : Вып. 2/ Сост. и отв. ред. Д. Д. Тумаркин. — М. : Вост. лит., 2003. — С. 193—
226.

Золотарев А. М. Родовой строй и первобытная мифология— М.: «Наука»., 1964г.

Золотарев А.М. 35 дней в фашистском плену. — Смена, март 1942, № 6, с. 18—19. Статья
была перепечатана в ЭО (1995, № 2, с. 3—6, публикация В.Н.Басилова)

Золотарев А.М. Происхождение экзогамии - [Москва] : Огиз, 1931 (Л. : тип. им. Ив.
Федорова). - 85 с. - (Известия Государственная академия истории материальной культуры;
Т. 10, вып. 2-4).