Философию Иммануила Канта (1724–1804) можно разделить на две основные ветви.

Его
теоретическая философия, включающая метафизику, основана на рациональном понимании
концепции природы. Во-вторых, его практическая философия, включающая этику и
политическую философию, основана на понятии свободы. Обе эти ветви оказали
огромное влияние на последующую историю философии.

Кантовская критика метафизики

В одном из самых известных философских комплиментов в истории Кант упомянул работу
Дэвида Юма (1711–1776), разрушившую его «догматический сон» и направившую его
мышление на совершенно новый путь. Чтобы лучше понять результаты этого нового
направления мысли, мы должны кратко рассмотреть рассматриваемую «догму» и атаку Юма
на нее. Господствующим философским взглядом во времена Канта был рационализм,
изложенный Готфридом Лейбницем (1646–1716) и систематизированный Христианом Вольфом
(1679–1750). По мнению таких рационалистов, эмпирическое знание, основанное на
опыте, подозрительно, потому что оно обязательно связано с субъективными взглядами
людей. Поскольку человеческие чувства по своей природе подвержены ошибкам,
эмпирические исследования никогда не смогут показать, каков мир на самом деле, если
его не запятнать перспектива: объективное знание мира может быть достигнуто только
с помощью разума. Лейбниц, например, представил объяснение мира, выведенное
разумом только из двух основных принципов, которые он считал самоочевидно
истинными.

Дэвид Юм был представителем эмпиризма, доктрины, противостоящей рационализму. Для

эмпириков все знания выводятся из чувственного опыта, и, следовательно,
субъективные точки зрения наблюдателей никогда не могут быть полностью преодолены.
Согласно этой позиции, рационалистические попытки обойти чувства, полагаясь только
на разум, обречены на провал. Разум может способствовать познанию, но только путем
связывания идей друг с другом, а идеи в конечном счете основаны на чувственных
впечатлениях. Независимая «сфера идей» или доступ к знанию реальности,
незапятнанному человеческими чувствами, поэтому невозможен. Юм был особенно
эффективен в выявлении скептических последствий эмпирической позиции. Он
утверждал, что ни личная идентичность, ни причинность не могут быть законным
образом выведены из опыта. Хотя мы можем заметить, что одни события регулярно
следуют за другими, мы не можем сделать вывод, что одно вызвало другое. Канта
особенно беспокоила атака Юма на причинность, поскольку она угрожала основам
современного естествознания.

В своей «Критике чистого разума» Кант излагает свой ответ на этот философский спор.
Кант видит силу скептических возражений против рационализма и поэтому стремится
восстановить некоторые утверждения разума на более твердой основе. Кант
соглашается с эмпириками в том, что не существует «умопостигаемой области»,
доступной только разуму, и отрицает, что мы можем получить знание о том, как
устроен мир, независимо от всякого опыта. Однако он не делает вывод о том, что все
человеческое знание в конечном счете сводится к конкретному опыту. Для Канта можно
сделать общие выводы о чувственном мире, дав объяснение того, как человеческое
понимание структурирует весь опыт.

Кант сравнивает свои метафизические исследования с исследованиями Коперника,

который произвел революцию в изучении астрономии, объяснив положение наблюдателя
небесных тел. Точно так же Кант стремится произвести революцию в метафизике,
объясняя структуру понимания, постигающего природу. По Канту, чувственный мир
обладает определенными чертами, которые могут быть познаны априорно, не потому, что
это черты самих предметов, а потому, что они суть черты человеческого разумения.
Мы можем знать априори, что все объекты будут существовать в пространстве и
времени, потому что это формы нашей интуиции; мы не могли бы даже представить
объект, существующий без этих форм. Точно так же весь опыт структурирован
категориями понимания, такими как субстанция и причинность. С точки зрения Канта,
человеческий разум становится законодателем природы, потому что «законы природы»,
которые мы воспринимаем в мире, заложены нашим разумом.
 В «Критике чистого разума» Кант стремится показать пределы того, что может быть
познано теоретическим разумом, и его стратегия зависит от различия между явлениями
(объектами, как мы их воспринимаем) и ноуменами (объектами, как они существуют сами
по себе). В каком-то смысле Кант наказывает амбиции разума. Поскольку все знание
структурировано категориями разумения, мы должны отказаться от знания вещей в себе.
Однако знание этих категорий также позволяет делать априорные обобщения о
феноменальном мире. Например, мы знаем, что мир природы управляется принципом
причинности, потому что причинность — это форма знания. Ограничивая свои выводы
миром опыта, Кант способен противостоять угрозе юмовского скептицизма и поставить
естествознание на прочную основу.