>1.

Основные этапы зарождения лингвистики (V в до н. э — XVII в.)

Языкознание начало развиваться на Древнем Востоке – в Месопотамии, Сирии, М. Азии и Египте, а

также в Древней Индии (Панини, 5-4 вв. до н. э.), Др. Греции и Риме (Аристотель). В это время были
сформированы важные проблемы языкознания, заложившие основу лингвистической терминологии,
накоплен материал по изучению различных языков мира. Научное языкознание зародилось в нач. 19
в. в форме общего (В. Гумбольдт и др.) и сравнительно-исторического (Ф. Бопп, Я. Гримм, А. Х.
Востоков и др.) языкознания. Основные направления в истории языкознания: логическое (сер. 19 в.),
психологическое, младограмматическое (2-я пол. 19 в.), социологическое (кон. 19 — нач. 20 вв.),
структурная лингвистика (1-я пол. 20 в.).

Начальный этап развития языкознания: Индийское и античное языкознание

Начальный этап развития языкознания VIв до н.э.-XVIII в. н.э.:

1. индийское языкознание
2. античное языкознание
3. языкознание средних веков
4. языкознание возрождения средних веков.
В это время были сформированы важные проблемы языкознания, заложившие основу
лингвистической терминологии, накопили материал по изучению различных языков мира.
Древняя идея происхождения языка восходит к мифам и связывает появление языка с Богом- с
одной стороны и с материальным миром-с другой.
Древнее представление: в основе зарождения мира лежит божественное начало, которое
превращается в материю через логос (слово). «В начале было слово и слово было у Бога».
Представление о наличии значения слова послужило толчком к развитию науки о языке.
Становление языковедения в странах Западного мира и Востока, кроме последних одного-двух
веков, шло различными, почти самобытными путями, в ходе которых отразились особенности
национальных культур.
Возникновение и развитие языковедения в странах Востока было связано с толкованием
старинных текстов. В Индии впервые была предложена классификация звуков по физиологическим
способам их образования. В области морфологии (с учётом лексических принципов) была
предпринята попытка выделения определённых частей речи и разделение их на группы (имена и
глаголы). Самое выдающиеся достоинство индийского языкознания – грамматика Панине (IV в. До
н.э.). Китаю принадлежит ряд открытий в лексикографическом аспекте.
В отличии от индийского языкознания для европейско-античной лингвистики была важна суть
языка, его связь с мышлением. В Древней Греции довольно долго языкознание , как и многие другие
науки, не было отделено от «науки наук » — философии. Философы классического периода
высказывали немало интересных догадок о природе и функционировании языка. Однако в
классический период еще не было попыток описания языка. Можно говорить лишь о зачатках такого
описания у Аристотеля, которому принадлежит первая в античности классификация частей речи и
определения имени и глагола
Становление греческой лингвистической традиции в собственном смысле начинается в так
называемый период эллинизма, когда после распада империи Александра Македонского, греческий
язык и греческая культура распространяются по всему Восточному Средиземноморью. Основные
понятия античной традиции, многие из которых дожи ли до наших дней, вырабатывались в течение
III и II веко в до н. э.. Школы стоиков уточнили и расширили классификацию части речи и впервые
ввели понятие падежа и систему падежей . В Александрии , начиная от Аристарха (II в. до н. э.),
окончательно сформировались основные понятия грамматик и (так тогда называлась наук а о языке в
целом, термин «лингвистика » позднейшего происхождения).
Окончательно античная традиция был а зафиксирован а в двух позднеантичных латинских
грамматиках : грамматике Доната (III—IV вв . н. э.), и грамматике Присциана, относящейся уже к
первой половине VI в
После распада Римской империи европейская традиция окончательно распалась на два
варианта : восточный, греческий, и западный , латинский.
Языкознание Средних веков, Возрождения и Нового времени. Универсальная логическая
грамматика
Средневековая лингвистика, как на Востоке, так и на Западе мало внесла нового в науку о
языке. Новый этап развития западно-европейской лингвистики начался с появлением в XII—XIII вв .
философских грамматик, стремившихся не описывать, а объяснять те или иные языковые явления.
Представители лингвистики того времени полагали, что язык будет средством выражения
мысли, а значит и единство в плане выражения категории является единым и в плане грамматики.
Во всех языках имеются одни и те же части речи, поэтому грамматика универсальная. Учёные
стремились рассмотреть грамматические функции языка с точки зрения логики, если что-то не
укладывалось, то это было неправильным. Первым опытом такой грамматики стала общая
рациональная грамматика 1660 г. Грамматика Пор-Рояль – это первый и удачный опыт в построении
логической грамматики.
«Всеобщая и рациональная грамматика Пор-Рояля» – книга, изданная аббатами монастыря
Пор-Рояль Антуаном Арно и Клодом Лансло в 1660 году. Разрабатывалась для серии учебников Пор-
Рояля наравне с пособием по логике. Стала первым фундаментальным грамматическим сочинением,
относимым к универсальным грамматикам, в которых грамматические категории объясняются через
категории мышления и восприятия человеком действительности. «Грамматика…» разделена на две
части. Первая из них носит название «Слова как звуки» и состоит из шести глав. Вторая часть
называется «Слова как средства выражения и передачи мысли»; её составляют 24 главы. Именно в
ней содержатся положения об «основных операциях рассудка» (представлении, суждении,
умозаключении) и соответствующих им категориях языка. Операциям соответствуют различия
между частями речи: имена существительные, прилагательные, местоимения и артикли соотносятся
с представлением, глаголы – с суждением; способность к умозаключению находит выражение в
связном тексте. Впрочем, авторы грамматики признавали необходимым для определения частей речи
учёт роли слов в предложении.
Основа теории, изложенной в «Грамматике Пор-Рояля», – описание «операций рассудка»,
посредством которых воспринимается, анализируется и осмысливается окружающая
действительность; по мнению авторов «Грамматики…», названные операции постижимы
исключительно через язык и выразимы лишь с его помощью.
А языковая практика развивается по пути создания грамматик новых европейских языков.
Начиная с XV в. Появляются грамматики Испанского и Итальянского языков, в XVI в.
Появляется грамматика французского, английского, немецкого языков.
Распространяется лексикография, создаются полные академические словари. Для подготовки
словаря французского языка была создана французская академия наук. В России начиная с XVI в.
грамматики (М. Грек «Словесная грамматика 1586 г., Лаврентий Зизаний «Грамматика словесная
современного искусства восьми частей слова» 1596 г., М. Смотрицкий «Грамматика словесная
1619 г.). В 1789–1794 г. выходит первый словарь Академии Российской.

Билет №2. Основные этапы развития лингвистики в XIXв.

Весь XVIII в. сравнительно-исторический метод «витал в воздухе» . Но нужен был некоторый

толчок , который стал бы отправной точкой для кристаллизации метода . Таким толчком стало
в конце века открытие британским ученым Ульямом Джонсом санскрита, ранее почти не
известного в Европе . У. Джонс одним из первых среди европейцев узнал санскрит и первым
начал его сопоставлять с греческим, латинским и другими языкам и Европы. Сходство
санскрита с этими языкам и было очевидным, и У. Джон с выдвинул идею о происхождении
всех эти х языков, включая санскрит, от единого предка .

Таким образом, с начала 19 в. формируется сравнительно-историческое языкознание, которое

основывалось на следующих принципах:

1) каждый язык имеет свои особенности, отличающие его от других языков;

2) эти особенности познаются в сравнении;
3) сравнение обнаруживает у некоторых языков родство; родственные языки группируются в
языковые семьи;
4) различие родственных языков может быть объяснено только их непрерывным историческим
изменением, что признаётся важнейшим свойством всякого языка;
5) звуки изменяются быстрее других элементов; их преобразования в пределах одной семьи
строго закономерны; основные элементы языка (корни слов, флексии и аффиксы) сохраняют
устойчивость, иногда на протяжении тысячелетий; по этим данным может быть
реконструирована схема исходного общего языка, «праязыка» (первоначально полагали, что
возможно восстановление «праязыка» в целом).

Первые идеи сравнительно-исторического языкознания были сформулированы датским

языковедом Р. К. Раском (1818) и немецким лингвистом Ф. Боппом (1816), в России А. X.
Востоковым, который в сравнительно-историческом плане исследовал грамматику и лексику
старославянского языка, русское стихосложение.

На протяжении 19 в. создаются сравнительно-исторические грамматики: германских языков

(Я. Гримм), романских языков (Ф. Диц, затем В. Мейер-Любке), славянских языков (Ф.
Миклошич), а также обобщающие труды-грамматики индоевропейских языков Боппа (1833-
49, 1856-61), А. Шлейхера (1861-62), К. Бругмана и Б. Дельбрюка (1886-1900). В этом русле
созданы и основополагающие теоретические исследования языкознания Ваккернагеля, А.
Мейе, Ф. Ф. Фортунатова, Г. Хирта и др.

В области общей теории языка сравнительно-историческое языкознания претерпело сложную

эволюцию - от чисто языкового сравнения у Раска, Боппа, Гримма, Востокова к
«биологическому натурализму» Шлейхера (под влиянием идей дарвинизма) и далее к
психологизму (X. Штейнталь и др.).

Русские лингвисты конца 19 – начала 20 вв. А. А. Шахматов, Фортунатов, В. К.

Поржезинский, а также К. Буга в Литве, языкознания Эндзелин в Латвии, Р. Ачарян в
Армении, взгляды которых были близки к младограмматизму, стали основоположниками
национальных школ сравнительно-исторического языкознания и составили основу
современной единой восточно-европейской сравнительно-исторической языковедческой
школы.

Таким образом, в 19 в. завершается длительный (порядка двух с половиной тысячелетий)

период развития европейской науки о языке (так называемого “традиционного” языкознания)
и формируется принципиально новое языкознание, заявившее о своём суверенитете по
отношению к другим наукам (и прежде всего филологии, философии и логике), о своём
преимущественном праве рассматривать всё, что относится к языку, его природе и сущности,
к его устройству, функционированию и развитию, с собственных позиций, с использованием
собственных исследовательских методов и в собственных интересах.

Билет №3. Концепция Ф. де Соссюра как ведущая лингвистическая концепция XX в

В начале XX в. знаменитый швейцарский лингвист Ф. де Соссюр впервые попытался

установить взаимные связи между фактами языка, сгруппировать их, синтезировать в единое
целое. По словам французского филолога Э. Бенвениста, в наше время едва ли найдётся
лингвист, который не был бы чем-то обязан Соссюру, и едва ли найдётся общая теория языка,
в которой не упоминалось бы его имя.

Ф. де Соссюр с предельной точностью указал на предмет лингвистики: «Единственным и

истинным объектом языкознания является язык, рассматриваемый в самом себе и для себя».
В этой формулировке, приведённой в заключительной части книги, содержатся три важных
положения, два из которых верны, а третье вызывает недоумение и некоторыми
комментаторами труда великого женевца считается не «соссюровской», а порожденной либо
домысливанием издателей, либо (если это слова Соссюра) приёмом лектора: для простоты и
большей чёткости всё доводить до крайности.

Первое положение: язык должен изучаться в самостоятельной науке, а не становиться

попеременно объектом то биологии, то физиологии, то психологии, то социологии и т.д.,
которые изучают далеко не весь язык и только методами своих наук.
Второе положение – о содержании языкознания: оно должно считать изучение языка самым
главным, даже «единственным», своим предметом («объектом») и не делить это право и эту
обязанность ни с какой другой наукой, если не желает получить отрывочные суждения об этом
сложнейшем достоянии отдельного человека и всего человечества (А.Т. Хроленко, В.Д.
Бондалетов, 2006, с. 67).

Ф. де Соссюр выдвинул ряд новых идей о языке:

1) язык как система;
2) знаковая теория языка;
3) синхрония и диахрония;
4) синтагматические и парадигматические отношения в языке.

1. Язык как система. Ф. де Соссюр строго разграничивает три лингвистических понятия:

речевая деятельность (langage), язык (langue) и говорение, или индивидуальная речь (parol).
Язык не следует смешивать с речью. Язык, по Соссюру, – это «социальный продукт речевой
способности, совокупность необходимых условий, усвоенных общественным коллективом для
осуществления этой способности у отдельных лиц» (Ф. де Соссюр, 1933, с. 34–35). “Язык, –
отмечал Ф. де Сосcюр, – только определенная часть, правда, важнейшая часть, речевой
деятельности”. Хотя язык – лишь сумма необходимых условностей, принятых обществом,
именно он делает возможной речевую деятельность. Все компоненты речевой деятельности,
не относящиеся к языку, учёный назвал общим термином – речь.

Ф. де Соcсюр использовал метод антиномий – способ подачи материала в виде

противоречивых положений, каждое из которых признаётся логически доказуемым.
Антиномия содержит две стороны одного явления, представленные как находящиеся в
неразрешимом единстве и противоположности. Интересен анализ, который Ф. де Соссюр
проводит в отношении языка и речи.

Речь
1. Речевая способность носит общечеловеческий характер.
2. Речь разнородна: она бесконечно варьируется.
3. Речь мгновенна: акты речи невозможно познать и изобразить в точности.
4. Речь может быть утрачена (например, при афазии).
5. Речевая деятельность прекращаетсяв случае смерти индивида.

Язык
1. Языки характеризуются национальной формой, носят разный характер.
2. Язык однороден: он – то общее, чтообъединяет всех членов общества.
3. Знаки языка постоянны, осязаемы, могут быть зафиксированы в письменности.
4. Язык сохраняетсядаже при отсутствии воспроизведения.
5. Язык сохраняетсядлительное время, будучи зафиксированным в письменности.

Ф. де Соссюр первым в лингвистике XX в. после В. фон Гумбольдта обратил внимание на

общую теорию языка. Но если Гумбольдт подчеркивал, что язык – не застывший продукт
человеческой деятельности, а сама эта деятельность, то Соссюр утверждал прямо
противоположное: «Язык не деятельность говорящего. Язык – это готовый продукт,
пассивно регистрируемый говорящим».

Ф. де Соссюр разграничил «внутреннюю лингвистику», занимающуюся языком, и «внешнюю

лингвистику», изучающую то, « что чуждо его организму, его системе ». К внешней
лингвистике ученый относил вопросы географического распространения языков, проблемы,
связывающие язык с историей, культурой, политикой, а также акустикой, физиологией,
психологией речи. Ф. де Соссюр не отрицал важности изучения внешнелингвистических
(экстралингвистических, как теперь говорят) вопросов, но для него они были вне основной
проблематики языкознания. Кончался «Курс общей лингвистики» ставшими общеизвестными
словами: «единственным и истинным объектом лингвистики является язык, рассматриваемый
в самом себе и для себя» (Ф. Соссюр, 1977, с. 207). Этих слов нет ни в одном из студенческих
конспектов лекций Ф. де Соссюра. По-видимому, они были дописаны составителями книги
Ш. Балли и А. Сеше (В. Алпатов, 1998, с. 642).
Таким образом, выдающийся языковед XX в. значительно сузил проблематику науки о языке,
однако это сужение впервые помогло уточнить и чётко определить первоочередные
лингвистические задачи. После Ф. де Соссюра лингвисты в течение полувека сосредоточились
на изучении языка – его звукового строя и морфологии, уже в новом смысле. И достигли они
многого, значительно увеличилась точность многих научных методов языкознания.

2. Знаковая теория языка. Ф. де Соссюр писал: «Язык есть система знаков, выражающих
понятия, а, следовательно, его можно сравнить с письменностью, азбукой для глухонемых,
символическими обрядами, формами учтивости, военными сигналами... Он только
наиважнейшая из этих систем». Именно швейцарский ученый предложил создать особую
науку, изучающую жизнь знаков внутри общества, – семиологию, или семиотику, в которую в
виде составной части вошла бы и лингвистика. Языкознание «как наука о знаках особого
рода», по Соссюру, – самая сложная и самая распространённая семиологическая система.

Ф. де Соссюр открыл фундаментальный закон языка: один член системы никогда сам по себе
ничего не значит. Ученый писал: «Важен в слове не звук как таковой, но звуковые различия,
позволяющие отличать это слово от всех других, так как только эти звуковые различия
значимы». Это положение развивается ныне представителями различных направлений
структурализма.

Из понятия системности вытекает и важное для концепции Соссюра понятие значимости.

Значимость (ценность) лингвистических знаков – это совокупность их реляционных
(выражающих отношение) свойств, существующих наряду с абсолютными свойствами
(значение, звуковые черты и т.п.). Знак, по Ф. де Соссюру, – это единство означаемого
(понятия) и означающего (акустического образа), связанных по принципу произвольности.
Произвольность знака – это отсутствие мотивированности. Ср. русское собака, англ. dog,
немецкое Hund обозначают одно и то же животное, но ни одно из слов не отражает свойств
животного. Исключение произвольности языкового знака составляют лишь немногие
звукоподражательные слова.

Означающее может быть звуковым – так чаще всего бывает в языке, но это необязательно.
Учёный не раз сравнивал язык с шахматами. Для шахмат важны правила игры, а материал, из
которого сделаны фигуры, несуществен; форма фигур сама по себе тоже не важна, необходимо
лишь, чтобы фигуры различались. Так и для лингвиста не так уж и важно, звуковой перед ним
знак или письменный. Но важно, чтобы в человеческом сознании то или иное означаемое
было постоянно связано с определенным означающим. То есть с одной стороны, языковой
знак произволен, условен (это относится к выбору знака), но, с другой – он обязателен для
языкового коллектива. Ф. де Соссюр так подчеркивает социальную обусловленность знака:
«Языку как бы говорят: «Выбирай!», но прибавляют: «Ты выбираешь вот этот знак, а не
другой». Постоянная связь означающего с означаемым и есть знак. Другая особенность
лингвистического знака – линейность означающего, то есть последовательное развертывание
языковых единиц (слов, аффиксов) в акте речи и строгие законы их расположения
относительно друг друга.

3. Синтагматические и парадигматические отношения. Разрабатывая теорию языкового

знака, Ф. де Соссюр детально и всесторонне исследовал все свойства знака и показал, что
знаки образуют систему отношений. Двоякий характер этой системы он обозначил в виде
противопоставления синтагматики и парадигматики. Синтагматические отношения в системе
знаков совпадают с линейным, последовательным расположением языковых элементов.
Парадигматические (Ф. де Соссюр называл их ассоциативными) отношения обусловлены
выбором определенного языкового элемента из парадигмы, которая известна говорящему.

Различия между синтагматическими и парадигматическими отношениями можно показать на

таком примере. В русском слове кот последний звук [т] – глухой. Попадая в синтагму, этот
звук в слове может не сохраняться: кот болен. Здесь происходит ассимиляция глухого [т] по
звонкости следующему за ним звонкому [б]. Поэтому и надо различать отношения
парадигматические (вертикальные) и синтагматические (горизонтальные).

4. Синхрония и диахрония. Ещё одна знаменитая антиномия Ф. де Соссюра – это

противопоставление синхронии и диахронии. С древних времен и до ХVIII в. язык в
европейской науке считался неизменным. Так, в «Грамматике Пор-Рояля» латинский и
французский языки рассматривались в одном ряду: для авторов грамматики было неважно,
что французский произошёл от латинского (!). В XIX в. господствующей стала другая
крайность: научным языкознанием стали считать только историческое и, в первую очередь,
сравнительно-историческое. Конечно, и до Ф. де Соссюра существовало немало и
синхронических, и диахронических исследований. Но эти два способа описания языка: а)
статическое, единовременное описание языка в системе и б) последовательность языковых
фактов во времени – исторический или динамический аспект – часто смешивались. Заслугой
Ф. де Соссюра является чёткое разделение этих подходов. Неслучайно отечественный
языковед С.Д. Кацнельсон антиномичный метод великого учёного назвал методом разведения
мостов.

Билет №4. Значение и смысл языковых единиц

Семантика имеет свой предмет. Но определить этот предмет не просто. Большинство

лингвистов согласилось бы с тем, что семантика изучает значение языковых выражений, на
вопрос о том, что следует понимать под значением, не существует общепринятого ответа.
 семантика— раздел языкознания, изучающий содержание единиц языка и тех речевых
произведений, которые из этих единиц строятся.

Значение и смысл — две ипостаси содержания

Информационное употребление- возможность замены их на описательные выражения

типа 'то, что Xозначает / обозначает / выражает' или 'то, что кто-то хотел сказать, употребляя
X' без ущерба для содержания исходного сообщения и без нарушения его правильности.

Тип носителя содержания

Единица языка, языковая единица – это отрезок речи, регулярно воспроизводимый как
определенное единство содержания и выражения. Единица фонетическая (фонема). Единица
морфологическая (морфема). Единица синтаксическая (предложение и словосочетание).
Единица лексическая (слово). Единица фразеологическая (устойчивое словосочетание).
Единица смысловая (морфема, слово, словосочетание). Единица коммуникативная, единица
сообщения (высказывание).

Языковая единица = языковой знак

Из лекции:

Фердинанд де Соссюр говорил: любая языковая единица имеет значение, каждый

языковой знак имеет материальную форму.

Следовательно, языковой знак состоит из плана выражения (форма) и плана

содержания (значение).

Но! Многие языки мира различают два слова: смысл и значение в русском, sense и
meaning в английском, Sinn и Bedeutung в немецком.

В языкознании

Значение — это содержание, которое жестко закреплено за знаком в системе языка

Смысл — содержание, которое знак передает при определенном употреблении в речи

 Американцы Айбар Ричардс и Чарльз Огден предложили концепцию семантического
треугольника. Его суть объясняется через пример: в немецком языке есть два слова Abendstern
(вечерняя звезда) и Morgenstern (утренняя звезда). Значения, существующие в языке у этих
слов, как вы видите, разные, но по сути, по смыслу это одно и то же небесное тело — планета
Венера, которую видно и вечером, и утром.

Множество выражений, выступающих в роли носителя содержания хотя бы при одном

из анализируемых слов, разбивается на три естественных класса:

1) названия знаков по преимуществу (слово, речь, стихи, элемент герба, обычай

красить яйца и т.п.);

2) названия объектов природного происхождения и стихийных процессов (лицо,

природа, сон, суматоха и т.п.);

3) названия искусственных объектов и контролируемых процессов, для которых

знаковая функция выступает как дополнительная к их главной функции.

Смысл могут иметь доступные восприятию объекты любого из трех классов,

Значение же могут иметь только те носители информации, для которых знаковая

функция является если не главной, то по крайней мере побочной, а значит, существуют
правила и договоренности, регламентирующие способ интерпретации таких носителей в
рамках некоторого сообщества.

Истолкование смысла и значения при одном и том же типе носителя

Когда говорят о значении слова, имеют в виду, прежде всего, его

Словарное толкование

Смыслом слова может выступать указание на множество тех сущностей, которые

могут обозначаться данным словом

Объяснением смысла слова может считаться ответ на вопрос, почему у слова,

выражающего данное содержание, оказалась именно такая форма (в лингвистике это
называют раскрытием внутренней формы слова

Под смыслом слова ассоциации и коннотации

 Значение закреплено за единицей языка, стабильно во времени, знание входит в
знание данного языка

Параметр операций также отражает основное противопоставление между смыслом и

значением. Поскольку значение — это устойчиво закрепленное за знаком содержание, то его
можно устанавливать и затем знать, в то время как смысл — нечто изменчивое,
нерегламентированное, — приходится искать, улавливать, разгадывать, подбирать ключи к
раскрытию и т. п. Значение знак имеет как свою неотъемлемую принадлежность, а смысл
знак заключает в себе как нечто внешнее, временно наполняющее собой знак. Приобрести
знак может и значение, и смысл, но наполниться — только смыслом. Это различие не
случайно.

Фреге ввел различение между смыслом (нем. Sinn) и значением (нем. Bedeutung)

понятия, обозначаемого определенным именем (так называемый треугольник Фреге или
семантический треугольник: знак—смысл—значение). Под значением в рамках его системы
представлений понималась предметная область, соотнесенная с неким именем. Под смыслом
подразумевается определенный аспект рассмотрения этой предметной области.

Билет №5. Актуализация содержания языковых единиц и способы ее

осуществления

Иногда бывает, что нам понятно значение слова, но не понятен смысл. Например:
Сходите на кафедру и принесите книгу.

Мы прекрасно знаем значение слова «книга», но в данной ситуации мы не понимаем

смысл слова «книга». Какую надо принести?

В связи с такими ситуациями был введен термин актуализация — перевод содержания

языковой единицы из языка в речь. Автор термина — француз/швейцарец Шарль Балли.

Актуализация- перевод содержания языковой единицы из языка в речь путем

привязывания содержания к знаниям адресата.

(Принесите книгу.)- Какую? Которую я обещал принести.

 Актуализаторы- средства, с помощью чего осуществляется актуализация.

Актуализатор — это обычно местоимение. Принесите мне книгу, которая лежит на

столе. Или мы можем сказать: принесите какую-нибудь книгу. В европейских языках
актуализатором часто бывают артикли:

Bring me a book. - какую-нибудь книгу

Bring me the book. - ту самую, о которой я сейчас говорил или на которую я показал

Контекст — тоже актуализатор

Имя собственное — не совсем актуализатор, ведь они уже привязаны к человеку или
вещи, они уже актуализированы

Актуализатор предложения — это время и наклонение сказуемого

!Имена собственные не требуют актуализаторов!

Что привязывает предложения:

 время и наклонение сказуемого ( на улице хорошая погода- изъяв.накл, наст

время)

 порядок слов (Через базарную площадь идет Очумелов. Очумелов идет через
базарную площадь. Очумелов через базарную площадь идет.) В начале старая
информация, в конце – новая для адресата.

 интонация предложения

Сам термин «актуализация» обозначает перевод чего-либо (в данном случае языковой

единицы) из потенциального состояния в реальное. Федосюк использует терминологию
лингвиста Падучевой и её классификацию. Актуализация может быть:

1) прямой (личные местоимения: я, ты, он, она; эти студенты)

2) косвенной (например, «любой из этих студентов» - подразумевается, что мы уже

знает, что это за группа студентов, то есть прямая актуализация уже состоялась ДО).

То есть, косвенная актуализация – это присоединение актуализатора к уже

актуализованной именной группе.
 Актуализатор может быть нулевым, как в случае «любой из этих студентов», ведь
такое определение ничего конкретного нам не говорит.

Актуализатор «какой-нибудь» подразумевает изначальное различие между предметами

(«Возьми какую-нибудь книгу» - все книги разные). «Возьми какое-нибудь яблоко» уже
звучит странно, потому что яблоки в целом одинаковые.

Сама суть актуализации заключается в сужении денотата, в конкретизации описания

того, о чем мы говорим.

Билет №6. Грамматические значения и грамматические смыслы

Значение языковой единицы - это целый комплекс психических явлений: обобщенное

отражение элементов действительности, различные типы отношений данного языкового
знака к другим элементам знаковой системы, осложненные коннатативными признаками
(оценочного, эмоционального, экспрессивного и ассоциативного характера)

Грамматические значения, как и лексические, представляют собой некоторые факты

сознания, хотя и не столь явно ориентированные. Это объясняется тем, что грамматические
значения гораздо в большей степени, чем лексические испытывают в своем формировании
внутрисистемные явления, поскольку они, прежде всего, формируют внутреннюю
упорядоченность, т.е. структуру языка. Некоторые виды грамматических значений, по
мнению М. В. Солнцева, являются абстракциями абстракций. В них отражаются
внутриязыковые отношения и связи.

В качестве рабочего можно принять следующее определение, сформулированное Т. Н.

Шадури : « грамматические значения - это формально выраженные, абстрактные, высоко
обобщенные значения, отражающие через посредство лексических значений сущности и
явления внеязыковой действительности или синтаксические отношения и свойства слов.

(Алефиренко стр 155)

 Г.з. не универсальны, довольно многочисленны, образуют замкнутый, чётко

структурированный класс.  Выражаются в обязательном, «принудительном» порядке.
Например, говорящий по-русски не может «уклониться» от выражения категории числа
глагола, говорящий по-английски — от категории определённости существительного и т. д.
(об этом писали Боас и Якобсон). А.А.Зализняк: «Грамматические значения — это такие
значения, «выражение которых обязательно для всех словоформ данного класса лексем»
(«Русское именное словоизменение», 1967). Г.з. могут не иметь полного соответствия во
внеязыковой сфере (так, категории числа, времени обычно так или иначе соответствуют
реальности, в то время как женский род существительного табуретка и мужской
род существительного стул мотивированы лишь их окончаниями).

Проще говоря:

Грамматическое значение — часть значения (содержания) слова или предложения,

получающая обязательное формальное выражение в составе слова или предложения.
В языке есть два типа значений лингвистических единиц: лексическое и
грамматическое. Лексическое значение слова — предмет лексики, а грамматическое значение
— предмет грамматики. Лексическое значение является конкретным, предметным значением
слова. Несколько упрощая, можно сказать, что это — отражение фрагмента окружающего
мира в слове.
Грамматическое значение более абстрактно: оно не называет предметы, признаки,
действия и т.п., а классифицирует слова, объединяет их в группы по определенным
признакам, связывает слова в синтаксических конструкциях. Грамматическая абстракция —
это отвлечение от конкретного значения, вычленение грамматических признаков и
отношений, характеризующих целый класс слов. Каждая часть речи характеризуется
специфическим набором грамматических значений. Например, у имени существительного
есть значение рода, числа и падежа, у глагола — значение времени, наклонения и т. д.

Грамматический смысл. Пример, придуманный Л. В. Щербой: «Глóкая кýздра штéко

будланýла бóкра и кудрЯчит бокрёнка». Предложение не имеет смысла, но понятен
грамматический смысл: речь идет о трех живых существах, два из них (бокр и бокренок)
находятся в родственных отношениях, и некая куздра что-то делает с ними, причем разное.

Билет №7. Термовые, предикатные и автонимные смыслы языковых единиц и их

отличительные особенности.

1.Термовые (образы предметов или ситуации действительности):

- конкретный смысл/конекретно-референтный, т. е. есть референт

индивидуализированный (единичный или множественный, существующий в мире
дискурса и чем-то отличающийся от других объектов, существующих в мире) Эта
книга.

-неконкретный/нереферентный( не содержат отсылки к конкретному референту)

Какая-то книга.

2.Автономные ( предмет отсылается к себе самому)

3.Предикатные(образы тех смыслов, о которых сообщается адресату.

 Примеры:

1.Учитель вошел в класс.- обозначение предметов

2.Мой брат-учитель.

3.Все звали его учителем. - чаще всего встречается в предложении с им.собственным и

предикатные обладают глаголы или качеств.прил.

Билет № 8. Предметные и пропозитивные смыслы языковых единиц и их

отличительные особенности.

1)Предметные смыслы (образы предметов, явлений, их действия, признаки,

сущностей, расположений в пространстве, e.g. Студент)

2)Пропозитивные (образы ситуаций, то есть, сущностей расположен. во времени, e.g.

утро, лекция, красота)

Пропозициональный компонент смысла предложения - отображение некоторой

ситуации, некоторого фрагмента действительности.

Пропозитивный смысл (то, что в инете везде называется пропозициональным

содержанием).

Сёрль выделят 5 основных видов иллокутивных актов: репрезентативы, директивы,

комиссивы, экспрессивы, декларации.

Репрезентативы - зафиксировать ответственность говорящего за сообщение о некотором

положении дел, за истинность выражаемого суждения. Всё элементы класса
репрезентативов могут оцениваться по шкале, включающей истину и ложь.
Пропозитивный смысл, соответственно,: можем ли мы оценить высказывание как
«истинное» или «ложное».

Директивы - попытки со стороны говорящего добиться того, чтобы слушающий нечто

совершил. Пропозициональное содержание всегда состоит в том, что слушающий Н
совершит некоторое будущее действие А (Н делает А).
Комиссивы - возложить на говорящего обязательство (в определённой степени) совершить
некоторое будущее действие или следовать определённой линии поведения.
Пропозициональное содержание всегда при этом – в том, что говорящий S выполнит
некоторое будущее действие А (S совершает А): обещание, предложение, клятва,
услуга, присяга.

Экспрессивы - выразить психологическое состояние. Пропозициональное содержание

приписывает некоторое свойство (не обязательно действие) либо говорящему, либо
слушающему. Так, можно поздравить вас не только с победой на скачках, но и с тем,
что вы хорошо выглядите. Но при этом определяемое в пропозициональном
содержании экспрессива свойство должно быть соотнесено либо с говорящим, либо
слушающим. Так, человек не может (без каких-либо очень специальных допущений)
поздравить вас с открытием ньютоновского первого закона движения.

Декларации - осуществление какого-либо акта из этого класса устанавливает соответствие

между пропозициональным содержанием и реальностью; успешное осуществление
акта гарантирует действительное соответствие пропозиционального содержания
реальности: если начальник успешно осуществляет акт назначения вас председателем,
то вы становитесь председателем; если кто-то успешно осуществляет акт выдвижения
вас кандидатом, то вы становитесь кандидатом. Пример: «Ухожу в отставку», «Вы
уволены».

В общем, насколько я это поняла, предметный смысл – это то, о чём (или тот, о ком)
говорится в предложении + прилагающиеся качества, свойства и т.д., то есть, вся информация
о нём. А пропозициональный смысл (или, в терминологии Федосюка, пропозитивный)
заключается в том эффекте, который высказывание должно иметь

Билет №9. Развернутые и номинализованные пропозитивные смыслы языковых

единиц.

1)Развернутые(в школе появился новый учитель)

2)Номинализованные (выражены не самостоятельной частью речи)

также взяла из готовых, потому что НИГДЕ этого нет.

 Номинализация - это механизм преобразования пропозитивных структур (или
предложений) в именные и результат этого преобразования.
-полные номинализации(Полные номинализации представлены отглагольными и
отадъективными именами со значением действия, состояния, существования, процесса и т.д.)
-неполные(семантическая и синтаксическая схемы предложения не претерпевают
никаких внутренних изменений, допускаются любым повествовательным предложением.
Номинализованный член может быть получен путем образования существительного от
глагола, чаще всего при помощи суффиксации (прибыть — прибытие), либо представлять
собой речевой супплетив к глаголу, когда он происходит от другого корня (говорить — слова,
думать — мысль).       Объектная номинализация заключается в замене глагола глагольно-
именным сочетанием, включающим глагол-оператор, призванный выражать глагольные
категории (время, наклонение, залог и т. п.) и существительного,  семантически
соответствующего номинализованному глаголу:
      Петр перевел французский роман -» Петр сделал перевод французского романа.
Так, насколько я понимаю, тут первый пример представляет собой развёрнутый
пропозитивный смысл, а второй – номинализованный.

Билет №10. Традиционный и компонентный подходы к толкованию лексического

значения в современной лингвистике.

Термин "лексическое" или, как в последнее время стали говорить, "смысловое значение
слова" не может считаться вполне определенным. Под лексическим значением слова обычно
разумеют его предметно-вещественное содержание, оформленное по законам грамматики
данного языка и являющееся элементом общей семантической системы словаря этого языка.

Учёные-лингвисты по-разному определяют лексическое значение слова. Это зависит от

различных подходов к нему.

Отражательный подход. ЛЗ – это образ, или отображение, предмета, явления,

отношения и т.д., в человеческом сознании, входящее в структуру слова в качестве его
внутренней стороны, по отношению к которой звучание слова выступает как его внешняя,
материальная оболочка (Александр Иванович Смирницкий – автор лексикологии английского
языка). Иными словами, ЛЗ – это образ предмета, языковая категория.

Чисто реляционный подход. ЛЗ – соотнесённость звука и предмета, вещи, явления

(философское определение).

Лингвокультурологический подход оценивает ЛЗ как способ хранения и

воспроизведения национально-культурной информации, относящейся к данному социуму.

Когнитивный (лингвокогнитивный). ЛЗ – это не только лингвистическая, но и

ментальная единица. Этот подход новый и здесь ЛЗ изучается на фоне взаимоотношения двух
картин мира: концептуальной и языковой (ККМ, ЯКМ).
 Тексто-центрический подход.  ЛЗ воплощается в текстах любого вида (проза, поэзия,
драматургия) и приобретает множество «текстуальных приращений» (белый снег черёмухи).

Структурный подход. ЛЗ – это не монолитическая, а сложная структура

(семная, или многокомпонентная). ЛЗ – это совокупность, или набор, неоднородных
признаков, обеспечивающих предметно-понятийную соотнесённость слова (предметно-
понятийная соотнесённость – это соотнесённость с предметом и явлением).

Структура лексического значения слова (ЛЗ).

В ЛЗ слова можно выделить ядро (ядерную зону), т.е. детонат и сигнификат (DS) и
периферийную зону.

В ядерной зоне семы отражают важные постоянные признаки предмета.В

периферийной зоне компоненты, или семы, выражают переменные или несущественные
признаки предмета. Последнее не входит в толкование ЛЗ. Их называют потенциальными
семами. Иногда эту зону называют зоной коннотации.

Таким образом, мы обнаруживаем, что ЛЗ есть ядро+периферийная зона, или иными

словами, DS+коннотат.

Также, очень важно сказать о методе, или приёме, выявления семантических

компонентов ЛЗ. Он называется приёмом компонентного анализа.

Компонентный анализ очень важен для составления словарей, толкования

лексических значений слов.

Говоря об интегральных и дифференциальных семах, следует отметить следующее. В

предметно-понятийной части слова выделяются родовые и видовые семы. Особенно это
важно в изучении семантически близких групп слов, которые обычно различаются видовыми
семами (дифференциальными) и объединяются родовыми семами (интегральными).

Например, значения слов мать, отец, брат, кузина и т.д. объединяются

интегрирующим признаком «кровный, или родственник» и различаются тремя
дифференциальными признаками: принадлежностью к поколению, прямым/непрямым
родством, полом.

Билет №11.Прототипический подход к толкованию лексического значения в

современной лингвистике.

Прототипический подход - подход к явлениям категоризации, к понятиям как к

структуре, содержащей указания на то, какие элементы понятия являются прототипами.
Теория прототипов утверждает, что множество оппозиций зависит от сигнификативного
содержания индивидуальных знаков.

Различаются три концепции:

 а) семантика прототипов (Э. Рош);

б) семантика стереотипов (Х. Патнам);

в) концепция фамильного (семейного) сходства (Л. Витгенштейн).

Прототипический подход (prototype theory), означающий новый взгляд на явления

категоризации как на структуру, содержащую указания на то, какие элементы понятия
являются прототипами. Согласно Е.С. Кубряковой, прототипическая организация
пространства категорий – результат следующих факторов:

 Ресурсы памяти человека велики, но не безграничны.

 Количество различных контекстов потенциально безгранично: нет двух

абсолютно одинаковых ситуаций.

 Усвоение и интегрирование нового знания было бы невозможно, если бы

аналогия и сходство устанавливались в результате прямого сопоставления новой и
старой единиц информации.

Если принимать во внимание тот факт, что когнитивные категории состоят из

прототипов и не имеют точных границ, то это наводит на мысль, что внутренняя структура
таких категорий действительно сложна. Когнитивные категории заложены в человеческом
сознании как некие ментальные концепты и выражены при помощи лексических единиц
языка, что может привести к ошибочному мнению о том, что это всего лишь значения слов.

Действительно, выбирая наименования для чего-либо, люди следуют

определенным схемам, согласно которым выбор падает на категорию, наиболее часто
встречающуюся для описания подобных ситуаций. По мнению Р. Браун, именно эти схемы
или стратегии и заставляют человека выбирать из множества имен только те, которые могут
быть помещены в наиболее приемлемые для данного случая ситуации.

Э. Рош обращалась к понятию «базисный уровень категоризации» как к

промежуточному уровню, между самым высоким и самым низким в иерархии значений, так
как прототипический подход осуществил новое определение категоризации. Прототип –
набор базовых отношений, состояний, видов, действий, которые организуются в круг
функциональных действий человека в рамках культурного пространства.

Необходимо разделить прототипы на два вида, а именно в качестве единицы,

которая проявляет в наибольшей степени свойства, общие с другими единицами данной
группы, и как единица, которая реализует данные свойства в наиболее чистом виде и
наиболее полно, не привлекая описание иных свойств.

В теории прототипов, разработанной Э. Рош, заложена идея об организованности

языковых единиц в семантические сети, основанные на прототипах. При этом все категории
лишены каких-либо четких границ, таким образом, люди формируют определенный образ
предмета, принадлежащий к некоторой категории, на основании того, что слово называет
вещь не абсолютно, а лишь до некоторой степени. Напр.: «птица» (малиновка, орел, куры,
утки, гуси, пингвины, пеликаны, летучие мыши).

Согласно когнитивному подходу к категориям, прототип – это некое ментальное

представление предмета или явления, что, тем не менее, оставляет вопрос о сущности
прототипа открытым. Термины, обозначающие прототип, варьируются от более или менее
конкретных, таких как ―образ‖, ―схема‖, до более абстрактных, таких как ―представление
концепта‖ или ―идеальный представитель категории‖ .

Несомненно, каждый человек оперирует стимулами окружающей

действительности по разному, что подтверждает определенную гибкость категорий при
взаимодействии людей с личностными, социальными, культурными окружениями. Поэтому
прототипы имеют тенденцию к изменениям при метафорическом употреблении терминов, то
есть при наличии у категорий новых представителей. Основываясь на теории прототипа, Г.И.
Кустова говорит о небольшом круге фундаментальных для человека действий, своего рода
прототипическом наборе базовых видов действий, ситуаций и объектов. Этот класс основных
объектов и ситуаций постепенно расширяется и пополняется новыми, еще не освоенными
объектами. Следовательно, потребность в обозначении новых объектов и ситуаций
обеспечивается главным образом (хотя и не абсолютно) за счет использования уже
существующих языковых единиц в новых значениях, то есть за счет полисемии.

По мнению Е.С. Кубряковой, когнитивные модели, которые устанавливаются в

рамках прототипической семантики, были задуманы для того, чтобы показать, на каких
основаниях человек относит к одному и тому же классу или категории единицы, которые
проявляют мало общего. Для объяснения сути явления Е.С. Кубрякова выдвигает понятие
прототипического семантического сдвига, отражающего логику перехода от одного значения
к другому и формирование путем такого сдвига нового значения в структуре изучаемой
единицы. Предмет и явление мыслятся не изолированно друг от друга, но запоминаются и
воспроизводятся во взаимозависимости и взаимосвязи, и можно сказать, что любая
трансформация исходного слова направлена на изменение семантики знака. Показатель
словообразовательной производности – семантический сдвиг – наблюдается в производной
единице по сравнению с производящей и коррелятивной к исходному знаку какой-либо из
возможных операций данного языка. В основе семантического сдвига лежат либо ассоциации,
либо логические операции.

В рамках прототипической семантики была впервые постулирована необходимость

обращения к обыденному сознанию человека, к мотивированности его простейших поступков
и решений при классификации явлений окружающей действительности. Рассматриваемые
семантические сдвиги объяснимы с точки зрения здравого смысла, с точки зрения
единственного взгляда на вещи и события. Развитие новых значений осуществляется
постепенно, путем семантических сдвигов от одного значения к другому.

В целом когнитивная лингвистика вносит значительный вклад в освещение

сложнейших проблем семантики языковых форм, в уточнение самого понятия языкового
значения и его неразрывной связи с человеческими знаниями, опытом и осмыслением
окружающей нас действительности. Методы прототипической, фреймовой и композиционной
семантики, наряду с традиционными методами структурной лингвистики, находят
применение попытках интерпретации и концептуализации мира человеком.

Билет №12. Понятие «перформативное высказывание» в теории речевых актов.

Понятие перформативного высказывания является центральным в теории речевых

актов. Это высказывания, производя которые говорящий или пишущий не сообщает нечто, а
совершает некоторое действие. К ним относятсядекларации, обещания, позднее сюда были
включены такие речевые акты как утверждения, вопросы и директивы".

Перформатив - Термин восходит к англ. глаголу to perform ‘выполнять, исполнять’. Он

связан также с англ. существительным performance ‘исполнение, выполнение, проведение;
выступление; представление, постановка, спектакль’. Сам термин, таким образом,
предназначен для именования действия. Перформативы являются такими высказываниями,
которые не описывают какие-то события, а в отличие от констативных высказываний уже сами
являются действиями. Произнести перформативное высказывание означает совершить тем
самым соответствующие действия, например, приказать, пообещать, присвоить имя.

Индикаторами перформатива могут служить перформативный глагол , повелительное

наклонение, модальные слова, тон голоса, эмфаза, на письме пунктуация, курсив и т.п.,
жестикуляция, церемониальные и ритуальные невербальные действия, сами обстоятельства
данного высказывания.

Перформатив представляет собой «речевой акт в прагматических координатах

непосредственного общения «я — ты — здесь — сейчас»: Приветствую вас, Советую не
делать этого, Прошу вас и др.» Перформативное высказывание

может быть эксплицитным и имплицитным. Идеальному эксплицитному

перформативному высказыванию присущи следующие характеристики:

• эквиакциональность (равнозначность действию — главное свойство

перформативов);

• неверифицируемостъ (неприложимость к перформативам критерия

истинности / ложности, так как перформативное высказывание истинно в силу

самого его произнесения);

• автореферентность (перформативное высказывание отсылает к самому

себе);

• автономцнативностъ (перформативный речевой акт описывает себя);"

• эквитемпоральность (совпадение времени перформативного глагола с

 моментом речи);

• компетентность (наличие полномочий у говорящего);

• определенная лексическая и грамматическая выраженность(перформативный глагол

должен быть в первом лице единственного числа настоящего времени, первый актант —
выражаться дейктическим элементом первого лица единственного числа Я обещаю и
т.п.). Такая идеальная форма перформативного высказывания довольно редко
встречается в реальной практике языкового общения.

В имплицитном перформативном высказывании перформативная рамка

актуализуется посредством косвенно выраженной интенции. Так, высказывание Еще чего!
Естественно воспринимается как отказ, следовательно, для него актуальна перформативная
рамка — Я отказываю тебе. Следует иметь в виду и то, что не все типы высказываний могут
быть выражены посредством эксплицитного перформатива: Ты у меня еще увидишь! Является
угрозой, новряд ли кто-то скажет Я угрожаю тебе. Это справедливо в отношении фраз с
глаголами угрожать, насмехаться, льстить, ругать, лгать, похваляться ит.п.

В связи с имплицитным выражением перформативности возникла так называемая

перформативная гипотеза, согласно которой в глубинной структуре практически любого
высказывания находится перформативный глагол и его актанты (определяющие тип речевого
акта): Я сообщаю, что... Тогда единственным различием перформативных и
неперформативных высказываний становится только поверхностная экспликация
перформативного глагола или трансформативное зачеркивание перформативной формулы.

Еще Дж. Остин ввел понятие констатива и провел противопоставление константе

— перформатив, стремясь показать, что остается за пределами координат «я — ты — здесь —
сейчас». Сравним: Вчера он благодарил его и Благодарю вас.

Однако недескриптивным высказываниям, лишенным перформативного глагола,

была дана характеристика имплицитных перформативов, потому что они отвечают главному
критерию перформативности — экви-акциональности: высказывания типа Хорошо!
грамматически не соответствуют эксплицитному перформативу Я одобряю то, что ты
сделал!, в то время как на уровне действия могут его замещать, выполняя перформативную
функцию.

Явление перформативности имеет ряд типизированных способов выражения в

языке. Как уже было отмечено, первичная форма выражения — это высказывание с
глагольным предикатом в первом лице настоящего времени изъявительного наклонения, типа:
Приветствую вас, Благодарю вас.

Билет №13. Локутивный, иллокутивный и перлокутивный аспекты речевого акта

в теории речевых актов.

Из конспекта: (на следующий вопрос тоже распространяется)

 Речевой акт состоит из 3 аспектов:

 локутивный (акт произнесения высказывания, обладающий определенным

смыслом)

 иллокутивный (акт совершения к-л речевого действия)

 перлокутивный (акт оказания какого-л воздействия на слушающего)

Иллокутивная сила — компонент содержания высказывания, кот. характеризует

коммуникативные намерения отправителя.

Дж Остин : иллукативная сила имеет конв… характер (т.е. связано с к-л правилами,
обычаями, законами)

Дж. Серпь: иллук. сила базир. на информировании адресата о коммуникативном

намерении говорящего.

Вендлер: Почему все глаголы речи могут употребляться перформативно? (т.е. 1

лице, н.вр.)Ех: намекать, лгать, льстить, хвастать, выболтать, подстрекать, придираться…

Иллокутивная сила — комплекс признаков, которые характеризуют намерения

отправителя. Иллокутивная цель должна быть выбрана обязательно. Какова цель
отправителя?

Дж. Серпь: Семантика (или семиотика) высказывания складывается из 2х

компонентов:

1. пропозиционное содержание

*2. показатель иллокутивной функции (* инфо о цели высказывания)

Ш.Балли :

диктум(сказанное)

модус (способ)

В любом высказывание сущ. 2 компонента

Гл.ч. —> модус

Придат. часть —> диктум

 Любой иллокутивный акт всегда бывает истинным, но не всегда — успешным.

Условия спешности иллоккутивных актов:

 предварительное условие

 условие искренности

 условие пропозиционального содержания

 существенные условия (такие условия, кот. дел. так, чтобы ил. акт не
воспринимался как аномальный)

1.Условия успешного обязательства

Предварительное условие.

 говорящий в состоянии совершить действие, о кот. идет речь

 говорящий считает это действие полезным для слушающего

 говорящий не считает, что это действие может произойти само собой

2. Условие искренности: говорящий собирается совершить действие.

3. Условие пропорционального содержания обязательства: говорящий описывает

будущий акт своего действия.

4. Говорящий берет на себя обязательство совершить действие

Побуждение

Предварительные условия :

 Говорящий считает, что слушающий в состоянии совершить действие

 Для Г и С не очевидно, что С совершит действие без побуждения

 Условия пропозиц. содержания (буд. действия адресата)

 Сущ. условие : Г пытается уговорить С совершить действие

Из интернета:
 В Теории речевых актов речевой акт рассматривается как трехуровневое
единство, включающее три вида действий: локутивное, иллокутивное и перлокутивное.

Локутивный (от латинского locutio “говорение”) акт представляет собой

совершение действия произнесения чего-либо. Локутивный акт включает в себя
произнесение звуков (акт фонации), употребление слов и связывание их по правилам
грамматики, обозначение с их помощью тех или иных объектов (акт референции),
приписывание этим объектам тех или иных свойств и отношений (акт предикации).

У Дж. Остина локутивный акт сводится к речепроизводству как таковому.

Уточняя это размытое определение, Дж. Сёрль, последователь Дж. Остина, выделяет
собственно акт произнесения или “акт высказывания” и “пропозициональный акт”,
включающий референцию и предикацию. Кент Бах и Роберт Харниш в своей модели речевого
акта в похожей функции также выделяют “акт высказывания” и “локутивный акт”.

Иллокутивный акт - совершение действия в процессе произнесения чего-либо. В

процессе говорения (по-латински in locutio) человек одновременно совершает еще и
некоторое действие, имеющее какую-то внеязыковую, цель: он спрашивает или отвечает,
информирует, уверяет или предупреждает, назначает кого-то кем-то, критикует кого-то за
что-то и т.п. Речевой акт, рассматриваемый с точки зрения его внеязыковой цели, выступает
как иллокутивный акт. Интегральная, т.е. обобщенная и целостная характеристика
высказывания как средства осуществления иллокутивного акта называется иллокутивной
функцией, или иллокутивной силой высказывания.

Перлокутивный акт - совершение действия посредством произнесения чего-

либо. Посредством говорения (по-латински per locutio) человек достигает определенных
результатов, производя те или иные изменения в окружающей его действительности, в
частности и прежде всего – в сознании своего собеседника, причем полученный результат
речевого действия может соответствовать или не соответствовать той внеречевой цели, для
достижения которой он был предназначен говорящим. Речевой акт, рассматриваемый в
аспекте его реальных последствий, выступает как перлокутивный акт. Так, в примере “Ты
помоешь посуду?” высказывание матери могло, например, отвлечь сына от компьютерной
игры и по этой причине вызвать у него недовольство или же удивить его (если сын уже помыл
посуду, но мать по рассеянности успела об этом забыть) или как-то иначе воздействовать на
его психику.

*Резюмируя всё это в кратце:

Локутивный акт - акт говорения вообще, имеющий отношение скорее к дикции,

произношению.

Иллокутивные акты - различные типы речевых высказываний (вопрос, ответ, уверение,

угроза и т. д.), содержащие намерения говорящего.
 Перлокутивный акт - это то воздействие, которое данное высказывание оказывает на
адресата.

Опять же не уверена, что это понадобится, но на всякий случай, поподробнее об

иллокутивном акте (потому что это основное нововведение Остина, собственно)

Итак, основным признаком иллокутивного акта является его цель. При этом
имеется в виду не всякая цель, для достижения которой мы совершаем речевое действие, а
только та, которая в соответствии с нашим замыслом должна быть распознана адресатом.
Только такая – открытая для распознавания – цель называется иллокутивной, и она, в
принципе, может и не совпадать с подлинной целью говорящего. Так, желая выпроводить
надоевшего гостя и зная, что он в ссоре с NN и вряд ли захочет с ним встречаться, хозяин
может сказать: Вчера звонил NN и сказал, что зайдет сегодня около девяти. Подлинная цель
говорящего – побудить слушающего уйти – не может рассматриваться как иллокутивная цель
его речевого акта, потому что она скрыта и для ее достижения вовсе не обязательно (а в ряде
случаем и нежелательно), чтобы адресат ее распознал. Иллокутивной целью речевого акта в
данном случае будет цель предоставления адресату некоторой информации. Эта цель, и в
данном случае только она, подана открыто, чтобы быть опознанной как таковая. Поэтому
данный речевой акт на иллокутивном уровне анализа будет рассматриваться как сообщение, а
не побуждение.

Иллокутивные акты различаются между собой не только по своей цели, но и по

ряду других признаков. Наиболее известная универсальная классификация иллокутивных
актов построена американским логиком и философом Дж.Сёрлем (р. 1932). Базу этой
классификации составляет группа признаков, которые сам автор называет «направлениями
различий между иллокутивными актами». Наиболее существенными из них являются:

 цель (например, для сообщения – отразить положение дел в мире, для приказа –
побудить адресата к действию, для обещания – принять на себя обязательство, для
поздравления – выразить определенную эмоцию говорящего);

 направление соответствия между выказыванием и действительностью

(например, в случае сообщения высказывание приводится в соответствие с
действительностью, в случае приказа, напротив, действительность должна быть
приведена в соответствие с высказыванием);

 внутреннее состояние говорящего (например, при утверждении – наличие у него

соответствующего мнения, при обещании – намерения, при просьбе – желания, при
благодарении – чувства благодарности);

 особенности пропозиционального содержания речевого акта (например, у

предсказания содержание пропозиции относится к будущему времени, а у донесения –
 к настоящему или прошедшему; у обещания субъектом пропозиции является
говорящий, а у просьбы – слушающий);

 связь речевого акта с внеязыковыми установлениями или институтами

(например, речевой акт назначения кого-либо своим заместителем, обычно
оформляемый в виде документа, предполагает существование некоторой организации,
в рамках которой говорящий должен быть наделен соответствующими полномочиями,
частью которых он с помощью данного речевой акта наделяет другого члена данной
организации; ср. с похожими по параметру цели, но институционально не
регламентированными случаями, когда мы просим кого-нибудь заменять нас –
выступать нашим «заместителем» – в какой-либо неофициальной роли: навещать
вместо нас нашего родственника в больнице, ходить вместо нас на родительское
собрание в школу и т.п.).

С учетом данных параметров все множество иллокутивных актов было

разделено Сёрлем делится на пять основных классов.

 Репрезентативы, ориентированные от действительности к высказыванию, имеют

целью отразить положение дел в мире, предполагают наличие у говорящего
соответствующего мнения, и их пропозициональное содержание ничем не ограничено.
Примеры репрезентативов: сообщение (ср. Экзамен по химии назначен на 2 июня),
осуждение (ср. Вы поступаете неправильно), прогнозирование (ср. Этот конфликт
перерастет в полномасштабную войну), квалификация (ср. Такие действия являются
грубым нарушением устава), признание (ср. Я тебя все это время обманывал),
описание (ср. Дом расположен на вершине холма и окружен великолепным садом).

 Директивы, с ориентацией от высказывания к действительности, имеют целью

побудить адресата делать / не делать что-либо, предполагают наличие у говорящего
соответствующего желания, а их пропозициональное содержание всегда состоит в том,
что адресат совершит / не совершит некоторое действие в будущем. К этому классу
относятся просьбы, запреты, советы, инструкции, призывы и другие виды
побудительных речевых актов.

 Комиссивы, ориентированные, как и директивы, от высказывания к

действительности, используются говорящим с целью связать себя обязательством
делать / не делать что-либо, предполагают наличие у него соответствующего
намерения, и их пропозиция всегда имеет своим субъектом именно говорящего.
Примеры комиссивов: обещание, клятва, гарантирование.

 Экспрессивы имеют своей целью выразить определенное психологическое

состояние говорящего (чувство благодарности, сожаления, радости и т.п.) в качестве
реакции на положение дел, определяемое в рамках пропозиции. Направление
соответствия между выказыванием и действительностью для них не существенно,
поскольку положение дел, служащее поводом для экспрессива (то, с чем мы
поздравляем, за что благодарим или извиняемся и т.п.), составляет не основное
содержание, а предпосылку такого речевого акта – его пресуппозицию.
 Пропозиональное содержание экспрессива приписывает некоторый предикат субъекту,
которым может быть либо говорящий (так, когда мы говорим Простите за опоздание!,
то речь идет о нашем собственном опоздании), либо слушающий (так, когда мы
говорим Большое спасибо за помощь!, то имеем в виду действие, совершенное
адресатом высказывания). Для экспрессивов особенно характерны
фразеологизированныесредства выражения – речевые клише, специфичные для
каждого языка, ср. русское Извините! – форму повелительного наклонения
глагола извинять (или не рекомендуемое правилами речевого этикета Извиняюсь! –
форму изъявительного наклонения возвратного глагола извиняться) с его английским
эквивалентом Sorry!, по форме – прилагательным со значением 'огорченный', или
английское Thanks (букв. 'благодарности') и функционально эквивалентную русскую
идиому Спасибо, этимологически восходящую к пожеланию «Пятый иллокутивный
класс – декларации – отличается от остальных четырех по параметру связи с
внеязыковыми институтами и вытекающей из этого факта спецификой соответствия
между высказыванием и действительностью: объявляя (декларируя) некоторое
положение дел существующим, речевой акт декларации тем самым и делает его
существующим в реальном мире. Примерами деклараций являются назначение на пост,
объявление войны или перемирия, отлучение от церкви, посвящение в рыцари, прием в
партию, присвоение звания человеку или имени учреждению и т.п. Спаси [тебя/вас]
Бог!».

Билет №14. Понятие «условия успешности» иллокутивного акта в теории

речевых актов.

Сущность иллокутивного акта отражается в речевом акте как его иллокутивная

функция. Сюда же включается ряд компонентов: иллокутивная цель, способ достижения цели,
интенсивность иллокутивной силы, предварительные условия, условия пропозиционального
содержания, условия эффективности и успешности, определяемые правилами социального
поведения, нормального входа и выхода, условиями искренности для говорящего и
слушающего.

Многообразие различительных признаков иллокутивных актов находит

отражение в разбиении условий успешности речевых актов на четыре типа:

1)условия пропозиционального содержания

2) подготовительные, или предварительные условия

3) условия искренности

4) существенное условие, или условие назначения.

Условия первого типа суть ограничения на пропозициональное содержание

используемого высказывания. Существенное условие соответствует иллокутивной цели –
цели, которую говорящий стремится донести до сознания слушающего при помощи своего
высказывания.

Подготовительные условия отражают объективные и субъективные

предпосылки, совместимые с выдвижением данной иллокутивной цели, т.е. обстоятельства
речевого акта, при отсутствии которых он потерпит коммуникативную неудачу. Условия
искренности отражают внутреннее (психологическое) состояние, которое может быть
приписано говорящему, исходя из предположения об искренности и серьезности данного
речевого акта. (Таким образом, подготовительные условия и условия искренности речевого
акта образуют один из типов имплицитной информации, передаваемой высказыванием,
наряду со следствиями и пресуппозициями.) В отличие от подготовительных условий,
нарушение говорящим условий искренности обычно происходит незаметно для адресата и
поэтому непосредственно не влечет за собой коммуникативного провала, хотя поддельность,
фальшивость данного речевого акта может быть разоблачена в дальнейшем. В качестве
примера ниже приводится система условий успешности речевого акта обещания,
осуществляемого с помощью некоторого высказывания Т.

Пример: Условия успешности речевого акта обещания.

Из лекции:
Условия успешности илл. актов
1. предварительное условие
2. условие искренности
3. условие пропозиционального содержания
4. существенное условие = цель

Например, для акта обязательства (типа я обещаю...)

1. предварительные условия: говорящий в состоянии совершить действие; говорящий
считает это действие полезным для слушающего; говорящий и слушающий не считают,
что это действие может произойти само собой
2. условие искренности: говорящий собирается совершить действие
4. существенные условия: говорящий берет на себя обязательство совершить действие

Для побудительного действия (типа иди учись)

1. говорящий считает, что слушающий может совершить действие; для говорящего и
слушающего не очевидно, что слушающий совершит действие без побуждения;
результат действия не имеет места
2. говорящий хочет, чтобы слушающий совершил действие
3. описывается будущее действие адресата
4. говорящий побуждает слушающего совершить действие
Для вопроса
1. говорящий не знает какой-либо информации; для говорящего не очевидно, что
слушающий сообщит информацию без вопроса
2. говорящий хочет иметь информацию
4. говорящий хочет получить информацию
1. Условие пропозиционального содержания:

Произнося Т, Г выражает мысль о том, что он совершит действие Д в будущем.

 2. Подготовительные условия:

а) Г в состоянии совершить Д;

б) С предпочел бы совершение Говорящим действия Д его несовершению, и Г убежден

в том, что это так;

в) Ни Г, ни С не считают, что совершение Говорящим действия Д есть нечто само

собой разумеющееся.

3. Условие искренности:

Г намерен совершить Д.

4. Существенное условие:

Г намерен с помощью высказывания Т связать себя обязательством совершить Д.

Неразрывная связь между иллокутивной функцией речевого акта и условиями

его успешности позволяет адресату речевого акта правильно распознать его иллокутивную
функцию даже тогда, когда какой-то из ее существенных признаков не имеет специальных
формальных показателей в языковой структуре используемого высказывания: недостающая
информация извлекается из обстоятельств коммуникативной ситуации. Так, о том, что
высказывание Составьте план работы на следующий квартал относится к типу побудительных
(директивов), нам говорит грамматическое форма повелительного наклонения глагола, но
ничто в языковой форме данного высказывания, включая и интонацию, не говорит нам,
приказ это или просьба. Но если мы при этом знаем, что говорящий – начальник, а
слушающий – его подчиненный, мы поймем, что это приказ, поскольку контроль говорящего
над адресатом (и именно в той сфере деятельности, к которой относится пропозициональное
содержание высказывания) входит в число условий успешности приказа, но противоречит
условию успешности для просьб.

Билет №15. Понятие «иллокутивное самоубийство» в теории речевых актов.

Из конспекта:

Иллокутивное самоубийство — либо несут инфо, кот. говорящий намерен скрывать,

либо содержат негативную оценку обозначающую действия.

Из интернета:

Автор концепции – американский языковед Зено Ведлер

 Не все типы высказываний могут быть выражены посредством эксплицитного
перформатива: “Ты у меня еще увидишь!” является угрозой, но вряд ли кто-то скажет “Я
угрожаю тебе”. Это справедливо в отношении фраз с глаголами “угрожать, насмехаться,
льстить, ругать, лгать, похваляться”. Подобные употребления получили название
иллокутивного самоубийства [Вендлер 1985], так как в случае экспликации перформативного
глагола, соответствующего иллокутивному типу высказывания и коммуникативному
намерению, в его семантику закладывается элемент, делающий невозможным их успешную
реализацию, потому что одно из условий успешности в данных речевых актах — сокрытие
говорящим своего коммуникативного намерения.

В любом современном индоевропейском языке есть глаголы, которые, будучи

поставлены в стандартную перформативную позицию (первое лицо единственного числа) и
будучи при этом явными эксплицитными перформативами, семантически сами
перечеркивают свое перформативное значение, совершают иллокутивное самоубийство. Это
такие глаголы, как хвастаться, похваляться, лгать (отсюда знаменитый парадокс лжеца),
инсинуировать, голословно заявлять, клеветать, выбалтывать, высмеивать, льстить.

«Так, — пишет Вендлер, — высмеивать, говоря "Я высмеиваю тебя", или

льстить, говоря "Я тебе льщу", было бы саморазрушительным действием» .

Примеры: иллокутивным самоубийством являются следующие перформативы:

Я клевещу на вас.

Говоря так, я просто похваляюсь.

Я хвастаюсь, что меня выбрали председателем.

Однако у иллокутивного самоубийства есть одна очевидная особенность: оно

возможно только в прямом контексте. Косвенный контекст разрушает иллокутивное
самоубийство. Так, вполне нормальными высказываниями русского языка были бы
следующие:

-Говорят, что я высмеиваю тебя.

-Глупо утверждать, что я тебе льщу.

-По его мнению, я клевещу на вас.

-Неправда, будто я хвастаюсь, что меня выбрали председателем.

Здесь косвенный контекст и художественная практика функционально

пересекаются. Вполне можно представить, что персонаж абсурдистской пьесы Ионеско,
Беккета или Введенского говорит:

Я клевещу на вас.
 http://www.lib.tpu.ru/fulltext/m/2011/IvanovaLS_VasilyevaSL/Index/2/typology.html -
подробная таблица, где очень ясно разъясняются морфологическая и синтаксическая
классификации.

Билет № 16. Понятия «косвенные речевые акты» в теории речевых актов.

Неявные способы передачи информации с тексте.

Из лекции:

Косвенные речевые акты — когда в форме иллокутивного акта одного типа совершается
иллокутивный акт другого типа
Типы илл.актов:
 репрезентативы (цель — проинформировать: сообщение, признание, жалоба, …)
 директивы (цель — вызвать действие: приказ, просьба, совет, …)
 комиссивы (обещания, обязательства, клятвы)
 экспресиивы (цель — выразить псих.сосояние: приветствие, благодарность,
поздравление)
 декларации

В случае Косвенного Речевого Акта (КРА) высказывание имеет производный смысл и

производную, вторичную иллокутивную силу, которые основываются на его первичном
(буквальном) значении и иллокутивной силе (т.е. по сути это двусмысленные высказывания
или выказывания в переносном значении).
В таких случаях «прямое», исходное значение данного Речевого Акта лишь мотивирует
переносное, вторичное значение и как таковое в дискурсе отсутствует: Ты почему до сих пор
не спишь? »  ‘иди немедленно спать’; собственно вопроса здесь нет, и для осуществления
данного речевого действия вполне можно было просто сказать (хотя и с существенным
изменением общего значения): Иди немедленно спать! ; Не хотите ли чаю? = ‘Я предлагаю
вам выпить чаю’; Где ключи? — Откуда я знаю? » ‘я не знаю’  и т.д.
На одном полюсе находятся полностью конвенционализованные КРА (ср. Серль 1986, с.
201 – 204). Имея форму РА одного вида, они понимаются в значении другого вида РА. Такие
РА и не могут быть поняты в буквальном, прямом смысле; отсутствует и живой
коммуникативный вывод этих значений; значение этих КРА уже зафиксировано в языке за
данной моделью. Прямое, буквальное значение этих РА толькомотивирует их переносное
значение, не более того. В любом языке есть свои схемы, или модели, подобных
конвенциональных КРА: Вы не могли бы передать мне соль? » ‘Передайте мне, пожалуйста,
соль’; Не будете ли вы так любезны передать мне соль? Вы не скажете, который
час? (просьбы); Чаю не желаете? Что ты так рано встал? — Ну, где же рано?! (» ‘это не
рано’) Уже 8 часов;. Можно войти? Можете идти! Иногда в таких РА уже закрепляется и
лексический состав, давая в итоге идиому в квадрате — и как модель, и с точки зрения
лексического состава: Дай мне книгу. — А больше ты ничего не хочешь?
Другой тип — это КРА, возникающие в речи по живым принципам коммуникативного
вывода в соответствии с принципами речевого общения Грайса (Грайс 1985). Поскольку
понимание их в переносном смысле зависит от ситуации и контекста, они могут в другой
ситуации и в другом контексте пониматься и в буквальном, прямом смысле. Например:  Я
спас вам жизнь, и теперь она принадлежит мне. Вы станете моим агентом (к/ф “Тень”, США)
— приказ через сообщение; аналогично, [учительница ученику:] Завтра ты придешь с
родителями; [генерал офицерам:] Завтра все офицеры ровно в 8 часов выходят на плац в
парадной форме... / должны быть в 8 часов...  и т.д.; [мать ребенку:] Ты почему до сих пор не
спишь? » ‘иди немедленно спать и т.д.,’ см выше; Что я сделал им? За что они мучат меня? ...
Что могу дать я им? (Гоголь. Записки сумасшедшего) = ‘Я не знаю, что я сделал им  и
т.д.’[2] или ‘Я им ничего не сделал. Они мучат меня напрасно. Я им не могу ничего
дать’. Брось его! Зачем он нам нужен? » ‘Он нам не нужен’; Когда вы, наконец, перестанете
бить свою жену? » Перестаньте бить свою жену! (требование, с возмущением, +  это давно
надо было сделать, прекратить бить); Какими же вопросами занимается риторика? = ‘теперь
мы рассмотрим, какими вопросами занимается риторика’. В свою очередь, в этой области
«живых» КРА наряду с КРА, которые производятся по регулярным и продуктивным моделям,
так сказать, иллокутивной деривации (как все примеры выше), возможно образование
окказиональных КРА (которые, как и окказиональные слова, образуются вне существующих
моделей или с нарушением этих моделей): Не хотите ли вы вынести мусор? — то ли странное
предложение, то ли ненормальная просьба; [О. Бендер:] Может быть, тебе дать еще ключ от
квартиры, где деньги лежат? (И. Ильф, Е. Петров. 12 стульев) — отказ подать деньги.
Неявная информация — это такая информация, которая выводится из явно
переданной информации в результате взаимодействия этой информации со знаниями
адресата речи. Неявные способы передачи информации широко используются как в
разговорной речи, так и в научных, публицистических и художественных текстах. При этом в
любом тексте они играют гораздо более важную роль, чем это может показаться на первый
взгляд. Доказательством сказанного могут служить и такие простые примеры, как Татьяна в
лес; медведь за нею, где читателю непременно необходимо восстановить смысл словесно не
выраженного сказуемого, и такие сложные явления, как комическая окрашенность текста,
подтекст, идейное содержание художественного текста и, наконец, неявно содержащиеся в
большинстве текстов сведения о его авторе и предполагаемых адресатах. Для передачи
неявной информации есть

Билет № 17. Концепты и методы их изучения в когнитивной лингвистике.

Из лекции:

Когнитивная лингвистика изучает процессы познания на материале языка.

Языковая картина мира – обозначает то, каким образом действительность отображена в
данном языке.
Концепт – единица языковой картины мира.
Понятие – единица научной картины мира.
Лексическое значение – единица семантики языка.
Общим для концепта, понятия и лексического значения будет обобщенный мыслительный
образ класса предметов или явления действительности.
Концепт – которые отражают свойства, представленные актуальными с т.з. потребностей
коммуникации (также обозначают устойчивые для коллектива ассоциации).
Как изучаются концепты?
1. Сопоставляем лексические значения слов
2. Исследование коннотаций
3. Опрос информантов (Пример: как истинный француз, он …)
4.Путем анализа сочетаемости слов

На основе Гугла:
Концепт выступает как дискретная, объемная в смысловом отношении единица,
единица речи, мышления или памяти, отражающая языковую картину мира народа. Концепт,
являясь идеализированным образованием, отличается высокой степенью абстрактности.
Концепт определяют как ментальную единицу, элемент сознания. Человеческое
сознание – посредник между реальным миром и языком. В сознание поступает культурная
информация, где она фильтруется, перерабатывается, систематизируется: «концепты образуют
своего рода культурный слой, выступающий посредником между человеком и миром».
Концепты сводят разнообразие наблюдаемых и воображаемых явлений к чему-то
единому, подводя их под одну рубрику [Жолковский, Мельчук, 1967: 117–120]; они позволяют
хранить знания о мире и оказываются строительными элементами концептуальной системы,
способствуя обработке субъективного опыта путем подведения информации под
определенные, выработанные обществом категории и классы.
Типология концептов как ментальных образований может проводиться по признаку их
стандартизации (индивидуальные, групповые и общенациональные). По содержанию их мож-
но разделить на представления, схемы, понятия, фреймы и т. д. По языковым выражениям
концепты могут быть представлены лексемами, фразеологизмами, свободными
словосочетаниями, синтаксическими конструкциями и даже
текстами и совокупностями текстов.
По мнению ученых, выбор методов исследования концептов зависит от типа исследуе-
мого концепта (содержательный, структурный), лингвокультурологический, психологический)
изучения концепта, а также от материала исследуемых языков.
Психологический подход впервые был рассмотрен в трудах С. А. Аскольдова-Алексеева
и Д. С. Лихачева. При таком подходе концепт характеризуется как мысленное образование,
которое выполняло заместительную функцию. В работах Д. С. Лихачева концепт определялся
для каждого основного словарного значения слова и является неким «алгебраическим»
выражением значения.
Логический подход связан с работами Н. Д. Арутюновой и др. Концепты, по мнению Н. Д.
Арутюновой, определяются как понятия практической (обыденной) философии. При этом
противопоставляются научное и «наивное» знание, а не индивидуальное и коллективное (как
у Д. С. Лихачева).
Логико-понятийный подход Вежбицкой предполагает рассмотрение концептов как
инструментов познания внешней действительности, которые должны быть описаны
средствами языка в виде некоторых объяснительных конструкций. Здесь концепты выступают
как мысленные образования, которые необходимы исследователю для объяснения устройства
окружающей действительности. Она понимает под концептом объект из мира «Идеальное»,
имеющий имя и отражающий культурно-обусловленное представление человека о мире
«Действительность».
Философский подход впервые обозначился в исследованиях В. В. Колесова.
Философия, представленная в структуре родного языка, является отражением национальной
ментальности. Концепт рассматривается как основная единица ментальности.
Культурологический подход. Ю. С. Степанов отмечает, что концепт и понятие
принадлежат к различным областям знания: понятие — логики и философии, а концепт —
математической лингвистики и культурологии. Ученый акцентирует внимание на связи языка
и культуры.
Семантический подход в истолковании концептов - А. П. Бабушкин. Автор
рассматривает концепт в рамках когнитивной семантики. Он отмечает коллективный,
надличностный характер концептов. Семантический подход является лингвистическим по
своей сути и в его трактовке концепты соответствуют содержанию семем данного языка,
поскольку в значениях слов содержится результат познания действительности.
Вывод: так, концепты правильнее рассматривать прежде всего как единицы мышления,
поскольку их основное предназначение — обеспечивать процесс мышления. Они своего рода
хранители информации, единицы памяти.

Билет №18. Проблема «Язык и национальный менталитет» в лингвистической

концепции В. Фон Гумбольдта

Краткая инфа про Гумбольдта: немецкий филолог, философ начала 19 века. Один
из основоположников лингвистики как науки. Языковед-теоретик.

Главная мысль: «Народный дух влияет на язык, так как последний совершенствуется исходя
из запросов народного духа».
Концепция: грамматическая структура языка отражает внутреннюю организацию
мышления, в кол-во слов языка – содержание окружающего мира.

Как он все это объясняет: Грамматика языка проходит четыре этапа развития: 1)
обороты речи, фразы, предложения 2) устойчивый порядок слов и слова с неустойчивым
вещественным и формальным значением 3) употребление аналогов форм 4) подлинные
формы и флексии. Пункты 2,3,4 можно соотнести с изолирующим, агглютинативным и
флективным строем языка. Разграничив, таким образом, языки на группы, он соотносит все
это с культурой, утверждая, что «дух требует от языка чистоты грамматических форм», и,
соответственно, духовное развитие (читай: становление менталитета*) напрямую зависит от
грамматических конструкций языка. Сравнение языков в процессе и совершенствовании –
сравнение картин мира, т.е. сравнение национальных менталитетов и т.п. Из примеров:
Гумбольдт ставит на первое место по чистоте грамм.форм древнегреческий, и античная
культура, как следствие, стоит на первом месте по «мудрости культур». С санскритом такая
же история. С китайским не получилось: Гумбольдт признавал, что не очень понимает, как
при отсутствии разнообразия грамм.форм китайцам удалось достичь такой высокой степени
интеллектуального развития.

Язык – продукт сознания нации, внешнее отражение «народного духа». Нация

развивается – развивается язык, деградирует – язык, соответственно, тоже.

* Менталитет – совокупность особенностей мышления народа, социальной группы или

индивида, проявляющихся в культуре, языке и поведении.

Билет №19. Проблема «Язык и менталитет» в гипотезе лингвистической

относительности Сепира-Уорфа

Краткая инфа про Сепира, Уорфа и их гипотезу: Сепир – американский лингвист,

начало 20 века; Уорф – аналогично. Термин «гипотеза Сепира-Уорфа» маленько нелогичен,
ибо научных гипотез они никаких не выдвигали и даже соавторами не были. Уорф развил
идеи Сепира, который, в свою очередь, развил идеи некого Боаса, а вообще, обо всем этом
добре еще Гумбольдт говорил (но – важно понимать – Боас, Сепир и Уорф были за всеобщее
биологическое равенство, и поэтому, в отличие от Гумбольдта, о превосходстве тех или иных
культур/языков не говорили).

Выделяют две формулировки гипотезы:

Строгая версия: язык определяет мышление и, соответственно, лингвистические
категории ограничивают и определяют когнитивные категории.
Мягкая версия: мышление наряду с лингвистическими категориями определяет влияние
традиций и некоторые виды неязыкового поведения.
Суть гипотезы: структура языка влияет на мировосприятие и воззрение носителей
языка, а также на и когнитивные процессы. Люди членят мир, организуют его понятия и
распределяют значения так, а не иначе, потому что это предписано их языком. Язык, таким
образом, стоит как бы над культурой, является движущей силой (вследствие этого гипотеза
была множество раз обхаяна). Не существует «единой картины мира», ибо два разных языка –
это две разные картины, и похожи они быть не могут. Все мы живем в разных мирах, потому
что говорим на разных языках.

Понятие лингвистической относительности ввел Уорф: он изучал разнообразные

индейские языки и сравнивал их с европейскими. Разительное различие языков этих двух
групп дало ему основание объединить европейские в одну группу, нечто вроде «языки
среднеевропейского стандарта». Концептуализировал языки Уорф не только по параметрам
грамматических форм, языковых единиц и проч., но и вообще, по восприятию
действительности (например, восприятие категорий числа и времени). Европейские языки
все-таки позволяют выделить «относительно общую» европейскую картину мира, ибо из их
грамматических форм можно выцепить «европейские» понятия «время», «пространство»,
«материя» и т.п.

Билет №20. Проблема «Язык и национальный менталитет» в лингвистической

концепции Вежбицкой.

Краткая инфа: Вежбицкая Анна, польско-австралийский лингвист 20 века (ныне,

кстати, тоже живет и здравствует).

Примерная суть ее идей: сведения о национальном характере оказываются

результатом лингвистического анализа, а не его предпосылкой. Вежбицкая была одной из тех,
кто критиковал Уорфа за категоричность (мол, язык стоит выше культуры), хотя признавала,
что «мы выделяем природу в направлении, подсказанном нашим родным языком», т.е.
«расчленяем мир так, как это закреплено в системе моделей нашего языка». Написала об этом
книгу «Семантические универсалии и описание языков».

Много рассуждала про русских, сопоставляла русские языковые единицы и

«русский дух» (типа сложнопереводимого слова «пошлость» и обилия глаголов и
синтаксических вариаций, выражающих эмоциональное состояние: ему весело – он весел – он
веселится, типа для русской души важно состояние, внимание к внутреннему миру человека)
 Билет №21. Типологическая (морфологическая) классификация языков.

Типологическая классификация языков - направление лингвистических

исследований, возникшее в начале и развившееся во 2-й четверти 19 в. (первоначально в виде
морфологической классификации языков), имеющее целью установить сходства и различия
языков (языкового строя), которые коренятся в наиболее общих и наиболее важных свойствах
языка и не зависят от их генетического родства. Т. к. я. оперирует классами языков,
объединяемых по тем признакам, которые выбраны как отражающие наиболее значимые
черты языковой структуры (например, способ соединения морфем). Система критериев Т. к.
я., способствуя выявлению взаимоотношений между классами языков, указывает способы
ориентации в их реальном многообразии. Определение места конкретного языка в Т. к. я.
выявляет ряд его свойств, скрытых от исследователя при других лингвистических подходах.
Наиболее известна морфологическая классификация языков (братья Шлегили Август и
Фридрих, Гумбольт - основоположники), согласно которой языки распределяются
посредством абстрактного понятия типа по следующим четырем классам:
1. Флективные (фузионные) языки — например, славянские или балтийские. Для них
характерны полифункциональность грамматических морфем, наличие фонетических
явлений на их стыках, фонетически не обусловленные изменения корня, большое
число фонетически и семантически не мотивированных типов склонения и спряжения.
И семантические, и формальные границы между морфемами плохо различимы.
2. Агглютинативные (агглютинирующие) языки — например, тюркские или языки
банту. Для них характерны развитая система словообразовательной и словоизменительной
аффиксации, отсутствие фонетически не обусловленных вариантов морфем, единый тип
склонения и спряжения, грамматическая однозначность аффиксов, отсутствие значимых
чередований. Морфемы семантически и формально отделимы друг от друга, но объединяются
в слова.
3. Изолирующие (аморфные) языки — например, китайский, бамана, большинство
языков Юго-Восточной Азии (мяо-яо, тай-кадайские и др.). Для них характерно
отсутствие словоизменения, грамматическая значимость порядка слов, слабое
противопоставление знаменательных и служебных слов. Морфемы максимально отделены
друг от друга. Изолирующие языки фактически совпадают с аналитическими, так как
выражение грамматических значений посредством служебных слов в реальности то же самое,
что и максимальная отделенность морфем друг от друга. Однако параметры (А) и (Б) не
следует смешивать и объединять, поскольку другие концы этих шкал
независимы: синтетические языки могут быть и агглютинативными, и фузионными.
4. Инкорпорирующие (полисинтетические) языки — например, чукотско-
камчатские или многие языки Северной Америки. Для них характерна возможность
включения в состав глагола-сказуемого других членов предложения (чаще всего
прямого дополнения, реже подлежащего непереходного глагола), иногда с сопутствующим
морфонологическим изменением основ; например, в чукотском языке Ытлыгэ тэкичгын
рэннин 'Отец мясо принес', где прямое дополнение выражено отдельным словом, но Ытлыгын
тэкичгырэтгъи букв.: 'Отец мясо-принес' — во втором случае прямое дополнение
инкорпорируется в состав глагола-сказуемого, то есть образует с ним одно слово. Термин
«полисинтетические», однако, чаще применяется к таким языкам, в которых глагол может
согласовываться одновременно с несколькими членами предложения, например в абхазском
языке и-л-зы-л-гоит, буквально 'это-ей-для-она-берет', то есть 'она у неё это отнимает'.
Слияние морфем происходит не на уровне слова, а на уровне предложения.
Многие языки занимают промежуточное положение на шкале морфологической
классификации, совмещая в себе признаки разных типов; например, языки Океании могут
быть охарактеризованы как аморфно-агглютинативные.
Различие флексии и агглютинации как способов связи морфем можно
продемонстрировать на примере киргизского агглютинативного слова ата-лар-ымыз-да 'отец
+ мн. число + 1-е лицо мн. числа обладателя + местный падеж', то есть 'у наших отцов', где
каждая грамматическая категория представлена отдельным суффиксом, и русской флективной
словоформы прилагательного красив-ая, где окончание -ая одновременно передает значение
трех грамматических категорий: рода (женский), числа (единственный) и падежа
(именительный). Многие языки занимают на шкале морфологической классификации
промежуточное положение, например языки Океании могут быть охарактеризованы как
аморфно-агглютинативные.

Билет №22. Типологическая (синтаксическая) классификация языков.

В 20 в. широкое распространение получают синтаксические типологические

классификации языков; 
Синтаксическая типология языков разрабатывалась акад. И.И.Мещаниновым (1883
—1967) и рядом других ученых у нас и за рубежом. Важнейшим типологическим признаком в
области синтаксиса является оформление основных синтаксических связей — отношений
между действием, действующим лицом и объектом действия. Оставляя в стороне
инкорпорацию, выделяют три главных типа построения предложения: активный,
эргативный и номинативный.
Оба строя характеризуются в отличие от номинативного отсутствием единого
грамматического оформления субъекта: в зависимости от характера глагола на субъект
указывают разные ряды аффиксов в глаголе, да и сам субъект выражается разными падежами:
падеж субъекта динамических (при активном) или только переходных (при эргативном строе)
глаголов оформляется особым падежом (активным или эргативным), тогда как субъект
глаголов других групп (статических или соответственно всех непереходных) ставится в том
падеже, которым оформлен объект переходных глаголов.
 Синтаксическая типология может строиться и на базе других признаков: языки со
свободным порядком слов противопоставляются «позиционным»; языки с преобладанием
препозиции прилагательного — языкам с преобладанием его постпозиции и т.д.
Многие структурно-типологические признаки оказываются определенным образом
взаимосвязанными. Так, установлено наличие определенной зависимости между
фонологическим признаком — богатством фонемного инвентаря и средней длиной
сегментной морфемы: одна величина обратно пропорциональна другой. Или чем шире
используются в языке формообразовательные аффиксы, тем более свободным является в нем
порядок слов.
Синтаксическая типология
Основными параметрами синтаксической типологии являются:
 стратегия кодирования глагольных актантов;
 порядок составляющих;
 локус маркирования зависимости в словосочетании.
Стратегия кодирования глагольных актантов
С точки зрения взаимоотношения между глаголом и существительным языки делятся
на:
1. Активные языки — деление существительных на «активные» и «неактивные»,
глаголов на «активные» и «стативные», прилагательные обычно отсутствуют: Суть активного
строя — в резком противопоставлении глаголов действия (динамических) и глаголов
состояния (статических). Современный китайский, гуарани, праиндоевропейский и др.
Активный строй предложения представлен в ряде америндейских языков, а в пережитках — и
в языках других ареалов;
2. Номинативные языки — номинатив (основной падеж существительного)
соответствует субъекту как переходного, так и непереходного глаголов, и
противопоставляется аккузативу, который соответствует объекту переходных глаголов —
большинство современных индоевропейских (включая русский), семитские и др. языки.
Номинативный строй предложения (наиболее широко распространенный в языках мира)
характеризуется одинаковостью оформления подлежащего, независимо от значения и формы
глагола. Глагол в языках номинативного строя обычно не имеет полиперсонального
спряжения, а если согласуется, то только с подлежащим, которое при наличии в данном языке
изменения по падежам ставится в именительном падеже (номинативе). В
языках номинативного типа предложение основано на противопоставлении подлежащего
(субъекта действия) и дополнения (объекта действия). В номинативных языках различаются
переходные и непереходные глаголы, именительный и винительный падежи
существительного, прямое и косвенное дополнения. В глагольном спряжении используются
субъектно-объектные ряды личных аффиксов. К этому типу относятся индоевропейские,
семитские, дравидийские, финские, тюркские, монгольские, тайские языки, японский,
корейский и китайский.
 3. Эргативные языки — абсолютив (основной падеж существительного)
соответствует субъекту непереходного и объекту переходного глагола и противопоставляется
эргативу, который соответствует субъекту переходного глагола — северокавказские
языки, баскский, из индоевропейских —курдский; реликты явления имеются в грузинском
языке («повествовательный падеж» — бывший эргатив). Эргативный строй — в кавказских
языках, в баскском, в шумерском, древнетибетском, в ряде языков Австралии и Америки и в
некоторых современных иранских и индийских языках. Суть эргативного строя — в столь же
резком противопоставлении переходных и непереходных глаголов. В языках эргативного типа
предложение строится на противопоставлении не субъекта и объекта, а так называемого
агентива (производителя действия) и фактитива (носителя действия). В языках этого типа
различаются эргативная и абсолютная конструкции. В предложении, имеющем прямое
дополнение, подлежащее стоит в эргативном падеже, дополнение — в абсолютном. В
предложении без дополнения подлежащее стоит в абсолютном падеже. Подлежащее при
непереходном действии совпадает по форме (абсолютный падеж) с объектом переходного
действия. Существительное в форме эргативного падежа обозначает кроме субъекта
переходного действия также косвенный объект (часто инструмент действия).

Существуют также несколько менее распространённых типов.

На практике каждый язык в той или иной мере отступает от данной строгой
классификации. В частности, в ряде индоевропейских и семитских языков (например, в
английском) морфологическое различие между номинативом и аккузативом утрачено (за
исключением местоимений, система которых довольно консервативна), поэтому данные
падежи выделяются условно, с точки зрения их синтаксической роли.
Классификация языков по синтаксическим типам опирается на важнейшие признаки
семантической и формальной структуры главных членов предложения.

Дополнительная информация, которая может быть полезна к 21 и 22 вопросам.

Типологическая классификация языков - направление лингвистических исследований,

возникшее в начале и развившееся во 2-й четверти 19 в. (первоначально в виде
морфологической классификации языков), имеющее целью установить сходства и различия
языков (языкового строя), которые коренятся в наиболее общих и наиболее важных свойствах
языка и не зависят от их генетического родства. Типологическая классификация
языков оперирует классами языков, объединяемых по тем признакам, которые выбраны как
отражающие наиболее значимые черты языковой структуры (например, способ соединения
морфем).

Система критериев типологической классификации языков, способствуя выявлению

взаимоотношений между классами языков, указывает способы ориентации в их реальном
многообразии. Определение места конкретного языка в типологической классификации
языков выявляет ряд его свойств, скрытых от исследователя при других лингвистических
подходах.
В начале своего развития типология пыталась найти ответ на вопрос, какие языки и на
основании чего можно отнести к «более примитивным», а какие — к «более развитым».
Довольно скоро выяснилось, что исходная посылка была неверной: невозможно по
типологической характеристике языка судить о его «развитости» или «примитивности».
Совершенно различные языки могут принадлежать к одному типу (например, английский,
китайский — великолепно развитые и имеющие богатейшую литературу — и бесписьменный
язык народности цин на севере Китая в равной степени относятся к изолирующим языкам),
родственные и примерно одинаково разработанные языки могут относиться к разным типам
(синтетические славянские русский или сербский и аналитический болгарский, изолирующий
английский и флективный немецкий). Наконец, один и тот же язык может в своем развитии
менять тип и не раз: например, история французского может быть разбита на изолирующий
раннеиндоевропейский, флективные позднеиндоевропейский и латинский, аналитический
среднефранцузский и практически изолирующий современный разговорный французский.
В результате этих открытий лингвисты разочаровались в типологии примерно до
середины 20-го столетия, когда типология пережила новое рождение. Сегодняшняя типология
имеет дело не с отдельными элементами языков, а с системами языков — фонологической
(системой звуков) и грамматической.
Типологическая классификация языков в своих истоках носила скорее дедуктивный
характер, так как расчленяла систему объектов - все множество известных (или привлекаемых
к рассмотрению) языков на типологические классы, постулируемые как идеализированная,
обобщенная модель. Такой подход привел к тому, что теоретические разработки,
сопровождавшие, как правило, создание каждой новой классификации., составили особое
направление общего языкознания - лингвистическую типологию, которая не ограничивается
разработкой классификаций и даже отказывается иногда от классификационного принципа
как такового (см., например, многие работы по фонетической типологии, некоторые
направления эргативистики и др.) или же разрабатывает классификации замкнутых языковых
подсистем (например, просодических: работы К. Л. Пайка, В. Б. Касевича и др.).
Первой научной  типологической классификацей языков является классификация Ф.
Шлегеля, который противопоставил флективные языки (имея в виду в основном
индоевропейские) нефлективным, аффиксальным. Тем самым флексии и аффиксы были
противопоставлены как 2 типа морфем, создающих грамматическую форму слова.
Нефлективные языки оценивались им по степени их "эволюционной близости" к
флективным и рассматривались как тот или иной этап на пути к флективному строю.
Последний тип Ф. Шлегель объявил наиболее совершенным (идея оценки эстетического
совершенства языка занимала в его концепции центральное место, что соответствовало и
общепринятым филологическим воззрениям эпохи). А. В. Шлегель усовершенствовал
классификацию Ф. Шлегеля, выделив языки "без грамматической структуры", в дальнейшем
названные аморфными или изолирующими, что положило начало выделению еще одного
параметра  типологической классификации языков - синтетизма и аналитизма.
 В. фон Гумбольдт, опираясь на классификацию Шлегелей, выделил 3 класса
языков:
изолирующие,
агглютинирующие
флективные
В классе агглютинирующих выделяются языки со специфическим синтаксисом
предложения - инкорпорирующие; тем самым в предмет рассмотрения  типологической
классификации языков вводится также предложение. Гумбольдт отметил отсутствие
"чистых"представителей того или иного типа языков, конституируемого как идеальная
модель.
В 60-х гг. 19 в. в трудах А. Шлейхера сохранены в основном все классы
типологической классификации языков; Шлейхер, как и его предшественники, видел в
классах исторические этапы развития языкового строя от изоляции к флексии, причем
"новые" флективные языки, наследники древних индоевропейских, характеризовались как
свидетельства деградации языкового строя. Шлейхер разделил языковые элементы на
выражающие значение (корни) и выражающие отношение, причем последние он считал
наиболее существенными для определения места языка в типологической классификации
языков и в каждом типологическом классе последовательно выделял синтетический и
аналитический подтипы.
В конце 19 в. (в работах X. Штейнталя, М. Мюллера, Ф. Мистели, Ф. Н. Финка) Т. к. я.
становится многомерной, учитывающей данные всех уровней языка, превращаясь, таким
образом, из морфологической в общую грамматическую классификацию. Мюллер впервые
привлекает морфонологические процессы в качестве критерия типологической
классификации языков; Мистели ввел в практику типологических исследований материал
новых для лингвистики языков - америндских, аустроазиатских, африканских и др. Один из
критериев Финка - массивность/фрагментарность структуры слова - отмечается на
градуированной шкале, показывающей тем самым не столько наличие/отсутствие, сколько
степень проявления признака.
В начале 20 в. задачи типологической классификации языков по-прежнему привлекают
внимание языковедов, однако ее недостатки - возможность немотивированного объединения
исторически или логически не связанных признаков, обилие эмпирического материала, не
подпадающего ни под один тип, зыбкость, а иногда и произвольность критериев и
ограниченная объяснительная сила - заставляют критически пересмотреть основные
принципы ее построения.
Отметив недостатки существующей типологической классификации языков, Э. Сепир
предпринял в 1921 попытку создания типологической классификации языков нового
типа - концептуальную, или функциональную. Взяв за основу типологической
классификации языков типы функционирования формально-грамматических элементов,
Сепир выделяет 4 группы грамматических понятий:
I - основные (корневые) конкретные понятия,
II - деривационные (см. Деривация),
III - конкретно-реляционные, или смешанно-реляционные (значение слова наряду с
лексическим компонентом содержит и значение отношения),
IV - чисто-реляционные (отношение выражается порядком слов, служебными словами и т. д.).
В соответствии с названными группами языки делятся на чисто-реляционные (простые
- группы I и IV , сложные - группы I, II, IV) и смешанно-реляционные (простые - группы I, III,
сложные - группы I, II, III).
Работу Сепира отличает системность подхода, ориентация на функциональный аспект
типологизации, стремление охватить явления разных уровней языка, однако само понятие
класса в ней оказалось нечетким, вследствие чего и группировка языков - неочевидной.
Внедрение точных методов в лингвистические исследования повлекло за собой
возникновение квантитативной типологии Дж. X. Гринберга, который, взяв за основу
критерии Сепира и преобразовав их соответственно своим целям, предложил вычисление
степени того или иного качества языковой структуры, проявляющегося в синтагматике.
Начиная с конца 50-х гг. разработка типологической классификации языков идет в
целом по следующим направлениям:
1) уточнение и экспликация критериев, предложенных в традиционной
морфологической классификации, выяснение их действительной взаимосвязи (гипотеза Б. А.
Серебренникова о причинах устойчивости агглютинативного строя, работы С. Е. Яхонтова по
формализации и уточнению понятий традиционной типологической классификации языков.,
исследование проблем соотношения изоляции и агглютинации у Н. В. Солнцевой,
агглютинации и флексии - у В. М. Алпатова и другие работы советских исследователей);
2) разработка универсального грамматического метаязыка, с помощью которого
достигается экспликация типологических свойств любого языкового материала ["структурная
типология" в 50-60-е гг. 20 в.; для этого направления характерно сближение с теорией
универсалий и характерологией (В. Скаличка и др.)], например работы Б. А. Успенского, А.
Мартине, Т. Милевского и других исследователей;
3) разработка синтаксической типологической классификации языков, в т. ч. по типу
нейтрального словопорядка (Гринберг, У. Ф. Леман н др.), по типу предикативной
конструкции - номинативные (аккузативные), эргативные, активные языки, по иерархии
синтаксических свойств актантов - языки с подлежащим, языки без подлежащего, или
ролевые (А. Е. Кибрик, Р. Ван Валин и Дж. Э. Фоли, отчасти Ч. Филмор), топиковые языки, т.
е. такие, в которых грамматический приоритет имеет не подлежащее, а тема (Ч. Н. Ли и С.
Томпсон), языки с маркированием синтаксических связей в вершинном либо зависимом члене
(Дж. Николс);
4) разработка цельносистемных типологических классификаций языков на основе
какой-либо одной черты языковой структуры, которая признается ведущей (работы советских
типологов 20-40-х гг., содержательно ориентированная типология в работах И. И.
Мещанинова и Г. А. Климова), группирующая типологически релевантные признаки языков
вокруг одного признака ("структурной доминанты"), например противопоставление субъекта
- объекта в номинативных языках, агентива - фактитива в эргативных, активности -
инактивности в активных языках и т. п.; сюда же можно отнести менее известные
"доминантные" типологические теории, например типологию "понятийной доминации" А.
Кейпелла.
Типологический критерий является одним из важнейших при проверке гипотез,
связанных с реконструкцией языка. На сегодняшний день ни одна реконструируемая
фонетическая система языка не может быть принята без проверки на типологическую
непротиворечивость. Нельзя сказать, что все типологические инварианты открыты, описаны и
объяснены. «Вместе с тем уже в настоящее время богатый опыт, накопленный наукой о
языках, позволяет нам установить некоторые константы, которые едва ли когда-либо
будут низведены до „полуконстант“. Существуют языки, в которых отсутствуют слоги,
начинающиеся с гласных, и/или слоги, заканчивающиеся согласными, но нет языков, в
которых отсутствовали бы слоги, начинающиеся с согласных, или слоги, оканчивающиеся на
гласные. Есть языки без фрикативных звуков, но не существует языков без взрывных. Не
существует языков, в которых имелось бы противопоставление собственно взрывных и
аффрикат (например, /t/ — /ts/), но не было бы фрикативных (например, /s/). Нет языков, где
встречались бы лабиализованные гласные переднего ряда, но отсутствовали бы
лабиализованные гласные заднего ряда».

Билет №23. Причины своеобразия строя языков мира.

Внешние и внутренние законы языка обуславливаются социальными факторами,

которые влияют на развитие языка и на характер их функционирования. Выделяют два
основных социальных процесса, две главные социальные в развитие языка –
дифференциацию (различие) и интеграцию (целое). Эти процессы противоположны друг
другу.
При дифференциации, иначе ее называют дивергенцией (от лат. –расходящийся в
разные стороны), или расхождение, происходит социальное и территориальное распределение
носителей языка, в результате чего возникают родственные языки и диалекты.
При интеграции, по-другому ее называют конвернгенцией (от лат – приближаться,
сходиться), или схождение, осуществляется территориально и социальное сближение
носителей языка, в ходе которого происходит объединение языков и диалектов.
Дифференциация увеличивает число языков, интеграция напротив, сокращает их
количество. Дифференциация и интеграция представляет собой социальные языковые
процессы, так как расхождение и схождение языков, их смешение и скрещивание
объясняются экономическими, военными, политическими и иными общественными
факторами. Именно эти причины порождают своеобразие языков, выступая в качестве
внешней закономерности их исторического развития. В результате переселения народов,
их торговых контактов, войн, изменений в социальном и экономическом строе происходит
изменение функций и структур того или иного языка.
 В структуре языка проявление внешних законов непосредственней всего обнаруживает
себя в лексике. Так, лексика английского языка отразила процессы скрещивания языка
англосаксов и норманов: слова германского происхождения обозначают явления бытовые,
сырье – земледельческие термины. Слова французского происхождения относятся к сфере
права, военного дела, искусства, государственного управления. В таком делении лексики
отражается социальное дробление общества той поры, поскольку завоеватели составили элиту
общества, а коренное население образовало слой земледельцев и ремесленников. В эпоху
Возрождения итальянский язык оказал большое влияние на лексику западноевропейских
языков, так как именно в этот период Италия переживала бурное экономическое и культурное
развитие, а идеи Возрождения распространялись по всей Европе.
Внутренние законы развития языка. Если рассматривать исторического развитие не
языка в целом, а его различных культурных сторон, например фонетики и грамматики, его
отдельных единиц и категорий, то далеко не всегда можно увидеть прямую зависимость
развития языка от развития общества. Трудно, например, объяснить утрату носовых гласных
восточнославянскими языками прямым воздействием на язык со стороны общества. Не
удается вывести изменения русской глагольной системы из условий экономической,
политически или культурной жизни русского общества той эпохи. Эти специфические
закономерности развития единиц и категорий языка получили наименования внутренних
законов развития языка. Внутренними законами обуславливаются прежде всего изменения в
фонетике и грамматическом строе языка. Как и все в языке звуковая его сторона подвергается
изменениям на протяжении истории. Меняется звуковой облик отдельных слов и морфем, их
фонемный состав. Например, в русском языке исчезли существовавшие когда-то носовые
гласные, в результате двух палатализаций произошло изменение задне-язычных согласных (г,
к, х) в определенных условиях в (ж,ч,ш) и (з, ц, с). Длительный период развитий требуется для
изменения слоговой организации языка. Такие изменения происходят в течение столетий.
Ранее развитие праславянского языка было связано с устранением закрытых слогов,
унаследованных от общей индо-европейской эпохи. Все закрытые слоги тем или иным
способом на протяжении определенного периода перестраивались в открытые слоги. В
дальнейшем закон открытого слога стал нарушаться и в современных славянских языках
снова представлен закрытый слог. С изменением слоговой организации в славянских языках
связано и развитие ударений. Так, свободное словестное ударение обще-славянской поры в
современно чешском и славянском языках заменилось фиксированным ударением на
начальном слоге слова. В польском языке ударение стало фиксироваться на предпоследнем
слоге. Общими внутренними законами стали называть законы и принципы, которые относятся
ко всем известным языкам и всем ярусам языковой структуры. Общими внутренними
законами были признаны такие особенности языков, как наличие последовательных
исторических форм языка, несоответствие внешних и внутренних языковых форм. И в связи с
этим развитие закономерностей и темпов изменения отдельных ярусов структуры языка. В
последние годы проблема общих законов языка была вытеснена проблемой универсалий.
Частными внутренними законами стали называть такие формулы и принципы, которые
применимы лишь к определённым языкам или группам языков и отдельными ярусами
языковой структуры. Так, фонетическим законом в славянских языках является первая и
вторая палатализация задне-язычных. Общие и внешние законы устанавливают взаимосвязь,
характерную для всех языков. Общим внешним законном является взаимосвязь общей
истории языка с историей общества. Связь форм существования языка с историческими
общностями людей конечно, конкретной форме связей различны, это общая закономерность
своеобразно проявляется в отдельный период жизни языка и у разных народов в конкретных
исторических условиях. Общим внешним законом является зависимость исторического
развития языка от территориально-географических условий функционирования.
Продолжительный контакт народов ведет к взаимодействию языков, к образованию языковых
союзов и языков межнационального общения. Под влиянием соседних языков появляются не
только новые слова, но и происходить фонетические и грамматические изменения, напротив,
длительное разобщение групп народа или племени ведет к возникновению сначала разных
вариантов ранее единого языка, а затем разных языков. Частным внешним законом развития
языка, по мнению двух культурных центров – Москвы и Петербурга – является различная
степень связей с внеязыковыми закономерностями разных структурных единиц языка. Так,
лексика языка связана с общественно-политическими и культурными изменениями в
обществе, с познавательной деятельностью людей, звуки языка с физиолого-
психологическими закономерностями, синтаксис обнаруживает связь с логическими
формами мысли и логическими операциями. Деления языковых законов на внешние и
внутренние в известной степени условны, поскольку язык, общество и познавательная
деятельность людей тесно взаимосвязаны. Каждый язык неповторим. Он близок и дорог тем,
для кого является родным, естественным средством общения, выражения