НККИСОВСКАЯ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ
ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО
И
ПОЛИТИЧЕСКАЯ БОРЬБА
ВИТАЛИИ
 АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ
ИНСТИТУТ МИРОВОЙ экономики
и МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Н. К. КИСОВСКАЯ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ
ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО
И
ПОЛИТИЧЕСКАЯ БОРЬБА
В ИТАЛИИ
(1960—1975 гг.)

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
МОСКВА
1977
Италия обладает наиболее мощным и динамичным госсектором
среди крупных капиталистических стран. Привело ли это к суще­
ственным сдвигам в социально-экономической и политической жиз­
ни страны? Ответу на данный вопрос, объясняющему нынешнюю
беспрецедентную политическую ситуацию в стране, и посвящена
эта книга. В ней анализируются динамика отношений между част­
ным и государственным секторами и связанный с этим процесс
усложнения структуры господствующего класса Италии; роль гос­
сектора в укреплении позиций правящей партии страны и много­
образные последствия этого, в том числе и для самого госсектора;
наконец, борьба рабочего класса во главе с его авангардом —
итальянской компартией за превращение госсектора в действенное
орудие экономического обновления и социального прогресса.

Ответственный редактор
член-корреспондент АН СССР
В. А. ВИНОГРАДОВ

„ 11105-055 _
К 042(02)-77 261—77 © Издательство «Наука», 1977 г.
 ВВЕДЕНИЕ

«Инженер с предприятия «Нуова Пиньоне» в костюме

фабрики «Ланеросси» путешествует на автомобиле
«Альфа Ромео» по «автостраде солнца», заполняет баки
своего автомобиля горючим «суперкортемаджоре», прово­
дит ночь ъ мотеле А ДЖИП, предварительно посмотрев ту
или иную программу телевидения й позвонив в местное
отделение Банка Святого духа. Он пересекает море на
пароходе фирмы «Тиррениа» и возвращается на самолете
«Алиталиа». Даже если он знает, что получает зарплату
на государственном предприятии, он не всегда отдает себе
отчет в том, что его одежда, его автомобиль, его бензин,
его дорога, его отель, его телефон, его банк, его телеви­
зионная программа, его пароход и его самолет — все это
также продукты или услуги, произведенные другими госу­
дарственными предприятиями». Так французская газета
«Монд» отметила в конце 60-х годов превращение Ита­
лии в страну с наиболее развитой и оригинальной
системой государственного предпринимательства в Запад­
ной Европе.
В современной Италии государственная собственность
и развившееся на ее основе государственное предприни­
мательство представляют собой главное проявление госу­
дарственно-монополистического капитализма, фундамент
его системы. Пережив бурную экспансию в 50—60-х го­
дах, госсектор стал ведущей и направляющей силой на­
циональной экономики, сконцентрировав в своих рамках
треть крупной промышленности страны.
Вплоть до второй половины XX в. Италия по масшта­
бам государственного вмешательства в экономику, кото­
рое осуществлялось здесь в довольно широких размерах
со времени создания объединенного государства, особенно
не отличалась от других европейских стран позднего раз­
3
вития капитализма. Соотношение различных элементов
государственного вмешательства с течением времени ме­
нялось. С 30-х годов все возрастающее значение в этом
плане приобретали государственная собственность и госу­
дарственное предпринимательство, возникшие главным
образом в ходе «оздоровления» (санации) потерпевших
крах частных банков и фирм и явившиеся, таким образом,
ответом на кризисные явления в итальянской экономике.
Растущий удельный вес огосударствления в системе
государственного вмешательства был обусловлен изна­
чальной слабостью итальянского капитализма. Запозда­
лое складывание национального рынка, его узость, свя­
занная, в частности, с сохранением многочисленных фео­
дальных пережитков, так называемые «физические»
причины (бедность Италии полезными ископаемыми,
энергетическими ресурсами и др.) — эти обстоятельства
ограничивали масштабы накопления и размеры капита­
лов, находившихся в распоряжении местной буржуазии
(Италия — «нация-пролетарка»), и определили в конеч­
ном итоге слабость, хрупкость индустриальной базы стра­
ны, растянутость процесса индустриализации, а затем и
необходимость преодоления «недоиндустриализации» и,
наконец, отставание Италии в соревновании с другими
капиталистическими странами.
В отличие от Германии или Японии, Италия не смог­
ла преодолеть изъяны, связанные с поздним выходом на
арену капиталистической эволюции, и на протяжении
всех последующих ее этапов продолжала страдать, как
еще в 1894 г. отметил Ф. Энгельс, не только от развития
капитализма, но и от недостаточного его развития *.
Все это в условиях нарастающего давления мирового
капиталистического хозяйства создало постоянно расту­
щую потребность в прямом государственном вмешатель­
стве в экономику задолго до стадии государственно-мо­
нополистического хозяйствования.
Первый скачок в развитии госсектора и собственно
государственного предпринимательства в Италии органи­
чески связан с установлением и функционированием в
стране фашистского режима. Будучи ответом на острей­
шие противоречия капиталистического развития и альтер­
нативой революционно-социалистическому выходу из кри-

1 См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 457

4
зиса, фашизм одновременно призван был обеспечить
модернизацию и приспособление итальянского капитализ­
ма к новым условиям. Главным рычагом — и результа­
том — этого процесса и стало ускоренное созревание
структур государственно-монополистического капитализ­
ма. Этот процесс должен был компенсировать недоста­
точность развития итальянского капитализма вглубь, позд­
ний приход его к «дележу мирового пирога», общую
слабость его спонтанного «капиллярного» развития и в то
же время обеспечить осуществление внутри- и внешнепо­
литического курса фашистской верхушки. В итоге, как
отмечали итальянские экономисты-коммунисты А. Пезен­
ти и В. Вителло, уже к началу второй мировой войны в
Италии существовал более значительный госсектор в про­
мышленности, чем в других капиталистических странах 2.
Гибель фашизма, вопреки ожиданиям и надеждам рев­
нителей традиционных методов капиталистического хо­
зяйствования, не повлекла за собой ослабление госсекто­
ра, который после второй мировой войны развивался еще
более бурными темпами. Причины этого процесса доста­
точно сложны и противоречивы.
С одной стороны, именно в послевоенный период на
первый план выступили глубинные, действующие во всех
капиталистических странах экономические императивы
роста капиталистического обобществления, их преломле­
ние специфической экономической и социальной структу­
рой Италии — наименее развитой из развитых. Интерна­
ционализация экономических связей, включение нацио­
нальных хозяйств в сферу глобального разделения труда,
научно-техническая революция и гигантское увеличение
объема национальных хозяйств поставили во всей ее неот­
ложности проблему государственного регулирования эко­
номики. Госсектор сыграл решающую роль в становлении
системы государственно-монополистического капитализма
в Италии, превратившись в его главную структуру.
С другой стороны, развитие огосударствления и на
этом этапе продолжало в гигантской мере стимулировать­
ся факторами и импульсами, непосредственно связанными
с отсталостью Италии, дуализмом ее социально-экономи­
ческих структур. Дж. Петрилли, президент крупнейшей
государственной группы, специально отметил структур­
2 Tendenze del capitalismo italiano, voi. 1—2. Roma, 1962. Voi. I,
p. 66.
5
 ную взаимозависимость между государственным хозяйст­
вом Италии и «зрелыми и отсталыми элементами италь­
янского общества» 3.
Географическая концентрация элементов отсталости
на Юге превратила Италию в страну-кентавра, в колосс
на глиняных ногах, породив такое специфическое явле­
ние, как дуализм, т. е. сосуществование в одном государ­
стве двух различных миров: Севера с его мощной про­
мышленной базой, современной техникой и прочими аксес­
суарами развитого индустриального общества и отсталого
аграрного Юга, в экономике которого превалируют черты,
роднящие его со слаборазвитыми странами Средиземно­
морского бассейна. В недалеком прошлом беспощадная
эксплуатация Юга была одним из главных факторов
экспансии капитализма на Севере и в Центре. Сегодня,
напротив, отсталость Юга стала фактором, блокирующим
дальнейшее развитие всей страны. Южный вопрос пере­
рос рамки локальной и социальной проблемы, превратив­
шись в главную общенациональную социально-экономи­
ческую проблему, от решения которой зависит будущее
Италии, ее всестороннее развитие или превращение в
«фольклорный придаток современной Европы» 4.
Дуализм пронизал собой все сферы социальной, поли­
тической и духовной жизни общества, создал такие про­
тиворечия и коллизии, которые выделяют Италию из раз­
витых капиталистических стран. В частности, растущие
масштабы региональных диспропорций непрерывно уве­
личивали и объективную потребность в государственном
вмешательстве, превратив в конечном итоге Юг в главно­
го «клиента» и «потребителя» государственного предпри­
нимательства.
С отсталостью в значительной мере, видимо, связано
и превращение огосударствленной экономики в единствен­
ный по существу функциональный элемент системы госу­
дарственно-монополистического капитализма в Италии
при слабости и неразвитости других структур государст­
венного регулирования экономики, прежде всего програм­
мирования. Действительно, создание развитого планирую­
щего и регулирующего аппарата требует созидательной и
целенаправленной деятельности буржуазии, т. е. именно

3 «Mondo economico», 1974, N 5, р. 50.

4 «Globo», 12.Ili 1973 г.
6
Тех качеств, которыми она традиционно не обладала в
Италии. Становление же госсектора, выраставшего и в
прошлом и в настоящем из сугубо прагматических, кон­
кретных потребностей, носило во многом случайный,
эмпирический и стихийный характер. Провинциализм
итальянских предпринимателей, тысячами нитей связан­
ный с отсталостью Италии, привел к тому, что созданные
в 50-х годах иные виды государственно-монополистиче­
ских структур (типа «Кассы Юга», многочисленных коми­
тетов) главным образом расширяли административный
аппарат и малоэффективно выполняли функции регули­
рования экономики.
Масштабы и особенности развития государственного
предпринимательства в Италии в послевоенный период
связаны также с социально-политической обстановкой в
стране и тенденциями мирового политического развития.
Крах фашизма, возникновение мировой системы социа­
лизма и громадное увеличение ее мощи и престижа, уси­
ление позиций демократических сил, коммунистических
п рабочих партий в мировом и национальном масштабе
характеризовали тот новый политический климат, кото­
рый медленно, неравномерно, но неуклонно развивался
в мире и в Италии.
В этих условиях произошла своеобразная смена ролей.
Раньше санация и огосударствление представляли внут­
реннее дело частного патроната и правящей элиты. В по­
слевоенный период деятельность госсектора стала объек­
том открытой борьбы антагонистических политических
сил. В определении — или оспаривании — основных тен­
денций его развития важнейшую роль стали играть оппо­
зиционные политические силы, возглавляемые коммуни­
стической партией и боевыми профсоюзами. Частный
капитал, напротив, выступал — особенно в первые после­
военные годы — за ограничение государственного вмеша­
тельства в экономику. Подобная расстановка сил и борьба
трудящихся за «новую стратегию» госсектора во многом
обусловили его развитие, расширение сферы деятельности,
возрастание общехозяйственных и социальных функций.
В отличие от предыдущих этапов, когда рост огосу­
дарствления в Италии, как и в большинстве других стран,
был теснейшим образом связан с подготовкой к войне,
в послевоенный период этот процесс преимущественно
оказался функцией мирного развития экономики.
7
 Генезис и роль госсектора, который вызван к жизнй
как потребностями современного монополистического ка­
питализма, так и остаточным воздействием структур «па­
леокапитализма», соединяет в себе элементы, порожден­
ные как экономическим прогрессом, так и проявлениями
слаборазвитости, и является ареной борьбы и точкой при­
ложения антагонистических социально-политических сил,
не могли не породить многочисленные противоречивые
тенденции в его развитии и специфические черты в функ­
ционировании. Более того, госсектор стал одним из самых
важных и противоречивых факторов не только экономи­
ческого, но и — что особенно характерно — социально-по­
литического развития Италии, дав интереснейший пример
активного взаимодействия новых социально-экономиче­
ских структур государственно-монополистического капи­
тализма с его политической надстройкой.
В экспансии госсектора в Италии значительно боль­
шую в сравнении с другими странами капиталистиче­
ского Запада роль сыграл субъективный фактор. Установ­
ление особых связей между менеджментом госсектора и
элитой главной правящей христианско-демократической
партии, взаимопроникновение и переплетение их интере­
сов, которое условно можно определить как «политиза­
цию» или «партизацию» госсектора, необычайно увели­
чило его роль во всех сферах общественной жизни страны.
Неизвестный в других развитых капиталистических
странах феномен «политизации» государственных пред­
приятий, отчетливо выявившийся и в известном смысле
получивший логическое завершение в 60—70-х годах,
и вызванное им многоплановое и весьма противоречивое
воздействие на всю социально-экономическую, и особенно
политическую и духовную жизнь итальянского общества,
являются главным объектом исследования.
Анализ взаимных «превращений», которые претерпе­
ли госсектор и христианская демократия в процессе тес­
ного взаимодействия и переплетения интересов, анализ
влияния симбиоза госсектор — ХДП на частный патронат,
на изменение и усложнение структуры господствующего
класса Италии, исследование той роли, которую «поли­
тизированный» госсектор играет в нынешнем глубочай­
шем кризисе политических институтов представительной
демократии, в моральном и духовном кризисе, пережи­
ваемом в настоящее время официальной Италией,— ана­
8
 лиз этих и некоторых других менее важных вопросов и
является целью настоящей работы.
«Политизация», будучи несомненно одной из причин
экспансии госсектора и колоссального усиления его мо­
гущества, вместе с тем глубоко деформировала его роль
в национальной экономике, привела к деградации госу­
дарственных предприятий, превратившихся в орудие осу­
ществления узкопартийных и групповых интересов. Став
основой укрепления позиций правящей христианской де­
мократии, создания ею собственной системы власти, гос­
сектор, носитель новейших форм социально-экономическо­
го базиса, способствовал консервации и даже возрождению
многих пережитков прошлого в социальной жизни Италии.
События 1974—1976 гг. показали, что в целом успеш­
но функционировавшая в течение последних полутора­
двух десятилетий система власти ХДП начала «буксо­
вать». Давление процессов, связанных с экономическим
кризисом, с одной стороны, широта и упорство борьбы
трудящихся — с другой, резко сузили возможности мане­
врирования для правящего класса, ускорили кризис той
системы власти, одним из краеугольных камней которой
был госсектор. Поражение ХДП на референдуме по во­
просу о разводе в мае 1974 г., победа демократических
сил во главе с Итальянской коммунистической партией на
административных выборах в июне 1975 г. и еще более убе­
дительный успех ИКП на парламентских выборах 1976 г.
(ИКП собрала 34,4% голосов, в то время как на парламент­
ских выборах 1972 г.— 27,1%), вплотную приблизившие
итальянских коммунистов к превращению в первую партию
страны (по численности собранных голосов) и сопровож­
давшиеся потерей значительного количества голосов
правящей ХДП, открыли новый этап в борьбе демократиче­
ских и социалистических сил, в развитии всего итальян­
ского общества. Последние годы, видимо, наметили водо­
раздел в политической жизни Италии, подвели первые
итоги деятельности правящей партии и развитию связан­
ного с ней госсектора. Поэтому они являются логическим
ограничителем хронологических рамок данной работы.
Однако тема эта ни в коей мере не утратила своей
политической актуальности. Это подтвердили итоги до­
срочных парламентских выборов в июне 1976 г. Проде­
монстрировав дальнейший рост авторитета и престижа
итальянских коммунистов, они вместе с тем зафиксирора-
?
ли стабильность позиций христианской демократии, жи­
вучесть, цепкость той системы власти, которую ХДП со­
здала с решающей помощью госсектора...
Если экономические и социальные аспекты развития
государственного предпринимательства в Италии стали
объектом систематического изучения5, то политические
аспекты его деятельности не исследовались сколько-ни­
будь внимательно ни в советской, ни в итальянской науч­
ной литературе, оставаясь в Италии заповедным полем
публицистики. Это обстоятельство объясняет, в частности,
специфичность источников (преимущественно журналов и
газет), на которых построены некоторые разделы.
Работа завершается анализом отношения к проблемам
госсектора со стороны рабочего класса и его признанного
авангарда — Итальянской коммунистической партии, ко­
торые были и остаются главной силой, противодействую­
щей инволюционным процессам в развитии государствен­
ного предпринимательства, его перерождению в своеобраз­
ное «партийное хозяйство» и выступающей за его превра­
щение в основное орудие решения общенациональных
экономических проблем. Борьба трудящихся во главе
с компартией открывает перспективу использования тос-
сектора в интересах большинства нации и превращения
его в плацдарм для продвижения вперед по пути прегрес­
са, мира, демократии и социализма.

5 Государственная собственность в странах Западной Европы. М.,

1961; Васильков Н. П. Экономика современной Италии. М., 1969;
Италия. М., 1973; Покровский А. Н. Италия: современные тенден­
ции в экономике. М., 1970; Государственная собственность и анти­
монополистическая борьба в странах развитого капитализма. М.,
1973, и др.; Tendenze del capitalismo italiano, voi. I—II; Imprese
pubbliche e programmazione democratica. Atti del convegno in­
detto dal Centro studi di politica economica (CESPE) e dall’isti­
tuto Gramsci. Roma, 8-9-10 gennaio 1973. Roma, 1973; Baronie di
stato. Ricerca sull’industria pubblica in Italia. Firenze, 1968;
Во G. Il nuovo ciclo. Interventi statali e trasformazioni sociali.
Verona, 1963; idem. La nuova dimensione. Pubblico e privato nella
società di domani. Milano, 1969; Cassese S. Partecipazioni pubbli­
che ed enti di gestione. Milano, 1962; Gonfalonieri A. Il finanzia­
mento delle imprese pubbliche. Milano, 1963; Il controllo dell’im­
presa pubblica. Milano, 1960; The State as Entrepreneur. New
Dimensions for Public Entreprise: thè IRI State Shareholding For­
mula, London, 1972; etc.
 ГЛАВА ПЕРВАЯ

ОСОБЕННОСТИ
ГОСУДАРСТВЕННОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА
В ИТАЛИИ

Удельный вес и функции госсектора

в национальной экономике
В первые послевоенные годы огосударствление развива­
лось, как и прежде, в результате санационной деятель­
ности, масштабы которой в этот период (207 млрд, лир
в ценах 1953 г.) примерно повторили размеры подобной
операции в 1920—1921 гг.1
Особенность следующего этапа огосударствления со­
стоит в том, что оно происходило уже не за счет саниро­
вания, которое в 50—60-х годах свелось к эпизодическим
фактам, а в результате создания новых государственных
групп и бурного расширения их предпринимательской
деятельности: наряду с существовавшим с 1933 г. Инсти­
тутом промышленной реконструкции — ИРИ в 1953 и в
1962 гг. были созданы два других крупнейших государ­
ственных предприятия — ЭНИ и ЭФИМ, действующие в
нефтегазовой промышленности и машиностроении. Важ­
ной вехой в развитии госсектора стала национализация
электроэнергетики в 1962 г.— единственный акт подобно­
го рода в итальянской практике. В результате доля госу­
дарства в производстве электроэнергии поднялась с 32%
в 1962 г. до 80% в 1970 г.2 Экспансия госсектора в эти
годы представляет резкий контраст с положением дел в
других странах капиталистической Европы, где госсектор
вел позиционную и во многих случаях оборонительную
войну.
На грани 50—60-х годов госсектор Италии совершил
количественный и качественный скачок в своем разви­
тии. Ранее представлявший собой случайный конгломерат
убыточных, инертных предприятий, в 60-х годах госсек­
1 «Мировая экономика и международные отношения», 1959, № 6,
с. 87.
2 Imprese pubbliche e programmazione democratica. Roma, 1973,
p. 69.
11
тор превратился в мощный кулак рентабельных, незави­
симых от государственных субсидий предприятий, осуще­
ствлявших дерзкие инициативы общенационального зна­
чения. Из орудия осуществления санационных целей
узкоотраслевого характера он превратился в главный
инструмент экономического регулирования, в ведущую и
стимулирующую часть хозяйства. Распространив свою
деятельность на многие нетрадиционные для государст­
венного вмешательства капиталистического Запада сферы
хозяйства, резко потеснив частный капитал в целом ряде
отраслей, госсектор занял качественно новое место в на­
циональной экономике, становясь все более важной ее
частью. По объему собственно промышленной деятель­
ности, темпам роста, масштабам и степени проникновения
в различные отрасли хозяйства, роли и функциям в эко­
номике итальянский госсектор не имеет аналогий в разви­
тых капиталистических странах. По мнению зарубежных
ученых, Италия в настоящее время обладает наиболее
развитой на капиталистическом Западе системой государ­
ственного предпринимательства.
Для понимания роли, которую госсектор играет в жиз­
ни современной Италии, необходимо более конкретное
представление о его масштабах, динамике развития, от­
раслевой структуре и пр. Сразу следует оговориться, что
в этом вопросе автор шел по следам видного советского
экономиста Н. П. Василькова, в работах которого дается
глубокий и многосторонний анализ проблем государст­
венно-монополистического капитализма в Италии, в част­
ности государственного предпринимательства.
Огосударствленное хозяйство включает в сферу своей
деятельности промышленное производство и кредитно­
банковское дело, поставку услуг и страхование. В силу
подобного разнообразия данные о его масштабах нельзя
выразить в каком-либо одном сводном — и красноречи­
вом — показателе. Определенное представление о госсек­
торе дают следующие цифры. В 1972 г. 411 государствен­
ных предприятий дали работу 1100 тыс. человек, т. е. 13%
всех занятых в национальной экономике3; осуществили
40% (3256 млрд, лир) валовых национальных капитало­
вложений 4. Валовый продукт государственных предприя­

3 «Economia pubblica», 1975, N 10, р. 15.

4 «Mondo economico», 1975, N 4. Rapporto mese.
12
тий в 1974 г. составил 14% национальных показателей \
Доля государственных предприятий в валовом продукте
промышленности, торговли, транспорта и коммуникаций
в 1972 г. равнялась 13,8%, в том числе на транспорте
и связи — 49,8%, в промышленности — 12,7% 5 6. В том же
году госсектор произвел 30,6% валового продукта добыва­
ющей промышленности, 9,0 % — обрабатывающей про­
мышленности 7.
Отраслевая структура госсектора подтверждает его
огромную роль в национальной экономике. Следующие
данные (в %) показывают те отрасли, где госсектор пре­
обладает или занимает важные позиции, а в ряде случаев
отражают и динамику процесса (см. стр. 14) 8.
Как и другие страны капиталистического Запада,
итальянское государство уже в 40—50-х годах сосредото­
чило в своих руках основные отрасли добывающей про­
мышленности и услуги. Оно является главным или моно­
польным поставщиком всех видов энергии; занимает
монопольное положение в таких сферах, связанных с обслу­
живанием производства и потребления, как телефон, радио
и телевидение, авиа- и железнодорожный транспорт, авто­
дорожное строительство. Значительнее, чем в других стра­
нах, позиции государства в металлургии. В еще большей
мере отличает Италию усилившееся в 60-х годах проник­
новение госсектора в отрасли обрабатывающей промыш­
ленности, особенно в машиностроение и химическое
производство. В различных отраслях машиностроения он
производит от 5 до 30% продукции (автомобили, моторы,
оптические приборы, 50% подвижного железнодорожного
состава, оборудование для электромеханической, электрон­
ной, текстильной промышленности, оборудование для
ядерной энергетики, авиации, космоса, металлургии, газо­
вой и нефтяной промышленности и пр.). В его рамках
действует ряд крупнейших по европейским масштабам
машиностроительных предприятий. Кроме того, уже в
1967 г. госсектор производил свыше 20% химической про­
дукции 9.
5 «Espresso», 1975, N 13, р. 99.
6 «Mondo economico», 1975, N 4. Rapporto mese.
7 Ibidem.
8 «Critica marxista», 1969, N 1, p. 89; «Economia pubblica», 1973,
N 11-12, p. 63; Imprese pubbliche e programmazione democratica,
p. 67-69.
9 «Economia pubblica», 1972, N 4, p. 23.
13
 1956 г. 1957 г. 1967^-1973 гг.
Электроэнергия 30 80
Природный газ 60 94 95
Нефть-сырец 16 97
Очищенная нефть 40 13,6 19,4
Производство атомной 100 100
энергии
Сталь 44,7 51,2 60
Чугун 79,7 82 98
Прокат 57 63
Цемент 8 15
Химические удобрения 25 40
Синтетический каучук 100 96
Синтетические волокна 8
Полимерные пластмассы 11
Продукция химической 5
промышленности
Судостроение 80 75 85
Телекоммуникации 57 70 100
Строительство автост­ 62,6
рад (км)
Радио и телевидение 100 100
Морские перевозки
пассажиров 66,2 60,2
грузов 8,2 6,5
Авиаперевозки (пасс/км) 80 100 99,9
Продажа бензина 25
Железнодорожный транс­ 100 100 100
порт
Кредитно-банковское дело
(предоставленные кредиты) 67 80

И наконец, совсем не имеет аналогии с положением

в других капиталистических странах наметившаяся в
60-х годах экспансия госсектора в отрасли легкой про­
мышленности — традиционную вотчину и заповедник
частного капитала: текстильную (10% национального
производства в 1970 г.10), пищевую, швейную, обувную
и фармацевтическую, а также в сферу обращения и сель­
скохозяйственное производство.
Напомним, кроме того, что еще до второй мировой
войны в Италии огосударствлению подверглись все круп­
10 «24 Оге», 12.11 1970.
14
нейшие частные банки и центральный эмиссионный
Итальянский банк, а промышленное кредитование сосре­
доточилось в государственных кредитных институтах спе­
циального назначения, которые не имеют права прини­
мать деньги по вкладам и финансовые средства которых
образуются путем эмиссии облигаций и займов. После
войны деятельность этих институтов развивалась особенно
интенсивно. В 1961—1971 гг. их доля в общей сумме
предоставленных кредитов выросла с 25,4 до 36,4% и.
В целом огосударствленная кредитно-финансовая систе­
12 контролирует около 80% национальных сбережений
ма 11
(вклады и выплаты).
В последние 15—20 лет госсектор развивался более
быстрыми темпами, чем экономика в целом, явившись
основным фактором динамичности всего национального
хозяйства.
Важнейшим показателем роли госсектора являются
данные о его инвестиционной деятельности, особенно имея
в виду традиционную бедность Италии капиталами, ко­
лоссальный вывоз капиталов за границу и недостаточный
объем капиталовложений частного сектора внутри страны.
Примечательна динамика инвестиций госсектора в про­
мышленность (в % от общего объема инвестиций) 13.
Государствен- Частные Государствен- Частные
Год ные пред­ пред­ Год ные пред­ пред­
приятия приятия приятия приятия
1961 18,9 81,1 1969 35,1 64,9
1963 33,9 66,1 1970 40,6 59,4
1965 43,8 56,2 1971 46,0 54,0
1967 33,4 66,6 1972 48,8 51,2
1968 33,9 66,1 1973 38,4 61,6

Наконец, следует подчеркнуть, что госсектор представ­

лен преимущественно крупными предприятиями. В 1972 г.
12 государственных предприятий инвестировали 77% всех
капиталовложений сектора; 16 — дали 74% его валового
продукта; 39 — сосредоточили 79% его персонала14. Под

11 «Mondo economico», 1974, N 45, р. 39—40.

12 Институты публичного права, банки «национального интереса»,
сберкассы и народные банки.
13 «24 Оге», 22.Х 1974.
14 II sistema imprenditoriale italiano. Rapporto di ricerca. Torino,
1973, p. 84.
государственным контролем находится подавляющая часть
крупнейших предприятий. Уже в 1968 г. в еженедельни­
ке ИКП «Ринашита» отмечалось, что из 9 акционерных
обществ, которые вместе контролируют 25% акционерно­
го капитала Италии, только ФИАТ целиком находится
в частных руках 15. В силу многообразных связей с по­
ставщиками и торговой сетью, существования многосту­
пенчатых отношений с подрядчиками и субподрядчиками,
ремесленниками, надомниками и пр. крупные государст­
венные предприятия пронизали своей деятельностью всю
социально-экономическую ткань общества, дали работу и
гарантируют ее огромному количеству мелких и средних
производственных единиц.
Параллельно с ростом госсектора увеличился и объем
выполняемых им функций. С 50-х до середины 70-х годов
его усилия сосредоточены в сфере услуг и в базовых
отраслях, что подтверждает общую тенденцию госсектора
на капиталистическом Западе к освоению промышленных
инфраструктур в широком понимании слова. Поставка
стали и чугуна, нефти и газа, транспортных услуг отве­
чает потребности ликвидировать зависимость Италии от
импорта металла и энергии, облегчить напряженный пла­
тежный баланс, обеспечить обрабатывающую промышлен­
ность сырьем и энергией по ценам, способствующим по­
вышению их конкурентоспособности на мировых рынках
в условиях либерализации торговли и роста интеграцион­
ных процессов. Социальный смысл этого явления заклю­
чается в необходимости обеспечить частномонополистиче ­
скую экономику «всеобщими условиями производства»,
как их определял К. Маркс16, по наиболее доступным
ценам. Частные предприниматели, взвалив на государство
тяготы по освоению инфраструктурных и базовых отрас­
лей, которые характеризуются большими капиталовложе­
ниями в основной и оборотный капитал, намного превы­
шающими степень капитализации в обрабатывающей про­
мышленности, естественно оказались в числе тех, кто
прежде всего и в максимальной степени использует плоды
деятельности госсектора.
Расширение функций госсектора наметилось во второй
половине 60-х годов и было связано с резко изменивши­

15 «Rinascita», 1968, N 40, р. 2.

18 Маркс К, и Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. II, с. 22.
мися внутренними и внешними условиями развития на­
циональной экономики. Вновь остро встала проблема по­
вышения конкурентоспособности итальянских товаров; на
экспорт работала все более значительная часть итальян­
ской промышленности. Между тем стал очевидным тот
факт, что относительная дешевизна итальянских товаров
объясняется в первую очередь низким уровнем зарплаты,
наличием постоянной армии безработных и пр. Классовые
битвы на грани 60—70-х годов, вызвавшие значительное
повышение зарплаты трудящихся, поставили проблему
изыскания новых методов повышения конкурентоспособ­
ности итальянских товаров. Именно в это время и в этой
связи выявились слабость технической базы итальянской
промышленности в целом, значительное отставание Ита­
лии в развитии передовых отраслей и научных исследо­
ваний. В условиях НТР подобное отставание делало раз­
рыв между Италией и другими развитыми странами труд­
нопреодолимым.
Наконец, экономический кризис середины 70-х годов
выявил во всей ее неотложности необходимость структур­
ной перестройки итальянской экономики. Бурное разви­
тие прошлых лет не только не привело автоматически к
совершенствованию структуры хозяйства, но и усугубило
традиционные диспропорции и недостатки: проблему Юга,
кризис сельского хозяйства, мелкой и средней промыш­
ленности и пр. В этих условиях отчетливо вырисовыва­
лась перспектива «маржинализации и низведения Италии
до положения полуколонии в отношении иностранного
капитала», отмечал Дж. Петрилли, президент государст­
венной группы ИРИ 17.
Сознание неспособности частного предприниматель­
ства решать наряду с собственными задачами проблему
структурной перестройки национальной экономики побу­
дило политические власти возложить эту гигантскую
функцию на госсектор. В связи с этим с конца 60-х го­
дов госсектор обязался предпринять кардинальные усилия
в обеспечении научно-технического прогресса и необходи­
мого уровня научных исследований, усилении деятель­
ности по индустриализации Юга, в ликвидации сельско­
хозяйственного кризиса, стимулировании развития мелко­
го и среднего предпринимательства и др.

17 «Mondo economico.», 1973, N 4, р. 43.

17
 Госсектор провозгласил своей целью освоение отрас­
лей, определяющих научно-технический прогресс, прежде
всего электроники, и отраслей, развитие которых базиру­
ется на использовании технологических новшеств,— авиа­
строения, ядерной энергетики и др., а также преодоление
значительного отставания Италии в области научных ис­
следований. (В частности, госсектор построил проектное
предприятие «Аэриталиа», которое разрабатывает доку­
ментацию гражданского самолета для нового авиастрои­
тельного завода «Аэрфер», который также намерен
построить госсектор.)
Кроме того, в 1967—1968 гг. госсектор распространил
свою деятельность на отрасли обрабатывающей промыш­
ленности — автомобилестроение и химическое производ­
ство, которые, по идее руководителей сектора, обеспечи­
вают «размножение» сопутствующих производств мелких
и средних размеров. Госсектор построил на Юге страны
автомобилестроительное предприятие «Альфасуд» и начал
экспансию в химическую промышленность,— одну из
важнейших отраслей, обеспечивающих научно-техниче­
ский прогресс, в которой, кроме того, сильно присутствие
иностранного капитала. В 1968—1970 гг. он установил
контроль над крупнейшим производителем химической
продукции — частной фирмой «Монтэдисон». Однако дву­
смысленное положение, сложившееся в «Монтэдисон», за­
труднило позитивную деятельность госсектора в развитии
химического производства (см. главу IV). В начале
70-х годов госсектор заявил о своем намерении внедрить­
ся в пищевую промышленность и переработку сельскохо­
зяйственного сырья, а также в сферу распределения,
прежде всего в систему закупок и распределения мяса,
характеризующуюся низким уровнем концентрации и яв­
ляющуюся ареной колоссальных спекуляций.
Однако экономический кризис середины 70-х годов за­
тормозил развитие новых и наиболее перспективных на­
правлений деятельности госсектора, что затрудняет оцен­
ку глубины и масштабов провозглашенного в конце про­
шлого десятилетия поворота к освоению обрабатывающей
промышленности и особенно технически передовых отрас­
лей.
В связи с разразившимся кризисом госсектор, который
в 50—60-х годах выступал преимущественно в качестве ин­
струмента долгосрочного экономического вмешательства,
18
вновь начал использоваться как один из главных инстру­
ментов конъюнктурной, антициклической политики. И в
период экономического спада 1964—1965 гг., и в начале
70-х годов государство обязало госсектор в короткий срок
увеличить инвестиции (см. данные о капиталовложениях
госсектора на с. 15). Маневрирование его капиталовло­
жениями дало известный эффект, позволив быстро исполь­
зовать средства, выделенные казной, а также сбережения
частных лиц (итальянцы рассматривают госсектор как
более надежное место помещения капитала), создав ста­
бильный спрос на продукты частного сектора. Оно, одна­
ко, не смогло существенно изменить конъюнктуру и сти­
мулировать инвестиции частного капитала.
Более того, в ходе нынешнего кризиса госсектор вновь
стал использоваться и в его некогда традиционной роли
«госпиталя» для терпящих крах частных предприятий.
В 1971 г. было создано новое государственное предприя­
тие ДЖЕПИ, занимающееся оздоровлением обанкротив­
шихся частных фирм 18. ДЖЕПИ санирует мелкие и сред­
ние предприятия, которые по закону могут быть переданы
их прежним владельцам. (В 60-х годах не было случаев
возвращения оздоровленных предприятий в частные
руки.) ДЖЕПИ занимается тем самым «беспорядочным» и
«случайным» санированием, которое препятствует органи­
ческому развитию госсектора, выполнению им долгосроч­
ных функций экономического развития и встречает ак­
тивное сопротивление со стороны руководства государст­
венных предприятий.
Указанные общеэкономические функции госсектора во
многом аналогичны деятельности огосударствленной эко­
номики в других капиталистических странах. Отличает
Италию объем социально-экономических функций, выпол­
няемых госсектором, прежде всего деятельность по ре­
шению проблемы Юга, увеличению занятости, а в послед­
нее время — и по созданию так называемых социальных
инфраструктур, т. е. строительство школ, жилья, больниц,
университетов, развитие транспортной сети, решение не­
которых экологических проблем и пр.
Индустриализация Юга в настоящее время преврати­
лась в главную сферу деятельности госсектора, и преж­
де всего так называемых смешанных предприятий, кото­

18 GEPI — Società di gestioni e partecipazioni industriali.

19
рые действуют в сфере промышленного производства.
Здесь и далее будут приводиться данные, касающиеся
именно смешанных предприятий, хотя для краткости
автор будет пользоваться термином «госсектор».
Закон № 634 1957 г. предписал смешанным предприя­
тиям инвестировать на Юге не менее 40% общих капита­
ловложений и не менее 60% из них — в новые предприя­
тия. С этого времени госсектор приступил к осуществлению
здесь ряда крупных проектов. Строительство четвер­
того металлургического центра в Таранто и расширение
металлургических заводов в Баньоли, строительство
цементных заводов в этих городах и крупнейших в Ита­
лии нефтехимических комплексов в Джела (Сицилия) и
Феррандино, добыча метана в Лукании, строительство га­
зопровода через Бари, Таранто и Неаполь, наконец, со­
оружение нескольких крупных дорог, в том числе транс­
итальянской «автострады солнца», и двух ядерных электро­
станций — таковы, самые крупные начинания госсектора
на Юге в конце 50-х — начале 60-х годов.
Всего в 1957—1971 гг. смешанные предприятия инве­
стировали на Юге 5600 млрд, лир 19, положив начало его
индустриализации (3/4 всех капиталовложений госсекто­
ра на Юге шло в промышленность). Они осуществлялись
в традиционных для государственного предприниматель­
ства направлениях: в базовые отрасли (энергетика, ме­
таллургия) и услуги.
В своих действиях на Юге сектор исходил из приня­
той в экономической науке Запада идеи создания «полю­
сов развития» как пути решения проблем пораженных
депрессией районов. Расчет был на то, что создание круп­
ных промышленных центров автоматически вызовет воз­
никновение многочисленных промышленных предприятий
мелких и средних размеров, а наличие дешевой энергии
и изделий металлургии будет стимулировать приток част­
ных вложений, в том числе с Севера.
Однако, по общему признанию, политика «полюсов
развития» завершилась провалом. В 1951—1971 гг. с Юга
эмигрировало 4 млн. человек. Эта политика не только не
обусловила «равномерный процесс индустриализации
Юга», но и обострила его экономические, социальные и
экологические проблемы. «Полюса развития» не стали

19 Imprese pubbliche e programmazione democratica, p. 91.

20
стимулятором промышленных начинаний местной буржуа
азии, а возникновение «кафедральных соборов в пусты­
не», как определили в Италии эту политику, вызвало
буквальное обезлюдение некоторых внутренних районов
за счет оттока населения в промышленные центры. Как
отмечает радикальная публицистика, в результате указан­
ных процессов докапиталистические отношения на Юге
сменились отношениями колониального типа.
В начале 70-х годов как оппозиционные, так и офи­
циальные круги признали южную проблему «ключевой»
в наступившем десятилетии, а ее решение — главной
предпосылкой стабильного экономического развития всей
Италии. В этих условиях функции и задачи госсектора
на Юге были вновь — и значительно — расширены. Закон
№ 853 1971 г. обязал смешанные предприятия инвести­
ровать на Юге не менее 60% всех капиталовложений и
не менее 80% — в новые начинания, определив их в ка­
честве главных агентов по осуществлению так называе­
мых «специальных проектов» (преимущественно инфра­
структурного характера) и ряда промышленных инициа­
тив. По сути дела на госсектор была возложена основная
работа по возрождению Юга. Министр по делам смешан­
ных предприятий в 1971 г. подчеркнул, что проблема
отсталых районов решалась и будет решаться в значи­
тельной мере с помощью госсектора 20.
Со своей стороны руководство госсектора еще в конце
60-х годов поставило перед собой задачу проникнуть в
отрасли обрабатывающей промышленности на Юге, отка­
завшись от «концепции плацдармов» и ограничительного
толкования рамок государственного вмешательства на Юге
базовыми отраслями, инфраструктурой и услугами21.
В заявлениях соответствующего министерства (1967—
1969) было сформулировано положение о «включении
госсектора в отрасли обрабатывающей промышленности»
на Юге, а в соответствии с теми новыми функциями, ко­
торые госсектор взял на себя в освоении технически пере­
довых отраслей в национальном масштабе, главными на­
правлениями его капиталовложений на Юге были при­
знаны автомобилестроение, электроника, авиастроение,

20 «Mondo finanziario», 1971, N 12, р. 1.

21 Во G. La nuova dimensione. Pubblico e privato nella società di
domani. Milano, 1969, p. 43.
21
ядерная энергетика, нефтехимия и химическая промыш­
ленность 22.
Поворот к развитию машиностроения на Юге ознаме­
новался строительством еще в 1967—1971 гг. автомоби­
лестроительного завода «Альфасуд» под Неаполем. Эта
инициатива осталась пока единственной завершенной.
Тем не менее планы госсектора на Юге в 70-х годах об­
ширны: строительство пятого металлургического центра в
Калабрии, реконструкция металлургических предприятий
в Баньоли и Таранто, реконструкция действующих хими­
ческих комплексов и строительство двух крупнейших
предприятий по производству синтетических волокон в
Сардинии, создание крупного электронного комплекса в
Сицилии и т. д.
Учитывая, что по своему удельному весу в экономи­
ке Юга государственные предприятия уже в прошлом де­
сятилетии превалировали над частными, дальнейшая их
экспансия на Юге может привести к полному преобла­
данию госсектора в этом районе. В связи с этим в Ита­
лии может возникнуть, если уже не возникла, еще одна
демаркационная линия между Севером, который останет­
ся сферой господства частного капитала, и Югом, где бу­
дет царить госсектор.
Сильнейший экономический кризис начала 70-х годов
затормозил осуществление инициатив госсектора и в этом
регионе. Однако именно серьезность переживаемого Ита­
лией кризиса, в развитии которого конъюнктурные фак­
торы усиливают структурные, диктует необходимость зна­
чительного расширения деятельности госсектора на Юге,
увеличения капиталовложений, создания десятков тысяч
новых рабочих мест, чтобы оттянуть избыточную рабочую
силу с Севера и положить начало возрождению экономи­
ки Юга.
Подводя итоги, следует признать, что общий баланс
деятельности госсектора на Юге на фоне углубляющегося
кризиса южной экономики представляется весьма скром­
ным и противоречивым в плане как успехов в деле ин­
дустриализации, так и рассасывания безработицы. С одной
стороны, именно госсектор несет основную тяжесть в ре­
шении проблемы Юга; масштабы его деятельности там
подтверждают незаменимую роль госсектора в осущест­
влении функций общегосударственного, общехозяйствен-
22 «Mondo economico», 1972, N 45, р. 43.
22
 ного и социального значения; с другой — недостатки в
деятельности госсектора на Юге, обусловленные как де­
фектами общеэкономической политики правительств, так
и стратегией самого госсектора, привели к тому, что за
20 лет кардинальных сдвигов в решении Южной пробле­
мы не достигнуто.
В 1957—1971 гг. капиталовложения госсектора на Юге
составили 35,4% всех инвестиций23, тогда как закон
предписывал ему направить на Юг 40% своих средств.
Стратегическая линия госсектора на преимущественное
развитие базовых и инфраструктурных отраслей, продик­
тованная очевидными классовыми концепциями государ­
ственного вмешательства в экономику как средства под­
держки и стимулирования частного предпринимательства,
также оказала негативное воздействие на решение про­
блемы Юга. Несмотря на некоторые усилия в освоении
технически передовых отраслей, капиталовложения в ме­
таллургию, инфраструктуры и услути составляли львиную
долю инвестиций сектора на Юге. За 1957—1971 гг. ин­
вестиции в металлургию составили 33,4% всех капитало­
вложений госсектора на Юге, в производство газа, элект­
ро- и ядерную энергетику — 20, в услуги — 23,3, в ма­
шиностроение— лишь 7,8, химию и нефтехимию — 7,6%.
Инвестиции в капиталоемкие отрасли не могли стать ис­
точником быстрого роста достаточного количества рабочих
мест, чтобы ликвидировать миллионную армию безработ­
ных и полубезработных на Юге.
Стратегия госсектора, исходившая из предположения,
что та связующая ткань из мелких и средних предприя­
тий, которая ликвидирует «кафедральные соборы в пу­
стыне» и придаст процессу индустриализации равномер­
ный и повсеместный характер, будет создана частной
инициативой, побуждала его отдавать на откуп частному
капиталу почти всю обрабатывающую промышленность,
особенно машиностроение. Между тем частный капитал
со всей очевидностью показал свое нежелание инвести­
ровать на Юге.
Традиционное распределение капиталовложений гос­
сектора на Юге и в 70-х годах вызывает законный скеп­
сис в отношении будущего южной экономики и перспек­
тив значительного роста занятости,— не говоря уже об

?*3 Imprese pubbliche e programmazione democratica, p. 90,

§3
оттягивании на Юг избыточной рабочей силы с Севера.
Поэтому, анализируя планы деятельности госсектора в те­
кущем десятилетии, итальянские коммунисты подчерки­
вали несоответствие его стратегии задачам скорейшего
решения проблемы Юга.
Более того, руководство госсектора несет прямую от­
ветственность за обострение ряда социальных и экономи­
ческих проблем Юга. Оно осуществляло концентрацию
промышленных предприятий на небольших площадях и
использовало подавляющую часть средств, выделяемых на
развитие гражданских инфраструктур целых районов и об­
ластей, также на сравнительно небольших площадях про­
мышленной застройки, пренебрегая как экологическими
последствиями промышленного перенасыщения, так и
многообразными негативными социальными последствия­
ми этого, в частности обезлюдением многих районов, на­
селение которых уходило в промышленные зоны.
Другой важной социальной функцией госсектора явля­
ется его деятельность по достижению «полной занятос­
ти», однако его роль в решении этой наиболее болезнен­
ной социально-экономической проблемы современной Ита­
лии оказалась сравнительно небольшой, что объясняется
стратегическим выбором сферы деятельности госсек­
тора — отраслей с высоким уровнем капиталовложений на
одного занятого. В 1953—1974 гг. занятость на смешан­
ных предприятиях выросла с 272 тыс. до 656,6 тыс., т. е.
приблизительно в 2,5 раза. При этом численность рабочих
увеличилась в значительно меньшей степени, чем количе­
ство служащих, что явилось следствием интенсивной дея­
тельности госсектора в инфраструктурных отраслях. За­
нятость на смешанных предприятиях, расположенных на
Юге, выросла в 1953—1971 гг. с 48 тыс. до 114 тыс.24,
т. е. приблизительно в 2,4 раза. Всего на смешанных
предприятиях Юга работает лишь 25% всех занятых в
секторе 25.
Учитывая тенденцию к развитию базовых и инфраст­
руктурных отраслей, которая по-прежнему будет преобла­
дать в деятельности госсектора во второй половине 70-х
годов, можно предположить, что роль госсектора в росте
прямо создаваемой занятости будет оставаться второсте­
пенной.
24 Imprese pubbliche e programmazione democratica, p, 94.
25 «Mondo economico», 1973, N 9, p. 43.

24
 Наконец, в конце 60-х годов госсектор приступил к
созданию так называемых социальных инфраструктур.
Потребности развития капиталистического хозяйства,
ощущающего большую нужду в грамотных и высококва­
лифицированных рабочих, а также рост капиталистиче­
ской эксплуатации, возросшая психофизическая нагруз­
ка — эти экономические в конечном счете факторы требу­
ют развития жилищного и школьного строительства, улуч­
шения системы здравоохранения, совершенствования
транспортного обслуживания населения и пр. С другой
стороны, мощное движение трудящихся под руководством
компартии и профсоюзов за проведение реформ в области
жилищного строительства, здравоохранения, школьного
дела заставило правительство выделить ассигнования на
эти цели и возложить часть задач по их освоению на сме­
шанные предприятия, поскольку паралич государственной
администрации является в современной Италии общепри­
знанным.
Новый дочерний холдинг ИРИ — «Италстат», создан­
ный в 1971 г., взял на себя работы по «упорядочению
городских территорий» (городские и межгородские доро­
ги, плотины, порты, гаражи, метрополитен, строительство
целых городских кварталов и даже городов, внутриго­
родское планирование). В этом плане госсектор уже про­
вел работы в историческом центре Болоньи. Планы пре­
дусматривают осуществление инфраструктурных работ во
всех крупнейших итальянских городах. «Италстат» будет
также строить дешевое жилье, здания для почт, телеграфа
и телефона.
*****
Итак, в Италии развитие госсектора,
через который во все увеличивающихся масштабах
осуществляется финансирование национальной экономи­
ки, прежде всего промышленного производства;
экспансия которого позволяет ориентировать значи­
тельную часть инвестиций на нужды производительных
капиталовложений, препятствуя их спекулятивному при­
менению;
рост которого привел к частичному изменению в рас­
пределении национального дохода и обращению его в до­
вольно большой мере к производственным и социальным
потребностям;
25
 является выражением Высокого уровня обобществле­
ния современного производства.
Взрывая традиционные представления о «позволи­
тельных» и «допустимых» областях вмешательства, гос­
сектор в Италии вторгся в заповедные области деятель­
ности частного капитала, отрасли прибыльные и рента­
бельные. Проникновение в автомобилестроение, электро­
нику и электромашиностроение, химическое производство,
пищевую, текстильную, швейную промышленность, в сфе­
ру распределения свидетельствует о его непрерывной экс­
пансии. Эту мысль подчеркнул Э. Педжо, руководитель
экономического отдела ИКП, отметив, что госсектор, при­
обретший в Италии «особый характер и чрезвычайные
масштабы», «стремится к дальнейшему расширению» 26.
Госсектор, прежде всего в лице смешанных предприя­
тий, выполняет многочисленные и разнообразные функ­
ции в экономической и социальной сферах. Развитие клю­
чевых, стратегических отраслей народного хозяйства, кон­
центрация производства и капиталов, модернизация, осу­
ществленные госсектором в 50-х годах, явились главной
предпосылкой превращения Италии из аграрно-индустри ­
альной в индустриально-аграрную страну. Госсектор спо­
собствовал значительному повышению конкурентоспособ­
ности итальянских товаров и росту экспорта, который
сыграл важную роль в экономическом развитии. Обеспе­
чив промышленность необходимыми инфраструктурами,
дешевой энергией и основными видами продукции метал­
лургической промышленности, он способствовал тому
«рывку», который ввел Италию в круг развитых капи­
талистических стран. Наконец, его деятельность сыграла
решающую роль в развитии национальной экономики и
подготовке «экономического чуда», в котором, по выра­
жению французских наблюдателей, «не было ничего таин­
ственного. Экономический подъем в Италии обрел свою
главную движущую силу в государственной промышлен­
ности» 27.
Экспансия госсектора в 60-х годах, новые тенденции
его развития, и в частности его проникновение в наибо­
лее важные отрасли, стимулирующие научно-технический
прогресс, способствующие поддержанию высоких темпов

26 Imprese pubbliche e programmazione democratica, p. 55.

27 «Usine nouvelle», 1969, septembre, p. 183.
26
развития национальной экономики в условиях НТР и по­
вышению конкурентоспособности итальянских товаров на
мировых рынках, свидетельствуют о том, что тенденции
50-х годов не носили сугубо временного, конъюнктурного
характера, о том, что госсектор надолго превратился в
ведущую, направляющую и определяющую силу развития
национальной экономики. Из второстепенного инструмента
ограниченного отраслевого вмешательства, имеющего вре­
менный и паллиативный характер, госсектор по мере уве­
личения объема выполняемых им функций превратился
в один из главных инструментов экономической политики,
выполняющий средне- и долгосрочные функции государ­
ственного вмешательства, играющий позитивную экономи­
ческую и социальную роль с точки зрения системы в
целом. На нынешнем этапе общего кризиса капитализма
государственное вмешательство превратилось в необходи­
мое условие дальнейшего развития производительных сил
Италии, роста эффективности национальной экономики.
Вместе с тем объем так называемых социальных функ­
ций госсектора говорит о выходе его за узкоэкономиче­
ские рамки, о расширении его роли во всей жизни стра­
ны.
Но не менее важно видеть и оборотную сторону ме­
дали. Даже поскольку речь идет об экономическом и со­
циально-экономическом аспектах деятельности госсекто­
ра — итоги ее ограниченны, а кое в чем и противоречивы.
Запоздание с постановкой (и тем более решением)
ряда ключевых проблем экономического и научно-техни­
ческого развития, ограниченность экономических и про­
тиворечивость социальных результатов деятельности гос­
сектора на Юге, неэффективность его в решении проблемы
занятости, та общая непреодоленность отставания италь­
янской экономики, которая в полной мере сказалась в
ходе нынешнего кризиса,— все это следует учитывать при
определении места и роли госсектора в процессе соци­
ально-экономического развития Италии. Еще более проти­
воречивым станет этот баланс при включении в него со­
циально-политических аспектов деятельности госсектора.
Но прежде чем перейти к данной, главной теме исследо­
вания (и именно для того, чтобы стал понятным меха­
низм соответствующих процессов), необходимо остано­
виться на специфике организации и функционирования
смешанных предприятий — крупнейшей и наиболее дина­
27
мичной части госсектора, главного объекта, а в лице их
менеджмента — и субъекта социально-политической борь­
бы, развертывающейся вокруг государственного предпри­
нимательства в Италии.

«Формула ИРИ» —
итальянская модель огосударствления
В процессе огосударствления в Италии сложилось 4 ос­
новных типа государственных предприятий: муниципаль­
ные, автономные, национализированные и смешанные, ко­
торые заметно различаются по своему удельному весу в
национальной экономике, по организационной структуре,
юридическому статусу, методам управления и хозяйство­
вания. В 1972 г. муниципальные предприятия произвели
немногим более 5% валового продукта госсектора, авто­
номные — 19, национализированное предприятие по произ­
водству электроэнергии ЭНЭЛ — 22,5, смешанные —
53,5% 28.
По принципам хозяйствования государственные пред­
приятия можно разделить на две принципиально различ­
ные категории: условно говоря — «госбюджетные» и
« предпринимательские ».
К категории «госбюджетных» можно отнести казен­
ные, автономные и муниципальные предприятия, кото­
рые практически являются частью центральной или мест­
ной администрации, финансируются из бюджетных средств
и управляются бюрократическими методами. Они не яв­
ляются предпринимательскими организмами, имеют огра­
ниченную финансовую и производственную самостоятель­
ность, размеры и номенклатура выпускаемой продукции
определяются сверху, а прибыль не предусматривается.
Эти предприятия действуют в основном в сфере ус­
луг (железнодорожный и городской транспорт, почта, те­
леграф, дороги и пр.) и в целом являются убыточными,
как, впрочем, и в других капиталистических странах.
Причины растущего дефицита этих служб коренятся
прежде всего во внешних условиях их существования.
Государство сознательно проводит политику заниженных
тарифов на перевозки, почтово-телеграфное обслуживание
и пр., рассматривая подобные «политические пены» как

28 «Mondo economico», 1975, N 4. Rapporto mese.

28
необходимый вклад в развитие национальной экономики и
средство стимулирования частной инициативы. Неблаго­
приятное влияние на функционирование таких предприя­
тий оказывают также недостаток выделяемых бюджетных
средств, нерегулярность выплат, неспособность бюрокра­
тического аппарата обеспечить их своевременное исполь­
зование, некоторые просчеты в планировании и т. д.
В то же время данные предприятия сосредоточивают в
себе большие производственные и трудовые ресурсы. Так,
на автономных предприятиях в 1972 г. было занято
423 тыс. человек, на муниципальных — свыше 100 тыс.;
объем инвестиций соответственно составил 715,8 млрд.
(1973) и 157 млрд, лир (1974) 29. Однако устаревшая
структура этих предприятий, бюрократические методы уп­
равления, умертвившие всякую хозяйственную инициати­
ву, и иные причины препятствуют их рациональному ис­
пользованию в экономике Италии. Радикальная реформа
этой категории предприятий, перестройка методов хозяй­
ствования на принципах менеджериального управления,
приближающегося к управлению смешанными предприя­
тиями, по общему признанию, является необходимой
предпосылкой усиления экономического потенциала госу­
дарственного хозяйства и национальной экономики в
целом.
Промежуточное положение между предприятиями двух
категорий занимает национализированное предприятие
ЭНЭЛ, которое по принципам финансирования, организа­
ции и ряду других скорее относится к первой из этих
категорий.
Создание в 1933 г. ИРИ (Института промышленной
реконструкции) 30 положило начало оформлению так на­
зываемых «государственных участий» («partecipazioni
statali»), или смешанных предприятий, в которых капи­
тал государства присутствует наряду с частным. Они и
составляют вторую категорию государственных предприя­
тий, условно определенную нами как «предприниматель ­
ская».
Возникнув в годы первой мировой войны в Герма­
нии, государственные акционерные предприятия полу­

29 «Mondo economico», 1975, N 4. Rapporto mese; 1976, N 13-14,

p. 43.
30 IRI — Istituto per la ricostruzione industriale.
29
чили особое распространение в Италии. Их оригиналь­
ность и основное отличие от других типов государствен­
ных предприятий Италии и Западной Европы заключает­
ся в том, что они соединяют в себе черты публично­
правового и частноправового предприятий. Смешанные
группы действуют в условиях производственной, финан­
совой и коммерческой автономии, расширенного капита­
листического воспроизводства, принося прибыль, но в со­
ответствии с директивами политической власти. Они соз­
даны на основе законов и уставов, одобренных парламен­
том.
Сосредоточив в себе почти всю государственную про­
мышленность, смешанные предприятия явились главной
пружиной экспансии госсектора. По динамике прироста
выпускаемой продукции они обгоняют средние темпы ро­
ста национальной экономики. Основой их экспансии яв­
ляется бурный рост капиталовложений — со 196 млрд, лир
в 1953 г. до 2653,5 млрд, в 1974 г.31 В 1953-1963 гг.
капиталовложения смешанных предприятий удваивались
каждые четыре года. Их капиталовложения в промышлен­
ность, которые на протяжении последних двух десятиле­
тий в среднем превышали 60% общего объема инвести­
ций 32, также удваивались каждые четыре года в период
1956—1963 гг., став основой так называемого «экономи­
ческого чуда».
С конца 60-х годов начался особенно бурный рост ка­
питаловложений смешанных предприятий, который при­
вел к изменению соотношения между государственными
и частными инвестициями в промышленность в пользу
первых. В эти же годы особенно заметно выросли мас­
штабы и мощь каждого из смешанных предприятий и
особенно наиболее крупных из них: ИРИ, ЭНИ, ЭФИМ и
ЭГАМ 33.
ИРИ — крупнейшая смешанная группа. В начале 70-х
годов он превратился в первую европейскую производ­
ственную группу по числу занятых (620 тыс. в 1975 г.)
и во вторую — по объему выпускаемой продукции (на

31 «Mondo economico», 1976, N 13—14, р. 42.

32 Imprese pubbliche e programmazione democratica, p. 89.
33 Государственное предприятие по управлению минеральными ис­
точниками и курортами - ЭАГАТ и управление по делам кине­
матографии заметной роли в экономике страны не играют.
30
сумму свыше 10 тыс. млрд, лир в 1975 г.) 34. Гигант­
ские размеры ИРИ позволяют сопоставлять его масштабы
с национальной экономикой, он производит свыше 5% ва­
лового национального продукта. Более 200 его производ­
ственных единиц выпускают обширнейшую гамму продук­
ции — от мороженого «Мотта» до трансатлантических су­
дов-гигантов «Рафаэль» и «Микеланджело». ИРИ дейст­
вует в металлургии и судостроении, разнообразном ма­
шиностроении, автодорожном строительстве, морских и
воздушных перевозках, телефонном обслуживании, владеет
итальянским радио и телевидением, банками и другими
финансовыми учреждениями.
Именно усилия ИРИ освободили Италию в 60-х годах
от необходимости импортировать стальные изделия и вы­
вели ее в эти годы в первую десятку производителей
стали. Приступив в 1955 г. к строительству автомобиль­
ных дорог, за довольно короткий срок ИРИ создал одну
из самых современных и крупных — по масштабам стра­
ны — сетей автострад в мире. Став монопольным постав­
щиком авиауслуг, ИРИ вывел в конце 60-х годов граж­
данскую авиацию Италии на 4-е место в мире. Он скон­
центрировал большую часть деятельности по телефонному
обслуживанию.
Вторым по величине является Национальное управле­
ние жидкого и газообразного топлива — ЭНИ 35. Создан­
ный в 1953 г., ЭНИ получил исключительные права на раз­
ведку, производство и продажу природного газа в долине
р. По. Закон 1967 г. предписал ЭНИ развивать инициати­
ву также в области химического производства, производ­
ства ядерного горючего и добычи урановых руд. В на­
стоящее время ЭНИ — главный поставщик всех видов
энергии, кроме электроэнергии. Более чем в 20 странах
мира он ведет разведку и добычу нефти и газа, зани­
мается их продажей, строит газопроводы, производит
нефтеоборудование и проектирует промышленные пред­
приятия. Кроме того, ЭНИ включил в орбиту своей дея­
тельности нефтехимическое и текстильное производство,
строительство гостиниц и туристских комплексов, произ­
водство стекла, издательское дело и страхование.

34 «Il Sole - 24 Оге», 15.VI 1976.

35 ENI — Ente nazionale idrocarburi.
31
 ЭНИ занимает 4-е место после ИРИ, ФИАТ и «Монт­
эдисон» среди компаний Италии и входит в число 20
крупнейших нефтяных предприятий мира. ЭНИ развива­
ется стремительными темпами. За 1954—1973 гг. выпус­
каемая им продукция выросла приблизительно в 17 раз,
производство метана в Италии — примерно в 5 раз. За это
же время занятость на его предприятиях выросла в пять
с лишним раз, составив в 1974 г. 92,4 тыс. чел. В 1975 г.
капиталовложения ЭНИ равнялись 940 млрд, лир, а про­
изведенная продукция 6700 млрд, лир 36.
Третьей крупнейшей государственной группой явля­
ется ЭФИМ — Управление акционерных участий и фи­
нансирования обрабатывающей промышленности37. Соз­
данный в 1962 г. на основе Фонда финансирования ма­
шиностроительной промышленности — ФИМ (1947—
1961), по закону 1967 г. ЭФИМ получил право действо­
вать во всех отраслях обрабатывающей промышленности.
Ныне наряду со станками, энергетическим и электронным
оборудованием он производит автопокрышки, бумагу, сте­
кло и т. д. В последние годы он стал монополистом в про­
изводстве алюминия и предполагает осуществить значи­
тельные капиталовложения в консервную промышлен­
ность. Особенность его деятельности — ориентация на раз­
витие промышленности на Юге страны, где до 1971 г.
ЭФИМ инвестировал 86% своих капиталовложений38.
По масштабам деятельности ЭФИМ намного уступает
ЭНИ и тем более ИРИ и объединяет предприятия сред­
них размеров. В начале 70-х годов ЭФИМ осуществил
рывок вперед. Количество контролируемых им предприя­
тий выросло до 120. Объем выпускаемой продукции в
1974 г. составил 787 млрд, лир39, занятость — около
40 тыс.40
Существовавший на бумаге с 1958 г. ЭГАМ — Управ­
ление горнодобывающей и металлургической промышлен-

36 «Mondo economico», 1975, N 4. Rapporto mese; «Unità», 30.IV

1976.
37 EFIM — Ente partecipazioni e finanziamento industria manifattu­
riera.
38 «Economia pubblica», 1973, N 8—9, p. 27.
39 «Globo». 6.VIII 1975.
40 Alzana G. L’EFIM. Profilo di un ente a partecipazione statale.
Milano, 1975, p. 17.

32
йости 41 — начал функционировать й 1971 г. В 1974 г. ой
объединял 53 предприятия, объем выпускаемой им про­
дукции вырос со 150 млрд, в 1971 г. до 665 млрд, в
1974 г., занятость достигла 35 тыс.42 В горнодобываю­
щей промышленности ЭГАМ имеет зачастую монопольное
положение; кроме того, он производит 73% специальных
и легированных сталей, а также оборудование для тек­
стильной промышленности (соответствующие его пред­
приятия занимают 4—5-е места среди предприятий текс­
тильного машиностроения в мировом масштабе).
Экспансия смешанных предприятий пробудила инте­
рес как в развитых капиталистических государствах, так
и в странах «третьего мира» к так называемой «формуле
ИРИ», к тем особенностям организации, финансирования,
контроля и управления, которые составляют их специфи­
ку, их действительные и мнимые преимущества. Англий­
ская «Файненшл тайме» отмечала в 1976 г.: «В течение
многих лет итальянская форма государственного пред­
приятия рассматривалась как пример системы, способной
к достижению широких социальных, политических и эко­
номических целей, не жертвующей при этом экономиче­
ской эффективностью или способностью действенно кон­
курировать на рынках. Этот эксперимент со значитель­
ным интересом изучался многими другими странами» 43.
Действительно, кое-где — в Англии, Испании, Швеции
и др.— были созданы государственные группы, в основных
чертах повторяющие «формулу ИРИ». В 1970 г. премьер-
министр Англии Г. Вильсон выступил с предложением
создать «европейский ИРИ» для решения проблем отста­
лых районов и отраслей 44.
Пропаганда «формулы ИРИ» обычно концентрирует
внимание на нескольких пунктах. Отмечаются оригиналь­
ные методы финансирования, позволяющие осуществлять
огромные инвестиции, особенности организационной
структуры, размеры, степень внутренней интеграции, ко­
торые дают возможность маневрировать сравнительно не­
большим количеством высококвалифицированных кадров

41 EGAM — Ente autonomo per la gestione delle aziende minerarie.

Ente minerario e metallurgico.
42 «Mondo economico», 1975, N 12, p. 33.
43 «The Financial Times», 12.IV 1976.
44 «Popolo», ll.IV 1971.
2 H. К. Кисовская 33
во многих отраслях, своевременно осуществлять вмеша­
тельство в отрасли, переживающие кризис, обеспечить
прочную базу общей окупаемости путем разделения рис­
ка между всеми предприятиями, разрабатывать общую
стратегию, которая, в частности, облегчает проникнове­
ние на иностранные рынки, и пр.45 Широко реклами­
руется мысль о том, что впервые в лице ИРИ государ­
ство имеет мощный и эффективный производственный
комплекс, соединяющий в себе предпринимательскую
инициативу и осуществление общенациональных целей,
В действительности, «формула ИРИ» глубоко противо­
речива, имеет свои плюсы и минусы.
Смешанные предприятия организованы на основе од­
ной схемы, хотя полного единообразия среди них не су­
ществует. Будучи концернами, каждая из ступеней кото­
рых пользуется большой автономией, ИРИ, ЭНИ, ЭФИМ
и другие представляют собой многоотраслевые группы,
мощные интегрированные комплексы, развивающие ком­
бинированное производство и добивающиеся большого
производственного эффекта.
Важная отличительная черта смешанных предприя­
тий — частнокапиталистическая структура дочерних и
внучатых обществ. Если ИРИ, ЭНИ, ЭФИМ, ЭГАМ явля­
ются холдингами, капитал которых целиком принадлежит
государству, то дочерние и внучатые общества представ­
ляют собой акционерные общества, имеющие частнопра­
вовой статус. Это определяет соответствующую организа­
цию их руководящих и контрольных органов, выплату ди­
видендов, котировку акций на бирже, приобретение или
отчуждение участий в акционерных обществах и пр. Сме­
шанные предприятия свободны в выборе поставщиков и
покупателей, приобретают и продают продукты по рыноч­
ным ценам и т. д.
Рыночная конкуренция в определенных условиях по­
буждает их к заключению монопольных соглашений, вы­
зывает стремление к монопольным прибылям, приводит к
конкурентной борьбе как с частными производителями,
так и внутри «своего» сектора. Разумеется, будучи со­
ставной частью капиталистической экономики, госсектор
действует в условиях повседневных прочных связей с
частным капиталом.

45 «Mondo economico», 1962, N 26, р. 9.

34
 В качестве акционерных предприятий смешанные
группы открывают доступ частному капиталу, который
первоначально играл определенную роль в их финанси­
ровании. С течением времени, однако, вложения так на­
зываемых «третьих лиц» в акционерный капитал сокра­
щались: 1960 г.-12,1%; 1961-4,2; 1962 - 6,2; 1963—
2,2; 1964-0,3; 1965-1,2; 1966-7,9; 1967-0,7; 1968-2,4;
1969—3% 4в. Во всяком случае участия «третьих лиц»,
распыленные между десятками тысяч акционеров, не мо­
гут определять деятельность госсектора.
Кроме того, ряд мер ограничивает проникновение в
него частного капитала. Законы предписывают головным
холдингам приобретать или сохранять строго определен­
ное количество акций и ограничивает свободу маневри­
рования ими. ИРИ, ЭНИ, ЭФИМ владеют 51 —100% ак­
ций дочерних холдингов, остальной капитал которых, за
редким исключением, также принадлежит различным го­
сударственным и полугосударственным учреждениям
(банки, кредитные институты). Так что присутствие част­
ного капитала ощущается в основном на уровне внуча­
тых обществ. Наконец, закон ограничивает эмиссию ак­
ций ИРИ (в настоящее время на бирже котируются ак­
ции не более 10% его предприятий), а ЭНИ вообще не
прибегает к их размещению на свободном рынке. Суще­
ствующая система, таким образом, довольно полно обес­
печивает интересы государства и ставит преграды на пу­
ти «стихийного», не санкционированного политической
властью проникновения частного капитала в смешанные
предприятия.
Основываясь на практике последних десятилетий, мож­
но с уверенностью сказать, что итальянский патронат и
не располагает средствами для реприватизации. (Отдель­
ные случаи такого рода, видимо, могут иметь место лишь
в результате соглашения между государственными и част­
ными предприятиями и с санкции политической власти.)
В целом воздействие частного капитала на смешанные
группы осуществляется извне, а не изнутри госсектора.
Сохранение формы акционерных обществ дает сме­
шанным предприятиям в условиях капиталистической
экономики ряд преимуществ. Маневрируя акционерными*

46 Ministero delle partecipazioni statali (далее - MdPS). Relazione

programmatica. Roma, 1971, p. 73.
35 2*
пакетами, они расширяют источники финансирования, мо­
гут быстро реагировать на меняющуюся конъюнктуру,
расширять или сокращать свое присутствие в определен­
ных отраслях, вступать в соглашения или конкуренцию
с частными группами — итальянскими и международны­
ми, пользуясь тем же оружием, что и их конкуренты.
Установление контроля над новыми предприятиями обхо­
дится им дешевле. Как отметил профессор Миланского
католического университета Ф. Вито, использование фор­
мы акционерного общества пригодно как для быстрого
превращения частных фирм в смешанные предприятия,
так и для осуществления возможной реприватизации47
Другая особенность «формулы ИРИ», тесно связанная
с ранее рассмотренной,— в способах финансирования
В отличие от государственных предприятий, финансируе
мых казной, смешанные группы используют многообраз­
ные источники финансирования, что позволяет им при от­
носительно скромных вложениях государства осущест­
влять инвестиции во все возрастающих масштабах.
Собственные средства смешанных предприятий обра­
зуются из фондов дотаций, предоставляемых государст­
вом, величина которых определяется законами, а увеличе­
ние подлежит утверждению парламентом. В 50-х годах
фонды дотаций удовлетворяли в среднем 6,4% финансо­
вых потребностей смешанных предприятий 48 и не играли
самостоятельной роли в их финансировании. В 60-х годах
эта цифра перевалила за 12% 49. В 1971—1974 гг. в связи
с ростом капиталовложений и новыми функциями, воз­
ложенными на госсектор политической властью, были
приняты законы об увеличении фондов дотаций: ИРИ —
до 1817 млрд., ЭНИ - 1079, ЭФИМ - 370, ЭГАМ - 330
млрд. лир. Но несмотря на значительный их рост, роль
государства в финансировании остается скромной. Пре-,
зидент ИРИ Дж. Петрилли в 1973 г. отметил, что соот­
ношение между фондом дотаций и заемными средствами
в ИРИ, как и в прошлом, составляет 1 : 10 50.
Рост фондов дотаций всегда сопровождается бурной
полемикой. Противники государственного предпринима­
тельства рассматривают их увеличение как проявление
47 II controllo dell’impresa pubblica. Milano, 1960, p. 21.
48 Во G. Il nuovo ciclo. Verona, 1963, p. 150.
49 Подсчитано no: MdPS. Relazione programmatica, 1971, p. 73.
50 «Mondo economico», 1973, N 3, p. 44.
36
 «вырождения смешанных предприятий в национализиро­
ванные» 51, ослабление принципов «экономичности», на­
рушение условий рыночной экономики и т. д. Многие
экономисты, напротив, признают недостаточность средств,
выделяемых государством, и рассматривают фонд дотаций
как восполнение убытков, связанных с осуществлением
программ общенационального интереса, не гарантирующих
стабильной прибыли.
Действительно, возложенная на госсектор антикризис­
ная функция в сочетании с многочисленными общехозяй­
ственными функциями (прежде всего — индустриализа­
цией Юга) влечет за собой дополнительные расходы (на
щриобретение земель, создание инфраструктур промыш­
ленного и социального порядка, подготовку рабочих кад-
-ров и пр.) и побуждают его действовать в тех районах
и отраслях, где отсутствует частный капитал, именно
ввиду большой степени риска и проблематичности прибы­
лей. Увеличение фондов дотаций, таким образом, обеспе­
чивает стабильный рост капиталовложений госсектора и
выполнение им государственных программ развития.
Самофинансирование является другим важным источ­
ником покрытия финансовых потребностей смешанных
предприятий. За его счет в 50-х годах в среднем удовлет­
ворялось 36% финансовых потребностей предприятий52,
в 60-х годах — 34% 53. Снижение уровня самофинансиро­
вания было общим явлением в промышленности Италии
и Европы. В начале же 60-х годов уровень самофинанси­
рования на госпредприятиях был выше, чем в среднем на
промышленных предприятиях Италии (24%) 54, что, в ча­
стности, свидетельствует о рентабельности госсектора в
прошлом десятилетии.
Большую часть нужных средств — менее 60% в
50-х годах55, около 70% в 60-х56 — смешанные пред­
приятия получали с рынка капиталов в виде кредитов и
путем размещения облигаций. Это освобождает государст­
венный бюджет от непомерных тягот. Однако размещение
акций и облигационных займов смешанными предприя­

51 «24 Оге», 24.11 1970.

52 Во G. Il nuovo ciclo, р. 150.
53 Подсчитано по: MdPS. Relazione programmatica, 1971, р. 73.
54 Василь ко в Н. П. Экономика современной Италии. М., 1969, с. 106.
55 Во G. Il nuovo ciclo, р. 151.
56 Подсчитано по: MdPS. Relazione programmatica, 1971, р. 73.
тиями связано с неопределенностью и риском и ставит их
в полную зависимость от условий денежного рынка. Все
это, правда, стимулирует поиски путей повышения рента­
бельности государственных предприятий.
Довольно высокий уровень рентабельности представ­
ляет собой еще одну примечательную черту смешанных
предприятий, выгодно отличает их от государственных
предприятий типа «госбюджетных» и повышает их цен­
ность в качестве инструмента правительственной полити­
ки. При этом важно иметь в виду своеобразную «запро­
граммированную» нерентабельность или малоприбыль-
пость госсектора вообще. Действительно, созданный в ре­
зультате «спасения» частных фирм, он имеет во многом
случайный, неорганичный отраслевой «набор» предприя­
тий, который возрастает в процессе текущей санации.
И главное, госсектор призван действовать в местностях,
которых избегает частный капитал, а также обеспечивать
производство в отраслях, которые переживают структур­
ный кризис.
Тем не менее в начале 60-х годов госсектор из убыточ­
ного превратился в прибыльный в результате завершения
периода реконструкции и проведенной в 50-х годах реор­
ганизации (укрупнение производства, ликвидация убыточ­
ных предприятий, усиление координации, сокращение
номенклатуры выпускаемых изделий, модернизация и кон­
центрация усилий в определенных отраслях и пр.57).
В настоящее время смешанные предприятия — это круп­
ные и передовые в техническом отношении организмы,
переживающие период перехода к автоматизации. Это
объясняет высокую производительность труда на этих
предприятиях, которая, по мнению советского экономи­
ста Н. П. Василькова, росла быстрее производительности
труда в экономике в целом 58.
Важно, однако, иметь в виду, что оценка рентабельно­
сти касается лишь групп в целом. Внутри их существуют
дефицитные отрасли, например судостроение, машино­
строение, текстильное производство. Но убытки отдельных
предприятий или отраслей компенсируются за счет пере­
распределения прибыли внутри группы. В период эконо­
мического кризиса 70-х годов показатели хозяйственной

57 Во G. La nuova dimensione, р. 81-83.

58 Васильков Н. П. Указ, соч., с. 241.

38
деятельности смешанных предприятий ухудшились, о чем
еще будет идти речь.
Достаточно высокая доходность смешанных групп —
во всяком случае в условиях нормальной конъюнктуры —
является источником своеобразной «сословной» гордости
их менеджеров. «Философия эффективности», т. е. эконо­
мичности и окупаемости хозяйственного управления, яв­
ляющаяся единственным сформулированным в законе
принципом деятельности смешанных предприятий59, на­
чала широко пропагандироваться руководством госсекто­
ра на грани 50—60-х годов. Функция смешанных пред­
приятий, отмечал Дж. Петрилли, «осуществлять с наи­
меньшими затратами, и следовательно с максимальной
эффективностью, общественные цели», предписываемые
госсектору 60. Смешанные предприятия, не без тщеславия
подчеркивал он, стремятся добиться «трудного примире­
ния» оптимального использования производственных фак­
торов в масштабе предприятий и оптимального развития
ресурсов на национальном уровне 6i.
Однако принцип «экономичности», будучи наименее
разработанным и определенным критерием деятельности
госсектора, таил возможность двусмысленного, противоре­
чивого толкования и в настоящее время стал объектом
ожесточенной борьбы, в том числе и внутри госсектора,
между сторонниками «эффективности прежде всего»,
т. е. в ущерб выполнению им общехозяйственных функ­
ций, и теми, кто признает необходимость дифференциро­
ванной оценки рентабельности госсектора, учета общего­
сударственных функций, выполняемых им. Проповедь
«эффективности», в частности, открывает путь решениям,
продиктованным частнопредпринимательской логикой в
управлении, в выборе стратегии капиталовложений, на­
правлений развития, локализации инициатив и пр., что
уменьшает роль госсектора в качестве инструмента обще­
национальной экономической политики.
Следует остановиться также на специфической системе
руководства и контроля. Целостность смешанных пред­
приятий достигается прежде всего экономическими сред­
59 См., например, закон о создании министерства по делам сме­
шанных предприятий в «Rassegna sindacale», 1958, N 1-2,
р. 58-59.
60 Petrilli G. Lo Stato imprenditore. Bologna, 1967, p. 211.
01 Ibid., p. 102.
39
 ствами (финансовые отношения внутри групп; распреде­
ление и перераспределение доходов; предоставление фи­
нансовых средств на основе льготного кредита; продажа
товаров внутри группы по выгодным ценам или в рас­
срочку; глубокое разделение труда и специализация; за­
висимость от инфраструктур, предоставляемых головным
холдингом, в том числе от проектной и научно-исследова­
тельской базы; тенденция к вертикальной и горизонталь­
ной интеграции). Кроме того, головной холдинг в силу
своего положения держателя контрольного пакета акций
дочерней компании, а зачастую — и держателя неконт­
рольного участия во внучатых обществах контролирует
всю пирамиду: в соответствии с законами он имеет право
назначать определенное число членов административных
советов дочерних обществ, а также членов ревизионной
коллегии. Если госхолдинг является владельцем контроль­
ного пакета, то он имеет право осуществлять «доминирую­
щее влияние» в административном совете дочернего об­
щества 62. Назначенные члены административных советов
и ревизоры имеют права и обязанности, идентичные пра­
вам членов совета, избранных собранием акционеров,
но могут быть отозваны только теми органами, которые
их назначили. В целом, однако, дисциплина акционерно­
го общества с участием государства определяется норма­
ми гражданского кодекса, т. е. административные советы
и ревизионные коллегии выбираются общим собранием
акционеров и несут ответственность только перед ним.
В целом лишь над головным холдингом осуществляется
контроль методами, свойственными публичному предприя­
тию,— через соответствующее министерство, тогда как
контроль над дочерними и оперативными обществами осу­
ществляется со стороны ИРИ, ЭНИ, ЭФИМ и другими
способом, характерным для частных групп.
В Италии сложилась, таким образом, децентрализо­
ванная и гибкая система внутрисекторского управления.
Она выгодно отличается от бюрократических методов с
их медлительностью, волокитой; преобладание экономиче­
ского контроля над административным ведет к сокраще­
нию управленческого аппарата и пр.
С течением времени, однако, все больше выявлялось

62 Cassese S. Partecipazioni pubbliche ed enti di gestione. Milano,

1962, p. 36.
40
 растущее несоответствие между объективными функция­
ми госсектора как важнейшего инструмента правительст­
венной экономической политики и системой политико-ад­
министративного управления и контроля над ним, сложив­
шейся в период, когда экспансия госсектора только наме­
чалась.
В административном отношении государственные пред­
приятия подчиняются министерству по делам смешанных
предприятий, созданному в 1956 г. С момента своего об­
разования оно не имело достаточных прав и полномочий
в отношении смешанных предприятий63. Министерство
лишено главных средств воздействия: финансирования
подведомственных единиц, права накладывать какие-
либо санкции на головные холдинги в-случае невыполне­
ния ими министерских директив, аннулировать распоря­
жения ИРИ, ЭНИ и др., не соответствующие правительст­
венной политике, и пр. Единственным по существу адми­
нистративным каналом воздействия является право назна­
чения и отзыва руководства госхолдингов. Система отзы­
ва, однако, не использовалась, на практике утвердился
принцип «несменяемости» высших менеджеров госсек­
тора 64.
Хотя министр имеет в своем арсенале некоторые воз­
можности, чтобы воздействовать на подведомственные
единицы (он визирует программы капиталовложений
смешанных предприятий, распределение их по отраслям,
отчуждение акционерных пакетов, эмиссию облигаций,
имеет право вмешиваться в разработку планов госхол­
дингов и пр.), в целом его роль свелась лишь к попытке
ориентировать развитие смешанных предприятий, каждое
из которых несет полную ответственность за производст­
венную деятельность. Министерство осуществляет только
превентивный контроль над планами ИРИ, ЭНИ и др.
Последующий же финансовый контроль, проводимый
министерствами по делам смешанных предприятий и фи­
нансов, касается лишь установления правильности веде­

63 Подробнее о системе руководства смешанными предприятиями

и контроля над ними см. соответствующие разделы монографии
«Государственная собственность и антимонополистическая борь­
ба в развитых капиталистических странах» (М., 1973).
64 Лишь в 1975 г. под давлением сильнейшей общественной кампа­
нии президенты двух государственных групп — ЭНИ и ЭГАМ,
замрщацные в длинном ряде скандалов, подалц в отставку,
«
ния бухгалтерской отчетности. Наконец, как уже отме­
чалось, министерство имеет административные права в
отношении головных холдингов и весьма ограниченное
влияние на дочерние и внучатые компании, контроль над
которыми осуществляют головные холдинги способами,
характерными для частных групп.
Таким образом, экономически мощным и, как мы уви­
дим, обладающим огромным политическим весом госпред­
приятиям противостоит министерство, практически лишен­
ное всяких средств действенного контроля. По общему
мнению, ИРИ, ЭНИ, ЭФИМ «делают, что хотят». Мини­
стерство, в первые годы развившее активную деятель­
ность, выступившее инициатором ряда важных начинаний
(строительство четвертого металлургического центра в
Таранто, крупнейшего нефтехимического комплекса в
Джела (Сицилия) и др.), постепенно утратило свою роль,
ограничиваясь санкционированием тех или иных начина­
ний ИРИ, ЭНИ, ЭФИМ. Еженедельник ИКП «Ринашита»
уже в 1967 г. отмечал, что министерство превратилось из
направляющего органа в направляемый и с общего мол­
чаливого согласия рассматривается как простая эманация
ИРИ и ЭНИ 65. В последнее время министров по делам
смешанных предприятий называли «пешками», «лакеями»
высших руководителей ИРИ и ЭНИ. В докладе, представ­
ленном в связи с решением парламента о реорганизации
смешанных предприятий, служащие этого министерства
признавали, что министерство оказалось «рупором» и
«крестным отцом» смешанных предприятий 66. Министер­
ство в роли придатка крупнейших государственных хол­
дингов стало настолько удобной мишенью для оппозиции,
что в 1974—1975 гг. широко обсуждался вопрос о его
ликвидации и о глубокой реформе всей системы руковод­
ства госсектором.
Возвращаясь к вопросу о «формуле ИРИ», нельзя не
отметить, что ее пропаганда имеет и очевидную идеологиче­
скую направленность. Реклама преимуществ ИРИ, его
рентабельности, основанной на автономии (предпринима­
тельской, финансовой и пр.), служила борьбе с так назы­
ваемыми «бюрократическими методами управления эко­
номикой», в том числе с национализацией электроэнерге­

65 «Rinascita», 1967, N 27, р. 9.

66 «Espresso», 1975, N 47, р. 163.
42
тики, взамен которой предлагалась формула «иризации».
Откровенно идеологическим моментом явилось утвержде­
ние о том, будто «формула ИРИ» дает пример плодотвор­
ного сотрудничества государственного и частного капита­
ла. На протяжении 60-х годов Дж. Петрилли неизменно
приводил в подтверждение этого тезиса один пример: со­
отношение между собственным и заемным капиталом в
ИРИ равняется 1 : 10 или 1 : 15.
На самом же деле, как мы видели, роль собственно
«третьих лиц» в финансировании ИРИ крайне незначи­
тельна и имеет тенденцию к сокращению. Основную мас­
су заемных средств составляют облигационные займы и
кредиты, полученные от государственных учреждений.
Вряд ли можно говорить о приобретении облигаций госу­
дарственных предприятий отдельными гражданами как о
сотрудничестве государственного и частного капитала,
имея в виду социальное содержание понятия «сотрудни­
чество». Взаимоотношения частного и государственного
секторов, напротив, всегда оставались напряженными.
Мысль о «сотрудничестве» государственного и частного
капитала, не соответствуя истине, служит очевидным
идейно-политическим целям, обоснованию реформистского
тезиса о перерастании капитализма в «новый тип» обще­
ства, «свободный от пороков капитализма и коммунизма»,
о возможности существования «смешанной экономики»,
соединяющей частное предпринимательство с государст­
венным вмешательством в интересах всего общества и пр.
и пр.
Использование правящими силами опыта государст­
венного предпринимательства для социальной мимикрии,
закономерное в обществе острой классовой борьбы, не ме­
няет, однако, того объективного факта, что смешанные
предприятия до поры до времени адекватно выполняли
свои функции в рамках системы государственно-монополи­
стического капитализма Италии.
Итак, в лице смешанных предприятий, созданных на
основе «формулы ИРИ», итальянское государство владеет
уникальным маневренным и эффективным инструментом
долгосрочного вмешательства в экономику, значение кото­
рого для страны еще более возрастает в связи с недостат­
ками в деятельности государственной бюрократии и аппа­
рата экономического регулирования. Специфика этого
инструмента заключается в том, что он воздействует на
43
 экономику не извне, а изнутри, осуществляет директивы
политической власти быстрее и эффективнее, чем госап­
парат.
Смешанные предприятия Италии имеют ряд значитель­
ных отличий от национализированных предприятий в
других капиталистических странах. Впрочем, такие из
них, как автомобильные заводы Рено во Франции, по ме­
тодам хозяйствования достаточно схожи со смешанными
предприятиями Италии, что свидетельствует о стирании
принципиальных граней между различными типами госу­
дарственных предприятий. Упрощая, однако, можно ска­
зать, что сегодня национализированные предприятия
Франции или Англии являются более «послушным ору­
дием» в руках государства, чем госсектор в Италии, хотя
последний более динамичен. Видимо, в системе государ­
ственного предпринимательства каждая из форм органи­
зации — национализированные и смешанные предприя­
тия — имеет свои плюсы и минусы.
Вместе с тем очевидно, что «формуле ИРИ» и сме­
шанным предприятиям присущи глубокие объективные
противоречия. Растущий объем «общехозяйственных»
функций, их деятельность во имя достижения «обществен­
ных целей» (на практике — деятельность в убыточных
отраслях) постоянно вступают в конфликт с принципами
самофинансирования и самоокупаемости. Усиление роли
политических институтов в определении направлений дея­
тельности госсектора, потребность в усилении централи­
зованного руководства им находятся в противоречии с
частнокапиталистической системой контроля внутри гос­
сектора, широкой автономией и пр. Конкуренция внутрп
госсектора (между ЭНИ и ЭФИМ в текстильном маши­
ностроении, ИРИ и ЭГАМ — в сталелитейной промыш­
ленности, ИРИ и ЭФИМ — в пищевой, ИРИ, ЭНИ и
ЭФИМ — в туризме и т. д.) ведет к распылению средств,
ненужному дублированию инициатив и т. д.
В силу своей специфики госсектор является, таким
образом, противоречивым и в этом плане ограниченным
инструментом государственного вмешательства. Послед­
ствия нынешнего экономического кризиса, отчетливо вы­
явившего многочисленные противоречия в развитии гос­
сектора, показали, что деятельность последнего в силу его
интегрированности в капиталистическое хозяйство не мо­
жет развиваться автономно от движения конъюнктуры.
44
В этом заключается еще одна слабость государственного
предпринимательства в качестве инструмента экономиче­
ской политики.
Более того, некоторые особенности «формулы ИРИ»
в конкретных условиях Италии способствовали усилению
частнопредпринимательских тенденций, которые обесце­
нили роль госсектора в качестве инструмента общеэконо­
мической политики. Наконец, смешанные предприятия
стали своеобразной питательной средой процессов «поли­
тизации» государственного предпринимательства, взаимо­
проникновения и переплетения между госсектором и
правящей верхушкой ХДП, которые, превратив его в од­
ного из главных агентов социально-политической жизни
Италии, в свою очередь сделали еще более острым кри­
зис государственного предпринимательства, разразивший­
ся в начале 70-х годов.

Кризис государственного предпринимательства

Глубокий кризис госсектора, сменивший бурную экспан­
сию прежних лет, выразился прежде всего в ухудшении
показателей его хозяйственной деятельности. Замедлились
темпы капиталовложений, что представляет особую опас­
ность для национальной экономики в период мирового
экономического кризиса. Ухудшилось соотношение между
собственными и заемными средствами, между краткосроч­
ной и долгосрочной задолженностью. Газеты запестрели
сообщениями об убытках государственных предприятий,
исчисляемых десятками и сотнями миллиардов лир. Их
наиболее перспективные и важные проекты отложены:
строительство пятого металлургического центра в Калаб­
рии перенесено на вторую половину 70-х годов; неопре­
деленна судьба предприятия «Аэрфер» (авиастроение) и
других важных начинаний; не выполняется норма закона
о направлении на Юг 60% инвестиций и т. д.
В прессе справедливо разоблачались многочисленные
просчеты в политике госсектора, отсутствие промышлен­
ной стратегии и внутрифирменного планирования; кри­
тиковалась бесконечная борьба внутри менеджмента гос­
сектора, «фирменный патриотизм», препятствующий ра7
зумной концентрации аналогичных производств в одних
руках и ведущий к параллелизму и дублированию про­
изводства. Острой критике подверглись система управле-
45
пия внутри ИРИ, ЭНИ, авторитаризм, бюрократизаций,
умертвившие предпринимательскую инициативу нижестоя­
щих звеньев и т. д.
Ожесточенная критика в адрес госсектора одновре­
менно вскрыла новые аспекты его кризиса, не имевшие
экономического характера. Смешанные предприятия и их
менеджеры оказались постоянными и зачастую главными
«героями» громких скандалов, которыми, как никогда,
была богата хроника Италии последних лет. Всплыл факт
существования так называемых «черных фондов» пред­
приятий, т. е. громадных неучитываемых сумм, из кото­
рых госсектор финансировал правительственные партии,
подкупал чиновников, прессу, органы местной власти
и т. д. Зловещее впечатление произвели сообщения о
взятках, полученных руководством национализированной
группы ЭНЭЛ от межнациональных нефтяных компаний,
которым таким образом удалось затормозить строительст­
во в Италии ядерных электростанций и тем самым обес­
печить за собой ЭНЭЛ в качестве крупнейшего покупа­
теля жидкого топлива. Вскрылось соучастие ЭНИ в
кампании шантажа, которую международные и итальян­
ские нефтяные компании вели с тем, чтобы добиться по­
вышения цен на нефть, при этом ЭНИ выступил в своеоб­
разной роли поручителя и гаранта «справедливости и обо­
снованности» претензий нефтяных монополий. Последние
получили от этой сделки свыше 500 млн. прибыли. Ми­
нистр промышленности К. Донат-Каттен в 1975 г. заявил,
что, продавая метан по ценам, намного превышающим его
стоимость, ЭНИ по существу имеет своеобразную «ренту с
метана», дающую ему до 40Ò млрд, лир дополнительной
прибыли. Выяснилось, что государственные группы уча­
ствовали в вывозе капитала за границу и вели валютные
спекуляции. Президент дочернего холдинга ИРИ — «Фин­
мекканика» К. Крочиани, в прошлом сотрудничавший с
нацистами, оказался одним из центральных персонажей в
скандале 1976 г. с американской авиастроительной ком­
панией «Локхид», подкупавшей высших политических и
экономических руководителей Италии (как, впрочем,
и многих других государств обоих полушарий) с целью
обеспечить рынок своей продукцией. В 1975—1976 гг.
разразилось еще несколько скандалов в связи с тем, что
государственные предприятия ЭГАМ, «Финмаре» (из
группы ИРИ) осуществили санационные приобретения
46
с огромными балансовыми потерями, наносящими прямой
ущерб государству. Генеральный директор ДЖЕПИ Грас-
сини получил от американской фирмы «Дженеско» сред­
ства, которые отчасти были использованы на «помощь
ХДП» и ее людям. И т. д. и т. п.
На фоне этих макроразоблачений шла попутная скан­
дально-уголовная хроника: использование служебного по­
ложения в корыстных целях; исчезновение документов
из сейфов судов и парламентских следственных комиссий,
связанное с попытками высших политических деятелей
замять скандалы, в которых замешаны менеджеры госсек­
тора; использование государственной разведки в интере­
сах лиц, связанных с ним; телефонный шпионаж и пр.
Объектом сенсационных разоблачений последних лет,
таким образом, стали не только просчеты госсектора в
хозяйственной деятельности, но и превращение госсектора
в инструмент ХДП, в одного из главных объектов и субъ­
ектов ситуации «malgoverno», т. е. плохого, дурного управ­
ления, коррупции, взяточничества, расточительства, без­
деятельности, расхищения государственных средств
и пр.— всего того, что в Италии сейчас определяют сло­
вом «паразитизм» и что стало наиболее ярким проявле­
нием нынешнего глубочайшего кризиса политических ин­
ститутов, морали и духовной жизни официальной Италии.
В условиях кризиса и инфляции филиппикй против
паразитизма заняли доминирующее место в прессе,
гневные обличения демократическими силами системы
«malgoverno» соседствовали на ее страницах с высказы­
ваниями президента «Конфиндустрии» Дж. Аньелли и
управляющего итальянским банком Гв. Карли против
«паразитической бюрократии страховых обществ и мест­
ных органов власти», «земельных и строительных спеку­
лянтов», против крупных предприятий, которые «выкачи­
вают государственные кредиты» и фонды дотаций, не
давая никакой отдачи, и пр. Новый размах, который при­
няла эта кампания с января 1975 г. в связи с очередной
серией скандалов, вынудил парламент — впервые за
многие годы — приступить к обсуждению проблем госу­
дарственного предпринимательства. Была создана парла­
ментская комиссия, которая в феврале 1976 г. представи­
ла проект реорганизации госсектора.
Все это говорит о глубоком кризисе огосударствленной
экономики, который оказался, помимо прочего, и выра­
47
жением разочарования, отчасти порожденного неоправ­
данными иллюзиями в отношении госсектора, изображав­
шемся официальной пропагандой как панацея от
всех зол. Это и кризис определенного «имиджа» госсекто­
ра, который за каких-нибудь 10—15 лет проделал пора­
зительную траекторию — от блестящих успехов периода
«бури и натиска» 50-х годов к провалам и мелкой уголов­
щине начала 70-х, от максимального престижа в глазах
общественного мнения к почти полной дискредитации.
Все это, естественно, ставит вопрос о причинах кризи­
са госсектора в Италии. Ответ на него представляет боль­
шую сложность и важность. Особенно с учетом того, что
острая критика по адресу госсектора идет не только сле­
ва, но и справа. Не претендуя на полное раскрытие ме­
ханизма кризиса, следует попытаться наметить лишь ос­
новные факторы, равнодействующей которых он оказался.
Представляется, что их можно разделить на три основ­
ные группы.
Бесспорно достаточно сильное негативное воздействие
на деятельность госсектора Италии, который является ор­
ганической составной частью капиталистической системы
хозяйства (национальной и международной), оказали
кризисные процессы середины 70-х годов в мировой ка­
питалистической экономике (энергетический и валютный
кризисы, конъюнктурный экономический кризис 1974—
1977 гг.). Энергетический кризис, вызвавший многократ­
ное повышение цен на горючее, а также галопирующая
инфляция сыграли первостепенную роль в возникновении
трудностей для государственных предприятий, действо­
вавших в области снабжения нефтью и распределения го­
рючего, авиа- и морских перевозках, строительства мор­
ских судов и автомобилей.
Вместе с тем бесспорным представляется и то, что
кризисные процессы глобального порядка, явившись свое­
образным детонатором кризиса госсектора, не были его
единственной и, видимо, даже главной причиной. Вторая
группа факторов, лежащих в основе его, связана с изъ­
янами в деятельности самого госсектора. Речь идет о
кризисных элементах, исподволь накапливавшихся «внут­
ри» системы смешанных предприятий. Глубокие проти­
воречия «формулы ИРИ», классовая обусловленность
стратегии государственного вмешательства, ошибки ме­
неджмента сыграли свою роль в ухудшении итогов деятель­
48
ности госсектора. Уже в 60-х годах оппозиционные силы,
прежде всего Итальянская коммунистическая партия и
левые профсоюзы, обоснованно критиковали непоследова­
тельность, неорганичность, фрагментарность и случай­
ность многих начинаний госсектора. Важнейшим пороком
его политики, отмечали коммунисты, является страте­
гический выбор в пользу преимущественного развития в
рамках госсектора базовых отраслей и инфраструктур.
Продиктованный классовыми концепциями государствен­
ного вмешательства, рассматриваемого как средство под­
держки и стимулирования частной инициативы, такой
выбор не дал оптимального решения не только социаль­
ных проблем (ибо сдерживал рост занятости в госсекто­
ре), но и проблем экономических, и особенно проблем
Юга. Несмотря на то что госсектор в конце 60-х годов
провозгласил курс на освоение отраслей обрабатывающей
промышленности, более половины его капиталовложений
и в 70-х годах по-прежнему направляется в традицион­
ные отрасли государственного вмешательства.
Говоря о прямых ошибках менеджмента госсектора,
можно привести в пример металлургические предприятия
«Италсидер», убытки которых были вызваны не только
падением цен на продукцию сталелитейной промышлен­
ности в мировом масштабе, но и ошибками в оценке
рынка для некоторых видов стальной продукции. Отрица­
тельную роль в функционировании «Алиталиа» и «Фин-
маре» (воздушные и морские перевозки) сыграло сокра­
щение туристических перевозок, вызванное мировым
кризисом, но, возможно, ошибкой было и само приобре­
тение (а ранее — строительство) гигантских трансатлан­
тических лайнеров в условиях кризиса мирового морского
судоходства, которое не выдерживает конкуренции авиа­
транспорта. На трудности автомобилестроительных пред­
приятий «Альфа Ромео» и «Альфасуд» оказали влияние
не только энергетический кризис и кризис мирового ав­
томобилестроения, вызываемый относительным насыще­
нием рынков, но и нежелание руководства диверсифици­
ровать производство, в частности выпускать средства об­
щественного транспорта, в которых ощущается большая
нужда. Количество примеров подобного рода можно было
бы умножить.
И все же основы кризиса госсектора коренятся, види­
мо, не в этих «внутренних», т. е. действующих изнутри
49
 смешанных предприятий, факторах, а в обстоятельствах
внешнего по отношению к госсектору порядка, связанных
с политикой правящих групп страны, с глубоким кризи­
сом итальянского политического правящего класса. На
сознательном игнорировании грани между «внутренними»
и «внешними» причинами кризиса и строится неолибе­
ральная критика государственного предпринимательства,
отрицающая его жизнеспособность.
Верно, правда, и то, что порой бывает трудно провести
границу между ответственностью менеджмента госсектора
и ответственностью политического руководства страной,
между ошибочностью стратегического выбора государст­
венных предприятий и продиктованными классовым выбо­
ром пороками и изъянами экономической политики пра­
вительств. Эта трудность усугубляется тем, что руковод­
ство госсектора оказывало и оказывает непосредственное
влияние на выработку общеэкономической политики, ибо
зачастую одни и те же люди разрабатывают ее от имени
ХДП, правительств, органов экономического программа
рования и в госсекторе.
Тем не менее именно «внешние» причины сыграли оп-
. ределяющую роль в кризисе госсектора, как это признает­
ся в настоящее время критиками различной политической
ориентации. Поэтому на данной проблеме следует, по-ви-
димому, остановиться подробнее.
Оставляя пока в стороне вопрос о главной непосред­
ственной причине инволюции и кризиса госсектора — его
«политизации», переплетении его структур и функций со
структурами и функциями правящей христианско-демо­
кратической партии, рассмотрим воздействие на разви­
тие госсектора других аспектов политики господствующе­
го класса.
Пагубное влияние на функционирование госсектора
оказала экономическая политика непрерывно сменявших
друг друга в парламентской чехарде правительств, воз­
главлявшихся ХДП, вернее, «отсутствие какой бы то ни
было политики в области промышленности», как подчер­
кивали участники «круглого стола», посвященного этой
теме67. Еще в 1974 г. министр по делам смешанных
предприятий А. Гуллотти предъявил аналогичные обвине­
ния, подчеркнув: «Правительства и национальное про'

67 «Il Sole — 24 Оге», 27.III 1976.

50
граммирование должны были бы ориентировать систему
смешанных предприятий на выполнение больших целей
гражданского развития. На протяжении многих лет они
этого, однако, не делали или делали время от времени и
недостаточным образом. Очевидно, государственные хол­
динги, слишком часто предоставляемые самим себе, шли
вперед, как могли, без ясного представления об общей
стратегии. Отсюда вытекало дублирование и разбазари­
вание средств» 68.
Действительно, правящие круги ни в первое послево­
енное время, ни впоследствии никогда не пытались ста*
вить и решать проблему государственного хозяйства в
целом, ввести единые критерии организации, управления,
хозяйствования в эту крайне разнородную систему, рацио­
нализировать ее и использовать с наибольшей эффектив­
ностью громадный экономический потенциал. Отсутствие
целостного и последовательного взгляда на роль госсек­
тора в национальной экономике предопределило неуверен­
ность и противоречивость политики правящих классов,
которые стали особенно заметными в последние годы.
Это выразилось, в частности, в усилении полицентризма
в государственном хозяйстве, т. е. в создании новых госу­
дарственных групп вне системы смешанных предприятий.
Так, национализированное предприятие ЭНЭЛ подчиняет­
ся министерству промышленности. Новый холдинг по
санированию ДЖЕПИ, на паритетных началах финанси­
руемый государственным кредитным институтом ИМИ и
смешанными предприятиями, подчиняется двум министер­
ствам: финансов и по делам смешанных предприятий.
Крупнейшая компания в химическом производстве «Монт­
эдисон», финансируемая в значительной мере за счет
государства, также не подчиняется министерству по де­
лам смешанных предприятий.
«Джунгли» государственного хозяйства становятся все
гуще в результате расширения контроля над промыш­
ленностью государственных кредитных и страховых уч­
реждений — ИМИ, ИЧИПУ, ИНА в результате приобре­
тения ими пакетов акций в промышленных предприятиях
и сфере услуг. Так, ИМИ — крупнейший институт про­
мышленного кредитования, по мнению Г. Миневрини,
превратился в «двуликое учреждение», которое наряду

68 «Espresso», 1974, N 32, р. 61.

51
fe выпоЛненйем своих прямых обязанностей выступйёт ЙДК
госхолдинг. В конце 1972 г. ИМИ имел акционерные
участия, подчас полные, в 51 итальянском обществе и
11 иностранных, приобретенных отчасти в ходе сана­
ций °9.
Правящие круги своевременно не пересмотрели оче­
видно устаревшее законодательство в отношении госсек­
тора. Он оказался в зависимости одновременно от трех
министерств — министерства по делам смешанных пред­
приятий, министерства бюджета и экономического про­
граммирования, которое в соответствии с законом должно
определять основные направления капиталовложений, и,
наконец, министерства, ведающего делами Юга, ибо закон
предписал смешанным предприятиям направлять на Юг
80% инвестиций в новые предприятия. Неразграничен-
ность компетенции усилила конфликты между министер­
ствами, нарушила координацию, что привело к «застою
и опасному непостоянству в выборе направлений
капиталовложений и в итоге к дезориентации руководства
предприятий», отмечал профессор Р. Армани, в прошлом
член научно-технического комитета программирования,
а с 1973 г.— член президентского комитета ИРИ, человек,
знающий эти проблемы «из первых рук» 69 70.
Кризис госсектора в максимальной степени связан так­
же с глубоким кризисом бюрократии и является выраже­
нием кризиса этой последней. Недаром в докладе комис­
сии Кьярелли, созданной для реорганизации смешанных
предприятий, отчетливо прозвучала мысль о том, что,
столкнувшись с крайней неэффективностью государствен­
ного аппарата, правящие классы возлагали на госсектор
все новые функции, которые он не в силах был выпол­
нить 71. Так, госсектор стал вновь широко применяться
для проведения санирования, несмотря на то что и руко­
водство смешанных предприятий, и многие руководители
экономических служб считали, что санационная деятель­
ность госсектора ведет к непроизводительному использо­
ванию его экономического потенциала. Равным образом
неэффективным оказывается использование госсектора в
качестве главного инструмента конъюнктурной политики.

69 «Rassegna economica», 1973, N 2, р. 563.

70 «Il Sole — 24 Ore», 14.XII 1973.
71 «Mondo economico», 1976, N 10, p. 41.
52
Требование резко увеличить его инвестиции может ку­
пить в противоречие с ближайшими планами госсектора,
натолкнуться на отсутствие готовых проектов, инфра­
структур для их осуществления и т. д. Сокращение инвести­
ций госсектора в середине 60-х годов, когда он исполь­
зовался в качестве рычага дефляционной политики, затор­
мозило его развитие, а также, по мнению Э. Педжо, яви­
лось элементом слабости всего экономического развития
60-х годов 72. Новая функция по развитию социальных ин­
фраструктур, возложенная на госсектор, также может на­
нести ущерб его промышленной деятельности, уменьшить
значение государственного предпринимательства как эф­
фективного производственного инструмента, сведя его роль
к придатку государственной администрации, и т. д.
Такие недостатки в деятельности собственно бюрокра­
тии, как запоздание с пересмотром тарифов на услуги,
предоставляемые госсектором, несвоевременная выплата
ассигнованных средств, их недостаток и пр., также пагуб­
но влияли на деятельность госсектора.
«Бесхозность» госсектора усугублялась почти полным
отстранением парламента от разработки стратегии госу­
дарственного вмешательства, от определения политики
госсектора, его функций и пр. Существующая процедура
не предусматривает ни специального обсуждения «про­
граммных заявлений» министерства по делам смешанных
предприятий (с данными о размерах предполагаемых ин­
вестиций, их распределении по отраслям и примерной ло­
кализации), ни отдельной постановки вопроса о деятель­
ности госсектора. Подобная система лишила парламент
возможности участвовать от первого лица в выработке
глобальной стратегии государственного вмешательства и
свела его роль к формальному утверждению законов.
Кризис национального программирования, признание ко­
торого стало общим местом в выступлениях политических
деятелей различной ориентации, также явился фактором
стихийной экспансии и в конечном счете кризиса госсек­
тора.
Формальным оказался и парламентский контроль над
деятельностью госсектора. Так, обсуждение бюджета ми­
нистерства по делам смешанных предприятий тонет в об­
щих дебатах по бюджетным вопросам. Программное заяв­

72 Imprese pubbliche e programmazione democratica, p. 52.

53
Ление министерства о деятельности смешанных предприя­
тий отдельно не обсуждается. Деятельность Счетной па­
латы, зависимой только от парламента, ограничивается
контролем над ведением бухгалтерской отчетности. По­
стоянные комиссии палат парламента, которые, как пока­
зывает практика европейских государств, могут осущест­
влять действенный контроль над госсектором, в Италии
созданы сравнительно недавно, лишены инспекторских
функций и права санкции. Наконец, документация, пред­
ставляемая госсектором в парламент крайне нерегулярно,
является недостаточной, плохо сопоставимой и, как пока­
зали скандалы последних лет, когда выявилось наличие
у государственных предприятий огромных не отраженных
в балансах сумм, недостоверной.
Политика правящих кругов в отношении госсектора
была, таким образом, противоречивой и фрагментарной.
Это вкупе с отсутствием в правящем лагере единой точ­
ки зрения на роль и функции государственного предпри­
нимательства и растущей нестабильностью самой полити­
ческой власти оказало самое негативное воздействие как
на непосредственно экономические, научно-технические и
тем более социально-экономические результаты деятель­
ности госсектора, так и на эффективность экономической
политики в целом. Хотя итальянское государство владеет
уникальными инструментами вмешательства: огосударст­
вленной кредитно-финансовой системой и мощным про­
изводственным потенциалом в лице госсектора,— оно не
смогло эффективно использовать эти рычаги.
Проявлением и следствием упомянутых выше обстоя­
тельств явилось превращение крупнейших смешанных
предприятий — ИРИ, ЭНИ и других — в центры власти
и группы давления, аналогичные тем, которые возникают
вокруг крупных частных фирм. Данная тенденция в силу
вертикальной и горизонтальной интеграции неизбежно
будет усиливаться, если на пути экспансии государствен­
ных предприятий не будут воздвигнуты политические
препятствия.
Особенности функционирования смешанных предприя­
тий (преклонение перед «эффективностью» и еще более
истовое утверждение принципа автономии — производст­
венной, финансовой, коммерческой) в сочетании с недо­
статочностью контроля над госсектором породили чисто
итальянский феномен автономии, или «самостоятельно­
54
сти», т. е. практической неподконтрольности смешанных
предприятий парламентской и исполнительной власти.
Когда идет речь об «автономии», независимости ИРИ,
ЭНИ и др., отнюдь не имеется в виду степень их хозяй­
ственной свободы, необходимость которой признается кри­
тиками как левой, так и правой ориентации. Под «авто­
номией» понимается превращение этих групп в мощные
центры власти, самостоятельно ведущие свою политику в
самых разных областях.
Может быть, самым поразительным, хотя далеко не
единственным примером подобной «автономии», невозмож­
ной в других странах, является ситуация, возникшая в
1974 г., когда министр по делам бюджета и экономиче­
ского программирования социалист А. Джолитти, публич­
но выразив сомнение в достоверности балансов ЭНИ73,
потребовал дополнительных сведений. Однако президент
ЭНИ Р. Джиротти отказался сделать это, как отказался
передать исчерпывающую информацию и в 1975 г., не­
смотря на требование министра промышленности К. До-
нат-Каттена.
Превращение смешанных групп в независимые центры
власти широко признается представителями разных поли­
тических сил в Италии и за ее рубежами. На совещании,
созванном по инициативе ИКП в 1973 г. и посвященном
проблеме госсектора и программирования, Н. Колаянни
отметил, что «смешанные предприятия обладают автоном­
ной властью, которая далеко переходит границы необхо­
димой предпринимательской свободы» 74. Еще категорич­
нее был обозреватель газеты «Монд» Р. Соле, заметив­
ший: «Настоящая власть, как известно каждому, нахо­
дится в ЭНИ и ИРИ, в радиотелевидении и Итальянском
банке, в крупнейших государственных холдингах, этих
центрах «тайного правительства»...» 75
Автономия госсектора проявляется в разных планах.
ЭНИ, владеющий типографией, журналами и газетами,
ведет свою политику в прессе. В 50-х годах ЭНИ имел
«свою» внешнюю политику, в настоящее время государст­

73 В 1973 и 1974 гг. вице-президент ЭНИ социалист Ф. Форте отка­

зался подписать балансы ЭНИ, сославшись па сомнительность
отчетности.
74 Imprese pubbliche e programmazione democratica, p. 126,
75 «Le Monde», 20.XII 1974.
.55
венные предприятия самым активным образом влияют на
развитие внешней торговли.
Наибольшим злом при решении госсектором обще­
хозяйственных проблем является его автономия в
производственной деятельности. Госсектор зачастую ока­
зывается способным навязать решения, диктуемые инте­
ресами ближайшей выгоды, добиться их санкционирова­
ния политической властью, а иной раз — и сорвать то или
иное мероприятие правительства. Независимость госсек­
тора, торпедировав национальное программирование в
самом зачатке, препятствовала формированию долгосроч­
ной, цельной и органической политики экономического
развития. Итальянская пресса единодушно признает, что
государственные предприятия автономны в своих реше­
ниях как на микро-, так и на макроуровне. Гв. Карли,
в частности, признал, что «расширение государственного
вмешательства в производственной сфере произошло без
общего плана, который бы определил его цели, границы
и способы, в результате чего промышленная система из­
менилась не в малой степени под влиянием конъюнктур­
ных событий» 76. Сплошь и рядом государственные пред­
приятия заключают крупнейшие сделки внутри страны и
за ее пределами, не информируя не только органы про­
граммирования, но иногда и министерство и своих парт­
неров по сектору. Наиболее громкие скандалы такого
рода в последние годы — решение о строительстве па
Юге автомобильного завода «Альфасуд», принятое руко­
водством ИРИ в 1967 г. без ведома органов программи­
рования; скупка в 1973—1974 гг. группой ЭНИ акций
компании «Монтэдисон» (на последнюю были израсходо­
ваны миллиардные суммы) без ведома правительства;
приобретение ЭГАМ частной компании «Фассио» в 1975 г.,
осуществленное без ведома компетентного министерства,
и др.
Экспансия госсектора в прошлые десятилетия развива­
лась в соответствии с собственной логикой. Побуждаемые
соображениями конкуренции, экономической эффектив­
ности, тенденциями к вертикальной и горизонтальной ин­
теграции, они пускали щупальца в новые отрасли, вы­
нуждая политические власти постфактум признавать но­
вые сферы деятельности. Равным образом госсектор за­

76 Imprese pubbliche e programmazione democratica, p. 76,

55
 частую опережал политическую власть й в определений
новых направлений своего развития, в определении функ­
ций общехозяйственного масштаба, которые, опять-таки
апостериори, оправдывались и санкционировались поли­
тической властью. Так было со всеми важнейшими ини­
циативами госсектора, которые определили долгосрочные
тенденции его деятельности: развитие национальной ме­
таллургии, газовой энергетики, экспансия в химическую
промышленность, в пищевую промышленность, автодорож­
ное строительство, автомобилестроение на Юге. Инициа­
тива капиталовложений на Юге также принадлежала в
свое время ЭНИ.
Автономия госсектора породила другое весьма специ­
фическое явление — частнопредпринимательский, или
«приватистский», характер его политики в 60-х годах.
При этом имеется в виду, что госсектор, в соответствии с
официальной доктриной призванный служить интересам
нации, государства, режима, действовал, исходя из сооб­
ражений ближайшей выгоды, пренебрегая долгосрочными
интересами всей системы. Его политика в общем и целом
уподобилась политике частных предпринимателей.
Так было не всегда. И пафос критиков «приватист-
ской» политики госсектора в значительной мере исходил
из контраста между этой политикой и практикой 50-х го­
дов, действиями О. Синигальи по созданию современной
металлургической промышленности и особенно «героиче­
скими годами» деятельности ЭНИ и его первого прези­
дента Э. Маттеи. Их деятельность, несмотря на присущие
ей противоречия, обрастая легендами, способствовала
рождению мифа о служащем «общему делу» государст­
венном предпринимательстве. Родился «имидж» госсекто­
ра и государственного менеджера, которые действуют во
имя высших интересов Нации, Государства, Народа.
Инженер Оскар Синигалья в 1945 г. был назначен
президентом «Финсидер», дочернего холдинга ИРИ в ме­
таллургии, в драматический момент истории последнего.
Шла ожесточенная полемика между сторонниками ликви­
дации национальной металлургии как не имеющей есте­
ственных предпосылок развития, и сторонниками ее со­
хранения с помощью политики таможенного протекцио­
низма. О. Синигалья, понимая, что отказаться от разви­
тия национальной металлургии означало бы «разрушить
в зародыше возможности существенного подъема произ-
57
Ёодства й уровня жизни» в Италии выдвинул Каче­
ственно новую идею. Будучи убежденным сторонником
развития конкурентоспособности итальянской металлур­
гии и отказа от таможенных барьеров, он в соответствии
с этой концепцией предложил сконцентрировать произ­
водство на крупнейших предприятиях с самой передовой
технологией — предприятиях завершенного металлургиче­
ского цикла и строить их на побережье, чтобы таким
образом экономить на импорте сырья, которое предлагал
ввозить из неевропейских стран.
«План Синигальи» увенчался полным успехом. Дово­
енный максимум металлургического производства был с
лихвой перекрыт уже в 1952 г. Развитие современной
металлургии, в котором госсектор сыграл определяющую
роль, имело громадное значение для последующего подъ­
ема итальянской экономики.
Уникальным примером такой политики государствен­
ного предпринимательства, которая, оставаясь в рамках
государственно-монополистического капитализма, в то же
время успешно противостояла интересам частных моно­
полий, утверждая примат государственных и общенацио­
нальных интересов, стал и начальный период деятельно­
сти ЭНИ. Бесспорно, в стремительном, «агрессивном» раз­
витии ЭНИ в 1953—1962 гг. огромную роль сыграла не­
заурядная личность его президента инженера Энрико
Маттеи, наиболее колоритной фигуры среди менеджеров
госсектора капиталистической Европы, человека бурного
темперамента, редкой целеустремленности, железной
воли и большого личного обаяния, одного из главных
руководителей католического партизанского движения в
годы Сопротивления, члена Учредительного собрания и
парламента.
В 1949 г. Э. Маттеи вместо предписанной ему работы
по ликвидации государственной фирмы АДЖИП на свой
страх и риск, преодолевая многочисленные экономиче­
ские и политические препятствия, продолжал поиски неф­
ти и газа в Паданской долине, которые увенчались успе­
хом. Благодаря личным контактам и поддержке премьер-
министра А. Де Гаспери в 1953 г. он был назначен
президентом вновь созданного государственного предприя­
тия ЭНИ. Действуя энергично, с большим размахом,

77 «Economia pubblica», 1975, N 7-8, р. 24.

58
Э. Маттеи превратил ЭНИ в образец «динамичного» пред­
приятия, которое в сжатые сроки приступило к произ­
водству дешевой энергии в больших количествах.
Громкую известность получили столкновения ЭНИ с
частными монополиями. Построив в 1956 г. в г. Равенна
предприятие по производству азотных удобрений, ЭНИ
начал продавать их по ценам на 15% ниже установлен­
ных правительственным комитетом. Вторжение во владе­
ния частной химической компании «Монтекатини» и вы­
ход за рамки деятельности, установленной законом о
создании ЭНИ, он оправдывал тем, что эта отрасль пред­
ставляет стратегическую важность для национального
развития, характеризуется высоким уровнем концентра­
ции и типично монополистическим управлением* 78. Та­
ким образом ЭНИ нанес первый удар по частной фирме
«Монтекатини» и установленной ею монополии цен. Та
же фабрика в Равенне начала производить синтетический
каучук, в результате чего ЭНИ вступил в конкурентную
борьбу с фирмой «Пирелли». ЭНИ ловко разрешил во­
прос сбыта дешевой резины, отказавшись продавать ее
монополиям, прежде всего производителю автомобилей —
ФИАТ, и заключил соглашение с СССР о продаже синте­
тического каучука в обмен на поставки сырой нефти.
Действуя в сфере производства горючего, в 1957—
1961 гг. ЭНИ снизил цены на метан на 80%, так что в
1962 г. они были на 30—50% ниже, чем в других евро­
пейских странах. Цены на бензин в 1960—1961 гг. сокра­
тились также примерно на 30% 79. Подобного рода дея­
тельность ЭНИ безусловно имела большое народнохозяй­
ственное значение и объективно антимонополистический
смысл, ликвидировав монопольные цены и стимулировав
общее их понижение.
Госсектор в лице ЭНИ сыграл ведущую роль в раз­
витии отношений с социалистическими странами, и преж­
де всего с СССР. Соглашение 1960 г. о поставках совет­
ской нефти в Италию, которое Э. Маттеи сумел заклю­
чить, преодолев большие препятствия внутри страны и
за ее пределами, создало стабильную основу дальнейше­
го развития торговых отношений между СССР и Италией.
Прогрессивное и даже революционное (в плане эко-

78 Baronie di stato. Firenze, 1968, p. 194.

78 Во G. Il nuovo ciclo, p. 76-77.

59
комических отношений Запада и «третьего мира») значе­
ние имел также договор с Ираном о поставках нефти,
основывающийся на принципиально новых положениях.
Вместо разделения прибылей между страной-производи­
телем и страной-импортером в отношении 50 : 50, уста­
новленного Международным нефтяным картелем, ЭНИ
согласился на гораздо более выгодные для страны-постав­
щика условия раздела прибыли — 75 : 25. Кроме того,
этот договор имел иную юридическую основу. Вместо
концессии соглашение предусматривало паритетное уча­
стие Ирана и Италии в новом обществе и предоставле­
ние поста председателя административного совета персу.
Заключив еще ряд аналогичных договоров с арабски­
ми и африканскими странами — производителями нефти,
Э. Маттеи и ЭНИ завоевали громадную популярность в
странах «третьего мира» и снискали себе яростных вра­
гов среди участников нефтяного картеля. Э. Маттеи стал
объектом ожесточенных нападок и откровенных угроз.
Исход этой кампании известен. После нескольких неудач­
ных покушений в октябре 1962 г. Э. Маттеи погиб в
авиационной катастрофе, причины которой до конца не
ясны. Выдвигается обоснованное предположение, что его
смерти добивались «семь сестер». В 1970 г. было выска­
зано предположение, что Э. Маттеи погиб от руки терро­
ристов из французской ультраправой организации, руко­
водители которой неоднократно угрожали Э. Маттеи рас­
правой. Мотивом якобы послужило обещание, данное
Э. Маттеи руководителям национально-освободительного
движения Алжира о поставках оружия в обмен на их
согласие после победы предоставить Италии концессию
на разведку нефти и газа в Сахаре. Маттеи умер за не­
сколько дней до встречи с Бен Беллой 80.
Бурная деятельность на посту президента ЭНИ и
трагическая смерть создали ореол вокруг Маттеи (и ЭНИ).
С течением времени этот ореол не исчез, деятельность
Э. Маттеи превратилась в своего рода точку отсчета для
оценки государственного предпринимательства и его ме­
неджмента, для измерения инволюции, проделанной ими
80 По другим данным, непосредственным исполнителем покушения
был известный агент ЦРУ Дж. Митриони (впоследствии органи­
затор системы пыток в Бразилии, расстрелянный в 1969 г. «тупа-
маросами» — членами революционной повстанческой организации
в Уругвае).
60
в последующие годы. Действительно, политика Э. Маттеи
представляла решительный разрыв с традициями ИРИ
фашистского периода как в плане понимания задач го­
сударственного предпринимательства, так и в плане от­
ношений с частным капиталом. Э. Маттеи сумел внести
в деятельность ЭНИ динамизм и предпринимательский
размах крупнейшей частной фирмы, осуществляя обще­
государственные и общеэкономические задачи. Э. Маттеи
утвердил в общественном мнении не только Италии, но и
всех капиталистических стран новый тип менеджера гос­
сектора, который на первый план выдвигает осуществ­
ление «общественных интересов», так, как он их пони­
мал, разумеется.
Внутри ЭНИ под влиянием Э. Маттеи была выработа­
на новая концепция государственного вмешательства и
роли государственного предпринимательства, рассматри­
ваемого как инструмент экономической политики, обес­
печивающий максимизацию прибылей не на короткий,
а на длительный период. ЭНИ (как, впрочем, и ИРИ)
систематически занимался подготовкой менеджеров и
внес, по общему мнению, решающий вклад в формиро­
вание этой прослойки 81.
Деятельность Э. Маттеи — блестящий пример того,
что могут дать воля и целеустремленность менеджера
новой, «госкапиталистической эпохи», поставленные на
службу «своему предприятию». Вместе с тем особенно­
сти его деятельности и его личности бесспорно были свя­
заны с антикапиталистическими тенденциями и патрио­
тическими традициями движения Сопротивления. Борьба
за равноправие и прогресс Италии, «обделенной» в срав­
нении с другими странами Запада, воспринималась им
как продолжение борьбы 40-х годов.
В то же время судьба Э. Маттеи трагична. И дело
тут не только и не столько в деталях его гибели. Окру-
81 Профессор Р. Проди в специальной статье, посвященной италь­
янскому патронату, отметив «бесспорно огромный» вклад госу­
дарственных предприятий в формирование «нового предприни­
мательства» и «новую техноструктуру», подчеркнул: «Если
страна обрела руководящий промышленный класс за пределами
немногочисленных ломбардских и пьемонтских семей, традици­
онно действующих в обрабатывающей промышленности, этим
она обязана также (а может быть, главным образом) государст­
венным предприятиям и их способности формировать и воспи­
тывать новую техноструктуру» («Mulino», 1973, N 226, р. 206).
61
женныи плотной стеной непонимания, недоверия, вражды
и зависти, он, отдававший все свои силы, ум, энергию
служению Государству, встречал со стороны реального
государства систематическое непонимание своих собст­
венных интересов. Обходя бесконечные препоны, вставав­
шие на его пути, Э. Маттеи стал действовать незакон­
ными методами, зачастую против воли парламента и пра­
вительства. Э. Маттеи пытался поставить на службу ЭНИ
и своим грандиозным планам как ХДП и ее различные
течения, так и некоторые течения социалистов и даже
неофашистов, щедро раздавая налево и направо деньги
и свою политическую поддержку, подкупая чиновников
и парламентариев, покупая газеты и журналы, создав из
ЭНИ «государство в государстве». В результате Э. Мат­
теи оказался «началом всех начал» в отношениях между
госсектором и ХДП. Эту противоречивость деятельности
и личности Э. Маттеи подчеркнул Анджолини в ежене­
дельнике ИКП «Ринашита»: «Личность выдающаяся и
страшная, он создал империю и феод, неподвластные ни­
какому реальному контролю, он — монарх государства в
государстве, он финансирует журналы и партии, влияет
на международные отношения... омолаживает склероти­
ческие структуры и придает им динамичность» 82.
Появление фигуры типа Э. Маттеи — со всеми про­
тиворечиями его личности и деятельности — было, види­
мо, закономерным явлением в истории государственного
предпринимательства. 50-е годы были «романтическим
периодом» его становления, преодоления своеобразного
«первородного греха» госсектора — его возникновения в
эпоху фашизма, периодом утверждения в национальной
экономике, во взаимоотношениях с частным капиталом,
в общественном мнении. Становление любого явления,
будучи в какой-то мере плодом усилий одиночек, часто
выдвигает масштабные фигуры кондотьеров, в облике ко­
торых равно закономерны как их достоинства, так и по­
роки («победителей не судят»).
Но неверным было бы представление о деятельности
Э. Маттеи и ЭНИ в 50-х годах как о целиком продик­
тованной «общенациональными мотивами»; не менее
спорно и то, что она всегда давала оптимальный эконо­
мический результат. В свое время Э. Маттеи и его дети­

82 «Rinascita», 1972, N 5, р. 27.

62
ще справедливо упрекали в незначительности капитало­
вложений в геологоразведочную деятельность, в невни­
мании к проблемам очистки нефти, что приводило к пол­
ной зависимости от картеля, которому принадлежала
подавляющая часть нефтеперегонных заводов в Италии.
Обоснованный упрек выдвигался в связи с недостаточной
инициативой в расширении сети распределения, с неосу­
ществленным обещанием создать сеть газопроводов на
Юге и пр. Верно и то, что деятельность Э. Маттеи по­
ставила ЭНИ на грань финансового краха. И все же в
целом пример Э. Маттеи и первого десятилетия сущест­
вования ЭНИ свидетельствовал об определенной возмож­
ности поставить государственные предприятия на службу
общенациональным интересам даже в рамках существую­
щей системы. И в любом случае — о возможности исполь­
зования их в общих долговременных интересах системы
в целом.
Напротив, деятельность государственных предприятий
в 60-х годах сплошь и рядом не отвечала широко пони­
маемым интересам развития национального хозяйства,
отражала пренебрежение к последствиям своей политики
для экономики в целом. Признание этого факта довольно
широко распространилось в общественном мнении, отра­
зившись даже в газетных заголовках такого рода «Как
государственное предприятие стало частным бизнесом» 83
и др. Дело в том, что экспансия госсектора в 60-х годах
имела количественный характер, не привнесла качествен­
но новых моментов в развитие итальянской экономики,
прежде всего не влияла на преобразование ее структуры,
что со всей драматичностью проявилось в условиях ми­
рового экономического кризиса.
Отсутствие принципиальной разницы в критериях
деятельности между государственным и частным пред­
приятием ярко проявилось в деятельности национализи­
рованного предприятия ЭНЭЛ. Оно несет большую долю
ответственности за перебои в снабжении Италии электро­
энергией и развал ядерной энергетики, что с особенной
рельефностью проявилось в период кризиса. Главная
стратегическая ошибка руководства ЭНЭЛ, по общему
признанию, состоит в том, что оно сделало единственную

83 «Avanti», 1.VI 1975.

63
ставку на строительство Теплоэлектроцентралей и пол­
ностью отказалось от развития технически передовой
ядерной энергетики, способной обеспечить необходимые
темпы прироста энергии и ликвидировать зависимость от
поставок нефти. Унаследовав три ядерные электростан­
ции, ЭНЭЛ за время своего существования не построил
ни одной новой. Италия оказалась единственной про­
мышленно развитой страной, которая бездействовала в
этом плане, хотя уже в 1967 г. международные эксперты
подчеркивали необходимость интенсивного развития ядер­
ной энергетики прежде всего в Японии и Италии. Десять
потраченных впустую лет отбросили Италию далеко
назад в списке стран, развивавших ядерную энергетику.
Отказавшись от строительства ядерных электростан­
ций, ЭНЭЛ приступил к строительству обычных ТЭЦ, ко­
торые сравнительно дешевы. В качестве топлива для
ТЭЦ используются отходы от очистки нефти, тяжелые
масла с высоким содержанием серы, продающиеся дешев­
ле сырой нефти и сильно загрязняющие атмосферу. Ссы­
лаясь на действительные финансовые трудности, руко­
водство ЭНЭЛ тормозило переход на более качественное
топливо — метан или БТЦ (нефть с низким содержанием
серы). Невнимание ЭНЭЛ к экологическим проблемам
вызвало отказ многих провинций и коммун дать разре­
шение на строительство новых очередей ТЭЦ, которое и
привело начиная с 1969 г. к так называемой «экологи­
ческой войне» между ЭНЭЛ и коммунами.
В период энергетического кризиса выявились просче­
ты и в работе ЭНИ, который не сумел обеспечить авто­
номное снабжение Италии нефтью и нефтепродуктами,
осуществлял недостаточные усилия в деле разведки и до­
бычи нефти и газа в Италии и за рубежом. Государст­
венные группы ИРИ и ЭНИ внесли свою лепту в развал
ядерной энергетики. Их соперничество свело на нет по­
зитивные начинания 60-х годов. Деятельность, развивав­
шаяся на основе нескоординированных планов, зачастую
диктовалась конкурентными соображениями. Лишь с
помощью правительственных органов удалось разграни­
чить их компетенцию в ядерной энергетике.
ИРИ несет свою долю ответственности за недостатки
в развитии черной металлургии, ибо в конце 60-х годов
стало очевидным, что потребность Италии в стали обо­
гнала ее производство. Решение о строительстве на Юге
64
 пятого металлургического центра было принято с запоз­
данием и растягивается на целое десятилетие. Поэтому
Италия оказалась вынужденной вновь ввозить сталь.
«Приватистские» тенденции в деятельности госсекто­
ра наложили отчетливый отпечаток на его экспансию в
60-х годах, не позволяя приравнять экспансию и эконо­
мический прогресс, вынуждая ставить вопрос о качестве
экспансии госсектора, ее соответствии или несоответствии
интересам национальной экономики в целом. С этой точ­
ки зрения экспансия госсектора в 60-х годах имела огра­
ниченный, количественный характер, не привнесла каче­
ственных изменений в развитие национальной экономики.
Частнопредпринимательские тенденции, «автономия»
смешанных предприятий в сочетании с неэффективно­
стью централизованного политического руководства сек­
тором, неадекватностью средств контроля над ним, отсут­
ствием координации в работе многочисленных экономи­
ческих служб и прочим породили ту фрагментарность,
неорганичность в деятельности госсектора, которая
уменьшила его положительное воздействие на социально-
экономическое развитие Италии, а в конечном итоге вы­
звала его кризис.
В результате сложилась своеобразная ситуация. При­
ватистские, т. е. частнопредпринимательские, тенденции
в поведении смешанных предприятий возникли и усили­
лись не вследствие прямого давления частного капитала
и его способности определять политику смешанных пред­
приятий и не в результате слияния последних с частным
бизнесом, личных уний и т. п., как бывало раньше, а как
логический ответ предприятия, действующего в условиях
конкуренции на коммерческой основе и не направляемого
целеустремленной правительственной политикой. Те об­
щественные цели, выполнением которых порой кичатся
руководители смешанных предприятий, они осуществ­
ляют не в силу своего объективного положения государ­
ственного предприятия, а либо в силу субъективного
стремления своих менеджеров к осуществлению подоб­
ных задач («случаи» Э. Маттеи или О. Синигальи), либо
под чисто административным давлением политической
власти (строительство четвертого металлургического
центра в Таранто, в частности). Примеры новаторского
решения общенациональных хозяйственных проблем —
осуществление плана развития сталелитейной промыш­
3 Н. К. Кисовская 65
ленности («план Синигальи»), деятельность ЭНИ по
добыче нефти и газа в 50-х годах и пр.— оказались
изолированным явлением, не получившим развития в
последующие десятилетия. Фактическое осуществление
принципа эффективности, понимаемого как одновремен­
ное удовлетворение двух задач — максимальной экономи­
ческой эффективности предприятия и подлинных потреб­
ностей общества, осталось недостижимым идеалом.
На практике в деятельности госсектора постоянно имел
место перекос то в одну, то в другую сторону. Условно
можно сказать, что ЭНИ при Э. Маттеи дает пример кре­
на в сторону осуществления общехозяйственных целей, при
котором, однако, нарушались принципы «здорового эко­
номического управления». Напротив, деятельность госу­
дарственных предприятий в 60-х годах дает примеры
эффективности в масштабах предприятия, группы и от­
расли, не соответствующей, однако, оптимальному реше­
нию задач национального развития. Разумеется, в основе
этого явления лежат глубинные объективные противоречия
огосударствления при капитализме.
Усиление частнопредпринимательских тенденций, как
и кризис госсектора в целом, подтверждает изначальную
противоречивость капиталистического огосударствления,
глубокую справедливость мысли Ф. Энгельса о том, что
обобществление средств производства в условиях капи­
талистической экономики является лишь «формальным
средством» разрешения противоречий капитализма84.
Все явления, о которых шла речь выше, подтверждают
то обстоятельство, что государственная собственность при
капитализме не является носителем антагонистического,
т. е. социалистического, способа производства.
Хозяйственный и моральный кризис, переживаемый в
настоящее время госсектором, не меняет, однако, того
факта, что государственное предпринимательство превра­
тилось в важнейший и незаменимый компонент нацио­
нальной экономики, а его менеджмент — в важнейшую
составную часть правящей элиты. Это обстоятельство
отразилось на взаимоотношениях между частным и госу­
дарственным секторами хозяйства и обусловило определен­
ные изменения в структуре господствующего класса Ита­
лии.

84 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 223.

 ГЛАВА ВТОРАЯ

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СЕКТОР
И ЧАСТНЫЙ КАПИТАЛ

Эволюция позиций патроната

в отношении огосударствления.
Национализация электроэнергетики
Рост госсектора на определенном этапе способствовал его
превращению в силу, оказывающую воздействие на все
структуры общества, и в частности вызвал эволюцию как
в позициях частного капитала в отношении огосударств­
ления, так и в позициях самого госсектора. Более того,
взаимоотношения частного и государственного секторов
между собой, между ними и политическим правящим
классом наложили отпечаток на становление государст­
венно-монополистического капитализма в Италии во всей
его конкретике и специфике, усилили особенности
итальянского господствующего класса, определив новые
тенденции развития двух его основных олигархических
фракций: партийно-правительственной и частномонопо­
листической.
Госсектор Италии, возникший в итоге буржуазного
огосударствления, как и в других капиталистических
странах в своей повседневной деятельности обслуживая
интересы частных предприятий, играл и играет перво­
степенную роль в развитии национальной экономики и
государственно-монополистического производства. Он
предоставляет частному бизнесу «коллективные» про­
мышленные, социальные и научно-технические инфра­
структуры, дешевые услуги (железнодорожный, морской
и авиационный транспорт, почта, телеграф и телефон),
заниженные тарифы за пользование которыми дают пре­
имущества прежде всего и в максимальной степени круп­
ным производителям, причем налогоплательщики оплачи­
вают разницу между стоимостью предприятий и их оку­
паемостью. Он снабжает монополии дешевой энергией и
некоторыми полуфабрикатами, стимулируя повышение
конкурентоспособности итальянских товаров. Госсектор
создает благоприятный инвестиционный климат, надеж­
67 3*
ный и стабильный рынок для продукции частной про­
мышленности. В период кризисов он поглощает убыточ­
ные фирмы, содержит малоприбыльные, но необходимые
для монополистического производства предприятия. Гос­
сектор взял на себя главные затраты и риск освоения
новых и передовых отраслей хозяйства. Государство при­
нимает, таким образом, активнейшее участие в финанси­
ровании производственной деятельности в целом, стиму­
лируя частные капиталовложения или непосредственно
осуществляя инвестиции в отрасли капиталоемкие,
наукоемкие, с большим сроком окупаемости, т. е. мало­
привлекательные Для частного бизнеса. Государственное
финансирование, идущее в Италии в значительной мере
через госсектор, обеспечивает непрерывность процесса
производства и воспроизводства, повышение средней нор­
мы прибыли крупнейших монополий и в конечном итоге
выступает как узаконенная форма перекачки средств из
государственного бюджета в сейфы монополий. В общем
и целом государственное предпринимательство создает
благоприятные условия для внешней и внутренней экс­
пансии монополий.
При этом частный капитал не только легально поль­
зуется плодами деятельности госсектора, но и извлекает
громадные прибыли из секретных сделок с ним. Одним
из подобных примеров может служить выкуп у частных
фирм в 1957 г. всех телефонных служб, который произо­
шел при подозрительной секретности и на условиях, рез­
ко отличавшихся от оговоренных в законе, предусматри­
вавшем приобретение со стороны ИРИ контрольного па­
кета акций этих компаний *.
Формы и методы извлечения дополнительной выгоды
из государственных групп были особенно велики и разно­
образны в 40—50-х годах. Широко использовался меха­
низм личной унии для подчинения и эксплуатации гос­
сектора. Были случаи, когда па предприятиях, 51% акций

1 ИРИ вместо этого полностью выкупил активы телефонных ком­

паний, что стоило несравненно дороже приобретенпя контроль­
ного пакета. Пои этом ИРИ взял на себя оплату некой крупной
финансовой аферы: долг одной из фирм, подлежащих выкупу,
возрос в течение нескольких месяцев с 600 до 2900 млп., и ИРИ,
взял этот долг на себя. Частные фирмы, получив огромные вы­
купные платежи, использовали средства для усиления концен­
трации капиталов («Politica ed economia», 1958, N 1, p. 30-31).
68
которых принадлежал ИРИ, руководство оставалось в
руках лиц, одновременно возглавлявших конкурирующие
частные фирмы. Через личную унию частные компании
добивались полной идентификации тарифной политики
государственных и частных предприятий, причем первые
служили как бы прикрытием частных фирм перед лицом
государственных органов и общественности. Иной раз
подчинение государственных групп достигалось за счет
сохранения в частных руках сети распределения. Напри­
мер, предприятие ИРИ «Терни» до национализации
электроэнергетики продавало электроэнергию частной
фирме «Чентрале» по цене 3 лиры за киловатт-час, а по­
следняя продавала ее по цене 17 лир2. И так далее.
Вместе с тем усиление госсектора, будучи частью,
процесса утверждения государственно-монополистическо­
го капитализма, способствовало трансформации и других
компонентов, прежде всего монополий, в структуры госу­
дарственно-монополистического капитализма. В связи с
этим монополистическая буржуазия всегда отдавала себе
отчет в том, что непрерывный рост огосударствления
таит в себе потенциальную опасность, ибо лишает ее
непосредственного контроля над частью экономики и
наглядно демонстрирует паразитизм и ненужность капи­
талистов в процессе современного производства. Мощное
движение пролетариата в пользу огосударствления и на­
ционализаций усиливает боязнь и сопротивление буржуа­
зии. Поэтому отношение буржуазных и монополистиче­
ских кругов Италии к росту госсектора всегда было
двойственным, глубоко противоречивым и непоследова­
тельным.
Эволюция отношения частного сектора к огосударств­
лению прошла несколько этапов. В 30—40-х годах в усло­
виях фашизма оба сектора действовали в унисон, проти­
воречия между ними были минимальными. После свер­
жения фашизма и в первые послевоенные годы большая
часть деловых кругов и политических сил, представляв­
ших интересы буржуазии, склонялась к неолиберализму
и неизменно выступала против любых проявлений госу­
дарственного вмешательства, выходящих за рамки
санации.

2 «Мировая экономика и международные отношения», 1959. № 6,

с. 190.
69
 В 1948 г. монополии перешли во фронтальное наступ­
ление на завоевания трудящихся. Под реальной угрозой
реприватизации оказался и госсектор. Требуя возвраще­
ния в частные руки «оздоровленных» предприятий, пат­
ронат высказывался за роспуск ИРИ и особенно ФИМ 3,
созданного в 1947 г. для проведения санации в машино­
строении. Последний разработал планы реконверсии
военной промышленности, которые, однако, натолкнулись
на сильное сопротивление машиностроительных компа­
ний во главе с ФИАТ. В результате ФИМ сумел лишь
частично осуществить планируемую реконверсию, а его
деятельность свелась в основном к ликвидации убыточ­
ных предприятий. Против сталелитейной промышленно­
сти ИРИ вел кампанию король итальянской частной ме­
таллургии Фальк. Драматические формы приняла борьба
монополий против создания и деятельности ЭНИ; им
удалось, в частности, ограничить исключительные права
ЭНИ на разведку и добычу природного газа районом
Паданской долины, в то время как левые силы и руко­
водители правительственных экономических служб на­
стаивали на предоставлении ЭНИ подобных прав на всей
территории Италии.
Частный патронат не оставлял надежд на репривати­
зацию наиболее доходной части госсектора вплоть до
конца 50-х годов. В 1958 г. президент «Конфиндустрии»
Де Микели вновь потребовал, чтобы государственные
предприятия были возвращены частному капиталу, едва
это станет возможным с экономической и финансовой
точек зрения 4.
В целом 50-е годы прошли под знаком борьбы част­
ного капитала с любыми новыми инициативами в обла­
сти огосударствления. Однако полного единства в среде
патроната не было и в тот период. Если часть его стоя­
ла на экстремистских позициях, требуя полной ликвида­
ции госсектора5*, то другие крути занимали позицию
В
3 ФИМ — Фонд финансирования машиностроительной промыш­
ленности.
4 «Unità», 27.11 1958.
5 О позиции определенных кругов итальянского патроната в этот
период и вместе с тем о степени его социально-политической от­
сталости дает представление позиция журнала «Боргезе», актив­
но участвовавшего в антиэтатистской кампании 1956-1958 гг.
В качестве рецепта борьбы он порекомендовал «добрым буржуа»
бойкотировать товары и услуги государственных предприятий и
70
терпимости в отношении уже существующих государст­
венных предприятий, выступая против их расширения и
укрепления, и, наконец, часть патроната эволюциониро­
вала к принятию идей государственного регулирования
экономики и государственного предпринимательства.
Монополиям удалось в ряде случаев затормозить или
уменьшить «отрицательные» с их точки зрения послед­
ствия огосударствления или приспособиться к ним и из­
влекать пользу. Однако частный патронат не смог до­
биться ликвидации ИРИ и ФИМ, воспрепятствовать со­
зданию ЭНИ, предотвратить организацию министерства
по делам смешанных предприятий и отделение государ­
ственных предприятий от «Конфиндустрии». В еще мень­
шей мере преуспел он в требовании реприватизации гос­
сектора, который именно в этот период превращался в
важный инструмент господства ХДП. В ходе жестокой
борьбы госсектор не только сохранил свои позиции, но
и начал расширять их.
Главную роль в его защите в первое послевоенное
десятилетие сыграли трудящиеся. Борьба, руководимая
коммунистической и социалистической партиями и левы­
ми профсоюзами, против лавины увольнений, за модер­
низацию, перестройку и рост производства на предприя­
тиях госсектора сорвала реприватизационные намерения
частного капитала.
Утверждение неокапиталистических и дирижистских
идей в среде итальянского господствующего класса с при­
сущим ему провинциализмом и старомодностью проис­
ходило, таким образом, чрезвычайно медленно. Реши­
тельный поворот правящих кругов в пользу расширения
государственного вмешательства в экономику определил­
ся лишь в начале 60-х годов и был связан с новыми
явлениями в экономической, социальной и политической
жизни Италии. В 50-х годах итальянская промышлен­
ность по ряду показателей вплотную приблизилась к раз­
витым капиталистическим странам. Эти изменения про­
извели глубокий психологический переворот в итальян­
ском обществе, приобщив его к нормам и критериям
западноевропейских стран «первого эшелона». Жесткие
составил длиннейший список этих товаров и услуг. Бойкоту над­
лежало подвергнуть также услуги крупнейших банков ИРИ и
даже главного Итальянского банка (!) См. «Politica ed economia»,
1958, N 1, p. 40.
71
императивы европейской и международной конкуренции
в условиях начавшейся научно-технической революции,
стремление закрепиться в ряду развитых капиталистиче­
ских стран, чтобы вкусить заманчивые плоды «индуст­
риального общества»,— эти, в конечном счете экономиче­
ские, потребности сыграли решающую роль в изменении
основных направлений экономической и социальной по­
литики господствующих классов. Иначе говоря, новый
уровень развития предъявил более высокие требования
к политике правящих кругов, поставив проблему более
широкого и эффективного государственного вмешатель­
ства в экономику.
Особенность Италии заключается в том, что идеи го­
сударственного вмешательства, а в более общем плане —
неокапиталистические идеи — первоначально проложили
себе дорогу в партийно-правительственном лагере и глав­
ной правящей партии ХДП при явной или скрытой оппо­
зиции частного капитала и его штаба — «Конфиндуст­
рии». Именно в правительственных партиях окрепло
понимание того, что государственное регулирование эко­
номики есть свершившийся и исторически необратимый
процесс и не стоит более доказывать его правомоч­
ность, чем усиленно занимались сторонники экономиче­
ского «интервенционизма» в 50-х годах. Демохристиане,
социал-демократы, республиканцы и некоторые правые
круги социалистической партии выступили апологетами
смешанных предприятий, «новой экономической систе­
мы», основывающейся на частной инициативе, но разви­
вающейся в соответствии с «общественными» интересами
и под контролем государства. Исходя из отрицания «ман­
честерского капитализма», т. е. капитализма эпохи
свободного предпринимательства, проявившего полную
неспособность разрешить проблемы и противоречия Ита­
лии, с одной стороны, и «бюрократического этатизма»,
т. е. полного огосударствления экономики, связываемого
с «тоталитарными политическими режимами» и уничто­
жением предпринимательской инициативы — с другой,
идеологи христианской демократии провозгласили сме­
шанную экономику искомым и обретенным «третьим
путем». Смешанные предприятия расценивались в офи­
циальных кругах как конкретное воплощение идеи соеди­
нения предпринимательской инициативы с государствен­
ным контролем над экономической деятельностью, а для
72
большинства — и как реальная альтернатива национа­
лизации.
Смена курса правящего класса была связана и с по­
литическими переменами в Италии. В июле 1960 г. реак­
ционные и откровенно профашистские поползновения
господствующего класса и правого руководства христиан­
ской демократии получили мощный отпор. Антифашист­
ское единство демократических сил, восстановленное в
славные дни «второго Сопротивления», как назвали
июльские события 1960 г., сделало невозможным поворот
вправо. Для ХДП, по-прежнему нуждавшейся в союзни­
ках для осуществления власти, события 1960 г. означали
необходимость искать их отныне слева от себя, окрасив
одновременно в реформистские тона модернизаторскую
политику господствующих классов, в отличие, например,
от голлистской Франции.
Кризис временно разрешился так называемым лево­
центризмом, поворотом к некоторым неотложным со­
циально-экономическим и политическим реформам, с по­
мощью которых его инициаторы хотели упрочить пози­
ции Италии в ряду развитых капиталистических стран.
В политическом отношении «левый центр» означал отказ
от опоры на консервативную либеральную партию и союз
с социалистической партией, которая с 1963 г. входила
в правительства.
В конце 50-х годов поворот к неокапиталистическим
доктринам определился и среди некоторых группировок
монополистического капитала. В период промышленного
подъема укрепились те группы крупных монополий, ко­
торые действовали в обрабатывающей промышленности,
крупносерийном производстве и технически передовых
отраслях: ФИАТ, «Пирелли», «Оливетти», «Италчемен-
ти» и др. Используя достижения и возможности научно-
технической революции, они заметно усилили свои эконо­
мические позиции и выступили в поддержку неокапита-
листических и реформистских начинаний левоцентрист­
ских правительств, рассматривая их как необходимое
условие развития частнокапиталистической экономики и
главную предпосылку модернизации, рационализации,
повышения конкурентоспособности своих предприятий.
Эта группировка поддержала меры по государственному
регулированию экономики, идеи программирования и
концепции «согласованной экономики», предусматриваю­
73
 щие тесное взаимодействие экономических служб госу­
дарства с частным и государственным секторами нацио­
нального хозяйства. По мере укрепления своей мощи эти
монополистические объединения пришли к отчетливому
осознанию возможности и полезности использования гос­
сектора в интересах капиталистического воспроизводства.
К этому подводили западноевропейский опыт национали­
заций и их использования в интересах капиталистиче­
ской экономики и практика ИРИ. Строительство широкой
сети дорог предприятиями ИРИ, в частности, явилось
важной предпосылкой развития автомобильной империи
ФИАТ.
Происшедшая, таким образом, на грани 50—60-х годов
консолидация сил, выступающих за рост огосударствле­
ния, позволила в 1962 г. провести национализацию элект­
роэнергетики, которая оказалась по существу единствен­
ной крупной реформой левого центра. Эта акция и ее
противоречивые последствия имеют исключительно важ­
ное значение для всех процессов, развернувшихся вокруг
государственного предпринимательства в 60-х годах.
Хотя формальное объяснение акта национализации
довольно просто — социалистическая партия потребовала
ее как непременного условия своей поддержки левоцент­
ристского правительства А. Фанфани,— вопрос об истин­
ных причинах, сделавших национализацию возможной,
и в частности о соотношении при этом экономических и
политических факторов, достаточно сложен. В самом
деле, опыт национализации не свойствен итальянской
практике частичного огосударствления — «иризации».
Время осуществления не совпадает с «поветрием» после­
военных национализаций, которые прокатились по стра­
нам Восточной и Западной Европы и были связаны с
мощным подъемом освободительного и антифашистского
движения. Она произошла в период «экономического
чуда». Огосударствлению подверглась одна из самых рен­
табельных, технически передовых и мощных в финансо­
вом отношении отраслей, что разительно отличает этот
акт от санационной политики в Италии и от национали­
заций в Западной Европе. Наконец, она произошла в тот
период, когда почти повсеместно в буржуазных партиях
и реформистских кругах рабочего движения распростра­
нилось убеждение в «архаичности» подобных меро­
приятий.
74
 Следует оговориться, что национализация в Италии
неоднократно привлекала внимание советских исследова­
телей 6, в связи с чем оказывается возможным опустить
здесь ряд подробностей, но неизбежны некоторые повто­
рения.
В проведении национализации известную роль сыгра­
ли экономические причины. За сто лет своего развития
частные электроэнергетические компании, возглавляемые
четырьмя крупнейшими группами — «Эдисон», «Нейтра­
ле», «Бастоджи», САДЭ, превратились в главную про­
мышленную и финансовую силу итальянской экономики.
Издавна связанные с крупнейшими банками, они воро­
чали колоссальными средствами (36% акционерного ка­
питала в промышленности 1959—1960 гг.7), занимая
одно из первых мест в Италии по уровню концентрации
капиталов. Процент самофинансирования и прибыли этих
фирм были самыми высокими: за 1957—1960 гг. они по­
лучили свыше 300 млрд, лир чистых прибылей (отчисле­
ния в госбюджет в виде налога за этот же период со­
ставили 120 млрд. лир). Электроэнергетические компании
находились в авангарде технического прогресса.
Несмотря на огромные технико-финансовые возмож­
ности роста, частные компании проводили политику сдер­
живания производства и искусственного создания дефи­
цита на электроэнергию,_ чтобы диктовать политику в
области тарифов и цен. Италия отставала от развитых
капиталистических стран по производству и потреблению
электроэнергии на душу населения, обгоняя лишь такие
страны Западной Европы, как Греция и Португалия.
Установление дискриминационных тарифов приводи­
ло к усугублению извечных бед Италии: кризиса Юга,
отставания сельского хозяйства. (Потребление электро­
энергии в расчете на одного жителя на Севере более чем
в 5 раз превышало этот показатель на Островах. Сель­
ское хозяйство, производившее в 1960 г. около 20%
национального продукта, потребляло немногим более 1%
электроэнергии 8.)

6 По вопросам национализации 1962 г. в Италии см.: Василь­

ков Н. П. Экономика современной Италии. М., 1969; Крутень Ю.
Национализация электроэнергетики в Италии.— «Мировая эконо­
мика и международные отношения», 1968, № 6, и др.
7 Васильков Н. П. Указ, соч., с. 219.
8 «Unità», 27.III 1962.
75
 Классовая политика цеп создавала такую ситуацию,
когда крупные монополии, потреблявшие около 50%
электроэнергии, оплачивали менее */4 ее стоимости.
Львиную долю доходов оплачивали мелкие и средние по­
требители. 1 квт. электроэнергии стоил для крупных про­
мышленников 7,2 лиры, для ремесленников и мелких
предприятий — 19,42, для нужд частного освещения —
34,47 9. Все это привело к тому, что против всевластия
«баронов» выступили самые различные категории потре­
бителей.
Действовавший в электроэнергетике дочерний холдинг
ИРИ, несмотря на свои значительные размеры (сектор
муниципальных и смешанных предприятий в 1961 г.
удовлетворял около 32% потребности в электроэнергии),
не проводил самостоятельной линии в тарифной полити­
ке. «Мирное сосуществование» частной и государствен­
ной промышленности выливалось в «отчетливое преобла­
дание частного сектора над общественным», признавал
Э. Маттеи10. Правительственные органы типа межмини­
стерского комитета по ценам также не могли противо­
стоять давлению частного капитала, санкционируя
превышение цен над стоимостью электроэнергии и дис­
криминацию в отношении различных категорий потре­
бителей.
В итоге широкое общественное мнение высказалось в
пользу национализации частных электроэнергетических
компаний, видя в этом средство стимулировать развитие
планирования в Италии, обеспечить потребности страны в
электроэнергии, развить ядерную энергетику, рационали­
зировать развитие отрасли, создать единую энергосисте­
му, ликвидировать дискриминационные тарифы, решить
социально-экономические проблемы Италии. Экономиче­
ское обоснование национализации, таким образом, значи­
тельно отличалось от прежнего, когда ее проведение дик­
товалось прежде всего необходимостью облегчить процес­
сы концентрации производства и капиталов. В условиях
государственно-монополистического капитализма на пер­
вый план выдвинулись другие моменты: возможность ма­
неврировать национализированной отраслью, стимулиро­

9 Pasquantonio F. La nazionalizzazione dell’industria elettrica. Roma,

1962, p. 61.
10 Scalfari E, Storia segreta dell’industria elettrica. Bari, 1963, p. 121.
76
вать с ее помощью производство и таким путем решать
общеэкономические проблемы.
Формированию мощной оппозиции электроэнергетиче­
ским компаниям способствовали и политические Причи­
ны. «Бароны электроэнергетики» помогли приходу фаши­
стов к власти. За оказанные «услуги» они получили от ре­
жима Муссолини колоссальные преимущества в виде неод­
нократного повышения тарифов и чрезвычайных субси­
дий, покрывавших до 60% стоимости создаваемых соору­
жений, и заняли лидирующее положение в промышлен­
ном мире Италии. В 50-х годах они пустили щупальца в
химическую, текстильную, металлургическую, машино­
строительную отрасли, а также в сферу финансов.
Через «Ассоломбарда» — самую влиятельную терри­
ториальную организацию промышленников Северной
Италии — «бароны электроэнергетики» заправляли в
«Конфиндустрии» — организации итальянского патрона­
та. В результате установления связей с политическим ми­
ром электроэнергетическая империя превратилась в мощ­
ную группу давления. Общепризнанным был факт финан­
сирования ею избирательных кампаний ХДП, либералов
и партий правого толка.
Электроэнергетические фирмы методически внедря­
лись и в общественную жизнь Италии и. Поэтому сторон­
ники национализации рассматривали ликвидацию их вла­
сти как средство уничтожения мощной группы давления
и предпосылку сохранения и действенности демократиче­
ских институтов в стране.
Эти обстоятельства объясняют развертывание широ­
кой кампании в пользу национализации, в которую вклю­
чились партии и профсоюзы, общественные организации*
11 «Журналы, партии, различные культурные институты, политех­
никумы, институты университетского типа, инженерные факуль­
теты, кафедры электроники находились под сильным влиянием
электроэнергетических групп и осуществляли значительное дав­
ление на парламент и общественную администрацию. Депутат
Джованни Малагоди перешел с поста консультанта при Луиджи
Бруно, президенте фирмы «Чентрале» (одной из четырех «веду­
щих» финансовых групп в электроэнергетике.—Я. Я.), на пост
генерального секретаря итальянской либеральной партии. Этот
случай представляет собой один из самых показательных приме­
ров тех методов, с помощью которых электропромышленники
обеспечивали свои интересы в парламенте...» — подчеркивал вид­
ный итальянский журналист Э. Скальфари (Scalfari E. Ор. cit.,
р. 103).
77
и журналы, институты и университеты, муниципалитеты
и широкие массы трудящихся — потребителей электро­
энергии. Но эти же обстоятельства помогают представить
ту гигантскую силу сопротивления, которую мобилизова­
ли частные владельцы в защиту своих позиций. Лишь в
результате ожесточенной борьбы решилась судьба элект­
роэнергетической империй.
В 1958—1962 гг. в парламент было внесено четыре за­
конопроекта о национализации: от имени коммунистов,
социалистов, социал-демократов и левых течений ХДП.
В прессе, по радио и телевидению началась оживлен­
ная полемика: обсуждались проблемы энергетики, по­
литика частных компаний и их роль в жизни страны,
плюсы и минусы национализации и других методов ого­
сударствления и пр. Публиковались деликатные подроб­
ности о неприглядной деятельности частных электроком­
паний. Представительные съезды и совещания потребите­
лей электроэнергии зачастую завершались опубликова­
нием документов типа «черной книги» о деятельности
«Эдисон». На борьбу поднялись коммуны, страдавшие от
произвола частных компаний. На местах создавались ко­
митеты по организации борьбы за национализацию с уча­
стием всех демократических партий.
Инициатором, вдохновителем и организатором массо­
вого повсеместного движения в пользу национализации
стал рабочий класс во главе с Коммунистической партией
Италии и ВИКТ. Коммунистическая партия требовала
придать национализации антимонополистический харак­
тер, поэтому она резко критиковала ограниченные масш­
табы национализации и исключение из сферы действия
закона крупнейших компаний, так называемых внутрен­
них поставщиков, которые производят электроэнергию
для собственных нужд, размеры возмещения, его вы­
плату наличными деньгами и др. Компартия требовала
четко сформулировать в тексте закона задачи, структуру
и основные направления деятельности национализирован­
ного предприятия в будущем. Наконец, ИКП настаивала
на прочных гарантиях для трудящихся: их участия в уп­
равлении, присутствия потребителей в руководящих ор­
ганах ЭНЭЛ и контроля над ним, права парламентского
вмешательства в его дела 12.

12 «Rinascita», 1962, N 8, р. 4.
78
 Национализацию, помимо рабочего класса и главных
профцентров, поддержали правящие партии — христиан­
ские демократы, социалисты, социал-демократы, респуб­
ликанцы, а также монополистические объединения, не­
довольные политикой частных электрокомпаний. Блок сил,
выступивший в пользу национализации электроэнергетики,
таким образом, был чрезвычайно пестр, а их позиции, цели
и ожидания — весьма противоречивы. Последнее обстоя­
тельство усугублялось борьбой за «иризацию» электро­
энергетики. Упорное сопротивление некоторых течений
ХДП и особенно социалистов, сознававших опасность
дальнейшего усиления ЭНИ и ИРИ, увеличило, однако,
шансы сторонников национализации.
Большая часть правящих сил рассматривала ее как
средство модернизации итальянской промышленности.
Так, отвечая на реплику одного из адвокатов электроком­
паний, назвавшего сторонников национализации врагами
частной собственности и представителями коммунистиче­
ского образа мыслей, Л. Пиккарди, один из авторов зако­
нопроекта о национализации, подготовленного леворади­
кальной группой «Амичи дель мондо», подчеркнул: «...вы­
ступая за национализацию электроэнергетики, мы не
предлагаем враждебную частному предприятию цель:
скорее мы стремимся создать условия, которые будут спо­
собствовать развитию частных фирм» 13.
Против тарифной политики электроэнергетических
компаний выступили также частные фирмы ФИАТ, «Мон-
текатини», «Пирелли», «Фальк», СНИА и др. Изданная
Национальным союзом потребителей электроэнергии
«черная книга» засвидетельствовала наличие острых про­
тиворечий между «баронами» и фирмами, действующими
в отраслях обрабатывающей промышленности; истоки
этих противоречий относятся к 1948—1949 гг., когда эти
же предприятия выступили против повышения тарифов
на электроэнергию.
Крупнейшие монополии, однако, выступили в пользу
«иризации» электроэнергетики. В частности, руководя­
щий совет по Италии в Европейском комитете по вопро­
сам экономического и социального прогресса, состоящий
из представителей фирм ФИАТ, «Пирелли» и др., весной
1962 г. высказался в пользу уже испробованных методов

13 Scalfari E. Ор. cit., р. 109.

79
 огосударствления, т. е. «иризации», и с угрозой предупре­
дил, что национализация вызовет «опасную психологиче­
скую реакцию» патроната 14. Под давлением этих монопо­
лий из действия закона о национализации были исключе­
ны «внутренние поставщики». В результате частичной
национализации избежали такие фирмы, как ФИАТ,
«Монтекатини», «Фальк», «Сичэдисон», АНИЧ и др.
Крупнейшие монополии, санкционировавшие в конечном
счете проведение национализации в своих уакопрактиче-
ских целях, не были, разумеется, склонны поощрять ан­
тимонополистические действия партий и профсоюзов тру
дящихся.
Электроэнергетические монополии мобилизовали в
свою защиту правые группировки ХДП, которые угрожа­
ли расколом партии в случае национализации, либералов
и неофашистов. Владельцы электроэнергетических фирм
прибегли к формам прямого воздействия на политические
силы, использовали организации интегрированной Евро­
пы как средство давления на итальянское правительство,
инспирировали запросы электропромышленников ФРГ в
ЕЭС и ЕОУС, в которых Италия обвинялась в нарушении
уставов этих организаций, и другие формы шантажа и за­
пугивания. Буржуазная пресса, настойчиво твердив­
шая, что левый центр создал в стране климат «социа­
листического типа», что национализация есть переход к
«экономике коллективистского толка» и выражение «не­
доверия к частной инициативе» и пр., искусно поддержи­
вала в широких кругах патроната состояние пессимизма,
нервозности и тревоги. Появились неизбежные их спутни­
ки: спекулятивная деятельность, вывоз капиталов за гра­
ницу, сдерживание инвестиций и пр. Ожесточенное сопро­
тивление не смогло предотвратить национализацию элект­
роэнергетических монополий, но свело к минимуму их по­
тери.
В декабре 1962 г. законопроект о национализации был
принят голосами коммунистов, социалистов, социал-де­
мократов, республиканцев и христианских демократов.
Тотчас после его опубликования ХДП поспешила заве­
рить монополистический капитал в том, что она «дове­
ряет частной инициативе», которая должна быть объек­
том «поощрения» и «защиты» в «соответствии с норма­

14 «Mondo economico», 1962, N 24, р. 43.

80
ми итальянской конституции». Политический секретарь
ХДП А. Моро заявил, что партия не считает своевре­
менным «ограничивать» экономическую деятельность в
других отраслях, что национализация рассматривается
партией как мера «вспомогательная» и «единичная» 1516 .
Итак, соотношение сил в Италии в тот момент ока­
залось в пользу национализации. Однако последняя
была проведена таким образом, что не пострадали ни иму­
щественные интересы владельцев частных электрокомпа­
ний, ни более широкие интересы монополистического ка­
питала в целом. Частные предприятия национализирова­
лись на условиях высокого выкупа, сумма которого опре­
делялась на основе средней биржевой стоимости акций
этих компаний в период бума 1959—1961 гг. Общая сумма
компенсации с учетом 5,5% годовых (при национализа­
ции электроэнергетики в Англии и Франции процент был
значительно ниже), выплачиваемая в сравнительно ко­
роткий срок — 10 лет (в Англии — 25 лет, Франции —
50 лет), оказалась в связи с этим чрезвычайно высо­
кой — 2276 млрд. лир.
Во-вторых, особенности выплаты компенсации (она
выплачивалась не облигациями, как обычно, а наличны­
ми деньгами, и не отдельным держателям акций, а пред­
приятию в целом) означали сохранение организма ком­
пании, которая могла продолжать свое существование,
изменив сферу деятельности. Кроме того, до конца
1964 г. слияние бывших электроэнергетических компаний
поощрялось фискальными льготами. Порядок уплаты
возмещения переложил тяготы государства на национа­
лизированное предприятие ЭНЭЛ, создав для последнего
большие финансовые трудности.
Вопреки требованиям трудящихся, в законе не были
предусмотрены ни формы участия трудящихся в управ­
лении ЭНЭЛ, ни эффективные средства парламентского
контроля над ним.
Таким образом, сопротивление консервативных сил на­
ложило глубокий отпечаток на национализацию, которая,
по справедливому замечанию Ф. Ипполито, бывшего ру­
ководителя Национального совета по ядерной энергети­
ке — КНЭН, «как бы стыдилась самой себя» 1в. Продик­

15 «Popolo», 21.VI 1962.

16 «Rinascita», 1974, N 7, р. 26.
81
тованный в большой мере политическими соображения­
ми акт национализации приобрел характер отступного,
которое ХДП заплатила социалистам за поддержку своей
политики.
Содержание закона и условия его рождения во мно­
гом определили характер и недостатки в деятельности
национализированной электроэнергетики в 60-х годах.
Она действовала как составная часть системы государст­
венно-монополистического капитализма. Переход в об­
щегосударственную собственность автоматически не при­
вел к преобладанию в деятельности ЭНЭЛ общегосудар­
ственных критериев и подходов. Напротив, в деятельно­
сти ЭНЭЛ отчетливо наблюдались проявления узковедом­
ственного подхода к разрешению всех проблем. Деятель­
ность ЭНЭЛ лишний раз подтвердила то обстоятельство,
что изолированная национализированная отрасль не мо­
жет действовать на основе иных, отличных от общепри­
нятых законов. Опыт также подчеркнул важность подбо­
ра кадров, которые соединяли бы техническую компетент­
ность с общегосударственным подходом к проблемам17.

17 Любопытные замечания о роли, которую в нынешнем кризисе

ЭНЭЛ сыграло его руководство, сделал Ф. Ипполито, в прошлом
президент КНЭН, ныне — профессор Неаполитанского универси­
тета. «Это частая ошибка — устраивать революции (Ф. Иппо­
лито имеет в виду национализацию 1962 г.— Н. К.), а потом по­
ручать руководство делами тем, кто революционером не был».
В. Ди Каньо, президент ЭНЭЛ в 1963-1973 гг., не верил в нацио­
нализацию, еще меньшим «революционером» был А. М. Андже-
лини, в прошлом — генеральный директор, с 1973 г.— президент
ЭНЭЛ. А эти люди определяли политику ЭНЭЛ и национальную
политику в области энергетики. Ф. Ипполито продолжает: «ЭНЭЛ
должен был быть только исполнительным инструментом эконо­
мической политики, разрабатываемой на политическом уровне.
Он же, напротив, превратился в создателя этой политики и допу­
стил ошибки». Ф. Ипполито справедливо заметил, что ЭНЭЛ,
который родился из национализации, стыдящейся самой себя и
за которую государство как бы просило прощения у бывших вла­
дельцев, нес па себе тяготы «позорного рождения». «Без фонда
дотаций, обремененный долгами, с тарифами, блокированными
в 1960 г., ЭНЭЛ был так же свободен в своем выборе, как чело­
век, взятый за горло» («Espresso», 1974, N 2, р. 3). Примечатель­
но, что аналогичную по существу оценку переменам в управле­
нии ЭНЭЛ дали трудящиеся. Так, по свидетельству Л. Делла Меа,
левого социалиста, один из рабочих на электростанции в Ларде-
релло в 1964 г. заметил: «Изменилось имя, но волк остался вол­
ком» («Mondo nuovo», 1964, N 30, р. 9).
82
По размаху борьбы национализация явилась . крупным
общедемократическим движением. Однако, несмотря на
массовый характер выступлений, демократическому бло­
ку во главе с коммунистической партией не удалось при­
дать национализации свои принципы.
Проведенная под руководством реформистских сил, ра­
дикальные устремления которых, как показала дальней­
шая практика, были весьма слабы, под влиянием коры­
стных, узкопрагматических интересов определенной части
патроната и натолкнувшаяся на ожесточенное сопротив­
ление «баронов электроэнергетики», национализация
1962 г. превратилась в капиталистическое обобществле­
ние, отвечающее интересам монополий и задаче укрепле­
ния системы государственно-монополистического капита­
лизма.
1962 год подтвердил кардинальные перемены в отноше­
нии господствующих классов к проблеме огосударствле­
ния. Именно поэтому кампания за национализацию на оп­
ределенном этапе развития утратила органическую связь
с левой политикой, общим фронтом наступления комму­
нистического и рабочего движения, а сама национализа­
ция превратилась в инструмент экономической политики
правящих классов. Влияние коммунистической партии и
трудящихся сказалось по преимуществу в выборе формы
огосударствления, которая, однако, как показывает и за­
падноевропейская, и итальянская практика, достаточно
индифферентна по отношению к сущности мероприятия
и не препятствует интеграции национализированного
предприятия в систему государственно-монополистиче­
ского капитализма. С этой точки зрения итоги национали­
зации оказались во многом разочаровывающими для
итальянских трудящихся.
Вместе с тем национализация электроэнергетики, вы­
сококонцентрированной отрасли, явилась временным раз­
решением острого противоречия между общественным по
своему характеру производством и частной формой при­
своения. Она дала известный экономический эффект и соз­
дала условия для более быстрого неокапиталистического
развития Италии. Национализация вызвала и далеко иду­
щие социальные последствия, приведя к значительной пе­
рестройке в системе государственно-монополистического
83
капитализма. Явившись одной из причин ослабления тра­
диционного частного предпринимательства, она ознамено­
вала собой поворотный момент в развитии взаимоотноше­
ний между частным и государственным секторами.

Кризис частного предпринимательства.

Взаимоотношения госсектора и частного капитала
в 1963—1975 гг.
Национализация электроэнергетики ускорила изменения
в соотношении сил между государственным и частным сек­
торами. Усиление могущества государственных предпри­
ятий, окончательное преодоление «комплекса неполноцен­
ности» в отношении частного сектора в сочетании с новы­
ми социально-экономическими условиями, стимулирую­
щими расширение государственного вмешательства в
экономику, привели к тому, что госсектор постепенно пре­
вратился в ведущую и направляющую силу итальянской
экономики. Государственное предпринимательство не толь­
ко стало равноправным партнером частного бизнеса, но
и в ряде отношений заняло в системе «частный сектор —
государственный сектор» руководящие позиции.
Его экспансия в 60-х — начале 70-х годов имела место
не только вследствие объективных экономических процес­
сов, происходивших «внутри» его (тенденция к верти­
кальной и горизонтальной интеграции), и заинтересован­
ности политических сил в его усилении, но и в результате
широко признаваемого кризиса частного предпринима ­
тельства Италии. Этот кризис имеет свои исторические и
структурные корни и лишь отчасти связан с ростом гос­
сектора, который в значительной мере развивался на «ни­
чьей» территории — на Юге и Островах, где практически
отсутствует местная промышленная буржуазия.
Традиционные структурные недостатки итальянской
экономики обусловили и слабость итальянского предпри­
нимательства. Дуализм экономики, отсутствие периода
грюндерства, запоздалое завершение индустриализации и
феномен «недоиндустриализации», своеобразная «бед­
ность» итальянской буржуазии — эти и другие причины
обусловили непрочность, хрупкость промышленной базы
страны, ее локализацию в районах Севера и Центра и по­
чти полное отсутствие промышленности в современном
84
понимании этого слова на Юге и Островах. Единственны­
ми носителями «передового капитализма» во многих
районах Южной Италии являются буржуазия, живущая
на ренту, и земельные спекулянты. Начавшая расти на
Юге строительная буржуазия также теснейшим образом
связана со спекулятивной деятельностью. Новый слой
мелких предпринимателей, так называемых «импровизи­
рованных» хозяев, пополнивший ряды патроната в пе­
риод бума начала 60-х годов, не имеет ни больших капи­
талов, ни тем более стабильных традиций предпринима­
тельства. Изначально экономически слабая итальянская
буржуазия, страдавшая от недостаточного уровня накоп­
ления, чуждая предпринимательскому риску, оказалась не­
способной к динамичному развитию. Эти же причины об­
условили преимущественное развитие в Италии финансо­
вого капитала в ущерб промышленному, а также широкое
распространение спекулятивной деятельности. В среде
итальянского патроната мало высококвалифицированных
менеджеров, невысока профессиональная компетент­
ность.
Традиции протекционизма, а впоследствии автаркии
способствовали формированию иждивенческих настроений
в качестве основной черты психологии итальянского част­
ного бизнеса.
Усиление циклических колебаний в развитии конъюн­
ктуры (1958, 1964—1965 гг. и сильнейший кризис начала
и середины 70-х годов), сохранившиеся структурные не­
достатки в экономике и прочие причины — все это на
фоне убыстряющейся научно-технической революции ус­
корило упадок частного предпринимательства. Немало­
важную роль в этом сыграла близорукая и бесперспектив­
ная политика патроната и его организации — «Конфинду­
стрии».
Выражавшая интересы наименее динамичных кругов
патроната, представляющих, однако, большинство част­
ных предпринимателей, «Конфиндустрии» пыталась удер­
жаться на старых позициях и в 60-х годах. Поддержание
зарплаты на низком уровне, взгляд на армию безработ­
ных как на необходимое условие маневренности экономи­
ческой системы, крайняя осторожность при снижении та­
моженных барьеров, отрицание планирования и требова­
ние сорвать «чрезмерное» развитие госсектора, слепая
вера в то, что количественное развитие автоматически
85
приведет к ликвидации структурных диспропорции италь­
янской экономики,— таковы были принципы деятельности
«Конфиндустрии» в экономической области. В политиче­
ском плане она выступала за борьбу «до конца» с левыми
партиями и профсоюзами, в поддержку либералов, быв­
ших по традиции доверенным лицом частного капитала,
правых кругов христианской демократии и осторожно —
неофашистов.
Эти горизонты оказались преодоленными самой эво­
люцией экономических структур, которые требовали сов­
сем иных ориентиров для своего дальнейшего развития
даже в рамках капитализма. Новые тенденции были уло­
влены прежде всего определенными политическими кру­
гами и немногочисленными группами патроната. «Конф-
индустрия» в целом пыталась противостоять им, что уси­
лило внутренний раскол. В 1962 г. ФИАТ практически
вышел из «Конфиндустрии». Отказав в своей поддержке
начинаниям «левого центра» в экономической и социаль­
ной областях 18, «Конфиндустрия» сделала ставку на оп­
позиционную партию либералов. Это обстоятельство осла­
било общие позиции патроната и его влияние на госсектор
по сравнению с 50-ми годами, когда благодаря установив­
шимся еще в 1947—1948 гг. связям между ХДП и «Конф­
индустрией» он мог отстаивать свои интересы через по­
литические каналы, через своих представителей в прави­
тельствах, в ХДП и либеральной партии.
Оппозиция левому центру и выход ИРИ из «Конфин­
дустрии» в 1958 г., с одной стороны, негативизм и запоз­
далое осознание необходимости и выгод государственного
вмешательства — с другой, сузили влияние итальянской
буржуазии на госсектор и структуры государственно-мо­
нополистического капитализма в целом. Это же привело к
ослаблению связи между частным патронатом и христиан­
ской демократией, которая сделала ставку на развитие го­
сударственного вмешательства и связала себя с государ­
ственными предприятиями, взявшими на себя финансиро­
вание ХДП и других правительственных партий. В ре­
зультате, как признал глава ФИАТ Дж. Аньелли, «опре­
делился разрыв между предпринимательством и полити­
18 Дж. Петрилли в 1967 г. признал, что «широкие слои предприни­
мательского мира заняли позицию сдержанности и даже недове­
рия» в отношении левоцентристских правительств («Mondo eco­
nomico», 1967, N 20. Supplemento, p. IV).
86
ческим правящим классом» 19. В конечном итоге частный
патронат, экономически ослабленный, раздираемый глу­
бокими внутренними противоречиями экономического, со­
циального и политического порядка, закосневший в
своем неприятии «неокапиталистических новшеств», ли­
шил себя возможности непосредственно направлять раз­
витие правительственной экономической политики и ос­
лабил свои позиции в обществе. Как отметил Л. Де Кар-
лини, секретарь Палаты труда в Милане, специально за­
нимавшийся изучением политики патроната, «именно в
годы «чуда» в «Конфиндустрии» созрело убеждение в
том, что она оказалась отстраненной от некоторых поли­
тических решений и что отношения правительство—пат­
ронат обошли предпринимательскую организацию, чтобы
мало-помалу осуществляться через те или другие группы
или отраслевые организации хозяев...» 20
Все это усилило кризис частного предпринимательст­
ва 21, который отчетливо обозначился уже в 60-х годах.
Непредвиденные «опустошения» в лагере частного патро­
ната вызвала национализация 1962 г. Продемонстрировав
предпринимательскую ограниченность и некомпетент­
ность, бывшие «бароны электроэнергетики», несмотря на
19 «Mondo economico», 1975, N 31-32, р. 45.
20 Collìda A., De Carlini L., Massetto G., Stefanelli R. La Politica del
padronato italiano dalla ricostruzione all’«autunno caldo». Bari,
1972, p. 65.
21 Признание глубокого кризиса в среде патроната и серьезная
критика социально-экономических и политических установок его
в целом содержится в выступлениях представителей различных
политических кругов, в том числе тех, кто пытается «помочь»
патронату своей критикой. Дж. Аре, например, признал, что
«итальянский предпринимательский класс в своем собственном
кругу не создал своей концепции общих и перспективных про­
блем нации, которая была бы политической, а не сектантской и
корпоративной» («Mulino», 1974, N 232, р. 283). Любопытные ха­
рактеристики итальянскому патронату дал Дж. Петрилли на
встрече итальянских политиков и представителей делового мира,
созванной в 1967 г. по инициативе ХДП для установления «более
современных отношений» между политической и экономической
властью. Дж. Петрилли отметил, что предприниматели пе всегда
отдавали себе отчет в «неизбежности изменений в условиях
жизни итальянского общества», и пожурил их за то, что «спра­
ведливое» оспаривание некоторых «нереалистичных» проектов
левоцентристских правительств уступило место «предвзятому
сопротивлению всякому новому факту» и защите «чисто кон­
сервативных позиций» («Mondo economico», 1967, N 20. Supple­
mento, p. 1).
87
колоссальное возмещение, не смогли сохранить свои пози­
ции. Большинство финансовых холдингов, действовав­
ших в электроэнергетике, вскоре после национализации
приняли решение о самоликвидации. Подавляющая часть
средств, полученных от ЭНЭЛ, была использована в спе­
кулятивной деятельности, не принесла успеха, что в ко­
нечном итоге привело к закату многих старых промыш­
ленных и электроэнергетических династий Ломбардии:
Бруно, Де Бьязи, Валерио, Фаина, Джустиниани, Чико­
нья и др. Бывшие электроэнергетические компании —
САДЭ, «Эдисон», «Бастоджи» и др.— вошли в госсектор
или попали под его контроль.
Кризис начала 70-х годов убыстрил развал частного
предпринимательства. В прессе отмечается полная «ато­
ния частной инициативы»; усилился вывоз капиталов за
границу, а на юге страны — спекулятивная деятельность.
Газеты пестрят сообщениями о банкротствах, закрытии и
ликвидации многочисленных предприятий, как мелких,
так и средних и крупных. Приводятся впечатляющие сви­
детельства кризиса «цвета итальянского предпринима­
тельства» — «Монтекатини», «Оливетти», «СНИА Виско­
за», «Бомбрини Пароди Дельфино», «Пьяджо», «Инно­
ченти» и др., которые либо совсем исчезли со сцены, либо
в той или иной мере попали в сферу влияния государст­
венной промышленности.
В связи с этим вновь возросла санационная деятель­
ность госсектора. Еще в 60-х годах под его контроль пере­
шел ряд крупных предприятий в различных отраслях про­
изводства, в том числе «Пиньоне» (машиностроение),
часть фирмы «Оливетти» (электронное оборудование),
пищевые предприятия — «Мотта», «Сурджело», «Чирио»
и др., крупнейшая частная судостроительная фирма «Кан-
тьери ди Тиррено е Риуните» и др. Более того, зачастую
санации происходили по обоюдному согласию между гос­
сектором и частными владельцами, которые без боя сда­
вали свои позиции. Наконец, в госсектор передавались и
те частные предприятия, хозяева которых не имели
средств для расширения и модернизации производства.
Так, включение в ИРИ части предприятий тяжелого ма­
шиностроения из группы «Инноченти» было осуществле­
но по желанию ее владельцев. Масштабы кризиса вызва­
ли к жизни возникновение в 1971 г. специального госу­
дарственного предприятия по санированию ДЖЕПИ.
88
 Бесспорным свидетельством кризиса частного
предпринимательства является факт финансирования го­
сударственными кредитными институтами и банками мно­
гих крупнейших предприятий: СИР и «Монтэдисон»
(нефтехимия), «Дзанусси» (производство холодильников
и бытовых электроприборов) и др. Различные обследова­
ния убеждают в том, что уже в течение нескольких лет
истинными хозяевами итальянской промышленности яв­
ляются банки 22.
Тем отчетливее на этом фоне выглядит экспансия гос­
сектора и тенденция к изменению в соотношении сил
между частным и государственным секторами в пользу
последнего. На протяжении последнего десятилетия
удельный вес в итальянской экономике крупнейших ча­
стных предприятий сокращался, а государственных и ино­
странных компаний возрастал. В этом отношении показа­
тельно специальное обследование динамики развития 200
крупнейших и среднекрупных предприятий, которые вме­
сте производят 50% продукции обрабатывающей промыш­
ленности и осуществляют 75% капиталовложений. Как
явствует из этого обследования, в 1963—1972 гг. объем
продукции, выпускаемой госсектором, увеличился с 19 до
24%, инвестированный капитал — с 28 до 35%, число за­
нятых — с 20 до 24%. За этот же период продукция, вы­
пускаемая иностранными предприятиями, выросла с 18 до
23%, инвестированный капитал — с 11 до 14%, пер­
сонал — с 13 до 15% 23. Позиции частных монополий, на­
против, ослабели.
Таблица, приведенная профессором Р. Проди, детали­
зирует этот процесс (см. стр. 90).
Эти данные, в частности, подтверждают как уменьше­
ние удельного веса крупнейших групп итальянского про­
мышленного мира, прежде всего ФИАТ и «автономных
предприятий», так и экспансию иностранных и государ­
ственных компаний в Италии. Вместе с тем они не вскры­
вают подлинных масштабов экспансии госсектора, ибо, во-
первых, учитывают только предприятия, действующие в
обрабатывающей промышленности, во-вторых, предприя­
тия типа «Дзанусси», СИР и др., которые финансируются

22 См. интервью профессора Р. Проди в «Espresso» (1975, N 34,

р. 60-62).
23 «Mondo economico», 1974, N 20, р. 49.
89
 Таблица
Структура крупной итальянской промышленности 1963-1971 гг.

Число обществ Доля произведенной

продукции (%)

изменения изменения
1963 г. 1971 г. за 9 лет 1963 г. 1971 г. за 9 лет

Автономные италь­ 48 37 -И 14,91 10,31 -4,6

янские общества
Другие итальянские 50 37 -13 21,83 16,18 -5,65
группы *
ИФИ - ФИАТ 9 8 -1 17,48 15,77 -1,71
«Монтекатини» 9 -1 6,69 12,1 +0,87
16
«Эдисон» 8 4,54
ИРИ 16 25 +9 13,59 15,55 +1,96
ЭНИ 5 5 0 3,09 2,94 -0,15
Другие государст­ 3 6 +3 0,71 1,18 +0,47
венные группы
Иностранные группы 46 60 - +14 17,16 25,97 +8,81
1100%
Всего: 194 194 100%
* В эту группу входят предприятия «Пирелли», «Мардзотто», «Дзанусси»,
СИР, «Ла Нейтрале», «Дженерале иммобильяре».
Источник: «Mulino», 1973, N 226, р. 207.

в значительной мере государством, включают в катего­

рию частных предприятий.
Таблица позволяет, кроме того, определить примерное
соотношение сил в крупной промышленности между част­
ными, государственными и иностранными компаниями.
На долю иностранного капитала в 1971 г. приходилось
около 26% произведенной продукции, на государственные
предприятия и полугосударственную группу «Монтэди­
сон» — 19,7 и 12,10, на долю частных — свыше 42, из них
на долю ФИАТ — около 16%. Она выявляет также лиде­
ров итальянского промышленного мира: частную фир­
му ФИАТ, полугосударственное предприятие «Монтэди­
сон» и государственные группы ИРИ и ЭНИ. Остальные
частные предприятия по своей величине не могут состя­
заться с гигантами государственной экономики, ФИАТ и
«Монтэдисон».
90
 Если учесть, что в Италии наблюдается устойчивая
тенденция к сохранению, а отчасти и усилению мелкой и
средней промышленности (в 1961 г. мелкие и средние
предприятия с персоналом до 500 чел. составляли 98,5%
всех промышленных предприятий и давали работу 60%
рабочей силы, занятой в промышленности; в 1971 г. эти
данные соответственно равнялись 98,7 и 69,8%; 95% про­
мышленных предприятий насчитывали меньше 100 заня­
тых 24), то следует признать, что приведенные выше дан­
ные с очевидностью подтверждают новое соотношение
сил между частным и государственным секторами, бес­
спорную мощь последнего и тенденцию к усилению в бу­
дущем.
Кризис частного предпринимательства и его штаба
«Конфиндустрии» привел к обострению внутренней борь­
бы в среде промышленников, усилению представителей
так называемой «просвещенной» буржуазии, т. е. группы
крупнейших монополий во главе с ФИАТ и «Пирелли»,
и в конечном итоге — к «смене власти» в «Конфиндуст­
рии». В 1970 г. ушли в отставку ее «патриарх» А. Коста и
несколько его сподвижников. Основные посты в руково­
дящих органах заняли «молодые промышленники» и их
сторонники, возглавляемые Л. Пирелли и братьями Джан­
ни и Умберто Аньелли — хозяевами ФИАТ. Эти события
определили и новую фазу в отношениях между частным
и государственным секторами.
«Молодые» пытались наметить альтернативу прежней
стратегии и тактике итальянского патроната и «Конфин­
дустрии» «времен палеолита», утвердить более современ­
ные концепции сотрудничества с политической властью,
диалога с профсоюзами, наметить новые ориентиры эко­
номической политики. Руководство «Конфиндустрии» вы­
сказалось за такую экономическую политику, которая на
основе программирования обеспечивала бы непрерыв­
ность и высокий индекс промышленного развития, эффек­
тивность всей системы и высокую конкурентоспособность
итальянских товаров на европейском и мировом рынках.
Исходя из признания того факта, что эффективность от­
дельного предприятия в нынешних условиях теснейшим
образом зависит от эффективности системы в целом, ру­

24 «Mondo economico», 1973, N 37, Rapporto mese, p. 7; «Mulino»,

1973, N 226, p. 223.
91
ководители «Конфиндустрии» впервые признали необхо­
димость осуществления структурных реформ: решения
проблемы Юга, обеспечения полной занятости, развития
социальных инфраструктур и др.
Новое руководство «Конфиндустрии» пыталось также
сформулировать свою стратегию в отношении госсектора,
очертить и разделить «сферы влияния». Документ комис­
сии, возглавляемой Л. Пирелли, явившийся программой
авангарда итальянских промышленников и основой поли­
тики «новой «Конфиндустрии»», остается и наиболее пол­
ным изложением отношения патроната к государственно­
му предпринимательству на современном этапе. Поэтому
стоит остановиться па нем подробнее.
В докладе «комиссии Пирелли» признавалось, что гос­
сектор выполнил в 50-х годах ряд важных экономических
и социальных функций, особенно на Юге и в отсталых
районах Севера и Центра, что в ряде отраслей он распола­
гает «исключительными позициями». В некоторых форму­
лировках подспудно, завуалированно прозвучало призна­
ние его безусловной силы. Например, составители доку­
мента обмолвились, что только «постоянная демонстрация
эффективности частного предприятия перед лицом обще­
ственного мнения и политического класса» является «един­
ственным средством, которое может изменить в пользу
частного предпринимательства определенное соотношение
сил» 25. Хотя в документе подчеркивалось, что частный
капитал признает государственное вмешательство в стро­
го определенных границах, взамен требования репривати­
зации был сформулирован тезис о длительном сосущест­
вовании частного и государственного секторов, которые в
«непрерывном соревновании» должны дать доказательст­
ва своего вклада в рост эффективности системы в це­
лом 2б.
Частный патронат, таким образом, отказался от пре­
тензии говорить с госсектором с «позиций силы» и рас­
сматривает его как неотделимый элемент системы, важ­
ную предпосылку эффективного развития частного пред­
принимательства. От концепции «обусловливания» част­
ный патронат пришел к идее «сдерживания» и раздела
«сфер влияния» с госсектором. Более того, некоторые

25 «Mondo economico», 1970, N 8, р. 52.

26 Ibid., р. 45.
92
формулировки свидетельствуют о том, что частный сектор
признает возможность быть «обусловливаемым» государ­
ственным.
В разделе, посвященном взаимоотношениям с госсек­
тором, частный капитал предложил сотрудничество в ре­
шении проблемы Юга, в создании экономических и со­
циальных инфраструктур. Эти заявления были подкреп­
лены конкретными предложениями ФИАТ, «Пирелли»,
«Монтэдисон» о капиталовложениях на Юге. Наконец, от­
кровенно признав слабость частного предпринимательства
в Италии, авторы документа отмечали, что в «новых» от­
раслях необходимо «прямое вмешательство» либо государ­
ства, либо смешанных предприятий 27.
Вместе с тем в документе выражались опасения в свя­
зи с дальнейшим ростом госсектора: его непрерывной экс­
пансией в обрабатывающую промышленность и в сферу
распределения; склонностью решать проблемы конкурен­
ции путем приобретения акций частных фирм; тенден­
цией к вертикальной интеграции и «групповой политике»,
т. е. поставкам внутри государственных комплексов,
и пр.28
В связи с этим, делался вывод в докладе, стратегия
патроната в отношении госсектора должна быть «динамич­
ной и разнообразной». Чтобы сдержать его экспансию и
затруднить «ползучую национализацию», частный патро­
нат обращался к правительствам с требованиями публи­
ковать данные о вложениях государства в бюджеты сме­
шанных предприятий; поставить под общественный над­
зор приобретение ими акций; давать исчерпывающую ин­
формацию о долгосрочных планах деятельности секто­
ра 29. Во всяком случае, отмечалось в заключении, частный
сектор должен всемерно повышать свою эффективность,
дабы стали возможными «все формы сотрудничества» с
государственными предприятиями в интересах всей си­
стемы 30.
В целом документ отражает определенное равновесие
сил между обоими секторами и подтверждает курс частно­
го сектора к «мирному сосуществованию» с государствен­
ным и к их интеграции.
27 Ibid., р. 50.
28 Ibidem.
29 Ibid., р. 52.
30 Ibidem.
93
 Однако новая линия «Конфиндустрии» отнюдь не
встретила единодушной поддержки частного патроната.
Как показали последующие события, традиционализм
итальянских предпринимателей, косность и консерватизм
их многочисленных территориальных и отраслевых орга­
низаций, которые психологически оказались не подготов­
ленными к новому курсу, наряду с ограниченными фи­
нансовыми и прочими возможностями для проведения
широкого реформистского маневра обусловили длитель­
ность внутренней борьбы в «Конфиндустрии», непоследо­
вательность и колебания в осуществлении провозглашен­
ного курса.
Затянувшаяся «смена власти» в «Конфиндустрии» не
могла не сказаться на отношениях частного патроната и
госсектора. В целом и сегодня вряд ли можно сказать, что
выкристаллизовалась единая и целостная политика патро­
ната и «Конфиндустрии» в отношении госсектора. Есть
политика сотрудничества с государственными предприя­
тиями, проводимая ограниченным крутом крупнейших ча­
стных предпринимателей, есть и конкурентная борьба
между некоторыми группами патроната, преимущественно
правой политической ориентации, и госсектором, есть и
критика по его адресу со стороны мелкого и среднего пред­
принимательства.
В условиях жестокого экономического кризиса частный
патронат колеблется между двумя позициями в отноше­
нии огосударствления. С одной стороны, он требует мас­
сированного вмешательства государства (льготные креди­
ты, субсидии и пр.), на худой конец его традиционной са­
национной деятельности, с другой — активного участия
государства в процессах модернизации и реконверсии част­
ных предприятий за счет сокращения ассигнований на
развитие госсектора. Более того, отчасти спекулируя на
кампании критики по адресу государственных предприя­
тий, частный патронат требует даже физического уничто­
жения некоторых из них.
Политику государственных предприятий в отношении
частного капитала в 60-х — начале 70-х годов также мож­
но характеризовать как курс на «сосуществование» обоих
секторов. В этом плане политика госсектора представля­
ет резкий контраст с традицией борьбы за утверждение и
гегемонию в предпринимательском мире, которую в 50-х
годах олицетворял ЭНИ, и, напротив, является продолже-
94
ином линии ИРИ в отношениях с частным капиталом. На
самом деле все обстоит не так просто. Действительно,
если «мирное сосуществование» в представлениях прези­
дента ИРИ в 50-х годах А. Фашетти было синонимом под­
чинения госсектора частному, то в 60-х годах сторонни­
ки «сосуществования» высказывали отчетливые претен­
зии на руководство частным сектором.
Деятельность ЭНИ в 50-х годах, в максимальной сте­
пени способствовавшая утверждению государственно-мо­
нополистического капитализма, позволившая госсектору
самоутвердиться в собственных глазах и глазах общест­
венного мнения, в последующие годы питала гегемонист­
ские претензии в некоторых кругах его менеджмента.
Это нашло отражение в эволюции идей государственно­
го вмешательства и в понимании функций государствен­
ного предпринимательства, которые разрабатывались вну­
три ЭНИ и в политических кругах ХДП, близких к ним
(Дж. Бо и др.).
Традиционная доктрина, базирующаяся на убеждении
в незыблемости частной собственности как экономической
основы общества и ее полной жизнеспособности в италь­
янских условиях, рассматривала госсектор как «вспомо­
гательный» элемент и «временного заместителя» частного
капитала, чему в полной мере соответствовали и сана­
ционная деятельность, и практика реприватизации в 30-х
годах. В той мере, в какой частная инициатива тракту­
ется как основополагающая характеристика современно­
го общества, госсектор и сейчас рассматривается (и бу­
дет рассматриваться) всеми буржуазными идеологами как
«вспомогательный» и «подсобный» элемент в отношении
частной инициативы. Но за фасадом этого «обязательно­
го», можно сказать «идеологического», определения в на­
стоящее время скрывается конкретно иной, чем прежде,
экономический смысл.
Внутри смешанных предприятий разрабатывается соб­
ственная концепция «государства-предпринимателя», «от­
цом» которой считается видный итальянский экономист
профессор П. Сарачено, начавший свою карьеру в ИРИ.
В 60-х годах П. Сарачено обычно выступал в качестве
официального докладчика по экономическим вопросам от
ХДП. Обосновывая необходимость вмешательства госу­
дарства в экономику дуализмом социально-экономическо­
го развития Италии, монополистическими тенденциями
95
развития частного бизнеса, недостатками рыночного ме­
ханизма регулирования, П. Сарачено утверждал необхо­
димость «вмешательства структурного типа», т. е. воздей­
ствия на глубинные основы экономики, которое может
осуществить только государство путем собственной про­
мышленной деятельности и программирования. На сове­
щании ХДП 1961 г. П. Сарачено специально подчерки­
вал, что государственные промышленные предприятия
должны развивать «деятельность, дополняющую частную
инициативу» и «заменяющую частную инициативу» 31,
беря на себя осуществление целей долгосрочного харак­
тера.
Изменилось и понимание задач госсектора. Если р$-
нее он рассматривался как функция от «аргумента», т. е.
частной инициативы (частный сектор растет— государ­
ственный сокращается, сокращается частный — растет го­
сударственный) , то в 60-х годах государственное предпри­
нимательство трактуется как независимая от частного ка­
питала сфера национальной экономики, развивающаяся
на основе собственной логики и законов. В кругах, близ­
ких к госсектору, признают возможность его неограни­
ченной экспансии и критикуют концепцию «вспомогатель­
ной» функции как «опасную», «анахроничную» и несов­
местимую с официально провозглашенной «политикой
развития» 32.
Руководство госсектора одновременно обосновывало
рост общехозяйственных функций «своих» предприятий,
31 II convegno di San Pellegrino. Atti del primo convegno nazionale
di studio della DG. Roma, 1962, p. 182.
32 Возражая сторонникам четкого разграничения раз и навсегда
сфер деятельности частного и государственного секторов и неиз­
менности функций последнего, Дж. Во, неоднократно занимав­
ший пост министра по делам смешанных предприятий, отмечал:
«...считать, что граница между государственной и частной про­
мышленностью будет стабильной и непреодолимой, как стена,—
значит приносить в жертву догмам и абстракциям элементарное
уважение к истории. Вопрос о границах между секторами
следует рассматривать в свете объективных данных, предлагае­
мых опытом различных национальных обществ. Для нас, италь­
янцев, невозможно укладывать в строгие и неизменные схемы
деятельность государства-предпринимателя, которое в обществе,
подобном нынешнему, неизбежно должно иметь возможность
время от времени брать на себя новые обязанности, отвечающие
новым требованиям и ожиданиям, если оно хочет выполнить
свою позитивную функцию» (Во G, La nuova dimensione. Milano,
1969, p. 17).
96
их дополняющую, корректирующую или заменяющую
роль в отношении частной инициативы. Госсектор стал
рассматриваться как «лидер» и «пилот» развития нацио­
нальной экономики, который не только замещает част­
ный бизнес в отдельных отраслях, но и берет на себя
функцию организатора экономического процесса в наци­
ональных масштабах. Дополняющая функция госсектора
стала интерпретироваться как «ориентирование» и даже
«обусловливание» частного бизнеса. В честолюбивых пла­
нах руководства сектора он представлялся как авангард
и модель экономического развития. В настоящее время
в политических кругах отчетливо признается его опре­
деляющая и направляющая роль в национальной эко­
номике. В рамках такого понимания практически отмета­
лись все ограничительные толкования в отношении гос­
сектора, признавалось значительное расширение направ­
лений его деятельности и функций. Если политическая
власть предписывала смешанным предприятиям выпол­
нение новых функций, то экспансия госсектора, в свою
очередь, подводила политические силы к признанию но­
вых сфер его деятельности.
Итак, госсектор в 60-х годах высказался за сосущест­
вование с частным капиталом, не оставляя в то же вре­
мя гегемонистских претензий.
Тезис «сотрудничества» секторов, будучи следствием
очевидных идеологических соображений, является офи­
циальной линией деятельности правительств, органов про­
граммирования и прочих экономических служб государ­
ства. Внутри сектора смешанных предприятий глашата­
ем идей интеграции секторов неизменно является
Дж. Петрилли, президент ИРИ. Уже в 1962 г. он призывал
частный сектор «лояльно сотрудничать в осуществлении
общих целей» 33. Этот мотив остался неизменным в вы­
ступлениях Дж. Петрилли и в начале 70-х годов, когда
он утверждал, что развитие итальянской экономики сле­
дует ориентировать в направлении «интеграции между го­
сударственным и частным секторами» 34.
В итоге в Италии возник еще один парадокс: госсек­
тор в 60-х годах осуществлял экспансию при отсутствии
какой бы то ни было субъективной тенденции к борьбе
с частным предпринимательством.
33 Petrilli G. Lo stato imprenditore. Bologna, 1967, p. 44.
34 «Il Globo», 22.11 1973.
4 H. К. Кисовская 97
 Однако следует, видимо, признать, что концепция ин­
теграции секторов наиболее адекватно отражает особен­
ности нынешнего этапа развития капитализма в Италии
и характеризуется большим внутренним единством непо­
средственных целей и конечных задач развития системы
в целом. Во-первых, здесь по-прежнему велики размеры
«ничейного поля» (речь идет прежде всего о районах «не-
доиндустриализованного» Юга), дающего возможность
параллельно развиваться обоим секторам. Кроме того, ны­
нешний этап развития европейской интеграции, рост
международной конкуренции ставят проблему усиления
концентрации производства и капиталов и объединения
усилий секторов. В частном секторе только такие колос­
сы, как ФИАТ и в меньшей степени «Пирелли», а также
полугосударственпое предприятие «Монтэдисон» в состо­
янии предпринять инициативы таких масштабов, которые
бы выдержали международную конкуренцию. Впрочем,
и они предпочитают осуществлять подобные начинания
не в одиночку.
В политике госсектора отчетливо наблюдается стрем­
ление избежать столкновений с частным капиталом, да­
же если это наносит ущерб общенациональным интере­
сам. Так, смешанные предприятия по-прежнему направ­
ляют свыше половины своих капиталовложений на раз­
витие базовых отраслей, прежде всего — металлургии.
Недавние правительственные решения о выделении ко­
лоссальных средств на развитие инфраструктур, промыш­
ленных и социальных, и использование для их освоения
государственных предприятий неминуемо усилят в дея­
тельности последних те аспекты, которые в наибольшей
мере отвечают интересам крупнейших монополий. Новая
ориентация инвестиций государственных предприятий
сокращает возможность столкновений между секторами
в промышленном производстве и улучшает инвестицион­
ный климат для частных предприятий. Отказ от расши­
рения деятельности госсектора в обрабатывающей про­
мышленности, концентрация его инициатив исключите­
льно на Юге, как и вообще тенденция к перенесению его
производственной деятельности на Юг и Острова, и со­
ответственно признание Севера в будущем исключитель­
ной сферой деятельности частного сектора также яв­
ляются подтверждением курса на сотрудничество сек­
торов.
98
 Совместное с частным капиталом осуществление боль­
шинства новых инициатив стало правилом в деятельно­
сти госсектора и в политике государственных органов.
ЭНИ и «Монтэдисон» совместно строят металлургический
центр в Сицилии. Межминистерский комитет по эконо­
мическому программированию предложил ЭНИ на пари­
тетных началах с частными фирмами «Монтэдисон»,
«Ликвигаз» и «Сарп» построить также в Сицилии круп­
нейшее предприятие по производству этилена. ЭНИ и ча­
стная фирма СИР строят нефтеочистительный завод и
предприятие вторичной химии в Сардинии.
Огромное количество совместных инициатив осущест­
вляет госсектор с ФИАТ. Вместе с ЭФИМ он производит
железнодорожное оборудование, сотрудничает с ИРИ в
строительстве предприятия по производству автобусов и
в строительстве авиационного завода «Аэриталиа», в ко­
смической и электронной промышленности, в сталелитей­
ном производстве, в создании одного из крупнейших в
мире предприятий по производству дизельных моторов.
Число таких примеров можно значительно увеличить.
Вместе с тем на протяжении 60-х и в первой полови­
не 70-х годов имели место случаи конкурентной борьбы
между частными и государственными предприятиями по
инициативе как первых, так и вторых.
Так, строительство государственного автомобилестро­
ительного предприятия «Альфасуд» на Юге вырвало у
ФИАТ значительную часть рынка автомашин средних и
маленьких размеров, ограничив ранее монопольные по­
зиции ФИАТ. Как отметил М. Колитти, заведующий от­
делом экономических исследований ЭНИ, появление
«Альфасуд» свидетельствует о том, что осуществление
программ госсектора не может быть остановлено круп­
нейшими частными предприятиями даже в отраслях, где
они безраздельно господствовали ранее 35. ФИАТ пытал­
ся организовать широкую кампанию против строительст­
ва «Альфасуд», которая приняла популистский оттенок
(сбор петиций, «белые книги» и пр.), но не принесла ус­
пеха ее вдохновителям. Примерами конкурентной борьбы,
оказавшейся следствием проникновения государственных
предприятий на «чужие» территории, является деятель­
ность ЭНИ в химическом производстве, ЭГАМ — в меде­

35 «Economia pubblica», 1975, N 5-6, р. 18.

99 4*
плавильной промышленности, где он пришел в столкно­
вение с частной группой СМИ, контролируемой семьей
Орландо. Сферой довольно ожесточенных столкновений с
частным капиталом оказалась строительная промышлен­
ность 36. Подобные случаи, видимо, будут иметь место и
в дальнейшем. Однако конкурентная борьба вовсе не яв­
ляется стратегической линией государственных предприя­
тий, и каждый отдельный эпизод ее представляет собой
явление в общем-то аналогичное столкновению двух кон­
курирующих частномонополистических групп.
Растущее сотрудничество между государственными и
частными предприятиями зачастую рассматривается в ле­
вой оппозиционной прессе как реприватизация госсекто­
ра. Подобные оценки представляются несколько упрощен­
ными и односторонними. Общая ситуация свидетельству­
ет о том, что частный патронат даже в лице его наибо­
лее крупных групп не имеет ни финансовых, ни иных
возможностей осуществить сколько-нибудь заметную реп­
риватизацию. К тому же группы, которые могли бы
это сделать, относятся именно к тем, кто принял идеи
государственного вмешательства.
В силу этих и иных более общих соображений рас­
ширение сотрудничества государственных и частных
предприятий поэтому правильнее рассматривать не как
реприватизацию сектора, а как свидетельство усиления
приватистских тенденций в его деятельности, о чем под­
робно говорилось в главе I. Это явление на нынешнем
этапе представляет собой гораздо большую опасность.
Его трудно измерить какими-либо точными показателя­
ми, но оно может стать одним из серьезных препятст­
вий на пути социального, экономического и политическо­
го прогресса страны. Игнорирование общехозяйственных
интересов, всемерное подчеркивание принципа предпри­

36 В конце 1972 г. президент Национальной ассоциации промышлен­

ников-строителей в интервью журналу «Эспрессо» и докладной
записке на имя премьер-министра обвинил ИРИ в захвате им
подавляющей части подрядов, финансируемых казной, на строи­
тельство школ, жилья, почт, телефонной и телеграфной сети, па
расширение аэропорта Фьюмичино, на строительство новых аэро­
портов во Флоренции, Неаполе, Агридженто и Ольбии, различных
объектов на мосту через Мессинский пролив, на строительные
инициативы в Венеции и, наконец, на осуществление специаль­
ных проектов на Юге («Espresso, Economie/Finanze», 1972, N 50,
р. 12-13).
100
нимательской эффективности, преобладание чисто техни­
ческих и экономических критериев деятельности приво­
дят к частнопредпринимательскому функционированию
госсектора. Подобное умаление его общехозяйственной
роли и выступает объективно как своеобразная реприва­
тизация сектора, «реприватизация по-итальянски», иду­
щая не извне сектора, а изнутри его. Этот процесс может
быть остановлен, видимо, лишь целеустремленной законо­
дательной деятельностью, расширением парламентского
и демократического контроля над смешанными предприя­
тиями, который воспрепятствовал бы усилению частно­
предпринимательской логики в их политике.
Таким образом, взаимоотношения частного и государ­
ственного секторов претерпели значительные перемены.
Из положения младшего партнера частного капитала, че­
рез стадию конкурентной борьбы, которая явилась этапом
самоутверждения госсектора, он эволюционировал к по­
ложению равноправного партнера крупнейших монополи­
стических групп, претендующего на руководство эконо­
мическим развитием страны в целом. Современный
этап — интеграция частного и государственного секто­
ров — может стать переходным в развитии последнего.
Интеграция может увеличить его зависимость от част­
ных фирм, усилив частнопредпринимательские ориенти­
ры в его деятельности. Вместе с тем процесс интеграции
означает взаимовлияние и взаимообусловливание секто­
ров, конечные итоги которого пока отнюдь не ясны. Про­
цесс интеграции, развивающийся одновременно с неудер­
жимой экспансией государственных групп в новые отрас­
ли и кризисом частного предпринимательства, может уси­
лить и «ориентирование» госсектором частного сектора,
стимулировать определенное направление капиталовло­
жений частных фирм и пр. Первые признаки успеха гос­
сектора в этом отношении появились накануне кризиса,
когда частные фирмы впервые выступили с планами про­
мышленных инвестиций на Юге. В целом симбиоз и бо­
рьба государственного и частного секторов в Италии, та­
ким образом, могут развиваться в плане либо усиления
частнопредпринимательского поведения и своеобразной
«реприватизации по-итальянски», либо ориентирования
госсектором частного сектора и в конечном итоге под­
чинения последнего. Недаром противник экспансии гос­
сектора профессор Р. Проди озабоченно подчеркивал «не­
101
отвратимость логики», превращающей госсектор в лиде­
ра промышленного мира 37.
Следует при этом отметить, что частнопредпринима­
тельское поведение госсектора само по себе не противо­
речит объективному усилению его позиций. Оно лишь
меняет сущность подобного лидерства в промышленном
мире Италии. На нынешнем этапе развития госсектора
противоречия между ним и группами частного патрона­
та во все большей мере превращаются в борьбу внутри
предпринимательского мира, между основными его груп­
пировками за господство.
В этой связи привлекает внимание своеобразный про­
цесс, требующий особого экономического и общетеорети­
ческого анализа. С конца 60-х годов явственно обозначи­
лось складывание особых отношений между государствен­
ными предприятиями ИРИ и ЭНИ и крупнейшими част­
ными фирмами Италии — ФИАТ и «Пирелли». В свое
время эти частные фирмы санкционировали национали­
зацию электроэнергетики и открыто выступили в поддер­
жку современных концепций отношений между частным
и государственным капиталом и государственной вла­
стью. В 1969—1970 гг. они возглавили борьбу за смену
власти в «Конфиндустрии» и присоединились к идее «со­
существования» обоих секторов. В свою очередь государ­
ственные группы охотно сотрудничают с этими частны­
ми фирмами. Недаром подавляющее число новых соглаше­
ний заключено между ИРИ и ФИАТ. На нынешнем эта­
пе развития частный и государственный сектор остро
нуждаются в поддержке друг друга, прежде всего чтобы
противостоять наступлению иностранного капитала и
многонациональных монополий.
Возросшие экономические трудности фирмъх «Пирел­
ли», как и наличие довольно острой конкуренции между
ней и ЭНИ, привели'к тому, что в начале 70-х годов
эта группа отошла в тень и в качестве привилегирован­
ного партнера госсектора выступила частно-государствен­
ная или государственно-частная группа «Монтэдисон», по
своей величине сравнимая с ФИАТ и ИРИ.
В настоящее время в промышленном мире Италии
сложилось любопытное соотношение сил: практически не­
оспоримые позиции лидеров заняли государственные груп­

37 «Mulino», 1973, N 226, р. 212.

102
пы ЙРЙ, ЭНЙ, частная фирма ФЙАТ и частно-государ­
ственная группа «Монтэдисон». Подобной ситуации не
существует ни в одной другой стране капиталистическо­
го Запада (ср. Францию с ее «двумястами семейств»
и др.). Между этими четырьмя китами существует свод
писаных или неписаных соглашений о разделе сфер влия­
ния, они имеют неограниченный кредит — политический
и финансовый — и делят между собой гигантские госу­
дарственные средства, предоставляемые либо в виде пуб­
личных заказов, либо в форме налоговых льгот по бес­
численным законам о стимулировании развития промыш­
ленности на Юге, мелкого и среднего производства в том
числе, и пр., либо в форме ассигнований на развитие об­
щественных работ. Огромные средства (9000 млрд, лир!),
выделенные в 1974 г. государством на развитие социаль­
ных инфраструктур, также оказались поделенными меж­
ду этими четырьмя гигантами итальянского промышлен­
ного мира. Скрепленный взаимной поддержкой и необхо­
димостью друг для друга подобный союз «большой чет­
верки», абстрактно говоря, мог стать всемогущим в Ита­
лии, мог направлять и обусловливать развитие всей на­
циональной экономики. Однако тесные связи госсектора и
руководителей «Монтэдисон» с правящей ХДП привели
в 1974—1975 гг. к усилению борьбы внутри «четверки»,
между частным и государственным капиталом за поли­
тический контроль над организацией патроната — «Кон-
финдустрией» и были связаны с так называемым «делом
«Монтэдисон»», о чем речь пойдет ниже.
Подводя итоги сказанному, следует отметить, что мас­
штабы государственного предпринимательства в Италии
явились отражением, обратной стороной глубокого кризи­
са частного бизнеса. Это отнюдь не опровергает того фак­
та, что госсектор в целом действует как интегрирован­
ная часть капиталистической экономики, а его плодами
в первую очередь и в максимальной степени пользуются
крупнейшие монополии, ряд которых, прежде всего
ФИАТ, благодаря «услугам» госсектора вырвались в чис­
ло крупнейших предприятий мира. Но хотя госсектор ге­
нетически и институционно, если так можно выразить­
ся, призван был осуществлять функции поддержки и сти­
мулирования частного сектора, он одновременно являлся
фактором становления качественно новой фазы — госу­
дарственно-монополистического капитализма и потому по­
103
влек за собой трансформацию, изменение традиционных
структур, характерных для предшествовавших этапов
развития. Госсектор, бесспорно способствуя укреплению
государственно-монополистической экономики, в то же
время явился стимулятором превращения монополий в
часть государственно-монополистической системы. В силу
особенностей социально-экономической эволюции Италии
процесс государственно-монополистического развития в
ней привел к кризису определенных слоев частного биз­
неса, к значительному изменению в соотношении сил
между государственным и частным секторами и позво­
лил первому значительно потеснить второй. В преимуще­
ственном развитии госсектора и заключается одна из гла­
вных специфических черт государственно-монополистиче­
ского капитализма в Италии.
В целом развитие госсектора и его отношений с ча­
стным капиталом выявляют противоречивые тенденции,
вскрывают необычность, оригинальность ситуаций (в ко­
торых, быть может, кристаллизуются некоторые тенден­
ции, чей ареал в будущем отнюдь не ограничится Ита­
лией). По своему объективному положению госсектор за­
нял лидирующие позиции, по своим субъективным устре­
млениям он — сторонник интеграции обоих секторов. На
деле «сосуществование» иной раз предстает как камуф­
ляж и прикрытие практического господства четырех ги­
гантов промышленного мира, поделивших Италию. В сою­
зе «большой четверки» государственные предприятия
имеют не только равноправные, но зачастую и более силь­
ные позиции, покоящиеся, в частности, на тех особых
связях, которые установились между менеджментом го­
сударственных предприятий и правящей христианско-де­
мократической партией.
 ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СЕКТОР
В ПАРТИЙНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ СТРУКТУРЕ
ИТАЛИИ

Создание системы власти ХДП

Государственное предпринимательство в Италии приме­
чательно не только своими масштабами, но и той специ­
фической ролью, которую оно играет в политической бо­
рьбе, своей активной «включенностью» в эту борьбу, тем,
что условно можно определить как «политизация» госсек­
тора или его «партитизация», имея в виду сложное пе­
реплетение структур управления госсектора и главной
правящей партии Италии — христианской демократии.
Как уже отмечалось, дирижистские и неокапиталисти-
ческие идеи, отвечавшие объективным императивам эво­
люции Италии в направлении системы государственно-
монополистического капитализма, были первоначально вос­
приняты прежде всего «политической» фракцией правя­
щего класса — его главной партией, и, напротив, отверг­
нуты большей частью итальянского патроната. Подобная
ситуация способствовала тому, что в некоторых кругах
правящей партии возникла идея использования госсекто­
ра как противовеса частному капиталу. При этом, однако,
речь вовсе не шла об утверждение общенациональных
функций государственных предприятий, а, напротив, об
использовании их в узкопартийных, клановых интересах.
Это обстоятельство явилось одной из важнейших предпосы­
лок экспансии госсектора, не имевшей аналогий в других
странах Западной Европы, и повышения роли его мене­
джмента в политической жизни страны. С другой сто­
роны, установление тесных связей между ХДП и госсек­
тором положило начало процессу создания христианской
демократией собственной системы власти в целях сохра­
нения ею монопольных позиций в управлении страной.
Небывалый успех на выборах 1948 г., когда ХДП, со­
брав около 49% голосов, получила почти полную власть,
очень скоро обнаружил свою искусственность. Попытка
105
 упрочить пошатнувшиеся позиции путем введения мажо­
ритарной избирательной системы закончилась в 1953 г.
провалом, что побудило ХДП добиваться сохранения мо­
нопольных позиций в управлении обществом иными ме­
тодами.
Условия Италии с ее сильным и авторитетным рево­
люционным рабочим движением и прочными традициями
антифашистской борьбы побудили новое руководство
ХДП, в котором были сильны традиции интегрализма,
базировавшиеся на комплексе партийного превосходства
ХДП над другими политическими силами (религиозные
ценности — истина в последней инстанции), к созданию
своеобразной системы партийной власти.
«Левый центр», гипотетически означавший угрозу мо­
нопольным претензиям ХДП на власть, сильнейшие со­
циально-политические потрясения 60-х годов (подъем ра­
бочего движения 1959—1960 гг. и «горячая осень» 1969 г.,
укрепление его силы и престижа, с одной стороны, кри­
зис «межклассовости» и переход на позиции классовой
борьбы миллионных масс трудящихся-католиков из «бе­
лых» профсоюзов ИКПТ, полупрофсоюзной организации
ХАИТ — с другой) — все это еще более усилило тенден­
цию к укреплению самостоятельной, не подверженной
«конъюнктурным колебаниям», независимой от позиции
масс, парламента, государства системы власти ХДП. Со­
хранение власти во все большей мере превращалось в
самоцель деятельности ХДП, которой подчас приносились
в жертву более общие интересы капиталистического раз­
вития страны.
Начавшееся в середине 50-х годов установление осо­
бых отношений между ХДП и госсектором явилось це­
ментирующей основой, экономическим фундаментом этой
новой системы власти. Итогом ее создания оказалась
трансформация ХДП в партию, которая, по выражению
итальянского политолога социалиста Дж. Тамбуррано, пе­
рестала быть партией «у власти» и стала олицетворять
«правительство, власть, государство» 1 вследствие проис­
шедшей идентификации ХДП с главными центрами не
только политической, но и экономической и администра­
тивной власти. В связи с этим изменился и характер са­
мой партии, которая «проникла в различные слои, соци­

1 «Espresso», 1974, N 8, р. 5.
106
альные организмы, государственные, полугосударствей-
ные и частные учреждения и предприятия настолько, что
нельзя говорить о ней как о партии в соответствии с
классификацией, принятой в политической социологии,
а следует говорить о "системе власти, отчасти частной,
отчасти государственной, отчасти полугосударственной,
лишь одним из элементов которой является партия» 2.
Процесс создания собственной системы власти, лишь
отчасти бывший, видимо, сознательным, включал в себя
овладение уже существующими рычагами власти и соз­
дание новых, прежде всего в сфере экономики и финан­
сов, и так называемое клиентелярное использование ее.
Оформление системы власти ХДП вызвало огромные из­
менения в методах управления обществом, оказав одно­
временно сильнейшее и весьма противоречивое воздейст­
вие на госсектор. Остановимся на этом процессе подроб­
нее.
С начала своей деятельности ХДП имела связи с ши­
рокими слоями населения благодаря капиллярным мас­
совым организациям типа «белых» профсоюзов, полупроф­
союзной организации ХАИТ, организации крестьян —
мелких собственников «Кольдиретти» и др. Не удовлет­
ворившись такого рода контролем над «дочерними» ав­
тономными организациями, ХДП осуществила своеобраз­
ную интеграцию партийных структур со структурами го­
сударственными и экономическими. С середины 50-х го­
дов ХДП начала устанавливать прямые связи с предста­
вителями государственной и экономической власти во
всех ее вертикальных и горизонтальных пластах и ответ­
влениях. Началось «взаимопроникновение» ХДП и струк­
тур власти, которое развивалось либо путем «оккупации
власти» христианскими демократами, «партийной колони­
зации», как называют этот процесс журналисты, либо пу­
тем «идеологического» подчинения представителей власти
и включения их в ХДП. Идентификация с властью при­
обрела такие размеры, что, по мнению оппозиционно на­
строенных политических обозревателей, ХДП, имеющая
менее 40% голосов итальянских избирателей, обладала к
2 Tamburrano G. L’iceberg democristiano. Milano, 1974, р. 54. В этой
работе наиболее полно разработана и документирована мысль о
создании ХДП собственной системы власти. Она получила ши­
рокое признание и дополнительное подтверждение в публици­
стике левой и леворадикальной оппозиции.
107
середине 70-х годов 80 или 90% власти, т. е. командных
постов на самых различных уровнях.
Политические журналисты приводят огромное коли­
чество фактов, подтверждающих «оккупацию» командных
постов христианской демократией на уровнях политиче­
ской, административной и экономической власти. Доля
министерских постов ХДП в коалиционных правительст­
вах гораздо выше, чем ее позиции среди избирателей.
Равным образом в выборных органах местного самоуправ­
ления ХДП до 1975 г. имела непропорционально большой
вес — 64% постов мэров коммун3. В провинциальных
центрах этот показатель еще выше — 75,8% 4.
Наибольшие же усилия были предприняты для овладе­
ния центрами экономической и финансовой власти, прежде
всего так называемой парагосударственной системой
(«parastato» — «парагосударство»), в которую входят свы­
ше 60 тыс. так называемых enti pubblici, т. е. государст­
венных и полугосударственных учреждений и предприя­
тий 5, в подавляющем большинстве которых командные
посты принадлежат ХДП.
Кроме того, в 50-х годах ХДП значительно расшири­
ла парагосударственную систему за счет аппарата госу­
дарственно-монополистического регулирования, создав
«Кассу Юга», многочисленные местные управления по
проведению аграрной реформы, управления по разви­
тию, ирригации, «Федерконсорци», консорциумы ло’
мелиорации, промышленные консорциумы, многочислен­
ные региональные кредитные институты и т. д. В эти же
годы ХДП расширила госсектор в промышленности.
Создание новой системы власти ХДП на определен­
ном этапе привело к укреплению и распространению в
масштабах всей страны так называемых клиентелярных:
3 Т(imburrano G. Ор cit., р. 108.
4 «Espresso», 1975, N 34, р. 12.
5 В категорию «парагосударство» итальянцы включают разнород­
ные учреждения и предприятия, объединяемые лишь одним при­
знаком - получением определенных средств из государственного
бюджета: 1) местные органы власти (от коммун до областей)
и их хозяйственные предприятия; 2) государственные и полуго-
сударственные предприятия, действующие в сфере промышлен­
ного производства; 3) свыше 58 тыс. учреждений, действующих
преимущественно в сфере социального страхования, вспомощест­
вования, взаимопомощи и т. д. (детские сады, сиротские приюты,
приюты для престарелых, больницы и пр.), которые находятся
под сильным контролем церковных организаций.
108
 отношений. Более того, клиентелярная практика стала
главной формой использования христианской демократи­
ей рычагов власти.
Отношения «патрон—клиентела», строящиеся на прин­
ципах «ты — мне, я — тебе», личной зависимости опре­
деленных групп людей от патрона, испокон веков пред­
ставляли собой основную форму социально-экономических
и общественно-политических связей в районах Южной
Италии.
Патрон «покровительствует» своей клиентеле: обеспе­
чивает работу, а также различные блага, льготы, про­
движение по службе и пр., а «клиенты» оказывают ему
разного рода «услуги» и отдают голоса на выборах. Эта
система в настоящее время модернизировалась, хотя и
сохранила незыблемым основной принцип клиентелы. На
местах ее зачастую возглавляет представитель партийной
бюрократии или каких-либо органов государственно-мо­
нополистического регулирования. Он оперирует старыми
и новыми инструментами: распределяет строительные
подряды, выдает всякого рода лицензии, влияет на рас­
пределение средств, выделяемых местными или централь­
ными органами власти, обусловливает наем на госу­
дарственные предприятия и т. д. Новая клиентела на
Юге почти повсеместно вытеснила старую во главе с но­
таблем — представителем земельной аристократии или
аграрной буржуазии. Однако смена одной формы клиеи-
телы другой не уничтожила и не ослабила эту реликто­
вую и антидемократическую форму организации общест­
венной жизни Италии.
Местный «хозяин» в настоящее время обеспечивает
голоса не только себе, но и патрону наверху; таким пат­
роном может быть христианский демократ — министр, ли­
дер течения или член Национального совета партии. От
поддержки «верховного патрона» в настоящее время за­
висит чрезвычайно много: он может повлиять на направ­
ление инвестиций таких организаций, как «Касса Юга»,
ворочающей гигантскими средствами, государственных
предприятий, кредитных институтов, на предоставление
ассигнований на проведение общественных работ, кото­
рые на Юге Италии до сих пор являются главным источ­
ником занятости, и др.
Укрепление системы клиентел на Юге в послевоенный
период в условиях отсутствия источников постоянной за­
109
нятости для миллионных масс трудящихся, кризиса тра­
диционных структур хозяйства и социально-политических
норм жизни было до некоторой степени закономерным.
Естественным до определенных пределов оказался и про­
цесс интеграции структур государственно-монополистиче­
ского капитализма в существующую социальную систе­
му, поскольку госсектор являлся единственным новым ис­
точником занятости, денежных средств и пр. Интеграция
в уже существующие ячейки клиентел и создание но­
вых, «своих» ячеек представлялись наиболее легким, про­
стым и быстрым путем укрепления позиций ХДП на
Юге. Тем более что, по замыслам левых христианских
демократов, а отчасти и лично Э. Маттеи, который явил­
ся инициатором проникновения госсектора на Юг, эконо­
мическая и политическая диктатура ХДП должна была
стать предпосылкой особо необходимых здесь глубоких
социальных преобразований.
Впоследствии, однако, неуправляемый рост клиентел
привел к превращению этого феномена в незаменимый
институт общественной жизни в национальном масшта­
бе. В Южной и Островной Италии в рамках отношения
«патрон — клиентела» обеспечиваются почти все потреб­
ности экономической, социальной, политической и обще­
ственной жизни. Здесь клиентела, являясь главной соци­
альной ячейкой местного общества, подменила и потес­
нила начавшиеся зарождаться формы современной орга­
низации: административный, партийно-политический и
прочие механизмы. По сути дела вне клиентелы на Юге
не решается ни один вопрос.
В последние полтора-два десятилетия клиентелярные
отношения широко распространились также в Центре и
даже на Севере. Здесь клиентелизм превратился в глав­
ную форму функционирования ХДП на местах. Как от­
мечал М. Тронти в еженедельнике ИКП «Ринашита»,
«клиентелизм, т. е. нотабли, связанные с клиентелой, те­
чения, связанные с нотаблями, борьба за место наверху
с применением запрещенных приемов» — есть повседнев­
ная жизнь ХДП, всей партийной машины, которая «фун­
кционирует сверху донизу, от правительства до избира­
телей» 6.
В конкретных социально-экономических, политических

6 «Rinascita», 1973, N 29, р. 19.

ПО
и исторических условиях Италии осуществление страте­
гической задачи ХДП — сохранения основ капиталисти­
ческого строя — закономерно привело к превращению ди­
ктатуры ХДП в предпосылку закрепления и даже возрож­
дения традиционных, докапиталистических и раннека­
питалистических структур, орудием разрушения которых
должна была стать ХДП, по замыслам левых христиан­
ских демократов.
Вопрос о причинах широкого распространения клиен-
телярных отношений и о закономерности использования
христианской демократией клиентелярных форм являет­
ся очень важным, но требует дополнительного изучения.
Разумеется, практика клиентелизма могла развиться
лишь в условиях отсталой социально-экономической си­
стемы, характеризующейся острой нехваткой постоянных
источников занятости и доходов, с одной стороны, и «про­
текционистской» экономикой, существующей в значитель­
ной мере за счет общественных работ и субсидирова­
ния центральной казной,— с другой. Поэтому, видимо,
клиентелярные отношения особо характерны для стран
среднего и ниже среднего уровня капиталистического раз­
вития (ср. «касикизм» в Испании, Португалии и Латин­
ской Америке), а не для обществ высокоразвитого капи­
тализма. Решающую роль здесь, по-видимому, сыграло
сочетание «негативных» особенностей экономического и
социального развития итальянского капитализма, его не­
пропорциональность, дуализм структур и т. д., особая
сила ряда исторических и культурных традиций и осо­
бенностей политического положения. В частности, сила
рабочего и демократического движения в Италии, которая
срывала авторитарные планы буржуазии и оказывала по­
стоянно растущее, реальное давление на правящие клас­
сы, лишала их уверенности в завтрашнем дне (порож­
дая при этом своеобразный комплекс временщиков —
«урвать») и возможности использовать в полной мере со­
временные формы политического маневрирования, харак­
терные для буржуазной власти других стран Запада.
В этих условиях сочетать защиту основ буржуазного
строя с радикальной модернизацией его при полном со­
блюдении демократических норм оказалось делом чрез­
вычайно трудным. К тому же императивы «охранитель­
ной функции» обусловливали союз ХДП со всеми кон­
сервативными силами, что еще больше ослабляло рефор­
Ш
мистские потенции ХДП и побуждало ее компенсировать
свои слабеющие идейно-политические позиции развитием
клиентел, которые давали ХДП поддержку «облагодетель­
ствованных» слоев и прослоек, как правило наиболее
отсталых, связанных с наиболее устаревшими и одиоз­
ными институтами. ХДП в новом итальянском варианте
выступила в роли «коллективного патрона». Клиенте-
лярное использование власти (власть нужна, чтобы пи­
тать клиентелы) оказалось для нее закономерным отве­
том на сложившуюся ситуацию.
Формирование новой системы власти с присущим ей
клиентелизмом имело самое пагубное влияние на все
стороны экономической, социальной, политической и об­
щественной жизни современной Италии, глубоко транс­
формировав христианскую демократию и одновременно
оказав самое противоречивое воздействие на госсектор.
Отметим здесь лишь наиболее масштабные изменения в
экономической и политической жизни Италии, вызванные
феноменом клиентелизма, опорой которого стали госсек­
тор и родственные ему институты.
Христианская демократия использовала систему влас­
ти в целях сохранения своих позиций посредством под­
купа «своих» избирателей всякого рода подачками и «ча­
евыми», как однажды заметил член ЦК ИКП П. Инграо.
В последние 15—20 лет ХДП сделала нормой социально-
политической жизни целенаправленную политику подку­
па целых слоев и прослоек итальянского общества. Прак­
тика подачек, став важнейшим элементом социальной
политики ХДП в национальных масштабах, приобрела
невиданные в буржуазно-демократической стране разме­
ры, явилась основой всей системы «malgoverno». Система
эта закрепила и углубила традиционные изъяны и поро­
ки общественной жизни Италии.
В сфере социально-экономической практика клиенте­
лизма сыграла важнейшую роль в процессе гипертрофи­
рованного роста так называемого «третичного сектора
экономики» (услуги и государственная администрация).
Динамика роста занятости и затрат на государственную
администрацию в ряде районов Италии намного опере­
жала эти показатели в производительных секторах. Кли­
ентелы и практика коррумпирования способствовали ги­
гантскому росту паразитических, непроизводительных
слоев. Всего несколько примеров. Местные органы власти,
Ц2
особенно на Юге, используются ХДП для найма на ра­
боту членов партии и сочувствующих, от 20 до 40% ко­
торых являются на работу лишь в день получения зарп­
латы 7. Часть их, будучи дипломированными специали­
стами, работают в других местах, в том числе в партий­
ных органах, но зарплату получают в муниципалитетах.
Знаменательный факт: в Турине, столице автомобильной
империи ФИАТ, 70% местной организации ХДП явля­
ются служащими муниципалитета и его предприятий8.
Расследование 1972 г., вызванное эпидемией холеры в
Неаполе, выяснило, что лишь 50% коммунальных служа­
щих по очистке улиц регулярно выходило на работу. По­
добная практика лежит в основе чудовищного раздува­
ния штатов коммунальных властей в крупнейших южных
городах, включая Рим; она отчасти объясняет дефицит в
местных органах власти, острый недостаток капиталовло­
жений, предоставляемых услуг и т. д.
Еще более непристойным образом используются сред­
ства, идущие через парагосударственную систему, осо­
бенно через учреждения страхования, взаимопомощи, го­
спитали и пр. Ситуация здесь приобрела прямо-таки гро­
тескные формы. Начать с того, что никто не знает точ­
ного количества подобных учреждений. Парламентские
органы не могут получить от соответствующих минис­
терств исчерпывающие данные об их числе, количестве
занятых, администрируемых суммах. Еще недавно суще­
ствовало общество по оказанию помощи пострадавшим от
землетрясения 1908 г. в Сицилии! Несмотря на неодно­
кратные приказы о роспуске (до 18 раз), некоторые из
таких учреждений систематически возрождаются, ибо их
единственная цель — создавать «рабочие места» для чле­
нов и избирателей ХДП. Закон, принятый в марте 1975 г.
по инициативе христианского демократа Г. Галлони, пре­
дусматривал роспуск лишь 6 тыс. (из 60 тыс.) учрежде­
ний такого рода, да и то в случае если они не докажут
свою «полезность» 9. Самый парадоксальный параграф за­
кона, имеющего целью уменьшить государственные рас­
ходы, предусматривает для служащих ликвидированных
7 «Espresso», 1975, N 11, р. 3.
8 «Espresso», 1975, N 27, р. 28.
9 Примечательно, что в законопроекте, представленном в палату
депутатов в 1974 г., признавалась «полезность» лишь 90 таких
учреждений (!) см.: «Unità», 3.VII 1974.

ИЗ
учреждений сохранение занятости путем перехода в го­
сударственную администрацию или подобные учрежде­
ния.
Еще один пример. ИНАМ — Национальный институт
медицинского обслуживания — предоставляет его 26,5
млн. итальянцев, но расходует на эти нужды в 4—5 раз
больше средств, чем Национальная служба здоровья в
Англии, которая обслуживает свыше 46 млн. англичан 1011 .
Государственная администрация, которая в настоящее
время насчитывает 2840 тыс. чел. (из них — около 2 млн. в
центральной администрации) вместе с парагосударствен-
ными учреждениями и предприятиями потребляет и пе­
рераспределяет колоссальную сумму — 45% националь­
ного доходап. По доле персонала государственной ад­
министрации — 30% — в общем числе занятых в «третич­
ном секторе» Италия находится на уровне слаборазвитых
стран. В развитых капиталистических странах этот пока­
затель составляет: 12,9% — во Франции, 18,9% — в ФРГ,
14,1%—в Бельгии12. Гигантский рост государственного
аппарата наряду с колоссальным увеличением расходов
на персонал (дворник, находящийся на службе в муни­
ципалитете, зарабатывает больше рабочего-металлиста) и
вошедшей в поговорку неэффективностью итальянской
бюрократии очевидно подтверждает его использование в
интересах «своих» людей. Паразитирующий слой питают
и министерства. Лишь один пример: комитет, управляе­
мый министерствами промышленности и труда, за 10 лет
предоставил в виде различных подачек 1800 млрд, лир
совершенно произвольным образом, вне какого-либо кон­
троля 13.
Еще более разрушительным оказалось влияние кли-
ентелизма на политическую жизнь Италии. Клиентеляр-
ное использование власти означает превращение корруп­
ции, протекционизма, фаворитизма, кумовства, прямого
казнокрадства в норму общественной жизни. Принцип
«дать, чтобы что-то получить», даже если это «что-то» —
законное право гражданина, государственного или част­
ного предприятия, организации и пр., «право — есть ус­
луга» — господствует сверху донизу как в традиционной
10 Tamburrano G. Ор. cit., р. 131.
11 «Espresso», 1975, N 1, р. 61.
12 Tamburrano G. Ор. cit., р. 145.
13 «Espresso, Economie/Finanze», 1974, N 3, р. 3.
114
клиентеле, так и на других, более высоких уровнях! вб
взаимоотношениях с местной и центральной властью, с
партийным аппаратом правительственных партий, внут­
ри партий, внутри госсектора и т. д. Клиентелярные от­
ношения превратились в замкнутый круг, из которого
трудно вырваться. Широкое распространение клиенте-
лизма привело к разложению и дегенерации правящих
слоев, нанесло непоправимый ущерб незрелым институ­
там итальянской республики, обусловило глубокую де­
формацию политической культуры национального обще­
ства.
Клиентелярная практика способствовала размножению
более или менее сильных центров власти («баронств»,
«феодов», как их называют в Италии), которые в соот­
ветствии с мерой своего могущества навязывают решения,
продиктованные групповыми интересами, идущими враз­
рез с интересами общественными и даже классовыми.
Итогом явилось развитие корпоративизма, который под­
меняет политический выбор решениями, принимаемыми
исключительно под давлением клановых интересов. На­
вязывание корпоративных интересов обществу препятст­
вует разработке и осуществлению какой бы то ни было
цельной политики. Возникший порочный круг — клиенте-
лы обусловливают ХДП, а ХДП, в свою очередь, обуслов­
ливает клиентелы — затрудняет и борьбу прогрессивных
сил за иную логику осуществления власти. Наконец, но­
вая система власти ХДП, утвердившаяся вне и наряду
с традиционным партийно-политическим механизмом ме­
диации, значительно потеснила последний и вызвала к
середине 70-х годов острейший кризис парламентских и
демократических структур и всей системы представитель­
ной демократии в Италии.

Государственный сектор в системе власти ХДП

Госсектор сыграл огромную роль в укреплении систе­
мы власти ХДП. Если другие элементы этой системы вы­
полняли в основном клиентелярные функции, предостав­
ляя работу и различного рода льготы членам ХДП и ее
избирателям, то госсектор взял на себя функции финан­
сирования партии. Схематизируя разделение труда в но­
вой системе власти, можно сказать, что госсектор обес­
печивает «производство» того, что распределяется через
115
КЛйентёлы, что клиентелы дают ХДП голоса, а госсек­
тор — деньги.
Установление особых связей между менеджментом го­
сударственных предприятий и политической элитой ХДП
в целом развивалось параллельно усилению могущества
госсектора, способствуя не только его экономической, но
и политической мощи и одновременно превращая госсек­
тор в важнейший инструмент власти ХДП.
Начало процесса «политизации» госсектора относится
к середине 50-х годов. Съезд ХДП в 1954 г. зафиксиро­
вал победу дирижистских экономических концепций над
неолиберальными и приход к власти нового поколения
руководителей — носителей этатистской идеологии. Его
лидер Аминторе Фанфани стал политическим секретарем
ХДП в 1954—1959 гг. и с этого времени занимает веду­
щее место в руководстве партии.
Особую роль в утверждении дирижистских идей в
свое время сыграли левые группы ХДП, в, частности
группа Дж. Доссетти, разрабатывавшая христианскую или
демохристианскую альтернативу капитализму. Левые ка­
толики рассматривали госсектор экономики в качестве
гаранта автономии ХДП от частного капитала, как глав­
ное средство установления контроля над экономикой во
имя осуществления коренных реформ. Для христианской
демократии с ее официальной идеологией межклассово­
сти и социального реформизма и отсутствием давних «ес­
тественных» связей с традиционными господствующими
экономическими силами проблема установления прямых
контактов с частным капиталом всегда представляла не­
малые трудности и вызывала острое сопротивление на
левом фланге партии. В этой ситуации мысль об исполь­
зовании государственной промышленности в узкопартий­
ных целях оказалась для Фанфани и руководства ХДП
«счастливой находкой». При этом и здесь идеи левых те­
чений, проводимые в жизнь умеренными лидерами, дали
оформление процессам, качественно отличным от тех, к
которым стремились идеологи. А. Фанфани, проделавший
уже к этому времени заметную эволюцию вправо, от дос-
сеттианцев к центру, поставил проекты левых на служ­
бу своим интегралистским идеям, т. е. утверждению при­
оритета, господства и единства ХДП. А. Фанфани и вер­
хушка ХДП действительно использовали госсектор для
ослабления зависимости партии от господствующих эко-
116
комических сил, но не для осуществления реформистских
проектов, а для утверждения монопольного положения
ХДП в итальянском обществе.
Контроль над госсектором явился важным шагом на
пути создания христианской демократией собственной си­
стемы власти. «Оккупация» христианскими демократами
командных постов в госсекторе и кредитно-банковской
системе происходила очень интенсивно и не представила
особых трудностей для ХДП, партии относительного бо­
льшинства, так как посты высших руководителей в этой
сфере утверждаются политической властью. Только разу
в 1958 г., ХДП уступила кресло министра по делам сме­
шанных предприятий социал-демократу. С тех пор этот
ключевой пост бессменно находится в руках ХДП, обла­
дание им вызывает острую борьбу внутри партии.
ХДП прочно удерживает посты руководителей всех
крупнейших государственных предприятий: ИРИ, ЭНИ,
ЭФИМ, ЭГАМ — и занимает ведущее место в руководст­
ве нижестоящими звеньями управления государственных
предприятий. В этом отношении показателен пример
«партийной колонизации» ИРИ. Если брать в расчет толь­
ко правления банков ИРИ, дочерных холдингов и глав­
ных оперативных обществ (всего 24), то ХДП имеет пол­
ный контроль или большинство в 19 из них, паритетное
участие с другими партиями — в 3, в меньшинстве или
отсутствует — в 2 правлениях. Партнеры ХДП по прави­
тельственной коалиции — республиканская партия имеет
контроль или большинство в 3 правлениях и просто при­
сутствует также в 3; социалисты — в меньшинстве в пра­
влениях 2 обществ. Наконец, «чистые техники», без оче­
видных партийных связей, присутствуют на паритетных
началах с христианскими демократами в 3 правлениях,
в меньшинстве —в 2 14.
Для оценки ориентации государственного предприя­
тия и его места в политической борьбе до поры до вре­
мени был показательным вопрос о соотношении «поли­
тиков» и «техников» в их руководстве. В ИРИ и недав­
но созданном ЭГАМ превалируют «политики» из ХДП.
В ЭНИ и ЭФИМ много «техников». Преобладание «по­
литиков» над «техниками» свидетельствует об откровен­
но клановом подходе ХДП к управлению крупнейшими

14 «Espresso», 1976, N 21, р. 165.

117
Государственными предприятиями, зачастую наносящем
ущерб их производственной деятельности. Вместе с тем,
как показала практика, «техник» оказался не менее проч­
но связанным с системой власти ХДП, ибо в борьбе за
пост «техник» не может опереться на помощь какого-ли­
бо партийного течения и его утверждение в должности
прямо связано с «верностью» ХДП.
В управлении финансовыми учреждениями ХДП за­
нимает не просто ведущее, но почти монопольное поло­
жение. В руках христианских демократов находится 72
из 80 постов президентов правления провинциальных сбе­
регательных касс 15, что дает ХДП почти полную власть
на местах и контроль над финансированием органов са­
моуправления. Как говорят итальянцы, без желания пре­
зидента правления сберкасс в провинциях и лист не ше­
лохнется. Львиную долю командных постов занимает
ХДП в областных и центральных институтах аграрного,
земельного и промышленного кредитования. Наконец, в
центральных институтах, занимающихся аккумулирова­
нием сбережений и определением кредитной политики,
христианскими демократами заняты все посты президен­
тов, их заместителей и административных советников. Да
и в низовых звеньях этой системы ответственные посты
занимают христианские демократы и члены правительст­
венных партий, чаще социал-демократы, реже социали­
сты и республиканцы. Представителям оппозиционных
сил эти посты не предоставляются. Автономию от ХДП
сохранял в прошлом только Итальянский банк, возглав­
лявшийся в 1960—1975 гг. Гв. Карли, связанным с рес­
публиканцами и некоторыми лидерами ХДП — Э. Колом­
бо, Дж. Андреотти, которые выступали против менедж­
мента смешанных предприятий.
«Оккупированный» госсектор ХДП использовала в це­
лях самофинансирования, в качестве «независимого от
парламента источника дохода», как применительно к ана­
логичной ситуации писал в свое время еще Ф. Энгельс 16.
Широкое субсидирование ХДП и ее течений («сейфы,
открытые для государства») впервые широко применил
Э. Маттеи, первый президент ЭНИ. Факт финансирова­
ния ХДП госсектором и вообще структурами государст-*18

15 «Espresso», 1975, N. 27, р. 29.

18 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 289.

118
венно-монополистического капитализма был отмечен в оп­
позиционной печати уже на грани 50—60-х годов 1718и об­
щепризнан сегодня, ибо расходы партий непрерывно
увеличиваются, членские взносы покрывают ничтожно ма­
лую их часть, а закон о финансировании парламентских
партий из бюджетных средств был принят только в мае
1974 г.
Можно с уверенностью говорить о том, что государст­
венные предприятия превратились в главный источник
финансирования как ХДП, так и других партий прави­
тельственной коалиции. Дж. Галли даже говорит о пол­
ной автономии ХДП от частного патроната в финансо­
вом отношении18. Скорее всего это преувеличение: по­
жертвования частных фирм сохранили определенное зна­
чение для финансирования правительственных партий,
что, в частности, подтвердили громкие скандалы 1970—
1974 гг., выявившие коррупцию и лоббизм частных моно­
полий: «Монтэдисон», компаний нефтепромышленников
и сахарозаводчиков. Однако основная тяжесть финанси­
рования ХДП уже давно лежит на плечах госсектора.
Таким образом, в Италии произошел настоящий перево­
рот в традиционных отношениях между правительствен­
ными партиями и силами, их субсидирующими, перево­
рот, который имел далеко идущие последствия, явившись,
в частности, одной из причин упадка организации италь­
янского патроната — «Конфиндустрии» и усиления роли
и веса госсектора.
Скандалы последних лет дали некоторое представле­
ние о механизме образования огромных неучитываемых
сумм как на государственных, так и на частных пред­
приятиях. Иногда руководство фирм прибегает к прямо­
му изъятию денег у тех филиалов, которые имеют боль­
шие запасы ликвидных средств. ЭНИ и «Монтэдисон» ши­
роко используют доверенных людей для проведения ско­
17 Экономист и член руководства ИКП Б. Манцокки уже в 1959 г.
писал, что тот, кто контролирует в Италии государственно-капи­
талистические предприятия типа ИРИ, «Кассы Юга» и пр., в ко­
нечном счете определяет движение денежных масс, равных при­
мерно сумме государственного бюджета {Манцокки Б. Очерки
экономической политики Италии. 1945—1959. М., 1961, с. 132).
Видный политолог Дж. Галли в 1962 г. отмечал, что ЭНИ обеспе­
чивает ХДП «финансовую автономию» (Galli G. La sinistra demo­
cristiana. Milano, 1962, p. 146).
18 «Panorama», 1974, N 409, p. 18.
119
льзких операций. Наиболее «эффективным» оказалось со­
здание за границей филиалов дочерних обществ, приоб­
ретение простых участий, часто на подставных людей, ко­
торые дают значительный приток валютных средств, не
учитываемых в официальной отчетности. Так, в ходе
«нефтяного скандала» выплыли наружу операции, осуще­
ствляемые ЭНИ через СОФИД — финансовое общество,
контролируемое к тому же не непосредственно ЭНИ, а
его дочерним холдингом АДЖИП. СОФИД создал за
границей ряд филиалов, поступления от которых никем
не контролируются — ни парламентской Счетной палатой,
ни органами соответствующих министерств, чья компе­
тенция не распространяется на дочерние холдинги и за­
граничные филиалы.
Э. Чефис, в прошлом президент ЭНИ, сейчас прези­
дент «Монтэдисон», которого называют «сборщиком и
распределителем» всех средств, поступающих в ХДП от
нефтепромышленников19, использовал полутайные ор­
ганизации брокеров, которые в условиях энергетического
кризиса непосредственно скупали нефть в арабских стра­
нах и продавали ее определенным группам покупателей
по гораздо более высоким ценам, чем рыночные.
Итак, госсектор не только освободил ХДП от прямой
финансовой зависимости от частного патроната и его
штаба — «Конфиндустрии», но и дал ХДП возможность в
определенной мере контролировать частных предпринима­
телей. Его деятельность, кроме того, дает в руки ХДП
незаменимый политико-пропагандистский козырь, позво­
ляя отождествлять бурное развитие газовой и сталели­
тейной промышленности, строительство первоклассных ав­
томобильных дорог, развитие экономики Юга и прочее с
итогами правления ХДП. Это обстоятельство представля­
ет большую важность для партии, в идеологии которой
модернизаторские и реформистские реверансы неизменно
занимают важное место.
Наконец, госсектор контролирует мощную сеть средств
массовой информации. ИРИ является полновластным хо­
зяином РАИ—ТВ — радио и телевидения, во главе кото­
рого до недавнего времени находился Э. Бернабеи, тес­
нейшим образом на протяжении всего периода 1954—
1974 гг. связанный с А. Фанфани. 40 ключевых постов в

!9 «Espresso, Economie/Finanze», 1974, N 8, р. 5.

120
РАИ —ТВ принадлежит ХДП20. Через ЭНИ ХДП конт­
ролирует довольно значительную часть прессы. Еще во
времена Э. Маттеи ЭНИ, чтобы задушить враждебную
кампанию против своей деятельности, приобрел 100%
акций газеты «Джорно». В последнее время конкурент­
ная борьба с «Монтэдисон» увлекла ЭНИ на путь новых
приобретений. В 1973 г., помимо газеты «Джорно», ЭНИ
владел «Агентством Италия», большим пакетом акций
газеты «Темпо», 100% акций газеты «Глобо», 33%' —
«Корьере делла сера». Приобретение акций «Темпо» не
было отмечено в балансовых документах. Всеми газетами,
кроме «Джорно», ЭНИ владеет на основе секретных со­
глашений с доверенными людьми21. И в этом плане в
Италии сложилась ситуация, редко встречающаяся в дру­
гих капиталистических странах. Через госсектор правя­
щая партия сконцентрировала в своих руках контроль
над мощной сетью средств массовой информации, получив
возможность воздействовать на формирование обществен­
ного мнения не только в интересах системы в целом,
но и в узкопартийных, клановых интересах.
Таким образом, по многим направлениям, «оптом и в
розницу» госсектор обеспечивал влияние ХДП и ее по­
зиции власти. Та роль, которую играл и играет госсектор
в становлении и сохранении системы власти ХДП, стала,
как уже отмечалось, важнейшим фактором роста могу­
щества самих этих предприятий, превращения их в «ав­
тономные» центры власти, зачастую оказывающиеся спо­
собными определять решения правительств, поворачивать
их в нужном для себя направлении и влиять на формиро­
вание экономической политики в целом.
В 60-х годах «обусловливающая» сила государствен­
ных групп возросла. В качестве центров власти выступа­
ют уже не только «киты» госсектора — ЭНИ, ИРИ, но и
новые предприятия: ДЖЕПИ, ЭФИМ, ЭГАМ и др. Крас­
норечивым свидетельством их могущества является бур­
ный рост фондов дотаций в условиях нынешнего эконо­
мического кризиса, инфляции и правительственной поли­
тики экономии. Решения в парламенте по этому вопросу
принимаются неприлично быстро 22. Процедура эта не толь­

20 «Panorama», 1974, N 411, р. 30.

21 «Panorama», 1973, N 328, р. 53.
22 «Espresso, Economie/Finanze», 1973, N 2, р. 9.
121
Ко не с'гала формой контроля политических сил над дея­
тельностью госсектора, но парадоксальным образом сде­
лала их более податливыми воздействию госсектора.
Руководители- государственных предприятий обладают
таким весом, что остаются на своих постах, как это было
с президентом ЭНИ Р. Джиротти, несмотря на публично
выраженное сомнение в правильности финансовых отчетов
этого государственного предприятия. Остался на своем
месте и президент ИРИ Дж. Петрилли, несмотря на ши­
рокое недовольство его политикой.
Вместе с тем, черпая силу в системе власти ХДП,
укрепив через нее свое экономическое и политическое
могущество, госсектор одновременно оказался жертвой
клиентелярной системы власти. Действительно, государ­
ственные предприятия превратились в могущественные
группы давления, центры новой системы власти, способ­
ные влиять не только на экономические, но в какой-то
мере и на политические решения правительств. Однако
именно поэтому они вынуждены подчинять свои экономи­
ческие решения логике борьбы различных кланов и груп­
пировок ХДП за власть, логике клиентелярного исполь­
зования власти со всеми его плюсами и минусами. Это
обстоятельство оказало глубоко противоречивое и в конеч­
ном счете деформирующее воздействие на госсектор, сде­
лав его самого не только субъектом, но и объектом клиен­
телярной практики.
На местном уровне государственные предприятия пи­
тают клиентелы, предоставляя работу, стабильный зара­
боток, устанавливая систему отношений с подрядчиками,
субподрядчиками, поставщиками и пр. Строительство но­
вого государственного предприятия создает вокруг себя
еще более обширную сеть клиентелярных интересов, в ко­
торую включаются и землевладельцы. Интегрируясь в
существующие клиентелярные связи, государственные
предприятия отдают на откуп местному боссу из ХДП
распределение мест на своих предприятиях, наем на ра­
боту и пр.
На национальном уровне госсектор оказывается объ­
ектом клиентелярных интересов, самой острой внутрипар­
тийной борьбы и в какой-то мере — разменной монетой в
борьбе течений ХДП. Менеджеры госсектора и отдельные
государственные предприятия сами превращаются в кли-
ентелу, которая нуждается в прочном «политическом при­
122
крытии» и ищет «патрона». Многие факты подтверждают
жизненную необходимость для государственных предприя­
тий «сильной руки наверху», которая обеспечила бы бы­
строе прохождение законов о предоставлении фондов до­
таций, одобрение тех или иных проектов государствен­
ных групп, размещение строящихся предприятий, размеры
предполагаемых капиталовложений, предоставление льгот­
ных кредитов, получение государственных заказов и под­
рядов и пр. Сильный патрон обеспечивает подтверждение
в должности высших менеджеров госсектора, проведение
определенной кадровой политики и пр. Он же обеспечи­
вает защиту «своего» государственного предприятия от
посягательств другого клана ХДП или тех течений в
ХДП, которые не имеют традиционных связей с госсекто­
ром и для которых нанесение морального или материаль­
ного ущерба государственным группам означает ослабле­
ние соперничающего течения. Наконец, «политическое
прикрытие» абсолютно необходимо и для защиты перед
лицом общественности и даже судебной власти. Необхо­
димость в «руке» толкает государственные предприятия к
установлению тесных связей с лидерами не одного, а не­
скольких течений.
Показательна в этом плане судьба ЭНИ и его прези­
дента Р. Джиротти. Издавна работающий в ЭНИ, видный
и опытный инженер, он стал президентом этого холдинга
в 1971 г. Скорее техник, чем политик, Р. Джиротти не
занимался вплотную политическими интригами, не был
достаточно «гибок» и пр., что отрицательно сказалось не
только на его собственной карьере, но и на положении
ЭНИ. В 1971 —1973 гг. Р. Джиротти опирался на помощь
премьер-министра Дж. Андреотти, а также на тогдашнего
политического секретаря ХДП А. Форлани, с которым он
вместе учился и принадлежал к одному культурному
кругу на своей родине, в области Марке. Временный уход
этих лидеров с первых ролей в ХДП, о чем неосторожно
и слишком громко пожалел Р. Джиротти, ослабил его
личные позиции и положение ЭНИ в 1973—1975 гг.,
в период укрепления власти секретаря ХДП А. Фанфани.
Не сумев заручиться помощью последнего, Р. Джиротти
потерпел поражение в борьбе с «Монтэдисон», а ЭНИ пе­
реживал трудности как финансового, так и политическо­
го плана; в 1973—1974 гг. над ним нависла реальная
угроза расчленения и подчинения «Монтэдисон». Сам
123
Р. Джиротти в 1975 г. подал в отставку, признав свое
поражение в борьбе с Э. Чефисом и А. Фанфани.
Итак, интегрировавшись в систему власти ХДП, госу­
дарственные предприятия подверглись ее разлагающему
влиянию, оказались объектами и зачастую жертвами тех
клиентелярных обычаев, нравов, порядков, в реанимации
которых они сыграли важнейшую роль и сохранение ко­
торых сегодня было бы немыслимым без их «обеспечиваю­
щего участия». Коррупция всех и вся стала нормой бытия
государственных предприятий. Они «финансируют», т. е.
подкупают, правительственные партии и течения не толь­
ко в национальных масштабах, но и в районах, где пред­
полагается осуществить капиталовложения. По мнению
Ф. Форте, вице-президента ЭНИ, этот холдинг с 1968 г.
широко использовал иностранные филиалы для пополне­
ния «черных фондов», идущих на подкуд администрации,
прессы и т. д.23 ЭНИ сделал шантаж методом своей дея­
тельности и в отношениях с партнерами. Так, из рассле­
дования американского сената выяснилось, что ЭНИ с
1963 г. получал определенную мзду с иностранных ком­
паний, которым он .поставлял природный газ. Оговорен­
ная в секретных статьях соглашений квота составила в
1963 г. 760 тыс. долларов, в 1968 г.— 5 млн. С некоторых
иностранных компаний ЭНИ имел «дополнительные дохо­
ды» вплоть до 1975 г.24
ИРИ до недавнего прошлого выглядел более респекта­
бельно. Но в 1975 г. обнаружилось существование некое­
го общества ПРОПЕ, не значившегося ни в одной органо­
грамме ИРИ. Однако капитал ПРОПЕ принадлежал ком­
паниям, которые входят в дочерний холдинг ИРИ —
СТ-ЭТпа на ответственных должностях в ПРОПЕ находи­
лись центральные директора ИРИ. Официально созданное
для «исследования» рынков, оно на самом деле обеспе­
чивало разного рода «политические прикрытия» для
ИРИ. В платежных книгах ПРОПЕ фигурируют главным
образом журналисты, «информаторы», печатные агентст­
ва и разные деятели «околополитического мира». «Дели­
катные услуги» этих лиц обходились ИРИ примерно в
4 млрд, лир в год 25.

23 «Espresso», 1975, N 31, р. 67.

24 «Panorama», 1975, N 501, р. 43.
25 «Espresso», 1975, N 32, р. 62-63.
124
 Часто в соответствии с «правилами игры» государствен­
ные предприятия приобретают убыточные предприятия,
чтобы спасти от финансового краха какого-либо видного
деятеля ХДП. Так, приобретение ЭНИ в 1962 г. текстиль­
ных предприятий «Ланеросси» диктовалось необходимо­
стью закамуфлировать финансовые махинации, в которых
были замешаны видные деятели ХДП. Особенно участи­
лись такие акты в период кризиса начала 70-х годов. Как
сообщил все тот же Ф. Форте, накануне выборов прави­
тельство оказало нажим на ЭНИ с тем, чтобы он, вопреки
своему желанию, приобрел убыточное текстильное пред­
приятие «Мак Кин» (4 тыс,, занятых) 26; министр про­
мышленности К. Донат-Каттен настоял на включении в
ЭНИ текстильного предприятия «Фоссати Беллани», рас­
положенного в его избирательном округе 27, и пр. Чисто
партийными и групповыми соображениями диктуется со­
хранение ряда судоходных линий «Финмаре» — дочернего
холдинга ИРИ, которые не имеют народнохозяйственного
значения и приносят одни убытки. Это цена, которую го­
сударственные предприятия платят за протекцию того
или иного течения ХДП.
Красноречивым свидетельством клиентелярного ис­
пользования госсектора является строительство многочис­
ленных автомобильных дорог, которые зачастую оказы­
ваются бесполезными и ненужными с хозяйственной точ­
ки зрения, но представляют достаточно легкое средство
удовлетворения престижных требований того или иного
деятеля ХДП, депутата или уроженца соответствующей
зоны. В итальянской публицистике отмечалось в свое
время, что туннель «Гран Сассо» был построен для ми-
нистра-фанфанианца Л. Натали, дорога Авеццано —
Сора — для лидера течения Дж. Андреотти, дорога Авел-
лино — Вольтурара — Лиони — для министра и одного из
лидеров течения «Базе» Ч. Де Мита. Автострада в обла­
сти Венето Тренто — Ровиго — Виченца была запроекти­
рована, вопреки мнению градостроителей и руководства
коммун, для трех «северных» лидеров доротейского тече­
ния: Ф. Пикколи, М. Румора и А. Бизальи. Ее так и
называют «дорога Пи Ру Би». Вообще строительство
автомобильных дорог — одно из основных средств укреп­

26 «Espresso», 1975, N 35, р. 64.

27 «Espresso», 1975, N 12, р. 93.
125
ления клиентел на местах. Оно сопровождается ростом
сети обслуживания вдоль дорог (новые остерии, бензоза­
правочные станции, ремонтные мастерские и пр.), укреп­
ляет отношения с землевладельцами и в какой-то мере
поощряет земельные спекуляции. Создание такого рода
клиентел, основывающихся на росте занятых в сфере об­
служивания, отвечает и глубинным установкам социаль­
ной политики ХДП.
Вопрос о размещении государственного, как, впрочем,
и частного, предприятия сплошь и рядом решается в со­
ответствии с партийными и избирательными сображения-
ми и сопровождается ожесточенной борьбой между раз­
личными партиями и партийными течениями, ибо лока­
лизация предприятия в том или ином районе означает
рост занятости и, следовательно, числа голосов, поданных
за «патрона» той или иной клиентелы. Так, повое пред­
приятие «Альфасуд» предполагалось разместить ближе к
провинции Авелдино, вотчине одного из лидеров течения
«Базе» Ч. Де Мита, однако строительство было осущест­
влено в районе Помильяно Д’Арко, у ворот Неаполя.
В изменении решения важную роль сыграл Л. Медуньо,
генеральный директор ИРИ, родом неаполитанец, кото­
рый в силу клиентелярных и сентиментальных соображе­
ний настаивал на локализации все новых инвестиций в
береговой зоне Неаполитанского залива. Многие справед­
ливо сомневаются в рациональности и целесообразности
подобных решений, которые увеличивают перенасыщение
этой зоны и ведут к возникновению гигантского мегало­
полиса, тянущегося от Рима до Неаполя и далее на юг,
обескровливая внутренние районы Кампаньи. Однако «бе­
реговое решение» дает важный козырь в борьбе клана
доротейца Гава и ослабляет «левое» течение Ч. Де Мита,
которое занимает ппочные позиции во внутренних районах
области.. Рато Ч. Де Мита, став министром промышлен­
ности. в 1974 г. принял решение о расположении фабри­
ки ФИАТ в «своей» провинции Авеллино, в Гроттами-
нарда. тогда как ранее предполагалось строить ее в Эбо-
ли 28. Кланово-политическими мотивами было продиктова­
но и решение о размещении пятого металлургического
центра в Джойа-Тауро, в Калабрии, принятое вопреки
мнению ИРИ и министерства по делам смешанных пред­

28 «Rinascita», 1972, N 46, р. 5.

126
приятий, отмечавших, что неблагоприятные географиче­
ские условия значительно удорожают строительство ново­
го гиганта металлургии.
Новым «чудовищным центром клиентелярной власти»
в условиях нынешнего экономического кризиса естествен­
но оказался ДЖЕПИ, созданный в 1971 г. для саниро­
вания предприятий. Его деятельность дает любопытный
пример того «повседневного быта», непрерывных полити­
ческих интриг, «воздействия» со стороны партийных и
административных властей и т. д., который в большей или
меньшей степени характерен для всех государственных
предприятий. ДЖЕПИ является объектом постоянного
давления местных органов власти, профсоюзов, промыш­
ленников и их организаций, политических деятелей всех
без исключения партий во имя защиты занятости в «сво­
их» избирательных округах. Давление на местном и сред­
нем уровнях подкрепляется со стороны лидеров течений
ХДП и правительственных партий поддержкой на выс­
шем уровне. В конечном итоге принятые решения ока­
зываются зачастую совершенно произвольными, продик­
тованными соображениями, не имеющими ничего общего
с объективными интересами социального и экономическо­
го развития; они вытекают из тактики уравновешивания
интересов различных партийных течений или их подчи­
нения интересам той или иной группировки. Подобных
эпизодов в деятельности ДЖЕПИ масса. Например, ми­
нистр труда К. Донат-Каттен, лидер «левого» течения
ХДП «Форце нуове», потребовал оздоровления почти всех
текстильных предприятий Пьемонта и сохранения 31 тыс.
рабочих мест. ДЖЕПИ ответил отказом, а премьер-ми­
нистр Дж. Андреотти не оказал должного давления на
ДЖЕПИ, поскольку ему не улыбалась мысль об укреп­
лении позиций К. Донат-Каттена в его избирательном
округе.
Наконец, госсектор зачастую подчиняет свою дея­
тельность прямым избирательным интересам ХДП, высту­
пая в качестве инструмента партийной власти в целом.
Еще в 50-х годах предприятия ЭНИ на местах ставили
условием приема на работу представление рекомендации
от священника или руководителя местной секции ХДП.
Левая пресса не без основания расценила объявление о
строительстве автомобильного завода «Альфасуд» на
Юге в 1967 г. как вклад госсектора в начавшуюся изби-
127
рательную кампанию. В 1974 г., накануне областных вы­
боров в Сардинии предприятие группы АНИЧ, входящей
в ЭНИ, осуществило откровенно клиентелярную акцию,
предоставив работу людям, «верным» ХДП 29.
Нельзя не привести еще один факт беззастенчивого
использования ЭНИ в качестве «источника питания» ме­
стных клиентел ХДП и других правительственных пар­
тий. Недавно стало известно, что существовавшие с
1965 г. так называемые провинциальные и региональные
агенты АДЖИП — дочернего холдинга ЭНИ, якобы за­
нимавшиеся посредничеством при сбыте нефтяных про­
дуктов, не принимали абсолютно никакого участия в этом
процессе и лишь получали от АДЖИП определенный
процент с каждой единицы продукта, проданной там в
местную сбытовую сеть. В ноябре 1973 г. депутат-ком­
мунист просил представить списки агентов, однако ру­
ководство ЭНИ ответило молчанием. Причины этому ста­
ли ясны в 1975 г., когда список был наконец добыт, в нем
значились фамилии родственников и подставных лиц из­
вестных политических деятелей, министров, журналистов,
лидеров течений ХДП, высших бюрократов 30. В течение
10 лет эти лица обогащали самих себя, своих протекто­
ров и партийные кассы. Это — вариант модернизирован­
ной клиентелы.
Клиентелярное использование госсектора оказало на
него глубокое деформирующее влияние. Оно неизбежно
влекло за собой громадные непроизводительные издержки,
уменьшало эффективность и рентабельность государствен­
ных предприятий, усиливало нерациональность размеще­
ния предприятий, вело к распылению государственных
средств и пр. Наем на работу из клиентелярных сообра­
жений, ведущий к раздуванию штатов, еще более сокра­
щал рентабельность госсектора. В целом подчинение го­
сударственного предпринимательства целям и логике
внутрипартийной борьбы в ХДП резко уменьшило его
общеэкономический эффект, стало важнейшей причиной
нынешнего кризиса госсектора.

29 «Espresso», 1974, N 26, N 14.

30 В этом списке значились фамилии брата лидера ИСДП Танасси,
брата генерала из СИФАР, племянника министра Прети, пле­
мянника бывшего президента ЭНЭЛ В. Ди Каньо, зятя Гава, хри­
стианско-демократического босса Неаполя, и т. д. («Espresso»,
1975, N 28, р. 89; N 31, р. 62).
128
 М. Колитти из руководства ЭНИ отмечал, что «неэф­
фективность и бюрократизация некоторых предприятий
благоприятно влияют на развитие клиентелизмск или,
лучше сказать, скрывают его гораздо успешнее, чем это
было бы возможно делать на предприятиях с управлени­
ем менеджериального типа» 31. А социолог Бонацци прямо
определил клиентелизм как «организацию отсталости»
(«marginalità»), т. е. неэффективности на предприятиях
Юга.
Традиции и практика клиентелизма способствовали
утверждению таких нездоровых методов руководства гос­
сектором, как авторитаризм, бюрократизация, отсутствие
гласности и пр. Некоторые принципиальные решения ми­
нуют не только парламент, но и заинтересованные мини­
стерства и правительства в целом и принимаются едино­
лично президентом государственного предприятия и выс­
шим официальным лицом — премьер-министром или кем-
либо другим. Надежды и расчеты на помощь «сверху»
наряду с теми обязательствами, которые госсектор имеет-
перед партийной казной, толкают его предприятия на
авантюры, усиливают чувство вседозволенности, безнака­
занности, цинизм, а иной раз ведут к прямой уголовщине.
Характеризуя современный госсектор, видный обозре­
ватель еженедельника «Ринашита» А. Коппола отметил
превращение государственных предприятий в «наемников
под командой вольных кондотьеров, которые используют
общественные средства в целях укрепления собственной
власти и становятся все более автономными по отноше­
нию к правительству... Практика фаворитизма вылилась
в шантаж, в более или менее открытые формы корруп­
ции, в куплю-продажу журналов и партийных течений в
целях, которые мало или вовсе не имеют ничего общего
с социальными функциями этих государственных пред­
приятий» 32.
Сегодня менеджеры госсектора фактически входят в
высший круг руководства ХДП, в первую десятку, опре­
деляющую итальянскую политику. Зачастую им припи­
сывают первостепенную роль в политической жизни
Италии. Газета «Вашингтон пост» даже заметила однаж­
ды: «Сегодня лидеры крупнейших итальянских промыш­

31 «Economia pubblica», 1975, N 5-6, р. 9.

32 «Rinascita», 1975, N 22, p. 15, 5.
5 H. К. Кисовская 129
ленных и финансовых институтов, контролируемых го­
сударством, способны осуществить или сломать любую
правительственную программу, а практически и любое
правительство» 33.
Но в отличие от 50-х годов, когда Э. Маттеи называли
«новым итальянским Цезарем», от поддержки которого
зависели судьбы министерств, роль менеджмента госсекто­
ра в политической жизни сегодня выглядит несколько
иначе. Среди видных менеджеров госсектора теперь нет
фигуры с политическими амбициями и честолюбием
Э. Маттеи, которые бы искали индивидуального, личного
признания. Нынешние лидеры госсектора пользуются, ви­
димо, не меньшей властью, чем Э. Маттеи, но добиваются
и используют ее иными путями — за кулисами, в «кори­
дорах власти». С другой стороны, оценивая роль госсек­
тора в политических событиях, можно признать, что он
скорее всего не способен «делать» политику в позитивном
смысле, но способен сорвать многие ее начинания, анало­
гично тому, как это происходит и в экономике.
В настоящее время несравненно более сильной стала
«обратная связь», негативное воздействие участия менед­
жмента госсектора в «грязной политике» на его деловые
качества. Действительно, нынешний кризис госсектора со­
провождается и разложением его менеджмента. В Италии,
где коррупция и клиентелизм превратились в норму по­
вседневной жизни, руководство госсектора в большей или
меньшей степени подчинилось правилам игры. Однако
мера силы в условиях клиентелизма пропорциональна
мере непрерывного давления, которому менеджер подвер­
гается с различных сторон, мере уступок, компромиссов
и пр. Руководство госсектора начало разбухать за счет
«назначений за политические услуги». «Размножение»
высокооплачиваемых должностей, отнюдь не способствуя
повышению эффективности руководства, одновременно
увеличивало привлекательность этих постов для людей
некомпетентных, чуждых госсектору. На ряде государст­
венных предприятий менеджмент буквально парализован
изнурительной борьбой за власть внутри предприятия и
внутри госсектора, в ХДП и партиях правительственной
коалиции, в их многочисленных течениях. Все эти обстоя­
тельства резко сократили или совсем умертвили эффектив­

33 «The Washington Post», 9.V 1971.

130
ность, предпринимательский размах деятельности государ­
ственного менеджера, которыми она обладала когда-то.
Для некоторых из них создалась поистине драматическая
ситуация: раз оказавшись в системе, они не могли выйти
из нее, ибо оказывались в замкнутом круге.
Одним из наглядных примеров деградации менеджмен­
та госсектора стал нашумевший скандал «ЭГАМ — Фас-
сио». Предприятие «Ветрокок» из государственной груп­
пы ЭГАМ в январе 1975 г. по распоряжению президента
ЭГАМ М. Эйнауди приобрело компанию «Виллен е Фас-
сио» на условиях, как выяснилось, крайне невыгодных
для государства и самого ЭГАМ34. Депутаты-коммунисты,
потребовав отмены сделки (и в этом они получили широ­
кую поддержку), справедливо отметили, что она не моти­
вирована с точки зрения интересов ЭГАМ и выходит за
рамки его компетенции, негативна с экономической точ­
ки зрения, является примером бесхозяйственного расхо­
дования государственных средств и наносит прямой убы­
ток государству, наконец, что она незаконна, так как
осуществлена под нажимом министерства торгового фло­
та, но без ведома министерства по делам смешанных
предприятий 35. Добавим, что она была проведена без ве­
дома административного совета ЭГАМ.
Скандал, вызванный этой сделкой, особенно понятен,
если учесть, что она произошла в условиях острейшего
экономического кризиса, который предъявил к госсектору
особые требования, прежде всего — увеличения производ­
ственных капиталовложений, что сам ЭГАМ переживает
огромные финансовые трудности (задолженность его пе­
ревалила за сотни миллиардов лир), что в тот период,
когда ЭГАМ приобрел старые корабли у частной фирмы,
34 ЭГАМ, действуя в металлургической и горнодобывающей про­
мышленности, приобрел 6 кораблей, которые, по оценкам прессы,
находились в «коматозном состоянии» и не могли быть использо­
ваны без капитального ремонта для перевозки кокса, для чего
они якобы предназначались. В придачу к кораблям ЭГАМ полу­
чил недвижимость, страховое общество, типографию и пару жур­
налов. Условия сделки вызвали яростную критику в самых раз­
ных политических кругах, отмечавших, что сделка была продик­
товала клиентелярными и узкопартийными соображениями. Со­
зданная в министерстве по делам смешанных предприятий ко­
миссия подтвердила, что ЭГАМ заплатил за покупку примерно
в 2 раза больше ее стоимости («Mondo economico», 1975, N 15,
р. 26-27).
35 «Unità» 22.11 1975.
131 5*
дочерний холдинг ИРИ — «Финкантьери» переживал гро­
мадные трудности со сбытом производимых ею морских
судов.
Кампания протеста в парламенте и печати впервые в
итальянской практике завершилась смещением президен­
та ЭГАМ М. Эйнауди, несмотря на многочисленные по­
пытки министра по делам смешанных предприятий А. Би-
зальи преуменьшить его вину и обеспечить ему другое
«почетное кресло» в госсекторе. Более того, прокуратура
возбудила против М. Эйнауди дело, предъявив ему обви­
нения в растрате государственных средств и в злоупо­
треблении служебным положением в личных целях.
Таким образом, преемники Э. Маттеи, переняв и ги­
пертрофировав такие методы его деятельности, как авто­
ритаризм, использование правящей партии в качестве
орудия отдельного, пусть крупного, предприятия, превра­
щение государственных предприятий в центры власти
и пр., вместе с тем предали забвению то, что составляло
пафос его деятельности. Авторитарные методы Э. Маттеи
были поставлены его эпигонами на службу целям, абсо­
лютно лишенным тех прогрессивных аспектов, которые и
определяли специфику деятельности Э. Маттеи. Как от­
метил Маттиоли, бывший президент одного из крупней­
ших итальянских банков «Коммерчьяле», Э. Маттеи был
«первым развратителем республики», добавив при этом:
«Он был великий развратитель, потому что поставил сла­
бости и коррумпированность политиков на службу своим
замыслам. Пришедшие ему на смену подражали ему
только в худшем: они поставили развращенность полити­
ков на службу своим интересам. Как жаль» 36. Превра­
щение клиентелярных отношений в норму сделало подоб­
ную эволюцию менеджмента госсектора закономерной.
Итак, финансирование ХДП госсектором в конечном
итоге изменило соотношение сил между государственны­
ми предприятиями и партией, поставив последнюю в за­
висимость от ИРИ, ЭНИ и других групп. Подчас встре­
чаются даже утверждения о том, что ХДП превратилась
в «партию госсектора», а его менеджмент целиком подчи­
нил себе «политический класс». Однако реальное положе­
ние дел, как мы видели, намного сложнее и противоречи­
вее. Государственные предприятия сами остро нуждаются

36 «Espresso, Economie/Finanze», 1974, N 8, р. 5.

132
в политическом «прикрытии», поддержании стабильных
связей с политической элитой. Поэтому, вероятно, пра­
вильнее говорить о симбиозе «ХДП — госсектор», о под­
вижном равновесии в соотношении сил между менедже­
рами госсектора и элитой ХДП, основывающемся на их
потребности друг в друге. Иногда государственные пред­
приятия выступают в качестве инструмента политических
групп, выполняя по существу роль клиентелы, иногда по­
литические течения являются орудием госсектора. Однако
это равновесие нестабильно и невечно. Его резкое нару­
шение, результатом которого может стать преобладание
либо экономического, либо политического элемента, могло
произойти и в условиях кризисной ситуации, и в случае
появления в том или ином клане лидеров типа Э. Маттеи
или Ш. де Голля.
Таким образом, превращение госсектора в элемент си­
стемы власти ХДП, дав ему бесспорную силу, на опреде­
ленном этапе обратилось его безусловной слабостью. Об­
ладающий гигантской производственной и финансовой
мощью и большим политическим кредитом, госсектор’ стал
инструментом партийной политики. Клиентелярное ис­
пользование госсектора не только непосредственно по­
влияло на ухудшение итогов его хозяйственной деятель­
ности за счет «несвойственных тягот» (подобный эвфе­
мизм употребляется для определения «платы за полити­
ческие услуги» госсектору), но и вызвало его глубокий
моральный кризис, потерю престижа, общественного до­
верия и пр.

Государственные предприятия
и внутрипартийная борьба в ХДП
Утверждение системы власти ХДП, основанной на клиен-
телах и подкупе целых социальных групп и прослоек,
способствовало сохранению в течение длительного срока
относительно стабильных позиций партии на выборах,
позволило ей непрерывно находиться у власти, не меняя
существенно своей политики и не теряя больших контин­
гентов избирателей на флангах в условиях быстро ме­
нявшейся обстановки. Христианская демократия оказалась
единственной в капиталистическом мире буржуазной пар­
тией, которая с 1944 г. постоянно находится у власти и
с 1946 г. неизменно возглавляет правительства.
133
 Вместе с тем новая система власти не могла не изме­
нить лицо самой партии. Система клиентел привела к
размножению более или менее автономных центров вла­
сти и внутри самой ХДП. «Феодальные князья», «баро­
ны», как их называют в Италии, привнесли с собой борь­
бу клановых интересов в ряды ХДП.
В настоящее время партия представляет собой конг­
ломерат или федерацию различных, зачастую, казалось
бы, взаимоисключающих течений, мнений и интересов.
Практика «обмена денег на голоса» дает национальным
лидерам ХДП власть, освобождая их от необходимости
«генерировать» идеи, предлагать цельные политические
программы и т. д., но неотвратимо выдвигает на первый
план защиту групповых интересов. Борьба различных те­
чений, кланов, групп и группок внутри партии парализу­
ет деятельность центрального руководства, зачастую сво­
дя его функции к посредничеству и бесконечным попыт­
кам за счет разного рода компенсаций уравновесить силу
и престиж различных группировок.
Происшедшее в рамках отношений «патрон — клиен-
тела» укрепление связей ХДП с непроизводительными,
паразитическими слоями итальянского общества усилило
консервативную ориентацию партии и сократило для нее
возможность реформистских маневров. Борьба групповых
и клиентелярных интересов парализует политическую
инициативу ХДП, тормозит разработку ею решений на­
зревших национальных проблем, все решительнее ори­
ентируя партию на защиту корпоративных и паразитиче­
ских интересов, на борьбу за власть ради власти.
По мере усиления госсектора возрастала его роль во
внутрипартийной борьбе, и соответственно по мере уси­
ления последней росла роль госсектора в качестве решаю­
щего фактора регулирования равновесия между течения­
ми и феодами ХДП37. Он превратился в своеобразную
«кассу по компенсации» между ними. Дело дошло до
того, что в середине 70-х годов многие видят в этом глав­
ную функцию государственной промышленности38.
Действительно, менеджеры госсектора неизменно де­
лают погоду на христианско-демократической «кухне»,
где происходит непрерывный процесс «уравновешивания

37 «Rinascita», 1975, N 22, р. 6.

38 «Espresso», 1975, N 13, р. 99.
134
й компенсации» различных интересов во имя сохранения
статус-кво, которое в конечном итоге оказывается глав­
ной и единственной целью внутрипартийной борьбы и
оберегается самым ревностным образом. Любое изменение
в соотношении сил угрожает господству «остальных»
кланов и группировок и встречает их ожесточенное со­
противление.
Перипетии борьбы самых последних лет в ХДП со
всей наглядностью выявили превращение госсектора в
важный (если не главный) объект внутрипартийных
дрязг. Ранее отношения между государственными груп­
пами и лидерами течений в большей мере соответствова­
ли отношениям «свободных товаропроизводителей» на
рынке и «обмена услугами»; лидеры течений гарантиро­
вали «автономию» государственных групп в их предпри­
нимательской деятельности, а взамен получали возрос­
ший престиж, возможность укрепить личную клиентелу
на местах (например, в результате строительства дороги
или строительства новых предприятий и пр.) и усиление
течения в целом. В настоящее время развернулась борьба
за непосредственное подчинение государственных пред­
приятий и их политики не только йнтересам ХДП в це­
лом, но и отдельным ее течениям и даже отдельным ли­
дерам. Некоторые факты свидетельствуют о попытках те­
чений ХДП диктовать и целиком подчинять себе конкрет­
ную политику государственных предприятий, нарушая
негласный принцип «автономии» государственных групп
в их делах. Подобное положение чревато усилением борь­
бы между менеджментом госсектора и политической эли­
той ХДП.
Э. Маттеи, которому принадлежит важнейшая роль в
установлении прочных связей между ХДП и госсектором,
поддерживал левое течение ХДП «Базе», возникшее при
его финансовой поддержке в 1953 г., и левоцентристскую
группу А. Фанфани и пользовался услугами этих групп.
По общему мнению, ЭНИ сыграл важнейшую роль в
успехе и утверждении «левого центра». ’
Смерть Э. Маттеи в 1962 г. и значительные перемены
внутри ХДП изменили систему отношений с государст­
венными предприятиями в 60-х годах. Связи эти утратили
свой идейно-политический оттенок и все больше приобре­
тали характер «обмена услугами», что привело к установ­
лению тесных отношений государственных предприятий
135
с самыми различными течениями ХДП, а впоследствии
и с несколькими партиями. В прошлом десятилетии ЭНИ
финансировал преимущественно умеренные группы фан-
фанианцев и доротейцев и в меньшей степени левую
группу «Базе» и центристскую группу Дж. Андреотти.
ЭНИ и ЭФИМ имеют довольно прочные связи как на
местах, так и в центре с социалистической партией.
В 60-х годах группа А. Фанфани, которую называют
«течением государственных групп», сохранила связи с
ЭНИ и его президентом (в 1967—1971 гг.) Э. Чефисом,
а также с группой РАИ — ТВ из ИРИ. Выделившееся из
группы А. Фанфани умеренное течение доротейцев в силу
генетических связей унаследовало поддержку госсектора
и упрочило там позиции, пользуясь своим положением
течения большинства в ХДП. Течение «Базе» сохранило
связи с ЭНИ, а другая левая группа «Форце нуове» су­
мела создать себе несколько опорных пунктов во второ­
степенных государственных предприятиях.
Левоцентристское течение А. Моро и лидеры центри­
стского течения Дж. Андреотти и Э. Коломбо в меньшей
мере связаны с госсектором, что, видимо, вызвано их
«южным» происхождением. Э. Коломбо, Дж. Андреотти,
А. Моро, имеющие своеобразные «родовые вотчины»,
т. е. мощные клиентелы на Юге, в областях, откуда они
родом, в меньшей степени нуждались в поддержке госсек­
тора. Напротив, тосканец А. Фанфани, уроженец Марке
А. Форлани, трентинец Ф. Пикколи, венецианцы М. Ру-
мор, А. Бизалья, пьемонтец К. Донат-Каттен и др., не
имеющие клиентел на Юге, черпают в нем силу.
Подобное разделение верхушки ХДП на имеющих свя­
зи с государственными предприятиями и не имеющих та­
ковых привело к оформлению в ХДП двух лагерей, по­
следний из которых более или менее последовательно
выступает за ограничение могущества госсектора. Так,
еще в 1962 г., в период борьбы за национализацию эле­
ктроэнергетики, в прессе отмечалось, будто Э. Маттеи,
поддерживая идею ее огосударствления, надеялся сосре­
доточить в своих руках все источники энергии — от добы­
чи газа и нефти до производства электро- и атомной энер­
гии — в результате предполагавшегося создания Нацио­
нального управления энергетики. Замыслы Э. Маттеи
потерпели поражение якобы вследствие сопротивления
управляюшрго Итальянским банком Гв. Карли и мипп
136
стра Э. Коломбо, поддержанных республиканцами и со­
циалистами, которые опасались концентрации гигантской
мощи в руках ЭНИ. Этим объясняется и тот факт, что
контроль над ЭНЭЛ был передан не министерству по
делам смешанных предприятий, что предусматривалось в
многочисленных законопроектах, а министерству про­
мышленности 39. Министр Э. Коломбо, настаивая на нацио­
нализации электроэнергетики и возражая сторонникам
«иризации», отметил также опасность дальнейшего уси­
ления ИРИ — сильнейшего центра экономической вла­
сти 40. С тех пор течения Э. Коломбо, Дж. Андреотти и
А. Моро довольно последовательно выступают за ограни­
чение экспансии госсектора, чиня ему большие или мень­
шие помехи.
В конце 60-х годов в связи с глубоким внутренним
кризисом как ХДП, так и всей общественно-политической
системы Италии нарушилось стабильное равновесие сил
внутри ХДП, изменилась традиционная схема связи меж­
ду ее течениями и госсектором.
Внутренний кризис ХДП, который подспудно зрел уже
в течение долгого времени, начал все яснее обозначаться
после боевых выступлений трудящихся «горячей осенью»
1969 г. и в полную меру проявился в последующие годы
в условиях глубокого экономического кризиса 70-х годов.
В это время отчетливо обозначилась безотлагательная
необходимость радикального разрыва со старым типом
социально-экономического и политического развития, про­
ведения структурных реформ и освобождения итальян­
ской экономики от непосильного гнета паразитических
слоев и клиентел.
В этих условиях ХДП проявила полную неспособность
предложить свое, цельное и новаторское решение как
экономических, так и политических проблем. Ее внутрен­
ний кризис отчетливо проявился в колебаниях политиче­
ского курса, в отказе от «левого центра» и возврате к
центризму (1972—1973), который, правда, оказался ко­
роткой интерлюдией, в попытке навязать стране в этих
сложных политико-экономических условиях новую рели­
гиозную битву (проведение референдума по вопросу о
разводе) и пр.

39 «Mondo economico», 1962, N 24. Supplemento, p. XI,

«Mondo economico», 1962, N 37, p. 34.
137
 Кризис ХДП естественно привел к обострению внут­
рипартийных столкновений, вскрыв их новое качество:
борьба за рычаги власти и за их передел оттеснила или
вовсе подменила борьбу идей в партии. В 1969 г. альянс
оппозиционных сил в ХДП выдвинул программу борьбы
за «преодоление умеренной и интегралистской ипостасей»
христианской демократии, откровенно сформулировав
требование отстранения от политической власти «второго
поколения» руководителей — А. Фанфани и А. Моро. Эта
«доктрина Сан-Джинезио» 41 открыла страницу упорной
борьбы за власть нового, «третьего поколения» руководи­
телей ХДП, в которую активно включились и «левые»
течения. Продвижение к власти «поколения пятидесяти­
летиях» дало примеры откровенной борьбы «за место под
солнцем» и «передел сфер влияния» в госсекторе. Именно
в последние годы были созданы новые государственные
предприятия, новые дочерние холдинги, которые явились
объектом личной борьбы и борьбы течений за контроль
над ними.
Новый дочерний холдинг ЭНИ — «Текнеко» 42 считает­
ся детищем политического секретаря ХДП в 1969—
1973 гг. А. Форлани, принадлежащего к тому самому
«третьему поколению» руководителей, которое рвется к
власти. А. Форлани хотел превратить «Текнеко» в опору
власти в своей «родовой вотчине» Марке. Его притязания­
ми объясняется тот факт, что руководство ХДП отказа­
ло вице-президенту ЭНИ социалисту Ф. Форте, который
хотел занять пост президента «Текнеко».
Предприятие по санированию ДЖЕПИ также рас­
сматривается как «феод» А. Форлани, близким другом
которого являлся генеральный директор ДЖЕПИ
Ф. Грассини.
Откровенным намерением Ф. Пикколи, одного из ли­
деров доротейского течения, который, кроме того, в свя­
зи с выходом из течения в 1975 г. М. Румора, главы до-
ротейцев, стал первым лицом самого многочисленного те­
чения и, бесспорно, имеет виды на все ответственные
посты в государственной и партийной иерархии, иметь
собственную «вотчину» было продиктовано создание но-

41 Сан-Джинезио — маленькая деревушка в Маркс.

42 «Текнеко» занимается инфраструктурными работами, проекти­
рованием и т. п. в странах «третьего мира»,
138
Boto государственного холдинга ЭГАМ, который на бума­
ге существовал с 1958 г. и только в 1971 г., в бытность
Ф. Пикколи министром по делам смешанных предприя­
тий, по его личному распоряжению обрел руководящие
органы, а затем и фонд дотаций. Создавая свой «феод»,
Ф. Пикколи назначил в руководство ЭГАМ доверенных
людей, связанных либо лично с ним, либо с другими до-
ротейцами43.
Еще один штрих, характеризующий «инструментали­
стский» подход ХДП к проблеме государственных пред­
приятий. До получения фонда дотаций ЭГАМ под нажи­
мом министра казначейства М. Феррари-Аггради (доро-
тейца) финансировался государственным Национальным
банком труда. Пришедший на этот пост Э. Коломбо отдал
приказ прекратить любые выплаты ЭГАМ, рассматривая
Ф. Пикколи как одного из главных «душителей» своего
кабинета. (До этого Э. Коломбо возглавлял левоцентрист­
ское правительство.)
Создание ЭГАМ, таким образом,— «модель» многооб­
разного использования государственного предприятия:
и для укрепления личных позиций и веса течения, и для
создания персональной клиентелы, и, наконец, для ослаб­
ления соперничающего течения, в частности левой группы
«Форце нуове» и его лидера К. Донат-Каттена. Решением
Ф. Пикколи в ЭГАМ было включено предприятие АММИ,
в прошлом непосредственно управлявшееся министерством
по делам смешанных предприятий. Директор-распоряди­
тель АММИ И. Джазоли, видный эксперт в горнодобы­
вающей промышленности, не скрывал своей дружбы с
К. Донат-Каттеном и финансировал его течение. После
включения АММИ в ЭГАМ Пикколи внедрил туда своих
людей. Добавим кстати, что в результате приобретения
группой Чефиса — Капротти «Гадзетта дель пополо»
К. Донат-Каттен лишился еще одного центра своего
влияния.
43 Доверием Ф. Пикколи пользовался бывший президент ЭГАМ
М. Эйнауди, равно как и генеральный директор. Директор по
общественным отношениям Дж. Барберини, в прошлом журна­
лист из католического журнала «Оссерваторе романо», затем со­
трудник Ф. Пикколи по управлению сетью католических журна­
лов, в 1971 г. занимал ответственный пост в министерстве по
делам смешанных предприятий. Один из членов административ­
ного совета ЭГАМ Дж. Тезини - член руководства ХДП и пред­
ставитель Румора в секретариате Пикколи в министерстве.
139
 Политическая подоплека уже упоминавшегося дeлà
«ЭГАМ — Фассио», как предполагают в оппозиционных
кругах, также заключалась в желании доротейского тече­
ния иметь свои журналы. Одновременно сделка пресле­
довала другую цель: преобретением журналов, издавав­
шихся в Генуе, «режиссеры» операции надеялись усилить
позиции восходящего доротейского светила в Генуе —
Ф. Каттанео, бывшего президента парламентской комис­
сии по расследованию деятельности мафии и бывшего
президента парламентской следственной комиссии. Уси­
ление Ф. Каттанео могло пробить бреши в позициях
старейшего деятеля ХДП и неоспоримого ее лидера в
Генуе П. Э. Тавиани, который в течение долгого времени
занимал особую позицию, почему в его ослаблении и могли
быть заинтересованы и А. Фанфани, и Ф. Пикколи44.
Примечательно, что в разгар скандала секретариат ХДП
сохранял молчание, а Ф. Пикколи предпринял неуклю­
жую попытку дискредитировать кампанию «анти-ЭГАМ»,
заметив, что «газетная шумиха — дело рук хозяев ФИАТ
и международных медных монополий» 45.
В результате этих маневров, подтверждающих превра­
щение госсектора в важнейший рычаг внутрипартийной
борьбы, укрепились связи между госсектором и умерен­
ными течениями ХДП, прежде всего — с доротейцами.
Доротейское течение, бессменно управлявшее страной в
60-х годах, приобрело характер «течения власти». Утра­
та ее в начале наступившего десятилетия и явилась глав­
ной пружиной обрисованного выше процесса борьбы за
новые источники власти: сначала для того чтобы удержать
власть, затем — чтобы создать предпосылки ее возврата
в руки доротейцев.
Тот факт, что новые центры власти к 1973 г. были
уже «оккупированы», определил до некоторой степени то
обстоятельство, что последний этап внутрипартийной
борьбы 1974—1975 гг. характеризовался выходом на
авансцену полугосударственного предприятия «Монтэди­
сон», а также борьбой за «реподчинение» и переподчи­
нение госсектора новому политическому секретарю ХДП
в 1973—1975 гг. А. Фанфани.
Усиление ХДП и ее пребывание у власти во что бы

44 «Mondo economico», 1975, N 9, р. 24.

45 «Mondo economico», 1975, N 15, p. 26-27.
140
то ни стало по-прежнему являлось основополагающим
принципом деятельности А. Фанфани. Его политические
идеи постоянно оказывались функцией мессианского ин-
тегрализма, понимаемого как необходимость утвердить
господство ХДП. Для него годны любая формула и по­
литическая этикетка, если они обеспечивают стабиль­
ность пребывания ХДП у власти, господство которой в
большей мере, чем общие интересы итальянского капита­
лизма, неизменно оставались в центре всех построений
А. Фанфани. Кредо А. Фанфани — «перевернем страни­
цу»; для него равно приемлемы и левый, и правый центр,
и авторитарное правление, ибо все они рассматриваются
как очередной инструмент власти, который нужно ис­
пользовать, а затем можно и выбросить. А. Фанфани,
который в начале 60-х годов сделал своими идеи левоцент­
ризма, в начале 70-х годов пытался создать предпосылки
правоавторитарного правления.
В 1973—1974 гг. он развернул многоплановую дея­
тельность, чтобы укрепить пошатнувшиеся позиции ХДП.
Действуя излюбленными методами, он искал выхода не в
политическом решении проблем, а в организационной пе­
рестройке ХДП и в укреплении ее механизма власти, что
должно было упрочить его собственную власть46.
По мнению итальянских наблюдателей, в планах А.
Фанфани вся система парагосударственных предприятий
занимала большое место. Социалист Н. Нези, вице-прези­
дент правления сберкассы Турина, авторитетный эксперт
ИСП в банковском деле, заметил: «Возвращение А. Фан­
фани на пост политического секретаря ХДП, разумеется,
служит многим целям, но главным образом — одной: сде­
лать так, чтобы присутствие партии в госсекторе, банках
и других центрах экономической государственной власти...
могло приобрести более органический характер и быть в
итоге более эффективным» 47. Эту мысль поддержал в

46 А. Фанфани приписывали авторитарные планы как в отношении

ХДП, так и страны в целом. В частности, он выдвинул идею ре­
формы конституции и создания «стабильного руководства»
в стране путем формирования «правительства легислатуры»
и утверждения премьер-министром лидера партии большинства
(как в Англии). Эти авторитарные проекты, обеспечивающие
А. Фапфани всю полноту власти в партии и стране, стали причи­
ной появившихся в прессе формулировок: Фанфани - «малень­
кий Наполеон», «мини-голлизм», «ползучий бонапартизм» и т. д.
47 «Panorama», 1973, N 387, р. 28.
141
1974 г. Дж. Тамбуррано: «Ё настоящее время Фанфани
пытается, с одной стороны, поставить эти центры власти
в прямую зависимость от себя, а с другой — посредст­
вом публичного финансирования партий стать автоном­
ным от них с тем, чтобы маневрировать центрами власти,
не будучи ими обусловливаемым. Если пройдет проект
Фанфани об избрании секретаря партии съездом ... то он
станет хозяином партии и могущественной системы вла­
сти в парагосударственных предприятиях, телевидении,
печати, а дальше — кто знает? — в «Конфиндустрии» и
одном из профцентров» 48.
Это — вероятное предположение, в рамках которого
многие события, связанные с госсектором и особенно с
«делом «Монтэдисон»», могут получить более логичное
объяснение. Возросшая независимость ведущих государст­
венных групп вступила в противоречие с целями их поли­
тических крестников. Оказавшись в положении нового
Франкенштейна, руководство ХДП пыталось заново под­
чинить себе госсектор. Видимо, поэтому в спешном поряд­
ке были созданы новые государственные холдинги со
своими людьми во главе, поэтому министр А. Гуллотти
пытался обуздать высших менеджеров ПРИ и ЭНИ и т. д.
Деятельность А. Гуллотти на посту министра по делам
смешанных предприятий также, видимо, явилась частью
сложной политической интриги А. Фанфани по подчине­
нию госсектора. Одновременно А. Гуллотти, плоть от пло­
ти своей партии, добивался укрепления своих личных по­
зиций.
Блестящая карьера Антонино Гуллотти (1929 г. рож­
дения), одного из руководителей доротейского течения,
«нового светила» па демохристианском небосклоне, яв­
ляется типичной для «третьего поколения» лидеров ХДП,
которым мощная клиенте ла в своем «феоде» дает ста­
бильную квоту голосов, место в Национальном совете
ХДП и ответственные посты в министерствах. А. Гуллотти
является «доретейским князем Мессины» и «исполу» с
фанфанианцем Дж. Джойа — полновластным хозяином
Сицилии 49. В прошлом он был заместителем националь­
48 «Espresso», 1974, N 15, р. 11.
49 В итальянской прессе приводились данные о клиентеле Гуллотти
и о сфере его влияния в Мессине: он контролирует всех членов
коммунальных и провинциальных управ, имеет людей в Южном
банке, портовом ведомстве, консорциуме промышленного центра
142
ного секретаря ХДП, выполнял важные посреднические
функции между течениями.
В качестве министра по делам смешанных предприя­
тий А. Гуллотти по-своему пытался утвердить примат
политики над экономикой и вступил в конфликт с руко­
водством ИРИ и ЭНИ. Эта скрытая или явная борьба
сопровождала весь срок его пребывания на посту. Наибо­
лее шумным делом в этом плане стало отстранение в
1974 г. Дж. Лураги, президента правления автомобиле­
строительных заводов ИРИ, на том основании, что тот не
подчинился директивам министра о локализации па Юге
новых инвестиций. Эта акция имела политическую подо­
плеку и другого свойства. Дж. Лураги считался челове­
ком социалистических убеждений, и его отстранение, ви­
димо, отвечало цели вытеснения социалистов с руководя­
щих постов в госсекторе. Примечателен и механизм
операции. Гуллотти был неправомочен сместить Лураги
административным путем и инспирировал отставку 7 из
13 членов административного совета «Альфа Ромео». Все
подавшие в отставку оказались христианскими демокра­
тами.
Борьба с менеджментом госсектора проявилась в пуб­
личных критических высказываниях А. Гуллотти по адре­
су руководства ИРИ, которое обвинялось в недостатке
«предпринимательской инициативы», в отсутствии у «ста­
рого мамонта» минимума «агрессивности» и пр.50 Кон­
фликт достиг такой степени, что А. Гуллотти не утвердил
планы капиталовложений государственных холдингов и
не включил их в программное заявление министерства.

Тиррено, в ЭСА, в правлении ярмарки, в объединенных госпита­

лях, в правлении городского муниципального транспорта,
в ОМНИ, в правлении по университетским делам, в организации
«Итальянская молодежь», в консорциуме по строительству авто­
страды Мессина — Катания, в правлении сицилийских шахт,
в правлении сберкасс сицилийских провинций, в предприятии по
производству битума и асфальта, в региональном кредитДом
институте Сицилии ИРФИС, полностью контролирует должности
в своей партии и все выборные должности (ТатЬиггапо G. Ор.
cit., р. 113).
Как писал журналист С. Реа, по слухам, Гуллотти может це­
ликом посвятить себя политической карьере, не заботясь о фи­
нансовых проблемах, ибо получает свое «почетное» жалованье
от одного из гражданских госпиталей в качестве повара (!) См.
«Espresso», 1974, N 27, р. 86.
50 «Espresso», 1974, N 28, р. 98.

143
А. Гуллотти вынашивал планы расчленения ЭНИ путем
передачи его дочернего холдинга АНИЧ в «Монтэдисон».
Он предполагал установить прямые связи между мини­
стерством и дочерними холдингами в обход центрального
руководства ИРИ и ЭНИ, а также ликвидировать посты
некоторых центральных директоров ИРИ, с тем чтобы
усилить «предпринимательскую автономию» дочерних
холдингов, а на деле иметь возможность устанавливать
непосредственные контакты с дочерними холдингами и
оказывать на них давление.
Откровенным стремлением усилить административный
контроль над госсектором был продиктован документ пар­
ламентской группы ХДП (авторство его приписывается
Ф. Пикколи и А. Гуллотти) о реформе системы руковод­
ства им. Казалось, документ отвечал повсеместно
распространившемуся требованию обуздать «своеволие»
менеджеров госсектора и усилить их ответственность пе­
ред парламентом и исполнительной властью, однако он
обходил стороной кардинальный вопрос о функциях пар­
ламента, трудящихся и их организаций в руководстве и
контроле над госсектором и целиком сосредоточивался на
усилении административной власти, и прежде всего лич­
но министра. Нескрываемым желанием создать «вечный
источник власти» было продиктовано намерение Гуллот­
ти создать дочерний холдинг ЭНИ в химической промыш­
ленности с отдельным фондом дотаций и прямыми свя­
зями с министром.
Все эти акции А. Гуллотти отвечали, помимо усиления
его собственной власти, и более общей цели — максималь­
ного подчинения государственных предприятий директи­
вам исполнительной власти, которая постоянно олицетво­
ряется христианской демократией.
Однако в 1974 г. планы Гуллотти потерпели пораже­
ние. Руководители ИРИ и ЭНИ Дж. Петрнлли и Р. Джи­
ротти не только отбили наскок «молодого льва», но по­
требовали — и получили — его голову. В ходе очередного
правительственного кризиса Гуллотти занял второстепен­
ное кресло министра здравоохранения. Впрочем, его сме­
щение отвечало пе только интересам менеджмента госсек­
тора, но и требованиям сохранения равновесия сил внут­
ри доротейского течения, ибо усиление южапина
А. Гуллотти привело к ослаблению позиций северных ли­
деров (М. Румора и Ф. Пикколи). Смещение А. Гуллотти
144
и назначение на его место А. Бизальи (также доротейца
и венецианца) как бы уравновесило позиции лидеров
доротейского течения Севера и Юга (Гуллотти, Руффини,
Гава).
Но неудача А. Гуллотти не означала краха планов
А. Фанфани по «наведению порядка» в госсекторе. Дей­
ствовавший одновременно через многие каналы и рычаги
А. Фанфани добивался этого и другими путями и средст­
вами, которые рассматриваются ниже, в главе, посвящен­
ной «делу «Монтэдисон»».
По мере усиления, погони за новыми «феодами» внут­
ри самой ХДП росла^ оппозиция «колониальному разделу»
госсектора. Фронт его традиционных врагов в конце
60-х годов расширился за счет левых течений ХДП. Ос­
новной мотив оппозиции левых христианских демократов
госсектору в его нынешнем состоянии — его превращение
в независимый источник власти, подчинение политиче­
ской власти парагосударственным структурам, идентифи­
кация поведения политических властей с интересами ру­
ководства госсектора. Следует, однако, напомнить, что в
недавнем прошлом левые группы целиком принимали и
разделяли практику клиентелярного использования гос­
сектора в интересах ХДП и борьбы течений и сами поль­
зовались его «благосклонностью».
В конце 1974 г. резко изменившаяся конъюнктура
внутри ХДП вновь вывела на авансцену политической и
партийной жизни А. Моро, лидера левоцентристского те­
чения, который долго оставался в тени. Казалось, в его
лице оппозиция нынешней практике государственного
предпринимательства получила мощное подспорье. Став
председателем совета министров в ноябре 1974 г. после
одного из самых длительных и изнурительных правитель­
ственных кризисов, А. Моро в правительственном заявле­
нии четко высказался за сохранение нынешнего соотно­
шения сил между частным и государственным секторами
и ограничение экспансии последнего. Дальнейшая экспан­
сия госсектора, отметил он, может «скомпрометировать
систему децентрализации экономических решений, кото­
рая является условием существования плюралистическо­
го и демократического общества». Высказав в таких выра­
жениях откровенное опасение, что госсектор поглотит ча­
стный, А. Моро далее заявил: «Проблема «спасательных
операций» в отношении промышленных предприятий, ко-
145
торая в прошлом имела большое значение для благосо­
стояния страны, сегодня предстает в новом свете: она не
может менять соотношение между государственным и
частным секторами, не изменяя саму структуру матери­
альной конституции нашей республики» 51.
Однако предлагавшийся А. Моро выход из нынешне­
го -кризиса госсектора представляется искусственным и не
отвечающим истинным проблемам. Во-первых, продикто­
ванное чисто идеологическими соображениями стремление
ограничить рост огосударствления и сохранить частный
сектор, очевидно, встает на пути объективных процессов
развития структур государственно-монополистического
капитализма. Во-вторых, подобный подход к делу полно­
стью игнорирует главную проблему — необходимость под­
чинения госсектора директивам политической власти и ее
контролю. Именно молчание по последнему вопросу сви­
детельствует о почти физической невозможности — при
настоящей ситуации внутри ХДП — разгромить «феоды»
и их патронов.
Весьма показательным с этой точки зрения является
так называемый «казус Петрилли». Бессменный глава
ИРИ в течение полутора десятков лет, он возбудил не­
довольство как внутри ИРИ, так и вне его своими мето­
дами руководства этим крупнейшим государственным
предприятием. Его обвиняют в отсутствии менеджерских
качеств, в практическом устранении от дел, передаче ру­
ководства в руки всесильного генерального директора и
центральных директоров, которые пользовались неограни­
ченной властью в ущерб ИРИ. Мандат Петрилли истекал
летом 1976 г. В условиях ожесточенной критики по адре­
су госсектора, порочных методов хозяйничанья в нем
ХДП и обязательств, взятых на себя правительствами
относительно реформы госсектора, предполагалось, что
пост президента ИРИ займет новое лицо. Но в апреле
1976 г. ввиду досрочных парламентских выборов прави­
тельство А. Моро без консультаций с партиями прави­
тельственного блока, без санкции парламента утвердило
Петрилли на посту президента ИРИ на новый срок. Дей­
ствия Моро вызвали бурю возмущения. Весьма вероятная
подоплека дела состояла, видимо, в том, что ХДП пошла
напролом, чтобы защитить рушащиеся позиции, чтобы со-

51 «Mondo economico», 1975, N 4. Rapporto mese, p. 35,

14?
хранить ЙРЙ и госсектор чуть ли не как последний ба­
стион в своей системе власти.
Эти события —■ лишнее подтверждение тому, что в за­
щите здания демохристианской власти все течения пар­
тии выступают заодно. Газета итальянских коммунистов
«Унита» справедливо отмечала по поводу «казуса Петрил-
ли»: «Это — подтверждение порочного, неприемлемого и
вызывающего метода управления общественными делами,
это — новое доказательство нежелания менять старый ме­
ханизм власти... это — еще одно свидетельство того, что
партийные интересы и махинации продолжают превали­
ровать над общественными нуждами и требованиями об­
новления и перемен...» 52

Партии правительственной коалиции

и государственный сектор
Картину взаимоотношений между госсектором и ХДП
следует дополнить анализом позиций союзников ХДП по
правительственной коалиции. Проблема эта, однако, не
исследовалась автором специально, что вынуждает огра­
ничиться изложением лишь отдельных наиболее важных
моментов.
Особый интерес представляют отношения между гос­
сектором и Итальянской социалистической партией
(ИСП), «привилегированным партнером» ХДП в 60-х го­
дах. В качестве рабочей партии, имеющей славные тра­
диции борьбы за интересы трудящихся, с одной стороны,
и массовой партии, имеющей достаточно сильные и ста­
бильные позиции среди избирателей,— с другой, ИСП ги­
потетически обладала наибольшими возможностями для
изменения соответствующей практики ХДП и госсектора.
В начале левоцентристского эксперимента и своего
участия в правительствах социалисты, уже тогда отме­
чавшие опасность превращения госсектора в инструмент по­
литики ХДП, намеревались осуществить его серьезную
перестройку, усилить роль политических инстанций в оп­
ределении его политики. Главный рычаг реформы госсек­
тора социалисты видели в экономическом программиро­
вании, создании государственных холдингов на основе
отраслевого принципа и даже в вероятной перестройке

52 «Unità», 17.IV 1976.

147
Всей системы смешанных предприятий в соответствии с
принципами национализированного сектора.
Однако замыслы социалистов остались неосуществлен­
ными. Приняв логику клиенте л яркого использования вла­
сти, ИСП оказалась не способной радикально влиять на
положение дел в госсекторе. Идейная эволюция, утверж­
дение в ИСП реформистской идеи преобразования капи­
талистического общества изнутри в результате воздейст­
вия «сверху», через государство, с характерным для
подобного взгляда гипертрофированным представлением о
возможностях «комнаты с кнопками», в свою очередь,
побудили ИСП к такой борьбе за эти «кнопки», которая,
не ставя под вопрос функционирование системы, фунда­
мент ее, вылилась в непрекращающуюся грызню с ХДП
за большие и малые, важные и менее важные позиции
власти. Эта борьба за рычаги власти привела к утверж­
дению метода «дележа» («lotizzazione») власти, раздела
государственных предприятий и других элементов параго-
сударственной системы между партиями правительствен­
ного блока. Особенно откровенно этот принцип был про­
веден в управлении ЭНЭЛ, которое по соглашению, под­
писанному в 1963 г. между политическими секретарями
четырех партий, управляется на основе «принципа четы­
рехпартийности», т. е. соответствующего представительст­
ва четырех партий в административном совете ЭНЭЛ.
Не увеличив коллегиальности руководства или обще­
ственного контроля над деятельностью госсектора, метод
«дележа» власти усилил клиентелярное использование го­
сударственных предприятий, усугубил трудности. Поро­
див состояние непрерывных компромиссов в управлении
на всех уровнях — на государственных предприятиях,
в госсекторе в целом, в руководстве страной, наконец,
«дележ» власти сделал «почти невозможной», отмечал
Л. Барка, выработку цельной политики, сделал невозмож­
ным «выбор», без чего немыслима никакая серьезная дея­
тельность 53. Зачастую вследствие отсутствия соглашения
между правительственными партиями относительно ка­
кой-либо кандидатуры предприятие находится неделями
и месяцами без фактического руководства. В кредит­
но-банковской системе подобные ситуации длятся го­
дами!

53 «Il Sole - 24 Оге», 27.III 1976.

148
 Практика «дележа» увлекла социалистов на путь вер­
хушечных переговоров, непрерывных компромиссов, ма­
невров и пр., которые во многом подменили позитивную
работу ИСП. Не приходится удивляться, что внедрение
«своих» людей в руководство крупнейшими государствен­
ными предприятиями является предметом постоянных за­
бот ИСП. Начиная с 1967 г. партия приложила массу
усилий, чтобы продвинуть «своих» людей в ЭНИ. Вос­
пользовавшись всеобщим возбуждением в связи с реше­
нием ИРИ о строительстве завода «Альфасуд», принятым
без ведома органов программирования, ИСП поставила
вопрос: кто командует в Италии? Дж. Манчини, один из
руководителей ИСП, в частности, заявил: «В демократи­
ческом государстве, характеризуемом присутствием со­
циалистов, не должны и не могут существовать неконт­
ролируемые и не подлежащие контролю области деятель­
ности, имеющие вместе с тем такие возможности и такое
влияние, что иной раз оказываются способными поставить
себя над конституционными властями и определять
политическое и экономическое развитие страны» &4.
Дж. Манчини поднял проблему использования государст­
венных предприятий в качестве центров власти, независи­
мых от парламента. Суть дела, однако, состояла в том,
что социалисты требовали создать равновесие между ХДП
и ИСП в управлении госсектором.
Первый раунд закончился, однако, не в пользу ИСП,
которая не сумела добиться назначения социалиста на
пост президента ЭНИ. Второй раунд начался в 1971 г.,
когда пост президента ЭНИ вновь оказался вакантным.
ИСП долго сопротивлялась назначению Р. Джиротти на
этот пост, однако опять не преуспела в своих стремле­
ниях. Употребив весь свой политический вес, угрожая вы­
ходом из правительства и правительственным кризисом,
социалисты все же добились назначения на пост вице-
президента ЭНИ Ф. Форте, социалиста, видного экономи­
ста, профессора финансовых дисциплин в Турине. Итоги
его пребывания на посту оказались, однако, разочаровы­
вающими. В результате конфликта, возникшего между ним
и президентом ЭНИ Р. Джиротти в конце 1973 г.
Ф. Форте оказался на грани отставки. Ф. Форте моти­
вировал это тем, что был отстранен от дел, не получал,54

54 «Rinascita», 1967, N 27, р. 9.

149
ДаЯсе после 'специального требования, нужной информа­
ции и документации и оказался не в состоянии влиять
на ход дел в ЭНИ. Президент ЭНИ, который по поло­
жению определяет функции своего заместителя, не позво­
лил Ф. Форте заниматься ответственными делами, отка­
зал ему в месте президента нового дочернего холдинга
ЭНИ «Текнеко», не позволил Ф. Форте ввести своих лю­
дей в ЭНИ и пр.
Пример деятельности Ф. Форте подтверждает ограни­
ченные возможности влияния и тем более позитивного
воздействия на политику крупнейших государственных
групп изнутри. Так, социалист Л. Паоликки, долгое вре­
мя бывший директором-распорядителем в РАИ — ТВ
(ИРИ), оказался марионеткой в руках всесильного пре­
зидента Э. Бернабеи. Впрочем, Л. Паоликки и не пытал­
ся противопоставить себя правлению христианских демо­
кратов. Тем не менее ИСП боролась и добилась предо­
ставления ему поста в дочернем холдинге ИРИ — «Фин-
маре». Действия социалистов-министров, которые вносили
чисто технические изменения в предлагаемые решения,
проекты и пр., также существенно не меняли дела.
ИСП, как и другие партии правительственной коали­
ции, приняла модель отношений между центрами власти
и партией, предложенную ХДП, практику клиептелярно-
го использования госсектора. ИСП и ее течения в центре
и на местах получали денежные средства вместе с други­
ми партиями от государственных предприятий 55. Как и в

55 Например, в 1972 г. заместитель национального секретаря ХДП

по административным вопросам Де Микели в преддверии выбо­
ров, боясь неуправляемой погони за средствами, подготовил
общий бюджет правительственных партий, который вылился
в 100 млрд. лир. Де Микели «обложил податью» все смешанные
предприятия и финансовые группы, намереваясь распределить
собранную контрибуцию между союзниками пропорционально
количеству собираемых голосов («Espresso», 1974, N 8, р. 3).
В финансировании партий на местах на первый план высту­
пает практика обложения определенными поборами подрядов,
проведения разного рода общественных работ, предоставления
лицензий на строительство и т. п. При этом соблюдается следую­
щий принцип распределения «заработанных» средств: из каждых
100 лир ХДП получает 50, ИСП — 30, ИСДП — 20 («Panorama»,
1974, N 409, р. 25). На местах государственные предприятия чаще
выступают в качестве лоббистов, финансируя те течения ХДП,
ИСП и др., которые могут оказать протекцию действующему или
строящемуся предприятию.
150
ХДП, борьба за новые назначения в госсекторе преврати­
лась в объект внутрипартийной борьбы, ибо назначение
«своего» человека усиливает вес данного течения.
Социалисты в меру возможностей также пытаются ис­
пользовать госсектор в интересах укрепления и расши­
рения своей избирательной базы. Наиболее шумным де­
лом такого рода явилась борьба за размещение крупней­
шей стройки ИРИ 70-х годов — пятого металлургическо­
го центра. Руководство ИРИ первоначально избрало в
качестве места расположения долину Сант-Эуфимии, не­
подалеку от Катандзаро в области Калабрия, рассматри­
вая его как наиболее выгодное с экономической точки
зрения. ИСП бросила на чашу весов весь свой политиче­
ский вес, не исключая возможности политического кри­
зиса, чтобы добиться строительства этого центра в районе
Джойа-Тауро. Этот район —своего рода «феод» тогдашне­
го политического секретаря ИСП Дж. Манчини, откуда он
родом и где занимает прочные позиции среди избирате­
лей, соперничая с христианскими демократами. Дж. Ман­
чини, опираясь на Э. Коломбо, традиционного противни­
ка тех течений ХДП, которые манипулируют гос­
сектором, добился в 1971 г. решения о размещении
металлургических предприятий ИРИ в Джойа-Тауро.
В результате расходы на строительство значительно воз­
росли (в связи с необходимостью строительства порта,
с удаленностью от моря, высокими ценами на землю в
этой зоне высокоразвитого земледелия, дополнительными
расходами на сейсмостойкие сооружения и оборудование
и пр.).
В конечном счете, однако, подчинение ИСП системе
клиентелярного использования власти отнюдь не привело
ни к росту авторитета партии, ни к усилению ее пози­
ций в госсекторе. Несмотря на предпринятые усилия, за
10 лет существования «левого центра» ИСП не сумела
заметно укрепить свои позиции, добиться перераспреде­
ления власти в парагосударственной системе и ограни­
чить роль ХДП в управлении госсектором. Проведенное
в 1970 г. по инициативе А. Ландольфи, возглавлявшего
экономический отдел ИСП, обследование роли партии в
управлении парагосударственным сектором дало воистину
удручающие результаты. Отношение христианских демо­
кратов и социалистов в управлении было 50 : 1. Сами со­
циалисты называют себя «партией вице-президентов»,
151
(А. Ландольфи как-то заметил: «Мы имеем посты прези­
дентов там, где решает административный совет, и вхо­
дим в административные советы в тех предприятиях, где
вес имеет президент»56.) Социалисты даже несколько
преувеличили свою власть, ибо большую часть вице-пре­
зидентских постов занимают республиканцы и социал-де­
мократы 57. При этом ХДП ловко маневрирует, покупая
поддержку ИСП в каких-то важных вопросах обещания­
ми новых постов, одновременно ловко вытесняя ее с ряда
уже завоеванных позиций 58.
Известный драматизм ситуации ИСП заключается, та­
ким образом, в том, что зачастую она оказывается на­
столько сильной, чтобы «торпедировать» предложения и
кандидатуры ХДП, но не имеет достаточно сил, чтобы за­
ставить ХДП и правительственную коалицию в целом
принять свою точку зрения. Даже там, где ИСП утверди­
ла свои позиции, это не помогло ей автономно формиро­
вать политику в условиях, где личные связи решают все.
Более того, в некоторых государственных предприятиях
и учреждениях присутствие социалистов явилось «при­
крытием» беззастенчивого хозяйничанья ХДП в своих
«феодах» и «вотчинах».
Все это стало одной из причин выхода ИСП из пра­
вительственной коалиции, ее разрыва с христианскими

56 «Espresso», 1973, N 3, р. 1.
57 Социалисты в 60-х годах занимали ответственные посты: гене­
рального комиссара по делам экономического программирования,
президентов в Национальном банке труда и в двух маловажных
государственных предприятиях — по делам кинематографии
и курортов, и вице-президентов — «Кассы Юга», ЭНИ, ЭНЭЛ,
Неаполитанского банка, «Итальянского кредита». В 1975 г. ИСП
получила пост президента РАИ — ТВ и др. В общем ИСП кон­
тролирует ничтожную долю руководящих постов в парагосудар-
ственноц системе, насчитывающей свыше 60 тыс. различного
рода предприятий и учреждений.
58 ХДП, которая «терпит» присутствие республиканцев, социал-де­
мократов и либералов, ведет тайную борьбу за вытеснение со­
циалистов с ряда ответственных постов, особенно из сберкасс,
кредитных институтов и пр. Уже говорилось о «деле Лураги».
В 1972 г. ИСП потеряла несколько важных постов в РАИ - ТВ,
пост президента государственного предприятия «Конье», место
административного советника в Национальном институте стра­
хования. В 1974 г. ушел со своего поста социалист Дж. Руффоло,
генеральный комиссар по делам экономического программирова­
ния, который в 1975 г., правда, был назначен президентом ИФМ
нового финансового института для Юга.
демократами. В настоящее время ИСП включилась в об­
щий хор критики и разоблачений непорядка, хаоса в
госсекторе, его клиентелярного использования и пр.
Выступавшие на экономическом совещании ИСП в мае
1973 г., признавая определяющий характер госсектора в
итальянской промышленности и его роль в качестве глав­
ного инструмента экономического программирования,
вместе с тем отмечали глубокую деформацию государст­
венной собственности в связи с ее использованием в пар­
тийных целях59. Поэтому ИСП, так же как и многие другие
партии — правительственные и оппозиционные,— тре­
бует полного пересмотра структуры госсектора, реоргани­
зации министерства, усиления роли политических инсти­
тутов в руководстве и контроле над ним и пр.
Тон в «новой оппозиции» госсектору задает респуб­
ликанская партия (ИРП), которая, обладая весьма узкой
избирательной базой, тем не менее на протяжении всего
послевоенного периода является постоянным партнером
ХДП в правительствах. Она имеет ряд ответственных
постов второго и третьего ранга в парагосударственной
системе, в том числе в банках ИРИ. Б. Визентини, член
руководства партии, один из руководителей частной фир­
мы «Оливетти», долгое время занимал ответственные
посты в ИРИ. В 1973 г. от республиканской партии в
ИРИ вошел профессор П. Армани, работавший ранее в
научно-техническом комитете программирования.
В свое время республиканская партия и ее нынешний
лидер У. Ла Мальфа внесли большой вклад в организа­
цию госсектора, создание министерства по делам смешан­
ных предприятий. Впоследствии ИРП выступала блюсти­
телем «эффективности» государственного предпринима­
тельства, его «апартийности» и пр. Сейчас ИРП активно
включилась в борьбу за глубокую реформу госсектора,
рассматривая ее как важную предпосылку свержения
«системы власти, олицетворяемой христианско-демократи­
ческой партией». Республиканцы наметили стратегиче­
скую линию «новой оппозиции» госсектору, которую ши­
роко разделяет итальянский патронат. Признавая госсек­
тор в качестве незаменимой части итальянской экономики,
они требуют четко разграничить сферы деятельности
частного и государственного секторов и поставить «непре­

59 «Mondo economico», 1973, N 20, р. 41.

153
одолимые препятствия» па пути «неконтролируемой экс­
пансии» последнего.
Таким образом, в условиях нынешнего кризиса италь­
янского общества и такого частного, но важного его про­
явления, как кризис государственного предприниматель­
ства, значительная часть прежнего правительственного
блока — левые и центристские течения ХДП, социалисты,
республиканцы — перешли в оппозицию практике клиен-
телярного, кланового использования госсектора. Но речь
идет о силах, еще вчера непосредственно в этой практике
участвовавших. Будущее покажет, насколько радикальной
и, главное, необратимой окажется подобная «смена курса».
В решающей мере это зависит от того, будет ли осущест­
влено в борьбе за реорганизацию госсектора единство
левоцентристских течений с левыми силами, прежде все­
го с компартией и профсоюзами.
Но поскольку речь идет о прошлом, приходится при­
знать, что союзники ХДП по правительственной коали­
ции, принявшие в общем и целом логику клиентелярного
использования власти, не могли сколько-нибудь автоном­
но воздействовать на госсектор и тем более ликвидиро­
вать монополию ХДП в нем. По сути дела они попросту
присоединились к «дележу» госсектора, который уже осу­
ществляли течения ХДП, превратив государственное
хозяйство в источник «взаимных компенсаций». Принцип
верхушечных переговоров, дележа власти, компромиссов
и компенсаций в отношениях с государственными пред­
приятиями усугубил кризисные явления в госсекторе, ко­
торый оказался в состоянии коллапса именно в тот мо­
мент, когда национальная экономика предъявила ему, как
никогда, высокие требования.
В этом отношении ценным является свидетельство
видного функционера ЭНИ М. Колитти, который, пытаясь
определить причины кризиса госсектора, на первое место
поставил кризис политической и государственной власти
вследствие «оккупации власти» ХДП и клиентелярной
политики. Отметив, что политические решения принима­
ются не столько в процессе демократической выработки
согласованной точки зрения, сколько в условиях чисто
механического зачастую противопоставления политиче­
ских точек зрения. М. Колитти далее подчеркнул: «То,
чего правительственные партии не могут добиться путем
переговоров, они стремятся достичь путем использования
154
исполнительных инструментов государства. Те мероприя­
тия, которые навязываются одной партией другой в целях
сохранения правительственной коалиции, потом оказыва­
ются блокированными и выхолощенными сильнейшей пар­
тией коалиции в силу ее контроля над государственной
властью. Здесь обнаруживается во всей ее опасности си­
стема управления, которая в итоге парализует админи­
стративную деятельность государства и оставляет нере­
шенными большие проблемы государственного вмеша­
тельства в экономику» 60.

Итогом всех описываемых процессов явилась существен­

ная деформация роли госсектора в национальной жизни.
Он перестал быть инструментом экономической политики
государства, все больше превращаясь в орудие партийной
политики ХДП. Взаимопроникновение между ними на­
столько велико, что порой возникает впечатление, будто
развитие государственной промышленности, контролирую­
щей треть крупного производства Италии, является внут­
рипартийным делом ХДП. В связи с этим с конца 60-х го­
дов в Италии все чаще говорят о существовании «пар­
тийной экономики». Итальянская коммунистическая
партия на XII съезде (1969) подчеркнула существование
«островов партийной экономики» в Италии61. В 1971 г.
генеральный секретарь ИКП Э. Берлингуэр, выразив тре­
вогу в связи с растущей «независимостью крупнейших
государственных групп от политической власти и от само­
го правительства», заметил, что возникает впечатление,
будто «государственный капитализм превращается в пар­
тийный капитализм или даже капитализм отдельных пар­
тийных фракций» 62. Аналогичную мысль высказал в
1973 г. один из лидеров ИСП А. Джолитти, подчеркнув
«дегенерацию общественной собственности в своего рода
частную политическую собственность» 63.
Возникновение «партийной экономики» представляет
любопытный и в общем нехарактерный для развитых ка­

60 «Economia pubblica», 1975, N 5—6, р. 16.

61 «Unità», 15.11 1969.
62 «Unità», 12.XI 1971.
63 «Mondo economico», 1973, N 20, p. 41.
; 155
питалистических стран феномен симбиоза экономических
институтов и правящей партии64, базирующийся на их
потребности друг в друге и взаимоподчинении. Каждый
из элементов этого симбиоза соединяет в себе силу и
бессилие, мощь и немощь; любое изменение или транс­
формация одного из элементов влечет разрушительные
процессы в другом. Это явление в решающей мере связа­
но с отсталостью социально-экономических структур Ита­
лии, спецификой главной правящей партии, особенностя­
ми политической системы страны и политической ситуа­
ции в ней.
Существование «партийной экономики» оказало пря­
мое и противоречивое воздействие на многие стороны
итальянской жизни. Одним из последствий интеграции
госсектора в систему власти ХДП явилась возросшая
автономия партии, которая в какой-то мере превратилась
в замкнутую структуру, самообеспечивающуюся внутри
себя, что увеличивает ее относительное безразличие к
характерным для современных западных обществ систе­
мам обратной связи. Для ХДП реальную обратную связь
представляют клиентелы, благодаря которым партия
имеет достаточно широкие, повсеместные и капиллярные
связи с национальным обществом. Эти два процесса —
создание «партийной экономики» и реанимация системы
клиентел — явились основой относительно стабильной по­
зиции ХДП среди избирателей, обеспечили ей монопо­
лию власти почти на три десятилетия и способствовали
оформлению христианско-демократического режима.
Развитие «партийной экономики» в принципе могло
означать и строгое подчинение экономики директивам по­
литической власти. Однако в Италии оно привело к расту­
щей автономии госсектора, который «терпит» определен­
ные «накладные расходы», оплачивая услуги политиче­
ских деятелей, но в основном свободен в собственно
предпринимательской деятельности. В новой системе
власти вопрос о подчинении госсектора партии или пар­
тии госсектору во многом зависит от субъективных и
конъюнктурных факторов. Подчиненный борьбе течений
в ХДП, с одной стороны, и превратившийся в самостоя­
тельный центр власти — с другой, госсектор зачастую*

•4 Другим примером структур подобного рода является, по-види-

мому, Мексика.
156
способен навязывать корпоративные, групповые решения,
идущие вразрез не только с общественными интересами,
но и с интересами системы государственно-монополисти­
ческого капитализма и даже с долговременными обще­
партийными интересами самой ХДП.
Все это способствовало изменению способов и методов
выработки решений как на уровне предприятий, так и на
общегосударственном уровне. Оказавшись в центре непре­
станных давлений и воздействий, государственное пред­
приятие перестает распоряжаться своей судьбой и, как
отметил М. Колитти, уподобляется айсбергу, отданному
на волю волн, чье движение определяется серией ком­
промиссных и непрерывно меняющихся решений.
На более высоком уровне борьба центров власти вле­
чет за собой дальнейшее усиление корпоративных инте­
ресов, размножение «групп давления», увеличение неор­
ганичности политики, ее фрагментарности, случайности
и пр. Подчинение госсектора корпоративным интересам
увеличило дисфункции и диспропорции национальной
экономики в целом. Из инструмента программирования
госсектор превратился в его отрицание. Выработка по­
литики госсектора, которая зачастую происходит в чрез­
вычайно узком кругу (от 2 до 10 человек) высших ме­
неджеров и высших руководителей правительства и пар­
тии, практически уничтожает и обесценивает всю систему
представительной демократии, систему общественного
контроля. Как отметил А. Предьери, имея в виду законы
об увеличении фондов дотаций, эти законы «только по
видимости исходят из законодательного органа, в дейст­
вительности они уже были оговорены и обсуждены на­
верху, между различными центрами власти, прежде чем
быть внесенными в парламент» 65. Подобная система резко
сокращает также возможности воздействия как оппозиции,
так и тех правительственных партий и сил, которые дей­
ствуют, исходя из норм парламентской демократии, и лик­
видирует те немногие гарантии, которые дает представи­
тельная демократия на капиталистическом Западе. В этих
условиях политическое руководство страны лишается
своих обычных функций и прерогатив, оказывается не в
состоянии руководить экономикой и осуществлять эконо­
мическую политику. Таким образом, «партийная экономи­

65 «Espresso, Economie/Finanzìe», 1973, N 2, р. 9.

157
ка» и система клиентел породили острейший кризис бур­
жуазного парламентаризма и представительной демокра­
тии. Эти политические последствия существования «пар­
тийной экономики» и системы клиентел объясняют, по­
чему вопросы, связанные с демократизацией методов
управления госсектором, выдвинулись на первый план в
общественной жизни Италии.
Наконец, процессы «сращивания» госсектора с ХДП,
его клиентелярного использования, превращения в авто­
номный центр власти и т. д. резко усилили характерные
для Италии особенности формирования социальной вер­
хушки общества, усложнили структуру господствующего
класса. Именно об этом, видимо, говорит анализ развития
отношений внутри треугольника «частный капитал —
правящая партия—госсектор».
На протяжении последних 10—15 лет в силу перепле­
тения различных причин — кризиса частного предприни­
мательства, ослабления его связи с правящей политиче­
ской партией, кризиса «Конфиндустрии», с одной стороны,
и наличия особых отношений между госсектором и хри­
стианской демократией — с другой, государственное пред­
принимательство в Италии оказалось в значительно мень­
шей мере, чем в других западноевропейских странах,
связанным отношениями подчинения с частным капита­
лом и все больше приобретало характер силы, в опреде­
ленных пределах автономной от частного бизнеса.
Вместе с тем в силу традиционной слабости итальян­
ского патроната правящий класс Италии всегда характе­
ризовался относительно большей самостоятельностью и
весом его партийно-правительственной прослойки. Уста­
новление тесных связей госсектора и ХДП привело к
дальнейшему усилению самостоятельности последней и
к дальнейшему изменению соотношения сил между двумя
основными фракциями господствующего класса: пар­
тийно-правительственной и частномонополистической. Но,
представляется, дело этим не ограничивается. Сравнитель­
ная автономия госсектора как в отношении политических
правящих сил, так и в отношении частного патроната
привела к явственно обозначившемуся выделению ме­
неджмента госсектора в особую прослойку господствую­
щего класса. Иначе говоря, в сегодняшней Италии по­
следний разделен не на две основные фракции — партий­
но-правительственную и частномонополистическую, как
158
Это имеет место в большинстве капиталистических стран,
а на три.
«Государственную буржуазию» (термин этот условен,
но широко распространен, в том числе в Италии), т. е.
высших менеджеров государственных предприятий Ита­
лии, отличает ее мощь, большая или меньшая самостоя­
тельность, наличие специфической идеологии, специфи­
ческого места в системе общественного разделения труда.
Это выделение закономерно, поскольку «государственная
буржуазия» не может рассматриваться как полностью
идентичная ни партийно-правительственной элите, ни
частномонополистической фракции. « Государственную
буржуазию» роднят с бюрократией, помимо признаков по­
ложения чиновников, формальное отсутствие связи со
средствами производства, способы получения и размеры
присваиваемого общественного богатства. С классом моно­
полистических собственников «государственную буржуа­
зию» объединяет место в общественном производстве и
роль в общественном разделении труда. Главным призна­
ком, который отличает эту категорию, является связь с
государственной собственностью, персонификацией кото­
рой и выступает «государственная буржуазия».
Однако очевидно, что вопрос этот сложен. Менедж­
мент госсектора, «государственная буржуазия» в качестве
отдельной категории господствующего класса бесспорно
требует особого и глубокого политэкономического анали­
за. Было бы интересно, кроме того, дать социально-пси­
хологический портрет этой фракции господствующего
класса, но на нынешнем уровне Первичных нацио­
нальных исследований (даже численность менедж­
мента госсектора точно неизвестна) попытка эта
почти неосуществима. Тем не менее выделение «государ­
ственной буржуазии» в отдельную социальную категорию
уже сейчас представляется полезным с точки зрения ме­
тодики изучения господствующего класса Италии. Оно
позволяет выявить специфичность противоречий между
фракциями, которые, не будучи антагонистическими, тем
не менее могут достигать чрезвычайно большой остроты
и влиять на общеполитическую ситуацию в Италии.
Особенность итальянского господствующего класса еще
раз высветила всепроникающий дуализм Италии, страны-
кентавра, в которой сосуществуют передовые, новейшие
структуры ГМК с устойчивым и весомым наследием
159
прошлого. Развитие Менеджмента государственных пред­
приятий Италии в особую по своим объективным каче­
ствам и свойствам фракцию господствующего класса не
имеет пока параллелей в развитых капиталистических
странах, но имеет ряд сходных черт с процессом разви­
тия «государственной буржуазии» в странах «третьего
мира».
Ярким примером внутренней борьбы между основны­
ми фракциями итальянского господствующего класса,
союзов и противоречий между партийно-правительствен­
ными группировками и «государственной буржуазией»,
между основными силами частного патроната и «государ­
ственной буржуазией», между партийно-правительствен­
ной фракцией и частномонополистическим капиталом
против госсектора и прочее является знаменитое «дело
«Монтэдисон»», которое и разбирается в следующей главе.
 ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

«ДЕЛО «МОНТЭДИСОН»»

В качестве многокрасочной иллюстрации противоречивых

явлений, развивающихся в самом госсекторе и вокруг
него итальянская действительность предложила «дело
«Монтэдисон»». Начавшееся под знаком наступления го­
сударственных групп на гиганта частного предпринима­
тельства фирму «Монтэдисон», оно прошло фазу трудно­
объяснимых превращений, чтобы на нынешнем этапе
вылиться в формирование своего рода «демохристианской
промышленности», которая от имени ХДП и во имя ее
ведет борьбу как с госсектором в его традиционном вы­
ражении, так и за подчинение частного предпринима­
тельства.
«Дело «Монтэдисон»», вот уже свыше восьми лет по­
трясающее Италию,— зеркало и фокус тех противоречий,
которые раздирают ХДП и партийно-правительственные
силы, госсектор и частнопредпринимательский мир. Ока­
завшись по преимуществу политическим «делом», оно
вовлекло в свою орбиту христианских демократов и нео­
фашистов, социалистов и республиканцев, чиновников и
бизнесменов, банкиров и финансистов, руководителей пар­
тийных течений и кланов, групп и группировок, персо­
нажей «тайного правительства», менеджеров государст­
венных и частных предприятий. «Дело «Монтэдисон»»
стало, как говорят в стране, «полицейским романом
по-итальянски». Оно соединяет в себе детектив и сюспанз,
драму и фарс. Оно обросло громкими политическими
скандалами и элементами уголовной хроники. «Дело
«Монтэдисон»» стало синонимом паутины политических
интриг, махинаций и коррупции, злоупотреблений и пре­
вышения власти. Оно стало апофеозом одних и источни­
ком личных драм и крушения карьеры других.
6 Н. К. Кисовская 161
 В «деле «Монтэдисон»» соединились воедино, выкри­
сталлизовались и получили свое логическое завершение
многие процессы, развивавшиеся в 60-х годах и связан­
ные как с государственным предпринимательством и воз­
обладавшими в нем частнопредпринимательскими тенден­
циями, так и с взаимоотношениями госсектора с ХДП и
частным патронатом. Это, на наш взгляд, оправдывает
выделение «дела «Монтэдисон»» в отдельную иллюстра­
тивную главу. Сразу следует оговориться, что, во-первых,
«за бортом» остались многочисленные материалы, не име­
ющие прямого отношения к явлениям политизации гос­
сектора и его роли в политической жизни Италии; во-вто­
рых, описывая эти события, наблюдатели, тем более
сторонние, вступают в область догадок и домыслов, кото­
рые имеют разную степень приближения к истине.
В «деле «Монтэдисон»» остается много белых пятен, побу­
дительные мотивы многих поступков не вполне ясны,
а возможно и не прояснятся вовсе. Многие версии и фак­
ты невозможно проверить или подтвердить, на место зна­
нию приходят логические допущения и т. д., в частности
потому, что вопрос этот затрагивает самую верхушку по­
литико-экономической элиты, где вместо документов фи­
гурируют кулуарные разговоры и телефонные звонки.
С другой стороны, большую роль в нем играют личност­
ные характеристики участников этого «дела».

ЭНИ против «Монтэдисон»

Немного истории. В начале 1966 г. в результате слияния
бывшей электроэнергетической фирмы «Эдисон» и хими­
ческой компании «Монтекатини» родилось одно из круп­
нейших итальянских и европейских химических объеди­
нений «Монтэдисон», которое насчитывало в своем составе
свыше 700 обществ, контролировало 70% националь­
ного химического производства и по размерам выпускае­
мой химической продукции вышло на второе место в
Европе. «Монтэдисон», учитывая его размеры и опреде­
ленные политические традиции,— в 50-х годах «Монтека­
тини» вел ожесточенную конкурентную борьбу с ЭНИ,
а «Эдисон» возглавлял итальянский патронат и выступал
с наименее гибких позиций — предстал как крупная новая
сила консервативной ориентации на арене социальной,
экономической и политической жизни Италии. Новым пре­
162
зидентом «Монтэдисон» стал Дж. Валерио, бывший неог­
раниченный хозяин электроэнергетической империи.
Вполне вероятно, что слияние двух крупнейших фирм
преследовало, помимо прочих, и честолюбивые цели реван­
ша и возрождения тех кругов частного патроната,
которые потерпели поражение в результате национализа­
ции. «Монтекатини» и «Эдисон» в свое время инкорпо­
рировали множество бывших электроэнергетических
фирм, так что «Монтэдисон» получил от ЭНЭЛ 38% всей
суммы компенсации, т. е. 650 млрд, лир плюс 200 млрд,
в качестве процентов *.
Несмотря на колоссальную финансовую инъекцию, но­
вая фирма, однако, не смогла преодолеть экономические
трудности, переживаемые накануне слияния. По темпам
развития «Монтэдисон» отставал от других отраслей обра­
батывающей промышленности, размеры инвестиций были
ниже ожидаемых, занятость падала. Деятельность Дж. Ва­
лерио носила случайный, а зачастую чисто спекулятив­
ный характер (приобретение флота, гостиниц, предприятий
торговой сети и пр.). Три года деятельности «Монтэ­
дисон» не только не дали живительные стимулы раз­
витию химической промышленности, но, напротив, приб­
лижали фирму к шумному краху. А это, учитывая
ее размеры, могло иметь огромные неконтролируемые
последствия для социально-экономической жизни Ита­
лии.
В октябре 1968 г. взорвалась первая «бомба». Италь­
янцы, и в их числе президент «Монтэдисон», из англий­
ской газеты «Файненшл тайме» узнали о том, что конт­
роль над этим химическим колоссом перешел к ЭНИ и
ИРИ. Тайная скупка акций длилась примерно пол года и
была первой совместной операцией государственных
групп после долгих лет глухой вражды. В силу особен­
ностей «Монтэдисон», акции которого распылены между
300 тыс. мелких и средних акционеров, а власть конт­
рольной коллегии основывалась всего лишь на 6% акций,
«Медиобанка» — Институту среднесрочного кредитования
(ИРИ) достаточно было скупить 13—14% акций, чтобы
утвердить господство госсектора, израсходовавшего на эту
операцию около 100 млрд. лир.

1 Imprese pubbliche e programmazione democratica. Roma, 1973,

p. 86.
163 6*
 Установление контроля над крупнейшей частной мо­
нополией явилось беспрецедентным фактом в деятель­
ности госсектора, противоречившим практике 60-х годов
и курсу на «мирное сосуществование» с частным капита­
лом. Отсюда — буря возмущения в правых и предприни­
мательских кругах, которые расценили эту операцию как
проявление «агрессивности государства», «империалисти­
ческих притязаний» госсектора и пр. Подобная точка
зрения получила отклик и за рубежом: одна из западно­
германских газет расценила события как «холодную на­
ционализацию» 2.
Операция была задумана президентом ЭНИ Э. Чефи­
сом и осуществлена с ведома узкого круга лиц: прези­
дента ИРИ, министра по делам смешанных предприятий
Дж. Бо и управляющего Итальянским банком Гв. Карли.
Оправдывая эту акцию перед парламентской комиссией в
1972 г., Э. Чефис отметил, что она была продиктована
непрекращающейся борьбой Дж. Валерио с ЭНИ3.
Однако конкурентные мотивы отнюдь не были единст­
венными. Операция преследовала также цели санации
«Монтэдисон», который в итальянской печати называли
не иначе как «колоссом на глиняных ногах». Министр
Дж. Бо в октябре 1968 г. заявил в сенате: «Ослабление
«Монтэдисон» не есть и не могло быть нашей целью»,
подчеркнув, что присутствие госсектора в «Монтэдисон»
направлено к тому, чтобы «вернуть жизнеспособность»
этой отрасли и подчинить ее политику решениям органов
экономического программирования 4.
Последующие события подтвердили, что при кажу­
щейся «агрессивности» ЭНИ и ИРИ преследовали доволь­
но ограниченные цели. Именно Э. Чефис предложил со­
2 «Neue Ziiricher Zeit», 24.IV 1969.
3 Действительно, «Монтэдисон» представлял потенциальную опас­
ность для ЭНИ. Более того, Дж. Валерио, не пытаясь договорить­
ся с ЭНИ, перешел в реальное наступление на его позиции, раз­
вив деятельность в сфере компетенции ЭНИ. «Монтэдисон» при­
ступил к нефтяной разведке и бурению в Ливии и ряде других
районов. С помощью политического давления Дж. Валерио пытался
предотвратить предоставление ЭНИ концессий на подводную раз­
ведку вдоль Адриатического побережья. Одновременно был пу­
щен слух, что «Монтэдисон» намерен проникнуть в сферу рас­
пределения и продажи бензина и продуктов очистки нефти, туда,
где ЭНИ чувствовал себя особенно уязвимым (Ori A. S. L’affare
Montedison. Un giallo all’italiana. Modena, 1971, p. 54).
4 «Mondo economico», 1971, N 4, p. 39.
164
здать паритетный орган между государственным и част­
ным капиталом для управления «Монтэдисон» и оставить
пост президента за Дж. Валерио, несмотря на то что,
располагая контрольным пакетом акций и в соответствии
с действующим законодательством мог утвердить приори­
тет ЭНИ.
«Монтэдисон» сохранил статус частного предприятия.
Для управления им была создана контрольная коллегия
акционеров, в которой государственный и частный капи­
тал имели паритетное участие. ЭНИ, который имел боль­
шее количество акций, чем это нужно для соблюдения
паритета с частным капиталом, сохранил большой пакет
акций вне коллегии. В нее вошли частные фирмы «Бас-
тоджи», «Пирелли», «Звилуппо», САИ (за этой группой
стоит ФИАТ и семейство Аньелли) и государственные
холдинги ИРИ, ЭНИ, а также «Медиобанка». Заместите­
лем Дж. Валерио стал Р. Джиротти, оставшийся одновре­
менно вице-президентом ЭНИ.
В деятельности ЭНИ на этом этапе проявились боль­
шая осторожность, политический расчет, стремление из­
бежать обострения отношений с частным патронатом.
Учитывая последующий опыт, это решение, видимо, сле­
дует считать ошибочным, ибо оно продлило агонию
«Монтэдисон» — крупнейшего производственного комп­
лекса, следствием которой, в частности, явилась непре­
рывная цепь увольнений с его предприятий. С точки зре­
ния решения насущных производственно-экономических
и социальных вопросов «Монтэдисон» 1968 год представ­
ляется годом «упущенных возможностей» для госсектора.
В тех условиях, когда частные акционеры практически
отказались от каких-либо попыток вернуть себе контроль
над этой фирмой, а правительство заняло довольно индиф­
ферентную позицию, ЭНИ мог установить прочный конт­
роль над концерном и, располагая квалифицированными
кадрами менеджеров, возможно, мог разрешить кризис
«Монтэдисон». Но этого не случилось.
Последующие восемнадцать месяцев оказались насы­
щенными драматической борьбой между ЭНИ и Дж. Ва­
лерио, который чинил препятствия планам реорганиза7
ции «Монтэдисон», разрабатывавшимся Р. Джиротти.
Дж. Валерио маневрировал полудюжиной различных
организаций мелких акционеров, возникших в эти годы и
приобретших пужадистский оттенок. Эта борьба, выливав­
165
шаяся подчас в многочасовые словопрения, не могла,
однако, изменить соотношение сил в контрольной кол­
легии.
Тем временем дела «Монтэдисон» катастрофически
ухудшались, что в конечном итоге вынудило Дж. Вале­
рио в апреле 1970 г. подать в отставку. В связи с избра­
нием нового президента выявилось полное банкротство
частного патроната, который оказался неспособным
выдвинуть из своей среды фигуру такого престижа, опы­
та, компетенции, который бы мог управлять находящим­
ся на грани краха «Монтэдисон».
В этот период борьба вокруг кандидатур на пост пре­
зидента «Монтэдисон» перешагнула в сферу политики и
втянула в свою орбиту правительственные партии. Дей­
ствуя в соответствии с логикой «дележа» власти, христи­
анские демократы, и социалисты боролись за такие назна­
чения, которые усиливали бы позиции своей партии и
своего течения.
Президент ЭНИ Э. Чефис, опираясь на поддержку
ХДП, уже в 1970 г. соглашался занять пост президента
«Монтэдисон» в том случае, если пост президента ЭНИ
получит Р. Джиротти, в то время занимавший пост вице-
президента ЭНИ. ИСП, однако, категорически выступила
против соединения в одних руках ЭНИ и «Монтэдисон»
или ИРИ и «Монтэдисон» и выдвинула свою кандидатуру.
Отсутствие соглашения в правительственных партиях
привело к сугубо временным решениям. Три месяца во
главе «Монтэдисон» находился престарелый П. Кампилли,
еще шесть месяцев — Ч. Мердзагора.
В марте 1971 г. кресло президента «Монтэдисон»
вновь оказалось вакантным. Ни у частного, ни у государ­
ственного сектора не было, однако, иных реальных кан­
дидатур на пост президента «Монтэдисон», кроме Э. Че­
фиса. Поэтому в апреле 1971 г., после того как две сторо­
ны контрольной коллегии констатировали, что не могут
прийти к соглашению, управляющий Итальянским банком
Гв. Карли в качестве арбитра рекомендовал избрать
Э. Чефиса президентом «Монтэдисон».
Что касается кандидата на этот пост в ЭНИ, здесь
были альтернативные решения. И социалисты твердо на­
мерены были получить свой кус при разделе «пирога».
Вопрос этот, однако, в одностороннем порядке был решен
руководством ХДП. А. Форлани, секретарь ХДП, от име­
166
ни партии предложил премьеру Э. Коломбо утвердить
Р. Джиротти президентом ЭНИ. Э. Коломбо колебался,
боясь сопротивления ИСП. Тогда министр по делам сме­
шанных предприятий Ф. Пикколи, поддерживавший
Р. Джиротти, не поставив в известность исполнительную
джунту ЭНИ, позволил Р. Джиротти «самоназначиться»
президентом дочернего холдинга ЭНИ — АДЖИП. Этот
жест почти автоматически (по традиции президент ЭНИ
занимал это кресло и в дочернем холдинге) вел к утверж­
дению Р. Джиротти на посту президента ЭНИ (официаль­
но это произошло в ноябре 1971 г.). Специальное сове­
щание секретарей четырех правительственных партий,
созванное 30 апреля 1971 г. для решения вопроса о наз­
начениях, оказалось поставленным перед свершившим­
ся фактом. ИСП, хотя и грозила правительственным кри­
зисом в случае варианта «Чефис — Джиротти», который,
как отмечали социалисты, в корне изменил бы систему
экономического и политического равновесия 5, нс реализо­
вала свою угрозу и примирилась с решением, принятым
единолично христианской демократией.
Подобный исход борьбы был тесно связан с обострив­
шимися внутрипартийными разногласиями в ХДП нака­
нуне приближавшихся выборов президента республики.
Борьба за кресла в «Монтэдисон» и ЭНИ была пробным
камнем в начавшейся среди течений ХДП «скачке с пре­
пятствиями» к посту президента республики.
Поэтому назначение Чефиса и Джиротти, связанных
с течением А. Фанфани, вызвало бурную реакцию в по­
литическом мире Италии, и прежде всего в самой ХДП.
Тандем «Чефис—Джиротти» был воспринят как непомер­
ное усиление течения А. Фанфани, как мощная заявка
последнего на пост президента республики. Решение «Че­
фис—Джиротти» расценивалось как «спутавшее все кар­
ты», как «глубокое изменение политического равновесия»
внутри ХДП. Христианские демократы из левого течения
«Форце нуове» даже предприняли ряд шагов, чтобы поме­
шать «опасному смешению» ЭНИ и «Монтэдисон»,
и четко заявили, что за Пикколи и Форлани стоит «тень
Фанфани», которому подобный исход дела дает «чудовищ­
ный инструмент поддержки и давления» 6.

5 «Espresso, Economie/Finanze», 1971, N 16, р. 1.

• «Espresso, Economie/Finanze», 1971, N 15, p. 3.
167
 Оценки левых христианских демократов и радикаль­
ной печати в полной мере подтвердились в последующие
годы. Правда, в 1971 г. А. Фанфани проиграл битву за
пост президента республики в силу сопротивления оппо­
зиции, выступившей широким фронтом от коммунистов
до левых христианских демократов. Это, однако, его не
обескуражило. С новой энергией включившись во внутри­
партийную борьбу, располагая новыми рычагами власти в
лице Э. Чефиса и «Монтэдисон», А. Фанфани в 1973 г.
стал секретарем ХДП.
Исход борьбы в «Монтэдисон» на этом этапе был вос­
принят общественным мнением как в Италии, так и за
рубежом как бесспорная победа госсектора, беспрецедент­
ное усиление ЭНИ, ослабление и даже «унижение» част­
ного патроната.
Действительно, как деятельность «Монтекатини» и
«Эдисон» до слияния, так и деятельность «Монтэдисон»
в 1966—1971 гг. являются бесспорным и широко признан­
ным свидетельством банкротства частного предпринима­
тельства. «Старая гвардия» итальянского патроната в
лице К. Фаины, президента «Монтекатини», и Дж. Вале­
рио, проявив профессиональную некомпетентность, склон­
ность к спекулятивной деятельности, неспособность идти
в ногу с требованиями времени и т. д. и т. п., ушла со
сцены, уступив натиску менеджеров из госсектора.
Любопытной была и позиция лидеров «нового» патро­
ната — Дж. Аньелли и Л. Пирелли. Оба они имели лишь
символические участия в «Монтэдисон», но занимали от­
ветственные посты в его руководстве до 1971 г. На про­
тяжении «эскалации» ЭНИ и ИРИ в «Монтэдисон»
Дж. Аньелли и Л. Пирелли встали на позицию «мораль­
ного» осуждения методов деятельности ЭНИ, требовали
четко разграничить сферы влияния частного и государ­
ственного секторов и т. д. Из принципиальных сообра­
жений они выступили против избрания Э. Чефиса прези­
дентом «Монтэдисон», признавая одновременно, что он
является единственной фигурой, способной осуществить
возрождение «Монтэдисон». Однако ни крупные, ни тем
более мелкие акционеры ни разу не сделали реальных
шагов, чтобы изменить ситуацию в контрольной коллегии,
т. е. не пытались приобрести дополнительные пакеты
акций. Это обстоятельство лишний раз подтверждает от­
сутствие свободных денежных средств у крупнейших пред­
168
принимателей и ограниченность поля их маневров. Про­
голосовав за избрание Э. Чефиса президентом «Монтэди­
сон», Дж. Аньелли и Л. Пирелли «умыли руки», подав в
отставку.
На этом кончается первая глава в «деле «Монтэди­
сон»», прошедшая под знаком усиления госсектора в од­
ной из крупнейших частных фирм, и начинается другая,
спутавшая все карты, целиком перечеркнувшая, казалось
бы, очевидное направление дальнейших событий: на место
союза ЭНИ и «Монтэдисон» во имя укрепления жизнеспо­
собности итальянской промышленности пришла ожесто­
ченная борьба этих двух гигантов.

«Холодная война» между «Монтэдисон» и ЭНИ

в 1971-1972 гг.
Став президентом «Монтэдисон», Э. Чефис приобрел боль­
шой пакет акций и превратился в крупнейшего персо­
нального акционера фирмы. Одновременно он категори­
чески выступил против ее вхождения в госсектор. Больше
того — он перешел в наступление на ЭНИ, которым руко­
водил без малого 10 лет.
Как отмечал журнал «Эспрессо», боязнь того, что ЭНИ
и «Монтэдисон» составят «однородный блок власти», сме­
нилась в это время боязнью перерастания конкурентной
борьбы между ними в «настоящую войну в собственном
смысле этого слова... которая парализует целую отрасль,
столь важную для прогресса всего промышленного аппа­
рата Италии» 7.
Э. Чефис развернул лихорадочную деятельность по
скупке, продаже и перепродаже акционерных пакетов,
в результате чего сфера деятельности «Монтэдисон» пере­
кинулась на новые отрасли, а группа превратилась в
крупнейшую частную фирму Италии. «Монтэдисон» при­
обрел контрольные участия в фармацевтических фирмах
«Карло Эрба» и «Фармиталиа», став крупнейшим в Ита­
лии производителем медикаментов. Покупка компании
«Родиаточе», а затем и 30% акций «СНИА — Вискоза»
превратила «Монтэдисон» во вторую по величине евро­
пейскую группу по производству химических волокон
(80% производства в Италии, 17% — в ЕЭС). В результате

7 «Espresso», 1972, N 16, р. 3.

169
сложных и противоречивых комбинаций «Монтэдисон»
подчинил себе крупнейшую финансовую группу «Бастод-
жи — Италпи» и др.
Многие начинания Э. Чефиса сопровождались столк­
новениями с ЭНИ. Он переманивал его людей в админи­
страцию «Монтэдисон». Установление контроля «Монт­
эдисон» над «СНИА — Вискоза» привело к сокращению
роли ЭНИ в ее управлении и побудило ЭНИ нанести
ответный удар: Р. Джиротти с согласия министра по де­
лам смешанных предприятий Ф. Пикколи потребовал и
добился перераспределения вновь приобретенных акций
«СНИА—Вискоза» между всеми членами контрольной
коллегии. После покупки «Монтэдисон» фармацевтиче­
ских фирм ЭНИ предложил Э. Чефису создать совмест­
ное предприятие, обосновывая это необходимостью сокра­
тить беспрецедентную спекулятивную деятельность в этой
области. Э. Чефис ответил отказом. В ответ на это ЭНИ
в 1972—1973 гг. приобрел два сравнительно небольших
фармацевтических предприятия и объявил о своем наме­
рении непосредственно осуществлять капиталовложения
в эту отрасль на Юге и в Центре Италии.
Конкурентная борьба, не дав ощутимых преимуществ
ни одной из сторон, повлекла за собой лишь непроизво­
дительные расходы средств и энергии.
Бурная финансовая деятельность «Монтэдисон», за­
частую связанная с большими потерями, также усугуби­
ла тяжелое финансовое положение фирмы, увеличила
убытки. Деятельность эта затормозила осуществление
планов по реорганизации и модернизации химического
производства на «Монтэдисон». Как «Монтэдисон», так
и ЭНИ в своих действиях исходили из той самой частно­
предпринимательской логики, которая не имела ничего
общего с программируемым развитием, общенациональ­
ными интересами и т. д.
Политика слияний имела еще один результат, непо­
средственно затронувший ЭНИ. В итоге манипулирования
акционерными пакетами изменилось соотношение сил
между государственными и частными участниками конт­
рольной коллегии, что заставило ЭНИ вновь скупать
акции «Монтэдисон». Более того, пытаясь освободиться от
«опеки» ЭНИ, Э. Чефис установил связи с наиболее от­
сталыми и правыми силами частного патроната. В конт­
рольную коллегию вошли К. Пезенти, владелец «Италче-
170
менти», и À. Монти, крупнейший владелец нефте­
перегонных заводов, связанный с неофашистским движе­
нием.
Решающее столкновение между Э. Чефисом и ЭНИ
должно было произойти весной 1972 г. на ежегодной ас­
самблее «Монтэдисон», где должен был решиться вопрос
о составе контрольной коллегии, полномочия которой
истекли в декабре 1971 г. Р. Джиротти получил разреше­
ние министра Ф. Пикколи коллегировать все акции ЭНИ
(около 16%). Эта операция, однако, встретила непреодо­
лимые препятствия чисто политического свойства: во имя
«высших», т. е. избирательных, целей руководство ХДП
отказалось санкционировать создание контрольной колле­
гии с преобладанием госсектора, чтобы накануне прибли­
жающихся парламентских выборов не отпугнуть правые
слои своего электората,— еще один образчик решения
важных экономических вопросов в соответствии с клано­
выми интересами ХДП.
Обеспокоенное усиливающейся борьбой между ЭНИ и
«Монтэдисон», правительство предложило свое посредни­
чество. Длительные переговоры, казалось, успешно завер­
шились в сентябре 1972 г. подписанием соглашения,
которое предусматривало осуществление целого ряда сов­
местных начинаний и разграничивало сферы деятель­
ности: ЭНИ — нефтехимия и базовая химия, «Монтэди-
сои» — вторичная и конечная химия. Однако буквально
через неделю Э. Чефис ультимативно потребовал ухода
ЭНИ из «Монтэдисон», для чего предлагал передать акции
ЭНИ и ИРИ консорциуму государственных банков. Вой­
на развернулась вновь.
Окончательное решение было принято в правительст­
венной сфере лишь в ноябре-декабре 1972 г. В конце
1972 г. положение крупных держателей акций было сле­
дующим. ИРИ и ЭНИ совместно владели 19,6% акций,
частные фирмы — 13,1% 8. Среди частных владельцев фи­
гурировала и фирма «Бастоджи», которая имела в своем
портфеле 6,7% акций «Монтэдисон», но, в свою очередь,
на 51% контролировалась тремя государственными банка­
ми. Остальные частные группы имели, таким образом,
всего 6,4% акций. Государство в целом контролировало
пакет акций, в 3 раза превышавший долю частных групп.

8 «Politica ed economia», 1972, N 6, p. 12.

171
Именно поэтому в прессе часто говорили и говоря^ о
«фактическом обобществлении» «Монтэдисон».
Тем не менее ЧИПЭ — Межминистерский комитет по
делам экономического программирования 2 декабря
1972 г. еще раз подтвердил паритетное участие государст­
венного и частного капитала в руководстве «Монтэдисон»,
хотя опыт этот полностью себя дискредитировал. Это ре­
шение подтвердило существовавший с 1968 г. юридиче­
ский прецедент, когда государственные группы, имеющие
контрольный пакет акций, вопреки действующему законо­
дательству не могли осуществлять свою руководящую
роль. Оно санкционировало существование некой проме­
жуточной, межеумочной формы собственности, которая не
является ни государственной, ни частной, хотя с равным
правом ее можно определить и как государственную,
и как частную. Государство сознательно отказалось от ру­
ководства и контроля над «Монтэдисон», принадлежав­
ших ему по праву. Решение 2 декабря, справедливо под­
черкивал руководитель экономического отдела ИКП
Э. Педжо, имеет целью «создать такую форму акционер­
ных участий, которые, будучи государственными, не нахо­
дятся под каким-либо особым руководством и контролем
правительства и парламента» 9. Действительно, «Монтэ­
дисон», получая от государства колоссальные средства, не
контролируется ни министерством по делам смешанных
предприятий, ни парламентскими органами.
Подобное решение шло вразрез с требованиями ком­
мунистов, социалистов и профсоюзов о включении «Монт­
эдисон» в госсектор. Л. Барка, член руководства полит­
бюро ИКП, выражая позицию коммунистов, подчеркивал:
«Когда мы боролись и боремся за включение «Монтэди­
сон» в систему смешанных предприятий, мы не делали и
не делаем этого, исходя из идеологических предпосы­
лок или желания обобществить максимум возможного. На­
против, мы это делали, делаем и будем делать именно для
того, чтобы распутать наиболее логическим и достойным
образом... ту неразбериху... которая создалась в «Монтэди­
сон», углубив его кризис» 10.
Парадокс ситуации, однако, состоял в том, что право­
центристское правительство Дж. Андреотти с участием

• «Politica ed economia», 1972, N 6, p. 13.

10 «Rinascita», 1972, N 48, p. 7.
172
либералов — убежденных антиэ^атистов попыталось оста­
новить Э. Чефиса, ибо для Дж. Андреотти было очевид­
но, что укрепление Э. Чефиса ведет к кардинальному из­
менению баланса сил внутри ХДП. Правительство попы­
талось обуздать Э. Чефиса путем передачи функций
арбитра между государственным и частным капиталом в
«Монтэдисон» государственному банку ИМИ, а его гене­
ральному директору Дж. Каппону — поста президента
контрольной коллегии. Кроме того, последняя наделялась
эффективными правами руководства в «Монтэдисон», по­
лучив право превентивного знакомства и решения по всем
основным вопросам деятельности фирмы и ее руководя­
щих органов, что в общем превращало Э. Чефиса в «слу­
гу» контрольной коллегии.
Это вызвало ярость Э. Чефиса. Его «адъютанты»
К. Пезенти и А. Монти развернули ожесточенную борьбу,
требуя для Э. Чефиса президентского кресла в контроль­
ной коллегии. Конфликт достиг такой остроты, что в де­
кабре 1972 г.— апреле 1973 г. оказалось невозможным
прийти к соглашению о создании новой контрольной кол­
легии на основе декабрьского решения 1972 г.
Но Дж. Андреотти отступил по всем направлениям.
Новая коллегия, созданная в апреле 1973 г., превратилась
в послушного регистратора решений, принятых админист­
рацией «Монтэдисон». Правительство Дж. Андреотти,
а вместе с ним и ЭНИ потерпели полное поражение в
столкновении с Э. Чефисом. Представитель ЭНИ не рас­
полагал никакими реальными правами в контрольной кол­
легии, вытекавшими из факта обладания самым крупным
пакетом акций «Монтэдисон».
Развитие отношений между ЭНИ и «Монтэдисон»,
Э. Чефисом и Р. Джиротти находит мало сколько-нибудь
удовлетворительных объяснений с точки зрения здравого
смысла и предшествующих событий. Эудженио Чефис, ро­
дившийся в 1921 г., принадлежал к тому же поколению,
что и Э. Маттеи, был его адъютантом в годы партизанской
борьбы, был рядом с Э. Маттеи в годы, предшествовавшие
созданию ЭНИ, и в славные годы единоборства с «семью
сестрами» из международного нефтяного картеля. После
трагической гибели Э. Маттеи Э. Чефис был первым кан­
дидатом на пост президента ЭНИ, но внутрипартийная
борьба в ХДП и сопротивление А. Моро помешали ему в то
время запять это место. Однако и при профессоре М. Болд-
173
рйнй, президенте ЭНЙ в 1962—1967 гг., он был фактиче­
ским главой ЭНИ. Благодаря своему незаурядному органи­
зационному таланту и «финансовому гению» Э. Чефис
сумел оздоровить финансы ЭНИ, президентом которого он
стал в 1967 г. Во имя утверждения позиции и престижа
ЭНИ был установлен контроль над «Монтэдисон». Исполь­
зуя весь свой политический вес, он добивался назначения
Р. Джиротти президентом ЭНИ. Но став главой «Монтэди­
сон», Э. Чефис из «человека ЭНИ» превратился в его мощ­
ного конкурента. Р. Джиротти, в свое время бывший «вер­
ным человеком» Э. Чефиса, стал его врагом.
Впрочем, измена Э. Чефиса делу Маттеи началась
давно. После смерти Э. Маттеи произошло фактическое
примирение ЭНИ с «семью сестрами», на смену демонст­
ративной борьбе с частными монополиями пришла пора
маневрирования и соглашений. Многообразные политиче­
ские связи Э. Чефиса также значительно отличались от
ориентации Э. Маттеи на левые течения ХДП. Разительно
отличающийся от Э. Маттеи по характеру, Э. Чефис избегал
и избегает всякой публичности, позволяя журналистам выс­
казывать порой самые противоречивые оценки своей дея­
тельности. В предпринимательской деятельности «доктор
Чефис» также резко отличается от «инженера Маттеи».
Будучи финансистом по преимуществу, Э. Чефис «работа­
ет» с акционерными пакетами, ловко маневрирует на бир­
же, добиваясь неизменного успеха.
Фигура Э. Чефиса, естественно, привлекает к себе са­
мое пристальное внимание. В особенностях его личности
итальянцы пытаются отыскать разгадку неожиданной его
метаморфозы. Единодушно признаются его выдающиеся
качества организатора и финансиста, как и поразитель­
ная противоречивость натуры. Э. Скальфари, социалист,
депутат парламента, видный журналист из «Эспрессо»,
ныне убежденный противник Э. Чефиса, отмечал: «То,
что отличает его от других, заключается в способности
играть, в фантазии, страсти к риску, независимости реше­
ний, полном отсутствии щепетильности, быстроте реак­
ции — все это делает его персонажем исключительным.
В короткой жизни республики нет человека, который был
бы сравним с ним по этим характеристикам. Его амораль­
ность (имеется в виду его политический индифферен­
тизм.—Я. Я.) не имеет границ; использование самых ци­
ничных способов во имя достижения цели делает его уче­
174
ником Макиавелли, применяющим в своих интересах от­
крытия электроники; полное одиночество, тем более что
он никогда не был членом «связки» (имеется в виду аль­
пинистская связка.— Н. К.), но всегда сам оказывался во
главе связки, которая носила его имя». Ключ к понима­
нию личности Э. Чефиса — в определении «человек вла­
сти»» и.
Свой переход в «Монтэдисон» Э. Чефис объяснял же­
ланием рискнуть, испытать свои силы, начать в пятьде­
сят лет все сначала на «тонущем корабле», каким являл­
ся «Монтэдисон», и победить. Объясняя переход в «Монт­
эдисон», это, однако, не объясняет начавшейся
ожесточенной борьбы с ЭНИ и Р. Джиротти.
Но, видимо, в поведении Э. Чефиса были свои законо­
мерности. Будучи в определенном смысле блестящим уче­
ником Э. Маттеи, Э. Чефис в еще большей мере, чем тот,
оказался сыном своего времени, пленником той «среды»,
которая утверждалась христианской демократией на про­
тяжении последних двух десятков лет, с ее клиентеляр-
ной практикой, логикой борьбы центров власти, принесе­
нием общегосударственных и общественных целей в жерт­
ву частным и групповым интересам и пр. Эта атмосфера,
создавшая ее и созданная ею, бесспорно порождает у лю­
дей, стоящих на верху иерархической лестницы, ощуще­
ние вседозволенности, безнаказанности, а у людей аван­
тюристического склада может породить соблазн «риск­
нуть и добиться» власти грандиозных масштабов.
В подтверждение возможности подобного объяснения
можно привести оценку К. М. Санторо, который в 1972 г.
в еженедельнике ИКП «Ринашита» высказал предположе­
ние об «имперских» планах Чефиса. По прошествии ряда
лет, отмечал К. М. Санторо, операция по овладению
«Монтэдисон» представляется как «авантюра имперских
масштабов» капиталиста, который стремится поставить
себя над партиями (имеется в виду — частным и государ­
ственным капиталом), преследуя честолюбивые цели осу­
ществления технократической и менеджерской утопии: ни
хозяев, ни государства, только менеджеры 11
12.
Еще будучи в ЭНИ, отмечает К. М. Санторо, Чефис по­
нял, что в современных условиях «путь к сохранению (и

11 Scalfari E., Turani G. Razza padrona. Milano, 1974, p. 247-248.

12 «Rinascita», 1972, N 15, p. 10.

475
увеличению) власти государственного предпринимателя
состоит не в защите национальных экономических инте­
ресов, а в управлении на условиях «испольщины» между
общественными средствами и частным капиталом». Путь
к президентству в «Монтэдисон», считает К. М. Санто­
ро,— это попытка Э. Чефиса осуществить «великий про­
ект», соединить несоединимое, осуществить симбиоз «го­
сударство — предприятие», но использовать государство
таким образом, чтобы освободиться от его (государства)
контролирующей функции. Это значит черпать власть из
авторитета государства и государственного капитала, что­
бы стать автономным одновременно от государства и ча­
стного капитала. В сущности, это наиболее современный
способ завоевать суверенитет в условиях смешанной эко­
номики, превратиться из вассала (государства) в князя,
суверена.
Случай «Монтэдисон», подчеркнул К. М. Санторо,—
это конкретное свидетельство абсолютно новой предпри­
нимательской и политической стратегии в практике госу­
дарственно-монополистического капитализма Италии.
«Это — новый способ делать политику посредством эконо­
мики. Это — проект большого дыхания, идеологическим
субстратом которого является предприятие, превращен­
ное в центр социальной организации со всем добром и
злом, которые из этого вытекают». Интересы общества
должны быть подчинены интересам предприятия. Госу­
дарство должно защищать и гарантировать интересы это­
го предприятия 13.
К. М. Санторо, таким образом, не отказывает Э. Че-
фису в определенной идеологии и, видимо, прав в этом.
Дело, однако, в том, что, в отличие от Э. Маттеи, который
поставил свое предприятие и свою партию на службу го­
сударству, которое, вероятно, отождествлял с Родиной,
Нацией, Общим благом и пр., Э. Чефис не сохранил ника­
кого мистического взгляда на нынешнее итальянское го­
сударство. Будучи оба людьми идеи, и Э. Маттеи, и Э. Че­
фис поставили себя на службу идее, только Э. Маттеп
служил идее Государства, а Э. Чефис служит идее Фир­
мы. Это и могло толкнуть Э. Чефиса в его «имперских»
планах на путь борьбы с государством, олицетворяемым
ЭНИ, и подчинения себе этого государства. Свою роль в

13 «Rinascita», 1972, N 16, р. 19.

|76
таком повороте событий сыграло и исчезновение ореола
вокруг государственного предпринимательства, каким оно
было окружено во времена Э. Маттеи. Наконец, позиция
Чефиса — это и ярчайшее свидетельство утверждения ча­
стнопредпринимательской логики не только в политике
государственных предприятий, но и в мышлении госу­
дарственного менеджера.
Особую остроту столкновению между Э. Чефисом и
Р. Джиротти придала вместе с тем политическая подопле­
ка дела. Невероятные зигзаги в поведении участников
«дела «Монтэдисон»» находят удовлетворительное объясне­
ние, если учитывать практику использования госсектора
в качестве основы партийной и групповой власти.
Э. Чефис всегда был связан с А. Фанфани, в то вре­
мя как Р. Джиротти, имевший несравненно меньшую
«систему поддержек», мог опереться только на своего зем­
ляка А. Форлани, политического секретаря ХДП в 1969—
1973 гг. А. Фанфани и А. Форлани являются лидерами од­
ного течения, их даже сравнивают с Анхизом и Энеем, но
это не исключает, а, видимо, даже предполагает борьбу за
власть внутри течения. Более того, А. Форлани стал поли­
тическим секретарем ХДП в силу соглашения 1969 г.
между доротейским и левыми течениями, которое имело
своей целью отстранение от власти в партии и стране
«второго поколения» руководителей — А. Фанфани и
А. Моро.
В свете этого борьба за ослабление, «унижение» и т. д.
ЭНИ, Р. Джиротти и А. Форлани становилась обязатель­
ной и естественной для Э. Чефиса и А. Фанфани. В еще
большей мере подчинение интересам ХДП проявилось на
следующем этапе, когда Э. Чефис и «Монтэдисон» оказа­
лись в центре политической жизни Италии.

«Монтэдисон» и политическая борьба в Италии

в 1974-1975 гг.
Конкретные проблемы химической промышленности и ее
будущего в эти годы отошли на второй план, дело свелось
к «ожесточенному столкновению за экономическую власть
между определенными кланами и определенными людьми,
которое в той или иной мере вовлекло в свою орбиту все
христианско-демократические группы, жаждущие извле­
кать политические выгоды из отношений с властителями
177
экономики», заметил Н. Колаянни, член руководства
ИКП 14.
1974 и 1975 годы принесли немало сюрпризов в отно­
шениях главных участников «дела «Монтэдисон»». Его раз­
витие на этом этапе распалось на несколько эпизодов,
каждый из которых весьма симптоматичен с разных точек
зрения: взаимоотношений внутри госсектора, между гос­
сектором и частным сектором, между ХДП и госсектором,
между ним и административной и законодательной вла­
стью и др. В центре этих событий, отразивших тот весь­
ма драматический порой характер, который принимает
борьба внутри господствующего класса за власть, оказа­
лись имена А. Фанфани, Э. Чефиса и Дж. Аньелли, оли­
цетворявших и персонифицировавших три основные
фракции итальянского господствующего класса: партий­
но-правительственную, государственно-предприниматель­
скую и частномонополистическую.
В 1973—1974 гг. промышленная и финансовая империя
Э. Чефиса превратилась в главную опору авторитарных
прожектов А. Фанфани. Став летом 1973 г. секретарем
ХДП, А. Фанфани намеревался еще раз с помощью гос­
сектора укрепить позиции своей партии. Однако, как уже
отмечалось, чтобы использовать в своих целях госсектор,
подобно тому как это было в 50-х годах, А. Фанфани
нужно было ограничить его независимость и придать всей
системе «ХДП — госсектор» более органичный и иерархи­
ческий характер. Возросшая мощь и автономия смешан­
ных предприятий дает наиболее убедительное объяснение
тому, что в центре проектов А. Фанфани оказались не
ИРИ и ЭНИ, где позиции А. Фанфани относительно сла­
бы, а Э. Чефис и «Монтэдисон». Сохранение статуса ча­
стного предприятия не меняет места «Монтэдисон» в рас­
четах А. Фанфани и доротейцев, практика которых в от­
ношениях с предпринимателями, частными или
государственными, базируется на личных связях. Прочные
узы, связывавшие А. Фанфани, М. Румора, Ф. Пикколи
и других с Э. Чефисом, были убедительным залогом «сог­
ласованной» политики. Более того, статус «Монтэдисон»
открыл колоссальные возможности для самого произволь­
ного его использования лидерами ХДП.
В свою очередь, Э. Чефис на этом этапе откровенно

I4 «Щпдбсйц», 1975, N 20, р. 13.

поставил себя и свое предприятие в положение «партнё­
ров» ХДП и А. Фанфани. В некоторых своих акциях он
прямо выступал от имени ХДП и ее политического сек­
ретаря, преследуя узкопартийные цели (например, покуп­
кой «Гадзетта дель пополо» он лишил левое течение
К. Донат-Каттена опоры в прессе; целям укрепления
ХДП служило и приобретение независимых периодиче­
ских изданий и т. д.).
Оппозиционная публицистика, с тревогой наблюдав­
шая усиление А. Фанфани и укрепление мощи Э. Чефи­
са, писала в это время о «связке» А. Фанфани, т. е. об от­
мобилизованных силах разной политической ориентации,
на которые А. Фанфани может опереться, помимо своей
партии. На первом месте в этом перечне стоял Э. Чефис.
В то время много спорили, решая вопрос, «кто кем
командует в дуэте» Фанфани — Чефис, ибо вопрос этот
был не праздным и мог прояснить картину взаимоотноше­
ний между фракциями господствующего класса. Отвечая
на него, многие сходились в том, что это союз равных,
основанный, в частности, на близости голлистско-корпора­
тивных взглядов А. Фанфани и Э. Чефиса. В Риме и Ми­
лане стал популярным афоризм: «Фанфани — это хозяин
республики, а Чефис — ее крестный отец» (речь шла
при этом о «крестном отце» Padrino — всесильном главаре
мафии из голливудского боевика).
А. Фанфани опирался на Э. Чефиса, черпая одновре­
менно силы в партийном аппарате ХДП. Политические
связи и союзы Э. Чефиса были гораздо разнообразнее:
в ХДП — это не только А. Фанфани, но и лидеры доро-
тейского течения, а также «базисты», в ИСП — течение
секретаря партии Де Мартино и др. Чефис имеет прочные
связи и с неофашистами. Опираясь на эти широкие сою­
зы, он маневрировал и «играл на многих столах», пресле­
дуя свои собственные цели.
С лета 1973 г., когда А. Фанфани стал секретарем
ХДП, М. Румор — премьер-министром, а А. Гуллотти —
министром по делам смешанных предприятий, позиции
Э. Чефиса заметно усилились. В прессе замелькали опре­
деления такого рода: Чефис—«маг», «серый кардинал»,
«власть злополучная и вездесущая», «непобедимый
и удачливый враг», «хозяин Италии». В нашумевшем
фантастическом гротеске «Берлингуэр и профессоре»
(имелся в виду Фанфани), где на основе экстраполяции
179
ряда Тенденций соцйалЬно-полйтйческои жизни сФрань!
рисуется картина ее общественной эволюции в последней
четверти XX в., Чефис чеканит собственную золотую мо­
нету и наводняет Италию десятками тысяч наемников —
турков.
Разделение труда между Фанфани и Чефисом журна­
лист Т. Маласпина рисовал следующим образом: «Фан­
фани гремит на площадях, Чефис командует в админист­
ративных советах, Фанфани концентрирует политическую
власть, Чефис захватывает банки и журналы. Каждый из
двух в глубине души считает себя гораздо боЛее силь­
ным, чем другой. В действительности же возникло жесто­
кое противоборство, под ударами которого колеблются ос­
новы традиционных политических сил» 15.
А. Фанфани, однако, потерпел сокрушительное пора­
жение в политических битвах 1974—1976 гг., а созданная
на протяжении десятилетий система власти ХДП заколе­
балась.
Чефис, напротив, в 1973—1975 гг. превратился в пол­
ного хозяина положения в фирме и в значительной ме­
ре — в отрасли, подтвердив, кроме того, худшие опасения
относительно своих «имперских» планов. Он шантажиро­
вал правительства требованиями о предоставлении «Монт­
эдисон» кредитов и льгот, угрожая все новыми увольне­
ниями, и добивался искомого. По оценке журналиста
А. Росси, на основании различных законов о льготном
кредитовании предприятий на Юге, о льготах для мелких
и средних предприятий и т. д. «Монтэдисон» осуществил
льготные инвестиции на сумму 1200 млрд., сэкономив де­
сятки миллиардов лир на процентах и не меньше
100 млрд.— в результате различных безвозмездных выплат
государства 16.
Методы деятельности Э. Чефиса и его штаба, формы
использования и эксплуатации государства и его казны
в интересах «Монтэдисон» и его главы, с одной стороны,
и полного пренебрежения интересами и правами государ­
ства — с другой, были самыми циничными и беззастенчи­
выми.
Еще в бытность Э. Чефиса президентом ЭНИ в «Монт­
эдисон» были установлены подслушивающие устройства.*18

15 «Espresso», 1974, N 13, р. 6.

18 «Espresso», 1974, N 14, р. 100—103.
180
Дело открылось, но Э. Чефис избежал наказания. Онвьь
шел сухим из воды и после того, как вскрылось дело о
«черных фондах» «Монтэдисон» и о роли, которую играло
его старое и новое руководство, как, впрочем, и руковод­
ство ЭНИ и других государственных групп, в финансиро­
вании ХДП.
Э. Чефис откровенно пренебрег правительственным
распоряжением о блокировании цен на химические това­
ры, однако премьер-министр М. Румор положил под сукно
документ инспектора Филиппи о нарушении режима на
предприятиях «Монтэдисон» 1718 . Некоторые детали этой
истории, как, впрочем, и других, имеют откровенно скан­
дальный характер. Журналист Дж. Турани отмечал, что
в комиссии по ценам Э. Чефис «мог делать, что захочет»,
шантажируя чиновников (в одном случае чиновник этой
комиссии якобы «забыл» послать на предприятие «Монтэ­
дисон» телеграмму о блокировании цен!) и даже добиваясь
изгнания «неугодных» членов комиссии 18.
Зловещее впечатление произвело сообщение о том, что
Э. Чефис в течение нескольких лет регулярно получал от
СИД — государственной службы безопасности — конфи­
денциальные доклады, содержащие политическую и про­
мышленную информацию19. Это беспрецедентный слу­
чай использования частным лицом государственного раз-
ведаппарата в своих интересах и интересах фирмы. Чефис
имел, таким образом, персональную полицию и оплачивал
ее из государственных средств.
Правительство со своей стороны проявило полное бес­
силие перед лицом «Монтэдисон». Если во времена Дж.
Андреотти и несколько раньше в лице А. Джолитти
Э. Чефис еще встречал какое-то противодействие, то в
1973—1974 гг. правительства служили лишь ширмой и
прикрытием деятельности Э. Чефиса, граничившей с
авантюризмом, с одной стороны, и с превращением его мо­
нополии в подлинное -государство в государстве — с дру­
гой.
Э. Чефис сумел целиком освободиться от опеки гос­
сектора, одновременно максимально используя его для са­
нации «Монтэдисон». Сделал он это традиционным спосо-

17 «Espresso», 1974, N 20, р. 140.

18 «Espresso», 1974, N 14, р. 98.
10 «Espresso», 1974, N 31, р. 8.
181
ёом, передав убыточныё предприятия в 9Ì\AKÌ, ЭФИМ,
ДЖЕПИ, что дало «Монтэдисон» выручку примерно
150 млрд, лир20. ЭНИ и ИРИ потеряли также 80—
100 млрд, лир в связи с проведенным в конце 1972 г.
понижением вдвое номинальной стоимости акций «Монт­
эдисон» 21.
Произошло и видимое примирение «Монтэдисон» и
ЭНИ, подлинный смысл которого вскрылся позднее.
А в госсекторе в 1974 г. Э. Чефис действовал чужими ру­
ками, используя «своего» человека, каковым оказался...
министр по делам смешанных предприятий А. Гуллотти.
В начале .1974 г. последний предложил плац реорганиза­
ции смешанных предприятий, который предусматривал
передачу дочернего холдинга ЭНИ — АНИЧ в «Монтэди­
сон»! Без сомнения, успех этого плана превратил бы
Э. Чефиса в полного хозяина всей химической промыш­
ленности Италии, а возможно и всей государственной
промышленности. Однако эта попытка ублаготворить
Э. Чефиса за счет ЭНИ, предпринятая к тому же мини­
стром по делам смешанных предприятий, оказалась на­
столько неуклюжей, что документу не был дан ход.
Осенью 1974 г. А. Гуллотти вновь вернулся к этой
идее, однако вопрос уже решался несколько иначе. Внут­
ри ЭНИ 'предполагалось создать холдинг в химической
промышленности на основе АНИЧ, который станет обла­
дателем акций ИРИ и ЭНИ в «Монтэдисон». План А. Гул­
лотти встретил разный прием в политическом мире, выз­
вав оппозицию как юридического, так и политического
характера, и не был осуществлен в связи с правительст­
венным кризисом.
Новый проект А. Гуллотти не был столь откровенен,
как предыдущий, в отношении подчинения ЭНИ «Монтэ­
дисон», зато в нем отчетливо прозвучало намерение
А. Гуллотти, действующего в традициях своей партии,
создать свой «феод». Хотя планы расчленения ЭНИ и пе­
редачи АНИЧ в «Монтэдисон» не удались, они оказались
весьма симптоматичными, свидетельствуя о громадной ме­
ре «свободы» ХДП и ее верхушки в обращении с общегосу­
дарственным хозяйством, которое рассматривается как
коллективное владение политической элиты ХДП.

20 «Espresso», 1974, N 14, р. 100.

21 «Politica ed economia», 1972, N 6, p. 13.
182
 Осенью 1974 г. стало очевидным, что примирение ЭНИ
ж «Монтэдисон» было фикцией. В это время просочились
слухи о том, что представленные в контрольной коллегии
ч Монтэдисон» некие таинственные общества «Никофико»
и «Эурамерика» принадлежат ЭНИ, который еще раз бро­
сил все свои силы на установление контроля над «Мон­
тэдисон». Парламентское слушание «дела «Монтэдисон»» в
апреле 1975 г. подтвердило справедливость этих сведе­
ний и вместе с тем пролило свет на роль правительства
во всех событиях.
В ходе многодневного слушания Дж. Андреотти приз­
нал, что в 1972—1973 гг. в бытность премьер-министром
он, исчерпав законные средства «обуздания» Э. Чефиса,
поручил ЭНИ тайно (!) скупить дополнительные «корсар­
ские» пакеты акций «Монтэдисон», мотивируя это тем,
что в феврале 1973 г. создалась необходимость предпри­
нять шаги, чтобы усилить позиции госсектора в «Монтэ­
дисон» и помешать тому, чтобы другие инициативы Э. Че­
фиса выхолостили там государственное присутствие22.
Еще раз в «деле «Монтэдисон» возникла парадоксальная
ситуация: государство в лице премьер-министра, потерпев
крах в легальных методах борьбы с супермонополией,
уполномочило свое предприятие ЭНИ на использование
методов нелегальных. В итоге ЭНИ, действуя через под­
ставных лиц и созданное весной 1974 г. общество «Ками­
на», в разное время приобрел на иностранных рынках
20 млн. акций «Монтэдисон». Операции эти, однако, не
остались секретом для руководства «Монтэдисон», которое
в течение полутода сумело установить истинного вдохно­
вителя скупки акций23. Это вынудило ЭНИ приступить к
распродаже акций «Монтэдисон».
В результате сложилась весьма двусмысленная и ще­
котливая ситуация. ЭНИ осуществлял эти операции с
санкции Дж. Андреотти (который в июне 1973 г. покинул
кресло премьера), но без ведома компетентного министра
и правительства вообще. Поэтому, когда в печати время
от времени появлялись известия о скупке акций «Монт­
эдисон» неизвестными лицами, министры по делам сме­
шанных предприятий — сначала М. Феррари-Аггради, за­
тем А. Гуллотти — публично заявляли, что госсектор не

22 «Espresso», 1975, N 16, р. 114.

?3 «Unità», 4.V 1975.
183
имеет к этому никакого касательства. Теперь, после приз­
нания Дж. Андреотти, бывшие министры были обличены
в незнании дел, творившихся в их собственной епархии.
Для ЭНИ и лично Р. Джиротти события обернулись
еще более драматично. Р. Джиротти, по приказу ко­
торого скупались, а затем распродавались акции на ино­
странных рынках, совершил должностное преступление и
превысил полномочия, ибо в 1974 г. был издан приказ
министра по делам смешанных предприятий не приоб­
ретать новые пакеты акций «Монтэдисон». Более того,
Р. Джиротти могли быть инкриминированы валютные
спекуляции, вывоз капиталов за границу и пр., что в об­
щем грозит десятилетиями каторги.
Уже в феврале 1974 г. Э. Чефис, знавший все эти де­
тали, одержал победу над Р. Джиротти, чем и объясня­
ется «примирение» недавних соперников, которое, кроме
того, отвечало более общим планам А. Фанфани относи­
тельно усмирения госсектора и его повиновения «маме
ХД». В свое время А. Фанфани даже поставил перед
Р. Джиротти дилемму: либо мир с Э. Чефисом, либо не­
подтвержденно на посту президента ЭНИ. Р. Джиротти
выбрал первое и был утвержден на прежнем месте на но­
вый срок.
И все-таки карьера Р. Джиротти в ЭНИ закончилась
после парламентского слушания 1975 г. Вызванный им
скандал заставил подать в отставку этого весьма дель­
ного инженера, с 1949 г. работавшего в ЭНИ, человека трудо­
любивого и застенчивого, главная слабость которого со­
стояла, видимо, в нелюбви к политике и политиканству,
что в итальяской ситуации не могло не привести к краху.
Р. Джиротти оказался до некоторой степени «без вины
виноватым», «стрелочником», который втянулся в слож­
ную игру политических страстей и амбиций, не имея до­
статочного опыта, поддержки, прочного тыла и пр., и сго­
рел в ней.
Заколебалось и само здание ЭНИ, престиж, политиче­
ская сила и могущество которого были подорваны. Болес
того, над ним нависла реальная угроза расчленения и
даже исчезновения в его прежнем качестве.
В целом борьба ЭНИ и «Монтэдисон» закончилась
полной победой Э. Чефиса. Еще в сентябре 1974 г. он
пригрозил отставкой в связи с присутствием в контроль­
ной коллегии «Монтэдисон» обществ «Никофико» и «Эу-
184
рамерика», за которыми, предполагалось, стоит ЭНЙ.
В марте 1975 г., отметив «двусмысленность» положения
в контрольной коллегии, Э. Чефис сыграл ва-банк, подал
в отставку, чтобы вернуться президентом уже не только
«Монтэдисон», но и контрольной коллегии. В соответст­
вии с новым уставом коллегии акционеров Э. Чефис полу­
чил права арбитра в случае возникновения разногласий
между государственными и частными акционерами
«Монтэдисон».
Особенно примечательно, что Э. Чефис сумел добиться
этого триумфа в новой политической обстановке, доста­
точно для него неблагоприятной. После сформирования в
конце 1974 г. правительства А. Моро позиции Э. Чефиса,
казалось, пошатнулись. М. Румор ушел с первых ролей,
А. Гуллотти получил второстепенный пост. В отношени­
ях с А. Фанфани также наступило охлаждение, ибо, по
замечанию Э. Скальфари, став хозяином большей части
прессы, Э. Чефис сумел задавить в ней оппозицию себе,
но не позаботился о повиновении ее Фанфани 24. Вошед­
шие в силу в конце 1974 г. и в 1975 г. А. Моро,
К. Донат-Каттен, Б. Визентини, А. Форлани, Дж. Андре-
отти — не его друзья.
Все это, однако, не ослабило позицию «Монтэдисон»
и Э. Чефиса. В 1975 г. Э. Чефис сумел установить пол­
ный контроль над «Монтэдисон» и освободиться от опеки
госсектора в контрольной коллегии. Громкое парламент­
ское слушание «дела «Монтэдисон»» также завершилось
малопримечательным актом — созданием постоянного ко­
митета по химической промышленности при ЧИПЭ, а ре­
шение парламента о концентрации в новом государст-
ственном холдинге тех акций «Монтэдисон», которые на­
ходятся в руках ЭНИ, ИРИ и других государственных
учреждений, не было осуществлено еще и в середине
1976 г., хотя это требование нашло благоприятный отклик
у многих партий, в том числе у коммунистов.
Этот эпизод в «деле «Монтэдисон»», прошедший под зна­
ком борьбы с ЭНИ и завершившийся на данном этапе
победой Э. Чефиса, можно было бы расценить как победу
частного предпринимательства над государственным, про­
вести параллель между итальянской ситуацией и поло­
жением дел в других капиталистических странах Европы,

24 «Espresso», 1974, N 50, р. 153.

185
Где рост огосударствления обычно сменяется волной реп­
риватизаций, и на этом поставить точку. Однако разви­
вавшаяся одновременно борьба Э. Чефиса за контроль
над «Конфиндустрией», которую он вел от имени ХДП,
не позволяют расценить Э. Чефиса и «Монтэдисон» как
новых лидеров частного патроната. Э. Чефис остался «че­
ловеком госсектора», который черпает силу в государст­
венных средствах, в сложившейся системе власти ХДП
и ставит свое предприятие на службу партийно-группо­
вым интересам.
Борьба за контроль над «Конфиндустрией» является
весьма примечательной со многих точек зрения. В этом
столкновении в тугой клубок сплелись как личные ам­
биции и притязания двух ведущих промышленных импе­
рий — автомобильной и нефтехимической — на контроль в
промышленном мире, так и борьба частного и государст­
венного секторов за раздел постоянно растущей доли об­
щественных средств, распределяемых между крупнейши­
ми фирмами.
Первые попытки Э. Чефиса укрепить свои позиции в
«Конфиндустрии» относятся к 1971—1972 гг., когда «че­
ловек Чефиса» В. Каццанига, президент частной нефтя­
ной компании «Эссо италиана», вошел в административ­
ный совет «Монтэдисон» и одновременно стал замести­
телем президента «Конфиндустрии». В 1973 г. он одно
время был главным кандидатом на пост президента этой
организации. Разразившийся «нефтяной скандал» вскрыл
роль нефтяного лобби и одновременно покончил с пре­
тензиями В. Каццаниги, который оказался одним из глав­
ных лиц, замешанных в скандале.
Следующий этап борьбы за влияние в «Конфиндуст­
рии», относящийся к 1973—1974 гг., был связан с ростом
внутренних противоречий в предпринимательском мире.
Завершившееся в 1970 г. компромиссом столкновение
между консервативными и умеренными технократически­
ми кругами патроната возобновилось в конце 1972 г. Лю­
бопытная сторона этого этапа борьбы в «Конфиндустрии»
заключается в том, что он выявил кризис сложившейся
системы отношений между ХДП и частным предприни­
мательством, что делает эти события особенно интересны­
ми для данной работы.
В упорной борьбе 1969—1970 гг. трудящиеся вырвали
у предпринимателей заметное повышение зарплаты и но-
186
 права контроля над условиями труда на фабриках и
ззводах. Хозяева вынуждены были изыскивать новые
зутп и средства повышения доходности предприятий. Раз-
-азпвшийся экономический кризис практически ликвиди­
ровал и без того весьма незначительные возможности ма­
невра для предпринимателей.
В этих условиях братья Аньелли, владельцы автомо­
бильной империи ФИАТ, подняли знамя борьба за ре­
формы во имя «эффективности системы» и присоединили
своп голос к разоблачениям паразитизма, расточительст ­
ва. коррупции и прочих зол, связанных с господством
ХДП. Аньелли поддержали требования решить проблему
Юга, аграрного кризиса и ликвидировать так называе­
мые позиции ренты, связанные с пороками господства
ХДП (разбухание административного аппарата, неэффек­
тивность социального обеспечения, растущее бремя непро­
изводительных расходов, спекулятивные цены на продук­
ты питания, жилье и пр.) 25. Заметим в скобках, что до
этих пор итальянский патронат, в том числе и его наибо­
лее «просвещенные круги» в лице Аньелли и Пирелли,
тысячами нитей связанные с ХДП и ее системой власти,
не только мирно сосуществовали со всеми формами «па­
леокапитализма», но и извлекали немалые выгоды из это­
го сосуществования, поступаясь долговременными инте­
ресами ради сиюминутных и порой мелочных выгод.
В своей борьбе Аньелли призвали к союзу «всех про­
изводительных сил против всех непроизводительных сил»
и выразили готовность к диалогу с профсоюзами трудя­
щихся в решении общих проблем. Более того, высказы­
вались пожелания сотрудничества с социалистами и даже
коммунистами.
25 В интервью Журналу «Эспрессо» в 1972 г. Дж. Аньелли подчерк­
нул: «У меня сложилось впечатление, что сегодня в Италии сфе­
ра непроизводительной, паразитической ренты патологически
расширилась. Поскольку в демократическом обществе заработная
плата не может сокращаться дальше некоторых пределов, при­
быль предприятия оказалась тем элементом, который несет все
издержки этой ситуации. Это - зло, от которого мы страдаем
и против которого должны выступить». Далее он отметил: «Мы
имеем только две перспективы: или фронтальное столкновение,
чтобы сократить зарплату, или серия смелых и радикальных
инициатив, устраняющих наиболее нетерпимые проявления рас­
точительства и неэффективности. Лишне говорить, что мы вы­
бираем последнее» («Espresso, Economie/Finanze», 1972, N 47,
р.2-3).
487
 В этом столкновении в «Конфиндустрии» отчетливо
проявилась, с одной стороны, тенденция к политизации
частного бизнеса, вызванная изменениями в механизме
взаимодействия государства и монополий и развивающая­
ся параллельно аналогичным процессам в других разви­
тых капиталистических странах. Наиболее «левые» круги
итальянского патроната настаивали па превращении «Кон­
финдустрии» из «промышленной секции ХДП» в «партию
промышленников», из «профсоюза хозяев» в «политиче­
скую ассоциацию предпринимателей», в силу «идеологи­
чески и политически автономную от христианско-демок­
ратической власти».
С другой стороны, критика по адресу ХДП явилась
свидетельством глубокой трещины во взаимоотношениях
между патронатом и ХДП и поколебленной гегемонии
ХДП в его среде. Эти взаимоотношения имеют много лю­
бопытных аспектов и представляют собой отдельную про­
блему, которая требует глубокого и серьезного изучения.
Тем не менее можно отметить, что почти полная гегемо­
ния христианской демократии в среде широких слоев пат­
роната базировалась не только на политической основе.
(ХДП — консервативная сила, которая благодаря своей
прочной избирательной базе может наиболее полно обес­
печить интересы системы в целом. ) Дело в том, что ХДП
прямо создавала новые слои мелких и средних предпри­
нимателей, в той или иной мере кормившиеся за счет го­
сударственной экономики, как это происходило, например,
в области Венето26, а возможно, и в других областях
Италии.
Аньелли и новая «Конфиндустрия» вознамерились по­
колебать сложившиеся отношения между ХДП и патро­
натом, что и вызвало незамедлительную реакцию А. Фан-
фани, который использовал Э. Чефиса и «Монтэдисон»
с его двусмысленным юридическим статутом в качестве
торпеды против «Конфиндустрии». В развернувшейся
борьбе А. Фанфани, экспериментируя на ходу, пытался
восстановить господство ХДП над «Конфиндустрией», ко­
торая в 60-х годах «выпала» из структуры власти ХДП,
и даже, как предполагает Родата, произвести «полную за­

26 По этому поводу см., например, статью Дж. Варньера в «Rina­

scita» (1972, N 32, р. 10).
188
мену старого предпринимательского класса новым», т. е.
«государственной буржуазией» 27.
Поводом для столкновения между 3- Чефисом и Аньел­
ли явилось выдвижение кандидатуры Б. Визентини на
пост президента «Конфиндустрии». Руководитель фирмы
«Оливетти» (производство электронного оборудования),
видный финансист, опытный менеджер Б. Визентини од­
новременно в течение свыше 20 лет занимал пост замес­
тителя президента ИРИ. Кроме того, он — один из руко­
водителей Республиканской партии Италии, зарекомен­
довавший себя противником «партийного» использования
госсектора и сторонником укрепления частного предпри­
нимательства. Его кандидатуру поддержали Аньелли, Пи­
релли и др.
Однако в январе 1974 г. Э. Чефис от имени ХДП на­
ложил вето на избрание Б. Визентини 2829
. Это был в об­
щем беспрецедентный шаг со стороны руководства ХДП,
которое откровенно и вызывающе позволило себе дикто­
вать волю такой организации, как «Конфиндустрия».
Вместе с тем и Э. Чефис, пожалуй, впервые так откро­
венно выступил в роли лидера «демохристианской про­
мышленности».
Этот эпизод завершился согласием Аньелли-старшего
занять пост президента «Конфиндустрии» в знак решения
«драться» с ХДП и А. Фанфани. Его избрание происхо­
дило в атмосфере крайней нервозности. Журналы писа­
ли, что «государственная буржуазия» штурмует «послед­
нюю крепость итальянского частного предпринимательст­
ва», что Э. Чефис «от имени ХДП и своего собственного
стал абсолютным хозяином «Конфиндустрии»». Некото­
рые предприниматели вышли из «Конфиндустрии» в
знак протеста против подчинения «диктату ХДП и Фан­
фани» и пр. Со своей стороны А. Фанфани, который еще
раньше якобы заявил: «Я устал от всего этого шума, ко­
торый доносится из Турина», «Баста с Турином, баста» 2Э,
через своих людей неоднократно призывал Дж. Аньелли
к «благоразумию» 30.

27 «Panorama», 1974, N 407, р. 74.

28 «Espresso, Economie/Finanze», 1974, N 3, р. 1.
29 «Espresso», 1974, N 16, p. 115.
30 Многие наблюдатели увидели в серии правительственных мер
1973 г., таких, как ограничение воскресного автомобильного двц-
189
 После избрания Дж. Аньелли дело завершилось ком­
промиссом. Заместителями президента «Конфиндуст-
рии» стали Б. Визентини, Л. Пирелли и Э. Чефис. В сфе­
ру его компетенции в «Конфиндустрии» вошли вопросы
отношений с правительством и политическими силами 31.
Если Э. Чефис и не вполне преуспел в осуществлении
максималистских планов А. Фанфани о превращении
«Конфиндустрии» в «приводной ремень ХДП в предпри­
нимательском мире», то он, бесспорно, усилил свои лич­
ные позиции и возможность использовать «Конфиндуст-
рию» в качестве лобби для проталкивания определенных
законов. В целом он способствовал упрочению позиций
ХДП в «Конфиндустрии» и сумел затормозить начавший­
ся отход части патроната от ХДП. В его «связку» здесь
входят президенты областных организаций промышлен­
ников Венето и Эмилии, лидер мелких и средних пред­
принимателей Н. Ресто и др. Во всяком случае, уже в
июле 1974 г. на руководящем совете «Конфиндустрии» Дж.
Аньелли получил первое серьезное предупреждение. Ли­
дер мелких и средних предпринимателей Н. Ресто заме­
тил Дж. Аньелли: «Не будем забывать, что, несмотря ни
на что, ХДП остается партией центра, которая всегда
лучше всех других гарантировала интересы предприни­
мателей; она остается правительственной партией, кото­
рая имеет наибольшее число министров и большую часть
власти. Мы не сомневаемся, что наш президент не имеет
никаких намерений осуществлять крутые виражи...» 32
В «операции «Конфиндустрия»» Э. Чефис поставил
себя на службу откровенно консервативным и даже реак­
ционным проектам, пытаясь задержать начавшийся раз­
вал системы власти ХДП, затормозить поворот «Конфин­
дустрии» к «новому курсу», поворот, который, впрочем,
не может не быть противоречивым, непоследовательным,
длительным в силу кризиса, переживаемого частным биз­
несом в Италии, и общих особенностей итальянского пат­
роната.
Следующий этап в борьбе ХДП за сохранение своей
гегемонии среди предпринимателей был связан уже не с
жения и т. п., проводимых под предлогом экономии энергии,
прежде всего предупреждение и угрозу по адресу ФИАТ и
Аньелли.
31 «Espresso», 1974, N 16, р. 115-116.
32 «Espresso», 1974, N 28, р. 91.
190
Чефисом, который, по просочившимся в печать сведени­
ям, якобы смирился с идеей вхождения «Монтэдисон» в
госсектор33, а с использованием христианскими демок­
ратами младшего Аньелли — Умберто для укрепления по­
зиций связанного с ней патроната. Но это уже отдельная
история. Вместе с тем нынешний этап борьбы в «Кон-
финдустрии», завершившийся избранием в июне 1976 г.
на пост президента Гв. Карли, в 1960—1975 гг. возглав­
лявшего Итальянский банк, высшего бюрократа, не пред­
принимателя и даже не менеджера, может открыть новую
главу в отношениях частного и государственного сек­
торов.
*****
Таким образом завершилось «дело «Монтэдисон»» на
данном этапе. Одни страницы в нем перевернуты, дру­
гие — прочитаны наполовину, третьи — не поддаются рас­
шифровке. Одни тенденции в нем определились, другие —
лишь наметились. Оно выявило крушение «традицион­
ных» для 50—60-х годов сил. В столкновении с Э. Чефи-
сом потерпел поражение не только старый «палеокапита-
листический» буржуазный класс, но и в какой-то мере
лидеры «нового предпринимательства» в Италии — Дж.
Аньелли и Л. Пирелли. Из ожесточенной конкурентной
и политической борьбы с «Монтэдисон» вышел ослаблен­
ным и «традиционный» госсектор в лице ЭНИ. Самое со­
крушительное и унизительное банкротство потерпело пра­
вительство, которое встало на путь нелегальных методов
борьбы.
На этом фоне хаоса и рушащихся позиций возвыша­
ется фигура Э. Чефиса,— единственного, кто всемерно ук­
репил свое могущество. Своеобразный апофеоз Э. Чефиса
олицетворяет определенные сдвиги в структуре господ­
ствующего класса Италии.
В Италии довольно единодушно рассматривают Э. Че­
фиса как символ и эмблему «государственной буржуа­
зии», как свидетельство «перехода власти от старого
руководящего класса к новому», писала левая газета «Паэ-
зе сера» 34, от частнопредпринимательских сил к «госу­
дарственной буржуазии». В самом деле, и фигура Э. Че-

33 «Unità», 5.VIII 1976.

34 «Paese sera», 10.XII 1974. x
191
фиса, и «дело «Монтэдисон»» явились логическим завер­
шением тех ' тенденций, которые культивировались в
смешанных предприятиях на протяжении 60-х годов. Во­
плотившись в «деле «Монтэдисон»» с особой полнотой и
наглядностью, тенденции эти обнаружили свою зрелость.
Перерождение госсектора, его «самоотрицание» именно в
качестве общегосударственного института стало отныне
неоспоримым фактом.
Действительно, Э. Чефис последовательнее, чем дру­
гие менеджеры государственных предприятий, защищал
автономию «Монтэдисон» и воспротивился его включению
в госсектор. Однако отнюдь не «Монтэдисон» стоял у ис­
токов этого процесса, не Чефис явился «отцом» утверж­
дения в деятельности госсектора частнопредприниматель­
ской логики и критериев. Чефис развил, но не породил
практику подчинения государственных предприятий пар­
тийным и клановым интересам. Правда, Э. Чефис осуще­
ствлял это, особенно в последние годы, в таких размерах,
что можно говорить о существовании в лице «Монтэди­
сон» модели «партийной промышленности» в чистом виде,
о материализации тенденции. Развил Э. Чефис и тенден­
цию к превращению государственных групп в мощные и
грозные центры политико-экономической власти, проявив
амбициозные «имперские» поползновения.
Вместе с тем «дело «Монтэдисон»» подтвердило новые
явления не только в развитии государственного предпри­
нимательства, но и в вопросе о взаимоотношениях и со­
отношении сил внутри итальянского господствующего
класса, и в частности между ХДП и частным капиталом.
В Италии ярче, чем где бы то ни было в капиталистиче­
ской Европе, прослеживается тенденция к союзу между
партийно-правительственной фракцией господствующего
класса и условно называемой «государственной буржуа­
зией» против его частномонополистической фракции. Не
исключено, что итальянская ситуация отражает такую
силу и могущество «государственной буржуазии», что мо­
жет встать вопрос о ее главенствующей роли в этом сою­
зе. Вместе с тем, судя по «делу «Монтэдисон»», та же ло­
гика развития «государственно-буржуазного предприни­
мательства» может привести к расширению фронта внут­
ренних противоречий и столкновений в господствующем
классе (партийно-правительственное предпринимательст­
во против собственно государственного, блок одной из
192
этих фракций с частными монополиями или с более или
менее традиционными группами их и т. д. и т. п.).
Наконец, «дело «Монтэдисон»» является свидетельст­
вом глубочайшего кризиса .госсектора и всей экономиче­
ской политики господствующего класса Италии. Оно под­
твердило вырождение государственного предприниматель­
ства, в деятельности которого усилились частнособствен­
нические критерии, которое все откровеннее подчиняется
клановым интересам ХДП, более того — логике внутри­
партийной борьбы в ХДП. Все это глубоко деформиро­
вало роль государственных предприятий как инструмен­
та осуществления общенациональных, общеполезных
функций, как то провозглашает официальная доктрина.
Углубляющийся кризис государственного предприни­
мательства, этот хаос, тупик, клубок личных, групповых,
секторских, клановых интересов и амбиций находят един­
ственный противовес и единственную альтернативу в по­
литике ИКП и рабочего класса, в выдвинутой ими про­
грамме последовательно демократического, отвечающего
нуждам трудящихся и социального прогресса решения
проблем.

7 II. К. Кисовская
 ГЛАВА ПЯТАЯ

БОРЬБА ТРУДЯЩИХСЯ
ЗА ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ КОНТРОЛЬ
НАД ГОСУДАРСТВЕННЫМ СЕКТОРОМ

Проблемы национализации и развития госсектора

в стратегии и тактике ИКП
Глубокая внутренняя противоречивость огосударствлен­
ной экономики Италии, которая предстает в современных
условиях как инструмент сохранения основ капиталисти­
ческого строя и вместе с тем как главная из уже сущест­
вующих форм будущего социалистического хозяйствования;
представляет собой наивысший этап возможного при
капитализме обобществления и вместе с тем использует­
ся не только в классовых целях буржуазией, а в еще более
узких, кастовых интересах — господствующей олигархией
и даже отдельными ее кланами;
выступает в сегодняшней Италии как средство кон­
солидации капиталистических общественных отношений
путем их модернизации и приспособления к уровню раз­
вития современных производительных сил и одновремен­
но превратилась в оплот и питательную среду для самых
ретроградных до- и «палеокапиталистических» социально-
политических структур;
стала одним из основных автономных центров власти
с широким кругом самодовлеющих, замкнутых на себя
интересов и в то же время объективно является ведущей
силой экономики, важнейшим инструментом решения об­
щенациональных экономических и социальных проблем;
— все это не могло не превратить ее в объект непрерыв­
ной и напряженной борьбы между силами, представляю­
щими противоположные тенденции развития итальянско­
го общества, каждая из которых борется за подчинение
госсектора своим классовым целям.
Рабочее движение Италии в послевоенный период
энергично выступало за расширение государственного
вмешательства в экономику, за национализацию как наи­
более последовательное осуществление принципа огосу­
194
дарствления. Его авангард — Итальянская коммунистиче­
ская партия, которая уже много лет разрабатывает клас­
совую альтернативу всем аспектам политики буржуазии,
уделяла неизменное внимание и проблеме государствен­
ного предпринимательства. Ее выводы определили основ­
ные направления борьбы трудящихся в этом вопросе.
Как и другие марксистско-ленинские партии, ИКП
рассматривает государственно-монополистический капита­
лизм как объективное выражение высокой степени обоб­
ществления производства, его общественного характера в
условиях капитализма, как полную материальную подго­
товку социализма. Вместе с тем коммунисты отчетливо
сознают, что никакие формы Ъгосударствления в условиях
сохранения власти в руках буржуазии не могут обрести
характер непосредственно социалистического завоевания,
что изменение титула собственности не меняет характера
производственных отношений, что при капитализме го­
сударственная собственность остается источником эксплу­
атации. ИКП всегда рассматривала завоевание политиче­
ской власти рабочим классом как непременное условие
преобразования государственной собственности в социа­
листическую и утверждения на этой основе социалисти­
ческих производственных отношений. Коммунисты всегда
понимали и понимают, что между изменением форм соб­
ственности и изменением производственных отношений
отсутствует автоматическая связь, и в этом одно из их
отличий от социал-демократов, представляющих общест­
венную (государственную или муниципальную) собствен­
ность как «кусок социализма».
Коммунисты разрабатывают свою политику в отноше­
нии государственной собственности, памятуя о важней­
шем принципе успешной классовой борьбы пролетариа­
та — выявлять противоречия, обнаруживающиеся в са­
мом процессе развития, «взнуздывать» и использовать их
как в непосредственных интересах трудящихся, так и во
имя движения к стратегической социалистической цели,
памятуя о том, что реальное значение тех или иных за­
воеваний в области огосударствления теснейшим образом
связано с соотношением классовых сил на каждом дан­
ном этапе. Место и роль борьбы вокруг проблем государ­
ственной собственности в стратегии и тактике ИКП из­
менялись на разных этапах развития в зависимости от
конкретно-исторических условий.
195 7*
 В середине 40-х годов в обстановке победы антифа­
шистской и национально-освободительной борьбы, подъ­
ема политической и революционной борьбы трудящихся,
выступавших за коренные социально-политические пре­
образования, в обстановке неустойчивости, расшатанно­
сти структур капитализма, ИКП, утвердившаяся как важ­
нейшая национальная сила, сформулировала стратегию
«прогрессивной демократии». Речь шла о стратегии по­
степенного, но неудержимого революционного наступле­
ния рабочего и демократического движения на основы
власти буржуазии. Национализация рассматривалась ком­
мунистами как важнейшее политико-экономическое тре­
бование, направленное на ликвидацию корней фашизма,
уничтожение монополий и восстановление экономики на
антимонополистической, а по сути — и на антикапитали-
стической основе.
Серьезные сдвиги на международной арене и во внут­
риполитической жизни Италии в конце 40-х годов: уда­
ление левых сил из правительства, «капиталистическая
реставрация», фронтальное наступление предпринимате­
лей на завоевания трудящихся — вынудили рабочие пар­
тии перейти к обороне. Рабочий класс на государствен­
ных предприятиях, в коммунах и областях, в националь­
ном масштабе вел борьбу против реприватизационных
вожделений частного капитала, сыграв на этом этапе глав­
ную роль в сохранении госсектора. В 1953 г. по предло­
жению депутата-коммуниста Песси парламент принял ре­
золюцию с требованием прекратить все мероприятия по
свертыванию государственной промышленности. Лозунг
национализации в эти годы сохранялся как важнейшее
программное и пропагандистское требование коммунистов,
но не выдвигался как основа непосредственных действий.
Вместе с тем ИКП избежала в основном тех нигилисти­
ческих настроений в отношении госсектора и национали­
зации при капитализме, которые распространились в ряде
коммунистических партий в этот период.
В середине 50-х годов, в условиях относительно мир­
ного развития капитализма и становления структур го­
сударственно-монополистического капитализма компартия
приступила к разработке социально-экономической аль­
тернативы текущей политике монополий. Первым итогом
этой работы стала выдвинутая VIII съездом ИКП
(1956) так называемая стратегия структурных реформ.
196
 воплотившая в себе концепцию продвижения по пути со­
циального прогресса при отсутствии непосредственно-рево ­
люционной ситуации и перспектив скорого завоевания
полноты власти пролетариатом. Новая стратегия базирова­
лась на идее революции-процесса, развивающейся через
борьбу за «промежуточные» цели. Концепция эта увязы­
вала повседневную классовую борьбу с продвижением к со­
циализму через завоевание трудящимися все новых пози­
ций, политической и экономической власти и не ут­
ратила своей принципиальной важности и сейчас. Одна­
ко конкретное содержание структурных преобразований
и формы борьбы за их осуществление уточнялись с те­
чением времени.
Острие программы структурных реформ было направ­
лено против монополий. Главную роль в осуществлении
антимонополистической альтернативы призвана была сы­
грать широкая программа национализаций \ цель кото­
рых, отмечалось в программном заявлении ИКП, «раз­
рушить и отменить монополистическую собственность на
основные орудия и средства производства, превратить их
в коллективную собственность, обеспечив таким образом
устойчивый и непрерывный технический и экономический
прогресс и твердую базу для осуществления всех демо­
2. В стратегии структурных реформ
кратических свобод» 1
роль и удельный вес требования национализации оказы­
вались даже большими, чем в 1944—1948 гт. Если в тот
период национализация рассматривалась как подчинен­
ная главному, политическому направлению борьбы цель,
то на новом этапе сама борьба за политическую власть
начиналась в сфере социально-экономических отношений
и развивалась первоначально через серию соответствую­
щих антимонополистических мер, в первую очередь через
национализацию. Уже тогда ИКП сформулировала важ­
нейшее принципиальное требование — демократического
контроля над производством и «действенного участия тру­
1 Среди объектов национализации намечались ключевые отрасли
промышленности и источники их финансирования, производство
электроэнергии и ядерной энергии, химические, металлургиче­
ские, машиностроительные концерны, крупные кредитные
и строительные компании, а также промышленные предприятия,
«развитие которых обеспечивается поддержкой государства» (Ма­
териалы VIII съезда Итальянской коммунистической партии. М.,
1957, с. 184).
2 Там же.
197
дящихся в управлении предприятиями» — как гарантии
против того, что «национализация вместо уничтожения
господства монополий создаст лишь новую форму центра­
лизованного и реакционного капитализма...» 3 Однако в тот
период ИКП не ставила вопросы участия трудящихся в
управлении в качестве непосредственной цели борьбы.
Вместе с тем ИКП в 50-х годах наметила конкретные
требования к политике существующего госсектора, кото­
рый рассматривался и как орудие антимонополистической
борьбы (и средство установления контроля над монопо­
лиями), и как важный инструмент решения общенацио­
нальных экономических проблем.
С этим программным багажом ИКП вступила в борь­
бу за национализацию электроэнергетики. В 1949, 1953,
1958 и 1959 гг. она вносила соответствующие законопро­
екты в парламент. Недаром владельцы частных электро­
компаний, жаловались, что «дамоклов меч национализа­
ции» непрестанно тяготел над ними.
Компартия сознавала, что национализация приобрета­
ет антимонополистический характер лишь при соблюде­
нии определенных условий: если она будет проведена оп­
ределенным способом («важно, как национализировать»),
если будет четко определено, ради какой экономической
политики осуществляется национализация, если, наконец,
она будет связана с демократическим преобразованием
всего государства4. В связи с этим ИКП выступила с
обоснованной критикой правительственного законопроек­
та национализации электроэнергетики и развернула борь­
бу за его изменение, настаивая на участии трудящихся и
потребителей в управлении и контроле над ЭНЭЛ и на
праве парламента вмешиваться в его дела5.
Однако, как уже отмечалось, компартия не смогла мо­
билизовать трудящихся на борьбу за эти справедливые
требования, на определенном этапе утратила инициативу,
которую подхватили партии «левого центра». В результа­
те была потеряна возможность влиять на содержание за­
кона, который стал объектом парламентских маневров и
механики большинства.

3 Материалы VIII съезда Итальянской коммунистической партии,

с. 184.
4 «Rinascita», 1962, N 8, р. 4.
5 Ibidem.
198
 Подводя итоги национализации электроэнергетики,
ИКП отмечала, что речь идет лишь о первом шаге в борь­
бе за антимонополистическое развитие, что при всей важ­
ности этой акции ИКП признает ее ограниченность, не­
завершенность в. Действительно, огосударствление элек­
троэнергетики в 1962 г., проведенное буржуазно­
реформистским правительством (хотя и под напором
трудящихся масс), оказавшись изолированной мерой и
не обеспечив права управления и контроля трудящихся и
парламента над ЭНЭЛ, не могло придать демократиче­
ский характер национализации и предотвратить интег­
рацию ЭНЭЛ в систему государственно-монополистиче­
ского капитализма. Национализация 1962 г. не стала
структурной реформой в том смысле, который вкладывала
в это понятие ИКП: она не усилила власть трудящихся,
не дала новых стимулов антимонополистической борьбе, не
расшатала систему государственно-монополистического
хозяйствования и господства.
Недостатком в практической работе ИКП явилось —
это стало особенно ясно в свете последующего опыта —
отсутствие борьбы за участие трудящихся в управлении
на местах труда, требование которого не было выставлено
в качестве конкретной цели движения ни на электроэнер­
гетических предприятиях, ни — одновременно — на дру­
гих предприятиях страны. ИКП не удалось также орга­
низовать достаточно мощное и массовое давление на пар­
ламент и добиться принятия тех важных поправок, кото­
рые она внесла. Последствия национализации показали
необходимость обеспечения необратимости завоеванных
демократическими силами позиций, важность законода­
тельного закрепления прав трудящихся и парламента в
управлении и контроле над национализированными отрас­
лями и недооценку со стороны ИКП этого аспекта про-
блемьь В начале 70-х годов разочарование в деятельности
ЭНЭЛ оказалось так велико, что появились высказыва­
ния о том, что ЭНЭЛ «не оправдал ожиданий» * 7, остал­
ся «частной монополией», что левые силы должны бо­
роться за «вторую фазу национализации» 8.
В более общем плане борьба за национализацию элек­

8 «Rinascita», 1962, N 30, р. 2.

7 «Rinascita», 1974, N 7, р. 26.
* «Rinascita», 1974, N 50-51, р. 12.
199
 троэнергетики отразила трудности, недостатки и некото­
рые просчеты первоначального варианта стратегии струк­
турных реформ. Концепция структурных реформ была
своеобразной реакцией на те резкие изменения в условиях
жизни и борьбы трудящихся, которые были связаны с
феноменом государственно-монополистического капита­
лизма и начавшейся научно-технической революцией. Эти
изменения были оценены ИКП, по ее собственному при­
знанию, с известным опозданием, хотя и раньше, чем ря­
дом других партий и экономической марксистской мыслью
в целом.
В теоретическом анализе проблем, государственно-мо­
нополистического капитализма итальянские коммунисты
исходилй из замечательной мысли В. И. Ленину о го­
сударственно-монополистическом капитализме как «пол­
нейшей материальной подготовке социализма» 9.
Однако неадекватность и односторонность анализа госу­
дарственно-монополистического капитализма итальянски-^
ми коммунистами, по их собственным признаниям, сос­
тояла в недооценке нового качества в отношениях госу­
дарства и монополий. Тезис В. И. Ленина о сращивании
государства и монополий однозначно понимался только
как подчинение государства монополиям и усиление послед­
них. « Государственно-монополистический капитализм, —
отмечает по этому поводу член руководства ИКП Л. Бар­
ка,—рассматривался не как новая фаза, не как преобра­
зование всей экономической структуры и, таким образом,
всего капитализма, но как своего рода новый могущест­
венный инструмент, который в условиях сохранения
прежних порядков приобрели монополии, подчинив себе
государственный аппарат» 10. Системное единство «госу­
дарство—монополии» как бы разрывалось, и государство,
рассматривавшееся при любых условиях как «положи­
тельный» элемент, противопоставлялось «отрицательно­
му» элементу — монополиям. Известная идеализация роли
и функций государства, недооценка его превращения
в равноценный элемент системы государственно-монопо­
листического капитализма, а не «чужеродный» или «уг­
нетаемый» в значительной мере была связана с отста­
лостью и некоторой слабостью итальянского капитализма,

9 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 34, с. 193.

10 «Critica marxista», 1966, N 5-6, р. 55-57.
200
порождавшими иллюзии в отношении реформистских про­
ектов левоцентристских правительств. Подобная идеали­
зация роли государства в 50-х годах проявилась в тен­
денции рассматривать любое усиление роли государства
в экономике как чуть ли не подрывающее устои сущест­
вующей системы, в мистическом представлении о нацио­
нализации вообще как акте, который способен сам по
себе положить начало необратимому процессу, подрываю­
щему основы господства монополий11. Равным образом
госсектор рассматривался не как интегрированная часть
государственно-монополистического капитализма, а как
действенное орудие борьбы против монополий.
«Перекос» в оценках повлиял не только на развитие
борьбы вокруг вопроса о национализации электроэнерге­
тики, но и на разработку концепции структурных реформ
в целом, что признал, в частности, член ЦК ИКП Дж.
Амендола, отметивший, что в 50-х годах в партии гос­
подствовали своего рода «экономические» убеждения и на
первый план вышли требования производственных ре­
форм, в то время как проблемы контроля трудящихся
над управлением остались в тени 12. Здесь сказалось, оче­
видно, преувеличение политических возможностей и пер­
спектив, непосредственно открываемых экономическими
реформами, и особенно, представление о возможности та­
ким путем быстро прийти к формированию демократиче­
ского правительства. Видимо, именно надежда на близ­
кую перспективу создания подобного правительства, кото­
рое взяло бы на себя «политическое обеспечение» реформ,
обусловила в тот период выдвижение коммунистами на
первый план экономических по преимуществу проблем.
В результате в практической деятельности партии воз­
никло, на наш взгляд, некое средостение между борьбой
за экономические реформы и борьбой непосредственно
против эксплуататорского государства.
Однако опыт борьбы за национализацию не прошел

11 «...Мы придаем особую важность национализации самой по себе

(alla nazionalizzazione in sè), поскольку мы думали и думаем, что,
несмотря на все недостатки настоящего закона, он является той
мерой, которая наносит серьезный удар по крупному монополи­
стическому капиталу в одном из самых важных пунктов его
организации»,— отмечал П. Тольятти («Rinascita», 1962, N 18
(nuova seria), р. 2).
12 Amendola G. La classe operaia italiana. Roma, 1968, p. 91-92.

201
для коммунистов даром; анализ допущенных просчетов сы­
грал важную роль в дальнейшей разработке стратегии и
тактики борьбы применительно к условиям государствен ­
но-монополистического капитализма13 (стратегическая
линия VIII съезда, видимо, в большей мере исходила
из условий монополистического капитализма).
Более четкое представление о борьбе компартии в ус­
ловиях государственно-монополистического капитализма
вызвало определенное смещение акцентов в концепции
структурных реформ, в понимании их содержания и осо­
бенно путей борьбы за них, что наиболее отчетливо про­
явилось на XI съезде ИКП (1966).
В борьбе за реформы центр тяжести оказался пере­
несенным с борьбы «сверху», через парламент и законо­
дательную инициативу — на действия снизу, на пред­
приятиях, В связи с этим все возрастающее значение
приобрела борьба за контроль трудящихся и демократи­
ческих сил над производством, за их участие в управле­
нии, за самое широкое развитие всех форм «прямой де­
мократии» на производстве и на всех уровнях организа­
ции социальной жизни.
Изменилось и содержание структурных реформ. Если
ранее они представляли скорее перечень отдельных тре­
бований, нежели единую систему, то начиная с 60-х го­
дов отчетливо проявилось сознание необходимости раз­
рабатывать целостную альтернативную экономическую
политику и бороться за «демократическое программиро­
вание», которое, по мысли коммунистов, призвано обес­
печить преобладание общих интересов над корпоратив­
ными и увязать структурные реформы с другими мерами
антимонополистического характера.
В эти годы ИКП делает важный шаг в разработке
«нового типа экономического развития» или новой аль­
тернативной «модели развития», сформулировав ее основ­
ное реальное содержание и главный движущий им­
пульс — преимущественный рост общественных форм по­
требления. В связи с этим определился и очевидный пе­
ренос центра тяжести в борьбе за структурные реформы

~13 XII съезд ИКП определил свою линию как «стратегию реформ
и союзов, как линию продвижения к социализму на стадии госу­
дарственно-монополистического капитализма» («Unità», 9.II
1969).
202
яа со^иалъ^о-экономические требования (решение юж­
ного вопроса, развитие социального обеспечения, рефор­
ма школьного дела, расширение дешевого жилищного
строительства, защита окружающей среды и т. д.). Та­
кого рода реформы, считает компартия, с одной стороны,
непосредственно затрагивают процесс накопления и ве­
дут к перераспределению национального дохода в инте­
ресах трудящихся, с другой — будучи одним из важней­
ших условий развития внутреннего рынка, стимулирова­
ния спроса, могут оказать глубокое влияние на весь эко­
номический процесс, навязав новый, альтернативный путь
развития экономики.
Классовые битвы 1968—1969 гг. и экономический кри­
зис середины 70-х годов ускорили дальнейшую разработ­
ку новой «модели развития» как альтернативы той, кото­
рая составляла основу экономической экспансии в послед­
ние 20 лет. XIV съезд ИКП (1975) наметил «шкалу при­
оритетов», которая может «ориентировать определенным
образом весь экономический процесс — производство, по­
требление, общественные расходы — и постепенно изме­
нить распределение доходов в соответствии с критериями
справедливости»,— отмечал генеральный секретарь ИКП
3. Берлингуэр 14.
Наметив в 1973—1975 гг. систему первоочередных мер,
компартия и профсоюзы сделали важный шаг в конкре­
тизации альтернативы. «Шкала приоритетов» исходит из
основных потребностей итальянского общества — увели­
чения занятости и возрождения Юга, изменения в рас­
пределении доходов и росте социального потребления —
и предлагает сосредоточить все усилия на решении про­
блем сельского хозяйства, общественного транспорта, де­
шевого жилищного строительства, здравоохранения, энер­
гетики...
Важнейшим и незаменимым орудием решения проб­
лем увеличения капиталовложений и занятости признает­
ся оздоровленный госсектор. Как отмечал XII съезд пар­
тии (1969), в «плане борьбы за новый тип экономического
развития следует поставить такой срочный вопрос, как
необходимость по-новому определить роль и место госу­
дарственной промышленности и всего госсектора эконо­
мики; надо добиться демократической реформы предприя­

14 «Unità», 11.XII 1974.

203
тий госсектора, чтобы превратить их в главное орудие
борьбы за новый тип развития» 15. В условиях нынешнего
глубокого экономического кризиса и компартия, и проф­
союзы единодушно рассматривают госсектор как «ключе­
вой» для выхода из кризиса, как «ценный экономический
инструмент, главное достояние, которое нужно защи­
щать» 16.
Подобная постановка вопроса отразила определенные
сдвиги в отношении ИКП к проблеме огосударствления.
Рост госсектора в ходе национализации ранее выступал
в качестве важнейшей цели борьбы коммунистов, рассма­
тривался как магистральное направление преобразования
социально-экономической структуры общества и одновре­
менно — как первостепенный инструмент антимонополи­
стической борьбы. Новый подход исходил из того, что в
условиях современной Италии расширение госсектора за
счет дальнейших национализаций утратило ранее связы­
вавшиеся с этим процессом революционные возможности.
Напротив, сам госсектор в том виде, в каком он сложил­
ся в 60-х годах, рассматривается как важнейший элемент
новой системы экономической и политической власти го­
сударственно-монополистической буржуазии и одновре­
менно как ключевая позиция власти, которая должна
быть освобождена от ипотеки ХДП и опора на которую
в этом случае даст возможность бороться со структурами
государственно-монополистического капитализма «изнут­
ри», используя присущие ему объективные противоречия.
Иными словами, пока госсектор остается «феодом» ХДП
со всеми ранее рассмотренными последствиями, главной
задачей левых сил является не расширение его, что мо­
жет привести не только к напрасной растрате сил и ук­
реплению политического противника, но и к новым эко­
номическим трудностям и компрометации самой идеи об­
щественной собственности, а изменение его политики и
руководства. В той мере, в какой это будет достигнуто,
в руках демократических сил будет «необходимое и доста­
точное» орудие экономического преобразования общества.
Таким образом, с конца 60-х годов борьба «внутри»
госсектора — за демократическую его ориентацию и де­
мократический контроль над ним — перестала быть пери­

15 «Unità», 18.11 1969.

16 «Rinascita», 1975, N 20, р. 4.
204
ферийным участком наступления против монополий и
приобрела первостепенное самостоятельное значение, по­
скольку именно госсектор стал основой системы государст­
венно-монополистического капитализма в Италии.
Глубокая и последовательная демократизация госсек­
тора, понимаемая и как определение демократическим пу­
тем главных направлений его развития и как эффективные
права контроля трудящихся над ним 17, стала конкретной
программой борьбы. Ибо поставленный под действенный
демократический контроль, считают коммунисты, он может
стать эффективным средством перераспределения нацио­
нального дохода в интересах трудящихся путем ликвида­
ции региональных и структурных диспропорций итальян­
ской экономики, смягчения последствий циклического раз­
вития, создания общих условий развития производитель­
ных сил страны. В условиях кризиса частного предприни­
мательства госсектор является и главным инструментом
изменения структуры итальянской экономики.
Сказанное объясняет, почему с середины 60-х годов
национализация новых крупных отраслей не выдвигается
коммунистами в качестве непосредственной цели борь­
бы 18.
Ряд других обстоятельств также объясняет эту пози­
цию. ИКП, как и коммунистические партии других раз­
витых капиталистических стран, исходит из признания
длительного периода существования смешанной экономи­
ки (в том числе и в рамках социалистической альтерна­
тивы) . Экономический эффект национализации — рост
концентрации производства и капиталов, внутриотрасле­
вое планирование и пр.— до некоторой степени исчерпал
себя в условиях Италии. Выкуп крупнейших предприя­
тий и отраслей при масштабах современного производст­
ва оказывается непомерно дорогим и используется капи­
талистическими группами для усиления своего могуще­
ства. Кроме того, быстрая замена в нынешнее время

17 «Unità», 18.11 1969.

118 Э. Педжо, руководитель экономической секции ИКП, подчерки­
вает: «Мы, коммунисты, уже в течение некоторого времени отме­
чаем, что присутствие государства в экономике Италии достигло
таких размеров, что теперь нет необходимости осуществлять на­
ционализацию других отраслей или переход частных фирм в си­
стему смешанных предприятий» («Politica ed economia», 1972,
N 6, p. 14).
205
основного капитала делает национализацию уже сущест­
вующих предприятий все более экономически невыгодным
делом: их передача в государственную собственность, как
правило, повлекла бы за собой немедленное выделение
крупных средств для их коренной модернизации»,— от­
мечает советский исследователь С. И. Дорофеев19. На­
конец, современное государство благодаря фиску, кредит­
ным и налоговым льготам, льготным тарифам и т. д. име­
ет возможность регулировать развитие капиталистических
колоссов. Поэтому, отметил однажды Л. Барка, ИКП в
настоящее время рассматривает национализацию скорее
как «санкцию» в отношении частного предприятия, кото­
рое не хочет подчиняться государственным интересам 20.
Это не означает, что вопрос о национализации в прин­
ципе снят с повестки дня. Так, в конце 60-х — начале
70-х годов ИКП отмечала, что созрели условия для на­
ционализации в фармацевтической, сахарной и цемент­
ной промышленности21. Необходимость национализации
может возникнуть в связи с усилением проникновения
иностранного капитала. Наконец, в условиях непосредст­
венно революционной ситуации национализация по-преж­
нему оказывается наиболее последовательным осуществ­
лением социально-экономического наступления на власть
капитала.
Вместе с тем ИКП выступает за развитие форм му­
ниципальной и региональной собственности, которые, по
ее мнению, могут сыграть важную роль в антимонополи­
стической борьбе на местах и в развитии областной 'ав­
тономии.
Итак, основным направлением наступательной соци­
ально-экономической борьбы трудящихся Италии с сере­
дины 60-х годов становится движение за демократический
контроль на производстве и за изменение экономической
политики частного патроната и буржуазного государства.
Эти же цели одновременно становятся определяющими в
среднесрочной социально-экономической программе ИКП.
Все эти сдвиги в полной мере сказались и на политике
левых сил по вопросам развития госсектора.

19 Дорофеев С. И. Экономическая программа классовой борьбы. М.,.

1974, с. 299-300.
20 «Espresso», 1971, N 41, р. 5.
21 XI съезд Итальянской коммунистической партии. М., 1966, с. 197.
206
 Разработка демократической альтернативы
в области государственного предпринимательства
и борьба трудящихся за ее осуществление

Итальянское рабочее движение уже в первые послевоен­

ные годы осознало необходимость предложить альтерна­
тиву политике, диктуемой интересами монополистическо­
го производства. Однако разработка конкретной, реали­
стической и действенной альтернативы повседневной прак­
тике государственно-монополистического капитализма,
представляющая колоссальные трудности для рабочего
движения стран Запада, тем более сложна в Италии.
Речь идет, в частности, об объективной трудности увя­
зывания конкретных, «текущих» требований с цельной
реалистической политикой в отношении всей системы
«malgoverno», ставшей непосредственным препятствием
и опасностью для развития страны, и тем более со стра­
тегическими целями борьбы революционных и демокра­
тических сил, т. е. соединения планов решения насущных
проблем трудящихся со среднесрочной программой и с
перспективой социалистического переустройства всего об­
щества. Особенно сложна в этой связи «стыковка» поли­
тических, социальных и экономических аспектов демокра­
тической альтернативы.
Дополнительные трудности в выработке демократиче­
ской альтернативы экономической политике правящего
класса связаны в Италии и со спецификой государствен­
ного предпринимательства. Масштабы госсектора и его
непрерывно увеличивающаяся роль в национальной эко­
номике, с одной стороны, превращение его в инструмент
партийной политики — с другой,— все это создало осо­
бые сложности в разработке рабочим движением собст­
венной линии в отношении госсектора, которая бы яв­
лялась альтернативой как ностальгическим реприватиза­
ционным устремлениям буржуазии, так и тенденции к
полной интеграции госсектора в систему государственно-
монополистического капитализма и, наконец, использова­
нию его в своих интересах правящей партией.
Эти и иные объективные трудности в сочетании с за­
позданием в теоретическом анализе государственно-моно­
полистического капитализма затормозили разработку дей­
ственной экономической альтернативы, в том числе и при­
менительно к госсектору. Один из руководителей ИКП
207
Дж. Наполитано признавал: «...нельзя отрицать, что про­
цесс, в результате которого государственная промышлен­
ность приобрела стимулирующую роль, отсутствующую
ранее, не превратившись, однако, в инструмент борьбы
с монополиями... был отмечен нами с некоторым опозда­
нием и что пришлось приложить немало труда, чтобы из­
влечь необходимые выводы... и обогатить наши требова­
ния в отношении государственной промышленности» 22.
Однако итальянские коммунисты, сильные связью с
жизнью, в своих конкретных социально-экономических
требованиях зачастую обгоняли устаревшие схемы и дог­
мы. Неоценимым подспорьем в разработке демократиче­
ской альтернативы политике госсектора оказалась мысль
В. И. Ленина о том, что «социализм есть не что иное,
как ближайший шаг вперед от государственно-капитали­
стической монополии. Или иначе: социализм есть не что
иное, как государственно-капиталистическая монополия,
обращенная на пользу всего народа и постольку пере­
ставшая быть капиталистической монополией» 23.
Действительно, все соответствующие предложения
коммунистов с первых послевоенных лет базировались на
требовании использовать госсектор в общенациональных
интересах. Как подчеркнул Л. Барка, ИКП с 1945 г. раз­
рабатывала свою экономическую политику, исходя из
«возможности демократического использования явлений
государственного капитализма», рассматривая государст­
венно-монополистический капитализм как такой этап,
который «по ряду аспектов противостоит предшест­
вующему, порождая противоречия, на которые может воз­
действовать борьба организованного рабочего движе­
ния» 24. (Правда, как мы видели, здесь дело не обошлось
без перегибов в обратную сторону, без идеализации госу­
дарственного начала в системе государственно-монополи­
стического капитализма.)
Разработка демократической альтернативы велась все­
ми отрядами рабочего движения, в том числе профсою­
зами. Несмотря на раскол в 1948 г. профсоюзного дви­
жения, оно во многом сохранило единство взглядов на
огосударствление, а проблемы роста и деятельности гос­
Napolitano G. Movimento operaio e industria di stato. Roma, 1962,
p. 14, 27.
723 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 34, с. 192.
724 «Critica marxista», 1966, N 5-6, р. 57.
208
сектора представляли благоприятное поле для соглаше­
ний и единых действий различных профцентров. Всеоб­
щая итальянская конфедерация труда — ВИКТ, самый
сильный, многочисленный и боевой профсоюз трудящих­
ся, представляющий коммунистов и социалистов, в по­
слевоенный период последовательно выступала за расши­
рение госсектора путем национализации электроэнерге­
тики, металлургического производства и машиностроения.
Второй по величине профцентр — Итальянская конфе­
дерация профсоюзов трудящихся (ИКПТ) в целом также
благоприятно относилась к расширению и укреплению
госсектора. Будучи сторонницей социальной доктрины ка­
толицизма, ИКПТ в принципе допускает национализацию
монополий, представляющих общенациональный интерес
или «нарушающих свободу рынка». Однако, отдавая дань
ходячим предрассудкам в отношении общественной соб­
ственности и рассматривая ее как несовместимую с пред­
принимательской инициативой и как базу тоталитарных
политических режимов, ИКПТ выступает сторонницей
«формулы ИРИ». Позиции ИКПТ в основном разделял
третий крупный профцентр — Итальянский союз труда
(ИСТ), объединяющий социал-демократов и республикан­
цев и занимавший в целом более правые, чем ИКПТ, по­
зиции.
Разрабатывая демократическую альтернативу в обла­
сти государственного предпринимательства, рабочее дви­
жение в 40—50-х годах сформулировало два главных тре­
бования. Первым из них было превращение госсектора в
орудие антимонополистической борьбы. Видимо, под впе­
чатлением примера ЭНИ антимонополистическая функ­
ция госсектора рассматривалась как его непосредствен­
ная конкурентная борьба с частными монополиями. Дру­
гое требование — всемерное усиление госсектора и его
превращение в главную движущую силу восстановления,
подъема и развития национальной экономики, главный
инструмент решения социально-экономических проблем
Италии.
ИКП, в частности, проявив теоретическую и полити­
ческую смелость, противопоставила широко распростра­
ненной в 1945—1950 гг. точке зрения на госсектор как
подлежащее уничтожению наследие фашизма, идею о
том, что ИРИ и другие государственные предприятия
представляют собой проявление государственного капита­
8 Н. К. Кисовская 209
лизма в Италии, и высказывалась за его сохранение, де­
мократизацию управления и превращение в «центр
общей координации промышленной политики, восстановле­
ния и подъема экономики». Некоторые коммунисты, ис­
ходя из соображений экономической выгодности, отмеча­
ли, что предприятия, основанные на «формуле ИРИ», мо­
гут быть вариантом и альтернативной национализации 25.
В 50-х годах ИКП, развивая идеи использования гос­
сектора в решении общенациональных проблем, настаи­
вала на его превращении в «ведущий» сектор националь­
ной экономики, «организующий» и «стимулирующий» эко­
номический рост. На основе многолетних планов, разра­
батываемых и принимаемых под контролем парламента,
ИКП считала возможным сделать госсектор главным ры­
чагом индустриализации Южной Италии, стимулирова­
ния научного прогресса, в том числе путем создания на­
учно-исследовательских и проектных предприятий по
атомной энергетике, а также использовать его в деле про­
фессиональной подготовки трудящихся 26.
Интересную попытку наметить общенациональную
программу экономического развития предприняла ВИ КТ,
предложив в 1949 г. так называемый «план труда», явив­
шийся первой в Италии и в капиталистической Европе
вообще разработкой демократической экономической аль­
тернативы. ВИКТ рассматривала усиление государствен­
ного вмешательства во взаимосвязи с решением карди­
нальной национальной проблемы того времени — сокра­
щением безработицы. Потребовав положить в основу дея­
тельности госсектора определенную «шкалу приоритетов»,
ВИКТ выступала против капиталовложений в обществен­
ные работы и настаивала на инвестициях в промышлен­
ное производство, которое позволило бы создавать источ­
ники постоянной занятости. Одновременно ВИКТ пред­
лагала создать государственные предприятия в электро­
энергетике, сельском хозяйстве (мелиорация и ирригация
земель), в «народном» строительстве (жилье, школы,
больницы).
Свидетельством смелой инициативы ВИКТ является
и проект развития государственной нефтегазовой про­
мышленности. За 3 года до возникновения ЭНИ, в 1950 г.,
25 Imprese pubbliche e programmazione democratica, p. 130.
28 Материалы Vili съезда Итальянской коммунистической партии,
с. 151.
210
руководители отраслевого профсоюза нефтяников предло­
жили создать на основе демократических принципов уп­
равления новое предприятие, объединяющее все сущест­
вующие государственные группы в области разведки, до­
бычи и транспортировки газа и зарезервировать за ним ис­
ключительные права на эксплуатацию запасов газа на
всей территории Италии.
В эти же годы трудящиеся провели несколько круп­
ных битв за рост государственного вмешательства, добив­
шись немалых успехов. Сильнейшие в Европе тех лет вы­
ступления крестьян, поддержанные борьбой трудящихся
города, принудили правительство направить часть госу­
дарственных средств через «Кассу Юга» на развитие об­
щественных работ и создание инфраструктур в этом районе
Италии. Трудящиеся приняли активное участие в борь­
бе за создание министерства по делам смешанных пред­
приятий и их отделение от «Конфиндустрии», рассматри­
вая эти мероприятия как предпосылку «самостоятельной»,
независимой от частных монополий политики демократи­
зированного госсектора. Трудящиеся сыграли свою роль
в принятии парламентом закона 1957 г. о разме­
щении 40% капиталовложений госсектора на Юге и ре­
шения 1959 г. о строительстве металлургического центра
на континентальном Юге. Без поддержки рабочих пар­
тий и профсоюзов в парламенте и на местах эти реше­
ния не были бы приняты. Сужая сферу частномонопо­
листической экспансии, способствуя экономическому про­
грессу, эти мероприятия сыграли и определенную анти­
монополистическую роль.
Таким образом, уже в 50-х годах борьба за изменение
стратегии экономической деятельности госсектора, за его
эффективное использование в общенациональных интере­
сах была важным направлением политики левых сил в
области государственного предпринимательства. Впослед­
ствии же, как уже отмечалось, эта задача наряду с уста­
новлением демократического контроля над госсектором
становится основной в борьбе за демократическую аль­
тернативу в этой области.
Итоги национализации электроэнергетики, как и усиле­
ние частнопредпринимательских ориентиров в политике
госсектора, развеяли некоторые иллюзии относительно воз­
можностей его прямого использования в борьбе с монопо­
лиями («вытеснить или разорить»). «Гораздо большее
211 8*
значение, чем выступления за усиление госпредприятиями
конкурентной борьбы с частными монополиями,— отмечал
С. И. Дорофеев,— имеет общее давление демократических
сил на государство и на государственные предприятия в
том направлении, чтобы они проводили политику, спо­
собствующую развитию производительных сил страны, по­
литику, направленную на удовлетворение общих потреб­
ностей населения...
Общая демократическая экономическая политика госу­
дарственных предприятий является антимонополистиче­
ской в том смысле, что она действительно в наибольшей
степени ставит препоны засилью частных монополий в
экономике, а следовательно и в политике, страны» 27.
Рассматривая госсектор как ценный инструмент в ре­
шении общехозяйственных проблем, левые силы поддер­
живали требования повышения его эффективности, рен­
табельности и экономичности, признавали необходимость
его производственной автономии. Чтобы находиться в ус­
ловиях фактического равенства с крупнейшими частными
фирмами, госсектор должен иметь возможность развивать
экспансию и формы интеграции и тем более иметь соот­
ветствующие фонды дотаций и привилегии. «Требование
привилегий для государственных предприятий,— отмечал
видный экономист-марксист А. Пезенти,— должно стать
основным пунктом в борьбе против частных монополий,
которые, выступая против каких бы то ни было льгот, хо­
тят поставить государственные предприятия в невыгодные
условия с точки зрения финансирования, возможностей
совершенствовать внутреннюю структуру, направления
деятельности и т. д.» 28 В соответствии с этими установ­
ками ИКП действовала в парламенте.
ИКП не упускала из виду и технико-организационные
вопросы деятельности госсектора. Она неоднократно под­
черкивала необходимость большей отраслевой целостности
государственных групп, усиления координации внутри
сектора, внутриотраслевого планирования и пр. На сове­
щании, созванном по инициативе ИКП в 1973 г. и посвя­
щенном проблеме «Государственные предприятия и демок­
ратическое программирование», Э. Педжо, выступивший с
одним из основных докладов, внес ряд предложений, да­

27 Дорофеев С. И. Указ, соч., с. 314—315.

28 «Critica marxista», 1969, N 1, р. 84, 85.
212
леких от априорных схем и догм и направленных к рацио­
нальному использованию госсектора. Все предприятия,
финансируемые государством, считает он, следует вклю­
чить в госсектор и подчинить их соответствующему мини­
стерству; вопрос об отраслевой или многоотраслевой
структуре госпредприятий можно решать с «разумным
прагматизмом», создав одно или несколько госхолдингов
в одной отрасли в целях развития соревнования между
ними; он рассматривал как возможный вариант расчлене­
ние ИРИ на два госхолдинга: один —в обрабатывающей
промышленности, другой — в услугах и инфраструкту­
рах; предлагал включить «Монтэдисон» в систему смешан­
ных предприятий; настаивал на передаче санированных
предприятий в госсектор, хотя допускал и их возвращение
владельцам при условии возмещения последними затрат
на оздоровление и т. д. и т. п.2£
Важнейшим моментом в разработке экономической
альтернативы является выбор основных направлений дея­
тельности госсектора, отраслей и районов, в которых он
должен концентрировать свои инвестиции. С 50-х годов
ИКП и ВИКТ выдвигали требование усиления деятельно­
сти госсектора в отраслях обрабатывающей промышлен­
ности, выступая против его преимущественной ориентации
на развитие сферы услуг и базовых отраслей как не отве­
чающей главной цели — скорейшей ликвидации безрабо­
тицы, росту занятости. ИКП последовательно критикова­
ла руководство госсектора за отсутствие научно обоснован­
ной и общественно значимой системы приоритетов в
выборе новых направлений деятельности, случайность и
фрагментарность политики и незначительный вклад в ре­
шение узловых вопросов развития итальянской экономи­
ки.
В связи с этим на XI съезде (1966) ИКП подчеркну­
ла необходимость бороться за пересмотр направлений раз­
вития госсектора, «чтобы действительно поставить его на
службу борьбе против монополий, придать ему руководя­
щую роль в экономическом развитии и резко расширить
сферу его деятельности» в области прикладных научных
исследований и в ключевых отраслях промышленности
(энергоресурсы, электроника, нефтехимия, электромаши­
ностроение, станкостроение, сельскохозяйственное маши-*

29 Imprese pubbliche e programmazione democratica, p. 104-108.

213
ностроение, крупное судостроение, тракторостроение, про­
мышленность по переработке сельскохозяйственных про­
дуктов) 30.
В последнее десятилетие ИКП ориентирует производ­
ственную стратегию госсектора прежде всего на интен­
сивную деятельность в области научных исследовании и
на освоение технически передовых отраслей, чтобы прео­
долеть или по крайней мере сократить отставание Ита­
лии от развитых капиталистических стран в отраслях,
определяющих научно-технический прогресс.
Профсоюзы также рассматривают вопрос о государ­
ственной промышленности в связи с борьбой за новую
модель экономического развития, которая основывалась
бы на обеспечении полной занятости, преодолении исто­
рической диспропорции между Севером и Югом, росте со­
циального потребления, расширении и качественном из­
менении индустриальной базы Италии и на демократиче­
ской аграрной реформе. ВИКТ настаивает на преимуще­
ственной ориентации госсектора на развитие промышлен­
ных отраслей и сокращение его деятельности в инфраст­
руктурах.
В условиях экономического кризиса начала 70-х годов
ИКП в решениях XIV съезда и в других документах
подчеркнула необходимость срочного и коренного изме­
нения стратегии, лежащей в основе деятельности госсек­
тора, увеличения капиталовложений и направления их на
решение двух кардинальных проблем современной Ита­
лии: Юга и занятости. В соответствии с этим ИКП пред­
ложила интенсифицировать деятельность госсектора в от­
раслях, связанных с сельскохозяйственным производством
и пищевой промышленностью, занимающейся переработ­
кой сельскохозяйственных продуктов, и стимулировать
развитие таких отраслей, как электромеханическая, ядер-
ная, электронная, вторичная химия, индустрия по проек­
тированию и строительству готовых предприятий, обще­
ственный транспорт, научно-исследовательская деятель­
ность, а также мелкая и средняя промышленность 31. Эти
меры, ведущие к изменению качества государственного
вмешательства, по мнению коммунистов, могут способст­
вовать скорейшему росту занятости и решению проблемы

30 XI съезд Итальянской коммунистической партии, с. 197.

31 «Unità», 11.IV 1975.
214
Юга, а также внести свой вклад в становление «нового
типа развития» итальянской экономики, базирующейся на
росте социального потребления, ибо в своей деятельности
госсектор может не только удовлетворять определенный
спрос, но и создавать новый.
Сформулировав таким образом альтернативу основно­
му стратегическому направлению деятельности госсекто­
ра, ИКП настаивает и на ином размещении инвестиций
госсектора, рассматривая его как главный инструмент ре­
шения проблемы Юга.
ИКП предвосхитила нынешнюю официальную полити­
ку в южном вопросе во всех значительных ее элементах,
что свидетельствует о правильности и глубине экономи­
ческого анализа партии и является одним из проявлений
ее утверждения в качестве силы, способной конструктив­
но руководить развитием итальянского общества.
ИКП, в свое время критиковавшая идеи «предынду-
стриализации» (развитие общественных работ и создание
инфраструктур на Юге), способствовала принятию зако­
на 1957 г. о направлении на Юг 40% инвестиций госсек­
тора и о переходе к его индустриализации. В 60-х годах
партия неустанно критиковала стратегию капиталовложе­
ний государственных предприятий на Юге в базовые й
инфраструктурные отрасли, предлагая сосредоточить уси­
лия в менее капиталоемких отраслях обрабатывающей
промышленности, чтобы в короткие сроки решить проб­
лему занятости и одновременно способствовать более рав­
номерному экономическому развитию Юга. В годы, когда
официальная экономическая доктрина ориентировалась на
индустриализацию как на единственный путь решения
проблемы Юга, ИКП на XI и XII съездах подчеркнула
необходимость сочетать индустриализацию с радикальной
аграрной реформой, уничтожением «позиций ренты» в
сельском хозяйстве, в сфере распределений и строитель­
стве и предлагала увеличить капиталовложения госсек­
тора в сельское хозяйство, усилить его присутствие в от­
раслях по переработке сельскохозяйственной продукции
и консервированию 32.
Прямые инвестиции в сельское хозяйство, создание
стабильного рынка для сельскохозяйственных продуктов
в лице госсектора и т. д. могут, по мнению коммунистов,

32 XI съезд Итальянской коммунистической партии, с. 53.

215
внести важный вклад в разрешение кризиса сельского
хозяйства, в совершенствование структуры экономики в
целом, а также ликвидировать отставание Италии от других
стран ЕЭС по уровню промышленной переработки сель­
скохозяйственных продуктов. Общенациональное значе­
ние вмешательства в эти отрасли ясно из одной цифры:
1000 млрд, дефицита торгового баланса в начале 70-х го­
дов приходилось на продовольственные продукты33.
Один из руководителей ИКП, А. Рейхлин, отметив, в
частности, что на Юге перерабатывается всего 20% сель­
скохозяйственной продукции, а в развитых капиталисти­
ческих странах — 70—80%, подчеркнул: деятельность гос­
сектора по развитию пищевой промышленности на Юге
может и должна превратиться в новую большую цель, по
размерам и национальному значению аналогичную «пла­
ну Синигальи» в 50-х годах34.
ИКП предвосхитила и поворот госсектора, скорее,
впрочем, провозглашенный, чем реализованный, к раз­
витию обрабатывающей промышленности и передовых
промышленных отраслей, сформулировав идею альтерна­
тивного типа индустриализации Юга в сравнении с Се­
вером, призвав развивать на Юге наукоемкие отрасли,
основывающиеся на применении передовой технологии, с
высоким индексом использования рабочей силы35, а так­
же стимулировать здесь развитие мелкого и среднего про­
изводства путем создания интегрированных промышлен­
ных комплексов.
Другое важнейшее направление воздействия рабочего
движения на развитие госсектора в 60—70-х годах свя­
зано с разработкой социально-политических аспектов де­
мократической альтернативы и борьбой за их воплощение
в жизнь. В этом плане решающая роль принадлежит
идее демократического контроля — сверху и снизу — над
деятельностью госсектора. Как подчеркивалось на XII
съезде ИКП, «кардинальная цель борьбы, которая долж­
на развиваться на всех уровнях, и прежде всего на самих
государственных предприятиях, состоит в том, чтобы до­
биться новых форм руководства и управления, чтобы эф­
фективный контроль парламента, органов местного и об­

33 «Unità», 21.11 1974.

34 «Critica marxista», 19731, N 2, p. 21—22.
35 «Rinascita», 1974, N 44, p. 9.
216
ластного самоуправления сочетался с контролем и уча­
стием в управлении самих рабочих» 36.
Наблюдая бесконтрольность и безответственность го­
сударственных предприятий, их превращение в инстру­
мент партийной политики, что отмечалось, заметим кста­
ти, уже в конце 50-х годов 37, выхолащивание парламент­
ского контроля, неэффективность исполнительной власти,
рабочее движение выдвинуло требование общей реформы
управления госсектором, которая, как отмечал XIII съезд
ИКП, должна основываться на принципе превентивного
парламентского контроля и демократического контроля
трудящихся и органов областного самоуправления над его
деятельностью 38. Эти идеи были углублены и детализи­
рованы в законопроекте ИКП, внесенном в парламент в
январе 1972 г. и предвосхитившем те требования рефор­
мы, которые ныне выдвигаются всеми политическими пар­
тиями страны. ИКП явилась и инициатором обсуждения
проблем госсектора в комиссии бюджета, а затем первых
по существу общих дебатов по этому вопросу в парламен­
те в 1975 г. Коммунисты-парламентарии выступили с
глубокой критикой положения дел в госсекторе, подчерк­
нув, что в нынешнем состоянии он «не способен выпол­
нять свои институционные функции — поддержки и ори­
ентирования развития национальной экономики — и все
больше оказывается средоточием произвола и объектом
маневров течений и групп ХДП в их борьбе за власть» 39.
Для усиления демократического и парламентского
контроля над госсектором коммунисты предложили ряд
конкретных мер: создание постоянной парламентской ко­
миссии и наделение ее эффективными правами контроля
над ним; закрепление законодательным путем новых кри­
териев отбора кандидатов на ответственные должности в
госсекторе, признание за парламентом права высказывать
свое мнение по кандидатурам, отзыва руководителей гос­
сектора и др.
Справедливо считая гласность, доступность информа­
ции важнейшей предпосылкой эффективного контроля,
ИКП предложила расширить и улучшить качество доку­

80 «Unità», 9.II 1969.

37 См.: «Politica ed economia», 1958, N 1, p. 41.
38 «Unità», 14.III 1972.
39 «Unità», ll.IV 1975.
217
ментации, представляемой госсектором в парламент, за
счет разработки точных и единообразных типов отчетно­
сти, что сделало бы их сопоставимыми, ежегодного пред­
ставления консолидированных балансов каждого госхол-
динга, сведений о фондах дотаций и их использовании,
о создании новых государственных предприятий, приобре­
тении и продаже акций и др.
ИКП поддержала широко распространенное требова­
ние об изменении практики выделения фондов дотаций
для госсектора и о предотвращении их бесконтрольного
использования и выступила за предоставление целевых
фондов, предназначенных для осуществления конкретных
планов инвестиций на основе предварительной оценки их
рентабельности. Последнее сделало бы возможным сопо­
ставлять предварительные расчеты с реальными расхода­
ми государственных предприятий и давать оцейку эффек­
тивности использования государственных средств. И т. д.40
Рабочее движение и другие политические силы тре­
буют возвратить парламенту и органам программирования
присущую им центральную роль в разработке стратегии
госсектора. Основой директивной власти парламента, как,
впрочем, и контроля, должны явиться многолетние про­
граммы развития госсектора, утверждаемые парламентом
после консультации с профсоюзами и областными орга­
нами местного самоуправления41. Признавая необходи­
мость сохранения предпринимательской автономии и эко­
номичности управления госсектором, ИКП и профсоюзы
настаивают на определении кардинальных направлений
его деятельности в парламенте и органах программиро­
вания.
Другим непременным условием демократизации гос­
сектора, считают демократические силы Италии, являет­
ся участие местных органов власти в определении его
политики. Переговоры между областными властями и госу­
дарственными предприятиями, проведение областных кон­
ференций по проблемам госсектора — важнейшие пути
участия госсектора в решении местных проблем. Харак­
терно, что, например, конференция в Риме, посвященная
проблеме «Госсектор и область Лацио», в которой приня­
ли участие представители ИКП, ИСП, ИРП, ИСДП, ХДП
40 «Rinascita», 1972, N 2, р. 10; «Unità», 11.IV, 16, 22.V 1975.
41 Материалы VIII съезда Итальянской коммунистической партии,
с. 151.
218
и профсоюзов, высказалась за предоставление областным
властям определяющей (а не консультативной) роли в
разработке стратегии госсектора 42.
Что касается контроля на местах труда над государ­
ственными предприятиями, то его призваны осуществлять,
отмечалось в законопроекте ИКП 1972 г., производствен­
ные конференции трудящихся — новый орган прямой де­
мократии, созданный в период «горячей осени» 1969 г.,
а также постоянно действующие консультативные коми­
теты трудящихся 43.
Рабочее движение Италии достигло определенных успе­
хов в выработке различных аспектов демократической
альтернативы в области государственного предпринима­
тельства. Вместе с тем стоит отметить, что социально-
политический аспект ее разработан полнее и представля­
ется внутренне более цельным и последовательным. Соот­
ветствующие же социально-экономические программы
пока не всегда выступают как нечто цельное, органич­
ное, скорее представляют собой сумму требований, предъ­
являемых на местном уровне к отдельным государствен­
ным предприятиям. Как уже говорилось, в рамках демо­
кратической альтернативы зачастую «не состыкованы»
социальные и экономические требования: социальная мо­
тивировка отчетливо преобладает над экономической. Так,
в 50—60-х годах ИКП настаивала на экспансии госсек­
тора в отрасли обрабатывающей промышленности, исходя
из необходимости увеличения занятости. Такая постанов­
ка вопроса, однако, не учитывала полностью те экономи­
ческие потребности национального развития, которые мо­
гут быть удовлетворены лишь в результате деятельности
госсектора в базовых и инфраструктурных отраслях. В сум­
ме требований, предъявляемых трудящимися на отдель­
ных государственных предприятиях, иной раз все подчи­
нялось принципу сохранения занятости. Подчас социаль­
ные и экономические требования, одновременно
предъявляемые к деятельности госсектора, вступают в
противоречие между собой. Так, требования об увеличе­
нии его инвестиций в социальные инфраструктуры, бес­
спорно отвечая интересам трудящихся и общества в це­
лом, противоречат задачам повышения эффективности гос­
42 «Avanti», 29.IX 1973.
43 «Rinascita», 1972, N 2, р. 10.

219
сектора и перспективам его развития в качестве главного
промышленного инструмента в руках органов программи­
рования и т. д.
Так или иначе, определив стратегические цели борь­
бы в области государственного предпринимательства, ле­
вые силы должны были одновременно решать вопрос о
средствах этой борьбы. Поиск наиболее эффективных пу­
тей претворения в жизнь намеченных программ представ­
ляет собой особую и достаточно сложную проблему, стоя­
щую перед рабочим движением как в Италии, так и в
других капиталистических странах. Речь идет о выработ­
ке таких конкретных лозунгов и промежуточных целей,
борьба за которые мобилизовала бы широкие трудящие­
ся массы, и об успешном руководстве этой борьбой.
В 60-х годах в качестве главной силы, организующей
выступления трудящихся на государственных и частных
предприятиях, выступили профсоюзы. Уже в 1958 г. в
связи с отделением ИРИ от «Конфиндустрии» профсоюзы
^формулировали принцип единой тактики борьбы на госу­
дарственных и частных предприятиях. В специальных ме­
морандумах профцентров44 подчеркивались, во-первых,
отказ от требования каких-либо привилегий для трудя­
щихся госсектора в оплате труда, как, впрочем, и от лю­
бого ограничения их автономии в этом вопросе, и, во-
вторых, требование независимости госсектора от «Конф­
индустрии» при обсуждении коллективных договоров.
Тактика профсоюзов, основывающаяся на принципе еди­
ного фронта трудящихся государственных и частных
предприятий в борьбе за единые требования при одновре­
менном расколе фронта предпринимателей, была, очевид­
но, продиктована нежеланием создавать еще одну линию
размежевания в рабочем движении, а также отсутствием
принципиальной разницы в положении трудящихся обоих
секторов.
В 60-х годах трудящиеся нащупали реальные пути и
методы воздействия на госсектор. Подход к решению это­
го вопроса был найден в русле общего развития страте­
гии и тактики борьбы профсоюзов. Наиболее перспектив­
ной с точки зрения ориентирования госсектора в прогрес­
сивном направлении, отвечающем нуждам общества в

44 Цит. по текстам, опубликованным в «Rassegna sindacale» (1958,

N 1—2, р. 62-63).
220
целом, оказалась борьба за демократический контроль на
производстве, в основе которой лежит разработанная проф­
союзами платформа борьбы за развитие договорных прав
трудящихся. Именно на этом направлении классовых боев
трудящиеся реально продвинулись вперед в прошлом де­
сятилетии.
Существо этой платформы состоит в том, что проф­
союзы борются за право определять в коллективном до­
говоре постоянно увеличивающееся число показателей, ко­
торые влияют на условия труда и быта трудящихся и про­
изводство в целом. Непрерывный рост договорных прав —
реальное условие оспаривания власти патрона и установ­
ления действенного контроля трудящихся над производ­
ством.
Успехи, достигнутые на пути единства действий проф­
союзов, разработка единой платформы борьбы за рост до­
говорных прав трудящихся на предприятиях, с одной
стороны, кризис реформистских иллюзий в ИКПТ, ИСТ,
а отчасти и в ВИКТ, усиление боевых классовых наст­
роений в профсоюзах — с другой,— эти й другие факто­
ры привели к невиданному взлету борьбы трудящихся
«горячей осенью» 1969 г.
Подъем рабочего движения позволил трудящимся за­
воевать новые важные позиции на предприятиях, добить­
ся официального признания новых форм рабочего пред­
ставительства — делегатов цехов, бригад, конвейерных
линий и других производственных единиц, а также пра­
ва контроля над условиями труда на предприятиях. Даль­
нейшее развитие борьбы в 1970—1973 гг. привело к пол­
ному изменению структуры трудовых соглашений. По
числу параметров, определяемых в переговорах между
профсоюзами и патронатом, по своему содержанию кол­
лективные договоры итальянских трудящихся являются в
настоящее время самыми передовыми в капиталистиче­
ском мире. Итоги этих лет — наиболее важное завоева­
ние в борьбе за демократический контроль на предприя­
тиях.
Одним из важнейших направлений борьбы с точки
зрения контроля над производством является требование
закрепить в трудовых соглашениях право превентивного
контроля профсоюзов над капиталовложениями предприя­
тий. Новые коллективные договоры, подписанные весной
1976 г. после многомесячной упорной борьбы, которую не
221
остановил жестокий экономический кризис, признали за
профсоюзами металлистов, химиков и некоторыми другими
право на информацию о предполагаемых капиталовложе­
ниях как на частных, так и на государственных пред­
приятиях. Это — «нововведение большого значения и одно
из наиболее важных завоеваний рабочего класса послед­
них лет», подчеркнул коммунист, профессор Болонского
университета Э. Сомаини45. Право контроля профсоюзов
над инвестициями, очевидно, подняло на новый уровень
борьбу за демократический контроль над производством,
сделав чрезвычайно ценный шаг вперед от контроля над
условиями труда и быта к контролю над собственно про­
изводством. Это — и важнейшее направление борьбы за
«ориентацию» трудящимися государственных предприя­
тий.
Наступление трудящихся, начатое «горячей осенью»
1969 г., открыло и другие перспективы в борьбе за но­
вую политику госсектора, отвечающую интересам нацио­
нального общества. Трудящиеся госсектора шли в аван­
гарде выступлений в период 1969—1970 гг. В эти годы
здесь произошло в 2 раза больше забастовок и приоста­
новок работы, чем в частном секторе, причем в большин­
стве своем это были забастовки солидарности с трудя­
щимися других предприятий46. Пролетариат смешанных
предприятий шел в авангарде борьбы и за качественно
новые требования, дав важные и поучительные примеры
решения текущих вопросов в ключе общеэкономических
проблем, показав конкретные подступы к «ориентирова­
нию» госсектора. В этом отношении особенно интересны
выступления на автомобилестроительных заводах «Альфа
Ромео» из группы ПРИ. После «горячей осени» здесь
был избран фабричный совет — новая базовая структура
единого профсоюза. Под его руководством в 1973—1974 гг.,
в период борьбы за заключение дополнительного согла­
шения, которая длилась свыше трех месяцев и сопровож­
далась большим количеством забастовок, было выдвинуто
требование фактического контроля профсоюзов над капи­
таловложениями и их размещением. Трудящиеся доби­
лись включения в коллективный договор обязательства
администрации осуществлять новые капиталовложения

45 «Unità», 23.IV 1976.

46 «Le Monde», 7.Х 1971, р. 35.
222
только на Юге, создав там 9 тыс. новых рабочих мест,
и отказаться от любого расширения предприятий на Се­
вере. Принципиально важным как в экономическом, так
и в политическом плане было требование равенства ра­
бочей недели на автомобилестроительных заводах Севера
и Юга.
Наиболее примечательным примером борьбы профсою­
зов за новую политику госсектора является многоплано­
вая деятельность ФМЛ — объединенной Федерации тру­
дящихся-металлистов, передового отряда, который уже в
течение двух десятилетий ведет за собой рабочий класс
Италии. В соответствии с решением федерации ВИКТ —
ИКПТ — ИСТ о необходимости превратить борьбу за ре­
шение южного вопроса в центральное направление вы­
ступлений руководители ФМЛ в 1972 г. в период оже­
сточенной борьбы за перезаключение коллективного дого­
вора обратились с письмом к президентам ИРИ, ЭНИ,
ЭФИМ и ЭГАМ, в котором содержалась серьезная кри­
тика деятельности госсектора на Юге и просьба о встрече.
Б. Трентин, один из видных руководителей профсоюзно­
го движения Италии и организации металлистов, подчерк­
нул, что эта акция была продиктована желанием обсудить
программы инвестиций госсектора, соответствие его пла­
нов целям увеличения занятости и сбалансированного раз­
вития Юга последовательно, область за областью, отрасль
за отраслью, обсудить возможность их пересмотра и до­
полнения. Только при таком сопоставлении, резонно ука­
зывали руководители профсоюза, можно оценить реаль­
ные масштабы предполагаемых инициатив госсектора и в
случае необходимости оказывать давление на него всеми
возможными средствами профсоюзной борьбы 47.
Руководители госсектора, за исключением президента
ЭГАМ, отклонили предложение о встрече (Дж. Петрил-
ли сухо заметил, что он уважает прерогативы органов
программирования). В ответ на это 16 ноября 1972 г.
в поддержку требования ФМЛ забастовало 300 тыс. тру­
дящихся госсектора Севера и Юга. Это была первая заба­
стовка, участники которой в Турине и Венеции, Генуе,
Милане и Болонье боролись не за свои непосредственные
интересы, а за широко понятые интересы итальянского
общества в целом и интересы бедняков Юга.

47 «Rinascita», 1972, N 16, р. 5-6.

223
 Вскоре поле столкновений между профсоюзами и гос­
сектором было перенесено в министерство по делам сме­
шанных предприятий. В начале января 1973 г. Федера­
ция ВИКТ—ИКПТ—ИСТ направила правительству доку­
мент, содержавший развернутую критику политики
госсектора и ряд конкретных требований. В этих пред­
ложениях были резюмированы многочисленные предложе­
ния, выработанные в гуще профсоюзного движения, в ходе
политических дебатов, начатых еще на конференциях
1972—1973 гг. в Реджо-ди-Калабрия, Кальяри, Неаполе,
в предложениях ФМЛ и др. 27 февраля 1973 г. состоя­
лась общенациональная забастовка трудящихся в под­
держку требований металлистов и федерации профсоюзов
по вопросам Юга.
Правительства и госсектор, проявив беспомощность и
отсутствие воли к кардинальному решению проблемы
Юга, всяческими проволочками срывали позитивный диа­
лог с профсоюзами. Однако активная борьба на пред­
приятиях вырвала у крупнейших государственных и част­
ных групп — ПРИ, ЭНИ, «Монтэдисон», ФИАТ, пищевых
и текстильных компаний — обязательство осуществить
новые капиталовложения на Юге, создав там около
120 тыс. новых рабочих мест. Но в условиях развивше­
гося экономического кризиса обещания частного и госу­
дарственного патроната остались на бумаге.
Тем не менее нельзя не подчеркнуть «пионерное» зна­
чение борьбы «Альфа Ромео» и ФМЛ за направление
капиталовложений на Юг. Она свидетельствовала о прин­
ципиальной возможности для трудящихся активно влиять
на политику госсектора, она показала и конкретные пути
увязывания выступлений пролетариата Севера с борьбой
за решение южного вопроса. Требование направлять ин­
вестиции госсектора на Юг отвечает многообразным по­
требностям: необходимости развивать на Юге отрасли об­
рабатывающей промышленности и создавать там относи­
тельно быстрыми темпами новые постоянные источники
занятости, тем самым способствуя решению некоторых
проблем Севера (его перенасыщение промышленными
предприятиями, наплыв безработных с Юга, связанные с
этими обстоятельствами особая острота таких вопросов,
как жилищный, экологический, транспортный и др.).
Жизненная необходимость решения проблемы Юга
придала особый размах и остроту выступлениям трудя­
224
щихся за контроль над капиталовложениями госсектора
и их размещением в 1975 г., оказавшись важнейшим на­
правлением деятельности компартии и профсоюзов. Их
инициатива развивалась в двух взаимодополняющих пла­
нах. ИКП явилась инициатором уже упомянутых начина­
ний в парламенте. Профсоюзы активизировали борьбу за
увеличение капиталовложений госсектора на основе «шка­
лы приоритетов», разработанной XIV съездом ИКП,
углубленной и детализированной на конференции пред­
ставителей низовых организаций профсоюзов в Римини в
мае 1975 г. Здесь было принято решение развивать ини­
циативу в шести основных направлениях: решения проб­
лемы Юга, реформы госсектора, перестройки обществен­
ного транспорта, подъема сельского хозяйства, увеличе­
ния жилищного строительства и общественных работ,
развития энергетики. Выдвинув эту альтернативу, комму­
нисты и профсоюзы сумели в 1975—1976 гг. организо­
вать борьбу, которая соединяла выступления в защиту
роста занятости с борьбой за возобновление промышлен­
ного подъема, новую экономическую политику, рост со­
циального потребления и имела бесспорное общенацио­
нальное значение.
«Битва за госсектор» в документе, принятом в Ри­
мини, определялась как «один из центральных пунктов в
борьбе профсоюзов за занятость и капиталовложения» 48.
Она преследовала разнообразные цели: вернуть госсекто­
ру роль основного инструмента государственного вмеша­
тельства в экономику, сделать его «оперативной рукой
программирования»49, добиться увеличения инвестиций
госсектора, чтобы затормозить тенденцию к спаду произ­
водства и гарантировать определенный уровень занятости
на Юге, добиться активного участия госсектора в струк­
турной перестройке итальянского производственного ап­
парата за счет деятельности госсектора по решению проб­
лем сельского хозяйства, развития технически передовых
отраслей и научных исследований и др.
Борьба велась в нескольких направлениях. Многочис­
ленные забастовки трудящихся госсектора и общенацио­
нальные забастовки в поддержку требований о его пере­
стройке дополнялись сравнительно новой формой борь­

48 «Unità», 24.VI 1975.

49 «Avanti», 28.V 1975.
225
бы — встречами руководителей профсоюзов с министрами,
которые приобрели некоторую регулярность. К встречам
профсоюзы представляли скоординированную платформу
требований, которая разрабатывается на многочисленных
ассамблеях и совещаниях трудящихся государственных
предприятий. Профсоюзы, поддерживаемые стачечной
борьбой трудящихся, требовали от правительства,
соответствующего министерства и руководства государ­
ственных предприятий представления планов капита­
ловложений и принятия дополнительных обязательств в
отношении инвестиций, представления детализированных
многолетних программ перестройки, модернизации и ди­
версификации производства в соответствии с разработан­
ной «шкалой приоритетов», соблюдения сроков осущест­
вления новых инициатив или их убыстрения, гарантии
занятости трудящихся, направления на Юг новых капи­
таловложений и др.
В 1975—1976 гг. компартия и профсоюзы продвину­
лись вперед не только в разработке альтернативы общей
политике госсектора, но и в формулировке альтернатив­
ных целей для отдельных государственных предприятий в
рамках разработанной «шкалы приоритетов». В связи с
решением проблемы сельского хозяйства перед пищевой
промышленностью госсектора была поставлена задача при­
ступить к строительству на Юге предприятий по перера­
ботке сельскохозяйственного сырья и к организации сбы­
товой сети; химическим и машиностроительным пред­
приятиям ЭНИ, ИРИ, «Монтэдисон» было предложено
увеличить производство удобрения и машин для сельско­
го хозяйства.
Государственные автомобилестроительные заводы и
предприятия по производству железнодорожного подвиж­
ного состава призваны сыграть важную роль в решении
транспортной проблемы. Компартия и профсоюзы, выдви­
нув принципиальное требование преимущественного раз­
вития общественных видов транспорта, предложили госу­
дарственным и частным автомобилестроительным заводам
в условиях насыщения западного рынка легковыми ма­
шинами диверсифицировать производство и принять
активное участие в осуществлении плана, предусматриваю­
щего создание 30 тыс. автобусов. Рабочее движение тре­
бует от правительства также представления общенацио­
нального плана использования всех видов транспорта,
226
установления разумных пропорции между его видами,
развития и модернизации государственного железнодо­
рожного, авиационного и морского транспорта.
В связи с решением энергетических проблем, помимо
естественного требования к правительству о разработке
национального плана развития энергетики, перед ЭНИ
была выдвинута задача сконцентрировать свои усилия
именно в этой области («освободившись» от текстильной
и швейной промышленности), и особенно разнообразить
источники снабжения нефтью за счет установления пря­
мых связей со странами — производителями нефти.
Определив усилия в жилищном строительстве как
«приоритет приоритетов» 50, компартия призвала государ­
ственное предприятие «Италстат» из группы ИРИ вклю­
читься в выполнение плана строительства 220 тыс. но­
вых жилищ в год в течение пятилетия.
Крайне нестабильная политическая ситуация в стра­
не, перманентные правительственные кризисы, маневры
правительства затормозили развитие инициативы трудя­
щихся, не позволив добиться успехов, соответствующих
размаху борьбы в эти годы. Однако блестящий успех
компартии на парламентских выборах 1976 г., приведший
к значительному изменению в соотношении сил, видимо,
позволит на уровне парламента и правительств добиться
решающего перелома в борьбе трудящихся за изменение
стратегии госсектора и демократическую его реформу.
Подводя итоги, следует отметить, что левые силы до­
бились определенных успехов в борьбе за демократиче­
ский контроль над госсектором. Более того, коммунисты
и профсоюзы сумели развернуть самую широкую кампа­
нию вокруг требования реформы госсектора, его оздоров­
ления и мобилизовать на борьбу за них широкий блок
сил — от трудящихся, техников и менеджеров самого гос­
сектора до движения на уровне областей, включающий
также социалистов, республиканцев и другие политиче­
ские партии. Итогом совместной инициативы явилась ре­
золюция, принятая после многодневного обсуждения проб­
лем государственного предпринимательства в парламенте,
которая обязала правительство создать комитет по изуче­
нию проблем госсектора и представить проект его пере­
стройки. Созданная при министерстве по делам смешан­

50 «Unità», 20.VII 1975.

227
ных предприятий для подготовки реформы госсектора, так
называемая «комиссия Кьярелли» в феврале 1976 г. пред­
ставила документ, содержащий многие рекомендации,
в свое время высказанные оппозиционными силами. Впер­
вые, таким образом, широкая кампания в парламенте и
печати завершилась конкретными результатами. Оппози­
ция добилась снятия с постов руководителей ЭНИ и
ЭГАМ, отмены невыгодной для государства операции
ЭГАМ и обязала министра по делам смешанных пред­
приятий обосновывать новые назначения в госсекторе.
Первые успехи в деле изменения стратегии государ­
ственного предпринимательства достигнуты в борьбе за
контроль над капиталовложениями госсектора и их раз­
мещением. Большие объективные трудности, стоящие пе­
ред трудящимися в борьбе за превращение госсектора в
инструмент демократической экономической политики и
связанные, в частности, с такой громадной задачей, как
глубокая реформа всей бюрократической машины, снизи­
ли эффективность многолетней борьбы левых сил. Впро­
чем, может быть, стоит отметить, что такие требования,
как национализация химической и фармацевтической про­
мышленности, оказались выполненными, хотя не теми спо­
собами, которые предлагали коммунисты: национализация
была подменена попыткой включить «Монтэдисон» в гос­
сектор и усилить его присутствие в фармацевтической
промышленности. Это лишний раз свидетельствует как об
экономической обоснованности требований ИКП, так и об
упорной и подчас успешной борьбе правящих сил, стре­
мящихся воздвигнуть преграду между экономическими и
социально-политическими аспектами преобразований.
Независимо от исхода этой борьбы на нынешнем ее
этапе, следует признать, что конструктивный характер
критики, выдвижение левыми силами реальной альтерна­
тивы политике госсектора, предъявление конкретных тре­
бований к отдельным государственным предприятиям на­
метили путь борьбы за изменение производственной по­
литики госсектора и усиление контроля трудящихся над
ним.
Выступления итальянского пролетариата за конт­
роль над производством и новую стратегию госсектора
переплетаются с широко развернувшимся во всей Италии
демократическим движением, которое приобрело четко вы­
раженную триединую направленность: за решение проб­
228
лем занятости, Юга и новые функции госсектора в этих
процессах.
Крепнущий напор рабочего и демократического движе­
ния приобретает особое значение в обстановке 1976—
1977 гг. Все более отчетливый структурный характер пере­
живаемого страной кризиса привел к широко распростра­
нившемуся сознанию и убеждению в необходимости ради­
кальных преобразований в стране. Эти преобразования
должны означать решительный разрыв с определенными
атрибутами прежней модели развития с преобладанием
частнопредпринимательских и индивидуалистических
ориентиров в производстве и потреблении и присущим им
клиентелизмом, паразитизмом, коррупцией, которые явля­
лись основой прежней системы власти в стране и деятель­
ности госсектора. Объективной необходимости этих сдви­
гов с 1975—1976 гг. соответствует и реальная возможность
их осуществления, связанная с фактической утратой ХДП
былой монополии на власть и новой ролью «правящей оп­
позиции» — компартии в системе власти.
В подобных условиях борьба прогрессивных сил за пре­
вращение госсектора в действенное орудие решения обще­
национальных проблем становится одним из магистраль­
ных, ключевых направлений преобразований итальянского
общества, обладающим к тому же наибольшими шансами
на успех. Подобные преобразования, представляя собой
прогрессивную альтернативу выхода из структурного кри­
зиса 70-х годов, одновременно не могут не стать важным
шагом в направлении социализма.
 ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На протяжении последней четверти века рост государст­

венного предпринимательства явился центральным мо­
ментом в становлении государственно-монополистического
капитализма в Италии, а особенности госсектора наложи­
ли свой, быть может решающий, отпечаток на его харак­
тер. Последние полтора десятилетия оказались сложным
и противоречивым этапом в истории государственного
предпринимательства Италии. В эти годы завершились и
оформились многие процессы в его развитии. Пережив
период бурной экспансии, госсектор в 60-х годах превра­
тился в важный инструмент долгосрочной экономической
политики, выполняющий многочисленные хозяйственные
функции общенационального значения. Государственная
собственность и развившееся на ее основе предпринима­
тельство стали важнейшим фактором социально-экономи­
ческого развития Италии, незаменимой частью механиз­
ма капиталистического производства и воспроизводства.
Рост обобществления привел к некоторому изменению в
традиционном для Италии распределении доходов, позво­
лив обратить значительную часть накоплений на произ­
водительные капиталовложения и на решение важней­
ших социально-экономических проблем.
Развитие государственного предпринимательства в
Италии позволяет выявить ряд специфических черт, от­
личающих национальные государственно-монополистиче­
ские структуры. Государственно-монополистический капи­
тализм во Франции и ряде других стран определяется
прежде всего масштабами программирования. В Италии
«несущей» структурой его оказался госсектор. Запоздалое
развитие капитализма, в модифицированном, измененном
виде продолжая оказывать воздействие на структуры
230
государственно-монополистического капитализма, явилось
одной из причин экспансии госсектора Италии, не имев­
шей аналогий в развитых капиталистических странах. Об­
ратной стороной роста госсектора оказались сокращение
сферы деятельности частного предпринимательства и его
кризис. Эти обстоятельства в максимальной степени от­
личают государственно-монополистический капитализм в
Италии и открывают любопытные страницы как в борьбе
внутри господствующего класса, так и в перспективах
развития самого госсектора.
Вместе с тем все эти годы в развитии госсектора на­
капливались кризисные элементы, подтверждая изначаль­
ную противоречивость капиталистического огосударствле­
ния и глубокую справедливость классиков марксизма,
указывавших, что обобществление средств производства в
условиях капиталистической экономики является лишь
«формальным средством» разрешения противоречий капи­
тализма \ Больше того, капиталистическое огосударствле­
ние породило в своем развитии некоторые новые проти­
воречия в рамках строя, основы которого оно призвано
укреплять.
Кризис государственного предпринимательства вырвал­
ся на поверхность в 70-х годах, в момент, когда кри­
зисные явления глобального порядка обнажили изъяны
экономической, социальной и политической эволюции
Италии. Госсектор оказался не в состоянии решить воз­
ложенные на него задачи экономического развития стра­
ны. Ореол, некогда возникший вокруг пего, померк. В дея­
тельности государственных предприятий возобладали част­
нопредпринимательские ориентиры, началась своеобразная
«реприватизация по-итальянски». Десятки шумных скан­
далов сделали явным фактическое превращение госсек­
тора и его менеджмента в главных «виновников» разло­
жения итальянского общества: коррупции, взяточничества,
казнокрадства, паразитизма и др. Таким образом, выясни­
лось, что количественный рост госсектора сопровождал­
ся неожиданным — с точки зрения критериев 15—20-лет­
ней давности — изменением его качественной характери­
стики.
Инволюция, перерождение и кризис госсектора в зна­
чительной мере явились отражением и результатом про-

Маркс К, и Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 223.

231
тиворечий и кризиса экономической политики правящих
классов, непрекращавшейся борьбы вокруг проблем госу­
дарственного предпринимательства. Отсутствие директив­
ного руководства со стороны парламента и органов про­
граммирования, недостаточность административного конт­
роля над госсектором способствовали возрастанию
«автономии» государственных предприятий, а в конечном
итоге — и усилению частнопредпринимательских критери­
ев в их деятельности. Госсектор превратился в неуправ­
ляемое, неконтролируемое, неучитываемое хозяйство.
' Вместе с тем главной непосредственной причиной де­
формации роли госсектора — даже в качестве инструмен­
та капиталистической модернизации и экономической по­
литики буржуазного государства — стали процессы «поли­
тизации» госсектора: его прямого использования в
интересах создания и укрепления системы власти христи­
анской демократии, превращения его в своеобразное
«партийное хозяйство» ХДП.
Подобный феномен, наложив отпечаток на отношения
базисных и надстроечных явлений, усилил ту специфиче­
скую форму, которую приняла в Италии система госу­
дарственно-монополистического капитализма. Наибольшая
(в абсолютном выражении) роль государственных струк­
тур в этой системе, относительная самостоятельность
госсектора и его «зараженность» всеми пороками капита­
лизма — от детских до старческих — обусловливали друг
друга. Эти черты государственно-монополистического ка­
питализма в Италии стали фундаментом всей системы
«malgoverno». Улавливая и преобразуя в интересах за­
гнивающего статус-кво прогрессивные импульсы, шедшие
от объективных потребностей экономического и социаль­
ного развития и даже из сферы массовой демократиче­
ской борьбы, система власти ХДП и интегрированный в
нее госсектор действовали подобно парусам, которые ве­
дут корабль в сторону, противоположную направлению
ветра.
Возникновение своеобразного симбиоза «госсектор —
ХДП» означало глубокую деформацию традиционных для
капитализма отношений между политикой и экономикой.
Политическая власть, осуществляющая синтез различных
интересов в целях сохранения и укрепления классового
господства буржуазии, в какой-то мере уступила первен­
ство экономической власти отдельных групп и, следова­
232
тельно, преобладанию корпоративных, частичных, клано­
вых интересов. С этим процессом перекрещивается дру­
гой, происходящий в сфере экономики, развитие которой
во все большей мере подчиняется клановым интересам
различных групп политической власти.
Таким образом, характерный для нынешнего этапа
рост структур государственно-монополистического капита­
лизма приобрел в Италии не только большие, чем в иных
странах, масштабы, но и весьма специфические формы.
И если масштабы огосударствления выдвигают Италию в
авангард неокапиталистического развития, то превраще­
ние госсектора в инструмент партийной и групповой по­
литики, контрастируя с господствующей в других странах
тенденцией к его превращению в важнейший элемент об­
щегосударственной политики буржуазии, свидетельствует
о непреодоленной отсталости страны и способности новей­
ших процессов капиталистического развития к сосущест­
вованию с «реликтовыми» формами социальных отноше­
ний.
Связь ХДП с наиболее современными формами госу­
дарственно-монополистического капитализма, приведя к
укреплению системы власти ХДП, парадоксальным обра­
зом способствовала реанимации самых отсталых форм со­
циальной жизни — клиентел. В целом укрепление систе­
мы власти ХДП, уменьшив степень ее прямой зависимо­
сти от тех социальных сил, на поддержку которых она
опиралась, способствовало укреплению связи ХДП с наи­
более косными и паразитическими слоями итальянского
общества, усилило ее зависимость от этих слоев, иммо-
билизм и консерватизм ее политики. В конечном итоге
это вызвало глубокий внутренний кризис в самой ХДП.
Как уже отмечалось, система отношений «госсектор —
ХДП», «госсектор — политика» явилась не только рассад­
ником многочисленных злоупотреблений, но и одним из
краеугольных камней пресловутого «malgoverno» в це­
лом. Это и привело к тому нехарактерному для осталь­
ной капиталистической Европы факту, что общественное
мнение Италии, в 50-х годах эволюционировавшее к поч­
ти всеобщему одобрению принципа государственного вме­
шательства, в начале 70-х годов под влиянием «полити­
зации» госсектора вновь вернулось к его критике. «По­
литизация» госсектора из элемента силы сегодня
превратилась в важнейший фактор его слабости.
233
 Сказанное <не означает, однако, падения роли госсек­
тора в экономике, а его менеджмента — в социально-по­
литической борьбе. 60-е годы оказались переломным эта­
пом в развитии итальянского господствующего класса,
приведя к изменению и усложнению его структуры. Уси­
ление позиций менеджмента госсектора в условиях тра­
диционной слабости частномонополистической фракции
господствующего класса не только способствовало упро­
чению партийно-политической фракции последнего, но и
привело на определенном этапе к выдвижению так назы­
ваемой «государственной буржуазии» на роль третьего,
более или менее равноправного партнера в итальянском
господствующем классе. Более того, некоторые процессы
в развитии отношений между тремя его фракциями по­
зволяют предположить возможность дальнейшего обостре­
ния борьбы — уже между «государственной буржуазией»
и партийно-политической фракцией господствующего
класса, появления еще одной линии столкновений в его
среде, которые, не будучи антагонистическими, тем не
менее принимают подчас весьма острый характер, усили­
вают внутреннюю неоднородность и неустойчивость этого
класса, центробежные тенденции и противоречия в его
рядах.
Круг проблем, возникающих в связи с анализом слож­
ных и противоречивых процессов развития госсектора,
государственного предпринимательства, системы государ­
ственно-монополистического капитализма в Италии, види­
мо, выходит за пределы национально-специфического. Не­
которые существенные черты итальянской системы —
«партийная экономика», система клиентел — встречаются
в более или менее близкой форме в некоторых латино­
американских странах. В данном случае, вероятно, мож­
но говорить о том, что подобная практика оказывается
характерной для определенной группы капиталистических
стран — «наименее развитых из развитых» и «наиболее
развитых из слаборазвитых». Под этим утлом зрения ана­
лиз итальянских структур сегодня особенно актуален для
левых сил и в других странах Южной Европы — от Пор­
тугалии и Испании до Греции и даже Турции.
Не менее важно и другое: уже неоднократно эволю­
ция отстающих стран значительно раньше выявляла не­
которые тенденции, которые затем, в иных, разумеется,
формах, становились ведущими в странах более развитых.
234
И не исключено, что определенные направления раз­
вития госсектора, государственно-монополистического ка­
питализма в целом и современного правящего класса,
впервые обнаружившиеся в Италии, могут предвосхитить
отдельные черты и процессы завтрашнего капитализма с
учетом, однако, неповторимых особенностей общественной
эволюции Италии.
В Италии, в отличие от других крупных стран совре­
менного капитализма, госсектор превратился в ведущий
элемент государственно-монополистической системы. Но
продемонстрировав принципиальную возможность и пути
развития этого явления, итальянский опыт вместе с тем
показал и другое: ни абсолютный, ни относительный рост
госсектора в рамках государственно-монополистического
капитализма, ни даже его ведущее положение в этой си­
стеме не меняют принципиально ее эксплуататорской
сущности и капиталистической природы. Лишь изменение
характера власти может преобразить данную ситуацию.
В Италии острота столкновений вокруг госсектора в
настоящее время определяется тем, что последний пре­
вратился в средоточие вопросов, касающихся самых раз­
личных сторон национальной жизни, которые особенно
остро встали в условиях нынешнего экономического, со­
циально-политического и морального кризиса итальянско­
го общества.
В этой связи следует подчеркнуть, что все сказанное
ранее об инволюции, перерождении и кризисе госсектора
отнюдь не свидетельствует о его обреченности или не­
обходимости резкого сокращения его роли в развитии
страны. В нынешнем кризисе госсектора, бесспорно, при­
сутствуют элементы «кризиса роста» системы, далеко не
исчерпавшей еще своих возможностей даже в рамках ка­
питализма. Возрождение прогрессивных тенденций в дея­
тельности госсектора, былого престижа, превращение его
в адекватный инструмент государственной экономической
политики, необходимый для решения социально-экономи­
ческих проблем сегодняшней и завтрашней Италии, объ­
ективно возможны. Однако главным непременным и об­
щепризнанным условием этого является ликвидация си­
стемы личных связей между руководителями госсектора
и ХДП. Искоренение повсеместного взяточничества, кор­
рупции, кумовства могло бы стать решающим вкладом в
оздоровление итальянской жизни, в нормальное функцио-
235
пирование демократических институтов и тем самым со-
здало бы новые плацдармы для дальнейшего продвиже­
ния в направлении демократического и социалистического
обновления страны в сфере как экономики, так и поли­
тики. Вместе с тем существует тесная двусторонняя связь
между потребностями и возможностями подобного оздо­
ровления госсектора и необходимостью изменения содер­
жания его деятельности, демократизации системы руко­
водства и контроля над ним, ее нового «социально-по ­
литического обеспечения».
В качестве главной силы, способной вывести государ­
ственное предпринимательство из его нынешнего кризиса,
сегодня выступают признанный авангард трудящихся
Италии — коммунистическая партия и боевые профсою­
зы. Последовательно борясь за всестороннюю демократи­
зацию управления госсектором, они требуют превратить
его в решающее орудие утверждения «новой модели раз­
вития», которая бы отвечала чаяниям и ожиданиям тру­
дящихся — и вместе с тем новым объективным потребно­
стям (и возможностям) западной экономики последней
четверти XX в.
Широкая оппозиция нынешней практике государст­
венного предпринимательства, борьба коммунистов, проф­
союзов, социалистов, республиканцев и части христиан­
ских демократов за превращение госсектора в эффектив­
ный инструмент решения общенациональных задач, борь­
ба за глубокую реформу госсектора, идущая ныне внутри
его и на частных предприятиях, в парламенте и местных
органах власти,— все это открывает реальные возможно­
сти того обновления госсектора, которое в сочетании с
коренными политическими сдвигами открывает перспек­
тиву его превращения в жизнеспособную экономическую
основу будущей социалистической Италии.
 ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение.................................................................................. 3

ГЛАВА ПЕРВАЯ
Особенности государственного предпринимательства
в Италии................................................................................ И
Удельный вес и функции госсектора в национальной
экономике................................................................................. 11
«Формула ИРИ» — итальянская модель огосударств­
ления ....................................................................................... 28
Кризис государственного предпринимательства ... 45

ГЛАВА ВТОРАЯ
Государственный сектор и частный капитал .... 67
Эволюция позиций патроната в отношении огосударст­
вления. Национализация электроэнергетики ... 67
Кризис частного предпринимательства. Взаимоотно­
шения госсектора и частного капитала в 1963—1975 гг. 84
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Государственный сектор в партийно-политической
структуре Италии........................................................................ 105
Создание системы власти ХДП............................................ 105
Государственный сектор в системе власти ХДП ... 115
Государственные предприятия и внутрипартийная
борьба в ХДП............................................................................. 133
Партии правительственной коалиции и государствен­
ный сектор.................................................................................. 147

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
«Дело «Монтэдисон»»...................................................... 161
ЭНИ против «Монтэдисон»......................................................162
«Холодная война» между «Монтэдисон» и ЭНИ
в 1971-1972 гг.............................................................................. 169
«Монтэдисон» и политическая борьба в Италии
в 1974-1975 гг.......................................................................... 177
ГЛАВА ПЯТАЯ
Борьба трудящихся за демократический контроль над
государственным сектором...................................................... 194
Проблемы национализации и развития госсектора в
стратегии и тактике ИКП..........................................................194
Разработка демократической альтернативы в области
государственного предпринимательства и борьба тру­
дящихся за ее осуществление................................................ 207

Заключение................................................................................... 230
 Наталья Константиновна Кисовская
Государственное предпринимательство
и политическая борьба в Италии (1960—1975 гг.)
Утверждено к печати
ордена Трудового Красного Знамени Институтом
мировой экономики и международных отношений
Академии наук СССР
Редактор издательства Ю. И. Хаинсон
Художник Л. А. Грибов
Художественный редактор Н. Н. Власик
Технический редактор Т. Д. Панасюк
Корректор И. С. Княжицкая
Сдано в набор 17/XI-1976 г.
Подписано к печати 10/11-1977
Формат 84X108*1 «г Бумага типографская № 2
Уел. печ. л. 12,6 Уч.-изд. л. 13,1
Тираж 1800 Т-03232 Тип. зак. 1467
Цена 96 коп.

Издательство «Наука»
103717 ГСП, Москва, К-62, Подсосенский пер., д. 21
2-я типография издательства «Наука»,
121099, Москва, Г-99, Шубинский пер., 10
 ВЫХОДЯТ ИЗ ПЕЧАТИ

В ИЗДАТЕЛЬСТВЕ «НАУКА»

Б. Р. ЛОПУХОВ. ИСТОРИЯ ФАШИСТСКОГО РЕЖИМА В ИТАЛИИ.

Г. А. АГАФОНОВА. СОВЕТ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

США.
ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ И НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (1947—1960 ГГ.)

3. С. БЕЛОУСОВА. ФРАНЦИЯ И ЕВРОПЕЙСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

(1929—1939).

Г. И. ВАЙНШТЕЙН. АМЕРИКАНСКИЕ РАБОЧИЕ: СДВИГИ В ОБЩЕ­

СТВЕННОМ СОЗНАНИИ.

Е. А. ЛАРИН. ПОВСТАНЧЕСКАЯ АРМИЯ В КУБИНСКОЙ

РЕВОЛЮЦИИ.

РАБОЧИЙ КЛАСС В СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ ИНДУСТРИАЛЬНО-РАЗВИТЫХ

КАПИТАЛИСТИЧЕСКИХ СТРАН.

Для получения книги почтой заказы 443002 Куйбышев, проспект Ленина,

просим направлять по адресу: 2.
117464 МОСКВА, В-464, Мичуринский 192104 Ленинград, Д-120, Литейный
проспект, 12, магазин «Книга — поч­ проспект, 57.
той» Центральной конторы «Академ­ 199164 Ленинград, Университетская
книга»; наб., 5.
197110 ЛЕНИНГРАД, П-110, Петро­ 199004 Ленинград, 9 линия, 16.
заводская ул., 7, магазин «Книга — 103009 Москва, ул. Горького, 8.
почтой» Северо-Западной конторы 117312 Москва, ул. Вавилова, 55/7.
«Академкнига» или в ближайшие 630090 Новосибирск, Академгородок,
магазины «Академкнига». Морской проспект, 22.
630076 Новосибирск, 91, Красный
проспект, 51.
Адреса магазинов «Академкнига»: 620151 Свердловск, ул. Мамина-
Сибиряка, 137.
480391 Алма-Ата, ул. Фурманова, 700029 Ташкент, ул. 50 лет Узбеки­
91/97. стана, 11.
370005 Баку, ул. Джапаридзе, 13. 700029 Ташкент, Л-29, ул. Ленина, 73.
320005 Днепропетровск, проспект Га­ 700100 Ташкент, ул. Шота Руставели,
гарина, 24. 43.
734001 Душанбе, проспект Ленина, 634050 Томск, наб. реки Ушайки, 18.
95. 450075 Уфа, Коммунистическая ул.,
664033 Иркутск, 33, ул. Лермонтова, 49.
289. 450075 Уфа, проспект Октября, 129.
252030 Киев, ул. Ленина, 42. 720001 Фрунзе, бульвар Дзержин­
277012 Кишинев, ул. Пушкина, 31. ского, 42.
433900 Краматорск, ул. Марата, I. 310003 Харьков, Уфимский пер., 4/6.
96 коп