перевод: snvlin

Экстравертный чувствующий
тип
Чувства экстравертного типа, как и экстравертное мышление,
ориентированы на объективные данные и в целом соответствуют
объективным ценностям.
Как рациональная функция, определяющая ценность чего-либо,
можно предположить, что чувство будет основываться на
субъективных ценностях. Однако, согласно Юнгу, это верно
только для интровертного чувства:

Экстравертное чувство максимально оторвалось от

субъективного фактора и полностью подчинилось влиянию
объекта. Даже когда кажется, что она не определяется
конкретным объектом, она, тем не менее, все еще находится под
влиянием каких-то традиционных или общепринятых ценностей.

Для экстравертного чувства характерно то, что оно стремится

создать или поддерживать гармоничные условия в окружающей
среде. Например, экстравертный чувствующий тип будет хвалить
что-то как «красивое» или «хорошее» не из-за субъективной
оценки, а потому, что так следует поступать в соответствии с
социальной ситуацией. Это не притворство или лицемерие, а
подлинное выражение чувств в их экстравертной форме — акт
приспособления к объективным критериям.

Картина, например, называется «красивой», потому что

картина, висящая в гостиной и имеющая хорошо известную
подпись, обычно считается красивой, или потому, что назвать
ее «отвратительной», по-видимому, оскорбило бы семью или ее
счастливого обладателя, или потому, что посетитель хочет

создать приятную атмосферу, для чего все должно

восприниматься как приятное.

Без экстравертного чувства «цивилизованная» социальная жизнь

была бы практически невозможна. От этого зависят коллективные
проявления культуры. Из экстравертных чувств люди ходят в
театр, на концерты, в церковь и оперу; они принимают участие в
деловых встречах, корпоративных пикниках, вечеринках по
случаю дня рождения и т. д.; отправляют рождественские и
пасхальные открытки, посещают свадьбы и похороны, отмечают
юбилеи и День матери.
Экстравертные чувствующие типы, как правило, дружелюбны и
легко заводят друзей. Они быстро оценивают, чего требует
внешняя ситуация, и с готовностью жертвуют собой ради других.
Они излучают атмосферу теплого принятия, они зажигают на
вечеринке. За исключением крайних случаев, это чувство
обладает некоторыми личными качествами — существует
подлинное взаимопонимание с другими, — даже несмотря на то,
что субъективный фактор в значительной степени подавлен.
Преобладающее впечатление складывается о человеке, хорошо
приспособленном к внешним условиям и социальным ценностям.
Юнг описывает типичное проявление экстравертного чувства у
женщины:

«Подходящий» мужчина любим, и никто другой; он подходит не

потому, что он апеллирует к ее скрытой субъективной природе
— о которой она обычно ничего не знает, — а потому, что он
соответствует всем разумным ожиданиям в отношении
возраста, положения, дохода, размера и респектабельности его
семьи и т. д. Чувство любви этого типа женщины является
подлинным, а не просто проницательным. Существует
бесчисленное множество «разумных» браков такого рода, и они
отнюдь не худшие. Эти женщины являются хорошими
компаньонками и отличными матерями до тех пор, пока мужья
и дети наделены обычной психической конституцией.

Опасность для этого типа заключается в том, что он подавлен

объектом — традиционными и общепринятыми стандартами — и
поэтому теряет всякое подобие субъективного ощущения, то есть
того, что происходит в нем самом.
Экстравертное чувство, лишенное личностных параметров,
теряет все свое очарование и, как и в случае крайней
экстраверсии в целом, не осознает скрытых, эгоцентричных
мотивов. Оно отвечает требованиям или ожиданиям,
предъявляемым внешними ситуациями, и на этом
останавливается. Оно удовлетворяет требуемой эстетике момента,
но является стерильным. Обычно искренние выражения чувств
становятся механическими, сочувствующие жесты кажутся
театральными или расчетливыми.

Если этот процесс прогрессирует, то наступает замечательно

противоречивая диссоциация: оно овладевает всяким объектом,
подходя к нему с оценкой чувства, так что завязывается
множество отношений, которые внутренне противоречат друг
другу. Так как это было бы совсем невозможно при наличности
сколько-нибудь ярко выраженного субъекта, то подавляются и
последние остатки действительно личной точки зрения.
Субъект до такой степени всасывается в отдельные
чувствующие процессы, что наблюдатель выносит такое
впечатление, как будто бы перед ним был один только процесс
чувствования и не было бы более субъекта чувства. В таком
состоянии чувствование совершенно утрачивает свою
первоначальную человечную теплоту, оно производит
впечатление позы, непостоянства, ненадежности, а в худших
случаях впечатление истерического состояния.

Для этого типа крайне важно установить хорошие отношения с

окружающей средой. Но когда это становится слишком важным,
субъект — человек, который чувствует, — оказывается
поглощенным. Тогда чувство теряет свое личное качество и
становится чувством ради самого себя. Сама личность
растворяется в череде сиюминутных состояний чувств, часто

конфликтующих друг с другом. Для наблюдателя, это проявляется

в виде различных настроений и утверждений, которые явно
противоречат друг другу. Действительно, мышление, другая
рациональная функция, неизменно подавляется, когда
доминирует чувство. Ничто так не мешает чувствам, как
мышление (и, как мы видели, наоборот). Чувствующим типам не
нужно думать о том, чего кто-то или что-то для них стоит, они
просто знают.
Экстравертный чувствующий тип может много думать и на самом
деле быть довольно умным, но мышление всегда подчинено
чувству. Следовательно, логические выводы, мыслительные
процессы, которые могут привести к нарушению чувств,
отвергаются сразу. «И так она ценит и любит все, что хорошо
согласно объективной оценке; все остальное существует как бы
вне ее самой», — пишет Юнг.

В крайнем случае здоровая компенсаторная установка

бессознательного становится открытой оппозицией. Сначала это
проявляется в экстравагантных проявлениях чувств — бурных
разговорах, страстных заявлениях и т. д., которые, по-видимому,
призваны блокировать логические выводы, несовместимые с
чувством, «необходимым» в данный момент.

Хотя мышление экстравертного чувствующего типа

подавляется как независимая функция, подавление не является
полным.... Ему приходится существовать как слуге чувства или,
скорее, как его рабу... Соответственно, бессознательное этого
типа содержит в себе прежде всего особый тип мышления,
мышления инфантильного, архаичного, негативного. До тех пор,
пока сознательное чувство сохраняет свое личностное качество,
или, другими словами, до тех пор, пока личность не поглощается
последовательными состояниями чувств, это бессознательное
мышление остается компенсирующим.

Однако, когда личность растворяется в череде противоречивых

чувствующих состояний, идентичность эго теряется, и субъект

впадает в бессознательное. Чем сильнее сознательное чувство,

тем сильнее становится бессознательное противодействие.
«Мышление в стиле «не что иное, как» оказывается здесь
безусловно у места, — пишет Юнг, — ибо оно разрушает
превосходящую силу прикованного к объектам чувства».
У людей этого типа порой возникают самые негативные и
осуждающие мысли о тех самых людях, которых они больше
всего ценят своими чувствами. Действительно, наличие такого
мышления, обычно дремлющего на заднем плане, является одним
из главных признаков того, что экстравертное чувство является
доминантной функцией. Фон Франц указывает, что такие мысли,
как правило, основаны на очень циничном взгляде на жизнь;
более того, они обычно обращены внутрь:

В глубине души он позволяет себе думать, что он никто, что его

жизнь ничего не стоит, и что все остальные могли бы
развиваться и встать на путь индивидуации, но он безнадежен.
Эти мысли обитают в глубине его сознания, и время от времени,
когда он подавлен или когда он остается один на полминуты,
эта негативная вещь шепчет ему: «Ты ничто, все в тебе
неправильно».

В результате экстравертный чувствующий тип ненавидит

одиночество; когда такие негативные мысли начинают возникать,
обычная реакция — включить телевизор или выбежать на встречу
с другом.