Джон Голд

Следы Сиятельного. Пункт назначения

Следы Сиятельного – 1
 2

Текст предоставлен правообладателем http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?

art=42609915
Аннотация
Детство Анжи Ганета закончилось вместе с открытием межмирового портала
Хризалиды и смертью его физического тела. Его мать, Персея ДеБран спасает Анжи,
отправляя в величайшее из возможных путешествий современности. В мир прошлого! В
 3

2025 где другая история только начинается. Игра пришла в реальный мир!

Джон Голд
Следы Сиятельного. Пункт назначения
Предисловие от автора
Продолжение истории Анжи появилось только благодаря творческим пинкам стараниям
Георгия Смородинского, автора циклов «Семнадцатое обновление» и «Темный завет
Ушедших», моего хорошего знакомого и коллеги по перу. Спасибо тебе за все!
Автор обложки Ксения Никольсон
Возможно, у читателя возникнет непонимание происходящего в начале. Причина в том
что вы читали старую версию Хризалида, где в самом конце Саджи попадает на остров с
запиской и на этом книга заканчивается. С последней версии книги выложенной эпилог чуть
шире и выступает в роли мостика между серией Хризалида и Следы Сиятельного.
Также данная книга сложнее, чем Хризалида. Тут много действующих лиц, много
сюжетных линий и повествование построено иначе. Будьте к этому готовы.
Читателю: сам Саджи появляется в книге три раза. В прологе, третьей части книги и в
эпилоге. Книга целостно описывает идею «Конец – это тоже часть пути», рассказывая о
событиях между финалом третьей книги и началом новой серии. Эта книга сама по себе
большой пролог к основным действиям. И как бы странно это ни звучало в вышеописанном
контексте, эта книга все равно о Саджи. Вы все поймете, когда дойдете до третьей части.
Шесть сюжетных линий. Общую идею будет легче всего понять, прочитав книгу за один раз.
В послесловии я объяснил, почему у книги именно такая задумка.
Я приношу извинения всем, чьи чувства были задеты поднимаемыми в книге темами.
Это неприятные, но реально существующие проблемы.
Автор, то есть я, не страдает от русофобии или американофобии. Все метрические
системы переведены в привычные метры и килограммы.
Книга написана по принципу «расскажи мне то, чего я не знаю». Я старался не
поднимать традиционные, всем известные идеи и вопросы, а передать то, как сам вижу мир
глазами героя. Реалистичнее, эмоциональнее, до неприятного правдивым.
Первая часть книги описана как набор событий, происходящих относительно Точки
Ноль по времени. Некоего крупного пришествия, его последствий и предпосылок,
появившихся за пару месяцев до этого. «Минус десять дней до Точки Ноль» или «Спустя два
дня после Точки Ноль».

Пролог

Часть 0 из 3

Доступ к некоторым запретным знаниям о стертых страницах истории и постоянно

меняющемся будущем можно получить, только приобщившись к узкому кругу лиц, творящих
это самое будущее. «Их планы пишутся кровью незнающих, сознание обывателей
перемалывают жерновами СМИ, добавляя публичные тренды как направляющие линии для
мыслительных процессов общественных масс». Много страшных слов, суть которых
сводится к простому выводу: «тебе не хочется быть причастным к такой истории». Подобно
тому, как небоскребы строятся на крови рабочих, погибших во время его строительства,
будущее всего человечества формируется поверх трупов тех, кто попал под колеса истории.
Как «специалист по альтернативным формам жизни» моя мама Персея де Бран описала
произошедшие события так: «Общество – это пирамида из погибших и еще живых людей,
стремящихся забраться на ее постоянно растущую вершину». Чем больше она рассказывала,
 4

тем больше я понимал, что мне придется стать частью прошлого, строящего новое будущее.
История «Общества Первых Людей» начинается в 2018 году с открытия группой
физиков-астроном эффекта постоянной флуктуации к точке пространства, привязанного к
одному месту на околоземной орбите. В конце 2019-го венчурная инвестиционная компания
«Шига Ориент Корпорейшен» (Shige Orient Corp.), возглавляемая амбициозным лидером
Акаши Фукудой, отправилась с исследовательской экспедицией к непонятной аномалии.
Дальнейший ход событий был предан гласности во время распечатывания межмирового
портала из «Хризалиды» в мир Папилио. Тело Адрока Торстона, участника экспедиции
Акаши, вступившего в контакт с представителями цивилизации Эру, за следующие полтора
года трансформировалось в живой космический корабль.
20 января 2021 года вторая секретная космическая экспедиция во главе с Акаши
Фукудой вместе с 711 пассажирами на борту вновь отправилась к неизвестной аномалии.
Экипаж корабля стал «Обществом Первых Людей». Тех, кто первым вышел на контакт с
внеземной развитой формой жизни. Они думали, что готовы ко всему, вплоть до штурма и
самоподрыва корабля портативным ядерным зарядом. Набрали исследовательского
оборудования, медикаментов, досок для рисования и установления контакта с
инопланетянами. Контакт! Общение и обмен знаниями были основными целями экспедиции.
Команда забыла подумать о том, как на встречу смотрели представители цивилизации Эру.
Станет ли житель мегаполиса объяснять обезьяне устройство квантового ядра связи? Ответ –
конечно же, нет.
Пройдя через портал, исследовательская экспедиция зависла на орбите неизвестной
планеты водного типа. Эру, как черный туман, проникли сквозь метровую обшивку из
биоуглеродного волокна, принеся с собой квантовое ядро связи и некий биоинформационный
вирус, заставивший живой корабль буквально поглотить членов экипажа, формируя поверх
их тел органические коконы, резко замедляющие процессы старения. Сознания 710 человек
погрузили в мир «Хризалиды». Самому человеку-кораблю Адроку Торстону и второму
пилоту Мэтью Новаку разрешили погружаться в игру по собственному желанию. Их выбрали
на роль сторожей, вечных дежурных, тех кто связывает людей внутри игры с реальностью, не
давая первым игрокам «Хризалиды» забыть, куда им надо будет вернуться. Следующие
шестьдесят лет корабль второй исследовательской экспедиции висел над чужой голубой
планетой, не в силах вернуться домой.
Здесь начинается та часть истории, о которой в день открытия портала в Папилио не
говорили. Нечто страшное, непонятное игрокам моей современности, вводящее в ступор
своей нелепостью. ПТСР, посттравматическое стрессовое расстройство, стало самым
большим испытанием, уготованным представителям «Общества Первых Людей».
Как отреагирует мозг психически здорового человека из 2019 года на сцену отрубания
головы монстрам, залитую кровью землю, дружественный огонь от магов и криворуких
лучников?! На душные подземелья с агрессивными обитателями, норовящими убить всех,
кто к ним придет?! Даже 10 % ощущений боли при смерти – это незабываемые, жизненно
необходимые ощущения для дальнейшего роста навыков у игрока. Стимул к получению
уровней, к лучшей экипировке, к освоению тактики боя, к божественному покровительству.
Мама не улыбалась, рассказывая о попадании в «Хризалиду». Первые три года плена у
Эру она пропустила, описав как нескончаемую психологическую переподготовку. Сейчас мы
шли сквозь цветочное поле, подходя к границе, за которой располагался темный лес.
– Э-э-э… Это что, шутка? Вы боялись драться с мобами?
– Ох и дитя ты, однако, Анжи! Мистер Комнатное растение! Твое повседневное
поведение, от первых игр в вирте в веселую зомби-ферму до жертвоприношений всех
игровых зверюшек в «Хризалиде», – это результат двухсотлетней психологической
коррекции целой цивилизации. Ты пропитан игровой жестокостью и четко осознаешь
разницу между игровым убийством и реальным. Это результат работы отдела
стратегического планирования Лунара. У тебя нет психопатологических дефектов личности,
несмотря на все пережитые ужасы Ада, Серых Земель и прочей ерунды. Это тоже результат
 5

направленной работы группы психологов. Если ты еще не понял, сын, то государство Лунар
двести лет готовило человечество к тому, чтобы оно спокойно восприняло «Хризалиду»,
сделав ее неотъемлемой частью повседневной жизни. Игровые капсулы, поведение общества,
понятные законы, гибридная экономика, коррекция поведения общественных масс. Тридцать
семь миллиардов рабочих, выстроенных в пирамиду, покоряющую величайшую загадку
вселенной. Акаши Фукуда получил титул великого лидера не за красивые глаза, а как форму
искреннего признания нами, «Обществом Первых Людей», его заслуг. Без него мы бы
застряли там, осев в «Хризалиде» с новыми игровыми семьями. Он пинал, ругал, кричал,
давил на нас, требуя отправиться покорять Танатос. У меня до сих пор есть какие-то
пра-пра-пра-пра-правнуки в том мире. Чего ты удивляешься? Думаешь, можно прожить в
«Хризалиде» шестьдесят лет, не пустив в нем корни?!
Мама расхохоталась, но, не отпуская мою руку, продолжала идти вперед. Меня прошиб
холодный пот от одной только мысли: вдруг я убил кого-то из своих дальних родственников,
пока шел к Танатосу?!
– Что смешного?
– У тебя сейчас было такое лицо, будто ты представил: «У меня еще есть братья и
сестры?» Нет, мой милый Анжи, ты уникален в своем роде. Намного более уникален, чем та
хитрющая внучка Мигеля Эльмаро. Она одна из девяносто семи его потомков с полностью
обычными генами. Ты же унаследовал мои гены землянки и отцовские внеземные гены
человека. Тело обычного человека с трудом выдерживает два потока сознания. Любопытно?!
Но давай конкретно этот разговор оставим для следующей нашей встречи. Так у тебя будет
стимул к поискам. Вернемся к грязным и кровавым истокам государства Лунар. Когда мы
попали в плен к Эру, в игровую реальность «Хризалиды», все «Общество Первых Людей»
возненавидело Акаши. Его амбициозный план отправил нас черт знает куда! У тебя есть
бабушка, Анжи! Еще живая бабушка! Представляешь, каково это, лишиться матери,
лишиться вообще всего?! Детей, друзей, любимых, работы, привычного уклада. Смерть была
бы милосерднее! Но и умереть мы не могли. Игра не позволяла. До последнего волоса, до
косточек пальцев и этих лидерских фразочек я ненавидела его все эти шестьдесят лет! Все
его ненавидели! Ему плевали в лицо, проклинали, убивали снова и снова, пока гнев не
перешел в форму понимания. Акаши Фукуду не простили, но признали необходимость его
выдающихся лидерских качеств для преодоления проблемы выхода из «Хризалиды». Не
понимаешь?! Человек, несший бремя лидера в течение долгих, крайне утомительных
шестидесяти лет, заслуживает уважения. Когда сдавались мы, он шел вперед. Снова, снова и
снова. Он договаривался с целыми расами и государствами, получал признание богов и судей
испытания. Лидер человечества – это больше, чем титул. Это наше признание, несмотря на
гнев за совершенный поступок!
– Ого! Когда ты рассказывала о последней церемонии открытия портала в Папилио, я
думал, он все еще лидер человечества.
Мы прошли по опушке леса, мимо высоких деревьев с очень густой кроной. Вокруг
резко все потемнело, воздух стал сырым и холодным. Видимо, это и была граница жизни и
смерти. Мама потрепала меня по голове.
– Какой же ты все-таки у меня неопытный. Рос в дорогущей медкапсуле, всю жизнь
играл в игрушки, не имел опыта общения с хитрыми девушками, плохонькой семьи с вечно
пьющим отцом, вопящих детей, не знающих, чего хотят, и давящего груза ответственности.
Мистер Комнатное растение! У тебя вообще нет навыков, пригодных для нормальной
повседневной жизни.
– И кто в этом виноват?
Та, «кто виноват», даже плечами пожимать не стала. Света в лесу становилось все
меньше. Мама теперь смотрела только вперед.
– Сейчас и дальше, пока мы идем, старайся меня не отвлекать. Тебе не хватает широты
сознания, мой милый Анжи. Я родилась в январе 1988 года. По твоему летоисчислению мне
сейчас двести тридцать лет. Двести тридцать! Старые пердуны в подгузниках по сравнению
 6

со мной сущие дети. Ты неопытен, это факт. Не будем спорить об очевидном. Твое детство
закончилось. И это тоже факт. Настала пора той самой безбашенной юности, пора глупых
ошибок и получения неприятного жизненного опыта. В узком смысле лидер Акаши – этот
тот, за кем следуют по доброй воле. В широком смысле – тот, за кем ты следуешь, хочется
тебе того или нет. Он тот, кто приводит к победе, к результату, к успеху, если уж на то пошло.
Акаши Фукуда был тем демоном во плоти, что смог нас вытащить из задницы «Хризалиды»,
в одиночку набив морду хранителю портала Эру при его распечатывании. Демонстрация
личной силы, общего гнева вкупе с той жертвой, что он принес ради одного боя, лишний раз
доказали его право на лидерство. По-настоящему плохо всем стало, когда нас отпустили
обратно домой, на Землю. На дворе 2078-й год. Представляешь, каково это – вернуться на
Землю, где все твои близкие умерли от старости, болезней, голода, а ты не состарился ни на
день?! Мир стоял на пороге третьей мировой войны за энергетические ресурсы.
Канадо-Американские Штаты бомбили Бразильский Союз. В Африке было использовано
биологическое оружие. В Китае от голода умерло сто десять миллионов детей. И тут мы,
«Общество Первых Людей», протягиваем руку помощи, пытаясь спасти мир от
саморазрушения.
В лесу настолько потемнело, что контуры деревьев стали почти не видны. Я хотел взять
маму за руку поудобнее, но она резко сжала мою ладонь.
– Не вздумай отпускать мою руку! Мы идем сквозь пелену Хаоса из одного мира в
другой. Отпустишь меня – и потеряешься тут навсегда.
– Понял. Холодно тут. И темно.
Тьма становилась непроглядной.
– Ты душа умершего, мой дорогой Анжи. Нестерпимый холод – следствие
постепенного разрушения оболочки сосуда души. Не бойся, я не дам тебе умереть. Темнота –
это отсутствие информации от органов чувств. Даже душевных. Доверься мне, сынок. Я знаю
дорогу в нужное нам место.
– Все равно страшно.
– Так и должно быть.
– И холодно. Очень холодно.
– Не отпускай мою руку. Иди вперед. Да. Вот так. Левой, правой, левой, правой.
Тьма поглотила нас обоих. Вообще ничего не видно. Ничего не чувствую. Только тьма
вокруг.
– Я тебя не вижу. Мам, где ты?
– Чувствуешь прикосновение моей руки?! Иди за ним.
– Мне страшно.
– Иди на мой голос, сын. Почувствуй тепло моей ладони. Почувствуй душой, в какую
сторону тебе надо идти. Это единственный способ найти правильный путь в пелене Хаоса.
Ладонь. Где-то во тьме, там, где должна была находится ладонь, появилось едва
уловимое чувство тепла. Нет! У меня нет руки. Это тепло, словно лучик света, тянущий меня
в нужную сторону.
– Да, молодец. Доверься инстинкту сноходца. Иногда, чтобы ощутить правильное
чувство, приходится отказываться от всех прочих. Мы чувствуем путь сердцем, разумом,
душой. Тремя священными сокровищами. Слушай мой голос и иди вперед. Да, правильно.
Вот так! У тебя отлично получается.
– Х-холодно. Темно. Страшно.
– Не останавливайся. Ты движешься сквозь область небытия между мирами. Без
проводника ее невозможно пересечь. Слушай мой голос, Анжи, сын Персеи и мужчины из
рода Ганет. Отключи свой разум и просто иди сквозь тьму вперед. Я буду рассказывать тебе,
что было с нами дальше.
Сложно идти вперед, когда тьма забирает у тебя все, включая ощущения собственного
тела. Не чувствуешь ног, рук, пропадает ощущение дыхания, обостряется и полностью
отключается слух. Темно. Холод воздействует на само сознание. Никогда не думал, что разум
 7

можно вообще заморозить. Разрушение оболочки души?! Хорошее описание. Холодно! Куда
я должен идти? Тепло! Да, я должен идти на тепло в ладони. Путеводная нить!
– Да, иди по моему следу. Молодец. Когда станет казаться, что ты ничего уже ничего не
видишь и не чувствуешь, начинай представлять, как твое существование сжимается до
маленькой-маленькой точки, двигающейся за теплой нитью сноходца. Отказывайся от
поддержки органов чувств, которые тебе не нужны. Да, вот так. Без зрения, слуха, обоняния,
осязания и вкуса. Все правильно, дитя. Молодец. Иди на мой голос.
Тьма сменилась чувством… пути, наверное. Будто кто-то рассыпал хлебные крошки, и я
следовал по ним к первоисточнику. Голос мамы пробивался сквозь тьму сознания, игнорируя
отсутствие органов чувств.
– В 2078 году все представители «Общества Первых Людей» благополучно завершили
вторую исследовательскую экспедицию, вернувшись на Землю. Однако, когда мы
попытались распространить известные нам технологии для стабилизации положения в мире,
нас начали выслеживать и похищать представители различных организаций. Неизвестный
враг! Спецслужбы, террористы, радикальные представители науки. Зачем довольствоваться
одной технологией, когда можно захватить человека и выпытать их все?! Мы были беспечны,
придав гласности наше возвращение и сам факт существования внеземных цивилизаций.
Тридцать семь представителей «Общества Первых Людей» запытали до смерти в подвалах
различных НИИ. Мигель потерял руку и едва не лишился жизни. Акаши ослеп во время
взрыва. Мне повезло. Мама уже сорок лет как спокойно спала на кладбище. У Акаши и
Мигеля внуков и правнуков захватили и убили, пытаясь выманить их самих. У 678 человек из
712 представителей «Общества Первых Людей» не осталось ни одного живого потомка. Мы
были в панике, разобщены, злы и не знали, что делать. Так представители Земли встретили
нас спустя шестьдесят лет отсутствия.
Я слушал голос мамы и молчал.
– Правильно, не отвлекайся на ответ. Сосредоточь сознание на пути. Язык как способ
передачи информации, отражение культуры цивилизации тоже своего рода часть пути
сноходца. Мы потеряли все! Родину, последних близких, надежду. Акаши Фукуда
организовал спасательные отряды, вновь собирая нас в разных уголках планеты.
Покалеченных, едва живых, скорбящих и гневающихся, он объединил всех, желая изменить
привычные правила игры. Почему они охотились на нас? Мы начали строить свое
государство вне зоны досягаемости врагов. Сначала появилась первая лунная корпорация
«Армадилло Индастриз». Потом она разрослась до Лунара. А мы стали тщательно
«просеивать» весь поток людей, желавших покинуть умирающую Землю и начать жить на
орбитальных станциях. Всех причастных к нашим страданиям мы тайно убивали. Никакого
сострадания, даже спустя десятки лет! Десятки, сотни, тысячи людей. Мы убивали врагов и
их семьи, сами становясь зверями в человеческом обличье. Поверь, сын, ты сам бы стал
демоном для своего пленителя, пережив всего одну пытку. Даже спустя сто пятьдесят лет я
не могу простить этих чудовищ за то, что они с нами тогда делали.
Я продолжал идти молча.
– Правильно, просто следуй по нити сноходца. В 2085 году всем представителям
«Общества Первых Людей» перевалило за сотню лет. При преодолении векового рубежа
меняется мироощущение. Пять лет ожидания не кажутся таким уже большим сроком.
Поколение людей, сменяющееся каждый двадцатый год, больше не удивляет. Мы стали…
другими. Как обычные земляне, мы плакали, смеялись, влюблялись, но вместо мимолетных
привязанностей у нас выработалась новая система ценностей, основанная на долгосрочных
целях и достижениях. Талант сияет ярко, но недолго, раскрывая свой потенциал. Мастерство,
оттачиваемое столетиями, с годами становится только ярче. Важна не выгода сейчас, а
возможность выстроить отношения с бизнес-партнерами на перспективу. Сложно выйти
замуж за сорокалетнего ребенка, не имеющего того же жизненного опыта, что и ты. Теперь
подумай, как некий Саджи, юнец которому нет и двадцати пяти, выглядит в глазах Акаши
Фукуды и Мигеля Эльмаро, мастодонтов в вопросах манипулирования людьми? Интересная
 8

игрушка, с интересными генами, способная со временем стать фигурой в вековой шахматной

партии! Но нет! Своего единственного сына в их лапы я не отдам.
Стоило обществу стабилизироваться, как Акаши снял с себя полномочия лидера, уйдя с
поста председателя правления «Армадилло Индастриз». Первое, второе, третье поколение
наших детей, внуков и правнуков расширяли внутренний круг «Общества Первых Людей»,
но само «Общество» оставалось неизменным. Все те же шестьсот семьдесят пять человек,
что выжили после возвращения на Землю. И еще тридцать семь посмертно. Несчастные
случаи. Отдел стратегического планирования и развития, возглавляемый Мигелем Эльмаро,
составил большое древо технологий с планом его постепенного раскрытия общественности.
Так мы могли планомерно поддерживать относительный мир во всем мире без сильного
перекоса в имеющихся технологиях у сторон конфликта. С переходом в Перекресток
Миров члены «Общества Первых Людей» отказывались от своих должностей, уступая их
подрастающему поколению.
Тебе пока рано знать, почему и как я перешла на сторону инсектоидной цивилизации
Хлоу. Важно другое. С полным переселением в Перекресток Миров «Общество Первых
Людей» стало неоднородным. Мигель Эльмаро стремился к власти темного кардинала и роль
Акаши как лидера его всегда устраивала. Когда тот ушел, Мигель не смог смириться ни с
одним из тех, кто бы мог стоять выше. Не было лидера, тенью которого он счел бы
достойным быть. Юнцы, дети, гордецы, жадные малолетние ничтожества. Акаши как лидер
задал невообразимо высокую планку, с которой так никто и не справился. Поэтому трон
«Общества Первых Людей» пустует и по сей день. Сложная ситуация. Я, Мигель, Акаши,
прочие представители «Общества», Адрок и Мэтью, молодое поколение… Все пошли
своими путями. Но никто не простил Акаши и по сей день! Его отставка – это своеобразный
ответ на постоянно давящее чувство вины за поступок.
– Не понимаю. Как вы можете одновременно ненавидеть и почитать Акаши как
выдающегося лидера?
– Не думай об услышанном, мое дорогое дитя. Осталось немного.
– Кажется, будто мысли замерзают. Время замерзает. Душа замерзает. Все замедляется.
– Слушай мой голос. Иди на него. Мы недолюбливали друг друга, но признавали
заслуги и сделанный выбор, как у равных соперников. Можно идти к одной цели разными
путями. Эта фраза идеально описывает наши взаимоотношения. Пять лет назад нам троим
удалось пробиться к порталу в мир второго порядка. Троим! Для молодой, малочисленной
цивилизации из Перекрестка Миров с плохим техническим и ресурсным обеспечением это
очень хороший показатель. Важна не сама победа, а факт перехода в мир второго порядка.
Цивилизация Фукай, создавшая сеть миров Тальзеура, точно знала, что предложить первым
игрокам, прошедшим через портал. Нечто бесценное. Неповторимое. Лучшую из возможных
наград для представителей «Общества Первых Людей». Всех шестисот двадцати двух
человек, доживших до 2228 года.
– Что вы обнаружили по ту сторону портала?
– Ответ от Вселенной на наши молитвы. Реальный мир, без игры. Планета Земля, 19
января 2020 года. За сутки до проклятого вылета. Место и время, в которое все «Общество
Первых Людей» неосознанно стремилось последние двести лет. А также место, куда ты
сейчас идешь, Анжи Ганет. Мой последний тринадцатый потомок.

Часть 1 из 3

4 июля 2025 года

Лос-Анджелес, знаменитый Город Ангелов, расположенный рядом Силиконовой
Долины и одно из крупнейших поселений западного побережья США.
Над знаменитым стадионом «Гнездо» в Лос-Анджелесе кружили вертолеты прессы.
Адори Раакши, журналистка и индианка по происхождению, вела трансляцию в прямом
эфире. Ветер разметал ее волосы, руки оператора дрожали, а сама девушка периодически
 9

кричала от ужаса. Снизу раздавалась стрельба из крупнокалиберного пулемета.

– СиЭнЭн в прямом эфире покажет жителям Америки крупнейший захват заложников
двадцать первого века. Пятьдесят четыре тысячи футбольных фанатов уже восемнадцать
часов удерживаются на своих местах без еды и воды. Террористическая организация,
назвавшая себя «Храмом Душ», взяла на себя ответственность за этот акт агрессии против
мирного населения Соединенных Штатов Америки. Они проводят групповые казни каждые
полчаса, убив уже больше четырех тысяч заложников. Чарли, покажи нашим зрителям
подходы к стадиону.
Оператор повернул камеру, выглянув наружу с другой стороны вертолета.
– Попытка решить проблему силами спецназа закончилась огромными потерями людей
со стороны полиции. Террористы используют самые продвинутое из ныне известных
военных технологий. Боже, они опять стреляют в нас! На них надеты экзоскелетные
бронекостюмы с защитой восьмого класса. По нашим данным, такая броня выдержала
очередь из крупнокалиберного пулемета, установленного на танке. Каркасы горящих машин
у северного и южного входа – это остатки сил национальной гвардии США, пытавшейся
штурмовать стадион шесть часов назад. Чарли! Боже, Чарли, ты ранен! Твоя рубашка вся в
крови!
Камеру взял второй оператор, засняв парня, которому попало аж две пули в одно плечо.
Белая рубашка и весь рукав пиджака были залиты кровью. Раненый потерял сознание спустя
полминуты. Внизу раздался взрыв.
– Эндрю, покажи нашим зрителям картину места происшествия! Господи, боже! Они
сбивают ракетами военные вертолеты!
– Адори, это «Джавелин». Исправься, пожалуйста.
– Да-да. Смотри-смотри! Танковый батальон Лос-Анджелеса выдвинулся! Третья волна
штурма началась. За ними едут…. Кажется, это грузовики с пехотой и машины огневого
прикрытия.
Раздались сигналы воздушной тревоги. Перед камерой пронеслось несколько объектов,
оставив после себя инверсионные следы реактивных снарядов. Девушка вскрикнула только
спустя полсекунды. Вертолет накренился, едва не выкинув своих пассажиров за борт.
– Что это, черт возьми, было?! Эндрю, ты снимаешь?
В камере показалась рука второго оператора. Очевидно, Эндрю хотел показать, как
дрожат его пальцы, но он продолжает выполнять свой служебный долг.
– Адори! Это неправильно! Полетели отсюда! Ни один репортаж не стоит наших
жизней. Это «Джавелины». Переносной противотанковый ракетный комплекс. Ими
выстрелили со стадиона через удаленную систему наведения на цель. Мы все! Слышишь!
Мы все у них как на ладони! У «Храма Душ» есть спутниковое прикрытие, позволяющее
видеть все происходящее. Уходим отсюда.
Камера накренилась, показав сначала Чарли, лежащего без сознания, а потом ногу
индианки с раной на бедре. Она вела репортаж, никому не говоря об этом. Последние кадры
удаляющегося вертолета засняли вид стадиона сверху. Ранее зеленый газон футбольного поля
сейчас устилали ряды трупов убитых заложников. Четыре тысячи погибших за первые
восемнадцать часов.
4 июля 2025 года. Полдень. Начало Второго Пришествия.

Часть 2 из 3

После восемнадцати часов принудительного нахождения на жестком сиденье трибуны

болельщика в ошейнике смертника привыкаешь ко многому. Не страшно снять штаны и
помочиться под сиденье человека спереди. Плевать, что они сейчас думают! Ценность питья
осознаешь на восьмой час, когда жажда усиливается, тело слабеет, а намека на освобождение
не предвидится. Вода – источник жизни, но никак не спасения! Психоз у соседей по ряду,
взрыв ошейника при попытке бегства, молитва, выстрелы и взрывы неподалеку. Я видел все
 10

за эти восемнадцать часов! Уже почти не чувствовался запах крови от того толстого
безголового парня, что сейчас валялся в проходе, но следы крови на ступеньках и моей
одежде никуда не делись. О кусочке плоти, упавшем мне прямо в руки, я тогда не думал.
Просто спрятал мысль в дальний угол сознания, быстро освободив ладони. Вытер их о
штаны. Хватало и других причин для паники. Потом буду бояться. Если выживу.
Каждые полчаса приходили террористы и забирали по три заложника из каждого
сектора. Мужчин, женщин, детей реже, но тоже уводили. Им было плевать, белый ты или
черный. Всех расстреливали. Когда люди отказывались идти, их казнили на месте в
назидание остальным. Если отбежать от своего места дальше, чем на десять метров, ошейник
взрывался. Ни еды, ни воды, ни туалета, только череда смертей и мысли о том, что ты будешь
следующим.
Меня бы тут вообще не было, если бы не весельчак Ричард Крид, уговоривший пойти
на футбол в компании его больного отца Стэна. Ричарда увели в первый час, казнив прямо на
футбольном поле. От выстрела его голова развалилась на части. Стэн еще до прихода
конвоира схватился за сердце и некоторое время не мог прийти в себя. Пока он был бессилен,
его сына убили. Когда мистер Крид пришел в себя, некоторое время бормотал: «Я должен
был уйти первым». У отца Ричарда был рак сердца. Врачи давали еще пару месяцев. Спустя
минут десять он начал горько плакать, держась за грудь. А потом затих и больше не двигался.
Крики, выстрелы, казни на поле, а мистер Крид не шевелится. Страшно, неприятно и
немного завидно от такой легкой смерти. Мне пришлось и дальше сидеть рядом с его
остывающим телом.
Тогда я осознал свою смертность. Сама картина того, как близкий человек навсегда
исчезает из твоего мира, оказывает разрушительное действие на неподготовленную психику.
Нельзя спрятаться от мысли о смерти. Пропадают бредни о красивой одежде, самобичевании,
несправедливости общества. Только ты и смерть, которой наплевать на твои желания. Что я
буду чувствовать, когда террорист приставит ствол к моей голове?
Нехорошие мысли имеют свойство сбываться. Нас поставили в одну линию на колени
на самый край участка для казней. Четверо палачей в экзоскелетных бронекостюмах,
отвечающие на разные углы поля, не менялись за все восемнадцать часов. Единственное что
их отличало от других, – белые наплечники и отсутствие жесткой маски, прикрывающей
лицо. Они хотели, чтобы заложники, приговоренные к смерти, видели их глаза в последние
секунды своей жизни!
Палач подошел к первому человеку в очереди. Женщина, как и все мы, стояла на
коленях. Дуло странной автоматической винтовки уставилось ей точно в лоб.
– Ты веришь в бога?
– Да.
Выстрел. Ее тело упало на землю. Палач перешел к следующему заложнику. Старый
индеец из резервации на севере штата.
– Ты веришь в бога?
– Мои боги прокляли ли бы тебя в момент рождения!
Выстрел. Но индеец не упал. Пуля прошла выше. Палач намеренно промахнулся.
– Как выглядят твои боги, вождь? Какие у них имена?
– Боги ветра и пыли, Омон и Самураникохатари, – сбивчиво, хрипя из-за прокушенного
языка, прошептал он.
– Достаточно. Отведите его к остальным.
Индейца оттащили к группе тех, кого по какой-то причине пока не казнили. Их
набралась уже пара сотен. После индейца в очереди оказался старик с седой бородой и
пивным брюшком. Заложник уже открыл рот и хотел что-то сказать, но палач не спрашивал.
Он прострелил голову, не задавая вопроса. Со следующей троицей террористы поступили так
же. Между мной и палачом оказалось всего два человека. Дуло автомата нацелилось в грудь
молодой девушки с фанатской раскраской лица, как у ярой болельщицы.
– Ты веришь в бога, женщина?
 11

– Бог наш на небесах, да святится имя твое…

Выстрел. И еще один. Палач прострелил ей сердце и голову, не оставляя шансов на
выживание. Теперь от дула автомата и пули в голове меня отделял темнокожий парень одного
со мной возраста. Двадцать, может, двадцать один год, большой нос и кучерявые волосы.
– Ты веришь в бога, нигер?
Парень промолчал.
– Я спрошу еще раз в виде исключения. Ты веришь в бога, нигер?
– Иди к черту, белая задница! Бог не кормил меня, когда я подыхал от голода на улицах.
Если те твари на небесах не похожи на парней с банкнот, но они нихера не боги. Деньги – вот
мой бог!
– Интересный ответ. Проходишь.
Горячее дуло автомата прижалось к моему лбу. Палач не спрашивал, а я не говорил. Я
видел по глазам, что он уже принял решение убить меня. Карие глаза, европеец, не старше
тридцати пяти со светлой кожей и русыми волосами, выглядывавшими из-под каски.
– Ты веришь в бога?
– Я верю в то, что есть существо несоизмеримо могущественнее нашего представления
о боге. И ему наплевать на нас. Плевать на религию и события на этом стадионе. Я верю в
карму и в то, что ты однажды сдохнешь так же, как и я: на коленях и с приставленным к
голове дулом автомата.
Раздался щелчок. Автомат не выстрелил. Патроны в магазине закончились. Сердце
ухнуло, пропуская удар. Палач, не сводя с меня взгляда, достал из разгрузки новый магазин.
– У тебя есть время подумать над ответом, который меня устроит, малыш. Можешь
считать недостающий патрон частью судьбы.
Спустя несколько секунд дуло снова уперлось мне в лоб. Палач ни на секунду не сводил
с меня взгляда.
– Теперь ты веришь в бога?
– Мой бог остался прежним.
Раздался выстрел. Палач застрелил следующего человека в очереди вместо меня. Потом
задавал тот же вопрос остальным приговоренным к смерти. Не считая индейца и
темнокожего парня, только один из заложников смог дать ответ, устроивший этого
сумасшедшего ублюдка. Команда чистильщиков начала оттаскивать тела, а я так и стоял на
коленях перед палачом. Не живой, но и не мертвый.
Палач встал передо мной, дожидаясь следующей партии людей на казнь. Достал
бутылку воды из подсумка и начал пить.
– Раньше в христианстве наказывали стоянием на коленях на сушеном горохе. Спустя
минуту боль была такой сильной, что ты просто не мог не думать о ней. Твое колено, – он
указал дулом на меня, – сейчас упирается в кусочек чьего-то черепа.
– Это не имеет значения.
Палач кивнул, насколько ему позволяла жесткая броня на шее.
– Бог действует через наши руки. Видит нашими глазами и говорит нашими губами.
Кажется, к этому сводится смысл большинства религий? Однако вера в нечто большее, чем
ты сам, сильно укрепляет волю человека. Все мы умрем. Одни раньше, другие позже.
Он проверил магазин в автомате, попутно говоря:
– Наши действия на этом стадионе сегодня спустя годы покажутся выжившим чем-то
нормальным. Этот чертов прогнивший мир должен, как и ты, встать на колени, ощутить свою
беспомощность перед грядущими переменами. Только так можно спасти души. И только
сильная вера спасет в хаотичном мире будущего.
Я промолчал в ответ на эту тираду.
– Тебе нечего сказать?
– Вы психи, помешанные на этом чертовом боге. Можно найти оправдание поступкам.
Но не прощение.
Палач кивнул и, устало улыбаясь, встретил следующую партию заложников. Их
 12

привели значительно раньше обычного. Если это так, то время между казнями теперь
составляло примерно десять минут. Похоже, что террористы куда-то торопились.
– Твой пример доказывает, что наши действия верны. Ты пока сам не понял этого.
Меня поставили в середину шеренги людей, приговоренных к расстрелу. Первую
пятерку палач убил, не спрашивая, а потом начал задавать свой вопрос, снова дойдя до меня.
– Три патрона в магазине. Один в патроннике. В этот раз я дам тебе выбор. Если
признаешься, что не веришь в бога, я пощажу следующую пятерку. Если откажешься – я
убью всех. И тех детей, что стоят слева от тебя. И их мать. И тех молодоженов. Я убью
вообще всех в этой партии. Даже тех, кого уже освободил от отбора.
– Если мой выбор спасет их жизни, я соглашусь. Но верить в свои слова не перестану.
Палач переключил винтовку на режим очередью и в несколько заходов перебил всех
заложников вокруг. Потом дал команду убрать тела с поля и снова подошел ко мне.
– Почему ты отказался?
– Вы бы все равно нас всех убили. Даже на тех заложниках, которым вы позволили
выжить, все еще надеты ошейники с бомбой.
– Отговорки, да?! Хорошо. Эй, ты! Сними с него ошейник.
Один из бойцов «Храма» подошел ко мне сзади и остановился. Его дрон подлетел к
моей шее, и спустя пару секунд ошейник раскрылся и упал на землю. Сложно описать
словами чувства, которые испытываешь, когда эта штука больше не ограничивает твою
жизнь. Словно приговоренный к смерти, получивший шанс на помилование. Вера говорит
одно, а разум другое. На меня, без ошейника, сейчас смотрели десятки тысяч заложников.
Палач так просто не успокоится. Если предложат убить другого ради спасения, я не знал, как
поступить. Но реальность, как обычно, внесла свои коррективы.
Раздался едва заметный щелчок вещания в тактической связи бронекостюма. Сначала у
парня за моей спиной, а потом у палача.
– Да, Пять-пять. Принято, завершаем фазу и выходим на точку браво-альфа-семь.
Несколько секунд помедлив, палач дал команду конвоирам расстрелять последнюю
партию заложников. Потом повернулся к чистильщикам и сказал:
– Этого, – указал на меня, – к остальным отобранным. Включайте громкую связь и
отходим по плану.
Меня отправили к двум сотням отобранных заложников. У всех лица одновременно
подавленные, изможденные, уставшие и отчасти радостные. Прожить эти восемнадцать
часов, пройдя естественный и искусственный отбор, – уже большое достижение.
По громкой связи разнеслось объявление: «Внимание! Сохраняйте спокойствие и
оставайтесь на своих местах. Армии США удалось прийти к соглашению с силами
террористов из «Храма Душ». Оставайтесь на месте до прихода команды саперов.
Внимание! Сохраняйте спокойствие…»
Бойцы «Храма Душ» начали организованно отступать с поля в сторону северного
выхода, откуда обычно выходят игроки. Сотни людей в тяжелой броне, десятки шагающих
робоплатформ, ранее блокировавших выходы с трибун, и мы с ними. Силы террористов
покидали стадион, уводя с собой группу отобранных заложников.
Нас провели через раздевалки футболистов в раскуроченную душевую, где зияла
огромная дыра в полу. Самый настоящий лифт грузовой платформы, десять на десять метров,
увозил людей куда-то вниз глубоко под землю. Не считая несущих стен, они фактически
убрали все основание душевой комнаты. Террористы заранее продумали пути отхода, не
оставляя после себя ни технику, ни бойцов. Скорее всего, этот план по захвату заложников
готовился месяцами, иначе такое отверстие в полу не смогли бы сделать быстро.
Последняя пятерка бойцов сопровождала четырех палачей, едва стоящих на ногах от
усталости. Один из них развернулся к столпившимся заложникам.
– Итак, отребье культурной цивилизации! Армия США никогда не пойдет на
переговоры с террористами, выполняя их требования. Тех людей на трибунах никто не
спасет. Через несколько минут ошейники со взрывчаткой сработают в автоматическом
 13

режиме. Однако правительство уже приняло решение ударить по стадиону тактическим

оружием, таким образом перекладывая всю ответственность на «Храм Душ».
Бомбардировщик U2 прибудет меньше чем через три минуты. Для населения все будет
выглядеть так, будто это силы «Храма Душ» подорвали стадион особо мощным фугасом. У
вас есть выбор! Если встанете на эту платформу, сможете вступить в ряды бойцов «Храма».
Вас ждут ад тренировок, испытания боем в крайне агрессивной среде и шанс на выживание в
следующие пять лет. Если останетесь тут, то можете попытать удачу. Отойдете от этого
места – взорвется ошейник. Будете долго стоять на месте – произойдет автоматическое
срабатывание из-за отсутствия сигнала с базой. Еще надо как-то пережить бомбардировку и
добраться до саперов. Даю слово: те, кто решат остаться, не будут казнены.
Один из палачей что-то шепнул говорящему. И тот указал на меня рукой.
– Ты! Да, ты! Пойдешь с нами. У других есть право выбора. У тебя нет.
События начали разворачиваться совсем не так, как себе представляли собравшиеся. На
платформу к палачам перешли почти две сотни избранных, оставив за ее пределами трех
человек, включая меня. Я не знал двух других, но могу понять мотив их поступка.

***

Джозеф Пратт, 67 лет, один из трех заложников, отказавшихся идти за бойцами

«Храма Душ»
Видя, как другие заложники добровольно встали на грузовую платформу, он не
колеблясь остался на месте. Ветеран войны в Заливе, кампаний в Ираке и Иране прекрасно
знал, как именно ублюдки из «Храма Душ» будут принимать новобранцев. Из двухсот
добровольцев примут только сотню доказавших кровью свое согласие. После у них не будет
пути назад.
Палач надел жесткую маску, закрепив ее в специальных пазах каски. Стволом автомата
указал на молодого парнишку без ошейника, также отказавшегося идти за террористами.
– Тебе было сказано встать на платформу. Шевелись!
– Я с вами не пойду. А если убьете меня, нарушите свое же слово.
– Значит, умрешь тут от взрыва сброшенной бомбы.
– Все равно не пойду.
Голос робкий, напуганный, но парень стоял на месте. Какая редкость! Сильные
убеждения не давали ему совершить аморальный поступок. Джозеф встал перед храбрецом,
прикрывая его от возможного выстрела. Про таких ветеранов войны, как он, говорили:
«Мертвый взгляд. В доме горит свет, но люди в нем не живут». Душа солдата погибла на
войне. На родину вернулись только старое больное тело и опустошенный разум. Джозефу
дали работу на гражданке, боясь, что он сойдет с ума от одиночества.
Бойцы «Храма Душ», ничего не отвечая, начали спускаться под землю. Люди стояли
очень плотно, но никто из них не жаловался и не пытался атаковать террористов, которые
часом раньше держали их в заложниках.
Джозеф повернулся к храброму парнишке.
– Я тут уборщиком работаю. Слушай старшего по званию! Рот закрой! Выходи в
коридор и иди налево до упора. Около двери директора стадиона поверни направо. За
большим шкафом в самом конец коридора есть скрытая дверь меньше человеческого роста.
Ей пользуются звезды футбола, когда хотят тайно покинуть стадион, избегая фанатов.
Тяжеленная створка закрывается только изнутри. Если повезло, эти уроды не стали ее
минировать. Найди саперов и поз…

***

Адрок Халдери, 21 год, выживший заложник стадиона «Гнездо»

Взрыв. «Храм Душ» не сдержал свое слово. Или время вышло. У двух заложников,
 14

оставшихся около лифта, сработали ошейники смертников, а меня забрызгало кровью и

откинуло взрывной волной в коридор. В ушах звон, во рту противный привкус.
Действуя будто по команде, я побежал по описанному маршруту и, найдя нужную
дверь, обнаружил на ней обычную растяжку с двумя десятками кило взрывчатки по
периметру. Я уже видел похожие устройства в неспокойном детстве во время войны в Сирии.
Отцепив блок с детонатором от косяка, открыл тяжелую металлическую створку и
просочился в едва освещенный коридор, заперев за собой дверь. Красные аварийные фонари
то горели, то гасли, не давая нормально двигаться. Мощный взрыв и удар сверху я отчетливо
расслышал и почувствовал, когда начала сыпаться штукатурка со стен. Закрытая за собой
дверь спасла от ударной волны, громко скрипнув. Воздух свистел из всех щелей, а я бежал
вперед, не зная, когда тоннель закончится. Первую лестницу наверх пропустил, продолжая
бежать вперед.
Не заметив конца коридора на фоне мигающего красного света, я на полном ходу всем
телом ударился в дверь. Поднялся, покрутил ручку. Нашел затвор, открыл и выбежал наружу.
В это время, видимо, огонь добрался до взрывчатки, установленной на тяжелой створке
черного выхода, послав в мою сторону еще одну ударную волну.
Я был на улице в нескольких сотнях метров от стадиона. Поэтому урон от ударной
волны ограничился резко распахнутой дверью и отбрасыванием меня в другой конец
переулка пустой парковки.
Придя в чувство, я повел себя крайне нерационально уже в который раз за сутки. Не
заметив свидетелей моего спасения, убежал в другой конец переулка. Не к звукам
полицейской сирены неподалеку, а в сторону мусорного контейнера. Все просто. Террористы
не знали моего имени и хотели убить. А еще, если подумать над их словами пару секунд, я
стал невольным свидетелем того, как правительство США решило устроить казнь
заложников, возложив ответственность на террористов. После эмиграции из Сирии я
примерно знал, сколько живут ненужные свидетели. Снял с себя окровавленную одежду и
положил в отдельный мусорный мешок. Как мог стер следы крови с кожи. Нашел другой
большой пакет и надел на себя. Взял замотанные в пленку вещи и, слегка прикрывая их
телом, побежал прочь от стадиона. Лучше выглядеть дураком, но остаться живым, чем
попасться в руки полиции в одежде со следами крови.
Спустя час я уже был дома, расплатившись за попутку наручными часами и золотым
кольцом, которые носил специально для таких случаев. Видел в детстве, как отец платил
золотом пограничникам. Сейчас это знание мне пригодилось впервые.
Я жил в пансионате с полутора десятками обитателей. Каким-то чудом удалось
пробраться в свою комнату незамеченным. Спрятал пакет с окровавленной одеждой, принял
душ, смывая последние следы крови. Быстро стер с себя остатки геля для душа, обтерся
полотенцем и заглянул в зеркало. Зрачки расширены. У меня шоковое состояние уже больше
часа. Как там говорили медики в лагере для беженцев? Проверить пульс. Норма.
Сердцебиения, аритмии нет. Легкое головокружение, истощение, царапины и обширные
ушибы спины, коленей и локтей. Жить буду. Фух… я буду жить…
Лег на кровать и никак не мог заставить себя закрыть глаза. Да, это последствия
сильнейшего стресса. Я это осознавал. Не первый случай смертельной опасности в моей
жизни. Закрыть глаза, глубокий вдох и долгий медленный выдох. Вдох и медленный выдох…
сон.

Часть 3 из 3

Скиду, Национальный Парк Долины Смерти, Штат Калифорния

Шесть часов спустя бойцы «Храма Душ» прибыли на свою оперативную базу. Их
доставили на обычных автобусах, легко миновав кордоны полиции, оцепившие
Лос-Анджелес на всех направлениях. Бронекостюмы, оружие и военную технику привезут
поездом в ближайшие пару часов.
 15

Полевые медики начали курс восстановления после длительного употребления боевых

стимуляторов, введя бета-блокаторы для усиления эффекта лекарств-детоксикаторов.
Добровольцев в ошейниках в принудительном порядке отправили на арену для боев
насмерть. Сейчас, в состоянии сильнейшего стресса, большинство из них смогут справиться
со страхом убийства другого разумного. Этот акт агрессии лишит их психологической
невинности, навсегда закрывая двери обратно в цивилизованный мир.
Марк Мендоза, светловолосый палач, нехотя принял еще одну дозу стимуляторов.
Дрожащие от усталости руки мгновенно пришли в норму. Сердце забилось быстрее.
Наставник, вколовший ему лекарство, огромной лапищей похлопал палача по плечу.
– Будь добр, Марк. Вытащи язык из задницы и начни наконец говорить о том, что тебя
тревожит. Старейшины выбрали тебя одним из четырех столпов не за красивые глаза и
богатый военный опыт. Сомневаешься в правильности сегодняшнего поступка? Скольких
убил? Сколько душ поглотил?
– Тысячу сто семь человек. Я считал их, боясь сорваться, Пять-пять. То есть сэр.
Темнокожий наставник Энитан подошел и прикоснулся ладонями к лицу запутавшегося
парня. Его имя с одного из диалектов ЮАР переводилось как «человек истории». Сам факт
его существования и роль в «Храме Душ» доказывали справедливость такого высказывания.
Правитель, ведущий за собой пять с половиной сотен бойцов.
– Зачем ты сегодня убивал, столп?
– Столп Храма убивает во спасение. Жертвует одним ради тысячи.
– Твоя миссия, столп?
– Быть маяком для потерянных душ. Спасать тех, кто следует за мной.
– Верно, столп Марк Мендоза. Ты убиваешь одного во спасение тысяч. Скоро ты
станешь маяком для заблудших душ, спасая их из пучины забытья.
Глава «Храма Душ» не стал говорить палачу, что почувствовал в нем новую
кармическую связь. Кто-то новый, знавший Марка в лицо, связал с ним свою судьбу. Но
сейчас столпу не стоило волноваться о посторонних вещах. Наставник решил отложить это
дело на потом.

Часть первая
Время сеять

Глава 1. Основы будущего

# Точка Ноль / Спустя 77 дней после событий на Стадионе «Гнездо»

Хоспис Святого Иосифа, пригород Лос-Анджелеса
Что делает человека человеком? Может быть, ДНК или наличие разума? Нормы
культуры и язык как средство коммуникации? Или определенная форма сознания? Не знаю.
Пусть мои поступки скажут за меня то, что нельзя выразить словами. Да, пусть будет. Пусть
мои дела сами ответят на этот вопрос.
В палате находилось шесть пациентов, пятерым из которых медицинский дрон вколол
снотворное, проводя восстановительные процедуры. Шестой бедолага, Френсис Дэвид
Монтана, 1956 года рождения, начал приходить в себя после анестезии.
Открыл глаза, тихонечко стонал по стариковской привычке. Я вижу, как выражение его
лица постепенно менялось. Когда тебе почти семьдесят и, просыпаясь, ты чувствуешь, что
ничего не болит, есть повод подумать, что ты уже умер. Особенно если старика вроде тебя, с
раком четвертой стадии, добрые родственники отправили в хоспис на паллиативное лечение.
Так сказать, облегчить боль перед смертью.
Встроенный светочувствительный визор стелс-костюма позволял мне видеть в темноте
не хуже, чем днем. Френсис в темноте засунул руку под одеяло и ощупал грудную клетку. Рак
легких пустил метастазы в другие органы, принося боль при каждом вдохе. Для этого
 16

старика чувствовать ее значило быть еще живым. А сейчас боль пропала.

– Быть или не быть, вот в чем вопрос. Да, Френсис?
– Кто здесь?
Пациент не видел меня и медицинских дронов из-за включенных модулей
термо-оптической маскировки.
– Мистер Монтана, я не буду называть себя. А вы не будете называть меня как-либо.
Ограничимся тем, что я удалил саму опухоль и метастазы, купируя дальнейшие раковые
процессы. Я также вколол вам лекарство, эффект которого в целом улучшает процессы
жизнедеятельности организма. У вас будет больше сил, лучше аппетит и даже либидо
восстановится.
– И я должен верить кому-то, кого даже не вижу? Неизвестному, пришедшему в
больницу для смертельно больных посреди ночи?
– Верьте только делам, мистер Монтана. Завтра вас отправят на комплексное
обследование, во время которого выяснится, что на месте опухоли сейчас находятся
синтетические ткани с внедренными в них стволовыми клетками. Через несколько месяцев
синтетика полностью заменится вашими собственными клетками, не оставив и следа от
опухоли. Постарайтесь хорошо питаться в это время. Организму нужен материал для
восстановления. Увеличение запаса сил почувствуете уже завтра.
Обычно в этот момент люди начинали сомневаться, потому что синтетика в легких в их
понимании на томографии выглядела так же, как уплотнение раковой опухоли. Однако те, кто
находился в больницах типа этой, готовы были ухватиться даже за призрачный шанс
надежды.
– Кто вы? Что вам надо?
– Союзники и сторонники. Вы мне ничего не должны за оказанное лечение. Можете
дальше жить своей жизнью, проводя выходные с внуками.
– Хе-хе. Я, может, и старый, но не наивный. И я никогда не поверю словам человека,
который боится показаться мне. Ничего в этой жизни не бывает просто так.
– Считайте мой поступок бесплатной рекламой. Через три дня вам придет предложение
от меня на большом синем экране, который будете видеть только вы, сэр. Можете от него
отказаться без каких-либо последствий, и мы больше никогда с вами не увидимся. Я буду
просить выполнять задания исключительно мирного характера, давая за их выполнение
лекарства, которые никто, кроме меня, не сможет дать. Вы также можете просто менять
награду на деньги. Я мог сделать то же предложение подросткам с улиц, которые бы точно на
него согласились.
– Почему я вообще должен верить во весь этот вздор?! Кто вы? Немедленно позовите
врача! Сестра!..
В этот момент медицинский дрон по моей команде сделал еще один укол
успокоительного. Пациенты в хосписах кричат постоянно, поэтому его крик никого не
удивил. Я не винил старика. Он испугался неизвестного человека, странного предложения,
запаниковал и позвал на помощь. Завтра обследование подтвердит мои слова. А еще через
пару дней Френсис сможет повторно в этом удостовериться.
Надо вылечить еще минимум пятерых и переходить в следующую палату.
CARD-браслет пиликнул, сообщая о том, что еще трое в этой комнате получили необходимое
лечение. Я пересел к следующей койке и попросил дрона нейтрализовать эффект анестезии,
используемой на людях, пока шла процедура лечения.
На карточке пациента красовалась фотография молодой темнокожей американки. Айша
Грейс, 1985 года, запущенный случай рака костного мозга, пустившего метастазы в печень и
селезенку. Стоило подействовать нейтрализатору, как девушка заговорила.
– Спасибо, кем бы ты ни был.
Проверил, действует ли маскировка. Да, все в порядке.
– Я вас не вижу, сэр. Не уходите.
– Как вы поняли, что я вообще тут нахожусь?
 17

– Моя форма рака вызвала нарушение цикла сна. Я не могу спать, как бы сильно мне
этого не хотелось.
Айше не надо было больше ничего говорить. Одна мысль о том, чтобы, страдая от
непрекращающейся боли, оказаться в месте, заполненном умирающими, не в силах заснуть,
вгоняла в ужас. Она уже пережила собственный ад.
– Я слышала весь ваш разговор с Френсисом. Не злитесь на него. Он старый. Боль
месяцами сводила его с ума. Он испугался, что она может вернуться.
– Выбор за ним. Если вы не спали под действием лекарств, значит, чувствовали сам
процесс лечения. Больно было?
Девушка лежала с широко открытыми глазами. Дорожки от слез на ее щеках еще не
успели высохнуть. Она будто боялась моргнуть.
– Терпимо. Мне страшно. Вдруг боль вернется?
– Приношу извинения за неудобства. Сейчас на ваш организм действует легкий
стимулятор. Скоро вы заснете.
– Спасибо. Хотя бы за надежду. Спасибо вам большое!
– Мое предложение для вас будет тем же, что и для Френсиса. Поспите, отдохните и
через три дня примите решение. Жить дальше и радоваться своей удаче. Или начать
выполнять мои задания. Даю слово, что никаких негативных последствий отказа не будет.
Девушка нашла в себе силы поднять руку и прикрыть лицо. Обычная инстинктивная
реакция прятать слезы. Удивителен сам факт того, что ей хватило на это сил после анестезии
медицинского дрона.
– Я согласна…
– Нет. Не сейчас, мэм. Любой человек, оказавшийся в этом заведении, ухватится за
соломинку спасения. Я даю вам время для отказа и принятия взвешенного решения. Мне не
нужно согласие, полученное под давлением или из чувства благодарности.
В коридоре прошла медсестра хосписа, понятия не имеющая о том, что творится в этой
палате. Сейчас на часах десять сорок пять. Я пришел сразу после отбоя, когда пациентов
уложили спать. Разумеется, в этом заведении понятие отбоя сильно размыто. Но оно есть.
– Зачем тогда вы помогаете нам, сэр?
Ее голос затихал. Глаза закрывались. Дрон вколол легкое снотворное, давая ей наконец
поспать.
– Потому что вы знаете, каково это: жить без надежды на спасение.
– Спа…си…б…
Айша закрыла глаза и тихо засопела. Я проверил заряд в костюме-хамелеоне и
медицинских дронах. У меня еще была пара часов до смены батареек, а медицинских
картриджей для дронов хватит только на эту и следующую палату. Их расход напрямую
зависит от серьезности заболеваний. Конечности восстанавливаются долго и требуют
большого запаса сырья в картриджах. В хосписах, как правило, расход на одного пациента
намного меньше из-за меньшего объема вмешательства.
Тихо просочившись в коридор, зашел в следующую палату, запустил шесть из семи
меддронов, начав стандартную процедуру лечения. Мимо пронеслись массивные
прямоугольники шириной больше полуметра и высотой в полноценный метр, так же, как и я,
использующие модуль маскировки. Манипуляторы кибердокторов предварительно вводили
пациентов в глубокий сон, затем вкалывали анестезию и только после этого начинали
диагностику и саму процедуру лечения. Такой регламент связан с тем, что во время
диагностики маскировка отключается для проведения лазерного и радиологического
сканирования. А пациент мог проснуться. Крупный размер дронов связан с тем, что я
использовал все пять видов доступных медицинских S-размерных картриджей, от
простейшего, с мелочами вроде обезболивающего, до самого продвинутого, способного
восстановить утраченные органы. Иначе такие операции в полевых условиях провести было
бы невозможно.
Я вернулся в первую палату и начал пробуждать исцеленных, повторяя то же, что сказал
 18

Айше и Френсису. Пока одних лечили дроны, других я пробуждал ото сна, беседовал и снова
усыплял, чтобы они не подняли шум. Для этого мне и нужен седьмой меддрон. Всего у меня
восемь дронов. Последний, Помощник, – это переносной склад и вспомогательная
платформа для трех дополнительных устройств типа ручного гравиподъемника или станера,
для самозащиты.
До утреннего шестичасового обхода я успел обойти четырнадцать палат из двадцати
имевшихся в хосписе. Где-то было по шесть человек, а где-то всего по три-четыре. Как
правило, сюда кладут пациентов на паллиативное лечение, снимая боль и другие симптомы,
просто помогая им спокойно прожить последние из отпущенных дней на этом свете. Я ушел
только потому, что закончились картриджи в меддронах.
Вернувшись к машине, спрятанной в двух кварталах от хосписа, снял костюм-хамелеон,
отключив активную термооптическую маскировку. Устало стянул с ног высокие лохматые
боты с электростатической системой звукового подавления. Эти синтетические волоски
нейтрализовали любой создаваемый обувью шум. Меддронов и Помощника сложил в
стационарное хранилище, ящик размером со стиральную машинку, который приходилось
возить в закрытом багажнике пикапа. Несмотря на скромные габариты, стационарное
хранилище при наличии вещей внутри меняло их фазовое состояние, позволяя в общем
объеме хранить до двадцати семи кубических метров груза. Вес груза в фазовом состоянии
уменьшается примерно в десять-двенадцать раз, увеличивая массу самого хранилища.
Сейчас оно весило около ста килограмм.
Фух, устал. Теперь можно уехать домой.

***

# 4-е сутки после теракта / 73 дня до события Точки Ноль (событий в Хосписе)
Девятый специальный отдел Агентства национальной безопасности США.
Ноэми Торес устало потянулась после бессонной ночи, проведенной в своем кабинете.
Несмотря на смуглую кожу и говорящую фамилию, ее взяли туда, куда выходцам из Мексики
дорога закрыта. Самое сердце государственных органов, отвечающих за безопасность
мирного населения внутри страны! И она отдавала этой работе все двести процентов своих
сил, потихоньку, ступенька за ступенькой, строя карьеру в чисто мужском коллективе.
Пробежки по утрам, регулярные занятия с тренерами и сдачи обязательных нормативов
от бюро испортили хорошую фигуру. Ранее нежная красивая девушка сохранила очертания
бедер, талии, груди и плеч, но тело стало более жестким. Женская нежность сменилась
грубой силой.
Торес и ее напарник Шон Прайс были выбраны начальством в качестве одной из шести
команд от АНБ, ведущих дело о Дне Скорби. После атаки террористической организации
«Храм Душ» на стадионе «Гнездо» в Лос-Анджелесе, унесшей жизни более пятидесяти
четырех тысяч заложников и еще почти тысячи солдат, правительство объявило о недельном
трауре по всей стране.
Террористы щелкнули по носу само правительство, устроив теракт четвертого июля, в
День независимости. Шесть команд от АНБ вели это дело, собирая данные из всех
прослушиваемых источников. Социальные сети, имейлы, мессенджеры, СМС, звонки по
обычной связи. В ход пошло все, что можно задействовать при поисках. Еще по меньшей
мере столько же команд работали от ФБР, тряся информаторов внутри страны. Подключилось
и ЦРУ, собирающее информацию от агентурной сети за рубежом. РУМО и «Бюро Разведки и
исследований» также внесли свой вклад, выделяя специалистов и спецтехнику по первому
требованию.
Пятьдесят четыре тысячи человек – это население небольшого города. Событие,
произошедшее на стадионе, стало масштабнейшим терактом в истории, унесшим самое
большое количество жизней! Целый город, убитый одной террористической организацией.
Из-за ошейников смертников ни одного заложника не удалось спасти.
 19

Сейчас известно многое, но далеко не все. Террористы использовали ошейники с

миниатюрной взрывчаткой, надев их на всех заложников в первые часы захвата. Больше
четырех сотен тяжеловооруженных бойцов в экзоскелетных бронекостюмах восьмого класса
защиты, выдерживающего очередь из пулемета в упор. Выходы со стадиона заблокировали
шагающими квадроботами поддержки с установленными на их спинах автоматическими
орудийными платформами. По сути, бронированное шагающее пулеметное гнездо с системой
защиты от РПГ, выстрелов из танка и брошенных в его сторону гранат. Сами террористы
преимущественно были вооружены ручными пулеметами, использующими безгильзовые
патроны. Плюс к этому персональный дрон защиты, отвечающий за сбивание снарядов РПГ
и гранат. При штурме силами спецназа и национальной гвардии само сражение походило на
одностороннюю бойню!
При первой попытке штурма силами спецназа силы правопорядка были уничтожены
более чем на 95 %. Во время второго штурма солдат из национальной гвардии перебили, не
дав подойти близко к стенам стадиона. Потом та же участь постигла танковый батальон
Лос-Анджелеса, так и не доехавший до места событий. Никто не думал, что террористы
будут иметь воздушное преимущество на территории США, атаковав столь дерзко.
На фоне этих событий шли переговоры между «Храмом Душ» и Белым Домом.
Террористы требовали ухода президента с его поста и отказа правящей партии от
дальнейших посягательств на власть. На девятнадцатом часу, после казни четырех тысяч
заложников, террористы, не выдержав давления, взорвали все ошейники смертников,
покинув стадион через подземный тоннель.
Прайс нарисовал на доске хронологическую линию событий.
– Такова официальная версия, Прайс. Наша задача – найти этих ублюдков. Прошло уже
две недели, а мы, черт возьми, топчемся на месте. Есть новости от криминалистов?
Баллистиков? Службы георазведки?
– Торес, не грызи мой мозг! Мне и жены хватает. Она меня за все это время видела
всего два раза. И не делай такое лицо! Я люблю свою жену! Баллистики говорят то же, что в
и прошлый раз. Патроны нестандартные, калибр около 10 мм, состав металлов не дал
никаких зацепок. Гильз, сама понимаешь, нет. Образцов захваченного оружия тоже нет, но
уже готова копия из пластика, напечатанная в научном отделе. Фрагмент экзоскелетной
брони, полученной от подбитого танком бойца в северном вестибюле, показал, что сама
броня превосходит все известные в мире разработки. Сплав самой рамы экзоскелета тоже
вызвал восхищение в лаборатории. Состав известен, но как его сделали, никто не знает.
Торес устало потерла руками лицо.
– Санта-Мария! Как меня достала эта неизвестность! Команда Джозе Унико из ЦРУ
считает, что мы ищем каких-то призраков. О деятельности наемников, известных как «Храм
Душ», никто никогда не слышал. Кто они? Частная военная компания или террористическая
организация? Мы не знаем их лиц, мотивов поведения, национальности и религиозных
взглядов. Черт, мы сражаемся с врагом, о котором ничего не известно! Был бы хоть один
свидетель! Один выживший в той мясорубке со стадиона, и мы могли бы пролить свет на
картину событий. Куда увели двести отобранных заложников? Их трупов, не считая парочки,
так и не нашли.
Указав на карту стадиона, Прайс дополнил:
– Подземный тоннель, по которому они уходили, продолжают расчищать. Нам
достоверно известно, что они эвакуировались через тоннели метро, через которые ранее
попали на стадион. Где именно они вышли на поверхность после этого? Следы ведут в
разные стороны. Камеры ничего не показывают. Уже понятно, что их взломали задолго до
теракта.
– Дайте мне рычаг, и я переверну весь мир. Нам нужна путеводная нить в этом
лабиринте. Кто они? Куда ушли? Каковы цели теракта?
 20

***

# 1-е сутки после теракта / 76 дней до события Точки Ноль (посещения хосписа)
Адрок Халдери, двадцать один год.
Помню день, когда все в моей жизни в очередной раз встало с ног на голову. Это было
уже после того, как я сбежал со стадиона, никому об этом не рассказав. Хочешь выжить,
будешь молчать и не о таком. А там творилось такое, что даже моя психологическая
устойчивость полетела к чертям. Я видел смерть и раньше, в детстве, во время расстрела
соседей в Сирии. Потом на улицах осажденного города, когда искали гуманитарную помощь
от Красного Креста. На самой границе и по другую ее сторону после неудачных допросов.
Казни проводились по законам военного времени. Я многое видел за те полгода. Многое, но
это не шло ни в какое сравнение с тем, что творилось на стадионе.
Ощущение сразу после пробуждения было странным. Открываешь глаза и понимаешь,
что часть тебя умерла там, на стадионе. Психологическая невинность? Скорлупа мирной
жизни последних семи лет? Вместо горечи утраты, наоборот, ощущал странную
переполненность и жар. Навалилось чувство безысходности перед всеми теми событиями,
что происходили в моей жизни за последние шесть месяцев. Отец, боровшийся с раком
легких четыре года, сказал на днях, что ему осталось жить меньше трех месяцев. Потом
знакомство с Ричардом и его отцом в одной из больниц, когда я отвозил своего на лечение.
Сублимацию, эффект наложения одного на другое в полной мере я ощутил именно этим
утром. Что делать в череде ситуаций, в которых ты осознаешь все грани собственного
бессилия? Стадион, стадион, чертов стадион…
Я проснулся поздно вечером пятого июня, слушая, как с кухни пансионата, в котором я
жил, доносился голос диктора с новостного канала. Спал меньше шести часов. Захват
стадиона начался вчера и закончился только сегодня. Миссис Шепард, хозяйка нашего
заведения, включила свой ноутбук на полную громкость, чтобы все, кто был на кухне, могли
слышать последние новости с места событий. Передавали сводки погибших, опознанных по
документам, непрерывно крутя прямой эфир с кадрами, снятыми с вертолета над стадионом.
Его крыша обрушилась от последнего, самого мощного взрыва, ухудшая условия для
поисковых работ спасателей. Как я и боялся, ни одного живого человека до сих пор не
нашли. Сублимация, эффект наложения действий «Храма Душ» и последнего взрыва,
вызванного, по их словам, правительством, отказавшимся идти на сотрудничество. Я опять
думал об этом?! Да, я, кажется, не в себе. Шок еще не прошел полностью.
Я жил в пансионате миссис Шепард при биотехнологическом колледже Лос-Анджелеса,
в северо-восточном округе. В крыле для парней обитало всего шесть человек, и еще четыре
комнаты пустовали. В крыле девушек восемь комнат заняты.
Проснулся поздно, ближе к полуночи. Все тело болело, желудок урчал от голода, а
голова спросонья и от сильного недосыпа соображала крайне туго. В полуметре над моей
кроватью завис почти прозрачный кубик чего-то неизвестного. Я попытался отмахнуться от
этой штуки, но стоило к ней прикоснуться, как она превратилась в подобие геля, намертво
окутав кисть правой руки. Сон как рукой сняло!
Мигом выскочив из кровати, я в панике тряс кистью, бормоча что-то невнятное с
вставками мата через слово. Не хватало мне еще руку дома потерять! Непонятная субстанция
перетекла с кисти на запястье, приняв форму сплошного браслета с семью гранями.
Прозрачный цвет сменился на кислотно-зеленый, потом на коричневый, остановившись на
матово-черном. Над одной из граней выскочило трехмерное голографическое изображение с
текстом.

«Регистрация нового CARD-браслета в инфополе планеты. Серийный номер

устройства WHI-0-0-1227. Присвоен уникальный номер пользователя HU04856.
Режим работы… пионер, автономный, отсутствует планетарное подключение к
инфосети. Обнаружен пакет технологических карт [Пионер]. Ранг доступа
пользователя – личный, гражданский, расширенный. Статус – доступны
 21

Помощники, Сборщик сырья, Вербовщик».

«Синхронизация с мировым временем по точке бифуркации пространства…
Интерпретация данных в планетарном исчислении времени. До оптимальной
точки слияния 4152:42:10… 09… 08… 07…»
«Стадия Ноль, Адаптация. Задача пользователя: ознакомление с
возможностями CARD-устройства. Время на прохождение стадии 79:58:52…
51…»
«Внимание! Низкий запас энергии. Текущий показатель 0,01/1000 Ам».

Пока крутил запястьем и так и сяк, понял, что голограмма интерфейса управления
менялась в соответствии с тем, какой из семи граней поверхности он повернут вверх. В
зеркале эта трехмерная голограмма тоже отражалась, а значит, видна всем, а не только мне.
Семь граней – это семь проецируемых экранов с разной информацией. На первом были
Системные Сообщения. На втором – Активные Устройства с двумя шкалами наверху 0/8 и
0/5. На третьем – Личное Хранилище емкостью в сотню килограмм, которое сейчас было
абсолютно пусто. На четвертом – трехмерная Карта радиусом около пяти метров от меня. На
пятом – Контакты и Сообщения, тоже абсолютно пусто, что неудивительно. На
шестом – Технологические Карты производства предметов. На седьмом – нервно моргающий
красным Статус браслета, намекавший на недостаток энергии. Графа с ее показателем
показывала 0/1000 Ам. Ткнув на нее, получил подсказку.

«Аккумулятор CARD-браслет. Емкость 1000 Ам. Может быть увеличен

батарейками SSS-размера. Доступны 3/3 универсальных слота для подключения
дополнительных устройств».

Если часы совпадали с земным временем, то через 4152 часа, 00:00 часов – 25 декабря
2025 года, канун Рождества по григорианскому календарю. То есть еще 173 дня. Совпадало
вплоть до минуты.
Потратив некоторое время на эксперименты, я узнал, что браслет может заряжаться
электричеством, если его поднести к розетке или другому источнику питания на дистанцию
тридцать сантиметров и ближе. Собственно говоря, чем ближе, тем лучше он вытягивал
энергию. Браслет за десять секунд выбил пробки во всем пансионате, перегрузив сеть, не
рассчитанную на такое напряжение. Устройство успело зарядиться всего на 1 Ам. Насколько
я понял условные единицы измерения, это Ампер/час, используемая как единица измерения
емкости у аккумуляторов. Самое интересное заключалось в том, что аккумулятор емкостью
1000 Ампер/час должен был весить около семидесяти килограмм. А тут кроха грамм в
пятьдесят, имеющая еще и прочие функции.
Вторым значимым открытием стало Личное Хранилище, то, что игроки в
компьютерных играх называют «инвентарем», но с тремя отличиями. Первое: в него нельзя
помещать живых существ. Второе: все хранимые вещи находятся в измененном фазовом
состоянии, снижая собственный вес примерно в десять-двенадцать раз. Третье: на
добавление, вытаскивание и хранение вещей тратится энергия.
Неожиданно стало плохо. Сердце стучало как бешеное, я задыхался. Вчера у меня было
шоковое состояние, возможно, еще и сотрясение, но с этим я не мог пойти в больницу. Там,
на стадионе, казнили Ричарда. Неделей раньше узнал, что моему отцу, пережившему
эмиграцию из зоны боевых действий, короткий плен и допрос на границе Сирии, осталось
жить всего пару месяцев. Четвертая стадия рака легких, о которой он молчал до самого
конца. Трудно описать словами, что творилось в моей душе после всего, что мне довелось
пережить. Отец, стадион и этот чертов браслет.
Отпустило. Надо собираться.
Время позднее, надо выйти в ночную смену, чтобы не привлекать внимания. Оделся в
запасную одежду и пошел по коридору в сторону выхода из пансионата. Заглянул на кухню,
желая просто показать, что я дома.
 22

Миссис Шепард все так же сидела у ноутбука, включенного на полную громкость.

Рядом пристроилась темнокожая Долорес, любительница халявной еды. Студентка! Ян из
Польши и Марко стояли в дальнем углу. Именно Марко заметил меня первым.
– Пипец! Чувак, так ты жив? Я думал, ты с Ричардом поехал смотреть игру на стадион.
– Я проспал.
Миссис Шепард посмотрела удивленно. Долорес тихо хомячила фрукты со стола. Ян
понимал английский слишком плохо. А Марко все никак не успокаивался.
– Так игра на стадионе в десять вечера начиналась.
– М-м-м-м… какой же ты порой зануда! Я в среду не спал ночью. Рубился до четырех
часов дня в линейку. Потом кое-как дополз до кровати и вырубился. Круги под глазами
видишь? Я спал хрен знает сколько.
– А телефон?
– Батарейка сдохла. Ты, кстати, обещал ее заменить! Ай, ладно. И вообще, почему я
что-то тут доказываю? Проспал и, черт возьми, впервые в жизни рад, что не пошел на игру.
Доволен?! Всем пока, я пошел на подработку!
– Да че ты такой нервный?! Как ты можешь идти на работу после такого?!
– А чему мне радоваться? Разминулся со смертью из-за неработающего телефона.
Радость! Юху! Доволен? Там на стадионе были Ричард и его отец! Им теперь ни жарко ни
холодно от того, что я пропущу работу. Уф. Марко, без обид, но лучше отвали.
Доехав до работы, выкинул пакет с окровавленными вещами в контейнер со
строительным мусором. Даже если его найдут, уже точно не свяжут со мной и событиями на
стадионе. Это другой конец города.
Основные открытия я совершил, добравшись до своей ночной работы. Как студента
колледжа фирма, занимающаяся приемом металлолома, могла меня нанять только на
полставки. То есть неполные вечерние и ночные смены. Именно этот опыт работы послужил
хорошей основой для всех моих дальнейших изысканий.
Каждый экран браслета имел свое важное назначение. Если Контакты, Систему, Статус
и Карту можно отнести к пассивным экранам, то Хранилище и Технологические Карты – к
активным, с которыми можно и нужно взаимодействовать. Я тайком зарядил браслет, запитав
его от нелегально проложенного на склад фирмы кабеля, подключенного напрямую к
магистрали электропитания района. Пять минут – и у меня есть 1000 Ам на эксперименты. Я
понимал, что прячусь от дурных мыслей за возможностью изучить браслет. Он, как маяк,
помогал держаться разуму, находящемуся на грани коллапса.
Немного разобравшись во вкладке «Технологические Карты», я понял, что
CARD-браслет сам по себе является модулем управления всеми связанными с ним
устройствами. А также выступает в роли производственной линии на первых порах.
Прямо под надписью «Технологические Карты» висели записи складских остатков
сырья. Все по нулям.
T1 [сырье] – металл, керамика, стекло, камень.
T2 [сырье] – прогрессивные материалы – редкие металлы, полимеры [пластик],
биоматериалы [органика], целлюлоза [древесина], ткани, резина.
Любое производство начинается с изготовления верстака и инструментов. Были
доступны шесть вкладок – Стационарные Предметы, Личное, Дроны, Питание, Расходуемые
предметы и Инструменты. Из них активнее всего моргала «Стационарные устройства»,
намекая на важность заняться ими в первую очередь. Всего четыре доступных устройства.

«Стационарный объект: Расщепитель [М-size]– позволяет расщеплять на

составляющие сырье объемом до одного кубического метра органического и
неорганического происхождения, имеющего материальную форму, а затем делать
из них сырьевые картриджи. На нулевом технологическом уровне может
извлекать только один вид сырья из предметов, помещенных в зону бункера
приемки. Формовщик картриджей от SSS до XXL-размеров (зависит от размера
самого устройства и настроек). Три внутренних объема: 9 м³ – бункер приемки,
 23

3 м³ – зона готовых изделий, 15 м³ – буферная зона отходов после фазовой
переработки. Для снижения доли отходов при переработке рекомендуется
установить усилители сенсорной чувствительности расщепителя.
– Бункер зоны приемки пуст.
– Очередь на расщепление пуста.
– Отсутствует подключение к стационарному хранилищу.
– Запас энергии… Не обнаружена активная сеть питания. Отсек для
батарей М-размера пуст».
Отсутствуют модификации размера бункера/защиты/скрытности/сенсоры
чувствительности.

Кое-что понял. Из одного сырья можно получить два и более видов материалов. Те же
присадки редких металлов в обычном металлоломе. Для улучшения расщепителя нужно
улучшать его сенсорную систему. С размерами батареек то же. И где, черт возьми, я должен
взять зарядное устройство таких размеров? А сами модификации?

«Стационарный объект:Стационарное Хранилище M-size – хранилище

активного типа. Емкость 27 м³ или вес до 18 500 кг. Не может хранить живых
существ, жидкости и газ вне закрытых емкостей. Емкость может быть
увеличена за счет увеличения базового размера согласно технологическим картам
от SSS-size до XXXL-size.
– Бункер зоны приемки пуст.
– Отсутствует подключение к другим хранилищам.
– Запас энергии… Не обнаружена активная сеть питания. Отсек для
батарей M-размера пуст».

Проще говоря, суть данного предмета сводилась к хранению большого количества

вещей. Его можно также подключить к Личному Хранилищу браслета, упрощая процедуру
перекладывания предметов. Чем больших размеров предмет хочешь в него поместить, чем
больший нужен бункер приемки и размер самого хранилища.

«Стационарный объект:Сборочная станция T0 [М-size] – при наличии

известной технологической карты, сырьевых картриджей и необходимого для
производства запаса энергии может создавать предметы, используя технологию
печати материи. Максимальный размер создаваемого предмета до 1 м³.
– Очередь на производство пуста.
– Отсутствует подключение к стационарному хранилищу.
– Запас энергии… Не обнаружена активная сеть питания. Отсек для
батарей М-размера пуст.»

Четвертый предмет, «Сборочная Станция Крупных Объектов», по сути, та же

сборочная станция, только служила для производства очень крупных объектов вплоть до
зданий. Автономная штуковина, в которую вставлялся спецкартридж «крупного объекта». И
уже из этой пары делался сам крупный объект, съедая ресурсы и саму сборочную станцию
под ноль.

Троица стационарных объектов: расщепитель + станция сборки +

стационарное хранилище – это основа всего. По сути, функции браслета – это
урезанная функциональность этой троицы.

На оставшихся вкладках Технологических Карт были показаны предметы, которые я

мог сейчас производить при наличии нужного количества энергии и сырьевых картриджей.
Сейчас доступен был только нулевой технологический уровень [T0]. Путь предстоял долгий,
но именно поэтому он был так интересен. Сделать можно было не много: респиратор, маска
для плавания с миниатюрным кислородным баллоном, каска, примитивный бронежилет (как
 24

у копов), батареи от SSS до М-размера, провода, технический лазерный резак,

универсальный нож, фонарь. Небогато, но на то он и нулевой технологический уровень.
Используя Хранилище браслета как бункер приемки, я тайно накидал в него
металлолома с работы и начал расщепление, создавая свой первый картридж S-размера.
Ушло полчаса и двести единиц энергии, выдав на выходе коробочку размером в пачку
сигарет. То самое измененное фазовое состояние материи вместило два кило стали в этот
небольшой брусочек весом меньше двухсот грамм. Во время следующего захода я запустил
сначала одно, а потом второе производство предметов, проверяя, есть ли такая возможность.
Оказывается, она была. Главное, чтобы хватило энергии.

***

# 1-е сутки после Точки Ноль (посещения Хосписа) / Спустя 78 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Хоспис Святого Иосифа, Лос-Анджелес
Главный врач хосписа Чадо Сандрес не сразу поверил глазам, когда поднялся на второй
этаж, проверяя своих пациентов. Привычным было бы слышать крики боли, стоны,
бегающих туда-сюда медсестер и взгляд людей, смирившихся со своей неизбежной смертью.
Но вместо этого встретила энергичная беседа пациентов, совсем не думающих умирать. Они
ходили по коридору с глупыми улыбками, делали зарядку, по-старчески кряхтя и смеясь при
этом над самими собой. Смех – это последнее, что можно ожидать услышать в хосписе. И
самое удивительное, пациенты ждали доктора.
Войдя в первую палату, Чадо в сопровождении медсестры остановился у первой
попавшейся кровати. Френсис Дэвид Монтана, шестьдесят девять лет. Глубокие морщины,
седина, выцветшие от старости глаза и столь непривычный для пациента здоровый румянец
на щеках. Старик смотрел в окно, довольно быстро заметив Лукаса.
– Мистер Монтана. – Лукас прочитал имя на листе с личным делом, прикрепленным к
кровати. – Вижу, вам лучше. Давление в норме, а сердце бьется как у молодого.
– Это были вы, да? Не надо прикидываться, будто вы с этим никак не связаны!
– С чем связан?
– Ночью! – Старик вскрикнул, как безумец. – Это вы сюда приходили! Вы что-то со
мной сделали! Отвечайте! Я скоро умру, да!? Ваше лекарство дает только временный эффект,
и боль скоро вернется! Дайте мне его еще!
Лукас устало вздохнул.
– Давайте уточним. Вы проснулись ночью, сами не зная почему. Чувствовали себя
необычайно хорошо. Потом какой-то неизвестный невидимый человек сказал, что вы теперь
здоровы и ничего ему за это не должны. И через несколько дней он с вами свяжется.
Старик оживился, довольно улыбнулся и попытался подойти к доктору. Но дорогу ему
преградил медбрат крупного телосложения.
– Я так и знал! Это все ваши фокусы! Когда боль вернется? Через час? Через два?
Фраза «Успокойтесь» имела бы сейчас обратный эффект. Боль сводила людей с ума.
Сама мысль о том, что она может вернуться, ввергала пациентов хосписа в состояние паники,
которая сейчас царила в голове этого старика. Люди боялись не боли. Они боялись
страданий.
– Мистер Монтана. – Чадо жестом попросил медбрата отойти. Надо установить
доверительное общение. – То, что я сказал, слово в слово за это утро рассказали мне десятки
пациентов с первого этажа. Если бы не это, увидев вас в столь хорошем состоянии, я бы
первым делом отправил вас на обследование. Вы выглядите слишком хорошо для человека,
который еще вчера был прикован к постели. Вы слышите это?
– Что слышу?
– Прислушайтесь.
Несколько секунд старик молчал, пытаясь услышать что-то ненормальное. На соседней
 25

койке Айша с кем-то говорила по телефону. Еще дальше толстушка Мэгги писала кому-то
СМС. Она все утро это делала. Трое других пациентов палаты прожигали взглядами спину
доктора, ожидая его вердикта. В коридоре слышались смех и простой женский плач в два
голоса. За годы жизни Френсис научился различать виды женского плача. Этот был далеко не
от горя. Облегчение, понимание, сострадание. Вот о чем ему говорили эти рыдания.
– Плач?
Лукас поднял указательный палец.
– Вы не слышите горя. Его особого звучания! Посмотрите мне в глаза, Френсис. Вы тут
жили какое-то время. Пусть будет жили, а не находились. А я работаю тут второй год. Горе
может пропитывать обычные слова хуже яда. Оно витает в воздухе. И даже в тишине этого
места его можно почуять. В том, как человек молчит, также можно заметить это горе. Вы
слышите сейчас это горе, мистер Монтана?
– Нет.
– Вы чувствуете это горе в себе? Это чувство безысходности?
– Нет.
– Для нас с вами, Френсис, чувствовать смерть поблизости – не пустые слова. То
чувство, когда на соседней койке лежит человек, накрытый простыней, ни с чем не
перепутаешь. Его вы сейчас чувствуете? Не торопитесь отвечать. Подумайте хотя бы пару
секунд.
Френсис понял, о чем его спросили. Это чувство знакомо только тем, кто смертельно
болен и чует свою кончину. Некое выработанное биологическое чутье на скорую смерть
поблизости. Оно словно ощущает некий запах от смертельно больных. Но сейчас это чутье
молчало, словно поблизости не было никого, кто собирался бы умереть. Более того, он не
чуял «этого» от самого себя.
– Вы хотите сказать, я не умру?
Чадо обернулся к пациентам, которые давно притихли и теперь слушали их разговор.
– Как доктор я не знаю, что с вами случилось. И потому не буду давать ложных
обещаний до получения данных обследования! Сейчас все вы выглядите полностью
здоровыми. Вчера вы умирали, а сейчас пишете своим близким, прося забрать отсюда. Не
надо прятать телефон, Айша. Я все видел! Дом смерти, вам страшно и все такое. Но это
событие затронуло не всех. Внизу есть еще четыре палаты, где состояние пациентов никак не
изменилось за эти сутки. Они злы! Они напуганы тем, что к ним никто не пришел! Они вам
завидуют и могут сделать что-нибудь необдуманное. Поэтому, пожалуйста, сохраняйте
спокойствие до получения результатов анализов. Если все будет хорошо, я буду первым, кто
пожмет вам руку перед тем, как вы покинете это заведение на своих ногах.
Пациенты начали хлопать в ладоши, аплодируя врачу. Слова Чадо Сандреса тронули их
сердца. Аплодисменты – это последнее, что ожидал услышать главный врач хосписа в своем
заведении.

***

# 2-е сутки после теракта / 76 дней до события Точки Ноль

День начался, откровенно говоря, странно. Ранним утром после ночной смены на
станции металлоприемки я вышел из автобуса и пошел в сторону пансионата. За мной тихо
поехала машина. Я остановился, и она остановилась. Триллер, черт вас всех дери. Только
новых проблем мне сейчас не хватало.
Новенький форд седан белого цвета. С места водителя вышел темнокожий парень.
Высокий, очень хорошо натренированный, на голове вьющиеся волосы, какие часто
встречаются у выходцев из Африки. Это самый темнокожий представитель, какого я
когда-либо видел. Инстинкты буквально кричали о том, что передо мной убийца. Не
любитель-маньяк, не псих и не герой пьяной драки с поножовщиной, а тот, кто убивал
осознанно, не сомневаясь в собственных действиях. Я помнил этот взгляд из детства. Помнил
 26

походку и плавные движения, чуть-чуть отличающие его обладателя от всех прочих людей.
Тело само приготовилось к побегу.
– Спокойно. Не делай резких движений, и никто не пострадает. Сделаешь шаг, и я
расценю это как попытку побега, – сказал он и посмотрел на меня, как удав на кролика.
Ноги будто прилипли к земле. Мужчина подошел на, казалось бы, обычную дистанцию,
но именно само расстояние между нами лишний раз доказывало правоту инстинктов. Если
бы у меня сейчас был нож, я бы не достал до него всего пол-ладони. Однако он за счет
большей длины руки мог убить меня прямо тут. Детали отличают профи от любителя.
– Хорошие инстинкты, мальчик. У тебя недостает навыков и опыта для понимания того,
как действовать в нештатных ситуациях, но талант налицо. Это упрощает дело. Подними
руку с браслетом.
Только сейчас я заметил, что у незнакомца на руке тоже браслет. Если мой имел семь
сплошных граней, то его был огранен иначе и выглядел как черный выпуклый драгоценный
камень с сотнями маленьких поверхностей.
– Значит, ты собиратель?! Впрочем, неважно. Когда два пользователя встречаются, они
могут коснуться браслетами друг друга, обмениваясь таким образом контактами.
– Кто вы?
– Неважно. Когда появляется новый пользователь, система отправляет к нему старых
опытных пользователей типа… людей вроде меня. Предполагается, что так строится сеть
знакомств. Новичок получает базовые знания и наставника. К счастью для меня, это все
делается на добровольной основе. А твое счастье в том, что тебе попался я.
– Почему?
Тело перестало слушаться, и я сломанной куклой рухнул на землю. Что это было? Я
вообще ничего не заметил.
– Видишь? Пожелай я тебя убить, ты был бы уже мертв. Бесплатный совет. Остерегайся
объединений так долго, как можешь. А мой контакт сотри. О, и последнее! Если ты
проживешь достаточно долго, однажды окажешься на моем месте, а твой ученик будет так же
валяться на земле. Тогда и ты поймешь, почему сегодня я так поступил.
Хлопнула дверь автомобиля, завелся двигатель, и вскоре вокруг стало тихо. Я пришел в
себя спустя пару минут. Тело плохо слушалось, будто я только проснулся или получил
хороший удар по голове. Осмотрелся: утро, вокруг никого. Открыл интерфейс браслета,
вкладку «Контакты». В ней красовался новый ID HU00177. Не стал его пока трогать.
Шатаясь, пошел в сторону дома. Тут немного осталось. Черт! За последние трое суток
сколько я спал? Часов шесть? Теперь еще и этот псих смог меня как-то найти.
Пришло сообщение.

HU00177: Удали сейчас. Или я вернусь и завершу начатое.

К черту такие знакомства! Сам справлюсь. Добравшись до дома, поел и провалился в

сон в надежде проваляться в постели часов десять. Как обычно, жизнь внесла свои
коррективы. В дверь стучали до тех пор, пока я не встал и не открыл. Марко оделся как на
свидание.
– Поехали! Все только тебя и ждут.
– Куда? Который час?
– Два часа дня, соня! Читал вчерашнюю рассылку? Члены студенческого сообщества
Харбор Колледжа сегодня встречаются в баре «Семь персон», в Нью-Даунтауне.
– А я тут причем? Марко, отвали. Я хочу спать.
– Не-не-не! Я тебя одного тут не брошу! Будешь пить вместе со всеми. Мы проводим
поминки по тем, кто из наших погиб на стадионе. Пока ты не сядешь в машину, я отсюда не
уйду. Давай, собирайся!
Ехали до бара на пикапе Марко, вытаскиваемом с парковки только по большим
праздникам. В салон набилось пять человек. Все любители халявы из пансионата, не
 27

желавшие платить за такси. Уже в дороге пришло второе уведомление о снятии с должности
президента студенческого сообщества за организацию преждевременных поминок.
Официально выживших еще не нашли, но это еще не повод говорить о том, что кто-то из
наших на стадионе погиб. В общем, студенты искали повод встретиться, напиться и всем
вместе пережить последствия довольно опасного происшествия.
Учитывая количество персон, приехавших на поминки-пьянку-проводы, бар был набит
до отказа. Я под предлогом усталости вернулся к пикапу Марко. Подошел к открытой части
кузова и сел, тихо потягивая через трубочку мятный безалкогольный напиток. Нет, в такой
толпе я больше никогда находится не буду. Я читал об этом. Люди, пережившие теракты в
метро, больше не заходят в вагон, если видят женщину в хиджабе. У меня что, появилась
психологическая травма?! Боязнь непредсказуемой толпы, которая не может постоять за
себя?! Сейчас все эти пьянки казались такой мелочью. Глупостью! Жизнь всего одна! Так
стоит ли тратить ее так глупо?
Приходила Долорес, пытаясь подкатить, пока сама пьяная и хватает смелости. Нет,
милочка! О твоих планах выйти замуж как можно раньше знали даже преподаватели.
Марко нашел меня спустя пару часов после начала гуляний. Я уже просто лежал в
кузове, наплевав на грязь и испачканную одежду. Чем меньше меня замечают, тем меньше
вопросов задают.
– Адрок-непьющий! Когда ты сказал в первый раз, я думал, ты шутишь. Во второй, что
тебе не нравится компания. В третий, что у тебя есть причины не пить. А ты оказываешь,
вообще не употребляешь?!
Судя по блеску в глазах, он уже выпил больше, чем нужно.
– Уже наклюкался?! Домой нас как повезешь, алконавт?!
– Вся надежда на тебя.
– Ты о чем-то переживаешь. Я вчера вечером заметил, когда ты на меня наезжать начал.
Из-за этого решил сегодня напиться?
Марко отвел взгляд.
– Глазастый, да? – Он погрустнел. – Миссис Шепард сказала то же самое. Родители
сказали, что не смогут оплатить следующий год учебы в колледже. А без этого я больше не
смогу жить в пансионате. К сентябрю мне надо будет искать жилье и работу.
– Так в чем проблема?! Возьми кредит на учебу. У нас так половина колледжа учится.
Марко погрустнел еще больше. Ему не надо было отвечать, все и так ясно. Банк по
какой-то причине отказал в кредите и ему, и его родителям. Высшее образование в Штатах
стоило от двадцати тысяч долларов в год. У нас в Хаборне оно обходилось почти в двадцать
пять плюс скидки на жилье для студентов в общежитиях и пансионатах. В моем случае учебу
оплачивали родители, а на комнату и еду я тратил деньги с подработок. Приходилось
крутиться сутками напролет.
– Понятно. Сегодня твоя последняя студенческая вечеринка. Поэтому ты хочешь
напиться и запомнить ее навсегда.
– Что-то пить расхотелось. Отвези нас домой.
– А Долорес и остальные?
Марко усмехнулся.
– Тающая шоколадка не будет ночевать дома. Остальные сами доберутся. Поехали! Ты
за рулем.
Вернувшись домой, довел вконец опьяневшего Марко до его комнаты. Отвез машину на
парковку, а сам занялся дальнейшим разбором полетов. Теперь можно было продолжить
исследования.
Размеры картриджей варьировались от SSS- до XXL-размера, сохраняя те же
пропорции уменьшения объема. То есть происходило снижение веса в десять-двенадцать раз,
перенося остаточный вес на сам картридж.
Когда имеешь такой браслет, сильно меняется представление о собственных
возможностях взаимодействия с миром. Например, карта отображает все известные ей кабели
 28

питания, помечая их цветами от светло-серого до темно-багрового. Чем больше мощность,

тем ярче цвет. За сутки целенаправленных опытов удалось узнать, какие типы сырья и их
источники лучше всего использовать.
T1 [сырье] – металл, керамика, стекло, камень.
T2 [сырье] – прогрессивные материалы, редкие металлы, полимеры [пластик],
биоматериалы [органика], целлюлоза [древесина], ткани, резина.
T1, как я сейчас понял, – это сырье первого технологического уровня. Эта
универсальная аббревиатура встречалась почти на всем, что связано с предметами от
CARD-браслетов. Сырье для картриджей «Металл» проще всего брать прямо в пункте
металлоприемки. Пока шеф не сможет доказать факт воровства, проблем не возникнет. Еще
металл можно просто выкупить, договорившись напрямую. «Керамика» – это фарфоровая
посуда, унитазы, раковина и, конечно же, керамическая плитка на полу и стенах. Со
«Стеклом» все понятно – пометил на карте все известные пункты приема стеклотары, свалки
строительного мусора и пункты приема металлолома в городе. Как ни странно, под
«Камнем» понималось буквально все, что мы привыкли им называть: от бетона до гальки.
Опять же на свалках этого добра навалом.
T2 – сырье и материалы второго технологического уровня. «Полимеры [пластик]», на
первый взгляд, можно легко найти в магазине. Но что могло быть дешевым источником? Как
ни странно, снова помогли пункты приема пластика для переработки. Также пометил на
карте магазины, продающие пластиковые трубы большого диаметра. С «Древесиной» все
еще проще. Поскольку расщепителю было все равно, какого качества сырье, он одинаково
принимал как сучки, дрова, так и бруски, купленные в строительном магазине. Пока покупка
дров оптом – самый дешевый из найденных способов легального закрытия этого вопроса.
Оставалось четыре типа картриджей: «Резина», «Ткань», «Биоматериалы [органика]» и
«Редкие металлы». В пригороде нашелся пункт приема резины на утилизацию, где местные
грузчики были готовы продать шины по пять баксов за штуку. Это и «Металл» от проволоки
внутри шины, и сама «Резина». С тканями все несколько сложнее. Изначально думал о том,
чтобы купить супердешевые тряпки на китайском оптовом рынке Лос-Анджелеса, но потом
пошел по пути упрощения, вспомнив, что расщепителю плевать на качество исходного
сырья. В итоге сходил на блошиный рынок, где люди продавали старую одежду, постельное
белье, чехлы на мебель и многое другое, что можно отнести к категории тканей для
картриджей. Пометил рынки на карте, также оставив себе заметку проверить слухи о том, что
стоковые магазины одежды после завершения сезона моды не выкидывают остатки товара, а
собирают их на специальных складах. Они их не продают из-за завершения сезона, но и
выкинуть не могут, так как это обесценит совершенные ранее покупки. Доля текстиля,
отправленного на вторичную переработку в 2025 году, не превышала 15 %. Другими словами,
эти склады с устаревшими вещами сейчас ломились от запасов.
Редкие металлы – это самый проблемный вид сырья в списке. Под это определение
подпадали как относительно знакомые литий, бериллий, титан, молибден, вольфрам, так и
множество других, о некоторых из которых я даже не знал. Куча страшных слов. На кой черт
обывателю знать, где достать килограмм неодима или празеодима? Спас опыт работы в
пункте металлоприема и титан, не понаслышке знакомый мне по прайсу с ценами. Титановые
сплавы часто встречались в медицине для имплантов, в авиа- и автомобилестроении, в
тяжелой промышленности, где требовалась высокая износостойкость и удельная прочность
материала. В общем, титан в самых разных видах довольно часто сдавали в пункты
металлоприемки. Если бы не это знание, я бы долго думал о том, как сделать такой картридж,
как «Редкие металлы».
Картридж с биоматериалами сделать оказалось проще всего. Фрукты, овощи, грибы,
мясо, птица, рыба и даже сено можно использовать как исходное сырье. Но был один нюанс!
При переработке рыбы, водянистых китайских груш и грибов выяснилось, что расщепитель
по большей части считал их водой, а не едой и потому учитывал от 10 до 30 % их массы как
долю биоматериала. Сено перерабатывалось почти со 100 % эффективностью.
 29

В первые дни я делал две партии батареек SSS-размера, так как энергии требовалось
очень много. Собрав нужное количество картриджей, я «напечатал» прямо в своей комнате на
полу первый стационарный расщепитель, стационарное хранилище и сборочную станцию.
Производство шло не внутри браслета, а снаружи. Он сам выступал в роли «Принтера
материи», заполнив всю комнату едким запахом озона.
Раздался стук в дверь.
– Адрок, что это за запах? Он дошел до женского крыла.
Миссис Шепард. Хуже быть уже не может. Прервать производство я не мог.
– Лабораторная по химии, мэм. Через двадцать минут запах пропадет.
– Откройте дверь, Адрок. Я хочу увидеть собственными глазами. Если вы делаете в
моем доме что-то незаконное, я немедленно вызову полицию.
– Я не могу прямо сейчас подойти к двери. Подождите двадцать минут.
– Откройте дверь немедленно! Я требую!
– Миссис Шепард, подождите двадцать минут. Можете хоть под дверями стоять, следя
за тем, чтобы я ничего не спрятал. Хоть копов вызывайте.
– Это последнее предупреждение, мистер Халдери. Или вы сейчас открываете дверь,
или освобождаете комнату к утру. Выбирайте! Я буду стоять здесь, пока не услышу ответ.
– А двадцать минут подождете?
– Это не смешно.
– Тогда у меня нет выбора. Я освобожу комнату.
– Хорошо… Я вызову полицию на всякий случай. Если они что-нибудь найдут, вы
будете иметь дело с правоохранительными органами, мистер Халдери.
«Вредная старая карга! Что, не дали сунуть нос в чужие дела на твоей территории, так
ты сразу решила выселить негодника? Ну и черт с тобой!»
Запах озона стал причиной того, что миссис Шепард, подумав, будто я варю в комнате
наркоту, все-таки вызвала копов. И разумеется, они ничего не нашли. Правду я сказать тоже
не мог. Поэтому меня выгнали из пансионата с пятьюдесятью баксами в кармане! Если бы не
Марко, живший в комнате напротив, даже не знаю, как смог бы вывезти все свои вещи. Он
одолжил машину, которой сам почти не пользовался. Старенький пикап с крытым кузовом.
Полночь. Обочина дороги. Я сидел на переднем сиденье машины, взятой у Марко, и
думал, где бы в одиннадцать часов ночи найти пистолет, чтобы вышибить себе мозги. Так
тоже бывает. Здоровому человеку хотя бы раз в жизни приходит в голову подобная мысль.
Стадион, болезнь отца, смерть Ричарда, чертов браслет, а теперь еще и из дома выгнали. К
кому обратиться?! Священник из прихода, в который я ходил по воскресеньям, сейчас спит, и
он не тот человек, к которому можно пойти. Во всяком случае, пистолета у него точно нет.
Бывают такие ситуации в жизни, когда ты остаешься один на один со своими
проблемами. Когда мне было двенадцать, мы с родителями бежали из Сирии. Так
получилось, что при незаконном переходе границы мы разделились. Они увели за собой
погоню патрульных пограничников. А я, как малолетний идиот, умудрился в темноте
наступить на мину. Щелчок – и ты больше не можешь двигаться. В любой момент с одной
или другой стороны границы может прилететь пуля и вышибить тебе мозги. Тогда, в темноте,
мне было так страшно, что я не знал, что делать дальше. Нельзя было даже позвать на
помощь. Что хуже всего, в такие моменты ты не осознаешь ценности собственной жизни в
глазах тех людей, которым ты нужен. Через двенадцать часов, стоя под палящим солнцем, я
думал: «Просто сдвину ногу – и все закончится». Моральная усталость, как вода, стачивала
камень разумных решений. Днем совсем рядом проехал автомобиль пограничников. Мимо.
Вечером с противоположной стороны вдоль минного поля ехала машина с прожектором на
крыше. Каким-то чудом меня не заметили. Той же ночью, под утро, меня случайно заметил
один из нелегальных проводников через границу, возвращавшийся один на оккупированную
территорию, откуда мы с родителями сбежали. Он должен был бросить меня! Те, кто воевал,
знают, что обычно именно так и делают. Посмотрев на меня полминуты метров с десяти, он,
ничего не сказав, пошел дальше. Тогда я чувствовал себя примерно так же, как сейчас. Не
 30

знал, что делать дальше!

Через несколько часов проводник вернулся в сопровождении сапера, который
обезвредил мину под моей ногой и исчез так же незаметно, как и появился. А проводник дал
еды, воды и на своей спине бесплатно перетащил через границу прямиком в убежище для
беженцев. Только дойдя до места, я узнал, что он немой. Они просто оставили меня в
безопасном месте и ушли.
Сейчас, сидя в машине, я осознал, что нынешняя ситуация – сущий пустяк. Вообще все,
что я пережил до событий стадиона и после него, меркло по сравнению с тем, что было в
Сирии. Плевать на крышу над головой. Пока я жив, я мог все исправить. Пока я жив, всегда
будет крохотный шанс на выздоровление отца. Я до сих пор не знают имен сапера и
проводника. Тогда нельзя было их называть. Но для беженцев они навсегда остались
невидимыми героями той войны.
Я наконец успокоил бушевавшую в душе бурю. Заснув в машине лицом на руле,
впервые за последние трое суток расслабился.

Глава 2. Потерянная правда

# 1-е сутки после Точки Ноль (посещения хосписа) / Спустя 78 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Отделение АНБ в Лос-Анджелесе, штат Калифорния
Новых материалов по делу «Храма Душ» почти не появилось, несмотря на поиск во
всех известных базах данных. Специалисты отдела информации посекундно восстановили
события на стадионе благодаря камерам прессы на вертолетах и уличным камерам
видеонаблюдения в радиусе трехсот метров вокруг стадиона. Проверили весь мобильный
трафик в мессенджерах, социальных сетях, провели триангуляцию всех сигналов мобильных
телефонов, находившихся в том районе на момент событий. Попытались найти бомжа,
одетого в мусорный мешок, которого видели недалеко от тайного выхода с места событий
спустя несколько минут после последнего взрыва на стадионе. Пусто! Ни живых свидетелей,
ни заложников, ни пойманных террористов. Что хуже всего – народ требовал крови
преступников. Скоро власти найдут козла отпущения для прессы, приговорив к смерти
невиновного. Кого-то, кого можно обвинить во всех преступлениях, чтобы успокоить
народные массы. Обычный ход бюро и политиков сверху. Правда как сама идея становилась
первой жертвой войны.
Ноэми Торес в очередной раз устало провела ладонями по лицу. Чертов недосып сведет
ее в могилу. Рядом на стол плюхнулась папка с новым делом.
– Не сейчас, Прайс. Шеф сказал работать только над делом «Храма Душ».
– Тебе это понравится. Какой-то тип вломился ночью в хоспис, вылечив семьдесят
восемь смертельно больных пациентов. А потом исчез, не оставив никаких следов.
– Долбанные фрики! Может, они цифрой ошиблись? Чудес не бывает, Прайс.
– Но это оно и есть! За одну ночь он вылечил тех, от кого отказалась медицина.
Посмотри отчет по анализам крови пациентов на второй странице.
Торес открыла папку.
– Неизвестный тип лекарственных препаратов. Остаточные следы стимуляторов,
анестетиков и антисептиков. Так, эту тарабарщину про внутренние органы я не выговорю.
Следы уколов на теле. Так, что я должна тут увидеть?
– Какова вероятность, что в одном городе произойдут два никак не связанных между
собой события, в которых использовались вещи, непонятные современной медицине и
военным технологиям?
– Хочешь сказать, этот неведомый спаситель из хосписа как-то связан с делом «Храма
Душ»?
– Прямых пересечений нет. Даже косвенных признаков. Но аналитики выдают
вероятность в 97 %.
 31

Торес перелистнула страницу.

– Ни примет, ни голоса, ни отпечатков пальцев, ни видеодоказательств. Пол неизвестен.
Голос изменен транскрибатором. Человек-невидимка в ночи. Данные о триангуляции
мобильных телефонов не дали четкого ответа. Этот парень знает, как именно его будут
искать. Как ты предлагаешь найти человека, который сделал все возможное, чтобы скрыть
информацию о себе?
Прайс пожал плечами.
– Во время учебы в Академии АНБ на криминальной психологии кураторы такие типы
личности описывали как «прямота в логике принимаемых решений». Он сказал, что свяжется
с пациентами через трое суток. Осталось еще два дня.

***

# 3-и сутки после теракта / 74 дня до события Точки Ноль

Мне хорошо запомнилось раннее утро в машине с вещами после выселения.

«Стадия Ноль, Адаптация. Время истекло! Успешно освоены 4/4 устройств

стационарного типа. Личное имущество 4/4, расходники 3/3. Изготовлены
инструменты: лазерный резак, универсальный нож, фонарь. Заготовлены запасы
еды и воды в Личном Хранилище. Показатель прохождения стадии адаптации
100 %. Адаптация успешно завершена».
«Разблокированы для покупки технологические карты T1 в объеме 100 %. Вы
можете приобрести их за Очки Сущности на вкладке Технологических Карт».
«Стадия Один, Режим Вербовщика [Стимулирование]: выберите задание,
выполните подготовку к тестовому заданию, найдите первого исполнителя,
проконтролируйте выполнение задания. Нижний предел прохождения – 1
завершенное задание. Верхний предел – 4 завершенных задания. Время на
выполнение 50: 56:27…26…25…»
«Подсчитаны Очки сущности пользователя – 98 ед. Лимит расширен
событием инициации».
«Внимание! Очки сущности – высшая ценность любого разумного индивида.
Настоятельно рекомендуем к моменту прохождения точки слияния иметь на
балансе не менее 10 очков сущности. Очки сущности отражают
биоинформационный потенциал индивида в инфополе планеты. Они создаются
новыми пользователями, подключенными к CARD-сети пионеров и могут быть
переданы другим пользователям только через события внутри CARD-системы до
прохождения точки слияния».

Если подумать над сутью сообщения про Очки сущности, то они по принципу работы
похожи на криптовалюту. Их количество ограничено общим количеством Очков у всех
пользователей сети и не меняется со временем. Конечно, если только к сети не подключается
новый пользователь, и общее количество очков немного вырастает. Косвенным
подтверждением этой гипотезы стала вкладка самого настоящего аукциона, на котором
пользователи продавали свои Очки сущности за доллары. Одно очко на торгах стоило аж
$3152, и цена только росла. Тем, кто хотел продать срочно, была доступна быстрая продажа
через ордера со срочным выкупом по меньшей цене. Это говорило о том, что Очки сущности
на самом деле очень важны и не стоило ими разбрасываться. Продать просто, купить или
заработать – сложно.
На следующий день я продал два Очка сущности, воспользовавшись быстрой
продажей, так как жить было не на что. Деньги передали через систему закладок уже через
пару часов, сообщив координаты тайника в Лос-Анджелесе. Их положили в обычную банку
из-под колы, спрятав под скамейкой в парке. Схожие схемы передачи товара использовали
представители даркнета.
На сплошной поверхности браслета появилась еще одна, восьмая грань. Она отвечала
 32

за Экран Заданий Вербовщика. Всего четыре вкладки, разбитых по рангам: I (Сбор

ресурсов)//II (Производство компонентов)//III (Обслуживание CARD-пользователей)//IV
(Миссия). Потыкал на каждую из них.

I (Сбор ресурсов) – доступно. Задания разного объема, от десятка

М-картриджей до сотни XXL-картриджей сырья. Заказы на сырье T3 и T4 вам
пока недоступны. Оплата Очками сущности.
II (Производство специализированных компонентов) – недоступно.
Требуется «ранг доступа производственного типа». Внимание! Ваш ранг «личный,
гражданский, расширенный» несовместим с «производственным». Данное
требование не может быть выполнено в будущем.
III (Обслуживание CARD-пользователей) – недоступно. Требуется от 75
выполненных заданий, доступ к T2 технологическим картам, оборудование личной
маскировки, техника подавления активной маскировки, летный или наземный
транспорт с активной маскировкой в регионе работы. Показатель выполнения
заданий – минимум 95 %. Депозит – двести Очков сущности. Награда за задания
выдается ресурсами T3 и T4 уровня, используемых пользователем.
IV (Миссия) – недоступно. Требуется допуск к T4 технологическим картам.
Невозвращаемый залог – тысяча Очков сущности. Показатель выполнения
заданий – минимум 95 %. Требуется: ранг доступа «специального типа»,
стационарное варп-оборудование, 250 и более выполненных заданий, от 75
активных агентов, наличие необходимых T3 и T4 компонентов в Хранилище на
момент выбора задания.

Только спустя пару часов я понял, как сильно недооценил размах событий, стоящих за
этими CARD-браслетами. Во-первых, система по каким-то неизвестным правилам отобрала
меня, назначив вербовщиком для агентов. Есть те, кто выполнял задания, и те, кто их
создавал, подготавливал почву, инструменты, формулировал условия и обеспечивал
исполнителей необходимой информацией. Некто невидимый для тех, кто выполняет задания.
Упрощенно, его можно назвать работодателем, который берет госзаказы и нанимает
сотрудников для их исполнения. Второе, куда более интересное открытие, заключается в том,
что существует минимум три разнонаправленных типа браслетов: гражданские,
производственные и специализированные. В-третьих, большая активность на аукционе очков
сущности с их постоянным дефицитом указывает на то, что пользователей CARD-браслетов
по меньшей мере несколько тысяч. И привычные деньги для них не имеют особой ценности.
К выбору первого задания я подходил с особой тщательностью, так как осознал всю
ценность Очков сущности. Система считала меня кем-то вроде сборщика ресурсов, уровень
самой простой и примитивной работы. Если делать быстрые подсчеты, на SSS-картридж
размером с полпачки сигарет уходило около полутора килограммов сырья. На SS-картридж
размером уже с крупный смартфон – около шести килограммов. На S-картридж размером с
тринадцатидюймовый ноутбук – порядка шестидесяти килограммов. Большая часть мелких и
стационарных вещей делалась именно из S-размерных картриджей. М-картридж – это что-то
вроде стандарта заказов. Потом идут сразу L-размеры. Возможно, сами заказы на сырье
создавали пользователи с браслетами производственного типа. M-картридж металла я еще ни
разу не делал, но размером он с системный блок. По скромным подсчетам, на один такой
потребуется около пятисот килограммов сырья. Весил он после переработки около сорока
килограммов. А минимальный размер заданий – десять картриджей М-размера с оплатой
всего в одно Очко сущности. Только энергии на это дело уйдет столько, что слезы на глаза
наворачивались.
Заказов было в избытке, но, видимо, собирателей ресурсов не так уж много. Металл
нужен всегда, цены стабильны. Пластика в избытке, и потому заниматься им менее выгодно.
На камень заказы небольшие, и просили в три-пять раз больше картриджей за одно Очко
сущности. Я не торопился. Прошла всего пара часов с того момента, как проснулся в
машине, в багажнике которой были все мои вещи. Мельком взглянул на почти шесть с
 33

половиной тысяч долларов, полученных за продажу двух Очков, и на кусающиеся цены на

технологические карты уровня T1. Негусто! Сначала нужно какое-то место, где я мог
свободно делать все, что захочу, не боясь, что меня оттуда выгонят, как это случилось в
пансионате из-за запаха озона.
Открыл с телефона крэйглист (сайт-доска объявлений), полистал предложения сдачи в
аренду помещений на окраине города неподалеку от промышленного района. Увидел
железнодорожную ветку и понял, что там проще будет найти кабель питания для откачки
электроэнергии. Ее мне будет требоваться много при таких заданиях. За пару часов удалось
отыскать помещение около старой железнодорожной станции, сдаваемое за символическую
цену. Приехав на место, поразился тому, как точно угадал. Электрички питались далеко не от
атомных реакторов на борту, а от рельсов снизу и кабелей питания сверху. Тут энергии
столько, что можно было больше не беспокоиться. Рельсы тоже натолкнули на мысли о
простых решениях моего вопроса. Нет, красть я их не собирался. Но на само задание по
сбору металла для картриджей взглянул под другим углом.
К двенадцати часам дня я уже подписывал договор аренды, заплатив за квартал вперед.
Осталось еще две тысячи долларов. Теперь можно приступать к планированию. В общей
сложности на первом технологическом уровне есть двадцать три доступных чертежа. Из
стационарных объектов – центр управления, пищевой комбайн, жилой модуль, зарядное
устройство для батарей.
Центр управления (5 о.с.) – это командный модуль размером с короткий грузовой
контейнер с кучей экранов внутри, позволяющий удаленно отслеживать статус
оборудования. Пищевой комбайн (2 о.с.), размером со стиральную машину, с кучей отсеков
под картриджи, может делать разную еду. Жилой модуль (3 о.с.) – это мини-комната
армейского типа, в которой человек может быстрее восстанавливать свои силы. В нем
действовало какое-то особое поле. Размеры те же, что у командного модуля. Зарядное
устройство для батареек (2 о.с.) приятно удивило. Длинный стол с рядами отверстий сверху
от самых маленьких до дыр, в которые влезали двадцатипятилитровые бутыли из-под воды.
Перечень вещей во вкладке «личное»: маска пассивной химзащиты (1 о.с.), маска
пловца (1 о.с.), гражданская универсальная одежда (1 о.с.), легкий бронекостюм (2 о.с.),
электроперчатка (2 о.с.). Первое, что нужно для защиты дыхания в опасных местах. Маска
пловца имела крохотный кислородный баллон на час погружения. Без ласт мало толку, но ее
также можно использовать в тех местах, где маска химзащиты уже не спасала. Универсальная
одежда – аналог рабочего комбинезона, тоже разных размеров. Легкий бронекостюм, судя по
описанию, спасал от выстрела из легкого и среднего огнестрельного автоматического оружия
со средней дистанции, но голову не защищал. Сугубо гражданское назначение.
Электроперчатка – средство самозащиты.
Из «инструментов»: ручной сборщик газа для газовых картриджей (2 о.с.), ручной
гравиподъемник для перетаскивания тяжелых грузов (2 о.с.) и глайдер (5 о.с.) –
транспортное средство, напоминающее скутер, парящее в полуметре над землей. Летать на
таком у всех на виду означало повесить себе мишень на шею.
Пожалуй, самое интересное оказалось на новой вкладке «Помощники». На первом
технологическом уровне были доступны: Дрон-помощник (10 о.с.), выступавший в роли
летающего склада вещей и мобильной платформы для трех мобильных
устройств; Сканер-картограф (13 о.с.), показывающий на карте помимо новых областей еще
и хорошо спрятанные линии электроэнергии, при необходимости мог удаленно
просканировать объект на предмет сырьевого состава; Медицинский дрон (37 о.с.). Как я
убедился, вещь невероятно полезная и стоящая, как и все выше перечисленные вещи вместе
взятые. Вообще все! Длинное описание говорило о том, что меддрон выступал в роли
платформы, которую можно улучшать, расширяя перечень проблем со здоровьем, решаемых
с его помощью в полевых условиях. И он тоже питался специальными картриджами
медицинского типа разных уровней от нулевого до четвертого. По умолчанию при наличии
начального картриджа нулевого уровня он мог в полевых условиях вколоть пользователю
 34

антидепрессант, успокоительное, нейростимулятор, заклеить опасную рану биоклеем,

вколоть обезболивающее и обработать участок тела антисептиком. Если на первом уровне он
мог делать такие вещи, с простейшим картриджем, то сможет ли он потом вылечить моих
близких от недуга?! Мысль развилась в нечто большее, но уже позже.
Последний вид дронов – это Дрон-курьер (15 о.с.), который, судя по описанию, нужен
был для незаметной транспортировки вещей из условных точек передачи товара. Когда я
выполню задание, надо будет где-то оставить картриджи, передав затем CARD-системе
координаты места. Товар заберет дрон-курьер. Таким образом, владельцы дронов лично не
присутствуют в местах передачи товара. Этот дрон имел встроенный модуль маскировки и на
ранних этапах использовался как невидимый дрон-разведчик.
Осталась неизученной вкладка «Расходники». Новый вид батарей T1 запасал втрое
больше энергии (5 о.с.). Энергопередатчик направленного действия (3 о.с.) позволял
передавать энергию без проводов, но само его действие можно было обнаружить по
сильному электромагнитному полю. Радиомаяк (1 о.с.) – крохотная штука с говорящим
названием.
На то, чтобы открыть все T1 технологические карты, требовалось сто тринадцать Очков
сущности. После покупки первой технологической карты я понял несколько важных вещей.
Первое и, пожалуй, самое болезненное: предметы из вкладок «Стационарное оборудование»
и «Дроны-помощники» уровня T1 и выше покупались за Очки сущности, а не
изготавливались самостоятельно. То есть заплатив 10 о.с. за дрона-помощника, я получал его
как посылку в тайниках где-то в черте города. То же относилось к стационарным объектам.
Они устанавливались поверх «Сборщика крупных объектов» как картридж размером 1 м³. По
сути, покупался этот самый картридж, который и назывался стационарным объектом.
Опытным путем удалось узнать, что это правило не распространялось на расходники, личные
вещи и инструменты. Исключение – глайдер. Возможно, и весь прочий транспорт.
Второе, попроще. «Модуль активной маскировки» можно поставить на любой дрон и
транспортное средство. Его цена – 10 о.с. Учитывая условия покупки дронов, стационарных
объектов, модуля активной маскировки, картриджей для медицинского дрона и пищевого
комбайна, можно смело говорить о том, что они относятся к категории «специализированного
производства», которое мне недоступно. Я сборщик ресурсов, а те, кто создавал дронов и все
остальное, – производители. По этой причине перечень того, что я мог сам сделать,
ограничен низкотехнологичными предметами, работающими как внешний модуль
CARD-браслета. Те же расщепитель, сборочная станция и стационарное хранилище –
функции браслета, вынесенные на внешний объект. Без браслета они как тело без головы. Не
работали вообще.
Проще говоря, все действительно ценные вещи покупались только за Очки сущности.
Разобравшись со всеми хитростями, глянул на то, сколько времени осталось. Таймер
обратного отчета на браслете показывал сорок два часа. Позвонив родителям, рассказал о
том, что меня выгнали из пансионата и я какое-то время поживу у друга. Если они узнают,
что я поселился в полупромышленном помещении возле железнодорожной станции, будет
слишком много вопросов. Хорошо, что в колледж идти не надо. Середина лета как-никак!
Поел в кафе, запасся там же едой на первое время и вернулся в свой новый дом.
Выбрал первый заказ от системы.

«Принят заказ от CARD-системы! Описание: изготовить 10 картриджей

металла М-размера. По факту выполнения заказа передать координаты точки
забора готового товара. Оплата: 1 Очко сущности. Время выполнения: 24 часа.
Штраф за провал задания: 5 Очков сущности».

«Стадия один, особое условие: создаваемые картриджи должны

производиться инициированными вами агентами».
 35

Последнее сообщение дало понять, что я мог сам подготовить сырье к переработке,
оставив новобранцу минимум работы, связанной с пока неизвестной ему системой. Ту же
доставку картриджей до тайника я также мог взять на себя. Цель задания – обучить агента
тому, как пользоваться CARD-техникой.
Поскольку на плечи выбранного мной человека ложился тяжкий труд, я приобрел
следующие вещи: центр управления, универсальное зарядное устройство для батарей,
гражданскую универсальную одежду, ручной гравиподъемник и контейнеры, которыми
назывались S-размерные версии стационарного хранилища, работающие на батарейках.
Лазерный резак мне уже известен, и чертеж на него не надо покупать. Это все, что
потребуется моему исполнителю для выполнения задания. Итого минус десять очков
сущности.
Пора искать первого инициированного агента. Достаточно было прикоснуться к телу
человека и подтвердить через интерфейс, что я хочу заключить с ним контракт. В течение
следующих десяти дней я мог выбрать момент, когда «окно контракта» появится перед ним.
Браслет будет только у меня. У человека появится интерфейс, видимый одному ему, но
не браслет. Инициированный человек – это удаленный терминал. А мой браслет выступал в
роли сервера, мощности которого задействовал агент. На сам контракт тратилось одно Очко
сущности. Плюс ко всему человек мог отказаться, и тогда Очко терялось безвозвратно.
Именно поэтому я не стал тратиться на покупку технологических карт. Кто знает, сколько
попыток мне потребуется?

***

# 1-е сутки после Точки Ноль (посещения хосписа) / Спустя 78 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Вашингтон, столица Соединенных Штатов Америки
Джозе Унико хотя и числился в ЦРУ, но скорее оно имело к нему отношение, чем он к
нему. Разведывательное сообщество США (USIC) состояло из семнадцати организаций, цель
которых – сбор информации в интересах страны. ЦРУ (CIA) искало информацию за
пределами страны через открытые источники и агентурную сеть. ФБР (FBI) – это внутренняя
разведка и полиция для дел, в которых затронут государственный уровень. И, наконец, АНБ
(NSA), выполняющее роль независимого разведывательного органа, специализирующегося
на информационной безопасности внутри страны и сборе информации в ее интересах по
всему миру. Цифровое око государства.
Остальные четырнадцать организаций прямо или косвенно имели отношение к разведке
США. То же управление по борьбе с наркотиками (DEA), разведка и контрразведка по
атомным проектам (OIC), контртеррористическая и финансовая разведка (TFI), управление
береговой охраны (CGI) также относились к Разведывательному сообществу. И все они
должны были как-то обмениваться между собой информацией для максимально эффективной
деятельности в рамках какого-либо крупного дела, затрагивающего интересы сразу
нескольких разведорганизаций. Так, в 2005 году появилась Интеллипедия, закрытая
Википедия разведывательного сообщества США, доступ к которой осуществлялся через
SIPRNet – пентагонскую версию гражданского интернета, используемую для передачи
секретных документов. Джозе Унико стоял у истоков проекта Интеллипедия. А когда его
детище было готово и начало не зависящую от создателя жизнь, он занялся следующим
проектом.
Официально Джозе числился помощником директора Разведывательного сообщества.
Но на деле отвечал за ту самую семнадцатую организацию, у которой не было официального
названия. Большая часть сотрудников даже не знала, на кого именно они работают.
Мониторинг информации, дата-центры, дата-инженеры, специалисты по
алгоритмизированному поиску. Когда директор АНБ говорил: «Сделайте запрос в
Организацию по этому делу», имелась в виду как раз вотчина Джозе.
 36

Когда в современном мире происходило что-то необычное, всегда оставались следы.

Так, пропажа группы туристов в Финиксе, штат Аризона, никак не была связана с
исчезновением сотрудника лесной противопожарной безопасности в Форт Провиденсе,
Канада. Затем появилась новость в местной газете Пунта-Аренас, Чили, об исчезновении
лесоруба. Добавилось сообщение о пропавшем охотнике из Норильска, Россия, и хозяйке
маленькой сезонной гостиницы в Тронхейме, север Норвегии. События, произошедшие в
разных уголках планеты, не связанные на уровне заголовков, оказались связаны поведением
пропавших людей незадолго до исчезновения. Покупка еды длительного хранения,
приобретение холодного и огнестрельного оружия, неожиданное появление денег и желание
везде платить наличными, а не картой. Джозе назвал свое новое детище – распределенный
вычислительный кластер, собирающий, сохраняющий и самостоятельно анализирующий
информацию в различных срезах, – Пауком. Стоило задать ему несколько ключевых
параметров поиска, как спустя сутки он выдавал подборку информации, включающую
данные из Интеллипедии, сводок полицейских отчетов, новостных сайтов и вырезок из
местных газет. Паук видел то, что человек обязательно пропустит. Невидимые связи между
событиями.
Загрузив отчеты АНБ, ФБР и ЦРУ о событиях, произошедших на стадионе «Гнездо»
в Лос-Анджелесе, Джозе дал Пауку возможность проранжировать слова из отчетов, давая
каждому из них определенный вес в результатах поиска. Создалось около тысячи поисковых
запросов по закрытой базе данных большого вычислительного кластера. Затем Паук отсек
нити-запросы с низким уровнем совпадения слов из отчетов, выдав ряд подборок
информации, обозначив их как «связанные события, но разворачивающиеся по разным
сценариям». Первое – пропажа людей в лесах. Второе – резкое возрастание военных
конфликтов по всему миру за последние восемь месяцев. Сюда же рост числа нераскрытых
убийств и пропаж без вести. В Китае счет пошел на сотни тысяч. Третье – возрастающий
спрос на рынке редких металлов. Четвертое – малозаметное исчезновение фермеров из ряда
мест в разных уголках мира. Паук считал, что незаметно для правительства произошло некое
событие, затронувшее все страны мира. В сводки попала информация и о таинственных
браслетах, дающих обладателю невиданные возможности. Впрочем, несколько человек,
разместивших эту информацию, уже попали в руки спецслужб родных стран. Поэтому более
конкретных данных Паук не нашел.
Передав информацию Говарду Хьюзу, директору АНБ, Джозе Унико вышел из своего
офиса и пропал. Спустя двенадцать часов бюро разведки в экстренном порядке объявило его
пропавшим без вести. Такие люди, как Джозе Унико, с высшим уровнем доступа к закрытой
информации, не имеют права исчезать без спросу.

***

# 4-е сутки после теракта / 73 дня до события Точки Ноль

С поиском первого агента возникли трудности. Я не боялся подходить на улице к
незнакомым людям и прикасаться, ставя метку для контракта. Спросить, который час или как
пройти на соседнюю улицу. Поводов для прикосновения хватало. Сложность в том, что, видя
выскочившее перед глазами окно в форме зеленого конверта с надписью «Неизвестный
пользователь хочет заключить с вами контракт. Согласиться/Отказаться», большинство людей
сначала впадало в шок и только потом, вникнув в текст, отказывалось от предложения. После
пятой попытки я понял, что большинство обывателей, несмотря на природное любопытство,
предпочтут мирную тихую жизнь такому вот сообщению. Кредит? Ипотека? Продать душу?
Они не знали, чего ждать от сообщения.
Удивительным было то, что первые пятеро, мужчины, отказались, а шестой кандидат,
молодая девушка, вместо «отказаться» нажала «согласиться». Саманта Хоуп,
афроамериканка, двадцать лет. Чертово природное женское любопытство! Мы общались
только через вкладку «Контакты и Сообщения», не видясь лично. Она потратила три часа на
 37

то, чтобы ознакомиться с инструкцией. Потом забрала из тайника предоплату за задание,

которое я для нее создал. Есть такая функция у восьмой вкладки браслета – «Задания».
Оказывается, принимая задания от системы, я также могу создавать на его основе задания
для исполнителей.
Саманта написала записку родителям, что пойдет на заброшенный склад. Да-да! Умная
девочка! Несмотря на риск, черт его знает какой контракт, непонятное сообщение и все
прочие непонятки, она все равно решилась пойти на неизвестный склад в пригороде. Но черт
возьми! Родителей все равно предупредила на случай, если я окажусь маньяком. Взяла с
собой шокер, перцовый баллончик и телефон с быстрым набором девять-один-один. Говорю
же, умная девочка! А кто бы не согласился за один вечер заработать пятьсот баксов
наличными за несколько часов?! Причем деньги ей дали вперед.
Но боже, как сложно работать с женщинами! Я потратил сутки на то, чтобы найти этот
чертов скрытый от лишних глаз склад, арендовать его, подготовить металл для переработки,
написать инструкции по тому, как чем пользоваться и найти первого исполнителя. Сделал
двенадцать батарей для автономной работы расщепителя, зарядил их и привез все на склад.
Саманте, умной девочке, надо было всего лишь взять ручной гравиподъемник и перетащить
им куски купленного мной металла в расщепитель! Я купил рельсы, дорогой товар, заказал
срочную доставку и сам их нарезал, чтобы максимально упростить задание для исполнителя.
Как можно было на процесс, который занимает тридцать минут, потратить три часа?!
Она не хотела надевать универсальный рабочий костюм, сделанный мной специально
для грязной работы, потому что думала, будто я за ней буду подглядывать во время
переодевания. Потом не могла понять, почему ручной гравиподъемник не работает с
дистанции более полуметра?! Он поднимает груз над землей, перекладывая незначительный
процент веса на сам инструмент. Как иначе эта хрупкая особа смогла бы поднять хотя бы
двадцать кило, не говоря уже о пяти тоннах рельсов, которые надо перетаскать в
расщепитель?
Потом ей стало любопытно, как пользоваться функциями интерфейса. Женщина, я сам
еще не разобрался! У агентов есть только пять вкладок – Аукцион, Карта, Сообщения,
Система и Задания. Хранилища, технологических карт и активных устройств, как и самого
браслета, у агентов нет. Еще у них была моя версия открытой карты, но без отметок.
Саманта могла продать свои Очки сущности через аукцион, о чем она, конечно же, спросила,
когда закончила перетаскивать металл в расщепитель. Система дала ей всего одиннадцать
Очков, что в пересчете на привычные деньги составляло примерно тридцать одну тысячу
долларов. Мы общались через чат, созданный в рамках выданного задания. Удобно!
HU04856-1: Сэр, я могу их продать?
HU04856: Да, можешь. Деньги передадут через тайник, где-то в черте города. Но я бы
не советовал продавать то, назначение чего не понимаешь.
HU04856-1: А что будет, если продам их все?
HU04856: Не знаю. Если количество Очков сущности опустится ниже десяти, даже я не
знаю, что с тобой произойдет. Может быть и такое, что Очки сущности отражают, сколько
тебе жить осталось.
HU04856-1: То есть я могу продать их прямо сейчас?
HU04856: Да, можешь. Но оставь хотя бы десять единиц.
HU04856-1: Но вы же сами сказали, что не знаете, что может произойти? Может, ничего
не случится?
HU04856: Не могу сказать всего, что мне известно об интерфейсе, но будь уверена, что
это не игра с легко доступными деньгами. Скорее работа и членство в закрытом клубе с
доступом к технологиям будущего. Тебе оказали доверие, предложив выполнять задания за
очень хорошую оплату. Но продавать все Очки сущности я бы не советовал. Ты с тем же
успехом можешь продать почку, половину печени и стать донором костного мозга. Получишь
кучу денег и непредсказуемые последствия для здоровья.
HU04856-1: Значит, я умру?
 38

HU04856: Мне неизвестны последствия снижения баланса ниже десяти. Но я бы не

стал нарушать рекомендации существ, которые способны создать такие технологии.
HU04856-1: Мистер, а кто вы такой?
HU04856: Такой же человек, как и ты. Тебе хватит и такого знания.
Мы начали диалог в три часа дня. В шесть она выехала. В семь начала работать. В
двенадцать ей уже вовсю названивали родители, спрашивая: «Что означает эта записка?! И
где ты сейчас?!» Грозили полицией и домашним арестом. В полночь, когда расщепитель
закончил делать десятый картридж, я увидел это через интерфейс «Главного центра
управления», стоящего прямо у меня дома. Наконец я смог оценить всю пользу, приносимую
этой массивной штуковиной размером с маленький грузовой контейнер. На экране с картой
отображался склад, отметка расщепителя стационарного хранилища, запас энергии в
батареях, очередь в работе и уже сделанные вещи. А еще я видел отметку девушки, сидевшей
в паре метров от расщепителя.
Отпустив Саманту домой, проследил за тем, как она покинула склад, и только потом
приехал туда сам. Карта в браслете выполняла ту же функцию, что и в главном центре
управления. Я виделу в реальном времени все оборудование и подключенных агентов. Пять
тонн металла превратились в десять М-размерных картриджей весом около сорока
килограмм каждый. При перемещении их в контейнер с активной подпиткой от батарейки вес
упал раз в десять. Общий вес контейнера стал около сорока пяти килограмм. Пришлось
перетаскивать его в багажник пикапа гравиподъемником.
Я оставил контейнер недалеко от моего нового дома, отправив через систему
координаты тайника. Спустя всего час пришло новое сообщение.

«Подтверждено выполнение заказа! Описание: изготовить 10 картриджей

металла М-размера. Оплата: 1 Очко сущности, переведена на ваш баланс».
«Стадия Один, Режим Вербовщика [Стимулирование]: выполнено 1
тестовое задание силами исполнителя. Верхний предел – 4 выполненных задания.
Оставшееся время на выполнение 09:44:02…01…00…»

Сумасшедшие были деньки! Двое суток назад меня выгнали из пансионата, и я не знал,
что делать дальше. А сейчас у меня было новое, весьма странное жилище около
железнодорожной станции. Я снял склад на свой страх и риск и теперь боялся, что родители
Саманты могут вызвать туда копов. Покупал рельсы, резал их, прятал предоплату в тайнике
для Саманты, готовил склад, делал стол-зарядку для батарей и энергопедатчик, который
теперь выкачивал энергию из линии ЛЭП недалеко от дома. Устал, и не было никакого
желания браться за еще одно задание. Формально я уже выполнил условия этой непонятной
первой стадии. Поэтому решил отдохнуть.
Пока бегал с заданием, уже наступило два часа ночи. Распаковал вещи, так и лежавшие
по коробкам после переезда. Оставил родителям голосовое сообщение, что со мной все в
порядке. Заглянул в карту, проверив, как там дела у Саманты. Судя по тому, что она все еще
дома, родители решили не вызывать копов для разборок. На вкладке «Задания» произошли
неприятные изменения. Теперь для зарабатывания одного Очка сущности надо было сделать
уже одиннадцать картриджей. Просмотрел заказы на другие виды сырья и понял, что это
своеобразный открытый аукцион. Скорее всего, заказы на сырье создавали те самые
таинственные «производители», диктуя условия рынку. Если на их задание никто не
соглашался, они понижают запросы на количество картриджей за одно Очко сущности. Черт,
как же сложно их зарабатывать!
В десять часов утра, когда я завтракал дома, выскочило новое сообщение.

«Баланс Очков сущности агента HU04856-1 равен нулю. Агент более не

активен и удален из списка контактов».

С моей карты пропала Саманта Хоуп. Могло произойти все что угодно. От неизвестных
 39

мне правил работы с агентами и смерти до рэкета со стороны других владельцев браслета.
Сам я не нашел способа передавать Очки сущности другому пользователю напрямую. Только
через аукцион. Да и черт с ним! Из любопытства я съездил к дому, где жила Саманта, и
увидел эту дуреху, выглядывающую из окна второго этажа. Радостная, здоровая и вполне
живая. Значит, решила продать все Очки сущности?!
Сидя в машине, я сожалел о потраченных на это задание Очках. Шесть попыток найти
агента плюс покупка оборудования, трата времени на подготовку и обучение. И все ради
того, чтобы другой человек заработал тридцать одну тысячу долларов за одни сутки. Или
первый блин комом, или я сделал что-то не так.
Вернувшись домой, из любопытства купил схему «ручного сборщика газов». Он
выглядел как крупных размеров пульверизатор, втягивающий в себя воздух. После часа
работы в личном хранилище браслета появился SSS-размерный картридж кислорода. А в
списке заказов – новые предложения по изготовлению картриджей газа.
T1 [сырье] – Водород, Кислород, Азот, Фтор.
T2 [сырье] – благородные газы: Аргон, Криптон, Неон, Ксенон, Радон, Гелий.
Ситуация сложилась интересная. Заказы есть, но очень мало и на плохих условиях.
Видимо, «производители» не особо нуждались в таком сырье для своей работы.
В два часа дня время, данное браслетом, истекло.

«Стадия Один, Режим Вербовщика [Стимулирование]: выполнено 1

тестовое задание силами исполнителя. Верхний предел – 4 задания.
Результативность 25 % от максимума. Получен доступ к технологическим
картам T2 уровня. Бонусные технологические карты не открыты. Пользователь
освоил Стимулирования Агентов в минимальном объеме».
«Стадия Два, Режим Вербовщика [Поиск пределов]: увеличить число
активных агентов до 40. Верхний предел – 100 активных агентов. Выполнить 250
и более заданий. Приобрести и освоить все доступные технологические карты
стационарного типа. Иметь на балансе 200 и более Очков сущности к концу
стадии. Время на выполнение 1599: 59:27…26…25… Штраф за
невыполнение – уничтожение браслета».
«Разблокированы для покупки технологические карты T2 в объеме 100 %. Вы
можете приобрести их за Очки сущности на вкладке Технологические Карты».

Времени дали чуть больше двух месяцев. Сами условия выполнения отчасти совпадали
с требованиями к заданиям третьего уровня. Если добавить оборудование для маскировки,
которого я пока не видел, то получится один в один.

***

# 2-е сутки после Точки Ноль (посещение хосписа) / Спустя 79 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Полуавтоматический программный комплекс Паук. Процедура автоматической
проверки телефонных переговоров, производимых через вышки связи GMS и CDMA.
Транскрибация телефонного разговора (перевод аудио в текст):
– Привет, Лили! Это Дерил Стретфорд. Не помнишь? Мы познакомились в
Миннеаполисе на экспериментальном лечении в клинике Махинды Агадри. Первая стадия
испытаний, забор анализов в онкологическом центре. Ты была в белой блузке и желтом
пиджаке. С разноцветной бабочкой на груди… Да! Тот самый Дерил, которого убрали с
испытаний на второй фазе исследований. Весело тогда было!.. Я выиграл наш спор!
Помнишь, ты сказала, что, если я поправлюсь, ты согласишься сходить со мной на свидание?
Нет, не ремиссия. Господи! Я сам не верю, что говорю это, но случилось чудо! Я полностью
здоров. Меня выписали из хосписа пару часов назад… Лили, я абсолютно серьезен. Знаю,
мои слова звучат как ужасная шутка для людей вроде нас, но это чистая правда. Я до сих пор
 40

по привычке тянусь за шприцами и только потом вспоминаю, что они мне больше не нужны.
Даже аллергия на пыльцу пропала. Поищи новости про хоспис Святого Иосифа в
Лос-Анджелесе… Я побывал одной ногой в могиле не для того, чтобы потом врать девушке,
которая мне нравится. И уж тем более не стал бы шутить с такими вещами. Прочти
информацию и перезвони мне… Ловлю тебя на слове. Я пока забронирую столик в
ресторане… Уверен был, что ты согласишься! Я сам бы согласился, узнай я такое.

***

# 5-е сутки после теракта / 72 дня до события Точки Ноль

Если рассмотреть стадии в браслете как этапы моей жизни, то сейчас начался
принципиально новый. Сначала я знакомился с тем, что он делает, из любопытства, пытаясь
понять связь между ним и «Храмом Душ». Слишком схож был технологический уровень
вещей, которые мы использовали. Потом пытался соответствовать ожиданиям создателей
браслета, занимаясь делами, которыми никогда раньше и не подумал бы заниматься. Где я и
где наем людей?! А сложность этапов росла по экспоненте. Сейчас CARD-система дала
примерно шестьдесят семь дней на выполнение двухсот пятидесяти заданий. Это примерно
по четыре задания в день, включая запас времени на непредвиденные обстоятельства.
Скорее всего, я что-то делал не так. Даже если нанять людей, следующие два месяца
будут походить на работу белки в колесе.
Следующий день я посвятил отдыху и разбору накопившихся дел. Заехал в колледж и
заранее взял академический отпуск, сказав, что мне надо больше времени на уход за
родителями. Куратор что-то хотел сказать, но сдулся после довода о раковом больном. Я бы
плюнул на учебу, откажи мне колледж в просьбе. Семейный ужин начался в спокойной
обстановке. Родители вели себя точно так, как им рекомендовал доктор. «За оставшееся
время расскажите близким, как сильно вы их любите», что на языке врачей означало
«приготовьтесь умереть».
После небольшой ссоры, несмотря на поздний вечер, я решил не оставаться в доме
родителей и поехал к себе. Навигатор показал около сорока минут езды. По пути начал зевать
из-за недосыпа последних дней. Заехал в одно из придорожных кафе с говорящим названием
«Джон Коффи».
Присев в дальнем углу, сделал стандартный заказ. Через десять минут мне принесли
отвратительный кофе, омлет «выплюнь гадость» и жареные тосты с соленым мармеладом.
Господи, откуда они вообще взяли такую дрянь?! Да еще и эта странная жара в помещении.
За соседним столиком сидела компания из четырех человек. Две пары, молодые, не
старше тридцати, судя по разговору, из Кливленда, решились на длительное путешествие в
доме на колесах. Табачный дым стоял до потолка, громкий смех, вкус противного напитка и
ночь за окном. Вот она, настоящая Америка.
К кафе подъехал серебристый форд с номерами из другого штата. Из него вышел
мужчина возрастом ближе к пятидесяти. Огляделся, увидел кафе и посетителей. Зашел
внутрь, снова огляделся и, наконец, заметил в углу меня. Мы встретились взглядами. Он
снова помедлил и пошел в мою сторону. Я отвел взгляд, но он все равно подошел и сел за
мой столик.
– Страх утраты бесполезен. Вместо этого проживи жизнь настолько ярко, насколько
можешь.
В Лос-Анджелесе сумасшедшего можно встретить, просто зайдя в магазин за пачкой
чая.
– Сэр? Я могу вам помочь?
– Широта опыта определяет широту мышления. Не ограничивай свои возможности
кругозором.
Непонятный тип ушел в собственные мысли. Глаза на секунду будто потухли, и он
замолк.
 41

– Сэр? С вами все в порядке?

Он встрепенулся, бормоча себе под нос.
– Да… конечно… только такой тип мог сделать подобное. Абстракция, отрицание,
движение, порождающее движение.
Подошла официантка, но этот тип ее даже не заметил. Только когда она отошла, он
неожиданно схватил меня за руку с браслетом и сказал:
– Все начинается у нас в голове! Ну конечно! Все начинается у нас в голове. Самое
важное – это образ мышления!
Неизвестный выскочил из-за столика и как сомнамбула побрел к выходу, бормоча себе
под нос что-то невнятное. Я хлебнул кофе и чуть не выплюнул его. Как я вообще мог пить
эту гадость! Главное, сон как рукой сняло. Пора домой.
Видимо, ложиться в кровать не раньше двух часов ночи вошло у меня в привычку.
Пытаясь заснуть, я и так и эдак пытался подойти к проблеме следующего этапа, не понимая,
какое именно из противоречий не дает мне покоя.
Самой большой проблемой оставалось чрезмерное искушение агента продать Очки
сущности и пропасть с концами. Фактически я давал человеку тридцать тысяч долларов с
просьбой подержать их у себя, пока он со мной работает. Это искушение! Мало кто в своей
жизни держал столько налички в руках. Сами деньги они ценили больше, чем возможность
работы с вещами, выходящими далеко за пределы их понимания. Проще говоря, они не
ценили саму возможность работы со мной. Деньги для них важнее.
Вторая по сложности проблема – в больших расходах Очков сущности на вербовку.
Пять человек отказались, и только один согласился. Вариант личного знакомства с агентом я
не рассматривал, так как это слишком опасно для меня. Можно было поискать энтузиастов
через форумы, но это попахивало бредом и отсутствием анонимности. Как бы
сформулировать противоречие? Надо, чтобы люди знали о возможности контракта и
соглашались на него, сами желая сохранить статус моего инкогнито. Плюс были
заинтересованы в работе со мной больше, чем в возможном заработке денег с продажи очков
сущности.
Третья – слишком большие расходы по времени на одну простую работу. Имело смысл
разбить работу на этапы, поручая ее разным исполнителям? Более чем разумно. Четвертая –
поиск дешевых источников сырья для картриджей и плавающие цены на рынке заказов. Были
и пятая, и шестая, но первые две – самые важные. С третьим и последующими я как-нибудь
разберусь. Для этого этапа самым важным было наличие исполнителей. Платил я
привычными им деньгами, а не Очками сущности, поэтому проблем с финансированием не
должно возникнуть. Думаем, думаем… и засыпаем.

***

# 10-е сутки после теракта / 67 дней до события Точки Ноль

Тот сумасшедший из кафе натолкнул меня на правильную мысль. Если через два месяца
браслет самоуничтожится из-за невыполнения условий прохождения стадии, то мне стоило
сейчас начинать предпринимать более рискованные шаги и постараться взять от его функций
максимум. Мои прошлые действия были продиктованы предыдущим жизненным опытом. Я
не специалист по производству, планированию или управлению людьми, и, как следствие,
принятые мной решения опирались на опыт, которого сильно недоставало для задач
подобного масштаба. Если своих мозгов не хватает, привлеки чужие. Ответ был на
поверхности, но при этом противоречил требованию о конспирации и анонимности. Если
добавить к этому проблему с агентами, получалось совсем грустно.
После открытия T2 технологических карт появилась возможность покупать и делать
следующие вещи.
Стационарные предметы: Генераторы энергии – солнечные (2 о.с.), био (4 о.с.), газ (2
о.с.), ядерные (6 о.с.), термо (10 о.с.). Стационарная установка для сбора газов (5 о.с.).
 42

Стационарные аккумуляторы большой мощности (5 о.с.). Медицинский модуль (25 о.с.) –

лечит до двух людей за раз.
Личное: Усиленная каска с маской (2 о.с.), гидрокостюм (2 о.с.), комбинезон-хамелеон
(4 о.с.), гражданский бронежилет (2 о.с.), станер (4 о.с.), армированная одежда (4 о.с.).
Дроны-помощники: Автономные сборщики сырья (12 о.с.), Дроны-щитоносцы (15
о.с.), Подавитель полей маскировки (15 о.с.), Подавитель электроники (15 о.с.),
Дроны-строители (8 о.с.), Дроны-копатели (8 о.с.).
Расходники и инструменты: батареи T3 (4 о.с.), модуль полевого лагеря (4 о.с.),
топливные стержни (4 о.с.), гравикар (20 о.с.).
От отца мне досталась импульсивность: действие опережало мысль, но в другой форме.
Зачастую я неосознанно действовал просто потому, что считал: так правильно. Так было и в
детстве, когда семью соседей расстреливали, а я прятал на чердаке Чуни, одного из их детей.
Когда рейд закончился, сколько криков было! Да, поступок поставил всех жителей нашего
дома перед угрозой расстрела за укрывательство. Если бы рейдеры нашли у нас Чуни, под
расстрел попали бы и мы. Но сколько бы отец и мама ни ругались, я все равно считал, что
поступил правильно. Иногда быть правильным сложнее, чем умным.
Три дня я жил с чувством, очень схожим с тем, что было при спасении Чуни. Делать
нечто одновременно плохое и правильное – это как гражданская война с самим собой. Какое
бы решение ни принял, все равно часть тебя будет считать, что поступил плохо.
Через интернет я нашел в Лос-Анджелесе адрес места, где проходили встречи
добровольных самоорганизующихся терапевтических групп для ветеранов боевых действий,
ставших инвалидами после службы в армии. Когда солдат возвращается с фронта,
лишившись руки или ноги, выясняются очень интересные детали. Он больше не нужен
своему государству! Его отлучают от армии, которая стала ему второй семьей. Вдобавок ко
всему его отправляют на гражданку, где мирные жители смотрят на него как на инвалида,
проявляют жалость и не дают устроиться на нормальную работу. Ветеран боевых действий
чувствует оторванность от мира. В терапевтических группах им оказывают
специализированную психологическую помощь. Человек должен сам осознать, что ему
нужна такая помощь, чтобы прийти туда.
Припарковал пикап около двухэтажного здания офисно-складского типа. Замазал
номера грязью. Недалеко проходила стройка бизнес-центра, создавая постоянный шумовой
фон. Людей тут ходило немного. Машины рядом не парковались из-за отсутствия мест. Как
правило, аренда помещений в таких районах стоила очень дешево. Самое то для
добровольных встреч подобных групп.
Мерзкое чувство. Пока планировали побег из страны, метались между лагерями
беженцев, я насмотрелся на ужасы войны. Но всегда возникает холод в груди, когда
смотришь на человека, лишившегося конечности. Плохое, но правильное действие я уже
совершил. Надев костюм-хамелеон, я ворвался на собрание ветеранов и оглушил двенадцать
человек из станера, сделанного на принтере материи. Люди с ограниченными
возможностями, напуганные, невооруженные, были не готовы к такому повороту событий. Я
чувствовал омерзение по отношению к себе и своему поступку, но по-другому они бы мне не
поверили.
Станер – оружие дистанционного оглушения, оказывающее резкое электромагнитное
воздействие на центральную нервную систему человека. Раздается резкий звук «бзз»,
человек дергается и падает на пол. Проверил пульс – все живы. Была вероятность, что у
кого-то из ветеранов установлен электронный кардиостимулятор, но все обошлось. Через
полчаса-час они очнутся.
Когда все было закончено, я оттащил тела к одной из стен, прислонив их к ней спинами.
Потом поставил открытый ноутбук с онлайн-трансляцией. Положил рядом записку.
«Даю слово, что верну вашего товарища в целости и сохранности в течение
следующих трех часов. Через этот ноутбук вы сможете с ним говорить, слышать и видеть
все, что будет происходить. Я не причиню ему вреда. Чтобы вы поверили, что я не совсем
 43

псих, оставляю вам тридцать тысяч долларов залога. Через означенное время я вернусь в
эту комнату вместе с вашим другом».
Подключив к ноутбуку зарядное устройство от сети, закончил раскладывать вещи.
Деньги, пустой конверт из-под них, записка, несколько бутылок воды. Плохое, но правильное
дело. Мерзко. Один из лежащих у стены был совсем молодым парнем. Лет двадцать, мой
сверстник, только без обеих ног ниже колена. Пришлось его бессознательное тело
упаковывать во второй костюм-хамелеон и кое-как тащить до пикапа, припаркованного
рядом. Спецодежда давала слабый эффект маскировки, как от размытого изображения.

Глава 3. Людские сердца

# 10-е сутки после теракта / 67 дней до события Точки Ноль

Место проведения добровольных групповых встреч для пострадавших ветеранов войны
Тридцать минут спустя сержант Хайтен, как самый крепкий из собравшихся в зале
парней, очнулся первым. Будучи военно-полевым медиком, он сразу понял, что их оглушили.
Сильная головная боль заставила поморщится и принять более удобную вертикальную позу.
К горлу подкатила тошнота. Не здесь! Нельзя у всех на виду проявлять слабость.
Неизвестный, напавший на них, додумался оставить им воду в бутылках, зная, как они себя
будут чувствовать. Как будто бывшие солдаты будут ее пить! В армии им всем вбили в
головы: не брать продукты, прихваченные из зоны боевых действий. Нынешний случай мало
чем отличался.
На экране ноутбука показались две смазанные фигуры. Помещение похоже на
небольшой кубрик с двумя лежанками странного вида. Будто подушки с прозрачным гелем.
Позади коек расположены стойки с восемью крупными контейнерами. Один, судя по виду,
содержал воду. Два имели красный цвет. Оставшиеся пять промаркированы: T0, T1, T2, T3,
T4.
Смазанная фигура, недавно ворвавшаяся на собрание, положила на лежанку мешок с
теми же свойствами маскировки, что была надета на нем самом. Расстегнул молнию. Теперь
стало ясно, что на койке бессознательное тело Сэма Пейджа, паренька, недавно
присоединившегося к их группе.
– Какого хрена ты делаешь?! Эй, ты! Каким моральным уродом надо быть, чтобы
напасть на безногого парня?!
Смазанная фигура на экране повернулась.
– А вы рано очнулись, сэр. Записку уже прочитали?
Мельком пробежавшись по тексту, Хайтен все понял. Плохо! Если этот псих решил
поиграть в хирурга, у Пейджа нет шансов спастись. Поэтому этот тип взял заложника,
который не мог убежать.
– Я уже вызвал полицию! Они найдут тебя по сигналу с этого ноутбука.
– Сэр, как вас зовут?
– Хайтен. Сержант Джон Хайтен, военно-полевой медик, первый экспедиционный
корпус морской пехоты.
– Сержант Хайтен, начнем с того, что я применил против вас станер, оружие, действие
которого основано на мощном направленном выбросе электромагнитного излучения. Скорее
всего, ваши мобильные телефоны выведены из строя. От импульса также могла пострадать
другая техника в комнате. На всякий случай я перерезал телефонный и интернет-провода.
Дверь заперта снаружи вашими ключами. Да, у вас есть ноутбук, и при большом желании вы
можете вызвать полицию через него. Однако я бы не стал этого делать. У меня есть причины
так поступать. Я гарантирую здоровье всем, кто сейчас в комнате, и тому молодому человеку,
что лежит на койке медицинского модуля.
Медицинский модуль? Почему этих ненормальных с каждым годом становится только
больше?
– Как я могу к вам обращаться?
 44

– У меня нет имени. Обращайтесь, как вам удобно.

– Давайте успокоимся и поговорим, хорошо?! Что вам от нас нужно? Деньги?
– Боюсь, слова тут будут бесполезны. Вы не поверите, пока не увидите все
собственными глазами. Сержант, приведите в чувство ваших коллег.
После трех минут безуспешных переговоров Хайтен так и не смог получить какой-то
вразумительный ответ. Кто он? Зачем напал и похитил человека? Что ему нужно? Успели
прийти в себя Норман, Абрамс, Томас, Мак-Дью и Робинсон. У Брукса сильная мигрень, и он
едва в сознании. Станер затронул области мозга, пострадавшие после контузии. Роджерс и
Майкли вели себя как пьяные. Браун и Перкинс дышали тяжело, но уже в сознании.
Когда все очнулись, неизвестный запустил свое непонятное устройство, попутно
объясняя, как оно работает.
– Это медицинский модуль, устройство стационарного типа размером три на три метра
и высотой два с половиной. Внутри койки для пациентов, позволяющие проводить две
процедуры лечения параллельно. Питается от стационарного генератора энергии через
кабель питания или батареи М-размера. Высокий расход энергии!
На экране тело Сэма Пейджа практически с головой было окутано серебристой массой,
появившейся из подкладки снизу. Десятки манипуляторов сверху делали точечные инъекции
той же субстанцией. Сержант Хайтен похолодел внутри, увидев, как Сэм Пейдж по
сантиметру начал лишаться остатков ног ниже колен.
– Какого хрена ты делаешь?!
– Спокойно! Вы же врач, мистер Хайтен. Вы видите процедуру восстановления тела.
Медицинские нанороботы удаляют следы спила на костях, рубцовую ткань в местах разрыва
мышц, связок, нервных тканей и кожи, восстанавливая участки утраченной плоти на
конечностях. За основу берутся данные из ДНК пациента, соответствующие его
биологическому возрасту и нормальному физическому развитию. Проще говоря, как бы
выглядели ноги этого парня, будь он здоров. Утраченные ткани в конечностях, кости,
мышцы, связки, кожа и нервные ткани заменяются биосинтетической самораспадающейся
основой с уже внедренными стволовыми клетками пациента. По мере распада синтетических
тканей их будут заменять новые, абсолютно здоровые клетки самого пациента. Полное
восстановление займет от двух до трех месяцев. В это время не рекомендуется усердствовать
с нагрузками типа спорта. В этот период временные конечности ничем не будут отличаться от
настоящих. Биосинтетические импланты делаются на основе его собственных клеток. На
ощупь плоть ощущается как настоящая.
Сержант Хайтен был тем, кто организовал эти собрания для групповой психотерапии.
Поэтому сейчас он чувствовал, что несет ответственность за то, что происходило. Этот псих
говорит о вещах, которые сам не понимает. Какая, к черту, биосинтетика?! Если бы подобные
технологии существовали, сам Хайтен уже знал бы о них. В этот момент он неосознанно
коснулся обрубка ноги, кончающегося в области бедра.
– Почему я… мы должны верить тебе?
– Уже на ты, да? Впрочем, неважно. Верьте делам, а не словам. Я попросил три часа
времени, потому что примерно столько занимает процедура восстановления утраченных
конечностей. Быстрее – значит с риском что-то сделать неправильно. Фактически сейчас идет
сборка ног на клеточном уровне с использованием принтера биологических тканей. Само
тело очищается от токсинов, шрамов, удаляются следы застарелых переломов, исправляются
нарушенные функции работы внутренних органов. Что у него с глазом?
И это заметил?! Хайтен нахмурился.
– В левой глазнице пластиковый имплант. Осколок мины лишил его глазного яблока.
– Восстановим. Глаз – часть нервной системы, в первое время будет немного
непривычно. Когда он очнется, вам надо будет объяснить ему, что легкий дискомфорт в
рамках нормы. Также медицинский модуль восстановит запас крови, чтобы пациент не
страдал после операции от анемии. Теперь о грязном и неприятном. Вот эти два бака.
Размытое пятно на экране подошло к медицинскому модулю и постучало по бакам под
 45

койкой.
– В них скапливаются отходы. Мертвые ткани, отходы из лимфы, выделенные токсины,
залежи из кишечника, полипы из всех мест, старые зубные пломбы, остатки титановых
имплантов в суставах и прочее. Все то, что эта умная машина посчитала лишним в процессе
операции. Емкости надо периодически менять. В одной жидкости. В другой – все твердые
отходы.
Хайтен понял, что он него ждут вопроса.
– Зачем ты нам это рассказываешь?
– Потому что в дальнейшем вы будете этим заниматься. Кстати, все, что я вам сейчас
рассказываю, вы будете видеть сами в специальном окне интерфейса взаимодействия с
медицинским модулем.
– Вот так просто?
Неизвестный помедлил с ответом. Значит, не все так просто.
– Сначала закончим эту операцию. Потом я все объясню. Пять баков за койкой – это
медицинские картриджи. В первом (T0) – самые простые лекарства: антисептики,
антибиотики, антидепрессанты, успокоительное, нейростимулятор, биоклей и
концентрированное обезболивающее. Второй картридж (T1) – продвинутые лекарства. Все то
же самое, что в первом, только лучше и используемое в основном во время операций как
вспомогательные препараты. В третьем – медицинские нанороботы (T2). У них довольно
большой расход, поэтому под них выделен отдельный картридж. В четвертом (T3) –
усилитель синаптических связей, органические биопроцессоры, биоимпланты костей,
синтетические связки, полимерные мышц, искусственные хрящи, искусственная кожа,
средства регуляции работы клеток (диабет и подобные). Именно этот картридж используется
для восстановления конечностей. Он же может помочь встать на ноги парализованным.
Хайтен никак не прокомментировал это заявление. Другие люди в комнате больше
наблюдали за тем, как на экране у фигуры Сэма Пейджа постепенно удлинялись контуры ног
под серебристой массой. Сама сцена их завораживала. Пока есть надежда хотя бы на 1 %
восстановить свое тело, эти парни будут верить каждому слову. Если Хайтен откажется, они
будут верить в это без него. Чертов мошенник!
– Хайтен?
– Да, сэр. То есть да, я тут.
– Вы, наверное, не поверили моим словам о восстановлении от паралича?! Признаться,
я сам не пробовал такую процедуру, но понимаю, как эта умная машина делает подобную
работу. Она внедряет органический биопроцессор в место нарушения нервной проводимости.
Нанороботы расшифровывают сигнал от нервных окончаний с одной стороны нерва, потом
перебирают с другой стороны. После чего программируют процессор так, чтобы сигналы на
входе и выходе совпадали. Через некоторое время благодаря синтетическим синапсам работа
нервов полностью восстанавливается, и биопроцессор растворяется в крови пациента. У
этого парня будет точно так же с новыми ногами.
– Не знаю, кто ты, парень. По голосу тебе не больше двадцати… двух. Может, двадцати
трех. И ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Если бы нечто подобное существовало, в
мире уже давно бы не было инвалидов, прикованных к постелям и инвалидным креслам.
– Верьте делам, а не словам.
– Именно это я сейчас и делаю. Если с Сэмом что-то случится, я сам лично разделаю
тебя на таком же столе без всякой анестезии. Голыми руками на части порву!
Размытое пятно кивнуло. Во всяком случае, жест выглядел именно так.
– Принимается. Также четвертый картридж (T3) нужен для восстановления внутренних
органов, желез и поврежденных нервных тканей, включая глаза. Проще говоря, тут
содержится материал для восстановления специализированных клеток тела. Пятый
картридж(T4) – самый сложный. Он нужен при установке полимерной нанонейросети для
мозга, блокатора генетических отклонений и ввода общеукрепляющей вакцины Биохака.
Нейросеть нужна в случае, если у пациента нарушение работы мозга. Например, синдром
 46

Альцгеймера, когда человек начинает забывать, кто он такой. Блокиратор генетических

отклонений используется при лечении врожденных дефектов с последующим закреплением
результата. Вакцина Биохака улучшает работу тела в целом, начиная от усиления иммунитета
и заканчивая замедлением старения.
На экране ноутбука пятно подошло к стулу и присело на него.
– Все. Еще раз все то же самое вы сможете прочесть в описании к медицинскому
модулю. Я просто хотел занять ваши встревоженные умы, пока идет операция. Вода в
бутылках не отравлена. Можете пить. Уже наверняка в горле пересохло. Ох! Как я устал за
сегодня.
Мутное пятно село на свободную койку. На объяснение работы медицинского модуля
ушло целых полтора часа. Еще столько же все участники этого странного события
внимательно наблюдали за тем, что же будет в конце. Серебристое вещество, окутавшее тело
Сэма Пейджа, отступило, показывая вполне здорового парня. Неизвестный поднял
веб-камеру и поднес ее прямо к лицу пациента, давая Хейтену и остальным ветеранам
увидеть, как тот дышит. Цвет лица в норме. Хейтен не выдержал.
– Сэр, не знаю, как вас там. Мы видим, что он спит или без сознания. Откройте ему
глаза, чтобы мы видели.
Камера показала, как неизвестный, не снимая маскирующей одежды, открыл сначала
правый глаз, а потом левый. Реакция одинаковая. Имплант не смог бы изобразить сужение
зрачка.
– Что-то еще?
– Его ноги уже вернули чувствительность?
– Да, насколько мне известно. Анестезия, возможно, еще действует.
– Пощекочите ему ноги.
На экране показалась забавная картина. Сэм во сне дергал ногами, пытаясь их спрятать
от размытого пятна. Новыми ногами! Камера приблизилась настолько, что стал виден рельеф
на коже пальцев ног. Выше стопы вплоть до места, где раньше не было ног, кожа была лысой
и слегка светлее из-за отсутствия загара.
– Еще есть вопросы?
– Нет.
– Я сейчас привезу его к вам. Пожалуйста, отойдите от двери и не пытайтесь устроить
засаду. Поверьте на слово, мне есть чем ответить, и это не будет приятно ни мне, ни вам.

***

# 10-е сутки после теракта / 67 дней до события Точки Ноль

Второй раз приходить к людям, на которых я напал, оглушил и запер в комнате, было по
меньшей мере глупым, но необходимым. Я не снимал костюм-хамелеон и не собирался
делать это в дальнейшем. Условие анонимности необходимо для выживания. Открыв дверь, я
попросил отойти всех к дальней стене и только потом сам вошел. Положил на пол
вылеченного парня, взял один из стульев и стал наблюдать за тем, как Джон Хейтен
обследовал пациента.
Из-за отсутствия ноги Хейтену было сложно сесть на пол, но он все равно это сделал,
морщась от боли. Любопытство, желание верить в чудо – все смешалось в этот момент. Люди
обступили ранее безногого парня, щупая то руки, то ноги, заглядывая в глаза. Кто-то наконец
додумался воспользоваться нашатырем из аптечки.
Парня, которого я уволок с собрания, звали Сэм Пейдж. Придя в себя, он некоторое
время пялился на окружающих, не понимая, что не так. Потом закрыл рукой левый глаз,
убрал руку, снова закрыл. Потом закрыл правый глаз, огляделся новым левым глазом. И
заплакал. Парни хлопали его по плечу снова и снова в знак своей поддержки.
– Сэм, пощупай свои новые ноги, – сказал Хейтен.
Уникально. Я никогда не видел такой картины раньше. Сэм трогал свои ноги, щипал
 47

кожу, пальцы, ногти, сам не веря, что это его тело. Тело говорило «да», а разум никак не мог
свыкнуться с реальностью. Сэму помогли подняться на ноги. Крепкая хватка слева и справа,
кто-то уцепился за воротник. Всем хотелось быть причастным к этому моменту. Он сделал
первый неуверенный шаг, потом второй, тут он оступился, и ему тут же помогли не упасть.
– Давай, Сэм. Ты можешь! Еще шаг!
– Шагай!
– Сэм, у тебя получится!
Третий шаг. Он боялся, что разум его подводит. Ноги начали подгибаться. Чувства
лились через край, он заплакал. Парни помогли ему присесть на поднесенный стул. Хейтен
ощупал ноги, спрашивая, чувствует ли парень прикосновения. Здоровое бедро, новая голень,
новая щиколотка, лодыжка и кончики пальцев. Стопроцентное восстановление
чувствительности, включая тест на холод и тепло.
Полевой врач задал Сэму самый важный вопрос:
– Как ты себя чувствуешь?
– Хейтен! Ноги! У меня здоровые ноги!
– Знаю. Как ты себя чувствуешь?
– Я не представлял, как плохо мне было все это время. Джон, я вижу! Мой глаз в
порядке. Мои ноги… мои ноги такие красивые. Такие прекрасные. Чистые, как у младенца.
Кто-то из присутствующих засмеялся, но это добрый смех.
– Чувствуешь дискомфорт где-нибудь? Или тошноту, зуд, покалывание?
– Не могу объяснить это словами.
– Что?
– Я себя лучше в жизни не чувствовал! Только слабость, словно устал сильно.
Здоровому сложно понять, как устроена жизнь человека, который не может ходить. Или
проблему поднять коробку, имея только одну руку. Слепой может только представлять, как
выглядит картина и что означают цвета на ней. Розовый – это вкусно? Само понятие цветов
для них находится в другой плоскости восприятия. Когда слепой человек начинает видеть,
это как добавить здоровому человеку еще одно чувство, с помощью которого он может
познавать мир. Если бы… если бы я мог слышать людские сердца… то сердце Сэма Пейджа
сейчас непременно пело бы от радости. А сердца других людей в комнате кричали о надежде.
Причастность к чужому чуду исцеления вселяло веру и в них.
Хейтен боялся поверить в то, что видел собственными глазами, осыпая парня
вопросами. Посмотрел на руки, пятна на ладонях, реакцию зрачков, отпечатки на пальцах
ног. Он заставил Сэма Пейджа ходить по комнате, пока тот не свалился от недостатка сил.
Парень смеялся, полз на четвереньках, пытался сам встать, падал на бок и снова смеялся.
Радость, несмотря ни на что! В ближайшие дни ему потребуется много сил. Тело едва начало
восстанавливаться, и, к счастью, Джон Хейтен как врач это понимал.
Он уже собрался подойти ко мне с вопросами.
– Не подходите ближе, сэр. Дистанции в пару метров будет достаточно.
Сержант смотрит на меня удивленно.
– Ты думаешь, что после всего, что я сегодня увидел, у меня все еще есть причины
напасть на тебя?
– Убивают и за меньшее, чем чудо.
– Окей, парень. Это твои правила.
– Присядьте.
Указал на стул, на котором раньше сидели участники собрания. Парни стояли за спиной
сержанта.
– Я пришел поговорить. Вы бы не поверили мне, не увидь все сами. Доказательства!
Нечто такое, что вы сами увидели и потрогали. Теперь у вас есть повод верить моим словам.
– Подожди.
Хейтен выставил руку вперед. В комнату ворвалось несколько парней с оружием.
Организованно прикрывали друг другу спину и возможные сектора обстрела. Я уже было
 48

дернулся за станером, обходя Хейтена так, чтобы он оказался на линии огня этих двоих.
Маскировка затрудняла возможность быстро меня обнаружить. Для посторонних я
непонятное размытое пятно в воздухе.
– Парни, все в порядке. Ложная тревога! Опустите стволы!
– Точно все в порядке?
Участники собрания наперебой заверяли спасателей, что с ними все хорошо,
выпроваживая их поскорее. Да у меня чуть сердце не выпрыгнуло! Умудрились как-то
позвать на помощь! Хейтен примиряюще поднял руки.
– Мир! Не надо ни в кого стрелять. Они просто беспокоились о том, почему до нас
никто не мог дозвониться. Опусти оружие.
– Дистанция, сэр. Отойдите от меня, и я уберу оружие.

Когда все сели на стулья, я стал объяснять, зачем пришел и почему поступил именно
так. Я сначала показал силу, предъявил доказательства и только после этого начал
переговоры. Без первых двух пунктов существовал риск отказа или попытки силового захвата
меня как источника исцеления. Со стороны проявление мной силы казалось пустяковым. Но
когда тебя и еще одиннадцать человек вокруг вырубил один неизвестный нападавший,
невольно соглашаешься с наличием у него силы. Во всяком случае, такой образ я пытался
создать.
Расстегнув магнитную манжету на левой руке, показал собравшимся в комнате людям
браслет с трехмерным голографическим экраном, технологические карты, вкладку системы,
заданий, контактов и продемонстрировал, как работает личное хранилище, вытащив из него
стационарный расщепитель. Потом прямо при них создал стационарное хранилище
материалов. Подключив принесенные с собой батареи к обоим предметам, закинул в
расщепитель стул из дюраля и пластика, показывая, как тот создает картридж металла
SSS-размера.
Я рассказал обо всем, что касается заказов на сырье, получаемых через систему, о
рынке Очков сущности и долларов. Рассказал и о том, что касалось медицинского модуля,
который больше всего интересовал собравшихся. Закончил разговор тем, что попросил
Хейтена подойти поближе и аккуратно прикоснулся к нему рукой, ставя метку агента. Потом
отошел назад и активировал метку.
Хейтен мгновенно отреагировал.
– Ты про это сообщение говорил?
– Да, примите его. – Пришло сообщение о том, что число агентов увеличилось до 1.
Максимум 40. – Вам доступны вкладки Аукцион, Карта, Сообщения, Система и Задания от
меня.
Снова показав свой браслет, я открыл вкладку технологических карт. Зашел в цены на
медицинские картриджи.
– Видите? Когда я ставлю метку на человека, тратится одно Очко сущности. Если вы
отказываетесь, я теряю его навсегда. Теперь откройте у себя аукцион и посмотрите, столько
стоит одно Очко.
– 3212 долларов.
– На то, чтобы полностью заправить медицинский модуль картриджами М-размера,
ушло пятнадцать Очков. Сам модуль стоил еще двадцать пять. Расходники и основу для
модуля я сделал сам, поэтому в расчет не берем. Сорок очков!
Присутствующие поменялись в лице. Полевой врач быстро провел расчет в уме.
– Сто двадцать тысяч долларов. Бог мой! Я столько денег за всю жизнь не видел!
Закрыв экран браслета, дал присутствующим пару секунд свыкнуться с мыслью о цене
Очков сущности.
– Мне не нужны деньги. Ни ваши, ни чьи-либо еще. Я мог сейчас грабить банк,
вскрывая сейф лазерным резаком. Имея такие инструменты, как эти, я легко это сделаю. Мог
продавать лечение за сотни тысяч долларов, выкачивая из отчаявшихся людей последние
 49

соки. Но вместо этого я здесь, пытаюсь помочь вам.

– Просто так? – Хейтен не верил. Его лицо говорило о том, как сомнительно звучат мои
слова.
Я указал на браслет.
– Эта штука может исчезнуть через два месяца. Возможно, я и сам умру при этом.
Перестанет работать браслет, а вместе с ним и медицинский модуль, расщепитель и вся эта
умная техника. Вместо того чтобы зарабатывать деньги, я решил сделать то, что, возможно,
никто, кроме меня, сделать не сможет. Вылечить столько людей, сколько смогу. Спасти
столько жизней, сколько получится. Исправить столько судеб… В общем, есть вещи, которые
нельзя купить за деньги.
– Слишком… даже не знаю. Идеалистично, что ли?!
– Ты знаешь кого-нибудь, кроме меня, кто может вернуть тебе ногу, Хейтен?
– Нет.
– Слышал о таких? «Верну бесплатно утерянные конечности за три часа! Звоните!»
– Нет. Звучит как бред.
– Таких как ты, Хейтен, миллионы только в нашей стране. Они в отчаянии! Потеряли
надежду и не знают, как жить дальше. Многие готовы наложить на себя руки. Я далеко не
бескорыстный идиот, который раздает исцеление всем и каждому. У меня есть предложение
для вас.
Несколько секунд Хейтен молчал. Потом шумно выдохнул, оглядел лица парней за
собой и снова посмотрел на меня.
– Достал уже! Парень, ты и так знаешь, что мы согласимся. Даже если это откровенно
нелегальные дела, заказные убийства или аморальные поступки, мы согласны. Каковы
условия?
Несколько секунд я молчал, давая им повариться в собственных переживаниях.
– Помогите мне превратить Лос-Анджелес в настоящий Город Ангелов.
Да, звучало слишком идеалистично, но именно так я видел свой план со стороны. Мы
обговорили пять условий. Первое: я беру себе каждое пятое Очко сущности, которое мне
принесет группа под началом Хейтена. На оставшиеся четыре они могут покупать через меня
медицинские картриджи или просить их обналичить.
Второе условие: никогда и ни с кого не брать деньги за лечение в медицинском модуле.
Если я услышу хотя бы слухи об этом, удалю агентов, тем самым закрыв им доступ к
возможности работы с медицинским модулем. Восстановить глаза или нервы у
парализованного – менее затратно, чем целую конечность. В обоих случаях сам факт
исцеления не может и не должен измеряться в деньгах. Одного набора картриджей им может
хватить как на пару безногих, так и на полсотни слепых.
Третье: если им понадобятся еще медицинские модули, они сами оплатят их из
заработанных для меня Очков сущности.
Четвертое: у нас только дистанционное общение. Все картриджи с ресурсами от них и
медкартриджи для них передаем через тайники, никогда напрямую не взаимодействуя. Я
могу забирать их дроном-курьером, тем самым сохраняя свое инкогнито.
Пятое: не писать никому, не звонить, не выкладывать фото о том, что случилось чудо.
Чем дольше они смогут сохранять свой секрет, тем меньше будет проблем.
Таким образом, я создал группу, которая была заинтересована в зарабатывании Очков
сущности для себя и меня одновременно. А еще это доброе дело ради доброго дела. В группе
четыре агента. Два сменных доктора для работы с медицинским модулем. И еще два – для
работы с оборудованием по сбору и перерабатыванию ресурсов. Без статуса агента человек
не может им пользоваться. Уже проверили.
На момент начала второй стадии у меня было восемьдесят три Очка сущности. Сорок
ушло на медицинский модуль и картриджи. Четыре – на инициацию новых агентов. И еще
восемь – на покупку технологических карт станера и костюма-хамелеона. Целую десятку
пришлось продать через аукцион, чтобы у первой рабочей группы были деньги на закупку
 50

сырья для картриджей на первое время. После сегодняшней акции добра осталось всего
двадцать одно Очко. Это правда, что через два месяца я могу лишиться браслета и все пойдет
прахом. Поэтому, если случится худшее, пусть частичка добра после меня останется в этом
мире.
Я создал чат для участников команды под руководством Джона Хейтена. Дал им доступ
к медицинскому модулю и отобразил на общей карте его местоположение. Нынешнего
ресурса T3 картриджа в нем хватит на восстановление пары конечностей. Один-два человека.
В качестве вклада в будущее этого странного начинания дал ему в долг восемь Очков на
покупку еще двух T3 картриджей. На них можно восстановить еще четыре-пять человек из
присутствующих, создав первую рабочую группу. Сами картриджи вместе с рабочим
оборудованием я решил передать завтра через тайник в черте города.
Выходя из комнаты для собраний, я валился с ног от усталости. Время уже шесть утра.
Я больше двенадцати часов работал с этой группой. Отъехав на милю от места преступления,
вышел из машины и почистил номера от грязи. Самая примитивная мера предосторожности.
Лучше с ней, чем без нее. А теперь спать.

***

# 2-е сутки после Точки Ноль (посещение хосписа) / Спустя 79 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
CARD-система, группа пользователей «Храм Душ». Переписка офицерского состава
организации
HU01255: Событие, Сан-Франциско. Маньяк, двадцать семь жертв. Тип браслета –
военный. Задача – поиск, вербовка или ликвидация. Данные от старейшин прилагаются.
HU2783: Принято. Оперативная группа выдвинется утром.
HU01255: Событие, Лондон. Пропажа всей рыбы и водорослей в озере. Тип браслета –
фермерский. Другие расширения неизвестны. Задача – захват или торговое соглашение.
HU02783: Личность пользователя известна?
HU01255: Отсутствуют. Нет расследования. Цель – не приоритетна.
HU02783: Принято. Отправляем группу поиска для захвата цели.
HU01255: Событие, Лос-Анджелес. Неизвестный, семьдесят восемь подтвержденных
случаев лечения T3 класса. Тип браслета – личный. Другие расширения браслета неизвестны.
Предполагаемый подсчет цены экипировки – четыреста двадцать Очков сущности. Расходы
на событие – сто шестьдесят Очков сущности. Высока вероятность, что неизвестный
является Дарителем на четвертой стадии. Задача – высокоприоритетный захват. Вторично:
прямой контракт или сотрудничество. Третично: ликвидация.
HU02783: Дополнительные данные?
HU01255: Мужчина, предположительно молодой. Внешность, рост, национальность
неизвестны. Введен контроль прессы по Событию. Есть активный интерес со стороны
спецслужб правительства. Работайте, HU02783. Конец связи.

***

# 11-е сутки после теракта / 66 дней до события Точки Ноль

Утром пришла СМС от Марко.
«Чел, если мой пикап тебе больше не нужен, верни его как можно скорей. Почисти
заднее сиденье! Возможно, оно пригодится мне вечером».
Кажется, у моего бывшего соседа появилась новая подружка.
Картриджи для медицинского модуля я передал Хейтену ночью, прекрасно понимая,
что рабочая группа вряд ли его покинет, пока не убедится в эффективности лечения. Сам
модуль оставил на складе временного хранения, сняв целый гараж, договорившись с
дежурным, что утром придут парни, на которых он и будет записан. Скорее всего, сам Хейтен
 51

найдет место получше и заберет модуль со склада временного хранения.

На простые травмы типа перелома или восстановления глаза у медицинского модуля
уходило около пятнадцати минут. На восстановление внутренних органов или небольшого
объема плоти – около получаса. На одно восстановление конечностей – от часа до трех в
зависимости от объема работы. Скорее всего, те парни с собрания не уйдут, пока не
израсходуют все картриджи.
На балансе у меня осталось тринадцать Очков сущности. В кошельке – пятьсот баксов.
Стоило задуматься о деньгах, как пришло сообщение от Хейтена.
HU04856-2: Доброе утро, сэр. У нас от всей группы есть предложение. Отец Сэма
Пейджа хочет с вами встретиться.
HU04856: Зачем?
HU04856-2: Если нас с парнями можно назвать рядовыми, то Лукас Пейдж – майор по
признанию со стороны солдат, а не по числу звездочек на погонах. Он вышел на пенсию по
состоянию здоровья. Если вы хотите и впрямь превратить Лос-Анджелес в Город Ангелов,
вам нужно больше людей. Минимум десять групп, работающих круглосуточно.
HU04856: Таков план. Есть много людей, которые нуждаются в помощи.
HU04856-2: Я верю вам. И наши парни верят. Учитывая доказательства и бесплатно
оказанную помощь, с людьми у нас проблем не возникнет. Бывшие солдаты выстроятся в
очередь до самого Техаса. Простите за прямоту, но у вас нет никаких навыков управления
такой толпой.
HU04856: Хочешь, чтобы я предложил ему роль управляющего?
HU04856-2: Мы не гражданские, сэр. Ему подойдет роль штаб-командира, а не
управляющего. Если наберете бывших солдат в группы под командованием сержантов, Лукас
Пейдж сможет ими всеми руководить. Без дисциплины все ваши добрые начинания быстро
развалятся.
HU04856: Спасибо за деликатность. Договорись о встрече в полдень. Я скажу, куда
подъехать, в 11 часов. Если увижу каких-то подозрительных личностей, просто не приду.
HU04856-2: Он будет с сыном. Так вы его узнаете.
Утро я посвятил проверке остатков картриджей и составлению плана на ближайшее
будущее. Если эта рабочая группа себя хорошо покажет, им потребуются постоянные
поставки батарей, расщепителей, складов, контейнеров, лазерных резаков, ручных
гравиподъемников и других инструментов, необходимых для максимальной эффективности
организации рабочего процесса. По плану я обеспечивал их расходниками, а они меня –
Очками сущности. Самое важное – они осознают их ценность, и крайне маловероятно, что
попытаются их продать без моего предварительного согласия.
Могло показаться, что я потратил кучу Очков на странные вещи. Дал парням
медмодуль, деньги, инициировал агентов и теперь собирался их еще и обеспечивать
техникой. Но эти люди работали вместо меня и были кровно заинтересованы в конечном
результате.
Проблему с энергией придется решать заново. Для меня одного откачки ее с рельс
хватит. Но дня обеспечения десятков расщепителей, медицинских модулей и прочего
потребуется куда более серьезное энергоснабжение.
Встречу с Лукасом Пейджем назначил в парке Вердаго Маунтин недалеко от входа.
Молодые мамы шли с колясками, бегуны на дорожках ругались с велосипедистами, старики
мирно прогуливались. На природе костюм-хамелеон давал мне преимущество в случае, если
потребуется сбежать от преследователей. Существовало много входов и выходов из парка. В
общем, я взвешенно подошел к безопасности на первой встрече.
К четвертой скамейке кое-как шли две фигуры. Старый мужчина хромал на одну ногу,
неуклюже размахивая левой рукой. Видимо, правая рука слаба, и он ей почти не мог
пользоваться. Ему не было и пятидесяти, в теле, смуглая кожа с глубокими морщинами,
какие бывают только у военных, служивших в Северной Африке при постоянной жаре под
сорок градусов. Под вторую руку его вел Сэм Пейдж, уже кое-как освоивший новые ноги.
 52

Наконец они дошли до нужной скамейки и сели. Отец Сэма поправил рубашку, под которой
висел желтый пластиковый мешочек с катетером, уходящим прямо в живот. Неприятное
зрелище, но такова правда жизни.
– Признаться, не подумал, что ваше здоровье настолько плохо.
Представ в костюме-хамелеоне, я немало удивил старика.
– Со слов сына я представлял вас немного иначе.
– Старше?
– Скорее величественнее. – Он отдышался. – За жизнь я повидал много разного.
Продавцов алмазов, чернокожих людоедов, смертников и наемников всех мастей.
Смертников выдает взгляд. Их глаза смотрят на тебя так, будто хотят забрать тебя с собой в
ад, нисколько не ценя свою жизнь. Людоеды глядят на тебя как на деликатес. Наемники ценят
только деньги и собственную жизнь. Я видел людей, облеченных властью. Большой, давящей
на всех вокруг властью! В каждом их слове, выражении лица, повороте головы, даже просто
молчании проскальзывает это величие. У тебя… то есть у вас этого не наблюдается.
– Вы пришли сюда посмотреть на величие?
– Нет.
– Видя меня сейчас, вы верите в то, что я могу вернуть вам здоровье?
Старик, а для меня он все равно будет стариком, недовольно замолчал. Майор не
привык, что кто-то задает ему вопросы.
– Вы не могли бы снять маску с лица? Мне так неудобно разговаривать.
– Нет, вопрос моей анонимности не обсуждается. Предвосхищая ваши вопросы, я не
дам вам никаких гарантий или доказательств. Верьте во что хотите. Не я к вам пришел, а вы
ко мне. Если хотите иметь возможность посетить медицинский модуль – пожалуйста. Ваше
право. Мы добавили одно простое правило. Один вылеченный может привести только одного
нового пациента. Тот приводит следующего. Ваш сын может привести вас, используя свое
право. Зная все это, давайте пропустим все вопросы о гарантиях и перейдем к цели нашей
встречи. Хорошо?
Майор молчал, пытаясь увидеть мое лицо под маской. Незнание мимики собеседника –
тоже серьезное упущение.
– Я пришел, чтобы поблагодарить вас за ноги моего сына. Сэм, вытащи…
– Мне не нужны ваши деньги. Ничего из того, чем вы обладаете, не имеет для меня
ценности. Я помогаю другим людям, потому что этот браслет через два месяца может просто
исчезнуть. А вместе с ним и возможность помочь тем, кто в этом действительно нуждается.
Не только вам и другим ветеранам. Хотите помочь? Помогите с рабочими группами. Джон
Хейтен рекомендовал вас как военного специалиста, который может организовать рабочий
процесс. После его замечания я понял, как на самом деле может развиваться столь
неконтролируемая ситуация. Если ничего не делать, максимум через пять недель к Джону
придут люди из правительства и попытаются забрать силой то, что им не принадлежит.
Старый Лукас ожидаемо кивнул, а Сэм удивленно вскинул брови, не понимая, о чем
идет речь. Люди не станут молчать о своем счастье. Они будут звонить близким, выкладывать
фотки в социальные сети, хвастаться соседям. Нужно всего одно твердое доказательство, и
на «лавочку» Джона Хейтена выйдут те, кто захочет монополизировать право лечить то, с
чем не в силах справиться современная медицина. Я отключу модуль и агентов, которые
попадут в руки властей.
Надо дать майору возможность сохранить лицо.
– Лукас, возьмем перерыв? Я попрошу Хейтена найти под вас ресурсы в медмодуле. На
восстановление вашего почти целого тела уйдет меньше ресурсов, чем на Сэма. Встретимся
через сутки в этом же парке.
– Мне что, прямо сейчас туда поехать?
– Почему бы и нет?! Вам не нужно мое согласие или разрешение. Группа работает
самостоятельно, просто сотрудничая со мной. Если согласитесь, сами в дальнейшем будете
устанавливать очередь на чудо.
 53

Уйдя, не дожидаясь ответа, я показал, что в этих отношениях за мной всегда будет
последнее слово. Сама встреча носила ознакомительный характер. Он обозначил свое
недоверие, даже видя результат лечения сына. А я показал, что хочу сотрудничества, а не
отношений начальник – подчиненный. Ему надо во всем лично удостовериться и подумать
над довольно серьезной проблемой, которую обозначил Хейтен.
С открытием чертежей второго технологического уровня мне открылись сырьевые
картриджи T3, а вместе с ним и заказы на них. Для создания генератора на основе ядерной,
газовой и биоэнергии нужны были топливные стержни. А они, в свою очередь, делались из
T3 картриджей. Плутония на свалке, конечно, не было, зато был доступ к рынку черных
металлов. Надо все обдумать.
Кое-как удалось договориться, чтобы мне сегодня продали полтонны металла,
спресованного в кубик, в фирме мистера Лу. Минус триста баксов и просевшие рессоры
пикапа. Потом заехал на примеченную в прошлый раз свалку строительного мусора, набрав
там сырья для картриджей. Камень, керамическая плитка, древесина, стекла из окон. Все
пошло в дело! Добравшись до дома, сложил все это в расщепитель и отвез машину Марко,
предварительно помыв ее и почистив салон. Все-таки у него сегодня свидание!
Пока возвращал машину, все мои сегодняшние находки переработались в картриджи и
переложились на склад. Удобно! Стационарный расщепитель справлялся с работой намного
быстрее, чем браслет. Поставленные в очередь батареи М-размера для медицинского модуля,
расщепителей и хранилищ уже начали делаться. Пока ужинал, сборочная станция закончила
работу. Поставил батареи на зарядку, заполнив ими шестнадцать из двадцати четырех
М-размерных гнезд в зарядном устройстве. Тот самый длинный стол, что теперь стоял в
центре гостиной.
Проснулся ближе к девяти утра от СМС с довольным смайликом от Марко. Кажется,
ему что-то вчера перепало на свидании. Чертов смазливый везунчик! Мы с ним словно жили
в двух разных мирах. Он наслаждался юностью, а я бегал по городу, восстанавливая
поломанные судьбы. Позавтракав, приступил к тому, что планировал сделать еще вчера.
На данный момент я мог делать T1, T2 и T3 сырьевые картриджи, включая металлы и
газ. Если говорить о металлах, то к T3 относились актиноиды из таблицы Менделеева, –
пятнадцать радиоактивных химических элементов. Спрос на рынке был на все эти элементы,
и это внушало большие опасения. Хватило бы и одного дурака с картриджем урана, чтобы на
полвека отравить экологию в городе размером с Лос-Анджелес. С газами все проще. К группе
T3 относились газы сложных соединений типа метана, моносилана и этилена. Их легко
купить целыми баллонами в специальных фирмах.
На сегодняшний день я понял, как мне искать людей, заинтересованных в
сотрудничестве со мной, выполняя роль полевых агентов. Был стабильный спрос на ресурсы
самых разных направлений, что давало нам Очки сущности, которые можно продавать за
привычные всем доллары. Все самые ценные вещи в CARD-системе покупались за Очки.
Уверен, где-то были люди, вкладывавшие все сбережения в покупку Очков сущности.
Мистер Лу сказал бы в такой ситуации, что есть стабильный спрос и предложение.
Теперь надо выстроить экономическую модель и понять, как именно мои агенты будут
зарабатывать себе доллары, а мне – Очки.
Среднестатистический житель Штатов зарабатывает 30–40 тысяч долларов в год, при
часовой ставке в 20–30 баксов. Это уже с вычетом налогов от 25 до 40 %. Размер рабочей
группы – двенадцать человек. Для расчетов навскидку возьмем 40 %-ный налог и посчитаем,
какой валовой доход на группу они должны получать, чтобы всецело отдаваться этой работе.
М-да, будь это игрой, все было бы намного проще. Но халявы в реальной жизни не бывает. К
мышке, заманенной кусочком сыра в мышеловку, после ее срабатывания обязательно
кто-нибудь пристроится сзади. Так устроен мир халявы. Поэтому надо работать над тем,
чтобы надежду на завтрашний день обрело как можно больше людей.
В неделю у нас сорок рабочих часов. Включая налог, это 1680 долларов на человека и
20 160 на всю рабочую группу. Столько должно приносить мое начинание, чтобы группа из
 54

двенадцати человек могла сама себя содержать? Можно округлить до 25 000 долларов, так
как будут еще и сопутствующие расходы, которые надо включить в расчеты.
По сырью для всех газовых картриджей существовал рынок готового сырья. Имея на
руках информацию о количестве картриджей в CARD-заказах с оплатой в одно Очко
сущности и цену самого Очка, можно подсчитать себестоимость «производства» одного Очка
сущности.
Те же расчеты можно сделать относительно сырья обычных и прогрессивных
материалов, посчитав, каким видом сырья выгоднее всего заниматься. Высчитаем, сколько
стоит одно Очко сущности, если выкупать сырье для его зарабатывания с готового рынка в
долларовом эквиваленте.
T1 [сырье] – металл ($2250), керамика ($3415), стекло ($3370), камень ($3480).
Очень интересно. Вникнув в детали, понял, как на самом деле работает рынок
CARD-заказов. Самый дешевый черный металл стоил примерно по $420 за тонну. Но рынок
ограничен объемом предложений от продавцов. В качестве сырья для керамических
картриджей можно использовать красные кирпичи, коих на обычном строительном рынке
легко достать по низкой цене. Тут сам рынок картриджей огромен, но заработок копеечный.
Керамикой выгодно заниматься, если ты можешь делать много картриджей, зарабатывая с
каждого по чуть-чуть. Если перенасытить рынок предложением, начну работать в убыток. Со
стеклом и камнем то же самое. Другими словами, есть люди, которые зарабатывают на
больших сделках по чуть-чуть, но стабильно. Они не гоняются за металлоломом, который
сложно достать в большом объеме на регулярной основе. Тот же керамический кирпич,
гальку для камней и стекло на переработку приобрести на открытом рынке намного проще.
Вывод: есть стабильный спрос на металл. Можно будет потом пободаться и на рынке
керамики, камня, стекла, но в целом это менее выгодно. В очередной раз убедился, что, будь
это игра, было бы намного проще. Также возникал вопрос, кому и зачем требовалось столько
металла? Один заказ – пять тонн. А тут почти тысяча заказов! Металл, металл и снова
металл. Акцент стоило сделать на нем.
T2 [сырье] – прогрессивные материалы. Редкие металлы ($1750), полимеры [пластик]
($3410), биоматериалы [органика] ($3320), целлюлоза [древесина] ($3450), ткани ($2800),
резина ($3350).
Из редких металлов к общедоступному рынку я отнес только титан, сделав расчеты на
основе закупочных цен. Тонна титана стоила от 30 до 50 тысяч долларов. За один
М-размерный картридж в 500 килограмм производители из системы платят десять Очков
сущности. Если продавать очки через аукцион, а не через быструю продажу, то десять
очков – это примерно $35 120. Проще говоря, заниматься титаном выгодно, но и крайне
сложно ввиду ограниченности предложения и конкуренции с крупными металлургическими
заводами.
У полимеров [пластика], целлюлозы [древесины] и резины ситуация та же, что и у
стекла, камня и керамики. Был большой спрос, но заработок при нынешней схеме находился
на грани убыточности. Существовал ограниченный спрос на картриджи ткани. Тут тоже
можно хорошо заработать, если поставить дело на поток.
Пожалуй, самое большое удивление вызвал рынок картриджей биоматериалов
[органики]. Их покупали даже больше, чем металл. Цена в течение последней недели вообще
не менялась. Также стоило задумать над тем, чтобы начать ими заниматься.
T3 [сырье] – актиноиды – [радиоактивные вещества] (не продается).
Рынок T3 картриджей был представлен только одним типом сырья. И это единственный
из известных мне рынков, где заказы шли на SSS-размерные картриджи с оплатой от десяти
Очков. Вопрос в том, где взять полтора килограмма радиоактивных веществ для такого
картриджа?! Такие вещи на улице не продаются. Из этого же сырья делались топливные
стержни для генератора энергии (ядерного).
Последний вид рынка внутри CARD-системы – это купля-продажа самих очков
сущности. Рынок интересный, но его я просто не хотел рассматривать. Как-то это
 55

неправильно.
Теперь, зная доходность каждого направления, можно было посчитать, какой объем
работы группа должны выполнять в неделю, чтобы самоокупаться. Добавим также то, что
каждое пятое Очко сущности забирал я как организатор схемы. За основу берем рынок T1
металл, T2 редкие металлы, T2 ткани и T2 биоматериалы.
T1-Металл = (25,000+20 %) делим на разницу (3512-2250) = 13,3 заказа на десять
М-картриджей.
T2-Редкие металлы = (25,000+20 %) делим на разницу (3512-1750) = 17 заказов на один
М-картридж.
T2-Ткани = (25,000+20 %) делим на разницу (3512-2800) = 42 заказа на три
М-картриджа ткани.
T2-Биоматериалы = (25,000+20 %) делим на разницу (3512-3320) =156 заказов на десять
М-размерных картриджей.
Потратив все утро на поиск информации, чуть не опоздал на встречу с Лукасом в парке
Вердаго Маунтин, встретив его там же, где и вчера. В этот раз он снова пришел с сыном.
Передо мной был крепкого телосложения майор все тех же почти пятидесяти лет. Морщины
на лице уменьшились, пропала хромота и неловкие движения травмированной рукой. Тот
неприятный желтый мешочек с трубочкой, уходящей в тело, канул в небытие, видимо,
растворившись во время процедуры лечения.
На скамейке сидел здоровый мужчина с легкой, едва заметной улыбкой, словно он
познал нечто простое и великое одновременно. Сэм не отставал от отца, уже освоившись с
новыми ногами.
– Смотрю, к хорошему быстро привыкаешь. Вчера Сэм кое-как ходил, а теперь бодро
шагает. Искренне рад за вас обоих. Выглядите намного лучше, чем вчера.
Майор поднял глаз, но заговорил не сразу, взяв небольшую паузу.
– Я не поверил вам вчера.
– Потому я и предложил перерыв.
– Не знаю, как именно работает эта ваша машина, но только после лечения я понял, как
же плохо мне было все это время. Вы знаете, какой вкус у кофе на самом деле? Горький,
малость противный! Мое здоровое тело мгновенно впитывает его и тут же сигналит о том,
что кофе вреден. А вкус сока, свежих фруктов? За годы после ранения я чуть не забыл запах
своей жены. Знаете, когда твоя женщина тебе рада, улыбается, она чуть-чуть меняется, и ты,
как мужчина, это видишь. Сегодня утром я вновь увидел это крохотное проявление чистой
женственности. Она стояла на кухне в лучах утреннего солнца, напевала что-то. А я как
увидел ее… не мог подойти, боясь потерять эту чудную атмосферу.
Он перевел взгляд на землю. На лица заиграла довольная улыбка.
– Джон Хейтен за последние двое суток спал меньше шести часов, боясь пропустить
хотя бы одну операцию. Они всей компанией тестировали на себе стимуляторы, проверяя,
сколько могут на них продержаться. Парни боятся напиться. Боятся расслабиться и потерять
все то, что увидели и пережили за эти двое суток. Боятся, что вы заберете у них, то, что они
уже получили.
– Думаю, возникло недопонимание. Я помогаю, потому что могу помогать. Они на меня
не работают, а сотрудничают со мной.
Майор кивнул. А вслед за ним и Сэм. Видимо, сам предмет разговора они уже
обсудили.
– Поэтому я здесь. Нужен тот, кто будет ими управлять. Сержант Хейтен и другие
привыкли выполнять приказы, живя в привычных рамках известной жизни. Командование
берет на себя все проблемы по планированию, распорядку дня, питанию, жилью, цели
задания и плану операции. Сами того не зная, вы наняли солдат, и теперь те ждут от вас
приказаний. А вы их им дать не можете. Точнее, пока не умеете.
– А вы не преувеличиваете?
– Напротив! Преуменьшаю. Скомандуйте отбой, и они лягут спать. Сейчас их доверие к
 56

вам достигло пика. Нечто среднее между благодарностью и преданностью.

Из любопытства написал Хейтену.
HU04856: Дай отбой парням. Пусть отдохнут. Через сутки продолжим наши дела.
HU04856-2: Принято. Второй, конец связи.
Второй? Это по приставке к серийному номеру? Перевел взгляд на лицо Лукаса
Пейджа. Он, очевидно, понял, чем именно я был сейчас занят.
– Легли спать?
– Да. Тут вы правы. Лукас, у вас было время подумать над моей просьбой. Возглавьте
их. Помогите и им, и мне не запороть начатое дело.
Мне надо было как-то организовать людей и сам процесс так, чтобы мы смогли
сохранить нашу деятельность втайне в течение следующих двух месяцев. Потом, если я
справлюсь с заданием, можно работать более открыто. Если этого не сделать, рано или
поздно к Хейтену и другим начнут приходить люди из правительства. Спросят лицензию на
врачебную деятельность. Потом сертификаты и прочее. Государство никогда не допусти
использования чего-то, что не может контролировать.
С большой долей вероятности Лукас согласится помочь мне в этом деле. Поэтому я
решил ему рассказать и то, чего не знают пока парни Хейтена.
– Помните теракт на стадионе «Гнездо» десять дней назад? Скорее всего, те, кто за этим
стоит, имеют CARD-браслеты, схожие с моим. Я с ними никак не связан, не имею ничего
общего, не общаюсь и не имею их контактов. Но как только они поймут, что кто-то в
Лос-Анджелесе имеет схожие с ними возможности…
Лукас кивнул.
– Они обязательно тут появятся. – Майор на секунду задумался, просчитывая мотивы. –
Понимаю. Их монополия силы против вашей монополии на исцеление. Вы как две
противоположности, которые непременно встретятся. Будь я на месте их командования,
постарался бы вас захватить живьем. При таком раскладе ваша анонимность имеет смысл.
– Есть два предположения. Первое – они имеют более высокий технологический
уровень, и потому им доступно военное оборудование, которого сейчас у меня нет. Второй
вариант – их браслеты относятся к другой группе. Например, я – сборщик сырья, а они –
военные. Медицинский модуль у них, скорее всего, тоже есть, но они не будут использовать
его так, как это делаю я. Также есть вероятность, что оба предложения верны и «Храм Душ»
сотрудничает и с другими пользователями браслетов, не связанными с их основным военным
направлением.
– Значит, они военные. – Лукас кивнул сам себе. – Да, скорее всего, так и есть. Любой
частной военной компании требуется финансирование. Пять сотен солдат с таким
вооружением и технической поддержкой не могли появиться из ниоткуда. Сомневаюсь, что
правительство еще не проверило этот вариант. Значит, «Храм Душ» так же, как и вы,
зарабатывает Очки сущности, получая их либо так же, либо как-то иначе.
– Я пришел к тому же выводу.
Сэм Пейдж все еще молчал, давая говорить отцу.
– Поэтому, пока ваше задание не окончено, вы не хотите привлекать лишнее внимание.
Когда я услышал от Хейтена суть проблемы, думал, потребуется только командование
оперативными группами. С этим я смогу вам помочь. Но вам нужны будут и другие люди.
Хорошо. Я подумаю над этим.
На этом мы пока закончили. Я инициировал Лукаса как еще одного агента, потратив
Очко сущности, также передав ему все наработки по тому, как планировал построить работу.
Показал и дал сфотографировать все окна с информацией в браслете. Объяснил принцип
работы закладок в черте города. Добавил в чат Хейтена и создал еще один для командного
состава.
Чем больше этим занимался, тем больше понимал, что затеял нечто настолько большое,
что, скорее всего, не потяну. Прошло уже почти шесть суток с тех пор, как началась вторая
стадия. За следующие пятьдесят девять дней надо сделать еще двести сорок девять заданий.
 57

Выглядело слишком нереально. Ведь у агентов была своя жизнь, рабочий процесс не
отлажен, а о непродуманной финансовой стороне вообще говорить не стоило. В прошлый
раз, с Самантой, я работал себе в убыток.
Вернувшись домой, еще раз создал подробную инструкцию о том, как работал каждый
отдельно взятый элемент функционала браслета. Придя на склад, на котором когда-то
Саманта Хоуп выполняла первое задание, снял видео о том, как пользоваться инструментами.
Сделал несколько подборок информации: общая, инструменты, информация для
функционирования группы. Опять сидел до двух часов ночи, пытаясь успеть все закончить за
один день. Успел.

***

# 2-е сутки после Точки Ноль (посещение хосписа) / Спустя 79 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Берлога, объединение CARD-пользователей из России. Собрание руководителей
независимых групп. Чтение доклада
…Подтвердились слухи о Дарителе из Лос-Анджелеса. На базе возможностей его
браслета сформировалась независимая группа военных преимущественно из бывших
ветеранов-инвалидов, вылеченных с помощью продвинутых медицинских технологий.
Сейчас они работают как частная охранная фирма «Бескровные» по всему штату
Калифорния. Возможно, это прикрытие чего-то намного большего. Есть подозрения на
активность в других штатах. Есть прямая связь между ними и случаем в хосписе Святого
Иосифа. Известное оборудование – лучшая из известных гражданских экипировок,
мобильные силовые поля, пульсары и станеры. Действуют независимыми командами.
Истинные руководители организации устанавливаются…

Глава 4. Дракон со сломанными крыльями

# 12-е сутки после теракта / 65 дней до события Точки Ноль

Утром в чат командного состава пришло сообщение от Хейтена.
HU04856-2: Доклад. Состав команды отдохнул и готов к действиям. Сержант Джон
Хейтен, рядовые Сэм Пейдж, Фил Роджерс, Стив Майкли, Адриан Браун, Том Перкинс
прошли восстановление и готовы к работе. Норман, Абрамс, Томас, Мак-Дью, Робинсон,
Брукса и Станер также готовы к работе в тыловой службе.
HU04856-5: Сержант, ознакомьтесь с новым материалом. Опросите команду, какой они
видят способ решения проблемы с источниками ресурсов. Если будут предложения по
организации процесса, можете писать прямо сюда. Жду доклада до 18 часов.
HU04856-2: Принято. Второй, конец связи.
HU04856-5: Пятый, конец связи.
Отец Сэма молодец, уже начал осваиваться в роли командира, стоящего над группами.
Свои наработки я им скинул, дальше они пусть сами разбираются. Только закрыл чат, как
Лукас написал в личку.
HU04856-5: Сэр, могу я внести депозит? Хочу купить Очки сущности и на них заказать
картриджи для ряда хороших парней.
HU04856: Оставь сумку с деньгами в неприметном месте под открытым воздухом.
Когда дрон-курьер заберет ее, продавец перечислит мне их на баланс. Дальше я включусь в
аукцион, выставлю максимальную цену на Очки сущности. Если наша ставка сработает, в
течение суток очки поступят мне на счет. Потом куплю для вас картриджи.
HU04856-5: Могу я попросить вас воспользоваться срочным выкупом? Не хочу ждать.
HU04856: Сейчас цена $3613 в срочном выкупе.
HU04856-5: Я привезу $78 000. На пересечение бульваров Инглвуд и Калвер. Синий
рюкзак с деньгами будет на крыше здания. Пока депозит не будет зачислен, я никого не
 58

впущу на крышу.
Через час Лукас доставил сумку и передал мне координаты, указанные в системе на его
карте. Я отправил запрос в систему аукциона, и дроны за $500 забрали сумку, зачислив
деньги на депозит. После подтверждения получения я почти физически ощутил, как
облегченно вздохнул Лукас, переживая за свои деньги. Для него по-прежнему был риск, что я
мошенник и просто забрал его деньги. Так сказать, проверка на вшивость. Всего удалось
купить двадцать Очков сущности. Как я и думал, Лукас попросил купить под него картриджи
с медботами T3 (2 о. с) и биосинтетической плотью T3(4 о.с.) Простые картриджи типа T0 и
T1 им почти не требовались во время операций по восстановлению. То же касалось T4
картриджа: небольшой расход и специфическое назначение. Я не переживал о том, что парни
решили купить Очки сущности, а не зарабатывать их через систему. В конце концов, если
они решат вернуть свои вложения, им придется хорошенько поработать. А если нет, то я все
равно сделал доброе дело, помогая кому-то выздороветь.
В полдень Лукас уже получил свои покупки, а я как раз подъехал к одному весьма
специфическому заведению. Недалеко от Монастыря Ангелов, почти у самого
Франклин-авеню находилась пекарня, тесно сотрудничавшая с самим монастырем. В первые
месяцы после приезда в Штаты, пусть и со стыдом, мы питались тут бесплатно раздаваемой
едой. Тогда я узнал, что такое «тыквенный хлеб» и волонтерство, помогая после воскресных
ужинов с уборкой в зале. Вкус хлеба тут божественен! Плотный снаружи, нежный внутри, с
уникальным ароматом. Его любят как местные жители, так и паломники, приезжающие в сам
монастырь. Все деньги, вырученные с продаж в пекарне, идут на благотворительность.
Поприветствовав продавца, я прошел на кухню, а оттуда на задний двор пекарни. Цель моего
визита все это время грелась на солнышке.
Луиза Талита-Кум довольно потягивала самокрутку, подставляя лицо солнцу, стоящему
в зените. Полдень, как-никак. Услышав мои шаги, она повернула голову, ожидая первых слов.
На глазах неизменные черные очки. Причем далеко не солнцезащитные.
– Добрый день, Луиза. Смотрю, ты все куришь эту дрянь.
– Адрок Халдери собственной персоной. Негодный мальчишка! Сколько ты не
приходил?
– Семь месяцев. Много всего навалилось.
– Уже слышала от твоей матери. Плох старик Рукин. Раз ты решил навестить старуху
Луизу, значит, случилось нечто действительно серьезное.
О болезни отца и стадионе я ей рассказывать не собирался. Первое она и так знала. Но
старуха не промах. Тут же уловила тонким слухом паузу в разговоре.
– Слышу… сомнения. Боишься или не хочешь мне о чем-то рассказывать? Раз за других
начал переживать, значит, взрослеешь. Похвально, похвально. Родителям не сказал или это
касается и их, раз ко мне пришел? Личное? Пожалуй, что не совсем личное, но касающееся
личных переживаний.
– Ты ужасаешь, старая. Я не успел и пяти слов сказать.
– Ко мне приходят, когда хотят услышать то, что и так сами знают. Думаешь, ты один
такой?!
– Такой – один.
– Грусть и доброта. Сделал что-то хорошее? Ладно, хватит тратить время старой леди.
Говори уже, зачем пришел.
С момента потери зрения Луизой прошло больше двадцати лет. Далеко не несчастный
случай. Полоска шрама на веке и переносице говорила сама за себя. Хозяйка пекарни никогда
не рассказывала, как потеряла зрение.
– Адрок, ты не девушка, чтобы мяться на пороге. Пока ты там стоишь, попроси Таби
приготовить нам чай.
Из-за двери показалась личико любопытной африканки. Глянула, услышала, убежала
обратно на кухню делать чай. Таби немая. Вроде бы причина в травме голосовых связок.
– Произошло кое-что действительно ужасное в моей жизни. Мой друг погиб. Его отец
 59

умер от разрыва сердца, увидев это собственными глазами. Я сам чуть не погиб. Потом за
меня заступился один старик, и я кое-как выбрался из той передряги.
– Страшно было?
– Пожалуй, девять с половиной по десятибалльной школе.
– Интересно-интересно. С чем сравнивал?
– Страшно настолько, что детям я такое рассказывать точно не стану. Душевная травма
обеспечена. Я не мог рассказать об этом копам, потому что их начальство в этом тоже
замешано. Родителем сейчас и без меня сложно.
Старуха хохотнула, повернув голову в мою сторону. Затем аккуратно потушила
сигарету.
– И ты решил повесить это бремя на плечи бедной старой слепой женщины?
Расслабься, я шучу. Давненько я не слышала хорошей истории. Твой голос говорит, что ты
испытываешь вину за то, что выжил. А те люди – нет. Поэтому ты начал делать добрые дела.
Небось, еще и хлеба в моем магазине накупил, пытаясь подкупить собственную совесть.
Если вздумаешь раздать его на улице, я тебя сама найду и надеру зад! А насчет вины… так
всегда происходит, когда близкий тебе человек умирает.
Луиза сняла очки и протерла переносицу, не выпуская из рук уже новую сигарету.
– Я похоронила мужа, когда мне был тридцать один. Даже не видела его лица, когда с
ним прощалась на кладбище. Сын умер во время африканской миссии Красного креста,
спасая ту дуреху, что сейчас готовит нам чай и помогает мне печь хлеб. Поверь, мальчик, я
знаю, что такое вина человека, который выжил.
– Сочувствую. Правда сочувствую твоей утрате. Как избавиться от такой вины?
– Никак. – Она помедлила. – Пока ты не признаешься самому себе, что в той ситуации
от тебя ничего не зависело, ничего не изменится. Вина не страшна до тех пор, пока не хочешь
сигануть с моста вниз головой, радуя дворника своими мозгами. Тогда можешь прийти ко
мне еще раз, и мы снова поговорим. И снова, и снова, до тех пор, пока тебе не станет легче.
Старуха замолчала, что-то обдумывая.
– Вот оно как. Ты уже принял решение по этому вопросу до того, как навестил меня.
Ответ, который устроит только тебя.
Я кивнул. Старуха этого не видела, но почувствовала.
– С каждым годом твой слух становится все более пугающим.
Таби принесла чай, аккуратно передав его в руки слепой женщине. Мою кружку она
поставила на столик, самим поступком демонстрируя иное отношение.
– Хм. – Старуха фыркнула. – Эта девочка научилась даже молча демонстрировать свое
недовольство. Она красива?
– Фигура хорошая. Черты лица для меня слишком обычные.
– Это все шок от вины, Адрок. Ты не любишь себя и потому не любишь мир вокруг.
Слова, которые люди произносят, сам их порядок и подбор говорит о том, что они думают.
Их мировоззрение, отношение к миру и к себе, настроение и характер. Такой шалопай, как
ты, не постеснялся бы назвать Таби сексуальной, как ты делал года четыре назад с другой
моей помощницей. Она все еще помнит тот случай!
– У меня еще один вопрос.
Луиза напряглась, на ощупь нашла столик и поставила на него чашку.
– Неприятный, да?! Я уже предчувствую, как мне не хочется на него отвечать.
– Я никогда не спрашивал, но сейчас хочу знать, чтобы лучше тебя понимать. Как твоя
жизнь изменилась после потери зрения?
– Ты делаешь больно старой женщине своими словами.
Вздохнул, подумал, как ответить. Ответ сам по себе важен. Не для информации, а для
понимания Луизы как личности.
– У меня нет плохих намерений. Я искренне желаю лучше понять людей, переживших
это. Если ты откажешься, я однажды задам этот вопрос другому человеку. Но он не сможет
сказать так, как умеешь это делать ты.
 60

Луиза молчала больше минуты, тихо попивая чай. Если бы не захотела отвечать,
попросила бы уйти. В свои пятьдесят с копейками она очень тонко владела словом,
умудряясь объяснять то, что обычный человек не способен сам осознать.
– Почему ты хочешь узнать, каково это – стать слепым?
– Мир нельзя обрести силой. Он достигается только пониманием.
– Хм. – Старуха помедлила с ответом. – Зрение как грань познания, да? Ты и впрямь
повзрослел. А раньше был таким неугомонным, не знал границ своих возможностей. Теперь
пытаешься ощутить их при помощи собственного опыта. Похвально, Адрок. Это побуждение
достойно ответа на неприятный вопрос.
– Спасибо.
Луиза аккуратно поставила стакан на столик, найдя его поверхность мизинцем.
– Самое страшное, особенно для женщины, это «отсутствие зеркала». Как я выгляжу?
Толстая или худая? Красивая или нет? Видны ли мои шрамы? Раньше я могла описать, как
выгляжу. И это описание было мной. После потери зрения эта часть тебя пропадает, и ты
учишься осознавать себя заново. Иногда я просыпаюсь посреди ночи и чувствую, будто
растворяюсь во тьме, которая стала моим спутником двадцать три года назад. Тебе перестают
сниться цветные сны. Вместо них есть голоса и иногда ощущения от прикосновений. Мой
необычный слух, сильное обоняние и вкус – это компенсация, полученная за потерю зрения.
Я стала очень чувствительной к прикосновениям. Своим и чужим. Знаешь… слепые
мужчины учатся любить руками, а не глазами.
Тут Луиза нежно улыбнулась, будто что-то вспомнила. Но потом сразу стала грустной.
– В первый год было особенно сложно. Готовить еду, стирать и гладить одежду, учиться
заново следить за собой. Горячий ли чайник? А чай в стакане? Появляется привычка макать
палец, проверяя температуру еды и напитков. Потом начинается самое страшное. Из уже
известной квартиры ты учишься выходить наружу в неизвестный мир. Где находится
магазин? Сейчас день или ночь? Как выглядит твой двор? Ты уже не помнишь, расположение
объектов из твоих воспоминаний. Визуальная память быстро блекнет. Пожалуй, последнее,
что стоит упомянуть, – невербальное общение. К примеру, ты покачал головой или указал
куда-то пальцем. Я этого не увижу.
– Если бы у тебя была возможность вернуть зрение, ты бы согласилась?
Старушка постучала пальцем по кружке, подзывая Таби с кухни. Потом повернулась ко
мне и сказала:
– Мерзкий мальчишка! Нет ничего хуже, чем яд надежды. Уходи! Уходи и больше не
приходи ко мне. Не смей задавать такой вопрос незрячим!
И все же я сказал кое-что важное напоследок. Посмотрим, как сложится ее судьба.

***

# 13-е сутки после теракта / 64 дня до события Точки Ноль

Частная военная компания «Четвертые Врата», Сиэтл, Штат Вашингтон.
Резиденция Генри Элдриджа
Генри не ждал многого от очередного дождливого дня за окном, наблюдая за тем, как на
полигоне наемники его фирмы отрабатывают командные взаимодействия. Штурм здания,
движения по пересеченной местности и, наконец, перестрелка с условным противником в
условиях закрытого помещения. После обязательной тренировки инструкторы вставляли
пистон бойцам, указывая на ошибки. Отдельных людей отправляли на дополнительную
подготовку для спецопераций. Обычный, ничем не примечательный день человека в
инвалидной коляске, который построил эту фирму с нуля.
Армия тратила пятьдесят три тысячи долларов на обучение одного солдата.
Обязательная экипировка состояла из современного бронежилета, каски из композиционных
материалов, защитных очков, огнеупорной формы, в том числе перчаток и ботинок, прибора
ночного видения, лазерного целеуказателя. В снаряжение входило свыше восьмидесяти
 61

предметов общим весом около тридцати четырех килограмм. Каска, например, стоила 268
долларов. Прибор ночного видения – уже 3520 долларов. Автоматическая винтовка М-4 –
1375 долларов. Общая стоимость базовой экипировки колебалась от 25 до 27 тысяч.
В сорок шесть лет Генри вышвырнули из армии из-за ранения и паралича ниже пояса,
отправив на пенсию досрочно в должности капитана с сохранением воинских привилегий.
Он не покинул войну, даже сев в кресло инвалида, как не покинули ее десятки тысяч солдат,
оказавшихся на гражданке и ждущих момента, когда их вновь позовут броситься в бой.
Именно для таких парней и была создана частная военная компания «Четвертые Врата».
Война по расписанию для тех, кто готов платить.
Сегодня Генри сидел у пульта управления полигоном, наблюдая, как гоняют бойцов
лютые инструкторы. Эти злодеи на гражданке вбивали рефлексы, спасающие солдат в бою.
Вошедший секретарь Шидо тихо прошептал на ухо.
– С сыном? Хо-хо, удивить меня решил. Пошли обоих к чертям собачьим!
Секретарь продолжал шептать.
– Проверь на оружие и впусти.
Спустя пару минут в комнату вошли Лукас Пейдж с сыном. Генри отъехал от пульта и
несколько секунд задумчиво смотрел на ноги Сэма. Тот пришел в шортах, выставляя напоказ
незагорелые голени и щиколотки. Затем взгляд переместился на то, как спокойно Лукас сел в
кресло для гостей.
Генри, тихо матерясь, подкатил к младшему Пейджу и, указав на ногу, сказал:
– Покажи.
На ощупь как настоящая. Ногти, кожа, движения мышц при шевелении пальцами. Ни
одна хваленая киберкожа не сравнится с настоящей, гладкой и шелковистой. Лукас наблюдал
за сценой с едва сдерживаемой улыбкой. Радость он скрывал, но гордость за сына спрятать
не удалось.
– Трансплантация конечностей? Никогда не видел такой красоты. Ни шрамов от швов,
ни бледности от иммунодепрессантов. То-о-онкая работа! Если бы не кожа без загара,
разницы бы не заметил. Про полное восстановление чувствительности я вообще молчу.
Израиль? Новая клиника в Германии?
Сэм поглядывал на отца, а тот молчал.
Генри дернулся, чувствуя подступающую волну гнева.
– Так и будешь молчать? Вижу, и себя подлатал. Пришел похвастаться? Молодец! Если
это все, то проваливай отсюда!
Характер ухудшился после ранения. Спасая близких от самого себя, Генри теперь
большую часть времен проводил тут – в резиденции компании в Сиэтле, также служившей
ему вторым домом.
Старший Пейдж решил пойти в наступление.
– Когда ты в последний раз радовал жену в постели, Генри? Лет шесть назад? До того
задания, где я стал ходячим инвалидом, а ты сидячим.
– Пошел вон отсюда, ублюдок! И скажи спасибо, что я не пристрелил тебя прямо
сейчас!
Гости не торопились уходить, продолжая сидеть в креслах. Генри подкатил к месту у
своего стола и демонстративно выложил на него пистолет, вытащенный из верхнего ящика.
Достал глушитель и начал накручивать его на ствол.
– У тебя и твоего мелкого уродца десять секунд. Пошли нахер отсюда!
– Генри, скажи, ты сейчас в подгузнике? Наверное, и по-маленькому сходить
проблемно? Тут с тобой наверняка живет сиделка, которая моет тебя, потому что сам не
можешь?
Хозяин «Четвертых Врат» злился из-за наглости собеседника. С майором Пейджем
Генри был знаком с той самой военной операции, на которой оба стали инвалидами.
Нехорошее слово. Неприятное, описывающее в разной степени их искалеченные жизни.
Бывший капитан сейчас был очень зол и понимал, что его провоцируют. Лукас Пейдж не мог
 62

работать все шесть лет по состоянию здоровья. Спустя два года, после шести месяцев
службы, из военного госпиталя вернулся его сын Сэм. Вернулся не полностью. Тогда они еще
поддерживали связь, но поругались из-за попытки Генри дать Сэму работу в «Четвертых
Вратах». Тогда старший Пейдж кричал: «Я не дам тебе убить моего сына». А теперь оба
представителя этого семейства пришли к нему и топчутся по самому больному.
– Шесть лет и три месяца. Мы развелись с Сарой семнадцать месяцев назад.
– Не выдержала? – Майор покачал рукой неопределенно. – Жизнь с «нами» далеко не
сахар.
Генри убрал пистолет обратно в ящик. Наконец начали разговор о деле.
– Когда ты видишь, как твои самые близкие люди страдают из-за твоего недуга… –
Генри на секунду замолчал. – Я настоял на разводе. Дом и дети остались ей. Доволен?
Лукас кивнул и протянул руку, чтобы наконец поздороваться.
– Извини, что пришлось говорить такое. Надо было пробиться сквозь корку твоего
мерзкого характера. Да, ты далеко не сладкий персик! И не отрицай этого!
Генри пожал руку Лукасу так, что тот сморщился от боли. После шести лет в коляске он
мог на спор согнуть железный прут. Боль – это маленькая месть майору за хамство.
– Я мог и выстрелить! Одно только упоминание твоего имени заставляет болеть старые
раны.
– Тогда… я бы покинул твой дом. Потом нашел другого подходящего человека под мое
предложение.
– Решимость, да?! Тебе и раньше ее было не занимать.
Сегодня Лукас пришел с такой историей, что если бы ее рассказывал не майор, а
первоклассник с богатой фантазией, то выглядело бы куда более правдоподобно.
Неизвестный врывается на собрание ветеранов и силой их лечит. А потом предлагает
условно-принудительное сотрудничество. Причиняет добро и несет свет людям. Под конец
Генри не выдержал и заржал в голос, когда услышал о невидимом интерфейсе, который
доступен только избранным, выбранным самим…
– Сиятельным, – сказал Лукас. – Мы с парнями сами его так прозвали.
Отсмеявшись, Генри протер проступившие слезы.
– Вы чертова секта безумных военных фанатиков! Я такого отборного бреда в жизни не
слышал!
– Но это правда. У меня есть право выбрать следующего человека на лечение. Я хотел
предложить это место тебе.
– Лукас, ты думаешь, я в это поверю?
Майор устало потер лицо. Перелет из Лос-Анджелеса в Сиэтл был хоть и коротким, но
не легким для людей, только идущих на поправку. Сил по-прежнему мало.
– Я был на твоем месте, Генри. Разум говорит «нет». Логика говорит «нет». Даже
несмотря на то, что доказательства прямо перед твоими глазами, ты все равно будешь
говорить «нет». Я знаю, что ты согласишься, пока есть хотя бы призрачный шанс выбраться
из этого кресла. И я тебе его предлагаю. Прямо сейчас бросить все к чертям и попробовать.
– Вот так просто? Что, и денег не попросишь?
Лукас улыбнулся как-то по-доброму, словно увидел себя же со стороны.
– Нет никакой платы за лечение или пожертвований. После восстановления ты можешь
вернуться в свою конуру и забыть о нас. Мы оба знаем, что есть вещи, которые нельзя
измерить деньгами.
– Не верю! Просто не верю. Это какой-то отборный бред. Майор, очнись!
Лукас встал из кресла. Сын повторил его действия, понимая, что разговор окончен.
– Знаю. Не разумом, не логикой, но я тебя понимаю. Ты все равно решишь попробовать,
потому что видишь меня прямо перед собой. Я взял для тебя билет на самолет сегодня
вечером. Если согласишься, уже завтра утром ты вылезешь из этого чертова кресла навсегда.
Мы пошли. У тебя есть три часа на раздумья.
Вечерний рейс Сиэтл – Лос-Анжелес принял на борт трех пассажиров. Восемь часов
 63

спустя Генри впервые за последние шесть лет пошевелил пальцами ног. Еще через четыре
часа он разнес кувалдой столь ненавистное ему инвалидное кресло. Стоящие рядом Лукас и
Сэм аплодировали победителю. Неравный бой длиной в шесть лет наконец закончился.
– Приятно, не правда ли? Быть здоровым! Теперь пошли по магазинам. Шопинг! После
стольких лет застоя тебе просто необходима новая одежда.
Генри, протерев лоб от пота, кивнул, неловко пиная напоследок обломки кресла под
ногами. Достав из кармана телефон, он сделал всего одну фотографию. Глупую, простую, но
несущую глубокий смысл. Типичное фото человека, который открыл телефон и случайно
сделал снимок камерой, засняв свои ноги, твердо стоящие на земле. Нашел в списке
контактов всего одно женское имя и отправил ей сделанное фото с припиской: «Буду ждать
тебя в Городе Ангелов. Судьба дала мне второй шанс».

***

# 14-е сутки после теракта / 63 дня до события Точки Ноль

В моем понимании команда Хейтена ушла в автономное плавание и теперь сама
занималась своими делами. Я же решил еще раз разобраться в логике того, на что намекает
CARD-система, давая набор T2 технологических карт. Стационарные
устройства: Генераторы энергии – солнечные (2 о.с.), био (4 о.с.), газ (2 о.с.), ядерные (6
о.с.), термо (10 о.с.). Стационарная установка для сбора газов (5 о.с.). Стационарные
аккумуляторы большой мощности (5 о.с.). Медицинский модуль (25 о.с.) – лечит до двух
людей за раз. Напрашивался очевидный вывод, что на этой стадии будет требоваться очень
много энергии, и потому система дает варианты разных автономных электростанций,
топливных стержней к ним, устройств для хранения энергии и восполнения запаса сырья для
производства самих стержней. Стационарная установка для газа в моем представлении
служила именно для этого.
Личные предметы намекали на одежду для специализированных работ, отчасти
связанных с риском для жизни: усиленная каска с маской (2 о.с.), гидрокостюм (2 о.с.),
комбинезон-хамелеон (куплен), гражданский бронежилет (2 о.с.), станер (куплен),
армированная одежда (4 о.с.).
Дроны, которых я еще ни разу не покупал, также оставляли весьма очевидный намек,
что предполагалась «игра-в-защиту»: Автономные сборщики сырья (12 о.с.),
Дроны-щитоносцы (15 о.с.), Подавитель полей маскировки(15 о.с.), Подавитель электроники
(15 о.с.), Дроны-строители (8 о.с.), Дроны-копатели (8 о.с.). Основная идея – обнаружить
противника и подавить сигналы электроники. При необходимости защититься. Любопытно,
что именно делают дроны-строители и дроны-копатели.

«Помощники:Дрон-строитель – устройство для оперативного

строительства быстро возводимых объектов на поверхности или в заранее
подготовленной яме под фундамент. Технологические карты построек
прилагаются. Для своей работы требует L-размерные картриджи. Обязательно:
камень, железо. Вторично: дерево, пластик, полимеры, керамика, стекло, ткань,
резина. Внимание! Большой расход энергии.
Возможные модули модификации: активная маскировка, дополнительный
строительный принтер материи, дистанционный энергопередатчик, усиление
защиты от вредных излучений».
«Помощники:Дрон-копатель – устройство валовой выемки сырья в
смешанные сырьевые картриджи, которые в дальнейшем можно переработать.
При работе с твердыми породами используется технический лазер. При работе с
жидкими и сыпучими фракциями – направленный поток гравитонов. Внимание:
высокий расход энергии. Требование: работает строго в паре с дроном
сканером-картографом по схеме на ранее указанном участке.
Возможные модули модификации: активная маскировка, дополнительные
технические лазеры, дистанционный энергопередатчик, усиление защиты от
 64

вредных излучений».

Судя по описанию последнего, он очень похож на автоматического дрона-собирателя,

только тот совмещает в себе функции сборщика и сканера, но работает только с типом сырья,
лежащего недалеко от поверхности. А копатель, напротив, не разбирает, что добывает,
упаковывая все в смешанные картриджи. Можно найти им интересное применение.
Последний намек от системы – это типы доступных расходников: батареи T3 (4 о.с.),
модуль полевого лагеря (4 о.с.), топливные стержни (4 о.с.), гравикар (20 о.с.). На нулевом
уровне обычные батареи делались из редких элементов, резины, полимеров и металла. На T1
уровне они назывались уже биобатарейками и делались из редких элементов, биоматериала,
резины и полимеров. На T2 уровне предлагался вариант ядерных батарей из тех самых
элементов, которых на открытом рынке не купить. Модуль полевого лагеря, по сути, –
маленькая версия главного модуля управления, который стоит у меня дома. Полевой лагерь
показывал на экранах все мои устройства в радиусе трехсот метров, включая их запас
энергии и содержимое хранилища. По единой цене предлагались технологические карты для
производства газовых, био- и ядерных стержней, которыми запитывались генераторы
энергии. И последнее, гравикар – небольшой крытый грузовик, летающий в полуметре над
землей, с парой сидений впереди и большим универсальным салоном сзади. В нем были
откидные жесткие сиденья и вертикальные рамы, в совокупности позволяющие либо
перевозить людей, либо поставить оборудование стационарного типа М-размера. Можно
установить модуль активной маскировки, дистанционный энергопередатчик, энергощит и
«устройство перемещения по жидким поверхностям». Гравикар питался от L-батареи. На T0
батарее он мог проработать сорок часов без учета расхода энергии на модификации.
Максимальная скорость – 450 км/ч.
Я прямо-таки видел себя посреди пустыни Гоби на гравикаре с распакованной рядом
солнечной электростанцией, собирающим песок с помощью дронов-копателей. И тут
стрельба, включаются щиты, я быстро пакуюсь и убегаю. Класс! Но в такие игры на смерть я
играть не собирался. События на стадионе стали наглядным доказательством того, как проста
и безвозвратна может быть смерть.
Не имея достоверных данных о последствиях работы медицинского модуля, я подумал,
что пока не стоит рисковать здоровьем отца. Если до конца недели здоровье бойцов Хейтена
не изменится в худшую сторону, я лично проведу курс лечения предков. У меня осталось
двадцать Очков сущности, из которых четыре я забронировал на тот самый картридж,
который для этого понадобится. Еще одно Очко необходимо, чтобы я не потерял
возможность пользоваться браслетом. Насколько я понял из случая с Самантой Хоуп, когда
баланс достигает нуля, пользователь отключается от системы. Итого в оперативном доступе
пятнадцать Очков сущности.
На тесты купил генераторы энергии на основе газовых (2 о.с.) и биотопливных (4 о.с.)
стержней и сами технологические карты для этих стержней (4 о.с.). Пока курьер доставлял
мой заказ до одной из закладок в черте города, сам сделал топливные стержни из того, что
успел насобирать за пару дней.

Расходник: газовый топливный стержень – топливо для газовой

генераторной установки. Ресурс – 100/100 часов. Подходит для газовых установок
любого размера.
Расходник: биотопливный топливный стержень – топливо для газовой
генераторной установки. Ресурс – 250/250 часов. Подходит для газовых установок
любого размера.

Цифры сказали многое. Биотопливо достать просто. Сырья полно. Но, очевидно,
расходовался он намного медленнее, чем газ. Где подвох? К вечеру удалось поставить в
другом конце моего дома газовую и биотопливную электростанции. А где еще? На складе,
что ли? Надеялся, шуметь не будут, иначе спать будет негде.
 65

Стационарный объект: Генератор энергии – газовый [М-размерный].

Химический тип энергоустановок, вырабатывающий энергию за счет
искусственно созданных нестабильных газовых соединений. Соблюдает принцип
«Zero Waste – ноль отходов», преобразуя на выходе картридж с испаряемой,
безопасной для живых существ жидкостью. Вместимость – 8/8 топливных
элементов. Генерация энергии – 1000 Ам/ч на один топливный элемент.
Рекомендуется кабельное соединение (T0) с другими установками.
Стационарный объект: Генератор энергии – биотопливный
[М-размерный]. Химический тип энергоустановок, вырабатывающих энергию за
счет искусственно вызванных биологических реакций на микроуровне
(микроорганизмы), в совокупности создающий повышенный энергофон внутри
топливного элемента. Роль генератора: запуск процесса и откачка избытка
энергии из топливного элемента с поддержанием стабильной работы.
Вместимость – 16/16 топливных элементов. Генерация энергии – 200 Ам/ч на один
топливный элемент. Рекомендуется кабельное соединение (T0) с другими
установками. Не производит никакого шума. Установка имеет энергетический
фон окружающего пространства. Не может быть обнаружена средствами
активного и пассивного обнаружения.

Надо признать, создатели браслета порвали наших энергетиков, как Тузик грелку,
придумав настолько крутую штуковину! Причем Тузик потом еще и надругался над
остатками грелки. Добывать энергию из почти бессмертных микробов, откачивая избытки
энергии, чтобы те сами себя не убили. Хотя стоп. Если все это сделано с помощью земной
флоры и фауны, значит, и сами микробы с земли. И в теории мы можем повторить сам
процесс. Выбор однозначно в пользу биотопливной электростанции!
Сделал на станции сборки, доступные еще с первых дней появления браслета, соединив
все устройства в доме в единую цепочку. В биоэлектростанцию вставил шесть топливных
стержней, и все заработало. Когда отключил дистанционные энергопередатчики, таскающие
энергию от железной дороги, сразу стало как-то спокойнее в комнате. Пропало то самое
сильное электромагнитное излучение, о котором говорилось в описании. Чертова жара меня
убивала!
Последняя покупка – технологическая карта «стационарного аккумулятора большой
емкости». Тот же медицинский модуль потреблял столько энергии, что батареек T0 хватит на
десять сложных пациентов. Всю эту затею с энергией я затеял для решения подобной
проблемы у группы Хейтена. Если будут работать в поле, им для долгого использования
расщепителя потребуется нечто большее, чем запас батареек. А если групп будет несколько?
Мне что, целый склад запасать?! Хм, если подумать в таком ключе, то все оборудование,
полученное на второй стадии, предполагало его использование агентами для работы и
самозащиты без оружия, которое могло бы нанести вред мне непосредственно. Интересно,
интересно.

Стационарный объект: Стационарный аккумулятор большой емкости

[М-размерный]. Емкость 175 кАм (175 000 Ам). Доступно шестнадцать гнезд
проводного подключения.

Просто, понятно и со вкусом. Размер коробочки один в один, как у расщепителя и

сборочной станции. Если я правильно понимал, его также можно установить в багажный
отдел гравикара для запитывания устройств и самого транспорта. Теперь мне было где
хранить избытки вырабатываемой энергии. На счете осталось пять Очков сущности.
Ближе к ночи в личку написал Лукас Пейдж.
HU04856-5: Доброй ночи, сэр. Хочу попросить вас познакомиться с моим хорошим
знакомым. Если получится с ним договориться, он сможет помочь решить большую часть
наших нынешних организационных вопросов.
 66

HU04856: Понятно. Для него картриджи покупал?

HU04856-5: Включительно. Там особый случай.
HU04856: Добро. Завтра в 12 часов. В 11 я напишу, где будет проходить встреча.
HU04856-5: Небольшая просьба. Прихватите с собой те вещи, которые вы оставили
себе в целях безопасности. Он хочет увидеть, какие перспективы есть в работе с нами.
Крайне желательно дать на пробу костюм-хамелеон, как у вас.
HU04856: На пробу дам. Скажу сразу, я на карте вижу вас всех, поэтому подобраться ко
мне незамеченным будет невозможно.
Опять лег поздно ночью и рано проснулся: так много дел до назначенной встречи.
Сначала съездил в прокат машин и взял в аренду пикап, оплатив кредиткой. Менеджер
сильно удивился клиенту в пять тридцать утра. Наличных уже не осталось. Мне понравился
открытый багажник, в который так удобно можно поставить стационарное хранилище.
Потом сразу поехал на одну из строительных свалок, закидал все интересное в
багажник. В безлюдном тупике перекинул все в стационарное хранилище, и так три подхода.
Ресурсов крохи, но без них никуда. До 10:30 кое-как успел сделать всех вещей уровня T0 по
одной штуке. Добавил ручной сборщик газа, гравиподъемник и топливные стержни. Быстро
на телефон снял видео генераторных установок, стараясь не демонстрировать обстановку в
комнате. Потом перекинул видео на флешку, удалив метаданные, по которым можно было бы
отследить компьютер и место проведения съемки.
В 10.45 недалеко от дома я уже выгружал при помощи гравиподъемника из багажника
пикапа резко потяжелевшее стационарное хранилище со всеми изготовленными вещами.
Местом встречи выбрал один из дворов в районе Заферия. Отсюда было четыре выхода во
все стороны квартала. Отогнав машину домой, вернулся к месту встречи на общественном
транспорте. Отправил координаты Лукасу. Зайдя в общественный туалет, вытащил вещи из
личного хранилища браслета. Переоделся в костюм-хамелеон и тихо добрался до точки
встречи, следя за обстановкой. В кармане лежал верный станер на случай возможных
проблем. Вся эта шпионская затея нужна была для проверки, не отправит ли сюда Лукас
кого-то для организации засады.
Не считая машины службы доставки, пары искателей бесплатных туалетов в переулке и
трех особо наглых ворон, никто не появлялся. Дронов в видимом диапазоне тоже не заметил.
Упарился в этом чертовом костюме! Он же и тело, и лицо закрывал! Жарко… как же жарко…
В назначенное время Лукас пришел в компании какого-то неизвестного мужчины. Тот
плохо передвигался, неуклюже дергая ногами. Белый, возраст за сорок, с повадками
прожженного вояки. Они с Лукасом, даже просто стоя в переулке, прикрывали друг другу
спину, просматривая два прохода одновременно. Я вышел из темного угла, где
костюм-хамелеон имел больше всего преимуществ. А еще там было не так жарко, как под
солнцем.
Меня заметили, но первыми не заговорили. Первым отреагировал неизвестный
мужчина.
– Такое надо видеть своими глазами! Это и есть костюм-хамелеон? Значит, вы были все
это время у нас на виду.
Майор усмехнулся и рассказал о том, что эта одежда на природе имеет удвоенный
эффект. Гостя звали Генри Элдридж – старый знакомый Лукаса. После лечения травмы
позвоночника и других болячек Лукас рассказал ему о плане сделать из Лос-Анджелеса
настоящий Город Ангелов. Вылечить за следующие два месяца столько людей, сколько
получится. В этот момент мы подошли к самому интересному моменту в разговоре. Генри –
действующий директор частной военной компании «Четвертые Врата» и крупнейший
владелец ее акций. Если говорить прямо, он ее единоличный владелец. После моего крайне
резкого высказывания, что я не собираюсь продавать оружие и экипировку, которая могла бы
быть использована в военных действиях, мне наконец объяснили, как мы можем быть
полезны друг другу.
– Как я могу к вам обращаться?
 67

– Как угодно. У меня нет имени.

– Как насчет Сиятельного?
– Звучит до дикого странно. Но пусть будет так.
Новый знакомый кивнул и начал искать взглядом, куда бы сесть. Стоять ему было
сложно.
– Тогда остановимся на этом. Сейчас я уже не просто военный, а весьма обеспеченный
житель Сиэтла со связями. Вы знаете, в каких случаях в проекты привлекаются инвестиции?
Например, прогнозируется резкий рост акций на 200 % какой-либо компании в период
следующего полугодия. Вероятность больше 75 %. Если сама фирма будет использовать
только собственные средства, скажем, сто тысяч, она заработает еще двести сверху. Купил
один – продал как три. Тут все понятно. Если же она возьмет кредит в банке, для примера
еще триста тысяч под 20 % годовых, то потом надо будет отдавать уже триста шестьдесят
тысяч. В нашей стране каждый совершеннолетний знает, как работают кредиты. Если эти
средства пустить на покупку акций компании, в общей сложности фирма заработает 200 % от
общих четырехсот тысяч долларов. То есть восемьсот тысяч сверху. В итоге всего получится
миллион двести тысяч долларов, включая начальную сумму. Из них надо отдать банку триста
шестьдесят. Не считая изначальных ста тысяч, оставшиеся семьсот сорок тысяч долларов
можно назвать доходом с данного вложения. Проще говоря, инвестиции привлекают, когда
точно знают, что смогут быстро, много заработать и за короткий период.
– Суть понял. К чему клоните – нет.
Генри кивнул. С непривычки долго стоять, да еще и на жаре было тяжело, он еле
держался. В конце своей речи сел на стационарное хранилище. Других предметов рядом не
нашлось. Его ноги пока не привыкли к нагрузке.
– Считайте это моей благодарностью, Сиятельный. В худшем случае осталось всего
пятьдесят пять дней, включая сегодняшний, чтобы полностью реализовать потенциал
браслета на вашей руке. Из уникальных и неповторимых вещей самое ценное в нем – это
технология лечения. У нас нет проблем с электричеством или перетаскиванием вещей. Это
повторимые технологии, пусть и не такие эффективные. Но лечение – уникально!
Интересно. Генри пришел к тому же, что и я.
– Полностью согласен с таким выводом. Потому и решил помочь стольким людям,
скольким получится.
Майор молча сел на землю, устав от долгого разговора. Ему тоже стоять непривычно.
Генри стер пот со лба.
– Я хочу инвестировать триста семьдесят тысяч долларов в то, что вы делаете. Купить
сто Очков сущности, вложив в технологию лечения. Взамен получить плюс 20 % за эти два
месяца. Я беру на себя обеспечение рабочего процесса по монетизации вашей деятельности с
изготовлением картриджей. Мы найдем здесь, в Лос-Анджелесе, тренировочную базу, на
которой следующие два месяца будут жить те, кто прошел процедуру лечения.
Преимущественно бывшие военные и их знакомые, согласившиеся с нашим предложением.
– Предложением? Вы хотите продавать лечение? Я лучше откажусь от ваших денег и
перестану скрываться, чем поступлю подобным образом. Так больше людей получит
помощь, которую им просто неоткуда больше получить.
Видеть, как инвестор с трудом борется с собственными желаниями, – бесценно.
– Время ограничено…
Нет. Так дело не пойдет.
– У принципов нет цены, мистер Элдридж. Подумайте о тех, кому осталось прямо
сейчас жить месяц?! А если у них не будет денег? Вы им откажете? Если это все, то разговор
закончен. Лукас, в стационарном хранилище вещи, которые вы просили. Ни одними из них
этот мужчина воспользоваться не сможет.
Генри поднял руки.
– Не надо торопиться. Стоп! Я просто хочу помочь вам в вашем деле. Правда хочу! Я
согласен с тем, что оказываемая помощь бесценна. Ей нельзя назначить цену в деньгах. Есть
 68

и другой план. Без участия денег со стороны пациентов.

Я уже отошел на несколько шагов. Знаю, снова моя плохая черта – сначала реагировать,
а потом думать. У Генри есть то, чего нет у меня.
– У вас есть опыт, который, скорее всего, просто необходим в этом деле. Я признаю это.
Придумайте план, в котором люди смогут получить помощь, даже не имея денег.
– Он уже есть. – Собеседник кивнул. – Все так же. Мы сами находим людей, лечим их и
следующие два месяца держим на своей тренировочной базе. Контрактами на работу и
юридическим прикрытием обеспечит моя группа юристов из «Четвертых Врат». Это будут
сотни, может, тысячи хороших парней. Молчание и конфиденциальность мы с Лукасом берем
на себя. После нескольких дней послеоперационного отдыха мы загрузим их работой на два
календарных месяца. Платой будет сама работа на нас, связанная с сырьем для картриджей.
Вы закрываете задания, получаете и продаете Очки сущности, постепенно возвращая мои
инвестиции. Идет?
– Идет. Но пациент должен иметь право отказаться от такой ответной услуги. Без
последствий. А помощь оказывается в любом случае. Я верю в то, что существуют разные
жизненные обстоятельства для такого отказа. Как и в то, что карма существует. Если это
откровенно неблагодарная сволочь, карма его обязательно настигнет.
Генри, улыбаясь, протянул руку для рукопожатия.
– Согласен.
– И последнее. Мы будем платить деньги тем, кто на нас работает.

***

# 14-е сутки после теракта / 63 дня до события Точки Ноль. Два часа после инициации
Генри
По торговому центру шла троица бывших военных. Лукас Пейдж в компании сына и
Генри, злобно пыхтящего на всех прохожих.
– Чертов юнец! Мы должны им еще и деньги платить! Да где это видано, чтобы тебя
лечили, а потом еще платили за это!
Лукас довольно улыбался, подначивая старого друга.
– Не пытайся скрыть это. Ты доволен как слон!
– Да вы оба, что младший, что старший, – два великовозрастных идиота! Какие, к черту,
20 % в месяц? Я сделаю 2000 % на весь вложенный капитал! Что за детские расчеты
себестоимости? Он что, по школьной программе их считал? Рабочая сила, лояльность,
преданность, отсутствие налогов, огромный рынок, не замутненный другими инвесторами!
Ты понимаешь, какой у всего этого потенциал?
– Понимаю.
– Ни хрена ты, Лукас, не понимаешь! Это миллионы долларов оборота в день! В день!
Ума не приложу, почему в это дело еще не влезли киты инвестиционного бизнеса, но я все
разузнаю! Черт! Черт! Черт! Вы… вы не понимаете, какими возможностями обладает тот
парень! И он этого не понимает.
Майор напрягся.
– Ты хочешь нарушить слово?
– Что? Нет! Боже упаси! Я сдержу каждое из данных мной обещаний. Дам им выбор и
справедливую работу с нормальной оплатой. Всех! Я вылечу их всех и заставлю отработать
каждый вложенный доллар! Скрывать? Конечно, я буду это скрывать!
– Генри!
– Не сейчас, Лукас. Добро должно быть с пудовыми кулаками, которые могут набить
морду тем, кто пытается вытереть об него ноги. Копы? Да клал я на копов! Я буду головой!
Твои парни – кулаками, исполнители, рабочей силой. А этот… Сиятельный – сердцем всего
нашего дела. Как там мои вложения?
Ответил Сэм, незаметно ставший секретарем в общении с Сиятельным.
 69

– Деньги доставлены, их забрал курьер, сэр. На балансе сейчас сто одно Очко.
Спрашивает, что именно нам нужно купить.
В этот момент Генри вздохнул про себя. До последнего он не верил в честность
Сиятельного. Обычный человек наверняка попытался бы оставить такие деньги себе. Почти
четыреста тысяч долларов – это немало даже для человека масштаба самого Генри Элдриджа.
– Передай. Еще два медицинских модуля, четыре-шесть расщепителей, стационарный
аккумулятор, биогенератор энергии, самый большой из возможных, и топливные стержни к
нему. На оставшиеся очки купить медкартриджи T2 и T3 в соотношении один к трем.
Собранная статика указывает, что основной расход на восстановление конечностей примерно
такой. Нам также нужны образцы всего, что он может делать на сборочной станции. По
десять штук хватит.
Остановившись у кафе с мороженым, Генри устало присел на стул и начал массировать
ноги. Способность ходить уже восстановилось, но все прочие мышцы тела сильно ослабли за
шесть лет жизни в кресле. Он уже дважды ложился в медицинский модуль, быстро снимая
усталость и обогащая кровь питательными веществами.
Лукас покачал головой. Старая дружба хоть и восстановилась, но прямо сейчас в Генри
проснулась еще более старая привычка торопиться в том, что он считает важным. Сэм
перестал пялиться в пустоту.
– Сэр, Сиятельный ответил. Говорит, у него нет сырья для производства расходников в
большом объеме. Все, что можно просто купить, он уже заказал. Расщепители будут готовы к
вечеру.
– Обеспечим. Черт! Как непривычно осознавать, что я не могу приказывать и требовать
исполнения! Передай, как только получим партию оборудования, я внесу следующий
депозит. Нужны жилые модули для более быстрого восстановления после операций. Один
пищевой комбайн на пробу. Наборы инструментов на десять человек, контейнеры для
оперативной передачи сделанных нами картриджей на продажу. Лукас, дополнишь?
Майор подумал секунду.
– Возьмешь меня и моих парней под свое командование?
Генри взглянул на майора с удивлением.
– Странный, само собой разумеющийся вопрос! Считай, ты в командном составе. Это
моя благодарность за спасение от чертова кресла. Так, что по списку? Ты думай на будущее,
майор. До конца недели у нас будет уже минимум двадцать агентов и пять готовых групп,
включая твою. Давай, Лукас, шевели извилинами!
– Тогда, – Лукас повернулся к сыну, – добавь в список батареи для мобильных групп.
Ими можно запитать расщепители и контейнеры при отсутствии активной сети питания. При
наличии своей энергоподстанции не помещает и зарядное устройство для нашей автономии.
Из последнего хочу себе лично и в штаб по модулю полевого лагеря. Должен же кто-то
следить за парнями в поле.
– Сэм, – Парень откликнулся на голос нового шефа, – добавь то, что майор попросил. И
пару сборщиков газов тоже, самых больших. Газ тоже что-то да стоит. Будем работать со
всем, с чем можем. Последнее – попроси пару хамелеонов.
Младший Пейдж ответил спустя десять секунд.
– Спрашивает, зачем хамелеоны нужны?
– У нас точно есть враг! Я хочу знать, чем он обладает и как с ним бороться, до того,
как он появится. Прямо так и передай.
– Он согласен. Будет сырье, будет и все, что мы просим.
Спустя шесть часов Генри Элдридж уже стоял посреди выкупленного недостроенного
жилого комплекса, указывая на плане здания, где должны располагаться медицинские
модули, спальные места и комнаты для работы с будущим персоналом. Пятьдесят пять дней!
У него есть всего пятьдесят пять дней, чтобы выжать все возможное из этой ситуации! Объем
инвестиций уже перевалил за миллион долларов в первые же сутки.
На телефон пришло СМС от личного секретаря Шидо, старого верного японца.
 70

«Сбор команды закончен, сэр. Прямо сейчас шесть человек готовы работать с
общественностью, согласны подписать договор с грифом "Совершенно секретно"».
«Выкупай им билеты на самолет. Через сутки они должны быть в Лос-Анджелесе».
«Табельман Гросс, поставщик военных квадрокоптеров, просит о встрече».
«Всех шли лесом! Я занят, и неизвестно, когда освобожусь. Пусть записываются в
очередь на встречу через два месяца».
«Слушаюсь, сэр».
«Ищи мне людей, Шидо! Привлеки надежных людей и сам сюда тоже приезжай. Работы
будет много!»

Глава 5. Сплетая судьбы

# 14-е сутки после теракта / 63 дня до события Точки Ноль. Три часа после инициации
Генри
Мне кажется, я подписал договор с дьяволом, когда согласился работать с этим Генри
Элдриджем. Одного только оборудования за первые сутки он скупил на сто сорок Очков
сущности, вдобавок выставив целую очередь из того, что я могу сделать сам на станции
сборки. Как только стало известно, что у меня недостаточно ресурсов для их производства,
он сказал, что сам решит вопрос с сырьем. Это краеугольный камень наших отношений. Они
могут заказывать оборудование только через меня. А я его либо покупаю, либо делаю сам.
Им же доступно все, кроме сборочной станции, части функциональности моего браслета и
вещей из раздела «Помощники (дроны)». Завербованные агенты могли выступать только в
роли сборщиков и переработчиков сырья. Но при этом я мог удаленно, через главный
командный модуль, указывать, что производить на всех моих сборочных станциях.
После большого заказа оборудования выявилась еще одна ранее не замеченная
особенность. На вкладке «Активные Устройства» появилась новая информация о
предельном количестве активных подключений. Не больше двадцати пяти штук. И не более
восьми помощников. Сразу после включения всех устройств на базе Генри стало понятно,
что уже задействовано девятнадцать из двадцати пяти возможных слотов. Отключил у себя
газовый генератор, и число активных упало до восемнадцати. Вырубил биогенератор, вновь
активировав энергопередатчик, откачивающий энергию из электросети поездов неподалеку.
Число соединений уменьшилось еще на одно. Вот оно как!
Это еще одно ограничение от системы. Для прохождения этой стадии я должен был
иметь от сорока до ста активных агентов, не превышая предела в двадцать пять активных
устройств стационарного типа. Генри не отвечал почти час, видимо, начав сильно переживать
за свои вложения. Потом спросил, сколько устройств из этого лимита я могу выделить под
нужды агентов, которые будут работать под его началом. Такс.
У меня дома стояла сборочная станция + расщепитель + хранилище как
фундаментальная основа, от которой нельзя отказаться. Убираем стационарный аккумулятор,
обе генераторные подстанции, оставляя только зарядное устройство и Главный Центр
Управления. Два слота я забронирую на личные нужды. Итого восемнадцать слотов в работу
Генри.
Через сутки мне через закладку передали три десятка самых разных картриджей: от
простого металла до полимеров для производства заказанных расходников. Еще через сутки
предоставили первую партию произведенных картриджей для закрытия заданий. Так сказать,
платили картриджами вперед, чтобы я превращал их обратно в деньги, вложенные Генри.

***

# 17-е сутки после теракта / 60 дней до события Точки Ноль

Штаб Сиятельного в Лос-Анджелесе
В любом действительно большом деле нужны разные люди. Надежные и верные,
 71

знающие, что такое устав и тайна. Исполнители, готовы работать за деньги. Менеджеры
самой системы, отвечающие за стимулирование особо ленивых сотрудников. И, конечно же,
внештатные агенты, действующие независимо, но во благо.
Сотрудники, нанятые Генри, с момента прибытия в оперативный штаб Лос-Анджелеса
разработали план действий по максимизации имеющихся возможностей как по сбору сырья с
наиболее быстрым сроком самоокупаемости, так и по поиску людей на лечение с полной
загрузкой трех имеющихся медицинских модулей. Это минимум семьдесят два исцеленных
человека в сутки. Легких пациентов, с небольшой долей вмешательства, можно было и
больше двух сотен излечить.
Прилетели первые помощники. На второй день, после трех часов ускоренного сна в
жилом модуле, два человека провели инструктаж для следующей группы сотрудников, а
оставшаяся четверка уже начала обзвон онкологических больных, которым уже некуда было
обратиться за помощью. Получить доступ к базе министерства здравоохранения оказалось
крайне просто, имея соответствующие связи и много нулей на банковском счете. Так Генри
узнал обо всех наблюдаемых раковых больных, списках пациентов из ожоговых центров,
именах ветеранов-инвалидов, вообще всех тех людей, которые гарантированно согласились
бы попробовать вернуть себе нормальную жизнь. Слепых, глухих, немых – вообще всех!
Вечером третьего дня из найденных добровольцев начала выстраиваться очередь. Когда
видишь, как покалеченный человек преображается на твоих глазах, невольно начинаешь
верить в чудеса. Все это было частью продуманного процесса по обработке будущих
сотрудников. После ускоренного сна в жилом модуле людей кормили на убой и давали
спокойно отдохнуть во все том же выкупленном жилом комплексе, преображающемся на
глазах. Только после курса восстановления, лечения и отдыха им предлагалось отблагодарить
Сиятельного.
Сотрудница, проводящая эти беседы, была одной из первой исцеленных. Перед ней
сидел мужчина средних лет, постоянно трогающий себя за левую часть лица.
– Сэр, с вами все в порядке?
– А? Да, в порядке. Только непривычно. Боюсь посмотреть в зеркало и увидеть…
– Себя прежнего, да? Того, каким вы были до прихода сюда? Вот, смотрите.
Девушка достала зеркало из-под стола, чем сильно напугала мужчину. Но тому хватило
храбрости взглянуть на себя настоящего.
– Санта-Тереза! Это правда я? Никаких ожогов нет. Только цвет кожи почему-то другой.
– Да, курс загара вам не помешает. Первое время можете воспользоваться кремом для
автозагара.
– Мое лицо! Мои морщинки и щетина. Боже! Моя щетина вернулась!
– Как я и сказала, мы просим на добровольных началах помочь нам в нашем деле. Вы
вправе отказаться и продолжить жить своей жизнью.
Мужчина не переставал трогать собственное лицо, не отпуская руку.
– Это навсегда?
– Да, теперь навсегда.
– Черт! Как же приятно смотреть на себя. Такого себя! Ах, да! Простите. Что от меня
требуется?
Девушка кивнула, указывая пальчиком на следы автозагара на своем лице.
– Прекрасно вас понимаю. Мы просим помощь в разборе мусора на мусорном
полигоне. Проще говоря, свалке. Там работают только наши люди – те, кто сотрудничают с
программой. Все, кто соглашаются, подписывают стандартный двухмесячный контракт о
неразглашении информации и условий лечения. Надо отработать всего триста часов.
Ставка – восемнадцать баксов в час. Жилье, еда и медицинское обслуживание
предоставляются бесплатно.
Мужчина опустил глаза, но руку от лица не убирал.
– Не по-божески это – не отблагодарить за такое. Два месяца… у меня семья живет в
Онтарио. Я им все объясню. Работа?
 72

Удивленно покачав головой, он задумался на секунду.

– Вы что, еще и работу мне предлагаете?
В очередной раз девушка кивнула.
– И в этом я вас тоже понимаю. Лечат, дают работу таким, как мы, кров, еду. Словно сам
Господь Бог сошел с небес и теперь помогает нам.
Мужчина кивнул, выражая удивление.
– М-да! Дела! Я слышал это раньше. Перед лечением. Сиятельный. Кто он? Врачи о нем
столько рассказывали, но я не верил, пока сам не прошел через это.
– Маргарет. Я Маргарет. Вы меня не помните, но мы с вами сталкивались в ожоговом
центре в Сан-Франциско полгода назад. Середина января. А насчет Сиятельного – я никогда
его не видела. Говорят, никто его не видел. Даже если он будет рядом, вы его не увидите.
Девушка рассмеялась.
– Он подарил нам все это, ничего не прося взамен. Даже эту помощь взамен мы просим
на добровольных началах. Вы можете уйти прямо сейчас, просто подписав документы о
неразглашении.
Мужчина покачал головой.
– Нет. Это неправильно. Любой долг должен быть оплачен. – Он указал на лицо. –
Особенно такой.
– Вы не первый, кто говорит подобным образом. И да, я тоже так считаю. Подумайте,
как сильно мы поможем экологии, если сможем полностью очистить хотя бы один мусорный
полигон!
– Свалки? Сиятельный добрался и до свалок?
Мужчина был удивлен, а девушка, видимо, уже привыкла к такой реакции.
– Не только. Мы готовим программы по очистке мусора на побережье и многое другое.
Если предложения о разборе мусорных островов в Тихом Океане. Один из них не так далеко
от побережья Калифорнии.
– Два месяца работы, да? И медицина всегда будет под боком. – На несколько секунд
мужчина затих, убрав руку с лица. – Скажите, Маргарет, а на больший срок контракт
заключить можно?
Такие разговоров за день были сначала десятки, а потом сотни. Всех просили разбирать
мусор на свалке с возможностью переоформления контракта через два месяца. С бывшими
солдатами беседовали вербовщики «Четвертых Врат», предлагая после двух месяцев пойти
работать к ним. Соглашались почти все ветераны! Всех прочих Генри пока отправлял
работать на свалку. Подумать только! Государство в его нынешнем понимании закапывало
ресурсы, которые простым способом можно было превратить в деньги! Картриджи с
биоматериалами, пластиком, стеклом, камнем, древесиной и многим другим. За первые трое
суток Генри нашел сто сорок два сотрудника для своей бизнес-модели.

***

# 19-е сутки после теракта / 58 дней до события Точки Ноль

Дом Адрока Халдери
Когда сумма денег, вложенных в Очки сущностей, перевалила за миллион долларов, я
понял, как сильно недооценил масштаб планов, разработанных Генри Элдриджем. За пять
суток нашего знакомства он только и делал, что постоянно что-то заказывал. Картриджи,
расходники, новые партии инструментов, просьба отключить первую партию выданных
М-размерных расщепителей и сделать для него версию XXXL-размерную. Я трижды
переспросил! Две штуки! Если М имел размер с крупную тумбочку, то L – уже с сервант в
два ряда полок. XL – как поверхность обеденного стола, с такой же высотой. XXL – это
четыре таких стола, сложенных вместе. И, наконец, XXXL – это нечто нереально большое,
чья голопроекция не влезала в размеры моей самой большой комнаты. Я отдал Генри две
«сборочных станции крупных объектов» и картриджи оборудования самих XXXL-размерных
 73

расщепителей, чтобы они сами выбрали, где устанавливать это нереально большое
оборудование. У них были полномочия для запуска самого сборщика.
Когда пришел заказ на покупку модификаций для этих огромных расщепителей,
позволяющих при переработке получать более чем один вид сырья для картриджей, я
наконец понял, что задумал Генри. Он перерабатывал мусор со свалок! Мне бы не хватило
смелости работать столь открыто и масштабно, но этот ушлый делец умудрился настроить
рабочий процесс так, чтобы сами исполнители молчали об увиденном. Это его дело.
Первая модификация на улучшение расщепителей стоила десять Очков сущности,
добавляя еще два извлекаемых вида сырья. Вторая стоила уже двадцать пять Очков,
увеличивая сенсорную чувствительность расщепителя еще на два типа сырья. Третья –
тридцать пять Очков плюс еще два вида сырья. Четвертая стоила аж пятьдесят, и на нее
Генри решил не тратиться. Итого сто сорок Очков сущности в прокачку расщепителей почти
под потолок. Нынешней биогенераторной установки в сто двадцать восемь топливных
стержней им едва хватало на нужды энергопотребления. Те же медицинские и спальные
модули в оперативном штабе запитали от энергопередатчика, подключившись к местной
городской энергосети.

# 24-е сутки после теракта / 53 дня до события Точки Ноль

Пригород Лос-Анджелеса, арендованный военный полигон
Инструкторы безжалостно гоняли группу Джона Хейтена по полосе препятствий в
полном обмундировании. Парням надо было спустить пар или устать настолько, чтобы страх
от возврата в прошлую жизнь наконец отступил. Поверить в чудо, прочувствовав его каждой
новой мышцей, каждой косточкой и куском кожи, испачканным в грязи, после
двадцатикилометрового марш-броска в полной боевой выкладке. Лукас и Сэм Пейдж бежали
вместе со всеми, восстанавливая форму.
Чарли Макелрой, инструктор, предложенный «Четвертыми Вратами», вжился в роль
главного зла этой тренировки.
– Дамы! Шевелите булками! Переходим на быстрый шаг. Последний пришедший к
финишу будет чистить сортир независимо от звания. Вперед-вперед-вперед!
Через полчаса группе дали пять минут перерыва. Лукас Пейдж задыхался, чувствуя, как
под нагрузкой поет от счастья каждая клеточка его старого тела. Суметь в сорок пять так
выкладываться на марш-броске – уже огромное достижение. Младший Пейдж держался
лучше, постоянно трогая ноги.
– Устал? Ноги болят?
– Нет, мозоли с непривычки. Забыл, как правильно надевать обувь перед марш-броском.
Глубоко вздохнув, Лукас оперся руками на колени. Сыну надо передохнуть.
– Знаешь, чем хороший инструктор отличается от плохого? Хороший может разглядеть
потенциал каждого рядового и правильно его развить. Во время ежегодных соревнований
между офицерами нашей и Израильской армий обычно наши выиграют в состязаниях на
силу и выносливость. А израильские военные – в марш-бросках. Генетическая
предрасположенность! У инструкторов есть целая методика, позволяющая распознать
потенциал солдат. Это скорее навык, чем знание. У Чарли он есть, и потому его поставили
нас тренировать.
Сэма вырвало завтраком. Организм еще не привык к таким нагрузкам. Парни вокруг
заржали. Хейтен похлопал по плечу Сэма, сказав напоследок:
– Дурость! Она проходит с опытом. Побежали!
Нельзя плотно есть перед таким марафоном. Пока другие солдаты бежали первыми,
Лукас давал сыну дополнительные секунды отдыха.
– Я в порядке, отец. Бежим! Я не хочу драить сортиры.
– А придется, сын. – Лукас подбодрил сына довольной улыбкой, побежал в начало
колонны.
Майору положено быть образцом для своих солдат. А сыну надо напомнить, что значит
 74

быть последним по физподготовке в профессиональной армии.

# 27-е сутки после теракта / 50 дней до события Точки Ноль

Дом Андрока Халдери
Кажется, я все-таки заключил сделку с дьяволом. За прошедшие почти две недели от
Генри шел стабильный поток картриджей на продажу. Я уже перестал сам ездить на встречи,
прося просто указывать, где они оставили сделанные картриджи. Потом брался за задание и
сразу же его закрывал, скидывая координаты заказчику, где дрон-курьер может забрать свой
заказ. После девяноста девяти завершенных заданий плюс первое, сделанное Самантой Хоуп,
на вкладке «Система» появилось новое сообщение.
«Достигнут Первый Виток спирали Сущности. Выберите бонусную награду –
внетиповые технологические карты (5 шт.)/информация о типах CARD-браслетов/контакт
случайного пользователя».
Про сообщение я не стал говорить Генри. Он бы «попросил» выбрать новые
технологические карты. Если бы это был я в самом начале, выбрал бы второе, пытаясь во
всем разобраться. Но сейчас все это неважно. Я очень хочу узнать кого-то еще, кто работает с
CARD-браслетом.
HU04856: Добрый день.
HU00778: Ого! Тут можно писать первым?
HU04856: Я выбрал награду за Первый Виток Спирали – случайный контакт.
Открылось диалоговое окно с вами.
HU00778: Ого-го! Сотня выполненных заданий! Силен! Судя по ID-номеру, ты недавно
подключился к CARD-пользователям, а уже сотка. Поздравляю! Я свою сотню всего месяц
назад закрыл. Кстати, тебя как зовут? Откуда сам?
HU04856: Пусть будет Джон. Штаты.
HU00778: Америкосина? Петр, будем знакомы! Из ваших краев слышал только о
Мексиканских ЭльДьябло, Терновнике из Канады и Сынах Кубы. Ты из какого объединения?
HU04856: Сам по себе. А как выйти на эти объединения?
HU00778: Хм. Сотню заданий за короткий срок самому выполнить было бы нереально.
Поэтому давай ты не будешь вешать мне лапшу на уши.
HU04856: Какой смысл мне обманывать вас? И как еще я мог получить ваш контакт? Я
нашел исполнителей, которые собирают мне ресурсы, помогая закрывать задания.
HU00778: Даритель?
HU04856: Какой еще Даритель?
HU00778: У тебя в типе браслета есть такая приписка, как «расширенный»?
HU04856: Есть. Еще и личный.
HU00778: Сборщик сырья, с дронами и возможностями Дарителя, который ничего не
знает об объединениях? Правда? Ты либо дурной и сейчас врешь напропалую, либо везучий
до невозможного.
HU04856: Странное умозаключение.
HU00778: Странное? Чтобы стать CARD-пользователем, ты должен был пережить
встречу с одним из пользователей, оказавшись в ситуации почти гарантированной смерти,
при этом рядом с тобой должно было погибнуть минимум два человека. Так получают
браслет с одним расширением какой-то из направленностей. Ты, судя по упоминанию сборки
ресурсов, относишься к сборщикам. Еще есть фермеры, производители, разведчики,
военные, правители, специальное назначение и оракулы. Это те, о ком мне известно. Про
расширение «личное» есть только догадки. Все типы браслетов получают дронов своей
направленности. Но какие именно условия надо выполнить для получения этого
расширения – неизвестно. Личное расширение весьма редко встречается. Тоже гибель людей,
кровь и почти гарантированная смерть, только в больших масштабах. И третье,
«расширенный» тип расширения, известный как Даритель. Их меньше одного процента из
всех известных дарителей. У нас в Берлоге есть сильный Даритель Симон! Уже достиг
 75

третьей стадии, инициировав шестнадцать агентов! Человек-команда! И тут ты, весь из себя
такой умный, говоришь, что не знаешь других объединений и при этом имеешь три
расширения. Как минимум ты знаешь того, кто хотел тебя убить! Он точно был
CARD-пользователем.
HU04856: А тебе что-нибудь известно об объединении «Храм Душ»? И что за Берлога?
HU00778: ….ть! Я ничего не хочу об этом знать!
HU00778: Пользователь заблокировал общение с вами.
Что сказать? Вау! Это какой репутацией обладал «Храм Душ», чтобы его настолько
сильно боялись? Про число пользователей тоже понятно. Мой номер HU04856, что говорит о
том, что в мире есть почти пять тысяч таких же, как я, а то и больше. Все мои агенты имели
расширение, дописывающее их номер в моей подсети, типа HU04856-5, которым обладал
Лукас Пейдж.
Все размышления проходили в странном состоянии отрешенности. После того как
через меня в общей сложности прошло больше трехсот Очков сущности, что-то внутри
начало меняться. Мне все время жарко. Если я находился в замкнутом помещении, быстро
нагревался воздух вокруг. Это не на улице жарко, а я создавал жар. Также заметил, что, чем
меньше у меня Очков сущности на балансе, тем лучше себя чувствовал. Все нормально. Надо
продержаться еще тридцать три дня до конца этого чертова задания. Мне не больно, просто
нехорошо. Каждый день моей жизни давал шанс сотням вылеченных у Генри пациентов. Я
сам видел целых три очереди, пока инициировал новых агентов. Сотни молчащих людей,
смотрящих в одну сторону, внушали трепет. Особенно когда ты идешь по коридору, и рядом
раздаются шепотки.
– Сиятельный!
– Это и вправду Сиятельный.
– Его не видно… он будто расплывается в воздухе.
– Это он! Тот самый!
Каждый день я кого-то инициировал перед тем, как эти люди отправлялись работать на
сбор сырья. Каждый день слышал их голоса и чувствовал себя чуть лучше от приобщения к
творящемуся чуду. Надо просто потерпеть… ради тех людей на стадионе, которым никто не
дал шанса. Ради тех, кто умер.

# 29-е сутки после теракта / 48 дней до события Точки Ноль

Телефонные переговоры Генри Элдриджа
– Сенатор Форест? Это Генри Элдридж, «Четвертые Врата». Мы обеспечивали охрану
вашей предвыборной кампании… Да, тот самый Элдридж. Я звоню с конфиденциальным
предложением, касающимся здоровья вашей кузины Фетти. Кажется, у нее врожденные
проблемы с сердцем. У нас появилось решение, которое может навсегда решить эту
проблему… Это не угроза, а исключительно предложение. Я не прошу денег или чего-то
подобного. Я отправлю к вам своего помощника Бенни Карлионе. Он приедет и все лично
расскажет. Думаю, мы и вам можем многое предложить… Мой интерес – исключительно
наши с вами хорошие отношения. Есть вещи, которые нельзя купить за деньги. Здоровье –
это одна из них. Даю слово, что не возьму с вас никакой платы: ни сейчас, ни потом.

Спустя пять минут еще один помощник покинул кабинет Генри, отправляясь прямиком
к сенатору Форесту. Еще тридцать отобранных курьеров сидели перед ним, ожидая приказа
об отправке. А сам хозяин «Четвертых Врат» уже набрал следующий номер из черной как
смоль записной книжки.
– Конгрессмен Мак-Кинли? Это Генри Элдридж, владелец ЧВК «Четвертые Врата». Мы
охраняли вас во время весьма щекотливых переговоров в Сиднее в конце прошлого лета… –
Да, тот самый. Только я больше не в инвалидном кресле. Простите за грубость, я слышал, что
с вашей супругой недавно случилось несчастье, схожее с моим. Хотел порекомендовать ей
пройти то же лечение, что и я сам… Это не тот разговор, который стоит обсуждать по
 76

телефону. Я могу отправить к вам или к вашей супруге моего помощника Виктора Бруско.
Информация конфиденциальна. Он покажет все лично, не оставляя никаких копий… Есть
вещи, которые нельзя купить за деньги. Нам ли с вами этого не знать. Мой интерес –
исключительно наши хорошие отношения. Рекомендую вам и самому послушать и увидеть
то, что покажет Виктор. Это и вам пригодится тоже… Да, я всегда на связи. Я передам
вашему секретарю телефон Виктора. Он выедет немедленно.
Когда за дверь выходил еще один помощник, верный личный секретарь Шидо как раз
привел новую партию людей, готовых нести свет от имени Генри Элдриджа.
Упрощенно можно сказать, что вся власть в США делится на три взаимосвязанных
ветви – судебная, исполнительная и законодательная. Во главе судебной, как и большинстве
цивилизованных стран, стоит Верховный Суд государства. Судьи правят бал в каждом штате,
заседая на судебных собраниях и подписывая ордеры на прослушку и задержания. Высшую
исполнительную власть в стране представляют Президент Соединенных Штатов,
вице-президент, Аппарат Белого дома и Кабинет министров. Да-да, те самые вечные
министры с меняющимся президентом. Голова меняется, а тело нет. Ибо министры сами
выбирают себе преемников. И третья ветвь власти, законодательная, в лице конгресса США,
состоящего из двух палат, Сената и Палаты Представителей. Именно они принимают законы
и поправки к знаменитой Конституции, разрешают выпуск денег, устанавливают размеры
налогов и регулируют торговлю с другими странами. Можно смело сказать, что
конгрессмены и сенаторы – одни из самых влиятельных людей в стране! А когда они у тебя в
должниках, ты сам становишься крайне влиятельной фигурой! И Генри Элдридж понимал
это как никто другой!
Парализованному дракону с неработающими крыльями и задними лапами никогда не
стать ни сенатором, ни конгрессменом. Но сейчас все изменилось! Сейчас ему есть что
предложить всем этим надменным денежным мешкам, стоящим у власти.
– Сенатор Абрамс? Слышал, вы сильно повредили колено в аварии…
Старый дракон начал отправлять послов воли в свои будущие земли.

***

# 31-е сутки после теракта / 46 дней до события Точки Ноль

Дом семейства Абигейл, Западная Флорида (другой конец страны)
В дверь постучал молодой мужчина, немного в теле, одетый во все новое. Дверь открыл
глава семейства Фрэнк Абигейл в домашнем фартуке.
– Мартин? Не ждал тебя сегодня в гости. Ох, прости! Здравствуй.
Фрэнк по привычке сам потянулся к руке Мартина, но тот его удивил нормальным
рукопожатием, как это делают зрячие люди. И хозяин дома быстро это понял. На его лице
отразился шок и удивление. Приглядевшись, Фрэнк заметил вернувшийся цвет радужки.
– Ты видишь!
– Идеально вижу, дядя Фрэнк. Отличный фартук!
Позади главы семейства вдоль стены шел молодой парень не старше двадцати.
– Пап? Это Мартин? Я слышал ваш разговор.
Мартин несколько секунд молчал, а Фрэнк боялся вступить в этот разговор. Его сын
Рон, слепой от рождения, приходился другом Мартину последние десять лет.
– Я все гадал, как ты на самом деле выглядишь, Рон. А ты ничего так! Девушки будут в
восторге!
– П-па-а-ап!? Что все это значит?
Беседа продолжилась в доме, где Мартин рассказал странную историю о том, как его
самого друг пригласил получить экспериментальное лечение, почти гарантированно
возвращающее зрение. Условия простые! Надо подписать ряд документов с грифом
«Совершенно секретно» и пройти процедуру лечения. Молчание всего на два месяца, потом
можно говорить! После лечения человек имеет право пригласить следующего. И так по
 77

цепочке. За разглашение информации о лечении предлагались на выбор смерть или лишение

того, что приобрел. Это равнозначно! Тот, кто не видит, отдаст все на свете за возможность
вновь узреть красоту мира!
Фрэнк напрягся, услышав требования.
– Молчать два месяца? И все?
– Это кажется простым, дядя Фрэнк. Когда ваш мальчик увидит мир, вы сами не
сможете об этом молчать. Для этого нужен договор. Нам также дают работу на полигоне по
переработке мусора. Так проще пережить эту радость. Вокруг Рона будут такие же, как он
сам. Плата – восемнадцать баксов в час, наличкой или официально по договору. Жилье, еда,
лечение – все бесплатно.
– Но это невозможно! Кто в здравом уме станет лечить людей бесплатно?
Мартин расхохотался. Видимо, не так давно он сказал то же самое.
– Сиятельный. Его все так называют.
Спустя два часа дом покинуло три человека. Двое из них собрали вещи, словно уезжали
на долгий срок.

***

# 29-е сутки после теракта / 48 дней до события Точки Ноль

Нью-Йорк, Онкологический центр имени Святого Патрика. Примерно то же время
В одном из кабинетов центра перед доктором Джоном Мендельсоном сидели два его
аномально здоровых пациента и неизвестный гость, представившийся как Руссо.
Мендельсон просматривал снимки их грудных клеток, не видя никаких пятен и
замутнений.
– Как! Черт возьми?! Если бы не увидел вас обоих тут прямо сейчас, решил бы, что
меня решили коллеги разыграть. Впрочем, даже они не стали бы так шутить. Это какое-то
новое экспериментальное лечение? Какова вероятность ремиссии?
Руссо покачал головой.
– Не ремиссии, а полного исцеления. Выражаясь вашим языком, 100 % вероятность.
Проверка на двухстах сорока пациентах за последние две недели.
Мендельсон даже не улыбнулся. Просто показал кривую ухмылку.
– И вы думаете, я поверю в это? Вы больше похожи на очередного шарлатана,
торгующего надеждой.
Руссо никак не отреагировал на прямое оскорбление.
– Нам не нужна ваша вера, доктор. Два доказательства перед вами. У них был выбор
пригласить кого-то после себя. Они оба выбрали вас, пытаясь доказать, что, несмотря на ваш
диагноз после химиотерапии, они будут жить дальше. Хотите верьте, хотите нет. Неважно.
Мы просим о содействии и, возможно, сотрудничестве. Если у вас будут новые пациенты,
которым уже ничего не поможет, отправляйте их к этим двоим. Очередность лечения они
сами установят. Их телефоны у вас есть.
В этот раз Мендельсон долго рассматривал своих бывших пациентов. Каким бы
сильным скептиком он ни был, это надменно-довольное выражение лица ни с чем нельзя
спутать. Его бывшие пациенты свято верили, что излечились.
– Допустим, у них обоих ремиссия и у вас есть некое экспериментальное лечение.
Какого рода сотрудничество вы предлагаете?
Руссо предоставил папку с документами.
– Как вы понимаете, я не оставлю вам этот список. – Мендельсон взглянул. – Мы
привлекаем специалистов медицины самых разных направлений, пытаясь разобраться, как
именно работает техника, попавшая к нам в руки. Всех, от эндокринологов до Эндрю
Вагнера из Национальной лаборатории исследования ДНК. Если согласитесь, будете
работать в команде специалистов национального уровня.
Видя список врачей, Мендельсон невольно обратил внимание на ряд особо
 78

примечательных, о которых он только слышал на конференциях по онкологии. Все поголовно

не старше сорока пяти.
– Почему я? Вижу, у вас большие планы на это дело. Признаться, это уже не мой
уровень.
– Нам нужны молодые исследователи. Нынешнее поколение онкологов с гибким
мышлением. Вы первый из тринадцати кандидатов. Пройдут первые два согласившихся. На
месте потребуется диагностика, выдвижение гипотезы и теоретическое обоснование методов
лечения, которые использует наша машина. От других специалистов потребуется то же самое
по своим направлениям.
Для простой шутки разговор зашел слишком далеко. Мендельсон, беря папку, обратил
внимание на гриф «Совершенно секретно, особой важности» – это документ первого уровня
секретности, представляющий прямую угрозу национальной безопасности страны. Ниже
находится «Совершенно секретно», второй уровень, под который подпадает большая часть
документов правительства США, способных нанести серьезный ущерб национальной
безопасности. Третий уровень – «Секретно» – информация, несущая обычный ущерб
национальной безопасности, если станет достоянием общественности. Проще говоря,
документ в руках Мендельсона был похож на яд, который сразу после прочтения начинает
убивать читателя, если тот не примет противоядие. То есть согласится или будет молчать,
подписав документ о неразглашении.
Доктор думал меньше минуты.
– Я дам согласие только после того, как все увижу собственными глазами. И откуда,
черт возьми, вы взяли это оборудование?
Руссо кивнул, ожидая этого вопроса.
– Сиятельный. Нам дал его Сиятельный.
Так Генри Элдридж через своих сотрудников начал собирать исследовательскую группу
техников и медиков, пытаясь разобраться в принципах работы медицинского модуля. Даже
само знание о методах лечения могло стать бесценной информацией для современной
медицины. И, как известно, тот, кто контролирует информацию, контролирует весь мир.

***

# 30-е сутки после теракта / 47 дней до события Точки Ноль

Штаб Сиятельного, Лос-Анджелес
Часть предположений о том, что количество Очков сущности, получаемых от заданий,
постепенно меняет меня, подтвердилась после теста в закрытой комнате. Температура
воздуха быстро повышалась. Людям рядом со мной становилось жарко, если просто сидели
рядом. Я весь автобус заставил пропотеть до мокрых маек за тридцать минут езды. Да, сейчас
начало августа, но причиной той жары в салоне точно был я. Пока справлялся. Главное, не
держать на балансе много Очков сущности.
За прошедшие шестнадцать дней с начала сотрудничества с Генри я ни разу не пожалел
о своем решении. Первоначальные медицинские модули в количестве трех штук лечили
больше двухсот человек в день. Я не поверил, когда увидел мужчину на коленях, плачущего в
саду позади оперативного штаба, где собирали будущих пациентов. Есть вирус
иммунодефицита человека, открытый в 1981 году. В 1984 году от него умер первый пациент,
французский философ и историк Мишель Фуко, так как лечения не было. Это заболевание
развивается в теле человека от девяти до одиннадцати лет, постепенно повышая риск
возникновения раковых заболеваний: теряется вес, возникает слабость, опухают
лимфатические узлы, повышается потоотделение по ночам. Все это следствие постепенного
падения силы иммунитета. Имя этой болезни – ВИЧ, вирус иммунодефицита человека. Тот
человек в саду плакал, потому что медицинский модуль спас его от этого. Вакцина Биохака
из T4 картриджа помогала лечить подобные заболевания. Странно, не правда ли? Только
оказавшись в руках подходящего человека, это лекарство раскрывало весь свой скрытый
 79

потенциал. А я использовал его как общеукрепляющее лекарство.

Я помнил, что шептал тот человек в саду.
– Господи! Спасибо тебе! В следующий раз только в презервативе…
Надо хорошенько запомнить этот урок.
В тот же день я предложил Генри взять еще три медицинских модуля. Пока они будут
работать, я у себя отключу расщепитель, главный центр управления и зарядное устройство. А
они смогут включить биогенераторную установку для энергообеспечения нового
оборудования. Как мои несущественные непостоянные потребности могли сравниться с
возможностью оказывать помощь стольким людям?
Видя успехи начинаний Генри, я также передал Лукасу информацию о моем общении с
неизвестным пользователем. О Берлоге и других объединениях пользователей. Увидев
упомянутый мной «Храм Душ» в контексте разговора, Лукас напрягся и, казалось, многое
понял, но решил промолчать. Его больше удивил «сильный Даритель» на третьей стадии с
шестнадцатью инициированными агентами. К этому моменту у меня их уже больше
пятидесяти. Может, у разных типов браслетов разное представление о «сильных Дарителях»?

***

# 31-е сутки после теракта / 46 дней до события Точки Ноль

Штаб Сиятельного, Лос-Анджелес
В одном из залов уже достроенного жилого комплекса собралось больше ста двадцати
человек. Техники, медики, специалисты в области кибернетики и программирования, пара
лингвистов и социологов. Еще по меньшей мере столько же специалистов сейчас в дороге.
На импровизированную трибуну для выступлений вышел Лукас Пейдж. Сын, ставший
штабным секретарем, передал ему составленный доклад. Саму мини-конференцию сделали
для оперативного обмена имеющейся информацией.
– Господа, я майор Лукас Пейдж, полномочный представитель Сиятельного и тот, кто
отвечает на ваши вопросы. Мы собрались здесь для обмена информацией. После того как я
прочту доклад, меня сменит кто-то из вас, кто сможет дополнить картину в целом. Общая
задача та же, что на момент подписания вами договора. Понять, как эта машина работает и
как нам все это сделать своими руками! Начнем с проведенных полевых испытаний.
Все известные нам типы картриджей имеют высокую прочность. Их удается разрушить
только лазером или под прессом высокого давления. Ни пуля, ни циркулярная пила их не
берет. Внутри находится вещество в измененном фазовом состоянии, которое после
разрушения корпуса картриджа буквально разрывает его остатки на части, материализуясь и
принимая свой первоначальный объем и вес. А это в десять-двенадцать раз больше, чем в
сжатом состоянии. Нам удалось найти миниатюрное подобие источника энергии в верхней
части картриджа, который поддерживает его содержимое в измененном состоянии, как в
некоем энергетическом поле, но не привычных для нас высоких энергий, а наоборот, низких,
едва ощутимых нашим современным оборудованием. Скорее всего, именно это поле
позволяет создавать аналог пространственного кармана и эффект снижения массы.
После разбора первых образцов расщепителей и сборочных станций удалось узнать,
что они и впрямь способны расщеплять вещества на молекулярном уровне, а потом собирать
в новые конструкции со 100 %-ной точностью без каких-либо молекулярно-структурных
дефектов. Вычислительные мощности превосходят наши как минимум на три поколения,
нарушая Закон Мура об ограничении скорости света и атомарной природе вещества в рамках
того устройства, которое мы сочли главным процессором. Сиятельный также предполагает,
что сами вычислительные мощности лишь заимствованы, а устройство, которое посчитали
процессором, является приемо-передающим устройством.
Мы получили первое доказательство, что в качестве проводки во всех устройствах
используется технология сверхпроводников, которые по нашим представлениям были только
в области теоретических исследований. Имеющиеся наработки из области материаловедения
 80

могут помочь нам преодолеть два-три теоретических барьера и минимум один

технологический, что поможет доказать часть выдвинутых вами гипотез относительно того,
как работают эти устройства и как мы можем их повторить собственными силами.
Пожалуй, две последние новости из числа самых важных. По косвенным признакам
нам удалось убедиться в том, что программное обеспечение, используемое всей техникой,
предоставленной Сиятельным, использует неизвестный нам программный код, работающий
через объектно-ориентированную пакетную передачу данных. Признаться, я и сам не знаю,
что это значит. Последнее, возможно, самое важное за сегодня! Лингвистический анализ
текстов, используемых в интерфейсе, как у нас, так и у самого Сиятельного указывает на то,
что ни одно слово не было использовано просто так. Возможно, сами тексты были
составлены искусственным интеллектом или существом, чей разум значительно превосходит
человеческий. Учитывается интеллектуальный, культурный и технологический уровень
индивидов, которые пользуются интерфейсом. Также есть намеки на технологии еще более
высокого уровня, чем доступен нам сейчас для изучения.
А теперь я попрошу вас дополнить меня в вопросах, которые я не осветил. Время на
коллоквиум – три часа. Далее работа по расписанию.

***

# 32-е сутки после теракта / 45 дней до события Точки Ноль

Штат Калифорния, город Сан-Хосе, Силиконовая Долина
К августу 2025 года на территории Соединенных Штатов действовали шестнадцать
фармакологических корпораций, большая часть из которых имела свои филиалы в Сан-Хосе,
неофициальной столице Силиконовой Долины, что в трехстах сорока милях от
Лос-Анджелеса. Оба города относились к штату Калифорния, и потому информация об
изменениях на фармрынке в соседних городах появлялась оперативно.
Merck & Co., Abbott Laboratories Inc., Amgen Inc., Calbiochem, CTI BioPharma Corp,
DePuy Synthes Inc., Eli Lilly and Company Inc., Fortress Biotech Inc., Genentech Inc., Johnson &
Johnson, McKesson, Parke-Davis, Pfizer Inc., Wyeth Inc. – все фирмы в течение двух недель
стали фиксировать падение спроса на лекарства в основном для онкологических больных на
всей территории штата Калифорния. Стабильная тенденция падения начала наблюдаться
десять дней назад, и теперь сам угол наклона черты, показывающий график продаж, казался
пугающим.
Большие деньги, конечно, позволяли обходить определенные ограничения открытого
рынка, регулируемого государством, но на наглый картельный сговор никто не решался.
Штрафы и возможные проблемы перевешивали предполагаемую прибыль. Вместо этого
было достигнуто неофициальное соглашение между фармкорпорациями, по которому каждая
из них занимала определенную нишу на рынке. Одну и ту же болезнь можно лечить разными
препаратами – дешевыми, узконаправленными, премиальными, экспериментальными,
сделанными на заказ, широкого спектра, идущего вместе с другими лекарствами, для
активного лечения и профилактики. Рынок давно разделен, и игроки знали, как, кто и какими
картами играет. Поэтому, когда появился кто-то неизвестный, резко подбирающий под себя
рынок жизненно необходимых лекарств, о нем узнали почти сразу.
Попытки узнать о таинственном продавце через обзвон постоянных покупателей ничего
не дали. Вместо этого они слышали ругань, плач и полный отказ от лекарств, угрозы исками
за преследование. Когда слышишь подобное от десятка человек, это не страшно. Но когда их
число перевалило за две сотни, сотрудники колл-центра начали покрываться холодным
потом. Люди боялись сказать правду о новом лекарстве! Боялись так сильно, что бросали
трубки, добавляя номера в черный список.

***
 81

# 34-е сутки после теракта / 43 дня до события Точки Ноль

Юристы фармакологических корпораций подали коллективный иск в Министерство
здравоохранения с просьбой разобраться с «неизвестным мошенником». Под этой тщательно
продуманной формулировкой скрывалась попытка надавить на бывших покупателей
органами федеральной власти (ФБР), которые должны будут расследовать инцидент. Можно
и полицию сделать своим оружием, если знаешь, как правильно формулировать свое
заявление.

***

# 36-е сутки после теракта / 41 день до события Точки Ноль

Впервые за последнюю пару недель мы встретились с Генри Элдриджем в парке
Гриффит. Он стал выглядеть намного лучше, чем во время нашей первой встречи. Хороший
комплект одежды, взгляд человека, смотрящего в будущее. Осанка победителя, жесты и
мимика властелина, повелевающего судьбами. Однако в моем присутствии он нещадно
потел.
– Вы сильно меня удивили, Генри, попросив о встрече. Случилось что-то важное?
– ФБР заинтересовалось падением спроса на определенные лекарства. Проблему я
решу. Это первый звоночек от нашего воздействия на окружающий мир.
Были проблемы, которые находились выше моего уровня понимания. Я не знал, как с
этим бороться. Например, как сейчас поступить с ФБР?
Генри продолжил.
– Мы уже вылечили 4952 человека и составили очередь на еще 11 300 пациентов со
всех уголков страны. Около тысячи прямо сейчас проходят курс восстановления и уже завтра
будут готовы к работе. Конфиденциальность трещит по швам. Мне приходится прикрываться
фальшивым грифом «Секретно», заставляя пациентов молчать. Я дал им так много работы,
как смог найти. У вас есть какое-нибудь предложение по тому, как мы можем решить
возникающий ком проблем?
Понятно. Проблемы вышли за пределы того, что он мог решить. Примерно то же самое,
что у меня, только в куда больших масштабах.
– Осталось тридцать пять дней до конца Стадии Два. Сегодня-завтра мы выполним
обязательный норматив в двести пятьдесят заданий. У нас девяносто пять активных агентов
плюс пять резервных мест. Ваши действия превзошли все мои ожидания. Насколько я понял,
в течение недели вы вернете все деньги, вложенные в покупку оборудования из системы.
Генри кивнул и протер лоб от скатывающихся капель пота.
– Вы видите не всю картину, молодой человек. Я вложил в вашу технику всего два
миллиона. Еще пять вложено в жилье, зарплаты, взятки, дорожные расходы, инвестиции в
переуступку прав на мусорные полигоны. Еще три миллиона сейчас мои юристы и
финансисты вкладывают в покупку других полигонов. Логисты рассчитывают путь
максимальной эффективной транспортировки сырья до ближайшего расщепителя. Я хотел
попросить вас…
– Сделать для вас еще один огромный расщепитель? Сэм уже передал вашу просьбу. Я
полностью отключу свою домашнюю технику. Вы можете пользоваться двадцатью четырьмя
устройствам из двадцати пяти доступных. Если мне потребуется что-то, я скажу. Последнее,
двадцать пятое устройство – это мой Главный Центр управления. С него я буду устанавливать
очередь на производство вещей, необходимых для вашего оперативного штаба. Если мне
что-то понадобится, я поставлю в очередь на производство и попрошу ваших людей привезти
посылку куда-то в черте города.
Несколько секунд Генри молчал, будто борясь с собой. Он не спрашивал, почему я ему
так доверяю, а я не стал рассказывать, что мне становится хуже по мере нарастающего
потока Очков сущности, пропущенных через себя. На том и распрощались. Все-таки дело
Генри – это его дело, но с использованием моего оборудования. Поэтому он сам должен
 82

решать проблемы.
А мне пора начать заниматься своими делами. Спустя час после встречи выскочило
сообщение о выполнении двухсотого задания.
«Достигнут Второй Виток спирали сущности. Выберите бонусную
награду – сканирование региона на предмет CARD-пользователей [вы отобразитесь на их
картах]/девятый случайный интерфейс CARD-браслета/новое чувство».
Возможно, на каждом витке выбор вариантов качественно изменяется в лучшую
сторону. Первое – опасно. Второе – слишком непредсказуемо. Третье – самое любопытное!
Однозначно выбираем новое чувство.
Прислушался к себе. Пожил час с этим чувством. Потом два часа. Ничего. Чертовы
мошенники!

***

# 37-е сутки после теракта / 40 дней до события Точки Ноль

Американо-Австралийское объединение оракулов. Особый канал свободного потокового
общения мыслесвязи
HU00012: Главный вектор развития будущего сильно смещается в зону
неопределенности. Возможно формирование более чем двух полюсов власти…
HU01666: Китайские лоялисты ШенЛонга постарались. Их институт силы пока
сильнейшая из фракций.
HU00886: Наши Кактусы также слишком далеко заходят в своей разведке. Смертность
возрастает…
HU04201: Обе волны гасятся колебаниями Кшатри из Индии. Саморегулирование еще
работает.
HU03284: Двадцать два объединения на двести пятьдесят стран. Я один вижу, что
дробление в будущем неизбежно?
HU01988: Источник волн уже понятен. Сильный Даритель из числа сборщиков
перенасыщает рынок сырья. Это отразилось на производителях, и те снабдили новой
экипировкой исследователей и воителей. Его действия сильно сократили срок всех
финальных стадий. Подготовка к концу резко ускорилась.
HU01348: Антибалансное решение уравновесится другими стабилизирующими
элементами. Саморегулирование по-прежнему работает. Продолжаем наблюдать и вносить
коррективы в векторы будущего.

***

# 39-е сутки после теракта / 38 дней до события Точки Ноль

Северо-Американская база «Храма Душ». Подземный комплекс под резервацией Хопи,
штат Аризона
На армейской койке-раскладушке неспокойно лежал Марк Фергюсон. Блондин с
европейскими чертами лица был одним из четырех палачей, участвовавших в казнях на
стадионе «Гнездо». Во сне его преследовали кошмары. Футболка промокла от пота насквозь.
Влага с тела пропитала подушку, одеяло и даже штаны. За прошедшие почти сорок дней он
похудел на десять килограмм, и никакое лечение уже не помогало.
Открыв глаза, Марк увидел наставника Энитана, сидящего на соседней пустующей
койке. Эта поистине огромная темнокожая фигура, казалось, ждала его пробуждения. Редкий
случай – африканец таких крупных размеров. Больше двух метров роста, коренастый, с
широкими костями и низким процентом избыточного веса. Генетическое чудо, а не
нормальный человек!
– Хорошо спалось?
– Отлично.
 83

Наставник повернул голову, будто желал увидеть человека перед собой с новой
стороны.
– Губы говорят одно, а тело другое. Может, перестанешь мне врать? Не считая
последствий от действий боевых стимуляторов, ты потерял… сколько? Килограмм семь или
восемь? На тренировках стало заметно падение выносливости и скорости реакции.
– Кошмары…
Энитан размахнулся левой рукой для подзатыльника, но Марк рефлекторно поставил
блок, угодив тем самым под финт. Прямой удар правой от Энитана попал точно в цель.
– Ты! Великовозрастный эгоистичный идиот, думающий только о себе! Кошмары?
Думаешь, твое здоровье и самочувствие – это только твоя проблема? Ты Столп «Храма Душ»,
Марк Фергюсон! С тех пор, как был избран на эту роль и согласился с ней, ты стал частью
чего-то большего, чем твоя жизнь.
Второй удар Марк поймал со скоростью, опережающей человеческую реакцию.
– Еще раз замахнешься, я тебя по полу размажу. Усек?!
Энитан болезненно потряс рукой. Это чудовище в человеческом обличии чуть не
вывихнуло ему суставы пальцев. И это при огромной разнице в весе и габаритах тела.
Однако встряска была необходима им обоим.
– Твои кошмары… Ай! Они связаны с тем, сколько Очков сущности ты через себя
пропустил. Речь уже о тысячах, а не о сотне! Просто знай, что твое дальнейшее
саморазрушение души неизбежно.
Марк невесело усмехнулся.
– Каждый из нас должен посвятить свою жизнь чему-либо. Иначе само наше
существование станет невыносимым. Ты знал, что я родился прямо на поле боя? Во время
гражданской войны в Шри-Ланке в 1984 году мои родители поехали с миссией Красного
Креста помогать пострадавшим. Официально их вертолеты и машины никто не имел права
трогать. Во время вспыхнувшей перестрелки на КПП у въезда в город мать ранили, пробив
легкое. А отца убило случайной пулей. Через полчаса мама умерла на операционном столе
своих коллег. Меня достали из ее чрева, когда тело уже начало остывать.
Эта одна из тех историй, которую находящийся в здравом уме Марк никогда бы не
рассказал. В этом и причина. Он уже не осознавал себя как личность, целиком. Только
чудовищно сильная вера в свое дело удерживала его от полного саморазрушения.
– Сочувствую. Теперь твоя вера мне стала понятнее.
– О нет! Ты не понял! Я больше чем кто-либо ненавижу войну. Эти бессмысленные
смерти из-за гордыни и амбиций прогнивших политиков. Хотите войны? Идите и сами
проливайте свою кровь! Недавно, буквально неделю назад, я наконец осознал, что мое
вступление в Иностранный Легион и дальнейшая жизнь наемника были попыткой понять
причину схожего выбора моих родителей.
На секунду Марк затих. Энитан, будучи наставником всех столпов, понял, что нужен
толчок сознанию собеседника.
– Нашел, что искал?
Столп «Храма Душ» кивнул.
– Они ненавидели войну, как и я. Ненавидели, но не могли предотвратить. Поэтому
спасали тех, кто не мог спасти себя сам. До этого откровения я не понимал четко, почему сам
присоединился к «Храму». Я продолжу убивать и пропускать через себя столько Очков
сущности, сколько получится. Тебя же это беспокоит?
Энитан кивнул, не отвечая. Роль столпов «Храма» так велика, что ее невозможно
переоценить. Утрата одного из четырех столпов равносильна утрате 25 % всего
достигнутого. Невосполнимая потеря в свете предстоящих событий!
Марк устало потер лицо руками.
– Как там наше расследование? Удалось узнать, кто сейчас управляет Штатами?
– Нам, конечно, дали добро, но свое место приходится отрабатывать. Марионеточный
президент, марионетки Кабинета министров, марионетки во главе правящей партии…
 84

– Не трать мое время, наставник. Я хочу выспаться.

Несколько секунд Энитан молчал, собирая мысли в стройный ряд.
– Дело оказалось намного сложнее, чем мы ожидали. Даже совет старейшин не знал,
кого именно мы ищем. До операции мы определили ключевых персон для слежки. Тех, кто
будет руководить СМИ, войсками и принимать решения относительно отставки президента и
отказа от власти правящей партии. Поставили нашу CARD-прослушку во все известные
места, задействовав всех полевых сотрудников. Думаешь, найти всех, кто стоит за нынешним
президентом, так просто?! Речь о сотнях работников из разных сфер государственной
деятельности. Подготовка идет ровно столько, сколько нужно.
– Энитан.
– Мы ищем тех, кто отдавал приказ. Доволен? Нам помогли на стадионе, дали
карт-бланш, но все остальное мы должны выгрызать самостоятельно. Серые кардиналы
используют другой вид связи, не GSM и CDMA. Закрытая система. Мы перестали
отслеживать тех, кто оказался просто наемными работниками. Уже вышли на тех, кто станет
следующим президентом, вице-президентом и займет место в его ближнем кругу, став
Аппаратом Белого дома. Нам нужно время для того, чтобы выйти на контакт с нужными
людьми. Потом провести переговоры…
– Застану ли я это…
– Обещаю. Ты увидишь все из первых рядов. А пока постарайся питаться едой,
приготовленной в пищевом комбайне. Она замедлит процесс саморазрушения.
Энитан не сказал ему, в какой роли он застанет желаемое будущее. Первый ряд –
понятие весьма растяжимое.

Глава 6. Грех невидимости

# 41-е сутки после теракта / 36 дней до события Точки Ноль

Дом Адрока Халдери
Через сутки после нашей последней встречи с Генри я отправил координаты с
закладкой заказчику, тем самым закрыв последнее задание, досрочно выполняя условия
завершения Стадии Два. Из-за увеличившегося объема поставок от агентов мы перешли на
заказы с оплатой от десяти Очков сущности и больше.

«Стадия Два, Режим Вербовщика [Поиск пределов]: успешно завершена.

Выполнено базовое требование в 250 выполненных заданий. Активно 98 агентов из
100 возможных. Открыты все доступные технологические карты стационарных
объектов. На балансе 216 Очков сущности из требуемых 200. Пределы
возможностей пользователя найдены и освоены в полном объеме».
«Стадия Три, Режим Вербовщик [Доказательство]: Верхний предел – 100
активных агентов. Верхний предел общего количества спящих агентов – 880.
Иметь на балансе 1000 очков сущности. Разблокировать все доступные
технологические карты. Время выполнения 1080:59:57…56. Штраф за
невыполнение – уничтожение всех устройств, произведенных на стадии Два и
Три».
«Разблокированы для покупки типовые технологические карты T3 в объеме
100 %».
«Разблокированы для покупке бонусные технологические карты T3 из раздела
«Личное» за досрочное завершение стадии. Объем – 2 шт.».
«Разблокирован рынок заказов на T3 специализированных видов сырья».

С первых минут стало ясно, что система торопится. Время на стадию уменьшили в
полтора раза. Количество спящих агентов увеличили до какой-то астрономической цифры в
восемьсот восемьдесят человек. Зачем мне столько? При нынешних все возрастающих
темпах тысячу Очков сущности можно будет добыть за месяц-полтора. Количество
доступных активных устройств стационарного типа увеличили до сорока пяти штук.
 85

Гипотеза о том, что мой тип браслета отвечает за сборку ресурсов, отчасти
подтвердилась списком доступных T3 стационарных устройств: биореактор (25
о.с.), химический реактор (35 о.с.), композитный реактор (45 о.с.), гибридный
суб-реактор (50 о.с.). Цены просто космос! Размеры фиксированные [XXXL], с небольшую
комнату и заоблачным потреблением энергии. Плюс каждый из реакторов требовал для
работы газовые картриджи как расходники.
В биореакторе из картриджей биоматериалов и редких металлов делался картридж
«Обогащенное удобрение», относящийся к категории уже T3 видов сырья. Возможно, нужно
фермерам?! Понятия не имел, что это, но, судя по запросам, спрос на него был. В химическом
реакторе делали «Криоплазменный хладоген». Однозначно его покупали производители. В
гибридном субреакторе – «Биопаста на гибкой TX-матрице». Короткое описание намекало на
то, что это один из компонентов для медицинских картриджей. В композитном реакторе –
картриджи «Аэросплавов», что легче воздуха. Возможно, использовались для производства
дронов. «Плазмоизд», насколько я понял, – стабильный вид плазмы. И картриджи
«Композитного полиарамидного волокна». У последней пары описание заблокировано с
припиской: «Доступно участникам Стадии Четыре».
По всем этим видам новых сырьевых картриджей был весьма активный рынок.
Наибольший спрос на биопасту и удобрения. Средний – на полиарамидное волокно. Самые
хорошие цены на аэросплавы и плазму. У них редкое исходное сырье для производства.
На вкладке «Личное» появилась новая экипировка: Купол силового щита для тела (25
о.с.), Спецодежда для агрессивных сред (5 о.с.), Стелс-костюм (50 о.с.), Обувь с активным
шумоподавлением (10 о.с.), Броня скрытого ношения (2 о.с.), Гражданский
бронекостюм [5 класс] (35 о.с.), Пульсар (10 о.с.). Купол силового щита – настраиваемое
оборудование размером с два рулона туалетной бумаги, подвешиваемых на пояс сзади.
Настраивалось на какие-то условия срабатывания, включая пули и газ. Не действовало на
близкой дистанции и при использовании стелс-оборудования любого типа.
Сам стелс-костюм и боты активного шумоподавления, судя по внешнему виду,
представляли собой один комплект, разбитый на два элемента. Оба были покрыты длинными
черными волосками из какого-то полупрозрачного волокна. В области глаз – стеклянные
окуляры, позволявшие видеть в маске, закрывающей голову целиком, почти так же, как без
нее. Внешний вид ужасен, но функциональность прекрасна.
Броня скрытого ношения говорила сама за себя. По сути, обычная защита, только с
эффектом защиты от проникающих ран огнестрельного и холодного оружия. От сломанных
ребер она не спасала. Спецодежда для агрессивных сред была представлена в четырех
версиях: от холода, тепла, кислоты и радиации. Гражданский бронекостюм имел
экзоскелетную основу, схожую с тем, что использовали бойцы «Храма Душ». Схожую, но в
сравнение с последними прямо-таки кричащую о ее гражданском, а не военном назначении с
тройным запасом прочности. Слишком легкая броня в сравнении с тем, что была надета на
убийцах со стадиона. Пульсар – аналог травматического оружия с ударно-отталкивающим
воздействием за счет направленного гравитационного воздействия.
Также появился доступ к дронам, подавляющим биологическую активность (50 о. с),
заставляющим объект воздействия терять сознание; батарейкам T3 с еще большей
энергоемкостью (30 о.с.). И, пожалуй, последнее, заинтересовавшее меня больше всего
остального. Аэрокар (75 о.с.)! Тот же гравикар – грузовик с универсальным багажным
отделением, только летающий. Имелись конструктивные изменения в виде более толстого
дна транспорта, но функциональность один в один повторялась. Максимальная скорость –
1900 миль в час!
С Очками сущности довольно интересная история. Обычно, когда у человека
появлялось много денег, первое, что он делал, – это тратил их на вещи, которые в принципе
ему не нужны. У меня после инициации было девяносто восемь Очков сущности. Это от 320
до 350 тысяч долларов! В свои двадцать один я должен был устраивать вечеринки, купить
дом, тратить кучу денег на не слишком благонадежных женщин… Но всего этого не
 86

произошло. Желание выжить подавляло все! Потом шок, вина выжившего и, наконец,
желание отблагодарить мир за то, что позволил мне жить дальше. Так и появилось начинание
с командой Генри Элдриджа. Я вложил почти все свои деньги в его дело, и оно начало
приносить очень хорошую прибыль. Каждое Очко сущности, добытое его командой,
по-прежнему считалось моим доходом.
Когда появился доступ к T3 устройствам, стало понятно, зачем нужны стационарные
сборщики газа. Они обеспечивали реакторы расходным материалом, который вместе с
твердым сырьем превращался в T3 сырьевые картриджи. От наличия большого количества
Очков сущности на балансе было реально плохое самочувствие. Я будто сидел в
микроволновке. Поэтому, когда появилась возможность от них избавиться, я первым делом
купил для Генри весь набор реакторов. Ух… хорошо-то как! Прямо-таки гора с плеч
свалилась. Подарок на семьсот тысяч долларов! Само действие можно также рассматривать
как вложения, инвестиции, которые увеличат объем прибыли. Второй причиной такого хода
было еще одно сообщение. Триста выполненных заданий.

«Достигнут Третий Виток спирали Сущности. Выберите бонусную

награду – второе хранилище сущности /информация о миссии пионеров//полная
информация о технологических картах вашего типа браслетов /надстройка над
добавленным чувством».

Мне хватало и того чувства микроволновки, что нагревало воздух вокруг меня.
Информацию о миссии наверняка мне бесплатно скажут после третьего этапа, так как потом
задания напрямую с ней связаны. С картами то же самое. Поэтому выберем надстройку и
посмотрим, что из этого получится. Как и в прошлый раз, ничего не изменилось. В
следующий раз выберу то, в чем меня точно не смогут обмануть.
Следующие четыре дня прошли несколько сумбурно. Трижды приходилось устраивать
встречи с людьми Генри, которых он выбирал для инициации в роли агентов. Теперь я мог
отключать активных агентов, давая им отдохнуть. И активировать спящих, как бы выводя их
на рабочую смену. Один раз в двенадцать часов рабочая сотня заменялась следующей. Под
нее пришлось арендовать еще один склад для организации производства продвинутых T3
сырьевых картриджей.
Во время осмотра меня насторожило наличие вооруженной охраны. Лукас Пэйжд
мгновенно заметил мою реакцию.
– Сэр, мы многого вам не рассказываем.
– Я заметил.
Он протер лоб от проступившего пота.
– Например, костюм-хамелеон, надетый на вас, скрывает от посторонних глаз только в
видимом спектре. В инфракрасном диапазоне и на тепловизорах вас видно очень хорошо. Это
связано с тем, что костюм не дает теплу выходить наружу и сам при этом аккумулирует его.
Ох, ну и жара здесь!
– Как это связано с наличием вооруженной охраны? На них надеты хорошо знакомые
мне бронежилеты.
– Изучаем возможности врага.
От такой фразы я аж остановился, не желая входить внутрь охраняемого склада.
– Не вас, сэр! А других CARD-пользователей. Обязательно найдутся те, кто захочет
украсть картриджи. Зная возможности их экипировки, мы сможем придумать
соответствующую тактику защиты. Например, тут, прямо над воротами, стоит установка
поляризации света, под которой ваш костюм-хамелеон дает сбой и становится виден
невооруженным глазом. Это связано с многослойным гибким экраном, из которого делается
костюм-хамелеон. То же касается брони, оружия, лекарств, оборудования. Мы думаем о том,
как уже имеющимися средствами нейтрализовать атаку возможного противника.
– Серьезно тут у вас.
Лукас снова протер лоб.
 87

– Вы связались с военными, а не с дилетантами, сэр. Совет лично от меня. Не

полагайтесь слишком сильно на эти штуки из системы. Их тоже можно превзойти обычными
методами.
Спустя пять дней после нашей памятной с Генри встречи наступило четырнадцатое
августа 2025 года. Дважды в сутки я менял смены активных агентов, ставил вещи в очередь
на производство, принимал/закрывал задания на картриджи, а также отправлял Лукасу
координаты, где он может забрать сумки с деньгами за проданные Очки сущности и
картриджи для медицинских модулей.
Есть вещи, о которых я не рассказывал никому. Мне становилось все хуже и хуже по
мере того, как через меня проходили сотни Очков сущности каждый день. Но учитывая
количество спасенных, дело того стоило.
Я купил себе первый медицинский дрон, модуль маскировки к нему и, заправив
картриджами под кзавязку, вернулся в пекарню недалеко от Монастыря Ангелов. Старый
добрый, пропахший моим потом костюм-хамелеон и в этот раз хорошо выполнил свою
работу.
Открыл дверь, зашел внутрь и сразу перевернул табличку с «открыто» на «закрыто».
Станер вырубил продавца у прилавка. Выскочившая с кухни Таби получила второй разряд.
Луиза нашлась там же, где и обычно, на заднем дворе, покуривая дамскую сигарету под
жарким августовским солнцем Лос-Анджелеса.
Пришлось основательно поднапрячься, чтобы перетащить Таби и Луизу на второй этаж
в комнату хозяйки. И только после этого медицинский дрон начал делать свое дело.
О скольком Луиза мне не рассказывала! Два ножевых ранения, одно пулевое, проблемы
с легкими заядлой курильщицы и, конечно же, глаза. Как истинная старая леди, она прятала
все это под одеждой, стараясь как можно реже показываться на публике.
Луиза очнулась через сорок пять минут. Рядом лежал старый кнопочный телефон,
разрывающийся от уже десятого по счету вызова. Открыла глаза, закрыла и снова открыла.
Поднесла руки к лицу, осмотрела их с обеих сторон, и тут у нее начали катиться слезы.
Молча, почти без всхлипываний, как это умеют делать пожилые люди.
– Прекрасно выглядишь, старая.
Я снял костюм. Ей можно меня видеть.
– Я вижу тебя, мелкий засранец.
– Да, ты видишь. Добро пожаловать в мир зрячих. Я обещал прийти, когда мне будет
что предложить. Извини, что пришлось ждать так долго.
Старуха обернулась и увидела лежащую рядом Таби. Снова посмотрела на меня.
– Я просто скажу, что она теперь тоже в порядке. Шрама на горле не останется. Будет
петь лучше прежнего. И на ее симпатичном животике тоже шрамов больше нет.
– Извращенец. – А сама улыбалась, внимательно меня разглядывая.
Разговор вышел долгим. Мы спустились в пекарню, в привычный ей задний двор.
Старуха огляделась, прошлась по кругу клумб, рассматривая цветы, взглянула на него и,
смачно сплюнув, сказала:
– Господь простит. Я сюда больше ни ногой не ступлю! К черту все перекопаю, сделаю
склад или ночлежку, но сама сюда ни шагу! Ох, как я ненавидела это чертово кресло с
жестким сиденьем. Всю задницу на нем отсидела. Это запах дыма? Какая гадость.
Мне оставалось только по-доброму посмеяться над такой реакцией.
– У тебя прочищены носовые пазухи. Удалены многолетние отложения полипов. Ты
сейчас чуешь запахи в несколько раз лучше, чем обычный человек. К вечеру это пройдет.
Поверь, уже проверяли.
Мне нужен был запасной плацдарм, место, куда я смогу прийти поговорить или
отдохнуть. Я выбрал Луизу как человека, с которым меня почти ничего не связывало.
Рассказал ей о браслете, других CARD-пользователях и объединениях, опустив связь с
«Храмом Душ». О стадионе ни слова. Она также теперь знала о деятельности Генри и
Лукаса.
 88

Услышав о последних, Луиза кивнула.

– Доброе дело. Настоятель из монастыря рассказывал, что к нему стали часто
наведываться люди, пережившие чудо исцеления. Они так боятся, что увечья вернутся, что
ищут ответы в вере.
– Людей стало слишком много. Всех, кого можно, Генри привлек к работе. Остальных
мы отпускаем по домам с подпиской о неразглашении. Есть центры, где сейчас
организовывают собрания для таких людей. Там на добровольной основе им помогают
вернуться обратно в общество.
– Это больно, Адрок. – Старуха опустила взгляд. – Сначала ты здоров. Потом нет, и
между тобой и здоровыми людьми возникает стена непонимания. А когда неожиданно
выздоравливаешь, тебе некому об этом рассказать. Я понимаю их. Понимаю, как им тяжело
молчать об этом.
– Поплачь. Говорят, на собраниях это помогает. Наружу выходит все то, о чем ты
переживаешь.
Луиза посмотрела в пол и понимающе кивнула.
– Я обязательно схожу туда, Адрок. В качестве моей благодарности тебе я буду
помогать им пережить это. Ты же этого хотел?
– Нет, старая! Я же дал тебе обещание! И теперь выполнил его. Ты можешь жить, как
захочешь. Но на собрание тебе и Таби не помешало бы сходить. Оттуда все всегда выходят с
улыбкой. Вспомни, когда ты в последний раз улыбалась от счастья?
Старухе пришлось долго мучить Таби, чтобы та наконец заговорила, а потом
расплакалась. Почему-то за такими сценами мне всегда приятно было наблюдать. Я будто
понимал: все, что я пережил до этого, было не зря. Ради таких вот моментов!
Домой вернулся только в полночь. Включил лампы и начал рассматривать проект, к
которому готовился три последние недели. На маркерных досках – все известные факты,
включая карту мира, отдельную карту США и России. Десятки заметок и расчетов о том, что
мне понадобится. Цель – T3 картридж радиоактивные вещества.
Рассматривались только законные или околозаконные способы решения проблемы.
Есть такое понятие, как радиоактивные отходы (РАО) – это, собственно говоря, вещи,
несущие в себе изотопы радиоактивных химических элементов, но при этом не
представляющие практической ценности. К ним можно отнести стеклянную посуду из
больниц, медицинских исследовательских установок и радиофармацевтических лабораторий,
остеклованные отходы от переработки топлива или отработавшего топлива от АЭС, когда оно
считается отходами. Растворы на основе фосфора, из сцинтилляционных счетчиков,
используемых для сверхточных измерений в физике, промышленности, радиометрии,
геологии, медицине и прочих областях. Есть также природные источники радиации и
газообразные РАО, но сейчас речь не о них.
Все вышеперечисленное можно описать как отходы, получившие облучение радиацией,
но не являющиеся ее первоисточником. Они постоянно греются, выделяя тепло! По силе
радиационного излучения их классифицируют от низкого до высокого. Высокоактивные РАО
хранятся в постоянно охлаждаемых помещениях, надежно изолируемых от биосферы. Не дай
бог такая гадость попадет в воду, и начнется экологическая катастрофа.
Как же от них избавляются? Обычно, если это низко- и среднеактивные РАО,
вырабатывающие тепла меньше 2 Вт/м³, их просто помещают в специальные хранилища,
ожидая окончания периода полураспада. Если же они относятся к категории высокоактивных
(больше 2 Вт/м³), да еще и с долгим периодом распада, их отвозят в специальные глубинные
хранилища. Это зачастую места, откуда раньше добывали радиоактивное сырье. Откуда
взяли гадость, там и прячут отходы от нее. В одной только Калифорнии есть девять
хранилищ РАО. А по всем штатам их больше ста двадцати штук. Берут тупиковые
штрек-шахты, заваливают мусором и муруют выход.
Ничто из вышеперечисленного нельзя использовать как источник сырья для картриджей
T3 с радиоактивными веществами. Это просто вещи, облученные радиацией. И тут мы
 89

подходим к самому интересному! Отработанное ядерное топливо! Оно же ОЯТ.

По законам Штатов отработанное ядерное топливо – это не то же самое, что
радиоактивные отходы, так как представляет куда большую угрозу для природы. Это
топливные стержни, если говорить проще. Трубка из сплава циркония длиной около трех
метров и диаметром от одного до трех сантиметров, внутри которой находятся таблетки из
диоксида урана (как правило, используется он). В рабочем состоянии их погружают в воду
реакторной зоны, которая под воздействием тепла, создаваемого эффектом радиации,
нагревается и начинает циркулировать по замкнутой системе. Это приводит в действие
турбины генераторов, и те начинают вырабатывать электроэнергию. Так устроен ядерный
реактор водяного типа.
Когда топливный стержень перестает эффективно поддерживать цепную реакцию
распада, его признают отработавшим свое и помещают либо в бассейн активной выдержки
(другое место), либо на самый край активной зоны реактора, где даже остаточных сил
распада будет достаточно. Надо отметить, что, когда его только вытаскивают в первый раз, он
настолько горяч, что разогревает воздух вокруг до трехсот градусов по Цельсию. Такая
методология постепенной утилизации едина во всем мире.
Когда и вторичный процесс распада перестает быть эффективным, топливный стержень
окончательно убирают, отправляя на хранение, захоронение или переработку. Тут и кроется
загвоздка, которая привлекла мое внимание! В США такие стержни не перерабатывают. То
самое сырье, которое я ищу, сейчас находилось в одном из СХОЯТ (сухое хранилище
отработанного ядерного топлива) на территории США.
Имелась информация о хранилище Онкало в Финляндии, являющемся крупнейшим в
мире в этом вопросе. Глубина – полкилометра! В него с 2020 года, то есть последние пять
лет, прятали отработанное ядерное топливо со всей Европы. Русские же свое старались
перерабатывать, хотя их склады переполнены тем, что надо утилизировать.
Было сухое хранилище Юкка Маунтин в штате Невада, расположенное на глубине
трехсот метров под землей, внутри одноименного горного хребта. Еще существовало
семьдесят семь мокрых хранилищ в тридцати одном штате, забитых до отказа отработанным
ядерным топливом. Забитых – значит их емкость превышена в 3–4 раза от нормы. В общем, у
США вопрос с ОЯТ стоял ребром последние десять лет. А потребность в потреблении
электроэнергии только возрастала.
В обычной ситуации, не имея технологий и инструментов, предоставляемых браслетом,
я ни за что не решился бы лезть в сухое хранилище. Как это вообще сделать? Самое близкое
к поверхности расположено в трехстах метрах под землей и горной породой. Сами капсулы с
ОЯТ выглядели как цилиндры весом от трех до десяти тонн с оболочкой из меди и
сердечником из нержавеющей стали, в полостях которого находились отработавшие свое
топливные стержни. Огромная колба! На одну такую капсулу самих радиоактивных веществ
приходилось от пятнадцати до пятидесяти килограмм. Поскольку на один SSS-картридж
размером с полпачки сигарет нужно полтора килограмма сырья, то даже при самом плохом
раскладе с поправкой на сниженное качество исходного сырья у меня будет один-два
картриджа с каждой переработанной капсулы с отходами. Может быть, и больше. Плюс куча
металла. Заодно узнаем, сможет ли расщепитель избавить металл от эффекта радиационного
заражения.
Я прекрасно понимал, что делаю нечто очень запретное, и если меня поймают, штрафом
дело не ограничится. Хватит и подозрения для возбуждения уголовного дела. Искать нужную
информацию приходилось через тор-браузер, подключаясь к сети через отдельный ноутбук
к Wi-Fi-сети интернет-кафе неподалеку. Сначала самый большой интерес представляло
хранилище в Неваде, как самое близкое. Но после открытия аэрокара можно было наведаться
и в Онкало в Финляндии.
Теперь можно начать финальную подготовку к ограблению века!
 90

***

# 54-е сутки после теракта / 23 дня до события Точки Ноль

За последние две недели почти ничего не изменилось. Разве что я нашел время и
наведался к родителям, тайно вылечив отца. «Неожиданно пошедший на поправку» папа
решил удивить доктора, сказав, что перед походом к нему сходил на десятикилометровую
пробежку. Сказал, слишком хорошо себя чувствовал. Врач, конечно, поржал, потом решил
проверить его здоровье, подозревая самовнушение, и, наконец, сам сильно удивился, увидев
абсолютно здорового пациента, которому он месяц назад самолично ставил диагноз рак
легких на четвертой стадии. Ни следа! Родители затаились, боясь спугнуть нагрянувшую
удачу, ожидая результатов полного обследования. Потом ждали еще неделю, проверяя чуть ли
не каждый час самочувствие. И только спустя десять дней наконец решили пригласить меня
на ужин, предлагая порадоваться «неожиданной ремиссии» у отца. Пообнимались,
поплакали. Всем стало лучше. Даже мне. Теперь не буду переживать об этом деле.
Во время ужина кое-как удалось скрыть резко засветившийся браслет. Такое случалось
крайне редко. Отошел в туалет. Судя по тексту, рубеж в четыреста заданий пройден.

«Достигнут Четвертый Виток спирали Сущности. Выберите бонусную

награду – контакт с оракулом региона/контакт с навигатором региона/контакт с
главным воителем региона /расширение Специальный /Вторичное усиление
добавленного чувства».

Однозначно расширение! Однозначно его! Уже направил палец на кнопку, как в дверь
постучал отец, и я промахнулся, нажав на последнюю кнопку. Да что за черт! Что за судьба у
меня такая криворукая?!
Деятельность кампании Генри в целом переросла, без преувеличения, в предвыборную,
о чем он и его ближний круг старательно умалчивали. Узнал, случайно увидев заметку о
кандидате в сенаторы штата Вашингтон по имени Генри Элдридж. Мужик только выбрался
из кресла, а уже лез в большую политику. Хитрец! Не знаю, сколько сейчас трудилось
команд, но каждый день мы продавали больше пятисот картриджей партиями по десять штук
и больше T1 и T2 уровня. И около ста двадцати штук T3, так как их сложнее делать. Это
давало оборот в восемьдесят Очков сущности в день. Каждое пятое очко по соглашению
принадлежало мне.
Я купил аэрокар с модулем активной маскировки и набор стелс-костюма. М-да,
почему-то в этот момент я напрочь забыл, что у меня нет летной лицензии, как и навыков для
пилотирования летательного аппарата. Аэрокар сам по себе настолько умная машина, что для
его управления не нужны были специализированные знания. Два манипулятора отвечали за
скорость левого и правого движка. Большая сплошная педаль в области ног – за угол наклона
вперед/назад, влево/вправо, но не больше, чем на тридцать градусов. В общем, умная машина
с возможностью вертикального взлета и посадки.
В базовой комплектации дрон-копатель, работавший в паре со сканером-картографом,
используя технические лазеры для валовой выемки породы, умудрялся вырывать по
кубометру камня за тридцать минут. Лазер прожигал камень, затем поток гравитонов
подхватывал его, отправляя в хранилище, сравнимое со стационарным (27 м3). Сам дрон был
размером с летающую стиральную машинку. Расход энергии просто космический – 8000
Ам/ч на один технический лазер! Штатного запаса в восемь батарей S-размерного уровня T0
емкостью в 12 000 Ам каждая хватит на рытье глубокого колодца. После установки трех
модификаций на дополнительный лазер колодец можно будет рыть в четыре раза быстрее. В
таком режиме при T0 батареях энергии хватит на три часа работы, при этом будет выкопано
24 м3. Ужас! В хорошем смысле! Четвертая и последняя модификация, установленная мной
на дрон, была модулем активной маскировки. Летающая невидимая стиральная машина,
способная за три часа вырыть колодец метр на метр глубиной двадцать четыре метра.
Веселая штуковина!
 91

За каких-то десять дней по мере увеличения количества дронов-копателей я перерыл

все хранилище Юкка Маунтин, изучая систему автоматической охраны тупиковых тоннелей.
Этой информации не было в открытом доступе. Вниз вела вертикальная шахта лифта,
включающая три подземных уровня. На каждом уровне был один главный тоннель, от
которого в левую сторону отходили тупиковые штреки. В них закладывали капсулы с
отработанными топливными стержнями, а затем наглухо замуровывали. За тем, что
происходит внутри места захоронения, следила специальная автоматика, оценивающая
уровень радиации, температуру воздуха, влажность/сухость. Датчиков движения,
работающих на инфракрасном излучении, тут не ставили. От каждого такого замурованного
тупика шел кабель до центра управления, находящегося на поверхности. Информация
дважды дублировалась куда-то дальше, по отдельным кабелям на автономные
приемо-передающие устройства.
Я таки взломал этот орешек, пусть и с привлечением стороннего специалиста по
электронике! Полная автоматизация плюс излишне примитивная защита, не рассчитанная на
вторжение через толщу камня, сыграли свою роль. Теперь я мог в любой момент приходить и
потрошить замурованные штреки, не боясь, что сработает электроника. Но черт возьми, все
равно страшно! Даже в обычном состоянии капсула с ядерными отходами нагревалась до 50–
80 градусов из-за продолжающихся реакций распада внутри стержней. Так как я боялся
распечатать герметичный контейнер с ОЯТ, мне пришлось рушить стены между штреками,
строить отдельную комнатку для расщепителя XXXL-размера и запихивать в него целиком
капсулы ОЯТ. Тащить их удавалось только при использовании двух ручных
гравиподьемников одновременно. Установил пару модификаторов на дополнительные виды
извлекаемого сырья и только тогда смог выделить уран как источник для T3 картриджа
радиоактивных элементов. Плюс T1 металл (корпус и сердечник капсулы), T2 редкие
металлы (трубки стержней). Потом опытным путем проверил, не фонят ли радиацией
изделия, сделанные из картриджей, добытых из переработанных капсул. Нет, все норм.
Волшебство, черт возьми! Найден надежный способ избавления от радиоактивных отходов и
ОЯТ.
Как говорится, я недооценил масштаб того, что задумал. Сухое хранилище Юкка
Маунтин рассчитано на 77 000 тонн хранимого материала. В первом уровне, который я уже
освоил, находилось порядка 30 000 тонн в виде капсул. Это 6000 капсул при среднем весе в
пять тонн на штуку. И все это теперь только мое! По одному-двум картриджам SSS-размера с
T3 видом сырья. Это десять-двадцать Очков сущности только за них и только с одной
капсулы! А еще есть T1 металл и T2 металлы. В общем, я нашел свой джекпот!

***

# 70-е сутки после теракта / 7 дней до события Точки Ноль

Прошло два с половиной месяца с событий на стадионе. Наконец, двенадцатого
сентября состоялись похороны Ричарда и его отца Стэна Крида на кладбище Аризоны,
откуда они оба были родом. Их семья жила в Квартцзите – городке на границе со штатом
Калифорния. Я тоже сходил попрощаться с другом. Не считая матери, соседей и ряда
знакомых со стороны его отца, почти никто не пришел. Другой штат, как-никак. Да и
слишком много похорон было за последние два месяца. Мне было немного обидно за
Ричарда. У него никогда не было девушки. И сегодня, не считая матери, ни одна женщина не
проронила за него ни слезинки.
Когда все разошлись, остались только я и миссис Крид. Ее звали Флора. Она немного
моложе моей мамы. Типичная американка, мечтавшая о спокойной старости. Она так и не
увидела внуков, которых ждала.
– Миссис Крид…
Флора резко обернулась.
– Я была уверена…. – Она остановилась и замолчала. – Я была уверена, что ты погиб
 92

там, на стадионе. Ричард прислал ваше общее фото. А потом ты приходишь сюда…
– Я думал, вы не прислали приглашение по ошибке.
– Все считали, что ты погиб! Почему ты жив, а мой мальчик мертв? Мой Ричард…
Она плакала навзрыд, а я не знал, что надо делать в таких ситуациях. Обнять ее?
Промолчать или сказать слова утешения? Начать оправдываться?
– Я проспал в тот день. Хотите верьте, хотите нет. До меня только спустя пару дней
дошло, как близко смерть подошла ко мне в тот вечер. Севший телефон спас мне жизнь.
Ричард звонил, но я не слышал и даже не знал, что происходит на стадионе, пока сам не
проснулся посреди ночи. Знайте, мне тоже больно от потери друга. Когда понял, что спасся
чудом, я принял для себя решение, что отблагодарю мир за то, что он позволил мне выжить в
тот день. Помогу стольким людям, скольким смогу. Я выполняю свое слово, миссис Крид. Не
могу сказать как, но я помог уже очень многим людям. За себя, за Ричарда, за вашего мужа,
за каждую душу, что погибла в тот день на стадионе.
– Но фотография?!
Она начала искать что-то в своем телефоне. Наконец показала мне сообщение от сына,
отправленное в день теракта. На ней я и Ричард стояли рядом на фоне стадиона. Снимал его
отец.
– Ах, это. Помню, мы снимали во время прошлой игры.
Флора несколько секунд напряженно молчала. Она понимала, что нестыковка есть.
Сработало женское чутье. Но она также понимала, что я ей не враг. Надо сбить ее с плохих
мыслей.
– Почему похороны провели только сегодня? Прошло почти больше двух месяцев.
– Их… их долго не могли найти среди погибших. Ричарда опознали по…по
студенческому билету в кармане штанов в одной из больниц Сан-Франциско. Его тело…
сильно по… пострадало от последнего взрыва. О, боже… я этого не выдержу… А Стэна по
отпечаткам пальцев в морге Пало-Альто.
Простым решением было бы уйти, оставив миссис Крид одну на кладбище, дав
попрощаться с сыном и мужем. Но я провел с ней весь день, рассказывая о том, какими я
запомнил их. Вечного оптимиста Ричарда, верившего в выздоровление отца до самого конца.
И мистера Крида, поддерживающего сына во всех начинаниях. Только проводив ее до дома, я
успокоился и понял, что она осталась совсем одна. У этой истории не было хэппи-энда.
Уже почти ночью, выехав на такси за город, пересел на свой аэрокар и полетел домой.
Однако вместо дома добрался аж до острова Санта-Каталина, где и встретил рассвет со
стаканом кофе в руках. Тут красивый вид на рассвет! Здесь всегда рано светало.
Как моя жизнь изменилась за это время! Вылечил отца, Луизу и Таби, Джона Хейтена и
его парней. Помог Генри Элдриджу, а тот организовал работу, исцелив уже больше двадцати
тысяч человек. Работали до последнего, отбивались от ФБР, медиков и прессы как могли. А
вчера, когда масштабы наших действий достигли отметки, при которой их уже нельзя было
скрывать, мы самоустранились, исчезнув из арендованных помещений. Медицинские
модули, энергостанция, спальные модули – все самоуничтожили через команду,
отправленную через Главный центр управления. Не взрыв, а распад на молекулярном уровне,
безвредный для окружающих. Разумеется, в скором времени власти начнут копать глубже и
выяснять весь масштаб дела. Двадцать тысяч людей нельзя заставить молчать. Эта
информационная бомба, которую невозможно спрятать. Скоро найдут всех дежурных врачей
через фотороботы лиц, потом прогонят все цепочки знакомых, которые их туда привели.
Найдут общежития для рабочих недалеко от свалок. Чем больше они будут копать, тем
больше мне придется отключать активных агентов и стационарного оборудования.
Сиятельный сделал свое дело. Сиятельный уходит на покой. Может, и не полностью, но то,
что мы провернули за последние два месяца, сравнимо в своем масштабе с тем, что
произошло на стадионе. Пятьдесят четыре тысячи погибших против двадцати тысяч
исправленных судеб.
Отписался Генри.
 93

HU04856: Господин будущий сенатор, минутка найдется?

HU04856-6: Как будто у меня есть выбор.
HU04856: Можем выплатить деньги рабочим на мусорных фирмах досрочно?! У
большинства контракт закончится через 7–10 дней. К этому времени их могут найти копы
или федералы. Не хочу, чтобы после остался хотя бы один незакрытый долг.
HU04856-6: Хороший ход. Что-то еще?
HU04856: Оплатить их проезд домой. Ровно столько, сколько они сами назовут.
HU04856-6: Разумно. Мелочь, но такой поступок они запомнят.
HU04856: Как там парни? Лукас, Сэм, Джон?
HU04856-6: Всех своих откомандировал на нашу базу в Центральную Европу под
предлогом контракта на охрану ВИП-персоны. Страну называть не буду. На деле они там
тренируются и проходят курс переподготовки.
HU04856: Спасибо за них отдельно.
HU04856-6: Тебе спасибо. Теперь они под моей защитой.
HU04856: Планируете дальше помогать людям?
HU04856-6: Мы же оба пониманием, что на меня выйдут максимум в течение десяти
дней! Федералы – это тебе не местные копы. Они быстро меня найдут. До тех пор, пока твои
технологии не легализуют, мне придется все время действовать под их пристальным
наблюдением. А тебе я советую больше не появляться в местах, как-либо связанных с нашей
деятельностью. Если совсем прижмут, пойду на сделку со следствием, обменивая результаты
наших исследований на полную амнистию. У них есть такая программа.
HU04856: Но мы же не сделали ничего плохого?
HU04856-6: Это политика, юноша. Если могут надавить, давят. Здесь всегда приходится
договариваться. Ладно, мне пора. Рассчитывай на то, что до конца недели мы закрываем все
наши лавочки. Парней можешь уже сейчас отключать. И меня тоже. Удачи, Сиятельный.
HU04856: И вам, господин будущий сенатор штата Вашингтон.
До конца третьей стадии оставалось всего шестнадцать дней. За это время надо
заработать недостающие шестьсот двадцать очков. Сейчас жар от меня такой, что кофе в
руках скорее нагревается, чем остывает. Не могу спать в закрытом помещении. Давно минули
и пятьсот, и шестьсот заданий, но сообщения о витках спирали больше не выскакивали.
Сейчас у меня на балансе триста восемьдесят Очков сущности. Можно ждать каких-то
поставок от переработчиков мусора или рассчитывать только на себя. Однозначно второе.
Не помню, когда я в последний раз был дома. Кажется, пару недель назад. Сейчас все
свое время проводил в аэрокаре или в сухом хранилище, перерабатывая отходы ядерного
топлива. Я чувствовал, как постепенно саморазрушаюсь под воздействием потока Очков
сущности, что протекали через меня. Сколько всего уже через меня прошло? Кажется, около
четырех-пяти тысяч. Если бы не желание помочь как можно большему числу людей, я бы
давно отказался от этого пути. Теперь моя личная миссия выполнена. Я просто хотел узнать,
ради чего мы все это делали?! Зачем собирали столько ресурсов? Одного только добытого
нами металла хватило бы на постройку пятерки линкоров Миссури. Зачем все это?! Мы явно
сами столько не расходовали.
Вернувшись домой, уничтожил Главный модуль управления, газовую и
биоэлектростанции. Это последняя крупная техника, которую я не мог куда-либо
транспортировать. На полу остались лежать кучи металлических порошков. Личный
расщепитель, сборочную станцию и хранилище поместил в специально для этого
предназначенные ниши грузового отдела аэрокара. Удалось боком затолкать стол для зарядки
батарей. Остальные личные вещи, ранее влезавшие в багажник пикапа, поместил в
хранилище. Хозяина не стал уведомлять о том, что съехал досрочно.
Почувствовал себя совсем хардкорным выживальщиком, поселившись в горах Юкка
Маунтин. Просто сделал дронами-копателями искусственную пещеру под навесом, ставшую
ангаром. Никаких агентов, арендной платы и риска быть обнаруженным любопытными
лицами. Поставил новый стационарный сборщик газа, газовую электростанцию, подключил
 94

к ней стол для зарядки батарей, сборочную станцию и личное хранилище. Спал я все равно в
транспорте. А тут мог восполнять запасы энергии.
Уже через сутки я понял, что еще одну газовую электростанцию придется поставить
внизу, прямо в хранилище Юкка Маунтин, рядом с расщепителем, который не справлялся с
нагрузкой. Поставил еще три, вложив в переоборудование больше половины своих запасов.
Газ + электричество + расщепители + модификации. Если вдуматься, я достиг предельной
эффективности в оптимизации рабочего процесса. Работал только с высококачественным
сырьем, дающим сразу три вида картриджей, востребованных на рынке. Таскал его тоннами.
Закрывал только крупные задания за десять Очков сущности и больше, скорее продавая
картриджи, чем делая их под задание. Кто еще додумается влезть в хранилище ядерного
топлива?! Сейчас все четыре расщепителя загружены работой на сутки вперед.
На третий день стало ясно, что одно мое воздействие на рынок T3 радиоактивных
элементов оказалось чрезмерным. План давно перевыполнен. Цена на SSS-картридж
снизилась с десяти очков до восьми. Расщепители все еще пыхтели над тем, что стояло у них
в очереди на переработку.

«Стадия Три, Режим Вербовщик [Доказательство]: завершено досрочно.

Активных агентов 77. Количество спящих агентов – 516. Баланс достиг 1000
Очков сущности. Доказательство получено».
«Невозвращаемый депозит списан с вашего баланса».
«Стадия Четыре, Режим Вербовщик [Миссия]: доступ временно
заблокирован. Отсутствует ранг доступа Специального типа. Ожидайте
коррекции. Время неизвестно».

Стоило балансу Очков сущности опустеть, как в салоне аэрокара стало легче дышать.
Как там говорил Сэм Пейдж?! «Я до этого времени не понимал, как же плохо мне было».
Теперь я прочувствовал на себе, что он имел в виду. Ох, хорошо-то как! Воздух холодный,
хорошо бодрит! Не считая уже привычной жары, чувствовал себя просто отлично.
Смотрел на горы, снег на вершинах и не знал, что делать дальше. Раньше, придя домой,
я мог включить компьютер, поиграть в игрушки, сходить в кино или заняться учебой. После
пережитого на стадионе пробовал еще раз поиграть в шутер, но эта картонность движений и
фальшивое ощущение чужих смертей вызывали сильное чувство отчуждения. Эхо от
выстрела в наушниках никогда не сравнится с настоящим, бьющим хлестко, резко, не
заботясь о том, что ты сейчас оглохнешь.
Или страх! Почему-то в играх это чувство редко могут передать достоверно. Там, на
трибунах стадиона, когда у толстяка, пытавшегося сбежать, взорвалась голова, кусочек его
плоти упал мне в руки. Я его сразу выбросил, вытер ладони и постарался опустошить разум
от нехороших мыслей. Страшно настолько, что ты хочешь забыться, перестать осознавать
себя. Потом не выдержало сердце отца Ричарда, и я сидел рядом с мертвым телом близкого
человека следующие семнадцать часов. Хочется убежать, но ты не можешь. Ни спрятаться,
ни отдохнуть, ни поесть, ни попить. Никто не пришел к нам на помощь. Я терпел до
последнего и только под утро, уже не в силах сдерживаться, сходил в туалет по маленькому
под сиденье человека впереди. Как этот пережитый страх может сравниться с играми?!
Вместо расслабления я еще больше напрягался.
Сейчас чисто по ощущениям ситуация такая же, как после эмиграции в Штаты. Мы
приехали почти без вещей, напуганные прошлым и с надеждой на светлое будущее в этой
стране возможностей. Казалось, будто у меня 300 % запаса сил, хотелось работать, работать и
еще раз работать. В двенадцать лет? Ага. У всей семьи тогда был сильнейший стресс, и
только беседа с пастором в церкви помогла расслабиться. Тогда-то и накатила накопившаяся
за две недели усталость. Я лежал в постели три дня, вставая, только чтобы поесть фаст-фуда,
попить и снова лечь. Дома в тот период никто не готовил. Ни у кого не было сил. Сейчас,
если расслаблюсь, поймаю откат от напряжения, сдерживаемого уже два месяца. Я похудел
на восемь килограмм за это время. Поэтому работать, работать и снова работать. Спасти
 95

столько, сколько успею.

За следующие двое суток я хорошенько прошелся по хранилищу ядерных отходов,
окончательно переработав все капсулы в одном из двадцати четырех тупиков первого яруса.
Купил еще шесть медицинских дронов и дрона-помощника, поставив на них все доступные
модификации. Итого семь летающих медиков размером с узкую стиральную машину, с
картриджами от T0 до T4, модификацией активной маскировки и тремя дополнительными
модулями, улучшающими диагностические возможности дрона. Без них он мог лечить
только очевидные травмы. Первый модуль диагноста позволял проводить аналог УЗИ,
кардиограмму и термографию. Второй добавлял возможности магнитно-резонансной
томограммы (МРТ) и рентгеновского сканирования. Третий, самый дорогой и самый
сложный, делал анализ ДНК на предмет наличия генетических отклонений, прямо или
косвенно угрожавших здоровью пациента. В общем, это то, до чего наши медики
додумались, но сами реализовать не смогли. Слишком большой объем исследований.
Всего можно использовать до восьми дронов одновременно. Последним был
Помощник, летающий склад с личными вещами, двойным запасом батарей, сменными
картриджами к медицинским дронам, заполненным сейчас под завязку. В три слота
Помощника можно также ставить инструменты, которыми пользовался я сам, прося
выполнить простые операции типа перетаскивания вещей с помощью все тех же ручных
гравиподъемников. В общем, крайне полезный дрон, в одиночку описывающий все функции
дронов. Помощник!
На четвертый день после того, как система заморозила мое дальнейшее продвижение, я
решил пробраться в хоспис Святого Иосифа. К Генри приходили те, кто мог прийти сам. А
тут собрались те, кто уже не мог себе этого позволить.
Ну, с богом!

Часть вторая
Время собирать.

Глава 7. Доказательство невозможного

# 3-и сутки после Точки Ноль / Спустя 80 дней после событий на стадионе «Гнездо»
После посещения хосписа Святого Иосифа прошло тридцать шесть часов. Я добрался
до своей пещеры, отоспался, поел, закинул в расщепитель новую партию ОЯТ на
переработку. С Помощником работать стало вдвое проще и быстрее. Потом раскидал
закладки с картриджами под заказы и отметил их выполнение, отправив заказчику
координаты.
Насколько я понял, существовала некая организация, являвшаяся торговым
посредником между всеми CARD-пользователями. Например, моя нынешняя деятельность
по продаже T3 картриджей с радиоактивными элементами сильно повлияла на рынок в
целом. Если пользователи разбросаны по всему миру, а об этом свидетельствовала беседа с
Петром из Берлоги, то часть моих картриджей расходилась по клиентам, живущим в разных
уголках планеты. Возить кучу металла туда-сюда невыгодно, а оплата приходила слишком
быстро. Это говорило о том, что существовала некая система взаимозачета. Например,
исполнитель заказа в Москве передает картридж представителю организации-посредника,
закрывая заказ. А ее другой представитель в Нью-Йорке вытаскивает со склада точно такой
же картридж и отдает его заказчику. Все делалось быстро, без перевозки самого картриджа
между континентами. Взаимозачет.
Судя по характеру описания заданий 3-го класса (Обслуживание
CARD-пользователей), исполнители как раз и занимались тем, что обслуживали эту
фирму-посредника. Поэтому от исполнителя требовался депозит в двести Очков сущности,
оборудование для быстрого передвижения с активной маскировкой. Платили им деньгами,
 96

ресурсами T3 и T4 уровня. Если обе догадки верны, непонятно, откуда бралось расширение
браслета «специальный», требуемое для заданий 3-го и 4-го класса. Неужели только как
награда за выполнение очередного витка спирали развития сущности? Вообще что это такое?
Вопросов, как обычно, больше, чем ответов.
Как бы абсурдно это ни звучало, но и мне, и специалистам, нанятым Генри в период
нашего сотрудничества, казалось, что система CARD-браслетов относилась к категории
самоуправляемых и самобалансируемых. Было несколько отдельных веток – видов браслетов
с разными технологическими картами и направленностью, связанных в единую систему. Мы
сами, включая агентов, не потребляли столько ресурсов, сколько собирали. Существовала
также твердая уверенность, что вся программа с браслетами создана для выполнения некой
Миссии. Одна ли она у нас у всех? Или у всех разная?
Я решил пока лечить столько людей, сколько смогу, попутно делая из них спящих
агентов. Быть может, если я увеличу их количество до тысячи, мне дадут это чертово
«специальное» расширение?! И я наконец узнаю, что будет дальше?!
Говорят, снаряд не падает в одно и то же место дважды. Как бы глупо ни звучало, я
решил еще раз вломиться в тот же самый хоспис, в котором был позапрошлой ночью. В этот
раз в аренду взял универсал с вместительным багажником, припарковавшись совсем в другом
месте. Выгрузил дронов, сразу переведя их в режим маскировки. Зашел в темный переулок,
где не было камер, достал стелс-костюм из личного хранилища и переоделся. Мерзкое
чувство. Бэтмен, блин, недоделанный. Возомнил себя героем, прячущимся в тени.
В этот раз я решил начать с тех палат, которые не успел долечить в прошлый раз. В
первой комнате нашлось аж тринадцать человек, и все старались не спать. Боялись
пропустить чудо. Но почему тут так много людей? Неужели врачи догадались, что я могу
вернуться и начать именно отсюда? Дроны за раз могли разом усыпить только одного
пациента, поэтому был риск поднятия шума. Все обошлось. Закончив с первой палатой,
пошел во вторую, и тут меня ждал сюрприз.
По коридору сновала любопытная медсестра, каждые полчаса заглядывающая в палаты.
Очень хотелось ее вырубить! Как же она меня достала! Однако в коридоре камеры. Если дама
пропадет, могла зашевелиться служба охраны.
Но сюрпризом была не медсестра, а тот, к кому она потом подходила докладывать. Во
второй палате обстановка была иной. Слева и справа по четыре койки. Посередине проход до
стены с парой окон. В конце этого мини-коридора на стуле сидел мужчина лет сорока пяти с
табличкой в руках: «Я вам не враг. Надо поговорить». Он не спал и уже понял, что дверь в
палату открылась сама собой. До того как с его губ сорвались слова, дрон вколол ему в шею
нейропаралитик. Слабый анестетик, проще говоря.
– Пока помолчите.
Я взял первую попавшуюся тряпку и прикрыл ему глаза. К этому моменту дроны уже
вкололи снотворное другим пациентам и вышли из режима невидимости, проводя
диагностику. Посторонним этот процесс видеть не надо. Когда проверка состояния здоровья
была завершена и дроны начали свою работу, я приказал одному из их вколоть гостю
средство для нейтрализации эффекта паралича.
– В палатах есть камеры? Нас сейчас снимают? – спросил я.
– Нет, я попросил отключить все камеры в здании. Что вы мне вкололи?
– Это аналог тетрадотоксина в не смертельной для человека дозе. Вы чувствуете боль,
но пошевелиться не можете. Раньше, в больших дозах, его использовали как мощное
обезболивающее и средство от тяжелых форм проказы. Что вам от меня нужно?
– Вы можете вылечить меня?
– Сначала отошлите медсестру. Она сильно нервирует.
Спустя пару минут в комнату вошла все та же любопытствующая особа. Дроны ушли в
режим невидимости, затихнув.
– Сэр, пока никаких изменений. В первой палате уже все легли спать.
– Вы свободны. Я уже смирился с мыслью, что сегодня никто не придет.
 97

– Но…
– Вы свободны, Маргарет! Ваша ипотека будет закрыта завтра к обеду. А теперь,
пожалуйста, оставьте меня. Мне надо подумать.
Когда девушка ушла, я снова усыпил гостя. Сначала надо вылечить всех в первых трех
палатах и только потом говорить с этим типом. Если начнется какая-то шумиха, значит,
сейчас он сказал медсестре кодовые слова, и кто-то придет. Параноик во мне не спал
последние два с половиной месяца.
Я вернулся к гостю только к утру, вылечив вообще всех, кроме него, в хосписе. За двое
суток успели привезти еще полсотни пациентов, готовых умереть в любой момент. Подождет.
К слову, эта Маргарет меня вконец достала, так что я ее все-таки вырубил снотворным в
самой дальней палате второго этажа. Чертово женское любопытство!
Привел мужчину в чувство, но тряпку с лица не стал снимать. Меддрон провел
диагностику, просканировав тело от головы до кончиков пальцев. Лечение двадцать минут,
ок. Теперь разбудить.
– Комбинированное цитогенетическое нарушение. Острый миелоидный лейкоз (рак
крови). Пять с половиной лет развития с метастазами по всему телу. Удивительно, что вы еще
живы, при таком диагнозе.
Мужчина открыл рот, но заговорил только спустя пару секунд.
– Как вы узнали? Я не говорил, чем именно болен.
– Мне не хочется подкармливать собственную гордыню и ваше любопытство,
рассказывая полную историю болезни. Пусть это останется с вами. Кстати, вас потихоньку
травят какой-то гадостью. Судя по отложениям и характеру распространения, это длится
около девяти месяцев. Отрава нарушает функции печени и сама по себе не выходит из вашего
организма. Это вам стоит знать.
– Вы уверены? Простите, не привык говорить, не видя собеседника.
– Разве вам сейчас больно?
Неизвестный собеседник не мог меня видеть. Голова была по-прежнему накрыта
тряпкой.
– Нет, – ответил он быстро и тут же затих. – Погодите, так уже все? Вы закончили?
– Я обещал вам помочь. И сделал это. Если это все, то я пойду. Действие паралитика
закончится через полчаса. Функции крови полностью восстановятся в течение десяти дней,
при нормальном отдыхе. Отравителя ищите сами. Это кто-то, кто был с вами последние
девять месяцев почти непрерывно.
Мужчина замолчал. Я же встал с кровати и пошел к двери. Утро, скоро обход
дежурного врача. Надо покинуть это заведение до того, как начнется шумиха.
– Вам что-нибудь известно об Организации? Ваше оборудование, оно от нее? Вы знаете
о Документе Медаки?
– Ответы, да? Это не такая уж большая тайна. То, чем я пользуюсь, предоставлено
CARD-системой. Я сам не знаю, что это. Волею… случая у меня появилась возможность
помогать людям.
– Меня зовут Джозе Унико…
Благодарность? До этого момента я думал, что моя история с браслетом излишне
фантастична. Однако слова Джозе ставили все с ног на голову. Документ Медаки – это
выстроенный в древовидном порядке список технологий, открытие которых должно вывести
человечество в новую эпоху. Речь не только о технических изобретениях, но и о культурных,
цивилизационных открытиях, языках и чисто научных новшеств.
– Вы знали, что вакуумный генератор энергии изобретали уже четыре раза за последние
девяносто пять лет? Первым был Тесла. Сейчас ведутся еще двенадцать разработок, которые
сразу после их завершения будут запрещены по всему миру. На технологию наложат вето,
ученых наградят и заставят замолчать. Мир не готов к таким изобретениям.
– Глупо отказываться от очевидной пользы. ГЭС нарушают экологию в области
создания дамбы. ТЭЦ создает выбросы в атмосферу. Про АЭС я вообще молчу.
 98

Голос Джозе дрогнул.

– Это опасно для мира! Представьте тебе лазерное оружие с бесконечным источником
энергии! Оборона любого города будет бессильна. Летающий транспорт изобрели еще в
семидесятых в России, но и его запретили. Если появятся аэромобили, верхние этажи зданий
перестанут быть безопасными. Решетки на окнах на сороковом этаже – разве это норма?
Границы государств будут открыты. Прежде чем давать ход технологиям, надо найти способ
их контролировать. Поэтому все нынешние войны ведутся с применением оружия,
разработанного еще двадцать-тридцать лет назад. Все технологии становятся доступными,
если соответствуют плану развития из Документа Медаки. На сегоднящний день существует
сто тридцать семь возможных вариантов полного уничтожения человечества его
собственными силами всего за один год. Каждый год добавляется минимум по три-четыре
новых варианта.
– То есть уже существует целый ряд открытых технологий, которым не дают ход, так
как опасаются, что это принесет в мир хаос. И возможный конец света.
– Без Документа, над которым работают тысячи ученых по всему миру, мы бы сами
себя убили еще в семидесятых.
– У вас есть доказательства?
Джозе неуклюже дернул головой. Паралич начал проходить.
– Я сам являюсь частью Организации. Моя работа – следить за информацией на
территории США, а также выискивать потенциальных информационных террористов.
– До-ка-за-тель-ства.
– Сумка за моим стулом. Откройте ее. Доступ к ноутбуку открывается по отпечатку
пальца.
Искомое оборудование и впрямь нашлось. Увидев заклеенную веб-камеру ноутбука,
невольно улыбнулся. Раз уж специалист такой величины подобным образом защищается,
значит, и мне стоит так сделать. После разблокирования доступа к системе увидел ряд
работающих программ.
Джозе услышал звук запуска.
– Введите номер социального приложения в любую из программ. Первая – это мой
Паук. Остальные относятся к банковской системе, базе данных министерства
здравоохранения…
– Свой вводить не буду. Других не знаю.
– Укажите мой. Два десять семь…
Открыл банковскую систему и ввел названный номер социального страхования.
Открылась полная финансовая карта официальных счетов Джозе. Богатый дяденька! Счета в
двенадцати банках Соединенных Штатов, заначка в Швейцарии и Национальном Банке
Китая.
– Что дальше?
– Положите мне на счет любую сумму. Просто отредактируйте поле со счетом, как в
экселе.
Приписал нолик к солидному счету. Программа попросила подождать, не давая больше
ничего делать. Спустя минуту у Джозе пиликнул телефон. Достал, посмотрел. Ему на
банковский счет кто-то перевел сумму, являющуюся разницей между старым и новым
значением счета.
– Откуда берутся деньги?
– Печатаются. – Джозе глотнул, словно начал сильно волноваться. – Теоретически я
могу получить столько денег, сколько захочу. Организация найдет способ заткнуть
возникшую финансовую дыру. Простите, за это дело отвечают другие люди. Я не могу дать
вам более полный ответ.
Как и в случае с Генри, все самое ценное в этом мире не могут себе позволить даже
очень богатые люди. Передо мной сидел, возможно, самый богатый человек в стране, но
деньги его не могли спасти.
 99

– Предположим, я вам поверил. Сложно проверить ваши доказательства. В чем

основная идея этой ваши Организации?
– Не дать миру себя убить, поддерживая выполнение плана согласно Документу
Медаки.
Невольно улыбнулся. Надо отдать должное фантазии Джозе. Слишком нереалистично
при полном отсутствии проверяемых доказательств. Кажется, собеседник правильно понял
мое молчание.
– Думаю, будет лучше сказать в более простой форме. То, что вы зовете Тайной Ложей
или Заговором Масонов, – всего лишь часть Организации. Не публичная, но реально
существующая. Есть те, кто избирают президентов, следят за информацией, финансами,
технологиями, войнами и угрозой применения оружия массового поражения. Организация –
это искусственный противовес возможному хаосу. Мы обеспечиваем контролируемое
противостояние, заставляя будущие угрозы для мира играть по нашим правилам. Так,
надеюсь, понятнее.
Джозе притих, задыхаясь от долгой речи. Жара, создаваемая мной, никуда не пропала.
Пару дней назад я специально проверил, не схожа ли она с радиацией. Та тоже нагревала
воздух вокруг. Но не обнаружил и следа радиационного излучения.
– Зачем вы мне все это рассказываете?
– Боже, как же неприятно разговаривать, не видя собеседника! – Он задыхался. Ему
было слишком душно. – Я следил за событиями в Лос-Анджелесе, начиная с вашего
прошлого посещения этого медицинского учреждения. Вы знали, что власти уже ввели
контроль прессы на все события, связанные со случаями исцелениями по всему
Лос-Анджелесу? Газеты, новостные сайты, социальные сети, форумы в сети. Везде! Под
предлогом акта информационного терроризма эти сообщения будут блокироваться АНБ до
тех пор, пока шумиха не утихнет. Включены информационные фильтры, отсекающие
подобные новости в блогах от результатов поисковой выдачи. Это были вы, да?
– Что вам даст мой ответ?
Этому типу я не доверял ни капли. Слишком удачно встретились.
– Власти никогда не допустят существования сил, не подконтрольных им, на их земле.
Они попытаются вас поймать, ища так же, как я. Моя машина выдала вероятность 28 %, что
вы вернетесь сюда снова. И 18 % – что наведаетесь в другие подобные учреждения. Если я
это знаю, значит, и они будут искать вас схожими способами. Как бы это помягче сказать…
– Говорите, как есть. Я скоро вас покину.
– Тогда… тогда опасайтесь неофициальных правительственных организаций. Когда
проблему нельзя решить тихо и законно, Организация действует более грубыми методами.
Убийство запрещено законом. Но на нее это ограничение не распространяется. Поймите, сэр,
я маленький винтик в механизме настолько огромном, что ни вы, ни я не способны его
вообразить. Если эта машина захочет вас найти и убить, то мало что сможет вас спасти. Меня
не тронут, даже если я сам кого-то убью. Слишком велика ценность как специалиста. Ах да,
загляните в маленький кармашек моей сумки. Там есть бумажка.
Аккуратно открыл указанный карман. В нем лежал кусочек небрежно оторванной
бумаги с написанным емейлом.
– Если вам потребуется новая личность, пришлите запрос за эту почту. В ответ придет
адрес с клиникой, где надо будет оставить свой образец ДНК для биометрического паспорта.
Это будет моя благодарность вам за… спасение.
Не похоже, что врет. Возможно, и впрямь хочет как-то отблагодарить за помощь.
Последнее звучало довольно спорно. Добровольно идти к кому-то без маскировки оставлять
свое ДНК?! Не-е-е-е, я такое делать точно не стану.
– Джозе, я вам не верю. И потому скажу напоследок еще кое-что. Я думаю, что
CARD-система никак не связана ни с вашей Организацией, ни с Документом Медаки. Цели,
которые перед собой ставят Организация и создатели CARD-браслетов, лично мне кажутся
разными. Я продавал обогащенный уран, чтобы заработать на ваше лечение. Как вам? Вряд
 100

ли Организация одобрила бы подобные действия.

Спустя двадцать минут, уже сидя в машине, я встречал рассвет, будучи потным с головы
до ног. Перевернул ботинок, давая вытечь ручейку пота из герметичной конструкции. Кто бы
знал, как сложно мне было провести восемь часов в этой консервной банке. Теперь домой.

# 4-е сутки после Точки Ноль / Спустя 81 день после событий на стадионе «Гнездо»
Жарко! Этот чертов жар будто раздирал меня изнутри. Воздух в комнатах, в которых я
находился, нагревался в течение десяти минут. В аэрокаре невозможно было летать без
включенного на максимум кондиционера.
Не считая Лукаса Пейджа, я отключил всех прочих агентов. Итого один активный и
пятьсот двадцать семь спящих агентов. Стремясь как можно быстрее опустошить баланс
Очков сущности, я выкупил и дронов-щитоносцев, и мобильное силовое поле, и все прочие
прибамбасы к ним. Щитоносец в режиме быстрого реагирования прикрывал хозяина
силовым энергетическим щитом. В боевом режиме в течение нескольких секунд вытаскивал
из собственного хранилища широкий башенный щит в человеческий рост с небольшим
экраном по центру, через который видно, что происходит по ту сторону преграды.
Стандартная модификация на невидимость плюс возможность сделать шире или толще сам
материальный щит.
Дроны – подавители активных полей маскировки сильно удивили. Оказывается, и
стелс-костюм, и костюм-хамелеон при своей работе создавали особое энергетическое поле,
легко идентифицируемое сверхчувствительными сенсорами подавителя в пассивном режиме.
Проще говоря, он хорошо видел активную маскировку даже без включения подавления. Сама
функция подавления создавала импульсное излучение, нейтрализующее энергетическое поле
стелса и хамелеона, делая их видимыми для обычного человека. Но! Главное, был способ
обойти работу и активного, и пассивного обнаружения, поставив стелс-костюм в «тихий
режим» с минимальным энергопотреблением. Сама функция невидимости падала до
минимума и теперь была больше похожа на хамелеон с его размытым изображением. Такая
функция доступна только на стелс-костюме как на более продвинутой версии личной
одежды. Как говорится, знай врага своего.
Удивили и дроны – подавители электроники. В базовой версии они нарушали работу
всей электроники, включая телевизоры, телефоны и ручной станер. При установке
модификации на мощность нарушался ход тока в электропроводке и переставал работать
гравикар с ручным пульсаром. Проще говоря, подавитель начинал пробивать легкую защиту.
При второй модификации, аж за пятьдесят Очков сущности, подавитель мог вырубать даже
аэрокар и другие дронов. Третья модификация открывала функцию «нейтрализации сильных
токов». Напрочь переставало работать все, что попадало в область воздействия подавления.
Провода не грелись, а техника будто погружалась в зону смерти. К счастью, само подавление
не убивало живых существ. В теле человека тоже проходят токи, отвечающие за работу
нервной системы. А удивили дроны тем, что они же и защищают от подобного воздействия.
Клин клином вышибают.
Дрон-разведчик показывал всю работающую CARD-технику в округе. Каждая
модификация была направлена на увеличение радиуса сканирования или на повышение
чувствительности сенсоров.
Дрон – подавитель биологической активности – это аналог станера, только с
импульсным воздействием и по области. Незащищенного человека вырубал враз.
Модификации направлены на увеличение площади покрытия и на «пробивание»
защищенных целей.

#6-е сутки после Точки Ноль / Спустя 83 дня после событий на стадионе «Гнездо»
Лос-Анджелес, хоспис Святого Иосифа. Шестой специальный отдел Агентства
Национальной Безопасности США
Видя толпу людей, стоящих у ворот хосписа, Ноэми Торес нехотя отвернулась.
 101

Слишком много надежды в этих взглядах. Контроль прессы в нынешнем деле сработал из рук
вон плохо. Эффект сублимации между волной исцеленных по всему западному побережью
США (Калифорния) и нынешней ситуацией в хосписе Святого Иосифа породил вторую и
третью волны, каждую больше предыдущей. То, что власти пытались скрыть в СМИ,
опасаясь паники и волны агитаторов, просачивалось как вода сквозь камни, через
телефонные разговоры, СМС и сарафанное радио. Люди стремились делиться своей
радостью. Правда, как песок, уходила сквозь руки, продолжая течь, порождая все новые и
новые волны. Ситуация начала выходить из-под контроля на пятые сутки после событий
Точки Ноль, когда перед воротами хосписа, куда уже дважды приходил Сиятельный,
появились первые просители. В третий раз за неделю хоспис почти полностью обновил
список пациентов, несмотря на прямое заявление главврача, что вероятность третьего
появления Сиятельного в его заведении минимальна. Однако люди все равно шли и занимали
все доступные койки, соглашаясь и на места в коридоре.
Шон Прайс, тяжело дыша, стоял у входа в хоспис, прислонив голову к холодной стене
здания.
– Я не могу там больше находиться. Там постоянно кто-то кричит от боли.
– Если обернешься, увидишь еще больше неприятного. За воротами стоят все те, кому
внутри не хватило места.
– Жена не поверила, когда я сказал, что нахожусь между молотом и наковальней.
– Да. – Торес помедлила. – Душу здесь знатно перетряхивает. Будто оказалась перед
Вратами на небеса.
– Боже, у тебя не характер, а железо какое-то.
– Ты про взгляды? Знаешь, я просто осознала, что эти люди ходят видеть в нас
Сиятельного. Узнай они, что мы здесь, чтобы задержать и допросить его, они разорвали бы
нас на части. Эту девицу, Маргарет, Чадо Сандрес не только уволил, но и крыл матом так, что
его слышали все пациенты больницы. Ее так наказали за простое любопытство. Что будет с
нами, догадываешься?
Шон Прайс развернулся и посмотрел на толпу перед воротами. Уже по меньшей мере
двести человек.
– Не хочу даже думать. Живыми нас отсюда не выпустят.
– Даже не думай показывать свое чувство вины перед ними.
К делу о Сиятельном подключились еще две команды. Одна направлена директором
ФБР из-за связи с первой волной исцеленных. Вторая – директором ЦРУ из-за обнаружения
аналогичных инцидентов, но в сотни раз меньше, по всему миру. К счастью, люди охотно
делились тем, кто их привел на лечение и кого они потом сами порекомендовали.
Шон сел на скамейку, стоявшую прямо перед входом в хоспис.
– Как дела у стажеров, привлеченных из Академии?
– Сидят на обзвоне. – Торес нахмурилась, представляя себе эту сцену. – Некоторые
свидетели заявляли, что видели Сиятельного лично, когда тот наведывался на базу. Он лично
инициировал новых агентов. Цепочка, образовавшаяся меньше чем за два месяца, так велика,
что концы ищут до сих пор, целым отделом обзванивая «потерпевших». У парней, занятых
этим делом, уже уши отваливаются слышать благодарности Сиятельному. Девушек все чаще
прошибает на слезы. Сидят довольные, улыбаются, забывая, где и зачем работают.
– Они еще не видели настоящего дела с трупами. Знаешь, после стадиона меня уже
мало что удивит.
Прайс все же решился на секунду обернуться, поймав при этом взгляды толпы.
Надежда! Не выдержав давления, он отвернулся. А Торес продолжала всматриваться в толпу,
ища нарушителя, который мог вернуться на место преступления, смешаться с толпой и
сейчас наслаждаться результом своих действий.
– Прайс, у девочек все впереди. Поиски основателей упрощает внутренняя система
связи с ID. Чем меньше номер исполнителя, тем ближе он был к началу всей этой истории.
Удалось уже найти все фирмы, на которых числилось аж четыре тысячи работников, нанятых
 102

на короткий двухмесячный контракт. Налоги, санитарные нормы, зарплаты – все сделано в

кратчайшие сроки с рядом мелких нарушений закона. Вчера нашли и тех, кто из кучи
наличных денег делал кучу чистых безналичных, осуществляя переводы на счета фирм. Судя
по информации от курьеров, по меньшей мере втрое большие суммы переправлялись куда-то
в другое место. Концы по этому направлению все еще ищут.
Шон кивнул, доставая пачку сигарет из кармана. Торес ловко выхватила пачку, сжала в
руке и выкинула в урну. Прайс уже привык к этой черте своей напарницы. Она не выносила
запах дыма.
Торес спросила:
– Хорошие новости есть?
– Да. Удалось найти и идентифицировать людей с ID от HU04856-5 до HU04856-22. Все
поголовно бывшие военные, которых сейчас перевезли в Словению (Центральная Европа) в
одну из стран, не экстрадирующую преступников в США. Все работают в частной охранной
фирме «Бескровные». Они знали, что за ними придут. Поэтому заранее с семьями
перебрались подальше.
– Богатые нынче военные. Сколько же денег во все это дело вложили?! Дома, люди,
фирмы, миллионы и миллионы долларов. Уже известый размах поражает.
Торес не торопилась с ответом. Слова имеют цену, и произносить их нужно тогда, когда
необходимо. Сейчас не было смысла продолжать этот диалог. Ее женское чутье
подсказывало, что напарник стал отдаляться и что-то сильно недоговаривает. Учитывая
суммы и события, возможно вообще все. От банального подкупа до болезни, о которой он
умалчивает.
По этой же причине Торес не стала рассказывать, что ей удалось поднять записи с
телефонных вышек в примерный день инициации Лукаса Пейджа с ID HU04856-5 из
квартала, где тот жил до недавнего времени. Был звонок с одноразового телефона в Сиэтл на
защищенную правительственную военную линию связи. Кому-то, имеющему деньги, власть
и связи с военными. Три слова, идеально описывающие потенциальных лидеров
группировки подобных масштабов.
Еще раз оглядев толпу за воротами, девушка наконец приняла решение.
– Он не придет. Поищем его в другом месте. Есть еще три спецшколы и пара больниц,
которые могут его привлечь.

***

# 6-е сутки после Точки Ноль. Ночь / Спустя 83 дня после событий на стадионе
«Гнездо»
Лос-Анджелес, частная больница Сан-Валентайн, специализация на пациентах с
тяжелыми травмами конечностей
На втором этаже в палате номер семь не шевелясь лежало шесть пациентов. Они
дышали, моргали, но не могли двигаться. В области чуть ниже кадыка виднелся разрез,
повредивший им голосовые связки. Одна из коек вся была залита кровью того, что когда-то
было целым пациентом. Теперь же… теперь на кровати лежали куски нарезанной плоти. В
воздухе витал запах мочи, пота и спекшегося мяса.
Во тьме ночи из ниоткуда возник короткий клинок, покрытый плотным синим
пламенем. Он начал медленно опускаться, калеча следующего пациента. Тело дергалось, но
не могло пошевелиться и убежать от невидимого убийцы.
– Девять-девять-три-пять-семь… когда ты придешь… я тебя съем.
Голос неизвестного раздавался прямо над койкой с дергающимся телом пациента. В
этот момент в палату вошла медсестра. Пламя силового клинка дернулось и застыло в
воздухе на секунду. Девушка, увидев кровь и разделанное человеческое тело, закричала от
ужаса. Впав в ступор, она не подумала позвать на помощь. Спустя несколько секунд
неизвестный убийца нанес ей удар клинком от плеча до пояса. Крик мгновенно стих, но
 103

внимание она привлечь успела.

– Хм! Тварь! – Неизвестный пнул труп и вышел в коридор. В его сторону бежала пара
медбратьев.
Убийца улыбнулся, встал в позу мечника, готовящегося нанести удар. Он уже
представил, как убьет еще двух людей одним ударом. В этот момент медбратья наткнулись на
какое-то невидимое препятствие и упали на пол. В коридоре из невидимости показался боец
в силовом экзодоспехе с дроном над левым плечом. Убийца растерялся. Кем бы ни был этот
неизвестный, его броня точно выдержит атаки его силового клинка. В этот момент за спиной
убийцы из невидимости вышел второй боец, с которыми они чудом разминулись, когда тот
выходил в коридор. Боец схватил убийцу за руку с оружием и без сожалений сломал ее одним
движением, дробя кости.
– А-а-а-а! Моя рука!
– Попался, ублюдок!
Убийца пытался вырваться, но чем больше он дергался, тем больше боли ему это
приносило. А бойцам было наплевать на него. Один из них на всякий случай схватил убийцу
за вторую руку и повторил действие, сопровождаемое хрустом костей. Крик боли повторился.
Первый боец, наставив оружие на пойманного, переключил своего универсального
дрона на импульсный режим обнаружения замаскированных объектов и начал медленно
подходить к напарнику.
Убийца кричал от боли. Его пинком поставили на колени. Второй боец прошел до
палаты, зашел внутрь и проверил характер ран на трупах. Осмотрел и других раненых
пациентов. Затем вернулся в коридор. Пойманный CARD-пользователь заговорил.
– Ублюдки! Как вы посмели так поступить с моими божественными руками! Господь
направил меня! Господь дал мне силы карать зло в любом его обличии.
Второй боец приложил к уху руку.
«База, это Икар, как слышно, прием».
– Я избранный!
«База на связи, прием. Икар, слышу вас хорошо».
– Патруль на точке W8. Обнаружен объект, подходящий по описанию на события из
Сан-Франциско. Два двухсотых, один тяжелораненый гражданский и четверо легко
раненных. Объект нейтрализован, пока жив. Он тут шум поднял.
Убийца уже понял, что его опознали по следам, оставленным в Сан-Франциско.
Двадцать семь жертв с аналогичными травмами и способом убийства.
«Говорит База. Подтвердите тип браслета у объекта».
Первый боец, не церемонясь, вывернул сломанную руку и снял манжету стелс-костюма
с браслета. Тот имел круглую форму без видимых граней.
«База, тип браслета – военный. Повторяю, у объекта тип браслета – военный.
Дроны-помощники не обнаружены».
«Принято, Икар. Другой активности не обнаружено?»
«Нет, тишина. Не считая странной жары даже в костюме, тут никого».
«Пакуйте объект и доставьте его на базу. Фиксируем переговоры на частоте
полиции. Покиньте точку патруля. Конец связи».
«Конец связи».
Переключив дрона в режим кибердоктора, боец с позывным Икар вколол снотворное в
шею маньяка. После чего представители «Храма Душ», прихватив маньяка, покинули
территорию больницы.

***

# 6-е сутки после Точки Ноль. Ночь / Спустя 83 дня после событий на стадионе
«Гнездо»
В это же время
 104

Как бы это сказать помягче. Это было действительно страшно! Пожалуй, такой страх я
в последний раз испытал, когда касался руками капсулы с ядерными отходами. Еще в момент
прихода в эту больницу я предполагал, что меня кто-то может поджидать на месте. Поэтому
перевел стелс-костюм в «тихий режим», а у меддронов снял четвертую модификацию на
ДНК-диагностику, заменив на модуль снижения электромагнитных излучений. Одного
меддрона заменил на разведчика и тихо прокрался в первую палату. Восстановление
конечностей занимало гораздл больше времени и ресурсов картриджа.
Сидел и буквально всеми фибрами души чувствовал, что поблизости находилось
несколько других пользователей. Может, это то самое добавленное чувство, о котором
говорилось в сообщениях? Я мог точно сказать, что их несколько. Два на втором этаже. Один
ходил со второго на первый и обратно, патрулируя здание. Страшно, черт возьми. Я будто
делал что-то противозаконное. Опасность велика, я даже с пациентами не общался. Просто
лечил и шел дальше.
Когда закончил с пятой палатой, тройной запас картриджей уже был на исходе. Сверху
раздался крик, потом что-то упало, и я почувствовал что-то. Все трое неизвестных собрались
в одном месте. На первом этаже дежурный поднял трубку и позвонил в полицию. Да, камеры
тут повсюду. Странное чувство из места, где раздался крик, никуда не делось. Оно просто
замерло на месте, с каждой секундой заставляя обращать на себя все больше внимания. Когда
неизвестные ушли, напоследок оглушив дежурного, я поднялся, пытаясь понять, что же это
за чувство.
Смерть…
Вот что это было.
На полу палаты лежала девушка. Медсестра, судя по одежде. Глубокая рана со
спекшимися краями через все туловище задела стенки сердца, не оставляя шансов на
выживание. Мозг без доступа кислорода умирал в течение пяти минут. Прошло около
трех-четырех.
Надо действовать быстро.
– Меддрон № 1, режим диагностики. Предложить варианты лечения.
При голосовом управлении получалось работать примерно на 50 % быстрее. Названный
дрон вышел из невидимости, сразу проводя сканирование тела. На экране браслета
выскочило личное дело с результатами.
«Обширная травма грудной клетки. Травмированы внутренние органы: легкие, сердце,
желудок, печень, кишечник, матка, яичники…»
«Рекомендуется срочно провести предоперационные меры: восстановить подачу
крови, насыщенной кислородом, в область ЦНС. До точки невозврата 45 секунд… 44…
43…»
– Провести предложенные предоперационные меры.
«Внимание! Недостаточно медикаментов в картридже дрона. Рекомендуется
задействовать имеющиеся дроны в режиме сплит-системы».
С таким предложением я впервые сталкивался. И так можно?
– Меддроны с первого по шестой задействовать в режиме сплит-системы для лечения
пациента.
Удивительно и по-своему божественно. Кибермедики образовали собой круг,
объединившись кабелями, выдвинутыми из основания дрона. Поверх него ставились все
медицинские картриджи. Десятки разных манипуляторов проводили лечение одновременно,
расходуя те остатки, что были у каждого из дронов. Рану залили серебристой массой
медицинских нанитов, а в область артерий на шее, слева и справа сделали довольно большой
укол, от которого шея едва заметно распухла. Понятно, это некое средство поддержания
жизни в мозге, когда тело уже фактически мертво.
Передо мной творилось нечто удивительное. Температура воздуха вокруг поднялась
градусов до сорока, дроны пыхтели, тихо жужжа манипуляторами, а страшная рана на груди
прямо на глазах начала зарастать. Эту женщину буквально доставали с того света.
 105

Пару медбратьев я вырубил станером, чтобы не мешали. То же случилось и с парочкой,

поднявшейся на шум с первого этажа. Жарко! Черт возьми! Когда на второй этаж поднялась
пара копов, пришлось вырубить и их.
Спустя двадцать минут дроны закончили операцию, напоследок хорошенько тряхнув
медсестру электроразрядом. Сердце запустилось, она резко вздохнула, широко открыла глаза.
В этот момент дроны вкололи ей снотворное. После такого требовался хороший отдых.
Уф… это была реально опасная операция. Дроны ушли обратно в режим невидимости.
Выходить пришлось уже с активированным на максимум стелсе под прицелами пистолетов
копов, которые ждали приезда спецназа. Стандартный протокол. Когда одна команда
патрульных перестает отвечать на вызов, приезжают две другие, берут место пропажи в
оцепление до приезда команды спецназа.
Но черт возьми! Мое желание творить благо становилось откровенно опасным
занятием. В следующий раз мне может и не повезти обнаружить потенциального врага
первым.

***

# 7-е сутки после Точки Ноль. День / Спустя 84 дня после событий на стадионе
«Гнездо»
Лос-Анджелес, частная больница Сан-Валентайн, Агенты АНБ Ноэми Торес и Шон
Прайс
Торес устало потерла лицо. Еще одна ночь без сна и еще один инцидент. Тридцать два
тяжелых пациента с восстановленными конечностями. Медики разводили руками, пытаясь
удержать людей от попытки испробовать новое приобретение. Одни радовались как дети,
другие горевали, что им не досталась помощь. В этот раз с ними никто не общался, но этого
и не требовалось. Слух о Сиятельном докатился и до этой больницы. Они и так знали, кто
приходил в больницу ночью.
У Прайса сработала чуйка на изменившееся настроение Торес, и теперь он всячески
пытался завоевать ее доверие.
– Я проверил показания потерпевших. Выжившие утверждают, что сразу после отбоя их
парализовал невидимка, а потом травмировал им голосовые связки странным оружием,
оставляющим ожоги на ранах. Погибшего звали Роберт Толсен. Случайная жертва на первый
взгляд. Второй раненый едва не умер от потери крови. Андрей Ско… Ско-ро-хо-дов. Боже, ну
и фамилии у этих русских. Связи с Сиятельным пока не обнаружено. После прихода
медсестры в коридоре была какая-то потасовка. Крики про божественного избранного
запомнили все, кто был в палате. Упоминаются также слова «база» и «икар». Копы сейчас
восстанавливают весь диалог.
– Понятно.
– И все? Тебя совсем не удивляет медсестра, которая утверждает, что ее вернули к
жизни?
Торес обернулась и зло посмотрела на напарника.
– Представь, что произойдет, если это станет достоянием общественности. Сиятельный
вернул к жизни мертвого человека. Нас разорвут в клочья, если мы попытаемся его
задержать.
– Стоп! Хватит отвечать так сухо! С медсестрой я уже поговорил и все объяснил. Ее
переведут в больницу Бостона и попросят помолчать годик-другой.
– Знаю, я уже поговорила с ней.
Прайс встал в проходе, не давая Торес пройти.
– Брось. Поговори со мной, Ноэми.
– О чем? О том, что ты о чем-то умалчиваешь? У тебя прямой приказ от директора по
этому делу? Ты поэтому такой нерешительный? Или о том, что здесь побывали по крайней
мере три независимые силы, о которых мы ничего не знаем?
 106

Шон не улыбался. Его лицо будто застыла. Так иногда злились взрослые умные люди.
– У меня есть идея получше, мисс Торес. Поговорим о звонке в Сиэтл? Как тебе? Ты
мне о нем не рассказала. Судья Касински уже отказал тебе в ордере на прослушку. Сказал…
Как там? «Слишком хлипкие доказательства».
Удар под дых, и Прайс упал на пол.
– Ты меня прослушиваешь! На кого ты работаешь?
Шон, приняв сидячую позу, рассмеялся.
– Не поверишь! На правительство! У них были подозрения, что кто-то из Бюро сливает
информацию. Поэтому они начали проверять всех, начав с самых подозрительных.
Думали, Сиятельный или его пособники сами из Бюро?!
– И все? Только из-за того, что я мексиканка, они решили, что я скомпрометирована?
– Я выполняю приказы, Торес. Только и всего. Ах да! Я отследил тот звонок. Имя
твоего абонента Генри Элдридж, один из основателей частной военной компании «Четвертые
Врата». Судя по разговору, звонок шел его секретарю. Звонил Лукас Пейдж.
Ноэми не стала подавать руку, помогая подняться. Интуиция копа, а не женщины, не
успокоилась. Прайс не сказал сейчас всей правды.

Глава 8. Откажись!

# 7-е сутки после Точки Ноль. Поздний вечер / Спустя 85 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Я едва успел отдохнуть и раскидать закладки с сырьевыми картриджами, как на вкладку
«Система» поступило новое сообщение.
«Внетиповое обязательное задание! Установить контакт с новым пользователем
CARD-системы. Прошло времени с инициации 24:01:01… 02… 03… 04… Данные о
местонахождении цели задания отображаются на вкладке «Карта». Время выполнения
05:58:57… 56… 56…»
Мне досталось точно такое же задание, как у того темнокожего парня, с которым я
встретился в один из первых дней. Одно из самых опасных знакомств в моей жизни! Если
подсчитать, то мне давали двенадцать часов на освоение функций браслета и потом послали
другого пользователя установить контакт. А этому кадру дали аж сутки! Живет он… господи,
как же далеко он забрался! Город Стерлинг, штат Аляска. Не будь у меня личного
летательного транспортного средства, я бы ни за что не успел до него добраться. До него
3500 миль! Это примерно 5600 километров.
Странно, что в аэрокаре нет автопилота. Пришлось настраивать бортовую систему по
ряду параметров, чтобы она летела к заданной точке на выбранной высоте и скорости. Сама
«Карта» во всех устройствах и система координат в ней совпадали с привычной земной. Это
говорило о том, что ее создатели, возможно, тоже с Земли. Или придерживались наших
реалий.
Пролетая над Канадой, невольно улыбнулся. Незаконное пересечение границы! Причем
дважды, и это только в одну сторону. К встрече с неизвестным пользователем готовился
основательно. В моем случае я использовал анонимность и скрытность как средство защиты.
Если я правильно понял, этот новичок пережил двойное убийство и встречу с другим
пользователем CARD-браслета. Он может быть не в себе, вооружен и потратить первые
сутки на бог знает что, думая о том, как защититься самому и покарать обидчиков. Были
варианты и похуже. Например, он сидит в полиции и пишет признательные показания. Или
он в сговоре с другими пользователями.
После инициации человек капитально меняется. Быть готовым умереть, выжить и при
этом видеть смерти других людей рядом. Кем бы ни был мой новичок, он сейчас на взводе.
Только теперь я понимал поступок того темнокожего парня, который сразу после выполнения
задания попросил удалить данные о его контакте.
Судя по координатам, объект моих поисков сейчас в частном секторе, засел в своем
 107

доме. Спустя три часа я приземлился на крыше строящегося здания, воспользовавшись

функцией вертикального взлета и посадки. Снял обычную одежду и надел броню скрытого
ношения, закрывавшую грудь, пах и шею. Наиболее уязвимые для пуль места. Согласно
исследованиям команды Генри, она выдерживала выстрел из пистолета с дистанции в пять
метров. Вместе с легкой защитой, даваемой самим стелс-костюмом, этого должно было
хватить на защиту от внезапной атаки. На пояс повесил модуль силового поля, специально
докупив для него модуль активной маскировки.
На всякий случай поставил в дрон – подавитель маскировки четыре модификации на
усиление сенсоров, таким образом, я мог заметить любую активную маскировку противника,
находящуюся даже в «тихом режиме». Не стоило ориентироваться только на известные мне
технологии маскировки. Меддрон, разведчик, пара щитоносцев, подавление электроники и
биологической активности в комплектации максимальной мощности. Последним штрихом
стали дроны-помощники, в слоты инструментов которых поставил по три пульсара. Во время
последних тестов они хорошо себя показали, откинув тренировочный манекен с надетым на
него активным силовым щитом и защитой дрона-щитоносца. Это говорило о том, что даже
дроны-щитоносцы имели предельную силу отталкивания, которую могли нивелировать. Как
истинный параноик, надел сразу два мобильных силовых поля. Меня никакой бог не бережет.
Можно полагаться только на себя.
Последние приготовления.
– Помощник № 1, режим сплит-системы между всеми пульсарами в дополнительных
слотах и пульсаром в руке. Конусное воздействие. Команда Пульсар-Фокус.
«Исполнено. Внимание! В выбранном режиме создаваемый поток гравитонов может
оказать смертельное воздействие на незащищенный объект».
При выстреле в метровый булыжник с десяти шагов его сносило с места, частично
разрушая проникающим воздействием. Примерный вес цели – шестьсот килограмм, поэтому
весьма средненький результат для спайки из четырех пульсаров. Все-таки это гражданское
оружие самообороны, а не боевое, каким пользовались бойцы «Храма Душ» на стадионе.
– Помощник № 2, режим сплит-системы между всеми пульсарами в дополнительных
слотах и пульсаром в руке. Широкополосное воздействие по области вокруг меня. Команда
Пульсар-Область.
«Исполнено. Внимание! В выбранном режиме пользователь сам попадает в область
воздействия. Рекомендуется сменить характер воздействия».
При тесте этого режима нагрузка на ноги примерно такая же, как при прыжке с
двухметровой высоты. Неподготовленного человека махом сбивало с ног. В домах такое
лучше не применять. Хлипкий пол гарантированно проломит. Это не точечное воздействие, а
давление большой массой по области.
К дому подходил осторожно. Если бы я знал заранее, что кто-то может ко мне прийти,
поставил бы ловушки на подходах. Мне достался параноик со схожими взглядами. У калитки
позади дома была аккуратно прикопана растяжка, реагирующая направленным взрывом со
шрапнелью. Причем не самодел, а хорошее армейское снаряжение. Перелез через забор в
районе кустов, просто вырвав один из них ручным гравиподъемником. Подойдя к двери,
заметил из системы защиты только датчик преломления света и металлический засов.
Лазерным резаком срезал и сам замок, и засов, а через луч сигнализации просто перешагнул.
Судя по ощущениям, моя цель сейчас спала на втором этаже. Как-никак ночь на дворе.
Уверен, у него пистолет под подушкой. Я сам бы так сделал.
Проснувшегося пса вырубил ручным станером. Дышит! Жив, лохматый. Раз в доме
есть животное, значит, мин и растяжек можно больше не опасаться. Проверил первый этаж. В
спальне, видимо, для родителей, спал взрослый мужчина. У прикроватной койки стояло
ружье. Значит, он тоже в курсе того, что произошло. На всякий случай вколол ему снотворное
и провел диагностику. Поправил все, что нашел, считая недолеченный туберкулез. И добавил
вакцину Биохака для укрепления здоровья. От меня не убудет, а этому человеку средство
может однажды спасти жизнь.
 108

Поднялся на второй этаж, радуясь ботинкам, гасящим все звуки вокруг ног. Только
скрипучей лестницы мне не хватало! Сначала зашел в детскую, где спал ребенок. Девочка
лет десяти. Поступил так же, как и со взрослым с первого этажа. Подправлю им тут всем
здоровье как бонус. В других комнатах никого не было.
Искомый объект нашелся на чердаке, оборудованном под отдельную комнату. Женщина,
русые волосы, на вид лет тридцать. Одета в зеленую футболку и штаны цвета хаки. Спала на
матрасе, расстеленном на полу, в обнимку с винтовкой М-16. На лице синяки и мелкие раны,
запястья перевязаны бинтами. Судя по фотографиям в комнате, она служила в армии США и
не так давно вернулась домой. Девочка внизу, скорее всего, ее дочь.
Женщина притворялась, что спит, чувствуя что-то неладное. А я знал, что она
притворяется! Вколол ей снотворное до того, как она успела понять, что происходит. М-да.
Не зря я прихватил меддрона. Диагностика показала самое нехорошее, что может произойти
с женщиной против ее воли. Даму знатно помучали, изнасиловали и какое-то время морили
голодом. Медицина могла исправить внешние травмы, но не поломанную психику.
Неудивительно, что ее отец спал с ружьем под боком. Под зеленой футболкой, растворенной
дронами во время лечения, обнаружились свежие, еще не зажившие резаные раны. Она,
возможно, прятала их от дочери.
Спустя полтора часа, пока дрон работал, я узнал о девушке чуть больше. Ее звали
Саманта Лансен, тридцать один год, служила в Ираке и участвовала в миротворческих
операциях. Три легких ранения: нога, плечо и левый висок. Пуля прошла по касательной.
Вернулась домой в начале этого лета, когда дочери Виви исполнилось восемь. В общем,
редкий случай женщины-военного.
Моих сил не хватило, чтобы перенести даму на кровать. После лечения на ней почти не
осталось одежды. Взял одеяло и накрыл ее. Порыскал в шкафу с одеждой, подобрав первое,
что попалось под руку. Саманта нехилые размеры скрывала под футболкой!
Достал бутылку воды из личного хранилища и поставил перед ней. Убрал оружие
подальше, включая пистолет и нож, спрятанные под подушкой. Сам прикоснулся к ее
браслету своим. Хм, минимум полсотни узких косых граней?! У моего наставника был
другой.
«Обязательное задание № 1 выполнено! Контакт с новым пользователем HU08799
установлен».
И только после этого дал дрону приказ пробудить Саманту. Она проснулась как по
команде, резко приняв сидячую позу. Ее не смутила собственная нагота. В первую очередь
она проверила запястья и другие места, где раньше были травмы. М-да. Когда видишь перед
собой голую женщину, в голову лезут похабные мысли. Надо будет исправить это по
возвращении.
Саманта оценила отсутствие оружия под рукой. Там, где раньше лежала винтовка,
теперь сваленная в кучу одежда. Увидев винтовку рядом с якобы пустым стулом, она не стала
дергаться и посмотрела прямо на меня. Да, я сидел на этом самом стуле.
– Здесь кто-то есть?
– У вас хорошие инстинкты, Саманта. – Женщина дернулась, прикрываясь одеялом. – Я
не буду говорить банальностей о сострадании и рассказывать, как сюда попал. CARD-браслет
на вашей руке – часть большой системы. По достижении определенной планки старичкам
вроде меня выдается задание встретиться с новым пользователем и ввести его в курс дела. На
ваше счастье или несчастье, не знаю, вам попался я. Я подлатал ваше тело от всех травм,
включая плохо сросшуюся ключицу после ранения. Ваши дочь и отец в полном порядке. Их
здоровью ничего не угрожает.
Женщина дернулась к подушке, под которой раньше был пистолет.
– Спокойно, Саманта! Я выполнял обязательное задание, и у меня нет к вам никакого
прочего интереса.
– Как будто я вам поверю!
– Меддрон, парализовать цель передо мной.
 109

Укол от появившегося из невидимости дрона девушка пропустила.

– М-да, вы совсем не умеете слушать. Желай я плохого, вы были бы уже мертвы.
– Вы не убийца.
– Да, у вас хорошее чутье. Однако мозги пока не пришли в норму. У вас дочь –
непоседливое дитя, а вы растяжку на калитку ставите. Уберите всю эту гадость! Даже
непрофессионала типа меня это не остановит.
Девушка притихла, а я решил дать ей время подумать.
– Вам там не холодно? Лежите голая почти что на полу.
Она промолчала.
– Хотя пофиг. Так проще с вами общаться. Знаете, мой наставник мне ничего не
рассказал, заставив силой удалить его контакт из списка. Я так не поступлю. Вам придет от
меня личное сообщение со ссылкой на сайт. Надо будет вручную перепечатать его в строку
браузера нашего обычного интернета. Логин и пароль, мой ID в CARD-системе. На сайте
подборка известной мне информации, а также ряд видеороликов для людей с браслетом
собирателей. Как пользоваться теми или иными инструментами. Очки сущности по
возможности не продавайте. Получить их сложно, а что они делают – до конца неизвестно.
Что еще? С опаской относитесь к другим пользователям браслетов. Далеко не все из них
похожи на меня. Например, те парни со стадиона «Гнездо» тоже имели браслеты типа наших
с вами. Хм, что еще? Вам нужны деньги, чтобы уехать отсюда?
Она все еще молчала.
– Саманта, я же сейчас уйду. Вам не хватает мозгов признать необходимость чьей-то
помощи?
Девушка медлила. Холодно ей сейчас, наверное.
– Вы можете перевезти нас в другой штат?
– Хм… Лос-Анджелес подойдет?
На аэрокаре мне открыты все границы. Отвезти их не проблема. Главное, чтобы в
дороге чудить не начали. Саманта наконец заговорила.
– Отец Виви живет в Бостоне. Там безопасно.
– На месте ваших недоброжелателей я бы в первую очередь искал у него.
– О нем никто не знает.
Нет особой разницы, куда их перевезти. Если помогу, совесть будет чиста. Я же
понимал, что мину около дома без причины не ставят.
– Хорошо, я сам вас перевезу. Сейчас дрон вколет вам лекарство, и чувствительность
вернется. То же самое я сделаю с вашей дочерью и отцом. Соберите вещи за следующие…
Посмотрел на часы. Почти четыре утра. Ого! Называется, слетал за хлебом на Аляску.
– Так. К шести будьте готовы к вылету. Барахло по возможности запихните в личное
хранилище. В остальном все, что сможете утащить на себе за один заход, можно брать.
Никакого оружия на себе. Увижу – не пущу в транспорт. Телефоны рекомендую выкинуть. По
ним вас найдут в два счета. Деньги? Ну, помогу на первое время. У меня с этим уже нет
никаких проблем.
Вернулся на стройку, куда уже начали приходить первые работники. Сладко позевывая,
завел аэрокар и подлетел к самому дому Саманты. Но паранойя не дремала! Черт его знает,
какая еще могла быть тут ловушка. В 05:57 на периферии системы обнаружения появилась
три точки, едущие по дороге аккурат в сторону дома Саманты. Тут дороги минут на пять.
HU04856: С востока на машине едут трое пользователей. Ты их позвала?
HU08799: Сможете их уничтожить?
HU04856: Я тебе кто? Чистильщик? Это твои друзья?
HU08799: Не отвлекай.
Спустя полторы минуты Саманта вышла через заднюю дверь дома, держа в одной руке
чемодан, в другую вцепилась дочь, которая что-то кричала об оставленных игрушках.
Следом бежала собака. Мужчину навьючили как мула, навесив пару рюкзаков и по поклаже в
каждой руке. Он разве что в зубах ничего не держал. Я опустил аэрокар задом прямо к
 110

калитке точно в тот момент, когда к другой стороне дома подъехала машина. Снял
маскировку и открыл задний люк, впуская на борт пассажиров.
Первыми зашли Саманта с дочерью. Последним вошел ее отец. Он уже поднимался по
трапу, когда заднюю дверь их дома вышиб боец в экзоскелетной броне типа моей и тут же
открыл огонь. Я спешно закрыл задний люк, разворачивая аэрокар боком. Стреляли из
обычной винтовки, а такие пули обшивку не пробьют. Постучало по стенкам, но все
обошлось.
– Мама! Мама, что с тобой!
– Все хорошо, милая. Смотри на меня. Не смотри на дедушку! Да, вот так. Видишь, все
хорошо.
Я набрал высоту, отлетел подальше и включил маскировку. Наконец обратил внимание
на шумиху позади. У нас раненые! Виви кричала в панике. Саманта истекала кровью, а ее
отец и собака лежали на полу и не двигались. Настроил навигатор на путь до Лос-Анджелеса.
Вернулся в салон, сменил боевой набор дронов на медицинский. Так, ребенку спать и не
тратить мои нервы. Саманту тоже вырубить. А теперь лечить всех! С отца пришлось
предварительно снять все баулы, мешавшие дронам. С Самантой повторить то же самое.
Часть вещей, заляпанных кровью, им придется выкинуть. А мне отмывать салон.
Сам вернулся на место пилота и сменил курс на Бостон. Четыре часа полета я банально
спал, не желая ни на кого отвлекаться. Мало того что задание срочное, так еще их надо
перевезти на другой конец континента. Можно было спихнуть дело на сотрудников Генри, но
те бы опоздали. Хм, а я сейчас спас три жизни! Да, пожалуй, это тоже можно включить в
общий зачет.
В десять утра я припарковал свой летный транспорт у одного из придорожных кафе на
окраине Бостона. Пока пассажиры наслаждались медикаментозным сном, а он им сейчас
даже полезен, сходил и взял завтрак на четверых, включая кофе. В ларьке приобрел
одноразовые телефоны и прямо у продавца выкупил планшет с доступом в интернет,
заплатив двойную цену. Вернулся, разбудил, указал на еду и покупки.
– Еда, телефон, доступ в интернет. Ищите, к кому вы там собрались заехать.
– Простите, а где вы?
Стелс никто не отменял.
– Перед вами, но дальнейшие вопросы на этот счет не имеют смысла. Мы уже в
Бостоне. Точнее, на его окраине. Сейчас по местному времени уже два часа дня. Неподалеку
есть кафе, если желаете в этом убедиться. В сумке под сиденьем двести тысяч долларов.
Этого хватит на безбедную жизнь. Так, что еще? Новые паспорта и новые личности нужны?
Отец Саманты посмотрел на нее, а та по привычке пыталась посмотреть на
собеседника.
– А вы и это можете?
– Есть непроверенный человек, который, скорее всего, может это сделать. Я бы рискнул.
Те парни, что вас преследовали, не побоялись стрелять из винтовки посреди жилого района.
Значит, и проблемы с полицией у них давно решены.
– Тогда я буду должна вам еще чуть больше.
Ближе к вечеру высадил все семейство на крыше многоквартирного дома, в котором
жил биологический отец Виви. Нашел интернет-кафе и написал Джозе Унико о том, что
нужен полный комплект документов на три личности. Тот ответил, что новые личности будут
готовы в течение суток. За основу возьмут данные из старых паспортов. Джозе похвастался
тем, что нашел своего отравителя и благодарит за это.
Все-таки аэрокар дарил удивительную мобильность. Пока изготавливались документы,
я слетал к себе на базу, сменил батареи летного средства, раскидал закладки с картриджами
под заказы, поставил новую партию отходов на переработку. На обратном пути отсыпался.
Идя за документами, в очередной раз оделся в броню, стелс, силовой щит, семь разных
дронов. Встреча назначена в парке Райтс в Бостоне. Пришел сам Джозе Унико, чем сильно
удивил.
 111

– Думал, человек вашего уровня все время занят.

– Я вам должен. А эта встреча и просьба – меньшее, чем я могу вам отплатить. Сегодня
я пришел также поделиться новостями. АНБ уже вышла на Генри Элдриджа. Сейчас они
получают ордер на прослушку у судьи штата. Лукаса Пейджа и других военных также смогли
идентифицировать через телефонные переговоры.
– Эти люди не сделали ничего плохого.
Джозе понимающе улыбнулся и пожал плечами.
– Как знать. Незаконная медицинская практика, испытания новых лекарств на людях.
Юристы могут придумать многое.
– И вы так просто мне об этом рассказываете?
– Помните, я говорил, что во всей стране есть не так много людей, которых можно
назвать неприкосновенными. Я один из них. Моя жизнь – это актив Организации. И она
защищает свой актив всеми возможными силами.
Джозе вынул из портфеля три крупных пакета с документами.
– Уверен, вас нет среди этих людей. Вы просто проверяете, можно ли мне верить.
Знайте! Верить можно. Насчет этого семейства. Мы инсценировали смерть в штате Техас как
автомобильную аварию. Новая фамилия у них теперь Армстронг. Саманта Армстронг, Виви
Армстронг и Джарен Армстронг. Медицинская страховка, банковские счета, карточки
социального страхования. Я взял на себя смелость скопировать большую часть личного дела
Саманты, чтобы ей пришлось, скажем так, меньше врать про жизни. Она училась в том же
колледже и школе. И жила на соседней улице от того места, где родилась раньше. Каждому
на счет положил по пятьдесят тысяч в качестве вступительного фонда.
Я смотрел на документы и понимал, что если это и вранье, то очень хорошо
подготовленное. Джозе прятал взгляд.
– Вы что-то недоговариваете.
– У меня есть небольшая просьба. Я читал отчеты людей, которых вы нанимали. Из них
стало ясно, что инициация человека в агенты для вас почти ничего не стоит.
– Понятно. Вас гложет любопытство.
Спустя минуту Джозе стал моим пятьсот шестидесятым агентом. Ему я скинул ту же
ссылку на сайт, где мы размещали информацию для новичков. Если покажет себя полезным,
можно будет подумать об иных способах сотрудничества.
Уже перед уходом Джозе сказал еще кое-что.
– Организация уже нашла и захватила ряд пользователей браслетов. Сейчас
составляется единая база доступной информации и обсуждаются контрмеры против их
вмешательства. Они ищут способ, как контролировать людей вроде вас.
– Буду иметь в виду. Спасибо и всего вам наилучшего. Кстати, по желанию можете
поделиться моей информацией с ними. Я не против, так как вы мне помогаете.
Передав документы семейству Армстронг, устал до предела и полетел домой. Это были
чертовски длинные двое суток. Посмотрим, можно ли верить в возможности, которые
предоставляет этот Джозе и его Организация.

***

# 10-е сутки после Точки Ноль / Спустя 87 дней после событий на стадионе «Гнездо»
Город Сиэтл, штат Вашингтон. Резиденция Генри Элдриджа
Большое количество охраны и прислуги – это штамп, привитый Голливудом
нынешнему поколению. За прием рабочих звонков и почты отвечал секретарь Шидо. Кухарка
Файани круглосуточно готовила еду для всех двенадцати постоянных жителей дома. Четыре
инструктора с тренировочного полигона жили в комнатах первого этажа. Три человека
вспомогательного персонала помогали как по дому, так и на всей частной территории.
Последним, самым малозаметным работником, был Томас Вульф, следивший за
безопасностью с помощью камер и датчиков движения, установленных во всех проходах.
 112

Когда перестали отвечать люди с полигона, Генри напрягся, предчувствуя недоброе.

Затем на первом этаже раздался едва заметный шум и возня. Разбилась пара тарелок на
кухне, будто их кто-то специально кидал. Притих Томас, отвечавший за безопасность в доме.
Когда перестал отвечать и секретарь Шидо, хозяин дома достал из ящика стола детонатор,
вытащил чеку и стал ждать неизвестных гостей. Если он разожмет руку, все крыло этой части
дома взлетит на воздух от взрывчатки, заложенной в стены. А потом и все здание.
Генри знал. За ним должны были прийти! Полиция, ФБР, АНБ, Интерпол – кто угодно.
Каждый из них будет пытаться говорить с позиции силы, а не закона, потому что закон на
людей его круга почти не действует. Если хочешь убить дракона, будь готов умереть вместе с
ним!
Когда в комнате погас свет, Генри нисколько не удивился. Нападавшие создавали себе
максимум преимуществ перед финальной атакой. Включился резервный генератор, питавший
только самые важные участки дома. Свет появился, моргнул и тут же пропал. Значит, нашли
и эти кабели.
Когда дверь бесшумно открылась, хозяин кабинета нисколько не удивился. Там никого
не было. Точнее, никого в видимом диапазоне.
– Стало быть, гости от CARD-системы. Ну ладно.
Нащупав свободной рукой кнопку под столешницей, Генри включил поляризованное
освещение. Семь человек в стелс-костюмах сразу стали видимы невооруженному глазу. Один
из них резким движением зажал руку Генри с детонатором и уже был готов отрезать запястье.
Решимость напавших внушала страх.
– Без крови! Никаких травм.
Лезвие ножа остановилось в сантиметре от запястья Генри. Неизвестный силой
вытащил из его рук детонатор.
– Мистер Элдридж, я полагаю? Нам надо поговорить.
Размяв зажатую кисть, Генри указал пальцем на включившийся таймер над дверью.
– Если я умру, бомба взорвется. Если покину комнату, бомба взорвется. Если
разожмется детонатор, бомба взорвется. Голосовая команда для активации тоже есть. Давайте
сэкономим и ваше, и мое время, перейдя от угроз сразу к цели вашего визита, господа
неизвестные.
– Почему неизвестные? – Говоривший сел на диван для гостей и снял маску
стелс-костюма. – Теперь очень даже известные. Меня зовут Энитан Хабинкути, я основатель
объединения «Храм Душ» и наставник его столпов. А также полномочный представитель
совета старейшин в нынешних переговорах.
Одно только упоминание этой организации вызвало холод, прошедший сквозь все тело.
Палачи, массовые убийцы, террористы, люди, для которых чужая жизнь не стоит секунды
собственной. Переговоры? Тут скорее уместен термин «запугивание».
Энитан указал рукой на человека с отобранным детонатором.
– Марк, верни нашему другу его игрушку. С ней он будет чувствовать себя увереннее.
Генри получил детонатор обратно, но теперь эта вещь не казалась ему гарантом
безопасности. Такие люди не боялись сильного взрыва. Плоское устройство на их поясах
было очень похоже на образцы силового купола, какие он получал от Сиятельного. Да, на
один взрыв его точно хватит.
– Присаживайтесь, мистер Элдридж. К концу беседы вы измените свое представление о
нас.
– Сильно в этом сомневаюсь. Слишком много крови я повидал за свою жизнь. А вы в
ней умудрились искупаться.
– Как и все мы, мистер Элдридж.
– Мои люди, они…
– Живы, все до единого. До тех пор, пока вы не проявляете агрессии, мы просто будем
вести мирные переговоры. Для начала мы все опустим оружие и снимем маски.
По своему опыту Генри знал, что опустить оружие и перестать быть в боеготовности –
 113

это две разные вещи. Напрягало то, что они сняли маски, показывая свои лица. Террористы,
которых три месяца разыскивали по всему миру, не станут оставлять свидетеля, который
видел их. Значит, из переговоров только два выхода – сотрудничество или смерть.
Перед Генри сидел один из самых крупных африканцев, каких он видел за всю свою
карьеру военного. Широкоплечий, высокий, с гипертрофированной мышечной массой всего
тела. Стандартная винтовка М-16 смотрелась в его руках как детская игрушка. Он в одиночку
занимал двухместный диван, расположившись в нем, как в кресле.
– Вы, наверное, не запомнили, как меня зовут. Э-ни-тан, «человек истории». Вы же
бывали в ЮАР одиннадцать лет назад во время миротворческой компании?! Город
Кальвиния. Вы вместе с вашим полком ехали через город на колонне бронетехники.
Поддерживали мир на границе, пока другие частные военные компании отрабатывали свои
кровавые деньги.
– Теперь вспоминаю. Энитан?! Редкое имя в ваших краях. Из какого вы племени?
Зулусы, сото, коса, банту или, может быть, тсвана?
– Из погибшего, мистер Элдридж. После того как ваши люди зачистили три соседних с
Кальвинией поселений, мое имя стало еще более редким. В СМИ не было ни одной новости
об этом. Выжившие спрашивали нас: «Люди знают?» А мы понятия не имели, что им
ответить. Кто в ответе за убийство их близких?! Почему общественность не знает об этом?!
Нас называют убийцами за то, что мы сделали на стадионе. Но вы, Генри, – такой же,
испачканный кровью. Просто о ваших деяниях мир еще не знает.
Энитан посмотрел на свою руку. Не дрожит. Значит, он себя еще хорошо
контролировал. «Храм Душ» – объединение скорбящих душ, молящих об отмщении. Идея,
воплощенная в реальную силу с помощью браслетов. Идея, призванная разрушить другую
идею. Террор, противопоставленный безнравственной войне.
– Я не виню вас, Генри Элдридж. Вы часть страны, воспитанной общественным
мнением. Прежде чем мы приступим к переговорам, расскажите, что вам известно о других
владельцах браслетов.
Разумеется, «Храм Душ» знал о CARD-системе существенно больше, чем сам Генри.
Им надо было получить представление о том, насколько он сейчас компетентен, чтобы
своими словами дополнить его картину. К инициированным бойцам «Храма Душ» регулярно
приходили люди с «обязательными заданиями» из других объединений, таким образом
формируя закрытую информационную сеть. Без знания ситуации в целом обеим сторонам
нынешних переговоров будет сложно прийти к соглашению.
Выслушав Генри, Энитан сказал:
– Узко смотрите, Генри. Для нашего будущего сотрудничества это даже хорошо. Лучше
сможете сыграть отведенную вам роль.
Наставник «Храма Душ» показал парные браслеты на обеих руках. На их поверхности
были отверстия разных форм размером с отпечаток пальца. На левой руке браслет был
ярко-белым. На правой – матово-черным.
– Браслеты бывают разными: сборщики, фермеры, производители, военные,
разведчики, правители и оракулы. У последних нет браслета как такового. Сборщики нужны
для сбора сырья. Фермеры – для выращивания специальной еды: особых растительных
волокон, используемых в одежде, и компонентов препаратов уникального воздействия.
Производители делают всю технику для всех типов браслетов. Они сильно зависят от
сборщиков и фермеров. Военные, скажем так, имеют весьма нецеприятную роль, данную
CARD-системой. Разведчики отвечают за сбор информации, систему навигации и карты
внутри браслетов. Они сыграют свою роль в будущем. Их миссия еще опаснее нашей.
Правители – это дополнительный браслет и расширение, оказывающее нематериальное
воздействие на подчиненных, стимулируя их к выполнению миссии. К примеру, у меня
браслет правителя. Мне приносят клятвы, помогающие удерживать объединения от
разглашения информации. Моя роль – помогать обуздать разум пользователя. Все это
происходит только при его добровольном согласии. Оракулов наше сообщество привыкло
 114

называть параллельной CARD-сетью, так как они не связаны заданиями или миссией.
Оракулы косвенно управляют векторами будущего, давая подсказки пользователям. Их
условия инициации также отличаются от наших.
Большую часть из услышанного Генри уже читал в предположениях нанятых
аналитиков. Теперь же ему дали данные с высоким уровнем достоверности.
Молчание хозяина кабинета Энитан понял по-своему.
– Вас интересует Даритель? Тот, кого ваши пациенты называли Сиятельным?
– Было бы интересно узнать. Почему вы не назвали этот тип браслетов?
– Это одно их трех дополнительных расширений. Еще есть «Личное» и «Специальное».
Дарители, или вербовщики, – это люди, которые тихо ненавидят самих себя за то, что имеют.
И то, что получили, пережив смерти других людей. У Дарителей склонность к
саморазрушению, к крайне рисковым авантюрам, к отрицанию собственных успехов и
богатства. Дарители стремятся безвозмездно раздарить все, что имеют. Материальные
ценности для них не имеют значения. Знакомое описание?
Генри молчал, представляя себе образ человека, все это время прятавшего свою
внешность от посторонних. Отрицание богатства, отрицание силы, возможностей, славы и
собственных достижений. Каждое сказанное слово идеально вписывалось в этот портрет.
– Так Дарители ненавидят себя?
Энитан задумался над более точной формулировкой.
– Скорее, испытывают вину перед умершими. У вашего Сиятельного умер кто-то
близкий прямо у него на глазах. Чем сильнее ненависть к этому событию, тем более сильный
Даритель получается. Он буквально разрывает собственную душу на части, когда передает
кусочек своей сущности для инициации другого человека. Даритель тем самым делится
своими убеждениями, желаниями, характером. И в то же время частично объединяет свою
сущность с другими людьми. Чем больше инициаций пройдено, тем сильнее разрушается
личность самого Дарителя. Симон – один из сильнейших известных Дарителей из
объединения Берлога в России, отдает все заработанные деньги в виде церковных
пожертвований. У него шестнадцать активных агентов и до восьмидесяти спящих. Что насчет
вашего Сиятельного?
Генри не знал, как ответить, не оскорбляя человека, в убеждения которого он сам верил.
Сейчас чувства такие, будто на него вылили ведро ледяной воды.
– В мире найдется не так много людей, которые бы так же сильно себя ненавидели.
Десять дней назад у него было сто активных агентов и четыреста шестьдесят спящих. После
случаев с хосписом их должно было стать еще больше.
В разговор вмешался тот, кого наставник назвал Марком.
– Известная нам информация может быть неполной.
Генри поднял руку, останавливая спор.
– Нет, Марк, кажется?! Ваши слова идеально описывают Сиятельного. Он готов отдать
последнее и постоянно рискует. Но вы пришли сюда не за этим. Прежде чем мы продолжим,
я хочу знать наверняка. От влияния Дарителей можно как-то избавиться? От его убеждения?
– Легко. Просто осознать это. Конкретно вы сейчас точно в своем уме.
– Это радует. – Генри вздохнул. – Тогда перейдем к сути дела.
Попросив привести в чувство Шидо, Генри попросил того приготовить для всех гостей
напитки. Энитан рассказывал об известных ему миссиях разных пользователей браслетов.
– Первый пользователь появился три года назад, в январе 2022 года. Их называют
Первым Поколением! Их была всего сотня. Первые инициированные появились в начале
года, а последние – ближе к декабрю. Всего сто человек, которым надо было выполнить
масштабные Миссии. Оракулы считают, что поколение было обречено на провал и основная
их задача – передать свой опыт второму поколению.
Похожая информация была в логах вкладки «Система». Сиятельному дали
технологические карты, относящиеся к ветке «Пионер». Такой термин часто используют при
описании первопроходцев в какой-либо области.
 115

– Прошедшие три месяца я думал в том же ключе. Продолжайте, мистер Хабинкути.

– Не все так просто. После достижения Точки Бифуркации, приходящейся на
католическое Рождество, все активное оборудование обратилось в пыль. Миссии не были
выполнены! Так CARD-система запускает новый годовой цикл. В номерах пользователей
добавляется нолик. Во втором поколении была уже тысяча пользователей. Появились первые
оракулы и правители. Но и с их помощью миссии не были выполнены. Каждый день
появлялись новые пользователи. Эти перепуганные смертью люди предпочитали продавать
свои Очки сущности, а не выполнять задания, относящиеся к «стадии развития». Номер
продавшего все Очки доставался следующему пользователю в системе.
– И снова провал?
В разговор снова вмешался Марк.
– Не совсем, сэр. Провал – понятие относительное. Оракулы еще в середине года
сказали, что не видят будущего, в котором есть шанс выполнения всех Миссий, необходимых
для завершения генерального плана. Правители, собравшие вокруг себя первые объединения,
решили накопить силы для финального рывка в следующем цикле.
Энитан кивнул, переведя взгляд со столпа «Храма» на хозяина кабинета.
– Все объединения пользователей знали, что обречены на провал. Правители стали
искать людей, ресурсные базы, планировать выполнение миссий. Первый известный
пользователь третьего поколения появился 28 декабря 2024 года. Последний – вчера в
Сингапуре. В этом поколении появились Дарители, «Личное» и «Специальное» расширения.
Общее число пользователей подскочило до десяти тысяч, но вместе с тем и цена за право
исполнить Миссию поднялась до тысячи Очков сущности. Если один пользователь берется за
нее, для других она становится недоступна.
Марк дополнил ответ наставника.
– Для обычного человека, не Правителя, такое количество Очков почти смертельно. Это
как пропустить сотню поглощенных душ через себя.
Энитан одарил Марка тем взглядом, какими командиры намекают солдатам на скорое
наказание. Генри решил вставить свое слово.
– Сиятельный говорил, что ему становится плохо, когда на балансе слишком много
Очков сущности. Я думал, это психологический дискомфорт.
– О! Поверьте, когда на балансе больше десятки, обычный пользователь чувствует,
будто его распирает изнутри. У меня, как у Правителя, несколько иные ощущения. До конца
третьего цикла осталось восемьдесят шесть дней. Фермеры выполнили 886 из 1150 миссий.
Разведчики – 1117 из 1924. Воины – 27 из 32. Миссии производителей напрямую завязаны на
количестве выполняемых в это время миссий. Сейчас показатель – примерно 72 %. Основная
сложность со Сборщиками. У них показатель 4 из 12. Из-за изначальной сложности
заработка Очков сущности новые пользователи, как правило, предпочитают распродавать
свой баланс сущности, лишаясь браслета до того, как мы успеваем их найти. А Сборщики ко
всему прочему еще и медленно развиваются. Есть конкретная привязка по времени, когда
открывается доступ к технологическим картам. Пока вы с Сиятельным сотрудничали,
оракулы оценивали вероятность выполнения всех миссий в этом цикле в 95 %. Теперь она
упала до 62 %.
Генри все сразу понял. Один Даритель, сотрудничая с ним, смог поставить работу по
поставке ресурсов на поток. На его фирмах трудились две тысячи сотрудников, сотня
постоянно активных агентов, обслуживающих CARD-технику, плюс постоянное
финансирование и абсолютная лояльность рабочих. Странно, что упала всего на 33 %, а не
больше. Сколько же людей они обеспечивали сырьем, необходимым для выполнения
Миссий?!
– Я не сказал главного, мистер Элдридж. – Энитан наклонился к столику, за которым
находился диван с Генри. – Четвертого цикла не будет. Наши старейшины, как и оракулы,
представляющие все мировое сообщество CARD-пользователей, говорят, что у Земли нет
будущего, если этот план Миссий не будет выполнен. Плохое случится в любом случае.
 116

Вопрос – будем ли мы к этому готовы. Думаете, я шучу?

Генри покачал головой. Слишком много информации дали для глупого фарса.
– Нет, не думаю. Слишком напыщенно для лжи. Я уже понял, почему вы пришли ко
мне. Перед тем как мы перейдем к этому разговору, скажите, как люди получают эти
браслеты? Неужели только в кровавых переделках?
Наставник «Храма Душ» медлил с ответом. А потом показал свои руки.
– Пользователь рождается в крови, как бы странно это ни звучало. Густой, вязкой,
противной, пропитанной его ярым несогласием с уготованной судьбой. Лично меня
выставили на бой против троих парней с ножами. Легион мясников! Вы, наверное, слышали
о них во время службы. В итоге я перегрыз горло наемнику с оружием, который все это
устроил. И удавил трех его коллег. Тип браслета во многом зависит от характера человека.
Воины эгоистичны, разведчики независимы, оракулы – аскеты-минималисты, сборщики
открыты и жизнерадостны, фермеры самодостаточны. Правители склонны служить идее,
своей или чужой. Как, например, я и мне подобные. Идея – это то, вокруг чего строятся наши
объединения. В Канаде начал действовать Терновник, уже заключивший контракт с
государством. Берлога в России – независимое объединение разведчиков, отрицающих
любую форму силового правления, но при этом действующих в духе патриотизма. Китайский
ШенЛонг служит своему народу. Британский Клуб Джентльменов – это самое разношерстное
объединение, наиболее близкое к понятию «Гильдия авантюристов». Все торгуют со всеми за
реальные деньги. Австралийские Кактусы живут идеей рейдов, собирая команды разных
CARD-пользователей. Европейские Интер и Реал, индийские Кшатри с их жаждой крови.
Африканские Бепо, Черная Сила и Саванна. На сегодняшний день существует порядка
тридцати пяти крупных объединений с более чем сотней участников и девять тысяч
пользователей в общей картине.
Подумать только! Девять тысяч человек, подобных Сиятельному, имеющих разные
Миссии, экипировку и способы зарабатывания Очков сущности. Подобных… но не таких же!
Иначе представители «Храма Душ» не пытались бы столь рьяно установить с ним контакт.
В свои сорок семь лет Генри Элдридж успел попробовать все, что мог себе позволить
долларовый мультимиллионер, сооснователь частной военной компании и представитель
закрытого клуба поставщиков оружия. Его уже не интересовали деньги, женщины или
власть. Нет, человек хочет того, до чего не может дотянуться. Люди, пришедшие к нему
сегодня, видели мир в тех гранях, какие ему самому недоступны. Переговоры?! Эти люди
могли предложить Генри то, о чем он знал, но и не мечтал получить.
Генри знал, зачем «Храм» сегодня пришел.
– Вам нужны агенты Сиятельного, его техника, мой опыт и наработанная схема. Это мы
уже обсудили. Но с чего вы взяли, что я… что мы будем сотрудничать с организацией,
ответственной за крупнейший теракт в истории человечества? Пролитой вами крови хватит,
чтобы утопить всех в этой комнате.
Энитан еще раз взглянул на свои руки. Ими он давил, ломал, душил, рвал, загрызал,
резал, колол, стрелял, взрывал, травил, хоронил заживо. За два года жизни пользователем он
выполнил семь Миссий воинов. Семь!
– Сотрудничать?! – Гигант сжал пальцы в кулак, размял их, и посмотрел на Генри. –
Главная банда в любой стране та, что сидит у власти. Управляя государственным аппаратом,
президент может назвать любую другую банду и ворами, и преступниками, и террористами.
Заплати главной банде – и маленький городок может исчезнуть в пожаре. Заплати побольше –
и целое поселение в Северной Корее исчезнет без следа. Утечка химикатов на заводе может
вызвать тяжелое отравление у всех деревень вокруг. Тысячи смертей в газетах опишут как
«есть погибшие».
– Хм. Как будто у вас есть такой опыт.
– Так устроен мир, Генри, до которого вы еще не доросли. А «Храм Душ» его уже
использует. Мы утолили свою жажду крови и заставили с нами считаться. Правительство
США уже знает о конце эпохи. Конце мира, который нам известен сейчас. Мы предложили
 117

сотрудничество самой большой банде в вашей стране и уже давно получили их согласие. Мы
отдадим им все, что имеем сейчас, и то, что получим в итоге, взамен прося курс
оздоровительной экономики для государств, из которых мы прибыли. Одним из наших
требований было то, что мы сами выберем следующего президента. Если поможете нам
заполучить ресурсы Сиятельного, мы сделаем из вас президента США.
«Храм Душ» предложил Генри нечто настолько невообразимо уникальное, до чего он
сам ни за что бы не смог дотянуться в своей жизни.
– Это весьма скверная шутка, Энитан! Вы хотите сказать, что террористическая
организация, убившая пятьдесят тысяч человек мирного населения, не только сотрудничает с
правительством… – Тут Генри понял нечто ужасное, но промолчал. – Но еще и… еще
выберет следующего президента.
Марк странно улыбнулся и сказал:
– Генри Элдридж – сорок шестой президент США. Звучит приятно? Чувствуете
гордость в груди? Один человек стоит над целой страной! Целой нацией! Вы будете
следующим после Дональда Трампа. Двадцатого января, через три месяца, Генри! Всего
через три месяца вы можете стать президентом, если сейчас согласитесь.
– Почему я? Не считая Сиятельного, с таким предложением вы могли прийти к любому
из моих коллег.
Несколько человек в комнате обменялись странными улыбками. Они понимали, что ни
один здравомыслящий собеседник не откажется от их предложения. Человек-гигант начал
загибать пальцы.
– У вас есть политический капитал в своем штате, сенатор Элдридж. Это раз. Деньги и
понимание, как их использовать. Членство в клубе миллионеров – тому доказательство. Это
два. Прямая связь с Сиятельным. Есть двадцать тысяч подтверждений. Это три. Будет наша
поддержка. Поэтому мы здесь. Это четыре. И почти гарантированное содействие со стороны
Организации. Это пять. Кулак силы собран.
– О-о-о нет! В это я ни за что не поверю. Они никогда не пойдут на сотрудничество. Эти
парни скорее отгрызут себе руку или оторвут вашу вместо нормального рукопожатия.
Общение с ними – это переговоры с целым государством внутри государства.
Энитан равнодушно пожал плечами.
– Знаем. Им было сделано предложение, от которого сложно отказаться. Мы отдадим
им свою Миссию. Нашу награду за ее выполнение. Организация уже дала свое согласие, если
мы предложим им кандидатуру, соответствующую требованиям.
– Не верится, что слышу такое. Вы же ненавидите Штаты?! Все вы!
Генри обвел взглядом людей вокруг. Они молча смотрели на него как на врага их
народов. Сирийцы, иракцы, иранцы, выходцы из ЮАР и Афганистана, Вьетнама. «Храм
Душ» и, в частности, человек, сидевший перед ним, собрали квинтэссенцию той мировой
ненависти, что выжившие народы испытывали к Штатам. Только такие люди могли
совершить чудовищный теракт на стадионе.
– Ненавидим?! Всей оставшейся у нас душой мы испытываем неприязнь к тому, что
творило ваше правительство на наших землях. Выбирая между порождением еще одного
круга ненависти и жертвой ради будущего наших народов, мы выбираем второе.
Сотрудничество с гарантированным выполнением наших требований. Поверьте на слово,
сейчас мы имеем достаточно сил, чтобы убить десятую часть населения всех Штатов меньше
чем за неделю. Вы думаете, мы плохие парни?! Вам ли не знать, как сильно размыта планка
между плохим и хорошим, когда смотришь на картину событий с обеих сторон. Без стадиона
нас бы не стали слушать. Без стадиона мы бы не почувствовали утоления скопившейся
жажды крови. С вашим участием оставшийся пазл сошелся. Каждое объединение воинов
строится вокруг радикальных идей. Аура из Индии, Зеленые из Канады, Байкал из России,
половина старых террористических организаций, которые я не буду называть. Тут, в Штатах,
появилось объединение пользователей воинов из числа зэков-гомофобов. Видите?!
Человеконенавистичество – часть наших убеждений. Не существует ни одного мирного
 118

объединения воинов. Нет ни одной мирной Миссии воинов.

– Но почему я? Почему из тысяч других людей вы выбрали меня?
Энитан с улыбкой посмотрел на Генри.
– Из-за Сиятельного! Вот оно что! Теперь я понимаю, почему вы пришли на
переговоры. Вам нужен Сиятельный и его репутация у народа. Некто, соответствующий
требованиям Организации.
Марк, сидевший рядом с гигантом, кивнул.
– Мистер Элдридж, с ваших слов он сильнейших из известных Дарителей. Репутация
среди общественности близка к святому или сверхчеловеку. Нам нужен именно такой образ.
Энитан устало размял свое огромное тело. Разговор его утомил. Он не спрашивал и не
делал намеков. Ему достаточно было взглянуть на Генри, чтобы тот ответил.
– Я никогда не соглашусь на сотрудничество с террористами! Даже если вы предложите
мне место президента США.
– Даже в вопросе битвы за будущее всего человечества? Ваших детей? Жены? Я далеко
не добрый самаритянин, но уж точно не тот лицемер, каким вы кажетесь мне сейчас.
На этот аргумент Генри не смог найти достойного ответа. Энитан надел маску,
показывая, что разговор закончен. Спустя всего минуту в комнате остался только сам Генри
Элдридж. Они пришли поговорить. И ушли, когда сами сочли нужным.

Глава 9. Разрушая основы

# 14-е сутки после Точки Ноль / Спустя 91 день после событий на стадионе «Гнездо»
Город Портленд, Штат Орегон. Школа для немых и слабослышащих
После событий в больнице с раненой медсестрой я еще дважды почти нос к носу
сталкивался с командами других пользователей браслетов. В первом случае ушел тихо,
никого не трогая. Удалось также подлечить всех пациентов на первом этаже. Во втором
попались куда более опытные бойцы, поставившие двухэтапную ловушку.
Одна команда установила простую механическую ловушку на двери. Дождавшись ее
срабатывания от звука колокольчика, они вынудили меня отступить туда, где пряталась
вторая команда. Станер заглушило вспыхнувшее поле подавления. Отключился тихий стелс,
режим костюма, но дроны работали. Значит, у противника только две модификации на
мощность подавления. Включив режим контрподавления у своего дрона, выдал синхронный
залп из трех пульсаров, установленных в дополнительные слоты Помощника. Ударная волна
откинула двух человек в тяжелой броне, прикрывшихся дроном-щитоносцем. Второй залп
нейтрализовал первую группу, бежавшую ко мне со спины. Спасло то, что нападавшие
хотели взять меня живым и по возможности невредимым. Это было прошлой ночью. Я
решил больше не заниматься благотворительной деятельностью в Лос-Анджелесе. Слишком
велик был риск попасть в засаду.
Расстроенный, вернулся домой ночью и начал разрабатывать очередной тоннель с
отработанным топливом, поставив еще пять расщепителей с парой модификаций в каждом.
Теперь, даже если буду отсутствовать двое суток подряд, меня будет поджидать солидная
партия картриджей на продажу.
Под утро вернулся в город и через интернет нашел место, где требовалось лечение
чем-то более продвинутым, чем современная медицина. Школа для немых и слабослышащих
в Портленде, штат Орегон. До них меньше часу пути на аэрокаре.
Спустя два часа я пришел сразу после начала уроков прямо в школу. Дрон-подавитель
биологической активности надежно вырубил целый класс даже на минимальном уровне
мощности. А дальше последовала стандартная процедура из анестезии, диагностики и
быстрого лечения. Объем вмешательства был минимален, поэтому управлялся буквально за
минуты. Спустя три часа я закончил вообще со всеми в этом учебном заведении,
задержавшись в классе для первоклашек. У одного мальчика на руке была сделана надпись
маркером: «Дорогой Сиятельный, если ты Санта и решишь меня вылечить, то, пожалуйста,
 119

не забудь о моих маме и папе….» И дальше адрес, где живет это сообразительное чадо.
Внизу уже вовсю шумели копы, приехавшие на сигнал о подозрительной активности в школе.
Спустя полчаса в городе стало на еще двух глухонемых меньше. Доброта спасет мир! В
доме родителей сообразительного мальца меня привлек включенный компьютер. На экране
была видна подборка информации по обнародованию дела о Генри Элдридже и его
деятельности в Лос-Анджелесе. Родители первоклашки собирали информацию по
Сиятельному. Генри судили в прямом эфире! Верховный суд Нью-Йорка рассматривал его
дело о незаконной медицинской практике и связи с Сиятельным. Семнадцать миллионов
зрителей наблюдали за этим эфиром. Семнадцать, Генри! Завтра ты проснешься знаменитым.
Судя по заметкам, сделанным хозяйкой дома в тетрадке, Генри пошел на сотрудничество со
следствием и передал им информацию, которую собирал последнюю пару месяцев. Самих
комментариев под видео столько, что оно вполне может войти в Книгу рекордов Гиннесса как
самое комментируемое. Гипотезы научного отдела, достоверно известные факты, имена
пациентов, количество людей по каждому городу и штату, объем переработанного мусора,
число сотрудников и сумма налоговых отчислений. Суд превратился в рекламную кампанию
Генри Элдриджа, загорелого сорокасемилетнего мультимиллионера, предоставлявшего
бесплатно уникальную технологию лечения тысячам людей. Единственное, от чего
отказывался обвиняемый, это от лавр Сиятельного и того, что это он сам обладает этими
удивительными технологиями. Одно плохо: в связи с возбуждением уголовного дела его
сняли с роли кандидата на должность сенатора от штата Вашингтон. Он проиграл гонку,
которую почти выиграл.
Следующие четверо суток я летал по всем штатам, посетив в общей сложности семь
больниц и шесть спецшкол. Хоспис – это не самое страшное, что меня ждало. В нем хотя бы
взрослые люди, знающие о своей незавидной участи. Я же решил посетить те лечебные
учреждения, где находились дети с врожденными проблемами. Сердце разрывалось от такой
несправедливости. Можно сказать, что это была вылазка за детским счастьем.
Пока шел суд над Генри, я летал по стране, посещая больницы, в которых меня точно
никто поджидать бы не стал. На двенадцатый день я понял, что посетил каждый из
пятидесяти четырех штатов. Тысячу спящих агентов наконец набрал, но «специального»
расширения так и не получил. Вообще никаких изменений в работе браслета.
Пятнадцатого октября я вернулся домой на семейный ужин в день рождения отца.
Праздновали с размахом, пригласив всех знакомых из общины сирийцев и соседей по улице.
Отец с улыбкой на лице поднимал тост за тостом, рассказывая, что у него сегодня два дня
рождения. Второй – из-за его победы над раком. Люди пили, танцевали, хлопали в ладоши.
Радость и веселье посетили наш дом после затяжного затишья. Пока родители общались с
гостями, я думал, как там сейчас миссис Крид. В ее доме без мужа и сына сейчас совсем
холодно и одиноко.
Незаметно покинув праздник жизни, полетел к дому миссис Крид в город Квартцзит.
Несмотря на поздний вечер и неожиданный визит, она открыла сразу. В доме, как я и думал,
свет горел только в гостиной.
– Адрок?
– Знаю, насколько странно и неожиданно это звучит, но я хочу пригласить вас на день
рождения моего отца. Он пережил ремиссию рака на четвертой стадии.
– Ох! – Она прикрыла рот ладошкой. – Молодой человек! Благодарю за заботу и
понимаю ваши благие намерения, но мы с вашими… но я с вашими родителям совсем не
знакома.
– Я никогда не рассказывал этого Ричарду, но я был не единственным ребенком в семье.
Нас было даже не двое. Мои родители понимают, что вы сейчас чувствуете. Они пережили
почти то же самое, что и вы. Поэтому я буду настаивать на своем предложении.
Последние слова тронули ее сердце.
– Адрок…
– Если согласны, надо отправляться прямо сейчас.
 120

– Но у меня нет подарка.

– Вы мой гость. Этого достаточно.
Есть такой особый вздох, которым женщины обозначают сдачу обороны в житейских
вопросах.
– Подождите пятнадцать минут в гостиной. Мне надо привести себя в порядок.
Я вызвал такси прямо к дому. Когда она вышла, я был уже у машины. В этот момент я
попросил дрона вколоть ей снотворное и аккуратно поймал падающее тело. Водителя
отправил обратно, сказав, что сам справлюсь. Кое-как дотащив миссис Крид до аэрокара,
спрятанного на ее заднем дворе, полетел домой. Авантюра! Нереально! Бред! Она же все
поймет. Чем больше я думал о поступке в таком ключе, тем сильнее улыбался. Пусть будет
так. Главное, чтобы ей стало хоть немного легче.
Уже в Сан-Франциско я с миссис Крид пересел на такси и довез до дома. В паре домов
от нашего я попросил водителя помочь привести даму в чувство. Она рефлекторно
прикоснулась к шее, где дрон сделал укол. Посмотрела на меня.
– Что все это значит?
– Мы приехали. Вам стало плохо. Я попросил водителя усадить вас на заднее сиденье.
Может, стресс? Видите дом впереди, где куча народу? Нам туда.
– Вы мне что-то вкололи?
– Я шел впереди вас, мэм. И зачем мне все это? Стоп. Почему я вообще оправдываюсь?
– Но…
– Идемте! Праздник в самом разгаре.
Она вышла из машины, поправила одежду и заметила грязь на каблуках. Да, мне не
хватило сил ее поднять.
– Зря я согласилась. – Она стояла на месте, поправляя одежду. – Я буду лишней на дне
рождения ваших родителей.
– Может быть. Но вы уже здесь. Идемте, я познакомлю вас с отцом.
Флоре Крид после знакомства с родителями пришлось перезнакомиться еще с
полусотней гостей, потому что у сирийцев не принято быть зажатыми на праздниках. Тут все
должны знать друг друга, а подобные встречи – идеальные места для знакомств. Ей часто
задавали неудобные вопросы о том, почему она одна на этом празднике. После ответа «из-за
смерти мужа на стадионе», ей, как правило, отвечали, что понимают ее. Тут почти у всех
большие семьи, и кто-то из близких погиб. Они знают, каково это – испытать чувство утраты.
Я соврал, что был не единственным ребенком в семье. Ей надо было пообщаться с людьми и
понять, что и другие люди тоже кого-то теряли и живут дальше. Она не одна такая, но прямо
сейчас ее некому поддержать. Поэтому я привел ее в дом родителей.
Когда цепочка знакомств закончилась, я отвел ее в сторону и рассказал о своем вранье.
Она тихо поплакала, но уходить не стала. Тут ей сейчас оказали больше моральной
поддержки, чем за последнюю пару месяцев. Еще раз познакомив лично миссис Крид со
своими родителями, я попросил маму иногда приглашать Флору к ним на ужин. Отойдя в
сторонку, рассказал ей о Ричарде и его отце. Мама согласилась.
Саму миссис Крид я отправил домой с первой волной гостей, собравшихся домой.
Поехав с ней до пекарни рядом с Монастырем Ангелов, специально познакомил ее с Луизой.
Флора сильно устала после столь долгого общения.
Нынешняя встреча была самой важной за сегодняшний вечер.
– Миссис Крид! Ау, миссис Крид! Не засыпайте. Вы и так много времен спали, пока мы
ехали на день рождения. Сейчас очень важная встреча.
– Да… да, я слушаю.
Я указал рукой на хозяйку пекарни.
– Это моя хорошая знакомая Луиза Талита-Кум. Она пережила то же, что и вы. Смерть
мужа и потерю сына.
– Адрок! – Старуха запустила в меня полотенцем. Таби почему-то хихикнула, и это
было первое проявление голоса, что я от нее слышал за сегодня.
 121

Луиза смотрела на меня непонимающе. Однако ей, как и любой женщине, стало
любопытно, что будет дальше.
– Я очень прошу вас обеих поддерживать общение. Луиза уже пережила то, с чем вам
еще предстоит столкнуться. Она умеет объяснять. Говорить то, что другие не могут
объяснить словами.
Флора снова начала плакать. Луиза сразу спохватилась.
– Пошел отсюда, противный мальчишка! Таби, выгони отсюда этого неотесанного
чурбана! И чтоб не появлялся тут до завтрашнего дня.
Затем обернулась к Флоре.
– Ну-ну, милочка, слезы – это хорошо. Значит, любила ты их сильно. Наверное, и муж у
тебя хороший был…
Снова обернулась ко мне.
– Ты еще здесь? Живо выметайся отсюда!
Из пекарни я выходил крайне довольным собой. Судьба – странная штука. До этого
момента я не знал, как помочь матери Ричарда. Как не знал и способа, которым бы упертая
Луиза смогла бы отплатить мне за вернувшееся зрение. Она настаивала на этом. В общем,
судьба.

***

# 25-е сутки после Точки Ноль / Спустя 102 дня после событий на стадионе «Гнездо»
Город Сиэтл, дом семейства Элдридж
На заднем дворе глава семейства общался с сыном, вступившим в самый пик периода
бунтарской юности. Последние два года, живя отдельно от отца, Уильям начал пробовать
заново грани дозволенных ему поступков. Он разбил подаренную отцом машину, начал
хамить матери, постоянно просил денег на гулянки с компанией, которая вытягивала из него
все до последнего цента. Типичный пример шестнадцатилетнего подростка из обеспеченной
семьи, росшего почти все детство без отца. Сара Элдридж тихо, по-женски прикрыла рот
ладошкой, глядя, как ее бывший муж общается с сыном. В такие моменты матери хочется
что-то сказать, но она сама понимает, что надо подождать.
Генри усадил сына за столик у бассейна. Оба пили сок, не смея браться за пиво в
присутствии матери.
– Плохое познается в сравнении, сын. Набить морду малолетке, который младше тебя,
это, по-твоему, плохой поступок? Ты тешишь свое формирующееся эго, Уил. Хамишь маме,
потому что она не может ответить. Тратишь деньги, которых не зарабатываешь. Молодец!
Так держать.
– И что? Тебя не было два года. Когда мама плакала, тебя не было. Когда ты был, она
тоже плакала. Знаешь что?! Я сам начал зарабатывать деньги!
– Ты про ту мелочь, которой оплачиваешь подписку на Xbox?
Парень промолчал.
– Давай! Говори! Я же тебе больше не указ. Как ты там сказал вчера маме? «Мне
больше никто не указ! Я сам о себе позабочусь»? Молодец, Уил, ты стал совсем взрослым.
Зная обо всех переживаниях, которые крутились в голове сына, Генри намеренно его
провоцировал. Уильям, тот мальчик Уил, который шесть лет назад впервые увидел отца в
инвалидной коляске, никогда не признает авторитета отца, который сейчас здоров и сидит
перед ним. Согласиться с этим – значит признать себя его сыном, свое неправильное
поведение, плохое окружение и непозволительное общение с матерью.
– Ты же взрослый, Уил. Даже не Уил, а Уильям Элдридж… уже переспавший минимум
с тремя девушками. Ты чего отворачиваешься? Думаешь, мать не знает о том, где и с кем ты
спишь?!
– Не лезь в мою жизнь! Ты, старый инвалид!
Генри улыбнулся и нагнулся поближе к сыну. Горькие слова он пропустил мимо ушей.
 122

– Ага. Стало страшно! Помнишь Барби? Напомню, Барбара Милтон, семнадцать лет,
выпускной класс. Ее родители показали твое маме интереснейшее видео, заснятое камерой в
их доме. Ты и двое других парней…
– Иди к черту! Я не хочу этого слышать!
Уильям вскочил с места и попытался уйти. Генри схватил его за запястья и, глядя на
трепыхания сына в попытке сбежать, начал смеяться.
– И это все? Только на это хватило твоей взрослости, сын?
– Пусти! Отпусти меня!
– О да! Тебя ждет веселое будущее. Она залетела. Ваша Барби залетела! Ха-ха-ха.
– Это не я! Это был не я!
Глядя, как муж подтрунивает над сыном, Сара отвернулась, не в силах сдержать
предательские слезы. Генри, отсмеявшись, усадил сына на стул.
– Втроем! Уил, втроем?! – Отец едва сдерживал рвущийся наружу смех.
– Это… это была идея Харви Лански. Он предложил напоить ее…
– Втроем, Уил! – Генри расхохотался. – О боже! Я, наверное, в следующий раз умру от
смеха. У меня уже живот болит. Сейчас проводят тест на отцовство. До конца недели один из
вашей троицы станет отцом. Ну как, Уил, готов познать все радости отцовства?
– Что? – Уильям на секунду замер. – Нет-нет, я не готов…
Парень вытер вспотевшие ладони о штанины. Но Генри его никуда не отпускал.
– Да ладно! Познаешь все прелести того, что зовется взрослой жизнью. Жена, и я хочу
заметить – жена по залету, будет гонять тебя в магазин за мороженым со вкусом рыбы,
потому что при беременности им какую только дичь не хочется. Потом слушать крики
ребенка по ночам, который не то описался, не то голоден или хочет внимания. Он сам не
будет знать, чего хочет, а ты будешь пытаться ему угодить. Научишься спать в автобусе, на
переменах между уроками, молиться о свободном времени и с грустью вспоминать, что такое
воскресный футбол с парнями. А еще работа! Надо будет пахать, чтобы банально прокормить
себя, жену, ребенка, а питание для них ох как дорого! Еще твоей семье нужны жилье,
одежда. Платить за телефон, интернет. От Xbox придется отказаться. На него не будет ни
времени, ни денег. Эх! Вот она, взрослая жизнь!
– Пап, я не хотел!
– Да ладно?! Ты чего папкаешь теперь? Присунул, теперь отвечай за поступки. Это и
есть взрослая жизнь, Уил. Ах да! Ты уже у нас теперь взрослый. Ты у нас теперь Уильям
Элдридж, отец и будущий муж. Кормилец, глава семьи. Из тебя получится отличный отец!
– Ну хватит, пап. И так страшно! Ты только маме не говори.
Тут Генри не выдержал и заржал в голос. Уильям от стыда спрятал лицо в ладонях. Он
корил себя за последнюю фразу. Мама уже знала.
– Ладно, пошли в дом, сын. Если ужин остынет, мне здорово достанется от твоей
матери.
– Пап. – Уильям посмотрел на Генри тем самым взглядом, каким взрослеющие сыновья
просят отцов о помощи.
– Не дрейфь, сын! Что-нибудь придумаем. И не вздумай больше хамить матери! Еще
один прокол – и пойдешь учиться в военный колледж.
Ужин прошел в тихой семейной обстановке, прерываемой постоянными звонками
Генри. Не считая постоянных вызовов на слушание, он старался проводить все свободное
время у жены и детей, а не в своей резиденции. Охрана по периметру дома и квартала теперь
на постоянной основе защищала самое ценное в его жизни. Семью!
После того, как сын и дочь Анни поднялись в свои комнаты, Генри остался с женой в
гостиной. Супруги включили телевизор, по которому как раз показывали последнее
слушание по делу Сиятельного. Генри молчал, а Сара не спрашивала. Такие тихие вечера
были нормой до того, как он сел в инвалидное кресло и сдерживаемый характер
дракона-тирана обрушился на всю семью.
Сара уловила то знакомое молчание, какое она помнила до травмы.
 123

– В последний раз ты так молчал, когда собирался ехать на свою последнюю войну.
– Она не последняя.
– Что тебя гложет? Мог сказать Уильяму, что мы уже закрыли вопрос с семьей
Милтонов. Рано нашему мальчику становиться отцом.
Генри невольно отвлекся от мыслей. Не вставая с дивана, поцеловал женушку в
макушку.
– Он молодой парень, Сара. Дай мне возможность воспитать в нем мужчину, который
отвечает за свои поступки. Поволнуется пару суток, поварится в собственных переживаниях,
тогда и скажем.
– Тогда что тебя беспокоит? С деньгами проблем нет. С Анни я пока сама справляюсь.
Твое появление в доме и образ мужчины были весьма своевременны. Нам… мне этого не
хватало.
Генри еще раз чмокнул женушку в макушку.
– Какая ты у меня умная. Эх, надо было жениться на тебе лет на пять пораньше. Может,
тогда и в армию бы не пошел.
– Не прячься от меня, Генри. Что-то случилось?
– Все хорошо, милая. С этим делом я должен разобраться сам.
В некоторых делах принятие окончательного решения похоже на гражданскую войну с
самим собой. Какое бы решение ты ни принял, все равно будешь сожалеть о сделанном
выборе. Попытка спрятаться за мелкими житейскими проблемами ничего не меняла. Генри
понимал это как никто другой.
Есть дела настолько великие, начав которые, ты перестаешь принадлежать самому себе.
Твоя жизнь становится частью чего-то большего, чем отдельно взятая личность. Генри уже
сделал свой выбор. Вопрос в том, что ждет его в будущем?

***

# 26-е сутки после Точки Ноль / Спустя 103 дня после событий на стадионе «Гнездо»
Пригород города Рибницы, Словения (Центральная Европа). База частной охранной
фирмы «Бескровные»
Вернувшись из пункта связи, Лукас Пейдж не мог проронить ни слова. Да, их надежно
спрятали в Словении, которая, как и Хорватия, Босния и Герцоговина, Сербия и Македония,
не имела договора с США об экстрадиции. ЧВК «Четвертые Врата» имела здесь репутацию
тех, кто поддерживает мир и порядок. Семьи парней были надежно спрятаны от
потенциального противника, пока новые частные войска Генри Элдриджа восстанавливали
форму.
Майор качал головой, шепча под нос что-то неразборчивое. На улице середина октября,
температура едва дотягивала до плюс пятнадцати, а он вышел наружу, чувствуя удушье после
услышанного приказа. Видя нехарактерное для командира поведение, Джон Хейтен покинул
тренировочную площадку. Задача санитара– поддерживать здоровье всего состава.
– Сэр, с вами все в порядке?
Хейтен подошел к майору, но тот ушел в свои мысли.
– Майор, сэр, с вами все в порядке?
– Это все неправильно… Так нельзя.
– Сэр?
– Хейтен? Да, ты был одним из первых. Скажи, ты замечал за собой нехарактерное для
тебя поведение? Поступки, которые бы ты раньше никогда не совершил, старый ты, до
лечения?
– Не припомню. Санитаров учат быть оптимистами и в то же время циниками на поле
боя. Нам сложно сказать наверняка. Может, стал добрее или более открытым для мира. Но
посмотрите вокруг, сэр! Я хожу на своих ногах, занимаюсь работой, которой живу, в
компании людей, которые верят…
 124

Тут Хейтен изменился в лице, и майор это заметил.

– Проняло?
– До дрожи. Что за чертовщина, сэр?
– Наш наниматель назвал это идейным заражением. Сиятельный, делая из человека
агента, передает ему Очко сущности, тем самым заражая своим мировоззрением. Желание
помочь стольким, скольким сможешь. Чертовщина какая-то. Но он сам не знал, что,
инициируя из нас агентов, делает нас… такими. Это неправильно. Так нельзя. Парням не
нужно говорить. Генри нашел способ разом нейтрализовать эффект идейного заражения. Я
уже попросил Сиятельного встретиться с ним.
Хейтен вопросительно посмотрел на Лукаса.
– Джон, не смотри на меня так. Генри я сказал то же самое. Если он поднимет на
Сиятельного руку, я сам посажу его обратно в инвалидное кресло.
Когда медик вернулся на тренировочный плац, майор снова начал говорить сам с собой.
– Это неправильно. Вся эта ситуация до конца неправильна.
Было в разговоре что-то, не укладывавшееся в общую картину. Нечто крайне странное
и неприятное. Лукас чувствовал это, но не мог понять, что именно привлекло его внимание.

***

# 31-е сутки после Точки Ноль / Спустя 108 дней после событий на стадионе «Гнездо»
Сухое хранилище Юкка Маунтин, рабочий цех.
Добро можно делать по-разному. Когда у меня начали скапливаться избытки Очков
сущности, я начал ставить дополнительные расщепители и модификации на них. Подумал,
что если просто переработаю все доступное мне отработанное ядерное топливо, тоже сделаю
добро, даже если буду потом продавать картриджи. У переполненных мокрых хранилищ
появится возможность разгрузить свои бассейны, снизив риск возникновения экологической
катастрофы.
Под это дело я активировал десять агентов, заранее предупредив, что работать придется
в очень изолированном месте за хорошую плату. Когда речь зашла о том, что мы будем
перерабатывать отходы ядерной промышленности, сокращая срок их утилизации на более
чем пятьдесят лет, лица агентов стали куда более оптимистичными. Раздал по костюму с
защитой от радиации, ручные гравиподъемники и объяснил на пальцах, как работать с
расщепителем. Показал на счетчике Гейгера, что их жизни ничего не угрожает. И что
результаты нашей работы сами по себе безвредны.
Тридцать огромных расщепителей за пять дней работы при помощи десяти людей
сделали то, на что я не смел надеяться до начала работы. Мы переработали 23 000 тонн
металла, зачистив весь первый ярус хранилища Юкка Маунтин. Я несколько раз летал по
горам, пряча в тайниках скопившиеся картриджи. Не на продажу, а на хранение. Если все это
раздать по заказам, мне от количества Очков сущности на балансе станет смертельно плохо.
Даже сейчас жар такой, что работники дольше часа не могли находиться со мной в одном
помещении.
На шестой день пришло сообщение от Лукаса Пейджа. Он просил встретиться с Генри
в его резиденции в Сиэтле. Был какой-то очень важный разговор, касающийся мирного
добровольного сотрудничества с объединением Дайс (Игральные кости). Эти парни готовы
были взять на себя вопрос массового лечения всех желающих на тех же условиях, на которых
сам Генри больше не мог. Он выступал посредником в переговорах между нами. Со стороны
объединения Дайс прибудут пять человек.
Вернув работников в город, сам слетал в пригород, где можно спрятать аэрокар и
поесть в придорожном кафе. Заказал яичницу с беконом, тосты и чай, отказавшись от той
дряни, что тут называют кофе.
Сидел, никого не трогал. Смотрел на фотку, присланную родителями. На ней моя мама
вместе с мамой Ричарда около церкви раздавали испеченные сладости. На обеих фартуки с
 125

эмблемой пекарни недалеко от Монастыря Ангелов. У взрослых контакт потихоньку

налаживался.
За барную стойку кафе присела парочка странных мужчин. Один полуголый, весь в
наколках, с загаром уличного механика, не знавшего, что такое верхняя одежда. Волосы на
голове по бокам коротко подстрижены, по центру – распавшийся ирокез грязных сальных
волос. Его… э-э-э, собеседник выглядел неряшливым, длинноволосым, толстым хиппи,
одетым в хендмейд от бабушки, пережившей семидесятые. Оба смотрели телевизор над
барной стойкой, говоря какую-то белиберду.
– На какой он стадии? Сначала шок и отрицание. Воистину человек удивителен!
Смотри, как хитро быстро он адаптировался к шоковому состоянию, сделав его частью
своего поведения.
Матч-поинт! Они смотрели трансляцию бейсбола. Высшая лига, четверть финал.
Хиппи кивнул.
– Дело не в стадии, а в отказе от самого отрицания. Жить в шоке, чтобы преодолеть
шок. Это часть его натуры, привитая с детства.
Питчер бросил, и бэттер сделал хоум-ран. Раннеры отправились на пробежку.
– Ого! Он принял на себя всю возможную вину, полностью отказавшись от злости,
обратив ее эффект в сожаления. Подавил саморазрушение, превратил эффект
противодействия в силу, движущую его вперед.
Защитник бежал на вторую базу, совершил бросок мяча кэтчеру, и им удалось удержать
ситуацию под контролем. Хиппи молчал. Грязный ирокез оторвал взгляд от экрана.
– Изящное решение! Он принял стадию торга, уйдя в нее с головой. Как бы говоря,
«если я буду делать так, то обрету прощение». Вместо депрессии – приступ трудоголизма,
граничащий с саморазрушением. Отказ от себя в пользу других.
– Согласен. Перешагивает пропасть, будто ее и не было.
На экране команды защитников и нападающих поменялись местами. Теперь мяч
бросали те, кто до этого отбивал. Девятый ининг, финал игры и шанс пробиться в полуфинал.
У всех, кто смотрел телевизор, нервы натянуты до предела. Я же глядел на странную парочку
и понимал, что они говорят совсем не об игре.
Ирокез молчал, хиппи чего-то ждал, глядя не моргая на экран. А я так и застыл с тостом
у рта. И? К чему все это было?
– Принятие? – Хиппи.
– Скорее принятие или смерть.
– Шок и отрицание, злость и вина, торг, депрессия и, наконец, принятие.
– Или смерть.
Я не выдержал и подошел.
– Извините?
– ИЗВИНЯЕМ. – Хором ответили все, кто был в кафе, разом уставившись на меня.
Страшно. В возникшей тишине бубнил телевизор, летала муха над столиком, и десятки
людей молча смотрели на меня с застывшим на лице выражением ярости и злости.
Неизвестное? Бежать! Я рванул к двери, буквально снеся ее плечом. Несколько человек
снаружи смотрели на меня точно так же как и те, кто был внутри.
Я на всех парах помчался к аэрокару. Прямо на бегу дал команду открыть задний люк,
запрыгнул в него и сразу закрыл. Десяток людей, стоящих около кафе, все с тем же
выражением ярости и злости смотрели мне вслед. Это что вообще за хрень?! Что сейчас
произошло?
Руки тряслись от избытка адреналина. Давно мне не было так страшно. Взлетел,
включил невидимость и стал наблюдать за кафе. Люди еще несколько минут смотрели на
место, где я исчез из поля видимости, после чего разошлись по своим делам. На моих глазах
мужчина, стоящий снаружи около машины, застыл в одной позе. Затем второй и третий.
Когда все разошлись по своим местам, жизнь будто вновь вошла в привычную колею. Люди
двигались как люди, а не насекомые, управляемые коллективным разумом. Не знаю, что это
 126

было, но я теперь без брони и станера на улицу выходить не буду. Это не один человек, а
целая толпа с непонятными намерениями.
Вернулся к себе на базу. Сегодня была запланирована встреча с Генри. Оделся так же,
как при первом посещении Саманты, теперь уже Армстронг. Два силовых поля, восемь
дронов, скрытая броня и стелс-костюм. В качестве крайней меры защиты – две
сплит-системы пульсаров. Пульсар-фокус и пульсар-область.
Подлетая к дому Генри, сделал круг, проверяя окрестности на предмет возможной
засады. Руки все еще тряслись после странной встречи. Это не было нормально! Люди так не
двигаются! Синхронно, спланированно, словно ими всеми управляло одно существо.
Страшно до жути. Так, сейчас не до этого. Надо собрать мысли в кучу. Радар – никого.
Вообще никого! Будь ловушка простой, я бы сразу смог их заметить или как минимум
выманить. Аэрокар – это не часы. Его можно спрятать от глаз, но не от простого
дрона-разведчика.
Зависнув над крышей, прислушался к собственным ощущениям. Их в доме и впрямь
пятеро. Причем само это присутствие я почувствовал уже давно. Как необычно?! Эти
CARD-пользователи отличаются от всех встреченных мной ранее.
Только сейчас понял, что тех людей в кафе я никак по-особому не чувствовал. Но это
точно не были обычные люди. Что там вообще произошло?!

***

# 31-е сутки после Точки Ноль. То же время / Спустя 108 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Город Сиэтл, штат Вашингтон. Резиденция Генри Элдриджа
Когда назначенное время наступило, Сиятельный не появился. Обстановка в кабинете
не располагала к расслабленному общению. Пять вооруженных представителей «Храма
Душ» хранили молчание, будто именно такого развития событий и ожидали. Генри начал
нервничать даже больше, чем за все последние две недели вместе взятые. Ставки так высоки,
что его смерть не была бы чем-то удивительным, пожелай Сиятельный неожиданно прервать
общение. Однако гости начали вести себя странно. С разницей в несколько секунд они все
повернули головы в одну сторону, будто смотрели куда-то вдаль сквозь стены. Потом стали
водить взглядом по комнате, делая это синхронно, словно видели то, чего не видел сам Генри.
Он огляделся и не заметил ничего необычного.
Энитан, сидевший без маски, покрутил головой влево-вправо, разгоняя кровь. Вся
пятерка начала приводить себя в форму, разминая руки и ноги. Организованно проверили
бронекостюмы друг друга. Постучали по батареям, проверяя соединения на контактах
экзоскелетного усиления. Попрыгали на месте, молча обмениваясь знаком поднятого вверх
большого пальца. Глаза Генри, двадцать лет жившего армией, видели перед собой
сработавшуюся пятерку бойцов как минимум уровня спецназа. CARD-пользователи в
лучшей из доступных экипировок с хорошими навыками ведения боя с самым передовым
автоматическим оружием.
– Эй, парни, полегче! Вы обещали мирные переговоры.
Энитан, единственный оставшийся без маски, ответил за всех.
– Мы не отказываемся от своих слов, мистер Элдридж. Ваш гость сделал три круга в
небе вокруг вашего дома, проверяя наличие засады. Он знает, что мы здесь. Знает, сколько
нас. Кстати, сколько заданий вы для него выполнили?
Генри задумался, вспоминая итоговую статистику.
– Четыреста тридцать семь, плюс-минус.
– Старые боги! Сколько же Очков сущности вы через него пропустили, чтобы
превратить в такое?
– В какое? О чем вообще речь?
Энитан перезарядил страшного вида винтовку с выражением легкого беспокойства.
 127

Оружие он убрал за спину, а не в браслеты, что было странно.

– Так сколько, Генри?
– Не знаю. Может быть, тысячи четыре или пять. Что-то близкое к этой цифре.
Кто-то из бойцов пробормотал сквозь маску:
– Господи! Пять тысяч Очков сущности.
– Может быть, и четыре, – поправил Генри.
– Да тут как минимум пять! В этом парне хоть что-то осталось от начальной личности?
Какого же монстра вы так старательно взращивали, доктор? Только бы у него
спецрасширения не было.
– Не сглазь. – Энитан дал команду убрать оружие. – Ведем мирные переговоры.
Никакого оружия без прямой угрозы жизни. Мы дали слово не применять силу без
надобности. Задача – контакт и сотрудничество.
Гигант ткнул пальцем в бойца.
– Восемь-три, прикрываешь двери.
– Принял, Пять-пять.
Это был тот самый болтун. Энитан указал на хозяина кабинета.
– Семь-семь, на тебе окно и защита мистера Элдриджа. У тебя больше всех опыта в
охране цели.
– Принял, Пять-пять.
Генри помнил этого человека. Пигмей, еще один темнокожий представитель «Храма
Душ». Он был ростом всего в полтора метра, едва доставая самому Генри до плеч.
Кивнув в сторону третьего бойца, гигант указал на место около камина.
– Семнадцатый, на тебе контроль комнаты.
– Принял, Пять-пять.
Четвертая фигура была одета в нечто совсем уж боевое, больше похожее на тяжело
бронированного пехотинца с толстой защитой, закрывающей все тело. Даже без минигана в
руках он производил впечатление солдата для массовых зачисток. За все время знакомства с
представителями «Храма Душ» этот боец ни разу не проронил ни слова. Он и маску никогда
не снимал.
– Десятый. Просто стой и привлекай к себе внимание. Если наш гость задумал
недоброе, первым он атакует тебя.
Боец чуть слышно вздохнул.
– Знаю, как всегда. Тебе достается все самое сложное. Такова участь столпа «Храма».
Гость не торопился появляться. Не считая Генри, все присутствующие точно знали его
нынешнее местоположение. Вот они посмотрели в сторону заднего хода, и сам хозяин
кабинета увидел с помощью камер, как дымится замок запертой двери. Гость поднялся по
лестнице, и взгляды следовали за ним. «Они чувствуют друг друга», – понял Генри. Раньше
их поведение можно было списать на доклады разведчиков, но внутри помещения такой
фокус сложно провернуть.
Как он и думал, Сиятельный вновь пришел в костюме, скрывающем его лицо. Генри
сидел за своим столом. Бойцы никак не отреагировали. Энитан указал рукой на свободный
диван напротив себя.
– Прошу за стол переговоров.
Сев напротив гиганта, гость не торопился начать разговор. Генри никак не мог понять,
почему все эти типы так любят молчать?! Взгляд упал на стакан с виски, стенки которого
начали запотевать. Дрянной алкоголь!
Энитан расселся на двухместном диване, как на персональном кресле. Размеров мебели
как раз хватало под его габариты.
– Жарко, да?! Холодная ванна не охлаждает. Кока-кола со льдом не дает прохлады. Тело
будто постоянно поддерживает одну и ту же температуру, что бы ты ни делал. Так бывает,
когда…
– Мы с вами случайно не знакомы?
 128

– Нет, это наша первая встреча. Я знаю в лицо всех известных Дарителей в мире. Кроме
вас, конечно.
– Странно, у меня такое чувство, что я знакомого увидел. Может, что-то напутал?
Гость взглянул на коротышку возле Генри. На молчаливого стража в центре комнаты.
Обернулся, желая увидеть человека у входных дверей. Повернул голову и посмотрел на
последнего, стоящего у камина. Взгляд задержался на секунду, и наконец он ровно сел перед
Энитаном.
– Значит, вы хотите, чтобы я инициировал агентов, дал им свое оборудование и получал
за это каждое пятое Очко сущности, которые будет получено после переработки. Те же
условия, что и при сотрудничестве с компанией мистера Элдриджа. Боюсь, так не получится.
Я уже активировал всех спящих агентов.
Сам Генри в этот момент понял странную вещь. Оба пользователя старались называть
его мистером Элдриджем, обращаясь в третьем лице.
– М-да. Плохо. Вам же была доступна почти тысяча?! Неужто и впрямь нашли столько
согласившихся людей?!
Гость на секунду взглянул на Генри, а потом повернул голову в сторону бойца,
стоявшего у камина. Человек в экзодоспехе также смотрел на Сиятельного с неким
любопытством. Он сам подошел к диванам.
– Сэр, можно взглянуть на ваше лицо? Возможно, мы и впрямь знакомы.
Сиятельный покачал головой.
– Я уверен, что мы знакомы!
Энитан резко встал и указал рукой на камин.
– Марк, встать на место! Сейчас же!
– Энитан, у меня ощущение, что я знаю его. Никогда такого не чувствовал.
– Сейчас же! Займи чертово место!
Когда все вернулись на свои места, гигант сел на диван и отпил воды из стакана. В
комнате с каждой секундой усиливалась жара. Сколько времени прошло? Минута?
Единственный, кто не страдал от этого, сейчас молча сидел перед Энитаном.
Гость, не обращая внимания на странное поведение столпа «Храма», обратился к
хозяину кабинета.
– Лукас сказал, ты недоволен нашим сотрудничеством. Зачем ты тогда спасал людей?
В этот момент злость, копившаяся две недели, выплеснулась наружу.
– Все из-за твоих чертовых идей, спаситель хренов! Доволен?! Эти люди рассказали
мне, что ты, сам того не подозревая, заражаешь людей своим желанием спасти всех, когда
передаешь кусочек своей сущности. Ты как чертов вирус! Я уже получил подтверждение их
словам. Всем словам! Чем взрослее человек, тем сильнее убеждение. Чем ближе агент к
началу цепи, тем сильнее воздействие. Сейчас ни одна из твоих пешек не верна тебе так, как
были верны мы. Слишком велико размытие твоей изначальной сущности. Ты ничего не
знаешь о браслете, которым обладаешь. Помогаешь другим? Сиятельный, ты рвешь
собственную душу на части, медленно подыхая, как те, кого ты пытаешься спасти.
Гость кивнул, словно нисколько не удивился вспышке гнева.
– Хороший ответ, мистер Элдридж. Я знаю, мне недолго осталось жить. Вы же на это
намекаете?
– Именно! Ты убиваешь сам себя, пользуясь браслетом.
– На дне рождения родителей я не смог ощутить вкус торта, который они приготовили.
Энитан встрепенулся.
– Сладкий был, наверное… Мне стали безразличны люди, секс, деньги и вообще любые
проявления симпатии или привязанности. Я даже злюсь на вас всех с трудом. Интересней
другое. Я заметил, что осознанно лезу в те места, которых здоровый человек старается
избегать. Хосписы, реанимационные отделения, палаты с изувеченными, кабинеты старых
военных. Я будто питаюсь чувством смерти, пропитавшим стены таких заведений. Один из
врачей хосписа сказал, что его прошиб холодный пот, когда он услышал счастливый смех
 129

своего пациента. Понимаете, мистер Элдридж? Может быть, я и умираю, но при этом я
поглощаю всю ту злобу, обреченность, горечь несправедливости, которую этот засранец,
господь бог, щедро разбросал по планете.
– Хм. – Генри нравилась дерзость услышанного. – Хочешь сказать, что ты лекарство от
горя?
– Естественный антивирус. Сострадание, безвозмездная помощь, пилюля,
растворяющаяся по мере использования. Разве одна моя жизнь стоит тех тысяч, которых
спасли благодаря мне?
– В тебе нет здорового эгоизма, юноша! Это все вина выжившего, а не твои
собственные желания.
– Господа, – вмешался Энитан. – Мы пришли на переговоры не для того, чтобы слушать
ваши разбирательства.
Генри, сидя в кожаном кресле, повернулся к окну, не желая видеть то, что будет дальше.
А за окном уже наступила ночь! Рядом стоящий коротышка в экзодоспехе показал ему
большой палец, показывая поддержку его точки зрения. От диванов для гостей его отделял
массивный стол из дерева.
– Как я и сказал ранее, я не злюсь на вас. Генри не сказал, из какого вы объединения.
Гигант, сидящий напротив, кивнул, но не понял, к чему была первая часть сказанного.
– Дайс, объединение пользователей из Соединенных Штатов.
– Давно существуете?
– Шесть месяцев.
– Вот оно как. Странно, что о вас никто не слышал в наших краях. Недавно я узнал о
волне убийств бывших военных, прокатившейся по стране. Речь о сотнях погибших.
Преимущественно недееспособные. Власти умалчивают об этом, опасаясь хаоса. Вам об
этом что-нибудь известно?
– Самую малость. Мир сейчас – неспокойное место.
Генри развернулся в кресле к говорившим, напрягся, но спрашивать не стал. Его уже
месяц таскали по судам. Сиятельный продолжил.
– Примерно три недели назад в лесах Аляски местные егери нашли четыре
изуродованных трупа. Дикие звери постарались. Плюс множественные колотые ранения. У
двоих на руках остались следы, будто они носили браслеты. У двух других были ранения от
пуль и явное истощение. Выглядело так, будто заложники с самодельными заточками напали
на захватчиков и убили их, сами при этом умерев. Но там был выживший! Девушка,
находившаяся на стороне заложников.
– Как интересно! Пользователь, рожденный в крови и друзей, и врагов. Вы с ней
познакомились?
– Нет, просто тянул время, пытаясь уложить мысли. – Сиятельный повернул голову к
парню, стоящему у камина. – Я знаком всего с тремя пользователями браслетов. Первый был
моим наставником. Но у тебя другая фигура. Второй пользователь – женщина, и у нее другой
рост. А третий хотел меня убить.
За секунду все пятеро выхватили оружие. Энитан достал его из-за спины, а не из
хранилища, как остальные бойцы. Гость, доведя ситуацию до точки невозврата, обратился к
хозяину кабинета.
– Ты теперь работаешь на «Храм Душ»? Ты понимаешь, что предал все, ради чего мы
работали последние три месяца?
– Энитан, он выживший со стадиона! – сказал боец у камина.
– Их миссия важнее, чем твоя жажда мести. Кто у тебя умер? Брат? Сестра? Друзья по
колледжу? «Храм» даст будущее этой стране, о котором другие и не мечтают! Разве стоит
жизнь одного человека судьбы целого государства?! Я выбрал будущее для народа!
– Нет, ты выбрал хорошее будущее для себя.
– Он тот парень, с которого я снял ошейник!
– Всем молчать!
 130

– Ценой будущего, которое «Храм Душ» забрал у других.

Первую пулю выпустил боец, стоявший у камина. Она увязла в силовом куполе,
вспыхнувшем вокруг Сиятельного. Тот покачнулся, выровнялся и резко встал с места,
провоцируя стрельбу трех других бойцов. Стрельба из автоматического оружия почти в упор
с четырех сторон не оставляла шансов на выживание. За несколько секунд в силовом куполе
увязли десятки пуль.
– Не стрелять! Захват! Захват, вашу мать! – орал Энитан, ловко надевая защитную
маску.
Тяжелый пехотинец зарычал и бросился на силовой щит Сиятельного, буквально
припечатав его к стене с камином. Но щит не рухнул!
– Ар-р! – Пехотинец взмахнул рукой в бронированной перчатке со странным
устройством на запястье. В момент удара о поверхность щита оно, как отбойный молоток,
усиленный в сотни раз, врезалось в купол, пробивая его насквозь.
По инерции пехотинец начал заваливаться вперед, а Сиятельный, уклонившись от
опасной руки, приставил к его боку пульсар.
– Пульсар-фокус.
Массивную фигуру тяжелого пехотинца вместе с остатками столика бросило в стену. На
долю секунды в комнате исказилась гравитация. Упали картины со стен, стакан с дешевым
виски, диваны, скрипя по полу, разъехались в стороны. Резко открыла огонь оставшаяся
троица бойцов. Энитан достал автоматическую винтовку с пулеметной обоймой.
– Сдайся, Сиятельный! Тебе некуда бежать. Дом окружен спецназом.
– Щиты! Динамический авторежим.
Погасшее второе силовое поле сменили два летающих щита, прикрывавшие
Сиятельного от стрелков. Карлик, стоящий около Генри, бросил в воздух гранату.
– Подавление!
– Пульсар-фокус.
Рука, выглянувшая из-за щитов, почти в упор выстрелила в Марка, стоящего ближе
всего к Сиятельному. Треск! Тело бойца в экзоспехе вместе с частью стены продавило вниз,
на первый этаж, направленным гравитационным ударом. Стакан на столе Генри снова
сдвинулся вбок. Граната, ударившись о щит, зависла в воздухе, после чего выпустила белую
вспышку, погрузив мир в монохромные черно-белые цвета.
– Нет подавления! Противник защищен!
Не сработало подавление электроники. Пропал эффект стелса на Сиятельном.
Проявилось восемь дронов, летавших под потолком.
– Перейти на разрывные! Целься в дронов в первую очередь.
Первый же залп из подствольника попал в меддрона, и тот рухнул на пол. Граната
подавления все еще висела в воздухе.
– Помощник № 1 и № 2, сплит-режим над дополнительными слотами на оружие в левой
руке. Режим конуса.
Стрельба коротышки и Энитана дала результат. От одного из летающих щитов
отвалился солидный кусок стали, снизив площадь прикрытия. Генри видел, как три пули по
касательной прошли по одежде Сиятельного, прежде чем тот сместился в укрытие.
– Пульсар – двойной фокус.
Треск ломающихся стен. Боец, стоявший у входной двери, вместе с косяком вылетел в
коридор. Обрушилась часть пола, вырвало с гвоздями деревянный паркет, диваны дернулись
в сторону новой дыры в стене. Генри вместе с креслом двинулся в сторону локально
изменившейся гравитации.
– Десятый! Подъем! Сдвинь его щиты. Захват! Захват цели, черт возьми!
Тяжелый пехотинец поднялся с пола. В этот момент Сиятельный достал из хранилища
еще два дрона-помощника. Энитан заорал.
– Огонь по дронам! Остальные – огонь по дронам!
– Режим сплит-сплит-системы между всеми дополнительными слотами с оружием в
 131

левой руке. Конусное воздействие.

Откуда-то снизу, куда улетел Марк, раздалась очередь, попавшая в левый бок
Сиятельного. Тот сразу направил на него оружие.
– Пульсар-квадрофокус.
На мгновение все вещи в комнате стали тяжелее. Ноги бойцов подкосились. Второй,
третий выстрел. Люди никак не могли нормально прицелиться. Натужно скрипел пол. Вместе
с куском стены от случайного срабатывания взорвалась заложенная взрывчатка. Вместе с
грохотом тяжелый пехотинец накинулся на щиты Сиятельного. Коротышка кинул еще одну
гранату.
– Биоподавление!
Граната пролетела, но так и не сработала.
– Защита от биоподавления! Сбейте этого дрона защиты!
Крепко схватившись руками за летающий щит, тяжелый пехотинец отбросил его в
сторону, выводя дрона-щитоносца из строя. Сиятельный укрылся от огня оставшимся
огрызком второго щита, наставив оружие на развернувшегося к нему молчаливого бойца.
– Пульсар-квадрофокус.
Тяжелое тело вместе с солидным куском стены просто сорвало с места, выбрасывая
наружу с высоты второго этажа. Сработали еще две закладки взрывчатки, сбивая всех
активных бойцов с ног. Вокруг Генри и коротышки вспыхнул силовой купол, а секундой
позже проявился сам дрон-щитоносец.
– Вип под охраной! Открываю огонь по цели.
Оставшийся щит Сиятельного ловко прикрывал его от огня коротышки и Энитана,
единственных оставшихся в строю бойцов. Генри начал вставать с кресла, когда из-за щита
Сиятельного выглянула рука.
– Пульсар-квадрофокус.
Стол вместе с кожаным креслом, в котором оставался хозяин кабинета, откинуло к
стене. Генри почувствовал неприятный, глухой, почти забытый хруст собственных костей и
чувство сильного, рвущего плоть, сдавливания в поясе.
Треснули несущие перекрытия, лопнули стекла в окнах. Генри вместе с телохранителем
и куском стены выбросило наружу с высоты второго этажа. Сработали еще две закладки
взрывчатки, но ударная волна из сжатого воздуха и пламени пошла уже наружу в сторону
выпадающих людей.

***

# 31-е сутки после Точки Ноль. То же время / Спустя 108 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Остатки кабинета Генри Элдриджа. Частная резиденция, окруженная бойцами
спецназа
В руинах комнаты остались только Сиятельный и Энитан. Дверь вместе с частью стены
и пола выломана, не оставляя шансов сбежать. Камин с треском обрушился в дыру, увлекая
за собой кусок еще одной стены. Место, где сидел хозяин кабинета, вместе со столом,
креслом и половиной стены вообще отсутствовало. Пострадала и четвертая стена от взрыва и
брошенного в нее тяжелого пехотинца. Целая часть огромного дома находилась на грани
обрушения.
– Самое время для пафосных речей, парнишка. Это ты выжил на стадионе! Это твою
кармическую связь с Марком я чувствовал все это время. Столп, питающийся душами жертв,
и его противоположность, питающаяся спасением и саморазрушением. Каннибализм против
жертвенности. Надо сказать, твое прозвище тебе подходит.
Выстрел Сиятельного скользнул по броне Энитана, снеся стену позади. Еще один
взрыв. Но сам настоятель «Храма Душ» даже не дрогнул. Сверху посыпалась черепица.
– Броня Правителя, четвертый гибридный технологический уровень. Ни пули, ни
 132

взрывы, ни твоя чертова гравитация мне не страшны. Правители слишком ценны для
системы, чтобы она могла нас так просто потерять.
– Смена режима. Воздействие по области.
– Что ты там лопочешь?
Сам Сиятельный стоял, укрывшись за куском щита в половину человеческого роста, от
которого с каждым выстрелом отваливалось все больше кусков. Он сел поудобнее и,
высунувшись, выстрелил. Этот момент подгадал и Энитан, попав из автоматической
винтовки в руку и голову Сиятельного.
Треск перекрытий в этот раз сопровождался разрушением всего второго этажа и крыши
над ними. Оба выживших человека попали под завалы. Рухнуло целое крыло дома Элдриджа,
подняв облако пыли.
Спустя минуту одна из куч обломков будто взорвалась, выбрасывая куски дерева в
разные стороны. Рядом с ней из-под перекрытий весь в пыли выбирался гигант. Он пытался
отдышаться, прийти в себя. Сиятельный выглядел намного хуже. Три пули в спине и плече от
Марка. В левую руку и голову попал Энитан, задев, но не убив. Последняя пуля прошля по
касательной. Сильнее всего пострадала правая рука во время падения. Трещина в костях?! Он
едва мог сжать пальцы в кулак.
– Ты уже одной ногой в могиле, а все дергаешься.
Настоятель Храма чувствовал боль во всем теле. Падение, это падение. Его
собственный вес внутри доспеха сыграл против него.
– Моя жизнь… больше не принадлежит мне. Ни плоть, ни кровь, ни кости.
– Упертый идиот! – Энитан едва чувствовал травмированное колено. Через пару минут
он не сможет им пошевелить. – Мы служим великой цели – спасти человечество! Ты знал,
кто в ответе за стадион?
Сиятельный наклонился так, что стало видно, как из маски стелс-костюма начала
капать кровь. Внутреннее кровотечение. Одна из пуль, попавших в спину, пробила легкое.
– Рак – это когда твой организм перестает узнавать самого себя.
Энитан приготовился к атаке. Оружие он потерял под завалами.
– Я решил простить этот мир даже за такие ошибки, как ваше существование. Потому
что страна… это люди. А не те, кто манипулирует общественным мнением.
– А-а-а!
Гигант рванул в сторону Сиятельного. Колено отдавало болью при каждом шаге.
Противник неуклюже уклонился, уходя из захвата. На обломках дома сражались из
последних сил оставшиеся на ногах люди. Ночь, сирены вдали. Часть дома горела. Где-то
поблизости раздавались крики придавленных людей.
Энитан сделал финт правой рукой, заставляя противника отклониться в нужную
сторону, и тут же нанес удар левой, перегружая травмированное колено. Сиятельного
отбросило в сторону, но он нашел в себе силы подняться на ноги. А Энитан, стоя на одном
колене, больше не мог двигаться. Он порвал коленные связки, и теперь только маска доспеха
правителя скрывала его скорченное от боли лицо.
– Ар-р-р! Чертова гравитация! Как ни стыдно это признавать, у нас ничья. Ты не
можешь меня убить…
– Как и ты меня…
Сиятельный шел, качаясь из стороны в сторону, но та самая потеря чувствительности
сейчас держала его на ногах. Уцелевшей рукой он поднял с земли кусок щита, ставя боком то,
что осталось от дрона-щитоносца. Направил на него пульсар и выстрелил в упор.
Тяжелый кусок металла сбил гиганта с ног.
– Гравитация… как же меня бесит эта чертова гравитация.
– Ах-х…
В этот момент сработала взрывчатка, заложенная в остальных уголках дома,
окончательно разрушая резиденцию Генри Элдриджа. Старый вояка использовал напалм для
усиления поражающего эффекта. Здание рушилось, разваливаясь на части. Со стороны ворот
 133

были слышны крики спецназа. Даже их огнеупорная одежда вспыхнула от разгоревшегося

пожара. Бегали люди, объятые пламенем. Четверке бойцов «Храма» удалось найти путь
сквозь горящие завалы.
Мужчина и женщина в бронежилете с надписью АНБ в сопровождении пары
спецназовцев окружили Сиятельного и Энитана.
– Никому не двигаться! Я агент АНБ Ноэми Торес. Все присутствующие арестованы по
подозрению в причастности к деятельности террористической организации «Храм Душ». А
также в связи со взрывом и пожаром на территории дома Генри Элдриджа. Все сказанное
вами может быть использовано против вас в суде! Прайс, прикрой меня.
Женщина собиралась надеть наручники. Сиятельный указал своим оружием на
Энитана. Торес остановилась.
– Сэр, опустите оружие!
– Этот мужчина – один из лидеров «Храма Душ». Я – тот, кого вы прозвали
Сиятельным.
– Я сказала, опустите оружие! Прайс, прикрой меня.
Девушка начала подходить, когда сзади раздались выстрелы. Первый, второй. Когда
Торес развернулась, дуло дробовика Шона Прайса уперлось ей в грудь. Шок, секундное
промедление – и третий выстрел пробил ее бронежилет насквозь. Рядом на землю упали тела
спецназовцев с простреленными головами.
Прайс затравленным взглядом смотрел на Сиятельного. Дробовик был теперь
направлен на него.
– Опусти ствол! Я сказал: живо опусти ствол!
Шон выстрелил, но промахнулся от волнения. Он только что убил напарника, с которым
служил шесть лет. Энитан не дергался, так как понимал, что это и есть его прикрытие от
Организации. Сиятельный тем не менее выбросил оружие, посчитав выстрел за
предупредительный.
– Руки за голову! Живо! Спиной ко мне.
– У меня травмированы обе руки.
– А мне плевать! Руки за голову!
Видя, как Сиятельный закладывает руки за голову, Энитан закричал:
– У него браслет!
Сиятельный успел достать какое-то оружие из личного хранилища. Секундная потеря
бдительности – и Прайс выстрелил, попав в правое плечо противника, тут же сам получив
разряд от электрошокера в незащищенную шею.
Оба упали на землю. Тело Прайса тряслось, он стучал ногами по куску черепицы,
постоянно нажимая на спусковой крючок. Сиятельный кое-как поднялся на четвереньки.
– Щит кармы… вот как тебе удавалось выживать!
Из личного хранилища Сиятельный вытащил медицинский дрон, заправленный всего
одним картриджем. Учитывая, что раньше в нем хранился еще и щитоносец, больше в него
было нереально уместить. Но что странно, меддрон полетел не к Сиятельному, а к девушке с
простреленной насквозь грудью. Диагностика, укол в шею и отлетел обратно к хозяину.
Энитан повернул голову в сторону Сиятельного. Тот уже пошел прочь.
Энитану надо было задержать противника еще хотя бы на минуту, и подмога подоспела
бы. Стелс у противника выгорел. Дронов нет. На теле живого места не осталось. Одна
минута!
– Еще шаг – и я выстрелю тебе в спину.
– Чем? Словом? У тебя нет хранилища, Энитан. Это стало понятно, когда ты пошел
врукопашную.
Спустя пару минут подоспела подмога, и Энитана вместе со столпами «Храма»,
выкопанными из-под завалов, эвакуировали. Следов Сиятельного так и не обнаружили.
 134

Глава 10. Хелпер из тьмы

# 31-е сутки после Точки Ноль. То же время / Спустя 108 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Сиэтл, пожар на территории резиденции Генри Элдриджа. Журналисты СиЭнЭн
Адори Раакши, индианка, освещавшая события на стадионе «Гнездо», была назначена
начальством телеканала на все дела, касающиеся «Храма Душ». Когда источник говорил, что
есть сведения об этой организации, команда Адори выезжала на проверку. Обычно наводки
оказывались пустышками, но не в этот раз. Пару дней назад ей позвонило самое высокое
руководство телеканала с призывом в срочном порядке явиться в Сиэтл на встречу с важным
свидетелем по делу «Храма Душ». Информатор, азиат, похожий на секретаря, представился
специалистом по информационной безопасности частной военной компании «Четвертые
Врата», отвечавшим в том числе и на письма с угрозами. С его слов, Генри Элдриджу,
главному подозреваемому по делу о Сиятельном, неоднократно угрожали террористы из
организации «Храма Душ», требуя прекратить его благотворительную деятельность. Азиат
предоставил видеозаписи, из которых стало видно, что семья Элдриджа находится под
круглосуточной охраной. В последнем письме террористы угрожали Генри расправой.
После двух суток молчания со стороны информатора Адори снова позвонило
руководство телеканала с призывом срочно осветить нападение на резиденцию Элдриджей.
Зарево ночного пожара стало видно уже при подъезде к месту событий. Около ворот
горящего особняка стояли машины пожарных, скорой помощи, полиции и спецназа.
– С вами Адори Раакши, телеканал СиЭнЭн. Мы ведем прямую трансляцию с места
событий. Позади меня вы видите горящий особняк Генри Элдриджа, главного
подозреваемого по делу о Сиятельном. Как нам стало известно, он неоднократно получал
угрозы от террористической организации «Храм Душ». В последнем письме они угрожали
расправой ему и его семье. Сейчас на экране вы увидите текст письма, присланного
террористами.
На экране появился ряд писем с разными датами. Часть слов закрашена, но суть угроз
понятна.
– Камеры видеонаблюдения запечатлели, как внутрь дома проникли люди в
бронекостюмах, точно таких же, какие были на террористах со стадиона. Сейчас мы покажем
эти кадры. Боже! Дорогие телезрители, вы это видите?! Это те же самые люди, что
проводили казни на поле стадиона. Палачи! Их можно отличить по уникальной экипировке,
не такой, как у прочих бойцов «Храма Душ». Левый наплечник окрашен белым. А этот
крупный мужчина, видимо, главный среди них.
Видео закончилось. Прямая трансляция возобновилась.
– После их прихода раздались взрывы, и начался сильный пожар. Прибывшие на место
событий бойцы спецназа столкнулись с ожесточенным сопротивлением. Уже обнаружены
десятки раненых и погибших. Во время перестрелки была убита агент национальной
безопасности Ноэми Торес, а ее коллега Шон Прайс уже доставлен в госпиталь Сан-Хуарес с
диагнозом «поражение электричеством третьей степени». Его сердце едва не остановилось.
Чарли! Снимай это! Они нашли мистера Элдриджа. Он жив, но сильно ранен!
На экране мимо журналистов пронеслась команда медиков с носилками скорой
помощи, на которых лежал Генри Элдридж с кислородной маской на лице. Самые ужасные
раны сотрудники скорой помощи прикрыли медицинским покрывалом, опасаясь вторичного
заражения. Несостоявшийся сенатор был без сознания. Опытный оператор смог передать
весь ужас произошедшего. Такое не спрятать под покрывалом. Генри лишился всего, что
было ниже уровня пояса. Его будто разрезало пополам.
Адори несколько секунд приходила в себя, не в силах прокомментировать увиденное.
Это было слишком кроваво для обычного репортажа с места событий.
– Насколько нам известно, это первый официально подтвержденный случай появления
террористов из «Храма Душ» на территории США после событий на стадионе «Гнездо»…
 135

***

# 31-е сутки после Точки Ноль. То же время / Спустя 108 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Час спустя. Ночной Лос-Анджелес. Пекарня неподалеку от Монастыря Ангелов
Кое-как приземлившись на заднем дворе Луизы, я дал через браслет и вкладку
«Устройства» команду на самоуничтожение транспортного средства. Аэрокар большой!
Слишком много внимания привлекал.
Из-за шума проснулись все обитатели дома. Луиза побежала звонить по своим
знакомым врачам. Таби помогла подняться на второй этаж в ее комнату и снять остатки
неработающего стелс-костюма. Пуля, попавшая в голову, прошла по касательной, задев
висок. Агент АНБ выстрелил из дробовика почему-то дробью, а не пулей, сильно разворошив
не прикрытое броней правое плечо. В левой руке сквозное ранение.
Самые опасные травмы в области спины. Пули того бойца прошили насквозь
стелс-костюм и снизили проникающую способность, встретившись с легкой броней. Одна
пуля застряла в лопатке, едва не разломав ее на куски. Вторая уперлась в позвоночник.
Третья ушла в брюшную полость. Все это я слушал, теряя сознание от потери крови.
Спалось диво как хорошо.

***

# 31-е сутки после Точки Ноль. То же время / Спустя 108 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Пригород Сиэтла. Оперативная база организации «Храм Душ»
Пришедшая на срочный вызов подмога из оперативного штаба помогла вытащить
из-под завалов дома всех четверых столпов Храма в разной степени целостности. Сильнее
всего досталось Марку Мендозе, пережившему пять атак от гравитационного оружия и
падение со второго этажа. Его переломанное тело с множеством внутренних травм срочно
доставили на оперативную базу, где сразу поместили в медицинский модуль. Всех, кто
пережил эту спецоперацию, медики отправили на лечение. Сиятельный использовал
по-своему уникальное оружие. Оно способно было ранить даже тяжело бронированного
бойца. Гравитацию не остановить бронежилетом. Она нанесла урон даже Энитану, используя
вес тела против него самого.
Сюда привезли и то, что осталось от тела Генри Элдриджа. Медики проверяли его
самочувствие ежеминутно, боясь, что пациент в любой момент может расстаться с жизнью.
Энитан уже был в строю. Его травмы восстановились первыми.
– Приведите его в чувство.
– Сэр, он в критическом состоянии. Пациент может умереть от болевого шока, если
очнется.
– Приведи его в чувство, сейчас же! Он должен видеть, в каком сейчас состоянии.
Манипуляторы медицинского модуля сделали два укола. Один давал эффект паралича и
обезболивающего. А второй – кратковременную ясность сознания.
– О Го-о-о-осподи! Что со мной случилось? Что с моими ногами! Я не чувствую ног!
– Их больше нет, Генри!
– Не-ет! Нет! Боже, нет! Только не это!
– Успокойся, мы тебя вылечим! Посмотри на меня. Я Энитан, наставник «Храма Душ».
Ты помнишь меня?
– Что?
– Ты узнаешь меня, Генри Элдридж?
– Что? Да, я узнаю тебя.
Медик показал пальцами одну минуту. Скоро пациент потеряет сознание. Кровь
 136

заливала ложе под местом ранения. Времени совсем не осталось. Нужно срочно начать
лечение. Энитан едва заметно кивнул.
– Ты примешь нашу помощь, Генри Элдридж?
– Какую помощь? Да, что? О чем вообще речь, Энитан?
– Мы восстановим твое тело. «Храм» восстановит твое тело. Ты согласен, Генри
Элдридж?
Энитан протянул руку и помог парализованному Генри сделать то же самое.
Рукопожатие.
– Принимая нашу помощь, ты становишься частью «Храма Душ». Ты согласен, Генри
Элдридж?
– Я согласен.
Правитель заключил еще один контракт. Несколько секунд спустя сердце Генри
Элдриджа остановилось. Его труп вывезли из медицинского модуля.

***

# 31-е сутки после Точки Ноль. То же время / Спустя 108 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Сорок минут спустя. Второй этаж пекарни
Пришедший на срочный вызов доктор Сантьяго Гонсалес сразу понял, что его
чемоданчиком для осмотра дело не ограничится. Он был молод, хорош собой и имел пышные
усы. На этот раз на его пациенте живого места не было.
– Надо срочно везти его в больницу! Тут пять пулевых ранений.
– Нельзя в больницу, Санти! Он в розыске. Любые деньги, лекарства, инструменты.
Скажи, все, что надо, найдем.
– Луиза, это…
Но старая женщина не сдавалась.
– Он умрет в дороге. Ты сам это знаешь. Не смотри так, будто пытаешься избежать за
это ответственности. Давай! Готовься! Я буду тебе ассистировать. Таби принесет все, что
нужно.
Гонсалес посмотрел на женщину перед ним в новом свете. Никто не знал, что хозяйка
пекарни до травмы глаз была врачом.
– У тебя была медицинская практика?! Почему сама за него не взялась?
– Санти! Время, время! Мои руки наверху. Я двадцать лет в руках скальпель не
держала. Практика ограничивалась зашиванием ран в полевых условиях. Почитай на досуге,
кто такие женщины Талита-Кум.
– Талита-Кум? Те самые монахини Талита-Кум?
Луиза посмотрела на врача, да так, что тот сам понял, надо торопиться.
– Ладно-ладно. Только не надо на меня так смотреть. Что мне надо знать?
– Сначала надо достать пулю из пробитого легкого. У него легочное кровотечение.
– Без операционной? Женщина, ты в своем уме?
Но старуха его не слушала. Ей было больше интересно, почему Адрок не использовал
на себе медицинский дрон.
– Потом аккуратно пулю из позвоночника. Кость позвонка выдержала удар без
смещения. Пуля в лопатке, застряла в кости.
– Он может умереть во время операции.
– Ох, как с вами, нерешительным мужичьем, трудно! Умрет – и мне придется закопать
за домом сразу два трупа. Твой и его. Твой, потому что ты все еще болтаешь. Пошевеливайся,
Санти!
Наибольшую травму представляла пуля в легком, которую только благодаря мастерству
доктора Сантьяго удалось достать, не сильно расширяя рану. Неожиданным было то, что
внутреннее кровотечение уже прекратилось. Пуля рядом с позвоночником оказалась самой
 137

легкой, застрявшей в мягких тканях. Лопатку оперировали аккуратно, стараясь не повредить

связки. За прошедшее с ранения время сама пуля сместилась, что вызвало некоторые
трудности.
Наложили швы на висок, кое-как стянув кожу. Лучше так, чем оставлять рану открытой
до заживания. После проверки сквозной раны на руке на предмет задетых костей, сосудов и
нервов Сантьяго продезинфицировал место проникающего ранения, наложил швы и тугую
повязку.
Пришлось повозиться с дробью в плече. Сантьяго хотел оставить то, что не угрожает
жизни, а Луиза настаивала на удалении всех инородных предметов из тела. Само удаление
дроби могло нанести еще больше урона, чем она сама. Но с такой упертой женщиной не
поспоришь.
Шесть часов спустя все медицинские процедуры были завершены. Наступило утро. За
свою работу Сантьяго попросил двойную порцию тыквенного хлеба на завтрак, отказавшись
от денег. «Отплатишь тем же, Луиза». Жизнь – сложная штука. Вполне возможно, что
однажды на месте Адрока окажется и друг Гонсалеса в куда более плачевном состоянии.
– Хозяйка благодарит вас, мистер Гонсалес.
Сантьяго обернулся, впервые услышав голос Таби. А девка-то ничего! И голосок
хороший.
– Выйдешь за меня?
Засмущавшись, девушка спряталась в пекарне, откуда донесся смех Луизы, уловившей
разговор этих двоих своим обостренным слухом. «Хороша! – подумал Сантьяго. –
Обязательно надо жениться!»

***

# 33-е сутки после Точки Ноль. То же время / Спустя 110 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Сиэтл, тридцать семь часов спустя. Патолого-анатомическое отделение
медицинского центра «Вирджиния Хадсон»
Тело агента Ноэми Торес доставили в морг больше суток назад. После регистрации в
журнале учета ее осмотрели, сняли всю одежду, переложив в пакет для личных вещей, изъяв
только табельное оружие. Деньги в кошельке тщательно пересчитали и сдали на склад под
опись. Сняли серьги и кольцо, оставшееся после развода. Труп поместили на временное
хранение в специальный холодильник до проведения процедуры аутопсии. Все это Ноэми
слышала, а первое время еще и видела. В ее мертвом теле продолжал работать живой мозг.
Кислородный ингибитор, вколотый в шею медицинским дроном, не давал девушке
умереть окончательно. Это даже не лекарство, а специальное микроустройство, создающее
для головы, сквозь шею, отдельную систему кровообращения, призванную поддерживать
работу головного мозга. Ноэми стала заложником собственного тела, не в силах даже сама
открыть глаза.
Ее труп поместили в темный холодильник, начисто лишенный каких-либо посторонних
звуков. Она чувствовала, как сознание без потока новых ощущений от органов чувств начало
растворяться в этой бесконечной непроглядной тьме. Ноэми Торес, кто она? Та оболочка из
мертвой плоти, что сейчас остывает в холодильнике? Та девушка, что так и не познала
семейного счастья? Дочь? Агент Бюро? Сейчас, когда разум лишился обременения в виде
ролей, навязанных физическим телом, Ноэми стала потихоньку думать шире. Существенно
шире, чем раньше! Она – это ее поступки. Ее выбор, ее желания и свершения, следы,
оставленные ею в этом мире. Дети были бы отличным наследием, оставленным после себя
той, кого звали Ноэми Торес. Личность, имена, самоидентификация нужны в обществе,
состоящем из множества схожих индивидов. Одно физическое тело мало чем отличается от
другого. Забери у них имена и тела, и они станут никем. Как она сама сейчас. То, кем была
Ноэми Торес, – это ее поступки, следы, оставленные ею в истории мира. Еще шире. Это
 138

безликие следы на песке в пустом мире. Нет, вернуться к цивилизованному миру,

населенному людьми. След на песке, на пляже, и люди, которые помнят этот след. Значит, та,
кем была Ноэми Торес, – это следы, оставленные в памяти следующего поколения. Тех, кто
еще жив и, возможно, передаст память о ней дальше. Еще шире и глубже. Наследие – это то,
за какие поступки Ноэми Торес будут помнить в мире. Глубокие следы, или следы со
смыслом, или следы, изменяющие свою эпоху.
Шире, глубже, выше. Ноэми Торес – это то, какие поступки она совершает прямо
сейчас. То, как она к этому пришла. То, какие следы после себя она оставит для будущего.
Шире, глубже, выше, добавить фактор времени. Это то, какие решения человек
принимает прямо сейчас, руководствуясь своими прошлыми следами. Это его желания
относительно будущего. Его стремления и дела, доказывающие эти стремления. Дела говорят
за человека, а не его слова.
Ноэми Торес сейчас. Кто она сейчас? Не шире, не глубже, не выше, а прямо сейчас, в
своем мертвом теле, спрятанном в темный тихий холодильник. Что делает ее самой собой в
этот момент? Какой поступок?
Тишина.
Тишина.
Поступок, осознанный выбор делает Ноэми Торес той, кто был когда-то Ноэми Торес.
Она будет ждать неизвестно чего, неизвестно кого, неизвестно когда. Чувство времени – это
также внешний раздражитель, которым можно поддерживать сознание от разрушения.
Ждать… ждать…
Пустота и тишина.
…
Растворяться в небытии.
Прошли тысячи минут. Десятки тысяч секунд, прежде чем тишина холодильника
нарушилась. Работающий вестибулярный аппарат подсказал, что тело выкатили наружу.
Раздались голоса.
– Вы узнаете ее? Нам требуется официальное подтверждение личности со стороны
близких родственников.
– Да… да… это наша Ноэми… ох… моя девочка…
Раздался женский плач.
Тело закатили обратно в холодильник. Это были родители Ноэми, приехавшие на ее
опознание. Ждать… ждать дальше… ждать чего? Ради чего она находится в таком
состоянии?
Спустя еще тысячи секунд ее снова вытащили наружу. Подняли, переложили.
Работающий слух подсказал, что рядом на металлическом подносе раскладывают
хирургические инструменты. Сухой старческий голос делал запись на диктофон.
– Протокол патолого-анатомического вскрытия по форме N-013/у от 22 октября 2025
года. Точное время 22 часа 42 минуты. Номер протокола вскрытия – 2247568. Имя
покойной – Ноэми Торес. Дата рождения 28 апреля 1996 года. Дата смерти 20 октября 2025
года, приблизительно 23:45 по Гринвичу. На теле имеется отверстие в груди от выстрела,
предположительно приведшего к разрыву сердечных мышц с сопутствующими
повреждениями мягких тканей и костей. Выходное отверстие расположено на спине в районе
нижней части легких. Врач-патологоанатом Фред Веласкес из медицинского центра
«Вирджиния Хадсон» начинает проводить вскрытие первой категории сложности. Согласно
Федеральному закону «Об аутопсии» ввиду отсутствия других волеизъявлений умершей
будет проведено вскрытие и макроскопический осмотр травм органов брюшной полости без
гистологических исследований.
Та, кем когда-то была Ноэми Торес, сейчас слушала, как какой-то старик смотрит на ее
голое тело, составляя голосовой отчет обо всем, что видит. О старом переломе и шраме после
операции по удалению аппендикса. О состоянии ее кожи в разных местах. Слышала… но не
чувствовала его мерзких прикосновений. Она ждала и боялась… страшно боялась момента,
 139

когда он возьмется за скальпель и прочие хирургические инструменты.

– Приступим к вскрытию.
Шире, глубже, выше, с добавлением фактора времени… Та, кем когда-то была Ноэми
Торес, находясь запертой в своем мертвом теле, прочувствовала все тонкости собственного
бытия.

***

# 34-е сутки после Точки Ноль. То же время / Спустя 111 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Лос-Анджелес. Пекарня неподалеку от Монастыря Ангелов
Когда я открыл глаза, то почувствовал, как по телу разлилась приятная слабость, словно
организм решил проинформировать сознание о своем удручающем состоянии. Жив! Я все
еще жив, значит, удалось выбраться из передряги в доме Генри. Судя по обстановке в
комнате, я на втором этаже дома Луизы, временно переделанном под палату. Рядом сидела
Таби с таким видом, словно я ей чем-то сильно не нравлюсь.
– Как долго я спал?
– Вы не приходили в себя трое суток, мистер Халдери.
– Ого! У тебя, оказывается, красивый голос. Хм.
Почему я сказал «красивый»? Судя по хорошему настроению, во мне проснулись
некоторые чувства. Луиза поднялась в комнату спустя пару минут.
– Паршивец! Заставил же ты старую женщину попереживать. Ввалился в чужой дом!
Разнес задний двор! Все заляпал кровью, а потом чуть не умер у меня на руках. Знал бы ты,
сколько ночей я не спала, пока мы тут выхаживали тебя.
– Две с половиной, если не ошибаюсь.
Луиза хлопнула себя по лбу.
– Твердолобое мужичье! Ох… ну почему именно в мой дом? Подскажи-ка, вредный
мистер Халдери, эта твоя скорость восстановления тоже от лекарств из умной машины?
– А без намеков можно?
Таби устало вздохнула и покинула комнату. Ей, наверное, надоели наши постоянные
переругивания. Видимо, на роль палаты выбрали спальню Таби. Луиза показала какие-то
медицинские распечатки.
– Пока ты был без сознания, мы отвезли тебя в частную клинику, сделали полное
обследование. Проверяли кровь и раны на заражение. Ты был аномально здоров для
человека, получившего пять пулевых ранений! Гонзалес сказал, что твои клетки делятся в
семь-восемь раз быстрее, чем у обычного человека. Пришлось двое суток ставить
капельницу, чтобы организму хватило сил восстановиться. А еще эта проклятая жара в
комнате!
– Спасибо. Я возмещу все расходы.
– И все? Не спросишь, кто такой Гонзалес? Ты стареешь в семь раз быстрее, чем
здоровый человек. Твое тело… что с тобой случилось, Адрок? – Луиза нахмурилась. Надо
сказать, после выздоровления ее характер стал более ворчливым.
– Тебе подарить что-нибудь?
Второй раз за разговор Луиза хлопнула себя по лбу.
– Хватит и простого спасибо. Есть такое слово, которым люди благодарят за свое
спасение.
– Мне нужен ноутбук.
– Боже! И зачем я тебя только выхаживала, такого бестактного чурбана! Ты неисправим.
Трое суток – это большой срок. Мне нужно было узнать, как обстояли дела за
пределами этого дома. А еще там была женщина, которую я не мог спасти. Возможно, еще
удастся до нее добраться. Нужны координаты.
HU04856: Добрый день, мистер Унико. Мне нужна информацию о девушке, погибшей
 140

во время штурма дома Генри Элдриджа в Сиэтле. Латиноамериканка, на вид около тридцати
лет.
HU04856-560: Вы тоже там были? Вся страна обсуждает попытку «Храма Душ» убить
Генри Элдриджа.
HU04856: Совет: в это дело лучше не лезть. Что о девушке?
HU04856-560: Агент АНБ Ноэми Торес. Согласно единому реестру регистрации
поступления и выдачи тел, ее труп был доставлен в морг медицинского центра «Вирджиния
Хадсон» двое суток назад. Есть документы на перевозку для дальнейшей кремации. Сегодня
ночью ее труп кремируют.

***

# 34-е сутки после Точки Ноль. То же время / Спустя 111 дней после событий на
стадионе «Гнездо»
Нью-Йорк, одна из детских площадок в Бруклине
Темнокожий гигант в городской одежде должен был привлекать внимание, но
окружающие люди его будто не замечали. Энитан сидел на скамейке, кормя голубей. Мамы с
колясками, няньки с детьми, играющими на горке, бабушки, присматривающие за внуками –
все смотрели в какую угодно сторону, только не на него. Проходящие неподалеку собаки его
сразу замечали, облаивая за добрых пятьдесят метров. Ближе подходить боялись, чуя нечто
недоброе.
Энитан повернул правую руку так, будто держал в ней яблоко на ладони, включая тем
самым голографический интерфейс. Затем повторил то же другой рукой. Две голограммы
соединились, показывая фигуру, похожую на него самого, с сотнями небольших красных
шариков над его головой. Все мелкие элементы были объединены с проекцией самого
Энитана одной аурой красного цвета. Со стороны образ походил на яблоню с созревшими
плодами и толстым стволом.
– Эй, старичье?! Вы сказали, что я сильнейший из правителей. И нет никого в мире, кто
мог бы посоперничать со мной в количестве людей, взятых под контроль.
Сидящая рядом бабулька с грудничком ответила, не поворачивая головы.
– Опять! Для общения с нами ты всегда выбираешь места с детьми.
– Так будет и впредь! Мне нравится смотреть, как вас, прячущихся ублюдков, корежит
от темы чужих детей. Вы делаете грязную работу моими руками. Считайте это маленькой
компенсацией.
Бабулька отложила ребенка, вызвав у того взрыв плача. Как правитель Энитан знал
больше обычных пользователей. К примеру, оракулы получались из самоубийц, переживших
суицид. Они были объединены коллективным сознанием, разбитым на отдельные группы.
Каждая такая группа преследовала свои цели и выступала в роли старейшин-покровителей
для объединений пользователей.
– Гордыня и сентиментальность – твои главные слабости, правитель. Ничего не
изменилось. Ближайший претендент на второе место из европейского Интера ведет за собой
всего пару сотен пользователей. Против твоих пяти с половиной.
– Правитель то, правитель се. Я человек, а не те ярлыки, которые вы на меня
навешиваете в попытках удовлетворить собственные амбиции. Пока наши цели
совпадают… – руки снова задрожали от ярости, – пока эти ублюдки не заплатят за все, что
они сделали, я буду давить и давить всех, кто им дорог! Но когда все закончится, и мне, и вам
придется ответить за содеянное.
– Мы принимаем твои слова, человек истории. Зачем ты пришел сегодня?
Правитель, второй браслет-расширение, – дополнение к одному из пяти основных
видов браслетов: собиратель, фермер, производитель, разведчик и воин, которым был сам
Энитан. Каждый тип Правителей уникален.
У Сборщиков правитель давал общее хранилище и сырье для объединения
 141

пользователей под его командованием со свободным доступом в небольшом радиусе вокруг

него самого. Единое рабочее пространство! Эффективность сборки и транспортировки сырья
вырастала в разы.
Правитель-фермер давал возможность экстракции из растительных и животных
компонентов субсущности, из которой изготавливались T3 и T4 медицинские картриджи. Без
правителя-фермера это сырье невозможно получить.
Правитель-производитель – жизненно необходимое звено для всей CARD-системы. Для
самих производителей технологические карты стоят настолько дорого, что одиночка их
купить чисто физически не может. Правитель же дает возможность использовать его право на
производство, как бы открывая доступ к архиву технологических карт. T3 и T4 чертежи без
такого правителя было бы невозможно открыть, так как потребовались бы огромные
вложения от целой группы пользователей-производителей.
Правитель-разведчик выступал в роли узла сети, объединяющего упомянутое инфополе
планеты и CARD-браслеты пользователей в единую систему. А его подчиненные – в роли
мобильных станций связи теперь уже с глобальным покрытием поверхности планеты. У них
задания исследовательского и навигационно-аналитического типа.
Правитель-воин давал возможность репликации человека. Искусственное бессмертие
для воинов, входящих в данное объединение. Тело Энитана – это временный банк сущности
его бойцов. Хранилище их душ, так как сущность, по сути, и есть душа. У воинов нет
заданий, но у их правителя есть доступ к миссиям. Воины зарабатывают сущность
исключительно убийством людей, поглощая сущность (души) своих жертв. Без контроля
клятвой правителя воин буквально выжигал самого себя пожиранием душ. Есть и другие
ограничения. Столпы не просто так существуют. Зачем убивать?! Хватит и той, что стала
причиной инициации. Энитан полтора года собирал по всему миру людей, объединенных
ненавистью к одному государству. Зеленые радикалы, недруги с востока, фанатики из
Северной Кореи, кровожадные Кшатри из Индии, нище-рожденные из Китая.
Энитан помнил в лицо всех правителей, встреченных им за это время. Большинство
могло удержать всего десяток-другой людей, но не больше. При перегрузке банка сущности
правитель начинал выгорать, постепенно теряя свои чувства. Сильные личности удерживали
около пятидесяти пользователей любого типа. Выдающиеся – больше сотни. Дузанек,
правитель-разведчик из Праги, основатель объединения Интер, вел за собой двести пятьдесят
пользователей разных типов браслетов. Он главный информационный хаб всего сообщества
CARD-пользователей. В большинстве случаев правители собирали под своим крылом
пользователей своего типа. Дузанек скорее исключение, чем правило.
Рядом с Энитаном остановилась женщина с коляской. Ребенок расплакался, услышав
рядом собрата по несчастью. Мамаша начала его укачивать, будто говоря с чадом, но слова
обращались к темнокожему гиганту. Она сама не понимала, что происходит.
– Чем ты недоволен, Энитан? Мы дали тебе информацию о системе, помогли найти
воинов, разбросанных по всему миру. Объяснили, как выйти на Организацию. Теперь, когда
финал близок, ты сомневаешься в нас?
– Сомневаюсь. Да, пожалуй, что сомневаюсь в достоверности данных. Я прикоснулся к
Сиятельному во время попытки захвата. Получилось сделать слепок ауры. Если я
сильнейший, то что он за существо такое?
Голограмма над руками гиганта вспыхнула, вырастая до размеров небольшого деревца.
Стволом был образ человека. Обширные корни, такие же красные шарики, как у ауры самого
Энитана. Над головой висело целое облако чего-то непонятного. Словно перевернутый вверх
ногами образ правителя. Если проекцию Энитана можно было сравнить с шариком, то тут
голограмма выглядела как целое дерево с глубокими мощными корнями и пышной кроной.
Рядом села нянька. Новое действующее лицо. Она, как и старуха и молодая мать,
стоящая рядом, уставилась на голограмму. Говорили все три женщины сразу, дополняя друг
друга.
– …Мутация… подвид автономной сети…
 142

– …Антипод… внешнее хранилище… против внутреннего, у правителя…

– …Его тело как аппаратный уровень…
– …Проводник желаний… но он так долго не протянет…
Энитан давал выговориться этим скрытным созданиям. Если уж они так удивились, то
другие вовсе не знали подобного. Старуха повернулась к гиганту.
– Удивительно! События инициации повлияли на него куда сильнее, чем можно было
представить. Обычно у пробудившегося всего десять Очков сущности. У более одаренных
индивидов – до пятнадцати. У тебя из-за смещенного генетического потенциала было
двадцать пять. Сиятельный же при пробуждении имел почти максимальное количество Очков
сущности, которое способно выдержать его тело, не нанося вреда. Кусочки душ тысяч
погибших людей на стадионе объединились с ним в едином желании не отомстить, а
оставить после себя какой-то след. Мертвые не просят мести, как поглощенные вами души.
Им безразличны мирские заботы. Все, чего они хотят, это чтобы их помнили. Даритель стал
чем-то вроде проводника их желаний.
Правитель нахмурился.
– Бред какой-то. Он все лепетал, что его жизнь ему больше не принадлежит.
Старуха как-то странно на него посмотрела. Так здоровый смотрит на умалишенного
или убогого, не понимающего, что ему говорят.
– Бред? Ты хранишь в своем теле злобу пятисот сорока семи человек, следующих за
тобой. Их души! Их веру в собственное дело! И это подпитывает твою собственную злость за
пережитое. Разве твое тело принадлежит тебе, Энитан? Ты олицетворение воли живых. А
Сиятельный – воли мертвых. В том потоке желаний, который пронесся через его духовный
сосуд, уже давно не осталось начальной сущности владельца. Он раб их желаний. Так же, как
ты стремишься отомстить, он стремится выполнить последнюю волю этих потерянных душ.
Тот, кто основал «Храм Душ», славился не только своим внушительным телом, но и
сообразительностью. Сейчас, услышав о существовании человека и внешнего хранилища
сущности, он понял, как работала сама способность вселения у оракулов. Сущность есть
душа. Но у оракулов нет браслетов. Они вселялись в неинициированного человека, делая его
своим временным сосудом, подменяя на время исходную сущность сосуда. Браслет их никак
не ограничивал. Сама сеть выступала в роли носителя их души, их сущности.
Женщина с коляской начала укачивать плачущее чадо. Нянька с ребенком встала со
скамейки и пошла дальше по своим делам. Осталась только старушка с еще одним
капризным мальцом.
– Ты по-прежнему сильнейший из правителей, Энитан. Через два месяца твое имя
войдет в историю.
Сам настоятель «Храма Душ» впервые задумался о том, что же получат сами оракулы
за свою работу. Чего могут желать люди, покончившие жизнь самоубийством?

***

# 34-е сутки после Точки Ноль. Ночь / Спустя 111 дней после событий на стадионе
«Гнездо»
В небе над ночным Сиэтлом. Аэрокар Адрока Халдери
Учитывая уничтожение второпях старого аэрокара, пришлось в срочном порядке
покупать новый, маскировку к нему и всю прочую амуницию, однозначно спасшую мне
жизнь во время битвы в доме Генри. Таби, уже знавшая большую часть моих секретов, весь
день возила меня по городу от закладки к закладке, собирая покупки. Хватило только на сам
корабль и стелс-костюм. Остальное получится купить только после посещения одного из
моих тайников в горах. Там одних только картриджей металла T1 и T2 на три-три с
половиной тысячи Очков сущности. Как-никак целый ярус хранилища переработали под
ноль.
В больницу я опоздал. Таби пришлось лететь со мной в Сиэтл, потому что я в любой
 143

момент мог потерять сознание от недолеченных ран. Сильнее всего беспокоило легкое.
Отхаркивались сгустки свернувшейся крови, невычищенные во время весьма
поверхностного лечения.
Ночь, октябрьская гроза с молниями, лило как из ведра. Меся грязь ногами, тащил
волоком труп женщины из крематория в сторону грузового люка аэрокара, припаркованного
прямо в паре десятков метров. Около ворот без сознания лежало тело охранника,
вырубленного станером. Таби ладошкой прикрывала рот. Вот так! Согласилась присмотреть
за больным, а он трупы из морга крадет. Последний медицинский дрон уверенно
диагностировал, что это не совсем труп. Мозг Ноэми Торес все еще функционировал. Он
вроде как спал, когда я пришел, но уже в аэрокаре, при повторной диагностике, меддрон
верещал, что пациент жив.
– Господин… Сиятельный. Зачем вам тело этой женщины?
– Я вроде как стал причиной ее смерти. Надо исправить оплошность. Можешь пока
очистить ее от грязи?
К утру мы вернулись в Лос-Анджелес, а оттуда к одной из моих захоронок в горах
Юкка Маунтин. Продали заготовки, купили медицинский модуль и двойной запас
картриджей для него. Вечером, вернувшись в мое горное убежище, после помещения тела на
койку медмодуля началось то, чего я сам на самом деле очень боялся. Фактически я
собирался воскресить человека, умершего восемьдесят пять часов назад. Отмазки о том, что
мозг еще работает, меня скорее пугали, чем радовали. Взял в руки ладошку Таби от волнения.
Страшно, черт возьми.

«Требуется реконструкция 98 % тела. Необходим дополнительный набор

картриджей».

Наконец я понял, зачем нужны пазы для второго ряда картриджей на стойке. Тело
Ноэми Торес залило серебристой массой, начав медленно растворять мертвые ткани. Таби
прикрыла лицо ладонями, боясь смотреть на происходящее. А я смотрел. Тут только я нес
ответственность за происходящее.
Тело полностью растворилось за каких-то пятнадцать минут, оставив небольшой бугор
серой металлической массы в области головы. Если Ноэми Торес сейчас не спала, не
представляю, что она вообще чувствовала. Диагност двигался туда-сюда, постоянно проверяя
ход процедуры восстановления тела. Таби ушла в аэрокар, не в силах наблюдать за всем
этим. Она тихо плакала, думая, что я не слышу.
Через три часа начал проявляться скелет. За шесть часов сформировались контуры тела.
Спустя восемь часов серая масса отступила, показывая тело голой латиноамериканки. Той
самой, что четыре дня назад наставила на меня оружие, грозясь застрелить. Как и в случае с
восстановлением конечностей, Ноэми на время лишилась волосяного покрова.
Послеоперационная диагностика показала, что ей потребуется минимум десять часов сна.
Мозгу придется долго осваиваться с новым телом. Месяц на реабилитацию. И полгода на
полную замену синтетических тканей на родные.

***

# 36-е сутки после Точки Ноль / Спустя 113 дней после событий на стадионе «Гнездо»
Пригород Вашингтона, штат Мэриленд. Номер мотеля
Стоило двери номера мотеля захлопнуться, как над руками Ноэми Торес появилось два
прозрачных кубика голубоватым цветом. Планшет с включенной видеосвязью все запечатлел,
но Джозе Унико на другом конце провода не нашел слов, чтобы это прокомментировать. Он
застал момент инициации пользователя, точно описанный в документах Организации.
Спустя час очнулся Шон Прайс, примотанный к креслу скотчем, как мумия, рот был
заклеен. Он мычал, пытался звать на помощь, но в комнате кроме него и этой странно
 144

выглядящей женщины никого не было. Первая мысль, пришедшая в голову, – его хотят
подставить, подкинув труп или обвинив в связи с наркоманкой. Потому как нормальный
человек так убого выглядеть не мог. Порой сложно узнать женщину без косметики. Что уж
говорить о Ноэми, которая лишилась волос, бровей, в нетипичной одежде и которую все
считали мертвой уже четвертые сутки.
Прошла еще пара часов, прежде чем Ноэми проснулась. Она прекрасно помнила и свою
смерть, и пережитое вскрытие, и как ее тащили из крематория в летательный транспорт.
Помнила и голос Сиятельного, знавшего о ней, но обращавшегося с Ноэми как с пассажиром.
Таби, кажется, так звали его спутницу?! Тело, ослабленное голодом новорожденного,
слушалось плохо. Подняв левую руку, девушка ощутила столкновение со странным кубиком.
Он парил в воздухе, немного отлетев от ее прикосновения. Пошевелив правой ладонью,
девушка ощутила точно такой же кубик. Стоило ей принять сидячее положение и поймать
оба кубика, как они растаяли в ее руках, превратившись в браслеты на запястьях. На стресс и
удивление сил не нашлось.
– Инициация правителя, – произнес голос из планшета, стоящего на прикроватном
столике. – Это первый задокументированный случай. Как вы себя чувствуете, Ноэми?
Ноэми хотела ответить, но закашлялась.
– Выпейте воды. Она стоит рядом с планшетом. Вам просили передать, чтобы вы
выпили по меньшей мере пять литров жидкости за следующие сутки, чтобы организм
заработал как надо. Необходимо активизировать все его функции заново.
Девушка скользнула взглядом по Шону Прайсу, задержала взгляд на секунду и стала
осматривать комнату дальше. Дешевый мотель. Ее привезли сюда и оставили один на один с
ее убийцей. Выпив залпом первую бутылку, она почувствовала, как организм оживает. Будто
по пустыне прошел дождь и живая природа проснулась после долгой спячки. Появилось
жуткое чувство голода, судорожно сжались желудок и пустой кишечник. Резко захотелось
есть! Мяса, рыбы, яичницы с беконом, хлеба и сладкой ореховой пасты. Ноэми съела все, что
для нее приготовили. Потом захотелось в туалет. И снова голод, сильная жажда. В какой-то
момент ей стало настолько хорошо, что мышцы нового тела будто кричали. Они не
спрашивали и не просили, они требовали, чтобы их использовали прямо сейчас.
Перед Шоном Прайсом происходило нечто очень странное. Голодная женщина съела
все, до чего могла дотянуться, а потом начала делать разминку, какой позавидовал бы и
хорошо подготовленный агент-спортсмен. Снова и снова. Колорита картине добавлял голос
из планшета.
– Да! Вам нужно больше двигаться! Рычите, мычите, кричите, если хочется. Вам надо
заново освоить работу голосовых связок.
Больше часа эта сумасшедшая женщина носилась по комнате, заставив всю одежду
пропитаться потом. На второй час ее темп снизился. Шону хотелось в туалет, о чем он
пытался сказать сквозь залепленный рот, но на него никто не обращал внимание. Только
спустя три часа Ноэми успокоилась.
– Как себя чувствуете, Ноэми?
– Жи… вой. Здоро… вой. Не-привы-чно-хоро-шо. Я. Вас. Знаю. Ваш. Го-лос.
– Об этом потом. Без свидетелей. За планшетом лежит пара одноразовых телефонов и
список контактов из вашего старого телефона. Когда станете говорить лучше, можете
связаться со своими близкими. Рядом лежит подарок от Сиятельного. Это свидетельство о
вашей смерти. С этого момента вы можете как вернуться обратно в общество, к прежней
работе, так и начать новую жизнь. Всем необходимым в обоих случаях я вас обеспечу. Ваш
убийца сидит в кресле напротив. Пистолет лежит в ящике прикроватного столика. Делайте с
ним, что хотите. У меня всего один вопрос. Личный, так сказать. На вкладке «Система»
у ваших браслетов указан тип самого браслета. Скажите, как он называется. У нас нет
информации о прозрачных браслетах.
Разобравшись в их устройстве, Ноэми наконец ответила.
– Правитель… оракулов.
 145

***

# 36-е сутки после Точки Ноль / Спустя 113 дней после событий на стадионе «Гнездо»
Город Хьюстон, штат Техас. Развалины закусочной
Я пришел в себя, лежа на асфальте парковки у дорожной забегаловки. Вокруг горящие
машины, полздания закусочной лежало в руинах. Были слышны сирены полиции, спешащей
на место событий. Аэрокар с открытым грузовым люком криво лежал на крыше помятого
внедорожника тойоты. Мои модули силового поля искрили, совершенно очевидно, что
выведены из строя. У стелс-костюма отсутствовал левый рукав и часть лицевой маски. Тело
ломило, будто я пережил жесткое падение. Кое-как поднялся на ноги. Таби лежала внутри
аэрокара. Еще несколько пострадавших валялись вокруг. Что вообще произошло?
Я помнил, как мы закончили дела с Ноэми Торес и возвращались домой в
Лос-Анджелес. Решили по пути остановиться перекусить в исторически известном городе. А
дальше сплошной провал в памяти. На руке одна из граней браслета призывно мерцала.

«Получено расширение «специальный». Доступ к Заданиям IV (Миссия)

заблокирован до выполнения всех вторичных требований: стационарное
варп-оборудование, от 75 активных агентов, наличие необходимых T3 и T4
ресурсов в хранилище на момент выбора задания».
«Стадия Четыре, Режим Вербовщик [Миссия]: выполнить минимум одно
задание ранга IV (миссия) за оставшееся до Точки Бифуркации время. Доступно 5
заданий ранга IV (миссия). Обратный отсчет 1404:25:06…05…04… Награда:
передаваемое устройство T5 для создания Личных Хранилищ [системных
расширений], Фабрика Хранилищ G-типа».
«Доступен внешний депозит: 1000 Очков сущности».
«Разблокирован доступ к рынку T4 компонентов для выполнения Миссий
[оплата только с внешнего депозита]».
«Разблокирован доступ к T4 технологическим картам».

Проскользнуло чувство чужого, очень сильного присутствия. Оно не шло ни в какое

сравнение с другими встреченными мной пользователями. Нечто более сильное и в то же
время чужеродное сейчас наблюдало за мной со стороны закусочной. Пустота. Солнечное
небо, крики птиц, дым с места начавшегося пожара, но никаких людей. Этот человек
наблюдал за мной, прекрасно понимая, что я его чувствую. Складываем два плюс два и
получаем, что это или с ним мы тут воевали, или он отогнал тех, кто на меня напал. В любом
случае спасибо ему за то, что не стал добивать.
И последний, самый важный вывод.
– Не знаю, кто ты, но спасибо, что разблокировал мой браслет.
Именно там, где чувствовал странность, из невидимости появилось нечто. Человек в
каком-то футуристическом доспехе космодесантника, покрытом клубящейся тьмой. Он будто
пожирал весь свет вокруг. В руках оружие монструозных размеров длиной больше него
самого.
– Занимайся своим делом, HU04856. У тебя осталось не так много времени.
Закончив говорить, он подпрыгнул и полетел, буквально за пару секунд преодолев
планку звукового порога скорости. В тот же миг он стал невидимым, будто растворился в
пространстве. Боже, каких только пользователей не существует. Какой же у него
технологический уровень? T4, не меньше.
Слыша сирены подъезжающей полиции, побежал к аэрокару. Зашел внутрь, закрыл люк
и проверил пульс Таби. Жива, но без сознания. Внешних травм не видно. Взлетел, включил
маскировку и направился в сторону убежища в горах Юкка Маунтин.
Настроив систему навигации на путь домой, переложил Таби на койку. Она должна
скоро очнуться и быть очень недовольной произошедшим. За последние пару суток в жизни
 146

обычной помощницы из пекарни произошло слишком много шокирующих событий. Если я

правильно понял, тот человек вырубил нас, снес мою защиту и разблокировал специальное
расширение в моем браслете. Вполне возможно, система выдала ему задания III-типа
(Обслуживание CARD-пользователей). Ох, и пришлось ему за мной побегать, если догадка
верна. За последние сутки я всю страну облетел.
Открыл вкладку технологических карт. Обновления небольшие, но, очевидно, именно
эти устройства необходимы для выполнения самых сложных заданий от CARD-системы.

«Стационарные устройства:
Торговый модуль T4 (75 о.с.) – торговля товарами в фазовом состоянии со
стационарного склада. Функционирует как надстройка над стационарным
варп-устройством пользователя в рамках одноранговой планетарной сети.
Внимание! Повышенное энергопотребление! На перенос одного М-размерного
картриджа расходуется 100 000 Ам/ч, L-размерного картриджа – 300 000 Ам / ч.
Максимальный размер переносимого предмета – 9 м³. Можно перемещать
предметы только на основе CARD-технологии».

Формой как медицинский модуль, только на метр больше со всех сторон. Куб сто
стороной четыре метра. Сбоку видны разъемы для кабельного подключения питания.

«Стационарное варп-устройство T4 (100 о.с.) – осуществляет перенос

предметов, помещенных внутрь через варп-канал по координатам радиомаяка или
принимающего варп-дрона. Объем переносимого пространства – 54 м³.
Фиксированный расход энергии на перенос – 1458 000000 Ам / ч (1458МАм/ч)».

Это самое большое устройство из всех виденных мной ранее. Внутри него полностью
помещалась стандартная комната жилого дома в 20 м² с потолками 2,7 метра. Это и есть
перемещаемое пространство. Расход энергии впечатлял. Стандартный М-размерный газовый
генератор энергии давал в сутки 192 000 Ам/ч. Это всего 0,013 % от требуемой энергии на
одно срабатывание варп-устройства. Даже при XXXL-размере на 128 газовых топливных
стержней за сутки будет накапливаться всего 0,21 % от требуемого. Про биогенератор можно
вообще не вспоминать. Выходит, само варп-устройство надо запитывать или от множества
газовых электростанций, или от ядерной электростанции. Это также объясняло причину
повышенного спроса на эти T3 картриджи с радиоактивными элементами. Надо потом
сделать расчеты, сколько станций мне потребуется для поддержания работы этой пары
устройств.

«Пустотная Платформа (75 о.с.) – устройство для формирования

закрытого пространства внутри создаваемого силового щита стационарного
типа в водной, пустотной или магматической среде. Платформа имеет свою
постоянную гравитацию. Атмосфера внутри отсутствует. Внутренне
пространство разделено на три технических уровня для размещения
компонентного стационарного комплекса. Для активации требуется
XL-размерная T4 батарея. Запаса энергии хватит на 1 час 22 минуты 42 секунды
работы. Для стационарной работы требуется подключение другого источника
энергии».

В начальной форме пустотная платформа представляла собой цилиндр диаметром один

метр и высотой – два. В развернутом активном состоянии это устройство создавало
сферическое силовое поле радиусом в семьдесят пять метров с тремя плоскими этажами.
В «Личном» добавились три технологических карты: рабочий экзодоспех для
шахтерских (80 о.с.), подводных (50 о.с.) и пустотных работ (45 о.с.). Сама конструкция
кардинально отличалась от всего, что я видел до этого. Это скорее маленький
человекоподобный робот высотой почти четыре метра с кабиной пилота внутри, с
 147

собственным силовым полем, маневровыми движками и слотами для крепления грузов.

Разъемы на спине были подозрительно похожи по размеру на место под цилиндр пустотной
платформы. Питался экзоскелет от XL-батарей T4 уровня.
Рабочий пустотный костюм (5 о.с.) – еще один предмет, который я мог сделать сам. Я
бы сказал, что это облегченный скафандр с системой жизнеобеспечения, но без встроенного
туалета и движков для полетов.
Парные варп-дроны (100 о.с.) – это что-то с чем-то! Телепортация! Один варп-дрон
выступал в роли принимающей станции как точка назначения. А второй – как устройство для
перемещения из точки отправления. На одно перемещение уходило аж четыре