Правительство Российской Федерации

Федеральное государственное автономное образовательное учреждение

высшего профессионального образования
«Национальный исследовательский университет
“Высшая школа экономики"»

Факультет социальных наук

Образовательная программа «Политология»

Реферат по курсу «Политическая история России и зарубежных стран»

на тему
«Персонификация власти и любовь к «сильной руке» в российской политической культуре:
миф или реальность?»
по цитате:
«Когда умер Сталин, многие думали, что все погибло. Причем так думали даже
люди, политически совсем не приверженные режиму и не обожавшие Сталина. Просто
персона Сталина превратилась в синоним всего государства и самой жизни на земле».
А. Синявский

Выполнил:
студент группы БПТ182
ОП «Политология»
Печериченко Артур-Александр Станиславович

Преподаватель дисциплины:
профессор ДПН ФСН
д.и.н.
Орлов Игорь Борисович

Москва
2019
Справка о количестве знаков:
 Знаков с пробелами, со сносками и списком использованной литературы, без учета
титульного листа и справки о количестве знаков: 20000

2
 Введение

Довольно часто можно слышать разговоры о русском менталитете, предполагающем

персонализацию власти и самодержавие, центрированном на "сильной руке" самодержца.
Предполагается, что «русский менталитет» - нечто появившееся сотни лет назад и неизменно
сопровождающее нас на протяжении всей русской истории. Но действительно ли существует
«русский менталитет», являющийся своего рода приговором, неизменной данностью, а
описанный в цитате культ личности Сталина – лишь очередная ипостась всё той же любви к
«сильной руке» и персонализации власти? Поменялось ли на фундаментальном уровне что-то
со времен Сталина, действительно ли в России представления о власти всегда будут
персонифицированы, а значит, никогда не установится полноценная демократия? Именно
такого рода вопросы подтолкнули меня к написанию реферата на эту тему.
Сперва следует концептуализировать понятие менталитета. Так, Ж. Дюби определил
менталитет как систему «образов, представлений, которые…лежат в основе человеческих
представлений о мире…и…определяют…поведение людей»1. На схожую тему много
рассуждал И. Кон. Он использовал понятие «национальный характер», употребляя его в
практически том же значении, в каком Дюби использовал слово «менталитет». Особое
внимание Кон обращал на то, что национальный характер - не нечто раз и навсегда данное.
Так, он отмечал: «…качества, которые были традиционными для народа на протяжении ряда
поколений, в последующих поколениях могут ослабляться или исчезать. Национальный
характер весьма устойчив… Но, будучи историческим, он изменяется вместе с общественным
строем»2.
Поскольку о русском менталитете обычно рассуждают именно в контексте политики,
представляется продуктивным перейти от довольно абстрактного понятия менталитета к более
узкому – понятию политической культуры. Политическая культура, согласно определению Г.
Алмонда и С. Вербы – совокупность «ориентаций, имеющихся у людей в отношении
политического процесса»3, то есть как раз та часть менталитета, которая непосредственно
касается взглядов на политику.
Таким образом, цель моей работы – на примере нескольких сюжетов из российской
истории проанализировать российскую политическую культуру в контексте персонализации
власти, выделив ее основные черты. Действительно ли она слабо подвержена изменениям?
Действительно ли «сильная рука» и самодержавие – судьба России, а вестернизация и
демократизация несовместимы с её политической культуры? На эти вопросы я попробую дать
ответ. Предметом моего исследования, соответственно, будет выступать российская
политическая культура, особенно интересующая меня в контексте персонализации
политического и отношения к лидеру государства. Мной будет использован ряд источников,
содержащих, на мой взгляд, наиболее релевантную для моей темы информацию – касающихся
как российской политической культуры в целом, так и культуры, характерной для отдельных
периодов нашей истории.

§1. Иго
Представляется, что Иго и освобождение от него сильно повлияли на формирование
политической культуры России. На протяжении почти двух с половиной столетий русские
княжества управлялись, по сути, извне. Так, Ю. С. Пивоваров считает, что именно отсюда
берет свое начало тяготение к «сильной руке». Он отмечает: «Русская власть имеет
дистанционный характер. Она не порождена обществом, а…придана ему извне и управляет им

1
Дюби Ж. Развитие исторических исследований во Франции после 1950 г. // Одиссей. Человек в истории. –
М.: Наука, 1991. С. 48-59
2
Кон И. С. К проблеме национального характера // История и психология / Под ред. Б. Ф. Поршнева и
Л. И. Анцыферовой – М.: 1971. С. 122-158.
3
Алмонд Г., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии // Полис. – 1992, №4 [электронный
ресурс] URL: https://clck.ru/FoDYp (дата обращения: 13.04.2019)

3
на дистанции. Так сложилось еще в те времена, когда…князья ездили…в Золотую Орду»4.
Впрочем, наличие монгольского хана, управлявшего страной извне при помощи силы, еще не
даёт нам персонализации власти.
Однако её следы можно усмотреть в установившемся после освобождения от Ига
(достигнутого, естественно, через централизацию и усиление княжеской власти) отношении к
князю. Наличие сильного князя стало рассматриваться людьми как залог существования и
выживания русского народа, что способствовало мифологизации и персонализации власти. Об
этом, в частности, писал И. Б. Орлов: «…власть у нас – категория…мифологическая. В свою
очередь, «миф о власти», зародившийся на рубеже XV-XVI вв. – в процессе создания
единого…государства, выступает своеобразным каналом коммуникации…элиты и народа….
Это видно на примере специфически русского чувства жалости к высшим правителям, порой
доходящей до желания освободить их от вины за любую частную несправедливость»5.
Немалую роль в создании мифического ореола вокруг власти сыграла и Церковь – перенос
митрополичьей кафедры в Москву определенно укрепил княжескую власть.
Таким образом, можно сказать, что в результате Ига и последующего избавления от него
путем постепенного объединения княжеств были сформированы некоторые важные черты
российской политической культуры. Во-первых, из-за того, что Церковь сыграла большую
роль в централизации, мышление о власти было мифологическим, тесно связанным с религией.
Во-вторых – власть стала мыслиться как нечто внешнее по отношению к обществу (что также
способствовало созданию вокруг нее мистического ореола). В-третьих – сильный князь стал
рассматриваться как гарант выживания русского народа вообще.

§2 Царская власть
По мере дальнейшей централизации и появления самодержавия мифологический ореол
вокруг власти лишь увеличивался, не без участия Церкви. Особенно это видно на примере
эпохи Ивана IV. И. Б. Орлов по этому поводу пишет: «В самом начале XVI столетия в России
возникает «Сказание о князьях Владимирских», утверждавшее вековечность московской
династии, возводя ее происхождение к римскому императору Августу. Практически
одновременно…Иосиф Волоцкий…разрабатывает теорию божественного происхождения
царской власти. Наконец, тогда же в послании…Филофея Москва провозглашается «Третьим
Римом», а московские государи преемниками византийских императоров»6. Как можно видеть,
московские князья в начале XVI века ищут новые способы мифологизировать свою власть;
особенно заинтересован в этом оказывается первый царь – Иван IV. В эпоху Ивана IV также
возникают первые парсуны (искаженное «персона») – светские портреты, весьма похожие по
стилю на иконы. Изображают на них, как правило, представителей духовной или светской
власти, но чаще всего – царей, изображавшихся особенно похожими на святых.
Распространение парсун с царями-святыми по стране тоже, как представляется, способствовало
сакрализации и персонализации власти.
Оборотной стороной такого взгляда на власть оказывается ненависть к «думцам» и
чиновникам. Это можно видеть на примере «Соляного бунта». Восстание имело яркую
антибоярскую окраску. Так, С. В. Бахрушин пишет, что весь гнев восставших был направлен
сугубо против бояр, царь же рассматривался как союзник народа, который не знает о
творящемся беспределе: «…движение не носило…черт, враждебных династии, оно было
направлено не против царя…, а против правительства»7. Так, отмечает Бахрушин, и
4
Пивоваров Ю. С. Власть в политической культуре России // Сайт ИНИОН РАН [электронный ресурс] URL:
clck.ru/Fj5HQ (Дата обращения 15.04.2019)
5
Орлов И. Б. Политическая культура России XX века: Учеб. пособие для студентов вузов. – М.: Аспект
Пресс, 2008. С. 13.
6
Там же.
7
Бахрушин С. В. Научные труды. Статьи по экономической, социальной и политической истории русского
централизованного государства XV-XVII вв. Т.2. – М.: Издательство Академии Наук СССР, 1954. С. 79-84.

4
«создавалась легенда о безответственности царя и о средостении, которое воздвигалось между
ним и "землею"»8. Царь, якобы не знающий, что происходит в его государстве, оказывается в
глазах народа заложником коварных бояр.
Однако вместе с этим Земский Собор сложно было назвать полноценным
представительным/совещательным органом. В. О. Ключевский, в частности, отмечает 9, что в
XVI веке коллегиальные органы власти не рассматривались народом как самостоятельные,
отдельные от царя. Такое к ним отношение и восприятие царя как воплощения самой Власти
можно будет наблюдать не только в XVI веке, но и в XIX-XX веках. Так, Ю. С. Пивоваров
пишет: «…столыпинец…А. Гурьев называл депутатов…Думы "выборными…служителями
верховной власти самодержавного государя»10. Н. А. Романович же, отмечая, что «В России
закон не имеет силы, если он не освящён личностью конкретного человека»11, приводит
размышления Пушкина на тему власти: «Зачем нужно, чтобы один из нас стал выше всех и
даже выше самого закона? Затем, что закон — дерево; в законе слышит человек что-то жесткое
и небратское. С одним буквальным исполненьем закона недалеко уйдешь…для этого-то и
нужна высшая милость, умягчающая закон, которая может явиться людям только в одной
полномощной власти»12. Власть персонифицированная оказывается равна власти справедливой:
самодержец может, нарушая закон, поступать по справедливости, безликая власть западного
образца оказывается на это неспособна. Любые коллективные органы (будь то правительство
или Земский Собор) также, будучи безликими, не могут проявлять справедливость — и в том
числе в силу этого оказываются главными виновниками всех проблем. Похожие черты есть и в
современной России: рейтинги одобрения деятельности Президента всегда намного выше
рейтингов Правительства, парламента или правящей партии. Рейтинг одобрения деятельности
Президента также всегда падает куда слабее, чем соответствующие рейтинги других органов
власти или правящей партии.
Ситуация получается парадоксальная. С одной стороны, царь представляет собой жестко
персонифицированную Власть, а Земский Собор не рассматривается как реальная сила. С
другой, восстания оказываются направлены не против царя, а против бояр и царских
советчиков, которые внезапно оказываются всесильными, способными действовать без
царского ведома. Следы такого отношения к власти можно наблюдать в нашей политической
культуре до сих пор. Так, это отметила13 политолог Е. Шульман: «Образ Думы в глазах россиян
двоится: с одной стороны, это формальный орган, бесправный придаток исполнительной
власти, единогласно исполняющий волю Кремля. С другой – страшный бешеный принтер…все,
что запрещено, запрещено Думой – она как-то разом и могучая, и бессильная, как сама
матушка-Русь».
Персонификация власти оказывается укоренена в представлении о власти как защитнике
справедливости – качества, присущего не институту, а человеку. Коллегиальные органы власти
же оказываются лишены возможности проявлять справедливость – и именно из-за этого в
глазах народа вина за все проблемы оказывается на них.
§3 Советский период
Что касается политической культуры советского времени, то высокую степень
персонализации власти, характерную для нее, можно видеть в советском политическом
8
Там же.
9
Ключевский В. О. История России. Статьи. – М.: Директ-Медиа, 2012. С. 806.
10
Пивоваров Ю. С. Русская власть и публичная политика // Полис. – 2006, №1. С. 12-32 [электронный
ресурс]. URL: clck.ru/FhrSE
11
Романович Н. А. К вопросу о персонификации власти в России // Власть. – 2009, №9. [электронный
ресурс] URL: clck.ru/Fj5LX (дата обращения: 19.04.2019)
12
Там же.
13
Шульман Е. М. Практическая политология: пособие по контакту с реальностью. – М.: АСТ, 2018. С. 57.

5
анекдоте. Так, М. Мельниченко отмечает14, что бо́льшая часть таких анекдотов была посвящена
вождям. Коллегиальные органы управления фигурировали в них куда реже, и даже в этих
случаях акцент обычно делался на лидере. Образ вождя формировался лишь на основе тех
действий, которые он совершал, будучи фактическим главой государства; его жизнь до этого
времени в анекдотах, как правило, никак отражена не была. Это говорит о высокой степени
персонализации политического: один человек воплощал собой всю политику, причем появлялся
он «из ниоткуда»: в анекдотах (а значит – и в сознании людей) никак не отражалось его
прошлое, даже если оно имело отношение к политике. Такому положению дел способствовала
как досоветская политическая культура, уже предполагавшая персонализацию и сакрализацию
власти, так и специфические черты политической системы СССР – отсутствие политической
конкуренции и однопартийность, а также проявляющийся в более или менее жесткой форме
культ личности.
Говоря о наследии советской политической культуры в РФ, хотелось бы упомянуть
противостояние Бориса Ельцина и Верховного Совета в 1993 году. Ельцин отдал приказ
стрелять по законно избранному россиянами парламенту – однако бо́льшая часть общества
либо была безразлична к происходящему, либо приняла сторону «сильной руки» президента.
Представляется, что это – следствие из персонализации власти и уже упомянутого отношения к
коллегиальным органам власти как к неспособным поступать справедливо.
§4 Современность
«…Власть в России вне зависимости от смены режимов…имеет авторитарную политико-
культурную «матрицу», так как в основе политической жизни лежит сильнейший персонализм,
а политические представления населения основываются на стихийном…«вождизме» 15 -
отмечает И.Б. Орлов. Действительно, как можно видеть, власть в России выглядела так очень
долгое время. Некоторые черты российской политической культуры можно увидеть еще во
времена Ига – в основном это касается склонности к персонализации политического и взгляда
на сильную власть как залог выживания страны и народа. Так, Ю. С. Пивоваров пишет: «В
нашей стране господствует "самодержавная политическая культура". Ее ключевая
характеристика - властецентричность. Причем "власть" должна писаться с большой буквы…
Она главное действующее лицо исторического процесса, в ходе которого лишь меняет свои
наименования...эта Власть всегда персонифицирована…(в отличие от Запада, где власть
отделена от правителя и не является его личной прерогативой)»16. Представляется, что такой
взгляд на власть характерен и для современной России. Так, согласно опросу ВЦИОМ, в 2005
года 55% населения были убеждены17, что суверенитет и глава государства – одно и то же, а
Президент – главный источник власти в стране. Лишь 19% участников исследования ответило,
что источником власти в РФ является народ.
Впрочем, из этого не следует, что власть в российской политической культуре будет
всегда персонифицирована. Напротив, некоторые тенденции, которые можно проследить в
общественном мнении сейчас, позволяют говорить о том, что восприятие власти россиянами
постепенно меняется. Соцопросы показывают, что популярная ранее риторика «сильной руки»
перестаёт быть актуальной; напротив, любое ее упоминание вызывает у всё бо́льшего числа
граждан раздражение. Всё бо́льшую популярность набирает риторика «социальной
справедливости»: всё чаще нынешняя власть характеризуется россиянами как поступающая

14
Мельниченко М. А. Советский анекдот. Указатель сюжетов. – М.: Новое литературное обозрение, 2014. С.
7-32.
15
Орлов И. Б. Указ. соч. С. 75.
16
Пивоваров Ю. С. Указ. соч. С. 11 [электронный ресурс]. URL: clck.ru/FhrSE
17
Там же.

6
несправедливо по отношению к простым людям. К такому выводу пришли18 исследователи
КГИ в 2018 году. Другое исследование, проведенное19 ВЦИОМ в 2017 году, показывает, что
ценности политического участия, автономного действия, свободы слова становятся для россиян
все более и более важными. Также всё бо́льшее число россиян высказывается за важность учёта
политиками мнения граждан. По мнению исследователей, это может означать постепенную
трансформацию политической культуры в активистскую, а значит, отход от преобладания
«самодержавной» культуры и чрезмерно персонализированных представлений о власти.
Все это отнюдь не значит, что россияне перестали персонифицировать власть; этот способ
мышления о политике все еще крайне распространен. Более того, не факт, что смена запроса на
«сильную руку» запросом на «социальную справедливость» повлечет за собой отказ от старого
образа власти. Как уже отмечалось, справедливость – черта личности, а не института, а значит,
запрос на нее может быть удовлетворен и в рамках «самодержавной» политической культуры.
Однако всё же представляется, что усталость от «сильной руки» и соответствующей риторики,
а также движение в сторону «эмансипативных ценностей» и желания граждан участвовать в
политике – возможно, первые шаги в направлении изменения восприятия власти, и этот
процесс требует внимательного изучения.
Заключение
Таким образом, можно сказать, что в российской политической культуре долгое время
преобладало персонифицированное представление о власти, тесно связанное с дискурсом
«сильной руки». Во всех описанных мной эпизодах можно видеть, что власть была
персонифицирована, окружена мифологическим ореолом; главной положительной
характеристикой власти была справедливость - качество, присущее личности, а не
политическому институту. Такой взгляд остается популярным и сейчас. Было бы наивно
полагать, что формировавшаяся столетиями политическая культура однажды вдруг
кардинально изменится и от персонифицированных представлений о власти в ней не останется
никаких следов. Впрочем, некоторые современные тенденции говорят о возможных
изменениях. Постепенный отход от риторики «сильной руки», растущий запрос на
«социальную справедливость», участие граждан в политике и автономность действия в целом,
распространение «эмансипативных ценностей» могут означать начало сдвига в политической
культуре. Представляется, что, обсуждая эти процессы, не следует впадать в крайности: ни
представлять менталитет (а значит – и политическую культуру) как нечто неизменное и
прогнозировать заведомую неудачу любых преобразований, ни абсолютизировать
изменчивость, забывая о политической культуре и истории ее развития. Так или иначе, здесь
открывается широкое пространство для дальнейших исследований, и наблюдать за этими
процессами, изучать их будет в высшей степени интересно.

Список литературы:

18
Дмитриев М. Э., Белановский С. А., Никольская А. В. Признаки изменения общественных настроений и
их возможные последствия. – 2018. [электронный ресурс] URL: clck.ru/FhrTK
19
Алмакаева А. М., Мавлетова А. М. Модернизационные процессы в России: ожидать ли сдвига в сторону
эмансипативных ценностей? // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные
перемены. – 2018, № 6. С. 91—112 [электронный ресурс] URL: clck.ru/FhrRE

7
1. Бахрушин С. В. Научные труды. Статьи по экономической, социальной и политической
истории русского централизованного государства XV-XVII вв. Т.2. – М.: Издательство
Академии Наук СССР, 1954. – 382 с.
2. Дюби Ж. Развитие исторических исследований во Франции после 1950 г. // Одиссей.
Человек в истории. – М.: Наука, 1991. С. 48-59.
3. Ключевский В. О. История России. Статьи. – М.: Директ-Медиа, 2012. – 448 с.
4. Кон И. С. К проблеме национального характера // История и психология. Под ред.
Б. Ф. Поршнева и Л. И. Анцыферовой. – М.: 1971. С. 122-158.
5. Мельниченко М. Советский анекдот. Указатель сюжетов. – М.: Новое литературное
обозрение, 2014. – 1106 с.
6. Орлов И. Б. Политическая культура России XX века. Учеб. пособие для студентов вузов. –
М.: Аспект Пресс, 2008. 223 с.
7. Шульман Е. М. Практическая политология: пособие по контакту с реальностью. – М.: АСТ,
2018. – 62 с.
Интернет-ресурсы:

1. Алмакаева А.М., Мавлетова А.М. Модернизационные процессы в России: ожидать ли

сдвига в сторону эмансипативных ценностей? // Мониторинг общественного мнения:
экономические и социальные перемены. – 2018, № 6. – С. 91-112. URL: clck.ru/FhrRE
2. Алмонд Г., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии // Полис. – 1992, №4.
URL: https://clck.ru/FoDYp (дата обращения: 13.04.2019)
3. Дмитриев М.Э., Белановский С.А., Никольская А.М. Признаки изменения общественных
настроений и их возможные последствия, 2018. URL: clck.ru/FhrTK
4. Пивоваров Ю.С. Власть в политической культуре России // Сайт ИНИОН РАН. URL:
clck.ru/Fj5HQ (Дата обращения 15.04.2019)
5. Пивоваров Ю.С. РУССКАЯ ВЛАСТЬ И ПУБЛИЧНАЯ ПОЛИТИКА // «Полис». – 2006, №1.
URL: clck.ru/FhrSE
6. Романович Н.А. К вопросу о персонификации власти в России // Власть. 2009. №9. URL:
clck.ru/Fj5LX (дата обращения: 19.04.2019)