Г. ИССЕРСОН(1)
Этот период имеет в развитии нашей военной теории особое значение. Он дает
яркую картину большой исследовательской работы, широкой творческой мысли и
важных принципиальных решений. Именно в эти годы были разработаны основы
глубокого боя и глубокой операции, открывшие собою новую страницу в теории
оперативного искусства.
Эта идея нашла отражение уже в Полевом уставе 1929 года, который заглянул
далеко вперед и был наиболее передовым из европейских уставов того времени. В
ст. 191 Устава говорилось о выделении специальных батальонов для
непосредственного выбрасывания на вторую оборонительную полосу. В ст. 207
совершенно точно устанавливалось понятие танкового эшелона дальнего
действия, предназначенного идти в глубину обороны одновременно с атакой
переднего края. Таким образом, ПУ-29 содержал уже первые предпосылки для
перехода к глубокой тактике, основанной на действиях объединенных родов
войск.
________________
2. Дж. Ф. Фуллер. Операции механизированных сил. Перевод с английского. М., Воениздат, 1933,
стр. 13.
3. Эта записка была известна узкому кругу работников Штаба РККА. Более подробно о ней
говорится в «Записках современника о М. Н. Тухачевском». См. «Военно-исторический журнал»
№ 4 за 1963 год.
4. Сначала Триандафиллов две последние группы называл соответственно ТИП (танки-
истребители пулеметов) и ТИА (танки-истребители артиллерии).
Выразив тогда беспокойство по поводу того, что «наша военная теория далеко
отстает от успешного выполнения страной генеральной линии партии»,
Тухачевский говорил, что «в связи с ростом нашего социалистического хозяйства
мы не можем оставаться на прежнем уровне нашего военно-теоретического
мышления и должны добиться решительного развития нашей военно-
теоретической мысли на основе марксизма».
Между тем было совершенно ясно, что изменения в тактике должны отразиться и
на оперативном искусстве. Всеми сознавалась необходимость решительного шага
по пути создания новой теории ведения операций. Указывая важность этой
задачи, Тухачевский писал, что «реконструированная армия вызовет и новые
формы оперативного искусства»(7). Первое зерно истины созрело для этого в
концепции глубокого боя; новая оперативная мысль вслед за ним уже
пробивалась в сознание. Наша армия достигла такой ступени развития и таких
возможностей своего использования, которые властно выдвигали требования
нового применения сил и средств в крупных, решающих операциях на земле и в
воздухе.
Предстояло прежде всего пересмотреть под углом зрения совершенно
изменившихся условий все основные вопросы оперативного искусства как учения
о ведении операций. Такая постановка вопроса выдвигала ряд новых проблем,
открывая огромное поприще для марксистского военно-научного исследования.
Имелись все основания утверждать, что главная задача нашего оперативного
искусства заключается в том, чтобы в новых исторических условиях, с новой
армией и на новой материально-технической базе создать новые формы и
способы решительных, уничтожающих операций.
________________
6. В 1936 году Тухачевский значительно переработал первую часть своего труда «Новые вопросы
войны», имея в виду возрождение в фашистской Германии большой агрессивной армии.
Переработанная рукопись, к сожалению, пропала.
7. Тухачевский М. Н. Избранные произведения, т. I, стр. 12.
Не все было гладко в работе факультета, и признание новых идей пришло далеко
не сразу.
Даже в самом Штабе РККА не было сначала полного единства по вопросам нового
характера современных операций. Некоторые работники оперативного
управления (С. А. Меженинов, П. С. Обысов) не поддержали принципиальных
основ глубокой операции. Они возражали, в частности, против самостоятельного
применения мотомеханизированных войск впереди фронта и в глубине прорыва в
отрыве от общевойсковых соединений. Однако по этим вопросам оперативный
факультет имел полную поддержку начальника Штаба РККА маршала Егорова.