За-іраниией.
ИЛЛЮСТРАЦІИ.
Генрихъ Фогелерг. Заставка ( и л сборни,-
ка стихотворьнги художниш).
А. Мовъ. Чстыуе снимт съ картинъ.
I. Иараялъсъ. Пять снимковъ съ картинъ.
^Л. Дилль. Пей.шжъ.
Дж. Ллександръ. Лортретъ.
ЛС. Рафа»лли. Рабочіе.
С. Свѣтослѵвскіи. Лостоялый дворг.
Л. Іаснечовъ. Избушка на курьияпножкахъ.
И. Леѳитанъ. Озеро. Лунная ночь.
Н. Давыдова. Два снимка с*~живопѵси по
дереву,
В. Д. Лолѣновъ. Мебель. {Три снимка).
Старинная рѣзная рама по фотоірафіп
Борщевскаю.
Три снимка съ деревянныхъ ветей иіъ Ието-
рическтго музея въ Моеквл.
Е. Лансере. Концовка.
Лриложенія-
Е, Полѣнова. Двѣ стзки {хромолитоірафіи).
Тті. Эд. Гвпое
Иеіпггск Ѵодеіег. С^огрвгиеЛе). Еп іНе.
Л. Маиѵе. 4 іІІивЬгаііопв (р. р. 2—5).,
I. Івгаеів. 5 іПизІгаігош (р. р. 6—10).
Ь. ти. Раузаде. (р. 11).
I. Ліехапйег. Рогігаіі. (р. 12).
I. В.а(аё11і. Ьез оиѵгіегз. (р. 13).
8. Ьѵзіеіоаіаѵзку. Ѵпе аиЪегде а Мозсои.
Л. ЖазвпёівоО'. ІІп сопіе гивве. (р. 15).
I. Ьёѵііапе. Веих раувадез. (р. р. 16—17).
N. І)аѵуйо]'(. Реіпіиге виг Ьоів. (р. 18).
Ж. РоІёпоІІ. Рщеі Ле теиЫев. (р.р. 19-20).
Лгісіеппе всиіріиге виг Ьоіз. Мивёе Ыв-
іогідие Ле Мовсои. (р. 21—23).
Е. Ьапвегау. Сиі-сіе-іатре. (р. 24).
Н. РоІіппоІІ'. Веих іііивігаііопв (сііготи-
ШііодгарМез).
Дозволено дензурою. С.-Петербургъ, 21-го декабря 1900 г.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Типографія ЭдуАРДА ГОППЕ,
Р о з н е с е н с к і й п р о с п . № 53,
 Со д е р ж а н і е .

I. О т д ѣ л ъ первый.
1. Иллюстраціи.

А л е к с а н д е р ъ , Дж. Портретъ 12 Д о м ь ё , 0 . ( 1 8 0 8 — 1 8 7 9 ) . Мнимый больной . 1 1 8

Б а л у ш е к ъ , Г . На солнцѣ 94 Театръ 119
Б ё к л и н ъ , А. Охота Діаны 9 0 І Д ю п р ё , Ж . ( 1 8 1 2 — 1 8 7 9 ) . Вечеръ 31
Б е р н ъ - Д ж о н с ъ , см. П а в и л ь о н ъ , Англійскій. I Е р н е ф е л ь т ъ , Е . Зима 61
Б л о м с т е д т ъ , В . Вечеръ 52 Расчистка иовины 63
Пожаръ на озерѣ . . 55 Этюдъ 56
Б р у н и , Ѳ. ( 1 8 0 0 - 1 8 7 5 ) . Два рисунка . . . 4 8 Ж а к ъ , Ш. ( 1 8 1 3 — 1 8 9 4 ) . Овцы 36, 39
Б у а л ь и , Л. ( 1 7 6 1 — 1 8 4 5 ) . Билльардъ . . . 1 4 6 И з р а э л ь с ъ , I. Въ хлѣву 6
Б у ш ё , Ф. ( 1 7 0 3 — 1 7 7 6 ) . Юпитеръ и Калисто 1 3 0 Швеи 7
Герку.ііесъ и Омфала 151 Умираюи;ій 8
В а с н е ц о в ъ , А. Избушка на курьихъ ношкахъ 1 5 Дѣвушки 9
В е р н ё , Ж. ( 1 7 1 4 — 1 7 8 9 ) , Лѣстница француз- Мать 10
ской Академіи въ Луврѣ 1 3 4 К а л ь к р е й т ъ , Л. Возъ сноповъ 92
Морской видъ 138 Рисунокъ 92
Г а л л е н ъ , А. На озерѣ 5 0 К о д д е , П. ( 1 6 9 9 — 1 6 7 8 ) . Игра въ карты . . 1 3 9
Отцеубійца 5 4 К о й н ъ , А. ( 1 6 0 5 - 1 6 9 1 ) . Народныя увеселе-
Дятелъ 57 нія въ Голландіи 148
Рисунокъ 58 К о н и н к ъ , С. ( 1 6 0 9 — 1 6 6 8 ) . Сусанна и
Зимнее утро 59 старцы 141
Озеро 6 0 К о р б , ' Ж . Б . К. ( 1 7 9 6 — 1 8 7 5 ) . Бурная погода
Фрески 171, 172 въ Па-де-Калё 29
Г а л о н е н ъ . фризъ 125 Песчаная мѣстность 32
Панно 128 Порывъ вѣтра 37
Г в а р д и , Ф. ( 1 7 1 2 — 1 7 9 3 ) . Ріальто 131 Пейзажъ 38
Г е й н е , Т. Пробужденіе весны 94 Пейзажъ 142
Г е л д е р ъ , де ( 1 6 4 5 — ^ 1 7 2 7 ) . Шарманщикъ. . 1 4 5 К о р о в и н ъ , К. См. П а в и л ь о н ъ , Русскій.
Г о л о в и н ъ , А. см. П а в и л ь о н ъ , русскій. К у р б ё , Г . ( 1 8 1 9 — 1 8 7 7 ) . Лѣсной исйзажъ . 1 2 0
Г о л у б к и н а , А. Скульптура 8 6 Л а н к р ё , Н. ( 1 6 9 0 — 1 7 4 3 ) . Сцена въ паркѣ . 1 3 5
Д а в ы д о в а , П. Крышки для деревянныхъ лар- Л а н с е р е , Е . Концовка 24
цовъ 18 Заставки 73, 129
Д е г а з ъ , Ш . Семья Мантъ Ш Л е в и т а н ъ , И. Озеро 16
Д е л ь в е н ъ , Ж . Бой быковъ 95 Лунная ночь 17
Д и л л ь , Л. Пейзажи 1 1 , 9 3 Л е г р о , А. Ех-ѵоіо 114
Дицъ, Ю . РисунЕИ. 4 9 , 6 0 , 6 1 , 6 2 , 6 3 , 6 4 , 6 5 , 6 6 , Портретъ 116
67, 68, 69, 70, 7 1 , 7 2 Л и б е р м а н ъ , М. Рисунокъ 96
Д о б и н ь и , К. ( 1 6 ( 0 1 — 1 8 7 8 ) . Вечеръ въ Гон- Л о т т о , Л. ( 1 4 8 0 — 1 5 5 4 ) . Женскій иортретъ . 137
флерѣ . . , 3 0 Малютинъ, С. Теремъ Владиміра Красное Сол-
Деревушка ні берегу Уазы . . . . 34 нышіш 40
Фламинго. .1 , 35 Татарское нашествіе 41
 Стр. Стр.
Золотой пѣтушокъ 4 1 С в ѣ т о с л а в с к і й , С. Постоялый ДЕоръ . . . 14
Портретъ 4 2 Т б м а , Г . Скриначъ Уі
Русскій шкафъ 42 Т р о й о н ъ , К. (1810 — 1 8 6 5 ) . У водопоя . . 33
Печь и лежанка 43 Т р о о с т ъ , ( 1 6 9 7 ^ 1 7 5 0 ) . Голландская гостин-
Чайница 44 ница 152
Поставецъ 45 Т ь е п о л о , Д. Б . (1696 — 1770) Смерть Дидоны 149
Стулъ 4 6 У д е , Ф. В ъ дѣтской 96
Книжный шкафъ 46 У и с т л е р ъ , М. Портретъ 93
Печь 47 У т в а р ь , дерссянная, изъ Историческаго Музея
ІѴІанё, Э. (1832 — 1883). Аг^епіеиіі . . . . 116 въ Москвѣ 2 2 , 23
Эва Гонзалесъ 117 Ф о г е л е р ъ , Заставки . . . 1, 2 5 , 28
Марэсъ, Г . (1837 — 1887) Миѳологическій Иллюстрація къ сказкѣ 26
сюжетъ 91 Заглаваый листъ для журнала «Віе ІпвеЬ 27
М и н ь я р ъ Н. ( 1 6 1 0 — 1 6 9 5 ) . Женскій портретъ 143 Рпсунокъ . 28
М о в ъ , А. (1838 — 1888). Вечеръ 2 Ф р а г о н а р ъ , Ж. 0 . ( 1 7 3 2 - 1 8 2 3 ) . Шар-
Рисунокъ 3 манп],ица . . 140
Жатва 4 Поцѣлуй 150
Этгодъ . 5 Ф ю г е р ъ , Ф. Г . (1751 — 1 8 1 8 ) . Портреті. Н.
Моленааръ, Я . (1 1680). Доыашній кон- Б. Юсупова 129
цертъ 148 Х о о г ъ , Питеръ де. (1632 — 1 6 8 1 ) . Семейпая
М о р р и с ъ , В . См. П а в и л ь о н ъ , Англійскій. сцена 144
О к л а д ъ , старинный образъ 21 Сумерки 147
П а в и л ь о н ъ , Англійскій, на Всемірной в ы - Ц о р н ъ , А. Воскресное утро 95
ставкѣ въ Парижѣ. Декоративное панно, ; Ч а ш а , серебряная 87
исполненное В . Моррисоыъ по проэкту Ш а с с е р і о , Т. ( 1 8 1 9 — 1 8 5 6 ) . Эсфирь . . 112
Бернъ-Джонса 121 Двѣ сестры , 113
П а в и л ь о н ъ , Русскій, на Всемірной выставкѣ Я к у н ч и к о в а , М. Пейзажъ 74
въ Парижѣ, по проэкту К. Коровина и Крестъ 75
А. Головина 98, 9 9 , 100, 1 0 1 , 1 0 2 , 1 0 3 , 1 0 4 , Изъ окна стараго дома 76
105, 1 0 6 , 1 0 8 , 109 На колокольнѣ 77
П а в и л ь о н ъ , Финляндскій, на Всемірной в ы - Пейзажъ 77
ставкѣ въ Парижѣ, по проэкту Сааринена 122, Игрушечный городокъ, изъ дерева . , 7 8 , 79
123, 1 2 4 , 1 2 5 , 1 2 6 , 127 Церковь въ старой усадьбѣ 80
П о л ѣ н о в ъ , В . Мебель 19, 20 Чехлы 81
П о т т е р ъ , П. (1625 — 1 6 5 4 ) . Видъ въ Голландіи 136 Съ террасы 81
Р а ф ф а е л л и , Ж. Рабочіе 13 Пейзажъ . 82
Р е м б р а н д т ъ , ( 1 6 0 7 — 1 6 6 9 ) . Женскій портретъ 133 Въ Москвѣ 83
Мужской портретъ ] 34 Часовня 84
Р е н у а р ъ , П. Портретъ 93 Лѣстница 85
Ложа 115 Заставка 97
Р ѣ ш е т к а , Золотая, въ Московскомъ Кремлѣ. Коверъ 107
(Деталь) 88 Э н г р ъ , И. (1780 — 1 8 6 7 ) . Портретъ . . . . 110
С а а р и н е н ъ , см. П а в и л ь о н ъ , Финляндскій.

2. Т е к с т ъ. ]
Б е н у а , А л е к с а н д р ъ . Юсуповская галлерея . 129 1 Р ё с к и н ъ , Дж. Прерафаэлитизмъ (перев. съ |
П а в л у ц к і й , проф. По поводу юбилея . . . 1, 25 англ. 0 . Соловьевой) 49|
С и з е р а н ъ , Р. д е - л а . Темницы Искусства . 12.|

II. Отдѣлъвторой.
(Литературный отдѣлъ и художественная хроника).

Б е н е д и т ъ , Л. Русскій отдѣлъ на Всемірной Б ѣ л к и е ъ , Вл. Современный роыанъ. П, Д. Бо-

выставкѣ 239 борыкина 234
Б е н у а , А л е к с а н д р ъ . Ѳ. Бруни 58 Г и п п і у с ъ , В л . 0 новой точкѣ зрѣнія в ъ рус-
Письыа со Всемірной выставки 106, 1 5 6 , 2 0 0 ской критикѣ 21
Валькирія 241 85
Г и п п і у с ъ 3 . Торжество в ъ чест?1 смерти . .
 Стр. Стр.
Г р а б а р ь , И. Мюнхенскія выставки 6 0 , 1 0 0 , 1,52, 1 9 6 Свѣдѣнія 66, 113, 161, 212
Д я г и л е в ъ , С е р г ѣ й . Паыяти И. Левитана . 29 С и л э н ъ . 0 наградахъ 116
За-границей 27 Новоселье 248
Замѣтки 6 7 , 1 1 6 , 1 6 1 , 2 1 2 , 251 Ф . Письма изъ Берлина 65, 110
М е р е ж к о в с к і й , Д. Левъ Толстой и Достоев- Берлинскія выставкп 148
скій. Г л а в а вторая . . . 1, 4 0 , 7 1 , 1 1 9 , 1 6 7 Ф и л о с о ф о в ъ . Д. Націонализмъ п декадеитство 2 0 7
Памяти А. И. Урусова 36 Ч и т а т е л ь . Письмо въ редакцію 243
М е т е р л и н к ъ . Современная драма 227 П І е с т а к о в ъ , Д. Н. К. Михайловскій: «Лите-
М п н с к і й , Н. Фридрихъ Нитче 139 ратурныя воспомпнанія и совремониая
« М і р ъ И с к у с с т в а » в ъ залахъ Академіи . . 2 1 4 смута» 25
Н и т ч е , Ф р . Рихардъ Вагнеръ въ Байрейтѣ (IV) 9,5 Памяти Вл. Соловьева 38
Р о з а н о в ъ , В . Памятп Владиміра Соловьева . 37 В . Розановъ. «Природа*и Исторія» . . 233
Письмо в ъ редакцію 64 Кальдеронъ. Чистилище Св. Патрика, въ
Случай 217 перев. К. Бальмонта 232
Р ѣ п и н ъ , И. Письмо в ъ газету «Россія» . . 1 1 4 В . Лейбль 238

III. Приложѳнія.

В а к с т ъ , Л е в ъ . Портреті>. (Оригинальная лито- Лейбль, В . Портретъ 152

графія 60 Женская головка 152
В а с н е ц о в ъ , В . Проэктъ фасада Третьяков- М а л ю т и н ъ , С. Иллюстрація къ сказкѣ Царь
ской галлереи в ъ Москвѣ. (Деталь). Хромо- Салтанъ. (Хромо-автотипія) 40
литографія 128 Каменная мозаика. (Хромо-автотипія) . . 44
Проэктъ фасада Третьяковской галлереи • О л ь д э , Г а н с ъ . Портретъ Фр. Нитче. (Авто-
въ Моеквѣ. (Общій видъ). Автотипія . . 128 типія)- 48
В е л а с к е з ъ , Д. ( 1 5 9 9 — 1 6 6 0 ) . Портретъ. (Фото- П о л ѣ н о в а , » Е . Жаръ-птица. (Хромо-автотипія) 1 6
типія) 136 Какъ котъ лису перехитрилъ. (Хромо-
Г ю б е р ъ - Р о б е р ъ . ( 1 7 3 3 — 1 8 0 8 ) . Видъ съ тер- автотипія) 24
расы. (Фототипія) 144 • Я к у н ч и к о в а , М. Оригинальная литографія . 80

Хромо-литографіи — И. Кадушина, в ъ Петербургѣ.

Хрото-автотипіи — Е . Вернб въ Парижѣ, и А. Мамонтова в ъ Москвѣ.
Фототипіи — НІерера и Набгольца въ Москвѣ.
Автотипіи — Мейзенбаха и Риффарта въ Берлинѣ и Вильборга в ъ Петербургѣ.

Редакторъ-Издатель С. Л. 3)ягиле6ъ.
 А. Мовъ.
Вечеръ.

Лещія., ънтаниая 12-го ,^ека6ря 1899 года вЪ Кіевскоп рнсовальиин шкояі).

Лнтература: А. СомовЪ^ К. П. БрюлловЪ іі его знагеніе ѳЪ русскомЪ нскусствѢ
(.^^Пѵела'-'- 1876 г.); В. СтасовЪ., 0 знагенін Брюллова н Иванова вЪ русскомЪ
гіскусствЪ (Собраніе соънпенін В. В. Стасова)\ ЖвлВзновЪ, 0 знаѵенін Брюллова
вЬ пскусствЪ (.^.^Отегеств. Залнскн'-'- І^.^іб г)- М.окрнцкгщ Восломннаніе о БрюлловЪ
С^.,Отегеств. Залнскн'"'- 1855 г.); РамазановЪ, Матеріалы для нсторгн художествЪ
вЪ Роосін; ЕісІшЫ Миікег, Ѳезск. й. МаІе?-еі іт 19. ^аЬгѣтйегЦ МйпсЫіц 1 8 9 3 .

Сегодня минуло столЪтіе со дня рожденія Карла Павловича брюллова.

У судЪбы естЬ свои сыновЬя и свои пасынки. брюлловЪ принадлежалЪ кЪ числу
наиболЪе любимыхЪ сыновей судЬбы, кЪ баловнямЪ счастЬя. Вся жмзнЬ его
протекла среди поклоненія толпы, среди самыхЪ горячихЪ восторговЪ современ-
никовЪ. По возвращеніи изЪ-за границы, онЪ сразу былЪ признанЪ первымЪ
русскимЪ художникомЪ, онЪ становится во главЪ русскаго искусства и дЪлается
любимцемЪ общества; его мастерскую цЬлые дни не перестаютЪ посЪщатЬ
великосвЪтскіе поклонники; старый профессорЪ ЕгоровЪ, увидавЪ „чудо
искусства"—„Распятіе" брюллова, вЪ энтузіазмЪ и со слезами на глазахЪ, увЪ-
ряетЪ его: „ Т ы кпстЬю славишЬ бога, КарлЪ ПавловіічЪ!" ДругоГі, болЪе молодой
художникЪ, ученикЪ брюллова, Мокриикій, не люжетЪ переноситЬ пида его
картинЪ, какЪ солнца, и выбЬгаетЪ изЪ мастерской, закрілвая лицо рукалп^ и
восклииая: „недостоинЪ, недостоинЪ!"
безЪ сомнЪнія, искусство выигрываетЪ, когда его вдохновениые жрецы
терпятЪ нЪкоторое гоненіе. УспЪхи вЪ обществЪ развиваютЬ тщеславіе худож-
ника; преувеличенныя свЬтскія похвалы портятЪ его; онЪ перестаетЪ бытЬ
служителемЪ истиннаго искусства ради лести, которая пріятио щекочетЬ его
салюлюбіе. Но какЪ 6ы то ни было, русское искусство не можетЪ зябыті) брюллова
уже потому, что его картина ,,ПослЪдній денЬ Помпеи" обратила дремавіиее до
тЪхЪ порЪ вниманіе русскаго общества на отечественную живописі). РамазаиовЪ
вТэ своихЪ воспоминаніяхЪ о брюлловЪ вЪ „МосквитяиииЪ" 1852 года разсказі)і-
ваетЪ, что русская публика
стала пос'і')щатЬ заліл Лка-
деміи, до тЪхЪ порЬ пу-
стынныя, и что /Ѵкадемія
вдругЪ получила значеніе
и интересЬ, до тЪхЪ порЪ
небывалые. ИнтересЪ кЬ
искусству усиливаетсл; сЪ
каждымЪ годомЬ чпсло по-
сЪтителей на выставк^хЪ
возростаетЪ.
Ка ж д ы й X у до ж н и кЪ
принадлежитЪ своему вре-
мепи и воилощаетЪ вЪ себ^Ь
его понятія и идеи. По-
этому, чтобы датЬ себЪ
отчетЪ вЪ томЪ, что такое
искусство брюллова, иадо
прежде всего знатЬ его
время.
КоиеиЪ Х У І П - г о и иа-
чало Х І Х - г о столЪтія озиа-
меновалисЬ новымЪ воз-
рожденіемЪ классицизма
вЪ искусствЪ. (І)ранцуз-
ская революиія іютребо-
вала отЬ искусства служе-
нія патріотизму; по рес-
публиканскимЪ воззрЬні-
^ ямЪ, живописЬ должна воз-
Л. Мовъ. ^ ,
Рисунокъ. буждатЬ гражданскія до-
 Л. Мовъ-
Жатва.

блести. ВЪ своей рЪчи 1791 года ДавидЪ говорилЪ: ,,Искусство не тЪмЪ дости-
гаетЪ цЪли, что ласкаетЪ взоры; примЪры гражданской доблести и героизма,
представленные народу вЪ картинахЪ, должны наэлектризоватЬ его и возбудитЬ
вЪ немЪ горячее желаніе славы и готовностЬ на всякія жертвы ради полЬзы оте-
чества". Впервые послЪ Пуссэна и Лебрена классическія традиціи эпохи .Воз-
рожденія нашли вЪ лицЪ Давида своего пламеннаго приверженца. ДавидЪ глав-
нымЪ образомЪ былЪ преданЪ не античному искусству, а идеямЪ обЪ отечествЪ,
обязанностяхЪ, свободЪ и прогрессЪ. Слова: антики и демократія были для
него синонимами. ОнЪ дЪлается римляниномЪ и поклоняется кулЬту барелЬефа.
Его картины: „СмертЬ Сократа", „Ликторы, приносящіе бруту тЪла его сыно-
вей", „Клятва ГораціевЪ", „Сабинянки", „ЛеонидЪ при Ѳермопилах.Ъ", •— главныя
произведенія этой „римской манеры", отличающіяся тЪмЪ грубымЪ, сухимЪ ис-
полненіемЪ, которое выработано не на природЪ, а втиснуто вЪ формулы безжиз-
неннаго, окаменЪлаго идеала красоты, выведеннаго изЪ античныхЪ барелЬефовЪ.
Германія вступила на тотЪ-же путЬ классицизма. ЗдЪсЬ были другія, науч-
ныя, причины. СилЬное чувство природы и реализмЪ всегда были характеристи-
ческимЪ признакомЪ нЪмецкаго искусства во времена его процвЪтанія. ДюрерЪ,
ГолЬбейнЪ, великіе нЪмецкіе скулЬпторы XIII, Х У и Х У І вв. были реалисты.
Но вЪ Х У І І І вЪкЪ дЪло измЬняется. СЪ 1 7 5 4 года начинается научная дЪятелЬ-
ностЬ ВинкелЬмана, которыіі былЬ творцомЪ исторіи древняго искусства. КакЪ
ЭСтетикЪ, ВинкелЬманЪ БсецЪло стоитЪ на почвЪ теоріп, созданной вЪ эпоху
Возрожденія и принятой болонскими мастерами, ПуссэномЪ и ВанЪ-дерЪ-Вер(|)омЪ.
ВинкелЬманЪ горячо училЪ: „ОдинЪ толЬко путЬ и естЬ вЬ искусствЪ для того,
кто хочетЪ статЬ великимЪ; путЬ этотЪ—подражаніе древнимЪ'''. Возбужденный
красотою формЪ вЪ произведеніяхЪ древности, ВинкелЬманЪ полагалЬ, что высо-
чаіішею аЪлЬю искусства
» г \ можетЪ бытЬ толЬко про-
изізеденіе идеалЬной, пре-
восходящей дЪйствителЬ-
ностЬ, природы. „Подра-
жаніе прекрасному вЬ при-
родЪ, — говорилЪ онЬ, —
выражается собираиіемЬ
различныхЪ наблюденій вЪ
одно цЪлое... ЭтотЬ путЬ
представляетЪ стремленіе
кЬ прекрасному вообіме и
кЪ его идеалЬпымЪ обра-
замЬ; ему-то и слЪдовали
греки. ВЬ природЪ часто
встрЪчаются поврежденія,
и нЪтЬ такого прекрасиаго
тЪла, которое было б ы
безЪ изЬяна, ибо всеіда
найдутся части болЪе пре-
красныя вЪ какомЪ-нибудЬ
другомЬ тЪлЪ. Умнілй и
опытный художникЬ по-
ступаетЬ здЬсЬ, какЪ тру-
долюбивый садовникЪ: онЬ
прививаетЪ дереву вЪтви
лучшаго качества. Пчела
дЪлаетЪ медЬ изЪ сока мно-
гихЪ цвЪтовЬ. РІдея пре-
А. Мовъ. краснаго у гречесьихЪ ху-
Этюдъ.
дожниковЪ не ограничива-

ласЬ однимЪ прекраснымЪ предметомЪ, какЪ это бываетЪ у всЪхЪ поэтовЪ ста-
рыхЪ и новыхЪ и у современныхЪ художниковЪ. Греки стремятся соединитЬ
прекрасныя чйсти нЪсколЬкихЪ тЪлЪ и умЪютЪ очиститЬ ихЪ отЪ личныхЬ
свойствЪ каждаго, отвращающихЪ нашЪ умЪ отЪ истинно-прекраснаго" *).

*) Нѣтъ ничего неосновательнѣе разсужденій Вкнкельмана, полагавшаго, что грѳческіе художникіі

не удовлетворялись индивпдуальной красотой, а хотѣли красоты отвлечеііпой, обобщепной, „идеальной"
 /. ІТзраэльсъ- •
Въ хліову (собств. П. Д. Боткща, въ Москвѣ).

Ученіе ВинкелЬмана пускаетЪ глубокіе корнп. ЛессингЪ послЪ „Минны"

дЪлается авторомЪ „Лаокоона"; Гете, творецЪ „Вертера" и „Геца", становится
поэтомЪ „Ифигеніи"; ШиллерЪ послЪ „РазбойниковЪ" воспЪваетЪ боговЪ Греціи.
ПодЪ вліяніемЪ этого направленія нЪмецкое искусство также обратилосЬ кЪ клас-
сицизму. ВыступаютЪ классикп-живописцы: АнтонЪ РафаэлЬ МенгсЪ, Анжелика
КауфманЪ, КарстенсЪ и Генёлли. ТакЪ какЪ эти художники вдохновлялисЬ бЪ-
лыми мраморными статуями, то главнымЪ они признаютЪ рисунокЪ, краски же
считаютЬ дЪломЪ излишнимЪ, полагая, что и безЪ нихЪ ^южно обоіітисЬ.
Единственная областЬ, вЪ которой вращается живописЬ во франціи и вЪ
Германіи, это —античная исторія и поэзія. ВсЪ тЪ роды искусства, которые не
были извЪстны древнимЪ, изгоняются; напр., исключается изображеніе современ-
ной жизни, такЪ какЪ, по воззрЪніямЪ классиковЪ, оно граничитЪ сіэ безобра-
ЗІемЪ.
ДревностЬ пронпкаетЪ во всЪ области художественнаго творчества. ПримЪ-
рами классическоіі архитектуры являются вЪ ПарижЪ церковЬ Масіеіеіпе и
огромная А г с сіе Гёіоііе. По образцу античныхЪ Пропилей, сооружаются вЪ бер-

Раскопки и открытія послѣднихъ десятнлѣтій научаютъ насъ, что античное искусстію испытало много
перемѣнъ, что вовсе не идеальная красотаи спокойная валшость были всегда высочайшимъ егоидеаломъ,
но что оно съ такимъ-же рвеніемъ стремилось къ драматической живости, къ выражѳнію душевной жизии
и къ простой правдѣ природы, бѳзъ паѳоса и важности, какъ и соврѳменноѳ искусство.
линЪ бранденбургскія ворота, а вЪ ВЪнЪ городскія ворота. ВЪ пластикЪ послЪ-
дователями класспцизма являются венеціанецЪ Антоніо Канова и датчанинЪ
АлЬбертЪ ТорвалЬдсенЪ.
Наполеоновскія воііны превратили Европу вЪ болІ)шой военныГі лагерЬ. З т о
создаетЪ баталЬную живописЬ болЬшого стпля, которая люгла ПІМЪТЬ нЪкоторую
связЬ сЪ классическими воззрЪніями эпохи благодаря тому, что изЪ солдатЪ
можно было дЪлатЬ воиновЪ, а изЪ воиновЪ—героевЪ. ЖпрарЪ, Жиродэ и даже
Гро старалисіз рпсоватЬ живыхЪ солдатЪ такЪ, чтобы они какЬ можно болЪе
походпли на античныя мраморныя статуи.
ВмЪстЪ сЪ тЪмЪ, нЪкоторые художники, какЪ, напримЪрЪ, ЛеополЬдЪ РоберЪ,
начинаютЪ рисоватЬ сцены изЪ италЬянскоіі народной жизии. З т и италЬянцы
были потомками тЪхЪ людеГі, которыхЪ нЪкогда изображалй древніе скулЬпторы.
ЛеополЬдЪ РоберЪ разсматриваетЪ новЪйшихЪ италЬянцевЪ сквозЬ очки антич-
ныхЪ статуіі и выводитЪ на сцену Италію, которая никогда вЪ дЪйствителЬности
не существовала.
ТЪми-же мыслями руководятся пеГізажисты. Они должиы такЪ рисоватЬ
природу, „какЪ она могла бы бытЬ" и какЪ ее представляетЪ себЪ воображ'еніе
геніалЬнаго человЪка, которыіі много видЪлЪ, много сравнивалЪ и міюго раз-

I. Израолксъ.
Швси въ Голландіи (Третьяк. галл. въ Москвѣ).
 I. Израэльсъ.
У постели умиращщаго.

мышлялЪ. НалЪво и направо болЬшія деревЬя или скалы, какЪ театралЬныя

кулисы, вЪ срединЪ миѳологическая сцена на плоской или слегка волнистой
почвЪ, позади классическая архитектура и далекііі видЪ на красивыя горныя
линіи,—вотЪ рецептЪ, по которому изготовлялисЬ идеалЬные пейзажи. Миѳоло-
гическая сцена была главною вещью, ради котороѵі пеіізажЪ дЪлался понят-
нымЪ для зрителя. Таковы пеГізажи Коха, Преллера н Роттмана. ВпрочемЪ,
когда они создавали свои послЪднія произведенія, классицизмЪ уже приходилЪ
кЪ концу,
ВЪ Германіи выступаютЪ назарейцы, составляется кружокЪ весЬма дарови-
тыхЪ художниковЪ: Овербека, Корнеліуса, Шнорра и ф ю р и х а , которые берутЪ
себЪ за образецЪ — не античное, но древнеиталЬянское искусство, а исходной для
себя точкоіі—нЪмецкое чувство и христіанскую вЪру. И х Ъ стремленія были
опозиціеіі противЪ искусства Х У І І І вЪка. Назарейцы рЪшили сразу забытЬ всю
утонченную технику живописцевЪ рококо, начатЬ совершенно вновЬ, нЪкото-
рымЪ образомЪ создатЬ изЪ ничего новое искусство, копируя природу возможно
просто и точно. Обращеніе ихЪ кЪ италЬянскому кватроченто обЪясняется
именно ихЪ натуралистическими стремленіями; они ѵшстинктивно чувствовали,
что живописЬ кватроченто — это тотЪ свЪжій источникЪ, вЪ которомЪ можетЪ
омытЬся искусство Х У І І І вЪка. Однако, направленіе назареГіской школы продол-
жалосЬ недолго, одушевленіе вскорЪ затихло.

8
 Во франиіи наступаетЪ царствованіе Карла X , время клернкалЬноіі реакціи.
ВЪ Германіи также, иепосредственно послЪ воині)] за освобожденіе, наступаютЪ
дни самоіі мрачной реакціи, когда правителЬство видитЪ пропски демагоговЪ во
всЪхЪ патріотическихЪ движеніяхЪ. Во франціи и вЪ Германіи созрЪваетЪ
романтнзмЪ. Образы и формы прошедшаго кажутся безконечно увлекателі)-
нЪе и поэтичнЪе, чЪмЪ безцвЪтное, сЪрое настоящее. Старыя император-

I. Израэльсъ.
Дѣвушки.

скія времена воскресли вЪ сказочномЪ блескЪ. Романтическое движеніе обнару-

жилосЬ прежде всего вЪ поэзі", а затЪмЪ не замедлило отразитЬся и вЪ ис-
кусствЪ. ЛюдвигЪ ТикЪ, КлеменсЪ брентано и у л а н д Ь — вотЪ представители
романтизма вЪ литературЪ. ВЪ живоииси выступаютЪ старые дюсселЬдор(|)цы,
а впослЪдствіи РетелЬ, Штеіінле и МорицЬ ШвиндЪ. ВЪ Дюссел1)дор(|)Ъ,
какЪ вЪ умбріи, процвЪтала сантименталЬно-лирическая живописЬ, героями
котороіі были: мадонны, ветхозавЪтныя лица, рыпари и разбоііники, цыгане и
монахи, нимфы и монахини. ВЪ пеіізажахЪ Лессинга, на мЪстО классически-
героическихЪ италЬянскихЪ ландшафтовЪ, выступила фантастическая картина
средневЪковоіі Германіи сЪ готическими замками, развалинами и монастырями.
Совершенно другой характерЪ романтизмЪ получаетЪ во франціи. ЗдЪсЬ
 I. ІІзраэльсъ.
Мать\ съ реденкомъ.

онЪ становится бурно-патетическимЪ. ВикторЪ Г ю г о создаетЪ свои драмы, дышащія

страстЬю. Этому соотвЬтствуетЪ и характерЪ живописи. Патетическое выраженіе
энергіи и движенія, страстЬ, эффекты освЪщенія, роскошЬ отдЪлки, странностЬ
сюжетовЪ,—вотЪ что характеризуетЪ Делякруа, какЪ и всЪхЪ художниковЪ
французскоіі романтическоГі школы. Делякруа изображаетЪ страстЬ повсюду—
вЪ образахЪ дикихЪ животныхЪ, бурнаго моря или сражающихся воиновЪ; онЪ
ищетЪ ее у Шекспира^ баіірона, ВалЬтерЪ-Скотта и Гете, вЪ природЪ и вЪ
библіи.
ВЪ это время завоеваніе Алжира открываетЪ передЪ европеііцами новое
царство—разноцвЬтныіі варварскііі „востокЪ". Словно сказка изЪ тысячи и одноіі
ночи, дЪііствовалЪ на зрителя видЪ всЪхЪ этихЪ мечетей и минаретовЬ, всЬхЪ
ЭтихЪ людеіі вЪ великолЬпныхЪ разноцвЪтныхЪ одеждахЪ, этихЪ черныхЪ
неволЬниковЪ и дорогихЪ арабскихЪ лошадей. Романтики нашли здЬсЬ не толЬко
природу, сверкающую красками, но и людеіі, отличающихся тоіі красотоіі
которою обладали, по мнЪнію классиковЪ, еще толЬко италЬянскіе крестЬяне.
. Но м а л о - п о - м а л у романтическая страстностЬ стпхаетЪ. З а романтиками
поэтами слЪдуютЪ историки. ЖивописЬ открываетЪ важную задачу вЪ томЪ

10
чтобы иллюстрироватЬ всемірную псторію. Во (|)раниііі выступаетЪ ДелярошЪ,
а вЪ Германіи КаулЬбахЪ.
Археологическое теченіе, захватившее французскую, нЪмецкую, итал1)лнскую
и голландскую живописЬ, отразилосЬ и вЪ русскомЪ искусствЪ. В Ь ПетербургЪ
молодыхЬ художниковЪ пріучали сЪ подобострастіемЪ относитЬся кЪ болонцамЪ,

А, Дилль,
Лейзажъ.

кЪ Лебрену и Пуссэну и искатЬ красоту вЪ гипсовыхЪ слЪпкахЪ. За-границеіі,

куда ихЪ затЪмЪ посылали, преимущественно вЪ Италіи, они копировали тЪхЪ-
же болонцевЪ, занималисЬ рисованіемЪ сЪ антиковЪ во французскоіі академіи вЪ
РимЪ, рисовали картины, изображающія: „Прометея, дЪлающаго статую ио пове-
лЪнію Мѵшервы", „Нарцисса, любующагося вЪ водЪ фонтана", „Дидону и Энея"
и т. под. произведенія сЪ классическииЪ содержаніемЪ.

(Продолженге слѣдуетъ). Проф. Павлуцкіп.

11
 Р. де-ла- Спзеран а.

(Переводъ съ французскаго).

(Окончанге).

IV.

ГоворятЪ, что матЬ

братЬевЪ Рейбо, про-
славившихся вЪ сере-
динЪ нашего столЪтія
своеіі борЬбоіі сЪ пра-
вителЬствомЪ, по-
стоянно дрожала за
жизнЪ своихЪ сыновеіі
и говорила: ,^я толЬко
тогда и спокойна, ког-
да знаю, что они вЪ
тюрЬмЪ'^.
Когда задумываешЬ-
ся иадЪ тЪмЪ, что по-
буждаетЪ нашихЪ лю-
бителей древностей за-
пиратЬ вЪ музеи вещ,и,
которымЪ слЪдовало-
бы находитЬся совсЪмЪ
вЪ другомЪ мЪстіз, не-
волЬно приходишЬ кЪ
заключенію, что ихЪ
мучаетЪ та-же забота,
что мучила матЬ Реіі-
бо, и что ея слова мог-^
ли-бы бытЪ ихЪ де-
визомЪ. ЛишЪ толЬко
какія-иибудЬ прекрас-
ныя произведенія прі-
Дж. Александръ.
Портретъ. общаются кЪ жизни,
 Ж. Раффаэлли.
Рабочіе.

лишЬ толЬко ихЪ извлекаютЪ на свЪтЪ болай, какЬ пресса начинаетЪ оглашатЬ
воздухЪ негодующ,ими воплями. ' -• , : •;/ ' , г,;
Одни жалуются на то, что двЪ мраморныя группы, очевидно, пройзведенія
Таз8аегІі'а или Сгиуаг(і'а, сдЪланныя изЪ рыхлагр и тепері) уже выв']')тривиіагося
мрамора, стоятЪ передЪ входомЪ вЪ Елисеііскііі двореиЪ; оии требуютЪ, чтобы
ихЪ убрали изЪ сада и помЪстили — куда-же? — конечно, вЪ музей...
Другіе сЪтуютЪ, что затканные золотомЪ гобелены, рисованиые Аи(1гап'омЪ,
обращены вЪ портЬеры, и увЪряютЪ, что они трутся другЬ о друга, рвутсл и
скоро окончателЬно гюгибнутЪ. Куда же ихЪ слЪдуетЪ іюміктитЬ? РазумІ)ется,
вЪ ДІузеіі ГобеленовЪ, гдЪ вы, слЪдуя указаніямЪ бедекера, можете о6озр])ватЬ
ихЪ „по средамЪ и субботамЪ отЪ часу до трехЪ".
НашлисЬ и такіе цЪнители которые, узнавЪ, что знаменитый„ХристрсЪ на
крестЪ" Іордэнса находится еще вЪ соборЪ вЪ бордо, не могли потеріі]')т]), чтобы
изображеніе Христа оставалосі) вЪ церкви. Они ііожелали убратЬ его вЪ должиое
мЪсто — вЬ музеіі. Жалуются, наконецЪ, и на то, что нЪкоторые изЪ рЪдкцхЪ зкзем-
йляровЪ гобеленовЪ отосланы вЪ разныя мЪста Европы для украшенія залЪ нашихЪ
посолЬствЪ. Спрашивается — гдЪ-же имЪ слЪдовало-бы быті)?.. понятно, вЪ музеяхЪ.

13
0, Свтпославскій.
Постоялый дворъ въ Москвѣ (Третьяк. галл. въ Москвп).

Этп требованія — признаки гл убочаіішаго художественнаго заблужденія, такЪ

какЪ единственныіі способЪ датЬ возможностЬ наслаждатЬся гобеленами — это
оставитЬ ихЪ вЪ залахЪ нашихЪ посолЬствЪ. Но тогда эта возможностЬ будетЪ
предоставлена толЬко нЪкоторымЪ изЪ насЪ, скажутЪ намЪ... ТолЬко
нЪкоторымЪ... Но вЪ музеЪ развЪ кто-нибудЪ станетЪ любоватЬся коврами и
ЗанавЪсями? Никто! Художествённыя достоинства предметовЪ обстановки ком-
натЪ не бросаются такЪ скорб вЪ глаза, какЪ красоты какоіі-нибудЬ картины пли
статуи. Если пеіізажЪ не производитЪ сразу такого силЬнаго впечатлЪнія, какЪ
жанровая картина, то и блЪдныя краски и неясныя линіи декоративной живо-
писи требуютЪ долгихЪ часовЪ для полнаго наслажденія ею. Надо долго про-
стоятЬ передЪ какимЪ-нибудЬ кувшиномЪ или столикомЪ, чтобы оцЪнитЬ кра-
соту ихЪ линій. Нужно жѵітЬ среди красивыхЪ вещеіі, чтобы србднитЬся сЪ
ними. З т о характернбе своііство декоративнаго искусства. Оно мало-по-малу
овладЪваетЪ зрителемЪ, и чтобы пониманіе его вошло вЪ плотЬ и кровЬ, нужно
сжитЬся сЪ нимЪ, подобно тому, какЪ мы сживаемся сЪ обстановкоіі нашеіі ком-
наты, а не ходитЬ изрЪдка лишЬ вЪ музеи, чтобы спЪшно и мелЬкомЪ смотрЪтЬ
на его образцы.
Но вЪдЬ помЪщеніе вЪ музеіі — это единственныіі способЪ сохранитЬ худо-
жественныя произведенія, скажутЪ намЪ. Д а , сохранитЬ, но какимЪ образомЪ?
живыми или мертвыми? исполняющими свое назначеніе или безполезныли'1? ВЪ

1 4
А. Васнецоіуо.
Изб!)шка на кцрьихъ ножкахъ (собств. Н. К. фонъ-Меккъ, въ Москвѣ).
Рі)сск. отд. на выставкѣ въ Паргіжѣ.
ЭтомЪ весЬ вопросЪ. Мумія сохраняется лучше, чЪмЪ человЪкЪ. Золотая монета,
запертая вЪ сундукЪ нли зарытая вЪ землю, сохраняется долЬше, чЪмЪ монета,
ходящая по рукамЪ; но зато эта послЪдняя двпгаетЪ промышленностЬ п тор-
говлю, облегчаетЪ нужды. Не можетЪ бытЪ никакого сомнЪнія вЪ томЪ, что
чЪмЪ менЪе художественное произведеніе будетЪ подвергатЪся дЪііствію солнца,
пыли, вЪтра, воздуха, тЪмЪ долЪе оно сохранится. Но оно будетЪ сущ,ествоватЬ,
не выполняя своего назначенія. Назначеніе его — житЬ нашеіі жизнЪю и уме-
ретЬ, если понадобится, нашеіі смертЬю. ТолЬко вЪ такомЪ случаЪ оно будетЪ
поучителЬно, можетЪ плЪнятЬ наши взоры, скрашиватЬ нашу жизнЬ. ВЪ про-
тивномЪ случаЪ оно будетЪ толЬко влачитЬ жалкое существованіе.
Сторонники музея похожи на тЪхЪ людей, которые собираютЪ сЪ поля с1>
мена, разбросанныя сЪятелемЪ,
спЪша убратЬ ихЪ вЪ сараи,
. І чтобы они не сгнили. ДЪіістви-
- •^шт телЪно, они предупредятЪ гніе-
1^^^^^ . ^ІІІІІІІІІІІІІІІІ^ІІ^ ](^іе, но вмЪстЪ сЪ тЪмЪ помЪ-
шаютЪ и произрастанію, по-
мЪшаютЪ жатвЪ, избавятЪ с'Ь-
мена отЪ смерти и вЪ то-же
время лишатЪ пхЪ жизни. Еслн
всЪ зададутся подобными зада-
чами, то жизнЬ задержится вЪ
своемЪ течеиіи.
Если когда-нибудЬ придетЪ
время, что городЪ АвинЬонЪ
соберетЪ достаточное количе-
ство милліоновЪ, чтобы изгнатЬ
солдатЬ изЪ своего знамени-
таго замка и замЪнитЬ ихЪ му-
зеііными сторожами, о чемЪ уже
давно мечтаютЪ, то Папскііі
дворецЪ сдЪлается мрачнымЪ и
безмолвнымЪ. Тысячи предме-
товЪ, собранныхЪ тамЪ, ничего
не будутЪ говоритЬ взорамЪ
грядущихЪпоколЪнііі...ОсмотрЪ
этого музея христіанскихЪ древ-
ностей будетЪ лишЬ осмотромЪ
„рЪдкостей", такЪ как7э пред-
меты извЪстнаго кулЬта сами
по себЪ ничего не значатЪ,
II. Левитанъ.
Озеро. Они имЪютЪ значеніе лишЬ вЪ
Русск. отд^на выставкѣ въ Парижгъ. связи сЪ другими предліетами,

16
 И. Левитанъ.
Лунная ночь.
Русск. отд. на выставюъ въ Парижгъ.

дополняющими ихЪ. Они существуютЪ толЬко для извЪстніяхЪ, опредЪленныхЪ

цЪлей: ихЪ надо показыватіі народу, носитЬ вЪ религіозныхЪ процессіяхЪ, об-
лачатЪся вЪ нихіз, хранитЬ вЪ нихЪ другіе предметы; они должны являтЬся всегда
вЪ извЪстной обстановкЪ или при яркомЪ блескЪ солниа, или при обманчивомЪ
свЪтЪ разноцвЪтныхЪ церковныхЪ стеколЪ, или, накоиецЪ, при тихомЪ мерца-
ніп свЪчей вЪ голубыхЪ облакахЪ ѳиміама, при величественныхЬ звукахЪ ор-
гана, исполняющаго что-нибудЬ вродЪ марша короля Рене... А тамЪ, вЬ музеЪ,
что вы увидите.^ — Пустыя каѳедры, запрестолі^ныіі образЪ безЪ алтаря, лампады
безЪ огня, удюлкнувшіе колоколЬчики, ризы, вЪ которыя никто не облачается,
раки безЪ мощеіі, — дары какЪ-бы слишкомЪ прекрасные для бога, которому

17
 они предназнача-
лисЬ, и болЪе под-
ходящ,іе кЪ эхому
современному
кулЬту муници-
палЪнаго „эсте-
тизма", печалЬны-
ми жрецами кото-
раго являются сто-
рожа вЪ треугол-
кахЪ. Что выигра-
етЪ Папскііі дво-
рецЪ отЪ этого
преобразованія.''
З т о была казарма,
Ш. Давыдова.
теперЪ это будетЪ Крыгака деревяннаго ларца.
темница.
Даже еще нЪчто худшее: это будетЪ апологія разрушенія и „украшенііі" со-
временныхЪ городовЪ. На этотЪ музеіі будутЪ ссылатЬся разрушители при каж-
домЪ ихЪ новомЪ покушеніи. Д а оно уже такЪ и естЬ. СтоитЪ толЬко прислу-
шатЬся кЬ голосамЪ, раздающимся вЪ оффиціалЬныхЪ с(()ерахЪ, чтобы убЪдитЬся,
что искусство сЛужитЪ вЪ наістоящее время оружіемЪ для борЬбы противЪ ис-
кусства, и что самыя наглыя
поддЪлки торжественно проти-
вопоставляются оригиналІшымЪ
красотамЪ нашихЪ старинныхЪ
городовЪ. „ В а с Ъ • безпокоятЪ
нЪкоторыя преобразованія, мо-
гущія измЪнитЬ внЪшнііі видЪ
Парижа", — говорилЪ вЪ 1897
. году министрЪ ИзящныхЪ Ис-
кусствЪ вЪ торжественнОмЪ со-
браніи (|)ранцузскихЪ художни-
ковЪ, — „ в ы видите вЪ про-
мышленноліЪ прогрессЪ вЪчна-
го противника искусства; от-
чего же не признатЬ вЪ немЪ,
что т а к ж е вполнЪ справедливо,
его вЪчиаго союзника? ЖелЪз-
нодорожные вокзалы вЪ самомЪ
сердціі) нашеіі столицы являют-
Я Давыдова ' вашихЪ глазахЪ саліымЪ;

Крыіика деревяннаго ларца. пагубнымЪ ИзЪ ВсЪхЪ преобра-

18;
зованій. Но развЬ вы думаете, что'всЬ измЬиенія во внЬшнемЪ видЬ Парижа,
совершавшіяся вЪ теченіе вЬковЪ, не возбуждали вЪ нашихЪ отцахЪ такого-же
безпокоГіства и, можетЪ бытЬ, такихЪ-же протестовЪ... ВЪ нашихЪ ушахЪ еще
ЗвучатЪ отголоски того взрыва негодованія, которыіі поднялся противЪ извЪст-
наго барона, имя котораго тЬсно связано сЪ топографическоіі революціеіі вЬ
ПарижЬ. РазвЬ искусство
такЪ уже много пострадало
отЪ этого переворота? РазвЬ
оно не имЬетЪ своихЬ
представителей вЪ каждомЪ
новомЪ кварталЬ, начинал
сЪ музея Карнавалэ и кон-
чая музеемЪ Галліера? Р а з -
вЬ не воздвигнуто цЪлой
массы статуіі на площа-
дяхЬ и на широкихЬ булі)-
варахЪ, оставшихся намЪ
вЪ наслЪдство отЪ преоб-
разованііі Гаусмана?"
ИтакЬ, согласно этому
положенію, самому нелЪ-
пому, какое толЬко можно
себЬ представитЬ вЪ эсте-
тичёскомЬ сміяслі), худо-
жественноіі стороиТ) про-
тивопоставляется не гигіе-
на, или комфортЪ, или дЬ-
ловитостЬ Парижа... а та
же художествениая его сто-
рона. Преобразованія со-
вершаются не во имя полЬ-
зы, а во имя красоты...
Ссылаются не на дорого-
визну и нужды современ-
ноіі жизни, а на воздвигну-
В. Д. Поліоиовъ.
Шпафъ. тые памятники, стоивине
громадныхЪ суммЪ, и со-
вершенно ненужные, тЬмЪ болЪе, что наставленные по улицамЪ вЬ такомЪ болЬ-
шомЪ количествЬ онп не толЬко не служатЪ украшеніемЪ города, но, вЪ болЬ-
шинствЬ случасвЬ, непріятно поражаютЪ глазЪ. ТакимЪ образомЬ, на осноианіи
одного изЪ салилхЪ смЬлыхЪ и нелогичныхЪ положеній, статуи Шексиира,
Ш а п п а или Долэ, которыя возбуждаютЪ общее порицаніе, и постановка кото-
рыхЪ ничЪмЬ неоправдывается, по страніюму стеченію обстоятелЬствЪ, слу-

1У
жатЪ украшеніемЪ однообразнымЪ улицамЪ квартала Гаусмана и С. Жерменскаю
булЬвара...
Современное теченіе жизни не нуждается вЪ оправданіи, но дурное нанрав-
леніе современнаго искусства не можетЪ бытЬ ничЪмЪ оправдано. Конечно, нелЬзя
требоватЬ, чтобы прогрессЪ приносился вЪ жертву искусству, но нужно составитЬ
себ^Ъ болЪе правилЬное представленіе обЪ искусствЪ и кЪ неизбЪжнымЪ разру-
шеніямЪ не присоединятЪ наАіЪрен-
ныя искаженія. Не всегда можно
сохрінитЬ старую художественную
внЪшностЬ жизни, но не слЪдуетЪ
изгонятЪ ея уцЪлЪвшіе остатки сЪ
жизненноіі арены и заточатЬ вЪ хо-
лодныя, мрачныя темницы, гдЪ она
не выполняетЪ своего назначенія.
• Мы далеки отЪ ліысли затруд-

В. Д. Полгъновъ.
Шкафъ и стулъ.

201
нятЬ естественный ходЪ прогресса безполезными нареканіями илп отиосѵітЬся
сЪ презрЪніемЪ кЪ его благодЪяніямЪ. Современная жизнЬ имЪетЪ свои прелести,
которыхЪ нелЬзя отнятЪ отЪ нея. Царство желЪза и дыма красиорЪчиво гово-
ритЪ само за себя.

Старинный окладъ образа.

ПоведемЪ народныя массы по ново-проложеннымЪ улипамЪ нашихЪ горо-

довЪ, разрушимЪ, на пути человЪческаго потока, если нужно, всЪ художествен'-
ныя и старинныя зданія, украшавшія города. Д а будетЪ такЪ, будемЪ варварами
открыто — вЪ этомЪ естЬ своя доля величія. Но не будемЪ ссылатЬся приэтомЪ
на интересы искусства: они священны. будемЪ имЪтЬ настолЪко мужества, чтобы

21
признатЬся, что мы заботимся о богатствЪ города, а не о его красотЬ. Поража.і
искусство вЪ самое сердце, лишая его самаго святого его назначенія бытЬ укра-
шеніемЪ нашей жизни, не будемЪ говоритЬ, что мы его спасаемЪ. Не будемТі
требоватЬ отЪ напіи субсидій во имя искусства, субсидііі, которыя ведутЪ толЬко
кЪ полному упадку искусства. Поступая какЪ вандалы, не будемЪ разсуждаті)
какЪ византійцы.
И если найдется вЪ какомЪ-нибудЬ уголкЪ земного шара такоіі городЪ, ко-
торыіі еще не заточилЪ всего своего искусства вЪ темницы, а сохранилЪ кое-

Старинная деревянная утварь.

Истор. Музей въ Москвѣ.

какіе слЪды его на улицахЪ, то пустЬ граждане этого города, стоя на порогі
своихЪ жилищЪ, или засЪдая вЪ своихЪ собраніяхЪ, серЪезно подумаютЪ, преждг
чЪмЪ произнести окончателЬныіі приговорЪ! П у с т Ь они подумаютЪ не толЬко о
тЪхЪ людяхЪ, которые живутЪ вЪ ихЪ городЪ вЪ настоящее время, но и о тВхІ).
что жили вЪ немЪ ранЬіііе, равно какЪ п о тЪхЪ, кому они оставятЪ его вЪ на-
слЪдство. РазвЪ соборЪ вЪ АѵгапсЬез болЪе прииадлежалЪ тЪмЪ людямЪ, кото-
рые его разрушили, нежели намЪ, печалЬно бродящ,имЪ теперЪ по его развалп
намЪ? Прежде чЪмЪ разрушатЪ, вспомнимЪ о тЪхЪ, которіле созидали. Но, глав-

22
 Старгтная деревянная г/тварь.
Истор. Мг)зей въ Москвгъ.

ное, передЪ тЪмЪ какЪ строитЬ,

подуйіаемЪ о грядущихЪ иоко-
лЪніяхЪ и не будемЪ торопитЬ-
іся лерекраиватЬ вЪковые города
Іпо мЪркЪ, изобрЪтенноіі наши-
ми шаткими вкусамгі. Что мы
ЗнаемЪ о душевныхЪ настрое-
ніяхЪ нашихЪ потомковЪ, обЪ
ихЪ вкусахЪ, желаніяхЪ и меч-
тахЪ? Мы хотимЪ увеличитЬ
притокЪ человЪческихЪ массЪ
кЪ центрамЪ нашихЪ городовЪ...
А кто увЪритЪ насЪ, что эти
массы, вЪ одинЪ прекрасныіі
денЬ, не покинутЪ наши цен-
тры, какЪ покидаютЪ теперЬ
села и деревни? Кто можетЪ по-
ручитЪся, что во флоренціи,
равно какЪ и вЪ ПарижЪ, уже
и теперЬ не начался ОТЛІИІЪ на-
селенія кЪ окраинамЪ города.
МожетЪ бытЬ, недалеко то вре-
мя, когда опустЪлые центры
нашихЪ городовЪ обратятсл,
если мы спасемЪ ихЪ старую
архитектуру, вЪ пріюты искус^
ства, оазисы мира и свЪтлыхЪ
Наличникъ окна изъ дерева.
идеаловЪ. Не будемЪ думатЬ,
Истор. Музей въ Москвѣ.

23]
что единственно-возможнымЪ типомЪ современнаго города должна бытЪ шахмаі-
ная доска или колесо телЪги. Если „вЪ домЪ Отца Небеснаго обителей много'',
то и на этомЪ свЪтЪ должно бытЪ нЬсколЪко различныхЪ типовЪ болЬшихІі
городовЪ. Не будемЪ считатЪ медленный ростЪ города признакомЪ его упадка,
Всегда найдется много такихЪ городовЪ, которые быстро расширяются. Иногда
даже полезно задержатЬ ходЪ.
Никогда еще не ощущалосЬ такой насущной потребности вЪ подобнаго рода
пріютахЪ прекраснаго. „Вся жгдзненная энергія сосредоточивается вЪ наши дни
вЪ центрахЪ болЬшихЪ городовЪ; зеленыя поля пустЪютЪ, и все увеличивакь
щаяся толпа тЪснитЪ насЪ кЪ воротаімЪ города. Древняя архитектура одна віі
состояніи достойнымЪ образомЪ вознаградитЬ насЪ за утрату полеіі и лЪсовІ)
Не уничтожаііте-же ее, не приносите ее вЪ жертву прямолинеііному скверѵ,
аллеЪ, обсаженноіі стрижеными деревЪями, прямоіі улицЪ, гранитноіі набереи;-
ноіі. Не они создаютЪ городу славное имя! Даііте ихЪ толпЪ, но помните, что
вЪ стЪнахЪ обновленнаго города всегда найдется человЪкЪ, мечтающііі обЪ
иноіі средЪ, обЪ иноіі обстановкЪ, внЪ стЪнЪ города."
ТакЪ говорилЪ РёскинЪ 5 0 лЪтЪ тому назадЪ. ОпасностЬ, угрожавшая вЪ то
время искусству, теперЬ увеличиласЪ, потойіу что она лицемЪрно прячется за
принципЪ сохраненія искусства вЪ музеяхЪ. Не дадимЪ этому софизму возмож-
ности получитЪ болЪе широкое распространеніе. ЛюбитЬ искусство не значмтѴ
хранитЬ его вЪ музеяхЪ — это значитЪ не изгонятЬ его изЪ жизни.

24
что

ЛАПР^

вмѣсті

лис» леі^
I ХНТРИЛ2І

полет
^На. ік^ 8^:^.- И^-.- В^-і^^ Ин^ ІН^- р^а-: І-вз^ Яа^.^ й^.я |і-в> в^и-.» а^- Г^и-: Я-а^ 8^^--- й Я ІИ^ Н й Й й Йу^-і;

I І І Т Е Г Й . Т У Г Н І . Т О Т Д

о О

Ши
Мережковскаго.

(Продолженге).

ВТОРАЯ ГЛАВА.

Л. ТОЛСТОЙ И ДОСТОЕВСКІН, К А К Ъ ХУДОЛ^НИКИ.

I,

У к н я г и н и Болконской, жены к н я з я Ан- „ласковыми глазами у к а з ы в а я па ея гкивотъ":

дрея,—какъ мы узнаемъ н а первыхъ страпи- „Навѣрпое?" — Лицо кпягипи пимѣпилось.
ц а х ъ „Войны и Мира", — „хорошопькая, съ Она вздохпула.—Да, павѣрпое,—сказала оші.
ч у т ь ч е р н ѣ в ш и м и с я усикамп, верхняя губка — А х ъ ! Это очень страшно"... И губка малонь-
была коротка по зубамъ, но т ѣ м ъ милѣе она кой к н я г и н и опустшіась. На протяжепіи по-
открывалась и т ѣ м ъ еще милѣе в ы т я г и в а - лутораста страпицъ мы в и д ѣ л и уже четыре
л а с ь ипогда и опускалась на нижиюю". Чс- раза эту верхпюю губку с ъ различпьтми вы-
резъ двадцать г л а в ъ губка эта появляется ражепіями. Черозъ д в ѣ с т и страпиц'], опять:
снова. Отъ н а ч а л а романа прошло нѣсколько „разговоріз ш е л ъ общій и оживленпыіі, бла-
мѣсяцевъ; „беременная маленькая княгиня годаря голоску и губкѣ с ъ усиками, подпп-
потолстѣла за это время, но г л а з а и корот- мавшейся надъ бѣлыми зубамп маленько/1
кая губка с ъ усиками и улыбкой поднималпсь княгипи". В о второй ч а с т и романа опа уми-
такъ-же весело и мило". И ч е р е з ъ д в ѣ стра- раетъ отъ родовъ. Кпязь Апдроіі „вошелъ
ницы: „ к н я г и н я говорила безъ умолку; корот- в ъ компату жспы; опа мертпая лежала въ
кая верхняя губка с ъ усиками то и дѣло на томъ-же положепіи, в ъ которомъ онъ в и д ѣ л ъ
мгновеніе слетала в н и з ъ , притрогивалась, г д ѣ ее пять минутъ тому наэадъ, и то-же выра-
нужно было, к ъ румяной ппжней губкѣ, и женіе, песмотря па остановивпііеся г л а з а и
в н о в ь открывалась блестѣвшая зубами и г л а - на блѣдпость щекъ, было па этомъ прелест-
зами улыбка". К н я г и н я сообш,аетъ своей зо- номъ дѣтскомъ л и ч п к ѣ , с ъ губкой, покрытой
ловкѣ, сестрѣ князя Андрея, княжнѣ Марьѣ черпыми волосикамп: „я в а с ъ в с ѣ х ъ люблю
Болконской, объ о т ъ ѣ з д ѣ мужа на войпу. и никому дурного ие д ѣ л а л а , и чтб вы со
Княжна Марья обращается къ невѣсткѣ, мноП с д ѣ л а л и ? " Это происходптъ въ 1805

к^т^ ^вз? ^ ѵ . й^^-.аУА°. В^і-і>гѵ: ^ а ь й з д В-'»- 8ль" 8 К-лІИа^І

1
 і Инк В^л. І к ^ І^ш. І ^ - ІИШ ІМ^ і^. І И ^ и^'.'- Ц-а^ ё^^; I В^^і. 5^^^ І^^^^^Ь-л^^ріі-

году. „ВоПна;;разгоралась и т с а т р ъ с я при- г о в о р ѣ с ъ П ь е р о м ъ о с в о и х ъ с т а р ц а х ъ и страіі-

ближался къ русскимъ граннцамъ". Среди пикахъ, 0 своихъ „Божьихъ людяхъ", опа
описапій войны авторъ не з а б ы в а е т ъ сооб- скоифузи.пась и „ п о к р а с п ѣ л а пятпами". Ме-
щ и т ь , что н а д ъ могилой м а л е и ь к о й княгини ж д у этими п о с л ѣ д н и м и д в у м я уиоминаніями
б ы л ъ п о с т а в л е н ъ мраморный п а м я т н и к ъ , изо- 0 красныхъ иятнахъ кпяжиы Марьи—ошіса-
бражавшій а и г е л а , у котораго „быланемиого іііе А у с т е р л и ц к а г о с р а ж е н і я , торгкества На-
приподнята верхняя губа, и она придавала ііолеона, т и т а н и ч е с к о й борьбы иа^эодовъ, со-
л и ц у е г о то самое в ы р а ж е н і е , которое киязь бытій, рѣшаіош,их7> с у д ь б ы міра, ио худолгникъ
А и д р е й прочелъ н а л и ц ѣ с в о е й мертвой яш- пе з а б ы в а е т ъ и до к о н ц а ие з а б у д е т ъ ліобо-
ны: „ а х ъ , з а ч ѣ м ъ в ы это со мной с д ѣ л а л и ? " пытной д л я н е г о т ѣ л е с н о й и р и м ѣ т ы . Волей
Прошли г о д ы . Наиолеоиъ совершилъ свои или неволей заставитъ онъ и и а с ъ иомнить
великія завоеваиія в ъ Е в р о и ѣ . Онт^ у ж е пе- лучистые глаза, тяягелыя ступни и красныя
реступалъ ч е р е з ъ граиицу Россіи. В ъ зати- пятпа к н я ж і ш М а р ы і . П р а в д а , этіі прпмѣты
шьи Л ы с ы х ъ Горъ сынъ іюкоЛиоіі княгиии с к о л ь н и кая^утся о и ѣ в і і ѣ и і н и м п и ііичтож
„ в ы р о с ъ , и е р е м ѣ н и л с я , р а з р у м я н и л с я , обросъ ными, иа самомъ д ѣ л ѣ с в я з а н ы с ъ очеиь глу
курчавыми, темными волосами, и самъ не бокими II ваягііыми внутреііними душевиымі
з и а я того, смѣясь и веселясь, поднималъ с в о й с т в а м и д ѣ й с т в у ю щ и х ъ л и ц ъ : т а к ъ , верх
верхнюю губку хорошенькаго ротика точио н я я г у б к а , то в е с е л о прииоднятая, то ягалоб
т а к ъ - ж е , к а к ъ с е поднимала покойница ма- по о и у с к а ю щ а я с я , выраягаетъ дѣтскую без
леиькая княгиня". і і е ч н о с т ь и безпомощность м а л е н ь к о й кііяги
Б л а г о д а р я этимъ повтореніямъ и подчер- ііи; ііеукліоя«ая п о х о д к а к н я ж і і ы Марьи вы
к и в а н і я м ъ в с е одной и той-же т ѣ л е с н о й при- ражаетъ отсутствіе во всемъ ея существѣ
мѣты сначала у лгивой, иотомъ у мертвой, в н ѣ ш и е й ягеиствеииой ирелести, а е я лучи-
потомъ иа л и ц ѣ е я иадгробиаго памятпика с т ы е г л а з а и то, что оиа к р а с і і ѣ е т ъ пятііаші,
и, н а к о н е ц ъ , н а л и ц ѣ е я с ы н а , „ в е р х н я я г у б - —въ связи съ ея вііутреинею ягенственноіо
ка" маленькой к н я г и н и в р ѣ з ы в а е т с я ъъ иа- ирелестью и ц ѣ л о м у д р е н н о ю душевиою чи-
мять н а ш у , з а п е ч а т л ѣ в а е т с я в ъ н е й с ъ иеиз- стотою.
гладпмою я с н о с т ь ю , т а к ъ что мы ие могкемъ И и о г д а эти отдѣльныя п р и м ѣ т ы вдругъ
всиомиить 0 м а л е и ь к о й к и я г и н ѣ , не п р е д с т а в - з а ж п г а ю т ъ ц ѣ л у ю , спожную, огромнуіо .кар-
л я я с е б ѣ и приподиятой в е р х п е й губки съ тииу, даіотъ еіі поразителыіуіо я р к о с т ь и вы-
усиками. и у к л о с т ь . Т а к ъ , во в р е м я н а р о д н а г о бунта, въ
У к н я ж н ы Марьи Болконской, сестры кня- о и у с т ѣ в ш е й М о с к в ѣ , п е р е д ъ встуііленіемъ въ
зя Аидрея, „тяжелыя ступнп", слышиыя из- нее Наполеона, к о г д а г р а ф ъ Р о с т о п ч и н ъ , же-
далека. „Вто былп т я ж е л ы е шаги кияжпы л а я утолить яшвотиуіо я р о с т ь толпы, указы-
Марьи". Она в о ш л а в ъ комнату „своею т я - в а е т ъ ей ііа п о л и т і і ч е с к а г о престуішііка Ве-
желою иоходкою, с т у п а я и а п я т к и " . Лицо у рещагииа, случайио подверііувшагося иодъ
и е я „ к р а с и ѣ е т ъ иятиамп". В о в р е м я ш,екот- р у к у и с о в е р ш е н н о . н е в і і н н а г о , к а к ъ ііа шпі-
Ш опа и „мерзавца", отъ котораго будто-бы ,,Мо-
л и в а г о разговора съ братомъ, к н я з е м ъ Ан-
д р е е м ъ , 0 я«еиѣ его, оиа „ п о к р а с и ѣ л а иятпа- с к в а погибла",—тоіікая, дліінная шея и во-
ми". К о г д а ее собираются н а р я ж а т ь ио с л у - обще т о н к о с т ь , с л а б о с т ь , х р у п к о с т ь во всемъ
чаю пріѣзда яіениха, она ч у в с т в у е т ъ себя его тѣлѣ выражаетъ беззащитііость жертвы
оскорбленною: „она в с п ы х н у л а , лицо ея покры- и е р е д ъ грубою, з в ѣ р с к о і о сіілоіо толиы.
л о с ь пятнами". В ъ слѣдуюш,емъ т о м ѣ , в ъ раз- — „ Г д ѣ о і і ъ ? — с к а з а л ъ г р а ф ъ , и в ъ ту-же

І^-- Н к : б-к^В^гі^ а-гг^ I

•т^р.'^ ^ е^а^ ^ і ш ^ Н - в а ^ іт Р-^'. й^:»- Іаа-- і ^ і ; і^у.С В-^^^4^-.ч- |і|-ЕѴГ. І Ц «ь-В

міінуту, к а к ъ оііъ с к а з а л ъ это, опъ у в и д а л ъ цахъ восемь разъ повторепо слово тонкгй въ
іі;іъ-за у г л а дома выходіівшаі'0 можду д в у х ъ разпообразпы.хъ с о ч е т а п і я х ъ — топкая шея,
д р а г у н ъ молодого ч е л о в ѣ к а с ъ длинною, тон- топкія погп, топкіс сапоги, топкія р у к и , — п
кою шеегі"... У пего были „нечпщепныс, стоп- этотъ впѣшиій признакъ вполпѣ пзобрішаетч,
таііпые тонкіе сапоги. На тонкихъ слабыхъ внутреннее состояніе Верещагипа, его отно-
н о г а х ъ тяжело в и с ѣ л и кандалы"...—„Поставь- шеніе к ъ толііѣ.
те с г о сіода!" — с к а з а л ъ Ростопчипъ, указы- Т а к о в ъ обычный художествопііый пріемъ
в а я па нижніоіо ступеньку крыльца... Моло- Л. Толстого: отъ видпмаго — к ъ невпдимому,
дой ч е л о в ѣ к ъ . . . тягксло переступал па ука- отъ виѣпіііяго — к ъ вяутрепнему, отъ т ѣ л с с -
зываемую ступепьку и в з д о х п у в ъ , покорпымъ паго — к ъ духовпому пли, по краПіи^П мѣііѣ,
жестомъ слояшлъ передъ животомъ тонкія, „душевному".
іісрабочія руки...—„Ребята!—сказалъ Ростоп- Иногда эти повторяіощіяся примѣты в ъ на-
чшіъ металлически - звонкимъ голосомъ, — ружности дѣНствующихъ лпцъ связаны съ
этотъ ч е л о в ѣ к ъ — В е р е щ а г і ш ъ , тотъ самый глубочайшсю краеуголыіою мыслыо, с ъ дви-
мерзавецъ, отъ котораго погибла Москва". жущею осыо в с с г о произведепія: т а к ъ , тяжесть
Верещагішъ подымаетъ лііцо и старастся обріозгшаго т ѣ л а Кутузова, сго лѣппвая стар-
поймать взоръ Ростопчігаа. Но тотъ пе смо- ч е с к а я тучность и нсповоротливость выра-
тритъ н а него. „На длинной, тонкой іиеѣ мо- гкаіотъ безстрастііую, созерцательную пепо-
лодого ч е л о в ѣ к а , к а к ъ веревка, напружилась движность ума его, христіанскос или, лучіпе
и п о с и н ѣ л а яшла за ухомъ... Народъ молчалъ сказать, буддійское отречепіе отъ собствеііпоіі
и только все тѣснѣе п тѣсііѣе нажималъ воли, предаііііость волѣ рока или Бога у
д р у г ъ друга...,,—Бей его!... Пускай погпбпетъ этого стихіЛпаго героя, ~ в ъ г л а з а х ъ Л . Тол-
измѣпііикъ и не срамитъ пмя русскагоі—за- стого по преимуществу русскаго, па])одпаго,—
к р и ч а л ъ Ростопчипъ"...— „Графъ!... прогово- героя бездѣйствія или недѣланіп, въ ііроти-
рилъ среди опять наступившей тишішы роб- вополояшость безплодно дѣятельному, лег-
кій II в м ѣ с т ѣ с ъ т ѣ м ъ театральныЛ голосъ кому, стремительному и самопадѣянііому г е -
Вереіцагпна. Г р а ф ъ , одинъ Боп> падъ намп..." рою западпоЛ культуры—Наііолеоііу.
И опять паліілась кповыо толстая жила на К н я з ь Аіідрей наблюдастъ главііокомап-
его тонкой шеѣ... Одипъ п з ъ солдатъ уда- дующаго во время перваго смотра в о й с к ъ и'ь
рилъ сго тупымъ палашемъ по головѣ... В е - Царевомъ-Займииі,'Іѵ. „ с ъ г і і х ъ поръ, к а к ъ не
І
р е щ а г п в ъ с ъ крикомъ угкаса, заслонясь ру- в и д а л ъ его кпязь Андрей, Кутузовъ еще ііо-
камп, бросился к ъ народу. Высокій малый, толстѣлъ, обрюзп, и оплыл7> жиромъ". І
н а котораго опъ наткпз^лся, в ц ѣ п п л с я руками ражеиіе усталостіі было в ъ л и ц ѣ его и ]і'Ь
в ъ тонкую гиею В е р е щ а г и п а іі съ дикимъ кри- фигур'Ь. „Тяжело расплыоаіссь и раскачипаяеі,,
комъ, с ъ пимъ в м ѣ с т ѣ , упалъ подъ поги нава- сіідѣл'ь оііъ на своей бодрой лошадк'1',." Ко-
л и в ш а г о с я , ревущаго ііарода". Послѣ преступ- г д а , окончивъ смотръ, оііъ в ъ ѣ х а л ъ па двор'ь,
•ленія т ѣ - ж е люди, которые совершиліі его, па л и ц ѣ его выразилась „радость успокоенія
„съ болѣзненпо - жалостнымъ выражеіііемь "человѣка, нам'Ііреваюіцагося отдохпуть посл'І,
г л я д ѣ л и н а мертвое тѣло с ъ посіінѣвшимъ, ііредставительства. Опъ в ы п у л ъ л ѣ в у ю погу
измазаппымъ кровью п пылью лицомъ и с ъ и з ъ стремепи, поваливгиисо всѣмъ тѣломъ н
разрубленііою длинною, тонкою гиеей". шморщившись отъ уеилія, съ трудомъ занесъ
Ни одиого с л о в а о впутреннемъ, д у ш е в - •ее на сѣдло, облокотился колѣнкой, крякпул'ь
номъ состояніи жертвы, по н а пяти страпи-^ и спустился па рукп къ казакамъ и адъ-

ШЫ^Ы:^ & ^ | ^ а^к^ І^^г; Вч^ Ы-: ігі^Ліі'^ ^ ^ Ь^ь.^::-,Іу.і^а -.п^. й-аь|КУ.-, іИУ.:,й»г; ^-^^а^ѵг.^^^^^йк." І'^
 ютантамъ, поддерживавнгамъ его... з а ш а г а л ъ первыми, виутренними основами в с е г о тол-
своею ныряющею походкою и тяжело взогиелъ с т о в с к а г о , н е только х у д о ж е с т в е н н а г о , по ц
на скрипящее подъ его тяоюестью щшльцо'^. м е т а ф и з и ч е с к а г о и религіознаго, творчества.
У з н а в ъ отъ к н я з я А н д р е я о смерти отца его, Т а к у ю - ж е пезабываемую обобщающую вы-
опъ „тяо/село, всею грудью в з д о х н у л ъ и ио- р а з и т е л ь н о с т ь получаютъ у него и отдѣльные
молчалъ". Потомъ „обнялъ князя Андрея, ч л е н ы ч е л о в ѣ ч е с к а г о т ѣ л а , — н а и р и м ѣ р ъ , руки
н р и ж а л ъ к ъ с в о е й жгірной г р у д и и долго ие Наполеоиа и С и е р а н с к а г о , руки людей, имѣ-
отиускалъ отъ себя. К о г д а о н ъ отпустилъ е г о , ю щ и х ъ в л а с т ь . В о в р е м я с в и д а и і я императо-
к н я з ь Андрей у в и д а л ъ , что расплывшія губы р о в ъ п е р е д ъ с о е д и н е н н ы м и войсками, когда
К у т у з о в а д р о ж а л и п н а г л а з а х ъ были с л е з ы . р у с с к о м у с о л д а т у Наиолеонъ даетъ ордепъ
О н ъ в з д о х н у л ъ и в з я л с я обѣими руками за
п о ч е т н а г о легіона, онъ „снимаетъ перчатку
л а в к у , чтобы в с т а т ь " . И в ъ слѣдуюш,ей г л а в ѣ
с ъ бтлой маленькой руки и, р а з о р в а в ъ ее, бро-
Кутузовъ „тяжело подымается, расправляя
саетъ". Черезъ нѣсколько строкъ: „Наполе-
складки своей пухлой гиеи".
о н ъ о т в о д и т ъ н а з а д ъ свою маленькую пухлую
Не м е н ѣ е глубокій, какъ-бы даже таин- ручку". Николаю Р о с т о в у вспоминается „са-
с т в е н н ы й с м ы с л ъ и м ѣ е т ъ в п е ч а т л ѣ н і е „круг- модовольный Б о н а п а р т е со своею бѣлою руч-
лости" в ъ т ѣ л ѣ д р у г о г о р у с с к а г о г е р о я — П л а - кою"'. И в ъ с л ѣ д у ю щ е м ъ т о м ѣ , при разговорѣ
тона К а р а т а е в а : эта к р у г л о с т ь о л и ц е т в о р я е т ъ с ъ р у с с к и м ъ дипломатомъ Б а л а ш е в ы м ъ , На-
ту в ѣ ч н у ю неподвижную сферу в с е г о простого, полеонъ д ѣ л а е т ъ энергически-вопросителышй
с о г л а с н а г о с ъ ириродой, е с т е с т в е н н а г о , с ф е р у ж е с т ъ „своею маленькою, бгълою и пухлою ргі-
замкнутую, совершенную и с а м о д о в л ѣ ю щ у ю , кой'^.
которая п р е д с т а в л я е т с я художнику первона- Но н е довольствуясь рукой, художникъ
чальной стихіей народнаго русскаго духа. п о к а з ы в а е т ъ н а м ъ в с е голое т ѣ л о героя, об-
„Платонъ К а р а т а е в ъ о с т а л с я н а в с е г д а в ъ д у - п а ж а е т ъ его отъ суетныхъ знаковъ человѣ-
ш ѣ Пьера самымъ с и л ь н ы м ъ и дорогимъ в о с - ч е с к о й с л а в ы и в е л и ч і я , в о з в р а щ а е т ъ к ъ об-
поминаніемъ и олицетвореніемъ всего рус- щему, первому н а ч а л у н а ш е м у , — к ъ животиоП
с к а г о , добраго и круглаго. Когда на другой п р и р о д ѣ , у б ѣ ж д а е т ъ н а с ъ , что у этого „по-
і д е н ь , н а р а з с в ѣ т ѣ , П ь е р ъ у в и д а л ъ с в о е г о со- л у б о г а " такая-я«е немощная плоть, какъ у
с ѣ д а , первое в п е ч а т л ѣ н і е ч е г о - т о круглаго под- н а с ъ , такое-же „тѣло смерти", по выраженію
твердилось вполнѣ: в с я ф и г у р а Платона в ъ апостола П а в л а , такое-яіе „мясо", подобное
его подпоясанной веревкою ф р а н ц у з с к о й ши- тому „мясу д л я п у ш е к ъ , которымъ кажутся
нели, в ъ ф у р а ж к ѣ и л а п т я х ъ , была круглая, д р у г і е люди самому Наполеону".
голова была с о в е р ш е н н о круглая, спина, грудь, Утромъ, наканунѣ Бородинскаго сраже-
плечи, д а ж е руки, которыя онъ н о с и л ъ к а к ъ - нія, императоръ в ъ п а л а т к ѣ о к а н ч и в а е т ъ свой
бы в с е г д а собираясь обнять что-то, были круг- туалетъ: оиъ, пофыркивая и покряхтывая,
лыя; пріятная у л ы б к а и большіе каріе н ѣ ж - п о в о р а ч и в а л с я то толстою спиной, то оброс-
ные г л а з а были круглые. Пьеру ч у в с т в о в а л о с ь шею жирною г р у д ь ю подъ щ е т к у , которою ка-
„что-то круглое даоюе въ запахѣ этого чело- м е р д и н е р ъ р а с т и р а л ъ его т ѣ л о . Д р у г о й ка-
вѣка". Здѣсь однимъ внѣшнимъ, доведен- м е р д и н е р ъ , п р и д е р ж и в а я п а л ь ц е м ъ стклянку,
І н ы м ъ до п о с л ѣ д н е й с т е п е н и к а к ъ - б ы геометри- б р ы з г а л ъ о-де-колономъ н а в ы х о л е н н о е тѣло
ческой простоты и н а г л я д н о с т и , тгълеенымъ имиератора с ъ т а к и м ъ в ы р а ж е н і е м ъ , которое
иризнакомъ выраяіено огромиое и отвлечен- говорило, что онъ о д и н ъ м о г ъ з н а т ь , сколько
нѣйшее обобщеиіе, связанное съ самыми и к у д а надо брызнуть о-де-колону. Короткіе
І
 Ьі:^і&^^^^^И. ^^^- І^г.'^ 1 ^ - ^ і к й - . ^ ^^'-^' ^ І^^- Н - ^ ' ^ Д " ^ ^ І ^ - ' - ^ Я^'"^^

волосы Наполеона были мокры п спутаны на ранскій подалъ кпязю Апдрею свою бѣлую
лобъ. Но лицо его, хотя опухшее и желтое, п пѣжную руку". И с е і і ч а с ъ опять: „Сперан-
выражало фпзическое у д о в о л ь с т в і е . „Ну еще, скій приласкалъ дочь своею бѣлою рукою".
ну крѣпче",—приговаішЕалъ оиъ, пожимаясь Въ копцѣ копцовъ эта г>Ѣлая рука пачп-
и покряхтывая, растправшему камердиперу,— ыаетъ преслѣдовать читатсля, какъ паво-
горбатясь и подставляя свои жирпыя плечи". жденіе: словно отдѣляется она отъ осталь-
Б ѣ л а я п у х л а я р у ч к а Наполеона, такъ-же, ного т ѣ л а , такяіс какъ верхпяя губка ма-
, к а к ъ в с е жирное выхоленное тѣло его, . по- ленькой к н я г и я и , сама по себѣ дѣйствуегь
видимому, озпачаютъ въ представленіи ху- и яіиветъ своею особою, страпною, почти
дожника отсутствіе тѣлеспаго і р у д а , припад- сверхъестествеппою жизнью, подобпо (|)апта-
лежность „героя"-выскочкп к ъ сословію лю- стическому лицу вродѣ „Носа" І^оголя.
дей „праздныхТ)", „сидящихъ на н л е ч а х ъ ра- Однажды, сравппвая себя, к а к ъ худояши-
бочаго народа", этой „чѳрни", людей съ гряз- ка, с ъ Иушкппымъ, Л . Толстой с к а з а л ъ Берсу,
ными руками, которыхъ онъ съ такою без- что разница ихъ, мсясду прочимъ, та, мто
печностью однимъ движеніемъ бѣлой ручки „иушкинъ, описывая худоя^ественпую подроб-
своей посылаетъ н а смерть, к а к ъ мясо для ность, д ѣ л а е т ъ это легко и не заботится о
пушекъ". томъ, будетъ-ли она з а м ѣ ч е н а и попята чи-
У Сперанскаго тоже „бѣлыя пухлыя ру- тателемъ; оиъ-я«е какъ-бы пристапегь къ чи-
ки", при описаніи которыхъ этимъ излюб- тателю с ъ этою худоясественпою подробпостью,
леннымъ пріемомъ повтореній и нодчеркива- пока ясно не растолкуетъ ея". Сравненіе бо-
ній Л. Толстой, к а ж е т с я , нѣсколько злоупо- л ѣ е проникновенное, ч ѣ м ъ моя^етъ казаться
требляетъ: „князь Андрей наблюдалъ всѣ съ перваго в з г л я д а . Дѣйствительпо, Л. Тол-
движенія Сперанскаго, педавно ничтожпаго стой „пристаетъ к ъ читателю", не боится ему
семинариста и теперь въ рукахъ своихъ — надоѣсть, углубляетъ черту, повторястъ, упор-
этихъ б ѣ л ы х ъ , пухлыхъ рукахъ—имѣвшаго ствуетъ, пакладываегь краски, мазокъ за
судьбу Россіи, к а к ъ думалъ Б о л к о а с к і й " . мазкомъ, сгущая ихъ все болѣо и болѣе
„Нн у кого к н я з ь Андрей не в и д а л ъ та- тамъ, г д ѣ Пушкинъ, е д в а прикасаясь, сколь-
кой пѣжной бѣлизны лица и особенно рукъ, зитъ своею кистью, к а к ъ будто перѣпіитель-
н ѣ с к о л ь к о широкихъ, но пеобыкновеяно пух- ною и пебреяиіоіо, на самомя, дѣлѣ безко-
л ы х ъ , н ѣ ж н ы х ъ и б ѣ л ы х ъ . Такую бѣлизну и нечно увѣрепною и вѣрною. В с е г д а каяіется,
н ѣ ж н о с т ь лица к н я з ь Андрей в н д а л ъ только что Пушкинъ, особенно въ прозѣ своей,
у солдатъ, долго пробывшихъ в ъ г о с п и т а л ѣ " . скупъ и даже какъ-бы с у х ъ , что онъ даетъ
Немного спустя, онъ опять „невольно смо- мало, т а к ъ что хотѣлось бы еще и ещо.
тритъ на бѣлую, н ѣ ж н у ю руку Сперанскаго, Л. Толстой д а е г ъ столько, что памъ уже
к а к ъ смотрятъ обыкновепно н а руки людей, больше нечего желать, мы сыты, если пе
имѣющихъ власть. Зеркальный взглядъ и пресыщены.
н ѣ ж н а я р у к а эта ночему-то раздражали к н я з я Описанія Пушкипа напомипаіоті, легкую
А н д р е я " . Кааалось-бы, довольно: какъ-бы ни водяную темнеру старипныхі, флорептиіі-
былъ читатель безпамятенъ, все-таки никогда с к и х ъ мастеровъ или помпейскую стѣнопись
не забудетъ онъ, что у Сперанскаго бѣлыя, съ ихъ ровными, тусклыми, воздушно-прО'
пухлыя руки. Но х у д о ж н и к у этого мало: ч е - зрачными красками, не скрываюпщми рисун-
резъ н ѣ с к о л ь к о с ц е п ъ с ъ неутомимымъ упор- ка, подобными д ы м к ѣ утрсііпей мглы. У Л.
ствомъ повторяется та-же подробность: „Спе-
Толстого бодѣе тяжелыя, грубыя, но и на-
Щ
•ЖІ '

і
сколько болѣе могущественныя масляныя излишпёе повтореніе: „блескъ блестягцпхі.
краски в е л и к п х ъ с ѣ в е р п ы х ъ мастеровъ: ря- г л а з ъ " . К о г д а онъ садится за токарішіі ста-
домъ с ъ глубокимп, непроницаемо-черпыми нокъ, — „по двііягеніямъ небольшоіі ноги, по
и все-таки живыми тѣиями, л у ч и внезапнаго, твердому налеганію жплистоіі сухощавоіі
ослѣиляіошаго, к а к ъ будто насквозь прони- руки (мы уя«е знаемъ, что у пого руки сухія,
зывающаго с в ѣ т а , который в д р у г ъ з а я ш г а е т ъ по Л . Толстоіі ліобитъ в о з в р а щ а т ь с я к ъ рукамъ
и в ы д в и г а е т ъ пзъ мрака какую-нибудь от- с в о и х ъ г е р о е в ъ ) , видиа была в ъ к п я з ѣ еще
дѣльную черту—наготу тЬла, с к л а д к у одеж- упорная п много выдерясіівающая сила с в ѣ -
д ы в ъ стремительно-быстромъ движеціп, ч а с т ь ягеіі старостн". К о г д а онъ з а г о в а р п в а е т ъ съ
пскагксннаго страстыо илп страдаіііемъ лица, дочерью, кпяягноіі Марьеіі, .то „холодпоіо
и даетъ имъ поразительную, почти отталки- улыбкою в ы к а з ы в а е т ъ еще к р ѣ п к і е и яіелто-
вающую п пугающую жизненность, какъ ватые зубы". К о г д а с а д и т с я за столъ и ііри-
будто художникъ отыскиваетъ в ъ доведен- гибается къ пеіі, н а ч и н а я обычныіі урокъ
номъ до п о с л ѣ д н п х ъ п р е д ѣ л о в ъ естествеп- геометріи, она „ ч у в с т в у е т ъ себя со всѣхъ
І номъ—сверхъестествениаго, в ъ доведенномъ сторонъ окружепною т ѣ м ъ табачнымъ п стар-
1 до послѣдпихъ п р е д ѣ л о в ъ т ѣ л е с н о м ъ — с в е р х - ч е с к и - ѣ д к и м ъ запахомъ отца", которыіі такъ
I тѣлеснаго. давно еіі знакомъ. И вотъ оііъ весь передъ
Кажется, во всемірпой л н т е р а т у р ѣ нѣтъ нами, какъ я^іивоіі: ростъ, слоя^еніе, руки,
писателя, равнаго Л . Толстому в ъ изображе- поги, г л а з а , брови, полоя^еніс бровеіі, зубы,
піп ч е л о в ѣ ч е с к а г о т ѣ л а посредствомъ слова. ц в ѣ т ъ зубовъ, улыбка, даже особенныіі, своіі-
Злоупотрсбляя повтореніями, п то довольно ственныіі кая\-дому ч е л о в ѣ к у , з а п а х ъ .
рѣдко, т а к ъ к а к ъ большею частью онъ до- По в п е ч а т л ѣ н і ю В р о н с к а г о , к о г д а опъ въ
стигаетъ ими того, что ему нуягно, пикогда первыіі разъ видитъ Апну Каренину, мы
I не страдаетъ онъ столь обычными у д р у г и х ъ , узнаемъ, что в ъ е я паружности сразу видпа
і даже с и л ь н ы х ъ іі опытныхъ мастеровъ, дліш- припадлежпость ея к ъ в ы с ш е м у свѣту, что
I нотами, нагромояідсніяміі р а з л и ч н ы х ъ слож- она очень красива, что у н е я румяііыя губы,
і пыхъ т ѣ л с с Б ы х ъ признаковъ при описаніи блестлщіе с ѣ р ы е г л а з а , каягущіеся тсмными

I наружности д ѣ й с т в у ю щ и х ъ лицъ; о н ъ т о ч е н ъ ,
простъ и возмояшо кратокъ, выбирая только
отъ г у с т ы х ъ р ѣ с і і и ц ъ , п что „избытокъ чего-
то т а к ъ ііереполнялъ ея существо, что мнмо
пемпогія маленькія, н и к ѣ м ъ пе з а м ѣ ч а е м ы я , ся волп в ы р а ж а л с я то в ъ б л е с к ѣ в з г л я д а , то
личпыя, особенныя черты, и прпводя и х ъ не в ъ у л ы б к ѣ " . И опять, по м ѣ р ѣ двпягепія раз-
сразу, а постепенно, одпу за другоіо, расііре- сказа, постепенно, позамѣтпо, прибавляется
д ѣ л я я по всему теченію разсказа, вплетая черта за чертоіо, примѣта за ирпмѣтоіо:
в ъ д в і т е н і е событій, в ъ живую ткань д ѣ й - к о г д а она подаетъ р у к у Вронскому, оііъ ра-
ствія... Т а к ъ , при первомъ появленіи стараго дуется, „ к а к ъ чему-то особенііому, тому энер-
к я я з я Болконскаго мы видимъ с п а ч а л а толь- гическому поягатію, с ъ которымт^ оиа крѣпко
ко в ъ общсмъ, мгііовенномъ о ч е р к ѣ , в ъ чс- и смѣло тряхііула сго руку". Во время бе-
тырехъ-пятп строкахъ, „невысокую фигурку с ѣ д ы с ъ невѣсткою, Долли, Аипа беретъ ея
старика в ъ напудрепномъ парпкѣ, с ъ малень- руку своею „эпергическою малепькоіо рукою".
кими сухими х>учксши и сѣрыми висячими Кисть этоіі руки „тоикая, крошечііая"; мы даже
бровямп, пногда, к о г д а онъ насупливался, видимъ форму пальцевъ: дочь Облопскоіі,
застилавшіімп блескъ умныхъ и молодыхъ Таня, играя, „стаскпваетъ легко-сходящое
блестящпхъ г л а з ъ " . Т у т ъ одно моя«етъ быть кольцо с ъ бѣлаго, тонкши въ концп пальца".
 В ъ р у к а х ъ Анны Карениной, также к а к ъ в ъ и точеная, какъ старой слоновой костн шеяі
рукахъ другихъ д ѣ й с т в у ю щ и х ъ лицъ (мо- неудержимый блескъ в з г л я д а , стремительиа^і
жетъ быть, потому, что руки — едипствепная легкость движеній и своевольныя колечкп
в с е г д а обнаженная и близкая къ стпхійноіі везд'Ь вьющііхся, в с е г д а выбивающихся во-
прпродѣ, животно-безсознательпая часть че-
л о в ѣ ч е с к а г о т ѣ л а ) , еще большая выразитель-
л о с ъ , — в с ѣ эти мельчайшія, отд'І)ЛЬНЫ5і прп-
мѣты такъ согласовапы, что естественно и
і
ііость, чѣмъ въ лиц'Ь,—въ рукахъ Аппы невольно соединяіотся в ъ воображеніи чита-
прелесть в с е г о с у щ е с т в а ея—соедппеніе сплы теля в ъ одпо цѣлое, ягпвое, едпиствепііое,
и нѣжпости. Мы узнаемъ, когда оііа стоптъ особенное, личиое, незабываомое, такъ что
в ъ толпѣ на балу, что оиа „ в с е г д а чрезвы- когда мы кончаем'ь книгу, нам'ь кажется.
чайно прямо деряіится",—когда выходитъ изъ что мы впд'Ьли Анну Карсниііу собствеііиыми
вагопа или идетъ по комнатѣ, что у нея глазами и узнали бы ее т о т ч а с ь , ссліі бы
„быстрая, рѣшіітельная походка, странно лег- встрѣтили.
ко носящая ея довольно полное т ѣ л о " ; когда Этотъ ему одному в ъ такой м ѣ р ѣ свойствен-
' тапцуетъ,—что у н е я „отчстливая грація, в ѣ р - пый даръ, который можпо бы пазвать ясно-
ность и легкость двііжеыій", когда, пргЬхавъ вадѣнгемъ плоти, ипогда вовлекаетъ Толстаго,
съ визитомъ к ъ Долліі, снимаетъ шляпу, — правда, доволыіо рѣдко, в ъ излишества.
что черпые, за в с е цѣпляющіеся, волосы ея Ему такъ легко п пріятио оппсьшать я«и-
„ в е з д ѣ в ь ю т с я " , а в ъ другой разъ, что „свое- выя т'Ьла, движепія тѣл'ь, что оігь порой,
вольныя короткія колечки к у р ч а в ы х ъ волосъ к а к ъ будто пграя, злоупотребляетъ этою лег-
всегда выбиваются на затылкѣ и на ви- костью. М ы не сѣтуемъ на него за то, что
скахъ". оііъ изобраяіаетъ, какъ имеппо начипаетъ
Въ этихъ непокорныхъ курчавыхъ воло- д в и г а т ь погами припіііореппая лоіпадь: „Жар-
с а х ъ , легко рэзстрапвающейся прически, та- к о в ъ тронулъ шпорамп лошадь, которая раза
кая-яге напряженность, „избытокъ чего-то", три горячась перебила ногами, пе зпая с ъ
готоваго к ъ страсти, к а к ъ и въ слишкомъ какой пачать, справилась и поскакала", пли
ярком7> блескѣ глазъ, в ъ улыбк'Ь, невольно за то, что с ъ первыхъ-ясе строкъ „Анпы
играющей, „волнующейся между глазами п Карепиііой" онъ торопится сообщпть, что у
губами". И наконецъ, к о г д а она выѣзжаетъ Степана Аркадіевича Облопскаго, о которомъ
па балъ, мы віідимъ наготу ея т'Ьла: черное, мы еще пичего не знаемъ, „полное, выхо-
ипзко-срѣзаиное бархатное платье открывало лепное т'Ьло", и с ъ аиатомическою точностыо
(>;і точеныя, какъ старой слоновой кости, пзобра^каетъ, к а к ъ „вдоволь забираетъ ои'ь
иолиыя плечи и грудь, и округлыя руки". воздуха в ъ свой широкій грудпой ящикъ",
Эта точсность, кр'Ьпость, „круглоеть" тѣла, и какъ онъ ходитъ „привычным'ь, бодрым'ь
к а к ъ у Платона Каратаева,—для Л . Толстого шагомъ выворпутыхъ погъ, такъ легко нося-
очень ваягная и глубокая, таинственная чер- щих'Ь его полное т ѣ л о " . Эта п о с л ѣ д н я я черта
та, — особенность русской красоты. дагке значительна, потому-что в ъ ней отм'Ь-
Всѣ эти разбросанные отд'Ьльные при- чено семейное сходство брата с ъ сестроіо,
знаки т а к ъ дополняіотъ одинъ другой, такъ Степапа Аркадіевпча с ъ Апной Аркадіевной,
одішъ другому соотв'Ьтствуютъ — ііодобно то- у которой такая-же бодрая походка, „странно
му, к а к ъ в ь н р е к р а с н ы х ъ изваяніях'ь форма легко носящая ея полное г Ь л о " . Е с л и в с е это
одпого члепа всегда^ соотвѣтствуетъ формѣ и кажется роскошью, то в ѣ д ь роскошь въ
другого,—напримѣръ тонкіе в ъ копцѣ пальцы и с к у с с т в ѣ не в с е г д а излишество, она даяге

Ыъ- й-^ ^ Ік^ ІхБз. В-е^ ^ 8 ^ 8 ^ , И ^ І ^ - б-е^ І ѵ а ; й-е» ^-ік й^й." ІК^В-НѴ: 1^^"^"
 р^.&^ш ё--^. ^ щр^ш^щ?^ іи^^ ^-^^ В і а . 8 ^ іи^

часто н у ж н ѣ е нужнаго. Но вотъ лицо третье- ' емъ лица и что можяо-бы также назвать
степеннсе, одно изъ т ѣ х ъ , которыя, е д в а но- \ выраоюеніемъ тѣла, иотому-что не только у
я в и в ш п с ь , тотчасъ исчезаютъ,—какой-то безъ- і лица, ііо и у в с е г о т ѣ л а есть свое вырагке-
имянный иолковой іедмандиръ в ъ „ В о й н ѣ и ! ніе, своя духовная прозрачность, какъ-бы
Мирѣ": только-что у с и ѣ л ъ онъ м е л ь к н у т ь : свое лицо. И з в ѣ с т н ы я ч у в с т в а побуждаіотъ
передъ нами, к а к ъ мы уже у в и д ѣ л и , что оиъ І н а с ъ къ с о о т в ѣ т с т в е н н ы м ъ движеніямъ, и
„широкъ больше отъ г р у д и к ъ с п и н ѣ , ч ѣ м ъ ^ наоборотъ—извѣстныя п р и в ы ч н ы я движенія
отъ одного плеча к ъ другому, и что онъ по- \ приближаіотъ насъ къ соотвѣтственнымъ
хаживаетъ передъ фронтомъ „подрагиваю- і внутреннимъ состояніямъ
іцеіо на каждомъ ш а г у походкою, с л е г к а из- : Молящійся с к л а д ы в а е т ъ руки, склоняетъ
гибаясь спииою". Эта подрагивающая поход- 1 колѣни; но и складываіощій руки, склоняю-
ка повторяется четыре раза н а пяти страни- і щій к о л ѣ н и прибдпжаетъ себя к ъ молитвен-
ц а х ъ . Можетъ быть, наблюденіе и в ѣ р н о е , и ; иому состоянііо. Такимъ образомъ, существуетъ
живописное, но это именно то пенужное, что ; непрерывпый токъ не только отъ внутрен-
не есть роскошь, а только излишество. Намъ і няго к ъ в н ѣ ш н е м у , но п отъ в н ѣ ш н я г о къ
также любопытно и важно знать, что у Анны : внутреппему. Л . Толстой с ъ неподра^каемымъ
3. Карениной иальцы „тонкіе въ концѣ";
но I и с к у с с т в о м ъ пользуется этою обратпою связью
мы пе много потеряли-бы, если-бы онъ н е со- | внтъшняго и внутренняго. По этому закону все-
общилъ намъ, что у л а к е я - татарина, пода- ; общаго, даже м е х а н и ч е с к а г о с о ч у в с т в і я , кото-
в а в ш а г о обѣдъ Л е в и н у и
Облонскому, былъ ; рый з а с т а в л я е т ъ неподвпяшуіо напряженнуго
і|] широкій т а з ъ . Объ этомъ н е д о с т а т к ѣ Толстаго | струну дроягать в ъ о т в ѣ т ъ с о с ѣ д н е й звеня-

п говорить-бы,впрочемъ, в о в с е н е стоило, если- і щей струиѣ, по закону безсознательнаго по-

бы иногда не обнаруживалось в с е г о я с н ѣ е | драягаиія, который при в и д ѣ плачущаго или
самое личное, особенное, что есть у худолг- \ смѣющагося в о з б у ж д а е т ъ п в ъ н а с ъ желаніе
ника, не в ъ томъ, чего у него въ мѣру, а \ плакать или с м ѣ я т ь с я , мы испытываемъ, прп
именно въ томъ, чего у пего слишкомъ | чтепіи подобпыхъ опіісаній, в ъ н е р в а х ъ іі
много. I м у с к у л а х ъ , управляющихъ выразителышмн

Я з ы к ъ ч е л о в ѣ ч е с к и х ъ тѣлодвиженій, еяхс-1 двия«еніями нашего собственнаго т ѣ л а , на-

ли м е н ѣ е разнообразенъ, за то болѣе н е п о - ; чало т ѣ х ъ двияіеній, которыя оппсываетъ
с р е д с т в е н е н ъ и выразителенъ, обладаетъ боль- худолгникъ в ъ наружности с в о и х ъ дѣйствую-
I шею силою внушенія, чѣмъ языкъ с л о в ъ . ! щ и х ъ лицъ, и посредствомъ этого сочув-
Словами л е г ч е лгать, ч ѣ м ъ движеніями т ѣ л а , і ствеппаго оішта, певолыіо совершающагося
выраженіями лица. ^ в ъ нашемъ собствениомъ т ѣ л ѣ , т. е. по са-
мому вѣрному, прямому и краткому пути,
Истинную, скрытую природу ч е л о в ѣ к а вы-і
в х о д и м ъ в ъ ігхъ внутреБній міръ,—начина-
даютъ они с к о р ѣ е , ч ѣ м ъ с л о в а . Одинъі
емъ ж и т ь с ъ ними, ягить в ъ н и х ъ . Когдамы
в з г л я д ъ , одна морщина, одинъ трепетъ му-'
у з н а е м ъ , что И в а н ъ РІльичъ три дня кріі-
скула в ъ л и ц ѣ , одно движеніе т ѣ л а — м о г у т ъ |
ч а л ъ отъ болп; „У! УуІ У ! " , потому-что, на-
иногда выразпть то, ч е г о н е л ь з я с к а з а т ь ни-^
ч а в ъ кричать: „не хочу!", продолжалъ на
какими словами. П о с л ѣ д о в а т е л ь н ы е ряды^
букву „у", памъ легко н е только представить
этихъ безсознательныхъ, непроизвольныхъі
с е б ѣ , ііо и самимъ испробовать этотъ ужас-
движеній, о т п е ч а т л ѣ в а я с ь , п а с л о я я с ь паі
ііый переходъ отъ ч е л о в ѣ ч е с к а г о слова іл
Щ л и ц ѣ и н а в с е м ъ в н ѣ ш н е м ъ обликѣ тѣла,і
безсмысленному яіивотному крику, п пе толь-
образуютъ то, что мы пазываемъ выражепі-:

В-к^рг;^ ^ И^^Иін В-«^І4'^ Й^В-к%^ і~^?п. ^-ек» іНгг-і- Й-^Ш

8
^ 1^-^^ Ьнг^ анЕ^ а-^ р ^ - - і^і^.^к^^.^: ъі^. ^ѵ.-, в в г^^у н •-•^ і^»' й>І- и д

ко мыслыо, воображепіемъ, но и опытомъ на- шій г л а з ъ Кутузова,—рѣінаетъ слояшыН, от-

шей тѣлеспой чувствительности, постояпно влечепный, нравственный вопросъ объ отвѣт-
ошуш,аемой нами въ нашемъ тѣлѣ готов- ственности людіШ, руководящпхъ судьбами
пости страдать, измѣрить ту степеиь боли, народовъ, объ отиошеиіи воеппо-государствеп-
которая и ыасъ могла-бы заставить кричать наго строя к ъ цѣнности отдѣльныхъ чело-
этимъ страшнымъ, безсмысленнымъ крикомъ в ѣ ч е с к и х ъ жизней.
„иіі ?/". Неподвижная струяа отвѣчаетъ зве- Больше, ч ѣ м ъ все, что говоритъ Ивану
пящей струпѣ. Д у ш а читателя черезъ тѣло Ильичу объ его болѣзиіі паука устамп док-
его, яшвотно и ыепроизвольно иодражаіощее торовъ, большс, чѣмъ в с ѣ его собственпыя
тѣлу описываемыхъ героевъ, проникаетъ в ъ привычііыя, условпыя мысли 0 смерти, откры-
и х ъ дупіу, какъ-бы перевоплощается. ваетъ ему дѣйствительный уягасъ его состо-
II какой безконечно-сложный, разнообраз- я н і я случайныН в з г л я д ъ в ъ зеркіиіо н а своп
ный смыслъ получаетъ у него порой одно волосы: „Иванъ Ильичъ сталъ причесыиаться
двпженіе, одпо положеніе человѣческихъ п посмотрѣлъ в ъ зеркало: ему страпіно ста-
^членовъ. ло, особенно страшпо было то, к а к ъ волосьі
К Послѣ Бородинскаго сраягенія, в ъ палаткѣ плоско прияшмались к ъ блѣдпому лбу". Нп-
для раиеныхъ, докторъ в ъ окровавленномъ какііми словами пельзя было-бы выразить
фартукѣ, с ъ окровавлсшіыми рукаміі „дер- яшвотпаго стра.\а сморти т а к ъ , к а к ь этпмі. за-
житъ одыой изъ ипхъ спгару между мизин- мѣчсііыымъ в ъ з е р к а л ѣ ііолоясепіемъ в о л о с ь .
цемъ II большимъ пальцемъ, чтобы не за- И равподушіс здоровыхъ к ъ больпому, ж\\-
пачкать е я " . Это ііолоя^епіе пальцевъ обо- выхъ к'ь умираіощему чувствуется Ивапу
зііачаетъ: и пепрерывпость уягаспой работы, п Ильичу пе в ъ с л о в а х ъ людей, а „только В'ь
отсутствіе брезгливости, и равподушіе к ъ ра- Я4ИЛИСТ0Й ш е ѣ , плотпо облоя^еппоП бѣлым'ь
памъ и крови в с л ѣ д с т в і е долгой привычки, воротппчкомъ, в ъ обтяпутыхъ узкпми чер-

и усталость, и желаніе забыться. Слояиіость ными штанами с и л ы ш х ' ь ляпікахъ Ведора

в с ѣ х ъ этихъ виутрсннихъ состояііій сосредо- Петровича", жениха его дочери.

точепа въ одной маленькой тѣлесной по- Между Пьеромъ и княземъ Васплісмт,

дробности, в ъ полояіеніи д в у х ъ пальцевъ, опп- очень запутаііпыіі щекотливыя отпошеііія.
саыіе котораго занимаетъ полстроки. Кпязь І^асилій хочетъ выдать за ІІьера свом
Когда кпязь АпдреП, у з н а в ъ , что Куту- дочь Эленъ и с ъ петерп'Іініем'ь оліидаеть,
з о в ъ посылаетъ отрядъ Багратіона на в ѣ р - чтобы Пьеръ с д ѣ л а л ъ ей нродложеніе. Тогь
пую смерть, испытываетъ сомнѣніе, имѣетъ- все пе рѣшается. Однажды, оставшись сь
лп главнокомандующій право такъ самоувѣ- отцомъ и дочерыо паедин'Ь, подымается онъ,
ренно ягертвовать жизнью т ы с я ч ъ людеН, — собираясь уходить, и говоригь, что уя«е поз-
онъ „ в з г л я д ы в а е т ъ на Кутузова, п ему пе- дыо. „Князь Василій строго-воііросителыіо по-

волыіо бросаются в ъ глаза, в ъ полуаршнпѣ смотр'Ьлъ па пего, какъ будто то, что опъ

отъ него, чисто промытыя сборки шрама на сказалъ, было г а к ь странно, что нельзя было

в и с к ѣ Кутузова, г д ѣ измаильская пуля про- п разслышать. Но в с л ѣ д ъ за т ѣ м ъ выраженіе

ппзала ему голову, и его вытекшій глазъ." строгости изм'Ьпилось, и князь ВасиліП дер-
нулъ Пьера за руку, посадилъ его п ласково
„Да, оиъ пмѣетъ право т а к ъ спокойпо гово-
улыбнулся.—„Ну, что, Леля?—обратился онъ
рнть 0 погибели этпхъ людей!"—ду.маетъ Бол-
тотчасъ-же к ъ дочери", и потомъ опять къ
коыскій. И з д ѣ с ь опять одна нпчтожііая т ѣ -
Пьеру, напоминая ему пекстати довольно
лесная подробность,—сборки шрама и вытек-
 глупый анокдотъ о какомъ-то С е р г ѣ ѣ Кузь- Не только ягивыя, но и мертвыя л і щ а „го-
м и ч ѣ . „Пьеръ улыбпулся, но по его улыбкѣ в о р я т ъ " у него. Лицо у маленькой кпягиии
видно было, что онъ понималъ, что не анек- и в ъ гробу было то-же, к а к ъ у живой:—„Ахъ,
дотъ С е р г ѣ я К у з ь м и ч а интересовалъ в ъ это что вы со миой сдѣлали?" все говорим
время к н я з я В а с п л і я ; и князь В а с и л і й ио- оно".
нялъ, что Пьеръ ионималъ это. К н я з ь В а с и - И г л а з а ж и в о т н ы х ъ „говорятъ". Когда, во
лій вдругъ пробурлилъ что-то и вышелъ. время с к а ч е к ъ , лошадь Вронскаго,переломивъ
Пьеру иоказалось, что д а ж е князь Василій себѣ спішноіі хребетъ, упала, и онъ, же-
былъ смущеиъ... Онъ о г л я н у л с я н а Э л е н ъ , — л а я иоднять ее, у д а р и л ъ каблукомт) в ъ яш-
4 и она, к а з а л о с ь , была смущена и в з г л я д о м ъ вотъ,—„она не д в и г а л а с ь , а уткііувъ храпъ
говорила; „что-жъ, в ы сами в и н о в а т ы " . В о т ъ в ъ землю, только смотрѣла н а хозяииа сво-

I
I
какое сложное, многостороннее з н а ч е н і е и м ѣ -
отъ у Л . Толстого
одного лица: оно
одна улыбка,
повторяется,
выраженіе
отражается
имъ говорящимъ взглядомъ". Этотъ взглядъ
в ы р а з и т е л ь н ѣ е в с ѣ х ъ ч е л о в ѣ ч е с к и х ъ словъ.
Посредствомъ двиягеніП т ѣ л а изобраятетъ
на л и ц а х ъ и в ъ д у ш а х ъ окружаірщихъ цѣ- онъ и такуіо неуловимуіо особенность ощу-
лымъ рядомъ, е д в а уловимыхъ, полусозна- щепія, к а к ъ л а д ъ музыки, п ѣ с н и : „Барабан-
І т е л ь н ы х ъ мыслей и ощущеній, к а к ъ л у ч ъ в ъ щ и к ъ - з а п ѣ в а л о строго о г л я н у л ъ солдатъ-пѣ-
!
3:
з е р к а л а х ъ , к а к ъ з в у к ъ в ъ отголоскахъ. с е н н и к о в ъ и зажмурился. Потомъ, убѣдив-
П ь е р ъ в и д н т ъ Наташу п о с л ѣ долгой раз- ш и с ь , что в с ѣ г л а з а устремлены н а него,
і
луки п смерти иерваго ж е н и х а ея, к п я з я Ап- оіпі к а к ъ будто остороягно прпподнялъ обѣ-
дрея. Она т а к ъ и з м ѣ н и л а с ь , что опъ ие у з н а - ими руками какуіо-то певидимую, драгоцѣн-
етъ ее. „Но и ѣ т ъ , это не можетъ быть, —по- ную в е щ ь н а д ъ головой, подержалъ ее такъ
д у м а л ъ опъ. — Это строгое, х у д о е и блѣдиое, н ѣ с к о л ь к о с е к у н д ъ и в д р у г ъ отчаянно бро-
иостарѣвшее лицо? Это не можетъ быть она. с и л ъ ее: А х ъ , в ы с ѣ н и мои, с ѣ н и ! „Сѣни новыя
Это только воспоминаніе того". Но в ъ это вре- мои..." подхватпли д в а д ц а т ь г о л о с о в ъ " .
мя к н я ж н а Марья сказала: „Наташа". И л и ц о По тому-я«е способу, ііереводя самыя от-
с ъ внимательпыми г л а з а м и , — с ъ трудомъ, с ъ влеченііыя отъ т ѣ л а , внутрепнія состоянія ііа
усиліемъ, к а к ъ отворяется з а р ж а в ѣ в ш а я д в е р ь , я з ы к ъ н а г л я д і ш х ъ , в н ѣ ш н и х ъ , т ѣ л е с н ы х ъ двіі-
—улыбнулось, п и з ъ этой растворенной д в е - женій, передаетъ оііъ ч у в с т в о д у х о в н а г о без-
рп в д р у г ъ иахнуло и обдало П ь е р а т ѣ м ъ д а в - сплія, которое о в л а д ѣ л о Наполеономъ нослѣ
но забытымъ счастіемъ, о которомъ, в ъ осо- Б о р о д и н с к а г о сраженія: „это было к а к ъ во
бенности теперь, онъ не думалъ. Пахнуло, с н ѣ , к о г д а ч е л о в ѣ к у представляется насту-
охватило и поглотило его в с е г о . Когда она пающій иа него з л о д ѣ й , и ч е л о в ѣ к ъ во снѣ
улыбнулась, у ж е не могло быть сомнѣиій: размахнулся и ударіілъ своего злодѣя съ
это была Наташа, и онъ любилъ е е " . В о вре- т ѣ м ъ страшнымъ усиліемъ, которое, оиъ зпа-
мя этой сцены, одной изъ самыхъ значитель-
етъ, должпо упичтояіпть его, и ч у в с т в у е т ъ ,
ііыхъ и р ѣ ш а ю щ и х ъ д л я д ѣ й с т в і я в с е г о ро-
что р у к а его, безсіільная и м я г к а я , падаетъ,
мана, ироизпесепо только четыре с л о в а княяг-
какъ тряпка".
ной Марьей: „ В ы не узнаете р а з в ѣ ? " Но мы
Е м у одинаково послушиы п первозданння,
ч у в с т в у е м ъ , что безмолвная улыбка Наташи
подавляіощія стпхійныя громады, и разсѣян-
сильнѣе словъ, и что д ѣ й с т в и т е л ь н о эта
пыя в ъ ііашей вііутренпей атмосферѣ, какъ
улыбка могла, должна была р ѣ ш и т ь судьбу
пыль, л е г ч а й ш і я молекулы, атомы чувствъ.
Пьера.
Та-же рука, которая д в и г а е т ъ горами, управ-

ІО
^ й а ^ 1^-» В-аеІУ/А ^ с а В-азг і^ѵ. |^^«&|-^;: Ц-в^:^л-. Іееі- і^і^ й-и^ йИ^Р-йѴ-^II Я

ляетъ и этими атомами. И, можетъ быть, улыбкою". Для Пьера было „что-то круглое и
второе изумительнѣе перваго. Оставляя въ в ъ запахѣ Платопа Каратаева". Итакъ, вы-
сторонѣ в с е общее, литературно-условное, ис- раженіе лііца, выражеіііе т ѣ л а можетъ быть
кусственное, отыскиваетъ опъ во в с ѣ х ъ ощу- не только в ъ з в у к ѣ голоса, но п во вкусѣ
щепіяхъ самое частное, личное, особенное, кушаііій, п в ъ запахѣ ліодсй. Такія-я«е до-
какъ-бы тончайшія жала ихъ, п оттачиваетъ, ожиданныя открытія п в ъ слуховыхъ ощуще-
заостряетъ эти жала до остроты почти бо- ніяхъ: онъ первый замѣтилъ, что звукъ
лѣзненной, такъ что опи пронзаіотъ, впива- лошадпііыхъ копытъ ка?кется „прозрач-
іотся к а к ъ иглы, и мы уже никогда но бу- нымъ".
демъ в ъ состояніп отдѣлаться отъ нііхъ,—осо- Языкъ его обыкповеппо простой и у м ѣ -
бенность его ощущеній навѣки сдѣлается на- ренпый, пс страдаотъ излпшествомъ эііптс-
шеіо особенностыо, мы будемъ чувствовать, товъ; только тогда ііе ж а л ѣ е т ъ опъ ихъ,
к а к ъ онъ, не только пока его читаемъ, по п когда дѣло идетъ о перодачѣ особеііностп
послѣ, когда вернемся в ъ дѣйствіітелыіую какого-пибудь ощущенія: „вдругъ оііъ (Ивапъ
жизнь. Можно сказать, что нервиая внечат- Ильичъ) почувствовалъ I) зііакомуіо, П) ста-
лительность ліодей, читавшихъ произведенія руіо, ПІ) глухуіо, IV) ііоіощуіо боль, V) упор-
Л. Толстого, становится пѣсколько иною, ную, VI) тихую, VII) серьезііую". Семь при-
ч ѣ м ъ до этого чтенія. лагательныхъ к ъ одпому существптелыіому,—
ТаПна его дѣйствія закліочается, между и"^ одііако, пѣтъ нагромождсііія, нп одпо изъ
прочіімъ, в ъ томъ, что онъ замѣчаетъ неза- нихъ не лишпес, — до такой степепп боль
мѣтное, слишкомъ обыкновенное, и при о с в ѣ - Ивапа Ильича для иасъ ліобопытиа ио
щеніп сознаніемъ, именно вслѣдствіе этой в с ѣ х ъ ея мельчайшихъ подробпостяхъ.
обыкновенности, кажущееся необычайцымъ. Когда ощущсіііе такъ тонко и пово, что
Т а к ъ , первый сдѣлалъ онъ открытіе, повп- уже ппкакими соодипспіямп словъ его не-
димому, столь простое, легкое и, однако, в ъ возможпо выразить, нользуется опъ сочста-
продолгкеніи тысячелѣтій ускользавшее отъ ніями отдѣльныхт, звуковъ, т ѣ м ъ способомъ
вниманія в с ѣ х ъ наблюдателеіі,—то, что улыб- выраженія, который слуікитъ дѣтямт> и пер-
ка отражается пе только па лицѣ, ііо и въ вобытнымъ людямъ прп соэданіи я з ы к о в ъ , —
з в у к ѣ голоса, что голосъ такъ-же, какъ лпцо, звукоподра^каіііемъ. В ъ бреду „кііязь Апдрей
можетъ быть „улыбаіощимся". Платонъ Ка- услыхалъ какой-то тпхій, іпспчущій голось,
ратаевъ почыо, в ъ темнотѣ, когда Пьеръ не неумолкаемо в ъ тактъ твердивиіій: „И пити-
віідитъ лица его, что-то говоритъ ему „из- пити-пити", и потомъ „и ти-ти", и опять „и
мѣняющимся отъ улыбки голосомъ". пити-пити-пити", и опять„ и ти-ти". Вмѣстѣ
Изъ такііхъ-то маленькпхъ. поразитель- с ъ этимъ, нодъ з в у к ъ этой піепчущей му-
н ы х ъ наблюденій и открытій, какъ пзъ пер- зыки, кпяэь Апдрей ч у в с т в о в а л ъ , что ііадъ
воначальныхъ клѣточекъ, состоптъ самая лпцомъ его, надъ самою серединоіо, воздви-
основа,—вся живая ткапь его нроизведеній. галось какое-то страпное воздуніпое здаиіе
Добрая хозяйка Анисья Федоровпа, жен- иэъ тонких7> иголокъ или лучипокъ. Онъ
щина с ъ очень пріятною улыбкою, угощаетъ ч у в с т в о в а л ъ (хотя это и тяягело ему было),
гостей кушаньями собствепнаго приготовле- что ему надо было старателыіо держать рав-
нія: „все это и пахло, и отзывалось, и имѣло новѣсіе для того, чтобы воэдвигавпіееся зда-
вкусъ Анисьи Федоровпы. Все отзывалось піе это не завали.лось; но оно в с е т а к и зэва-
сочностью, чистотой, бѣлизной и пріятною ливалось и опять медлснпо воздвигалось при
ш
і з в у к а х ъ равномѣрно-шепчущей музыки. „Тя- ощущёніе: Николай вспоминаетъ „запах;,
нется! тяиется! растягпвается и в с е тяпет- пробки, смѣшанный съ чі/вствомъ поцѣлі/я^.
с я " , — говорилъ себѣ кпязь Аидрей.... II Неуловимѣйшіс оттѣнки и особешіости
і пити-иити-пити п ти-ти, и пити-пити—бумъ, ощущеііій у него различаются соотвѣтствспно
ударилась м у х а " . характеру, полу, возрасту, воспитанііо, сосло-

! Иваиъ И л ь и ч ъ , передъ смертью вспомииая

0 вареномъ ч е р н о с л и в ѣ , „который ему предла-
вііо ощущающаго. Кажется, в ъ этой областіі
н ѣ т ъ д л я Л . Толстого з а к р ы т ы х ъ путей. ^Іув-
г а л и ѣ с т ь н ы н ч е " , вспоминалъ и „о сыромъ, ственный опытъ его столь пеисчерпаемъ,
сморщенномъ французскомъ чернослпвѣ въ к а к ъ будто оиъ проягилъ сотни жизней въ
дѣтствѣ". Кажется, подробность достаточпо р а з л и ч п ы х ъ т ѣ л а х ъ ліодей и животиыхъ. Онъ
опредѣленная. Но художиикъ еще болѣе проникаетъ в ъ ощущеніе обнажениаго тѣла
у г л у б л я е т ъ ее, находитъ в ъ ней еще боль- молодой с в ѣ т с к о й д ѣ в у ш к и , передъ выѣздомъ
шую особенность: Иванъ Ильичъ вспоми- н а балъ: „ в ъ обнаженныхъ п л е ч а х ъ п рукахъ
н а л ъ объ „особеппомъ в к у с ѣ " чериослива и Китти ч у в с т в о в а л а холоднуіо мраморность";—
і „обиліи слюны, к о г д а д ѣ л о доходило до ко- в ъ ощущеиіс старѣіощей, утомлоііной родамп
і сточки". ягенщипы которая, „пздрагиваетъ, вспо-
1 С ъ этимъ ощущепіемъ слюны отъ черно- миная 0 боли треснувшихъ с о с к о в ъ , испы-
сливной косточки связанъ для Ивана Иль- танной почти съ каждымъ ребенкомъ"; —
ича цѣлый рядъ воспоминаній: — о нянѣ, кормящей матери, у которой еще пе порва-
братѣ, игрушкахъ,—обо всемъ дѣтствѣ, и л и с ь т а и н с т в е п н ы я с в я з и е я т ѣ л а с ъ тѣломъ
эти воспоминанія, в ъ свою очередь, в ы з ы в а - ребенка, іі которая „пе то что у г а д ы в а е т ъ , а
ютъ в ъ н е м ъ сравпеніе т о г д а ш н е й певинной в ѣ р п о у з п а е т ъ по приливу молока у себя пс-
радости жизни съ тенерешиимъ отчаяиіемъ достатокъ пищи у п е г о " ; — в ъ оіцущеніе и въ
и ужасомъ смерти. „Ненадо объ этомъ... мысли животныхъ, н а п р и м ѣ р ъ охотпичьеіі
слишкомъ больно, — говорилъ себѣ Ивапъ собаки Л е в и н а , которой к а ж е т с я лицо хозя-
Ильичіз". В о т ъ до к а к и х ъ обобщеній д о в о д и т ъ ина „привычнымтз", а г л а з а „ в с е г д а страпі-
насъ эта пичтожная подробность — обиліе ными", и которая думаетъ: „ Я пе могу идтіі.
слюны при в к у с ѣ черпосливной косточкп. И К у д а я пойду? Отсіода я ч у в с т в у ю и х ъ (ду-
ежели в ъ д ѣ т с к и х ъ воспомипаніяхъ самого пелей), а если я д в и н у с ь в п е р е д ъ , я иичего
читателя есть нѣчто подобное, то с ъ ка- ие найду, г д ѣ опи и к т о о и и " .
кою неодолимою силою навожденгя во- Не только древніе г р е к и и рим.ияие, но, по
влечетъ она его во внутреннюю д у ш е в н у ю в с е й в ѣ р о я т н о с т и , даяге люди Х У І І І в ѣ к а не
трагедію героя. ионяли-бы, что з н а ч и т ъ „прозрачный" звукъ
Соня, влюбленная въ Николач Ростова, л о ш а д и п ы х ъ коііытъ, или какъмоягетъ „запахъ
цѣлуетъ его. І І у ш к и н ъ такъ-бы и ограни- яокепой пробки с м ѣ п і и в а т ь с я с ъ чувствомъ
чился упоминаиіемъ этого п о ц ѣ л у я . Но Л . п о ц ѣ л у я " , или к у ш а н і я — „ о т а ы в а т ь с я " выра-
Толстой не д о в о л ь с т в у е т с я общимъ п р е д с т а в - жеиіемъ ч е л о в ѣ ч е с к а г о лица — пріятпоіо улыб-
леніемъ: онъ ищетъ с а м ы х ъ о п р е д ѣ л е ш і ы х ъ , коіо, или „что-то к р у г л о е — б ы т ь в ъ запахѣ
ч а с т н ы х ъ и т о ч н ы х ъ особениостей. Д ѣ л о про- ч е л о в ѣ к а " . Е с л и бы критики наши, неумоли-
ш исходило н а с в я т к а х ъ ; Соня п а р я ж е н а была мые с у д ь и поваго, тактз-называемаго „дека-
гусаромъ; н а г у б а х ъ ея жягеною пробкою н а - д е н т с к а г о " , и с к у с с т в а были до конца искрен-
рисовапы были усы. И вотъ по.яучается ни и послѣдовательпы, — пе пришлось-ли бн
страпиое, сложпое и истинно-толстовское имъ и Л . Толстого обвішять в ъ „болѣзпен-

12
ной. извращенности"? Но в ъ томъ-то и д ѣ - имеповапіи '. ц в ѣ т а морскоП воды „золепола-
I
ло, что опредѣлять незыблемыя границы зурный" — -('Хаихб;? Но ІІРОИЗОІПЛО-ЛИ П 110
здороваго и болѣзненнаго в ъ и с к у с с т в ѣ го- происходіт,-ли подобпое естсствспііое іі|иі-
раздо труднѣе, чѣмъ это кажется храни- ращеніе, изощрепіе, и в ъ д р у г п х ъ областяхч.
телямъ к л а с с и ч е с к и х ъ з а в ѣ т о в ъ . Не есть-ли человѣческой чувственности? Не увидять-.піі
предполагаемая ими „извращенность" только и ііе услышатъ-ли дѣти д'ЬтсІ1 наіппхъ то.
изощреѣность, естественное и неизбѣжпое раз- что и мы еще не видимъ и ііе слыиіим'і.'.'
витіе, утончепіе, углубленіе здоровой чув- Не откроется-ли имъ пеііѣдомос, не сііии-
ствепности? Можетъ быть, дѣтп н а т и , со своею шееся не только ііашимъ отцамъ, паіііимь
свѣжею, новою впечатлительностыо, попяли-бы критикамъ, ліодямъустарѣвшей вііечатлитель-
непонятное нашимъ критикамъ и оправдали- ностп, ПО и самымъ смѣлымъ и повымъ пзъ
бы Л . Толстого, пбо д ѣ т и уже зпаютъ то, что насъ? И тогда, в ъ свою очередь, пе б у д е г ь -
еще не снилось и х ъ отцамъ, — знаютъ между ліі казаться паіпа соііремеііпая „декадепт-
прочи.чъ, что разлпчныя областп такъ-назы- ская" утончеііііость, которіиі такъ ііугасѵгь
в а с м ы х ъ „пяти ч у в с т в ъ " вовсе не такъ рѣзко теперешпихъ старовѣровъ в'ь ііскусстігЬ,
отдѣлены одна отъ другой, что эти областп первобытнымъ гомерическимъ здоровьемъ іі
па самомъ дѣлѣ сливаются, переплетаются, даже грубостыо? ііъ этомъ пеудержимом'і.
покрываютъ п захватываіо гъ одна другую, развптіи, движепіи, тсчопіи, г д Ь неііодвюк-
такъ что звукп могутъ казаться яркііми, пая м'Ьра д л я отдЬлопія закоііііаго отт. без-
цвѣтными („яркій голосъ соловья" уПушкпиа), закоипаго, здороваго оть бол'Ьзііеппаго, есте-
и сочетанія движенііі, красокъ и.ііи: даже за- ственнаго отъ извращеннаго? Что было в ч е -
паховъ могутъ пропзводить впечатлѣніе му- рашнимъ искліоченіемъ, пе становится-ЛИ
зыки ( т а к ъ - н а з ы в а е м а я „евритмія", благозву- сегодняшпимъ правиломъ? И кто дерзнетъ
чіе двпженій, гсірмонія красокъ в ъ живописи). сказать яшвой плоти и яіивому духу: „ з д Ь с ь
Обыкновенно думаіотъ, что т ѣ л е с п а я ч у в с т в п - о с т а п о в и т е с ь — п с л ь з я ндти дал^Ье"? ііочому
тельпость ліодей, в ъ протпвоположность ду- именпо з д ѣ с ь ? Почему пе далыііе? иі
ховной, в е л и ч и н а постоянная во времепи, в ъ
І^акъ-бы то 1111 было, великая с л а в а Л.
историческомъ развитіи ч е л о в ѣ ч е с т в а . Н а с а -
Толстого заключается пменііо в ъ том'ь, что
момъ д ѣ л ѣ , первая точпо такъ-же пзмѣііястся,
оііъ іісрвый выразплъ, — и съ какою боз-
к а к ъ вторая. Мы віідимъ п слышимъ то, че-
страпіпою искреппостыо,—эту новую, ник'Ьм'і.
го предки нашп пе в и д ѣ л и и не слышали.
неисчерпанііуіо и неисчерпаемую область па-
Сколько-бы ни жаловались превозносители
шей утончающейся гЬлесно-духовпой чув-
классической древности н а гЬлесный упадокъ
ствительности, и ВЪ ЭТОМ'Ь СМЫСЛ'Ь можно
совремеіінаго ч е л о в ѣ ч е с т в а , едва-ли можно со-
сказать, что оііъ д а л ъ памъ повое гЬло, к а к ъ
м н ѣ в а т ь с я в ъ томъ, что мы с у щ е с т в а болѣе
бы новыП м ѣ х ъ для поваго вина.
зрячія,чуткія, тѣлесно прозрачпыя,чѣмъ герои
Апостол'ь 1Іавел'ь раздѣляеть существо
„Иліады" и „Одиссеи". Не предполагаетъ-ли
ч е л о в ѣ ч е с к о е на три состава, занмствуя это
и піі^ка, что и з в ѣ с т п ы я ощущепія, напримѣръ
раздѣленіе отъ философовъ алексапдрійской
послѣдніе ц в ѣ т а спектра, с д ѣ л а л и с ь общимъ
школы: — на челов'Ька тЬлсспаго, д у х о в н а г о
достояніемъ людей только за сравнительно
и душевиаго. Послѣдпій есть соедипяющее
недавпее, историческое время и х ъ жизнп, и
звепо меяаду двумя первыми, ігЬчто средпее,
что, можетъ быть, еще Гомеръ с м ѣ ш н в а л ъ
двоііственпое, переходпое и сумеречное, уже
зеленый ц в ѣ т ъ с ъ голубымъ в ъ одномъ па-
не іілоть, еще не д у х ъ , то, ч ѣ м ъ завершается

13
Т }й« р^е Кѵ,'.с е-г^» В^-к; а^^-й^ а-е^ |«^г- й-іі^ І^а ; Н-^- ^-іі^. І И ^ 9«*^ В - ^ І^гае: і-т^

іілоть и зачинается духъ, иолу-животиое, в ѣ к а т ѣ л е с н а г о ; современная музыка и от.

полу-богкеское, что, в ы р а ж а я с ь на я з ы к ѣ со- ч а с т и литература глубже проиикаіотъ во впу.
времеіпіой"науки, относіітся к ъ области психо- тренній міръ ч е л о в ѣ к а д у х о в и а г о , мыслящаго;
физіологіп— т ѣ л е с п о - д у х о в и ы х ъ я в л е н і й . но н и к о г д а и н и г д ѣ не являлся „человѣкт,
Л. Толстой есть в е л и ч а й ш і й пзобразитель душевный" съ такой потрясающей правдою
этого не т ѣ л е с п а г о п не д у х о в н а г о , а именно и обпаженностью, какъ въ ироизведеиіяхъ
тѣлесно-духовнаго — „Э^/гмеакаго человіъка", той Л . Толстого: тутъ н ѣ т ъ у него н е только со-
стороны плоти, которая обраіцена к ъ д у х у , п п е р н и к о в ъ во всемірной поэзіи, д а ж е во все-
той сторопы д у х а , которая обраіцена к ъ пло- міриомъ и с к у с с т в ѣ , по и ѣ т ъ и равпаго ему.
ти, — этой таипствениой области, г д ѣ совер-
ш а е т с я борьба меяеду З в ѣ р е м ъ и Б о г о м ъ в ъ
ч е л о в ѣ к ѣ : это в ѣ д ь и есть борьба и трагедія П.
всеП его собствеппой жизни, — онъ вѣдь и
самъ по препмуіцеству ч е л о в ѣ к ъ „душевпый", Тургеиевъ писалъ по поводу „Войіш и
ни я з ы ч і і и к ъ , пи христіапинъ до конца, а Мира": „романъ Толстого в е щ ь удивитслыіая,
вѣчно воскресаіощій, обращающійся іі не ио самое слабое в ъ пемъ іімеппо то, чѣмъ
могущій в о с к р е с н у т ь и обратиться в ъ христіан- в о с т о р г а е т с я публика: историческая сторона
ство п о л у - я з ы ч н и к ъ , полу-хрйстіанинъ. и психологія. Исторія его — фокусъ, біітье
По м ѣ р ѣ того, какъ удаляется онъ отъ тонкимп мелочами по глазамъ... Г д ѣ харак-
этой средней области в ъ ту іілп в ъ другуіо т е р н а я ч е р т а эпохи?і^9?5 историческая ок^шскё
сторону, все равпо — в ъ область-ли отвле- Ф и г у р а Д е н и с о в а парисовапа прекрасно, но
ченной отъ ч е л о в ѣ ч е с к а г о и животнаго су- она хороша была-бы въ качсствѣ арабескіі
щ е с т в а до-яаівотной природы, неживой, или н а задиемъ ф о н ѣ , — но этого з а д н я г о фона
только кажущейся пеживоіо, нестрастпою, нѣтъ".
нестрадаіощеіо, „матеріальноіо" (ужасііос и Ириговоръ неожиданпый, н а первый взглядъ
благодатное спокойствіе которой т а к ъ умѣіотъ к а ж у щ і й с я д а ж е н е с п р а в е д л и в ы м ъ . Огромнос,
изображать Тургепевъ и Пушкипъ), или безкопсчио - разнообразііос течсіііе толстоб-
въ противоположнуіо область отвлечепноП скаго эпоса сначала т а к ъ много даетъ т
отъ плоти, освобождаіоіцейся отъ животной пути, что памъ в ъ самомъ д ѣ л ѣ с п а ч а л а и въ
природы, человѣческой духовности, чистой голову не прпходитъ вопросъ, н а с к о л ь к о ведетъ
мысли (страстныя в о л н е н і я которой такъ н а с ъ этотъ путь к ъ предиолагаемоП или окоп-
у м ѣ е т ъ воплощать Д о с т о е в с к і й ) , — с п л а х у д о - чательной и главной ц ѣ л и . Но въ концѣ
жсствеиной изобразительности Л. Толстого копцовъ пельзя обойти этого столь есте-
у м е н ь ш а е т с я и дая«е, накоиецъ, совершенно ственііо п л е г к о забываемаго вопроса о томъ,
и з м ѣ н я е т ъ ему, т а к ъ что е с т ь п р е д ѣ л ы ему в ъ к а к о й имеино м ѣ р ѣ „ В о й п а и Мііръ"--ро-
окончательно и и а в ѣ к и недоступные. Но з а м а н ъ в с е - т а к и прежде и послѣ в с е г о исто-
то в ъ п р е д ѣ л а х ъ д у ш е в і і а г о человѣка опъ ^;ическш—•дѣйствительио и с т о р и ч е н ъ ? Знако-
в л а с т е л и н ъ безгранпчпый. мыя и с т о р и ч с с к і я лица-портреты—Кутузовъ,
В ъ д р у г і і х ъ областяхъ и с к у с с т в а , — п а п р п - А л е к с а п д р ъ I, Наполеонъ, Сперанскій — про-
мѣръ, в ъ живописи и т а л ь я п с к а г о В о з р о ж д с - х о д я т ъ п е р е д ъ нами, совершаіотся знакомыя
пія, в ъ ваяпіи д р е в н и х ъ г р е к о в ъ , были х у - і і с т о р и ч е с к і я событія—Аусторлицкое и Боро-
дожники, которые съ большимъ совершен- дииское сражепія, пожаръ Москвы, отступле-
ствомъ, ч ѣ м ъ Л . Толстой, изображали ч е л о - ніе фрапцузовъ. Мы в и д п м ъ в е с ь подвижпо-

14;
 ^,-.л-;-^-а»^5а; И^'Г-"-9^^^^*: ^ &'^-ДВ-е«&6^^^^^^ В^г'.; Д-^уг: Д-гаі-|И?^|^^:^й-«^>іѵ;^:й-^» Я

неподвижный, волнующійся п н а в с е г д а ока- египетскпми нпрамидами, илп въ статьяхъ

мепѣвшій в ъ своемъ волпепіи, „какъ в д р у г ъ законодательпаго кодекса, но и в ъ узорча-
застывшія в ъ своемъ разбѣгѣ волпы", об- той выпіивкѣ рпмскаго пурпура па бѣлой
ликъ Исторііг, остовъ ея; но облет;епы-ли туникѣ пмператрицы Л^созефииы, н в ъ дива-
эти пѣкогда живыя кости в с е еще лшвою нахъ и креслахъ, подобпыхъ курульнымъ
илотью, дышетъ-ли в ъ ней д у х ъ ?кивоП? кресламъ д р е в н п х ъ консуловъ, пзъ г л а д к а г о
Д у х ъ псторіи, д у х ъ временп, то, что Тур- бѣлаго дерева, съ прямыми спипками, съ
г е н е в ъ н а з ы в а е т ъ „историческою окраскою"-— позолочениымн ободками и классичсскп-
к а к ъ трудно, почти невозможно опредѣлпть, ми вѣтками побѣдопоспыхъ пальмъ.
въ чемъ собственно опъ заключается. Мы При чтеніи „Войны и Мира" очень трудно
только знаемъ, что у каждаго в ѣ к а есть свой отдѣлаться отъ мало удивл^пощаго, по тѣм'ь
особсппый в о з д у х ъ , едипственный, н и г д ѣ и болѣе, ежели вдуматься, удивительпаго впе-
никогда не повторяющійся запахъ, какъ у ч а т л ѣ н і я — будто-бы в с ѣ изобрал^аемыя со-
каждаго ц в ѣ т к а и у каждаго человѣка. Въ бытія, несмотря па и х ъ зпакомыП іісторнчс-
„Декамеронѣ" Б о к к а ч і о пахпотъ Италіей ран- скій обликъ, происходятъ в ъ папіи дни, в с і .
няго Возрожденія, в ъ „Панѣ Т а д е у п і ѣ " Мпц- оііпсываемыялица,несмотря паііортретпость,—
кевича пахнетъ Литвою иачала X I X вѣка, наши современппки. Читателю ііуяаіо пеіі])е-
в ъ „ Е в г е н і и О н ѣ г и п ѣ " — Р о с с і е П тридцатыхъ рывнос усиліе вообралсенія и памятп, осо-
г о д о в ъ . И эта окраска, особенный
историческаго ч а с а , отражается пе только на
отблескъ бенпо тамъ, г д ѣ д ѣ й с т в і е
сцены міровыхъ пропсшествій,
ііерепосптся
в ъ частпуіо,
со
!
великомъ, но и на ничтожномъ,—какъ от- семейную впутреппіою яіизпь, чтобы не за-
блескъ утра плп в е ч е р а отралгается не только бывать, что это д ѣ й с т в і с совершается меяаду
н а вершииахъ, по и па каждой былинкѣ о с в ѣ - пятымъ и иятнадцатымъ, а не мсясду шестиде-
щепнаго зарею горнаго хребта,—не только в ъ сятыми и семидесятыми годами только-что
и з р ѣ ч е п і я х ъ мудрецовъ, в ъ подвигахъ геро- прошедінаго в ѣ к а , что его, читателя, отдѣ-
е в ъ , но и въ модномъ нокроѣ платья, въ л я е т ъ отъ этихъ лицъ и событій историче-
устройствѣ жепскаго головного убора, въ ская бездна почти цѣііаго столѣтія, и пріі-
каяедой мелочи домашней утвари. томъ какого столѣтія, равііаго двумъ-трем'ь
Чѣмъ сильнѣе, чѣмъ жизненпѣе данпая в ѣ к а м ъ меііѣе бурных'ь историческихъ эііохч,.
культура, т ѣ м ъ упорпѣе, прплипчивѣе этотъ В о з д у х ъ , которым'ь дышемъ мы в ъ „ВоПігіі
историческій з а п а х ъ , которымъ в с е в ъ ней и Мирѣ" и в ъ „ А п и ѣ КареііиноП", — одиііъ
пропитано. И по м ѣ р ѣ того, к а к ъ мы погру- и тотъ-яге, историческій запахъ в-ь обоііхч,
ліаемся в ъ ея изслѣдованіе, онъ в ѣ с т ъ пзъ эііосахъ—одііпъ и тотъ-же: и з д ѣ с ь , и там'ь—-
I
• нея, охватываетъ насъ какъ пропзительно одинаковая, столь знакомая ііамъ атмосфера

тонкій и томный ароматъ изъ остававшейся второП ііоловипы дезятпадцатаго в ѣ к а . Опять

запертой многіе годы д ѣ д о в с к о й шкатулки, таки не во внѣпіпемъ облпкѣ событій, а во

чуждыіі п знакомый, пробуждающій въ па- внутреннихъ о т г і ш к а х ъ „іісторической окрас-

шей д у ш ѣ ц ѣ л ы е рои воспоминаній, отголос- ки" есть-ли существенная разница между

к о в ъ , похожихъ н а странную, тихую, за серд- Аустерлицемъ, Бородинымъ и сраженіями

це хватающую музыку. Т а к ъ отблескъ напо- въ „Севастоііольскихъ Р а з с к а з а х ъ ? " Кромѣ

леоновскаго времепи, стиля етріге ч у в с т в у е т - п-Ькоторыхъ исторических'ь имеи'ь, ііочти в с ѣ

с я не только в ъ торжественномъ с л о г ѣ воз- подробпости п е р в ы х ъ к а к ъ л е г к о перенести

званій великаго императора к ъ арміи передъ во вторыя и вторых'ь — в ъ нервыя. Описы-

•І^-І^я^ &«>-^зд 1 ^ 5 ^ В^:: й-й^рг« Ь^И^п Я-й^8у.^ В-е^ й ^ . В - е » ^ ч к Иу^^^К'.-

15^
 ^-^^ Ш ^^'г ^ й^ш РІ71^ГРІГ|:^ й^^. й-.;-^ Ц-в^ й ^а--Г^^^'^ 'І^гЕіІ^ІШі-Ц-^-^ ^'''' 'І^^'

в а е т с я не сраженіе съ особенностями из- нашихъ прабабушекъ, какііми видимъ мы

вѣстной историнеской эиохи, а вообп(,е сра- і і х ъ иа п о т у с к н ѣ в ш и х ъ портретахъ алексан-
ягеніе. д р о в с к а г о в ѣ к а . Мы, впрочемъ, и не думаемъ
Меліду масонствомъ Пьера Безухова и 0 культурпой оболочкѣ этихъ лицъ, обг
иародничествомъ Л е в и н а , м е ж д у семейнымъ и х ъ „ и а р я д ѣ " , — д о такой степени иамъясна
бытомъ в ъ д о м ѣ І^остовыхъ и в ъ д о м ѣ Щ е р - и х ъ паруяшость, п х ъ тѣло и та сторона іщ
бацкихъ — точио также мало разницы въ души, которая обращена къ т ѣ л у , ихъ „ду.
исторической о к р а с к ѣ . Ліоди, рождеиные и ш е в н ы й ч е . т о в ѣ к ъ " . И по мѣрѣ того, какі
воспиташше в ъ і і я т і і д е с я т ы х ъ или семиде- мы сяѵііваемся с ъ нимп, все болѣе іі болѣе
с я т ы х ъ г о д а х ъ X V I I I столѣтія н а Д е р ж а в и н ѣ , между ппмп п нами исчезаетъ преломляю-
Сумароковѣ, Новиковѣ, В о л ь т е р ѣ , Дидро и щ а я призма іісторическаго отдаленія, не по-
Гельвеціусѣ, ие только говорятъ пашимъ тому, чтобы мы переносились в ъ п х ъ время,
современпымъ языкомъ, по п думаіотъ, п а наоборотъ — потому, что они переносятся
ч у в с т в у ю т ъ самымп тайиыми, новыми, только- в ъ паше время.
что в ч е р а , к а ж е т с я , родпвшимися и н і і к ѣ м ъ Каягется ипогда, что пе только читатель,
ііе выраженпыми нашимп мыслями и чув- ііо п самъ худояіпіікъ забываетъ объ этой
ствами. Почтіі певозможно п р е д с т а в и т ь себѣ прпзмѣ отдалепія и лишь п з р ѣ д к а , какъ-
кпязя Аіідрея, съ его безпоіцадцо острою, будто с и о х в а т п в ш и с ь , в в о д и т ъ какуіо-пибуді
точноіо и холодиою, у ж е чрезмѣрио у т о н ч е н - подробпость историческаго быта, ио сколі
ною, уяге столь болѣзиеиною, столь нашею робкуіо, сколь бѣдпуіо п безііомощиуіо: кое-
чувствительностыо, современніікомъ „ Б ѣ д н о й г д ѣ мелькаютъ папудреиный парпкъ, лосіпш,
Лпзы^ „Вадима", „Громобоя" илп „Пѣвца плотно обтягпвающія ляшки гвардеискаго
во с т а н ѣ р у с с к и х ъ в о п н о в ъ " . Не кажется-лп, поручика; старый князь Болкопскій обра-
что онъ прочелъ и п р о ч у в с т в о в а л ъ н е только щ а е т с я к ъ дочери — „сударыпя", іі одііажды
Байрона, Лермонтова, но.п Стендаля, Мэрпмэ, графппя Ростова, в о с х п щ а я с ь письмомъ сына
даже Флобера и ІПопепгауера? У Левина Нпколупікп, восклицаетъ: „Что за гитгш!'
н ѣ т ъ ни одного религіознаго сомнѣнія, ко- Но эти т у с к л ы я , разрозпеипыя историчесіш
торое могло-бы остаться чуяедымъ п неііо- пятнышки и черточки, рядомъ с ъ главпкми
ііятнымъ Пьеру Б е з у х о в у . Они н е только ду- чертами ягивой совремеииости, — ііасколько
ховные близнецы, по и однолѣтки, іісто- болѣе яркими и выпуклымп, — блѣдпѣюп,
рпческіе сверстники. Вся ихъ внѣшняя проііадаіотъ б е з с л ѣ д н о или дал№ производяп
культурная оболочка, весь ихъ нарядъ въ д ѣ і і с т в і е обратпое тому, котораго ягдстъ ав-
самомъ шіірокомъ смыслѣ этого слова — т о р ъ , — у д п в л я я своей пеожнданиостыо, какъ
„созіиті"', — есть оболочка и н а р я д ъ нашего аііахронизмы, в ы д ѣ л я я с ь иа общемъ, совре-
времени. Вообразить Е в г е н і я О н ѣ г и н а безъ меиномъ ф о и ѣ картины п напоминая обг
„ ч а й л ь д - г а р о л ь д о в а плаща", ііе в ъ модномъ отсутствіи исторііческой окраскп в ъ основѣ
п л а т ь ѣ полурусскаго, п о л у а н г л і й с к а г о дэнди, произведеиія. 0 виутрешіей домашііей обста-
совремепника Шатобріана и Б а й р о н а , — Т а т ь я - иовкѣ русскаго вельмолги алексапдровскаго
иу не в ъ п а р я д ѣ у ѣ з д н о й барышни двадца- времепп встрѣчается па в с е м ъ протяяіспш
т ы х ъ г о д о в ъ , т а к ъ - ж е трудно, к а к ъ Пьера Б е з - „Войпы п Мііра" одио упомппаіііе, заипмаю-
ухова въ чулкахъ и башмакахъ съ пряж- щ е е полстрокп,—въ московскомъ дворцѣста-
ками, в ъ цвѣтномъ фракѣ съ блестящими раго г р а ф а Б е з у х о в а „ с т е к л я н н ы я с ѣ н и сь
пуговпцамп, или Наташу Р о с т о в у в ъ о д е ж д ѣ д в у м я рядами статуіі в ъ и п ш а х ъ " . Вотъ кто

16 =
5^,ѵ; Вія; І^а^-л; НчаЕ>, Іт^ Ц - а ^ ^ |^аі.Й4-:у.і^ф^ ^ Ія-^ 8^ііІ^Іі,;;, I ?ІЯ

не сталъ-бы тратить словъ, подобно Гомеру к а к ъ первобытно стихійное. У Міщкевича в ъ

съ его безконечнымъ описаніемъ чертоговъ „Панѣ Т а д е у ш ѣ " черты уютнаго старосвѣт-
царя Алкппоя, па изображепіе внѣшиости скаго быта лптовскііхъ помѣщпковъ слпва-
п впутренностп человѣческаго жплпща, ются с ъ чертами прііроды в ъ одно яінвое су-
расположенія покоевъ, стѣнъ, кровли, по- іцество, въ одппъ одушевленный образъ
толковъ, столбовъ, стропилъ, перекладшіъ іі Литвы, святой родины. Домашняя обстановка
в с ѣ х ъ мелочей домашпей утвари. Созданія Плюшкііпа ііли Обломова есть продолжепіе
рукъ человѣческихъ для творца „ІІліады" ихъ внутренияго существа: опп врослп в'ь
столь-же с в я т ы и благородны, к а к ъ создапія нее, к а к ъ улитки в ъ раковппу.
божескихъ рукъ. Съ такою-же ліобовью, к а к ъ Прп неисчерпаемыхъ богатствахъ Л . Тол-
земліо, море, небо, описываетъ опъ пред- стого в ъ другііхъ областяхъ, т ѣ м ъ порази-
меты будпичной житейской обстановки сво- тельнѣе скудость но только историческоГі,
ихъ героевъ, и сочзі-вственной человѣку но и вообще культурпо-бытовой окраски і?ъ
жизнью одушевляются у него ткань Пенелопы, его произведеніяхъ. Т а к ъ называемыя „вещп",
щитъ А х и л л е с а , плотъ Одпссея, амфоры с ъ смиренные и безмолвпые спутники ч е л о в ѣ ч е -
благовопіяміі и корзііны с ъ бѣльемъ, кото- ской жизни, неодушевленные, но легко оду-
рое Навзикая несетъ полоскать на рѣку. Во шевляющіеся, отраягаіощіе образъ человѣче-
всей надстройкѣ человѣческой культуры скій, у Л . Толстого ііе яшвутъ, ііе дѣйству-
н а д ъ міромъ стихіПной прпроды, во всемъ ютъ. Только в ъ „ Д ѣ т с т в ѣ II Отрочествѣ" есть
изобрѣтепномълюдьміі не толькохудожествеп- у него любовное описапіе домашпей обстаповки
номъ, по и ремесленномъ, промышленномъ, русской номѣщичьей семьп; впослѣдствіи,
во в с е м ъ искусномъ, которое никогда не ка- однако, это с о ч у в с т в і е к ъ быту сословія, изъ
ж е т с я ему „ и с к у с с т в е н н ы м ъ " , — ч у д і і т с я в ѣ - котораго опъ вышолъ, з а г л у ш а е т с я в ъ немъ
щему старцу пѣчто сверхче,повѣческое, бо- и отравляется правствепнымъ осуяідепіемъ,
жески-прекраспое, издѣліе и выдумка хитро- преднамѣренпымъ соііоставленіемъ с ъ быто.ѵіъ
умпаго кузнеца Гефеста, нѣчто горящее ог- простого народа. Но и этотъ народпыП бытъ,
немъ Прометея, похищеннымъ съ неба. И отъ „Поликушки" до „Власти тьмы", является
Пушкіінъ, т а к ъ понимающій нрелесть дикой в с е с ъ болѣе и болѣе мрачными тѣпями, ііе
нрироды, в ъ то-же время радуется красотѣ цѣлостнымъ, эпически-стройпымъ, благолѣп-

созданія Петрова, „самаго умышленнаго изъ нымъ, (какъ у Кольцова и Пушкина), а полу-

в с ѣ х ъ городовъ", по выраяіонію Достоевска- разрушеннымъ, болѣзненііо-искаягенпымъ и

го, — „чугунному узору" в ъ „оградахъ петер- обезображеннымъ городскою культурою. И на-

бургскихъ" садовъ, „адмиралтейской иглѣ", конецъ, уже изображепіе в с я к а г о быта, в с я -

кой ч е л о в ѣ ч е с к о й культуры стаповптся для
с в ѣ т л ѣ ю щ е й в ъ безлунномъ блескѣ б ѣ л ы х ъ
пего не средствомъ самостоятельпаго худоя^е-
ночей, и даже ііоднымъ прихотямъ Онѣ-
ственнаго д ѣ й с т в і я , а только посылкою д л я
г и н а — разнообразнымъ щппчпкамъ, щеточ-
отвлеченныхъ н р а в с т в е н н ы х ъ в ы в о д о в ъ , нрав-
камъ, пилочкамъ в ъ его ^^^борной, с ѣ т у е т ъ , —
с т в е н н ы х ъ осужденій и оправданій.
в ъ сколь б л а г о з в у ч н ы х ъ с т и х а х ъ , — н а недо-
статки одесскігхъ водопроводовъ и любуется Дѣйствительная, никогда ему пе измѣ-
веселоП нестротой нижегородской ярмарки. пяющая, сііла худоягествеппаго освѣщепія
В с е культурное, в с е ч е л о в ѣ ч е с к о е , искусное, сосредоточена у него, к а к ъ мы видѣли, на
д л я Пзтакіша т а к ъ же значительно и с ъ и з - тѣлесномъ обликѣ, н а в н ѣ ш н и х ъ д в и ж е н і я х і ,
в ѣ с т н о й точки з р ѣ н і я т а к ъ же естественно, и внутреннихъ состояпіяхъ, ощущеніяхъ

17
 Ш^л^ §-«^ а-@в й^і-;; В^^-й Н-ей» В-^а;-!- Ц-а^ § - а е - - 1 ^ р,'-^'^ Д-бг^ Д-к-г^ д-б8& |-ш-5

дѣйствующихъ лпцъ, на ихъ „душевномъ отраженною? И з с л ѣ д о в а т е л ь д у ш и современ-

человѣкѣ". По м ѣ р ѣ отдаленія отъ этого н ы х ъ людей не можетъ безнаказанно прене-
средоточія свѣтъ ослабѣваетъ, такъ что мы брегать этою с в я з ь ю д в у х ъ жизней. Л . Тол-
в с е с ъ меньшею и мепьшею ясностью разлп- стой п р е н е б р е г ъ ею: никто и з ъ художниковъ
ч а е м ъ п х ъ одеяеды, подробностп и х ъ домаш- т а к ъ не в ы л у щ и в а е т ъ , не обнажаетъ внутрен-
няго быта, внутреннюю обстановку п х ъ жп- пяго животно-стихійнаго, „ д у ш е в н а г о " человѣ-
лищъ, уличную жпзнь т ѣ х ъ городовъ, в ъ ко- ческаго ядра изъ внѣшней кз^^льтурно-исто-
торыхъ они обитаютъ, и наконецъ, в с е г о ме- р п ч е с к о й скорлупы, какъ онъ. В с е надстро-
нѣе ту умственную п правственную атмо- енное ч е л о в ѣ к о м ъ н а д ъ природою, в с е куль-
сферу, тотъ культурно-псторпческій воз- турное,—для него только условное, только
д у х ъ , который образуется не только всѣмъ искусственное и, с л ѣ д о в а т е л ь н о , лживое, не-
пстиннымъ, вѣчнымъ, но п предразсудоч- любопытное, незначительное. Съ легкимъ
пымъ, условнымъ, п с к у с с т в е и н ы м ъ , что свой- сердцемъ проходитъ онъ мимо, торопясь пзъ
ственно каждому времени. Масоиство Иьера этого в о з д у х а , к а ж у щ а г о с я ему зараженнымъ,
Б е з у х о в а — н е у д а ч н ы й опытъ в ъ этомъ р о д ѣ , и испорчеипымъ ч е л о в ѣ ч е с к и м и дыханіями, на
Л. Толстой в п о с л ѣ д с т в і и у ж е н и к о г д а не воз- свѣжій воздухъ в с е г о стихійно-животнаго,
в р а щ а л с я к ъ иодобнымъ опытамъ. Пушкпп- е с т е с т в е н н а г о , к а к ъ предмета единственно до-
ская Татьяна слушаетъ сказки няни, ]тз- стойнаго х у д о ж е с т в е н н а г о изображенія, какъ
мышляетъ надъ простодушнымъ Мартыномъ в ѣ ч н о й правды и природы.
Задекою и н а д ъ чувствптельнымъ ]\Іармон- Но и здѣсь, на послѣдпихъ ступеняхъ
телемъ. Намъ яспо, к а к ъ Дарвпнъ п Моле- стихійности, д о - ч е л о в ѣ ч е с к о й и до-жпвотной,
шоттъ подѣйствовали на Базарова, какъ о т д ѣ л ь н о й отъ ч е л о в ѣ к а в с е л е н с к о й природы,
онъ долженъ относпться къ Пушкпну к а ж у щ е й с я одушевленною иною, нечеловѣче-
Щ
или Сикстинской Мадоппѣ. Намъ хорошо скою, жизнью, к а к ъ п тамъ н а п о с л ѣ д н и х ъ сту-
пзвѣстны книги, пзображающія любовиую п е н я х ъ ч е л о в ѣ ч е с к о й д у х о в н о с т и и сознатель-
страсть, которыя прочла ш а с і а т е Воѵагу, и н о с т и , есть п р е д ѣ л ы н а в ѣ к и ему недоступ-
к а к ъ пмепно повліялп о н ѣ иа зарожденіе п пые.
I развитіе ея собственной страстп. Но тщетно Пушкинъ разрѣшалъ противоположность
старались-бы мы угадать, кто больше нра- человѣческаго сознанія и стихійной безсо-
вится Апнѣ Карепиной,—Лермонтовъ плп знательЕости природы в ъ совершенно ясную,
Пушкпнъ, Тютчевъ плп Боратьгаскій. Ей, х о т я и безнадежную гармовію.
впрочемъ, не до к н п г ъ . Кажется, что эти
г л а з а , которые т а к ъ умѣютъ п л а к а т ь и у л ы - Іі пусть у гробового входа
баться, блистать любовью и пепавистью, во- Младая будѳтъ Яѵизнь играть,
И равнодутная природа
в с е пе умѣютъ читать и смотрѣть на произ-
Красою вѣчною сіять.
веденія искусства,
А в ѣ д ь в ъ д ѣ й с т в и т е л ь н о с т и д у ш а совре-
У Лермонтова эта противополояіность ста-
менпаго ч е л о в ѣ к а , не только в ъ о т в л е ч е п н ы х ъ
новится болѣзненнѣе и неразрѣшимѣе:
м ы с л я х ъ , но и в ъ с а м ы х ъ ж и з н е н н ы х ъ ч у в -
с т в а х ъ своихъ, состоитъ и з ъ безчислениыхъ Въ небесахъ торжественно и чудно!
вліяній, наслоеній, твожденій прошлыхъ в ѣ - Спптъ земля въ сіяньи голубо.мъ.
к о в ъ , прошлыхъ к у л ь т у р ъ . Кто изъ н а с ъ пе Что-же мнѣ такъ больно и такъ трудно
ж и в е т ъ двумя жизнями, — д ѣ й с т в и т е л ь н о ю и

й-т^ І4^а Й-гге-ачік ^ ^

18
!і-^^ ^ Из^ ІИ^ Іт^ І ^ В н ^ ; Й4€у. Іаг. Ь-^л а*-^^1И^ІИ^^^ 8н-^: Н^- ІИІ:.- Й-^Ч •

Срѳдь полей необозри.мыхъ хіи, у Л . Толстого отсутствуетъ противополо-

Въ небѣ ходятъ безъ слѣда
Облаковъ неуловнмыхъ
Волокнистыя стада.
Въ день томительный несчастья
Ты 0 нихъ лишь вспомяни:
Будь къ земному бѳзъ участья
РІ бѳзпѳченъ, какъ они.
К а к ъ будто на совершенное
с ъ природою онъ уже не н а д ѣ е т с я , не гово-
ритъ: „будь ими", а только:
они".
У Т ю т ч е в а противорѣчіе
еще болѣе, до невыносимаго
Откуда, какъ разладъ вознккъ?
И отчѳго-же въ общемъ хорѣ
Душа не то поетъ, что море,
И ропш,етъ мысляш,ій тростникъ?
женіе ч е л о в ѣ к а и прпроды: в ъ перво.мъ слу-
чаѣ прпрода поглощается ч е л о в ѣ к о м ъ , во
второмъ — ч е л о в ѣ к ъ прпродою.
Пушкпнъ слышптъ в ъ тишинѣ ночноП
Паркн бабье .чопетаиьо.
Д л я Тютчева есть „нѣкій ч а с ъ всомірнаго
соединеніе
молчанья", когда сумракъ с г у щ а е т с я
... какъ хаосъ, на водахъ.
„будь, какъ Бознамятстпо, какъ Атласъ, дпвіітт, сушу.
Лпшь Музы дЬнстноннуіо душу
В ь пророческихъ треножать боги снахь.
это обостряется
„разлада". И в ъ бездыханныхъ іюльскихъ н о ч а х ъ у
него
Однѣ зарннцы огнеиыя
Какъ демоны глухо-нѣмыѳ
Вѳдутъ бѳсѣду межъ собоЛ.

Наконецъ, самую сущность отношенія У Т у р г е н е в а тоже, к а к ъ демоны, в е д у т ъ

Тургенева къ природѣ составляетъ этотъ бесѣду 0 ч е л о в ѣ ч е с т в ѣ , объ этоН жалкой
разладъ между ропотомъ „мыслящаго трост- плѣсепп па поверхности земного шара,
ника?". и безсмысленною ясностью природы, ледяныя вершины <Рипстеръ-Ааргорна и
доведенною уже до послѣдней крайностп. ПІрекгорна в ъ пустыиномъ блѣдно-зеленомъ
У Л . Толстого, отношеніе к ъ природѣ — небѣ.
двойственное: для его сознанія, желающаго Ни боги, ни демоны природы никогда не
быть христіанскимъ, природа есть нѣчто тем- тревожили музы Л. Толстого въ „нророче-
ное, злое, звѣриное, или даже бѣсовское, „то, с к и х ъ с н а х ъ " ; никогда не слышалось ему в ъ
что хрпстіапинъ доля^енъ в ъ себѣ нобѣждать тиши ночной „ГІарки бабье лепетанье"; не-
и нреображать в ъ царствіе Божіе". бесныП с в о д ъ пе к а з а л с я ему, к а к ъ Лермои-
Д л я его безсознательной, языческой сти- тову, такимъ прозрачно-глубокимъ,
хіи, ч е л о в ѣ к ъ сливается с ъ природою, исче- Что даже ангела полетт»
заетъ в ъ ней, к а к ъ капля в ъ морѣ. Оленппъ, Прилѳжный взоръ слѣдить-бы могъ.
проникшись мудростью дяди Ерошки, чув- И ручей не шепталъ ему
ствуетъ себя в ъ л ѣ с у насѣкомымъ среди на- ... таинствонныя саги
с ѣ к о м ы х ъ , листомъ среди л и с т ь е в ъ , з в ѣ р е м ъ Иаъ чудныхъ странъ, откуда мчится онъ.
среди з в ѣ р е й . Онъ не сказалъ бы, подобно
И ночной в ѣ т е р ъ н е твердилъ ему, к а к ъ
Лермонтову: „будь к а к ъ они", нотому что
Тютчеву „0 непонятной м у к ѣ "
онъ —-уже „они". В ъ „Трехъ Смертяхъ" уми-
Понятнымъ сердцу языкомъ
рающая барыня, несмотря на внѣшнюю
сословную оболочку культурности, т а к ъ ма- Про дрѳвній хаосъ, про родимый.
ло мыслитъ, что з д ѣ с ь в ъ голову не прихо- Любитъ-ли опъ природу? Можетъ быть,
дитъ сопоставлять ропотъ „мыслящаго трост- ч у в с т в о его к ъ ней с и л ь н ѣ е , глубже того, что
ника" с ъ безропотностью умирающаго дерева. люди называютъ „любовью къ ириродѣ".
И въ томъ, и въ друтомъ случаѣ, и въ Е с л и онъ и любитъ ее, то не к а к ъ отдѣльное,
христіанскомъ сознаніи, и в ъ я з ы ч е с к о й стп- чуяідое ч е д о в ѣ к у и в с е - т а к и ч в л о в ѣ к о і і о д о ^

19
 ^ ау.'»? в-а» в^^г а^-^ і^- іие& и-^ 9-^'»- и ^ в ^ д^-^^а-^іі^ в-^в^

ное, полное божескими и демоническими си- щаго Б р е х у н о в а в ъ „ Х о з я и н ѣ и Работникѣ".

лами, вселенское существо, а к а к ъ животно- А пока дпевной покровъ опу^^щенъ,—все ясно,
стихійное щ)одолоюеніе своего собственнаго в с е явно, онъ впдитъ прпроду такъ, к а к ъ
существа, какъ „душевнаго ч е л о в ѣ к а " . Онъ она есть, п никогда этотъ „золотой коверъ"
любитъ себя въ ней п ее в ъ себѣ, безъ во- не становится для него ирозрачнымъ, сквозя-
сторженнаго и болѣзненнаго трепета, безъ щимъ, просвѣчпвающимъ.
опьяненія тою великою трезвою любовью, ко- Одно изъ д в у х ъ : или сонъ, или я в ь , или
торою любили ее древніе и которою уже не совершенный мракъ, или совершепный с в ѣ т ъ .
умѣетъ любить ее никто изъ современныхъ Но мракъ никогда для него не сливается со
людей. Сила и слабость Л. Толстого заклю- свѣтомъ, сонъ с ъ явью: ни утренней, ни в е -
чается именно в ъ томъ, что никогда не могъ черней мглы, заволакивающей природу для
онъ до конца, до совершенной ясностп отличить Тютчева и Лермонтова „пророческимиснами".
культурнаго отъ стихійнаго, в ы д ѣ л и т ь чело- В ъ отношеніи Л . Толстого к ъ нриродѣ такъ
в ѣ к а изъ природы. же, к а к ъ во всемъ его столь многоцвѣтномъ,
Потусторонній мракъ, потусторонняя тайна многозвучномъ г е н і и , — н п ч е г б призрачнаго,
есть и д л я него в ъ природѣ, но это—мракъ и сумеречно-звѣзднаго, мерцающаго, подобнаго
тайна, полные лишь отталкивающаго ужаса. лермонтовскіімъ „таинственнымъ с а г а м ъ " или
Иногда и для него внезапно прпиодымается ппѳійскому лепету пушкинской Парки, — ни-
покровъ явленій, тотъ „золотой коверъ" днев- чего сказочнаго, волшебнаго и чудеснаго.
ного свѣта, 0 которомъ говоритъ Тютчевъ: Мы увпдимъ впослѣдствіп, что одинъ
только разъ во всемъ своемъ огромномъ
Святая ночь на небосклонъ взошла
И день отрадный, день любезный, творчествѣ коснулся онъ этихъ, казалось-бы,
Кактз золотой ковѳръ, она свііла,— навѣки недоступныхъ ему предѣловъ, г д ѣ
Коверъ, накинутый надъ бездной.
сверхестественное граничитъ с ъ естествен-
Но за этіімъ приподнятымъ покровомъ нымъ, я в л я я с ь уже не в ъ немъ, а за нимъ,
видитъ Л. Толстой не „живую колесницу сквозь него.
мірозданья, открыто катящуіося в ъ святили- Но тутъ онъ уже к а к ъ бы самого себя „пре-
щ ѣ небесъ", не „ангеловъ полетъ", а лишь одолѣлъ", к а к ъ бы „вышелъ изъ себя". Это
ту бездоііно-черную, страшную дыру, „мѣшокъ ", уже именно та чрезмѣрность, та п о с л ѣ д н я я
въ который просовывается и в с е не можеть побѣда надъ собственноіо прііродою, то ка-
просунуться РІванъ І І л ы і ч ъ , со своіімъ нече- жущееся невозможнымъ чудо, которыя суть
ловѣческимъ крикомъ: „не хочу-у-у!" И в ъ нризнаки величайшаго генія. Вирочемъ, ко-
голосѣ „ночного вѣтра" слышится Л. Тол- с н у в ш и с ь лишь этихъ предѣловъ, онъ не пе-
стому лишь тотъ безнадежный шелестъ су- реступилъ за н и х ъ п отошелъ.
хого чернобыльника въ снѣжной пустынѣ,
(Продолженіе будетъ).
подъ вьюгою, который такъ пугаетъ замерзаю-

20
 0 новой точкѣ зрѣнія въ руеекой критикѣ * ) .
Н а ш а литература, д ѣ й с т в и т е л ь н о , наше са- многихъ отношеніяхъ, н а долгія времена един-
мобытное д о с т о я н і е , н а ш е сокровиш;е, наше ственную.
чудо, наша истина. Исторія нашей критики хорошо извѣст-
Мы у ж е н е с л у ш а е м ъ больше с ъ у ч е н и ч е - на. Это—исторія молодой культуры, которая
скимъ в н п м а н і е м ъ , что В и к т о р ъ Гюго н а у ч и л ъ только теперь становится созпательна, а с ъ
Достоевскаго состраданію, а Жоржъ-Зандъ т ѣ м ъ в м ѣ с т ѣ религіозна. Соединившись съ
Тургенева н ѣ ж н о й ч у в с т в и т е л ь н о с т и , не го- общечеловѣческой просвѣщеппой жизиью
воря у ж е 0 томъ, что П у ш к и н а н е л ь з я больше въ Пупікинскую эпоху, в ъ л и ц ѣ самого ве-
с р а в н и в а т ь с ъ ПІиллеромъ. Мы сравпиваемъ ликаго писателя, мы стали р а з в и в а т ь с я бы-
П у ш к и н а с ъ Г ё т е ; мы у ж е смутпо в ѣ р и м ъ , что стро и правильно. Мы свято повѣрили мла-
з н а ч е н і е Д о с т о е в с к а г о (а можетъ быть, и Тол- д е н ч е с к и м ъ сердцемъ, что міръ великъ, пре-
стого), во-истину усвоеннаго, опредѣляется к р а с е н ъ , еще непопятенъ, по по существу —
з н а ч е н і е м ъ С о к р а т а или К а н т а ; мы н е сомнѣ- разуменъ, гармониченъ. Насъ плѣияла д ѣ й -
ваемся, что прославленный во в с е м ъ мірѣ ствительность. Мы стали заниматься есте-
Гейне менѣе глубокъ, менѣе художественъ, ственными пауками. Мы братски любили д р у г ъ
менѣе нуженъ, чѣмъ малолюбопытный еш;е д р у г а и хотѣли помогать т ѣ м ъ , кого, каза-
для многихъ Т ю т ч е в ъ . Мы знаемъ многое, лось, т а к ъ долго обижали. Мы рвались осу-
чего не знаетъ образовандая, культурная ществить гармонію — устроить государство,
Европа; н е потому, ч т о мы образованнѣе и общественную жизнь. Намъ снился земпоЛ
к у л ь т у р н ѣ е , а потому, что с и л ы и ж а ж д ы обра- рай. Мы мало у ч и л и с ь , мало знали. Творче-
зованія, жажды культуры в ъ н а с ъ больше, скій умъ л е т ѣ л ъ к ъ созданію, прежде ч ѣ м ъ
ч ѣ м ъ в ъ ней. Она р а н ь ш е н а с ъ , мы з а ней, развился, окрѣпъ. Казалось, что нужно осу-
позже е я ; ей с н и л о с ь , у н а с ъ о с у щ е с т в л я е т с я , щ е с т в л я т ь этотъ земноіі рай к а к ъ можно ско-
и к а к ъ о с у щ е с т в л я е т с я ! . . Мы еще 8 0 л ѣ т ъ тому рѣй, во что бы то ни стало, что это самое
н а з а д ъ и м ѣ л и н е литературу, а благородное н а с у щ н о е , что давно пора, а то к о г д а же?...
упражненіе у б ѣ ж д е н н ы х ъ любителеіі,—теперь Наше сознаніе,разумѣется, б ы л о в ы ш е н а с ъ ,
мы споримъ с ъ т ѣ м и , у кого мы у ч и л и с ь . Мы оно судило суровымъ судомъ или недовѣр-
зовемъ къ себѣ н а п и р ъ н а ш и х ъ учителей, чиво уединялось в ъ себя; оно указывало об-
мы поднимаемъ з а н и х ъ з а з д р а в н ы й кубокъ, щій путь, обнажало нути нознанія. Но кто
гордые т ѣ м ъ , что с о з д а л и в ъ и х ъ ш к о л ѣ , бла- же сознателенъ в ъ юности, въ отрочествѣ?
годарные за ихъ ш к о л у , до с е й поры и, во А сознаніе само было еще и смутно, и не
властно... П у ш к и н ъ у к а з ы в а л ъ прямой и яс-
*) А. Л. Вольтскт. Борьба з а идеализмъ. Кри-
т«чесіѵ1я статьи. С1ІБ. 1900. 542 стр. Д. 2 р. ный путь, Достоевскій обнажалъ в с ѣ бездны,

31
но Толстой то у к а з ы в а л ъ в с л ѣ д ъ з а Пупіки- Публика не ліобитъ В о л ы н с к а г о . К р и т и к а
н ы м ъ его путь, то с и л и л с я обнаягать бездны, даже презираетъ его: Волынскій далъ сра-
и, н а к о н е ц ъ , н е р ѣ ш и т е л ъ н о о с т а н о в и л с я . Это женіе Добролюбову, Писареву, самому Б ѣ -
былп в с е в н д ы , формы, ч а с т и н а ш е г о созна- линскому,—это не могло н р а в и т ь с я ии публи-
нія, которое в с е - ж е было в ы ш е н а с ъ — в ы ш е к ѣ , н и к р и т и к ѣ ; авторитеты 4 0 — 6 0 - х ъ г о д о в ъ
Б ѣ л и н с к а г о , Ап. Г р и г о р ь е в а , Писарева... Т е - е щ е н е поколеблены... В о л ы н с к і й обнаружилъ
перь оно безспорно в ы ш е В о л ы н с к а г о . пренебреженіе къ общественнымъ задачамъ
Волынскій борется за идеализмъ. Во- литературы,—это с а м ы й большой грѣхъ для
ЛЫНСКІІ1 и з м ѣ р и л ъ мѣркой идеализма рус- лііберальныхъ сердецъ. Волынскій в ъ заго-
скихъ критііковъ, измѣрилъ еіо Лѣскова. нѣ... Между т ѣ м ъ о н ъ выразитель самыхъ
Онъ полагаетъ, что люди с о з д а л и е д и н с т в е н - основныхъ движеній интеллигентной толпы,
ную мудрость — и д е а л и з м ъ . И вотъ нашей м о ж е т ъ быть, и не интеллигеитной, а всеіі
л и т е р а т у р ѣ з а д а е т с я вопросъ: что ты предста- я ш в о й м а с с ы , которая т е п е р ь ж и в е т ъ , д ы ш е т ъ ,
в л я е ш ь собою с ъ т о ч к и з р ѣ н і я этой мудрости? кипитъ и скучаетъ на своихъ этажахъ, въ
Что-же? Не страшно-ли н а м ъ ? В ы д е р ж и м ъ - л и своихъ клѣточкахъ, за письменнымъ, з а о б ѣ -
мы испытаніе? П у ш к и н ъ , Г о г о л ь , Т ю т ч е в ъ , До- д е н н ы м ъ столомъ, н а у л и ц ѣ , в ъ к о н ц е р т ѣ !
стоевскій, Толстой и н а эту м ѣ р к у о к а ж у т с я - Мы воображаемъ, что мы позитивны, ма-
ли безмѣрными? теріалистичны. Ц е р к о в ь у ч и т ъ н а с ъ , что мы
Новая т о ч к а зрѣнія въ нашей критикѣ рабы плоти, г р ѣ ш н и к и противъ духа. Мы
н у ж н а , д а в н о и н а с у щ н о н у ж н а . Б ы л а - л и до повторяемъ с ъ е я г о л о с а : „плоть немощна"...
с и х ъ поръ к а к а я - н и б у д ь плодовитая? Л о ж н о - и „ в с ѣ мы с л а б ы " . . . С ъ такііми словами обра-
к л а с с и ч е с к и х ъ а к а д е м и к о в ъ — М е р з л я к о в а или щ а л а с ь ц е р к о в ь к ъ ч у в с т в е п п ы м ъ римлянамъ;
к н . В я з е м с к а г о ? ч у я а д ы х ъ литературы — На- т а к і я понятія владѣли людьми въ средніе
д е ж д и н а и Полевого? п о с р е д с т в е н н ы х ъ эсте- вѣка и были почтеннымъ противовѣсомъ
тиковъ сороковыхъ годовъ? Б ѣ л и н с к а г о ? Ап. страшной грубости, свойственной дикимъ
Григорьева? или Чернышевскаго, Доброліо- европейцамъ того времени; эти понятія были
бова, П и с а р е в а , М и х а й л о в с к а г о ? Д а , д о с т о й н а я п о д в е р г н у т ы жизнеиной, побѣдоносной кри-
точка зрѣнія в ъ нашей критикѣ насущно т и к ѣ в ъ Р е н е с с а н с ѣ , — у ч у в с т в е н н ы х ъ роман-
необходима. с к и х ъ народовъ; тогда-же получили они но-
В о л ы н с к і й п о л а г а е т ъ , что о н ъ ее н а ш е л ъ . вое, узко-моральное, р а з с у д о ч н о е у т в е р ж д е н і е
Ф и л о с о ф и ч е с к і й , довольно н а д м е н н ы й , ядо- у ліотеранъ, п о з д н ѣ е — у „ д е и с т о в ъ " . В ъ то
витый редакторъ съ учительской указкой время у французовъ Д е к а р т ъ о с н о в а л ъ свой
с к а з а л ъ : „ В ы буржуа, а я и д е а л и с т ъ . В ы бур- раціоналистическій идеализмъ.
ж у а , в ы судите о в а ш е й л и т е р а т у р ѣ — б у р ж у - Этими понятіями Е в р о п а ж и л а н е одинъ
азно; Бѣлинскій, Добролюбовъ и прочіе н е вѣкъ, эти понятія окружііли школьниковъ,
знали и д е а л и с т а К а н т а — о н и не могли быть какъ в о з д у х ъ , которыіі сліівается с ъ возду-
хорошими критиками; Лѣсковъ былъ идеа- х о м ъ церкви, д о г м а т и ч е с к а г о идеализма, того
л и с т ъ , а в ы е г о н е понимали". „Идеализмъ и л и идеализма, в ъ о с н о в ѣ котораго леяіало роко-
буржуазность? сиросилъ критикъ и, не до- вое сознаніе двойственности.
ж д а в ш и с ь о т в ѣ т а , о т в ѣ т и л ъ : — и д е а л и з м ъ , а не Г о в о р я т ъ , что П е т р ъ в н е с ъ в ъ свою страну
буржуазность". И затѣмъ сталъ настойчиво новое, европейское н а ч а л о . М е ж д у т ѣ м ъ , в ъ
писатБ 0 томъ, что в с е н а ш е с а м о с о з н а н ь е — коренномъ* м е т а ф и з и ч е с к о м ъ с м ы с л ѣ , какую
б у р к у а з и о , Это зшачтъ — бо^ьба за идеализмъ, новизну могъ представить идеалистическііі
раціонализмъ Европы для церковно-идеа- ческой мысли. Но в ъ немъ н е было, коііоч-
листической Р о с с і и ? Этотъ церковный: идеа- но, ничего простодушно-естественнаго, дыха-
лизмъ у т в е р д и л с я у н а с ъ , к а к ъ и з в ѣ с т н о , в ъ н і я первобытной стихіи. Наоборотъ, в ъ псмъ
монастыряхъ — н а ш и х ъ е д и н с т в е н н ы х ъ уни- заключались в с ѣ черты практическаго иде-
верситетахъ, школахъ, академіяхъ литера- ализма, который в ъ романтическоѳ вромя с д ѣ -
туры и искусства. В с е наше просвѣщеніе лался только фаптастичнѣе, ж и з н е н н ѣ е , а,
отъ I X до X V I I I в ѣ к а , в с я иаша у м с т в е н н а я наконецъ, и популярпѣе. Ромаптизмъ — это
культура была церковнической, монастыр- смѣшеніе многихъ струй: в ъ пемъ и идеа-
ской: а с к е т и ч е с к а я мораль, идеалистическая лизмъ, и натурализмъ. Идеализмъ былъ, ко-
метафизика. Церковь вытѣснила народное, нечно, р ѣ ш и т е л ь н ѣ е ; опъ былъ у с в о е н ъ блп-
вольное, ж и з н е н н о е т в о р ч е с т в о . Она охватила жайшимъ образомъ изъ Канта, но корпи его
всю ж и з н ь , постепенно р а с п р о с т р а н я я с ь по развивались въ церкви, въ Платонѣ, въ
в с е й широкой з е м л ѣ и проникая в с е глубже Декартѣ.
в ъ народное с о з н а н і е . Народная п ѣ с н я подда- Романтичсскій идеализмъ (идеализмъ —
л а с ь ц е р к о в н и ч е с к о м у вліянію, народное мі- въ просторѣчіи) повторялъ еще разъ дуа-
росозерцаніе подчинилось церкви. Сознаніе листическіе шаблоны о возвышенномъ пе-
нашего простонародья исполнено аскетиз- бесномъ д у х ѣ н надменной земной яшзни
ма, ц е р к о в н а г о и д е а л и з м а . Эти д в а с в я з а н ы ; (онъ и м ѣ л ъ склонность к ъ среднимъ в ѣ к а м ъ ,
а с к е т и ч е с к а я мораль с ъ такой неизбѣяшостью католицизму, Платону). Матеріалистическая
вытекаетъ изъ идеалистическоіі метафизики, струя того времени (любовь къ природѣ,
что моягно заранѣе утверждать послѣд- н а т у р ѣ , естеству) отояідествилась въ гете-
нюю, г д ѣ е с т ь первая. Нашъ XVIII вѣкъ вомъ языческомъ пантеизмѣ, спнтетически
сталъ раціоналпстпческимъ; церковпо-народ- объединилась въ шеллинговомъ тождествѣ.
ное м і р о в о з з р ѣ н і е с д а л о с ь и начало посте- ПІеллингъ былъ тѣсно с в я з а п ъ съ развиті-
пенно забываться в ъ столичныхъ культур- емъ естествознапія; Гегель, продолясатель
н ы х ъ у м а х ъ ; с т о л и ч н ы е умы естествепио раз- Шеллинга, и с п о в ѣ д ы в а л ъ абсолютный иде-
в и в а л и с ь за-одно с ъ Парижемъ. Однако, ря- ализмъ; позитивисты 5 0 — 6 0 г о д о в ъ развились
домъ с ъ эгимъ, въ деревьяхъ продолжали изъ Гегеля...
идти с в о и м ъ ч е р е д о м ъ старая жизнь, старое Т а к ъ эти струи идеализма и струи мате-
вліяніе; а между столицей и деревней были ріализма к ъ X I X в ѣ к у стремительно текли
еще помѣщики, причастные и къ
новому і то чрезвычайно разъединенно, то синтетиче-
вліянію, с в я з а н н ы е и с ъ старымъ. Это старое | ски соединяясь, то совершенно сливаясь...
вліяніе н а д о п о л а г а т ь , и с к а з а л о с ь в ъ А к с а - Намъ почти н е л ь з я говорить объ этомъ: мы
ковыхъ и К и р ѣ е в с к и х ъ . в ъ в о л н а х ъ океана, мы сами волны, струи.
Между т ѣ м ъ Е в р о п а Х Ѵ І П в ѣ к а (вскорѣ Ни в ъ одномъ историческомъ движеніи пе
послѣ Петровой реформы) испытала внутрен- было н и к о г д а полной умственной односторон-
ніе перевороты. Склонныхъ всегда къ явле- ности... Идеализмъ в л е к с я к ъ опыту, к ъ я в л е -
ніямъ, к ъ опыту (эмпиризмъ, сенсуализмъ) ніямъ,матеріализмъ—къбезопытнымъидеямъ.
англичанъ повлекло отъ пыльной, и з н ѣ ж е н - Можно-ли опредѣлить, г д ѣ начало этихъ струй,
ной к у л ь т у р ы ф р а н ц у з о в ъ к ъ естественности, г д ѣ истокъ океана?
къ матери-цриродѣ. Прежде всего у нихъ Это міровой ч е л о в ѣ ч е с к і й законъ—эти ко-
я в и л с я с е н т и м е н т а л и з м ъ . Онъ, без'1 с о м п ѣ н і я , лебапія раздвоеннаго созпанія, идеализмъ и
в ы р о с ъ н а п о ч в ѣ эмпирической, с е н с у а л и с т и - матеріализмъ. Они колеблются въ сторону

23^
 д р у г ъ друта; еознаніе стремится къ един- «сить, к а к ъ они ж и в у т ъ , т. е. ч и т а т ь к н и ж к и ,
ству; сознаніе не довѣряетъ ші един- и з у ч а т ь е с т е с т в о , матерію, м е ч т а т ь . . .
ству только д у х а , ни единству только ма- Волынскій является выразителемъ роман-
теріи. т и ч е с к а г о и д е а л и з м а , который о н ъ с ъ гордо-
Нашъ романтизмъ, славянофильство Ив. стыо п р о т и в о п о л а г а е т ъ п а п р а в л е н і ю положи-
Кирѣевскаго и Хомякова, проповѣдывавшее т е л ь н о й мысли. Е г о мысль еще столь наив-
церковпый идеализмъ, было К а н т і а н с к о й шко- на, что метафизпческая несостоятельность
лы; оно-же было к р ѣ п к о пріівязано къ пре- позитивизма в о з б у ж д а е т ъ его п а борьбу. В о -
д а н і я м ъ нашеіі с т а р и п ы — в п з а н т і й с к о - м о с к о в - лынскій слпваетъ иозитивизмъ и буржуазію
ской, м о н а с т ы р с к а г о , а с к е т и ч е с к а г о д у х а , ко- в ъ одно представленіе и борстся с ъ буржу-
торымъ до с и х ъ ііоръ ироникнуто н а ш е про- азіей. Не с м ы с л я щ и х ъ в ъ его и д е а л и з м ѣ или
стонародье и м ѣ щ а н с т в о в ъ и х ъ м ы с л я щ и х ъ вообще в ъ н а у к ѣ , простодушную толпу д ѣ л ь -
и р е д с т а в и т е л я х ъ с о з н а т е л ь н о , во всей мас- ц о в ъ , р е м е с л е н н и к о в ъ , д о в о л ь н ы х ъ с в о е й ра-
сѣ—малосознательно. Современная публіі- ботой, н и щ и х ъ д у х о м ъ — о н ъ надменно н а з ы -
ка, читаіощая г а з е т ы и к н и ж к и , п о с ѣ щ а і о щ а я в а е т ъ буржуазіей и борется съ ними. Въ
театры, концерты іі в ы с т а в к и , т о л п а — в с е г д а идейной борьбѣ п р е з р ѣ н і е противоположна-
идеалистична. го понятно.
Другой, матеріалистическій, духъ рѣже Но тому, кто презираетъ бурж;уазиое изъ
встрѣчается в ъ массѣ. Сердце с р е д н я г о ч е - презрѣнія всего просто-жизненнаго, которое
ловѣка не вынесло-бы в с е й тягости дѣйстви- п р е д с т а в л я е т с я ему с к у ч н ы м ъ и утомитель-
т е л ь н а г о матеріализма. Могло-бы к а з а т ь с я . ч т о н ы м ъ призракомъ, тому д о л ж н а быть о б ъ я в л е і і а
большая и н т е л л и г е н т н а я м а с с а — л и б е р а л ь н ы е рѣшительная война: тамъ н а ч и і і а с т с я отрп-
умы—исповѣдуетъ его. Но такъ-ли? П р а в д а , цаніо д ѣ й с т в и т е л ь н о с т и , г д ѣ к о н ч а е т с я жп-
онп были открыто п р и в е р ж е н ы ему в ъ 6 0 - х ъ — вое ч у в с т в о ея. Г д ѣ к о н ч а е т с я это ч у в с т в о ,
7 0 - х ъ г о д а х ъ , и теперь, съ меньшимъ воз- тамъ мысли и и с к у с с т в у грозитъ академизмъ.
б у ж д е н і е м ъ , но е щ е с ъ большей н а с т о й ч и в о - Безяшзненное пичего н е можетъ породить,
стью, хранятъ отцовскія традиціи. Но мы к р о м ѣ в н ѣ я ш з и е н н а г о , по п то, что о т р ѣ ш е н о
хорошо знаемъ, что в ъ н а ш е м ъ л и б е р а л и з м ѣ отъ жизпи, скоро т е р я е т ъ соки, корни в ы с ы -
—одно ч а с т и ч п о е в и д о и з м ѣ н е н і е и д е а л и з м а . х а ю т ъ — р а с т е н і е мертво.
Это идеализмъ н е с о з н а т е л ь н ы й , простодупі- З а д а в ъ в о п р о с ъ , В о л ы п с к і й н е дояедался
по-непослѣдовательный. Это и д е а л и з м ъ под- отвѣта. Онъ с т а л ъ писать и представилъ намъ
ростковъ, которые гордо отрекаются отъ д ѣ - школьпуіо м у д р о с т ь , сухуіо и н е г л у б о к у ю .
довскихъ завѣтовъ... Мы хорошо помнимъ, Наша в е л и к а я ліітература ждетъ свопхъ
что либералы - отцы много смѣялись надъ истолкователей...
метафизическими фантазіямп, иадъ искус-
Владішіръ Гітпіусъ.
ствомъ и религіей, говорили, что есть одна
матерія, в е щ е с т в е н н о с т ь , с у щ е с т в е п н о с т ь , од-
н ѣ е с т е с т в е н и ы я н а у к и , а сами п р е н е б р е г а л и
заботами объ о д е ж д ѣ , о б ѣ д ѣ и в с е м ъ подоб-
номъ, ч и т а л и к н и ж к у з а книжкою, ж и л и в ъ
о д н ѣ х ъ и д е я х ъ , мечтали создать мужикамъ
и рабочимъ земной рай, в с ѣ х ъ накормить,
одѣть, укрыть, д л я того, чтобы они могли

24
 в с я к а г о ч у т ь я к ъ чуясой молодости, п за от-
К н и г и.
сутствіемъ самой элементарной способности
Н. К. Михайловетіі. Литературныя воспомгі- критически разобраться в ъ новыхъ я в л е н і я х ъ
нанія гі современная смг^та. Томъ I. Изданіе литературы—обратитъ его искліочительно в ъ
2)едащги журнала „Русское Богатство". С.-Пе-
сторону мелочной полемики, вздорнаго н прп-
тербургъ. 1900 г. Сгпр. 505. Цгъна 2 рубля.
дирчиваго брюзжанья на все рѣшительно,
С л а в а г. М и х а й л о в с к а г о в ы р о с л а преиму- что ему у ж е пе по зубамъі В о т ъ бѣда, если
ществеппо около „ О т е ч е с т в е н н ы х ъ З а п и с о к ъ " , смущонному старостью глазу, д а еще ослѣіі-
въ которыхъ онъ с о с т о я л ъ , по собственному ленному лучами „великаго" прошлаго, — к а -
выраженію, однимъ и з ъ „патроновъ". Очень по- ждый новый и самостоятельпый ш а г ъ в ъ ли-
нятно, что в с е ж и в о е в ъ е г о симпатіяхъ и инте- тературѣ кажется только смутой и смутой! Іѵа-
р е с а х ъ т я н е т с я к ъ этому потерянному раю, г д ѣ кой печальный конецъ д л я прогремѣвшаго
между крупными фигурами Некрасова и Салты- когда-то острой, хоть и не глубокой можегь
кова и с а м ъ г . М и х а й л о в с к і й представляется быть, критикой „таланта"! А именнотакоіі ну-

себѣ, можетъ быть пзлишпе самолюбиво, не по- стой и исключительной полемикой,неразборчи-

с л ѣ д н е й персоной. С ъ в ы с о т ы такого славпаго вой и слѣпой, разгорается дарованіе маститаго

писателя, ч у т ь только коснется онъ „современ-
прошлаго оиъ смотритъ в и п з ъ , в ъ настоящее
ной смуты".
нашей литературы, точно египетскій с ф и н к с ъ
съ высоты своихъ тридцати вѣковъ. „Въ Судите сами: неосторожный Ф с т ъ , забывая
прошломъ все ч у д е с н о и красочно, в ъ про- 0 существованіи в ѣ р н а г о „традиціямъ" кри-
шломъ мы, великапы, работали, а вы-то, в ы , тика Михайловскаго, рѣшился внести в-ь
пигмеи, что такое собою представляете",— свои воспомипапія нѣкоторый пикаптный апек-
вотъ цриблизительно мысли нашего популяр- дотъ 0 его, г. Михайловскаго, старомъ патро-
наго п и с а т е л я , с ъ какими онъ писалъ свой н ѣ Салтыковѣ. Д ѣ л о состоитъ в ъ томъ, что,
объемистый томъ, с ъ какими онъ т а к ъ в е л и - будучи какъ-то у Т у р г е н е в а , Салтыковъ на-
чаво-небрежно его озаглавилъ: „я, вотъ, ч а л ъ бойко в о с х в а л я т ь ему у с п ѣ х ъ недавно
себѣ п о - с т а р и к о в с к и припомню, к а к ъ за па- в о з н и к ш и х ъ фаланстеръ со свободпымъ со-
нибрата жилъ да работалъ съ Николаемъ жительствомъ мужчипъ и женщинъ и съ
Алексѣичемъ, съ Михалъ Евграфычемъ; а общностью всего. „А дѣти?" заикнулся Т у р г е -

вы сидите себѣ в ъ своей смутѣ, какъ въ невъ. „Дѣтей не полагается", былъ отвѣтъ

иавозѣ, р а з б и р а й т е с ь , к а к ъ сами з н а е т е , — и Салтыкова.

тутъ в а м ъ и крышка!"... по и с т и н ѣ убійствен- И вотъ и в с е , и мало-ли ч е г о не говорііт-

ная позиція по отношенію къ „современ- ся в ъ дружескомъ разговорѣ. Но г . Михай-
нымъ", к ъ м а л е н ь к и м ъ , к ъ недостоіінымъ!.. ловскій оскорбился за Салтыкова, и т а к ъ воз-
В ъ писателѣ, м и н о в а в ш е м ъ у ж е благопо- никла не н о с л ѣ д и я я по многословію г л а в а
лучно с о р о к а л ѣ т н і й юбилей лптературной ра- его „Литературныхъ воспоминапій", п Госпо-
боты, такос обольщеніе „добрымъ старымъ ди Боже, ч е г о только в ъ пей п ѣ т ъ : и роди-

временемъ" совершенно понятно и до н ѣ к о - тельская нѣяшость писемъ Салтыкова, и

торой с т е п е н и д а ж е п о ч т е н н о , к а к ъ почтененъ Ш е л г у н о в ъ к а к ъ любящій отецъ, (а Ш е л г у -

всякій старецъ, болтливо перебирающій в с ѣ новъ-то к ъ чему же?), и пр., и пр.

незабвепныя подробности в е с е л о й юности. Но Не споримъ, в с е это превосходно, трога-

вотъ б ѣ д а д л я писателя, к о г д а эта обычная тельно, до нѣкоторой степени убѣдительно.

старческая слабость лишаетъ его сиолна Но Фетъ-то т у т ъ нричемъ же? На в с ѣ х ъ его

25 і
р а з с к а з а х ъ и з ъ прошлаго л е ж и т ъ п е ч а т ь г л у - л я е т с я , что в с е , что н е „мы", в с е , что стоптъ
бокой правдивости, и т ѣ м ъ х у ж е д л я г . Ми- в н ѣ района благодѣтельныхъ вліяній „Оте-
х а й л о в с к а г о , е с л и онъ этого н е п о н я л ъ своей чествепныхъ З а п и с о к ъ " — в с е о г у л о м ъ „смута"
„критической" и „самостоятельной" мыслью; и ложь...
т ѣ м ъ х у ж е , если этой п р а в д и в о с т и н е откры- В с л и у ж е такіе писатели, к а к ъ „какой-ни-
л а (да точно-ли пе открыла?) совершепная б у д ь " (стр. 9 9 ) Ф е т ъ , какой-нибудь Л. Тол-
безтрепетность Фета даже передъ возмож- стой пе обрѣтаютъ милостп передъ судомъ
ностью п о к а з а т ь с я с м ѣ ш н ы м ъ л и ш ь бы быть нашего с л а в н а г о критика, то что с к а з а т ь о
до конца правдивымъ. Вотъ г. Михайлов- младшемъ, совремепномъ п о к о л ѣ н і и ? Е с т ь у
скій только и з у м п т с я н а д ъ тою подробностью г . М и х а й л о в с к а г о г л а в а : „о г . Р о з а н о в ѣ и о
этого же анекдота о С а л т ы к о в ѣ , что Фетъ, томъ, почему о н ъ о т к а з ы в а е т с я отъ и а с л ѣ д -
не ж е л а я в с т р ѣ ч а т ь с я с ъ непріятиымъ ему ства" (т. е. отъ 6 0 - ы х ъ г о д о в ъ ) ; и е с т ь такіе
лицомъ, сѣлъ въ уголъ и закрылся про- же многословныя, тоскливыя странпцы, по-
стыпей г а з е т н а г о листа. А д л я н а с ъ подоб- с в я щ е н н ы я г . С е м е н т к о в с к о м у и его о т з ы в а м ъ
н ы я подробности и с о с т а в л я ю т ъ с п л ь н ѣ й ш і й „0 н а ш е м ъ недавнемъ прошломъ" (т. е. о
а р г у м е н т ъ в ъ пользу искренности воспоми- тѣхъ-же 60-хъ годахъ). Не падо быть
наній ( е с л и бы вообще т а к і е а р г у м е н т ы е щ е большимъ критикомъ, а только не мел-
были н у ж н ы по отношенію к ъ Ф е т у ) . Но г . к и м ъ полемистомъ, ч т о б ы н е р ѣ ш и т ь с я ста-
М и х а й л о в с к і й — „ с л и ш к о м ъ с т а р ы й литераторъ, в и т ь обоихъ п и с а т е л е й н а одну д о с к у , чтобы
чтобы н е з н а т ь , что ие в с е г д а с л ѣ д у е т ъ го- разобраться в ъ и х ъ сравнительной цѣнности
ворить правду" (стр. 179). Однако—не в с ѣ д л я литературы. Но г. М и х а й л о в с к о м у , н а ш е -
ж е такіе „литераторы", н е в с ѣ , к о г д а п и ш у т ъ му „старому литератору", — это все едипо;
воспоминаиія, каяедую минуту бѣгутъ къ опъ помнитъ одно: оба п и с а л и противъ ше-
зеркалу, чтобъ убѣдиться, не стерлосьтли, с т и д е с я т ы х ъ г о д о в ъ , обоихъ надо п р е д а т ь , „во
Боже сохрани, с ъ л и ц а приличное выраженіе
пмя с л а в н а г о прошлаго", литературпой аиа-
высшей гражданскоіі скорби п б е з у п р е ч н о й
ѳемѣ. И съ равной добросовѣстпостью онъ
любвп к ъ ч е л о в ѣ ч е с т в у .
громитъ и самаго оригинальнаго писателя
Г. Михайловскій и графа Толстого ули- нашей теоретической литературы, какъ си-
ч а е т ъ только в ъ „ с л о в е с н о й любви к ъ ближ- бирскій самородокъ блещущаго глубииой и
нему" ( н а с т о я щ е е „литературное" с л о в е ч к о ! ) , самостоятельностью мысли, и м а л е н ь к а г о , бой-
онъ и в ъ его п о с л ѣ д н и х ъ д ѣ й с т в і я х ъ в и д и т ъ к а г о к р и т и к а н а , б л е щ у щ а г о ч ѣ м ъ у г о д н о , но
однѣ лишь „эффектпыя декораціи". Когда только н е о р и г и н а л ь н о с т ь ю . И д л я „бойкоіі"
мы подумаемъ, о комъ и кто это г о в о р и т ъ , м ы с л и г . М и х а й л о в с к а г о что В . В : Р о з а н о в ъ ,
то п а м ъ дѣлается только с м ѣ ш н о и с т ы д н о что г . С е м е н т к о в с к і й в с е равно: только „боіі-
з а ретиваго критика. И к а ж е т с я , зеркало, к ъ к і я п ѳ р ь я " , н е болѣе...
которому п о д х о д и т ъ о п р а в и т ь с я г . М и х а й л о в - В с е это т а к о г о рода, ш т у ч к и , отъ к о т о р ы х ъ
скій, прежде чѣмъ выйти къ п у б л и к ѣ , до самый вѣрный: „кліентъ" г. Михайловска-
того иривыкло отражать н а п у д р е и н ы е парики го м о ж е т ъ з а р д ѣ т ь с я к р а с к о і і с т ы д а з а сво-
и т е а т р а л ь н ы я позы, ч т о н е мояіетъ, оргапи- е г о патрона. А впрочемъ—носилки готовы,
ч е с к и пе можетъ отразить н и ч е г о иного, ко- шелковыя з а н а в ѣ с и , хоть и потрепались, в ѣ -
г д а хозяинъ наводптъ его и на совершенно ютъ какъ ч е с т н о е зиамя, толпа кліентовъ
и и ы я личности. А г . Михайловскому почти по п р и в ы ч к ѣ поднимаетъ р а д о с т н ы й вой, и
пскренно, до трогательности н а и в н о п р е д с т а в -
маршъ-маршъ—на широкій форумъ литера-

261
турной славы!.. П р а в д а , „патронъ" немножеч- резъ в н ѣ ш н о с т ь надо достигать до кориеП
ко „безъ пороха", к р и к и „ д р у з е й " слишкомъ индивидуальности, творчество надо стараться
громки, чтобы быть искреннпми, по это ме- попять ч е р е з ъ личность творца.
лочи, а цивическіе лавры остаются лав- Наконецъ, надо наПтп новый методъ д л я
рами... описаиія нроизведеній и с к у с с т в а . Критикъ-
Д. ШестаковЪ. историкъ долягенъ восприпять в е с ь ароматъ
художественнаго пропзведенія, прочувствовать
его и затѣмъ уже в ъ словахъ передать в с ѣ
За-границей. тонкости воспринятыхъ имъ ощущеній."
„ В с ѣ эти задачи были н а м ѣ ч е н ы мпою,
Проф. Мутеръ о задачахъ исторіи искусства.
продолжаетъ Мутеръ, когда в ъ 1 8 9 3 году я
Нѣсколько времени тому назадъ вышла выиустилъ в ъ с в ѣ т ъ свою „Исторію ЯІИВОПИ-
ъъ с в ѣ т ъ „РІсторія и ѣ м е ц к о й живописи в ъ X I X си". Я в п р а в ѣ сказать, что к н и г а моя сослу-
вѣкѣ", написанная извѣстпымъ нѣмецкимъ жила хорошую слуягбу. Она была н е с к у ч н а ,
х у д о ж е с т в е н н ы м ъ критикомъ и у ч е н ы м ъ Кор- заинтересовала широкіе круги публики во-
неліусомъ Г у р л и т т о м ъ . По поводу этой кииги, просами и с к у с с т в а , подготовила почву для
0 которой мы дадимъ отзывъ въ одномъ современныхъ теченій и, накопеціі, впервые
изъ блия«айшихъ нумеровъ, проф. Мутеръ познакомила Германію с ъ совремеиной евро-
высказываетъ въ журналѣ „Віе 2еіі" н ѣ - пеііской ягивоиисью. Но больше в с ѣ х ъ дру-
сколько и п т е р е с п ы х ъ мыслей о методѣ и зада- г и х ъ — я самъ сознаю, что она не дала ясной
чахъ изслѣдованій, посвященныхъ новѣйшей картины историческаго развитія и с к у с с т в а в ъ
исторіи и с к у с с т в а . Приэтомъ Мутеръ поль- X I X в ѣ к ѣ . И это в о в с е не потому, что в ъ иеП
зуется с л у ч а е м ъ , чтобъ в ы с к а з а т ь с я и о своемъ были слабыя мѣста, объясняомьш недостат-
собственномъ т р у д ѣ , п о с в я щ е н н о м ъ тому-же комъ знанія; в о в с е не иотому, что в ъ ней бы-
предмету и в ы ш е д ш е м ъ в ъ с в ѣ т ъ уже болѣе ло сказано мпого п е в ѣ р н а г о объ австрійскомъ,
семи л ѣ т ъ тому и а з а д ъ . бельгійскомъ и итальянскомъ и с к у с с т в а х ъ ; и
„Первая и г л а в н а я з а д а ч а в с я к а г о труда, даяге н е изъ-за т ѣ х ъ многочислеиныхъ педо-
посвященнаго и с к у с с т в у X I X в . — г о в о р и т ъ статковъ, 0 которыхъ говорила в ъ свое время
Мутеръ—это задача построенія, архитекто-. критика. Причпны этого леяіатъ гораздо глуб-
ники. Исторія ие е с т ь с к л а д о ч н о е мѣсто в с я - же. Г л а в н а я ошибка моей к н п г п заключается
к й х ъ с л у ч а й н о с т е й , но закономѣрный резуль- въ томъ, что я х о т ѣ л ъ соединить в ъ ней

татъ с т о л к н о в е н і я с а м ы х ъ р а з л и ч н ы х ъ факто- несоединимое, что я и м ѣ л ъ н а м ѣ р е н і е напи-

ровъ. Историку необходимо . разобраться въ сать „исторію" и послужить д ѣ л у „пропа-

этихъ разнообразныхъ вліяніяхъ, овладѣть г а н д ы " . В ъ то время новое искусство боролось

в с ѣ м ъ потокомъ р а з л и ч н ы х ъ явленііі и рас- за свое существованіе. Я находился тогда к а к і .

предѣлить п о с л ѣ д н і я по извѣстнымъ, точно разъ н а полѣ сражепія. Молодеяіь восьмп-

разграничепнымъ, группамъ. Масса мелоч- десятыхъ годовъ была в ъ дружественныхъ

со мной отношеніяхъ. Такъ какъ прсяс-
ныхъ д е т а л е й д о л ж н а с л и т ь с я в ъ одну общую
ніе критики были восхвалителями прошлаго,
и цѣльную картпну.
у меня, в ъ в и д ѣ естественной реакціи, явилось
„Вторая задача—^это б о л ѣ е г л у б о к а я харак-
желаніе выступить в ъ защиту в с е г о новаго.
теристика о т д ѣ л ь п ы х ъ х у д о ж н и к о в ъ . Перечи-
В ъ иылу битвы я в с е пріурочилъ к ъ современ-
сленіе б і о г р а ф и ч е с к и х ъ подробностей не д а е т ъ
ности и, к а к ъ человѣкъ партіи, не с у м ѣ л ъ
поцятія 0 в н у т р е н н е й ж и з н п ч е л о в ѣ к а . Че-

-Л .
27
дать себѣ яснаго отчета о нѣкоторыхъ исто- храняетъ цѣлые полвѣка. Стоитъ только
рическихъ двиягеніяхъ, которыя в ъ свое время вспомнить Кернеліуса и Каульбаха, Пилоти
были также новы и значительны. и Деффрегера, чтобы согласиться, что д л я !
На такую односторонность имѣетъ право нихъ главное дѣло—литература, разсказъ и ]
художникъ, а не историкъ. Только тотъ писа- философія. Даже пейзажъ долженъ заботиться \
тель можетъ писать исторію искусства X I X 0 просвѣщеніи, изображая только географи- ;
вѣка, который стремится воздать должное ческія достопримѣчательности. Рядами съ ;
каждой эпохѣ, а не тотъ, который силится этимъ идетъ стремленіе многихъ чисто худо- ^
доказать, насколько мы, люди нынѣшняго по- жественную область, вдохновляясь произведе-1
колѣнія, опередили своихъ предшественни- ніями ігрошлыхъ вѣковъ. Итальянскіе прими-;
ковъ. Художнпкъ, идеалы котораго намъ ста- тивы, испанцы, накопецъ, многочисленные ]
ли чуледы, этимъ самымъ еш,е не превзойденъ. представіітеліі голландской піколы берутся з а \
То, что было старомодно, станетъ со време- образцы. Но какъ толькобыла сдѣлана попыт-1
немъ „исторіей". То, протіівъ чего возставали капримѣнить ихъ технику къ современному со-;
дѣти, будутъ почитать внуки. Однимъ словомъ, деря«анііо,—такъ сейчасъ-же появилось проти- і
на все надо смотрѣть „бпЬ зресіе аеіегпііаііб", ворѣчіе между матеріаломъ и стіілемъ. В с ѣ ^
ііли, по словамъ Фрейтага, надо „не прини- поііялп, что коричневые и золотистые тона і
мая непосредственнаго участія в ъ событіяхъ, стариковъ подходили къ условіямъ свѣта ихъ \
говорить, такъ сказать, „изъ нутра" исторіи". эпохіі, къ полумрачнымъ церквамъ и темнымъ ]
Обраіцаясь съ этой точки зрѣнія къ кни- комнатамъ, но что со стороны совремеиныхъ ;
г ѣ Гурлитта, Мутеръ, воздавъ доля«ное ея художниковъ было бы крайпе нелогичнымъ,)
достоинствамъ, отмѣчаетъ главный ея недо- ради достиягенія этихъ темныхъ тоновъ ста-^
статокъ — отсутствіе исторической перспекти- рыхъ мастеровъ, затемнять свои мастерскія.,
вы, архитектоники. „ Я согласенъ,—говоритъ И вотъ пачинается сильное стремленіе к ъ ;
онъ, — что в ъ своей кпигѣ я слишкомъ кон- свѣту. „ В о з д у х ъ , с в ѣ т ъ и движущаяся жизнь— ^
струировалъ, слишкомъ насиловалъ хроноло- вотъ что станетъ великой задачей и великими \
гііо для того, чтобы воплотить бурную жизнь завоеваніями современнаго искусства" — пи-І
въ цѣльную драму. Но р а з в ѣ въ исторіи салъ в ъ н а ч а л ѣ нынѣшняго в ѣ к а Рунге. і
дѣііствительно нѣтъ логики? Р а з в ѣ невоз- Новѣіішее же искусство не только признало^
можно нарисовать ходъ развіітія современ- справедливость этого утверяеденія, но и вос-і
наго ііскусства такъ-же ясно, какъ и искус- прііняло то,что оставили незаконченнымъ і
ство прошлыхъ вѣковъ?" классики II ромаптики. Такимъ образомъ,;
„Начать слѣдуетъ съ паденія аріістокра- конецъ и началр в ѣ к а подаліі другъ другу |
тическаго міра и съ побѣды буржуазіи. За- руки. Что тогда только чаялось, то теперьі
тѣмъ надо показать, какъ чисто литератур- свершается".
ная культура замѣняетъ преяшюіо, эстетиче- „Такъприблизительно— заканчиваетъ свою 1
скуіо. Э ю т ъ моментъ ясно обрисовывается замѣтку проф. Мутеръ—рисуется мнѣ в ъ -
появленіемъ Карстенса. В ъ то время когда общихъ чертахъ развитіе нѣмецкаго искусства і
Гете шісалъ Ифигенію, Карстенсъ иллюстри- въ X I X вѣкѣ"... '
ровалъ античныхъ поэтовъ. В ъ то время,
когда в с ѣ великіе умы были писателями, ху-
дожникъ тоже в з я л с я за перо. II этотъ лите-
Издатель-РедапторЪ С. П. ДягнлевЪ.
ратурниіі характеръ нѣмецкая живопись со-

28;
 ИЗДАНІЕ ЖУРНАЛА

99

ііУт іітщаііі цгат щшн

Въ альбомѣ помѣщено 15 оригинальныхъ литографій художниковъ:

Баксшщ А л е к с а н д р а Бенущ Браза, Лансере, Сѣрова и Яісунчгіковой.

ЦІ5на альбома —въ п а п к ѣ 3 рубля.

И з д а и о в ъ і е о л и ч е с т в ^ ста э і с з е ш п л я р о в ъ .

П р о д а е т с я в ъ к н и ж н о м ъ м а г а з и н ѣ ^УІ. 0. ^ольфъ

(Гостиный дворъ, № 18).

 ОТКРЫТА ПОДПИСКА н а 1900 годъ ( 2 - й годъ изданія)
НА Х У Д О Ж Е С Т В Е Н Н Ы Й И Л Л Ю С Т Р И Р О В А Н Н Ы Й ЖУРНАЛ^І

Журналъ состоитъ изъ отдѣловъ: і ) художественнаго и художествек

промышленнаго, 2) литературнаго и 3) х у д о ж е с т в е н н о й хроники.

Вновь введенный п и т е р а т у р н ы й о т д ѣ л ъ посвящается вопросаі

литературной и художественной критики.

Х у д о ж е с т в е н н а я х р о н и к а слѣдитъ за всѣми событіями художественной л<изни РСІ

и Заплда, даетъ обзоры выстлвокъ, отчеты о музыкальныхъ собраніяхъ, разборъ новыхъ хуі
жсственныхъ изданій и проч.
Журнллъ выходитъ два раза въ мѣсяцъ ( 2 4 номера въ годъ) тетрлдями іп 4° съ риа
ками въ текстѣ и съ приложеніемъ на отдѣльныхъ листахъ фототипій, хромолитографій, оф
товъ и оригинальныхъ дитографій.
Автотипіи изготовляются у Мейзенбаха и Риффарта въ Берлинѣ, фототипіи у Аль6еі|
Фриша въ Берлинѣ, хромоцинкографіи у А. И. Мамонтова въ Москвѣ.

П о д п и с н а я ц ѣ н а с ъ д о с т а в к о й :
На годъ. На '/а года.
Въ С.-Петербургѣ 10 руб. 5 руб.
Съ пересылкой иногороднимъ 12 » 6 »
» » за грлницу 14 » 1 »
ПОДПИСКА ПРИНИМАЕТСЯ ВО В С Ь Х Ъ КНИЖНЫХЪ МАГАЗИНАХЪ.

Главная контора журнала н а х о д и т с я п р и к н и ж н о м ъ м а г а з и н ѣ товарищесі|

М. 0. Вольфъ (Спб., Гостиный Дворъ, М і8, Москва, Кузшцкій Мостъ,

Ц^на №3\І9 13-14 — 1р. ЗО іеоп., сгь перес. 1 р . 50 м.

Издатель-Редакторъ С. Л. ЭягилеВъ.

ДОЯВОЛѲНО П(Ч!:ІУРОЮ. С.-ІІЕТОРБУРГЪ. 12-ГО ІШІШ ІИОИ Г. ТІІІІОГІІАФІЯ ЭД. ГОППК, І'.ОВІИЧ:»;Т КІГІ ИР
 і

Ко. 15 и 16.

13 00.
 1900. ИГоч 1 5 м 1 6 ,

й тмт. л о

ТЕЕСТЪ. ТЕХТЕ.
Лроф. Павлучкій. По поводу юбилея. Рг. РаѵІигвЫ. — С1іагіе8 Вгйііою.
(окончаніе). 8. Піадііііеиі. — I. Ьеѵііапе.
0. Дяіилевъ. Памяти И. И. Девитана. Ж Во$апоиі.— Ж. Зоіоѵіе/Г.
В. Розановъ. Памяти Вл. С. Соловьева. В. Мёгё^коѵзкі. — Л. Оигоизвоѵ}.
Д. Мережковскій. Памяти А. И. Урусова. В. СНевіако/'/: — Ж. Зоіоѵіе//.
Д. Шестаковъ. Памяти Вл. С. Соловьева. В. Мігіуіеоѵзкі.—Вёоп ТоІзіоіеіВоеШешкі
Д. Мережховскій. Левъ Толстой и Досто- (зиііе).,
евскій. Гл. II, 3. Ліех. Вепоіз. — ТН. Втипі.
Ллекс. Бенуа. Ѳ. Вруни. I. вгаЪаг.—іев ехроаіііопз Ле МипісЪ.
И. Грабарь. Мюнхенекія выетавки. Ж Возагіоѵ}. — Ьеііге айгеззіеаи гЫасіеиг.
В. Розановъ. Пиеьмо въ редакцію. Р. СоггезропЛапсе йе Вегііп.
Ф. Пиеъма изъ Берлана. I. Веп8егдш.тепіз.
Свѣдѣнія. Коіісео.
Замѣтки.

ИЛЛЮСТРАЦІИ. ІЬЬиВТЕАТІОЖЗ.
Снимки съ произведеній Г. Фогелера, К. Корд, Вергойисііопз йез оеиѵгез д.е Н. Ѵодеіег,
К. Добиньи, Ж. Дюѣре, К. Тройонъ, Ш. Жакъ. Согоі, ВаиЫдпу, Виргё, Тгоуоп еі
11 снимковъ съ произведеній С. Малютина. ^асдиев.
2 снимка съ рисунковъ Ѳ. Бруни. 11 гергойисііопз йеа оеиѵгез йе 8. Маііоиііпе.
Приложенія. 2 гергойисііопй йе йеааіпа йе ТН. Вгипі.
С. Малютинъ — Иллюстрація къ сказкѣ Ног8 іехіе.
„Царь Салтанъ^' (хромо-автотипія). 8. Маііоиііпе. — ВЧІІизІгаііоп Ли сопіе:
С. Малютинъ — Каменная мозата (хромо- „Ве Тзаг Заііапе^^.
автотипія). 8. Маііоиііпе. — Мозащие.

Тнп. Эд. Гоилс

по поводѵ
ЮБИЛЕЯ.

25'
 Г. Фогелех)ъ.
Ил.гюапрація къ поэміъ Р. Рильке „Три короля".

26
Г. Фогелёръ.
Заглавный листъ для журнала „Віе Ітеі^^.

27
 Русская живописЬ не могла ничего высказатЬ посредствомЪ подражанія антй-
камЪ и слЬдовала толЬко тоіл ложноіі эстетической теоріи, по котороіі идеаломЪ
красоты признавалисЬ античныя статуи; ихЪ выставляли вЪ гипсовыхЪ слЪпкахЪ
вЪ залахЪ Академіи для изученія. НовымЪ картинамЪ отказывали вЪ правахЪ на
красоту, если онЬ не воспроизводили античнаго типа сЪ нЬжнымЪ профилемЪ,
болЬшими глазами и прямой линіеіі лба и носа. ЭтотЪ взглядЪ вполнЬ сходился
сЪ идеалами гдталЬянскихЪ эк-^ектиковЪ X V I I вЬка, которые полагали, что толЬко
древніе художники силою своего воображенія могли осуществитЬ идеалЪ красоты,
что художникЪ надЬленЪ властЬю создаватЬ формы 6о-
лЬе совершенныя, нежели т Ь , которыя даетЪ природа,
что слишкомЪ точное воспроизведеніе природы естЬ от-
рицаніе идеала, что живую натуру слЬдуетЪ передаватЬ
такЪ, чтобы она какЪ можно болЬе походила на антикЪ.
Зто увлеченіе античнымЪ идеаломЬ и теоріеіі
италЬянскихЪ эклектиковЪ Х У І І вЬка прежде всего не
могло принести болЬшоіі полЬзы рисунку. ВесЬма оши-
бается тотЪ, кто думаетЪ, что рисоватЬ сЪ антиковЪ
полезно вЪ с м ы с л Ь рисунка. Е с л и сравнитЬ рисунки Л е о -
нардо да Винчи, Гирландаііо, МантенЬи, Джовани бел-
лини и др. сЪ рисунками в с Ь х Ъ живописцевЪ-класси-
ковЪ, то легко видЬтЬ, что у эхихЪ послЬднихЪ линіи ?;,?:Г^^,е.о.н«..—-
не имЬютЬ уже прежней вЬрности; онЬ становятся болЬе творенгй г. Фогелера „Віг".

28І
сокращенньши, избЪгаютЪ передаватЬ подробности натуры, приводятЪ всЪ тнпы
кЪ одной и той же нормалЬной формЪ. Упрощеніе рисунка счпталосЬ благо-
родствомЪ; между тЪмЪ ни для кого теперЬ не таііна, что античныя статуи,
наполняющія наши музеи, з а самыми ничтожными исключеніями, не ориги-
налы, а копіи — подражанія и передЪлки. Мы лишены теперЬ возможности со-
зерцатЬ оригиналЬныя произведенія, нЪкогда составлявшія славу фидія, Поли-
клета, Скопаса, Праксителя; все, что сохранплосЬ до насЪ, состонтЪ болЬшею
частЬю изЪ несовершенныхЪ копііі. ВесЬма естественно, что выдающіяся про-
изведенія художниковЪ древности изучалисЬ, какЪ образцовыя, ихЪ учениками,
которые вЪ своихЪ собственныхЪ работахЪ подражали имЪ. ТакЪ напр, мюнхен-
ская Афродита, вЪроятно, естЬ ученическое преобразованіе Книдскоіі Афродиты
Праксителя. Особенно много существуетЪ такихЪ ученическихЪ подражапііі изЪ
Поликлетовскаго круга. ДалЪе, выдающіяся пропзведенія болЪе или менЪе сво-
бодно копировалисЬ и другими современными художниками, внЪ круга учениковЪ
мастера, такЪ какЪ древностЬ не знала литературноіі и художественіюи собствен-
ностп. Эллинистическое время предлагаетЪ намЪ уже сЪ самаго начала дЪіістви-
телЬныя копіи древнЪйшихЪ художественныхЪ произведенііі; копіи эти создаются

-К. Корд (1796—1875 г.).

Бт^рная ногода въ Па-де-Кале (Третьяк. галл. въ Москвѣ).
29;
изЪ-за преклоненія мскусству прошлыхЪ эпохЪ. Пергапіскіе иарм первые собрали
вЪ этомЪ смыслЪ древнЪіішія произведенія искусства, и естественно, что они должны
были доволЬствоватІэся копіямн, когда нё создавалисЬ уже оригиналы. Во время
между II п I вв. до Р. X . древнія произведенія часто передЪлывалисЬ, иногда сЪ
болЬшіімЪ успЪхомЪ, какЪ, напр., Венера Милосская. „боргезскій боецЪ" Агазія
естЬ, вЪроятно, толЬко силЬно преувеличенгіая передЪлка одного древняго,
можетЪ бытЬ, Лизішповскаго оригинала. СЪ I вЪка начинается простое копи-
рованіе образцовЪ, которые были признаны знаменитыми. Но ^^копіи" не мо-
гутЪ бытЬ разсматрпваемы, какЪ произведенія перваго разряда; многія изЪ нихЪ
были уже продуктами эпоХи упадка. ТолЬко теперЬ, когда мірЪ ознакомился
сЪ чудными пройзвеДеніями лучшеіі поіэы греческаго искусства (ОлимпіГіскія
и Парѳенонскія скулЬптурьі^, легко можно понятЬ несовершенство римскихЪ
„копііі".
ДалЪе,: у ' послЪдователеи италЬіінскаго эклёктизма явнлисЬ пріемы, неиз-
вЪстные прежде. Таково употребленіе „моделм'".
При помощи драпировокЪ, парика и искусственноіі бороды превращаютЪ
натурщика вЪ Х р и с т а или вЪ Пріама, разсчитывая на то, что генііі художника мо-
жетЪ преобразоватЬ моделЬ, думая, что для того, чтобы создатЬ Х р и с т а , достаточно
взятЬ перваго попавшагося человЪка на улицЪ. Можно привести одно мЪсто вЪ
воспоминаніяхЪ Мокрицкаго, гдЪ описывается процессЪ работы художника
(брюллова). „ПришелЪ натурщикЪ. „ Н у , ТарасЪ, начнемЪ благословясЬ." Натур-
щпкЪ сталЪ на свое мЪсто, а художникЪ, поправивЪ его, взялЪ вЪ руки па-

Е. Добиньи (1817-1878 г).

Вечеръ въ Гонфлергъ (Третьяк. галл. въ Москвгъ).

30
 Ж.^Дищрі І1812—18-9 г.). _
Вечеръ {Третьяковская галл. въ Москвіъ).

яитру и началЪ писатЬ. Осторожно, но твердою рукою ловелЪ онЪ кистЬ по

холсту, и сЪ каждымЪ взмахомЪ кистп оживалЪ у него подЪ рукою безл.пзнен-
ный холстЪ; очертивЪ части лица, онЪ смЬло наносилЪ широкія тЬни и общіе
планы лпца. Е д в а прошло четвертЬ часа, какЪ голова начала ясно отдЬлятІіся
отЪ холста, принимая лЬпку и выраженіе божественноіі красоты и страданія.
Торжественная тишина вЪ мастерскоіі сопровождала трудЪ его и довершала мое
очарованіе; я посматривалЪ на натурщика и дмвился, откуда бралЪ художникЪ
нзображаемую красоту формЪ и выраженія, пбо, сравнивая сЪ живописЬю, я
видЬлЪ толЬко нЬкоторое сходство пятенЪ свЬта и тЬнеіі... ТрудЪ подвигался
быстро; вотЪ уже и волосы набросаны, и вЬнецЪ обвилЪ божественную главу,
" острые шипы тернія вонзаются вЪ святое чело, но текущая кровЬ не обезо-
брдзила лика: художникЪ пропустилЪ ее тонкою струею вЪ темную тЬнЬ по
лЬвому в и с к у и сказалЪ при ,этомЪ: „РубенсЪ увлекся тЬлеснымЪ страданіемЪ
Н погрЬшплЪ противЪ изящнаго: вЪ его „Снятіи со креста" все прекрасно,

31
 К. Корд (1796—1875 г.).
Лесчаная мтъстность (Третьяк. галл. въ Москвѣ).
кромЪ головы Спасителя". Не прошло двухЪ часовЪ, какЪ голова Спасителя на
четырехаршинной фигурЪ была почти окончена..."
Такое полЬзованіе натурщикомЪ было однимЪ изЪ самыхЪ важныхЪ заблу-
жденій послЪдователеіі теоріи преувеличеннаго идеализма. НатурщикЪ, какоіі-
нибудЬ бЪднякЪ, чувствующііі себя свободно толЬко вЪ своемЪ собственномЪ
платЬЪ, является вЪ мастерскую художника и позируетЪ здЪсЬ вЪ теченіе нЬ-
сколЬкихЪ часовЪ. Откуда возЬмется у него естественная поза.'^ МожетЪ-ли онЪ
выразитЬ то, чего не чувствуетЪ? Л ю б о в Ь , гнЬвЪ, скупостЬ, цЬломудренная
чистота — все это выражается на человЬческомЪ лицЬ извЬстными чертами.
ОтгадаетЪ-ли художникЪ, какія внЬшнія формы могутЪ датЬ человЬческой фи-
г у р Ь внутреннія чувства.^ Одна толЬко природа обладаетЪ секретомЪ кластЬ из-
вЬстный отпечатокЪ на лицо человЬка, сообразныіі сЪ его душевными каче-
ствами. ЧеловЬческая физіономія составляется изЪ тысячи оттЬнковЪ, кото-
рые и образуютЪ разнообразныя чувства. ПостигнутЬ эту таГіну внЬ природы
невозможно.
Д р у г а я странная идея, родившаяся у художниковЪ, которые привыкли
„исправлятЬ" природу и создаватЬ себЬ вЪ умЬ баналЬный типЪ, это—изобрЬтеніе
манекена. ИдеалЪ, который предписывалЪ красоту формЪ, долженЪ опредЬлитЬ

32
Е. Тройонъ (1810—1865 2.).
У водопоя (Третьяк. галл. въ Москвѣ).

33]
 '1

К. Дооиньи (Ш1-7—18Г8 г.).

Деревушка на берегу Уазы (Третьяк. галл. въ Москвіъ).

II красоту костюма. было признано, что толЬко одпнЪ родЪ одежды сообразенЪ
сЪ законами красоты — это костюмЪ античный, тога, изЪ которой сдЪлали ту
странную одежду, которая называется „драпировкой". Особенно художники
пгнорировали женскііі коетюмЪ, забывая, что женщина, сЪ врожденнымЪ еіі од-
ноіі вкусомЪ, способна создаватЬ тысячу очарователЬныхЪ мотивовЪ вЪ своемЪ
костюмЪ и прическЪ. Но художники, оставаясЬ равнодушными кЪ типамЪ жен-
щинЪ и кЪ ихЪ формамЪ, также были равнодушны кЪ ихЪ прическамЪ или
костюмамЪ, заботясЬ толЬко обЪ одномЪ — чтобы за прекрасноГі живой приро-
дой наііти воспоминаніе обЬ античныхЪ формахЪ и одеждахЪ.
ВЪ связи сЪ изученіемЪ антиковЪ находилосЬ изученіе анатоміп. Анатоміи
придавали весЬма важное значеніе, не понимая того, что она вЪ сущности не
нужна художникамЪ, какЪ нё нужно пеіізажистамЪ изученіе ботаники и зоологіи.
Греческіе скулЬпторы до второіі половины эллинистической эпохи не имЪли
понятія обЪ анатоміи. Они наблюдали живого человЪка, вЪ покоЪ или вЪ дви-
женіи, VI этимЪ способомЪ изучали его. ВЪ первый разЪ стали изучатЪ анатомію
человЪка на вскрытыхЪ трупахЪ родосскіе художники, авторы группы Лаокоона,
и такимЪ образомЪ внесли вЪ искусство элементЪ учености, которыіі вообще
игралЪ болЬшую ролЬ вЪ эллинистическую эпоху.
Прекрасно понялЪ полную безполезностЬ изученія анатоміи англіііскііі исто-
рикЪ искусства и критикЪ ДжонЪ РёскинЪ. „ Ч т о б ы нарисоватЬ Мадонну, — го-
ворилЪ онЪ, — нужно-ли знатЬ, сколЬко у нея реберЪ? ОбЪ этомЪ еще моншо спо-
ритЬ; но чтобы нарисоватЬ скелетЪ, кажется, необходимо знатіэ, сколЬко ихЪ у

34
скелета. ГолЬбейнЪ по преимуществу художникЪ скелетовЪ. Е г о картина „Пляска
Смерти" и гравюра сЪ этоГі картины безспорно и несравненно выше всЪхЪ
промзведеній этого рода. ОнЪ рисовалЪ скелетЪ за скелетомЪ во всЪхЪ воз-
можныхЪ положеніяхЪ и никогда не потрудплся сосчптатЬ его реберЪ! и не
ЗналЪ, и не заботился о томЪ, сколіжо ихЪ. И х Ъ всегда достаточно, чтобы они
могли гремЪтЬ. П о вашему, это чудовпщно, чудовпщенЪ ГолЬбейнЪ вЪ своемЪ на-
халЬствЪ, чудовищенЪ и я вЪ томЪ, что защищаю его. Мало того, я торжествую за
него: никогда ничто не радовало меня такЪ, какЪ его высокая небрежностЬ. Нпкому
нЬтЪ дЪла до того, сколЬко реберЪ у скелета, какЪ никому нЪтЪ дЪла^ сколЬко
перекладинЪ у рашпера, еслп скелетЪ живетЪ, а рашперЬ жарптЪ; еще менЪе
это интересно, если жизиЬ и огонЬ погаслп. Но вы, можетЬ быті), думаете, что
ГолЬбейнЪ относился такЪ небрежно кЪ однимЪ толЬко костямЪ? НЪтЪ, онЪ
совсЪмЪ не зналЪ анатоміи. Мнойя его достоинства, по моему, обЪясняются
ЭТИмЪ. Я говорилЪ вамЪ какЪ-то, что ГолЬбепнЪ пзуча^іЪ препмущественно
лицо, а потомЪ уже тЪло, но и я самЪ не пмЪлЪ понятія о томЪ, какЪ рЪшп-
телЬно онЪ сторонился отЪ зловредноГі наукп своего временп. Я показывалЬ
вамЪ его умершаго Х р п с т а . КакЪ вы думаете, можно-ли сЪ нимЪ сравнптЬ ваши
академическіе рисунки? Однако, ГолЬбейнЪ не зналЪ и знатЬ не хотЪлЪ анатомім".

Ш.ЛІакъ (1813^1898 г.).

Овцы (Колл. г-жи Родоканаки въ СПБ.\

35
 Е. Добиньи (1817—1878 г.).
Ф.т.чинго (Ко.іл. г-жи Родоканаки въ СПБ.).

Задача художнпка — бытЬ существомЪ видящимЪ и чувствующимЪ. Не

его дЪло разсуждатЬ, доказыватЬ или знатЬ. ХудожникЪ не долженЪ бытЬ уче-
нымЪ; вЪ болЪшинствЪ случаевЪ это приноситЪ еліу вредЪ. ОнЪ долженЪ рисо-
ватЬ предметы не такЪ, какЪ онЪ знаетЪ нхЪ, а такЪ, какЪ онЪ ихЪ видитЪ.
Помогли-ли авторамЪ Лаокоона ихЪ научныя изслЪдованія? КакЪ показываетЪ
группа, родосскіе художникп употребили пріобрЪтенныя анатомическія познанія
доволЬно одностороннимЪ образомЪ: они опустили вЪ тЪлЪ Лаокоона то, что
вЪ дЪйствителЬности скрываетЪ інышцы отЪ глазЪ, то-естЬ жирЪ; они прямо
обтянули кожеіі мускулы. А. ЕгоровЪ и другіе художники академической школы
достоііны осужденія, когда они, подЪ вліяніемЪ Лаокоона и изученія анатоміп,
стремятся кЪ фантастическоіі мускулатурЪ, безЪ нуліды искривляютЪ мышцы
п превращаютЪ великія сцены священноіі исторіп вЪ собранія атлетовЪ.
Пренебреженіе изученіемЪ природы и едѵшственное желаніе создатЬ нЪчто
идеалЬное, не находящееся вЪ природЪ, прпвели еще кЪ одному печалЬному
послЪдствію: кЪ монотоішому н сухому колорнту.
Художники, проводившіе все время вЪ копированіи г и п с о в ы х Ъ античныхЪ
головЪ и статуіі и вЪ рисованіи сЪ манекеновЪ, обернутыхЪ драпировкой, йе
наблюдали болЬше живого человЪка среди той обстановки, вЪ которой онЪ по-
стоянно живетЪ, среди дЪятелЬной лаізни. Они забывали л у г а , украшенные цвЪ-
тами, пеіізажи, освЪщенные солнцемЪ; забывали у л ы б к у природы, прелестЬ ея
неистощѵімаго разнообразія. ВЪ своихЪ поискахЪ за идеаломЪ, художники не

36
принимали никакого участія вЪ жизни природы. Для иихЪ ничего ие суіиество-
вало, кромЪ человЪка; было-бы еще хорошо, если-бы жпвого, настоящаго чело-
вТэкаІ Но вЪ томЪ-то и дЪло, что вЪ ихЪ рукахЬ человЪчество оказалосЬ очи-
щеннымЪ; человЪкЪ пересталЪ бытЬ существомЪ чувствующимЪ, любящимЪ,
мысіящимЪ, онЪ сдЪ.'іался не болЪе, какЪ мертвой куклоГі.
Имена художниковЪ, связанныя сЪ такимЪ положеніемЪ искусства вЪ Р о с -
сіи^ — АкимовЪ, у г р ю м о в Ъ , ЕгоровЪ, Андреіі ИвановЪ.
ВЪ свое время они считалисЬ доволЬно извЬстными мастерами; теперЬ-іке
ихЪ произведенія печалЬно смотрятЪ со стЬнЪ музеевЪ. КакЪ истиниые худож-
ники пзЪ этоіі эпохи оставилп по себЬ памятЬ толЬко Кппреискііі, вдохно-
влявшіГіся не РафаэлемЪ, Пуссэно.мЬ и МенгсомЪ, а РубенсомЪ и ВанЪ-^ДейкомЪ, и
ВенеціановЪ, первый русскій жанристЪ.
ВотЪ вЪ какомЪ положеніп находилосЬ искусство вЬ западноГі ЕвроиЬ п вЪ
Россіп, когда появился К. П . брюлловЪ. ОтецЪ его также принадлежалЪ кЪ х у -
дожественному міру и своими урокамп развивалЪ вЪ сынЬ способностп кЪ рн-
сованію. ВЪ 180У году молодоп брюлловЪ поступилЪ вЪ х^кадемію, гдЬ вскорЬ

Е. Корд (1796—1875).
•Порывъ вѣтра (Третьяк. галл: въ Москвѣ),
37
 Е. Еорд (ІТОб-ІЗііГб г.),
Пейзажъ. (Колл. г-жгс Родоканаки въ СПБ.).

ѳказалЪ значителЬные успЪхи. Е г о способностн, вЪ связп сЪ жпвымЪ темпера-

ментомЪ, скоро выдвинулп брюллова изЪ ряда его товарищей. ѴчителемЪ б р ю л -
лова вЪ Академіи былЪ профессорЪ А. И . ИвановЪ, которыіі обращалЪ главное
вниманіе на то, чтобы ученики изучали античные образцы. брюлловЪ такЪ
углублялся вЪ это изученіе, что, напр., перерисовалЪ группу Лаокоона до сорока
разЪ,
ВЪ 1 8 1 9 году брюлловЪ написалЪ первую программу „НарииссЪ", доста-
в и в ш у ю ему вторую золотую мелалЬ. З а программу ,,АвраамЪ, угощающііі трехЪ
ангеловЪ", брюлловЪ получилЪ первую золотую медалЬ вмЪстЪ сЪ правомЪ на
і ю с ы л к у за границу вЪ качествЪ пансіонера Академіи. З а гранпцу его отправило
ііа своіі счетЪ Общество Поощренія ХудожниковЪ. ВЪ Италіи брюлловЪ пробылЪ
еЪ 1 8 2 2 по 1 8 3 4 годЪ. ВЪ 1 8 2 4 году брюллову поручаютЪ скопироватЬ „Аѳинскую
ш к о л у " Рафаэля. СкулЬптору Рамазанову принадлежитЪ слЪдующііі отзывЪ обЪ
этоіі работЪ брюллова: „Когда зта подлннная фреска совершенно упадетЪ пра-
хомЪ со стЪнЪ Ватикана, тогда сами пталЬянцы придутЪ вЪ нашу академію
взглянутЬ на второе произведеніе Рафаэ.^я, явившееся изЪ-подЪ кисти К. П.
брюллова".
З а „Аѳинскоіі школоіі" послЪдовали его оригиналЬныя картины; „ИталЬянг

38^
ское утро" и „ИталЬянскій полденЬ", „Портреты дЬтеГі гр. БптгениітеГіна сЪ
няней италЬянкой", „Вирсавія сЪ служанкой арабкой" и множество другихЪ
портретовЪ, этюдовЪ, акварелеГі и рисунковЪ.
НаконецЪ, вЪ 1832 году весЬ РимЪ былЪ взволнованЪ художествеииой но-
востЬю: вЪ мастерской брюллова явиласЬ картина, изображающая „ПослЪдній
денЬ Помпеи". Э т а знаменитая картина была написана по заказу Деммдова.
СюжетЪ ея былЪ внушенЬ художнику представленіями оперы Паччинн „Ь'иШто
§іогпо (іі Р о т р е і " , котораа в Ь то время производила (|іурорЪ иа сценахЪ италЬ-
янскихЬ театровЪ. СюжетЪ былЪ оченЬ подходящій; онЪ нисколіжо не противо-
рЬчилЪ требованіямЪ тогдашней художественноГі критики, по воззрЬиіямЬ ко-
торой мірЪ античной поэзіи и псторіи составлялЪ главную задачу пскусства.
КромЪ того, картина, изображающая гибелЬ Помпеп, соединяла вЪ себЪ стрем-
ленія новой романтической школы сЪ строгимЪ классицизмомЪ. Можно было
показатЬ себя художникомЪ, образовавшимся на пзученіи антиковЪ, и вмІ)стЪ сЪ
тЬмЪ колорпсгомЪ; противоположностЬ яркаго пламени Везувія и блЪднаго
свЬта люлніи обЬщала восхитителЬный эффектЪ вЪ духЪ романтизма.
Не вдаваясЬ вЪ подробное описаніе тріум(|іовЪ, которые выпали на долю
брюллова вЪ Италіи, скажемЪ толЬко, что успЬхЪ его картины какЪ вЪ РимЬі,

Ш. Жакъ (181.3—1898 г.).

, Овцы (Третьяк. галл. еъ Москвт).
39'
 С. Малютинъ.
Теремъ Влади.иіра Красное Солнытко и его боіатырей.

такЪ 11 вЪ МиланЪ, былЪ самый полный. ТолЪко вЪ ПарижЪ „ П о м п е я " не

имЪла успЪха; журналЪ „ГАг1;І8Ііе" писалЪ: „ К а р т и н а брюллова, зеленая, бЪлая
и черная на переднемЪ планЪ, красная и п ы л а ю щ а я потоками лавы на фонЪ,
производитЪ вЪ общемЪ не ужасЪ, а смЪхЪ". И з Ъ Парижа, вЪ концЬ лЪта
1 8 3 4 года, „Помпея" прибыла, наконецЪ, вЪ ПетербургЪ. Слава брюллова до-
шла вЪ Р о с с і ю еще задолго до прибытія „Помпеи". В Ъ „библіотекЪ для чте-
нія" брюллова называли „новымЪ МикелЬ-Анджело", приводили италЬянскія
статЬи и стихотворенія, сопровождавшія тріумфЪ брюллова вЪ РимЪ и МиланЪ,
сЪ негодованіемЪ отзывалисЬ о статЬЪ парижскаго журнала. В с е это на-
строило общее мнЪніе кЪ ожиданію чего-то самаго необыкновеннаго. Когда кар-
тина прибыла вЪ ПетербургЪ, энтузіазму публики не было границЪ. Чтобы
имЪтЬ понятіе о томЪ, что тогда говорили, достаточно привести отзывЪ Гоголя
о „ПомпеЪ". ,,Картина брюллова — одно изЪ яркихЪ явленіГі X I X вЪка. З т о
свЪтлое воскресенЬе живописи, пребывавшей долгое время вЪ какомЪ-то полу-
летаргическомЪ состояніи... Картина брюллова можетЪ назватЬся полнымЪ все-
мірнымЪ созданіемЪ. В с е вЪ неГі заключилосЬ. П о крайней мЪрЪ она захватила
вЪ областЬ с в о ю столЬко разнороднаго, сколЬко до него никто не захватывалЪ...
Все у него такЪ мощно, такЪ смЪло, такЪ гармонически сведено вЪ одно, какЪ
толЬко можетЪ это возникнутЬ вЪ головЪ генія всеобіпаго. . б р ю л л о в Ъ первый
изЪ живописцевЪ, у котораго пластика достигла верховнаго совершенства...
Когда я глядЪлЪ вЪ третііі, вЪ четвертый разЪ, мнЪ казалосЬ, что скулЬптура,
которая была постигнута вЪ такомЪ пластическомЪ совершенствЪ древними, что
скулЬптура эта перешла, наконецЪ, вЪ живописЬ и, сверхЪ того, проникнуласЬ
какой-то тайной музыкой... Но главныіі признакЪ и что в ы ш е всего вЪ брюл-
ловЪ, такЪ это необыкновенная многосторонностЬ и обширностЬ генія... Его
произведенія — первыя, которыя могутЪ пониматЬ и художникЪ, имЪющііі выс-

40
ІѴОРабельщики

/^гѵ^нак:омом;2>
осгпрову

ОрОД;2» НОБЫЙ
^:>іат^оаБый
ЛрисШаиь
С. Мйлютинъ.
Татарское нагиествге.

С. Малютинъ.
Рисунокъ къ сказкіъ „Золотогі пготушокъ'^.

4І
 шее развитіе вкуса, и не знающііі, что такое
художество. Они первыя, которымЪ сужденЪза-
видныГі удЪлЪ полЬзоватЬся всемірноГі славой".
Мы не можемЪ вЪ настоящее время раз-
дЪлятЬ тотЪ энтѵзіазмЪ, сЪ какимЪ относилисЬ
кЪ картинЪ брюллова его современники. Мы
теперЬ гораздо лучше отдаемЪ себЪ отчетЪ
вЪ характерЪ его искусства, чЪмЪ это было
возможно тогда. ТеперЬ было-бы странно го-
воритЬ о всемірномЪ значеніи картины брюл-
лова или восхвалятЬ брюллова, какЪ всеоб-
щ а г о генія. Но Г о г о л Ь имЪлЪ основаніе ска-
затЪ о „ПомпеЪ", что ,,скулЬптура, которая
была постигнута вЪ такомЪ совершенствЪ древ-

С. Малютинъ.
Портретъ. (Третьяк. галл. въ ЗІосквгъ).

ними, перешла, наконецЪ, вЪ

живописЬ". ДЪйствителЬно,
брюлловЪ, вЪрный своему в о с -
иитанію, остается вЪ теченіе
всеіі своей жизни преимуще-
ственно классикомЪ, ученикомЪ
римскаго искусства, послЪдова-
телемЪ Давида, Рафаэля Менгса
и Карстенса. НаслЪдство, по-
лученное отЪ своихЪ учителеіі,
онЪ передаетЪ молодымЪ живо-
писиамЪ, ученикамЪ. „Видите,
какЪ много помогло вамЪ ри-
сованіе сЪ антиковЪ?" — гово-
рилЪ онЪ имЪ; — „не остав-
ляііте антиковЪ, чертите по-
стоянно: они принесутЪ вамЪ
непремЪнно полЬзу. ВотЪ и те-
перЬ вЪ вашеГі натурЪ видна
угловатостЬ контура и нЪко-
торая жесткостЬ вЪ формахЪ.
ЗаГімитесЬ сЪ завтрашняго дня
сЪ АроШпо: онЪ поможетЪ вамЪ
вЪ этомЪ горЪ".
С. Малютинъ.
Каковы были резулЬтаты- Русскій ткафъ.

42]
 С. Малютинъ.
Русская печь'лежанка.

этого ученія, показываютЪ рисунки изЪ Ветхаго ЗавЪта Агина, который про-
шелЪ классЪ исторической и портретной живописи брюллова. ОдинЪ изЪ этпхЪ
рисунковЪ воспроизведенЪ вЪ 1-мЪ выпускЪ „Словаря русскихЪ художниковЪ"
г. Собко; онЪ представляетЪ Моисея сЪ мЪднымЪ зміемЪ, прпчемЪ на первомЪ
планЪ зрителЬ видитЪ обломки группЪ Лаокоона и НіобидЪ, разбросанные на
землЬ, что, гіо мысли аьтора, должно изображатЬ людеіл, задушенныхЪ змЬлми.
К а з а л о с Ь бы, что многолЬтняя борЬба должна была давно уже привести кЪ
побЬдЬ реализма надЪ классипизмомЪ, однако она тлЬетЪ и до нашпхЪ дней.
Р а з в Ь мы не видимЪ теперЬ того-же у себя? РазвЬ молодые люди, вступающіе
теперЬ вЪ рисовалЬныя школы, находятЪ вЪ нихЪ что-нибудЬ живое? РазвЬ не
проходятЪ ихЪ лучшіе годы вЪ безсмысленномЪ копированіи гипсовыхЪ антич-
ныхЪ головЪ, вЪ копіяхЪ сЪ античныхЪ произведеній, которыми они не могутЪ
интересоватЬся сЪ исторической точкм зрЬнія, потому что они еще не знаютЪ
исторіи искусствЪ, а на живыя ихЪ требованія эти шаблонные антики не даютЪ
отвЬта. Ю н а я фантазія ищетЪ жпвоіі природы, а глаза изо дня вЪ денЬ, по
нЬсколЬко часовЪ, вЪ теченіе нЬсколЬкихЪ лЬтЪ, приковываются кЪ б^Ьлому,
ничего не говорящему, архитектурно-безжизненному гипсовому пятну.
Е с л и , сЪ другой стороны, обратитЬ вниманіе на то, вЪ какомЪ забвеніи мы
оставляемЪ шедевры христіанскаго искусства, насколЬко мы невЬжды вЪ знаніи
тЬхЪ чудесЪ, которыя должны быті) извЬстны всЬмЪ, то покажется, что мы
настоящіе варвары, недостойные житЬ среди подобныхЪ сокровищЪ. Неудиви-

43
 телЬно, поэтому, что мы слов-
но загипнотпзпрованы антич-
нымЪ искусствомЪ. ВЪ теченіе
цЪлаго столЪтія наши молодые
живописцы копируютЪ Лаоко-
она или Антиноя, и ни одинЪ
изЪ нихЪ, навЪрное, не нари-
совалЪ ангела Л у к и делла Роб-
біа. Если-бы преподаватели
нашихЪ рисовалЬныхЪ школЪ,
вмЪсто того, чтобы изучатЬ
толЬко тЪ произведенія, гдЪ
господствуетЪ форма мышцЪ,
постаралисЬ понятЪ шедевры
христіанскаго искусства, то они
согласилисЪ бы сЪ тЪмЪ, что
необходимо совершенно измЪ-
нитЬ систему преподаванія для
того, чтобы создатЬ жизнеспо-
собное ѵіскусство.
ВЪ картинЪ брюллова, ря-
домЪсЪвліяніемЪантиковЪ,нуж-
но еще отмЪтитЬ не менЪе зна-:
С Жалютипъ. чителЬное воздЪйствіе француз-
Чайница. скаго ' романтизма. ПодЪ влія-
ніемЪ патетическаго выраженія
энергіи, движенія, страсти, своііственныхЪ романтикамЪ, брюлловЪ вноситЪ но^;
в у ю особенностЬ вЪ классическій „матеріалЪ'^: оставляя вЪ сторонЪ тЪ статуиі,
гдЪ люди представлепы сЪ молодымЪ и здоровымЪ тЪломЪ, не оЩущающими
ни страданія, ни какоіі-либо внутренней радости, кромЪ доволЬства тЪмЪ, что му-
скулы ихЪ крЪпки, а пропорціи совершенны, — онЪ вдохновляется Ніобееіі и
Ніобидами, потому что они патѳтичны.
ДалЪе, подЪ вліяніемЪ романтиковЪ, брюлловЪ получаетЪ особенное при-;
страстіе кЪ ндеѢ гнбели п уннгтоженія. Э т о стремленіе выразитЬ гибелЬ дЪлается
почти исключителЬноіі задачеіі художника. Г и б е л Ь изобразила его первая исто-
рическая картина „Помпея"; идея гибели и тревоги господствуетЪ и во всЪхЪ
осталЬныхЪ произведеніяхЪ, исполненныхЪ или задуманныхЪ брюлловымЪ, каковы:>
„Осада Пскова", „СмертЪ И н е с ы де-Кастро", „Нашествіе Гензериха на РимЪ",
„ Т е т р о Безігийоге". „ б е з Ъ молнііі, пожаровЪ, рукопашныхЪ свалокЪ, рЪзни,
грабежа, волненііі и судорожноіі напряженности картина кажется ему мало инте-
ресноіі и слабоід" (СтасовЪ). .
Когда Общество Поощренія ХудожниковЪ предостерегало его|^ртЪ направленія:
романтическоѵі школы, онЪ отвЪчалЪ, что опасатЬся за него нечего, что „одно;

44 і
внимателЬное изученіе произведеній италЬянской школы уже достаточно чтобы
предохранитЬ отЪ сего временнаго повЪтрія". Но на дЪлЪ вышло иначе- онЪ
самЪ сдЪлался романтикомЪ, если не вполнЪ, то, по крайней мЪрЪ, вЪ значителЬ-
ной степени.
Пестрыіі, блестящій, ха-
осЪ красокЪ на картинЪ брюл-
лова, вЪ которомЪ „огонЬ Ве-
зувія п блескЪ молній были
похищены сЪ неба" (по в ы -
раженію Рамазанова), также
указываетЪ иа вліяніе фран-
цузскаго романтмзма. Увде-
ченіе чисто живопмснымЪ
ЭлементомЪ, краскоіі — со-
ставляетЬ, какЪ извЪстно, од-
ну мзЪ характерныхЪ осо-
бенностей французскоіі ро-
мантическоіі школы. Жела-
ніе романтиковЪ возвратцтЬ
живописи ея законныя права,
попранныя классиимзмомЪ,
• было вполнЪ правилЬно, хотя
картины самыхЪ краіінихЪ
изЪ представителей этого на-
лравлѳнія являются просто
калеіідоскопами красокЪ, ков-
рами, составленными изЪ са-
мыхЪ лестрыхЪ лоскутковЪ.
„Помпея" осталасі) глав-
нымЪ лроизведеніемЪ нашего
художника, крайнимЪ пунк-
томЪ, выше котораго не ПОД-І
нялосЬ его творчество. Вся
его послЬдующая дЪятелЬ-
ностЬ локазываетЪ намЪ тЬ-'
же стремленія, какія мы в и -
димЪ вЪ „ПомпеЪ", ту-же
С. Малютинъ. идею смерти и гибели, то-жѳ
Поставецъ.
желаніе привести зрителя вЪ
ужасЪ, тЬ-же эффекты освЬщенія. На работы, слЬдующія за этой картиноіі^
нужно смотрЬтЬ, какЪ на повторенія того, что уже было выражено вЪ неіі.
брюлловЪ, какЪ и в с Ь русскіе художники того времени, писалЪ картины
религіознаго содержанія, какЪ, напр., „Распятіе", „Взятіе богородицы на небо'^
45
 „АпостолЪ филиппЪ" ,вЪ Исаакіев-
скомЪ соббрЪ. Но нагірасно бьіло
(5ы искатЬ у него здЪс]) того про-
стого искусства, гдЪ бы все было
почерпнуто вЪ великомЪ псточникЪ
природы и души, напрасно было бы
пскатЬ психологическаго отноше-
нія кЪ сюжетамЪ, богатства тонкихЪ
душевныхЪ наблюденііі. ВЪ такоіі
несамостоятелЬнып періодЪ, какЪ
первая половина X I X вЪка, о хоро-
шей религіозноіі живописи не могло
быт]) и рЪчи. Художнпки ограни-
чивалисіэ тЪмЪ, что подражали клас-
сическимЪ формамЪ и повторяли об-
разы, унаслЪдованные отЪ италЬян-
цевЪ Х У І вЪка. Картины брюллова
также написаны вЪ обычномЪ стилЪ
0 . 'Малютинъ.
болонскихЪ мастеровЪ и кажутся
СтуЛъ.

безжизненными: и:;скучныт
ми, особенно послЪ тЪхЪ
шедевровЪ древне-христі-
анскаго искусства (напр.,
релЬефы на двухЪ перед-
нихЪ мраморныхЪ колон-
нахЪ, находящихся вЪ 8.
Магсо вЪ Венеціи), гдЪ свя-
щенная исторія понята и
разсказана такЪ человБ-
чески-просто, такЪ трога-
телЬно-вЪрно, сЪ тоіі ду-
шевной искренностЬю, ка-
кой антпчная древностЬ
не знала вовсе.
Чувствуя пристрастіе
кЪ свЪтовымЪ эффектамЪ
и кЪ силЬнымЪ и живопис-
нымЪ движеніямЪ, брюл-
ловЪ выдвигаетЪ на пер-
выіі планЪ эти особен-
С.^Малютинъ.
ности и вЪ своихЪ жанро- Книжный шкафъ.

46-
 С. Малютинъ.
Печь купца Калашникова.

выхЪ картинахЪ, сюжеты которыхЪ онЬ заимствуетЪ изЪ италЬянскихЪ нра-

вовЪ, изЪ восточнаго быта и изЪ рынарскпхЪ временЪ; здЪсЬ также видно влія-
ніе романтизма. НаконецЪ, у брюллова встрЪчаются аллегорическія картины;
ЗдЪсЬ онЪ слЪдуетЪ модЪ временп; аллегорія вошла вЪ русскую живописЬ вмЪстЪ
сЪ поклоненіемЪ болонцамЪ, Пуссэну и Лебрену.
ИтакЪ, произведенія брюллова не заключаютЪ вЪ себ^Ь никакихЪ новыхЪ
ЭлементовЪ, которые не находилисЬ бы уже вЪ произведеніяхЪ другихЪ націіі.
брюлловЪ, какЪ губка, впитываетЪ вЪ себя всЪ направленія, господствовавшія
тогда вЪ искусствЪ. ОнЬ не нашелЪ своего собственнаго способа выраженія. |
Все то, что онЪ далЪ, эхо была смЪсЬ Доминикино, Пуссэна, Давида, Менгса,;
Делакруа, Робера. брюлловЪ не могЪ составитЬ эпохи вЪ русскомЪ искусствЪ. \
СЬмена, посЪянныя имЪ на почвЪ русскоіі живописи, не возросли. ИзЪ числа і
учениковЪ брюллова—а ихЪ была цЪлая масса—никто не составилЪ себ^Ъ гром-
каго имени вЪ русскомЪ искусствЪ и многіе погибли для него безслЪдно.

Приср. ПавлуцкЫ.

47.
Ѳ. Вруни ірод. въ 1800 г.).
Женгцина съ амуромъ. {Колл. кн. Тентиевой въ Муз. Имп. Алекс. III).

Ѳ. Вруни (род. въ 1800 г.).

Женщина съ амуромъ. (Колл. кн. Тентиевой въ Муз. Имп. Алекс. III).

48
 „У насъ русскихъ двѣ родины: Русь и Европа".
Левитанъ находился на той переходной
ступени, когда, послѣ долгихъ лѣтъ упорнаго
и скромнаго труда, художникъ, наконецъ,
вступаетъ въ краткій періодъ всеобщаго къ
нему интереса, когда онъ выростаетъ во всю
свою величину. Этотъ періодъ „славы" очень
ненрбдолжителенъ для всякаго творца. Не-
много лѣтъ захватывающаго интереса къ по-
явленію новаго таланта, оньяпяющаго торже-
ства генія, и затѣмъ—все та-же неумолимая
Исторія. Любовь не ослабѣваетъ, это не вѣро-
ломство, пе пустота увлеченія, но неизбѣж-
ная перемѣна въ отнощеніи къ еще такъ не-
давно новому слову.
Любовь все та же, но восторгъ уже пе-
решелъ въ уваяѵеніе, интересъ—въ признаніе.
Васнецовъ во время созданія Собора былъ
на высшей точкѣ напряженія интереса къ
нему, Рѣпинъ столько лѣтъ торжествовалъ
въ своемъ „потрясающемъ" реализмѣ, даже
Чайковскій, близкій, милый поэтъ, самый намъ
близкій во всемъ русскомъ музыкальномъ
творчествѣ —всѣ они нрожили свою „эноху".
Любовь къ нпмъ осталась; можетъ быть,
, къ нѣкоторымъ даясе усилилась; они стали
еще дороя^е, какъ воспоминаніе чего-то про-
шлаго, нережитого, но уже болѣе не насущ-
наго, уже не нитающаго въ настояшую ми-
нуту. Отношеніе къ нимъ уяснилось п тѣмъ
самымъ исчерпалось. Для истиннаго таланта
Достоевскій.
исторія состоптъ въ цѣломъ рядѣ нереоцѣ-
нокъ. Творецъ можетъ быть современенъ и {
нуя^енъ многимъ будущимъ поколѣпіямъ, ко-
торыя освѣтятъ его свопмъ новымъ свѣтомъ,
но для непосредственно слѣдующихъ людсй
его щумная, модная слава вредна, оиа только
мѣшаетъ, давитъ своимъ авторитетомъ.
Левитанъ въ этотъ періодъ „поклоненія"
не вступилъ. Несмотря иа свою нсобычайпую
искренность и ясность, онъ такъ и пе раскрыл-
ся для всѣхъ, такъ ко всѣмъ и не онустился.
Ни у насъ, ни на Западѣ онъ не былъ
признапъ. Русская публика его мало замѣча-
ла, если не счптать горсти людей, давно слѣ-
дившихъ за развитіемъ его рѣдчайшаго да-
ровапія. Но вотъ онъ умеръ—и о немъ при-
нуждены отозваться и русскія газеты и рус-
скіе журналы, блюстители культуры и искус-
ства. Многіе, и главные изъ нихъ, сказали,
что считать смерть Левитапа невознаградимой
утратой нельзя, что съ годами творчество его
шло къ унадку и что онъ все сказалъ, что
могъ сказать.
Таково мнѣніе русской критики о „вели-'^
комъ поэтѣ природы русской".
Да, это ие преувеличепіе, это сравненіе
молодого яшвописца съ гигантомъ нашей ли-
тературы. Вообще, русскую живопись по силѣ
и по значенію нельзя сопоставлять съ рус-
ской литературой, по если искать въ полот-
нахъ наппіхъ художпиковъ свѣжести Турге-
невскаго утра, аромата Толстовскаго сѣно-
коса, илп мѣткостп Чеховскихъ штриховъ,
то ноизбѣжно приходится признать, что во
всей русской пеПзажной ЖРІВОПИСИ ОТЪ Вене-
ціановскихъ временъ и до нашихъ дней только
одинъ Левитанъ можетъ подать руку ѳтимъ
поэтамъ и не разъ подымается до ихъ величія.
У насъ Левптаиа не понпмалп, потому
что у насъ вообп],с многаго не понимаіотъ.
Передъ чѣмъ у насъ преклоняются? что у
насъ царитъ?—на это никто теперь отвѣтить
не сможетъ.
Левитана не то, чтобы отрицали, онъ былъ
для этого слишкомъ скромепъ, его просто не
впдѣліі, ііе отмѣчали; не догадались іі не ус-
пѣли передъ шімъ преклониться.
Представители нашей критики къ его зна-
ченію относились свысока, да и быть иначе не
могло, ибо они, по слишкомъ старой привычкѣ,
считали нѣмецкую ягивопись ПІишкииа за
родникъ русскаго пейзажа, въ религіозномъ
же творчествѣ Васнецова усматривали ие-
свойственную духу русскому манерность. В ъ
жпвописи нашей уже давно идетъ нескон-
чаемый маскарадъ: переодѣли Кнаусовъ и близкіе къ природѣ, тѣ, кто дорояге, кто инте-
Ахспбаховъ въ русскія косоворотки іі пола-
гаютъ, что создали національпое искусство.
А Россію то они и проглядѣли, священной
любви къ нѣжной, интимной, скучной, милой
русской природѣ у нихъ нигдѣ нѣтъ, ни въ
чистенькихъ чащахъ лѣсовъ съ медвѣдями
прыгаіощими черезъ бревнушки, ни въ бута-
форскихъ волнахъ бушующихъ морей.
На Заиадѣ Левитана тоже недостаточно
распознали. Онъ немного п показывался тамъ,
какъ-то инстинктивно боялся туда идти, хотя
всѣмъ своимъ существомъ любилъ Западъ и
стремился туда. „Проѣздомъ изъ Каи1іеіт'а,
гдѣ я лечился,—пишетъ онъ мнѣ,—я былъ въ
Міонхенѣ и, поправдѣ сказать, осталсяочень
доволенъ видомъ нашихъ россійскихъ про-
дуктовъ. Это серіозно... Я не думаю, что рус-
скому художнику надо непремѣнно бывать въ
Европѣ, но толчекъ въ этомъ направленіи
былъ все-таки необходимъ... Вы говорите о
большомъ успѣхѣ въ Міонхенѣ, въ прессѣ,
или у художниковъ?.." Его успѣхъ былъ почти
исключительно у художниковъ, для большой
толпы онъ проходилъ незамѣченнымъ. Онъ
не вошелъ въ тотъ благодарный періодъ, когда
прислушиваіотся къ каждому слову поэта,
когда любуются всякимъ произведеніемъ ху-
дожника.
Отношеніе Запада къ творчеству Левитана
такя«е понятно. Во всей современной Европѣ
мы видимъ ослѣпительное царство парадпаго
и великолѣпнаго реализма Бенара и Цорна,
Монэ п Дегаза. Повсюду каскады красокъ,
пышные ііаряды; въ глазахъ пестритъ отъ
цѣлаго моря безпокойныхъ и неожиданныхъ
гармоній. Даньянь смѣнился Латушемъ, Бе-
наръ всѣхъ увлекъ въ своемъ всселыі.
Интимной живоппси теперь пе время въ
Бвропѣ, сѣраго сѣвера, дѣтской ліобвп къ
природѣ теперь тамъ не могутъ поііять. Именно
въ этой интимности, застѣнчивости сѣвер-
ныхъ ліодей и кроется та причина, что самые
ресііѣе по нѣягпости своего чувствованія —
Бсѣ тѣ прошли п проходятъ мимо Запада: въ
Норвегіи—Веренскіольдъ, въ Швеціи—Лилье-
форсъ,въ Фіінляндіи—Ернефельтъ, въ Россіи—
Левитанъ.
В ъ самой же натурѣ Левитана было очень
много западнаго по нѣкоторой особенной для
русскаго худоягнііка культурности.
Въ то время, какъ, съ легкой руки Васне-
цова, группа московскихъ художниковъ была
заражена какимъ-то нео-славянофильствомъ,
когда Васнецовъ не прочь былъ бы запрстить
вовсе смотрѣть на иностранное искусство, а
всѣхъ русскихъ худолгниковъ переодѣть въ
боярскіе костюмы,—Левитанъ могъ искренно
умиляться передъ граціей Уистлера и зави-
довать мастерству Казена. Онъ не боялся лю-

301
, бить Западъ, ибо чувствовалъ, что въ глубинѣ
особенно рѣзко отличался отъ того худоясо-
творчества онъ всецѣло останется русскимъ
ственнаго Общества, съ которымъ былъ свя-
поэтомъ, и болѣе того, что именно Западъ и
занъ почти всю жизнь и которое такъ часто
поможетъ ему остаться навсегда истинно-
и болѣзненно оскорбляло его чуткую на-
русскимъ. туру.
Тогда какъ Васнецовъ окружалъ себя
Послѣдніе годы опъ боролся со смертью.
ХѴІІ-мъ вѣкомъ и строилъ боярскія хо-
Дыханье затруднено, боль въ сердцѣ, посто-
ромы съ русскими печами и деревянной сто-
янная близость смерти, а отношеніе къ нѳй
ловой, Левитанъ во всей своей внѣшней ма-
настолько просто и спокойно, что трудно было
нерѣ жить, устранваться, работать—былъ че-
вѣрить, чтобъ оиъ дѣйствительно жда.лъ ея.
ловѣкомъ не русскаго склада. В ъ его жизни
Онъ мало говорилъ о концѣ, въ немъ пе было
не было ничего случайнаго, все было какъ-то
ни страха, ни тоски. Въ письмахъ ко мнѣ
размѣрено, хорошо и просто устроено. Оиъ
лишь въ одномъ мѣстѣ я нашелъ у него
работалъ съ такой регулярностыо и съ та-
фразу: „только-что онравился отъ ужасной
кимъ напряженіемъ, на какія русскій худож-
болѣзни—тифа, отъ которой едва не ушелъ.
никъ рѣдко способенъ. Онъ постояпно пскалъ,
Теперь переполненъ радостью виздоровленія".
мѣнялся, бросалъ и прпппмался вновь. По-
Еще такъ недавно я видѣлъ умиравшаго
лотна годами висѣлп въ его мастерской, преж-
Бёрдслей за нѣсколько мѣсяцевъ до его
де чѣмъ онъ рѣшался дѣлать послѣдпіе де-
смерти. И на нримѣрѣ этихъ обоихъ людей,—
сять мазковъ. Иногда картины даже самп
того исхудалаго юноши, лихорадочно и не-
„доспѣвалп", какъ онъ заявлялъ объ этомъ,
устанно шентавшаго о смерти, хватавшагося
мучительно продержавъ ихъ много лѣтъ у
съ животной жадностью за религію, обуян-
себя, „Дать на выставку недоговоренныя кар-
наго великимъ страхомъ конца, и русскаго,
тины, — еще недавно писалъ онъ, — кромѣ
спокойио ушедшаго ноэта—фигура Левитана
того, что это и для выставки не кладъ,—
встаетъ съ особой величавостью и трогатель-
составляетъ для меня страданіе, тѣмъ болѣе,
ностью.
что мотивы мнѣ очень дороги и я доставилъ-
Левитанъ сказалъ, конечно, не все, такъ
бы себѣ много тяжелыхъ мипутъ, еслп бы'
какъ пе было года, чтобъ онъ не являлся
послалъ ихъ." Вообще, его отношеніе къ соб-
совсѣмъ неояшданнымъ, новымъ и по новому
ственному творчеству было болѣзненно-нѣж-
прекраснымъ, но многое опъ все-таки успѣлъ
нымъ, хотя, высказываясь, опъ обыкновенно
сказать. Онъ успѣлъ научить насъ тому, что
прикрывалъ это незатѣйливой шуткой: „охот-
мы не умѣли цѣнить и не видѣли русской при-
но разрѣшаю дѣлать все, что хотите съ мо-
роды русскими глазами, что никто до него
ими картинами, — пишетъ онъ мпѣ, — только
во всей русской живописи не зналъ, какъ вы-
не уничтожать ихъ, не потому, что любилъ бы
разить на нолотнѣ всю безконечную нрелесть
ихъ, а какъ-то жалко всю энергію и любовь,
тѣхъ разнообразныхъ ощущеній, которыя
ушедшую на нихъ."
всякій изъ насъ съ такимъ блаженствомъ
Въ своей жизни, во всемъ своемъ образѣ испыталъ прохладнымъ утромъ или при лу-
Левитанъ былъ похожъ на свое творчество. чахъ теплаго вечера въ убогой, сѣверпой,
Въ немъ было что-то мягкое, и, пожалуй, русской деревнѣ.
сантиментальное, въ непошломъ смыслѣ этого „Живу я въ прелестномъ мѣстѣ,—пипіетъ
^ слова; борцомъ, упорнымъ проводителемъ онъ мнѣ,—озеро, лѣсъ и прочія прелести, но,
яИдей" онъ никогда не могъ. быть,. и .этимъ тѣмъ не менѣе, ничего еще не предпринялъ

31
въ работахъ. Леоюу цѣлые дни въ лгъсу и чи- въ ней почти нѣтъ, хотя Куинджи самъ всю
таю Шопенгаура. Вы удивлены. Думаете, что жизнь и воспѣвалъ южную малороссійскую
и пейзажи мои отнынѣ, такъ сказать, будутъ ночь.
пронизаны пессимизмомъ? Не бойтесь, я Творчество Левитана необычайно по евоей
слишкомъ люблю природу."' Опять шутка, но скромности. Сенсаціонныхъ картинъ онъ не
въ ней много настоящей любви. оставилъ; его незатѣйливые уголки природы
р Сколько чисто Пушкинскаго пониманія промелькнули передъ нами, многіе изъ нихъ
русской природы во всемъ его творчествѣ, въ даже забылись, какъ бы слились съ самой
его голубой лунной ночи и аллеѣ заснув- природой. Но одно осталось несомнѣнно, что
шихъ столѣтнихъ березъ, тихо ведущихъ въ не забудется никогда. Стоитъ намъ на ми-
старую, знакомую усадьбу мечтательной Татья- нуту выбраться изъ удушливаго чада нашихъ
ны. Вѣчный лиризмъ, любовь къ маленькому, пыльныхъ городовъ и хоть немного ближе
но не мелкому и, подчасъ, странная, роман- подойти къ природѣ, чтобы вспомнить съ бла-
тическая грусть въ самомъ обыденномъ мо- годарностью великіе уроки художника русской
тивѣ. Все его творчество —несложныя по- земли. В ъ колокольномъ ли звонѣ деревен-
вѣсти изъ быта русской природы, краткіе мо- ской церкви, въ корявомъ ли плетнѣ, или
менты, г д ѣ все разсказано, все интересяс посинѣвшемъ озерѣ—всюду мы видимъ при-
и прекрасно. роду черезъ него, сквозь него, какъ самъ онъ ее
Левитанъ оставилъ послѣ себя цѣлую видѣлъ и какъ другимъ ее раскрылъ.
школу; в с ѣ молодые московскіе пейзажисты Онъ многое объяснилъ, на многое указалъ
подпали обаянію его таланта, и въ этомъ и главное—сблизилъ людей съ природою силой
отношеніи онъ сыгралъ для Москвы ту-же своей любви. Это далеко не в с ѣ поняли.
роль, какую для петербург«вьй Академіи Мы же, друзья художника, похоронили въ
нѣкогда сыгралъ другой русскій худож- немъ одного изъ насъ самихъ, одного изъ
никъ—Куинджи. Впрочемъ, вліяніе этихъ тѣхъ, для кого работаешь и изъ-за кого ра-
двухъ талантливыхъ лгодей было не одно- ботаешь.
родно, и главная разница заключалась въ Таланты придутъ иные, они разберутъ
томъ, что Левитанъ дѣПствовалъ исключи- оставленное имъ наслѣдіе—а его наслѣдіемъ
тельно.силою и прелестью своего дарованія: тысячи могутъ обогатиться,—но то, чего онъ
послѣдователей своихъ онъ лично почти и не досказалъ, договорятъ ли другіе?
не знавалъ. Просто, его подходъ къ природѣ Я только-что вновь былъ въ тѣхъ мѣстахъ,
былъ такъ неожиданъ, путь, открытый имъ, гдѣ я въ послѣдній разъ видѣлъ его, гдѣ
такъ новъ, что в с ѣ слѣдовавшіе за нимъ по- онъ столько лѣтъ работалъ и гдѣонъумеръ.
пали на ту-же дорогу, в с ѣ стали дѣлать какъ Домъ пустъ, окиа раскрыты, въ его простор-
Левитанъ, ибо для нихъ Левитанъ сталъ ной мастерской тѣсиятся тѣ-же, такъ и остав-
синонимомъ русскаго пейзажа. Куинджи влі- шіеся „недоговоренными", ему „дорогіе мо-
ялъ научениковъ не столько своей живописью, тивы", а онъ „ушелъ", и только разросшіеся
сколько личнымъ авторитетомъ заботливаго кусты, да молодыя березки по прежнему
профессора. Вго воздѣйствіе на индивидуаль- толпятся и качаются вокругъ его уснувшаго
ность ученика было болѣе осторожно и не жилища.
такъ губительно для послѣдняго; оттого и
Сергдіі ДягнлевЪ.
школа, ииъ рожденная, болѣе свободна и раз-
нообразна, но русскаго духа, русской природы

32
 о л о і у ь т а .

Смерть унесла въ лицѣ Вл. С. Соло- ный учитсль, (іі(іа8саІ08, ргоі"е880г. Въ луч-
вьева самый яркій, за истекшуіо четверть шей странѣ и въ лучшую миііуту исторіи эти
вѣка, свѣточь пашей философской и фило- его богатые инстинкты былп-бы бсреяшо ути-
софско- религіозной мысли. Можно было рѣз- лизіірованы п принесліі-бы отсчеству плодъ
ко расходиться съ почпвшимъ во взглядахъ, сторицею. Но, увы, русская дѣйствнтельпость
можно было бороться противъ всего его міро- похояіа на печальный сонъ Фараоііа, гдѣ то-
созерцанія, непріятно-старческаго, сухо-аске- щія коровы ножираіотъ тучныхъ. Пришли
тическаго, въ общемъ—эклектическаго*): но какіе-то тощіе умы, послушали, не поняли и
въ каждую минуту борьбы пеобходп.\іо было изрекли 0 философѣ іі богомыслѣ: „пе падо"...
чувствовать, что борешься съ силамп, выс- И „не нужпый" философъ пошелъ В7> про-
шими собственныхъ, и только минутно и должительное скитальчсство, моягетъ быть,
странЕіо увлекшимися поверхностными тео- раздражеппый, ііавѣрио опечаленный; и мо-
/ріями. Намъ думается, въ Соловьевѣ выше ягетъ быть, мпого горькихъ и оішібочпыхъ
его ученій—его личность. Ученія его мѣня- словъ, словъ ягелчііыхъ и несправсдливыхъ
лись; но всегда въ центрѣ ихъ стоялъ пре- вырвалось у і^Ш какъ отвѣтъ на это „не
красный человѣкъ, съ горнимъ устремленіемъ надо"... „Тощія^ровы" пашей дѣйствптель-
мысли, съ высшими псторическими и обще- ности прежде всего худые политііческіе счет-
сгвенными интересами, ііривлекательный лич- чики. Они пе только устрапплп прсвосход-
но и въ личныхъ отношеніяхъ. Вся жпзнь наго религіознаго, серьезнаго руководителя
его была сплошное скитальчество. Въ сущ- молодыхъ колебліощпхся умовъ, по и создали
ности, ему постоянно нужна была аудііторія, многолѣтняго и талантливѣйпіаго въ ліітера-
слушатели; опъ былъ урожденный, врожден- турѣ бойца протпвъ консерватпвныхъ ііачалъ
жизпи, анти-славяпофила, анти-руссиста. То,

*) Въ одной не напѳчатанной статьѣ своеіі

что здѣсь было у него ошибочнаго, долясно
„Схема развитія славянофильства" я, указывая быть особенно легко отпущсно почившему и
историческое положѳніе Соловьева и характеризул въ значительной степени объяснено преврат-
общій складъ его ума, занятій п направленій, опре-
ностями его біографіп. ,
дѣлилъ ихъ словомъ: „эішѳктизмъ". Покойный; про-
читавъ эту рукопись и возвращая ѳѳ мнѣ, сказалъ: На всегда остапется прекраспѣйшимъ въ
„только слово эклектизмъ вы замѣнили-бы словомъ Соловьевѣ его высокая мечтательпость. „Вотъ
синкретизмъ". Считаю долгомъ внести эту личную
поправку Соловьева, нѳ отвергая ѳе, хотя и нѳ на- человѣкъ сухарь", говорпмъ мы о профес-
стаивая па ней. Свосго, зиждущаго- пе было такъ сорѣ, ученомъ, тружеиикѣ бнбліотекъ и му-
много у Соловьева; соѳдиняя чужія части въ
новую храмину былъ-ли онъ эклектикомъ? син-
зеевъ. Ничего подобнаго пельзя сказать о
кретистомъ? — ужасно трудно сказать. Во всякомъ Соловьевѣ. Онъ былъ мистикъ, поэтъ, ша-
случаѣ въ усиліяхъ соединить онъ не былъ мертвен- лунъ (пародіи его на декадентовъ, нѣкоторыя
нымъ; онъ не былъ (нигдѣ и ни въ чемъ) Вагнѳ-
публицистическія выходки), комментаторъ и;
ромъ, но и въ Фауста онъ нѳ выросъ.

33
на-ряду съ этимъ, въ глубокой съ этимъ гар-
моніи — псрвоклассный ученый и неустан-
ный мыслитель. Ничего здѣсь не надо исклю-
чать. И въ этой-то сложности духовнаго обра-
за —его заслуга, его превосходство. Ду-
мастся, однако, что задушевнѣйшею его об-
ластью была его поэзія. Оговоримся. Почив-
шій былъ нѣсколько робокъ п нѣженъ. В ъ
прозаическихъ трудахъ опъ говори,ііъ кое-
что, чего не думалъ и что произносилось ай
риЫіспш; другого, по нѣжности и робости,
онъ пе говорилъ — стѣсняясь. В ъ поэзіи опъ
выступалъ какъ-бы анонимомъ; въ ея неяс-
ныхъ звукахъ онъ дышалъ прпвольно и лег-
ко. Онъ любилъ поэзію какъ любятъ свободу,
и еш,е онъ любилъ ее какъ прекрасную форму,
ибо въ душѣ его былъ силенъ эстетическій
йдеалъ. Въ ряду стихотвореній его отмѣтимъ
какъ прекраснѣйшія — „На смерть друзей".
Какой то другъ сложитъ надъ его прахомъ
подобное стпхотвореніе! Вотъ что, напримѣръ,
онъ писалъ въ 1 8 9 7 г. объ Ап. Н. Майковѣ,
и что такъ идетъ къ самому ему:
Тихо удаляются старчѳскія тѣни,
Душу закліочавшія въ звонкіе кристаллы,
Званы еш;е многіе въ царство пѣснопѣній,
Избранныхъ какъ прежніѳ, — ужъ почти не
стало!
Вѣш,іѳ свидѣтѳли жизни пѳренштой,
Вы увѣковѣчили всѳ, что въ ней сіяло,
Подъ цвѣтами вашими плодъ земли сокрытый
Росъ, и сѣмя новоѳ тайно созрѣвало.
Миръ же вамъ съ любовію, старческія тѣниі
Пусть блѳстятъ по-прѳжнему чистыѳ кри-
сталлы,
Чтобы звономъ сладостнымъ въ царствѣ пѣс-
нопѣній
Вызывать къ грядущѳму то, что миновало.
Стихи его такъ хороши, что хочется ихъ
цитировать, и цитировать, какъ егобіографи-
-ческій образъ, какъ вереницу его душевныхъ
картинъ. Правъ тысячу разъ Тютчевъ, что
-все выразимое—не истинно, а все истинное—
невыразимо; такъ и философія: хочется
•иногда сказать, что философы-прозаики, по
34
несовершенству своего орудія, суть плотпики-
философы, а поэты суть тоже философы, но
уже ювелиры, ио тонкости и переливчатости'
своихъ средствъ. Напр., вотъ его „Око в ѣ ч -
ности":
Одна, надъ бѣлою землѳю
Горитъ звѣзда.
И тянетъ вдаль эфирною стѳзѳю
Къ себѣ — туда.
0 нѣтъ, зачѣмъ? Въ одномъ недвижномъ взорѣ
В с ѣ чудѳса,
И жизни всѳй таинственное морѳ,
И небеса.
И этотъ взоръ такъ близокъ и такъ ясенъ,—
Глядись въ него,
Ты станешь самъ—безбрежѳнъ и прѳкрасѳнъ—
Царѳмъ всего.
Руководимый, можетъ быть, очень вѣр-
нымъ инстинктомъ, Соловьевъ, по виду от-
носясь шутливо къ своимъ стпхамъ, па са-
момъ дѣлѣ и въ глубинѣ души едва-ли не
чувствовалъ ихъ болѣе серьезно, чѣмъ фи-
лософскую и богословскую свою прозу, слиш-
комъ обрубленную и деревянистую, чтобы
выразить тонкія и неясныя движенія его души.
Прозу надо доказывать, а главное (въ мірѣ п въ
душѣ) — педоказуемо. Какъ „доказать" это
чувство, выразившееся въ стихотвореніи От-
шедшимъ (усопшимъ):
Е д в а покинулъ я житейскоѳ волпѳнье,
Отшѳдшіе друзья у;къ собрались толпой,
И прошлыхъ смутныхъ лѣтъ далекія видѣнья
Яснѣѳ и яснѣй выходятъ прѳдо мной.
Вѳсь свѣтъ зѳмного дня вдругъ гасиетъ и
блѣднѣетъ,
Печалыо сладкою душа упоена,
Еш,е нѳзримая, улсѳ звучитъ и вѣѳтъ
Дыханьемъ Вѣчности грядуш,ая вѳсна.
Я знаю: это вы къ зѳмлѣ свой взоръ скло-
нили,
Вы подняли мѳня падъ тялской суетдй
И память вѣчнаго свиданья оживи^т,
Е д в а не смытую житѳйскою волной.
Еш;е не вижу васъ, но въ часъ предназна-
чѳнья,
Когда злой лсйзни дань всю до конца отдамъ,
Вы въ явь откроѳтѳ обитѳль примирѳиья
И путь укажѳтѳ къ нѳмеркнуш,нмъ звѣздамъ^.
 Теперь онъ ушелъ в ъ эти звѣзды, при- онъ напрасно и безсильно бросался въ борьбу.
соединился къ хору усопшихъ тѣнеіі. Опъ этп Онъ нпкому не напесъ тяяскііхъ ударовъ;
тѣпп вѣчпо чувствовалъ. Какъ, однако, дока- мея«ду тѣмъ, повпдпмому, для сго пѣяаюП
зать ихъ бытіе? Какъ „оправдать", черезъ натуры были тяягелы отвѣтпыс удары, кото-
какой силлогизмъ, свое чувство къ рые уже невольно вызывались его нападе-
інимъ? И какъ объяспить вообш,е впѣшнему ніями.
п не чувствующему свое касанье „мірамъ Соловьевъ оставилъ послѣ себя до извѣст-
инымъ", мірамъ горнимъ и лучшимъ? Здѣсь ной степепп школу. Школа эта онредѣляется
опадаютъ крылья философіп, а крылья по- кругомъ іінтересовъ: гранпца меясду фп-
эзіп здѣсь пмепно п -подппмаются. ІІоэзія лософіеіо п богословіеіо, теософія, въ обпіпр-
можетъ быть, и у Соловьева опа и была, не- номъ, а не снеціальномъ и не сектантскомъ
доказуемою философіею, „метафизикою", т. е. смыслѣ. Профессоръ Лопатиііъ п особенпо
тѣмъ, что „надъ физикою" въ древнемъ гре- двое Трубецкпхъ суть талантливѣйшіе изъ
ческомъ смыслѣ. его полу-учениковъ, полу-послѣдователей.
Менѣе удачпы были опыты крптическаго Вообще въ Соловьевѣ было миого бродила,
суяадепія, за которые ипогда брался покой- закваски; мыслп его колебалпсь илп были
ный. Иего ему здѣсь не доставало? Спокой- неясны, по онѣ всегда п очень многпхъ
ствія сужденія. Онъ всегда высказывалъ что- возбуждали; оиѣ давали темы, онѣ ука-
нибудь экстравагантное, что трудно было до- зывали области изслѣдованія; изъ нихъ
казать, и впадалъ въ раздраженіе и разныя очень многія уяге содерягатъ въ себѣ псход-
литературныя неудачп, все-таки пытаясь до- ную точку зрѣпія и методъ.
казать. Такова его „Судьба Пушкппа" п Таланты его были больше, чѣмъ успѣхъ.
статьп, къ пей нримыкающія. У иего было Отчего это зависѣло? Темы его не были прак-
мало чувства дѣйствительности, чувства зем- тическгя и не могли взволновать практиче-
ли. Имѣя какую-нибудь превосходную отвле- скіе интересы; а для виѣ-практическііхъ нн-
ченную мысль, онъ обыкновенно выбиралъ тересовъ у насъ еще нѣтъ достаточно люд-
самый неудачиый прпмѣръ на нее изъ обла- наго общества. Вообіце, общество русское —
стп дѣйствптельности. Такъ случилось и съ загадка. Чѣмъ оно яіпветъ? Что ему пуяіно?
Пушкинымъ. Сами по себѣ в с ѣ религіозпыя Что его могло-бы взволновать, и всегда-ли
и философскія идеи, нолояіенныя въ основу одно и то-я4е его моя?етъ взволновать въ
„Судьбы", привлекательны и правдоподобпы. 20-ые, 40-ые, 60-ые, 80-ые года? Германія
Но Пушкинъ съ своей печальной семейной имѣетъ реформацію и на ночвѣ реформаціи,
исторіей запутался въ эти идеи какъ въ тенета, въ направлепіи реформаціи всякая мысль,
и общество русское, а также и сильная аптіі- въ 17-мъ или 19-мъ вѣкѣ, будетъ возбуди-
критпка, поторопились извлечь поэта, такъ тельна и благотворна. То-же мояшо сказать о
измученнаго при ясизни, изъ этого посмерт- французскихъ революціонныхъ идеяхъ, объ
наго критическаго мученія. Къ сояіалѣнію, англійскихъ экономическихъ или пуритан-
у Соловьева не было такта, хладнокровія и скихъ идеяхъ. Но Россія? но русское обще-
разсудительности, чтобы невѣрную инеудач- ство? Повіідимому, такою ночвою у насъ
ную попытку не защііщать и далѣе. Едва-ли должно бы быть православіе, меягду тѣмъ
болѣе успѣшны были его многочпсленныя огромный умъ и талаптъ Хомякова или Г и -
публицпстическія нанаденія. Вообще, созер- лярова-Платонова былъ все-таки провинціаль-
цатель по суш,еству, поэтъ по темнераменту, нымъ явленіемъ въ русской литературѣ, ане

35
 кореннымъ. „Корневое" ся теченіе до сихъ день не находимъ. Такъ сплелась и судьба
поръ было, какъ въ этомъ ни печально со- Соловьева, и окончательная правда его
знаться, либеральное, т. е. просто безсодеро/са- сердца состояла въ томъ, что онъ ніі на
тельное, и липіь-бы краспвое. Все, что пы- чемъ не устоялъ. „Искалъ, но не нашелъ".
талось у насъ опредѣлиться, съузиться въ И „школа" его, въ смыслѣ заданной темы,
доктрину, въ маленькую религію ума исерд- конечно просуществуетъ нѣкоторое время, ио
ца — просто не принималось, не прививалось она начнетъ теряться, какъ ненужный руче-
къ обществу. „Мы хотішъ, чтобы вы трево- екъ, въ пустынности и безмолвіи общаго на-
жили напіе сердце, но не хотпмъ, чтобы в ъ шего историческаго бытія. Все —безоснова-
чемъ-нибудь насъ убѣждалп", повидимому, тельно, все безъ-бытгйственно пока у насъ;
говорятъ изъ общества писателямъ. И писа- II нѣтъ, конечно, основанія быть его школѣ.
телямъ трудно. Да будетъ прощено нѣкоторое личное
Намъ нужно ждать событій. Литература слово, не нужное читателю, но которое
мояіетъ вырости только изъ событій, п соб- нужно пишущему. Мнѣ принадлежитъ о
ственно в с ѣ ппсатели, которые томятся — покойномъ нѣсколько рѣзкихъ словъ, при-
томятся 0 событіи, 0 бытги, какъ роднпкѣ я?изненно сказанныхъ ему по поводу его идей.
идеи. „Боя^е, зачѣмъ я существую? Боже, за- Непріятное въ литературѣ, что она огор-
чѣмъ Ты меня послалъ въ міръ?" И подъ чаетъ, что изъ-за нея огорчаешься. Во
Соловьевымъ не было непоколебимаго событія, всякомъ случаѣ теперь своевремепно выска-
которое выпрямило-бы пути его и устранило зать сожалѣніе о возможномъ огорченіи, ка-
колебаніе его біографической походки. „Вы кое эти слова могли иричинить усопшему.
падаете на оба колѣна",—упрекалъ пророкъ Хоть ііоздно, но мояшо и хочется обратить
человѣковъ; мы-же, или тѣ изъ насъ, кто къ нему не одно общее всѣмъ ліодямъ надъ-
не лежатъ плашмя на землѣ, „падаемъ" могильное „прощай", но и отдѣльное свое:
на безчисленныя колѣна, чужія, свои, ищемъ, „прости"...
встаемъ, и ежедневно надѣемся, и каяідый В. РозановЪ.

Надъ могилой А. И. Урусова — Андреев- то не только потому, что онъ былъ блестя-
скій произнесъ рѣчь, г д ѣ прославлялись за- щимъ адвокатомъ: въ жизни и в ъ личности
слуги покойнаго какъ адвоката, какъ созда- этого человѣка было нѣчто другое, скрытое,
теля русскаго судебнаго слова. Андреевскій, какъ будто безполезное, не общественное и
хотя самъ не только адвокатъ, но и писатель, все-таки истинно-ваягное, вѣчное.
поэтъ, освѣтилъ главнымъ образомъ одну лишь Художнику трудно я«ить и творить въсо-
сторону ягизни друга своего. Моягетъ быть, вершенномъ одиночествѣ. Нельзя безъ лю-
сторона эта,—сторона явной, всѣмъ понятной, дей, — а къ людямъ у него часто нѣтъ, или
общественной пользы,—и ваяша, но, если па- пока еще нѣтъ пути. Кто могъ бы понять, тотъ
мять Урусова дѣйствительно переяшветъ его. ^не слышитъ; и дорога къ искусству для ху-

365
дояѵника почти всегда въ началѣ темна и
къ прекраспой формѣ—какъ будтотолько къ
одинока, похожа па дорогу въ пустынѣ ночью.
формѣ, только къ плотп пскусства,—можетъ
И еслп в ъ этой пустыпѣ, вдали, вдруіъ за- показаться не совершенпой. Но пстпнная лю-
теплится огонекъ,—идущему легче и спокой- бовь всегда доходптъ до конца черезъ пре-
нѣе. Можетъ быть, онъ, въ этомъ свѣтѣ, уви- красную форму, черезъ плоть доходптъ до
дитъ и другихъ, идущихъ къ нему по его живущаго въ ней духа, которымъ вѣдь только
путп, и в с ѣ они почувствуютъ себя менѣе п прекрасна всякая плоть. И Урусовъ не могъ
одинокими. Тамъ, г д ѣ бреяокетъ этотъ ого- не .шобить,- хотя-бы помимо своего сознанія,—
некъ, тоже не пустыня, тамъ есть жизнь, духъ ліггературы, любя съ такою силою и пол-
человѣкъ, который за^кегъ огонь. нотой ея плоть.
Такпмъ человѣкомъ для пустынниковъ Тѣхъ, кто пе понимаетъ, что любовь къ
нскусства былъ Урусовъ. формѣ, ноклопеніе формѣ есть не неправда, а
Не художникъ самъ, онъ любилъ прекрас- половгта правды, необходимое преддвсріо къ
ное, какъ любятъ родное,— кровною любовью, святому святыхъ,- нсповѣданіеУрусова—„г<е-
съ безкорыстіемъ, дающимъ художнпку силу ь-гусство для искг^сства" пугаетъ п отталкиваетъ.
и вѣру въ то, что нѣтъ совершеннаго оди- Не умѣя любоваться храмомъ спаруяги, не вѣря,
ночества даже на самыхъ темныхъ и пустын- что есть что-то внутріі, толпа всегда ягелала
ныхъ путяхъ искусства. Учевикъ Монтаня, и будетъ желать сдѣлать это огромное, чуж-
жпзпе^)а достный скептикъ, свободный и соблаз- дое и какъ будто безполезное зданіе ііолез-
нптельно-счастливый эннкуреецъ, любилъ опъ нымъ, „общественпымъ", устроить въ немъ
искусство такъ же, какъ жизнь,—жизнь для больнпцу или домъ для призрѣнія бѣдпыхъ.
жизпи, „искусство для искусства". Оиъ, мо- Такіе ліоди, какъ Урусовъ (ихъ все мепьше
ліотъ быть, любилъ форму прекрасиаго, тѣло и меныпе), стоятъ ііа страясѣ у дверей храма,
Слова сильнѣе, чѣмъ душу его. Съ какою въ который сами, моягетъ быть, никогда не
жадностью то радостной, то благоговѣйной войдутъ. Они говорятъ: „искусство для искус-
отыскивалъ оиъ, записывалъ, повторялъ со- ства, храмъ для храма". Толпа смѣется падъ
четанія словъ, созвучія у лучшихъ, самыхъ этими словами и боится ихъ потому, что и въ
топкихъ п рѣдкихъ поэтовъ! Съ какимъ тер- нихъ уже есть начало великой и страшной
пѣніемъ собиралъ все, что можно яайти о святыни. Но тотъ, кто понялъ, что это лишь
Флоберѣ (ппсать о которомъ готовился всю одна изъ необходимыхъ ступенсй къ алтарю
жизнь, но такъ и не рѣшплся), откапывалъ послѣдняго Искусства, кто понялъ, что „искус-
старыя драгоцѣнныя изданія Бодлэра и свѣ- ство не для искусства", по и не для яіизни,
рялъ ихъ съ иовымп, возмущаясь перемѣной а для чего-то высшаго, чѣмъ жизнь и само
одного слова, одной буквы, отъ которой иногда искусство (такъ-яю вѣдь, какъ и храмъ не
теряется неуловпмая прелесть подлинника: для храма, а для Бога), — тотъ пойметъ и
только во времена Возроягденія гуманисты умѣ- Урусова, этого вѣрнаго стража въ святомъ

ли такъ свято чтить не одно содержаніе, по и преддверіи, тотъ не забудетъ о немъ и ти-

форму прекраснаго, не одну святую душу, но химъ нривѣтомъ почтитъ эту тихую могилу.

и святое тѣло человѣческаго Слова. Намъ, съ

Мережковскт.
иашею закоренѣлою привычкою къ безнлот-
ной одухотвореипости, эта суевѣрная любовь

37
 та.
Когда мы думаемъ о столь безвремен- или когда его укалывало яіелаіііе свести
-ноП кончинѣ 48-лѣтняго, талантливаго пи- съ кѣмъ-ніібудь личные, не всегДа дѣй-
еателя, памъ хочется оплакивать въ иемъ стБительноП общественной или литератур-
прежде всего не автора обшпрпыхъ фплософ- ной ваяшости, счеты; или когда еще вда-
скпхъ трактатовъ и не ревностиаго сотруд- вался онъ въ личные-же, не до конца ис-
шіка красныхъ книжекъ „Вѣстника Европы", креннія восиоміінанія... Съ Фетомъ сблюкало
но одного іізъ послѣдннхъ замѣчателышхъ и его другое, и болѣе достойное, и болѣе искрен-
тонкихъ знатоковъ нашей поэзіи, нашей изяіц- нее стремлеіііе. Въ соловьиныхъ паркахъ
ной лііторатуры. Попимапіе красоты слова — Шепшііііской Воробьевкіі обдумывалъ этотъ
это даръ пзъ даровъ, особенно въ наше своеобычный II прекрасный поэтъ свои луч-
время, когдакругъ знатоковъвсе съуяшвается, шія ііѣсни. Если мы напомнимъ, что „Во-
и въ литературу илывутъ со всѣхъ сторонъ робьевкой" подписаны такія стихотворенія
и осѣдаютъ въ неіі элементы, съ красотой Соловьева, какъ „Бѣдный другъ истомилъ
слова не нмѣюш;іе ничего общаго. Въ по- тебя путь", какъ „Пускай намъ разлуку
добное время такія кріітическія статьи, ко- судьба присудила" (вещь рѣдкой музыкаль-
торыя есть у Вл. Соловьева, такія стихо- ности и красоты), или „Зачѣмъ-ты поешь? —
творенія, какія вошли въ его маленькуіо, все я знать желаіо" (изъ Гафиза), то знаіощіе
расширявшуюся за послѣдпіе годы съ но- согласятся, что все это прішадлежитъ къ
выми пзданіями, книжку — особенно дороги. лучшей частіі литературнаго наслѣдства Со-
Намъ дороги и понятны іі прекрасныя лите- ловьева. „Музы послали" его въ Воробьевку
ратурныя традиціи, носителемъ которыхъ къ престарѣлому переводчику римскихъ по-
былъ покойный критикъ и поэтъ. Оііъ былъ этовъ, чтобы вмѣстѣ съ іііімъ обработать рус-
друженъ съ покойпымъ Фетомъ, и, какъ во- скимъ стихомъ „Энеиду". Онъ привѣтство-
обще стігхи искреннѣе прозы, такъ, позволи- валъ плѣнительно-сладкими, какъ у ЯКуков-
тельно думать, въ этой дружбѣ съ поэтомъ скаго, стихами Пушкинскуіо награду Фету, іі
онъ бклъ искреннѣе и больше собоіо, когда умеръ этотъ удивительный лирикъ,
чѣмъ въ дружбѣ, или близости, или привя- Соловьевъ оилакалъ его или удостовѣріілъ
занности къ редактору широко-читаемаго вѣчность ихъ друя?бы какими-то пророче-
журнала. Къ „Вѣстнику Европы" онъ при- скими звукаміі, представляіощими лучшій
бѣгалъ въ такихъ случаяхъ, когда его сло- аргументъ къ его я^е философско-поэтиче-
вомъ овладѣвалъ полемическій задоръ; скому тезису:
когда онъ хотѣлъ накинуться на „декаден-
товъ", къ которымъ, однако, въ своихъ Смерть и Время царятъ на землѣ,
стихахъ онъ былъ ближе всякаго другого Ты владыками ихъ не зови.
Всѳ, кружась, исчезаетъ во мглѣ,
изъ средняго поколѣнія нашихъ поэтовъ;
Неподвижно лишь солнцѳ любви.

38
 Къ этому „ неподвижному солнцу" все бо- Такъ исчѳзали заблуждѳнья
лѣе склонялся философъ-поэтъ на закатѣ Съ измучѳнной души твоѳй,
своей педолгой жизпи. Достойно вниманія, И возникали въ ной впдѣнья
Первоначальныхъ чистыхъ днѳй...
что, рядомъ съ особенпымъ успленіемъпоэти-
ческой работы за послѣдніе годы, въ него Но смерть не ждала. И, точпо ииі,а со-
все болѣе вступало и крѣпло въ немъ (какъ хранить образъ ппсателя передъ нами въ
самъ опъ признавался) сомнѣніе въ важно- томъ туманномъ и неясномъ впдѣ, о ко']'о-
сти, цѣнпости, нужпости многихъ п многихъ ромъ недавно такъ вѣрно говорилъ В. В.
его сочиненій. Это шла нобѣда искренпости Розановъ, — „владычица Времени" остапо-
и внутренней правды, и ранѣе пробивавшей- вила голосъ поэта, несомнѣнпо, „въ выс-
ся въ минуты поэтическаго вдохиовенія, шихъ звукахъ", какпхъ онъ доселѣ дости-
надъ ложью жизии, которой увлекаюш,ійся галъ. Мы настаиваемъ, однако, на томъ, что
нисатель слишкомъ часто и слабо уступалъ. послѣ Вл. Соловьева остались и болѣе яс-
Отъ Стасюлевичевскаго пренебрежепія пли ныя сочпиенія, гдѣ оиъ стоитъ передъ нами
равнодушія къ классической древности все искренній, простой и задушевныН. И иерсдъ
болѣе возвраш;ался Соловьевъ къ „непод- этою свѣжей могплой намъ хочется новто-
вижному солнцу" классическоіі красоты. рять не эффектныя тирады- изъ многихъ его
Именно въ послѣдніе годы вспомнилъ онъ статей въ „Вѣстникѣ Европы", но эти глубо-
старый завѣтъ Фета и пачалъ давать рус- кіе и важные звуки:
скому читателю Платопа — въ такомъ пре-
А когда прѳдъ тобоіо и мной
красномъ, такомъ ясномъ, такъ понпмаю-
Смерть погаситъ всЬ свѣточн искры земной,
ш,емъ Платоновское изягцество переводѣ. Пламень в'Ьчной души, какъ съ востока зв'1ізда,
И еш,е болѣе глубокаго отдохновенія отъ жур- Поведетъ насъ туда, гдѣ немеркнущій СВ'ІІТЪ,
нальной суеты искалъ опъ, мечтая о пол- И предъ Богомъ ты будѳшь тогда,
номъ русскомъ переводѣ и критической обра- Передъ Богомъ ліобви —мой отігЬтъ!

боткѣ для русскаго читателя библіи... Д. ШеспгаковЪ,

39
 Д. Мережковскаго.
(Продолженіе).

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Л. ТОЛСТОЙ И ДОСТОЕВСКІЙ, К А К Ъ ХУДОЖНИКИ.

ш.

По поводу первыхъ частей „Войны и Мира" но: сразу, съ перваго же взгляда замѣтилъ
Флоберъ писалъ Тургеневу: Флоберъ поразительныя неровности, „ужас-
„Благодарю за то, что Вы дали мнѣ про- ныя падепья", соскальзыванія, провалы въ
честь романъ Толстого. Это нѣчто первораз- творчествѣ Л. Толстого. И въ самомъ дѣлѣ,
рядное! КакоП живописецъ и какой психо- невозможно не почувствовать, даже при по-
логъ! Первые два тома превосходны, но третій верхностномъ чтеніи „Войны и Мира" или
падаетъ ужасно—сІё§гіп§о1е аіТгеизетепі. Онъ „Анны Карениной", двухъ складовъ рѣчи,
повторяется и философствуетъ! Въ концѣ кон- двухъ языковъ, двухъ теченій, которыя стрс-
цовъ виденъ господинъ—1е топзіеиг—авторъ мятся рядомъ, соприкасаясь, но никогда не
и русскій, тогда какъ до тѣхъ поръ видны смѣшиваясь,—какъ масло съ водою.
были только Природа и Человѣчество". Тамъ, г д ѣ изображаетъ онъ дѣйствитель-
Отзывъ нѣсколько торопливый и поверх- ность, въ особенности животно-стихійнаго
ностный. Флоберъ не столько, видимо, вни- „душевнаго" человѣка, языкъ его отличается
каетъ въ свое впечатлѣніе, сколько удивляет- такою простотою, силою и точностью, какихъ
ся и даже, какъ будто, не вполнѣ довѣряетъ русскій языкъ, моягетъ быть, никогда и ни
ему: словно никакъ пе ожидалъ онъ такого у кого еще не достигалъ. И если онъ какъ-
огромнаго явленія, своего рода художествен- будто иногда слишкомъ старается, подчерки-
наго Левіаѳана въ полуварварской, невѣдомой ваетъ, упорствуетъ, „пристаетъ къ читателю",
Россіи. „Я вскрикивалъ отъ восторга во вре- если, по сравненію съ окрыленною легкостью
мя чтенія, — призпается онъ, —а оно длннно! пушкинской прозы, едва касающейся пред-
Да, это сильно, очень сильно!" мета, словно парящей надъ нимъ, языкъ
Но вотъ что во всякомъ случаѣ любопыт- Л. Толстого кажется тяжелымъ, то вѣдь это

40
тяжесть и упорство титана, который громоз- дал«е ей радостно было то, что оиа, нрене-
дитъ глыбы па глыбы. И рядомъ съ этимн ци- брегая исполненіемъ предппсанііаго, могла
клоническими громадами какими изумптель- показывать, чѵіо она не вѣрптъ въ лѣченіе".
ными кажутся заостренныя и, одпако, твер- 0 лицемѣрной заботливостіі ясены Ивапа
дыя, какъ алмазныя иглы, топкости чув- Ильича: „опа все надъ нимъ дѣлала только
ственныхъ наблюденій. для себя и говорила ему, что опа дѣлаетъ
Ііо только что начинается отвлеченнаа для себя то, что она точно дѣлала для себя^
психологія не „душевпаго", а духовнаго че- какъ такую нсвѣроятную вещь, что онъ дол-
ловѣка, размышлепія, „философствовапія" жепъ былъ ноппмать это обратпо". Вотъ на-
по выра?кенію Флобера, „умствованія" по стоящая загадка. Какое напряжспіе сооб-
вырагкепію самого Л. Толстого, — только что разительности пеобходимо, чтобы распутііть
дѣло доходитъ до нравственныхъ переворо- этотъ грамматическій клубокъ, въ которомъ
товъ Безухова, Нехлюдова, Позднышева, Ле- заключепа простая мысль.
впна,—происходитъ нѣчто странное: „і1 йё- Другая загадка въ томъ яге родѣ, но
^гіп^оіе аіГгепбешепі"—„онъ ужаспо падаетъ"; еще сложнѣс іі запутанпѣе: „досадуя па
языкъ его какъ будто сразу истош;ается, из- я«ену за то, что сбывалось то, чего онъ яедалъ,
сякаетъ, изнемогаетъ, блѣднѣетъ, обезсили- именно то, что въ минуту пріѣзда, тогда
ваетъ, хочетъ и не можетъ, судорожно цѣп- какъ у него сердце захватывало отъ іюлне-
ляется за изобраягаемый предметъ и все-таки нія при мысли 0 томъ, что съ братомъ, ему
упускаетъ его, пе схвативъ, какъ руки чело- прііходилось заботиться о ней вмѣсто того,
вѣка, разбитаго параличемъ. чтобы бѣясать тотчасъ-ясе къ брату,—Лсвипъ
Изъ мпоягества примѣровъ нриведу лишь ввелъ ясену въ отведеиный имъ нумеръ".
нѣсколько на удачу. Это безпомощное топтаніе все на одномъ
„Какое же можетъ быть заблужденіе,— и томъ же мѣстѣ, эти пепуягныя повторенія
говоритъ Пьеръ,— въ томъ, что я желалъ... все однихъ итѣхъ же словъ—„для того,чтобы".
сдѣлать добро... И я это сдѣлалъ хоть плохо, „вмѣсто того, чтобы", „въ томъ что то, что",—
хоть пемного, но сдѣлалъ кое-что для этого, напоминаютъ шенелявоебормотаніоболтливаго

и вы не только меня не разувѣрите въ томъ, икосноязычнагостарцаАкима. Въ этихъ одно-

что то, что я сдѣлалъ хорошо, но и не ра- образно заплетающихся и спотыкаіощихся

зувѣрите, чтобы вы сами этого не думали". предложеніяхъ—тяжесть бреда. Кажется, что

не тотъ великій художпикъ, который только
Объ отношеніи къ болѣзни Наташи отца
что съ такою потрясающею силою, точностью
ея графа Ростова и сестры Сопи: „какъ бы
и простотоіо рѣчи изображалъ войну, народ-
нереносилъ графъ болѣзнь своей любимой
ныя движенія, дѣтскія игры, охоту, болѣзни,
дочери, еоісели-би оиъ не зналъ, что еэ/сели
роды, смерть,—заговорилъ другимъ языкомъ,
опа не поправигся, то онъ не пожалѣетъ
а что это вообще совсѣмъ другой человѣкт.,
еще тысячъ и новезетъ ее за-границу... Что
иногда странпо похоягіп на Л. Толстого, какъ
бы дѣлала Соня, ежели-бы у нея не было
двойники бываіотъ похожи, но по суп;еству
радостнаго сознанія того, что она не раз-
ему нротивоположпый, его уничтоя«ащій,—что
Дѣвалась три ночи для того, чтооы быть
это смиренный старецъ Акимъ заговорилъ
наготовѣ исполнять въ точности в с ѣ пред-
послѣ дяди Ерошки—„великаго язычиика".
ппсанія доктора, и что она теперь не
спитъ ночи для того, чтобы не пропустить Попадаются такія наруоіенія самыхь ознов-
ныхъ граиматическихъ прави.лъ, которыя
чаоы, въ когорые пуягпо давать шілюли... И

41
можно бы счесть за случайныя описки, онъ простить, насилуетъ его, уже безъ нуяг-
если бы не повторялись онѣ столь упорпо ды, изъ властной прихоти, изъ мести, точно
часто. Напримѣръ, въ четвсртой части „Вой- хвастаетъ своими небрежностями, своимъ
ны и Мира": „ему и въ голову не приходило^ презрѣпіемъ къ нему. Не только, впрочемъ,
>шобы такое веселое для пего препровожде- относительно языка — у него особое, свой-
ніе времени могло бы быть для кого нибудь ственное аскетамъ, щегольство цинизмомъ,
пе весело". Это—„чтобы—могло бы"—ошнбка, нарушеніемъ правилъ впѣшняго приличія
которую не сдѣлалъ бы гимназистъ третьяго и пристойиости. Онъ словно говоритъ чита-
класса, да и в с ѣ остальныя грамматическія телямъ: „вамъ каікется слогъ мой недоста-
оплошности Л. Толстого безъ труда испра- точно изящнымъ? Какъ будто я забочусь о
вилъ бы учитель русской грамматики. Ка- слогѣ! Я говорю что думаю, — мысли мои
жется, что онъ не обращаетъ на нихъ вни- сами за себя постоятъ". Но, благодаря именно
манія по преднамѣренной небрежности. этому чрезмѣрному стремленію къ простотѣ,
Дая«е та, обыкновенно столь чуткая и тре- къ разговорной естественяости, впадаетъ онъ
бовательная у него, какъ у в с ѣ х ъ великихъ въ тотъ самый недостатокъ, котораго всего
мастеровъ слова, чувствительность къ зву- больше с т р а ш и л с я — в ъ особый родъ изы-
ковому построенію рѣчи, которую называетъ сканности, моя№тъ быть, наиболѣе утончен-
Нитче совѣетью утей, измѣняетъ ему въ ной, въ „изысканнбсть простоты", если мояг-
этихъ случаяхъ. У него встрѣчаются та- но такъ выразиться, въ искусственность
кія, напримѣръ, „безсовѣстныя" сочетанія безъискусственнаго.
звуковъ: „мужъ ужъ жапокъ". Нельзя себѣ Тургеневу казалась психологія въ „Вой-
представить, что послѣ семи переписокъ Со- нѣ и Мирѣ" слабою. „Какой психологъ!" —
фіей Андреевной, и слѣдовательно послѣ, по восхищается Флоберъ по поводу той-же „Вой-
крайней мѣрѣ, сорока или пятидесяти про- ны и Мира". Эти два отзыва, сколь ни ка-
смотровъ „Воііпы и Мира" самимъ Львомъ жутся они противорѣчивыми, возможно при-
Николаевичемъ, все-таки не замѣтилъ онъ мирить.
этого безобразно шипящаго и жул?жащаго Чѣмъ ближе Л, Толстой къ тѣлу или къ
соприкосновенія трехъ ж . По всей вѣроят- тому, что соединяетъ тѣло съ духомъ, — къ
ности, казалось ему это „естественнымъ": животно- стихійному, „ душевному человѣку",—
развѣ въ живомъ разговорѣ люди заботятся тѣмъ вѣрнѣе и глубяге его психологія, или
0 красивомъ сочетаніи звуковъ? точнѣе—его психофизіологія. Но по мѣрѣ того,
Какъ будто языкъ его, этотъ укрощенный, какъ, покидая эту всегда подъ нимъ твер-
но все еще вольный и дикій, въ лѣсъ дую и плодотворную почву, переноситъ онъ
смотрящій звѣрь, вдругъ возмущается и свои изслѣдованія въ область независимой,
окончательно отказывается служить. Худоя«- отвлеченной оть тѣла духовности, сознатель-
никъ борется съ нимъ яростяо, подчиняя ности,—не страстей сердца, а страстегі ума,
чуждому строю мыслей и чувствъ, ломаетъ (ибо у человѣческаго ума есть также, какъ
его, калѣчитъ, уродуетъ, втискивая въ про- у человѣческаго сердца, свои страсти, нс
крустово ложе христіанскихъ „умствованій". менѣе слолгныя и глубокія,—-Достоевскій ве-
Нѣтъ зрѣлища болѣе жалкаго и поучитель- ликій изобразите.пь этихъ именно страетей
нвго, чѣмъ эта борьба великаго писателя ума), — „психологія" Л . Толстого становится
съ собственнымъ языкомъ. сомнительной.
И усмиривъ его, долго еще не мояхотъ Нельзя не повѣрить тому, что минута.

42'
когда Николай Ростовъ увидѣдъ въ водомой- ли вообще какое либо чувство, или его не
нѣ копошившихся съ затравлешшмъ вол- было вовсе, — такъ что послѣ всѣхъ этихъ
комъ собакъ, одна изъ которыхъ держала психологпческихъ раскопокъ, вы.чущиваніП и
звѣря за горло,— была дѣйствительно „сча- обнаженій мы знаемъ о пемъ меньпіе, чѣмъ
стливѣйшею минутою въ жизни" Ростова. Но до нихъ.
христіанскія чувства, въ особенности христі- Иртеньева, героя „Дѣтства и Отрочества",
анскія, мысли РІртеньева, Оленина, Безухова, мы видимъ до конца: онъ ясенъ и человѣ-
Левина, Позднышева, Нехлюдова, возбуледа- чески-близокъ намъ, какъ незабываемо-ми-
ютъ множество сомнѣній. Написанныя не лый товарііщъ нашего собственнаго дѣтства
только другимъ языкомъ, но даже какъ буд- и отрочества. Мы видимъ таклсе, хотя улсе
то другимъ человѣкомъ, в с ѣ эти изображенія съ меньшею ясностыо, Пьера Безухова, му-
религіозныхъ и нравственныхъ переворотовъ жиковатаго и сильнаго русскаго ^барина, съ
Бы.дѣляются на основной ткани произведенія добродушнымъ, откровеннымъ лицомъ, съ
такъ рѣзко и странно, какъ заплаты; ясное близорукимъ и внимательно-задумчивымъ,
теченіе эпоса эти куски отвлеченныхъ „ум- но не умпымъ взоромъ. У ІІьера — если не
ствованій" прерываютъ огромными расплы- яшвая личность, то по крайней мѣрѣ лиівое
ваюш,имися туманными пятнами; не вытека- лицо и уяіъ конечно живое тѣло. Съ еще
ютъ, не выростаютъ, вслѣдствіе непреложной меньшею ясностыо мы видимъ Левина, „бур-
внутренней необходимости, изъ живого дѣй- лака-философа",хотя уяге не совсѣмъувѣрены,
ствія и ничего не прибавляютъ къ нему. Ихъ что онъ существуетъ самъ по себѣ и самъ
можно бы сократить или даже вовсе исклю- для себя. Все чаще и чаще выглядываетъ
чить не только безъ ущерба, но съ выгодой изъ-за Левина Левъ Николаевичъ, „госпо-
для архитектурной стройности всего произ- динъ и авторъ", — 1е топ8іеиг еі Гаиіеиг. Но
веденія. Позднышева въ „Крейцеровой Сонатѣ" и Не-
Въ этихъ именно мѣстахъ „пеихологія" хліодова въ „Воскресеніи" мы уже оконча-
Л. Толстого напоминаетъ старинную восточ- тельно не видимъ. Позднышевъ, какъ нароч-
ную басню 0 юношѣ, который, лгелая узнать, но, разсказываетъ свою страшную ііовѣсть

что заключается внутри луковицы, сталъ въ темномъ вагонѣ, такъ что лица его не-

снимать шелуху за шелухою, кожицу за ко- льзя разсмотрѣть. „Въ полусвѣтѣ зари,—гово-

лшцею; но когда снялъ онъ послѣднюю, то ритъ Л. Толстой,—мнѣ совсѣмъ уже невидно

отъ луковицы ничего или почти ничего не было Позднышева. Слышенъ былъ только его
все болѣе и болѣе взволнованный, страдаюпцй
осталось. Точно также Л. Толстой, доиски-
голосъ". Онъ весь — какъ-бы одинъ звукъ
ваясь вѣчной правды, послѣдняго единствеіі-
этого страдающаго голоса, да развѣ еще —
наго 'ядра человѣческаго чувства, снимаетъ
горячечнымъ, полубезумнымъ огнемъ „бле-
съ него шелуху за шелухою, условность за
стящіе глаза". Въ этихъ глазахъ и голосѣ
условностью, ложь за ложыо; но въ концѣ
сосредоточилась вся лшзнь его ума, души и
концовъ отъ того, что было, моягетъ быть, и
тѣла. Но и голоса Нехліодова, героя „Воскре-
нечистымъ, и двойственнымъ, невинно-пороч-
сенія", мы не слышимъ. Это — уже кри-
нымъ,христіански-языческимъ, но все-такипо-
сталлически-иравильное, прозрачное, безжиз-
длинно-яшвымъ и поиятнымъ человѣческимъ
ненное отвлеченіе, нравственно-религіозная
чувствамъ, несомнѣнно существовавшей „лу-
посылка для нравственно-религіозпаго выво-
ковицей", — ничего или почти ничего не
да. Вотъ, кто никогда не взбунтуется противъ
остается: мы готовы даже усумниться, было-

43
 творца свосго, не скажетъ и не сдѣлаетъ нестолько изъ внутренпяго,духовнаго, сколько
неояшданнаго. Это существо не только без- изъ впѣшпяго, тѣлесньго облика: у Каратаева
личное, но и безликое, уиыло-сѣрый паукъ „круглое тѣло", „круглая голова", „круглыя
уныло-сѣроП паутипы христіанскихъ „умство- двия?енія", „круглыя рѣчи",„что-токруглое"—
ваній". Это — механпческп-послушный музы- даже въ запахѣ. Онъ молекула, онъ первый
кальный прнборъ для усиленія и сосредото- и послѣдній, самое малое и самое великое,—
чспія звука, вродѣ резонатора или рупора, начало и копецъ. Онъ самъ по себѣ- не су-
которымъ находящійся за нимъ „господинъ ществустъ: онъ только часть Всего, капля
авторъ" проповѣдуетъ свои нравствеппыя въ океанѣ всенародной, всечеловѣческой,
теоремы. вселенской жизни. И эту жизнь воспроизво-
Л. Толстой — великій творецъ человѣче- дитъ опъ свосіо личностью или безличностью
скихъ тѣлъ и только отчасти—человѣческихъ такъ же, какъ водяная капля своею совер-
душъ, именно въ той сторонѣ ігхъ, которая шенною круглостыо воспроизводитъ міровую
обращена къ тѣлу, къ безсознательнымъ, жи- сферу. Какъ-бы то ни было—чудо искусства
вотііо-стііхійнымъ корнямъ яшзви. Но тво- или геніальнѣйшій обманъ зрѣнія совер-
рецъ-ли онъ живыхъ человѣческихъ лично- шается, почти совершился. Платопъ Карата-
стеіі, того, что называется „характераміі"? евъ, несмотря на свою безличность, кажет-
Несомнѣнно, что они зачинаются у него, ся личнымъ, особеннымъ, единственнымъ. Но
завязываются и образуются,но разрѣшаются- намъ хотѣлось-бы узнать его до конца, уви-
ли, завершаются-ли, стаповятся-ли отдѣлыіы- дѣть съ другой стороны: онъ добръ; но, можетъ-
ми, особенными, едипственными и цѣлост- быть опъ хоть разъ въ жизни на кого-пи-
ными живыми существами? будь подосадовалъ; онъ цѣломудренъ; но,
Изображенія человѣческихъ личностей у можетъ быть, онъ взглянулъ хоть на одну
Л. Толстого напоминаютъ тѣ полувыпуклыя женщину не такъ, какъ на другихъ; онъ го-
человѣческія тѣла па горельефахъ, которыя, воритъ пословицами; но, моя?етъ быть, онъ
кажется, иногда, вотъ вотъ отдѣлятся отъ вставилъ хоть однажды в ъ ѳти изрѣченія
плоскости, въ которой изваяны и которая слово отъ себя. Только бы одно слово, одна
ихъ удерживаетъ, окопчательно выйдутъ и непредвидѣнная черточка нарушила эту
станутъ передъ нами, какъ совершенныя слпшкомъ правильнуіо, математически-совер-
изваянія, со всѣхъ сторонъ видимыя, осязае- шенную „круглость", —- и мы повѣрили-бы,
мыя; но это обманъ зрѣнія, — никогда не что онъ человѣкъ изъ плоти и крови, что
отдѣлятся они окончательно, изъ полукруг- онъ есть.
лыхъ не станутъ совершенно-круглыми, ни- Но ііменно въ минуту нашего самаго при-
когда не увидимъ мы ихъ съ другой стороны. стальнаго и ягаднаго вниманія Платонъ Ка-
В ъ образѣ ІІлатона Каратаева художникъ ратаевъ, какъ нарочно, умираетъ, исчезаетъ,
сдѣлалъ какъ-бы невозможное возможнымъ: растворяется,—водяной шарикъ в ъ океанѣ. И
съумѣлъ опредѣлить живую, или, по когда онъ еще болѣе опредѣляется въ смерти,
крайней мѣрѣ, на время кажущуюся жіівоіо —мы готовы признать, что е м у и н е л ь з я было
личность в ъ безличносги, въ отсутствііі вся- опредѣлиться въ жизни, в ъ человѣческихъ
кихъ опредѣлепныхъ чертъ и острыхъ уг- чувствахъ, мысляхъ п дѣйствіяхъ: опъ и
ловъ, въ особенной „круглости", впечатлѣпіе неяшлъ, а только былъ, именно былъ „совер-
которой поразительно-наглядное, даже какъ- шенно-круглымъ" и этимъ исполнилъ все
будто геометрическое, возникаетъ, впрочемъ, свое назначеніе, такъ что ему оставалось

44:
лишь умереть. И въ памяти нашей такъ яге, князя Андрея", не ясивая, особенная лич-
какъ въ памяти Пьера Безухова, Платонъ ность, — а только это непостигаемое, нечсло-
Каратаевъ навѣки запечатлѣвается не жи- вѣчсское, потустороннее, второс лицо его.
вымъ лицомъ, а только я«ивымъ „олгщетворе- Но вотъ Наташа 1'остова: опа ужъ, ка?котся,
ніемъ всего русскаго, добраго и круглаго", вся живая, вся родная, здѣшняя, близкая,
то есть огромнымъ всемірпо-историческимъ, вся особенная и единственпая. Какъ нѣясно
религіознымъ и правственнымъ обобш,епіемъ. и крѣпко завязанъ узелъ ея человѣческой
Нѣчто подобное происходитъ и съ лич- личности. Изъ какихъ неуловимо-тонкихъ и
ностью князя Андрея. разнообразиыхъ оттѣпковъ духовпо-тѣлссной
Мы уя^е видимъ его или угадываемъ; онъ жизни сотканъ этотъ „чистѣйшей прслести
становится для насъ все понятнѣе въ сво- чистѣйшій образецъ". ІІодобно пушкинскоіі
ихъ живыхъ противорѣчіяхъ,—въ соединеніи Татьянѣ, вонлищаетъ опа какъ-бы музу по-
холоднаго ума съ пылкой мечтательностью, эта, отраяіаетъ его собственное внутреннее
презрѣнія къ людямъ съ неутомимою жаждой лицо въ зеркалѣ „вѣчпо-ягенствеинаго".
славы — „людской любви", внѣшней аристо- И тутъ, однако, именно въ то время, коі'да
кратической жесткости съ тайною нѣяшостью, образъ Наташи завершаясь, достигаетъ выс-
какъ-бы дѣтски-беззаш,итиой впечатлитель- шей ирелести, художникъ вводитъ одну
ностью сердца. мгновенную, но поразительно глубокую, неза-
Но вотъ опять какъ нарочно, имепно въ бываемую черточку. Дѣло происходитъ въ
ту минуту, когда еш,е бы, кая«ется, лишь нѣ- полѣ во время охоты: собаки только-что за-
сколько ударовъ рѣзца — и человѣческій травили зайца; одинъ изъ охотниковъ отпа-
обликъ окончательно изваялся-бы, — князь занчилъ и потряхивалъ зайца, чтобы стекала
Андрей начинаетъ умирать. В ъ противопо- кровь. В с ѣ взволнованные, краспые, задыха-
ложность Каратаеву, умираетъ онъ долго и ющіеся въ необыкновенномъ возбуягденіи
трудно, ибо вся личность его состоитъ изъ хвастаютъ и разсказываютъ обстоятельства
такихъ опредѣленныхъ чертъ, пзъ такихъ травли. „Въ то-я№ время Наташа, не нере-
острыхъ угловъ, что смерти нужно много водя духа, радостно и восторягенно визжала
времени, чтобы сгладить эти живые уг,ііы такъ пронзительно, что въ ушахъ звенѣло.
и" грапи до совершепной „круглости" перво- Она этимъ визгомтз выражала всс то, что
начальной молекулы, водяного шарика, гото- выражали и другіе охотники своимъ едино-
ваго слиться съ роднымъ океаномъ. И смерть временнымъ разговоромъ. И визгъ этотъ
укатываетъ, округляетъ его медленно, какъ былъ такъ странепъ, что она сама долягна
волна морского прибоя округляетъ острый бы была стыдиться этого дикаго визга, и всѣ

камень. бы должны были удивляться ему, ежели-бы

Во время безконечнаго умиранія, въ бреду
и въ мукахъ, в ъ отчаяніяхъ и просвѣтлѣніяхъ
изъ-за живого лица его выстуиаетъ новое,
чуждое, страшное. И этимъ вторымъ лгщомъ до
такой степени заслоняется, поглощается пер-
вое, вся жизнь кпязя Андрея, в с ѣ его живыя
мысли, чувства, дѣйствія каягутся
это было въ другое время".
Въ дикомъ охотничьемъ визгѣ свѣтской
молодой дѣвушки сказывается то незапамят-
но-древнее, стихійно-яшвотпое, звѣроловиое,
лѣсное, лѣшее, что, переживъ тысячелѣтія
культуры, до сихъ поръ еще дѣлаетъ прив-
теперь лекательной, иногда для самыхъ утонченныхъ

такими ничтожными, что в ъ нашей памяти на изъ насъ, столь, иовидимому, безсмыслепную

вѣки остается не жизнь, а только „смерть и безчеловѣчную забаву, какъ травля звѣрей.

45
Прелестныя черты Наташи, искаженныя ни 0 своемъ туалетѣ, пи о томъ, чтобы не
первобытною страстью, не разлагаются-ли въ стѣснять мужа своего требовательностью.
это мгновепіе до неузнаваемости? Не высту- Она дѣлала все противное этимъ прави-
паетъ-ли изъ-за милаго, столь знакомаго, род- ламъ."— „...Къ неряшливости, къ опущепно-
ного лица ея иное, чуждое и странное,почти сти присоединила она еще скупость." Ника-
жуткое второе лицо, можетъ быть, напомина- кой умственной связи между нею и мужемъ.
ющее лицо самаго глубокаго и первоздан- В ъ его „занятіяхъ науками она ничего не
наго образа во всемъ толстовскомъ творче- понимала."—„У ней своихъ словъ пѣтъ",—
ствѣ—лицо дяди Ерошки, „великаго ловца удивляется Николай Ростовъ, который н
передъ Господомъ", который,'по всей вѣроят- самъ не блещетъ ни умомъ, ни обиліемъ „сво-
ности, точно такъ же визжалъ и ревѣлъ отъ ихъ словъ". Всечеловѣческое, кромѣзаботы о
восторга, затравивъ кабана? муяЛ и дѣтяхъ, становится ей чуждымъ.
Черточка мимолетная, какъ-будто безслѣд- Она какъ-бы дичаетъ въ семьѣ, — избѣгаетъ
но исчезающая, — но она не исчезнетъ, вер- людей и дорояситъ лпшь „обществомъ род-
нется впослѣдствіи и будетъ постояпно возвра- ныхъ, къ которымъ, растрепанная, въ халатѣ,
щаться, прилагаясь къ однороднымъ, но уже могла выйти большими шагамп пзъ дѣтской,
болѣе рѣзкпмъ, глубокимъ и длительнымъ съ радостнымъ лицомъ и показать пеленкусъ
чертамъ. Нѣчто подобное этому дикому визгу желтымъ, вмѣсто зеленаго, пятномъ, и выслу-
не послышится-ли Пьеру Безухову въ еще шать утѣшенія о томъ, что теперь ребепку
болѣе страшпомъ, безсмысленно-животномъ гораздо лучше."—„Теперь часто,—замѣчаетъ
крикѣ Наташп во время родовъ, такъ-же, авторъ, видно было одно ея лицо и тѣло, а
какъ Левпну въ нечеловѣческомъ визгѣ и души вовсе не было видно. Видна была одна
ревѣ рожающей Китти? Вѣдь именно тамъ, сильная, красивая и плодовитая самка."
въ энилогѣ „Войны н Мира", г д ѣ Наташа Что же собственно произошло въ отноше-
стаповится супругой и матерью, „поситъ, ніи художника къ образу Наташи? Измѣ-
рожаетъ и кормитъ", — образъ ея, проходя- нилъ-ли для него свое преяшее аначеніе,
щій сквозь всю огромную эпопею, долженъ- уменьшился, потускнѣлъ-ли этотъ образъ?
бы, по замыслу художника, окончательпо за- Есть-ли какое-нибудь непредвидѣнное, не
вершиться. И онъ дѣйствительно завершает- входившее въ первоначальный замыселъ
ся,—но какъ неожиданно. нротиворѣчіе меяеду Наташей - дѣвушкой,
Послѣ семи лѣтъ замужества Наташа полною такихъ родныхъ и все - таки тапн-
„пополнѣла и поширѣла, такъ что трудно ственныхъ очарованій,—сестрою пушкинской
было узнать въ этой сильной матери преж- Татьяны, вѣщею музою Л. Толстого, „чистѣй-
нюю тонкую,подвижную Наташу."—„...Опа до шей прелести чистѣйшимъ образцомъ" - и
такой степени опустилась, что ея костюмы, этою, только носящею, рожающею, кормящею,
ея прически, ея невпопадъ сказанныя слова, даже не человѣческою, а стихійно-яшвотною
ея ревность—она ревповала къ Сонѣ, къ гу- матерью, „плодовитою самкою", у которой
вернанткѣ, ко всякой красивой и некраси- „видно одпо лицо и тѣло, а души вовсе нс
вой женщинѣ,— были обычнымъ предметомъ видно?"
шутокъ ея близкихъ". Теперь „она не забо- Оказывается, между зтими двумя об-
тилась ни 0 своихъ манерахъ, ни о деликат- разами, по крайней мѣрѣ въ глазахъ самого
ности рѣчей, ни 0 томъ, чтобы показаться худоягника, не только никакого противорѣ-
своему мужу въ самыхъ выгодныхъ позахъ. чія нѣтъ, но есть даже необходимал связь

46 і
органической послѣдовательности и развитія.
стой,—что тѣ очарованія, которыя инстинктъ
Именио къ этому, то-есть къ превращенію
научалъ ее уиотреблять прежде, теперь толь-
Наташи въ „самку", къ преображенію всего
ко были-бы смѣшны въ глазахъ ея муяіа, ко-
человѣчесгм-личнаго, но и условнаго, ограни-
торому она съ первой мипуты отдалась вся,
ченнаго, въ стихійно-безличное, безуслов- т. е. всею душой, не оставивъ одного уголка
ное, безграничное, онъ и велъ её сквозь не открытымъ для него. Она чувствовала,
всю огромную эпопею, какъ природа ведетъ что связь ея съ мужемъ деря«алась не тѣми
цвѣточпую завязь къ плоду,— только за это иоэтическими чувствами, которыя привле-
онъ и любилъ ее. Не умепьшился и не по- кали его къ ней, а держалась чѣмъ-то дру-
тускнѣлъ ея образъ, а напротивъ—теперь гимъ—неопредѣленнымъ, но твердымъ, какъ
только выросъ до совершенной мѣры ве- евязь ея собственпой души съ тѣломъ".
личія своего, теперь только вполнѣ откры- И здѣсь у Льва Толстого, какъ вездѣ и
лось въ немъ „вѣчно-женственное" съ точки всегда, все сводится къ этой „связи души съ
зрѣнія Л . Толстого —то-есть вѣчно-плодови- тѣломъ", къ этому стихійно-яшвотиому, свя-
тое, рождающее, материнское. Тотъ „непре- зующему плоть и духъ, „душсвному человѣ-
станно горѣвшій огонь ояшвленія", который ку", — къ этой „золотой цѣпи" Воледелѣнія-
составлялъ прелесть Наташи-дѣвушки, не Эроса, которую боги, по словамъ Гомера, свѣ-
потухъ в ъ Наташѣ - матери, а лишь глубже сили съ неба на землю и которою соединили
скрылоя въ нее, оставаясь божественнымъ, они землю съ небомъ, одинъ полъ съ дру-
только не божественно-духовнымъ, какъ преж- гимъ, одну половину міра съ другою въ еди-
де казалось, а божеетвенно-плотскимъ; но вто- ное „круглое" цѣлое, единое Все, — живое,
рое не меньше перваго, а лишь съ другой животное.
стороны созерцаемое первое. То, что намъ Поэтическая прелесть Натанга какъ будто
представлялось в ъ Наташѣ внутреннимъ яд- безслѣдно потухла, „слиняла", какъ линяютъ
ромъ человѣческой личности — все очаро- краски цвѣтовъ, чешуи рыбъ и перья птицъ,
ваніе, в с я таинственная музыка и ароматъ окопчившихъ весепнюю половую жизпь, уясе
ея существа,—было лишь временною наруж- оплодотворенпыхъ, успокоеииыхъ и теперь
ною оболочкою, блестящимъ весеннимъ наря- безмолвно копящихъ внутреннія силы для
домъ, который да,тіа ей природа такъ же, какъ чадорожденія, вынашиванія и кормлеііія. А
опа даетъ цвѣтамъ благоуханія, птицамъ го- между тѣмъ, власть надъ мужемъ, которую пѣ-
лоса и перья, рыбамъ и подводнымъ звѣрямъ когда давала ей эта прелесть, не только не
волшебно-переливающуюся окраску на время умсньшилась, но увеличилась: „Наташа у себя
половой ихъ жизпп. Но вѣдь эта мгновенная въ домѣ,—говоритъ Л. Толстой,—ставила себя
нрелесть есть в ъ то же время вѣчная, ибо толь- на ногу рабы мужа". „Наташа уморительна,—
ко здѣсь, в ъ расцвѣтѣ, въ совершеніи пола, въ замѣчаетъ Николай Ростовъ,—вѣдь какъ она
любви, в ъ окрыленномъ и всеокрыляющемъ его подъ башмакомъ держитъ, а чуть дѣло
Эросѣ-Вожделѣніи глубже и ярче всего об- до разсужденій—у ней своихъ словъ нѣтъ,—
наруживается единый божественный смыслъ она такъ его словами и говоритъ". И „общее
разнообразнаго животнаго одушевленія.вѣщая мнѣніе было то, — прибавляетъ Л. Толстой
связь всякой дышащей твари съ Духомъ уже отъ себя,—что Пьеръ былъ подъ башма-
жизни вселенской.Первый образъ Наташи не комъ своей жены, и дѣйствительно это было
исказился, а лишь измѣнился, углубился во такъ."
второмъ. „Ояа чувствовала,—говоритъ Л . Тол- Пьеръ можетъ умствовать, стремиться
къ христіанскому „воскресенііо", мечтать о вымъ, воплощающимъ въ самой грубой и
благѣ ближнихъ, о пользѣ народа, сколько откровенной паготѣ жіівотную мудрость че-
ему угодно. Но если-бы дѣло дошло до ис- ловѣческаго самца такъ яче, какъ Наташа
полненія мечты, до дѣйствительной раздачи воплощаетъ животнуіо мудрость человѣческой
пмѣнія—Наташа скорѣе „отдала бы его подъ самки.
опеку", чѣмъ согласилась бы па что-либо Ивсѣ герои Л. Толстого ііли умираютъ,
подобное. Тогда „раба своего мужа", самка, или къ этому же приходятъ,—другого исхода
заш;иіп;ая дѣтенышей („она считала своимъ имъ нѣтъ.
долгомъ воспреііятствовать этому, —т. е. раз- Пьеръ и Левинъ — фіілософствуіощій ра-
дачѣ имѣпія,—какъ мать",—замѣчаетъ Берсъ зумъ, христіанская совѣсть обоихъ пропзве-
0 Софьѣ Андреевнѣ Толстой) — показала бы деній—подъ башмакомъ своихъ женъ, Киттп
самцу свои когти и ужъ конечно смирила и Наташи, плодовитыхъ самокъ, которыя на
бы его, потому что за нею—вся природа. в с ѣ ихъ „умствованія" возражаютъ безмолв-
Дѣло, впрочемъ, никогда и не дойдетъ до нымъ и неотразимымъ доводомъ — появлені-
этой краііности. Натаіпа спокойпа: Пьеръ емъ на свѣтъ новаго ребенка. „И это благо,
всегда будетъ только мечтать, только „умство- такъ всегда будетъ, такъ должно быть", —
вать", непрестанно „воскресать",—и въ этомъ какъ бы говоритъ этими образами, противъ
безмятежно пройдетъ вся его жизнь. Онъ собственной воли и сознанія, великій тайііо-
умѣреннѣе и благоразумпѣе, чѣмъ кажется. видецъ плоти.
Пусть же онъ пофилософствуетъ,—чѣмъ бы У Наташи „нѣтъ своихъ словъ". Но, по-
дитя ни тѣшилось, — думаетъ Наташа съ добно тѣмъ статуямъ, которыя, возвышаясь
властноіо и животно-мудроіо усмѣшкою. въ небѣ на самомъ остріѣ огромныхъ слож-
Не такія же ли точно отношепія между ныхъ зданій, царятъ надъ пими, завершаютъ
графиней Маріей и Николаемъ Ростовымъ, ихъ и увѣнчиваютъ,—образъ Наташи-матери,
между Китти и Левинымъ? являіощійся въ эпилогѣ „Бойны и Мира",
„Душа графини Маріи всегда стремилась безмолвпо и стихійно царитъ падо всей
къ безконечному, вѣчному и совершенному, пеобъятпой эпопеей, такъ что дѣйствіе все-
и потому никогда не могла быть покойна". мірпо-исторической трагедіи—войны, движе-
У нея — „затаенное высокое страданіе души, ніе народовъ, величіе и гибель героевъ —
тяготящейся тѣломъ". По поводу христіан- кажется только подноягіемъ этой Матери-
скихъ мечтаній Пьера о раздачѣ имѣнія Самки, которая, торжествуя, показываетъ пе-
она замѣчаетъ, однако, съ простодушнымъ ленки съ желтымъ пятномъ вмѣсто зеленаго.
цииизмомъ: „онъ забываетъ, что у насъ есть Аустерлицъ, Бородино, пожаръ Москвы, На-
другія обязанноети, ближе, которыя самъ Богъ полеонъ, Александръ Благословенный могутъ
указалъ намъ — что мы можемъ рисковать быть и не быть—все пройдетъ, все забудется,
собой, но не дѣтьми."—„Неужели я не пошла сотрется со скрижалей всемірной исторіи
бы съ пимъ, если-бы у меня не было малыхъ слѣдующей волной, какъ буквы, написанныя
дѣтей",—говоритъ графиня Софія Апдреевна на береговомъ пескѣ, — но никогда, ни въ
почти словами графини Марьи, которая, не- какой культурѣ, ни послѣ какихъ всемірно-
смотря на „стремленіе къ вѣчному и безко- историческихъ бурь не перестанутъ матери
нечному", несмотря на „высокое страданіе радоваться желтому пятну на пеленкахъ вмѣ -
души, тяготящейся тѣломъ", совершенно со- сто зеленаго. На самой вершинѣ своего про-
гласна съ мужемъ своимъ Николаемъ Росто- изведенія, одного изъ величайшихъ зданій,

481
когда-либо воздвигнутыхъ людьми,—творецъ съ нимъ, кромѣ любви. Но и любовпыя рѣчи
„Войны и Мира" водрулгаетъ это циническое ихъ ничтожны.
знамя—„пеленки съ желтымъ пятяомъ" - какъ —„...Я въ Москвѣ танцовала больше на
путеводное знамя всего человѣчества. вашемъ одномъ балѣ, чѣмъ всю зиму въ Пе-
Потустороннее, нечеловѣческое, второе тербургѣ. Надо отдохпуть передъ дорогоЛ.
лпцо князя Андрея открывается въ смерти; — „А вы рѣшительно ѣдете завтра?—
второе лицо Наташи открывается въ дѣто- спросилъ Вронскій.
рожденіи, и заслоненнаго и поглощеннаго — „Да, я думаю, — отвѣчала Аппа, какъ-
имъ, перваго, человѣчески-отдѣльнаго, особен- бы удивляясь смѣлости его вопроса; но не-
наго лица е я — л и ч н о е т и мы уже не видимъ и удеряшмый дроясащій блескъ глазъ п улыбкп
больше никогда не увидимъ: теперь Наташа обжогъ его, когда она это говорила."
только вообще Мать или даже вообще Сам- Въ этой свѣтскоП болтовпѣ слопами пп-
ка,—гкенская половина, Полъ міра. ВодяноП чего не сказано; но безмолвпый „дрояіащій
шарикъ округлившись до совершенной, кара- блескъ глазъ и улыбки" договариваеті) не-
таевской „круглости", исчезаетъ, растворяется сказаппое — и это рѣшаіощее мгповепье ихъ
въ океапѣ вселенской животной жизни. Имен- страсти.
но это исчезновеніе,поглощеніе всѣхъотдѣль- Когда Вропскій признается Аиііѣ въ
ныхъ человѣческихъ ликовъ въ безликомъ, любви,—опять какъ ничтожны слова.
нечеловѣческомъ есть одинъ изъ господству- — „Развѣ вы не зпаете, что вы д,пя меня
ющихъ натъвовъ толстовскаго творчества. вся жпзнь... Вы и я для меня одио... И я пе
Какъ дядю Врошку—природа, („умру — виягу впереди возможности спокойствія ни
трава выростетъ"), Платона Каратаева и кня- для себя, пи для васъ. Я вия«у возможность
зя Андрея—смерть, Наташу — дѣторожденіе, отчаянія, песчастья... или я вюку возмож-
такъ стихія не рождающей, внѣбрачной, ор- ность счастья, какого счастья!.. Развѣ оно
гійной, разрушительной,—съ точки зрѣніяЛ. невозмоягно? —прибавилъ онъ одпѣми губами,
Толстого злой и преступной—любви, „смерто- но она слышала.
носнаго <92зоса", — поглощаетъ Анну Кареннну. „Она в с ѣ силы ума своего нанрягала,
Съ перваго явлепія, почти съ перваго чтобы сказать то, что долясно, но вмѣсто того
безмолвнаго в з г л я д а на Вронскаго и до пос- она остановила на немъ свой взглядъ, полный
лѣдняго вздоха Анна любитъ и только лю- любви, и ничего не отвѣтила."
битъ. Мы почтп не знаемъ, что она чувство- Если сравнпть это бсзпомощное, обыішо-
вала и думала, какъ она жила,—кажется, что венное до пошлости, косиоязычное лепетапіе
ея даже вовсе не было до любви; невозмояс- Вропскаго съ „торжествуіощими пѣснями
но представпть себѣ Апну не любящей. любви" Сакунталы, Соломона и Суламиты,
Она вся — любовь, словно все существо ея, Ромео и Джульетты — какимъ оно кажется

душа и тѣло сотканы изъ любви, какъ тѣло бѣднымъ. Но Апна и Вронскій говорятъ не

Саламандры—изъ огня, Ундины—изъ воды. словами, а только „блескомъ взглядовъ и

улыбокъ", звуками голоса, выраженіями, дви-
Между нею и Вронскимъ, какъ меяіду На-
женіями тѣла, какъ влюбленные звѣри. И
ташей и Пьеромъ, І^итги и Левинымъ—ника-
этотъ стихійно-животный, безсловесный языкъ
кой сознательной и вообще духовной связи.
любви—насколько глубже всѣхъ словъ чело-
Между ними—только темная и крѣнкая, т ѣ -
вѣческихъ.
лесно-душевная связь—„связь души съ тѣ-
ломъ". Никогда ни о чеиъ не говоригъ она Должно, впрочемъ, замѣтить, что вообще

49
въ проіізведеніяхъ Л. Толстого художествен- туры она вышла? Г д ѣ корни существа ея,
пый центръ тяжести, сила изображенія —не уходящіе въ русскуіо землю? А вѣдь оно до-
въ драматической, а въ повѣствовательной статочно глубоко и первоздаяно, чтобы коряи
части, не въ діалогахъ дѣйствующихъ лицъ, эти были. Что она думаетъ не только о своей,
не въ томъ, чтб они говорятъ, а лишь в ъ томъ, но и вообще 0 любви, не только о своей, но
чтб 0 нихъ говорится. Р ѣ ч и ихъ суетны или и вообще 0 семьѣ, о дѣтяхъ, о ліодяхъ, о
безмысленны, — за то ихъ молчанія без- долгѣ, 0 природѣ, объ искусствѣ, 0 жизни,
донно-глубоки и мудры. „Она была одно изъ 0 смерти, 0 Богѣ? Мы этого не знаемъ или
тѣхъ животныхъ,—замѣчаетъ Л . Толстой по почти яе зяаемъ. З а то мы знаемъ, какъ
поводу Фру-Фру, лошади Вронскаго, — кото- имеияо выотся и выбиваіотся у нея на за-
рыя, кажется, не говорятъ только потому, тылкѣ и яа вискахъ курчавые волосы, какъ
что механическое устройство ихъ рта не по- тоякіе иальцы съужиВаіотся въ кояцѣ, и ка-
зволяеіъ имъ этого." Можно сказать о н ѣ - кая у нея круглая, крѣпкая, словно точеная
которыхъ дѣйствующихъ лицахъ Л. Тол- шея, — каждое выраженіе лица ея, каждое
стого, напримѣръ, о Вронскомъ и Николаѣ движеніе тѣла мы знаемъ. Тѣло и отчасти, со
Ростовѣ, что они говорятъ только потому, что СТИХІІІНО-ЖИВОТНОЙ стороны, душу ея,—„ноч-
механическое устройство ихъ рта имъ это ную душу", по слову Тютчева—мы видимъ съ
позволяетъ. поразительною ясностью. Но вѣдь, можетъ
У Анны также „нѣтъ своихъ словъ", какъ быть, съ неменьшею ясяостью видимъ мы
у Наташи, которая говоритъ словами мужа, и тѣло и душу, даже „личность" Фру-Фру,
у Платона Каратаева, который говоритъ сло- ибо у лошади Вропскаго есть тоже своя
вами ііарода, изрѣченіями и пословицами. „ночная душа", свое стихійяо-животное лш(о,
Сколько незабываемыхъ, лично-особенныхъ и это лицо—одно изъ дѣйствующихъ лицъ
чувствъ п ощущенііі Аняы Кареяиной сохра- трагедіи. Если правда, какъ кто-то утвер-
нилось въ нашей памяти, — ііо ни одной ждалъ, что Вронскій кажется жеребцомъ во
мысли, ни одного человѣчески - сознатель- флигель-адъютаятскомъ мундирѣ, то лошадь
наго, личнаго, особеннаго, только ей при- его кажется прелестною женщиной. Й неда-
надлежаіцаго слова, хотя-бы о любви. А ромъ выступаетъ сначала едва уловимое, по-
между тѣмъ, она не кажется глупою; напро- томъ все болѣе и болѣе углубляющееся, пол-
тивъ, мы угадываемъ, что она умственно ное таинственныхъ предзнаменованій, сход-
сложнѣе и значительнѣе Долли, Китти, Врон- ство „вѣчно-лгеяственяаго" въ прелести Фру-
скаго,—кто знаетъ?—можетъ быть, даже зяа- Фру и Анны Карениііой.
чительяѣе столь много, увыі — слишкомъ, Фру-Фру „по статьямъ была яе безуко-
кажется, много говорящаго Левияа. Но ея ризненна." Но именяо эти едияственныя, ка-
положеніе въ дѣйствіи романа, ея совершен- жущіяся неправильяыми, „личяыя" особен-
ная поглощенность стихіей страсти таковы, ности ы плѣняютъ въ ней. Вронскаго. Пріі
что они заслоняютъ ее отъ насъ имеяяо съ первомъ в з г л я д ѣ на Анну его поражаетъ во
этой стороны—со стороны ума, созяаяія, в ы с - всей ея наружности—„порода", „кровь". И у
шей, безкорыстной и безстрастной духовной Фру-Фру „въ высшей степени было качество,
жизни. Кто и чтб она, помимо любви? Мы заставляющее забывать в с ѣ недостатки": это
только зяаемъ, что она петербургская, вели- качество была „кровь", „порода", т. е. аристо-
косвѣтская женщина. Но, кромѣ сословія, изъ кратизмъ т ѣ л а . У нихъ обѣихъ —и у лошади,
какого историческаго быта, изъ какой куль- и у женщины—одинаковое опредѣленкое выра-

50 і
 тѣлесиаго облика, въ которомъ соеди- и мускулы ея затряслпсь подъ тонкою нѣя«-
няется сила и нѣжность, тонкость и крѣ- ною шерстыо. Вроііскій погладилъ ея лзльи-
пость. У Анны маленькая рука „съ тонкими кую шею, поправилъ на остромъ загрпвкѣ
въ концѣ пальцами", „энергичестя' и „нѣою- перекинувшуіося на другую сторбпу прядь
иая". Кости ногъ у Фру-Фру „ниже колѣнъ гривы, и придвинулся лицомъ къ ея растя-
казались не толще пальца, глядя снереди, нутымъ, тонкимъ, какъ крыло летучеП мышп,
но зато были необыкновенно щироки, глядя ноздрямъ. Она звучно втянула и выпустила
съ боку." „Рѣзко выступаіощія мышцы изъ- воздухъ изъ напряя«енныхъ ноздрей, вздрог-
подъ сѣтки яшлъ, растянутой въ тонкой, нувъ, прижала острое ухо п вытяпула крѣп-
подвижной и гладкой, какъ атласъ, коягѣ, кую черпую губу къ Вронскому, какъ-бы ясе-
казались етоль-же крѣпкими, какъ кость... Во лая ноймать его за рукавъ. Но всномпивъ о
всей фигурѣ и въ особенности въ головѣ ея намордникѣ, она встряхпула пмъ и опять
было опредѣленное, энеіѵическое и вмѣстѣ нѣж- начала переставлять одну за другоіо свои
ное выраэ/ееніе." У нихъ обѣихъ—одинаковая точеныя ножки." Слова „точепый", „топкій",
стремительная легкость и вѣрность, какъ-бы „крѣпкій" одинаково ііовторяются въ они-
окрыленность двияіеній, и вмѣстѣ съ тѣмъ саніи паружности Фру-Фру и Анны.
слишкомъ страстный, напряженный и гроз- Вронскій любитъ лошадь не какъ яшвот-
ный, грозовой, оргійный избытокъ жизни. ное, а какъ почти разумное существо, какъ
„Сухая голова Фру-Фру съ выпуклыми, бле- женщину,—онъ словно вліоблепъ въ нее.
стящнми, веселыми глазами (у Анны тоже — „Успокойся, мплая, успокойся, — ска-
глаза „блестящіе и веселые"),—расшіірялась залъ онъ, погладивъ ее еще рукой... Волне-
у храпа въ выдающіяся ноздри, съ налитою ніе лошади сообщилось Вропскому: оііъ чув-
внутри кровыо перепонкою". Она такъ-же, ствовалъ, что кровь приливала ему къ сердцу
какъ Анна, „безъ словъ" понимаетъ госпо- и что ему такъ же, какъ и лошади, хочется
дина своего. „Вронскому, по крайней мѣрѣ, двигаться, кусаться; было и страшно, н вс-
казалось, что она поняла все, что онъ те- село." Отъ нрелести Анны, въ которой ссть
перь, глядя на нее, чувствовалъ". Между что-то „бѣсовское", „жестокое" — ему тоже
ними странііая, пе только тѣлесная, стихійно- „и страшно, и весело". ІІослѣ свиданія съ
животная, но и какъ-бы „душевная" связь. Фру-Фру отправляется онъ на свиданіе съ
Она знаетъ и любіггъ ліобовь его, желаетъ и Анною. И тотъ-же хищііый, грозовой, оргій-
боится этой любви: „какъ только Вронскій ный избытокъ животной жизни, который онъ
вошелъ къ ней, она глубоко втянула въ себя только-что чувствовалъ в ъ себѣ и въ з в ѣ р ѣ ,
воздухъ и, скашивая свой выпуклый глазъ в ъ нрекрасной „Боясьей твари", соединитъ

такъ, что бѣлокъ налился кровью, съ проти- его с ъ другою, столь-же прекрасчою Божьей

воположной стороны глядѣла на вошедшихъ, тварью—Анною.

потряхивая намордникомъ и упруго нересту- Фру-Фру, какъ жеііщина, любитъ власть

пая съ ноги па ногу"—(у Анны тоже „упру- господнна своего и, какъ Анна, будетъ по-
гая поступь"). корна этой страшной и сладостной власти—

— „0, милая! 0 ! — говорилъ ВронскШ, дая№ до смерти, до послѣдняго вздоха, до

подходя къ лошади и уговаривая ее. послѣдняго взгляда. И надъ обѣими совер-

„Но чѣмъ ближе онъ подходилъ, тѣмъ шится неизбѣжное злодѣяніе любви, вѣчііая

болѣе она волновалась." Только когда онъ трагедія, дѣтская игра смертоноснаго Эроса.

подошелъ къ ея головѣ, она вдругъ затихла Во время скачекъ, когда Вронскій уже

54
обогиалъ всѣхъ, и, достигая цѣли, наирягая трѣла ііа хозяина своимъ говорящимъ взгля-
послѣднія силы, Фру-Фру летіітъ подъ нимъ, домъ.
какъ птица, — „ 0 , прелесть мояі" — думаетъ — „Ааа!—промычалъ ВропскіП, схватив-
оііъ 0 ней съ безконечной лаской и нѣж- шись за голову.—Ааа! что я сдѣлалъ!—про-
ностыо. Она угадываетъ каждое движеніе, кричалъ ояъ.—И проигранная скачка! И своя
каждую мысль, каждое чз^вство всадника; у вина, постыдная, непростителыіая! И эта не-
нихъ одна воля, одно тѣло, одна душа, между счастная, милая, погубленная лошадь!—Ааа!
ними — „связь д у ш и с ъ тѣломъ"; они—одно. что я сдѣлалъ."
И въ восторгѣ, какъ-бы сверхъестественной „...Въ ііервый разъ въ жизни онъ испыталъ
окрыленности, въ сладострастііомъ упоеніи самое тноіселое несчастге, несчастге неисправи-
ііолета человѣкъ и жіівотное сливаются. 0 , мое, и такое, въ которомъ виною самъ."
въ это мгновеніе онъ, можетъ быть, любитъ Да, онъ прочелъ и поііялъ страшный
Фру-Фру больше, чѣмъ Анну, болѣе чудес- укоръ въ послѣднемъ, „говорящемъ", чело-
ною и таіінственною любовью. вѣческомъ в з г л я д ѣ звѣря, понялъ, что со-
Но вотъ—одно неловкое движеніе—„сквер- вершіілъ дѣйствіітельно непоправимое зло-
ное, непростительное: непоспѣвъ за движе- дѣяніе, прииеся въ ?кертву своеіі тщсслав-
ніемъ лошадіт, онъ опустился на сѣдло, и яой прихоти въ жестокой игрѣ жіівуіо пре-
вдругъ иоложеніе его измѣнилось, и онъ краснуіо Божью тварь, которую любилъ.
понялъ, что случилось что-то ужасное... И какъ зиать, не посылала-ліі ему судьба
Вронскій касался одной ногой земли, и предостереженія въ гибели Фру-Фру? Непо-
его лошадь валіілась на эту ногу. Онъ едва губитъ-ли опъ точно такъ-же и Анну въ
уснѣлъ выпростать ногу, какъ опа упала жестокой игрѣ? И здѣсь, какъ тамъ—„одно
на одинъ бокъ, тяжело хрипя, и дѣлая, что- неловкое движеніе—сквериое, непроститель-
бы подняться, тш;етныя усилія своей тонкоіо, ное", но вѣдь яеволыіое, нечаяняое, — и
потною шеей, она затрепыхалась на землѣ у слишкомъ напряікенное существо ея сломится
его ногъ, какъ подстрѣленная птица. Нелов- подъ непосильною тяжестыо, упадетъ, „затре-
кое движеніе, сдѣланное Вронскимъ, сломало пыхается у погъ его, какъ подстрѣленная
ей спину. Но это онъ понялъ гораздо послѣ... птица."
А теперь опъ, шаіаясь, стоялъ па грязной Этотъ неумолимый законъ слѣпого бога-
неподвпжной землѣ, и передъ нимъ, тяжело младенца, играющаго смертыо и разруше-
дыіпа, лежала Фру-Фру и, перегнувъ къ иему піемъ, Эроса, эта жестокость сладострастья,
голову, смотрѣла на него своимъ прелестнымъ которая дѣлаетъ любовь похоягей на пенависть,
глазомъ. Все еш,е не попимая того, что слу- тѣлесное обладаніе похо^кимъ ііа убійство,—
чилось, Вронскій тяііулъ лошадь за поводъ. сказывается и в ъ самыхъ страстпыхъ ласкахъ
Она опять вся забилась, какъ рыбка, треща любовннковъ.
крыльями сѣдла, выпростала переднія ноги, При в з г л я д ѣ на Анну, Врояскій „чувство-
но, не въ силахъ поднять зада, тотчасъ-же валъ то, что долгкеяъ чувствовать убійца,
замоталась и опять упала на бокъ. Съ изу- когда видитъ тѣло, лишенное имъ жизни...
родованнымъ страстыо лицомъ, блѣдный и Было что-то ужасное и отвратптельное въ
съ трясущеюся нижнею челіостью, Вронскій воспомипаніяхъ о томъ, за что было запла-
ударилъ ее каблукомъ в ъ животъ, и опять чено этою страшяоіо цѣноіо стыда. Стыдъ
сталъ тянуть за поводья. Но она не двига- передъ духовноіо наготою своей давилъ ее
лась, а, уткнувъ храпъ въ землю, только смо- и сообщался ему. Но, несмотря на весь угкасъ

52І
 убійцы передъ тѣломъ убнтаго, надо рѣзать надо пройтп. Отъ Анпы Каренпной, пол-
на куски, прятать это тѣло, надо пользо- ной оргійнымъ, но вѣдь все-же невольнымъ,
ваться тѣмъ, что убійца пріобрѣлъ убій- невпннымъ пзбыткомъ яшзпп (пе вся-ли впна
ствомъ. И съ озлобленіемъ, какъ-будто со ея въ томъ, что опа слппікомъ прекраспа,
страстью, бросается убійца на это тѣло, и „и горитъ, и ліобитъ оттого,
тащитъ, и рѣягетъ его; такъ и онъ покрывалъ Что нѳ любить она не можѳтъ")—
поцѣлуями ея лицо и плечи". до этого „безстыдно-растянутаго настолѣка-
Послѣ самоубійства Анны это-же самое зармы окровавлепнаго тѣла"—какоП страіп-
тѣло онъ видитъ „на столѣ казармы, без- ныП ііуть.
стыдно растяиутое посреди чужихъ, окрова- Не каягется-ли, что у Л. Толстого но-
вленное, еще полное недавней жизни; заки- слѣднее обнаженіе человѣка отъ всего че-
нутая назадъ уцѣлѣвшая голова съ своими ловѣческаго, сведеніе подобія и образа Бо-
тяяхелыми косами и вьющимися волосами на жія къ образу звѣриному, скотскому, — въ
вискахъ, п на прелестномъ лицѣ, съ иолу- сладострастіи, въ болѣзни, въ дѣторожденіи,
открытымъ румяпымъ ртомъ,застывшее, стран- въ смертіі,—гранпчптъ ипогда съ безцѣль-
ное, жалкое въ губахъ и уягасное въ оста- ноіо и злорадпою ясестокостыо? Онъ не до-
новившихся, незакрытыхъ глазахъ выраягеніе, вольствуется страшпымъ, опъ пщетъ до конца
какъ-бы словами выговарпвавшее то страш- оголяющаго, циническаго, того смѣншого и
ное слово,—0 томъ, что опъ раскается, — ко- страшнаго вмѣстѣ, что есть у Данте въ ве-
торое она во время ссоры сказала ему." селіи дьяволовъ, въ отчаяніи грѣпшиковъ.
Въ этомъ „говорящемъ взглядѣ" мер- Послѣ Бородинскаго сраженія, на перовя-
твыхъ глазъ не прочелъ-ли опъ тотъ-я«е зочномъ пунктѣ, въ палаткѣ для рапепыхъ
укоръ, какъ в ъ „человѣческомъ" взглядѣ „на столѣ сіідѣлъ татаринъ, вѣроятпо ка-
убитаго имъ животнаго, и не понялъ-ли закъ, судя по мундиру, брошенному подлѣ.
снова, какъ тогда, что в ъ жизни его про- Четверо солдатъ держали его. Докторъ въ
изошло „самое тяжелое несчастіе, несчастіе очкахъ что-то рѣзалъ въ его коричпевой
неисправимое и такое, въ которомъ виною мускулистой спинѣ.
онъ самъ." — У х ъ , ухъ, ухъ!.. — какъ-будто хрюкалъ
В ъ гибеліи человѣка, в ъ гибели звѣря со- татаринъ и вдругъ, поднявъ свое скуластое,
вершилась одна трагедія, — вѣчпое насиліе черное, курносое лицо, оскаливъ бѣлые зубы,
сильнаго надъ слабымъ, преступленіе Эроса начиналъ рваться, дергаться и визжать прон-
страстнаго противъ иного, безстрастнаго,— зительно-звенящимъ, протяжнымъ визгомъ."
противъ Того, Кто сказалъ: „да будутъ в с ѣ Это курносое черное лпцо съ оскаленными
едипо,—какъ Ты, Отче, во Мнѣ, и Я въ Тебѣ, бѣлыми зубами — ііе видѣніе-лп „Ада" или
такъ и они да будутъ в ъ Насъ едино." „Страшпаго Суда"? В ъ расіцелинѣ какого-
Испытывая, углубляя человѣческое до жи- нибудь проклятаго „круга" ие могъ-ли бы
вотнаго и яшвотное до человѣческаго, в ъ точно такъ-же „хрюкать" по свиному грѣпі-
послѣдней глубинѣ оббихъ находитъ Л. Тол- никъ, котораго мучаютъ бѣсы?
стой первое, общее, единое, соединяющее, сим- На другомъ столѣ въ той-же палаткѣ ле-
волическое. жалъ большой, полпый человѣкъ. „Нѣсколько
Но пока онъ дороется до этихъ подзем- фельдшеровъ навалились на грудь этомуче-
ныхъ глубинъ,—сквозь какія каменныя толщи, ловѣку и держали его. Бѣлая большая пол-
сквозь какія бездны плоти и крови ему ная нога быстро и часто, пе переставая, дер-

5з;
галась лихорадочнымп трепетаніями. Чело- вымъ покровомъ, который древніе трагикп
вѣкъ этотъ судорожно рыдалъ и захлебы- набрасывали на искаяіенныя лица умираю-
вался. Два доктора молча—одипъ былъ блѣ- щихъ героевъ. Но вотъ—какъ-будто вдругъ
денъ и дрожалъ — что-то дѣлали падъ дру- выглядываетъ изъ-за христіанскаго старца
гою, красною ногой этого человѣка." Этотъ Акима неисправимый язычникъ, старый лѣ-
несчастный — красавецъ Анатоль, любимецъ шій, дядя Ерошка, и съ, повидимому, невин-
женщинъ, женихъ Наташи, соперникъ князя ною, нечаянною, на самомъ д ѣ л ѣ лукавоіо
Андрея.—„Его поднимали и успокапвали. насмѣшкоіо, мститъ своему двойнику за
— „Покажите мнѣ...О-о-о! о! о-о-оі — слы- христіанское воскресеніе духа этимъ уни-
шался его, прерываемый рыданіями, испуган- зителыіымъ, скотскнмъ полоясеніемъ мер-
ный и покорившійся страданію стонъ... Ра- тваго тѣла, которое, можетъ быть, когда-ни-
неному показали въ сапогѣ съ запекшеюся будь при звукѣ трубы и воскреснетъ въ не-
кровью отрѣзапную погу. тлѣніе и будетъ принято на лоно Божье, а
— „ 0 ! О-о-о!"—зарыдалъ онъ, какъ я«ен- пока все-таки, безобразпо и нелѣпо разста-
щина." вивъ поги, „раскорячивпшсь", застыло какъ
Въ этой, часто и быстро дергающейся ли- „мороясеная туша". Это—послѣдній, кажущій-
хорадочнымн трепетаніями, бѣлой иогѣ изнѣ- ся ненужнымъ и кощунственпымъ, ударъ той
женнаго красавца, в ъ этой животно-безсмы- святынѣ человѣческаго тѣла, во всей своей
сленноП и дѣтски-жалобной прихотй ране- немощи и тлѣнности все-яіс „богоподобнаго",
наго увидѣть отрѣзанную часть своего тѣла, которую и въ жизніі, и въ смерти такъ умѣліі
какъ-будто для того, чтобы въ послѣдній разъ чтить эллины-язычники въ противополояг-
проститься съ нею — есть нѣчто страшпое ность язычникамъ-варварамъ.
и въ то же время смѣшное, смѣшное въ страш- А сколько страшнсш - смѣшного въ
номъ, такъ-же, какъ в ъ свиномъ „хрюканіи" исторіи болѣзни Ивана Ильича. З д ѣ с ь ху-
татарина. дожникъ словно нарочно издѣвается надъ
Въ „Хозяинѣ и Работникѣ" замерзшій ку- тою неодолимою человѣческоіо привычкою
пецъ Брехуновъ „застылъ какъ мороженая обманывать себя, закрывать глаза па послѣд-
тугиа, и какъ были у него разставлены ноги, нюіо яшвотность своего тѣлеснаго существа,
такъ раскорячившись его и отвалили съ Ни- которая есть, можетъ быть, и ничтояшый, но
кнты." Казалось-бы все уже кончено. Л. Тол- сколь неискоренимый, сколь трогательный
стой, добродѣтельный старецъ Акимъ, про- ііризнакъ нашей сверхъ-животной духовности.
дѣлалъ все, что ему нуяшо, надъ не- Мы, напримѣръ, узнаемъ, что „для испраік-
счастнымъ Брехуновымъ—„доканалъ" его, до- неній Иваиа Ильича были сдѣланы особыя
велъ-таки этотъ кремень сквозь безконечные приспособленія и всякій разъ это было му-
ужасы и муки плоти до христіанскаго раз- ченье. Мученье отъ нечистоты, неприличія и
мягченія, воскресенія, сгладилъ в с ѣ острые запаха, отъ сознанія того, что в ъ этомъ дол-
углы его личности, округлилъ до совершен- женъ участвовать другой человѣкъ: ...выно-
ной каратаевской „круглости".Брехуновъ по- сить за нимъ приходилъ буфетный мужикъ
ложилъ душу свою за брата,—умеръ въ Богѣ. Герасимъ... Одинъ разъ Иванъ РІльичъ, вставъ
Казалось-бы, можно и иожертвовать послѣд- съ судна и не въ силахъ поднять папталоны,
нею, геніально-живою, яшвописною, но вѣдь повалился на мягкое кресло и съ ужасомъ
и животною, цииическою черточкою, закрыть смотрѣлъ на обная«енныя, съ рѣзко обозна-
ее отъ нашихъ глазъ тѣмъ суевѣрно-стыдли- ченными мускулами- безсильныя ляшки."

54;
 Съ какимъ безпощаднымъ упорствомъ кающій" отъ боли, даже не тѣло, а только
останавливается художникъ на противопо- кусокъ истерзаннаго, изглоданнаго страда-
ложпости молодого, здороваго, свѣжаго, чи- ніяміі, полусгнившаго мяса.
стаго, ловкаго, сильнаго, добраго, простого
Итакъ, въ произведеніяхъ Л. Толстого
мужика Герасима и грязнаго, дурно-пахну-. нѣтъхарактеровъ, нѣтъ личностей, нѣтъ даяге
щаго, до потери человѣческаго достоинства дѣйствующихъ лицъ, а есть только созер-
изуродованнаго, опозореннаго болѣзнью ба- цающія, страдаіощія,—нѣтъ героевъ, а есть
рина Ивана Ильича. только э/сертвы, которыя не боріотся, не про-
Чтобы утищить боль онъ заставляетъ Ге- тивятся, отдаваясь уносящему ихъ потоку
расима держать его высоко-поднятыя ноги стихійно-животной жизпп. Только-что вы-
на плечахъ. ныряувъ, показавшись па поверхности, эти
— „Такъ, подержи мнѣ такъ ноги повыше, человѣческія лица, тотчасъ яге снова ногло-
можешь?" щаемыя стихіями, уже навѣки погруягаіотся
— „Отчего-л«е, можно."—Герасимъ ноднялъ и тонутъ въ нихъ.
ноги выше. А такъ какъ нѣтъ героевъ, то ііѣтъ п тра-
И здѣсь, въ этихъ унизительныхъ поло- гедіп: всюду завязываются отдѣльныс траги-
женіяхъ человѣческаго тѣла, въ этомъ со- ческіе узлы, но, не разрѣшаясь въ человѣче-
зерцаніи своихъ обнаженныхъ ляшекъ, въ ской личности, мысли, волѣ, снова уходятъ въ
этихъ ногахъ его высоко вздернутыхъ на плечи бсзличное, безмысленное, безвольное, нече-
ГерасйТиа есть то-же самое, какъ-будто злорад- ловѣческое; нѣтъ и объедипяіощей развязки,
но-цпническое — смѣшное РІ страшное, какъ того, что древніе называли кашастрофою. Въ
въ раскоряченной мороженой тушѣ купца океанѣ безбрежиаго эпоса все волнуотся, дви-
Брехунова. жется, какъ отдѣльпые блески и трепсты
Надо вообще замѣтить, что изобрѣтатель- волнъ, все рождается, ясиветъ, умирастъ и
ность, утонченность пытокъ, в с ѣ эти „жже- снова рояедается, — безъ конца, безъ па-
нія огнемъ съ пристрастіемъ", „дыбы",„виски" чала.
разнообразнѣйшихъ тѣлеспыхъ и душевныхъ И какъ нѣтъ освобоясдающаго уягаса, таіп>
болей, угрызеній, раскаяній, улгасовъ, сквозь нѣтъ освоболедающаго смѣха. Ниразу, читая
которые проводитъ Л. Толстой РІвана Ильича, произведенія Л. Толстого, пе только не раз-
своего героя иліі,лучшё сказать, свою жертву, смѣешься, но и нс улыбпешься. Словііо ви-
хотя-бы и съ благою христіанскою цѣлыо, сптъ надо всѣмъ безоблачно-грозпое, низкое,
все-же нѣсколько напоминаютъ застѣнки Свя- „мѣдное" небо и давитъ такъ, что сердцс,
тѣйгией Инквизиціи и,ли нашего Преображен- пакопецъ, сжимается отъ тоски, и кажется,
скаго ІІриказа, г д ѣ предсѣдательствовалъ нечѣмъ дышать, пѣтъ воздуха.
одинъ изъ предковъ Льва Николаевича, „пте- Главные „герои" или „жертвы" Л. Тол-
нецъ гнѣзда Петрова", начальнпкъ тайной стого—все люди умпые, честные, добрые, по
канцеляріи, зяамеиитый графъ Петръ Андрее- крайней мѣрѣ, добродушные, простые, по
вичъ Толстой. крайней мѣрѣ, наивные; а между тѣмъ, на.мъ
съ ними не но себѣ; есть въ пихъ что-то
Ивану Ильичу ли имѣть свой характеръ,
безпокоящее, тягостное, смутяое, даже какъ-
свое живое лицо, свою особенную, едіінствен-
будто жуткое. Иногда словно вѣетъ отъ нихъ
нуіо и незамѣнимуіо человѣческую личность?
ото всѣхъ, даже отъ невиннѣйшихъ дѣву-
Вѣдь въ концѣ концовъ отъ него остается
шекъ, „чисіѣйшей прелести чистѣйшихъ
даже не звѣ^рь „ревущій", „воющій", „хрю-

55
образцовъ"—тѣмъ лѣснымъ, звѣринымъ за- грязная ояа ни была. Онъ оглянулся на
пахомъ, который свойственъ старому „ л ѣ - прудъ, съ котораго неслись крики и хохотъ.
шему", дядѣ Ерошкѣ. Зависитъ-ли это отъ Небольшой, мутяый съ зелеяью прудъ ви-
нихъ сампхъ илн отъ ихъ создателя-худож- димо подяялся четверти яа д в ѣ , заливая
пика—но никогда нельзя быть увѣренпымъ, плотину, потому что опъ былъ полонъ чело-
что изъ-за знакомаго человѣческаго лица ихъ вѣческими, солдатскими, голыми, барахтаіо-
не выглянетъ другое, чуждое, стихійно-жи- щимися в ъ немъ, бѣлыми тѣлами, съ кир-
вотное, что они,—какъ Вольтеръ шутилъ по иично-красными руками, лицами и шеями.
поводу „естественнаго состоянія"Руссо,—„не Все это голое, бѣлое, человѣческое мясо, съ хо-
стаііугъ на четверенки и не побѣгутъ въ хотомъ и гикомъ, барахталось въ этой гряз-
лѣсъ", не завизжатъ страняымъ, дикимъ яой лужѣ, какъ караси, яабитые в ъ лейку.
визгомъ, подобпо Наташѣ во время охоты, Весельемъ отзывалось это барахтанье, и отъ
не „захрюкаютъ", какъ татаринъ, которому того оно особеняо было грустно... Слышалось
рѣжутъ спину или не закричатъ, какъ Иванъ шлепанье другъ по другу, и визгъ, и уханье.
Ильичъ, ужаснымъ крикомъ на „у". На берегахъ, на плотинѣ, в ъ прудѣ, вездѣ
УжеТургеневъзамѣтилъ это оіцущеяіе стѣ- было бѣлое, здоровое, мускулистое мясо...
сненности, какъ-бы отсѵтствіе какой-товысшей — „То-то хорошо, ваше сіятельство, вы
свободы, какого-то горняго воздуха, освѣжаю- бы изволили!" — предложилъ одинъ изъ ку-
щаго дыхаяія, духа, духовностя въ произве- паіощихся.
деяіяхъ Л. Толстого и пыта.пся обьяснить — „Грязно, — сказалъ князь Андрей, по-
этотъ недостатокъ отсутсівіемъ знаяія. Не морщившись... Онъ придумалъ лучше облить-
точнѣе-ли, однако, то, чтб Тургеневъ разу- ся въ сараѣ."
мѣлъ иодъ словомъ „знаіьіе" назвать созна- „Жясо,от^б.іо,сііаіг а сапоп!"—думалъ онъ,
ніемъ? „Желаю вамъ свободы — свободы ду- глядя и на свое голое тѣло, и вздрагивалъ
ховной", писалъ ояъ однажды Л . Толстому. не столько отъ холода, сколько отъ самому
„Войну и Миръ" считалъ Тургеневъ однимъ ему яепонятнаго отвращенія и ужаса при видѣ
изъ величайшихъ произведеяій всемірной этого огромнаго количества тѣлъ, полоекавшихся
иоэзіи, яо въ то же время и „самымъ пе- въ грязномъ прудѣ."
чальяымъ примѣромъ отсутствія истинной
Это же самое тЬло, „мясо" видитъ онъ
свободы, проистекающаго изъ отсутствія
потомъ на иеревязочномъ пуяктѣ въ палат-
истиняаго знанія". „Нѣтъ!"—замѣчаетъ онъ,—
кѣ для ранеяыхъ: „все, что ояъ видѣлъ во-
„безъ свободы в ъ обширнѣйшемъ смыслѣ —
кругъ себя, слилось д.пя него въ одно об-
не мыслимъ истинный художннкъ; безъ этого
щее впечатлѣніе человѣческаго тѣла, кото-
воздуха дышать нельзя."
рое, казалось, яаполяяло всю яизкую палат-
Передъ Бородинымъ, слѣдуя за войсками ку, какъ нѣсколько яедѣль тому яазадъ, въ
по Смоленской дорогѣ, князь Андрей уви- этотъ жаркій августовскій деяь, это-же тѣло
дѣлъ солдатъ, купавшихся въ небольшомъ наполняло грязяый прудъ по Смоленской до-
пруду, у плотияы. Былъ душный августов- рогѣ. Да, это было то самое тѣло, „мясо для
скій декь,второй часъ послѣ полудня.,Солнце, пушекъ", видъ котораго еще тогда, какъ-бы
красный шаръ въ пыли, невыносимо пекло иредсказывая теперешнее, возбудилъ въ немъ
и жгло... Вѣтру не было. Въ проѣздъ по ужасъ."
плотияѣ на него пахнуло тиной и свѣжестью Ужасъ человѣческаго тѣла, человѣче-
пруда. Ему захотѣлось въ воду — какая-бы скаго мяса вѣетъ надъ всѣми произведеніями

56
 Л. Толстого. Кажется иногда, что весь міръ возмущаются, судорожно борются ст. этпмъ
представляется ему этимъ грязнымъ прудомъ удушіемъ плоти и крови, бѣгутъ въ безнлот-
съ безчисленными барахтающимися голыми ное, безкровное хрпстіанство, — въ отв.чочеп-
тѣлами подъ нависшимъ низкимъ небомъ и ныя „умствованія". Но какое это ягалкое, без-
знойнымъ солнцемъ,— краснымъ шаромъ въ крылое бѣгство! „Связь душисъ тѣломъ" не
пыли, или этою низкою палаткою для ране- пускаетъ ихъ, связь плоти рождающей съ
ныхъ съ тѣми-же самыми истерзанными, плотью рождаемой—семейная связь: „мы мо-
окровавленными тѣлами. жемъ рисковать собой, но не дѣтьмн"—по
Такъ вотъ отчего душно; отчего кажется, слову графини Марьи. И едва ноднявшись,
что въ пропзведепіяхъ Л . Толстого „воздуха падаютъ они еще тяжелѣе, еще глубже въ
нѣтъ, безъ котораго дышать нельзя", — по грязную лужу съ барахтающимися голыми
слову Тургенева: душно—отъ плоти и крови, тѣлами. Тѣло — ихъ начало и конецъ,—
отъ „человѣческаго мяса". Слишкомъ все — тѣло разрушающееся въ смерти, продолжаю-
плотское, плотяное, кровяное, мясистое. Или щееся въ дѣторождепіи. Или умираютъ они
запахъ нелепокъ—въ дѣтской Иаташи, въ въ мукахъ, или въ мукахъ и для новыхъ мукъ
смрадномъ человѣчьемъ гнѣздѣ, или запахъ рояедаютъ,—иного выхода имъ нѣтъ.
крови—въ палаткѣ для раненыхъ. Душно, Неужели нѣтъ выхода и для самого ху-
паритъ, какъ передъ грозою, а грозы нѣтъ,— дожника? Послѣдаій-ли это предѣлъ, послѣд-
все только надвигается, только собирается и няя-ли ступень его творчества? ІСажется, есть
не можетъ разразиться. Только томленіе, ожи- еще одна ступень. Но онъ достигаетъ ея не
даніе. „И все тянется, тянется и растягп- сознаніемъ, идущимъ противъ плоти къ тому,
вается"—какъ въ бреду князя Андрея. Нѣтъ что безъ плоти, а лишь ясновидѣніемъ, иду-
громового удара, ни молніи уясаса, ни мол- щимъ черезъ плоть къ тому, чтб за плотью.
ніи смѣха. Только предчувствія, только зло- И только здѣсь, на этой послѣдней сту-
вѣщіе отблески страшпаго „бѣлаго свѣта пени, въ этой, послѣдней, подземной глубинѣ
смсрти", безгромныя зарницы— есть для него выходъ въ другую половину
Какъ демоны глухонѣмые міра, въ другое небо.
Ведутъ бесѣду межъ собой.
(Продолженіе будетъ).
,. , Иногда и сами герои-жертвы, какъ-будто

ЕЛ..

57
 Ѳ. Б р у н и *).
(По поводу столѣтія со дня рожденія).

Бріолловъ умеръ сравпительно рано, 52-хъ среди которыхъ безвыходпо находился Бріол-
лѣтъ, но значеніе его и послѣ смерти не ловъ.
скоро ослабѣло, тѣмъ болѣе, что его убѣж- Бруни былъ годомъ моложе Бріоллова и
денпый помош;никъ въ д ѣ л ѣ обновленія и также сынъ иностранца-художника, талант-
освѣженія академизма — Бруни, а также по- ливаго декоратора, черезъ котораго, вѣроятно,
слѣдователи ихъ обоихъ, 'еще долгое время и унаслѣдовалъ отъ своихъ итальянскихъ
успѣшно боролись противъ враговъ, надви- предковъ изумительную легкость работы и
гавшихся на нихъ, въ лицѣ реалистовъ и на- рѣдкое свое мастерство. У ч и л с я Бруни въ
ціоналистовъ. той-же Петербургской Академіи, и хотя не
Бруни по всему своему внутреннему скла- кончилъ ее съ медалью, но успѣлъ проявить
ду не такъ сильно, какъ оно сразу можетъ такія недюжинныя способности, что самъ Ше-
показаться, отличался отъ Бріоллова, хотя и буевъ настоялъ на томъ, чтобы отецъ послалъ
былъ болѣе затронутъ романтическимъ вѣяпі- его за-границу. Въ Римѣ лавры Каммучини,
емъ и особенпо назарейцаміі. Однако онъ не только-что тогда изготовившаго своего „Ати-
отрекся, во имя ихъ ученія, отъ стараго, —отъ лія Регула", не дали ему покоя, и задолго
всеготого„болонства",которое впиталъ въ себя до „Помпеи" написалъ онъ свою „Камиллу",
съ молокомъ матери; въ глубинѣ души своей по истинѣ мастерскую, но глубоко-фальпііі-
и опъ оставался всю жизнь тѣмъ-же мнимымъ вую, какъ финалъ какой-нибудь ложноклас-
классикомъ, тѣмъ-же поклонникомъ такъ-на- сической трагедіи, вещь. Затронутый затѣмъ
зываемаго „высокаго стиля", драпировокъ, за живое грандіознымъ успѣхомъ Брюллова,
мускуловъ и мелодрамы, какимъ представ- опъ принялся за картину также колоссаль-
ляется Бріолловъ и в с ѣ единомышлснники ныхъ размѣровъ—за своего „Мѣднаго змѣя",
его, выросіиіе на боготвореніи Лаокоона, До- который былъ окопченъ въ 1 8 4 0 г., и имѣлъ
миникина и Каммучини. такой-же, какъ и „Помпея", успѣхъ въ Ри-
Даже жизнь Бруни имѣла кое-что общее мѣ, но нѣсколько меньшій въ Петербургѣ.
съ гкизнью Бріоллова, но она протекла бблѣе, По возвращеніи въ Россііо, онъ, какъ іі
ровно, скорѣе въ какомъ-то величественномѣ Бріолловъ, былъ запятъ ІІсаакіомъ и въ по-
спокойствіи, пежели въ той оргіп успѣха, въ темкахъ этого собора схоронены ііаиболѣе зна-
томъ шумѣ и гамѣ восторженныхъ овацій, чителыіыя изъ его религіозныхъ композиціі'1.

, Будучи впослѣдствіи ректоромъ Академіи,

*) Глава изъ приготовлѳннаго къ пѳчати труда Бруни долгое время служил7:> вѣрнымъ стра-
„РІсторія русской лшвописи въ X I X вѣкѣ". жемъ ея традицій.

58
 Брюлловъ — вѣчный имнровизаторъ, въ вовсе не было глуной позой, но только тоП
суш,ности легкомыслениый человѣкъ — какъ формой самообмапа, которая чаще всего встрѣ-
академичестй дѣятель не былъ опасенъ и зло- чалась въ яшвопнси X I X вѣка и такъ ясио
дреденъ. Онъ былъ опасепъ, какъ художникъ, выразилась въ Блэкѣ, Впртцѣ, ГюставѣМоро
увлекшій цѣлый народъ побрякушками своего и Редонѣ.
творчества, номожно предположить, что, если- Бруни внушалъ уваженіе, доходившее
бы отъ него зависѣло оффиціальное завѣдыва- до трепета. Необычайно „вѣско" исполнялъ
ніе художественными дѣлами, то опъ пе онъ ректорскія обязанности. Зато онъ со-
могъ бы такъ душить, такъ гасить все живое, всѣмъ не съумѣлъ увлечь за собой толпу
какъ то дѣлалъ Бруни: въ Брюлловѣ не было современниковъ своимъ творчествомъ, не
для этого достаточно усидчивости, достаточно могъ сдѣлаться ихъ идоломъ и не нородилъ
выдержки и убѣяеденій. пи единаго истиннаго послѣдователя. Онъ
Благодаря Бруни, то, что въ началѣ помогъ русскому искусству пойти по акаде-
вѣка было безсознательнымъ переннманіемъ, мической дорогѣ, по не съумѣлъ провссти
что завоевало себѣ всеобщія и нѣсколько въ немъ на мѣсто Брюллово-Деларопіевской
безотчетныя симпатіи въ творчествѣ Брюл- формулы—своей собствепной, хотя и вылпв-
лова,—то самое въ 5 0 - х ъ и 60-хъ годахъ пре- шейся полпостью въ его произведеніяхъ.
вратилось въ извѣстную систему, чуть было Однако, если творепіе Брупи не было столь
не сломившую новыя теченія, съ такими сн- значительнымъ для своего времепи, то опо
лачамп во г л а в ѣ , какъ Перовъ и Крамской. переяшло скоро отцвѣтшее твореніе Брюл-
Талантъ Бруни былъ огромный и, пожа- лова, и теперь все еще способно вводить въ
луй, не имѣлъ себѣ подобпыхъ среди одно- обманъ, заставлять ложь нринимать за исти-
родныхъ съ нпмъ художниковъ, не только у пу, тогда какъ „Осада Пскова" и „Взятіо
насъ, но и на Западѣ; но чисто художествен- Богородицы па небо" радуютъ, по старой па-
ная его дѣятельность имѣла меньшее значе- мяти, лишь сильно состарившихся юпошей
ніе въ русскомъ искусствѣ, нежели дѣятель- 40-хъ годовъ, по прежпему подавленпьтхъ
ность Брюллова, такъ какъ Бруни былъ еше величіемъ „Карла Великаго въ живописи".
болѣе далекъ отъ русской жизни. Когда видишь прелестпыхъ, мягкихъ и гиб-
Если Брюлловъ всей своей безшабашной кихъ ангеловъ Брупи, путающихся въ див-
натурой, сво ейяко-бы „душой параспашку"— ныхъ, „съ большимъ вкусомъ" развѣвающих-
отлично гармонировалъ съ нравамитогдашняго ся складкахъ ихъ облаченій, когда гля-
худояіественнаго общества, отлично со всѣмп дишь на его, тонко у Овербека и Фейта
сходился, словами и обращеніемъ очаровывалъ заимствованнаго, Спасителя, на егѳ апосто-
и прпвязывалъ къ себѣ людей, то Бруни, ловъ, такпхъ добрыхъ, умныхъ и неумолимо
несмотря на свою чисто итальянскую мяг- серьезныхъ, то невольно вспоминаешь объ
кость и вѣя«ливость, далеко не пользовался очевидноіі, подчасъ черезчуръ наивпой, по-
такой симнатіей. Вѣчно молчаливый, сосре- верхности Брюллова, и тогда готовъ восклик-
доточенпый, насупившійся, онъ казался не- путь: вотъ по истинѣ религіозпая живопись,
приступнымъ; у него была особенная манера вотъ святость, душа, проникповеніе и откро-
деряіать себя, какъ-будто умъ его былъ весь веніе.
поглощенъ лицезрѣніемъ таинственнаго, какъ- Брюлловъ, не смотря на все свое сходство
будто онъ весь виталъ въ горнихъ сферахъ; съ болонцами, въ сущности сильно уступалъ
и это выходило тѣмъ болѣе убѣдительно, что имъ: опъ былъ слишкомъ засушенъ суровой

59
ii тупой школой Андрея Иванова, и слишкомъ полу-Гвидовскія грандіозныя композиціи уже
оіюшлился затБмъ среди варварскаго въ ху- никого не будутъ обмапывать. Эти его вак-
дожественномъ отношеніи общества, чтобы ханки, наяды и амуры дѣйствительно щзе-
равняться ученому Каррачп, соблазнитель- гфсшш; его боги, если и не боги древпе-гре-
ііому Гвндо, мрачііому Гверчино и умному ческаго Олимпа, то того Олимпа, который
Дзампіери. Совсѣмъ другое—Бруни, который былъ открытъ Рафаэлемъ; и замѣчательно,
былъ достойпымъ наслѣдникомъ всѣхъ этпхъ что въ этихъ картинахъ Бруни видепъ пово-
художниковъ и великолѣпно впиталъ въ себя ротъ не ігъ ягеманпости Х Ѵ П и Х Ѵ П І вѣка,
ихъ изумительпое мастерство, подобно имъ а скорѣе къ самому Рафаэліо, и не такой
съумѣлъ развиться до высшей точки школь- поворотъ, который былъ въ Егоровѣ — жал-
наго совершенства. Мало того, ему удалось кій академическій плагіатъ, жалкія потуги
придать къ унаслѣдованному отъ нихъ эклек- угнаться за Геніемъ красоты,—но проярленіе
тическому фонду, состоящему изъ заимство- той-я«е откровенпой, здоровой и мощнойчув-
ваній у Рафаэля, Ліонардо и Буанаротти ственпости, которыя составляли основу лич-
(заимствованій такъ остроумно ими иретво- ности великаго Урбинца.
ренныхъ въ нѣчто болѣе доступпое для тол- Однако, не эти картипы, которыхъ самъ
пы, болѣе гибкое, растяжимое и прельсти- „мистіікъ" Бруни, вѣроятно, стыдился, соста-
тельное) —еще одну, новуіо прелесть: прелесть вили славу его, не ихъ ставилъ онъ в ъ при-
святости, пикантнаго мистііцизма, чего-то и мѣръ молодымъ поколѣніямъ, не въ угоду
сладострастнаго и чистаго. ^Брюлловъ грубъ; имъ проклиналъ все новое и свѣжее, что
если съ ніімъ еще не совсѣмъ порѣшили, то росло вокругъ него. Бруни былъ дитя слиш-
благодаря только отсутствію у насъ въ обще- комъ изолгавшейся эпохи, чтобъ вѣрить даже
ствѣ и даже среди художниковъ любовнаго той правдѣ, которая была въ собственной
и глубокаго отношенія къ искусству. Бруни, душѣ его, а если уя«ъ онъ самъ не вѣріілъ,
папротпвъ того, могъ-бы импонировать не то никого и не могъ заставить повѣрить,
только у насъ; подобно нѣкоторымъ запад- тѣмъ болѣе, что такихъ вещей онъ мало и
нымъ худояшикамъ, онъ представляется ка- сдѣлалъ въ своей жизпи. Славу Бруни, на-
кимъ-то загадочнымъ, какъ-будто глубокимъ, оборотъ, составило какъ-разъ то, в ъ чемъ
какъ - будто понявшимъ сверхчувствепное и ярче всего выразился „болоиизмъ" его: тѣ,
таинственііое — въ немъ есть и аскетическая претендующія ііа глубину и мистицизмъ,
прелесть нѣкоторыхъ прерафаэлитовъ, попав- дѣйствительно ііревосходно исполненныя, но,
шая къ нему вѣроятно отъ назарейцевъ, и въ сущности, только велерѣчивыя и рето-
рядомъ съ этимъ что-то обольстителыіое, рическія религіозныя картины, въ которыхъ
ядовито-сладострастное, что встрѣчается у больше хитроумной поддѣлки, неягели истин-
Альбано и Франческиніі. наго, свободнаго творчества.
Въ нѣкоторыхъ вещахъ эта чувственная
сторона выглянула вполнѣ откровенно, безъ Але.ксапдрЪ Беиуа.
всякой примѣси, и эти вещи даютъ намъ на-
стоящаго Бруни, поміімо его воли и созна-
нія, раскрываютъ всю глубину языческой
души его, и только эти его иропзведенія,
вѣроятно, сохранятъ своіо прелесть даже и
тогда, когда в с ѣ его полу-Корнеліанскія
 бы впечатлѣніе, что дѣлается важное, совсѣмъ
Мюнхенскія выставки.
пеобыкповенное дѣло, и могъ-бы не на шутку
I. призадуматься: ужъ и въ самомъ дѣ.ііѣ, не
пострадастъ-лп искусство, если тотъ длпппо-
^іазраіаз^
волосыН іоноша не уснѣетъ какъ слѣдуеті>
Мнѣ цѣлый день пришлось провести па подрумянить своего вечерняго неба, если
выставкѣвъ „ О і а з р а і а в і " наканунѣ ея оффи- почтенный господпііъ въ сипііхъ очках'і. ііс
ціальнаго открытія. Люди въ синихъ блузахъ вычерпитъ своей золотой рамы и старый, тол-
бѣгали изъ зала въ залу, приносили и уно- стыП и увѣренный критикъ не докаясетъ
сили картины, развѣшивали ихъ по стѣнамъ, свосго блестящаго, па первый взглядъ, мо-
снова снимали и опять вѣпіали; другіе люди ясетъ быть, и парадоксальнаго полоя«енія „о
въ бѣлыхъ блузахъ, выпачкаппыхъ въ гинсѣ вліяніи Скварчіоне и Ботичелли на творче-
и краскахъ, разставляли сотни ослѣшітельпо ство Гріоцнера и Зихеля".
бѣлѣвшихъ головъ, фпгуръ и группъ, тутъ- Я знаіо, нѣтъ ничего легче, какъ бранить
же пачкали ихъ грязно-желтой краской п выставки во вкусѣ „Сіазраіазі;'',—это не ііово,
раскрашивали ихъ пьедесталы подъ мра- заслуги въ ѳтомъ не много, да оно и поряд-
моръ ii черное дерево; еще другіе людп съ комъ наскучило; но когда всііомпю, въ ка-
палитрами въ рукахъ допиеывали и перепи- комъ несносномъ царствѣ самаго пошлаго
сывали развѣшанныя картііпы, лакпровали худояіественнаго производства пришлось мпѣ
ихъ, чистили тусклыя рамы, темнили слиш- нровести дснь, когда подумаіо, что, благодаря
комъ блестѣвшія, и все это суетилось, шумѣло, вѣчнымъ персвѣшпваніямъ, я имѣл'і, еще
бранилось. Былъ здѣсь еще одинъ разрядъ совершеііно пскліочнтелі.ное счастье по два
ліодей, совершенпо непохожихъ на всѣхъ п по три раза сталкиваться съ вещами, отъ
остальныхъ,—это люди съ записными кнііж- которыхъ только-что малодуіііно бѣяіалъ,—я
ками и карандашами. Т ѣ изъ нихъ, которые не въ состояніи ограничиться двумя умѣреп-
были постарше, потолще и поувѣреннѣе, ными, холодно-изыскапными фразами.
очень снисходительно разговаріівали съ ху- Удивительно сіільны традиціи этого сорта
дожниками, показывая имъ плохія и хорошія выставокъ: вы нроходитс рядъ зпакомыхъ залъ
вещи, и тутъ-же, попутно, разъясняли истин- и готовы биться объ закладъ, что видѣли
ныя задачи искусства; они то и дѣло срав- уже все это въ прошломт> году и на томъ-яге
нивали Дефрегеровскуіо голову съ головой самомъ мѣстѣ, Совершенно тѣ-яге неаполи-
„Мепиппа" Веласкеза, Парлаги съ Джорджіопе танцы въ синпхъ костюмахъ, па синемъ пебѣ,
и Брандта съ Рубенсомъ, они сыпали пме- написанные „пупктированпой акварелью"; тѣ-
пами, цифрами, пепонятными словами. Дру- же, что и въ прошломъ году, монахи на фопѣ
гіе, совсѣмъ молодые, очень худые и чрезвы- бѣлой стѣны. Вы уя«е издали видите въ
чайно робкіе, прислушивались къ рѣчамъ слѣдующей залѣ пріятно у.пыбаіощихся вамъ
старыхъ, толстыхъ и увѣренныхъ и заноспли тирольцевъ и тиролекъ съ лицами, написап-
въ своіі кпижки в с ѣ имепа, цифры и непо- ными въ свѣтло-розовыхъ „лицевыхъ" крас-
нятпыя слова; они пскали случая знакомиться кахъ; они не просто похожи на пронілогод-
съ „знаменитыми", унижалнсь нередъ ними нихъ, а это опи самые и есть. Вы были-бы
и глазами ііоказывали другъ другу па про- чрезвычайно озадачены, ссли-бы въ третьей
ходившее мимо „свѣтііло". залѣ, въ углу не оказалось прошлогоднеП
Ипой иаивныП человѣкъ навѣрное выпесъ „берлинской кокотки" съ электрическимъ фо-

61
наремъ на затылкѣ и рядомъ съ ней „Св. сердцемъ способны подписать свое имя подъ
Франциска" съ голубымъ лицомъ, лиловой завѣдомо слабоіі вещью, в с ѣ недостатки кото-
козой и зеленой луной,—картины „современ- рой они, можетъ быть, даяге не безъ яѣкото-
ной", ибо для всѣхъ уже оневидно, что един- раго полусозпательнаго кокетства, прекрасно
ственный смыслъ современнаго искусства со- видятъ. Случается, однако, п такъ, что ОЕИ
стоитъ въ томъ, чтобы лицо яе было похоясе ихъ просто не замѣчаютъ и удивятся, если
на лицо, коза не была-бы козой и луна не имъ укажутъ на нихъ. Это — художники, въ
напоминала-бы луны. Конечно, вы яайдете и большинствѣ случаевъ, яшзнерадостные, стра-
злополучную кокотку, и бѣднаго Фраициска, стныя, неудержимыя натуры. Прямая протпво-
осуяіденныхъ вѣчно появляться на тѣхъ-же положность ихъ—Леонардо, вѣчно собой не-
мѣстахъ: за годъ они яичуть не измѣнились. довольная, гораздо болѣе уравновѣшанная
Какой ужасъ! В ѣ д ь это трудъ Сизифа! натура; онъ постоянно уничтожаетъ то, надъ
Неужели есть въ пемъ хоть какой-нибудь чѣмъ долго работалъ, передѣлываеіъ безъ
смыслъ? А между тѣмъ, художники творятъ, конца; ояъ „Тайную Вечерь" до самой смерти
публика смотритъ, коллекціонеры покупаютъ, не счнтаетъ окончеппоіі и удавшейся. Однако,
и господа съ записными книжками пишутъ; несмотря на то, что венеціанскія церкви пере-
и такъ изъ года въ годъ, такъ было десять полнены сотнями саяіенныхъ холстовъ Тин-
лѣтъ тому назадъ и тоже будетъ черезъ де- торетто, жпвопись которыхъ очень сомнитель-
сять лѣтъ. И весь этотъ хламъ куда-то исче- на, онъ остается тѣмъ-же великимъ венеціан-
заетъ; пройдутъ годы—-и никто о немъ не цем,ъ, дивнымъ, недостижимымъ, ибо творче-
вспомнитъ. ство такого худоя^ника не измѣряется от-
Само собой разумѣется, что, скитаясь по дѣльнымн холстами. Такъ яге точно, неудач-
выставкѣ, вы набредете на нѣсколько поря- ныя вещи Ленбаха не подорвутъ величины
дочныхъ веш;ей; онѣ звучатъ какимъ-то стран- этого мастера—ошибка, въ которую многіе
нымъ диссонансомъ среди этой оргіи посред- впадаютъ, разсматривая иные изъ его порт-
ственности. Вы найдете цѣлый залъ Ленбаха, ретовъ.
въ немъ нѣсколько хорошихъ портретовъ и Шустеръ Вольданъ неизмѣримо слабѣе, не-
одинъ превосходный—его семейный портретъ. жели онъ былъ въ прошломъ году; порт-
Какъ и всякій въ высокой степени произ- ретъ дамы съ амурами изъ рукъ вонъ
водительный художникъ, Ленбахъ нерѣдко плохъ; лучше другихъ его вещей—большой
способенъ рядомъ съ чудной вещью дать нѣ- холстъ съ нѣсколько вычурнымъ яазваніемъ:
сколько неудачныхъ, иногда очень слабыхъ; „Осіі ргоГаппш ѵоі^из еі агсео", изображающій
всѣ онѣ носятъ характеръ Леябаха, его пе- обнаженную женщину, леягащую на травѣ,
чать, печать мастера, и въ то яге время мо- подлѣ яея другую жеящину въ современномъ
гутъ рѣзать глазъ своими недостатками. Та- костюмѣ и ирусскаго офицера въ золотой
кими-же продуктивяыми художяиками были гвардейской каскѣ—три поізтрета. Знамени-
Тииторетто и Рубенсъ; и существуютъ произ- тый стихъ Горація надо отнести, очевидно, на-
веденія, несомнѣнно принадлежащія этимъ счетъ смѣлости и нѣкоторой экстравагантно-
мастерамъ, вызывающія въ насъ поляое недо- сти замысла; въ картинѣ есть недурные по
умѣніе: неужели худояшнкъ могъ этимъ удов- живописи куски, много краснваго въ двнже-
летвориться, могъ выпустить изъ сБоей ма- ніяхъ фигуръ, но и какая-то непріятная холод-
стерской такую вещь? Это дѣло темперамента. ность; въ ней есть доля поэзіи, по и она
Худоягники этого тииа съ самымъ легкимъ скорѣе обдаетъ васъ холодомъ, неягели со-

62
грѣваетъ, какъ-будто это не поэзія чувства,
а поэзія разсудка. ..
„Оіазраіабі" состоитъ изъ ряда отдѣльпыхъ
группъ художпиковъ; каждая имѣетъ свое
собствепное жіори; такихъ группъ въ этомъ
году па выставкѣ—14. Приличнѣе. другихъ
„Ьпііроісі-бгирре", членами которой состоятъ
ПІустеръ-Вольданъ, Экстеръ,— бывшій сецес-
сіонистъ, Гизисъ и др.; затѣмъ „КііпзПег-
Ьшісі І^агізгиііе" іі въ первый разъ появпв-
шая.ся „МііпсЬепег Сггпрре &.". Изъ Карлсруэ
нрислано нѣсколько недурныхъ холстовъ и
много плохихъ; въ числѣ самыхъ слабыхъ
есть д в ѣ вещи знаменитаго Тома, лучшая-же
вещь—небольшая картина „Сѣятель" того-же
Тома, написанная имъ восемь лѣтъ тому на-
задъ. Очсень немногіе ее замѣчаіотъ,
тому что она плоха по рисунку и совсѣмъ
не интересна по живописи, но въ ней
одно ничѣмъ не замѣнимое достоинство: глу-
бокое, интенсивное чувство. В ъ фигурѣ ста-
раго сѣятеля съ поникшей головой, опущен-
ішми внизъ глазами, одиноко шагаіощаго по
голому поліо сказалась вся тихая,. мир-
ная патура художника, и вы заражаетесь
этимъ мирнымъ чувствомъ сами; въ этомъ
холстѣ столько безгранпчной любви къ землѣ,
вспахапной, рыхлой; ліобви къ таинственнымъ
чарамъ спускаіощагося на эту земліо вечера,
что вы заражаетесь и этой ліобовью. Какое-то
нричудливое сочетаніе дѣтской наивности съ
задумчивостыо созерцателя-старца.
„Мііпсііепег Сггирре 0 . " состоитъ изъ со-
трудшіковъ ягурпаловъ „^и^епсі" и „бітріісіз-
зітиз", выставлявшихъ уясе и в ъ прошломъ
году, но въ качествѣ особой группы высту-
нившихъ только теперь. Свой кружокъ они
назвали „Зсіюііе", конечно, не въ геологиче-
скомъ значеніи этого слова; это та „глыба"
рыхлой земліі, которую взрываетъ остріе плуга.
Они, какъ Тома, поэты вспаханной земли,
уходящихъ въ безконечную даль полосъ взбо-
роненнаго поля, поэты зеленыхъ всходовъ,
желтыхъ нивъ, запаха сѣна. „Запахъ сѣна"—
это названіе вещи, выставленной основате-
лемъ и вдохповіітелемъ кружка — 5йжл(?ро^ег.
Въ ней есть извѣстное пастроеніе, но пастрое-
ніе уже виданное не разъ; то-же, что искалъ
художникъ и. что такъ часто ему удавалось
въ чудесныхъ рисункахъ, появлявшихся въ
послѣдніе четыре года въ „Зішріісіззітпз" и
„^и^еікі", — на этотъ разъ пе пышло. Тотъ,
кто пе слѣдилъ за этими исканіями повыхъ
иастроеній, столь характерныхъ для „^ііп^аі-
ВеиіізсЫаікі"—для „наиболѣе молодой Герма-
ніи", тотъ не увидитъ здѣсь ничего, кромѣ
доволыіо банальнаго пойзаягасъ настроепіомъ.
Нѣсколько новѣе и, такъ сказать, неоя«ііданнѣе
покаягется ему другой холстъ Эйхлера—„Ве-
по- сенняя гроза" со страпио утрированиыми,
глубоко сипими цвѣтами, разсыпанными но
есть бѣлому песчаному берегу озера, освѣщенпому
яркимъ солпцемъ, и съ черпыми тучами, на-
висшпми надъ зеленой водой.
Одипъ изъ наиболѣе талаіітливыхъ това-
рищей и послѣдоватслей Эйхлера—Вальтеръ
Гворги, выставилъ болыной холстъ „Сборъ
картофеля", трактованный съ подкунающей
простотою и съ довольно удавшимся расче-
томъ на декоративпость впечатлѣпія.
На выставкѣ есть огромная зала, панол-
ненная нроизведеніями Фр. Каульбаха, одного
изъ немногихъ „любимцевъ" Германіи. Его
громадная популярность, и популярность да-
леко не въ одной лишь большой публикѣ,—
одна изъ тѣхъ загадокъ, отъ разрѣшенія ко-
торыхъ я навсегда отказался. Его имя не
унаслѣдовано имъ исключительно отъ стараго
Вильгельма Каульбаха, которому онъ прихо-
дится внучатнымъ племянникомъ, потому что
„(іегАІіе" оставилъ сыиа, извѣстпость кото-
раго все-же никогда пе выходила за предѣлы
круга читателей „ОагІеііІаиЬе". Фрицъ Ав-
густъ Каульбахъ надѣленъ однимъ несомнѣн-
нымъ даромъ—ііоддѣлыватьсяподъ всѣхъ, кто
ему въ данную минуту нравится, и съ такимъ
63
искусствомъ прятать свою собственную лич- ковскій) соединяетъ въ чудномъ опредѣленіи:
ность ионеремѣнно за Рубенса, Веласкеза, яеновидѣніе плоти—указано, разъясііено, фор-
Тиціана, Гвидо Рени (и на него ноднимается мулировано удивительно, прекрасно, поучи-
рука!) Ватто, Вильямса, да?ке Бёклина и Шту- тельно. Да, какой смыслъ былъ-бы въ лите-
ка,—что отъ него самого ие остается и слѣда. ратурѣ, если-бы мы не учились изъ нея. И
Въ особенности искусно опъ прячется за Леп- Мережковскій это дѣлаетъ. А долгъ чита-
баха, и его рисунки головъ едва-ли можно теля, честяаго читателя, сказать—вижу, бла-
было-бы отличить отъ Ленбаховскихъ рисун- годарю. Простите, что внѣ формъ и обычаевъ
ковъ, еслибы у Каульбаха не было еще одного иіішу эти строки, и не откаяште, одпако, дать
незамѣнимаго дарованія—вноспть во все, за имъ мѣсто на страницахъ Вашего уважаема-
что онъ берется, тотъ особый ароматъ, кото- го ягурнала. Дабы и многіе, безъ сомнѣнія,
рый въ Германіи давно напіелъ свое настоя- читатели сказали облегченнѣе: „не мы одни,
щее слово: „Кіізсіі". И какъ-то странно І^ер- и мы не безъ причияы восхищались."
маніи гордиться этимъ художникомъ. когда Читаю дальше о „душевномъ человѣкѣ"—
она уже достаточно горда Беклппомъ, Лен- какъ стихіи Толстого, о „запахахъ, тонішхъ
бахомъ, Менцелемъ, Клингеромъ, Тома, Марэ, и томительныхъ, вѣковъ и каждаго вѣка, о
Штукомъ. тупости Толстого къ „вещамъ", которыя у

Игорь Грабарь. человѣка и вокругъ человѣка, о непостижи-

Мюнхенъ. мости для Толстого „сумеречяо-звѣздяаго"...
Іюль. все удивительно! удивительно!
Для меня, быть можетъ, потому особенно
сладко, что какъ-бы откуда-то мной ожидсілось
многое... Я какъ будто спалъ яочью и видѣлъ
Пиеьмо в ъ р ѳ д а к ц і ю .
неясный сонъ; всталъ по утру, нашелъ на
Смѣшно и жалко, когда участвующихъ въ столѣ книгу и нрочелъ въ ней то, что ви-
ягурпалѣ хвалитъ тотъ-же журналъ, или кто- дѣлъ во снѣ, но ясно...
нибудь в ъ этомъ журналѣ. В ъ эту смѣшную Обращаясь же къ нисьму прекрасиаго и
и жалкую роль мнѣ, однако, хочется стать на милаго автора, думаіо: при чуткости хрестома-
минуту, еще не дочитавъ до конца статьи торовъ—сколько изъ этого классичеекаго образца
г. Мережковскаго „Левъ Толстой и Достоев- критики должно-бы войти въ хрестоматіи!
скій", въ № 1 3 — 1 4 . ,,Міра Искусства". В ъ Вотъ яа чемъ могли-бы учиться и развиваться,
каждомъ номерѣ авторъ даритъ насъ; я не духовно зрѣть, возрастать какъ-бы въ эіеиз-
могу больше выразить свое чувство къ чи- ненномъ опытѣ и в ъ изощреяной набліода-
таемому, какъ сказавъ, что трудъ этотъ есть тельности наши ученики. Уяге послѣднее
новое слагаемое въ пашей литературѣ, щшба- пишу какъ педагогъ.
вленіе къ ней, большая или малая—но посто- Примите увѣренія въ совершенномъ моемъ
янная величина въ ней. Сколько разъ я почтеніи.
читалъ Толстого; но критикъ иодошелъ и В. Розановъ.
подчеркнулъ — и я увидѣлъ впервые. Этотъ
„прозрачный звукъ" лошадиныхъ копытъ,
„круглый запахъ" Платона Каратаева, „улыб-
ка, слышащаяся въ ночномъ разговорѣ" по-
слѣдняго же, да и все, все, что онъ (Мереж-

64
 готики или „Нос1ігепаІ88апсе'а". Нуяиіо замѣ-
Пиеьма и з ъ Б е р л и н а .
тить, что современный модный стиль въ Бер-
ліінѣ очепь раснрострапенъ іі, перейдя въ
I.
руки лавочнпковъ, пріобрѣлъ доволыю-такп
Каждый разъ, пріѣзжая въ Берлішъ, пора- жалкій и скучный характеръ. Этотъ стпль
ягаешься его быстрымъ ростомъ. Повсіоду по- обозначаіотъ здѣсь столь популярнымъ сло-
выя постройки, новыя улііцы, новые памят- вомъ „8есе88Іоп", іі въ газетахъ то п дѣло
никіі. Надо замѣтііть, что, если постройкп пѣ- читасшь объявленія о продажѣ самыхъ разпо-
мецкихъ архитекторовъ и не всегда отвѣчаіотъ образпыхъ „сецессіоішыхъ" прсдметоігь: мебе-
эстетическимъ требованіямъ, зато онѣ обыкно- ли, почтовой бумаги, обосііъ,іоволПрпыхъпздѣ-
венно пораягаіотъ своимъ тсхиическимъ еовер- лій п т. д. и т. д. Еслп въ обыватсльскомъ Бер-
шенствомъ. Віідно, что строптели обладаіотъ линѣ, несмотря на исрѣдкіе случаіі дешеваго
зпаніемъдѣла і-ібольшіімъ умѣніемъ прііспо- модничанья,всетакивстрѣчаіотся образцы іірп-
собляться къ самымъ разиообразнымъ усло- кладііого ііскусства, свидѣтельствующіс о ху-
віямъ. Къ чнслу выдаюш;пхся новыхъ по- доягественпомъ вкусѣ пѣмцовъ, то лъ области
строекъ въ Берлинѣ надо отнести большой оффиціальнаго берлипскаго ііскусства за-
домъ польской аптеки иа Фріідрихпітрассе мѣчается что-то неладное. Хотя пресловутое
и нѣсколько здапій на Каптъ - ІПтрассе, здапіе рейхстага и отвращаетъ всѣхъ свопмъ
за Тиргартеномъ Здѣсь воздвіігнуты, одно безкуснымъ,тяжелымъ игрубымъ богатствомъ,
возлѣ другого, зданія выставокъ Сецессіонъ, но всетаки опо достпгаетъ своей цѣли, доста-
театраиАш^ѴѴезіеп^и^наконецъ, какой-то боль- точпо ярко сіімволіізпруя собой молодую пм-
шой ресторанъ. В ъ обіцемъ, замѣчается стрем- •перію. Но послѣдніе продукты творчества по-
леніе пользоваться при ностройкѣ старыми ощряемыхъ Вильгельмомъ артитекторовъ и
пѣмецкими формами или новыми, такъ на- скульнторовъ—прямо комичны. Въ нервуюоче-
зываемыми „декадентскими". Т ѣ времена, ко- редь надо поставить памятникъ Вильгельму I.
гда берлипская аристократія строііла свои рос- Сдѣланъ онъ, какъ извѣстію, но проэкту
кошпые дома-особнякіі въ „помпейскомъ сти- Бегаса, и денегъ па него, повидимому, не яса-
л ѣ " , прошли, повидимому, безвозвратно. лѣли. Нынче вообще не умѣіотъ дѣлать па-
мятниковъ, и потому къ Бегасу нельзя отно-
Выпіеназванная нольская аптека можетъ
ситься строго. Его проэктъ конпой статуи
служить хорошіімъ образцомъ современной
императора, окруженной колоссальной гал-
берлшіской архитектзфы. Легкія простыя ко-
лереей, такъ яге плохъ, какъ безчислеппые
лонпы изъ бѣлаго песчаника идутъ во всю
памятники, воздвигнутые въ Италіи въ честь
вышину зданія, поддерживая оригинальный,
Гарибальди и Виктора Эммануила, или безко-
довольноширокій карнизъ. Промежутки меяеду
нечныя . Республики", разсыпанныя по всѣмъ
колоннами заняты сплошь окнами. В ъ ниж-
угламъ Франціи. Безвкусіе соврсменпыхъ па-
немъ этаягѣ помѣщается роскошно отдѣлап-
мятииковъ есть знаменіе времени, и возму-
ная аптека. Пріілавкіі, мебсль, шкапы—па
щаться этимъ не приходится. Но можпо и
видъ такъ удобны, практичны и аппетит-
зауряднуіо вещь выполнить хорошо. Памят-
ны, что, кажется, самыя лекарства почтен-
пикъ же Вильгельму сдѣланъ такъ, что ка-
наго аптекаря должны быть особенно дѣй-
я«ется, вотъ-вотъ онъ сейчасъ провалится, или
ствительны. Общее впечатлѣніе отъ всего зда-
барельефы иа галлереѣ размокнутъ. Говорятъ,
нія крайне пріятное. Нѣтъ назойливыхъ изло-
что строители очень спѣшили постройкой. Но
манныхъ лііній, нѣтъ поддѣльныхъ формъ

651
это ыо извиненіе. Смѣшно видѣть уже про-
Свѣдѣнія.
валившійся около статуи камепный полъ п
подѣтски выбитые изъ камня ключп, ножи и Генрихъ Фогелеръ (род. въ 1 8 7 2 г.) при-
чуть-ли не сапоги, убого висящіе па колонпахъ надлежитъ къ группѣ тѣхъ нѣмецкихъ ходож-
галлереи, напоминающей „ТгіпІЛаІІе Ргоше- "никовъ, которыс поселились еще въ 1 8 8 9 году
пайе" нѣмецкихъ курортовъ. Странпо, что въ малепькой деревушкѣ Ворпсведе, па сѣ-
именно тамъ, г д ѣ нѣмцы могли блеснуть своей верѣ Германіи, меягду Временомъ и Гамбур-
техникой и своими знаніями—они такъ спло- гомъ. Переселяясь в ъ деревню, старшіе това-
ховалп. Недалеко отъ памятника, противъ рищп Фогелсра—Мэкензенъ, Модерзонъ, Вин-
дворца, возвышается уже почти готовый со- ненъ, Овербекъ и др. руководились тѣ.ми^же
боръ, свидѣтельствующій о томъ, что казен- побуждепіями, какъ и ихъ великіе учите-
ное лютеранство инстинктивно льнетъ къ „ве- ля^—Барбизонцы. Удаляясь отъ піумнаго
ликолѣпію" католичества. Говорить объ этомъ города, они хотѣлй стать блшдедсъ. ириродѣ,
соборѣ съ художественной точки зрѣпія, не- этому первому и главному источнику вдохно-
чего. Чувствустся, что это пе продуктъ рели- венія. Если размѣры дарованія молодыхъ гер-
гіознаго творчества, а спѣшная работа нѣмец- манцевъ не позволяютъ дая^е и сравнивать ихъ
кихъ чиновниковъ, совершенно справед.ііиво съ великими французами 3 0 - х ъ — 4 0 - х ъ годовъ,
находящихъ, что в ъ большомъ городѣ дол- то, тѣмъ не менѣе, намѣрепія ихъ, а также
женъ быть и большой соборъ. и проявленная ими неподдѣльная любовь къ
Но ни соборъ, ни памятникъ Вильгельма природѣ и искусству, заслуживаютъ всяче-
не могутъ сравниться съ новой затѣей берлин- скаго одобренія.
цевъ—съ пресловутой „8іе§е8а11ее". В ъ Тир- В ъ то время, какъ товарищиФогелеразавое-
лартенѣ, пообѣимъ стороиамъ широкой аллеи, вали себѣ симпатіи какъ я«ивописцы-колористы,
которая идетъ отъ золотого ангела в ъ юбкѣ, самъ онъ обращаетъ насебявниманіеглавнымъ
балансирующаго на вершинѣ колоссальной, образомъ какъ рисовальщикъ-илліостраторъ.
стоймя ноставленной нушки, разставлены съ Его топко стилизироваііныеорнаментыпроизво-
небольшими промежутками бѣлыя мраморныя дятъ впечатлѣніс чего-то ііеобыденнаго, и вмѣ-
группы разлпчныхъ „побѣдителей" герман- стѣ съ тѣмъ л щ н е н н а г а ^ я к о й вычурности,
скаго происхояеденія. Все больше Гогенцол- такъ какъ въ осиовѣ этихъ ироизведеній ле-
лерны. Это обиліе однообразныхъ, бездар- жатъ непосредственныя наблюдепія худояг-
ныхъ, бѣлыхъ изваяній напоминаетъ С а т р о - пика надъ природой.
8апіо въ Генуѣ или просто даже монумент- Помѣщенныя въ нынѣшпемъ номерѣ илліо-
ный магазинъ. Повидимому, Вильгельмъ П страціи худояіника заимствованы изъ сбор-
очень интересуется этой затѣей, такъ какъ ника его стихотвореній, и.ііліострированныхъ
аккуратно присутствуетъ на открытіи каждой
ймъ самішъ, а также изъ журналовъ „Віе
новой грунпы, и щедро награждаетъ орде-
Іпвеі" *) и „Кшізі шкі Весогайоп".
нами своихъ вѣрноподданныхъ чиновниковъ-
скульпторовъ.

Въ пастоящемъ номерѣ помѣщепъ рядъ

Ф. снимковъ съ произведеніП тѣхъ француз-

*) Замѣтка объ этомъ лсурналѣ была помѣщена

въ М 5 - 6 „М. И." з а 1900 г.

66 і
скпхъ худояшиковъ, которыо ИЗБѢСТНЫ ПОДЪ коллекціяхъ кн. Юсупова (СПБ.), С. П. фонъ-
общпмъ названіомъ Барбизопцевъ. Барби- Дервпза (СПБ), кп. Кушелева-Безбородко
зонъ—это пебольшой поселокъ, расположеп- (СПБ.). П. Д. Боткнна (Москва), кп. Т(мтше-
ный среди знамепитаго Фоптенблосскаго лѣса. вой (СПБ).
Сюда въ началѣ 30-хъ годовъ перекочевали
изъ Парижа молодые худояшикіі Коро, Діазъ,
Браскасса, Руссо, п др. В ъ 1 8 4 9 году къ пимъ
присоединился самый замѣчательный мастеръ 3 а м ѣ т к и.
всеіі группы —Ж. Ф. Милле. Здѣсь не мѣсто
входить въ оцѣпкз^ творчества этихъ знаме- ШШ По опублпкованнымъ до настояшаго
нитыхъ худояіпиковъ, тѣмъ болѣе, что та- времени свѣдѣніямъ, слѣдующіо русскіе и
лаптливую и толковую ихъ характеристику финляндскіе художникп-сотрудники „Міра Ис-
читателп пайдутъ въ одномъ изъ блияѵайшихъ кусства", а такяіе слѣдующія лица, нрппи-
выпусковъ книги проф. Мутера. Отмѣтимъ мающія въ журналѣ ближайшее участіе, удо-
только, что вліяпіе Барбизонцевъ на совре- стоены наградъ па всемірной выставкѣ въ
менное искусство—поразительно. В с ѣ нынѣш- Парижѣ. (Оффиціальпые представители Рос-
ніе голландскіе художнпки, во главѣ съ пре- сіи: Вице-Президентъ Имнераторской Акаде-
старѣлыми патріархами Израэльсомъ и Мезда- міи Худоясесівъ гра(|)Ъ И. И. Толстой и Ака-
гомъ, связаны съ нпми самыми тѣсными уза- демики: И. Е . Рѣпинъ, А. Эдельфельтъ, Альб.
ми * ) . Подъ благороднымъ вліяпіемъ Милле Н. Бенуа и М. П. Боткипъ):
паходился такяге недавно скончавшійся италь-
В. Сѣровъ —Почет. мѳд.(Ог. Рг.)-по отд. жнион.
янскій худоншикъ Сегаптипи * * ) , паконецъ, Кн.П. Трубецкой—Почѳт.мѳд.(Ог. Рг.)-поотд.скулі,и.
современпый англійскій (шотландскій), пѣмец- В. Вальгренъ —Почѳт.мод.(Ог.Рг.)-поотд.скульп.
кій и фрапцузскій пейзаягъ находптся въ ф. Малявинъ —Золот. мед.-но отд. жииописи.
зпачительной мѣрѣ подъ вліяніемъ Коро и К. Коровинъ —Золот. мед,—по отд. живописи.
„ — Золот. мед.—по отд. прикл. иск.
его знаменитыхъ сподвияшиковъ.
„ —Серебр. мед.—по отд. приіш. иск.
В с ѣ картпны, сппмки съ которыхъпомѣщены „ —Серебр. мед.—по отд. прикл. иск.
въ ныпѣшнемъ номерѣ, находятся въ Россіп, Е. Ернефельтъ —Золот. мед.—по отд. живописи.
а именно въ Третьяковской галлереѣ въ А. Галленъ —Золот. мѳд.—по отд. жипописи.
Москвѣ, и въ собрапіи г-жи Родоканаки въ „ — Серебр. мед.—по отд. гравіоры.
М. Врубель —Золот. мѳд.—по отд. прикл. иск
Петербургѣ.
А. Головинъ —Золот. мед.—по отд. прикл. иск.
Пріятно констатировать, что въ русскихъ „ —Серебр. мед.-по отд. маіолики.
коллекціяхъ находится столько прекраспыхъ Е . Мамонтова —Золот. мѳд.—по отд. прикл. иск.
образцовъ Барбизонской школы. Картины на- С. Мамонтовъ —Золот. мѳд.—по отд. маіолики.
звапныхъ худоягппковъ, такъ высоко цѣни- М. Якунчикова —Серѳбр. мѳд.—по отд. прикл. иск.
мыхъ во всемъ мірѣ, встрѣчаются въРоссіп, —Серебр. мед.—по отд. прикл. иск.
М. Нѳстеровъ -Сѳрѳбр. мед.-по отд. живописи.
кромѣ двухъ упомянутыхъ галлерей, въ слѣ-
А. Васнецовъ —Сѳрѳбр, мѳд.—по отд. живоііиси.
дующпхъ собрапіяхъ МосквыиПетербурга,—въ
М. Энкель —Серебр. мед.—по отд. живописи.
А. Оберъ — Серебр. мед.—по отд. скульптуры.
*) Въ 13—14 были помѣщены вощп Израэльса
и другого голландскаго худозкника—Мона. Нѣсколько ПШі Въ февралѣ и мартѣ будущаго года
снимковъ съ картинъ бѳзврѳменно скончавшагося устраиваются въ Петербургѣ и Москвѣ вы-
Дж. Мариса были даны въ М 16—17 за 1899 г.
**) 0 немъ см. № 2 1 - 2 2 „М. И." за 1899 г. ставки картинъ Левитана. В ъ число выстав-

67
 ляемыхъ произведеБій покойнаго пейзажиста
войдутъ, кромѣ многихъ извѣстныхъ вещей
его, находящтіхся у коллекціонеровъ, такя^е
и оставшіеся въ мастерской до 4 0 ііезакончен-
пыхъ картинъ и около 3 0 0 этюдовъ. Будутъ
выставлены также новый нортретъ нокойнаго,
работы В . Сѣрова и бюстъ, исполненный кн.
Трубецкимъ.
ШЖ Редакціеіо журнала „Міръ Искусства"
нрсдпріінято роскошное ііумерованное,въ огра-
ниченномъ чнслѣ экземпляровъ, издапіе про-
изведеній Левитана. Въ изданіе войдутъ
около 3 0 геліогравюръ съ лучшихъ
покойнаго, отііосящихся ко всѣмъ періодамъ
его дѣятельности, а такжс новый портретъ
Левитана, падъ которымъ въ настоящее врсмя
работаетъ художникъ Сѣровъ. Геліогравюры
будутъ исполнены у Мейзенбаха и Риффарта
въ Берлинѣ.
\/ ПШ В . М. Васнецовъ готовптъ изданіе сво-
ихъ проіізвсдепій, которое выйдетъ въ свѣтъ
ныпѣшнеіі зіімой. ІІзданіе будстъ состоять изъ
фототипій, іісполняемыхъ у Фишера въ Мо-
сквѣ. В ъ изданіе преимущественно войдутъ
эническія произведенія художника, какъ-то:
„Аленушка", „Витязь па распутыі", „Битва
скиѳовъ", „Богатыри", „Снѣгурочка" и пр.
ШШ Худояішіки В . Сѣровъ, Ф. Малявинъ и
К. Коровпнъ получили приглашеніе участво-
вать на выставкѣ „Зесевбіоп" въ В ѣ н ѣ .
ПІШ 9-й и 10-й выпуски „Ежегодника Имп.
Театровъ" за сезоны 1 8 9 8 — 9 9 и 1 8 9 9 — 1 9 0 0 г г .
выйдутъ въ началѣ Декабря.
ЕШП В ъ іюльской книжкѣ нѣмецкаго художе-
ственнаго ягурнала „Віе Кипзі" номѣщены
снимки (воспроизведенные въ одномъ
предыдущихъ нумеровъ журнала „МіръИскус-
ства") съ панно художника Коровина, нахо-
дящихся въ сибирскомъ отдѣлѣ парижской
выставки. В ъ статьѣ Яѵурнала, посвящепной
обзору декоративной живописи на выставкѣ,
мы находимъ слѣдуіощія строки, касающіяся
русскаго отдѣла:
68;
„Декоративныя панно русскаго художника
Коровина, украшаіощія отдѣлъ Азіатсксй
Россіи, являются іістинно художественнымъ
выраясепіемъ страны, которуіо онн продставля-
ютъ. Худояшикъ ііропикся одипаково силь-
нымъ чувствомъ при изобраягеніи ледяного,
молчаливаго спокойствія сѣверныхъ пуствы-
ныхъ пространствъ, какъ п при художествен-
номъ воспроизводеніп колоритной пестроты
каравановъ, тянушихся къ Самарканду иліі
Бухарѣ и носящихъ на себѣ отпечатокъ непод-
дѣлыіаго востока. И то, что Коровину удалось
работъ вычитать въ душѣ родной земли, онъ иере-
даетъ просто, сънанвной безъискусственностью
и съ тонкимъ чутьемъ ко всему ваяшому и
существенному. И если бы не велііколѣпныя
фрескп Галлена въ финляндскомъ отдѣлѣ,
то пришлось бы признать декоративныя ра-
боты Коровина лучшими изъ всего, что въ
этомъ родѣ имѣется на выставкѣ. Не срав-
нивая дарованія этихъ двухъ худояшііковъ,
будемъ любоваться каждымъ изъ нихъ въ
отдѣльности."
ЕППІ Недавно въ окрестностяхъ Аѳинъ была
найдена великолѣпная статуя Аполлопа. По
закліочепііо спеціалистовъ, статуя эта отно-
сится къ пятому вѣку до Р . X . , то есть къ
энохѣ самаго расцвѣта греческаго искусства.
До сихъ поръ было извѣстно только пять по-
добныхъ статуй, изъ которыхъ та, которая на-
ходится въ Мюнхенѣ считалась самой краси-
вой. Остальныя четыре находятся въ аѳин-
скомъ музеѣ. Вновь найденная, шестая ста-
туя, повидимому, — самая совершенная изъ
всѣхъ, до сііхъ поръ извѣстныхъ, и продстав-
изъ ляетъ высокій худояіественный и архсологи-
ческій интересъ.
ППП В ъ августѣ с. г. умеръ в ъ Париягѣ ху
доягникъ Воллонъ, составившій себѣ извѣст
иость свопми прекрасными „паіигез тогіеб"
Воллонъ родился въ 1 8 3 3 году. Онъ принад
лежалъ къ той малочислеппой категоріи да
ровитыхъ художниковъ, которые, пренебрегая
интересностью и эффектностью сюжетовъ, вы- яіпі но вопросамъ искусства, принадлежнтъ
бирали объектомъ своего творчества самые и великолѣпная моиографія о Гюставѣ Моро,
обыденные житейскіе предметы. Но въ то-же мистическая и мечтательпая муза котораго
время слѣдуетъ признать, что покойный фран- нашла въ нокойпомъ талантливаго и востор-
нузскій художникъ умѣлъ силою своего непо- женнаго истолкователя.
средственнаго дарованія придавать столько на- ШШ Списокъ наградъ, выданныхъ на Па-
стоящаго художественнаго значенія своимъкар- риягской всемірной выставкѣ въ русскихъ от-
тпнамъ, что выставлявшіяся имъ въ салонахъ дѣлахъ живонпси, скульптуры п гравіоры:
пзображенія овощей, кухонной утвари и вся- Ж И В 0 П И С Ь.
каго рода другихъ, мало вдохновляющихъ Почетная медаль: Сѣровъ.
предметовъ, привлекали къ себѣ вниманіе Золотая медаль: Галленъ, Ернефельтъ, Коро-
лучшихъ цѣнителей искусства. винъ, Малявинъ.
Выставленная Воллономъ въ 1875 году Серебряная медаль: Дубовской, Энкель, княг.
картипа „Агтнгез" была пріобрѣтена для Эристова, Гебгартъ, Галоненъ, Гиршфельдъ,
люксембургскаго музея. Любителями наибо- Ярцевъ, Касаткііііъ, Н. Кузнецовъ, Несте-
лѣе цѣнятся работы его болѣе ранняго пе- ровъ, Панкевпчъ, Пастернакъ, Похптоновъ,
ріода, хотя п менѣе блестящія по техниче- Стабровскій, А. Васнецовъ, Всстергольмъ,
скому мастерству, чѣмъ картины послѣдпихъ Вейсенгофъ.
годовъ его дѣятельности. Помимо безчислен- Бронзовая медаль: Альстедъ, Архиновъ, Бадов-
ныхъ „паіпгез шогіез" п нѣсколькихъ картинъ, скій, г-жа Даніельсопъ, Герсонъ, Гиршен-
изображающихъ внутренности церквей, по- бергъ, Гриценко, Ясинскій, Ткачснко, Кен-
койный художпикъ не мало работалъ и въ дзерскій, Лебедевъ, Лёви, Масловскій, Ко-
области „пейзажа", и все, что въ этомъ родѣ станди, Милорадовичъ, Пѣховскій, Піоііт-
имъ было создано, отличается тонкимъ вку- ковскій, ІІурвитъ, Размарицынъ, Розеііъ,
сомъ, изяществомъ и привлекательностью. Рышкевичъ, А. Соколовъ, г-жа Сольданъ,
ШШ На Монмартрскомъ кладбищѣ въПарижѣ Суриковъ, Свѣтославскій, г-я«а Тослевъ,
на дняхъ былъ похоропенъ пзвѣстный худож- Власовъ, г-жа Викъ, Вплье, Жмурко.
никъ и художественный крптпг.ъ Ари Ренанъ, Почетный отзывъ: Борисовъ, Ѳ. Боткинъ, Яро-
сынъ Эрнеста Рснана, знаменитаго автора шенко, Лушниковъ, Рябушкинъ, Рапацкій,
„Жизни Іисуса". Какъ художникъ, покойный Пилиховскій, Эпгбергъ, г-жа Фростерусъ-
съ особеннымъ влеченіемъ предавался изо- Сегерстрале, Лагерстамъ, Симбергъ, Топе-
браженію сценъ изъ жизни Востока и антич- ліусъ, Мунстергельмъ, Лепцъ, Павлишакъ,

наго міра, и въ этомъ отношеніи являлся Мордасевичъ.

достойнымъ послѣдователемъ своихъ прослав-

Г Р А В 10 Р А.
ленныхъ учителей Пювисъ де ІПаванна и Гю-
става Моро. Золотая медаль: Матэ.
Въ лицѣ Ари Ренана не только живопись,
но и художественная критика понесла чув- СКУЛЬПТУРА.
ствительную утрату. Онъ состоялъ долгое вре-
Почетная медаль: кн. Трубецкой, Вальгренъ,
мя однимъ изъ наиболѣе выдающихся сотруд-
Аптокольскій (гарреі).
никовъ лучшаго французскаго художествен-
Золотая медаль: Гинцбургъ, Стигелль, Бекле-
наго органа „Ьа дагейе (Іез Веаих Агі8",иего
перу, между прочими многочисленными стать- мишевъ, Бернштамъ.

69
 Серебряная недаль: Оберъ, Бернштейнъ-Сина- Особенно подробно авторъ распростра-
евъ, Эдуардсъ, Гликенштейнъ, Н. Арон- няется 0 дѣятельности покойной Е . Д. По-
сонъ, Перельманъ, Разумный, г-жа Валь- лѣновой, восторженно отзываясь о ея знаме-
гренъ. нитыхъ вышивкахъ и коврахъ, изъ которыхъ
Бронзовая медаль: Габовичъ, М. Герсонъ, 0 . Меч- одинъ, изображающей павлиновъ, былъ нрі-
никова, Викстремъ, Винтеръ. обрѣтенъ на Нижегородской выставкѣ секре-
Почетный отзывъ: Каиланъ. таремъ Мекльсфильдской школы художествен-
ШШ 7-го іюля, въ Берлинѣ скончался очень наго шитья, Т. Никольсономъ, и выставленъ въ
популярный и не лишенный дарованія, нѣ- музеѣ названной школы, имѣіощей весьма
мецкій иортретистъ, профессоръ Максъ Конеръ. близкое отношеніе къ Соутъ-Кенсингтонско-
/ шш В ъ сентябрской книжкѣ журнала „Віе му музею в ъ Лондонѣ. Общее вниманіе, по
V Кипзі" воспроизведенъ общій видъ и де- словамъ критика, обращаютъ на себя художе-
тали русскаго художественно-промышленнаго ственная мебель, двѣ печи и братина Головина,
павильона на парижской выставкѣ, а такліе а также Абрамцевскія гончарныя издѣлія
находящіеся въ немъ отдѣльные предметы, Мамонтовской мастерской, отличающіяся орп-
каковы вышивки покойной Е . Полѣновой, гинальной формой и замѣчательной поли-
Н. Давыдовой и М. Якунчиковой, мебель вой. Большимъ успѣхомъ пользуются вы-
Головина и образцы русской набойки. шивки г-яш Давыдовой и работы г-жи Якун-
Въ статьѣ, помѣщенной въ томъ-же но- чиковой, коверъ которой, изобраягаіощій за-
мерѣ, авторъ даетъ подробное описаніе блудившуюся" дѣвочку, равно какъ и коверъ
этого павильона. Главное вниманіе обращено Полѣновой „Иванушка дурачекъ", являются
имъ на комнату, въ которой собраны работы. превосходными образцами стиля. Несомнѣн-
упомянутыхъ художнпковъ—Головпна, Полѣ- ный интересъ возбуягдаетъ русская крестьян-
новой и Давыдовой. „Красота этого помѣще- ская набойкасо своимъ затѣйливымъ рисун-
нія,—^говоритъ критикъ, заключается въ об- комъ и оригинальными красками, вполнѣ
щей гармоніи его частей. Вышивки, мебель, отвѣчающими современному декоративному
печи, гончарныя издѣлія — все находится вкусу.
въ полномъ соотвѣтствіи формы и красокъ съ ШШ Предполагаемое содержаніе № 17—18
массивными столбами и причудливыми окна- журн. „Міръ Искусства":
ми; видно, что все здѣсь сдѣлано съ ц-і^лью Дж. Рбскинъ, „Прерафаэлпты".—Д. Ме-
сохранить внолнѣ характеръ современно-рус- режковскій, „Л. Толстой и Достоевскій" (про-
скаго „іпіёгіеиг'а". Какъ художники вдохно- долженіе).—Н. Минскій, „Фр. Нитче".—Фр.
влялись образцами стараго національнаго ис- Нитче, „Вагнеръ въ Байрейтѣ" (продолже-
кусства, изучали флору своей страны и вии- ніе).—И. Грабарь, „Мюнхенскій Зесезйіон".
тывали поэзію своихъ сказокъ и легендъ, такъ
Кромѣ того, съ будущаго номера начнутъ пе-
и крестьянская баба, вышивавшая скатерть,
чататься статьи Алекс. Бенуа о Парижской
мастеровой, работавшій рѣзцомъ и гончаръ,
выставкѣ.
обжигавніій кафели, съумѣли проникнуться
духомъ художественныхъ эскизовъ и пере-
дать его вполнѣ. И все это потому, что и
Из/^атель-РедакторЪ С. П. ДягнлевЪ.
тѣмъ и другимъ — сродни одинъ и тотъ же
общій русскій, народный стиль".

70 і
 ИЗДАНІЕ ЖУРНАЛА

Р І Р Ъ ^ІСКУССТВД"
99

ііУіМІі ІІТЩІІІІ ЦМШ ЩІ1М й.

Въ альбомѣ п о м ѣ щ е н о оригинальныхъ л и т о г р а ф і й х у д о ж н и к о в ъ :
15

Бакста, А л е к с а н д р а Бенуа, Браза, Лансере, Сіьрова и Якунчиковой.

Ц Ъ н а а л ь б о м а — в ъ п а п к Ъ 3 р у б л я .

Шздаііо въ іеолл:чествѣ ста эісзежііляровъ.

Продается въ к н и ж н о м ъ магазинѣ ]У{. 0. ^одьфъ

(Гостиный дворъ, № 18).
 ОТКРЫТА ПОДПИСКА на 1900 годъ (2-й годъ изданія)
НА ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ И Л Л Ю С Т Р И Р О В А Н Н Ы Й ЖУРНАЛЪ

Журналъ состоитъ и з ъ отдѣловъ: і ) художественнаго и художественно-

промышленнаго, 2) литературнаго и 3) х у д о ж е с т в е н н о й хроники.

Вновь введенный ЛИТѲРАТУРМЫЙ ОТДѢПЪ посвящаетсл вопросамг

литературной и художественной критики.

Х у д о ж е с т в е н н а я х р о н и Е а слѣдитъ за всѣми событіями художественной жизни Россііі

и Запада, даетъ обзоры выставокъ, отчеты о музыкальныхъ собраніяхъ, разборъ новыхъ худо-
жественныхъ изданій и проч.
Журналъ выходитъ два раза въ мѣсяцъ ( 2 4 номера въ годъ) тетрадями іп 4 ° съ рі
ками въ текстѣ и съ приложеніемъ на отдѣльныхъ листахъ фототипііі, хромолитографій, офор-
товъ и оригинальныхъ литографій.
Автотипіи изготовляются у Мейзенбаха и Риффарта въ Берлинѣ, фототипіи у Альберті
Фриша въ Берлинѣ, хромоцинкографіи у А . И. Мамонтова въ Москвѣ.

ПОДПИСНАЯ Ц Ѣ Н А С Ъ ДОСТАВКОЙ:
Н а годъ. Н а ' , 2 года.

Въ С.-Петербургѣ 10 руб. 5 руб.

Съ пересылкой иногороднимъ . 12 » 6 »
» » заграницу. • 14 » 1 »

ПОДПИСКА ПРИНИМАЕТСЯ В О ВСѢХЪ КНИЖНЫХЪ МАГАЗИНАХЪ.

Главная контора журнала н а х о д и т с я п р и к н и ж н о м ъ м а г а з и н ѣ товариществ|

М. 0. Вольфъ (Спб., Гостиный Дворъ, № і8, Москв
Ц^на ^Ѵэ^Ѵ^ 15-іе — 1р. аО іеоп., съ перес. 1 р. 50 ш.

Издатель-Редакторъ (?. 7Т. Эягилебъ.

Дозволено цензурою. С.-Пеіврбургъ. 2-го СЕВМБРЯ 1900 г. Типографія Эд. Гоппв, Воюѳсеасіііі вр.
 I.

3
С

N0. 17 и 18.
Отъ редакціи. Фридрихъ Нитче. А Іа тётоіге йе Гг. ^іеігсТіе.
Дж. Рёскинъ. Лрерафаэлитизмъ. Переа. съ 7. Пиакіп. Іез ргіга/аШіез. (ігасі. йе Ѵап-
англ. 0. Соловьевой. діаіе раг М-те 0. Воіоѵіею.)
Д. Мережковскгй. Левъ Толстой « Досто- 8. Міге^коѵзкі.—Ыоп ТоШоіеіНовіогеиізЫ
евскій. Глава вторая. IV. II (5).
3. Гиппіусъ. Торжество въ чееть смерти. 2. Нірріиз. Аіта, ігадійіе йе Міпзку.
Фр. Питче. Багнеръ въ Байрейтѣ. IV. Перев. Тг. 'ЫгеігзеЬе. ТѴадпег А Ваугеиік IV.
съ нѣмецк. А. Коптяева. {ігаД. йе ѴаІІетапЛ раг А. Корііагет).
И. Грабарь. Мюнхенскія выставки. І.СггаЬаг. Г'ехро$гііоп (ІеМипісН(Зесезвіоп).
Ллекс. Бенуа. Писъма со всемірной вы- Аіехапйге Вепога. Ѵ Ехровіігоп ипіѵегаеііе
ставки. І—ІІ. (І-ІІ).
Ф. Писъма гсзъ Берлина. II. , Г. Ха „ІѴвие ветеіпзсНа/і" йез (гёгез Нагі.
Алекс. Бенуа. Ю. Дицъ. Аіехапйге Вепоіз. ^иііиз І)іег.
И. Рѣпинъ. Письмо въ газету „Россія". Е. Вёріпе. Іез гісотрепзез сіе Рагіз.
Силэнъ. ЛаіраОы. Зііёпе. Ъез гісотрепзез йе Рагіз еі Іе „Міг
Замѣтки. Ізкоиззіѵа".
^оіісез.
ИЛЛЮСТРАЦІИ. ІЬЬиВТЕАТІОЖЗ.
11 снимковъ съ произведепій А. Галлена, 11 гергоЛисііопз Лез оеиѵгез йе реіпігез
Е. Ернефелъта и В. Бломстеда. /іпІапЛАіз:
36 рисунковъ, винъетокъ и заставокъ Ю. Дица. А. Ѳаііеп. (р. р. 50, 54, 67, 69, 60).
Е. Гаегпе/^еіі. (р. р. 51, 53, 56.)
ПРИЛОЖЕЕІЯ. V. ВІотзЬейі. (р. р. 52, 55.)
Л. Бакстъ. Портретъ (оригинальная лито- 36 йеззіпз йе Віег (раззіт).
графія). Н0В8 ТЕХТЕ.
Гансъ Ольдэ. Портретъ Фр. Нитче. (Авто-
Ьёоп Вакзі. ІЛіНодгаркіе оггдіпаіе.
типія).
Напз ОЫе. Рогігаіі йе Ег. Жіеігзске. (Іігё
Издатель-редакторъ С. Л. Дяхилевъ. Ле Іа Ееѵгіе „Рап").
Ейііеиг еі Вігесіеиг Ле Іа Ееѵие „Ье МопЛе
Агіізіе" (Міг Ізкоиззіѵа). БегдеЛеВіадЫІеи!.

Б.ЛднсерЕ,.

Тпп. Од. Гопло

 2 5 Августа скопгался вЪ Веймарі} ФридрихЪ Тіптге. : '
' Ш звугащемг ныиѢ иадЪ этою могнлою общеевролеискому, оттспи и руа-
скому, хору лослѢѵліыхЪ лохва.лЪ и столь-же лослѢтиыхЪ лорицаніГі лрисоедннять
пашЬ голосЪ мы-бы не хотѢлн: судъба Иптге одна изЪ ттіѢхЪ, которыя могутЪ
везиаказаино ждать пе только годы., десяткнлѢтЪ^ ио и цѣлыя столѢті/і. ЗдѢсь
время терлитЪ. Пнсаиія Нитге и еще пе налнсаниап., ио уже слагаюиі,апся.^ ле-
геида о немъ такЪ глубоко лроиикаютЪ вЪ совремеиную евроленскую культуру,
такЪ для нея уже былщ а главное будутЪ знагительпы, ло всей вѢроятности,
са.мы.иЪ роковымЪ зиагепіё.иЪ.^ гто изслѢдовать вЪ иастояпіую мииуту измѣиеиія,
виосимыя Нитге вЪ кругЪ иден н вѢроваиій патего локолѢиія, бьгло-бы лреждеврв-
.иенно. МожетЪ быть, надЪ этою могнлою ожидаюи^ее молгаиів — глубже всѢхЪ
словЪ:
Вге ^асМ гзі Ые/
ЛпЛ Ыеі^ег., аіз сіег Тад десІасМ-
СудЪ н оцѢнка этого гелдвѣка.^ который былЪ ие тѵлько великнмЪ со-ерца-
телемЪ.^ но н велнкимЪ дѢятслемЪ.^ ло крайиен мѢрѣ., лророкомЪ великаго дѢТг
ствія., лринадлежатЪ будущему.^ когда н во все.иірио-историгескомЪ бытіи гело-
вѢгества новое созерцаніе соедниится сЪ новымЪ дѢйствіе.иЪ. Тіитге иельзн лонять
одинмЪ сердцемЪ нлн однимЪ 'разумомЪ—его иадо сиасала лережнть всѣ.иЪ суще-
ствомЪ своимЪ: одннмЪ созерцаніемЪ безЪ дѢііствія его ие из.иѣрить.
люблю всѢхЪ тѢхЪ., кто лодобеиЪ рѢдкнмЪ кал./іямЪ дождя, ко-
торыя тяжело ладаютЪ изЪ нависшеи надЪ людьми темиой туги. Эінн
каллн лредвозвѢщаютЪ грозу—какЪ всѣ лредвозвѢстиики., логибаютЪ'-'-.,
— говорнтЪ Заратустра.
ТТитге са.мЪ былЪ одіииіЪ изЪ лророковЪ этой велпкоіі грозы.
' ТТамЪ, русскимЪ.^ оиЪ особенно близокЪ. ВЪ душѢ его лроисходила борьба дпухЪ
богцвЪ или двухЪ демоиовЪ., Алоллоиа н Діоииса. — та-же боръва.^ которая (іѢх.ни
совершается и вЪ сердцѢ русскоТі литературы., опгЪ Пушкина до Л. Толстиго н
Достоевскаго. Идея .^^геловѢкобога'-'- была лредрегена ДистоевскимЪ. ТТе даромЪ
ТЬітге называлЪ этого ^.^глубокаго геловѢка'\ йег ііеіе Меп8с}ц какЪ оііЬ однажды
выразнлся о ДостоевскомЪ, своимЪ главнымЬ и даже едииствеинымЪ угите.лемЬ вЬ
области лозііанія души геловѢгеской.
Ннтхе, какЪ ДостосвскіТі., вѢрилЪ вЪ грядуиі,ія всеміриыя судібы Россін. Срав-
нивая ес сЪ Рнмской И.илсріеТі и лроттололагая Заладной ЕвролѢ. оііЪ говорилЪ,
гто Россія одиа ещс можсгпЬ ждать гею-либо, гто у иея одиой ссть иесокру-
ши,цал снла и .,,крѢлость вЪ тѢлѢ'"'-:
 ,.,Еи88Іап(і йіе еітгде МасМ^ йіе Ыпіе Ваиег іт ІіеіЪе Ьаі^йіе гѵагіеп капп, йіе
еігѵаз поск ѵег^ргескеп капщ — Ви88Іапі\і Лег Ѳедепзаіз-Ведгі// т йег егЬагтігскеп
еигораІ8с]геп Кіеіггзіааіегеі ипЛ Жегѵо^гіаі'-''• (Ѳбігеп-Ваттег-гтг^).
Длл того круга мыслегі н дѢятелъностп., который О.інзокЪ .і.Міру Искусства'-\
да и для всего будущаго русскоіі и евролейской кулътуры.^ Нитге не умерЪ.
Всеравно, за )іли лротивЪ иего., мы должпы быть сЪ ииліЪ, близЪ него. МожепіЪ
бытъ, надо боротъся сЬ иимЪ, можегтіЬ быть надо его лреодолѢть^ ио боротъся
11 лреодилѢвать нельзя отвергая.^ отстраняя.і высмѢивая или лревозиося, а .чожно
толькі) лонимая іи лринимая—какЪ согласное., такЪ и лротивололожное—вЪ себн
до лослѢднеп глубины своего-ъувства п разу.иа.
0.гі,дз. ПосгВднгй лортретЬ Ннтциіе,
 еѵасіошлишизжхо/ *)
Д ж . Рёскина. (Переводъ О. Соловьевой).

ПРЕ/І^ИСЛОВІЕ.

ВосемЬ лЬтЪ назадЪ, вЪ концЬ перваго тома „СовременныхЬ живописцевЪ"

я отважился датЬ молодымЪ англійскимЪ художникамЪ слЬдующій совЬтЪ: „пустЬ
обращаются кЪ природЬ вполнЬ чистосердечно, довЬрчиво и усердно идутЪ сЪ
нею рядомЪ, думая толЬко о томЪ, какЪ бы понятЬ ея смыслЪ, ничего не от-
брасывая, ничего не выбирая, ничЪмЪ не пренебрегая". ДуренЪ или хорошЪ
былЪ этотЪ совЬтЪ, но чтобы слЪдоватЬ ему нужны были огромныіі трудЪ и
огромное смиреніе, а потому его вЪ болЬшинствЪ случаевЪ отвергли.
СовЬтЪ этотЪ былЪ, однако, исполненЪ наконецЪ, и исполненЪ буквалЬію,
кучкою людей, которыхЪ наградили за то самоіі непристойноіі бранЬю, какую
мнЪ когда-либо случалосЬ видЪтЬ вЪ печати. А потому считаю своимЪ долгомЪ
относителЬно ихЪ—опровергнутЬ завЬдомо ложныя показанія, которыя давалисЬ
обЪ ихЪ работахЪ, и обратитЬ вниманіе публики на достоинства, которыми ра-
боты эти, хотя-бы и несовершенныя вЪ нЪкоторыхЪ отношеніяхЪ, обладаютЪ
безспорно.
Денмаркъ Гил.ть.
Августъ, 18.51.

*) Бз^дучи несогласна со многими положеніями, нзложенными въ настоящей статьѣ, редакція тѣмъ

нѳ менѣѳ рѣшила напѳчатать еѳ для ознакомленія читателей со взглядами недавно скончавшагося, зна-
менитаго англійскаго писатѳля Джона Рёскина. р^д

49
 I.
Можно доказатЬ сЪ болЬшою достовЬрностЬю, что нЬтЪ человЬка, которому
было бы богомЪ назначено житЬ и ничего не дЪлатЬ; но не менЪе очевидно,
мнЪ кажется, и то, что нЬтЪ человЪка, котому не было бы опредЪлено находитЬ
счастЬе вЪ своемЪ трудЪ. Сказано: „ в Ъ потЪ лица", но нигдЪ не сказано: „ в Ъ
надрываніи сердца" будешЬ естЬ своіі хлЪбЪ. Думаю, что хотя сЪ одной сто-
роны огромное зло причиняется людЬми праздными, не дЪлающими того, что
имЪ положено дЪлатЬ, и затЪвающими всякііі зловредныіі вздорЪ вЪ дЪлахЪ,
совершенно ихЪ не касаю-
щихся, но сЪ другоГі сто-
роны зло также не мало-
важное причиняетсяилюдЬ-
ми, работающими сверхЪ'
своихЪ силЪ; зло это за-
ключается вЪ тЪхЪ мрач-
ныхЪ воззрЪніяхЪ на са-
мую работу, которыя не-
избЪжно являются у нихЪ
и непремЪнно внушаются
ими другимЪ. Чтобы люди
были счастливы вЪ сво-
емЪ трудЪ, нужны три
вещи: во-первыхЪ, — они
должны для него го-
дит1)ся; во-вторыхЪ — не
долл;ны работатЬ слиш-
комЪ много; вЪ третЬихЪ—
должны имЪтЬ сознаніе
удачи вЪ работЪ, не со-
мнителЬное сознаніе, тре-
бующее для своего под-
твержденія свидЪтелЬства
другихЪ людей, а сознаніе
твердое, или, лучше ска-
затЬ, твердое знаніе того,
что такая-то доля работы
сдЪлана хорошо, сдЪлана
плодотворно, что бы ніі
говорили и ни думали обЪ
ЭтомЪ другіе. ИтакЪ, что-
Л, Талленъ. бы человЪкЪ былЪ счаст-
На озерѣ. ливЪ, онЪ долженЪ обла-
50
Е. Ернефельтъ.
Зима.
 В. Бломстедъ.
Вечеръ.

датЬ не толЬко способностЬю исполнятЬ свою работу, но и способностЬю вЬрно

оцЪниватЬ ее.
ЗначитЪ, первое, что ему нужно сдЪлатЬ, если по несчастЬю за него не
сдЪлали этого родители и наставники,—это узнатЬ, на что онЪ годенЪ, вЪ раз-
рЪшеніи какого вопроса онЪ можетЪ вполнЪ безопасно руководитЬся своими вку-
сами, если при этомЪ не будетЪ поддаватЬся указаніямЪ своего самолюбія Обыкно-
венно люди разсуждаютЪ приблизителЬно такЪ: „ Я , кажется, не вполнЪ гожусЬ
вЪ главные управляющіе фирмы — слЪдователЬно, по всЪмЪ вЪроятіямЪ, гожусЬ
вЪ лорды-канилеры". А между тЪмЪ они должны-бы разсуждатЬ вотЪ какЪ: „ Я
кажется, не вполнЪ гожусЬ вЪ главные управляющіе фирмы, но, пожалуіі, могу
что-нибудЬ сдЬлатЬ, если открою овощную лавочку: помнится, я прежде зналЪ
толкЪ вЪ горошкЪ''; — слЪдуетЪ братЬ всегда ниже, а не выше, пока не доіі-
дешЬ до самаго дна; твердо стоя на землЪ, можно вЪ полной безопасности над-
страиватЬ выше, вмЪсто того, чтобы пугатЬ сосЪдеіі постоянными катастрофами.
Но такое смиреніе стало особенно трудно вЪ наши дни, когда люди, испол-
няющіе болЪе скромныя обязанности, подвергаются всеобщему презрЬнію.
Уничтоженіе толстыхЪ перегородокЪ, которыми когда-то отдЪлялисЬ другЪ отЪ
друга различные классы общества, сдЪлало пребываніе на низшихЪ его ступе-

521
няхЪ вЪ десятЬ разЪ болЪе постыднымЬ, чЬмЪ прежде, вЪ глазахЪ болЬшинства
людей. ТеперЬ, когда можно разбогатЪтЬ, сдЬлатЬ карЬеру, и вращатЬся вЪ об-
ществЪ прежде соверціенно недоступномЪ,—естественное недоволЬство человЪка

Е. Ернефелыпъ.
Расчистт новины.

не толЬко разростается до неслыханныхЪ размЪровЬ, каково-бы ни было его по-

ложеніе, но для него становится даже позорнымЪ оставатЬся вЪ томЪ обществЬ,
вЪ которомЪ онЪ родился, и онЪ счптаетЪ своей обязанностЬю вылЪзтЬ изЪ кожи,
чтобы статЬ „бариномЪ". Люди, полі^зующіеся какимЪ-нибудЬ авторитетомЪ вЪ
управленіи учебнымп заведеніямп, знаютЪ, какЪ обыченЪ сталЪ такой взглядЪ.
ЧутЬ нё каждый денЬ приходится имЪ получатЬ писЪма отЪ матерей, которыя
желаЮтЪ^ чтобы-веЪ цхЪ шестеро сыновен поступили вЪ колледжЪ, и во время
лЬтнихЪ вакацій совершилп круговую поЬздку по ЕвропЬ. ВЪ деівятй изЪ десяти
подобныхЪ писемЪ корреспондентки обЪясняютЪ свои докучливыя требованія
желаніемЪ сохра-
нитЬ за семЬею
такое-то и такое-
то положеніе вЪ
свЬтЬ. ВЪ нихЪ
нЬтЬ ни искрення-
го желанія дЬтямЪ
безопасности, ни
желанія имЪ дис-
цпплины и нрав-
ственноіі полЬзы;
естЬ одинЪ толЬко
паническііі ужасЪ
передЪ невырази-
мымЪ, страшнымЪ
бЬд,ствіем Ъ — ока-
затЬся на одинЪ
или два слоя ниже
другихЪ; бЬдстві-
емЪ, которое нуж-
но предотвратитЬ
во что бы то ни
стало, цЬною вся-
коіі борЬбы, вся-
кой тревоги, да-
же сокращеніеічЪ
самой жизни. Д у -
маю, что ничто не
могло бы оказатЬ
странЬтакоііполЬ-
А. Галленъ.
ЗЬі, какЪ перемЬ-
Отцеубійца. (Финская пѣснь).
на во взглядахЪ

общества на это дЬло. ПеремЬна эта была-бы возможна, если-бы нЬсколЬко

благонамЬренныхЪ людей, принадлежащихТ) кЪ классу „джентлЪменовЪ", по
принципу избрали себЬ какія-нибудЬ самыя смиренныя профессіи, снискали кЪ
нимЪ уваженіе и показали, что человЬкЪ можетЪ сохранитЬ свое достоинство
и остатЬся джентлЬменомЪ вЪ самомЪ лучшемЪ смыслЬ, хотя и посвящаетЪ
частЬ своего дня физическому труду или даже принимаетЪ покупателей стоя

54\
 В. Бломстедъ.
Пожаръ на островѣ.

за прилавкомЪ. Я совсЪмЪ не внжу, почему бы вЬжливостЬ, серЬезностЬ, отзыв-

чивостЬ к Ь чувствамЪ другихЪ людей, смЪлостІ), правдивостЬ, лнібові) кЪ ближ-
иему и кЪ отечеству и в с Ъ прочія свойства, изЪ которыхЪ состоитЪ характерЪ
джентлЬмена, не могли попадатЬся за прилавкоімЪ точно такЬ я;е, какЪ вЬ дру-
гихЪ мЪстахЪ.
ИтакЪ, предположимЪ, что образЪ жизнп человЪка и родЪ его занятііі были
йзбраны разумно; второе необходимое условіе состоитЪ вЪ томЪ, чтобы человЬкЪ
не работалЪ сверхЪ силЪ. Не буду говоритЬ здІЗсЬ ни о различныхЪ ошибкахЪ вЪ
еистемЪ нашеіі общественноіі и экономическоГі жизни,—ошибкахЬ, которыя какЪ-
будто вынуждаютЪ насЪ работатЬ сверхЪ силЪ толЬко д.ія того, чтобы можно было
житіэ,—ни о неспособности болЬшинства лю.аеіі доволЬствоватЬся тЪмЪ немногимЬ,
что дЪйствителЬнонеобходимо для ихЪ счастЬя. Но имЪю кое-что сказаті) обЪ одной
епеціалЬноіі причинЪ чрезмЪрнаго труда — о честолюбивомЪ желаниі совершатЬ
великіе подвиги, хотя бы и сЪ помощЬю огромныхЪ усилііі. Желаніе это не толЬко

55
 заставляетЪ людей ра
ботатЬ сверхЪ силЪ, но
н в с ю ихЪработу обра-
щаетЪ имЪ во вредЪ.
Нпгто веяикое вЪ
сферѢ умствениоп ни-
когда ие бьгло создано
ве. іикимЪ усиліемЪ: ве-
лнкія вещи создаются
великнми людЬми, и
они создаютЪ ихЪ безЪ
усилія. ВЪ настоящее
время нЪтЪ ничего, что
понималосЬ-бы менЪе,^
и ничего, что необхо-
димЪе было-бы по-
нятЬ. ПостараюсЬ вы-
разитЬ это, насколЬко
могу, яснЪе, и обЪяс-
нитЬ, насколЬко могу,
понятнЪе.
Я выше сказалЪ:
„ничто вЪ сферЪ ум-
ствснной дЪятелЬно-
сти", такЪ какЪ не рас-
Е. Ернефельтъ.
ЭШюдъ. пространяю своего ут-
вержденія на дЪятелЬ-
ностЬ нравственную. НаоборотЪ, мнЪ кажется, что, такЪ какЪ намЪ иредопредЪ-
лено втеченіе всеіі нашеіі жизни бытЬ вЪ состояніи напряженнаго нравственнаго
усилія, намЪ не слЪдуетЪ бытЬ вЪ состояніи усилія физическаго или умственнаго.
Вся наша энергія должна тратитЬся на работу души, — на великую борЬбу сЪ
ДракономЪ, — на то, чтобы силою взятЬ царствіе божіе. Но работа тЪла и ра-
бота головы должна дЪлатЬся спокойно и сравнителЬно безЪ усилія. Можно
ходитЬ за плугомЪ сЪ утреннеіі до вечернеіі зари, но незачЪмЪ вЪ сумерки
участвоватЬ вЪ гребной гонкЪ; отЪ такого труда мы не пріобрЪтемЪ ничего,
кромЪ болЪзни сердца.
СколЬкихЪ мученііі избЪгли-бы тысячи людеіі, если-бы искренно поняли
ту великую истину и законЪ, по которому, если возможно созданіе великаго
произведенія, то оно не сопряжено сЪ трудомЪ; если такому произведенію над-
лежитЪ явитЬся на свЪтЪ, то одинЪ толЬко человЪкЪ и способенЪ создатЬ его,
и онЪ его создаетЪ сЪ гораздо менІішимЪ усиліейіЪ, чЪмЪ мелкіе люди создаютЪ
маленЬкія вещи. ЕстЬ-ли какая-нибудЬ другая истина, столЬ-же ясно начертанная
на всЪхЪ дЪлахЪ человЪческихЬ? Не всЪ-ли величаіішія произведенія носятЪ на

561
челЪ печатЬ легкости? Не всЬ-ли они ясно говорятЪ не о томЪ, что „здЪсЬ потра-
чено болЬшое усияіе^\ а о томЪ, что „здЪсІ) потрачена болЬшая сила"? Не уста-
лостЬю смертнаго запечатлЬны всЪ могучія творенія, а силою божества; имен-
но этого-то мы тепері}
никогда и не поінімаемЪ,
и думаемЪ, что можемЪ
создатЬ великія веши вЬ
потЬ лица; увы, этимЪ
путемЪ мы толЬко поте-
ряемЪ нЬсколІжо фун-
товЪ собственнаго в Ь -
са, — и не добЬемся ни-
чего болЬе.
Но да не вводитЪ
это никого вЪ заблуж-
деніе; да не примутЪ ве-
ликую истину за излюб-
ленныіі догматЪ моло-
дыхЬ людеіі, гласящій,
что имЪ не надо рабо-
татЬ, если у иихЪ естЬ
талантЪ. На дІзлЬ, ге-
ніалЬные люди гораздо
болЬе прочихЪ склонны
кЪ труду; работа ихЪ на-
столЬко плодотворнЬе
работы другихЪ людеіі,и
они зачастую такЪ мало
сознаютЪ божествениун)
свою природу, что при-
писываютЪ труду всі)
свои способности. „ Е с л и
изЪ меня дЬііствителЬно
что-нибудЬ вышло, — вЪ
чемЪ я силЬно сомнЬва-
юсЬ,—то я достигЪ это-
го исключителЬно рабо-
той", — такЪ отвЬтиіЪ
великій человЬкЪ на во-
просЪ, какимѴ образомЪ
онЪ достигЪ величія.
ТакЪ говорилЪ НЬю-
А . Галлёні. тонЪ, и такЪ-же, я думаю,
Дятелъ.
57
говорятЪ всЪ, чей геній проявился вЪ сферЪ положителЬныхЪ наукЪ. Генііі вЪ
сферЬ искусства по необходимости долженЬ болЬе сознаватЬ свою силу; но во
всЬхЪ его проявленіяхЪ отличителЬную черту составляетЪ непрерывныіі,
вЬрно направленнын, счастливыіі и неизмЬнныіі трудЪ, трудЪ накопленія и ди-
сциплинированія своихЬ силЪ, и гигантская легкостЬ вЪ ихЪ примЬненіи. С л Ь -
дователЬно, буквалЬно ни одному человЬку не должно заботитЬся о томЪ,
геній онЪ или нЬтЪ; кто-бы онЪ ни былЪ, онЪ долженЪ работатЬ, но ра-
ботатЬ спокоііно и мирно; вЪ резулЬтатЬ такоіі работы, естественно н безЪ уси-
лія, онЪ произведетЪ то, что богомЪ назначено ему произвести, произведетЪ
лучшія свои вещи. Ннкакія муки и сердечныя терзанія не дадутЪ ему способ-
ности произвести что-нибудЬ лучшее. Если онЪ великііі человЬкЪ, онЪ создаетЪ
великія вещи, есліі челбвЬкЪ маленЬкііі — вещи маленЬкія, но пока онЪ будетЪ
работатЬ спокойно, все, что онЪ сдЬлаетЪ, будетЪ хорошо и вЬрно, а все, что
онЪ сдЬлаетЪ вЪ тревогЬ и честолюбіи, будетЪ фалЬшиво, безсодержателЬно и
никуда не годно.
ЗатЬмЪ, трет1)е необ-
ходимое условіе, какЪ я
уже говорилЪ, заключается
вЪ томЪ, чтобы человЬкЪ
былЪ хорошимЪ судЬею
своей работы. З т о нужно
главнымЪ образомЬ ради
его независимости отЪ об-
щественнаго мнЬнія, а так-
же ради тоіі справедливоіі
поддержки, которую даютЪ
ему чувство у с п Ь х а и чест-
ное сознаніе побЬды.
Я увЬренЬ, что истин-
но питателЬныя и под-
крЬпляющія свойства та-
кого чувства почти неиз-
вЬстны половинЬ современ-
ныхЪ работниковЪ. КакЪ-
бы самодоволЬство ни вы-
ражалосЬ вЪ ихЪ манерЬ
держатЬ себя, лихорадоч-
ная завистЬ другЪ кЪ другу
показываетЪ достаточно
ясно, какЪ мало довЬрія
внушаетЪ имЪ настоящее
А Гаглень ДОСТОИНСТВО ИхЪ собствен-
Рисунокъ. ныхЪ дЬянііі. Т а слишкомЪ

58!
очевидная скорбЬ и безпомощностЬ, которая вілраѵкается ікі .иіпахЬ ;-)тіі.\І) .ію-
дей, уничтожаетЪ всякую возможності) предположеиія, чтобы оіиі іімТ).ііі твердую
вЪру вЪ себя.
Я изложилЪ эти принципы
вЪ общемЪ смыслЪ потому, что
нЪтЪ такого рода труда, кЪ
которому бы они не примЪня-
лисЬ; но существуетЪ одна
отрас^Ь, вЪ которой наше не-
знаніе или забвеніе этихЪ прин-
циповЪ породило неизмЪримую
бездну страданііі. ПостараюсЬ
разсмотрЪтЬ этотЪ вопросЪ по
отношенію кЪ этоіі именно от-
расли — отрасли искусства.
Л ю д и , занимающіеся ис-
кусствомЪ, обыкновенно выби-
раютЪ свою профессію сво-
бодно и считаютЪ себя одарен-
ными свыше спеціалЬными
способностями, но тЪмЪ не ме-
нЪе они вЪ болЬшинствЪ слу-
чаевЪ оченЬ несчастны.
ПроисходитЪ это, какЪ мнЪ
кажется, вотЪ почему: людямЪ
ЭтимЪ; какЪ по мнЪнію ихЪ са-
михЪ, такЪипомнЪніюихЪокру-
жающихЪ, полагается зараба-
тыватЬ своіі хлЪбЪ не спокоіі-
нымЪ и прилежнымЪ трудомЪ,
а даровптостью.^ и потому они
вЪ болЬшинствЪ случаевЪ ста-
раются бытЬ даровитыми и жи-
вутЪ вЪ напряженномЪ и совер-
шенно ложномЪ состояніи ума.
Ничего подобнаго нЪтЪ
ни вЪ какоіі другоіі про-
А. Галлено.
фессіи. АдвокатЪ можетЪ, ко- Зимнее утро.
нечно, предполагатЬ, что если
онЪ не остроумнЪе другихЪ, то едва-ли будеті) іі.мГ)тЬ успТіхЬ; ію онЬ не
станетЪ изЪ-за этого постоянно соображаті), какІ;-бі)і пасіучіііс блеснуті)
своимЪ остроуміемЪ. ОнЪ вообще поГіметЪ п поГіметЬ очені) скоро, что остро-
уміе нужно предоставитЬ на волю божію, что нліонты будутЪ т р с б о в т Ь отЪ

59
А. Галленъ.
Озеро.

него не остроумія, а твердаго знанія закона, энергичнаго и внимателЬнаго

разсмотрЬнія и сопоставленія всЬхЪ обстоятелЬствЪ порученнаго ему дЬла; вотЪ
за что онЪ будетЪ получатЬ денЬгн, вотЪ здоровая и опредЬленная работа, за
которую можно платитЬ по столЬку-то вЪ часЪ.

60:
 То-же относится и кЪ священникамЪ.
Что обнаруженіе своего краснорЪчія и
остроумія является для нихЪ огромпымЪ ис-
кушеніемЪ, — вЪ этомЪ не усомнится ни-
кто, кто изучилЪ собственное сердце; но
они знаютЪ.1 что это искушеніе; никому
и з Ь нихЪ не придетЪ и вЪ голову, чтобы
отЪ нихЪ требоваласЬ одна толЬко дарови-
тостЬ, и никто изЪ нихЪ не садится за
писЬменный столЪ сЪ опредЪленнымЪ на-
мЪреніемЪ написатЬ блестящую проповЪдЬ;
даже самые пустые и тщеславные, и тЪ
стараются прикрытЬ какЪ-нибудЬ свое тще-
славіе и придатЬ тому, что дЪлаютЪ, по-
добіе полезной цЪли. КЪ слушателямЪ
своимЪ они отнюдЬ не обратятся сЪ пря-
мымЪ вопросомЪ: „какЪ вамЪ понравиласЬ
моя проповЪдЬ, не правда-ли, она была
ловко сказана и поэтична?"'
Они поіімутЪ оченЬ скоро, что имЪ и
денЬги платятЪ вовсе не за то, чтобы они
говорили ловко, и призваны они не кЪ этоіі

'ІІ^^ііиііі іі|ічіі||'.!Ді;ііімЦі|;,|і,
Ю. Дицъ.

61
цЪли, а кЪ тому, чтобы проповЪдоватЬ истину; если у нихЪ случайно естЬ остро-
уміе, краснорЪчіе или оригиналЬностЬ, — все это обнаружится и принесетЪ
полЬзу вЪ свое время, но гнатЬся з а этимЪ и постоянно выставлятЬ на-показЪ
— незачЪмЪ, ибо если у
нихЪ и нЪтЪ этихЪ ка-
чествЪ, то все-же можно
бытЬ хорошимЪ пасторомЪ
и безЪ нихЪ.
Д р у г о е дЪло—несчаст-
ный артистЪ.
Никто не ожидаетЪ отЪ
него честнои и полезной
работы, но всЪ ищутЪ вЪ
немЪ талантливости. Ори-
гиналЬностЪ, проворство,
изобрЪтателЬностЬ, вообра-
женіе, — отЪ него требует-
ся рЪшителЪно все, кромЪ
того, что отЪ него дЪйстви-
телЬно зависитЪ — кромЪ
честнаго и основателЬнаго
труда и добросовЪстнаго
исполненія обязанности х у -
дожника.
Какой обязанности.'' сЪ
нЪкоторымЪ удивленіемЪ
спроситЪ читателЪ, и бу-
детЪ совершенно правЪ,
потому что многіе худож-
ники не толЬко не имЪютЪ,
вЪроятно, никакого поня-
Ю. Дицъ. Риеупокъ для программы юбилея I. Гутенберга. тія о томЪ, каковы ихЪ

62
обязаиности, но и не знаютЪ даже, что онЬ у нихЪ естЬ. А между тЬмЪ,
узнатЬ это вовсе не такЪ уже трудно. Способности, которыя человЬкЪ
находитЪ вЪ себЬ, когда рЪшается статЬ художникомЪ, заключаются, какЪ
я думаю, вЪ интенсивности наблюденія и легкости подражанія. ЧеловЬкЪ
рожденЪ наблюдателемЪ и подражателемЪ, и обязанностЬ его — сообщатЬ дру-
гимЪ людямЪ познанія о такихЪ вещахЪ, которымЪ можно научитЬ толЬко чр-
резЪ посредство зрЬнія. Долгое время обязанностЬ эта оставаласЬ религіозной:
художникЪ долженЪ былЪ запечатлЬватЬ вЪ
умахЪ толпы реалЬностЬ предметовЪ вЬры
и истину разсказаннаго ПисаніемЪ, прида-
вая тому и другому видимую форму. Но те-
перЬ эта функція его упразднена и не з а -
мЬниласЬ еще никакойі другой. У худож-
ника нЬтЪ ни профессіи, ни цЬли. ОнЪ
праздно бродитЪ по лицу земли, гоняясЬ за
призраками собственныхЪ фантазііі.

Гтбгг^
іпйпсЬтйгп?аипі

Ю. Дицъ.
вЗ!
 Но назначеніе его со-
всЪмЪ иное. Внезапныіі
и повалЬный натура-
лизмЪ или склонностЬ
копироватЬ обыкно-
венные, существующіе
вЪ природЪ предметы,
обнаружившаяся среди
европейскихЪ худож-
никовЪ какЪ-разЪ вЪ
то время, когда изо-
брЪтеніе книгопечата-
нія упразднило ихЪ
легендарные труды, —
не была инстинктомЪ
ложнымЪ. Его пони-
мали не вЪрно и при-
Ю. Дицъ. Игральныя карты.
мЪняли дурно, но онЪ Ю. Дицъ. Игральныя карты.
подоспЪлЪ какЪ-разЪ
во-время и удер-
жался, несмотря
на всевозможныя
злоупотребленія.
Современныя шко-
лы пеіізажной жи-
вописи, можетЪ
бытЬ, являются
толЬко первыми
плодами его мо-
гучеіі силы. Ин-
стинктЪ этотЪ по-
Ю. Дицъ.

64
 буждалЪ одновременно всЪхЪ европейскихЪ
художниковЪ кЪ исполненію ихЪ истинноіі обя-
занности: кЪ тогному вослронзведенію всѢхЪ
существовавшнхЪ ьЪ нхЪ время лредметовЪ.^
отмѢгенныхЪ псторнгескнмЬ ннтересомЪ нлн
лриродною красотюю., т. е. кЪ такому воспро-
изведенію, которое могло бы одновременно и со-
дЪііствоватЬ прогрессу наукЪ и служитЬ вЪрною
описЬю всЪхЪ памятниковЪ былыхЪ временЪ,
коимЪ грозило полное уничтоженіе вЪ эпоху
революціонныхЪ перемЪнЪ.
ИнстинктЪ этотЪ, говорю я, появился какЪ
разЪ во-время. ПустЬ представитЪ себ^Ь чита-
телЬ, какого рода общими познаніями обла-
дали бы вЪ настоящее время народы Европы,
еслибы ея художники поняли этотъ инстинктЪ
и повиновалисЬ ему. ПредположимЪ, что они
бы дисциплинировали себя такЪ, чтобы каж-
дыіі могЪ сЪ безошибочноіі точностЬю воспро-
извести то, что болЪе всего его привлекаетЪ,
и раздЪлилисЬ бы на двЪ болЬшія арміи—
историковЪ и натуралистовЪ; первые сЪ без-
укоризненной вЪрностЬю изобраэили бы всЪ
Зданія, города, поля битвЪ, всЪ мЪстности,
имЪющія хотя малЪйшііі историческііі инте-

«>• Дщъ.
65 і
ресЪ, совершенно прав- диво и во всей полнотЪ
передавая то зрЪлище, которое они представля-
ли вЪ данное время; то- варищи ихЪ, соотвЪт-
ственно личнымЪ своимЪ способностямЪ, изобра-
зили бы столЬ-же прав- диво растенія и живот-
ныхЪ, пеизажи и атмо- сферическія явленія
всІэхЪ странЪ земного шара; вЪ нашихЪ му-
зеяхЪ были бы вЪрныя и полныя изображенія
всЬхЪ зданій, разрушен- ныхЪ войною, временемЪ
и нововведеніями за по- слЪдніе 2 0 0 лЪтЪ; мы

'ІО. Дицъ.

Ю. Дицъ. Иллюстрація къ поэмѣ „Коронація нуля".

66
Ю. Дицъ.

67'
 проникли бьі вЪ
самые сокровен-
ные уголки всЬхЪ
горныхЪ хребтовЪ
Е в р о п ы и скалы
ихЪ были бы н і -
рисованы сЪ точ-
ностЬю, которая
сдЬлала бы уже
безполезными в с Ь
діаграммы геоло-
говЪ; каждое де-
рево вЪ л Ь с у бы-
ло бы изображено
вЪ самомЪ пре-
красномЪ своемЪ
видЬ и каждое жи-
вотное вЪ своей
дикой жизни; все
Это было бы уже
размЬщено вЪ на-
шихЪ націоналЬ-
ныхЪ галлереяхЪ,
и художники на-
стоящаго времени
трудилисЬ бы мир-
но и счастливо
надЪ умноженіемЪ

ЭтихЪ коллекцій и доставленіемЪ прочимЪ людямЪ по-

добныхЪ средствЪ кЪ познанію; — неужели такая жизнЬ
была бы для нихЪ менЬе почетна, чЬмЪ добываніе со-
мнителЬнаго хлЬба „поразителЬными эффектами"?
 Они считаютЪ, что правдивостЬ
— в е щ Ь слишкомЪ легкая, а потому
достойная презрЪнія. ТакЪ ихЪ учи-
ли в с ю жизнЬ, но кто бы ни училЪ
ихЪ—это неправда. ПередатЬ самую
простую изЪ всЪхЪ простЪіішихЪ
чертЪ природы такЪ, какЪ слЪдуетЪ
ее передатЬ, — задача неимовЪрно
трудная и достоііная величайшаго
усилія величаіішаго человЪка; но
нужно помнитЬ, что никто не обя-
занЪ ограничиватЬся чертами про-
стЪіішими: всякііі можетЪ выиски-
ватЬ себЪ дЪло, гдЪ ему вздумается,
и оченЬ будетЪ странно, если онЪ
не наіідетЪ ничего достаточно для
себя труднаго. Такое оправданіе,
впрочемЪ, существуетЪ толЬко на
словахЪ: всякііі художникЪ хо-
рошо знаетЪ, что когда онЪ от-
ступаетЪ передЪ попыткоіі изобра-
ЗИтЬ природу, какЪ она естЬ, то
дЪлаетЪ это чаще по трусости, чЪмЪ
изЪ презрЪнія кЪ самоіі задачЪ.
Предоставляю читателю далЬ-
нЪйшее разсмотрЪніе этого вопроса.
У меня не хватило бы мЪста, что-
бы изобразитЬ ему хотя десятую
долю тЪхЪ преимуществЪ, которыя
имЪлЪ-бы художникЪ правилЬно

(9

Ю. Дицъ.
69 і
 понимающш свою
миссію. Подумай-
те, какЪ возвы-
сился бы самЪ че-
ловЬкЪ, какЪ сталЪ
бы доволенЪ, какЪ
усерденЪ, и пре-
исполненЪсамыхЪ
точныхЪ и высо-
кихЪ познаній,
какЪ онЪ былЪ бы
свободенЪ отЪ з а -
висти. сознавая
всю безпредЪлЬ- [
ностЬ вселенной, \
в с ю цЪну и вмЪ-і
стЪ незначителЬ- •
ностЬ того, что;
дЪлаетЪ. Поду- і
майте о полЬзЪ, о:
неизмЪримо болЬ-]
шемЪ интересЪ кЪ і
самому и с к у с с т в у , ;
о легкомЪ, доступ- •
номЪ и совершен- ]
номЪ познаніи, ко- \
торое давалосЬ бы •
черезЪ его посред- і
ство; подумайте, і
насколЬко болЬ-•
шее количество
л ю д е й могло бы
Ю. Дицъ.
найти вЪ немЪ не
толЬко здоровую для себя и полезную для д р у -
гихЪ дЪятелЬностЬ, но и средство существованія;
какое полезное направленіе было бы дано цЪ-
лымЪ легіонамЪ второстепенныхЪ талантовЪ, ко-
торымЪ теперЬ предоставляется г л о х н у т Ь вЪ ни- •

70
Ю. Дицъ. Игральныя карты.
71
щетЬ и несчастіи. ПредставЬте себЪ
все это, и огляни- тесЬ на наши вы-
ставки, полюбуіі- тесЬ всЪми этими
„вещицами", взсЪ-і ми этими морями,
фруктами и се- меііными сценка-
ми. ВотЪ вамЪ вЪчныя бурыя ко-
ровы вЪ болотЪ, вотЪ вамЪ вЪчные
бЪлые паруса вЪ бурю, вотЪ нарЪ-
занный лимонЪ на блюдечкЪ, вотЪ дурацкія улыбки на ухмыляющихся физіоно-
міяхЪ. Посмотрите и постарайтесЬ понятЬ, что мы такое и чЪмЪ могли бы бытЬ.
ВозЬмемЪ единичный примЪрЪ изЪ одной отрасли археологіи. ПустЬ пред-
ставятЪ себЪ люди, интересующіеся церковной исторіей, какимЪ сокровищемЪ
обладали бы мы вЪ настоящее время, если бы самые лравдивые художники Х У І І
и Х У І І І вЪка, вмЪсто того чтобы писатЬ горшки, овощи и пЬяныхЪ мужиковЪ,
занялисЬ точнымЪ воспроизведеніемЪ церковноіі и домашней скулЬптуры вЪ
нЪмецкихЪ, фламандскихЪ и французскихЪ соборахЪ и замкахЪ; если бы вся-
кое зданіе, разрушенное французской или другими послЪдовавшими за ней
революціями, было нарисовано во всЪхЪ своихЪ подробностяхЪ, сЪ такоіі-же
тщателЬностЬю, сЪ какой МіерисЪ или ЖерарЪ-ДовЪ выписывали барелЬефы
купидоновЪ.
(Продолженге будетъ).

Ю. Дицъ.]
1
72
 ПГптегетугный отді^лі,

о О

Ш н і УІІуИшІкЛл.
Д. Мережковскаго.

(Продолженге).

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Л. ТОЛСТОЙ II ДОСТОЕВСКІЙ, К А К Ъ худолаіики.

IV.
„ У ж ъ я его знаіо, звѣря",—говоритъ дядя свинья, а все-же не хуже тебя: такая-же тварь
Ерошка. Божія. Эхъ-ма! Глупъ человѣкъ, глупъ, глупъ
Л. Толстой могъ-бы сказать о себѣ са- человѣкъ!"—новторилъ нѣсколько разъ ста-
момъ и поставить эпиграфомъ ко всѣмъ рикъ и, опустивъ голову, задумался."
своимъ произвсдеиіямъ эти слова стараго „Божья тварь", пе только „человѣкъ Бо-
язычника: жій", но и „Божій звѣрь",—въ этомъ народ-
— „Уоюъ я его знаю, звіъря". номъ, нростонародномъ сочетаіііи словъ, ііо-
— „А ты какъ думалъ?" —заключаетъ видимому, столь обілчно.\іъ, естсствонііомъ, ие
дядя Ерошка р а з с к а з ъ о кабапьей маткѣ, ко- чувствуется-ли какая-то все еще неиспы-
торая, „фыркнувъ иа своихъ поросятъ", ска- танная тайиа, какая-то странііая, все ещс не-
зала и.мъ: „бѣда, молъ, д ѣ т к п , — ч е л о в ѣ к ъ разрѣшенная загадка?
спдитъ",— „а ты какъ думалъ? Ты думалъ, И человѣкъ есть „Божья тварь", БожіСі
оиъ дуракъ звѣрь-то. Нѣтъ, онъ умнѣе чело- звѣрь. Весь міръ есть цѣлое лгивое, живот-
вѣка, даромъ что свинья называется. Онъ все ное (^шоѵ)—божественііо-лгивое, можетъ быть
знаетъ. Хоть то в ъ прпмѣръ возьмп: чело- II божественно-животное—Богъ-Звѣрь.
вѣкъ-то по с л ѣ д у пройдетъ, не замѣтитъ, а „Любите все созданіе Божіе, и цѣлое, и
свинья, какъ наткнется па твой слѣдъ, такъ каждую песчинку",—говоритъ святой старецъ
сейчасъ отдуетъ и прочь; значитъ, умъ въ ней Зосима у Достоевскаго. — „Каждый листикъ,
есть, что ты своіо вонь не чувствуешь, а она каждый лучъ БожіП любііте. Любите живот-
слыіиитъ. Д а и то сказать: ты ее убить хо- ныхъ, любите ртстенія, ліобите всякую вещь.
чеіаь, а она по лѣеу живая гулять хочетъ. У Будешь любить всякую вещь и тайнуБожію
тебя такой законъ, а у нея такой законъ. Она , нбстигнешь в ъ вещахъ... II полюбишь, нако-

71
 ыецъ, весь міръ уже всецѣлою, всемірною тѣла человѣческія съ головами кошекъ, со-
любовью.— Человѣкъ, не возносись надъ эюивот- бакъ, крокодиловъ, копчиковъ,—или звѣри-
нымиі'' ныя тѣла сфинксовъ с ъ человѣческиміі ли-
„Божья тварь" — выраженіе христіан- ками, съ тончайшимиіі одухотворенпѣйшими
ское, „крестьянское", благочестивое, почти улыбкаші, какія я в л я л и с ь когда-либо на лицѣ
церковное; но нѣтъ-ли в ъ нсмъ и чего-то до- человѣческомъ, которыя нашему близорукому
хрпстіапскаго, даже до-историческаго, индо- европейскому в з г л я д у калсутся только чудо-
европейскаго, обще-арійскаго? вищно - суевѣрііыми іідолами, — свидѣтель-
Съ какою безпечпою легкостью древніе ствуютъ объ этой ихъ неііодвііжной, в ѣ к о в ѣ ч -
греки, чистѣйшіе арійцы, превращаютъ бога- ной и все-такіі иедодумаыной, страшиой и
человѣка в ъ бога-звѣря. Члены болгески-пре- все-таки ясной думѣ.
краснаго, просвѣтленнаго человѣческаго тѣла Другое крошечное племя, горсть бродя-
такъ соединяются, переплетаются съ членами чихъ семіітовъ, пастуховъ іі кочевниковъ,
жпвотныхъ, даже растеній, Великаго Пана чуледое в с ѣ м ъ , в с ѣ м и гонимое, иенавіідішое
съ Козломъ, Пазифаи съ Быкомъ, Леды съ и презираемое, заблудившееся в ъ ііустыняхъ,
Лебедемъ, Дафнэ съ Лавромъ, — что трудно цѣлыя тысячелѣтія в и д ѣ в ш е е надъ собою
ішогда рѣшить, гдѣ ііменно в ъ человѣкѣ только небо, вокругъ себя только голую мерт-
кончается человѣческое, божеское и начіі- вуіо землю и передъ собоіо едипуіо, самую
нается звѣрское, животное, дал^е раститель- простую и велпкуіо во всей природѣ черту,
ное: одно в ъ другое переходитъ, одно пере- соедііняющую небо и земліо, черту горизонта,
ливается в ъ другое, к а к ъ отдѣльные цвѣта задумалось о едіінствѣ внѣшняго, стихійнаго,
въ радугѣ. Но греки не столько задумываются, и внутренняго, духовнаго, до- и сверхъ-яіи-
сколько забавляіотся этіши метаморфозами, вотнаго міра. Съ неимовѣрною гордыней и
„превращеніями", какъ сладострастными и возмущеніемъ это жалкое племя признало
веселыми баснями, играютъ какъ дѣти, съ себя едипымъ іізъ в с ѣ х ъ „языческихъ" пле-
дѣтскою рѣзвостью, этііми священными и менъ и народовъ „гсзбрсіннымъ народомъ Бо-
страшными религіозными сосудами, соедине- жіимъ", „Израилемъ",—своего Б о г а единымъ
нгями, символами, которые пріішліі къ нимъ истипнымъ Богомъ: „Я—твой Б о г ъ , и д а не
съ дальняго, древняго Востока, и таинствен- будетъ у тебя иныхъ боговъ, кромѣ Меня".
ное значеніе которыхъ для нихъ ул«е почти И во всей многообразной языческой плоти
ненонятно. увидѣло оно лишь бездушное тѣло, лишь
Но вотъ такой-же ясный, простодушно- „мясо", годное д л я кровавыхъ л«ертвъ и все-
радостпый, какъ эллины, но, в м ѣ с т ѣ съ тѣмъ, солокеній единому Богу Израиля. И ликъ
болѣе глубокій и тихій народъ, — ѳгиптяне; человѣческій — свой собственныіі ликъ—
можно сказать, что разъ, какъ задумались уединило, отдѣлило, какъ ликъ Божій и по-
они надъ соединеніемъ въ человѣкѣ боже- добіе Божіе, отъ всей животной языческой
скаго и звѣрскаго, надъ тайною „Божьей твари непереступною бездноіо. В ъ этой идеѣ
твари", такъ съ тѣхъ поръ никогда и страшнаго единства, уединенія, в ъ и д е ѣ Бога
не выходііли изъ этой задумчивости, такъ ревнуіощаго,—какъ огонь, поѣдающаго, есть
и истощили в ъ ней всю свою тысячелѣтніою какъ-бы духъ, дыханіе огненной пустыни,
культуру. И донынѣ странныс боги, из- и з ъ которой вышло это племя и которой оно
ваянные изъ черно-блестящаго, неистреби- никогда не могло забыть, — дыхапіе, мгно-
маго гранита, эти полулюди, полузвѣри,— венно раскаляющее и потому иногда пора-

72
зителыіо творческое, но вмѣстѣ съ тѣмъ и
тѣло, какъ на нѣчто неискупимо-грѣшное,
смертоносное, изсуінающее.
звѣрское, скотское, в з г л я д ъ на всю животную
Іудейство, в ъ концѣ своей жизни, именно
стихійнуіо природу, изъ которой сами они
в ъ то время, когда в ъ борьбѣ съ многобо- только что вышли и которую все еще
жіемъ и многоязычіемъ „эллинскаго разсѣя- сліішкомъ любили, — какъ на пороягденіе
нія" отточило, обострило идеи своего рели- дьявола.
гіознаго отъединенія, уединенія до послѣд-
Этотъ яухъ воскресшаго іудейства, духъ
ней ужасаіощей изувѣрской крайности, стол-1 пустыни, въ которой скитался Израиль, все
кнулось съ позднимъ эллинизмомъ, въ школѣ болѣе II болѣе усиливаясь в ъ Средиіе В ѣ к а ,
Александрійскихъ неоплатониковъ, неопиѳа- пронесся, какъ огненный вііхрь, надъ всею
горейцевъ, гностиковъ, в ъ этомъ
горнилѣ, і европейскою культуроіо, изсушая послѣдніе
г д ѣ образовался, какъ коринѳская мѣдь изъ^ цвѣты и плоды греко-римской древиости, —
множества металловъ, тотъ сплавъ, который ] до самаго Возрожденія, г д ѣ , новидимому,
называется христіанскоіо мудростью. З д ѣ с ь | оііъ изнемогъ.
впервые д у х ъ Семіітства, духъ иустыни и
Но изнемогъ-ли онъ окончательно даже и
опустошенія дохнулъ на великолѣино и дико въ наше время? Не сохраняется-ли и въ со-
разросшійся, многообразный, многолиствен- временномъ европейскомъ человѣчествѣ ста-
ный, баснословный лѣсъ индо-евронейскаго рая семитическая религіозная закваска—эти
міра и хотя отравилъ своимъ ядомъ лишь сѣмена нотухающей, но все еще не потух-
одну, и безъ того уже засыхавшую, вѣтвь шей з а р а ш ? Не иережило-ли въ пасъ в с ѣ
все еще свѣжаго, зеленаго Арійскаго разрушенія, в с ѣ освобожденія, безсозііателГ)-
дерева, но ядъ былъ такъ силенъ, что и ное, вошедшее в ъ ііашу нлоть и кровь, ііо-
одной капли было достаточно, чтобы зара- читаніе духа, „чистаго духа", сдинаго, уоди-
зить повыя, только что хлынувшія пзъ Азіи неннаго, хотя-бы и в ъ мертвой нустынѣ,
въ Европу, арійскія племена, вслѣдствіе всего отвлеченно - духовііаго, бсзкровнаго и
крайней юностіі своей, беззащитиыя передъ безплотнаго, хотя-бы іі безплоднаго, взглядт>
всѣми культурііыми ядами. Старикъ зара- на животную природу, если уже не какъ ііа
зилъ ребенка. нѣчто грѣшное, дьявольское, то все же уніі-
Сѣверііые полудикари, едва покинувшіе зительное, скотское, и наконецъ, этотъ столь
л ѣ с н ы я трущобы, приняли утонченнѣйшій и чуждый древнему арійству, столь чисто-се-
опаснѣйгаій плодъ двухъ соединенныхъ н митскій страхъ передъ непокрытымъ тѣліомъ,

уже истощенныхъ многовѣковыхъ культуръ, передъ иаготою, какъ передъ чѣмъ-то постыд-

съ дѣтской простотой, съ варварской гру- нымъ, нреліободѣйнымъ, оскверііяіощимъ?

бостыо. В ъ христіаиствѣ поражала пхъ, п л ѣ - Изсушаюіцій Ссмитскій ураганъ ирошелТ),

няла, к а к ъ плѣняетъ угкасъ, притягивала, какъ
притягиваетъ бездна, именно та сторона его,
которая была наиболѣе чуждоіо и противопо-
ложноіо ихъ собственной природѣ, — сторона
исключительно семитская: добродѣтель, какъ
умерщвленіе плоти, какъ отреченіе отъ міра,
какъуединеніевъ страшной духовной пустынѣ,
на в е р ш і ш ѣ тѣхъ столбовъ, на которыхъ коче-
нѣли столпники, — в з г л я д ъ на собстве нное
одііако, только по вершинамъ Арійскаго лѣса:
въ чащѣ его, ближе къ землѣ, къ пароду,
блііже къ подземнымъ родникамъ іі кориямъ,
все еще оставалось довольно древней запад-
ной арійской влаги и свѣягести, чтобы про-
тиводѣйствовать оііустошительному зною во-
сточнаго самума; тамъ, в ъ баснословной тѣни,
в ъ сказочномъ сумракѣ в с е еще плодилась,
копошплась и кипіѣла многоязычная, много-

73]
божная тварь, „звѣроподобная, бѣсовская Христосъ съ тобой", II отошелъ свирѣпый
нечисть" — съ точки зрѣпіи семитской, а звѣрь послушно и кротко, вреда не с д ѣ л а в ъ .
съ арійской—все еще невипная, хотя п без- И умилился іопоша на то, что отошслъ, вреда
словесная, „Божья тварь". В ъ пародныхъ, пе сдѣлавъ, и что и съ ііимъ Хріістосъ.
арійскихъ, столь родственныхъ индо-европей- „ А х ъ , какъ, говоріітъ, это хорошо, какъ все
скому эпосу, средневѣковыхъ церковпыхъ Божіе хорошо и чудесно!" Сидитъ, задумался
легендахъ постоянно является эта „Божья тихо II сладко".
тварь", Боягій З в ѣ р ь , святое животиое: таин- Да, тутъ есть какая-то незапамятно-древняя,
ственный олень св. Губерта - охотника съ в с е еще до конца не додуманная, постоянпо
крестомъ, сіяющимъ меледу рогами; овечка, возвращающаяся, пеодолимая религіозііая ду-
зашедшая в ъ церковь и, во время возноше- ма всего человѣчества ііе только о безплотной
нія Святыхъ Даровъ, съ благоговѣПнымъ блея- святостіі, по и 0 святоіі плоти, о переходѣ
ніемъ, склоняющая колѣна — агііецъ передъ человѣческаго в ъ болгеское не только черезъ
Агнцемъ, какъ будто и з а нее пострадалъ духовное, но и черезъ лсивотное,—пезапамят-
Искупитель; св. Антоній Падуанскій, бла- по-древняя п вмѣстѣ> съ тѣмъ самая юная,
гословляющій рыбъ; св. Фраицііскъ Ас- новая, пророческая дума, полпая великаго
сизскііа, проповѣдующій птицамъ; нашъ рус- страха и веліікаго чаянія: к а к ъ будто чело-
скій отшельникъ, св. Сергій Радонелгскій, в ѣ к ъ , всцомііная о „звѣрскомъ" в ъ собствен-
укрощающій крестнымъ знаменіемъ свирѣ- ной природѣ, т. е. 0 пезаконченномъ, двііжу-
пыхъ медвѣдей; св. Власій, Флоръ и Л а в р ъ , — щемся, превращаемомъ,—(іібо в ѣ д ь жіівотное
покровіітели домашнихъ животныхъ; св. му- есть по преимуществу лгіівое, не замершее,
ченикъ Христофоръ, котораго и донынѣ не остановившееся, л с г к о іі естествепііо пре-
чтитъ русскій народъ, іі о которомъ сказано в ъ образуіощееся, перелпвающееся изъ одной
одномъ иконописномъ „подлинникѣ" Х Ѵ П тѣлесной формы въ другую, какъ утвер-
вѣка: „сей дивный мучешікъ, песью главу ягдаетъ и современная наука о лгивотной мс-
имущій, бысть отъ страны человѣкоядецъ", таморфозѣ),—вмѣстѣ с ъ тѣмъ предчувствуетъ,
то-есть изъ Эфіопіи, изъ пшкііяго Вгипта. что опъ,человѣкъ,—не послѣдняя достигііутая
— „Да неужто и у нііхъ (т. е. у з в ѣ р е й ) цѣль, не послѣдній ііеподвилшый вѣиецъ
Христосъ?"—спрашиваетъ іоиоша в ъ р а з с к а з ѣ природы, а только путь, только переходъ,
старца Зосимы в ъ „БратьяхъКарамазовыхъ".— только временпо черезъ бсздііу переброшен-

„Какъ-же можетъ быть иначе, говоріо ему, ный мостъ отъ дочеловѣческаго к ъ сверхче-

ибо д л я в с ѣ х ъ Слово, все создапіе и в с я тварь, ловѣческому, отъ З в ѣ р я к ъ Б о г у .

каждый листикъ устремляется къ Слову, Богу Темпыіі ликъ З в ѣ р я обращенъ к ъ з е м л ѣ , —

славу поетъ, Х р и с т у плачетъ, себѣ невѣдомо но в ѣ д ь у Звѣря есть и крылья, а у чело-
тайной житія своего бсзгрѣшпаго соверпіаетъ вѣка ихъ нѣтъ.
сіе. Вонъ, говоріо ему, в ъ лѣсу скитается Откровеіііс с в . Іоанна предвѣщаетъ в ъ
страшный медвѣдь, грозный и свирѣпый, и самомъ концѣ міра, передъ вторымъ прише-
ничѣмъ-то в ъ томъ неповинный". И разска- ствіемъ—явлеиіс Звѣря, который „выйдетъ
залъ я ему, какъ прііходилъ разъ м е д в ѣ д ь и з ъ бездны". Первый З в ѣ р ь , мудрѣйшій изъ
къ великому святому, спасавшемуся в ъ л ѣ с у , в с ѣ х ъ звѣрей, обіітавшііхъ в ъ раіо, „древній
въ малой келейкѣ, и умилися надъ нимъ в е - драконъ", ощшленный Змій, соблазнившій
ликій святой, безстрашно вышелъ к ъ нему и человѣка плодами с ъ Древа Позианія:—„вку-
подалъ ему хлѣба кусокъ: „Ступай, дескать. сите отъ нихъ и откроются г л а з а ваши и

74
станете, какъ богіі", — дастъ этому вто- ключеніе дядя Ерошка и, „опустивъ голову,
рому Звѣріо „силу своіо, и престолъ свой, задумывается"—такъ-же точпо, какъ іонопіа
и великуіо власть".—„И дивилась вся земля, въ разсказѣ старца Зосимы.
слѣдя за Звѣремъ. И поклонились Звѣріо, Эта дума — не есть-лп первая, колыбспь-
говоря: кто подобенъ Звѣрю сему и кто мо- ная и в ъ то-же время самая ііослѣдняя, пред-
жетъ сразиться съ нимъ? И отверзъ онъ уста смертная дума человѣчества?
д л я хулы на Бога. И дано было ему вести Во всякомъ случаѣ это—сокровеіінѣйшая
войну со святыми, и побіъдитъ ихъ; и дана дума Л. Толстого—о „Божьей тпари", об'ь
ему была власть надъ всякимъ колѣномъ и „образѣ звѣрипомъ" в ъ образѣ человѣче-
народомъ, и языкомъ, и племенемъ. И тво- скомъ, „въ образѣ и подобіи Боягьсмъ", — о
ритъ онъ великія знаменія, такъ что и огот первомъ и нослѣднемъ З в ѣ р ѣ . Имешіо къ этой
низводитъ съ неба на землю передъ людьми". страшной и все-таки ясной думѣ сходятся
Возставпіій на ііебо Прометей — „Прозор- в с ѣ ночные титаническіе корни, в с ѣ подзом-
ливецъ", братъ подземныхъ титановъ со змѣе- ные родники его творчества: тутъ ихъ и надо
віідными тѣлами, тояге „низвелъ огонь съ ііскать,—тутъ просвѣтъ и выходъ въ какук^-
неба на земліо". то другую бездну, въ другое небо.
Н и г д ѣ , моягетъ быть, съ такою силоіо, какъ — „А ты убивалъ .тііодѳй?" — сіірашивастъ
з д ѣ с ь , в ъ Апокалипсисѣ, не сказался древній Оленинъ дядіо Ерошку.
семитскій ужасъ передъ Звѣремъ. Старикъ вдругъ поднялся на оба локтя
И вѣдь есть-я«е какая-то неисчерпанная и близко нридвішулъ свое лицо къ лицу
сила у этого Звѣря, ежели дано ему, какъ Оленина.
Антихристу, возстать на Х р и с т а и сразиться — „Чортъ!—закричалъ онъ на него.—Что
с ъ Тѣмъ,Кто „побѣдилъ міръ". Есть-же какая- спрашиваешь? Говорить нс надо. Душу загу-
то страшная, пе открывшаяся мудрость и знсі- бить мудрено, охъ, мзгдреноГ
ніе у этого З в ѣ р я . Нѣсколько раньше, во время этой яіе са-
„ З в ѣ р ь знаетъ все", — утверждаетъ дядя мой бесѣды,—„очнувшись отъ свой задумчи-
Ерошка. Е с л и и не все, то по крайпсй мѣрѣ вости, Ерошка поднялъ голову и началъ пріі-
онъ знаетъ что-то, чего не знаетъ человѣкъ, стально всматриваться в ъ ііочііыхъ бабочекь,
что-то помніітъ Звѣрь, что человѣкъ уже которыя вились надъ колыхавшимся огнсмъ
забылъ и никакъ не мояіетъ всномнить; есть у свѣчи и понадали въ него.
Звѣря какое-то непосредственное знаніе, — — „Дура, дураі — заговорилъ онъ.—Куда
невгінііое, „по ту сторону з л а и добра", какое- летишь? Дураі Дура! — Онъ приподнялся и
то ночное зрѣніе, ясиовидѣніс, которое на на- своими толстыми ііальцами сталъ отгои>іть
шемъ грубомъ II ііадмснномъ чоловѣческомъ бабочекъ.
языкѣ мы пазываемъ „чутьемъ звѣря", — „Сгорииіь, дурочка, вотъ сіода лсти,
инстинктомъ. мѣста много,—приговаривалъ опъ иѣжнымъ
З в ѣ р ь в ъ человѣкѣ уснулъ, но, можетъ голосомъ, стараясь своими толстыми ііаль-
быть, онъ когда ііибудь проснется, можетъ цами учтиво поймать ее за крылышкіі и вы-

быть, дѣйствіітельио предстоитъ еіце послѣд- пустить. — Сама себя губишь, а я тебя оюа-

ній поединокъ человѣка со Звѣремъ, Бого- лѣю

человѣка съ Б о г о м ъ - З в ѣ р е м ъ ? Долікно быть, в ъ это мгновсніе, по лицу

— „ З в ѣ р ь знаетъ всо. Глупъ человѣкъ, дяди Ерошки, убійцы звѣрей іі людей, ста-

г л у п ъ , г л у п ъ человѣкъ!"—повторяетъ в ъ за- раго лѣшаго, — проходитъ улыбка святого

75
старца Зосимы, улыбка невѣдомаго, не- чикомъ ",—„ легъ—свернул ся, всталъ—встрях-
сознапнаго и неназвапнаго милосердія, если нулся". Онъ л е г ъ , свернулся и умеръ,—Гос-
не Христова, то все же болѣе близкаго ко подь полояшлъ его „камушкомъ", моягетъ
Христу (хотя, можетъ быть, б^шзостью со- быть, Господь и подыметъ его „калачикомъ".
прикасаюш,ихся крайностей), чѣмъ то, которое Каратаевъ знаетъ, видитъ что-то, послѣднюю
уже сознало и назвало себя мплосердіемъ точку какого-то круга, чего-то ему подоб-
„христіанскимъ". наго, „совершепно круглаго", что даетъ ему
Да, дядя Ерошка не только „знаетъ", но эту простоту жизни и смерти, — не ту-ли са-
и „жалѣетъ", „любитъ" звѣря. Потому п мую, 0 которой сказано: „будьте просты, какъ
знаетъ, что любитъ. Онъ любитъ п того ка- голуби?" Волкъ тоже легъ, свернулся и
бана, за которымъ охотится в ъ камышахъ и умеръ.
котораго убьетъ. Вотъ чисто арійское проти- Черезъ какія муки и ужасы надо пройти
ворѣчіе, вотъ живой, животный изгибъ пере- бѣдному умному, „умствуюш,ему" к н я з ю Ан
плетенныхъ вѣтокъ въ арійской заросли, дрею, чтобы достигнуть этой нечеловѣческой,
чуждый и непонятный простому, правиль- божеской и животной, „змѣиноП" мудрости,
пому, какъ черта горизонта, безпоіцадно- этой каратаевской „голубиной" простоты
прямолинейному и пустынному духу Семита. в з г л я д а на яшзнь и смерть, этой „совершен-
Л. Толстой, какъ дядя Ерошка, тоже ной круглости".
„знаетъ Звѣря", потому что любитъ его. В ъ одной довольно слабой и бездоказа-
Впервые послѣ тысячелѣтій семитскаго тельной статьѣ Л . Толстого — „Первая сту-
опустошенія и уединенія ѳтотъ великій пень"(ХПІч.)—проповѣдуюпдейвегетаріанство,
Аріецъ дерзнулъ сопоставить, соединить въ „воздержаніе отъ убоины", есть нѣсколько
безстрашномъ Соединенги — Силіволѣ трагедію страницъ,—описаніе сморти животныіъ,—ко-
З в ѣ р я и Человѣка: „нѣмой в з г л я д ъ " мерт- торыя принадлежатъ къ его величайшимъ
выхъ г л а з ъ Апны Карениной и „говоряп],ій созданіямъ.
взглядъ" убитой Вропскимъ лошади взы- Однаукды, близь Москвы, проѣзжая съ ло-
ваютъ къ едпиому божескому правосудію, бо- мовымъ извозчикомъ мимо деревни, Ловъ
жескому Лику, помраченному въ ликѣ чело- Николасвичъ у в и д ѣ л ъ , какъ рѣжутъ свинью.
вѣческомъ. „Одинъ изъ людей полоснулъ се по горлу
В ъ „Войнѣ и Мирѣ" охотники смотрятъ ножомъ. Она з а в и з ж а л а , вырвалась и побѣ-
на только что затравленнаго матерого волка: ж а л а прочь, обливаясь кровью. Я—близорукъ
„свѣсивъ свою лобастую голову съ закушеп- и не в и д ѣ л ъ всего подробно, я в и д ѣ л ъ толь-
ною палкою во рту, большими стеклянными ко розовое, какъ человѣческое, тѣло свиньи
глазами онъ смотрѣлъ на всю эту толпу со- и слышалъ отчаянпый в п з г ъ ; по извозчикъ
бакъ и людей, окружавшихъ его. Когда его в и д ѣ л ъ в с ѣ подробности и, не отрывая г л а з ъ ,
трогали, онъ, вздрагивая завязанными ногами, смотрѣлъ туда. Свинью поймали, повалпли
дико и вмѣетк съ тѣмъ просто смотрѣлъ на и стали дорѣзывать. Когда в и з г ъ ея затихъ,
всѣхъ". З в ѣ р ь „просто, бездумно и беззлобно извозчикъ тяжело вздохнулъ.
смотритъ на людей, своихъ убіПцъ, свою — „Ужели - жъ з а это отвѣчать пе бу-
смерть. Такъ жс „просто" смотритъ на смерть дутъ?"—проговорилъ опъ.
и Платопъ Каратаевъ. Каяедое утро и к а ж - Черезъ нѣсколько дней, в ъ Т у л ѣ , пошелъ
дый вечеръ говоритъ онъ в с е г д а одинаково: Л е в ъ Нішолаевичъ на бойню. „ Б ы л ъ жаркій
„положи, Госиоди, камушкомъ, поднимп к а л а - ііольскій депь... Работа была в ъ самомъ раз-

76
 г а р ѣ . В ъ каморѣ былъ тяжелый запахъ теп-
поднялъ голову вола и сталъ снимать съ нея
лой крови, полъ былъ весь коричневый,
шкуру. Волъ продолжалъ биться.Голова оголіі-
глянцовитый, и в ъ углубленіяхъ пола стояла
лась и сталакрасиая съ бѣлыміі прожіілками
сгущаіощаяся черная кровь... Я вошелъ въ
и прішимала то положсіііе, которое ей давали
камору и остаиовился у двери. Остановіілся
мясиііки; съ обѣпхъ сторонъ ея віісЬля шку-
я и потому, что в ъ каморѣ было тѣсно отъ
ра. Волъ не нереставалъ биться. Потомъ дру-
иередвигаемыхъ тушъ, и иотому, что кровь
гой мясникъ ухватилъ быка за ногу, надло-
текла внизу и каиала сверху, п в с ѣ мясники,
милъ ее и отрѣзалъ. В ъ жіівотѣ и осталі,-
находившіеся тутъ, былн іізмазапы ею, и,
ныхъ ногахъ еще ііробѣгали содроганія. От-
войдя в ъ середину, я непремѣнно измазался-
рѣзали и осталыіыя ііоги и бросііли ихъ
бы кровыо. Одиу ііодвѣшепнуіо тушу сни-
туда, куда кидалп цоги воловъ одиого хозя-
мали, другую переводили къ двери, третья—
ина. Потомъ нотащііли тушу къ лебедкѣ и
убитый в о л ъ л е ж а л ъ бѣлыми ногами кверху,
тамъ распяли ее, и тамъ движеніп уже іи!
и мясникъ сильнымъ кулакомъ поднарывалъ
было. — Я зашелъ потомъ со сторопы той
растянутуіо шкуру. — Изъ противоположной
двери, въ которую вводили. Тутъ я віідѣлі)
двери той, у которой я стоялъ, въ это-же
то-же, только блшке и нотому ясііѣе. Я уви-
время вводили большого краснаго сытаго
дѣлъ тутъ главноо, то, чсго я не віі-
вола. Двое тянули его. И не успѣли они ввести
далъ изъ первой дверп: чѣмъ заставляліі
его, какъ я увидалъ, что одинъ мясникъ за-
входить воловъ въ эту дверь. Всякій разъ,
несъ киняіалъ надъ его шеей и ударплъ.
какъ брали вола изъ загопа и тяііули его
Волъ, какъ будто ему сразу подбили в с ѣ
спередіг на веревкѣ, привязаиный з а рога
четыре ноги, грохнулся ііа брюхо, тотчасъ-же
волъ, чуя кровь, уііирался, иногда ревѣлъ и
перевалился на одинъ бокъ іі забился нога-
пятился. Силоіо втащить двумт, людямъ его
ми и в с ѣ м ъ задомъ. Тотчасъ-же одинъ мяс-
нельзя бы было, и нотому всякій разъ одиігь
никъ н а в а л и л с я на передъ быка, съ противопо-
изъ мясниковъ заходилъ сзади, бралъ вола
Л0ЖН0І1 стороны его быощихся ногъ, ухватилъ
за хвостъ и винтилъ хвостъ, ломая ігіиіицу,
его з а рога, пригнулъ ему гслову къ землѣ,
такъчто хрящи трещали, и волъ подвигался".
а другой мясникъ ножомъ разрѣзалъ ему
Привели быка. Это было „иородистое, кра-
горло, и изъ подъ головы хлынула черно-
сивое, черное съ бѣлыми отмѣтииами и ііо-
красная кровь, подъ потокъ которой изма-
гами, — молодое, мускулистое, эиергпчпое
занный мальчикъ подставилъ ягестяной тазъ.
животиое". Онъ долго боролся и вырывался
В с е время, пока это д ѣ л а л и , волъ, не пере-
изъ рукъ мясниковъ. Наконецъ, его притя-
ставая, д е р г а л с я головой, какъ-бы стараясь
нули головой подъ брусъ. „Боецъ ііримѣрил-
подняться, и бился в с ѣ м и четырьмя ногами
ся, ударилъ, и прекраспая, полная жизіііі
въ в о з д у х ѣ . Т а з ъ быстро наполнялся, но волъ
скотина рухнулась и забилась головой, но-
былъ ж и в ъ и, тяжело нося животомъ, бился
гами, пока ему выпускали кровь и свѣже-
задними и передними ногамп, такъ что мяс-
вали голову. Черезъ пять минутъ торчала
ники сторонились его. Когда одинъ тазъ на-
уже красная, вмѣсто черной, голова безъ
полнился, мальчикъ понесъ его на головѣ
кояш, съ стеклянными остаповившимися г л а -
въ альбуминный заводъ, другой—подставилъ
зами, такимъ красивымъ свѣтомъ блистав-
другой тазъ, II этотъ сталъ наполняться. Но
шими за пять минутъ тому назадъ".
волъ в с е такъ-же носилъ животомъ и бился
У мертвой, на столѣ казармы, Анпы Ка-
ногами. Когда кровь перестала течь, мясникъ
рениной—тоже окровавленное тѣло, прекрас-

77
 ное, „еще полное недавней жизнп", и „оста- Ьебііе — пбо воистину звѣрство твое вели-
новившіеся незакрытые глаза", только что чайшее",—пишетті в ъ своемъ дневникѣ Лео-
„блестквшіе ттшмъ к^шсивымъ свѣтомъ"'. иардо-да-Виичи, толіе великііі аріецъ, не
ІІотомъ Л е в ъ Николаевичъ пошелъ в ъ то в к у ш а в ш і й отъ „убоины", я^алѣвшій всякуіо
отдѣленіе бойнп, г д ѣ рѣжутъ мелкій скотъ, живуіо тварь. Одпііъ флореитійскіЦ путеіле-
овецъ и телятъ. Здѣсь уже коичилась ра- ственникъ X V I в ѣ к а в ъ г л у б и н ѣ РІндіи, ио
бота, и было только д в а мясника. „Одинъ поводу буддійскихъ отшельниковъ всиоми-
надувалъ в ъ ногу улге убитаго барана и по- наетъ земляка своего Леонардо, который
хлопывалъ его ладоныо по раздутому я^іпвоту; точно такъ-ліс, какъ они, „не позволялъ,
другоП, молодой малый, въ забрызганномъ чтобы в ъ его присутствіп какому-либо ягпвот-
кровыо фартукѣ, курилъ папироску, загну- ному или даже растенііо причиняли вредъ".
туіо. — По виду отставной солдатъ ііринесъ Существуетъ древняя индійская легенда:
связаннаго по ногамъ черііаго молодого ба- однажды, искушая Будду, Спасителя міра,
ранчика и иолояшлъ на одинъ изъ столовъ, злой духъ, подъ впдомъ коршуна, преслѣ-
точно на постель. Солдатъ, очевидио знако- довалъ голубя; голубь спрятался на груди
мый, поздоровался, завелъ рѣчь о томъ, Будды, и тотъ хотѣлъ защитить его, но кор-
когда отпускаетъ хозяіінъ. Малый съ папи- шунъ с к а з а л ъ : „ІІо какому праву отнимаешь
роской подошелъ съ нолгемъ, поправилъ его ты моіо добычу? Одинъ изъ иасъ долженъ
на краю стола и отвѣчалъ, что ио праздни- умсреть—или онъ отъ моихъ когтсй, или я
камъ. Л^ивой баранъ такъ-же тихо лел«алъ, отъ голода! Почему-же тебѣ ікаль его, а не
какъ и мертвый, надутый, только быстро ио- меня? Если ты міілосердъ и хочеінь, чтобы
махивалъ коротенькимъ хвостикомъ и чащс, никто не погибъ,—вырѣлсь для меня изъ соб-
чѣмъ обыкновенио, посилъ боками. Солдатъ ственііаго т ѣ л а кусокъ мяса, равныН голубіо".
слегка, бсзъ усплія придерлгалъ его поды- Я в и л и с ь д в ѣ чаши вѣсовъ. На одну опустился
мающуюся голову; малый, продолжая разго- голубь. Будда вырѣзалъ кусокъ мяса изъ
воръ, в з я л ъ лѣвой рукой за голову барана и тѣла своего и положплъ на другую чашу.
рѣзнулъ его по горлу. Бараііъ затрепыхался, Но она осталась неподвил^ноіо. Опъ бросилъ
и хвостикъ напрулшлся и пересталъ махать- еще одинъ кусокъ, еще и еще, и з р ѣ з а л ъ все
ся. Малый, дожидаясь, пока вытечетъ кровь, свое тѣло, такъ что кровь л и л а с ь и обнагки-
сталъ раскуривать потухшуіо папироску. По- лись кости. Но ч а ш а оставалась неподвияг-
лилась кровь и баранъ сталъ дергаться. Р а з - ноіо. Тогда съ послѣднимъ усиліемъ подо-
говоръ продолжался безъ малѣйшаго перс- шелъ онъ къ нсй и самъ бросіілся в ъ нее.
рыва." И она оиустилась, и чаша съ голубемъ под-
нялась.
„А тѣ куры, цыплята, которые каледый
день в ъ тысячахъ кухонь, съ срѣзанными Современному европейскому в з г л я д у ле-
головами, обливаясь кровыо, колшчно, страги- генда эта каліется чудовнщною, почти безум-
но — (вотъ, г д ѣ опять смѣшное и страшное ноіо своею чрезмѣрностыо. Но в ъ пей за-
вмѣстѣ, смѣшное въ страшномъ) — прыгаютъ, ключенъ глубокій смыслъ: спасти кого нибудь
вскидывая крыльями?" можпо, отдавая не часть, а лишь всего
— „Ужелп-жъ за это отвѣчать пе бу- себя.
дутъ?" — невольно повторяется вопросъ въ Изъ этой-то древией, безбрежпоП арійской
д у ш ѣ читателя.
жалости къ лѵпвому, яіивотному вышелъ
— „Человѣкъ, ты царь з в ѣ р е й — ге сІеПе буддизмъ, и какъ, наводненіе, прорывая пло-

7в
тины, разрушилъ самое твердое и окаменѣ-
тутъ: не трудятся, не прядутъ; но говорю
лое изъ всѣхъ, какія когда-либо были на
вамъ, что и Соломонъ во всей с л а в ѣ своей
з е м л ѣ , культурныхъ зданій, — касты, съ ихъ
не одѣвался такъ, какъ всякая изъ нихъ.
безпощадиыми преградами, отдѣлявшими
И не жертвы хочетъ Онъ, а милости. И Самъ
брамииа отъ парія такимъ-яге разстояніемъ,
умираетъ, какъ ясертва, какъ агнецъ, ведомыП
к а к ъ Б о г а отъ Звѣря.
на закланіе, безгласный въ рукахъ палачеП
Кровопролитіе, избіеніе безчисленныхъ
Здѣсь, въ послѣдпей глубинѣ Семитства—
животныхъ, какъ-бы страшная бойня, г д ѣ
какой перегибъ, перевалъ къ Арійству — отъ
„кровь течетъ внизу и капаетъ сверху"—
выжженной мертвоП пустыни Израиля, г д ѣ
вотъ служеніе, угодное Б о г у „ревнуіощему", дымятся лишь остатки жертвъ — къ цвѣту-
„какъ огонь поядаіощему", Богу Семитства— щему Божьему саду, новому раю, гдѣ—вино-
вотъ „благоуханіе, пріятное Господу". В с ѣ градныя лозы и птицы, и колосья, и бѣлыя
языки, племена и народы земные — только лиліи, и бѣлые голуби рядомъ съ мудрыми
жертвенное „мясо". „ Я войду в ъ Мое точило змѣями, — вся многообразная, многоязычная
и буду топтать народы, какъ гроздья, и „Бояіья тварь",—все живое, животное и рас-
кровью обагрятся ризы Мои". ІІослѣднее ужа- тительное, — какой неимовѣрпый поворотъ
сающее остріе этой религіи — ожиданіе Мес- отъ умерщвленія плоти къ воскресенгю плоти
сіи, грядущаго на облакахъ съ сіілою и сла- Какъ будто, достигнувъ крайняго предѣла
воіо многою судить живыхъ и мертвыхъ; и острія своего, Семитство преломляетъ, пре-
Онъ — царь Израиля; Онъ отомститъ наро- одолѣваетъ себя или возвращается къ началу
дамъ з а гонеиія и бѣдствія народа Божьяго, своему; какъ будто д в а противоположные ге-
поработитъ или истребитъ ихъ до конца и во- нія мировой культуры, — духъ семитскій и
царится на Сіонѣ вовѣки вѣковъ. арійскій, духъ смерти и жизни. сквозь в с ѣ
И Мессія пришелъ. Но гдѣ-же царство, и в ѣ к а и народы тяготѣли, стремились другъ
сііла, и с л а в а Е г о ? Вотъ Онъ, сынъ бѣднаго къ другу и, наконецъ, вдругъ встрѣтились,
назарейскаго плотника, в ъ вертепѣ Виѳлеем- какъ два полюса, д в ѣ половины, д в а пола
скомъ, в ъ я с л я х ъ , посреди смирепнѣйшихъ міра, для какого-то послѣдняго сліяііія, со-
людей и яіивотныхъ. И Д у х ъ , Б о ж і й , предъ единенія—символа, для какой-то готовящейся
лицомъ Котораго „земля бѣжитъ отъ ужаса вспыхнуть искры послѣдняго пожара.
и горы таютъ к а к ъ воскъ", сходитъ на Него „Огонь низводитъ съ неба па землю"
подъ видомъ бѣлаго голубя. И Царь грядетъ Звѣрь Антихриста.
въ Сіонъ при крикахъ „Осанна!" — пе страш- „Огонь пришелъ я низвесть па землю, и
ный, а кроткій, „сидя на ослицѣ и молодомъ какъ желалъ-бы, чтобы опъ уже возгорѣл-
о с л ѣ , сынѣ подъяремной" — д а сбудется ре- сяі" — говоритъ Христосъ.
ченпое черезъ пророка. И звѣри имѣютъ норы Но и в ъ этомъ огиѣ, в ъ этомъ пожарѣ,
свои, и птицы — г н ѣ з д а , а царь Израиля не которымъ долженъ міръ загорѣться и сго-
имѣетъ, г д ѣ преклонить голову. И Онъ учитъ рѣть, остается земная — неземная свѣжесть
ліодей простотѣ и мудрости животныхъ, расте- галилейскихъ лилій пеувядаемою. Какая
ній: будьте Мудры, какъ змѣи и просты, какъ тайна въ благоуханіи этихъ бѣлыхъ лилій,
голуби. В з г л я н и т е на птицъ небесныхъ: онѣ въ благоуханіи бѣлой, какъ лиліи, Воскрес-
не сѣютъ, не жнутъ, не собираютъ в ъ жит- шей Плоти?
ницы, и Отецъ в а ш ъ Небесный ііитаетъ ихъ. Никто и з ъ арійцевъ не подходилъ такъ
Посмотрите на полевыя лиліи, какъ онѣ рас- близко, хотя и безсознательно, подземно.

79
толыш ночнымъ свопмъ зрѣпіемъ, только і Птицы небесныя, лиліи полевыя что-то

ясновидѣпіемъ, къ этой послѣдней соединя- і „знаютъ", что-то помнятъ, что человѣкъ уліе
ющей тайнѣ духа и плоти—духовной плоти, і забылъ. Лиліи не трудятся, не прядутъ, но и
какъ Л . Толстой. ^ Соломонъ во всей с л а в ѣ своей не одѣвался
В ъ „Трехъ Смертяхъ" раннимъ утромъ му- ; такъ, какъ в с я к а я и з ъ нихъ. Деревья не ду-
жикъ рубитъ дерево. В ъ тишинѣ „странный, ; маютъ, не страдаютъ, но и Соломонъ во всей
чуледый природѣ з в у к ъ разнесся и замеръ мудрости своей не умпралъ такъ, какъ вся-
на опущкѣ лѣса. — Одна изъ макушекъ не- кое и з ъ нихъ.

обычайно затрепетала, сочные листья ея за- „Пять л ѣ т ъ нашъ садъ былъ заброшенъ",—
шептали что-то. — Топоръ низомъ з в у ч а л ъ і разсказываетъ Л . Толстой, — „я нанялъ ра-
глуше и г л у ш е , сочныя бѣлыя щепки летѣли : ботниковъ съ топорами и лопатами, и самъ
на росистую траву, и легкій трескъ послы- і сталъ работать съ ними в ъ саду. Мы выру-
шался изъ-за ударовъ. вздрогнуло • бали и вырѣзывали сушь и дичь и лишніе
Дерево
всѣмъ тѣломъ и быстро выпрямилось, испу- ; кусты и деревья. Больше всего разрослись и
ганио колеблясь, на своемъ корню. На мгно- г л у ш п л и другія деревья тополь и черемуха.
веніе все затихло, но снова погнулось де- Тополь идетъ отъ корней и его нельзя в ы -
рево, послышался трескъ въ его стволѣ, и, \ рыть, а в ъ з е м л ѣ надо вырубать корни. З а
ломая сучья и спустивъ вѣтви, рухну- I прудомъ стоялъ огромный, в ъ д в а обхвата,
оно
лось макушей на сырую землю. Звуки топора 1 тополь. Вокругъ иего была полянка; о н а в с я
и шаговъ затихли. Малиновка свистнула и і заросла отростками тополей. Я в е л ѣ л ъ ихъ
вспорхнула выше. Вѣтка, которую она зацѣ- і рубить: мпѣ хотѣлось, чтобы мѣсто было
пила своими крыльями, покачалась нѣсколько ] в е с е л ѣ е , а г л а в н о е — м н ѣ хотѣлось облегчить
времени и замерла, какъ и другія, со всѣми і старый тополь, потому что я думалъ — в с ѣ
своими листьями. Деревья радостнѣе і эти молодыя деревья отъ него идутъ и и з ъ
еще
красовались на новомъ просторѣ своими не- | него тянутъ сокъ. Когда мы вырубали эти
подвижными вѣтвями". молодые топольки, мнѣ иногда жалко стано-
Безконечныя предсмертныя мысли и муки ; вилось смотрѣть, какъ разрубали подъ землею
князя Апдрея, дурной запахъ, грязь, ужас- \ ихъ сочные корепья, какъ потомъ вчетве-
ный крикъ Ивана Ильича: „не хочу-у-уі"—и,? ромъ мы тянули и не могли вырвать над-
это безмолвное качаніе, замираніе вѣтки на \ рубленный тополекъ. Онъ изо всгьхъ силъ дер-
срубленномъ деревѣ. Какое постепенное уми- о/сался и не хотѣлъ умирать. Яподумсілъ: видно,
ротвореніе по нисходящей лѣстницѣ—отъ ч е - : нужно имъ оюить, если они такъ кркпко дер-
ловѣка къ животному, отъ животнаго къ ра- ' жсітся за о/сизнь. Но надо было рубить, и я
стенію, отъ растенія к ъ тающему н е б ѣ : рубилъ. Потомъ уже, когда было поздно, я
въ
облаку,—все тише, тише и тише — к ъ п о с л ѣ - ! узналъ, что пе надо было уничтожать ихъ.
дней тишинѣ. Но и тамъ — не ничтожество, і Я думалъ, что отростки вытягиваютъ сокъ
а начало бытія, тамъ выходъ в ъ другое небо, \ изъ стараго дерева, а вышло наоборотъ. Когда
тамъ „безъимянный мракъ, который пре-: я рубилъ ихъ, старый тополь уже умиралъ.
краснѣе всякаго с в ѣ т а " — по слову Плотина.' Когда распустились листья, я у в и д ѣ л ъ (онъ
„Въ твоемъ ничто я все найду, быть можетъ"— і расходился на д в а сука), что одинъ сукъ
отвѣчаетъ Фаустъ Мефистофелю, провалива- • былъ голый; и в ъ то-же лѣто онъ засохъ.
ясь въ подземную бездну, съ ключами отъі Онъ давно уже умиралъ и знсілъ это и пере-
царства Матерей. \ далъ свою жизнь въ отростки. Отъ этого

80
они такъ скоро разрослись, а я хотѣлъ его качйваясь, легло сучьями и цвѣтами на траау.
облегчить—и побилъ в с ѣ х ъ его дѣтей". Подрожали вѣтки и цвѣты иослѣ паденія и
Растеніе умнѣе человѣка. „Да, глуиъ че- остановились.
л о в ѣ к ъ , г,пупъ, глупъ человѣкъ!"—какъ но- — „Эхъ! штука то важная! — сказалъ му-
вторяетъ старый лѣшій, дядя Ерошка, опу- жикъ.—Живо ж(ілко\"—А мнп такъ было жалко,
ская голову в ъ глубокой задумчивости. „Лю- что я поскорѣе отошелъ къ другимъ рабочимъ."
бпте животныхъ, любите растенія", — гово- Ж а л ь человѣка, жаль звѣря, ж а л ь де-
ритъ старецъ Зосима,— „каждый листокъ рева, жаль всего, потому что все е с т ь одно
устремляется къ Слову, Богу славу поетъ, живое, лгивотное, цѣлое—одна Божья т в а р ь .
Х р и с т у плачетъ, себѣ невѣдомо тайной житія Что-же дѣлать?Грѣшно вкушать отъ убоины—
своего безгрѣшнаго совершаетъ сіе". „добродѣтель несовмѣстима съ бифштсксомъ",
„Одна черемуха вырослана дорожкѣ орѣш- говоритъ вегетаріанецъ Л . Толстой, — позво-
ника и з а г л у ш а л а лещиновые кусты. Долго лено питаться только невинною раститель-
думалъ я—рубить или не рубить; мнѣ жаль ною пищею. Но вѣдь вотъ и растенія жаль:
было. Черемуха эта росла не кустомъ, а де- „точно вскрикнуло что-то, заплакало", за-
ревомъ, вершка три в ъ отрубѣ и сажени че- трещало въ серединѣ дерева. „Живо жалко!"
тыре в ъ вышину, вся развилистая, кудря- „Ужели-жъ за это отвѣчать не будутъ?" —
в а я и в с я обсыпанная яркимъ, бѣлымъ, ду- „Нѣтъ, пе будутъ отвѣчать за это",— успо-
шистымъ цвѣтомъ. И з д а л е к а слышенъ былъ каиваетъ вегетаріанецъ. Это—безумная, чреэ-
ея з а п а х ъ . Я-бы и не срубилъ ея, да одинъ мѣрная буддійская я^алость. Не казалась-ли,
и з ъ работнпковъ (я ему прежде сказэлъ вы- однако, въ прошлые вѣка и жалость къ яси-

рубить всю черемуху) безъ меня началъ ру- вотнымъ безумною, чрезмѣрною?

бить ее. Когда я иришелъ, уя4ъ онъ вру- Можетъ быть, иаступитъ время, к о г д а в с ѣ
бился в ъ нее в е р ш к а на два и сокъ такъ и люди откажутся отъ убоины, отъ кроваваго из-
хлюпалъ подъ топоромъ, когда онъ попадалъ біенія животныхъ, но жалость и тогда не пере-
в ъ прежнюю тяпку. „Нечего дѣлать, видно станетъ мучить людеП: именно тогда-то и воз-
судьба",—подумалъ я, в з я л ъ самъ тоноръ и горится огонь ея съ еще небывалою силою. И
началъ рубить в м ѣ с т ѣ съ мужикомъ. Всякую у ж е никакое иснолненіе внѣшняго долга, ни-
работу весело работать; весело и рубить. какое нравственное дѣйствіе, никакая жертва
Весело наискось глубоко всадить тоноръ и не нотушатъ этого огня („огонь пришелъ Я
потомъ напрямикъ подсѣчь подкошенное и низвесть на землю и какъ-бы Я хотѣлъ,

дальше и д а л ь ш е врубаться в ъ дерево. Я чтобы онъ уже возгорѣлся!"),—этого послѣд-

совсѣмъ забьтлъ о черемухѣ и только ду- няго пожара, въ которомъ долженъ міръ с г о -

малъ 0 томъ, какъ бы свалить ее. Когда я рѣть.

запыхался, я положилъ топоръ, уперся съ Жить — это значитъ причинять кому-ни-

мужикомъ въ дерево и попытался свалить будь смерть. „Мы дѣлаемъ нашу жизнь изъ
его. Мы качнули: дерево задрожало листья- чужихъ смертей" — „Гассіашо 1а П08Іга ѵііа
ми, и на н а с ъ закапало с ъ него росой, и по- (іеііе аіігиі шогіе",— говоритъ Леонардо-да-
сыиались бѣлые, душистые лепестки ц в ѣ - Винчи. Предѣлъ любви—предѣлъ самой жиз-
товъ. В ъ то-же время, точно всприкнуло что- ни, конецъ міра. И міръ идетъ къ этому концу.
то въ серединтъ дерева; мы налегли, и какъ-будто „Добродѣтель несовмѣстима съ бифштек-
заплакало,—затрещало въ середингъ, и дерево сомъ", — в о т ъ законъ, такой же рабскій и
свалилось. Оио разодралось у надруба и, по- плотскій, какъ тотъ, который повелѣвалъ

81
умилостивлять рбвнующаго, пожирающаго („Посмотрите на полевыя лиліи, к а к ъ онѣ
Бога кровавыми жертвами. „Не жертвы хочу, растутъ'^), всегда и влекла, и притягивала
а милости", то-есть милосердія, — говоритъ къ себѣ Л . Толстого. Т а к ъ глубоко, такъ без-
Господь у истиннаго перваго П р е д т е ч и Х р и - страшно, какъ еще никто никогда, загля-
стова — пророка Исаіи. Б о г ъ пе требуетъ нулъ онъ в ъ эту бездну, в ъ эту послѣднюю
жертвы, а только хочетъ милости. Это—уже тайну плоти и крови.
не законъ, а свобода. Если когда-нибудь Тайна, таинство Плоти и Крови. Когда
люди перестанутъ вкущать отъ убопны, то Господь открылъ ее ученикамъ Свопмъ, она
не потому, что такъ должно, а лишь потому, ужаснула ихъ и соблазнила. „Ядущій Мою
что такъ хочется, къ этому вольно и не- Плоть и піющій Мою Кровь имѣетъ жизнь
удержимо влечется сердце; не потому, что вѣчную, и Я воскрешу его в ъ послѣдній
таковъ будетъ законъ, а потому, что такова день, ибо Плоть Моя истинио есть пища и
будетъ свобода. И міръ идетъ к ъ этой сво- Кровь Моя истинно есть питіе. Я д у щ і й Меня
бодѣ,—къ этому концу. жить будетъ Мною."
Нѣтъ, и з ъ безмѣрной буддійской жалости — „Какія странныя слова! Кто можетъ
Л . Толстого ко всякой „Божьей твари" в ы - это слушать? Не Іисусъ-лп это, сынъ Іоси-
текаетъ не какое-либо нравственное дѣйствіе, фовъ, котораго отца и мать мы зпаемъ? Какъ
не какой-либо кажущійся новымъ, а в ъ сущно- онъ можетъ дать памъ ѣсть Плоть Свою?"
сти ветхій завѣтъ, не какой-либо внѣшній, „И съ этого времени многіе изъ учени-
связывающій долгъ и законъ (вродѣ „четы- ковъ Е г о отошли отъ Нбго и у ж е ие ходили
рехъ упряжекъ", или „недѣланія", или „воз- съ Нимъ."
держанія отъ убоины", или неупотребленія Но тотъ, кто больше в с ѣ х ъ былъ пораягенъ
табака), а только дѣйствительно новое, глу- этими „странными словами",остался съ Нимъ.
бочайшее, трагическое и религгозное созерцаніе. „Не двѣнадцать-ли в а с ъ избралъ Я ? Но одинъ
„Когда-же я начался?"—говоритъ онъ в ъ и з ъ васъ—діаволъ."—„Это говорилъ Онъ объ
отрывкѣ „Первыя Воспоминанія".— „Когда Іудѣ Симоновѣ Искаріотѣ, ибо сей хотѣлъ
началъ ж и т ь ? — Р а з в ѣ я не ж и л ъ тогда, когда предать его будучи одипъ и з ъ двѣнадцати."
учился смотрѣть, слушать, понимать, гово- Б ы л ъ - л и Іуда отъ начала діаволъ? Е с л и
рить, когда спалъ, сосалъ грудь и цѣловалъ такъ, то почему пзбралъ его Господь? Тутъ
грудь, и смѣялся, и радовалъ мою мать? Я есть тайна, отъ которой ключъ потеряпъ.
жилъ и блаженно жилъ. Развѣ не тогда я Мы только моукемъ догадываться, что Іуда
пріобрѣталъ все то, ч ѣ м ъ я теперь живу, и былъ воплощеніемъ древняго чистаго духа
пріобрѣталъ такъ много, такъ быстро, что всю семитства, хранителемъ закона, о которомъ и
остальную жизнь я не пріобрѣлъ и одной У ч и т е л ь с к а з а л ъ : „Не нарушить, а исполнить
сотой того? Отъ пятилѣтняго ребенка до меня законъ Я пришелъ",—хранителемъ сокровищ-
только шагъ. Отъ новорожденнаго до пятилѣт- ницы Ветхаго З а в ѣ т а . Онъ ожидалъ Царя Из-
няго страшное разстоянге. Отъ зародыша до раиля, грядущаго в ъ с и л ѣ и с л а в ѣ , Сына Бога,
новорожденнаго пучина. А отъ несуіцествовангя для Кото"раго в с ѣ п.лемена и пароды только
до зародыша уже не пучина, а непостиоюи- кровавая жертва ярости, какъогонь, поядаю-
мость". щей. Когда-же у с л ы ш а л ъ онъ, что самъ Богъ
Эта-то „непостижимость", эта-то ночная, становится жертвою, что Царь Израиля есть
нижняя бездна, дочеловѣческая „пучина" агнецъ безгласный в ъ рукахъ палачей, плоть
всего живого, животнаго и растительнаго его—пища и кровь—питіе всѣ.хъ племенъ и

82]
языковъ, всей „твари",—какимъ кощунствомъ В ъ нашъ в ѣ к ъ всеобщаго идолослз'женія
это должно было казаться ему! Не нужно нередъ безплотнымъ д у х о м ъ или и е р е д ъ без-
было и тридцати сребренниковъ, чтобы р ѣ - душною плотью, онъ, х о т я и смутно, но в с е
шить: лучше одному человѣку погибнуть, же п р е д ч у в с т в о в а л ъ ту г л у б и н у религіознаго
чѣмъвсемународу Божьему, всему Израилю,— созерцанія, г д ѣ открывается и в ъ религіи,
искупленію міра. И чтобы спасти міръ, Іуда такъ-же какъ древнимъ открылась в ъ пскус-
предалъ Сына Человѣческаго. ствѣ,—святость всякаго тѣла, духовность в с я -
Онъ не принялъ таинства Плоти и Крови, кой плоти.
потому что не ионялъ, что Духъ и Слово Вотъ, для чего с ъ такою, повидимому,
можетъ быть Плотью и Кровью. Другіе при- циническою жестокостью, на самомъ д ѣ л ѣ
няли, но тоже не поняли, что Плоть и Кровь с ъ такою стыдливою жалостью, обнажаетъ
можетъ быть Духомъ и Словомъ. Господь онъ ч е л о в ѣ к а отъ в с е г о ч е л о в ѣ ч е с к а г о : онъ
претворилъ воду въ вино и вино въ кровь. ищетъ въ немъ звѣрскаго, чтобы с д ѣ л а т ь
Не обратно-ли претворяется въ послѣдующіе звѣрское божескимъ. И в ъ послѣднеП под-
вѣка аскетическаго христіанства кровь въ земной г л у б и н ѣ , в ъ этой—какъ онъ с а м ъ в ы -
вино и вино в ъ воду, святое Тѣло — въ без- ражается — „пучинѣ" и „непостияшмости"
тѣлесную святость, духовная Плоть—въ без- в с е г о живого, животнаго, р а с т у щ а г о , расти-
плотную духовность, воскресеніе Плоти— тельнаго — о н ъ у ж е в и д ѣ л ъ тотъ с в ѣ т ъ , ко-
в ъ умерщвленіе плоти? Не совершается-ли торый в е л ъ его к ъ в ы х о д у в ъ другую ноло-
з д ѣ с ь второе предательство, равное первому? вину міра, в ъ д р у г о е небо.
И в с л ѣ д с т в і е этого предательства, не теменъ- Каяіется, еще одна ступень, одно у с и л і с ,
ли донынѣ сокровенный Ликъ подъ явнымъ? и подземный в ы х о д ъ окончательно отк])Ылся
Кто постигъ до конца, что значитъ въ на- бы ему, и онъ понялъ-бы, что „иобо внизу
ступающей тѣни Голгоѳы, надъ послѣднею Ве- и небо в в е р х у " — о д н о и то-яге небо, что тайна
черью, это благоуханіе уже не галилейскихъ плоти и т а й н а д у х а — о д н а и та-же тайиа.
лилій, а Плоти Е г о , уже не сока виноград- Но этого ш а г а не с д ѣ л а л ъ опъ, — изне-
ныхъ лозъ, а Крови Его? „Какія странныя могъ, испугался, затосковалъ о небѣ надзем-
слова! Кто моягетъ это слушать?" Не ропщутъ- номъ, повернулъ н а з а д ъ и устремился отъ
ли, не соблазняются-ли ученики и донынѣ? того, что к а з а л о с ь ему „язычествомъ", к ъ
„Блаягенъ, кто обо Мнѣ не соблазнится". — тому, что к а ж е т с я ему „ х р и с т і а н с т в о м ъ " , отъ
„Слова сіи были д л я нихъ сокровенны и они „духовнаго тѣла" къ безтѣлесной духовно-
не разумѣли сказаннаго". Послѣдняя, страш- сти, отъ святой нлоти к ъ безплотной свято-
н а я и „соблазняющая"' тайна величайшаго Сим- сти, отъ в о с к р е с е н і я нлоти к ъ умерщвленію
вола изъ в с ѣ х ъ , какіе были, есть и будутъ у плоти. В с е , что создано было его т в о р ч е -
человѣчества,—тайна соединеніяДуха иСлова скимъ ясновидѣніемъ, захотѣлъ онъ уничто-
съ Плотью и Кровью—не остается-ли все еще жить своимъ сознаніемъ.
неразгаданною? Но ежели онъ с а м ъ н е в и д и т ъ , то мы з а
него в и д и м ъ , и т ѣ , кто п о с л ѣ и а с ъ придутъ,
Е с л и когда нибудь религіозная жажда лю-
еще я с н ѣ е у в и д я т ъ , что к ъ т а й н ѣ Х р и с т о в о й
дей вернется. къ этому единственно утоляю-
былъ онъ истинно близокъ н е тогДа, к о г д а
щему источнику, то, можетъ быть, люди вспо-
с ч и т а л ъ себя христіаниномъ, а к о г д а м е н ь ш е
мнятъ, что и Л . Толстой, хотя не в ъ сознаніи
всего думалъ о христіанствѣ^ не въ косно-
своемъ, даже часто противъ своего сознанія,
я з ы ч н о м ъ л е п е т ѣ с т а р ц а А к и м а , а в ъ безмолв-
ш е л ъ по этому-же пути, къ этому-же Символу.

83 і
ной думѣ дяди Ерошки 0 „Божьей твари", о словлять; онъ невольно с д ѣ л а л ъ не то, что
„ З в ѣ р ѣ " , который „знаетъ все", о мудрости хочетъ, а то, что должно".
небесныхъ птицъ и лилій полевыхъ. Только Это пменно и произошло с ъ самимъ Л .
черезъ божеское в ъ звѣрскомъ коснулся онъ Толстымъ, какъ художникомъ: всіо свою
божескаго в ъ человѣческомъ,—черезъ Бога- яшзнь проклиналъ онъ, ж е л а я благословить,
звѣря коснулся Богочеловѣка. и благословлялъ, ж е л а я проклясть, — д ѣ -
„Съ каждымъ истиннымъ художникомъ",— лалъ не то, что хотѣлъ, а то, что должно
говоритъ Л. Толстой, — „случается то, что было дѣлать. Е г о в ѣ ч н а я с л а в а и оправда-
случилось съ Валаамомъ, который, желая бла- ніе — тамъ, г д ѣ видитъ оііъ свой стыдъ и
госповить, сталъ проклипать то, что должно грѣхъ.
было проклинать, и, желая проклинать, сталъ (Продолженіе слпдуетъ).
благословлять то, что должно было благо-

84
 «Альма» трагедія Минскаго.

Положеніе нашей лптературы, можно ска- быть мысліі, а не „вопросы", нотому что онъ
зать, отчаянное. Не потоыу отчаянное, что етоль-оісе важенъ, какъ и другое — не хлѣбъ
нѣтъ больше геніевъ и, какъ утверяхдаютъ, насущныП, то, 0 чемъ сказано: „не хлѣбомъ
д а ж е талантовъ, а потому, что нѣтъ ни для едіінымъ яіивъ человѣкъ". Этотъ „ііе хлѣбъ"
геніевъ, ни для талантовъ путеП и возмож- съ хлѣбомъ не разъедппимы, они вмѣстѣ —
ностей явиться,— имъ негдѣ и некому являться. послѣднее; іі иотому „вопросы", замѣиившіе
Литература,—мысль, облеченная в ъ созвуч- мысль, далеки и отъ хлѣба насущнаго. „Во-
ную форму, — отошла отъ яшзни-, оторвалась просы" — это близкое, малое и легкое. Это
отъ нея. В ѣ р н ѣ е — Я І И З Н Ь оторвалась отъ лите- радостнсе, самообманное озвѣрѣпіе, въ кото-
ратуры, отъ в с я к п х ъ мыслей и чувствъ, ко- рое люди ііогружаются; это та теперешнля
торыя когда-то были полусознательно необ- „какъ-бы" литература, въ которой не могутъ
ходимы ч е л о в ѣ к у . И в ъ то время, хотя и в ъ родиться ни геніи, ни таланты, потому что
полусознаніи, но я?изнь и мысль кое-какъ малое не мояіетъ родить великое, — р а з в ѣ
брели виередъ, поддерживая другъ дру- случайно, — и нотому, что ни геніи, ии та-
га. Теперь, разорвавшись, онѣ, неразрыв- ланты такой лптературѣ совсѣмъ не нужны.
ныя,—обѣ умираютъ. Литература, какъ тѣло Я думаю, то-же дѣлается (или почти то-
ліысли, почти умерла. Жизнь, то, что на- же) во в с ѣ х ъ другихъ странахъ, среди дру-
зываютъ жизныо, тпхо съуживаясь, тупѣетъ, гихъ ліодей; на Западѣ людіі, болѣе старые,
и ліоди радостно звѣрѣютъ, р а з в л е к а я с ь без- болѣе пзглоданные „культурой", въ нослѣд-
думно, какъ молодые щенята, новыми изо- иемъ просвѣтлѣніи агоніп иногда стыдятся
брѣтеніяміі, выставками или, пожалуй, „во- пылп, въ которую нревращаются и что-то
просами". Мысли в ъ яшзни замѣнепы „во- лепечутъ, закрываясь словами, иохожими на
просами", очень разрѣшимыми и только еи;е мысли, хотя знаіотъ (вѣрнѣе,чувствуютъ), что
немножко неразрѣшенпыми. и эта ихъ о д е ж д а — т о л ь к о пыль.

Этими-то „вопросами" насчетъ „весьма" Наша-же молодая Россія, вышедши изъ

в а ж н а г о и питается,—въ лучшемъ с л у ч а ѣ , — младснческой мудрости, ничего не стыдится,
наша теперешняя лже-ліітература, іі пеудп- какъ дурно восіштанный подростокъ, зани-
вительно, что она совсѣмъ п на литературу мается, плѣнепная псторіеП Запада, разны-
не похожа. ми „вопросами" и, вѣроятно, прямо изъ от-

„Вопросы", „весьма" ваяшые,- не то, что рочества, спѣша за тѣмъ-же Западомъ, всту-
пптъ въ періодъ ранней: старости и послѣд-
мысли 0 самомъ важномъ, такомъ-я«е важ-
няго сна.
номъ, к а к ъ х л ѣ б ъ насущный. Х л ѣ б ъ насущ-
ный — важное; о х л ѣ б ѣ насущномъ доляшы Но это принадлежитъ времени. Я говорю

85
лишь 0 томъ, что есть тепсрь. Предрѣшать ! Д а п мало-ли другихъ вопросовъ! В ъ эпоху
будущее мы пе смѣемъ. И—кто знаетъ? быть • Возрождепія в ъ Италіп ипогда назначались,
можетъ, именпо Россія, съ ея еще свѣяшмъ, ] иа потѣху государя, „ученые поединки"
близкимъ воспомипапіемъ о мудрости мла- ; Обсуждались всевозможные вопросы, боі'о-
депчества, испугается, повернетъ въ сторону, ] словскіе, медицинскіе: „естественно-ли изле-
пойметъ, что единственно важное в ъ мірѣ — | ченіе слѣпоты Товія рыбьей желчьюѴ Кра-
мысль 0 послѣднемъ соединеніи того, что | сивыя женщпны плодороднѣе-ли некраси-
хлѣбъ, съ тѣмъ, что не хлѣбъ, — и спа- | выхъ? Жеищипа сладострастнѣе-ли муяг-
сется. I чины?" Но тогда знали, что это л и ш ь „пое-
Но въ данное время, какъ уже сказано, \ динокъ", упражненіе, игра... А теперь боль-
именно благодаря этой отроческой безза- і шинство іізъ нашихъ „людей мысліі" очень
стѣнчивости, положеніе нашей литературы | серьезно заняты разрѣшеніемъ подобныхъ
(или мысли и ея воплощеній) — гораздо і вопросовъ.
страшнѣе Западной. ; Кто же, наконецъ, лучше: мужикъ или
Если является человѣкъ, вспомнившій ] интеллигентъ?
старое и желаіощій обновііть его (по не вос- ; Я касаюсь въ литературѣ только такъ
кресііть, іібо оно вѣчное,) въ повомъ созна- ; называемой либеральной партііі. Другія со-
ніи, — в с ѣ его попытки и начинанія прохо-' ставляіотъ меньшинство, ліітературы у нихъ
дятъ просто мпмо, словъ его слушаютъ, і II вовсе почти нѣтъ, а вопросы совсѣмъ ка-
не
а если слушаіотъ, то смѣіотся; такъ ребе-! кіе-то завялые и ііолусонные. Но либералы,
нокъ, немного злой и невоспитанный, с л у - ! истинные господа теперешняго времени, и м ѣ -
шаетъ человѣка, говорящаго съ пимъ на не- ; ютъ и свои журналы, и свою „вопроснуіо"
извѣстномъ языкѣ, и забавляется созвучіями, \ литературу, и своихъ, соотвѣтственнаго ро-
которыя улавливаетъ. Нѣкоторыя слова какъ ] ста, геніевъ. Такпмъ геніемъ ( в ъ отдѣлѣ
будто п похожи на извѣстное, смѣшно про- \ „чистаго" искусства) я в л я е т с я беллетристъ
изнесеііное. Что этіі слова з п а ч а т ъ — н е в с е - . Горькій, какъ въ свое время ( д а и до сихъ
ли равпо? В ъ общемъ — безсмысленно и по- поръ) поэтъ—Надсоиъ. Чеховъ, къ которому
тѣшно. Разбііраться серьезно не стоитъ, да когда-то, быть можетъ, и мысли стучались,
и некогда: легче забавляться и рѣшать „во- у котораго была и нѣжность, и тонкость для
нросы", напримѣръ, вопросъ о мужикахъ. ихъ воплощенія, — покорился, забылъ все,
Что такое мужикъ и какъ намъ, интел-'| уснулъ и бредитъ о Толстомъ. Чеховымъ
лигептамъ, къ нему подходить? У м ы в ъ руки, і привыкли восхищаться, но его не любятъ.
или, папротивъ, не умывая? Слѣдуетъ-ли со- \ Онъ до сердца не доходитъ, назрѣвшихъ
вѣтовать мужику обрабатывать землю, какъ I „вопросовъ" ие затрагиваетъ, а если и за-
онъ д ѣ л а л ъ до сихъ поръ,
иліі убѣждать і трагиваетъ, то все-таки черезчуръ чисто.
оставить землю и сдѣлаться фабричнымъ \ Горькій —другое дѣло. Онъ „въ самый центръ"
рабочимъ? Вообще, что намъ, интеллиген- \ попалъ. В ъ его ироизведеніяхъ есть и му-
тамъ, съ мужикомъ дѣлать, куда его при-.І жикъ, и интелліігентъ, и возмущеніе поряд-
строить и какъ устроііть? А если голодъ, то і ками, и безпіабашная „русская удаль", и
какъ собрать побольше денегъ, чтобы учре-1 слеза, и куражъ подвыпившаго рабочаго.
дить нѣсколько столовыхъ? Наконецъ, не | Д а и какъ ему не куражиться? Опъ правъ,
лучше-ли интеллигентъ, вышедшій изъ м у - | онъ геній, тотъ геній, который теперь ну-
жиковъ, чѣмъ обыкповеняый шітеллигентъ? і женъ нашей вопросной литературѣ. Е г о хо-

86
тѣли — его иолучили, онъ есть, онъ при- индивидуалистовъ и эстетовъ, не только
шелъ. Нельзя поэтому удивляться успѣху нѣтъ новаго, но дая«е полное забвеніе
его книгъ. У с п ѣ х ъ почти Надсона. Горькій— стараго, староП, безсознательноП мудрости,
та иии;а, которая кажется теперь вкуснѣе Они убилп мысль совсрпіеііно откровенпо,
х л ѣ б а насуш,паго. безъ стыда, но ііе замѣнили ее „вопросами",
Кромѣ этихъ кипяш,ихъ озерныхъ волнъ какъ либералы, а остались такъ, ни съ чѣмъ.
какъ будто дѣятельнаго либерализма есть Это—нездоровыя дѣти, которыя даже играть
еще уснокоенныя волны. Э т о — в с е то-же не любятъ и не ищутъ игрушекъ. Ихъ на-
болотистое, сѣрое озеро, но его заливчикъ— слажденія, пхъ эстетика не даетъ имъ иика-
тихое, зацвѣтшее мѣстечко въ каыышахъ. И кой отрады, ибо они ио знаютъ ни пронілаго,
вода такая-же старая, не проточная. Усно- ни будущаго, а только болѣе чѣмъ краткій—
коенныя, надежныя волны либерализма—ли- несуіцествуіощій—настоящій момеіітъ. И все
берализмъ уже консервативиый, — это Вѣст- имъ скучпо, бѣдиымъ, недолговѣчнымъ д ѣ -
никъ Европы, посѣдѣвшій и отвердѣвшій. Онъ тямъ, все иыъ противно, все не ііо ниыъ. В ъ
знаетъ, помнитъ свое, слышетъ-же плохо, и тѣ рѣдкія минуты, когда они вдругъ взгля-
иотому ничто и з в н ѣ , никакіе звуки не тре- нутъ на себя и развеселятся безмысленно
войгатъ его, не доходятъ до него,—даже сто- собоіо,—ііадо относиться къ нимъ безъ злобы,
ны „дѣятельныхъ" либераловъ. В с е благоно- а со снисходительноП радостью, какъ къ
лучно, все на своихъ мѣстахъ. Романъ Бо- улыбкѣ больного ребенка: вѣдь недолго ему...
борыкина съ января, стихотворенія о старо- Либералы этого не понимаютъ, сердятся,
сти Жемчужникова, внутреннее обозрѣніе негодуютъ на декадентовъ и за ихъ канризы,
тамъ, г д ѣ ему быть слѣдуетъ. Чего-же еіце? и за эту улыбку „на себя", убѣжденные, что
Сами „вопросы", попадая в ъ Вѣстникъ Е в - вся бѣда въ томъ, что декаденты не зани-
ропы, какъ-то утихаютъ, дѣлаются вмѣстѣ и маются „вонросами". Сердятся, зовутъ ни-
скромными, и солидными и не такъ настой- чтожествомъ и в.ыѣстѣ съ тѣмъ, немного пепо-
чиво требуютъ своего немедленнаго разрѣ- слѣдовательно, боятся ихъ. Я думаю, эта бо-
шенія. И все идетъ въ чинномъ и благолѣн- язнь инстинктивно вѣрная: а что, если въ
номъ порядкѣ, соблюдая очередь. самомъ д ѣ л ѣ болѣзнь заразительна и распро-
Не могу не коснуться, — говоря объ странится? В ѣ д ь это, пожалуй, хулге „вопро-
умираніи литературы и смерти мысли, — совъ", вѣдь отсюда путь самый к р а т к і й - в ъ
такъ называемаго „новаго, декадентскаго" хорошенькую могилку безъ памятника, только
нашего Ерарравленія. Но коснусь я только убранную цвѣтами.
слегка, ибо собственно въ литературѣ это Е с л и и есть въ Россіи истинпо-новое дви-
направленіе, чисто декадентское, играетъ женіе, не узко-либеральное и пе декадентское,
малую роль. Журнала у декадентовъ нѣтъ, оно не нроявилось пока въ литературѣ даже
книгъ они пишутъ мало, да ихъ и не настолько, пасколько проявилось декадент-
покупаіртъ. Я даже не знаю, есть-ли у насъ ское. Оно — еще подземііое, ему еще нѣтъ
„чистые" декаденты и г д ѣ они. Едва-ли мо- названія и нѣтъ путей въ литературу—иоле
ягетъ имѣть значеніе поэзія Бріосова, Добро- сраженія, занятое сильными либералами и"
любова или Бальмонта. (Бальмонтъ, впро- слабыми декадентами. А между тѣмъ только
чемъ, отличается отъ другихъ трудолю- дѣйствительно-новому движенію можетъ при-
біемъ, ягеланіемъ—быть посерьезнѣе, и это надлежать будущее, надеяѵда на спасеніе, ибо
уже слава Б о г у . ) Но вообще у декадентовъ, люди, иричастііые этому движенію—помнятъ

87!
 вѣчное и хотятъ мыслей и словъ только о что онъ думаетъ и говоритъ объ этомъ, куда
важномъ и необходимомъ. Е с л и такоП чело- онъ хочетъ ііріітти, какъ онъ воплотіілъ, со-
в ѣ к ъ появляется в ъ литературѣ, „декаденты" вершсііпо или ііѣтъ, свои мысли,—какое у
встрѣчаіотъ его равнодушно п брезглііво. Ли- нихъ тѣло,-т-и если есть в ъ А л ь м ѣ противо-
бералы, не понимая языка, по-дѣтски смѣются. рѣчія и провалы—то г д ѣ опн, в ъ чемъ и от-
А не то, ііе умѣя разобраться, в д р у г ъ испу- куда?
гаіотся: что-то странпое. Не декадеіітъ - ли? Воплощеніе—это уже достиженіе, соеди-
Ну, конечно, декадентъ. Истребпть его, ііока неніе, гармонія; в ъ А л ь м ѣ пѣтъ гармонііі,
не поздно! нѣтъ и совершенпаго воплощенія. Альма,—
В ъ такомъ положеніи, очутился и Минскій, героиня,—не ж и в а я еще, не живетъ сама для
припадлежащій подземному новому дви- себя,—потому что опа тольки душа, Психея
лсенію постольку, поскольку оііъ хочетъ, ду- Минскаго. Она и жпветъ, какъ душа, съ нимъ,
^ маетъ и говоритъ в ъ своей „Трагедіи совре- в ъ немъ, а не одна, потому что у нея нѣтъ
менпой жизни"—о вижномъ и віъчно^ги. Траге- своего тѣла. В о з д у х ъ , которыП ее окружаетъ
дія эта—„Альма", написанная съ годъ тому въ трагедіи, стѣпы ея комнаты, звукъ ея го-
назадъ, конечно, не могла найти себѣ мѣста лоса, цвѣтъ ея г л а з ъ , ея двііженія іі ея д ѣ й -
ни среди бурныхъ волнъ озера, ни в ъ успо- ствія, ея прошлое—всс это не настоящее, жи-
коепныхъ затишьяхъ. Она появіілась отдѣль- вое п правдіівое, в с е это — то, чсму ііе в ѣ -
пымъ іізданіемъ и удостоилась многочислен- ришь. И есліі мы будемъ трсбовать отъ Альмы
ныхъ отзывовъ. Смѣялпсь главпымъ обра- яшзыи и трепета—мы д а л ь ш е не пойдемъ и
зомъ надъ оііечатками. Чтожъ, это, пожалуй, ііе узнаемъ, какъ живетъ Психея автора, его
смѣшно. Кто не знаетъ, какія смѣшныя созву- по своему живая душа, которую опъ ведетъ
чія являются отъ выпаденія одной буквы и з ъ по мытарствамъ. Да, невоплощенная душа—
набора. Затѣмъ еще говорили, что ничего уже несовершенство. И это несовершенство,
нельзя понять, а героини такой пикогда не „непохожесть" напастоящую правду жизни,
было, а потому нельзя ее жалѣть в ъ ея не-
въ А л ь м ѣ тѣмъ в а ж н ѣ е , что они происходятъ
счастіяхъ. Разбирали все больше съ другими
не отъ в п ѣ ш н и х ъ причинъ. Трагедія папи-
авторамп вмѣстѣ, съ Ярцевымъ (?), Мамипымъ-
сана сильнымъ языкомъ, не глубоко-рус-
Сибирякомъ, занимающимися вопросами о
скимъ, можетъ быть, а космополіітически-рус-
бракѣ,положеніи жепщины в ъ интеллигентной
скимъ, но имѣющимъ право на существова-
семьѣ и т. д. Но больше всего все-таки го-
ніе. Вся Альма,—какъ и душа автора,—
ворили объ опечаткахъ.
не русская. В ъ ней истинно - евреПская, ши-
Мнѣ не интересны в ъ данный моментъ ни рокая, „пустынная" си.ла, в е д у щ а я помимо
опечатки, ни положеніе интеллигентной жен- воли къ безконечности и смерти, — но это
щины в ъ семьѣ. Минскій думаетъ и гово- сила и съ ней надо считаться. Негармонич-
ритъ 0 самомъ важномъ, единственномъ, о ность Альмы, ея уродливость, столь-же г л у -
чемъ слѣдуетъ думать и говорить,—то есть о бокая порою, какъ глубока ея красота, нако-
человѣкѣ и 0 Б о г ѣ , о жизни внутренней и нецъ, ложь жизни в ъ ней,—все это зависіітъ,
впѣшней въ ихъ возможномъ (или невозмож- какъ уже сказано, не отъ в н ѣ ш н и х ъ причинъ,
номъ) соедпненіи, о воплощеніи духа, объ оду- а отъ внутреннихъ, отъ какого-то противорѣ-
хотвореніи плоти,—о смыслѣ и ц ѣ л и жизни, чія в ъ сознапіи автора, отъ его желанія с д ѣ -
выражаясь совсѣмъ просто (можетъ быть, пе лать и оправдать то, что в ъ самой глубинѣ
совсѣмъ точно). И я слушаю п хочу понять. существа своего онъ отрицаетъ, какъ непо-

88
слѣдовательное, и чему чужда его пустын- И Альма отвѣчаетті ему, „все время при-
ная Психея. слушиваясь":
Альма,—героиня пьесы,—первая сознавшая — „Не падо бояться безобразія ягпзпи".
себя душа. Она иш;етъ Бога. Но о Богѣ Уходя (и навсегда, ибо послѣ перваго
нельзя говорить, для Бога у насъ нѣтъ (или дѣйствія Тихонъ не появляется) опъ гово-
еще н ѣ т ъ ) словъ, не молгетъ быть съ Нимъ ритъ:
никакихъ прямыхъ соединеній, — и потому „Прощай, милая. Не бойся. Всякой д у ш ѣ
Альма ищетъ Свободы. Альма зиаетъ, что страшно воплотпться, да такъ Б о п > в е л ѣ л ъ " .
всякое исканіе, всякое движеніе здѣсь, И, казалось-бы, Альма поняла Тихопа. Опя
по-сю сторону, — только въ явленіяхъ: и
еще разъ повторяетъ в ъ концѣ перваго дѣП-
она пользуется явленіями — дѣйствуетъ ' ствія:
и говоритъ. Жизнь, движеніе, дѣйствіе, „Нужно воплотиться и побѣдить".
плоть — это одна половина иравды, такъ ; Но Альма только хочетъ воплотиться. ЕП
я«е, какъ не жизнь, созерцаніе, духъ—другая воплотиться пельзя. Е я правда—не жизпь, а
ея половииа; и Б о г ъ можетъ войти только отрицапіе л^изни,—„свобода" —• не утвёрледе-
в ъ соединенныя полукрулая, ибо Онъ—кругъ. ] ніе новой истипы, а только отрицапіе староП
Авторъ трагедіи какъ будто объ этомъ и хо- ' лжи. Къ этой свободѣ ее влечетъ, въ эту
четъ напомнить намъ, какъ будто въ этомъ свободу она падаетъ, этой свободы становит-
его любовь. Альма, слѣпая до своего поку- ся рабой. Она говоритъ:
шенія на самоубійство, просыпается просвѣт- „...Есть иятая стихія — эфиръ, тонкій, не-
леппая. Она рада, что не умерла, она при- зримый, всенроникающіП, вездѣсущій э()[шръ,
слушивается къ своимъ новымъ мыслямъ и безбурныЦ, проводникъ тепла, но холодныП"..
желаніямъ, говоритъ со старикомъ Тихономъ. „Свобода все замѣняетъ — добро, истИиу,
Тихонъ этотъ, скажу кстати, та&оП-ліс не счастье, красоту".
русскій, к а к ъ и Альма, даже болѣе н е рус- Альма уже здѣсь говоритъ: „свобода за-
скій. И языкъ его не русскій (хотя сильный), мѣнявіпъ", а не „даетъ", уже здѣсь 1'отова
а точно великолѣпный переводъ. Самый ве- отречься отъ добра и отъ истипы, отъ
ликолѣпный переводъ пропзводитъ впечатлѣ- счастья и отъ красоты — отъ в с ѣ х ъ явлепій
ніе фальгаи, пеправды, педошедшаго. И Ти- во имя свободы. Не иознавать ихъ, отрицая
хонъ—фальшь болѣе, чѣмъ в с ѣ другія лица ихъ или приппмая во имя Бога, но самой
трагедіи, потому что онъ хотѣлъ быть рус- отречься, отойти, потому что „своббда все
скимъ, пепремѣнно русскимъ,—и не смогъ. замѣпяетъ".

Тихонъ говоритъ Альмѣ: „Свобода кажется мнѣ безграничной",—

„...И первоо дѣло — земля. П смертушка говоритъ Альма.—„Только она равпяетъ че-
тоже. Самъ нашъ Спаситель Іисусъ Христосъ ловѣка съ Богомъ".

ие побрезгалъ ею. А ты думаешь, легко было Какимъ-лсе образомъ Альма боротся за

Спасителю отъ его пебесной чистоты в ъ паше эту свободу? Потому что она борется, хотя п

безобразіе воп.іготиться, ѣсть и пить, какъ утвсрждаетъ в ъ первомъ дѣПствіи:

люди... А всс-яш Опъ, Батюшка, покипулъ „Бороться уродливо, и побѣждать урод-

чистоту небесную п воплотплся—чуешь слово- ливо, потому что побѣда — тожо насиліе й

то?—-плоть смертную и болѣзнепную на себя поврежденіе". Отмѣчать эти постоянпыя мел-

надѣлъ. Вотъ, догадайся, моя разумница, кія противорѣчія Альмы, я думаю, безполез-

отчего-бы такъ?" но. Альма — пе выводъ, не одинъ моментъ

89 і
души,— а ея постепенный ростъ, попутно съ себя надѣлъ. Вотъ, догадайся, моя разумни-
развитіемъ трагедіи. И этп мѣшаюп],ія, ко- ца, отчего-бы такъ?"
нечно досадныя, внѣшнія противорѣчія ма- Разумница догадалась, — но потомъ за-
ловажны в ъ сравненіи съ тѣмъ глубокимъ и была.
страшнымъ противорѣчіемъ между безсозна- Она потому забыла, что не любитъ жизпи,
тельною Психеей и сознательною мыслью плоти, земли, не понимаетъ ихъ ( в ѣ д ь у нея
автора. Онъ, впрочемъ, ее, эту мысль, не самой нѣтъ плоти), она любитъ только не-
любитъ, и радъ былъ-бы освободиться отъ земную, безплотную свободу. И она идетъ
нея, если-бы позволилъ разумъ. дальше:
Но пойдемъ за Альмой. Альма ищетъ „...0, эта сводня, которую мы зовемъ при-
свободы и борется съ жпзнью. Я не буду родой! Е я самое сильное оружіе сломано".
говорить 0 ея флиртахъ и любовныхъ днев- Альма отказывается отъ своего ребенка
никахъ до покушепія па убійство: это все п съ эстетпческимъ равнодушіемъ снотритъ,
было до „нросвѣтлѣнія". Просвѣтлѣвъ, А л ь м а какъ умираетъ на ея г л а з а х ъ другой, кото-
говоритъ нс только объ отрпцаніи ста- рымъ она замѣнила своего.
рой, но и объ утвержденіи новой истины, „...Происходила борьба между древнпмъ
пе только 0 „свободѣ", но и о „воплощеніи,"— инстинктомъ п новорожденной свободой.
и выходитъ замужъ. Мы видимъ, что это не Борьба во мнѣ. И свобода побѣдила".
конецъ, а начало борьбы. Во второмъ д ѣ й -
„ Альму" давитъ всякое опредѣленное
ствіи Альма, опять д л я достиженія „холод-
чувство. Любовь к ъ кому-нибудь, привязан-
наго, безбурнаго эфира" свободы, борется
ность къ чему-нпбудь. Ребенокъ вдвойнѣ
со своимъ ребенкомъ, котораго сама родила
с в я з ы в а л ъ меня съ судьбой—слишкомъ силь-
(это не противъ свободы), по сама любить не
нымъ счастіемъ и слишкомъ сильнымп стра-
хочетъ (это противъ свободы). В ъ этомъ дѣйствіи
даніямп".
у души автора, Альмы, уже больше „сво-
И она говорптъ о новомъ свѣтѣ, „безъ
боды", и она уже дальше отъ долга (да, долга)
солнца и безъ тѣней"—то-есть опять о своей
воплощенія, прпнятія жизни.
отрицательной пстинѣ:
„Я люблю то, что далеко испокойно", го- „ Я часто мечтаю о новомъ мірѣ. Что
воритъ Альма. „Свое — обидно близко. Ин- измѣнится — я не знаю. Но в ъ сердцахъ лю-
стинктъ — это что-то цѣпкое, темное, узлова- дей будетъ звучать новая мелодія жизни.
тое, похожее на корни. Они уходятъ далеко То, что мы на,зываемъ любовью, радостью,
въ землю и тянутъ къ земл7ъ. И вотъ почему грустью—будетъ казаться тяжелымъ, рѣзкимъ
ихъ должно рвать, рубить". крикомъ. Настанутъ нѣжные сумерки. Меня
Откуда въ Альмѣ эта ненависть къ пугаетъ все близкое, громкое (т. е. в с е земное,
своимъ, къ своему ребенку, къ своей любви (и плотское, в о п л о щ е н н о е ) . " — „ Н а в с е мнѣ хо-
къ себѣ, конечно), къ той землѣ, которая тѣлось-бы смотрѣть, какъ на игру".
есть половина всей правды? В ѣ д ь Альма, И она уже во второмъ дѣйствіи этого
кажется, понимала это, когда Тихонъ го- почти достигаетъ. Ей и не трудно, это ея
ворилъ съ ней, а она „все время ирислу- стихія — холодный, безбурный эфиръ. Она—
шивалась". яДуша легкая и сласГая"—отъ слабости л е г к а я .
„...Онъ, Батюшка, воплотился (т. е. со- Люди, окружающіе Альму въ трагедіи,
шелъ къ землѣ, вошелъ в ъ земное), чуешь тоже полупризраки, благодаря Альмѣ. Бу-
слово-то?—плоть смертную и болѣзненную на даевскій, докторъ, Софья Семеновна, Вета.

90І
В ъ послѣдпей авторъ хотѣлъ изобразпть со- изобраікать простыхъ, с т а р ы х ъ , не сознав-
временную „бездзгшную эстетку", въ проти- ш п х ъ ии себя, ни свободы людеП,—тожо не-
воположность Альмѣ, которая свернула съ естсствеины, благодаря пежизпеипой обста-
этого пути. Но Вета пе удалась. Минскій не н о в к ѣ , но все-таки иорою у и и х ъ в ы р ы в а ю т с я
умѣетъ рисовать „типы", пе умѣетъ и смѣ- живыя, мудрыя слова, хотя опи, эти люди,
яться: онъ только умѣетъ разсказывать о еще „просты, к а к ъ д ѣ т и " . Имъ больпо, боль-
своей д у ш ѣ . И Вета — жалкая, незабавпая, но отъ смерти и отъ любіш, потому что
досадно мѣшаюш;ая каррикатура. Она повто- это въ природѣ человѣка, чтобы ему
ряетъ—и кажется, будто деревяннымъ молот- было больно отъ смерти и отъ ліобвіі, а бо-
комъ стучитъ ио головѣ—все какія-то пароч- роться человѣку съ человѣческой іі])иро-
по-устроенныя, неосмысленныя слова: „Нѣтъ дой — противно разуму. Имъ х о ч е т с я , чтобы
страданій". „Нѣтъ страданій". „Нривычка — меньше было горя и больніе радостей, кото-
смерть красоты". „Красота — смерть привыч- рыя они получаіотъ отъ д р у г и х ъ — с е б ѣ и
ки"... Или, можетъ быть, я ошибаюсь въ по- даіотъ отъ себя — д р у г и м ъ , и это тожо въ
слѣдней фразѣ, но это рѣшительпо все равно. природѣ ч е л о в ѣ ч е с к о й . Б о л и т ъ д у х ъ , болитъ
Стукъ одинъ и тотъ же. И такъ до конца. плоть, и пока мы в ъ явлепіяхъ—явленія
Художникъ Будаевскій, вначалѣ влюблен- намъ близки, и оиять противно нриродѣ на-
ный въ Альму, но потомъ жепившійся на шей отрываться отъ земліі окончателыіо, до
В е т ѣ , тоже мало интересенъ, р а з в ѣ въ связи проклятія землѣ. Простые ліоди вокругъ
съ тѣмъ обстоятельствомъ, что его ргоІ^еБвіоп Альмы страдаютъ отъ е я искаііій свободы.
(іе Гоі одобряется во второмъ дѣйствіп Аль- Новыхъ формъ жизііи, мовой воплощаемой
мой. Это опять освѣш,аетъ Альму въ ея ста- истины, новаго свѣта, безъ солнца и безъ
ринныхъ, романтически-безнлотныхъ стре- тѣней,— нѣтъ. То-есть, можетъ быть, этотъ
мленіяхъ к ъ неземному „эфиру". с в ѣ т ъ в ъ А л ь м ѣ и есть, по ему н е ч е г о о с в ѣ -
Будаевскій (художшікъ) говоритт,, когда щать, ибо і і ѣ т ъ отъ него ни н о в ы х ъ формъ,
его спрашпваютъ о сюжетѣ его этюдовъ: ни дѣйствіЦ, ироявлепій, иужпыхъ д л я жііз-
„Признаюсь, тутъ нѣтъ нп событія, ни ни, а потому н ѣ т ъ и яііізни.
легенды. А л ь м а говоритт^ мугку:
„...Оодержаніе не важно, важны отдѣльныя „ Я принесла тебѣ горе своей любовью,
лица. Три-четыре лица—молодая мать, мла- своей свободой. Я в с ѣ м ъ н р і і н о т у горе, ііе
депецъ, старецъ—вотъ матеріалъ для миллі- зная почему. Они плачутъ отъ боліі, к о г д а я
она картинъ. Старинные художники брали хочу разбить ихъ клѣтки. Они ліобят'ь тя-»
готовую библейскую легенду. Другой такой жело и грубо."
нѣтъ, и я рѣшилъ ппсать картины безъ вся- Альма обѣщала намъ „новую мелодію
каго содержанія. Просто молодыя женщины, жизни", но эта новая мелодія не з в у ч и т ъ в ъ
дѣти, старики". воздухѣ жизни, а только въ пустынномъ,
И Альма рада: безплотномъ и безіілодномъ э ф и р ѣ .
„Мнѣ в а ш и этюды начинаютъ безконечно Можетъ быть, это—мелодія смерти?
нравиться. Безымянные люди, безымянныя Въ к о н ц ѣ второго дѣПствія Альма, р ѣ -
дѣти. 0 , я это иоиимаю". шивъ уйти отъ мужа „къ о т в е р ж е н н ы м ъ " ,
И Будаевскій — въ гармопіи съ Альмбй, для п о с л ѣ д н е й свободы, с ъ „ласковымъ и
ибо онъ полуя«пвой, отвлеченный романтикъ. всевидящимъ спокойствіемъ" смотритъ на
Остальныя лица трагедіи, долженствующія умершую ч у ж у ю д ѣ в о ч к у и г о в о р и т ъ :

9І
 „...Почтимъ смерть. Когда смерть пришла, не пичтожныя и непрочныя, какими ліоди
мы должны ее прпвѣтствовать. Но у насъ яшли до сихъ поръ. Онѣ безсодеря«ательпы,
пока нѣтъ ни молитвъ, ни пѣсенъ для про- потому что свободны отъ судьбы. Это новыя
славлепія смерти. Матери же паши завѣш,али чувства, которыхъ міръ не зналъ и которымъ
намъ лишь вопли и причитанія... Заяігите -принадлежитъ будущее. Одно можно сказать,
свѣчи. Принесите цвѣтовъ. Устроимъ торже- что это не—ліобовь. Іхогда бредъ любви проП-
ство въ честь смерти". детъ, жизнь превратится в ъ вѣчное празд-
Альма — в ъ пріютѣ прокаженныхъ. Она нество".
три года жила в ъ одиночествѣ, съ прока- И дальше, па вопросъ уже совсѣмъ одере-
ягенпыми и съ Софьей Семеповной, которая вепѣвшей Веты, з а ч ѣ м ъ она христосовалась
сама не иш;етъ свободы, а только любитъ съ прокажепными, она отвѣчаетъ:
душу, Психею автора, и ради этой любви го- „Я хотѣла убить привязанность къ себѣ
това сопровождать ее въ ея мытарствахъ'. самой, сдѣлать то, противъ чего возмущалась
Альма уже свободна отъ всѣхъ человѣче- вся моя природа, обпять безобразіе, потому
скихъ прпвязанностей. Она, кажется ей, по- что ничего такъ не боялась, какъ его бліі-
бѣдпла человѣческую любовь к ъ плоти, — по .зости. Я побѣдила, мой искусъ конченъ, я
нужно побѣдить еще человѣческое отвраще- хочу вернутьея къ живымъ. Теперь я не боіось
^ніе къ плоти. И она пдетъ туда, г д ѣ плотское, ніі себя, пи другихъ. Моя радость при м н ѣ .
человѣческое уродство всего сильнѣе, чтобы Моя печаль при мнѣ".
сразиться съ нимъ своимъ, уя«е отточеннымъ, Искусъ Альмы копчепъ. Е я свобода при
копьемъ свободы. Того-ли хотѣла Альма, пей. Но зачѣмті она говоритъ, что она хо-
когда на слова Тігхона: „воплотиться, — такъ четъ вернуться къ живымъ? Что ей дѣлать
Богъ велѣлъ", — отвѣчала: „ііе надо бояться съ живыми? Проповѣдывать имъ свою умерщ-
безобразія жизниі" Но теперь она забыла, вляющую свободу? Зачѣмъ? Они придутъ
.чего хотѣла, идетъ къ прокаженнымъ, пе ду- къ ней и сами, если она—истина. Альма ш л а
мая 0 нихъ и пе попимая ихъ, пользуясь одна, пришла къ свободѣ, которая называется
ими, какъ орудіемъ. Опа дѣлаетъ совсѣмъ смертью, и умерла. Кажется съ перваго
для нихъ непужное—цѣлуетъ ихъ. В ъ піісь- в з г л я д а , что она умерла случайно, з а р а з и л а с ь
махъ къ В е т ѣ , в ъ д ё н ь Св:Ьтлаго Воскресенія,
случайно. Но это лишь ііослѣдовательность,
•Альма-Психея какъ будто просыпается на
неизбѣжііость пути. А л ь м ѣ иечего дѣлать,
мгновепье отъ смертнаго бреда своей порабо-
ибо что-бы она ни д ѣ л а л а отпынѣ, гдѣ-бы она
' щающей свободы и говоритъ:
ни была, — она неподвижна и безчувствеина
„Я примирилась съ темпой силой. Я в ъ своемъ „эфіірѣ", она—мертвая. „Моя ра-
пожалѣла и обпяла ее, какъ сестру, я по- дость прп мпѣ, моя печаль прп мнѣ".
цѣловала смерть и возвіъстила, ей о воскре- ..Узнавъ, что опа заразилась проказой, она не
сенги". думаетъ о самоубійствѣ, ііадѣваетъ повязку
Но это послѣдняя дань строгому ра- прокаженныхъ и идетъ жить съ нііми, по-
зуму II чувству, послѣдпій памекъ па велп- тому что ей уже все все р^авно: человѣческое
• куіо тайну воплощенія, соединенія, послѣднее отвращеніе къ плоти побѣяедено послѣ по-
.усиліе разорвать опутавіііія Психею цѣпи бѣды падъ чсловѣческой ліобовыо. Но это
ісвободы. Всякая жизнь кончена, даже в с я - безплодная побѣда: поправъ смертью смерть—
'кая мысль 0 жизни умерла. .Альма пе воскресла. Софья отравляетъ ее
„Есть радость ипечаль,—говоріітъ Альма,—• обманомъ, ибо Софья еще не свободна, лю-

92
битъ Альму и ие хочетъ видѣть ее обезобра- ліодей, иотому что они пикогда къ вамъ нс
женной.
придутъ!"—„Мы боимся самихъсебя".—„Когда
А л ь м ѣ и это в с е равно. вы оглядываетесь вокругь себя, па судьбу,
„Всть незримая красота,—говоритъ она,—и на прошлое, на будущее, — неправда-ли, вы
къ ней я иду навстрѣчу". видите священную пустоту и вы свободны?"
Я ионимаю, зачѣмъ автору ионадобилось „Нѣтъ" — отвѣчаютъ прокагкенныс.— „Мы
это отравленіе. Не умри Альма, все-таки боимся думать о вчерашнемъ днѣ. Мы измѣ-
остался-бы в ъ ней какоП-то иризракъ жизии, ряемъ время спомъ и обѣдомъ".
какая-то падежда, — значитъ, не было бы и „ 0 , вы сами вішоваты,"—отвѣчаеть съ л с г -
достиженія полной свободы. А свобода без- костыо „легкая" и слабая Альма. „Вы-бы мог-
надежна, какъ смерть. Она и есть смерть, ли зажечь новый свѣтъ, отыскать новыя мо-
иеиодвияшость — п потому безконечность. И лгітвы, вы, не знающіе падежды, в с е г д а сто-
А л ь м а умерла, откровенно и худоягественно, ящіе на краю проііасти."
повииуясь тому, чьей душой она была, по- Альма прокаженнѣе прокагкенныхъ. У тѣ.хъ
випуясь с и л ѣ его влеченія къ смерти, къ есть еще какія-то земныя чувства, радость,
уничтоженію явленій, къ отрицанію, къ в ѣ ч - ненависть, есть смутная надежда, есть ири-
ному „Нѣтъ"—безъ вѣчнаго „Да". Это вѣчное зракъжизии, призракъ ііолуист.тіѣвшеЦ плоти.
„Да" яшветт» въ сознаніи авгора, по не в ъ У Альмы иѣтъ иіічего. Она еще разъ, передъ
его безсозпательной стпхіи. „Да" ие вопло- самой смсртью, говорнтъ Софьѣ Семеновііѣ,
тилось, потому что не было къ пему въ ав- которая хочетъ умереть в.мѣстѣ съ нею:
торѣ любви, а было только стихійное, пустын- „Если ты созрѣла для смерти, если ты
ное влеченіе г;ъ разрушенію, едипому „Нѣтъ", ее призываеіпь, какъ великое освобожденіс—
къ единой смерти. Свобода, та, къ которой тогда умирай. Но есліі ты боишься переяшть
шла Альма-Психея Минскаго, не пу7пь къ меня — 0 Сопя, моліо тебя, не уния«>Пся до
Богу, то-есть нв двиоюеніе, а стояніе передъ любви къ человѣку, кто-бы онъ ни былъ.
Богомъ. Стояніе в ъ смертгг, в ъ „Нѣтъ" без- Ліоби безличное, безсодержательное, нечело-
копечномъ, ибо во всяг:ой иеподвияѵности— вѣческое".
безконечность. Люби безличное, нечеловѣческое... хотѣла-
И напраспо авторъ в ъ предисловіи гово- ли этимъ Альма сказать: „люби Бога?" И
ритъ намъ, что есть „два пути". Для пего, значило-ли это: не люби человѣческаго, ибо
для его души, нѣтъ д в у х ъ иутей нн зла и „человѣческое"—низкое, малое, пе знамену-
добра, ни одного добра. Цѣль его — свобода, ющее, не символпчпое? Для Альмы нѣтъ
а путь къ ней единый, путь отреченія, путь символовъ, знамепіП, и, чтобы любить Бога,
Голгоѳы, умерщвляющій, аскетическій путь, который для нея ііе В с е и Ничто, а только
и даже болѣе страганый, чѣмъ путь Голгоѳы, Ничто, — оііа доляша перейти в ъ Ничто, уме-
ибо в ъ коицѣ этого послѣдняго пути была реть безъ воскресенія.
надежда и воскресепіе, а для умираіощей И она умерла.
свободной А л ь м ы нѣтъ никакой падежды. И В с я трилогія иередъ нами, съ ея проти-
воскресенія ііѣтъ, да и не нужно опо ей. ворѣчіями, безвкусіями, съ ея негармонич-
Альма, достигнувъ свободы посредствомъ ностью и дикой силой, разрушительной, какъ
прокаженныхъ, убѣждаетъ ихъ, что они тоже вѣтеръ той древней пустыни, въ которой
свободны: скитался Израиль. В с я тяжелая дорога отре-

„Вы не боитесь никого,—пи судьбы, ни ченія, умерщвленія съ цѣлью свободы без-

93!
плотной, безплодной п страшной, какъ та-же достатка гармоніи, въ безсиліе, в ъ разло-
пустыня. женіе.Трагедія, совершающаяся каждый день,
Давно не было въ литературѣ страпицъ, тѣмъ болѣе улгасная, что и мы знаемъ, что
равныхъ по с и л ѣ описаиію пріюта прокажен- нуяшы новыя формы гкизни, нужна обиов-
ныхъ. Они (прокаженные)—живые, оии—со- ленная религія нашему обновленному созна-
вершенное воплош,еніе, но... в ѣ д ь они не до- нію, и ищемъ повыхъ формъ, новой смерти
шли до свободы, у нихъ нѣтъ безтѣлесной и иоваго воскресенія. Намъ нулша и свобода
призрачности Альмы, и если авторъ ихъ лю- передъ Богомъ,—но не какъ стояніе передъ
битъ,^—то не какъ философъ, а какъ худож- Нимъ, а какъ вѣчное движеніе къ Нему. А
никъ. И послѣдній в ъ этихъ странпцахъ двнженіе къ Нему можетъ быть только если мы
побѣдилъ перваго. примемъ п поймемъ жизнь, полюбимъ ее такъ
Но Альма, бѣдная Альма, которая было же, совершенно такъ-яге, какъ смерть. Мы лю-
хотѣла воплотиться в ъ первомъ дѣйствіи, — бимъ явленія, потому что это в ъ природѣ
такъ и умерла, не коснувшись ЯІИЗНП. Ее человѣка, какъ и любовь къ Богу. Но мы
судьба какъ-бы заранѣе предназначила для не знаемъ и не можемъ познать своей пря-
безтѣлесности. Она съ самаго начала не мой любви къ Богу. Мы только молгемъ лю-
знаетъ и не понимаетъ жизненной сложности бить явленія и знать, что любимъ пхъ 'для
страданій, н когда ей нужны страданія — она Бога. И только любя формы, воплощенія, —
создаетъ ихъ для себя сама. Она не знаетъ можно ихъ возвышать и обновлять. Смерть
цѣны насущпаго хлѣба,— она богата, и многія не для смерти, а д.ля воскресенія... какъ вос-
изъ создаппыхъ ею для себя страданій она кресепіе для новой смертп и новаго воскре-
можетъ имѣть только благодаря тому, что у сенія.
нея есть богатство. Она не знаетъ труда. В с ю Но почтимъ и смерть безъ воскресенія в ъ
жизнь свою она была праздной — п не стра- трагедіи Мпнскаго. В ѣ д ь онъ все-таки гово-
дала отъ этого. Она — душа, ей и нельзя ритъ 0 томъ, что одно важно и необходимо.
знать земную святость и силу хлѣба. И в ъ Онъ создаетъ песовершенно,—по мысль его,
этомъ незнаніи — опять ея невоплощенность' певоплотившаяся, потому что нелюбимая, —
ея невоплотимость. совершенна. Религія его — л и ш ь половина
Можетъ быть,—Альма даже не душа? Мо- религіи; нѣтъ того, чѣмъ мы живы, нѣтъ
жетъ быть, она только мысль о Богѣ? торжества воскресенія; но „торжество смер-
Нѣтъ, религіозной мыслью Минскій вѣренъ ти" его пышно. И оио важно д л я насъ, какъ
правдѣ. Мысль его говоритъ „нѣтъ",—и„да". ступень. Оно чуягдо и нс соблазнительно,
Это только душа хочетъ одного „нѣтъ" — это торлгество,— и в ъ этомъ иаша правда.
религіи смерти безъ воскресенія. Мысль хо- А л ь м а умерла. Г д ѣ она теперь? Блиліе-ли
четъ новыхъ формъ, явленій жизни и знаетъ, она, в ъ своемъ небытіи, к ъ Б о г у небытія, и
что они нужны,—но душа не можетъ создать хорошо-ли, для насъ и для нея, если она
ихъ, идя отъ формъ не къ смерти даже, а къ ближе?
небытію, къ уничтоженію.
3. ТплліусЪ.
Это—трагедія силы, перешедшей, отъ не- .

94
 Р.БАГПЕРХБХБАПРЕПТІ^ .
ФРПТ^ПХА м п т ч с .
(ТІереводЬ сЪ пѢмецпаго А. П. Колтяева).

IV.
Исторія развитія культурът со временъ грс- глазамъ провидѣть это соприкосновеніе. Осо-
ковъ довольно кратка, если принять во внима- бенно исторія точныхъ наукъ нроизводитъ
ніе л и ш ь настояіцій, дѣйствительно пройден- впечатлѣпіе, катгъ будто мы теперь весьма
ный путь и не считать момеитовъ остановки, близки къ а.яексапдрійско-греческому міру
регресса, колебаній, окольныхъ пз^тей. Элли- и какъ будто маятникъ исторіи движется ъъ
низированіе міра п, д л я достиженія этого, сторону своей ітсходной точки, чтобы опять
оріентализтірованіе эллинизма — двойная за- устремиться въ загадочную, туманную даль.
дача великаго А л е к с а н д р а — в с е еіце остается Картина нашего современнаго міра вовсе не
послѣдніімъ великимъ событіемъ; старый нова; тому, кто знакомъ съ исторіей, пред-
вопросъ: можетъ-ли вообще быть иеренесена ставляется, будто онъ узнаетъ старыя, давно
чуягая к у л ь т у р а , — в с е еще остается проблемой, пзвѣстныя черты знакомаго лица. Д у х ъ гре-
надъ разрѣшеніемъ которой бьются современ- ческоП культуры разсѣянъ по всеП н а ш е й
ники. Ритмическимъ чередованіемъ этихъ совремештости: въ то врелія, какъ борятся
обоихъ факторовъ оиредѣляется весь ходъ силы всякаго рода, и плоды современнаго
исторіи до нынѣшняго времепи. Съ этой точ- зпанія и ремесла предлагаются какъ средства
ки зрѣнія христіанство, напр., яв,яяется наслѣ- для обмѣпа,—въ загадочноП дали виднѣстся,
діемъ восточнаго древняго міра, принципы въ еще блѣдпыхъ очортапіяхъ, образъ э.ттлин-
тіотораго доведены з д ѣ с ь людьми до послѣд- скаго міра. Земля, которая до сихъ поръ до-
няго предѣла какъ в ъ созерцаніи, такъ и въ статочно оріентализировалась, стремится опять
дѣятельности. Съ уменьшеніемъ вліянія хри- къ эллинпзму: кто хочетъ ей помочь в ъ этомт^,
стіанства сила эллипской культуры стала долженъ, конечно, владѣть быстрьтміт, окры-
опять увелпчиваться; мы переживаемъ явле- леннымй ногами, чтобы привести къ единству
пія, которыя до такой степепи поразительпы, разпообразнѣйшія и отдалепнѣйтпія сферы
что опи казались-бы необъяснимыми, висящи- знанія, сконцентрировать разнообразнѣйніія
м и в ъ в о з д у х ѣ , если-быимъ нельзя было,минуя способности и, изслѣдовавъ в с ѣ неслыханііо-
громадный промежутокъ времени, подыскать растянувпгіяся области, овладѣть ими. Теперь,
аналогій в ъ греческонъ мірѣ. Такъ, между поэтому, необходимъ ряцъ об.яалающихъ силою
Кантомъ и Элеатами, между ПІопенгауэроыъ и соединенія и связывапія противу-Александ-
Эмпедокломъ, между Эсхиломъ и Рихардомъ ровъ (Ое^еп - АІехапДег), которые способны
Вагперомъ столько близкаго и родственнаго, захватить самыя отдаленныя нити и предо-
что убѣяедаеіпься в ъ весьма относительпомъ хранить общую ткапь отъ разрупіенія. Не
значеніи в с ѣ х ъ временныхъ понятій: кажется разрубить узелъ греческой культуры, какъ
даже, что нѣкоторыя вещи соприкасаются и это сдѣлалъ Александръ, — такъ, что его
что время — л и ш ь облако, мѣшаіощее нашимъ концы развѣялись по всему міру, но свя-

(95;
зать его, гіослгъ того какъ онъ былъ разруб- лиды. Для того, чтобы понять, почему
ленъ — вотъ современная задача. Въ Ваг- отношеніе нашего искусства къ жизпи слу-
нерѣ я признаю такого противу-Александра: житъ символомъ упадка этой ягизпи, почему
онъ соединяетъ, смыкаетъ то, что было разъ- наши театры являются позоромъ для тѣхъ,
единено, слабо и утомлено,— онъ обладаетъ, кто ихъ строитъ и посѣщаетъ, для этого нужно
если позволено привести медицинское выра- совсѣмъ пзмѣнить точку зрѣпія п научиться
женіе, вяжущею (айзігіп^ігепсіе) способностью; смотрѣть на обыкновеппое и повседневное,
въ этомъ отношеніи онъ принадлеяіитъ къ какъ на пѣчто весьма необыкновенное и
величайшимъ культурнымъ силамъ. Онъ в л а - сложное. Г ѣ д к а я туманность суягденія, плохо
ствуетъ надъ искусствами, религіями, различ- прикрытое влеченіе къ забавному, къ раз-
ными народными исторіями п все-таки пред- влеченіямъ, во что-бы то ни стало, „ученыя"
ставляетъ собою противопололшость поли- сообрая«енія, ваясничанье и заигрываніе съ
историка, ума, лишь складывающаго и систе- серьезностью искусства со стороны исполни-
матизирующаго: ибо опъ одновременно и со- телей, грубая страсть к ъ н а ж и в ѣ со стороны
биратель, и одухотворптель собраннаго, упро- антрепреперовъ, пустота и глупость общества,
ститель міра. Такое представленіе не в в е - думающаго о народѣ лишь постольку, по-
детъ в ъ заблужденіе, если сравнить широ- скольку послѣдпій ему полезенъ или опасенъ,
чайшую задачу, поставленную ему его г е - посѣщающаго театры и концерты безъ малѣй-
ніемъ, съ болѣе узкой и близкой, которая шей мыслп объ обязанностяхъ—все это в м ѣ с т ѣ
приходитъ обыкновенно на умъ при имени создаетъ тяжелую п вредную атмосферу на-
Вагнера. Отъ него ожидаютъ реформы театра: шего современнаго эстетическаго быта; по если
допустимъ, что послѣдняя ему удалась. Что къ нему такъ привыкнуть, какъ привыкли
было-бы сдѣлано тѣмъ самымъ для другой наши образованные люди, то мояшо вообра-
его, болѣе высокой и далекой, задачи? зить, что эта атмосфера необходима д л я здо-
Современный человѣкъ измѣнился и пре- ровья, и почувствовать себя прямо нехорошо,
образовался-бы: въ нашей новѣйшей куль- если лишиться ея, вслѣдствіе какого-ни-
турѣ одно такъ связано съ другимъ, что будь принужденія, на время. Дѣйствіггельно,
зданіе колеблется и падаетъ, если кто выта- существуетъ лишь одно средство, чтобы
щитъ хоть одинъ гвоздь. И отъ кая«дой другой быстро убѣдиться въ томъ, насколько пошлы,
настоящей реформы можно было-бы ожидать и именно насколько странно и причудливо
того-жѳ самаго, что мы высказали з д ѣ с ь съ пошлы наши театральныя учрежденія: нуяшо
кажущимся преу вел иченіемъ относительно в а г - лишь противопоставить имъ прежній грече-
неровской. Рѣшительно невозможно достигнуть скііі театръ, бывшій когда-то осязаемой д ѣ й -
снова в ъ театральномъ и с к у с с т в ѣ высшаго и ствительностью! Е с л и - б ы мы не знали ничего
чистѣйшаго воздѣйствія на людей, не обно- о грекахъ, то едва-ли можно было-бы притти
вивъ, вмѣстѣ съ тѣмъ, нравовъ и государства, на помощь нашему театральному искусству;
воспитапія и общества. Любовь и справедли- тогда на возраженія, подобныя тѣмъ, которыя
вость,добившись могущества в ъ одной области, впервыеприведены Вагнеромъ,— смотрѣли-бы,
именно—въ искусствѣ, доляіны, согласпо з а - какъ на мечтанія людей, не находящихъ себѣ
кону внутренней необходимости, распростра- н и г д ѣ прііота... Быть моя^етъ, тогда сказали-
нять свое дѣйствіе дальше, на другія сферы, бы: каковы люди — таково и и х ъ искусство,
и уже не могутъ вернуться къ своей прея«ней ихъ удовлетворяіощее и имъ подобаіощее, —
неподвияшости, подобной состоянію хриза-
а люди—никогда не были другими!—Конечно,

96
они были другими, и даже теперь находятся
являли ту, еще болѣе дѣйствующую глухоту, і
лица, которыхъ не удовлетворяютъ современ-
которая стала теперь обычпымъ оружіемъ ;
пыя учрежденія,—именно это доказано суще- даже самаго сильиаго противника. Но имен- !
ствованіемъ Байрейта. З д ѣ с ь вы найдете при- но потому, что опи не способпы были сму- \
готовленныхъ и благоговѣйныхъ слуніателей, тить Вагнера враждебностью и коварствомъ, і
высшій экстазъ, в ъ состояніикотораго люди на- не смогли воспрепятствовать его дѣлу, — і
ходятся на вершинѣ своего счастья, охватыва- мы поиялп, что онп обнаружили свою сла-
ющаго все ихъ существо, и в ъ которомъ они бость и что современные властители иоло- і
иочерпаютъ высшіе стимулы для своейдаль- женія не выдоржатъ сильнаго патиска. На- \
нѣйгаей дѣятельности; з д ѣ с ь вы найдете уди- сталъ удобпый момсптъ для тѣхъ, кто хочетъ
вительное самопожертвовапіе артистовъ и завоевывать и побѣледать, величайшія области
з р ѣ л и щ е в с ѣ х ъ зрѣлищъ, побѣдоноснаго соз- стоятъ открытыми, ставится вопросъ лишь ]
дателя произведеиія, которое само по себѣ объ пмепи владѣльца, поскольку существуетъ ]
является сиптезомъ цѣлаго ряда побѣдонос- вообще собствепиость. Такъ, папр., прпзпапо ^
ныхъ художественныхъ дѣяній. Не кажется- гнилымъ здаиіс воспитапія, и повсіоду можпо
ли вамъ чудомъ подобное явленіе въ наше встрѣтить лицъ, которыя спокойно оставили это :
время? Р а з в ѣ не должны т ѣ , кто з д ѣ с ь яв- зданіе. 0 , если-бы моягио было тѣхъ, которые |
ляется сотрудникомъ или зрителемъ, совер- фактически уже теиерь глубоко имъ иеудо- ;
шенно преобразиться и обновиться, чтобы влетворены, возбудпть къ открытому возму- ;
отнынѣ самимъ быть, в ъ другихъ областяхъ щенію и объясненію! 0 , если-бы опи перестали ]
жизни, реформаторами и обновителямп? Р а з - колебаться въ выраяіеніи своего негодоваіііяі і
в ѣ пе найдена гавань послѣ блужданій по Я знаю, если-бы изъять скромпое содѣйствіе ;
пустынной поверхности моря, развѣ здѣсь этихъ лицъ изъ общііхъ итоговъ всего нашего ]
не ^царитъ спокойствіе надъ водами? — Кто, восііитательнаго дѣла, это было-бы самымъ
послѣ глубииы и сосредоточенности такихъ чувствительнымъ кі)овопусканіемъ, которымъ 1
настроеній, вернется къ плоской и низмен- можііо ослабить послѣднес. Изъ учепыхъ, ]
ной обычной жизни, не долж?.нъ-ли, иодобно напр., остались иодъ старымъ знаменемъ лишь ,
Изольдѣ, спросить: „Какъ я иереносилъ это? заралгенные политическимъ сумасбродствомъ |
Какъ я переношу это еще?" И если ему не и „литературные" ліоди. Отвратительное явле- і
удастся эгоистически утаить свое счастье и ніе, чериающее теперь свои силы изъ союза і
несчастье в ъ своей груди, то онъ, съ этихъ со сферами насилія и ііесправедливости—съ
поръ, будетъ пользоваться каждымъ случа- государствомъ п обществомъ—и извлекающее |
емъ, чтобы свидѣтельствовать объ этомъ сво- пользу изъ того, что дѣлаетъ пхъ все з л ѣ е
ими поступками. Г д ѣ т ѣ , кто страдаетъ отъ и безпощаднѣе,—становится, безъ этого союза, ^
современныхъ учреждеиій? — спросптъ онъ. чѣмъ-то слабымъ и безпомоіцнымъ: нужно |
Г д ѣ наши естественные союзники въ дѣлѣ лишь выказать ему дѣйствительное презрѣ- ^
борьбы противъ увеличивающагося и подав- ніе—и оно рухпетъ. Кто борется за справед- ]
ляющаго роста совремепиой образоваиности? ливость и любовь, среди людей долженъ 1
Ибо пока у пасъ только одпнъ врагъ — всего менѣе бояться этого явленія: настоящіе і

именно тѣ „образованпые", для которыхъ враги иредстанутъ иередъ иимъ лишь тогда, |

слово „Байрейтъ" обозначаетъ одно и з ъ ихъ когда будетъ окончена борьба, которую онъ;
покамѣстъ ведетъ противъ ихъ авангарда,—1
глубочайшихъ пораженій;—они не помогали,
современной культуры. |
они яростно противодѣйствовали или-же про-

97
 Д л я насъ Байрейтъ обозначаетъ утреннюю ^ в ѣ ч е с к и х ъ вещей опредѣляется насиліемъ,
молитву в ъ день битвы. Самой большой не— обманомъ и несправедлпвостью; нельзя быть
справедливостью по отношенію къ намъ было; даже мудрымъ, пока не все человѣчсство
бы предположеніе, что мы имѣемъ в ъ в и д у | борется з а мудрость, пока все человѣчество
лишь одно искусство: какъ будто оио с л у - ; м.удрымъ образомъ не пріобщитъ отдѣльной
житъ врачебнымъилиодурманиваюш,имъ сред- • личпости к ъ жизни и знапію. Какъ можно
ствомъ, помогаюш,имъ не видѣть в с ѣ х ъ осталь-1 было-бы выдержать это тройное чувство не-
ныхъ соціальныхъ бѣдствій. В ъ трагичсскомъ ; удовлетворенности,/если-бы нельзя было найти
искусствѣ Байрейта мы видимъ борьбу отдѣль- ] возвышенпое и разумное в ъ самой борьбѣ, в ъ
ныхъ личностей со в с ѣ м ъ тѣмъ, что имъ ста- ^ самомъ стре.мленіи къ цѣліі п даже в ъ самой
новится поперекъ дороги, въ образѣ каіку-1 гибели, если-бы трагедія насъ не у ч и л а на-
щейся ненреодолимой необходимости—съ на-; ходить наслажденіе въ ритмѣ великой страсти
силіемъ, закономъ, обычаемъ, договоромъ и, и въ ея жертвѣ. Искусство, конечно, не
всѣмъ порядкомъ вещей. Люди пе могутъ создано учить и воспитывать д л я непосред-
прекраснѣе жить, какъ созрѣвая, в ъ борьбѣ ; ственныхъ поступковъ; художникъ никогда
за справедливость и любовь, для смерти и^ не является воспіітателемъ и совѣтникомъ в ъ
жертвуя собою. В з г л я д ъ , устремляемый
на-і этомъ смыслѣ; цѣли, преслѣдуемыя трагиче-
насъ таинственнымъ окомъ трагедіп, пе ] скими героями, не суть вещи, лселательныя
навожденіе, призывающее ко сну п сковыва-1 саміі по себѣ. Оцѣііка вещей, пока мы чув-
ющее члены,—хотя она и требуетъ
спокой- і ствуемъ себя подъ властью искусства, м ѣ -
ствія, покамѣстъ на насъ смотритъ. Ибо пс- ,| няется такъ-же, какъ и во с н ѣ . В ъ такіе
кусство пріурочивается не къ борьбѣ, но к ъ моменты мы сочувствуемъ герою, если онъ
моментамъ отдыха — до и послѣ — къ тѣмъ^ предпочтетъ скорѣе умереть, чѣмъ отказаться
моментамъ, когда, осматриваясь назадъ и^ отъ своихъ цѣлей; а между тѣмъ, послѣдііія
предчувствуя будущее, понимаешь все сим-
рѣдко имѣіотъ такую-же цѣііу и достойны
волическое, когда па насъ нисходитъ, в м ѣ - і такой-же эиергіи в ъ дѣйствптельной л«изни:
стѣ съ мягкою усталостью, освѣжающій сонъ. на то пскусство и является дѣятельпостыо
Сейчасъ вспыхнетъ день и битва; исчезнутъ. отдыхаіощаго. Коііфликты, показываемые іімъ,
святыя тѣни—и искусство снова станетъ намъ ; суть упрощеніе дѣйствптельныхъ жизненныхъ
далекимъ; но человѣкъ, съ самаго ранняго] коііфликтовъ; его задачи—сокращепіе безко-
часа, все помнитъ объ его утѣшеніяхъ. От- \
нечно з.апутанныхъ разсчетовъ человѣческой
дѣльная личность всюду убѣждается в ъ своей ]
дѣятельности. Но именно в ъ томъ и заклю-
несостоятельности, въ полпомъ безсиліи илиі
чается веліічіе и иеобходимость искусства,
въ недостаткѣ силы: откуда человѣкъ по- \
что оно даетъ илліозііо болѣе ііростого міра,
черпнулъ-бы отвагу для борьбы, если-бъ онъ і
болѣе быстраго рѣшенія жизиенпыхъ задачь.
не былъ заранѣе обреченъ на безличіе! В е л и - :
Кто страдаетъ отъ жизни, тотъ пе молгетъ
чайшія страданія индивидуума, отсутствіе уі
обойтись безъ этой иллюзіи, какъ не можетъ
людей общности знанія, нетвердость конеч-5
обойтіісь безъ сна. Ч ѣ м ъ труднѣе становится
ныхъ выводовъ и неравенство силъ,—все;
позианіе законовъ жизни, тѣмъ страстнѣе мы
это заставляетъ человѣка жаждать искусства. •
жаждемъ илліозііі такого упрощенія хотя-бы
Нельзя быть счастливымъ, пока вокругъ насъ ^
на нѣсколько моментовъ, тѣмъ сильнѣе бу-
все страдаетъ и само себѣ творитъ страданія; і
детъ разъединенность между общимъ позна-
нельзя быть нравственнымъ, пока ходъ чело- І
ніемъ вещей и духовно-нравственной мощью

98
личности. Чтобы связывающая ихъ етруна не наетроенш. В ъ этой высшей з а д а ч ѣ заключспо
лопнула—существуетъ искусство. все облагороженіе человѣка и конечпый
Индивидуумъ должеиъ пріобщиться къ отказъ отъ нея далъ-бы печальнѣйшую кар-
чему-то сверхличному—вотъ чего хочетъ тра- тину, какую только можетъ вообразить себѣ
гедія; онъ долженъ отучиться отъ того ужаса другъ людей. Т а к ъ я чувствую это! Суще-
и страха, которые вызываются в ъ лпчности ствуетъ лишь одна надежда и одипъ залогъ
смертью и временемъ, ибо уже на протяженіи будущности человѣчества: что трагическое
самаго ничтояшаго момента, самаго короткаго настроеиіе пе умретъ! И крикъ ужаса долясепъ
мгновенія его жизни, ему можетъ улыбнуться былъ-бы пронесшсь по всей землѣ, если-бы
нѣчто святое, что съ избыткомъ перевѣсигь люди лишіглясь 8ГШГО настроенія навсегда;
всю борьбу и в с е страданіе—это и называется и взіѣстѣ с ь тѣзгь нѣть большей отрады, какъ
быть трагичесгм наетроеннымъ. И если даже знать то, что мж шжжь—^вшенло какітмъ обра-
все человѣчество должно когда-нибудь ис- ''зомъ т р а п п ж ш ш вшёшіь, тшш проннкла в ъ
чезнуть,—а кто можетъ сомнѣваться в ъ этомъ! міръ. П6® эта радвйшь—©шше|)шііі(еіш© сверхлич-
—то на в с ѣ грядущія времена ему поставле- ная п вс©й)(6шірш„ жю» лшяшзшшшшіе чіеждавѣчества
на в ы с ш а я ц ѣ л ь — т а к ъ сростись в ъ одно общее прп созшашіт (ШІжаііияііишиійІ йавжзшіхспж и двп-
и единое, чтобы итти, какъ одно грълое, на женія т№!^ід^ ттт^ ^штв&^чштшт шю(біще.
встрѣчу предстоящему концу въ трагическомъ

99І
 Мюнхенекія выетавки.
^есеззіоп.

I.
Когда восемь лѣтъ тому пазадъ открылась побѣда далась какъ-то неожііданно легко:
въ Мюпхенѣ первая выставка сецессіопис- бунтовщиковъ призпали оффиціально,государ-
товъ, — в с я художественпая Германія р а з д ѣ - ство отдало в ъ ихъ распоряжепіе превосход-
лилась на два лагоря: одпп рукоплескалп ное зданіе въ центрѣ города и совершепно
группѣ смѣлыхъ и чуткихъ къ совремепности сравняло ихъ съ тѣми „старыміі госпо-
художниковъ, рѣшившихся порвать съ за- дами", противъ которыхъ былъ подпятъ
плеснѣвшими традиціямп академической ру- „бунтъ". А „старые господа", когда-то такъ
тины и искать новыхъ путей; другіе осы- бранившіеся, поворчали, похмуриліісь и-при-
пали ее бранью. Что касается публики, то мирились, какъ примііріілась публика.
она, какъ в с е г д а в ъ такихъ случаяхъ, сна- Стара>і псторія, такая-же старая, какъ и
чала растерялась, потомъ принялась смѣять- само человѣчество. Оііа повторялась каждыП
ся, еще позже стала недоумѣвать и, наконецъ, разъ, когда одно поколѣніе смѣняло другое;
привыюіа. Привыкшая публика—самая благо- в с е г д а борьба, в с е г д а падаіотъ жертвы, в с е г -
дарная публика. Словечко„8есе88іоп" совсѣмъ да молодые одолѣваіотъ старыхъ, в с е г д а ста-
понравилось и вошло в ъ моду. Я в и л и с ь г а л - рые бріозжатъ и съ тяжелымъ вздохомъ при-
с т у х и — „ 8 е с е 8 8 І о п " , с п г а р ы — „ 8 е с е 8 8 І о п " , рес- миряются. Побѣдители почіютъ па л а в р а х ъ и
торапы—,,8есе88Іоп", явились сецессіошістскіе ждутъ старости, чтобы, в ъ свою очередь, под-
зонтики, галяпки, накидкп. Незамѣтно с ъ по- нять руку па такихъ-же смѣлыхъ, с и л ь п ы х ъ '
нятіемъ „ 8 е с е 8 8 І о і і " соедипилось представле- иногда и запосчивыхъ ь^олодыхъ, какими они
ніе 0 чемъ-то повомъ и, слѣдовательно, за- когда-то были. И снова борьба, и снова жерт-
бавномъ, не лишенномъ интереса. Если въ вы. И ч ѣ м ъ л е г ч е дается побѣда, тѣмъ ско-
большой публикѣ возникъ извѣстный іінте- рѣе впадаютъ побѣдившіе въ старчество,
ресъ, то это равносильно уже громадному преждевременно дряхлѣютъ и не по лѣтамъ
успѣху. брюзжатъ.
В ъ серьезной частн общества слово „8е- Сецессіонистамъ слишкомъ легко далась
сеззіоп" стало понемногу нарицательнымъ побѣда. Я видѣлъ семь ихъ выставокъ, на
для выраікенія того двпженія в ъ искусствѣ, четвертой я з а и ѣ т и л ъ , к а к ъ они хмурились,
которое в ъ Германіи съ особенною ясностью и на пятой ясно с л ы ш а л ъ ворчанье.і
начпнаетъ обрисовываться в ъ 9 0 - х ъ годахъ. Франціи сорокъ лѣтъ понадобіілось на то,
Борьба оказалась не слишкомъ упорной и что далось сецессіонистамъ в ъ три. Одиннад-

100
цать лѣтъ тому назадъ на Парижской вы- и с к у с с т в а , — у ягивоипси, у его ясивописи в ъ
ставкѣ пе могли-бы Сѣровъ, Коровипъ особенпости;никакоП ііопытки в о с п о л ь з о в а т ь с я
и в ъ особенности Малявинъ получить золо- легкими рессурсами литературы, никакого
тыхъ медалей, если-бы рядомъ съ нпми ви- намска на ішзсшзъ. ІІублика смотрпт'ь ііа
сѣлп Маковскіе; теперь они ихъ получили играющихъ в ъ волнахъ наядъ и тритоновъ
огромнымъ большинствомъ голосовъ*). И все- и у л ы б а е т с я ; она с о в е р ш е н н о искреішо в ѣ -
же борьба еш,е далеко некончена, и Дегасъ, ритъ, что нашла в ъ н и х ъ с т а р ы х ъ зііаком-
и Родэнъ не дояедутся дпя, когда ихъ при- ц е в ъ : с ъ лукавоЦ у с м ѣ ш к о й к о с и т с я иа обна-
знаетъ вся Франція и не публика далге, а ясенное т ѣ л о и всиомпнаетъ Сухаровсісаго;
хотя-бы только тѣ господа, которые изъ года простодушно хохочетъ, глядя на забавную
в ъ годъ нанолняіотъ своими холстами и мра- роясу стараго морского,, л о в е л а с а " , іі д у м а е т ъ ,
морами Елисейскія поля. Стоитъ только е д в а сдерживая с л е з ы умиленія: в о т ъ такого
всиомпить скапдалъ, разыгравшійся въ Па- л№ с о в с і і м ъ и Маковскій н а п и с а л ъ , только
риягѣ д в а года тому назадъ по поводу родэ- в ъ мундпрѣ.
новскаго Б а л ь з а к а , или исторію Кайльботов- Былъ въ Германіи худолгникъ, которыП
ской коллекціи, завѣіцапной Люксембургскому случсійно н е и м ѣ л ъ того, что ііублика назы-
музеіо; Родэна травили генералы отъ скульп- в а с т ъ разсказомъ, одии'ь ііз'ь величаПшихъ
туры, на знаменитуіо коллекцііо подняли по- поэтовъ в с ѣ х ъ времеііъ и народов-ь — Г а і і с ь
ходъ генералы отъ живописи, потому что Марэ *) (Наив ѵоп Магееб), х у д о я і н и к ъ , с о в е р -
в ъ ней есть дивный Д е г а с ъ , тииичный Манэ, шенно не гермаііскаго тііпа, іістый ромапецъ,
превосходный Клодъ Монэ. И еще въ ііастоя- н е любившій сѣвера и поллгизііи прояіив-
щемъ году правіітельство иикакъ не можетъ шій въ Рим'1і. Е г о до сііх'ь ііоръ з и а е т ь ио
рѣшиться принять завѣщанное государству н а с л ы ш к ѣ одинъ и з ъ т ы с я ч и ігЬмецких'ь х у -
наслѣдство Гюстава Моро. доясниковъ II еще мепьше видѣли его в'ь
В ъ Германіи такяге не в с ѣ м ъ дался такой о р п г и н а л ѣ . Е г о до с и х ъ ііоръ ие м о г у т ъ ие-
успѣхъ, какой выпалъ на доліо сецессіонис- р е в е с т и и з ъ баварскаго м ѣ с т е ч к а ЗсЫеіаІіеіш
товъ. Беклинъ ііочти сорокъ лѣтъ ждалъ въ какой-нибудь круиный худоліествепііый
признанія, и если возстававшая протпвъ него цеитръ; все наслѣдство, оставшееся послѣ
Германія теперь в с я у его ногъ, то в ъ этомъ этого изумительнаго, н и к ѣ м ъ , кром'Ь трехъ

не послѣдпюю роль играла случайность: в ъ друзей, при я ш з і і и н е призііаннаго худол;ни-

есть то,. к а , было с н и с х о д и т е л ь н о ііришіто г о с у д а р -

творчествѣ этого худояіника случайно
что публика считаетъ разсказомъ іі что на ствомъ по з а в ѣ щ а н і ю д р у г а Марэ, и з в ѣ с т -
самомъ д ѣ л ѣ такмсе далеко отъ разсказа, ііаго Ф и д л е р а , и с ъ т ѣ х ъ поръ погребено в ъ
какъ Парѳенонскій фризъ отъ апекдота. Бе- Ш л е й с г е й м ѣ . Е с л и кое-кто и з ъ х у д о ж н и к о в ъ
оііомнился, то это потому, что и с к у с с т в о Пю-
клинъ не разсказываетъ; онъ чувствуетъ и
заставляетъ насъ перечувствовать его соб- в и с а открыло имъ н а н е г о г л а з а ; л и ш ь этимъ ,
ственныя чувства. И для передачп своихъ лѣтом'ь берлипскимъ сецессіопистамт^ п р и ш л а |
чувствованій у него есть средства, имѣющія- в ъ голову с ч а с т л и в а я м ы с л ь в з я т ь н'Ьсколько 1
ся в ъ распоряженіи искліочитсльно у одного его вещей изъ ІПлейсгейма и поставить у :
себя н а в ы с т а в к ѣ ; это — к р у и н о е событіе, и.;
можетъ быть, теперь н ѣ с к о л ь к о б о л ѣ е о ц ѣ -
*) Сѣровъ—почѳтпую мѳдаль 43 голосами, Маля-
винъ и Коровинъ—золотыя медали 42 и 4 0 голосами
и з ъ 45. *) Такъ он'ь самъ произиосилъ свое имя.

101
 нятъ человѣка, котораго полный неуспѣхъ и большая „Мадонна" Беклина, написанная имъ
улѵасное игнорированіе со стороны собратьевъ недавно, не трогаетъ, оставляетъ в а с ъ совер-
свело съ ума. шенно безучастнымъ, хотя вы и видите зна-
Какъ не похояса судьба в с ѣ х ъ этихъ ху- комую манеру, знакомыя краски; в ъ ней ч у в -
дожниковъ на завидиую карьеру сецессіо- ствуется преклонный возрастъ великаго ху-
нистовъ! Легкость побѣды самымъ предателъ- долгника.
. скпмъ образомъ отразилась на ихъ послѣд- Францъ Штг^къ—одинъ изъ величайшихъ
нихъ выставкахъ. В ъ прошломъ году, кромѣ баловней въ современномъ искусствѣ; его
извѣстной уже раньше старой веш,и Беклина почти безпримѣрному в ъ новой исторіи жи-
„Бѣдпость и Забота" п скульптуры Штука вошіси успѣху значительно содѣйствовалъ
„Танцовш,ица", не было на выставкѣ нпчего, съ одной стороны Беклинъ, вліяніе котораго
на чемъ серьезно стоило-бы остановиться; на первыя произведенія Штука нельзя отри-
я нѣсколько разъ принимался з а отчетъ о цать, а съ другой—опять то свойство его твор-
выставкѣ и въ концѣ концовъ отказался, чества, которое большой публикѣ даетъ воз-
рѣшивъ вернуться къ скульптурѣ ІПтука можпость искать и видѣть в ъ немъ р а з с к а з -
когда-пибудь особо. Что касается весеннихъ чика исторій, иногда забавныхъ, иногда фан-
выставокъ в ъ „Зесевеіоп" в ъ прошломъ году тастическихъ, иной разъ — раввег 1е тоі;—
и в ъ нынѣшнемъ, то одпнъ бѣглый обзоръ „декадентскихъ", но всегда интересныхъ.
ихъ отнималъ уже всякую охоту писать о Штукъ явился в ъ удачный моментъ, и волна,
нихъ чтобы то нп было. Теперешняя вы- поднявшая Беклина, захватила и его. Посте-
ставка производитъ тоже удручаюш,ее впеча- пенно онъ освободплся изъ подъ вліянія
тлѣніе, гораздо болѣе удручаюш,ее, нежели Беклина и сталъ самимъ собой; публика. не
„Сг1а8ра1а8І": отъ послѣдняго в ѣ д ь никто ничего замѣчавшая ничего этого, ііриняла новаго
и не ждетъ. Если-бы не было живописи Сеган- Штука съ такимъ-же восторгомъ, какъ и ста-
тини, скульптуры Клингера и д в у х ъ пейза- раго; вотъ и вся несложная пспхологія этого
жей Хайдера, то молгно-бы смѣло забыть на-
громаднаго успѣха. Легкость успѣха, мнѣ
всегда, что въ 1 9 0 0 г. въ Мюнхенѣ
ка?кется, отразилась нѣсколько на творчествѣ
былъ „8есе88Іоп". Г л я д я на это, невольно ду-
его послѣднихъ л ѣ т ъ . Л у ч ш е е , что сдѣлано
маешь, отчего-лге это выставлено з д ѣ с ь , а не
Штукомъ, сдѣлано имъ в ъ промежутокъ отъ
въ „(Ііазра1а8і", и начинаешь попимать, по-
9 5 — 9 8 г . К ъ этому времени относится „Грѣхъ",
чему такъ легко примирилась съ сецессіони-"
„Сфинксъ", „Вакханалія", заново переписан-
стамп публика и почему примирились съ
ная „Голгоѳа", красивая по краскамъ и ори-
пими „старые господа".
гинальная по концепціи „Сусанна" и д в а
варіанта „ Г р ѣ х а " — „Чувственность" и По-
П. рокъ", — послѣдняя вепі;ь съ лежащей на
На выставкѣ есть Беклинъ, Штукъ, Цорнъ, животѣ женщиной, обвитой змѣей (собств.
У д э и цѣлый рядъ другихъ крупныхъ именъ; В . К. Сергія Александровича), в ъ особенности
къ сожалѣнію, крупныя пмена' дѣлаютъ вы- красива но краскамъ, типичнымъ для ПІтука;
ставку интересной только при одномъ непре- къ тому-лге времени относится рядъ лгепскихъ
мѣнномъ условіи—чтобы они были представ- нортретовъ, статуетки „Амазонка" и „Танцов-
лены крупными или по меньшей мѣрѣ инте- щица" и изящиый, хотя и холодный, греко-
ресными произведеніями. Этого никакъ не- Штуковскій — не знаіо, какъ назвать его
льзя сказать про нынѣшній „Весеззіоп". Не- иначе — стиль его виллы, в ъ особенности ея

102
 внутренняго убранства. Въ послѣдніе два совершенпый шаблонъ. Громадный холстъі
года онъ какъ-то опустился, в ы с т а в и л ъ въ „ В ъ мастерскоП х-удоягника" не о п р а в д ы в а е т ъ ]
прогаломъ г о д у очеиь слабаго и неимовѣрно ни своей непонятной п совершепно б е з ц ѣ л ь - і
скучнаго „Сіізифа", а ныпче переписалъ ноП в е л и ч и н ы , ни с в о е г о появленія на в ы - '
одпу и з ъ с т а р ы х ъ и н а и б о л ѣ е с л а б ы х ъ с в о - ставкѣ. !
ихъ вещей „Дуриая с о в ѣ с т ь " и ухитрилея Хаберманъ, давшій в ъ свое время н ѣ с к о л ь - \
этотъ б а н а л ы і ы й х о л с т ъ с д ѣ л а т ь еще хужс, ко пнтеі>есныхъ, хотя и н е п р і я т н ы х ъ ио жи- і
ч ѣ м ъ о н ъ б ы л ъ прежде; онъ с т а л ъ еще хо- вониси, холстовъ, д о ш е л ъ до какого-то отвра- |
л о д н ѣ е , к р а с к и е щ е н е п р і я т н ѣ е и, в ъ довеі)- тительнаго гаерства, до у х а р с т в а , соверпіенно •
ш е н і е в с е г о , пропало и е д и н с т в е н н о е достоин- не нужнагѳ, потому что в ъ тоИ ф о р м ѣ , в ъ \
ство е г о — р и с у и о к ъ . В ъ свою лучшую эпоху какѳй онъ его даетъ, оно с т а н о в и т с я у ж е у х а р -
Ш т у к ъ н а п и с а л ъ много я«енскихъ портретовъ, сгвомъ джя ухарства, какъ еще н е д а в н о гово- \
трактованныхъ имъ с о в с р ш е н н о по своему, рплп: „^ісЕусстгЕ© д л я пскусства". Я понимаю ;
оригинальио и иово; онъ бралъ краснву» безша^шшіяіоіеігь Руібеяса или бѣшеную дер- '.
г о л о в к у , к а к ъ оЪ^еІ (і'агі, о ч е н ь лшого внп- зоеігь. Ремкбраадіііа, иаглосгь Хальса, распущен- •
манія и вкуса удѣлялъ рамѣ, рисунокъ н носіпь. Радаяаш, т " ™ ЯсЬе* У и с т л е р а совер-
жішопись которой п р и н а д л е ж а л п ему и со- шенн(аі т < № Ь - ж ( е „ вгашЕпь юсиішщааміь ихъ антипо-
с т а в л я л и одно ц ѣ л о е с ъ портретолгь. Къ та- дамж—шшшшпншіпь Лжшвфамй^ емиреннымъ А н - •
кимъ портретамъ относится необыкновенно жедшЮдтершйідіііііінціішь АшьшдФрферомъ, скром-
б л е с т я щ а я по к р а с к а м ъ „ Е г и п т я н к а " , гармо- нммгь Мшяилшшіііпіішь ш ^иібяшясь мастеромъ
н и ч н ы й ііортретъ дамы в ъ профиль на фонѣ вріш"'.. Шю шшдш шюгзювть—ТОЛЬКО 1
к р а с и в а г о і і е й з а ж а в ъ в о с ь м и у г о л ь н о П рамѣ !„аі(шви]р«иііін?—ифйсшажііалъшь,—имъ ^
и красивый профиль жешцины с ъ золотой нѣть мѣляпа Шв пшьзтиагЛ. Шшіогда еще пе :
ц ѣ п ь ю в ъ в о л о с а х ъ ; к ъ этой-же серіи отно- бнло в ь жаЕржшЕЙь влшшвлй» ш(|<*^в:тнрованной |
сится „Сражающаяся Амазонка". Это все наглоеіш ш (|^(&ш]ьшшшшШ шішшввісш, к а к ъ въ ]
произведенія съ характернымъ оттѣнкомъ н а п ш днш; ті«>йі шг др.ртгй шжрепопнены музеи, ]
оЬ^сІ сІ'агѣ, р а з с ч и т а н н ы я на красивое общее галлереш, мжчіаішж. і
впечатлѣніе, на игру пятенъ, красокъ на Къ сгаіод^ „Яімжя^м*, не мало подобныхъ •
стѣнѣ. Т о , что въ этомъ родѣ в ы с т а в л е н о пронзведшіЯ ш шіж ятой выставкѣ; въ осо- ;
Штукомъ на н ы н ѣ ш н е й в ы с т а в к ѣ , не даетъ бенностш мш(»га ,„наглыхъ". Подъ фирмой і
никакого представленія о тонкомъ артпстѣ, „темшерамешпя"' ш „эиергіп" н а г л о с т ь празд- |
который такъ м а с т е р с к и с і і р а в л я л с я с ъ за- н т е г ь настоящвя оргін. Достаточпо пазвать ;
дачей пятна и к р а с к и ; і і ы п ѣ ш п і я вещп тя- такоіИ возмутнтельпыП х о л с т ъ к а к ъ „Карпа- <
я«елы, а н ѣ к о т о р ы я прямо непріятны для валъ*,—^двѣ безбожно нарисованныя и еще \
глазъ. безбожнѣе нанпсанныя ж е н с к і я фигуры с ъ •
Удэ, б л е с т ѣ в ш і й -когда-то свѣжестью сво- „элегантнБши" движеніями и въ „элегант- і
его т а л а н т а , в ъ п о с л ѣ д п і е г о д ы замѣтно ндегь иыхъ* т у а л е т а х ъ — Пі/тца или уя^асный і
п о д ъ гору; е с л и д в а і і е у д а ч п ы х ъ г о д а у Шту- ^ПѢтушиный бой" Хагідена. Забавнѣе всего
ка могутъ оказаться случайнымп н худож- то, что оба они ліоди съ именами, и вся

н и к ъ с н о в а подпіімется па преяхнюю высоту критика захлебывается отъ в о с т о р г а , г л я д я \

и, моягетъ быть, д в і ш е т с я д а л ь ш е , то эгого, н а „вкусъ и б е з г р а н и ч н у ю с м ѣ л о с т ь " Путца, 1

а Х а й д е н ъ — одинъ изъ вліятельнѣйпіихъ ;
повидимому, нельзя ояіндать отъ У д э : онъ
сецессіонистовъ и ч л е н ъ комитета и жюри. •
опускается изъ года в ъ годъ и внадаетъ в ъ

103
Е щ е одинъ не в ъ мѣру превозносимый въ ствомъ" выставившій д в а холста, имѣющіе
Гермапіи художнпкъ— Олевогтъ—выставилъ громадныя достоііпства. Несмотря на всю
иретенціознѣйшій трнптихъ „БлудныйСынъ", робость почти дѣтской технііки, этп два пей-
таклге не безъ наглости; если онъ п пе „ве- заліа производятъ силыіое впечатлѣніе: з д ѣ с ь
личайшій живописецъ молодой Гермапіи", в ъ каладомъ деревцѣ, въ забавныхъ холми-
какъ окрестили его д в а наиболѣе вліятель- кахъ, въ облакахъ, совсѣмъ по новому уви-
ныхъ и — что большое несчастіе — наиболѣе дѣнныхъ, такъ сказалась меланхолическая,
„передовыхъ п современныхъ" критикаМюн- задумчивая натура художника-созерцателя,
хена,— то у него все-же есть искра таланта, что вы невольно прииимаете участіе въ л ш з -
безпорядочнаго, неуравповѣшеннаго и пе ни этой природы, хотііте прослѣдить з а тро-
слишкомъ значительнаго, по все-же таланта.' пинкой, ведущей в ъ л ѣ с ъ , и в м ѣ с т ѣ съ ры-
З а нимъ, лѣтъ шесть тому назадъ, установи- царемъ пройти этотъ л ѣ с ъ и снова выбраться
лась репутація одного изъ „пщущихъ", ре- на поляну и подпяться на высокій утесъ,
путація, на которую серьезные люди давно загляпуть вмѣстѣ съ нимъ в ъ старый замокъ,
у^ке махнули рукой. Е щ е менѣе, чѣмъ в е щ ь обпесешшй высокой, могучей стѣной. Оба
Путца, понятно на выставкѣ присутствіе та- холста не уступаютъ чудесной вещіі Х а й д е р а ,
кихъ холстовъ, какъ убійственный портретъ купленноП в ъ прошломъ году для Пипакотеки.
Леонарда или „Неравныя оружія" Саит Шней- И з ъ талантливыхъ сецессіонистовъ очень
дера, одного изъ несомнѣнныхъ ублюдковъ милую вещь выставилъ Цумбуіаъ—„Старикъ
послѣдняго дссятилѣтія. Я хотѣлъ сказать и дитя"; у него, по обыкііовенііо, много чутья
еще, что непонятно для меня присутствіе па сказочной ііоэзіи. Замбехперъ д а л ъ рядъ пор-
выставкѣ, которая когда-то могла считаться третовъ, какъ в с е г д а черныхъ по лшвоііиси,
образцовой въ Европѣ, чернильныхъ пейза- но жизненныхъ по выра?кенііо лицъ.
жей Венно Беккера и чернильныхъ картинокъ Настоящимъ-л«е украшеніемъ выставки я в -
Бо]}ха]}дта, но вспомнплъ, что Борхардтъ— ляются четыре холста Сегаптипи; они относятся
давнившій сецессіонистъ, членъ общества, а
къ разнымъ ѳпохамъ его творчества и даіотъ
Беккеръ, кромѣ того, и завѣдующій дѣлами
возмояшость віідѣть, какъ развивался талаптъ
общества. Странно какъ-то видѣть въ зданіи
ѳтого громадпаго худояшика. По странной
„бесевбіоп" и такія милыя вещи, какъ „Ко-
случайности, иа той-яге выставкѣ есть произ-
ровы" Тоби или жанры Нимайера,—ноонито-
веденія французскихъ импрессіонистовъ, есть
же члены общества.
нѣсколько Монэ, есть Писсаро, Сисле, Ренуаръ,
В ъ ч п с л ѣ бравурныхъ художниковъ нынѣш- — т ѣ самые худояшики, въ и с к у с с т в ѣ кото-
ней выставки есть одинъ, имѣющій право быть рыхъ есть черты, встрѣчающіяся и в ъ искус-
такимъ—Хертерихъ; в ъ его этюдѣ „Натурщи- ствѣ Сегантипи. Публика ихъ часто смѣши-
цы" чувствуется большая свѣжесть и виденъ в а е т ъ ; ѳто только невинно и простодушно. Но
мастеръ, знающій, что онъ дѣлаетъ. Другой ссть не мало „зпатоковъ", считающихъ Сеган-
мастеръ этого-же типа, Цорнъ, прислалъ д в ѣ тини послѣдователемъ и „ в ъ сущности, с л ѣ -
перебывавшія на в с ѣ х ъ выставкахъ и д л я пымъ подраягателемъ импрессіонистовъ"; это
него слабыя вещи — „Сѣно" и „Лѣстница". уже грубая ошибка: утверягдать, что импрес-
Изъ художниковъ съ характеромъ твор-' сіонизмъ и Сегаптини—одно и то-же, значитъ
чества, какъ разъ противополоя^наго двумъ не з н а т ь ни первыхъ, ни послѣдняго. В ъ ѳтомъ
предыдущимъ, замѣтно выдѣляется Хайдеръ, пора-бы уже разобраться.
рядомъ съ очень слабымъ „Святымъ Семей- (Окончанге слгъдуетъ).
104
 пронитало в с ѣ отдѣлы ея. Опо не только во
Пиеьма ео веемірной выетавки.
дворцахъ, въ которыхъ собраны картины и
предметы худолсественной промышленности,
I.
но и въ кабачкахъ, театрахъ, всевозможныхъ
ТЗхалъ я въ Парижъ съ неудовольствіемъ. зрѣлищахъ и дажс въ декораціяхъ тѣхъ от-
Выставка мнѣ издали нредставлялась томи- дѣлепій, г д ѣ сгруппированы такія нехудоясе-
тельнымъ столнотвореніомъ; надо было нре- ственныя вещи, какъ орудія хлѣбопапіества
рвать въ свѣтлые, теплые дни мои лѣтніе или шітательныя вещества.
этюды съ натуры, приходилось ѣхать на все- Лучше всего „начать съ начала", съ глав-
мгрную выставку, т. е. переносить в с ѣ лише- наго входа, „Ьа Рогіе Мопишепіаіе," столь
нія и мученія космополитическаго паломни- всѣми охаянной и въ сущности наіірасно.
чества. Не говоря уже о томъ сказочпомъ эффектѣ,
И, дѣйствительно, въ двухъ послѣднихъ который производятъ эти ворота ночыо, когда
пунктахъ я былъ правъ. Дѣлать этюды и онѣ горятъ милліонами сапфировъ, изумру-
смотрѣть выставку одновременно оказалось довъ и брилліантовъ, а потѣшная, кукольная
невозможнымъ, а ѣхать въ Парижъ, особенпо „Парижанка" вверху, какъ пдолъ, рисуется
послѣднюю ночь в ъ биткомъ набитомъ и на- на бѣлесоватомъ отъ электричества заревѣ,
куренномъ французскомъ неудобномъ вагонѣ, постройка эта, воплотпвшая самші безуиныя
было отвратительной пыткой... Зато относи- мечты Робида о будущемъ столѣтіп, являет-
тельно перваго пункта я ошибся, такъ какъ ся со своими безчисленнымн пастями.сл» сво-
выставка, песмотря па свои размѣры, толпы иміі круг.ііыми, заманчпвымп ліші;ями, с ъ
народа и невѣроятныя массы выставленныхъ двумя феэріічными стекляннымн матоши впе-
вещей—не столпотвореніе, не кошмаръ, а ин- реди - идеальнымъ ноглотп.тпщемъ того чу-
тереснѣйшее и ноучительнѣйшее зрѣлише, довищно-огроинаго базара, того всешрнаго
настолько иитересное и поучительное, что гуляпья, которое развертывается позади нея.
осматривая ее, даже не успѣваешь уставать. Здѣсь, кстати, можно поговорить о всѣхъ
Всякому мало - мальски заиитересовапному большихъ, построенныхъ фраііцузскимъ пра-
судьбами человѣчества не впдать этой вы- вительствомъ зданіяхъ выставки. Всѣ они въ
ставки—непростительно. Не тягостное впеча- рисункахъ II фотографіяхъ безобразны; в'ь
тлѣніе безполезнаго вздора и готовой рухнуть черномъ и бѣломъ видѣ слишкомъ ясыо вы-
цивилизаціп, но убѣжденіе въ цѣлесообраз- ступаетъ безвкусіе оффиціальныхъ архитекто-
ности в с ѣ х ъ общечеловѣческихъ усилій и въ ровъ и жалкія ихъ потуги создать нѣ^гго вол-
логичности дружной общей работы, (какъ в ъ шебпое и небывалое. Безъ склада и лада
чисто я«итейскпхъ, суетпыхъ, такъ п въ ду- громоздятся безсмысленпые купола, павиль-
ховныхъ сферахъ) — вотъ, что остается отъ оны, фонарчики, вышки, колониы, пилястры,
осмотра выставки. пирамііды, статуи, гирлянды и наруяиіыя

Однако, какъ начать мой обзоръ выставкн, фрески; все это склеено безъ всякой внут-

т. е. обзоръ художника и художественнаго ренней необходимостии приставлепо къ же-

критика, ие только какъ начать, но п какъ лѣзнымъ остовамъ. Какоі'о-либо общаго, сво-
его новаго или чужого прежпяго, стиля нѣтъ;
продолжать, 0 чемъ именно говорить? Дѣло
тутъ и весопсі ешріге и ігоівіёте гериіііі^пе,
въ томъ, что искусство здѣсь не сосредоточено
реминисценціи Вандевельде и Гимара, тутъ
въ какомъ-либо одномъ помѣщепіи, въ обособ-
и академическая реторпка, тутъ и восточныя.
ленной секціи, но разлилось по всей выставкѣ.

105
II ренессансныя, п египетскія, и ассіірійскія ціями изъ прошловѣковой и—странное д ѣ л о —
формы. Однако, на мѣстѣ, особенно при современной, барбчпо-берлииской архитектуры.
извѣстномъ освѣщеніи, вечеромъ или в ъ К а к ъ общія пхъ массы, такъ іі детали,— казен-
яркій солыечпый день, когда у ногъ в с е й ныя скульптурныя аллегоріи, палево-желтый
этой тарабарщины снуютъ сотни т ы с я ч ъ че- фризъ изъ севрской мозаики и разішя орди-
,]іовѣческихъ фигурокъ, на мачтахъ р а з в ѣ в а - парныя украшенія,—свидѣтельствуютъ о пре-
ются флаги, и в ъ в о з д у х ѣ стопъ стоитъ отъ красной в ы у ч к ѣ любимцевъ осі^фиціальиаго
множества оркестровъ — в с е это безобразіе міра п в ъ то-же время о полпомъ ііхъ худо-
довольио сносно и даже весело. Р а з у м ѣ е т с я , жественномъ ничтожествѣ.
н а в ѣ к и оставаться в ъ такомъ мишурно-маска- Т о - ж е придется сказать и о Ропі Аіе-
радномъ нарядѣ Парижу не подобаетъ, но на хапсіге III. Полоясимъ, при первомъ в з г л я д ѣ ,
.эти мѣсяцы общей вакханаліи эта вздорная онъ очень пріятпо поражаетъ своей чрез-
декорація довольно подходяща, хотя нельчя мѣрной, „успокоиваіощей" шириной и своимъ
не пожалѣть, что ея не поручили болѣе та-. бѣлым7>, новымъ, наряднымъ видомъ; поло-
лантливымъ и болѣе с в ѣ ж и м ъ людямъ. Л у ч - жимъ, в с ѣ архитектурныя его частіі очень
ше всего остального Ра1аІ8 сіе 1'Е1е«ігісіі;ё с ъ прилично нарисованы в ъ томъ квази-репес-
ого сЬіІіеаи (і'еаи и і"опіаіпе8 Іитіпеизез; эта санскомъ стилѣ Бодри или „стофраиковыхъ
архитектура напоминаетъ хитроумныя, но не бумаясекъ", который с д ѣ л а л с я излюблснныиъ
особенно художественния кондитерскія срору- „правіітельственпымъ" стплемъ за послѣднія
женія изъ муки и сахара, однако ночью, когда 4 0 лѣтті. Положимъ, в с ѣ скулыітуры, кромѣ
дворецъ горитъ милліонами разноцвѣтныхъ д в у х ъ ужасиыхъ группъ в ъ с е р е д и п ѣ арокъ,
огней, и огромныя массы водъ скатываіотся очепь ловко в ы л ѣ п л е н ы и производятъ пыш-
внизъ по ступенямъ его каскада, фонтаиы пое, богатое впечатлѣніе, одііако, жпвого
впереди переливаіотся всевозможными крас- слова и в ъ этомъ ііи в ъ чемъ иѣтъ, а видпа
ками, а вверху надъ в с ѣ м ъ стоитъ в ъ балет- лишь хорошо-пройденная школа и истиішое
ной позѣ па черномъ фонѣ неба бѣлый, к а к ъ
знаніе в с ѣ х ъ трюковъ монументалыіаго эф-
привидѣніе, Аполлонъ, тогда в с ѣ недочеты
фектничанія. Это пе в е л е р ѣ ч и в а я , помпезная
забываются и общее впечатлѣніе получается
мощь Лебрена, это не разнузданная гран-
дѣйствительно волшебнос.
діозная фантазія Бернинп иліі другого ка-
Скромнѣе другихъ и болѣе академически- кого-иибудь итальянскаго барбчнаго мастера,
архитектурны—два дворца, отданные цѣли- это, во всякомъ с л у ч а ѣ , но свободное, у б ѣ ж -
комъ подъ выставки художественныхъ произ- денное твореніе, а складный, холодный и ба-
ведепій, 1е Огапсі и 1е Реѣіі Раіаіз. Они не пальпый ёіо^е какого-пибудь блестящаго чи-
оскорбляютъ г л а з ъ какимъ-либо чрезмѣрнымъ новника Третьей Республики. Хорошо еще, что
уродствомъ и аляповатостыо; РеііЬ Раіаіз да- во Франціи правительство, если ііе моя^етъ
же претендуетъ на изящество; внутри него услѣдить за дѣйствительпо прекраснымъ,
много воздуха и лишь мѣстами мало с в ѣ т а . что пазрѣваетъ въ странѣ, располагаетъ
Однако и в ъ этихъ д в у х ъ зданіяхъ сказалось, образованными мастерами, зііатокаміі своего
какъ мало общаго между современными схоластическаго дѣ,ііа, ыо всс-же к а к ъ не по-
правительственными затѣями и настоящимъ ж а л ѣ т ь 0 томъ, что вотъ уясе сто л ѣ т ъ , к а к ъ
ііскусствомъ. Эти д в а храма и с к у с с т в а вмѣсто не воздвигнуто ни едннаго общественнаго
того, чтобъ выражать что-либо я«изненное и зданія, которое носило-бы отпечатокъ даро-
яркое, являются только шаблонными компиля- ванія, вдохновенія и мысли. Впрочемъ, что

106
касается архитектуры, а также Іез агів диі еп имѣіотъ своп спеціальные павильоны, мы-жс
сіёрепсіепѣ, то иа в ы с т а в к ѣ и иеоффиціальные не имѣомъ. Есть, правда, порядочной веліі-
французы скорѣе илохи. Мебели я коснусь чппы Кремль, есть русская деровіія, ость па-
ниже, з д ѣ с ь - ж с кстати укаягу на тотъ г^п/ст- ви.тіьонъ казениой продаяш випа, (построоиный
ный фактъ, что в с ѣ французскія постройки почсму-то въ португальскомъ стилѣ), есть
Аѵі Моиѵеаи, кромѣ декоративной части павильонъ воепнаго отдѣла (ужасной, мала-
двухъ-трехъ балаганчикові,, напр., „Маізоп фѣевской архптектуры) и два-три русскпхъ
(іи Шге" или театра Ьоіе і-і^йііег, прямо плохи ресторапа, по „Тіремль" представляетъ въ
и это т ѣ м ъ болѣе удпвптольно, что худож- сущности, не Россііо, а Спбпрь, русская де-
никамъ, работавшимъ для частныхъ лицъ, ревня — скорѣо миіііатіорная аішехе, нежели
предоставлялась полная свобода и даже в ъ оффиціальный павіільопъ, а „Казенная ГІро-
в и д а х ъ рекламы внуишлось „не стѣсняться". даяга" и „Военпый Отдѣ,т>", хотя п типпчны
Много есть ч у д а ч е с к а г о , изощреннаго и пре- для Россіи, но все-яіе, разумѣется, пе выра-
тендующаго на повпзну, по мадо прелести и жаютъ ііашей паціональпой культуры.
с о в с ѣ м ъ ііѣтъ свободнаго, убѣжденнаго вдох- • Самый Кромль не такъ плохъ, какъ это
повенія. Неужели академія такъ заѣла б ѣ д - казалоеь въ' проектѣ. Это игрушка, модель,
ную, когда-то' первую в ъ мірѣ, французскую это, если хотите, даже пародія на гордую,
архптектуру, что она уже нпчсго теперь больше царствеіінуіо, всліічественную Московскую
не способна создать с в ѣ ж а г о , непосредствен- крѣность. Рядомъ съ башііями Трокадеро
наго и прекраснаго? Зловѣщій и поучитель- самая большая изъ башепъ этого кремлика
ный примѣръ! каійгется крошечнымъ дачнымъ бельведеромъ.
Однако и другія постройки этого игрушочно-

П. археологическаго типа (Австрійскій, Венгер-

скій, Бельгіііскій павіільопы) нпчуть нс вели-
Въ в и д у того, что всемірпая выставка чествепнѣе и не серьезнѣе, а кромѣ того настоя-
являстся состязаніемъ народовъ, то есте- щія кремлевскія стѣны настолько прекрасны,
ственно пасъ, русскихъ, больше всего инте- что да?ке такая ягалкая коііія съ нихъ про-
рссуетъ, каковы-то мы тамъ, достойнымъ-ли изводитъ, особенно па пностранцевъ, извѣстпое
образомъ представлены и не слишкомъ-ли „московское" впочатлѣніе. Къ солгалѣнію, впу-

онозорились. На это очень трудно отвѣтить, тренность этого зданія, отданнаго нодъ Сибпрь,

нриходится сказать: и да, и н ѣ т ъ . Е с л и счи- срсдпюю Азііо и Кавказъ—далоко но такъ хо-

роша, какъ моягно было ожидать, прппимая во
та,ть за норму то, какими представляются на
вниманіо, что отдѣлка его была поручена К. І^о-
всемірномъ судьбищѣ Турція, Италія, Испа-
ровпну. Что побудило Коровина самого себя
нія, Болгарія, Сербія и другія, тому подобныя,
„зарѣзать" и тѣмъ самымъ лишить эти от-
изсякшія или недоразвившіяся государства,
дѣлы всякой декоративной прелести, мы ни-
то мы не опозорены, такъ к а к ъ стоимъ высоко
какъ не моягемъ постичь, такъ какъ вѣро-
н а д ъ этой нормой, но, если сравнііть н а с ъ съ
ятно ему, какъ главиому организатору х у д о -
т ѣ м ъ великолѣпіемъ, в ъ которомъ представ-
жественной части выставки, предоставлепа
лены Франція, Англія, Германія и Австрія, то
была полная свобода. Б ы т ь можетъ, онъ изъ
придется сознаться, что мы являемъ видъ
скромности такъ неудачно распорядился, что
скорѣе жалкій. Начать съ того, что Россіи,
его красивыя самаркандскія паипо погиблп
к а к ъ паціи, к а к ъ государства, вовсе на вы-
отъ сосѣдства с ъ ярко-красными и яркоси-
ставкѣ нѣтъ. Сапъ-Марино и Монако и т ѣ

107
ними сартскими коврами, кавказскимъ сере- поэтичное возсозданіе т ѣ х ъ деревянныхъ, за-
бромъ п пострыми бухарскими халатами и что тѣйливыхъ и причудливыхъ городовъ, съ
его дивныхъ с ѣ в е р н ы х ъ пейзажей, тянущпхся высокими теремами, переходами, сѣнями, па-
высоко подъ потолкомъ той залы, г д ѣ нава- латами и свѣтлицами, которые были раз-
лсны груды мѣховъ и нонавѣшена в с я к а я с ѣ я н ы по допетровской Россіи. Бѣ.таокаменная
лапландская рухлядь—никто не замѣчаетъ. стѣна „Кремля", в ы с я щ а я с я н а д ъ теремами
В ъ такомъ с л у ч а ѣ эта скромность ужасно не- этого сказочнаго городка, хотя и давитъ эти
кстати, такъ к а к ъ она не только вредптъ лично крошечные домпки, однако, не очень вредитъ
К. Коровину, но и всему нашему отдѣлу. Изъ впечатлѣнію, такъ к а к ъ именно такимъ ми-
французскихъ художниковъ, мнѣ кажется, ніатюрнымъ, ищущимъ защиты и былъ иашъ
нпкто не замѣтилъ этой ирекрасной живо- „дерзвянный городъ", который ютіілся в ъ
писи, которая, будучи помѣщена болѣе у д а ч - старину у величественной каменной сердце-
по, навѣрное производила-бы пзумительный вины столицы. Одпо м н ѣ не понятно, за-
декоратішный эффектъ. Такой силы, такого ч ѣ м ъ излишняя плотническая грубость ра-
стиля, красоты тона и поэзіи, какіе вложены боты? Р а з в ѣ грубость с о с т а в л я е т ъ неотъемле-
в ъ большой нейзажъ с ъ холоднымъ озеромъ мую черту в с я к а г о чисто русскаго художе-
позади п тощимп доревьями на голыхъ кам- ственпаго произведонія? Р а з в ѣ в ъ древиихъ
няхъ или въ тотъ пейзажъ, центральный постройкахъ мы, папротивъ того, не видимъ
мотивъ котораго составляетъ жиденькій мостъ на каждомъ шагу очень тонкихъ изощреній, и
на жердочкахъ, пи самъ Коровпнъ, ни кто- даясе мелкой отдѣлки? Мнѣ кажется, что в с я
либо изъ скандинавскихъ или финляндскихъ эта „ Б е р е н д ѣ е в к а " не проиграла-бы в ъ нанв-
художнпковъ, бравшихся за подобные с ѣ в е р - ности, а в ъ то-же время навѣрное выигра-
ные и очаровательно-унылые мотивы, не до- ла-бы в ъ фантастичностп, если-бы работавшіе
стигалъ! н а д ъ пей художпики, не прибѣгая в о в с е к ъ
Сильно достается отъ русскихъ „Русской Ропетовскимъ и академическимъ пріемамъ
деревнѣ", созданной таіоке К. Коровинымъ, „изящности", все-же приложили б о л ь ш е в н и -
зато иностранцамъ оиа чрезвычаПно нравит- манія и старанія к ъ о т д ѣ л к ѣ . Тоже самое
ся и даже имѣетъ изъ всего, что нами вы- хотѣлось мпѣ в с е г д а сказать про всіо нашу
ставлено, наибольшій у с п ѣ х ъ . Впрочемъ, не- новую мебель въ русскомъ с т и л ѣ , работы
годованіе р у с с к и х ъ основано скорѣе на пе- К. І^оровина, Головина, Малютина, Врубеля и
доразумѣніи, па томъ, что этотъ р я д ъ зданій другихъ—мебель, столь интереснуіо, красивую
названъ „русской деревней", тогда какъ, и пріятяую, но, к ъ сожалѣнію, столь груз-
дѣйствителыіо, онъ ровно нпчего общаго с ъ нуіо, неудобнуіо и подчасъ да?ке аляповатуіо.
русскими деревенскими иостройками не и м ѣ - Неуягели еще долго мы будемъ паходиться в ъ
етъ. Но это нустяки, неудачное названіе не этомъ заблужденіи и воображать, что мы
можетъ умалить художественпаго достоинства тогда только чисто по-русски творимъ, к о г д а
вещи и, несмотря на это, кустарный от- оставляемъ наши созданія в ъ сыромъ, еле
д ѣ л ъ остается и по своему внѣшиему виду, оболваиенномъ в и д ѣ ?
и по тѣмъ коллекціямъ пароднаго производ-
Внутри „ Б е р е н д ѣ е в к н " расположепы инте-
ства, которыя размѣщепы в ъ немъ, нашимъ
рссныя собранія в с я к и х ъ д е р е в е н с к и х ъ и з д ѣ -
самымъ интереснымъ и самымъ художествен-
лій: раскрашенныя коробкп изъ бересты,
нымъ экспонатомъ. Это не русская деревпя,
курьезныя, и столь ио-дѣтски милыя игруш-
но это, все-таки, чисто-русская постройка,
ки, набойки, имѣющія такой успѣхъ среди

108
парияганъ, что даже нашлись дамскіе норт- получатся прекраспые результаты. Я только
ные, пожелавшіе воспользоваться этнми мате- что указывалъ на едипствеппый нодостатокъ
ріяыи для своихъ повыхъ „сгёаііопз", кое-какія этихъ вещей—надѣланпую, умышлоппую пхъ
гопчарныя и з д ѣ л і я , вышивки, кружева и т. п., грубость и аляноватость, но еслн нозабыть
в с е славные, сочные, простодушные но фор- объ этом7з, то эти созданія, носмотря па
мамъ и красивые но краскамъ предметы. І"лядя ихъ простоту, а скорѣе благодаря ей, спо-
на н н х ъ , а также на кавказскія кружечки, собны доставить безконечное, вѣчно свѣжее
среднеазіатскіе ковры и матерін, и чудпую тур- и в ъ тоже врсмя поэтично-сказочное впечат-
кестанскую посуду — стаиовится грустно, что лѣніе. Къ счастію, эти худояінпки представ-
в с я эта прелесть теперь в ъ упадкѣ, вытѣс- лены довольно полпо на всемірпой выставкѣ.
няется модной жалкой дрянью и портится І^оровинъ представленъ всей „Берендѣевкой"
пріемами удешевленія. Прпдетъ время, когда в ъ ея цѣломъ, Полѣнова—изумнтельпо выши-
мы прозрѣемъ и поймемъ, что в с ѣ эти вы- тымъ г-жей Якз^нчиковой ковромъ съ изо-
шивки и ситцы лучше и к р а с и в ѣ е пошлыхъ браженіемъ „Ивана-Даревича п Л^аръ-ІІтнцы"
европсйскихъ матерій, что в с я эта деревен- (коверъэготъ безконечно сильнѣе и прекрас-
ш,ипа и д п ч ь содеряштъ в ъ себѣ элементы н ѣ е самого оригивала: мощпая стилистическая
декоративпой красоты, какой не наПти в ъ способность г жи Якунчпковой сообщила сму
Гостнномъ дворѣ и на Апраксиномъ рынкѣ необычаОныП размахъ п выдержанность). Да-
и всякій захочетъ имѣть у ссбя эти прекрас- л ѣ е , г-жа Якупчпкова представлена очарова-
пые предметы, но будетъ ноздно—они ста- тельнымъ ковромъ съ какой-то сказкой (испу-
нутъ рѣдкостью н старнной. Это тѣмъ скорѣе ганпая д ѣ в о ч к а в ъ лѣсу и нѣкій недобрый
моягетъ случиться, что на народиое, кустарное старикъ, нробирающійся к ъ ней меяеду де-
производство обраш;ено вниманіе нашихъ ху- ревьями), а также большимъ, очеыь краси-
доясоственныхъ занравилъ и что в ъ ско- вымъ, угольиымъ открытымъ шкапомъ, стоя-
ромъ времени будетъ приведенъ в ъ иснол- щимъ на фантастическихъ звѣряхъ; Г о л о в и н ъ -
неніе ихъ проектъ объакадемить, обезличить, чуднымъ, в ъ ягелтоорапжевомъ тонѣ выдер-
изсушить и изуродовать в с е это простодуш- яганнымъ и выложеннымъ маіоликой по де-
ное, нанвное творчество, посредствомъ—какой реву, стѣннымъ висячимъ ыікапикомъ, а так-

ужасъ!—учреягдепія в ъ кустарпыхъ центрахъ, яів извѣстпымъ уже умывальникомъ с ъ си-

ринами; Врубель—своимъ красивымъ в ъ кра-
патептованныхъ школъ, с ъ цѣлью „выучить
с к а х ъ , но у ж ъ очень путанымъ и мучительно-
рисовать" этихъ ч у д н ы х ъ знатоковъ рисунка!
ііеразборчивымъ каминомъ и только одипъ
Впрочемъ, особенно отчаяваться печего.
Малютиііъ оказался не на высотѣ ііоложенія,
Если у пасъ теперь и появилпсь зло-
такъ к а к ъ кромѣ очень нустяшныхъ бала-
вредные „воспптателп народнаго в к у с а " , ко-
лаекъ изъ его издѣлій ничего иѣтъ.
торые своимъ покровительственнымъ, свысока,
отношеніемъ, павѣрное, принесутъ не мало Впрочемъ, упомянутый только что умы-
вреда этому тонкому, деликатному дѣлу, то вальникъ Головипа паходится не в ъ кустар-
с ъ другой сторопы группа молодыхъ худояг- ііомъ, а в ъ общемъ худоягествеппо-ііромыш-
никовъ (къ ней принадлежала покойная Е . Д. ленномъ отдѣлѣ, но тамъ, к ъ сояіалѣнію, эта
Полѣнова) пошла учиться к ъ пароду и уя«е чудесная вещь, также к а к ъ и красивыя Мамон-
теперь видно, какіе отъ такого совмѣстнаго товскія маіолики и славные ковры г-жи Чоко-
съ народомъ творчества ( в ъ гончарныхі^ и ловой, совсѣмъ пропадаютъ изъ-за сосѣдства
мебельныхъ мастерскихъ Абрамцева и т. п.) с ъ невозможной рухлядью, которая—къ несо-

109
 мііѣііыому нашему позору—должна представ-
лять русскую промышлепность и даже Пиеьма изъ Бѳрлина.
худоя^іеетвенную ііромышленпость. Однако,
I ^ п.
справедливость требуетъ выдѣлить витрину
Віѳ ОоЦсг зІегЪеп—(ІосЬ йіе ОоШіеІі ЫеіЫ,
Фаберяге, если и ые блещущую оригииаль-
В а з ОоШісІіе, с і а в к е і т е п г і і п е и с Ь і г е і Ъ і .
постью, то изумительную по чистотѣ отдѣ-
ЛегпгМі Нагі.
локъ выставлеиііыхъ вещей и замѣчатель-
ііуіо полпой выдержанностью в ъ старинномъ Въ Б е р л и н ѣ , 9-го сентября вечеромъ, в ъ
в к у с ѣ ; такова, напр., принадлежащая Госу- большомъ Бетховенскомъ залѣ состоялось
дарынѣ Императрпцѣ коллекція очень изящ- торжественное засѣданіе недавііо основаннаго
ныхъ п а с х а л ь н ы х ъ яицъ в ъ в і і д ѣ часиковъ, общества „Ыеие 6 е т е і п 8 с ] і а Г і " (новое общеніе).
урнъ, корзиночекъ и т. п. предметовъ въ Общество это обязано свопмъ возпикповепіемъ,
стилѣ ЬоиІ8 X V I , украшенныхъ эмалью и главнымъ образомъ, братьямъ Юлію и Генриху
драгоцѣпиыми камепьями. Изъ осталыіого в ъ Гартъ. Этп д в а еще молодыхъ писателя поль-
этомъ о т д ѣ л ѣ пріятпѣе всего тутъ-же в ы с т а в - зуются в ъ Германіп большоіі іізвѣстиостыо
ленные калоши и ватерпруфы резиновой ма- и вліяніемъ. Младшііі пзъ нііхъ, ІОлій, при-
нуфактуры; это, по крайней мѣрѣ, полезпыя падлежитъ к ъ чііслу выдаіощихся пѣмецкихъ
и удобпыя веіціі. Овчиппиковское-яге ссребро, критиковъ. Еще в ъ п а ч а л ѣ восьмидесятыхъ
всевозможный хрусталь, мебель в ъ русскомъ годовъ въ своихъ „Кгіі^іесЬе ЛѴаіТеп^ііп^е"
(о Боже!) и в ъ общеевропейскомъ стиляхъ (?), положилъ опъ пачало иовому движенііо въ
рамкіі—рококо, Лукутипскія табакерки, ре- литературѣ. Онъ смѣло возсталъ иротивъ
вельскіе гнутые стулья, фарфоръ Кузпецова, столь распространепііаго разочарованія в ъ со-
а также іізсушенныя, нелѣпыя, у ч е н и ч е с к і я временыомъ т в о р ч е с т в ѣ . Оііъ открыто напа-
работы пашихъ двухъ главпыхъ худоясе- далъ н а в с е с и л ь н ы х ъ эпигоыовъ, давящихъ
ственно-промышленныхъ академій, особенно молодые таланты, и тѣмъ нодготавливалъ
Штиглицевской и ироч., и ироч.—нііже всякоіі иочву для новыхъ, будущихъ иисателей.
критики. Авось, сосѣдство австрійскаго, гол- „Имѣііте смѣлость, говоріілъ опъ, хотя-бы в ъ
ландскаго и другихъ отдѣловъ—встряхнетъ теченіи десяти л ѣ т ъ бороться—орудіями на-
нашихъ фабрикантовъ и художниковъ, и смѣшки и наѳоса—съ тривіальыостью и нош-
заставитъ и х ъ отказаться отъ лавочки, и по- лостыо и наиравлять взоры читателей н а что-
пскать болѣе с в ѣ ж и х ъ путей в ъ п с к у с с т в ѣ . нибудь возвышенпое". Этому з а в ѣ т у братья
Не дай Б о г ъ , однако, если эти новые пути Гартъ осталіісь в ѣ р н ы до сііхъ поръ. К а к ъ
имъ представятся в ъ в п д ѣ извиліістыхъ тро- въ большихъ с в о и х ъ сочинеыіяхъ (Исторія
пиііокъ и лабпрпптовъ безумпаго бельгііі- всемірной литературы, 1 8 9 4 — 1 8 9 7 ) , т а к ъ и в ъ
скаго ііли французскаго А г і - Коиѵеаи. мелкихъ рецензіяхъ и з а м ѣ т к а х ъ (они в е д у т ъ
критпческіЦ и театральный отдѣлъ въ га-
зетѣ „Віе Тіідіісііе Еипйзсііаи") критики ии-
АлексаидрЪ Веиуа.
когда не позволяютъ с е б ѣ д е ш е в ы х ъ эффек-
товъ, и поверхностнаго остроумничанья. В е з д ѣ
видио серьезное отношеніе къ дѣлу, вездѣ
глубокое содержаніе. И вотъ тенерь, ч е р е з ъ
двадцать лѣтъ, въ началѣ новаго вѣка,
братья Г а р т ъ опять стоятъ во г л а в ѣ двшкенія,

ИО
опять прпзываютъ к ъ борьбѣ. ІІрежде всего, сіілы п непобѣдимости, самоулучшенія и
говорятъ они, надо уннчтолшть разочарованіе самооблагорояіенія. Оыо хочотъ создать ра-
„копца в ѣ к а " , это лучительное, безпомощное достно-дѣятельныхъ ліодей, которые стремятся
сомнѣніе, овладѣвшее всѣмп лучшпмп умамп. осуществлять свои идсалы в ъ лспзші. Только
Надо преодолѣть противорѣчія. В ъ сознанін дѣйствіями можемъ мы показать, что мы собой
противорѣчій нашего существовапія п въ представляемъ. Только дѣйствгя доказатольпы
неспособпостн ихъ прпмирпть п лежитъ н убѣдптельны...
корень нашего страданія, пашей печали п В ъ торягественпыхъ нраздничныхъ собра-
нашпхъ мучепШ. Пора, наконецъ, сознать, ніяхъ—руководители „новаго общепія" ви-
что в с ѣ этіі противорѣчія заключаются ліішь дятъ одпо изъ многихъ средствъ борьбы
в ъ нашемъ мышленіи, в ъ нашихъ іідеяхъ. съ сухоП, повседпевной разсудочностыо на-
Старое міросозерцаніе іісходнло или только шихъ современннковъ. Односторонііій раціона-
пзъ мышлепія, іі было логіічііо, раціонально лпзмъ погубилъ ліивые побѣги чувства,
II ндеалистично, или только изъ паблюдепія, уніічтояшлъ в ъ пашой практичпой и трезвой
п старалось понять сущность вещеП опытомъ, яшзни всякое праздничпое и торжествепное
матеріалистичпо. Это приводило к ъ односто- настроеніе. В ѣ ч н о е и глубоко художественное
роннему в з г л я д у на міръ п к ъ в ѣ ч н о й борьбѣ стремленіе, исконп присущсс человѣчсству,
логическаго понятія съ опытнымъ паблю- в с е г д а влекло его к ъ большимъ жпзноішымъ
деніемъ. Сущность п смыслъ в н ѣ ш н я г о міра и празднествамъ, которыя устанавливали-бы его
нашего собственнаго бытія не могутъ быть с в я з ь съ безконечіщіпі ыачалами бытія. Е щ е
опредѣлены одпнмп логическпми понятіями, в ъ мистеріяхъ древности ч е л о в ѣ к ъ выраясалъ
не могутъ быть усвоены однимъ познаніемъ. различнымн символами свое отношепіе къ
Они доляіны быть почувствованы вееіі совокуп- міру, п душа его преисполпялась чистыхъ
ностью ч е л о в ѣ ч е с к а г о существа, т. с. должны и высокихъ пастроеній. Совремеішос міро-
быть пережиты. Наше, такъ называемое, хри- созерцаніе отстранило насъ отъ такнхъ празд-
стіанство и нашъ эллинизмъ—въ сущности нествъ, отъ такихъ возвышенныхъ настрое-
только слова, слова и слова, но отнюдь не ній, отдѣлило насъ отъ религіозныхъ тор-
дѣйствіе; п х ъ прнзнаіотъ, но не переживаютъ. жествъ, не д а в ъ намъ ничего взамѣнъ уте-
Новое общеніе хочетъ дать іісходъ этому ряннаго. В ъ нашей культурѣ нѣтъ един-
стремленііо к ъ единству, этой ж а ж д ѣ прими- ства. Р е л и г і я и искусство, паука и мораль,
ренія противорѣчій; х о ч е т ъ привести надежду борются другъ с ъ другомъ и раскалываютъ
к ъ увѣренности, знаніе—къ жизни, хотѣніе — нашу яіпзнь на отдѣльпые, ничѣмъ пе связап-
к ъ дѣйствію. В ъ тѣсномъ едііненіи религіи, пыо куски. Но мы доляшы, наконецъ, сознать
искусства, знанія іі жіізни ищетъ оно идеалы великое и послѣднее едипство религіи, знанія,
для людей, и едипственный путь к ъ совер- и с к у с с т в а и лгизни, должны в и д ѣ т ь и х ъ взаим-
шенствованію. нуіо с в я з ь . Изъ такого ч у в с т в а единства нро-
Новое общеніе ставитъ себѣ задачей рас- изошли в с ѣ прея<інія реліігіозныя нраздне-
пространеніе идей о в ѣ ч н о м ъ измѣненіп и ства и современный ч е л о в ѣ к ъ нуяедается в ъ
развіітіи вещей, о песуществовапііі противо- подобпыхъ-я?е праздникахъ новаго міросо-
положностей, о едііпствѣ в н ѣ ш н я г о міра н зерцанія...
внутренняго „я", о самостоятельности и сво- Первое торжественное засѣданіе новаго об-
бодѣ ч е л о в ѣ к а . Оно стреміітся преисполнить щества началось съ исполненія оркестромъ
своихъ друзей чувствомъ радости п свободы, вступлепія к ъ третьему акту Мейстерзпнге-

1И
ровъ. Затѣмъ были прочтеиы стихи Геприха Заключительное слово с к а з а л ъ Ф е л и к с ъ
Гартъ, послѣ чего братъ его, ІОлій, в ъ своей бле- Голлендеръ. В ъ немъ онъ н а з в а л ъ иророковъ
стящей рѣчи, попытался обозначить т ѣ п у т и , новой религіи: Б е т х о в е н а , Микель-Анджело,
г д ѣ надо искать отвѣтовъ па страшпые во- Гете, Нитче, Ибсена, Штнрнера...
просы 0 смыслѣ и причинахъ бытія. „Преяеде Такпмъ образомъ „новое общеніе^является
считали человѣка средоточіемъ вселенной, борцомъ з а единство культуры, за религіозное
говорилъ ораторъ,—этотъ обманъ уничтожилъ объединеніе ея нротиворѣчивыхъ элементовъ,
разъ н а в с е г д а Коперникъ. Благодаря ему, борцомъ за оюизнь, полную дѣйствггі. Руково-
люди с ъ ужасомъ убѣдились, что они не бо- дители общенія думаютъ побороть столь рас-
л ѣ е , к а к ъ пылинки, приставшія к ъ безконеч- пространенное матеріалистическое міросозер-
ной плоскости. Копечно, в ъ ученпі Коперника цаніе и объединить около себя т ѣ элементы, ко-
не было ничего особенно новаго, потому что торые, не удовлетворяясь голой обрядностью,
иастоящіе мудрецы в с ѣ х ъ временъ и народовъ тѣмъ не менѣе не могутъ успокоиться в ъ
давно уже ставили центромъ вселенной не безжизненномъ скептицизмѣ столь удобнаго
человѣка, а Б о г а . Но только не многіе смогли безвѣрія.
найти Б о г а в ъ ч е л о в ѣ к ѣ , к а к ъ это с д ѣ л а л ъ В с е это задачи достойныя п своевременныя.
Джіордано Бруно, называвшій ч е л о в ѣ к а солн- Но братья Гартъ, повидимому, не в п о л н ѣ со-
цемъ міра. Ч е л о в ѣ к ъ долженъ сознавать себя знаютъ грозящеП имъ опасности. Ихъ нримп-
ыосителемъ божества, долженъ быть преиспол- реніе противорѣчій можетъ свестись к ъ эклек-
пенъ созидательнаго, творческаго начала, тгізму, а эклектизмъ безплодеыъ и врагъ
долженъ быть и творцомъ, и твореніемъ. Со- в с я к и х ъ дѣйствій. Они говорятъ: „мы обра
зданіе своего собственнаго міросозерцанія— щаемся к ъ истиныо вѣрующимъ в с ѣ х ъ „тол
вотъ главное содержаніе нашей жизни. К а к ъ ковъ", всѣхъ р а с ъ и народностей. Христі-
творцы-художники, должны мы стоять н а д ъ ане, буддисты, теософы или свободомысля-
жизнью II номогать созданпо новаго ч е л о в ѣ - • щіе, спиритуалисты или матеріалпсты, однимъ
чества. Пережить формы будущей жизни— словомъ в с ѣ , кто ищетъ спасенія, у кого
таковы задачи новаго общенія. Оно в з ы в а е т ъ горитъ душа, кому вопросъ о в ѣ р ѣ былъ во-
ко всѣмъ свободнымъ умамъ, которые пре- просомъ жизни—къ нимъ в с ѣ м ъ обращаемся
иснолнены благородными стремленіями и мы". Е с л и в с ѣ эти представители с а м ы х ъ раз-
я«аяадой д ѣ й с т в і й " . Послѣ небольшого музы- нообразныхъ направленій будутъ совокуп-
кальнаго антракта говорилъ Г у с т а в ъ Ландау- ными усиліями сознательно стремиться к ъ
еръ. Онъ особенно подчеркнулъ, что молодое послѣднему примиреыію, будутъ в и д ѣ т ь въ
поколѣніе устало отъ болтовни, оно л е л ѣ е т ъ конечномъ „соединеніи" свой жизненный
горячее желаніе сдѣлать жизнь достойной идеалъ, то „новое общеніе" не потериитъ
того, чтобы быть перея«іітой, изжить ее иол- крушенія. Но если они примутъ свое, иока
ностью. Мы должны отдавать наши самые чисто внѣшыее, мехапическое, устрапеніе про-
жизненные порывы красотѣ и святости. Тай- тиворѣчій за гісходную точку, за фундаментъ,
ный союзъ единомыслящихъ давно уже су- предназначенный для возведенія и х ъ лич-
ществовалъ в ъ умахъ, теперь онъ получилъ наго мірского с ч а с т ь я , то имъ и и х ъ обще-
и в н ѣ ш н е е проявленіе, и х о ч е т ъ в ъ своей ству грозитъ неминуемая гибель, с у д ь б а в с ѣ х ъ
новой формѣ служить примѣромъ проведенія т ѣ х ъ общеній, которыя подъ красивыми зна-
міросозерцанія изъ области умствованій в ъ менамц—лишь комфортабельно устраиваютъ
дѣйствительную жизнь. свой муравейникъ. Б у д у щ е е иокажетъ, на-

і\1
сколько жіізненно „новое обіценіе". Вдали X V и кабинеты Ешріге, а роскошную книгу
отъ ііего, „Міръ І-Іскусства" будетъ пристально нельзя было иначе издать, какъ съДюреров-
слѣдить за его борьбой, и искренно радо- скими рамочками, или съ копцовками „го-
в а т ь с я всякой нобѣдѣ. сосо".
Бѳрлинъ. Сентябрь 1900 г. Родной дядя 10. Дица, знаменптый В и л ь -
Ф. гельмъ Дицъ, одинъ изъ лучшихъ пред-
ставіітелеП того-жс течонія въ жпвониси.
Онъ всю жизнь съ огромнымъ совершон-
Свѣдѣнія,
ствомъписалърыцарей,закованныхъ в ъ броню,
Имя Юліуса Дица едва-ли очень извѣстно кермессы в ъ д у х ѣ Бегама или пикники Ьоиіз
даже на его родинѣ—въ Горманіи. До с и х ъ X I V к 1а ѵап-(іег-Меи1еп. Вѣроятно, 10. Дицъ
норъ этотъ художникъ не нроявилъ себя ни отчасти воснитался на произведеніяхъ своего
в ъ одномъ болыпомъ, то, что называется зна- родственника п в м ѣ с т ѣ съ вышеупомянутыми
чительномъ, произведеніи и в с е , что сдѣлано художніікамп является какъ-бы заключитель-
имъ это—заставки, концовки, виньетки въ нымъ словомъ в ъ томъ самомъ паправлепіи,
мюнхенскомъ ж у р н а л ѣ „^и^епсі", кое-какіе ри- представителями котораго были Мейссонье,
сунки перомъ, теряющіеся среди прочаго ри- Менцель н Фортуни. Но осли Дицъ п порож-
суяочнаго и гравернаго товара Сгіавраіаеі^а, деніе этихъ художниковъ, то порождсніо, отъ
да одна колода игральныхъ картъ. Однако, котораго павѣрное отказались-бы отцы (искліо-
если принять во вниманіе, какое обиліе за- ч а я , пожалуй, одного Менцеля, который в с е
тѣйливыхъ формъ, сколько остроумія, вы- еще совсѣмъ совремепііый человѣкъ). Дицъ
думки, какіе перлы графическаго мастер- занятъ п пптересуется тѣми-же эпохами к а к ъ
ства содержатъ въ себѣ этіі „пустяки", то и они, однако, совершенно иначо, совершен-
придется признать, что скромный Ю. Дицъ но с ъ иной точки зрѣнія. Тѣ—реалисты, со-
одинъ и з ъ самыхъ выдающихся мастеровъ ставлявшіе свои картипы при помощи музе-
нашего времепи. Въ ряду рисовальщиковъ, овъ, списывавшіе давпо исчезнувшую ста-
в ъ которомъ уже числятся такіе мастера, к а к ъ рину „съ натуры", съ „мертвой натуры",
Діореръ, Калло, Х о д о в ѣ ц к і й или Бердслей, со старинныхъ костюмовъ, которые они наші-
онъ одинъ изъ первыхъ. ливали на патурщиковъ, с ъ мебели, кото-
руіо доставали у старьевщиковъ, со здапій
Юліусъ Дицъ имѣетъ много общаго съ
и обстановокъ, которыхъ сще не мало сохра-
другими современными художниками самой
нилось. Дицъ впиталъ в ъ себя в с ѣ эти эле-
нослѣдней формаціи—съ Кондеромъ, Заттле-
менты, усвоилъ и х ъ и распоряжается ими
ромъ и Сомовымъ. Искусство Дица—это т ѣ
совсѣмъ свободно. Онъ ііостоянпо творитъ
прекрасные, но непредвидѣнные цвѣты, ко-
изъ головы, „сочиняетъ",но совсѣмъ въдухѣ
торые выросли на почвѣ подражательно-
Дюрера или какого-нибудь прошловѣкового
археологическаго направлепія 7 0 - х ъ и 8 0 - х ъ
иллюстратора, типы, обстановки, цѣлыя сцепы,
годовъ, к о г д а искусство, особенно нриклад-
иногда сложнѣйшія композиціи. И в ъ головѣ
ное (и, к а к ъ ч а с т ь его, книжная орнаментика)
у него не такъ трезво и безжизненпо-сно-
стало добиваться того, чтобы к а к ъ можно
койно, к а к ъ у Мейссонье или Фортуни; его
ближе подойти к ъ прежнимъ образцамъ. Ар-
воображеніе такъ-же дико и странно, такъ-же
хитекторы и декораторы, воспитанные на му-
фантастично и курьезно, к а к ъ воображепіе
з е я х ъ , только и изготовляли столовыя в ъ стилѣ
автора „Вег ОоМепе ТорІ'". Именпо ст> Гоф-
Вепівсііе Кепаіззапсе, салоны в ъ стилѣ Ьоиів

113
маномъ Ю. Дицъ, какъ и Сомовъ, имѣетъ Тріумфа и в ъ то-же время фаіітастическпхъ
много общаго. Т а - ж е ліобовь к ъ фіілистеру, росчерковъ на бортахъ молитвонника Макси-
к ъ его сѣрой, но уіотпой жизни, т ѣ - ж е иа- миліапа, на декоратора Кондера, автора зага-
смѣшки надъ этимъ жалкимъ нрозябаніемъ; дочныхъ сценъ изъ „ Ф а у с т а " и очарователь-
то-же изумительное пониманіе дѣйствитель- ныхъ экраповъ и в ѣ е р о в ъ , на Сомова—автора
пости и даже обыденности, единовременно сказочно-странныхъ сценокъ изъ жизніі на-
с ъ улавлііваніемъ во всемъ фантастической шихъ прадѣдовъ п прелестныхъ афишекъ и
стороны, в ѣ ч н о е высматриваніе того чортика, табакерокъ, на Гейне, нугаіощаго своимъ
того кобольда, который продѣлываетъ штуки фантастическпмъ и мрачиымъ талантомъ и
надъ плеснѣющимъ человѣчествомъ. В ъ за- в ъ то-жо время такого тоикаго, изящнаго
интриговывающей странности очертаній, в ъ стилиста, па Бердслей, на ІЗерна-Джонса,
болѣзненно-смѣхотворпыхъ тішахъ, в ъ линіи, на Ватто, и на всевозможныхъ декадентовъ
в ъ самомъ ріісункѣ, в ъ самомъ внѣшнемъ итальяпскаго возрождеиія.
віідѣ композицій Дица есть что-то острое и АлександрЪ Бенуа.
д о - н е л ь з я современное.
Эта почтп техническая черта—фантастич-
ность линіи—составляетъ особенность не толь-
ко 1 0 . Дица, но и Кондера, Бердслей, Гейне,
Пиеьмо въ рѳдакцію газеты
Сомова и др. однородныхъ художниковъ.
«Роееія».
В с ѣ м ъ имъ нрисущъ даръ однимъ почеркомъ, М. г., г. редакторъ.
одной изумительной каллиграфіей, возбуж- По поводу наградъ на настоящей паріт-
дать интересъ, вызывать какое-то фаптасти- ской в ы с т а в к ѣ з а н а ш е искусство, разносятся
ческое пастроепіе, сообщать самымъ обыкно- певѣрные толки и проиикаіотъ въ печать,
веннымъ вещамъ ту „скуріільность", ту пи- ипогда дая№ въ такомъ небрежпомъ видѣ,
кантную страииость, которая есть одно изъ какъ, напримѣръ, „Замѣтка о х у д о ж е с т в ѣ " г .
самыхъ необъяснимыхъ свойствъ только истіін- Сторопняго в ъ „Нов. Врем." № 8 8 3 0 , с ъ тен-
но-художественныхъ ироизведеній. Дііцъ не денціознымъ перечисленіемъ именъ „Пѣхов-
спокойно - нрекрасный, не классическп - пре- с к и х ъ " , „Мардосевичей" и мп. др., получив-
красный худолшикъ, но онъ большой поэтъ, шихъ-де паграды, тогда к а к ъ іімена—Васне-
сказочникъ, фантастъ, и это несмотря на то, цовъ, Рѣпинъ п Р е р і і х ъ — „остались за
что нп одна его сказка (а всякій его рису- флагомъ".
нокъ—сказка) ие содерліитъ пикакоП опре- Находясь болѣе м ѣ с я ц а в ъ к р у г у жюри по
дѣленной фабулы. живописи, состояіцаго изъ выдающпхся х у -
Наконецъ, Юліусъ Дицъ большой деко- дожниковъ в с ѣ х ъ націопальностей, я и м ѣ л ъ
раторъ, а эта особенность всогда идетъ в м ѣ - случай наблюдать близко неиосредственное
стѣ с ъ другой: съ тѣмъ, что я пазвалъ фап- впечатлѣніе отъ нашихъ картипъ на мастп-
тастіічсской каллиграфіей. Между обѣими, ра- т ы х ъ мастеровъ в с е г о с в ѣ т а . Впечатлѣіііе это
зумѣется, есть связь, по мсня завсло-бы слиш- меня очень радовало. Оно бы.по в ѣ с к о , осо-
комъ далеко, если-бы я вздумалъ в ъ этой ко- бенно общимъ уровнемъ, такъ к а к ъ главпыя
ротенькой замѣткѣ изучать значеніе этой с в я - силы наши были представлепы далеко не
зи, настаивать на ея необходимости. Довольно, лучшими своими ироизведеніями.
если я подкрѣпліо это полоягсніе примѣрами, В ъ одной и з ъ залъ в ы с т а в к и , каждое утро,
указавъ на декоратора Дюрера — автора исключая в о с к р е с н ы х ъ дней, собирались чле-

114
ны жіори, в ъ ч и с л ѣ около 4 5 ч е л о в ѣ к ъ , н ров- Я остался за флагомъ потому, что, какъі
но в ъ 9 ч а с о в ъ засѣданіе бывало уже открыто. ч л е н ъ жюри, счнтался в н ѣ конкурса. |
К ъ д ѣ л у нрисужденія наградъ относіілись И. РѢлшіЪ. \
судьи чрезвычайно добросовѣстно и съ боль-
шимъ пониманіемъ предмета. Д л я полученія
награды условлено было больгаинствомъ не
менѣе 2 7 голосовъ. Члены жюри н а г р а д ѣ не
0 наградахъ.
подлежали.
Кто бы могъ подумать, что приведспный
В ъ русскомъ о т д ѣ л ѣ (исключая поляковъ и
в ъ прошломъ номерѣ „Міра Искусства", безъ
финновъ, выставленныхъ в ъ особыхъ залахъ)—
в с я к и х ъ съ пашей сторопы коментарій, спи-
высшую награду получилъ В . А. Сѣровъ, за
сокъ русскихъ художниковъ, получивішіхъ
портретъ великаго князя Павла Алаксандро-
награды на парижской в ы с т а в к ѣ , дастъ кому
вііча—45-10 голосами.
бы то ни б ы і о новодъ обвинять насъ в ъ не-
Слѣдующую награду 1-ю медаль (золотую)
справедливости и пристрастіи при присуж-
нолучили: Ф . А. Малявинъ, за картішу „Крас-
деніи всякаго рода медалей и отзывовъ! А,
ныя бабы" — 42-мя голосами, и К. 0 . І^сро-
между тѣмъ, это всетакп случилось. В ъ
в и н ъ , за декоративные папо-пейзажи, в ъ си-
№ 8 8 3 0 „Новаго Времени" одинъ изъ хропике-
бирскомъ павіільопѣ—40 голосами.
ровъ этой газеты, нѣкій г. Сторонній, н е в ѣ -
В ъ вту же баллотпровку В . М. В а с н е ц о в ъ и
жество коего в ъ сужденіяхъ объ искусстпѣ
В . Е . Маковскій получили за свои картины нсдавно пами оцѣпено было по достопнству,
по 2 3 голоса. Я былъ очень огорченъ недо- выступаетъ противъ пасъ с ъ обвинсніямп и
статкомъ 4 - х ъ голосовъ д л я полученііі іімп укоромъ именпо по этому поводу. „ІІомилуйте!,
золотыхъ медалей. Предсѣдатель Л^еромъ жалуется оиъ, Малявину дали золотую медаль,
сердечпо приііялъ моіо сторопу. Спачала хо- а Рериху не далп! На что это нохоже!" Такой
тѣлъ понизить количество избирателей до образъ дѣйствій, по мнѣпііо нововремопскаго
2 3 - х ъ , но э т о в ъ больгаинствѣ непрошло.Тогда хроникера, не подобаетъ „журналу, претенду-
онъ устроилъ перебаллотировку, по п опа не ющему на званіе художественнаго, д а к ъ тому
д а л а должпаго количества голосовъ. же еще и передоваго в ъ и с к у с с т в ѣ нашего
Посовѣтовавшись с ъ гр. И. И. Толстымъ, времеііи".—Да номилуйте и вы, г. Сторопній,
бывшимъ в ъ ч и с л ѣ судей по скульптурѣ, я чѣмъ мы виноваты, что парижскому жюри
нонросилъ секретаря нашсго бюро снять име- понравплся г. Малявинъ, а г. Рерихъ не по-
на: В . М. В а с н е ц о в а , В . Б. Маковскаго и нравился? Что же д ѣ л а т ь , если у г. Рериха
В . Д . Полѣнова съ баллотировки на 2-ю ме- н ѣ т ъ такого таланта, к а к ъ у г. Малявина.
д а л ь (серебряную), находя эту награду пиже Впрочемъ сслпбы паграды зависѣли отъ н а с ъ ,
и х ъ достоинства. то мы бы пепремѣнно подпяли „чствертую
Серебряныхъ медалей нагаимъ худояши- руку" за кандидатуру г. Р е р и х а н а бронзовую
камъ прпсуждено 18-ти имепамъ. медаль. Болѣе того, чтобы не раздразнить
Картинѣ г. Рериха не посчастлпвилось; по нововременскаго критика, мы были бы готовы
недостатку голосовъ за пее, она не была в н с - выдать медаль, изъ еще менѣе благороднаго
с е н а па баллотировку даже 8-й (бронзовой) металла, п другому протеже г. Сторопняго—
медали. По нравиламъ, 1 0 подпятыхъ рукъ г-ну Богдаііову-Бѣльскому. Но т а к ъ к а к ъ мы
давали право баллотировать в е щ ь , — з а Р е - въ нрисужденіи наградъ на всемірной вы-
риха поднято было то.лько три руки. с т а в к ѣ не участвовали, то пе можемъ и отвѣ-

115
 чать за воіііющую обиду, панесенпую г-ну спла экспрессіп". Полны тонкой поэзін, по
Рсриху. Впрочемъ за судьбу послѣдняго мы словамъ критика,пеПзажіі Левитапа, отличаіо-
спокойны. Эта „ласковая телка" не д в у х ъ , а щіеся к ъ тому-же удпвительной художествеіі-
цѣлыхі:. „трехъ матокъ с о с е т ъ " . Д о н ы н ѣ , его ностью исполненія. „Сѣровъ, в ъ своихъ пор-
д в ѣ мамкп кормили, общество поощренія ху- третахъ и пеПза>кахъ, исполненпыхъ просто и
дожсствъ п г. Стасовъ—теперь же онъ у х в а - вкусно, проявляетъ здоровый и жизненный
тился еще и за г. Сторонияго. Воп арреііѣ! талантъ, полный любви к ъ природѣ и крас-
СплэііЪ. камъ".
ШШ В ъ нѣмецкихъ газетахъ слышатся
горькія жалобы па устроНство германской
выставки картинъ, бывшей в ъ Петербургѣ,
Замѣтки.
прошлой весной, в ъ домѣ Дервиза. Какъ
ШШ В ъ послѣднемъ номерѣ „Зіисііо" помѣ- пзвѣстпо, в ы с т а в к а эта была организовапа
щепо нѣсколько снимковъ с ъ декоративныхъ Общсствомъ Поощренія Худолгествъ. „На
папно Конст. Коровипа. По этому поводу жур- обязапности устроителей, говоритъ газета
налъ замѣчаетъ: „г-нъ Коровинъ, которому „Мііпсііепег Кеиезіе Насіігісіііеп", лежало
было поручепо художественное п декоратпв- представить нѣмецкое искусство наиболѣе
ное убранство русскаго отдѣла на парижской достойнымъ образомъ имеино в ъ Петербургѣ,
в ы с т а в к ѣ — проявилъ въ своихъ работахъ г д ѣ французы устраивали неоднократно бле-
много оригинальности и доказалъ, что онъ стящія выставки. Оказывается, однако, что
обладает7> болыпимъ дарованіемъ. Это пѣчто даже но отношеніи к ъ выбору вещей, не было
въ родѣ русскаго Р и в ь е р а (Непгі Кіѵіёѵе). нриложено надлежащихъ старапій. Но осо-
Опъ умѣло обрабатываетъ мотивы русскаго бепнаго порпцапія заслуживаетъ само устрой-
пейзажа в ъ своихъ декоративныхъ панно, ство выставки. Часть вещеіі была помѣщепа
выдержанныхъ в ъ гармоничныхъ, красочныхъ въ такихъ темныхъ у г л а х ъ , что критпки
гаммахъ. Мы жалѣемъ, что не имѣемъ в ъ отказывались судить о д о с т о и н с т в ѣ этихъ
данное время возможности остановиться болѣе произведеній. Р а з м ѣ щ е н і е картинъ свидѣтель-
нодробно на оцѣнкѣ работъ этого высокода- ствовало к ъ тому-же объ отсутствіи у устро-
ровитаго художника, с ъ творчествомъ котораго ителей всякаго плана и в с я к а г о иоііимапія
мы надѣемся болѣе обстоятельно ознако^ить того, какія вещи должны в и с ѣ т ь в ъ одномъ
нашихъ читателей въ самомъ недалекомъ м ѣ с т ѣ и к а к і я могутъ вредить д р у г ъ другу,
будущемъ". благодаря своему сосѣдству . В с ѣ картины р а з в ѣ -
ШШ Художествеиный критикъгазеты„Аиго- шаны были кое-какъ, в ъ нестромъ бсзпорядкѣ,
ге" носвятилъ статыо обзору нашего отдѣла повое со старымъ, дурное с ъ хорошимъ, ііри-
Я4ИВ0ПИСИ и скульптуры на всемірной вы- чемъ страдало особенно послѣдиее. Даже
ставкѣ. Изъ живописцевъ критикъ ставитъ каталогъ составленъ былъ отчаянно, изоби-
на первое мѣсто Малявина, восхищаясь его ловалъ опечатками и неточностями. Словомъ,
могучимъ темпераментомъ, самымъ богатымъ все какъ будто содѣйствовало тому, чтобы
ч У в ъ современномъ русскомъ и с к у с с т в ѣ . „Въ петербургская публика получила самое пре-
вещахъ Малявина поражаетъ масса движенія вратпое представленіе о нѣмецкомъ и с к у с -
и сила красокъ, удивительныП избытокъ ствѣ".
жизни и в ъ то-же время, когда нужио, ио- ШШ В ъ художественномъ мірѣ крунная но-
разптельное спокойствіе и сосредоточенная вость. На одномъ изъ п о с л ѣ д н п х ъ засѣдапій

116
 комитета РІмператорскаго Общества поощре- Пѣсня передвижпиковъ спѣта. Иачалась діед-
пія худогкествъ постаповлено оповѣстпть ленная агонія.
всѣхъ члеповъ Общества объ оставлепіп ІПП; В ъ сентяОрьскомъ померѣ своего ягур-
Н. II. Собко должностп секретаря Обще- нала „Сочиненія" г-пъ ЯсішскіП посБяи;аетъ
ства. В м ѣ с т ѣ с ъ тѣыъ комитетъ предлоя^плъ нѣсколько прочувствованныхъ странпцъ па-
всѣмъ членамъ памѣтить письменно кандп- мятіі А. И. Урусова. „Конечно, У р у с о в ъ былъ
датовъ на доля^ность секретаря. Кромѣ того, дплетаіітомъ" пишетъ ЯсинскіП. „Гостепрі-
прн томъ-же Обществѣ образована, подъ нред- имный, обходительный, в с ѣ м ъ иіітерссующійся
сѣдательствомъ А. II. Сомова, комиссія для и в с е г д а веселый, остроумный, оііъ іі прпвло-
выработкп новой программы и нанравленія калъ к ъ себѣ своей дилетаіітскоЛ отзывчи-
журнала Общества „Искусство и художествен- востью, именно діілетантскою. В ъ этомъ словѣ
пая промышленность". В ъ октябрѣ, в ъ общемъ „дилетантизмъ" н ѣ т ъ ничего обиднаго; дилс-
собрапіи будутъ произведены выборы новаго танты это немногіе цѣннтслп и знатоки, ко-
редактора журнала. торые на собственномъ опытѣ позпали, какъ
Сохраняя полное безнристрастіе, мы не мо- трудно, а иногда и недостия«имо создать что-
жеыъ не подивиться странной к а р ь е р ѣ г-на нибудь незаурядное и прекрасное, а нотому
Собко. Это былъ ч е л о в ѣ к ъ очень энергичный. съ участіемъ и тонкпмъ виііманіомъ относя-
В ъ теченіе десяти л ѣ т ъ онъ ворочалъ в с ѣ м ъ щіеся к ъ работѣ другііхъ. Мало пстинпыхъ
Обществоыъ. Д ѣ л а у пего в с е г д а было масеа, читателей у художнпковъ слова, ііотому что
но в с я его дѣятельпость была работой бѣлки мало дилетантовъ. 'Дилетаіітъ безкорыстѳнъ;
в ъ к о л е с ѣ . Не и м ѣ я никакого нредставлепія в ъ его артистической д у ш ѣ худояіественноѳ
объ и с к у с с т в ѣ , онъ захотѣлъ быть вершите- произведеиіе в с е г д а пробуяедаетъ сочувствеіі-
леыъ судебъ в ъ этой области. Конечно, пзъ ный откликъ. Отъ кого, какъ пе отъ диле-
в с ѣ х ъ его пачинаній ничего не вышло. По- танта услышитъ художникъ вѣрное замѣчаніе
слѣднимъ, погубившимъ его дѣяніемъ былъ и одобреніе? Можно имѣть у с н ѣ х ъ в ъ боль-

пресловутый журналъ Общества. За д в а года шой публикѣ, но достаточно равподушія со

его абсоліотно безполезнаго существованія, сторопы чутко откликаіощихся на ііскусство

Общество только запутало свои денеяаіыя дплетантовъ, образуіощпхъ собою малую пуб-
лику, чтобы ночувствовать у ж а с ъ артпстиче-
д ѣ л а , в с т р ѣ т и в ъ полное равнодушіе во в с ѣ х ъ
скаго одиночества. В с ѣ самые богатые дары
кругахъ публики. Г-нъ Собко не съумѣлъ
дилетантизма сосредоточивались в ъ У р у с о в ѣ ,
даже пріобрѣсть враговъ. В с ѣ проходпли
и вотъ почему такъ обаятельна была его лич-
мимо его журнала, не з а м ѣ ч а я его. Намъ
пость; онъ нолоііъ былъ какимъ-то свѣтомъ
лично очень жаль, что изсякаетъ столь бо-
—отраженнымъ свѣтомъ, который опъ с ъ лю-
гатый матеріалъ для замѣтокъ нашего сотруд-
бовью воспринималъ отъ в с ѣ х ъ литератур-
н и к а Силэна.
ныхъ з в ѣ з д ъ разныхъ величинъ".
ШШ Х у д о ж н и к ъ Свѣтославскій заявилъ в ъ
кіевскихъ газетахъ о своемъ выходѣ изъ ППИ Мы сообщили („Міръ Искусства^ЛГ» 1 1 —
числа членовъ товарищества—„ввиду явнаго 12) 0 выходѣ проф. В . Матэ изъ состава пре-
стремленгя заправилъ това^тщества къ поощ- подавателей в ъ у ч и л и щ ѣ при музеѣШтиглица.
ренгю рг]тинноіі и бездарной о/сивописи". Теперь мы узнали, что протестъ нашего поч-
Такимъ образомъ ряды „товарищей" силь- теннаго гравера длился только три мѣсяца
но рѣдѣіотъ. Вышелъ Сѣровъ, Досѣкинъ, (время л ѣ т н и х ъ вакаціП). Съ осени, В . Матэ
Свѣтославскій. Смерть нохитила Левитана. опять возобновилъ свои занятія в ъ у ч и л и щ ѣ .

117
 ттшт Московскіе художникіі К. Коровинъ, Воспоминанія •^нязя Григоргя Григорьевича
А. Головинъ и Н. Д о с ѣ к і ш ъ приглашеиы Гагаішна о К а р л ѣ Бріолловѣ. К ъ 1 0 0 - л ѣ т і ю
Московской контороіі Императорскііхъ Теа- со дпя рожденія Брюллова 1 7 9 9 — 1 8 9 9 . Съ
тровъ къ участііо в ъ повыхъ постановкахъ на- предисловіемъ и статьей о худоліествеііной
стоящаго сезона. І^оровііну поручена поста- дѣятельиости автора воспоминаній. С.-Петер-
новка балета „Лебединое Озеро", имъ-же пс- бургъ. 1 9 0 0 .
полнены нѣкоторыя декораціи к ъ только что Вазіііцие ііс Ѵіпіегсеззіоіг с і е 1а 8І;е-Ѵіег^е
возобиовлепноП „Русалкѣ" Даргомыжскаго. (8і:-Ва8і1е 1е Віепііеигенх) а Мозсои. Раг
Головипъ работаетъ падъ декораціямп п ко- 1. I. Кои8ііеі80\ѵ, сіігё сіе 1а сіііе Ва8ІІіс]ие. Т г а -
стюмамикъ оперѣ Корещенко „ЛедянойДомъ" сіисііоп сІ'Аи^. Ьаи^іег. ЕсІШоп огпёе сіе 3 9 рііо-
и к ъ балету „Донъ-Кихотъ." Д о с ѣ к и н ъ занятъ іоІ:уріе8 еі рпЪІіёе раг С1і. Рівсііег. Мо8сои. 1 9 0 0 .
постановкой „Ромео" Шекспііра. Х у д о ж н і і к и ; Отчетъ Ншкегородскоіі ГородскоП Обще-
іісполняютъ не только рпсупкп костюмовъ и і ственной Библіотеки за 1 8 9 9 г о д ъ . (Трид-
эскпзы декорацій, но п сами піішутъ этп де- \ цать девятый отчетный г о д ъ ) . НІІЛІНІЙ-НОВ-
кораціи. „Ромео" и „ЛедяноИ Домъ" предпо- \ городъ. 1 9 0 0 .
лоягепо дать в ъ октябрѣ, „Допъ-Кпхотъ" в ъ Нгшолай ІОровскій. У моря. С.-П.Б. 1 9 0 0 .
ноябрѣ п „Лебедішое Озеро" в ъ я н в а р ѣ . Х у - Сочиненія Шільдерона. Переводъ с ъ испаи-
долініікъ Врубель запятъ постановкоіі новой скаго К. Д. Бальмонта. В ы п у с к ъ 1-П. Москва.
оперы Римскаго-Корсакова „Царь Салтанъ" 1 9 0 0 . Изданіе М. и С. Сабашниковыхъ.
въ Московской частноП оперѣ. Полное собраніе сочгтеній В. Г. Бѣлгшскаго.
Шш Списокъ издапііі, поступившихъ въ В ъ двѣнадцати томахъ. Подъ редакціею и с ъ
редакцію: примѣчаніями С. А. Веіігерова. С.-П.Б. 1 9 0 0 .
Гещткъ Ибсенъ. „Когда'мы мертвые про- Томъ I и П.
спемся" (Кааг ѵі сібсіе лѵаа§-пег). Переводъ с ъ Ргедегіс Іогсі ІеідМоп, Іаіе Ргевісіепі оі" іЬе
норвеліскаго Ю. Балтрушайтпса и С. Поля- ЕоуаІ Асасіешу оі Агіз. Ап іПибігаІесі гесогсі
кова. РІзданіе второе. Москва. Книгоиздатель- оі" І1ІЗ ІіГе апй \ѵогк. В у Егпезі; ЕЬуз. Ьопсіоп:
ство „Скорпіонъ". 1 9 0 0 . Ц ѣ п а 5 0 коп. Сгоог^е Ве1І8 бопз. 1900.
Кнутъ Гсімсунъ. Сьеста. Очерки. Пере- Шш Предполагаемое содерлсаніе № 1 9 — 2 0 :
водъ с ъ норвеліскаго С. А. Полякова. Москва. Доіс.Рёскгінъ—„0 прерасізаэлитіізмѣ."Д.Жеі^еэ/с-
Кпигоиздательство „Скорпіонъ". 1900. Цѣна ковскій. Л е в ъ Толстоіі и ДостоевскіИ. П. Мин-
1 руб. скій. Фридрихъ Нитче. Ф . Письма изъ Б е р -
Сбортікъ композпцііі у ч а щ и х с я в ъ строго- лина. III. Алексстдръ Бенуа.Всеміт^яая выставка.
новскомъ у ч и л и щ ѣ . Москва. Вып. I. 1 9 0 0 . I I I — I V . Игорь Грабсірь. Мюнхенскія в ы с т а в к и .
Отчетъ о дѣятельности Казанской Худо- Художествепный отдѣлъ будетъ посвящепъ
жественной Школы за 1 8 9 9 гражданскій годъ. произведеніямъ М. В. Якунчгтовой і і Берлин-
Казапь. 1 9 0 0 . с к о й в ы с т а в к ѣ Зесеззгоп.

Издатель-РедакторЪ С. П. ДдгнлевЪ.

118
 ИЗДАНІЕ ЖУРНАЛА

99 Р І Р Ъ ^ІСКУССТВД"

Шш мтогіаііі РІСШІІІ іііііпк г

й.

Въ альбомѣ помѣщено 15 оригинальныхъ литографій художниковъ:

Баісстау Александра Бенуа, Браза, Лансере, Сіьрова

Ц Ъ н а а л ь б о м а — в ъ п а п к Ъ 3 р у б л я .

Шздано въ іеоличеств^ ста эісзешпляровъ.

Продается въ к н и ж н о м ъ магазинѣ ^У^. 0. ^ольфъ
(Гостиный дворъ, № 18).
 ОТКРЫТА ПОДПИСКА на 1900 годъ (2-й годъ изданія)
НА ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ ЖУРНАЛЪ

Журналъ состоитъ изъ отдѣловъ: і ) художественнаго и художественно-

п р о м ы ш л е н н а г о , 2 ) л и т е р а т у р н а г о и 3) х у д о ж е с т в е н н о й хроники.

Вновь введенный лйтѳратурный отдѣлъ посвящается вопросамъ

литературной и художественной к р и т и к и .

Художественная хроника слѣдитъ за всѣми событіями художественной жизни Россіи

и Запада, даетъ обзоры выставокъ, отчеты о музыкальныхъ собраніяхъ, разборъ новыхъ худо-
жсственныхъ изданій и проч.
|. Журналъ выходитъ два раза въ мѣсяцъ ( 2 4 номера въ годъ) тетрадями іп 4 ° съ рисун-
ками въ текстѣ и съ приложеніемъ на отдѣльныхъ листахъ фототипій, хромолитографій, офор-
товъ и оригинальныхъ литографій.
Автотипіи изготовляіотся у Мейзенбаха и Риффарта въ Берлинѣ, фототипіи у Альберта
Фриша въ Берлинѣ, хромоцинкографіи у А. И. Мамонтова въ Москвѣ.

ПОДПИСНАЯ ЦѢНА СЪ ДОСТАВКОЙ:

На годъ. На '/^ года.
Въ С.-Петербургѣ 10 руб. 5 руб.
Съ пересылкой иногороднимъ 12 » 6 »
» » за границу 14 » 7 »
ПОДПИСКА П Р И Н И М А Е Т С Я ВО В С Ѣ Х Ъ К Н И Ж Н Ы Х Ъ МАГАЗИНАХЪ.

Главная к о н т о р а ж у р н а л а находится п р и к н и ж н о м ъ магазинѣ товарищества

М. 0. Вольфъ (Спб., Гостиный Дворъ, М і8, Москва, Кузнецкій М
Цѣжа 3\Іо^\Іо І^^-ІЗ—І р. 20 іеоп., сгь дерес. 1 р. ВО іе.

Издатель-Редакторъ (?. ^Г. ЭлгилеЗъ.

Дозііоіѳно цензурою. С.-Пвіѳрбургъ. (і-го октября 190и і. Тііпографія Эд. Гояпк, ВмоосѳжкіВ пр. № 52.
 3

N 0 . 19—20.

00<

С
 13 гергойисЫопв Лев оеиѵгез Ле Магіе Іакоип-
ИЛЛЮСТРАЦІЛ. іеМЫГГ. (р. р. 74—85).
А. ѲоІоиЬкіпе. Ѵп ѵазе. (р. 86).
13 енимковъ съ проиаведеній М. Якунчи- Ооире апсіеппе, гиззе. (агдепі) (р. 87).
кивой. Вііаіі Ле Гапсіеппе дгіІІе Логёе йи КгіпЛіп
А. Голубкина.—Скульптура. йе Мозсои. (/ег /'огдё) (р. 88).
,^Золотая рѣшетка^^ въ Еремлѣ. (По фото- ^''ехрозіііоп йе Бегііп. (Зесеззіоп) 1900.
(11 гергод,исііопз іігёез йи еаіаіодие о/ІЧегеІ
ірафіи Барщевскаго). Ле ѴЕхрозіііоп. Вегііп. Б. Р. Оаззігег).
Старинная серебряная чаша. Н. Ткота. р. 91.
Берлинская выставка „Сецеесіонъ" Н. Магёез. р. 91.
1900 г. Ц1 снимковъ). 2ІІ. Неіпе. р. 92.
Н. Ваіизскек. р. 92.
Рисупокь Л. Калькрейта. (стр. 94). Ъ. Вііі. р. 93.
Рисунокъ М. Либермана. (стр. 96). I. УѴЪізіІег. р. 93.
Заставка работы Е. Лансере. А. Вепоіг. р. 93.
X. Каіскгеиік. (2 гергоЛисііопз). р. 94.
ПРИЛОЖЕЕІЯ. I. Веіѵіп. (р. 96).
А. гогп. (р. 95)
М. Якунчикова. Ортипальная литографгя. Е. ОПйе. (р. 96).
Л. Веклинъ. Охота Дганы. М. ЫеЪегтапп. (Веззіп). р. 96
Издатель-редакторъ С. Л. Дятлевъ. П0Е8 ТЕХТЕ.
Магіе 3акоипіеМкоЦ'. ІЛіЛодгарМе огі-
діпаіе.
Агпоій БбеЫіп. Іл сНавзе йе Віапе.
Ейііеиг еі Вігесіеиг йе Іа Веѵие „Іе Мопйе
Агігзіе'^ (Мгг Ічкогізвіѵа) 8егде йе Віа-
дЫІеиі.

Б.ЛАНСЕРе. .
 Д ж . Рёскина. (Переводъ О. Соловьевой).

(Продолженге).

Какія неисчислимыя сокровища сохранилисЬ до сихЪ порЪ вЪ старинныхЪ

барелЬефахЪ, сЪ ихЪ разнообразнымЪ легендарнымЬ содержаніемЪ и тонкой иы-
разителЬностЬю, вЪ этихЪ неоііЪненныхЪ свидЬтелЬствахЪ о характерЪ, чув-
ствахЪ, обычаяхЪ и исторіи прошедшихЪ поколЬній; вЬ заброшенныхЪ, полу-
развалившихся церквахЪ и домашнихЪ построіікахЪ, быстро исчезающихЪ сЪ
лица земли. З т и сокровища, разЪ онп будутЪ утрачены нами, уже не возвра-
тятся намЪ никакими трудами живущаго человЪчества. Подумаііте обЪ этомЬ и
взгляните на миріады людей, достаточно умЬлыхЪ, чтобы при самоіі заурядноіі
подготовкЬ оставитЬ намЪ вЬрныя описи всего этого, и зарабатывающихЪ своіі
хлЬбЪ изображеніями плясокЪ голыхЪ женщинЪ, писанныхЪ сЪ академическихЪ
моделеіі, или идеалЬныхЪ рыцареіі вЪ латахЪ,' купленныхЪ у старЬевщика, или
вЬчныхЪ сценЪ изЪ ЖилЬ-блаза, ДонЪ-Кихота и ВекфилЬдскаго священника, или
горныхЪ пейзажеіі, гдЬ на первомЪ планЬ разгуливаютЬ и размахиваютЪ руж1)ями
молодые лондонскіе фаты вЪ шотландскихЪ шляпахЪ. ТолЬко подумаііте обо
всЬхЪ этихЪ вещахЪ во всемЪ ихЪ необЪятномЪ и невыразимомЪ тупоуміи, а
потомЪ поіідите и встанЬте передЪ разбитымЪ барелЬефомЪ на лЬвыхЪ дверяхЪ
.ЛинколЬнскаго собора и посмотрите, не разобЬется-ли при видЬ его что-нибудЬ
^ и вЪ вашемЪ сердцЬ.
Но, вЪ негодованіи спросите вы, неужели-же ни для воображенія, ни для
творческоіі способности, ни для поэтическоіі силы, ни для любви кЬ идеалЬноіі
красотЬ не должно оставатЬся никакого мЬста? Должно,—самое высокое, самое
почетное мЬсто, которое достигается толЬко вЪ служеніи истинЬ и сЪ ея по-
мощЬю. Г д Ь естЬ воображеніе и чувство, тамЪ они обнаружатся безЪ всякаго

73
 насилія; а еслн они и мо-
гутЪ бытЬ развиты искус-
ственно, воспитаніе, кото-
рое дастЪ имЪ такая шко-
ла, самое лучшее, какое они
могутЪ получитЬ. безгра-
ничная нелЪпостЬ и несо-
стоятелЬностЬ нашеіі тепе-
решней школы заключает-
ся вЪ томЪ, что мы недо-
статочно высоко ставимЪ
воображеніе и творчество
и полагаемЪ, что можно на-
учитЬ имЪ. ИзЪ каждоіі
фразы, когда-либо напи-
санной мною, читателЬ уви-
дитЪ, что я придаю этимЪ
силамЪ значеніе всегда оди-
наковое — значеніе чисто
' божественнаго дара, кото-
раго нелЬзя ни получитЬ,
ни увеличитЬ, ни какимЪ
бы то ни было образомЪ
измЬнитЬ посредствомЪ об-
ученія, а можно толЬко раз-
М. -Якунчикова.
Пейзажъ. личными способами скрытЬ
и прптупитЬ. Поіімите это
вполнЬ; знайте разЪ навсегда, что поэтЪ на холстЬ—существо совершенно тоіі
же породы, что и поэтЪ вЪ пЬснЬ,—и почти всЬ ошибки нашихЪ методовЪ пре-
подаванія упразднятся этимЪ сами собою. Кто-же изЪ насЪ считаетЪ возможнымЪ
воспитыватЬ людеіі поэтами, изготовлятЬ поэтовЪ по какимЪ-бы то ни было
общимЪ реиептамЪ нли производитЬ ихЪ особою кулЬтуроіі?
Даже если мы замЬтимЪ вЪ юношЬ нЬчто такое, что можетЪ, развив-
шисЬ, обратитЬся вЪ такую силу, неужели, намЬреваясЬ сдЬлатЬ его поэтомЪ и
ничЬмЪ инымЪ, мы тотчасЪ воспретимЪ ему всякую спокойную, прилежную и
разумную работу? Неужели и единственнымЪ предметомЪ его изученія поста-
вимЪ законы стихосложенія, будто-бы открытые критмками вЪ произведеніяхЪ
прежнихЪ писателеіі? Какія-бы ни были у малЬчика способности, что можетЪ
выііти изЪ нихЪ при такомЪ воспитаніи? У ж Ъ развЪ, что онЬ такЪ силЬны,
что прорвутЪ всЬ эти сЬти лжи и тщеславія и построятЪ себЬ основу во-
преки намЪ; если-же, какЪ оно случается вЪ милліонЬ случаевЪ противЪ
одного, природныя дарованія для этого слишкомЪ слабы, можетЪ-ли подобное
воспитаніе повести кЪ чему-либо, кромЬ ничтожества и изломанности всего

74;
человЪка? Но если у насЪ естЬ здравый смыслЪ, не постараеімся-лп мы усплпті)
воспитаніемЪ всЬ его умственныя способности, придатЬ искренностЬ и горячиостЬ
всЬмЪ его чувствамЪ, и не предоставимЪ-ли осталЬное на волю божЬю? ВотЪ, какЪ
должны мы поступитЬ, говорю я (если у насЪ хватитЪ на то здраваго смысла),
когда хотиімЪ пропзвести поэта слова; но когда намЪ надо произвестп поэга крас-
ки — какЪ приниматЬся за это дЪло? По всЬмЪ вЪроятіямЪ, мы иачиемЪ такЪ.
Прежде всего внушимЪ пятнадцати или шестнадцати-лЬтнему юношЬ, что природа
преисполнена ошибокЪ и что ему надо исправлятЬ ее, а что РафаэлЬ—совершеп-
ство, и чЪмЪ болЬше копироватЬ Рафаэля — тЬмЪ лучше; затЬмЪ впуплимЬ еіму,
что когда онЪ достаточно накопируетЪ Рафаэля, ему слЬдуетЪ и самому напи-
сатЬ что-нибудЬ вродЬ Рафаэля, хотя вЪ то-же время и оригиналЬное, то-ест1)
попробоватЬ написатЬ что-нибудЬ оченЬ талантливое изЪ своеіі собственноіі го-
ловы, но такЪ, чтобы это „что-то талантливое" сообразовалосЬ сЪ Ра(|)аэлевскими
правилами: чтобы вЪ немЪ былЪ главныіі свЬтЪ на прострапствЬ одноіі седЬмой
всеіі картины, и главная тЬнЬ на пространствЬ одноп ея трети, чтобы вЬ

М. Якунчикова.
Крестъ.

75і
 31, Якунчикова.
Изъ окна стараго дома.

картинЪ н е б ы л о головЪ вЪ одинаковомЪ поворотЪ, и чтобы всЪ дЪйствующія

лица обладали идеалЬноіі красотоіі самаго высшаго порядка, каковая красота за-
виситЪ частіэю отЪ греческоіі формы носа, частЬю отЪ выражающихся вЪ де-
сятичныхЪ дробяхЪ пропорціяхЪ разстоянія между ртомЪ и подбородкомЪ, но
частЬю также и вЪ степени тЪхЪ усовершенствованій, которыя шестнадцати-
лЬтнііі юноша можетЪ внести вЪ творенія Господа вообще. ВотЪ, говорю я, ка-
кого рода ученіе мы преподаемЪ нашимЪ юношамЪ, вотЪ, что мы имЪ внуша-
емЪ и лекціями вЪ королевскоіі академіи, и печатными критиками, и восторгами
публики, и наконецЪ — средствомЪ также немаловажнымЪ — солиднымЪ вЪ-
сомЪ золота! И мы удивляемся, что у насЪ нЬтЪ художниковЪ!
Но мы дЬлаемЪ нЬчто еще худшее. З а послЬдніе года нЬкоторое сознаніе
настоящаго смысла такого ученія пробудилосЬ у нЬсколЬкихЪ самыхЪ молодыхЪ
нашихЪ художниковЪ. Оно могло появитЬся толіжо у самыхЪ молодыхЪ, такЪ
какЪ болЬе зрЬлые или свыклисЬ сЪ фалЬшивои системой, или прошли черезЪ
нее и забыли ее, почти не понимая степени причиненнаго имЪ вреда. Сознаніе
это появилосЬ среди нашихЪ юношеіі, выросло и созрЬло вЪ смЬлую дЬятелЬ-
ностЪ. Само собою разумЬется, оно не могло-бы и существоватЬ, если-бы не
опиралосЬ на силЬные инстинкты и значителЬную самонадЬянностЬ,—иначе его

76
тотчасЪ-бы задавила тяжестЬ
общественнаго авторптета п
установленныхЪ закономЪ пра-
вилЬ.
Но силЬные инстинктьі"
склонны дЪлатЬ людей стран-
пыіми и грубымп; самоувЬрен-
ностЬ, хотя-бы вполнЬ основа-
телЬная, склонна придаватЬ мно-
гому, что они говорятЪ и дЪ-
лаютЪ, видЪ дерзостм.
Взгляните на самоувЪрен-
ностЬ Уордсворта, отЪ котороп
почти всякое слово его преди-
словій звучитЪ вызовомЪ: у не-
го было ея никакЪ не болЬше,
чЪмЪ это было нужно, чтобы
онЪ могЪ дЬлатЬ свое дЪло, и
тЪмЪ не менЪе, его предисловія
выходятЪ у него мЪстами оченЬ
нелюбезны.
ПредставимЪ-же себЪ та-
кое упрямство и самонадЪян-
ностЬ вЪ юношЪ, подвизаю-
щемся на поприщЪ искусства, М- Якунчгікова.
техническая сторона котораго На колокольнѣ.

М. Якунчикова.
Пейзажо.

11
 М. Якунчикова. - •
Игрушечный городъ изъ дсрева.

несомнЬнно лучше всего узнается отЪ учителей,—и мы едва-ли будемЪ удивлятЬся,

что многое вЪ его работЬ какЪ будто неуклюже и неловко, что многіе, даже самые
умЪренные изЪ его судеіі, воспитанныхЪ вЪ системЪ, законы которои онЪ ло-
пираетЪ, смотрятЪ на него сЪ предубЬжденіемЪ, а завистливые и тупые — сЪ
полнымЪ презрЬніемЪ и порицаніемЪ; представимЪ себЬ далЪе, что отличителЬ-
нымЪ признакомЪ системы, подлежавшеіі ниспроверженію, было вЪ нахітоящемЪ-
случаЪ преслЬдованіе красоты вЪ ущербЪ смлЪ и правдЬ,—и можно сЪ болЬшою
достовЪрностЬю заключитЬ а ргіогі, что люди, которымЪ суждено успЪшно бо-
ротЬся сЪ вліяніемЪ этоіі системы, должны обладатЬ лишЬ слабымЪ природнымЪ
чувствомЪ красоты и бытЬ поэтому совершенно нечувствителЬными кЪ тЪмЪ
соблазнамЪ, которые оно представляетЪ. Если принятЬ вЪ соображеніе совокуп-
ностЬ этихЪ условій, то ие покажется уже особенно страннымЪ, что картины, на-
писанныя вЪ такомЪ духЪ сопротивленіл людЬми, чрезвычаііно молодыми, чрез-
вычайно упрямыми вЪ своихЪ инстинктахЪ, непоколебимыми вЪ своей самона-
дЪянности и лишЬ вЪ слабоіі степени одаренными врожденнымЪ чувствомЪ кра-
соты, — что картины эти едва-ли разсчитаны на то, чтобы сЪ перваго взгляда
отвлечЬ наши симпатіи отЪ произведенііі, обогащенныхЪ плагіатами, отполиро-
ванныхЪ условностЬю, уснащенныхЪ всЪми прелестями искусственной мило-
видности и рекомендованныхЪ нашему уваженію установленными автори-
тетами.

78
 СЪ другой стороны, йюжно считатЬ весЬма вЪроятнымЪ, что силЪ характера,
нужной для такой борізбы, отсутствію всякнхЪ отвлекающихЪ чувствЪ, какЪ
уваженія кЪ прошлон красотЬ и любвн кЪ красотЬ ндеалЬноГі, будутЪ соот-
вЪтствоватЬ и энергія вЪ преслЬдованіи тЬхЪ особыхЪ иЬлен, которыми зада-
лисЬ молодые художннки, и успЬхЪ вЪ достиженін этнхЪ цЬлей.
ТакЪ о н о вышло н на дЬлЬ, но вЪ какон мЬрЬ — предположитЬ заранЬе
было невозможно. Чтобы два юіюши, одинЪ восемнадцати, другой двадцати
лЬтЪ, создали себЬ совершенно самостоятелЬныіі и вполнЬ искреннііі методЪ
работы н держалисЬ его сЪ восторженноіі послЬдователЬност1)ю, вопреки всевоз-
можнымЪ увЬщаніямЪ и всеобщему протнводЬііствію, — это с а л ю ііо себЬ уже
доволЬно странно; не менЪе странно, пожалуй, н то, что, проработавЪ три-четыре
года, они ироизвели вещи, во многихЪ отношеніяхЪ не уступающія АлЬбрехту
Дюреру; но что всего страннЬе, что такЪ удивителЬно, что показалосЬ-бы не-
вЬроятнымЪ Б с я к о м у , кромЬ очевпдна, такЬ это оглушителЬный и единодуш-
ный ревЪ, которыіі подняли протпвЪ ннхЪ прнсяжные крнтики, полное отсут-
ствіе всякой великодушной помощн илп поддерлски со стороны люден, которые
могли-бы нзмІірнтЬ ихЪ трудЪ н оиЬннтЬ успЬхЪ, п грубый, безсмілсленныіі хо-
хотЬ тЬхЪ, кто не мо;кетЪ нн того, нн другого.

М. Яі.унчикова.
Пгрутсчный городъ изъ дерева.

79-
 И -какЪ будто всего
этого не доволЬно, — еще
и частная злоба ополчиласЬ
;на нихЪ своипні обычными
. мелкими и грязными сред-
ствами. На слЬдующій денЬ
послЬ того, какЪ я напи-
салЪ вЪ Т і т е з свое второе
писЬлю вЪ защиту прера-
фаэлитовЪ, я получилЪ по
поводу одного изЪ нихЬ
анонимное писЬмо, напи-
санное, очевидно, человЬ-
комЪ почти безграмотнымЪ
и представляющимЪ собою
самыіі гнусныіі образецЪ
мелкой злобы. Думаю, что
публикЪ не безполезно это
узнатЬ, чтобы составитЬ
себЬ нЬкоторое понятіе
обЪ источникахЪ того на-
строенія, которое орудуетЪ
противЪ этихЪ людеіі.
ЧЬмЪ оно вызвано впер-
в ы е — о п р е д Ь л и т Ь трудно,
такЪ какЪ едва-ли можно
предположитЬ, чтобы про-
стая эксцентричностЬ мо-
лодыхЪ художниковЪмогла
М. Якунчикова. возбудитЬ такую жестокую
Церковь въ старой усадьбѣ. п непримиримую вражду,

вражду, не останавливающуюся ни передЪ какими, самыйпі наглыми клеветами.

Обвиненіе вЪ „отсутствіи перспективы'^ было однимЪ изЪ самыхЪ любопытныхЪ
ингредіентовЪ того крика и визга, которыіі поднялся вЪ Тітей и замерЪ вЪ сла-
бомЪ ворчаніи Агіі Шіоіі'а; я опровергалЪ его вЪ Т і т ѳ б Ъ , теперЬ рЬшителЬно
отрицаю вторично. ВЪ трехЪ картинахЪ изЪ четырехЪ, о которыхЪ идетЪ рЬчЬ,
пе было ни одной перспективноГі ошибки. Но даже если-бы онЪ и были — что
же тутЪ было-бы особенно замЬчателЬнаго?
З а исключеніемЪкартинЪДавида Робертса, на стЬнахЪ академіи,я думаю,врядЪ-
ли наіідется хотЬ одинЪ архитектурныіі рисунокЪ, вЬрный по перспективЪ; во всю
люю жизнЬ я встрЬтилЪ толЬко двоихЪлюдеіі, достаточно знакомыхЪ сЪ перспекти-
вой, чтобы начертитЬ готическую арку вЪ плоскостм, перпендикулярноіі картинноіі
плоскости и вычислитЬ соотвЪтствующія сокращенія ея глубины и изгибовЪ.

801
 Архптектора-нашн, конеч-
но, этого не умЬютЪ. Не да-
лЪе какЪ на этпхЪ дняхЪ, нзЪ
разговора сЪ однимЪ нзЪ са-
мыхЪ выдающихся, авторомЪ
весЬма цЪнныхЪ сочиненіГі, я
убЪднлся, что онЪ не умЪетЪ
нрнвестн вЪ перспективу про-
стого круга. И при такомЪ-то
общемЪ состояніи науки, наши
рецензенты осмЬлнваются со-
общатЬ намЪ, что дерев1)я лЪса
вЪ „СилЬвін" мистера Гонта
и пучки лилііі вЪ „Монастыр-
скнхЪ думахЪ" мистера Кол-
линза нарнсованы не вЪ пер-
спектнвЬ!
ВЪ подобныхЪ обстоятелЬ-
ствахЪ, мнЬ кажется, біііло-бы
доволЬно любезно н вовсе не
глупо со стороны самихЬ ака-
демиковЪ вступитЬся за свонхЪ
юныхЬ питомцевЪ, хотя-бы по-
средствомЪ опровержеиіи тЬхЪ
М. Якунчикова. вымышленныхЪ (|)актов'1і, кото-
Чехлы.

М. Якунчикова.
€ъ террасы. 81
рые сообща.іпсЬ обЪ ііхЪ картпнахЪ *), н направленіа умовЪ и взоровЪ публики
кЪ несомнЪннымЪ достоинствамЪ этнхЪ картннЪ.
Если-бы наши просііессора просто сообщнлн о нихЪ каждыГі лпчное свое
мнЪніе, нодпнсалпсЬ по,0) ннмЪ п напечата.ш его, я думаю, это оказало-бы анг-.

М. Лкун чикова.
Пейзаэісъ.

лійскому искусству болЬше полЬзы, чЪмЪ все, что когда-либо дЪлала для Него
Академія, со дня своего основанія. Но такЪ какЪ надЪятЬся на это я не могу,
мнЪ остается толіпчо проснтЬ публику повнимателЬнЪе разсмотрЪтЬ картины и
отнестисЬ кЪ нн.мЪ сЪ тоГі сннсходнтелЬностЬю н уваженіемЪ, котораго, какЪ я
старался доказатЬ, онЪ вполнЪ заслуживаютЪ.

*) Эти ложныя показанія можно раздѣлнть на три главныѳ отдѣла и опровергнуть послѣдо-
вательно.
Во-первыхъ — ходячее въ обществѣ п въ прессѣ заблужденіе, что прерафаэлпты подражали оши5-
ка.иъ раннихъ итальянскихъ художниковъ.
Такой выдумкѣ могли повѣрить развѣ только въ .\нгліи, такъ какъ сравнительно нѳмногіе англи-
чане вндалн на своемъ вѣку картины итальянскихъ прерафаэлитовъ. Если-бы они ихъ вндѣли, то
знали-бы, что картины прерафаэлитовъ настолько-жѳ выше итальянцевъ по искусной техникѣ, силѣ
рисунка и пониманію эффектовъ, насколько ниже ихъ по граціи и прелести замысла, что, словомъ,
между этими двумя стнлями нѣтъ и тѣни сходства. Прерафаэлиты нѳ подражаютъ никакимъ кар-

82
 М. Якунчикова.
Въ Москвѣ.

Но пустЬ слова моп нпкого пе вводятЪ вЪ заблужденіе. Я прпвелЪ картины

іірерафаэлитовЪ толЬко какЪ образцы того рода ученія, которымЪ желалЪ-бы
замЪнитЬ методы преподаванія вЪ нашпхЪ современныхЪ худолсественныхЪ
школахЪ, какЪ образцы удивителЬнаго успЪха вЪ нТжоторыхЪ отношеніяхЪ, удиви-
телЬной законченности деталеіі и блеска вЪ колоритЬ. ЕстЬ-ли у этпхЪ людеіі
иныя и болЪе высокія способностп, чЬмЪ способностЬ подражанія—этого я пока
сказатЬ не берусЬ, но говорю, что еслп способностп этп существуютЪ — онЬ

тинамъ; они пишутъ только съ натуры. Но они корпоративно возстали противъ того способа преподава-
нія, который я описывалъ раньшѳ и который возникъ только послѣ Рафаэля, возстали сто.чь-же су-
рово противъ всего духа художественныхъ школъ эпохи Возрожденія, духа, состояш,аго изъ смѣси хо-
лодности, нѳвѣрія, чувственности и мелочной гордости. Вотъ, почему они назвалн себя нрерафаэлитами.
Если они останутся вѣрны свои.мъ принцппамъ и будутъ писать природу, какъ она есть, съ искренностью
людѳй XIII и X I V вѣка и съ помощью современнаго знанія, они, какъ я уже говорилъ раньше, оснуютъ
въ Англіи новую и высокую школу. Если-же ихъ симпатін къ раннимъ художника.мъ завлекутъ ихъ въ
средневѣковничество илй папизмъ, тогда, конечно, нзъ нпхънпчего не выйдетъ. Но, по краПней мѣрѣ,
самымъ спльнымъ пзъ нихъ, мнѣ кажется, не грозптъ такая опасность.
Вторая выдумка заключается въ томъ, что прерафаэлпты не умѣютъ рисовать, Это утверждалось
и могло утверждаться только людьми, ннкогда не смотрѣвшими на ихъ картины.
Третья выдумка была та, что у нихъ нѣтъ системы свѣта и тѣнн. Отвѣтъ на это очень простой:
систѳма свѣта у нихъ точь-въ-точь та-же, что и у солнца, а система эта, какъ я думаю, пероживѳтъ
даже систему Возрожденія, со всѣмъ ея блескомъ.
 М. Якунчикова.
Часовня.

обнаружатся, когда это будетЪ нужно, и обнаружатся тЪмЬ сЪ болЬшею силою,

что прошли столЬ суровую школу.
Никогда не надо забыватЬ, что ни по своимЪ способностямЪ, ни по воспріяті-
ямЪ нЪтЪ двухЪ людей, похожихЪ другЪ на друга. Хотя главные принципы вос-
питанія должны бытЪ одинаковы для всЪхЪ — резулЬтаты получаются столЬ-же
разнообразные, сколЬ разнообразны истины, которыя каждыіі способенЪ вос-
приниматЬ; а потому разнообразны будутЪ и пріемы дЪятелЬности даже у людеіі
сЪ одинаковыми внутренними принципами и конечными цЪлями. ПредставЬте
себЬ, напримЬрЪ, двухЪ людеіі, одинаково добросовЬстныхЪ, одинаково трудолю-
бивыхЪ, одинаково проникнутыхЪ смиреннымЪ желаніемЪ вЬрно передатЬ какую-
нибудЬ частЬ того, что они видятЪ вЪ природЪ, словомЪ, воспитанныхЪ вЪ тЬхЪ
убЬжденіяхЪ, о которыхЪ я говорилЪ выше и которыя старался внушитЪ. Но у
одного изЪ этихЪ людей оченЬ спокоііныіі темпераментЪ, оченЬ слабая паліятЬ,
нЬтЪ никакого воображенія и оченЬ острое зрЬніе. Другой отЪ природы нетер-
пЬливЪ, обладаетЪ памятЬю, изЪ котороіі ничто не высколЪзнетЪ, воображеніемЪ,
не знающимЪ покоя,—и сравнителЬно близорукЪ.

»4
 Выпустимте пхЪ обоихЪ на одну и ту-же поляну вЪ горной долині'). ОдинЬ
видптЪ всё, й крупное, и мелкое почти одинаково, какЪ горы такЪ и кузиечиковЪ,
и лист])я на вЪткЬ, и жилки на камешкі), и пузырЬкп вЬ потокЬ, но оиЬ ничего
не можетЪ заподшитЬ и нпчего не моікетЪ выдуматЬ. ТерпЬливо прпиимается
онЪ за свою огромную задачу; тотчасЪ отказывается отЪ всякой попытки уло-
витЬ преходящіе эффекты пли даті) общее впечатлЬніе того, что глазЪ его видитЪ
вЪ микроскопическомЪ дробленін, и, выбравЪ себЬ какой-пибудЬ малеиіжій уго-
локЪ безграничнаго пеіізажа, храбро віясчитываетЪ, черезЬ сколіжо педЬл])
удастся ему приложпті) кЪ дЬлу всю интенсивност]) своего воспріятія и исчер-
пат]) все обиліе своего матеріала.
Другомі, меяхду тЬмЪ, всё время слЬдилЪ за измЬненіями вЪ облакахЪ и
движеніейіЪ свЪта по горнымі) склонамЪ; вес]) пеіізажЪ является-ему вЪ мягкихЪ,
широкихЪ массахЪ, отношеніе которыхЪ другЪ к7) другу- онЪ видитЪ вЪрно;
самая слабост]) его зрЪнія оказывается вЪ нЪкоторомЪ родЪ преимуществомЪ:
она дЪлаетЪ его болЪе чувствител])нымЪ кЬ воздушиоіі тапнственности дали,
п скрываетЪ отЪ него мпожество обстоятел1)ствЪ, передаті) которыя ему было
бы невозможно. Но нЪтЪ ни одноіі перемЪны вЪ зубчатоіі тЪпи, ііадающеѵі вЪ
ложбины горЪ, которая-бы не отпечатлЪласЬ [вЪ его мозгу навЪки; ни одногО

М. Якунчикова.
Лѣстница. .

85!
хлопка пЪны, оторвавшагося отЪ моря облаковЪ, который растаялЪ-бы незамЪ-
ченный имЪ и котораго онЪ не могЪ-бы самымЪ слабымЪ усиліемЪ мысли
возвратитЪ на утраченное имЪ мЪсто вЪ небіэ. И не одно это, а тысячи тысячЪ
вндЪнныхЪ прежде пеіізажеіі толпятся вЪ его головЪ, н каждыіі все вЪ
новыхЪ сочетаніяхЪ прнмЪши-
вается кЪ тому, что теперЬ п р о -
исходитЪ передЪ его глазалні, и
всё это путается сЪ другилні
образами, созданными его неуго-
моннымЪ, безсоннЫімЪ вообра-
женіемЪ, образами, которые тол-
пами проносятся вЪ его головЪ.
ПредставЬте-же себЪ, какЪ испещ-
рена будетЪ его бумага отры-
вочными знаками и кляксайпі, и
каракулями, которыя невозможно
разобратЪ; ни одна изЪ тЪхЪ в е -
щеіі, которыя ему хотЪлосЬ-бы
написатЬ и пяти секундЪ не оста-
нется вЪ прежнемЪ видЬ; и тЪмЪ
не менЪе ни одна не усколЬзнетЪ
отЪ него; всЪ лежатЪ запечатан-
ными вЪ этоіі странноіі его кладо-
воіі; онЪ, можетЪ бытЬ, вынетЪ
которую-нибудЬ изЪ нихЪ, лЪтТ)
ЭтакЪ черезЪ двадцатЬ, и напи-
шетЪ ее вЪ своеіі темноіі ком-
натЪ, далеко оттуда. Теперіз за-
мЪтЬте: обоимЪ этимЪ людямЪ,
пока они молоды, вы можете го-
воритЬ, что надо бытЬ честными,
что на нихЪ возложена валшая
обязанностЬ, и что лучше мах-
нутЬ рукою на то, что дЪлалЪ
РафаэлЬ. Это вы можете сЪ болЪ-
шою полЬзою внушатЬ обоимЪ. А. Голуокина.
Но подумаііте, какЪ удивител])но Скульптура.
нелЪпо было-бы разсчитыватЬ, что у одного изЪ нихЪ могутЪ появитЬся способ-
ности другого!

Я предположилЪ слабостЬ зрЪнія у послЪдняго художника и воображенія-у пер-

ваго, чтобы контрастЪ между ними б ы л Ъ рЪзче; но если измЪнитЬ ихЪ весЬма
• немного—оба они окажутся списанными сЪ натуры. Придаііте первому значителЬ-
ную силу воображенія и тонкое чувство колорита; ко всЪмЪ способностямЪ вто-

86 і
рого прпбавЬте еще зрЬніе орла, н первыіі будетЪ ДжонЪ ЗвертЪ МнллэзЪ, а
второіі ДжозефЪ МаллярдЪ уилЬямЪ ТернерЪ.
Они принадлежатЪ кЪ числу немногихЪ людей, которымЪ не могло повре-
дитЬ никакое ложное ученіе, и потому они вЪ значителЬной степеии оправдали
ввЬренные имЪ дары. Стоя на противоположныхЪ полюсахЪ, они отдГЬчаютЪ
крайнія точки искусства вЪ обоихЪ направленіяхЪ; меліду ними и вЪ различныхЪ
отношеніяхЪ кЪ нимЪ, мы можемЪ поставитЬ еще пятЬ или шестЬ живущихЪ
теперЬ художниковЪ, которые также оправдали свои способности. Меня простятЪ,

Древняя сереоряная чаша.

надЬюсЬ, если я перечпслю ихЪ, чтобы читателЬ могЪ зиатЬ, какЪ неизб^Ьжно
силЬный природный геніГі каждаго сопровождался одинаковымЪ у всЪхЬ смире-
ніемЪ, одинаковоіі искренностЬю м усердіемЪ вЪ ученіи.
Едва-ли нужно указыватЬ на искренностЬ и смиреніе вЪ произведеніяхЪ
УмлЬяма Гента; но можетЪ бытЬ не лишнее будетЪ упомянутЬ о ихЬ высокой
цЪнности вЪ качествЪ вЪрныхЪ изображеній англіГіской деревенскоіі жизни
и неодушевленныхЪ предметовЪ. Кто можетЪ хотя сколЬко-нибудЬ равнятЬся
сЪ нимЪ вЪ безыскуственноГі м тЪмЪ не менЬе юмористическоіі правдЪ, сЪ
которою онЪ пишетЪ нашихЪ крестЬянскихЪ дЪтей? Кто не сочувствуетЪ ему
вЪ той простодушноп нЪжности, сЪ котороіі онЪ любуется блескомЪ и пыш-

87
ностЬю нашнхЪ лЪтнпхЪ цвЪтовЪ н плодовЪ? И тЬмЪ не менЪе относнтелЬно
него естЬ нЪчто такое, о чемЪ можно пожалТ>т]>: зачЪмЪ позволяютЪ ему писатЬ
постоянно одни и тЪ-же грозди винограда и сЪ аккуратност1)Ю КовентЪ-І^арден-
екаго садовника поставлятЬ ананасы вЪ АкварелЬное общество? ВІ) послЪднее
время онЪ открылЪ, что
заросли бЪлыхЪ буквицЪ—
вещЬ оченЬ красивая; но
вЪдЬ и кромі) бЪлыхЪ бук-
вицЪ мало-ли еще что ра-
стетЪ вЪ дикомЪ видЪ; ка-
кія неслыханныя красоты
могЪ-бы онЪ принести
намЪ сЪ собою, если-бы
затерялся на одно лЪто вЪ
шотландскихЪ пеіізажахЪ,
если-бы написалЪ верескЪ,
какЪ онЪ растетЪ, коло-
колЬчики, какЪ они гнЪз-
дятся вЪ разщелинахЪ уте-
совЪ, мхи и пестрые лишаи
самнхЪ утесовЪ. ПотомЪ
перебрался-бы черезЪ Юру
н принесЪ сЪ собоіі кусо-
чекЪ тамошнихЪ луговЪ
весною, сЪ горчанками, вЪ
самоіі ранней ихЪ синевЪ,
11 круглолистниками рядомЪ
сЪ тающимЪ снЪгомЪ! И
вернулся-бы снова, и на-
писалЪ-бы сЪрую стЪну
алЬпінскаго утеса, увЪн-
чанную рубиновой коро-
ноіі распускающихся розЪ!
ВотЪ, кЪ какому дЪ.іу онЪ
„Золотая рѣіиетка'^ въ московскомъ кремлѣ.
призванЪ вЬ этомЪ мірЪ;
а не кЪ тому, чтобы пнсатЬ букеты вЪ фар(|)оровыхЪ вазахЪ.
РанЬше я не разЪ высказывалЪ свое нскреннее уваженіе кЪ произведеніямЪ
Самуэля Проута; благодаря его близорукостн, они, конечно, не могутЪ обладатЬ
тонкоіі законченностіэю и полнотою мелкихЪ деталей; но изЪ всЪхЪ существую-
щихЪ теперЬ художниковЪ, я думаю, нЪтЪ нн одного, произведенія котораго
представляли-бы такоіі поразителЪныіі примЪрЪ врожденнаго, спеціалЬнаго ин-
стинкта, посланнаго для исполненія опредЪленнон работы вЪ опредЪленное и
единственно возможное для того время. ВЪ ту минуту, когда во всеіі ЕвропЪ

88;
А. Бёклинъ.
Охота Діаны.

Берлннская выставка
„ СецессіонЪ'-'
1900 г.
былЪ возстановленЪ ммрЪ, но когда
ни вЪ націоналЬный характерЪ, ни
вЪ націоналЬную архитектуру час-
тыя сношенія и современныя „усо-
вершенствованія" не успЪли еще
внести никакихЪ серЬезныхЪ пере-
мЬнЪ; когда, тЬмЪ не менЪе, всЬ
старинныя, в с Ь прекрасныя зданія
были надолго оставлены вЪ срав-
нителЬномЪ запустЬніи и обветша-
лыя, какЪ-бы отчужденныя отЪ те-
кущеіі дЬятелЬной жизни, получилм
интересЪ совсЪмЪ особенныіі, ин-
тересЪ трагическій, вЪ эту-то ми-
нуту ПроутЪ получалЪ свое обра-
зованіе среди дикихЪ утесовЪ и убо-
гихЪ коттеджеіі Корнваллмса, и
глазЪ его привыкалЪ сЪ наслажде-
ніемЪ слЪдитЬ за трещинамм, обва-
лами и неправилЬностями, которые
всякому другому показалмсЬ-бы
толЬко оченЬ непривлекателЬнымм; а
затЪмЪ, безконечноіі находчмвостЬю Г. Марэсъ. Миоологическій сюжетъ.
(Берлинская выставка „Сецессіонъ", 1900 г . ) .

вЪ композмцім, но также и безграпич-

ноіі любовЬю кЪ тому, что приходи-
лосЬ изображат]), онЬ сберегЪ иамЪ
вЪ почти безчмсленпомЪ колмчествЪ
рмсунковЪ, сдІ}латшхЬ всѢ до едіі-
иаго ііа мѢстѢ.^ то зрЪлиіпе, которое
представляли вЪ началЪ X I X столЪ-
тія города, осужденные на опустоше-
ніе внові) возгорЪвіпимися черезЪ нЪ-
сколізко лЪтЬ воіінами и на ничтож-
ное обповленіе наступившимЪ вслЪдЪ
за тЪмЪ благоденствіемЪ.
Странно, кажется, переходмтЬ отЪ
Проута кЪ Джону ЛЬюису, но между
ними естЬ одна общая черта: обоимЪ.
повидимому, дано пониматЬ характерЪ
чужихЪ странЪ лучше, чЬмЪ своеГі
собственноіі; оба какЪ будто и родм-
лисЬ-то вЪ Англіи затЪмЪ, чтобы пре-
Г. Тдма. Скргтачъ.
(Берлпнская вЫСШО/в)іСС п Сецессіонъ", 1900 г . ) . 91
лестЪ новизны увеличивала
для нихЪ интересЪ тЪхЪ
сюжетовЪ, которые имЪ
приходилосЬ изображатЬ.
МнЪ кажется, никто нзЪ на-
шихЪ художниковЪ ие при-
мЪнилЪ всЪхЪ своихЪ спо-
собностей сЪ такоГі полно-
тою, какЪ ДжонЪ ЛЬюисЪ,
а способности у него бле-
стящія. Е г о очевидное при-
званіе—нзображатЬ жнвот-
ную жизнЬ южныхЪ и во-
сточныхЪ расЪ человЪче-
ства. ОнЪ былЪ подготов-
ленЪ кЪ этому доволЬно
страннымЪ путемЪ: изуче-
ніемЪ и замЪчателЬноіі
Л. Калькрейтъ. Возъ- сноповъ.
способностЬю пониматЬ
(Берлинская Сецессгонъ'^, 1900 г.).
высшія стороны жнвот- 1
ныхЪ.
РубенсЪ, РембрандтЪ, СнеіідерсЪ, Тинторетто и ТиціанЪ, всЪ онн, каждым
по своему, великолЪпно нисали дикихЪ звЪрен; но они прндавали имЪ вЪ нЬ-
которой степени характерЪ человЪческііі или демоническій, превращали нхЪ в1
кровожадныхЪ чудовищЪ или вЪ благовоспитанныхЪ животныхЪ, которыя возяті
колесницы и уважаютЪ пустынниковЪ. Угрюмая отчужденностЬ звЪрскоГі при-
роды, достоинство и спокойствіе могучаго тЪла, дикая и громоздкая сила вЪ со-
единеніи сЪ граціеіі, подобной гра-
цш струящагося потока, затаенная
сдержанностЬ мощи и гнЪва вЪ каж-
домЪ беззвучномЪ движеніи гигант-
скаго тЪла,—всего этого какЪ буд-
то никто не видалЪ, и, конечно,
никто не изобралгалЪ, пока УІЬюнсЪ,
ул;е много лЪтЪ тому назадЪ, не
выпустилЪ вЪ свЪтЪ своеіі серіи
гравированиыхЪ ивіЪ самимЪ рисун-
КОВЪ ИЗЪ ЛіМЗНИ ліивотныхЪ. СЪ
тЪхЪ порЪ онЪ посвятилЪ себя изо-
браженію тЪхЪ европейскихЪ и
^ азіатскихЪ расЪ, гдЪ утонченностЬ
м/ цивмлизаціи существуетЪ помпмо
* ея законовЪ и силЪ, гдЪ свирЬ-
92 і
 Л. Дгслль. Пейзажъ.
{Верлинская выставка „Сецесеіонъ", 1900 г.).

Дж. Уистлеръ. Ліенскій портретъ: А. Ренуаръ. УКенскій портретъ.

(Верлинская выставка „Сецессіонъ", 1900 г.).

93
 постЬ, безпечностЬ и хитростЬ
ЗвЬрской природы соединяются
сЪ блестящимЪ воображеніемЪ и
силою чувствЪ. ВЪ эту задачу онЪ
внесЪ не толЬко интенсивиое по-
ниманіе изображаемыхЪ типовЪ,
но и сиособностЬ кЪ художествен-
ному замыслу, достоГіную старин-
ныхЪ венеціанцевЪ, м такую не-
вЬроятную утонченностЬрисунка,
что оцЪнитЬ ее, какЪ и мелочную
отдЬлку самой природы, можно
толЬко сЪ помощЬю ммкроскопа.
ВотЪ, почему работы его, пере-
давая намЪ зрЬлмще, которое
представляли вЪ началЬ девятнад-
цатаго столЬтія жители южноіі
Испанім и восточныхЪ странЪ—
положителЬно не имЬютЪ цЬны.
Не знаю хорошенЬко, что ска-
затЬ о МёлЬридм; по тонкости и
Т. Гегіне. Пробужденіе весны. законченности рисунка, по блеску
(Берлинская выставка „Сецессіонъ^^, 1900 г.).
колорита онЪ стомтЪ наряду сЪ
ДжономЪ ЛізюисомЪ; но за всю свою артмстмческую карЬеру, онЪ не проявилЪ
никакой опредЬленности вЪ выборЬ сю;кетовЪ. Е г о слЪдуетЪ прмчислитЬ кЪ ху-
доліНпкамЪ, учившимся весЬма прилежно, м достигшимЪ величія этимЪ прмлежа-
ніемЪ, но, выработавЪ себЪ превосходную технмку, онЪ потратилЪ ее на сю-
жеты или вовсе не интересные, илм превышавшіе его способностм, или негод-
ные для художествен-
наго воспроизведенія.
„Женщина сЪ вишня-
ми", выставлениая вЪ
і 8 5 0 году, — примЪрЪ
сюжетовЪ перваго ро-
да; борчеллЬ м Софія—
второго (типЪ сэра
УилЬяма Торнгилля со-
вершенно не удался
художнику); „СемЬ вЪ-
ковЪ"—третЬяго, такЪ
какЪ сюжетЪ этотЪ не
поддается изображе- „ „
^ Г. Белушекъ. Па солнцѣ.
"^*^- (Берлинская выставка „Оецессіонъ^^, 1900 г.).
94
 ВЪ разсказЪ — идеи
послЪдователЬны н свя-
заны между собою; вЪ
картинЪ—онЪ немзбЪж-
но существуютЪ одно-
временно м вмЪстЪ сЪ
тЪмЪ раздЪлЬно; да м
самые тнпы вЪковЪ во-
все не люгутЪ бытЬ пе-
реданы жнвопмсЬю. Мож-
но написатЬ солдата пе-
редЪ жерломЪ пушкм, но
нелЬзя написатЬ пустой
славы, котороГі онЪ
ищетЪ. ВотЪ почему, хо-
тя МёлЬриди и далЪ намЪ
превосходные образцы
живописм, но не сдЪ- Яі. Дельвэнъ. Бой быковъ.
лалЪ ничего, что было- (Берлинская выставка „Сецессіонъ", 1900 г.).

бы полезно вЪ истинномЬ и широ-

комЪ смыслЪ. ОиЪ сумЪлЪ, правда,
дисциплинмроватЬ свой талантЪ, но
никогда не умЪлЪ нанравлятЬ его.
ЗдвинЪ ЛандсирЪ — предпо-
слЪдній изЬ всЪхЪ художниковЪ,
іхОторыхЪ я назову; людямЪ, знако-
лпямЪ сЪ его ранними произведе-
ніями, излмшне будетЪ указыватЬ
на трудолюбіе и наблюдателЬностЬ,
которыя они изобличаютЪ; доста-
точно вкратцЪ упомянутЪ обЬ отли-
чителЬныхЪ своііствахЪ его талан-
та. Всякііі тотчасЬ согласится, что
самыя высшія достомнства его кар-
тинЪ обнаруживаются вЬ тЪхЪ ихЬ
частяхЪ, которыя наименЪе похожи
на что-либо дЪланное ранЬше; что
своммЪ выдающммся успЪхомЪ онЪ
обязанЪ не изученію Рафаэля, а здо-
ровоіі любви кЪ шотландскимЪ
терЬерамЪ.
А. Цорнъ. Воскрссное утро.
(Берлинская выставка „Сецессіснъ", 1900 г.). Но ни одинЪ изЪ этихЪ худож-

95;
 Фр. Уде. Въ дѣтской.
(Берлинская выставка „Сецессіонъ", 1900 г.).

никовЪ, можетЪ отвЪтитЬ мнЬ читателЬ, не представуіяетЪ примЬра возник-

новенія высшихЪ творческихЪ силЪ изЪ внимателЬнаго изученія обыденныхЪ
фактовЬ. Не надо, однако, забыватЬ, что творческая способностЬ, во всемЪ своемЪ
великолЪпіи, встрЬчается не каждыіі денЬ. ЛЬюисЪ обладаетЪ ею вЪ немалой
степени, но встрЬтитЬ высшее ея развитіе мы можемЪ надЬятЬся не болЪе од-
ного раза вЪ столЪтіе.
ОдинЪ разЪ мы его уже видЬли, вЪ лицЪ Тернера, и должны бытЬ до-
волЬны и этимЪ.

96'
 ЖІШШм
Мережковскаго.
(Продолясеніе).

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Л. ТОЛСТОЙ И ДОСТОЕВСКІІІ, КАІГЬ ХУДОЖНИКИ.

У.

Если-бы въ литературѣ всѣхъ вѣковъ и веденія, какъ, вирочемъ,и ткань самой жизни
народовъ поя?елали мы найти художника, паи- пигдѣ не ііачинается, нигдѣ не копчается.
болѣе противоположпаго Л. Толстому, то У Достоевскаго всюду —человѣческая лич-
намъ прпшлось-бы указать на Достоевскаго. ііость, доводимая до своихъ послѣдиихъ предѣ-
Я говоріо—"противоположнаго, но не дале- ловъ, растущая, развивающаяся изъ тѳмішхъ,
каго, не чуждаго, ибо часто они соприкаса- стихійныхъ, животныхъ корней до послѣд-
ются, даже совершенно совпадаютъ, ио зако- нихъ лучезарныхъ вершиііъ духовности,
ну сходящихся крайностей, взаимпаго тяго- всюду — борьба героической воли: со стихіей
тѣнія двухъ полюсовъ одной и той-же силы. нравствениаго долга и совѣсти—въ Расколь-
„Герои" Л. Толстого, какъ мы впдѣли, дііковѣ; со стихіей сладострастія, утончен-
не столько герои, сколько жертвы: въ нихъ • наго, сознательнаго — въ Свидригайловѣ и
человѣческая личность, не завершившаяся Версиловѣ; первобытнаго, безсознательнаго—
до конца, иоглощается стихіями. И такъ какъ въ Рогожинѣ; со стихіей парода, государства,
здѣсь нѣтъ едііной, царящей надо всѣмъ, ге- политики—въ Петрѣ Верховенскомъ, Ставро-
роической воли, то нѣтъ и едіінаго, объеди- гииѣ, Шатовѣ; паконецъ, — со стихіей мета-
няіощаго трагическаго дѣйствія,—есть только физическихъ и реліігіозныхъ тайнъ — въ
отдѣльные трагическіе узлы, завязки; от- Иванѣ Карамазовѣ, въ князѣ Мыиікинѣ, въ
дѣльныя волны, которыя подымаются и па- Кирилловѣ. Проходя сквозь горпило этой
даютъ въ безбрежномъ движеніи, направляе- борьбы, сквозь огонь раскаляющихъ страстей
мыя не внутреннимъ теченіемъ, а только и еще болѣе раскаляіощаго созііапія, ядро
внѣшниші стихійными силами. Ткань произ- человѣческой личности, внутреіінее я остает-

119
ся неразрушимымъ п обнажается. „Я обя- текстъ, а какъ-бы мелкій іпрпфтъ въ скоб-
занъ заявпть своеволіе" — говорптъ въ „ Б ѣ - кахъ, примѣчанія къ драмѣ, объяспяіощія мѣ-
сахъ" Кирплловъ, для котораго самоубійство, сто, время дѣйствія, предшествуіощія событія,
кажуш,ійся предѣлъ самоотрицанія, есть обстановку и наруяшость дѣйствуіощпхъ лицъ;
въ дѣйствительности высшій предѣлъ само- это — построеніе сцены, необходимыхъ те-
утвержденія личности, предѣлъ „своеволія",— атральвыхъ подмостковъ; когда дѣйствующія
и в с ѣ герои Достоевскаго могли-бы сказать лйца выйдутъ и заговорятъ,—тогда лпшь на-
то-же самое: послѣдній разъ противопоста- чнется драма. Въ діалогѣ у Достоевскаго
вляютъ опи себя поглош;аюш;имъ пхъ стихі- сосредоточена вся художествепная сила изо-
ямъ, утверяадаютъ свое я, свою личность, бражепія; въ діалогѣ все у него завязывается
„заявляютъ своеволіе" — въ самой гибели II все разрѣшается. Зато во всей совре-
своей. В ъ этомъ смыслѣ и христіанская по- мениой литературѣ по мастерству діалога
корность Идіота, Алеши, старца Зосимы есть нѣтъ писателя, равнаго Достоевскому.
неодолимое сопротивлепіе окружающему ихъ, Левинъ говоріітъ такпмъ-же языкомъ,
языческому, нехристіанскому, антихрпстову какъ Пьеръ Безуховъ ііліі князь Андрей,
міру, покорность Божіей, но не человѣческой какъ Вронскій или Поздныпіевъ; Анпа І^а-
волѣ, то-есть обратная форма „своеволія", ренпна, какъ Долли, Кііттіі, Наташа. Есліі-
ибо вѣдь и мученикъ, умирающій за свое бы мы не знали, кто о чемъ говоритъ, то пе
исповѣданіе, за свою истину, за своего Бога, могли-бы отличить одно лііцо отъ другого по
есть тоже герой: онъ утверждаетъ свою внут- языку, по звуку голоса, такъ сказать, съ за-
репнюю свободу противъ впѣшняго насилія,— крытыми глазамп. Правда, есть разппца меж-
опъ „заявляетъ своеволіе". ду языкомъ простонароднымъ и господ-
Соотвѣтственно преобладанію этой героп- скимъ, — но это уже не внутренняя, личная,
ческой борьбы, главныя нроизведенія Досто- а только внѣшняя, сословная разшіца. Въ
евскаго, въ сущности, вовсе не ромаіш, не сущностіі-же, языкъ всѣхъ дѣйствуіощихъ
эносъ, а трагедіи. лицъ у Л. Толстого—одинъ п тотъ-же или
„Война и Миръ", „Анна Карепііпа''—дѣй- почти одинъ и тотъ-же: это разговорпый
ствіітельно ромаиы, подлпнный эпосъ. Здѣсь, языкъ, даже какъ-бы звукъ голоса самого
какъ мы видѣли, худоягествениый центръ Льва Ппколаевича — или въ барскомъ, іілп
тяжести не въ діалогахъ дѣйствуіощихъ лицъ, въ мужичьемъ нарядѣ. И только нотому это
а въ повѣствованіи, — но въ томъ, что опи сравнительно мало замѣтяо, что въ его про-
говорятъ, а лишь въ томъ, что о нихъ гово- изведеіііяхъ ваяіно не то, что дѣйствующія
рится, не въ томъ, что мы ушами слышали, лица говорятъ, а то, какъ онп молчатъ или-
а глазами видимъ. яіе кричатъ, стонутъ, воіотъ, ревутъ, віізжатъ,

У Достоевскаго наоборотъ: повѣствова- „хрюкаютъ" отъ боли, отъ страстп; важны не

тельная часть — второстепенпая, служебная человѣческія слова, а полуживотные нечле-

въ архитектурѣ всего произведенія. И это бро- нораздѣльные звуки, звукоподражанія, какъ

сается въ глаза съ перваго взгляда: раз- въ бреду князя Андрея: „и пити-пити-пити

сказъ, наппсанный всегда однимъ и тѣмъ и ти-ти", или „мычаніе" Вронскаго падъ уби-

же торопливымъ, ипогда явио-небрежпымтз тоіо лошадыо: „А-сі-а! А-а-а!", ііли рыданіе

языкомъ, то утомительно растяпутъ и запу- Апатоля падъ собственною отрѣзанною ногою:

танъ, загроможденъ подробпостями, то слпш- „Ооооо! о! Ооооо!", иліі предсмертный крикъ

комъ сжатъ и скомкапъ. І'азсказъ— еще но Иваиа Ильича: „У-у/" Повторенія однѣхъ іі

І20
т ѣ х ъ - ж е г л а с в ы х ъ а, о, у оказывастся доста- ие могли-бы объяснііть,—-какъ іі почему, ііо
точнымъ для выраженія самыхъ слолгішхъ, мы чувствуемъ, что в ъ этомъ запоздаломъ
страшныхъ, потрясающііхъ душевпо-тѣлес- „м цыплено'і.ку" уловлеііа какая-то тончайшая
н ы х ъ ч у в с т в ъ и ощущеній. сладострастііая моріципа в ъ л и ц ѣ его, отъ
У Достоевскаго нельзя ие узнать тотчасъ которой ііамъ дѣлается физически-жутко,
с ъ первыхъ-же словъ, не по содержанію рѣчи, какъ отъ ирикосновепія насѣкомаго—огром-
а по самому з в у к у голоса, говоріітъ-ли Ѳе- наго паука или тарантула. Это—только слово,
доръ Павловпчъ Карамазовъ или старецъ ію в ъ немъ — плоть и кровь. Это — конечпо
Зосима, Р а с к о л ь н и к о в ъ или Свидрпгайловъ, „выдумапо", но почти невозможііо повѣрить,
к н я з ь Мышкиііъ ііли Рогожинъ, Ставрогинъ чтобы это было только выдумапо. Это имен-
иліі Кирилловъ. Въ странной, точно не но та послѣдняя черточка, вслѣдствіе кото-
русской, заплетающейся рѣчи нигилиста рой портретъ становится слишкомъ жіівымъ,
Кириллова чувствуется нѣчто особенное, какъ будто художникъ, перестуііая за иро-
жуткое, пророческое и в м ѣ с т ѣ с ъ тѣмъ бо- дѣлы искусства, закліочилъ в ъ ііолотио и
лѣзненое, напряяіенное, напоминаіощее о при- краски нѣчто волшебное, сверхъестсствеіі-
п а д к а х ъ эпилепсіи — то-же, что и в ъ про- нос,— душу того, с ъ кого иисалъ портретъ,
стомъ, глубоко-народномъ, русскомъ языкѣ такъ что почти страшно смотрѣть на него,—
„святого" князя Мышкина. Когда Ѳедоръ каясется, вотъ-вотъ ііошевелится и высту-
Павловичъ Карамазовъ, в д р у г ъ в е с ь ожпв- иитъ изъ рамы, к а к ъ видѣніе, к а к ъ призракъ.
л я я с ь и присюсюкивая, обращается къ сы- Такимъ образомъ, Достоевскому ие иуяию
новьямъ своимъ: описывать наружііості. дѣйствуіощихъ лицъ:
— „Эхъ в ы , ребята, дѣточки, поросяточки особениостями языка, звуками голоса сами
в ы маленькіе, для мепя... даже во всю моіо они изображаютъ не только свои мысли и
ж и з н ь — мовешекъ не существовало, — даже чувства, но и свои лица, и свои тѣла. У
вьельфильки и въ тѣхъ иногда отыщешь Л . Толстого движенія, выраженія внѣшняго
такое, что только диву дашься... Босоиожку тѣлеснаго облика, передавая впутреннія со-
и мовешку надо сперва-на-перво удивить— стоянія души, часто дѣлаютт> глубокими и
вотъ, к а к ъ надо за ное браться... Удивить ее многозначительными самыя ничтожныя рѣчи
надо до восхищенія, до пронзенія, до стыда, героевъ, даже нечлеііораздѣльные з в у к и и
что в ъ такую чернявку, к а к ъ она, такой ба- молчанія: отъ тѣлеснаго Л. Толстой идет7>
ринъ вліобился",—мы видимъ не только душу къ душевному, отъ в н ѣ ш н я г о — к ъ внутреи-
старика, но и жирный, трясущійся кадыкъ нему. Не меньшей ясности облика тѣлеснаго
его, и мокрыя, тонкія губы, которыя брызягутъ достигаетъ обратнымъ путемъ Достоевскій:
слюною, и крошечные, безстыдно-проницатель- отъ виутреяняго идсі-ъ онъ к ъ внѣшнему,
ные глазки, и в е с ь его хііщный обликъ, об- отъ д у ш е в н а г о — к ъ тѣлесному, отъ сознатель-
л и к ъ „стараго римлянина временъ упадка". наго, ч е л о в ѣ ч е с к а г о — к ъ стихійно-животному.
Когда мы узнаемъ, что на пакетѣ съ дснь- У Л . Толстого мы слышимъ, потому что ви-
гами, запечатанномъ п обвязанномъ ленточ- димъ; у Достоевскаго мы видимъ, потому что
кою, написано было собственною рукою Ѳе- слышимъ.
дора Павловича: „ангелу моему Грушенькѣ, Не только мастерство діалога, з о и другія
если захочетъ прійти", а потомъ, дня ч е р е з ъ особенпости творчества приблиясаютъ Досто-
трп, прибавлено: „?< г^ьтленочк?/",—онъ вд])угъ евскаго к ъ строю великаго трагическаго ис-
в е с ь , к а к ъ живой, в с т а е т ъ передъ пами. Мы кусства. Ииогда кажется, что только оттого

121
не нисалъ опъ трагедій, что внѣшняя форма вкусъ, тотъ-же химическій составъ воды,
эпическаго повѣствовапія—романа—была слу- какъ во всемъ океанѣ. Каждый атомъ жпзни
чайно преобладающею формою совремепной движется по тѣмъ-же закопамъ, какъ цѣлые
ему литературы, и также оттого, что не было міры и созвѣздія.
для него достойной трагической сцены, а Раскольниковъ убиваетъ старуху, чтобы
главное,—достойныхъ зрителей, ибо всякая доказать себѣ- самому, что онъ уя«е—„по ту
трагедія создается лишь соединенными твор- сторону добра и зла", что онъ — не „дрояга-
ческими силами художника и зрителей: надо, щая тварь", а „властелиііъ". Но Раскольпи-
чтобы въ сердцѣ народа была способность къ ковъ, по замыслу Достоевскаго, должеііъ по-
трагическому, чтобы трагедія дѣйствительно нять, что онъ ошибся,—убіілъ не „принципъ",
родилась. а только старуху, не „перестунилъ", а только
Невольно и естественно нодчипяется До- хотѣлъ переступить. И когда онъ это пой-
стоевскій тому пепреложному закону сцены, метъ, онъ доженъ ослабѣть, испугаться,выйти
который такъ пеобдуманно, нодъ вліяніемъ на площадь и, ставъ на колѣни, исповѣды-
ІПеі№пира, отвергла новая драма, тѣмъ са- ваться передъ толпою. И вотъ пменно къ этой
мымъ въ корнѣ подрывая свое трагическое крайней точкѣ, къ одному этому нослѣднему
дѣйствіе, и который даетъ такую, все еще един- мгновенію въ дѣйствіи романа все направ-
ственную, нп съ чѣмъ въ современной поэзіи ляется, собирается, стягивается; для этого
песравнимую, силу созданіямъ греческаго послѣдняго удара все съуживается, заостряет-
театра,—такъ называемому закону „трехъ ся, оттачивается, какъ лезвее шпаги; къ этому
единствъ"—времени, мѣста и дѣйствія. трагичоскому „паденію" — катастрофѣ все
Въ произведеніяхъ Л . Толстого всегда, стремится, какъ теченіе рѣки, стѣсненпое
рано или поздно, наступаетъ для читателя скалами, стремится къ тому послѣднему об-
минута, когда онъ окончате.яьно забываетъ о рыву. съ котораго низвергнется оно водопа-
главномъ дѣйствіи романа, о судьбѣ главныхъ домъ.
дѣйствующихъ лицъ. Какъ умираетъ князь Тутъ не можетъ быть, не должно быть и
Андрей или какъ Нпколай Ростовъ травитъ дѣйствительно ііѣтъ пичего побочиаго, ввод-
зайца,какъ рожаетъКитти или коситъЛевипъ— наго, задерживаіощаго, отвлекающаго внііма-
для пасъ такъ ва?кно и любопытно, что мы ніе отъ главнаго дѣйствія. Событія слѣдуіотъ
теряемъ пзъ вріду Наполеона и Александра I, одно за другимъ, все быстрѣе іі быстрѣе, все
Анну и Вронскаго. Намъ даже любонытнѣе, неудержимѣе, гонятъ одно другое, тѣснятся,
важнѣе въ эту минуту—затравитъ-ли зайца какъ будто пагромождаются,—на самомтз-же
Николай Ростовъ, чѣмъ — проиграетъ-ли На- д ѣ л ѣ , в ъ строгомъ и стройномт) порядкѣ, въ
полеонъ Бородинское срагкеніе. Во всякомъ подчиненіи главной единственной цѣліі, со-
случаѣ, мы не испытываемъ нетерпѣнія, не средоточиваіотся въ возможно большемъ ко-
торопимся узнать дальпѣйшуіо судьбу ге- личествѣ въ возмояшо меньшее время. Ежелп
роевъ; мы готовы развлекаться и ждать, и есть у Достоевскаго соперпики, то не въ
сколько автору будетъ угодно. Мы уже не современной, а развѣ въ древней литера-
видимъ береговъ іі не думаемъ о цѣли пла- турѣ—творецъ Орестейи и творецъ Эдипа,—
ванія. Въ сущпости, здѣсь, какъ и во всякомъ по этому искусству постепеннаго нанряженія,
истинномъ эпосѣ, нѣтъ вовсе ваяшаго и не- наконленія, усиленія и ужасаіощаго сосредо-
важнаго. Все безразлично важное, одинаково точенія трагііческаго дѣйствія.
главное. В ъ каждой канлѣ—тотъ-же соленый „Какъ вспомню этотъ нссчастный день,—

122
у д и в л я е т с я Подростокъ,—то в с е кажется, что Напротивъ, какі> нарочно, стучало сильнѣП,
в с ѣ эти сюрпризы и нечаяиоости точно тогда сильнѣй, сильнѣй.—А тѣла свосло онъ почти
сговорились в м ѣ с т ѣ и такъ п посыпались ра- и не чувствовалъ на себѣ"'.
зомъ на мою голову изъ какого-то проклятаго Для всѣхъ героевъ Достоевскаго пасту-
рога изобилія". — „Это былъ день неожидап- паетъ мгновепіе, когда они перестаютъ „чуп-
постей,—замѣчаетъ р а з с к а з ч и к ъ „ Б ѣ с о в ъ " , — ствовать на себѣ свое тѣло". Это — суи;ества
день развязокъ прежняго и завязокъ новаго, не безилотныя и безкровпыя, ие иризрачныя.
рѣзкихъ разъясненій и еще пущей пута- Мы хорошо знаемъ, какое у пихъ было тѣло,
пицы. —Однимъ словомъ, это былъ день уди- когда ещс опи его чувствовалп на со.бѣ. Но
вптельно сошедшихся случайностей". Т а к ъ высшій подъемъ, краНнее иаиряжепіс духов-
и во в с ѣ х ъ романахъ Достоевскаго; в е з д ѣ — ной жизни, нанболѣе раскаляющія страсти
ѳтотъ „проклятый рогъ изобилія", изъ кото- не сердца и чувства, а ума, сознанія, совѣсти,
раго сыплются на головы героевъ трагическія даютъ имъ эту освобождеппость отъ тѣла,
неожиданпостп. Когда мы кончаемъ первую какъ-бы сверхъестественную леі^кость, окры-
часть „Идіота", пятнадцать главъ, десять ленность, духовность плоти. У нихъ пмеппо
печатныхъ листовъ, то пронзошло столько т ѣ духовныя тѣла, о которыхъ говоритъ апо-
событій, обнаружилось столько узловъ, въ сто.ііъ Павелъ. Вотъ, кому не душпо отъ
которыхъ запутаны пити разнообразнѣйшихъ нлоти и крови, отъ „ ч е л о в ѣ ч е с к а г о мяса".
человѣческихъ судсбъ, обнажилось столько Ихъ тѣло до такой степени прозрачно, что,
глубинъ ч е л о в ѣ ч е с к о й страсти и совѣсти, кажется иногда,—его ие видпо вовсе, а впд-
что, кажется, отъ начала романа прошли на только душа, въ противоположпость ге-
долгіе г о д ы , — в ъ дѣйствительности прошелъ роямъ Л . Толстого, у которыхъ часто пидно
день, половина сутокъ отъ утра до всчера. только тѣло, а „души вовсс не пидно".
Необъятная, всемірно-историческая картина, — „На в а с ъ смотришь и говоришь: „у иея
которая развертывается в ъ „Братьяхъ Кара- лицо, к а к ъ у доброй с е с т р ы " , — описываотт>
мазовыхъ, сосредоточена, ссли не считать Идіотъ красоту одной яіенщиіп>і. Ліобопытно
перерывовъ между дѣйстіями, в ъ нѣсколько сравпить эти мгновеішыя, какъ-бы с в е р х ч у в -
дней. Но и в ъ одинъ день, в ъ одинъ ч а с ъ , ственныя оиисанія Достоевскаго съ описапі-
и при томъ почти в ъ одномъ и томъ-же м ѣ - ями Л. Толстого, напримѣрт>, парулшостіі
с т ѣ или, ио крайней м ѣ р ѣ , на самомъ неболь- Анпы КарсниноП, полными такой бсзкоііечііо-
шомъ пространствѣ,—между такою-то скамей- углубленной чувствспности, такъ-же, к а к ъ п
кой Павловскаго парка и Вокзаломъ, между вообще „духовныя тѣла", живыя души До-
Садовою улицею и Сѣнною площадью,—герои стоевскаго, с ъ гкивыми, даже порою слипі-
Достоевскаго переживаютъ то, что обыкновен- комъ живыми, кровяными, мясистыми тѣлами
ные люди пе успѣваютъ пережить за годы, и душами, если не мертвыми, то ипогда к а к ъ
да^ке за цѣлую ЖРГЗНЬ, переносясь изъ од- будто замершими, заглохіиими, заросшими
ного конца міра в ъ другой. плотыо, „мясо.мъ" у Л. Толстого. В с ѣ герои

Раскольниковъ стоитъ на л ѣ с т н и ц ѣ иередъ Достоевскаго живутъ, благодаря этой своей

дверью старухи-процентщицы. Онъ „оглядѣл- высшей духовности, неимовѣрно- ускоренііою,

ся в ъ послѣдній разъ, подобрался, оправился удесятѳренною жизпью; у н и х ъ у в с ѣ х ъ , к а к ъ

и еще разъ попробовалъ в ъ п е т л ѣ топоръ. — у Раскольникова, „сердце стучитъ сильнѣй,

„Не подождать-ли еще... пока сердце пере- сильпѣй, с и л ь н ѣ й " , и к а ж е т с я , опи не ходятъ

станетъ биться?" Но сердце не переставало. к а к ъ обыкновенные людп, а летаютъ и в ъ самой

123
гибели испытываіотъ упоеніе этого страшнаго бури. К а к ъ самое мелкое, ношлое, буднпчное,
полета, ибо они вѣдь все-таки летятъ въ чтб только есть в ъ че.яовѣческоІі жизніі,
бездну и разбііваіотся. становіітся з д ѣ с ь празднпчнымъ, страіппымъ
Въ стремительности волнъ чувствуется п веселымъ, точно в ъ блескѣ молніН.
близость бездны; въ неудержпмости тра- 0 музѣ Л. Толстого моліно-бы сказать то,
гііческаго дѣйствія ч у в с т в у е т с я близость ката- что говоритъ однажды Пьеръ Б е з у х о в ъ о На-
строфы. ташѣ.
Иногда в ъ г р е ч е с к и х ъ трагедіяхъ передъ — „Умна она?—снросила к н я ж п а Марья.
самоіо катастрофою раздается неожпданно- Пьоръ задумался.
радостпая п ѣ с н ь Х о р а во славу Діониса, бога — „Я думаю, п ѣ т ъ , — с к а з а л ъ о н ъ , — а в п р о -
вина II крови, веселія и уя^аса. И в ъ этомъ чемъ, да. Она не удостоиваетъ быть умною...
г и м н ѣ в с я совершающаяся, почти совершив- Д а пѣтъ, она обворолштельна, и больпіе ни.-
шаяся трагедія, в с е самое роковое и таин- чего".
ственпое, что есть в ъ ч е л о в ѣ ч е с к о й жизни, Обворожительность толстовской музы за-
представляется бсзпечноіо игрою какихъ-то кліочается имеппо в ъ томъ, что опа к а к ъ буд-
зрителей-боговъ. Это веселіе в ъ у ж а с ѣ , эта то „не удостоиваетъ быть умною", что с ъ нею
трагическая игра подобна и г р ѣ за?кигающей- иногда забываешь вовсе о чсловѣческомъ
ся радуги в ъ брызгахъ водопада надъ безд- у м ѣ , помнишь только 0 мудрости дочеловѣ-
иою. ческой, 0 мудрости птицъ ііебеспыхъ, лилій
Едва-ліі в ъ современной литературѣ есть полевыхъ.
другой художникъ, который такъ прибліі- Чтб касается музы Достоевскаго, то
жался-бы к ъ самымъ внутреннимъ, глубокимъ моукно с о м н ѣ в а т ь с я в ъ к а к и х ъ угодно каче-
ііастроеніямъ греческой трагедіи, к а к ъ До- ствахъ ея,—по только пе в ъ у м ѣ . Оііъ з а м ѣ -
стоевскій: не сказывается-ли и у пего иногда чаетъ однажды, что у писателя должно быть
в ъ изображеніи катастрофъ нѣчто подобное жало: „это жало,—ноясняетъ онъ,—есть остро-
этому ужасному веселііо Х о р а ? уміс глубокаго ч у в с т в а " . Кажется, никто и з ъ
К а к ъ будто та самая гроза, которая соби- р у с с к и х ъ писателей, кромѣ ІІушкіша, не об-
ралась у Л. Толстого. з д ѣ с ь , наконецъ, раз- ладалъ в ъ такой м ѣ р ѣ этимъ умнымъ оюа-
ражается, и какимъ громовымъ ударомъ, ка- ломъ чувства, к а к ъ Достоевскій.
кою молніей ужаса! Н ѣ т ъ больше скуки, то- В ъ противоположность излюбленпымъ г е -
мленія, тоски ожиданія, того неподвижнаго роямъ Л . Толстого, пе столько умнымъ, сколько
зпоя, в ъ которомъ, кажется, ііечѣмъ дышать, „умствуіощимъ", г л а в н ы е герои Достоевскаго
той медлеиноіі мертвенной тяжестп, которая — Раскольнііковъ, Версиловъ, Ставрогинъ,
давитъ сердце наше в ъ повседневной жизни. князь Мышкинъ, Иванъ Карамазовъ — ліоди,
Вотъ, г д ѣ в с е пе „тянется, тянется и растя- прежде всего,умные; это, кажется, даже вообще
гивается", к а к ъ в ъ бреду князя Андрея, к а к ъ самые умные, сознательные, культурные,самые
во в с ѣ х ъ произведеніяхъ Л. Толстого, какъ, европейскіе изъ р у с с к и х ъ людей,—они пото-
увы, большей частыо въ самой дѣй- му и русскіе, что „въ в ы с ш е й степепи евро-
ствительностп. ІІорою и в ъ произведеніяхъ нейцы".
Достоевскаго д у х ъ захватываетъ,—но уже отъ Мы привыкли думать, что мысль, ч ѣ м ъ
быстроты движенія, отъ вихря событій, отъ отвлечениѣе, т ѣ м ъ холодпѣе, безстрастнѣе.
полета в ъ бездііу. И какая утоляіощая с в ѣ - Но это не такъ, или—по крайней м ѣ р ѣ , уже
жесть, какое освобождеіііс в ъ этомъ дыхапіи д л я н а с ъ не т а к ъ . На г е р о я х ъ Достоевскаго

124
видно, какъ отвлеченныя мысли могутъ быть жизнь тѣла,—его коиецъ п иачало, смсрть п
страстными, какъ метафизическія посылки и рояедепіе, какъ у Л. Толстого,—а жизиь духа,
выводы коренятся не только въ нашемъ ра- отрпцаніе и утверяеденіе Бога у Достоевскаго
зумѣ, но и въ сердцѣ, чувствѣ, волѣ. есть вѣчно кипящій родпіікъ всѣхъ человѣ-
Существуіотъ мысли, которыя подливаіотъ ческихъ страстей и страданіп. Потокъ самоіі
масла въ огоиь страстей, зажигаютъ человѣ- дѣйствительной, самой „живой ягнзпи", низ-
ческуіо плоть п кровь сильнѣе, чѣмъ самыя вергаясь только съ этихъ пменно высочай-
неудержимыя похоти. Существуетъ логііка шихъ ледяныхъ всршинъ метафизики и ре-
страстей; но существуіотъ и страсти логики. лигіи, пріобрѣтаетъ для иего ту силу страсти,
Іі это по преимуществу наши, особенныя, силу дѣйствія, неудеряіимую стремительность,
чуждыя людямъ прежнихъ культуръ, новыя которая влечетъ его къ трагической ката-
страсти. Прикосновеніе голаго тѣла къ самому строфѣ или разрѣшенію, къ полету или
холодному производитъ иногда впечатлѣніе паденііо въ пропасть.
обжога: прикосновеніе сердца къ самому от- Великіе поэты прошлыхъ вѣковъ, изобра-
влеченпому, метафизическому проіізводитъ жая страсти сердца, оставляли безъ внима-
ііногда дѣйствіе раскаляющей страсти. нія страсти ума, какъ-бы считая ихъ пред-
Раскольниковъ „отточіілъ свою казуистику, метомъ, невозможнымъ для худоя«ественнаго
какъ бріітву".Но объ эту бритву отвлеченно- пзобраягенія. Если Фаустъ и Гамлетъ намъ
стей онъ II въ дѣйствіітельноП жизни обрѣ- ближе всѣхъ героевъ, потому что они большс
жется чуть не до смерти. Его преступленіе всѣхъ мыслятъ, то все-таки опн меньше чув-
есть плодъ—какъ выражается судебный слѣ- ствуютъ, меньше дѣйствуіотъ, имеипо потому,
дователь Порфирій — „теоретически раздра- что больше мыслятъ, и все-таки трагедія
женнаго сердца". Точно то-же мояшо-бы ска- Гамлета, Фауста заключается въ перазрѣши-
зать 0 всѣхъ герояхъ Достоевскаго: ихъ момъ для нихъ противорѣчіи страстнаго серд-
страсти, ихъ преступленія, совершаемыя или ца и безстрастной мысли. Но не возмоя«па-ли
только „разрѣшаемыя по совѣсти", суть не- трагедія мыслящей страсти и страстной мыс-
избѣжные выводы ихъ діалектики. Ледяная, ли? Не принадлежитъ-ли именно этой траге-
отточепная, какъ бріітва, она не гаситъ, а діп будущее? Во всякомъ случаѣ, Достоев-
разжигаетъ, раскаляетъ страсть. Въ ней — скій одинъ изъ первыхъ къ ней прибли-
огонь II ледъ вмѣстѣ. Они глубоко чувству- зился.
іотъ, иотому что глубоко думаютъ; безконечно Онъ побѣдилъ свойствѳнную новымъ ху-
страдаіотъ, потому что безконечно сознаютъ; дожникамъ, суевѣрную робость чувства пе-
смѣютъ хотѣть, потому что смѣютъ мыслить. редъ умомъ. Онъ увіідѣлъ и показалъ памъ
И чѣмъ, повпдимому, дальше отъ жизни, от- связь, которая суіцествуетъ между трагедіей
влечеинѣе—тѣмъ пламенпѣе мысль, тѣмъ нашего сердца и трагедіей нашего разума,
глубже войдетъ она въ жизнь, тѣмъ неизгла- нашего философскаго и религіознаго созна-
димѣе запечатлѣется выжженный еіо слѣдъ нія. Это для него—по преимуществу соврс-
на яіивой человѣческой плоти и крови. менная русская трагедія. Онъ замѣтилъ, что

И самая отвлечеппая мысль есть вмѣстѣ стоитъ образованнымъ русскимъ людямъ въ

съ тѣмъ самая страстная, жгучая—это мысль извѣстпомъ пастроопіи сойтись—въ свѣтской-

0 Богѣ. „Всіо жизнь мспя Богъ мучилъ!" — ли гостипой, какъ слушатели князя Мыш-

призпается ппгилистъ Кирилловъ. И всѣхъ кііпа, или въ грязномъ трактирчикѣ съ без-

героевт> Достоевскаго „мучитъ Богъ". Не голосымъ соловьемъ, какъ Подростокъ съ

125
Версііловымтэ, Иванъ Карамазовъ съ Але- дѣлепія души и духа, составовъ и мозговъ,
шею,—чтобы заспорить о самыхъ, повидимому, II судитъ помышленія и намѣренія сердеч-
отвлеченныхъ предметахъ — о будуіцностіі ныя".
европейской культуры, о безсмертіп душіі,
0 существовапііі Бога. На самомъ д ѣ л ѣ , не Существуіотъ простодушпые читатели съ
только образованные русскіе ліоди, но п весь размягчсниою, дряблоіо совромепноіо чув-
русскіЁ народъ, какъ свидѣтельствуетъ хотя- ствительпостыо, которымъ Достоевскій всегда
бы исторія нашего сектанства отъ „жидовству- будетъ казаться „лсестокимъ", только „я^сто-
іощихъ"ХѴвѣка до скопцовъ іі духоборцевъ,— кимъ талантомъ".
запятъ мыслью о Богѣ, оХристѣ и Антихрпстѣ, И въ самомъ д ѣ л ѣ , въ какія невыноси-
0 кончннѣ міра, — „всѣ нынѣ сумнятся, в с ѣ мо-безвыходныя, непмовѣрныя положенія ста-
0 вѣрѣ нытаіотъ на нутяхъ и на торжищахъ"— вптъ онъ своихъ героевъ. Чего онъ только
жаловался еще преподобный Іосифъ Волоцкій. надъ ними пе продѣлываетъ. Черезъ какія
Имопно этою врожденпою философскою п бездны нравствепнаго паденія, духовныя
релпгіозною чуткостыо,— казалось Достоев- пыткп, не менѣе ужаспыя, чѣмъ тѣлесная
скому,— русскіе люди „въ высшей степени— нытка Ивана Ильича, доводитъ онъ ихъ до
европеПцы", если не современные, то будущіе нрестунленія, самоубійства, слабоумія, бѣлой
европейцы. Въ этой пеутоліімой религіозной горячки, сумасшествія. Не сказывается-ліі
жаждѣ усматрпвалъ онъ признакъ неизбѣж- у Достоевскаго въ этихъ страшныхъ и
наго участія русскаго духа, русскаго слова унизіітельпыхъ полояіеніяхъ человѣческихъ
въ будущей всемірно-исторической культурѣ. душъ такое-же циническое злорадство, какъ
Какъ въ тѣлесной впечатлптельностіі ііа- у Л. Толстого въ страшныхъ іі унизитель-
іпей что-то мѣняется, но нрочтенііі Л. Тол- ныхъ нолоягепіяхъ человѣческихъ тѣлъ? Не
стого, такъ, ііо прочтеніи Достоевскаго, что-то кая4ется-ли иногда, что Достоевскій мучитъ
мѣняется въ пашей духовной, если такъ свои „яіертвочки" безъ всякой цѣли, только
мояѵно выразиться, умственной впечатлитель- для того, чтобы ііасладиться ихъ муками?
ности. У него постоянно встрѣчаются тѣ ле- Да, во-истину, это палачъ, сладострастпіікъ
дяііыя и яігучія ііглы діалектикіі, по пре- мучительства, Великій Инквизиторъ душъ
имуществу русскія, отвлеченно - страстпыя человѣческихъ,—„я^естокій талантъ".
мысли, которыхъ—чіітатель это чувствуетъ— И развѣ все это естественно, возможно,
нельзя забыть,—ни отвергнуть, пи пріінять ресільно, развѣ это бываетъ въ дѣйствитель-
безпаказанпо. Мысли эти входятъ не только ной Я4ИЗНП? Г д ѣ это видано? И если даяхе
въ умъ, но II въ сердце, воліо нашу, въ дѣй- бываетъ, то какое дѣло намъ, здравомысля-
ствіітельпую я«пзнь, какъ повыя, можетъ быть, щимъ людямъ, до этихъ рѣдкихъ изъ рѣд-
роковыя событія, которыя должпы имѣть по- кихъ, искліочительныхъ изъ искліочитель-
слѣдствія. Мы когда - нибудь вспомнимъ о ныхъ случаевъ, до этихъ нравствепныхъ и
ннхъ и, моягетъ быть, именпо въ самыя р ѣ - умственпыхъ чудовищностей, уродствъ и
шающія, страстныя міінуты яшзни. „Это, — юродствъ, подобныхъ видѣніямъ горячечнаго
какъ самъ Достоевскііі говоритъ,—разъ нрон- бреда?
заетъ сердце, и потомъ павѣки остается рана". Вотъ главное, всѣмъ понятное обвііненіе
Или, какъ говоритъ апостолъ Павелъ: это противъ Достоевскаго—неестественность, не-
„яіпво и дѣйственно и острѣе всякаго обычность, искусственность, отсутствіе такъ
меча обоюдоостраго: оно проникастъ до раз- пазываемаго „здороваго реализма".

І26
 „Меня аовутъ психологомъ, — говоритъ кая-то степень давленія ііравственныхъ атмо-
онъ самъ, — иеправда, я лишь реалистъ въ сферъ, которая, въ условіяхъ тепереганей
высшемъ смыслѣ, т. е. пзображаю в с ѣ глуби- „реальной" ЯІИЗНП, никогда или почти ии-
иы дупіи ч е л о в ѣ ч е с к о й " . когда не в с т р ѣ ч а е т с я , — или разрѣясопдыП,
Встествоиспытатель — тояге иногда „въ ледяной воздухъ отвлеченноП діалектики,
высшемъ с м ы с л ѣ реалистъ", — реалистъ но- или огонь стихійно-животной страсти, огонь
вой, еш;е неизвѣстной, небывалой реальности,— бѣлаго каленія. В ъ этихъ оиытахъ иногда
дѣлая научные опыты, окружаетъ в ъ сво- получаетъ онъ состоянія души человѣче-
ихъ машинахъ и приборахъ естественное ской столь-же новыя, кажущіяся невозмож-
явленіе природы нскусственными, исключи- ныміі, „неестественными", сверхъестествен-
тельными, рѣдкими, необычайными условіями ными, какъ жидкость воздуха. Подобнаго
и наблюдаетъ, к а к ъ , подъ вліяпіемъ этихъ состоянія душп ііе бываетъ, по крайней
условій, я в л е н і е будетъ и з м ѣ н я т ь с я . Можно- м ѣ р ѣ , в ъ доступныхъ нашему изслѣдовапію,
бы с к а з а і ь , что сущность в с я к а г о научнаго культурио-исторііческихъ и бытовыхъ усло-
опыта заключается именно въ предпамѣ- в і я х ъ — н е бываетъ; по оно можетъ быть, по-
ренноП и с к у с с т в е н н о с т и окружающихъ усло- тому что міръ духовный такъ же, к а к ъ веще-
вій. Такъ, химикъ, увеличивая давленіе ственный, „полонъ,—по вырая«енію Леонардо
атмосферъ до степени невозможной в ъ ус- да-Винчи, — неисчислимыми возможностями,
ловіяхъ и з в ѣ с т н о й намъ природы, постепен- которыя еще никогда не воплощались". Это-
но с г у щ а е т ъ воздухъ и доводитъ его отъ го не бываетъ, и однако это болѣе, чѣмъ
газообразнаго состоянія до жпдкаго. Не ка- естественно, это есть.
жется - ли „нереальною", неестественною, Такъ пазываемая „психологія" Достоев-
сверхъестественною, чудесною эта темно-го- скаго напоминаетъ огромиуіо лабораторію с ъ
лубая, какъ самое чистое небо, прозрачная тончайшими и точнѣйшими приборами, ма-
жидкость, испаряющаяся, кипящая и холод- шинами для измѣренія, изслѣдованія, исііыты-
ная, холоднѣе л ь д а , холоднѣе всего, что мы ванія душъ ч е л о в ѣ ч е с к и х ъ . Легко себѣ прод-
можемъ с е б ѣ представить? Ж и д к а г о воздуха ставить, что непосвященнымъ лабораторія
не бываетъ, по крайней м ѣ р ѣ не бываетъ в ъ эта должна казаться чѣмъ-то вродѣ „дья-
доступной нашему изслѣдованію, земной вольской к у х н и " средневѣковыхъ алхимиковъ.
природѣ. Онъ к а з а л с я намъ чудомъ, — но Впрочемъ, нѣкоторые изъ этихъ н а у ч н ы х ъ
вотъ онъ оказывается самою реальною на- опытовъ дѣйствительно могутъ быть и пе
учною д ѣ й с т в и т е л ь н о с т ы о . Е г о „ н е б ы в а е т ъ " , совсѣмъ безопаспы для самого изслѣдо-
но онъ есть. вателя. Намъ, по крайней м ѣ р ѣ , иногда ста-
Не д ѣ л а е т ъ - л и ч е г о подобнаго и Досто- новится страшно за него. В ѣ д ь г л а з а его
евскій—„реалистъ в ъ в ы с ш е м ъ с м ы с л ѣ " , в ъ впервые видятъ то, что, казалось, не позво-
своихъ опытахъ с ъ душами человѣческими? лено в и д ѣ т ь глазамъ человѣческимъ. Онъ схо-
Онъ тоже ставитъ и х ъ в ъ р ѣ д к і я , странныя, дитъ в ъ „глубины", в ъ которыя е щ е н и к о г д а
исключительныя, и с к у с с т в е н н ы я условія и никто не сходилъ. Вернется-ли? Справит-
самъ еще не знаетъ, ж д е т ъ и смотритъ, что ся-ли с ъ тѣми силами, которыя в ы з в а л ъ ? Что,
изъ этого выйдетъ, что с ъ ними будетъ. Д л я если онѣ ирорвутъ очерченный имъ заколдо-
того, чтобы иепроявившіяся стороны, силы, ванный кругъ?Намъ страшно забезстрашнаго.
сокрытыя въ „глубинахъ души человѣче- Въ этой отвагѣ и з с л ѣ д о в а н і я , которая ни
ской", обнаружились, — ему необходимы та- передъ чѣмъ не останавливается, в ъ этой

127
цотребиости доходить во всемъ до конца, до горячими, а именно то.пько теплыми душами,
„нослѣдней черты",переступать за предѣлы— эта цѣль не онравдываетъ средства. Не позво-
есть нѣчто въ высшей степени современпое, лено-ли было-бы, одпако, усомнпться: такой-лп
свойствепное, если еш,е пе всей европей- уягъ онъ, въ самомъ д ѣ л ѣ , „жестокій талаптъ"
ской культурѣ, то, по крайней мѣрѣ уже евро- и для нихъ, какъ онп увѣряютъ? Суш,ествуютъ
пейской наукѣ, и въ то-же время въ высшей яды, которые убиваютъ человѣка, по не дѣй-
степени русское, — то самое, что есть и у Л. ствуютъ на животныхъ. Можетъ быть, именпо
Толстого: не съ такимъ же-ли дерзповеннымъ для тѣхъ, кому Достоевскій кажется жесто-
любопытствомъ, какъ Достоевскій въ „глубп- кимъ, только „ягестокпмъ талантомъ", — са-
ны души человѣческой", въ бездны духа, мыя главпыя жестокостп его, самыя смер-
заглянулъ Л. Толстой въ противоположныя, тельныя ягала и яды останутсл па вѣки без-
по не меньшія бездны плоти? Впослѣдствіи вредными.
мы увидимъ, какъ они отвѣчаютъ другъ другу,
точпо сговорившись, — какъ изъ пхъ произ- Есть вопросъ, болѣе достойный вниманія,—
веденій чуждыми и все-таки родными голо- вопросъ 0 жестокости Достоевскаго не къ дру-
сами этп д в ѣ бездны перекликаются. гпмъ, а къ себѣ саішму, о болѣзни илп, по край-
В ъ романахъ Достоевскаго есть мѣста, въ пей мѣрѣ, болѣзненности его, какъ худояіппка.
которыхъ всего болѣе отражаются особенности Въ самомъ дѣлѣ, что за странпый нпса-
его, какъ художника, и о котОрыхъ трудно тель, съ неутолимымъ любопытствомъ „копа-
рѣшить, такъ-же, какъ о нѣкоторыхъ стихо- ющійся" только въ болѣзпяхъ, только въ са-
твореніяхъ Гете п рисункахъ Леонарда да- мыхъ страшныхъ и позорныхъ язвахъ души
Винчи, что это — искусство или наука? Во человѣческой,вѣчно бередящій этп язвы, какъ
всякомъ случаѣ это не „чистое пскусство" будто пе можетъ или пе хочетъ онъ говорить
и не „чистая наука". Здѣсь точность зпанія 0 другомъ. И что за странные герои — эти
и ясновидѣніе творчества — вмѣстѣ. Это „блаженненькіе", кликуши, сладострастникн,
новое соединеніе, которое предчувствовалп юродивые, бѣсноватые, идіоты, помѣшанные.
величайшіе художники и ученые, и которому Можетъ быть, это — пе столько худоягникъ,
нѣтъ еш;е имени. сколько врачъ душевныхъ болѣзнеіі, и ири
И вотъ все-таки — „жестокій талантъ." томъ такой врачъ, которому должно сказать:
Упрекъ этотъ, какъ-бы чувство неясной, но врачу, исцѣлися самъ? Можетъ быть, это пе
личной досады, остается въ сердцѣ читате- столько герои, сколько собрапіе болѣе пли
лей, одаренныхъ такъ называемою „душевною менѣе любопытныхъ „клиническихъ случа-
теплотою", которую иногда хотѣлось-бы на- евъ?" И въ концѣ концовъ, что-же намъ,
звать „душевною оттепелью". — Зачѣмъ эти здоровымъ, здравомыслящимъ—до всей этой
острыя „жала", эти крайности, этотъ „ледъ „силоамской купели?" Что памъ, неуязви-
и огонь?" Зачѣмъ не подобрѣе, не потеплѣе мымъ, до этихъ уязвленныхъ?
или не попрохладнѣе?—Что-жъ, можетъ быть, Но вѣдь вотъ, мы-же знаемъ, что самыя
они и правы, можетъ быть, дѣйствительно, позорныя язвы позорнѣйшаго орудія пытки
Достоевскій—„жестокъ", даже болѣе жестокъ, сдѣлались славпыми, страшнымп отъ славы
хотя ужъ, конечно, и болѣе милосердъ,чѣмъ и святости, оказались и все еще оказываются
они могутъ себѣ представить. И если даже единственнымъ источникомъ вѣчнаго здо-
цѣль его жестокости — знаніе, то вѣдь въ ровья, единственною надеждою уязвленнаго
глазахъ людой съ теплыми, не холодными и міра на исцѣленіе, ибо во-истину только „яз-

128
вами Бго мы и с ц ѣ л ѣ л и " . Не должно-ли намъ, жизни, накопленной внутреннеП сплы, не на-
получившимъ такое всемірио-историческос ходящей себѣ выхода, — отъ чрезмѣрности
предостереженіе, иамъ, хотя-бы только ио здоровья. Нашимъ русскимъ богатырямъ
имени „христіанамъ", относиться с ъ менѣе ипогда становилось „тяяіело отъ силы", к а к ъ
развязною „клиническою" самоувѣренностью, отъ „бремени", они казались больными, по-
съ болѣе утонченною культурною осмотри- тому что были слишкомъ здоровымп. Наши
тельностью ко в с я к и м ъ вооби],е я з в а м ъ , бо- богатыри только варвары. Но в ѣ д ь и древніе
лѣзнямъ человѣческаго д у х а и плоти? Мы, эллины, самые трезвые и разз^мные изъ людей,
положимъ, знаемъ о н и х ъ больше, ч ѣ м ъ ле- в ъ с в о и х ъ діонисовскихъ оргіяхъиподземныхъ
кари и зиахарки. Но, можетъ быть, все-таки элевзинскихъ таинствахъ, казались пьянымп,
мы знаемъ о н и х ъ не все'^ „вышедшими изъ себя", безумиыми отъ ор-
Намъ слишкомъ, напримѣръ, очевидна гійнаго избытка здоровья, отъ в а к х и ч с с к о й
связь между здоровьемъ и силою, избыт- мудрости.
комъ 5КИЗНИ, с ъ одноП стороны, между бо- Б ы в а е т ъ и наоборотъ: временный, ка?ку-
лѣзнью и слабостью, ущербомъ жизни — с ъ щійся избытокъ жизни, изощреніе естествен-
другой. Не существуетъ-ли, однако, менѣе ныхъ способностей зависитъ отъ дѣйстви-
очевидной, но не менѣе дѣПствительной тельной болѣзни. Слишкомъ натянутая струна
связи между болѣзнью и силою, между ка- з в у ч и т ъ с и л ь н ѣ е передъ тѣмъ, чтобы лопнуть.
жущеюся болѣзнью и дѣйствительною силою? Пламя вспыхиваетъ ярче передъ тѣмъ, чтобы
Если с ѣ м я не переболѣетъ, не умретъ, не угаснуть.
пстлѣетъ, то и пе оживетъ—не д а с т ъ плода. Да, чѣмъ глубже вдумываешься, тѣмъ
Если безкрылос пасѣкомое в ъ к у к о л к ѣ н е труднѣе и з а г а д о ч н ѣ е становится вопросъ о
нереболѣетъ, то никогда не с д ѣ л а е т с я кры- культурныхъ болѣзняхъ вообще, о „свящеи-
латымъ. И „же&щина, к о г д а рожаетъ, тер- ной" или не священной болѣзни Достоев-
питъ скорбь, иотому что пришелъ часъ скаго в ъ частности. Кажется, впрочемъ, ясно
ея; по к о г д а родптъ младенца, уже не по- даже съ перваго взгляда, что, великъ онъ
мнитъ скорби отъ радости, потому что родился или малъ, во всякомъ с л у ч а ѣ пе похожъ пи
человѣкъ в ъ міръ".Это—бо.лѣзнь не к ъ смер- на кого в ъ с е м ь ѣ великихъ писателей в с е -
ти, а к ъ жизни, болѣзнь отъ здоровья п к ъ мірной литературы. Значитъ-ли это, что в ъ
вдоровью, необходимая, естественпая, здоро- с е м ь ѣ не безъ урода? Нотому-ли онъ ни на
вая болѣзнь. Вотъ и цѣлыя поколѣнія, кого не иохожъ, что боленъ, или потому бо-
цѣлыя всемірно-историческія культуры и на- ленъ, что не похожъ ни на кого? Сила-ли
роды какъ-будто умираютъ отъ болей; но и его отъ болѣзни, или болѣзнь отъ силы?
это—„боли родовъ", и . эта болѣзпь—не к ъ Дѣйствительная святость — если не самого
смерти, а къ жизпи, естественная, здохіовая Достоевскаго (хотя близкіе къ нему люди
болѣзнь. Здѣсь, однако, уже неизмѣримо увѣряютъ, что бывали такія минуты, когда и
труднѣе отличить кажущуюся болѣзнь отъ онъ казался почти „святымъ"), то хотя-бы свя-
дѣйствительной, У п а д о к ъ — о т ъ Возрожденія. тость „Идіота"—отъ кажущейся-ли болѣзни,
З д ѣ с ь мы в с е еще бродимъ в ъ иотемкахъ, или несомнѣнная болѣзнь отъ сомнительной
ощупью. Только смутно и р е д ч у в с т в у е м ъ , что святости?
бываютъ какія-то сложпыя и опасныя куль- Я ничего не предрѣшаю; я только указы-
турныя болѣзнй, которыя зависятъ не отъ ваю па то, что, можетъ быть, теперь уже
скудости, а отъ избытка пепроявившейся нельзя отъ этого вопроса отдѣлываться с ъ

129
тою легкостью, которая свойственна исключи- Понятно, почему Раскольниковъ раздра-
тельно будто-бы научной, клинической точкѣ жается: хотя у него самого діалектика, на
зрѣнія. которую опъ вѣдь только и разсчитываетъ,
— „Сходите къ доктору",—совѣтуетъ Р а с - „отточена, какъ брптва", — онъ чувствуетъ
кольниковъ Свидригайлову, который раз- что у Свидригайлова, котораго презираетъ,
сказывалъ ему о своихъ „привидѣніяхъ". какъ завѣдомаго „мерзавца", она, пожалуй,
— „Это-то я и безъ васъ понимаю,—отвѣ- еще острѣе. Не смѣется-ли по-нросту Свидри-
чаетъ Свидрпгайловъ,— что нездоровъ, хотя, гайловъ надъ Раскольниковымъ? Не дразинтъ-
право, не знаю чѣмъ; по моему, я, навѣрно, лп его своими „прпвидѣніями?" Или Свидри-
здоровѣе васъ внятеро. Я васъ не про то гайлову не до смѣха? Если, впрочемъ, онъ
спросилъ—вѣрите-ли вы, или нѣтъ, что нри- п вѣритъ, то только потому, что окончательно
видѣнія являются? Я васъ снросилъ: вѣрите- усомпился во всемъ—даже въ безвѣріи. Во
ли вы, что есть привидѣнія? всякомъ случаѣ для него „соприкосновенія
— „Нѣтъ, ни за что не повѣрю!—съ какою- съ другимъ міромъ" не предстазляютъ пичего
то даже злобою вскричалъ Раскольниковъ. утѣшительнаго. Оиъ вѣдь самъ тотчасъ при-
— „Вѣдь обыкповенно какъ говорятъ?— знается, что вѣчность иногда ему кажется
бормоталъ Свидригайловъ какъ-бы про себя, „комнатой, этакъ вродѣ деревенской ба-
смотря въ сторону и наклонивъ нѣсколько ни, закоптѣлой, съ пауками по всѣмъ уг-
голову. — Они говорятъ: „ты боленъ, стало- ламъ". Чего-бы не отдалъ „вѣрующій" Сви-
быть, что тебѣ представляется—есть одинъ дрпгайловъ за ребяческую наивпость Рас-
только песуществующій бредъ". А вѣдь тутъ кольникова, которая еще позволяетъ ему
нѣтъ строгой логики. Я согласенъ, что при- отвѣчать съ такою циническою легкостью:
видѣпія являются только больнымъ; но вѣдь — Я не вѣрю въ будущую жизнь! — Вы,
это только доказываетъ, что привидѣпія мо- должно быть, больны,—пойдите къ доктору.
гутъ являться не иначе, какъ больнымъ, а Любоиытно, что самъ Достоевскій въ пред-
не то, что ихъ нѣтъ самихъ по себѣ. смертномъ дневникѣ, высказывая завѣтныя
— „Конечно, нѣтъ!—раздражительпо на- мысли свои 0 христіанствѣ, повторяетъ по-
стаивалъ Раскольниковъ. чти слово въ слово выраженія Свидригай-
— „Нѣтъ? Вы такъ думаете?—продолжалъ лова:
Свидригайловъ, медленно носмотрѣвъ на не- „Убѣжденіе человѣчества въ соприкоснове-
го.—Ну, а что если такъ разсудить (вотъ, по- ніи мірамъ инымъ, упорное и ностоянное, то-
могите-ка): нривидѣнія — это, такъ сказать, же вѣдь весьма значительно".
клочкп и отрывки другихъ міровъ, ихъ на- • Мало того,—эти слова Свидригайлова пов-
чало. Здоровому человѣку ихъ, разумѣется, торяетъ и „святой" старецъ Зосима въ „Вра-
не зачѣмъ видѣть, потому что здоровый че- тьяхъ Карамазовыхъ": „взрощенное живетъ и
ловѣкъ есть наиболѣе земной человѣкъ и, гкиво лишь чувствомъ соприкоеновенія таин-
стало быть, долженъ жить одною здѣшнею ственнымъ мірамъ инымъ".
жизнью, для полноты и для порядка. Ну, а В ъ мысляхъ 0 болѣзни, какъ объ источ-
чуть заболѣлъ, чуть нарушился нормальный никѣ какого-то высшаго или, по крайней
земной иорядокъ въ организмѣ, тотчасъ и мѣрѣ, не всѣмъ доступнаго бытія, сходится
начинаетъ сказываться возможпость другого съ „мерзавцемъ" и „развратникомъ" Сви-
міра, и чѣмъ больше боленъ, тѣмъ и соприкос- дригайловымъ и „святоіі" князь Мышкинъ'
новенгй съ другимъ міромъ больше". — „Идіотъ".

130
 „Онъ задумался, меяеду прочимъ, о томъ, огромиое, нс только чисто религіозное, по н
что в ъ эпилептическомъ состояніи его была фплософское, научное, культурно-псторичо-
одна степень передъ самымъ припадкомъ — ское значеніе имѣетъ вопросъ: можно-ли
когда в д р у г ъ , среди грусти, душевнаго мра- отдать за „моментъ высшаго бытія" я«изнь
ка, давленія, какъ-бы воспламенялся его не только человѣка, по и всего ч е л о в ѣ ч е -
мозгъ, и с ъ необыкновеннымъ порывомъ на- ства? Другими словами: есть-ли ц ѣ л ь в с е -
прягались разомъ в с ѣ жизненныя силы его. мірно-историческаго развитія безконечное
Ощуш;еніе жизни, самосознанія почти удеся- продолженіе во врсмени, в ъ преемствеппости
терилось в ъ эти мгновенія, продолжавшіяся культуръ, в ъ ч р е д ѣ поколѣній, или нѣкотороѳ
какъ молнія. — Р а з д у м ы в а я н а д ъ этимъ впо- окончательпое завершеніе всѣхъ историче-
слѣдствіи, у ж е в ъ здоровомъ состояніи, онъ скихъ судебъ, в с ѣ х ъ „временъ и сроковъ"
часто говорилъ самъ себѣ, что в ѣ д ь в с ѣ эти в ъ мгновеніи „высшаго бытія", в ъ томъ, что
молніи и проблески высшаго самоощущенія христіанская мистика называетъ „коичиною
и самосознанія, а стало быть—и „высшаго міра"? Вопросъ этотъ кажется лшстическимъ,
бытія" ничто иное, какъ болпзнь, какъ нару- отвлеченнымъ, далекимъ отъ дѣйствительиой
шеніе нормальнаго состоянія; а если такъ, и дѣятельной, общественной, политической,
то это вовсе не высіиее бытіе, а напротивъ, нравственной жизни современнаго человѣ-
должно быть причислено къ самому низшему. чества: на самомъ дѣлѣ, сознательно или
И однако-же онъ все-таки дошелъ, наконецъ, безсознательно, но неизбѣжно входитъ онъ
до чрезвычайно парадоксальнаго вывода: в ъ нее. Какъ не только на отвлечсиную, со-
„что-же въ томъ, что это болѣзнь?"—рѣшилъ зерцательную, но и на реальную жизнь каж-
онъ, накоиецъ, — „какое до того дѣло, что даго отдѣльнаго человѣка не мояіетъ не
это напряженіе ненормальное, если самый вліять мысль 0 земномъ концѣ — о смсрти,
результатъ, если минута ощущенія, припоми- такъ эта-же мысль не можетъ, раио или
наемая и разсматриваемая уже въ здоровомъ поздно, не цовліять на реальную, дѣятельную,
соетояніи, оказывается въ высіией степени гар- культурпо-историческую жизнь всего чело-
моніей, красотой, даетъ неслыханное и не- вѣчества.
гаданное дотолѣ чувство полнотн, мѣры, До христіанства жило оно такъ, к а к ъ жи-
примиренія и встревоженнаго молитвеннаго в у т ъ звѣри, — в н ѣ сознанія смерти, с ъ ч у в -
слитія с ъ самымъ высшимъ синтезомъ жиз- ствомъ животнаго безсмертія. Первою и до
ни?"—Если в ъ ту секунду, то есть в ъ самый сихъ поръ единственною изъ религій, кото-
послѣдній сознательный моментъ передъ рая сознала или, ио крайней м ѣ р ѣ , почув-
припадкомъ, ему случалось ясно и созна- ствовала неотразимость мысли о концѣ, о
тельно с к а з а т ь с е б ѣ : „Да, за этотъ моментъ смерти не только д л я ч е л о в ѣ к а въ отдѣль-
можно отдать в с ю ж и з н ь ! " — т о . к о н е ч н о , этотъ ности, но и для всего человѣчества,—было хри-
моментъ самъ по с е б ѣ и стоилъ в с е й жизни. стіанство. И можетъ быть, именно в ъ этомъ
Впрочемъ, за діалектическую ч а с т ь своего и заключается г л а в н а я особенность культур-
вывода онъ не стоялъ: отупѣніе, душсвный но-историческаго вліянія христіапства,—влі-
мракъ, идіотизмъ стояли передъ нимъ яр- янія, и донынѣ еще не завершившагося,—
кимъ послѣдствіемъ этихъ „высочайшихъ на самыя реальныя общественпыя, нрав-
минутъ". ственныя и иолитическія судьбы евроией-
Ж а л ь , что к н я з ь Мышкинъ не стоитъ за скаго міра.
Діалектическую ч а с т ь своего вывода: вѣдь И вотъ к ъ тоП-же и д е ѣ о концѣ міра, о

131
 послѣднемъ завершеніи всѣхъ земныхъ су- въ воскресеніи небудутъ родить, а будутъ,—
дебъ человѣчества въ мгновепіи, когда ан- какъ ангслы іэожіи".
гелъ Апокалипсиса „клянется жпвуш,имъ во Здѣсь, въ сущпостн, І^ирилловъ только
вѣки, что времени больше не будетъ", въ доводитъ до крайняго выводадіалектику кпязя
моментѣ высшей гармоніи, высшаго „бытія",— Мышкина: тотъ говоритъ: „за этотъ момептъ
0 иослѣднемъ остріѣ п обрывѣ горнаго кря- можно отдать человѣку всю жизнь". Кпри.и-
жа всѣхъ историческихъ культуръ, къ той- ловъ продолжаетъ п кончаетъ: „за этотъ
же краеугольной идеѣ, какъ религія Бого- моментъ можно отдать жизнь всего человѣ-
человѣка, съ противоположной стороны под- чества".
ходитъ и религія Человѣкобога. Е я пропо- Впрочемъ, и князь Мышкинъ иногда
вѣдникъ у Достоевскаго, въ „Бѣсахъ", ниги- приближается, повидимому, къ этому для него
лпстъ Кирилловъ, тотъ самый, котораго всю страшному, но, кая^ется, неизбѣжному острію
жизпь Богъ мучилъ, — до поразительныхъ діалектики. „Въ этотъ момептъ,—говорилъ
совпаденій въ оборотахъ рѣчи, въ словахъ, онъ однажды Рогожину въ Москвѣ, во время
въ тончайшихъ внутреннихъ оттѣнкахъ мыс- ихъ тамошнихъ сходокъ,—мнѣ какъ-то стапо-
ли повторяетъ по этому поводу „чрезвычай- вилось понятно необычайпое слово о томъ,
ный парадоксъ" князя Мышкина: что времени больгие не будетъ".
— „Бываютъ съ вами, Шатовъ, минуты „Серьезно, разумѣется, онъ не сталъ-бы
вѣчной гармоніи?.. Есть секунды, ихъ всего спорить, — неожиданно и робко заключаетъ
заразъ приходитъ пять или шесть, — и вы Достоевскій. — Въ выводѣ его, то есть въ
вдругъ чувствуете присутствіе вѣчной гар- оцѣнкѣ этой минуты, безъ сомнѣпія, заклю-
моніи. Это не земное, я пе про то, что оно чалась ошибка". Какая-же собственно ошиб-
небесное, а про то, что человѣкъ въ земномъ ка? „Отупѣніе, душевный мракъ, идіотизмъ
видѣ не можетъ перенести. Надо перемк- стояли передъ нимъ яркимъ послѣдствіемъ
ниться физичеаки гсли умереть. Это чувство этихъ высочайшихъ минутъ". Но только-ли
яспое и неоспоримое. Какъ будто вдругъ передъ ппмъ, отъ рожденія „пдіотомъ", или
ощущаете всю природу и вдругъ говорите: вообще передъ каждымъ человѣкомъ, псредъ
да, это правда. Богъ, когда міръ создавалъ, всѣмъ человѣчествомъ? И уничтожаетъ-ли
то въ концѣ каждаго дня созданія говорилъ: окончательпо эта „ошибка въ выводѣ" зиаче-
„да, это правда, это хорошо". Это... это не ніе всей діалектики? Вотъ вопросъ, на кото-
умилепіе, а только такъ, радость. Вы не нро- рый Достоевскій не хочетъ или не можетъ
щаете ничего, потому что прощать уже не- отвѣтить. А вѣдь вопросъ этотъ коренится
чего. Вы не то, что любите, о, —- тутъ выше въ самомъ сердцѣ его собствепной, да и всей
любви! Всего страпшѣе, что такъ ужасно христіанской религіи.
ясно и такая радость. Е с л и болѣе пяти се- — „Это часто приходитъ"?—спрашиваетъ
кундъ — то душа не выдержитъ и должна Шатовъ Кириллова послѣ его призпапія
исчезпуть. В ъ эти пять секундъ я проживаю 0 мипутахъ вѣчной гармоніи.
лгизпь и за нихъ отдамъ всю мою оюизнь, по- — „Въ три дня разъ, въ педѣлю разъ".
тому что стогстъ. Чтобы выдержать десять — „ У васъ нѣтъ падучей?"
секундъ, надо перемѣииться физически.—Я — „Нѣтъ".
думаю, что человѣкъ долженъ перестать ро- — „Значитъ, будетъ. Берегитесь, Кирил-
дить. Къ чему дѣти, къ чему развитіе, коли ловъ, я слышалъ, что именно такъ падучая
цѣль достигнута? Въ Евангеліи сказано, что начипается. Мнѣ одинъ эпилептикъ подробно

132
ошісывалъ ощуіцеБІе передъ прппадкомъ, точь
БЪ точь какъ вы; пять секундъ іі онъ назпа-
чалъ и говоріілъ, что болѣе нельзя вынести".
В ъ заключеиіе, ііе только Кириллову, ііо
и ішязіо Мышкину, вся душевная красота
котораго, столь несомнѣнная въ глазахъ
Достоевскаго, вытекаетъ іізъ этихъ-же про-
блесковъ „вѣчпой гармоніи",—Шатовъ могъ-
бы дать цппичсскій совѣтъ Раскольиіікова:
— „Пойдпте къ доктору".
Вопросъ 0 болѣзпи, какъ о „низшемъ бы-
тііі", который такъ смущаетъ Идіота и за-
ставляетъ его предполагать какую-то роковуіо
ошибку въ собствениыхъ выводахъ, въ оцѣн-
к ѣ этихъ „момептовъ высшаго бытія", разрѣ-
шается для Кириллова тѣмъ, что опъ назы-
ваетъ „физическою перемѣною человѣка".
И странно, и непмовѣрно звучатъ здѣсь
отголоски Апокалипсическихъ пророчествъ:
„Се, творю все новое. — Будетъ новая земля
и повое небо". И у Апостола Павла: „Древпее
прошло — теперь все новое". „Во Христѣ
Іпсусѣ—новая тварь".—„Физическая перемѣ-
па человѣка"—перерожденіе плоти—„воскре-
сеніе плоти".—„Говорю вамъ тайну: не в с ѣ
мы умремъ, но в с ѣ измѣнимся, вдругъ, во
мгновеніе ока прп послѣдней трубѣ". (Лервое
посланіе къ Еориноянамъ X V , 5 1 — 5 2 ) .
— „Тогда новая жизнь,—говоритъКіірил-
ловъ Ставрогину, — тогда новый человѣкъ,
тогда все новое... Тогда исторію будутъ раздѣ-
лять на двѣ частгс: отъ гориллы до уничтоже-
нія Бога, гі отъ уничтооюенія Бога до...
— „До гориллы?"... съ холодною усмѣш-
коіо подхватываетъ Ставрогипъ.
— „...до перемѣны земли и человѣка физи-
чески'^,—продолжаетъ Кирилловъ съ певозму-
тимостью. — Будетъбогомъ человѣкъ п пере-
мѣнится физически. И міръ перемѣнится, и
Дѣла неремѣнятся, и мысли, и в с ѣ чувства". что-же значатъ эти иоразительныя совпаденія
Мысль 0 физическоП перемѣнѣ человѣка
не даетъ Кириллову покоя, преслѣдуетъ его
какъ ^неподвижная идея".
— „Я начну и кончу, и дверь отворіо. П
спасу",—говорптъ опъ ІІетру Верховенскому
иередъ самымъ самоубійствомъ въ пророче-
скомъ и.вмѣстѣ съ тѣмъ, жалкомъ восторгѣ.—
„Только это одно спасетъ всѣхъ людей и въ
слѣдуіощемъ-жс иоколѣніи переродіітъ людей
физически; ибо въ теперешпемъ физическомъ
видѣ, сколько я думалъ, нельзя быть чело-
вѣку, безъ прежняго Бога, никакъ. Я три года
пскалъ аттрибутъ божества моего и нашелъ:
аттріібутъ божества моего—Своеволіе! Это все,
чѣмъ я могу въ главномъ пупктѣ показать
пеиокорпость и новую страшнуіосвободумою".
Для Достоевскаго Кирилловъ—сумасшед-
шій, „одержимый бѣсомъ", одппмъ пзъ тѣхъ
„Бѣсовъ", которыхъ еще Пушкинъ предчув-
ствовалъ въ русской ириродѣ:
То былн двухъ бѣсовъ нзображѳнія.
Бозконечиы, бозобразны,
Въ мутноП ыѣсяца нгрѣ,
Закружплись бѣсы разны,
Точно листья въ ноябрѣ.
Недаромъ эти именно пушкипскіе стихи взялъ
Достоевскій эпиграфомъ и къ своіімъ „ Б ѣ -
самъ". Онъ пзслѣдовалъ въ Кирилловѣ, до
какихъ чудовищныхъ крайностей можетъ
дойти въ русской природѣ, въ русской душѣ,
послѣдовательная діалектика безбожія.
Но вѣдь и князь Мышкинъ — тоже сума-
сшедшій, одержимый бѣсомъ, конечно, только
въ глазахъ „міра сего", мудрость котораго
есть „безуміе предъ Господомъ", а пе въ
глазахъ самого Достоевскаго. „Минуты в ѣ ч -
ной гармоніи", озаряющія образъ „Идіота"
такимъ сіяніемъ нездѣшней красоты н свя-
тости, возникаютъ тоже, по собственному его
прпзнанію, изъ „священпой" или бѣсовскоГі
болѣзни, какъ у Кириллова. Если Кирилловъ
только сумасшедшій для Достоевскаго, то
самыхъ глубокихъ, главныхъ мыслей Кирил-
лова п князя Мышкипа о „минутахъ вѣчиой
гармоніи",—какъ источникѣ „высшаго бытія",
133
въ связи съ пророчествомъ апокалипсическаго ряетъ: „тогда новый чѳловѣкъ, тогда всѳ иовое.
Апгела, что „времени больше не будетъ", то- Тогда исторііо будутъ дѣлить на д в ѣ части:
есть,что цѣль всемірно-историческаго развитія отъ гориллы до зшичтоягепія Бога и отъ уіш-
не безконечное земное продолженіе, а конецъ чтоженія Бога до пѳрѳмѣны земли и человѣка
человѣчества,— второе явленіе Слова, Второе физпчески",—то-есть, другими словами, до
Пріішествіе? Очевпдно, Достоевскій чего-то явлепія „Человѣкобога"—„Свѳрхчеловѣка".
тутъ пе договариваетъ,—самаго страшнаго и Хотя Нитче называлъ Достоевскаго „сво-
вамінаго для себя, пѳ можетъ пли не хочетъ имъ вѳликимъ учитѳлѳмъ", мы знаѳмъ, что
договорііть, отступаетъ передъ какоіо-то безд- главныя идеи Нитче слоягились независимо
ною, закрываетъ глаза,—и мыслитель прячется отъ Достоевскаго, подъ вліяніѳмъ эллііпскаго
за худоягника. Нѣтъ-ли в ъ самомъ д ѣ л ѣ в ѣ - міра, по преимупі;еству древнѳй трагедіи, фи-
іцаго бреда въ безумномъ бреду Кирііллова? лософіи Канта и ІПопенгауэра съ одной сто-
Не каяіотся-ли иногда, что въ князѣ Мыш- роны, точныхъ выводовъ соврѳмѳнной опыт-
кинѣ Достоевскій ' любитъ и оправдываетъ ной науки—съ другой, подъ вліяніѳмъ идеП
себя, въ Кирплловѣ ненавидитъ и обличаетъ Дарвина, Спенсѳра, Геккѳля о біологііче-
себя, но п въ томъ, и въ другомъ — изобра- скомъ превраіценіи віідовъ, о всемірномъ раз-
жаетъ себя іі что оба ему одинаково близки? витіи, объ естествѳнной метаморфозѣ, о такъ
Идіотъ и Кирилловъ—двѣ стороны его собст- пазываемой эволюгііи. Нитче только продол-
веннаго суш,ѳства, два лица его—одно явное, жилъ эти научные выводы и примѣнилъ ихъ
другое тайиое? Кігрилловъ двойникъ Идіота? къ вопросамъ культурнымъ, всемірно-истори-
Вотъ загадка, которой Достоевскій, дерзно- ческимъ. Человѣкъ для нѳго не есть конецъ,
вепнѣйшій изъ дерзновенныхъ, нѳ только пе послѣднее звено, а лишь одно пзъ звѳньѳвъ
смѣлъ разгадать, но о которой и думать оііъ въ цѣпи космическаго развитія: такъ-же, какъ
ііочти пѳ смѣлъ, хотя ВМѢСРЬ СЪ ТѢМЪ НИ 0 чѳловѣкъ вышелъ изъ прѳвращѳнія живот-
чѳмъ другомъ думать не могъ. ныхъ видовъ,—повоѳ сущѳство выйдетъ изъ
„Сознать, что нѣтъ Бога, и не сознать въ прѳвращѳнія человѣческихъ, культурно-исто-
тотъ-же разъ, что самъ Богомъ сталъ—есть рическихъ видовъ. Это новое существо —
нелѣпость, иначе непремѣнно убьешь сѳбя „новая тварь"—Сверхчеловѣкъ; или, какъ съ
самъ". Это говоритъ Кирилловъ. „Если есть наивною циничностью выражаѳтся русскій
Богъ, то какъ-же вынесу я мысль, что этотъ нигилистъ: „отъ гориллы до человѣка, и отъ
Богъ нѳ я" 9- Это говоритъ Фридрихъ Нит- чѳловѣка до уничтоженія Бога"—до Человѣ-
че. „Бога нѣтъ, Богъ умѳръ. И мы Его уби- кобога.
ли. — Не должны-ли мы сами обратиться въ Здѣсь, впрочемъ, только та общедоступ-
боговъ?—Никогда не было совергиено дѣла болѣв ная, явная, внѣшняя сторона Нитче, которая
великсш, и кто родгітся послѣ насъ, этимъ впослѣдствіи ему самому казалась грубою
самымъ будетъ принадлежат,ь къ исторт выс- шелухою; но у него есть и другая, болѣе
іией, чѣмъ вся прежняя исто^пя". Кто это го- глубокая, таинственная, внутренняя сторона:
воритъ? Опять Кіірилловъ? Нѣтъ, Фридрихъ „что касаѳтся моей болѣзни,—признается онъ
Нитчѳ. Но Кирилловъ почти дословно повто- однажды,—я ей несомнѣнно большимъ обя-
занъ, чѣмъ моѳму здоровыо. Я ей обязапъ выс-
') Здѣсь такъ-жѳ, какъ въ нѣкоторыхъ другихъ шимъ здоровьемъ, такимъ, при которомъ чело-
цитатахъ нзъ Фр. Нитчѳ, я пользуюсь перѳводомъ
Л. ІПестова {„Добро въ г^ченіи гр. Л. То.пстого и вѣкъ крѣпнетъ отъ всего что его не убиваетъ.
Фр. Нитче"). Я ей обязанъ всей моѳй философіей. Только

134
великая боль—послѣдній освободитель д у х а . — Трунъ человѣка, леяіавшій в ъ п у с т ы п ѣ , —
Только великая боль, та д л и н н а я , медленная былъ только ветхой слинявшей кожей змѣи,
боль, при которой мы будто сгораемъ н а сы- — тотъ, кто возстанетъ, по голосу Б о г а , бу-
рыхъ д р о в а х ъ , которая не торопится,—только детъ уже не человѣкъ.
эта боль з а с т а в л я е т ъ н а с ъ , философовъ, спу- Въ одной изъ своихъ басенъ Платонъ
ститься в ъ п о с л ѣ д н і я наши глубины, и в с е разсказываетъ, что, когда, подъ вліяніемъ
довѣрчивое, добродушное, нрикрывающее, божественной Похоти, Эроса, у человѣческой
мягкое, иосредственное,—въ ч е м ъ , быть мо- души начинаютъ расти крылья, она исиыты-
жетъ, мы сами прежде полагали нашу нечело- ваетъ нѣчто подобное болѣзни дѣтей, у ко-
вѣчность, отбросить отъ себя". Итакъ, Нитче, торыхъ прорѣзываются зубы. Съ пѣсколько
подобно Идіоту и Кириллову, находитъ въ странною для н а с ъ анатомическою точностью
боли родовъ, въ болѣзни своей—„минуты описываетъ греческій философъ, какъ эта
вѣчной гармоніи", источникъ „высшаго болѣзнь души начинается с ъ „чесанія", „зу-
бытія"; в ъ смерти человѣческаго находитъ д а " , словно что-то бьется, нарываетъ, напря-
первыя молніи, проблески „сверхчеловѣче- гается, хочетъ прорвать стѣсняющую „плотя-
скаго". ную" оболочку и не можетъ, к а к ъ потомъ
„Человѣкъ есть то, что надо преодолѣть" образуется воспаленная опухоль и,наконецъ,
— такъ говоритъ Заратустра. Только преодо- страшныя гноящіяся я з в ы на т ѣ х ъ мѣстахъ,
лѣвъ, умертвивъ и в ъ д у х ѣ , и в ъ плоти сво- г д ѣ должны ирорѣзаться крылья,—какъ в с я
ей в с е „человѣческое, слишкомъ человѣческое", д у ш а то иылаетъ в ъ жару, то дрожитъ отъ
только сбросивъ плоть „ветхаго ч е л о в ѣ к а " озноба,—словно умираетъ.
со звѣриною, змѣиною мудростью, к а к ъ ста- Всли сѣмя не умретъ, то не оживетъ.
рую, мертвую кожу, можетъ ч е л о в ѣ к ъ дости- Созидающая боль родовъ подобна уничтожа-
гнуть божескаго с у щ е с т в а , для котораго — ющей боли смерти.
„новое небо и новая земля"; только умеревъ, „Происходятъ какъ-бы ненужныя, безпо-
истлѣвъ, онъ можетъ воскреснуть в ъ н е т л ѣ - лезныя страданія, — говоритъ Л. Толстой в ъ
ніе. Но в ѣ д ь объ этой „физической перемѣнѣ „Царствіи Божіемъ", по поводу внутроішяго
человѣка", физической и духовной в м ѣ с т ѣ , состоянія, — перехода к ъ новой формѣ жиз-
объ этомъ самомъ перерожденіи, превраще- ни, исиытываемаго современнымъ европей-
ніи „плотяной" плоти в ъ духовную плоть уяче скимъ человѣчествомъ.—Происходитъ нѣчто
задумывался самый здоровый, трезвый изъ подобное родамъ. В с е готово к ъ новой жиз-
русскихъ людей—Пушкинъ: ни, но жизнь эта в с е еще не появляется.
Положеніе кажется безвыходнымъ".—И черезъ
И онъ къ устамъ моимъ приникъ
И вырвалъ грѣшный мой языкъ нѣсколько строкъ говоритъ онъ 0 полетѣ, о
РІ празднословный, и лукавый, крыльяхъ, 0 новомъ человѣкѣ, который „ночув-
И жало мудрое змѣи
ствуетъ себя совершенно свободнымъ, в р о д ѣ
Въ уста замершія мои
Вложилъ дѳсницею кровавой. того, к а к ъ иочувствовала-бы себя свободной
птица въ загороженномъ кругомъ мѣстѣ,
И онъ мнѣ грудь разсѣкъ мечѳмъ когда-оы она раскрыла свои крылья".
И сердцѳ трепѳтное вынулъ
И угль, иылающій огнемъ, Кто знаетъ, — можетъ быть, не только в ъ
Во грудь отверзтую водвииулъ. другихъ, но и в ъ самомъ с е б ѣ иногда ч у в -
Еакъ трупъ въ пустынѣ я лелгалъ,
ствовалъ Л . Толстой эту болѣзнь современ-
И Бога гласъ ко мнѣ воззвалъ:
Воастань пророкъ! наго ч е л о в ѣ ч е с т в а — болѣзнь родовъ, боль

135
прорѣзающихся крыльевъ. Т а к ъ - л и самъ онъ всѣхъ самоубійствъ — самоубійство генія.
здоровъ, к а к ъ это кажется, к а к ъ этого хочет- К а к ъ ч е л о в ѣ к ъ , который, спасаясь отъ звѣря,
ся ему? Или-я«е только и с к у с п ѣ е , ч ѣ м ъ кто- чтобы обмапуть его, кидаетъ ему свою одел«-
либо, умѣетъ скрывать свою болѣзпь, обличая ду, т а к ъ Л. Толстой бросилъ своему Звѣрю
болѣзни другихъ? ту ч а с т ь своей души, которая казалась ему
„Всякій ч е л о в ѣ к ъ нашего времени, если самою ненужною, в н ѣ ш н е ю , •— свой художе-
вникнуть вь противорѣчіе его сознанія и ственпый геній. Но онъ обманулъ себя, а не
его жизни, находится в ъ отчаянномъ поло- З в ѣ р я , — онъ долженъ былъ отдать ему в м ѣ -
женіи", говоритъ онъ, по обыкновенію, только стѣ с ъ геніемъ всю душу свою.
0 д р у г и х ъ , — 0 людяхъ „міра сего", о в с ѣ х ъ Такого-ли „воскресенія" ждали мы отъ
вообще людяхъ, кромѣ себя. Не могъ-ли пего, ждалъ онъ самъ отъ себя? Недарбмъ
бы, однако, онъ этого сказать и о самомъ отрекается онъ именно отъ т ѣ х ъ своихъ про-
себѣ? Есть-ли другой „ ч е л о в ѣ к ъ нашего вре- изведеній, которымъ обязанъ своею ,,всемір-
мени", у котораго сознаніе и ж и з н ь находи- ною славою". И к а к ъ порою долженъ нена-
лись-бы в ъ большемъ противорѣчіи, ч ѣ м ъ у в и д ѣ т ь онъ эту с л а в у несомнѣннаго худож-
Л. Толстого?Онъ молчитъ 0 своемъ собствен- ника, сомнительнаго „пророка". Вѣдь онъ
номъ „отчалнномъ положеніи". Но в ѣ д ь и н р а в ъ : онъ в ъ самомъ дѣлѣ больше, ч ѣ м ъ
в с е г д а , к а к ъ мы в и д ѣ л и , старался онъ скрыть художникъ. Въ немъ былъ или могъ быть
отъ себя и отъ людей борьбу, происходившую пророкъ, хотя и в о в с е не тотъ, котораго онъ
не в ъ его сознапіи, а в ъ его безсознательной, самъ в ъ с е б ѣ предполагалъ. Какое-же теперь
стихійной жизни, борьбу между старымъ л ѣ - для него оскорбленіе—чувствовать себя не
шимъ дядей Ерошкой съ его звѣриною, больше, ч ѣ м ъ собственная слава, а только
„змѣиною" мудростью и добродѣтельнымъ равнымъ ей.
старцемъ Акпмомъ, Платономъ с ъ Каратаевымъ У Л . Толстого есть слава человѣческая,
с ъ и х ъ голубиною простотою. Мы теперь уже
но и ѣ т ъ Б о ж ь е й с л а в ы — ч е л о в ѣ ч е с к а г о без-
не видимъ этой борьбы; но о томъ, что она и
славія, гонепія пророковъ. И какъ должны
теперь продолжается, свидѣтельствуютъ тѣ
у я з в л я т ь гордость его раболѣпныя х в а л ы и
подземныя содроганія, отголоски, подобные
нризнанія „ б е з ч и с л е н н ы х ъ м а л ы х ъ " . Не на-
глухому г у л у землетрясенія, которые в с е еще
номинаетъ-ли это послѣднее униженіе въ
доносятся до пасъ изъ послѣдней глу-
славѣ нытку т ѣ х ъ н е с ч а с т н ы х ъ , которыхъ,
бипы его сердца. Въ „Воскресеніи" ста-
раздѣвъ до нага, связавъ и обмазавъ ме-
рецъ Акимъ празднуетъ свое „воскресеніе"
домъ, в ы с т а в л я л и подъ солнцемъ на с ъ ѣ д е -
и смерть Звѣря,—свою будто-бы окончатель-
ніе пасѣкомымъ? Тучами слетаются они,
ную побѣду н а д ъ нимъ. Но если это и нобѣда,
вьются, жужжатъ, прилипаютъ къ нему н
то какая жалкая. Не можетъ-же Л. Толстой,
невинно жалятъ, нотому что х о ч е т с я каждому
в ъ т а й н ѣ художественной совѣсти своей, ие
изъ нихъ отвѣдать хоть капельку этого
чувствовать, что именно з д ѣ с ь , в ъ эту самую
меда—этой сладкой славы.—Или теперь ужс
ва^кную рѣшающую минуту, что-то сорвалось,
ему в с е равно, и онъ и х ъ больше ие чув-
измѣнило, отомстило ему. В ъ этомъ „воскре-
ствуетъ, какъ заживо погребенный подъ
сеніи" умерщвленіе плоти привело к ъ аому,
собственнымъ памятникомъ?
к ъ чему опо почти всегда приводитъ — к ъ
Но чтб мы знаемъ о немъ, о тепереш-
умерщвленію духа, и кажется, па нашихъ
немъ? Опъ в с е молчитъ, какъ будто для
глазахъ совершается самое ужасное изъ
него м о л ч а н і е — п о с л ѣ д н е е у б ѣ л ш щ е . Онъ до

136
конца не хочетъ дать отчета въ своихъ бы наше здоровье отъ нашей болѣзни, нашу
страданіяхъ ліодямъ. Но в ѣ д ь знаетъ-же онъ, жизнь отъ нашей смерти, наше Возрожденіе
что бліізится ч а с ъ , к о г д а отчета потребуетъ отъ нашего Уиадка. Обойти эту загадку намъ
у пего Тотъ, Кому н е л ь з я его не дать. уже нельзя: она не ждетъ, оиа смотритъ намъ
Страшно з а Л . Толстого, и кажется иногда, в ъ глаза,—хочетъ быть разгаданной. Но р а з в ѣ
что жалости достоинъ этотъ ч е л о в ѣ к ъ нашего мы можемъ? Р а з в ѣ мы смѣемъ?
времени, находяш,іПся в ъ самомъ отчаянномъ Это и есть та почти невыносимая ТЯЯІССТЬ
ноложеніи, самый одинокій, покипутый и отвѣтствеиности, которая обрушилась на наше
невѣдомый, несмотря на всю своіо славу. А поколѣніе, и 0 которой я говорилъ в ъ н а ч а л ѣ
иногда, наоборотъ,каягется,—онъ такъ великъ, этого изслѣдованія.
что достоинъ безжалостности своихъ страда- Можетъ быть, никогда еще судьбы міра
ній. такъ не колебались незримо для в с ѣ х ъ , к а к ъ -
Во всякомъ с л у ч а ѣ , пусть т ѣ , кто не лю- бы н а остріѣ меча, между двумя безднами,
бятъ его, вѣ])ятъ здоровью, спокойствію, с ч а - не в и с ѣ л и на такомъ волоскѣ, какъ теперь;
стью, „воскресенгю" Л . Толстого. моміетъ быть, никогда еще д у х ъ ч е л о в ѣ ч е -
Не криками боли, не г о р я ч е ч н ы м ъ жаромъ скій такъ не предчувствовалъ, тайпо для
и бредомъ, к а к ъ у Достоевскаго и Фридриха всѣхъ, что близокъ, если не конецъ, то на-
Ніітче,—болѣзнь его сказывается только по- чало конца, что оно при дверяхъ, стучится
степенпо наступающимъ безмолвіемъ, безчув- въ двери.
ствіемъ, зампраніемъ, окостенѣніемъ, окаме- Горе проспувшимся в ъ гробахъ слишкомъ
нѣніемъ сердца, і і ѣ к о г д а самого живого изъ рано, когда в с ѣ еще спятъ. Но если-бы мы
всѣхъ ч е л о в ѣ ч е с к и х ъ сердецъ. Но ііменно и хотѣли, то уже не могли-бы себя обмануть,
потому, что болѣзнь эта—скрытая, тайная, в с я снова заснуть, мы можемъ только иритворяться
ушедшая внутрь, нритворившаяся здоровьемъ, спящими. Уже увидѣли еще не совсѣмъ
потому, что онъ самъ е д в а знаетъ о ней,— открывшіеся, нолусонные, слабые глаза наши
она страшнѣе, ч ѣ м ъ болѣзнь Достоевскаго, тотъ с в ѣ т ъ , котораго не вынесли самые зор-
чѣмъ безуміе Нитче. кіе и дерзновенные изъ ч е л о в ѣ ч е с к и х ъ г л а з ъ .
Какъ-бы то ни было, Л . Толстой отъ н а с ъ І-Суда намъ сирятаться отъ него? Какъ намъ
ушелъ, скрылся, кажется, н а в ѣ к и , покинулъ скрыть наготу свою? И пока эта ничтолгная
пасъ такъ-же, какъ мы его покіідаемъ. горсть, проснувшись, уже видитъ,—остальные,
Пушкинъ унесъ в ъ гробъ тайну своего к а к ъ „во время Ноя передъ потопомъ", только
великаго здоровья. Достоевскій—тайну своей пьютъ II ѣ д я т ъ , покупаіотъ и продаіотъ, же-
великой болѣзни. И Нитче, труиъ Сверх- нятся и выходятъ замужъ.
человѣка или только ч е л о в ѣ к а , ушелъ отъ И какимъ безумнымъ бредомъ кажутся
насъ и у н е с ъ в ъ свое безуміе загадку своей имъ эти наши слова, этотъ чуть слышный
мудрости. шонотъ и шелестъ шевелящихся в ъ гробахъ.
И мы одни, к а к ъ , можетъ быть, никогда И только тамъ, в ъ глубинахъ народа, мо-
еще люди не были в ъ мірѣ одни. Самые жетъ быть, есть такъ-же, к а к ъ мы, пробудив-
покинутые, робкіе, больные, даже иногда шіеся. Но пасъ отдѣляетъ отъ н и х ъ пропасть,
смѣшные, не только въ чужихъ, но и в ъ и голосъ нашъ не долетитъ до н и х ъ : они,
собственныхъ г л а з а х ъ , должны мы разгады- к а к ъ мы, одни в ъ своихъ гробахъ.
вать загадку, которую не разгадали боги и Кто-же встанетъ нервый и скажетъ, что
титаны, проводить черту, которая отдѣлила- онъ проснулся? Кто имѣетъ право гово-

137
рить объ этомъ? Кто побѣдилъ послѣдній зываемымъ „декадентствомъ"? С н а ч а л а нужно
бѣсовскій соблазнъ нашего временп, которое сдѣлать и только, к о г д а будетъ с д ѣ л а н о или
смѣшиваетъ у каждаго изъ п а с ъ нс только но крайней м ѣ р ѣ начато, можно будетъ объ
в ъ сознаніи, но и в ъ жизнп, в ъ д ѣ й с т в і и , в ъ этомъ говорить.
нлоти и кровп, тлѣніе сѣмени с ъ его воскре- А пока — з д ѣ с ь к о н ч а е т с я наше явное,
сеніемъ, боли родовъ с ъ болями смерти, бо- наше слово, наше созерцаніе, з д ѣ с ь начинается
л ѣ з н ь Возрожденія с ъ болѣзнью Вырожденія, н а ш е тайное, наше молчаніе, наше дѣйствіе.
—такъ называемый „символизмъ" с ъ такъ на- (Продолженіе слѣдуетъ).
 /

Иеречелъ произведенія Нитче и страп- сконленіе состраданія, какимъ представ.ляется

ное в с е время пспытывалъ чувство. Стоило философія Шопенгауэра (а равно весь лите-
отдаться чтенііо, • и я созпавалъ, что паблюдаіо ратурпый и художественпый декадансъ отъ
явленіе, безпрпмѣрное по с и л ѣ , по стреми- ІІетербурга до Парижа, отъ Толстого до В а г -
тельпостіі, по движепію впередъ, какую-то ли- пера) и нанести этому нарыву ударъ, дабы
тературную Ніагару. Не видпіпь словъ и фразъ, онъ лоннулъ... Нѣтъ ничего болѣзнеіінѣе,
а пепосредственно созерцаешь освобожденнуіо среди нашей болѣзненной совремонности,
стихііо мысли, летящую впередъ, уносящую чѣмъ христіанское состраданіе. З д ѣ с ь быть
съ собою. Но к а к ъ только я прекращалъ чте- врачемъ, з д ѣ с ь быть неумолимымъ, з д ѣ с ь д ѣ й -
иіе, чтобъ мыслснно огляпуться в о к р у г ъ себя, ствовать ножемъ, — вотъ, что достойно насъ,
я съ удивленіемъ видѣлъ, чго бушевавшал вотъ наша манера нроявлять человѣколюбіе,
стихія никуда меня пе унесла, что ея движе- вотъ, в ъ чемъ мы—философы, мы—гипербореП-
ніе впередъ было, на самомъ д ѣ л ѣ , движе- цы." И в ъ другомъ м ѣ с т ѣ : „На что-бы пона-
ніемъ водопада, приковапнымъ к ъ одному и добилось божество, чуждое г п ѣ в а , мститель-
тому-же мѣсту, дерзііовеппымъ прыжкомъ не пости, завпсти, презрѣнія, хитрости и наси-
со з в ѣ з д ы па другую, а съ кампя на камень, лія? Божество, ниразу не извѣдавшее упои-
съ высоты н ѣ с к о л ь к и х ъ саженъ. Нитче не тельнаго пыла побѣды и разрупіенія?" И еще
освободилъ меня не только отъ грубости и въ третьемъ м ѣ с т ѣ : „Князь во г л а в ѣ своихъ
уродства столѣтій, но отъ грубости и урод- полковъ,—какое великолѣпное вонлощеніе са-
ства вчерашняго дня. молюбія и самовозвеличенія цѣлаго народа"...
Вотъ, наііримѣръ, не далыпе, к а к ъ сего- Взятые сами по себѣ, эти афоризмы не ка-
дня утромъ, я в ъ свѣяіеотпечатанномъ номерѣ жутся-ли дерзкими и новыми? Но вотъ я
газеты прочелъ, что нѣмцы в з я л и в ъ п л ѣ н ъ соединяю мысленно в с ѣ эти дерзновенныя
нолтораста китайцевъ, выстроили и х ъ в ъ ше- и новыя идеи: смертельный ударъ, напе-
ренгу и разстрѣляли. И тотчасъ м н ѣ вспомни- сепный состраданію, божество, упоенііое по-
лись афоризмы Нитче: „Состраданіе — вотъ бѣдой и разрушеніемъ, и велидолѣніе ішя-
орудіе пигилизма"... „Этотъ угнетаіощійи зара- зя, парадирующаго во г л а в ѣ своихъ пол-
зительный инстинктъ находится в ъ прямомъ ковъ, и неожиданно для себя, в д р у г ъ в ъ ре-
противорѣчіи с ъ д р у г и м и инстинктами, разсчи- зультатѣ нолучаю выстроенпыхъ в ъ шеренгу
танными н а сохраненіе и увеличеніе цѣнности военноплѣнныхъ и в ъ двадцати ш а г а х ъ про-
жизни"... „Во имя инстинкта жизни с л ѣ д у е т ъ тивъ нихъ другую шеренгу побѣдителей:
отыскать такое болѣзнетворное и опасное („Мы—философы! Мы—гиперборейцы!") К а к ъ -

13У
то случилось, что, прыгал со з в ѣ з д ы на з в ѣ з д у , дарственныхъ мужей. Боюсь Нитче, боюсь
идеалы Нитче очутились среди грубоП и не- не столько новой его лжи и неправды, сколь-
лѣпой дѣйствительности вчерапіняго дня. Не ко возврата с ъ иимъ к ъ старому и пережи-
приходится даже прибѣгать к ъ слишкомъ лег- тому. В с е , только не прежнее, не прежняя
кому и поэтому пошлому и дешевому пріему— любовь и не нрежняя жестокость, ибо жаж-
к ъ объясненію идей автора его національ- детъ д у ш а новой земли и новаго неба.
ностью или происхожденіемъ. Р а з в ѣ одни н ѣ м - Ч ѣ м ъ глубже вдумываюсь в ъ міросозер-
цы поступаютъ по нитчеански? А испанцы цаніе Нитче, т ѣ м ъ я с н ѣ е вижу бездну, ко-
на Кубѣ, англичане в ъ Южной А ф р и к ѣ , тур- торая отдѣляетъ его отъ моей души и, ка-
ки в ъ Арменіи? И если в с ѣ они—„философы жется, отъ души в с я к а г о , кто сознательно
и гиперборейцы", то ч ѣ м ъ не философъ и не примыкаетъ къ великому символическому
гинербореецъ тотъ фельдфебель, котораго движенііо современной литературы, хотя, по
Скалозубъ хотѣлъ дать в ъ В о л ь т е р ы рус- странному недоразумѣнію, Нитче считается
скимъ вольнодумцамъ? одніімъ изъ родоначальниковъ символизма.
Но, сопоставляя такимъ образомъ идеи Опуская второстепенные признаки и оттѣнки,
Нитче с ъ грубыми фактами войны и поли- можно сказать, что символизмъ, какъ круп-
тики, не совершаю-ли я несираведливости по ное явленіе современности, представляетъ
отношенію к ъ теоретику-философу, не низ- изъ себя новое р а в н о в ѣ с і е матеріальнаго и
вожу-ли его насильно в ъ низшую сферу, в ъ духовнаго н а ч а л а жизни. Символизмъ видитъ
котороП нпкогда не жила его мысль? В ѣ д ь в ъ явленіяхъ внѣшняго міра лишь уподоб-
самъ Нитче говорилъ о иолитической жизни ленія и, если можно такъ выразиться, равно-
народовъ не иначе, к а к ъ с ъ высокомѣріемъ значія иного міра, духовнаго, непостііжи-
и насмѣшкой и даже у в ѣ р я л ъ , что нѣмцы маго, священнаго. В ъ отличіе отъ идеализма
оттого т а к ъ плохо понимаютъ его философію, и матеріализма, символизмъ считаетъ оба
что слишкомъ в о з я т с я со своей новорожден- естества міра одинаково цѣнными. Симво-
ной имперіей. Но вотъ м н ѣ вспоминается лизмъ насквозь пластиченъ іі мпстичепъ,
одно его любопытное признаніе. Нападая на воспринимаетъ каждое явленіе, к а к ъ образъ
современное общество за приверженность, и к а к ъ таинство, к а к ъ откровеніе красоты и
хотя-бы только на с л о в а х ъ , к ъ ученііо Х р и с т а , божественности, и с к у с с т в а и религіи, и в ъ
Нитче восклицаетъ: „Куда д ѣ л о с ь послѣд- этой автономной двойственности матерііі п
нее чувство приличія, уваженіе къ самому д у х а — в с я глубина символизма и сила. Между
себѣ, если даже наши государственные люди, тѣмъ въ философіи Нитче элементъ духа
эта во в с е м ъ прочемъ мало с т ѣ с н я ю щ а я с я по- или ставится н а второе служебное мѣсто, или
рода людей, эти вполнѣ и насквозь антихриеты совершенно отрицается, и такое духоборство
въ своихъ поступкахъ, — если даже они назы- отодвигаетъ нитчеанство въ разрядъ тѣхъ
ваютъ себя христіанами". Итакъ, самъ Нит- полу-философскихъ, полу-научныхъ системъ,
ч е иризнаетъ, что иовый и д е а л ъ антихриста, которыя в ъ такомъ к о л и ч е с т в ѣ расплодились
который онъ н е с е т ъ міру, уже воплощенъ в ъ в ъ Е в р о п ѣ подъ вліяпіемъ открытій Дарвина.
поступкахъ государственными ліодьми его По мнѣнію Нитче, часто имъ повторяемому,
родины. Нѣтъ, не могу побѣдить в ъ себѣ разговоры 0 духѣ, о Богѣ, объ и д е ѣ уже
чувство недовѣрія къ философу, который я в л я ю т с я опасными симптомами декаданса,
того и г л я д и ироведетъ меня не то иередъ упадка жизненной энергіи, з а м ѣ н ы жизне-
фронтъ солдатъ, не то в ъ канцелярію госу- обильныхъ ппстинктовъ жизне-скудными, здо-

140
ровой воли къ власти — болѣзненной волей вѣка, а потомъ сверхъ-сверхъ-сверхчеловѣка
къ „ничто", „благородной" морали насилія— и такъ до безконечности. Но въ такомъ случаѣ
„рабской" моралью состраданія. В с ѣ религіи, стремленіе къ сверхчеловѣку мало чѣмъ отли-
вся идеалистическая философія древнихъ и чается отъ дарвиновскаго совершенствованія
новыхъ, по мнѣнію Нитче, не чтоиное, какъ расы при посредствѣ борьбы и разныхъ нод-
результатъ враждебнаго отношепія къжпзни боровъ. Если между ними и окажется нѣкото-
(„за исключеніемъ ученія двухъ-трехъ скеп- рое различіе, то всецѣло въ пользу Дарвина.
тиковъ, этихъ единственпо порядочныхъ лю- Совершенствовапіе вида, хотя не заключаетъ
дей въ исторіи философіи"). Нитче нри- въ себѣ момеита вѣчности, все-л«е, по своей
шелъ, чтобы спасти міръ отъ идеализма и природѣ, непрерывно и безостановочно и та-
декаданса. кимъ образомъ являетъ собою хотя-бы при-
„Мы,—говоритъ онъ,—больше не произво- зрачное нодобіе истинной, божественпо-мисти-
дпмъ человѣка отъ „Духа" пли отъ Бога, ческой цѣли жизни. Между тѣмъ сверхчело-
мы его снова помѣстили въ ряду жи- вѣкъ Нитче—явленіе законченное, остано-
вотныхъ". „Все, что теперь вообще можетъ вившееся; это не движущаяся съ жизнью, вле-
быть постпгпуто 0 человѣкѣ, говоритъ лишь кущая и недостижимая цѣль, а порогъ, по
за то, что онъ долженъ быть разсматриваемъ, капризу случая возникающій то тутъ, то тамъ,
какъ машина". „Прежде въ сознаніи чело- средство отречься одновременно и отъ Бога,
вѣка, въ его „духѣ" видѣли доказательство его и отъ человѣка. Впрочемъ, пусть самъ Нитче
высшаго происхожденія, его божественности... объясняетъ свое дѣтище. „Человѣчество не
Мы-же это нерерѣшили; созпательность,„духъ" обнаруживаетъ развитія къ чему-либо лучше-
кажутся намъ какъ разъ симптомомъ срав- му, сильнѣйшему, высшему, какъ нринято
нительнаго несовершенства оргапизма". „Чис- теперь вѣрить. Идея о „нрогрессѣ" (Рогі-
тый духъ кажется намъ чпстою глупостью. зсЬгііі)—новая и, слѣдовательно, ложная идея.
Если вычесть свою нервную систему, свои Европеецъ нашихъ дней далеко остается но-
внѣшнія чувства, „смертную оболочку", то зади европейца времепъ ренессанса... Совсѣмъ
мы обсчитаемъ себя въ конецъ—вотъ и все". въ другомъ смыслѣ, на различныхъ пунктахъ
Не знаю, кого разумѣлъ Нитче подъ собира- земли, среди разнообразныхъ культуръ, встрѣ-
тельнымъ „мы", по русскій читатель, вѣроятно, чается длящееся нреуспѣваніе отдѣльныхъ
отнесетъ къ этому „мы" Базарова и Ппсарева случаевъ, въ которыхъ на самомъ дѣлѣ про-
и не ошибется. Отсутствіе въ міросозерцаніп является высшій типъ: нѣчто такое, что по
Нитче божественной бездны образуетъ реаль- сравненію съ цѣлымъ человѣчествомъ, пред-
ную бездпу, навсегда отдѣляющую его отъ на- ставляетъ собою разновидность сверхчело-
шего сердца и навсегда ставящую его по ту сто- вѣка".
рону символизма и мистики. Воздушный мостъ, Первородный грѣхъ философіи Нитче—
который Нитче хотѣлъ перекинуть черезъ замѣна въ ней религіознаго паѳоса естествеп-
эту бездну въ видѣ сверхчеловѣка, едва-ли но-научнымъ, отсутствіе мистической дали, той
выдержитъ нашу мечту, отягченную любовью бездопной атмосферы, въ которой матерія
къ вѣчному. Достигнувъ этого достижпмаго преображается и дѣлается символически-
и внѣ-мистическаго сверхчеловѣка, человѣ- идеальной. Одной любви къ матеріи, одной
честву пришлось-бы окунуться въ самодоволь- дерзкой жизнерадостпости, одной воли къ
ство и жить отпынѣ жизнью безцѣльпой, не власти еще мало, чтобы придать жизни значи-
строить-же новый мостъ—сверхъ-сверхчело- тельность и величіе. Быстроногій Ахиллесъ

141
кажется намъ богоравнымъ, но ничего бояіе- радостности. І^акъ могло случиться, что во
ствеинаго не видимъ мы въ быстроногомъ г л а в ѣ этихъ вымуштрованныхъ и счастливыхъ
велосииедистѣ. Жестокость З е в с а , карающаго людей стали Шопенгауэръ и Гартманъ, счи-
Прометея, прекрасна, но уродлива безжалост- тающіе бытіе зломъ и обманомъ? Какимъ обра-
ность фабриканта, выматывающаго послѣд- зомъ эта бодрая толпа не в ы д в и н у л а изъ се-
нія силы изъ малолѣтнихъ рабочихъ. Ж и з н е - бя проповѣдпиковъ бодрыхъ инстішктовъ,
радостный смѣхъ Олимиійцевъ окрыляетъ энергіи, дисциплины, веселія? Правда, на-
душу, но отвращеніе внушаетъ жизнерадост- шелся нѣмецкій мыслитель, Д а в и д ъ Штра-.
ный с м ѣ х ъ уравновѣшеннаго, здороваго, без- усъ, который пытался было возвести „въ но-
душнаго рантье. Происходитъ это оттого, что вую в ѣ р у " эту нѣмецкуіо (и общеевроиейскую)
в ъ дѣятельности велосипедиста, фабриканта практическую жизнерадостность, столь - же
и рантье мы не ч у в с т в у е м ъ мистическаго мо- враждебную религіи, к а к ъ и метафизикѣ. Но
мента, д ы х а н і я судьбы и в ѣ ч н о с т и . И я дол- к ъ выиолненію такой задачи Ш т р а у с ъ при-
женъ сознаться, что, читая „здоровые" афо- ступилъ слишкомъ по профессорски, со
ризмы Нитче, я часто задавалъ себѣ вопросъ, спокойной научной добросовѣстностью, за-
у ж ъ не просочился-ли в ъ душу философа я д ъ бывая, что новое душевное равновѣсіе, ко-
буржуазнаго самодовольства, милитаризма, торое онъ собирался возвести в ъ религію,
полу-научнаго свободомыслія, національнаго выросло не в ъ кабинетахъ у ч е н ы х ъ , а на
чванства, столь глубоко отравившій нѣмецкое поляхъ битвъ, въ залахъ гимнастики и
(и всеевропейское) общество нашихъ дней? фехтованія, н а велодромахъ, что н а жизне-
Р а з в ѣ похожъ Нитче на кабинетнаго наивнаго радостпое міросозерцаніе современнаго евро-
ученаго.серьезно у в ѣ р е н н а г о в ъ томъ, что при- пейца гораздо болѣе повліяли условія гигіены
чина европейскаго декаданса — обуревающее и спорта, ч ѣ м ъ признаніе библейскихъ чу-
насъ христіанское милосердіе? Скорѣе не в е -
десъ или критика ихъ. Ошибку Штрауса
ликій-ли онъ л у к а в е ц ъ и н а с м ѣ ш н и к ъ , ко-
глубже в с ѣ х ъ понялъ и я р ч е в с ѣ х ъ указалъ
торый, щеголяя на словахъ дерзновеніемъ
никто иной, к а к ъ Нитче. Но кто знаетъ, не
мысли и презрѣніемъ ко всему роду ч е л о в ѣ -
поступилъ-ли онъ въ даниомъ с л у ч а ѣ со
ческому, н а д ѣ л ѣ оказывается покладливѣй-
Штраусомъ, какъ разбойііики на большой
шимъ и добродушнѣйшимъ всеобщимъ ирія-
дорогѣ поступаютъ с ъ проѣзжимъ купцомъ,
телемъ?. Не уловляетъ-ли онъ читателя в ъ
т. е. не убилъ-ли онъ Ш т р а у с а для того,чтобы
свои сѣти, шепча ему н а ухо: „Не бойся!
ограбить его? Не возомнилъ-ли самъ Нитче
Вмѣсто прежней морали, требовательной
себя пророкомъ и глашатаемъ этой новой
и придирчивой, я несу тебѣ новую, кото-
религіи матеріальнаго комфорта,гордой чисто-
рая ніікакихъ подвиговъ, ни трудовъ не
плотности и развитой мускулатуры, которая
потребуетъ, ибо ты и безъ меня доста-
не только побѣдила пессимизмъ прежней ми-
точно жестокъ, кровожаденъ, властолюбивъ,
стикии философіи.но какъ-бы смяла и растоп-
здоровъ. Замѣни лишь слово „христіанство"
тала самую мистику и философію? Не есть-ли
словомъ „нитчеанство" — и ты будешь совер-
с в е р х ч е л о в ѣ ч е с к а я гордость Нитче только раз-
шененъ".
считаиный на эффектъ иачальническій окрикъ,
Не странно-ли, в ъ самомъ д ѣ л ѣ , то обстоя- а самый ІІеЪегшепзсЬ только ОЬегшепбсЬ,
тельство, что Гермаиія,—родина философска- не с в е р х ъ - ч е л о в ѣ к ъ , а оберъ-человѣкъ, к а к ъ
го пессимизма,—является в ъ тол«е время ро- бываетъ оберъ-офицеръ и оберъ-контролеръ,
диной практическаго самодовольства и жизне- начальникъ надъ всѣми людьміі вообще —

142
оберъ-человѣкъ, паиболѣе сильный, наиболѣе нятъ и оцѣненъ именно толпою? Одиако,
строгій, наиболѣе самодовольный? мояшо-ли считать Нитче благоразумиымъ
И нужно отдать Нитче справедливость в ъ и неискреннимъ? Чѣмъ тогда объяспить без-
томъ, что если онъ з а д а л с я цѣлью возвести конечное обаяніе его р ѣ ч и , его несомнѣнную
въ религію здравый смыслъ ягестокой и жиз- геніальность, которая сама у ж е я в л я е т с я за-
нерадостной толпы, то выполнилъ эту задачу логомъ искренности? Самъ Нитче, призна-
съ велйкимъ талантомъ и знаніемъ ч е л о в ѣ - в а я только власть ипстипктовъ и отрицая
ческаго сердца. Желая прпвлечь толпу, значеніе в ъ жизни чистаго разума, полагалъ,
онъ бранитъ ее и превозноситъ иемпогихъ что лучшее средство объяснить философскую
избрапныхъ, зная, что это в ѣ р н ѣ й ш е е сред- систему это—понять заднія мысли, руководив-
ство стать кумиромъ толпы, и з ъ которой каж- шія ея творцомъ. „Они (философы) в с ѣ
дый в ъ д у ш ѣ воніетъ: „я и есть этотъ избран- притворяются, будто открыли и постиг-
ный, это исключеніе!" Нитче создалъ новую ли свои мнѣнія чрезъ саморазвитіе холодной,
риторическую фигуру, которую я-бы назвалъ чистой, божествеппо-безпечальной діалектики,
фигурой запугиванія. Прежде, ч ѣ м ъ выска- между тѣмъ какъ на самомъ д ѣ л ѣ они за-
зать какую-нибудь мысль, онъ даетъ попять, щищаютъ заранѣе подобрапными доводами
что, копечно, ее не одобрятъ лицемѣры и какое-нибудь предвзятое положепіе, выдум-
трусы, и запугаиный читатель заранѣе ее ку, а всего чаще какое-нибудь сердечное я№-
одобряетъ, лишь-бы откупиться этою цѣною ланіе, искусно превращепное в ъ абстрактъ".
отъ званія труса и лицемѣра. Нитче всегда Философы такъ-же подчпняются инстинктамъ
повторяетъ, что пишетъ для немногихъ, что и влеченіямъ сердца, какъ другіе люди, и
его идеи обитаютъ н а неприступныхъ высо- потому изучать философію слѣдуетъ при по-
тахъ, что, въ отличіе отъ мыслителей мощи не логики, а психологіи,—таковъ из-
в с ѣ х ъ в ѣ к о в ъ , онъ не иш;етъ истины, а даетъ любленный тезисъ Нитче. Почему-бы не
ее готовой, что онъ „шагаетъ по вершинамъ", примѣнить этого психологическаго метода к ъ
что для пониманія его уя^е н у ж е н ъ геній. его-же творцу?
„Книга эта (такъ н а ч и н а е т с я предисловіе к ъ
Врагомъ идеализма и философіи Нитче
Антихристу) принадлежитъ лишь в е с ь м а не-
сталъ только внослѣдствіи. Началъ-же онъ
многимъ. Можетъ быть изъ н и х ъ никто не
свою литературную дѣятельность набольшой
родился... К а к ъ могъ-бы я с м ѣ ш а т ь себя с ъ
идеальной высотѣ и в ъ своемъ „Происхояеде-
тѣми, которые уже теперь находятъ внемлю-
ніи трагедіи" далъ рѣдкій образецъ философ-
щія имъ уши? Только д е н ь , который наста-
ской критики искусства. В ъ то время Нитче
нетъ в с л ѣ д ъ за завтрашнимъ, принадлеяштъ
увлекался трагедіей грековъ, философіей
мнѣ. Иные р о ж д а ю т с я в ъ міръ посмертпыми".
ПІопенгауэра и музыкой Вагнера, и изъ этихъ
И намъ любопытно сопоставить этибезумныя
трехъ, казалось-бы, разнородныхъ элементовъ
(или слишкомъ благоразумныя?) р ѣ ч и съ
с ъ у м ѣ л ъ составить изумительпое по красотѣ
дѣйствительностью, которую онѣ-же создали,
цѣлое, какой-то философско-художествен-
съ безпрпмѣрною популярностью имени, идей
ный нектаръ. Почему-яіо Нитче не удер-
и сочиненій Нитче, которыя въ нѣсколько
жался на этой высотѣ, ночему онъ добро-
лѣтъ обошли весь міръ и повсюду нашли
вольно бросился съ нея внизъ, добровольно
почитателей и послѣдователей. И что удиви-
„закатился"? Отвѣтъ мояіетъ быть лишь
тельнаго в ъ томъ, что мессія здраваго смысла
одинъ. ІІотому что самостоятельнымъ фило-
и жизненпыхъ инстинктовъ былъ скоро но-
софомъ рядомъ съ ПІопенгауэромъ Нитче

143
стать не могъ, оставаться-же ученикомъ, хотя властелина на другого, возиться с ъ цѣпями,
бы самымъ блестящимъ, кого-бы то ни было, н а д ѣ в а т ь и х ъ и разбивать.
пе дала ему проснувшаяся в ъ немъ неукро- Чтобы рѣшить основное противорѣчіе меж-
тимая, ненасытная, по пстинѣ с в е р х ч е л о в ѣ - ду эллинской радостью и новымъ пессимиз-
ч е с к а я , но в п о л н ѣ ч е л о в ѣ ч н а я и понятная момъ, простѣйшимъ средствомъ было двинуть
каждому изъ н а с ъ ж а ж д а величія, покло- внередъ философскую мысль с ъ того пункта,
ненія, безсмертія. Это послѣднее чувство и г д ѣ ее оставили усилія Канта и Шопенгауэра.
есть та сила, которая дѣлаетъ Нитче не Но для такого теоретическаго подвига у Нит-
только искреннимъ, блестящимъ, но и глу- че не было врожденныхъ силъ. Вопросъ,
боко современнымъ представителемъ новаго который ему предстояло рѣшить, былъ бо-
человѣчества, освободившагося отъ ярма лѣе интимный: отречься отъ Шопенгауэра
религіи и долга и немедленно заболѣвшаго или не быть. Но для рабски влюбленной и
маніей в е л и ч і я . рабски непокорной дупіи Нитче Шопенгауэръ
В ч и т ы в а я с ь глубже въ „Происхоягденіе продолжалъ оставаться воплощеніемъ всякоП
трагедіи", мы подъ гармоническимъ узоромъ, возможной фплософіи и отреченіе отъ учи-
в ъ которомъ авторъ т а к ъ искусно слилъ ан- теля равнялось д л я него отреченію отъ фи-
тичное міросозерцаніе с ъ иессимизмомъ новой лософіи вообще. Нитче и дѣлаетъ этотъ
философіи, открываемъ, однако, неразрѣши- ш а г ъ , бросается в н и з ъ с ъ прежней идеаль-
мое, болѣзненное противорѣчіе. Міросозерца- ной высоты в ъ ущелье инстинктовъ, реа-
н і е г р е к о в ъ , несмотря на трагическій элементъ лизма, матеріаліізма, здраваго смысла, здо-
ихъ искусства, въ конечномъ результатѣ ровой, а то и здоровенной жизнерадостности,
утверждало жизнерадостность или, выражаясь лишь-бы стать спиною к ъ волшебнпку Шопен-
языкомъ, в и о с л ѣ д с т в і и выработаннымъ Нит- гауэру, взоры котораго горѣли с ъ такою при-
че, говорило: да. ( „ Ж и з н ь в ъ основѣ вещей, тягательною силою. Но и порвавъ ц ѣ п ь , Нит-
несмотря на в с ѣ смѣны явленій, несокруши- ч е продолжалъ носить на д у ш ѣ г л у б о к і й с л ѣ д ъ
мо могуча и радостна"). Между тѣмъ, траги- прежняго рабства, и в с е , что онъ писалъ впо-
ческое міросозерцаніе ПІопенгауэра с ъ на- слѣдствіи объ инстинктахъ, о в о л ѣ к ъ власти,
ч а л а до коица утверждаетъ скорбь и без- было в ъ сущности лишь отрывочнымъ воспо-
цѣльность жизни, говоритъ: н ѣ т ъ . К а к ъ было минаніемъ объ ученіи Шопенгауэра, котораго
иримирить эллинскую радость и Шопенгауэ- забыть онъ не былъ в ъ с и л а х ъ . Нитче папи-
ровскую скорбь? Отъ кого отречься: отъ гре- салъ „Вег Раіі "Ѵ^^а^пег", но г л а в н а я трагедія
ковъ? отъ Шопенгауэра? Но Нитче той эпохи его жизни, „Вег Раіі Зскорепііаиег", была пмъ
былъ одинаково зачароваиъ ипокоренъгеніемъ благоразумно обойдена молчаніемъ.
эллиновъ и геніемъ Шопенгауэра, и в ъ этой
Снова приходится вспомнить сравненіе
слѣпой привязанности къ тому и другому
творчества Нитче с ъ водопадомъ. Ш у м ъ , стре-
сказывается одна пзъ основныхъ чертъ х а -
мительность и блескъ этого т в о р ч е с т в а обусло-
рактера Нитче, которую я-бы н а з в а л ъ жаж-
влены были не избыткомъ силъ, а скорѣе
дою духовнаго рабства, чисто женской влюб-
и х ъ скудостыо, не просторомъ, но стѣснен-
чивостью ума, черта характера, с ъ которой
ностью русла, иеобходимостыо одолѣть пре-
Нитче долженъ былъ бороться всю жизнь,
пятствія. Можно с ъ увѣренностыо сказать, что
такъ какъ наряду с ъ этой рабской предан-
тамъ, г д ѣ стиль и мысли Ніітче в с е г о больше
ностью ему была врождена другая, также
горятъ и увлекаютъ, тамъ онъ всего больше
свойственная рабамъ, страсть—мѣнять одного
низвергается и падаетъ. И наоборотъ, ч ѣ м ъ

144
больше Нитче падаетъ, к а к ъ мыслитель и Невольно вспомипаются иныя р ѣ ч и моло-
моралистъ, тѣмъ сильнѣе онъ проявляетъ дого Нитче 0 „колоссальномъ мужествѣ и
свою пеобузданную, в ъ рабствѣ рожденную мудрости Канта и Шоненгауэра", сравненіе
и жаждуюш;ую освобожденія индивидуаль- Шопенгауэра „съ рыцаремъ, сопутствуемымъ
ность. смертью и дьяволомъ, какимъ изобразилъ его
Читая то, что Нитче н о с л ѣ „Происхож- Дюреръ,—облеченнымъ в ъ броню, с ъ твер-
денія трагедіи" писалъ объ и д е а л и з м ѣ и фи- дымъ, стальнымъ взглядомъ, с ъ рыцаремъ,
лософіи, кажется, будто видишь человѣка, который, не робѣя передъ своими грозными
который долго и напрасно и с к а л ъ ключъ к ъ спутниками, хотя и безъ надежды, держитъ
двери и, не найдя его, изступлепно пачипаетъ свой страшный путь одинъ со своимъ конемъ
ломиться в ъ д в е р ь и потрясать с т ѣ н ы дома. и собакой. Такимъ дюреровскимъ рыцаремъ,
Всякая возможность истины отрицается во имя былъ нашъ Шопенгауэръ: у него не было ни-
не истины, во имя здоровыхъ инстинктовъ какихъ надеждъ, но онъ хотѣлъ истины. Нѣтъ
жизни. Создается новая теорія, по которой де- ему подобнагоі" Т а к ъ писалъ Нитче „въ т ѣ
кадансомъоказываетсявсякоеидеалистпческое дни, когда в ъ жилищѣ рая блисталъ опъ,
движеніе, а подъ именемъ декандентовъ с в а - чистый херувимъ". Теперь онъ закрываетъ
ливаются в ъ к у ч у первые христіане, Сократъ глаза, у в и д я имя Шопепгауэра и, обозвавъ
и Платонъ, Б у д д а и Эпикуръ, Толстой и В а г - его издали фальшивымъ монетчикомъ, с п ѣ -
неръ, К а н т ъ и Шопенгауэръ, однимъ словомъ шитъ пройти мимо. Какова-же истинная мо-
в с ѣ , кромѣ Нитче и его „предопредѣленныхъ нета философіи, Нитче уже показалъ намъ,
судьбою" читателей. „Почему и не быть об- признавая ч е л о в ѣ к а машиной, а чистый д у х ъ
манутымъ,—спрашиваетъ Нитче,—это только —чистой глупостью. К а к ъ видно, онъ и „внизу"
нравственный предразсудокъ думать, будто остается рабомъ чуя^ихъ мыслей, какимъ былъ
истина ц ѣ н н ѣ е видимости, и з ъ в с ѣ х ъ пред- „наверху". Т о г д а онъ повторялъ Шопенгау-
положеній в ъ м і р ѣ это—наименѣе доказанное". эра, теперь повторяетъ популяризаторовъ Дар-
Съ философомъ Нитче не вступаетъ въ вина. Это, к а к ъ я сказалъ, Писаревъ, только
споръ, но обрываетъ его слѣдующимъ з а м ѣ - безъ искренности Писарева. Въ сущности
чаніемъ: „Милостивый государь, едва-липрав- Нитче остается в ъ д у ш ѣ падшимъ ангеломъ
доподобно, что в ы не ошибаетесь, но на что идеализма и не можетъ не презирать плоскаго
вамъ вообще непремѣнно правда?" „Ложность и тусклаго матеріализма. Если-я?е онъ як-
сужденія еще не основаніе д л я его осужденія... шается с ъ я«изненными инстинктами и по-
Вопросъ в ъ томъ, насколько оно жизнетворно, слѣдними словами физіологіи, то д ѣ л а е т ъ это,
насколько пужно д л я сохраненія жизни, д л я к а к ъ римскіе полководцы, которые заискивали
сохраненія расы, даже, можетъ быть, для ея нередъ грубой солдатчиной и черпью—-для
роста". „Заблудившійся инстинктъ в е з д ѣ и достиженія престола, д л я сохраненія своей
во всемъ, отрицаніе нрироды, к а к ъ инстинкта, индивидуальности. Но за то, к а к ъ с ч а с т л и в ъ
нѣмецкій д е к а д а н с ъ , к а к ъ философія—вотъ, кто бываетъ Нитче, когда можетъ обольстить
такой Каптъі" „ Е с л и вспомнить, что у в с ѣ х ъ себя самого какой-нибудь наивноіа мечтой,
народовъ философъ представляетъ лишь даль- хотя-бы 0 вѣчноіі повторяемости явленій
нѣйшее развитіе типа жреца, то перестаешь и по этому поводу пѣть преяінюю пѣсню 0
удивляться этой жреческой привычкѣ, уна- вѣчности, непозабытую пѣсню, ибо ему заб-
слѣдованной философами,—способности рас- в е н ь я не д а л ъ Б о г ъ . „ 0 , какъ-же страстно
плачиваться с ъ собой фальшивой монетой". пе стремиться м н ѣ к ъ вѣчности, к ъ брачному

145
кольцу колецъ,—кольцу возрожденія!" Б ѣ д - сторгаясь музыкой Б и з е , р а з в ѣ Нитче справ-
ный возмутившійся херувимъ, собственной лялся, принадлежитъ-ли этотъ композиторъ
гордыней осужденный на прозябаніе в ъ под- к ъ сословііо благородныхъ или к ъ плебсу? И
земельяхъ матеріализма! р а з в ѣ происхожденіе Нитче—сына сельскаго
Безъ сомнѣнія, идеямъ Нитче суждено пастора—припимается в ъ р а з с ч е т ъ при оцѣнкѣ
имѣть большое вліяніе на литературу. Най- его идей?
дутся писатели, загипнотизированные ихъ Не думаю также, чтобы Нитче удалось дис-
блескомъ и силой,—они будутъ ириправлять кредитііровать в ъ г л а з а х ъ людей философію
ігмп свои стихи и прозу. Но сильно сомнѣваюсь и чистый разумъ. Скорѣе наоборотъ. До спхъ
в ъ томъ, чтобы нитчеанство могло повліять поръ отвергали философііо на томъ основанііі,
на міросозерцаніе людей, на и х ъ характеръ, что ц ѣ л ь философіи—нравственность, а для
На взаимныя отношенія. Немногіе „прозрѣв- нравственной жизни достаточно врожденныхъ
шіе" за нимъ не пойдутъ, ибо грубое здоровье, намъ инстинктовъ любви и состраданія. Т а к ъ
во что-бы то ни стало, не к а ж е т с я имъ лучше разсуждали наши радикалы, такъ разсуяеда-
утонченной и прекрасной болѣзни. „На что етъ Толстой. Но вотъ пришелъ Нитче и за-
вамъ вообще непремѣііно здоровье?" Что-же явилъ, что намъ также врождены инстинкты
касается толпы, то ей некуда итти за Нитче: жестокости и господства, и что эти инстинкты
она уже давно воплотила в ъ жизни в с ѣ за- единственно благородные и достойные гордоП
в ѣ т ы нитчеанства, — ирезрѣніе к ъ филосо- души. Кто-же теперь разберетъ споръ между
фіи, подчиненіе инстинктамъ, жестокость, инстинктами, кто другой, какъ не чистый
гордость, властолюбіе. Если-же люди не без- разумъ?
предѣльно жестоки, то по необходимости. Но если Нитче не можетъ быть н а з в а н ъ
Надъ к ѣ м ъ проявлять „благородную" мораль, ни учителемъ людей, ни творцомъ н р а в с т в е н -
велящую ударить слабаго и толкнуть иадаю- н ы х ъ цѣнностей, онъ безспорно имѣетъ право
щаго? Надъ народомъ? Надъ земледѣльцами? на славу художника-иоэта, воспѣвшаго съ
Надъ фабричными рабочими? Исторія рево- рѣдкою искренностыо обуревавшую его ліо-
люцій д а е т ъ на этотъ вопросъ неожиданный бовь к ъ самому с е б ѣ , ненасытную страсть къ
отвѣтъ. Или, можетъ быть, в о р в а т ь с я в ъ боль- самому себѣ, ж а ж д у с в е р х ч е л о в ѣ ч е с к а г о ве-
ницы и придушить больныхъ или прикончить личія и иоклоненія. Конечно, такая любовь—
старнковъ? И на этомъ иути представители признакъ болѣзненной, утонченной культуры.
научнаго эмпиризма с д ѣ л а л и кой-какіе шаги: Но с ъ исповѣдью Нитче случилось то, что бы-
стоитъ лишь вспомнить кампанію, начатую в а е т ъ со всякой искренней поэзіей: мы поняли
Спенсеромъ противъ налога на бѣдныхъ и страданія поэта и отожествили себя с ъ нимъ.
призрѣнія слабыхъ. Нитче можетъ быть
Нитче примирилъ насъ съ тѣмъ, съ
доволенъ „благороднымъ" евроиейскимъ об-
ч ѣ м ъ , казалось, н е л ь з я мириться: с ъ маніей
ществомъ и даже народомъ, ибо ненавистное
величія. Мы видимъ ч е л о в ѣ к а , которому Б о г ъ
ему демократическое равенство держится не
отказалъ в ъ способности создать философскую
на христіанскомъ состраданіи, какъ онъ
систему, но который только объ этомъ меч-
утверждаетъ, а на д ѣ я н і я х ъ насилія, н а б л а г о -
таетъ и томится, всіо жизнь г о р ѣ л ъ и стра-
родномъ фундаментѣ изъ желѣза и крови.
д а л ъ и перегорѣлъ н а этомъ о г н ѣ , а системы
К ъ тому-же в ъ наше время сила и власть
не создалъ. Но в ъ какіе яркіе образы одѣлъ
пріобрѣтаіотся знаіііемъ, талантомъ,—качества-
Нитче свое невоилощенное желаніе быть
ми,которыя по н а с л ѣ д с т в у не передаются. В о -
философомъ. Сперва онъ н а з в а л ъ это жсла-

146
ніе Заратустрой, а вмѣсто того, чтобы поучать Мы теперь знаемъ, что двиягеніе водопада
людей новой истинѣ, сталъ разсказывать о никуда н а с ъ не вынесетъ, что этотъ порывъ
человѣкѣ, который будто-бы поучалъ п х ъ . Но является в ъ сущпости паденіемъ, по мы слы-
и Заратустра, в ъ свою очередь, и м ѣ л ъ только шимъ могучій голосъ освоболеденпой стпхіп
желаніе поучать и с т и н ѣ и это свое желаніе и внутренно радуемся. Или, в ѣ р н ѣ е сказать,
назвалъ с в е р х ч е л о в ѣ к о м ъ . Придетъ с в е р х ч е - не освобожденной стихіи, но освоболедаю-
ловѣкъ и прииесетъ міру новую истину. Мо- щейся, в ѣ ч н о освоболедающейся и надающей.
жетъ быть, принесетъ, но ии Заратустра, ни Все-же, что касается душевной свободы, такъ
Ннтче ея пе прппесли. За то Нитче принесъ значительно и драгоцѣнно, что даже осво-
свою жажду быть пророкомъ, свои страдапія, божденію отъ философіи, отъ истины, отъ
свой талаптъ, свой бурный талантъ, похожій добра—мы внутренно радуемся, какъ побѣдѣ
на Ніагару. д у н ш надъ самой собой.
Н. Мннскт.

147
 Берлинекія выетавки.
Нынѣшпяя выставка Сецессіона — вторая разнообразными работами которыхъ такъ пс-
^ со времени его осиованія. Изящно издапный реполнены обыкновенно всѣ большія вы-
каталогъ снабженъ, какъ и въ прошломъ го- ставки.
ду, небольшимъ предисловіемъ, въ которомъ Почетное мѣсто на выставкѣ занимаютъ
устроители стараіотся уяспить публикѣ цѣль произведенія умершаго в ъ 1 8 8 8 году Магёе8'а.
и задачп выставки. „Съ именемъ „Сецес- Они попали сюда благодаря любезному содѣй-
сіонъ"—говорится въ предисловіи — еще до ствію баварскаго правительства, в ъ собствен-
сихъ поръ связывается представленіе о томъ, ности котораго опи паходятся съ педавняго
что будто мы, его основатели, потворствуемъ времеші.Глядя па этіі прекрасныя обнажепныя
только одному, узкому и опредѣлепному на- фигуры, спокойно и плавпо двпжущіяся среди
правленію в ъ искусствѣ; а вмѣстѣ съ тѣмъ мы благороднаго, фантастическаго пейзажа, на-
отдѣлились отъ общаго теченія, именно потому, сла^кдаясь этой гармоніей красокъ и линій—
что хотѣли содѣйствовать свободному прояв- невольно всномипаешь старика Пювиса. На-
ленію всякаго таланта, къ какому-бы онъ па- нисанныя чуть.не тридцать лѣтъ назадъ кар-
правленію ни принадлежалъ". тины Магёе8'а—такъ-же современпы, какъ и
„Искусство—это то, что создали великіе произведенія молодыхъ берлинскихъ участ-
художпики". Этими словами блаженнаго Авгу- никовъ выставки.
стина всего лучше опредѣляется нашъ Такъ-же современны и молоды картины
взглядъ на пскусство, окончательное опредѣ- другихъ, столь близкихъ нынѣшнему поколѣ-
леніе котораго пе будетъ и не можетъ быть нію, старыхъ художниковъ: Уистлера, Бек-
никогда найдено, потому что всякая сильпая лина, Тбма, Ренуара. Беклиііъ выставилъ 7
художественная личность измѣняетъ мѣрило вещей. Лучшая изъ нпхъ—„Охота Діаііы".
оцѣнки, создаетъ новыя художественныя цѣн- Она уже была выставлена в ъ Мюнхепскомъ
ности. Всякая догма умерщвляетъ искусство". Сецессіонѣ и о ней нисалъ въ свое время въ
И дѣйствительно, если отъ выставленныхъ „Мірѣ Искусства" И. Грабарь. Другая выдаіо-
въ ныпѣшнемъ году вещей получается впеча- щаяся его картина называется „Меланхолія";
тлѣніе извѣстпаго единства, то вовсе не потому, окончена она въ нынѣшнемъ году. Посредіі
что в с ѣ участники выставки принадлежатъ зеленаго, покрытаго цвѣтами луга сидптъ на
къ одной и той-же художественной грунпѣ, а мраморной скамьѣ молодая, блѣдная я«енщина
потому, что отъ ихъ работъ, часто даже и съ золотистыми волосами, темными глазами,
неудачныхъ, вѣетъ дыханіемъ жизпи и истин- и страдальчески улыбаясь, смотритъ въ обтя-
ной любовью къ искусству. Здѣсь нѣтъ хо- нутое темной матеріей зеркало, находящееся
лодныхъ вышколенныхъ ремесленниковъ. у нея въ лѣвой рукѣ. На ней надѣто платье

148
изъ синей матеріи, ио которой прихотливо теля общества), а п з ъ инострапцевъ—Цорна и
извиваются стройные, сине-черные узоры. По- покойнаго Сегаитини. В с ѣ эти худолшики
зади нея протекаетъ р ѣ к а , па другомъ берегу представлены интереспыми, почтеішыми ве-
которой проходитъ дорога. Съ лѣвой стороны щами, но остаиавливаться на н и х ъ н ѣ т ъ иа-
картины, около дороги, стоитъ ярко освѣщен- добности. Это в с е люди съ имепемъ, руково-
ное зданіе, около котораго толпится народъ, дители современнаго искусства. Присутствіе
направо — в и д ъ на обрамленную горами тос- и х ъ на в ы с т а в к ѣ придаетъ послѣдней боль-
канскую долину, с ъ красными осенними де- шой худоягественный иіітересъ, но она соз-
ревьями. В е с ь пейзажъ окутанъ свѣтомъ пе- дана не ими и не для нихъ. Она была нуяша
чальнаго осенняго дня. Темно-красныя де- для группы болѣе молодыхъ, главнымъ об-
ревья, ярко-красная одежда всаднпка, л у г ъ , разомъ, нѣмецкихъ худояіипковъ, пробиваіо-
небо, в с е такъ сильно и молодо, что многія щихъ себѣ дорогу иодъ покровительствомъ
изъ подобныхъ-же по замыслу картинъ Б е к - этихъ уже завоевавшихъ себѣ полояіеніе ма-
лияа, изъ ранней поры его дѣятельности, ка- стеровъ.
жутся темными и скучными. Ф и г у р а жен- Всего любопытнѣе изъ молодыхъ, поя^а-
щины не такъ интересна: в ъ ней есть не- луй, Гейне. Онъ извѣстенъ, главнымъ обра-
пріятная нѣмецкая сладость и грубость, не- зомъ, к а к ъ одинъ изъ самыхъ злыхъ и ѣ д к и х ъ
достатки, впрочемъ, присущіе многимъ жен- рисовальщиковъ мюнхенскаго ягурнала „8іт-
скимъ фигурамъ в ъ работахъ Беклина. Ин- р1ісІ88Іти8". Псявляіощіяся почти ежеие-
тересно, что пейзаягъ написанъ художникомъ дѣльно в ъ этомъ журналѣ иллюстраціи Гсйне,
весиою н ы и ѣ ш н я г о года, тогда к а к ъ сама напечатанныя обыкновенно в ъ двухъ-трехъ
„Мелаихолія" окопчена уже много л ѣ т ъ тому тонахъ, имѣютъ большой успѣхъ въ ши-
иазадъ. Отрадно в и д ѣ т ь , что Б е к л и н ъ и з б ѣ г ъ рокой публикѣ, особенно нослѣ того, какъ ху-
общей у ч а с т и стариковъ и что онъ еще до- дожнику, пе пощадившему в ъ своихъ кар-
статочио силенъ и молодъ, чтобы создавать рикатурахъ императора Вильгельма, пріішлось
новыя, достойныя его генія, произведенія. подвергнуться тюремному закліоченію. Но
Женскій портретъ Ренуара, дивпый пор- едва-лп в ъ этихъ рисункахъ, с ъ сильной при-
трстъ Уистлера (повидимому—пачала 80-хъ го- мѣсыо политической тенденціи, публика ц ѣ -
довъ), интересиые пейзажи Тома лишній нила чисто художественпое дарованіе рисо-
разъ доказываютъ, насколько значительны вальщика. Е й нравилась смѣлая сатира, ее
эти художники и к а к ъ они в ъ эпоху рас- интересовали политическія приключеніяГейне,
цвѣта своей дѣятельности опередили сво- но его изобрѣтательность, прелесть его кра-
ихъ современииковъ. Задачи современнаго сокъ и линій цѣнились, повидимому, лишь
реализма идутъ ппчуть не дальше того, что тѣснымъ кружкомъ любителей. Это видно изъ
такъ блестяще выполнилъ в ъ своемъ портретѣ того, что картины Гейне, отличающіяся отъ
Ренуаръ; что-же касается до Упстлера, то, его иллюстрацій въ „8ітрІісІ88Іти8'ѣ", въ
кажется, н ѣ т ъ ни одного англійскаго портре- сущности, лишь отсутствіемъ привкуса поли-
тиста, который-бы с ъ дѣтской наивностью не тической сатиры — встрѣчаютъ в ъ публикѣ
обкрадывалъ своего учителя, ириноравливая ііасмѣшкіі и порицанія. На берлинской в ы -
къ вкусамъ широкой публики пѣжиые и гар- ставкѣ особенно интересна небольшая кар-
моничные красочпые эффекты Уистлера. К ъ тина Гейне изъ эиохи тридцатыхъ годовъ,
чнслу почетныхъ гостей надо еще прігчислить изображающая ссору д в у х ъ вліобленныхъ. По
Уде, Скарбину, Ш т у к а , Либермана (предсѣда- замыслу, и даяіе отчасти по краскамъ, кар-

149
тныа эта напоминаетъ работы К. Сомова. Мо-
жетъ быть оба художника и вліяли взаимпо
другъ па друга. Я знаю, по крайней мѣрѣ,
что Сомовъ очень цѣпптъ Гейне, какъ худож-
ника, послѣдніП-же могъ озпакомиться съ
вещами Сомова в ъ Мюнхенѣ, въ 1 8 9 8 году,
когда въ Мюнхенскомъ Сецессіонѣ былъ осо-
бый русскій отдѣлъ. Нужно замѣтить, что въ
этой областп переработкп тридцатыхъ годовъ
на современный ладъ — Сомовъ выше Гейне.
ПослѣдніП владѣетъ гораздо большимъ со-
вершенствомъ техники, у него нѣтъ той без-
помощности, которая иногда замѣчается у
Сомова, зато у него нѣтъ Сомовской тонкости
и непосредствепности. Милая и искренняя
вычурность Сомова замѣнена у Гейне хорошо
найденпой и усвоенной ловкостью.
Совсѣмъ въ другомъ родѣ работаетъ дру-
гой молодой художникъ—Балушекъ. Это реа-
листъ нѣсколько „передвижпическаго" ха-
рактера. Въ его рисункахъ, помѣщенныхъ въ
одномъ изъ послѣднихъ номеровъ „Рап"'а,—
чувствовался сильный художникъ-наблюда-
тель. Мрачныя фигуры нѣмецкихъ рабочихъ
и бюргеровъ, упорпо и безмысленно идущихъ
по торному пути, сдѣланы иптересно и спльно.
Къ сожалѣнію, въ большой картинѣ его, изо-
бражающей сцену изъ жизни мелкаго люда
на окраинѣ Берлина, сквозитъ уже слишкомъ
подчеркнутая гауптмановщина. Безобразныя
худыя ягенщины, сидящія на солнцѣ за вя-
заньемъ и пересуживающіявсякіясплетпп,—не
лпшены, впрочемъ, характерпой типичности.
Во главѣ берлинскихъ пейзажистовъ падо
поставпть Лейстикова. Петербуржцы уже зна-
комы съ этимъ художникомъ по англо-нѣмец-
кой выставкѣ 1 8 9 7 года, устроенной в ъ залахъ
музея Штиглица. Съ тѣхъ поръ талантъ Лей-
стикова зпачительпо окрѣпъ. В ъ его рабо-
тахъ чувствуется увѣренная рука и умѣніе
справиться съ поставленной задачей. Мпогіе
упрекаютъ худолшика въ излишией архитск-
турпости его пейзажей, въ слишкомъ рѣзкой,
І50
пеестественпой симплификаціи линій и кра-
сокъ. Многочисленные, чисто реалистическіе
этюды художника свпдѣтельствуетъ о томъ,
что онъ знаетъ и понимаетъ природу, если
же онъ въ болѣе обработанныхъ вещахъ при-
вноситъ много своего субъективнаго чувства,
то винить его за это не приходится.
Изъ французовъ, въ совершенно новомъ
свѣтѣ выступилъ ІЗалотонъ. До сихъ поръ мы
его знали, какъ пеобыкновенно оригинальнаго
рѣзчика на деревѣ (см. „М. И.", 1 8 9 9 , № 9 ) .
Сюда-яіе онъ поставилъ двѣ крайне любопыт-
пыя масляпыя картины. На одной изъ нихъ
изображена группа людей, сидящихъ въ пест-
рыхъ платьяхъ на какомъ пибудь сѣверномъ
р1а^е'ѣ. Лиловый цвѣтъ каменистаго берега,
ярко-зеленый тонъ моря и густо-синій неба—
производитъ необыкновенно красивое и ориги-
пальное сочетаніе. Техника поражаетъ своей
силой и простотой.
Остапавливдться подробно на разсмотрѣніи
пропзведеиій всѣхъ участниковъ выставки,
которыхъ 1 1 4 , и которые в с ѣ , въ разной мѣрѣ,
выказали свой талантъ, я не буду. Для этого
потребовалось-бы слишкомъ много мѣста. Ска-
жу только, что общій уровень выставки очень
высокъ. Картины развѣшапы в ъ уютпомъ по-
мѣщеніи Общества умѣло и заботливо, такъ
что осмотръ этой небольшой (всего в ъ ката-
логѣ 4 1 4 номеровъ) выставки доставляетъ
истиппое удовольствіе. Въ настоящее время,
въ сущности, только и мыслимы подобныя,
небольшія выставки со строгимъ жюри. Ры-
ночпое производство картипъ слпшкомъ обиль-
но, и больпіія международныя сборища нѣ-
сколькихъ тысячъ картинъ давно пора-бы сдать
въ архивъ. Можетъ быть, устройство такихъ
безконечныхъ картипныхъ лабиринтовъ вы-
годнѣе въ матеріальпомъ отношепіп, но зато
въ художсственномъ они совершенно губи-
тельны. Если собрать въ одно номѣщеніе, безъ
всякаго ночти выбора, 5 0 0 0 картинъ, то, ко-
нечпо, между пими случайпо десятокъ-дру-
гой окажутся достойными вниманія, но ихъ до отдаленныхъ залъ, г д ѣ находятся самыя
найти и отмѣтить среди многотысячнаго интѳресныя вещи всей выставки—работы скан-
балласта—задача до такой стеиени трудная, динавскихъ худояшиковъ, способность смот-
что обыкновенный, средній посѣтитель продѣ- рѣть и наслаждаться—совершенно притуп-
лать ее положительно не въ состояніи. ляется. А между тѣмъ, скандііпавы дали
Большая международная берлинская вы- много хорошаго. Самымъ интересііымъ изъ
ставка вполнѣ подтверждаетъ вышесказанное. нихъ является датчанинъ Гаммерсгей (Наш-
На ней есть много интересныхъ и хорошихъ т е г 8 Ь о ^ ) . Л у ч ш і я изъ выставленныхъ пмъздѣсь
веш;ей:, но опѣ пропадаютъ въ сосѣдствѣ съ вещей находятся въ коллекціи г-на Брамзена
колоссальными махинами добродѣтельныхъ въ Копенгагенѣ и были въ Петербургѣ, на
нѣмецкихъ профессоровъ. В ъ одномъ изъ са- Скандинавской выставкѣ. Тогда на нихъ,
мыхъ распространенныхъ теперь въ Германіи конечно,никто необратилъ вниманія, здѣсь-я№
иллюстрированныхъ журналовъ „Віе "ѴѴосЬе" онѣ возбуждаютъ среди художниковъ большой
былъ какъ-то помѣщенъ цѣлый рядъ сним- интересъ. Отъ картинъ Гаммерсгея — вѣетъ
ковъ съ аіеііег различныхъ дюссельдорфскихъ усиокоеніемъ. Подернутый прозрачпой дым-
профессоровъ. Смотря на почтенныя сѣдовла- кой колоритъ, простой безпрптязательный за-
сыя фигуры худояіниковъ, стоящпхъ, въ яко- мыселъ, и необыкновенная гармонія въ на-
бы самыхъ естественныхъ позахъ, около сво- строонііі—таковы отличительныя черты работъ
ихъ необъятныхъ полотенъ, невольно ста- худояшика. Изображаетъ-ли онъ какой-нибудь
раешься припомпить хоть одну изъ ихъ кар- архитектурный мотивъ или незатѣйливый ией-
тинъ, но всѣ усилія безуспѣшны. Кажется, что зажъ, или скромный іпіёгіепг, съ человѣче-
„Віе "ѴѴосІіе" нарочно подбираетъ для своей ской фигурой — пастроеніе тпшины остается
галлереи портретовъ совершенно неизвѣст- тоже. Кажется, что если эта женщіша, стоя-
пыхъ, нигдѣ ничего не выставляющихъ худож- и;ая въ задумчивости, спиноП къ зрителіо,
никовъ. Однако, войдя въ непривѣтливыя, тем- отойдетъ отъ небольшого клавесина, на ию-
ныя, съ грязными стеклянными потолками, за- питрѣ котораго лежатъ разверпутыя ноты,
лы берлинскаго выставочнаго зданія, сразу на- то шаги ея будутъ не слышны, дверь не
талкиваешься па произведенія этихъ самыхъ хлопнетъ и отпечатокъ ея думъ останется и
профессоровъ, и съ удивленіемъ узнаешь, что на миломъ клавесинѣ, и на старыхъ гравю-
они яшвы, здоровы и ежегодно выкидываютъ рахъ, скромно висящихъ на стѣнѣ, въ рам-
на художественный базаръ сотни саженей кахъ изъ краснаго дерева. Совсѣмъ инымъ
крашеннаго полотна. И чего только тутъ нѣтъ! настроеніемъ вѣетъ отъ картинъ другого
И десятки баталій, всѣхъ временъ и наро- скандинава, піведскаго худояшика Анкакроны.
довъ, и сотпи воепныхъ кораблей, и безко- Насколько мягокъ и сиокоенъ по своей на-
нечное число іісторическихъ „я-ганровъ" и т. д., турѣ Гаммерсгей, насколько нѣжна и добро-
и т. д. Все это развѣшено въ 4 9 (!) залахъ душна въ его изображеніяхъ прпрода—на-
выставки на усладу немногочисленной, уныло столько рѣзокъ и суровъ Анкакрона. Нови-
бродящей публики. Величина всѣхъ этихъ димому, этотъ худояіникъ находится подъ не-
„морскпхъ сраженій" пастолько превосходитъ посредствепнымъ вліяніемъ своего замѣча-
скромные размѣры картинъ хорошихъ худож- тельнаго соотечественника Лильефорса. По
никовъ, что не видѣть, не обратить вниманія крайней мѣрѣ въ обоихъ художникахъ чув-
на эту профессорскую яшвопись нѣтъ ника- ствуется что-то родственное, хотя, въ ііротіі-
кой возмояшости. Такъ что, когда доберешься воположнос% Лильефорсу, Анкакрона, по пре-

151
имуществу, яганристъ и сюжетомъ своихъ кар- году для г. А. и находились въ его виллѣ,
тинъ беретъ мотивы изъ военной жизни Шве- въ Ш т е г л и ц ѣ . Въ нынѣшнемъ году ихъ
ціи начала прошлаго вѣка. Два грозныхъ ве- пріобрѣлъ Шульте. Написаны они на бекли
ликана-солдата—въ лунную ночь, на развѣд- новскіе сюжеты. Море, скалы, нерепды, трн
кахъ во вражеской странѣ, или быстро несу- тоны н т. п. Но будучи беклиновскими по сво
щійся верховой, на фонѣ блѣдно-зеленаго неба ему сюжету, опи—чисто фрапцузскіе по крас
сѣверной холодной ночи, имѣютъ что-то общее камъ, въ нѣсколько бенаровскомъ вкусѣ
съ окружающей ихъ прпродой; на нихъ лежитъ Конечно, до Бенара Клингеру далеко, но
отпечатокъ ея величія, ея суровости. Истори- нельзя не отмѣтить, что красота красокъ была,
ческій элементъ трактованъ такъ просто н повпдпмому, Клингеру гораздо болѣе свой-
художественно, что отнюдь не нарушаетъ ственна въ началѣ его дѣятельности, чѣмъ
цѣльности внечатлѣнія. Кромѣ Анкакроны и теиерь.
Гаммерсгея, на выставкѣ много хорошихъ Ф.
Бѳрлинъ.
работъ п другихъ скандинавовъ.
Нѣсколькимъ художникамъ устроители
выставки посвятили особыя залы, гдѣ собраны
ихъ произведенія за много лѣтъ. Такой честп
удостоились Освальдъ Ахенбахъ, Фогель,
Мюнхенекія выетавки.
Гарри Мельхерсъ и Брахтъ. Для публики ш.
подобныя собрапія картинъ очень полезны. Импрѳссіонисты.Плѳнѳризмъ и„сѣрая живопись".
Ими подводится итогъ всей дѣятельности Сегантини и исканіе красокъ. Кое-что о тѳхникѣ.
Вліяніѳ Сѳгантини. Его реализмъ. Вго идѳи.
худояхнпка, 0 немъ составляется окончатель-
ное мнѣніе. И надо сказать, что немногіе Импрессіонисты поставили на своемъ зна-
выдерживаютъ такое испытаніе. В ъ данномъ мени три слова: свѣтъ, воздухъ, краски. Вмѣ-
случаѣ, по крайней мѣрѣ, ни одинъ. Объ сто темныхъ холстовъ явились свѣтлые; глу-
Ахенбахѣ и Фогелѣ, конечно, и говорить не хія тѣни замѣнились прозрачными и воздуш-
стоитъ, но Брахтъ и Мельхерсъ подавали ными; условная яіелто-коричневая гамма, въ
надежды, и потому ихъ провалъ вызываетъ которой писалось все: и розовыя щеки, и
сожалѣніе. Мельхерсъ оказался на повѣрку зеленыя деревья, и голубое небо,—устунила
манернымъ ловкачемъ-реалистомъ, а столь мѣсто болѣе правдивымъ серебристымъ кра-
модный тенерь Брахтъ — общедоступнымъ скамъ дневного свѣта. Художники увидали,
ловкачемъ-декадентомъ. Его путанные пей- что кругомъ нихъ въ нриродѣ гораздо боль-
зажи—сильно напоминаютъ модные магазины ше красокъ, чѣмъ объ этомъ думали прежде,
„шосіегп 8Іу1е" и совершенпо умѣстпы въ ны- неизмѣримо больше, чѣмъ на ихъ палптрѣ.
нѣшнихъ великосвѣтски-буржуазныхъ гостин- Самыя чпстыя, яркія краски, бывшія въ ихъ
ныхъ, украшенныхъ „декадентской" мебелью, распоряя^еніи, казалось, не въ состояніи были
столь напоминающей, по остроумному замѣ- передать того изумительнаго красочнаго впе-
чанію Арсена Алексапдра, скелеты допотои- чатлѣнія, которое производитъ прпрода. Они
ныхъ рыбъ и ящерицъ. прибѣгли къ столь-же остроумному, какъ и
В ъ заключеніе, я долженъ еще уномянуть рискованному средству: попробовали нано-
объ интересномъ собрапіи декоративныхъ, сить на холстъ совершенпо чистыя краски,
нанно Макса Клингера, выставленныхъ въ цредоставляя глазамъ зрителя процессъ ихъ
галлереѣ Шульте. Сдѣланы они еще въ 1 8 8 4 смѣшенія. Какъ и слѣдовало ожидать, не

152
 обошлось безъ у в л е ч е н і й , очень скоро пре- желтое в ъ сѣро-желтое, точно стыдясь крас-
вратившихъ остроумную идею въ карика- наго, голубого и желтаго.
туру, в ъ совершенный абсурдъ; в ъ погонѣ Сегантини всіо жизнь свою ировелъ в ъ
за яркими красками допіли до рѣягущей горахъ, на высотѣ 2 0 0 0 метровъ, среди про-
глазъ пестроты, до истеричной криклпво- зрачнаго воздуха, среди природы, залитой
сти, до настоящей оргіи сине-лиловой жи- солнідемъ, подъ яркимъ синимъ небомъ, окру-
вописи. Я№нный горящпми, сверкающими красками.
Само соб.ою разумѣется, что реакція про- Его родііна не П а р т к ъ , самъ по себѣ доста-
тивъ этого движенія не долго заставила себя точно сѣрый, не Бретань, бѣлесоватая,
ждать. Опа н а ч а л а с ь с ъ того, что стали про- молочная. Попятно, что Сегантини, никогда
бовать смягчать рѣзкость красокъ, брали и х ъ ніічего не слыхавшій объ импрессіонистахъ,
не такъ ярко, а чтобы добиться еще большаго еще больше н о с л ѣ д н и х ъ могъ возмущаться
свѣта, пустили неимовѣрное количество б ѣ - коричневыми картинками, которыя должны
лилъ; краски постепенно стали бѣлесоватыми, были іізображать природу. Ему страстпо хо-
мучнистыми, мѣловыми. Я в п л а с ь , такъ назы- тѣлось передать красоту и силу красокъ сво-
ваемая, „сѣрая живоиись", достигшая своего ей родины, и онъ, еще юношей, набрелъ на
аиогея у пленеристовъ, этого обезцвѣченнаго путь, который привелъ его к ъ осущсствленіЙ'
наслѣдія импрессіонизма. Н а с ъ у ж е не ма- з а в ѣ т н ы х ъ мечтаній. Такъ-же, к а к ъ импрес-
нятъ больше краски; теперь красиво только сіонисты, онъ понялъ, что для достиягенія
то, что сѣро. Теперь идеаломъ живописи я в - сильнаго с в ѣ т а и жіівого, дрожащаго воздуха
ляются сѣрыя инфанты Веласкеза; краскп падо отказаться отъ системы „закрашиванія"
Тиціана слишкомъ роскошны и почти оскор- холста и трактовать краски такъ, чтобы уже
бляютъ н а ш ъ г л а з ъ , восиитанный н а с ѣ р ы х ъ однимъ внѣшнимъ видомъ онѣ передавали
гармоніяхъ. Теперь величайшимъ гармони- впечатлѣніе извѣстнаго дрожанія, вибраціи.
стомъ считается Пювисъ с ъ его сѣрымъ не- Такъ-же, какъ имирессіонисты, онъ ихъ пе

бомъ, сѣрыми деревьями, сѣрымъ тѣломъ. в с е г д а смѣшиваетъ и в ъ его травѣ горятъ ча-

Беклина не замѣчаіотъ, онъ кажется в у л ь - сто изумруды и рубины, в ъ камняхъ сверка-

гарнымъ в ъ с в о и х ъ безумно-красочныхъ, вол- ютъ сапфиры, и аметисты играіотъ в ъ горахъ.

шебныхъ г р е з а х ъ . Н а с ъ трогаетъ и радуетъ Онъ не остановился нередъ такимъ сильнымъ

средствомъ, к а к ъ серебро и золото; они бле-
сѣрый день, портретъ мы любимъ н а сѣромъ
. стятъ сквозь траву, камни и горы. И самыя
фонѣ, в ъ сѣромъ п л а т ь ѣ и по возможности
рискованныя средства в ъ его рукахъ никогда
съ сѣрымъ лицемъ. Незамѣтно мы пришли
не иревращаются в ъ манерничанье, кривлянье,
къ такому практическому абсурду, что выс-
карикатуру; его уберегало огромное природ-
шая красота красокъ в ъ природѣ тамъ, г д ѣ
ное чувство мѣры. Своими техническими
этихъ красокъ н ѣ т ъ , — а б с у р д у , котораго тео-
экспериментами онъ никогда не у в л е к а л с я
ретически мы ни за что не признаемъ. Самъ
до такой степени, чтобы забыть и х ъ служсб-
Уистлеръ отдаетъ д а н ь сѣрому; ^гаші т а і і г е —
ную роль; оттого они ни разу не преврати-
1іагтопІ8іе, художникъ, котораго никакъ не-
лись у него в ъ ц ѣ л ь .
льзя обвиніггь в ъ нелюбви к ъ краскѣ, пи-
шетъ цѣлый р я д ъ рафинированныхъ „ і і а г т о - В ъ этомъ смыслѣ онъ оказался неизмѣ-
піе еп §гі8", „ а г г а п ^ е т е п і еп аг^епі", „ з у т - римо с ч а с т л и в ѣ е импрессіонистовъ. Онъ былъ
рііопіе еп Ъіапс". Онъ красное превращаетъ совершенно одинокъ, очень долго не и м ѣ л ъ
въ сѣро-красное, голубое в ъ сѣро-голубое. ни друзей, ші послѣдователей, не создалъ

153
вокругъ себя школы и не имѣлъ поэтому на- разсматривать ягивоііись Тиціана или Тин-
добности мѣпять свою мирную жизпь въ го- торетто, особенно живопись тѣла, то окажется,
рахъ на бурную революціонную борьбу нро- что пріемъ пхъ письма пмѣетъ чрезвычайно
тпвъ рутины, на жизнь всѣхъ художниковъ- много общаго съ странной, даже для боль-
борцовъ, такихъ, какпми были Делакруа, шипства художііиковъ еще не совсѣмъ по-
І^урбэ и импрессіонисты. Ни одпа борьба не нятной манерой Сегантини. Такъ-же дрожатъ
обходится безъ "увлеченіО, ни одинъ револю- и переливаются краски, та-же интенсігеность
ціонеръ не былъ правъ по всѣмъ пунктамъ, ихъ, такое-же безконечное разнообразіе сли-
и оргія лиловой живописи, такъ сильно по- ваіощихся па разстояніи оттѣпковъ. Т ѣ „лес-
шатнувшая довѣріе большой публики къ сировки" — безконечный рядъ тонкихъ, про-
серьезностп новыхъ исканій, есть характер- зрачныхъ слоевъ краски, слѣдующихъ одинъ
ный результатъ такой борьбы. В ъ тиши сво- за другимъ—благодаря которымъ венеціанцы
его уединенія Сегантини спокойно продол- достигали такой глубины и силы красокъ въ
жалъ начатую работу, безъ шума, безъ крикліі- своихъ темпыхъ волшебпыхъ гармоніяхъ, Се-
ваго знамени, погружепный въ созерцаніе гантини нашелъ возможпымъ примѣнить къ
природы. Знаменитая дилемма, передъ кото- солнцу, къ яркимъ, свѣтлымъ краскамъ, къ
рой импрессіописты были безсильны, ему своей зеленой травѣ, къ синимъ горамъ.
оказалась по плечу. В ъ погонѣ за интенсив- Солнце требовало, однако, болѣе энергичнаго
ной, горячей, красочной живописью они впа- нользованія средствами, которыхъ хватало
дали въ рѣзкость и пестроту, ихъ краски
лишь на яшвонись полутопа, для низкихъ,
„ядовиты"; смягчая „ядовитость" живописи, они
густыхъ, темныхъ гаммъ. И онъ соедн-
вмѣстѣ съ тѣмъ теряли и краски, обезцвѣ-
нилъ принципъ нѣжныхъ налетовъ и про-
чивались. Сегантини сохранилъ горячность
зрачныхъ наслоеній въ живописи съ ком-
и свѣтосильность краски во всемъ ея д ѣ в -
нактнымъ, почти рельефпымъ письмомъ пле-
ственномъ блескѣ, не впустивъ въ нее ни
неристовъ. Благодаря этой комбинаціи, ис-
капли яда, не испестривъ своей живописи*
чезла ихъ мѣловая живопись, а свѣтъ еще
Разница между нимъ и импрессіонистами въ
больше выигралъ.
томъ и закліочается, что его живопись являет-
Результатъ получился грандіозный. Его
ся одновременно реакціей какъ противъ ихъ
земля—дѣйствительно земля, тяжелая, груз-
обш;аго врага—старой коричневой условщины,
ная; вспаханная-ли, поросшая-ли травой, —
такъ и нротивъ выросшей изъ импрессіонизма.
она всегда земля. Между тѣмъ, сколько зна-
сѣрой, безцвѣтной живониси пленеристовъ.
менитостей писали и иродолжаютъ писать
Для того, чтобы снравиться съ этой ди- траву, одну поверхность земли, совершенно
леммоіі, Сегантини пужны были новыя сред- такъ-же, какъ пишутъ кожу, а не человѣка,
ства; онъ ясно видѣлъ, что со старыми ему или волосы, а не затылокъ; у этихъ трава
не справиться. В ъ одномъ изъ писемъ онъ всегда какъ-то сама по себѣ, кожа то-же
говоритъ: „Истинный художникъ создаетъ сама собой и волосы какъ будто безъ головы.
самъ свое ремесло, свои способы выраженія". Я совершенпо убѣжденъ, что нпкогда и ни-
И онъ создалъ свое ремесло, какъ пстіінный кто не передастъ настоящаго воздуха, насто-
художніікъ, иэто ремесло помогло ему спра- ящей дали такъ, чтобы получилась полная
виться съ его гигантской задачей. иллюзія, но думаю, что извѣстное впечатлѣ-
Его ремесло есть модернизированная имъ ніе или, вѣрнѣе, не самое впечатлѣніе, а из-
техника старыхъ венеціанцевъ. Если близко вѣстная красота, связанная съ воспомипані-

114
ѳмъ 0 данномъ впечатлѣніи, можетъ быть всегда интересныхъ писемъ. „Въ основѣ
достигнута. И въ этомъ смыслѣ очень мно- каждаго хорошаго произведенія лежнтъ лю-
гаго добился Сегантини. Солнца онъ не на- бовь. Любовь источникъ красоты".
писалъ, но красоту его грѣющихъ, ласкаю- Сколько этой любви и сколько красоты въ
щихъ лучей никто не передалъ такъ, какъ „Уборкѣ сѣна", выставленной теиерь въ
онъ. „Зесѳзвіоп". И есть здѣсь еще нѣчто — есть
Я нарочно такъ долго остановился на тотъ духъ художника—езргіі, котораго опи-
технической сторонѣ живописи Сегантини, сать—нельзя; его можно лишь чувствовать»
потому что, благодаря ей, ему удалось внести можно лишь неиосредственно исиытывать на
въ современную живопись то новое, что да- себѣ его дѣйствіе.
етъ ему право на великое имя. Его вліяніе Нѳ знаю, чтб это, — тайна-ли волшебнаго
на живопись послѣднихъ лѣтъ не подлежитъ таланта, умѣющаго приковать ваше вниманіе,
сомнѣнію; уже теперь замѣтенъ сильный по- всю вашу душу въ ту сторону, куда артисту
воротъ отъ безцвѣтнаго пленеризма къ интен- хочется, или это такое великое проникнове-
сивнымъ красочнымъ исканіямъ, и если Се- ніе въ сокровенную суть, въ роковой смыслъ
гаятини и не одинъ его вызвалъ, то все-же наблюдаемой природы, что по нспонятпымъ
его творчество является однимъ изъ круп- законамъ зараженія, гипноза, загадка чаро-
ныхъ факторовъ этого новѣйшаго движенія. дѣя-артиста становится и вамъ ясна, и вы
1 Н е с м о т р я на весь реализмъ его яшвописи, смотрите, углубляетесь, не можете оторваться,
послѣдній нс былъ его конечною цѣлью; вы испытываете на себѣ его чары и всѣмъ
если его техника нужна была ему для до- своимъ существомъ чувствуете, что пони-
стиженія возможно большаго реализма, то и маете ѳго, если и не въ состояніи дать вы-
самый реализмъ былъ ему необходимъ лишь званнымъ въ васъ эстетическимъ эмоціямъ
какъ средство для выраженія его идей. Онъ вполнѣ точной формулировки.
говоритъ въ своей автобіографіи: „искусство Какъ земля з д ѣ с ь - п е только поверхность,
есть результатъ соединенія „я" съ нриродой". не одна скошенная трава, а тяжелая, гигант-
Это я для него важнѣе всего. Живя среди ская, подавляющая масса, иочти осязаемая,
грандіозной горной природы, онъ всегда чув- уходящая въ даль, имѣющая толщину,—земля,
ствовалъ подавляющее величіе этой природы, которую можно вспахать, въ которой моягно вы-
иснытывалъ на себѣ дѣйствіе ея гигантской, рыть бездонную пропасть, — такъ и наклопив-
титанической власти, такъ раздавливающей шаяся падъ этой землей дѣвушка, подбираю-
человѣка; и въ его красивыхъ холстахъ Мюн- щая сѣно,—не иросто „силуэтъ фигуры на ве-
хенской пинакотеки или Берлинской галле- чернемъ небѣ", а живое существо, способное
реи, или въ изумительномъ по силѣ настрое- двигаться, думать, любить. Это искусство об-
нія „Возвращеніи на родину"—зта грандіоз- ладаетъ секретомъ убѣждать и покорять.

ность природы и раздавленность человѣка Небольшой холстъ — освѣщенпыя солн-

пашли свое выраженіе. И онъ любитъ
могучую природу страстной любовью худож-
ника. Любовь,—здоровая, радостная, не оста-
навливающаяся ни передъ какими
дами, почти стихійная—чаруетъ насъ въ его
искусствѣ. „Радость жизни—это умѣнье лю-
эту цемъ козы,—тояге на нынѣшней выставкѣ,—
одна изъ послѣднихъ вещей. Сегантини. В ъ
ней есть безумпая радость художника, такая
прегра- свѣтлая, тѳплая, ясная, согрѣтая той-жѳ без-
граничной любовью. В ъ смыслѣ исканій свѣта
и красокъ это, можѳтъ быть, высшее выра-

бить",—говоритъ онъ въ одномъ изъ своихъ женіе, найденное Сегантини.

155
 Что сдѣлалъ-бы Сегантини, если-бы смерть и др., еслибы лучшія вещи не висѣли въ тем-
не подкралась къ нему въ лучшіе его годы, номъ 8а1оп с1'}іоппеиг'а худшія (и сколько
молшо себѣ представпть, если знать, какъ ихъ!) на видныхъ мѣстахъ, еслибы г. Анто-
шагъ за шагомъ, каждый годъ онъ подвп- кольскій былъ поскромнѣе и не представилъ
гался къ поставленной имъ себѣ жизненной себя съ излишней полнотой, еслибы небольшія
цѣли. Онъ уснѣлъ уже справиться сътехни- вещи князя Трубецкаго не терялись подъ
ческнми затрудненіями, успѣлъ уже дать стекляннымъ небомъ огромнагосреднягодвора,
"столько шедевровъ, постигъ тайну вызывать еслибы все это было такъ, то нашъ художе-
изъ природы новыя, никѣмъ еш,е незатрону- ственный отдѣлъ былъ-бы однимъ изъ ііер-
тыя красоты, и стоялъ нередъ новыми зада- выхъ, наряду 00 скандинавскимъ, или фран-
чамп. У ж ъ его не такъ иптересовали техниче- цузскимъ. Однако, оно не такъ, и несмотря
скіе опыты, онъ больше времени и энергіи на- па нѣсколько первоклассныхъ вещей, мы не
чалъ удѣлять свопмъ художественпымъ блещемъ въ ряду нервыхъ, хотя и не нахо-
идеямъ, „мыслямъ артиста"; природа все димся среди послѣднихъ, а занимаемъ сред-
больше становилась въ его глазахъ средствомъ. нее положеніе. И это уже что-нибудь да зна-
Онъ говорилъ: „Идеалъ, оторванный отъ ири- читъ, такъ какъ по крайней мѣрѣ насъ пе-
роды, не можетъ жить, но п правда безъ рестаютъ презирать и, глядя на Сѣрова, Ко-
идеала есть дѣПствительность безъ жизни". ровина и Малявина, западные любители даже
Или еще: „Совершенное художественное про- догадываются, что и мы, не смотря на свою
изведеніе есть воплощеніе духа въ матеріи". некультурность и ііаивііость, несмотря па по-
Рѣдко смерть уносила великихъ людей рабощеніе наше торжествующею литературой,
такъ не во время, какъ это случилось съ все-же имѣемъ полное представленіе о жпво-
Сегантини. нисной красотѣ и объ истинпыхъ задачахъ
искусства.
Игорь Грабарь.
Мюнхѳнъ. Первымъ номеромъ во всемъ нашемъ от-
д ѣ л ѣ безспорно является женскій портретъ
Сѣрова, необычайно живой, мѣткій и ііре-
красный. Сѣровъ еще не достигалъ такой
Пиеьма ео веемірной в ы е т а в к и .
маэстріи, ненринужденности въ рисункѣ, та-
іп. кого блеска въ живописи и такой гармоніи
Не рѣшаюсь ^сказать, чтобы собственно въ колоритѣ. Смѣлость мшвописной задачи
„художественпый" отдѣлъ наравнѣ со скром- въ этой вещи доходитъ почти до дерзости.
іпімъ, но истинно-художественнымъ „кустар- Раззолоченный диванъ съ пестрой обивкой,
нымъ"—поддерживалъ добрую славу русскаго эффектное, свѣтлое бальное платье, нѣсколь-
искусства и вполнѣ передавалъ его послѣдніп ко архаическая, вытянутая, но въ тоже время
фазисъ. 0 да, еслибы этотъ отдѣлъ состоялъ вовсе не натянутая поза, смуглость .шіца
исключіітельно изъ вещей Сѣрова, Левитана, молодой дамы, все вмѣстѣ производитъ впе-
Коровина, Нестерова, Малявина, финляндцевъ, чатлѣніе чего-то экзотическаго, страпнаго и въ
Трубецкаго и Обера, еслибы Суриковъ и Р ѣ - то-же время очаровательнаго. Только большой
пинъ были нолпѣе представлены, еслибы не мастеръ живописи могъ такъ близко подойти
отсутствовали самые интересные изъ молодого къ границѣ, за которой начинается вычурность
ноколѣнія: Сомовъ, Лансерэ, Малютиііъ, Голо- или великосвѣтскій шикъ, и съ полной у в ѣ -
винъ, г-жи Якунчикова и Остроумова, Рущицъ, репностыо не перейти ея, а остаться въ пре-

156
дѣлахъ истиннаго искусства. Эта картина— ее слишкомъ разнузданпой и случайной, но
нрямо классическая, и жаль только, что она вполнѣ преклоняюсь передъ колоссальнымъ
не общественная собственность, а послѣ вы- талантомъ, который брызягетъ пзъ этого
ставки будетъ спрятана въ стѣнахъ частнаго произведенія. Вполпѣ понимаю, что наши за-
дома. Кромѣ этого портрета, Сѣровъ пред- сушенные и ничего въ исі^усствѣ не пони-
ставленъ славнымъ, интимнымъ портретомъ мающіе академическіе судьи ее забраковали,
барышни; эффектнымъ, наряднымъ, но не ме- а что наоборотъ, пылкіе парижане превоз-
нѣе правдивымъ и непосредственнымъ портре- несли эту, французскую по темпераменту и
томъ Вел. Кн. Павла Александровича, а также розмаху, вещь выше небесъ и даже хотѣли
знаменитымъ своимъ осеннимъ пейзажемъ за нее дать „ап §гап(і Маііаѵіпе" высшую на-
съ лошадьми*). Послѣдняя картина, наряду граду. Впрочемъ, пе за одинъ томпераментъ
съ картинами покойнаго Левитана, говоритъ II не за одинъ розмахъ полюбили французы эту
0 своебразной, унылой, но захватывающей огорашивающую картину, но и за то, что она,
нрелести нашей убогой и милой родины. послѣ вещей Сѣрова и Коровина, одна во
Левитанъ представленъ, если далеко не всемъ русскомъ отдѣлѣ, обладаетъ только
такъ полно, какъ онъ того заслуживалъ, то чіісто живописными достоинствами, внѣ вся-
по крайней мѣрѣ, толково—тремя отличными кихъ литературныхъ, назидательныхъ и дру-
вещами: еще довольно робко написанной гихъ нобочныхъ качествъ, что она одна лишь
„Осенью", дивной „Лунной ночью" (дорога, задумана для извѣстнаго красочнаго эффекта,
усажеиная деревьями) и яркой, холодной и одна исполнена свободпо и просто, только въ
радостной „Весной", быть можетъ — лучшей расчетѣ на этотъ эффектъ. Французы, большіе

вещью изъ всѣхъ его послѣднихъ произве- знатоки оюивописи, полюбили эту картину за

деній. Но Левитанъ не имѣетъ успѣха, и это, то именно, за что у насъ ея ііе любятъ, за

мнѣ кажется, отчасти обусловлено тѣмъ, что ея „безсодержательность"—и, дѣйствительно,

онъ, какъ и Сѣровъ, Коровинъ и Рѣпинъ, это ея огромное достопнство, особенно по

виситъ въ темномъ, неприглядномъ 8а1оп сравненію съ картииами иередвижниковъ. Она

ничего не разсказываетъ, не ноетъ и пе
(і'1іоппеиг, а еще болѣе тѣмъ, что скромность
шутитъ, а дѣйствуетъ на ррителя одной только
и безиритязательность—два главныхъ досто-
красотой своей красной гаммы и своимъ широ-
инства его произведеній — вовсе не годятся
кимъ, бодрымъ розмахомъ кисти. Этоіі кар-
для такой всемірной толкучки. Вѣдь не онъ
тинѣ и вообще всѣмъ произведеніямъ высо-
одинъ прошелъ почти незамѣченнымъ; лучшіе
кодаровитаго Малявина не достаетъ только
датчане: Паульсенъ, Гаммерсгей и многіе изъ
выдержки, желѣзнаго, яснаго, опредѣленнаго
тихихъ, вдумчивыхъ шведовъ и норвежцевъ
намѣренія, чтобы быть первокласеными вещами.
раздѣляютъ ту-я«е участь,
Скромностью и безпритязательностью не Нестеровъ выставилъ двѣ картины: „Чудо"
отличаются зато „Бабы"Малявина и по пстинѣ и „Подъ благовѣстъ". Каяідая изъ нихъ чрез-
нельзя найти во всемъ нашемъ отдѣлѣ бо- вычайно характерна для различныхъ на-
лѣе „всемірно-выставочной" и „парижской" правленій его живошіси: первая — для цер-
вещи, нежели эта эффектная картина. Я уже ковно-религіознаго, а „Нодъ благовѣстъ" —
писалъ 0 ней в ъ моментъ ея появленія и не для того поэтичнаго, религіозно-настроеннаго
мѣняю своего миѣнія, по прежнему нахоягу реализма, который составляетъ основную пре-
лесть Св. Сергія и нѣсколькихъ бытовыхъ
*) Всѣ эти вещи были помѣщены въ первомъ
комиозицій Нестерова. Что „Чудо" ие имѣетъ
номѳрѣ „Міра ІІскусства" за 1900 г.

157
успѣха — довольпо понятно; очень красивое принимаютъ эту картину за одну изъ мпогихъ
сочетаніе зеленыхъ и сѣрыхъ тоновъ пе иску- веселенькихъ зимпихъ сценокъ, которыми сѣ-
паетъ того тягостнаго, театральпо-истериче- верпые живописцы такъ-же любятъ щеголять,
скаго впечатлѣнія, которое производитъ эта какъ Дефрегеръ тирольскими тапцами. Су-
картина. Безмѣрная нодчеркнутость экстатич- риковъ не могъ послать пи одной изъ сво-
паго выраженія въ лицѣ святой, съ огромны- ихъ картіінъ, онѣ в с ѣ въ музеяхъ, по онъ
ми глазами, черезчуръ намѣренный и въ то- могъ-бы послать свои этюды къ нимъ, осо-
же время недостаточно серьезный архаизмъ бенно своихъ загадочныхъ, странныхъ, чаруіо-
всей композпціи, неискренній пейзажъ—все щихъ сибіірячекъ въ пестрыхъ, древнпхъ
это не говоритъ живого, сердечнаго слова. костюмахъ, и совершеняо непоііятно, почему
Французамъ, помѣшаннымъ на формѣ, осо- опъ этого не сдѣлалъ.
бенно не можетъ нравиться недостаточная вы- Рябушкинъ, единственпый художникъ,
держапность рисунка, нѣсколько иллюстра- идущій хоть въ отдаленіи по стопамъ Сури-
торскій пошибъ этого произведенія, отсутствіе кова, также представленъ не важно. Его боль-
того именпо, что составляетъ главную пре- шая картина, фантастическій портретъ цѣ-
лесть Пювисъ-де-ІПаванна — строгаго, цѣль- лаго семейства купцовъ X V I I в., вздерпутая
наго стиля. Зато мнѣ совсѣмъ непонятно, подъ самый потолокъ и очень плохо видная—
почему „Монахи" не возбудили интереса во вещь безснорно курьезная и интересная по
французскихъ любптеляхъ и во французской заданію, но слабая и не убѣдительная по
критикѣ, почему эта тихо-музыкальная кар- псполненію. Эти фигуры, похожія скорѣе на
тппа, передаюпіая одну изъ самыхъ поэтиче- куколъ(вѣроятно,художникъ хотѣлъ передать,
скихъ сторонъ русской жизни и русской но неудачно, застылую важность полуви-
прнроды: мирное, благодушное, монастырское
зантійскаго обычая того времепп), слишкомъ
настроеніе, едппственная вещь во всемъ от-
мало похожи на живыхъ людей. Другая его
дѣлѣ — хоть отчасти приближающаяся къ
картина, очень симнатичная по своимъ кра-
любіімымъ темамъ Достоевскаго,—не обратила
скамъ, праздничнымъ тонамъ, также ви-
на себя вниманія?— Мнѣ думается, что это
ситъ слишкомъ высоко и невыгодно, да вдо-
произошло скорѣе всего потому-же, почему и
бавокъ и недостаточно значительна.
Левптанъ прошелъ незамѣченнымъ — изъ-за
Намѣренія Рериха близко подходятъ къ
слишкомъ скромнаго, не „всемірно-выставоч-
намѣреніямъ Сурикова и Рябушкипа, но, къ
наго" ея вида.
сожалѣнію, этотъ молодой художникъ вовсе
Суриковъ представленъ нелѣпо и такъ,. не обладаетъ присущимъ этимъ мастерамъ
что лучше было-бы, еслибы онъ вовсе не даромъ историческаго прозрѣнія. Жаль, что
былъ нредставленъ. Кто знаетъ хорошо Су- онъ до сихъ поръ не отыскалъ своей
рикова, тому и этотъ его „Городокъ" что-ни- области, и думаетъ, что ему удается убѣди-
будь да говоритъ, тотъ замѣтитъ въ пестрыхъ тельно воплощать доисторическую Русь, тогда
краскахъ картины, въ живыхъ тинахъ и смѣ- какъ на самомъ д ѣ л ѣ онъ вертится въ томъ-
лыхъ двііженіяхъ — мотивы, разработапные же обновленно-академическомъ шаблопѣ,
мастеромъ впослѣдствіи до полнаго совер- ііредставителями котораго являются Люмішэ
шенства, до эпическаго величія въ „Боярынѣ и Кормонъ. Я не вѣріо его славянамъ, стар-
Морозовой" или въ „Ермакѣ"; но тѣ, которые цамъ, но-моему все это Рерихъ выдумалъ, и
смотрятъ на „Городокъ" безъ всякой связи поэтому его картины производятъ на меня
со всѣмъ творчествомъ Сурикова, тѣ фатально впсчатлѣніе скуки и натяяжи.

158
 Бсли еще отмѣтить выдержанпуіо въ В. Васиецовымъ. Представлепъ онъ на вы-
черной гаммѣ, красивуіо, но для характе- ставкѣ очень нолно. Здѣсь его знамеііитая
ристики Коровиііа ие достаточно-значитель- кіевская Богоматерь, три фигуры пзъ иконо-
ііуіо картину „Испанки", болыпос панно А. Ва- стаса Владимірскаго собора, „Гамаіонъ",
снецова, съ зимііимъ, лѣснымъ пейзаяіемъ, „Витязь на перепутьи", пейзаягъ съ лебе-
срсди котораго стоитъ „избупіка на курьихъ дями и„Алёнушка". Но, несмотря па это, сго
ножкахъ", хорошіе портреты Рѣпина, „Алб- въ Парияіѣ не замѣтили. Этотъ неусиѣхъ
нушку" Васиецова, спокойную марину Дубов- В. Васнецова нельзя объяснііть простоіо слу-
скаго, дворіікъ Свѣтославскаго, то это и бу- чаПностыо. Пріічииы тому кроются глубяіс;
детъ все, что достойно вниманія, что худо- ио мпѣ нс хотѣлось-бы теііерь касаться такого
жествеино, что красиво и интересно въ на- больного мѣста, тѣмъ болѣе, что въ моей
шемъ „художественномъ отдѣлѣ"; все-яге книгѣ, посвященной исторііі русскаго искус-
остальное, а оно составляетъ добрыя */5, очень ства въ нынѣшнемъ вѣкѣ, у меня будетъ еще
невысокаго качества и лучше-бы оставалось случай высказаться о Васнецовѣ и его твор-
дома. Финляндцевъ, сгрупппрованныхъ въ от- чествѣ.
дѣльной залѣ, я пока оставляіо въ сторонѣ. 0 русской скульптурѣ много говорить не
' Густо сдвинутыя, висятъ в ъ огромномъ коли- приходится.
чествѣ создапія нашихъ столповъ: г г . Маков- Трубецкой представленъ очепь полно; онъ
скихъ, ПІишкина, Айвазовскаго, Мясоѣдова, выставилъ почти всѣ свои послѣднія ра-
Міілорадовича, Аскназія, Бодаревскаго, Богда- боты: великолѣпные статуи-портреты, изуми-
нова-Бѣльскаго, Харламова, Касаткіша, Кры- тельные по мощной осанкѣ и мѣткой харак-
''жицкаго, Полѣнова, Волкова іі проч., ипроч. теристикѣ, пѣсколько бюстовъ и тонкихъ,
Отъ нихъ вѣетъ нуднымъ трудомъ, фабрич- непосредственныхъ этюдиковъ съ натуры; од-
нымъ трафаретомъ или литературными за- нако и онъ пе производитъ должнаго цѣль-
мыслами. Живописи и искусства, за выше- наго впечатлѣнія, такъ какъ помѣщенъ очень
указанными рѣдкими исключеніями, ііѣтъ на невыгодно, на дворѣ, на какой-то террасѣ
восьміі стѣнахъ двухъ большііхъ залъ. при входѣ въ нашъ отдѣлъ.
Кшсь, я все-я?е до сихъ иоръ, въ глуби- Прекрасныя, но небольшія двѣ груипы з в ѣ -
нѣ души, думалъ, что В л . Маковскій—худояг- рей Обера теряются въ огромной залѣ, г д ѣ
никъ, что онъ можетъ писать и рисовать висятъ самыя пестрыя и кричащія полотна.
и только не хочетъ этого дѣлать, предпочи- Къ сожалѣнію, Антокольскому, наоборотъ,
тая смѣшить раекъ вздорпыми шуточками отданъ цѣлый залъ съ верхнимъ свѣтомъ и,
и разсказами. Однако, нынче, глядя на его если не взирая на это, его выставка имѣетъ
выставку, количественно очень богатую, у видъ магазина, то это уже по ето винѣ: съ
меня явилось подозрѣніе не ошибался-ли я, и одной стороны потому, что самыя вещи очень
мнѣ иоказалось, что В л . Маковскій, пожалуй, неглубоки, съ другой изъ-за слишкомъ боль-
вовсе не художникъ. Ну, хоть гдѣ-нибудь шого количества ихъ. Вальгрэнъ устарѣлъ;
проглядывала-бы капля темперамента, любовь его декадентскія, изогнутыя и потягивающіяся
къ оісизни, къ дѣйствительности, къ красотѣ, фіалы-дѣвицы, несмотря на красивуіо патину,
а то вѣдь ничего: одни только „іінтереснѣй- а Іа Іоп§ие надоѣдаютъ, тѣмъ болѣе, что те-
нііе типы", да придуманныя сценки, исполнен- перь расплодилась масса очень удачныхъ па-
ныя кое-какъ, по шаблону и поверхностно. родій нанихъдаяіевъ бронзовыхъ отдѣленіяхъ
Трагическое недоразумѣніе произошло съ „большихъ" магазиновъ Лувра, Воп Магсііё

159
и др. Въ этихъ изящныхъ вощицахъ есть доясествепныхъ школъ — скандинавской, но и
какая-то дешевка, что-то легкомыслонное, и за то, съ какпмъ вкусомъ, скромно и пзящно
эти качества очевидно способствовали ихъ они отдѣлалп отдапное имъ помѣщеніе. Въ
успѣху и распространенію. Гораздо прі- этомъ отношеніи комиата, г д ѣ сгруппированы
ятнѣе этихъ шандаловъ, вазочекъ, чер- фипляндцы, особенно отличается отъ собствен-
нильницъ и проч., его серьезныя скульп- ио русскаго отдѣла, г д ѣ , полояшмъ, вверху
турныя работы, особенно нѣсколько родэни- подъ потолкомъ, куда нпкто не смотритъ, н
стый, но нревосходно выполненный „Поцѣ- тянется фризъ изъ стилпзовапныхъ дву-
луй" и этюдъ какой-то чухонки или бретонкп. главыхъ орловъ, но зато, все остальное отли-
Давнишиіе, снова выставленные, бюсты Ре- чается обычнымъ убоягествомъ и безвкусіемъ.
нана и Флобера, работы Бернштамма, и лов- Самыя картипы финляндскихъ худоягниковъ
кія, но черезчуръ подслащенныя, француз- мы в с ѣ почти знаемъ: славную Магдалину
скія группы Наума Аронсона не плохи, за то Эдельфельдта, отличную, большую картину
всѣ остальпыя работы того-же Берпштамма, Галлонена, свѣжіе и глубокопоэтичные с ѣ -
Беклемпшевская Снѣгурочка, пмѣющая впдъ верные пейзажи Бломстедта и Ернефельта,
сахарной куклы съ нѣмецкой елки, пошлень- грандіозно-задуманные эпизоды изъ фин-
кіе анекдотцы Гюнцбурга, чудовищно-неумѣ- ской миѳологіи, и сильные портреты Галлэна,
лый сфинксъ г. Пащенки, ужасы Эдуардса— превосходно исполненный этюдикъ Гебгардта,
вовсе не относятся къ пластическому иекусству. хорошій большой этюдъ купающихся Сол-
Особенно забавенъ, если не грустенъ, фрап- данъ-Брофельдтъ, водопадъ Вестѳргольма.Од-
цузскій актеръ, очень не точно загримирован- нако лучшую изъ выставлѳнныхъ вещей Ерне-
ный и одѣтый Петромъ Великимъ, держащій фельта мнѣ еще не случалось видѣть и это
на рукахъ какого-то игрушечнаго господин- положительпо одна изъ лучшихъ картппъ
чика въ прошловѣковомъ кафтанѣ. Берн- всей выставки: далекій видъ съ высоты на
штаммъ, авторъ этой группы, кажется вооб- шхеры, сѣрое, темпоѳ, заволоченное нѳбо,
ражаетъ, что онъ представилъ свиданіе тѳмные отъ хвойпой зѳлени острова и лишь
Петра съ Людовикомъ X V , а французское мѣстами между ними золотистыя и красныя
правительство изъ франкорусской любезности пятна запѳстрѣвшей осеннѳй листвы. Вся щѳ-
пріобрѣло этотъ шедевръ въ свою собствен- мящая прелесть этой тихой, грустной и глу-
ность. Бѣдный Петръ, ему не везетъ въ рус- боковдумчивой страны выражена въ этой не-
ской скульптурѣ; Антокольскій изобразилъ большой размѣромъ, но охватывающей огром-
его какимъ- то грубо-важничающимъ бурбо- ное пространство, картинѣ. Также прѳкрасна
номъ, Бернштаммъ плосковатымъ героемъ одна изъ самыхъ мрачпыхъ миѳологическихъ
изъ исторической мелодрамы, сцѳнъ Галлэна. Эта картина, изобраягающая ка-
кого-то стрѣлка и какую-то старуху, срѳди зпм-
В ъ русскомъ отдѣлѣ выставили также поль-
няго пейзажа, у воды—нагоняетъ ледѳнящііі
скіе, и финляндскіе художники, и если труд-
ужасъ и даже среди выставочной сутолоки
но первыхъ за это благодарить, такъ какъ
такъ-же способна настроить, какъ до отчаянія
кромѣ пошлости и неумѣлости среди ихъ
унылая пѣсня финна, заслышанная гдѣ-ни-
картинъ ничего не найдешь, то вторые, на-
будь изъ-за черныхъ сосенъ въ страшную,
оборотъ, заслуживаютъ живѣйшаго вниманія
свѣтлую, финскую ночь. Я-бы даже сказалъ,
и интереса, не только за свои симпатичныя
что эта картина лучшая изъ всего цикла ми-
нроизведенія, которыя находятся вполнѣ на
ѳологичѳскихъ картинъ Галлэна; в ъ ней нѣтъ
уровнѣ самой пріятной изъ современныхъ ху-

160
 той нѣсколько илліостраторской стилизаціи
и той пестроты, которая портитъ его сцену иа Свѣдѣнія.
лодкѣ и плачъ матери надъ тѣломъ убитаго 1. (Къ стр. 8 7 ) . На чашѣ слѣдуіощая над-
сына. пись: „лѣта 7 1 7 5 году, августа въ 1 день ири
Новинкой для меня были офорты Зимберга, державѣ Государя Царя и Великаго Князя
очень мрачно, на кладбищенскій ладъ настро- Алексѣя Михайловича и всея великія и ма-
еннаго художника, которому иногда съ боль- лыя и бѣлыя Россіи Самодсря^ца, па Кост-
шоіо убѣдитсяьностью удается передавать ромѣ, па посадѣ, въ Богоявлеііскій моиа-
разные отвратительно - тоскливые кошмары, стырь, далъ сію чашу серебряную вдомѣ
въ которыхъ главііую роль играетъ тасіаше Святого Богоявленія по родителяхъ своихъ
1а МогЬ. Бояринъ Петръ Михайловичъ Салтыковъ при
Нѣсколько картинъ финляндскихъ худож- Игуменье Герасимѣ".

никовъ находятся въ финляндскомъ павиль- 2. (Къ стр. 8 8 ) . Крыльцо, которое вело къ

онѣ, въ видѣ стѣнныхъ декорацій. Паруса „Верхнесиасскому Собору на сѣияхъ" и тере-
цеитральнаго купола украшены четырьмя мамъ, называлось въ X V I I столѣтіи золотымъ,
шпроко-задуманными п очень красивыми, отъ позолоченной жѳлѣзной рѣшетки, которой
сиокойными въ краскахъ, мііѳологическими оно было загорожено. Церковь Сиаса по ѳтой
фризами Галлэна, а въ одной изъ залъ на причинѣ впослѣдствіи стала обозначаться
бѣломъ потолкѣ (не особенно удачная мысль) „что за золотой рѣшеткой". Подобпая рѣшот-
помѣщеиы, въ два ряда, десять или двѣнад- ка находцтся въ Дѣвичьемъ монастырѣ въ

цать картинъ, изъ которыхъ самыя лучшія— Москвѣ, въ Соборѣ Смоленской Божіей Мате-

Энкеля „Борго", Галонена „Мытье бѣлья зи- ри. Нарисована она (довольно фантастично) въ

мой" и „Охота на рысь", превосходный пей- „Русской Старинѣ" Снегирева и Мартынова,

зажъ Гебгардта „Сплавъ лѣса" (съ картины ( 1 8 4 6 г.), а также въ „ІІамятникахъ" Рихтера.
( 1 8 5 0 г.).
Гебгардта-же сдѣланъ чудный коверъ, вися-
щій въ той-л^е залѣ), Бломстедта „Замокъ Внѣшній видъ верхней части церкви Спа-
Олофъ", Эдельфельдта „Шхеры". Самый иа- са—былъ помѣіценъ въ Ло№ 7 — 8 „М. И." за
вильонъ очень аііпетитно и складно устроен- 1 8 9 9 . Тамъ-жѳ были даны краткія свѣдѣнія
ный, въ художественномъ отношеніи не такъ и 0 самой церкви.
хорошъ, какъ можно было ожидать, такъ какъ
архитектурныя линіи какъ-то не вяжутся и
не гармонируютъ между собой; зато нѣкото-
рыя детали, папр., круглая входная дверь, 3 а м ѣ т к и.
украшениая фризомъ изъ медвѣжьихъ го-
ловъ, очень мііла. ШШ Комитетъ ио устройству третьей вы-
ставки журпала „Міръ РІскусства" извѣщаетъ
АлексапдрЬ Вепуа. ея участниковъ, что открытіѳ выставки со-
стоится 5 января 1 9 0 1 г. Художественныя
произведенія должны быть доставлены къ
27 декабря. Выставка устраивается въ за-
лахъ Императорской Академіи Художествъ,
"куда и долягны быть доставляемы в с ѣ экспо-
наты.

161
 ЕПП Ходіітъ невѣроятный слухъ, будто-бы яснительный къ таблицамъ текстъ—будетъ
г-на Собко въ Обществѣ Поощренія Худо- нечататься на двухъ языкахъ: русскомъ н
жествъ замѣнитъ г. Сторонній. французскомъ. Кромѣ того въ журналѣ будетъ
Назначеніе это впрочемъ крайне естест- удѣлено мѣсто и обозрѣпію дѣятельности
венно, въ виду того, что г. Сторопній обла- Общества. Всякій полемическій характеръ
даетъ тѣми-же достоинствами, какъ и г. Собко, статей будетъ устраненъ. Цѣну изданія нред-
только еще въ больщей мѣрѣ. В ъ своихъ положено назначить крайне умѣрепную, что-
статьяхъ объ искусствѣ онъ обнаружіілъ бы цо возможности содѣйствовать распро-
совершенно достаточііое невѣжество, а заман- страненію этого полезнаго издапія въ широ-
чпвыя обѣщанія, изложенныя имъ съ такою кихъ кругахъ лицъ, занимающихся приклад-
предупредительностыо въ послѣднемъ фелье- нымъ искусствомъ.
тонѣ, несомпѣнно обезпечиваютъ успѣхъ его „Міръ Искусства"—можетъ только сочув-
кандидатуры. У ж е одинъ геніальный проектъ ствовать такому начинанііо Общества. До-
Сторопняго—соединитьподъкровлейОбщества садно лишь, что заправилы Общества ири-
дамскія „среды" съ мужскиміі „пятпицами"— шли такъ поздпо къ исполненііо этого плапа.
предвѣщаетъ „Воскресепіе" ру сскаго искусства. Два года тратились громадныя средства
у ШШ Общество Поощренія Художествъ пред- на совершеино ппчтожпое изданіе — ліішь
ложило нашему сотруднику Александру Бенуа скомпрометтировавшее художественный авто-
редактировать новое повременное изданіе, ритетъ Общества.
которое нредположено выпускать въ свѣтъ ППП Г . Кравченко говоритъ, что объявленіе
взамѣнъ прекратившагося „Искусства и Х у - г. Собки 0 пріемѣ подпііски на 3-й годъ изда-
дожествеішой Промышленности". А. Бенуа нія журнала „Искусство и Художествеппая
представилъ Обществу выработапную имъ Промышленность" вызвало „всеобщее недо-
программу изданія, которая и была утверждена умѣніе и вопросы, какимъ образомъ прекра-
Комитетомъ. Согласно составленпаго новымъ щаемый журналъ сообщаетъ объ условіяхъ
редакторомъ проекта, Общество памѣрено по- подписки на будущее время" (Россія № 543).
святитьсвоеизданіеглавнымъобразомъвоспро- Дѣйствительно, есть чему удивііться. Обще-
изведеніямъ различныхъ памятниковъ художе- ство, издаіощее взамѣнъ пресловутаго „Искус-
ственной промышленности. Л^урналъ предпо- ства и Худоягественной Промышлепности" со-
ложено назвать „Художественныя сокровища вершенно другое издаіііе, разрѣшаетъ г-ну
Россіи". Выходить онъ будетъ разъ въ Собкѣ нользоваться фирмой Общества, не
мѣсяцъ, тетрадямн іп 40, съ 1 2 отдѣльными боясь того, что этимъ оно вводитъ публику
таблицами и текстомъ, въ размѣрѣ Ѵ з — 1 въ заблуждепіе. Мы убѣждепы, что никто
листа. Общій характеръ и внѣшпій видъ изъ прочіітавшііхъ объявлепія г-на Собки не
журнала будетъ приблизительно тотъ-же, сообразилъ, что это объявленіе частнаго пред-
какъ у изданія Г. Гирта въ Мюнхенѣ принимателя, не имѣющаго никакого отноше-
„Рогтеп8сЬ.аІ2", съ тоіо разницей, что воспро- нія къ Обществу Поощренія Художествъ.
изведеніямъ па страницахъ журнала будутъ Едва-ли со сторопы Комитета было благоразум-
подлежать только тѣ предметы искусства, ко- но съ такой лсгкостыо уступать своіо фирму.
торые находятся въ Россіи, въ различныхъ
шШ До какихъ предѣловъ дошла редактор-
музеяхъ и частныхъ коллекціяхъ. Благо-
ская небрежность г . Собки, наглядно дока-
даря этому, журналъ нріобрѣтаетъ зна-
зываетъ слѣдующая выдержка изъ перевода
ченіе и для иностранцевъ, въ виду чего ио-
статьи г. Беііедита:

162
 „Это I. К. Казенъ, к т о представляетъ намъ родную кровь" (Иск. и Х у д . Пром. 23,
чувство, наиболѣе приходящее въ волненіе отъ стр. 6 1 6 ) .
всего щюткаго въ оісизни, в м ѣ с т ѣ с ъ ласковостыо Такого безобразнаго отношенія к ъ дѣлу,
Корб, братской нѣжностыо Рембрапдта и Мил- намъ не приходилось в с т р ѣ ч а т ь в ъ печати.
ле, проникновеннымъ умомъ наблюденія Хоб- ПШ В ъ одномъ изъ послѣдпихъ номеровъ
бемы, сильнымъ родственнымъ, и, в ъ то-яге „Ееѵпе Епсусіорёйідпе" помѣщена статья о х у -
время—я не знаю, съ какимъ величіемъ созер- дожественной промышленности на парилсской
цанія, даюпі,аго намъ ч у в с т в о в а т ь ничтоже- в ы с т а в к ѣ . В ъ русскомъ о т д ѣ л ѣ , авторъ статьи,
ство земли еквозь безпредѣльностъ пространствъ. кромѣ декоративныхъ панно Коровпна, осо-
Это Пуэнселенъ, ^-то влтетгъ съ прочностью бенно отмѣчаетъ работы г-жи Якунчиковой,
матергала Курбе, воздвигаетъ суровую кору М. Врубеля, А . Головина, г-жи Давыдовой,
своихъ Юрекихъ земель, извилины которыхъ С. Маліотина, а также покойной Е . Полѣііовой.
торжественно выриеовываютея на небесахъ, без- Особенно характернымъ, по мнѣнію автора,
плотное вещество коихъ было заимствовано я в л я е т с я то обстоятельство, что в ъ работахъ
имъ съ палитры Корб. И в е с ь этотъ міръ пей- вышеозначенныхъ художпиковъ соединены са-
зажистовъ, которыхъ невозможно переимено- мыя современныя задачи декоративнаго искус-
вать, со всѣми солнцами и видами, горами и ства съ строго націопальными траДііціями.
лѣсами, отмелями и морями, югомъ и сѣверомъ, йПП В ъ московской частной оперѣ недавно
и всѣмъ просторнымъ, бурно воздѣланнымъ шла в ъ первый разъ новая опера г. Римскаго-
полемъ жизни и природы, провинціальныхъ въ Корсакова „Царь Салтанъ". В с я постановка
Бретани и в ъ Нормандіи, в ъ Овернѣ, в ъ До- оперы (декораціи и костіомы), с д ѣ л а н ы по
финё или въ Провансѣ. Но вотъ и теперь рисункамъ п подъ непосредствепнымъ на-
кружокъ съуживается, чтобы з а т ѣ м ъ снова бліоденіемъ М. Врубеля. По словамъ „Новаго
преобразоваться. Усталый, обезеиленный, из- Времени" (№ 8 8 6 2 ) , „нѣкоторыя декораціи г.
моженный, этртъ—слово за слово и земля отъ Врубеля превосходны и снособствовали у с п ѣ -
земли, куда его привели потомки школы „чи- ху оперы".
стаго воздуха'^,—упрощенный пейзажъ, съ пор- ШШ По поводу „несправедливости" парпж-
третами всякихъ земель, в с е г д а о д н ѣ х ъ и т ѣ х ъ - скаго жюри, г. Ростиславовъ з а м ѣ ч а е т ъ в ъ
же, в с е при томъ-же освѣщеніи, сѣромъ и „ Т е а т р ѣ и И с к у с с т в о " ( № 4 2 ) : „золотую медаль
безцвѣтпомъ, съ священной ооязнью деревьевъ получила картина г. Малявина „красныя ба-
и всякихъ элементовъ, называемыхъ романти- бы". Это произведеніе... было совершенно
ческими, ч у в с т в о в а л ъ в ъ себѣ совершеніе дви- непонято и неоцѣнено нашей публикой... Т е -
оіеенія въ смыслѣ поэтичеекаго переворота. перь картина получила золотую медаль. Не
Сперва робкій, ободряемый старыми и горя- правда-ли, в с ѣ м ъ естественно возмущаться и
чими колористами, никогда не отказывавши- негодовать на международное жіори? А между
мися отъ прелестей сильныхъ гармоній, онъ т ѣ м ъ , какой, в ъ сущности, нрекрасный урокъ,
выразился въ выборѣ сюжетовъ, взятыхъ, какое сильное предостереженіе дало этимъ
какъ во времена романтизма, изъ самыхъ я с н ы х ъ признаніемъ непризнанной картины между-
утреннихъ ч а с о в ъ , в е л и ч е с т в е н н ы х ъ явленій народное жіори нашей публикѣ. Ибо едва-ли
или туманныхъ видѣній отъ садящагося солнца все-таки самые смѣлые изъ нея, в к у п ѣ с ъ г г .
и ночной темноты. З а т ѣ м ъ онъ р ѣ ш и л с я н а сторонними, р ѣ ш а т с я заявить: Р ѣ п и н ы и Цор-
мощный возвратъ к ъ мастерамъ, влившішъ ны н и ч е г о не понимаютъ, — понимаемъ мы,
въ молодыя п о к о л ѣ н і я новую и болѣе благо- „рассейская публика".

163
 ШШ На мѣсто ііедавііо с к о н ч а в ш а г о с я И.
Левитана, преподавателемъ нейзажной живо-
писи в ъ Московской ш к о л ѣ Живописи избранъ
Ан. Васнецовъ.
шш В ъ „Сѣверномъ К у р ь е р ѣ " (Л'Ь 337)
фельетонъ носвяіценъ фіінляндскому и с к у с -
ству. Говоря 0 фрескахъ Галлэна в ъ фин-
ляндскомъ павильонѣ в ъ Парижѣ, г а з е т а за-
мѣчаетъ:
„ В с ѣ эти фрескіі выполпены пзвѣстнымъ
Издагпель-РедактирЪ
164
финляндскимъ художникомъ Галлэиомъ, обла-
даіощимъ в е с ь м а круппымъ творческимъ та-
лантомъ. Б у д у ч и в с е ц ѣ л о фипдляндцемъ, а
потому изучіівшимъ прекрасно свою родпну,
онъ с у м ѣ л ъ в ъ своемъ т в о р ч е с т в ѣ возродить
народный д у х ъ , воплотпвъ его в ъ цвѣтахъ,
в ъ ф п г у р а х ъ и в ъ самыхъ разнообразнѣйшихъ
сочетаніяхъ изъ линій, сохранивъ, притомъ,
всіо чистоту художествепной правды п при-
сущую ей во в с е м ъ своеобразнуіо прелесть".
С. П. ДягпяевЪ.
 ИЗДАНІЕ ЖУРНАЛА

„МІРЬ ИСКУССТВД"

іиіііііі ііт і I цсит щиш 1

й.

Въ а л ь б о м ѣ п о м ѣ щ е н о оригинальныхъ л и т о г р а ф і й х у д о ж н и к о в ъ :
15

Баісстщ Александра Бенущ Браза, Лансере, Сіьрова и Якунчгшовой

. Ц Ъ н а а л ь б о м а — в ъ п а п к Ъ 3 р у б л я .

Шздаііо вт> жолпчеств^ ста эжзежпляровъ.

Продается въ к н и ж н о м ъ магазинѣ ]У[. 0. ^ольфъ

(Гостиный дворъ, № 18).
 ОТКРЫТА ПОДПИСКА на 1900 годъ (2-й годъ изданія)
НА Х У Д О Ж Е С Т В Е Н Н Ы Й И Л Л Ю С Т Р И Р О В А Н Н Ы Й ЖУРНАЛ;

Журналъ состоитъ изъ отдѣловъ: і ) художественнаго и художествеі

промышленнаго, 2) литературнаго и 3) х у д о ж е с т в е н н о й хроники.

Вновь введенный л й т е р а т у р Н ы й о т д ѣ л ъ посвящается вопрос

литературной и художественной критики.

Х у д о ж е с т в е н н а я х р о н и к а слѣдитъ за всѣми событіями художественной жизни Рі

и Запада, даетъ обзоры выставокъ, отчеты о музыкальныхъ собраніяхъ, разборъ новыхъ
жсственныхъ изданій и проч.
Журналъ выходитъ разъ въ мѣсяцъ, тетрадями іп 4° съ рисунками въ текстѣ и с ъ
ложеніемъ на отдѣльныхъ листахъ фототипій, хромолитографій, офортовъ и оригиналь|
литографій.
Автотипіи изготовляіотся у Мейзенбаха и Риффарта въ Берлинѣ, фототипіи у Аль{|
Фриша въ Берлинѣ, хромоцинкографіи у А. И. Мамонтова въ Москвѣ.

ПОДПИСНАЯ ЦѢНА СЪ ДОСТАВКОЙ:

На годъ. На ' / а года.
Въ С.-Петербургѣ 10 руб. 5 руб.
Съ пересылкой иногороднимъ 12 » 6 »
» » за границу 14 » 7 »
ПОДПИСКА ПРИНИМАЕТСЯ ВО В С Ь Х Ъ КНИЖНЫХЪ МАГАЗИНАХЪ,
Д о п у с к а е т с я р а з с р о ч к а . Первый взносъ при подпискѣ для городскихъ подписчі|
2 р. 50 к., для иногороднихъ 3 р.; затѣмъ вносится по одному рубліо ежемѣсячно.
Главная контора журнала находится п р и к н и ж н о м ъ м а г а з и н ѣ товариідб
М. 0. ВОЛЬФЪ (Спб., Гостиный Дворъ, № і8, Москва, Кузнецк
Ц ^ ж а Ц\1з3\1в 19-20 —1 р . 2 0 шоп:., с ъ иерес. 1 р . ВО іе.

При настоящемЪ номерЪ прилагается подробное обЪявленіе о подпискЪ н а журналЪ

„МірЪ Искусства"

Издатель-Редакторъ С. •ТГ. Эягилебъ.

Дозволепо цѳнзурою. С.-Пѳтѳрбургъ. 4-го ноября 1Ѳ00 г.^ Тііпографія Эд. ГоипЕ, ВовнѳсѳнсвіЙ пр-'
Ка.21—22.
Ш. Якунчикова. Заетавка. Магіе ^аеоипісТііко/^/^-ТѴеЪег. Еп іёіе.
Русскгйпавильонънапарісжекой выставкѣ. (р. 97).
{12 снимковъ). Ъе раѵгИоп гиззе а ѴЕхровгііоп йе
Французское искуество XIX вѣка на Раггз. (р. р. 98—109).
парижской виставкѣ. (Ха еепіеппаіе) 13 1'ехровгігоп сепіеппаІе^Ле VАгі (гап-
снимковъ. даІ8.
Декоративное панно Бернъ-Дрконса. Іпдгез. (р. 110).
Финляндскій павильонъ на парижской вы- Ведаз. (р. 111).
ставкѣ. {7 снимковъ). ,'С7іаззеггаа. (р. 112—113).
Ведгов. (р. р. 114 еі 116).
ПРИЛОЖЕЕІЯ.
Еепоіг. (р. 115).
Б. Баснецовъ. Проэктъ фасада третьяков- Мапеі. (р. р. 116; 117).
екой галлереи. (Деталь). Хромолито- Ваитіег. (р. р. 118, 119).
графія. СоигЬеі. (р. 130).
В. Баснецовъ. Прозктъ фаеада третьяков- Тарівзегіе (ёхееиіеё раг ТГ. Моггіз, Л'ар-
ской галлереи. (Общій видъ). гев Іе рго^еі йе Вигпе Іопез). р. 121.
Ъе раѵіИоп (іпІапЛаіз а ѴЕхррзіііоп йе
ТЕКСТЪ.
Рагіз. (р. р. 122-125).
Дж. Рёскинъ. Лрерафаэлитизмъ. Лерев. сг А. Ѳаііеп. Реіпіиге тгігаіе (р. р.
англ. О. Соловьевой. (Окончаніе). 126—127).
Д. Мережковскій. Левъ Толстой и Досто- Наііопеп. Раппеаи йёсогаііі. (р. 128).
евскгй. Глава вторая (VI—VII). Окон-
чаніе. ТЕХТЕ.
И. Грабарь. Мюнхенскія выставки. IV. 7. Еизкгп. Вев ргёга{аёІііев. (Тгай. йе Ѵап-
Окончаніе. діаіз раг^ М-те 0. 8оІоѵіеѵ). Еіп.
Л. Бенуа. Ім сепіеппаіе. 8. Мігізкоѵзкг. Віоп Тоізіог еі Вовіогеѵзкі.
Д. Филоеофовъ. Паціонализмъ и дмадент- Ш(6-7).
етво. I. ѲгаЪаг. В'ехровіііоп сСеМипісІі. (Зесевзіоп).
Свѣдѣнія. Еіп.
Замѣтки. Аіехапйге Бепоіз. Ѵехровіііоп сепіеппаіе
Издатель-редакторъ С. Л. Дяіилевъ. йе Ѵагі (гапдаіз.
В. Егіозо/^ои). ^иезігопв Ле еггіг^ие.
Вепвеідпетепів.
^оіісев.
Ейііеиг еі Вігесіеиг йе Іа Веѵке „Іе Мопйе
Агіізіе'^ (Міг Ізкоивзіѵа) Вегде Ле Вга-
дШею.

Е.ЛАнсере..
 фа^^оаѳлишизжъу,
Д ж . Рёскина. (Переводъ О. Соловьевой).

(.Окончаніе).

II.

ВЪ концЬ прошлаго столЪтія, среди вещеіі, исполненныхЪ вЪ скромной ма-

нерЪ того времени сЪровато-голубымЪ тономЪ сЪ коричневыми первыми плана-
ми, нЪкоторыя начали привлекатЬ вниманіе необыкновенноіі старателЬностЬю
выполненія и тонкостЬю. ВЪ рисункахЪ этихЪ, подписанныхЪ В. ТернеромЪ, не
было впрочемЪ ничего, что указывало-бы на генііі или даже на выдающіііся та-
лантЪ, кромЪ развЪ широкаго чувства пространства и чрезвычаііной ясности и
опредЪленности вЪ расположеніи массЪ. Но постепенно и осторожно кЪ синимЪ
тонамЪ начала примЪшиватЬся легкая зеленоватостЬ, затЪмЪ золотистостЬ; корич-
невые первые планы стали мало-по-малу густЬтЬ и вЪ нихЪ стали попадатЬся
иногда и другіе характерные цвЪта; техника, бывшая сначала тяжелоіі, какЪ у
всЪхЪ заурядныхЪ учителеіі рисованія того времени, становиласЬ все болЪе и
болЪе изящноіі и выразителЬноіі, пока не пріобрЪла, наконецЪ, почти неулови-
моіі для глаза тонкости, и безпримЪрноіі для того времени точности вЪ передачЪ
не толЬко формы, но и содержанія всякоіі вещи. Около 1800 года стилЬ худож-
ника окончателЬно выработался, и оставался безЪ измЪненііі втеченіе двадцати
лЪтЪ.
З а это время ТернерЪ сЪ болЬшимЪ или менЬшимЪ успЪхомЪ перепробо-
валЪ свои силы во всевозможныхЪ пеіізажныхЪ задачахЪ, но всегда вЪ томЪ-же
принципЪ подчиненія естественныхЪ тоновЪ условноіі гармоніи, ключемЪ котороіі
были сЪровато-зеленые и коричневые тона; чистые голубые и нЪжные, золотисто-
желтые допускалисЬ толЬко вЪ неболЬшихЪ количествахЪ, какЪ низшіе и выс-
шіе предЪлы тЪни и свЪта, а яркіе, случаііные цвЪта употреблялисЬ вЪ размЪ-
рахЪ самыхЪ ничтожныхЪ, вЪ фигурахЪ и другихЪ второстепенныхЪ аксес-
суарахЪ.

97
 Картины, исполненныя по такой системЬ, строго говоря, вовсе не могутЪ
бытЬ названы работами •краскоіі; это этюды свЪта и тЪни. Произведенія, гдЪ
употребляются двЪ, три или четыре краски, всегда вЪ одинаковомЪ отношеніи
другЪ кЪ другу, также не могутЪ считатЬся этюдомЪ колорита, какЪ не можетЪ
считатЬся имЪ однотонная гравюра. Работая надЪ этими вещами, ТернерЪ ду-
малЪ о колоритЪ отнюдЬ не болЬше, чЪмЪ когда работалЪ одною коричневою
краскоіі надЪ своими однотонными эстампами. Но такЪ какЪ идею пространства,
теплоты и свЪжести почти невозможно передатЬ однимЪ тономЪ и вполнЪ воз-
можно тремя или четырЬмя, онЪ позволяетЪ себЪ полЬзоватЬся при случаЪ этими
удобствами, нимало не
заботясЬ о дЪііствн-
телЬномЪ цвЪтЪ изо-
бражаемаго предмета.
КаменЬ на первомЪ
планЪ можетЪ бытЬ
вЪ дЪііствителЬности
холодно-сЪрымЪ, и
тЪмЪ не менЪе онЪ
будетЪ вЪ картинЪ те-
пло-коричневымЪ, ію-
тому чтб онЪ на пер-
' вомЪ планЪ; холмЪ
вдали можетЪ алЪтЬ
' верескомЪ и 30лотитЬ-
ся кустарникомЪ, но
вЪ рисункЪ онЬ бу-
детЪ сЪрымЪ, такЪ
какЪ онЪ вдали.
Такова по краіі-
неіі мЪрЪ была общая
система, котороіі ху-
дожникЪ строго при-
держивался во мно-
гихЪ картинахЪ и этю-
дахЪ этого періода; вЪ
другихЪ она нЪсколЬ-
ко измЪняласЬ осто-
рожнымЪ введеніемЪ
цвЪта, по мЪрЪ того,
какЪ ТернерЪ начи-
налЪ чувствоватЬ себя
РусскНі ітвильопъ па Парижской вышавкѣ, по рис Е. Еоровипа болЪе СВободнымЪ, ибо
и А, Головина. СИСТему ЭТу ОнЪ НН-

98 і
 Русскгй павгільонъ на Парижской виставкѣ, по рис. К. Коровина и А. Головина.

когда не считалЪ окончателЬной, она была толЬко средствомЪ двигатЬся впередЪ;

условный колоритЪ, сЪ которымЪ легко было сладитЬ, былЪ принятЪ очевидно
толЬко для того, чтобы ничто не мЬшало сосредоточитЬся всеиЬло на пріобрЬ-
теніи перваго и самаго необходимаго нознанія во всякомЪ искусствЬ — познанія
формы. Употребленіе тоновЪ, наиболЬе характерныхЪ, являлосЬ лишЬ вспомога-
телЬнымЬ средствомЪ для нередачи формы пейзажа, а потому приб^ЬгатЬ кЪ
нимЪ художникЪ считалЪ не толЬко позволителЬнымЪ, но и необходимымЪ, тогда
какЪ болЪе яркіе и разнообразные тона позволялЪ себЬ толЬко вЪ тЪхЪ слу-
чаяхЪ, когда введеніе ихЪ уже навЬрное не грозило ни на минуту отвлечЬ его
вниманіе отЪ главной задачи.
РазЪ система его колорита была такимЪ образомЪ упрощена, онЪ могЪ со-
средоточиватЬ всЬ свои душевныя силы на изученіе самыхЪ разнообразныхЪ
проявленііі формъг. ВыборЪ его сюжетовЪ и способы ихЪ изображенія такЪ-же
разнообразны, какЪ проста окраска; если читателЬ незнакомЪ сЪ произведеніями
Тернера, ему не легко датЬ понятіе о безчислепности его задачЪ сЪ одной сто-

99
Русскгй павильонъ на Парижской выставкѣ. •

роны, и о томЪ чувствЪ, кбторымЪ все это ироникнуто — сЪ другой. Не выло

сюжета, слишкомЪ низкаго или слишкомЪ высокаго для художника; сегодня онЪ
трудится изо всЪхЪ силЪ надЪ изображеніемЪ пЪтуха и насЪдки вЪ курятннкЪ,
сЪ многочисленной семЬею цыплятЪ, завтра — пишетЪ Колхидскаго дракона. ВсЪ
предшествующіе пейзажисты пріобрЬли извЪстностЬ, ограничившисЬ какимЪ-ни-
будЬ однимЪ родомЪ сюжетовЪ.
Гоббема писалЪ дубы, Рюис- :
далЬ — водопады и рощи;
КюипЪ — рЪчки и луга вЪ ти- .1
хіе дни; СалЬваторЪ и П у с -
сенЬ — такіе пеіізажи, какіе
могли представлятЬся людямЪ
Х У І І вЪка, проживавшимЪ вЪ
городахЪ. Но я положителЬно
увЪренЪ, что если-бы всЪ про-
изведенія Тернера до 1 8 2 0 года
разбитЬ на отдЪлы,—-ни одинЪ
Ф п Н. Давыдова.
ОТДВЛО не Оказался-6ы преоб- Выгиивка, въ русск. павильонѣ на Парижск. выставкѣ.

100
ладающимЪ. ЕстЬ тутЪ и архитектура, естЬ и всевозможные селЬскіе в и д ы , со
включеніемЪ почтм всЬхЪ полевыхЪ работЪ; затЬмЪ всевозможиыя сцены изЪ
городскоіі жизни — постоялые дворы, выЪзды дилижансовЪ, ярмарки, выборы
и т. д.; потомЪ всевозможные морскіе виды, всевозможныя суда, со включеиіемЪ
ЭТЮДовЪ отдЬлЬныхЪ частеіі корабля; много морскихЪ сраженій, нзЪ которыхЪ
особенно замЬчателЬны два ТрафалЬгарскія; затЬмЪ всевозмо5кные горные пеіі-
зажи, изЪ К О Т О 7
рыхЪ нЪкото-
рые идеализи-
рованы вЪ ком-
позиціи, другіе
—простыя изо-
браженія опре-
д Ьл е н н ы X Ъ
мЪ с т н о с т е іі;
кромЬ того —
рисункинаклас-
сическіе сюже-
ты, Римы, Кар-
ѳагены и тому
подобные, ц'Ь-
лыми сотнями,
сЪ миѳологичег
скими, истори-
ческими и алле-
горическими
фигурами, ним-
фами, чудови-
щами и призра-
ками, героями и
божествами.
Какое-же еди-

ное. основное
чувство вооду-
шевляло Терне-
ра во всЬхЪ
ЭтихЪработахЪ?
—спросятЪ ме-
ня.АвотЪкакое:
величаіішее изЪ
всЬхЪ чувствЪ
—полное само-
Впутренность русскаго павильона на Парижской выставкѣ. забвеніе. Втече-

101
 Русскгй павильонъ на Парижской выставкгъ.

ніе всего тбго гіеріода, о которомЬ теперЬ идетЪ рЪчЬ, ТернерЪ является человЪкомЪ
совершенно безграничныхЪ снмпатій; способностЬ кЪ сочувствію у него такая все-
обЪемлющая, что ее можно сравнитЬ развЪ сЪ такою-же способностЬю у Шекспира.
НЪтЬ ничего, столЬ ничтожнаго, чему онЪ не люгЪ-бы отдатЬ всЪ свои
мыСліі, что не Аюгло-бы захватитЬ все его сердие; ничего, столЬ великаго и тор-
жественнаго, до чего онЬ не могЪ-бы поднятЬся.
ВотЪ коренныя основы его велмчія. Такая отзывчивостЬ совершенно есте-
ственно даетЪ ему силу выражѳйія даяхС вЬ передачЪ неодушевленныхЪ пред-
метовЪ, невиданную дотолЪ ни у одного художника. Сопоставляя бол1)шое ко-
личество рисунковЬ Тернера, не трудно разобратЬ скрывающееся за ними ^іа-
строеніе самого художника. Настроеніе это удивителЬно мирное и ясное: само по
себЪ оно совершенно безстрастно, но легко переходитЪ вЪ страстЬ, для художника
внЪшнюю и лишЬ созерцаемую. УсиліемЪ воли, художникЪ сочувствуетЪ смятеніюи
отчаянЬю, даже вЪ ихЪ крайнихЬ предЪлахЪ, но самому ему чуждо смятеніе и горе;
вЪ немЪ одна толЬко просвЪтленная и несказанно-мирная, глубокозадумчивая ра-
достЬ, тронутая грустЬю, снисходящая до игривости, безЪпотери своего равновЪсія.
Нужно отмЪтитЬ еще одну отличителЬную черту его души вЪ этомЪ пе-
ріодЪ: благоговЪніе передЪ талантомЪ другихЪ 1'ернерЪ изучилЪ почти всЪхЪ

І02
предшествовавшихЪ ему пейзажистовЪ, преимущественно Кдода, Пуссена, Ван-
девелЬде, Лаутербурга и ВилЬсона. убЪдили его спеціалЬно занятЬся произведе-
ніями этихЪ людеіі, вЪроятно, всякіе бездарные рутинеры того времени, а то, что
онЪ ихЪ послушался, будетЪ признано вЪ недалекомЪ будущемЪ доказателЬ-
ствомЪ, пожалуіі, самоіі величамішеіі скромности, какую когда-либо обнаруживалЪ
человЬкЪ сЪ самобытнымЪ талантомЪ, и скромности, хотя и оченЬ милоіі, но до-
стоііноіі сожалЪнія, такЪ какЪ изученіе ВандевелЬде и Клода принесло Тернеру
одинЪ сплѳшноіі вредЪ.
Одно изЪ
наиболЪе харак-
терныхЪ произ-
веденімі этого
1.
періода, кЪ сча-
стЬю, помЪчено
1818 годомЪ,
т. е. сдЪлано
всего за два года
до другого, так-
же помЪченнаго
числомЪ произ-
веденія, наибо-
лЪе характери-
зующаго второй
періодЪ творче-
ства Тернера.
На вещи этоіі,
находящейся во
владЪніи одного
изЪ самыхЪ ста-
рыхЪ и предан-
ныхЪ друзеіі
Тернера, болЪе
обыкновеннаго
замЪтна под-
писЬ: „Пере-
валЪ черезЪ
МонЪ-Сени. Ж.
М. В. ТернерЪ.
Января 15-го,
1820".
ДЪіі ствіепро-
исходитЪ на Входъ въ русскій павильонъ на Парижской выставкѣ.
вершинЪ пере- Ворота, по рис Е. Коровііна. .

103
 вала, рядомЪ сЪ страннопріимнымЪ ДОмомЪ, неболЬшимЪ зданіемЪ, выстроеннымЪ
какЪ-будто отчасти и затЪмЪ, чтобы служитЬ крЪпоотЬю, сЪ наружноіі лЪстни-
неіі у передняго фасада и сЪ чЪмЪ-то вродЪ подЪемнаго моста у дверей. З т о строе-
ніе, ярдовЪ за 400 или 5 0 0 , рисуется смутнымЪ пепелЬно-сЪрымЪ силуэтомЪ на
фонЪ свЪта, прорвавшагося, благодаря рЪзкому порыву горнаго вЪтра, сквозЬ
сплошныя, нависшія надЪ утесами тучи. Неба, собственно говоря, нЪтЪ; ничего
кромЪ этоіі массы гонимыхЪ вЪтромЪ тучЪ; но нЪтЪ и тяжелаго мрака — воз-
духЪ на вершинЪ для этого слишкомЪ рЪдокЪ. Все дико вокругЪ, все воетЪ и
дышетЪ холодомЪ; кое-гдЪ зловЪще выглядываютЪ изЪ-подЪ снЪга массивныя
основы гранитныхЪ горЪ. НалЪво какая-то убогая лачуга сЪ начерчеиною на
неіі неясною цыфрою шестнадцатЬ; вЪтерЪ бЪшенымЪ вихремЪ сметаетЪ снЪгЪ
сЪ ея крыши и врывается вЬ окно; земля на первомЪ планЪ словно замерла подЪ
блЪднымЪ полурастаявшимЪ снЪгомЪ; прямо напротивЪ — почтовыіі дилижансЪ,
лошади котораго, не будучи вЪ силахЪ боротЬся сЪ вЪтромЪ, вЪ испугЪ круто
повернули вЪ сторону, а пассажиры стараются выііти и жмутся кЪ окну; не-
много далЪе —другая карета, свернувшая сЪ дороги; нЪсколЬко фигурЪ толкаютЪ
ея колеса, а кучерЪ стоитЪ около лошадей, тащитЪ и погоняетЪ ихЪ изо всеіі
мочи; поднятая рука его рисуется на свЪтломЪ фонЬ, хотя кнута на такомЪ
разстояніи разобратЬ нелЬзя.

Лавочт, по рис. М. Якунчиковой-Веберъ въ русскомъ павилмнп на Парижской выставкѣ.

104
Русскій павильонъ на Ларижской выставкѣ, по рис. Е. Еоровина и А. Головина.

НисколЬко не сомнЪваюсЬ, что всякій, кто привыкЪ кЪ раннимЪ работамЪ

художиика, сЪ перваго взгляда на эту картину поразится двумя совершенно но-
выми ея чертами.
Во-первыхЪ, тЪмЪ очевиднымЪ наслажденіемЪ, которое доставляетЪ худож-
нику тревожныіі характерЪ сюжета, наслажденіемЪ, не имЪющимЪ ничего общаго
сЪ философскимЪ спокойствіемЪ, сЪ которымЪ онЪ смотрЪлЪ-бы на него прежде.
СЪ неописанноіі жадностЬю хватается онЪ за всЪ элементы энергіи и движенія;
всякая черта вЪ картинЪ дышетЪ силой и бЪшенствомЪ, которыя уже не слу-
жатЪ болЪе выраженіемЪ внЪшнеіі созерцаемоіі имЪ дЪііствителЬности, а проис-
ходятЪ изЪ какого-то личнаго, присущаго душЪ художника чувства.
Во-вторыхЪ, хотя сюжетЪ самЪ по себЪ почти не допускаетЪ красокЪ, и
ради увеличенія впечатлЪнія суровоіі дикости, яркіе тона отвергнуты даже
тамЪ, гдЪ ихЪ .аегко было-бы ввести, какЪ напримЪрЪ—вЪ фигурахЪ, тЪмЪ не
менЪе, вЪ томЪ низкомЪ минорномЪ тонЪ, которыіі избралЪ художникЪ, мелодіи
разработаны до высшейі точки, такЪ что цвЪтЪ становится руководящимЪ, а не

105
гіодчиненнымЪ элемен-
томЪ комгіозниін; спо-
коііный теплый тонЪ
гранитныхЪ высту-
повЪ, тусклая лселто-
ватостЬ каменноГі стЪ-
ны дома даже ві) тЪни
отчетливо протіівопо-
лагаются сЪрымЬ су-
гробамЪ наваленнаго
на нихЪ снЪга, а нЪж-
ные зеленые іі при-
зрачные спніе тона
лЬда вЪ ледникахЪ пе-
реданы такими тонки-
ми переходами, какихЪ
ни разу не встрЪчает-
ся ни вЪ одномЪ изЪ
прошлыхЪ произведе-
ній Тернера.
Таковы главнЬія
черты, которыми от-
личаются произведенія
Тернера во второіі пе-
ріодЪ его дЪятелЬно-
сти: новаяэиергія, про-
никнувшая вЪ душу
художника, энергія,'^
отЪ котороіі вЪ про-і
изведеніяхЪ его стало
менЬше покоя и болЬ-
ше смлы и огня, и по-
Русскій павгільонъ на Ларижской выставкгъ.
явленіе красочности Русская набойка.
какЬ существеннаго, а
иногда и главнаго элемента работы.
Что такая перемЪна должпя была рано или поздно произойти, это. к о -
нечно, можно было предвидЪтЬ заранЪе; условная система перваго періода была,
какЪ мы уже говорили, толЬко средствомЪ выучитЬся. Но прямоіі причиноіі пе-
ремЪны послул;ило, все-таки, путешествіе 1820 года. ИзЪ надписи на описанноіі
выше картинЪ „ПеревалЪ черезЪ МонЪ-Сени, 15 января, 1 8 2 0 г . " можно за-
ключитЬ, что рисунокЪ этотЪ представляетЪ то, что случилосЬ вЪ этотЪ денЬ
сЪ самимЪ художникомЪ. СлЪдователЬно, онЪ переЪзжалЪ черезЪ АлЬпы зимою
,1820; а вЪ предыдущее или послЪдующее лЪто, но во время того-же путеше-

1 06
ствія, онЪ сдЪлалЪ густыми красками серію эскизовЪ Реііна, находящуюся теперЬ
вЪ коллекціи мистера фаукеса. Каждыіі изЪ этихЪ эскизовЪ—почти моменталЬ-
ная записЬ какого-нибудЬ цвЪтового или атмосферическаго эффекта, взятаго
прямо сЪ натуры, причемЪ рисунокЪ и всЪ подробности сюжета играютЪ ролЬ
сравнителЬно второстепенную, а краски почти настолЬко-же первенствуютЪ,
насколЬко прежде первенствовали свЪтЪ и тЪнЬ; онЬ несомнЪнно имЪютЪ значе-
ніе руководящее, хотя и свЪтЪ, и тЪнЬ приведены вЪ чудную сЪ ними гармонію.
И по мЪрЪ того, какЪ колоритЪ становится главною задачеіі, естественно вы-
бираются и тЬ часы дня, когда онЪ всего красмвЪе; тогда какЪ прежде, по краіі-
ней мЪрЪ, пятЬ изЪ шести рисунковЪ Тернера изображали обыкновенное днев-
ное освЪщеніе, теперЬ вниманіе его постоянно привлекаетЪ вечерЪ; вЬ нервый
разЪ является намЪ этотЪ розоватый свЪтЪ на горахЪ, эти роскошные закаты солнца
вЪ пылающихЪ небесахЪ, эти торжественные суімерки сЪ голубымЪ мЪсяцемЪ,
которыіі восходитЪ, когда тускнЪетЪ небо на востокЪ, — все то, что впослЬд-
ствіи стало предметомЪ самыхЪ могучихЪ вдохновенііі Тернера.
Не сомнЪваюсІ), что нелосредственной причиноіі перемЬны было впечатлЬніе,
которое произвелЪ на него цвЪтЪ небосклона на континентЪ. Когда ТернерЪ вЪ пер-

Коверъ.по рис. М. Якунчиковой-Веберъ, въ русск. павильонп на Парижск. выст.

107
 в ы й разЪ ЪздмлЪ за гра-
ницу ( 1 8 0 0 ) , онЪ былЪ
сравнителЬно неопыт-
нымЪ ученикомЪ, не
умЪлЪ рисоватЬ такЪ,
какЪ ему того хотЪлосЬ
и принужденЪ былЪ со-
средоточиватЬ всЪ с в о и
силы и все вниманіе на
этоіі первоначалЬноіі
цЬли.
Но теперЬ онЪ могЪ
свободно восприниматЬ
и другія впечатлЪнія;
пришло его время усо-
вершенствоватЬ свое ис-
кусство, и первыіі за-
катЪ солнца на РеіінЬ
научилЪ его, что вся пре-
дыдущая пеіізажная жи-
вописЬ была совершенно
безсмысленна и никуда
не нужна, что сравнИг
телЬно сЪ природнымЪ
колоритомЪ всЪ вещи,
которыя называлисЬ кар-
тинами — чернила и са-
жа, что всЪхЪ предше-
ственниковЪ и всякіе ав-
торитеты нужно тот-
РусскШ павильонъ на Ларижской выст., по рис. Е. Коровина
и Л. Го.аовина. часЪ-же броситЬ и за-
топтатЬ ногами. ОнЪ
такЪ и сдЪлалЪ; воспоминанія о ВандевелЬде и КлодЪ были тутЪ-же удалены
изЪ великой головы, которую засоряли; а сЪ ними вмЪстЪ былЪ отброшенЪ и
весЬ прочііі школЬныіі вздорЪ; волны Реііна умчали ихЪ навЪки, и новая заря
заііяласЬ надЪ скалами Зибенгебирге.
была и еще одна причина, содЪііствовавшая перемЬнЪ. Товарищи Тернера
уже достаточно понимали его первенствующую силу вЪ рисункЪ и надЪялисЬ
исключителЬно на то, что онЪ окажется плохимЪ колористомЪ. Э т у надежду
они начали выражатЬ такЪ громко, что она дошла до его слуха. ГраверЪ одноіі
изЪ самыхЪ значителЬныхЪ его маринЪ разсказывалЪ мнЪ, что однажды, около
Этого времени, ТернерЪ зашелЪ кЪ нему взглянутЬ, какЪ гюдвигается гравюра
сЪ картины, которую онЪ не видалЪ уже нЪсколЬко мЪсяцевЪ. З т о была одна

108
о

Рі/сскій павильонъ на Парижской выставюъ.

изЪ его раннихЪ темныхЪ вещей, но на первомЪ планЪ онЪ допустилЪ ма-
ленЬкую роскошЬ: жемчужную рыбку, разработанную вЪ тонахЪ совсЪмЪ опа-
ловыхЪ. НЪсколЬко минутЪ простоялЪ онЪ передЪ картиной, потомЪ засмЬялся,
радостно указалЪ на рыбку — „ И говорятЪ, что ТернерЪ—плохой колористЪ!"
и отошелЪ вЪ сторону.
ПодЪ вліяніемЪ всЪхЪ этихЪ разнообразныхЪ мотивовЪ, перемЬна произо-
шла полная. СЬ этихЬ лорЪ вся-
кое лропзведеніе было задумагю
вЪ краскѢ\ никакая гравюра ни-
когда не давала понятія ни обЪ
одноіі картинЪ этого періода.
Художники, смекнувшіе про-
исшедшее, были вЪ отчаяніи; ака-
демики, классики и вообще всЪ
старыя совы, негодовали настолЬ-
ко, насколЬко это допускала ихЪ
тупостЬ. Они сознателЬно закры-;:
вали глаза на природу и продол-'
жали вопрошатЬ: „А куда-же вы
помЪстите ваши коричневыя де-,
ревЬя?" •V
ТернерЪ не смутился, но про-]
должалЪ своіі путЬ вЪ томЪ на-^
строеніи, которое овладЪваетЪ
сил1)нымЪ человЬкомЪ, когда ему
приходится притворятЬся глу-
химЪ. ОнЪ ушелЪ вЪ себя; ни
отЪ кого болЪе не могЪ онЪ ожи-
датЬ помощи, совЪта, или сочув-
ствія, и духЪ сопротивленія^ подЪ
гнетомЪ котораго онЪ принуж--,
денЪ былЪ работатЬ, завлекЪ его И. дигръ (1780-186?
во многія краііности, отЪ кото- Портретъ.
Парижская выставка.
рыхЪ его спасло-бы малЪіішее {Сепіеппаіе).
выраженіе сочувствія. ПриливЪ
новой энергіи и полное одиночество, на которое обрекли его обстоятелЬства,
были одинаково опасны и вредное вліяніе ихЪ обнаружилосЬ во многихЪ произ-
веденіяхЪ того времени; иныя изЪ нихЪ торопливы, дики и эксперименталЬны;
другія имЬютЪ видЪ смЪлаго вызова общественному мнЬнію.
Но всЪ они обладаютЪ однимЪ высокимЪ достоинствомЪ — полной само-
стоятелЬностЬю; вЪ нихЪ нЪтЪ уже ни воспоминанііі о прежнихЪ мастерахЪ, ни
фокусовЬ во вкусЪ Клода и Пуссэна; всЪ силы души художника сосредото-
чены на одноіі толЬко природЬ, какЪ онЪ ее видЪлЪ или какЪ помнилЪ.

110
 Я говорилЪ уже о его гигантской памяти; на это необходнмо обратнтЬ осо-
беінюе вннманіе, чтобы понятЬ ту цЪпкостЬ, сЪ которой люди, одаренные настоя-
щимЪ воображеніемЪ, схватываютЪ все, что попадается имЪ на пути, схватыва-
ютЪ сЪ тЪмЪ, чтобы ни-
когда уже не выпуститЬ.
Просматрмвая списки
произведеній Тернера или
отдЪлЬныя ихЪ серіи, мы
замЪчаемЪ, что одинЪ и
тотЪ-же сюжетЪ повто-
ряется два, три, а иногда
и болЪе разЪ. Во всякомЪ
другомЪ худолѵникЪ это не
было-бы удивителЬнымЪ,
болЬшинство современ-
ныхЪ пеіізажистовЪ раз-
множаютЪ изл юбленные мо-
тивы вЪ колииествахЪ
двадцати, тридцати и ше-
стидесяти экземпляровЪ,
каждыіі разЪ по новому
перемЪщая тЪни и облака
и выдумывая такЬ назы-
ваемые „новые эффекты".
Но если мы разсмотримЪ
рядЪ одинаковыхЪ сюлсе-
товЪ у Тернера, мы уви-
димЪ, что это или послЪ-
дователЬная серія впеча-
тлЪнііі, полученныхЪ имЪ
самимЪ отЪ какоіі-нибудЬ
любимоіі мЪстности, или
рядЪ повторенііі одного и
* того-же впечатлЪнія, полу-
ченнаго вЪ раннеіі юности
и воспроизводимаго опятЬ
и опятЬ, по мЪрЪ того,
какЪ увеличивавшіяся силы
давали ему возможностЬ
лучше справитЬся сЪ своеіі
Ш. Дегазъ. задачеіі. ВЪ обоихЪ слу-
Семейство Мантъ. чаяхЪ мы увидимЪ вЪ нихЪ
Ларижская выставка.
изображенія того, что ху-
(Сепіеппаіе).
111
дожнмкЪ видЪлЪ вЪ природЪ, а'не того,
что онЪ выдумалЪ вЪ своей мастерской.
Я настаиваю на силЪ памяти Терне-
ра, чтобы наглядно показатЬ, вЪ какой
мЪрЪ его величіе и безконечное богат-
ство его фантазіи зависятЪ отЪ способ-
ности овладЪватЬ всЪмЪ, что онЪ видитЪ,
схватыватЬ все и ничего не выпускатЬ, за-
быватЬ себя и не забыватЬ ничего дру-
гого. ПустЬ всЪ ноймутЪ, что всякііі ве-
ликііі человЪкЪ пишетЪ то, что онЪ ви-
дитЪ или видЪлЪ, что все величіе его, вЪ
сущности, ограничивается почти иЪликомЪ
интенсивноіі воспріимчивостЬю кЪ явле-
ніямЪ дЪйствителЬности. ВЪ этомЪ отно-
шеніи и ПрерафаэлитизмЪ, и Рафаэли-
тизмЪ, и ТернеризмЪ, ничЪмЪ не отли-
чаются другЪ отЪ друга. Ѵ нихЪ разныя Г. Шассеріо {1819—1836 г.).
Эсоирь.
задачи, и разныя способности, но вЪ од- ІІарижская' выставка.
номЪ они одинаковы: и самЪ РафаэлЬ, (Сепіеппаіе).
посколЬку онЪ былЪ великЪ, и всЪ его
предшественники и послЪдователи, бывшіе когда-либо великими, достигли своего
величія изображеиіемЪ окружающеіі дЪііствителЬности такЪ, какЪ эта дЪіістви-
телЬностЬ являласЬ индивидуалЬной душЪ каждаго, такЪ, какЪ училЪ нхЪ
богЪ, создавшііі и видимое, и видящаго.
Второй періодЪ дЪятелЬности Тернера имЪетЪ, однако, еще одну отличителЬ-
ную черту, на котороіі мнЪ предстоитЪ остановитЬся, особенно имЪя вЪ виду
отношеніе ея кЪ прежде сказанному мною о нелЪпости чрезмЪрнаго труда. Зта
отличителЬная черта Тернера — великолЪпная легкостЬ, сЪ котороіі сдЪлано все,
что сдЪлано имЪ услѢшно., потому что и во второмЪ періодЪ у Тернера естЬ
одна или двЪ вещи, которыя сдЬланы сЪ болЬшимЪ трудомЪ. ВЪ этихЪ вещахЪ
ТернерЪ приложилЪ всЪ старанія, чтобы написатЬ иЪчто мастерское и блеснутЬ
своимЪ талантомЪ; попросту говоря, ему хотЪлосЬ отличитЬся; какЪ толЬко по-
является у него такое стремленіе — работа не удается. Худшія вещи, когда-либо
выходившія изЪ его рукЪ, принадлежатЪ кЪ этому періоду, хотя онЪ потратилЪ
на нихЪ много времени, много труда и размышленій.
Истинно великія его произведенія — тЪ, вЪ которыхЪ онЪ безЪ усилія вы-
ражалЪ свои мысли, непосредственно, какЪ онЪ ему приходили, и забывалЪ
себя; вЪ нихЪ изліяніе его творческоіі фантазіи не менЪе чудесно, чЪмЪ бы-
строта и гибкостЬ могучеіі руки, повиновавшеііся еіі. Разсматривая работы
Тернера, всякііі увидитЪ доказателЬство этоіі легкости вЪ странноіі опредЪлен-
ности и свЪжести каждаго мазка. Не имЪя прямыхЪ указаній, можно было-бы
усомнитЬся, чтобы такая работа могла бытЬ сдЪлана легко; кЪ счастЬю, вЪ

112
Т. ПІассеріо (1819—1856 г.).
Двѣ ссстры.
Лариэюская выставка (Сепісппчк).

113
 А. Легро.
Ехѵоіо.
Парижская выставка (Оепіеппаіе).

доказателЬствахЪ нЬтЪ недостатка. Віэ коллекціи мистера (|)аукеса естЬ рису-

нокЬ военнаго судна, которое принимаетЪ запасы; рисунокЪ обыкновенноіі ве-
личины, около шестнадцати и одиннадцати вершковЪ; онЪ не особенно тонко
законченЪ, но еще менЬе можетЪ считатЬся эскизнымЪ. КорпусЬ корабля зани-
маетЬ почти всю правую сторону картины, носомЪ кЪ зрителю; онЪ виденЪ
вЪ силЬномЪ ракурсЪ, весЬ до кормы, со всЬми своими пушками, ружЬями, яко-
рями и снастями, вЪ величаіішеіі подробности; два другіе линеііные корабля на
второмЪ планЬ нарисованы сЪ такою-же точностЬю; вокругЪ ихЪ массивныхЪ
корпусовЪ плещется великолЪпное безпокоііное море, волны котораго отлича-
ются необыкновенно тонкимЪ рисункомЪ; около болЬшого корабля стоитЪ транс-
портное судно, и нЪсколЬко лодокЪ; небо облачное, оченЬ сложное. КазалосЬ-бы,
что нарисоватЬ вЪ мелЬчаіішихЪ подробностяхЪ всЪ эти снасти до послЬдней

114
веревки — по памяти, сидя вЪ гостиной дома вЪ ІоркширЬ, задача нелегкая. Но
мистерЪ ({)аукесЪ сидЪлЪ рядомЪ сЪ художникомЪ отЪ первой черты до по-
слЪдней. ОдинЪ разЪ утромЪ, послЪ завтрака, ТернерЪ взялЪ листЪ б^Ълой бу-
маги, зачертилЪ свои корабли, кончилЪ рисунокЪ черезЪ три часа и пошелЪ
на охоту.

П. Ренуаръ.
Ложа.
Парижская выставка (Сепіеппаіе).

ПустЬ наши заурядные художники обдумаютЪ на досугЪ хотя-бы одинЪ этотЪ

случай, и они убЪдятся вЪ истинЬ сказаннаго ранЬше: если можетЪ бытЬ соз-
дано великое произведеніе, оно будетЪ создано легко; пустЬ художники не му-
чатЪ себя, переворачивая свои композиціи то вЪ ту, то вЪ другую сторону,
повторяя ихЪ, дЪлая опыты и передвигая стафажи сЪ мЪста на мЪсто.

115
 Э. Манз (1832-1883 г.).
Лгдепіеигі.
Париоісская выставка (Сепіеппаіе).

Л. Легро.
Портретъ.
Парижская выставка (Сепіеппаіе).

116
 Если человЬкЪ способенЪ творитЬ, онЪ будетЪ творптЬ сразу, или, вЪр-
нЪе, — о н Ъ не можетЪ не творитЬ. ВотЪ причина, по которой вЪ болЬшинствЪ
своихЪ сочиненій я молчалЪ о композиціи. Многіе критики, вЪ особенности

Э. Манэ (1832-1883 г.).

Г-жа Эва Гонзалесъ.
Парижская выставка (Оепіеппаіе).

архитекторы, бранили меня за то, что я не учу „располагатЬ массы", „не до-
статочно придаю значенія композиціи". У в ы , я придаю еіі значеніе гораздо бдлЬ-
шее, чЪмЪ они, такое значеніе, что научитЬ кого-нибудЬ сочинитЬ хотя-бы одну
картину или зданіе, мнЪ также не можетЪ притти вЪ голову, какЪ научитЬ кого-

117
нибудЬ написатЬ божественную Комедію или Короля Лира. УдивителЬное ту-
поулііе профессоровЪ нашеіі эпохи заключается вЪ томЪ, что они не понимаютЪ,
что то, что они называютЪ „принципами композиціи", просто-на-просто —
принципы здраваго смысла — во всемЪ одинаково, какЬ вЪ картинахЪ и зда-
ніяхЪ. ВЪ картинахЪ долженЪ бытЬ главныіі пунктЪ освЪщенія? Да, точно также
и вЪ обЪдЪ должно бытЬ главное блюдо, вЪ рЪчи—главная мыслЬ, вЪ мелодіи —
главная нота и у всякагочело-
вЪка — главная цЪлЬ. Между
частяміі картины должно бытЬ
соотвЪтствіе? Да, точно так-
же и между частями хорошо
сказанноГі рЪчн, и хорошо
организованнаго дЪла, хоро-
шо подобраннаго общества
и хорошо смЪшаннаго соуса.
Композиція! Да развЪ чело-
вЪкЪ не компануетЪ каждую
минуту своеіі жизни, дурно-
ли, хорошо-ли, и развЪ онЪ
не сталЪ-бы инстинктивно
компановатЬ и вЪ картинЪ,
такЪ-же какЪ и вездЪ, если-
бы толЬко могЬ.
И тЪмЪ не менЪе мы
продолжаемЪ проповЪдыватЬ
своимЪ ученикамЪ вЪ такомЪ
духЪ, какЪ будто имЪт]з ,,глав-
ныіі свЪтЪ" — вотЪ и все,
что нужно.
Люди работаютЪ чрез-
мЪрно, впрочемЪ, не вЪ од- 0. Домье {1808—1879 г.).
Мнимый больной.
ноіі толЬко композиціи, но Парижская выставка (Сепіеппаіе).
и вЪ техникЪ; по этому по-
воду я имЪю нЪчто сказатЬ по адресу ПрерафаэлитовЪ.
Они слишкомЪ трудятся. ВЪ нЪкоторыхЪ неудачныхЪ частяхЪ ихЪ картинЪ
обнаруживается совершенно ясно, что они работали надЪ ними такЪ долго, что
даже зрЬніе ихЪ утомилосЬ и ослабЪло, и рука уже отказываласЬ повиноватЬся
сердцу. И кромЪ того, естЬ нЪкоторыя качества рисунка, которыя они упус-
каютЪ изЪ виду вслЪдствіе чрезмЪрной старателЬности. СамыхЬ высшихЪ ре-
зулЬтатовЪ суждено достигатЬ толЬко при нЪкотороіі свободЪ и смЪлости пріе-
мовЪ. Я-бы оченЬ желалЪ, чтобы всЪ это поняли по отношенію кЪ скулЬптурЬ,
точно также какЪ кЪ живописи, и убЪдилисЬ, что вЪ девяносто-девяти случаяхЪ
изЪ ста, тщателЬно отдЪланная статуя — произведеніе, несравненно болЪе вулЬ-

118
 0. Домье (1808—1879 г.).
Театръ.
Ларижская выставка (Сепіепішіе).

гарное чЬмЪ то, на которомЪ сохранилисЬ слЬды руки, державшей молотЪ; вЪ

живониси это во всякомЪ случаЪ чувствуется всЪми и чувствуется вЪрно. Сво-
бода линій вЪ природЪ можетЪ бытЬ передана лишЬ соотвЪтствующей свобо-
доіі передающеіі ихЪ руки; вЪ прядяхЪ волосЪ, вЪ формЬ чертЪ и вЪ линіяхЪ
мускуловЪ естЬ изгибы, которые передаются не иначе, какЪ соотвЬтствующей
свободой вЪ движеніяхЪ карандаша. Какоіі-бы ни взяли вы примЪрЪ, даже тон-
чаіішую и тщателЬнЪіішую работу самого Леонардо, — вЪ контурахЪ ея вы наіі-
дете игру, силу и бойкостЬ, которымЪ невозможно подражатЬ работоіі медленноід
и кропотливоіі.
ТакЪ вотЪ, каковы главные завЪты Тернера во второіі или иентралЬный

119
періодЪ его дЪятелЬности. Но намЬ остается получитЬ отЬ него еще одинЪ
урокЪ, на этотЪ разЪ—предостереженіе, ибо кЪ концу второго періода маленЬкія
шаблонныя винЬетки. которыя онЪ ХЬлалЪ для издателеіі, эффектные рисунки
сЪ чужихЪ этюдовЪ никогда не виданныхЪ имЪ мЪстЪ, постоянная поправка
плохихЪ гравюрЪ сЪ его собственныхЪ произведеній, гравюрЪ, столЬ безжизнен-
ныхЪ, что для приданія имЪ надлежащаго блеска, надо было ихЪ сплошЬ выскабли-
ватЬ бЪлыми пятнышками свЪта — все это сдЪлало то, что ТернерЪ началЪ
нерЪдко впадатЬ вЪ условностіэ и даже фалЬшЬ; лЪтЪ десятЬ или двЪнадцатЬ
онЪ ввЪрялся исключителЬно своеіі памяти н изобрЪтателЬности, прожилЪ по-
чти безвыЪздно вЪ ЛондонЪ. Единственное новое впечатлЪніе получилЪ онЪ отЪ ію-
жара Парламента. З а это время (отЪ 1830 до 1 8 4 0 г.) онЪ написалЪ много кар-

Г. Еурбе (1819-1877).
Лксной пейзажъ.
Лармжская выставка (Оепіеппаіе).

120
 Англійскій павильонъ на Ларижской выставкгъ. Еоверъ ра5. В. Моррисъ по рис. Э. Бернъ-Джонса.

тинЪ, совершенно его недостойныхЪ. Но не такЪ суждено ему было окончитЬ

свою карЬеру.
ЛЪтомЪ 1 8 4 0 или 1841 г. онЪ предпринялЪ новую поЪздку вЪ Швейцарію.
СЪ тЪхЪ порЪ, какЪ онЪ вЪ первыіі разЪ увидЪлЪ АлЬпы, прошло уже по
краіінеіі мЪрЪ лЪтЪ сорокЪ (источникЪ АрверонЪ, вЪ коллекціи мистера ф а у -
кеса, написанныіі, конечно, послЪ того, какЪ ТернерЪ его видЪлЪ вЪ натурЪ, по-
мЪченЪ 1 8 0 0 годомЪ), но маршрутЪ, избранныіі имЪ вЪ 1 8 4 0 году, указываетЪ на
любовное воспоминаніе о первоіі поЪздкЪ; дЪііствителЬно, просматривая Швеіі-
Царскіе этюды и рисунки перваго періода, нелЬзя не поразитЬся пристрастіемЪ
Тернера кЪ СенЪ-Готардскому перевалу; существуетЪ, насколЬко мнЪ извЪстно,
шестЬ изображеній СенЪ-Готардскаго перевала, принадлежащихЪ кЪ тому-же
времени, да вЪроятно, СкромЪ нихЪ естЬ еще и другія. ИзЪ всей Швейцаріи

121
 Фіснляндскій павильонъ па Паргіжской выставкгъ, по проэкгпгі Сааринена:

122
 Фішляндскій павильонъ на Ларижской выставкѣ, по проакту Сааринена.]
(Съ разрѣт. журн. „Аіепеит,").

также произвели на него силЬное впечатлЬніе, кажется, долины СалланшЪ и

Шамуни и Женевское озеро.
ВЪ| 1841 году онЪ былЪ вЪ ЛюцернЪ, поднимался на ПилатЪ, пе-
ребрался черезЪ СенЪ-ГотардЪ и вернулся черезЪ Лозанну и Женеву. Во время
Этого путешествія онЪ сдЬлалЪ много эскизовЪ красками, и обработалЪ ихЪ по воз-
вращеніи. Получившіяся вЪ резулЬтатЪ вещ,и не похожи ни на что сдЪланное имЪ
ранЪе; ими опредЪленно начался новыіі періодЪ, которыіі я буду называтЬ
третЬимЪ и послЪднимЪ періодомЪ творчества Тернера.

123
 безмятежное спокойствіе его юиости вернулосЬ вЪ его душу, а творческія
и техническія способности проявилисЬ сЪ новоіі силой; ни о какоіі условности
не было уже и помину, благодаря силЬ того впечатлЬнія, которое произвели на

Финляндскій павильонъ на Парижской выспіавкіъ. Комната фабр. „Ігіз".

(Съ разрти. журн. „Ліепеит'^).

него АлЬпы послЬ долгоіі разлуки. В с Ь работы этого періода отмЬчены особенноіі
широтою и простотою замысла, болЬшинство изЪ нихЪ —глубокоіі ясностЬю, пе-
реходящей вЪ меланхолію; всЪ безЪ исключенія — такимЪ великолЪпіемЪ коло-
рита, какое и не снилосЬ ему ранЬше.

124
 Финляндскій павильонъ на Дарижской выітавкѣ. Деревянный фризъ раб. Галлонет.
{Съ разрѣш. журн. „Ліепеит").

Эти работы и все, что ТернерЪ дЪлалЪ вЪ послЪдующіе года, относится

кЪ произведеніямЪ предыдущаго періода его дЪятелЬности такЪ, какЪ свЪтЪ
зари кЪ дневному освЬщенію. Еще нЪсколЬко лЪтЪ, — и они будутЪ призна-
ны наисовершеннЪіішими пеіізажами, какіе когда-либо были созданы геніемЪ
человЪка.
Такова была карЬера самаго великаго художника вЪ нынЬшнемЪ столЪтіи.
МожетЪ бытЬ, проіідетЪ еще много вЪковЪ, прежде чЪмЪ появится другоіі, ему
равный; но на какое-бы величіе ни былЪ способенЪ кто-либо изЪ насЪ — лучшее
средство достичЬ его — итти по стопамЪ великаго Тернера; начинатЬ сЪ того,
чтобы сЪ полнымЪ спокойствіемЪ и упованіемЪ прилагатЬ тЪ способности, какія у
насЪ наіідутся, кЪ изображенію окружающихЪ насЪ вещей, какЪ мы ихЪ ви-
ДимЪ и чувствуемЪ. Если не величіе, то все-таки нЪкоторое несомнЪнное благо
пріобрЪтается такимЪ путемЪ; ибо, хотя я и говорилЪ о задачЪ болЪе смиреннаго
художника такЪ,- какЪ будто считалЪ ее подчиненноіі задачЪ археолога и ученаго,
но вЪ одномЪ, конечномЪ смыслЪ, ролЬ ея не подчиненная, а высшая. Всякііі архео-

125
логЪ, всякій естествопспытателЬ знаетЪ, что долгая приверженностЬ аналитиче-
скимЪ п логическимЪ изслЪдованіямЪ сообщаетЪ уму особую жесткостЬ. Слабые
люди, предаваясЬ такимЪ изслЬдованіямЪ, черствЪютЪ совершенно и дЪлаются не-
способными пониматЬ что-либо болЪе высокое, или даясе цЪнитЬ конечные резул1>
таты, кЪ которымЪ ведутЪ эти изслЪдованія, Но даже лучшимЪ людямЪ чисто
научныя занятія приносятЪ нЪкоторыіі вредЪ, и за опредЪленныя выгоды, вЪ

Фреска Л. Галлена въ Финляндскомъ павильбнѣ на Парижской выставкѣ.

[Съ"разрѣш.журн. „Ліепеит").

ЭтомЪ случаЪ, какЪ и вЬ болЬшинствЪ другихЪ, приходится платитЬ опредЪлен-

ную цЪну. ученые пріобрЬтаютЪ особую силу, но теряютЪ нЪжностЬ, гибкостЬ
и впечатлителЬностЬ. Для человЪка, которыіі прошелЪ по романтическоіі мЪст-
ности сЪ молоткомЪ вЪ рукЪ, тщателЬно изслЪдованные имЪ кряжи горЪ уже не
имЬютЪ тоіі поэзіи и таинственности, вЪ которую они облечены для про'])Зжаю-
щаго мимо путешественника. ВЪ его представленіи, они являются какЪ-бы раз-
ложенными на части моделями; тамЪ, гдЪ другоіі трепеталЪ-бы вЪ благоговЪіі-
номЪ у;касЪ передЪ велмколЪпіемЪ бездны, оні) впдитЪ толЬко выступЪ боі^атой
ископаемыми породы, сЪ которой ул;е освоилосЬ его воображеніе и которая,
какЪ ему извЪстно, распространяется неглубокимЪ слоемЪ по совсЪмЪ не инте-
ресноіі, бытЬ люжетЪ, мЪстности; гдЪ далекія снііжныя вершины произвели-бы
потрясающее впечатлЪніе на невЪжественнаго зрителя, онЪ увидитЪ толЬко выс-
шія точки какоіі-нибудЬ формаціи, сЪ неприглядною сЪтЬю трещинЪ.
Что вЪ ясномЪ пониманіи внутреннихЪ отношеній всего этого ко вселенноіі
и человЪку, вЪ созерцаніи природныхЪ силЪ и прошлыхЪ состоянііі бытія, изЪ
которыхЪ каж-дое по своему свидЪтелЬствуетЪ о единствЪ ЦЪУІИ И предвЪчноіі
ііредуслютрителЬности Творца всЪхЪ вещей, что во всемЪ этомЪ онЪ полу-
чмлЪ награду, достойную жертвы — отрицатЬ я не стану ни лпінуты. И тЪліЪ
не менЪе, если онЪ обладаетЪ нравилЬной душевноіі организаціеіі — сознаніе

Фреска А. Галлена въ Финляндскомъ павильонѣ на Парижскогі выставкѣ.

(Съ разрѣги. журн. „Аіепеит").
127
утраты для него все-таки мучителЬно; сЪ безконечной благодарностЬю будетЪ
онЪ относитЬся кЪ человЪку, который, сохраняя вЪ передачЪ природныхЪ явле-
ній такую строгую вЪрностЬ сЪ данными науки, что работа его внушитЪ довЪ-
ріе даже самому суровому критическому разуму, — все-же снова облечетЪ черты
природы нЪжпымЪ покровомЪ ея обыденнаго вида; дастЪ имЪ ослЪпителЬныіі
блескЪ блуждающаго свЪта, окутаетЪ мхЪ непроницаемостЬю бурной тЬмы; вер-
нетЬ разсЪченному трупу жизненную дЪятелЬностЬ, одЪнетЬ голыя скалы пыш-
ными лЪсами, разцвЪтитЬ каменный хаосЪ пестрымм лугами, и направитЪ мыслЬ
отЪ однообразнаго повторенія явленііі физическаго міра кЪ завЪтнымЪ радостямЪ
и печалямЪ человЪческой жизни м смерти.

Финляндскій павальонъ на ТІарижской выставкт.

Панно Л. Галлонена.

128
В. ВаенецовЬ.
ПрожгпЬ фасада
Третъяковскон галлерен
вЪ МосквѢ.
 іан^і .ішііе??:
й тллшл им&ші итгкШ щ
ШТОШМ ГЮСКІ.Ѣ
 о

Ж Ш
Д. Мережковскаго.
(Лродолженіе).

ГЛАВА ВТОРАЯ.

Л. ТОЛСТОЙ И ДОСТОЕВСКІЙ, К А К Ъ ХУДОЖНИКИ.

УІ.

Въ 1863 году одинъ изъ простодушныхъ не замѣтилъ его, препебрегъ имъ, к а к ъ не

московскихъ славянофиловъ, И. С. Аксаковъ, важнымъ, ненужнымъ, почти несуществую-
писалъ Достоевскому: щимъ; ушелъ не только изъ Петербурга, но
„ . . . Первое условіе д л я освобожденія в ъ даже изъ любезной славянофиламъ Москвы
себѣ п л ѣ н е н н а г о ч у в с т в а народности—возне- в ъ деревню, в ъ землю, в ъ тѣло Россіи. А если
навидѣть Петербургъ в с ѣ м ъ сердцемъ своимъ и в ъ д е р е в н ѣ встрѣчаетъ ІІетербургъ, „Петра
и всѣми помыслами своими. Д а и вообш;е, твореніе" в ъ образѣ новой русской фабрич-
нельзя креститься в ъ христіанскую в ѣ р у — ной „культуры", съ гармоникой, водкой и си-
(а славянофильство есть ничто иное, какъ филисомъ, то это для него — д у х ъ тьмы,
высшая христіанская проповѣдь) — не отдув- „власть тьмы", „плоды просвѣщенія". Д ѣ й -
шись, не отплевавшись, не отрекшись отъ ствіе „Войны и Мира", „Анны Кареииной"
сатаиы." „Сатана" д л я А к с а к о в а конечно — происходитъ частью в ъ Петербургѣ, но петер-
Петербургъ, или даже самъ Петръ. бургскаго, петровскаго духа здѣсь нѣтъ.
По смѣшенію безпомощной злобы и безпо- Духъ столичнаго большого „свѣта" для Л .
мощнаго страха, .это напоминаетъ угрозу су- Толстого—тоже д у х ъ тьмы, „власть тьмы". Во
масшедшаго в ъ „Мѣдномъ В с а д н и к ѣ " : в с ѣ х ъ его произведеніяхъ — только деревня,
земля, только тѣло, плоть и темная, стихій-
Добро, строитель чудотворный. ная душа Россіи; но духа, к а к ъ власти с в ѣ -
Ужо тебя! —
та, какъ новаго культурнаго и вмѣстѣ съ
Л. Толстой не „отдувался," не „отплевы- тѣмъ народнаго сознанія, исканія будущаго
вался," отъ Петербурга; онъ просто забылъ, русскаго Города, который за Петербургомъ,—

167
не открьгашагося лица и г л а в ы Россіи — у востоку, а тѣнь-то, тѣнь-то отъ нашей горы
Л. Толстого вовсе н ѣ т ъ . далеко по озеру к а к ъ с т р ѣ л а бѣжитъ, узкая,
Хотя и с ъ иноіо, но не меньшею чут- длинная-длинная и на версту дальше, до
костью, ч ѣ м ъ Л. Толстой, понимаетъ Достоев- самаго на озерѣ острова, и тотъ каменный
скій до-петербургскую и д а ж е до-московскую, островъ, с о в с ѣ м ъ к а к ъ есть, пополамъ пере-
древнюю, крестьянскую, христіанскую, русскую р ѣ ж е т ъ , и к а к ъ перерѣжетъ пополамъ, тутъ
землю, — „эти бѣдныя селенья, эту скудную и солнце совсѣмъ зайдетъ, и в с е вдругъ
природу". погаснетъ. Т у т ъ и я н а ч н у совсѣмъ тоско-
В ъ „Братьяхъ Карамазовыхъ" А л е ш а в ъ вать, тутъ в д р у г ъ и память придетъ,—боюсь
монастырѣ, у гроба старца Зосимы, проснув- сумраку, Ш а т у ш к а . "
шись отъ в ѣ щ а г о сна о К а н ѣ Галилейской, З д ѣ с ь вольное в ѣ я н і е богатырскихъ бы-
выходитъ изъ кельи в ъ садъ: „Надъ нимъ линъ, какъ-бы самый пѣсенный л а д ъ ихъ
широко, необозримо опрокинулся небесный сливается с ъ тихою и темною монашескою
куполъ, полный тихихъ, сіяющііхъ з в ѣ з д ъ . легендою въ еще небывалую русскуіо му-
Съ зенита до горизонта двоился еще неясный зыку.
Млечный путь. С в ѣ ж а я и тихая до неподвиж- Существуетъ мнѣніе, будто-бы Достоев-
ности ночь облегла землю. Бтълыя башни и скій не любилъ природы. Но, если дѣйстви-
золотыя главы собора свертли на яхонтовомъ тельно онъ мало и рѣдко описываетъ ее,
небтъ. Осенніе, роскошные ц в ѣ т ы в ъ клумбахъ то ѳто, можетъ быть, именно потому, что
заснули до утра. Тишина земная какъ-бы любовь его к ъ природѣ слишкомъ глубока,
с л и в а л а с ь с ъ небесною, тайна земная сопри- чтобы не быть стыдливою, скрытною, цѣлому-
к а с а л а с ь со звѣздною." дренно - сдержанноіо. Первому встрѣчному
Эти бѣлыя башни и золотыя г л а в ы со- онъ ея не покажетъ; но зато в ъ этихъ р ѣ д -
бора, сверкающія на яхонтовомъ небѣ, не напо- к и х ъ описаніяхъ — к а к а я сила, не сравни-
минаютъ-ли таинственныхъ горъ и „градовъ", мая ни с ъ ч ѣ м ъ даже у Л . Толстого.
очерченныхъ такими волшебными и однако Н ѣ т ъ , не меньше, ч ѣ м ъ онъ, Достоевскій
точными, твердыми чертами, в ъ потускнѣв- любитъ землю, „тѣло" Россіи, но не „пло-
шей глубинѣ старинныхъ р у с с к и х ъ иконъ? тяное," „кровяное", „земляное," „перстное",а
А вотъ еще болѣе иконописная природа. одухотворенное, „духовное", пропитанное какъ-
Въ „ Б ѣ с а х ъ " Лизавета-„хромоножка," юро- бы мироточивыми благоуханіями святости,
дивая, разсказываетъ бывшему нигилисту Ш а - святое тѣло Россіи, святую русскую землю,
тову 0 своей монастырской жизни: ту самую, которую „всю отъ к р а я и до края"
„Уйду я, бывало, на берегъ к ъ озеру: с ъ Въ рабскомъ видѣ Царь Небесный
одной стороны—нашъ монастырь, а с ъ другой Исходилъ, благосповляя.

— нагаа острая гора, т а к ъ и зовутъ ее горой Святая Р о с с і я д л я Достоевскаго все-же —

Острою. Взойду я на эту гору, обращусь я далекое, если не далекое прошлое, какъ
лицомъ к ъ востоку, припаду к ъ землѣ и не д л я славянофиловъ, то далекое будущее. Ни
помню, сколько времени плачу, и не помню д л я будущаго, ни д л я прошлаго не забываетъ
я тогда и не знаю я тогда ничего. Встану онъ и близкой, слишкомъ близкой, современ-
потомъ, обращусь назадъ, а солнце заходитъ, ной, русской, петербургской дѣйствительности
да такое большое, пышное, славное,—-любишь и ужъ, конечно, не меньше А к с а к о в а чувст-
ты на солнце смотрѣть, Шатушка? Хорошо вуетъ в ъ ней то, что т а к ъ пугало наивнаго
д а грустно. ГІовернусь я опять назадъ къ московскаго мечтателя, и отъ чѳго полага.ііъ

168
онъ возможнымъ спастись, „отдувшись и Раскольниковъ,—въ значительной мѣрѣ вы-
отплевавшись", к а к ъ отъ сатаны. шелъ и самъ Достоевскій.
Больше, ч ѣ м ъ кто-либо, Достоевскій пони- Но „градъ Петра"—не только „самый фан-
малъ, какое „несчастіе обитать в ъ ІІетер- тастическій", но и самый прозаическій изъ
бургѣ, самомъ отвлеченномъ и умышленномъ в с ѣ х ъ городовъ земного шара. Рядомъ с ъ
(города бываютъ умышленные и неумышлен- ужасомъ бреда—не меньшій у ж а с ъ д ѣ й с т в и -
ные)", — в ъ „самомъ фантастическомъ горо- тельности.
д ѣ , с ъ самою фантастическою исторіей изъ „На у л и ц ѣ жара стояла страшная, къ
в с ѣ х ъ городовъ земного шара", — в ъ этомъ тому-же духота, толкотня, всюду известка,
хваленомъ „парадизѣ" Петра Великаго, по- л ѣ с а , кирпичъ, пыль и та особенная л ѣ т н я я
строенномъ словно нарочно с ъ „сатанинскимъ вонь, столь извѣстная каждому петербуржцу..'
умысломъ", с ъ насмѣшкою н а д ъ людьми и В о н ь изъ распивочныхъ и пьяные... Чувство
природою, не столько д л я естественной жиз- глуббчайшаго омерзѣнія мелькнуло на мигъ
ни, сколько д л я противоестественной смерти въ тонкихъ чертахъ молодого человѣка".
людей. •< Этимъ начинается „ Преступленіе и Наказа-
Однажды Р а с к о л ь н и к о в ъ , уже п о с л ѣ у б і й - заніе". Это петербургскій воздухъ, глубина
ства, проходя в ъ лѣтній д е н ь по Николаев- картины. И уже послѣ „преступленія", к о г д а
скому мосту, остановился и оборотился ли- Раскольниковъ идетъ прятать окровавленное
цомъ к ъ Н е в ѣ , по направленію к ъ дворцу.,, Не- платье: „на улицѣ опять жара невыносимая;
бо было безъ малѣйшаго облачка, а в о д а ночти хоть-бы капля дождя во в с ѣ эти дни. Опять
голубая, что н а Н е в ѣ т а к ъ рѣдко бываетъ. пыль, кирничъ и известка, опять вонь изъ
Куполъ собора, который ни с ъ какой точки лавочекъ и распивочныхъ, опять поми-
не обрисовывается лучше, какъ смотря на нутно пьяные, чухонцы - разнощики и
него отсюда, съ моста, — т а к ъ и сіялъ, и полуразвалившіеся извощики. Солнце ярко
сквозь чистый в о з д у х ъ можно было отчет- блеснуло ему в ъ глаза, такъ что больно ста-
ливо р а з г л я д ѣ т ь даже каждое его украгаеніе... ло г л я д ѣ т ь , и голова его с о в с ѣ м ъ закружи-
Иеобъяснимымъ холодомъ в ѣ я л о на него в с е г д а лась, — обыкновенное ошущеніе лихорадоч-
отъ этой великолѣпной панорамы; духомъ наго, выходящаго в д р у г ъ на улицу в ъ яркій
нѣмымъ и глухимъ полна была д л я него эта солнечный д е н ь " .
пышная картина". Кто лучше знаетъ Петербургъ, кто больше

Не тотъ-ли это самый „холодъ",подобный ненавидитъ его и ч у в с т в у е т ъ к ъ нему силь-

могильному холоду призраковъ, не тотъ-ли нѣйшее „омерзѣніе", ч ѣ м ъ ДостоевскіП? У ж ъ ,

„духъ, нѣмой и глухой", отъ котораго спа- конечно, не И. С. Аксаковъ, который только

сается и пушкинскій „жалкій безумецъ", „отдувается" и „отплевывается", и не Л . Тол-

слыша за спиной своей, — стой, который з а б ы л ъ о П е т е р б у р г ѣ . — И вотъ,

бываютъ-же, однако, минуты, когда Достоев-
Какъ будто грома грохотанье, скій прощаетъ в д р у г ъ в с е и з а что-то любитъ
Тяжело-мѣдное скаканье
этотъ городъ, к а к ъ и Петръ любилъ свой
По потрясенной мостовой.
чудовищный парадизъ, к а к ъ и Пушкинъ лю-
билъ „Петра творенье". „Пасынка приро-
Изъ этого страшнаго духа, какъ-будто
ды", самый отверженный изъ городовъ, ко-
чуждаго, западнаго, н а самомъ дѣлѣ—род-
тораго и жители, в ъ тайнѣ, стыдятся, умѣетъ
ного, древняго, р у с с к а г о , до-христіанскаго,
Достоевскій силою любви своей д ѣ л а т ь тро-
Оогатырскаго, д у х а Петра и Пушкина, вышелъ

169
гательнымъ, жалкимъ, почтп мплымъ п род- судьбахъ русской н всемірной исторіи. И
цымъ, почти прскраснымъ, хотя безконечно- к а к ъ ни странно, а ч у в с т в у е т с я , что именно
болѣзненноіо, но за то п пе в с ѣ м ъ доступноіо, пошлость этой „европейской", лакейской,
„необщей", а какъ теперь сказали-бы — „дека- „смердяковской" обстановки, реальностьи пош-
дентскою" красотого. лость, „граничащая почти съ фантастиче-
„ . . . Е с т ь у меня в ъ Петербургѣ,— при- скимъ", придаютъ бесѣдамъ этимъ и х ъ особен-
знается Подростокъ,—нѣсколько м ѣ с т ъ счаст- ный, современный, русскій, можетъ быть,
ливыхъ, то-есть такихъ, г д ѣ почему-нибудь единственно-русскій, грозовой и зловѣщій,—
бывалъ я когда-нибудь счастливъ,—и что- какъ небо передъ ударомъ грома, полное
же, я берегу эти мѣста, и не захожу в ъ н и х ъ , землистою, точно трупною блѣдностью, — апо-
к а к ъ можно дольше, нарочно, чтобы потомъ, калиптическій о т б л е с к ъ ; ч у в с т в у е т с я , ч т о з д ѣ с ь
когда буду уже совсѣмъ одпнъ и несчаст- впервые наша р у с с к а я мысль выступаетъ на
ливъ, зайти погрустить и припомнить". арену подлинно-европейской, вселенской куль-
„ Я люблю,—говоритъ Раскольниковъ, — туры, что, несмотря н а „сиплый органчикъ,
какъ поютъ подъ шарманку въ холодный, к р и к и и з ъ билліардной ибезголосаго соловья",
темный и сырой осенній в е ч е р ъ , непремѣнно з д ѣ с ь внимаютъ ей — „силы, начальства и
в ъ сырой, когда у в с ѣ х ъ прохожихъ блѣдно- в л а с т и " , „человѣки и а н г е л ы " , т а к ъ что ка-
зеленыя п больныя лица; или, еще лучше, жется, если-бы подобные разговоры про-
когда с н ѣ г ъ мокрый надаетъ, с о в с ѣ м ъ прямо, исходили в ъ м е н ѣ е пошлой, болѣе в н ѣ н ш е -
безъ в ѣ т р у , знаете? а сквозь него фонари поэтической, величественной обстановкѣ, они
с ъ газомъ блистаютъ..." утратили-бы ч а с т ь своего внутренняго вели-
„Прпвелъ оиъ меня,—разсказываетъ дру- чія, своей особенной, единственно-русской,-^
гоП герой, — в ъ маленькій трактііръ н а ка- потому-то, можетъ быть, и всемірной поэзііі.
н а в ѣ , внизу. Публики было мало. Игралъ Гранитная глыба Мѣднаго Всадника,
разстроенный, сиплый органчикъ, пахло за- кажущаяся незыблемоіо, стоитъ, одиако, на
саленными салфетками; мы усѣлись въ зыбкомъ гниломъ болотѣ, и з ъ котораго рож-
углу. даются призрачные туманы. „Утро было хо-
— „Ты, можетъ быть, не знаешь? Я любліо лодное, и н а в с е м ъ лежалъ сырой, молочный
иногда отъ скуки..., отъ ужасной душевной туманъ. Не знаю, почему, но раннее, дѣло-
скуки..., заходить в ъ разныя вотъ эти клоаки. вое, петербургское утро, несмотря на чрез-
Эта обстановка, эта заикаіощаяся арія изъ вычайно скверный свой в и д ъ , мнѣ всегда
„Лючіи", эти половые в ъ р у с с к и х ъ до непри- нравится, и весь этотъ спѣшащій по сво-
личія костюмахъ, этотъ табачище, эти крики имъ д ѣ л а м ъ , эгоистическій и в с е г д а задум-
изъ билліардпой — все это до того пошло и чивый людъ имѣетъ Для меня, въ вось-
прозаично, что граничитъ почти съ фсінта- момъ ч а с у утра, нѣчто особенно привлека-
стическимъ". тельное. В с я к о е раннее утро, петербургское
Точно такіе-же „грязиенькіе" трактиры- в ъ томъ ч и с л ѣ , имѣетъ на природу человѣка
„клоаки"—слѣды петербургской „Европы", отрезвляющее д ѣ й с т в і е . Иная пламенная ноч-
хотя-бы и „тамъ, в ъ глубинѣ Р о с с і и " , — в с т р ѣ - н а я мечта, в м ѣ с т ѣ с ъ утреннимъ свѣтомъ и
чаются во всѣхъ романахъ Достоевскаго. холодомъ, совершенно даже испаряется, и
И въ нихъ-то происходятъ самые важные, м н ѣ самому случалось иногда припоминать
мистическіе, отвлеченные и страстные разго- по утрамъ иныя свои ночныя, только что
воры главныхъ героевъ его о д о с д ѣ д ц й х ъ минувшія грезы, а пногда и поступкіі, съ

170
 укоризною и стыдомъ. Но мимоходомъ, однако, Града", — съ глубочайшихъ предсмертныхъ
замѣчу, что считаю петербургское утро, ка- мыслей Пушкина о „чудотворномъ строителѣ",
залось-бы, самое прозаическое на в с е м ъ зем- Достоевскій пачинаотъ? -— Да, онъ вышелъ
номъ ш а р ѣ , — чуть-ли не самымъ фанта- изъ Петербурга, и этого не нужно ему сты-
стическимъ в ъ мірѣ. Это мое личное воззрѣ- диться, ибо, в ѣ д ь , в ъ концѣ концовъ, Петер-
ніе или, л у ч ш е сказать, впечатлѣніе, но я за бургъ есть все-таки созданіе русскаго, если
него стою. В ъ такоо петербургское утро, гни- не навсегда, то, по крайней лгЬрѣ, допынѣ
лое, сырое и тумаиное, дикая мечта какого самаго русскаго и в ъ то-же время самаго
нибудь пушкинскагб Германа изъ Пиковой всемірнаго изъ русскихъ героевъ. Петербургъ,
9а^«ы —(колоссальное лицо, необычайный, со- этотъ противоестественный, „умышленный" го-
вершенно петербургскій типъ, — типъ изъ родъ безплотныхъ, безкровныхъ ліодей, приз-
нетербургскаго періода!)— мнѣ кажется, долж- раковъ съ плотыо и кровью — по преимуще-
на еіце больше у к р ѣ п и т ь с я . Мнѣ сто разъ, ству городъ Достоевскаго, и Достоевскій по
среди этого тумана, з а д а в а л а с ь странная, но преимуществу художнпкъ ІІетербурга.
н а в я з ч и в а я греза: „А что, к а к ъ разлетится И однако онъ уже не сказалъ-бы, подобно
этотъ туманъ и у й д е т ъ кверху, не уйдетъ-ли Пушкину:
съ нимъ в м ѣ с т ѣ и в е с ь этотъ гпилой, склиз- Красуйся, градъ Петра, и стой
лый городъ, подымется с ъ туманомъ и исчез- Шеколебимо, какъ Россія.
нетъ, к а к ъ дымъ, и останется прежнее фин- Достоевскій, первый изъ р у с с к и х ъ , почув-
ское болото, а посреди его, пожалуй, для ствовалъ и понялъ, что здѣсь-то именно, в ъ
красы, бронзовый в с а д н и к ъ на жарко-дыша- Петербургѣ, петровская Россія, „вздернутая
щемъ загнанномъ к о н ѣ ? — В о т ъ они в с ѣ ки- на дыбы желѣзною уздою", к а к ъ „загнанный
даются и мечутся, а почемъ знать, моэюетъ конь", дошла до какой-то „окончательной
быть, все это чей-нибудь сонъ, и ни одного- точки", и тенерь „вся колеблется надъ безд-
то ч е л о в ѣ к а з д ѣ с ь н ѣ т ъ настоящаго, истин- ною".—„Можетъ быть, это чей-нибудь сонъ?
наго, ни одного поступка дѣйствительнаго? Кто-нибудь вдругъ проснется, кому в с е это
Кто-нибудь в д р у г ъ проснется, кому в с е это грезится — и в с е вдругъ исчезнетъ"? Онъ
грезится — и в с е в д р у г ъ и с ч е з н е т ъ " . даже навѣрное знаетъ, что исчезнетъ, знаетъ,
Не удивительно-ли: „реальный" Л. Тол- что никогда Россія не пойдетъ назадъ в ъ
стой з а ч а л с я и выросъ во в е с ь свой испо- Москву, куда зовутъ ее славянофилы, ни ещѳ
линскій ростъ, какъ будто „петербургскаго дальше назадъ в ъ ясно-полянское, к а к ъ будто
періода русской исторіи,"—ни Петра, ни Пуш- крестьянское, на самомъ д ѣ л ѣ помѣщичье
кина—вовсе не было. Онъ даже не отрицаетъ, „Царствіе Божіе", куда зовутъ ее толстовцы;
а только обходитъ и х ъ мимо. И рядомъ „фан- но, в м ѣ с т ѣ с ъ тѣмъ, онъ знаетъ, что Россія
тастическій" Д о с т о е в с к і й оказывается в ъ са- II в ъ Петербургѣ не останется.
мой живой, жизненной, реальной и созна- В ъ послѣдніе годы жизни своей, во время
тельной с в я з и со всеіо историческою пре- русско-турецкой войны, мечталъ Достоевскій
емственностью русской культуры, с ъ Петромъ 0 Константинополѣ, о нашемъ древнемъ
и съ Пушкинымъ, с ъ петербургскимъ Пушки- Царь-Градѣ, какъ о новой и окончательной
нымъ, творцомъ „колоссальнаго" Германа русской столицѣ. 0 реальномъ, историче-
(который, конечно, предвѣщаетъ не менѣе скомъ Царь-Градѣ онъ только мечталъ, но
„колоссальнаго" Раскольникова). Не с ъ того- онъ уже совершенно точпо и ясно сознавалъ,
лц именно, ч ѣ м ъ кончаетъ п ѣ в е ц ъ „Петрова что Петербургъ—второй городъ Россіи — не

171
есть ея предѣлъ и ц ѣ л ь , а только переходъ, періода русской исторіи", который в с е еще
только мостъ, какъ будто противоестественно кажется западникамъ „парадизомъ" — видѣ-
перекинутый черезъ какую-то историческую ніемъ райскимъ, а славянофиламъ — „бѣсов-
бездну, — только путь отъ перваго русскаго скимъ навожденіемъ".
города к ъ третьему и послѣднему, русскому Почти то-же, что о Петербургѣ, „самомъ
и в ъ то-же время всемірному, к ъ „третьему фантастическомъ изъ городовъ", созданіи
русскому Риму"—тому самому, мысль о кото- Петра, Достоевскій говоритъ и о собствен-
ромъ была предсмертною мыслью древней мо- н ы х ъ созданіяхъ, о в с е м ъ своемъ художест-
сковской, „святой" Россіи, и есть первая, е д в а венномъ т в о р ч е с т в ѣ : „Я ужасно люблю реа-
пробуждающаяся мысль новой, не современной, лизмъ в ъ и с к у с с т в ѣ , реализмъ, т а к ъ ска-
а дѣйствительно новой, будущей, послѣ-петер- зать, доходящій до фантастическаго".—„Для
бургской, послѣ-петровской, тоже святой Рос- меня, что можетъ быть ф а н т а с т и ч н ѣ е и не-
сіи. Достоевскій, одинъ в о в с е м ъ нашемъ к у л ь - ожиданнѣе дѣйствительности? Что можетъ
турномъ обществѣ, былъ тотъ всемірный чело- быть даже н е в ѣ р о я т н ѣ е иногда дѣйствитель-
в ѣ к ъ , 0 которомъ говоритъ апостолъ Павелъ ности?" — „То, что большинство называетъ
и котораго т а к ъ давно уже понялъ, принялъ почти фантастическимъ и исключительнымъ,
русскій народъ, — ч е л о в ѣ к ъ , „настоящаго то д л я меня пногда составляетъ самую сущ-
града не имѣющій, грядущаго г р а д а взыскую- ность д ѣ й с т в и т е л ь н а г о " .
щій". За колеблющимися петербургскими ту- В с ѣ герои Достоевскаго р а з д ѣ л я ю т с я какъ-
манами онъ уже провидѣлъ на ясномъ и твер- бы на д в ѣ семьи, противоположныя, но имѣю-
домъ, икононисномъ„ яхонтовомъ небѣ бѣлыя щія много точекъ соприкосновенія: или, —
башни, сверкающія золотыя г л а в ы " собора, к а к ъ Алеша, Идіотъ, Зосима,—это люди „гря-
русскаго и вселенскаго собора Св. Софіи, Пре- дущаго града", слишкомъ древней и въ
мудрости Божьей, в ъ третьемъ и послѣднемъ т о - ж е время слишкомъ юной, несуществу-
Римѣ, в ъ „грядущемъ Г р а д ѣ " , болѣе д ѣ й с т в и - ющей Россіи, или, к а к ъ Иванъ Карамазовъ,
тельномъи„неколебимомъ",чѣмъ„настоящій", Рогожинъ, Р а с к о л ь н и к о в ъ , В е р с и л о в ъ , Став-
хотя-бы даже пушкинскій „градъ Петра", чѣмъ рогинъ, Свидригайловъ, — люди „настоящаго
в с я призрачная петербургская д ѣ й с т в и т е л ь - града", современной, реальной, петербургской,
ность, которая „можетъ быть, в д р у г ъ исчез- петровской Россіи. Первые к а ж у т с я призрач-
нетъ, когда проснется тотъ, кому в с е это ными, но они дѣйствительны; вторые кажутся
грезится". дѣйствительными, но они призрачны, они
Но если Петербургъ и сонъ, то в ѣ д ь не- только „сны во е н ѣ " , в ъ безпощадно-реаль-
даромъ-же сонъ этотъ снится Мѣдному В с а д - номъ и фантастическомъ с н ѣ , который вотъ
нику на гранитной с к а л ѣ , с ъ подобной мѣди уже д в а в ѣ к а снится Мѣдному В с а д н и к у .
и граниту, н е ч е л о в ѣ ч е с к о й волей, дѣлающей Р а с к о л ь н и к о в ъ видитъ во с н ѣ комнату,
сверхъ-или, по крайней м ѣ р ѣ , противо-естест- в ъ которой онъ убилъ старуху: „огромный,
венное какъ-бы естественнымъ, несущест- круглый, мѣдно-красный мѣсяцъ глядѣлъ
вующее какъ-бы существующимъ. Никто боль- прямо в ъ окна. „Это отъ мѣсяца такая ти-
ше, ч ѣ м ъ Достоевскій, не считался с ъ этою шина", подумалъ онъ. Онъ стоялъ и ждалъ,
волею „чудотворца-исполина"; никто глубже, долго ждалъ, и ч ѣ м ъ тише былъ мѣсяцъ,
ч ѣ м ъ онъ, не ч у в с т в о в а л ъ и не сознавалъ тѣмъ сильнѣе стукало его сердце, — даже
всей реальной неотразимости, всей страшной больно становилось. И в с е тишина. В д р у г ъ
дѣйствительности этого с н а „петербургскаго послышался мгновенный сухой трескъ.

172
какъ будто сломали лучинку, и все лось Раскольникову", такъ начинается четвер-
онять замерло. Проснувшаяся муха в д р у г ъ тая часть.
съ налета ударилась объ стекло и жалобно „Осторожно и недовѣрчиво всматривался
зажужжала". Раскольниковъ у в и д ѣ л ъ стару- онъ в ъ неожиданнаго гостя.
ху-процентш;ицу; онъ ударилъ ее топоромъ по — „Свидригайловъ? Какой вздоръ! Б ы т ь
темени разъ, другой, но она залилась тихимъ, не можетъі — проговорплъ онъ, наконецъ,
неслышнымъ смѣхомъ, и ч ѣ м ъ больше онъее вслухъ, в ъ недоумѣніи".
билъ, т ѣ м ъ с и л ь н ѣ е старушонка в с я к о л ы х а л а с ь И когда, послѣ длиннаго, отчасти даже
отъ хохота. — „Онъ х о т ѣ л ъ вскрикнуть и про- дѣлового разговора, гость ушелъ, Расколь-
снулся.—Онъ тяжело перевелъ дыханіе,—но никовъ спрашиваетъ товарища своего, сту-
странно, соиъ какъ будто все еще продолжался: дента Разумихина:
дверь его была отворена настежъ и на по- — „Ты его в и д ѣ л ъ ?
рогѣ стоялъ с о в с ѣ м ъ незнакомый ему чело- — „Ну да, замѣтилъ, твердо замѣтилъ.
в ѣ к ъ и пристально его р а з г л я д ы в а л ъ . „Сонъ — „Ты его точно в и д ѣ л ъ ? Я с н о в и д ѣ л ъ ?
это продолжается или н ѣ т ъ ? " думалъ онъ.— пастаивалъ Раскольниковъ.
Прошло минутъ с ъ д е с я т ь . Б ы л о еш;е свѣтло, — „Ну да, ясно помню; изъ тысячй узнаю,
но уже в е ч е р ѣ л о . В ъ комнатѣ была совер- я памятливъ на лица.
шенная тишина. Д а ж е с ъ лѣстницы не при- „Опять помолчали.
носилось ни одного з в у к а . Только жужжала — „Гм... то-то... пробормоталъ Раскольни-
и билась какая-то большая муха, ударяясь с ъ ковъ.—А то знаешь... мнѣ подумалось... мнѣ
налета объ стекло". все кажется... что это, можетъ быть, моя фан-
Эта реальная, соединительная, символиче- тазія... Моягетъ быть, я в ъ самомъ д ѣ л ѣ помѣ-
ская черточка — ж у ж ж а щ а я в ъ обѣихъ ком- шанный и только призракъ в и д ѣ л ъ " .
натахъ муха („все, чтб у в а с ъ — в с е и у н а с ъ " , Свидригайловъ выходитъ изъ сна, и самъ
— говоритъ Чортъ Ивану Карамазову, т. е. онъ в е с ь точно сонъ, точно густой, грязно-жел-
все, чтб Б ъ мірѣ явленій — в с е и в ъ мірѣ тый петербургскій туманъ. Но если это и „при-
сущностей—въ „обѣихъ комнатахъ")—связы- зракъ", то призракъ съ плотью и кровью. В ъ
ваетъ сонъ с ъ явью такъ, что уже и чита^^ этомъ главный ужасъ его. В ъ немъ н ѣ т ъ ни-
тель едва можетъ отличить, гдѣ кон- чего романтическаго, неяснаго, неопредѣлен-
чается призрачное, г д ѣ начинается дѣйстви- наго, отвлеченнаго. В ъ дѣйствіи романа Сви-
тельное. дригайловъвсе болѣеиболѣевоплощается,такъ
„Наконецъ это стало невыносимо: Расколь- что в ъ концѣ-концовъ онъ оказывается реаль-
никовъ в д р у г ъ приподнялся и с ѣ л ъ на ди- н ѣ е , ч ѣ м ъ „кровяные", „мясистые", задушеп-
ванѣ. ные кровью и мясомъ герои Л . Толстого, —
— „Ну, говорите, ч е г о вамъ надо? какой - нибудь Л е в и н ъ или Пьеръ Б е з у х о в ъ .
— „А в ѣ д ь я т а к ъ и зналъ, что в ы не Т ѣ состоятъ лишь изъ геометрически пра-
спите, а только в и д ъ показываете,— странно вильныхъ, простыхъ, прямыхъ, параллель-
отвѣти.дъ незнакомый, спокойно разсмѣяв- ныхъ, а этотъ изъ живыхъ, безконечно слож-
шись. — Аркадій Ивановичъ Свидригайловъ, ныхъ, извилистыхъ, какъ будто противо-
позвольте отрекомендоваться..." р ѣ ч и в ы х ъ , на самомъ д ѣ л ѣ только противо-

Этимъ кончается третья ч а с т ь „Престун- положныхъ и перенлетающихся, пересѣкаю-

ленія и Наказанія". щихся чертъ, какъ в с е живое. Т а к ъ , мы

„Неужели это продолженіе сна? — подума- узнаемъ, что этогъ „самый порочный изъ

173
людей", „мерзавецъ", способенъ н а рыцарское ская смерть,—содеря^аніе полицейскаго прото-
великодушіе, на самое утонченное и безко- кола, мелкій шрифтъ петербургскаго листка.
рыстное чувство: когда сестра Раскольникова, „Утро было раннее. Молочный, густой ту-
Дуня, невинная д ѣ в у ш к а , которую Свидри- манъ лежалъ надъ городомъ. Свидригайловъ
гайловъ заманилъ, чтобы ее изнасиловать, пошелъ по скользкой,грязной,деревянной мос-
в ъ западню, — уя«е в ъ совершенной власти товой, по направленію к ъ Малой Н е в ѣ . Ни
его, онъ в д р у г ъ отпускаетъ ее, не тронувъ, прохожаго, ни извопі,ика не в с т р ѣ ч а л о с ь по
хотя знаетъ навѣрное, что это насиліе н а д ъ проспекту. Уныло и грязно смотрѣли ярко-
собою будетъ ему стоить жизни, — что онъ желтые, деревянные домики съ закрытыми
убьетъ себя. Передъ самою смертью заботится ставнями. Х о л о д ъ и сырость прохватывали
онъ просто и самоотверженно, к а к ъ о род- в с е его тѣло. Онъ поровнялся с ъ большимъ
ной дочери, 0 почти незнакомой ему д ѣ в о ч - каменнымъдомомъ. В ы с о к а я к а л а н ч а мелькну-
кѣ-сироткѣ, которую сначала х о т ѣ л ъ раст- л а е м у в л ѣ в о . — „ Б а " , подумалъ онъ, „да вотъ и
лить, и обезпечиваетъ ея судьбу. Вмѣстѣ мѣсто... По крайней мѣрѣ, при оффиціаль-
съ тѣмъ, н а совѣсти Свидригайлова—уголов- номъ с в и д ѣ т е л ѣ . . . " Онъ ч у т ь не усмѣхнулся
ное дѣло, „съ иримѣсью звѣрскаго и, такъ этой новой м ы с л и . — У запертыхъ большихъ
сказать, фантастическаго душегубства, за ко- воротъ дома стоялъ, прислонясь къ нимъ
торое онъ весьма и в е с ь м а • могъ-бы прогу- плечомъ, небольшой человѣкъ, закутанный
л я т ь с я в ъ Сибирь". — Ну, к а к ъ не повѣрить в ъ сѣрое солдатское пальто и въ мѣдной
намъ, что онъ есть? Мы слышимъ з в у к ъ его ахиллесовской каскѣ. Дремлющимъ взгля-
голоса, видимъ лицо его, такъ что сразу „изъ домъ холодно покосилея онъ на подошед-
тысячп узнаемъ". Онъ для н а с ъ ж и в ѣ е , д ѣ й - шаго Свидригайлова. На лицѣ его в и д н ѣ -
ствительнѣе, ч ѣ м ъ множество лицъ, которыхъ лась та в ѣ к о в ѣ ч н а я , брюзгливая скорбь, ко-
мы каждый день в с т р ѣ ч а е м ъ в ъ такъ-назы- торая т а к ъ кисло отпечаталась на в с ѣ х ъ безъ
ваемой „жизни" и „дѣйствительности". Д а исключенія лицахъ еврейскаго племени. Оба
р а з в ѣ мы и не в с т р ѣ ч а л и Свидригайлова на они, Свидригайловъ и А х и л л е с ъ , нѣсколько
улицахъ Петербурга?—Въ самые отвратитель- времени молча разсматривали одинъ другого.
ные наши дни-, когда падаетъ „мокрый, точ- Ахиллесу, наконецъ, показалось не норяд-
но теплый с н ѣ г ъ " , когда отъ оттепелп душ- комъ, что ч е л о в ѣ к ъ не пьянъ, а стоитъ пе-
по, словно паритъ, — не онъ-ли наполняетъ редъ нимъ в ъ трехъ шагахъ, глядитъ въ
нашъ „фантастическій" городъ? Не имъ-ли упоръ и ничего не говоритъ.
пахнетъ грязно-желтый петербургскій туманъ?
— „А-зе, сто-зе вамъ и здѣся на-а-до?
Какъ это ни странно и ни страшно сказать,
проговорилъ онъ, в с е еще не ш е в е л я с ь и н е
а в ѣ д ь кровь и плоть этого „призрака" в ъ
и з м ѣ н я я своего положенія.
значительной м ѣ р ѣ — н а ш а собственная кровь
— „Да ничего, братъ, здравствуй,—отвѣ-
и плоть.
тилъ Свидригайловъ.
Но вотъ, когда мы окончательно повѣрили — „ З д ѣ с я не мѣста.
в ъ Свидригайлова, онъ, к а к ъ вынырнулъ изъ — „Я, братъ, ѣ д у в ъ чужіе края.
тумана, такъ и тонетъ в ъ немъ снова, — к а к ъ — „ В ъ чужіе края?
вышелъ изъ сна, такъ и уходитъ в ъ сонъ. — „ В ъ Америку.
И в ъ смерти его столь-же мало условнаго и — „ В ъ Америку?
романтическаго, к а к ъ в ъ жизни: это— самая „Свидригайловъ вынулъ револьверъ и
ужасная, но и самая обыкновенная, петербург- в з в е л ъ курокъ. А х и л л е с ъ приподнялъ брови.

174
 — „А-зе, сто-зе, эти сутки (шутки) з д ѣ с я — „Да пожалуй и н ѣ т ъ , ропг ѵоив ріаіге...
не мѣста! То есть не то, что нѣтъ...
— „Да почему-же бы и не мѣсто? — „Являются, что-лп?"
— „А потому-зе сто не м ѣ с т а . И с ъ величайшею простотою, да^ке какъ
— „Ну, братъ, это в с е равно. Мѣсто хо- будто съ насмѣшливостью, разсказываетъ
рошее; коли тебя станутъ спрашивать, такъ Свидригайловъ о томъ, к а к ъ три раза я в л я -
и отвѣчай, что поѣхалъ., дескать, в ъ Америку. лась ему Марфа Петровна, покойная жена его.
„Ояъ приставилъ револьверъ к ъ своему — „Все это вздоръ!"—съ досадой воскли-
правому в и с к у . цаетъ Раскольниковъ, и однако тотчасъ и
— „А-зе з д ѣ с я нельзя, здѣся не мѣста! любопытствуетъ: „Что-же она вамъ говоритъ,
встрепенулся А х и л л е с ъ , расширяя в с е боль- когда приходитъ?
ше зрачки. — „Она-то? Вообразите себѣ, о самыхъ
„Свидригайловъ спустилъ курокъ". ничтожныхъ пустякахъ, п подивитесь чело-
И ч и т а т е л ь в ъ недоумѣніи спрашиваетъ себя, в ѣ к у : меня, в ѣ д ь , это-то и сердитъ. В ъ пер-
какъ Р а с к о л ь н и к о в ъ : „ в и д ѣ л ъ - л и я Свидри- вый разъ вошла (я, знаете, усталъ: похброн-
гайлова? Точно-ли в и д ѣ л ъ ? Это, можетъ быть, ная служба, со святыми упокой, потомъ ли-
моя фантазія? Можетъ быть, я помѣшанный тія, закуска, — наконецъ-то въ кабинетѣ
и только призракъ в и д ѣ л ъ ? " —Но если кровь одинъ остался, закурилъ сигару, задумался),
и плоть Свидригайлова дѣйствительно при- вошла в ъ дверь: „А вы, говоритъ, Аркадій
зрачны, то такъ-ли мы у ж ъ окончательно у в ѣ - Ивановичъ, сегодня за хлопотами и забыли
рены, что и наша собственная плоть и кровь в ъ столовой часы завести". А ч а с ы эти я,
не призрачны? дѣйствительно, в с ѣ семь л ѣ т ъ , каждуго не-
...И сами мы, вещественны, какъ сны. дѣлю самъ заводилъ, а забуду—такъ в с е г д а ,
Что, если и наша современная петербург- бывало, напомнитъ. На дрртой день — я у ж ъ
ская я в ь — и з ъ того-же „вепцества", к а к ъ наши ѣ д у сюда: вошелъ на р а з с в ѣ т ѣ на станцію, —
историческіе нетербургскіе сны? Что, если за почь вздремнулъ,изломанъ, глаза заспан-
мѣдь этого жидовскаго Ахиллеса, .охраняю- ные,-—взялъ кофею; смотрю—Марѳа Петровиа
щаго „большой домъ с ъ каланчею"—столь- в д р у г ъ садится подлѣ меня, в ъ рукахъ ко-
же призрачна, к а к ъ мѣдь Г и г а н т а на гра- лода картъ: „Не загадать-ли вамъ, Аркадій
нитной с к а л ѣ ? „Что, к а к ъ разлетится этотъ Ивановичъ, на дорогу-то?" А она мастерица
туманъ и уйдетъ кверху, — не уйдетъ-ли с ъ гадать была. Иу, и не прощу-же себѣ, что не
нимъ в м ѣ с т ѣ и в е с ь этотъ гнилой, склизлый загадалъ. Убѣжалъ, испугавшись, а тутъ,
городъ, подымется с ъ туманомъ и исчезнетъ, правда, и колокольчикъ. Сижу сегодня послѣ
какъ дымъ, и останется прежнее финское дряннѣйшаго обѣда изъ кухмистерской, съ
болото, а посреди его, пожалуй, д л я красы тяжелымъ желудкомъ—сижу, курю,—вдругъ
бронзовый В с а д н и к ъ ? " онять Марѳа Петровна входитъ, в с я разодѣ-
тая, в ъ новомъ, шелковомъ зеленомъ платьѣ,
— „А кстати, в ѣ р и т е в ы в ъ привидѣнія?"
с ъ длиннѣйшимъ хвостомъ: „Здравствуйте,
— спрашиваетъ Свидригайловъ Раскольни-
Аркадій Ивановичъ! Какъ на в а ш ъ вкусъ
кова.
мое платье? А н и с ь к а такъ не сошьетъ..."—
— „ В ъ к а к і я привидѣнія?
Экой вздоръ, а?
—"„Въ обыкновенныя привидѣнгя, — въ
какія! — „Да, вы, впрочемъ, можетъ быть, в с е
— „А в ы вѣрите? лжете?—отозвался Раско,іп>никовъ.

175
 „Я рѣдко лгу,—отвѣчалъ Свидригайловъ замкѣ Эльзинорѣ, можетъ быть, страшнѣе,
задумчиво и какъ-бы совсѣмъ не з а м ѣ т и в ъ чѣмъ в с ѣ вообще призраки, которые когда-
грубости вопроса. либо я в л я л и с ь людямъ.
— „А прежде, до этого, в ы никогда при- Уя«асъ „обыкновенныхъ привидѣній" за-
видѣній не видывали? кліочается, между прочимъ, в ъ томъ, что они
— „Н-нѣтъ, в и д ѣ л ъ , одинъ только разъ к а к ъ будто сами сознаютъ свою современную
в ъ жизші, шесть л ѣ т ъ тому. Ф и л ь к а , чело- пошлость II нелѣпость, но этоіо-то нелѣ-
в ѣ к ъ дворовый у меня былъ; только что его постыо II д р а з н я т ъ ж и в ы х ъ , к а к ъ будто со
похоронили, я крикнулъ, забывпшсь: „ Ф и л ь к а , своей особенной, потусторонней точки зрѣнія
трубку!"—вошелъи прямо к ъ г о р к ѣ , г д ѣ стоятъ злорадствуютъ, смѣіотся надъ посюсторон-
у меня трубки. Я сижу, думаю: „Это онъ мнѣ нимъ ч е л о в ѣ ч е с к и м ъ здравымъ смысломъ;
отомстить", потому что передъ самою смертью они такъ-же сознаютъ в с е , что могутъ про-
мы крѣпко поссорились.—„Какъ ты смѣешь, т и в ъ н и х ъ возразить ліоди нашего просвѣ-
говорю, с ъ продраннымъ локтемъ ко мнѣ вхо- щеннаго в ѣ к а ж е л ѣ з н ы х ъ дорогъ, телегра-
дить, — вонъ, негодяй!" Повернулся, вышелъ фовъ, телефоновъ, психіатрическихъ кли-
и больше не приходилъ. Я Марѳѣ Петровнѣ никъ и прочаго, и прочаго: ну, конечно, при-
тогда не сказалъ. Х о т ѣ л ъ было панихиду по в и д ѣ н і й не бываетъ, по крайней м ѣ р ѣ , теперь
немъ отслужить, да посовѣстился." уяге не бываетъ; в с е это — болѣзнь, бредъ,
Гамлету т ѣ н ь отца я в л я е т с я в ъ обстанов- галлюцинація, — явленія не в н ѣ ш н я г о , объ-
к ѣ торжественной, романтической, при. уда- ективнаго, а л и ш ь внутренняго, субъективна-
рахъ грома и землетрясеніи; Мефистофель го міра.—Не возможна-ли, однако, точка з р ѣ -
является Фаусту въ сверхъестественномъ нія, съ которой именно в ъ болѣзни, в ъ утон-
освѣщеніи адскаго пламени или краснаго бен- ченьи, в ъ опрозрачненьи плоти, в ъ ея при-
г а л ь с к а г о огня. Но в о т ъ — Ф и л ь к а с ъ продран- ближеніи к ъ своему естественному концу и
нымъ локтемъ: в ъ немъ уже н ѣ т ъ ровно ни- началу открываются каягущіяся сверхъесте-
чего торжественнаго и романтическаго; а в ѣ д ь ственными и все-таки дѣйствительныя „со-
мы чувствуемъ, что в ъ немъ, пожалуй, боль- прикосновенія мірамъ инымъ?" — „Этотъ во-
шій ужасъ, ч ѣ м ъ в ъ привидѣніяхъ Шекспи- просъ меня не к а с а е т с я " , — о т в ѣ ч а е т ъ наука,—
ра и Гете. Тѣнь отца говоритъ Гамлету о онъ в н ѣ моихъ изслѣдованій. Я этого не знаю
загробныхъ тайнахъ, о Б о г ѣ , о мести и кро- и знать не х о ч у " . Но тутъ возникаетъ дру-
ви. Марѳа Петровна ни о к а к и х ъ т а й н а х ъ не гой вопросъ: исчерпываются-ли наукою в с ѣ
говоритъ, а только о ч а с а х ъ в ъ столовой. А, реальныя возможности ч е л о в ѣ ч е с к а г о суще-
в ѣ д ь , мы опять-таки ч у в с т в у е м ъ , что в ъ этихъ ства? Наука опять о т в ѣ ч а е т ъ : ^,яе знаю". Но,
словахъ ея есть дѣйствительно грозная, ну- в ѣ д ь , в о т ъ именно с ъ этихъ-то „не знаю" и
менальная тайна. — Д а , привидѣнія Достоев- пачинается у ж а с ъ в с ѣ х ъ вообще „явленій",—
скаго, эти пошлыя, современныя, русскія, пе- и ч ѣ м ъ глубже эти „не з н а ю " — ( а к о г д а они
тербургскія, . к а к ъ выражается Свидригай- были глубже, ч ѣ м ъ теперь), — т ѣ м ъ неотра-
ловъ,—„обыкновенныя привидѣнія", являющія- зимѣе религіозный ужасъ. Мы надѣялись,
ся при с в ѣ т ѣ тусклаго дня гдѣ-нибудь въ что в с ѣ тѣни внѣнаучнаго исчезнутъ при
меблированной комнатѣ, послѣ сквернаго с в ѣ т ѣ науки; но оиѣ не только не думаіотъ
обѣда изъ кухмнстерской или „на станціи исчезать, а напротивъ, ч ѣ м ъ ярче свѣтъ —
Малой В и ш е р ѣ " , — страшнѣе, таинственнѣе, тѣмъ становятся в с е ч е р н ѣ е , точнѣе, рѣзче,
пуменальнѣе, чѣмъ кровавые ііризраки въ опредѣленнѣе п т а и н с т в е н н ѣ е . Т ѣ н и подра-

176
жаютъ тѣламъ своимъ — людямъ: люди с д ѣ - длиной, такъ что в с е животное нредставляется,
лались научными, и тѣни ихъ, призраки по- если смотрѣть сверху, в ъ в и д ѣ трезубца. Г о -
спѣваютъ за ними,—тоже дѣлаются паучными: ловы я не разсмотрѣлъ, но в и д ѣ л ъ д в а уси-
привидѣнія сами не в ѣ р я т ъ или, по крайней ка, не длинные, в ъ видѣ двухъ крѣнкихъ
м ѣ р ѣ , притворяются не вѣрующими в ъ свою •ііѵлъ, тоже коричневые. Такіе-же два усика
реальность, сами называютъ себя бредомъ, на концѣ хвоста и на концѣ каждой изъ
галлюципаціей, сами н а д ъ собой смѣются и лапъ, всего, стало быть, восемь усиковъ. Ж и -
ужъ, копечно, не становятся отъ этого менѣе вотное бѣгало по комнатѣ очень быстро, упи-
ужасными, ч ѣ м ъ ненаучные призраки добра- раясь лапами и хвостомъ, и когда бѣжало,
го стараго времени. то и туловище, и лапы извивались, какъ
Привидѣнія Достоевскаго отнюдь не нро- змѣйки, съ необыкновенной быстротой, не-
тиворѣчатъ нашей діалектикѣ, „отточенной, смотря на скорлуну, и на это было очень
какъ бритва", нашей критикѣ познанія, „кри- гадко смотрѣть.—Оно пряталось подъ комодъ
тикѣ чистаго разума",—всему твердому, точ- подъ шкафъ, заползало в ъ углы. Я с ѣ л ъ на
ному, трезвому, опытному, математическому, стулъ съ ногами и поджалъ ихъ подъ себя.
„эвклидовскому" в ъ нашемъ у м ѣ ; напротивъ, Я надѣялся, что оно не всползетъ на стулъ.
отсюда-то они и почерпаютъ свою главную В д р у г ъ я услышалъ сзади меня, почти у го-
силу, — возмоэісность своей діъйствительности: ловымоей, какой-то трескучій шелестъ; я обер-
если-бы они были только дѣйствительными, нулся и у в и д ѣ л ъ , что г а д ъ всползаетъ ііо
то были-бы доступнѣе, человѣчнѣе, слабѣе, с т ѣ н ѣ и уя4е наравнѣ съ моей головой, и
понятнѣе; но именно изъ этой сомнительной касается даже моихъ волосъ хвостомъ, кото-
возможности своего реальнаго значенія, изъ рый вертѣлся и извивался с ъ чрезвычайноіо
этого неразрѣшеннаго и неразрѣшимаго во- быстротой".
проса, который они намъ задаютъ, — возни- „Длина четыре вершка", „толщіша два
каетъ и х ъ новый, еще небывалый в ъ мірѣ, пальца", „восемь усиковъ", „уголъ въ со-
ужасъ. рокъ пять градусовъ", — какая геометриче-
В ъ „Идіотѣ", чахоточный юноша Ипполитъ, ская точность, какое „эвклидовское" постро-
в ъ одномъ изъ с в о и х ъ предсмертныхъ сновъ, еніе призрака. У ж а с ъ бреда, выраженпый
видитъ какое-то чудовищное насѣкомое, ко- в ъ ч и с л а х ъ . К а к ъ в ъ Анокалипсисѣ: „имѣ-
торое заползло к ъ нему в ъ комнату. „Оно ющій умъ—сочти число з в ѣ р я " . Математика не
было в ъ родѣ скорпіона, но не скорпіонъ, а только не уменьшаетъ ужаса и тайны, а, на-
гаже и гораздо у ж а с н ѣ е , и, кажется, именно противъ, увеличиваетъ ихъ. Этотъ з в ѣ р ь на-
тѣмъ, что такихъ животныхъ въ природѣ поминаетъ фантастическія и, однако, столь
нѣтъ и что оно нарочно у меня явилось. — Я естественныя чудовища, „карикатуры на жи-
его очень хорошо р а з г л я д ѣ л ъ : оно коричне- вотныхъ", в ъ н а у ч н ы х ъ дневникахъ Леонардо
вое и скорлупчатое, пресмыкающійся гадъ, да-Винчи. Никогда не изображаетъ Достоев-
длиной в е р ш к а в ъ четыре, у головы толщи- скій своихъ реальныхъ дѣйствуіощихъ лицъ
ной в ъ д в а пальца, к ъ хвосту постепенно съ такими чувственными подробностями. Мы
тоньше, такъ что самый кончикъ хвоста не видимъ тѣло этого призрачнаго насѣкомаго
больше десятой доли вершка. На вершокъ с ъ неменьшею ясностью, ч ѣ м ъ тѣло Ф р у - Ф р у

отъ головы изъ туловища выходятъ, подъ или Анны Ііарениной.

угломъ в ъ сорокъ пять градусовъ, д в ѣ лапы, „Я предчувствовалъ, — з а м ѣ ч а е т ъ Иппо-

по одной с ъ каждой стороны, вершка по д в а литъ, —что в ъ з в ѣ р ѣ заключается что-то ро-

177;
ковое, какая-то тайна". И д л я дяди Ерошки ритъ Свидригайловъ Раскольникову, и, не-
в ъ „Божьей твари", в ъ З в ѣ р ѣ есть тайна, есть смотря на в с е свое сопротивленіе, омерзѣніе,
недоступная человѣку Божеская мудрость. тотъ ч у в с т в у е т ъ , что это правда, что у иихъ
„ З в ѣ р ь знаетъ все"—говоритъ д я д я Ерошка; есть какія-то „общія точки", что, можетъ
но, можетъ быть, и З в ѣ р ь Достоевскаго, „но- быть, даже самая г л а в н а я глубокая точка,
в а я тварь" — тоже знаетъ все? Мы увидимъ средоточіе и х ъ личностей у н и х ъ — общее.
впослѣдствіи, что дѣйствительно существуетъ Свидригайловъ только неизмѣримо далѣе
глубочайшая с в я з ь между этимъ З в ѣ р е м ъ - ушелъ по тому-же пути, на который едва
Дьяволомъ Достоевскаго — (его излюбленные вступилъ Раскольниковъ; Свидригайловъ по-
герои — Версиловъ, Ставрогинъ, Свидригай- казываетъ ему неизбѣжные сверхнаучные
ловъ, Рогожинъ, Дмитрій и Ѳедоръ Карама- выводы изъ его научной діалектики о добрѣ
зовы—кажутся ішогда,—какъ самъ онъ в ы - и з л ѣ , — с л у ж и т ъ ему в ѣ щ и м ъ зеркаломъ. И
ражается,—„насѣкомыми", „сладострастными уже окончательно убѣдившись, что Свидри-
и злыми пауками", „тарантулами" въ чело- гайловъ — не бредъ, не призракъ, а живой
в ѣ ч е с к о м ъ образѣ)—и Божьей тварью, Богомъ- человѣкъ, Раскольниковъ все-таки боится,
Звѣремъ Л. Толстого.
именно теперь-то еще гораздо больше боится
Когда въ кошмарѣ Ипполита огромная его, к а к ъ т ѣ н и своей, двойника своего. „Я
черная собака его, Норма, в б ѣ г а е т ъ в ъ ком- этого ч е л о в ѣ к а боюсь"—говоритъ Раскольни-
нату, бросается на гадину и х о ч е т ъ ее пере- ковъ.—„Знаешь что,—говоритъ Иванъ Кара-
грызть пополамъ, то насѣкомое жалитъ ее мазовъ лакею Смердякову,—я боюсь, что ты
в ъ языкъ, т а к ъ что она визжитъ и воетъ, сонъ, что ты призракъ передо мной сидишь."
и мы к а к ъ будто н а мгновеніе чувствуемъ, что — „Никакого тутъ призрака нѣтъ-съ,—от-
не все—бредъ в ъ этомъ бреду, что з д ѣ с ь р ѣ - вѣчаетъ ему Смердяковъ,—кромѣ н а с ъ обо-
шается какая-то наша собственная, реальная, ихъ-съ, д а еще нѣкотораго третьяго. Безъ
хотя и премірная судьба, п р о с в ѣ ч и в а е т ъ ка- сумлѣнія тутъ онъ теперь, третій этотъ нахо-
тая-то дѣйствительная тайна, с ъ которой мы дится между нами двумя.
с в я з а н ы нетолько по ту, но и по сю сторону — „Кто онъ? Кто находится? Кто третій?—
явленій: „все, что у васъ—все и у насъ". испуганно проговорилъ Иванъ Ѳедоровичъ,
Мы не знаемъ, д а пока и не можемъ знать, озираясь кругомъ и поспѣшно ища глазами
ч ѣ м ъ кончится поединокъ злого и добраго кого-то по в с ѣ м ъ у г л а м ъ " .
Звѣря.—„Тутъ япроснулся, и вошелъ к н я з ь " — Этотъ „третій", соединяющій, по мнѣнііо
заключаетъ Ипполитъ. Но то, что началось Смердякова — Провидѣніе, Б о г ъ , д л я Ивана
во с н ѣ , будетъ продолжаться на я в у , — в ъ по- Ѳедоровича оказался вноелѣдствіи міровымъ
единкѣ „святого" князя Мышкина с ъ „жесто- воплощеніемъ смердяковскаго духа—Чортомъ.
кимъ и сладострастнымъ насѣкомымъ", реаль- — „ В ы убили,—говоритъ Смердяковъ Ива-
нѣйшимъ изъ реальныхъ,—купеческимъ сын- н у , — в ы г л а в н ы й убивецъ и есть, а я только
комъ Рогожинымъ: сонъ углубится явью, к а к ъ вашимъ приспѣшникомъ былъ, слугой Личар-
зеркало зеркаломъ. дой вѣрнымъ, и по слову вашему дѣло это
Не только призраки у Достоевскаго пре- и совершилъ".
слѣдуютъ живыхъ, но и сами живые преслѣ- Петръ В е р х о в е н с к і й тоже „приспѣшникъ",
дуютъ и пугаютъ другъ друга, к а к ъ призра- „вѣрный с л у г а Л и ч а р д а " своего господина,
ки, какъ собственныя тѣни, к а к ъ двойники. своего полубога, своего сказочнаго „Ивана-
„Мы с ъ вами одного поля ягода",—гово- Царевича"—Ставрогина. Тотъ прямо т а к ъ и

178
называетъ его своей „обезьяною",—конечно, ты мнѣ-же подносишь к а к ъ какую-то новость!
в ъ томъ-же смыслѣ, к а к ъ Б о г ъ м о г ъ б ы на- Ты—я, самъ я, только съ другою рожей. Т ы
звать Дьявола своей обезьяною; „я н а мою именно говоришь то, что я уже мыслю... и
обезьяну с м ѣ ю с ь " . Иэтотемное, искаятющее, ничего не въ силахъ сказать мнѣ новагоі"
корчащее обезьяньи рожи и все-же бездонно- Но, в ѣ д ь , тутъ-то и в е с ь вопросъ: д ѣ й -
глубокое, вѣрное зеркало—не только смѣшно ствительно-ли Чортъ не можетъ сказать ему
для Ставрогина, но и страшно. Когда онъ ничего новаго? В е с ь ужасъ этого призрака
однажды называетъ Петра Верховенскаго д л я Ивана, а, пожалуй, и для самого Досто-
„шутомъ", тотъ возражаетъ ему с ъ ужасаю- евскаго заключается нменпо в ъ томъ, что
щимъ вдохновеніемъ и к а к ъ будто правед- они оба только хотятъ быть увѣренными, по
ною яростью: не увѣрепы, что Чортъ не можетъ имъ сказать
— „Я-то—шутъ, но не хочу, чтобы вы, ничего новаго. Ну, а что, если можетъ?
главная половина моя, были шутомъ! Понимаете Во всякомъ с л у ч а ѣ , несомнѣнпо, что Чортъ
вы меня? Ивана Карамазова есть одно изъ самыхъ ве-
„Ставрогинъ понималъ, одинъ только онъ, ликихъ, загадочпыхъ и, вмѣстѣ съ тѣмъ,
можетъ быть^, — прибавляетъ Достоевскій личныхъ, особенныхъ, русскихъ, ни на что
многозначительно: одинъ Ставрогинъ пони- другое во всемірной литературѣ не нохожихъ
маетъ Петра В е р х о в е н с к а г о , к а к ъ одинъ Б о г ъ созданій Достоевскаго, которое уходитъ кор-
понимаетъ Дьявола, свою в ѣ ч н у ю „Обезьяну". нями своими в ъ послѣднюю глубину его соз-
Т а к ъ у Достоевскаго в с ѣ трагическія бо- нанія и его безсознательнаго. Недаромъ-лге
рющіяся пары самых7> живыхъ реальныхъ устами Чорта высказываетъ оиъ свои соб-
людей, которые к а ж у т с я с е б ѣ и другимъ еди- ственныя, самыя завѣтныя, святыя мысли.
ными, цѣлыми существами, на самомъ д ѣ л ѣ , Можно-бы нрослѣдить, какъ черезъ в с ѣ свои
оказываются только д в у м я половинами како- созданія Достоевскій шелъ къ нему. 0 сущ-
го-то „третьяго" расколотаго существа,—по- ности своей говоритъ Чортъ почти тѣми-же
ловинами, ищущими одна другую,—другъ дру- словами, к а к ъ и самъ Достоевскій—о сущно-
га преслѣдующими двойниками. Раскольни- сти собственнаго художественнаго творче-
ковъ, Ставрогинъ, Иванъ Карамазовъ могли- ства,—0 первомъ источникѣ, о той рождающей
бы или, по крайней м ѣ р ѣ , хотѣли-бы сказать силѣ, изъ которой возникли в с ѣ его нроиз-
этимъ своимъ проклятымъ „половинамъ"— веденія.
Свидригайлову, Петру Верховенскому, Смер- „Я ужасно люблю реализмъ,—реализмъ,
дякову то, чтб с ъ такою безсильною и не такъ сказать, доходящій до фантастическаго.
„праведною" яростью говоритъ Иванъ Чорту: То, чтб большинство называетъ фантастиче-
— „Ни одной мипуты не принимаю тебя скимъ,'' то для меня ииогда составляетъ са-
за реальную правду. Т ы лоягь, ты болѣзнь мую сущность дѣйствительнаго", — говоритъ
моя, ты призракъ. Я только не зпаю, чѣмъ Достоевскій.—„Вѣдь я, к а к ъ и ты-же, стра-
тебя истребить... Ты—моя галлюцинація. Т ы — даю отъ фантастическаго,—говоритъ Чортъ,—
вонлощеніе меня самого, только одной, впро- а потому и люблю в а ш ъ земной реализмъ.
чемъ, моей сторопы... моихъ мыслей и ч у в с т в ъ , Т у т ъ у в а с ъ в с е очерчено, тутъ формула, тутъ

только самыхъ г а д к и х ъ и г л у п ы х ъ . — В с е , чтб геометрія, а у насъ в с е какія-то неопредѣ-

ни есть глупаго в ъ природѣ моей, — злобно ленныя уравненія. Я з д ѣ с ь хожу и мечтаю.

Я люблю мечтать. К ъ тому-же на землѣ я
простоналъ Иванъ, — давно уже пережитаго,
становлюсь суевѣренъ, — не смѣПся, пожа-
перемолотаго, отброшеннаго какъ падаль, —

179
 луйста: м н ѣ именно это-то и нравится, что номъ.—„Въ этомъ и х ъ и трагедія. Ну, и стра-
я становлюсь с у е в ѣ р е н ъ . Я з д ѣ с ь в с ѣ в а ш и даютъ, конечно,—но все-же зато эісивутъ, жи-
привычки принимаю: я в ъ баню торговую по- вутъ реально, не фсінтастически; ибо страда-
любилъ ходить, моягешь ты это представить, ніе-то и есть жизнь. Б е з ъ страданія—какое
и люблю с ъ купцами и попами париться. было-бы в ъ ней удовольствіе? В с е обратплось-
Моя мечта—это воплотитьея, но чтобъ ужъ бы в ъ одинъ безконечный молебенъ: оно свя-
окончательно, безвозвратно, в ъ какую-нибудь то, но скучновато. Ну, а я? Я страдаю, а все-
толстую, семипудовую купчиху и всему по- же не живу. Я иксъ въ неопредѣленномъ
вѣрпть, во что она в ѣ р и т ъ " . уравненіи. Я какой-то призракъ жизни, кото-
Это кажется грубымъ, смѣшнымъ,—но не рый потерялъ в с ѣ концы и начала, и даже
должно обманываться маскою: самая тонкая, самъ позабылъ, наконецъ, какъ и назвать
острая боль, которая когда-либо мучила До- себя."
стоевскаго, скрыта подъ этою пошлою маскою: Впослѣдствіи, в ъ разговорѣ с ъ Алешей,
усталость и возмущеніе Чорта противъ всего Иванъ старается успокоить себя: „опъ не са-
призрачнаго, фантастическаго, противъ в с я - тана, это онъ лжетъ. Онъ самозванецъ. Онъ
к и х ъ „неопредѣленныхъ уравненій" есть уста- просто чортъ, дрянной, мелкій чортъ. Онъ
лость и возмущеніе самого Достоевскаго; это в ъ баню ходитъ. Р а з д ѣ н ь его и навѣрио оты-
его собственная тоска по „земному реализму", щешь хвостъ, длинный, гладкій, к а к ъ у дат-
по „воилощенію", по утраченному здоровью, ской собаки, в ъ аршинъ длиной, бурый..."
нарушенному равновѣсію д у х а и плоти. За — „Нѣтъ, я никогда не былъ такимъ ла-
эту земную „геометрію", з а ясныя, точныя фор- кеемъ!"—съ негодованіемъ говоритъ оиъ са-
мулы, з а „неколебимую" крѣпость плоти, До- мому Чорту. — „Почему-же душа моя могла
стоевскій т а к ъ и любилъ Пушкина: постоян- породить такого лакея, к а к ъ т ы ? "
но отрываемый отъ земли, уносимый вихремъ Но в ѣ д ь Чортъ недаромъ—„третій между
своихъ призрачныхъ видѣній, искалъ онъ двумя", соединяющій между русскимъ, а,
в ъ Пушкинѣ точки оноры, —судорожно ц ѣ п - можетъ быть, и общеевропейскимъ „барчен-
лялся за него к а к ъ за родную, „святую" комъ" Иваномъ и русскимъ и тоже, можетъ
землю. — Но Достоевскій шелъ еще дальше: быть, общеевропейскимъ лакеемъ Смердяко-
в ъ его тяготѣніи к ъ „иочвенникамъ" и мос- вымъ: кромѣ смердяковскаго запаха, вѣетъ
ковскимъ славянофиламъ (тоже своего рода отъ него и другими разнообразными запахами
„семипудовымъ купчихамъ") — Аксакову и реальнѣйшей, современнѣйшей, русской и
Каткову, ко всему исторически-законченному, общеевропейской пошлости; онъ кажется иног-
твердому, прочному, хотя-бы и окаменѣлому,— д а Х л е с т а к о в ы м ъ и Чичиковымъ, стариннымъ
въ его „ретроградной политикѣ", Достоев- помѣщичьимъ приживальщикомъ („видъ по-
скому, точно такъ-же, к а к ъ Чорту, нравилось рядочности при в е с ь м а слабыхъ карманныхъ
„быть суевѣрнымъ", „Богу с в ѣ ч к и ставить", с р е д с т в а х ъ " ) ; напоминаетъ и подозрительна-
„съ купцами и попами париться": з д ѣ с ь онъ го „джентельмена" и з ъ н о в ѣ й ш е й космополи-
отдыхалъ отъ себя самого, отъ своей страшной, тической мелкой прессы. И призракъ какъ
истинной, нечеловѣческой сущности. будто щеголяетъ этимъ „человѣческимъ,
— „Люди принимаютъ всю эту комедію— слишкомъ ч е л о в ѣ ч е с к и м ъ " , этою „безсмерт-
(то-есть міръ явленій) — за нѣчто серьезное, ной пошлостью людской",—дразнитъ ею Ивана:
при всемъ своемъ безспорномъ у м ѣ " , — про- ' — „Во-истину ты з л и ш ь с я н а меня за то,
должаетъ Чортъ в ъ своей б е с ѣ д ѣ с ъ Ива- что я не явился тебѣ въ какомъ-нибудь

180
красномъ сіяніи, „гремя и блистая", с ъ опа- тайнѣ ч у в с т в у е т ъ себя неправымъ: в ѣ д ь , не-
ленными крыльями, а предсталъ в ъ такомъ смотря на пошлый каламбуръ, этимъ цини-
скромномъ в и д ѣ . Т ы оскорбленъ, во-первыхъ, ческимъ „ие зишо" Чортъ отвѣтилъ ему наі
в ъ эстетическихъ ч у в с т в а х ъ своихъ, а во-вто- вопросъ 0 Богѣ—праздный, „не научныП" во-
рыхъ, в ъ гордости: к а к ъ , дескать, к ъ такому просъ—самымъ окоячательнымъ словомъ на-
великому ч е л о в ѣ к у могъ войти такой пош- уки. Это „не знаю" есть неизбѣжный, мерт-
лый чортъ? Н ѣ т ъ , в ъ тебѣ таки есть эта ро- вый и умерщвляющій плодъ с ъ Древа Позна-
мантическая струйка, еще осмѣянная Б ѣ л и н - нія, не соединеннаго съ Древомъ Жизни.
скимъ." Фридрихъ Нитче, дая«е в ъ то время, когда
Только изрѣдка, какъ будто нечаянно, уже преодолѣлъ, — какъ, по крайней м ѣ -
между двумя „лакейскими" выходками, ро- р ѣ , ему самому казалось, — в с ѣ прочія мета-
няетъ онъ какое-нибудь слово, которое вдруіЧ) физическія „переживапія", не могъ отдѣ-
напбминаетъ Ивану, съ кѣмъ онъ имѣетъ латься лишь отъ одного изъ нихъ, — самаго
дѣло. И какъ будто выглядываетъ иаъ-за давняго и упорнаго, которое преслѣдовало
„ ч е л о в ѣ ч е с к а г о " лица другое: его всю жизнь, и котораго онъ такъ боялся,
— „Все, что у васъ есть — есть и у насъ, что, по собственному признанію, почти пиког-
это у ж ъ я тебѣ по дружбѣ одну тайну нашу да 0 немъ не говорилъ. Однажды Заратустрѣ
открываю, хоть и запрещено." является карликъ, отвратительный „горбунъ",
З д ѣ с ь ч у в с т в у е т с я недосказанное открове- д у х ъ „земной тяжести", и напоминаетъ ему
иіе изъ области мышлепія,—самой послѣдней, объ этомъ непобѣжденномъ, метафизическомъ
дальней, сумеречной, до которой когда-либо бредѣ, 0 „вѣчиыхъ возвращеніяхъ". Заратустра,
досягалъ взоръ ч е л о в ѣ ч е с к і й . Это— отвлечен- ничего не возражая ему, охваченный ужа-
н ѣ й ш а я діалектика, „критика познанія", пре- сомъ и омерзѣніемъ, падаетъ на земліо, какъ
творившаяся въ кровь и плоть, в ъ боль и мертвый.
страсть, в ъ с м ѣ х ъ и уя«асъ. Такія нуменаль- Замѣчательно, что даже у людей, чуж-
иыя мысли или только т ѣ н и , отраженія мыслей дыхъ всякой метафизики (напримѣръ, у Ал.
должны были смущать Гете, когда создавалъ Толстого, Диккенса), иногда бываетъ это стран-
онъ своихъ Матерей во второй части Фауста, ное, темное и все-таки поразительно-ясное,
и Канта, к о г д а обдумывалъ онъ свою „транс- онредѣленное чувство, которое в д р у г ъ в ы д ѣ -
цендентальную эстетику". ляетъ изъ жизни какое-нибудь сцѣпленіе,
Иванъ пороіо не выдерживаетъ, — в д р у г ъ повидимому, совершенно ничтожныхъ случай-
забываетъ, что Чортъ „не можетъ ему ска- ностей („И такъ-яге шелъ жидъ бородатый,
зать ничего новаго",—и ліобопытствуетъ, раз- и такъ-же шумѣла вода" у Ал. Толстого,—
спрашиваетъ: „паукъ в ъ паутинѣ" у Нитче) и предостере-
— „Есть Б о г ъ или нѣтъ? — со свирѣпою гаетъ явственно: „все это ужъ было когда-то".—
настойчивостью к р и к н у л ъ Иванъ. Тѣ, кому знакомо это в ъ высшей степени
— А, т а к ъ ты серьезно?—Голубчикъ мой, реальное и в ъ то-же время фантастическое
ей-Богу, не знаю. В о т ъ великое слово ска- чувство, сразу поймутъ, о чемъ я говорю,—

залъ. остальнымъ нельзя объяснить никакими сло-

— „Не знаешь, а Б о г а видишь? Нѣтъ, ты вами. Кажется, у Нитче чувство это было
чрезвычайно, до болѣзненности развито и
не с а м ѣ по с е б ѣ , ты—я, ты есть я и болѣе
связано с ъ послѣдними корнями его религіоз-
ничего! Ты—дрянь, ты—моя фантазія!"
наго творчества.
Но онъ сердится только потому, что въ

І8І
 — „... Т ы думаешь в с е про нашу тепе- — „И неужели, неужели в а м ъ ничего не
решнюю землю,—говорптъ Чортъ РІвану,—да представляется у т ѣ ш и т е л ь н ѣ е и справедли-
в ѣ д ь , теперешняя земля, можетъ, сама-то бил- вѣе этого! — с ъ болѣзненнымъ чувствомъ
ліонъ разъ повторялась; ну, отживала, леде- вскрикнулъ Раскольниковъ.
нѣла, трескалась, разсыпалась, разлагалась — „Справедливѣе? А почемъ знать, мо-
на составныя начала, опять вода, я ж е бѣ жетъ быть, это и есть справедливое, и, знаете,
н а д ъ твердію, потомъ опять комета, опять я-бы т а к ъ нарочно с д ѣ л а л ъ , — о т в ѣ т и л ъ Сви-
солнце, опять изъ солнца земля, •— в ѣ д ь это дригайловъ, неопредѣленно улыбаясь.
развитіе, можетъ, уже безконечно разъ повто- „Какимъ-то холодомъ охватило вдругъ
ряетея, и все въ одномъ и томъ-же видѣ до чер- Раскольникова при этомъ безобразномъ от-
точки. Скучищ;а неприличнѣйшая..." вѣтѣ".
— „Я вамъ откровенно скажу", — при- Отвѣтъ конечно — безобразный, хотя, по
знается однажды Свидригайловъ Раскольни- своему, пуменальный, бездонно-глубокій.
кору „съ удивительнымъ выраженіемъ про- И, можетъ быть, дѣйствительно, холодъ,
стодушія",—„очень скучно"1 охватившій Раскольникова,—нездѣшній: какъ
И в ъ грязненькомъ ,,трактирѣ на к а н а в ѣ , бы холодъ міровыхъ пространствъ, г д ѣ
съ сиплымъ органчикомъ", куда заходитъ Страшно, страшно поневолѣ
иногда Версиловъ отъ „скуки, отъ ужасной Средь невѣдомыхъ равнинъ.
душевной с к у к и " , онъ говоритъ Подростку: Это—ужасъ „ в ѣ ч н ы х ъ возвращеній", повторе-
— „Прикажу Лучію. Я люблю торжествен- ній, 0 которыхъ Чортъ говоритъ Ивалу, кар-
ность скуки." ликъ—-Заратустрѣ, это — с к у к а „закоптѣлой
Эта метафизическаяскг/га—страшнѣевсѣхъ бани с ъ пауками по угламъ",—безконечнаго
ч е л о в ѣ ч е с к и х ъ несчастій и страданій. В ъ этой однообразія въ разнообразіи космігческихъ
„земной тяжести", в ъ этой з д ѣ ш н е й с к у к ѣ есть явленій, — восходовъ и закатовъ, приливовъ
нѣчто неземное, нездѣшнее, какъ-бы пер и отливовъ, загораній и потуханій солнцъ,
возданное, связанное съ такимъ, напримѣръ это—унылая „Лучія" яа. сипломъ органчикѣ,
тоже „метафизическимъ бредомъ" о в ѣ ч н о с т и „торжественность с к у к и " , которая слышится
— ,,Намъ вотъ в с е представляется в ѣ ч порою и в ъ ш у м ѣ волнъ морскихъ, и в ъ го-
ность, какъ идея, которую понять нельзя лосахъ ночного в ѣ т р а :
что-то огромное-огромное! Д а почему-же не 0 чемъ ты воегаь, вѣтръ ночной?
0 чемъ такъ сѣтуешь безумно?
премѣнно огромное? И в д р у г ъ , вмѣсто в с е г о
этого, представьте себѣ, будетъ тамъ одна Понятнымъ сердцу языкомъ
комнатка, этакъ в ъ родѣ деревенской бани, Твердишь 0 нѳпонятной мукѣ,
И ноешь, и взрываешь въ немъ
закоптѣлая, а по в с ѣ м ъ у г л а м ъ пауки,—и вотъ Порой неистовыѳ звуки.
и в с я в ѣ ч н о с т ь . М н ѣ , знаете, в ъ этомъ родѣ 0 , страшныхъ пѣсенъ сихъ не пой
Про древній хаосъ, про родимый!
ииогда мерещится."
Какъ жадно міръ души почной
Свидригайловъ понимаетъ, конечно, не Внимаѳтъ повѣсти ліобимай.
хуже позитпвистовъ, что „пауки" и „баня"— Изъ смѳртной рвѳтся онъ груди
И съ безпредѣльнымъ жаясдетъ слиться.
только „феномены", явленія, что и х ъ не мо- 0 , бурь уснувшихъ не буди,—
жетъ быть в ъ области непознаваемаго—ну- Подъ ними хаосъ шѳвѳлится!
меновъ. Но, в ѣ д ь вотъ: „все, что у в а с ъ , есть Иванъ, к а к ъ ни старается презирать „Ла-
и у насъ",—явленія—только символы, только к е я " , „Прііживальщика", все-таки иногда чув-
зпаменія того, что за ними. ствуетъ подъ словами его, несмотря на всю

182
и х ъ внѣшнюю смердяковскую пошлость, эти тому что я, пожалуй, тогда, догадавшись, в ъ
„неистовые з в у к и " , этотъ „шевелящійся ха- чемъ дѣло, рявкну „осапну", и тотчасъ ис-
осъ". Не показываетъ-ли Сатана своихъ „опа- чезнетъ необходимый мииусъ, и начнется во
ленныхъ к р ы л ь е в ъ " , своего „краснаго сіянія", всемъ мірѣ благоразуміе, а съ нимъ, разу-
не выростаетъ-ли онъ, в ъ г л а з а х ъ Ивана, до мѣется, и коиецъ всему... Но пока это не
невыносимаго величія и ужаса, „гремя и произойдетъ,—пока но открытъ секретъ, для
блистая", — хотя-бы в ъ этомъ, какъ-будто не- меня сущеетвуютъ двѣ щшвды, иднсі тамошняя,
вольно сорвавшемся, признаніи: ихняя, мнѣ пока совсѣмъ неизвѣстная, а другая
— „Я былъ при томъ, когда умершее на моя. И еще неизвѣстно, которая будетъ почи-
крестѣ Слово восходило в ъ небо, неся н а пер- ще..."
сяхъ Своихъ душу одесную распятаго раз- Самъ „великій и умный Д у х ъ пустыни",
бойника, я слышалъ радостные взвизги хе- Свѣтоносящій, могъ-ли бы сказать Ивану что
рувимовъ, поющихъ и вопіющихъ „осанна", либо страшнѣе, нуменальнѣе, неояшданпѣе,
и громовой вопль восторга серафимовъ, отъ ч ѣ м ъ эти слова о д в у х ъ сосуществуіощихъ,
котораго потряслось небо и в с е мірозданье. вѣчно-соединяемыхъ и несоединимыхъ прав-
И вотъ, клянусь-же в с ѣ м ъ , что есть свято, я дахъ, — какъ тотчасъ затѣмъ Чортъ объяс-
хотѣлъ примкнуть к ъ хору и крикнуть со няетъ, этимъ и заключая своіо бесѣду, — о
всѣми „осанна". У ж е слетало, уже рвалось правдѣ Богочеловѣка и Человѣкобога, Хри-
изъ груди..." ста и Антихриста? Отъ соприкосновенія,
Но тутъ, какъ-будто щадя свою жертву столкновенія этихъ „двухъ ііравдъ" родился
до времени, снова прячется онъ за „человѣ- огонь, раскалившій „горнило сомнѣній", ч е -
ческую, слишкомъ человѣческую" маску и резъ которое іірошла „осанна" и самого До-
кончаетъ кажущеііся пошлостью: стоевскаго. Онъ такъ іірямо и сопоставляетъ
„... я, в ѣ д ь ты знаешь, очень чувствите- свою собственную „осанну" съ ,,осанноіо"
ленъ и художественно воспріимчивъ. Но здра- Чорта. В ъ одномъ изъ своихъ нредсмертныхъ
вый смыслъ, — 0 , самое несчастное свойство дневниковъ, обращаясь къ представителю .
моей прііроды, — удержалъ меня и тутъ в ъ русскихъ либераловъ, позитивистовъ и запад-
должныхъ границахъ, и я пропустилъ мгно- ковъ, К. Д. Кавелину,—Достоевскій говоритъ:
веніе! Ибо что-же, подумалъ я в ъ ту-же ми- „... Вы-бы могли отнестись ко мнѣ, хотя
нуту, что-я«е-бы вышло п о с л ѣ моей-то „осан- и научно, но не столь высокомѣрно, по части
ны?" Тотчасъ-бы в с е угасло на с в ѣ т ѣ и не философіи, хотя философія и не моя спе-
стало-бы с л у ч а т ь с я н и к а к и х ъ нроисшествій. ціальность. И въ Европѣ такой силы атеисти-
И вотъ, единственно по долгу службы и по ческихъ выраженій нѣтъ и не было. Стало быть,
соціальному моему положенію, я принужденъ не какъ мальчикъ-же я вѣрую во Х р и с т а п
былъ задавить в ъ с е б ѣ хорошій моментъ и Его исповѣдую, а черезъ большое горнило
остаться при пакостяхъ. Ч^сть добра кто-то еомнѣній моя осанна прошла, какъ говоритъ
беретъ всю с е б ѣ , а м н ѣ оставлены в ъ у д ѣ л ъ у меня-же, в ъ томъ-же романѣ, чортъ."
только пакости..." Эти „ д в ѣ правды" в с е г д а сосуществовали
И снова, подъ внѣшнею, тонкою, прозрач- и для Л . Толстого, не в ъ его сознаніи, а
пою короіо н а с м ѣ ш к и и поііілости, мысль только в ъ ясновидѣніи. Но никогда не и м ѣ л ъ
углубляется до нуменальной бездны: онъ силы и мужества, подобпо Достоевскому,
„Я в ѣ д ь знаю, тутъ есть секретъ, но се- заглянуть имъ обѣимъ іірямо в ъ глаза.
кретъ мнѣ ни за что не хотятъ открыть, по- Впрочемъ, и у Достоевскаго самый силь-

183
ный герой не выноситъ этого созерцанія обѣ- Ивану почти съ такимъ-яіе пичего не попп-
ихъ правдъ в м ѣ с т ѣ : Иванъ бросаетъ в ъ Чорта мающимъ, грубымъ, цішическимъ сострада-
стаканомъ „по-женски", к а к ъ будто пспугав- ніемъ, к а к ъ нигилнстъ Раскольпиковъ Свид-
шись, что тотъ наконецъ дѣйствительно ска- ригайлову:
жетъ ему нѣчто „новое", слишкомъ новое. — „Братъ, ты вѣрно ужасно боленъ...
Кажется, и самъ Достоевскій этого созерца- Сядь, сядь, ради Б о г а , на диванъ. Т ы въ
нія не вынесъ, не сказалъ, по крайней м ѣ р ѣ , бреду, прилягъ на подушку, вотъ такъ. Х о -
намъ не сказалъ своего послѣдняго рѣшаю- ч е ш ь , полотенце мокрое к ъ головѣ? Можетъ,
щаго слова о ,,двухъ правдахъ." Во всякомъ л у ч ш е станетъ?"
с л у ч а ѣ , большей тайны, ч ѣ м ъ эта, для него И в а н ъ и безъ Алеши знаетъ, что онъ бо-
не было в ъ мірѣ.—Да и есть-ли вообще боль- ленъ, что онъ в ъ бреду; но отъ одного-ли бреда,
шая тайна для насъ и для всего ч е л о в ѣ ч е - отъ одной-ли болѣзни зависитъ та увѣрен-
ства? ность, с ъ которой онъ теперь утверждаетъ:
Когда прибѣгаетъ Алеша с ъ извѣстіемъ, — „Это не сонъ! Н ѣ т ъ , к л я н у с ь , это былъ
что Смердяковъ повѣснлся только что, то- не сонъ,—это в с е с е й ч а с ъ 6ыло\"
есть, во время б е с ѣ д ы Чорта с ъ Иваномъ, — Какъ-же, однако, в ъ концѣ концовъ, для
тотъ почти не удивленъ и говоритъ спокой- Достоевскаго, для самого читателя: сонъ это
но: „А в ѣ д ь я зналъ, что онъ повѣсился." или не сонъ? было это или не было?
— »Отъ кого-же? Я , впрочемъ, самъ почти готовъ сознаться
— „Нё знаю, отъ кого. Но я зналъ... Да, в ъ нелѣпости, несовременности, и даже, такъ
онъ мнѣ сказалъ. Онъ с е й ч а с ъ еще мнѣ го- сказать, в ъ непристойности моего вопроса. Ну,
ворилъ... стоитъ-ли, в ъ самомъ д ѣ л ѣ , жить в ъ н а ч а л ѣ
— „ 0 к г тебя испугался, тебя, голубя", — двадцатаго в ѣ к а , чтобы подымать по такому
продолжаетъ Иванъ задумчиво и безсвязно, поводу вопросъ 0 „соприкосновеніи мірамъ
к а к ъ в ъ бреду. — „Ты „чистый херувимъ." п н ы м ъ " , — чтобы допускать, хотя-бы на одну
Херувимъ... Громовой вопль восторга сера- „десятитысячную долю", возмояшость чего-
фимовъ! Что такое серафимъ? Можетъ быть то реальнаго в ъ появленіи даже не сатаны
цѣлое созвѣздіе? А можетъ быть, все-то со- „съ опаленнымп крыльями", „гремящаго п
з в ѣ з д і е есть всего только какая нибудь хими- блистающаго", а самаго пошлаго, устарѣлаго
неская молекула..." чорта „ с ъ гладкимъ, к а к ъ у датской собаки,
Алеша слушаетъ и ужасается не одному хвостомъ"? Б р е д ъ т а к ъ бредъ, — „мокрое по-
бреду, болѣзни Ивана, но и чему-то д ѣ й с т в и - лотенце на голову" и кончено.
тельному, реальному, новому, что онъ смутно Не могъ-ли бы однако Чортъ и намъ, про-
ч у в с т в у е т ъ в ъ немъ, в ъ теперешнемъ, какъ- свѣщеннымъ читателямъ, возразить точно
будто на Алешу в ѣ е т ъ звѣздною стужею, хо- такъ-же, к а к ъ онъ возражаетъ Ивану:
лодомъ страшныхъ міровыхъ пространствъ, — „По азарту, с ъ какимъ ты отвергаешь
в ъ которыхъ только что побывалъ Иванъ. И в ъ меня,—я убѣждаюсь, что ты все-таки в ъ меня
эту минуту, в ъ сравненіи с ъ нимъ, с ъ его вѣришь.
„глубокою совѣстью", заглянувшею „по ту сто- — „Нимало! На сотую долю не вѣрю!
рону добра и зла", какимъ кажется малень- — „Но на тысячную в ѣ р и ш ь . Гомеопати-
кимъ ученикъ „святого" старца Зосимы,—та- ческія-то доли вѣдь самыя, можетъ быть,
кой добрый, в е с ь теплый, в е с ь живой, зем- с и л ь н ы я . Признайся, что в ѣ р и ш ь , ну, на де-
ной, земляноН, посюсторонній. Онъ говоритъ сятитысячную...

І84
 — „Ни одноП минуты! — яростно вскри- чтобы истребить „десятитысячную долю" со-
ч а л ъ Иванъ.—Я, впрочемъ, желалъ-бы в ъ тебя мнѣнія И.ЯП вѣры, которую онъ впушаетъ.
повѣрить!—странно в д р у г ъ прибавилъ онъ. Не говоря уже о романтикахъ, даже такой
— „Эге! Вотъ, однако, признаніе! Но я любитель всего простого, близкаго, естествен-
добръ, я тебѣ и тутъ помогу. Слушай: это наго, реальнаго, к а к ъ Гете, иногда, ч у в с т в у я ,
я тебя поймалъ, а пе ты меня! Я нарочно что пошлость и плоскость современной Евро-
тебѣ твой-же анекдотъ разсказалъ, который пы становятся для него невьшосимыми, в ъ
ты уже забылъ, чтобы ты окончательно во поискахъ за сверхъестественнымъ, если не
мнѣ разувѣрился. утоляющимъ, то, по крайней мѣрѣ, обманы-
— „Лжешь! Ц ѣ л ь твоего появленія у в ѣ - вающимъ религіозную жажду, уходилъ в ъ
рить меня, что ты есть! Средніе В ѣ к а или в ъ классическую древность.
— „Именно. Но колебанія, но безпокойство, Достоевскій первый и донынѣ единствепныП
но борьба в ѣ р ы и невѣрія,—это в ѣ д ь такая изъ великихъ писатолей новыхъ времепъ
иногда мука для совѣстливаго ч е л о в ѣ к а , вотъ имѣлъ силу, оставаясь в ъ совремепной д ѣ й -
к а к ъ ты, что л у ч ш е повѣситься. Я , именно ствительности, преодолѣть и претворить ее
зная, что ты капельку в ѣ р и ш ь в ъ меня, под- в ъ нѣчто болѣе таинственное, ч ѣ м ъ в с ѣ ле-
пустилъ тебѣ н е в ѣ р і я уже окончательно, раз- генды нрошлыхъ в ѣ к о в ъ ; первый онъ понялі^,
с к а з а в ъ этотъ анекдотъ. Я тебя вожу между что кажущееся самымъ пошлымъ, плоскимъ и
вѣрой и безвѣріемъ поперемѣнно, и тутъ у плотскимъ граничитъ с ъ самымъ духовнымъ,
меня своя цѣль. Новая метода-съ: в ѣ д ь когда какъ онъ выражался „фантастическимъ",—то-
ты во мнѣ с о в с ѣ м ъ р а з у в ѣ р и ш ь с я , то тотчасъ есть, религіознымъ; первый сумѣлъ наПти
меня-же въ глаза начнешь увѣрять, что я родники сверхъестественнаго не в ъ удаленіи,
не сонъ, а есмь в ъ самомъ д ѣ л ѣ , — я тебя а в ъ погруженіи до конца в ъ самое естест-
ужь знаю: вотъ я тогда и достигну цѣли. А венное, реальное, дѣйствительное,—въ „самую
цѣль моя благородная. Я в ъ тебя только сущность дѣйствительнаго", какъ онъ го-
крохотное сѣмячко в ѣ р ы брошу, а изъ него воритъ.
выростетъ дубъ..." Не в ъ отвлеченныхъ умозрѣніяхъ, а въ
Не кажется-ли, что этотъ Чортъ, несмотря точныхъ, достойныхъ современной науки опы-
на свой собачій х в о с т ъ и на то, что „фило- тахъ надъ человѣческими душами, показалъ
софія не его спеціальность", — все-таки не Достоевскій, что всемірно-историческая ра-
безъ пользы для себя прочелъ „Критику чи- бота, н а ч а в ш а я с я с ъ Возрожденія и Рефор-
стаго разума?" Вольтеріанцы Х Ѵ Ш и нашего маціи, работа исключительно-научной, крити-
вѣка (потому что и в ъ нашъ в ѣ к ъ и х ъ не ческой, разлагающей, разрупіающей мысли,
мало, хотя уже и подъ другими именами), эти если не завершилась, то уже завершается, что
„философы безъ математики",—какъ выражал- эта „дорога в с я до конца пройдена, такъ что
ся Галлей, д р у г ъ Ньютона,—конечно справи- дальше итти некуда", что не только Россія,
лись-бы с ъ подобнымъ Чортомъ безъ особенной но и в с я Европа „дошла до какой-то оконча-
трудности. Но, можетъ быть.умамъ, нѣсколько тельной точки и колеблется надъ бездною".
болѣе точнымъ, -критичеекимъ, болѣе склон- В м ѣ с т ѣ с ъ т ѣ м ъ показалъ онъ, с ъ уже почти
нымъ к ъ послѣдней, математической досто- совершенною, почти нагиею ясностью сознанія,
вѣрности, ч ѣ м ъ „ вольтеріанцы",—умамъ, вро- неизбѣжный поворотъ к ъ работѣ новой мыс-
д ѣ Паскаля и Канта, пришлось-бы таки побо- л и , — с о з и д а ю щ е й , соединяющей, символиче-
роться, „помужествовать" с ъ этрмъ п^тзракомъ, ской, религіозной.

185
 В с ѣ успокоительные покровы омертвѣлой, тастическимъ", такъ что древній г р е к ъ могъ-
богословской и метафизическоП догматики бы сказать современпому европейцу средняго
были сдернуты РІЛИ разорваны критикой по- уровня то, что Иванъ говоритъ лакею Смер-
зпанія. Но за этими покровами оказалась дякову: „мнѣ кажется, что ты сонъ, что ты
пе мертвая пустота, не ' безразличная п.тіо- призракъ",—несмотря на эту пошлость, міръ,
скость, к а к ъ предполагали легкіе скептики какъ показалъ Достоевскій, никогда еще не
ХѴШ вѣка съ пхъ легкимъ отрицаніемъ, а былъ, если не такимъ религіознымъ, то та-
жнвая и притягивающая бездна, самая жи- кимъ созрѣвшимъ, готовымъ к ъ религіи, какъ
в а я II самая притягивающая изъ в с ѣ х ъ ' , когда- в ъ наше время, и притомъ к ъ релпгіи уже
либо передъ ч е л о в ѣ ч е с к и м ъ взоромъ обна- окончательной, завершающей всемірно-исто-
жавшихся безднъ. Разрушеніе догматики не рическое развитіе, отчасти исполненной въ
только не вредптъ, а болѣе ч ѣ м ъ что-либо первомъ — и предсказанной во второмъ при-
содѣйствуетъ возможности истинной религіи. шествіи Слова.
Суевѣрные, баснословные прпзраки утрачива- Въ самомъ д ѣ л ѣ , современному европей-
ютъ свою реальность, но сама реальность стано- скому ч е л о в ѣ ч е с т в у предстоитъ неминуемый
вится уже не баснословною, а лишь уеловною, выборъ одного изъ трехъ путей: первый - -
не суевѣрною,—а лишь невіърною, и потому-то окончательное выздоровленіе отъ болѣзпи,
именно тѣмъ болѣе, болѣе, ч ѣ м ъ когда-либо,— которую людямъ пришлось-бы назвать в ъ та-
призрачной. Религіозные и метафизическіе
комъ случаѣ „Богомъ", выздоровленіе въ
сны терятотъ свою вещественность, но сама
пошлости большей, ч ѣ м ъ современная, пото-
явь становится „вещественной, к а к ъ сонъ".
му-что тепёрь в с е - т а к и они еще страдаютъ:
Насколько страшнѣе, насколько безобразнѣе
в ѣ д ь даже и такой лакей, какъ Смердяковъ,
даптовскаго Ада, в ъ которомъ все-таки есть
в ъ концѣ копцовъ не выдержалъ, повѣсился,
же хоть какая-нибудь справедливость, то-есть
окончательное-же позитивное выздоровле-
религіозное благообразіе,—эти неосвященные
ніе отъ „ Б о г а " возможно лишь в ъ совершен-
уже никакою религіей, безобразные „сны на
ііой, н ы н ѣ только смутііо предчувствувмой
яву", столь фантастическій и однако столь
поіплости соціальной вавилонской башни, все-
реальный бредъ Заратустры о „ в ѣ ч н ы х ъ &оз-
ч е л о в ѣ ч е с к а г о „муравойника"; второй путь—
в р а щ с н і я х ъ " , бредъ Свидригайлова о „закоп-
гибель отъ этой-ліе болѣзни в ъ окончатель-
тѣлой банѣ с ъ пауками". Р а з в ѣ можно, въ
номъ упадкѣ, вырожденіи, „декадентствѣ",
самомъ д ѣ л ѣ , жить с ъ такимъ бредомъ, съ
въ безуміи Нитче и Кириллова, проповѣдни-
такпмъ слѣпымъ и глухимъ, безсмысленнымъ
ковъ Человѣкобога, который будто-бы уни-
умгасомъ в ъ д у ш ѣ , на который наука отвѣ-
чтожитъ Б о г о ч е л о в ѣ к а ; и, наконецъ, третій
чаетъ только своимъ циническимъ: „пойдите
путь—религія послѣдняго великаго соединѳ-
къ доктору",—или-же мертвымъ, сухимъ и
нія, великаго Символа, религія Второго, уже
короткимъ, к а к ъ ударъ лба объ стѣну: „не
пе тайнаго, скрытаго, к а к ъ Первое, а явнаго
знаю"?—Нѣтъ, послѣ четырехвѣковой работы
Пришествія в ъ с и л ѣ и с л а в ѣ , — р е л и г і я Конца.
критической мысли міръ не остался такимъ
страшнымъ и загадочнымъ, к а к ъ былъ: онъ З д ѣ с ь , впрочемъ, должпо с д ѣ л а т ь оговор-

сдѣлался еще страшнѣе, еще загадочнѣе. ку: собственно Достоевскій шіи дѣйствитель-

Несмотря на всю своіо наружную плоскость и . по не сознавалъ, или только д ѣ л а л ъ видъ,

пошлость, дѣПствительно, — к а к ъ замѣтилъ что не созиаетъ з н а ч е н і я д л я собственныхъ
ДостоевскіП — „граничащую почти съ фан- религіозныхъ мыслей, сокровеннѣйшей и глу-
бочайшей мысли христіанства,—мысли о Кон-
186
цѣ, 0 Второмъ Пріішествіи, которое завер- стыдъ Бога,''Который покрываетъ послѣдиіоіо
шіітъ и восполнитъ Первое, о царствѣ Д у х а , тайну и паготу Свою полупрозрачнымъ покро-
грядущемъ нослѣ царства Сыпа: „еще многое вомъ явленій.
гиіѣю сказать вамъ, но вы теперь не ліооюете Во в з г л я д ѣ эстетовъ на красоту есть так-
вмгъетить; когда-же пршдетъ Онъ, Духъ гісти- же нѣчто недостаточно гордое.—Красота ліо-
ны, то наставитъ васъ на всякую истину: ибо битъ, чтобы ей служили, но и сама любитъ
не отъ Себя говорить будетъ, но будегпъ ыво- служить. Величайшіе художники иногда за-
рить, что услыіиитъ, гі будущее возвѣсгпитъ ставляіотъ красоту служить, какъ будто даже
вамъ; Онъ прославитъ меня, пототу что отъ приносятъ или готовы принести ес в ъ ясорт-
Моего возьметъ и возвѣститъ вамъ." (Іоанпа ву чему-то высшему, потому что они зиаютъ,
X V I , 1 2 — 1 4 ) . — Е с л и Достоевскій и думалъ о что в ъ самую послѣднюю минуту передъ жерт-
второмъ пришествіи, то все-таки онъ больше веннымъ заклапіемъ, какъ Ифигеііія подъ
думалъ 0 нервомъ, ч ѣ м ъ о второмъ; больше ножомъ отца своего Агамемноиа, красота ста-
думалъ 0 царствѣ Сына, ч ѣ м ъ о царствѣ новится всего прекраспѣе; правда,—въ ту-же
Д у х а ; больше в ѣ р и л ъ в ъ Того, Кто былъ и послѣдніою минуту, большею частыо, боги чу-
есть, ч ѣ м ъ в ъ Того, Кто былъ, есть и будегпъ; домъ спасаютъ е е , — к а к ъ Ифигенію, перено-
то, что люди уже „вмгъстили", для Достоев- сятъ на недоступные борега, г д ѣ опа и
скаго заслоняло то, что они еще „теперь не становится ихъ возліобленною безсмсртпою
могутъ вмѣстить." дочерыо.
Новую религіозную жажду, которую и самъ Одно изъ совершепііѣйшихъ созданій эл-
онъ разжигалъ до невыносимаго страданія липскаго духа, имепно то, в ъ которомъ отра-
в с ѣ м ъ огнемъ, какой только былъ у него, — зился онъ всого глубже и яснѣо,—трагедія,—
хотѣлъ онъ утолить пе повымъ вііпомъ, не выпіло изъ религіознаго таинства и в ъ про-
іізъ н о в ы х ъ мѣховъ,—виномъ, не претворен- долженіе всего своего развитія сохраняло
нымъ в ъ кровь, водой, не претворенной въ жіівую с в я з ь с ъ религіей, такъ что трагиче-
вино. ское дѣПствіе было наполовину богослуже-
Онъ только з а г а д а л ъ намъ свои загадки: піемъ, театръ—наполовипу храмомъ. Точно
отънеобходимостіі разгадывать ихъ, его самого такъ-же и в с е гречсскос искусство в ъ свою
с д в а о т д ѣ л я л ъ волосокъ. Насъ теперь уже цвѣтущую пору служило религіи. Только
пичто но отдѣляетъ отъ этой необходимости. тог,аа, когда отъ прикосновенія болѣе грубой
Мы стоимъ лицомъ к ъ лицу съ нею: мы и внѣшпей римской культуры эта с в я з ь ис-
должны или разгадать эти загадки, •или по- кусства с ъ религіей была порвана, когда бо-
гіібнуть. говъ, отъ которыхъ уже отлеталъ д у х ъ жиз-
ни, стали собіірать в ъ пантеоны, в ъ музеи, в ъ
ѴП. дворцы міродержавныхъ кесарей, к а к ъ пред-
Во в з г л я д ѣ т а к ъ называемыхъ „эстетовъ" меты роскоши и наслагкденія, когда истощи-
на красоту, в ъ и х ъ исповѣданіи: „искусство лись явленія прекраснаго,—начались слова о
для и с к у с с т в а " ссть нѣчто, можетъ быть, и прекрасномъ, начался алсксаидрійскій „эсте-

вѣрное, но недостаточно стыдливое.—Красота тизмъ", „искусство для искусства", искусство,

любитъ, чтобы в и д ѣ л и ее, но не любитъ, что- к а к ъ религія. И это исповѣданіе, порожда-

емое безплодіемъ и порождающее безплодіе,
бы на нее указывали. Красота, говоріо я,
было предзнаменованіемъ римскаго упадка,
стыдлива; кажется, это —вообще самое стыд-
вйрожденія, „декадентства."
ліівое, чтб только есть в ъ мірѣ; это—какъ-бы

іЫ
 В ъ столь неумѣломъ, дѣтскомъ, по уже пятіе 0 дѣйствительноО м ѣ р ѣ силъ его. Кажет-
символическомъ, соединяюпі,емъ лепетѣ хри- ся, никто ипкогда не упосилъ с ъ собою >въ
стіанской катакомбпой стѣнописи снова за- гробъ такоП тайны заключенныхъ в ъ суще-
вязывается порванная с в я з ь п с к у с с т в а съ ре- с т в ѣ человѣческомъ, с в е р х ч е л о в ѣ ч е с к и х ъ воз-
лпгіей, и становится в с е ж и в ѣ е , осязатель- можпостей, к а к ъ онъ.
н ѣ е , — отъ первыхъ подземныхъ базиликъ, Рафаэль, точно испугавшись этого неимо-
отъ галилейскихъ сказаніП о Добромъ Па- вѣрнаго наслѣдства, припялъ изъ него во
стырѣ, до уходящихъ в ъ небо готическихъ в л а д ѣ н і е только самую малую и легкую ч а с т ь .
иглъ с р е д н е в ѣ к о в ы х ъ соборовъ, до „священ- Онъ безконечно съузилъ и сосредоточилъ
н ы х ъ д ѣ й с т в ъ " , мистерій, изъ которыхъ вы- к р у г ъ своего созерцанія; онъ уже стремился
шла новая драма. только к ъ возможпому и зато, дѣйствительно,
Итальянское Возрожденіе к а к ъ будто опять достигъ его; опъ з а х о т ѣ л ъ быть только ху-
разрушило, — на самомъ д ѣ л ѣ , оно только дожнпкомъ п зато дѣйствительно былъ имъ,
переродило эту с в я з ь . Л и к ъ Х р и с т а в ъ леонар- в ъ болѣе совершенной м ѣ р ѣ , ч ѣ м ъ Леонардо
довой Тайной Вечери—не ликъ того Х р и с т а , и Микель-Анжело. Но, в м ѣ с т ѣ с ъ тѣмъ, в ъ
чей намѣстникъ — римскій папа, в с е равно Р а ф а э л ѣ , в ъ этомъ „счастливомъ м а л ь ч и к ѣ " , —
Григорій Гильдебрантъ или Александръ Борд- „і^огіипаіо §аг20п", по выраженію Ф р а н ч і и , —
жіа; „пророки и сибиллы" на потолкѣ Сикстин- совершился перевалъ ч е р е з ъ великій всемірно-
ской часовни—ветхозавѣтные праотцы и пра- историческій горный кряяіъ Возрождепія, —
матери не в ъ католической церкви осуще- кончился подъемъ, н а ч а л с я с п у с к ъ . Рафаэль
ствившагося или могущаго осуществиться с д ѣ л а л ъ возможнымъ явленіе такого „эстета",
Новаго З а в ѣ т а . Оба великихъ носителя рели- п р е д в о з в ѣ с т н н к а нашей современной эстети-
гіознаго духа Возрожденія,—Леонардо и Ми- ческоН сытости и пошлости, какъ Пьетро
кель-Анжело—ближе намъ и, по всей вѣро- Аретино, который п р о г л я д ѣ л ъ Леонардо, вы-
ятности, будутъ еще ближе нашимъ иотом- шутилъ Микель-Анжело и обоготворилъ Ти-
камъ, ч ѣ м ъ своимъ современникамъ. Оба они ціано, — в ъ качествѣ воплотителя „чистой
углубпли и укрѣпили связь искусства съ красоты", иекусетва не для религіи, а какъ ре-
религіей, но не с ъ религіей настоящаго, а лигіи, единственно положительной, позитпв-
с ъ религіей будущаго.
ной, эпикурейской, безбожной религіи наслаж-
Во всякомъ случаѣ, ни тотъ, ни другой денія,—„искусства для искусства".
не вмѣщаются в ъ п р е д ѣ л а х ъ „ и с к у с с т в а для
искусства"; они — больше, ч ѣ м ъ художники. У Л . Толстого и Достоевскаго есть д в ѣ
Микель-Анжело—ваятель, живописецъ, и в ъ черты, которыя сближаютъ и х ъ с ъ великими
самой живописи ваятель, зодчій Св. Петра, начинателями в с я к а г о „возрожденія".
строитель флорентинскихъ военныхъ у к р ѣ п - Во-первыхъ, искусство обоихъ находится
леній, любовникъ Викторіи Колонны, поэтъ, въ связи съ религіей, именно, съ ре-
ученый, мыслитель, пророкъ. Но и онъ ка- лигіей не настоящаго, а будущаго. Во-вто-
жется почти ограниченнымъ, по сравненію рыхъ, оно не в м ѣ щ а е т с я в ъ п р е д ѣ л а х ъ искус-
с ъ Леонардо. Х у д о ж е с т в е н н ы я созданія и не- ства, какъ самодовлѣющсй религіи, такъ
объятные научные дневники Леонардо, до по- называемаго „чистаго и с к у с с т в а " . Оно есте-
слѣдняго времени не изслѣдованные и не ственно и невольно переступаетъ за эти нре-
оцѣненные, по недостатку равно всеобъемлю- д ѣ л ы , выходитъ изъ н и х ъ .
щаго научнаго ума,—даютъ л и ш ь слабое по-
Слабость и ошибка Л . Толстого не в ъ томъ.

188
 что онъ х о т ѣ л ъ быть больше, но только в ъ быть, пспыталъ оиъ ч у в с т в о , нѣсколько по-
тоыъ, что в ъ своихъ усиліяхъ стать больше, хожее па то, которое испытываетъ князь
онъ иНогда становился меньше, ч ѣ м ъ худоя«- Андрсй при в и д ѣ „огромнаго количества ба-
никъ,—не в ъ томъ, что онъ х о т ѣ л ъ слуя^ить рахтающихся голыхъ тѣлъ" въ грязііо.мъ
искусствомъ Б о г у , но только в ъ томъ, что пруду на Смоленской дорогѣ,—чувство уя«аса
онъ иногда слуяіилъ не своему, а чужому и отвращенія' к ъ человѣческому тѣлу, „че-
Богу. Однако-же в ъ немъ н в ъ такомъ, ка- ловѣческому мясу".
ковъ онъ есть, уже ч у в с т в у е т с я дѣйствитель- В ъ самомъ д ѣ л ѣ , в ѣ д ь именно з д ѣ с ь , в ъ
ная, хотя еще и неосуществленная возмоою- Сикстинской канеллѣ, Микель-Анжело впер-
ность болѣе глубокаго, ч ѣ м ъ чисто-художе- вые съ такою небывалою смѣлостью обнажилъ
ственное, религіознаго созерцанія и дѣйствія. человѣческую плоть отъ тысячелѣтняго хри-
Именно в ъ этой в ѣ ч н о й внутренней борьбѣ стіанекаго покрова, впервые снова, послѣ древ-
и боли, в ъ этой неутоленности, неутолимости нихъ, заглянулъ в ъ бездну плоти, въ эту
славою только художника, в ъ этомъ небыва- „пучину" и „непостижимость", какъ выража-
ломъ самоумерщвленіи, самоубійствѣ генія ется Л. Толстой. И в ъ лицахъ голыхъ, пляшу-
не заключается-ли истинное трагическое ве- щихъ, точно опьяненныхъ отроковъ, стихій-
личіе и слава Л . Толстого? В ѣ д ь даже толь- н ы х ъ демоновъ вокругъ среднихъ ветхозавѣт-
«•0 хотѣть, — иногда признакъ величія; одинъ ныхъ картинъ Сикстинской часовни и в ъ лицѣ
должепъ сначала тплько хотѣть, чтобы другой Моисея в ъ 8ап-РіеІго іп Ѵіпсоіі, в ъ этомъ
ыогъ хотѣть и совершить. страшномъ, нечеловѣческомъ л и д ѣ , с ъ чудо-
Что касается Достоевскаго, то уже совер- вищными рогами, вмѣсто лучей, в ъ которомъ
шенно, кажется, ясно, что его созданія такъ- есть нѣчто, напомпнающее сатировъ, козли-
же мало з^довлетворяютъ „эстетовъ", поклон- ное, — впервые снова пробуждается неза-
никовъ „чистой красоты", „искусства для памятно-древняя, в ѣ ч н о юная арійская дума
и с к у с с т в а " , к а к ъ и противниковъ ихъ, ищу- 0 соединеніи божескаго и звѣрскаго, „о Божьей
щихъ въ прекрасномъ только полезнаго, твари", 0 Б о г ѣ - З в ѣ р ѣ . Этп полу-боги, полу-

добраго,—которымъ всегда будетъ казаться звѣри, в ъ которыхъ естественное доведено до

Достоевскій „жестокимъ талаптомъ". Онъ уже сверхъ-естественнаго, эти существа с ъ испо-

не только носилъ в ъ с е б ѣ , но в ъ значитель- линскими мышцамп и мускулами, у которыхъ

„видно только лицо и тѣло, а души иногда к а к ъ
ной м ѣ р ѣ и осуществилъ одну изъ великихъ
будто вовсе не видно", слишкомъ плотскія,
религіозныхъвозможностейнашего времени,—
плотяныя, кровяныя, мясистыя, словно заду-
хотя и не ту, что была в ъ Л . Толстомъ, одна-
шенныя плотью и кровью, обремененныя гро-
ко не меньшую: не только хотѣлъ, но и былъ,
зовымъ оргійнымъ избыткомъ животной жизни,
хотя, можетъ быть, не в ъ такой степени, какъ
к а к ъ „Ночь" и „Утро" Медичейской гробницы,
этого х о т ѣ л ъ , предвозвѣстителемъ новоіі ре-
„І^умская Сибилла", „Скиѳскіе П л ѣ н н и к и " —
лигіи,—воистину былъ пророкомъ.
словно хотятъ и не могутъ проснуться отъ
Понятно недоумѣніе одного изъ благоче-
бреда, с ъ неимовѣрнымъ п все-таки тщетнымъ
стивыхъ папъ передъ безчисленнымъ мно-
порывомъ стремятся к ъ мысли, к ъ сознанію,
ягествомъ голыхъ человѣческихъ тѣлъ на
к ъ одухотворенію, к ъ освобожденію отъ плоти,
потолкѣ и на запрестольной с т ѣ н ѣ Сикстин-
отъ камня, отъ вещества, которымъ они с в я -
ской капеллы. Папа не понялъ, что тѣла
заны. Нѣтъ ничего менѣе христіанскаго и
эти — святыя, духовныя или, по крайней
болѣе желающаго быть христіанскимъ.
мѣрѣ, должны быть духовнымп. Можетъ

189
 Какъ в ъ бездну плоти — Микель-Анікело, религія, познаніе и любовь, — этотъ ледъ и
такъ заглянулъ Леонардо в ъ противопололшую огопь — в м ѣ с т ѣ : '„любовь есть дочь познанія"—
п равную бездпу духа. Опъ какъ будто вы- „ ч ѣ м ъ точпѣе ііозпаніе—тѣмъ пламеннѣе лю-
шелъ изъ того, к ъ чему только ш е л ъ Ми- бовь". — Ояъ первый изобразіілъ великую
кель-Анжело. новую трагедію, трагедію не только сердца,
У в с ѣ х ъ созданіП Леонардо—„тѣла духов- но и разума, в ъ своей Тайной Вечери, — в ъ
ныя", доведенныя до такой степени тонкостп, рожденіи зла, отъ котораго въ человѣкѣ
прозрачности, что кажется, горящіП в ъ н и х ъ умеръ Ізогъ,—въ противоположности страст-
д у х ъ пасквозь просвѣчиваетъ, — т ѣ л а какъ- наго, „чоловѣческаго, слишкомъ человѣческа-
будто вовсе не видно, виденъ только д у х ъ , — г о " лика І у д ы и безстрастнаго, с в е р х ч е л о в ѣ -
„тѣла своего они яа себѣ почтии н е ч у в с т в у ю т ъ " . ч е с к а г о Лика Господня. Кто былъ ближе, ч ѣ м ъ
Карпкатуры Леонардо на людей п жнвотныхъ, Леонардо, к ъ первому сокровенному явленію
этп лица, полныя дьявольскимъ уродствомъ, Слова, ставшаго ІІлотью, к ъ царству Сына: нс
такъ-яіе какъ другія лица в ъ его рпсункахъ, одпнъ-ли только ш а г ъ о т д ѣ л я л ъ творца Лпка
полиыя ангельскою прелестью, в ъ которыхъ, Х р и с т о в а в ъ Тайной Вече^ш отъ второго явле-
по выралгенію Достоевскаго,—„тайна земная нія СловаПлоти, отъ царстваДуха?Но Леонардо
соприкасается со звѣздною", похожи на сно- этого ш а г а пе с д ѣ л а л ъ , такъ и пе кончилъ онъ
впдѣиія, на прпзраки; но это призракп ма- Лпка Х р и с т о в а на с т ѣ н ѣ Магіа йеііе Огагіе.
тематпчески-яснаго п точнаго построенія, МечтаЛсонардо—„воплотитьсяуяіе безвозврат-
призраки с ъ плотью п кровью, самые фанта- но, окончательно" такъ п осталась мечтою.
стическіе п в ъ то-же время самые реальные. И несмотря н а всю свою любовь к ъ евклидов-
„Я люблю реализмъ, доходящій до фантасти- скимъ формуламъ, к ъ „земному реализму",
ческаго", говоритъ Достоевскій. Кажется и онъ все-таки прошелъ по землѣ почти без-
опъ, какъ Леонардо, могъ сказать с ъ большпмъ слѣдно, какъ тѣнь, какъ призракъ, какъ
правомъ: „я люблю фантастическое, доходящее безплотный и безкровный д у х ъ , с ъ нѣмыми
до реализма". Д л я н и х ъ обоихъ „фантасти- устами, с ъ закрытымъ лицомъ.
ческое составляетъ иногда самую сущность В ъ чрезмѣрности духовнаго, изощренно-
дѣйствительпаго". Оба онп ищутъ и находятъ утонченно-сознательнаго („слишкомъ созна-
„вещественное, какъ сонъ" в ъ послѣднихъ вать,—это болѣзнь", говоритъ ДостоевскіП) у
предѣлахъ реальнаго, дѣйствительнаго. И Леонардо с к а з а л а с ь в ъ сущностп такая-же
творецъ Моны Лизы — великій „психологъ", болѣзненность, надломленность, незавершен-
„реалистъ в ъ высшемъ с м ы с л ѣ " , потому что ность, к а к ъ в ъ чрезмѣрности плотскаго, пло-
онъ „пзслѣдуетъ в с ѣ глубины душп ч е л о в ѣ - тянаго, первобытно-стихііінаго, жпвотнаго,—
ческой". Онъ д ѣ л а е т ъ жестокіе, даже к а к ъ - „шевелящагося х а о с а " у Микель-Анжело.
будто преступные опыты н а д ъ человѣческими Таковы эти два бога или два демона
душами. В ъ этихъ опытахъ у пего уже нагае Возрожденія в ъ своемъ в ѣ ч н о м ъ противорѣ-
современное, ни передъ ч ѣ м ъ не отступающее, чіи п в ѣ ч н о м ъ согласіи.
безстрашное научное любопытство, соединеніе То были двухъ бѣсовъ изобрангенія:
геометрической точности съ пророческимъ Одинъ, Дельфійскій идолъ, ликъ младой,
ясновидѣніемъ; и самая отвлеченная мысль Былъ гнѣвенъ, полонъ гордости ужасиой,
Леонардо—въ то-же время самая страстная И весь дышалъ онъ силой иеземной,
Другой—жепообразный, сладострастный,
мысль 0 Б о г ѣ , 0 Первомъ Д в и г а т е л ѣ божест-
Сомнительный и лживый идеалъ,
венноП механики—Ргішо Моіоге. Механика п Волшебныіі домонъ, лживый, но прекрасный.

190
 Рафаэль н е т о л ь к о не разрѣшилъ, по, ка- культурно - исторпческихъ покрововъ, снова
жстел, п пе понялъ в о в с е этого противорѣчія. задумался арійскою думоіо о соединеніи об-
Онъ притупилъ лпшь самыя острыя жала раза Божьяго и звѣринаго в ъ образѣ ч е -
обѣихъ крайпостей, обрѣзалъ этимъ чудо- ловѣческомъ,—0 Б о г ѣ - З в ѣ р ѣ . Мы таклге ви-
вищнымъ химерамъ зубы, когти и крылья, д ѣ л и , что надъ всѣми процзведеніями Л.
приручилъ ихъ, смягчилъ, ослабилъ до такой Толстого в ѣ е т ъ еще и семитскій у ж а с ъ этого
степени, что они пакопецъ в ъ пемъ соеди- „Звѣ2?я", отвращеніе и ул^асъ передъ обна-
пились. Но это соединепіе, примиреніе или женнымъ тѣломъ, перодъ человѣческимъ „мя-
только перемиріе было слигакомъ легкимъ, сомъ". Н о в м ѣ с т ѣ съ тѣмъ Л. Толстой первый,
внѣганимъ, поверхностпымъ, слишкомъ де- хотя еще и слигакомъ смутпо, предчувство-
шевою цѣною купленпымъ, безопаснымъ, и в а л ъ возможность окончательной побѣды н а д ъ
благоразумнымъ, — „и нашимъ, и вашимъ". этимъ уягасомъ, возмоягность уже не безплот-
ГІменно эта жепственнал податливость отно- ной святости, а святой плотіі, пе безтѣлесной
сительно „хрпстіанства" и „язычества", духовности, а духовнаго тѣла,—болѣе духов-
относительно пророческаго „видѣнія Іезе- паго и болѣе святого, ч ѣ м ъ дал«е во времена
кіиля" и пророческаго видѣнія папы самаго донынѣ соверіпеннаго' изъ всѣхъ
Льва X , эта вкрадчивая ласковость „счаст- обожествленій іілоти, — древпе-эллинскаго—
лпваго мальчика" (если-бы р ѣ ч ь шла пе о та- во времена Праксителя и Фидія.
комъ все-таки сильиомъ и утонченномъ явле- Такъ-же, к а к ъ Л. Толстой в ъ бездну пло-,
ніи, к а к ъ Рафаэль, то мояшо-бы напомнить ти, заглянулъ Достоевскій в ъ бездну духа, и
грубую пословицу: „ласковый теленокъ д в у х ъ показалъ, что верхняя бездна равняется ниж-
матокъ сосетъ")—открыла впослѣдствіи дверь ней, что одну стунень человѣческаго сознанія
всему лицемѣрпому, акадсмпческп - услов- отъ другой, одпу мысль отъ другоП отдѣляетъ
пому, холодному, мѣщапски-посредственпому иногда точно такая-я?е „пучііна", „непости-
и пошлому в ъ „оечентизмѣ", что погубило жимость", какъ „человѣческій зародыгаъ —
Возрожденіе, отъ чего оно „не выгорѣло", „не отъ небытія". И онъ боролся с ъ неменьшимъ,
удалось", т а к ъ что и донынѣ ягдетъ своего ч ѣ м ъ ужасъ плоти, ужасомъ духа,—слишкомъ
завершителя. яркаго и остраго созпанія („слишкомъ созна-
Но этого противорѣчія пельзя было обоОти. вать—это болѣзііь"), — с ъ ужасомъ всего от-
И в ъ наше время опять открывается и влеченнаго, призрачнаго, фантастическаго и
встаетъ оно передъ европейскою культурою, в ъ то-же время безпощадно-реальнаго, дѣП-
съ повою, кажется, еще небывалою силою. ствительнаго. Люди боялись или надѣялись,
Б о л ѣ е или менѣе, оно отразилось на в с Ь ъ , что когда-нибудь разумъ изсупіитъ родники
в ъ комъ только пробуждался д у х ъ Возрожде- сердца, что сознапіе убьетъ чувство, въ

нія, отъ Г е т е до Нитче. Не могло оно пе отра- особенности религіозное чувство, что с в ѣ т ъ

зііться и на д в у х ъ п о с л ѣ д н и х ъ предвозвѣсти- сознанія освѣтитъ до конца, до дна в с ѣ тай-

ны Непознаваемаго іі Безсозпательнаго, такъ
теляхъ р у с с к а г о и всемірнаго Возрожденія,—
что уже не останется сумрака, нуяснаго для
на Л. Толстомъ и Достоевскомъ.
вѣры. Достоевскій показалъ, что это—ошибка,
Мы в н д ѣ л и , что Л. Толстой—величайшій
что человѣческое сознаніе — подобно лучу
изобразнтель ч е л о в ѣ ч е с к а г о тѣла в ъ словѣ,
самаго яркаго с в ѣ т а , направленному в ъ ноч-
такъ-же к а к ъ Микель-Анжело—въ краскахъ
ное небо: пока земные туманы и облака в с е
и в ъ мраморѣ. Л . Толстой первый снова дерз-
еще нокрывали небо, л у ч ъ с в ѣ т а ими задер-
ііулъ обиажпть человѣческое тѣло отъ в с ѣ х ъ

191
живался и людямъ казалось, что у неба есть Сумѣетъ-ли разрѣшить это второе Воз-
дно, что свѣту сознанія итти д а л ь ш е н е к у д а . Но рожденіе то протпворѣчіе, котораго пе разрѣ-
когда облака разсѣялись, и за ними открылось шило и отъ котораго погибло первое?—
темное, ясное небо, то управлявшіе свѣтомъ Но при мысли 0 будущемъ, нельзя не
увидѣли, что ч ѣ м ъ ярче и д л и н н ѣ е лучъ, вспомнить и 0 настоящемъ русской куль-
тѣмъ глубже мракъ неба, и что у этой глу- туры. И вотъ, тутъ-то и начинаются наши
бины нѣтъ вовсе дна. Достоевскій, одинъ изъ сомнѣнія, наши смиренія.
первыхъ, понялъ окончательно, что между Можемъ-ли мы, в ъ самомъ д ѣ л ѣ , скрыть
разумомъ и сердцемъ есть согласіе, соедине- отъ себя, что это настоящее болѣе, чѣмъ
ніе, что лишь в ы с ш а я степень научнаго со- печально,—что оно почти безнадежно. Трудно
знанія можетъ дать людямъ высшую степень повѣрить, чтобы современная р у с с к а я кулв-
религіознаго чувства. тура была та самая, которая за п о л т о р а в ѣ к а
Таковы они в ъ своемъ в ѣ ч н о м ъ противо- дала міру сразу, одно за другимъ, д в а такихъ
р ѣ ч і и и в ѣ ч н о м ъ единствѣ,—эти д в а демона явленія, к а к ъ Петръ и Пушкинъ, а в ъ с л ѣ -
русскаго Возрожденія, — тайновидецъ плоти дующія п о л ъ - в ѣ к а — Л . Толстого и Достоевска-
Л. Толстой, таійновидецъ д у х а Достоевскійі— го. Трудно повѣрить, чтобы е д в а за четверть
одинъ—стремящійся к ъ одухотворенію плоти, столѣтія, почти на памяти н ы н ѣ ш н я г о поко-
другой—къ воплощенію д у х а . И именно въ лѣнія, были созданы в ъ Россіи д в а самыхъ
томъ, что и х ъ двое, что они — в м ѣ с т ѣ (хотя великихъ произведенія всей современной
они сами еще не сознаютъ, что о н и — в м ѣ с т ѣ , и европейской литературы—„Анна Каренина"
что не могутъ быть одинъ безъ другого) за- и „Братья Карамазовы". Послѣ этихъ д в у х ъ
ключается наша послѣдняя и величайшая в ы с о ч а й ш и х ъ т о ч е к ъ , достигнутыхъ русскимъ
надежда. духомъ, — какой внезапный обрывъ, какой
Рафаэль, соединитель или только желавшій провалъ. Г д ѣ сознательная культурпо-истори-
быть соединителемъ д в у х ъ полюсовъ итальян- ч е с к а я преемственность, г д ѣ ж и в ы я кровныя
скаго Возрожденія, с л ѣ д о в а л ъ за Леонардо связи, которыя соединяли-бы наше сегодняш-
и Микель-Анжело. Совершенно обратная трой- нее с ъ этимъ вчерашнимъ? И дѣйствительно
ственность в ъ русскомъ Возрожденіи: нашъ ли это нагае вчерашнее, — нсігии предки? Мы
Рафаэль, Пушкинъ, предшествуетъ Л. Толсто- признаемъ ихъ нашими; но согласились-ли
му п Достоевскому, которые в ъ своемъ созна- бы и они в ъ свою очередь н а с ъ , такими какъ
ніи раздвоили и углубили то, что стихійно и мы теперь, признать не только своими по-
безсознательно соединялось въ Пушкинѣ. томками, но и своими наслѣдниками? Не отка-
Ежели религіозное созерцаніе Плоти у Л . Тол- зались-бы они отъ этой чести? Что, если пе
стого—тезисъ, религіозное созерцаніе Д у х а у оправданіе, а осужденіе наше именно в ъ томъ,
Достоевскаго—антитезисъ русской культуры, что у н а с ъ такіе предки? Россія моя«етъ гор-
то не слѣдуетъ-ли заключить, по закону „діа- диться своими геніями; но могутъ-ли опи
лектическаго развитія", о неизбѣжности и гордиться своею Россіей,—тою, которую уви-
русскаго синтеза, который, по своему значенію, дѣли-бы в ъ н а с ъ ?
будетъ в ъ то-же время всемірнымъ, о неиз-
На в с ѣ х ъ я в л е н і я х ъ нашего новаго духа—
бѣжности послѣдняго и окончательнаго Со-
отъ выродившагося, одичалаго, ретрограднаго
единенія, Символа, высшей, ч ѣ м ъ у Пушкина,
славянофильства до марксизма (этого „визга
потому что болѣе глубокой, религіозной, бо-
щ е н я т ъ . в а л я ю щ и х с я н а с о л н ц ѣ " , повыра^кенію
л ѣ е сознательной гармоніи?
Достоевскаго), отъ д е к а д е н с т в а до народни-

192
чества—какая печать философскаго и рели- мать 0 томъ, „чѣмъ онъ былъ и ч ѣ м ъ сталъ".
гіознаго безсилія, безплодья, не русской и не Д а и самъ пророкъ теиерь не отказался-ли
европейской, а только петербургской, смердя- бы отъ своего пророчества, у в и д ѣ в ъ , какъ
ковской пошлости. Какая призрачная отвле- оно исполняется? Не новторилъ-ли бы онъ
ченность, отъединенность, оторванность отъ съодпимъизъ друзей своихъ, славянофиломъ,
в с ѣ х ъ ж и в ы х ъ корней народнаго духа. Д а , который в ѣ д ь тоже, по своему, страстно в ѣ -
есть отъ чего нритти в ъ отчаяніе. Не кажется рилъ во всемірную будущность Россіи, но
ли иногда, что в ъ современной русской куль- кажется временами и окончатсльно торялъ
т у р ѣ происходитъ нѣчто подобное петербург- эту вѣру:
скимъ оттепелямъ, к о г д а в с е , что было хоть
И вотъ Господь нѳумолимо
и мертвымъ, но, по крайней м ѣ р ѣ , твердымъ,
Мою Россію отстранитъ.
чистымъ, — в д р у г ъ ослабѣваетъ, рыхлѣетъ,
Если судить 0 будущемъ по настоян^сму,
расплывается в ъ жидкую грязь? И кто знаетъ,
то в ѣ д ь , пожалуіі, и в ъ самомъ д ѣ л ѣ „отстра-
молсетъ быть грязь эта—отнюдь не весенняя,—
нитъ?".
а такъ только временная нетербургская сля-
Можетъ быгь н нынѣ существуютъ русскіе
коть изъ т ѣ х ъ , какія случаются и в ъ самую
люди,—(о, конечно, только жалкая горсть)—
глухую зимнюю пору, к о г д а подуетъ со взморья
алчущіе и жаясдущіе новаго религіознаго
гнилой западный вѣтеръ, передъ новымъ,
сознапія неутолимымъ, небывалымъ алканіемъ
еще пущимъ замерзаніемъ и гололедицей.
и жаждою, чувствующіе, что именно гдѣ-то
Намъ-ли, нереживающимъ, по крайней м ѣ р ѣ
з д ѣ с ь , г д ѣ т о между Л. Толстымъ и Достоев-
въ нашихъ в е р х н и х ъ культурныхъ слояхъ,
скимъ, в ъ чаяніи какого-то велпкаго Символа,
такой упадокъ, к а к ъ никто в ъ Европѣ, гово-
великаго Соединенія, скрывается родникъ,
рить 0 русскомъ Возрожденіи? Намъ-ли, ни-
щимъ изъ нищихъ, голодпымъ изъ голод- Чистый ключъ, запѳчатлѣнный,—

н ы х ъ (хотя духовнаго голода мы какъ-будто и что довольно, кажется, усилія дѣтскихъ рукъ,
и не ч у в с т в у е м ъ , — в в е р х у онъ заглушается чтобы сорвать печати съ этого родпика и
тѣлесною сытостью, в н и з у — тѣлеснымъ го- чтобы хлынула живая вода, которая утолитъ
лодомъ), намъ-ли думать о предстоящемъ жажду міра. — Но эти жаждущіе прошли
„всечеловѣческомъ" пиршествѣ духа? Если такую мертвую пустыню, такъ ослабѣли, что
оно и совершится, то г д ѣ наши русскія теперь в ъ ихъ рукахъ нѣтъ даже дѣтской
брачныя одежды, которыя давали-бы намъ силы, и они могутъ только доползти до того
нраво у ч а с т в о в а т ь в ъ немъ? мѣста, г д ѣ знаютъ,—долженъ быть родпикъ,
Не пора-ли, въ самомъ дѣлѣ, стать упасть на землю, нриникпуть к ъ землѣ и
скромнѣе и уже окончательно отрезвиться, прислушиваться къ подземному журчанію
признавъ лишь бредомъ „священной", а мо- близкихъ, но недостижимыхъ водъ, умирая
жетъ быть даже и вовсе не священной бо- все-таки отъ жажды.
лѣзни, бредомъ иатріотическаго изувѣрства Или, можетъ быть, вѣрнѣе—другой образъ,
эти столь недавнія, е д в а умолкшія предвѣща- другой знакъі—ибо в ѣ д ь мы теперь осуждены
нія Достоевскаго о неминуемомъ всемгрномъ говорить не словами, а знаками, к а к ъ глу-
значеніи русскаго духа. Если когда-либо преж- хонѣмые.
де русскій д у х ъ и могъ н а д ѣ я т ь с я н а подоб- „Никогда еще,—говоритъ Достоевскій,—
ное значеніе, то не должно-ли ему именно Европа не была начинена такими элементами
в ъ наше времл оглянуться на себя и поду-^ вражды, какъ в ъ наше время. Точно вее под-

І93
копано и начинено порохомъ и о/сдетъ только Европѣ, кто пибудь рѣшитъ за н а с ъ , обдумаетъ,
первой искры". скажетъ свое слово, что оттуда намъ снова по-
Объ этой-же „искрѣ" г о в о р і і т ъ и Л . Толстой могутъ и научатъ насъ. Но, увы!—день-ото-дня
въ своемъ Царствги Бооісіемъ, по поводу в с е болѣе и болѣе убѣждаемся мы, что теперь
того „пожара", который будто-бы долженъ уже тамъ никто пе рѣшитъ за н а с ъ , никто
истребить совремонную европейскую культу- ничего не скажетъ, что тамъ уже сказали
ру: „загорапія еще рѣдки, но загораются они все, что можно было сказать, что мы одни.
огнемъ, который, н а ч а в ш и с ь съ искры, не Не патріотическая гордость и радость, а
остановіітся до т ѣ х ъ поръ, пока не соясжетъ у ж а с ъ и отчаяніе наше в ъ томъ, что именно
всего.—Не достаетъ только очень малаго для в ъ эту страшнуіо минуту мы—одни, что отту-
того, чтобы рушилась вся эта ка?кущаяся да ждать намъ нечего, что наступаетъ время,
столь могущественной и столькими вѣками когда протяпутся оттуда руки к ъ намъ, безпо-
воздвигавшаяся сила.—Дѣло зашло уже слиш-- мощнымъ, за помощыо, к о г д а будутъ смотрѣть
комъ далеко:" современная культура „чувст- н а н а с ъ , с ъ большею надеждою, оттуда, ч ѣ м ъ
вуетъ уже свою беззащитность и слабость, и когда-либо смотрѣли мы сами туда,—будутъ
пробуждающіеся отъ усыпленія люди хри- ждать нашего слова, слова или знака глухо-
стіанскаго сознанія уже начинаютъ чувст- нѣмыхъ.
вовать свою силу.—Огонь принесъ я на землю, „ В ъ Е в р о п ѣ в с е подкопапо, начинено по-
сказалъ Х р и с т о с ъ , и к а к ъ томлюсь, к о г д а онъ рохомъ и ждетъ только первой искры",—го-
возгорится. — И огонь этотъ начинаетъ возго- воритъ Достоевскій.—„Огонь, н а ч а в ш и с ь съ
раться", — заключаетъ уже отъ себя Л . Тол- искры, пе остановится, пока пе с о я ж б т ъ в с е -
стой. г о " , — говоритъ Л . Толстой. Это слово объ
З д ѣ с ь оба они говорятъ лишь о внѣпіной, иекргъ, в ъ которомъ такъ поразительно схо-
соціальной и политической безпомощности д я т с я Л. Толстой и Достоевскій, тайновидецъ
современной западно-европейской культуры. плоти и тайновидецъ д у х а , — н е есть-ли, по
Но в ѣ д ь только что имѣли мы случай в и д ѣ т ь преимуществу, наше русское слово, нашъ рус-
мѣру и внутренней безпомощности этой-же скій знакъ?
культуры: явленіе „Антихриста"-Нитче — н е И кто знаетъ,—ничтожная ( в ъ культурномъ
только великое, знаменательное, но и завер- верхнемъ с л о ѣ , а жизнь народныхъ глубинъ
шающее, крайнее явленіе, какое-то „начало д л я н а с ъ пока в с е еще — тайна), ничтожная
конца", какая-то послѣдняя точка, за которую горсть р у с с к и х ъ людей новаго религіознаго
„итти дальше некуда",какое-тоостріе и обрывъ. сознанія не окажется-ли именно этою искрою?
Человѣкъ такой неимовѣрной культурной и Порохъ боится искры и успокаиваетъ себя:
религіозной силы, к а к ъ Нитче, не разрѣшилъ это ничего, это только искра, она— одна: мы—
главнаго противорѣчія западно-европейской безчисленные,равные,малые, сѣрые, задушимъ,
культуры, не перелетѣлъ ч е р е з ъ бездну: кто потушимъ ее.—А искра сще больше боится по-
же окрыленнѣе, ч ѣ м ъ онъ? кто идетъ за нимъ? роха: вокругъ нея мертво, темно и тихо.
кто смѣетъ? Стоитъ-ли бороться? Ей-ли поднять эту тя-
0, если-бы могли мы снова, какъ уже жесть, разрушить эти ж е л ѣ з н ы я скрѣпы и
столько разъ это дѣлали в ъ теченіе д в у х ъ каменные своды порохового погреба? И она
послѣднихъ в ѣ к о в ъ , сложить отвѣтсгвенность готова умереть.—Но вотъ, в ъ самомъ отчаяніи
съ русской культуры на заиадно-европейскую, рождается надежда, и отъ этой борьбы
если-бы могли мы н а д ѣ я т ь с я , что тамъ, въ надежды съ отчаяніемъ, отъ какого-то не-

194
уловимаго послѣдняго двшкенія атомовъ, го нельзя имъ отречься безнаказанно именно
химическихъ молекулъ зависитъ в с е , — бу- теперь, когда это наслѣдіе всего п у ж н ѣ е не
детъ-ли смерть искры только смерть или только имъ, но и тѣмъ, у кого они в ъ не-
новая, страшпая жизнь. Чтобы произошелъ оплатномъ долгу, ибо, можетъ быть, если
взрывъ, надо, чтобы в ъ и с к р ѣ что-то, самое теперь отрекутся они, то—уже н а в с е г д а , без-
малое и великое, что-то, самое слабое и силь- возвратно:
ное, сказало себѣ: И вотъ Господь ноумолимо
Или я, или пикто. Мою Россію отстранитъ.

Р у с с к и м ъ людямъ новаго релизіознаго со- Имъ с л ѣ д у е т ъ помнить, что можетъ быть,

знанія с л ѣ д у е т ъ помнить, что отъ какого-то не уйдутъ они отъ того дня расплаты, когда
пеуловимаго послѣдпяго движенія воли въ уже пе на кого имъ будетъ сложить с ъ себя
каждомъ изъ пихъ,—отъ движенія атомовъ, отвѣтственность, и когда ДОЛЯІНЫ ОПИ будутъ
молгетъ быть, з а в и с я т ъ судьбы европейскаго сказать это послѣднее, самое страшное, по-
міра, что какъ-бы они сами себѣ ни каза- тому что, какъ будто, самое смѣшное, безумное
лись ничтожными, какъ-бы упадокъ, пережи- и однако неизбѣжное, единственно-разумиое
ваемый современпой русской культурой, ни слово:
казался постыднымъ,—все-таки отъ н а с л ѣ д і я Или мы, или никто.
Петра и Пушкина, Л . Толстого и Достоевска- (Конецъ второй части).

1ЧЬ
 Мюнхѳнекія выетавки.
IV. I
Нѣчто 0 „ісладбищахъ" скульптуры. Родэнъ, кн. Трубѳцкой, Штукъ, Максъ Клингеръ 0 полихроміи ;
въ скульптурѣ. „Стиль реализма". '1

Помню, с ъ какимъ нетерпѣніемъ ш е л ъ я К а к а я возмутительная, совершенно не и м ѣ -

въ первый разъ на знаменитое кладбиш;е ющая оправданія безсмыслица: люди с ъ тѳр-
Милана, о которомъ разсказывается столько пѣніемъ, достойиымъ лучшей участи, сидятъ
ч у д е с ъ , и иомпю это ужасное разочарованіе: годами надъ фигурами головастаго натур-
едва-ли когда-нибудь я в ы н е с ъ в ъ теченіе щржа-итальянца и коротконогой, рыхлотѣлой
нѣсколькихъ ч а с о в ъ столько отвратительныхъ натурщицы изъ судомоекъ, мѣряютъ ихъ съ
впеэатлѣній, какъ въ тотъ разъ. Какія-то головы до н о г ъ и обратно, мѣряютъ длину и
безконечныя, неимовѣрпо унылыя, тоскливыя толщипу каждаго пальца, ширину поздри,
и с к у ч н ы я аллеи, не вызываюш,ія в ъ в а с ъ мѣряютъ до самозабвенія и в ъ концѣ копцовъ,
ровно пикакого элегическаго настроенія, ка- когда у ж ъ мѣрять больше н е ч е г о и ошибокъ
кая-то н е л ѣ н а я , безпорядочная г р у д а мрамо- н ѣ т ъ , подписываютъ: „Адамъ и Е в а " , или „Ор-
ра, среди которой в ы разбираете руки, голо- фей и Эвридика", или даже „Антоній и Клео-
вы, бронзовыя и мраморныя крылья, косу патра". Эти господа настолько уже освѣдом-
Сатурна, пальмовыя в ѣ т в и , и в с е то-же и то- лѳны в ъ и с к у с с т в ѣ , что не нридаютъ названію
же безъ конца на прострапствѣ в ъ версту ровно никакого значенія: д ѣ л о в ъ пластикѣ,
съ лишни.\іъ. Какое кладбище скульптуры! Одпа формѣ, а не в ъ названіи. А в ъ иластикѣ все
Гснуя съ нимъ поспоритъ. Казалось, что вымѣрепо и все безукоризненно точно со-
скульпторы Италіи употребляли в с ѣ усилія впадаетъ с ъ натурой. Какіе-же тутъ ещераз-
д л я того, чтобы похоронить з д ѣ с ь искусство, говоры?
когда-то сильное и могучее.
И господамъ этимъ и в ъ голову не при-
И каждый разъ, когда м н ѣ нриходится ходитъ, до какой степени нелѣпо в с е пхъ
бывать в ъ скульптурныхъ о т д ѣ л а х ъ совре- занятіе; отчего-бы не в з я т ь понросту натур-
менныхъ выставокъ или в ъ г а л л е р е я х ъ со- щика и не с д ѣ л а т ь с ъ него гипсоваго слѣпка:
временной скульптуры, мнѣ вспоминаются не надо мѣрять, не з а ч ѣ м ъ полгода сидѣть
„Сатурны", „Ангелы смерти" и „Ангелы люб- н а д ъ одной фигурой и иортить себѣ кровь.
ви" Милана и Генуи. И каждый разъ мнѣ Результатъ будетъ совершенно тотъ-же, фи-
кажется, что снова я попалъ па кладбиш,е и гура окажется по крайней мѣрѣ такъ-же
снова господа скульпторы с ъ торжественной безошибочна, к а к ъ и вымѣренная циркулемъ.
дѣловитостью хоронятъ свое дивное искус- Къ чему-же тогда эта б е з ц ѣ л ь н а я трата вре-
ство. мени, этотъ безсмысленный трудъ?

196
 Е с л и ліпвопись имѣетъ право горднться родѣ существа. Ноііятцо, что така>і ску.п.и-
своими новыми завоеваніями, открытыми еіо тура но можетъ быть ипзведспа, к а к ъ этого
новыми путями, неизвѣстными в ъ старипу, многнмъ-бы хотѣлось, на степепь пріятііо вы-
если она с ъ гордостью можетъ назвать н ѣ - лощенной салоиной броіізы. Идсѣ великаго
сколько именъ, достойныхъ стоять наряду „анима.пизма" приносіітся в ъ мсертву в н ѣ ш -
с ъ великими именами прошлаго, то едва-ли ній лоскъ п та деликатность отдѣлки, кото-
в ъ такой-же степени это можно сказать про рая немииуемо убила-бы всю стихійность гру-
современную скульптуру. К а к ъ будто Египетъ, быхъ, псрвобытііыхъ, „сырыхъ" ІШСТИІІКТОВЪ,
греки, ренессансъ торопились выжать изъ глухо клокочущихъ в ъ ч е л о в ѣ к ѣ п такт. го-
этого и с к у с с т в а в с ѣ соки, чтобы пичего не ніально почувствованиыхъ в ъ этой скульп-
осталось для грядуш,пхъ поколѣній. НОБОС турѣ. Отсіода и та—я ііе могу найти другого
время знаетъ лишь одного великаго Родэна слова—„брутальная", сознательпая псрвобыт-
и очень немного такихъ, которые съ достоин- ность пріемовъ, которая даясе худоясііикамъ
ствомъ носятъ имя скульпторовъ. Къ числу закрыла глаза на достоинства І^одэііовской
этпхъ надо прежде в с е г о отнести кн. Трубец- скульптуры и не остаповила и х ъ передъ та-
кого; настоящими скульпторами являются, кой вульгарпой и пошлой безтактпостыо,
кромѣ того, Ш т у к ъ и Клпнгеръ * ) . какъ сравііоніе „ІЗэльзака" съ кургапными
Родэнъ — величайшій скульпторъ нашего бабами. Я совсѣмъ не хочу этимъ оправдать
в ѣ к а . В ъ его и с к у с с т в ѣ ч у в с т в у е т с я та сти- в с ѣ х ъ чудачествъ и экстравагаитностей Ро-
хія,—необузданная, неудеряшмая, в с е "сокру- дэна: онъ—одинъ изъ борцовъ, кипучая, нетер-
шаюіцая,—которая нриближаетъ его къ Ми- пимая, воинственная натура, онъ, какъ ііикто
кель-Анжело. То индивидуальное, что соста- другой, позволяетъ себѣ издѣваться падъ
в л я е т ъ главнуіо черту его творчества и что филистерской толпой и не прочь кокетііичать
можно противопоставить титанизму Микель- передъ ней своей разнузданностью.
Анжело, лежитъ в ъ его гигантскомъ о/сивот- Когда Родэна интересуетъ тема, сама по
номъ инстинкпт. Имъ пропитана в с я Родэ- себѣ требующая деликатпой трактовки, онъ
новская скульптура. Это то великое таин- способенъ дать дивный по закоичепиости
ственпое, что д в и г а е т ъ животнымъ міромъ и мраморъ. У него есть множество варіаіітовъ
чтовѣчноостанетсязагадкойжизни.Еголюди— на тему „поцѣлуй". Иные изъ пихъ полны
не просто лібди, а животныя существа, гордыя порыва, бурныхъ, неожиданно смѣлыхъ дви-
созианіемъ собственной жизни, ощущеніемъ женій; это—эпосъ пОцѣлуя. Другіе отлича-
теплоты своей крови, стукомъ сердца; оттого ются спокойствіемъ; з д ѣ с ь могучая, необуз-
такъ часто они мало похожи па людей, н а с ъ данная страсть уступила мѣсто „тихоЛ стра-
окружающихъ. стн" безъ порывовъ, безъ экстаза; это — ли-
Ліоди Микель-Анжело такъ-же необыкно- рика поцѣлуя. З д ѣ с ь Родэнъ является по-
венны, но это оттого, что они титаны, сверх- этомъ нѣжнаго мрамора.
люди, такіе самые, какіімъ былъ п онъ. У Совергаенную противоположпость Родэну
Родэна это радующіяся своей животной при- представляетъ кн. Трубецкой.
Онъ тоже скульпторъ современный, въ
лучшемъ смыслѣ этого слова; онъ врагъ
*) Я очѳнь далекъ отъ мысли отрицать значеиіе
такихъ артистовъ, какъ Конст. Менье, Фальгіеръ, в с ѣ х ъ теорій, всѣхъ традицій. Онъ любитъ
Ванъ-деръ-Степпенъ, Гильдебрандъ и нѣсколько только то, что видитъ и то, что онъ ви-
другихъ, но они в с ѣ менѣе характерны и большин-
ство ихъ мало современны. дитъ, в с е г д а красиво. По краіінсй м ѣ р ѣ кра-

197
сиво выходитъ изъ иодъ его рукъ. Е с л и Ро- рое искусство Эллады большого стиля,. то
дэпъ дѣйствуетъ г л а в и ы л ъ образомъ своеіі пе- сейчасъ-же явились подражанія. Несмотря
человѣческой эпергіей, то Трубецкой очаро- на всю красоту Самоѳракской Ніікэ, в ъ нсй
вываетъ граціеИ, изяществомъ; в к у с ъ , тоикій, н ѣ т ъ , однако, ніічсго новаго, нпчего такого,
аристократическій, — одно изъ наиболѣе под- что не было-бы гораздо л у ч ы е улге сказано
купаіощихъ свойствъ его скульптуры. Родэна Скопомъ и его современниками. Когда у
пнтересуіотъ впутрснаія, скрытыя силы чело- Римлянъ настала мода на г р е ч е с к п х ъ архаи-
в ѣ к а , его жіівотііаго оргапизыа постольку, по- ковъ, я в і і л с я цѣлый классъ худоягпиковъ-
скольку онѣ проявляіотся в ъ форыѣ этого архаистовъ, занимавшихся попросту под-
организма. Для Трубецкого ч е л о в ѣ к ъ инте- дѣлками архаиковъ. Ничего поваго архапсты
ресенъ исключительно своіімъ в н ѣ ш н и м ъ в и - не даліі.
домъ; его скулъпту])Я, — гиіпрессгонизмъ фо^імы, Ш т у к ъ , в з я в ш и с ь за грековъ, сейчасъ-яге
совершенно такой-же, к а к ъ и имнрессіонизмъ передѣліалъ и х ъ на Штуковскій л а д ъ . Его
въ живописи. Трубецкой не создалъ еще скульптура — красивая, оригинальпая иіітер-
школы и мнѣ пока неизвѣстно, чтобы г д ѣ - претація аттическаго и с к у с с т в а копца V I іі
нибудь существовало уже іі карикатурное из- н а ч а л а V в ѣ к а ; это нс подрам^аніе, а пере-
даніе этого іімпрессіонизма. Онъ нашелъ воз- работка, на котороіі леягитъ печать всѣхъ
мояшымъ усомниться в ъ непреложностн ис- характерпыхъ особенностей Штуковскаго та-
тИны, прнзпающей форму въ скульптурѣ ланта.
веліічиной объективной и попробовалъ в з г л я - Е щ е больше индивидуальности в ъ скульп-
нуть на нее с ъ точки зрѣнія в п е ч а т л ѣ н і я , — т у р ѣ Макса Елингера. Когда в ъ 1 8 9 4 году
черта совершенно новая и скульптурѣ прош- была выставлепа его „Саломея", господа
лаго неизвѣстная. Можно возражать протіівъ скульпторы отнеслись к ъ пой к а к ъ къ при-
такого в з г л я д а на задачи пластики, можно чудѣ интереснаго рисовальщика, который
сомнѣваться в ъ жизнеснособности идеи, рис- н а д о с у г ѣ не прочь побаловаться н скульп-
кующей замѣнить скульптуру голаго тѣла турой. Между тѣмъ въ пей было больше
скульптурой причесокъ и туалетовъ, только на истинной скульптуры, ч ѣ м ъ бываетъ ея па
томъ основаніи, что послѣдніе мы видимъ діожинѣ самыхъ большихъ выставокъ. Къ
ежедневно, а голое т ѣ л о — п о ч т и никогда, но этой с к у л ь п т у р ѣ надо пріівыкііуть, падо знать
пе призпать опьяняющей смѣлости самой в с е , что с д ѣ л а л ъ Клингеръ-офортистъ, этотъ
идеи, издѣваіощейся надъ традиціей ори- истыИ гермаискіИ поэтъ-мысліітель, наряду
гинальности—пельзя. Нельзя не в и д ѣ т ь , что съ пропитанпыми литературой вычуриымп
на долю этого артиста. достался талаптъ, ко- листами давшій пастоящія жемчужины „гри-
тораго хватило-бы на десятки хорошихъ фельнаго", какъ онъ самъ его назвалъ,
скульнторовъ. искусства. Необходимо видѣть цѣлый рядъ
Штукъ — натура до такоИ степени инди- его скульптурпыхъ работъ, чтобы попять, съ
видуальная, что в с е , за что онъ берется, тот- какимъ оригинальпыМъ, искліочіітельпо па
часъ-же получаетъ свой особый Штуковскій собственныхъ н о г а х ъ стоящимъ худояшикомъ
отпечатокъ. Онъ началъ съ подражанія Б е к - имѣешь дѣло.
лину и нашелъ себя. Опъ много и упорно То, что такъ цѣнно в ъ его скульптурѣ —
занимался античнымъ искусствомъ и влю- это ея концепція, всегда проникнутая осо-
бился в ъ архаііковъ Акрополя. Когда въ бымъ Клингеровскимъ духомъ, в с е г д а нолііая
Александрійскуіо эпоху я в и л а с ь мода на ста- новаго, захватывающаго вырал^енія. Въ его

198
„Саломеѣ", в ъ неподвижныхъ суровыхъ чер- нія, былъ такимъ образомъ утраченъ. То,
т а х ъ ея лица есть какая-то странная жесто- что сдѣлали въ этомъ направленіи сред-
кость выраженія, холодность сфинкса; въ ніе в ѣ к а , не шло дальше грубыхъ раскра-
„Амфитритѣ" удивительна застывшая на сокъ церковныхъ статуй, до сихъ поръ почти
полдорогѣ улыбка и этотъ в з г л я д ъ , присталь- в ъ неизмѣненномъ видѣ практикуемыхъ въ
ный, пронизываіоп],ій, полунасмѣшливый. Дви- католическихъ церквахъ провинціальныхъ
лгенія его фигуръ н и к о г д а не банальны, за- городковъ. Ренессансъ далъ оригинальноо
думаны смѣло, по новому, в с е г д а энергичны искусство семьи Раббіа, выросшее на п о ч в ѣ
и совсѣмъ не вычурны. Выставленная в ъ церковной раскраски, но съ полихроміей, в ъ
„Зесеззіоп" „Согнувшаяся женщина" отно- настоящемъ значеніи этого слова, мало и м ѣ -
сится к ъ той скульптурѣ, которая уже од- ющее общаго, и рядъ слегка раскрашенныхъ
нимъ смѣлымъ размахомъ, неожиданностью терракотовыхъ бюстовъ, с ъ точки зрѣнія по-
движенія неотразимо дѣйствуетъ на в а с ъ . лихроміи—сомпительнаго художественнаго до-
Это нѣчто в р о д ѣ особаго таинственнаго язы- стоинства. Таковъ, напр., знаменитый Николо
ка, родственнаго языку, которымъ такъ г е - Уцано Донателло в ъ Ъаг^еііо.
ніально в л а д ѣ л ъ творецъ капеллы Медичи- В ъ послѣднее время, когда краска стала
совъ и В а т и к а н с к а г о потолка; я не в ъ состо- дѣлать свои завоеванія в ъ живописи, на нее
яніи перевести его н а я з ы к ъ литературы. снова обратили вниманіе и скульпторы. По-
Очень оригиналенъ по движенію и ба- пытки современной полихроміи пока единич-
р е л ь е ф ъ „ Л е д а " ; в ъ немъ есть порывъ. ны и какъ-то необыкновенно робки. Клингеръ
Скульптура Клингера почти в с е г д а поли- выступилъ энергичнѣе и с м ѣ л ѣ е другихъ.
хромирована и часто в ы с ѣ ч е н а изъ разно- Онъ окрашиваетъ свой мраморъ сплошь, во-
ц в ѣ т н ы х ъ мраморовъ. Вопросъ о полихроміи, лосы и драппровки сильнѣе, тѣло едва за-
извѣстно, давно уже не даетъ спать скульп- мѣтнымъ желтовато-розовымъ тономъ. Глаза
торамъ. Египтяне и Греки, такъ геніально у него почти в с е г д а вставные, какъ были
разрѣшившіе его д л я своего искусства, ра- вставлены у греческихъ статуй; иногда это
зумѣется, не могутъ быть законодателями янтарь, иногда особый, сверкающій, зелено-
для и с к у с с т в а современнаго. Принципы по- вато-синій камень. Иногда онъ усиливаетъ
лихроміи у г р е к о в ъ неразрывно связаны съ дѣйствіе полихроміи разноцвѣтными мрамо-
припципами и х ъ скульптуры. Реализмъ позд- рами, посаженными на мѣсто съ очень остро-
н ѣ й ш и х ъ эпохъ, смѣнившій искусство вели- умнымъ разсчетомъ на впечатлѣніе; онъ
каго стиля, д ѣ й с т в о в а в ш а г о своей гигант- избѣжалъ аляповатости и грубости, такъ не-
ской декоративностью, долженъ былъ вы- пріятно дѣйствующихъ в ъ бюстахъ римскихъ
т ѣ с н и т ь и условную полихромію, расчитан- императоровъ.
ную исключительно на усиленіе декоратив- В ъ скульптурѣ Клингера есть много ре-
ности общаго в п е ч а т л ѣ н і я . В ъ римскую эпоху ализма, совершенно особаго, совсѣмъ не осно-
полихромія удержалась еще в ъ поддѣлкахъ ваннаго на копированіи природы. Если н ѣ т ъ
пѳдъ грековъ и постепенно уступила мѣсто здѣсь фотографированія, то такъ-же мало
грубому в к у с у к ъ разноцвѣтнымъ мраморамъ, с л ѣ д у е т ъ искать у него идеализаціи. В ъ ёго
в ъ б о л ь ш и н с т в ѣ с л у ч а е в ъ трактованнымъ в ъ скульптурѣ есть свой стиль, совсѣмъ пеобыч-
к а ч е с т в ѣ сильнаго реалистическаго рессурса; ный для скульптора, „стиль реализма", соз-
весь тонкій смыслъ античной полихроміи, данный Клингеромъ. Для такой скульптуры
имѣвшей конечною цѣлью красоту впечатлѣ- Клингеру нужна была своя особая полихро-

199
мія, которая такъ-же относилась-бы к ъ йги-
вымъ краскамъ природы, к а к ъ его скульн-
тура отпосится к ъ жизни. Я не могу сказать,
чтобы Клингеру это вполнѣ удалось, не ду-
маіо, чтобы и самъ онъ былъ в н о л н ѣ удовле-
творенъ найденнымъ компромиссомъ.Если онъ
IV.
Пиеьма со веемірной в ы е т а в к и .
„Ьа Сепіеппаіе".
Доміэ, Шассеріо, Легро, Коро, Эд. Манэ, Клодъ
Монэ, Дѳгасъ, Рѳнуаръ, Энгръ, Бари.

и избѣжалъ песомнѣнной опасности, грозив- Для художника наибольшій интересъ на

шей его скульнтурѣ, припять хотя-бы отда- нария^ской в ы с т а в к ѣ нредставляетъ „Ьа Сеп-
ленное сходство с ъ искусствомъ паноптику- іепнаіе"—выставка французскаго и с к у с с т в а за
мовъ, то все-же вопросъ полихроміи имъ егце послѣднія 100 л ѣ т ъ .
не разрѣшенъ. Всѣ картины, статуи и художественные
Выставленный въ „Зесезвіоп" женскій предметы в ъ этомъ о т д ѣ л ѣ являются за р ѣ д -
бюстъ, имѣющій массу достоинствъ, орііги- кими исключеніями новинками, т а к ъ к а к ъ до
нальный, заставившій-бы в а с ъ н а всякой в ы - с и х ъ норъ они были схоронены в ъ захолуст-
с т а в к ѣ остановиться, все-же не можетъ счи- н ы х ъ м у з е я х ъ или в ъ ч а с т н ы х ъ коллекціяхъ.
таться внолнѣ удавшимся произведеніемъ. Составленъ этотъ отдѣлъ толково, в ъ немъ
Клингеръ работаетъ в ъ настоящее время мало балласта, и почти каждая в е щ ь имѣетъ
надъ памятникомъ Бетховену; послѣдпій си- значеніе. По осмотру его можно получить
дитъ на золотомъ тронѣ, патинированномъ полное и довольно новое представленіе о
въ разные оттѣнки, его лицо и з ъ слоновой развитіи и с к у с с т в а во Фрапціи з а X I X сто-
кости, одежда изъ разпоцвѣтныхъ мраморовъ лѣтіе и 0 высшихъ точкахъ французскаго
и у ногъ его орелъ изъ чернаго дерева. художественнаго творчества. В ъ настоящихъ
Отъ художника можно ждать еще много б ѣ г л ы х ъ замѣткахъ я не имѣю намѣрепія
очепь необыкновенныхъ и очепь рискован- дать, на основаніи того матеріала, который
ныхъ вещей, можно ждать большого искус- даетъ 1а сепіеппаіе, обзоръ французской жи-
ства и одновременно и с к у с с т в а сомпительнаго, вониси за X I X в ѣ к ъ или д ѣ л а т ь какіе-ни-
в ъ родѣ того, какимъ является бропзовая будь выводы художественно-историческаго
фигурка лежащей на мраморѣ ягенщипы в ъ характера, и я отмѣчу лишь нѣсколько сво-
нынѣшнемъ „8есе88іоп". Не знаю, дастъ-ли и х ъ чисто л и ч п ы х ъ в п е ч а т л ѣ н і й .
онъ когда-либо вполнѣ убѣдительное и вполпѣ Если-бы спросили меня, кто всего больше
современное разрѣшеніе вопроса о полихроміи; меня норазилъ н а „Столѣтней", то я , не за-
несомпѣнно, во всякомъ с л у ч а ѣ , что тотъ, кто думываясь-бы, отвѣтилъ; Доміэ (Ваптіег
это сдѣлаетъ, получитъ право н а безсмертіе. 1808—1879), да, картипы карикатуриста Доміэ,
этого стараго шутника, н а д ъ шаржами кото-
Игорь Грабарь. раго хохотали наши д ѣ д ы , юморъ котораго
Мюн.хенъ
намъ теперь кажется т я ж е л о в ѣ с н ы м ъ и на-
іівнымъ. „Профессіей" Доміэ была карикатура;
картины онъ писалъ между прочимъ, въ
ч а с ы досуга, д л я себя, ни передъ к ѣ м ъ не
позируя, нросто и весело. ІІоэтому-то в ъ его
картинахъоказалосьтакъмного неііосредствен-
ности, и поэтому-то онѣ т а к ъ худоягественны.
И какъ современенъ старикъ Доміэ! Глядя

200
на эти ио большей части небольшія вещицы, имѣетъ какой-то сверхъестествѳнный, тита-
не вѣрится, чтобъ онѣ были писаны 30, 40 ническій, универсальный характеръ,
и 5 0 л ѣ т ъ тому назадъ. Шассеріо (СЬазбёгіаи, 1 8 1 9 — 1 8 5 6 ) принято
Особенно хороша картина, изображающая обыкновенно считать за какого-то адъютанта
толстаго, приземистаго пастуха Форбаса в ъ Делакруа, за его блѣднаго подражателя.
тотъ моментъ, к о г д а онъ спасаетъ младенца Однако это совсѣмъ невѣрно. Авторъ
Эдииа, оставленнаго на съѣденіе дикимъ „Портрета двухъ сестеръ Ш." — ие по-
з в ѣ р я м ъ . В ъ смѣшной ф и г у р ѣ этого перво- дражатель, не эпигонъ, а большой худож-
бытнаго, неуклюжаго, но исполненнаго добро- никъ, одинъ изъ немногихъ, сумѣвшихъ, в ъ
д у ш і я ч е л о в ѣ к а , выразилось такое-же интим- XIX в ѣ к ѣ , передать в ъ женскихъ глазахъ
ное пониманіе древняго міра, к а к ъ в ъ нѣко- леонардовскую тайну и загадку, „(іеп ^іеізвѳп-
торыхъ центаврахъ или ф а в н а х ъ Беклина. (іеп \ Ѵ и г т " , что-то притягивающее, н о в м ѣ с т ѣ
На другой картинѣ изображенъ театръ. съ тѣмъ неприступно-гордое. Эти д в ѣ пе
Первый планъ занятъ зрителями, выдѣляю- особенно красивыя, но очаровательныя д ѣ -
щимися темнымъ силуэтомъ на свѣтломъ вушки врѣзываются въ память, не только
фонѣ. В ы т я н у т ы я шеи, вытаращенные глаза, какъ индивидуальныя личности, но и какъ
искривленныя отъ волненія физіономіи. В д а - типы вѣчно женствеинаго. По краскамъ и
ли, в ъ бѣломъ, искусственномъ с в ѣ т ѣ рампы живописи, этотъ дивный портретъ, въ его
суетятся и жестикулируютъ актеры, пред- красно-розовой гаммѣ—прекрасенъ, и солид-
ставляющіе какое-то историческое убійство. ное, спокойное и вѣрное письмо совершѳнно
В ъ спокойномъ траурномъ тонѣ и даже в ъ поразительны. Та-же томно и лукаво-сладо-
манерѣ иисьма эта картина имѣетъ что-то страстная нота звучитъ и в ъ его „Эсѳири".
общее съ Пювисомъ, а по темѣ она прибли- Рядомъ со всей этой нѣгой и чувствен-
жается к ъ Д е г а с у . ностью, особоѳ значеніе пріобрѣтаетъ другая
Хороши еще очень „Донъ-Кихотъ" (люби- картина Шассеріо, его свирѣпые, кровожад-
мый гѳрой благороднаго, непрактичнагоДоміэ), ные и прекрасные „Арабы на полѣ битвы".
„Конеультація" изъ Мольеровскаго „Мнимаго Какимъ большимъ декораторомъ, вовсе пе
больного" и, наконецъ, довольно большая уступающимъ Делакруа, былъ этотъ безвремен-
картина, исполненная простого, обыденнаго но умершій художникъ, доказываетъ ч а с т ь
трагизма: бѣдная женщина торопится съ не- его фрески, которую поклонникамъ Шассеріо
посильной ношей, а за ней сѣменитъ сво- удалось перевести на холстъ со стѣны унич-
ими маленькими ножками ея хилая дочка. тоженной въ прошломъ году „Соиг сіеб
Иные сравниваютъ Доміэ с ъ Микель-Ан- Сошріез".
жело и, положительно, это сравненіе не такъ Еще одно открытіе—Легро (Ье^гоз, 1 8 3 7 ) ,
утрировано, какъ оно сразу можетъ пока- художникъ, имѣющій в ъ и з в ѣ с т н ы х ъ люби-
з а т ь с я . В ъ меланхолической и красивой мо- тельскихъ к р у г а х ъ большое имя. До сихъ
нотонности красокъ Доміэ есть что-то общее поръ я зналъ его лишь по двумъ, тремъ
съ благородной фресковой гризалью Буона- интереснымъ пейзажамъ, да по двумъ подра-
ротти. Склонность-же его к ъ изображенію жательнымъ и скучнымъ картинамъ в ъ Люк-
страстныхъ порывистыхъ движеній — опять сембургѣ. Эти картины далеко не оправды-
напоминаетъ Микель-Анжело в ъ его скульп- вали репутаціи этого мастера, к а к ъ новатора,
турныхъ работахъ. Даже по д у х у эти два смѣльчака и вполнѣ самостоятельиаго худож-
мастера похожи. У обоихъ любая композиція ника. Но на „Сепѣеппаіе" Легро, представлен-

201
ный всего двумя картинами, является со- лесть не в ъ пестротѣ красокъ, а в ъ кажущем-
верпіенно в ъ иномъ с в ѣ т ѣ и его личность с я ихъ однообразіи, въ безчисленныхъ не-
оказывается не лишенной извѣстной внуши- уловимыхъ нюансахъ.
тельности. Пріемы техники, костюмы, по- К а к ъ колоризмъ Тиціана или Рембрандта
становка фигуръ в ъ н е й з а ж ѣ — в с е имѣетъ ярче в с е г о выразился тогда, к о г д а они подъ
большое сходство с ъ произведеніями Милле- старость стали писать одной черной краской,
за 6 0 - х ъ годовъ. Очевидпо, что Легро, подолгу лишь до безконечности варьируя оттѣнки
жившій в ъ Англіи, былъ зараженъ исканія- ея, такъ точно и Коро достигъ высоты этихъ
ми прерафаэлитовъ. мастеровъ с ъ того момента, к о г д а онъ из-
Но в ъ его картинахъ есть и нѣчто свое; гналъ со своей налитры всѣ рѣзко-зву-
во-нервыхъ, чисто „живописная" и отнюдь чащія краски и принялся писать одними
не анекдотическая тема (это уже совсѣмъ сѣрыми полутонами.
по французски и совѣмъ не по англійски). Х о т я па в ы с т а в к ѣ есть прекрасныя миѳо-
Во-вторыхъ, если принципъ и заимствованъ, логическія его картины и одна очарователь-
то величественный стиль, в ъ которомъ онъ н а я идиллія ( н ѣ с к о л ь к о н о л у н а г и х ъ ребяти-
проведенъ, вполнѣ своеобразенъ и скорѣе шекъ в ъ илодовомъ саду),однако,меня больше
имѣетъ общее съ „Бпіеггетепѣ (і'0гпап8" всего поразили простые этюды съ натуры:
іііурбэ, нежели с ъ нѣжными созданіями Сэра видъ Шартрскаго собора, в и д ъ Піеррефона,
Джона-Эверетта. женщина въ восточномъ костіомѣ (черной
Величественная нростота вещей Легро, кофтѣ и мутно-красной юбкѣ) и др.; словомъ,
ихъ бодрый, чисто французскій, лишенпый в с е такія вещи, в ъ которыхъ н ѣ т ъ никакого
всякой литературной подкладки реализмъ ноэтическаго содержанія, зато имѣются не-
завоевываютъ ихъ автору в ъ исторіи живо- исчерпаемыя богатства красочной и живо-
писи почетное мѣсто между Курбэ и Манэ. писной красоты.
Мы в с ѣ безумно любимъ Корб, ана- Эдуардъ Манэ, в ъ сущности, н а с л ѣ д н и к ъ
креонтическаго поэта, изобразителя полуфан- живописнаго и красочнаго принципа Корб,
тастическихъ, сѣрыхъ, утреннихъ пейзажей, но область его сюжетовъ гораздо шире. Онъ
съ фавнами и нимфами, но мы почти ни- не остановился, подобно Коро, н а безпритяза-
когда не обращали вниманія н а Коро, к а к ъ т е л ь н ы х ъ этюдахъ, и всю жизнь добивался
на простого реалиста, к а к ъ на мастера жи- в ъ с в о и х ъ болыпихъ, а иногда и огромныхъ
вописи и красокъ. Между тѣмъ, к а к ъ я тенерь картипахъ мопумептальнаго в п е ч а т л ѣ п і я .
окончательно у б ѣ д и л с я , именно с ъ этой сто- Впрочемъ, если Манэ по своему положенію
роны Коро заслуживаетъ самаго серьезнаго в ъ исторіи и я в л я е т с я какъ-бы преемникомъ
вниманія. Коро, то своимъ развитіемъ онъ не столько
Въ сущности онъ, а не Эд. Манэ и не обязанъ своему соотечественнику и совре-
Клодъ Монэ, — нервый нленэристъ в ъ исто- меннику, сколько старикамъ испанцамъ: В е -
ріи живописи, если не считать Вермеера и ласкезу, Риберѣ и Гойѣ. Эта зависимость
ІПардэна. Онъ нервый открылъ очарова- отъ д р е в н и х ъ мастеровъ, в ъ первый періодъ
тельную „сѣрость" красокъ, первый вздумалъ, дѣятельности Манэ была настолько сильна,
дѣйствительно, передать нѣжность атмосфе- что наложила даже нѣкоторый отпечатокъ
ры, монотонные оттѣнки зелени, воздуха, археологическаго подражанія н а первыя кар-
земли, человѣческаго т ѣ л а . К а к ъ настоящій тины художника, а именно н а тѣ, въ кото-
колористъ, Коро понялъ, что красочная нре- рыхъ, к а к ъ ему казалось, онъ осуществлялъ

202
свои новые живописные идеалы. Что ни го- в ъ зеленомъ платьѣ"; слишкомъ мало вещей
вори Зола, пейзажъ знаменитаго „Вё^еппег зиг начала 7 0 - х ъ г о д о в ъ — т ѣ х ъ желто-сѣрыхъ,
ГІіегЬе" (картина эта на „Сепіепиаіе") имѣетъ густо-писанныхъ пейзажей, в ъ которыхъ еще
в и д ъ фламандскаго гобелена X V I I в ѣ к а . такъ замѣтна связь импрессіонистовъ съ
Однако уже в ъ 6 0 - х ъ г о д а х ъ Манэ отдѣ- „барбизонцами", с ъ Коро и Добиньи. В с ѣ
л а л с я отъ п о с л ѣ д н и х ъ с л ѣ д о в ъ подражанія имѣющіяся на „Сепѣепиаіе" картины Клода
и всталъ на ноги. Съ т ѣ х ъ поръ до самой Монэ относятся ко второму, промежуточному
смерти онъ и с к а л ъ только одного: красивыхъ, періоду, когда его техпика уже стала безпоря-
по своей правдивости, сочетаній красокъ. На дочна, когда в ъ краскахъ онъ уже пересталъ
„ Сепѣеипаіе" не одинъ образчикъ этого вто- искать спокойной гармоніи Коро, но в м ѣ с т ѣ с ъ
раго періода его творчества, но особенно тѣмъ еще не дошелъ до той рѣзкости, кото-
интересны среди его картинъ три: „Завтракъ рая замѣтна в ъ его послѣднихъ картинахъ.
в ъ мастерской", „Портретъ г-жи Г о н з а л е с ъ " и Особенно хорошъ видъ на какой-то каналъ
„Подъ деревьями". в ъ Голландіи. Сѣрый день, холодная вода,
Первая и з ъ этихъ трехъ картинъ изобра- низкая набережная, усаженная деревьями,
жаетъ сценку в ъ мастерской художника. Впро- за которыми виднѣется рядъ раскрашенныхъ
чемъ, то, что изобразилъ Манэ, н е л ь з я назвать зеленыхъ домовъ.Вдали церковь.Воздухъ про-
„сценкой", т а к ъ к а к ъ в ъ сущности это только питанъ влагой; деревья в ъ сырой атмосферѣ
аккордъ ч е р н ы х ъ , б ѣ л ы х ъ и зеленоватыхъ кажутся сѣрыми, а пестрота раскраски домовъ
тоновъ. Никакого апекдота или сюжета, а сливается в ъ чудную гармонію съ тономъ
однѣ только краски. Но к а к а я с в ѣ ж е с т ь , какая листвы и матовыхъ т у ч ъ .
красота в ъ этихъ спокойныхъ и я с н ы х ъ крас- Не могу удержаться, чтобъ тутъ-же не
к а х ъ ! Какимъ здоровьемъ дышетъ эта коло- упомянуть 0 видѣнной мною также только в ъ
ристическая гамма, ч у ж д а я тумановъ Вист- этотъ пріѣздъ, другой картинѣ Клода Монэ,
лера и закопченности г л а з г о в ц е в ъ ! хотя она выставлена не на „Сепіепиаіе", а
Красивый по краскамъ портретъ талантг у Дюранъ-Рюэля. Это, пожалуй, самое бле-
ливой импрессіонистки Эвы - де - Г о н з а л е с ъ стящее произведеніе Монэ и одно изъ пре-
з а м ѣ ч а т е л е н ъ по своему широкому, благород- краснѣйшихъ за все XIX столѣтіе. Эта
ному стилю. Т р е т ь я картина—съ удивитель- картина такъ изумительно красива и радостно
ной правдой передаетъ ч у д н ы е лѣтніе дни, хороша, что можетъ быть подъ впечатлѣніемъ
сонливое (іоісе^аг-піепіе в ъ т р а в ѣ , в ъ тѣни ея мнѣ в с ѣ картины Монэ на в ы с т а в к ѣ пока-
д е р е в ь е в ъ . Опять дивный аккордъ горячихъ, зались потомъ не вполнѣ достойными его.
з е л е н ы х ъ , б ѣ л ы х ъ и голубыхъ красокъ, полу- Грустно сознаніе, что в с ѣ музеи совре-
ч е н н ы х ъ самыми простыми средствами. менной живописи, русскіе и иностранные—
Превосходенъ еще его этюдъ спаржи, про- ничто иное, к а к ъ разсадники мертваго ака-
стая, безпритязательная паіиге шогіе и „Видъ демическаго искусства или отвратительнаго
Сены" с ъ женской фигуркой въ розовомъ эклектизма. Нельзя и мечтать о томъ, чтобы
платьѣ н а первомъ планѣ. такая картина, какъ этотъ „Оё^еииег воиз
Клодъ Монэ гораздо хуже представленъ на Ьоі8" Кл. Монэ, была пріобрѣтена Петербур-
„Сепіеппаіе", нежели Эд. Манэ. Отсутствуетъ гомъ или Москвой. Когда-нибудь и такія
в е с ь первый, быть можетъ, лучшій періодъ картины будутъ пріобрѣтаться, когда-нибудь
его творчества; н ѣ т ъ ни одной его картины плетущаяся з а ж и з н ь ю исторія в о з в е д е т ъ и х ъ
6 0 - х ъ годовъ, в р о д ѣ его „Завтрака" или „Дамы в ъ разрядъ к л а с с и ч е с к и х ъ произведеній, но

203
тогда уяіе будетъ поздно, онѣ не будутъ ІІри имени Ронуара вспоминаются обыкно-
благотворно вліять на молодыя поколѣнія, венно поелѣднія его картиііы, изображающія
упіедшія совершенно в ъ другую стороііу, а какихъ-то д ѣ в и ц ъ , сантиментально обнимаіо-
будутъ себѣ висѣть рядомъ с ъ Ребрандтомъ. щ и х с я или лукаво подмигиваіощихъ зрителю.
и Тиціаномъ на усладу туристамъ и бездар- Однако эти картины — одни лишь остатки того
нымъ копистамъ. А между тѣмъ, одна такая прекраснаго и с к у с с т в а , которымъ владѣлъ
картипа могла-бы теперь имѣть безконечно когда-то этотъ полный жизни парияіанинъ—
болѣе.глубокое іі благотворное вліяніе на художникъ.
развитіе нашихъ художниковъ, нежели тѣ На „Столѣтней" в ы с т а в к ѣ была между про-
тысячи уродливыхъ холстовъ, которые запол- чііми вещами Ренуара и его. знаменитая
пяіотъ наши національные музеи. Картина „Ложа" и этой одной картины достаточно,.
Монэ в с е еще вполнѣ современна; она с в ѣ ж а , чтобы у б ѣ д и т ь с я , какой громадный мастеръ,
ярка и убѣднтельна, и в ъ ней содержится какой тонкій и очаровательный живописецъ—
больше указаній и с о в ѣ т о в ъ д л я художника, этотъ художникъ. Передать такое очарователь-
нежели во в с ѣ х ъ а к а д е м і я х ъ , в м ѣ с т ѣ в з я т ы х ъ . но-прозрачное, с в ѣ т я щ е е с я бѣлизной тѣло, и
Изображенъ ясный, свѣтлый, нѣсколько сочинить такую тонкую гармонію нѣжно-жел-
прохладный, лѣтній или весенпій д е н ь . Синее- тыхъ, б ѣ л ы х ъ и густо-черныхъ тоновъ могъ
синее небо мелькаетъ сквозь ярко-зеленую только огромный колористъ. Но Р е н у а р ъ не
листву. Мѣстами пробиваются свѣтлые л у ч и только большой мастеръ живописи и краски,
солнца. Подъ деревьями ра,сположилось мно- онъ и изумительный рисовальщикъ. Дегасъ
гочисленное общество:мужчины в ъ типичныхъ неумолимо строгъ и золъ, онъ и з д ѣ в а е т с я н а д ъ
для того времени бархатныхъ пиджакахъ и женщиной н не признаетъ ея прелести. Рену-
сѣрыхъ брюкахъ, дамы въ широчайшихъ аръ, наоборотъ, великій „і^ётінізіе" современ-;
кринолинахъ. Одни стоятъ и болтаютъ, другіе ной живописи. Онъ подмѣтилъ глубокое очаро-
прогуливаются, третьи нрисѣли к ъ ѣ д ѣ или ваніе въ предательскихъ полуулыбкахъ и
р а с т я н у л и с ь в ъ т р а в ѣ . Посреди этихъ группъ— томномъ іцуреньи г л а з ъ молодыхъ красавицъ
бѣлоснѣжная, ослѣпительная скатерть, накры- и с у м ѣ л ъ воплотить никѣмъ, кромѣ япон-
тая нрямо на землю, и на ней блеститъ и ц е в ъ и нѣкоторыхъ примитивовъ, не передан-
сверкаетъ хрусталь, заманчиво желтѣіотъ ную грацію и зажигающую прелесть ихъ
яства и темными, вкусными пятнами торчатъ л е г к и х ъ тѣлодвиженій.
бутылки. Пахнетъ травой и деревьями, с в ѣ ж о , Д е г а с ъ нредставленъ х у ж е в с ѣ х ъ импрес-
свѣтло и весело. сіонистовъ. Всего д в ѣ масляныя картины
В ъ этой вещи Монэ обнаружилъ не только и то одна изъ н и х ъ очень с к у ч н а я , изобра-
свой колоссальный колористическій даръ, но жающая огромнуіо залу какого-то торговаго
II трогательную любовь к ъ природѣ, глубокое дома в ъ Новомъ Орлеанѣ. Къ счастью, в ъ
пониманіе ея прелести. Онъ является в ъ ней о т д ѣ л ѣ рисунковъ имѣются еще 3 божест-
достойнымъ наслѣдникомъ с л а в н ы х ъ масте- венныя пастели этого мастера с ъ обычпыми
ровъ Х Ѵ П І в., также любившихъ изобрагкать сюжетами изъ балетнаго міра. О н ѣ отчасти
такіе пикники іі рагііе-Гше, во время кото- восполняютъ этотъ ненростительный пробѣлъ.
рыхъ зачахшій городской житель набирается Я не буду много говорить о Дегасѣ.
здоровья п радости жизни. Т а к і я картины— Извѣстно, что онъ в е л и к ъ , в ъ ч е м ъ оиъ вс-
великій праздникъ и сладкое отдохновеніе ликъ и к а к ъ онъ в е л и к ъ . Возвращаться къ
для глаза. тому-же, п ѣ т ь в с е т ѣ - ж е гимны—не хочется.

204
Скажу только, кстати, что одна юбочка н а ни тушевки, ни фона, бѣлая бумага и на ией
какой нибудь у ч е н и ц ѣ балетнаго класса, какія-то паутинныя линіи—вотъ общее впеча-
одинъ ея крупный, тупой носокъ, одинъ тлѣніе отъ его рисунковъ. А мелгду тѣмъ
черно-красный тонъ платья на пожилой да- все есть: и огромное сходство, н жизнь, и
мѣ в ъ „РатШе Мапѣе"—содержатъ в ъ себѣ характеръ и даже иногда типичная обстанов-
больше искусства, нежели сотни и тысячи ка, такяіе намѣченная однѣми идеальными
картинъ оффиціальныхъ реалистовъ, р а з в ѣ - линіями. Какая огромная пропасть меясду
ш а н н ы я на почетныхъ м ѣ с т а х ъ в ъ разныхъ грубымъ „обведеніемъ", грубой черной
государственныхъ музеяхъ. Вотъ, если-бы, линіей, вошедшей в ъ наши дни в ъ моду и
в м ѣ с т о В л . и К. Маковскихъ, Полѣновыхъ и энгровскимъ, точно робкимъ, но ничуть не
Котарбинскихъ, в ъ н а ш и х ъ хранилиш,ахъ со- сухимъ „чирканіемъ" и „вывоженіемъ", кото-
временнаго и с к у с с т в а в и с ѣ л и всего три кар- рыя способны передать малѣйшую подроб-
тины: „Обѣдъ в ъ л ѣ с у " К. Монэ. „ Ь а ГатіІІе ность в ъ натурѣ. И какъ в с е это легко с д ѣ -
Мапіе" В е ^ а з ' а и „Ложа" Ренуара, тогда мож- лано, безъ всякаго затрудненія, свѣжо и
но было бы эти склады полотна назвать — му- просто. Я нарочно всматривался в ъ бумагу:
зеями. очевидно резинка не трогала ея; безумно-
Я нашелъ н а в ы с т а в к ѣ нѣсколько совер- заостренный караидашъ Энгра долго медлилъ
шенно для меня н е и з в ѣ с т н ы х ъ импрессіони- передъ тѣмъ, чтобы коснуться веленеваго
стовъ, но меня завело-бы слишкомъ далеко, листа, и только тогда выводплъ одинъ или
еслибъ я сталъ описывать в с ѣ х ъ ихъ въ два штриха, когда мастеръ убѣждался, что
отдѣльности. Теперь я о г р а н и ч у с ь тѣмъ,что онъ вполнѣ вникъ в ъ данный к у с о ч е к ъ ори-
бѣгло, безъ строгой системы, такъ, к а к ъ оно у гинала и понялъ его во в с ѣ х ъ отношеніяхъ.
меня занесено в ъ путевую тетрадь, передамъ Медленно, но неумо.лимо вѣрно, к а к ъ посред-
свои обш,ія в п е ч а т л ѣ н і я . ствомъ идеальнаго пантографа пли камера-
Начну с ъ Энгра. обскуры, ложился рисунокъ на бумагу, пере-
Всѣмъ давно извѣстно, что этотъ скуч- давая в с е только нужное, в с е важное, безъ ма-
нѣйшій академикъ, авторъ полу-рафаэлев- лѣйшаго эффектничанія. Карандашные пор-
скаго, полу-шампеньевскаго „Ѵоеп сіе Ьоиіз треты Энгра такъ-же восхитительны, какъ
Х Ш " — б ы л ъ г е н і а л ь н ѣ й ш и м ъ портретистомъ; живопись на античныхъ в а з а х ъ или винд-
могу только к ъ случаю прибавить, что нѣко- зорскіе рисунки Гольбейна. Это проявленіе
торые его портреты на „Сеиіепиаіе" принад- великаго мастерства, велнкаго синтетизиро-
лежатъ к ъ л у ч ш и м ъ произведеніямъ мастера. ванія формы. Это какъ-бы одухотвореніе

Но самое изумительное между вещами Эн- формы.

гра это рисунки, тоже в с е портреты. Скучный Затѣмъ отмѣчу рядъ открытій: нѣсколько
и шаблонный Э н г р ъ , к о г д а примется рисовать совершенно новыхъ, никогда не слыханпыхъ
съ натуры, становится на одну высоту с ъ именъ. Кто, напримѣръ, знаетъ портретистовъ
Гольбейномъ. Онъ обладаетъ той идеальной Данлу, (Ваиіоих, 1 7 5 3 — 1 8 0 9 ) и Гіара (виіагсі,
остротой наблюдснія, которая способна уло- 1 7 4 9 — 1 8 0 3 ) , современниковъ Давида, а между
вить малѣйшій изгибъ, и той широтой взгляда, тѣмъ ихъ вещи вовсе не уступаютъ хоро-
которая сразу у л а в л и в а е т ъ типъ изображаема- шимъ Кипренскимъ или Левицкимъ. В ъ пер-
го лица, сразу с х в а т ы в а е т ъ его фигуру и все вый разъ также встрѣтилъ я имя Моііе2'а,
существенное в ъ немъ. В ъ рисункахъ Энгра ( 1 8 0 9 — 1 8 9 7 ) , а между тѣмъ его дамскій про-
н ѣ т ъ ничего лишняго; 2 0 , ЗОлинііі—не больше, фильный портретъ 3 0 - х ъ годовъ, иисанный а1

205
Ггезсо,—совершенно изумительная, ио красо- мянуть 0 небольшомъ этюдикѣ этого мастера,
тѣ сѣрой гаммы, вещь, равняющаяся луч- изображающемъ тонящуюся въ мастерской
шимъ Энграмъ. Большой, в ъ ростъ, мужской печку; мнѣ потому х о ч е т с я упомянуть о немъ,
нортретъ—Кура (Соигі, 1 7 9 7 — 1 8 6 5 ) могъ-бы что в ъ такой простой в е щ и ц ѣ , в ъ которой н ѣ т ъ
смѣло стойть рядомъ с ъ лучшими Брюлло- никакого „аррагаі;" и помпы, особенно ясно
выми. Любоиытны нортреты бодраго и с м ѣ - видишь, к а к а я была в ъ Делакруа живопис-
лаго реалиста Трюта (Тгиіаі;, 1 8 2 4 — 1 8 4 8 ) , у м е р - ная мощь, какое ясповидѣніе красокъ. Этотъ
шаго всего двадцати-четырехъ л ѣ т ъ . этюдикъ достоинъ быть повѣшепнымъ рядомъ
Интересенъ Бономмё (Вопііоттё, 1809— съ „Тушей" Рембрандта.
1 8 8 1 ) , задолго до Менцеля нробовавшій свои Не могу также не остановиться н а акваре-
силы в ъ изображеніи чугунно-литейныхъ заво- л я х ъ Б а р и (Вагуе, 1795—1875). Зпаменитый
довъ, изучавшій тины углекоповъ и фабрич- скульпторъ, оказывается, былъ не менѣе
ныхъ. Любопытенъ оріенталистъ Дегоденкъ замѣчательнымъ живописцемъ. Это все
(Веііойепся, 1 8 2 2 — 1 8 8 2 ) , с ъ нерваго в з г л я д а крошечныя вещицы, но я не запомню во
имѣющій в и д ъ довольно слабаго подража- всей новѣйшей „Тіііегтаіегеі" чего-либо
теля Делакруа, но все-таки искавшій тѣхъ- болѣе величественнаго и стильнаго. У Ру-
же в е с е л ы х ъ , л е г к и х ъ красокъ, которыми с ъ бенса и Спейдерса тигры и л ь в ы смѣшны;
такимъ совершенствомъ о в л а д ѣ л ъ внослѣд- они бѣсятся и суетятся какъ обезьяны.
ствіи Бенаръ. Старые итальянцы, повидимому, списывали
Что Делакруа нредставленъ не особенно дикихъ звѣрей съ натуры, въ герцогскихъ
нолно, очень понятно, такъ к а к ъ наиболѣе з в ѣ р и н ц а х ъ , но и х ъ з в ѣ р и полны чучельной
значительныя вещи великаго мастера въ застылости. Убри, Депортъ писали свои
Л у в р ѣ . Однако и то, что есть на „Столѣтней „СИабвез гоуаіез" по старинному шаблону, п
в ы с т а в к ѣ " у к а з ы в а е т ъ на него, к а к ъ на са- съ рабской точностью изображали портре-
маго настоящаго художника изъ в с ѣ х ъ х у - ты любимыхъ королевскихъ собакъ. Горасъ
дожниковъ X I X в ѣ к а . В е р н ё и в с ѣ т ѣ , кто в ъ н а ч а л ѣ в ѣ к а пробо-
Единственно в ъ Доміэ моя«но отмѣтить валъ свои силы н а „охотахъ", также удо-
тотъ-же ничѣмъ не сдержанный темпера- влетворялись трафаретомъ. Наконецъ Де-
ментъ, то-же отсутствіе казенщины, скуки лакруа и Сенъ-Марсо, к а к ъ настоящіе роман-
и вялости. Но Доміэ работалъ для себя тики, с ъ изумительной страстностью переда-
и д л я тѣснаго круга любителей, Делакруа- вали выраженія и тѣлодвиженія яростныхъ
же былъ в ѣ ч н о у в с ѣ х ъ на виду, онъ былъ бестій, но ихъ не интересовала передача цар-
бойцомъ, такъ сказать, общественнымъ д ѣ я - ственности, величаваго спокойствія живот-
телемъ. Т ѣ м ъ болѣе удивительна е г с нено- н ы х ъ . Только у древнихъ египтяпъ и асси-
средственность, его в с е г д а пламенное отно- ріянъ или н а архаическихъ г р е ч е с к и х ъ ва-
шеніе к ъ дѣлу, его свобода, которая такъ захъ дикіе з в ѣ р и нарисованы с ъ той-же по-
возмущала современниковъ и которая до разительной правдой, с ъ той-же безусловной
сихъ поръ претитъ в с ѣ м ъ филистерамъ. Но вѣриостью типа, осанки и выраженія, с ъ ко-
говорить 0 Делакруа з д ѣ с ь , в ъ коротенькой торыми они изобралгены в ъ статуяхъ и осо-
замѣткѣ 0 в ы с т а в к ѣ , такъ-же безтактно, к а к ъ бенно в ъ а к в а р е л я х ъ Бари. Извѣстно, что
говоря 0 новыхъ пріобрѣтепіяхъ Лувра, мимо- Б а р и безвыходно с и д ѣ л ъ в ъ ^агііп-йез-РІап-
ходомъ похвалить Мону-Лизу. іез и в с е только смотрѣлъ на с в о и х ъ любим-
ц е в ъ , рѣдко прибѣгая к ъ карандашу. Вгля-
Не могу только удержаться, чтобы не упо-

206
д ы в а я с ь в ъ общее, в ъ типъ з в ѣ р я , онъ игно- родпой выставкѣ „Міра Йскусства"), хотѣ-
рировалъ в с ѣ случайпыя, мелкія детали. лось-бы персбрать в с ѣ ложные кумпры X I X
Благодаря этому, ему такъ удалось выразить в ѣ к а и лишпіП разъ излить свое негодова-
то, что наименѣе бросается в ъ г л а з а и что со- иіе на т ѣ х ъ , для кого онп были кумирами,
ставляетъ главную суть „звѣря": величе- —но мѣсто мнѣ не позволяетъ сдѣлать этого,
ствепное спокойствіе отъ сознанія силы и п я, волей-неволей, прекращаю свой бѣглый
что-то фатальное, загадочное в ъ выраженіи. обзоръ этой замѣчательной выставкп.
Крошечныя акварели Бари производятъ прямо
ААександрЪ Веиуа.
монументальное впечатлѣніе, и краска, и бар-
хатная живопись ставятъ эти вещицы въ
одинъ рядъ съ произведеніями л у ч ш й х ъ ко-
лористовъ. Н а ц і о н а л и з м ъ и дѳкадентство.
Я ни единымъ словомъ не обмолвился о И боборыкинскій юбилей сослужилъ свою
скульитурѣ, но что-л«е д ѣ л а т ь , если ни одна службу. Около него возгорѣлась ожпвленная
статуя, кромѣ группъ Барп, давнымъ-давно полемика между г. Перцовымъ п „пзвѣрпв-
уже м н ѣ и з в ѣ с т н ы х ъ , меня пе поразила и не шнмся читателемъ" изъ Москвы. Г. Перцовъ
порадовала. видитъ все в ъ розовомъ ц в ѣ т ѣ . Опъ удивляет-
Живопись X I X вѣка будетъ одной ьзъ с я , какъ это одинъ изъ юбилеПныхъ ораторовъ,
очень пнтересныхъ и з н а ч и т е л ь и ы х ъ частеП г. Спасовичъ, могъ найти в ъ произведеніяхъ
исторіи и с к у с с т в а , такъ к а к ъ она в с е время жизнерадостнаго Боборыкина нессимистиче-
отражала общую жизнь, все время жила ское предсказаніе, что будто-бы наша „пнтел-
общимп иитересами, в с е время играла, и да- лигенція" идетъ „въ яму". По м н ѣ н і ю г . Пер-
же очень значительную, роль в ъ общемъ раз- цова, „мы, знаемъ, куда и зачѣмъ мы пдемъ, и
витіи, или гордо п р е с л ѣ д о в а л а своп собствен- мы знаемъ то, что мы на вѣрномъ пути".
ныя цѣли. Н е л ь з я того-яіе сказать про пла- „Послѣ д в у х ъ столѣтій тяготѣнія на западъ,
стпку X I X в ѣ к а . Б ѣ д н ы е скульиторы и ар- мы очевіщио испытываемъ поворотъ истори-
хптекторы, раздавленные академіей всю пер- ческаго колеса и, точно в н о в ь ощущая глав-
вую половину в ѣ к а , были фальшивыми псев- ную основу нашей духовной природы, при-
доклассиками, а затѣмъ, в ъ л у ч ш и х ъ случа- поминаемъ старинное ех огіеиіе Іих".
я х ъ , скучными эклектиками. Л п ш ь Ф а л ь г і е р ъ , Эти давно извѣстныя и набпвшія оскомину
тонкій знатокъ женскаго т ѣ л а , сумѣлъ со- утвержденія в с ѣ х ъ представптелей „офиціаль-
здать что-то живое и страстное. Кстати ска- ной народности" вызвали возраженія со сто-
зать, Ф а л ь г і е р ъ былъ очень сильнымъ жпво- роны нзвѣрившагося читателя.
писцемъ. Р а з у м ѣ е т с я , есть еще Родэнъ, но о Однако московскій скептицизмъ не раз-
немъ я з д ѣ с ь не хочу говорить, такъ какъ убѣдилъ г. Перцова. В ъ своей статьѣ „Во что
коснусь этого большого художника при об- вѣрпть" (Л? 8882, Нов. В р . ) онъ с ъ иреяінеП
зорѣ его отдѣльной выставки. настойчивостью повторилъ основныя положе-
Хотѣлось-бы хоть что-нибудь сказать о нія своей предыдущей замѣтки, лишь н ѣ -
ч у д н ы х ъ декоративныхъ паброскахъ НиЬегі- сколько развивъ и доиолнивъ ихъ. Написана
КоЬег1;'а, объ иптересной картинѣ Г р о : „Отъ- статья г. Перцова — крайііе просто, с ъ тѣмъ
ѣ з д ъ герцогинп Апгулемской", о нѣкоторыхъ „здравы.мъ смысломъ", который столь подку-
портретахъ Жерара, о дивныхъ эскизахъ паетъ современнаго чптателя, любящаго, что-
Пювисъ-де-Шаванна (бывшихъ на междуна- бы г а з е т а наскоро знакомила его в ъ теченіи

207
нѣсколькихъ минутъ, съ миѣніями „ум- матъ идеи грядущей „всемірно-русской" куль-
ныхъ ліодей" 0 Б о г ѣ , Судьбахъ Россіи и т. д., туры.
и т. д. Неуягели г . Перцовъ не ч у в с т в у е т ъ , что
Но „ясность" и „простота" рѣчей г. Пер- такимъ „унрощеніемъ" вопроса—онъ неволь-
цова—обманчивы. Е с л и новнимательнѣе вник- но потворствуетъ грубымъ интересамъ совре-
нуть въ и х ъ смыслъ, то окажется, что онѣ менной, такъ называемой, „интеллигенціи"?
очень туманны. Науку с ъ телефонами и телеграфами возь-
Произошло это потому, что такіе слол^пые, мемъ с ъ запада, тулупы с ъ самоварами—съ
истинно „мистическіе" вопросы, к а к ъ націо- востока и дѣло в ъ ш л я п ѣ . Но в ѣ д ь то-же гово-
нальное самосознаніе Россіи и т. п., г. Перцовъ ритъ, напр., и н а ш ъ „самобытникъ" Стасовъ.
пизвелъ до уровня какихъ-то текуіцихъ во- Онъ всю жизнь боролся з а „національность"
просовъ изъ области „внутренней и в н ѣ ш н е й в ъ художественномъ т в о р ч е с т в ѣ . Но за какую
политики". Тревожный вопросъ о будуіцей „національность"? З а русскуіо? І-Сонечно н ѣ т ъ ,
всемірной к у л ь т у р ѣ и о той роли, которая потому что Россіи безъ р е л и г і и — н ѣ т ъ и быть
предпазиачена Россіи в ъ борьбѣ за эту к у л ь - не можетъ, Стасовъ-же, проповѣдуя „само-
туру—г. Перцовъ с д ѣ л а л ъ предметомъ „трез- варвую живопись", в м ѣ с т ѣ с ъ тѣмъ отрицаетъ
в ы х ъ " и полныхъ „здраваго смысла" разсулг- мистическую оспову русскаго самосозпанія.
деній на тему о значеніи „офиціальной на- Такимъ образомъ, благодаря своимъ педо-
родности". По его мнѣнііо, „ясно, что только молвкамъ, г. Перцовъ даетъ поводъ зачислить
сліяніе западничества с ъ славянофильствомъ, его в ъ лагерь нашихъ народниковъ-матеріа-
сліяніе, конечно, непроизвольное и органиче- одистовъ, а с ъ другой стороны, по той-же при-
ское, разрѣшитъ задачу". За западниками, ч и н ѣ онъ не можетъ не в ы з в а т ь одобренія
прибавляетъ онъ, стоитъ, к а к ъ піііша гаііо, и современныхъ „Москвитяниновъ". В ъ свое
Европа, за славянофилами—-Византія. Но Рос- время занаднііки сильпо упрекаліі первыхъ
сія—не Европа и не Византія, а потому оба „славянофиловъ" за и х ъ с в я з ь с ъ редакціей
направленія не в ъ состояніи отвѣтить н а за- „Москвитянипа", тотъ-же упрекъ нынѣшніе
просы русскаго человѣка, а в м ѣ с т ѣ с ъ т ѣ м ъ западники могутъ с ъ тѣмъ-же основаніемъ
и побѣдііть другъ друга. сдѣлать г. Перцову. У м а л ч и в а я о томъ, что
Когда-же и какъ можетъ прекратиться иыенно не удовлетворяетъ его в ъ „византій-
эта борьба, такъ обезсиливающая противни- с к и х ъ " н а ч а л а х ъ славянофильства, отстаіівая
ковъ? на какой шчвѣ произойдетъ примире- русскую „національность" ап ипй Гііг зісЬ
іііе?—объ этомъ г. Перцовъ умалчиваетъ. По (противъ кого? нротивъ „польскихъ" симпа-
его словаыъ, „подробно развивать эту тему тій г. Спасовича?), одобряя в ъ частности тотъ
не нуя«но". Будетъ, молъ, „сліяніе", а какое— в з р ы в ъ самаго отчаяппаго лицеыѣрія, кото-
неизвѣстно, да и знать не стоитъ. А в м ѣ с т ѣ рыИ произошелъ во время пресловутаго „пуш-
с ъ тѣмъ, именно в ъ этомъ вопросѣ о сліяніи кинскаго" іобилея, — г . Перцовъ проявилъ не
Заііада с ъ Востокомъ и заключается корень малую долю того „самообманнаго" націона-
д ѣ л а . Своимъ умолчаніемъ о томъ, что при- лизма, в ъ которомъ онъ самъ упрекаетъ со-
миреніе противорѣчій можетъ произойти лишь временныхъ маленькихъ „Катковыхъ".
на религіозной почвѣ, что возрожденіе рус- Столь ясно и „здраво" выраженный опти-
скаго самосознанія возможно лишь в ъ связи с ъ мизмъ г . Перцова можетъ быть по желанію
реліігіознымъ возрожденіемъ Россіи, г. Пер- и безъ всякихъ натяжекъ сведеаъ или къ
цовъ упичтолшлъ в с е содеряіаніе, в е с ь аро- „либеральному народничеству", или к ъ „рус-

208
ской деруледовщинѣ". Едва-ли таковы былп Итакъ, декаденты—крайніе западникп.
цѣли и памѣреиія столь искреиняго и иеза- Литература ихъ—имѣетъ видимость перевода
виспмаго критпка, к а к ъ г. Перцовъ. Я от- с ъ иностраннаго іі представляетъ собоіо пре-
лично понимаю, что о религіозномъ возрож- д ѣ л ъ уклоненія отъ всего національнаго—
доніп русской культуры говорить очень тру- самобытнаго; съ другой стороны, к а к ъ люди,
дно, не только по чисто „внѣшнимъ обстоя- склонные к ъ мистицизму, декаденты прибли-
тельствамъ", но и потому, что д л я такихъ жаются к ъ славянофиламъ. Таковы вкратцѣ
предметовъ мы не нашли еще „словъ". Но г л а в н ы я положепія Перцова. Какъ это все
эти препятствія вѣдь не мѣшали и не м ѣ - опять просто, здраво, а вмѣстѣ съ тѣмъ
шаютъ такимъ писателямъ, какъ Розановъ непродуманно и противорѣчиво.
или Мережковскій, вкладывать в ъ свои писа- Во-первыхъ, что такое „декаденты"?
нія яркое религіозное чувство, столь типич- Г. Перцовъ, повидимому, причисляетъ к ъ де-
ное для ихъ литературнаго творчества. Отъ кадеитамъ в с ѣ х ъ т ѣ х ъ , кто нарушаетъ прп-
статьи-же г. Перцова в ѣ е т ъ холодомъ здра- думанную имъ классификацііо, т. е. самые
вомыслящаго „политика", равнодушными разнообразные элементы, по чисто отрица-
устамп говорящаго о мистицизмѣ и о с в ѣ т ѣ тельнымъ признакамъ. Это в с ѣ т ѣ , кто на
„съ востока". славянофилъ, не западникъ, не марксистъ
и т. д.
П;
Публика считаетъ слово „декадентъ"
Философскій „Востокъ" славянофиловъ браннымъ, вродѣ того, какъ прежде брани-
догорѣлъ, западъ, въ лицѣ марксистовъ и лись „нигилистомъ" и ироизводитъ это слово
декадентовъ, еще мерцаетъ. На в з г л я д ъ г. отъ испорченнаго латинскаго глагола „ііеса-
Перцова, иынѣшніе западники именно таковы, йеге", что значитъ ниспадать. Словопроизвод-
к а к ъ и должны быть „послѣдніе" западпики, ство довольно сомнительное. Пожалуй, пра- \
доведшіе свой принципъ до абсурда. При вильнѣе было-бы переводить йесасіеге не „нис-
этомъ марксисты исполняютъ свою роль за- падать", а „отпадать". !
падпиковъ безъ в с я к и х ъ уклоненіП в ъ сто- Декаденты это именно „отиавшіе" отъ •
рону. І-Сакъ в с ѣ либералы—оии реалисты, по- каноновъ всякихъ „направлепцсвъ". Это тотъ
добно тому, к а к ъ в с ѣ славяпофилы—мистики. „мыслящій тростникъ", который позволяетъ
„Но вотъ декаденты, продолжаетъ г. Перцовъ, себѣ роскошь независимости. Конечно, оста-
парушиЛи этотъ исконный „раздѣлъ влія- ваться в с е время „отпавшимъ" — н е л ь з я . Но
н і я " — оставаясь западниками, они захотѣли все то кииѣніе, то страшное брожепіе, кото-
быть мистикамп. З д ѣ с ь западъ достигъ апо- рое происходитъ среди „декадептовъ", дока-
г е я своего вліяиія на русскую душу, появи- зываетъ, что они не стоятъ на м ѣ с т ѣ , и,
лась цѣлая маленькая литература, в ъ кото- дастъ Б о г ъ , цѣной большихъ усилій ири-
рой стихи, новѣсти, философію только русскій дутъ, наконецъ, к ъ цѣли. Но з а ч ѣ м ъ спорить
алфавитъ м ѣ ш а е т ъ признать за французскіе 0 словахъ? Думаю, будетъ проще на время
или нео-германскіе... „ В ъ крайнемъ уклоненіи согласиться съ г . Перцовымъ и обозпачать
отъ націона.тіьнаго типа слѣдуетъ (по мнѣнію словомъ „декадентство" ту неизвѣстную ве-
г. Перцова) искать причину той рѣзкой личину, которая вызываетъ столько ненависти

вражды, которуіо встрѣтило со в с ѣ х ъ сторонъ п насмѣшекъ и которой, тѣмъ не менѣе, пред-

стоитъ еще сыграть своіо роль.
это направлепіе и которой пикогда не в ы з ы -
в а л ъ противъ себя даже марксизмъ. Главное значеніе декадентства состоитъ в ъ ^

209
томъ, что оно, не щадя своихъ силъ, боролось уклоненіями отъ націонализма. Ужъ ка-
за свободу. 0 , конечно, не за права „граяеда- жется, чего больше космополитизма, какъ
нина", не за „ІіаЬеаз согриз" и вообще ие за у русскихъ западниковъ всѣхъ бттѣіі-
свободу, охраняемуіо внѣшнею (либеральной ковъ, однако, они болѣе, чѣыъ терпіімы,
или консерва^ивной) силою. Оно стремилось они — вожди, о н и — с и л а , заставляіощая ііре-
къ свободѣ ради свободы, безъ всякой бли- клоняться „молодежь". Декаденты совсѣмъ
жайшей утилитарной цѣли. Геній, ради не отвергаіотъ н а ч а л а національности, по-
свободнаго проявленія своей индивидуаль- скольку оно безсознательно проявляется в ъ
ности, „можетъ нарушать в с ѣ законы, престу- самобытной творческой личности. Они только
пать в с ѣ черты". Конечно, в е с ь вопросъ в ъ отрицаютъ націонализмъ к а к ъ лозунгъ, какъ
томъ, к а к ъ опредѣлить гепія. Кому все моэюно созиательное навязываніе, стѣсняющее сво-
II кому ничего иельзяі Много лицемѣровъ вос- боду.Чѣмъ же иначе объяснить преклопеніе де-
пользовались этой мучительно добытой сво- кадентовъ передъ такойистипно націопальпой
бодой для того, чтобы прикрыть ею свои с а - величиной какъ Достоевскій? Декаденты
мыя „несвободныя" влеченія, но о такихъ „космополитичны" в о в с е не в ъ томъ с м ы с л ѣ ,
представителяхъ „направлепія" говорить не что имъ дорого уравненіе національностей, до-
стоитъ, и не ихъ имѣетъ конечно в ъ виду г. рого „обобществленіе капііталовъ и орудій
Перцовъ. Что-же касается настоящихъ дека- производства" на в с е м ъ земномъ ш а р ѣ , но в ъ
дентовъ, то ихъ свобода далась имъ томъ смыслѣ, что пичто ч е л о в ѣ ч е с к о е пмъ
очень дорогой цѣной. Преклоняясь только не чуждо, в с я к а я современная или прошлая
нередъ талантомъ и его творчествомъ, культура, обладающая ярко выралгеннымъ
они, прежде всего, удалились отъ жизни, едипствомъ и самобытностыо, имъ одинаково
оторвались отъ нея. Общество, покоящееся дорога. Міръ древняго Е г и п т а представляотся
на цѣлой системѣ принятыхъ на вѣру имъ вовсе не эпохой м л а д е н ч с с т в а совремеи-
постулатовъ, реформаторы, стремящіеся къ
ной „европейскоП" ціівилизацііі, дошедшіе до
замѣнѣ однихъ постулатовъ другими, и
н а ш и х ъ дней остатки его д л я д е к а д е н т о в ъ — в о -
пугаіощіе своіо паству разными жупелами в ъ
в с е не „музейные предметы", которые всякіе
родѣ „прогресса", „цивиліізаціи" п т. д. стали
филіістеры іізучаіотъ д л я упражненія своего
казаться имъ чѣмъ-то недѣйствительнымъ,
терпѣнія— а н ѣ ч т о цѣлое, живое, словомъ—
чѣмъ-то такимъ, что существуетъ не на са-
культура, которая была, можетъ быть, гораздо
момъ д ѣ л ѣ , а лишь в ъ представленіи ч у ж -
ближе к ъ разрѣшенііо в ѣ к о в ы х ъ загадокъ,
д ы х ъ имъ людей. Внимапіе ихъ сосредото-
ч ѣ м ъ мы, с ъ нашими телефонами и „орудіями
чилось исключительпо па области проявлепія
производства". Япопскоо и с к у с с т в о вовсе не
творческой личности, на области философіи,
есть, д,пя декадентовъ, пѣчто варварское и
литературы и искусства. Словомъ, „декаден-
курьезное, какъ в с ѣ экзотическіе продукты.
ты" по существу оказались людьми не обще-
Они в и д я т ъ в ъ немъ я с н ы е признаки такой
ствснными, и в ъ этомъ лежитъ прпчина той
художественной силы, такого любовнаго про-
слѣноП враяеды, которуіо выказываютъ к ъ пимъ
пикновенія в ъ природу, которое и не спіілось
представители „общества", представители
нашимъ „реалистамъ".
какъ сегодняшней, такъ и завтрашней бур-
Вообще, стремленіе къ изученію исторіи
жуазіи. Именно, какъ враги общества, дека-
культуры—одна изъ я р к и х ъ ч е р т ъ представп-
денты пестерпимы безчііслепнымъ фарисеямъ
в с ѣ х ъ странъ и народовъ, а вовсе не своими телей декадентства. Отрицая в ѣ р у во всомо-
гущество „прогросса", оии с ъ любовью, безъ

210
всякихъ предубѣжденій „цивплизованнаго никакого скачка, никакого нарушенія „сферъ
европейца XIX вѣка", стали вникать въ вліянія". Декадентство, с ъ его „культомъ
культуры прошлыхъ вѣковъ, въ культуры личпости", съ его стремленіемъ ко всему ие-
чумедыхъ имъ народностей. В ъ этомъ смыслѣ обыдениому, утопченному, с ъ его отрицаніемъ
они, конечпо, космополиты, но едва-ли имъ „хрустальнаго дворца" — очевидпо ДОЛЯІНО
можпо поставить это в ъ упрекъ. быть врагомъ раціонализма. Б о л ѣ е ч ѣ м ъ кто-
либо, декаденты чувствуютъ сіілу ирраціо-
III. нальнаго начала в ъ природѣ и родство свое
с ъ нимъ.
Т а к а я свобода, такое одиночество „вра-
„0, страшныхъ пѣсоиъ сихъ нѳ поіі
г о в ъ обш,ества"— декадентовъ — ненормально,
Про древніСі хаосъ иро родимыйі
ибо в с ѣ ліоди пщутъ общеиія, свободное-яіе
одииочество—трудно выпосігао. Е с л и я ска- говоритъ нашъ „декадептъ" Тіотчевъ.
залъ выше, что декадеііты — элементъ анти- Но отрицаиіе раціопальпой устроимостп
соціальный, то, конечно, ліішь в ъ томъ смы- человѣка на землѣ — есть первый шагъ къ
с л ѣ , что они не мирятся съ принудитель- мистицизму. И чтожъ тутъ удивіітельнаго, что
ііымъ общеніемъ, хотя-бы даже в ъ „хрусталь- самые яркіе, самые даровитые представители
номъ дворцѣ с ъ зубнымъ врачемъ В а г е н г е й - русской литературы, продѣлавъ необходимый
момъ на в ы в ѣ с к ѣ " („Записки изъ подполья"). и неизбѣяіный иуть декадентскаго подполья,
Они—ліоди „изъ подполья", обладающіе чрез- пошли дальше и пекутся о будущеН „все-
мѣрнымъ сознаніемъ. „Клянусь вамъ, госпо- мірно-русской" культурѣ. Очень жаль, что
да, что слишкомъ сознавать — это болѣзнь, г. Нерцовъ вмѣсто того, чтобы открыто про-
настоящая полная болѣзііь", говоритъ До- тянуть имъ руку, лишь удивляется, какъ это
стоевскій в ъ „Запискахъ изъ подполья". Де- опи такъ нарушили его полную здраваго
кадентство — это есть та болѣзнь, которую смысла табличку.
надо перепести, чтобы достигнуть расцвѣта Говоря 0 „декадентствѣ", какъ о пичтоя^-
свопхъ силъ. номъ модпомъ явленіи, какъ о послѣдпемъ
Розаповъ подробно рпсуетъ в с ѣ тоикости мерцаніи мистическаго западничества, г. ГІеіз-
перехода Достоевскаго отъ „Записокъ изъ цовъ впадаетъ в ъ ошибку. ІІередъ нимъ оче-
подполья" к ъ „Братьямъ Карамазовымъ", пе- віідно лишь носились воспоминапія 0 прпчу-
рехода отъ отрицанія раціональнаго устрое- д а х ъ „общедоступныхъ декадеіітовъ", а не
пія ч е л о в ѣ к а ііа землѣ до идеіі о возмож- мысль 0 мучительной ф а з ѣ в ъ развитіи со-
ности религіознаго его устроенія. временной человѣческой души.
И вотъ я думаю, что только декаденты В ъ заключеніе еще одно маленькоѳ замѣ-
могутъ одни среди современнаго намъ рус- чаніе. Кромѣ Пушкіша „наиболѣе чистымъ
скаго „иптеллпгентнаго" общества — послу- представптелемъ паціоііальнаго міросозерца-
жшть матеріаломъ для будущаго устроенія. нія" г-нъ Перцовъ считаетъ Суворова и...
Т ѣ декаденты, которые вдались в ъ мисти- ІІетра. Суворовъ—дѣло в к у с а , но к а к ъ это
ку—по откровеиному сознанію г. Перцова— г-ну Перцову пришло в ъ голову, для защиты
нарушили его „систему", его столь просто и своихъ „нео-славянофильскихъ" взглядовъ,
ясно придуманную группііровку людей и мнѣ- ссылаться на Петра, этого „антихриста" рас-
иій по полочкамъ іі клѣточкамъ. А вмѣстѣ кольниковъ, начипателя столь ненавидимаго
с ъ тѣмъ, в ъ мистицизмѣ д е к а д е н т о в ъ — н ѣ т ъ славяиофплами „петербургскаго пѳріода? „Са-

211
 мо собой разумѣется, что Петръ—одно изъ бы слѣдовать ихъ нримѣру, во-первыхъ по-
проявленій великой русской силы, но ужъ тому, что слишкомъ надоѣло еягегодно бра-
конечно не в ъ томъ смыслѣ, к а к ъ это ду- нпть в с е т ѣ х ъ - ж е п в с е з а ТО-ЯІС. В Ѣ Д Ь , право,
маетъ г. Перцовъ. ученики не отвѣтственны за грубость и отста-
лость своихъ пренодавателей. И во-вторыхъ,
ФііЛософовЪ.
теперь бо.дѣе, ч ѣ м ъ когда либо, ионятно, на-
сколько такія выставки, дипломы и посылки
за границу далеки отъ и с к у с с т в а , ибо какую
Свѣдѣнія. цѣну можно в с ѣ м ъ имъ придавать послѣ скап-
Зданіе Московской городской галлереи бр. дала н а всю Европу с ъ пресловутой картиной
Третьяковыхъ порсдѣлывается и перестраи- Малявина. Замалчивать этотъ послѣдній фактъ
ваотся. В е р х ъ уже в е с ь перестроепъ и закоп- можно, но фактъ все-же остается. Малявина
ченъ, и по всей вѣроятности галлерся скоро за границу не нослали, а картину его хотѣлп
будетъ открыта д л я публики. Новый фасадъ убрать с ъ выставки; в ъ Е в р о п ѣ же за эту
здапія с д ѣ л а н ъ по проэкту В . Васнецова, картину дали золотую медаль, и хотѣли одпо
снимки съ котораго помѣщены нами в ъ при- изъ произведеній того-же художника прі-
ложеніи къ пастоящему номеру. Согласно обрѣсти в ъ Люксембургскій музей въ Па-
новому плапу впутренняго помѣщеиія галле- ршкѣ, да оно уже раньше было продапо в ъ
реи, большой подъѣздъ ведетъ в ъ обшпрный Третьяковскую галлерею. Стбитъ-ли послѣ
вестибюль, откуда подымается широкая пря- этого разсуждать объ академическомъ жюри,
мая лѣстннца в ъ верхній этажъ пристройки, его мнѣніяхъ, оцѣнкахъ и наградахъ? И
гдѣ будутъ помѣщаться собранія иконъ, за- с м ѣ ш н ѣ е в с е г о то, что парпжское жюри со-
лы съ ворхнимъ свѣтомъ для новыхъ пріоб- стояло почти исключптельно изъ худоягни-
рѣтеніП и зала, посвященная памяти П. М. ковъ старыхъ, извѣстныхъ всей Европѣ п
Третьякова. В ъ послѣдней будутъ расположе- которыхъ никакъ нельзя упрекнуть в ъ излиш-
ны портреты и бюсты съ покойпаго, а так- пей „передовитости". Невѣжествепный кри-
же различные предметы, имѣющіе то или ипое тпкъ „Нов. Вр.", г. Сторонній, какъ-то но новоду
отношсніе к ъ его обществеппой дѣятельности. парижскихъ паградъ освѣдомлялся: „а судьи
Зала эта будетъ соединена съ той залой кто?" Поспѣшимъ отвѣтить ему, что судьями
ирожняго зданія, в ъ которой помѣщены в ъ въ Парижѣ были: Бонна, Каролюсъ Дюранъ,
хронологическомъ порядкѣ произведеиія ста- Ж . П. Лорансъ, Бугеро, Б е н ж а м е н ъ Констанъ,
рыхъ русскихъ художнЕг в ъ . Такимъ обра- Д а н ь я н ъ Бувере, Ж ю л ь Бретонъ, Беро, Казенъ,
зомъ осмотръ галлсреи, согласно и д е ѣ покой- І^ормонъ, Деталь, Жеромъ, Ж е р в с к с ъ , Гар-
паго ея оспователя, можно будетъ дѣлать пиньи, Гепнеръ, Лермиттъ, Руабе, Воллопъ,
но строго проведеппой системѣ. Дюбюфъ и пр. Не знаемъ, говорятъ-ли что
Въ нижнемъ этажѣ пристройки будетъ нибудь эти имена пашимъ профессорамъ и
помѣи;аться библіотека. разнымъ г-мъ Стороннимъ, ибо мы не у в ѣ р е -
ны, знаютъ-ли послѣдніе, что пишстъ г. Бон-
на—нейзажи, или портреты? Мы-же не молгемъ
3 а м ѣ т к и. заподозрить г. Б у г е р о в ъ пристрастіи къ Ма-
ШШ В с ѣ газеты единодушно выбранили лявину, или Ж ю л я Бретона в ъ нреувеличеп-
бывшую в ъ Академіи Х у д о ж е с т в ъ учени- помъ восторгѣ передъ Коровинымъ.
ческую выставку картинъ. Намъ не хотѣлось Вотъ, кто судилъ иашихъ художниковъ.

212
 Что-же остается послѣ этого сказать о даніе", то это будстъ в с е , о чомъ можно упо-
роли, которуіо пграютъ паши доморош,ениые мянуть па выставкѣ. 0 посылаемыхъ-
судьи? іке за гранпцу разпыхъ Ватутиішхъ и
Но бросимъ это. пр. говорить иельзя безъ озлобленія по
Самыми интересными вещами на учениче- адресу т ѣ х ъ , кто ихъ посылаетъ. Нашихъ
ской в ы с т а в к ѣ должны быть признаны гравюры „горбатыхъ" не только Малявины, но и „мо-
г-жи Остроумовой. Съ легкой руки Леиера и гила не исправитъ".
Р и в ь е р а этотъ ргосёйё за послѣднее времяопять с. 4.
заинтересовалъ художниковъ. Г - ж а Остроумова ШШ Финляпдскііі художественный отдѣлъ
с ъ р ѣ д к и м ъ ч у т ь е м ъ красочныхъиятенъиболь- на Нарижской выставкѣ былъ однимъ изъ
шой силой р ѣ з ц а трактуетъ свои простые мо- самыхъ свѣжихъ и интересныхъ. Картішы,
тивы. Е я гравюры соединяіотъ в ъ себѣ пріят- подобранпыя съ большимъ'вкусомъ, іірекрас-
ную грубость смѣлаго штриха съ бархатистой но представляли художшіковъ, участвовав-
мягкостыо красочныхъ сочетаній. Напечатаны шихъ в ъ отдѣлѣ. Такъ какъ в с е лучшее было
этіі гравіоры очень аппетитяо, краска впита- отослано в ъ Парижъ, то понятно, ч т о н а е ж е -
л а с ь в ъ бумагу и л е г л а пріятнымъ матовымъ годной финляндской выставкѣ, открывІі?еЦся
слоемъ. Товарищъ г-жи Остроумовой, г. Г е - в ъ н а ч а л ѣ октября в ъ ГсльсішгфорхііС отсут-
рардовъ, толге способный ч е л о в ѣ к ъ , и его ствовали произведенія мпогпхъ талаитливыхъ
„Собственный портретъ" не лишенъ интереса. худояшиковъ. Т а к ъ , Эдельфельдъ далъ лишь
В ъ вииу граверу надо поставить извѣстную одинъ портретъ, прекрасный пейзажистъ
подражательность и „шикарность" его произве- Бломстедъ—тоже портретъ, Ернефельтъ—нѣ-
деній, которая подозрительна въ столь мо- сколько этіодовъ, Энкель отсутствовалъ со-
лодомъ художникѣ. Бравированіе т е х н и к о й и всѣмъ.
мастерствомъ идетъ в ъ ущербъ серьезности Главный интересъ выставкіі сосредоточи-
его проіізведеній. Д ѣ л а т ь а 1а Неііеп иліі Фор- вался на пропзведеніяхъвеликолѣпнаго фин-
туни—не достаточно, надо быть болѣе содер- скаго мастера А. Галлена, которыИ уже дав-
жательнымъ и углубленнымъ. Тотъ-же недо- но не выставлялъ такъ блестяще и такъ
статокъ, по в ъ еще большей мѣрѣ, обпару- полно. Онъ явился съ цѣлымъ рядомъ пеіі-
жііли два способные молодые пейзажиста заяіей и картоновъ - эскизовъ для своихъ
Ф о к и н ъ и Т е с н е р ъ . Они выставили чуть-ли фантастическихъ панно. Никто съ такой поэ-
не в ъ первые и сразу заявили себя „масте- зіей и силой не передаетъ финской приро-
рами своего д ѣ л а " . Ихъ этіоды написаны съ ды, зимы, озеръ Ьсовъ, к а к ъ этотъ орп-
т ѣ м ъ небрежнымъ размахомъ, какой рѣдко гииалыіый худ.=:іникъ. В ъ однотоиномъ с ѣ -
с е б ѣ позволялъ самъ Левитанъ даже в ъ сво- верномъ пейзажѣ онъ находитъ такое разно-
ихъ п о с л ѣ д н и х ъ работахъ. Мы совсѣмъ не образіе и такую яркость колорита, которыя
намѣрены упрекать кого-бы то ни было в ъ в ъ пору лишь лучшимъ пейзажистамъ „ослѣ-
пзлишней „свободѣ" техники, и х о т и м ъ л и ш ь пительнаго іога". Холодное сѣверное солице,
сказать, что молодые художники должны бо- красное, лнловое, золотое, обливаетъ своими
л ѣ е осторожно обращаться с ъ природой, бо- лучами ярко-желтую осень, или блестящую
лѣе наблюдать ее и болѣе „уважать" труд- бѣлизну с н ѣ ж н ы х ъ равиинъ. В ъ егопричуд-
ность ея передачи. Е с л и мы укажемъ на н ѣ - ливые паиио, со сказочными людьми и ди-
которые с в ѣ ж і е этюды в ъ м а с т е р с к о й Р ѣ п и н а и кимъ пейзажемъ, вложено столько поэзіи и

на недурнуіо по колорііту картину Иванова „ Сви- силы, что хочется признать его за изуми-

213
тельнѣйшаго совреыеннаго декоратора. Впро- Слѣдующее дѣйствіенамъпонравилось еще
чемъ, послѣ Парижской в ы с г а в к и , это наше болѣе.Площадь передъ д ворцомъ вътемнуіо зиы-
ынѣніс раздѣляется всей художественной нюю ночь. Съ обѣихъ сторонъ сѣрыя зданія
ЕвропоИ. С. Д. дворца, занесенныя снѣгомъ, у подъѣзда —
ШШ Первое представленіе Вагнеровской рядъ зажженныхъ туск,дыхъ фонарей, въ
„ТЗалькиріи" в ъ Маріинскомъ театрѣ прошло глубинѣ — часовые в ъ к р а с н ы х ъ плащахъ и
с ъ рѣдкпмъ успѣхомъ. Это фактъ, достоііный надо в с ѣ м ъ этимъ черно-синее, ясное, з в ѣ з д -
отмѣткн. Послѣ неотзывчпвости нашеіі пуб- ное небо. Сюда прибѣгаетъ г а д а т ь Маріорица
лики на „Трпстана и Изольду" стали пред- со своими подругами. Эффектъ удивитель-
сказывать неуспѣхъ всему В а г н е р у на р у с - ный, когда с ъ крыльца сходятъ в ъ обшитыхъ
ской сценѣ. Преднолоягенія эти были нсоспо- мѣхомъ н а к и д к а х ъ , с ъ огромными муфтамн,
ватсльны, пбо „Трпстанъ" — лучшее, но и в ъ широкихъ фііжмахъ р а с к р а с н ѣ в ш і я с я д ѣ -
наиболѣе сложное изъ В а г н е р о в с к и х ъ тво- вушки. КакоП прелестпый коптрастъ этого
реній—не могъ сразу быть оцѣпепъ публіжой, веселаго ііаряднаго роя съ леденящей
воспіітанной на „ Г у г е н о т а х ъ " іі „Риголетто". природой и холодомъ угрюмыхъ часо-
„Валькирія"—веіць несравнепно болѣе до- выхъ.
ступная, и по фактурѣ наиболѣе прііблііжаю- Но полнаго совершенства достигастъ
іцаяся к ъ „Лоэнгрпну" и „Тангеіізеру". В ъ постановка въ сцснѣ съ шутами. Па-
неіі много чіісто итальянскаго паѳоса, и эф- радный залъ дворца, холодныіі своей
фектныхъ фразъ. Теперь поздпо разсуждать величественностью, своіімъ офиціальнымъ
объ утомительности такихъ оперъ, к а к ъ „Валь- великолѣіііемъ. Декорація нроста: с т ѣ н а ко-
кпрія" или „Мейстерзингеры", или о тоыъ, ричневато-малиновая,съ правильнымъ рядомъ
что ихъ нельзя пгоѵгь. Оперы этп имѣютъ уже огромиыхъ у з к и х ъ оконъ, сквозь которыя
„маститую" репутацііо и во всей европейскоіі видно протіівоположное зданіе, высокіе стулья
оііерпой литературѣ остаіотся послѣдпими г е - в ъ простѣикахъ и блестящій какъ зеркало
иіальными страницаыи. полъ (весь полъ затяпутъ клеенкой). В ъ з а л ѣ
ШШ В ъ ыосковскомъ Большомъ театрѣ по- репетііруетъ свои упражненія толпа шутовъ.
ставили новуіо оперу г. Корещепко „ЛедяноИ Ііостюмы, гримъ, парііки—все сдѣлано съ
домъ". Декораціи для нея писалъ худоягникъ іістипно худояіествепнымъ ч у т ь е м ъ . Костюмы
А. Головннъ, и мы должны признать, что бо- в ъ оперѣ большей частью исполнены по ри-
лѣе художественной и тонкой постановки сункамъ худояшицы г-яш Т., работавшей улсе
намъ не ііриходилось в с т р ѣ ч а т ь ни на одпой для многихъ п о с л ѣ д н и х ъ ііостаііовокъ москов-
изъ европеПскихъ сценъ. Съ перваго подня- скихъ театровъ. Надо удивляться изобрѣ-
тія запавѣса декораціи порамгаіотъ гармонич- тательности и в к у с у худоягницы. В ъ огром-
ностью тоновъ, мягкимъ красивымъ колори- ной вереницѣ созданныхъ и подобранныхъ ею
томъ. Выдержанный в ъ спокойномъ сѣро-си- костюмовъ в и д н а искра настоящаго декора-
немъ тонѣ кабинетъ аннепскаго вельможи, тивнаго таланта. Съ музыкальной сторопы
уходящая въ даль галлерея фамильныхъ „Ледяной домъ" не представляетъ интереса.
портретовъ, ннтересная мебель — в с е это за- Это с м ѣ с ь Чаііковскаго с ъ Рихардомъ Штра-
думано и иснолнено с ъ такой художествен- усомъ, грузпая, шумливая оркестровка, под-
ностью, что намъ подчасъ казалось, что пе- ч а с ъ рискованная гармонія рядомъ с ъ ба-
редъ пами — картина какого-то перворазряд-
нальнымн і е т р о (іі ѵаізе. В ъ общемъ — в е щ ь
наго мастера.
с к у ч н а я и блѣдная.

214
 ППП В ы ш л а и з ъ печати первая ч а с т ь книги ресъ представляютъ нѣсколько картинъ по-
Александра Бенуа, посвященной Исторіи койнаго Сегантини и большой триптихъ
Р у с с к о й живописи въ X I X вѣкѣ. Мы еще Леона Фредерика. В ъ общемъ-же, къ со-
возвратимся къ оцѣнкѣ этого интереснаго жалѣнію, выставка далеко не отражаетъ
труда, который оригинальностью проведен- современнаго западнаго искусства. Она со-
н ы х ъ в ъ немъ в з г л я д о в ъ , вѣроятно, в ы з о в е т ъ ставлена безто.лково, почти исключительно
в ъ художественномъ мірѣ большіе толки. изъ картинъ академическаго типа и даже
ШШ Е щ е одинъ афоризмъ г. Сторонняго: просто лавочнаго товара. Впрочемъ, мы бу-
„никто не задумается н а д ъ тѣмъ, что какой- демъ еще имѣть случай болѣе подробно го-
нибудь жалкгй прихлебатель импрессгонизма ворить объ ней.
Бенаръ и дутая поередственность Дегазъ, рек- тттпт Музей Императора Александра III прі-
ламируемый ловкими торговцами, ничего обрѣлъ в с ѣ декоративныя панно художника
общаго съ искусствомъ н е имѣющими, не Коровина, сдѣланныя послѣднимъ для Си-
стоятъ и сотой "доли тѣхъ сумасшедшихъ бирскаго и Восточнаго павильоновъ Р у с с к а г о
ц ѣ н ъ , которыя они у насъ назначаютъ... Отдѣла на Всемірной ПарижскоП Выставкѣ.
и иногда получаютъ". („Нов. В р . " , № 8890). ШШ Будущій номеръ (23—24) журнала
ОПП Н а - д н я х ъ в ъ зданіи Императорскаго „Міръ Искусства" будетъ посвященъ вос-
Общества Поощренія Х у д о ж е с т в ъ открылась произведенію лучшихъ вещей изъ собранія
Международная выставка картинъ, почти кн. ІОсуповыхъ в ъ СПб., с ъ пояснптельной
вся состоящая изъ произведеній, бывшихъ статьей А.лександра Б е н у а .
на Парижской всемірной выставкѣ. Инте-

Издателъ-РедаѵтирЪ С. П. ДягплевЪ.

215
Ші

МІРЪ

тгпкГ О Д Ь «ЗДАНГЯ^.
 нш
даетъ въ теченіе I ПОДПИСНАЯ ЦЪНА „НИВЫ"
одного 1901 года на годъ со всѣми приложснгями:
Безъ доотав- С „ С Л
Съ перес. во
сбоимъ

шшш
подписчикаыъ ки въ СПБ. О
Безъ доставки: 1) въ Мо- всѣ
0111^-
города
скв-Е, въ Конторѣ Н. Печ- и мѣстноет.
ковской,—6 р. 25 к.; 2) въ
Одесс*, въ книжн. магаз. Россіи . . .
Р.

„Образоіаніе" — 6 р. 50 к- За границу — 1 0 р.
7
(стдящее въ отдіъльной про- Разсрочка платежа
дажтъ 1 6 р у б . > въ 2 и 3 орока.

Подпиечики ж„НИВЫ"
у р н а л а получатъ
„Н И ВвъА1"9 0(до
1 г.:1500 полное ообраніе согиненій
52 НІЫ^ столбцовъ текста и 500 гравюръ), въ
которыхъ, мѳжду прочимъ, появятся: 1) ещѳ нигдѣ
нѳ напѳчатанныя пос.мѳртныя произвѳдѳнія
Д. П ГРИГПРПВИЧД- «Очерки Венеціи" и „Изъ за-
о. I г п і и г и о л < і н . ^^^„^^ книшки" (характѳ-
ристики выдающихся совремѳн. русскихъ дѣятѳлей
и анѳкдоты изъ ихъ жизни); 2) рядъ статѳй со мно-
жѳотвомъ рисунковъ, картъ и проч. подъ заглавіѳмъ:
Г. П. ШНІЕВСЕАІ
0,
„ Ш К"І^КТ»^^ Статьи эти дадутъ читатѳлю
О О П О . полную картину жизни истекаю- СЪ ПОРТРЕТОИЬ, ФАКСИЛИЛЕ И БІОГРАФІІЧ. ОЧЕРКОМЪ. !
щаго столѣтія и составять роскошный іомъ.
19 ииИГІч «Етемѣсяч:шыхъ лштератур-
ПА ТЛМД пСборника Нивы", содѳржащаго Полшое СО- п п п і и віъіхъ шршложешіМ» (романы, по-
^Ч- іМтгК брашіѳ сочшшѳшіш Г. П. Дашш- вѣоти, разсказы, популярно-научныя статьи, очѳрки и пр.
левСІСЯГО („Черный годъ", „Сожженная іУІосква", „Княжна совреиенныхъ авторовъ).
Тараканова", „Мировмчъ", „Бѣглые въ Новороссіи", „Воля", „Новыя і р ТТОТТО^ „ П а р и ж о к и х ъ м о д ъ ' (до ЗООмодннхъ гравюръ
мѣста", „Девятый Валъ" и всѣ друг. многочисленныя ѳго про- по послѣднимъ фасонамъ лучшнхъ мастеровъ).
извѳдѳнія), котороѳ будетъ приложено въ течѳніе ОДНОГО ІО ТіГО,ТТО^ рукодѣльныхъ и выпильныхъ работъ и вынроекъ въ
1901 ГОДА,—такъ что „Сборникъ Нивы" гэоі г., по количе- •^ „ натуральную величину (около 600 рисунк. и чертеж.).
ству матеріала для чтенія, значительно превзойдетъ „Сборники" Ст^шшошИалѳшдарь на 19оі г.. печатан- красками.
всѣхъ прежнихъ лѣтъ.
Подробное иллюстрнрованное объявленіе оподііискѣвысылаетсябезплатно.
Трѳбованія адрѳоовать в ъ Г л а в н у ю Контору ж у р н а л а „ Н И В А " : С.-Петербургъ. Малая Ыорская, 2 2 .

ИзданіеП.П.Сойкина.) ОТКРЫТА ПОДПИСКА н а 1 9 0 1 г о д ъ . (ХІІ-н годъ изданія

ЕЖЕНЕДЪЛЬНЫІІ

ПРИРОДА Въ теченіе года подписчики получатъ:

ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ ЖУРНАЛЪ
для еемѳйнаго чтешя.

52
ИЛЛЮСТРИР. № № , въ которыхъ будутъ поыѣщаться
выдающіяся событія всѳго міра, очерки и разсказы пзъ
іісторііі наукн, путешествій и пзобрѣіеніи;, романы п повѣ-
сти съ массоГі иллюстрацій.
И кромѣ тоіо безъ всякой доплаты
и ЛЮДИ
за пересылку, б е з ш л ё і Т Ж О

Э Н Ц И К Л О П Е Д И Ч Е С К І Й С Л О В А Р Ь .
іііюлнѣ законченный, заключающій въ себѣ болѣе 80 печатныхъ листовъ формата словареіі Б р о к г а у з а и М ѳ й е р а .
Ч м л л ю с т р м р о в а н н ы х - ь томов-ь, объемозіъ к а ж д ы й о т ъ 1 8 0 — 2 2 0 страниц-ь убористой печатіі, въ которыхъ въ
I I 3 увлекательномъ изложенін описываются п у т ѳ ш ѳ о т в і я и п р и к л ю ч е н і я н а о у ш ѣ и н а м о р ѣ
Лш^ік ПОДЪ ОБЩИМЪ ЗАГ.ТАВІЕМЪ:

„БИБЛІОТЕКА РОМАНОВЪ"
Лѣеноіі бродяга. Габріѳля Ферріі, въ 3-хъ томахъ: 1) Искатель приключеній. 2) Красный карабинъ. 3) Орелъ снѣжныхъ горъ. — Прнключенія
Сирано де-Бержерака. Л. Галлѳ, въ 2-хъ томахъ: 1) РоковоЯ документъ. 2) Напитанъ Сатана.—Новый роианъ Л. Ііуссепара: Ледяной адъ.—
Поелѣдній романъ Жюля Верпа: Вторая родина. — Сокровища Перу. Ром- Вэрпсгофѳра, въ 2-хъ томахъ: 1) Скитанія иолодого бѣглеца.
2) Черезъ дебри и пустыни. — Луговые разбойники въ Техаеѣ. Ром. Герштеккѳра, въ 2-хъ іом.: 1) Оодъ личиною расы. 2) Законы Линча. —
Копи царя Соломона. Ром. Хаггарда.
Ж'л.>«-»-иа ттт:- ТТІЭІ(400ПП и ТТк^ГТІ^" Мипнстерствомъ Народнаго Просвѣщенія разрѣшенъ къ вы-
і^\у ^П.СХ11.о Іг'^а.г'Ч^.^4л *і пнскѣ въ безплатныя библіотекп п читальнп.
І І о д і і і а : с і з : а , я : щ - г & и а . ы а , г о д г ь . :
^зъ доставки въ С.-Петерб. 5 руб., съ доставкою іі пересылкою по всей Россіп 6 руб., за грапицу 8 руб. Допуекается разсрочка:
"Ри подпискѣ 2 руб., къ 1 марта 1 руб., къ 1 мая 1 руб. іі къ 1 іюля остальные, пліі по 1-ыу рублю въ теченіе ііервыхъ б-ти иѣсяц.
Адресъ редакціи: С.-Петербургъ, Стремянная, № 12, собств. домъ.
 V О Т К Р Ы Т А П О Д П И С К А НА 1 9 0 1 г. V

годъ НА Е Ж Е Н Е Д Ъ Л Ь Н Ы Й ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ Ж У Р Н А Л Ъ годъ

„ Т Е А Т Р Ъ и ИСКУССТВО"
Интѳресъ, возбуждаѳмый въ соврѳменномъ общѳствѣ драматичѳской литературой и вопросами искусства, далъ возможность
журналу „Тѳатръ и Искусство" получить распространеніѳ въ іпирокихъ кругахъ читающѳй публики. Будучи единственнымъ
въ Россіи изданіѳмъ такого рода, по обилію и выбору матѳріала, журналъ „Тѳатръ и Искусство", въ то жѳ врѳмя, благодаря
своѳй крайнѳй дѳшѳвизнѣ, являѳтся вполнѣ доступнымъ для всякаго образованнаго человѣка.

И №№

ЖУРНЗЛЭ
П О Д П И С Ч И К И П О Л У Ч А Т Ъ

1000 страницъ, что составитъ изящный томъ на хорошѳй бумагѣ,

СО

ЖУРНЗЛІ ѵ і .
ЛП Т Ы С Я Ч А иллюстрацій въ тѳкстѣ. ОП
/11 репертуарныхъ пьесъ, въ отдѣльной продажѣ стоющихъ около 3 0 руб. /ІІ
10 выпусковъ БИБЛІОТЕКИ популярныхъ статей по искусству, а такжѳ указаній по устройству 10
I ^ тѳатровъ: а) домашнихъ, б) дѣтскихъ и в) солдатскихъ. За годъ компактный томъ. I іт

12 нотныхъ приложеній для пѣнія и Фортепіано. |2

21007
_0
"0
выпуска СЛОВАРЯ СОВРЕІѴІЕННЫХЪ СЦЕНИЧЕСКИХЪ Д-6ЯТЕЛЕЙ. (Словарь доведѳнъ
буквы Е. Вышедшіѳ 5 вып. для новыхъ подписчиковъ 2 р.).
до
іт 0
ІОАП г і - пѳчатались произвѳденія: Авсѣенко В. Г., Амфитеатрова А. В., Арбенина Н. Ф., Баскина В. С,
0.0

ОЪ ІООІ ѴЛМУЗ ГГ. Бѳнтовина Б. И., Блейхмана Ю. И., Боборыкина П. Д., Бѣляѳва 10. Д., Вейнберга П. И., І^ѣдича
П. П., кн. Голицына Д. П. (Муравлинъ), Гринѳвской И. А., Далматова В. П., Дѣянова А. И., проф. Иванова И. И., Иванова
М. М., Измайлова А. И., Карпова Е . П., Кнорозовскаго И. М., Коринфскаго А. А., Ленскаго Ал. П., Любимова М. А., Нѳми-
ровича-Данчѳнко Вас. И., Нѳмировича-Данченко Вл. Ив., Озаровскаго Ю. Э., Плѳщѳѳва А. А., Потапенко И. Н., Ростиславова
А. А., проф. Сакетти Л. А., Соловьева Б . М.. кн. Сумбатова А. И., Тихонова Б. А., Федорова Н. Ф., Фруга С. Г.,Эфроса Н. В.
Южнаго М. Г., Ясинскаго I. I. и друг.
В Ъ ОТДѢЛЬНЫХЪ ПРИЛОЖЕНІЯХЪ были даны всѣ выдающіяся новинки драматичѳскаго рѳпѳртуара, какъ: „Трильбп",
„Волшебная сказка", „Казнь", „Девятый валъ", „Заза", „Закатъ", „Накипь", „Бурѳломъ", „Прѳступленіѳ и Наказаніѳ",
„Джентельмэнъ", „Бракъ" и првч.
П О Д П И О Н А Я Ц Ѣ Н А :
За годъ 00 всѣми приложѳніями 0 руб., за полгода оо всѣми приложѳніями 4- руб.
Допускаѳтся разсрочка: при подпискѣ 2 р. и по 2 р.: 1-го марта и 1-го іюня.
Адресъ редакціи и конторы: С.-Петербургъ, Моховая, 45.
Редакторъ А. Р. НУГЕЛЬ. Издательнипа 3. В. ТИМОФгЕВА (Холмсная).

ОТКРЫТА П О Д П И С К А на 1 9 0 1 г.
ѴІІІ-й ГОДЪ (ОСНОВ. ВЪ 1894 Г.) ЕЖЕНЕДЪЛЬНАГО ИЗДАНІЯ

Р У С С К А Я М У З Ы К А Л Ь Н А Я Г А З Е Т А
(СЪ ИЛЛЮСТРАЦ1ЯМИ).
Учѳбнымъ Комитѳтомъ Собственной Е г о И м п е р а т о р с к а г о В е л и ч ѳ с т в а Каниеляріи по учрежденіямъ І-Імператрицы
Маріи „Русская Музыкальная Газета" РЕКОМЕНДОВАНА для ученическихъ библіотекъ старшаго возраста и фунгамен-
тальныхъ библіотѳкъ среднихъ учѳбныхъ вавѳдѳній Вѣдомства И м п е р а т р и ц ы Маріи.
Въ послѣдніѳ годы изданія „Р. М. Г." были напѳчатаны статьи:
ПО ОТД. ИСТОРІИ МУЗЫКИ И ИСТОР. МАТЕРІАЛЫ: письма и пр. Бѳрліоза, Вагнера, Верстовскаго, Глинки, Сѣрова, Чай-
ковскаго и др.; статьи В. В. Бѳссѳля, проф. С. К. Булича, проф. С. В. Смоленскаго, В . В. Стасова, Ник. Финдѳйзена и др-
ПО ОТД. ПЕДАГОГИКИ: статьи К. Эд. Вѳбера, В . Д. Корганова, К. П. Нѳлидова, И. П. Прянишникова, П. Тихонова, С. Ф-
ПІлезингера и друг.
ПО ОТД. ЦЕРКОВНАГО ПЪНІЯ И ЕГО ИСТОРІИ: свящ. В. М. Мѳталлова, К. Нѳлидова, Ант. Преображѳнскаго, проф. С. В.
Смолѳнскаго и др.
Кромѣ того принимаютъ участіѳ: Б . Быстровъ, К. Э. Веберъ, М. В. Владиміровъ, Н. Н. Ворошиловъ, Рост. Гѳника, В. Каш-
І^^Ч'^' -К' • Коптяевъ, В. Д. Коргановъ, Н. М. Кривошѳинъ, Д. Кулыгинъ, 10. В. Курдюмовъ, Ив. Липаѳвъ, К. Нѳлидовъ,
Ь. М. Пѳтровскій, Г. Полиловъ, А. Покровскій, А. В. Преображенскій, С. Г. Рыбаковъ, проф. Л . А. Саккѳтти, проф. С. В.Смо-
лѳнскій, Ник. Финдейзенъ, Всев. Чешихинъ, В. Э. Шольцъ и друг.
П о д п и с н а я ц ѣ н а : съ доставкой на 1 годъ 3 р., на 6 мѣс. 1 р. 76 к., на 3 мѣс. 1 р.; съ пересылкой на 1 г о д ъ З р . БОк.,
на 6 мѣс. 2 р., на 3 мѣс. 1 р. 26 К.; съ пѳрѳсылкой за границу на годъ 4 р.
Отдѣльные №№ по 15 к., съ пѳр. 20к. Пробный № высылаѳтся за 20 к.
ПОДПИСКА ПРИНИМАЕТСЯ: въ отдѣленіяхъ конторы: въ С.-Пѳтербургѣ - въ музыкальномъ магазинѣ I. Юргенсона (Больпіая
Морская, 9);въ Москвѣ—въ Музыкальной Торговлѣ Василій Бѳссѳль и К° (Петровка, 12); въ К і е в ѣ - в ъ Книжномъ и Музы-
кальномъ магазинѣ Л. Идзнковскаго (Крѳщатикъ, 29); въ Одессѣ - въ Нотномъ и Инструментальномъ магааинѣ Г. и
Бальцъ,—и во всѣхъ книжныхъ и музыкальныхъ магазинахъ.
 О Т К Р Ы Т А ПОДПИСКА НА 1 9 0 1 Г О Д Ъ НА

В-БСТНИКЪ ВСЕМІРНОЙ ИСТОРІИ

новый журналъ исторической, литературы и науки (ВТОРОЙ Г О Д Ъ ИЗДАНІЯ).
Пѳрвоѳ въ Россіи общѳдоступное, ежѳмѣсячное иллюстрированноѳ историческое изданіѳ, посвящѳнное ознакомленію русскаго
общества съ общимъ ходомъ исторш, съ точки зрѣнія идеи прогресса. лошш руі^окаі о
ВЪ ЖУРНАЛЪ УЧАСТВУЮТЪ: Н. П. Аіссаковъ, В. А. Апушкинъ, К. И Арабажинъ, кн. В. В . Барятинскій, В. Ѳ. Боцяновскій.

ровцевъ, Я. Г. Сѣверскій, А. В. Тавастшѳрна (Сандръ), К. А. Тепловъ, про"ф." А. С. ТрачевскійГп." А.'МфЬГновъТХ'ФЛПЙд-

ловсюй, Н. К. Шильдеръ, проф. И. А. Шляпкинъ, Н. К. Ядрышевъ, 3 . 10. Яковлѳва, I. I. Ясинскій (Максимъ Бѣлинскій) и др.
ОСОБЫЕ ОТДЪЛЫ ИОСВЯЩЕНЫ: „На рубежѣ X I X ^^^^"-^306^8^6^1» состоянія общества ьъ Западной Европѣ наканѵнѣ
нашего вѣка; „Девятнадцатый вѣкъ въ исторіи народовъ Бвропы" — ближайшему историческому прошлому- „Странички
прошлаго —мелкимъ истор. фактамъ и курьѳзамъ; „Изъ области археологіи"-наиболѣѳ выдающимся фактамъ въ этоП
области и „Литературная лѣтопись^-ежемѣсячн. обзору русск. и иностр. журналовъ и новыхъ книгъ.
СТАТЬИ ПО ИСТОРШ: Франціи, Германіи, Англіи, Италіи и Греціи и по исторіи восточныхъ народовъ
ИСТОР. БЕЛЛЕТРИСТ. ПРОИЗВЕДЕНШ Д. Л. Мордовцѳва, кн. Д. П. Голицыка (Муравлина), В. М Грибовскаго В Н. Ни-
китина, В. П. Лебедева К. А. Т е п л о в а - З з у в ѣ р к а " истор. повѣсть изъ древнерусской жизни, нстор. романъ знаменитаго
Івѳрацци—„Ьеатричѳ Ченчи и мн. др. Съ Декабря начнѳтъ печататься истор. романъ В. Я . Свѣтлова, подъ названіѳмъ
„Вѳнецейская Лагуна , рисующій интерѳсную картину сношеній дрѳвней Руси съ Западной Европой.
ВЪ ПРИЛОЖБНІИ (съ особ. нум. стран.): „Библіотека избран. сочин. по исторіи народовъ Европы"—„Исторія финскаго
народа по Шюбергсону, въ излож. Н. К. Ядрышева и М. В. Головинскаго, и „Сборникъ иностр. истор. романовъ"— ПослѣдніП
афинянинъ" истор. романъ. Рюдбѳрга изъ врѳменъ ІОліана Отступника. "
Пѳрвая кнйга за 1901 годъ выйдѳтъ въ дѳкабрѣ наетоящаго года.
Журналъ выходитъ въ объѳмѣ »В-20 пѳчатныхъ листовъ въ книжкѣ.
НОВЫВ ГОДОВЫВ подписчики на лсурналъ получатъ въ бѳзплатноѳ приложеніѳ или истор. романъ В. Я. Свѣтлова „Даръ
слезъ" или „Исторію польскаго народа" В. Смолѳнскаго или романъ „Торжество силы" Поля Адамъ.
П О Д П И С Н А Я Д Ъ Ы А на годъ (съ декабря по декабрь) съ дост. и перес. 6 р., на полгода 3 р. и за границу 9 р.
Подписку принимаютъ воѣ кннгопродавц^ы.
Контора и редакція на Миліонной ул., д. 34, С.-Пѳтѳрбургъ.
Рѳдакторъ-издатель С. С. С У Х О Ы Й Н Ъ .

XII „Хія. ОТКРЫТА П О Д П И С К А Н А 1901 ГОДЪ X I I

НА ЕЖЕМЬСЯЧНЫЙ ПОПУЛЯРНЫЙ ЖУРНАЛЪ

„ФОТОГРАФЪ-ЛЮБИТЕЛЬ".
Органъ большинства Русскихъ ФотограФическихъ Обществъ,
ІІомимо новостей и разныхъ свѣдѣнііі по свѣтописи, черпаемыхъ изъ всѣхъ лучшихъ европейскихъ фотографичѳскихъ жур-
наловъ и книгъ, съ января мѣсяца 1901 года въ жѵрналѣ „ФОТОГРАФЪ-ЛІОБИТЕЛЬ" будѳтъ печататься статья А. М.
Лаврова, подъ названіемъ „Различная печать съ негативомъ", обнимая въ этомъ году подготовленіе и исправленіе негативовъ и
ихъ пѳчать и служа продолжѳніѳмъ статьи 1899 и 1900 годовъ, которую можно получить изъ редакцш въ отдѣльномъ
оттискѣ: 1-ю часть,—устройство лабораторіи и производстьо хорошаго негатива за 60 коп. и 2-ю часть: Исправленіе оши-
бокъ въ негативѣ за 50 коп., что составляетъ начало полнаго руководства соврѳмѳнной свѣтописи съ ѳя теоршй, практикой
и разсмотрѣніѳмъ могущихъ быть случайностѳй.
Къ журналу ежемѣсячно прилагаются образцы рабоіъ нашихъ лучшихъ свѣтописцевъ, равно какъ и „Памятный листокъ
фотографа", содержащій въ себѣ рецепты, таблицы и совѣты, что за годъ составляетъ сборникъ послѣднихъ, позволяя ра-
ботающему возможно быстро отыскать тотъ изъ рецептовъ, который потребуется для. его работъ; сказанныя данныя бе-
рутся изъ лучшихъ заграничныхъ журналовъ, а равно и изъ статей, помѣщенныхъ въ издаваѳмомъ нами журналѣ.
Для объединѳнія и сношеній своихъ подписчиковъ на журналъ, какъ г г . любителей-фотографовъ, такъ и фотографовъ-про-
фѳссіоналовъ, при журналѣ имѣются объявлѳнія о спросѣ, продажѣ или обмѣнѣ фотографическихъ приборовъ и аппаратовъ,
но безъ всякаго посредства редакціи какъ въ продажѣ, такъ и отвѣтствѳнности за публикацію, съ платою для подписчика 30 коп.
за объявленіѳ, длиною въ 3 дюйма строки корпуса и 1-го дюйма въ высоту.
Подпиеная цѣна на журналъ: На годъ съ доставкою и пѳресылкою въ Россіи 6 руб. на полгода 8 руб.; на годъ
заграницу в руб. на полгода 4 руб.
Разсрочка допускаѳтся при выпискѣ исключительно только чрезъ контору редакціи: 1-й взносъ въ 2 руб. остальные 1-го апрѣля,
1-го іюня и 1-го сентября по одному рублю. Нѳ внесшимъ платы въ указанные сроки доставка журнала прекращается.
Подписка принимается въ конторѣ рѳдакціи: С.-Петербургь, Екатѳрининскій каналъ, д. 77, равно какъ и во всѣхъ лучшихъ
книжныхъ магазинахъ и фотографичѳскихъ депо.
Рвдакторъ-Издатвль отставной капитанъ 1-го ранга, А. М. Лавровъ. ІІочѳтный члѳнъ нѣсколькихъ ваграничныхъ и русскихъ фото-
графичѳскихъ обществъ, авторъ изданій по фотографіи, какъ подъ своей фамиліей, такъ и подъ псѳвдонимомъ А. Михайловичъ.
 ОТКРЫТА ПОДПИСКА на 1900 годъ (2-й годъ изданія)
Н А Х У Д О Ж Е С Т В Е Н Н Ы Й И Л Л Ю С Т Р И Р О В А Н Н Ы Й Ж У Р Н А Л Ъ

„шшъ
Журналъ состоитъ изъ отдѣловъ: і) художественнаго и художественно-
промышленнаго, 2) л и т е р а т у р н а г о и 3) х у д о ж е с т в е н н о й хроники.

Вновь введенный литературный отдѣлъ посвящается вопросамъ

литературной и художественной критики.

Х у д о ж е с т в е н н а я х р о н и к а слѣдитъ за всѣми событіями художественной жизни Россіи

и Запада, даетъ обзоры выставокъ, отчеты о музыкальныхъ собраніяхъ, разборъ новыхъ худо-
жественныхъ изданій и проч.
Журналъ выходитъ разъ въ мѣсяцъ, тетрадями іп 4 ° съ рисунками въ текстѣ и съ при-
ложеніемъ на отдѣльныхъ листахъ фототипііі, хромолитографііі, офортовъ и оригинальныхъ
литографій.
Автотипіи изготовляются у Мейзенбаха и Риффарта въ Берлинѣ, фототипіи у Альберта
Фриша въ Берлинѣ, хромоцинкографіи у А. И. Мамонтова въ Москвѣ.

ПОДПИСНАЯ ЦѢНА СЪ ДОСТАВКОЙ:

На годъ. На '/» года.
Въ С.-Петербургѣ , 10 руб. 5 руб.
Съ пересылкой иногороднимъ 12 » 6 »
» » заграницу 14 » 7 »
ПОДПИСКА П Р И Н И М А Е Т С Я В О В С Ь Х Ъ КНИЖНЫХЪ МАГАЗИНАХЪ.
Д о п у с к а е т с я р а з с р о ч к а . Первьш взносъ при подпискѣ для городскихъ подписчиковъ
2 р. 50 к., для иногороднихъ 3 р.; затѣмъ вносится по одному рублю ежемѣсячно.
Главная к о н т о р а журнала находится п р и к н и ж н о м ъ м а г а з и н ѣ товарищества

М. 0. ВОЛЬФЪ (Спб., Гостиный Дворъ, № і8, Москва, Кузнецкій

Ц^ша ^Мв^Мв 81-82 — 1р. 8 0 іеоп,, съ иерес. 1 р. ВО м.

При настоящемЪ номерЬ прилагается обЪявленіе о подпискЪ на „Иллюстрированную

библіотеку'' Нивы на -1901 годЪ.

Издатель-Редакторъ С. ЛХ. Эяги/іеЗъ.

Доввоіено цѳнзурою. С.-Пвіврбургъ. 7-го лвкибря 1900 г. Тивографіі Эд. Гопіік, ВомѳсввсііВ Щ). М 5"'
 О Т К Р Ы Т А ПОДПИСКА,
НА

55 Иллюстрированную Библо
ітену Нивы" на ІООІ-й
СОДЕРЖАЩУІО ВЪ СЕБѢ
новое роекошно-иллюетрированное изданіе А . Ф . М А Р К С А :

похождЕнія тжош
илп

М Е Р Т В Ы Я ДУШИ.
Поэма Н . ЗВ. Г О Г О Л Я С , в ъ 2 частя.ѵь,
іп іоііо, с ъ 3 5 5 илліостраціями, 10 геліогравюрамп п портретомъ Н. В. Гоголя иа (.'таліг.

.ому изъ иасъ не дорого имя Гоголя? Какому русско.му ссрдцу ис блікжо
ліобое іізъ его проіізведеііій? Кто ііе зиаетъ его бсзс.мертиыхъ „.Мертныхъ
Д у ш ъ " ? Какому образоваиііому русскому человѣку не іірисуще желаіііс—
віідѣть проіізведеііія Гоголя, а в ъ особенііостіі его „Мертвыя Дуіііи",
въ такомъ роскошііомъ, в ъ такомъ художествеііііо.мъ ііздаііііі, которое
своиміі вііѣшнимп достоппствамп соотвѣтствовало-бы виутреиііп.мъ кра-
сотамъ великаго^ творенія? Это убѣждеіііе ііасто.тько глубіко вх^ и а с ь укпі)(мііі.'іг.сі,.
что мы ііе могли отказать себѣ в ъ удовольствіп
осуіцествить его на д ѣ л ѣ , и намъ кажется неволь-
но, что теперь, в ы п у с к а я в ъ свѣтъ роскошиое.
богато - илліострпровапное издаиіе „Мертвыхъ
Душъ" Гоголя, мы этпмъ к а к ъ бы удовлетво-
ряемъ обще.му желаиііо всѣхъ почитателей па-
-мяти нашего великаго шісателя.
Надо созиаться, что і і ы с л ь о такомъ издаіііп
„Мертвыхъ Д у ш ъ " Гоголя была издавна нашеіо
изліоблеиноіо мечтоіо; она не оставляла насъ съ
перваго момента пріобрѣтенья на.ми правъ соб-
ствениости иа полное собраніе сочппенііі Гоголя;
но многія серьезііыя заботы, вызванныя этіімъ
пріобрѣтепіемъ, мііогія обязательства, которыя
оно на насъ иалагало, выиудили насъ иѣсколь-
ко замедлить выполііеніе давно задуманнаго
плана. Но и тогда, когда мы, наконецъ, моглп
приступить к ъ выполііенііо трудной задачи, мы
должны былп убѣдиться въ томъ, что пред-
стоіітъ преодолѣть много существенныхъ пре- ѵ
пятствій. Наученпые при.мѣромъ предшествуіо -
щ и х ъ , не вполнѣ у д а ч н ы х ъ опытовъ илліостри-
рованія этого велпкаго произведенія (мы разумѣ- Ноздревъ.
Гисѵиоііъ І1. Далшевича.

— 1 —
 емъ іізвѣстііыя работы Агиііа іі Боклевска-
го), мы долго II иастойчііво обдумываліі іі
обсуяѵдаліі каждуіо малѣіішуіо подробпость
ііредпрпніімаемаго памп роскошпаго издаіііи,
ііока, иаконецъ, іюлучііліі возможііость ііріі-
дать ему внѣшность вполпѣ соотвѣтствук.)-
ш;уіо всѣмъ требованіямъ совремеііиаго ііл-
ліостраціопііаго ііскусства.
Вотъ почему нашимъ стре-млеіііе.мъ, прп
долгой II уііорііоіі работѣ ііадъ іілліостраціей
„Мертвыхъ Душъ'", было:—выполнііть ес па-
столько соверіііенно, чтобы оііа, по возмож-
ности, была достоііиа великаго
творсііія Гоголя. Мы ііе остаііа-
вливаліісь пріі это.мь ші ііередъ
какііміі препятствія.міі, пс Яхалѣліі
ііп трудовъ, нп усіілііі, іііі издер-
; і к е к ъ , ніі времеіііі — ліішь бы до-
^^і^' бііться желаемыхъ результатовъ.
Предоставить выполиеіііе в с ѣ х ъ
])іісуиковъ одиому худоікнику ока- •
залось ііемысліімымъ: работа за- ;
тяііулась бы на десяткіі лѣтъ. Кро- ;
мѣ того, ііріі зііачптслыіо.мъ коліі-
чествѣ іілліострацііі, іюявіілось бы
пѣкоторое однообразіе в ъ маперѣ
іісполненія. Поэто.му работа была раз-
дѣлеііа между нѣсколькими худож-
іііікаміі, пріі чемъ обіцее руководіі-
тельство еіо взялъ ііа себя П. П.
Гнѣдіічъ. Надъ выііолнеіііемъ этпхъ
іілліострацііі, в'ь тсчсніе цѣлыхъ
11Я//Ш .1/ы/іь, работали талаіітливые
илліостраторы: Аіідрсевъ, Аѳаиасьевъ, Б а -
жииъ, Быстреііііігь, Далькевіггь, Козачиискііі,
Маііьковскііі, Пііроговъ, Самокпшъ-Судковская,
Соло.\ПчО II Хохряковъ. Ка/кдому изъ члеиовъ этой
художествсииоіі сс.мыі было предоставлсііо взять
па ссбя іісполііеиіе тѣхъ эпіізодовъ поэмы, кото-
рыс болѣе соотвѣтствоваліі характеру іі сред-
ствамъ сго талаііта, іі каждыіі іізъ і-іихъ, трудясь
съ ліобовыо и впіімательио изучая текстъ,
виесъ своіо доліо в ъ художествеин}'іо сокро-
вііш,ііііцу обшіірііоіі коллекцііі ріісуііковъ къ
„Мертвымъ Душамъ" Гоголя. Такіі.мъ обра-
Чичиковъ читаетъ театральную афишу. зомъ, соединсііііыми усиліяміі миогихъ, со-
Рііс.уііоі;ъ М. Да.іы:сііііча. здалось то чрезвычаііно сложиос іі разііо-
образное цѣлос, которос іііі в ъ каком'і, случаѣ не могло бы быть вьіполиено замыслом'ь
ті успліи.^іи одпоги худоѵкішка. И когда это цѣлое было закоіічсііо, ііеред'ь ііаміі рткры-
лась (ібшпрііая га.і.іерсіі тішовъ, раскііііулась цѣлаіі ссрія пейзажеіі п віідовъ среднеіі по-
лосы Р о с с і п — ц ѣ л а я вереііііца реальныхъ бытовыхт. сцепъ п тоііко подмѣчеппыхт> худолс-
никомъ тііпіічныхь чертъ русскоіі Лѵіізиіі первоіі половппы міінувшаго столѣтія: одиимъ
словомъ—цѣлая худо;кествеипая поэма, дорпсовываіоідая п наглядпо выяспяіощая ііамъ
образы поэмы Гоголя.
Около семіі дссятіілѣтііі уяѵс отдѣляіотъ ііасъ отъ эпохіі „Похождеиій Чіічпкова".
Въ течеиіе этого времепіі русская псторііческая жчізііь у с п ѣ л а пеобычайпо-быстро двіі-
ііуться впоредъ. Русскій богатырь, за это время, работа,лъ ис пок.тадаіі рукъ, раздвіі-
гая вшпрь II в д а л ь грапііцы Р у с с к а г о царства, вііося свѣтъ и правду в'ь діікія дебріі
п пустыиіі Азіи, пролагая пути торговлѣ п просвѣщеііііо иа краііпііі Востокъ, поддер-
Лѵпвая едиповѣрііыхъ п едііпоплемеііпыхъ братьевъ. Не покладывалъ оігь рукъ и у себя
дома, вводя новые порядкіі, ііролагая бсзкоііечиые ііовые пути, уравііпвая сословныя

Чичиковъ послѣ схватки съ Ноздревымъ.

Рпоуііоі:ъ Н. Ппрогова.

отііошепія. открывая тысячп выспіпх'ь іі нпзішіхь іііколъ по веему .лпцу ііеоб-ьятпоГі

земли ІЧсскоіі. .Може.мъ-ли забыть, что въ течепіе этого времени соверіпеиы быліі іі
вошли в ъ плоть II кровь Р у с с к а п ) ііарода три величайшііхъ преобразоваиіи: оспоболсдеіііе
к-рестьяііъ отъ крѣпостпой зависимости, даровапіе суда д л я в с ѣ х ъ равиаго. праваго іі
міілостиваго іі распростраііеніе воинской повіінности па в с ѣ сословія въ равііоіі степе-
піГ?! И вся эта громадпая внутренняя работа, коііечно, отозвалась иа паіііемъ обществеіі-
помъ бытѣ, на его впѣіііппхъ фор.махъ и обычаяхъ, ііа поиятіяхъ, в з г л я д а х і . и отношс-
иіяхъ мелѵту сословія.ми; іізмѣнилось все внутріі,—ііепзбѣллііо должно было пзмѣииться
II снаруллі... До полной неузнаваемости измѣнились столичные центры. въ кч)торыхъ
теперь ліішь с ъ трудо.мъ можно отыскать с л ѣ д ы былого времеии; в ъ зііачіітельноіі
степеіііі іізмѣнплись іі быстро продоллшіотъ измѣияться іі наіііи губерпскіе города.
ТолыѵО ію дальннмъ окраіінамъ и по захолустнымъ городкамъ еще сохраняется в ь и ѣ -

2
 которой степени тотъ бытъ, который преобладалъ всіоду в ъ коицѣ царствоваііія А л с -
ксаидра I іі ііачалѣ царствованія Николая 1; ііо іі тутъ іі тамъ оііъ узке вымііраетъ,
вытѣсііяется новыміі порядкаміі, ііовыміі потребііостямп, ііовыміі пѣяіііяміі... Остаткіі
этого „добраго стараго времепіі" прііходіітся іі теперь разыскіівать, ііабліодать, какъ
уцѣлѣвшуіо дііковіінку, почтп угадывать... Пройдетъ еще полвѣка, іі еще труднѣе
будетъ д л я худолѵника возсоздать то, что пропсходііло ііа г л а з а х ъ иашііхъ отцовъ п
дѣдовъ. З а матерьяломъ п этіодами прпходіітся обращаться в ъ провііицііо, г д ѣ ещс
помиятъ губерііское общество 30-хъ го-
довъ, г д ѣ , :мѣстаміі, ещо сохраііііліісь по- .
мѣщпкіі стараго тііпа, п самыс дома ііхъ
напомііпаіотъ — іі впѣпіпи.мъ віідо.мъ, іі іШ^К!
вііутрепіііімъ убраііствомъ—алексаидровскуіо І7?

стпііыхъ, то ііа чердакахъ у с а -

Петрушка, занятьіи процессомъ чтенія. у ц ѣ л ѣ л и ПОртреТЫ
Глсуиикъ М. Далькевпча. ' '.^' ,, 1 і

іірежііііхтэ в л а д ѣ л ь ц е в ъ ; тамъ,
ііа столахъ епіе увіідпте стариііиый хрусталь іі фаянсъ, а въ старыхъ сараяхъ еще
ііокажутъ вамт. громоздкіе рыдвацы и чичиковскія бричкіі. ІІо пройдетъ немііого времеііп,
II всякая память о той отдалеіиіой эпохѣ утратптся безвозвратііо, и т ѣ художіііікіі,
которые задумаютъ с ъ нею озііакомііться, ііе иаіідутъ уіке иикакихъ с л ѣ д о в ъ іісдавііяго
прошлаго.
Для ііастоящаго издаиія, ііасколько было возможио, былъ собраиъ ліатерьялъ по
ііашп.мъ провинціальиымъ захолустьямъ,—каждая мелочь, каждая деталь, каждыГі
аксессуаръ двадцатьѵчъ годовъ истекіпаго столѣтія были тщательно провѣреііы, заріі-
соваыы II сфотографированы.

4 -
 Нельзя ііс добавііть, что такой обшіірііый художествеішыіі замыселъ могь быть
иаміі выполіісііъ только в ъ ііастоящес врсмя, когда тсхшіка воспроіізвсдсііія ріісуііка
д л я печатіі доведеііа до высокой степеіш совсршсііства, іі, вмѣстѣ съ тѣмъ, облегчсно
печатаиьо ріісуііковъ въ само:мъ тскстѣ. Только благодаря этому совсршенству, мы
п имѣсмъ возможпость дать русской публикѣ великое ііроіізведеіііе нашего шіса-
теля въ тѣспой связп съ худолѵествениымъ оліщетвореиісмъ той дѣйствптельностп,
съ котороіі Гоголь, впервыс, такъ смѣло сорвалт, скрывавпіій се покровт^ ллгп іі само-
обольщепія.
По тѣмъ образцамъ илліострацііі, которые помѣщены в ъ ііастоящсмъ объявленііі,
каясдый мо;кстъ оудить о достоішствахъ нашііхъ ріісуиковъ к ъ „]^Ісртвы.мъ Душамъ"

Чичиковъ ка о й д Ѣ у Манилова.
Ріісуііііігь 0. .Ліідреоиа.

II 0 высоко.мъ совсршеиствѣ ііхъ іісполіісійя. В ъ этііхъ рпсункахъ псредъ ііа.\ш—/Кіівыс

ліодп, олііцетворсппые тііпы выведеіиіыхъ Гоголемъ ліщъ. Ботт^ жіізіісрадостный іі
вѣчио-веселып Ноздревъ; вотъ іі самъ Чіічиковъ, читаіощій театралыіуіо а({)ипіу в ъ гу-
берііско.мъ городѣ; вотъ Чіічііковъ ужс послѣ віізііта к ъ Ноздрсву, мчащіГіси п-ь свосіі
бричкѣ и со страхомъ поглядывающій пазадъ иа деревшо Ноздрсва, как'ь бы боясь
ііогоііп; вотъ Петрушка, заііятыіі процессом'ь чтсііія; вогь умилеіиіыіі пос'Ьщеиіс.\гь
„образоваііпаго" гостя Аіаиііловъ, въ своей до.мапіііей обстаііовк'Ь; вотъ Собаксвичъ,
украдкоіі пододвигаіощііі къ себ'Ь осетра, іі рядом'ь съ іііі.м'Ь — граціозііая, очарова-
теліліая >'.іппг,і;а. дочь геперала Бетрііщева; вотъ иакоііецъ Пліошкііігь, пыпісдііііп
па обі.ічііую „о.хоту" по у л і щ а м ъ своеГі полуразваліівшсйся деревніі, тутъ /кс пзобралссіі-
иоіі... В с с это Лѵивые ліодіі, цѣлпкомъ выхвачеиііые ііз'ь дѣйствителыіости! — Т а к п х ь
рисунковъ в'ь пынѣшиемъ издаиіп „Мертвыхъ Душ'ь" будетъ 3 5 . 5 . Оии распредѣлеиы
въ 12 в ы п у с к а х ъ издаиія; сверх'ь того, отд'Ьльно отъ текста, к ъ 1 0 выііускамъ 63'дуть
 Собакевичъ.
Рисуіюкъ М. Далі.кевпча.

прііложеиы 1 0 рисзчтеоігь. исполнеііііыхъ г с -

ліогравіороіо—способом7> в е с ь м а дорогіімі., ііо
превосходяііі.іімъ в с ѣ осталыіыо спосоПы вос-
произведеиія рисуиковъ по .своіімъ худолсс-
ствеііиымъ достоііііствамъ. ' •
Мы і і а д ѣ с м с я , что такос роскошііос ііз-
даніе, в ы п у с к а е м о е ііаміі вт. ііаступаіощемь
1 9 0 1 году, будетт. особоііікі пріятікі всѣм'і>
11 почитателямъ Гоголя, как'і> лспиая иллю-
страція къ безсліертиой поэмѣ. Наіііе изда-
Иі піе „Мертвыхт. Дуіпъ", стоіівпісе иалгь .мио-
г о л ѣ т и и х ъ II тялѵблыхъ усіілій, к а к ъ м ы с м ѣ -
П] емті п а д ѣ я т ь с я , составитт. еще одііиъ весі.ма
цѣпиыіі вкладъ ш. ту серііо к л а с с і і к о в ъ ,
Улинька. которая вошла в'ь состав'ь иаиіей „Иллю-
ак Рдоунокъ С. Соломко.
стрированной Библіотски Нивы". Мслѵду
30
великими произведеіііяміі прославлеііііыхъ

- 6 -
с в р о п е й с к п х ъ ппсателей, роскошно-
п з д а п н ы м п п худолгествеппо-плліо-
стрпроваіінымп, о т н ы і і ѣ іі в е л і і к о с
ііроіізведеніе Г о г о л я з а й м е т ъ мѣсто,
ііодобаіош,ее ему по д о с т о и н с т в у .
В с ѣ іілліострацііі уіке выііолт
пеііы в ъ л у ч ш и х ъ заграіііічпыхъ
імастерскііхъ, іі задер/кки в ъ і ю с л ѣ -
д о в а т е л ь и о м ъ ііечатанііі в ы і і у с к о в ' ь
б ы т ь н е можстъ: они буд}-тъ в ы х о -
д і і т ь а к к у р а т н о іісрваго ч і і с л а калс-
даго мѣсяца.
Настоящее о б ъ я в л е і і і е п р е д с т а -
в л я с і ъ собоіо т о ч н ы й образецъ в н ѣ ш -
н о с т и издаиія, которое б у д е т ъ п с -
ч а т а т ь с я іі.мсііііо в ъ такомт, форма-
т ѣ , т а к п м ъ - ж е шрпфто.мъ, и а такоіі
точііо б у м а г ѣ , такоЦ, же,__ісраскоіі.

ПРИМѢЧАНІЕ. Для любителей оеобен-

но-роекошныхъ изданій мы печа-
таемъ 100 экземпляровъ на китайской бумагѣ
и 100 экземпляровъ — на японской. Первые
будутъ стоить по 50 р. (съ пересылкою—60 р.);
вторые—по 60 руб. (съ пересылкою—70 р.).
Какъ т ѣ , такь- и другіо экзѳмпляры будуті»:
Пліошкинъ.
нумерованные. Рноуііокъ М. Дадъкевича.

Деревня Плюшкина.
Риоуиокъ II. Бажина.

— 7 —

і
 Для ознакомлснія съ пздаііісмъ, ПЕРВЫЙ ВЫПУСМЪ ,,ІѴІертвыхъ Душъ" (выйдстъ прпблпзптсльно въ середпні. декабря
г.) ПРОДДЕТСЯ ОТД"БЛЬНО: въ конторѣ изданій А. Ф. Маркса въ СПБ. п нъ ея отдѣленія.ѵь: прп конторѣ Н. Н. Печков-
<ой въ Москвѣ и при кнпжномъ магазішѣ ,,Образованіе'' въ Одессѣ, а таклсе въ лучиіихъ кппжни.ѵь магазпна.ѵь.—ІГзъ кон-.
эры изданій А. Ф. Маркса, СПБ., ДГ. ]\Іорская, .Ѵ> 22, первый выпускъ высылается иногороднимъ за ОДИНЪ РУБЛЬ, который
ожпо пінісылать ПОЧТОВЫМИ МАРМАМИ въ заказномъ письмѣ.
Лица, В Ы П И С А В Ш І Я П Е Р В Ы Й В Ы П У С К Ъ „ М е р т в ы х ъ Душ-ъ", м о г у т ъ под-
іиеатьея н а веѳ изданіѳ СО В Т О Р О Г О В Ы П У С К А , у п л а ч и в а я в ъ э т о м ъ е л у ч а ѣ
іднимъ рублѳмъ меньшѳ
І ПОДПИСНАЯ ЦѢНА ДОПУСКАЕТСЯ РАЗСРОЧКА
п о д п и с н о й платы на с л ѣ д у ю щ и х - ь условіях-ь:
на все и з д а н і е в-ь і 2 - т и в ы п у с к а х - ь п о о д н о м у
в ы п у с н у в-ь м ѣ с я ц ъ : БЕЗЪ ДОСТАВКИ: СЪ ДОСТ. И ПЕРЕС.ГІ
ВЪ 2 ВЪ 3 ВЪ 4 I ВЪ 6 ВЪ 2 ВЪ 3 ВЪ 4 ВЪ 6
53Ъ ДОСТаВКИ ВЪ ^ I Съ доставкой въ С.-Петер- СРОКА СРОКА СРОКА СРОКА
СРОКА: СРОК.
бургѣ и съ пересыл- Прп подшісьі; 0 р.,
4 р. СРОКА С|)ОК. 7 р. 0 р.
-Пбтербурі^ 1 2 1 февраля. ;•; р. :•'. р. 3 р.; 2 р.
кой во всѣ города
БСЗІ. ДОСТАНКІІ: 1) ВЪ МО-
—ГПѢ, ВЪ КОНТОРѢ Н . П е ч к о в -
Чкой (Петровсі;ія лшііп) іі 2)
I. ОДЕССѢ, ВЪ КНИЖНОМЪ МАГАЗИ-
и мѣстности Рос-
сіи 14Р. 1 ыарта. .
1 апрѣля .
1 мая . .
1 ііопя . .
(і р.;
4 Р-. 3 р.

3 р.
2 р.
" 5 I
4 р.
2 р.

„Образованіѳ" Съ пересылкой за 1 ііоля . .

'ішіе.чьевсі;., Л» 12). І границу 16 1 августа .
4 р.
1 [К
4
Р- 2 р.
ля гг. служащихъ какъ въ казэнныхъ, такъ и въ частныхъ учрежденіяхъ допускается разсрочка платежа, за поручительствомъ
гг. казначэевъ и управляющихъ, на еще болѣе льготныхъ условіяхъ.
Т Д Ѣ Л Ь Н Ы Е В Ы П У Е К И . , М Е Р Т В Ы Х Ъ Д У Ш Ъ " Н Е ПРОДАЮТЕЯ, И ИЗДАНІЕ Е Ъ НАЛОЖЕННЫМЪ ПЛАТЕЖОМЪ Н Е
Ы Е Ы Л А Е Т Е Я . ТОЛЬКО П Е Р В Ы Й В Ы П У Е К Ъ , ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНЛЯ С Ъ ИЗДАНІЕМЪ, ПРОДАЕТЕЯ ОТДѢЛЬНО ЗА I Р У Б .
(ПОДРОБНОЕТИ Е М . В Ы Ш Е ) .
По п о д п и с к ѣ , , , М Е Р Т В Ы Я Д У Ш И " ві.ісі.ілаютсн ті.;іі,і;о в ы п у с к а м и , по о,;ііі .му выпуоку ел;с.мѣсячпо, прп чс.мъ, па оспоііаніп правплъ
зетпоГі Эксиедидііі, ил,;а]ііе въ переплетѣ не в ы с ы л а е т с я . ІІо дли подішсчпковъ бу,;стъ взготовлепъ РОСКОШНЫЙ П Ѳ Р Е П Л Е Т Ъ , цѣною
3 руб., съ п е р е с ы л к о ю — 4 рубля.

Г|іе6овапія н деньги адресовать въ контору нздапій А. Ф . МАРКСА, С.-ІІстербургъ, Малая Морская, № 2'2.

1=1
о
3=1
М Ѣ Е Т О ДЛЯ АДРЕСА. Проспмъ п
ЛЗСИ^ЗЕЗ
ппсать і;аі;ъ мпжпо О о
го •— оі
и подг-оізіі-ііе:. ц'
^ —1
о
о
»
-• 2 о
и 5 = н
I-' в ф
0 О о к
сэ
я
и«
ЕЛ И—
><
ы - о м со
Э 5
Ш
- в 0)
- 3 о -с;
о — -а р г
Оч
8ё ф
5о = с >
о т
н О
3 2
3 ^ ш
>2, Ъ
?~ о 3 5
= 5 І >1 оз
1=1
-
о
•
^
о ^
в
Р о о о О
Н. § м
ІО ^
о О
о о
о

Во избѣжаніе ошибки, грэсимъ писать на КОНВЕРТЪ подрсбно и четко слѣдующій адресъ:

въ Контору издан.й А, Ф. Маркса, въ С.-Петербургѣ, Малая Морская, № 22.

Доаволспо цспзуроіо 30 септіі.фя 1900 г. СІП;. • Тппогр. Л. '1'. ЫАГКСА, ІІз.мап.юв. вр., .V 29.

- В -
 ИЛЛЮСТРАЦІИ.
Заставка. — Е. Жансере.
25 енимковъ съ картинъ наяодящихся вь со-
браніи князей Юеуповыхъ.
ПРИЛОЖЕНІЯ.
Д. Веласкезъ. Портретъ. (Фототитя).
Гюберъ-Роберъ. Видъ съ террасы. (Фото-
типгя).
В. Лейбль. (•/• 4 Дек. 1900 Портретъ.
(Автотипія).
В. Лейбль. (і- 4 Дек. 1900 ».). Женская іо-
ловка. (Автотипія).
ТЕКСТЪ.
А. Бенуа. Юсуповекая іаллерея.
В. Розановг. Олучай.
М. Метерлинкъ. (Перев. съ франи. В. М.).
Современная драма.
Д. Шестаковъ. ) _
Вл. Бѣлкинъ. ) Р. Ле Ноод. (1632—1681). Іпіігіеиг—р. 144.
* » * В . Лейбль. (і 4 Дек. 1900 ».).
Л. Бенедитъ. Руеская живопиеь на всемір-
ной выставкѣ въ Парижѣ. (Перев. сь
франц.).
А. Бенуа. Къ поетановкѣ Валъкиріи.
Читателъ. Письмо въ редакнію.
„Міръ Искуества"- вг аалахъ Академіи.
Силанъ. Вовоселье у і. Собки.
Замѣтки.
Издатель-редакторъ С. П. Дятлевъ.
Тки. Вд. Гоппѳ
25 гергоЛисІіопв йев реіпіигев Ле Іа Ѳаіегіе
Лез Ргіпсев Тоизвоиро^ а, чі. РёІегзЬоигд.
Г. Л. Рйдег. (1751—1818). Рогігаіі й«
ргіпее Тоизвоироі}. р. 129.
Г. ВоисНег. (1703—1770). 8и}іі туіНоІо-
дідие. р. 130. Негсиіе еі ОтрНаІе. р. 151.
Г. аиагАі. (1712—1793). ВіаІіо.—ІЗІ.
ВетЪгапЛі. (1607—1669). Рогігаіід,'ип^еипе
Нотте—р. 132. Рогігаіі й'мпе ^еипе (етте
р. 133.
ЗозерН Ѵетеі. (1714—1789). Ѵевсаііег йи
Ілпіѵге. р. 134. Магіпе р. 138.
N. Ьапсгеі. (1690—1743). Вапв Іе рагс—р.
135.
Р. Роііег. (?). (1625—1654). Рауваде-р. 136.
Ь. Ьоііо. (1480—1554). Рогігаіі—р. 137.
Р. Ооайе. (1610—1666). Оепге—р. 139.
Ргадопагй.(1732—1806). Тёіе йеіетте—
р. 140. і е Ьаізег—р. 150.
8. Копіск. (1609—1656)-Зигаппе аи Ъаіп.
р. 141.
I. В.С.Согоі. (1796—1875). Рауваде. р. 142.
Р. МідпагЛ. (1610—1695). Рогігаіі—р. 143.
. - р . 1^7.
А. йе Оеійег. (1645-1727). вепге—р. 145.
Ъ. ВоіИу. (1761—1845). ^оиеигз аи ЫИіагсі—
р. 146.
А: Сиур. (1605—1691). вепге.—р. 148.
I. Моіепааг. (і 1668).—Сопеегі р. 148.
I. В. Тіероіо. (1696-1770). Ьа тогі ] йе
Війоп—р. 149.
0. ІГ008І. (1697—1750). Іпіігіеиг—р 162.
И0Е8ТЕХТЕ.
В. Ѵеіав^иег. (1599—1660).:-Рогігаіі. ваіе-
гіе Тоизвоиро/І.
НиЬегі ВоЬегі. (1733—1808). Рауваде. ва-
Іегіе Тоивзоиро/}. ^
Ж. ГеіЫ. (18и—1900). Рогігаіі.
ТѴ. ЪеіЫ. (1844—1900). Тёіе сіе /етте.
ТЕХТЕ.
АІехапЛге Вепоів. Ьа ваіегіе Тоизаоиро/}.
Лгіісіез йе Вовапою, Маеіегііпк, ОНезіако//
еіс.
ЕЛііеиг еі Вігееіеиг Ле Іа Веѵие „Іе МопЛе
Агіівіе^^ (Міг Ізкоиавіѵа) Зегде Ле Ша-
дНіІеи).
Е.ЛАНСЕРЕ. .
 ЮСЧПОВСКАЯ ГАЛЛЕРЕЯ.

Юсуповская картинная галлерея, находящаяся во дворцЪ князей ЮсуповіііхЪ,

вЪ ПетербургЪ, на МоіікЪ, принадлежнтЪ кЪ самымЪ замЪчателЪнымЪ частнымЪ
сокровищницамЪ искусства вЪ ЕвропЪ. Она почти иЪликомЪ собрана вЪ концЪ
Х У І І І и первой четверти X I X вЪка княземЪ НиколаемЪ БорисовичемЪ Юсупо-
вымЪ *), воспЪтымЪ ПушкинымЪ вЪ его
посланіи: „КЪ ВелЬможЪ'^, и отличается
тЪми-же достоинствами, но и тЪми-же не-
достатками, какЪ и другія коллекціи, со-
ставленныя вЪ эту эпоху: обиліемЪ 6о-
лонцевЪ, а таклѵс французскихЪ и голланд-
скихЪ мастеровЪ, мало достовЪрными про-
изведеніями „Золотого вЪка" и полнымЪ
отсутствіемЪ примитивовЪ. СловомЪ, кол-
лекція вЪ цЪломЪ своемЪ составЪ—ие „со-
временная" и чутЬ-чутЬ холодная, парад-
ная, но тЪмЪ не менЪе способная доста-
витЬ неисчерпаемое наслажденіе.
ВЪ посланіи Пушкина встрЪчается
стихЪ:

Безпѳчно окружась Корреджіемъ, Каноізой...

*) Воспроизводимый нами портрѳтъ этого мецѳ- і

ната писанъ малоизвѣстнымъ, но отличнымъ вѣи- ]
скимъ портрѳтистомъ конца XVIII в., учѳникомъ Мѳнг-1
са, — Фюгеромъ. Князь на этой картинѣ изображенъ ^ Фридрихъ-Генрііхъ Фюгеръ (1751—1818).
въ испанскомъ костюмѣ, что вѳсьма характерно дла- Портретъ князя Н. В. ІОсупова
друга Вомаршѳ и страстнаго поклонника Испаніи. \ (галл. кн. Юсуповыхъ въ СПб.).

12У
 однако, это не со-
всЬмЪ вЪрно: ста-
туи Кановы дЬй-
ствителЬно имЬ-
ются, но Корред-
жіо, такЪ-же, какЪ
Рафаэля, Тиціана,
Андреа делЬ Сар-
то и ф р а Барто-
домео—^вЪ коллек-
ціи теперЬ нЬтЪ.
Картииы, припи-
сывавшіяся вЪ 6ы-
лое время этимЪ
художникамЪ, вЪ
наши дни уже не
приписываются
имЪ. Это по болЬ-
шей части оченЬ
гюрядочиыя, ста-
ринныя копіи сЪ
извЬстныхЪ ори-
гиналовЪ.
Главная гор-
достЬ галлерем:
французская шко-
ла, и, дЬйстви-
телЬно, иигдЬ вЪ
частиой собствен-
ности нелЬзя ее
найти вЪ такой
полности, какЬ
ЗдЬсЬ; да и изі)
Ф. Бушё (1703-1770). публичныхЪ гал-
Юпитеръ въ образѣ Діаны и Калисто (галл. кн. Юсуповыхъ въ СП6.).
лерей лишЬ Зрми-
тажЪ, ЛуврЪ и ПотсдамЪ могутЪ вЪ этомЬ отношеніи сопернмчатЬ сЪ Юсупов-
скммЪ собраніемЪ. Начиная сЪ Бурдона, Лагира, и кончая ГерэномЪ м Грб,
почти всЬ выдающіеся франиузскіе худояѵиикі) представлены вЪ иЬсколЬкихЪ м
превосходныхЪ образахЪ. ОтсутствуютЪ лишЬ оба Пуссэна, ЛаржилЬерЪ, Ватто,
и ШардэнЪ, осталЬные всЬ: КлодЪ, ЛебренЪ, МинІіярЪ, Ригб, Бушё, Ланкре, ГрёзЪ,
ГюберЪ-РоберЪ, госпожа Вияіе-ЛебрёнЪ, БуалЬи, ДавидЪ и др.—на лицо, и болЬ-
шинство изЪ нмхЪ вЪ 2-хЪ, 3-хЪ, а иные и вЪ болЬшемЪ колмчествЬ экземпля-
ровЪ.

130
ф. Гварди {1712-1793).
Ріалыпо {галл. кн. Юсуповыхъ въ СШ.),'
 Реморандтъ (1607—1669).
Женскій портретъ (галл кн. ІОсуповыссъ въ СПб.).

132
Рембрандтъ {1607—1669).
Мужской портретъ {галл. кн. Юсуповыхъ въ СПб.).

133
 Жозефъ Вернё (1714—1789).
Лѣстница Франіііузской Академіи въ Луврѣ (галл. кн. ІОсуповыхъ въ СПб.). .

Грёза даже слишкомЪ много. ЧутЬ-лм не 2 0 , если не болЬше картинЪ.'

Плачущія, улыбающіяся, задумавшіяся дЪвушки, сЪ глазами, обращенными кЪ
небу или вЪ далЬ, сЪ овечками, птичками и собачками на рукахЪ. Все это сдЬ-
лано сплеча, ровно, гладко, шаблонно-виртуозио, все это даже слегка напоми-
наетЪ К. Маковскаго. ЛишЬ два-три внимателЬныхЪ этюда и семейиая, нЬсколЬко
сентименталЬная, но оченЬ серЬезная по живописи картина, разсЬиваютЪ тягост-

134 і
ное впечатлЪніе п напоминаютЪ о томЪ, что ГрёзЪ былЪ не толЬко моднымЪ кон-
дитеромЪ, но, когда хотЬлЪ и успЬвалЪ, и прекраснымЪ мастеромЬ.
Три достовЬрныхЪ и первоклассныхЪ Клода .Лоррэна, по моему,—самое цЬп-
иое, самое изумителЬное, что естЬ вЪ галлереЬ. ОчеиЬ хорошЬ „ЗакатЪ солнца",
но такихЪ свЬ/КихЬ, утренннхЪ КлодовЪ, какЪ два другіе—нЬтЬ, пожалуіі, нигдЬ
вЪ мірЪ, даже вЬ ЛуврЬ, ЛондонЬ и ЭрмитажЬ. Глядя на эти картины, чув-
ствуешіі сплЬиыГі, рЬзкіГі, морской воздухЪ, здоровый, соленый запахЪ воды. ВЪ
нихЪ естЬ что-то юное, неувядаемое, чисто э-^-^инское. На одной изЪ нихЪ „стаф-
фажЪ" изображаетЪ похищеніе Европы, на другой—какую-то яростную битву
на люсту, но ли тЬ, ни другія фигуры не нграютЪ вЪ нихЪ роли. Все „содер-
жаніе" обЬихЪ картинЪ заключается вЪ темио-бирюзовомЪ тоиЬ плескающихся
заливовЪ, вЪ темно-зеленыхЪ круглыхЪ купахЪ деревЬевЪ, вЪ чистомЪ, свЬтломЪ
и далекомЪ горпзонтЬ. Природа Клода слишкомЪ торжественно-прекрасна, слиш-

II. Ланкрс (1690-174.3).

Сцена въ паіокіъ (галл. кн. Юсуповыхъ въ 0116.)._
Даулусъ Потеръ (?) (1625—1654).
Вгідъ въ Голландіи (галл. кн. ІОсуповыхъ въ СДб.).

комЪ священна, чтобЪ выражатЬ какое-либо настроеніе. Она такЪ-же прекрасна

и чужда современиымЪ нервамЬ и чувствамЪ, какЪ гордыя ^ллѵтскія изваянія.
РядомЪ сЪ КлодомЪ какЪ-то неприлично гов.оритЬ о бушё. Однако, вЪдЬ ц
онЪ былЪ художникомЪ. КлодЬ—великій композиторЪ, бушё—легкомысленный куп-
летистЪ, но и у того, и другого естЬ музыка, естЬ очарованіе. КлодЪ чуждЪ
для современнаго человЪчества потому, что онЪ выше его, бушё чуждЪ для насЪ,
наоборотЪ, потому, что вЪ немЪ естЪ что-то оффенбаховское, вздорное, недо-
стоііное. Однако изЪ этого еще не слЪдуетЪ, чтобЪ вЪ бушё совсЪмЪ не было
искусства. Все, что онЪ писалЪ—гадко, но очарователЪно гадко, соблазнителЪно
гадко. ВЪ бушё естъ соблазнЪ не вЪ сюжетахЪ,—а вЪ краскахЪ, вЪ линіяхЪ,
вЪ писЬмЪ—слЪдователЬно вЪ бушё естЬ искусство. ОбЪективной правды нечего
искатЬ вЪ его картинахЪ, но зато вЪ нихЪ можно найти массу субЪективной
правды. ОнЪ былЪ всегда вЪреиЪ себЪ и, если его „я" было предано порочному
инстинкту, то вполнЪ искренно, а вовсе не вЪ силу і;аного-ли6о .іавочнаго ин-

136 '
 .БЕЛАСКЕЗЪ.
ПОРТРЕТЪ.
 Лоренцо Лотто (1480—1554).
Женскій портретъ (галл. кн. ІОсуповыхъ въ СПб.).

тереса. Страстн вЪ бушё нечего искатЬ, зато вЪ немЪ естЬ сладострастіе, фри-
волЬное и поверхностное, малопонятное для нашего времени, однако все-же жи-
вое, не-на-заказЪ, свободное и веселое.
Характерна для его перваго, Лемуановскаго періода, картина: „ГеркулесЪ и
Омфала", бытЪ можетЪ, вообще лучшая по живописн его вещЬ, выдержанная
вЪ горячпхЪ тонахЪ и оченЬ бравурно написанная. Но эта сцена, исполненная
порывистой, грубой и здоровой страсти, не типична для „настоящаго" бушё, для

137
Жозефъ Вернё (1714-1789). ' ^
Морекой видъ (галл.кн. Юсуповыхъ въ ОПб.). ]

Бушё временЪ герцогини Шатору и маркизы ПомпадурЪ. ВЪ этой картинЪ нЪтЪ |

никакого жеманства, никакой игры вЪ наивностЬ и невинностЬ. Жилистый, урод- і
ливый лицомЪ ГеркулесЪ имЬетЬ видЪ какого-то мужика или чернорабочаго, •
Омфала—пышная блондинка, совершенный типЪ „Нана". Зато всЬ осталЬные і
юсуповскіе бушё—„настоящіе" бушё, типичные памятники старчески-гривуазной і
эпохи Людовика Х Ѵ - г о . Среди этихЬ картинЪ особенно интересна пикантная |
сцена: „ЮпитерЪ вЪ образЬ Діаны соблазняетЪ нимфу Калисто", выдержанная 1
вЪ холодномЪ, сЬро-зеленомЪ тонЬ. Сложная композиція „ТріумфЪ Венеры" трак- і
тована нЬсколЬко иначе, нежели знаменитая картина сЪ тЬмЪ-же сюжетомЪ вЪ і
СтокголЬмскомЪ МузеЬ. Она можетЪ служитЬ превосходнымЪ примЬромЪ деко-1
ративнаго дара мастера. і
Я не стану долго останавливатЬся на огромноіі, оченЬ парадной и широко;
задуманной сценЬ Лагира: „Св. Марія Египетская", на очарователЬной, но доволЬно ;
обыкновенной сценкЬ Ланкрё, на пышныхЪ картинахЪ бурдона и Доііена (быв-і
шаго профессоромЪ нашеіі Академіи), на славноіі реалистическоіі сценкЪ Вален- і
тена, на ловкихЪ наброскахЪ фрагонара, на безподобныхЪ по хактеристикЪ і
и техникЬ портретахЪ МинЬяра и Риго, на чудесныхЪ пеіізажахЪ ГюберЪ
Робера (воспроизведенныіі нами неболЬшого формата: „ВидЪ сЪ Террасы", одинЪ ;
изЪ лучшихЪ РоберовЪ на свЬтЬ) и Жозефа Вернё и хорошихЪ портретахЪ •

138 • і
Виже-ЛебрёнЪ, между которыми естЬ оченЬ интересный портретЪ знаменитой
Каталани, а перейду прямо кЪ началу X I X вЪка, такЪ какЪ Юсуповская гал-
лерея особеино богата ложно-классиками и „декадентами жанра" сЪ буалЬи,
М-лЬ ЖерарЪ п ДроллингомЪ во главЪ. ТЪмЪ, кто не былЪ вЪ ЛуврЪ, я-бы

Питеръ Кодде (1610-1666).

Шгра въ карты (галл. кн. ІОсуповыхъ въ СШ.).

оченЬ совЪтовалЪ пробратЬся вЪ галлерею ЮсуповыхЪ. ТамЪ они убЪдилисЪ-бы

воочію, какЪ тоскливЪ „классическій" ДавидЪ, какимЪ неумолимымЪ холодомЪ,
какой скукой вЪетЪ отЪ Герэна, какЪ наивенЪ, но и блестящЪ Гро и какЪ не-
пріятно поражаютЪ, рядомЪ сЪ мастерами Х У І І І в., розовыя, вылощенныя сценки

139
 буалЬи. ВпрочемЪ
вЪ историчеекомЪ
отношеніи, вЪ
смыслЪ костю-
мовЪ, обстано-
вокЪ, эти непріят-
ныя картины яв-
ляются интерес-
ными докумен-
тами.
Среди италЬян-
цевЪ „золотого
вЪка", вообще сла-
бо представлен-
ныхЪ, естЬ одинЪ
перлЪ, которому
иозавидовало - бы
любое изЪ знаме-
нитыхЪ европей-
скихЪ собраніп.
Картина эта—со-
вершенно загадоч-
ная. НеизвЪстно,
ни кто ее писалЪ,
ни кого изобра-
жаетЪ представ-
ленная на ней кра-
савица; греческія
буквы, выгравиро-
ванныя на вну-
тренней стЪнкЪ
чаши, повидимому,
не имЪютЪ ника-
Ж 0. Фрагонаръ (1732-1823). кого смысла. Кар-
Шарманщгща (галл. кн. ІОсуповыхъ въ СПб.).
тину эту когда-то
приписывали Корреджіо, но это уже совершенно невЪрно. ТеперЬ ее приписы-
ваютЪ Лоренцо Лотто, однако сЪ такимЪ-же правомЪ ее можію приписатЬ и
Себастіано делЬ ГІіомбо. болЬше всего смущаетЪ изслЪдователей то, что по-
садка, костюмЪ, даже типЪ — чисто венеціанскіе, похожіе на ПалЬму старшаго
(на фотографіи этотЪ портретЪ даже знатоки принимаютЪ за произведеніе ПалЬмы),
а живоиисЬ, колоритЪ — холодные, сдержанные, — имЪютЪ гораздо болЬше об-
щаго сЪ произведеніями римлянЪ и даже позднЪйшихЪ флорентінцевЪ, нежели
сЪ картинами соотечественниковЪ Джорджоне и Тиціана. Кто-бы ни была эта

140
красавица, ея тонкая, коварная усмЪшка, боковой взглядЪ, величавая осанка,
пышный, но нЪсколЬко траурный нарядЪ, такЪ-же какЪ и холодный, сЪверный,
безжалостно-синііі пеіізажЪ позади, поражаютЪ и врЪзываются вЪ памятЬ. Х о -
тЪлосЬ-бы видЬтЬвЪ неіі легендарную, „не реабилитированную" Лукрецію бордлаа,
богиню ринасшименто, а вЪ простоіі серебряноіі чашЬ, сЪ непонятнои греческой
надписЬю со(?удЪ,
вЪ которомЪ кра-
савица толЬко что
приготовила отра-

Кто теперЬ не
бранитЪ несчаст-
ныхЪ „болон-
цевЪ" и другихЬ
италЬянскихЪ ма-
стеровЪ Х У І І в.,
пошедшихЪ по
стопамЪ Каррачи.
Я самЪ при каж-
домЪ удобномЪ
случаЬ не могу воз-
держатЬся, чтобЪ
не проіітисЬ на
ихЪ счетЪ И это
весЬма понятно,
т. к. слишкомЪ
долго ихЪ прини-
мали за высшее
проявленіе искус-
ства: Гвидо Рени
и ДолЬче ставили
на одну ступенЬ
сЪ РафаэлемЪ и
Леонардо, и что
всего обиднЬе — С. Еонингъ (1609—1668).
выше Рубенса и Сусанна и старцы (галл. кн. Юсуповыхъ въ ОЛб.).
Рембрандта. Однако все-же полное отрицаніе болонцевЪ не справедливо. КаюсЬ, я
лично даже оченЬ люблю этихЪ „декадентовЪ", (вЪ томЪ числЬ даже голландца:
ЖерарЪ-де-Лэресса), но, нравда, менЬшеіі и вЪ особенности менЬе глубокоіі
любовЬю, нежели ихЪ любили наши дЬды. Но и люблю-то я вЪ нихЪ нЬчто
совсЬмЪ иное, чЬмЪ то, что вЪ нихЪ любили ранЬше. ВЪ былое время болон-
цевЪ превозносили за благородный стилЬ, строгую обдуманностЬ композиціи, за
поразителЬную виртуозностЬ техники. З а послЪднее и я готовЪ ихЪ превозно-

141
 Ж. Б. К. Коро (1796-1875).
Пейзажъ (галл. кн. ІОсуповыхъ въ СПб.).

ситЬ, ибо техника естЬ нТэчто оченЬ „важное" вЪ искусствЪ, но за два первыхЪ,
чисто школЬныхЪ, уже типично болонскихЪ момента, я любитЬ ихЪ не могу.
ТЪ картины, вЪ которыхЪ они всего болЪе лгали, вЪ которыхЪ всего болЪе
старалисЬ казатЬся величественными и разумными, напр., церковныя и другія.
монументалЬныя произведенія, мнЪ толЬко противны. Зато мнЪ вовсе не не-
пріятно все остал1)ное: ихЪ дивные портреты, головки и вЪ особенности миѳо-
логическія сцены, нравда, ничего общаго сЪ Греціей и РимомЪ не имЪющія, но
отражающія, какЪ нелЬзя болЪе утонченную чувственностЬ своего времени.
ВЪ этомЪ отношеніи хороши Каррачи, АлЬбано, Гвидо (вЪ галлереЪ имЪется
прелестная его Дафна), Либери, Лука Джордано, Прокачини, изЪ позднЪйшаго
времени ЧинЬяни, франческини. Но, пожалуй, самый соблазнителЬный среди нихЪ,
самый эротичный, нынЪ почти забытыи—флорентіепЪ фурини. ЗтотЪ художникЪ
представленЪ вЪ ЮсуповскоГі коллекціи нЪсколЬкими головками и великолЪпноГі
картиной: „Три парки". Почему эта картина называется „Три парки", неизвЪстно.
ВмЪсто МикелЬ-АнжеловскихЪ безобразныхЪ старухЪ, здЪсЬ изображеніл

142
П. Миньяръ {1610-1695).
Женскій портретъ (галл. кн. Юсуповыхъ въ 0П6.).
Питеръ де-Хоогъ (1633—1681).
Семейная сцена (галл. кн. Юсуповыхъ въ ОПб.).

три очарователЬныя, совершенно нагія красавицы, занятыя пряжеіі. Однако, чтобі)

понятЬ этого флорентійскаго „болонца", нелЬзя требоватЬ отЪ него глубины, ума
и подходящаго настроенія. Главная прелестЬ фурини—вЪ его умЬнЬи передаватЬ
свЬтящуюся бЬлизну молодого женскаго тЬла и мягкія, нЬжныя тЬлодвиженія.
Чрезвычаііно также интересенЪ его излюбленныіі типЪ женщинЪ, кроткіГі, .^ас-
ковыіі, но и чувственныіі, почти животныіі. ВЪ тонЪ, по пятнамЪ, по живописи
Фурини необычаГшо хорошЪ. Зто ГеннерЪ Х У І І в. Его пріемы оченЬ просты,
но и оченЬ разителЬны. На темномЪ, почгги черномЪ фонЬ, лЪпится и какЪ-бы
фосфорическимЪ свЬтомЪ свЬтится зеленовато-бЬлое тЬло его героинЬ. бурыя
звЬриныя шкуры и темныя, цвЬтныя драпировки сообщаютЪ своими бодрыми,
рЬзкими контрастами удивителЬную силу и сочностЬ его красочноіі симфоніи.
ВсЬ осталЬные болонцы, римляне, флорентіііцы, генуэзцы и неаполитанцы

Н4
.ПОБЕРЪ РОБЕРЪ.п
ЗИДЪ СЪ ТЕРРАССЫ
Х У І І в., хотя 1 1 представлены вЪ Юсуповскоп коллекціи оченЬ обилЬно, но, кЪ
сожалЪнію, исключителЬно толЬко вЪ видЪ „МадоннЪ", „СвятыхЪ СемействЬ",
„АрхангеловЪ" и прочеіі католической, іезуитскон „биготтери".
Галлерея богата еще венепіаниами Х У І І І в. 0,;ного Джанбатиста Тіэеполо
I оиа насчитываетЪ 5
превосходнілхЬ кар-
тинЪ, изЬ которыхЪ
двЪ — исполинскихЪ
размЪровЪ. ОбЪ эти
картиніл написаны на
тЪ-же сюжеты изЪ
жизни Клеопатры,какЪ
и фрески ТЬеполо вЪ
Палаипо Лабія и его
же картина вЪ Эрми-
тажЪ, но трактованы
Эти излюбленныя ма-
стеромЪ тэмы совер-
шенно по новому. Ка-
кое пониманіе „зрЪ-
лищЪ" было у ТЬе-
поло; какой размахЪ,
какое геніалЬное ре-
жиссерское дарованіе.
Великая красота, стя-
нутая, пололѵимЪ, вЪ
фижмы, напудреиная,
и раздушенная, иаритЪ
вЪ его произведеніяхЪ.
Великііі поэтЪ Ве-
неціи, Гварди, пред-
ставленЪ двумя изуми-
телЬными картинами,
изЪ которыхЪ лучшая
воспроизводится нами.
А. де-Гелдеръ (1645-1727).
Шарманщикъ (галл. кн. Юсуповыхъ въ СЛб.). Я не знаю мастера, ко-
торый-бы глубже чув-
ствовалЪ сказочиую прелестЬ невЪроятнаго города, чЪмЪ безпрптязателЬный
Гварди, первый чистокровный импрессіонистЪ исторіи живописи. Каждый на-
скоро, вЪ лихорадкЪ, положенный имЪ мазокЪ живетЪ, сверкаетЪ и поетЪ. Л ю -
бимые мною блестящіе, пышные Антоніо Канале и бернардо белотто, рядомЪ со
скромными картинками Гварди, кажутся скучными, вялыми фотографами, офи-
ціалЬными видописцами.

145
 Л. Буальи 0761-1845)
Билліардъ (галл. кн. Юсуповыхъ въ СП6.).

НаравнЬ сЪ „Куюдамн" и портретомЪ сЛоренио Лотто лучшими перлами

собранія являются два парныхЪ портрета Рембрандта послЪднеіі его манеры: чер-
ные и мрачные. Что-то щемящее, даже давящее естЬ вЪ этихЪ геніалЬныхЪ со-
ЗДаніяхЪ. На юбмлепноіі Амстердамской выставкЪ 1 8 9 8 г. почему-то всЪмЪ стало
ясно, что оба эти „Юсуповскіе" Рембрандта относятся кЪ высѵіпмЪ сло-
вамЪ мастера, что они по глубмнЪ м значенію превосходятЪ даже эффектную
„Коікіе йе 1ѵ[шІ" и все осталЬное беззаботное, веселое и блестящее творчество вели-
кагохудожникаводни, такЪ называемаго, егоразивЬта.Однако, чтбвЪсущностипри-
тягиваетЪ вЪ этмхЪ картинахЪ — невозлюжно обІэяснитЬ словами. ЖивопмсЬ этихЪ
картинЪ изумителЬна, какЪ вообще живопмсЬ послЬднеіі рембрандтовской эпохи:
жесткая, крупная, почтм что грубая, и геніалЬно упрощенная. Каждыіі мазокЪ од-
нообразноіі, но удмвителЬно гармоничной краски, имЪетЪ значеніе.
КромЬ этмхЪ двухЪ портретовЪ Юсуповская коллекиія насчитываетЪ 4-хЪ
„РембрандтовЪ", но всЬ этм картмиы, по внимателЬномЪ разсмотрЬнім, не могутЪ
бытЬ приписаны великому голландскому художнмку. ДвЪ изЪ нихЪ, изображаю-
щія „Сусанну, преслЪдуемую стариами", компетентные знатоки прямо припи-
сываютЪ послЬдователямЪ Рембрандта: Конингу и де-брай; третЬя, изображающая
какого-то стармка, подающаго милостыню шарманщику—силЬно напоминаетЪ

146
 живописЬю, тономЬ и композиціей другого ученінха Рембрандта: А. де-Гел-
дерЬ, четвертая-же—маленЬкіГі дБгскіи портретЪ, будто-бы сына художника, хотя
и помЪченныГі оченЬ четкою подписЬю, на моГі личный взглядЪ—толЬко удачная
нЪмецкая поддЪлка Х У І І І вЪка.
Вообще, голландцы рядомЪ сЪ французами иапболЪе полпо представлеиы
вЬ Юсупов-
скомЪ собраніи.
Не достаетЪ
толЬко Тербур-
га и Вермеера
среди жанрис-
товЪ и Гоббемы
среди пейзажи-
стовЪ. Мало так-
же паіиге-тогіе
и перспективЪ.
Зато хорошо
представлен ы
ПитерЪ де-Хо-
огЪ, ПитерЪ
Кодде,А. Кейп Ь,
Я. М. Моле-
нарЪ, РейсдалЬ,
ГойенЪ, Остаде,
А. ванЪ-НеерЪ,
Ж. Доу,К. Сафт-
левенЪ и др.
Принято счи-
татЬ, что гол-
ландская живо-
писЬ умерла вЪ
концЪ Х У І І вЪ-
ка, и что затЪмЪ
были лишЬ сла-
бые эпигоны
вродЪ Гореман-
са и скучные
Дитеръ де-Хоогъ (1632—1681).
академики — на-
Оумерки {галл. кн. Юсуіювихъ въ 0Е6.).
слЪдники Ле-
рэсса и Вандерверфа. Однако это не совсЪмЪ такЪ, ибо ГоремансЪ ужЬ не на-
столЬко плохЪ, чтобЪ его считатЬ лишЬ за слабаго эп.игона,а другого художника
позднЪншаго времени, К. Трооста, давно слЪдовало-бы произвести изЪ упа-
дочниковЬ вЪ классики. ВЪ РейксмузеумЪ хранятся его огромные портреты

147
ільбертъ Кейпъ
•1605—1691).
Еародныяувеселе-
іія въ Голландіи
галл. кн^^ёУсуію-
тхъ въ СПб.).

Я. Моленаръ (/• 1668).

^/^^ Домагинігі концертъ (галл.^кнГІОсуповыхъ въ СП5.).
 Джіоваини-Батпшста Тьецоло (1696—1770).
' "Смерть Дидоны (галл- кн. ІОсуповыхъ въ ОЩ.).
 Ж. 0. Фрагонаръ (1732-1823).
Лоцѣлуй (галл. кн. Юсуповыхъ въ СЛб.).

корпорацій докторовЪ, которые пропзводятЪ необычайно силЬное впечатлЪніе:

бритые, злые старики вЪ неимовЪрныхЪ парикахЪ, вЪ неимовЪрныхЪ золотомЪ
шитыхЪ кафтанахЪ и вЪ бЪлыхЪ чулкахЪ со зловЪщимЪ видомЪ толпятся вокругЬ
трупа, отданнаго имЪ на разсЪченіе. ГофманЪ, если-бы зналЪ Трооста, навЪрное
воскликнулЪ-бы: „вотЪ они, мои излюбленные типы: вотЪ, тЪ самые профессора-
колдуны, чародЪи-архиваріусы, дЬяволЬщина, переодЪтая вЪ филистерское платІэе,
о которой я всегда разсказывалЪ". X V I I I в. вЪ картинахЪ Трооста представленъ
вЬ иномЪ свЪтЪ, нежели вЬ картинахЬ Ватто и Ланкрё. НачинаешЬ пониматЬ,
что вЪкЪ, начавшійся не толЬко однЪми пирушками вЪ Марли, но и кровопролит-
ными гоненіями протестантовЪ и похороннымЪ доживаніемЪ Людовика XIV*,
могЪ окончитЪся французской революціей, породитЬ Каліостро, Масоновъ и
Гофмана. На картинахЪ Трооста страшные люди, страшные филистеры, страш-
ные, не знающіе бога ученые.
Все это я наговорилЪ нЪсколЬко некстати. Амстердамскіе Троосты—дЪйстви-
телЬно таковы, но уютно-простодушная „Гостинница" вЪ Юсуповской коллекціи
ничего подобнаго не содержитЬ. З т о — простенЬкая сценка, выхваченная изЪ
дЪйствителЬности и оченЬ живая, прелестная по своему желтоватому тону, и
въ особенности по изящному, вкусному, нЪсколЬко мелкому писЬму.
фламандцевЪ вЪ Юсуповской коллекціи немного. ОдинЪ эскизЪ кЪ стЪнной

150
 живописи Рубен-
са, его-же Гпо-
поламЪ сЪ Сней-
дерсомЪ) эффект-
ная, нЪсколЬко су-
хая по живопи-
си, „Охота на
лЬвовЪ"; хорошій,
болЬшоіі, женскііі
портретЪ и одна
красивая миѳоло-
гическая сцена
ванЪ - Деііка,
огромная аллего-
рическая картина
школы Рубенса
(Дмкенбека), 2 за-
бавныхЪ пасто-
ралЬныхЪ персо-
нажа Теніерса, —
вотЪ и все.
Галлерея на-
считываетЪ 3-хЪ
ВеласкезовЪ, но
мзЪ нихъ толЬко
одмнЪ воспроиз-
веденныіі нами
портретЪ можетЪ
бытЬ дЪіістви-
телЬно работы ве-
Ф. Буші (1703-1770). ликаго испанскаго
Геркулесъ и Омфала (галл. кн. Юсуповыхъ въ ОЕб-). художника. Не
смотря на нЪ-
сколЬко необыкновенную для Веласкеза э-^егантную манерностЬ, этотЪ портретЪ
безЪ сомнЪнія его кисти, такЪ какЪ никто кромЬ него не нашелЪ-бы такихЪ
нЪжно-серебрмстыхЪ тоновЪ, никто не владЬлЪ такЪ мзящно и просто, такЪ
сочно и легко красками и кистЬю.
болЪе современные художнмки гораздо слабЪе представлены, нежели старые.
ЗатрудняюсЬ что-либо назватЬ, кромЪ одного хорошаго пеГізажа Корб, нЪ-
сколЬко бонбонЬерочноіі композиціи Изабэ м доволЬно обыкновенныхЪ коровокЪ
Троііона. Все осталЬное: белЬгіііцы, нЬмцы, французы — заурядная, изящная, но
сахарная и скучная мелкота. ИзЪ русскихЪ картмнЪ замЪчателенЪ толЬко
одмнЪ видЪ знмняго дворца Ѳ. АлексЪева.

151
Троостъ (1697—1750).
Голландская гостинница (галл. кн. Юсуповыхъ въ СПб.).

Юсуповскій дворецЪ, кромЪ картинЪ, содержитЪ несмЪтныя художественныя

богатства, и „МірЪ Искусства" надЪется вЪ будущемЪ не разЪ еще черпатЬ
матеріалЪ изЪ этого богатЪйшаго хранилища.

Алексан^рЪ Бенуа.
 С л у ч а й.
Сегодня—случай, вчера—слу-
чай, такъ узкъ выходитъ не слу-
чай, а законъ.
„йзг мелькаѵтщхъ разіово-

I.

0 „ с л у ч а ѣ " этомъ было напечатано в ъ газе- ся в ъ ужасныхъ мученіяхъ. На вопросы о

т а х ъ . Одинъ „фанатикъ", размышляя о спасе- причинѣ, побудившей его на этотъ ужасный
ніи души своей, с ж е г ъ себя живымъ: онъ „изъ поступокъ, онъ прошепталъ, что х о т ѣ л ъ иску-
борисовскихъ поселянъ Екатеринославскаго пить свои болъшіе г р ѣ х и . Больше онъ не
у ѣ з д а , старикъ 5 1 года, Авксентій Даниловъ могъ говорить. Бабенко страдалъ, очевидно,
Бабенко. Вообразивъ себя великимъ грѣшни- помѣшательствомъ на религіозной почвѣ и,
комъ, Бабенко р ѣ ш и л ъ искупить свои г р ѣ х и какъ почти всегда у насъ в ъ провииціи, оста-
жертвоіо и для этого р ѣ ш и л ъ предатъ самого вался иа полной свободѣ".
себя сожженііо. Забравшисъ, по словамъ хро- Это—мнѣніе и освѣщеніе хроникера, „намъ
никера, к ъ себѣ на дворъ, онъ вкопалъ в ъ некогда далъше!" Но можно задуматься, поз-
землю большой столбъ, обложилъ его со волительно задуматься, во с л ѣ д ъ „хроникѣ",
всѣхъ сторонъ сухимъ хворостомъ и со- и дальше. В ѣ д ь писали-я«е ч у т ь не годъ о
ломой, а затѣмъ привязалъ себя къ этому „Мультановскомъ жертвоприношеніи" и не
столбу и зажегъ свободной рукою хворостъ. находили ни неумѣстнымъ, ии иесвоевремен-
Огонь заиылалъ и черезъ нѣсколько минутъ нымъ. А тутъ русское дѣло и русская
яркое пламя охватило этотъ „жертвенникъ", кровь.
на которомъ корчился въ судорогахъ не- Я ліоблю собиратъ „случаи" в ъ жизни и і
счастный. Семейство Бабенко, замѣтивъ кой-кто изъ моихъ добрыхъ друзей, зная моіо 1
огонь, выбѣжало на дворъ, но' было уже страстъ къ коллекціонированію „раритетовъ",
поздно. В е р е в к и , которыми былъ обвязанъ прислалъ года д в а тому н а з а д ъ вырѣзку изъ '
безумный, перегорѣли, а самъ онъ, в е с ь об- одной казанской газеты. В ъ в ы р ѣ з к ѣ гово-
горѣлыіі, с ъ обуглившимися ногами, лежалъ рилось объ одномъ, на этотъ разъ образо-
и жарился в ъ догораіощемъ хворостѣ. Тот- ванномъ, молодомъ ч е л о в ѣ к ѣ , который, в д а в -
часъ-же была извѣщена полиція. Бабенко шись в ъ религіозныя размышленія, заснулъ
былъ отвезенъ в ъ болъницу, г д ѣ и скончал- однаягды и вотъ в ъ сонномъ в и д ѣ н і и ему

217
явился Іисусъ Христосъ. Объятый необык- ііревосходнаго изданія: „Русскія древности
новеннымъ восторгомъ, пламенный юноша — въ памятникахъ искусства, издаваемыя гр.
все во с н ѣ — спросилъ: „Господи, что могъ- И. Толстымъ и Н. Кондаковымъ". И вотъ, р ѣ д -
бы я отдать т е б ѣ ? " — „Отдай очи", отвѣ- кій д е н ь н ѣ т ъ - н ѣ т ъ я и разверну страницу 1 3 5
тилъ Христосъ. Видѣніе исчезло. Юноша выпуска 6-го („Памятники Владиміра, Новго-
проснулся. Онъ затеплилъ лампаду п наста- рода и Пскова"), г д ѣ на фигурѣ 1 5 9 представ-
вилъ г л а з ъ на огонь. Г л а з ъ вытекъ. Юноша лены фрески Спасо-Нередицкой церкви, по-
былъ найденъ окровавленный, но живоіі и строенной Ярославомъ Мудрымъ и тогда - же
разсказалъ то, что онъ в п д ѣ л ъ и какъ по- расшісанной, а в ъ настоящее время не посѣ-
ступилъ. щаемой и заколоченной за ветхостью. Ф р е с к и
Единичное и ліічное заблужденіе? Но изображаютъ четыре фигуры и лица: с в в . Гри-
вотъ нѣчто изъ „психологіи толпы". „Одес- горія, Василія, Іеваноса,—четвертое лицо в ъ
скій окружной с у д ъ препроводилъ в ъ Одес- к н и г ѣ не названо, я-яге самъ не в ъ силахъ ра-
скуіо духовную семинарііо черезъ духовную зобрать около него надпись имени. Я н е ж и в о -
консисторію вещественныя доказательства и писецъ. Исторіей археологіи не занимаюсь.
документы, найденные при раскопкахъ въ Я—романистъ в ъ с е р д ц ѣ и ч у т ь - ч у т ь психо-
терновскихъ плавняхъ, г д ѣ , к а к ъ извѣстно, логъ. Что-же меня в с е возвращаетъ и возвра-
нѣсколько фанатическихъ раскольниковъ бы- щаетъ к ъ древней живописи? Такого безпро-
ли заживо погребены Ѳедоромъ Ковале- свѣтнаго мрака, невыразимой скорби, такой
вымъ и его участницею, инокиней Виталіей. безпечной силы осз^жденія... міру, с е б ѣ , — я не
Между этимп вещественными доказатель- читалъ ни в ъ поэмахъ, ни в ъ сатирахъ, ни
ствами обращаетъ на себя особенное вни- у еврейскихъ пророковъ, какъ на этихъ
маніе бездна металлическихъ раскольничь- фрескахъ. Ювеналъ, Тацитъ—сущіе мальчиш-
и х ъ иконъ съ изображеніями Іисуса Х р и с т а , ки передъ этими. Они—тщеславные мальчиш-
Божіей Матери п с в я т ы х ъ . Е с т ь также пяти- ки, судившіе міръ и довольные собою, н ѣ -
ярусный складной иконостасъ, нѣсколько ка- сколько напоминающіе Чацкаго. Дантъ... но и
милавокъ, мантій и очень много старопечат- Д а н т ъ очевидно считалъ себя правымъ и своіо
ныхъ книгъ, к а к ъ напр., „Прологъ житія Беатриче, свою „святую „Беатриче". У .этихъ
с в я т ы х ъ " , „Потребникъ", „Псалтирь с ъ воз- четырехъ фигуръ н ѣ т ъ прощенныхъ, и глубь
слѣдованіемъ", „Уложеніе царя Алексѣя скорби прежде всего пала въ ихъ сердце,
Михайловича", много рукописныхъ тетрадокъ собственное „ я " . — „ В с ѣ будемъ горѣть, но я
духовнаго содержанія, ж е л ѣ з н ы я вериги и первый". Это неизмѣримо глубже всякаго
проч. Нужно замѣтить, что в с ѣ эти „старо- осужденія, в с я к а г о гнѣва. „Я буду горѣть
печатныя книги" стали „старопечатными" первый". Это—паника. Паника заразительна,
всего д в ѣ с т и л ѣ т ъ и были „новопечатными", паника—мистицизмтэ. В с ѣ испуганы и в с ѣ
новенькими и д ѣ й с т в е н н ы м и — шестьсотъ бѣжимъ. Чего? кого? Напрасный вопросъ,
л ѣ т ъ , т. е., в ъ данной „психологіи толпы" мы напрасна надежда услышать отвѣтъ. Но отъ
имѣемъ какъ-бы воскресшій или, пожалуй, не этихъ ч е т ы р е х ъ фресокъ есть безспорная и
окончательно замерзшій духъ шестисотлѣт- непрерывная нить, к а к ъ до закопавшихся в ъ
няго существованія, который покрыттз срав- А з о в с к и х ъ плавняхъ, такъ и до казанскаго
нительно тоненькою пленкою д в у х с о т л ѣ т н и х ъ іоноши.
„новшествъ". Покрытъ ею, но подъ нею не
В ы скажете—„случай живописи"... Ну, по-
умеръ. У меня .лежатъ на столѣ три тома
слушайте: „случай" д а „случай", но почбму

218
же м н ѣ в а с ъ , возрая^аіошаго, пріінять не за письма. Нужно замѣтиті,, что написать статью
„случай", и напротивъ т ѣ х ъ — з а законъ, но у меня былъ одинъ личный іі в м ѣ с т ѣ теоре-
котораго вы, какъ случайное исключеніе, тическііі интересъ. Онъ — слѣдуіощііі. Я
просто не понимаете? Есть Захарьинъ и давно заннтересованъ, отъ какого собствен-
есть лекаря, лекаришки; конечно, лекари- но „сатаны" долженъ отрекаться младенецъ
шекъ много, а Захарьииъ—одинъ на много ири крещеніи, то-есть, меня беретъ сомнѣ-
л ѣ т ъ , и на цѣлый в ѣ к ъ 5 — 6 Захарьиныхъ. ніе не 0 бытіи сатаны, а о томъ, куда мы
Однако, очевидно наука медицііны вопло- доллшы относііть „сатанинское лицо", в ъ д а н -
щается в ъ шести в ѣ к о в ы х ъ „Захарьиныхъ", ную минуту — вопросъ, не только не разъ-
а в о в с е не в ъ 6 0 т ы с я ч а х ъ ежегодныхъ док- ясненный, но, кажется, никогда и не подни-
торишекъ. В ъ этііхъ фрескахъ, в ъ томъ ка- мавшійся. Меяеду тѣмъ для всякаго христі-
занскомъ іоношѣ, въ приазовскихъ старовѣ- анина болѣе ч ѣ м ъ понятна нсобходимость
рахъ выразились во всякомъ случаѣ нѣко- знать конкретно и опредѣленно мѣстопрсбы-
торые спеціалисты, которые безъ разсѣянія ваніе главнаго и даже единственнаго врага
думали 0 томъ самомъ, о чемъ и мы думаемъ, своего, чтобы знать, г д ѣ и съ кѣмъ, и какъ
но разсѣянно, занятые литературою, иоли- бороться. Мы знаемъ „сатану" слишкомъ
тикою и проч. У насъ—плевелы; мы—дорога, обще, какъ „ г р ѣ х ъ " и „искуіненіе", но в ъ
на которую пало зерно и расклевано птица- данную минуту, то-есть надъ младенцемъ,
ми, тогда к а к ъ душа тѣхъ есть, очевидно, онъ такъ конкретно называется, что это есть
тучная, рыхлая земля, и мы качество зерна единственный нунктъ, съ котораго мы мо-
собственно и моя^емъ набліодать только на яісмъ начать конкретные, а не обобщенные
той рыхлой п о ч в ѣ , „спеціальной, уготован- и слѣдовательно неопредѣленные его поиски.
ной". Знаемъ-ли мы христіанство? понима- 0 вопросѣ этомъ я многихъ сирашивалъ, и
емъ-ли его? Вотъ, к ъ чему я хочу свести эти вотъ, одинъ уже престарѣлый и многоопыт-
наблюденія. ный человѣкъ, духовнаго образованія, отвѣ-
тилъ мнѣ: „младенецъ отрекается отъ перво-
II. роднаго г р ѣ х а " . Сейчасъ я ему не нашелся
Нѣсколько времени тому назадъ вышла, что сказать, но на завтра сказалъ, что пер-
в ъ теченіе одного года четвертымъ издані- вородный г р ѣ х ъ снятъ съ человѣка крест-
емъ, книжка свяш;еннпка Петрова: „Еванге- ною смертыо Спасителя, и что в ъ этомъ весь
ліе, к а к ъ основа жизни". Е я первое изданіе смыслъ христіанства, о которомъ мы забыли

произвело на меня впечатлѣніе и я написалъ вчера, бесѣдуя съ нимъ. Мы, конечно, „док-

по ея поводу статью: „Религія, какъ свѣтъ торишки", а не Захарьины, и оттого могли

и радость". Статья кой-кому понравилась, забыть такую вещь. Но что, во всякомъ слу-
ч а ѣ , в ъ данную минуту и в ъ данномъ таин-
кой-кому не понравилась. Между письмами,
ствѣ называется „сатаною" не первородный
мною полученными по поводу ея, было одно
г р ѣ х ъ , а что-то другое, объ этомъ не могло
замѣчательное изъ Тулы, отъ человѣка,
быть спора послѣ моего указанія; и, при-
очень углубленнаго и очень страдающаго,
дравшись к ъ книжкѣ священника Петрова,
котораго я н и к о г д а не в и д ѣ л ъ и знаю толь-
я написалъ статью съ нѣсколько спеціальною
ко изъ переписки. „Религія свѣта и радо-
цѣлью доказать, что вотъ уже 1900 лѣтъ
сти... в ы — отрекаетесь отъ христіанства,
какъ первороднаго г р ѣ х а не существуетъ, и,
вы^—не знаете христіанства", вотъ общій
слѣдовательно, что особенно м н ѣ н у ж н о было
смыслъ его пространнаго и убѣдительнаго

219
въ моихъ цѣляхъ, младенецъ отрекается Вотъ, 0 чемъ священникъ Петровъ могъ-бы
при крещеніи, с ъ именемъ „сатанинскимъ", написать новую любопытную книлгку. Онъ про-
не отъ согрѣшенія Адама и Е в ы , а отъ чего- фессоръ богословія в ъ высшемъ учебномъ
то другого. заведеніи, ему и „кииги в ъ в ъ руки". Мнѣ ка-
„ІІрости небо, прости земля, прости солн- жется, п я д л я этого и пишу настоящую
це, прости луна, простите з в ѣ з д ы , простите статью, что в с ѣ мы, занимаясь религіозными
озера, рѣки и горы, простите в с ѣ стихіи воиросами и сочиняя религіозныя книжки и
небесныя и земныя..." (Кельсіевъ— Сборникъ религіозныя статейки — „мелко плаваемъ" и
правительственныхъ документовъ о расколѣ, даже попросту—занимаемся пустяками. У ж ъ
III, 139). В с е это прощаніе — пессимизмъ. 0 , если мы не зпаемъ, есть-ли христіанство міро-
что ПІопенгауэръ! к а к ъ и ІОвеналъ с ъ Т а - вой пессимизмъ или міровой оптимизмъ, если
цитомъ, онъ со своимъ пессимизмомъ опять возможенъ 0 такой основной вещи споръ, то,
же есть мальчишка и щенокъ передъ этимъ конечно, мы ничего не знаемъ въ немъ, не
міровымъ прощаньемъ нашихъ сектантовъ. знаемъ его основного смысла, и безъ этого,
„Прощай мать — сыра земля! прощай—міръ". конечно, не знаемъ вовсе и „пути спасенія".

Да, русскіе мужики глубоко плаваютъ и во А если мы не знаемъ, профессора, писатели,

всякомъ с л у ч а ѣ в ъ в ѣ р ѣ они суть или нерѣд- что-же намъ спрашивать и за что судить и

ко бываютъ Захарьины. Но я з д ѣ с ь не о н и х ъ осуждать... хотя - бы приазовскихъ старо-

в ѣ р о в ъ . Мы и х ъ не научили; но это — с ъ полъ-
говорю, а 0 томъ, что наши сектанты, отрек-
бѣды: мы и х ъ не можемъ научить, мы сами
шись отъ міра, восклпцаютъ н ѣ ч т о сливаю-
не знаемъ, и не знаютъ богословы, профессора,
щ е е с я с ъ отреченіемъ и всякаго младенца,
к а к ъ свящ. Петровъ, и вотъ это есть или тутъ
именно: „ в о т ъ — ж а л о сатаны: я в ы р в а л ъ те-
начинается полная бѣда.
бя изъ себя". Е с л и такъ, то совершенно оче-
видно, что младенецъ собственно отрекается
Ш.
отъ родительскаго соединенія, которое его,
младенца, произвело на свѣтъ, и отъ роди- Но неужели-же с в я щ е н н и к ъ ІІетровъ т а к ъ -
телей своихъ, почему послѣдніе отсылаются таки н н ч е г о не знаетъ в ъ христіанствѣ? Ска-
в ъ сторону, в ъ другую комнату, к а к ъ грѣш- жемъ ему в ъ оправданіе: не одинъ — онъ.
ники и согрѣшившіе, произведя младенца Много л ѣ т ъ назадъ я прочелъ необыкновенно
н а с в ѣ т ъ . Но если такъ,—продолжалъ я спра- увлекшую меня книжку: „Катакомбы" Е в г е н і и
шивать въ своемъ смущенномъ у м ѣ , — то Туръ. И вотъ, я помню в ъ этихъ „Катаком-
какимъ-же образомъ въ другомъ таинствѣ, бахъ" разговоръ знатной, изнѣженной и же-
бракѣ, этотъ самый актъ называется „свя- стокой римлянки с ъ ея невольницею. тайной
тымъ соединеніемъ". — Даруй имъ ( в ѣ н ч а ю - христіанкой, которая почти „для нримѣра"
щимся) плодъ ч р е в а и святое соединеніе... набрасываетъ ей очерки е в а н г е л ь с к а г о у ч е н і я
Т а к ъ или иначе, но во всякомъ с л у ч а ѣ , от- Римлянка причинила рабынѣ какую-то боль,
несеніе „жала сатанинскаго", „лица сатаны" кажется, бросила в ъ нее ножемъ и ранила, а
к ъ моменту рожденія и родительства содер- та не разсердилась. Рим;лянка снрашиваетъ,
житъ в ъ с е б ѣ , конечно, такія глубины скор- почему она не разсердилась? — „Потому что
би, печали, необходимость такого отрѣшенія я вѣрую в ъ Іисуса".—„Чему-же у ч и л ъ Онъ?" —
отъ міра, что... что фрески новгородской цер- „Любить враговъ с в о и х ъ " . — „Любить вра-
кви, поступокъ казанскаго юноши, приазов- г о в ъ " . . , и римлянка задумалась.—Да, это есть
скіе старовѣры получаютъ фундаментъ. истинно новое и пепонятное; любить друзей—

220
да; любить родителей — да; любить безраз- душевности, духовности, и вотъ, безжизнен-
личныхъ, незнакомыхъ — ну, такъ и этакъ; ные останки — они святы. Т а к ъ вотъ, что зна-
но в р а г о в ъ любить — непонятно, невозможно, читъ святостъ — умереть! Да, Туръ очевид-
неслыханно". Новизна и высота ученія пора- но ничего не понимала, какъ впрочемъ и
зила и привлекла ее. Она стала христіанкою, весъ міръ, мы в с ѣ , проф. Петровъ. Уме-
перейдя в ъ полноту любви изъ мелкой язы- ретъ — и значитъ достигнуть святости, а что
ческой любви, в ъ высоту в ѣ р ы изъ несовер- это не эпизодъ, не частность религіи, видно
шенной в ѣ р ы , в ъ сверхъестественную религію изъ молитвъ надъ умирающимъ и объ умер-
изъ естественной. Ставимъ точку. Ошибалась шемъ. Уже взрослымъ я в и д ѣ л ъ одно соборо-
ли Е в г . Туръ, рисуя себѣ такъ в ъ перспективѣ ваніе умирающаго (кстати — оправившагося):
переломъ отъ язычества къ христіанству? я не могъ не плакать, такое это чудо словъ,
Е с л и и ошиба.лась, то мы в с ѣ съ нею ошиба- живопись наііѣвовъ. Тянулъ д ь я ч е к ъ , под-
емся. Мы в с ѣ т а к ъ думаемъ, и иамъ, к а к ъ и тягивалъ священніікъ: нельзя былоне плакать.
свящ. Петрову, в с ѣ м ъ иредставляется хри- Кто изобрѣталъ эти напѣвы? Клянусь, я ни
стіанство именно, к а к ъ в ы с ш а я любовь, „свѣтъ отъ какой музыки не заплачу и ни отъ какого
и радость", не иначе. Свящ. Петровъ при- пѣвца, но тутъ какая-то по-ту-свѣтная логика
вычною рукою начерталъ привычный образъ; музыки, откровеіііе напѣвовъ. Похоронные
его книжка получаетъ огромный у с п ѣ х ъ ; м ѣ - слова и звукіі мы зпаемъ-же.
стами, в ъ повременныхъ изданіяхъ, она почти Т а к ъ вотъ сутъ, выпавшая вовсе изъ па-
цѣликомъ перепечатывается, потому что онъ, мяти свящ. Петрова и Е в г . Туръ. Похороны —
с ъ нимъ, за него — в с ѣ . Мы такъ думали св. мощи в ъ музыкѣ, начало мощей, святость
1 9 0 0 л ѣ т ъ ; м ы . . . „докторишки".— „Прощайте, и святое воспѣваніе смерти. Подъ такимъ
звѣзды, прощай — земля; прощайте стихіи угломъ зрѣиія христіанство есть мистическая
небесныя и земныя; отрекись отъ сатаны".— пѣснь переходу изъ земнаго житія, всегда и
У ж ъ если „жало сатаны" и „родительство"— ненремѣнно грѣшнаго, в ъ „вѣчную жизнь" —
одно и тоже, то какой-же с в ѣ т ъ ? любовъ? ра- тамъ. Хорошая религія? Конечно, но не от-
д о с т ь ? — „ 0 , хоть-бы умеретъ!" рицайте-же, что это есть величайшій песси-
Кто-же ошибается? Не ошибаются покой- мизмъ и глубочайшее отрицапіе земли и
ники. Е с т ь мнѣніе, что „никто не приходилъ земного, стихій планетныхъ, лунныхъ, солнеч-
с ъ того с в ѣ т а и не приносилъ намъ по-ту- ныхъ, но в ъ основѣ всего—родительскихъ, ро-
свѣтноіі истины". Н ѣ т ъ — есть вѣстники, ждающихъ. Передъ мистицизмомъ похоронъ
есть по-ту-свѣтяыя в ѣ с т и . Развѣ мощи не что значитъ: „Исаія—ликуй!" или „жена д а бо-
говорятъ? По крайней м ѣ р ѣ — нѣчто, и имен- ится своего мужа", наиболѣе музыкальныя
но ровно столько, сколько намъ нуягно узнать. и выразителъныя мѣста вѣнчанія? Вотъ у ж ъ
Они почили и благоухаютъ. Они святы н раціонализмъ, вотъ краткословіе и грубосло-
творятъ ч у д е с а . Вотъ, ужъ кому не причастно віе, т.-е. не в ъ смыслѣ, а в ъ музыкѣ. Му-
„жало сатаны" и выйдя изъ круга рож- зыкантъ, съ такою дивною прилежностью сло-
д е н і й — о н и стали святы. Е с т ь в ъ н и х ъ ду- жившій напѣвы: „идѣ - же н ѣ с т ь печаль й
ша? Этого никто не утверждаетъ. Есть въ воздыханіе, но жизнъ безконечная", отмахнул-
н и х ъ жизнь? Думаютъ это еще менѣо. Что- ся отъ брачущихся: „ Э — п у с т ь вамъ діаконъ
же в ъ нихъ есть? Память, останки; никто прооретъ: жена дабоится своего мужа". Оче-
не сомнѣвается, что есть собственно тѣло, видно — религія тамъ, в ъ могилѣ; з д ѣ с ь , г д ѣ
тѣлесные останки безъ всякой рѣшительно начинается, г д ѣ будетъ черезъ дѣтеіі и рожде-

221
ніе, убѣганіе отъ могилы — есть только впа-
IV.
деніе в ъ г р ѣ х ъ , вступленіе в ъ океанъ—„жв,-
ла сатапинскаго". Сатана — жизнь; Б о г ъ — Тезей условился со своимъ отцомъ, Эге-
смерть. емъ, что если онъ побѣдитъ на Критѣ Ми-
Но тогда за что-же мы судпмъ приазов- нотавра и останется живъ, то, в о з в р а щ а я с ь ,
скихъ старовѣровъ? Святые — они; мы — и х ъ в ы в ѣ с и т ъ на кораблѣ бѣлый флагъ. Отецъ,
судящіе—грѣшники. Трижды и трижды свящ. уже старецъ, в с е выходилъ н а берегъ моря
Петровъ ничего не понимаетъ в ъ христіанствѣ, и смотрѣлъ в д а л ь . Но на радостяхъ побѣ-
п мы в с ѣ , Е в г . Туръ, никто. Обратпмся к ъ ды Тезей забылъ сдѣлать перемѣну, и ко-
евангелію.—„Пріидите ко М н ѣ в с ѣ труждаю- гда подплывалъ к ъ берегу Аттики, то ста-
щіеся и обремененные—и Азъ успокою в а с ъ " . рецъ у в п д ѣ л ъ на знакомомъ государствен-
Тогда, с ъ точки зрѣнія смерти, тутъ есть: номъ кораблѣ обычный черный флагъ—тра-
„умрпте — п в ы успокоитесь". Но в ѣ д ь мы уръ по жертвамъ, отправляемымъ в ъ лаби-
в с е г д а читали эти слова в ъ томъ смыслѣ, ринтъ. Съ нами случилось нѣчто обратное.
что „облегченіе" и „уснокоеніе" будетъ дано Тамъ было избавленіе — но остался флагъ
еще в ъ этой жизни; и значитъ — просто мы смерти; мы видимъ, у н а с ъ . брезжстъ въ
не умѣемъ читать евангеліе, д о г а д ы в а т ь с я о о ч а х ъ что-то безконечно счастливое, небесно
настоящемъ смыслѣ словъ Спасптеля. Д а и примиряющее, окончательное, самое свѣтлое,
дѣйстви^ельно, если обратить вниманіе на отъ чего д у х ъ занимается: но на самомъ д ѣ л ѣ ,
судьбу „труждающихся" и „обремененныхъ" это только при первомъ впечатлѣніи, а діаг-
въ христіанскомъ мірѣ, то в ѣ д ь в ъ чемъ-же нозъ Захарьиныхъ, углубленіе спеціалистовъ,
собственно выразилось „усиокоеніе" и х ъ ? в ъ почва безъ плевелъ и расклевывающпхъ зерно
исновѣди? Но они не столько были г р ѣ ш н ы , птицъ констатируетъ гробъ. Просто — гробъ.
сколько несчастны, задавлены, и дѣПстви- Кто - же ошибается? В ѣ д ь , право, можно за-
тельно для задавленнности ихъ какое-же, кричать, а не только написать: кто ошиба-
гдѣ и когда находилось в ъ нашей цивили- ется, и почему мы в с ѣ ничего не знаемъ в ъ
заціи „успокоеніе"? Никакого и никогда. Про- томъ, что намъ в а ж н ѣ е в с е г о и первѣе всего
сто н ѣ т ъ для этого средствъ, способовъ, ме- нужно зпать? И что за колпаки, которые у ч и -
тодовъ и, напримѣръ, н ѣ т ъ даже в ъ церкви.— тельствовали н а д ъ нами до с и х ъ поръ! „Лю-
„Я обремененъ и скорблю". — „Покаяться хо- бовь", „примиреніе с ъ Богомъ", „снятіе перво-
тите"? — „Да н ѣ т ъ , я обремененъ дѣтьми и роднаго грѣха", „религія, к а к ъ с в ѣ т ъ и ра-
природой".—„Богъ подастъ". Т а к и м ъ обра- дость". Р е л и г і я есть в з г л я д ъ на жизнь, к а к ъ
зомъ, очевидно, „успокоеніе" значитъ именно на безконечную непоборимую скорбь и не-
смерть, в ы х о д ъ изъ к р у г а рожденій; но в ѣ д ь , прерывный неодолимый грѣхъ. Что можетъ
внимая словамъ этимъ, рыдая имъ отвѣтно, быть п е ч а л ь н ѣ е ? — Ничего. — Что такое
„обремененные и труждающіеся" именно ду- жизнь? — Плачъ. Плачъ и рыданіе и ни-
мали, что тутъ—скорбь о н и х ъ и за н и х ъ и чего болѣе. Нужно - ли трудиться ? — Да,
готовность помочь, сдѣлать, облегчить ихъ сколько птицамъ небеснымъ: сегодня сыты,
сейчасъ, з д ѣ с ь , в ъ семъ в и д ѣ тлѣнномъ, а завтра сыты, а послѣзавтра — умремъ. З д ѣ с ь
не то, чтобы „на томъ с в ѣ т ѣ " , а пока вотъ— опять „взгляните н а птицы небесныя, н а ли-
„умереть". Оиі рго сіио... ліи полевыя" обозначаетъ просто, что в ы скоро-
постижны къ смерти и вотъ умрете, какъ
птицы и цвѣты-ноденки, т а к ъ что н е ч е г о и

222
„печься иа утре", а не то, чтобы тамъ „по- чѣмъ-то в ъ родѣ мучительно-сокращаіощейся,
порхать" и „расцвѣсти". Ничего подобнаго. болящей и кричащей утробы. Это моя фан-
Плакучая ива—вотъ подобіе и образецъ для тазія, не имѣіощая нпкакнхъ, впрочемъ, осно-
человѣка. Опусти в ѣ т в и свои в ъ воду и — ваній. Бросимъ ее, и обратимся к ъ живописи
плачь, плачь... в ъ Эрмитажѣ. Какъ хороши эти „Волхвы с ъ
Но, повторяіо, тогда з а ч ѣ м ъ - же „бѣлый Востока": они необходимы, какъ и Іосифъ,
флагъ?" Можно с ъ ума сойти отъ недоразу- ибо Востокъ вѣчио и весь ожидалъ Спаси-
мѣнія. Я могу не имѣть соверіненной правды теля. „Звѣзда", ведущая ихъ, мѣстами пере-
в ъ поступкахъ своихъ, в ъ отношеніяхъ къ несенная на чело Богоматери или въ „ко-
людямъ: но не имѣть совершенной правды рону" ея. Но в ѣ д ь что - же такое в с е это,
в ъ святая-святыхъ своей души? Это было-бы какъ не могучая иллюзія „ивы", которая хо-
ужасно! четъ иоднять плачущія вѣтви отъ воды, и
Но можетъ быть это ошибка в ѣ к о в ъ и на д в а в ѣ к а , X V и X V I , сумѣла это с д ѣ -
односторонность развитія? Не думаю. В ѣ д ь лать. Г д ѣ эти живописцы прочли о „коронѣ"?
и „вѣка" ошиблись - же почему-нибудь и Увы, они такъ мало „читали",что Спаситель
„преткнулись" ногою о какой-нибудь д ѣ й - (что, кажется, никѣмъ еще не замѣчено)
ствительно лежавшій н а пути и х ъ „камень". в е з д ѣ представленъ на этихъ картинахъ не
Б е з ъ „камня" не бываетъ „претыканія". Про- обрѣзаннымъ, т.-е. они нросто не вспомнили,
ходя по заламъ Эрмитажа, в ъ отдѣлахъ живо- забыли, у нихъ выпалъ изъ памяти празд-
писи XV—XVI вѣковъ, я былъ пораженъ никъ „обрѣзанія Господня", седьмой день
чрезвычайнымъ множествомъ и чрезвычайною послѣ Рождества Хріістова. Что-же эти б ѣ д -
красотою картинъ н а тему, которую можно ные рисовали? Просто—материнство и мла-
б ы л о - б ы объединить в ъ названіи: „Младен- денчество, но окоронованное, в ъ звѣздахъ,
чество І и с у с а Х р и с т а " . В о т ъ — „ Б ѣ г с т в о въ въ прославленіи „волхвовъ восточныхъ",
Е г и п е т ъ " и его варіанты; вотъ в с т р ѣ ч а Ели- силъ небесныхъ, поющихъ чудными гласами,
заветы и с в . Д ѣ в ы ; и „Св. Семейство" безъ и опять столь необходимыхъ пастуховъ
конца, т.-е. в ъ безконечныхъ повтореніяхъ. и ихъ стадъ, т.-е., в ъ сущности, в ъ окру-
Тутъ в с е такъ чудно: Младенецъ, Мать. Такъ женіи т ѣ х ъ „стихій небесныхъ и земпыхъ",
необходимъ этотъ старецъ Іосифъ, о! без- отъ которыхъ отрекаются наши сектанты.
конечно необходимъ: вѣдь старость равно- Художники КепаІ88апсе'а не вспомнили объ
прекрасна и равно-тожественна младенче- „обрѣзаніи Госиоднемъ", а сектантъ—все пом-
ству, в ѣ д ь это возвратъ ч е л о в ѣ к а в ъ мла- нитъ, онъ—безконечно внимателенъ. В ъ смы-
денчество, но в ъ младенчество какое-то умуд- с л ѣ „начитанности в ъ к н и г а х ъ " ужъ конеч-
ренное. Старецъ—дитя-я«е, но в ъ по-ту-сто- но это онъ—Захарьинъ, а тѣ живописцы
роннемъ обращенііі, к а к ъ дитя есть старецъ были такъ-себѣ, жалкіе дилетанты. Знаете-ли
въ по-сіо-стороннемъ обращеніи. Мнѣ ду- вы, что буря Лютера и особенно Кальвина,
мается, что, умеревъ, мы выпархиваемъ въ такъ замявшая и изорвавшая „паруса" Ке-
„будущую жизні>" малютками, и признаки паі88апсе'а, была, в ъ сущности, чуть-чуть скоп-
старости, бѣлыя сѣдины, уменьшеніе объема ческая-же, т.-е. ио сути-то своей, по главноіі-
тѣла, даже беззубость, суть именно прибли- то своей основѣ, „Простите стихіи земныя", нли
женіе к ъ младенчеству выпархиванія „туда". что то-же: В і е з і г а е , (ііеэ Ша—ѵепіеіНужно чи-
Мы „туда" рождаемся и рожденіе „туда" есть тать подробности біографіи Лютера, чтобы ви-
смерть, для здѣшняго представляющаяся дѣть, до чего, подобно нашимъ „ищущимъ пу-

223
ти спасенія" сектантамъ, онъ и с х у д а л ъ , исто- д ѣ л а т ь — т а к ъ Ѳ. И. Б у с л а е в ъ намъ читалъ
мился, былъ на краю отчаянія, и его в ы в е л ъ в ъ Московскомъ университетѣ о ста])ой рус-
на путь „вѣры", „ в ъ в ѣ р у " , безъ „добрыхъ ской словесностп, и параллельно, какъ ея
дѣлъ"^просто разговоръ съ престарѣлымъ р а з ъ я с н е н і е — 0 византійской живописи. Изъ
Августинскимъ монахомъ.—„Да что ты му- словъ его точно помню указаніе, что между
чишься, Мартинъ! Ну, наши подвиги ничтож- прилѣпленностью ч е л о в ѣ ч е с к а г о воображенія
ны, г р ѣ х и — н е искупимы; но кровь-то, кровь- к ъ Божіей Матери и к ъ Іисусу Х р и с т у в с е г д а
то Спасителя, в ѣ д ь ея одной капли доста- шла борьба, и именно в ъ томъ смыслѣ, что
точно, чтобы очистить отъ г р ѣ х а міры". И ч е л о в ѣ к ъ искалъ утѣшенія, облегченія, хоть
Мартинъ в о с к р е с ъ : онъ унерся лбомъ или, какого-нибудь с в ѣ т а в ъ Божіей Матери. Кстати,
точнѣе, подобно л а с т о ч к ѣ в ъ душной комна- не отсюда-ли столь любимыя у н а с ъ наиме-
т ѣ , онъ вырвался в ъ форточку этихъ удачио нованія иконъ: „Скорбящая", „ в с ѣ х ъ скорбя-
сказанныхъ, но совершенно случайныхъ щпхъ—Радости" іі проч., тояге „Заступница".
словъ, и полетѣлъ в ъ безконечность. Но,мы Б у с л а е в ъ прямо у к а з ы в а л ъ , что в ъ Божіей
не пишемъ его исторіп, а указываемъ про- Матери ч е л о в ѣ к ъ искалъ защиты, своего рода
стоіі фактъ, что е д в а этотъ реформаторъ сталъ историческаго „заступи и помилуй", отъ
прилежнѣе читать „книги", к а к ъ смелъ в с ѣ в с е г д а пугавшаго строгостыо и суровостью
эти „святыя семейства", и „ б ѣ г с т в а Іосифа и Лика Спаса. И вотъ, — договаривалъ намъ
Маріи в ъ Е г и п е т ъ " , и „Святыя ночи" Кор- профессоръ, — в ъ наііболѣе строгія эпохи
реджіо в ъ сторону, к а к ъ красочную мазню, ко- псторіи Л и к ъ Божіей Матери отступалъ, а н а
торая никакого отношенія к ъ „снасенію души" первое мѣсто почти испуганнаго воображенія
не имѣетъ. Между т ѣ м ъ , если мы войдемъ выступалъ І и с у с ъ Х р и с т о с ъ , и тутъ-то онъ
къ самому благочестивому ч е л о в ѣ к у , ну — и говорилъ 0 его византійскихъ изображені-
войдемъ к ъ столь любящему живопись С. А. я х ъ . В с ѣ знаютъ, что немного л ѣ т ъ назадъ
Рачинскому в ъ кабинетъ—онъ покажетъ намъ картину Г е , изображавшуіо „неблагообразно"
чудные снимки с ъ картинъ Рафаэля, Корред- распятіе Спасителя, запретили показывать
жіо, Леонардо, Мурильо, в с ѣ х ъ и х ъ занося в ъ в ъ Петербургѣ, но многіе-ли знаютъ, что в ъ
„хоръ п ѣ в ч п х ъ святой церкви", всѣхъ ихъ строжайшія византійскія эпохи было именно
объясняя в ъ с и л ѣ и красотѣ изъ „религіозна- запрещено, какъ безстыдство, изображать
го вдохновенія", и вотъ, судя по сюжетамъ, Іисуса Х р и с т а благообразнымъ, и Онъ рисо-
очевидно, именно изъ вдохновенія хрисгіан- вался трупнымъ, опухшимъ, искровавлен-
ствомъ. Опять—бѣлый ф л а г ъ и черный гробъ: нымъ, иногда посинѣвшимъ и непремѣнно,
ибо кто-же „вдохновлялся христіанствомъ", непремѣнно безобразнымъ. Т а к ъ намъ читалъ
художники-ли эти по нашему с е й ч а с ъ воз- Б у с л а е в ъ . Теперь я с ъ этимъ прямо соединяю
зрѣнію, или Кальвинъ, Лютеръ и Савана- чтеніе „ Д в ѣ н а д ц а т и Е в а н г е л і й " в ъ Великій чет-
ролла, считавшіе всю эту живопись „жаломъ вертокъ: вотъ—торл«ество и мысль христіан-
сатанинскимъ", „обольщеніемъ діавола" со- ства. В ы с л у ш а в ъ эти „ Д в ѣ н а д ц а т ь евангелій",
вершенно аналогично скопцамъ, воагласив- нс пойдешьвъ Эрмитажъ.Просто—незахочешь,
шимъ борьбу противъ „лѣпоты міра", т.-е. самъ не захочешь. Правъ Лютеръ; не правы мы.
противъ красоты, изящества, противъ празд- Правы Г е и Византинисты, и вовсе, вовсе не
ничныхъ одеждъ міра. Рачинскій былъ-бы правы Рафаэль и Корреджіо. Чтобы рѣшить
чрезвычайно поражеиъ мыслью, что онъ со- споръ, кто правъ, и в ъ с в ѣ т ѣ - л и и сіяпіи мы
вершенно не понимаетъ христіанства, но, что или в ъ темнотѣ и п л а ч ѣ , то-есть, р ѣ ш и т ь в ъ

224
сущности тысячелѣтній споръ и всеобщее шего историческаго плаванія. „Побѣждено-ли"
недоумѣніе, мнѣ приходила такая мысль. рожденіе, его инстинкты и сила, словомъ—
В з я т ь безконечный листъ бумаги, в ъ родѣ весь кругъ вхояеденія человѣка в ъ міръ? Ка-
той ленты, на которой отпечатывается 5 0 , 0 0 0 жется, или, по крайнеіі м ѣ р ѣ , можетъ быть,
экземпляровъ газетнаго листа. Но пусть бу- и тогда хоть сколько-нибудь станетъ я с н а без-
мага эта будетъ разлинована в ъ мельчайшіе просвѣтная тайна „смерти Б о г а " , „гроба Гос-
квадратики, каждый в ъ букву величиною. На подня".— Господь—въ гробу! Какая ужасная
эту ленту наносимъ Е в а н г е л і е по буквѣ в ъ тайна! Господь смотритъ на человѣка изъ гро-
квадратикѣ. Теперь, обведя красною чертою ба! Какая тайна, какъ безчувственъ читатель,
событія опредѣленнаго цикла, мы получимъ если онъ не содрагается. Какъ постижимы
такъ сказать относительность темныхъ и с в ѣ т - тогда „св. мощи", которыя вѣдь в с ѣ „во
лыхъ мѣстъ, плачущихъ и радующихся. Е д в а с л ѣ д ъ Господу" благоухаютъ изъ гроба и м а -
мы это сдѣлаемъ, какъ почувствуемъ, до чего нятъ насъ к ъ гробу-же. Вотъ, г д ѣ родникъ
безосновательно было Е,епаі88апсе, и в ѣ р н о — аскетизма, вотъ, г д ѣ истинный его родникъ,
византійство, Лютеръ и наконецъ, будто-бы а не в ъ словахъ: „лучше не жениться"; род-
„фанатизмъ" и „темнота" нашихъ сектантовъ нпкъ—въ этой огромно раздвинутой, разри-
разныхъ наименованій. Конечно, никакого сованной, убранной концепціи „страстей Го-
„культа Мадоины" не существуетъ в ъ Е в а н - споднихъ". Ибо можетъ-ли притти на мысль
геліи, т.-е. онъ существуетъ только в ъ чело- хоть что-нибудь изъ „женитьбы" у „женяща-
в ѣ ч е с к о м ъ воображеніи и родился изъ че.ло- гося" человѣка, выстоявшаго „ 1 2 евангелій"
в ѣ ч е с к а г о воображенія; и вообще „богородич- въ Вежнкій четвергъ, или у иростоявшаго
ность", „богородичная" сторона христіая- часъ у мощей св. Ѳеодосія в ъ Кіевѣ?
ства—одинъ штрихъ, страница, десять шшуть Нижто жодобнаго! „Господь въ гробу" —
чтенія, а „страсти Господни"—это долгое, дол- кажаж-же зшсаіь о бракѣ?! И вотъ, гдѣ
гое „стояніе"... Номните-ли в ы у Еаіафы? у не иожБко родшпсъ аскетизма, до и в ъ сущ-
первосвященника Анны? передъ Пилатомъ? носш какого-то искусственнаго положенія
Какія томленія! Шипы, терна, удары тростью. брака въ христіансгвѣ, которое в с ѣ чувству-
Отреченіе Петра, сонъ учениковъ, этотъ ужас- ютъ, начинаютъ чувствовать. Какой тутъ
ный сонъ в ъ такой роковой ч а с ъ „прощаль- „бракъ" сквозь рыдашя, цвѣты по трауру, это
ный". Предательство Іуды. И наконецъ—„разо- розы наплакучей и в ѣ . Конечно, это—прибавка,
дралась з а в ѣ с а храма и потряслась земля". иримѣчаніе подъ страницею, приписка съ
Ужасно. Ужасно во впечатлѣніи. 0 , какія боку, а не текстъ сплошь читаемой и связ-
тутъ „Мадонны". Христіанство — ужасио во ной страницы. Романтическая страница, ми-
впечатлѣніи, рыдательно.—„Крѣпитесь: я п о - нута в ъ жизни Ромео и Юліи—просто здѣсь
бѣдилъ міръ". Какая-то ужасная, отъ насъ не связуема и не внисуема; даже въ чтеніи
скрытая (въ сущности, в ъ смыслѣ) борьба.— она едва выслушивается: и между тѣмъ
„Нынѣ — с у д ъ Князю міра сего". Кто онъ это — земля, начало земного, устой бытія,
сей „Князь?" Темно. В с е темно, хотя дѣйстви- столь в ѣ к о в ѣ ч н ы й , какъ и гробъ, т.-е. это,
тельно черезъ „младенца" побѣждаетсясмерть, если угодно, вторая религія или, пожалуй, еще
и колыбелью отметается гробъ, а мы уже ви- религія, но только не христіанская. Религія
дѣли, и таково заключеніе компетентнѣйшихъ Отчей Ипостаси, мірового родительства, сколь-
судей, что онъ есть существенный грузъ на- ко мы постигаемъ, сколько можемъ пости-
шего корабля и существенный смыслъ наг гнуть очень бѣднымъ своимъ умомъ. Рели-

225
 гія—сюда войти, нисііасть на землю; рели- паіззапсе былъ божественньгмъ явленіемъ,
гія—отсюда выйти, вознестись на небо. „Зем- даже Божіимъ Откровеніемъ, но лишь не в ъ
ля есть подножіе Твое", ноется в ъ одномъ орбіітѣ Второй, но Первой Ипостаси. Но к а к ъ
псалмѣ; вотъ сюда, на это „подножіе" мы проникновенно оказывается ученіе о „лицахъ"
в с ѣ падаемъ въ сущности изъ Отчей Ипо- Божества, коему н а с ъ научили Вселенскіе
стаси, по точному представленію в с ѣ х ъ лю- соборы, и котораго, судя по записаннымъ
дей „мы р о ж д а е м с я — о т ъ Б о г а " , или, к а к ъ Эккерманомъ „Разговорамъ", не понималъ и
Филаретъ о т в ѣ ч а л ъ Пушкину: рѣшительно отрицалъ даже Гете. „Никогда
Жизнь — отъ Бога намъ дана. три не будутъ одно". Между тѣмъ до такой
Отсюда, изъ этихъ представленій, и тер- стенени очевидно, что, напримЬръ, семья,
минъ псалма „Земля есть подножіе Божіе, бракъ, в с е историческое Еепаібвапсе просто
а небеса—Престолъ его". По совершенно не умѣщаются „въ томъ-же л и ц ѣ " , к а к ъ и
в н ѣ этой орбиты лежитъ смыслъ христіан- гробъ, смерть: и между т ѣ м ъ это в с е было,
ства, обнимающаго только одну вторую по- все есть, и есть к а к ъ в ѣ ч н ы й и святой фактъ.
ловину или вторую трансцедентную истину Радость свящ. Петрова и вообще оптими-
нашего бытія — нриближеніе к ъ гробу и ч е - стовъ тогда основательна и только не т у д а
резъ г р о б ъ — в о з н е с е н і е в ъ небеса. „Мы вос- адресована; к а к ъ и бѣлый ф л а г ъ нашего ко-
креснемъ послѣ смерти и даже смерть есть рабля истиненъ-же, но только не при томъ
способъ воскресенія отъ земли в ъ небо" (ка- и не туда направленіи корабля. В ъ Апока-
кое-то мистическое, а не астрономическое, липсисѣ обѣщаны в с ѣ м ъ , безъ исключенія,
конечно)—вотъ и в с е христіанство, отъ точки в с ѣ м ъ ' людямъ зеленыя нальмы и „убѣлен-
до точки. ныя одежды" и наконецъ обѣщано-же „Древо
В ъ этомъ смыслѣ „плакучая и в а " нашего Ж и з н и " . Вотъ истинный путь историческаго
бытія не безконечно печальна, но безко- корабля, и нѣкоторое примиреніе нашихъ
нечно печально, что мы на ней упорно, к а к ъ скорбей и радостей.
Лютеръ, сосредоточены; есть розы, есть Е е - В. РозаповЪ.
паіззапсе; есть Божіи н а з е м л ѣ розы и Е е -

226
 Собременная драма.
Статья М. Метерлинка (перев. В. М.).

Говоря 0 современной драмѣ, я, конечно, пока еще ощупью — новой поэзіи, которая
буду имѣть в ъ виду лишь ту драму, которую была-бы болѣе духовна и болѣе абстрактна,
мы находимъ в ъ дѣйствительно новыхъ и ч ѣ м ъ старая. Нельзя не нризнать, что на со-
еще мало и з в ѣ д а н н ы х ъ отрасляхъ драматиче- временной сценѣ мы видимъ гораздо меньше
ской литературы. Правда, и в ъ обыкновен- насильственныхъ дѣйствій и необычайныхъ
номъ театрѣ можно нрослѣдить, понятно, еще событій, ч ѣ м ъ въ прежніе времена. Рѣже
очень слабое вліяніе этой новой драмы на нроливается кровь, менѣе обостряются страсти,
обычныя, традиціонныя пьесы; но намъ не- нѣтъ напыщеннаго героизма, мужество не
з а ч ѣ м ъ останавливаться надъ плетущіпшся такъ дико и грубо.
сзади солдатами, разъ мы имѣемъ возмож- Правда и теперь еще на сценѣ умираютъ,
ность ознакомиться с ъ передовыми застрѣль- потому что и в ъ дѣйствительной жизни люди
щиками. нпкогда не нерестанутъ умирать; но смерть
Одно бросается на первый взглядъ въ не служіггъ уже неизбѣжной рамкой, необхо-
глаза при изученіи современноП драмы: в с е димой цѣлью и завершеніемъ драмы, — по
болѣе прогрессирующее ослабленіе и обѣд- крайней м ѣ р ѣ можно н а д ѣ я т ь с я , что скоро
нѣніе в н ѣ ш н я г о дѣйствія в ъ связи съ ясно она не будетъ болѣе играть этой роли. Д ѣ л о
намѣтившейся тенденціей глубже нрони- в ъ томъ, что в ѣ д ь и в ъ нашей жизни,—которая,
кнуть в ъ человѣческую дуіну и дать больше быть можетъ и ужасна, но какъ-то молчали-
мѣста моральнымъ проблемамъ. во и скрыто ужасна,—кризисы, которые мы
Р у к а объ руку с ъ этлмъ идетъ исканіе— переживаемъ, какъ-бы онд ни были сильны,

227
все р ѣ ж е и рѣже кончаются смертью. И драма, роднаго юноши, который любитъ дѣвушку,
которая болѣе, ч ѣ м ъ какая-нибудь другая но в с т р ѣ ч а е т ъ препятствія со стороны упрям-
отрасль и с к у с с т в а , с л ѣ д и т ъ за в с ѣ м и и з м ѣ - цевъ-родителей. В с я поэзія, в е с ь блескъ, в с е
неніями человѣческой психики, должна въ индивидуальное въ этой страсти превра-
концѣ концовъ с ч и т а т ь с я с ъ этимъ. щается в ъ ничто безъ этого великолѣпія,
Не подлежитъ ни малѣіішему сомнѣнію, этой знатности и трагичностн среды, в ъ ко-
что фабулы античноіі трагедіи рока, изъ ко- торой развивается драма. Каждый поцѣлуіі,
торой выросла классігческая драма, что каяедое слово любви, каждыіі крикъ ярости,
итальянскія, испанскія, скандинавскія или, боли или о т ч а я н і я — в с ѣ м ъ своимъ величіемъ,
наконецъ, чисто сказочныя преданія, которыя в с е й своей прелестью и нѣжностью, своимъ
лежатъ в ъ основѣ в с ѣ х ъ п ь е с ъ Шекспиров- героизмомъ и красотоіі эксирессіи всецѣло
ской эпохи, равно к а к ъ и произведеній фран- обязаны окружающеіі и х ъ обстановкѣ. Ода-
цузскихъ и нѣмецкихъ романтиковъ—не иред- рите в ы современнаго человѣка ревностью
ставляютъ для н а с ъ болѣе того непосред- Отелло, честолюбіемъ Макбета, горемъ Лира,
ственнаго интереса, какой они имѣли въ нерѣшіггельностью Гамлета, подавленнаго тя-
т ѣ времена, когда ежедневно находили от- жестью мучительнаго неисполнимаго долга,—
кликъ в ъ жизни, были вполнѣ естественны в е з д ѣ в ы должны будете нритти к ъ тому-же
или, по крайней м ѣ р ѣ , находились в ъ связи самому заключенію.
с ъ условіями жизни, ошушеніями и нрава- Подобная среда в ъ настоящее время не-
ми, не вполнѣ еще исчезнувшими изъ со- мыслима. Трагедія современнаго Ромео, ли-
знанія зрителей. шенная Шекспировскихъ атрибутовъ, сво-
Но теперь эти фабулы не соотвѣтствуютъ бодно умѣстилась-бы н а протяженіи одного
уже глубокой, жизненной, современной д ѣ й - акта. Я предвижу возраягеніе, что современ-
ствительности. Е с л и въ наше время юно- ный поэтъ, желающій изобразить на сценѣ
ша полюбитъ д ѣ в у ш к у , и любовь эта в с т р ѣ - подобную юношескую любовь, имѣетъ неоспо-
титъ препятствія вродѣ тѣхъ, которыя сто- римое право обратиться къ прошлымъ вре-
яли на пути Ромео, то можно съ увѣрен- менамъ, чтобы оттуда позаимствовать среду,
ностью сказать, что в ъ жизни его ничего не болѣе декоративную, болѣе богатую случай-
произоіідетъ такого, что создаетъ поэтичность ностями героііски-трагическаго характера.
и величіе любви Ромео и Юліи. Онъ не жи- Р а з у м ѣ е т с я , онъ воленъ это сдѣлать, но
ветъ уже в ъ опьяняющей и, т а к ъ сказать, вопросъ в ъ томъ, что-же изъ этого выйдетъ?
насыщенной страстью атмосферѣ аристокра- А выйдетъ то, что ч у в с т в а и страсти, кото-
тическаго міра; время уличныхъ схватокъ рыя для своего проявленія и развитія нуж-
миновало, таііныхъ отравленій мы болѣе не даются в ъ современной атмосферѣ,—потому
встрѣчаемъ такъ-же, к а к ъ и пышныхъ по- что ч у в с т в а и страсти современнаго поэта
хоронъ, надъ любовниками не разстилается волеіі-неволеіі должны быть вполнѣ и исклю-
болѣе полная героизма н о ч ь : — в ѣ д ь потому чйтельно современными,—вдругъ будутъ пе-
она и была такой героической, такой благо- ресажены в ъ иной міръ, в ъ которомъ у н и х ъ
уханной и опьяняющей, что на ней лежалъ окажутся перерѣзанными всѣ жизнениыя
отпечатокъ неминуемой геройскоіі смерти. нити. Они не пылаютъ в ѣ р о й , — а имъ н а в я -
Лишите в ы исторію Ромео и Юліи этой ире- зываютъ надежду на вознагражденіе и страхъ
красной обстановки—и в ы получите обыкио- в ѣ ч н ы х ъ мукъ; в ъ своемъ г о р ѣ они полага-
венную любовную исторію несчастнаго благо- ются на комбинацію многихъ совершенно

228
новыхъ, чисто земныхъ силъ—опредѣленныхъ и рѣдкой случайностью надо считать, если
и ясныхъ,—и в д р у г ъ они видятъ себя пере- подъ давленіемъ необычайнаго горя или осо-
несенными в ъ такую эпоху, когда в с е р ѣ - беннаго с ч а с т ь я распахнется на минуту дверь
шается молитвою и мечомъ; они усвоили или окно. Нѣтъ болѣе красоты случая и
себѣ (быть можетъ, безсознательно) всѣ в н ѣ ш н и х ъ условій, исчезла в н ѣ ш н я я поэзія,
наши завоеванія въ области морали, — и а в ѣ д ь если проникнуть поглубже въ суть
в д р у г ъ и х ъ отбрасываютъ назадъ, в ъ такую вещей, то г д ѣ вы найдете поэзію, которая
среду, г д ѣ малѣПшій жестъ связанъ съ всѣмъ своимъ очарованіемъ и упоитель-
предразсудками— с м ѣ ш н ы м и и л и грустными. ностью не была-бы обязана внѣшнимъ при-
Что-же имъ тамъ дѣлать? Неужели можно чинамъ? Наконецъ, не признается болѣе, что
в ъ самомъ д ѣ л ѣ н а д ѣ я т ь с я , что они тамъ божественная воля можетъ по своему произ-
могутъ ужиться? волу затягивать или направлять событія; н ѣ т ъ
Но не будемъ больше останавливаться на болѣе неумолимой судьбы, которая придаетъ
и с к у с с т в е н н ы х ъ по необходимости произведе- незначительнымъ поступкамъ человѣка такой
н і я х ъ , возникаюш,ихъ изъ безплодныхъ по- таинственно-трагическій или торжественный
пытокъ насильственно спаять нрошлое съ характеръ, окружаетъ ихъ ужасающимъ мра-
настояш;имъ. Обратимся к ъ той драмѣ, кото- комъ, способнымъ облагородить людей внлоть
рая н а самомъ д ѣ л ѣ соотвѣтствуетъ нашей до и х ъ преступленія, до самыхъ презрѣн-
дѣйствптельности, к а к ъ г р е ч е с к а я трагедія ныхъ слабостей. Правда, у н а с ъ еще остается
соотвѣтствоваладѣйствительностисвоей эпохи страшное „Неизвѣстное", но к а к ъ только мы
и драма возрожденія—своей. Она разыгры- пытаемся опредѣлить его точнѣе, оно пред-
вается в ъ современномъ домѣ современными ставляется намъ такимъ измѣнчивымъ,
мужчинами и женщинами. Названія незри- прихотливымъ, туманнымъ, произвольнымъ
мыхъ дѣйствующихъ лицъ, какими являются и спорнымъ, что крайне рискованно прибѣ-
ч у в с т в а и страсти, почтн не измѣнились. Те- гать к ъ его помощи и крайне трудно вос-
нерь, к а к ъ п раньше, в с т р ѣ ч а е м ъ мы лю- пользоваться имъ удачно для того, чтобы
бовь, ненависть, честолюбіе, зависть, жад- перенести в с ѣ т ѣ жесты, слова и постунки
ность, ревность, чувство справедливости, людей, съ которыми мы ежедневно сталки-
вѣрность долгу, состраданіе, благочестіе, доб- ваемся, в ъ область таинственнаго. Такъ, были
роту, самоотверженіе, равнодушіе, себялюбіе, сдѣланы попытки замѣнить гигантскую за-
надменность, чванство и т. п. Но если имена гадку Провидѣнія или Р о к а — то проблема-
и остались почти тѣ-же, то какъ-же и з м ѣ - тической и ужасной загадкой наслѣдствен-
нились характерныя особенности, внѣшній ности, то грандіозной и недоказуемой загад-
видъ, сфера д ѣ й с т в і я , вліяніе и незримые кой справедливости и т. п. Но не трудно
пути этихъ силъ! Ничего не осталось отъ замѣтить, что эти молодыя, вновь народив-
ихъ прежняго оружія, отъ и х ъ прежнихъ шіяся загадки кажутся намъ болѣе дряхлы-
ч у д н ы х ъ украшеній. Никогда или почти ни- ми, непослѣдовательными, произвольными
когда не слышится крикъ, не проливаются и неправдоподобными, чѣмъ т ѣ , ч ь е мѣсто
кровь и виднмыя слезы. Счастье и несчастье онѣ горделиво заняли.
людей р ѣ ш а е т с я в ъ тѣсной комнатѣ, у сто- Г д ѣ - же намъ теперь искать величіе и
ла, у камина. Теперь любятъ, страдаютъ, красоту, если н ѣ т ъ ихъ болѣе ни в ъ по-
причиняютъ страданія п умираютъ на не- ступкахъ, ни в ъ словахъ, утратившихъ свою
^ольшомъ к л о ч к ѣ земли, у себя в ъ уголкѣ; чарующую образность. — Г д ѣ - ж е , наконецъ.

229
найдемъ мы поэзію^ігогда-лочти невозможно тію, стаднаго мышленія, наслажденія и воз-
обнаружить ее в ъ сферѣ^ непознаваежаго, бужденія. Поэтому всякое слово, которое не
которое, правда, ^всегда имѣется наліщо, мѣняетъ ничего въ положеніи, не завер-
но сейчасъ-же улетучивается, лишь только шается какимъ-либо поступкомъ, не ведетъ
ему хотятъ дать какое-нибудь названіе. \ рѣшительному конфликту и не уско-
Мнѣ кажется, что современная драма,^ іяетъ распутыванія узла, — какъ-бы удиви-
хотя и смутно, в с е - же у я с н и л а себѣ эти тельно глубоко и благородно оно ни было,—
вопросы. Не будучи в ъ состояніи в ы ѣ з ж а т ь иепремѣнно вызываетъ въ насъ тягостное
на в н ѣ ш н и х ъ эффектахъ, лишенная, такимъ ощущеніе.
образомъ, своихъ наружныхъ украшеній, не Но откуда-же,—могутъ (меня) спросить,—
рѣшаясь в м ѣ с т ѣ с ъ тѣмъ признать личнаго беретъ свое начало в ъ ч е л о в ѣ ч е с к о м ъ сознаніи
Б о г а или Рока, она избрала путь углубленія понятіе 0 дѣйствіи? В ъ своей первоначальной
в ъ человѣческую душу и попыталась возна- формѣ оно вознпкаетъ изъ конфликта между
градить себя за свои утраты в ъ области де- различными, противорѣчащими одна другой
коративности и внѣшности, выдвипувъ на страстями. Но если стать н а другуіо, высшую
первый: планъ психологическія и моральныя точку зрѣнія и внимательно разобраться въ
проблемы. Она глубже проникла в ъ таііники этомъ вопросѣ, то д ѣ л а е т с я я с н ы м ъ . ч т о уже
ч е л о в ѣ ч е с к а г о сознанія; но з д ѣ с ь натолкну- н а первоіі ступени развитія понятіе это воз-
лась на своеобразныя и неожиданныя пре- піікаетъ исключительно изъ борьбы между
пятствія. страстью и нравственнымъ закономъ, между
Мыслителю, моралисту, романисту, исто- желаніемъ и долгомъ. Исходя и з ъ этихъ со-
рику, даже лирическому поэту позволительно ображеній, современная драма и набросилась
и не трудно ироникнуть глубоко в ъ ч е л о в ѣ - с ъ такой охотоіі на в с ѣ современныя мораль-
ческую душу. Но драматургъ не долженъ ныя проблемы, и можно сказать, что в ъ дан-
имѣть ничего общаго с ъ созерцательнымъ ное время она почти искліочительно нитается
философомъ или бездѣятельнымъ наблюда- разработкой этихъ проблемъ.
телемъ всего происходящаго. Каковъ-бы пи Это движеніе началось с ъ драматическихъ
былъ грядущій ходъ событій, какое-бы ни произведеній: Дюма-сына, который ввелъ въ
вообразили мы себѣ в ъ одинъ нрекрасный драму простѣйшіе моральные конфликты и
день чудо,—верховнымъ закономъ, ненару- свои пьесы строилъ в с е ц ѣ л о н а такихъ вопро-
шимымъ требованіемъ театра в с е г д а будетъ с а х ъ , которые никогда не могли-бы притти
дѣііствіе. К а к ъ только подымается з а н а в ѣ с ъ , въ голову идеальному моралисту,—какого
тотчасъ - же в с я жажда знанія, принесенная в с е г д а с л ѣ д у е т ъ предполагать присутствую-
нами с ъ собой:, какъ-бы м ѣ н я е т ъ своіі образъ, щимъ между зрителями: — слишкомъ у ж ъ
и мыслитель, моралистъ, мистикъ или пси- напрашивался самъ собоіо отвѣтъ. Вопросы
хологъ, живущій в ъ насъ, уступаетъ мѣсто были поставлены в ъ такомъ д у х ѣ : заслужи-
инстинктивному зрителю. К а к ъ ни странно ваетъ-ли прощенія н е в ѣ р н а я жена или не-
это внутреннее превращеніе, во всякомъ в ѣ р н ы й мужъ? Слѣдуетъ-ли мстить за н с Е ѣ р -
случаѣ—оно безспорный фактъ, который оче- ность невѣрностью-же? Имѣетъ-ли незакон-
видно находится в ъ с в я з и с ъ вліяніемъ массы, ный сынъ права? Слѣдуетъ-ли предпочитать
потому что ч е л о в ѣ ч е с к а я душа безусловно бракъ по любви браку по разсчету? Могутъ-ли
обладаетъ способностью, правда, примитивною родители препятствовать своимъ д ѣ т я м ъ всту-
и врядъ-ли иоддающеюся дальнѣіішему разви- пить в ъ бракъ ло любви? Допустимъ-ли раз^

230
водъ при существованіи ребенка? Что хуже— тому что в с я к а я ложь и ошибка, каждый
невѣрность жены или невѣрность мужа? и т. п. предразсудокъ, каясдая условность и полу-
Впрочемъ, слѣдуетъ замѣтить, что в е с ь фран- правда в ъ несовершенномъ сознаніи могутъ
цузскій театръ напіего времени, равно какъ принять видъ обязанности и, при соотвѣт-
и больніая ч а с т ь иностранныхъ театровъ, ственныхъ условіяхъ, принимаіотъ-таки этотъ
рабски его копирующихъ, заняты исключи- віідъ. Такъ, напримѣръ, честь—рыцарская
тельно вопросами такого характера и болѣе или супружеская (подъ этой послѣдней я
ч ѣ м ъ ненужными на нихъ отвѣтаміі. подразумѣваіо честь муя^а, поруганную про-
Съ другой стороны, в ъ самыхъ послѣднихъ ступкомъ жены), мщеніе, извѣстное болѣзнеп-
отпрыскахъ и вершинахъ современнаго соз- ное чувство стыда или цѣломудрія, гордость,
нанія, в ъ драмахъ Бьернсона, Гауптмана и мелочность, благочестіе и тысячи подобныхъ
особенно Ибсена, тенденція эта сама собою иллюзій служили и теперь еще слуягатъ для
исчезаетъ: з д ѣ с ь кончается роль вспомога- большого числа ограниченныхъ умовъ источ-
тельныхъ источниковъ современной драмы. никомъ множества абсолютно - священныхъ,
В ъ сущности, ч ѣ м ъ глубже проникаешь в ъ абсолютно - ненарушимыхъ обязанностей. И
человѣческое сознаніе, тѣмъ меньше оказы- именно эти, такъ называемыя, обязанности
вается тамъ конфликтовъ. А проникнуть очень играютъ роль исходной точки в с ѣ х ъ драмъ
глубоко в ъ сознаніе можно лишь подъ тѣмъ романтиковъ и большинства драмъ современ
условіемъ, чтобы сознаніе это было очень ности. Но трудно было-бы, имѣя дѣло съ та-
ясно: потому что в с е равяо, сдѣлаемъ-ли мы кимъ сознаніемъ, в ъ которомъ царитъ здо-
в ъ покрытой мракомъ д у ш ѣ десять или ты- ровый и ягивой с в ѣ т ъ , навязать ему одну изъ
сячу ш а г о в ъ в ъ глубь,—ничего неожиданнаго т ѣ х ъ мрачныхъ, безжалостныхъ и слѣпыхъ
и новаго нельзя будетъ в ъ ней найти, такъ обязанностей, которыя с ъ желѣзноіо необхо-
к а к ъ повсюду царитъ та-же тьма. Напротивъ, діімостыо влекутъ ч е л о в ѣ к а к ъ несчастыо
страсти и желанія вполнѣ проясненнаго со- или смерти. В ъ такомъ сознаніи н ѣ т ъ мѣста
знанія — безконечно болѣе непритязательны, „чести", н ѣ т ъ мстительности, н ѣ т ъ условно-
миролюбивы и терпѣливы, безконечно болѣе стей, требующихъ крови; н ѣ т ъ тамъ предраз-
благотворны, безличны и благородны, ч ѣ м ъ судковъ, заставляющихъ лить слезы, какъ
желанія и страсти сознанія обыкновеннаго. н ѣ т ъ и той справедливости, которая в л е ч е т ъ
Потому и борьбы в ъ немъ меньше или по за собой несчастье. Не правятъ тамъ боги,
крайней м ѣ р ѣ м е н ѣ е жестока борьба между карающіе смертной казнью и н ѣ т ъ ліобви,
этими страстями, которыя настолько-же вы- требующей смерти. И к о г д а в ъ сознаніи му-
игрываютъ в ъ величіи и спокойствіи, насколь- дреца всходитъ яркое солнце, которое—надѣ-
ко становятся возвышеннѣе и шире. Н ѣ т ъ емся—озаритъ когда-нибудь сознаніе всѣхъ
ничего болѣе дикаго, шумнаго и разруши- людей, одна лишь обязанность остается для
тельнаго, ч ѣ м ъ стѣсненный горный ручей, и него: дѣлать какъ можно меньше зла и к а к ъ
ничего болѣе спокойнаго, тихаго и благо- можно больше добра и любить ближняго сво-
дѣтельнаго, чѣмъ свободно разливаіощійся его, к а к ъ самого себя,—обязанность, изъ ко-
потокъ. торой не можетъ возникнуть трагедія.

Притомъ-же такое прояснепное сознаніе Разсмотримъ с ъ этой точки зрѣнія то, что
преклоняется предъ гораздо меньшимъ чис- происходитъ в ъ драмахъ Ибсена. В ъ нихъ
ломъ законовъ и признаетъ гораздо меньше авторъ нерѣдко проникаетъ в ъ глубочайшіе
обязанностей—вредныхъ или спорныхъ. По- тайники человѣческаго сознанія, и драмй,

231
остается возможной лишь оттоі^о, что тайники комъ мрачной и дикоіі, чтобы стать всеобш,ей
эти онъ освѣщаетъ в ъ высокой м ѣ р ѣ своеобраз- и исчерпывающей, все-же не уступаетъ поэ-
нымъ свѣтомъ, чѣмъ-то в р о д ѣ того краснаго, зіи, величію и красотѣ болѣе могучихъ драмъ
мрачнаго, причудливаго и, я - бы сказалъ, древности и вбзрожденія.
безнадежнаго свѣта, который озаряетъ лишь Между тѣмъ ВСЯКІІ1 благ сыслящій чело-
необыкновенные фантомы. И в ъ самомъ д ѣ л ѣ , в ѣ к ъ , живущій надеждой, что ч е л о в ѣ ч е с к о е
почти в с ѣ обязанности, служащія двилгущей сознаніе таитъ в ъ себѣ больше полезныхъ
силой Ибсеновскихъ трагедій,—обязанности страстей, ч ѣ м ъ роковыхъ обязанностей, ч у в -
отчаявшихся и больныхъ людей, лежащія ствуетъ н а д ъ собой одинъ великііі долгъ—
уже не по эту, а по ту сторону озареннаго милосердія и справедливости, долгъ, которыіі
здоровымъ свѣтомъ сознанія;—а обязанности, оттѣснитъ в с ѣ другіе. И, быть можетъ, изъ
которыя находятся по ту сторону такого со- борьбы этого долга с ъ нашимъ самолюбіемъ,
знанія, подчасъ вплотную приближаются къ равнодушіемъ и н е в ѣ д ѣ н і е м ъ выростетъ истин-
печальному и болѣзненному безумію. ная драма нашего столѣтія. Попытку создать
Быть можетъ, я виаду в ъ противорѣчіе с ъ эту драму мы видимъ у Гауптмана в ъ его
самимъ собой, если скажу, что это обстоя- „ В і е 'ѴѴеЬег", у Бьернсона в ъ „ІІеЪег Ш в е г е
тельство ничуть не уменьшитъ моего восхи- КгаЙ", Мирбо в ъ „Маиѵаіз Вег§'ег8", Кюреля
щенія нредъ великимъ мастеромъ; если и в ъ „Кераэ (іе Ііоп"; .но, несмотря н а в с ѣ эти
безспорно, что Ибсенъ лишь в е с ь м а немногими весьма почтенныя попытки—никому это до
примѣрамп, предписаніями и положеніями, с и х ъ поръ не удалось. Но разъ этотъ ш а г ъ
обогатилъ современную мораль, зато онъ— будетъ с д ѣ л а н ъ — к а к ъ в ъ дѣйствительной;
единственныіі, нашедшій новую поэзію и в ы - жизни, такъ и на сценѣ,—то тогда, быть
несшій ее на театральные подмостки, един- можетъ, нозволено будетъДоворить о новой
ственный, кому удалось внести в ъ свои н ь е с ы драмѣ, драмѣ мира, с ч а с т ь я и красоты безъ
такую красоту, которая, будучи, правда, слиш- слезъ.

Книги.
I.

Сочиненгя ІСальдерона. Лереводъ съ испанскаго роднаго д у х а , но то глубокое и в ѣ ч н о е , что

К. Д. Бальмонта. Выпускъ 1-й. Чистилище есть в ъ каждомъ народѣ и что не откры-
святого Патрика. Москва, 1900. Стр. СХЫ1+ в а е т с я сразу при бѣгломъ наблюденіи, такъ
150. Ц ѣ н а 9 0 к. и оставалось таііноіі. Г . Бальмонтъ подводитъ
Намъ давно нужна подлинная Испанія, в ъ н а с ъ к ъ самымъ родникамъ испанскаго на-
познаніяхъ 0 которой мы слишкомъ долго роднаго д у х а , к ъ с в я т ы н ѣ его Бого- и міро-
удовлетворялись, поневолѣ, пышными фраза- пониманія.
ми легкомысленныхъ туристовъ. Намъ зве- Драма Кальдерона названа по имени свя-
нѣли гитары и кастаньеты, улыбались круп- того Патрика. Но не в ъ апостолѣ зелеиыхъ
ныя з в ѣ з д ы южной ночи и з в ѣ з д н ы е
взоры береговъ Эрина открывается національный
сквозь кружевныя покрывала.., но тайна на- " смыслъ драмы. Е я истинный героіі — испан-

232
скій разбойникъ, головорѣзъ и распутникъ
Людовико Эніо, котораго только случайность
морскоіібурисближаетъ с ъ Патрикомъ. Центръ В. В. Розановъ. Лрщюда и исто^пя. Сбор-
драматическаго ^ іДѣйствія—въ преображеніи никъ статей, изданіе П. Перцова. Стр. 258.
этого нолу-звѣрл в ъ страстнаго исповѣдника СПБ. 1 9 0 0 . Цѣна 1 р.
Христа, пробужденіе в ъ его совѣсти заглох- Гёте мечталъ для себя о такомъ читателѣ,
шихъ родниковъ покаянія и смиренной вѣры. который всецѣло отдался-бы к н и г ѣ , который
Это „драма покаянія", „священное дѣйство", за чтеніемъ забылъ-бы самого себя. Т а к и х ъ ,
к а к и х ъ есть нѣсколько у Кальдерона. и только такихъ читателей ждетъ и высокое
Переводъ г. Бальмонта оставляетъ впе- дарованіе автора настоящаго сборника. В . В .
чатлѣніе в н ѣ ш н е й гладкости и внутренняго Розановъ — очень одинокъ, одинокъ одино-
одушевленнаго ч у в с т в а . Онъ могъ-бы, ко- чествомъ большой литературной силы, ко-
нечно, и не цитировать Пушкина, какъ торая растетъ и развивается по собственнымъ
д ѣ л а е т ъ это в ъ стихѣ „Меня влечетъ невѣ- законамъ. Рѣзко-оригинальная мысль выра.
домая... таііна" (настоящая цитата изъ „Ру- жается у него рѣзкой оригинальностью слова,
салки!"); вѣроятно, если-бы заглянуть въ которая,—если ловить одни слова,—можетъ и
пспанскій подлішникъ, мы нашли-бы тамъ смутить, и огорчить, и оттолкнуть отъ писа-
то-же, но в ъ нѣсколько иной формѣ. Но кто теля. Нѣтъ ничего легче, какъ, выхватывая
у н а с ъ помнитъ Пушкина и кто в ъ состояніи такія ярко и странно звучащія словечки,
справнться с ъ испанскимъ оригиналомъ? осмѣять Розанова, и этимъ „правомъ" кри-
І^омическія сцены у Кальдерона просто- тики—широко пользовались и пользуются
народны и грубоваты, к а к ъ и у Шекспира; судьи „съ пристрастіемъ"; т ѣ , однако, чита-
напримѣръ, жена, застигнутая мужемъ аи тели, для которыхъ открылось то тайное и
На^гапі; йёііі;, говоритъ: творческое, что есть в ъ Розановѣ, никогда

„Совсѣмъ тому не вѣрить, ч т о у в и д а л ъ , а ие отступятъ отъ него: они знаютъ своего

в ѣ р и т ь лишь тому, что я скажу",—буква в ъ писателя и вѣрятъ ему. Они знаютъ, что та
безстрашная искренность, с ъ которою выли-
букву наша народная пословица: „не в ѣ р ь
вается мысль писателя, есть искренность
своимъ глазамъ, а в ѣ р ь моимъ р ѣ ч а м ъ " . Т а к ъ ,
исканія, искренность правды. Они в ѣ р я т ъ ,
комедія женскихъ уловокъ и коварствъ
что высокій лирическій подъемъ, в ъ кото-
в ѣ ч н о равна себѣ у в с ѣ х ъ народовъ и во в с ѣ
ромъ такъ часто они его застаютъ, есть при-
времена.
знакъ избранника, огонекъ, который найдетъ
К ъ переводу приложены вступительныя
и освѣтитъ настоящую дорогу. Пусть эта
статьи: г. Бальмонта, первоначально помѣ-
лирика есть, в ъ значительной м ѣ р ѣ , лирика
щенная в ъ к н и ж к а х ъ „Недѣли", съ ясно опре-
областей души, е д в а брезжущихъ предвку-
дѣляющимъ содержаніе заглавіемъ: „Отъ
шеньемъ истины; читатель, разгадавшій Ро-
страстей—къ созерцанію", и г. Руанэ. ІІослѣд-
занова, видитъ в ъ немъ то „мутное броженье",
няя съ рѣдкой эрудиціей прослѣживаетъ
изъ котораго творится „свѣтлое вино". Мы
скитанія легенды о с в . Патрикѣ черезъ вѣка
не объяснимъ лучше тайны обаянія этого
и народы, начиная с ъ „Одиссеи" Гомера и
писателя, к а к ъ сказавши, что в ъ его с л о в ѣ
кончая обработками сказанія, ближайпгами
неи^мѣнно „трепещутъ творческія силы".
к ъ странѣ и эпохѣ Кальдерона.
Д . Шестаковъ. •> На явленія „природы и исторіи" В . В . Роза-
новъ смотритъ глазами мыслителя и поэта.

233
 Ему нужно въ нихъ цѣлое, объединяющее открыто ученымъ изслѣдователемъ: до с и х ъ
пестроту и смѣняемость в н ѣ ш н и х ъ проявле- поръ онъ ппсалъ по преимуществу романы,
ній. Наука, обожающая одинъ фактъ, для разсказы и драмы. Романы и разсказы не
него еще не нрямая наука. Изъ механиче- имѣли у с п ѣ х а : в с ѣ знаютъ, что в ъ н и х ъ ни-
скаго нанизыванія этихъ фактовъ получают- когда не было поэзіи, не в с е г д а была жи-
ся очеяь стройныя и пріятныя н а г л а з ъ си- вость, не в с е г д а было и содержаніе. Какимъ
стемы міропониманія,—но г д ѣ в ъ нііхъ м ѣ - „запросамъ" отвѣчала драматическая д ѣ я -
сто для живого человѣка, к а к ъ мысли, ч у в - тельность Боборыкина, надо судііть по его
ства, порыва? Отсюда в ъ нашемъ писателѣ послѣдней комедіи: ея дѣііствующія лица
вражда,—еще болѣе, можетъ быть, жалость,— насмѣшливо упоминали черезъ каждыя де-
къ позитивизму, этому стремленію насиль- сять словъ заглавіе самаго больного,
ственно, какимъ-то тупымъ гипнозомъ „по- горькаго, и можетъ быть самаго плодотвор-
давить в ъ ч е л о в ѣ к ѣ потребность переходить паго явленія новоіі европеііскоіі мысли —
отъ знанія к ъ нониманію". Отсюда-же бли- столь чуждаго той театральноіі толпѣ, кото-
зость В . В . Розанова к ъ тѣмъ самостоятель- рая смѣялась, вѣроятно, одобряя своего
нымъ мыслителямъ, которые чувствуютъ сердцевѣдца... К ъ сожалѣнію, представленное
мертвенность „офиціальной" философіи и на сценѣ имѣетъ в с е г д а больше вліянія,
вырываются изъ ея путъ, чтобы сказать чѣмъ нрочитанное, — Боборыкина-же и не
свое, хотя-бы „сектантское" и „хаотическое" в с е г д а чптаютъ...
слово. Приступивъ к ъ литературному изслѣдо-
Всѣ статьи сборника истинно замѣча- ванію, Боборыкинъ выбираетъ себѣ школу,
тельны. Но и изъ нихъ выдаются, по нашему конечно, не русскую и не какую-либо другую,
мнѣнію (можетъ быть, и по личноіі симпатіи), а фраицузскую. И в ъ неіі-то полагаетъ онъ
„замѣтки объ іісторіи", съ увлекательноіі наіітіі оправданіе своеіі примирительноіі по-
густотоіі мысли вбііраіощія въ нѣсколько зиціи между „чистымъ искусствомъ" доволь-
сжатыхъ страницъ в с е главное в ъ развитіи но стараго времѳни и „общественноіі пользой"
западнаго и нашего міра. В ъ афорпзмахъ о недавняго прошлаго, в ъ которомъ онъ вы-
византіііскоіі исторіи, центръ коеіі сосредо- росъ, молокомъ котораго вскормленъ.
точенъ не в ъ дворцовыхъ волненіяхъ, а в ъ Художникъ творитъ; это не значитъ, что
пустынпомъ безмолвіи отшельниковъ и от- онъ свободно и вдохновенно выражаетъ то,
цовъ церквеіі, мы видимъ мысли—сѣмена, что открывается его сознанію. Онъ, к а к ъ я в л е -
которыя, при вниманіи къ нимъ, могутъ ніе, находится въ ряду другихъ явленііі;
оплодотворить новой жизнью русское міросо- онъ—часть; и х ъ совокупность—цѣлое: итакъ,
зерцаніе и русскую науку. онъ зависитъ отъ и х ъ вліяній, а не они — отъ

Д. Шестаковъ. сго. Онъ ж и в е т ъ в ъ такое-то время, тамъ-то,

окруженъ такими-то людьми и условіями
Ш.
общежитія. Эти обстоятельства и обусловли-
Л. Д. Боборыкинъ. Европейскій романъ въ ваютъ его творческііі умъ. Т а к ъ я в л я е т с я но-
XIX столѣтіи. Романъ на Западѣ за двѣ тре- вое явленіе—художественное созданіо, новыіі
ти вѣка. 609 страницъ; подробное оглавленіе; предметъ научнаго и з с л ѣ д о в а н і я , научнаго
два алфавитныхъ г^ксізателя. — СІШ. 1 9 0 0 . сладострастія.
Ц. 3 руб.
Этимъ отвѣтомъ Тэна научное содержа-
Боборыкинъ выступаетъ в ъ первыіі разъ ніе вопроса однако не было исчерпано. Т а к ъ

_234
 создается, но к а к ъ воздѣйствуетъ? Г е а е к е н ъ ближе къ пророческому, ч ѣ м ъ , слѣдовательно,
спраніиваетъ прежде всего: что такое эсте- глубже и шире,—тѣмъ шире ищетъ опо сферы
т и ч е с к а я эмоція, которая и является цѣлыо своеговоздѣйствія,—вссиароднаго.вссмірнаго.
искусства? ч ѣ м ъ она отличается отъ всякаго Я говорю—воздѣйствія всенароднаго, кото-
другого душевнаго возбужденія? Пассив- рое еопровождается любовью и славой народ-
ностью и безрезультатностью. Она радуетъ, ной—въ в ѣ к а х ъ . Генекенъ подвергаетъ от-
услаждаетъ, отнюдь не огорчаетъ, и главное, четливой критикѣ самое понятіе народности
не возбуждаетъ непосредственно ни к ъ ка- и заключаетъ, что в ъ научномъ смыслѣ оно
кому дѣйствію. Вотъ ея существо; „искусство нусто. Боборыкинъ не с л ѣ д у е т ъ откровенно
д л я искусства"—должно быть поставлено на за этимъ шочнымъ выводомъ, но народъ, безъ
научную почву... Польза, но безполезная. сомнѣнія, для него также пе существуетъ и—
Прекрасное возникаетъ, чтобы читателю было падо думать, не столько по Генекену, сколько
эстетически пріятно, т. е. просто пріятно — по той ученой традиціи, которой держится
безъ д а л ь н ѣ й ш и х ъ нослѣдствій. наша русская литературная наука, побѣдив-
На такой точкѣ зрѣнія стоитъ и художникъ. шая славянофильскій идеализмъ в ъ вопросѣ
Вѣдь онъ сочиняетъ „для того лишь, чтобы 0 народности...
его оцѣнили и нохвалили — в ъ этомъ его Критика положеній Тэна есть безспорно
первое желаніе!". (Тэнъ. Филос. Искусства). самое значительное, что внесено было Гепе-
Чѣмъ больше будетъ эстетически наслаждать- кеномъ в ъ науку и требуетъ особеннаго внима-
ся читатель, зритель, тѣмъ лучше романъ, нія эволюціониста; Боборыкинъ но останав.ли-
картина... вается на этомъ. Изъ всего.даннаго Генекеномъ,
П. Д . Воборыкинъ чрезвычайно озабоченъ онъ извлекаетъ самое слабое—„читающую
вонросомъ 0 чіггаюіцей публикѣ, „къ счастію", публику", „избранное меньшинство, наиболѣе
уже поднятымъ в ъ н а у к ѣ . Не в с ѣ читаіотъ развитое" и настойчиво вооружается противъ
романы Флобера, не в с ѣ и Боборыкина. І^то-же всякого субъективизма в ъ искусствѣ; онъ ые
читаетъ? и л и — т о ч н ѣ е — у какихъ читателей отрицаетъ вовсе значенія личности (есть-же
можетъ н а д ѣ я т ь с я романистъ имѣть у с п ѣ х ъ , научная добросовѣстность), но отрицаетъ ея
кто „похвалитъ?". Т ѣ , ч ь я іісихическая орга- основное и высшее зііаченье. Онъ хочетъ
низація соотвѣтствуетъ психической органи- оставаться в ъ границахъ точно выводимыхъ
заціи художника; итакъ, художникъ служитъ понятій и закономѣрности. Его прельщаіотъ
тѣмъ читателямъ, которые какъ-бы группи- продолжатели Тэна, и онъ слѣдуетъ за ними.
руются вокругъ него подъ воздѣйствіемъ Я творю, да. Но самъ-ли по себѣ? А влія-
родственныхъ эстетическихъ эмоцій. „Избран- нія? Это опредѣлилъ еще Тэнъ, и Боборы-
ное меныпинство", которымъ такъ дорожили кинъ подавленъ. Вліянія, вліянія, вліянія...
слабосильные эстетики увядавшаго романтиз- Самъ по себѣ? А школа, литература предше-
ма—получаетъ новое, позитивное признаніе, ственниковъ, которую я продолжаю? В ѣ д ь я,
съ дополненіемъ: „наиболѣе развитое" — это романистъ, только послѣднее или — т о ч н ѣ е —
научная точность! промежуточное звено в ъ развитіи романа.
Несправедливъ былъ старый принципъ, Я не только создаю романъ, я участвуіо в ъ
знаменуя посредственность умовъ, имъ до- созданіи литературнаго рода. К а к ъ продол-
рожившихъ, не спасаетъ и новая постановка, женье литературнаго рода—романъ создаю
знаменуя все то-же. Ч ѣ м ъ крупнѣе худо- у ж ъ не я, а общія усилія поколѣнія рома-
жественное дарованіе, ч ѣ м ъ геиіальыѣе, ч ѣ м ъ нистовъ, и я средь н и х ъ и за ними. „Соби-

235
 рательная психія". Это—научно.—Искусство красота я в л я л а с ь ему единственной надеж-
есть порожденіе собирательноіі психіи—испо- Д0І1 души, единственнымъ ея утѣшеніемъ.
в ѣ д у е т ъ БоборыкИнъ—въ котороіі личность ІІотому-то каждая мастерская фраза в ъ Ма-
исчезаетъ в ъ служеніи общему дѣлу—„изящ- й а т е Воѵагу—нри всемъ безпристрастіи и
ному воспроизведенію жизни", ( в ъ оконча- видпмомъ безразличіи в ъ отношеніи к ъ изо-
тельной цѣли—удовлетворенію читательскихъ браженному предмету—звучитъ холодноіі и
^аппетитовъ", выражаясь высоко—„потребно- ожесточенноіі злобоіі на мѣщанскую пошлость
сти души в ъ прекрасномъ"). Личность имѣетъ обыденности и—болѣе т о г о — ч ѣ м ъ „объектив-
в ъ и с к у с с т в ѣ самыя умѣренныя (самыя эволю- н ѣ е " выстуиаетъ поэтъ, т ѣ м ъ чптателю ста-
ціонныя?) права. Субъективизмъ в р е д е н ъ д л я новится в с е страшнѣе отъ злобы, отъ этоіі
„художественнаго воспроизведенія жизни";ху- ужасной душевноіі пустоты. В ъ той-же м ѣ р ѣ
дожникъ начинаетъ воспроизводить „реальную были субъективны и Б а л ь з а к ъ , и в с ѣ великіе
правду", но „авторское я вторгается" и „за- жанристы—и в ъ литературѣ, и в ъ живописи.
сариваетъ работу",—дѣйствптельность снята Творческііі д у х ъ д л я своего выраженія беретъ
невѣрно. Вспомшпйъ романтиковъ—не устаетъ разиыя формы—и субъективныя, и объектив-
просить Боборыкинъ—ихъ в ѣ ч н у ю возню со ныя, но самъ остается самимъ собоіі—субъ-
своимъ я, и х ъ „обсахариваніе своего соб- ективнымъ, индивидуальнымъ, личнымъ, Е с л и
ственнаго я", и х ъ міровую скорбь, котороіі по- искусство есть прежде в с е г о воспроизведеніе
чему-то „посчастливилось" в ъ началѣ X I X природы и жизни, к а к ъ о н ѣ являются нор-
в ѣ к а , „ихъ мистическіе полеты в ъ н а д ч у в - мальному большинству, то субъективныя
ственную область до самыхъ краіінихъ формы вредны; если искусство есть прежде
эксцессовъ"... и т. п., и т. п. Конечно, всего проявленіе человѣческаго духа —
Боборыкину надо вѣрить: субъектішизмъ такимъ, к а к ъ онъ дарованъ ч е л о в ѣ к у Богомъ,
вреденъ для удовлетворенія эстетическихъ — субъективныя или объективныя формы
аннетитовъ читателя,—но Боборыкинъ беретъ избираются этимъ духомъ по его собствен-
и примѣры, и одинъ изъ нихъ слишкомъ ному вдохновенному разумѣнііо. Дурное с м ѣ -
краснорѣчивъ: это Флоберъ. И з с л ѣ д о в а т е л ь шеніе этихъ формъ (своііственное, наир., Б а л ь -
утверждаетъ, что Флоберъ сталъ высшимъ заку)—конечно, отъ дурнаго разумѣнія того,
нанряжепіемъ изящнаго воспроизведенія кто и х ъ неумѣло с м ѣ ш а л ъ , только „засарива-
жизни—благодаря объективности в ъ Масіаше етъ"хорошіі1 эпическій разсказъ неумѣстными
Воѵагу. Между тѣмъ всякііі, кто глубоко про- разсужденіями. Самъ-же по с е б ѣ принципъ
ч у в с т в о в а л ъ этотъ романъ, хорошо знаетъ, объективнаго воспроизведенія жизни не толь-
что при всеіі объективности „изящнаго вос- ко не отрицаетъ перваго права и перваго
произведенія жизни", Флоберъ я в л я е т с я в ъ значенія личности, но слугкитъ, к а к ъ и все
немъ писателемъ совершенно лирическимъ, въ искусствѣ—оя средствомъ.—Но Боборы-
субъективнымъ. И мы знаемъ еще, что такое кинъ поставилъ с е б ѣ идеалъ какого-то без-
былъ Флоберъ, будто-бы только и занятыіі личнаго и бездушнаго творчества, котораго
тѣмъ, чтобы смастерить двѣ-три тысячи не только не одушевляетъ „собирательная
прекрасныхъ фразъ д л я услаяеденія избран- психія", а лишь сообщаетъ ему черты иря-
наго парижскаго или иетербургскаго мень- маго академизма. В ъ самомъ д ѣ л ѣ — э т а пси-
шинства; мы знаемъ, какимъ глубокимъ хія есть в ъ данный творческііі моментъ—
отрицаніемъ и безвѣріемъ былъ онъ отрав- индивудуальность художника, принявшая в ъ
ленъ, какой тоскоіі онъ томился — и какъ себя в с ѣ з а в ѣ т ы и всю в ы у ч к у предшество-

236
вавшихъ литературныхъ поколѣній. Поло- всемъ связь съ идеями, стремленіями, вку-
жимъ, в ъ и с к у с с т в ѣ дѣііствительно слишкомъ сами и навыками своей генераціи". В ъ этомъ,
важно значеніе хорошей школы—но это и конечно, в с е и дѣло. Позитивизмъ говоритъ:
все, что представляли собоіо для Флобера— законъ эволюціи, вліянія эпохи и среды;
Шатобріанъ или Бальзакъ. Между тѣмъ эстетическая эмоція, читаіоіцая публика, одоб-
Боборыкину дѣло я в л я е т с я в ъ такомъ в и д ѣ — реніе избраннаго, наиболѣе развитого мень-
нанримѣръ—въ отношеніи заслугъ Б а л ь з а к а : ішінства; пріобрѣтенія реальнаго романа, обя-
„Бальзаковскій романъ... с д ѣ л а л ъ такія пріо- занность точЕо изслѣдовать, безличное твор-
брѣтенія, которыя уже не позволяли итти на- чество... Русскій романистъ, Боборыкинъ, в ѣ р -
задъ, в д а в а т ь с я в ъ разные виды субъектив- ный завѣтамъ своеговремени,своего поколѣнія,
наго произвола"... „Принципъ точнаго и з с л ѣ - покорно плетется страница за страницей (609
дованія сдѣлался съ тѣхъ иоръ (т. е. с ъ страницъ—первая половина труда)—по с л ѣ -
Б а л ь з а к а ) одязательнымъ для всякой литера- дамъ французской позитивной науки, примѣ-
турной работы, претендуюш;ей на художе- няя в с ѣ ея эстетическіе уставы. Но французы,
ственную правду"...—Послѣ Бальзака—Досто- в ъ связи съ англичанами и нѣмцами, создали
евскій и Толстой, „претендовавшіе на худо- эво люціонизмъ; это ихъ порожденіе, в ъ немъ они
жественнуіо правду"—въ высшей степени, и талантливы: талантливъ и Тэнъ, и Г е н е к е н ъ ,
пошли однако такими путями, которые были и Брюнетьеръ... Р у с с к і е эволіоціонисты роко-
вполнѣ чуяеды духу и темпераменту француз- вымъ образомъ остаются ихъ покорными у ч е -
скаго мастера. Нельзя и помыслить, чтобы никами, гордые лишь тѣмъ, что оии такой-
имъ было дѣло до „пріобрѣтеній Бальзаков- то выводъ сдѣлали на д в а года раньше фран-
скаго романа" или чтобы Достоевскій, в е с ь цузовъ в ъ к н и г ѣ , изданной в ъ Полтавѣ или
одинъ „субъективный произволъ",—пошелъ Черниговѣ и оставшейся никому неизвѣстной,
назадъ в ъ эволіоціи художественнаго романа! кромѣ другого русскаго эволюціониста,черезъ
Что касается Толстовскаго романа, то мы десять л ѣ т ъ приводящаго в ъ исполненіе то,
зяаемъ, что онъ „ с д ѣ л а л ъ такія нріобрѣтенія" что задумалъ, но, к ъ сожалѣнію, еще не осу-
независимо и—болѣе того—въ противополояге- ществилъ „профессоръ В ы с ш е й Нормальной
ніе западному, которыя почти уничтожаютъ школы в ъ Парижѣ".
значеніе бальзаковскаго реализма.—У свобод-
Занявъ нримирительнуіо позицііо в ъ отно-
иаго творческаго д у х а н ѣ т ъ обязательствъ,
шеніи къ своимъ русскимъ учителямъ, Бобо-
в ъ творчествѣ ему нозволено в с е , к а к ъ духу
рыкинъ не угнался и за западными. Е с л и
божественному—„до самыхъ крайнихъ эксцес-
великіе мастера иревышаютъ оцѣнку, назна-
совъ". Правда, такіе пути открыты только
ченную методами Тэна или Бріонетьера, то
избраннымъ, только отмѣченнымъ. Имъ даро-
Боборыкинъ оцѣниваетъ пхъ непристойио
ваны и силы—не „выпрыгнуть", но—скажемъ
дешево.—Некрупная французская монета стала
в ъ уваженіе к ъ предмету—подняться надъ
в ъ его рукахъ такой мелкой, что н а нее не
своей эпохой. Д л я остальныхъ, безъ сомнѣ-
ісупишь даже его собственныхъ романовъ.
нія, и „вліянія", и академія, и невозможность
„выпрыгнуть изъ своей эпохи, разорвать во Вл. Біьлпинъ

237
 Д уіейбль.
(і 4 дѳкабря 1900 г.).

4-го декабря н. ст. умеръ в ъ Вюрцбургѣ ваго, с ъ которымъ умершііі мастеръ и м ѣ л ъ

Вильгельмъ Лейбль. Имя этого худояшика возможность иознакомиться в ъ Мюнхенѣ в ъ
хорошо извѣстно не только в ъ Германіи, но 1 8 6 9 г., признается в с ѣ м и нѣмецкими худо-
и за ея нредѣлами. Особенноіі славоіі ноль- жественными критиками. В . Леіібль, однако, не
зуется онъ среди художниковъ, высоко ц ѣ - обладалъ пламеннымъ увлеченіемъ и широ-
нящихъ его, к а к ъ одного изъ самыхъ серь- кимъ размахомъ Курбе. Ж и в о п и с ь нѣмецка-
езныхъ и самыхъ тонкихъ живописцевъ. Это го художника скромнѣе, т р е з в ѣ е , д е т а л ь н ѣ е ,
поклоненіе со стороны художниковъ объяс- миніатюряѣе, но проникиута глубокимъ по-
няется тѣмъ, что Леіібль дѣііствительно жи- ниманіемъ и искреннеіі любовью к ъ при-
вописецъ раг ехсеііепсе. родѣ. У в л е ч е н і е детальноіі живописью сбли-
Обыкновенно имя его произносится на жаетъ его отчасти с ъ англійскими прерафа-
ряду с ъ именами Кнауса, Вотье и Дефреггера, элитами, у которыхъ „подробность" была воз-
но такое соноставленіе не нравильно. Оно ведена в ъ своего рода культъ. Тонкость и
имѣетъ смыслъ лишь в ъ томъ отношеніи, деликатность кисти у Леіібля поразительны.
что Лейбль, подобно тремъ корифеямъ н ѣ - Стоитъ лишь вспомнить его головы бавар-
мецкаго жанра, черпалъ свои сюжеты и з ъ на- с к и х ъ крестьянъ и крестьянокъ. Какая не-
родной жизни. Но этимъ и ограничивается уловимо - тонкая техника, какая чисто Голь-
сходство между ними. В ъ то время, какъ беііновская гладкость безъ малѣіішеіі зали-
Кнаусъ, Вотье и Дефреггеръ обращали г л а в - занности, к а к а я изумительпая сложность прп
ное вниманіе на „сюжетъ", на „анекдотъ", кажущеііся простотѣі За эти чисто живопнс-
желая ,разсказать", „позабавить", причемъ ныя достоинства можно смѣло поставить
и х ъ живопись, подчасъ очень хорошая, слу- Лейбля на одно и з ъ первыхъ мѣстъ среди
жила имъ лишь средствомъ для передачи л у ч ш и х ъ современныхъ мастеровъ. Къ сожа-
задуманнаго „содержанія", Леіібль вполнѣ лѣнію, н е л ь з я не отмѣтить нѣкотороіі сухости
пренебрегалъ „разсказомъ", а предавался в ъ произведеніяхъ этого художника, какую-
исключительно разрѣшенію чисто живопис- то излишнюю трезвость, преувеличенную до-
н ы х ъ задачъ. Живопись была для него сама кументальность, отсутствіе душевноіі теплоты,
цѣлью, только ею онъ интересовался. По- благодаря чему его вещи, лаская и пора-
этому справедливѣе сравнивать его с ъ фран- ж а я г л а з ъ , мало говорятъ сердцу. Слишкомъ
цузскими представителями натурализма, ка- строгііі, почти суровыіі реализмъ его совер- "
ковы Курбе, отчасти Манэ, и вліяніе этихъ
шенно заслонилъ чувство, которое лишь
художниковъ на Леіібля, в ъ особенности пер-
рѣдко проскальзываетъ в ъ его картинахъ, не

238
оставляя ііродолжительнаго впечатлѣнія. Но картинъ находятся в ъ частной собственности,
эти недостатки, свойственные в с ѣ м ъ худож- въ музеяхъ и х ъ почти не в с т р ѣ ч а е ш ь . Въ
никамъ, не в ъ мѣру увлекающимся ремесломъ, Петербургѣ вещи Лейбля, ка?кется, никогда
отнюдь не умаляіотъ достоинствъ Лейбля, не ноявлялись.
к а к ъ живописца ѵоп Оойез Опайеп, одарен-
наго изумительно острымъ зрѣніемъ и истин-
но художественнымъ чутьемъ. Его живо- Руеекій Художеетвѳнный отдѣлъ
пись — удивительная живопись, но, к ъ сожа-
н а Веемірной в ы е т а в к ѣ .
лѣнію, она — только живопись.
Изъ статьи Леонса Бенедита * ) .
В ъ заключеніе мы приведемъ нѣкоторыя бі-
ографическія данныя. Вильгельмъ Лейбль ро- По праву франко-русскаго союза, Россія
дился в ъ 1 8 4 4 году в ъ К е л ь н ѣ , г д ѣ его отецъ заняла почетное положеніе н а Всемірной в ы -
занималъ мѣсто капельмейстера в ъ Кельнскомъ с т а в к ѣ . Можетъ быть, со стороны правитель-
соборѣ. Свое художественное образованіе ства было-бы болѣе цѣлесообразно не стано-
Лейбль началъ в ъ Мюнхенской Академіи, виться на политическуіо точку зрѣнія и вы-
но вскорѣ послѣ поступленія покинулъ ее, казать себя болѣе скуиымъ в ъ предоставле-
не будучи въ состояніи переносить г н е т ъ ніи мѣста русскому отдѣлу, тѣмъ болѣе, что
академическаго обученія, и сталъ заниматься предоставленныя Россіи залы, в ъ которыхъ
уже самостоятельно в ъ собственномъ ателье. нуждались столь многіе, были н е в с е г д а бле-
Въ 1 8 6 9 году Лейбль получилъ золотую ме- стяще заполнены. Три залы, изъ которыхъ
даль в ъ Парижѣ за выставленныя имъ д в ѣ д в ѣ громадныя, были посвящены произведе-
картііны „Портретъ г-жи Г е д о н ъ " и „Посѣ- ніямъ русскихъ художнііковъ (я не смѣю
щеніе ателье". В с к о р ѣ послѣ этого Лейбль сказать русской школы). В ъ сущности, толь-
отправился в ъ Парижъ, куда его влекло его ко маленькая средняя зала моягетъ нредстав-
поклоненіе Курбе и французской реалисти- лять настоящій интересъ. Устроители выстав-
ческой школѣ. В с п ы х н у в ш а я в с л ѣ д ъ затѣмъ ки очень удачио сгруппировали в ъ ней в с е
война заставила Лейбля в е р н у т ь с я н а ро- то, что наиболѣе достойнымъ образомъ пред-

дину, которуіо онъ съ т ѣ х ъ поръ не поки- ставляетъ русское искусство. В ъ ней всего

далъ. Т у т ъ онъ иоселился не в ъ городѣ, а, восемнадцать полотенъ, но нѣкоторыя изъ

подобио барбизонцамъ, избралъ своимъ м ѣ - нихъ очень высокаго уровня, и каясется, пред-
сказываютъ этой великой націи въ области
стопребываніемъ деревню, г д ѣ в ъ сельской
искусства такую будущность, которой никакъ
тишинѣ, окруженный излюбленными имъ ба-
нельзя было иредполагать по предыдущимъ
варскими крестьянами, онъ прожилъ до кон-
выставкамъ.
ца своихъ дней. В ъ 1 8 8 3 году на Міонхен-
ской Международной выставкѣ появилась Рѣпинъ, Сѣровъ, Малявинъ, Коровинъ,
картина Лейбля „ В ъ церкви", имѣвшая огром- Пастернакъ, Левитанъ, вотъ имена, которыя
ный успѣхъ и создавшая своему автору
•) Директоръ Ліоксембургскаго Музея въ Па-
прочную репутацііо. Съ тѣхъ поръ у с п ѣ х ъ рижѣ, Л. Бенедитъ, напечаталъ въ ноябръской книж-
его в с е увеличивался. Не только в ъ Герма- кѣ „Оагеііе (іез Веаих-Агіз" первую половину
статьи своеГі объ иностранной исивописи на Париж-
ніи, но и заграницей стали его цѣнить по
ской выставкѣ. Предііолагая, что .мнѣніе человѣка,
достоинству, въ особенности в ъ Англіи и столь близко стоящаго къ художествениымъ дѣламъ,
Америкѣ, г д ѣ его произведенія покупались во не можетъ не интересовать русскую публику, мы
приводпмъ іп ехіепзо ту часть статьи Бенедита,
многія картннныя галлереи. Большинство его которая касается Россіи.

239
забывчіівая и невѣягественная публика боль- Портретъ Великаго К н я з я Павла Алексан-
ше не забудетъ. дровича, работы Сѣрова, носящііі нѣсколько
Есть-ли в ъ русскомъ и с к у с с т в ѣ ясно обо- офііціальныіі характеръ, свидѣтельствуетъ
значенное самобытное теченіе, рѣзко отли- 0 глубокомъ пониманіи художникомъ такого
чающееся отъ иностранныхъ школъ? Оче- рода живописи. По особенно з а м ѣ ч а т е л е н ъ
віідно н ѣ т ъ . Россія, со своеіі рѣдкоіі снособ- С ѣ р о в ъ ' в ъ портретѣ г-жи Боткиноіі, изобра-
ностью асеимиляціи, иодвержена, к а к ъ и во женной на голубомъ японском" щванѣ въ
многихъ другпхъ областяхъ духовнаго твор- желтомъ платьѣ изъ крепа и аі са, усыпан-
чества, ііноземнымъ вліяніямъ. Сношёнія с ъ номъ розами. Это произведеніе отличается
французскимъ и нѣмецкимъ искусствомъ по- удивительноіі мягкостью и, в ъ то-же время,
стоянны,но т ѣ м ъ н е менѣе,повидимому,иРос- блескомъ. Въ прелестномъ портретѣ г-жи
сія стоитъ н а к а н у н ѣ возможнато развитія ис- Мамбнтовой: тотъ-же художникъ представ-
тинно національнаго искусства, во всякомъ слу- ляетъ д ѣ в о ч к у с ъ короткими волосаміі, си-
ч а ѣ замѣтенъ большбііпрогрессъ относитёльно' дяіцую за столомъ и собйрающуюся отвѣдать
прошлаго, особенно благодаря раббтамъ не- лежащихъ передъ неіі персиковъ. Нѣжныіі
большоіі группы выдающихся художниковъ. с в ѣ т ъ , идущііі изъ сада, озаряетъ е я розовое
Рѣпинъ—мощный: портретистъ, понимаю- платье и маленькое дѣтское личико, с ъ круг-
щііі жестъ и позу, обладающііі мужествен- лыми щечками, пухлыми губками и веселы-
нымъ мастерствомъ. Онъ умѣло находитъ ми черными глазами.
в ѣ р н ы я и скромныя гармоніи тоновъ, и тонко В ъ тоіі-же з а л ѣ , а также в ъ сосѣднеіі, на-
согласуетъ и х ъ с ъ аксессуарами обстановки. ходятся нѣсколько произведенііі Малявина,
Его портретъ Цёзаря Кюіі—отличается выше- художника, черцающаго свои сюжеты ире-
указаннымъ достоинствОмъ. имущественно изъ народной жйзни. Е г о кар-
Р у с с к і й композиторъ изображенъ въ ту- тины полны живости и у в л е ч е н і я . Одна изъ
журкѣ с ъ красными отворотами и бѣломъ нихъ изображаетъ мужика в ъ длинномъ ар-
жилетѣ, сидящимъ въ креслѣ-качалкѣ, въ м я к ѣ и в ъ рукавицахъ с ъ удивительно сильно
непринужденной позѣ, с ъ видомъ человѣка, вылѣпленнымъ лицомъ. Но особенно бросает-
к ъ чему-то внимательно прислушивающагося. ся в ъ г л а з а другая картина того-же худоя^-
В с я фигура в ы д ѣ л я е т с я краііне рельефно, но ника, н а з в а н н а я „ С м ѣ х ъ " . В ъ н е й нѣсколько
отнюдь не назоііливо, на скромномъ фонѣ бабъ в ъ ярко-красныхъ о д ѣ я н і я х ъ , стоящія
комнаты. Т ѣ - ж е к а ч е с т в а видны в ъ поясномъ н а первомъ планѣ, заливаіотся веселымъ с м ѣ -
портретѣ, в ъ профиль, профессора Павлова, хомъ. Исполненіе этоіі вещи отличается без-
сидящаго облокотившись на стблъ. Сильно, умной смѣлостью, мѣстами очень рискованноіі,
но безъ всякой грубости, написанное лицо, но в ъ ней в и д н а удивительная мощь истин-
ѳнергичное и въ то-же время задумчивое, наго художника. Картина, изображающая де-
рѣзко выступаетъ н а блѣдномъ фонѣ. Па- ревенскую д ѣ в у ш к у в ъ красномъ, н а неопре-
оборотъ, портретъ графа Толстого, изобра- дѣленномъ фонѣ, исиолнена съ большоіі
жепнаго сидящимъ, в ъ небрежноіі позѣ, на скромностью. Е с л и в ъ неіі нѣкоторыя части
отоманкѣ, в е с ь окутанъ теплой: мглою, к у д а и трактованы слишкомъ свободно, к а к ъ ши-
не проникаетъ л у ч ъ с в ѣ т а , падающііі лишь роко написанная акварель, зато другія с д ѣ -
на бѣлуіо страницу раскрытой книги. В ъ ланы очень сильно, голова нарисована от-
этомъ нроизведеніи ч у в с т в у е т с я рука вполнѣ лично и вылѣплена смѣло и увѣренно.
законченнаго мастера. 0 дарованіи г . Коровина мы можемъ су-

240
В. Лейбль (і 4 Детбря 1900 г.)
Этюдъ.
дить только по одной маленькой картинѣ многочисленныя, но мало значительныя про-
„Испанки", выставленной з д ѣ с ь этимъ ху- изведенія В . Васнецова.
дожникомъ. Эта вещь, однако, поражаетъ В ъ другихъ ч а с т я х ъ русскаго отдѣла за-
своеіо тонкостью, она прелестна по своимъ слуяіиваютъ вниманія нѣкоторыя вещи фин-
скромнымъ и мягкимъ тонамъ, и обличаетъ ляндцевъ и иоляковъ.
живую и остроумную наблюдательность ху-
дожника. Такую-же тонкуіо и внимательную
набліодательность обнаруживаетъг. Пастернакъ Поетановка Валькиріи.
в ъ своей неболыпой картинѣ „Наканунѣ экза- В с ѣ критики и даяге самые строгіе на-
меновъ", изображающей в ъ маленькой, тонко шли, что Валькирія у насъ поставлена в е -
освѣщенной комнатѣ четырехъ студентовъ, ликолѣііно; лучшаго, де, нельзя желать.
успленно готовящихся к ъ экзаменамъ * ) . Но Однако это не такъ. Правда, наша поста-
особеннаго впиманія заслуікиваетъ другая новка не уступитъ ни Байрейтской, ни В ѣ н -
работа этого художшіка — серія рисунковъ, ской, ни Дрезденской (да она в с я и испол-
илліострирующихъ послѣднее произведеніе нена в ъ Германіи), и оставляетъ за собой со-
Толстого „Воскресеніе". Маслова, подъ кон- в с ѣ м ъ лубочную Парижскуіо постановку, од-
воемъ д в у х ъ солдатъ, шествіе каторжниковъ, нако до идеала и ей очень далеко. Вообще,
сходка крестьянъ—все это произведенія, от- страяная судьба постановокъ В а г н е р о в с к и х ъ
личаіощіяся простотой и выразительностью. оиеръ, судьба, обусловленная отчасти тѣмъ,
Грустная нота звучитъ в ъ картинахъ Л е - что самъ В а г н е р ъ , не очень требовательный
витана, вдумчиваго пейзаяшста, полнаго тро- но отношенію к ъ „изображенію" своихъ со-
гательнаго ч у в с т в а , вызывающаго печальныя зданій, довольствовался рутинными эффек-
настроенія. Е г о „Ночь" с ъ длинными тѣня- тами и благословилъ т ѣ постановки, которыя
ми, падающими отъ деревьевъ на дорогу, были созданы нри его жизни присяжными
„ В е с н а " с ъ ея голубой водой н бѣлыми бе- декораторами. По смерти его, Козима, в с е г д а
резами, и в ъ особенности его „Ранняя весна", очень ревностно охранявшая в с ѣ традиціи,
съ ея снѣгомъ, таіощимъ на солнцѣ среди завѣщанныя ей мужемъ, не.позволяла ни на
еще голыхъ д е р е в ь е в ъ п образующимъ голу- іоту мѣнять „Байрейтской" постановки, а это
• бые ручейки—свидѣтельствуіотъ о глубокомъ вліяло и на в с ѣ остальныя сцены, раболѣпно
проникновеніи в ъ природу. взирающія на то, что творится тамъ, г д ѣ те-
Затѣмъ с л ѣ д у е т ъ еще отмѣтить видъ Нор- . перь покоится одинъ лишь прахъ генія.
вежскаго города, написаннаго в ъ зеленыхъ А вѣдь это безмѣрно жаль! Благодаря
тонахъ, Ендогурова; ночноіі деревенскій в и д ъ такому, казалось-бы, внѣшнему, глупому
Стабровскаго; маленькія, тщательно исполнен- обстоятельству, к а к ъ устарѣлость постановки,
ныя картинки Похитонова, картііну „Ьез ^іо- безсмертныя оперы В а г н е р а сами начинаютъ
гіеих сІёЪгів" Гиршфельда, художника скорѣе какъ-то старѣть. Всѣмъ намъ надоѣли эти
французскаго, нежели русскаго; сценку Ка- развѣсистыя ели, эти безвкусно-романтич-
саткина, іізображающую коридоръ въ судѣ, иыя скалы, эти рогатыя каски, древніе гер-
немного у ч е н п ч е с к у ю и театральную, но не манцы, средневѣковые замки, бѣлокурыя д а -
лишеннуіо нѣкотораго ч у в с т в а , и, наконецъ, мы, балаганные драконы, балаганные вели-
каны, балаганныя русалки. Б о г ъ с ъ неіі со-
*) Картина эта пріобрѣтѳна въ Ліоксембургскій всѣмъ со всей этоіі нѣмецкой безвкусицей,
Музѳй.
Ред. совершенно одинаковаго калибра съ кар-

241
 тинами Макарта и Геннеберга, с ъ фресками ночи позади — только злишься? З а ч ѣ м ъ , за-
в ъ разныхъ патріотическихъ Ки1тіе8Ь.а11'ахъ чѣмъ в с я эта профанація, профанація уже
и съ барельефами на всевозможныхъ Зіе^еа- потому, что это рутина, эс|зфектничанье, когда
(іепкта1'ахъ. нужна поэзія, разлитая повсюду, и дажѳ в ъ
Однако, р а з в ѣ это В а г н е р ъ ? Насъ такъ самомалѣіішихъ деталяхъ? Неужѳли такъ-таки
долго угощали Вагнеромъ в ъ такомъ позор- и останется н а в ѣ к и , что Нотунгъ в ъ стволѣ
номъ ѣгаѵезй, что мы подъ конецъ повѣрили, дуба будетъ горѣть точно иллюминація, что
что в с я эта дрянь и В а г н е р ъ — вполнѣ аде- крошечная сѣверная хижина Г у н д и н г а будетъ
кватны, что одно немыслимо безъ другого. изображѳна в ъ в и д ѣ огромноіі хоромины, что
Часто приходится слышать намъ фразы: это Вотанъ и Валькирія будутъ г у л я т ь какііми-
правда, что в ъ Валькиріи ігор (іе ГегЫапѣе- то кирасирами, Ф р и к а пріѣзжать н а баранахъ
гіе, но "ѴѴа^пег ргёіе а 1а ГегЫапіегіе! изъ игрушѳчнаго магазина.
Такъ-ли это? Р а з в ѣ н ѣ т ъ никакоіі разни- Публика весьма довольна „апоѳеозомъ"
цы между бутафорскоіі жестью и настоя- Валькиріи с ъ бенгальскимъ огнемъ, клубами
пцшъ желѣзомъ. А вѣдь, в с е это именно и шипѣніемъ пара, вспышками дѣтскоіі при-
дрянная, пошлая, театральная, мишурная сыпки. Ничего нѳ говорю: феііерверкъ из-
жесть, тогда к а к ъ самъ В а г н е р ъ — ж е л ѣ з о , рядныіі. Но то-ли з д ѣ с ь нужно?
бронза, грандіозное и грозное я в л е н і е . На- Это-ли требуется в ъ самомъ поэтичномъ
ряду с ъ Макартомъ знаемъ-же мы Бёклина, моментѣ оперы, к о г д а веселыіі, но плѣнный
в ъ нимфахъ котораго н ѣ т ъ ничего слащава- Логе с н а ч а л а пронырлііво выбирается изъ
го, макартовскаго, пошло-нѣмецкаго, такъ темныхъ нѣдръ земли, затѣмъ в с е в е с е л ѣ е
ночему-же на сценѣ в з а м ѣ н ъ эффектныхъ, и веселѣе принимается г у л я т ь на новерх-
но столь банальныхъ постановокъ, хотя-бы и ности и наконецъ окончательно торяіѳствуетъ
утвержденныхъ самимъ Вагнеромъ, не допу- и возносится огромнымъ костромъ к ъ небу,
стить наконецъ истинно В а г н е р о в с к а г о , про- покамѣстъ еще порабощенныіі Вотаномъ, но
никновеннаго, поэтичнаго исполненія Вагне- уже предвкушающій свою послѣдшою чудо-
ровскихъ оперъ. вищную побѣду. Совсѣмъ нѳкстати в е с ь этотъ
Въ простомъ клавираусцугѣ, сцена Зиг- рѳализмъ: настоящііі дымъ, настоящііі огонь—
фрида с ъ дракономъ производитъ чудовищ- в с я эта мистифіікація пожара на с ц е н ѣ .
ное впечатлѣніе; в ъ концертѣ, к о г д а Зиг- Когда-же наконецъ та ересь, что на сценѣ
мундъ во фракѣ и Зиглинда въ бальномъ нужно д ѣ л а т ь какія-то ігошре Гоеіі дѣіістви-
н л а т ь ѣ (и когда, слѣдовательно, с о в с ѣ м ъ на тельности покинетъ тѳатръ. Нуженъ стиль,
нихъ не смотришь, такъ и знаешь, что не нужно д л я единственно достойнаго тѳатраль-
надо на нихъ смотрѣть) поютъ „АѴіпіегвіигте", наго зрѣлища нашего времени — д л я траге-
то сладостный трепетъ пронизываетъ тебя дііі Вагнѳра, выработать цѣлуіо строгуіо си-
насквозь. Почему-же на сценѣ, когда Ф а ф - стему условноіі, но глубоко-поэтичноіі поста-
нѳръ лѣзетъ изъ своей конуры, и сквозь ру- новки, а не удовлетворяться нѣмецкоіі ру-
поръ оретъ, точно шкиперъ, своіі „Ъазб т і с і і тиноіі и совершенно неумѣстнымъ реализ-
зсЫаГеп"—только хочется смѣяться, а при момъ.
„любовномъ дуэтѣ" Зигмунда и Зиглинды, Вѣроятно, мой: голосъ останется голосомъ
при в и д ѣ этого чистенькаго тенора и этой; въ пустынѣ. Кому тѳперь, послѣ того, что
изящной дамы в ъ нростой бѣлой гоЪе (іе ѵШе, тупоіі реализмъ и грубая, но эффектная по-
нри видѣ глупѣйшей зелено-голубоіі лунноіі шлость такъ з а ѣ л и н а с ъ , особенно в ъ театрѣ,

242
понять то, 0 чемъ я начинаю хлоиотать. Куда- лософова,—преяеде всего мистикъ, и неуди-
же еще дальше итти? Это уже придирки и вительно поэтому, что къ „декадентамъ"
фантазіи. причисляются имъ и Тютчевъ, и Достоев-
Однакоже я спрашиваю в с ѣ х ъ , кто любитъ скій. Но Перцовъ, очевидно, говорилъ и
Вагнера, чтобы они, положа руку на сердце, говоритъ 0 совершенно другихъ „декаден-
откровенно отвѣтили мнѣ—чувствуютъ-ли они тахъ", 0 которыхъ можетъ быть и говорить
себя ловко, когда видятъ всю эту пародію? не стоитъ, 0 „декадентахъ" современной
Р а з в ѣ не пропасть между Вагнеромъ на сце- толпы. Изъ этого вышла несказанная пута-
н ѣ (хотя-бы общеевропейской) и настоящимъ ница; а послѣдняя статья *) Перцова ее еще
Вагнеромъ, и р а з в ѣ нужно мириться съ су- усугубила. Понять эту статыо очень трудно,
ществованіемъ этой пропасти, с ъ этимъ в ѣ ч - во-первыхъ, благодаря крайне схоластиче-
нымъ профанированіемъ того, что есть самаго скому языку, изобилующему отвлеченными
высокаго и прекраснаго в ъ современномъ ис- иностранными словами, мало говорящими на-
к у с с т в ѣ ? Отчего-бы не встряхнуть этотъ кош- шему „національному самосознанію", а во-
маръ и не проснуться? Отчего не постарать- вторыхъ потому, что Перцовъ опять не толь-
ся сначала выяснить себѣ, чего намъ с л ѣ - ко не объясняетъ намъ, кого разумѣетъ онъ
дуетъ добиваться, и затѣмъ провести это на подъ кличкою „декадентъ", но и оконча-
д ѣ л ѣ . В ѣ д ь недурно было-бы, если-бы когда- тельно смѣшиваетъ в с ѣ понятія. То онъ го-
нибудь та-же Валькирія была наконецъ пе- воритъ, какъ будто серьезно, отвѣчая Фило-
редана художественно; если-бы сквозь услов- софову и разсуждая о значеніи личности
ную призму стилизаціи мы наконецъ сподо- для декадентовъ, объ ихъ мистикѣ,—то, про-
бились увидать, но в ъ геніально-художествен- тестуя противъ декадентскихъ выходокъ, вы-
номъ освѣщеніп то, что смутно мерещится рываетъ нѣсколько словъ изъ цѣлаго произ-
намъ уже теперь. веденія и искажаетъ тѣмъ самымъ в е с ь ихъ

Алексан.4рЪ Бенуа. внутренній смыслъ; такъ приводитъ онъ че-

тыре слова: „или мы, или никто'*—изъ статьи
Мережковскаго, печатавшейся в ъ „Мірѣ Ис-
кусства" в ъ теченіи цѣлаго года и какъ-бы
Пиеьмо в ъ р е д а к ц і ю . приглашая читателя возмутиться этой фра-
Перцовъ, в ъ своихъ замѣткахъ о „націо- зой, пользуется ею для доказательства сво-
нализмѣ", сказалъ, между прочішъ, что „де- ихъ положеній (какихъ?) — но при этомъ
каденты" наши никакого отношенія к ъ на- не называетъ имени автора, не упоминаетъ
ціонализму не іімѣютъ и во всемъ, что они пи- ни 0 томъ, чтб этой фразѣ предшеству-
шутъ, русскаго—только ихъ русская подпись. етъ, ни каковъ ея смыслъ, ни о томъ, что
При этомъ Перцовъ не объяснилъ, что имен- самъ онъ, Перцовъ, съ этой статьей не
но онъ понимаетъ подъ словомъ „декадент- можетъ не быть согласенъ, такъ какъ
ство", и кого, говоря 0 декадентахъ, раз- взглядъ ея автора на „націонализмъ" схо-
умѣетъ. денъ со взлядами Перцова (насколько ихъ
Философовъ, отвѣчая Перцову въ „Мірѣ можно понять). Такое „газетное" отношеніе
Искусства", принялъ готовое слово „дека- къ полемикѣ было когда-то очень распро-
дентъ", освѣтилъ его по своему, хотя и не страненнымъ, но теперь оно, благодаря, в ѣ -
вполнѣ, а только с ъ одной стороны,—личной
и мистической. „Декадентъ" в ъ понятіи Ф и - *) См. „Нов. Вр." 8910.

243
 V

роятно, нашему новому нравственному со-

знанііо, котораго Перцовъ не отрицаетъ, — Журналъ 58-го Собранія Импера-
очень утомительно и для спорящихъ, и д л я чи- торекой Академіи Художеетвъ 27-го
тателя. Почему Перцовъ, приводя „декадент-
ноября 1900 года.
скую" фразу: „или мы, или никто"—не гово-
ритъ прямо: я считаю декадентами с ъ ограни- 0 в ы с т а в к ѣ о б щ е с т в а „Міръ И с к у с с т в а "
ченноіі личноіі мистикоіі, съ неспособностью въ залахъ Академіи.
к ъ національному самосознанію г г . Бальмонта,
Философова, Мережковскаго? Почему не опре- Дѣііствительные члены Академіи: В . А.
дѣляетъ разъ навсегда, что именно зоветъ онъ Беклемишевъ, Г . Р. Залеманъ и Г. Г.
„декадентствомъ" и кого декадентами, дабы Мясоѣдовъ подали 5 ноября въ совѣтъ
отвѣтъ ему не породилъ новыхъ недоразуіѵгіі- Академіи заяв„ченіе такого содержанія: „До
нііі? В ѣ д ь Философовъ, отвѣчая „отъ лица н а с ъ дошелъ слухъ чрезъ газеты, что „ЗІіръ
декадентовъ"—имѣлъ в ъ виду и Достоевска-т Жскусства" имѣетъ на.иѣреніе устроить свою
го, и Тютчева, и Розанова, т а к ъ к а к ъ , новторяю, выставку въ залахъ Императорской Академіи
д л я Философова „декаденты"—прежде всего Художествъ. Затѣмъ намъ с д ѣ л а л о с ь извѣст-
мистики, в ъ самомъ глубокомъ смыслѣ слова; нымъ, что с о в ѣ т ъ Императорскоіі Академіи
не могъ-же и г . Перцовъ этого не почув- Художествъ согласился предоставить залы
ствовать. „Отъ лица" перцовскихъ „дека- Академіи в ы с т а в к ѣ „Міра РІскусства". Мы,
дентовъ" Философовъ, по всей вѣроятности, нижеподписавшіеся, дѣііствительные члены
не захотѣлъ-бы, да и не смогъ отвѣтить. Императорскоіі Академіи Х у д о ж е с т в ъ , счи-
Перцовъ, повидимому, отличаетъ „декаден- таемъ необходимымъ напомнить совѣту Ака-
товъ" отъ „мистиковъ:"—по краіінеіі м ѣ р ѣ , деміи, что, будучи избранъ собраніемъ Ака-
Вл. Соловьева и Розанова называетъ онъ деміи для разработки вопросовъ, представ-
„мистиками", не подводя и х ъ подъ к л и ч к у ляемыхъ на разрѣшеніе собранія, онъ не
„декаденты"; и Философовъ упоминаетъ о имѣетъ права ставить самостоятельно рѣше-
Розановѣ, но к а к ъ о „декадентѣ", не отри- нія вопросовъ, которые могутъ на общее со-
цая, конечно, что Розановъ—міістикъ. Не браніе навлечь порицаніе, имъ н и ч ѣ м ъ неза-
ясно-ли, что спорящіе говорятъ о различ- служенное. Заявлепіе это мы просимъ по-
ныхъ предметахъ, пользуясь однимъ и т ѣ м ъ - дать н а усмотрѣніе общаго собранія".
же словомъ. Это самыіі неблагодарныіі сноръ. Это заявленіе разсматривалось въ совѣтѣ
Онъ имѣ,лъ-бы серьезное значеніе только в ъ Академги 13 ноября 1900 г. По поводу его
томъ с л у ч а ѣ , если-бы Перцовъ з а х о т ѣ л ъ ска- были приведены слѣдующія соображенія:
зать, чтб понимаетъ онъ подъ словомъ „дека- 1. Совѣтъ не только разрабатываетъ во-
денты", кого изъ нашихъ, стоящихъ будто- просы для собранія, к а к ъ сказано в ъ заяв-
бы в н ѣ національности „декадентовъ", разу- леніи, но онъ есть административный органъ
мѣетъ, — и нри томъ сказать это по-просту, Академіи. Онъ производитъ в с ѣ текущія
безъ газетноіі полемики, языкомъ не туман- д ѣ л а Академіи (§ 2 3 устава), к ъ которымъ
нымъ и схоластическимъ, а болѣе точнымъ, несомнѣнно относится и разрѣшеніе пользо-
понятнымъ, к а к ъ для спорящаго съ нимъ, ваться помѣщеніями Академіи д л я выста-
т а к ъ и для читателей. вокъ.
Чнгпателъ. 2. Р а з р ѣ ш е н і е пользоваться академиче-
скими залами в с е г д а зависѣло отъ админи-

244
страціи Академіи. Вопросъ о выставкахъ до- нами товарищества передвиоктыхъ выставокъ,
ходилъ до собранія только тогда, когда дѣло много питомцевъ Академіи (Бразъ, Вальтеръ,
касалось упраздненія весенней выставки, какъ Малявинъ, Пурвитъ, Рущицъ, Ціоглинскій), и
напримѣръ, когда товариществу передвиж- ееть также члены Академіи и академики, какъ
н ы х ъ выставокъ были даны залы на время, Полѣновъ, Сѣровъ, А. Баенецовъ, Нестеровъ.
опредѣленное для весенней выставки, или Участники этой выставки сами несутъ от-
когда требовалось установить правила весен- вѣтственность за качество ея. Едва-ли же-
ней выставки, которая безъ этого, за неимѣ- лательно для достоинства Академіи входить
ніемъ организованнаго общества, не могла- в ъ обсужденіе или критику направлепія этихъ
бы состояться. В с ѣ м ъ другимъ обществамъ, художниковъ, к ъ которымъ отношеніе Ака-
к а к ъ акварелистамъ, московскому товарище- деміи ограничивается в ъ данномъ случаѣ
ству и отдѣльнымъ художникамъ, администра- предоставленіемъ имъ свободнаго помѣщенія.
ція самостоятельно разрѣшала занимать залы В ъ собраніи 27-го ноября 1 9 0 0 года,
Академіи. Такимъ образомъ, на практикѣ В . А. Б е к л е м и ш е в ъ и Г . Р. Залсмапъ
установился, не возбуждавшій до сихъ поръ сдѣлали к ъ своему заявленію слѣдуіощія до-
никакихъ возраженій, порядокъ по устрой- полненія:
ству весенней выставки и выставокъ худо- По поводу соображеній, высказаныхъ со-
жественныхъ обществъ, что к ъ тому-же не вѣтомъ в ъ п.п. 1 и 2 своего отвѣта на наше
противорѣчитъ п. 7, § 5 устава Академіи. заявленіе отъ 5-го ноября, приводимъ с л ѣ -
3. Дѣйствительно, обществу „Міръ Искус- дующія выписки изъ журналовъ собранія:
ства" предоставлены залы съ 5 января до 4 а) 4 ноября 1 8 9 4 г. 0 посмертііой выстав-
февраля, освободившіяся за отказомъ обще- к ѣ А. И. Корзухина.
с т в а русскихъ акварелистовъ. Просъба объ Сынъ покойнаго члена Академіи А. И.
этомъ, подписанная В . А. Сѣровымъ, разсма- Корзухина обратился с ъ просьбой о разрѣ-
тривалась в ъ с о в ѣ т ѣ Академіи, который не шеніи устроить в ъ залахъ Академіи посмерт-
встрѣтилъ возраженій, а затѣмъ доложена ную выставку работъ его отца А. И. Кор-
Августѣйшему Президенту Академіи, кото- зухина.
рый изволилъ согласиться на предоставле- Вслѣдствіе сего собраніе постановило: до-
ніе этому обществу свободныхъ залъ Ака- пустить выставку, совмѣстііо с ъ академи-
деміи. ческой.
4. Донущеніе выставки общества „Міръ б) 2 7 февраля 1 8 9 5 г . 0 в ы с т а в к ѣ Москов-
Искусства", вмѣсто отказавшагося отъ залъ скаго общества любителей художествъ.
общества русскихъ акварелистовъ, никоимъ Названное общество, предполагая устро-
образомъ не можетъ навлечь поріщаніе на ить в ъ первыхъ ч и с л а х ъ апрѣля в ъ С.-Петер-
собраніе Академіи, такъ какъ собраніе ни- бургѣ выставку картинъ русскихъ художни-
когда не было отвѣтственно за содержаніе ковъ, в ъ отношеніи отъ 9 февраля с е г о г о д а ,
какой-бы то ни было выставки, допускаемой за Л^а 9 , проситъ Академію объ уступкѣ по-
в ъ залы Академіи, за исключеніемъ случая, мѣщенія Академіи для упомянутой выставки
когда Академія пожелала-бы взять в ъ свои на срокъ с ъ 2 5 марта по 2 5 апрѣля сего
руки самую организацію выставки. года.
5. Общеетво „Міра Лскуества"' еоетоитъ Собраніе Академіи выразило согласіе на
изъ художниковъ, среди которыхъ много вееьма удовлетвореніе сего ходатайства.
извѣетныхъ, состолщихъ или еостоявшихъ чле- в ) 9-го сентября 1 8 9 5 г . Объ устройствѣ

245
выставки С.-Петербургскаго общества акваре- мишевъ и Г . Р. Залеманъ, а такяге и того,
листовъ. что в ъ дѣііствительности с ъ 1894 по 1896 г .
По докладу ходатайства общества, собра- всеГда было такъ, к а к ъ увѣряютъ названные
ніе единогласно разрѣшило устроить в ъ у к а - ч л е н ы Академіи * ) . ^
занное время в ы с т а в к у общества акварели- 11. Кромѣ того, В . А. Б е к л е м и ш е в ъ и
стовъ в ъ залахъ Академіи. Г. Р. Залеманъ заявили нижеслѣдующее:
• г ) 21-го декабря 1895 г. 0 посмертноіі вы- „Совѣтъ утверягдаетъ в ъ п. 4, что допущеніе
ставкѣ А. Д . Кившенко. выставкп „Міра И с к у с с т в а " нпкоимъ обра-
Вдова ирофессора живописи А. Д . Кив-
шенко, обратилась с ъ ходатаііствомъ о раз- *; Заявлѳнія В. А. Бѳклемишева и Г . Р. Зале-
рѣшеніи занять нѣсколько залъ по циркулю, мана были внесены прямо въ собраніѳ, бѳзъ прѳд-
варнтельнаго доставлѳнія ихъ Вицѳ-Президенту,
для устроііства посмертноіі выставки А. Д. какъ предсѣдателіо собранія, а потому нужныя
Кившенко, при академическоіі выставкѣ. справки и не могли быть прѳдставлены собранііо.
По наведеніи справокъ въ дѣлахъ Акадѳміи ока-
По выслушаніи изложеннаго, с о в ѣ т ъ А к а -
залось, что изъ числа указанныхъ выставокъ: І-іор-
деміи нризналъ возможнымъ отдать проси- зухинская 1894 г. и Кившѳнко 1895 г., относились
мыя залы. къ „академическимъ"' выставкамъ тѣхъ годовъ и
посему вполнѣ согласуются съ указаніями п. 2 со-
Собраніе утвердило мнѣніе совѣта. ображѳній совѣта Акадѳміи. Вопросъ о выставкѣ
д) 17-го апрѣля 1896 г. Просьба профес- Московскаго обіцѳства ліобителѳй худолсѳствъ вне-
сѳнъ былъ въ собраніе для скорѣйшаго разрѣшѳнія
сора К. Е . Маковскаго о предоставленіи ему
этого дѣла, что явствуѳтъ изъ слѣдующихъ дан-
залъ Академіи для выставки на декабрь ныхъ: просьба этого обш,ества о предоставленіи
1896 г. залъ поступила въ Академііо 24-го февраля 1895 г.
Послѣдній прѳдъ этимъ совѣтъ Акадѳміи состоялся
Совѣтъ Академіи полагалъ возможньтмъ 2.8 фѳвраля 1895 года, а слѣдуюіцій совѣтъ для те-
исполнить просьбу К. Е . Маковскаго. кущихъ дѣлъ былъ 7 марта 1895 года. Дабы нѳ от-
лагать разрѣшѳнія этого ходатайства до слѣдую-
Собраніе согласилось с ъ мпѣніемъ совѣта. щаго совѣта, оно было внесѳно въ ближайшее ака-
Изъ приведенныхъ постановленііі собранія, демическоѳ собраніѳ 27 февраля 1895 года, котороѳ
въ этомъ случаѣ замѣнило совѣтъ, гдѣ это дѣло
говорятъ В . А. Беклемишевъ и Г . Р . Зале-
вовсѳ и нѳ разсматривалось. Остаіотся, такимъ обра-
манъ, видно, что у в ѣ р е н і е совѣта въ томъ, зомъ, изъ указанныхъ В. А. Беклемишѳвымъ и
будто-бы вопросъ 0 предоставленіи академи- Г. Р. Залеманомъ, выставки общества русскихъ
акварелистовъ 1896 г., а таішѳ выставка К. Е. Ма-
ческихъ залъ обществамъ акварелпстовъ и ковскаго 1896 г., которой на самомъ дѣлѣ не было.
Московскому товариществу, а равно и от- Вопросъ объ этихъ выставкахъ попалъ въ собраніо
по нѳдоразумѣнію, вслѣдствіе иеустаповившойся
д ѣ л ь н ы м ъ художникамъ в с е г д а р ѣ ш а л с я имъ
ощѳ твердой и единообразной практики новаго уста-
же, не соотвѣтствуетъ фактамъ. А если были ва, недавно ввѳдѳннаго въ дѣйствіѳ. Далѣе, по справ-
отступленія отъ этого правила, то пельзя камъ оказалось, что з а врѳмя, указываѳмое В. А.
Беклѳмишѳвымъ и Г . Р. Залеманомъ, совѣтт, Ака-
одобрить з а это ни совѣтъ, ни собраніе, не деміи самостоятѳльно, безъ внѳсенія въ собраніѳ,
обратившее во время вниманія на это от- разрѣшалъ вопросы о выставкахъ, имѣвшихъ су-
щѳственноѳ значѳніѳ. Такъ, напримѣръ, 7 апрѣля
стунленіе.
1894 г., совѣтъ Академіи постановилъ удовлѳтворить
Приведенныя В . А. Беклемишевымъ и ходатайство С.-Пѳтѳрбургскаго общества худолши-
ковъ 0 предоставлѳніи для ѳго выставки залъ Ака-
Г . Р . Залеманомъ снравки, по удостовѣренію
деміи съ 1 января по 12 февраля 1895 года, о чѳмъ
Вице-Президента Академіи, давшаго в ъ па- было сообщено прѳдсѣдатѳліо того общества 13 апрѣ-
стоящемъ собраніи объясненія въ качествѣ ля 1894 г., какъ о фактѣ рѣшѳнномъ. Это общѳство
2 ноября 1894 г., з а № 441, отказалось отъ прѳдо-
нредсѣдателя совѣта Академіи, не могутъ ставленнаго ѳму помѣщѳнія, признавъ врѳмя не-
служить доказательствомъ того, что такъ удобнымъ и предпочтя иноѳ помѣщѳніѳ, что впро-
чемъ не іизмѣняѳтъ дѣла; разрѣшѳніѳ было дано
должно быть, к а к ъ утверждаютъ В . А . Б е к л е -

246
зомъ не моікетъ навлечь порицаніе на со-
браніе, такъ к а к ъ собраніе никогда не было
отвѣтственно за содержаніе какой-бы то ші
было выставки. По этому мы имѣемъ сказать
слѣдуіоіцее: роль Академіи в ъ вопросѣ о вы-
ставкахъ вполнѣ ясно опредѣляется §§ 2, 5 и 7
академическаго устава. Приводимъ ихъ до-
словно:
§ 2 . Академія Х у д о ж е с т в ъ содѣйствуетъ
в с ѣ м и доступными ей средстваміі подъему и
развитію искусства и обязана наблюдать за
дѣломъ художественнаго образованія и вос-
питанія в ъ Россіи.
§ 5. В ъ видахъ осуш;ествленія указан-
ныхъ ей цѣлей, Императорская Академія
Художествъ 7) устраиваетъ обіція
художествениыя выставки и способствуетъ
устройству выставокъ художественныхъ об-
ществъ в ъ залахъ Академіи.
Сопоставленіе сихъ параграфовъ, которое
совѣтомъ, безъ внесенія въ собраніо. Кромѣ того,
7 апрѣля 1894 г. совѣтъ Академіи разрѣшилъ са-
мостоятѳльно и безъ внесенія на обсужденіѳ собра-
нія, просъбу правленія товариш,ѳства пѳредвижныхъ
художественныхъ выставокъ отъ 3 апрѣля 1894 г.
за 4-84, 0 прѳдоставлѳніи ѳму залъ Акадѳміи для
его Х Х Ш въіставки на время великаго поста 1895 г.
Вопросъ 0 перѳдвижной выставкѣ затрогивался въ
собраніи годомъ позднѣѳ, а именно 20 марта 1895 г.,
когда собраніе отмѣнило своѳ рѣшеніѳ, состояв-
шеѳся 9-го марта 1894 г., устраивать акадѳмичѳ-
скуіо выставку въ вѳликомъ посту, чѣмъ прекра-
тіі.тіо для нередвилсного товарищества возможность
пользоваться залами Акадѳміи на великій постъ.
нимъ лгічно, на общество, въ которомъ они со-
Въ то время никто не возбуждалъ сомнѣнія въ не-
компетентностгі совѣта Лкадеміи отдавать залыетоятъ членами, и мы не желаемъ, чтобы,
передвиэюному товариществу, хотя вопросъ этотъ
прикрываясь ггхъ именемъ, въ нстгс залы про-
представлялъ не меньгиій интересъ современноапи,
чкмъ поднятый тремя членами Академіи нынк оникли антихудоэюественные элементы, изоби-
выставкѣ „Мгръ Искусства". луюгціе на Дягилевекихъ выставкахъ и опредѣ-
Изъ приведѳннаго видно, что ссылки В. А. Бѳк-
лемишѳва и Г . Р. Залемана нѳ разрѣшаіотъ во-
проса 0 томъ, кто имѳнно долженъ давать разрѣше-
ніѳ заннмать для выставокъ залы Академіи. Эти
справки доказываютъ одно, что при началѣ дѣй-
ствія новаго устава была нѣкоторая неустоичивость
въ дѣлопроизводствѣ, которая съ 1896 г. исчѳзла,
послѣ чего установилось ѳдинообразіе и залы Ака-
демій отдавалиоь для выставокъ администраціею
Академіи. .
ыадѣемся, не назовутъ произвольнымъ, при-
водитъ к ъ слѣдуіощему выводу: Академія от-
даетъ свои залы гпѣмъ обществамъ, выетавкгс
которыхъ могутъ способетвовать развитію и
подъему гіскусства. Если это такъ, то отвѣт-
ственность Академіи в ъ этомъ д ѣ л ѣ не под-
лежитъ сомнѣнііо, потому что опредѣлить,
иасколько примѣнимы слова устава в ъ калг-
домъ подобномъ с л у ч а ѣ , — е я прямая обязан-
ность. Отказаться огпъ этой обязанности гі
ограничиться ролью любезнаго хозяина, прини-
мающаго у себя всѣхъ безъ разбора, собраніе не
имѣетъ права ни по уставу, нгі передъ публи-
кой, для которой появленіе гсакой-бы то ни было
выетавгм въ нашгіхъ залахъ, равняется еанкг^ігс
выетавкгі со стороны Академігі. Разъ суще-
ствуетъ отвѣтственность, возмооюны гс наре-
канія. •
Насколько слова устава примѣнимы к ъ
выставкамъ „Міра Искусства" — вопросъ, ко-
торый подлежитъ рѣшенііо собранія. Мы, еъ
своей стороны, въ выставкахъ, устраиваемыхъ
до сихъ поръ „Міромъ Искусства", не видимъ
залога рсозвитія въ будуіцемъ.
В ъ заключеніе нѣсколько словъ относи-
тельно 5-го пункта возраженій совѣта. Мы
вполнѣ соглсісны съ совѣтомъ, что не дѣло
Академіи входить въ обсуэюденіе и кргітгіку на-
правленія членовъ Академіи гі академиковъ, прим-
кнувгигіхъ къ новому обществу. Но мы не ви-
димъ основанія распространять наше довѣріе къ
лившіе до сихъ поръ ихъ характеръ. Осталь-
ныхъ-эюе хг^дожниковъ, поименованныхъ еовѣ-
томъ, мы не пргізнаемъ стоящгит внѣ кри-
тики Академіи, тѣмъ болѣе, что мы имѣемъ
тутъ дѣло съ людьми, большею частью еще не
сформировавшимися окончательно".
По поводу приведеннаго, Вице-Президеіітъ
247
разъяснилъ, чтб выраженія устава „Акаде- ходятся художники, которыхъ А. И. Куиндоіси
мія содѣііствуетъ...", „Академія устраиваетъ..." признаетъ надеэюдой русскаго искусства, а И. Е.
и т. д..., еще не указываіотъ, какоіі именно Рѣпинъ, согласившись съ А. И. Куинджи, доба-
органъ Академіи разрѣшаетъ эти вопросы. вилъ, что онъ, въ принцітѣ, непризнаетъ вмѣ-
Академія, в ъ дѣііствительности, состоитъ изъ шательетва Академіи въ критику направленгй
Президента, Вице - Президента, Секретаря, тѣхъ общвствъ, которымъ она разрѣшаетъ вы-
академическаго собранія, совѣта, хозяііствен- ставки въ своихъ залахъ.
наго коміітета, высшаго художественнаго учи- В ъ закліоченіе разсужденііі, Вице-Прези-
лища и т. д., и каждыіі и з ъ этихъ органовъ дентъ Академіи, з а я в и в ъ о неимѣніи с ъ его
дѣііствуетъ д л я осуществленія з а д а ч ъ Ака- стороны препятствііі к ъ предоставленііо ака-
деміи, а в ъ какпхъ п р е д ѣ л а х ъ , это опредѣ- демическому собранію у ч а с т і я в ъ разрѣшеніи
ляется уставомъ Академіи, или главою Ака- просьбъ объ о т д а ч ѣ академическихъ залъ
деміи, т. е. Президентомъ и начальствомъ ея, подъ различныя выставки, отобралъ голоса
если в ъ у с т а в ѣ н ѣ т ъ ясныхъ указанііі. За- присутствуіощііхъ членовъ, причемъ оказа-
тѣмъ, выраженная названными двумя чле- лось, что 1 2 голосовъ подано за то, чтобы
нами мыель, что академгя несетъ отвѣтствен- вопросы эти обязателъно доходили до собра-
ность за выставки въ ея стѣнахъ, по замѣча- нія, II 1 0 голосовъ за то, чтобы эти вопросы
нію Г. И. Котова, не сходится съ тѣмъ, что разрѣшались администраціею Академіи и вно-
часто говорилось въ Академіи по поводу весенней сились еіо, по ея усмотрѣнііо, в ъ академиче-
выставки, за содержаніе которой Академія не ское собраніе.
отвѣчаетъ. Въ дѣйствительности Академія
фактически лишена возможности предвидѣтъ,
какая будетъ каждая в е с е н н я я выставка, такъ
какъ составъ экснонентовъ ея напередъ не-
;^ Новоеѳлье у г. Собки.
извѣстенъ, слѣдовательно составъ жюри, ко- (Интервыо г-на А. съ Силэномъ).
торыхъ экспоненты выбираютъ сами, также
„Искусство и Художествѳн-
неизвѣстенъ, равно к а к ъ и зависящііі отъ ная Промышленность пѳрѳ-
ихъ выборовъ характеръ выставки. водятся изъ нынѣшняго тѣ-
сиаго помѣщѳнія (Мойка, 8.3)
Ч7П0 касается до выставки обіцества „Мі^п въ бблѣѳ просторноѳ".
Искусства" по еуществу, то въ собраніи были {Н. П. Собко. „Оеиѵгез розіЬитев").

высказаны мнѣнія, членами: Л. В. Позеномъ— А. Б ы л и в ы на новосельи у г - н а Собки?

противъ выетавки и А. И. Куиндоіси и И. Е. Силэнъ. Д а былъ. Народу было масса. На-
Рѣпинымъ—за худоокеетвенный составъ обще- зову вамъ ап Ьаэагсі: почетныіі академикъ
ства „Міръ Искусства". Л. В. Позенъ выра- Стасовъ, в ъ к а ч е с т в ѣ представителя обѣихъ
зился, что подобнаго рода выставки нежела- академііі, три мушкетера-скульптора—Позенъ,
тельны въ Академіи, такъ какъ онѣ носятъ Залеманъ и Беклемишевъ, представитель
смѣшанный характеръ и наряду съ произведе- Кіевскоіі Передвижной; Академіи Мясоѣдовъ,
ніями худоокниковъ, имѣющихъ право выстав- участники и участницы муягскихъ понедѣль-
лять вездѣ, находятся вещи, которыя, какъ никовъ, дамскихъ средъ и акварелъныхъ
предметы оіромыіаленноети, не долэісны быть пятницъ и многіе другіе. Среди иностран-
выставляемы на худоо/сественныхъ выставкахъ. н ы х ъ гостеіі (еігап^егз сіе сіівііпсііоп) мы за-
А. И. Куиндоіси высказался въ защиту обще-. мѣтили только г . Моріэса. Отъ прессы былъ
ства „Міръ Искусства"-, среди членовъ коего на- я, с ъ моимъ другомъ Стороннимъ.

248
 А. Не тотъ - ліі это Стороииій, который ставлять своіі произведенія. Надѣіось, что п
„тепііои ІіопогаЫе" считаетъ за „самую выс- впрсдь, вы, Николай ІІетровичъ, будете ыасъ
шуіо награду" п которыіі оповѣстилъ чита- зыакомить в ъ вашемъ худояіествспііомъ ясур-
телеП „Новаго Времени" о томъ, что онъ палѣ не только с ъ европейскими манежами,
устроилъ себѣ гостііпуіо „ р т з ёіесігісіие"? но п съ американскими конюшнями. Итакі)
Силэнъ. Да, да, тотъ самый. В ъ тріі ч а с а в ъ добрыИ ч а с ъ . Давай вамтз Б о г ъ успѣха!
начался пріемъ депутацій. Первымп явились Эхъ, господа, госнода, ещс разъ скаягу! Опом-
с ъ пріівѣтствіемъ в с ѣ члены Общества По- ііимся, господа, будемте хоть иемпояіко наіппіы,
ощренія Худоягествъ, іп согроге, іі поздра- будемте довольствоваться самымъ малымъ!"
вили ііочтеннаго новосела съ выѣздомъ изъ Послѣ этихъ закліочительныхъ словъ, прп
дома Общсства. Послѣ этого выступилъ де- громѣ апплодисментовъ, ораторъ поднесъ хо-
путатъ отъ „Нов. Вр.", г. Сторонній, и ска- зяипу квартиры, в ъ роскопшомъ переплетѣ,
залъ прпблизительно слѣдующуіо р ѣ ч ь : в с ѣ свои (()ельетопы изъ „Новаго Времени."
Рѣчь г. Сторонняго. Затѣмъ Атосъ — Позеііъ, Портосъ — Зале-
„Господа! Признаіось, я немного растерял- маііъ п Арамисъ — Беклемиіпевъ, отъ лпца
ся, я ннкогда н п г д ѣ не былъ и ніічего ис русской скульптуры, поблагодарили г. Соб-
знаіо! Но разберемся господа. Будемте откро- ку за его внимапіе к ъ ея нуяедамъ и вы]т-
венны. Да, я не с в ѣ д у щ ъ , правда, я пичего зили ему готовность во всякое время писать
не впдалъ. Но в ѣ д ь и вы, Николай Петро- всякіе протссты и в с я к і я ягалобы, во всякія
вичъ, тоя«е „сторонній ііскусству" ч е л о в ѣ к ъ . офиціальныя учреягденія, для всяческой за-
ІЗотъ намъ-бы вмѣстѣ съ вами и бороться щиты г. Собки и тѣсно связапнаго съ шімъ
противъ „вездѣпобывавшихъ". Ошибемся— русскаго ііскусства.
исправимся. Но только, чуръ, не лгать и не Послѣ этого прочптапа была цѣлая масса
прятаться одинъ за другого! Мы, петербуряг- телеграмъ, и пакопецъ...
цы, ужасно привередліівы. Но, господа, в ѣ д ь А. Г. Силэнъі неуягели г. Стасовъ иичего
надо умѣть довольствоваться малымъ. Опом- не говорилъ?
нимся, господа, будемъ, хоть на этотъ разъ, Силэнъ. Представьте себѣ, что я совершен-
честны и правдивы, смѣлы и откровенны. За- но не помніо, что онъ сказалъ. Онъ приіііслъ
пасемся терпѣніемъ, поговоримъ спокойно, на новоселье с ъ тромбопомъ чсрезъ плечо и
обстоятельно и неторопливо, будемъ совер- такъ сразу пагремѣлъ, что в с ѣ отъ него раз-
шено ііскренни, даже, иожалуй, немножко бѣжалпсь.
наивны. Начиемъ, благословясь, с ъ перваго А. Какъ это страыпо! Ну, а і\ Собко гово-
впечатлѣнія. ПервыП номеръ Вашего жур- рилъ самъ что нибудь?
нала, Ііиколай ІІетровичъ, прекрасепъ. За Силэнъ. 0 да! коиечно! Оііъ ііроизнссъ со
ііеимѣніемъ в ъ д у ш ѣ болѣе нли менѣе серьез- свойственнымъ ему талантомъ блестящуіо
пыхъ идей, вы выказали много в к у с а и по- рѣчь, которую я записалъ стенографическіі.
ниманія. Какъ умѣстно, напр., было пока- Вотъ она.
зать намъ в ъ первомъ-же номерѣ „видъ кня- А. (беретъ бумагу, ііеі^едіипіую ому Силн-
ягескаго манея«а в ъ Сос|зііі". Съ одной сторо- помъ и читаетъ).
ны, нашъ братъ, сѣрыіі ч е л о в ѣ к ъ , ознако- Рѣчь Н. П. Собки.
мится с ъ видами малоизвѣстныхъ городовъ, „ В ъ віідахъ исиолненія двухъ л ѣ т ъ ссі
съ другой стороны и худояшіікамъ интересно дня основанія ягурііала, основанпаго Импера-
:птпть, в ъ какихъ маиеягахъ могутъ они в ы - торскпмъ Общсствомъ Поощренія худоясестві-,

'249
и с ъ переносомъ уже третьяго года т о г о - ж е |у,лучили? Д л я распространенія своего органа
изданія, но издаваемаго не тѣмъ-же Обще-' ' г. Собко прибѣгаетъ к ъ очень любопытнымъ
ствомъ, а мною, но не в ъ к а ч е с т в ѣ его быв- мѣрамъ. Онъ самъ заявляетъ, что онъ р ѣ -
шаго секретаря, я пригласилъ В а с ъ , госпо- шилъ на своіі страхъ разослать новыіі но-
да, чтобы начать новое изданіе, которое не меръ всѣмъ лицамъ, к а к ъ выразившимъ же-
должно составить конкуренціи прежнему, ко- ланіе быть зачисленными в ъ годовые под-
торое будетъ продолжаться подъ тоіі-же ре- писчики, такъ и... не выразившимъ этого
дакціеіі, по первоначальноіі программѣ, безъ желанія, будучи в ъ тоже время „вполнѣ у в ѣ -
колпчественнаго и качественнаго ущерба для реннымъ, что никто не откажетъ в ъ высыл-
снимковъ, которые будутъ воспроизводиться к ѣ " слѣдуемоіі ему мзды.
в ъ значитеЛьноіі стенени новѣіішими спосо- А. 0 чемъ-ліс пишетъ в ъ своемъ ж у р н а л ѣ
бами. Десять л ѣ т ъ расцвѣта моихъ силъ по- г. Собко?
святилъ я на пользу того учрежденія, кото- Силэнъ. Я могу В а м ъ в к р а т ц ѣ изложить
рое е д в а - л и достаточно оцѣнило меня, со сущность вступительноіі статьи г. Собки.
стороны т ѣ х ъ у с л у г ъ , которыя я принесъ Г л а в н а я ц ѣ л ь его органа будетъ, по его сло-
этому институту своимъ журналомъ, просла- вамъ, состоять в ъ борьбѣ „всѣми возможны-
вивъ Общество на в е с ь міръ, и устроивъ при ми силами" противъ „прививки дурноіі бо-
немъ обширную типографію для печатанія лѣзни", являющеііся бичемъ человѣчества
в ъ черномъ в и д ѣ и в ъ краскахъ, съ прило- съ незапамятныхъ временъ" (хроника, ]\» 1 —
женіемъ золота и серебра, и которая, по не- 2, стр. 3 ) . Такимъ образомъ, к а к ъ В ы видите,
зависящимъ обстоятельствамъ, теперь ничего г. Собко выступаетъ с ъ совершепно новоіі
не печатаетъ. профессіеіі. В ы удивлены г. А.? Я самъ сна-
Д а л ѣ е , к а к ъ в с ѣ м ъ д ѣ я т е л я м ъ , дѣііствую- ч а л а не в ѣ р и л ъ своимъ глазамъ, но прочти-
щимъ ради идеи проведенія здравыхъ в з г л я - те вышеназванную статью до конца, и Вы
довъ общества на искусство, и ради борьбы убѣдитесь в ъ правильности моихъ словъ.
с ъ разными аферистами в ъ области, которая Особенно убѣдительны заключительныя ея
по праву принадлежитъ м н ѣ , к а к ъ уже бо- строки: „Недавно, однимъ и з в ѣ с т н ы м ъ психі-
лѣе десяти лѣтъ иодвизавшемуся въ ка- атромъ, на основаніи ц ѣ л а г о ряда наблюде-
ч е с т в ѣ издателя многочисленныхъ изданііі нііі,... были с д ѣ л а н ы важныя и з с л ѣ д о в а н і я о
словареіі и каталоговъ, намъ, в ъ общеніи со болтъзненности творічества вообгце, у разныхъ
всѣми лучшими силами, предстоитъ серьез- спеціалистовъ по совергиенно особымъ причи-
но изслѣдовать этотъ вопросъ не только по намъ" (см. хроника № 1 — 2 , стр. 5 ) . Какія это
мнѣнію спеціалистовъ, но и со стороны по- особыя причины, заставляющія г. Собку пре-
требности к а к ъ в ъ чистомъ, такъ и в ъ при- даться новоіі спеціальности — это мы узна-
кладномъ и с к у с с т в ѣ " . емъ и з ъ его будущихъ статеіі. З а т ѣ м ъ в ъ

А. (спрятавъ р ѣ ч ь в ъ карманъ). К а к ъ хо- журналѣ еще имѣется краііне интересныіі

рошо говоритъ г. СобкоІ Какая ясность и отдѣлъ „Петербургскія и з в ѣ с т і я " , с ъ пикант-

нрозрачность рѣчи! В о т ъ - б ы ему тоже по- ными сообщеніями о 1 4 2 фотографіяхъ с ъ 2 4

пасть в ъ почетные академики! Скажите, г-нъ американскихъ д ѣ в у ш е к ъ , с н я т ы х ъ с ъ нату-

Силэнъ, а В ы в и д ѣ л и первый номеръ жур- ры, или 0 чемъ-то в ъ этомъ родѣ. З а т ѣ м ъ

нала г. Собки? въ тѣхъ-же „извѣстіяхъ" В ы можете наііти

остроумно подмѣченную характеристику пе-
Силэнъ. 0 , да. Мнѣ его прислалъ самъ г.
тербургскихъ художествепныхъ кружковъ.
Собко. Д а я удивляюсь, к а к ъ В ы его не по-

250
„ г д ѣ по вечерамъ художники и въ^^особен- Впереди шелъ золоченый амуръ, в ъ образѣ
ности любители" собираются для „производ- г. Собки, знаменующій собой „Воскресеніе"
ства рисунковъ на память", при чемъ эти русской живописи. Затѣмъ провезли заііря-
собранія „отличаются д р у г ъ отъ друга липіь женнуіо цугомъ, золотую колесницу, в ъ кото-
тѣмъ, что на однихъ присутствуютъ и дамы, рой сидѣла хорошенькая „Среда" съ риди-
и мужчины, а на другихъ искліочительно кюлемъ въ рукахъ. В ъ упряяжѣ были мрач-
мужчины *). Замѣчаете, какой тонкой набЛю- ный „Понедѣльиикъ" и добрая „Пятница",
дательностыо отличается г. СобкоѴ которой управлялъ Робинзонъ-Каразинъ. За
А. Благодарю В а с ъ , г. Силэнъ. Но скажи- колесницей, въ траурной одеяедѣ, шли оби-
те, какія литературныя и художественныя женные дни недѣли: Вторникъ, Четвергъ и
силы принимаютъ ближайшее участіе въ Суббота. Г. Собко ие удержался, всталъ со
журналѣ? своего мѣста и обнялъ плачущихъ, обѣщавъ
Силэнъ. На этотъ счетъ в ы можете быть имъ свое покровительство. Послѣ „Художе-
покойны. Что касается художественныхъ ствеяной седмицы" передъ гостями прошли
участниковъ в ъ предпріятіи г. Собки, то в ѣ д ь попарно представительницы в с ѣ х ъ художе-
в ъ иортфелѣ редакціи находятся в с ѣ клишё ственныхъ центровъ, когда-либо посѣщенныхъ
изъ изданныхъ имъ иллюстрированныхъ ка- г. Собкой. Тутъ были и молдаванки, и вен-
талоговъ передвижныхъ выставокъ, п кромѣ герки, и чешки, и босно-герцеговинки и соб-
того, редакція, имѣя намѣренія содѣйство- ко-австрійки и пр. В с ѣ онѣ несли в ъ рукахъ
вать развитію русскаго орнаментальнаго ис- по в ѣ н к у , который и возлагали к ъ подножііо
кусства, вошла в ъ соглашеніе съ лучшими красовавшагося на пьедесталѣ бюста г. Собки,
нашими табачными фирмами, обязавшіімися сдѣланнаго однимъ знаменитымъ ивсемірно-
предоставить в ъ исключительное расиоряже- извѣстнымъ черногорскимъ скульпторомъ,
ніе г. Собки свои плакаты и этикетки. Для фамилію котораго я забылъ.
обложки перваго своего номера г. Собко, Послѣ в ѣ н ч а н і я , на фонѣ обширной залы
удачно выбралъ изяіцный рисунокъ с ъ из- новаго, просторнаго помѣщенія, засвѣтился
в ѣ с т н ы х ъ папиросъ „Клубничка". дивный транспарантъ, изготовленный в с ѣ м и
Что-же касается литературныхъ сотруд- нодписчиками журнала. На транспарантѣ бли-
никовъ, то во г л а в ѣ ихъ, „по близости" к ъ стало торжественное привѣтствіе юбиляру:
редактору, стоитъ почтенныіі В . В . Стасовъ, „Ве тогиЬив—поп езі (іівриіапІіЬив"!
избранный недавно за „безпартійность" кри- „ ТагагаЬишЬітиз".
тическихъ в з г л я д о в ъ и за изящество стиля
, . СцлэнЬ.^ ..._„
в ъ почетные академики.
А. Теперь я имѣю полное представленіе
0 новомъ предпріятіи г. Собки. Но скажите,
3 а м ѣ т к и.
однако, чѣмъ-же закончилось новоселье?
Силэнъ. Оно закончилось великолѣпной ОШ 2 4 октября снова открытъ д л я публики
пасторалыо „Искренность пастушки или тор- Румянцевскій Музей, в ъ которомъ произво-
жество добродѣтели". дился капитальный ремонтъ. Надо признать,
Пастораль открылась аллегорическимъ ше- что нослѣ ремонта внѣшній в и д ъ залъ музея
твіемъ „Русская художественная седмица". значительно выигралъ. Нѣтъ больше безо-
бразно г р я з н ы х ъ с т ѣ н ъ , крыша не течетъ,
См. хроника, 1—2, стр. 24. наркеты починены. Но со стороны художе-

251
ствеиной, едва-лп перемѣны, пропзведепныя кого-то „0. 8ітоп80п—Саеіеііі", іі;!ііи|іажаі()-
в ъ Музеѣ, можно прнзнать удачными. іцая Геро и Леандра. И к а к ъ пе стыдію ііо-
В ъ больпіой з а л ѣ ІІванова, пнтереснѣйшіе мѣщать такія вещи в ъ Музеіі?
акварельные эскіізы художника по-прежнему Меб,гшровка Музея тоже достоііна всяче-
помѣіцены в ъ невертящемся турннкѣ топор- скаго вниманія. В ъ каждоіі з а л ѣ стоитъ по
ноіі работы, такъ что осмотръ доброй поло- маленькому кругленькому столику, которые,
вины этпхъ эскіізовъ почтіі певозможенъ за очевидно, должны у в ѣ к о в ѣ ч и т ь безвкусіе іі
недостаткомъ свѣта. Этіоды худоікппка, ле- немощпость нашеіі художественноіі промыпі-
жавшіе прежде подъ окнаміі, в ъ витринахъ, ленности. Особенно піітересенъ столъ издѣ-
развѣшаны по стѣнамъ іі г у с т о - г у с т о по- лія техническоіі школы Постникова в ъ Мо-
крыты лакомъ. Е с л и прежде и х ъ совсѣмъ сквѣ. Подъ стекляноіі крышкоіі стола по-
было не видно, то теперь ими тоже нельзя мѣщена акварель, на котороіі сдѣлапы „со-
наслаждаться, такъ какъ р а з в ѣ ш а н ы они в ъ в с ѣ м ъ , к а к ъ настоящіе" — резинка, каран-
десять рядовъ, пріічемъ нижнііі рядъ начи- дашъ, номеръ какоП-то газеты и т. п. Неужели
нается значительно выше человѣческаго же нельзя было-бы выбросить всю эту дрянь
роста. Можно себѣ представить, какъ ясно за окошко?
видны маленькіе этюды, подвѣшенные подъ и іппі На третьеіі в ы с т а в к ѣ журнала „Міръ
самыіі потолокъ высочаіішихъ залъ Музея. Искусства", открываемой 5-го я н в а р я 1901 г.
В ъ тоіі-же комнатѣ, с ъ подписями „Ива- в ъ залахъ Академіи художествъ, будутъ в ы -
новъ", размѣщены произведенія самыхъ раз- ставлены, с ъ Высочаіішаго разрѣшенія, 30
нообразныхъ Ивановыхъ: отца знаменитаго, эскизовъ художника М. Нестерова, исполнен-
брата, и его самого. Ііли можетъ быть адми- н ы х ъ имъ для Абасъ-Туманскоіі церквіі, а
нистрація Музея по простодушію своему во- также модсль памятника Императору Але-
ображаетъ, что у насъ былъ в с е г о одинъ ксандру ІП, работы кп. Трубецкаго.
художникъ Ивановъ? Кромѣ того н а в ы с т а в к ѣ -появятся впер-
Левицкііі и Боровиковскій — развѣшаиы вые в ъ Россіи в с ѣ декоративныя панно К.
очень неумѣло. Л у ч ш і я веш.и~. няверху-^ІДИ" Коровина, бывшія н а Парижской выставкѣ,
противъ свѣта, все-же мен^ііе "^ііачительпое и недавно нріобрѣтенныя Музеемъ Импера-
выставлено на показъ. тора Александра Ш .
Абсолютно попорченныіі и растрескавшііі- ППП Отпосительно Р у с с к а г о павильона н а
ся Ѳедоровъ такъ отлакированъ, что напо- Парижской выставкѣ, снимки с ъ котораго
мііііаетъ Лукутинскія табакерки, но т ѣ м ъ ііе были помѣщеиы в ъ 21—22, считаемъ нуж-
менѣе с л ѣ д ы разрушенія все-таки далеко не нымъ донолнить, что проэктъ внѣшняго вида
скрыты. павильона принадлежитъ исключительно К.
Верхнііі этажъ отведенъ иностранцамъ; Коровину, внутренняя-же, детальная его от-
з д ѣ с ь , безъ ВСЯК0І1 системы, висятъ различ- дѣлка исполпепа большеіі частыо по рисун-
ныя произведенія самыхъ разнообразныхъ камъ А. Головина.
достоинствъ, коніи и оригиналы, с ъ фантасти- ^ ШШ Списокъ Книгъ, поступивщихъ в ъ ре-
ческимп поднисями. дакцію.
Есть и картины современныхъ иностран- Отчетъ Одесскаго Общества Изящныхъ
цевъ. Такъ, рядомъ со скучноіі, но интерес- Искусствъ за 1899 г. Одесса, 1900.
ноіі въ историческомъ смыслѣ, картиноіі Габріэль д^Аннунцго. — Мертвый Городъ.
Овербека виситъ возмутительная мазня к а - Джіоконда. Слава. — Трагедіи. Переводъ с ъ

252
итальянскаго Ю. БальтрушаПтиса. Москва. Александръ Бенуа. Р у с с к а а живоннсь. Ч. I.
Книгоиздательство „Скорпіонъ". 1 9 0 0 . (Р. Мутеръ. Исторія ягивописи в ъ X I X в.)
Отчетъ Перваго Дамскаго Художествен- Издапіе Т-ва „Знаніе". СПБ. 1 9 0 0 .
наго Кружка за сезонъ 1 8 9 9 — 1 9 0 0 г., читан- /. Ясинскій (М. Б ѣ л и н с к і й ) . „Семидеся-
пый в ъ Обш,емъ Собраніи Членовъ 4-го мая тые годы". Повѣсти и разсказы. СПБ. 1 9 0 1 .
1900 г. СПБ. 1 9 0 0 . П. Ренчицкій. Д в а романса. Москва. 1 9 0 0 .
А. Уепенскій. Иконы церковно-археологи- Ксталогъ издѣлій Императорскаго фарфо-
ческаго музея Общества Ліобителей Духов- роваго и стекляннаго заводовъ. СПБ. 1 9 0 0 .
наго Просвѣщенія. ПШ! Предполагаемое содержаніе слѣдуіо-
Артуръ Шництлеръ. Зеленый Попугай. щаго номера: Снимки съ произведеній Л. Ле-
Трилогія. (Парацельсъ. Подруга. Зеленый витана, ( 1 8 6 1 | 1 9 0 0 ) и современнаго испан-
Попугай). Переводъ М. 0 . И. Москва. Книго- скаго худолсника Игнаціо Зулоага. Статьи:
издательство „Скорпіонъ". 1 9 0 0 . Д. Мереоісковскаго ( Л е в ъ Толстой и Наполе-
Всьлерій Брюсовъ. Тегііа Ѵі^іііа. І^нига но- онъ-Антихристъ), П. Перцова (Привиллегія
в ы х ъ стиховъ. 1 8 9 7 — 1 9 0 0 . Москва. Книгоиз- генія), 3. Гиппіусъ (Поэты-декаденты), Але-
дательство „Скорпіонъ". 1 9 0 0 . ксандра Бенуа (Современная французская
Д. Ровинскій. Р у с с к і я народныя картинкіі. живопись), В. Розанова (Спектакли Сіамской
Изд. подъ редакціей Н. И. Собко. Т. I. СПБ. труппы) и др.
1900.
В. Баснецовъ. 15 фототипій съ картинъ
художника, Москва. 1 9 0 0 .

Издатель-РедакпюрЬ С. 11. ДнгилевЬ.

255
 ОТКРЫТА ПОДПИСКА на 1900 годъ (2-й годъ изданія)
НА Х У Д О Ж Е С Т В Е Н Н Ы Й И Л Л Ю С Т Р И Р О В А Н Н Ы Й Ж У Р Н А Л Ъ

Журналъ состоитъ изъ отдѣловъ: і) художественнаго и художественно-

промышленнаго, 2) литературнаго и 3) х у д о ж е с т в е н н о й х р о н и к и .

Вновь введенный литературный отдѣлъ посвящается вопросамъ

литературной и художественной критики.

Х у д о ж е с т в е н н а я х р о н и Е а слѣдитъ за всѣми событіями художественной жизни Россіи

и Запада, даетъ обзоры выставокъ, отчеты о музыкальныхъ собраніяхъ, разборъ новыхъ худо-
жественныхъ изданій и проч.
Журналъ выходитъ разъ въ мѣсяцъ, тетрадями іп 4 ° съ рисунками въ текстѣ и съ при-
ложеніемъ на отдѣльныхъ листахъ фототипій, хромолитографій, офортовъ и оригинальныхъ
литографій.
Автотипіи изготовляются у Мейзенбаха и Риффарта въ Берлинѣ, фототипіи у Альберта
Фриша въ Берлинѣ, хромоцинкографіи у А. И. Мамонтова въ Москвѣ.

Подписная цѣна съ доставкой:

На годъ. На '/^ года.
Въ С.-Петербургѣ 10 руб. 5 руб.
Съ пересылкой иногороднимъ 12 » 6 »
» » за границу 14 » 7 ' »
ПОДПИСКА ПРИНИМАЕТСЯ ВО В С Ь Х Ъ К Н И Ж Н Ы Х Ъ МАГАЗИНАХЪ.

Д о п у с к а е т с я р а з с р о ч к а . Первый взносъ при подпискѣ для городскихъ подписчиковъ

2 р. 50 к., для иногороднихъ 3 р.; затѣмъ вносится по одному рублю ежемѣсячно. "
Главная контора журнала находится п р и к н и ж н о м ъ магазинѣ товарищества
М.' 0. Вольфъ (Спб., Гостшый Дворъ, № і8, Москва,
Ц^ша ^\ІоЛ\/9 33-24 — 1р. 80 іеои., съ перее. 1 р. 50 іе.
При настоящемЪ номерЬ прилагаются обЪявленія о подпискЬ на „Иллюстрированную
библіотеку" Нивы и на „Художественныя Сокровища Россіи" на 1У01 годЪ,

Издатель-Редакторъ С. 7Х. Эягиле5ъ.

 О Т К Р Ы Т А ПОДПИСКА НА 1901 Г О Д Ъ НА

ВЪСТНИНЪ ВСЕМІРНОЙ ИСТОРІИ

новый журналъ исторической литературы и пауки (ВТОРОЙ Г О Д Ъ ИЗДАШЯ).
Первое въ Россіи общецоступное, ежемѣсячноѳ иллюстрированное историческое изданіе, посвященноѳ ознакомленію русскаго
общества съ общимъ ходомъ исторіи, съ точки зрѣнія идеи прогрѳсса.
В Ъ Ж У Р Н А Л Ѣ У Ч А С Т В У Ю Т Ъ : Н. П. Аксаковъ, В. А. Апушкинъ, К. И. Арабажинъ, кн. В. В. Барятннскій, В. Ѳ. Боцяновекій,
кн Д. П. Голицынъ (Муравлинъ), М. В. Головинскій, проф. А, X. Голъмстенъ, М. В. Грибовскій, И. А. Гриновская, акадѳмикъ
И. Н. Ждановъ, проф. Ѳ. Ф. Зелинскій, проф. И. И. Ивановъ, проф. гр. Л. А. Комаровскій, проф. А. А. Киаеветтеръ, про(1).
А. И. Кирпичниковъ, Д. Ѳ. Кобѳко, проф. П. И. Ковалѳвскіп, прос]). Н. М. Коркуновъ, Іосибуми-Куроио (лѳк. японскаго языка
Петерб. унив.), проф. Н. П. Лихачевъ, С. В. Любимовъ, М. Н. Мазаевъ, А. А. Мироновъ, Д. Л. Мордовцѳвъ, И. С. Морозовъ,
К. В. Назарьѳва, Ф. К. Нѳслуховскій, В. Н. Никитинъ, Н. К. Никифоровъ, В. П. Панаевъ, пр.-доц. В. Н. Пѳрѳтцъ, проф. С. Ѳ.
Платоновъ, проф- Э. Л. Радловъ, проф. М. А. Рейснѳръ, В. Я- Свѣтловъ, проф. Н. И. Сторожѳнко, А. П. Субботннъ, А. Б. Су-
ровцевъ, Я. Г. Сѣверскій, А. В. Тавастшерна (Сандръ), К. А. Тѳпловъ, проф. А. С. Трачевскій, II. А. 1]Іа(1)рановъ, А. Ф. Шид-
ловскій, Н. К. Шильдѳръ, проф. И. А. Шляпкинъ, Н. К. Ядрышевѣ, 3. 10. Яковлева, I. I. Ясинскій (Макснмъ БѣлинскіП) и др.
ОСОБЫВ ОТДТзЛЫ ПОСВЯІЦЕНЫ: „На рубелсѣ X I X вѣка"—изображенію состоянія сбщества ьъ Западнсй Епропѣ наканунѣ
нашего вѣка; „Дѳрятнадцатый вѣкъ въ исторіи народовъ Европы" — ближайшему псторичеекому прошлому; „Страиички
прошлаго"—мѳлкимъ истор. фактамъ и курьезаыъ; „Изъ области археологіи"—наиболѣе іыдающимся фактамъ въ этоП
области и „Литературная лѣтопись"—ежемѣсячн. обзору русск. и иностр. журналсьъ и новыхъ книгъ.
СТАТЬИ ПО ИСТОРІИ: Франціи, Германіи, Анг.чін, Италіи и Грѳціи ипо исторіи восточныхъ нэродовъ.
ИСТОР. БВЛЛЕТРИСТ. ПРОИЗВЕДЕНІЯ Д. Л. Мордовцева, кн. Д. П. Голицына (Муравлина), В. М. Грибоискаго, В. Н. Ни-
китина, В. П. Лебѳдева, К. А. Тѳплова—„Изувѣрка" истор. повѣсть изъ дрѳвнерусской жизни, истор. роѵанъ знаменитаго
Гвѳрацци—„Беатриче Ченчи" и мн. др. Съ Декабря начнетъ печататься истор. романъ В. Я. Свѣтлова, подъ названіѳмъ
„Вѳиѳцейская Яагуна", рисующій интересную картину сношеній древнеП Руси съ Западной ЕвропсП.
В Ъ ПРИЛОЖВНШ (съ особ. нум. стран.): „Библіотека избран. сочин. по исторіи народовъ Ввропы"—„Исторія финскаго
народа" по Шюбергсону, въ излож. Н. К. Ядрышѳва и М. В. Головинскаго, и „(^Зборникъиностр. истор. романовъ"—„Послѣдній
афинянинъ" истор. романъ. Рюдберга изъ временъ ІОліана Отступника.
П ѳ р в а я к н й г а за 1 9 0 1 г о д ъ в ы й д ѳ т ъ в ъ д ѳ к а б р ѣ н а с т о я щ а г о г о д а .
Журналъ выходитъ въ объѳмѣ 18—20 пѳчатныхъ листовъ въ книжкѣ.
НОВЫЕ ГОДОВЫЕ подписчики на лгурналъ получатъ въ безплатноѳ приложеніе или истор. романъ В. Я. Свѣтлова „Даръ
слѳзъ" или „Исторію полъскаго народа" В. Смоленскаго или романъ „Торисество силы" Поля Адамъ.
П О Д П И С Н А Я Ц Ъ Н А на годъ (съ дѳкабря по декабрь) съ дост. и пѳрес. 6 р., на полгода 3 р. и за границу 9 р.
П о д п и с к у п р и н и м а ю т ъ в о ѣ книгопродавцьт.
Контора и рѳдакція на Миліонной ул., д. 34, С-Петѳрбургъ.
Рѳдакторъ-издатель С. С. С У Х О Н И Н Ъ .

годъ

X I I изХія. О Т К Р Ы Т А П О Д П И С К А Н А 1901 ГОДЪ X I I изданія.

НА ЕЖЕМЪСЯЧНЫЙ ПОПУЛЯРНЫЙ ЖУРНАЛЪ

„ФОТОГРАФЪ-ЛЮБИТЕЛЬ".
Органъ большинства Р і с с к и х ъ ФотограФическихъ Обществъ.
Помимо новостѳй и разныхъ свѣдѣній по свѣтописи, черпаемыхъ изъ всѣхъ лучшихъ европѳйскихъ фотографическихъ лсур-
наловъ и книгъ, съ января мѣсяца 1901 года въ журналѣ „ФОТОГРАФЪ-ЛІОБИТЕЛЬ" будѳтъ пѳчататься статья А. М.
Лаврова, подъ названіѳмъ „ Р а з л и ч н а я п е ч а т ь с ъ н е г а т и в о м ъ " , обнимая въ этомъ году подготовленіѳ и исправленіе нѳгативовъ и
ихъ печать и служа продоллсоніемъ статьи 1899 и 1900 годовъ, которую молсно получить изъ рѳдакціи въ отдѣльиомъ
оттискѣ: 1-ю часть,—устройство лабораторіи и производство хорошаго нѳгатива за 60 коп. и 2-ю часть: Исправленіе оши-
бокъ въ нѳгативѣ за*50 коп., что составляетъ начало полнаго руководства соврѳменной свѣтописи съ ея теоріей, практикой
и разсмотрѣніемъ могущихъ быть случайностей.
Къ лсурналу ѳжемѣсячно прилагаются образцы работъ нашихъ лучшихъ свѣтописцевъ, равно какъ и „Памятный листоі.ъ
(|)отогра(І)а", содержащій въ сѳбѣ рецепты, таблицы и совѣты, что за годъ составляетъ сборникъ послѣднихъ, позволяя ра-
ботающѳму возможно быстро отыскать тотъ изъ рецептовъ, который потрѳбуется для его работъ; сказаввкя данныя бе-
рутся изъ лучшихъ заграничныхъ журналовъ, а равно и изъ статей, помѣщенныхъ въ издаваемомъ иами журналѣ.
Для объедннѳнія и сношѳній своихъ подписчиковъ на журналъ, какъ гг. любитѳлей-фотографовъ, такъ • и фотографовъ-про-
({)ессіоналовъ, при журналѣ имѣются объявленія о спросѣ, продажѣ или обмѣнѣ фотографическихъ приборовъ и аппаратовъ,
н о б е з ъ в с я к а г о п о с р е д с т в а р е д а к ц і и какъ въ продажѣ, такъ и отвѣтственности за публикацію, съ платою для подписчика 30 коп.
за объявленіе, длиною въ 3 дюйма строки корпуса и 1-го дюйма въ высоту.
П о д п и с н а я ц ѣ н а н а ж у р н а л ъ : На годъ съ доставкою и пѳресылкою въ Россіи б руб. на полгода 3 руб.; на годъ
заграницу в руб. на полгода 4 руб.
Разсрочка допускается при выпискѣ исключитѳльно т о л ь к о чрезъ контору редакиіи: І-й взносъ въ 2 руб. остальные 1-го апрѣля,
1-го іюня и і-го сентября по одному рублю. Не внѳсшимъ платы въ указанные сроки доставка журнала прекращается.
П о д п и с к а п р и н и м а в т с я въ конторѣ рѳдакціи: С . - П е т е р б у р г ъ , Екатѳрининскій каналъ, д. 77, равно какъ и во всѣхъ лучшихъ
книлсныхъ .магазинахъ и фотографичѳскихъ дѳпо.
Редакторъ-Издатель отставной капитанъ 1-го ранга, А . ІИ. Л а Е р о в ъ . Почетный членъ нѣсколькихъ загрэничныхъ и русскихъ (|)ото-
графическихъ обществъ, аьтсръ издаиій по фстографіи.какъ подъ сьобй фамиліей.такъ и подъ псевдонимоыъ А.Михайловичъ.
 V О Т К Р Ы Т А П О Д П И С К А НА 1901 г. V

годъ НА ЕЖЕНЕДЪЛЬНЫЙ ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ ШУРНАЛЪ год

„ Т Е А Т Р Ъ и ИСКУССТВО"
Интересъ, возбуждаѳмый въ соврѳменномъ обществѣ драматичѳской литературой и вопросами искусства, далъ возможность
журнал}г „Тѳатръ и Искусство" получить распространеніе въ шіірокихъ кругахъ читающѳй публики. Будучи единственнымъ
въ Россіи изданіемъ такого рода, по обилію и выбору матеріала, лсурналъ „Театръ и Искусство", въ то же время, благодаря
своѳй крайнѳй дешѳвизнѣ, являѳтся вполнѣ доступнымъ для всякаго образованнаго чоловѣка.

СО II» ІГ» П О Д П И С Ч И К И П О Л У Ч А Т Ъ со
ѵі. ШУРНШ 1000 страницъ, что составитъ изящный томъ на хорошѳй бумагѣ, ЖУІНЗЛЙ
ПЛ ТЫ СЯ 4 А иллюстрацій въ тѳкстѣ.; Л П
репертуарныхъ пьееъ, въ отдѣльной продажѣ стоющихъ около 3 0 руб. ІЛ
IП выпусковъ БИЕЛІОТЕКИ популярныхъ статей го искусству, а также указаній по' устройству 1 0
I ІІ театровъ: а) домашнихъ, б) дѣтскихъ и в) солдатскихъ. За годъ компактный томъ. \іт

12 нотныхъ приложеній для пѣнія и Фортепіано. |2

Рт- ІЙ07
2 _0
" и
выпуска СЛОВАРЯ СОВРЕМЕННЫХЪ СЦЕНИЧЕСКИХЪ ДѢЯТЕЛЕЙ. (Словарь довѳдонъ до
буквы Е. Вышедшіѳ 5 вып. для новыхъ подписчикавъ 2 р.).
ІОПЛ гг печатались произвѳдѳнія: Авсѣенко В. Г., Амфитеатрова А. В., Арбенииа Н. Ф., Бапкина В. С ,
0 . 0
і, 0

Р Ь ІОЭ I І Э и и 1 1 . Бѳнтовина Б. И., Блейхмана Ю. И., Боборыкнна П. Д., Бѣляѳва Ю. Д., Вейнберга П. И., Гнѣдича
П. П., кн. Голицына Д. П. (Муравлинъ), Гринѳвской И. А., Далматова В. П., Дѣянова А. И., проф. Иванова И. И., Ивановіі
М. М., Измайлова А. И., Карпова Е. П., Кнорозовскаго И. М., Коринфскаго А. А., Ленскаго Ал. П., Любимова М. Л., Немн-
ровича-Данченко Вас. И., Немировича-Данченко Вл. Ив., Озаровскаго Ю. Э., Плѳщеѳва А. А., Потапенко И. Н., Ростнславова
А. А., проф. Сакетти Л. А., Соловьева Б. М., кн. Сумбатова А. И., Тихонова В.А., Федорова Н. Ф., Фруга С. Г.,Эфроса Н. Е.
Южнаго М. Г., Ясинскаго I. ,1. и друг.
В Ъ ОТДЪЛЬНЫХЪ ІІРИЛО/КЕНІЯХЪ были даны всѣ выдающіяся новинки драматіічѳскаго репертуара, какъ: „Тріільби",
„Волшебная сказка", „Казнь", „Девятый валъ", „Заза", „Закатъ", „Накипь",' „Буреломъ", „Преступленіѳ и Наказаніе''
„Джентельмэнъ", „Бракъ" и проч.
П О Д П И О Н А Я Ц Ѣ Н А :
За годъ 00 всѣми приложеніями О Рубм за полгода со всѣми приложеніями 4 руб.
Допускаѳтся разсрочка: при подпискѣ 2 р. и по 2 р.: 1-го марта и 1-го ііоня.
Адресъ редакціи и конторы: С.-Пѳтѳрбургъ, Моховая, 45.
Редакторъ А. Р. КУГЕЛЬ. Издатѳльница 3. В. ТИІИОФгЕВА (Холмская).

О Т К Р Ы Т А П О Д П И С К А н а 1901 г.
ѴІІІ-й ГОДЪ (ОСНОВ. ВЪ 1894 Г.) ЕЖЕНЕДЪЛЬНАГО ИЗДАНІЯ

РУССКАЯ М У З Ы К А Л Ь Н А Я Г А З Е Т А
(СЪ ИЛЛЮСТРАЦІЯМИ).
Учѳбнымъ Комитѳтомъ Собственной Е г о И м п е р а т о р с к а г о В е л и ч е с т в а Канцеляріи по учрежденіямъ Рімператрицы
Маріи „Русская Музыкальная Газѳта" РЕКОМЕНДОВАНА для ученическихъ библіотекъ старшаго возраста и фундамен-
тальныхъ библіотѳкъ среднихъ учебныхъ заведѳній Вѣдомства И м п ѳ р а т р и ц ы Маріи.
:^ Въ послѣдніе годы изданія „Р. М. Г." были напѳчатаны статьи:
ПО ОТД. ИСТОРІИ МУЗЫКИ И ИСТОР. МАТЕРІАЛЫ: письма и пр. Бѳрліоза, Вагнѳра, Верстовскаго,Тлиніш, Сѣрова, Чай-
ковскаго и др.; статьи В. В. Бесселя, проф. С. К. Булича, проф. С. В. Смоленскаго, В . В. Стасова, Ник. Финдѳйзѳна и др.
ПО ОТД. ПЕДАГОГИКИ: статьи К. Эд. Вебѳра, В . Д. Корганова, К. П. Нелидова, И. П. Прянишникова, П. Тихонова, С. Ф.
ІПлѳзингера и друг.
ПО ОТД. ЦЕРКОВНАГО ПѢНІЯ И ЕГО И€ТОРІИ: свящ. В. М. Металлова, К. Нелидова, Ант. Преображенскаго, проф. С. В.
Смоленскаго и др.
Кромѣ того принимаютъ участіе: Б. Быстровъ, К. Э. Вебѳръ, М. В. Владиміровъ, Н. П. Ворошиловъ, Рост. Геника. В. Каш-
кинъ, А. П. Коптяѳвъ, В. Д. Коргановъ, Н. М. Кривошеинъ, Д. Кулыгинъ, Ю. В. Курдюмовъ, Ив. Липаевъ, К. Нелидовъ,
Е. М. Пѳтровскій, Г. Полиловъ, А. Покровскій, А. В. Прѳображенскій, С. Г. Рыбаковъ, проф. Л. А. Саккетти, проф. С. В. Смо-
лѳнскій, Ник. Финдейзенъ, Всѳв. Чешихинъ, В. Э. Шольиъ и друг.
П о д п и е н а я ц ѣ н а : съ доставкой на 1 годъ 3 р., на 6 мѣс. 1 р. 7 6 к., на 3 мѣс. 1 р.; съ гересылкойна 1 годъ З р . Б О к . ,
на 6 мѣс. 2 р., на 3 мѣс. 1 р. 2 5 К.; съ пересылкой за границу на годъ 4 р.
Отдѣльные №№ по 15 к., съ пѳр. 20к. Пробный № высылаѳтся за 20к.
ПОДПИСКА ПРИНИМАЕТСЯ: въ отдѣлѳніяхъ конторы: въ С.-Петербургѣ — въ музыкальномъ магазинѣ I. Юргенсона (Большая
Морская, 9); въ Москвѣ—въ Музыкальной Торговлѣ Василій Бессель и К" (Петровка, 12): въ К і е в ѣ - въ Книжномъ и Музы-
кальномъ магазинѣ Л. Идзиковскаго (Крѳщатикъ, 29); въ Одессѣ — въ Нотномъ и Инструмѳнтальномъ магазинѣ Г. и В.
Бальцъ,—и во всѣхъ книжныхъ и музыкальныхъ магазинахъ.

. і о і в о л в н о ценаурою. С . - П в т в р б у р г ъ . 2 9 - г о д е в Ю р л 1 8 0 0 г . Г и п о г р а ; і я Э л . Г о іі іі к, ІІовносвискіГі ир. 5"Ч

В. Лейбль (і 4 Декабря 1900 г.)
По^тіретъ.
Й?) ^^^^^