КАЗАНСКИЙ ГаСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

Дарзаманова Гульназ Заудатовна

ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЕ ЕДИНИЦЫ И ПАРЕМИИ С АНТРОПОНИМАМИ В

РУССКОМ, ТАТАРСКОМ И АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ

10. 02. 20. — сравнительно-историческое,

типологическое и сопоставительное языкознание

Диссертация на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Научные руководители:
доктор филологических наук,
профессор Байрамова Л.К.
доктор филологических наук
Махмутов Х.Ш.

Казань —2002
 2

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА Г РУССКИЕ, ТАТАРСКИЕ И АНГЛИЙСКИЕ ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ

С АНТРОПОНИМАМИ

1.1. Психолого-социологическая характеристика личного имени; история

развития русских, татарских и английских антропонимов 7
1.2. Семантика имени собственного; семантическая трансформация
личного имени в русских, татарских и английских фразеологизмах с
антропонимами 14
1.3. Роль компонента антропонима в формировании семантики русских,
татарских и английских фразеологизмов 25
1. 4. Выводы 40

ГЛАВА П. ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНЫЕ И НАЦИОНАЛЬНЫЕ

ИСТОЧНИКИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ РУССКИХ, ТАТАРСКИХ
И АНГЛИЙСКРГК ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ С АНТРОПОНИМАМИ

2. 1. Интернациональные источники происхождения русских, татарских и

английских фразеологизмов с антропонимами 42
2. 2. Национальные источники происхождения русских, татарских и
английских фразеологизмов с антропонимами 52
2. 3. Выводы 74

ГЛАВА Ш. РУССКИЕ, ТАТАРСКИЕ И АНГЛИЙСКИЕ

ПОСЛОВИЦЫ И ПОГОВОРКИ С АНТРОПОНИМАМИ

3.1. Роль личного имени в составе русских, татарских и английских

пословиц и поговорок 77
3. 2. Личное имя как национально-культурный компонент в составе
русских, татарских и английских пословиц и поговорок 98
3.3. Особенности семантики русских, татарских и английских паремий с
антропонимами 111
3.4. Выводы 114

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 117

БИБЛИОГРАФИЯ 123

ПРИЛОЖЕНИЕ 134
 3

Введение

Проблемы антропонимики всегда привлекали внимание исследователей.

В последнее время антропоцентрическое направление в языкознании
актуализировалось. С этим обстоятельством связано и то, что личные имена
собственные в составе фразеологических единиц, пословиц и поговорок
становятся объектом исследований Г.П. Манушкиной (1973), Я. Лагинович
(1978), К. Назарова (1980), В.Д. Бояркина (1987), В.В. Катерминой (1998).
Актуальность исследования русских, татарских, английских
фразеологизмов и паремий с компонентом антропонимом в сопоставительном
аспекте обусловлена связью данной работы с антропоцентрическим
направлением в языкознании.
Новизна данной диссертации заключается в том, что, во-первых,
татарские фразеологизмы и паремии с компонентом антропонимом еще не
были объектом специального исследования, во-вторых, она явилась первым
опытом сопоставительного исследования фразеологических единиц и паремий
с антропонимами на материале русского, татарского и английского языков.
Так, в диссертациях Г.П. Манушкиной и В.Д. Бояркина фразеологизмы с
собственными именами изучались на примере одного языка. Г.П. Манушкина
определяет способы переосмысления компонента имя собственное в составе
фразеологизмов, учитывая характер генезиса фразеологических единиц, на
материале английской фразеологии [I, 74]. В.Д. Бояркин рассматривает связь
ономастического компонента в фразеологизмах русского языка с денотатом
имени собственного, влияние имени собственного на значение фразеологизмов,
функционирование фразеологизмов с именем собственным в художественных
текстах [1, 24].
Сопоставительное исследование фразеологизмов и паремий с именем
собственным представлено диссертациями Я. Лагинович, К. Назарова, В.В.
 4
Катерминой. Я. Лагинович рассматривает проблемы образования ФЕ с
ономастическим компонентом на материале пословиц русского и польского
языков, определяет роль и функции имени собственного в пословицах [I, 68^.
К. Назаров изучает фразеологизмы с именами собственными на материале трех
языков: русского, немецкого, английского. Автор исследует пути и механизмы
образования фразеологизмов с ономастическим компонентом, синтаксическую
структуру и семантические особенности указанных единиц [I, 86]. В
диссертационной работе В.В. Катерминой рассматриваются проблемы
функционирования личного имени собственного в составе фразеологии и
паремий русского и английского языков, изучаются вопросы, связанные с
проблемой языковой личности [I, 55].

Как видно, русские и английские фразеологизмы и паремии с

антропонимами подвергались исследованиям, а данные татарские образования
не изучались, что и представляет один из аспектов актуальности данной темы.
Цель работы — сопоставление русских, татарских и английских
фразеологизмов и паремий с компонентом антропонимом.
В соответствии с указанной целью определено решение следующих
задач:
1) дать классификацию фразеологизмов и паремий русского, татарского и
английского языков по принципам: а) участия одинаковых личных имен; б)
участия разных личных имен;
2) выявить десемантизизацию личных имен в составе фразеологизмов
русского, татарского и английского языков;
3) выявить общие и национальные источники фразеологизмов с
антропонимами русского, татарского и английского языков;
4) через паремии выявить черты, характерные для русской, татарской и
английской культур;
5) выявить общие и характерные особенности функционирования
личного имени в составе фразеологизмов и паремий рассматриваемых языков;
 5
6) определить роль и функции личного имени в русских, татарских и
английских паремиях;
Указанные задачи решались на основе широкого понимания
фразеологии, предполагающего изучение устойчивых фраз разных
структурных типов, обладающих различными семиотическими функциями, так
как именно при таком подходе существует возможность рассмотреть весь класс
единиц, объединенных универсальным признаком устойчивости и
воспроизводимости [I, 55, 9].
Методологической базой исследования явились труды фразеологов: Г.Х.
Ахунзянова, Л.К. Байрамовой, В.В. Виноградова, Ю.А. Гвоздарева, A . B .
Купина, Х.Ш. Махмутова, A . M . Мелерович, а также труды ономастов: К.Б.
Зайцевой, Т.Н. Кондратьевой; Г.Ф. Саттарова, A . B . Сперанской, Л.М. Щетина.
По вопросу семантичности и асемантичности имени собственного в
данной работе использованы мнения ученых, считающих, что имена
собственные обладают значением.
Материалом исследования послужили русские, татарские и английские
ФЕ, пословицы и поговорки с антропонимами.
Картотека исследования составляет 371 русских, 288 татарских, 278
английских фразеологизмов, пословиц и поговорок, извлеченных из словарей
методом сплошной выборки.
В работе использовались сопоставительно-типологический,
описательный, компонентный, синхронно-диахронический методы
(диахронический метод устанавливает исторические изменения, происходящие
в структуре и семантике ФЕ в ходе развития языка, синхронный —
семантическую структуру ФЕ, соотнесенность компонентов, а также характер
отражения действительности в ФЕ) [I, 36, 134].
Теоретическая ценность данной работы заключается в том, что в
диссертации обоснована идея десемантизации личного имени в составе
фразеологизмов и паремий как универсальное явление.
 6
Практическая ценность исследования: материалы исследования могут
быть использованы при составлении словарей, чтении спецкурсов и семинаров
по сопоставительному языкознанию, в исторических и культурологических
исследованиях, а также в процессе преподавания русского, татарского,
английского языков.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования
опубликованы в семи печатных работах и докладывались на итоговых научных
конференциях Казанского государственного университета в 1996-2001гп
международных конференциях (Волгоград, 1996; Казань, 1997); всероссийской
научно-практической конференции (Казань, 2002).
Объем и структура работы. Работа состоит из Введения, трех глав:
"Русские, татарские и английские фразеологизмы с антропонимами";
"Интернациональные и национальные источники происхождения русских,
татарских и английских фразеологизмов с антропонимами"; "Русские,
татарские и английские пословицы и поговорки с антропонимами";
Заключения, Библиографии, Приложения.
 7

Глава 1. Русские, татарские и английские фразеологические

единицы с антропонимами

1.1. Психолого-социологическая характеристика личного имени; история

развития русских, татарских и английских антропонимов.

Обращение лингвистов к проблеме функционирования имен

собственных, в частности антропонимов, в составе ФЕ свидетельствует о том,
что как рассматриваемые единицы, так и антропонимы заслуживают особого
внимания исследователей.
Подчеркивая важность изучения антропонимов, Г.Ф. Саттаров отмечает,
что научная разработка антропонимических проблем представляет собой
значительный интерес как в теоретическом, так и в практическом планах [I,
100, 85]. Так, личные имена стали объектом исследования не только
лингвистов, но и историков, психологов, социологов, врачей.
Ученые определили, что имя человека может влиять на его характер:
"Смысл имени, — пишет П. Згонников, — имеет огромное влияние как на его
обладателя, так и на других людей" [I, 48, 6]. По мнению П. Згонникова,
существуют социальные, эмоциональные и звуковые теории, объясняющие
взаимосвязь имени с его носителем.
1. Социальная теория. С социальной точки зрения имя человека
представляет собой сгусток социальной информации о его носителе.
Прасковья, Октябрина, Оксана, Гурам, Исаак, Николай ... Зная лишь одно имя,
мы уже имеем представление о происхождении, национальности, возможном
вероисповедании и т.п. Представления эти приблизительно одинаковы у
разных людей, что, в свою очередь, определяет приблизительно одинаковое
отношение к носителю данного имени.
 8
2. Эмоциональная теория. Согласно этой теории, имя человека
рассматривается в качестве эмоционального раздражителя. Буквы, поодиночке
или вместе, произносятся гладко или с затруднением и имеют соответствующее
влияние как на самого человека, так и другого. Гладкие и мягкозвучащие имена
производят мягкий эффект на говорящего и на слушателя, в то время как
жесткозвучащие имеют противоположное влияние [I, 117, 222]. Это так
называемая "музыка имен". От того, какова она, будет во многом зависеть
изначальное отношение окружающих к носителю имени.

3. Звуковая теория. Имя представляет собой набор звуков разной высоты

и тембра. Разные имена — разные наборы звуков, неодинаковые для мозга
звуковые раздражители. А разные раздражители, как известно, приводят в
возбуждение разные структуры мозга. И поэтому у ребенка с именем Вася,
который в течение всего доречевого периода своего развития тысячекратно
слышит вас в словах Вас-я, Вас-шек, Вас-ютка, происходит тысячекратное
возбуждение мозговых структур, связанных с отражением звуков в, а и с.
Совсем иначе происходит дело у мальчика по имени Коля. У него мозговые
структуры, связанные с восприятием звуков в, а, с, находятся в состоянии
относительного покоя, зато постоянно возбуждаются структуры, связанные с
восприятием звуков к, о ил. Звуковая нагрузка на одни мозговые образования у
одного ребенка и совершенно другая по своему физическому рисунку нагрузка
у другого не может, на наш взгляд, не сказаться на формировании различий в
психике этих детей [I, 48, 7].

Психиатры из США, проведя исследование, нашли, что люди с

забавными и странными именами в четыре раза больше остальных
предрасположены к разного рода психическим комплексам. Ребенок с именем,
вызывающим насмешки, с самого детства находится в оборонительной
позиции, он вынужден бороться за нормальное отношение к себе, что
формирует определенные черты его характера ("За рубежом", № 39, 1986).
 9
В древности были уверены, что судьба человека, города и даже
государства предначертана его именем. Судьба, как отмечает X . Инайат Хан, на
санскрите называется Карма, обозначая ритм прошлых поступков. Влияние
ритма, внушенного именем, как утверждает X . Инайат Хан, производит
воздействие как на суш;ность, обозначенную им, так и на тех, кто называет ее
этим именем. Равномерность ритма дает баланс, в то время как
неравномерность вызывает потерю равновесия [I, 117, 222]. С И . Лазырев
утверждает, что, когда родители выбирают имя, оно закрепляется в карме
ребенка и воздействует на его полевые структуры. С.Н. Лазырев выделяет
имена нейтральные и доброжелательные, влияющие положительно: имя
впечатывается в энергетику человека и зависит от кармы того, чьим именем
назван ребенок. С.Н. Лазырев предостерегает называть ребенка именем
родственника, потому что его ошибки и пороки должен будет отрабатывать
ребенок, взявший вместе с именем часть кармы человека [I, 69, 77]. В.А.
Никонов в своей книге "Имя и общество" приводит в пример рассказ Джека
Лондона, в котором женщина называет своих сыновей именем погибшего
любимого брата Самуила, и их всех четверых, одного за другим уносит смерть
[1,87].

Перемена имени предполагает перемену в судьбе. Так поступают

писатели и актеры, сочиняя себе псевдоним; меняют имя, принимая
пострижение или церковный сан, вступая в тайное общество. Например, имена
суфийских авторов и учителей подбирались с величайшей тщательностью. Они
представляют собой особенности, формулировки или основные идеи, которые
необходимо искать в их работах или, по крайней мере, в тех трудах, где они
появлялись.

По этой причине, по мнению Идриса Шаха, суфийский подход к именам

учителей не является внешним, например, по признаку их места жительства
(Бухара, Аравия и т.д.) или занятий (Химик, Художник, Ткач). Их имена нужно
прежде всего расшифровать. (Для шифровки употреблялась система Абджад,
 10
где каждая буква имеет свое цифровое значение. —Г.Д.) Так, Шамс Табризи в
литературе известен под прозвищем зардус, что по-персидски означает
вышивающий золотой нитью, поэтому считают, что его мирским занятием
было золотошвейное ремесло. Его полное имя — Шамсутдин-и-Табриз.
Расшифровав его, мы увидим, что это был его поэтический псевдоним,
тщательно подобранный с помощью системы Абджад. Его настоящее имя
произносится как Хейт (нить, шнурок), оно связано с паутиной и мельчайшими
частицами, которые кажутся танцующими в лучах солнца. Поскольку Шамс в
буквальном переводе тоже означает солнце, игра слов становится очевидной [I,
53, 206].

Ввиду того, что антропонимическая лексика занимает определенное

место в словарном составе языка, создается из нарицательной лексики,
развивается, совершенствуется, переходит от одной языковой среды в другую,
выходит из употребления в зависимости от создавшихся общественно-
политических условий [I, 34, 3], мы считаем целесообразным проследить
историю развития русских, татарских и английских имен.
Основой многих русских, татарских и английских имен послужили
нарицательные существительные. Действительно, имена собственные и
нарицательные, представляя собой различные лексические единицы, находятся
в отношениях онимизации и деонимизации: в языке происходит обмен,
постоянное взаимодействие между именами нарицательными и именами
собственными. Большинство имен произошло от нарицательных слов
(онимизация), раньше указывавших на какой-то признак: русск. Андрей —
мужественный, храбрый; Светлана — светлая; тат. Газиз — святой; Алсу —
розовощекая; англ. Clark (Кларк) — ученый; Rowena (Роуина) — прекрасная.

Древние русские, татарские и английские имена были прозвищами,

данными по тому или иному поводу.
Древнерусские и булгаро-татарские имена давались от названий
животных. Причины этого были различными. Согласно древнейшим
 11
тотемическим верованиям, тот или иной род вел происхождение от
определенного вида животных, чьим именем и звался [I, 109, 9 .
Таковы древнерусские имена Волк, Заяц, Лебедь; булгаро-татарские
имена Вуре (Волк), Аю (Медведь), которые могли даваться метафорически, на
основе некоторого сходства человека с определенным животным и т.д.
Кроме того, древние булгаро-татарские имена давались от названия
птиц, например, именем Вэркег (Орел) называли мальчиков, чтобы они были
храбрыми и быстрыми. Девочек, чтобы они были красивыми, называли
именами, произошедшими от названий певчих птиц: Савдугач (Соловей).
Чтобы дети росли трудолюбивыми их назвали Чукеч (Молоток), Урак (Серп)
(чукеч, у р а к —орудия труда) [I, 99, 27-28\

Среди булгаро-татарских имен было немало так называемых охранных

имен, дававшихся с целью уберечь ребенка. Так, если в семье с рождением
ребенка кто-либо умирал, новорожденному давали имя Тимерж,ан
(Железный, с железной душой) либо Туктар (Остановится) [I, 99, 29'.
Семантический анализ древнеанглийских имен лишний раз
свидетельствует о том, что на ранней стадии развития антропонимической
системы прозвища являются источником личного имени. Например, некоторые
из них указывают на национальность Gota — гот, на характеристику носителя
Веогп — ребенок, на качества Haeledha — здоровый и т.д. [I, 46, 7.
Личное имя является определенным средоточием культуры народа, и в то
же время оно само — порождение народной культуры. Ученые отмечают, что
на протяжении тысячелетий культура определялась религией: любая религия
несла с собой комплекс моральных, правовых, нравственных и традиционно-
бытовых уложений, норм, привычек. Одной из главных культурных ценностей,
сопутствующих религии, служит определенный массив личных имен [I, ПО,
151
 12
Основная масса современных русских имен пришла из Византии в связи
с принятием христианства: имена Влас, Григорий, Марфа, Агафья,
заимствованы из греческого языка или через его посредство.
Как установили исследователи, в древнерусский язык они проникли
через древнеболгарский или же непосредственно из греческого языка в
результате принятия христианства в его ортодоксальном варианте при
географической близости к Византии [I, 47, 94].
Греческий пласт в английском языке также связан с принятием
христианства. Но в английский язык греческие имена попадали главным
образом через латинский язык, так как христианизация Англии шла в большей
степени через Римские каналы, в меньшей степени через раннекельтские,
вытесненные римским католицизмом. Диахронически древнеанглийский язык
был богаче греческими именами, чем в настоящее время. Отказ от части из них
был результатом отхода от католицизма в англиканскую ветвь протестантизма,
рекомендовавшую использовать библейский антропонимикой [I, 47, 94-96^.
Таким образом, как установили К.Б. Зайцева и Л.В Челова,
экстралингвистические факторы вылились в лингвистические: если русский
язык адаптировал непосредственно исходный греческий материал, то
английский язык получил свой греческий пласт опосредованно, через латынь,
что сказалось на фонетике, орфографии, морфологии этих имен.
Кроме того, для русского языка греческие имена были
непосредственными заимствованиями, а для английского — опосредованными,
за исключением искусственно созданных имен типа Офелия.
Второе различие здесь количественное: в английском языке синхронно
существует в 6,2 раза меньше греческих имен, чем в русском [I, 47, 100^.
В странах, принявших христианство, первый обряд, который в
обязательном порядке проходит каждый новорожденный, — крещение,
посредством которого он приобщается к религии и через данное ему имя
устанавливает связь со своим небесным заступником [I, 110, 134]. Считается,
 13
что имена, данные святыми, производят удвоенный эффект, то есть от самого
имени и от воли давшего его [I, 117, 224]. Таким образом, ребенок получал
крестное или календарное имя.
Приводившиеся в календарных перечнях имена церковь рекомендовала
для именования детей. Личные имена, помеш;авшиеся в церковных календарях,
были собраны христианской церковью еще в начале нашей эры [I, 111, 9]. "По
имени и житие" — гласила стереотипная формула житий, и этой формуле
церковь и православный люд следовали, воспитывая будущего христианина [I,
48, 6].

С принятием ислама и под влиянием арабо-персидской культуры

древние булгаро-татарские имена исчезают и появляются имена, которые
можно разделить на две группы [I, 99, 137]:
1) арабо-персидские заимствованные имена религиозного содержания:
Ислам — Исламия, Дин — Динэ (вера), Мехэммэт, ГабАелрэхим (габд —
раб) и т.д.;
2) арабо-персидские заимствованные светские имена: Ислах
(реформа), Маидэ (платок), Лэлэ (тюльпан).
Современные татарские имена включают в себя как традиционные имена
религиозного содержания, так и имена арабо-персидского происхождения с
положительной семантикой нерелигиозного происхождения, а также
заимствованные имена из западноевропейских языков [I, 34, 16].
С норманским завоеванием в 1066 году заканчивается древнеанглийский
период развития языка. После завоевания древнеанглийские имена почти
совершенно исчезли [I, 46, 10]. Широкое распространение получили такие
принесенные французами имена, как Ричард, Уильям, Роберт и т.д. и
библейские имена Джон, Томас, Питер и др.

В настоящее время преобладают старые, закрепленные в национальной

традиции имена Джон, Ричард, Томас [I, 123, 68].
 14
1. 2. Семантика имени собственного; семантическая трансформация личного
имени в русских, татарских и английских фразеологизмах с антропонимами

Прежде чем приступить к рассмотрению проблем функционирования

антропонимов в составе ФЕ, остановимся на некоторых вопросах
семантической характеристики имени собственного.
Семантичность или асемантичность имени собственного является
предметом споров у лингвистов. Точка зрения, согласно которой имена
собственные (ИС) не имеют никакого значения, впервые была сформулирована
Дж. Миллем. В отечественном языкознании этой точки зрения
придерживаются Е.М. Галкина-Федорук и Н.Д. Арутюнова. Н.Д. Арутюнова
считает, что собственные имена, "сами по себе не передающие какой—либо
объективной информации", "семантически ущербны", [I, 5, 327].
Противоположное мнение имеют ученые, которые рассматривают имена
собственные как знаки языка, обладающие значением большим, чем имена
нарицательные (А. Петерсон, A . A . Потебня, Ф.И. Буслаев, Л.В. Щерба, Т.Н.
Кондратьева, А. В. Суперанская).

Т.Н. Кондратьева установила, что представители Казанской

лингвистической школы (И.А. Бодуэн де Куртенэ, Н.В. Крушевский, И.А.
Александров, К.Ф. Рылов, В.А. Богородицкий, П.И. Визгалов) изучали ИС в
следующих аспектах:
1) в диахронном и синхронном срезе;
2) в свете статистических и динамических законов языка в языке и речи;
3) в исследовании грамматических форм и словообразования в связи с
фонетическими законами [I, 59, 83].
Объектом исследований казанских ученых были как антропонимы, так и
топонимы.
И.А. Бодуэн де Куртенэ считал, что в собственных именах необходимо
различать разные эпохи, разные слои образования: "в историческом развитии
 15
собственных имен замечается постепенный переход от конкретности к
абстрактности, так что, быв когда-то живыми звуками, вызывающими всегда
представление известной личности или местности, они делаются наконец
условным знаком того же рода, как число или бумажные деньги" [I, 21, 67].
Кроме того, изучая древнепольский язык до X V I столетия, он определил три
степени развития ИС: 1) "В начале развития человечества все собственные
имена как местностей, так и лиц, были прозвищами". 2) Вторая степень
затрагивает в большей мере отчества, являющиеся по своей форме
притяжательными прилагательными, используемыми для более точного
названия личности, когда фамилий не существовало. 3) Третья степень
абстрактности — названия по фамилиям, развившимся из прозвищ" [I, 22, 86-
94].

Н.В. Крушевский отмечал, что "всякое слово способно вследствие

особого психического закона возбуждать в нашем духе другие слова, с
которыми оно сходно, и возбуждаться этими словами". "Любое заимствованное
имя, — продолжал Н.В. Крушевский, — не может существовать в языке, не
приспособившись своей внутренней и внешней стороной к стройному целому,
называемому языком". Н.В. Крушевский приводит примеры ассоциации типа:
"Мальчик — будущий Ломоносов. Этот художник — настоящий Рубенс" [I, 63,
114]. Кроме того, Н.В. Крушевский указывал на "народную" этимологию ИС [I,
64].
И.А. Александров также останавливается на "народной" этимологии ИС:
"Имена собственные и слова чужие ... стоят особняком в языке и в памяти
удерживаются лучше людьми образованными и более знакомыми с
иностранными языками, чем народом простым, ... и ассоциируются,
сближаются с другими словами своего языка и таким образом
"этимологизируются", связываясь узами сходства с остальным языковым
материалом, близким по звукам (структура) или содержанию" [I, 2].
 16
К.Ф. Рылов, исследуя ИС русского фольклора, дает примеры "народной"
этимологии ИС: " ... Собственное имя Малюта в былинах превратилось в
Малютку, однозвучное с ним ("малютка" — "младенец") и легко
запоминающееся. Произошел процесс, который назван ... случайной
ассоциацией: но затем вследствие этого процесса явилось и то, что Малюта
Скуратов стал представляться народу карликом: "Сидит маленький Малюта
вор Шкурлатов — сын ..." [I, 91 .

В.А. Богородицкий считал, что ИС "служат для обозначения единичных

предметов (Виктор, Петербург). Обыкновенно существительные собственные
происходят из нарицательных, ... также и из отвлеченных, которые тогда
становятся конкретными (ср. такие личные имена, как Вера и проч.) таким
путем, что последние принимают иногда с прибавлением особого суффикса
новое индивидуальное значение под влиянием представляющейся в том
необходимости, как, например, при названии лиц и местоимений (ср.
Владимир, Торжок и т.п.). Кроме того, в повседневном разговоре многие
нарицательные имена становятся как бы собственными, когда одного
нарицательного имени, в связи с обстоятельствами речи, достаточно для того,
чтобы слушающий догадался, о котором именно предмете идет речь. Особенно
много примеров может представить понимаемый с полуслова семейный
разговор" [I, 20, 160-166].

П.И. Визгалов делает вывод, что отрицание функции закрепления

единичных понятий за именами собственными равносильно отрицанию
единичных понятий вообще, так как вне связи с языковыми категориями
единичные понятия существовать не могут [I, 29, 139-149]; "формой
закрепления понятий и являются собственные имена" [I, 30, 42].

Таким образом, как указывает Т.Н. Кондратьева, представители

Казанской школы установили изменение значения понятия ИС во времени,
переход имени собственного в имя нарицательное, раскрыв народную
этимологию имени собственного [1, 59, 84].
 17
A. B. Суперанская видит главное отличие собственных имен от
нарицательных в их теснейшей связи со своими обозначаемыми (конкретными
объектами), вне которой они не мыслятся, в то время как связь имен
нарицательных со своими обозначаемыми осуществляется через понятия,
олицетворяющие серию однотипных объектов [I, 109, 132^.
Л.М. Щетинин делает вывод, что имя собственное является исторически
сложившейся единицей языка, как и нарицательное существительное, оно
представляет собой мотивированный знак, закрепленный в процессе общения,
в обобщенной форме отражающий объективную действительность и
обладающий лексическим значением, в котором реализуются понятия о
предметах объективного мира [I, 124, 8].
Определение лексического значения ИС дал Л.П. Ступинин:
"лексическое значение имени собственного в языке — это общее понятие о
роде и классе предметов, каждый из которых (из предметов) может быть назван
данным именем, в речи же это общее значение имени собственного каждый раз
дополняется конкретным содержанием о том или ином предмете" [I, 107, 61].
B. Д. Бояркин считает, что, с одной стороны, ИС не имеет значения, так
как специфика имен собственных на уровне языка и на уровне речи
проявляется не на лексико-грамматическом уровне, а на лексическом. С другой
стороны, ИС может развивать определенные коннотации в связи с изменением
общественной значимости денотата имени, развитие семантики имени
собственного, т. е. появление у него понятия, явление диахроническое, и в этом
смысле ИС обладает значением [I, 24, 14].
К. Назаров выделяет следующие компоненты значений ИС:
а) архисему "единичность", указывающую на принадлежность
антропонимов и топонимов к классу ИС, так как их денотатом является
конкретный человек или отдельный географический объект;
б) идентифицирующие семы, отражающие признаки, свойственные
определенному классу объектов (антропонимы — семы лицо, одушевленность,
 18
пол, национальность; топонимы — семы локальность, неодушевленность; сема
конкретность наличествует в семантической структуре как антропонимов, так
и топонимов);
в) дифференцирующие семы [I, 85, 48-50], определяющие объем
значения слова внутри лексико-семантической группы, к которой оно
относится, и отличающие значение данного слова от значений других слов,
принадлежащих этой лексико-семантической группе [I, 33, 14-15].
В данной работе под ИС мы имеем в виду имя собственное —
антропоним.
Личное имя в составе русских, татарских, английских ФЕ может
подвергаться различным семантическим трансформациям.
Исследователи пришли к выводу, что анализ многих ФЕ, выполненный
по методике членения фразеологического значения на части, соотносящиеся с
отдельными лексическими компонентами или сочетаниями компонентов в
составе ФЕ [I, 79], убедительно свидетельствует в пользу того, что компоненты
ФЕ сохраняют свойства отдельного слова и могут рассматриваться как.
лексемы, имеющие собственные семы [I, 62, 17-23].
Вопрос, десемантизируется ли имя собственное как самостоятельная
лексическая единица в составе целой ФЕ или же сохраняет полностью или
частично свой ономастический признак, не претерпевая таким образом полной
семантической "фузии" [I, 85, 54], очень важен.
Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим русские, татарские
английские фразеологизмы с личными именами, включающие
мифологические, библейские, религиозные, национальные антропонимы;
антропонимы, за которыми стоит конкретное лицо.
Исследователями имен собственных в составе фразеологических
оборотов уже отмечалось, что онимы в этих позициях развивают вторичные
переносные значения [I, 14, 52]. Так, мифологические, библейские и
религиозные антропонимы, а также некоторые антропонимы, за которыми
 19
стоит конкретное лицо, обладают статусом имени-символа. Личное имя в
данных ФЕ выступает уже не как асемантизированный элемент, а переходит во
вторичное состояние имени символа [I, 82, 59].
В.Н. Вакуров определяет понятие символ следующим образом: "символ
— вид тропа, состоящий в замещении наименования жизненного явления,
понятия, предмета иносказательным, условным его обозначением, чем-либо
напоминающим это жизненное явление" [I, 25, 12].
В данном разделе мы рассмотрим лишь те ФЕ, в составе которых
антропонимы приобрели статус имени-символа (ФЕ с антропонимами,
получившими символическое значение вне фразеологизма, будут рассмотрены
в следующем разделе).
Так, в составе фразеологизма русск. двуликий Янус — тат. Икейэзле
Янус — англ. two-faced Janus — двуличный человек, антропоним Янус
символизирует лицемерие. Янус в римской мифологии — бог входов и
выходов, дверей и всякого начала, — изображался двуликим, его двуличие
объяснялось тем, что двери ведут и внутрь, и из дома; а также тем, что он знает
и прошлое, и будущее [I, 122, 649]. Символическое значение антропонима
Янус, вероятно, сформировалось на ассоциации с его внешним обликом.
Весь процесс становления слов-символов можно представить в виде
четырех этапов [I, 37, 33].
В качестве примера опишем становление символом библейского
антропонима Лазарь:
1) а) возникновение предмета-символа или идеи-символа: Лазарь
Убогий, персонаж евангельской притчи и фольклорных текстов, образ
бедности, получающий от бога награду в загробной жизни. Случай, когда
действующее лицо притчи имеет имя собственное, необычен и, по-видимому,
обусловлен семантикой имени "бог помог" [I, 1, 309] или "помощник богу" [I,
61, 65]. Притча повествует, что Лазарь был нищим, который валялся в струпьях
 20
у ворот некоего богача, ведшего роскошную жизнь, "и желал напиться
крошками, падающими со стола богача; и псы, приходя, лизали струпья его"
(Лук., 16, 21). После смерти Лазарь отнесен ангелами на лоно Авраамово, а
богач мучается в адском пламени и умоляет Авраама послать Лазаря, чтобы тот
омочил палец в воде и коснулся языка богача, облегчая его муку. Авраам
отвечает; "Чадо! Вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а
Лазарь злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь" (Лук., 16, 25) [I, 1,
309];
б) когда какой-то предмет или явление приобретает у народа
символическое значение, известное носителям языка: фигура Лазаря как
воплощение надежды угнетенных на потустороннее восстановление попранной
правды пользовалась большой популярностью в народе [I, 1, 309]. Ср.:
беден как Лазарь — о неимущем, бедном человеке; Лазаря пир —
насыщение объедками со стола богача;
народная поговорка х о т ь Лазаря пой, хоть волком вой [I, 61, 65].
2) устанавливается связь между предметом и словами, его
обозначающими (могут быть синонимы); эта связь закрепляется частыми
контекстами, нередко в связи с обычаями, ритуалами, суевериями и т.д.: нищие
певцы видели в Лазаре как бы утверждение престижа своей профессии. В
России он был настолько частой темой духовных стихов, что выражение петь
Лазаря стало синонимом заунывного причитания нищих [I, 1, 309], которые
пели песню о Лазаре, желая растрогать слушателей и прося милостыню [I, 121,
105]. Так имя Лазарь стало символизировать не бедного человека, а
прибедняющегося, что связано с особенностью слов-символов, которая
"заключается в их семантической перспективности, в "веере" смысловых
возможностей" [I, 17, 2 Г .
3) связь становится регулярной и закрепляется в ряде ФЕ, используемых
в определенных ситуациях; 4) слово-символ включает в свою семантику
 21
предметный символ, выступает с одним и тем же значением в ряде ФЕ и во
вновь образуемых. Ср.:
Прикидываться Лазарем, тянуть Лазаря — прикидываться
несчастным.

В ФЕ воскресить Лазаря имя Лазарь не символизирует ни бедного, ни

прибедняющегося человека. Здесь речь идет о Лазаре Четверодневном, в
Христианских преданиях человеке, воскрешенном Иисусом Христом через
четыре дня после погребения. Рассказ о воскрешении Лазаря приводится
только в Евангелии от Иоанна, 11 [I, 1, 309].
Антропонимы, за которыми стоит реальное лицо, в составе ФЕ, с одной
стороны, перестают быть актуальными с течением времени и полностью
утрачивают связь с предметным денотатом ИС. В языке это проявляется в
связи с развитием качественности у антропонимических прилагательных [I, 1,
43]. Данные ФЕ представлены фразеологическими параллелями.
Например, в русском и татарском языках: Аннибалова клятва —
Аннибал анты — твердая решимость быть непримиримым в отношении
кого-либо или чего-либо; бороться с кем-либо, чем-либо до конца. От имени
карфагенского полководца Аннибала (или Ганнибала 247-183 гг. до н. э.) [II,
16].
В русском и английском языках: Драконовы законы — Draconian Laws
— суровые законы. От имени Дракона, легендарного греческого законодателя
VIII в. до н . э . [11,9,439].
В русском языке: Шереметьевский счет — уст. даром, без денег. Б.П.
Шереметьев жертвовал большие суммы на благотворительные дела [I, 24].
С другой стороны, энциклопедическое значение антропонимов в составе
ФЕ данной группы тесно связано со свойствами и признаками их носителей [I,
24], поэтому антропонимы в составе данных ФЕ сохраняют связь со своим
денотатом, хотя и получают обобщенное значение. Ср.:
 22
тат. Алый мулла — говорят о человеке, в одежде которого
преобладают национальные элементы. Апы — прозвище муллы Габдрахмана
сына Бикчентая из деревни Береска, который одевался со вкусом, подчеркивая
национальный колорит в одежде [II, 7,1, 82]. Ср.:
англ. The Admirable Crichton (несравненный Крайтон) — ученый,
образованный человек. От имени шотландского ученого X V I в. Дж. Крайтона,
получившего степень магистра в четырнадцать лет, отличавшегося
привлекательной внешностью [I, 9, 1 8 5 .
Апеллятивация ИС реальных единичных представлений (образы
действительно существующих исторических лиц, исторические имена, которые
переходят в общие понятия) [I, 57, И ] опирается на реальные признаки,
свойственные денотату ИС, тем самым приобретая признаки социально-
оценочного характера [1,24]. Ср.:
русск. Корчить Катопа — слыть строгим человеком. От имени Катона
— старшего государственного деятеля, который отличался особой суровостью
и консерватизмом в отношении эллинизации Рима [I, 24^.
тат. Тутры Тукай (прямой Тукай) — честный, прямой,
бескомпромиссный человек. От имени татарского поэта Габдуллы Тукая,
который, будучи прямолинейным и честным человеком, писал так же честно и
прямо [II, 7, II, 154].
Антропонимы, за которыми стоит реальное лицо, в составе следующих
татарских фразеологизмов не потеряли связь со своим денотатом и не
получили обобщенного значения из-за отживших реалий, обозначаемых
данными ФЕ: Щдмэлдн явы (полчища Емельяна) — говорилось о войске
Емельяна Пугачева — предводителя Крестьянской войны \11Ъ-\115 годов.
Колчак тэресе (крест Колчака). Выражение употреблялось в 1919-1920
годах по отношению к тем, кто примкнул к армии Колчака [II, 7].
 23
Национальные антропонимы, которые получили наибольшее
распространение в русском, татарском и английском языках, в составе ФЕ
приобрели обобщенное значение либо превратились в нарицательные понятия,
так как "при образовании фразеологизмов с ИС имеет значение признак
отрицательно-оценочной коннотации, возникновение одновременной
соотнесенности с новым предметом обозначения — социально-
психологической деятельностью человека. Эта окказионально-номинативная
соотнесенность ИС приводит к новой оценочной номинации, которая
"накладывается" на первичную соотнесенность СИ и приводит к обобщению
мыслительной операции отвлечения признака предмета, названного ИС" [I, 60,
47].
Так, в русском языке Иван — самое распространенное имя (из
древнееврейского языка, где имело форму Иоханан (бог благословит) —
попало в греческий, где звучало как Иоанн; из греческого — в русский язык [I,
111,97].
В России имя Иван получали при крещении, поэтому у русских 162
праздника, посвященных Ивану [I, 61, 51]. Отсюда и такая распространенность
этого имени, что превращает его в нарицательное имя и употребляется в
следующих значениях в составе ФЕ:
1) Иван — имя в названиях праздников в честь разных святых этого
имени: Иоанн-Богослов, Иван-Воин, Иван-Цветник, Купальник и т. п.;
2) Иван Великий — колокольня в московском Кремле;
3) Иван Иваныч — русское прозвище немца [I, 61, 51-52].
В татарском языке Вэли, Гали, Габдел являются компонентами
многочисленных татарских имен: Галиарслан, Галиб, Галибай, Галимэбану (54
ед.); Вэликэрам, Вэлиулла, Вэлищэ (26 ед.); Габделбэр, Габделдаян,
Габделхан(^4 ед.) [II, 14.

Вероятно, поэтому эти компоненты и включены в ФЕ, в которых Вэли и

/алй-означают "человека вообще".
 24
Ср.: Вэли вэкил (Вали-представитель) — человек, ведущий брачные
дела жениха или невесты от имени его или ее отца, торна Вэли (Вали-
журавль) — широко распространенное прозвище высоких людей. В
древнетатарском языке прозвища выполняли либо функцию фамилии, либо
уточняющую, определительную [I, 100, 225".
В фразеологизмах Габдел (араб. — раб) так же, как и в именах, является
компонентом. Ср.:
Габдел корсак (раб живота) — говорят о человеке, который заботится
только о еде.
В английском языке наибольшее распространение в составе ФЕ получило
имя John (библ. Иоанн, ср. русск. Иван) и производное от него Jack [II, 12, 208],
где это имя:
а) обозначает "человека вообще": Johny on the spot (Джон на месте) —
человек, который всегда готов действовать, всегда на месте, человек, на
которого можно положиться. Jack in office (Джек в конторе) —
самонадеянный, важничающий чиновник, бюрократ, cheap Jack (or John)
(дешевый Джек (или Джон)) — бродячий разносчик, торгующий дешевыми
товарами; коробейник.

б) становится нарицательным: long Johns (длинные Джоны) — теплое

белье, yellow Jack (желтый Джек) — желтая лихорадка.

Имя John и производное от него имя Jack в английском языке стали
нарицательными, зафиксированными в англо-русских словарях: В.К. Мюллер
"Англо-русский словарь" (1985). Общеизвестен и тот факт, что значительное
количество нарицательных имен появляется в результате перехода имен
собственных в нарицательные [I, 26, 30]. Ср.:
имя John в разговорном английском языке означает "сортир". Jack имеет
несколько значений — 1) человек, парень; 2) деньги; 3) детектив, сыщик; 4)
молодая щука; 5) домкрат; 6) приспособление для поворачивания вертела; 7)
 25
КОЗЛЫ, стойка; 8) гнездо телефонного коммутатора; 9) компенсатор; 10)
бурильный молоток, перфоратор; 11) колпак на дымовой трубе; 12) цинковая
обманка; 13) флаг; 14) мех (для вина, истор.); 15) солдатская кожаная куртка
без рукавов.
Таким образом, в составе русских, татарских и английских ФЕ с
антропонимами личное имя десемантизируется, если в состав ФЕ входят
антропонимы-символы, переходящие во вторичное состояние символа;
антропонимические прилагательные, находящиеся в составе фразеологических
параллелей; антропонимы-обобщенные понятия (иногда переходящие в
нарицательное существительное).
Однако в составе русских, татарских и английских ФЕ с антропонимами
личное имя может сохранять в своем значении идентифицир>тощие семы, что
не приводит к полной асемантизации личного имени в составе ФЕ. Эти ФЕ с
антропонимами, за которыми стоит реальное лицо, являются национальными
образованиями. Но в татарском языке данные антропонимы не только
сохраняют идентифицирующие семы, но и не приобретают обобщенного
значения.

1.3. Роль компонента антропонима в формировании семантики русских,

татарских и английских ФЕ

Категория "фразеологического значения" часто служит предметом

обсуждения. Как справедливо заметила А.М. Мелерович (1976), подход к
определению понятия "фразеологическое значение" целиком зависит от
принятых исследователем критериев фразеологичности.
М.М. Копыленко и З.Д. Попова отмечают, что "термин
"фразеологическое значение" не используют лингвисты, включающие в объект
фразеологии только абсолютно идиоматические комплексы, компоненты
которых якобы не являются словами, наделенными какими-либо значениями.
 26
Не используют его и представители прямо противоположного направления,
относящие к ведению фразеологии все без исключения сочетания лексем,
являющиеся номинативными единицами языка" [I, 62, 17].
Но исследователи, занимающие промежуточную позицию между двумя
указанными выше концепциями, выдвигают понятие "фразеологическое
значение" и стремятся его эксплицировать.
A. A . Уфимцева выделяет три взаимосвязанных между собой элемента:
познающий субъект (человек), познаваемый объект (реальная
действительность) и языковой знак (язык), способствующий процессу
познания, которые участвуют в процессе формирования фразеологического
значения [I, 113, 34\
B. П. Жуков указывает на компонентную основу фразеологического
значения, причем степень участия компонентов в образовании целостного
значения фразеологизма определяется способностью фразеологической
единицы противопоставляться эквивалентному свободному словосочетанию [I,
. 44, 133].
Т.Н. Кондратьева связывает природу значений фразеологизмов; с именем
собственным с практическим опытом человека, с культурно-историческими
традициями, с мифологией и религией. [I, 60, 47].
В формировании значения фразеологизмов с антропонимами участвует
как ономастический, так и неономастический компоненты.
В формировании значения фразеологизмов с антропонимами-символами
основную роль, на наш взгляд, играет ономастический компонент, так как
"слова-символы, являясь компонентами фразеологизма, влияют на семантику
фразеологизма в целом" [I, 16, 76].
Как мы отмечали ранее, ФЕ с личными именами могут содержать
антропоним-символ, приобретший данный статус вне ФЕ. Эти имена
библейских и евангельских персонажей, религиозная символика которых, как
указывал В.Д. Бояркин, закреплялась в сознании людей в течение длительного
 27
исторического периода. Не могло это не отразиться и на системе языков.
"Библейские и евангельские источники, с одной стороны, становились
источниками, из которых заимствовались готовые словосочетания с уже
сложившейся семантикой христианского мифа. С другой стороны, они явились
основой для формирования соответствующих коннотаций ономастических
основ" [I, 24, 52].
Многие имена собственные библейского происхождения, вошедшие в
состав ФЕ, становятся межнациональными символами, что порождает
межъязыковой параллелизм, который "поддерживается общими тенденциями
развития, хотя и часто находящими индивидуальное проявление в системе
разных языков" [1,103,41].
Как указывает E . H . Бетехина, символика библейского имени Иов
интернациональна [I, 19], {Иов — в иудаистических и христианских преданиях
страдающий праведник, испытываемый сатаной с дозволения Яхве
(непроизносимое имя бога) [I, 1, 252]). Однако, по мнению E.H. Бетехиной, в
системе национального языка имя собственное может получить новые,
присущие только данному языку коннотации. Поэтому сопоставление русских
и английских ФЕ с библейским антропонимом Иов показывает более высокую
степень его освоения английским языком. Таким образом, "в русском языке
интернациональная символика антропонима Иов отражена в семантике
фразеологизма, тогда как в английских ФЕ данный антропоним приобретает
новые коннотации. Ср.:. То Ъе as patient as Job, patience of Job, enough to try
the patience of Job — терпеливый человек; Job's news — печальные новости,
весть о несчастье; Job 's post — человек, приносящий дурные новости; Job 's
comforter — горе-утешитель.

В русском языке: Иов многострадальный — много претерпевший

человек" [I, 19,28].
 28
Примером индивидуального проявления символического значения
интернационального антропонима стал татарский антропоним Нух
(соответствует библейскому антропониму Нои). В русском языке Ной
символизирует спасителя мира [I, 1, 403], тогда как Нух — "верного
посланника Аллаха" [I, 91, 406].
В нашей картотеке с библейским антропонимом Ной (Нух) в русском и
татарском языках выявлены русский фразеологизм Ноев ковчег со
следующими значениями: 1) ирон. о помещении, заполненном множеством
людей, переполненное обитателями помещение; 2) (устар.) ирон. старинное,
большое и ветхое средство передвижения; 3) средство спасения; и татарские
ФЕ: Нух заманнарыннан калган (Нухтан калган), Нух
пэйгамбэр заманыннан башлау, Нух каргасы, Анда Нух
каргасы да очып ждтмэс.
В татарском языке антропоним Ной (Нух) в составе ФЕ представлен
шире, чем в русском языке:
1) Нух заманнарыннан калган (Нухтан калган) (оставшийся со
времен Пуха) — что-либо старое, древнее;
2) Нух пэйгамбэр заманыннан башлау (начать со времен
пророка Пуха) — начать говорить издалека;
3) Нух каргасы (ворон Нуха) — о человеке, который направился в
путь по чьей-либо просьбе, но забыл из-за встретившегося лакомства свое
задание и обратно не вернулся;
4) анда Нух каргасы да очып ждтмэс (туда и ворон Нуха не
долетит) — дальняя земля, страна.
Высокая степень освоения библейского антропонима Ной татарским
языком связана, вероятно, с послекоранической литературой, содержащей
подробные повествования о Нухе, которые изобилуют сюжетами и мотивами,
почерпнутыми из иудейской традиции [I, 91, 406]. Однако в мусульманской
мифологии выявляются несоответствия с библейским сюжетом. Библия
 29
описывает потоп как "всемирный" катаклизм, тогда как Коран описывает его
как "локальное явление, охватившее лишь народ Нуха (Ноя). [I, 92, 695]. Аллах
приказал Нуху строить ковчег, потом "закипела печь", и потоп поглотил всех
неверных, включая жену Нуха и его сына Капана [I, 91, 406]. В христианских
преданиях Ной входит в ковчег с женой и сыновьями и женами сыновей [I, 91,
402-403]. Вероятно, поэтому в татарском языке антропоним Ной (Нух) имеет
другое символическое значение, в татарском языке отсутствует фразеологизм,
связанный с сюжетом спасения во время потопа.
В связи с расхождениями в сюжете возникли и такие татарские
фразеологизмы, как Нух каргасы, анда Нух каргасы да очып
ждтмэс. В мусульманской мифологии Нух во время потопа посылает ворона
посмотреть, не осталась ли суша, но ворон, увлекшись падалью на найденной
им возвышенности, забывает вернуться [II, 7, II, 42]. (Ср.: по библейскому
сюжету Ной выпускает в окно ковчега ворона, но тот не находит себе места и
возврапдается [I, 1, 402^03]).
Таким образом, национальная символика татарского антропонима стала,
с одной стороны, причиной формирования, новых коннотаций у
интернационального антропонима Нощ с другой, — формирования значения
татарских ФЕ. Так как "переосмысление во фразеологизмах, содержащих такой
образ-символ, возникает на основе данных, представленных в их источнике, за
счет совмещения прямого (актуального, назывного) и переносного
(этимологического, характеристического) значения ономастического
компонента" [I, 19, 21].
Национальные религиозные антропонимы в составе фразеологизмов
также становятся символами; изучение слов-символов имеет большое значение
для разработки проблемы язык и народ, поскольку в них, кроме собственного
языкового значения, сохраняется значение иных семантических сфер —
системы условно-мифологических значимостей, этнографических сведений и
т.д. [1,37, 33].
 30

Так, русск. Сатана, Вельзевул, тат. Иблис (дьявол, нечистая сила)

символизируют зло; тат. Хозыр является символом добра и могущества.
Данные национальные антропонимы-символы, так же, как и
интернациональные, сыграли решающую роль в семантике ФЕ с указанными
антропонимами. Ср.:
в русском языке: сатанинская злоба — дьявольщина, бесовщина.
Сатана — заимствование из старославянского языка, в котором Сотона —
переоформление греческого zatanos, в свою очередь заимствование из
древнееврейского; Вельзевулово собрание — сборище нечистых сил (в
религиозных преданиях христиан Вельзевул — князь злых духов) [I, 61, 89];

в татарском языке нами выделены следующие фразеологизмы с

кораническим антропонимом Иблис (Сатана, дьявол): Иблистэн иман
сорау (просить веры у Сатаны (дьявола)) — ожидать от кого-либо (откуда-
либо) невозможного; Иблис вшкергэн нэрсэ (заговоренный Сатаной) —
испорченный, неподдающийся воспитанию человек; Иблис твкергэн
(оплеванный Сатаной) — 1) о непослушных детях; 2) о людях, ведущих
нездоровый образ жизни; Иблис текереге (плевок Сатаны) — 1) водка; 2)
плохой, непослушный, строптивый человек [II, 7, II .
Многочисленность ФЕ с антропонимом Иблис не случайна: по Корану
Иблис — дьявол, "враг Аллаха" [I, 91, 227]. Первоначально был ангелом
(Малайка), затем был изгнан из Рая "за величание, зависть и бунтарство. ... В
библейском богословии — падший ангел. В мусульманской теологии
библейская идея падших ангелов не особо почитается" [I, 92, 696^.
Другой распространенный религиозный татарский антропоним-символ в
составе ФЕ — Хозыр (Хадир, аль-Хадир, аль-Хидр). В мусульманской
мифологии Хозыр — положительный персонаж, вобравший в себя черты
разных мифологических персонажей доисламского Ближнего Востока. В
Коране он не упоминается. Однако образ Хозыра (Хадира) получил широкое
 31

распространение как в мусульманском книжном предании, так и в народных

верованиях. Согласно мусульманской традиции, главным качеством Хозыра
является бессмертие. Он считается наставником и советником многих
пророков, в том числе и Мухаммеда. Имя Хозыр (букв, зеленый) указывает на
его связь с растительным миром, что, впрочем, слабо отражено в
мусульманских представлениях, и с морской стихией. Мусульмане считают
Хозыра покровителем путешествующих по морю. В Средней Азии Хозыр
(Хазрати Хызр) представляется в облике благочестивого старца, одаряющего
изобилием и счастьем тех, кто воочию увидит его [I, 91, 580]. Ср.:
Хозыр (Хозырильяс) юлдашыц булсын (пусть Хозыр
(Хозырильяс) будет тебе попутчиком) — пожелание счастливого пути. Имя
Хозыр в данном фразеологизме может сочетаться с именем Илъяс (древне-
еврейско-арабское), имеющим два значения: 1) мой бог Яхве; 2) могущество
бога [II, 14]; теленэ Хозыр Т9кергэн{ш. язык Хозыр плюнул) — милый,
добрый, красноречивый человек; Хозыр текергэн (Хозыр плюнул) —
экономная вещь.
Таким образом, данные примеры национальных ФЕ с религиозными
антропонимами еще раз подтверждают, что "символы — слова, реализующие в
составе разных ФЕ свои одни и те же имплицитные, фразеологически
связанные значения" [I, 37, 29].
Однако символическое значение может приобретать и вся ФЕ, например
Амалфеев рог — символ богатства и изобилия. Коза Амалфея вскормила
своим молоком младенца Зевса. Сделав Амалфею небесным светилом, Зевс
придал одному из ее рогов свойство обильно давать все блага [I, 121, 125".
Таким образом, символическое значение данной ФЕ создается в
сочетании имени собственного с другими компонентами, и образ, вокруг
которого создается фразеологическая группировка, становится символом.
Антропонимы, за которыми стоит конкретное лицо, становятся
символами, если "конкретность и прочность связи между именем и
 32

конкретным лицом, следовательно, между именем и чертами характера этого

лица, его жизнью с наиболее важными событиями, создает возможность для
имени приобретать обобщенный смысл и в переносном употреблении
обозначать человека, обладающего теми же физическими или духовными
качествами, что и известный носитель данного имени.
Использование способности конкретного имени к обобщению
превращает его в своеобразный символ, содержанием которого может быть вся
жизнь названного лица, черты характера и внешности, его поступки,
политические взгляды, имущественное положение, связанная с ним
историческая эпоха, школы в науке, в искусстве и т.д." [I, 123, 155-156].
Например, русск. богат как Крез — англ. (as) rich as Croesus — о богатом
человеке. От имени царя Лидии Креза, известного своим несметным
богатством (560—546 г. до н. э.) [I, 123, 156]. Таким образом, тш Крез стало
символом неограниченного богатства.
Ономастический компонент данных ФЕ играет центральную роль в
формировании семантики указанных фразеологизмов не только из-за
символического значения антропонима Крез. Он также является основанием
сравнения в ФЕ [I, 123].
Многие ФЕ имеют единый образный стержень, т.е. отражают
определенное качество, присущее предмету, иногда зафиксированное и в
других языках, а иногда выделенное лишь в одном языке [I, 83, 192]. Сема,
отражающая это качество, по мнению А.Н. Молчановой, зачастую носит
скрытый характер и поэтому не всегда легко выделяется, но играет ведущую
роль в формировании смысла многих устойчивых единиц. "Совокупность
таких признаков отражает характерное для данного народа представление о
предмете и составляет фоновые знания говорящего на данном языке" [I, 83,
192]. Поэтому часто коннотации, развивающиеся у имен собственных,
соотносимых с одним денотатом, в одном языке шире, чем в другом.
 33

По мнению В.Д. Бояркина, фразеологизм гамлетовский вопрос (важный

вопрос жизни, вызывающий на размышление и твердое решение) своим
происхождением обязан образу Гамлета (герой одноименной трагедии В .
Шекспира) [I, 24, 49], постоянно колеблющемуся человеку, который знает, "что
ему надо сделать, и не знает, как осуществить свой замысел наиболее
справедливым и действенным образом" [I, 4, 95]. "ФЕ гамлетовский вопрос
— исконно русское образование. Русское выражение благодаря коннотациям,
которое ИС приобрело в контексте пьесы В. Шекспира, связано с денотатом
имени собственного. Значимость данного денотата для русского языка
выражается в закреплении за ИС Гамлет нарицательного значения: тип
человека, способного глубоко мыслить, но неспособного быстро и решительно
действовать; постоянно колеблющегося и во всем сомневающегося" [I, 24, 49],
так как личное имя может приобретать независимое употребление [I, 55, 15].
Таким образом, на формирование значения русского ФЕ оказал влияние
ономастический компонент.

В английском языке имеется лишь один фразеологизм с антропонимом

Гамлет: Hamlet with Hamlet left out = Hamlet without the Prince of Denmark
(Гамлет без принца Датского) — что-либо, лишенное самого важного,
основного, самой сути [II, 9, 345].

Английское выражение основано на эпизоде, описанном В. Скоттом, и

заключается в том, что на афише объявлений о постановке трагедии "Гамлет"
сам принц Датский среди действующих лиц не значился [I, 24, 49].
На взаимосвязь фразеологического значения со своей внутренней
формой указывает A . M . Мелерович: "значение фразеологизма формируется на
базе представления определенной ситуации, и в процессе формирования
фразеологическое значение отталкивается от своей внутренней формы, которая
отражает конкретную, единичную и вместе с тем мыслимую обобщенную
ситуацию" [I, 78, 60]. В этимологическом плане A . M . Мелерович выделяет два
 34
типа внутренних форм ФЕ: 1) внутренняя форма, являющаяся результатом
исторического развития определенного фразеологического значения
(этимологически предшествующее значение в его отношении к развившемуся
из него фразеологическому значению); 2) возобновленная внутренняя форма,
переосмысленная в процессе употребления ФЕ в связи с забвением смыслового
содержания словесного комплекса, положенного в основу фразеологического
значения, и потребностью мотивировать употребление ФЕ в применении к
определенным явлениям и ситуациям [I, 79, 27].

С.А. Мошиашвили также связывает значение ФЕ с ее образностью и

внутренней формой: "фразеологическое значение как особая семантическая
категория обладает рядом отличительных свойств, обусловленных характером
его формирования и развития. Эти свойства в единстве со способами их
выражения представляют определенные аспекты семантической структуры ФЕ.
К данным аспектам принадлежат образность и ее внутренняя форма" [I, 84].
Внутреннюю форму С.А. Мошиашвили представляет как "внутреннюю,
содержательную сторону фразеологизма, которая сводится к системе,
состоящей из значения прототипа и денотативного аспекта значения
фразеологизма и отношения между ними. Образность ФЕ, представляя
переменную величину, может проявляться в большей или меньшей степени в
зависимости от степени восприятия внутренней формы как механизма
порождения образа" [I, 84]. С.А. Мошиашвили считает, что необходимым
условием существования фразеологизмов является семантическая
двуплановость ФЕ, которая предполагает наличие исходного значения,
единство и в то же время раздельность исходного и переносного значения.
Переносные значения не могут существовать, не опираясь на производящие их
значения [I, 84, 36].

Именно на основе переосмысления возникают новые значения у ФЕ, в

частности, у ФЕ с антропонимами. "Думается, — отмечает В.П. Жуков, — что
отдельные значения многозначного фразеологизма с целостным значением
 35
возникают всякий раз на основе переосмысления, вызванного актом
метафоризации одного и того же переменного словосочетания" [I, 44, 197].
В.Н. Гришанова выделяет следующие критерии разграничения
многозначных фразеологизмов: 1) различная референтная соотнесенность; 2)
лексическая сочетаемость фразеологической единицы; 3) фразеологические
единицы могут различаться в зависимости от отношения к лицу; 4) различная
грамматическая сочетаемость фразеологической единицы; 5) учет
одушевленности-неодушевленности; 6) соотнесенность фразеологической
единицы с той или иной частью речи и функция в предложении; 7)
словообразовательный критерий; 8) эмоционально экспрессивная
окрашенность; 9) различная стилистическая отнесенность; 10) различная
степень метафоричности [I, 40, 84-88^.
В русском, татарском и английском языках нами выделены
многозначные ФЕ с антропонимами: а) основанные на библейских и
мифологических сюжетах:
русск. Христова невеста — 1) уст. монахиня, 2) о старой деве,
женщине, не бывшей замужем. В христианской религиозно-мифологической
системе Иисус Христос — богочеловек; Иисус — греч. передача еврейского
личного имени Яешд', исходная форма Йегошуа, что означает "бог помощь,
спасение", Христос — перевод на греческий язык сшъа мессия [I, 1, 234].

русск. Авгиевы конюшни — 1) сильно загрязненное или захламленное

место, обычно помещение, где все валяется в беспорядке; 2) то, что находится
в крайне запущенном состоянии; обычно о какой-либо организации, о полной
неразберихе в ведении дел. От имени царя племени эпеев в Элиде, конюшни
которого не очищались тридцать лет [I, 23, 10];
тат. Иблис токымы (дьявольское отродье) — 1) применяется
старшим поколением по отношению к распущенной молодежи; 2) говорится о
людях, "непотопляемых" ни при каких обстоятельствах. Иблис — в
 36
мусульманской мифологии дьявол; в Коране и других текстах употребляется
наряду с другим обозначением дьявола — шайтан [I, 91, 227];
англ. Jacob's ladder (лестница Иакова) — 1) лестница, ведущая на небо,
ввысь; 2) морск. скок-ванты, шторм-трап. Иаков — в ветхозаветном предании
патриарх, легендарный родоначальник "двенадцати колен Израиля", постоянно
поддерживающий связь с богом посредством видений и снов (особенно
характерна увиденная им во сне лестница с ангелами-посредниками между
богом и человеком) [I, 51, 225-226].
б) содержащие имена героев художественных произведений: тат. тыр­
тыр Зариф (Зариф-непоседа) — 1) шустрый, везде успевающий человек; 2)
человек, слоняющийся между винными магазинами. От названия произведения
М. Амира "Тыр-тыр Зариф" [П, 7,1, 164];

англ. а Daniel соте to judgement (когда Даниел начнет вершить

правосудие), выражение Шекспира, — праведный, нелицеприятный судья, в
современном языке обыкновенно употребляется иронически; 2) мудрый
человек [II, 9, 195].
В русском языке указанные ФЕ с антропонимами нами не
зафиксированы.
Среди многозначных ФЕ с антропонимами встречаются и народные
фразеологизмы: русск. Ванька деревянный нос — 1) прозвище людей,
занимающихся спиритизмом, говорящих во время спиритических сеансов: "Ну,
поднимайся деревянный нос"; 2) неграмотный, бедный [I, 61, 34];
тат. Габдел беке (Габдел пробка) — 1) говорят о низкорослых людях;
2) шутливое обращение к кому-либо [II, 7,1, 216];
англ. brother Jonathan (братец Джонатан) — 1) типичный американец,
янки; 2) правительство США [II, 9, 112].
Значение неономастического компонента, на наш взгляд, также
способствует формированию многозначности у ФЕ. Так, различаются
 37

значениями русский фразеологизм Ноев ковчег, английский — Noah's ark.

Русское выражение имеет три значения: 1) ирон. о помещении, заполненном
множеством людей; переполненное обитателями помещение; 2) устар. ирон.
старинное, большое и ветхое средство передвижения; 3) средство спасения,
тогда как английский фразеологизм — одно: прибежище, спокойное,
безопасное место. Причина расхождения, как указывает E . H . Бетехина, может
быть связана с особенностями коннотативной структуры ономастического
компонента данного выражения, а также с языковым статусом его
неономастического компонента [I, 19, 24]. Так, английский неономастический
компонент ark (от лат. arca) имел значение "ларец, ящик для хранения чего-
либо". Русский неономастический компонент ковчег в старинном и церковном
обиходе тоже обозначал ларец или сосуд для хранения ценных предметов, в
церкви также предметов, относящихся к обряду причастия. В словаре С И .
Ожегова находим еще одно значение "ветхое или старинное судно, корабль, а
также старая повозка" [II, 10, 280].

Таким образом, на формирование многозначности русского

фразеологизма оказало влияние и семантика неономастического компонента.
Неономастические компоненты ФЕ с антропонимами, как и
многозначных ФЕ, могут играть роль в формировании фразеологизма. Данные
компоненты вместе с ассоциативно-образным смыслом онима создают
значение фразеологизма, будучи не только переосмысленным: русск. Нить
Ариадны — то, что помогает найти выход из затруднительного положения; ср.:
ухватиться за ниточку, потянуть за ниточку; тат. Алып орлыгы (семя А л ь т а )
— крупный человек; англ. Pandora 's box (ящик Пандоры) — источник всяких
бедствий; но и употребляясь в прямом значении: русск. прожить Мафусаилов
век -> прожить долго (как Мафусаил, 969 лет); тат. Алпамыш йокысы —
сон Алпамыша -> глубокий сон; англ. Hobson 's choice — выбор Гобсона ->
вынужденный выбор, отсутствие выбора.
 38
Кроме того, фразеологизмы с антропонимами, репрезентирующими
человека, могут формировать свое значение:
а) указывая на человека: русск. Гог и Магог — человек, внушающий
ужас; тат. Таза Мортаза (сильный Мортаза) — сильный, здоровый
человек; англ. Teddy boy — стиляга;

б) не указывая на человека, а лишь раскрывая результат его действий:

русск. Демьянова уха — что-либо назойливое; как Мамай прошел — полный
беспорядок, разгром; бочка Данаид — бесплодный, не имеющий конца труд;
тат. Сафура бураны кубу (поднимать бурю Сафуры) — брань, крики;
англ. the Hermetic art (искусство Гермеса) — алхимия [I, 14, 52].

Среди изучаемых фразеологических единиц нами выделены

семантически неразложимые ФЕ. По классификации В.В. Виноградова они
относятся к фразеологическим сращениям: многие слова или отдельные их
значения преимущественно переносного или синонимического характера
ограничены в своих связях. Эти значения могут проявляться лишь в сочетании
со строго определенными словами, т.е. в узкой сфере семантических
отношений [I, 32, 49].
К данной группе ФЕ можно отнести:
а) междометные ФЕ с антропонимами: русск. что мне Гекуба!', англ. By
the lord Harry!, особенностью семантики которых, как отмечает E.H. Бетехина,
является полное экспрессивное переосмысление. "Компоненты эмотивности
(экспрессивность, интенсивность, оценочность) составляют их коннотативный
аспект. Денотативный аспект их семантики проявляется в соотнесении
междометия в каждом отдельном случае с экстралингвистической ситуацией.
Подобная соотнесенность носит опосредованный характер, так как реализуется
в зависимости от авторского описания ситуации" [I, 19, 30];
б) ФЕ с антропонимами, утратившие связь с первоначальным
контекстом: тат. Зариф коймак яратмый (Зариф блины не любит) —
 39
говорят о застенчивом госте. Основой татарского фразеологизма послужила
притча: как-то женщина позвала портного Зарифа в гости. Напекла немного
блинов и пригласила его за стол. Если бы Зариф стал есть блины, тогда бы их
не хватило маленькому ребенку женщины. Тогда хитрая женщина сказала
ребенку: "Не плачь, Зариф блины не любит". Портной постеснялся есть блины,
оставив все хозяевам дома [I, 7,1, 257];
в) ФЕ с антропонимами, "в которых наблюдается семантическая
несовместимость компонентов, являющаяся результатом отрыва ФЕ от того
контекста, в котором употреблялся этот оборот в буквальном значении, т. е.
тогда, когда он был еще переменным сочетанием слов: англ. all ту eye and
Betty Martin (букв, весь мой глаз и Бетти Мартин) — вздор, чепуха" [I, 85, 70].
Как отмечал К. Назаров, компоненты в семантически неразложимых ФЕ
с ономастическим компонентом "не только лишены семантической
информации, но и, как правило, не предопределяют стилистическую окраску,
тональность фразеологизма. Компоненты, как ономастические, так и иные,
лишены актуального членения, ему подвергается вся фразеологическая
единица в целом — как результат ее деактуализации. Причины семантической
деактуализации компонентов кроются в том, что они порознь и вместе теряют
предметную (денотативную) направленность. С момента образования
фразеологизм всем своим лексическим составом начинает отражать такую
экстралингвистическую действительность (предметы, явления, события,
действия, свойства, представления и т. п.), с которой утеряли связь компоненты
ФЕ, в результате чего компоненты утрачивают семантическую соотнесенность
с соответствующими словами свободного употребления" [I, 85, 71].

Таким образом, на формирование значения русских, татарских и

английских ФЕ с антропонимами оказывает влияние как ономастический, так и
неономастический компоненты. В ФЕ с антропонимами-символами
антропоним становится доминирующим компонентом в формировании
значения указанных единиц. Различающаяся символика интернациональных
 40
антропонимов приводит к различным значениям ФЕ с данными
антропонимами в разных языках.
Многозначность русских, татарских и английских антропонимов
вызвана:
а) переосмыслением тех реалий, на которых первоначально
основывались ФЕ с антропонимами, так как при формировании новых
значений решающую роль играют денотаты, т.е. элементы объективной
действительности, к которым относится та или иная ФЕ [I, 42, 24]. Кроме того,
наблюдается постоянная эволюция в преобразовании понятий во
фразеологизмах и пословицах с собственными именами: "измененное
содержание фразеологизма начинает означать новую мысль, и нельзя
современное, устойчивое, часто используемое значение словосочетания, в
другое время вещавшее о других семантических связях, считать абсолютно
тождественным со своим предком" [I, 60, 47];

б) переосмыслением их неономастичекого компонента.

1.4. Выводы

Итак, изучение личных имен с социальной и психологической точек

зрения позволяет выделить социальные, эмоциональные и звуковые теории,
объясняющие взаимосвязь имени с его носителем и влияние имени человека на
его характер.
Изучение истории развития имен рассматриваемых языков показало, что
дохристианские русские и английские имена, а также домусульманские
татарские имена были прозвищами, данными от названий животных и
основанными на нарицательных существительных (русские, татарские ФЕ); на
характерных особенностях носителей имени (английские ФЕ). После принятия
мировых религий (христианства и ислама) появился новый пласт русских,
татарских и английских имен.
 41
В составе русских, татарских и английских ФЕ с антропонимами личное
имя может как десемантизироваться (при наличии в составе ФЕ антропонимов-
символов, антропонимических прилагательных; антропонимов-обобщенных
понятий, иногда переходящих в нарицательное существительное), так и
сохранять в своем значении идентифицирующие семы.
На формирование значения изучаемых фразеологизмов оказывает
влияние ономастический и неономастический компоненты. Доминирующую
роль в формировании значения ФЕ рассматриваемых языков играют
антропонимы, если они являются символами или за ними стоит историческое
лицо; если антропонимы являются объектом сравнения. Компоненты
фразеологических сращений (как ономастические, так и неономастические)
полностью десемантизируются. Кроме того, встречаются и многозначные
фразеологизмы. Многозначность данных ФЕ обусловлена переосмыслением
как компонентов, так и реалий, на которых построены указанные ФЕ.
Многозначные фразеологизмы основаны на библейских и мифологических
. сюжетах, содержат имена героев художественных произведений.
 42

Глава П. Интернациональные и национальные источники

происхождения русских, татарских и английских фразеологизмов с
антропонимами

2. 1. Интернациональные источники происхождения русских, татарских и

английских фразеологизмов с антропонимами

В микросистеме фразеологических единиц с антропонимами русского,

татарского и английского языков имеется определенное количество
фразеологизмов, восходящих к общему источнику (античная мифология,
библия, история, мировая литература), что привело к процессу
интернационализации ФЕ и заимствованию ономастической лексики.
Рассмотрим каждый из этих источников.
1. Античная мифология и Библия
При рассмотрении русских, татарских и английских ФЕ с антропонимами
нами были выявлены фразеологические параллели, возникшие на основе
общего культурно-исторического наследия народов. Данные ФЕ содержат как
одинаковые личные имена, не связанные с реальными денотатами, так и
одинаковые компоненты. Ср. в русском, татарском и английском языках:
русск. Прокрустово ложе — тат. Прокруст ятагы — англ. the
Procrustean (or Procrustes ') bed — то, что является мерилом для чего-либо, к
чему насильственно подгоняют или приспосабливают что-либо. Прокрустово
ложе — ложе, на котором, по древнегреческому мифу, разбойник Палипемон,
по прозвищу Прокруст (по-гречески — растягивающий), укладывал
схваченных им путников и вытягивал ноги тем, кому это ложе было велико,
или отрубал ноги тем, кому оно было мало [I, 72, 450];

русск. Ахиллесова пята — тат. Ахиллес у^чэсе — англ.

Achille's heel — слабое, легко уязвимое место. Фразеологизм восходит к

 43
греческому мифу об Ахиллесе, тело которого было неуязвимо, за исключением
пятки, за которую его держала мать, богиня Фетида, погружая в
чудодейственную священную реку Стикс. Именно в эту пятку и был
смертельно ранен Ахиллес стрелой Париса [I, 126, 76];
русск. Сизифов труд — тат. Сизиф эше — англ. а Sisyphean task —
тяжелый и бесплодный труд. Мифы рисуют Сизифа хитрецом, способным
обмануть даже богов и вступающим с ними в конфликты. За свои преступления
Сизиф сурово наказан в аиде. Он должен вкатывать в гору тяжелый камень,
который, достигая вершины, срывается вниз, так что всю работу надо начинать
сначала. Это наказание символизирует тщетность попыток Сизифа одержать
верх над богами [I, 23, 502].
В русском и татарском языках:
русск. Муки Тантала —• тат. Тантал газаплары — страдания,
вызываемые созерцанием желанной цели и сознанием невозможности ее
достигнуть. По древнегреческому мифу Тантал, царь Фригии, за оскорбление
богов был строго наказан: низвергнутый в Тартар (ад), он был обречен вечно
испытывать нестерпимые муки жажды и голода, хотя он стоял по горло в воде
и над ним нависали ветви с роскошными плодами [I, 126, 530].
Татарские фразеологизмы, относящиеся к этому интернациональному
пласту, вероятно, восходят не непосредственно к указанным выше источникам,
а являются опосредованными заимствованиями из русского языка.
В русском и английском языках:
русск. Ариаднина нить — англ. the thread of Ariadne (книжн.) — то,
что помогает найти выход из затруднительного положения. По
древнегреческому мифу Ариадна дала Тесею клубок нитей, разматывая
который, он нашел выход из лабиринта [I, 24]; русск. в объятиях Морфея —
англ. in the arms of Morpheus (шутл.) — во сне. В греческой мифологии
 44
Морфей, крылатое божество, являлся людям во сне, принимая разные
человеческие формы [I, 24].
С эпическими поэмами Гомера "Илиада" и "Одиссея" связаны
следующие фразеологизмы: русск. Гомерический хохот — англ. Homeric
laughter — (книжн.) неудержимый громкий хохот. Оборот связан с описанием
смеха богов Гомером [П, 2].
Из греческих легенд взяты: русск. Гордиев узел — тат. Гордий тэене
— англ. the Gordian knot — сложная задача, запутанное сплетение различных
обстоятельств. По легенде Фригийцы, лишившись царя, обратились к оракулу,
который посоветовал избрать того, кого они первым встретят едущим к храму
Зевса на повозке. Этим человеком оказался Гордий. В цитадели своей столицы
он поставил повозку, которой был обязан своей властью, а ярмо повозки опутал
сложнейшим узлом [I, 23, 160].
Фразеологические параллели, как отмечал A . B . Кунин, объясняются
происхождением из одного общего источника, возможно, и без заимствования
одним языком из другого [I, 66, 83].
Так, на первый взгляд может показаться, что татарские фразеологизмы с
библейскими антропонимами являются опосредованными заимствованиями из
русского языка.
Ср.: русск. Каинова печать —- тат. Кабил токымы — англ. the
brand of Cain — внешние признаки преступности. Источником фразеологизма
послужил библейский сюжет об убийстве Каином, сыном Адама и Евы, своего
брата Авеля (это было первое убийство на земле), в наказание за что бог
отметил его особым знаком. Имя Каин стало нарицательным именем
преступника [I, 89, 270".
Однако свидетельством тому, что арабы были знакомы с христианскими
преданиями, является тот факт, что к одному из иудео-христианских
Евангелий восходит арабский текст Евангелия, высоко почитаемый среди
 45
мусульман. Ему посвятил специальное исследование английский философ
ХУП-ХУШ веков Д. Толанд, считающий, что это Евангелие Варнавы,
мусульманская концепция Иисуса [I, 92, 637].
Идрис Шах указывает на то, что Мухаммед продолжал
монотеистическую традицию, которая, по его словам, существовала задолго до
него. Мухаммед вменял в обязанность уважение к последователям других
религий и говорил о роли различных духовных учителей [I, 53, 55-56].
Наконец, первые четыре (не считая "Открывающей" — "Аль Фатихи")
самые длинные суры Корана, записанные в период становления исламской
государственности и идеологии ислама, призывают проанализировать уроки
прошлых поколений, в указанных сурах освещена пророческая миссия Мусы
(Моисея), даны свидетельства посланнической миссии Исы (Иисуса) и
Мухаммеда [I, 92, 662].
Следовательно, следует проявлять большую осторожность при
установлении факта заимствования того или иного оборота, так как в
различных языках имеются параллельные выражения, появившиеся в
одинаковых условиях, содержащие один и тот же образ, но возникшие
независимо друг от друга [I, 66, 82^.
Таким образом, можно считать, что данные татарские фразеологизмы
возникли параллельно с русскими, часто через Коран. К ним можно, на наш
взгляд, отнести фразеологизмы: русск. в костюме Евы — тат. Хава
киемендэ (в одежде Евы) — нагишом, без всякой одежды. Согласно
иудаистическим, христианским и мусульманским религиозно-мифологическим
представлениям Ева — жена Адама, первая женщина и праматерь рода
человеческого [I, 95, 205].

Фразеологизмы с личными именами библейского происхождения

восходят к библейскому сюжету, но не имеют прототипа в Библии.
Непосредственно к Библии восходит лишь внутренняя форма таких ФЕ. Так
как содержание библейских мифов было широко известно, то появляется
 46
возможность его передачи с помощью выражений, сокращенных до одной
синтаксической единицы. Эти выражения обладали емкой внутренней формой
и яркой образностью [I, 41, 90]. Но ФЕ с библейским антропонимами нередко
сохраняют в своей структуре историзмы и архаизмы, что ведет к затемнению
внутренней формы [I, 19, 25], поэтому данные фразеологизмы, возникшие
параллельно, могут иметь свои нюансы, например, различаться по стилю, так
как любое интернациональное образование заключает в себе определенные
признаки, качества национального, степень "примеси" которых определяет
степень качества интернационального [I, 104, 265].
Так, устаревшее значение слова сохраняется в ФЕ:
русск. на лоне Авраамоеом;

англ. Abraham's bosom: 1) в раю; 2) в надежном безопасном месте.

Выражение связано с евангельской притчей об убогом Лазере.
В английском фразеологизме Abraham's bosom значение
неономастического компонента соответствует лексеме bosom — грудь как
источник добра, нежных чувств. Но значение неономастического компонента
русского фразеологизма на лоне Авраамоеом изменилось. Первоначальное
значение слова лоно — грудь как символ нежности, материнства; утроба, чрево
[II, 16, II, 200]; грудь, колени, в значении сидеть у кого на коленях, прислонясь
к груди, приложить голову кому на колени [II, 5, II, 262] — стало архаичным.
Устарело и непереносное значение слова — то, что является прибежищем,
приютом для кого-либо (вода или земля) [II, 16 II, 20]. Ср. также на лоне
природы. В русском ФЕ на лоне Авраамоеом соотнесенность компонента лоно
с современной лексической системой языка сильно ослаблена, что и ведет к
затемнению внутренней формы. Кроме того, русское выражение, благодаря
наличию в нем архаизированного компонента, относится к высокому стилю, в
то время как английский фразеологизм — к книжной речи [I, 19, 25^.
 47
Античные и библейские антропонимы в составе русских, татарских и
английских ФЕ в различной степени осваивались языками, поэтому указанные
ФЕ в рассматриваемых языках могут содержать заимствованные антропонимы,
но при этом иметь разные неономастические компоненты. Такие ФЕ, на наш
взгляд, являются исконно национальными образованиями.
В русском и английском языках фразеологизмы с античными
антропонимами представлены множеством книжных ФЕ, так как
заимствованная лексика и древние наименования показательны для книжного
пласта [I, 116, 35]. Ср:

русск.: дары Флоры и Помоны — об обилии плодов и цветов, метать

Перуны (против кого-либо) — гневаться, сердиться, век Астрел —

счастливая пара, служители Мельпомены — об актерах, служители

Фемиды — судьи и т.д.;

англ.: Achille's spear (копье Ахиллеса) — что-либо ранящее и

одновременно исцеляющее, the Hermetic art (искусство Гермеса) — алхимия,

bend the bow of Ulysses (согнуть лук Одиссея) — сделать что-либо

чрезвычайно трудное и т. д.
В татарском языке ФЕ с мифологическими антропонимами, не имеющие
аналогов в других языках, нами не отмечены.
В русском языке наибольшее распространение нашли ФЕ с библейскими
антропонимами, в которых закрепилось имя Иисуса Христа (10 ед.), Адама (10
ед.), Лазаря (5 ед.).Ср.:
Как у Христа за пазухой быть — 1) жить без забот и хлопот,

вольготно; 2) (уст.) в полной безопасности; Христа ради кормиться

(одеваться) (уст.) — из милости; славить Христа — ходить по домам с

пением церковных песен во время праздника рождества и т.д.

По мнению В.Д. Бояркина, функция имени божества в ФЕ первоначально
была апеллятивная, поэтому при обращении к верховному божеству смысл
 48
выражений, в которые включалось его имя, значительно варьировался. Так,
говорящий мог подкреплять свои слова или просьбы усилением, ссылаясь на
имя верховного божества [I, 24]. Ср.:
Вот тебе (те, вам) Христос (уст.) — возглас, подтверждающий
правдоподобность, достоверность сказанного; правда, честное слово;
Христом-богом просить (молить) (уст.) — усиленная просьба.

С библейскими антропонимами Адам, Лазарь: Адам-Адамом (диал.) —

об огромного роста человеке или прожорливой лошади; Адамом лежать
(диал.) — быть больным и т.д.; тянуть Лазаря — прикидываться несчастным;
прикидываться Лазарем — прикидываться несчастным; воскресить Лазаря
— 1) выздоровление после тяжелой болезни; 2) возобновление чего—либо
старого, забытого.
Так же русским языком были освоены личные имена Лот, Понтий и
Пилат в составе следующих ФЕ: как жена Лота стоять — неподвижно, без
движения; посылать от Понтия к Пилату — о волоките в делах, когда
обращаются к кому-либо с каким-либо вопросом, не давая ему ответа,
направляют к другому.
В татарском языке наиболее частотны библейские антропонимы — Пух
(4 ед.) и Сафура (Сепфора) в составе ФЕ: Сафура бураны кубу {лотятъ
бурю Сафуры) — поднять крик, шуметь; Сафура туе (свадьба Сафуры) —
сутолока, теснота, хаос. Существует несколько версий происхождения
татарского антропонима. Х.Ш. Махмутов высказывает предположение, что,
возможно, Сафура — реальное лицо. Противореча своему имени (Сафура —
ангел, исправляющий характер человека), она постоянно "поднимала бурю",
т.е. ругалась. Кроме того, у арабов есть два способа написания слова сафура: с
одной и с двумя с. В первом случае, как уже говорилось, оно означает ангел, во
втором — скандальная женщина (перен. от сары ком бураны — песчаная буря)
[I, 76, 141].
 49
Н. Исанбет связывает данный антропоним с библейским сюжетом.
Сафура (Сепфора) — жена пророка Мусы (Моисея) — подняла бурю в
пустыне для того, чтобы заблудились евреи. Скорее всего отсюда и происходят
ФЕ Сафура бураны кубу ж Сафура т у е [II, 7, II].
В английском языке наибольшее распространение получили имена Adam
(5 ед.), Solomon (2 ед.) в составе ФЕ: old as Adam (стар как Адам) — старо как
мир, not to know smb. from Adam (не знать кого-либо от Адама) (разг.) — не
иметь ни малейшего представления о ком-либо, Solomon 's wisdom (мудрость
Соломона) — мудрость.

При сопоставлении русских, татарских и английских ФЕ с библейскими

антропонимами и различающимися компонентами нами было выявлено, что
русские и английские ФЕ с библейскими антропонимами могут содержать
одинаковые имена: русск. Адамовы веки — давно; англ. Adam 's ale (or wine)
(вино Адама) — вода; русск. Соломоново решение — мудрое,
бескомпромиссное, хотя на первый взгляд парадоксальное решение; англ. the
song of Solomon (песня Соломона) — песнь песней (собрание песен о
страстной любви). Несмотря на то, что данные русские и английские ФЕ
содержат одинаковые антропонимы, они являются национальными
образованиями, которые не встречаются в других языках. Е. Н. Бетехина
называет следующие причины различий между русскими и английскими ФЕ с
библейскими антропонимами [I, 19]:

1) существование разных переводческих традиций на английский

перевод наложило заметный отпечаток использование латинской версии, в то
время как русские тексты всегда находились в рамках византийской традиции;
2) особенности конфессиональной ориентации носителя языка
(апокрифические книги в составе Ветхого Завета православной Библии чаще
всего просто отсутствуют в Библии протестантской) и вытекающие из этих
особенностей различия в социально-культурной сфере;
 50
3) расхождение во взаимодействии христианских представлений с
дохристианскими, языческими у разных народов [I, 71, 52];
4) специфика языковой ситуации в разные исторические периоды;
5) русский и английский языки относятся к разным языковым группам
(славянской и германской) и отличаются типологически (английский язык
является языком аналитического строя, а русский — синтетического).
2. Мировая литература.
ФЕ с антропонимами-персонажами мировой литературы,
зафиксированные различными языками, нами обнаружены в русском и
татарском языках: Дон Жуан, Дон Кихот. Фразеологизм Дон Жуан и в
русском, и в татарском языках означает: волокита, обольститель, искатель
любовных приключений; человек, который падок на Чувственные наслаждения
и любовные похождения. Дон Жуан — имя легендарного средневекового
испанского героя, дерзкого искателя безграничных наслаждений, соблазнителя
женщин и безбожника, нарушителя моральных и религиозных норм. С XVII в.
легенда о Дон Жуане стала источником многих произведений литературы и
искусства. К литературной обработке предания о Дон Жуане обращались
многие писатели различных стран: Тирсо де Молина, К. Гольдони, Дж. Байрон,
Ж. Б. Мольер, А. С. Пушкин, А. К. Толстой и др. [II, 13, 77^.
Фразеологизм Дон Кихот также имеет одинаковое значение в русском и
татарском языках: 1) человек, готовый на рыцарские подвиги во имя
справедливости и добра, но не понимающий реальной жизни; 2) в переносном
смысле, часто ироничном, — странный для окружающих человек, фантазер,
борющийся с воображаемым злом, или идеалист, в своем увлечении не
видящий, что его средства борьбы не приводят к желаемому успеху. Дон Кихот
— имя героя романа испанского писателя Мигеля де Сервантеса Сааведра
(1547-1616) "Хитроумный Идальго Дон Кихот Ломанчский" [II, 13, 77^.
Однако в татарском языке данный фразеологизм используется и для
характеристики человека с положительной стороны [I, 77, 65].
 51
3. Мировая история.
ФЕ данной группы представлены фразеологическими параллелями:
а) в русском и татарском языках: русск. Столыпинский галстук — тат.
Сталыпин галстуты (уст.) —о виселице. От имени царского министра
Столыпина, руководившего жестокими репрессиями после революции 1905 г.
[II, 2, 533]; русск. Потемкинские деревни — тат. Потемкин авыллары
(книжн., неодобрит.) — очковтирательство, показной блеск, скрывающий
истинное неблагополучное состояние дел. При путешествии в 1787 г.
Екатерины II вместе с князем Потемкиным в Крым вдоль дороги были
построены бутафорские деревни, целью которых было показать процветание
новой провинции. Эти деревни получили название потемкинских [II, 2, 533];
русск. Варфоломеевская ночь — тат. Варфоломей тене — массовое
избиение беззащитных людей. От исторического события — массового
избиения католиками протестантов-гугенотов в Париже в ночь накануне дня
святого Варфоломея (24 августа 1572 года) [II, 21, 287].
б) в русском и английском языках: русск. Лукуллов пир — англ.
Lucullian banquet (книжн.) — необычайно богатый роскошный пир. По имени
древнеримского консула Люция Лукулла (II-I вв. до н.э.), славившегося
обжорством и богатыми пирами [II, 9, 64].
Кроме того, встречаются и поговорки встречаются и поговорки: русск.
Жена Цезаря должна быть выше подозрений — англ. Caesar's wife must be
above suspicion — употребляется для выражения непричастности кого-либо к
поступкам, словам связанного с ним лица. Юлий Цезарь развелся со своей
женой Помпеей не потому, что поверил в ее виновность, а потому, что жена
Цезаря не должна быть заподозрена в преступлении [II, 2, 230].
 52
2.2. Национальные источники происхождения русских, татарских и английских
фразеологизмов с антропонимами

Фразеологические единицы, в состав которых входят имена собственные

и производные от них, представляют один из наиболее ярких пластов языка,
так как большинство фразеологических единиц возникло на национальной
основе и явилось плодом многовековой умственной и духовной созидательной
деятельности каждого конкретного народа.
Личное имя, являясь культурной доминантой, функционируя во
фразеологии как национально-культурный компонент, помогает выявить
особенности, характерные черты той или иной нации. Исследователи Е.М.
Верещагин и В.Г. Костомаров в своих работах привлекли внимание к
национально-культурному аспекту семантики русских фразеологизмов и
языковых афоризмов как неотъемлемой части языковой системы [I, 28].
В составе национальных ФЕ В.Д. Бояркин выделяет группы имен
. собственных, созданных на основе реальных, вымышленных и гипотетических
объектов. В качестве примера гипотетического объекта в русском языке В.Д.
Бояркин приводит ФЕ подпоручик Киже — "обозначение несуществующего
лица вследствие недоразумения, принимаемого за реальное. В основе
выражения лежит исторический анекдот. Во времена Павла I писарь ошибся,
неправильно разделив слова, в результате чего из слов "поручики же" возник
несуществующий подпоручик Киже. Павел I несколько раз повышал Киже в
чине. Таким образом, в составе данной ФЕ имя Киже относится к имени
гипотетического объекта (ошибочно выделяемых или никогда
несуществующих объектов и лиц). Такое членение реального и нереального
мира в ономастическом плане определяется значением объекта для жизни
человека. Кроме того, в этом делении отражается связь имени с денотатом. К
реальным объектам относятся такие, факт существования которых отмечается
 53

словарями, энциклопедическими справочниками разного типа, а также

языковым опытом говорящего" [I, 24, 27].
Источником национальных ФЕ с антропонимами послужила религия,
национальная мифология. Также в данную группу входят ФЕ с антропонимами,
происходящими от конкретного лица, связанными с историческими фактами,
из книжно-литературной, народной речи.
Рассмотрим каждый из источников.
1. Религия
Ранее нами были представлены ФЕ библейского происхождения, но в
каждом языке существуют национальные фразеологизмы, отсутствующие в
других языках, источниками которых явилась религия. Данные ФЕ основаны:
а) на реалиях религиозной жизни:
англ. Peter's репсе (penny) — 1) лепта св. Петра (ежегодная подать в
папскую казну); 2) добровольное пожертвование в папскую казну;
тат. Рамазан агай килде (пришел дядя Рамазан) — говорят о
наступление великого поста;
б) религиозных сказаниях:
русск. наш брат Исаакий — о человеке, похожем на говорящего,
близком ему по социальному положению, моральным качествам. Выражение
восходит к одному из эпизодов жития монаха Киево-Печерского монастыря,
брата Исаакия. Однажды к нему явились бесы, принявшие образ прекрасных
юношей. Исаакий поклонился одному бесу, принявшему образ Христа. Тогда
бесы воскликнули: "Наш Исаакий" [II, 2, 433];
Ономастический компонент татарских фразеологизмов хуж,а
Насретдин ишэге (ишак хаджы Насретдина), хуж,а РТасретдин кошы
(птица хаджы Насретдина) восходит к насретдиновским историям, известным
на Среднем Востоке, собранным в рукописи "Тонкости несравненного
Насретдина". "Легенда о Насретдине", прилагаемая к "Тонкостям" и
датируемая по меньшей мере XIII веком, объясняет некоторые из причин
 54
введения этого образа. Воспрепятствовать распространению юмора
невозможно; он способен проникать сквозь установившиеся образцы
мышления, навязанные человечеству привычкой и сознательными влияниями
[I, 53, 82].
Мулла (мастер) Насретдин (в "Тонкостях" Насретдин называется муллой
— Г.Д.) является классическим персонажем, придуманным дервишами
(суфиями) для фиксации ситуаций, в которых определенные состояния ума
проявляются более отчетливо [I, 53, 81]. Суфизм долгое время существовал в
рамках ислама. Однако, судя по татарским поговоркам, суфизм, особенно
распространенный во времена Казанского ханства [II, 8, III, 995], татарским
народом воспринимался как фанатизм, препятствующий развитию татарской
культуры: артык суфилык татарны Ьэлак иткэн (излишний суфизм
погубил татар). Несмотря на то, что суфиев нельзя назвать сектой, ибо они не
связаны абсолютно никакими религиозными догматами и не используют
никаких постоянных мест для поклонения [I, 53, 4], среди некоторой, главным
образом традиционно. настроенной части мусульман бытует мнение: суфизм
настолько противоречит духу и догме ислама, что может быть отнесен к
разряду ересей, в принципе не приемлемой для верующих и подлежащих
запрету [I, 106, 9]. И хотя в татарских поговорках, вероятно, по той же причине,
выражается отрицательное отношение к суфизму: суфи куп ждрдэ
шайтан куп (где много суфиев, там много нечистой силы), суфийский
персонаж муллы Насретдина широко используется в татарской фразеологии:
хуж,а Насретдин ишэге (ишак хаджы Насретдина) — человек, следующий
за важной, знаменитой персоной и помогающий ему; хуща Насретдин
кошы (птица хаджы Насретдина) — говорится о критиках, находящих в
произведениях несуществующие недостатки; пытаясь исправить произведение,
они окончательно приводят его в негодность. Хаджа Насретдин, поймав муху,
посмотрел на нее и сказал: "Да, на птицу ты не похожа, крылья у тебя
 55
неправильной формы!" Оторвал ей крылья и воскликнул: "Вот теперь ты на
человека похожа!" [II, 7,1? 215].
Хаджа Насретдин в татарской интерпретации символизирует
неунывающего человека, имеющего нестандартные решения всех проблем.
в) ФЕ с личными именами из религиозных источников, за которыми
стоит реальное лицо.
В татарском языке нами выделены фразеологизмы с религиозным
антропонимом, происходящим от конкретного лица: ЭбущаЬил квасы (квас
Абужахила (Абу Джахля)) — спиртные напитки, самогон. Прозвище Абу
Джахль (букв, отец невежества) было дано Мухаммедом лидеру курайшитов
(идолопоклонников), боровшемуся с новой религией [I, 120, 532]. Курайшиты
боялись, что Мухаммед станет неслыханным в истории владыкой,
совмещающим всю полноту духовной и светской власти. Условия для
появления в Мекке развитой государственной власти уже назрели, но форма, в
которой эта государственная власть вырисовывалась в лице Мухаммеда, была
неприемлемой для богатых мекканцев. Требование ничем не ограниченной
милостыни в сочетании с выраженным аскетизмом, начатого Мухаммедом
движения, и проповедью любви к беднякам означало фактически полное
отсутствие гарантий неприкосновенности частной собственности. При таких
условиях для подавляющего большинства мекканцев о принятии ислама не
могло быть и речи [I, 88, 189-190].

Как известно, миф стоит у истоков словесного искусства,

мифологические представления и сюжеты занимают значительное место в
устной фольклорной традиции различных народов [I, 80, 657]. Так, Али в
мусульманской традиции — "мифологизированный образ двоюродного брата и
приемного сына Мухаммеда, женатого на его дочери Фатиме. Исторически
Али был убит в 661 году. Начало его мифологизации было положено
последователями "партии Али" (ши'а Али, шииты), сложившейся в ходе
политической борьбы в халифате. Шииты почитают Али как святого, особыми
 56
узами "близости" связанного с Аллахом, как праведника, воина и вождя; право
на руководство мусульманской общиной признается только за Али и его
потомками от Фатимы — носителями "света Мухаммеда". Во многих странах с
Али, его мечом и мулом (Дул-дул) связываются местные легенды, предания" [I,
91,30-31].
В татарском языке эти предания послужили основой для следующих ФЕ:
Гали (Али) кылычы (пэкесе) кебек (как меч Гали) — 1) очень острый
нож; 2) применяется в противоположном смысле о тупом инструменте или
человеке. Меч имеет название Зу-Л-Факар (Фикар) (араб, бороздчатый), в
мусульманской мифологии меч Мухаммеда позднее перешел к Али, а после
него — к халифам. Традиция наделяет меч магической силой [I, 91, 223]. По
татарскому преданию, меч Гали даже после многочисленных сражений не
притупился [II, 7, I, 219]. Фразеологизм Гали батыр делдвле (мул Гали
батыра) употребляется для обозначения мифического крылатого коня в
народных песнях и сказаниях [II, 7,1, 219].
2. Исторические события.
ФЕ с ИС данной группы представлены фразеологизмами, антропонимы
которых созданы на основе ирреальных объектов. Ср.:
русск. Антихристово клеймо — 1) клеймо, которым Петр I придумал
клеймить руку рекрутам-новобранцам для предупреждения от побегов; 2)
пошлина и медаль, выдаваемая за снятую бороду "шутейшим протодьяконом"
Петром I. У имени Антихрист два значения 1) в христианском вероучении
противник Христа; 2) определенное лицо, должное явиться пред вторым
"пришествием Христа", в связи с чем Петр I, по мнению его противников, и
есть антихрист [I, 61, 24];
тат. Габдел лимун (миллион колы) (раб миллиона). Габде-Габдел —
арабский компонент имен в значении: раб, раб божий, слуга [II, 14, 58].
Прозвище нэпманов-спекулянтов, данное им в 20-ые годы. Слово миллион
переделали в слово лимон, так как деньги носили в мешках, как лимоны.
 57
Считая их пачками, произносили: "Один миллион, два миллиона, Дойдя до
счёта десять, завершали словами: "Габдель лимун". Таким образом, человек,
имеюш;ий десять и более миллионов, становился "Габдель лимуном" [П, 7, I,
216];
англ. when Adam delved and Eve span who was then a (the) gentleman?
(когда пахал Адам и пряла Ева, где родословное тогда стояло древо?) — один
из лозунгов крестьянской войны 1381 г., приписываемый сподвижнику Уота
Тайлера монаху Джону Боллу. В современном языке говорится иронически
человеку, кичаш;емуся своим происхождением. Адам и Ева — библейские
персонажи [II, 9,31].

3. Русские, татарские и английские ФЕ, за которыми стоит реальное лицо.

Некоторые примеры ФЕ указанной группы мы приводили в первой главе.
Однако при сопоставлении ФЕ с антропонимами, за которыми стоит реальное
лицо в русском, татарском и английском языках, выяснилось, что в английском
языке их наибольшее количество (29 ед.). Причем 14 ФЕ имеют
ономастический компонент, связанный с американскими, австралийскими и
римскими реалиями [II, 9]. Ср.:
Teddy bear (Тедди медведь) — плюшевый мишка. Теодор Рузвельт (1858
- 1919), президент США, — любитель медвежьей охоты;
game as Ned Kelly (смелый, как Нед Келли) — смелый до безрассудства.
Эдуард Келли — знаменитый австралийский разбойник, живший во второй
половине X I X века и отличавшийся необыкновенной храбростью; (even) blind
Freddy could (would) see it (даже слепой Фредди смог бы увидеть это) — это и
слепому ясно. Слепой Фредди — уличный торговец в Сиднее в 20-х годах X X
века, который, несмотря на слепоту, свободно передвигался по городу и
узнавал по голосу многих своих клиентов;
break Priscian 's head (сломать голову Присциана) — нарушить правила
грамматики. Присциан — известный римский грамматист.
 58
В русском языке из 21 ФЕ — 17 ФЕ с подобными заимствованными
антропонимами. См.:
Марий на развалинах Карфагена — о человеке, узнавшем о крушении
своих надежд, своей славы. Марий Гай — римский полководец и политический
деятель (156-186 гг. до н.э.), уступивший власть своему политическому
сопернику, сравнивал участь сожженного римлянами Карфагена в 146 г. с
превратностями своей судьбы [II, 2, 376], Юееналов бич — об обличаюп],ем
воздействии сатиры. Ювенал — древнеримский поэт-сатирик [I, 24].

По нашим данным, татарских ФЕ с антропонимами с заимствованными

личными именами из национальных источников нет.
4. Русские, татарские и английские ФЕ с антропонимами из
литературных произведений.
Одним из источников обогагцения национальной фразеологии является
язык писателя. Имена литературных героев близки к реальным ИС, так как они
строятся по моделям собственного имени реального мира, но не соотносятся с
конкретными объектами действительности [I, 27]. Ср:
русск. Афанасий Иванович и Пулъхерия Ивановна — простодушные,
наивные обыватели, нежные супруги, ведущие безмятежное, "растительное"
существование. Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна — герои повести
Н.В. Гоголя "Старосветские помещики" 1835 г.; Кит Китыч — о самодуре,
человеке неукротимого нрава. Кит Китычем в комедии А.Н. Островского "В
чужом пиру похмелье" одно из действующих лиц называет купца-самодура
Тита Титыча Брускова [II, 2, 318];
тат. Галиэкбэр кантуры (контора Галиакбера) — учреждение, в
котором нет порядка. Фразеологизм получил распространение от произведения
Шакира Мухаммадова "Невежество или рассказ Галиакбер агая" [II, 7, I, 89,
220].
 59

Англ. John Barleycorn (Джон Ячменное Зерно) — олицитворение виски,

пива и др. спиртных и солодовых напитков. Данное выражение, известное с
первой половины XVII века, приобрело особую популярность благодаря
балладе Р. Бернса [II, 9].
Нельзя не отметить огромную роль Шекспира в обогащении английского
языка фразеологизмами. Так, среди ФЕ с ИС в нашей картотеке их
насчитывается 7 единиц. Ср.:
а) выражения, популяризованные Шекспиром: all shall be well, Jack
shall have Jill (все будет хорошо, Джилл достанется Джеку) — говорится о
счастливом конце книги, пьесы;
б) по имени действующих лиц произведений Шекспира: laugh like little
Audrey (смеяться, как малышка Одри) — от души смеяться, особенно находясь
в тяжелом положении. Одри — Героиня комедии Шекспира "Как вам это
нравится?"; Cordelia's gift (дар Корделии) — тихий, нежный женский голос,
подобный голосу Корделии •— героини трагедии Шекспира "Король Лир" [II,
9]-
Помимо национальной литературы источниками данных ФЕ послужила и
зарубежная литература, например, русск. бальзаковский возраст (по
произведениям Бальзака); uncle Тот (по произведению Г.Б. Стоу "Хижина
дяди Тома").
В татарском языке подобные ФЕ не обнаружены.
Одним из средств образной и литературной речи являются крылатые
слова. Краткие цитаты, образные слова, вошедшие в речь из литературных
источников, также обозначаются этим термином [II, 3, 4 \
Крылатые слова, так или иначе приспособленные к тексту, сохраняют
свою экспрессию и вместе с тем становятся конкретно направленными. Ср.:
 60

русск. птенцы гнезда Петрова — о молодых последователях кого-

либо. Цитата из поэмы A.C. Пушкина "Полтава" употреблялась применительно
к ближайшим соратникам Петра I [I, 24];
5. Народные источники (народное творчество: лубочная литература,
эпос, фразеологизмы из народных говоров и диалектной речи, просторечные
ФЕ, профессиональные жаргонизмы, а также пословицы и поговорки)
Несмотря на то, что фразеологизация как лингвистическое явление
универсальна, она имеет в каждом языке специфические единицы, что
объясняется участием в их образовании экстралингвистических и
этнологических факторов, которые играют важную роль в формировании и
развитии фразеологических единиц, обуславливают их национальный характер.
А имена людей, являясь частью истории народа, также отражают быт,
верования, чаяния, фантазию и художественное творчество народов, их
исторические контакты [I, 39, 91].
Выбор личного имени в народных фразеологизмах определяется не
только каким-либо источником, но и распространенностью имени (см. главу I),
аллитерацией, рифмой, каламбуром. Приведем примеры с татарскими ФЕ:
1) аллитерация: Шырпылы Шэли(Шши с шипами) — о человеке с
прямым, ершистым характером, который старается как можно больше досадить
другим;
2) рифма: свцгеле Свлэйман (Сулейман с копьем) — о человеке,
живущем с плохими намерениями, таза Мортаза (сильный, здоровый
Мортаза) — о сильном, здоровом человеке, тэнлэ тутан А^тугад-(Айтуган,
родившийся ночью) — хмурый человек;

3) каламбур: Эхмэтгали ни, Галиэхмэт ни (что Ахметгали, что

Галиахмет), Бикбай да бер, Байбик тэ бер (что Бикбай, что Байбик)
— без разницы.
 61

в национальное фразообразование наряду с именами собственными

вовлекаются и нарицательные существительные: русск. Сахар Медович — о
льстивом, вкрадчивом, сладкоговорящем человеке [I, 24]; Ллапай белэн
Шалапай (Алапай и Шалапай) — два закадычных друга, живущих за счет
других. Алана (араб, галуфэ) — нажитый в поработительных войнах капитал,
трофеи; Шалапай — разгильдяй [П, 7,1, 57].
Одним из источников народных ФЕ послужило народное творчество.
Так, в русском языке нарицательные понятия Аника—воин, Шемякин суд,
бедный Макар, Валька Каин и т. д. получили популярность благодаря
лубочной литературе. Так, имя Аника-воин вошло в обиход благодаря
переводной повести X V I века "Прение живота со смертью" и стало синонимом
задиры, хвастающегося своей силой, но всегда терпящего поражение. Понятие
Шемякин суд, употребленное в значении "неправый, несправедливый суд",
взято из старинной русской сатирической повести о Шемякином суде,
обличавшей произвол и корыстность феодального суда. Имя судьи Шемяки
введено в "Повесть", по-видимому, как историческое воспоминание об
удельном князе галицком Дмитрии Шемяке (1420-1454), который в борьбе за
великое княжение ослепил в 1446 г. своего двоюродного брата — московского
князя Василия II Васильевича, прозванного Василием Темным [II, 13, 264^.
Сначала, вероятно, эти имена собственные употреблялись в сравнении
(как Шемякин суд, как Ванька Каин), а потом постепенно превратились в
нарицательные имена [I, 56, 126].
Русские фразеологизмы с эпическими антропонимами основаны на
архаических формах героического эпоса, уходящего корнями в миф. Здесь
эпический фон еще заполнен богами и духами, а эпическое время совпадает с
мифическим временем первотворения, эпическими героями являются враги —
хтонические чудовища (от греч. хтонос земля), мифологические персонажи,
связанные одновременно с производительной силой земли (воды) и
 62
умерщвляющей потенцией преисподней (ср.: Змей Горыныч — змей,
сохраняющий черты хтонического животного — Г.Д.), и герои, очищающие
землю от этих чудовищ (ср.: Добрыня Никитич — ГД-) [I, 80, 657^.
Нет однозначного мнения по этимологии былинного антропонима Змей
Горыныч. Так, Т.Н. Кондратьева указывает на то, что змей в народном
творчестве — это "Царище Демьянище, это — Невежа, смок — сосущий,
Змеищшо Горынищо и проч. Жилище Змея — пещеры белокаменные, горы.
Горыныч, Горыныще — сын Бабы Горынчища, сын горы, горы-тучи. В
былинах он зовется Змеей Горынской подземельной. И связь огненного Змея с
горами и скалами в поверьях вполне обоснована как зло, соединяющее
небесное и земное. Образ Змея Горыныча получает свой эпитет в самом
имени: это враг всего человечества, порождение земного зла" [I, 57, 141-142 .
Отсюда и первое значение данного фразеологизма "злой человек".
В. Енгалычев высказывает иное предположение, согласно которому
образ Змея Горыныча мог отражать тему борьбы славян с монголо-татарским
нашествием на Русь, мотивируя тем, что войско Батыя и Чингиза было
оснащено китайским огнестрельным оружием: "В мифологии же славян,
столкнувшихся в период татаро-монгольского нашествия с новым, загадочным
и страшным оружием, эта традиционная тема получила совершенно иной
поворот. Змей Горыныч, утеряв привычные черты носителя стихийных сил,
стал олицетворением такого оружия, превратился в метафорический образ
артиллерийского обстрела" [I, 43, 159]. Таким образом, делается вывод, что
"возможно, первоначальная форма прозвища Змея была связана со словом
"гореть", и уже позднее оно подверглось переосмыслению" [I, 43, 158].
После окончательного завоевания Китая в 1279 году монголо-татары
значительно усилили свой военный потенциал, взяв на вооружение огнеметные
и другие орудия. Однако необходимо отметить, что Добрыня Никитич,
сражавшийся со Змеем Горынычем, — мифологизированный образ богатыря,
за которым стоит реальное лицо, в былинах Добрыня Никитич из всех
 63
богатырей ближе к князю Владимиру Красное Солнышко. Н.М. Карамзин в
"Истории государства Российского" (в 1818 г. вышли в свет первые восемь
томов) называет его Добрьшей Новгородским, который вместе с Великим
князем Владимиром (Владимиром I) отправился завоевывать Камскую
Булгарию.
Ф.И. Буслаев в образе Добрьши видит брата незаконной матери
Владимира Малуши. Хотя, согласно словарям и летописям можно найти около
пятидесяти Добрынь, былины относят этого героя ко времени Владимира.
Следовательно, все эти события разворачивались в конце X начале X I веков
(Владимир I, 980-1014), тогда как монгольское иго имело место в XIII веке.
Таким образом, версия Енгалычева не состоятельна. Наиболее верная и
обоснованная, на наш взгляд, версия В.В. Иванова и В.Н.Топорова, по которой
слово Горыныч происходит от слова гореть. Семантика данного слова не
связана с образом конкретного врага: главное оружие Змея Горьшыча — огонь,
его имя отсылает к образу Огненного Змея, в славянской мифологии
змеевидного демона, воплощения стихии и огня, поэтому, Горыныч .
происходит от гореть, а лишь вторично от слова гора [I, 52, 223].
У Бояркина В.Д. находим еще одно значение ФЕ Змей Горыныч,
вероятно, исходящее из облика сказочного персонажа, применяющегося к
человеку, имеющему гигантские, чудовищные размеры [I, 24].
Кащей Бессмертный (неодобрительно) — злой, жадный человек,
обладающий несметными сокровищами. В старославянских памятниках слово
кощь, коштъ попадается исключительно в значении сухой, тощий, худой телом
и, очевидно, стоит в ближайшем родстве со словом кость как прилагательное к
существительному; глагол же окостенеть употребляется в смысле: застыть,
оцепенеть, сделаться твердым, как кость или камень, от сильного холода. На
основании этого лингвистического указания должно думать, что название
Кощей {Кащей) принималось сначала как эпитет, а потом как собственное имя
 64
демона, иссушителя дождевой влаги. До сих пор именем Кощея называют
старых скряг, иссохших от скупости [I, 24].
Олжас Сулейменов, рассматривая тюркизмы в "Слове о полку Игореве",
дает свое толкование слову кощей: одним обобщающим названием степняков
стало кощей, кощий, в бьшинах кощей, кощеище (ср. с казахским кощ —
кочевье, кощии — кочевник). В устной традиции долгий согласный сохранился
в имени мифического героя, злого демона русских сказок Кощея Бессмертного,
олицетворяющего злую, непрекрашающуюся, неистрибимую агрессию степи в
эпоху Ига. В самом термине кочевник (диалектная форма — кощееник)
слышится корень — кощ (коч). И в слове кощун — богохульник тоже раздаётся
знакомый отголосок: речи и поступки нехристя — кощунство. Так, по мнению
О. Сулейменова, казахское кощщи — превратилось в письменные
древнерусские формы — кощий, кощей и в устные — Кощей Бессмертный [I,
108, 154-155].

В.В. Иванов и В.Н Топоров считают, что Кощей — заимствование из

тюркского пленник в период славяно-тюркских связей [I, 52, 281].
Архаические формы героического эпоса послужили основой и для
татарских фразеологизмов. Ср.:
Ндж,дгай уйнау (переливание Назягай; Назягай — Найзя агай
(дядюшка Найзя)) — зарница. По поверью древних булгар, Найзя — батыр на
небесах, копье которого переливается, что и воспринимается как зарница. Об
этом поверье упоминается в путевых заметках Ибн Фадлана, посетившего
Булгары в 922 году [II, 7, II, 44].

В татарском языке нами выявлены ФЕ с эпическим антропонимом,

основанные на эпосе классической стадии, где воинские сила и храбрость,
"неистовый" героический характер полностью заслоняют колдовство и магию.
Историческое предание постепенно оттесняет миф, мифическое раннее время
преобразуется в славную эпоху ранней могучей государственности. Впрочем,
 65
отдельные черты мифа могут сохраняться и в самых развитых эпосах [I, 80,
657]. Ср.:
Алпамыш (батыр) йокысы (сон батыра Алпамыша) — долгий,
длительный сон. После долгого, изнурительного боя без сна и отдыха
Алпамыш спал целую неделю непробудным сном [II, 7, I, 69]. Алпамыш —
герой-богатырь, центральный персонаж одноименного эпоса, который
восходит к мифологии древних тюркских и монгольских народов [I, 18, 33]. У
западносибирских татар этот герой называется Альтом. Данный антропоним
вошел в состав фразеологизма Альт орлыгы (семя Альта) — крупный,
рослый, могучий, сильный человек [II, 7, II].
Источниками английской национальной фразеологии с ономастическим
компонентом являются:
1) кукольные уличные представления, популярные на сельских
ярмарках: (as) pleased as Punch (довольный, как Петрушка) — очень доволен,
рад-радешенек, от души рад; (as) proud as Punch (гордый, как Петрушка) —
преисполненный гордости, гордый. Punch (Панч, Петрушка) — герой
кукольных представлений;

2) детские стихи: а simple Simon (простодушный Симон) — простак;

Jack Sprat (Джек Килька) — карлик;

3) известные песни: waltzing Matilda (waltzing от нем. walzen —

странствовать, бродяжничать; странствующая Матильда) — бродяжничество с
поклажей за спиной. Выражение стало популярным благодаря песне waltzing
Matilda;
4) старинные игры: Тот Tiddler's ground (земля Тома Тиддлера) — 1)
место легкой наживы; 2) спорная территория, ничейная земля. Выражение
происходит от названия старинной детской игры " Т о т the Ilder' Ground". В
этой игре водящий (Том Тиддлер) старается никого не пустить в круг, в
котором он стоит. Если детям удается забежать в круг, они поют: "Неге we are
 66
on Tom Tiddler's ground picking up gold and silver" (Вот и мы! На земле Тома
Тидлера собираем золото и серебро);
5) французский средневековый эпос: а Roland for an Oliver (Роланд
против Оливера) — достойный ответ. Рыцарь-крестоносец Роланд и его
товарищ Оливер — герои эпоса. Единоборство Роланда и Оливера, силы
которых были равны, не привело к победе ни одного из них [II, 9].
Фразеологический состав английского языка пополнялся также за счет
американских ФЕ, которые, как указывал Л.П. Смитт, вряд ли можно
причислить к иностранной идиоматике. С лингвистической точки зрения
Англию и США можно рассматривать как языковое единство. Словарный
состав и фразеология английского языка непрерывно обогащаются в процессе
интенсивного обмена [I, 101, 148]. См.:
Jim Crow (Джим Ворон) — 1) Джим Кроу — кличка, данная неграм
американскими расистами; первоначально американское выражение по
названию песни Т. Раиса (1808-1860), исполнявшейся в американском шоу; 2)
расовая дискриминация, расизм.
В результате фразеологической деривации от данного фразеологизма
были образованы новыеФЕ путем:
а) перестановки компонентов Jim Crow на Crow Jim со значением:
предубеждение негров против белых;
6) добавления новых компонентов а Jim Crow car (вогон Джима Ворона)

— особый вагон для негров или вагон с отделениями для негров и jump Jim

Crow (доел, прыгать Джим Ворон) — 1) исполнять негритянский танец;

прыгать, скакать; 2) изменять свои политические взгляды, выйти из партии.

Несмотря на то, что в результате фразеологической деривации действуют
факторы, осложняющие переосмысление, значение вновь образованных ФЕ,
как указывает Кунин, детерминировано семантикой исходного фразеологизма.
[I, 67, 147].
 67

По аналогии с фразеологизмом Jim Crow появился одноструктурный

оборот [I, 67, 160] Jane Crow с инвариантным значением: дискриминация
женщин, отличающийся от исходной ФЕ одним признаком — ономастическим
компонентом.

По тому же принципу была образована ФЕ Aunt Tomansia (тетя

Томансия) — негритянка, угодничающая перед белыми. Фразеологизм был
создан по аналогии с ФЕ Uncle Тот (дядя Том) — негр, угодничающий перед
белыми.

В русском языке отмечается тенденция образования новых ФЕ с

антропонимами. Так, В.Д. Бояркин приводит в пример следующие новые ФЕ с
антропонимами, не зафиксированные в словарях: Дядя Вася — 1) любой
человек; 2) умница, мастер на все руки; смотреть как Черчилль —
внимательно изучать, рассматривать кого-либо; вкалывать как папа Карло
(разг. ирон.) — изо всех сил, об изнурительной работе (всего 1 3 е д . ) [I, 24].
Нами такие случаи также отмечены. В последнее время в средствах массовой
информации стало появляться выражение ножки Буша, означающее
"американские куриные окорочка".

Глубокое проникновение имени собственного в народную речь делает

его обобщенным понятием, поэтому за ономастическим компонентом ФЕ из
народных говоров и диалектов, просторечных ФЕ, жаргонизмов не стоит
конкретное лицо.
Диалектная фразеология имеет ряд источников. "Наиболее
распространенным способом образования фразеологических единиц диалекта
(как и литературного языка), — считает Р.И. Кудряшова, — является способ
фразеологизации свободных словосочетаний" [I, 65, 97]. В территориальном
говоре источником для фразеологии служат общенародные лексические
элементы и модели образования фразеологизмов; региональные элементы.
 68
порожденные внутренними понятийно-речевыми ресурсами говора,
отражающими народные представления о мире вещей и понятий [I, 73, 71]. Ср.:
русск. Алеша Бесконвойный — сумасбродный, неуравновешенный, с
причудами человек; Андрон Толстогубый — вышедший из пределов,
зазнавшийся хвастун;

тат. Эшец бетте, Зебэйдэ (дело закончено, Зубайда) — говорится

людям, когда в них пропадает необходимость; Эрнэш тегермэне (мельница
Арнаша) — медлительный, неповоротливый человек [II, 7,1];
англ. even Stephen (равный Стефан) — попалам, поровну [II, 9].
Просторечные фразеологизмы — фразеологизмы со стилистически
сниженной характеристикой, так как более грубая бытовая лексика, грубоватые
и грубые понятия и образы характерны для просторечных ФЕ [I, 116, 35".
В русском языке просторечные ФЕ с ономастическим компонентом
содержат:
а) древнерусские имена, которые стали восприниматься как прозвища.
Ср.: Филькина грамота — невежественно, безграмотно составленный
документ, не имеющий силы, пустяшный документ. Филька — глупый,
недалекий человек; простофиля, простак, разиня, недоумок [II, 5, IV, 535];
б) имена, подвергшиеся процессу деонимизации: узнать Кузькину
мать, какова Кузькина мать — испытывать от кого-либо жестокую обиду,
показать Кузькину мать — проучить, жестоко наказать кого-либо. Кузьма,
Кузька, Кузькина мать — плетка, обычное орудие домашнего наказания (по
Домострою) [I, 61, 63];
в) имена собственные, образованные от нарицательных
существительных: Таранта Егоровна — болтливый человек, пустомеля,
тараторка; по отношению к лицам мужского и женского пола. Таранта — тот,
кто тарантит, тарантить — говорить быстро, без умолку [II, 17^.
 69
В татарском языке в нашей картотеке имеется один фразеологизм: делэ
фурмы — За12идулла (для формы — Захидулла), который используется по
отношению к пустым людям. Семантика данного имени (Захидулла (арабск.) —
благочестивый, богобоязненный человек [II, 14, 82]), вероятно, и стала
причиной включения его в фразеологизм.—
ФЕ с ономастическим компонентом, источником которых послужил
профессиональный жаргон, отмечены лишь в английском языке
— из морского жаргона: go to Davy Jones ' locker (идти в запираюш;ийся
шкафчик Деви Джонса) — утонуть. Среди английских моряков бытовало
поверье, что в морских пучинах обитает дьявол, приносящий бедствия,
крушения —Davy Jones. Отсюда возникло значение ФЕ .(XVII век) [I, 42, 15];
— из военного жаргона: G.I. (Government Issue) Jane (военного образца
Джейн) — военнослужащая (рядового состава).
Некоторые ФЕ имеют по два значения, это связано с тем, что
первоначально они означали уже отжившие реалии. Ср.:
black Maria (черная Мария) (уст.) — 1) немецкий дымовой снаряд
(применявшийся в первую мировую войну); 2) тюремный фургон;
Big Bertha (Большая Берта) (уст.) — 1) немецкая пушка большого
калибра (во время первой мировой войны). Берта — жена крупнейшего
фабриканта оружия Крупна фон Болена; 2) толстая женщина, толстуха [П, 9].
Таким образом, при сопоставлении русских, татарских и английских ФЕ
с антропонимами из интернациональных источников нами выделены ФЕ: с
одинаковыми антропонимами и компонентами, являющиеся
фразеологическими параллелями; с одинаковыми антропонимами и разными
компонентами. Как показало исследование, процесс интернационализации
обусловил эквивалентность ФЕ с одинаковыми именами и компонентами.
Эквивалентные фразеологизмы — фразеологические единицы, совпадающие
по семантике, стилю, лексическому составу; полностью или частично
 70
совпадающие на морфологическом и синтаксическом уровнях (Байрамова, 86,
8). Таковы, например, в русском и английском языках: богат как Крез — as
rich as Croesus — о богатом человеке; Геркулесовы столбы — Hercules'
Pillars — крайний предел, граница чего-либо; крайность в чем-либо. Однако
русский фразеологизм, как установила Л.С. Ковтун (1969 г.), не сразу был
усвоен русским языком в его современном виде. Первым этапом было освоение
содержания понятий, точнее явлений, породивших выражение. Так, у Максима
Грека это были столпы ираклийские, в сочинениях Тредиаковского,
Радищева, Державина — столпы ираклийские, иракловы столпы.

После усвоения сюжета начался второй этап становления переносного

значения (сначала алкидовы столбы (столпы)). Переносное значение,
закрепившееся за этим выражением, — предел, крайняя точка чего-нибудь. [1,
35,132].
Некоторые ФЕ русского и английского, русского и татарского языков
различаются по своей структуре, однако, по мнению исследователей, они
являются полными эквивалентами, например, русский фразеологизм Фома
неверный и английский — а doubting Thomas — человек, которого трудно
заставить поверить чему-либо. В русском фразеологизме закрепился обратный
порядок слов. С И . Гужанов считает, что данный фразеологизм мог возникнуть
в среде образованных людей, хорошо знакомых с канонической богослужебной
литературой. Эти выражения сохранили в своей линейной структуре
архаический порядок слов, который обеспечивал при их создании единство
понятия. Использование обратного порядка слов оказалось возможным потому,
что он не противоречил древнерусскому словорасположению, где
прилагательное могло располагаться как в препозиции, так и в постпозиции [I,
41,92].
Обратный порядок слов у фразеологизмов, в которых первый компонент
— имя собственное, обусловлен еще и тем, отмечает С И . Гужанов, что в
 71
древнерусском языке прозвище обычно ставилось после имени. Ср.: Александр
Македонский, Ярослав Мудрый, Василий Темный [I, 41, 92'.
Отсутствие тождественности в грамматическом оформлении русских и
татарских фразеологизмов также не дает основания считать татарские
фразеологизмы неполными, частичными эквивалентами русских
фразеологизмов. Определенные грамматические расхождения, имеющиеся в
русских и татарских фразеологизмах, обусловлены разносистемностью
сопоставляемых языков и не влияют на правильную эквивалентную передачу
значений ФЕ. В связи с тем, "что порядок в русском и татарском языках
неодинаков, это находит отражение и в фразеологических комплексах: в
русской ФЕ главное слово предшествует зависимому, а в татарском —
наоборот: зависимый компонент предшествует главному" [I, 11,3].

Среди русских и английских ФЕ с одинаковыми антропонимами и

компонентами нами выявлены и ложные эквиваленты, которые, несмотря на
совпадение лексического состава и грамматической структуры, различаются
значением. Ибо "категория интернационального имеет относительный
характер: любое интернациональное фразеологическое образование заключает
в себе определенные признаки, качества национального, степень "примеси"
которых определяет степень качества интернационального" [I, 104, 265].

Так фразеологизм Гог и Магог в русском языке имеет значения;

1. Человек, внушающий ужас, страшный своей свирепостью.
2. Человек влиятельный, сильный, всемогущий.
3. Нечто внушающее ужас и страх.
Первоначальное значение английского фразеологизма было таким же:
нечто ужасное, предвещающее великие войны и бедствия [I, 19, 23^.
Однако сейчас Гогом и Магогом (Gog and Magog) называют две статуи в
Лондонской ратуше, разрушенные во время налета немецкой авиации на
Лондон в 1940 году и восстановленные в 1952 году.
 72
Данный пример раскрывает один из путей появления ложных
эквивалентов: переосмысление значения фразеологизма в одном из языков на
основе новых ситуативных реалий. В русском и английском языках оба
фразеологизма восходят к одному источнику. В эсхатологических мифах
иудаизма и христианства, а также ислама (Иаджудж и Маджудж) Гог и Магог
— воинственные антагонисты "народа божьего", которые придут в "последние
времена" с севера или других окраин населенного мира. Имена Гог и Магог
(обычно Гог — имя предводителя и народа, Магог — имя страны и народа) не
сразу появляются в своем привычном соединении. Магог упомянут в Библии
как сын Иафета, родоначальник какого-то северного по отношению к
Палестине народа, поставленного в связь с мидянами и киммерийцами. В
"книге Иезекииля" Гог — князь Роша, Мешеха и Фувала (канонический текст
Библии добавляет "в земле Магог"), поведший рать "от пределов севера" в
союзе с другими народами.

Позднеиудейская традиция объединяет эти имена и связывает нашествие

Гога и Магога с пришествием мессии и страшным судом [I, 1, 158'.
Среди множества предположений относительно этимологии Гог и Магог
отмечаются следуюпдие: 1) название страны Магог из аккадского названия
страны Гугу\ 2) Гог у Иезекииля ассоциируется с царем Лидии {Herodot); 3)
иудейская ученость эпохи эллинизма и Римской империи отождествляла
Магога (соответственно Гога и Магога) со скифами, иногда с мидянами и
парфянцами; 4) византийцы сопоставляли Гога, "князя Роша", с русскими (Рош
транскрибируется по-гречески как Ros); 5) с XIII века Гог и Магог
ассоциировались с монголо-татарами [I, 1, 158]; 6) в древнерусских сказаниях
об Александре Македонском и в народных сказках о Гоге и Магоге говорится
как о двух царях нечестивых народов или как о самих народах [II, 21, 110".

По одной из английских легенд два оставленные в живых потомка

гигантов были приведены в цепях в Лондон и поставлены на страже
 73
королевского дворца [П, 9, 324]. Эта легенда и послужила основой для
английского фразеологизма.
Несмотря на наличие данных персонажей в мусульманской мифологии
(народы, живущие на Востоке и распространяющие нечестие по земле) [I, 91,
263-264], в татарском языке данный фразеологизм отсутствует.
Антропонимы, взятые из интернациональных источников в составе ФЕ,
могут в разной степени осваиваться языками. Несмотря на одинаковые
антропонимы, например, в составе русских и английских ФЕ, они не имеют
соответствий в других языках, что говорит об их безэквивалентности.
При наличии разных антропонимов, а иногда и компонентов, русские,
татарские, английские ФЕ могут передавать схожие ситуации, иметь
одинаковое значение. А.К. Щукин указывает на то, что существует немало
жизненных ситуаций, которые были увидены и осмыслены многими народами
одинаково, но зафиксированы в языках при помощи разных образов [I, 125, 86].
Ср.:
в русском, татарском и английском языках: Тристан и Изольда —

ТаЬир белэн ЗвЬрэ (Тахир и Зухра) — Jack and Grill (Джек и Грилл) —

влюблённые; Орест и Пилад — Ишай белэн Кушай (Ишай и Кушай) —

David and Jonathan (Давид и Джонатан) — неразлучные друзья;

в русском и татарском языках: TdAif Вэлигэ, Вэли Галигэ аудара

(сылтый) (Гали на Вали, Вали на Гали сваливает) — Иван кивает на Петра, а

Пётр на Ивана — сваливать вину на другого;

в русском и английском языках: Тришкин кафтан — rob Peter to pay

Paul (грабить Питера, чтобы заплатить Паулу) — поддерживать одно в ущерб

другому; Аким Простота — а Simple Simon (простой Симон) — простак,

простодушный человек; Иванов, Петров, Сидоров — Brown, Jones and

Robinson (Браун, Джонс и Робинсон) — о любом рядовом человеке; Что

 74
станет говорить княжна Марья Алексеевна? — What will Mrs. Grandy
say? (Что скажет миссис Гренди?) — что скажут люди?;
в татарском и английском языках: ЭбущдЬил квасы (квас
Абуджахиля) — John Barleycorn (Джон Ячменное зерно) — спиртные
напитки.

2. 3. Выводы

Итак, при сопоставлении русских, татарских и английских ФЕ с

антропонимами из интернациональных источников нами выделены ФЕ: с
одинаковыми антропонимами и компонентами, являющиеся
фразеологическими параллелями, что объясняется общностью источника
(античная мифология, библия, мировая история, литература); с одинаковыми
антропонимами и разными компонентами; с заимствованными именами и
разными компонентами. Эквивалентность ФЕ с одинаковыми именами и
компонентами обусловлена процессом интернационализации. Татарские ФЕ с
западноевропейскими мифологическими антропонимами являются
опосредованными заимствованиями из русского языка, татарские ФЕ с
библейскими антропонимами возникли параллельно с русскими. Среди
интернациональных русских, татарских, английских ФЕ с антропонимами
имеются как эквиваленты, так и ложные эквиваленты. Русские и английские
ФЕ с одинаковыми антропонимами и различающимися компонентами, а также
русские, татарские, английские ФЕ с заимствованными антропонимами и
разными неономастическими компонентами не обладают одинаковым
значением, что ведет к их безэквивалентности.

Национальными источниками изучаемых фразеологизмов послужили

исторические события, художественная литература, народное творчество.
Несмотря на то, что национальные источники обусловили безэквивалентность
 75
большинства русских, татарских и английских ФЕ с антропонимами, часть
данных фразеологизмов может передавать схожие ситуации, иметь одинаковое
значение.
 76

Глава IIL Русские, татарские и английские пословицы и поговорки с

антропонимами

Сопоставление пословиц и поговорок с ФЕ обнаруживает их сходство и

различие. Сходство их в том, что они устойчивы в лексическом составе,
воспроизводятся в речи, имеют образный характер. Наиболее существенное их
различие в характере значения и в функциональной характеристике [I, 37, 24].
Пословицы и поговорки в силу своей функциональной самостоятельности,
изолированности обычно выступают в качестве отдельного предложения и не
вступают в синтаксические связи с другими словами. При этом грамматическая
структура фразеологической единицы может быть такой, как бывает у
предложения, но все равно она является отражением понятия и его
выражением, что и требует ее сочетаемости с другими единицами [I, 6, 72].

Л.Б. Савенкова, сопоставляя ФЕ и пословицы, считает, что пословицы

нельзя безоговорочно отнести к кругу фразеологических единиц "в
традиционном виноградовском понимании этого термина", так как пословица
соответствует не понятию, а "суждению, побуждению, формально — даже
вопросу". "Однако, — продолжает Л.Б. Савенкова, — наряду с
фразеологической единицей пословицу можно квалифицировать как
разновидность вторичного языкового знака, ... семантика которого основана на
полном или частичном переосмыслении предложения — деривационной базы"
[I, 98, 129].
Исследователи (Л.И. Ройзензон, В.М. Мокиенко, В.Г. Костомаров, Е.М.
Верещагин и др.) отмечали, что фразеология в широком смысле этого слова,
включающая в себя класс идиом, фольклорные формулы, крылатые слова и
выражения, пословицы, поговорки и разного рода устойчивые сочетания слов,
является самым специфическим национально-культурным порождением языка.
 77
Так, и последние работы по фразеологии, в частности В.В. Катерминой,
исходят из широкого понимания фразеологии, предполагающего изучение
устойчивых фраз разных структурных типов, обладающих различными
семиотическими функциями, так как именно при таком подходе существует
возможность рассмотреть весь класс единиц, объединенных универсальными
признаками устойчивости и воспроизводимости [I, 55, 9].
Под пословицами понимаются устойчивые предложения [I, 37, 23],
являющиеся краткими, иносказательными и прагматичными [II, 6, 18], но с
глубоким [II, 8, I, 16-17], поучительным смыслом, ритмически
организованными поэтическими изречениями, в которых народ на протяжении
веков обобщал свой социально-исторический опыт [I, 3, 14]. Пословицы
применяются в речи для выразительности, подтверждения мысли [I, 8, 8],
выражают общее суждение (исключение составляют пословицы, имеющие
побудительный смысл) [I, 45, 379].
Поговорки, в отличие от пословиц, не обладают дидактическим
свойством [I, 8, 8]: описывая частные явления [II, 8,1, 212] и лишь намекая на
вывод [II, 6, 18], имеют только буквальный план. В грамматическом отношении
представляют собой законченные предложения [I, 45, 379].
В данном исследовании включены как пословицы, так и поговорки, для
обозначения которых мы применяем термин "паремия".

3.1. Роль личного имени в русских, татарских и английских пословицах и

поговорках

Национальные личные имена, представляя лакунарною лексику, делают

пословицы и поговорки с антропонимами специфическими образованиями.
Лакунарная лексика является свидетельством различных национальных
особенностей народов, уникальности их культуры [I, 7, 19].
 78
Несмотря на все своеобразие русских, татарских и английских
антропонимов, наше исследование показало, что могут быть выделены общ;ие
для сопоставляемых языков группы пословиц и поговорок с личными именами.
В русском, татарском и английском языках имеются паремии,
включаюш;ие в свой состав:
1. Распространенные имена в значении "любой, каждый".
В русском языке — это распространенное имя Иван:
Иван кивает на Петра, а Петр на Ивана;

Строить из себя какого—то Ивана.

К этой же группе относятся пословицы и поговорки с личными именами
с дополнительным компонентом всякий, каждый, подчеркивающие типичность
любого лица [I, 55, 13]:
Всяк Аксеи про себя умен;

У всякого Федорки свои отговорки;

Каждая Алепка хвалит свою буренку;

Каждый черт, да все тебе, Иван Иванович;

В татарском языке такими именами оказались Гали и Вэли, а также
женское имя Фйтыйма:

Вэли уз эшендэ, Гали уз эшендэ (Вали занимается своим

делом, Гали занимается своим делом);
Гали бвлтэн, Вэли колгэи(Гали разорился. Вали смеялся);
Гали Вэлигэ, Вэли Галигэ аудара (сылтый) (Гали кивает на
Вали, а Вали на Гали);
Фатыйманыц кашы кара дип. (Фатыйманыц кара кашы
очен) (из-за черных бровей Фатимы), — говорится в том случае, если ведут
дела, руководствуясь родственными и другими связями.
Наиболее распространенные английские пословичные имена — Jack и

Jill
 79

Every Jack has his Jill (Для всякого Джека найдется своя Джилл)
(подобно русск.: У каждого голубка своя горлица).
А Good Jack makes а good Jill (Если Джек хорош, то и Джилл будет
хороша), (подобно русск.: У хорошего мужа и жена хорошая) [II, 9, 413].
Jack is по judge of Jill's beauty (Джек не является судьей красоты
Джилл), т. е. каждый понимает красоту по-своему [II, 23, 25].
2. Личные имена, употребляемые в обобгценном значении, очень близком
к значению местоимений, так как имена безотносительно к какому-либо
конкретному мужчине или женщине всегда означают некоего отвлеченного
человека мужского или женского пола [I, 123, 49^.
В русском языке:
И на Машку живет промашка;

Хороша дочь Аннушка, коли хвалит мать да бабушка;

Марина — не малина, в одно лето не опадет.
В татарском языке:
Фэрхулла, ике ишет, бер тыцла, Мвршидэ, ике ишет,
бер свйлэ (Фархулла, два раза слушай, один раз слушайся, Моршида, два
раза слушай, один раз говори), — говорится о послушании.
Куй кытлыгы вакытында кэщэгэ Габдерахман ждзни
дилэр (Во время недостатка баранов и к козлу обращаются "зять
Габдерахман"), т. е. обращаются к нему с уважением (подобно русск.: На
безрыбье и рак — рыба).
3. Рифмующиеся имена.
В русском языке:
В людях Ананья, а дома каналья;
Щеголь Ивашка: что ни год, то рубашка.
В татарском языке для рифмы используются:
а) существующие имена:
 80
Ллда ШэвэлИг монда Шэвэли, тегендэ дэ шул кеше
эвдли (И там Шавали, и здесь Шавали, и в другом месте тот же человек
валяет), — говорится о человеке, создающем видимость деятельности.
Ашка дисэц — Звбэйдэ, эшкэ дисэц — юк вйдэ (Как
есть, так — Зубайда, как работать, так — нет дома).
б) вымышленные имена, не зарегистрированные в словарях,
используемые для рифмы:
Кеше Мэкэрщэдэн кайта, Мэкэрим Мэкэрщэгэ бара
(Люди с ярмарки возвращаются, Макарим на ярмарку едет).
Бэрэзэнец Майта, эйтэ дэ кайта. (Майта из Баразы скажет и
отступится), — говорят о людях, отказывающихся от своих слов.
Шимбердэ чыпта сугалар Экэли дэ Юкэли,
Экэлиенэ суз эйтсэц, Юкэлие упкэли
(В Шимбере плетут рогожу Акали да Юкали, если слово скажешь
Акалию, обижается Юкали).
4. Имена, которые сочетаются с качественными прилагательными и
становятся эквивалентом нарицательного имени, называющего более узкую
группу людей: слепец, добряк, бедняк, неудачник, голодный и т.п. [I, 123].
В русском языке:

По бедному Макару всякая щепа бьет;

Голодному Федоту и щи в охоту;

Слепому Емеле — все копейки.

В татарском языке:
Ерактан баксан — АЗ-Ьи, якьшнан баксан — тиле ШаЬи
(Издалека — гений, вблизи — глупый Шахи).
В английском языке, сочетаясь с качественным прилагательным fool, имя
Тот в пословице More people know Тот Fool than Тот Fool knows (Многие
знают дурака Тома, а он — лишь немногих) приобретает нарицательное
значение: глупец, дурачок.
 81
5. Мифологические антропонимы.
Русские пословицы и поговорки с именем Макар связаны с
заимствованными эллино-греческими богами и обрядами. Царство маккарое
(греч.) — острова блаженных, страна смерти, царство смерти. Макар гонит
телят в страну блаженства, где маккаровы телята (тельцы) — жертвы богу.
Сослать куда Макар телят не гонял — сослать в ссылку, в Сибирь [I,
61,68].
В татарском языке:
Карун малы — кар с)^/(Богатства Каруна — что талая вода).
Карун малын кусе ашар (Имущество Каруна крыса сгрызет).
Карун — мифическое имя жадного человека [II, 8, III, 770]. Карун в
мусульманской мифологии — враг и притеснитель Мусы. По свидетельству
Корана, Карун злочинствовал над ним, хвалясь своими сокровищами [I, 91,
279].
Егет Галинец кылычына узе вчрый (Сам натыкается на меч
Гали) (подобно русск.: На ловца и зверь бежит);
Алып анадан туар, аргамак биядэн туар (Богатырь родится от
матери, аргамак (скакун) — от кобылы).
Алып атка менсэ, атасын танымас (Если великан на коня сядет,
отца не признает).
Ллыплар алышмый танышмас (Богатыри без состязания не
познакомятся).
Алыпныц авыз сете ат естендэ йвреп кибэр (Материнское
молоко на губах богатыря высохнет на скакуне) [II, 8, III, 385-386].

Мифологический антропоним Алып (богатырь) со временем перешел в

нарицательное понятие: мифическое название великана, исполина, богатыря
[II, 19, 31]. Поэтому в поговорках татарского языка данный антропоним
употребляется как нарицательное существительное.
 82
В английском языке:
Bacchus has drowned more men than Neptune (Бахус утопил больше
людей, чем Нептун), т. е. вино погубило больше людей, чем море (этимология
французская: Bacchus а поуе plus d'hommes que Neptune) Бахус — латинская
форма имени Вакх (одного из имен Диониса). Дионис в греческой мифологии
— бог плодоносящих сил земли, растительности, виноградарства, виноделия [I,
72, 190].
6. Антропоним в составе интернациональной пословицы:
русск. Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе —

таг. тау Мвхэммэткд килмэсэ, Мвхэммэт тауга килэ—англ. If the

mountain will not come to Mohammed, Mohammed must go to the mountain —
если что-либо не делается без участия кого-либо, он вынужден проявить
активность сам. Вероятно, русская поговорка является калькой с английского
языка, так как впервые данное выражение было употреблено Ф. Бэконом (1561-
1626) в "Нравственных и политических очерках" в очерке "О смелости"; а
татарская поговорка — опосредованным заимствованием из русского языка.
7. Религиозные антропонимы.
В русском языке:
Адам плотью наделил, Ева — грехом.

Ева Адама прельстила, весь род потопила.

Иудой свет пройдешь, да удавишься.

Иуде верить — не беда поплатиться.

Наш Иуда ест и без блюда.

В татарском языке:
Ел елга, ел Мвхэммэткэ ждткэндэ (Год за годом, а год за
Мухаммедом), — говорится о том, что время берет вверх и не пощадило даже
пророка Мухаммеда.
 83
Локман булса, щаны cay булсын (Если будет Локманом, пусть
душа будет здоровой, невредимой), — дети назывались именем Локман, чтобы
прожили долгие годы. Личное имя Локман (Лукман) по арабской традиции
сопровождается эпитетом мудрый. О личности этого человека,
прославившегося мудростью, известно очень мало. Некоторые относят его имя
к истории аравийского народа Ад, где Лукман — простолюдин, наделенный
божественной мудростью. Другие считают, что это был сын Бауры, внук Иова,
проживший тысячу лет (отсюда и второй эпитет — долго живший) ко времени
царствования Дауда (Давида), которого и научил многовековой мудрости [I, 92,
760]. Именно имя Лукмана-долгожителя используется в данной поговорке.
Минем телем тугел, Идел кичкэн инэкэлэр теле,
Минем кулым тугел, Эйшэ—Батманныц кулы
(Не мой язык, язык бабушек (т. е. язык предков — Г.Д.), пересекших
Волгу, не моя рука, рука Айши-Батман), — говорилось знахарками при
заговорах для придания солидности их действиям и для свидетельства того, что
они CBñTbiQ moj\H. Эйшэ — Батман — Гайшэ (Айшэ) — Ф а т ы й м а [П, 8,
III, 970]. Айша — любимая жена Мухаммеда, Фатыйма — четвертая, самая
любимая дочь Мухаммеда, ставшая женой четвертого халифа Али [I, 81],
названная в честь бабушки Мухаммеда и матери его первой жены Хадиджи, —
с ней любовью и дружбой он оставался связанным до конца своих дней [I, 88,
98].

В английском языке:
Render into Caesar the things that are Caesar's (книжн.) (кесарю
кесарево) — каждому воздайте должное.
В русских и татарских пословицах и поговорках имена собственные
указывают на отдельные личности, например:
русск. Бог не Мануков и без посула мшует. Мануков — вице-
губернатор Петербурга в 1712 году, видимо, не гнушался взятками [II, 6, 190];
 84
тат. Ьэр миллдтнец уз Пушкины бар (У каждого народа есть
свой Пушкин),
Двнья дигэн бер тэтэй, бер кон Гыймайда, бер кон
Кэчимский Ибрайда (Жизнь — это женщина легкого поведения: один
день у Гыймая, другой — у Качимского Ибрая). Качимский Ибрай —
миллионер из Качема. Зазнавшись, он стал свысока смотреть на татар, перестал
разговаривать на родном языке, затем разорился, из-за чего и стал
сатирическим героем народных песен и произведений. [II, 8, II, 840].
Употребление в речи авторских выражений приводит к превращению их
в общеупотребительные пословицы и поговорки [I, 94, 121]. См.:
русск. Окольничий Засекин свиным ухом подавился. Выражение
принадлежит Петру I. [II, 6, 67];
тат. Йогып шешэне егып, Шешэ Йогыпны егып (Йогьш
бутылку поборол (опустошил), бутылка Йогьша поборола). Так сказал Рахим
Тылмач, увидев пьяного Йогьша, лежавшего на улице [II, 8, II, 760^.
Выражение Бер егет килэ убей, ике егет, Фатыйманыц да
кала авызы ж,ебеп (один парень подходит, целует, другой, даже у
Фатыймы рот обмяк) принадлежит Г. Тукаю, которое стало пословицей,
используемой по отношению к легкомысленным девушкам. Вот что писал по
этому поводу И. Исанбет: "Тукай, Гафури, Акмулла, Муса Ж,элил
Ьэм башка кайбер шагыйрьлэребез мэкэль урынында йергэн
хикмэтле сузлэре — ул шагыйрълэрнец уз эсэрлэреннэн"
(крылатые слова таких наших поэтов, как Тукай, Гафури, Акмула, Муса
Джалиль, используемые в качестве пословиц, восходят к произведениям самих
поэтов) [II, 8, II, 6].
Кроме того, в русских и татарских паремиях встречаются вымышленные
имена, образованные от нарицательных существительных:
 85
русск. Авосевы города пе горожены, Авосъкины детки не рожены (от
нарицательного слова авоська — будущий желанный случай, счастье, удача;
отвага) [II, 6, 120].
тат. Алдым Бирмдсев алыр урын табалмас (Алдым Бирмесев не
найдет места, где еще взять). А^дым Бирмэсев — имя, образованное из
нарицательных слов алдым — взял и бирмэс — не отдаст. Алдым
Б и р м э с е в — человек, не возвращающий долги;

Атым Дэулэт булганчы, Хермэт кенэ булсачы (Вместо

того, чтобы имя мое было Д э у л э т (государство), пусть он лучше будет
Хермэт (уважение)). В основе паремии лежит притча: был бедняк по имени
Дэулэт (государство). По соседству всегда принимали с большим уважением
и почтением гостя по имени Хермэт (уважение). Поэтому Д э у л э т и сказал
эти слова [II, 8, III, 252].
Отличием служит то, что в русском языке выделяются пословицы и
поговорки следующего типа (с 2 по 6 пункты основываются на исследованиях
Л.М. Щетинина [I, 123]):
1. Паремии с личными именами, которые по содержанию пословицы
являются контекстуальными антонимами:
Один говорит про Фому, другой — про Ерему (т.е. один про одно,
другой про другое).
Ни Миша, ни Гриша (т.е. ни то, ни се).
2. Паремии с именами в сочетании с притяжательным местоимением
"наш", которое используется для конкретизации субъекта пословицы, делает
его образ наиболее индивидуализированным:

Наш Тит под лавкой спит.

Наш Андрей никому не злодей.

3. Паремии с личными именами, значение которых углубляется и
конкретизируется за счет значения контекста:
 86
Не у всякого жена Марья, кому бог дает (т.е. не всякому попадается
хорошая жена).
4. Паремии с сочетающимися именами, отражающие логическую связь
или отсутствие такой связи между явлениями действительности:
Два брата родные и оба Ивановичи, но один Дон, а другой Шат (т.е.
один дельный, другой шатун; реки Дон и Шат обе текут из Иван-озера).
5. Паремии с личными именами, воспроизводящие в миниатюре целую
жизненную эпопею или конкретный эпизод, связанный с воображаемым
носителем имени:
Пропал Авдей от злых людей.
6. Паремии с личным именем, обозначающим неживой предмет.
Полюби Андреевну, будешь с хлебом (Андреевна — соха).

7. Паремии с антропонимами, в основе которых лежит глагол — архаизм.

Так, антропоним Федул (ветренник, хведул) образован от глагола хваться,
хваюсь, т. е. сильно дуть. См.:
Федул тепляком подул;

Федул губы надул, ненастье принес. В данной пословице имеется в

виду легкое и неожиданное изменение погоды. Пословицу эту приспособили к
человеку обидчивому, легко ранимому из-за пустяков: ср.:
Эй, Федул, что губы надул?

В пословице Федул на двор заглянул — пора серпы зубрить, к

жнитву готовиться загодя берется за основу антропонима другой русский
глагол хваиться, хваить — дуть [I, 61, 100].
8. Паремии с антропонимами, сочетающимися с компонентами каков...
таков:
Какова Аксинья (Устинья), такова ботвинья.

Каков Мартын, таков у него и алтын.

В татарском языке нами выделены паремии, содержащие:
 87
1. Имена, используемые для игры слов.
Куцел кэеф тели, нэфес Нэфисэ тели (Душа хочет
настроения, страсть хочет Нафису). Пословица строится на созвучии слов
нэфес (страсть, страстное желание) и женского имени Нафиса (красивая).
Тебе твшкэн имэн кисмэк ул да МаЬикакмалта (Дубовая
кадка без дна и та — Махикамал).
Бар тапканыМг табынганым бар да МаЬикамалга (Все, что
нажил, чему преклоняюсь, — все Махикамал), — говорится, когда: а) девушка
требует нажитое родителями состояние; б) когда все имущество мужа ушло к
жене [II, 8,11, 190].
Личное женское имя МаЬикамал состоит из двух частей Маки и Камал,
однако это имя употребляется в поговорках, связанных со свадебным обрядом
передачи приданого дочери [II, 8, II, 151], вероятно, из-за наличия слова мал в
составе имени, которое означает не только "скот", но и "имущество, богатство,
деньги".
В настоящее время данная поговорка употребляется с укоризной в
отношении жадных, корыстных людей, склонных к накопительству.
2. Вымышленные имена, в основе которых лежит нарицательное
существительное:
Ишай ишен, Кушай кушьш таба (Ишай находит себе
подобного. Кушай находит себе пару) (подобно русск.: Скажи мне, кто твой
друг, и я скажу, кто ты). Ишай и иш\ Кушай и куш — однокоренные слова, где
иш означает "пара, ровня", куш употребляется в значении "парный,
сросшийся".
3. Имена героев народных шуток, присказок:
Щамали бай бик юмарт, эте генэ усал (Богач Джамали
очень щедрый, только его собака злая). Богач Джамали объявил, что каждую
пятницу он будет раздавать милостыню, а сам напускал на нищих свою собаку,
чтобы они не смогли войти [II, 8, III, 770].
 88
Ьэр ждрнец уз Печэн базары, Ьэр Печэн базарыныц
уз "Мэхэммэтщаннары" була (В каждом месте есть Сенной базар, на
каждом базаре есть свои Мухамметджаны), — говорится о людях, которые
руководствуются принципом: "хорошо там, где нас нет". Махмут Галяу и
Тукай смотрели панораму Неаполя, после чего Галяу сказал: "Должно быть,
счастливые люди живут в этом Неаполе!". На что Тукай ответил: "Видел ли ты
рисунок Сенной мечети? Если бы этот рисунок показали в Неаполе, там
сказали бы как ты" [II, 8, III, \Ъ9 .
4. Антропонимы-символы верной любви Йосыф и Зелэйха. Несмотря
на то, что имена Йусуф и Зулейха берут начало "в одном из плодотворнейших
сюжетов мировой литературы — сюжете об Иосифе прекрасном, который
берет начало в мифологии народов Ближнего Востока, в определенные эпохи
включенный в Библию и Коран" [I, 119, 6], антропонимы-символы верной
любви встречаются только в татарских паремиях. Вероятно, это связано с тем,
что "тексты Библии и Корана вошли в культуру этносов в результате
различного рода интерпретаций и многократного переосмысления. И
поскольку интерпретации — процесс творческий, то именно с этим
обстоятельством можно объяснить их разную судьбу в разных языковых
культурах" [I, 15, 147]. См.:
Гшыйк тоту йосыф белдн Звлэйхадан калган (Хранить
верность в любви идет со времен Йусуфа и Зулейхи), т. е. хранить любовь
является святым делом [II, 8, II, 83^.
Йосыф пигдмбэр дэ Звлэйхага гашыйк булган (И пророк
Йусуф в Зулейху влюбился).
5) Антропонимы-персонажи восточной поэзии, подвергшиеся процессу
деонимизации вне паремии {Зехрэ — возлюбленная; Мэщнун, Лэйлэ —
влюбленные):
Ьэрбер ирнец уз Зехрэ се бар (У каждого мужчины есть своя
Зухра);
 89
Ьэр гашыйкныц мэгыпукасы бар, Ьэр Мэщнунец
Лэйлдсе бар (У каждого любящего есть возлюбленная, у каждого
Маджнуна есть Лейла);
Ьэр Мэждунгэ бер Лэйлэ (Каждому Маджнуну по Ляйле).
6. Имена героев байтов (байт — жанр устного татарского народного
творчества):
Ике куз Сак белэн Сок шикелле, бар двньяны куреп
торсалар да, бер — берсен курмилэр. (Два глаза, как Сак и Сок, хотя и
видят весь мир, друг друга не видят). По байту Сак и Сок — два брата, которые
часто ссорились и не слушались свою мать, из-за чего и были прокляты ею:
превратились в Сак и Сок (птиц с человеческими головами), летали по лесу, не
имея возможности видеть друг друга.
И английские пословицы имеют специфические черты: одно и то же имя,
претерпевшее семантическую трансформацию в составе паремий, может как
приобретать обобщенное значение, так и выступать в роли нарицательного
существительного.
Например, антропоним Jack в следующей пословице приобретает
нарицательное значение "работник, мастер":
Jack is as good as his master (Джек также хорош, как его хозяин), т.е.
работник не хуже хозяина.
В остальных пословицах выступает в значении "любой, каждый":
АН work and по play makes Jack a dull boy (От одной работы без
развлечений загрустит и Джек) (подобно русск.: Мешай дело с бездельем,
проживешь век с весельем).

Jack of all trades and master of none (Джек всех профессий, не

являющийся мастером ни одной из них), т.е. за все браться и ничего толком не
уметь.
В русских и татарских пословицах и поговорках наблюдается тенденция
оценки имени.
 90
В русском языке имена собственные Фома, Еремей выражают в
пословицах глупость, упрямство и употребляются иронически:
Фома не без ума, Ерема не без промысла;
Ерема в воду, Фома ко дну: оба упрямы, со дна не бывали;
И по роже знать, что Фомой звать.
Рассеянность и излишняя сентиментальность сопровождают тля. Пахом:
Тужит Пахом, да не знает по ком.

Ехал Пахом за попом, да ударился о пень лбом и т.п. [I, 56, 124].
В татарских пословицах и поговорках Ж,эмилэ и Мокыт (часто
супруги), Мэнди анасы (мать Манди) (герои татарских шуток и анекдотов) —
глупые, недалекие, легкомысленные люди. Ср.:
Тешендэ ботка кургэн Мокыт,
Ящадан яткан ди, кашыгын тотып
(Мокыт во сне увидел кашу, снова лег спать, держа ложку).
Куштанитэк Ж,эмилд щинги
Щиде ирне щитэкли
(Кокетливая Джамиля командует над семью мужчинами).
Пешмэгэн куркдне Мэнди анасы да белэ (Неготовую
индюшку и мать Манди знает).
Аны Мэнди анасы да белэ
(Это и мать Манди знает), — говорится об элементарных вещах.
Выражения симпатии или антипатии к тому или иному имени
встречается только в русских пословицах и поговорках (по материалам Т.Н.
Кондратьевой [I, 56]):
Ждан, Богдан — коровье имя.

Горе — муж Григорий, мне хоть бы болвана, да Ивана.

Наряду с положительной оценкой имени Иван в русских паремиях
встречается и отрицательная, что, вероятно, связано с распространенностью
 91
данного имени: Иванов, как грибов поганых; Крестил поп Иваном, да

прозвали люди болваном; Люби Ивана, а береги кармана; Нет воров

супротив Романов, нет пьяниц супротив Иванов; Без Ивашки не выпьешь

бражки.
Имя Касьян давалось людям против желания родителей: день св. Касьяна
отмечался раз в четыре года, в високосный год, который считался наиболее
тяжелым из всех лет. Ср.:

Касьян на скот взглянет — скот валится, на дерево — дерево

сохнет.

Касьян на народ — народу тяжело.

Имена Сидор и Карп в пословицах — антагонистические понятия.
Причем имя Карп может быть заменено именем Иван, являющимся чаще всего
обозначением человека из народа, близкого к трудовой среде, тогда как Сидор
— защитник интересов владельца частной собственности. Ср.:
У Сидора свой обычай, а у Карпа свой;

У Сидора—попа не одна беда, а две: дочь пристроить да жену

уберечь, — говорили тогда, когда люди жили лишь своими мелкими
экономическими расчетами [I, 56, 126-131].
Отношение к имени, его конкретизация, сочетание с притяжательным
местоимением наш не прослеживаются в английских пословицах и поговорках.
В татарских паремиях данное явление встречается редко: Нэммэ кете
корт тапкаНг безнещ Эхмэт тик яткан — в значении "все люди
делали что-то полезное, а наш Ахмет бездельничал" [II, 20, 210]. Оценка
имени в татарских и английских паремиях выражена не так ярко, как в русских.
Возможно, причина такого большого количества данных русских пословиц и
поговорок обусловлена общественными отношениями в царской России,
аграрной направленностью экономики, деревенским укладом жизни основной
части населения. Большую роль в жизни русской деревни играла община —
 92
основная хозяйственная и общественная организация (с древних времен до
начала X X ) ; члены общины несли круговую поруку — коллективную
ответственность за ведение хозяйства, что позволяло жить в общине даже
разорившимся крестьянам. Влияние общины было столь велико, что
столыпинская аграрная реформа (1906-1912 гг.), дававшая возможность
выхода из общины, потерпела крах именно из-за сопротивления крестьянства
проведению новой аграрной политики.
Община и коллективная ответственность, вероятно, послужили причиной
тесного общения людей в сельской местности, следствием чего и явилось
формирование характерных отношений, включение личных имен собственных
в большое число русских пословиц и поговорок.
В силу традиционного уклада жизни татарского народа данная тенденция
для татарского языка не характерна.
В русском языке имеются пословицы и поговорки, основанные на
религиозных реалиях:
Ср.: Федот да не тот! Тот пьет не прольет, даже глазом не
моргнет, — говорят о том, кто на самом деле хуже того, за кого его
принимают или за кого он сам себя выдает. Именины Федота попадаются на
пост. Однако девять раз в двадцать лет именины Федота из-за переходности
лунного календаря попадают на масленицу, в прощеный день. Другим Федотам
хотелось бы отпраздновать свои именины также в масленицу, поэтому они
выдавали себя за масленичного Федота [I, 61, 100].

В русских поговорках обнаруживается случай табуистического названия

одной из главных фигур славянской демонологии черта антипкой.
Первооснова названия антипка лежит, по мнению Н.И. Зубова, "в имени
христианского персонажа святого Антипия. День этого святого был приурочен
к 11 апреля. У В. И. Даля находим, что антипы — это "половодье". В связи с
этим приводятся поговорки:
 93

Антипа в овражке топит.

На Антипу под порогом брод, на улице переправа, Антипа воду

распустил [II, 5^.

В этом смысле фигура святого соответствует семантике черта: ср.
поговорки: Навели на беса, а бес на болото. Всякий черт свое болото хвалит.
Таким совпадением народ остроумно воспользовался для эвфемистического
названия черта, что и дало в итоге восточнославянские формы антипка,
антипко. Таким образом, данные мифологические названия можно трактовать
как славянский языческий субстрат (представления о враждебных болотных
духах), центром кристаллизации которого стало личное имя Антипий,
вошедшее в святцы русского православия" [I, 50, 54-55].

В составе татарских поговорок и пословиц встречаются и русские имена,

так как "татарский разговорный язык, сформировавшийся на основе
концентрации булгаро-кипчакских племенных языков, локализуясь в пределах
Среднего Поволжья, уже в процессе своего становления испытал значительное
воздействие со стороны неродственных языков: с одной стороны, арабского и
персидского, с другой — русского языка" [I, 9, 60], ибо вообще без всяких
иноязычных слов невозможно обогащение языка [I, 118, 52]. Ср.:
Кара Маруся бик этли, кара чикмэне встеннэн тешми
(Черная (т.е. занимающаяся черной работой — -Г.Д) Маруся усердно трудится,
не снимая черного армяка), — черной работой нельзя разбогатеть (для примера
приводится русская женщина) [II, 8,1, 355].
Кеше вендд — Илья, уз вендэ — с^жгзл^ (В чужом доме —
Илья, в своем доме — свинья), — говорят, когда человек в чужом доме
приветливый, милый, а в своем — неразговорчивый и хмурый. Либо в людях
хороший, нужный (Илия — владелец миром), дома — скверный [II, 8, II, 478].

Некоторые антропонимы в составе татарских пословиц и поговорок

перестали функционировать как личные имена, а остались лишь в названиях
деревень, например:
 94
Хатыншак Каращэмэк — хатыншак — хатын Ж^эмэк
(Обабившийся мужчина — Жамак).
?К,эмэк — древнее тюрко-татарское имя. Сейчас оно сохранилось в
названиях деревень Минзелинского района, а также Камского Устья [П, 14,
249-250].
В татарской литературной среде создавались свои поговорки. Чаще всего
это были кальки с арабского языка: См.:
Мегайдине кургэннэн ишеткэнец яхшырак (Лучше слышать
Мугайди, чем его видеть), — говорится при испытании чувства разочарования
от увиденного, не оправдавшего ожидания. Так как арабский поэт был очень
знаменит, его захотел увидеть халиф. Но Мугайди был очень некрасивый,
поэтому, увидев поэта, халиф ужаснулся и изрек выражение, позже ставшее
поговоркой.
Галигэ дуслыктан тугел, Могавиягэ дошманлыктан (Не от
дружбы к Гали, а от вражды к Могавию), — говорится, когда при столкновении
двух партий принятие позиций одной из них не означает солидарность с ней.
Поговорка широко применялась в начале X X века революционными деятелями
[II, 7,1, 219], затем стала книжным выражением.
Основой поговорки послужила борьба за место халифа между
двоюродным братом Мухаммеда Гали (Али), который был провозглашен
четвертым халифом после смерти Мухаммеда, и Могавием (Муавием),
наместником Сирии, сыном Абу Суфиана, не признавшего власть Али [I, 88,
487]. Когда в этой борьбе на стороне Гали выступил влиятельный человек,
находившийся в неприятельских отношениях с обоими, его спросили, почему
он присоединился к Гали. На что тот ответил: "Не от дружбы к Гали, а от
вражды к Магавию" [II, 7,1,219].
Источником книжных поговорок послужили рассказы о Хадже
Насретдине:
 95
Хуж,а Насретдин кабере яныннан угкэндэ колмэученец
авызы кыйшаер (У того, кто пройдет мимо могилы Хаджы Насретдина и не
улыбнется, рот искривится), — говорится о силе сатиры.
Включение собственного имени в пословицы и поговорки делает их
необыкновенно емкими и глубокими. Имя, названное в пословице, служит как
бы ключиком, который открывает в памяти скрытую дверцу к воспоминаниям
о давно минувших, но глубоко волнующих событиях, тщательно хранившихся
в памяти народной [I, 124, 51].
См.: старинные русские пословицы, в основе которых лежит:
а) былина, в которой в преобразованном виде отражается историческая
ситуация:
Путята крести мечом, а Добрыня огнем.
Данная пословица связана с крещением Руси. Ср. мотив сюжета былины
"Добрыня и Змей": купание Добрыни Никитича в Пучай-реке (контаминирует
в себе историческую реку Почайну в Киеве, при устье которой происходило
крещение Киевлян) и убийство змея шапкой греческой земли (из Греции-
Византии пришло христианство). В этом контексте былины Добрыня Никитич
соотносим с дядей князя Владимира Добрыней, принимавшим участие в
крещении новгородцев и упоминаемым в летописи. Отчество Забавы
Путятишны (любимая племянница князя Владимира, которую освобождает
Добрыня из плена Змея Горыныча — Г.Д.) возводится к тысяцкому Путяте,
устрашившему новгородцев, которые не хотели креститься [I, 52, 195];
б) историческое событие:
Радимичи Волчья Хвоста (волчья хвоста) бегают.
Как писал Н.М. Карамзин в "Истории государства Российского" (1818 г.),
во времена правления Великого князя Владимира I (980-1014) радимичи,
спокойные данники великих князей со времен Олеговых, объявили себя
независимыми, князь Владимир решил наказать их. Его храбрый воевода,
прозванный Волчий Хвост, начальник передовой княжеской дружины.
 96
встретился с ними на берегах реки Пищаны и наголову побил мятежников; они
смирились, и с того времени (пишет Нестор) появилась данная пословица.
В татарском языке:
Дэулэте дищгез булган, узе Чыцгыз булган (Государство
было морем, самого звали Чингизом) [II, 8, III, 961].
Н.Д. Арутюнова считает, что если в предложении регулярно реализуются
две основные коммуникативные функции — идентификация предметов, о
которых идет речь, и предикация, вводяш;ая сообщаемое, то можно ожидать,
что значение слов приспосабливается к выполнению одного из этих двух
заданий. Имена собственные Н.Д. Арутюнова относит к идентифицирующим
словам, "позволяющим адресату речи выбрать нужную вещь из поля его
непосредственного или опосредованного восприятия". Кроме того, имена
собственные, по мнению Н.Д. Арутюновой, "обладают свойством уникальной
референции". Их наполнение "обусловлено признаками денотата, выбор
которого, однако, независим от условий коммуникации" [I, 5, 326-327].
Я. Лагинович, указывая на членимость пословиц и поговорок, отмечала,
что значение каждого их слова не меняется от употребления его вне этого
сочетания и поэтому есть основание указывать на семантическую функцию
отдельных компонентов; информативную, характеристическую и местоименно-
указательную [I, 68, 11].
Информативная функция личного имени представлена в
немногочисленных пословицах и поговорках с антропонимами Волчий Хеост,
Добрыня, Путята, Чингиз. Немногочисленность данной группы пословиц и
поговорок объясняется тем, что они обозначают отжившие реалии и перестали
употребляться в речи.
Характеристическая функция личного имени представлена в пословицах
и поговорках:
а) антропонимами-символами (библейский антропоним: русск. Иуда
символизирует предательство; религиозные антропонимы: тат. Лукман —
 97
символ мудрости и долголетия; Хозыр — символ добра и могущества; Йосыф
и Звлдйха —символ верной любви);
б) антропонимами, за которыми стоит конкретное лицо, подвергшимися
процессу деонимизации в составе пословиц и поговорок (Манукое —
взяточник; Пушкин — гений);
в) антропонимами, которые подверглись процессу деонимизации вне
состава пословиц и поговорок (мифические антропонимы: тат. Карун —
жадина. Альт — богатырь; персонажи восточной поэзии Зэхрэ —
возлюбленная; Мэждун, Лэйлэ — влюбленные);
г) антропонимами, сочетающимися с прилагательными в пословицах и
поговорках и становящимися эквивалентом нарицательного имени (русск.
бедный Макар — бедняк; тат. тше Шахи, англ. fool Тот — глупые люди);
д) антропонимами, образованными от нарицательных существительных,
которые подверглись процессу онимизации {Алдым Бирмэсев — человек, не
возвращающий долги);
е) антропонимами, приобретающими оценку в составе паремии {Фома,
Еремей, Щэмилэ, Мокыт, Мэнди — глупые люди; Фома, Еремей
выражают также упрямство);
ж) антропонимами, к которым выражается отношение в пословицах и
поговорках (отрицательное отношение к именам Ждан, Богдан, Касьян, Сидор;
положительное отношение к именам Карп, Пеан);
з) табуистическими антропонимами (Антипка — табуистическое
название черта (враждебного болотного духа);
Местоименно-указательная функция антропонимов в составе паремий
представлена ИС, получившими высокую степень обобщенности:
а) распространенные личные имена (в русском языке личные имена с
дополнительным компонентом всякий, каждый, каков ... таков) в значении
"любой, каждый" {Иван, Гали, Jack, Jill);
 98
б) личные имена, употребляемые в обобщенном значении, очень близком
к значению местоимений.

3.2. Личное имя как национально-культурный компонент в составе русских,

татарских и английских пословиц и поговорок

Пословицы и поговорки с личными именами позволяют выявить общее и

специфическое для русской, татарской и английской культур.
Пословицы и поговорки с личными именами позволяют характеризовать
явления, выражая отношение к ним, давая их оценку с точки зрения той
социальной среды, в речи которой употребляется данная пословица или
поговорка [I, 115, 81], так как отражение быта, национальной истории,
социальных отношений, выражение массового народного мировоззрения
являются жанровыми особенностями пословиц и поговорок.
По мнению В.В. Катерминой, из-за наличия личного имени собственного
в паремиях, создающего концепт "Человек", можно выделить следующие
отношения, характеризующие данный концепт [I, 55], предложенный Ю.С.
Степановым: отношение к религии; отношение к себе подобному; отношение к
обществу [I, 105].
Нами выделены еще три компонента: отношение к животным; отношение
к судьбе и отношение к смерти.
Рассмотрим отношения, созданные паремиями, на примере русских,
татарских и английских пословиц и поговорок.
1. Отношение человека к религии
Данный блок русских пословиц и поговорок выражает отношение к богу.
Кроме того, В.В. Катермина выделяет отношение к святым и к служителям
церкви [I, 55, 10^.
В русских пословицах и поговорках с личными именами бог
характеризуется как строгий, но справедливый: Бог не Никита, повыломает
 99

пытки; Бог не Макешъ, чем-нибудь да потешит (Макешь — языческое

божество [II, 6, 37]).

Среди русских паремий с антропонимами нами выделено большое

количество пословиц и поговорок с именем Иисуса Христа (27 ед): Не для

Иисуса, а для хлеба куса; Лучше попросить ради Христа, чем отнять из-

за куста; Христа ради невест не выдают; С беленькой котомкой —

Христос по пути; Поклоняйся Христу не мазаному, не писаному, а

Христу животворному и т. п.

Святые — часть жизни крестьян, помощники в труде: Алексей придет —

огня принесет; Платон да Роман кажут зиму нам [I, 55].

Русским народом почитается и святой Никола: Нет за нас поборника

супротив Николы; Лучше брани Никола с нами; Бог не убог, а Никола

милостив; На поле Никола общий бог; Никола на море спасет, Никола

мужику воз подымает; Нет имен супротив Иван, нет икон супротив

Никол и т. п.

В русских пословицах и поговорках с антропонимами высмеиваются

пороки служителей церкви: Отец Киръян и в великую пятницу пьян; Поп-

то Савва, да не хорошая слава [I, 55].

Вследствие традиционного для основной части татарского народа
вероисповедания — ислама — в татарском языке нашли отражения иные
реалии и отношение к религии:
а) почитание пророка Мухаммеда: Ьэрбер Мехэммэт пэйгамбэр
булмый (Не каждый Мухаммед — пророк);
б) почитание религиозных мифологических персонажей Лукмана и
Хозыра: Локманныц авызыннан локмасын алыр (Изо рта Лукмана
возьмет кусок пищи), — говорится о деловом, настойчивом человеке.
 100
Яр итмэгэн ярга Локман хэким да дэрман тапмас (Если
любовь безответная, то и Лукман мудрец бессилен).
Ирне курсэц Хезер тот, ашны курсэц кадер тот (Если
увидишь мужчину, почитай его, как Хозыра, если увидишь пищу, умей ценить
ее);
в) вера в ангелов и их деяния. В татарских паремиях из четырех ангелов
(Азраил, Джибраил, Микал, Исрафил) выделяется лишь ангел смерти Азраил:
Яу барында малым бар димэ, Газраил барда ж,аным
бар димэ (При враге не говори о своем богатстве, при Азраиле — о своей
душе).
Плохие дети и жены сравниваются с Азраил ом:
Газраил щанга уртак, Атаныц яман утлы малга уртак
(Азраил претендует на душу, плохой сын — на имущество отца);
Хатыныц яман булса, Газраилещ шул. (Если у тебя плохая
жена, она и есть твой Азраил).
. Отрицательное отношение к использованию религии в корыстных целях
прослеживается в татарских пословицах и поговорках: Дине — Мехэммэт
дине, коне — эт коне (Вера Мухаммеда, а жизнь собачья), —
говорилось о том, что религия использовалась для эксплуатации [II, 8, III,
973].
II. Отношение человека к людям
Как отмечает В.В. Катермина, данный блок отношений включает в себя
несколько частей: социальные отношения (сопоставимые параметры жизни
(богатство, бедность); отношение к труду; отношение к деньгам; "приемы
обогащения"); семья; внешность; интеллект; мораль/нравственность [I, 55,
10].
Анализ паремий с личными именами показал:
1. Зажиточность/бедность русского человека выражается через
наличие/отсутствие у него хозяйства (личное имя имеет репрезентативное
 101
значение): У Машки две барашки; Наш Афоня е одном балахоне и в пир, и в

мир, и в подоконье [I, 55, 10]; У нашего Игнашки ни овечки, ни барашка;

Всякая Настя своим добром хвастает.

Богатство зажиточных людей создается трудом бедных; Богат Иван —

богат и пан (ср. Крестьянскими мозолями и бары сыты живут). Отсюда

нелюбовь крестьян к богачам: Бога хвалим, Христа величаем, богатого

богатину проклинаем.
В татарских пословицах и поговорках встречается осуждение богатых
людей, больше уделяющих внимание своему имуществу, чем религии:
Кэрим байныц Мэккэсе Мэкэрщэ (Мекка для богатого Карима
— ярмарка).
Так же осуждаются и причуды богатых людей, чуждые простому народу:
Байларныц байларча — уллары да Биби Эхмэтж,ан (У богатых
все по-своему: и сыновей называют Биби Ахматжан) {Биби — компонент
женского имени — Г. Д).
Однако зажиточные люди, сами зарабатывающие себе на жизнь,
вызывают симпатию у татарского народа: Гали байга кергэн, бае ялга
кергэн (Гали пошел на службу к богачу, а богач сам нанялся на работу), —
говорилось о коммивояжерах или доверенных, которые, имея слуг, сами
нанимались на работу.
Бедные люди представляются в татарских пословицах и поговорках
бережливыми: даже не имея своего состояния, стремятся сохранить богатство
зажиточных людей: Байныц малый Алабай кызгана (Об имуществе
богача печется Алабай). {Алабай — порода собак. Богатые люди для
выражения своего презрения называли Алабаями бедняков — Г. Д.).
Бедные люди, не желающие трудиться и всегда голодающие,
осуждаются татарским народом: ?К^длэлетдин барысын да яламакчы
 102
булган да, ул эйлэнгэнче леей ялтырашан (Джалялетдин хотел все
слизать, но к его приходу все быстро съела кошка).
2. Отношение к человеку, меняющееся в зависимости от

наличия/отсутствия у него денег, осуждается у русского народа [I, 55, 10]: При

деньгах Панфил всем людям мил; без денег Панфил никому не мил (или:

всем постыл); У Фомушки денежки — Фомушка Фома; у Фомушки ни

денежки — Фомка Фома; Добр Мартын, коли есть алтын; Худ Роман,

коли пуст карман.

3. В русских пословицах и поговорках отражается трудолюбие народа:

Для доброго Федота не тягостна работа; В поле Маланья не ради

гулянья, а спинушку гнет для запаса вперед [I, 55,10].

У татарского народа ценится вовремя сделанная работа: Аяз — аяз
квннэрдэ алма щыя Бирэхмэт; болыт — болыт квннэрдэ печэн
щыя Бирэхмэт (В ясные дни Бирхамат яблоки собирает, а в дождливые дни
сено косит).
Аяз—аяз квннэрдэ вйдэ ята Эмэкэй; буран —буран
квннэрдэ урак ура Эмэкэй (В ясные дни Амакай лежит дома, а в буран
жнет хлеб).
Чтобы дело спорилось, командующих должно быть мало: Л^иде мулла
бер малайга Гайнищамал дин исем кушканнар (Семь мулл
одному мальчику дали имя Гайниджамал) {Гайнищамал — женское имя —
Г. Д ) .
Русские пословицы и поговорки осуждают недобросовестную работу [I,
55, 11]: Где работал Семен, там и враг силен.
Лень осуждается в русских и татарских пословицах и поговорках.
В русском языке: Сидит Елеся, ноги свеся; Кобыла бежит, а Ивашка
лежит; Когда б я не молодец, так меня б Акулькой звали (Акуля — лентяй,
неряха [I, 61, 20]).
 103

в татарском языке: Рахат- Мэрхэб мич ^ЙШЬ/(Хорошо Мархабу на

печке); Ашка дисэщ Звбэйдэ, эшкэ дисэц — юк ейдэ (Как есть,
так Зубайда, как работать — нет дома).
4. Семейные отношения.
В.В. Катермина приводит в пример русские пословицы и поговорки, в

которых выделяются "разнообразные семейные отношения: Федя~то мне

дядя, а Кондрат мне брат''' [I, 55,1 \ .

На наш взгляд, в данной пословице не раскрываются родственные
отношения, в ней лишь говорится о том, что ближе, дороже и приемлемее для
кого-либо (брат ближе дяди, роднее его). Ср. с пословицей: Варвара мне
тетка, а правда сестра {Варвара — застенок в Москве, расположенный у
церкви великомученицы Варвары [I, 61, 34]). Поэтому при толковании
пословиц учитывается "предметно-образный состав пословичных изречений,
представляющий собой неотъемлемую часть их смыслового содержания,
которое отнюдь не исчерпывается одной лишь логической формой" [I, 90, 105].
Русские пословицы и поговорки с личными именами, описывающие
родственные отношения, указывают на:
а) семейные отношения: не каждому достается хорошая жена {Не у

всякого жена Марья, кому бог даст; Флор плачет (пашет), а жена

пляшет (скачет). Осуждается черствость детей по отношению к родителям

{Наш Антон не тужит о том: мать умирает, а он со смеху помирает);

б) далекие родственные отношения: Наша Марина вашей Катерине

двоюродная Прасковья.

В русских паремиях с антропонимами говорится о том, что свое ближе и

роднее: Князю княгинья (мила), крестьянину Марина, а всякому своя

Катерина; Фетинья стара, да Федоту мила; Худ мой Устим, да лучше с

ним.
 104
В татарских пословицах и поговорках, отражающих семейные
отношения:
а) осуждается вступление в брак без средств для содержания семьи: Вэли
дэ хатынлы бултан — эт тэ койрыклы булган (И Вали женился,
и пес хвост приобрел);
б) с иронией рассматриваются взаимоотношения мужа и жены:
Тутыйны кургэч, Гыйбдинец исенэ хатыны твшкэн (Увидев
попугая, Гыйбди вспомнил свою жену). По народной шутке жена Гыйбдина
называла его дураком, увидев попугая, твердившего это слово, он вспомнил
свою умершую жену [П, 8,1, 636];
в) демонстрируется главенство мужчины в семье: Минем исемем дэ
Мицсафа, син — хатын, мин — ир Сафа (И мое имя Минсафа,
ты женщина, я мужчина); мужчина всегда может взять себе новую жену:
МаЬирэ ana улгэн щиргэ ТаЬирэсе хэзер (На место умершей тети
Махиры готова Тахира), т. е. место умершей жены займет другая.
Верность в любви приветствуется татарским народом: Гшыйк тоту
Йосыф белэн Звлэйхадан калган (Хранить верность в любви идет со
времен Йусуфа и Зулейхи).
Среди татарского народа наблюдается уважительное отношение к
мужчине: Ирне курсэц Хэзер тот, апгны курсэщ кадер тот
(Если увидишь мужчину, почитай его, как Хозыра, если увидишь пищу, умей
ценить ее).
По представлениям татарского народа мужчина должен быть
мужественным: Хатыншак Караж,эмэк — хатыншак — хатын
Щэмэк (Обабившийся мужчина — Жамак).

Также мужчина должен быть внимательным при выборе жены:

ГэуЬэрне мыскаллап улчилэр (Гаухар взвешивают золотниками) Личное
 105

ИМЯ ГэуЬэр означает "драгоценный камень", вероятно, поэтому данное имя

включено в пословицу.
Английские паремии подчеркивают, что хорошее отношение вызывает
ответную реакцию: А Good Jack makes а good Jill (Если Джек хорош, то и
Джилл будет хороша).
6. Внешность
Русским народом положительно воспринимается маленький рост и
отсутствие физической красоты [I, 55, 11]: Велика Федора да, дура, Иван
мал, да удал; Тарас плешивый, человек не спесивый. С другой стороны,
имеется предел физических недостатков: Пусть бы рыжий, а то Харитон
{Харитон, Харя — отвратительное лицо, рожа [I, 61, 105]).
Для татарского народа также не важна внешняя красота, главное быть
красивым душой: Матурны курергэ гашыйкныц кузе, ЗеЬрэне
курергэ ТаЬирныц кузе кирэк (Чтобы увидеть красоту, нужны глаза
влюбленного; чтобы увидеть Зухру, нужны глаза Тахира). Подобно русск.:
Красота в глазах смотрящего;
Пэр Йосыф гузэл булмас (Не каждый Йусуф красив), т. е. для
любви не важна внешняя красота [II, 8, II, 49].
Англичане считают красоту субъективным понятием; каждый видит
красоту по-своему: Jack is по Judge of Jill's beauty (Джек не является судьей
красоты Джилл).
7. Интеллект человека.
"Для русских, — пишет В.В. Катермина, — ум прежде всего является
природным", не является "приобретенным вследствие образования" и приводит
примеры: Фома не без ума; Фомка на долото рыбу удит [I, 55, 1 Е .
Хотя пословицы могут обладать как прямым, так и переносным
значением, на наш взгляд, пословицы с личным именем Фома являются
примером переносного значения пословиц, которые (как мы отмечали ранее)
 106

выражают не ум, а напротив, глупость. Ср.: Фома не купит ума, своего

продаст; Ждут Фому: чают быть уму. Употребление слова ум в данных
пословицах ироничное.
Русский народ отводит важную роль обучению: Батюшка Наум, наведи
(наставь) на ум; Один пророк Наум наводит на ум. Наум считался
покровителем умственного развития, и к его помощи взывали, отдавая детей в
учение [I, 61, 78]; Читай, Фома, набирай ума. Причем учиться надо смолоду:
Чему Ваня не научился, тому Иван не научится.

Глупость подмечалась и русским, и татарским народом. Русские люди

считали, что от глупых рождаются глупые: Один у Мирона сын, да и тот
Мироныч {Мирон — простоватый, глупый. Ср.: Где Мирон — там и урон [I,
61, 74]). А если недоглядеть, то и у умных родителей может быть глупый
ребенок: Отец был Флор, а дети Миронычи.
В татарских пословицах и поговорках глупость демонстрируется через
рассуждения глупых людей: "ТаЬир — ЗеЬрэне" тыцлап бетергэч,
ТаЬиры ТаЬир, ЗвЬрэсе аца кем булган соц, дип сораган
ди Мокыт (Прослушав сказание о "Тахире и Зухре", Мокыт спросил: "Кто
такой Тахир — понятно, а вот кем ему Зухра приходилась?"); Улем ике
булмый икэнен Мэнди анасы да белэ (То, что смерть не бывает
два раза, и мать Манди знает). Прежде чем высказать какую-либо мысль, ее
надо хорошо обдумать, установить логическую связь: Кыскадыр, кыска
булса кусэдер, кусэ булса Гыйсадыр (Короткий; если короткий, то
безбородый; если безбородый, значит пророк Гыйса). (Гыйса — Иисус;
мусульмане считали его пророком — Г. Д.).

8. Мораль/нравственность
У каждого народа существует определенный набор морально-
нравственных качеств.
 107
В русских и татарских пословицах и поговорках отрицательными,
осуждаемыми качествами являются:
а) лицемерие: В гостях Илья, а дома свинья [I, 55, 12]; тат. Кеше
еенАЭ — Илья, уз еендэ — свинья,

б) сплетничанье: русск. Наварила, напекла Акулина про Петра; тат. Эг

Хозырилъяска да ерэ (Собака и на Хозырильяса лает);

в) болтливость: русск. Заладила, как сорока Якова; тат. Аи—Ьай,

ПТэйЬел, телке микэн, койрыгы озын (Ай - я й , может Шайхел —
лисица, хвост длинный);
г) медлительность: русск. Улита едет, да когда она будет; тат.
Габдулла ждтешкэнче Фэтхулланыц щаны чыгар (Пока Габдулла
поспеет, Фатхулла дух испустит);
д) навязчивость: русск. Как Филипп к тесту прилип, Филипп сбоку
прилип; тат. Анда барса да бер Шомбай, монда килсэ дэ бер
ШомбайОА там Шомбай, и здесь все тот же Шомбай);
е) легкомысленное, аморальное поведение женщин: русск. Сваталась
Метанья на масленице, думала гадала замуж идти, а того Маланья не
ведала, что масленица ставит молодых на показ; тат. Куштан итэк
Ж,эмилэ жднги Ж,иде ирне ждтэкли (Кокетливая Джамиля
командует над семью мужчинами);
Также русским народом осуждаются (по материалам В.В. Катерминой ):
а) жадность: Щипал Флор горох, да заболел поперек;

б) упрямство: Игната горбата исправит гроб;

в) трусость: Шутил Мартын, да спрятался за тын;

г) пренебрежительное отношение к человеку: Фомка не помеха: и при
нем пропоем W, 55, М}.
Русским и английским народом осуждается пьянство: русск. Был Иван, а

стал болван, а все вино виновато; англ. Bacchus has drowned more men
 108
than Neptune (Бахус утопил больше людей, чем Нептун), т. е. вино погубило
больше людей, чем море).
Татарским народом осуждаются:
а) сваливание своей вины на другого: Шамбы шома, кулдан тота
да шуа (Гладкий Шамбы, из рук выскальзывает);

б) угодливость: Аша—аша Сабира, пешкэн, пешкэн Камилэ

(Ешь, ешь Сабира, сварилось, сварилось Камиля);
в) обидчивость: Бер щирдэ ике Селэйман, берсенэ эйтсэц
берсе сомэйгдн (На одном месте два Сулеймана, сказанное одному не
нравилось другому);
г) уделение внимания только одному человеку: Алым да булсын
Мелтэкигэ, гелем до булсын Мелтэкигэ (И алое Мультакию, и
розовое);
д) корысть: Энинец кузе Митидэ, Мити кузе ипидэ (Мама
смотрит на Мити, а Мити — на хлеб);
е) обжорство: Бирэн Эхмэдулланыц биАбавы булмаса, эче
шартлый (Есяи бы у Ахмадуллы не было бы пояса, живот бы лопнул);
ж) пустые обещания: Эрлэмэгэн, сукмаган, Шыгай, сища
ыштанлык (Вот тебе, Шыгай, нетканое полотно на брюки); Лхирэттэ
Эхмэдигэ ак тэкэ (В загробной жизни у Ахмадия будет белый барашек).
Татарским народом приветствуется забота о других: Ж,итэр Хэмиткэ,
тутыз пэрэмэч бер эбиткэ, калганы Сэхипкэ (Хватит Хамиту
девять перемячей на один обед, остальное Сахипу).
III. Отношение человека к обществу
Третий блок отношений рассматривается через представления русской
пословицей суда: Это Сидорова правда, да Шемякин суд, — говорили люди
по поводу несправедливого, корыстного суда; татарской пословицей,
осуждающей диктат: Селэйман улде, диюлэр котылды (Сулейман
 109
умер, дивы избавились), — говорится, когда смерть диктатора устраняет
созданные им помехи и преграды [I, 75, 39].
IV. Отношение человека к судьбе представлено русскими паремиями, в
которых прослеживается фатализм (что на роду написано, то и случится):
Бедному Кузенъке, бедная песенка; Горькому Кузеньке, горькая и песенка;
Горькому Кузенъке, горькая долюшка.

VI. Отношение человека к смерти, которое определяется религией,

представлено татарскими пословицами. Татарский народ рассматривает смерть
как логическое завершение жизни: Газраилгэ бер щан бурычым бар
(Азраилю должен душу). Смерть неизбежна: Газраилгэ мал биреп ж,ан
альт калып булмый (Отдав Азраилю богатства, нельзя сохранить душу).
Однако татарский народ не боится смерти: Улемнэи куркып качу узе
хата, качу белэн котылал маган Коркыт ата (Побоявшись
смерти, прятаться от нее, является ошибкой; и Коркыт ата, спрятавшись, не
смог спастись от нее). Коркыт ата — старец из тюркских сказаний [II, 8, II,
897]. Более того, татарский народ даже ищет способы борьбы с ней: Эмэлен
тапкан Локманга Эж,эле мец елга миЬлэт биргэн (Нашедшему
средство Лукману отсрочили смертный час). Перед смертью все равны: Улем
патшага да бер, Мвхэммэтшага да бер (Смерть одинакова и для
царя, и для Мухамметши); Улемгэ сии ни, мин ни, Мехэммэт ни
(Для смерти, что ты, что я, что Мухаммед).
V . Отношение человека к животным
Данный блок отношений представлен татарской пословицей,
отражающей отрицательное отношение татарского народа к собакам: Эт
Хозырильяска да врэ (Собака и на Хозырильяса лает). Хотя данная
пословица употребляется в отношении сплетников, здесь прослеживается и
отрицательное отношение к собаке, которая лает на почитаемого
 110
мифологического героя Хозырильяса. Такое отношение определяется
религией: "поистине ангелы не входят в дом, в котором собака ..." [I, 114, 25].
Таким образом, в русских паремиях отмечаются следуюш;ие черты,
свойственные русскому национальному сознанию: "уважительное отношение к
святым, связанное, с одной стороны, с православием, а с другой — аграрным
развитием страны (при стабильном осуждении служителей культа);
необходимость тяжелого физического труда как основы существования и, как
следствие этого, восприятие легкого труда как лени; осуждение небрежного,
некачественного труда; равнодушие к физической красоте, вытекающее из
признания тяжести доли человека, особенно женской; деревенский уклад
жизни, описанный с разных сторон (приемы обогащения, особенности
хозяйства)" [I, 55, 14]; осуждение несправедливого суда; фатализм: если
суждено быть бедным, останешься таковым; подчеркивание значимости
обучения, начатого смолоду.

В татарских паремиях выделяются черты, свойственные татарскому

национальному сознанию: уважительное отношение к религии (которая во
многом определяла жизнь татарского народа), к пророку Мухаммеду, к
религиозным героям; вера в ангелов; спокойное отношение к смерти,
рассматриваемой как логический конец жизни, как неизбежное явление, перед
которым все равны; почтительное отношение к мужчине (мужчина — глава
семьи, зарабатывающий деньги); отрицательное отношение к собаке, связанное
с религией; разграничение богатых и бедных (богатые люди могут
характеризоваться и отрицательно, и положительно: осуждаются богачи,
отдалившиеся от религии; симпатию вызывают зажиточные люди,
приумножающие свои богатства собственным трудом; бедняки-бездельники
осуждаются, бережливость несостоятельных людей поощряется); осуждение
диктата.

Английские паремии с антропонимами встречаются гораздо реже (9

единиц), чем в русском и татарском языках, так как британцы тяготеют к
 Ill
"индивидуальному бытию" [I, 55, 13]. Англичане считают, что хорошее
отношение вызывает ответную реакцию; осуждают пьянство. Красота для них
— субъективное понятие: каждый видит красоту по-своему.

3.3. Особенности семантики русских, татарских и английских, паремий с

антропонимами

При выявлении отношения народа к различным явлениям, выраженное

через пословицы и поговорки, мы неизбежно сталкиваемся с толкованием
паремии. Как мы уже убедились на примере с пословицами, содержаш;ими
антропоним Фома, "толковать и объяснять пословицы надо крайне
осмотрительно, чтобы не обратить это дело в свою игрушку. Особенно опасно
искать ученым взглядом того, чего бы найти хотелось" [II, 6, 14].
Однако неоднозначность толкования присуп];а только пословицам, так
как поговорки, как мы уже отмечали ранее, в отличие от пословиц, не имеют
образности. В то время как значение пословиц тесно переплетается с ее
образностью [I, 8, 6], которая является совокупностью различных видов
переносного употребления слов, разных способов образования переносного
значения слов и выражений [I, 31, 47].
В.В. Гвоздев разграничивает понятия значения и инвариантного значения
пословиц: "Значение пословицы, как нам кажется, допустимо связать с
конкретной ситуацией (речевой ситуацией, в которой употребляется
пословица); инвариантное значение пословицы связано не столько с
конкретной пословичной ситуацией, сколько с суммой ситуаций, в которой
может употребляться отдельно взятая пословица. Инвариантное значение
выражает наиболее обгцие социальные, философские, мировоззренческие и
другие категории, метафорически обозначаемых в пословицах, а также
отношения между самими категориями и отношение к ним носителей языка"
[I, 38, 63].
 112
На наш взгляд, образ, который создается вокруг личного имени в
пословицах, отражает социальные, мировоззренческие и другие категории. И
чтобы понять значение пословиц с антропонимами, надо правильно определить
роль личного имени в составе паремии, так как ИС "как категория понятийная
впитывала в себя в прошлом многие значения, изменяя и возрождая на каждом
шагу свой первоначальный смысл и первоначальные свойства, вызывая новые
представления качества, сходства, нового признака" [I, 60, 47]. Так, например,
в русском языке, не зная о метаморфозах имени Афоня, которое в народе имеет
значение "вор" [I, 61, 28], невозможно, на наш взгляд, раскрыть значение
пословицы: Афонюшке жить хорошо, одним нехорошо: промысел не гож.

Как нами отмечалось ранее, древние имена людей были прозвищами. Но

в течение длительного времени в языках сосуществовали как языческие, так и
религиозные имена. Заимствованные религиозные имена собственные у людей
становились именами в современном их понимании и выполняли присущие ИС
функции: номинативную и идентифицирующую [I, 24]. Однако существование
старого взгляда на имя как на прозвище сохранилось в народной традиции. В
народе имя собственное всегда было по функции близко к прозвищу. С
течением времени заимствованные имена стали переосмысляться и
приобретать значения, близкие к прозвищам [I, 58, 61], за счет чего, на наш
взгляд, и происходили метаморфозы собственных имен.
Тщательного анализа со стороны толкователя требуют пословицы с
антропонимами-символами: русск. Иудой свет пройдешь, да удавишься; тат.
Гшыйк тоту Йосыф белэн Зелэйхадан калган (Хранить верность в
любви идет со времен Йусуфа и Зулейхи); с антропонимами, подвергшимися
процессу деонимизации: русск. Бог не Мануков и без посула милует; тат.
Карун малы — кар суы (Богатства Каруна — талая вода); Ьэр
Мэждунгэ бер Лдйлд (Каждому Маджнуну по Ляйле). Могут
возникнуть затруднения и при толковании пословиц с антропонимами.
 113
возникших на базе народных шуток, сказаний, притч, так как для их понимания
требуется знание контситуации. Так, например, на основе притчи возникла
татарская пословица Шул кагэзне кап та тор, Щэгфэр ишан
догасы (Эту бумагу положи в рот и держи, молитву ишана Джагфара).
Содержание притчи таково: однажды к ишану Джагфару пришла женщина с
жалобами на мужа, который ругался и даже поднимал на нее руку. Ишан
Джагфар, выслушав женщину, взял небольшой листок бумаги, провел на нем
линию, согнул его в три раза и велел женщине завернуть листок в тонкую кожу.
И как только муж начнет шуметь, женщина должна будет держать во рту этот
листок, что она и сделала. Муж, не услышав ответные крики, удивлялся и
замолкал. Женщина была очень благодарна ишану, думая, что это его молитвы
исправили мужа. В современном татарском языке данную пословицу говорят
по отношению к людям, не желающим выполнять порученное им дело [П, 8, II,
251].
Такие пословицы, по нашим данным, имеются лишь в татарском языке
(15 ед).
Личное имя, функционируя в фразеологизмах, пословицах и поговорках,
может вести себя по-разному.
Общим для ФЕ и паремий является то, что как в русских, татарских,
английских ФЕ, так и в паремиях с антропонимами распространенное личное
имя в составе указанных образований десемантизируется, приобретает
обобщенный характер. В русских и татарских ФЕ и паремиях дается
одинаковая оценка имени; антропонимы-символы имеют одинаковое значение.
По-разному в составе ФЕ и паремиях ведут себя антропонимы, за
которыми стоит реальное историческое лицо. Так, заметный след в русском и
татарском языках оставило монголо-татарское нашествие (1227-1255 г.г.).
Свидетельством чего являются ФЕ, пословицы и поговорки с антропонимами
Батый и Мамай.
 114
В русском народном творчестве имя Мамай лишено историчности и
бытует с нарицательным значением "враг" вообще или "чудовище" вне связи с
определенной эпохой [I, 57, 48]. Например, в поговорках со значением "враг":
где Мамай пройдет, там трава не растет; пали друзья Мамая — падет и
Мамай; со значением "чудовище": И Мамай правды не съел [I, 61, 71].
Однако в фразеологизмах они не имеют данного значения, а в некоторых из
них сохраняют связь со своим денотатом. Например, русск. Мамаево
нашествие — неожиданное появление многочисленных и неприятных гостей,
посетителей; тат. Амайдагы, Мамайдагы (во времена Амая и Мамая) —
дела давних лет; Чыцгыз хан чируе кебек{кж войско Чингиз хана) — о
многочисленности людей.
Личное имя из-за глубокого проникновения в народную речь в
диалектных ФЕ и паремиях обозначает нарицательное понятие.
Ср.: делать батееву дорогу диал. — просыпать, полить что-либо

полосой, дорожкой, Батыев путь диал. — Млечный путь, выйти по

ботеевой дороге диал. — ориентируясь на Млечный путь, Батыева дорога,

Батыева тропа — тропа, ведущая к граду Китежу [I, 61, 30].

Русский народ помнит своих героев: Стенька Разин на ковре летал и

по воде плавал; Не Стенька: на ковре по волге не поплывешь; Ведь я не

Пугач: хоть царем скажись, не поверят.

Таким образом, антропонимы, за которыми стоит историческая личность,
в диалектных ФЕ и паремиях теряют связь со своим денотатом и приобретают
нарицательное значение.

3. 4. Выводы

Таким образом, в русском, татарском и английском языках личное имя

собственное вводится в пословицы и поговорки для обозначения не
 115
конкретного человека, так как личное имя способно приобретать обобщенное
значение качества, признака имени.
В паремиях рассматриваемых языков некоторые личные имена в
сочетании с качественными прилагательными приобретают нарицательное
значение. В русских, татарских и английских пословицах и поговорках
встречаются мифологические и религиозные антропонимы.
Общим для русского и татарского языков является включение имен
отдельных личностей, антропонимов-символов, авторских выражений в состав
пословиц и поговорок. Эти имена, подвергшиеся деонимизации, в составе
русских и татарских паремий приобретают нарицательное значение, так как
нарушение связи между именем и конкретным предметом или лицом,
использование имени для обозначения различных предметов ведет в
перспективе к переходу его в нарицательное существительное. Кроме того, в
русских и татарских паремиях с антропонимами встречаются и нарицательные
слова, подвергшиеся процессу онимизации. Также в русских и татарских
пословицах и поговорках личное имя используется для рифмы, однако в
татарском языке с этой целью применяются и несуществующие имена.

В русских паремиях встречается называние неживого предмета личным

именем; употребление табуистического имени; использование антропонимов,
образованных от архаичных глаголов; сочетание антропонимов с
местоимением наш, компонентами каков... таков.
В татарском языке пословичные и поговорочные имена используются для
игры слов (важна и семантика имени, и созвучие имени с контекстом). В
татарских паремиях употребляются антропонимы, сохранившиеся лишь в
названиях деревень.
В английских пословицах одно и то же имя, претерпевшее
семантическую трансформацию в составе паремий, может как приобретать
обобщенное значение, так и выступать в роли нарицательного
существительного.
 116

в русских, английских и татарских паремиях личное имя выполняет

характеристическую и местоименно-указательную функции. В русских и
татарских паремиях личное имя несет и информативную функцию. В
остальных случаях имя берется произвольно, не подвергаясь полной
семантической трансформации.
Сопоставляемые паремии могут иметь как прямое, так и переносное
значение. От имени в составе паремии во многом зависит значение пословиц.
 117

Заключение

Функциоиирование антропонимов в составе русских, татарских и

английских ФЕ представляет интерес в связи с актуализацией
антропоцентрического направления в языкознании. Изучение личных имен с
социальной и психологической точек зрения позволяет выделить социальные,
эмоциональные и звуковые теории, объясняющие взаимосвязь имени с его
носителем, позволяющие выявить влияние имени человека на его характер.
Как показало наше исследование, в составе изучаемых фразеологизмов
личное имя может как десемантизироваться при наличии в составе ФЕ
антропонимов-символов, антропонимических прилагательных, антропонимов-
обобщенных понятий, иногда переходящих в нарицательное существительное,
так и сохранять в своем значении идентифицирующие семы.
Рассмотрение истории развития личных имен русского, татарского и
английского языков показало, что на ранней стадии своего развития они были
прозвищами, данными по тому или иному поводу.
Фразеологизмы рассматриваемых языков из интернациональных
источников содержат: одинаковые антропонимы и компоненты, одинаковые
антропонимы и разные компоненты, заимствованные антропонимы и разные
компоненты. Эквивалентность ФЕ с одинаковыми именами и компонентами
обусловлена процессом интернационализации, что связано с общим
источником указанных единиц (античная мифология. Библия, мировая история,
литература). Но встречаются и ложные эквиваленты. Исследуя в
сопоставительном аспекте татарские интернациональные ФЕ с
мифологическими антропонимами, мы пришли к выводу, что данные ФЕ
являются опосредованными заимствованиями из русского языка. Кроме того,
нами была доказана возможность параллельного происхождения татарских
интернациональных ФЕ с библейскими антропонимами с русскими. Среди
 118
интернациональных фразеологизмов были выявлены русские, английские ФЕ с
одинаковыми антропонимами и различающимися компонентами, а также
русские, татарские и английские ФЕ с заимствованными антропонимами и
разными неономастическими компонентами, которые не обладают одинаковым
значением, что и позволило сделать вывод об их безэквивалентности.
Национальными источниками изучаемых ФЕ послужили исторические
факты, события, художественная литература, народное творчество, которые и
стали причиной безэквивалентности большинства русских, татарских,
английских ФЕ с антропонимами. Однако часть изучаемых фразеологизмов из
национальных источников может передавать схожие ситуации, иметь
одинаковое значение. Фразеологические единицы указанной группы содержат
как имена собственные, так и нарицательные (в русском и татарском языках). В
английском языке широко представлена фразеологическая деривация ФЕ с
антропонимами. В русском языке отмечена тенденция образования новых
фразеологизмов с антропонимами.
В изучаемых паремиях выделены одинаковые группы пословиц и .
поговорок с идентичной ролью личного имени в данных образованиях. В
паремиях рассматриваемых языков некоторые личные имена в сочетании с
качественными прилагательными приобретают нарицательное значение. В
русских, татарских и английских пословицах и поговорках встречаются
мифологические и религиозные антропонимы.
Общим для русского и татарского языков является включение имен
отдельных личностей, антропонимов-символов, авторских выражений в состав
пословиц и поговорок. Эти имена, подвергшиеся деонимизации, в составе
русских и татарских паремий приобретают нарицательное значение. В русских
и татарских паремиях с антропонимами встречаются нарицательные слова,
подвергшиеся процессу онимизации. Также в русских и татарских пословицах
и поговорках личное имя используется для рифмы, однако в татарском языке с
этой целью применяются и придуманные имена.
 119
Кроме того, в каждом языке существуют особенности включения
личного имени в пословицы и поговорки. В русских паремиях встречается
называние неживого предмета личным именем; употребление табуистического
имени; наличие антропонимов, образованных от архаичных глаголов;
сочетание антропонимов с местоимением наш, компонентами каков... таков. В
татарском языке пословичные и поговорочные имена используются для игры
слов (важна и семантика имени, и созвучие имени с контекстом). В татарских
паремиях употребляются антропонимы, сохранившиеся лишь в названиях
деревень.

В английских пословицах одно и то же имя, претерпевшее

семантическую трансформацию в составе паремий, может как приобретать
обобщенное значение, так и выступать в роли нарицательного
существительного.
В зависимости от роли антропонима в составе паремий личное имя
выполняет информативные, характеристические и местоименно-указательные
функции. Как показало исследование, в русских и татарских пословицах и
поговорках встречается информативная функция личного имени, хотя и очень
редко, что связано с историческими или отжившими реалиями, на которых
строились данные паремии. В остальных случаях имя берется произвольно, не
подвергаясь полной семантической трансформации.
Через паремии с личными именами выявляется общее и специфическое
для русской, татарской и английской культур.
В русских паремиях отмечаются следующие черты, свойственные
русскому национальному сознанию: уважительное отношение к святым,
необходимость тяжелого физического труда, равнодушие к физической
красоте, деревенский уклад жизни; осуждение несправедливого суда;
фатализм; подчеркивание значимости обучения.
В татарских паремиях выделяются: уважительное отношение к религии
(к пророку Мухаммеду, к религиозным героям); вера в ангелов; спокойное
 120
отношение к смерти, рассматриваемой как логический конец жизни, как
неизбежное явление, перед которым все равны; почтительное отношение к
мужчине; разграничение богатых и бедных (богатые люди могут
характеризоваться и отрицательно, и положительно: осуждаются богачи,
отдалившиеся от религии; симпатию вызывают зажиточные люди,
приумножающие свои богатства собственным трудом; бедняки-бездельники
осуждаются, бережливость несостоятельных людей поощряется); осуждение
диктата.

Англичане считают, что хорошее отношение вызывает ответную

реакцию; осуждают пьянство. Красота для них — субъективное понятие:
каждый видит красоту по-своему.
При определении роли ономастического компонента в формировании
значения ФЕ и паремий было установлено, что на формирование значения
русских, татарских и английских ФЕ с антропонимами может оказывать
влияние ономастический и неономастический компоненты. Доминирующую
роль в формировании значения исследуемых фразеологизмов играют
антропонимы, если: а) они являются символами или за ними стоит
историческое лицо; б) антропонимы являются объектом сравнения.
Компоненты фразеологических сращений полностью десемантизируются.
Среди русских, татарских и английских ФЕ с антропонимами встречаются и
многозначные фразеологизмы. Многозначность данных ФЕ обусловлена
переосмыслением как компонентов, так и реалий, на которых построены
указанные ФЕ.

Русские, татарские и английские паремии с антропонимами могут иметь

прямое и переносное значение. Во время исследования мы столкнулись с
неоднозначностью толкования паремий, что связано с их образностью и
национальными особенностями. Значение указанных паремий зависит также и
от роли имени в их составе.
 121
Изучение ФЕ и паремий с антропонимами позволило выявить общие и
характерные особенности функционирования личного имени в составе данных
образований. Общим для ФЕ и паремий является десемантизация
распространенного личного имени, приобретение им обобщенного характера.
В русских и татарских ФЕ и паремиях дается одинаковая оценка имени;
антропонимы-символы имеют одинаковое значение. По-разному в составе ФЕ
и паремий ведут себя антропонимы, за которыми стоит реальное лицо: в
народном творчестве личное имя лишено историчности и бытует с
нарицательным значением вне связи с определенной эпохой, что и отражено в
диалектных ФЕ и паремиях. В остальных ФЕ антропонимы сохраняют связь со
своим денотатом, в некоторых случаях не приобретают обобщенного значения.
 122

Принятые сокращения

имя собственное
имя нарицательное
- личное имя собственное
собственное имя
фразеологическая единица
 123
I. Библиография

1. Аверикдев С.С. Мусульмянская мифология // Мифологический словарь. —

М., 1991. —736 с.
2. Александров И.А. Литовские этюды. —Казань, 1888. — 120 с.
3. Аникин В.П. Русские народные пословицы, поговорки, загадки и детский
фольклор. Пособие для учителя. — М., 1957. — 240 с.
4. Аникст A . A . История английской литературы. — М., 1956. — 483 с.
5. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. — М., 1976. — 384 с.
6. Архангельский В.Л. Устойчивые фразы в современном русском языке.
Основы теории устойчивых фраз и проблемы общей фразеологии. — Ростов-
на-Дону, 1964. —315 с.
7. Ахметшина А.Р. Семантика татарских пословиц: Автореф. дисс. ... канд.
филол. наук. — Казань, 2000. — 21 с.
8. Ахунзянов Г.Х. О стилистических особенностях образных фразеологических
выражений: Автореферат дисс. ... канд. филол. наук. — Казань, 1964. — 26 с.
9. Ахунзянов Э.М. Русские заимствования в татарском языке. — Казань, 1968.
— 368 с.
Ю.Ашукин Н.С. Ашукина М.Г. Крылатые слова. — М., 1987. — 528 с.
П.Байрамова Л.К. Фразеология и перевод на материале произведений В.И.
Ленина и их татарских переводов // Фразеология и синтаксис. — Казань, 1982.
— С. 3-46
12.Байрамова Л.К. Введение в контрастивную лингвистику: Методические
указания и контрольные вопоросы для студентов специальности "Русский язык
и литература в национальной школе". — Казань, 1986. — 20 с.
В.Байрамова Л.К. Введение в контрастивную лингвистику. — Казань, 1994. —
119с.
И.Байрамова Л.К., Дарзаманова Г.З., Ломовцев П.И. Фразеологизмы и
терминологические сочетания с антропонимом в русском, татарском.
 124
английском языках // Взаимодействие языковых уровней в сфере фразеологии.
— Волгоград, 1996. — С. 52-53.
15. Байрамова Л.К. Культура этноса и фразеология // Язык. Культура.
Взаимопонимание. — Львов, 1997. — С. 146-148.
16. Байрамова Л.К. Космонимы и фразеология // Функциональная семантика
языка, семиотика, знаковых систем и методы их изучения. — М., 1997 — Ч. I
— С. 76-77.
17. Байрамова Л.К. Семантические перспективы слов-символов // Leksyka w
komunikacji j^zykowej. — Gdansk, 1998. — С. 21-22.
18. Басилов В.Н. Тюркская мифология // Мифологический словарь. — М., 1991.
— 736 с.
19. Бетехина Е.Н. Фразеологические единицы с антропонимическим
компонентом библейского происхождения в русском и английском языках //
Библия и возрождение духовной культуры русского и других славянских
народов. —СПб., 1995. — С . 1-31.
20. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики // Университетские
чтения. — И з д . 5.—Казань, 1913. — С . 160-166.
21. Бодуен де Куртенэ И.А. Некоторые общие замечания о языковедении:
Избранные труды по общему языкознанию — М., 1963. — Т. 1. — С. 67.
22. Бодуэн де Куртенэ И.А. О древнепольском языке до X V I столетия. —
Лейпциг, 1870. — С. 86-94.
23. Ботвинник М.Н. Древнегреческая мифология // Мифологический словарь. —
М., 1991. —736 с.
24. Бояркин В.Д. Фразеологические единицы с ономастическим компонентом в
современном, русском, литературном языке: Дисс. ... канд. филол. наук. — Л.,
1987. —220с.
25.Вакуров В.Н. Основы стилистики ФЕ. — М., 1983. — 175 с.
26.Веденская В.А. Колесников Н.П. От собственных имён к нарицательным. —
М., 1981. — 144 с.
 125
27.Веселитский В.В. Опыт сопоставительного изучения словосочетаний //
Лексикографический сборник. — М., 1963. — Вып. 6. — С. 126-130.
28.Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: лингвострановедение в
преподавании русского языка как иностранного. — М., 1983. — 269 с.
29.Визгалов П.И. О соотношении имен собственных и единичных понятий //
Ученые записки Елабужского университета. — Елабуга, 1959. — Т. IV. — С.
139-149.
ЗО.Визгалов П.И. Некоторые вопросы диалектики соотношения языка и
мышления. — Казань, 1962. — 50 с.
31 .Виноградов В.В. О теории художественной речи. — М., 1971. — 240 с.
32.Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. — М.,
1977. — С . 140-161.
33. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. — М., 1977. — 264 с.
34. Галиуллина Г.Р. Антропонимия татар города Казани в X X веке (на
материале личных имен): Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. — Казань, 1999.
— 20 с.
35. Гвоздарев Ю.А. Основы русского фразообразования. — Ростов-на-Дону,
1977. — 183 с.
36. Гвоздарев Ю.А. Синхрония и диахрония во фразообразовании //
Словообразование и фразообразование. — М., 1979. — С. 134-135.
37. Гвоздарев Ю.А. Слова-символы как компоненты ФЕ // Фразеологизм и
слово в русском языке. — Ростов-на-Дону, 1983. — С. 33-35.
38. Гвоздев В.В. Место пословиц как структурно-семантических образований в
языке: Дисс.... д-ра филол. наук. — М., 1983.
39. Горбаневский М.В. В мире имен и названий. — М., 1983. — 192 с.
40. Гришанова В.Н. К вопросу о критериях разграничения значений
полисемичных фразеологических единиц // Русский язык в школе. — 1979. —
№ 6. — С. 84-88.
 126
41. Гужанов С И . О порядке слов в адъективно-субстантивных фраземах,
восходящих к библейским сюжетам // Проблемы русской фразеологии.
Республиканский сборник. — Тула, 1978. — С. 90-98.
42. ДОНСКОЙ В.Ф., Шадрин В.И. О формировании синонимических отношений в
фразеологии (диахронический аспект) // Вопросы образования и развития
фразеологических единиц. — Иркутск, 1983. — С. 10-17
43. Енгалычев В. Откуда родом Змей Горыныч? // Дорогами тысячелетий: Сб.
исторических статей и очерков. — М., 1989. — С. 154-159.
44. Жуков В.П. О сопоставлении многозначности фразеологической единицей с
многозначностью слова // Проблемы устойчивости и вариантности
фразеологических единиц: Материалы межвузовского симпозиума. — Тула,
1968. — С 195-202.
45. Жуков В.П. Семантика фразеологических оборотов. — М., 1978. — 160 с.
46.Зайцева К.Б. Английская стилистическая ономастика. Тексты лекций. —
Одесса, 1973.— 68с.
47.3айцева К.Б., Челова Л.В. Греческий пласт в антропонимии русского и
английского языков // Русская ономастика. — Одесса, 1984. — С. 93—100.
48.3гонников П. В чем феномен Б. Хигира? // Хигир Б.Ю. Тайная власть имени.
— М., 1997. — С 3-10.
49.3иньков А.Д. Сравнительное исследование адвербальных фразеологических
единиц в современных западногерманских языках: Автореф. дисс. ... канд.
филол. наук. — М., 1976.
50.3убов Н.И. Этимологические проблемы мифонима "антипка" // Русская
ономастика. — Одесса, 1984. — С. 53—57.
51. Иванов В.В. Христианская мифология // Мифологический словарь. — М.,
1991. — 7 3 6 с .
52. Иванов В.В., Топоров В.Н. Славянская мифология // Мифологический
словарь. — М . , 1991. — 736 с.
53. Р1дрис Шах. Суфизм. — М., 1994. — 446 с.
 127
54. Измайлова Л.В. Национально-культурный компонент фразеологических
единиц в современном русском языке // Фразеологизм и слово в русском языке.
— Ростов-на-Дону, 1983. — С. 85-91.
55. Катермина В.В. Личное имя собственное: национально-культурные
особенности функционирования (на материале русского и английского
языков): Автореф. дисс.... канд. филол. наук. —Краснодар, 1998. — 19 с.
5 6.Кондратьева Т.Н. Переход собственных имен в нарицательные в
фразеологизмах, пословицах и поговорках русского народа // Памяти В.А.
Богородицкого.—Казань, 1961. — С. 123-136.
5Т.Кондратьева Т.Н. Собственные имена в русском э п о с е . — Казань, 1967. —
248с.
5 8.Кондратьева Т.Н. Русские словари личных собственных имен как
ономастический источник. — Казань, 1969.— 62 с.
59. Кондратьева Т.Н. Казанская лингвистическая школа о собственных именах
// Русский язык (грамматика и лексикология).— Казань, 1978. — С. 83-100.
60. Кондратьева Т.Н. История фразеологизмов с собственными именами //
Фразеология и синтаксис. — Казань, 1982. — С. 46-103.
61. Кондратьева Т.Н. Метаморфозы собственного имени. Опыт словаря. —
Казань, 1983. — 110 с.
62. Копыленко М.М., Попова З.Д. Очерки по обш;ей фразеологии. — Воронеж,
1 9 8 9 . - 1 9 1 с.
63. Крушевский Н.В. Очерк науки о языке. — Казань, 1883. — 148 с.
64. Крушевский Н.В. Об аналогии и народной этимологии // Русский
филологический вестник. —Варшава, 1879. — С. 107-120.
65. Кудряшова Р.И. Устойчивые сочетания с существительными среднего
говора в донских говорах // Взаимодействие языковых уровней в сфере
фразеологии. — Волгоград, 1996. — С. 97-99.
66. Кунин A . B . Фразеология современного английского языка. — М., 1972. —
288 с.
 128
67. Кунин A . B . Фразеологическая деривация в английском языке. О
соотношении фразеологизма и слова (Стилистический аспект) // Фразеологизм
и слово в русском языке. — Ростов-на-Дону, 1983. — С. 147-160.
68. Лагинович Я. Имя собственное в русской и польской фразеологии: Автореф.
дисс.... канд. филол. наук. — Минск, 1978. — 18 с.
69. Лазарев С И . Диагностика кармы. — Санкт-Петербург, 1995. — 368 с.
70. Ларин Б.А. Очерки по фразеологии // Ученые записки ЛГУ: Серия
Филологические науки. — 1956. — Вып. 24. — №198. — С. 125-149.
71. Л И Л И Ч Г.А., Мокиенко В.М., Степанова Л . И . Библеизмы в русском, чешском
и словацком литературных языках // Вестник СПб. ун-та. — Серия 2. — Вып.
3. — 1993.
72. Лосев А.Ф. Греческая мифология // Мифологический словарь. — М., 1991.
— С. 190.
73. Макаров В.И. Диалектная фразеология как источник лингвистической и
культурологической информации // Взаимодействие языковых уровней в сфере
фразеологии. — Волгоград, 1996. — С. 71-73.
74. Манушкина Г.П. Фразеологические единицы с компонентом "имя
собственное" в современном английском языке: Автореф. дисс. ... канд. филол.
наук.—М., 1973.—27 с.
75. Махмутов Х.Ш. Афористические жанры татарского фольклора: дисс. в виде
научного доклада ...доктора филол. наук. — Казань, 1995. — 76 с.
76. М э х м у г о в Х.Ш. Язылмаган кануннар. — Казан, 1995. — 173 б.
77. М э х м у г о в Х.Ш. К а н а т л ы суз — хикмэтле суз (Ни ечен
болай эйтэбез?).— Казань, 1999. — 174 6.
78. Мелерович A . M . О внутренней форме фразеологизма // Вопросы семантики
фразеологических единиц (на материале русского языка). — Новгород, 1971. —
С.58-66.
 129
79. Мелерович A . M . Проблема семантического анализа фразеологических
единиц современного русского языка: Учебное пособие по спец. курсу. —
Ярославль, 1979.— 79 с.
80. Мелетинский Е.М. Общее понятие мифа и мифологии // Мифологический
словарь.—М., 1991. — С. 653-658.
81. М э х д и е в СМ. Ислам дине турында белешмэ сузлек.—
Казан, 1978. — 192 б.
82. Мокиенко В.М. О собственном имени в составе фразеологизмов / У
Перспективы развития слов ономастики. — М., 1980. — С 59.
83 .Молчанова А.Н. О словах-символах в английской фразеологии (на
материале^^оонимов) // Вопросы фразеологии. — М., 1980. — Вып. 168 — С
192. ^ ^ ^ ^ ^ ^ - ' " ' ^
84. Мошиашвили C A . Об актуализации диахронического плана в особых
условиях функционирования фразеологических единиц // Вопросы образования
и развития фразеологических единиц. — Иркутск, 1983. — С. 35 — 41.
85. Назаров К. Сопоставительное исследование фразеологических единиц с
ономастическим компонентом немецкого, английского и русского языков:
Дисс.... канд. филол. наук. — Ташкент, 1980. — 260 с.
86. Назаров К. Сопоставительное исследование фразеологических единиц с
ономастическим компонентом немецкого, английского и русского языков:
Автореф. дисс.... канд. филол. наук. — Ташкент, 1980. — 25 с.
87. НИКОНОВ В.А. Имя и общество.— М., 1974. — 278 с.
88. Панова В.В., Вахтин Ю.Б. Жизнь Мухаммеда. — М., 1991. — 495 с.
89. Папазян A . A . Христианская мифология // Мифологический словарь. — М.,
1991. —736 с.
90. Пермяков Г.Л. О смысловой структуре и соответствующей классификации
пословичных изречений // Паремиологические исследования. — М., 1984. — С
105.
 130
91. Пиотровский М.Б. Мусульманская мифология // Мифологический словарь.
— М., 1991. —736 с.
92. Порохова В. Коран: перевод смыслов и комментарии. — М., 1997. — С.
631-794.
93. Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. — М.,
1978.— 198 с.
94. Райхштейн А.Д. Немецкие устойчивые фразы.— Л., 1971. — 184 с.
95. Рифтин Б.Л. Христианская мифология // Мифологический словарь. — М.,
1991. —736 с.
96. Ройзенон Л.И., Авалиани Ю.Ю. Сравнительно-сопоставительный,
структурно-типологический и ареальный аспекты изучения фразеологии //
Межвузовская конференция "Проблемы фразеологии и задачи ее изучения в
высшей и средней школе": Тезисы докладов. —Череповец, 1967. — С. 22-24.
97. Рылов К.Ф. Очерки по изучению русского народного языка // Народная
"этимология" в обасти северного великорус, говора. —Казань, 1892.
98. Савенкова Л.Б. Слово как компонент пословицы // Взаимодействие
языковых уровней в сфере фразеологии. — Волгоград, 1996. — С. 129-131.
99. Саттаров Г.Ф. И с е м е ц матур, кемнэр куйган? — Казань, 1989.
— 256 б.
ЮО.Саттаров Г.Ф. Татарская ономастика и вопросы этногенеза // Языки,
духовная культура и история тюрков: традиции и современность: Труды
Международной конференции. — Казань, 1992. — С. 85.
101 .Смитт Л.П. Фразеология английского языка. — М., 1959. — 208 с.
102.Соколова Л.О., Суров С П . К определению границ фразеологии //
Некоторые вопросы изучения словарного состава языка.— М., 1954. — С 17-
27.
ЮЗ.Солодухо Э.М. Проблемы интернализации фразеологии. — Казань, 1982.
— 168 с.
 131
104. Солодухо Э.М. Теория фразеологического сближения: (на материале
славянской, романской и германской групп). — Казань, 1989. •— 296 с.
105. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры: Опыт
исследования. — М., 1997. — 824 с.
Юб.Степанянц М.Т. Поиск скрытого смысла // Читтик У. Суфийский путь
любви. Духовное учение Руми. — М., 1995.— С. 5-19.
107. Ступинин Л.П. Имеют ли имена собственные лексическое значение? //
Методы исследования семантики лингвистических единиц. — М., 1967. — С.
59-62.
108. Сулейманов О. Аз и Я. — Алма-Ата, 1975. — 304 с.
109. Суперанская A . B . Общая теория имени собственного. — М., 1973. — 366 с.
1 Ю.Суперанская A . B . Через века и страны. — М., 1990. — 192с.
111 .Суслова A . B . Суперанская A . B . О русских именах. — Л., 1985. —222 с.
112.Уфимцева A . A . Типы словесных знаков. — М., 1974. — 205 с.
ПЗ.Уфимцева A . A . Семантический аспект языковых единиц // Принципы и
методы лингвистических исследований. — М., 1976. — С. 32-46.
1 М.Фавзан С В . Вера в ангелов. — М . , 1998. — 29 с.
115.Федоров А.И. О причинах архаизации и исчезновения фразеологизмов в
русском языке // Изв. Сибир. Отдел. АН СССР. Сер. Обществ. Наук. — 1972. —
Вып. 2. — №6.
И 6.Федосов И.А. О соотношении фразеологизма и слова (Стилистический
аспект) // Фразеологизм и слово в русском языке. — Ростов-на—Дону, 1983 —
с. 34-40.
117. Хазрат Инайат Хан. Мистицизм звука. — М., 1998. —336 с.
118. Хайруллин М.Б. Развитие татарской лексики: взаимодействие исконно
национального и инонационального: Дисс. ... д-ра филол. наук. — Казань,
2000. —58 с.
119. Хисамов Н. Кул Гали и его поэма // Кул Гали Сказание о Йусуфе — Казань,
1985. — С 5 - 1 8 .
 132
120.Читтик У. Суфийский путь любви. Духовное учение Руми // Примечания.
— М., 1995.—С. 531-544.
121 .Шанский Н.М. Опыт этимологического словаря. — М., 1987. — 240 с.
122.Штаерман Е.М. Римская мифология // Мифологический словарь. — М.,
1991. — С . 649-650.
123-Щетинин Л.М. Слова. Имена. Вещи. — Ростов-на-Дону, 1966. — 222 с.
124. Щетинин Л.М. Имена и названия. — Ростов-на-Дону, 1968. — 215 с.
125. Щукин А.К. Методика преподавания русского языка как иностранного для
зарубежных филологов-русистов (включенное обучение). — М., 1990. — 231 с.
126. Ярхо В.Н. Греческая мифология // Мифологический словарь. — М., 1991.
— 736 с.

II. Источники

1. Аристова Т.е., Ковшова М.Л., Рысева Е.А., Телия В.Н., Черкасова И.Н.
Словарь образных выражейий русского языка / Под ред. В.Н. Телия. — М.,
1995. —336 с.
2. Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова. — М., 1960. — 824 с.
3. Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова. — М., 1987. — 528 с.
4. Байрамова Л.К. Учебный тематический русско-татарский фразеологический
словарь. — Казань, 1980. — 232 с.
5. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. — М., 1955. —
Т. I-IV.
6. Даль В.И. Пословицы русского народа. — М., 1957. — 990 с.
7. Исэнбэт Н. Татар теленец фразеологик сузлеге.— Казань, 1989. — Т. 1. —
699 б.; 1990. — Т . 2. —365 б.
8. Исэнбэт Н. Татар халык м э к а л ь л э р е . — Казань, 1959. — Т. 1. — 916
б.; 1963. — Т . 2 . - 9 6 0 6.; 1967. — Т. 3. — 1014 б.
 133
9. Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь. —М.,1984. — 942 с.
Ю.Ожегов С И . , Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. — М., 1997.
— 944 с.
И.Петровский И.А. Словарь русских личных имен. — М., 1984. — 384 с.
12. Рыбакин А.И. Словарь английских личных имен. — М., 1973. — 408 с.
13. Рязанцев В.Д. Имена и названия: Словарь эпонимов: имена собственные,
перешедшие в названия; образование терминов и понятий; происхождение
имен нарицательных; слова, употребляемые в переносном смысле. — М.,
1998. —285 с.
14. Саттаров Г.Ф. Т а т а р иеемнэре сузлеге. — Казань, 1981. — 255 б.
15. Спирее Ричард А. Словарь американских идиом. — М., 1991. — 464 с.
16. Словарь современного руского литературного языка. — М.-Л. 1948—1965.
— Т. 1-17.
П.Словарь русского языка. — М., 1981-1984. — Т. I-IV.
18. Суперанская А.В. Словарь русских личных имен. — М., 1998. — 522 с.
19. Татарско-русский словарь / Под ред. Ф.А. Ганиевой. — Казань, 1988. — 462
с.
20. Татар халык иж,аты. Мэкальлэр Ьэм эйтемнэр / Х.Ш.
Мэхмутов тезучесе —Казань, 1987. — 592 6.
21 .Фразеологический словарь русского языка / Под ред. А.И. Молоткова. — М.,
1986. — 544 с.
22. Alekhina A.J. Idiomatic English. —Minsk, 1982. —279 p.
23. Koop H . , Pulk A . A selection of English proverbs and idiomatic expressions. —
Tartu, 1995. —95 p.
 134

Приложение
Русские, татарские и английские фразеологизмы и паремии
с антропонимами

Русские фразеологизмы и паремии с антропонимами

Авгий
Авгиевы конюшни
Авдей
Пропал Авдей от злых людей
Авраам
На лоне Авраамовом
По бороде — Авраам, а по делам — Хам
Сидит на лоне Авраама
Адам
Адамовы слезы
Адамово яблоко
Адамом сидеть (лежать)
Ветхий Адам
В костюме Адама
Совлечь с себя ветхого Адама
От Адама
Адриан
Адриан и Марья
Аким
Аким Простота
Акулина (Акулька)
Акулька обмокла
 135
Когда б я не молодец, так меня б Акулькой зывали
Круговая акулина
Наварила, напекла Акулина про Петра
Алексей (Алеха, Алеша)
Алексей да Роман кажут зиму нам
Алеха сельский
Алеша бесконвойный
Алешки подпускать
Александр
Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать
Алена (Олена, Оленка)
Каждая Аленка хвалит свою буренку
Олена — разварина, оленка — запарена
Амалфея
Амалфеев рог
Ананъя .
В людях Ананья, а дома каналья
Анастасия (Настя)
Всякая Настя своим добром хвастает
Андрей ,Андреевна
Наш Андрей никому не злодей
Полюби Андреевну, будешь с хлебом
Андрон
Андрон память отбил
Андрон сел кого
Андроны едут!
Андрон Толстогубый
подпускать Андрона
Аника
 136
Аника-воин
Аника-Смотрок
Анна (Анюта)
Анютины глазки
Аннинский крест
Аннинская лента
Хороша дочь Аннушка, коли хвалит мать да бабушка
Аннибал
Аннибалова (анибаловская) клятва
Анохрий, Аноха
мастер Анохрий
Аноху аночить
Аноху строить
Антипий (Антипа)
Антипа в овражке топит
На Антипу под порогом брод, на улице переправа, Антипа воду
распустил
Антихрист
Антихристово клеймо
Антон
Антонова коза
Антонов огонь
На Антона и Онуфрия
Сечь (лупить) как антонову козу
Антоний
Вкушать от пищи святого Антония
Сидеть на пище святого Антония
Антонин
Принять титул Антонина
 137
Аракчеев
Аракчеевский режим
Ариадна
Ариаднина нить
Аргус
Глаза Аргуса
Стойкий Аргус
Аред
Аредовы веки прожить
Артстон
Артамоновщины-повожены
Архимед
Архимедов рычаг
Асмодей
Звать, призывать Асмодея
Астрел
Век Астрел
Афанасий
Афанасий беспоясный
Афоня
Афоня малохольный
Афонюшке жит хорошо, одним нехорошо: промысел не гож
По Афоньке шапка — по Еремке колпак
Ахилл
Ахиллесова пята
Ахим
Ахимова простота
Аяск
Два Аяска
 138
Бавкида см. Филемон
Бальзак
Бальзаковский возраст
Бальзаковская женщина
Батый
Батыева дорога, тропа
Батыев путь
Выйти (уйти) по ботеевой (ботыевой
Делать ботееву дорогу
Бахус
Приносить жертву Бахусу
Служители Бахуса
Служить (поклоняться) Бахусу
Борис см. Сидор
Брут
И ты Брут?
Буридан
Буриданов осел
Валаам
Валаамова ослица (ослица Валаама)
Валтасар
Жить Валтасаром
Пир Валтасаров
Варвара
Варвара мне тетка, а правда сестра
Варфоломей
Варфоломеева ночь
Василий (Вася)
Вася-пена
Вася-тарарушка
Вася—тяник
Вася (Ванька) рыжий не чешись
А Васька слушает да ест
Василиса
Василиса Премудрая
Валъпургия
Вальпургиева ночь
Вельзевул
Вельзевулово собрание
Вера
Вера Михайловна
Вертер
Вертер и Шарлотта
Гамлет .
Гамлетовский вопрос
Ганнибал
Анниабал у ворот
Гекубе
Что он Гекубе, что она ему?
Геркулес
Геркулес на распутье
Геркулесов подвиг
Геркулесова сила
Дойти до Геркулесовых столбов

Гименей
Узы Гименея
Гог
 140
Гог и Магог
Голиаф см. Давид
Гопдий
±

Гордиев узел
Разрубить гордиев узел
Гомер
Гомерический хохот
Горох
Гороховый шут
Во время царя Гороха
При царе Горохе
Григорий (Гриша см. тж. Михаил)
Горе — муж Григорий, мне хоть болвана, да Ивана
Данаид
Бочка Данаид
Работа Данаид
Давид
Давид и Голиаф
Демьян
Демьянова уха
Дмитрий, Митька
Не все поповым ребятам Дмитреева суббота
Митькой звали
Диоген
Бочка Диогена
Фонарь Диогена
Добрыня см. Путята
Домокл
Домоклов меч
 141
Дон Жуан
Дон Жуан
Джек
Юнион Джек
Джек Потрошитель
Джон
Джон Булль
Дмитрий (Митька)
Митькин брат
Его Митькой звали — он убежал
Дракон
Драконовы (драконовские) законы
Ева см. тж. Адам
В костюме Евы
Егор
На всякого Еорку живет поговорка
Елеся
Сидит Елеся, ноги свеся
Елизар
Дядя Елизар пальчики облизал
Емеля
Мели, Емеля, твоя неделя
Слепому Емеле — все копейки
Ерема см. Иеремия
Ероша
Ерошку пороть
Шоша да Ероша
Захарий (Захар)
По бедному Захару всякая щепа бьет
 142
Змей Горыныч
Змей Горыныч
Золушка
Быть, находиться на положении Золушки
Иван (Иванович)
Иван Иванович и Иван Никифорович
Иван кивает на Петра, а Петр на Ивана
Два брата родные и оба Ивановичи, но один Дон, а другой Шат
Иванов, Петров, Сидоров
Каждая дрань из себя Иван Иваныча корчит
Каждый черт Иван Иванович
Два брата родные и оба Ивановичи
Иванушка дурачок
Кобыла бежит, а Ивашка лежит
Был Иван, а стал болван, а все винцо виновато
Добрый Иван — и людям и нам, худой Иван — ни людям, ни нам
Иван не помнящий родства
На Иване далеко не уедешь
Строить из себя какого-то Ивана
Афанасий Иванович и Пульхерия Ивановна
Валять Ваньку
Ванька болотный
Ванька деревянный нос
Ванька Ветров
Ванька-Встанька
Ванька-Каин
Ванька плохой извозчик
Ванька с Пресни
Ваню давать
 143
Ваня-валлис
Выше Великого Ивана
Черт Ваньку не обманет
Чему Ваня не научился, тому Иван не научится
Иеремия (Ерема) см тж. Фома
Ерема в воду, Фома ко дну: оба упрямы со дна не бывали
Ему про Ерему, а он про Фому
Всяк Еремей про себя разумей
Игнат (Игната)
Игната горбата исправит гроб
У нашего Игнашки ни овечки, ни барашка
Изида
Покрывало Изиды
Иуда
Иудин поцелуй
Иудино дерево
Иудой свет пройдешь, да удавишься
Иуде верить — не беда поплатиться
Иов
Беден как Иов
Иов многострадальный
Иосиф
Иосиф целомудренный
Икар
Полет Икара
Ир
Беден как Ир
Ирод, Иродиада
Иродово семя
 144
Пляски Иродиады
Исаакай
Няттт 5лят Исаакий
Каин
Каинова печать
Кастор
Кастор и Поллукс
Касьян
Касьян на скот взглянет — скот валится, на дерево — дерево сохнет
Касьян на народ — народу тяжело
Карп см. Сидор
Карачун
Карачун пришел
Катон
Корчить Катона
Кащей Бессмертный .
Кащей Бессмертный
Киже
Подпоручик Киже
Кирьян
Отец Кирьян и в великую пятницу пьян
Кит Китыч
Кит Китыч
Колумб
Колумбово яйцо
Кондрат
Кондрашка хватил
Крез
Богат как Крез
 145
Кузьма
Бедному Кузеньке бедная и песенка
Горькому Кузеньке, горькая и песенка
Горькому Кузеньке, горькая долюшка
Показать (кому-либо) Кузькину мать
На веку всего наживешь, и Кузьму батькой назовешь
Лазарь
Беден как Лазарь
Воскрешение Лазаря
Лазаря пир
Петь Лазаря
Хоть Лазаря пой, хоть волком вой
Леда
Начанять с яиц Леды
Лукулл
Лукулловский пир
Магомет
Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе
Макарий (Макар)
Куда Макар телят не гонял
На бедного Макара все шишки валятся
Мальтиада
Лавры Мальтиады не дают спать кому
Маланья
Как на Маланьину свдьбу
Маланьин счет
Сваталась Маланья на масленице, думала гадала замуж идти, а того, что
масленица ставит молодых на показ
Мамай
 146
Мамаево побоище
Мамай прошел
Как Мамай воевал
Где мамай пройдет, там трава не растет
И Мамай правды не съел
Пали друзья Мамая, падет и Мамай
Мануков
Бог не Мануков без посула милует
Марина
Марина не малина — в одно лето не опадет
Мария (Маша)
И на Машку живет промашка
Наша Марина вашей Катерине двоюродная Прасковья
Мартын
Мартын с балалайкой
Шутил Мартын, да и свалился под тын
Шутил Мартын, да спрятался за тын
Каков Мартын, таков у него и алтын
Критиковал Мартын, да приятели за тын
Марья см. тж. Адриан, Иван
Не у всякого жена Марья кому бог дает
Что станет говорить княжна Марья Алексеевна
Мафусаил
Стар как Мафусаил
Мафусаилов век жить
Мафусаиловы годы
Мельпомена
Служители Мельпомены
Мирон
 147
У всякого Мирона свои приемы
У Мирона детки — Миронычи, у Ивана — Иванычи
Наш Мирошка ест и без ложки
Михаил (Миня)
Михаил Топтыгин
Ни Миша, ни Гриша, ни то, ни другое.
Дал денежку Мине — и не держи ее в помине
Нашего Мины не проймешь и в три дубины
Могог см. Гог
Моисей
Моисей и пророки
Моисеева дорога
Мокий
Кифа Мокиевич
Мономах
Тяжела ты шапка Мономаха
Морфей
Объятия Морфея
В объятиях Морфея
Наполеон
Сложить руки по-наполеоновски
Наум
Батюшка Наум, наведи на ум
Не всякий Наум наставит на ум
Один пророк наводит Наум
Никола
Бог не убог, а Никола милостив
Лучше брани: Никола с нами
На поле Никола общий бог
 148
Никола в Путь, Христос по дорожке
Никола на море спасет, Никола мужику воз подымает
Нет за нас поборника супротив Николы
Нет имен супротив Иван, нет икон супротив Никол
Оставил воз на дороге, да Никола береги!
Ной
Ноев ковчег
Облонский
Все смешалось в доме Облонских
Онуфрий см. Антон
Орест
Орест и Пилат
Очаков
Времен Очаковских
Павел см. тж. Савл
У всякого Павла есть своя правда
Пандора
Яш;ик Пандоры
Патрикей
Лиса Патрикеевна
Пахом
Тужит Пахом, да не знает по ком
Ехал Пахом за попом, да ударился о пень лбом
Пенелопа
Работа Пенелопы
Пирр
Пиррова победа
Платон
Платоническая любовь
 149
Поллукс см. Кастор
Понтий
Посылать от Понтия к Пилату
Помона см. Флора
Потемкин
Потемкинские деревни
Прокруст
Прокрустово ложе
Прометей
Прометеев огонь
Промемтей даровитый
Путята
Путята крести мечом, а Добрыня огнем
Ромул
От Ромула до наших дней
Савва
Каков Савва, такова ему и слава
Поп-то Савва, да нехорошая слава
Савл
Превращение Савла в Павла
Селиван см. Богдан
Соломон
Соломоново решение
Суд Соломона
Семен
Где работал Семен, там и враг силен
По Сеньке и шапка (по Еремке колпак)
Сидор
Как Сидорову козу драть
 150
Сидор да Борис об одной дрались
У Сидора-попа не одна беда, а две: дочь пристроить да жену уберечь
У Сидора свой обычай, а у Карпа свой
Сизиф
Сизифов труд
Сизифов камень
Сем
Дядя Сем
Столыпин
Столыпинский галстук
Тантал
Танталовы мучения
Муки Тантала
Тарас
Тарас плешивый, человек не спесивый
Тит
Наш Тит под лавкой спит
Трифон (Тришка)
Тришкин кафтан
У всякого Тришки свои делишки
Федор, Федора
У всякого Федорки свои отговорки
Велика Федора, да дура, Иван мал, да удал
Фома
И по роже знать, что Фомой звать
Фома на дудке (гудке) играет, а Ерема глазами моргает
Фома не без ума, Ерема не без промысла
Горюет Фома, что пуста сума
И Фома, и Фока — оба сбоку припека
 151
Кому до чего, а Фоме до дуды
На безлюдье и Фома дворянин
Один говорит про Фому, другой про Ерему
Один дитя, да и тот Фома
Читай, Фома, набирай ума
Федот
Федот, да не тот
Голодному Федоту и щи (река в охоту)
Федул
Федул губы надул, ненастье принес
Федул тепляком подул
Эй, Федул, что губы надул?
Филат
Филат и каше рад
Наш Филат и малому рад
У каждого Филата в голове своя палата
Филипп
Как Филипп к тесту прилип
Филип сбоку прилип
Филемон
Филемон и Бавкида
Филька
Филькина грамота
Фока см. Фома
Флор
Отец был Флор, а дети Миронычи
Флор Флорихе не думает лиха
Флора
Дары Флоры и Помоны
 152
Фома
Фома неверный (неверующий)
Фортуна
Колесо Фортуны
Харитон
Пусть бы рыжий, а то Харитон
Храповицкий
Задать храповицкого
Иисус Христос
Господи Иисусе, вперед не суйся, назади не оставайся, а в середке не
болтайся
Не для Иисуса, а ради хлеба куса
Притянуть к Иисусу
Было времечко, целовали нас (детей) в темечко, а ныне в уста, да и то
ради Христа
Вольно Христу добра доспеть. Сильная рука кому не судья?
Для праздника Христова не грех выпить чарочку простова.
Вот тебе (те, вам) Христос
Как у Христа за пазухой
Кормиться (перебиваться, питаться, жить) Христовым именем
Лучше просить ради Христа, чем отнять из-за куста
Славить Христа
Христа ради
Христа ради кормиться
Христова невеста
Христом богом просить
Ради Христа
Цезарь
Цезаря везет!
 153
Жена Цезаря выше подозрений
Шарлотта см. Вертер
Шемяка
Шемякин суд
Шереметьев
Шереметьева часть
Шереметьевский счет
Эзоп
Эзоповский язык
Элла
Людоедка Эллочка
Эскулап
Сыны Эскулапа
Юрий
Вот, тебе, баб-ушка, Юрьев день
Дожидайся Юрьева дня, пока рак свиснет
Яков
Заладила, как сорока Якова
Янус
Двуликий Янус
 154
Татарские фразеологизмы и паремии с антропонимами

Апдулла (Абдулла)
Апдулла биясе мышш (Кобыла Абдуллы мышш)
Айтуган
Ж,илдэн тутан Айтуган (Айтуган, рожденный от ветра)
Тенлэ туган Айтуган (Айтуган, рожденный ночью)
Алабай
Байныц малын Алабай кызгана (О состоянии богача печется
Алабай)
Алапай
Алапай белэн Ш а л а п а й (Алапай и Шалапай)
Аддым Бирмэсев
Алдым Бирмэсев алыр урын табалмас (Алдым Бирмесев не
найдет места, где еще взять)
Алпамыш (Альт)
Алпамыш йокысы (Сон Алпамыша)
Алып орлыгы (Семя Алыпа)
Алый анадан туар, аргамак биядэн туар (Богатырь родится
от матери, аргамак — от кобылы)
Алып атка менсэ, атасын танымас (Если великан на коня
сядет, отца не признает)
Алып ир ирдэн атын йэшермэс (Богатырь-мужчина не станет
прятать коня от другого мужчины)
Алыплар алышмый танышмас (Богатыри без состязания не
познакомятся)
Алыпныц авыз сете ат естендэ йереп кибэр
(Материнское молоко на губах богатыря высохнет на скакуне)
Анибал
 155
Анибал анты (Клятва Анибала)
Апуш
Апуш корсак (Апуш живот)
Алый
Алый мулла (Апый мулла)
Ас1ш
Алтын — к е м е ш Асиядэ, матур кызлар Расэйдэ (Золото-
серебро у Асии, красивые девушки в России)
Атлант
Атлант йеге (Ноша Атланта)

Эбуж,эЬил квасы (Квас Абуджахиля)

Эйшэ —Батман
Э й ш э —Батман селеге (Пиявка Айши-Батман)
Минем телем тутел, идел кичкэн инэкэлэр теле,
Минем кулым тугел, Э й ш э — Батманныц кулы (Не мой язык,
язык бабушек, пересекших Волгу, не моя рука, рука Айши-Батман)
Эмэк
Эмэк белэн Шэмэк (Амяк и Шамяк)
Эмэк белэн Шэмэк, керэк белэн с э н э к (Амяк и Шамяк,
лопата и вилы)
А я з —аяз кеннэрдэ ейдэ ята Эмэкэй,
Буран, буран кеннэрдэ зфак ура Эмэкэй (В ясные дни
дома лежит Амякай, а в буран жнет хлеб)
Эндри
Эндри казнасы (Казна Андри)
Эрнэш
Эрнэш: тегермэне (Мельница Арняш)
Эсэк
Эсэк белэн Кесэк (Асяк и Косяк)
 156
Эулия
Эулия кунак ей иясен сыйлар (Аулия угостит и домового,
пришедшего в гости)
Эхмэдд
Ахирэттэ Эхмэдигэ ак тэкэ (В раю Ахмади получит белого
барашка)
Эхмддулла
Бирэн Эхмэдулланыц билбавы булмаса, эче шартлый
(Если бы у Ахмадуллы не было пояса, живот бы лопнул)
Эхмэтгали
Эхмэтгали ни, Галиэхмэт ни (что Ахматгали, что Галиахмат)
Эхмэтша
Шэм сунде, катык чулмэге тунде, Эхмэтша елый,
Мехэмэтша елый, бер башым нишлэргэ белмим (Свеча
потухла, горшок с катыком опрокинулся, Мухаматша плачет, не знаю,
что делать одной)
Байбик см. Бикбай
Биби Эхмэтщан
Байларныц байларча — уллары да Биби Эхмэтж,ан (У
богатых и сыновей зовут Биби Ахметджан)
Бикбай
Бикбай да бер, Байбик тэ бер (Что Бикбай, что Байбик)
Бирэхмэт
А я з —аяз кеннэрдэ алма л<^1Я Б и р э х м э т ,
Болыт — болыт кеннэрдэ печэн жд>1я Бирэхмэт (В ясные дни
Бирхамат яблоки собирает, а в дождливые дни он сено косит)
Бедигвл
Ал да гел, Бедигел, калганыц узец бел! (Все хорошо,
Будигуль, остальное знай сама!)
Варфоломей
 157
Варфоломей тене (Варфоломеевская ночь)
Вдкыф
Вэкыф козгыны (Ворон Вакыйфа)
Вэли см. тж. Гали
Вэли Галигэ сылтый (Вали кивает на Гали)
Вэли вэкил (Вали представитель)
Вэли уз эшендэ, Гали уз эшендэ (Вали занят своей работой,
Гали — своей)
Вэли дэ хатынлы булган, эт тэ койрыклы булган (И
Вали женился, и собака хвост приобрела)
Вэлинекен Галигэ кидеру (Одевать на Гали то, что принадлежит
Вали)
Торна Вэлж (Вали-журавль)
Габдел
Габдел корсак (Габдель живот)
Габдел лимун (Габдель лимон)
Габдел беке (Габдель пробка)
Габделбасыйр гыйшкы (Любовь Габделбасыйра)
Габдерахман
К у й кытлыгы вакытанда кэж,эгэ Габдерахман ждзни дилэр
(При нехватке баранов и к козлу обращаются: "Габдрахман жизни")
Габдулла
Габдулла биясе (Кобыла Габдуллы)
Габдулла ждтешкэнче Фэтхулланыц ж,аны чыгар (Пока
поспеет Габдулла, Фатхулла дух испустит)
Гайнищамал
Ж,иде мулла бер малайга Гайниж,амал дип исем
кушканнар (Семь мул одному мальчику дали имя Гайниджамал)
Газраил
 158
Газраилгэ бер ж,ан бурычым бар (Азраилю должен душу)
Газраилгэ мал биреп ж,ан алып калып булмый (Отдав
Азраилю богатства, нельзя спасти душу)
Газраил ж,анга уртак, атаньщ яман углы малга зфтак
(Азраиль претендует на душу, плохой сын — на имуш:ество отца)
Хатыныц яман булса, Газраилец шул (Если у тебя плохая
жена, она и есть твой Азраиль)
Яу барында малым бар димэ, Газраил барда ж,аным
бар димэ (При враге не говори о своем богатстве, при Азраиле — о
своей душе)
Гали см. тж. Вэли
Гали батыр делделе (Конь батыра Гали)
Гали байга кергэн, бае ялга кергэн (Гали пошел на работу к
богачу, а богач сам нанялся на работу)
Гали белгэн, Вэли келгэн (Гали разорился, Вали смеялся)
Гали буркен Вэлигэ, Вэли буркен Галигэ кидеру (Одевать
шапку Гали на Вали, а Вали — на Гали)
Гали Вэлигэ, Вэли Галигэ аудара (сылтый) (Гали кивает на
Вали, а Вали — на Гали)
Галигэ дуслыктан тугел, Могавиягэ дошманлыктан (Не от
дружбы к Гали, а к вражде к Муавию)
Гали кылычы (пэкесе) кебек (Как меч Гали)
Гали уз эшендэ, Вэли уз эшендэ (Гали занят своим делом.
Вали — своим)
Егет Галинец кылычына узе очрый (Парень сам натыкается
на меч Гали)
Галиэкбэр
Галиэкбэр канторы (Контора Галакбар)
 159
Гаппас
Гаппас биш тиене кук чэчрэп чыгу (Выкатиться, как
пятикопеечная монета Гаппаса)
Гата
Бездэн хата, сездэн Гата (От нас — ошибка, от вас — Гата)
Эшлэгэндэ Гатакай, аш:аганда катапэй (Когда работаешь —
Гатакай, когда ешь — черствый хлеб)
Гафилэ (Вафилэ)
Гафилэ табасы (Сковорода Гафилы)
ГэуЬэр
ГэуЬэрне мыскаллап улчилэр (Гаухар мерят золотниками)
Гордий
Гордий теене (Гордиев узел)
Гыйбдин
Тутыйны кургэч, Гыйбдиннец исенэ хатыны тешкэн
(Увидев попугая, Гыйбди вспомнил свою жену)
Гыймай
Денья дигэн бер тэтэй, бер кен Гыймайда, бер кон
Качимский Ибрайда (Жизнь — это женщина легкого поведения:
один день у Гыймая, другой — у Качимского Ибрая)
Гыйса
Кыскадыр, кыска булса кусэдер, кусэ булса Гыйсадыр
(Короткий; если короткий, то безбородый; если безбородый, то Гыйса)
Дамокл
Дамокл кылычы (Дамоклов меч)
Я^амали
Ж,амали бай бик юмарт, эте генэ усал (Джамали бай
очень щедрый, только собака у него злая)
Ж,эгъфэр
 160
Шул кэгазьне кап та тор, Ж,эгъфэр ишан догасы (Положи в рот и
держи молитву ишана Джагфара)
у^длэлетдин
А н н а н Ж,элэлетдингэ я х ш ы булмаса булмас, мица я х ш ы була
(Пусть с этого не будет хорошо Джалялетдину, мне будет хорошо)
Ж,элэлетдин барысын да яламакчы булган да, ул
эйлэнгэнче песи ялтыраткан (Джалялетдин все хотел слизать, к
его приходу кошка все слизала)
Щэмэлэн
Ж,эмэлэн ЯВЫ (Полчиш;а Емельяна)
Щэмилэ
Эй, Ж,эмилэ, ж,иттек калага (Эй, Джамиля, доехали до города)
Куштан итак Ж,эмилэ ждде ирне ждтэкли (Кокетливая
Джамиля командует над семью мужчинами)
Ж,эмилэгэ сакал чыкмый, кырыктан узганын каян
белсен (У Джамили борода не растет, откуда узнаешь, что ей за сорок)
Щеми
Ж,еми эбэте (ОбедДжуми)
Зариф
Зариф коймак яратмый (Зариф блины не любит)
Карга уз баласына: Зариф зирэктэн тугаи, дип эйтер
ди (Ворона своему птенцу: Зариф родится от смышленого)
Тыр — тыр Зариф (Тыр-тыр Зариф)
ЗаЬидулла
Делэ фурмы — ЗаЬидулла (Для формы — Захидулла)
Зэйнетдин
Вер Зэйнетдин — биш кияу, алтынчыга кандидат (Один
Зайнетдин как пять женихов, на шестого — кандидат)
Зебэйдэ
 161
Ашка ДИС9Ц — Зебэйдэ, эшкэ дисэц — юк е й д э (Как
поесть, так — Зубайда, как работать — нет дома)
Эшец бетте, Зебэйдэ (Дело закончено, Зубайда)
ЗвЬрэ
Матурны курергэ гашыйкныц кузе, ЗеЬрэне курергэ
ТаЬирныц кузе кирэк (Чтобы увидеть красоту, нужны глаза
влюбленного, чтобы увидеть Зухру, нужны глаза Тахира)
Ьэрбер ирнец уз ЗеЬрэсе бар (У каждого мужчины есть своя
Зухра)
Иблис
Иблистэн иман сорау (Просить веры у Иблиса)
Иблис ешкергэн нэрсэ (Заговоренный Иблисом)
Иблис токымы (Отродье (племя) Иблиса)
Иблис текереге (Плевок Иблиса)
Иблис текергэн (Оплеванный Иблисом)
Илья
Кеше еендэ — Илья, уз еендэ свинья (В чужом доме —
Илья, в своем — свинья)
Исрафил
Исрафил суры (Рог Исрафила)
Ишай
Ишай белэн Кушай (Ишай и Кушай)
Ишай ишен. Кушай кушын таба (Ишай находит себе
подобного. Кушай находит себе пару)
Йогып
Йогьш шешэне егып, шешэ Йогьшны егьш (Йогып
бутылку опустошил, бутылка Йогыпа повалила)
Йосыф, Юсыф
 162
Юсыф пигамбэр дэ Зелэйхага гашыйк булган (И пророк
Йусуф был влюблен в Зулейху)
Гшыйк тоту Йосыф — Зелэйхадан калган (Хранить верность в
любви идет со времен Йусуфа и Зулейхи)
Ьэр Йосыф гузэл булмас (Не каждый Йусуф красив)
Кабил
Кабил токымы (Каинова печать)
Колчак
Колчак тэресе (Крест Колчака)
Карун
Карун малы — кар суы (Богатства Каруна — талая вода)
Коркыт
Улемнэн кзфкып качу узе хата, качу белэн котылал
маган Коркыт ата (Побоявшись смерти, прятаться от нее является
ошибкой; и Корыт ата, спрятавшись, не смог спастись от нее)
Локман
Яр итмэгэн ярга Локман хэким дэ дэрман тапмас (Если
любовь безответная, то и Лукман мудрец бессилен)
Локманнын, авызыннан локмасын алыр (Из рта Лукмана
возьмет кусок пищи)
Локман булса, ж,аны cay булсын (Если будет Лукманом, пусть
душа будет здоровая)
Эмэлен тапкан Локманга эж,эле мец елга миЬлэт биргэн
(Нашедшему средство Лукману отсрочили смертный час)
Луг
Луг пэйгамбэр кавеме (Народ Лута)
Мэщнун
 163
Ьэр гашыйкныц мэгъшукасы бар, hep Мэждуннец
Лэйлэсе бар (У каждого любящего есть возлюбленная, у каждого
Маджнуна есть Лейла)
Ьэр Мэждунгэ бер Лэйлэ (Каждому Маджнуну по Лейле)
Майта
Бэрэзэнец Майта, эйтэ дэ кайта (Майта из Баразы скажет и
отступится)
Мамай
Амайдагы, мамайдагы (В Амае, мамае)
Маруся
Кара Маруся бик эшли, кара чикмэне естеннэн тешми
(Черная Маруся усердно трудится, не снимая черного армяка)
МаЬикамал
Бар тапканым — табынганым бар да МаЬикамалга (Все, что
нажил, чему преклоняюсь — все Махикамал)
Тебе тешкэн имэн кисмэк ул да МаЬикамалга (Кадка без
дна и та ^— Махикамал)
МаЬирэ
МаЬирэ ana улгэн ждргэ ТаЬирэсе хэзер (На место
умершей Махиры апы Тахира готова)
Мэкэрим
Кеше Мэкэрж,эдэн кайта, Мэкэрим Мэкэрж,эгэ бара
(Люди возвращаются с ярмарки, Макарим идет на ярмарку)
Мэнди
Пешмэгэн куркэне Мэнди анасы, да белэ (Неготовую
индюшку и мать Манди знает)
Улем ике булмый икэнен Мэнди анасы да белэ (То, что
смерть не бывает дважды, и мать Манди знает)
Аны Мэнди анасы да белэ (Это и мать Манди знает)
 164
Мэрхэб
Рэхэт Мэрхэб мич башы (Хорошо Мархабу на печке)
Мицсафа
Минем исемем дэ Мицсафа, син — хатын, мин ир
Сафа (И мое имя Минсафа, ты женщина, я мужчина)
Мити
Энинец кузе Митидэ, Мити кузе ипидэ (Глаза мамы на
Мити, глаза Мити на хлебе)
Мокыт
Тешендэ ботка кургэн Мокыт, яцадан яткан ди
кашыгын тотып (Мокыт во сне увидел кашу, вновь лег спать, держа
ложку)
Мортаза
Таза Мортаза (Здоровый Мортаза)
Мвгайди
Мегайдине кургэннэн ишеткэнец яхшырак (Лучше слышать
Мугайди, чем его видеть)
Мвхэммэт
Ел елга, ел Мехэммэткэ ждткэндэ (Год за годом, а год за
Мухаммедом)
Улемгэ син ни, мин ни, Мехэммэт Эмин ни! (Для
смерти, что ты, что я, что Мухаммед!)
Дине — Мехэммэт дине, кене — эт кене (Вера
Мухаммеда, а жизнь собачья)
Ьэрбер Мвхэммэт пэйгамбэр булмый (Не каждый Мухаммед
— пророк)
Мехэммдтж,ан
 165
Ьэр ждрнец уз Печэн базары, Ьэр Печэн базарыныц
уз "Мехэммэтж,анары" була (В каждом месте есть свой Сенной
базар, на каждом Сенном базаре есть свои "Мухамматджаны")
Нэл<;эгай
Нэж,эгай уйнау (Переливание Назягай)
Нэфисэ
Куцел кэеф тели, нэфес Нэфисэ тели (Душа хочет
настроения, страсть хочет Нафисы)
Нух
Аида Нух каргасы да очып ждтмэс (Туда и ворон Пуха не
долетит)
Нух заманнарыннан калган (Оставшийся со времен Пуха)
Нух каргасы (Ворон Нуха)
Нух пэйгамбэр заманыннан башлау (начинать с пророка Нуха)
Потемкин
Потемкин авыллары (Потемкинские деревни)
Прокруст
Прокруст ятагы (Прокрустово ложе)
Пушкин
Ьэр миллэтнец уз Пушкины бар (У каждого народа есть свой
Пушкин)
Рама2,ан
Р а м а з а н агай килде (Пришел дядюшка Рамазан)
Сафура
Сафура бураны кубу (Поднять бурю Сафуры)
Сафура туе (Свадьба Сафуры)
Сизиф
Сизиф эше (Сизифов труд)
Селэйман
 166
Бер ждрдэ ике Селэйман, берсенэ эйтсэц берсе
сеймэгэн (В одном месте два Сулеймана, если одному скажешь,
другой обижался)
Сецгеле С е л э й м а н (Сулейман с копьем)
Селэйман УДД^- диюлэр котылды (Сулейман умер, дивы
избавились)
Столыпин
Столыпин галстуты (Столыпинский галстук)
Тантал
Тантал г а з а п л а р ы (Муки Тантала)
ТаЬир
ТаЬир белэн ЗеЬрэ (Тахир и Зухра)
ТаЬирэ см. МаЬирэ
Тукай
Тугры Т у к а й (Прямой Тукай)
Танбури
Танбури катасы (Калоши Танбури)
Фатыйма
Бер егет убэ килеп, ике егет, Фатыйманын, да кала
авызы ж,ебеп (Один парень целует, другой, и у Фатимы рот обмяк)
Фатыйманыц кашы кара дип (Из-за черных бровей Фатимы)
Фэрхулла
Фэрхулла, ике ишет, бер тыцла,
Мершидэ, ике ишет, бер сейлэ (Фархулла, два раза услышь,
один раз слушай, Моршида, два раза услышь, один раз говори)
Карал<,эмэк
Хатыншак — Караж,эмэк (Обабившийся мужчина — Каражамак)
Хозыр (Хозырильяс, Хвзер)
 167
Х о з ы р (Хозырильяс) юлдашыц булсын (Пусть Хозыр (Хозырильяс)
будет тебе спутником)
Хозыр текергэн (Хозыр плюнул)
Теленэ Хозыр текергэн (На язык Хозыр плюнул)
Ирне курсэц, Хозыр тот, ашны курсэц, кадер тот (Если
уведешь мужчину, почитай его, как Хозыра, если увидишь пищу, умей
ценить ее)
Эт Хозырильяска да ерэ (Собака и на Хозырильяса лает)
Хава
Хава киемендэ (В одежде Евы)
Хул(;а Насретдин
Хуж,а Насретдин ишэге (Ишак Хаджы Насретдина)
Хуж,а Насретдин кошы (Птица Хаджы Насретдина)
Хуж,а Насретдин кабере яныннан уткэндэ келмэученец
авызы кыйшаер дер (У того, кто пройдет мимо могилы Хаджы
Насретдина и не улыбнется, рот искривится)
Эзоп
Эзоп теле (Эзоповский язык)
Янус
Икейезле Янус (Двуликий янус)
 168
Английские фразеологизмы и паремии с антропонимами

Abraham
Father Abraham (Отец Авраам)
Achill
Achilles' spear (Копье Ахиллеса)
Achilles heel (Ахиллесова пята)
Adam
Adam's ale (Вино Адама)
Adam's apple (Яблоко Адама)
Faithful Adam (Правоверный Адам)
Funny Adam (Забавный Адам)
Not to know from Adam (He знать со времен Адама)
Old as Adam (Старый, как Адам)
One's outward Adam (Соверхность Адама)
The old Adam (Ветхий Адам) .
When Adam delved and Eva span who was then the gentleman? (Когда Адам
пахал, a Ева пряла, кто был джентльменом?)
Alladin
Alladin's lamp (Лампа Алладина)
Albert
Prince Albert (Принц Альберт)
Aleck
А smart Aleck (Красавец (щеголь) Алек)
Аше
Sister Anne (Сестра Анна)
Argus
Hundred-eyed Argus (Стоглазый Аргус)
Augea
 169
Augea stable(s) (Авгиевы конюшни)
Bacchus
Bacchus has drowned more men than Neptune (Бахус потопил больше
людей, чем Нептун)
Balaam
Balaam's ass (Валаамова ослица)
Barkis
Barkis is willing (Баркис желает)
Benjamin
Benjamin's mess (Беспорядок Бенджамина)
Betty
A l l my eye (and Betty Martin!) (Весь мой глаз (и Бетти Мартин))
Black Betty (Черная Бетти)
Cousin Betty (Кузина Бетти)
Kiss black Betty (Поцелуй черную Бетти)
Brown
Astonish the Browns (Изумлять Браунов)
Brown, Johnes and Robinson (Браун, Джонс и Робинсон)
Buridan
Buridan's ass (Буриданов осел)
Caesar
Appeal to Caesar (Обращаться к Цезарю)
Caesar's wife (Жена Цезаря)
Caesar's wife must be above suspicion (Жена цезаря должна быть выше
подозрений)
Dead as Julias Caesar (Мертвый, как Юлий Цезарь)
Render to Caesar the thinks that are Caesar's (Кесарю кесарево)
Cain
Raise Cain (Поднять Каина)
 170
The brand of Cain (Каинова печать)
The curse of Cain (Проклятие Каина)
What in Cain (Что за Каин)
Cassandra
Cassandra warnings (Предупреждения Касандры)
Cocker
According to Cocker (По Кокеру)
Croesus
As rich as Croesus (Богат как Крез)
Danaid
The cask of Danaides (Бочка Данаид)
Damocles
Sward of Damocles (Дамоклов меч)
Damon
Damon and Puthias (Даймон и Пифас)
Daniel
A Daniel come to judgement (Даниель начинает вершить правосудие)
Darby
Darby and Joan (Дарби и Джон)
David
David and Jonathan (Давид и Джонатан)
Davy
Davy Jones (Деви Джонс)
Davy Jones' locker (Ящик Деви Джонсона)
Go to Davy Jones' locker (Пойти к ящику Деви Джонсона)
Don Juan
Don Juan (Дон Жуан)
Dora
Dumb Dora (Глупая Дора)
 171
Dracon
Draconian laws (Драконовы законы)
Eliza
Long Eliza (Длинная Элиза)
Eva
Daughter of Eva (Дочь Евы)
Fortuna
Fortunatus cap (Шапка Фортуны)
Fortunatus purse (Сумочка Фортуны)
Gog
Gog and Magog (For и Магог)
Gordi
Gordian knot (Гордиев узел)
Grandy
What will Mrs. Grandy say? (Что скажет миссис Гренди?)
Hamlet
Hamlet with Hamlet left out (Гамлет без принца Датского)
Hercules
Hercules's Pillars (Геркулесовы столбы)
Hercules's task (Задача Геркулеса)
Hobson
Hobson's choice (Выбор Гобсона)
Homer
Homer sometimes nods (Гомер иногда кивает)
Homeric laughter (Гомерический хохот)
Jack
Jack among the maids (Джек среди служанок)
Jack and Jill (Джек и Джилл)
Jack at a pinch (Джек в случае нужды)
 172
Jack Frost (Джек Мороз)
Jack the Ripper (Джек Потрошитель)
A good Jack makes a good Jill (Если Джек хорош, то и Джилл будет
хороша)
АН shall be well, Jack shall have Jill (Bee будет хорошо, и Джил достанется
Джеку)
АН work and no play makes Jack a dull boy (От одной работы без
развлечений загрустит и Джек)
Every Jack has his Jill (Для каждого Джека найдется своя Джилл)
Jack is as good as his master (Джек так же хорош, как и его хозяин)
Jack is no judge of Jill's beauty (Джек не является судьей красоты Джилл)
Jack of all trades and master of none (Джек всех профессий, не являющийся
мастером ни одной из них)
Jacob
Jacob's ladder (Лестница Якова)
Janus
Two faced Janus (Двуликий Янус)
John
John Bull (Джон Бык)
John Trot (Джон рысь)
Joseph
Joseph' coat (Пальто Джозефа)
Judas
A Judas kiss (Иудин поцелуй)
Knickerbocker
Father Knickerbocker (Папаша Никербокер)
Mohammed
If the mountain will not come to Mohammed, Mohammed must go to the
mountain (Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе)
 173
Maria
Black Maria (Черная Мария)
Marry
Bloody Marry (Кровавая Мерри)
Little Marry (Крошка Мерри)
Ned Kelly
Game as Ned Kelly (Смелый, как Нед Келли)
Nellie
Nice Nellie (Хорошая Нелли)
Sit by Nellie (Сидеть рядом с Нелли)
Nick
Old Nick (Старый Ник)
Noah
Noah's ark (Ноев ковчег)
Pandora
Pandora's box (Ящик Пандоры)
Paul
A Paul Pry (Паул любопытный)
Peter
A Peter Funk (Питер трус)
A Peter Pan (Питер Пен)
Peter's penny (Пенни Питера)
Rob Peter to pay Paul (Грабить Питера, чтобы заплатить
The blue Peter (Голубой Питер)
Peck
Peck's Bad boy (Плохой мальчик Пека)
Platon
Platonic love (Платоническая любовь)
Punch
 174
As proud as Punch (Гордый, как Петрушка)
As pleased as Punch (Довольный, как Петрушка)
Punch and Judy (Панч и Джуди)
Richard
Richard Roe (Ричард Рой)
Sally
Aunt Sally (Тетушка Салли)
Sam
Upon my Sam (Над моим Сэмом)
Sam Brown (Сем Браун)
Solomon
Solomon's judgement (Соломонов суд)
Tabby
Aunt Tabby (Тетушка Тебби)
Teddy
Teddy bear (Тедди мишка)
Teddy boy (Тедди мальчик)
Тот
Tom fool (Глупец Том)
Tom tailor (Том портной)
Peeping Tom (Подглядывающий Том)
Uncle Tom (Дядя Том)
Ulysses
Bend the bow of Ulysses (Согнуть лук Елиссея)
Vandyke
Vandyke collar (Воротник Вандайка)
Vandyke (or Van Dyke) beard (Бородка Вандайка)