Насколько велика ответственность западных держав за то, что не удалось

предотвратить нацистскую агрессию?

В этой аргументации я хотела бы дать оценку политике умиротворения Англии

и Франции. При этом я объясню, почему подход двух западных держав к
предотвращению 2-й мировой войны не подобал ситуации.

Европейское общество, глубоко потрясенное потерями 1-й мировой войны,

было настроено пацифистски. Руководители Англии и Франции стремились к
умиротворению Германии и считали, что уступки, или так называемая “политика
умиротворения”, позволят предотвратить новую кровопролитную войну.
Поэтому они старательно игнорировали предупреждения о беспрецедентных
темпах перевооружения Германии.

​Выход Германии из Лиги Наций, введение всеобщей воинской повинности и

создание Вермахта — ничто из этого не заставило Англию и Францию
задуматься о возможных последствиях. Напротив, в июне 1935 года Англия
заключила военно-морское соглашение с нацистами. Это уже считалось
двусторонним нарушением договора не только потому, что он устанавливал
численность немецкого флота на уровне 35% от британского, но и потому, что
британское правительство даже не уведомило своих союзников о намерении
заключить этот договор.

Это, в свою очередь, подтолкнуло Муссолини ко вторжению в Эфиопию.

Премьер-министр Италии увидел растущий распад Версальской системы и
незамедлительно приступил к операции.

Впоследствии, когда Гитлер почувствовал, что ситуация складывается в его

пользу, он решил действовать. 7 марта 1936 года 19 батальонов Вермахта были
переброшены на Рейн для захвата демилитаризованной Рейнской области,
которая защищала Францию от нападения Германии после 1-й мировой войны.
Однако в случае ответного вторжения французской армии им было приказано
отступить. Французские военные не стали развязывать конфликт, и немцы в
течение двух дней оккупировали всю демилитаризованную зону. Гудериан, один
из самых известных военачальников Гитлера, позже вспоминал, что, если бы в
то время вмешались французы, гитлеровский режим бы неизбежно рухнул.
Кроме того, Англия и Франция признали присоединение Австрии к Германии
законным.
В то время как Гитлер шел от успеха к успеху, сбрасывая оковы Версаля и
возвращая Германию к довоенным границам, западные
державы-победительницы 1-й мировой войны, казалось, находились в
анабиозе. Они не только не сделали ничего, чтобы помешать нацистам, но и,
наоборот, как бы подтолкнули фюрера к следующим шагам.
Кроме того, было крайне неуместно присоединять территории Чехословакии к
Германской империи, не предоставляя права голоса самой стране.
Представители Чехословакии не только не присутствовали на Мюнхенской
конференции, где было принято решение, но и были проинформированы о ее
ходе лишь частично.
Расчленение Чехословакии произошло при полном согласии Англии и Франции,
которым придется заплатить за это сотнями тысяч жизней.

Все упомянутые выше попытки политики умиротворения ничего не сделали,

кроме как способствовали мотивации Гитлера и убедили его в своей силе. Даже
Вильгельм Кейтель - глава Верховного командования Вермахта, который был
одним из самых преданных сторонников Гитлера и частично отвечал за войну
на уничтожение, - тонко подчеркнул, что отчасти способствовало убеждению
Гитлера в своей внешней политике. На Нюрнбергском процессе Кейтель
заявил, что “после того, как Гитлер увидел, что он может выйти победителем из
любой ситуации, жестокие действия последовали одно за другим”.

В заключение можно подвести итог: неспособность понять сущность

нацистского режима, память об ужасах 1 мировой войны и нежелание новых
конфликтов, чувство вины за навязанный унизительный Версальский мир,
экономический кризис 30 годов - все это заставило британских и французских
политиков идти на переговоры и рассчитывать на дипломатические, а не
силовые инструменты решения проблемы. Гитлер воспользовался этим
поведением, чтобы делать все более и более решительные шаги на пути к
своим целям.

Какими бы благими намерениями ни руководствовались западные лидеры в

тридцатые годы, политика умиротворения была их большой ошибкой. Они
хотели избежать новой войны, но своими действиями сделали ее почти
неизбежной.