ВЕСЕЛЫЙ РОДЖЕР (неоконченный роман)

Таня Фетисова

Я читала мемуар, который начинался так: «Меня зовут Максим Камерер, мне
90 лет». Автор постарается написать текст, достойный этого мемуара. Итак,
я начинаю. Меня зовут Таня Фетисова. Мне 70 лет. Дело касается большой
тайны, которая просуществоавала 400 лет. Настала пора пролить на
разгадку немного света. В это дело я ввязалась случайно, как всегда бывает с
вещами, которые становятся главным содержанием жизни в течение
нескольких лет. Но начнем с начала.

Шел 1595 год. Над Британией летела весна. В один погожий теплый вечер
королева Елизавета сидела на скамье в парке, окружавшем Буттингемский
дворец. Шиповник ронял свои лепестки, а дорожки были усеяны крестиками
цветов сирени. Уже зацветал жасмин. К скамье решительным шагом подошел
сэр Френсис Дрейк. Естесственно, в ботфортах и при шпаге. Преклонив
колено, он сказал:

- Мадам. Мои суда стоят под разгрузкой в Саус Хемтоне. Плавание было
удачным. Лорд-казначей будет доволен. На что королева ответила:

- Сэр, я довольна вашей службой и хочу Вас наградить. Отныте я разрешаю

Вам ходить под Британским флагом.

-Это великая честь, моя королева. Но увы, мы собираемся ходить под

другим флагом. Когда в прошлый свой приезд я был в Лондоне, и как
обычно заглянул в Глобус, я познакомился с одним юнцом, Роджером
Меннерсом.

- А, это пятый граф Ретленд, улыбнулась королева.

- У него было хорошее настроение, после того, как я рассказал о моих

победах над испанцами и полных трюмах золота. Он предложил мне флаг.
Черный, с мертвой головой и скрещенными костями. Мне понравилось и я
ответил:

– Хорошо, назовем его «Веселый Роджер».

Летом того же года мы находим Роджера Меннерса на террасе замка
Бельвуар в обществе юной Елизаветы Сидни, приехавшей на несколько дней
из Лондона в деревню, в глушь сердца Англии. Елизавета Сидни, которую
все зовут Лизи, рыжая, зеленоглазая, похожая на мальчишку-сорванца,
выслушивает долгожданное объяснение Роджера:

- О мой душистый цветок, о лилия долины. Я люблю тебя больше жизни, и

о лучшей жене и не мог бы мечтать. Но увы, это невозможно. Лизи
вскакивает и кидается к нему на шею.

- Почему же, почему, Сэр ? Я полюбила тебя еще девочкой. Я еще тогда
решила, что ты будешь моим мужем.

- Милая Лизи, я скажу тебе правду - о горе мне, о несчастье. Это случилось
в Италии. В Болонском университете я подружился с двумя датчанами. Мы
весело проводили время, хотя занимался я усердно. И в один черный день мы
почти случайно, по пьянке попали к веселым девицам. И конечно я понял все
позже моих друзей. И наутро проснулся в объятиях сеньориты Эсмеральды.
Самое ужасное, что она была такая же рыжая, как ты. Но глаза у нее были
черные. Друзья бранились и смеялись, но через пару недель я увидел, что
дело плохо. Мне нашли врача, который шутил со мной, обещал вылечить, и
прописал лекарства. Но когда я вновь пришел к нему, оказалось, что он
недавно умер. Мне нашли другого врача, но его вдруг арестовали незадолго
до моего второго визита. Время было упущено, и болезнь уже поселилась в
моем теле. Роджер сел и заплакал. А Лизи, продолжая его обнимать, сказала:

– Любовь моя, какая мне разница. Я люблю тебя, и останусь с тобой в жизни
и в смерти.

- Да, а ты знаешь, что скоро сюда примчится моя тетка Пембрук со всеми
своими собачками ? Ей непременно захотелось разделить наше одиночество.
Бросает в Лондоне свой салон и гениальных мальчиков. Наверное, они тоже
вскоре за ней потянутся сюда. Так что скучать нам не придется. Я уверена,
что королева не рассердится. Она же прекрасно знает, кто ты и кто Эссекс.
Она же всегда говорила, что «тебя интересуют цветочки и лепесточки». О
Господи, как же мне жалко Эссекса. По Лондону уже ходят стихи. Я их
наизусть запомнила. Записывать их опасно.
- Несчастный Эссекс. Кто его толкнул на бунт, на тот мятеж трагический?
И в результате - дыба, кнут,
Лишенье головы. Ведь курица на троне,
Глупая и злая. О как жестока брошенная Леди. А где теперь
Лорд Эссекс? Где мы сами?
Нам хоть полегче, кто разорен, кто за дремучими лесами ...
И в результате появился принц Гамлет -
Плод прекрасный ужасного злодейства.

------------ Последняя запись: 13 янвря 2020 г Неоконченный роман -------------

Произведения, которые Татьяна попросила собрать в

отдельные файлы, и которые могли войти в Роман о
Шекспире «Веселый Роджер»

Сатори
Таня Фетисова
Ребята, меня только что пронзило. Я два дня внимательнейшим образом читала
первые сонеты Шекспира(чтоб перевести) и вдруг прозрела: никакой великий
Уильям Шекспир не гомик, просто сонеты, обращенные к мужчине, написаны
дамами - возможно, женой - Елизаветой Рэтленд(дочерью Филипа Сидни) и,
большинство женских, - ее теткой, Мэри Сидни(сестрой Филипа Сидни). Сам
же Шекспир является маской Роджера Мэннерса, 5-го графа Рэтленда.

Я уверена в правильности выводов Ильи Гелилова. Об этом можно поговорить

отдельно.

Только что прочитала в интернете о работе американской исследовательницы

Робин Уилсон. Она считает, что Шекспир - это сплошь женщина и никто иная,
как сестра великого Филипа Сидни - Мэри. Мне кажется, что это
слишком(напрашивается подозрение, уж не феминистка ли наша американка, а
если так, уровень моего доверия к ее выводам у меня сильно понижается).
Несомненно, большая часть сочинений Шекспира написана мужской рукой.
Возможно, Робин Уильямс права относительно раннего, безоблачного периода.
Мэри Сидни, одна из самых образованных и влиятельных в литературе женщин
того времени, находилась в расцвете творческих сил, а ее родственники были
еще очень молоды. Сонеты начала цикла обращены к прекрасному юноше, в
котором можно опознать молодого возлюбленного уже совсем взрослой
женщины, Мэри Сидни. О том, что будет дальше происходить в этом опусе из
154 сонетов, сейчас говорить не время. Очень интересной для меня является
проблема различить двух авторов-женщин, что я и попытаюсь сделать, переводя
заново с подлинников все сонеты, один за другим.

Удивительные изменения произошли после 1602 года, после жестокого

подавления мятежа лорда Эссекса, когда он сам, попавший в опалу фаворит,
был казнен Елизаветой I, а все его друзья, в число которых входил граф
Рэтленд, тоже оказались в серьезной немилости. Как пишет Гелилов, семья
Мэнерсов осталась в своем единственном замке Бельвуар, лишившись прежних,
и не малых, средств к существованию. Соответственно, в 1602 году была
написана первая трагедия - "Гамлет", и больше комедий Шекспир уже не
писал. Очевидно, чета резко повзрослела, уединение способствовало работе,
скорее всего, они искали в ней спасения от внешних потрясений. Я по лености
никогда не интересовалась гонорарами мистера Шекспира, полученными за
постановку его пьес в Глобусе, но могу предположить, что они сделались
неплохим подспорьем. Возможно также, что маска Шекспира была сначала
нужна только для того, чтобы граф Рэтленд и его знатные дамы не были
скомпрометированы сочинительством, которое в те времена было занятием
вовсе не почтенным. И только позже из этого произросла сложная Великая
Игра, не дающая покоя и нам с вами. Замечу мимоходом, что сила этих
благородных людей была так велика, что им не составляло труда заткнуть рты
всем, кто был в курсе. Я уверена, что тайна держалась не на подкупе, а на
страхе.

Итак, приступив по чистой случайности к переводу всего корпуса сонетов (27-й

был интерпретирован, как я привыкла, дважды, - на спор), я с удивлением
обнаружила, что имея подстрочник, без которого задача усложнилась бы
неимоверно, так как написаны они не по-английски, а на архаичном
староанглийском языке, дело продвигается довольно быстро и доставляет
неимоверное наслаждение. Посмотрим, что будет дальше. Я обязательно прочту
потом все переводы Ильи Кутика, несколько лет назад они считались лучшими,
и не посмею тронуть несколько моих самых любимых переводов Самуила
Яковлевича Маршака, которыми брежу с детства, на примере которых я,
кажется, поняла, что такое поэзия. Видимо, я только что написала
ПРЕДИСЛОВИЕ. Все. Поехали.

Письмо графу Рэтленду

Таня Фетисова
Это письмо граф получил в замке Бельвуар, куда он был сослан после жестокого
подавления мятежа графа Эссекса. Архивный документ дошел до нас в весьма
плачевном состоянии, поэтому имя автора установить не удалось. Его написал
высокопоставленный российский дипломат, возможно, сам посол, после того,
как прочитал ходивший в списках при английском дворе Сонет 66. Автор
письма полемизирует с Рэтлендом также и по поводу мыслей, высказанных в
67-ом сонете.

Текст письма:

О милый граф, вы слишком

Натянули удила, ведь невозможно
Ежеминутно жить лишь так, как должно.
Жестоки требованья ваши,
Ими испепелите друга вы дотла.
Так, значит, отвечаем мы за все,
Что происходит при нас?
Красивый принцип, но жестокий
К его носителю. Поберегите друга
Вместо того, чтоб красоту его,
Другие достоинства
и совершенства прославлять в веках.
Посылка у вас неверная.
Присутствием своим мы грех чужой не освящаем.
Быть может, только освещаем мы его.
И это очень важно. И когда властитель
Непотребством занят, а вы - свидетель,
Это куда как тяжело, да и весьма опасно,
Будь вы приближенным к трону, к телу
И знатным, как полсотни Цезарей,
Бурбонов или Романовых.
Вспомните об Эссексе.
И неужели это вы его толкнули
На бунт, на тот мятеж трагический?
И в результате - дыба, кнут,
Лишенье головы, и только
После жесточайших пыток?
Ну что ж, что курица на троне,
Глупая и злая? О как жестока брошенная Леди. А где теперь
Лорд Эссекс? Где вы сами?
Ну, вам полегче, за дремучими лесами
Вы вместе с милой Лизабет и с теткой Мзри,
Уж к сочинительству достойному примерясь,
Вот принца Гамлета представили вы нам.
(Замечу в скобках, может быть,
не следовало так романтизировать повесу
и прощелыгу старых времен,
ведь в Дании его, я помню,
не любили за вечные любовные проказы).
Но пусть пропали вина из амбаров ваших,
Курирует торговлю с Францией уже другой
Любимчик, вы - сосете лапу...
Но, согласитесь, будь лорд Эссекс поумней,
То на Лизавету нашу не напал родимчик бы,
Глядишь, и голова была б целей,
Да другие части тела
(О, как жестоки бывшие любовницы бывают!)
А мы бы трагедий ваших не узнали бы еще десяток лет,
И не пришлось бы вам придумывать куплет
"Зову я смерть, мне видеть невтерпеж..."
Над ним смеются при дворе -
Негоже человеку вашей благородной крови,
Высокому сотруднику при власти
Признаваться, что чего-то "невтерпеж".
Да как теперь со слугами,
Особенно с оруженосцами и егерями
справляетесь вы?
А жена - не изменяет?

Но Гамлет... Это многое меняет.

Сонеты Шекспира, переведенные Татьяной

Фетисовой, которые она планировала вставить в
роман (или часть из них).
У Татьяны есть переводы, которые близки к тексту Шекспира, и есть
Вольные переводы. Для Романа она предпочитала Вольные переводы. Все
переведенные сонеты имеются в интернете:
https://www.proza.ru/avtor/capacabana54 и немного здесь:
https://www.stihi.ru/avtor/capacabana54gm

Шекспир. Сонет 1. Вольный перевод

Таня Фетисова
Беременны бутоны юных роз прекрасным будущим -
Прохладны, плотны, живы, и умереть готовы, им
До морщин не даст дожить инстинкт непостижимый.
А ты - прижимист, скуп, преступно бережлив.

Нам ясно, что бессмертна красота,

Она задолго до уродства умирает.
Роль нежного наследника проста -
Красу нетленную сопроводить до рая.

Не отрываешь ты от водной глади глаз,

Где отразился их прекрасный пламень,
Ты как кровосмеситель, в ком погас
Здоровый голод к новизне, и странен

Враждебный взгляд из собственных глубин,

Бесплодный взгляд, а потому жестокий,
Ты, воплощенье свежести, дотянешь до седин,
Погубишь нежность, синеву, мой волоокий!

Ты - воплощенье красоты и ты -
Бутон прелестный и не давший завязь,
О нежный скряга, в полусне цветы
Твоих ланит сияют, в неге плавясь.

И пламя пожирает изнутри тебя, дружок,

Ты весел, но смотри и жди, и карауль -
Всех любящих тебя убьет жестоко пуль
Рой из жалости и у тебя в конце пути -

Месть высшей справедливости. Так трудно

Донести весеннюю красу до жерла по унылому
Пространству до старости прескверной, где,
Увы, уж некому сказать последнее прости.

Так роза,просыпаясь на рассвете,ласкает

Взоры нежностью ланит, тех лепестков,
В которых,взвесив свои возможности,
Могильный червь от похоти дрожит.

И роза королевствует беспечно,

Она уверена, что это все - навечно,
Что выносит она одна любви зерно,
Но мы-то знаем,радость быстротечна,
Скряг настигает беспощадно бесконечность,
И каждому лишь умерев, воскреснуть суждено.
Шекспир. Сонет 2, первый вольный перевод
Таня Фетисова

Когда придут тревоги нашей сорок зим,

Твое чело прекрасное возьмут в осаду,
И поле битвы на былом пространстве сада
Распашут гусеницам для адского парада,

Ты гордо, в мантии из листьев и цветов,

В наряде юности, что привлекает взоры,
Полуночи дождешься. А наряд узорный,
Весь как у Золушки,к моменту этому готов

В лохмотья превратиться,и любой прохожий

Ехидно спросит,где же красота,что голову
Нам всем кружила? Ты что же, скупердяй,
Ее зажилил, спрятал в ямах тусклых глаз?

И жгучий стыд тебя охватит вмиг, что рядом не возник

Ответ - цветок,тобою в юности не созданный наследник.

Шекспир. Сонет 4, вольный перевод

Таня Фетисова
Прекрасный эгоист, ты расточаешь прелесть и красоту на самого себя,
И действия твои инцест напоминают. Ты входишь вновь и вновь в одну
И ту же воду, законы мироздания попирая. Природа ничего не дарит,
Лишь дает взаймы и обещает высокий процент рачительному кредитору,

Не беря с него ни пенни. Будь щедрым к ней, и антиростовщица эта тебя,

Прекрасный скряга,не обидит.Ну почему ты ничего не видишь,не слышишь
И упрямо даром злоупотребляешь,который надо будет возвратить? Да,сам ты
Стал ростовщиком скупым и жалким,и пренебрегая прибылью,ты в нищете

Так глупо и постыдно прозябаешь.Ведь кровь не обновляя,ты кощунственно

Един в трех лицах-любящий,любимый и любовник,живешь обманом,милый
Уголовник, и к ревностью к себе пылаешь. Когда природа повелит тебе уйти,
Во тьме исчезнуть,бухгалтер неумелый, как отчитаешься,не возвратив долги?

Ведь все твои богатства ненасытная земля проглотит, а иначе она

Могла не зря, с великой пользою распоряжаться твоею новой плотью.

Шекспир. Сонет 6, вольный перевод

Таня Фетисова
Ты лета драгоценный элексир сокрыл в себе,
Но грубая рука зимы обезобразить
В любой момент тебя готова или сглазить
Настой сладчайший. Помоги судьбе -
Вместилище достойное наполни, осчастливь
Весь мир сокровищем своим, пока его
Яд не створожил, и зимы, седой и грубой,
Беспощадной, спаси те розы, что цветут,
Те губы,которые погубит время,что на страже,
Впрочем, что тебе Гекуба? Ты ростовщиком
Презренным стать не хочешь,но в сейчас
Проблема и ее решение совсем в другом -
Ты осчастливишь тех,кто добровольно
Выплачивает ссуду. У любящих тебя не вызовет
Укора твое стремленье повторить себя
В утехах, ссуженных тебе под самый малый
Процент, невиданный нигде до этих пор.
Умножь все ценности рачительно и многократно,
О милый антиростовщик, ежу понятно,
Что, отразившись в зеркалах десятикратно,
Ты смерть десятикратно посрамишь,даже уйдя
Во мглу, придашь пути достойную округлость,
Чтоб, встретив зиму старости, в углу в
Раскаяньи и горе не кусать, не грызть
Локтей костлявых, а, напротив, свежесть
И прелесть юную приветствовать, мой друг,
И наслаждаться красотой десятка наследников,
Резвящихся вокруг, их прелестным смехом,
Звоном капель с зеркала весны, их эхом,
Снова в доме вдруг ожившим беспорядком...

Шекспир. Сонет 7
Таня Фетисова
Смотри, как благодатное светило на востоке
Поднимает свою пылающую голову, как снизу
Воздают все взоры такому зрелищу заслуженные
Почести, служа его священному величеству.

Когда оно взобралось на крутой небесный холм,

Напоминая крепкого мужчину в цвете лет,то взгляды
Смертных по-прежнему любуются его величьем,
Сопровождая блистательное золотое путешествие.

Но вот с вершины направляется светило утомленно

На ненадежной колеснице, как старость дряхлая,
Оно, шатаясь, покидает день, глаза, еще недавно
Преданные, смотрят в сторону от склона его пути.

И так же ты,теперь вступающий в свой полдень,умрешь,

Забытый всеми, если только у тебя не будет сына.
 Шекспир. Сонет 8, вольный перевод
Таня Фетисова
О воплощенье музыки, к чему тебе печалиться
При звуках музыки прекрасной? Ведь не безопасно
Противоречье сущности вещей - так наслажденье
Не воюет с наслажденьем, ты Бога не гневи,
Прекрасное творенье!

И вновь упрямство неразумное - ты любишь то,

Что надо принимать, смиряя неохоту, ты же
Рад тому,по поводу чего досада более уместна.
И это все коварно тебя столкнет в безвестность,
В прелесть опасную,

Где за тобой ведут охоту. Маскирует суть ее

Чужой дресс-код?Так почему ты каждый раз иначе
Воспринимаешь доброе, чем принято у добрых
Людей? Экстравагантных ты не чураешься затей,
Твой оскорбляет слух

Созвучье брачных струн,настроенных прекрасно,

Счастливых, как иначе? Верно это потому,
Что по больному месту все попадают - гул
Общественного мнения: невесту найди себе скорей,
Иначе за прогул,

Бездельник, ты судьбе и нам ответишь, коли

Филонить дальше будешь. И доколе водить ты
Дерзко будешь за нос мирозданье, безумно
Игнорируя судьбы посланья? Ведь испортишь
Песню, милый дурень!

Ты затопчешь с легкостью весенние цветы,

Которые в объятиях сжимать надежно должен,
В безбрачии остаться - это невозможно,
В ансамбле лишь раскроется вся прелесть твоя,
И нужно, чтобы двое спелись,

К себе сей час же третьего призвав,

И в оглушеньи счастия почти порвав
Сладчайшие все струны потаенны, и,
Возносясь к вершинам нег влюбленных,
Туда же ввести

Покорно починившуюся будущую мать -

Об этом позаботиться ты должен.
Вам надо вместе верно спеть ликующую
Ноту.Это ясно,и слова здесь не нужны -
Прости мои длинноты,

Не смей и думать выжать слезы крокодильи,

Без сына и жены кто ты? Не жди идиллий.

Шекспир. Сонет 9
Таня Фетисова
Не из боязни ль увлажнить глаза вдовы
Растрачиваешь ты себя в уединенной жизни?
И если тебе случится умереть бездетным, мир
Тебя оплачет, как жена, лишившаяся мужа.

Природа будет твоей вдовой

И вечно будет скорбеть, что ты жестоко не оставил
Хотя бы образа, того, что может вдова
Хранить и вспоминать, и видеть в глазах детей лицо

Любимого, что жив в ее душе. Подумай: то, что тратят

В этом мире, лишь переходит с места одного
В другое место, так как мир по-прежнему владеет
Этим, но растрата красоты - ее конец на этом свете.
И не используя, владелец просто ее уничтожает. Нет любви к другим
В груди того, кто совершает над собой самим такое злодеянье.

Шекспир. Сонет 10
Таня Фетисова
Ты постыдись, не лги мне, что способен полюбить, когда настолько
Ты неразумен, что и сам себя любить не можешь. Я соглашусь тебе
В угоду, что ты многими любим. Но как ты им ответил? Мне ясно,
Что на самом деле никого и никогда ты не любил,поскольку одержим

Убийственной, позорной ненавистью к миру, и не остановить твою вражду.

И даже самому себе ты строишь козни, стремясь разрушить дивный
Кров,забота о сохранности которого должна бы быть твоим единственным
Желаньем. Возлюбленный,перемени свои намерения,мысли и свой взгляд

На мир смягчи,чтобы я мог тебя увидеть в новом свете и изменить

Свое мучительное мненье! Неужто ненависти нет пристанища другого,
Чем эта нежная и робкая любовь? Спасает любящего уж само твое
Присутствие, которое лучится милостью и добротой!

Ты будь ему подобен,или к себе,по крайней мере,прояви добросердечие

И сотвори другого себя ради себя,ради меня,чтоб красота осталась вечной.

Шекспир. Сонет 11. Вольный перевод

Таня Фетисова
Так если жизнь твою изобразить дифференцируемой функцией прекрасной
И за прохожденьем максимума наблюдать внимательно и ежечасно, вдруг
Увидим,что пройден он,и направляется к упадку твоя судьба,и наступило
Время мудро тебе в расцвете только что минувшем добавить юность,

Счастливо возникшую, и не одну, а много - прекрасных, лучезарных,

С кипящий кровью,кровью с молоком.Ну,отвлекись же от глобальных мыслей
И подумай,как достойно закончить дни свои,чтобы подал стакан воды тебе
Твой сын, когда без сил оставшись,захочешь без страха встретить смерть.

Ты в молодых годах подарок сделать можешь не только нам, но самому себе

И передать его по эстафете дальше. Прием, знакомый всем, кто хочет мудро
Завершить судьбу свою.Не прячься средь высоких стрельчатых арок Оксфорда -
Наследников плодить ты должен чернооких, волооких, синеоких, иначе холод

Сфер тебя подстережет,морозцем прихватит, приближая увяданье. И хорошо,

Что страстные посланья другие люди так благоразумно шлют. Иначе мир
За трижды два десятка лет бы опустел. Не позволяй толпе из грубых и
Уродливых, взор оскорбляющих безмозглых тел, заполнить полость мира,

Ведь Провиденье хочет,чтобы не им пропел под утро кочет.Пусть они уйдут

Бесплодными, а ты обуздывай упрямый нрав, что гнездится в тебе, ведь ты
Прекрасно совершенен. Оставь своей печати на пути к вершине отпечаток
И выполни свой долг! Твоя печать прекрасна. Отдай себя любовному труду!

Бездельник, ты судьбе и нам ответишь, коли

Филонить дальше будешь. И доколе водить ты
Дерзко будешь за нос мирозданье, безумно
Игнорируя судьбы посланья? Ведь испортишь
Песню, милый дурень!

Ты затопчешь с легкостью весенние цветы,

Которые в объятиях сжимать надежно должен,
В безбрачии остаться - это невозможно,
В ансамбле лишь раскроется вся прелесть твоя,
И нужно, чтобы двое спелись,

К себе сей час же третьего призвав,

И в оглушеньи счастия почти порвав
Сладчайшие все струны потаенны, и,
Возносясь к вершинам нег влюбленных,
Туда же ввести

Покорно починившуюся будущую мать -

Об этом позаботиться ты должен.
Вам надо вместе верно спеть ликующую
Ноту.Это ясно,и слова здесь не нужны -
Прости мои длинноты,

Не смей и думать выжать слезы крокодильи,

Без сына и жены кто ты? Не жди идиллий.

Шекспир. Сонет 12, второй вольный перевод

Таня Фетисова
Когда считаю я удары, сообщающие время, и вижу,
Как прекрасный день вот-вот утонет в отвратительной
Ночи; когда я на отцветшую фиалку смотрю, на кудри
Соболиные, которые уже посеребрились сединой; когда

Я вижу потерявшими листву лесных могучих великанов,

Что лишь недавно укрывали от жары стада,и зелень лета
Жалкую, в снопах, которые везут на дрогах, - сухую,
Побелевшую,с колючей бородой;тогда я задаюсь вопросом -

Что есть красота,особенно твоя,уже поняв,что ты исчезнуть

Должен вместе со всем, что времени подвластно, так как,
Спасая себя от смерти,от уничтоженья,все красоты и прелести
Собой пренебрегают и умирают, увидав, что подрастает смена.

И от смертельного серпа ничто не может защитить, кроме потомства,

Времени бросающего вызов, когда оно начнет отсюда нас тащить.

Шекспир. Сонет 13, вольный перевод

Таня Фетисова
Я понял,глядя на твои повадки,что правы эгоцентристы.Любовь моя теперь -
Суровый пристав, она следит, как соблюдаешь ты подписку о невыезде.
Цветы не будут долго свежими. Благоухать они начнут все меньше,
Чтоб пряный аромат скопить и сохранить божественное лето, готовясь

К близкому концу. Так осенью сырой в печи огонь разводят. На растопку

Годятся стебли и головки засушенных цветов,что летом нам дарили радость.
То же делают они и осенью перед началом стужи. А ты, небесной красоты
Поклонник и хранитель, готовься возвратить одежду бренную, которую

Когда-то получил в аренду. В аренду, милый, и не более того. Не дай

Дворцу прийти в упадок, ведь в твоих руках он должен возродиться.
Укрепи же стены, хранящие младую поросль, и за домом ухаживай не хуже,
Чем за милым долгожданным сыном. В растопленную печь изношенное тело!

Предайся мотовству, мечи в огонь красу и гордость лета.

Так поступает всякий любящий отец. Твой сын повторит это.

Шекспир. Сонет 14
Таня Фетисова
Свои суждения не собираю я со звезд и все же полагаю,
Что владею астрономией,но только иначе.Я не могу удачу
Или неудачу предсказывать, чуму и голод, или то, какая
Будет погода в наступающее время года. Также не умею я

Предвидеть события в ближайшие моменты времени,

Заказчику предсказывая град, дождь и сильный ветер,
Говорить,как будут двигаться дела у государей по знакам
На небесах. Я знание свое в глазах твоих читаю и в этих

Неизменных звездах нахожу премудрость,узнаю, что красота

И всякое другое совершенство расцветают совместно,
Но только в том случае, когда забудешь ты себя
И обратишься лишь к сохранению своей красы небесной.
Иначе вот что я тебе предсказываю смело: конец
Для красоты и совершенства твоего за роковым пределом.

Шекспир. Сонет 15
Таня Фетисова
Когда я думаю о том,что все кругом,что дышит и растет, минует быстро
Совершенства краткий миг, и что наш мир, когда подъем идет -
Не что иное, как просторные подмостки для спектакля,а небо звездное
Для нас - всего лишь режиссер, и звезды тайно покачивают коромысло

И толкуют смысл Игры. Я понимаю постепенно - рост людей, растений

Поощряет или губит Небо. Все мы тщеславны в молодых летах,
А в высшей точке и всегда врасплох приходит смятение,упадок,и расцвет
Стирается из памяти. Но мысль о хрупкости живого бытия и обреченности

Его триумфа в этом в мире дает возможность мне считать тебя счастливым
Обладателем сокровищ-здоровья,молодости,красоты,и еще многих
совершенств.
Я с ужасом гляжу, как Время трудится над разрушением чего угодно, губит
Все радости, мостит дорогу увяданию и превращает день молодости в ночь.

Поэтому ради любви всегда вступить в войну со Временем я рад,

И все, что потеряешь ты, я буду возвращать тебе назад.

Шекспир. Сонет 16
Таня Фетисова
Но почему ты так бессильно обороняешься против
Кровавого тирана Времени, не укрепляешь свой облик
Против увяданья средствами, что действенней моих
Беспомощных стихов?Сейчас ты на вершине своих часов
Счастливых,и много девственных садов,которым еще не найден
господин, с благочестивою охотой восприняли б цветы
Твои живые, гораздо больше схожие с оригиналом,чем твоя
Рисованая копия. Так и должны потомки,не прерывая линий

Жизни, обновлять твое существованье, ведь ни кисть ныне

Живущего артиста, ни мое школярское перо, не могущие
Передать ни внутренних достоинств,ни внешней красоты твоей,
Не могут сделать так,чтобы ты без искажений жил в глазах людей.

Отдав себя, себя ты сможешь сохранить, и так ты должен жить,

чтобы в твоем потомстве с милым мастерством тебя запечатлела жизнь.

Шекспир. Сонет 17. Вольный перевод

Таня Фетисова
Пройдет один-другой десяток лет, и кто
Поверит мне? Среди потомков скептики нередки.
Я райских птиц удерживаю в клетке,
Стихи мои - ничто в твоей судьбе.
Стараюсь я чеканить форму, но ведь это -
Саркофаг, в нем упокоится
Лишь часть твоих достоинств,
И белый я выкидываю флаг,
Пытаясь в новых описать стихах
Огонь лучистых глаз.Сравнений поиск
Для силы обаянья твоего меня страшит -
Ведь каждый, кто прочтет,
Во всеуслышанье заявит - парень лжет,
Здесь что-то личное, небесные черты
Лицу земному, даже дивной красоты,
Бесстыдно приписал он по причине страсти,
Иль был пиар, и он оплачен. Но напасти
Не страшны пожелтевшей и истрепанной бумаге,
Которую я исписал, исполненный отваги,
И не боясь быть принятым за одного
Из лживых стариков распущенного нрава.
И то, что полагается тебе по праву,
Не назовут безумною игрой воображенья,
Что вирши эти,мол,всего лишь отраженье
Античных образцов. Нас каждый защитит
От этих подозрений,положив на щит,
Суду предъявит потомка твоего,
И предоставит судье для самых
Пристальных сравнений мои стихи
Как документ, а не влюбленного виденье.

Шекспир. Сонет 18, вольный перевод

Таня Фетисова
Могу ли я сравнить тебя с погожим летним днем?
Ты - пасмурней и мягче, тише. Летом на веранде
Зябнут бутоны майские под утренним холодным ветром,
Ведь на землю у лета такой короткий срок аренды,

Что редко проясняясь, сквозь облака не очень горячо

Сияет око неба, и часто цвет тускнеет золотой,
Туманится,и день прекрасный теряет силу,негу и покой,
Перестает погожим быть, лишаясь блеска от внезапной

Перемены ветра.Но твое - и знойное,и щедрое,благое,

Длительное лето не потускнеет,не утратит милой красоты,
И Смерть не будет всюду хвастать,что прозябаешь ты в ее
Тени. Ты будешь, как прекрасное растение, всегда цвести.

Пока мы дышим и пока наши глаза все видят и не слепнут,

Мои стихи в веках останутся, они помогут нам воскреснуть.

Шекспир. Сонет 19, вольный перевод

Таня Фетисова
Всепожирающее Время, притупи клыки и когти льва, заставь его
Сожрать приплод свой,как это делает земля сыра.Клыки ты вырви
У него из пасти пенной и птицу-феникса сожги в ее крови.
А мимоходом сотвори и радостное, и смурное время года.

Ты быстроного, и твоя природа - творить свободно. Но смотри -

Мир блекнет быстро и впадает в спячку, увядает прелесть(но люди
Присмотрелись и понятье энтропии нам пришлось рассматривать).
Запрет я волен наложить на это чудовищное дело.

Ты не изрежешь, как давно хотело, любви моей прекрасное чело,

Борозд не проведешь жестяным заржавленным пером.
Я верю, зло ты остановишь и не повредишь любви моей в своем
Ужасном беге под уклон. Оставь нам этот небесной эталон.

Сейчас моя забота-сохранить цветы.А юности подарят

Жизнь мои целебные стихи, ведь вдохновишь их ты.

Шекспир. Сонет 19
Таня Фетисова
Всепожирающее Время! Затупи ты когти льва,
И пусть земля поглотит драгоценный урожай,
Ты вырви зубы острые из пасти тигра,
Сожги и птицу Феникса,начав в ее крови пожар.

Ты на лету создай как радостные,так и сумрачные времена,

Твори, что пожелаешь, быстроногое седое Время, со всей
Вселенной, с миром и его поблекшею красой. Но запрещаю
Я тебе одно, но самое ужасное и злое преступленье:

Ты стрелками часов не режь прекрасное чело моей любви

И не черти на нем морщины вечным своим пером, и на бегу
Не тронь его как образец прекрасного для будущих людей.
А впрочем, делай худшее, жестокое седое Время:

Несмотря на этот вред, возлюбленный в моих

Стихах жить будет вечно молодым бессчетно лет.

Шекспир. Сонет 20
Таня Фетисова
Ты обладаешь лицом прекрасной женщины, написанным рукой
Самой Природы,ты,господин и госпожа моей безумной страсти.
Ты обладаешь сердцем женщины, что нежности полно, однако
Незнаком с непостоянством, которое в обычае у женщин,

По природе своей - обманщиц. С глазами ярче, чем у них,

Но без игры обманной, лучами золотящими любой предмет.
А стать твоя-мужская,совершенством она равно украсила бы
И мужчину,и женщину,но в то же время похищает взоры мужчин

И поражает души женщин. Природа замышляла женщину создать,

Но сотворив тебя,к тебе любовью воспылала,для себя занявшись
Добавлением, лишила меня тебя - прибавив нечто,мне не нужное
Совсем, но так как она творила это для услады женщин,

То мне осталась твоя любовь, они же пусть с прибылью используют

Нежданную добавку и свое сокровище по назначенью вновь и вновь.

Шекспир. Сонет 21
Таня Фетисова
Я не похож на тех поэтов, чью Музу вдохновляет
На стихи раскрашенная красота, которых небеса
Используют для украшения, и все прекрасное они
Перечисляют в связи с возлюбленными, и творят
Наборы гордых сравнений с солнцем и луной,
И с перлами земли и моря, с первоцветами апреля
И всем тем редкостным, что наполняет этот
Огромный воздушный купол. О, позвольте мне

От лика истинной любви писать об истине.Все потому,поверьте,

Что предмет моей любви своею красотой не уступает любой,
Которая родилась от смертной матери,хотя она не так блестяща,
Как золотые свечи, что установлены на небесах.

Пусть больше говорят те, для кого важна молва, а я тебя

Не буду расхваливать,поскольку не намерен тобою торговать.

Шекспир. Сонет 22
Таня Фетисова
Придирчиво я в зеркало гляжу, чтоб убедиться, что еще не слишком стар.
Настало время для меня сражаться за юность нашу, отражая времени удар.
Туман и непогода осени пришли издалека, и долго предстоит мне по
неловкости
Бить зеркала.Ведь стоит появиться трещине,и я пойму,морщина - времени нагая

Борозда обезобразила лицо. И остается смерть призывать, чтоб впредь

Не видеть, не смотреть, как красота твоя с моею вместе умирает. Ведь
Для меня она как драгоценный плащ, который сердце согревает в дождь
И вьюгу. Я поместил его в укрытие твоей груди, отдав тебе свое.В итоге

Получилось сложно.И потому совсем уж невозможно опередить тебя на той оси

Старения. Поэтому будь бережным с собой: храня себя,хранишь ты мое сердце.
А я,как зеркало,лелеять буду сердце свое,так как оно-твое.Запутана та мена,
Но я ведьъ нянька, берегущая дитя от сглаза, не смыкая глаз. Дрожу я

Над нашей собственностью сложноподчиненной. Сердец уже не разменять. И

кто -Влюбленный кредитор,а кто-должник влюбленный, распутать невозможно
до сих пор.

Шекспир. Сонет 23
Таня Фетисова
Как скверный лицедей, не затвердивший роли, или как чудище,
Чье сердце злом сочится,я весь во власти двух невзгод - смущения
И робости, и вместе с тем восторга, восхищения - теряю память
И лишаюсь разума. И вот краснею, путаюсь в словах любви,

Которые уже века закреплены в надежных документах. Их формула точна,

И ею пользовались сотни тысяч раз, цитировали наизусть военнопленные
Любви. И как титан под тяжестью своей невыразимой мощи слабеет,
Падает, сметая города и рощи, так я теперь владею только взглядом

И лежу, поверженный во прах. А красноречие мое - немой толмач

Сгорающего сердца, молящего и плачущего, ждущего награды незаслуженной.
Но что ему награда?Она давно присуждена уже владельцу языка,сказавшему
Что надо когда надо. А я смиренно молю лишь об одном - учись читать,

Чтобы понять написанное мной и онемевшею любовью.Глаза,способные к тому,

Обычно служат тонкому уму, любовному таланту, благородной крови.

Шекспир. Сонет 25, вольный перевод

Таня Фетисова
Пусть баловни судьбы кичатся почестями, титулом, богатством.
Я же у Фортуны совсем не фаворит,от чванства я далек.Возможна
Радость и в безвестности, не только там, где надобны котурны,
Но в том, что мне милее воинских побед. Так под лучами солнца -
Лаской государя - достойный фаворит лелеет лепестки, возможно,
Не вполне сердечной преданности сюзерену. Так на клумбе ноготки
Оранжевый свой бархат распускают.Но вся гордыня их,когда сгустятся
Облака или слегка нахмурится чело владыки, умирает. Отважный воин,

Ратными трудами утомленный,полководец,стяжавший славу,после многих

Побед однажды побежденный, вымарывается из книги чести навсегда,
Уходит. Новый фаворит уж место у подножья трона и в сердце государя
Занимает. Он цветет, под властным солнцем греет лепестки. Напротив,

Нам доступно редкостное счастье в этом мире, наш сладостный союз -

Навек,союз того,кто любит,и любимого,и крепче нет и нет прекрасней уз.

Шекспир. Сонет 26
Таня Фетисова
Милорд, ты властелин моей любви, и долг вассала
Меня привязывает крепко к твоим достоинствам.
К тебе я шлю посольство, представляю мои стихи,
Их цель - свидетельствовать о долге, уважении,

А не выказывать пустую остроту ума, долг столь великий,

Что в сравненьи с ним мой скудный ум вдруг показался
Обнаженным и не имеющим возможностей для выраженья.
Но я надеюсь, что доброй мыслью в глубине своей души

Ты наготу его прикроешь до той поры, когда звезда,

Что путь мой направляет, посмотрит милостиво на меня,
Взойдя благоприятно, и оденет мою в пути поношенную страсть
В красивые одежды,чтоб показать меня достойным твоей милости.

Тогда осмелюсь рассказать, как я тебя люблю, произнести признание,

А до того не буду и дерзать явится ко двору на испытанье.
 Шекспир. Сонет 27
Таня Фетисова
Я поздно вечером, закончив тяжкий путь, спешу в постель дать отдых телу,
А заодно-душе,но тщится отдохнуть она напрасно,не кончается в мозгу
дорога,целы
Тяжелые каменья,что тащу издалека,и их не сбросить с плеч,хоть этот груз
непрошен,
Я не могу от них избавиться,жестокая рука мешает отыскать пристанище, и
припорошен

Путь всех воспоминаний пеплом. Я - паломник и широко открыв горящие

глаза,
Скрипя сухой изнанкой век,я - тот виновник,прозревший в темноте,где и
слепым нельзя
Признаться, что кипит воображенье, вовне не видит взор, лишь призрачную
тьму
Способно уловить мое слепое зренье. Оно на призрак натыкается. Тому

Есть сотня объяснений,оправданий.Бесценный камень приму за облик твой,во

тьме пропавший,
В той тьме, которая чернее самой черной ночи, которую мне осветил
нежнейший пламень
Очей твоих - от них помолодели даже древней ночи очи. Вот так - и днем, и
ночью,
Телом, сердцем, мозгом и голубкою-душой я сторожу тебя и бодрствую при них
попеременно

Ради любви к тебе. И сонный порошок не может дать им

Даже сна о том, что спят они, вернувшись в отчий дом.
 Шекспир. Сонет 28
Таня Фетисова
Как мне вернуть себе благополучие, когда мне отказали
В отдыхе, и тяготы дневные не облегчает ночь,наоборот,
Она усиливает гнет дневной, а день - ночной отягощает.
И оба, будучи врагами, пожимают друг другу руки,

Договариваясь меня измучить, один - невзгодами

В дороге, другая заставляет сокрушаться,
Что чем их больше, тем больше я удаляюсь от тебя?
В угоду дню я говорю ему, что ты так светел,

Что можешь оказать ему любезность, придя на смену,

Если тучи закроют небо.А смуглоликой ночи я польстил,
Сказав, что в пасмурную ночь, когда все звезды
Не заблестят, не замерцают, ты сможешь вечер озарить.

Но бесполезно все: день каждый день печалью

Веет, и каждой ночью ночь мою тоску лелеет.

Шекспир. Сонет 29
Таня Фетисова
Когда с клеймом презрения Фортуны и людей в глубоком
Одиночестве оплакиваю я свое изгойство, тревожу
Глухое небо тщетными мольбами, я на себя смотрю
И проклинаю судьбу, мечтая стать похожим на других,

Тех, кто меня богаче либо надеждой, либо внешне

Походить на записного красавца, на кого-то -
Множеством друзей и обладать искусством одного,
Широким кругозором другого, и не быть довольным
Тем, чем наделен в избытке. И среди этих мыслей,
Ощущая презрение к себе,я возвращаюсь вдруг к тебе,
И в этот миг моя душа подобно жаворонку на заре
Взлетает с земли угрюмой и поет свой гимн у врат небес,

И мысль о драгоценности твоей любви настолько делает меня

Богаче, что я бы погнушался поменяться местом с королем.

Шекспир. Сонет 30
Таня Фетисова
Я вызываю воспоминания на суд своих безмолвных
Потаенных мыслей о прошедшем, сокрушаясь о многом,
К чему стремился тщетно, и думая о старых бедах,
Снова плачу о растрате лучших лет.

Тогда мои глаза, обычно непривычные к слезам,

Бывают затоплены соленой влагой. Я плачу о друзьях,
Пропавших в вечной ночи смерти, оплакиваю заново
Давно изжитые страдания любви, стенаю о многом,

Что было, но прошло. Горюю я о прежних горестях,

Тяжелый счет веду,беду нанизываю на беду и повторяю
Печальный список прежних мук и заново оплачиваю все,
Как будто не было расплаты раньше.

Но если в это время я вспомню о тебе, бесценный друг,

То все потери восполняются и нет печалей никаких вокруг.

Шекспир. Сонет 32, вольный перевод

Таня Фетисова
О если ты переживешь рубеж, когда упырь презренный,
Мужлан и скряга - Смерть развеет мой жалкий прах,
А ты, при жизни друга не успев,вдруг перечтешь случайно то,
Что сохранит бумага - слова простые и эти строки нищие,

Без украшений,что уходя во тьму,оставил я конкурировать с шедеврами

Грядущих сочинителей. Ты все же сохрани листок бумаги не ради стиля,
А моей отваги ради, с которой я представил на суд потомков более
Умелых, искушенных, более счастливых, свою любовь. Ты удостой его

Лишь взмаха ресницы,с век смахнув излишек влаги,и полный печали,

Снисхождения, раскаянья,возможно,про себя скажи:"Простушка-Муза,
Что заботилась о друге,отстала безнадежно от подруг и старомодна,
С простыми образами,техникой стиха,что стали теперь намного выше.

Но все же я горжусь простым сонетом этим,сочиненным другом,поскольку

Тихо дышит в нем его Любовь. Он мне из прошлого тепло и ровно светит."

Шекспир. Сонет 33
Таня Фетисова
Как много раз смотрел я, как сияющее утро
Приветствует вершины гор по-царски взглядом,
Касаясь золотым лицом лугов зеленых м золотя
Потоки бледные при помощи алхимиии небесной,

Но скоро позволяет оно низким тучам бежать

Уродливою тенью по своему божественному лику
И, пряча от покинутого мира облик свой,
Невидимо крадется к западу с позором.

О, так же и меня, мой лоб, однажды ранним утром

Благое солнце озарило всем своим великолепьем,
Но как всегда бывает, оставалось оно со мной
Лишь час, и скоро за тучей скрылось.

Но верная моя любовь его не презирает,потому что пятна земному

Солнцу полагается иметь,когда небесная запятнана у солнца медь.
 Шекспир. Сонет 35
Таня Фетисова
У розы есть шипы, и дно серебряных источников
В грязи,и тучи,и затмения пятнают луну и солнце,
А мерзкий червь живет в сладчайшем из бутонов.
Все люди проступки совершают, даже я - в своем

Стихотворении,поскольку узаконил прегрешение твое

Сравненьями, себя унизив, и заглаживаю я теперь
Твою ошибку, находя для всех твоих грехов намного
Больше оправданий, чем для грехов других людей.

Проступку в угаре чувств я придаю разумность - твой

Оппонент становится твоим же адвокатом. Я начинаю
Тяжбу против самого себя. Такая гражданская война
Идет во мне меж ненавистью и любовью, что поневоле

Я становлюсь пособником возлюбленного вора,

Который грабит меня так споро и жестоко.

Шекспир. Сонет 36
Таня Фетисова
Позволь признать мне, что должны мы
Раздвоиться, хотя две наши нераздельные
Любви - одно,чтобы пятно позора, лежащее
На мне, я нес один, без помощи твоей.

У нас, конечно, две любви - с привязанностью

Общей, но зло - различно в наших жизнях,
И оно крадет у нашей любви бесценные часы
Прекрасных наслаждений. И чтоб моя
Прискорбная вина не навлекла позора
На тебя, ты мне публично не выражай
Расположенья,чтобы мне оказанная честь
Не умаляла чести имени моей любви.

Не делай этого: я так люблю тебя и так тобою

Овладел, что репутация твоя - теперь моя.

Другие стихи Тани Фетисовой, которые

она планировала использовать в Романе
(или часть из них)

Серп, зеркало, песочные часы

Таня Фетисова
По мотивам сто двадцать шестого сонета Шекспира

Тремя предметами владеет Время и может себе позволить позабавиться за счет

всех нас, избрав орудием тебя, мой юный возлюбленный.

Пока очарование, почти что детское, тебя благославляет, забаву Время начинает
в это время и дразнит зеркалом своим твоих друзей.

Часы песочные оно припрятало на время от тебя, ты времени не видишь.

Ты в это время занят только зеркалом, в то время, как друзья следят и за

часами, и за зеркалом, и видят увядание свое.

Они не забывают и о серпе.

А ты пока не знаешь, что это такое.

Потеха продолжается довольно долго.

Но известно, что над собой не властно даже Время.

И, сохранив всю бутафорию для нас, оно тебя из фаворитов отчисляет и для
начала часы песочные как будто забывает на виду.

Ты их увидел.

Зеркало пока тебя своею правдой не тревожит.

Но ты уже в тревоге, за песком следишь.

И в этом начало твоего конца - конца твоей красы.

Ты появление морщинок замечаешь.

Времени игра с момента этого почти закончена.

Иллюзию бессмертья красоты оно любимцу своему на время подарило.

Но Вечность Времени диктует правила свои.

И что же Время?

О, оно не больше, чем бухгалтер у Вечности, поэтому, окончив развлечение, оно

садится подводить счета, находит сумму долга, видит, что прошли все сроки,
следует платить, и отдает тебя, ему уж не до сантиментов.

Твои морщины все - давно уж не морщинки, и бег песка ускорился, и падают

последние песчинки на глазах твоих, и ты уже наедине с серпом, как колос.

Ты, оглядываясь, видишь, что все твои поклонники давно в снопах, и плачешь.

Таков финал.

Чтобы его предотвратить, последуй моему совету.

Игрушкой Времени быть откажись, не упускай момента и от часов песочных
глаз не отводи.

Из песен опыта, подражание Шекспиру

Таня Фетисова
посвящается Амандин ле Беф

О сколько лет уж наблюдаю я

Любви струящийся и плавящийся облик,
Как утл, ветрам покорен мой кораблик. Я
Гербарий составляю,
Бабочку пришпиливаю в коробке,
Ну, словом, составляю любви анамнез,
Ее погибель отмечаю,
Путь жизненный и завязь.

Так, прикипев душой к староанглийской речи,

Я брежу этими сонетами,
Живу воображеньем графа Рэтленда,
Движеньями его души, пера и за
Его пищеварением слежу, эт сетера.
Его страдания мне также интересны чрезвычайно.
Тем более, что все это уже - Полишинеля тайна.

И сколько бы его
Ни переделывали в переводе,
Не переводили - тщательно, небрежно,
То трепетно касаясь ткани нежной,
То отсебятину неся,
Ну просто закусивши удила,
Пытаясь уловить богатство смыслов,
Их мотив, чуть слышный, но -
Равновесья не теряет коромысло
Небесное-земное,

И трагикомедия души
Видней всего на грани
Средневековья и эпохи ранней
Новейших, наших, сумрачных времен,
Короче, в начале семнадцатого века.
Тогда так пышно гасло
Средневековье, уходило галсами,
Сдавало позиции красиво
Сельскому хозяйству, философии, морковью
И свеклой занимали дол зеленый,
В листьях спрятанный источник
И поэзии верховья, всех рек,
С вершины устремляющихся вниз.

И, ухватив почти умерший Парадиз

За плащ и, уколовшись наяву о шпагу,
Не соизмерив шагов своих с той поступью.
Во все века отвага собою оставалась,
И ни более, ни менее, она
Отказывалась принимать в обмен
На жизнь и совесть - ценные бумаги,
Жестоковыйно отдавалась Богу в плен,
Увидев в этом суть небесной саги.

Офелия, печаль
Таня Фетисова
Инне Анохиной

по мотивам Георга Гейма

«Мимо, мио!» повторяет Георг Гейм своей Офелии. Туда, на западную сторону
позднего лета, где тихая усталость далёкого вечера окутала тёмную зелень
лугов. Но поток несёт её дальше, она опускается «под зиму прибрежных вод»
печальной гавани. Время опускается. Вечность проходит через горизонт, и
горизонт дымится, словно пламя.

Там поздним летом и на западе

Дымится горизонт, как пламя,
Как комета, устало опустился
Вечер дальний, окутал темные
Зеленые луга,лесами несет поток
Ее все дальше, Южный Крест
Пускает в зиму вод прибрежных,
И приносит к гавани печальной,
Спрятанной среди растений нежных,
Что светят тихо в пустоте астральной.
Офелия, как лилия большая и как нимфа,
Рембо ее пустил по времени, по водам,
И слезы - позже, и недолги проводы,
И сорок тысяч братьев тоже
Готовы плыть вослед,к последней гавани.
А на земле пусть зацветают липы,
Акации, черемуха, сирени
И время опускается, как пчелы,
Жужжащие весенне и печально,
А тени кружат в пустоте веселой.
Из облаков уже сложился зонт,
Встречаются светила над горами,
Уже для вечности распахнут горизонт,
Дымящийся,как костерка из детства пламя.
 Путешествие Дона Рамиро
Таня Фетисова
На длинном поводке, который держит
Незаходящая Полярная звезда,
В глухой ночи подслушивая скрежет
Оси вращения, текучая вода
Ласкает, вертит, пеленает зыбко
Суденышко. Оно, как поплавок, плывет,
Рангоуты - всего лишь ребра рыбки,
А киль - грудная кость. Колумб
По компасу идет.

А что за горизонтом?
Каравелла с ходом мерным,
И два помельче судна - барки или шхуны,
Цепляются за стрелку по ночам безлунным,
Когда седая хмарь над водами плывет.

На Запад движемся, стремясь к Востоку,

Абсурд зашкаливает, значит, ждет удача,
По Индии мечтатели заплачут,
Не понимая смысл решения задачи,
Того, что новая Вест-Индия - в придачу,
И придачи такой не видел прежде белый свет.

И кто-то валится за кромку горизонта,

А кто-то смотрит, что за новым перевалом,
Вот эти реку переходит вброд,
Когда их барка сметена девятым валом,
А те охотятся за сказочным бозоном,
Дышать мы рвемся грозовым озоном...

Удача следует за смелым по пятам,

А впереди авантюриста ласточкою вьется,
Соломинка спасает, а канат толстенный рвется,
Все больше валится к тому, кому все мало,
Сокровища находит просто кто-то там,
Мерцают светляки и песнь дрозда поется,
И лупят молнии куда попало.

И я не знаю, как кому, а для меня

Все это - знаки из раскрытой книги
О том, что не страшны ни боль и ни вериги
Греха. Иди, глазами внутрь себя оборотясь,
Лелей небесную с тобою связь.Все мироздание -
Твое, поскольку очевидно Бога бытие.

Жалоба к сэру Вильяму

Таня Фетисова
Из глубины столетий потный вал
Меня окатит снова, снова, снова,
Ведь с легкостью из тетки бестолковой
Ты сделал марцифаль, с которой ночевал
Намедни Аполлон, и обещал явиться снова.

То было не во сне. Тому свидетельств воз,

Короче - множество, все - в виртуале,
Без Аплоллона здесь не обошлось - а кто еще
Сварганить может имидж л'этуали?

И я иду по лезвию ножа, вишу на ниточке,

Скольжу с дорожной кромки,
Поскольку мне не соскочить с подкормки,
Не выйти целою из виража.

Ведь Аполлон конец всему положит,

Не угожу ему, ведь кожи - не сменить,
Тогда моей судьбы опять прервется нить,
Сам Аполлон освободит меня от прежней кожи.
 Неверная в любви влияет на историю и судьбы
Таня Фетисова
Как торопил коня я по дороге к дому!
Как рвался в сад, к любимым лепесткам и листьям,
Себя не помня, весь во власти разных мистик, как шелк
Стремится к янтарю, законом физики влекомый.

Но встретил я лишь запертые двери,

В саду быд зной и тишина, и пустота,
И не было тебя, моя бесценная потеря.
Потом мы встретились, но ты была не та.

С посольством год провел я на чужбине,

Я письмами замучил всех курьеров,
Почта к тебе плыла, скакала днем и ночью,
Но тщетно выбегал я к почтальону у двери.

Ты ленишься, боишься ты ошибок -

Орфографических, и прочих,
Ты палец поранила иль не успела к ночи
Письмо закончить...

Ведь каждая любовь слепа и суеверна,

За соломинки хватаясь, не веря в скверну,
Она себя хранит, любою чепухой питаясь.
Как торопил я дни до возвращенья!

О, если бы я мог ускорить земли вращение

И изменить погоду, чтобы
Аэропорты работали в любое время года,
И лепестки бумаги попадали в срок,

И милая твердила слова мои, как обязательный урок.

Наивный, покидая в слезах отчизну,

В Данию спеша, предполагал я, что твоя душа
Закрыта на замок, я ключик
Ты мне до возвращения вручишь.

Я переоценил свою харизму,

Ее считал я подобной птице,
Что вмиг перенесет с мольбою слезной
Все клятвы верности, неистовой и грозной.

Перед самым взлетом самолета

Хризантему прощальную
Я спрятал на груди.
Со временем она печально засохла.

Я ее хранил первоначально
И с нею вечерами время проводил.
Она рассыпалась, хоть влажно в Дании,
И слуги замели ее за занавес в официальной

Зале. Напрасно я послал тебе гербарий

Хризантем в расчете на улыбку.
Видел я, как принц, наследник,
Сквозь него(он уверяет, по ошибке),

Любимца отчима с победным криком завалил.

А дальше все получилось уж совсем нехорошо,
И наше посольство вернулось в Англию
Досрочно, впопыхах и от греха подальше.

А ты не дождалась меня, прелестная кокетка,

Неверная и ветреная кукла, и высокий купол
Небес наполнился стенаниям. Я напрасно бросил на пол
Хризантему. Ведь, заметая прах(там подметали редко),

Полуночные слуги сместили занавес. Башмак Полония

Увидел зоркий принц и повод получил, пробив плотину,
В Данию впустить (к эксцессам наследник склонен)
Поток кровавый, чуть страну не погубив.
В дальнейшем, без меня, в любви ты будь вернее
И не влипай в истории, и не влияй на ход истории.
Я тоже умнее и внимательнее буду впредь.
И замолчит несчастий гулкая, покрытая зеленым медь.

Четыре капитана
Таня Фетисова
Пусть твоя мать не вовремя попросит пить,
Уйдет невеста в поле собирать цветы, а ты -
Поймаешь в сердце кончик шпаги, смазанной
По порученью друга ядом.

Пусть предадут тебя друзья, что ненароком

Оказались рядом, чтоб только Йорика тебе
Любить и слышать постоянно звон призрачных
Доспехов и тяжелые шаги,

Встречаясь в полночь с визитером странным.

И перед смертью отчима достать и умереть
Во время забавы от ярости,стыда и яда пьяным,
Чтоб после, наскоро

Соорудив носилки из древков

Копий и штандартом их накрыв,
Тебя, попавшего в силки,
Со сцены унесли четыре капитана.

Так прокляла я принца северной страны

За холодность,забывчивость,отсутствие любви...
И мнимую надменность,следствие,как мне казалось,
Бледной рыбьей крови.
Сама же, зябко ежась в предрассветной влаге
И не доверив жалобы бумаге,
К реке спустилась сквозь туман и стынь.
На берегу оставила все стебельки в корзинке,
Присоединяясь к рыбкам и кувшинкам. Вода шумела,
Пела неустанно и впадала в море...И так же вскоре
Меня несли четыре капитана.

Высоко в горах, у телескопа

Таня Фетисова
Под небесами, обладающими зреньем,
Хранит любовь засушенную розу.
О сколько лет и зим
Мы здешних птиц зерном с руки кормили
И заклинали смерть,
Ее насмерть сразив.
С надеждою ловили
Прозрачный лунный луч,
Что бьется о гранит,
Где воду свежую Касталия хранит
И поит ранним утром мох и землянику
Парадоксальную.
Глубокой осенью ее нашла я
Так неожиданно на южном склоне.
Щедро и привольно
Она крадет мгновенья бытия у вечности.
Пример с нее бери. Так получаю я
Ее высокогорные дары.
И многие еще грядут пиры.
Смягчи же сердце и опять прости.
Прощай, прочти. Проси, и снова все прости.