А.А.

Мѐдова
Современные модели сознания

Учебное пособие

Красноярск, 2014

1
 Учебное пособие создано при поддержке РГНФ и Красноярского краевого
фонда поддержки научной и научно-технической деятельности в рамках
проекта проведения научных исследований "Теория модальности:
модальный анализ сознания" № 13-13-24003

Мѐдова, А.А.
Современные модели сознания: Учебное пособие – Красноярск, 2014. – 77 с.

Учебное пособие «Современные модели сознания» представляет собой

материал для лекционных занятий или самостоятельного изучения. Каждая
тема снабжена заданиями для самостоятельной работы и списком
литературы.
В пособии на основании междисциплинарного и компаративистского
анализа излагается суть четырнадцати взглядов на устройство сознания,
разработанных в нейрофизиологии, психологии, психоанализе и философии
последних 50-70-и лет. Теории сознания представлены в виде моделей,
обладают значительной степенью наглядности конкретности, что облегчает
их понимание студентами.
Учебное пособие рекомендовано к использованию в рамках изучения
части курса «Философия» (тема «Проблема сознания») для бакалавров и
магистров всех специальностей, а так же для реализации специальных курсов
и курсов по выбору для студентов, обучающихся по медицинским,
философским, психологическим и другим специальностям и направлениям
подготовки группы ФГОС «Гуманитарные науки».

© А.А. Мѐдова, 2014

2
 Содержание

Глава I. Проблема сознания в современной науке ........................................... 5

1.1. Определения сознания ............................................................................... 5
1.2. Постановка проблемы сознания................................................................ 7
1.3. Выводы из постановки проблемы сознания .......................................... 10
Вопросы для самостоятельной работы по теме «Проблема сознания в
современной науке» ........................................................................................... 12
Список литературы к I главе ............................................................................ 12
Глава II. Нейрофизиологические модели сознания ....................................... 14
2.1. Сознание-код ............................................................................................. 14
2.2. Сознание-фильтр ...................................................................................... 17
2.3. Сознание-модулятор................................................................................. 20
2.4. Сознание-голограмма ............................................................................... 23
Вопросы для самостоятельной работы по теме «Нейрофизиологические
модели сознания»............................................................................................... 25
Список литературы ко II главе ......................................................................... 25
Глава III. Психологические модели сознания................................................. 28
3.1. Сознание-смысл (сознание-метафора) ..................................................... 28
3.2. Сознание-селектор алгоритмов ............................................................... 32
3.3. Сознание, удваивающее себя..................................................................... 38
Вопросы для самостоятельной работы по теме «Психологические модели
сознания» ............................................................................................................ 43
Список литературы к III главе .......................................................................... 44
Глава IV. Психоаналитические модели сознания .......................................... 48
3
4.1. Сознание-Другой ....................................................................................... 48
4.2. Сознание-язык ............................................................................................. 51
4.3. Сознание-дискурс ....................................................................................... 55
Вопросы для самостоятельной работы по теме «Психоаналитические
модели сознания»............................................................................................... 57
Список литературы к VI главе.......................................................................... 58
Глава V. Философские модели сознания ........................................................ 60
5.1. Сознание-время ........................................................................................... 60
5.2. Сознание-пространство .............................................................................. 64
5.3. Сознание тела .............................................................................................. 67
5.4. Неэгологическая модель сознания ............................................................ 71
Вопросы для самостоятельной работы по теме «Философские модели
сознания» ............................................................................................................ 75
Список литературы к V главе ........................................................................... 75

4
Глава I. Проблема сознания в современной науке

1.1. Определения сознания

Проблема сознания принадлежит к числу тех проблем, актуальность
которых никогда не ослабнет. Знание о том, что есть сознание, равносильно
ответу на вопрос «что есть человек?».
Для того, чтобы понять, о чем именно мы спрашиваем, задавая вопрос
«Что такое сознание?», обратимся к ряду его определений, предлагаемых
различными науками.
1. Философское определение сознания:
Сознание – состояние психической жизни индивида, выражающееся в
субъективной переживаемости событий внешнего мира и жизни самого
индивида, в отчете об этих событиях1.
В философских учениях сознание до определенной степени
отождествляется со знанием, к последнему (знанию) относят так же
восприятие, осознание своих эмоций, желаний, волевых импульсов. В
качестве главного признака сознания философия выделяет так же
интенциональность (направленность на определенный предмет, объект),
внимание (как фильтр на пути перерабатываемой информации),
самосознание (самоотчет Я в собственных действиях). Высшей формой
самосознания является рефлексия, выражающаяся в том, что субъект
осуществляет специальный анализ способов своей деятельности и явлений
сознания, в т.ч. и своего Я. Однако, рефлексия возникает только на основе
овладения языком и другими средствами межчеловеческой коммуникации, в
связи с чем возникает необходимость понимать сознание как культурно-
социальный продукт.
2. Социологическое понимание сознания:
Сознание есть знание, которое с помощью слов, математических
символов и обобщающих образов художественных произведений может быть
передано, стать достоянием других членов общества2.
В социологии, как и в философии, весьма влиятельна картезианская
(основанная Декартом) традиция, отождествляющая сознание с знанием как

1
Лекторский В.А. Сознание // Интернет-версия издания: Новая философская энциклопедия: в 4 тт.
М.: Мысль, 2010. Электронный ресурс. http://iph.ras.ru/elib/2786.html
2
Симонов, П.В. Сознание и мозг // Журнал высшей нервной деятельности, 1993. Т. 43. Вып. 2. С.
213.
5
совокупностью представлений, понятий, суждений, теорий. Знание здесь
понимается как продукт человеческой рефлексии, как координация
высказываний, осмысление и означивание. Под сознанием может пониматься
сумма общественного знания, которое передается индивиду через систему
институтов, или же сумма индивидуального опыта, участвующего в
духовном обмене с другими индивидами3.
Социология понимает сознание как субъективное измерение реальности
и исходит из того, что индивидуальное сознание имеет общественную
природу и существует в своей надындивидуальной форме. Общественное
сознание – это наука, религия, идеология, мораль, право, искусство.
Общественное сознание может быть массовым, обыденным, экономическим,
экологическим, политическим, оно реализуется во всех возможных
общественных институтах.
3. Психологическое определение сознания:
Сознание есть форма отражения объективной действительности в
психике человека, высший уровень отражения психического и
саморегуляции; обычно считается присущим только человеку как существу
общественно-историческому.
В психологии слово «сознание» имеет два смысловых аспекта.
Сознание как явление – это эмпирический факт представленности субъекту
картины мира и самого себя, в том числе как выраженная в словах
способность отдавать себе отчет в том, что происходит. Синонимами такого
понимания термина сознание служат слова «осознанность»,
«самоочевидность», «непосредственная данность». Во втором аспекте
сознание есть некий теоретический (гипотетический) механизм,
порождающий или трансформирующий осознаваемую информацию —
например, преобразующий результаты каких-либо информационных или
физиологических процессов в осознаваемые явления. В таком понимании
речь может идти о работе механизма сознания4.
Ключевым моментом работы сознания является восприятие. Структура
совместной деятельности людей порождает структуру сознания, определяя
следующие его основные свойства: социальный характер, опосредованность
знаковыми и символическими структурами; способность к рефлексии и
внутренний диалогизм; предметность5.
3
Паутова Л.А., Фигура А.О. Проблема сознания и социологическое призвание // Журнал
социологии и социальной антропологии, 2005. Том VIII, № 4. Электронный ресурс.
http://www.jourssa.ru/sites/all/files/volumes/2005_4/Pautova_2005_4.pdf
4
Аллахвердов, В. М. Сознание как парадокс. СПб.: Изд-во «ДНК», 2000. С. 253-254.
5
Головин, С.Ю. Словарь практического психолога. М.: АСТ, Харвест, 1998. Электронный ресурс.
http://www.vipstudent.ru/index.php?q=lib&r=16&id=1195154928
6
 4. Сознание в психофизиологии и нейрофизиологии:
Сознание – мозговая деятельность, осуществляющая процессы
обработки информации, идущей как из внешнего мира, так и от внутренних
органов.
Сознание предполагает осведомленность человека о том, что с ним
происходит и что он воспринимает. Оно есть субъективно переживаемая
последовательность событий, противопоставляемая неосознаваемым
процессам, например таким, которые возникают в вегетативной нервной
системе6.
Физиологическая основа осознания раздражителей внешней среды – это
структурно-функциональная система мозга человека. Решающую роль в
возникновении сознания играет активация временных связей между
воспринимающими и гностическими участками коры больших полушарий с
двигательно-речевой областью7.
5. Медицинское понимание сознания:
Сознание есть определенное состояние бодрствующего мозга,
конкретный уровень реактивности мозга, сопровождающийся его
электрической активностью.
Сознание изучается различными науками, с чем связано разнообразие
его трактовок и подходов к его постижению. В связи с чем само
употребление термина сознание подразумевает обозначение разного типа
явлений. Так, термин сознание в медицине и физиологии имеет
материальный (биологический), в психологии – психофизиологический, в
философии – духовный (ментальный), в социологии – общественный
референты.

1.2. Постановка проблемы сознания

Для европейских мыслителей XVII-XVIII вв. (Декарта, Локка, Юма,
Канта) проблема сознания казалась рядовой и вполне разрешимой. С
развитием знания выявляющиеся трудности вызвали сомнения в этом, к XIX
веку возникли серьезные опасения по поводу познаваемости сознания. Они
были настолько весомы, что породили сомнение в самом существовании
сознания. Эта позиция изложена в известной статье У. Джеймса «Существует

6
Данилова Н.Н. Психофизиология: Учебник для вузов. М.: Аспект Пресс, 2004. С. 296.
7
Костандов Э.А. Узловые проблемы психофизиологии сознания // Журнал высшей нервной
деятельности, 1994. Т. 44. Вып. 6. С. 902.
7
ли сознание?», написанной в 1904 году8. Ученые ХХ в. овладели более
совершенными инструментами для исследования сознания, в том числе
экспериментальными, основанными на данных нейронауки и
психофизиологии. И только после многочисленных неудач в объяснении
того, как идеальные формы мышления соотносятся с материальным миром,
тайна сознания была переведена в разряд особых. Она обрела статус
«великой тайны», сохраняемый ею по сей день9. Проблема сознания столь
сложна, что возникла версия, отрицающая существование сознания (так
называемые элиминативизм, среди его представителей известный
американский ученый Глиберт Райл). Согласно элиминативизму сознание –
это «пустой» термин10.
В чем же заключается трудность проблемы сознания? Она связана с
целым рядом факторов, которые вытекают друг из друга:
1. Проблема объективной позиции, а именно невозможности занять
таковую относительно сознания. Она вызвана совпадением объекта и
предмета познания, то есть носителя сознания и самого сознания. У сознания,
как, к примеру, у животного, нет никакого естественного состояния, в
котором оно может быть захвачено врасплох исследователем. Познавая
сознание, мы познаем познание сознания.
2. Это порождает ассиметрию объективных и субъективных
данных о сознании, сопровождающуюся неполной осознаваемостью его
работы. С одной стороны, сознание является самой непосредственной
очевидностью для своего носителя, заполняет собой все пространство его
духовной жизни. Но, с другой стороны, мы располагаем ничтожно малым
количеством информации о работе сознания, и, поскольку ее нельзя получить
при самонаблюдении, эта информация большей частью гипотетична.
Согласно рациональной научной установке, раскрытие каузальных связей и
накопление фактов о каком-либо объекте должно давать объективное
понимание этого объекта, но в случае с сознанием этого не происходит,
поскольку объективные факты относительно сознания характеризуются
специфической «инородностью» своему объекту, то есть самому сознанию.
3. Невычленяемость сознания из его актов. Во внутреннем опыте
не замечается никакого внутреннего саморазделения на сознание и
содержания сознания. Сознание присутствует в каждом нашем образе

8
James, W. Does ‗Consciousness‘ Exist? // Essays in Radical Empiricism. Cambridge, MA: Harvard
University Press, 1976 [1904], pp. 3–19.
9
Юлина, Н.С. Головоломки проблемы сознания: концепция Даниела Дэннета. М.: Канон+, 2004.
С. 24.
10
Райл, Г. Феноменология против «понятия сознания» // Логос, 2006. № 1. С. 73-88.
8
восприятия; оно мгновенно приводит в связь наши ощущения, мысли,
связывает, соотносит то, что человек увидел, услышал, и то, что он при этом
подумал и пережил. И сознание нельзя «вытащить» из этой содержательной
связи, потому что вне ее оно не существует11. Иными словами, все формы
проявления сознания следует понимать как само сознание, кроме этого,
любое знание осознается, то есть является самосознанием. Это положение
дел и дало повод полагать, что сознание недоступно познанию по самой
своей природе.
4. Как следствие, проблематично усмотрение конкретного
положительного содержания сознания. Иными словами, остается неясным,
что является «материалом» сознания (логика, эмоции, установки,
электромагнитные импульсы), то есть, «где» именно ученый должен искать
сознание. Сознание в рационалистической традиции ориентировано на
внешний мир, оно есть образы предметов, и изучается оно в первую очередь
как то, что представимо в форме ментальных репрезентаций: как мысли,
язык, данные восприятия и т. п. Таким образом, «сознание само свело себя
удобства ради только к знаниевой своей составляющей. Оно целесообразно, с
согласия самого сознания, присутствует в познании, свернувшись до образа
«окна», через которое мы видим, не видя его самого»12.
5. Все эти познавательные затруднения связаны с глобальной проблемой:
не ясно в принципе, как материя может мыслить. В биологическом и
химическом мире не места логическим операциям, фантазии, свободе воли,
морали и другим атрибутам человеческого духовного существования.
Н.С. Юлина формулирует этот аспект проблемы следующим образом:
«как может нечто неосязаемое, именуемое нами «сознанием», обладать
свойствами, которые выходят за пределы закономерностей биологической
природы, и создавать артефакты — мир культуры? Как не имеющие
пространственно-временного измерения мысли могут взаимодействовать с
телом, подчиняющимся законам физики?»13.
Познание специфики и характера протекания биологических и
нейронных процессов проясняет принципы физиологической деятельности
мозга и тела в целом. Однако, между физиологическими и ментальными
(духовными, интеллектуальными) характеристиками разума существует
непреодолимый барьер. С точки зрения логики самого же разума, его модусы
11
В чем трудности решения философской проблемы сознания? // Основы философии в вопросах и
ответах / Под. ред. Е.Е. Несмеянова. Ростов-на-Дону: Феникс, 2002. С. 317.
12
Киященко, Л.П. Что сознание понимает в знании, 2005. Электронный ресурс.
http://www.philosophy.ru/library/backups/kn_book/05.html.
13 13
Юлина, Н.С. Головоломки проблемы сознания: концепция Даниела Дэннета. М.: Канон+,
2004. С. 27.
9
никак не связаны друг с другом и не объясняют друг друга. Данная проблем
называется в философии проблемой «сознание-тело» (mind-body problem).
Именно эта проблема вызывает конкуренцию философии, феноменологии,
лингвистики, психологии, биологии, физики и когнитивных наук за
первенство в области решения проблемы сознания.

1.3. Выводы из постановки проблемы сознания

Сознание не может быть беспредметным, в то же время его отличает
характерная «бескачественность» – не выраженность или напротив
тотальность признаков сознательности как таковой в деятельности сознания.
Если сознание есть понимание, восприятие, ценностная установка и т.п., то
это всегда понимание, восприятие или ценность чего-то. Поэтому столь
трудно отделить сознание от объектов, на которые оно направленно.
Существует версия, выдвигаемая феноменологией, что именно эта
направленность (интенция) и есть само сознание, поскольку нет субстрата
сознания как такового, есть лишь сознание чего-либо, независимо от того,
полагаем ли мы объектом сознания предметы внешнего физического мира
или внутреннюю субъективную реальность. По этой же причине не
определима степень детерминации сознанием реальности или, наоборот,
зависимости сознания от реальности.
Даниел Деннет полагает, что сама установка понимать сознание как
самостоятельный феномен не эффективна. «Сознание, как и любовь или
деньги, является феноменом, который в значительно большей мере зависит
от ассоциирующихся с ним понятий. Хотя, как и любовь, оно имеет развитую
биологическую основу, подобно деньгам некоторые из его наиболее
существенных характеристик выросли внутри культуры, а не просто каким-
то образом воплощены в физических структурах»14. С этой точки зрения
сознание есть отсутствующая причина социальных и духовных феноменов.
Обозначенные проблемы усложняются тем, что сознание представляет
собой замкнутый круг: оно всегда уже заранее предпослано себе. Сознание
наделяет предметы значением, смыслом, причем отнюдь не присущими
объектам «самим по себе». «С сознанием приходит интенциональность,
способность разума представлять объекты и состояния мира по-другому, чем

14
Dennett, D. Consciousness Explained. Boston, Littl Brown and Co, 1991 and L.,: Allen Lane, XIII. P.
21.
10
они есть сами по себе»15 – таким образом, само сознание является условием
сознательности.
В то же время, говоря о сознании мы должны удерживать в поле
внимания значительно более широкий спектр явлений, нежели только
мышление или рефлексию. Сознание включает не только познавательно-
логический, но и телесно-перцептивный, эмоционально-волевой, творческий,
интуитивный, социальный, знаково-символический и другие компоненты.
Более того, сознание есть не только знание, но и состояние, в котором это
знание становится возможным.
Очевидно, что невозможно постичь сущность сознания иначе, чем
погружаясь в многообразие его интерпретаций. Представляемое вашему
вниманию учебное пособие нацелено на то, чтобы дать ответ на
сформулированные выше вопросы и проблемы посредством постепенного
формирования комплексного представления о сознании на примерах его
научных моделей и аналогий, созданных в последние 70 лет.
Ниже мы представим ряд версий сознания, созданных в XX-XXI вв.
Каждая теория представлена нами как модель на основе доминирующей
аналогии, что и обусловило названия описываемых ниже концепций
сознания. Как и любая модель, приводимые теории фиксируют одну,
существенную сторону сознания, в определенной степени игнорируя
остальные. Такого рода упрощение и схематизация свойственна методу
научного моделирования, она позволяет выделить специфику изучаемого
объекта, избежав погружения в менее существенные для данной научной
задачи детали.
Рассмотренные нами модели с одной стороны разнородны, поскольку,
как мы отметили выше, под самим феноменом сознания в различных
научных областях понимаются различные явления – нейронные, химические
и электромагнитные процессы мозга, бессознательные процессы психики,
когнитивно-психологические явления (мотивация, идентификация и проч.),
рациональное мышление, наконец, онтологические аспекты бытия. Но с
другой стороны, они наглядны и показательны настолько, насколько может
быть показательной умозрительная концепция. Для описанных ниже моделей
сознания характерна междисциплинарность. Для каждой модели помимо
ведущей сферы знания будут указаны ее проявления в других сферах, таким
образом будет раскрыт ее методологический потенциал для построения
целостного знания о сознании.

15
Серль, Дж. Конструирование социальной реальности. Электронный ресурс.
http://psyberlink.flogiston.ru/internet/bits/searle.htm
11
 Таким образом, цель учебного пособия – представить и
систематизировать разнообразие подходов к сознанию в современной науке.
На основании четырнадцати описанных ниже моделей, отнесенных к
четырем наукам о сознании, становится возможным выработка
целенаправленных подходов и обобщений, открывающих новые перспективы
его понимания.

Вопросы для самостоятельной работы по теме

«Проблема сознания в современной науке»:
1. Дайте сравнительную характеристику определениям сознания в
различных науках. Чем вызваны расхождения в понимании
сознания?
2. Как мыслится сущность (субстрат) сознания в психологии,
социологии, нейрофизиологии, медицине, философии, религии?
3. В силу каких факторов проблема сознания в период с XVII по XX
века перешла в разряд неразрешимых?
4. Обоснуйте позицию, согласно которой понятие сознания является
пустым и неэффективным для научного дискурса.
5. Назовите и раскройте трудности проблемы сознания. Как они
взаимосвязаны?
6. В чем заключается проблема «сознание-тело»?
7. В чем заключен замкнутый круг проблемы сознания?
8. Что означает термин «бескачественность сознания»?
9. Разрешимы ли трудности проблемы сознания? Что мешает их
разрешению?
10.Что такое научная модель? В чем отличие моделей в гуманитарном
и естественном знании?

Список литературы к I главе

1. Dennett, D. Consciousness Explained. – Boston: Littl Brown and Co and L.:

Allen Lane, 1991. – XIII, 511 p.
2. James, W. Does ‗Consciousness‘ Exist? // Essays in Radical Empiricism.
Cambridge, MA: Harvard University Press, 1976 [1904], pp. 3–19.
3. Аллахвердов, В. М. Сознание как парадокс. – СПб.: Изд-во «ДНК», 2000.
– 528 с.

12
4. Головин, С.Ю. Словарь практического психолога. - Мн.: Харвест, 1998. -
800 с. Электронный ресурс. – URL
http://www.vipstudent.ru/index.php?q=lib&r=16&id=1195154928
5. Данилова, Н.Н. Психофизиология: Учебник для вузов. – М.: Аспект-
Пресс, 2004. – 368 с.
6. Киященко, Л.П. Что сознание понимает в знании, 2005. – Электронный
ресурс. – URL http://www.philosophy.ru/library/backups/kn_book/05.html.
7. Костандов, Э.А. Узловые проблемы психофизиологии сознания //
Журнал высшей нервной деятельности, 1994. Т. 44. Вып. 6. – С. 899-908.
8. Лекторский В.А. Сознание // Интернет-версия издания: Новая
философская энциклопедия: в 4 т. / Ин-т философии РАН; Нац.
обществ.-науч. фонд; Предс. научно-ред. совета В.С. Степин. 2-е изд.,
испр. и допол. М.: Мысль, 2010. – Электронный ресурс. – URL
http://iph.ras.ru/elib/2786.html
9. Основы философии в вопросах и ответах / Под. ред. Е.Е. Несмеянова. –
Ростов-на-Дону: Феникс, 2002. – 608 с.
10. Паутова Л.А., Фигура А.О. Проблема сознания и социологическое
призвание // Журнал социологии и социальной антропологии, 2005. Том
VIII, № 4. – Электронный ресурс. – URL
http://www.jourssa.ru/sites/all/files/volumes/2005_4/Pautova_2005_4.pdf
11. Психологический словарь / Авт.-сост. В.Н. Копорулина, М.Н. Смирнова,
Н.О. Гордеева, Л.М. Балабанова, под общ. ред. Ю.Я. Неймера. – Ростов
н/Д: Феникс, 2003. – 640 с.
12. Райл, Г. Понятие сознания. – Пер. с англ. – М.: Идея-Пресс, 1999. – 408
с.
13. Райл, Г. Феноменология против «понятия сознания» // Логос, 2006 – №
1. – С. 73-88.
14. Симонов, П.В. Сознание и мозг // Журнал высшей нервной
деятельности, 1993. – Т. 43. Вып. 2. – С. 211-218.
15. Юлина, Н.С. Головоломки проблемы сознания: концепция Даниела
Дэннета. – М.: Канон+, 2004. – 544 с.

13
Глава II. Нейрофизиологические модели сознания

Нейрофизиология понимает сознание как результат работы нейронных и

физиологических механизмов, коррелятом которых являются психические
процессы и состояния.
В нейронных цепях мозга сигналы испускаются и распространяются с
помощью ионов, генерирующих электрический заряд, который движется
вдоль нейрона. Это позволяет фиксировать электрические импульсы,
характерные для физиологических, в том числе и психических процессов (в
данной научной области мышление и рефлексия понимаются как элемент
психики). Кроме синаптического (нейронного), биологические организмы
имеют более древний механизм передачи информации – пептидергический. В
отличие от нейронов пептиды действуют удаленно и не по анатомическому, а
по химическому «адресу».
Успехи нейронауки связаны с открытием различных классов нейронов,
связанных с определенными психическими процессами. За последние
полвека были обнаружены так называемые «гностические единицы»,
кодирующие целостные образы (Ю. Конорский), нейроны цели, новизны,
места, тождества, моторных программ и др. Нейро- и психофизиология
строят модели сознания на основе экспериментальных данных, полученных с
помощью электроэнцефалограммы, позитронно-эмиссионной и магнитно-
резонансной томографии, измерением локального мозгового кровотока,
тепловидением мозга, химических анализов и др.
В качестве физиологических процессов сознательной деятельности
психофизиология исследует восприятие, внимание, память, научение,
эмоции, мышление и речь. В рамках психофизиологической позиции мы
будем рассматривать так же идеи когнитивистики, когнитивной психологии и
аналитической философии, поскольку данные науки имеют с психо- и
нейрофизиологией общие основания.

2.1. Сознание-код

Работа сознания в теориях данного типа предстает как материальный

процесс передачи импульса от нейронов или пептидов к органам. Сознание
предстает как сложная система посылаемых и распознаваемых сигналов, то
есть как информационный поток, в связи с чем все теории сознания данной
14
группы определяются как информационные. Для считывания информации
необходим код. Отличие сознания от организмов, языков или систем
программирования заключается в особом принципе кодирования.
Ментальная информация неотделима от своего кода. Она необходимо
воплощена в своем носителе, а последний представляет собой то или иное ее
кодовое воплощение, т.е. информация всегда существует только в
определенной кодовой форме, и никак иначе16. В ряде теорий аналитической
философии информация тождественна своему носителю – речь идет о
теориях психофизического тождества или типового физикализма, согласно
которым психические события есть физические события в мозгу и ничего
сверх и помимо этого17.
Автором информационной теории сознания является российский
философ Д.И. Дубровский. Он связывает тайну сознания со спецификой
кодов его работы. Принципиально «открытые», имманентные сознанию коды
обозначаются в теории Д.И. Дубровского как естественные. К естественным
кодам относятся формы активности сознания, осуществляемые посредством
расшифровки сигналов, код которых содержится в самом этом сигнале.
Таковыми являются самопонятные необходимые для жизнедеятельности и
сознательного существования человека информационные акты, к примеру,
импульсы головного мозга к органам тела, слова родного языка, мимика
людей18.
«Естественный» тип кодирования не требует расшифровки, то есть не
требует анализа структуры сигнала для его «понимания» и реагирования на
него. Но при этом даже в расшифровке естественных кодов могут
происходить сбои. Так, страдающие аутизмом не умеют интерпретировать
мимику людей; у ребенка-аутиста отмечается затруднение в различении
выражения лица близких, в ряде случаев наблюдается неадекватная реакция
на то или иное эмоциональное выражение лица другого человека. К сбоям в
механизме считывания естественных кодов можно отнести так же
расстройства гормональной или эндокринной системы, нарушение обмена
веществ. Так, заболевание алкаптонурия возникает в результате мутации
гена, кодирующего синтез оксидазы гомогентезиновой кислоты.

16
Дубровский Д.И. Проблема «сознание и мозг»: теоретические и методологические вопросы (в
связи с задачами НБИКС-конвергенции) // Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологии
(НБИКС) и трансгуманистическая эволюция. М.: ООО «Издательство МБА», 2013. С. 128.
17
Теория психофизического тождества разрабатывается с середины прошлого века.
Представители этой точки зрения – Уиллин Плейс, Герберт Фейгл, Джон Смарт и др.
18
Дубровский Д.И. Проблема «сознание и мозг»: теоретические и методологические вопросы //
Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологии (НБИКС) и трансгуманистическая
эволюция. С. 128-129.
15
 В информационной теории идентичность сознания рассматривается как
отношение информации и ее носителя. Вопрос о самоидентичности связан в
этой модели с гипотезой чтения сознанием собственных «текстов». Д.И.
Дубровский описывает предельный вариант автокоммуникации сознания как
расшифровку «естественных кодов» высшего порядка. Самосчитывание,
спонтанное или осознанное декодирование информации создает информацию
об информации, и код работы сознания актуализируется для личности19.
Модель «сознание-код» концентрирует свой интерес на процессах
кодирования и считывания информации. Информация-код должна быть
разбита на конечное число элементов, чтобы возможно было установить
соответствие между единицей информации и ее носителем. Основанием для
дискретизации континуума субъективной реальности в ряде теорий
выступает время.
Минимальное явление субъективной реальности характеризуется в
модусе времени как интервал, в пределах которого функционирует
нейродинамический код. На психофизиологическом уровне это субъективное
мгновение или кадр восприятия, на феноменологическом уровне его можно
сравнить с теперь-точкой. С.Л. Рубинштейн в середине прошлого века
определял психологическое настоящее как 1/18 долю секунды, причем во
всех модальностях восприятия, полагая, что сигналы большей частоты для
человека сливаются в одно целое. К концу ХХ столетия картина изменилась:
Ф. Варела определяет величину минимального зрительного кадра восприятия
как 0,1 секунды; согласно П. Фрессе, человек в состоянии различить 1000
дискретных звуковых сигналов в секунду (0,001 доля секунды) и 4000
механических вибраций (0,004 доля секунды для тактильных ощущений)20.
В информационной теории сознания, являющейся разновидностью
модели «сознание-код», темпоральная дискретизация интерпретируется как
формальная, поскольку предполагается информационно-содержательное
наполнение субъективных кадров. Моделью для описания ментальных
содержаний здесь является язык: субъективная реальность содержит
элементарную материю, доступную наблюдению (импульсы мозга,
нейронные связи = фонемы), минимальное содержание, доступное
квантификации (явление субъективной реальности в выделенном интервале =
знак, слово) и информационные коды (= отношения сигнификации).

19
Там же. С. 146.
20
См.: Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб: Издательство "Питер", 2002. с. 306;
Varela, F.J. The Specious Present. A Neurophenomenology of Time Consciousness // Naturalizing
Phenomenology. Issues in Contemporary phenomenology and Cognitive Science. Stanford, 1997. P. 266-
314; Fraisse P. Time perception // Encyclopedia Britannica DeLuxe, 2004 (CD-ROM).
16
 Одна из версий объяснения механизмов считывания и распознавания
информации сознанием – это теория «повторного входа» (Дж. Эдельман,
А.М. Иваницкий). Она представляет элементарные процессы сознания как
прерывистые, т.е. требующие циклического повторения некоторой
последовательности событий при наличии повторного входа в одну и ту же
группу клеток. Система сознания построена таким образом: сигнал,
возникший внутри некоторой системы, входит в нее повторно, как если бы
он был внешним сигналом. Распространяя этот принцип на работу
нейронных сетей, Эдельман предположил, что сенсорная информация от
внешней и внутренней среды после ее предварительной обработки в
первичной нейрональной группе повторно входит в нее, возвращаясь после
дополнительной обработки в других группах клеток21.
Теория «сознание-код» имеет один необъяснимый аспект. Любой
процесс кодирования-декодирования, будучи в большинстве случаев
неосознаваемым, в реальности всегда строго синхронен другому процессу.
Этот параллельный ментальный процесс обеспечивает самосознание,
узнавания смысла, субъективное переживание происходящего, чувство
внутренней достоверности. Данная проблема была сформулирована Д.
Чалмерсом в его вопросе о том, почему информационные процессы не идут
«в темноте», независимо от какого-либо внутреннего чувства22. Эта
синхронность является одной из загадок сознания, активно исследуемых в
аналитической философии. В теории «сознание-код» психологический
аккомпанемент информационных процессов выглядит как
нефункциональный довесок, создающий феномен субъективности и
позволяющий нам ощущать себя носителями сознания.

2.2. Сознание-фильтр

В данной модели делается акцент не столько на кодировании-

раскодировании информации сознанием, сколько на фильтрации этой
информации. Основанием моделей «сознание-фильтр» является
фундаментальное качество сознания, связанное с обработкой поступающей
информации. Общеизвестно, что человек осознает как воспринятую далеко
не всю информацию, которая в действительности им воспринимается. В

Эдельман Дж., Мауткастел В. Разумный мозг. М.: Мир, 1981. С. 15-67.

21
22
Chalmers, D.J. Facing up to the problem of consciousness // Journal of
Consciousness Studies. 1995, 2 (3). P. 204.
17
психологии широко используется понятие фокус сознания, указывающее на
существование неосознаваемых содержаний психики, причем не только тех,
что не попадают в фокус сознания, но и тех, что отфильтровываются
сознанием уже на этапе восприятия.
Исследования показывают, что то или иное явление окружающего мира
может не отражаться в «субъективных» показаниях сознания, но вызывать
при этом реакции организма (непроизвольные поведенческие,
биоэлектрические, вегетативные). Иными словами, организм может
физиологически реагировать на импульсы на фоне отсутствия сознательной
реакции на эти же импульсы. Следовательно, нейронное отображение
входящих воздействий создается посредством системы фильтров,
выделяющих признаки23.
Так, к примеру, во время эксперимента по определению порога
осознания звукового стимула испытуемым предъявляли слуховые сигналы,
не попадающие в частотную зону естественного слышания. При этом
испытуемых просили считать число предъявляемых в промежутках между
звуковыми сигналами световых вспышек и определять длительность каждой
из них. На этом фоне аппараты начинали регистрировать кожно-
гальванические реакции на неосознаваемые звуки, которые вне данной
экспериментальной задачи аппаратурой не отмечались24.
Модель «сознание-фильтр» подразумевает наличие психического
«порога», то есть фиксированной критической точки в параметрах стимула,
при достижении которой наступает соответствующая реакция. Такое
понимание приемлемо и оправданно, когда измеряется порог какого-либо
непроизвольного ответа организма, нарпимер, биоэлектрической или
вегетативной реакции. Однако оно не может применяться при определении
осознаваемости стимула25. Индикаторами полного осознания информация
являются словесная или произвольная двигательная реакции.
Классическим примером модели «сознание-фильтр» является концепция
избирательного внимания или так называемая «модель с ранней
фильтрацией», предложенная Д. Бротбентом26. Она выглядит так: от органов
чувств по нескольким каналам поступает сенсорная информация.
Обрабатывается только тот сигнал, на который направлено внимание,
остальные игнорируются. Выделенный сигнал через избирательный фильтр,
23
Прибрам, К. Языки мозга. Экспериментальные парадоксы и принципы нейропсихологии. М.:
Издательство «Прогресс», 1975. С. 161.
24
Костандов, Э.А. Психофизиология сознания и бессознательного. СПб.: Питер, 2004. С. 27-28.
25
Там же. C. 24.
26
Broadbent, D. E. The selective nature of learning // D. E. Broadbent. Perception and communication.
Elmsford, NY, US: Pergamon Press, 1958. Рp. 244-267.
18
находящийся между этапами обнаружения и распознавания, поступает в
гипотетический блок, связанный с системами памяти и управления
исполнительными действиями. В других моделях обработки сенсорной
информации избирательный фильтр помещается на более поздних этапах еѐ
обработки.
Теория раннего отбора или фильтрации Д. Бротбента исходит из
гипотезы «узкого места» в системе, внутри которой движется сенсорная
информация. Есть определенная точка, в которой сознание на основе
некоторой физической характеристики выбирает, какое сообщение
обрабатывать. В случае экспериментов на дихотическое слушание
предполагалось, что сознание испытуемых регистрирует различные
сообщения, поступающие к обоим ушам, но в некоторой «точке»
испытуемый выбирает одно ухо для слушания.
Осознаваемость (фокальность) приобретается лишь некоторыми
воспринятыми импульсами. Исследование механизмов этого отбора
представляет значительный научный интерес, поскольку в рамках данной
модели они, собственно, и являются сознанием как таковым. Первоначальная
модель с фильтрацией Д. Бродбента строилась на предположении о том, что
сообщение для обработки выбирается на основе физических характеристик,
таких как более стимулируемое ухо или высота голоса. Согласно этой
гипотезе, мы могли бы вообразить мозг, «обращающий внимание» на
определенные нервы (в коре мозга действительно есть участки,
активизирующиеся только при концентрации организма на определенном
стимуле).
Однако, получено множество данных, говорящих о том, что для
распознавания выбирается тот сигнал, который более понятен, то есть
семантически распознается как имеющий смысл. В этом случае следует
признать, что эта «понятность» уже заранее предпослана восприятию. Это
подтверждается широко известными опытами А. Марсела. После
сверхкороткого предъявления слова, недостаточного для распознавания,
испытуемые стабильно выбирают из предложенных вариантов слова,
сходные с оригиналом не по буквенному составу или структуре, а близкие с
ним по смыслу27. Следовательно, смысл слов распознается раньше, чем
составляющие их буквы или лексемы.
Приведем данные еще одного эксперимента, показывающие, что
сообщения для обработки избираются сознанием на основе их
семантического содержания. Испытуемые слышали слова, произносимые
27
Marcel, A. Phenomenal experience and functionalism in A. Marcel and E. Bisiach (Eds.),
Consciousness in contemporary society. Oxford: Clarendon Press, 1988. Р. 121-158.
19
одновременно в два уха. Сообщение в одном ухе могло быть «собаки шесть
блох», в то время как сообщение в другом – «восемь вычесывают два». В
результате испытуемые сообщат: собаки вычесывают блох. Таким образом,
испытуемые выделяют сообщения на основе значения, а не на основе того,
что каждое ухо физически слышит. Модель с фильтрацией предполагает, что
мы используем физические особенности, чтобы выбрать сообщение для
обработки, но было показано, что испытуемые также способны использовать
семантическое содержание28.
Модель «сознание-фильтр» учитывает главным образом неосознанную
психофизиологическую селекцию информации, поступающей в сознание.
Однако, не менее существенна роль сознательных фильтров восприятия. К
таковым относят отдельные идеи, переживания, убеждения, ценности,
установки, воспоминания и язык, формирующие модель мира человека.
Действие такого рода «высших» фильтров на восприятие и отбор
информации в большинстве случаев так же протекает бессознательно. Оно
может выражаться в том, что человек не слышит, не видит или не
воспринимает информацию, которую он не готов воспринять в данный
момент по ряду субъективных обстоятельств. В таких случаях фильтрация
происходит на уже гораздо более позднем этапе движения информации в
системе сознания.

2.3. Сознание-модулятор

В широком смысле модуляция определятся как постепенное,

размеренное изменение, переход из одного состояния в другое. Модулятором
в технике и нейропсихологии называется устройство, которое
трансформирует модальность несущего сигнала под воздействием
модулирующее информационного сигнала; несущим сигналом могут быть
изоморфные или импульсные флуктуации. В зависимости от того, какой из
параметров несущего сигнала модулируется, различают амплитудные,
частотные и фазовые модуляторы29.
Данную модель сознания мы именуем «модулятором» по аналогии со
значением этого понятия в физике. Наиболее часто под модуляцией в физике
понимают модуляцию колебаний – изменение во времени какого-либо
параметра периодических колебаний света или звука (амплитуды, частоты,
фазы) по заданному закону. В итоге меняется состав электромагнитного
28
Андерсон, Дж. Когнитивная психология. 5-е изд. СПб.: Питер, 2002. С. 82-84.
29
Психологический словарь. Авт.-сост. В.Н. Копорулина и др. Ростов н/Д: Феникс, 2003. С. 257.
20
излучения, т.е. совокупность его характеристик. Модуляция нагружает поток
информацией, которая переносится, а затем может быть извлечена и
использована. Модуляция колебаний наиболее широко применяется для
передачи информации при помощи электромагнитных волн, радио- или
оптических диапазонов30 (Большая энциклопедия, 2006,).
Аналогичным образом в ряде теорий понимается сознание. Так, в
психофизиологии существует представление о модуляционной функции
передачи. Функция передачи – это способ, которым данная система
организма модулирует полученное на «входе» и «выходе». Например, если
понимать под системой хрусталик глаза, световые волны на входе
превращаются в электромагнитное излучение на выходе. Функция передачи
характеризует способ, которым световые волны модулируются хрусталиком,
превращаясь в зрительные образы31.
В психофизиологии существует тенденция понимать сознание как
состояние сознательного бодрствования. В связи с этим важным методом
исследования является сопоставление сознательных состояний с
состояниями, когда человек лишен сознания (при анестезии, в обмороке и
т.п.). В 1949 году Г. Мэгуном и Г. Моруцци32 были обнаружены
физиологические процессы, связанные с состоянием сознательности-
бодрствования. Путем стимуляции через электроды, вживленные в стволовой
отдел на уровне среднего мозга, им удалось зафиксировать с помощью ЭЭГ
реакцию пробуждения спящего животного. Психофизиологический аппарат,
который выполняет функцию регулятора уровня бодрствования, получил
название модулирующей системы мозга. Его так же называют лимбико-
ретикулярным комплексом или восходящей активирующей системой, к
нервным образованиям этого аппарата относят лимбическую систему и
неспецифическую систему мозга.
Модулирующие системы мозга – это комплексы функционально
связанных между собой глубинных структур головного мозга: ретикулярная
формация, оказывающая активирующее влияние на кору больших
полушарий, и лимбическая система, участвующих в регуляции вегетативных
функций, эмоционального поведения и уровня активации коры мозга.
Возбуждение модулирующих систем мозга распространяется на кору
больших полушарий, вызывая ее активацию. Звенья модулирующей системы

30
Большая энциклопедия: В 62 т. Т. 30. М.: Терра, 2006. С.149.
31
Ребер, Артур. Большой толковый психологический словарь (Penguin). Том 1. М.: Вече; АСТ,
2000. С. 457.
32
Moruzzi G., Magoun H.W. Brain stem reticular formation and activation of the EEG //
Electroencephalography and Clinical Neurophysiology. Vol. 1, Issues 1–4, 1949, рр. 455–473.
21
связаны общими входами и выходами и совместно обеспечивают все формы
внимания. В качестве характерного ЭЭГ-коррелята сознательности
выступает появление гамма-колебаний в диапазоне от 30 до 170 Гц и более.
Эта осцилляция при контролировании когнитивных процессов связывается с
произвольным вниманием33.
Таким образом, на физиологическим уровне эффект сознания
представляет собой процессы модуляции активности и модификации
состояний бодрствования в образованиях мозга.
Общим элементом для всех форм потери сознания является
выключение, или дезорганизация, различных механизмов модулирующей
системы мозга. Есть версия химического объяснения процессов модуляции
активности, приводящих человека и животное в сознательное состояние.
Высокое содержание ацетилхолина в нервных окончаниях и синапсах
характерно для состояния бодрствования и отсутствует в медленно-волновом
сне и анестезии. В связи с этим одним из возможных модуляторов,
определяющих состояние сознатнльности, признается ацетилхолин34 –
вещество CH₃COOCH₂CH₂C(CH₃)₃OH, выполняющее роль нейромедиатора,
осуществляющего нервно-мышечную передачу и передачу
в парасимпатической нервной системе.
Большинство психофизиологических и психологических теорий
сознания мыслят его именно как модулятор, то есть как преобразователь.
Причем речь идет о модуляции различных природ – электромагнитной,
образно-перцептивной, эйдейтической, духовно-ценностной. Деятельность
сознания в обобщенном виде представляет собой получение сигнала, его
преобразование (модуляцию) и результат «на выходе».
Так называемые внешняя и внутренняя реальности, воспринимаемый
физический и социальный мир с одной стороны и мир представлений,
паттернов, эмоций, ценностей и прочего с другой – это один и тот же сигнал
«на входе» и «выходе». Модель «сознание-модулятор» объясняет
образование сознательных состояний активности мозга, образов восприятия
и памяти. Она позволяет понимать как результат модуляции и субъективную
реальность в целом, в этом случае модуляция предстает не просто как
биологический процесс, но как ментально опосредующее преобразование.
Загадка сознания в рамках модели «сознание-модулятор» сводится к
механизму или принципу преобразования сигнала.

33
Crick F., Koch Ch. Towards a neurobiological theory of consciousness // Seminars in the
Neorosciences. 1990. Vol. 2. P. 263-275.
34
Данилова, Н.Н. Психофизиология: Учебник для вузов. М.: Аспект Пресс, 2004. С. 311.
22
 2.4. Сознание-голограмма

Голограмма как физическое явление привлекла к себе внимание в конце

ХХ в. Особенность ее структуры состоит в том, что целое присутствует в
части и до некоторой степени тождественно части. Голограмма
демонстрирует совпадение части и целого, поскольку в каждой ее точке
свернута информация обо всем изображении. Это свойство объясняется тем,
что в каждую точку плоской голограммы при ее создании попадает свет,
отраженный от всех точек предмета. При делении голограммы на части она
по-прежнему демонстрирует не фрагмент запечатленного объекта, а весь
объект целиком, но при этом происходит снижение ее разрешающей
способности. При складывании рядом фрагментов голограммы изображение
на них вновь соединяется в единое целое. Голограмма одновременно может
хранить множество различных узоров — изображений. Обычно в одном
кубическом сантиметре физической голограммы хранится несколько
десятков миллиардов бит информации.
Голограмма послужила моделью целостности, согласно которой
движение всевозможных волн свертывают целое универсума в каждой части
вселенной. Как отмечает Д. Бом, в скрытом порядке все свернуто во все и
вселенная целиком свернута в каждую свою часть посредством активного
голодвижения. Каждая часть бытия может развертывать остальные в
различных степенях и различными способами, поскольку все его точки
свернуты друг в друге в равной степени35.
Модель голограммы актуализирует вопрос о том, как связаны между
собой разрозненные частицы материи, в том числе и материи мозга, и каким
образом они обмениваются информацией. Взаимодействие нейронов не
объясняется целиком эффектом нейронных волн или цепей. Огромное
количество нейронов не просто составляют ансамбли под воздействием
раздражения или химической реакции, они каким-то образом сообщаются на
расстоянии и «знают» о существовании друг друга.
Голографическую концепцию сознания предложили в 1970-х годах К.
Прибрам и П. Дж. ван Хирден. Согласно голографической теории К.
Прибрама, информация о входных сигналах распределена по нейронной
системе в тех областях мозга, где входные воздействия вызывают

35
Бом, Д. Развертывающееся значение. Три дня диалогов с Дэвидом Бомом. Пер. М. Немцова,
1992. Электронный ресурс. http://spintongues.msk.ru/bohm/bohm.htm
23
устойчивые узоры синаптических микроструктур, точно так же, как она
распределена по всему узору физической голограммы.
Одна из существенных загадок сознания с нейрофизиологической точки
зрения связана с механизмами памяти и воспоминания. Восстановление того,
что длительное время хранилось в памяти, зависит главным образом от
повторения структуры, т.е. активизации нейронного узора, первоначально
вызвавшего данный процесс сохранения. С физической точки зрения
парадоксальной представляется способность сознания «адресоваться» прямо
к содержанию информации безотносительно ее локализации. Однако, именно
это явление легко достигается в голографическом процессе36. К. Прибрам
полагает, что, как и в голограмме, в мозге информация о каждой точке
объекта распределена по всему «экрану», что делает ее регистрацию
устойчивой к разрушению. И, напротив, в каждом нейроне свернута
информация обо всех остальных, поэтому воспоминание актуализирует
нейронный ансамбль без «прокладывания путей» межу активизирующимися
нейронами. Любая малая часть нейронной голограммы содержит
информацию обо всем объекте и, следовательно, может восстановить ее.
В качестве подтверждения своей гипотезы К. Прибрам приводит факты
относительно врожденной организации регистрации зрительной
информации. Уже у младенцев есть способность регистрировать такой вид
информации, который порождается двигательным и бинокулярным
параллаксом. Какой же тип «встроенного механизма», спрашивает Прибрам,
мог бы регулировать параллакс лучше, чем голографический процесс,
который сам конструируется посредством параллактического процесса
(интерференции)37?
Модель нейронной голограммы не объясняет все принципы работы
сознания, но она проливает свет на важнейшие из них – на механизмы
формирования образов и распределения памяти. Если перенести модель
сознания-голограммы на философско-психологический уровень, она
принимает вид онтологической установки «все во всем»: в каждом принципе
и акте сознания заключены все остальные. Любое измерение сознания при
многостороннем рассмотрении обнаруживает свою тождественность
остальным формам его развертывания: мышление обнаруживает себя как
язык, время как пространственность или логические операции,
метафоричность как бессознательные механизмы защиты, эмоциональные
модальности являются базисными адаптативными реакциями и т.п. Каждое

36
Прибрам, К. Языки мозга. Экспериментальные парадоксы и принципы нейропсихологии. Пер. с
англ. Н.Н. Даниловой, Е.Д. Хомской. М.: Прогресс, 1975. С. 179.
37
Там же. 182.
24
содержание и форма активности сознания реализуются в измерении других
содержаний и форм, демонстрируя их качество. Иными словами, согласно
данной модели все многообразие сознания анализируется как единый акт или
принцип, разверчивающийся в различных модусах38. В данном аспекте
модель «сознание-голограмма» имеет не пространственный, а только
сущностный смысл, однако термины свертывание и развертывание здесь так
же наиболее адекватны для описания активности сознания.

Вопросы для самостоятельной работы по теме

«Нейрофизиологические модели сознания»:
1. Дайте определения специфическим терминам данной главы.
2. Как нейрофизиология определяет сознание? Приведите две
нейрофизиологических дефиниции сознания.
3. Что общего в приведенных моделях сознания? Можно ли объединить их в
одну модель?
4. Сравните представления о сознании как о коде и как о модуляторе.
5. Что придает качество сознательности психике согласно описанным выше
моделям?
6. На каких эмпирических (экспериментальных) основаниях сознание
интерпретируется как код, фильтр, модулятор и голограмма?
7. Какие открытие были сделаны в нейрофизиологии за последние полвека?
8. С какими философскими и психологическими теориями коррелируют
описанные в главе модели сознания?
9. Подготовьте доклад о проблеме фантомных конечностей и ее объяснении
с точки зрения нейрофизиологии.
10.Подготовьте краткие доклады о творчестве упомянутых в главе ученых.

Список литературы ко II главе

1. Bohm, D. Unfolding Meaning. A Weekend of Dialogue with David Bohm. –
David Bohm and Emissary Foundation International. – N.-Y., Routledge, 1985.
(Русский перевод: Бом, Д. Развертывающееся значение. Три дня диалогов
с Дэвидом Бомом. – Пер. М. Немцова, 1992. – Электронный ресурс. –
URL http://spintongues.msk.ru/bohm/bohm.htm)

38
Мѐдова, А.А. Сознание в модусе времени. М.: NOTA BENE, 2014. 220 с.
25
2. Broadbent, D. E. The selective nature of learning // D. E. Broadbent.
Perception and communication. – Elmsford, NY, US: Pergamon Press, 1958. –
Рp. 244-267.
3. Chalmers, D.J. Facing up to the problem of consciousness // Journal of
Consciousness Studies 1995, 2 (3). – Рp. 200-219.
4. Crick F., Koch Ch. Towards a neurobiological theory of consciousness //
Seminars in the Neorosciences, 1990. Vol. 2. – Pр. 263-275.
5. Fraisse P. Time perception // Encyclopedia Britannica DeLuxe, 2004 (CD-
ROM).
6. Marcel, A. Phenomenal experience and functionalism in A. Marcel and E.
Bisiach (Eds.), Consciousness in contemporary society. Oxford: Clarendon
Press, 1988. – Рр. 121-158.
7. Merikle, P., Daneman, M. Psychological Investigations of Unconscious
Perception // Journal of Consciousness Studies, 1998 №5 (1), рр. 5-18.
(Русский перевод: Мерикл Ф., Дейнман М. Психологические
исследования неосознаваемого восприятия. Пер. И.С. Уточкина. –
Электронный ресурс – URL
http://www.hse.ru/data/2010/02/20/1232142847/Merikle_Daneman+Utochkin.
pdf)
8. Moruzzi, G., Magoun, H.W. Brain stem reticular formation and activation of
the EEG // Electroencephalography and Clinical Neurophysiology. Vol. 1,
Issues 1–4, 1949, рр. 455–473.
9. Searle, J. The Construction of Social Reality. – New York: Free Press, 1995.
(Русский перевод: Серль, Дж. Конструирование социальной реальности.
Электронный ресурс. URL
http://psyberlink.flogiston.ru/internet/bits/searle.htm.)
10.Varela, F.J. The Specious Present. A Neurophenomenology of Time
Consciousness // Naturalizing Phenomenology. Issues in Contemporary
phenomenology and Cognitive Science. – Stanford, 1997. – Рр. 266-314;
11.Андерсон, Дж. Когнитивная психология. – 5-е изд. – СПб.: Питер, 2002. –
496 с.: ил.
12.Бергер, П., Лукман, Т. Социальное конструирование реальности. Трактат
по социологии знания. – М.: Медиум; Academia-Центр, 1995. –323 c.
13.Большая энциклопедия: В 62 т. – Т. 30. – М.: Терра, 2006. – 592 с., ил.
14.Данилова, Н.Н. Психофизиология: Учебник для вузов. – М.: Аспект-
Пресс, 2004. – 368 с.
15.Дубровский Д.И. Проблема «сознание и мозг»: теоретические и
методологические вопросы (в связи с задачами НБИКС-конвергенции) //
Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологии (НБИКС) и
26
 трансгуманистическая эволюция. Под ред. проф. Д.И. Дубровского. М.:
ООО «Издательство МБА», 2013. – С. 212-149.
16.Киященко, Л.П. Что сознание понимает в знании, 2005. – Электронный
ресурс. – URL http://www.philosophy.ru/library/backups/kn_book/05.html.
17.Костандов, Э.А. Психофизиология сознания и бессознательного. – СПб.:
Питер, 2004. – 167 с.
18.Костандов, Э.А. Узловые проблемы психофизиологии сознания //
Журнал высшей нервной деятельности, 1994. – Т. 44. Вып. 6. – С. 899-
908.
19.Мѐдова, А.А. Сознание в модусе времени. – М.: NOTA BENE, 2014. – 220
с.
20.Мелзак, Р. Фантомные конечности // В мире науки. Scientific American –
1992, № 6. – С. 62-72.
21.Николаева, Е.И. Психологическая физиология с основами
физиологической психологии: Учебник. – М.: ПЕР СЭ, 2008. – 603 с.
22.Николаева, Е.И. Психофизиология: психологическая физиология с
основами физиологической психологии: учебник. – М.: Пер Сэ; Логос,
2003. – 544 с.: ил.
23.Основы общей психологии. Рубинштейн С.Л. 2-е изд. (1946г.) –
СПб.: Питер, 2002. – 720 с.
24.Прибрам, К. Языки мозга. Экспериментальные парадоксы и принципы
нейропсихологии / Пер. с англ. Я.Н. Даниловой и Е.Д. Хомской. Под
редакцией и с предисловием А.Р. Лурия. – М.: Издательство «Прогресс»,
1975. – 464 с.
25.Психологический словарь / Авт.-сост. В.Н. Копорулина, М.Н. Смирнова,
Н.О. Гордеева, Л.М. Балабанова, под общ. ред. Ю.Я. Неймера. – Ростов
н/Д: Феникс, 2003. – 640 с.
26.Рамачандран, В.С. Мозг рассказывает. Что делает нас людьми / Пер. с
англ. Е. Чапель. Под ред. К. Шипковой. – М.: Карьера Пресс, 2012. – 422
с.
27.Ребер, А. Большой толковый психологический словарь / А. Ребер
(Penguin); пер. с англ. – Том 1. – М.: Вече; АСТ, 2000. – 592 с.
28.Эдельман, Дж., Мауткастел, В. Разумный мозг. – М.: Мир, 1981. – 135 с.

27
Глава III. Психологические модели сознания

Исследованием феномена сознания занимается преимущественно

когнитивная психология и одноименная психология сознания. Когнитивные
психологические теории сознания, в отличие от нейрофизиологических,
понимают сознание как условно не зависящее от конструкции мозга,
строения нервной системы и физиологии организма с одной стороны, и
социологии микро- и макроокружения человека, с другой. Хотя роль
биологического и социального начала психологией не отрицается,
физиологические и социальные процессы находятся за пределами
предметной области психологии, если очерчивать эту область
исключительно феноменологией психического. В психологических теориях
сознания предметом изучения являются не сознания конкретных
эмпирических субъектов, но универсальные принципы работы сознания как
такового, причем, эта работа не должна в теории сводиться к какой-либо
обусловленности. Сознание в зеркале психологической теории — это
идеальный объект, функционирование которого описывается собственными
законами39.

3.1. Сознание-смысл (сознание-метафора)

Психология в процессе своего развития предложила немало вариантов

элементарных составляющих психики, которые могли бы претендовать на
роль единиц анализа психического. На разных этапах развития научно-
психологической мысли в качестве таковых единиц предлагались
ассоциация, ощущение, функция, гештальт, рефлекс, реакция, установка,
схема, архетип, переживание, значащее переживание, паттерн и т. д. Выбор
единицы анализа определяет содержание и объяснительные возможности
психологической теории40. В современной отечественной психологии
авторитетно направление, в котором за такую «элементарную» или
«исходную» единицу психики принимается смысл. Наряду с этим Л.С.
Выготский понимал смысл как предельное аналитическое понятие,

39
Агафонов, А.Ю. Основы смысловой теории сознания. СПб.: Речь, 2003. С. 27.
40
Там же. С. 13
28
венчающее общее учение о психике, подобно тому, как учение о личности
венчает всю систему психологии41.
Еще Л. Фейербах выдвинул идею о существовании сознания для
сознания и сознания для бытия, эта идея развивалась классиками русской
психологии – Л. С. Выготским, А.Н. Леонтьевым, Д.А. Леонтьевым.
Согласно модели «сознание-смысл», существуют два измерения сознания –
бытийное и рефлексивное. А.Н. Леонтьев выделял три составляющих в
структуре сознания: чувственную ткань образа, значение и смысл. Согласно
его концепции, субстратом сознания выступает система его значений,
данных в единстве с личностными смыслами и чувственной тканью. В.П.
Зинченко добавляет в эту структуру компонент биодинамической ткани
движения и действия. В результате структура сознания выглядит следующим
образом: сознание в бытийном плане представляет собой 1)
биодинамическую ткань движения и действия и 2) чувственную ткань
образов; в рефлексивном плане оно есть 1) значение и 2) смысл.
Когнитивно-психологический процесс смыслопридавания, играющий
решающую роль в жизни сознания, феноменологически обозначается как
тематизация. Мир в феномене порождения смысла приобретает «тему»:
смысловое оформление опыта дает переживанию опору в предметной
реальности, иначе опыту было бы «не на чем держаться»42, он
«соскальзывал» бы с переживания действительности. Согласно А.Г.
Асмолову, динамика психических процессов зиждется на бытийном
опосредовании смысловых образований. Данный автор интерпретирует
сознание на основе принципа деятельностного опосредования
познавательных процессов и смысловых образований. Т.М.Буякас
высказывает альтернативную точку зрения, рассматривая становление
личности как становление самопонимания, складывающееся из узловых
этапов рождения индивидуальных смысловых структур 43. Смысл в данном
подходе является личностнообразующим процессом произведения человеком
нового личностного опыта в коммуникации с самим собой.
Под смыслом традиционно понимается внутреннее идеальное
содержание чего-либо, связанное с более широким планом реальности, с
идеями предназначения, конечной цели, красоты и т.п. В психологии нет
однозначного определения смысла, однако, фиксируется такое его качество
41
Цит. по Леонтьев, Д.А. Психология смысла. Природа, структура и динамика смысловой
реальности. М.: Смысл, 1999. С. 5.
42
Буякас, Т.М., Зевина О.Г. Внутренняя активность субъекта в процессе амплификации
индивидуального сознания // Вопросы психологии, 1999. №5. С. 51.
43
Буякас, Т.М. Личностное развитие в условиях работы самопонимания, опосредованной
символами. Вопросы психологии, 2000. № 1. С. 108.
29
как «связность»: смысл есть привнесение субъективных аспектов в значение,
поскольку осмысленным нечто может быть только для человека. Смысл есть
форма связи реальности и сознания, поэтому смысл – это то, что может быть
понятным или непонятным. Р. Лотце определяет смысл в общей форме как
мыслительную направленность или «путь к достижению некоторой
ценности»44.
Смысл в психике развертывается не только в рефлексивном плане.
Отдельное психологическое направление занято исследованием
дорефлексивного смысла, организующего дофокальные,
недифференцированные состояния сознания.
Восприятие объекта человеком проходит две принципиально различные
стадии: «первовидение» — когда объект оценивается нерасчленимо-цело-
стно, и «второвидение» — когда он отдается на поаспектный анализ клас-
сифицирующим системам типа систем сенсорных эталонов. На этом этапе
ощущение идентифицируется в рамках какой-либо модальности.
Следовательно, в сознании существует некая синкретическая область
представлений-характеристик, в которой свойства предметов еще не
подверглись аналитическому расчленению на звуковые, цветовые,
пространственные, тактильные, эстетические и т.д., подобным же образом
информация хранится в нашей памяти. Это поле имеет характер такой
неразложимой целостности, объекты которой не разделяются на ощущаемые
и мыслимые, физические и духовные, что дало повод Джеймсу Гибсону
вести термин «ощущаемый смысл»45.
Существование межмодального допонятийного семантического поля
подтверждается данными многочисленных тахистоскопических опытов,
широко известны в частности опыты Э. Марсела по распознаванию
буквенного состава слов46. После сверхкороткого предъявления слова,
распознавая его из предложенных вариантов, испытуемые стабильно
выбирают слова, сходные с оригиналом не по буквенному составу или
структуре, а близкие с предъявляемым словом по смыслу. Следовательно,
смысл слов распознается раньше, чем составляющие их буквы.
Г.Т. Хант, Дж. Гибсон, А.Ю. Агафонов и другие психологи на основе
экспериментальных данных выявили амодальный семантический код или
амодальный смысл, имеющий место на этапе осознания, когда ощущения
еще не расщеплены по формам восприятия (модальностям), а представления

44
Lotze R. H. Logik 3: Vom Erkennnen. Hamburg, 1989. S. XVII.
45
Gibson, J.J. The senses considered as perceptual systems. Boston: Houghton Mifflin, 1966.
46
Marcel, A. «Phenomenal experience and functionalism» in A. Marcel and E. Bisiach (Eds.),
Consciousness in contemporary society. Oxford: Clarendon Press, 1988, pp. 121-158.
30
еще не оплотнились в ощущения или мысли. Межмодальный первичный фон
сознания, который и порождает проекции – формы ощущений и мышлений,
определяется как смысл.
Амодальность смысла, согласно А.Ю. Агафонову, есть следствие
анализа того факта, что мир является узнаваемым для эмпирического
субъекта, хотя в каждый момент времени психические продукты уникальны.
Вместе с тем их единственность в актуальный момент времени не делает
невозможным обнаружение, различение, идентификацию, опознание,
другими словами, процессы познания47.
В рамках модели «сознание-смысл» разворачивается
психосемантическая трактовка сознания. Психосемантика как направление
психологии моделирует сознание субъектов с помощью реконструкции
системы их общих или детальных представлений о мире. Суть
психосемантического метода заключена в реконструкции личностных
смыслов и индивидуальных значений. Индивидуальные семантические поля
существуют в вербальных и знаковых формах, в форме символов, образов,
символических действий и т.д.
Методы психосемантики связаны с экспериментальным изучением
субъективных пространств, которые представляют собой модели
категориальных структур каждого конкретного сознания. Ярким
представителем отечественной психосемантики является В.Ф. Петренко48.
Трактовка сознания в данном направлении соответствует одновременно двум
выделяемым нами моделям: психологической модели «сознание-смысл» и
психоаналитической модели «сознание-язык».
Согласно В.В. Налимову, сознание человека – это преобразователь
смыслов49. Поскольку само явление смысла не обладает
пространственностью, наглядностью и однозначностью, необходимой для
объекта, выступающего в роли модели, для данной версии мы предлагаем
использовать в качестве аналогии сознания метафору. Метафора есть не что
иное, как преобразованный смысл или порождение нового смысла из старого.
Метафоричность указывает на сущность сознания, поскольку порождение и
интерпретация метафор являются подлинно человеческой сознательной и
при этом необъяснимой деятельностью.

47
Агафонов, А.Ю. Основы смысловой теории сознания. СПб.: Речь, 2003. С. 14.
48
См. Петренко, В.Ф. Многомерное сознание: Психосемантическая парадигма. М.: Новый
хронограф, 2010. 440 с.
49
Налимов, В. В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов и смысловая
архитектоника личности. М.: Изд-во «Прометей» МГПИ им. Ленина, 1989. 287 с.
31
 Как, например, происходит соединение семантических полей в метафоре
«возраст течет из рук, торопится в дорогу»50? Как образуется смысл
выказывания Ницше о том, что человек – это единственное существо,
которое падает вверх? Почему не все метафоры обладают одинаковой
художественной и интеллектуальной ценностью? Каждое объяснение
метафорического выражения представляет собой экскурс в работу сознания.
Так, В.П. Зинченко объясняет работу метафоры через метафору тележки
(буквальный перевод данного термина с греческого языка). Груз, который
перевозит тележка, есть смысл: объект А наделяется и обогащается смыслом
объекта Б. Метафора есть такое средство обмена, расширения, углубления
смысла, при котором перенос смысла между крайними членами не нарушает
их целостности51.
Л.С. Выготский отмечал, что все слова психологии суть метафоры,
взятые из пространства мира52. Но так же и все порождаемые сознанием
концепты, все результаты актов понимания суть метафоры, иносказания,
«непрямое говорение». Метафора является одновременно режимом работы
сознания и его сущностью. Более того, само сознание при его исследовании
предстает как метафора. Как заметил Гарри Хант, будучи
самосоотнесенными существами, мы не можем встать снаружи процесса
самопознания, ибо все, что мы открываем, должно быть так же
потенциальной метафорой для среды, через которую это нам предстает53.
Сознание есть метафора самого себя.

3.2. Сознание-селектор алгоритмов

Данная модель мыслит сознание как механизм отбора и проверки

гипотез. Ключевым понятием здесь является антиципация (от лат. anticipatio
– предвосхищение). Это способность системы в той или иной форме
предвидеть развитие событий, явлений, результатов действий. В психологии
различают две формы антиципации: способность человека представить себе
возможный результат действия до его осуществления и возможность
представить способ решения проблемы до того, как она реально будет
решена. Таким образом, модель «сознание – селектор алгоритмов» мыслит
50
Д. Арбенина, «Солнце» (1995).
51
Зинченко, В.П. Живые метафоры смысла // Вопросы психологии, 2006. № 5. С. 102-103.
52
Выготский, Л.С. Собрание сочинений в 6-и тт. Т.1. С. 369.
53
Хант, Г.Т. О природе сознания: С когнитивной, феноменологической и трансперсональной точек
зрения. М.: ООО «Издательство ACT» и др., 2004. С. 40-41.
32
последнее как механизм по отбору познавательных и объяснительных
стратегий на основе оценки их эффективности.
Данная модель разрабатывается преимущественно в когнитивной
психологии и конструкционизме. Основы когнитивной селекции
демонстрирует теория дивергентного расщепления, принадлежащая
российскому психологу В.М. Петрову. Селекция и алгоритмизация в его
версии происходит на основе пространственно-временных модусов психики.
Пространство и время относят к способам ориентации или
приспособления организма к среде, или же к формам конструирования
реальности. В.М. Петров полагает, что конструирование психологического
пространства связано с тенденцией системы сознания к экспансии или
поисковому поведению, то есть со стремлением увеличить число и
разнообразие реакций системы на реальность. Конструирование времени,
напротив, связано с тенденцией к идеализации или консерватизму, то есть со
стремлением повысить точность реакций и уменьшить энтропию
поведенческих ошибок54.

Таблица 1. Логическая схема дедуктивного конструирования

концепций Воспринимаемого Пространства и Времени В.М. Петрова

Две тенденции, определяющие структуру системы

Тенденция А, «экспансия» Тенденция В, «идеализация»
↓ ↓
Обеспечение целостности набора ментальных Поиск общих закономерностей, борьба против
состояний «шумов»
↓ ↓
Свойства объектов – параметры и их градации Необходимость повторений для выделения
закономерностей
↓ ↓
Оптимизация переработки информации – Критерий регулярного повторения – порог
модели, приводящие к тренарным структурам восприятия
↓ ↓
Потребность в субстрате, интегрирующем Потребность в базе, обеспечивающей
психическую жизнь реципиента – концепция «специфические места» для наблюдения
повседневного Пространства закономерностей – концепция повседневного
Времени

Приведенная схема показывает, что пространственные представления

происходят из человеческого способа обработки потока импульсов или
сигналов на фоне необходимости обеспечить целостность набора
психических состояний. Сложные процедуры классификации и обработки

Петров, В.М. Дивергентное «расщепление» духовного мира и повседневные концепции

54

Пространства-Времени // Мир психологии, 2012 № 4. С. 44.

33
информации приводят к преимущественному использованию
трехградационных параметров и на выходе дают пространственные
представления. «Вот почему наше восприятие организовано так, как если бы
мир был трехмерным». То есть, пространство есть «субстрат для интеграции
психической жизни реципиента»55.
Время же – результат потребности находить различия между объектами.
Это форма, которую принимает поиск общих закономерностей на фоне
необходимости минимизировать ошибки при идентификации объектов.
Причем же здесь время? Дело в том, что все эти закономерности выявляются
на основе феномена повторения, когда порог повторяемости событий выше,
чем возникновение их исключений. По данной теории время есть не что
иное, как способ фиксации повторяющихся «сигналов» и отсева их
нетипичных вариантов как «шума»; таким образом происходит определение
неслучайности тех или иных событий. Время – это способ организации
нужных повторений, из которых составляется набор потенциальных
ситуаций, «подозреваемых» на связь56.
Одной из первых проявлений модели «сознание – селектор алгоритмов»
явилась теория личностных конструктов, предложенная Джорджем Келли в
1950-х гг. Согласно ее фундаментальному принципу, поведение личности
канализируется (структурируется) по тем же руслам, по которым происходит
антиципация событий57. Антиципация событий определяется системой
личностных конструктов — своеобразных форм категоризации субъектом
мира, себя, других людей и социального окружения.
Дж. Келли называет конструктами способы истолкования мира,
представляющие собой «прозрачные трафареты» или шаблоны, примеряемые
опытным путем к объективной реальности. Формально-логически конструкт
есть отношение, в котором по меньшей мере две вещи сходны между собой и
в то же время отличны, по меньшей мере, от еще одной вещи58. Конструкты
выстроены дихотомически, они представляют собой бинарные оппозиции
(боязнь/господство, уважение/презрение, зрелость/детскость). Они могут
быть проницаемыми, то есть способны включать в себя новые элементы,
добавлять новый опыт к тому, который они уже охватывают, и же
непроницаемыми.

55
Там же. С. 51.
56
Там же. С. 54.
57
Kelly, G. A. A theory of Personality. The Psychology of Personal Constructs. New York: W.W. Norton
& Company, 1963. Р. 46.
58
Келли, Дж. Психология личности. Теория личностных конструктов. СПб.: Речь, 2000.
Электронный ресурс. Режим доступа: http://mirknig.com/2012/02/27/psihologiya-lichnosti-teoriya-
lichnyh-konstruktov.html
34
 Сознательная деятельность заключается не столько в создании
конструктов (последние, согласно Келли, стандартны), сколько в их подгонке
к тем реалиям, из которых состоит окружающий субъекта мир. «Подгонка не
всегда оказывается хорошей. Однако без таких шаблонов мир предстает
перед ним [человеком] в виде настолько неразличимой однородности, что он
не в состоянии извлечь из него никакого смысла. Для любого человека даже
плохая пригонка своих шаблонов к реальности полезнее их полного
отсутствия»59.
Конструкты приводят сознанием в состояние согласованности с
жизненным опытом. В своей теории Келли видел наиболее проблематичным
именно содержание понятия «согласованность». Дело в том, что в
сознательном приведением конструктов в соответствие с реальностью нет
никакой строгой логической системы. Ситуация усложняется тем, что сама
согласованность является конструктом. В то же время, если все может
выглядеть согласованным с чем угодно еще, понятие согласованности не есть
конструкт, если же оно не конструкт, то оно не может участвовать в процессе
антиципации событий.
Постулат о том, что психологические процессы конкретного человека
направляются по тем каналам, в русле которых он антиципирует события,
имеет ряд следствий:

конструкт пригоден для антиципации ограниченного круга событий;

у каждого человека система истолкования состоит из конечного числа
дихотомических конструктов;

конкретный человек антиципирует события путем истолкования их
повторений;

человек выбирает для себя ту альтернативу в разделенном на два полюса
конструкте, через которую он антиципирует большую возможность
расширения и определения своей системы;

каждый человек по-своему, сообразно собственным интересам при
антиципировании событий, развивает систему истолкования,
включающую порядковые отношения между конструктами;

у каждого человека система истолкования меняется по мере того, как он
последовательно истолковывает повторения событий;

люди отличаются друг от друга своим истолкованием событий;

изменение в принадлежащей конкретному человеку системе
истолкования ограничивается проницаемостью тех конструктов, в
диапазоне пригодности которых лежат варианты (модуляция);

59
Там же.
35

в той мере, в какой один человек истолковывает процессы истолкования
другого, он может играть роль в социальном процессе, включающем
этого другого человека.
Совокупность этих и других описанных Дж. Келли следствий является
системой, объясняющей работу сознания в целом. Сама сознательность
предстает в его концепции как супер-алгоритм, имеющий свою иерархию,
законы связности, распределения, объединения и модуляции конструктов.
В рамках данного подхода к сознанию работает российский ученый
В.М. Аллахвердов, назвавший свою теорию психологикой. Психологика
полагает, что психика и сознание имеют свои основания в структуре логики
познания: «психика написана на языке логики». Психика как логическая
система необходима для того, чтобы решать парадоксы, возникающие в
процессе познания. Человек всю жизнь учится сознательному формированию
образов и предсказанию поведения, причем сознание не обладает
предварительной осведомленностью о том, чему необходимо научиться.
Поэтому В.М. Аллахвердов полагает, что познавательные процессы должны
идти непрерывно, как бы «впрок», независимо от решения конкретных
актуальных задач.
Описываемый вариант модели «сознание – селектор алгоритмов»
исходит из биологической необусловленности первичных принципов работы
сознания, которые называются здесь протосознательными процессами. Если
какие-то факты осознаются, то это значит, что они порождены
протосознательными познавательными процессами, которые реализуют
изначально заложенные программы переработки информации и приводят к
возникновению сознания. Протосознательные процессы позволяют решать
познавательные задачи, когда организм находится перед многоальтернатив-
ным выбором и не имеет критериев, позволяющих оценить в момент
принятия решения его правильность (или оптимальность). Только
протосознательные процессы имеют возможность вводить в работу
механизма сознания непосредственную информацию о внешнем и внут-
реннем мире — само сознание как осознаваемое явление этого делать не
умеет60.
Сознательные процессы возникают по одним причинам
(адаптативность, выживание), а развиваются и продолжаются по другим, это
принципиальное в данной версии свойство сознания называется
инодетерминированностью. Характерный показатель
инодетерминированности сознания: ограничения по переработке

60
Аллахвердов, В. М. Сознание как парадокс. СПб.: Изд-во «ДНК», 2000. С. 260, 284.
36
информации, наложенные на осознание, не являются ограничениями на
переработку информации мозгом, так как они не имеют биологической или
физиологической природы. Инодетерминируют сознание сами
познавательные процессы, они же открывают сознанию его содержание, хотя
в дальнейшем сознание может развиваться по самостоятельным законам.
Для объяснения работы сознания Аллахвердов использует аналогию
«идеального мозга» или компьютера – некоего автомата, который всегда
знает, как действовать и чему отдать предпочтение. Поскольку единственно
правильного решения все же не существует, идеальный мозг разных людей
быть настроен на разные критерии эффективности61.
Идеальный мозг является первым уровнем селекции. Он анализирует
поступающие сигналы и обнаруживает регулярность их поступления во
времени и пространстве. Экспериментальные данные свидетельствуют о том,
что мозг ожидает поступления регулярного сигнала, на основе чего мозг
(организм) непрерывно строит закономерное описание среды и своего
поведения, моделируя то, что, как он ожидает, вот-вот должно произойти,
предвосхищая то, что он вот-вот должен будет сделать. Если закономерность
статистическая, и ожидания носят статистический характер. Так, если при
выработке условного рефлекса одно определенное действие собаки
положительно подкреплять в 70% случаев, а другое — в 30%, то собака
придѐт к тому, что будет в 70% случаев выполнять первое действие, а в 30%
— второе. Более того, при вероятностном подкреплении рефлекс оказывается
даже более стойким по отношению к угасанию.
На основе анализа первого этапа селекции В.М. Аллахвердов приходит к
выводу, что ни для нахождения закономерности, ни для организации
собственного поведения сознание не нужно62. Но помимо идеального мозга в
структуре психики существует ее второй план, это собственно сознание. Оно
активизируется в случаях познавательных затруднений, парадоксов и играет
в данной модели роль пользователя компьютера. Феномен сознательности
проявляется в том, что, сколько бы идеальный мозг ни создавал комбинаций,
они никогда не будут всеми возможными комбинациями, и найденные
компьютером закономерности никогда не будут вообще всеми мыслимыми
закономерностями. Сознание как пользователь компьютера влияет на то, в
какой зоне преимущественно компьютер (идеальный мозг) должен создавать
свои комбинации, тексты и искать закономерности63.

61
Там же. С. 267-268.
62
Там же. С. 265.
63
Там же. С. 269.
37
 Психологика В.М. Аллахвердова объясняет механизм образования тех
или иных объяснительных и поведенческих моделей. Так, при решении
«буридановых проблем», когда все альтернативы в равной мере приемлемы
или неприемлемы, мозг использует стратегию случайного выбора. При этом
запускаются специальные протосознательные процессы, которые объясняют
принятое решение неслучайными причинами. Это позволяет в последующем
оценивать уже не эффективность какого-то отдельного случайного выбора, а
эффективность выбранной причины, объясняющей этот случайный выбор64.
Таким образом, В.М. Аллахвердов вводит в пространство когнитивной
селекции функцию случайности. К примеру, выдвигается гипотеза о
следующем алгоритме решения «буридановых проблем»:
- случайно выбирается один из возможных вариантов решения;
- так же автоматически случайно выделяется какой-либо частный
аспект этого варианта – одно из подмножеств данного варианта;
- все варианты, включающие выбранное подмножество, рассмат-
риваются после этого как эквивалентные, т. е. частный аспект возводится в
правило65.
Теории, относящиеся к проявлениям модели «сознание – селектор
алгоритмов», активно разрабатываются в современной психологии. Они
являются перспективным наплавлением в свете новых тенденций понимания
сознания, связанными с психолингвистикой, когнитивными науками и
теориями искусственного интеллекта.

3.3. Сознание, удваивающее себя

Идея «удвоения сознания» порождена проблемой рефлексии.

Рефлексивность является важнейшей характеристикой сознания, согласно
С.Л. Рубинштейну, именно рефлексия превращает психику в сознание: «По
мере того как из жизни и деятельности человека, из его непосредственных
безотчетных переживаний выделяется рефлексия на мир и на самого себя,
психическая деятельность начинает выступать в качестве сознания»66.
Л.С. Выготский связывал с феноменом рефлексии последние, самые
сложные вопросы структуры и динамики личности. В процессе социогенеза
высшей психической деятельности образуются так называемые третичные

64
Там же. С. 285.
65
Там же. С. 289.
66
Рубинштейн, С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир. СПб.: Питер, 2003. С. 233.
38
функции, основанные на новом типе связей и отношений между отдельными
процессами. Память, мышление, восприятие, внимание и т.п. вступают в
новые, сложные отношения друг с другом. Все эти новые типы связей и
соотношений функций предполагают в качестве своей основы рефлексию,
отражение собственных процессов в сознании67.
С точки зрения психологии, рефлексия – это одновременно психическое
состояние осознания чего-либо и процесс репрезентации психике своего
собственного содержания68. Рефлексия проявляется как представленность в
сознании человека механизмов и форм произвольного контроля над
процессами генерации информации, ее развития и функционирования69.
В отечественной науке рефлексия рассматривается в рамках теорий:
сознания (Выготский Л.С, Гуткина Н.И., Леонтьев А.Н., Пушкин В.Н.,
Семенов И.Н., Смирнова Е.В., Сопиков А.П., Степанов С.Ю. и др.);
мышления (Алексеев Н.Г., Брушлинский А.В., Давыдов В.В., Зак А.З.,
Зарецкий В.К., Кулюткин Ю.Н., Рубинштейн СЛ., Семенов И.Н., Степанов
С.Ю. и др.);
творчества (Пономарев Я.А., Гаджиев Ч.М., Степанов С.Ю., Семенов
И.Н. и др.);
общения (Андреева Г.М., Бодалев А.А., Кондратьева С.В. и др.);
личности (Абульханова-Славская К.А., Анцыферова Л.И., Выготский
Л.С, Зейгарник Б.В., Холмогорова А.Б. и др.)70.
Если рефлексия есть самоотражение сознания, уместно говорить о
рефлексивном удвоении сознания самим себя. Фигурально выражаясь, дабы
обрести качество сознательности, сознание должно себя скопировать, чтобы
посмотреть на себя со стороны. Механизм этого копирования представляется
загадочным, но необходимым для работы сознания. К модели «сознание-
самоудвоение» мы относим психологические и философские теории,
предлагающие версии организации такого самоудвоения.
Согласно российскому когнитивному психологу А.Ю. Агафонову,
структуру «текста сознания» образуют познавательные контуры:
аффективный, сенсорно-перцептивный (порождает образы), контур
представления, мыслительный контур (порождает операции и операнды) и

67
Выготский, Л.С. Педология подростка. Цит. по: Психология подростка. Хрестоматия. Сост.
Ю.А. Фролов. Москва: Российское Педагогическое Агентство, 1997. С. 280-281.
68
Карпов, А.В. Психология рефлексивных механизмов деятельности. М.: Институт психологии
РАН, 2004. С. 86.
69
Там же. С. 36.
70
Понятие рефлексии и ее сущность // Психология активности / PSYERA. Гуманитарно-правовой
портал. URL http://psyera.ru/ponyatie-refleksii-i-ee-sushchnost-750.htm.
39
рефлексивный контур71. Работа рефлексивного контура строго синхронна
работе активного в настоящий момент познавательного контура. Он отвечает
за то, чтобы «смысл узнал себя», его основная функция – память. Как именно
он позволяет смыслу себя узнать остается неясным, однако очевидно, что два
измерения знания – знание как информация и знание как осознание этой
информации – должны быть каким-то образом соотнесены. Одновременные
психические эффекты понимания и понимания этого понимания происходят
синхронно, но при этом не смешиваются. Гипотеза развертывания разных
познавательных контуров объясняет эффект рефлексивного «удвоения».
Познавательные контуры Агафонова – это формы самосчитывания
сознания, иными словами, формы его самосоотнесенности. При этом,
познавательные контуры являются механизмами смыслообразования:
«познавательный контур есть не более чем форма смыслопорождающей
активности сознания, способ реализации сознанием процедур понимания
собственных текстов»72.
В информационной тории сознания Д.И. Дубровского единство
последнего реализуется версии рядом принципов: связью информации, ее
кода и носителя, автокоммуникацией путем расшифровки ментальных кодов,
эффектом бимодальности. Здесь так же имеет место представление о
рефлексии как о чтении сознанием собственных «текстов». Д.И. Дубровский
описывает предельный вариант автокоммуникации сознания как
расшифровку «естественных кодов» высшего порядка. В этом случае
возникает информация об информации, то есть код работы сознания должен
«открываться» и актуализироваться для личности73.
«Механизм» самоудвоения сознания осуществляется так же благодаря
качеству бимодальности. Бимодальность «Я/не-Я» выражается в том, что всѐ
внешнее (раздражители, события, личности) является внутренним в качестве
восприятий, мыслей, памяти и т.п. Взаимное отражение этих модальностей
есть фундаментальное интросубъективное отношение, тождество
иноотображения и самоотображения, непременно представленное в каждом
наличном интервале субъективной реальности.
У сознания есть ментальное зеркало: «Я» всегда полагает себя в
качестве «не-Я» и наоборот. Содержание «Я» и «Не-я» способно к
взаимопереходам, т.е. одно и то же содержание может позиционироваться в
71
Агафонов, А.Ю. Основы смысловой теории сознания. СПб.: Речь, 2003. С. 114.
72
Там же.
73
Дубровский Д.И. Проблема «сознание и мозг»: теоретические и методологические вопросы (в
связи с задачами НБИКС-конвергенции) // Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологии
(НБИКС) и трансгуманистическая эволюция. Под ред. проф. Д.И. Дубровского. М.: ООО
«Издательство МБА», 2013. С. 146.
40
той или другой модальности, речь идет о процессах интериоризации,
ментализации, объективации, рефлексии. При этом в оппозиции «свое-иное»
содержание, относящееся к модальности «не-Я», сохраняет свою
определенность лишь постольку, поскольку оно соотносится с модальностью
«Я»; каждая из модальностей не имеет смысла вне соотнесения с
противоположной74, но и не сводима к ней. Таким образом, объективная
информация есть субъективная информация, но данная в другой системе
координат.
Отношение модальностей «Я» и «не-Я» опосредовано целым спектром
отношений, который образует модальность нового порядка. Согласно
Дубровскому, «не-Я» рождается в результате соотнесенности Я с
объективным миром, собственному телом, с самим собой, с другим «Я», с
«Мы», наконец, с Абсолютом (с интуициями «Мир», «Бог», «Космос»,
«Природа» и т.п.). То есть, основные объекты «текста сознания» (Давид
Израилевич называет их основными смысловыми и ценностными
измерениями «Я»), в том числе и само это осознание этих текстов,
проецируясь, расщепляют субъективную реальность. Дубровский оценивает
такое устройство сознания как необходимое для его функционирования,
поскольку в этом биполярном динамическом контуре непрестанно
совершаются процессы самоотображения и самоорганизации (поддержания
идентичности, целостности, процессы саморегуляции,
75
самопреобразования) .
Удвоение сознания происходит не только в познавательном контуре,
связанным с пониманием понимания. Современная философия сознания,
называемая в России аналитической философией, мыслит сознание как
ментального дублера физических процессов. Речь идет о так называемых
«субъективных состояниях», сопровождающих электромагнитные,
нейронные и другие физиологические процессы. В то же время, многие
важнейшие процессы организма протекают в «полной темноте», то есть не
могут быть осознаны.
С нейрофизиологической точки зрения, само состояние осознанности-
осведомленности является удвоением физической активности мозга:
субъективная реальность является оборотной стороной объективных
функциональных схем в мозге. Д. Чалмерс призывал всерьез относиться к
субъективным данным от первого лица, представляющим собой своего рода
«аномалию». «Трудная» проблема сознания, по Чалмерсу, состоит в

74
Дубровский Д.И. Информация, сознание, мозг. М.: Высш. школа, 1980. С. 148.
75
Дубровский Д.И. Сознание, мозг, искусственный интеллект: сб. статей. М.: ИД Стратегия-центр,
2007. С. 32, 52.
41
невозможности ответить на вопрос, каким образом «физические процессы в
мозге порождают субъективный опыт». С ней связан широко известный
вопрос Д. Чалмерса о том, почему перцептивные информационные процессы
не идут «в темноте», независимо от какого-либо внутреннего чувства, но,
напротив, сопровождаются аккомпанементом переживаний76.
Оригинальное видение сознания предлагает российский феноменолог
Т.М. Рябушкина. Как мы уже говорили, сознание невозможно без априорного
отделения сознаваемого содержания от субъекта этого осознавания. В
феноменологическом и психологическом планах проблема заключена в том,
как возможно такое отделение. Проблема усложняется еще и тем, что «Я»
сознается и идентифицируется не только как некоторый объект, но и как
условие возможности объектов вообще.
Классическая позиция относительно рефлексии такова: субъект сам
вступает в непосредственное отношение к самому себе, то есть, есть
«собственная перспектива», но нет познания. В неклассической версии
рефлексия разворачивается в «перспективе от лица Другого», т.е. субъект по
отношению к себе выступает в роли Другого: есть познание, но нет
«собственной перспективы». Из этой оппозиции Т.Рябушкина видит
следующий выход: субъект сам устанавливает познавательное отношение к
самому себе, при котором в роли его самого выступает иное. Это иное есть
созданный субъектом набросок, служащий для него объектом самопознания,
при этом не являясь им самим77. Это и есть упомянутая выше копия
сознанием самого себя, необходимая для отчета о своих состояний.
Сознание предполагает наличие досознательного отношения субъекта к
самому себе как к познающему, только в этом случае возникает
самореференция. Однако, сам субъект не может быть объектом
самопознания, в противном случае возникает порочный круг в
доказательстве. Таким образом, сознание возникает благодаря активации
«заместителя» объекта самопознания, т.е. конкретного наброска,
определяющего содержание сознания.
Вместо субъекта как такового в роли объекта самопознания выступает
«набросок» субъекта с его познавательной способностью, созданный самим
субъектом при помощи трансцендентальной способности воображения78. Это
своего рода эскиз собственной субъективности, «едва забрезживший мир

76
Chalmers D.J. Facing up to the problem of consciousness // Journal of Consciousness Studies. 1995, 2
(3). P. 204.
77
Рябушкина, Т.М. Познание и рефлексия. М.: «Канон +», РООИ «Реабилитация», 2014. С. 265.
78
Там же. С. 266.
42
первичного сознания»79 и одновременно досознательное самоудвоение.
Таких «набросков» множество, и каждый из них представляет собой
определение субъективности, но актуален в каждый конкретный момент
только один из них.
Не имея непосредственного доступа к себе, сознание дублирует и
«замещает» собственную данность. Но так же продублированы все его
содержания. В результате субъект имеет два набора результатов познания:
досознательные данные о самих вещах и сознательные данные о них же. Эти
два слоя синтезируются вторичным воображением. Возникает нечто третье,
допускающее сравнение с досознательными и первичными сознательными
данными познания. Автор называет это двойным тиражированием,
выстраиваемым по принципу пространственной связи и симметрии.
«Явление достраивается, вмещая в себя пространственную связь и удвоение
мельчайших частей»80. Свойство достроенного явления содержать каждую
свою мельчайшую часть удвоенной является симметрией. Не включенные в
продукты воображения элементы сознания элементы первичного сознания
создают асимметрию.
По мнению автора, обнаруживаемая в чувственном мире симметрия не
только не является свойством вещей самих по себе, но даже не является
постоянным свойством определенных вещей и систем чувственного мира.
Напротив, система становится симметричной, да и вообще становится
системой вследствие работы воображение по удвоению элементов
первичного сознания81.
Данная теория является феноменологической, и потому не содержит
какой-либо эмпирической аргументации, свойственной психологическим,
когнитивистским и аналитическим теориям. Все описанные процессы
удвоения и самодублирования рассматриваются автором как досознательные.

Вопросы для самостоятельной работы по теме

«Психологические модели сознания»:
4. Дайте определения специфическим терминам данной главы.
5. Как психология определяет сознание? Приведите пять психологических
дефиниций сознания.

79
Там же. С.280.
80
Там же. С. 307.
81
Там же. С. 310.
43
6. В чем принципиальное отличие психологических моделей сознания от
нейрофизиологических?
7. Сравните представления о сознании как об отражении и самоотражении.
8. Какими качествами сознания вызвано возникновение описанных в главе
моделей?
9. Что придает качество сознательности психике согласно описанным
выше моделям?
10. На каких эмпирических (экспериментальных) основаниях сознание
интерпретируется как метафора, селектор алгоритмов, самоудвоение?
11. Чем вызваны названия рассмотренных во второй главе моделей?
12. Раскройте основные тезисы психосемантической теории.
13. Подготовьте краткие доклады о творчестве упомянутых в главе ученых.

Список литературы к III главе

1. Chalmers, D.J. Facing up to the problem of consciousness // Journal of

Consciousness Studies. 1995, 2 (3), pp. 200-219.
2. Gibson, J.J. The senses considered as perceptual systems. – Boston:
Houghton Mifflin, 1966.
3. Kelly, G. A. The psychology of personal constructs: Vol. 1. A theory of
personality. London: Routledge., 1991. (Русское издание: Келли Дж.
Психология личности. Теория личностных конструктов. СПб.: Речь,
2000. 256 с.)
4. Lotze R. H. Logik. Drittes Buch. Vom Erkennen. Methodologie. Hamburg,
Meiner, 1989. XXXIV, 149 s.
5. Marcel, A. «Phenomenal experience and functionalism» in A. Marcel and E.
Bisiach (Eds.) Consciousness in contemporary society. Oxford: Clarendon
Press, 1988, pp. 121-158.
6. Агафонов, А.Ю. Основы смысловой теории сознания. – СПб.: Речь,
2003. – 296 с.
7. Акопов, Г.В. Психология сознания: Вопросы методологии, теории и
прикладных исследований. – М.: Изд-во «Институт психологии РАН»,
2010.- 272 с.
8. Аллахвердов, В. М. Сознание как парадокс. – СПб.: Изд-во «ДНК»,
2000. – 528 с.
9. Аллахвердов, В.М. Методологическое путешествие по океану
бессознательного к таинственному острову сознания. – СПб.: Изд-во
«Речь», 2003. – 368 с.
44
10.Артемьева, Е.Ю. Психология субъективной семантики. – М.: Изд-во
Моск. ун-та, 1980. – 128 с.
11.Артемьева, Е.Ю. Основы психологии субъективной семантики / Под
ред. И. Б. Ханиной. – М.: Наука; Смысл, 1999. – 350 с.
12.Асмолов, А.Г. Психология индивидуальности. – М.: Изд-во Моск. ун-та,
1986. – 96 с.
13.Буякас, Т.М. Личностное развитие в условиях работы самопонимания,
опосредованной символами // Вопросы психологии, 2000. – № 1. – С.
96-109.
14.Буякас, Т.М. Внутренняя активность субъекта в процессе
амплификации индивидуального сознания / Т.М. Буякас, О.Г. Зевина
// Вопросы психологии, 1999. № 5. – С. 50-61.
15.Веккер, Л.М. Психика и реальность: единая теория
психических процессов. – М.: Смысл, 1998. – 685 с.
16.Выготский Л. С. Развитие высших психических функций / Под
редакцией А. Н. Леонтьева, А. Р. Лурия, Б. М. Теплова.– М.:
Издательство Академии педагогических наук, 1960. – 499 с.
17.Выготский Л.С. Собрание сочинений: В 6-ти тт. Т. 1. Вопросы теории
и истории психологии. М.: Педагогика, 1982. – 488 с.
18.Выготский, Л.С. Педология подростка (1931) // Психология подростка.
Хрестоматия / Сост. Ю.А. Фролов. – Москва: Российское
Педагогическое Агентство, 1997. – С. 232-285.
19.Гоготишвили Л.А. Непрямое говорение. М.: Языки славянской
культуры, 2006. 720 с.
20.Дубровский Д.И. Проблема «сознание и мозг»: теоретические и
методологические вопросы (в связи с задачами НБИКС-конвергенции)
// Глобальное будущее 2045. Конвергентные технологии (НБИКС) и
трансгуманистическая эволюция. Под ред. проф. Д.И. Дубровского. М.:
ООО «Издательство МБА», 2013. С. 212-149.
21.Дубровский, Д.И. Информация, сознание, мозг. – М.: Высш. школа,
1980. – 286 с.
22.Дубровский, Д.И. Проблема идеального. Субъективная реальность. –
М.: Канон+, 2002. – 368 с.
23.Дубровский, Д.И. Сознание, мозг, искусственный интеллект: сб. статей.
– М.: ИД Стратегия-центр, 2007. – 272 с.
24.Зинченко, В.П. Живые метафоры смысла // Вопросы психологии. -
2006. - № 5. – С. 100-113.
25.Зинченко, В.П. Сознание и творческий акт. – М.: Языки славянских
культур, 2010. – 592 с.
45
26.Карпов, А.В. Психология рефлексивных механизмов деятельности. М.:
Институт психологии РАН, 2004. – 424 с.
27.Леонтьев, Д.А. Психология смысла. Природа, структура и динамика
смысловой реальности. – М.: Смысл, 1999. – 487 с.
28.Мѐдова, А.А. Модальная теория сознания: психологические основания
// Вестник Красноярского государственного аграрного университета.
2014, № 4. – С. 284-289.
29.Налимов, В.В. Спонтанность сознания: Вероятностная теория смыслов
и смысловая архитектоника личности. – М.: Изд-во «Прометей» МГПИ
им. Ленина, 1989. – 287 с.
30.Петренко, В.Ф. Многомерное сознание: Психосемантическая
парадигма. — М.: Новый хронограф, 2010. — 440 с., ил.
31.Петров, В.М. Дивергентное «расщепление» духовного мира и
повседневные концепции Пространства-Времени // Мир психологии. –
2012, № 4. – С. 42-58.
32. Понятие рефлексии и ее сущность // Психология активности. –
Электронный ресурс. – PSYERA. Гуманитарно-правовой портал. – URL
http://psyera.ru/ponyatie-refleksii-i-ee-sushchnost-750.htm.
33.Психологические теории и концепции личности. Краткий справочник //
Горностай П., Титаренко Т. (ред.). Психология личности: словарь-
справочник. К.: "Рута", 2001. – Электронный ресурс. URL
http://psylib.org.ua/books/psiteol/index.htm
34.Рубинштейн С. Л. Проблемы общей психологии. – М.: Педагогика,
1973. – 424 с.
35. Рубинштейн, С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир. – СПб.: Питер,
2003. – 512 с.
36.Рябушкина, Т.М. Познание и рефлексия: Научная монография. – М.:
«Канон +», РООИ «Реабилитация», 2014. – 352 с.
37.Степанов, С.Ю. Психология рефлексии: проблемы и исследования /
С.Ю. Степанов, И.Н. Семенов // Вопросы психологии. - 1985. - №3. -
с. 31-40.
38.Хант, Г.Т. О природе сознания: С когнитивной, феноменологической и
трансперсональной точек зрения / Пер. с англ. А. Киселева. – М.: ООО
Издательство АСТ и др., 2004. – 555 с.
39.Щедровицкий, Г.П. Рефлексия и ее проблемы. Фрагмент работы
Методологические проблемы терминологической работы. –
Электронный ресурс. - URL http://conflictmanagement.ru/refleksiya-i-ee-
problemyi#_ftn1

46
47
Глава IV. Психоаналитические модели сознания

Особенности психоаналитических моделей сознания обусловлены

пониманием субстанции последнего в данном учении. Как «материю»
сознания психоанализ мыслит энергию бессознательного, имеющую
инстинктивное, биологическое происхождение. З. Фрейд положил начало
энергетической теории психики, однако, это не означает, что психоанализ
понимает сознание как физиологический объект. Напротив, бессознательное,
как утверждает Жак Лакан, не имеет ничего общего ни с врожденным, ни с
инстинктивным и, тем более, это не романтическое бессознательное
творческого воображения.
Бессознательная энергия недоступна интроспекции в своем «чистом
виде». Явления, на основе описания которых строятся модели психоанализа
(влечения, комплексы, неврозы, замещения и т.п.), представляют собой
результат трансформаций и многократного ментального опосредования,
поэтому они имеют сложную социально-лингвистически-аксиологическую
природу. Моделирование сознания в психоанализе – это расстановка силовых
полей, оформляющих дискурс желания субъекта.
Нужно понимать, что все объекты, о которых идет речь в психоанализе –
Другой, Отец, тело или означающее – не являются объектами внешнего мира;
это составляющие самого сознания (подобным образом обстоит дело и в
феноменологии).

4.1. Сознание-Другой

Данная модель исходит из первичности имманентных сознанию

отношений «Я - Другой». Развертывание в сознании человека сложных
отношений взаимоотрицания «Я» и «Не-Я» порождает содержание и
структуру человеческого ego. То есть человека делает возможным, с точки
зрения данной модели, глубоко усвоенное психикой «свое иное».
Понятие «Другой» имеет большое значение в философской
антропологии ХХ века. В философии постмодернизма понятие «Другой»
приобрело статус базовой категории. Идея Другого была эксплицирована еще
в начале прошлого века в эстетических трудах М.М. Бахтина и,
одновременно, она явилась главной составляющей коммуникативной
концепции человеческого существования, разработанной философами-
экзистенциалистами.
48
 Экзистенциальная модель человеческой сущности в качестве
основополагающего положения выдвигает идею о том, что подлинное «Я»
возможно лишь как бытие, содержащее в себе бытие другого. Но
экзистенциальная модель еще не является собственно моделью «сознания
Другого», поскольку не мыслит Другого как неотъемлемую составляющую
часть человеческого сознания. Говоря о Другом, Сартр и Хайдеггер имеют в
виду реально данные экзистенции, присутствующие в жизненном мире
человека, т.е. окружающих его людей, тогда как психоаналитическая модель
сознания подразумевает другость в качестве элемента сознания.
Девизом данной модели могут быть слова Э. Левинаса: «Каждый, кто
говорит Я, адресуется к Другому». Еще ярче этот смысловой момент
иллюстрируется высказанными на полвека раньше словами Бахтина из его
эссе «Человек у зеркала»: «Из зеркала на меня глядят чужие глаза»82.
Модель, осмысляющая человеческую сущность через концепт «Другой»,
обнаруживает, что самосознание невозможно без некоего первичного
сознания Другого, более того, оно фундировано изначальным,
бессознательным отношением с Другим, являющимся в данном случае не
столько социальной или экзистенциальной позицией, сколько
трансцендентальным означающим.
Согласно теории Бахтина, человек никогда не имеет ценностной,
этической или эстетической установки по отношению к себе самому. То, что
он принимает за эту установку, есть усвоенное отношение Другого к себе,
чужая (иллюзорная) точка зрения, на которую пытается встать человек.
Таким образом, самоопределение и самооценка человека возможны лишь
благодаря присутствию в сознании Другого.
Но что есть Другой? Это «своѐ иное» (термин Гегеля), т.е. содержание
сознания, моделирующее присутствие в бытии другого человека вообще.
Другой – это неотъемлемый виртуальный адресат любых сообщений и
отношений субъекта, без присутствия которого невозможна была бы
языковая активность, а так же этический, эстетический и любые другие
модусы отношения человека к миру. Необходима родственность, близость
Другого сознанию-носителю. Без этого имманентного соответствия не
возможно было бы сообщить что-либо Другому. Из сказанного можно
сделать вывод, что структура Другого есть постоянно наличествующее
«смещение» сознания относительно самого себя.
Другой – это один из феноменов, конституируемых сознанием. В
процессе этого конституирования Я полагает Другого субъектом, который в

82
Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. С. 233.
49
свою очередь конституирует мир, в котором само Я – лишь один из
конституированных феноменов. То есть возникает интуиция зависимости,
обусловленности себя сознанием виртуального Другого, и это при том, что
Другой никогда не дан человеку непосредственно, «в оригинале». Он всегда
есть нечто спонтанно, гипотетически реконструируемое. По мнению
Гуссерля, «не-данность» Другого напрямую связана с принципиально
неадекватной данностью реальных предметов человеческому сознанию. Оба
эти факта есть проявления человеческой сущности.
Для психоанализа и философии постмодернизма характерно
исследование языка с целью обнаружения и анализа присутствия Другого. В
работах Жака Лакана бессознательное образование «Другой» является одним
из главных объектов мышления. Исследование этого образования,
основанное на анализе языка и психоаналитическом методе З.Фрейда, легло в
основу антропологической модели Лакана.
По Лакану, в сознании наличествуют две позиции: Я (Je –
бесформенный, фрагментарный внутренний опыт) и Моѐ Я (Moi – внешняя
идеальная форма, в которую этот опыт облекается). Существенно, что эта
форма, т.е. Моѐ Я, не принадлежит реальности, это единица плана
Воображаемого. Моѐ Я находится «на стороне Другого», Другой
конституирует Моѐ Я, т.е. именно он является воображаемым объектом
сознания, совпадение с которым есть необходимое условие
самоидентичности. Присутствие в сознании (а точнее, в Моѐм Я) Другого
делает возможным такие сущностные человеческие проявления как запрос,
желание, потребность. «Требование по самой сути своей настолько тесно
связано с Другим, что Другой немедленно оказывается в положении, где ему
позволено предъявлять субъекту обвинения, отталкивать его, в то время как
заговорив о потребности, Другой, напротив, дает субъекту свою санкцию и
одобрение, принимает его каким он есть, его к себе привлекает и полагает
уже начало его признанию, в котором удовлетворение по своей сути и
заключается. Введение языка в процесс общения иллюстрируется
ежеминутно тем способом, которым Другой идет требованию навстречу»83.
Язык становится для человека средством символической
идентификации, т.е. самосовпадения, которое основано опять-таки на
полагании Другого. Языковую идентификацию Лакан понимает как процесс
прикрепления и открепления от частных образов Другого, как логику
воображаемых идентификаций, определяемых совокупностью всего, что
сказано о человеке в поле речевого общения.
83
Лакан, Ж. Семинары. Книга 5. Образования бессознательного (1957-1958). М.: ИТДГК
«Гнозис»; изд-во «Логос», 2002. С.100.
50
 Другой Лакана это форма, образованная запретами, так как «желание
субъекта есть желание Другого». Желание же не имеет объекта и потому не
знает удовлетворения, оно есть чистая форма, отливающаяся в языковой
модели. Желание не удовлетворяется ни одним из объектов. Оно имеет
логику перебора объектов, и в итоге искомым становится сам этот перебор,
т.е. Другой. Таким образом, Другой, совпадающий с желанием, сам
понимается как чистая форма, как организующее начало человеческого
сознания.
Модель «сознание-другой» чрезвычайно перспективна для объяснения
человеческих установок, мотивации, психологических проблем, конфликтов
(ролевой конфликт) и даже тяжелых патологий (в частности,
диссоциативного расстройства идентичности). Она объясняет многие
феномены современной культуры – постоянную потребность людей в
новизне, стили искусства, отталкивающие или шокирующие своего зрителя,
трансформацию моральных принципов.
Модель «сознание-другой» широко востребована в различных
психоаналитических и психиатрических практиках. Основоположником ее
практического применения стал Роберто Ассаджиоли84. Ассаджиоли ввел в
научный обиход понятие субличности как особого элемента структуры
психики, который воспринимается сознанием как нечто отдельное от себя и
имеет определенный внутренний образ. Внутренние личности имеют
ролевую природу, они описываются как внутренний ребенок, внутренние
мужчина и женщина, внутренние родители85. На настоящий момент модель
«сознание-другой» является одной из самых востребованных в
психоаналитической практике моделей сознания.

4.2. Сознание-язык

Вербальный и понятийный язык связан с сознанием настолько

непосредственно, что издавна является синонимом разумности. Идеи о том,
что язык и знаковая активность являются главным фактором эволюции
сознания и одновременно главным ее показателем, высказывались задолго до
наступления ХХ века.

84
Assagioli, R. Psychosynthesis. A Manual of Principles and Techniques, Hobbs, Dormann & Company,
New York, 1965.
85
Поллок, М.Н. От сердца через руки: Необусловленная любовь. Новый синтез исцеления /
Перевод с англ. Рунихина А. А.; ил. и рис. Э. Сандэнс. – Воронеж: НПО "МОДЭК" 1995. – 255 с.,
ил.; Принимая собственные «я»: Руководство по Диалогу голосов. М.: Эксмо; СПб.: Домино,
2003. 304 с.
51
 Согласно современным философским учениям, наши мысли и понятия
языка суть не корреляты друг друга, а тождества. Представление о
мышлении как о неком внутреннем процессе, для означивания которого
«потом» подбираются слова, признано принципиально неверным:
изолированное от слов и понятий мышление невозможно. Напротив,
имеющиеся в нашем арсенале знаки и символы задают границы и
возможности разума, таким образом, вопрос «Что я могу знать?» на деле
является вопросом «О чем я могу спросить с помощью языка?».
Мартин Хайдеггер первым заявил о принципиальной важности языка
для всего человеческого существования и, более того, для всего бытия
вообще, провозгласив язык домом бытия. Это вызвано тем, что для всех
форм духовной деятельности людей характерна одна черта: свойственный
человеку способ формообразования он может применить, лишь создав для
него определенный чувственный субстрат. Последний настолько
существенен, что кажется, будто он исчерпывает все значение, весь
сокровенный смысл этих форм человеческой духовной жизни. «Содержание
духа заключается лишь в его выражении: идеальная форма может быть
познана только в совокупности чувственных знаков, служащих еѐ
выражению»86.
Идею первичности языка по отношению к феномену смысла разделял и
Морис Мерло-Понти. Учитывая, что осмысленность в философской
парадигме синонимична сознательности, его установка во многом
отождествляет сознание и язык. «Акт выражения, это соединение через
трансцендентное некоего лингвистического смысла речи и того значения, на
которое оно нацелено, не является для нас как говорящих субъектов какой-то
вторичной операцией, с помощью которой мы лишь сообщаем наши мысли
другому. Отнюдь, в данном случае мы вступаем во владение теми
значениями, которые иначе были бы даны нам только в неявной форме. Если
тематизация предшествует речи, то именно потому, что она является еѐ
результатом»87. Под тематизацией Мерло-Понти подразумевает
смыслопорождение. Суть языка такова: именование или выражение есть
событие соединения двух значений – внутреннего смысла речи, его
«языковой формы» с одной стороны, и внешнего денотата, т.е. предмета,
который мы хотим именовать с другой. Именно это соединение делает
возможной мышление, которое Мерло-Понти называет «владение
значением».

86
Кассирер, Э. Философия символических форм. Т. 1. Язык / Э. Кассирер; пер. с англ. С.А.
Ромашко. – М.; СПб.: Университетская книга, 2002. С. 22.
87
Мерло-Понти, М. О феноменологии языка // Логос 1994, № 6. С. 182.
52
 Э. Гуссерль, хотя и не разделял тезис о прямом параллелизме между
мышлением и языком, тем не менее признавал, что синтаксические
структуры языка отражают базисные логические различия88. То есть,
языковая структура идентична структуре логики и мышления вообще.
Поэтому путем анализа базисных логических форм может быть установлена
идеальная структура языка вообще. В «Логических исследованиях» он
выдвинул идею о том, что речь осуществляет «локализацию» и
«темпорализацию» (овременение) некоего идеального смысла, который сам
по себе ни локален, ни темпорален. Следовательно, речь придает сфере
идеального, которое есть само по себе смысл, определенность,
сфокусированность, форму, разделяет пространство смысла. Аналогичным
образом Э. Кассирер утверждал, что символизация, связанная с означиванием
и словами, порождает дифференцированность восприятий. Звуковые знаки-
символы не просто выражение такого различия, которое существует уже в
сознании, напротив, благодаря им это различие вообще может
осуществляться. Символы есть не только средство, но и условие внутреннего
разделения чего-либо, в том числе представлений.
Таким образом, язык, как и сознание, – это взаимосоотнесенность
элементов (смыслов и значений), целостность, возникновение
дифференцированности (различения), временность, наличие позиции
Другого. Важнейшие качества сознания, выделяемые феноменологией, –
самосоотнесенность, целостность, интенциональность, темпоральность и,
конечно, смыслопорождение – есть качества внутренней структуры языка.
Язык осуществляет смыслопорождение, придает миру качество мыслимости.
Представление о принципиальном совпадении языка и мышления
вызвало к жизни поиски идеальной модели предельно возможного языка. Э.
Гуссерль и представитель брентановской школы Антон Марти искали
исходную содержательную «схему» языка, его архетип. Гуссерль создал
«Логическую грамматику», которая должна была установить априорные
логические условия осмысленности речи, благодаря чему открылись бы
некие необходимые универсальные логические структуры, выражаемые в
разных формах в каждом языке. А. Марти пытался установить простейшие
элементы данных сознания и возможные способы их взаимосвязи и затем
отследить их соотнесение со знаковой структурой языка. Созданная путем
анализа базисных логических форм модель предельно возможного языка
была бы универсальной моделью сознания, ее создание было бы равносильно
открытию алгоритма работы сознания.

88
Гуссерль, Э. Картезианские размышления. СПб.: Наука, 2001. С. 130.
53
 Наиболее декларативно сознание отождествляется с языком в философии
психоанализа. Ключевым моментом здесь является игра с означающим и
означаемым, то есть игра знака и его значения. Образования
бессознательного не просто анализируются и выражаются с помощью языка,
они являются обратной стороной языка. Основатель направления З. Фрейд
неоднократно отмечал, что наталкивается на инстанцию языка, пытаясь
найти подходы к бессознательному. Так, психический (невротический)
симптом, образующийся в результате противодействия Эго импульсу либидо,
имеет природу знака. Эго вынуждает бессознательное влечение выбрать
такую форму для своего выражения, которая одновременно выражала бы
запрет со стороны Эго. «Так возникает симптом как многократно искаженное
производное бессознательного либидозного исполнения желания, искусно
выбранная двусмысленность с двумя совершенно противоречащими друг
другу значениями»89. Таким образом, сама работа бессознательного
разворачивается как операции с означающим и означаемым.
Бессознательное «состоит» из словесных и образных представлений
репрезентирующих влечения, то есть из означающих. Оно действует на
уровне двойного смысла слов, на уровне их многозначности, не случайно З.
Фрейд пришел к идее бессознательного, отталкиваясь от анализа ошибочных
действий и, прежде всего, оговорок.
Согласно Ж. Лакану, означающему принадлежит конституирующая роль
в образовании бессознательного, а формула S/s (означающее-означаемое)
описывает структуру бессознательного. Эта идея выражена в его знаменитом
тезисе «бессознательное структурировано как язык». Более того, психоанализ
исходит из автономии означающего, которое уже не зависит от означаемого,
но только «скользит» относительно него (подобное скольжение является
главной метафорой «Логики смысла» Ж.Делеза). Желание, согласно
психоанализу, настолько обусловлено планом воображаемого и
символического, что оно никогда не может быть удовлетворено. Работа
желания состоит в непрекращающемся ускользании означающего от
означаемого, в игре одних только означающих, «открепившихся» от
означаемого.
Суть языка – соединение некой внешне воспринимаемой формы (знака,
слова, схемы) с неким смыслом, так что знак в своей конкретности и
воспринимаемости в результате этого соединения сам по себе не имеет
никакого значения. Существенным становится то, что стоит «за» знаком, то,
к чему он отсылает. Это и есть значение, но это значение удивительным
89
Фрейд, З. Введение в психоанализ / Пер. с нем. Г.В. Барышниковой. – М.: АСТ: АСТ МОСКВА,
2008. С. 345.
54
образом уже не равно своей смысловой паре во внешнем мире, т.е. тому
явлению или предмету, на который оно нацелено. Язык отнюдь не стремится
представить некий слепок предметного мира, в процессе развития он все
слабее идентифицирует себя с бытием этого мира и все более продвигается к
своему специфическому смыслу. Модель «сознание-язык» мыслит последний
как сферу полного и чисто человеческого владения реальностью, лежащую в
основе сознания и психики.

4.3. Сознание-дискурс

Продолжением тенденции понимать сознание как язык является его

интерпретация в качестве дискурса. Эта тенденция настолько устойчива, что
в современной философии сознания бытуют термины «дискурсивная» и
«нарративная идентичность» (идея Поля Рикѐра), а так же «нарративное» и
«дискурсивное Я». Предпосылкам подобной интерпретации сознания
послужили многочисленные исследования последних 70-и лет: философские
работы Р. Барта, Ж. Делеза, Ж. Деррида, Ф. Гваттари, М. Фуко, Х. Кристевой,
П. Рикѐра, литературоведческие и культурологические работы М. Бахтина,
Ю. Лотмана, У. Эко, С. Жижека, социологические исследования А. Шютца,
П. Бергера, Т. Лукмана, психотерапевтические и психологические теории П.
Вацлавика, Д. Эпстона, М. Уайта, М. Эриксона, К. Дж. Джерджена и др.
Как уже было сказано, модель «сознание-дискурс» приписывает
лингвистическую природу таким важнейшим основаниям сознания, как
самоидентичность. Согласно Э. Бенвенисту основания единства и
постоянства «Я» следует искать в языке, или дискурсивной среде, то есть в
определенном типе лингвистической детерминации субъектных знаков90.
Наше «Я», по выражению В. Подороги, является, прежде всего,
«лингвистическим телом»91, которое мы застаем вместе с языком и
связанным с ним дискурсивным мышлением. Сознание в «чистом виде» не
содержит ничего, что могло бы служить основанием для само-именования.
Дискурсивное формирование субъективности теснейшим образом связано с
языковыми средствами обозначения «самости», в частности — с
использованием имен и местоимений.
Дискурсивная модель сознания апеллирует к парадоксу: если все слова
человек получает от окружающих людей, значит, «было время, когда у меня

90
Бенвенист, Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. С. 296.
91
Подорога В.А. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию. М.: Ad Marginem.
1995. с.34
55
не было ни имен, ни местоимений. Но был ли я в это время?»92. Очевидно,
что до момента овладения языком человек не осознает себя как «себя»,
поскольку эту возможность дает только способность к обозначению. Вне
языка у человека отсутствует специфический полюс идентификации. Вопрос
здесь, по сути, сводится к следующему: можем ли мы осознавать вещь,
которую не в состоянии назвать? Или, иначе, существуют ли для сознания те
вещи, обозначения которых язык не содержит?
В психоаналитическом варианте модели «сознание-дискурс»
означающие играют главенствующую роль в его развертывании; субъект
сформирован означающими. Дискурс как организация означающих выходит
далеко за пределы речи. Хотя дискурс может обходиться без слов,
сохраняясь в определенного рода базовых отношениях, эти последние
невозможно, строго говоря, поддерживать без языка93. Ж. Лакан выделял
четыре формы дискурса: господина и раба, истерика, университетский, и
аналитический. Суть исходного господского дискурса выражена в
следующей формуле (три остальные типа дискурса выражаются ее
ротациями по часовой стрелке):
S1→ S2
$ а
Значения функций здесь таковы: $ - субъект, носитель сознания; S1 –
означающее (Другой), S2 – ряд других означающих, в который должно
вписаться означаемое S1, знание в целом; a – объект желания. Субъект
желания разделен означающим $/S1, через которое он адресуется к языку S2,
сосредотачивающему в себе все возможное знание. Означающее как система
обозначений или код представляет Другого, т.е. внутреннюю позицию
сознания, обеспечивающую его самосоотнесенность. Через означающее
субъект представлен-предоставлен всей системе означающих, обращен к
символическому порядку: S1 → S2.
Позицию господина-Другого занимает в этой формуле знак S1
(означающее), позицию раба – знак S2, поскольку раб является носителем
знания. Специфика рабского знания состоит в знании, чего хочет Господин,
сам же господин этого не знает. Субъект подчиняет себя означающему,
устремляясь таким образом к знанию. Лакан определяет искомое знание как
знание о том, чего стоит сама говорящая личность. На месте же объекта

92
Трунов Д.Г. Множественное «Я» как дискурсивный концепт // Язык. Текст. Дискурс: Научный
альманах Ставропольского отделения РАЛК. Вып.7. Ставрополь: Изд-во СГПИ, 2009. С. 129-137.
93
Лакан, Ж. Семинары. Книга 17. Изнанка психоанализа (1969-1970). М.: Изд-во Гнозис, изд-во
Логос, 2008. 272 с.
56
мыслится провал – провал находится в том месте, где дискурс должен
возыметь действие. Круг дискурса всегда оказывается разомкнут94.
Желание, согласно психоанализу, всегда есть желание Другого, то есть,
того, что мог бы хотеть Другой, что он делает для нас ценным. Желание,
сталкиваясь с означающим, т.е. с символическим планом существования,
попадает под действие законов означивания, которые задают игру
требования-отказа, опосредования-переноса, и в силу этого всего оно
обречено циркулировать уже в другой, символической плоскости, из которой
не может вырваться. «Субъект может показаться, конечно, рабом языка, но
еще больше рабствует он дискурсу, в чьем всеохватывающем движении
место его – хотя бы лишь в форме собственного имени – предначертано с
самого рождения»95.
Модель «сознание-дискурс» (сознание-текст) послужила предпосылкой
для психоаналитических практик психодрамы, сказкотерапии и
нарративной терапии (М. Уайт, М. Эриксон). Последняя в широком смысле
представляет собой беседу, в процессе которой люди перерассказывают, то
есть рассказывают по-иному истории свой жизни. Содержание психики
рассматривается здесь как «история», то есть некие события, увязанные в
определенные последовательности и приведенные таким образом в
состояние наделенного смыслом сюжета.

Вопросы для самостоятельной работы по теме

«Психоаналитические модели сознания»:
1. Дайте определения специфическим терминам данной главы.
2. Чем с точки зрения психоанализа является сознание? Приведите
психоаналитическую дефиницию сознания.
3. В чем принципиальное отличие психоаналитических моделей сознания от
психологических и нейрофизиологических?
4. Сравните модели «сознание-язык» и «сознание-дискурс». В чем их
отличие?
5. Какими особенностями бытия человека вызвано возникновение
описанных в главе моделей?
6. На каких эмпирических основаниях сознание интерпретируется как
Другой, язык, дискурс?

94
Там же. С. 38.
95
Лакан Ж. Инстанция буквы в бессознательном, или судьба разума после Фрейда. М., 1997. С.81.
57
7. Как связны между собой рассмотренные в третьей главе модели?
8. Объясните формулы дискурсов Ж. Лакана: истерика, университетский и
аналитический.
9. Приведите примеры символов бессознательного на основании работ З.
Фрейда и К. Юнга. Каким образом возникает их значение, как они
нагружаются смыслом?
10.Изложите результаты поисков модели предельно возможного языка.
11.Раскройте основные тезисы теории психосинтеза Р. Ассаджиоли.
12.Раскройте суть методов психодрамы, сказкотерапии, нарративной
терапии.
13.Подготовьте краткие доклады о творчестве упомянутых в главе ученых.

Список литературы к VI главе

1. Assagioli, R. Psychosynthesis. A Manual of Principles and Techniques. –

Hobbs, Dormann & Company, New York, 1965.
2. Агафонов, А.Ю. Основы смысловой теории сознания / А.Ю. Агафонов.
– СПб.: Издательство «Речь», 2003. – 296 с.
3. Ассаджиоли, Р. Психосинтез: теория и практика: От душев. кризиса к
высшему "Я" – Москва: Рефл-бук, 1994 . – 311, 2 с.: ил.
4. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества / Сост. С.Г. Бочаров,
примеч. С.С. Аверинцева и С.Г. Бочарова. – М.: Искусство, 1979. –
423 с.
5. Бенвенист, Э. Общая лингвистика. – М.: Прогресс, 1974. – 448 с.
6. Гуссерль, Э. Картезианские размышления / Пер. с нем. Д.В.
Скляднева; научн. ред. А.Я. Слинин. – СПб.: Наука, 2001. – 320 с.
7. Кассирер, Э. Философия символических форм. Т. 1. Язык / Пер. с
англ. С.А. Ромашко. – М.; СПб.: Университетская книга, 2002. – 272
с.
8. Кулагина, Н.В. Символическое сознание и память // Н.В. Кулагина. -
Мир психологии, 2001. – № 1. – С. 33-40.
9. Лакан, Ж. Имена - Отца / Предисл. и общ. ред. Ж.-А. Миллера, пер. с
фр. А. Черноглазова. – М.: Изд-во Гнозис, изд-во Логос, 2006. – 160 с.
10.Лакан, Ж. Инстанция буквы в бессознательном, или судьба разума
после Фрейда / Пер. с фр. А.К. Черноглазова, М.А. Титовой. - М.:
Русское феноменологическое общество, Изд-во Логос, 1997. – 184 с.

58
11.Лакан, Жак. Семинары. Книга 17. Изнанка психоанализа (1969-1970) /
Жак Лакан; ред. Ж.-А. Миллера. – Пер. с фр. А.К. Черноглазова. – М.:
Изд-во Гнозис, изд-во Логос, 2008. – 272 с.
12. Лакан, Жак. Семинары. Книга 2. «Я» в теории Фрейда и в технике
психоанализа 1954-55. / Ред. Ж.-А. Миллера. Пер. с фр. А.К.
Черноглазова. – М.: Изд-во Гнозис, изд-во Логос, 1999. – 520 с.
13.Лакан, Жак. Семинары. Книга 5. Образования бессознательного (1957-
1958) / Пер. А.К. Черноглазова. – М.: ИТДГК «Гнозис»; изд-во
«Логос», 2002. – 608 с.
14.Мерло-Понти, М. О феноменологии языка / Пер. В.М. Рыкунова //
Логос 1994, № 6. – С. 179-193.
15.Подорога, В.А. Феноменология тела. Введение в философскую
антропологию. – М.: Ad Marginem. 1995. – 339 с.
16.Поллок, М.Н. От сердца через руки: Необусловленная любовь. Новый
синтез исцеления / Перевод с англ. Рунихина А. А.; ил. и рис. Э.
Сандэнс. – Воронеж: НПО "МОДЭК" 1995. – 255 с., ил.
17.Принимая собственные «я»: Руководство по Диалогу голосов. – М.:
Эксмо; СПб.: Домино, 2003. – 304 с.
18.Руффлер, М. Игры внутри нас. Психодинамические структуры
личности / Пер. с англ. Т.Чхеидзе. – М.:Изд-во Института
Психотерапии, 1998. – 208 с.
19.Трунов, Д.Г. Множественное «Я» как дискурсивный концепт // Язык.
Текст. Дискурс: Научный альманах Ставропольского отделения РАЛК /
Под ред. проф. Г.Н. Манаенко. – Выпуск 7. – Ставрополь: Изд-во
СГПИ, 2009. – С. 129-137.
20.Фрейд, З. Введение в психоанализ / Пер. с нем. Г.В. Барышниковой. –
М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2008. – 633 с.
21. Фрейд, З. Остроумие и его отношение к бессознательному / Пер. с нем.
Я.М. Коган, М.В. Вульф. – Мн.: Харвест, 2001. – 480 с.
22.Фрейд, З. Толкование сновидений / Пер. с нем. – СПб: Азбука-
классика, 2006. – 512 с.
23.Холина, Н. Внутренний субъект в зеркале символизации //
Московский психотерапевтический журнал, 2000. - № 4. – С. 95-111.
24.Юнг, К.-Г. Символы трансформации / Пер. с англ. – М.: АСТ
МОСКВА, 2009. – 731 с.
25. Юнг, К.-Г. Сознание и бессознательное / К.-Г. Юнг; пер. с нем. В.
Бакусева. – М.: Академический Проект, 2007. – 188 с.

59
Глава V. Философские модели сознания

5.1. Сознание-время

Время сознания в контексте времени бытия являются главной темой

рассуждений философов на протяжении последних полутора столетий.
Оригинальные концепции времени сознания бытии созданы Анри Бергсоном,
Мартином Хайдеггером, Эдмундом Гуссерлем, Жаном-Полем Сартром,
Морисом Мерло-Понти, Эммануэлем Левинасом, Жилем Делѐзом. Вопросам
временности сознания уделяли внимание М. Мамардашвили, В. Руднев, В.
Молчанов, С. Ковалев и А. Гижа, В. Розин и другие российские философы.
Анализ того, какими различными способами из времени в разных
концепциях выводится само сознание и как время превращается в ось
сознания, может занять многие страницы.
Отец феноменологии Э. Гуссерль полагал время сущностью сознания.
Изобилие модусов времени мы находим в его работе «Феноменология
внутреннего сознания времени». Это модусы Теперь, Только-что-
протекшего, истекшести, сознания непосредственного прошлого. Модус
воспоминания имеет в свою очередь квалитативный модус (воспоминание о
воспоминании) и модус веры. Существенные модусы сознания времени
таковы: 1. «Ощущение» как представление настоящего (презентация
Gegenwärtigung и презентификация Vergegenwärtigung), с которым связаны
ретенция и протенция; 2. Полагающее воспроизведение (воспоминание), со-
воспроизведение, повторяющееся воспроизведение (ожидание); 3. Фантазия-
воспроизведение, в которой все те же модусы проявляются в фантазии-
сознании96. Таким образом, из временных отношений складывается «ткань»
сознания.
Задолго до появления феноменологии Э. Гуссерля И. Кант выводил
формы активности разума и рассудка из временных синтезов, полагая время
основой самосознания и логических операций и категориальных синтезов97.
Еще ранее Спиноза писал, что время есть модус мышления. «Чтобы
определить длительность данной вещи, мы сравниваем ее с длительностью

96
Гуссерль, Э. Собрание сочинений. Том 1. Феноменология внутреннего сознания времени. Сост.,
вступ. статья, пер. В.И. Молчанова. М.: РИГ Логос, Изд-во Гнозис, 1994. С. 121.
97
Kant, I. Gesammelte Schriften. Abt. 1., Werke. Bd. 3. Kritik der reinen Vernunft. 1787. 2. Auflage.
Berlin : Reimer, 1911. 594 s.
60
вещей, имеющих прочное и определенное движение, и это сравнение
называется временем. Поэтому время не состояние вещей, но только модус
мышления, т.е., как мы сказали, мысленное бытие»98. О временности как о
чисто человеческом способе бытия говорил уже в IV в. Аврелий Августин.
А. Бергсон в конце XIX века ввел понятие длительности, являющейся
сущностью сознания. Суммируя исследования Бергсона, можно сказать, что
время, каким оно воспринимается в сознании, – это непрерывное
взаимопроникновение разнородных элементов, состояний, причем каждый из
этих элементов только условно можно выделить из целого и в каждом из них
отражается все целое99. В своей программной работе «Введение в
метафизику» 1903 года Бергсон писал о том, что в живом, конкретном опыте
длительность оказывается изначальной, существуя до всякого разделения на
такие противоположности, как непрерывное и прерывное, единое и многое и
др. Следовательно, время-длительность Бергсона имеет такую же
организацию, как и сознание: оно находится по ту сторону различений, в
каждом его элементе заключены все остальные и каждый находится во
всех100.
Принципиальное самоотношение, выражающееся в рефлексии – атрибут
сознания. Сознание реализуется, «складываясь», соотносясь с самим собой. И
в этом аспекте сознание аналогично времени в модусе настоящего
мгновения. Согласно Э. Левинасу, возвращение настоящего к самому себе –
это утверждение Я, уже прикованного к себе, продублированного собой. Сон
лишен чувства настоящего, поэтому он является такой модальностью бытия,
в которой сознание освобождается от влияния на себя самого. Настоящее же
– это вечное повторение, самовозобновление, возвращение присутствия к
самому себе. Левинас приходит к выводу, что тождественность настоящего и
тождественность Я имеют одну и ту же нелогическую природу, их суть –
«движение отсылки к себе» или «нетрансцендентное усилие»101.
Самообращенность настоящего – это соотнесенность Я с самим собой, но
наблюдаемая нами с другой позиции, в измерении времени.
Главным источником представления о сознании как о времени стала
экзистенциальная философия Мартина Хайдеггера. Он понимает сознание
как присутствие, здесь-бытие, постоянное теперь, Dasein. В своей работе

98
Спиноза, Б. Избранные произведения в двух томах. Том 1. М.: Государственное издательство
политической литературы, 1957. С. 278.
99
Блауберг, И.И. Бергсон и Башляр: интуиция длительности или интуиция мгновения? //
Философские науки, 2012. № 10. С.7.
100
Мѐдова, А.А. Сознание в модусе времени. М.: NOTA BENE, 2014. С. 26.
101
Левинас, Э. От существования к существующему // Э. Левинас. Избранное: Тотальность и
Бесконечное М.; СПб.: Университетская книга, 2000. С. 50.
61
1927 года «Бытие и время» он изложил аргументы в пользу времени как
основы бытия сознания:
1.Dasein существует, временясь. Человек темпорален: он никогда не
погружен во время, напротив, временность идентична его внутренней
природе. Деятельность поступка осуществляется всегда не во времени, а
идентична самой длящейся природе времени.
2.Dasein и мир взаимопринадлежны, Dasein есть всегда бытие-в. Эта
фундаментальная сращенность Dasein с миром в виде синтетической
целостности бытия-в-мире составляет главную характеристику его бытия.
Сущностным модусом Dasein является его расположенность (в смысле
открытость миру, настроенность к-миру). Понимание, речь, страх, забота,
решимость и особенно бытие-к-смерти – все эти важнейшие характеристики
существования человека суть формы его открытости миру или, иначе,
модусы расположения, и все они проявляются как время.
3.Если Гуссерль обосновывает происхождение времени из первичных
формообразований сознания-времени, в которых интуитивно и
непосредственно конституируются первичные различия временного как
изначальные источники всех очевидностей102, то для Хайдеггера время – это
бытие, в котором вот-бытие может собственным образом быть своей
полнотой как прежде-себя-бытием. Основополагающая способность
человека, понимание, является одновременно и формой времени, и формой
духовного отношения к миру103; время делает сознание целым, время и есть
целостность.
Хайдеггер, как и другие философы XX-XXI вв. занимался проблемой
развертывания времени в сознании. Он утверждал, что «Временение не
означает никакого «друг-за-другом» экстазов. Настающее не позже, чем
бывшесть и эта последняя не раньше, чем актуальность. Временность
временит как бывшествующее-актуализирующее настающее»104. Если
мгновения времени «идут друг за другом», то они располагаются подобно
точкам в пространстве. Но это не так: горизонт актуальности временит
равноисходно с горизонтами настающего и бывшего, все измерения времени
одновременны.
Фундаментальная онтология интерпретирует сущность человека именно
как бытие, а поскольку сущность бытия заключена во времени, то и
экзистенция есть время. Dasein предстает как нечто непредметное: оно есть

102
Гуссерль, Э. Собрание сочинений. Том 1. Феноменология внутреннего сознания времени. Пер.
В.И. Молчанова. М.: РИГ «Логос»; Издательство «Гнозис», 1994. С.11.
103
Хайдеггер, М. Бытие и время. Пер. В.В. Бибихина. Харьков: Фолио, 2003. С. 380.
104
Там же. С. 392.
62
непрерывное самоотношение, потенциальность или экзистенция. «Само
бытие, к которому присутствие может так или так относиться и всегда как-то
отнеслось, мы именуем экзистенцией. И поскольку сущностно определить
это сущее через задание предметного что нельзя, скорее существо его лежит
в том, что оно всегда имеет быть своим бытием как своим»105.
Самоотношение не раз избиралось моделью-аналогом человека, в частности,
Мерло-Понти в «Феноменологии восприятия», описывая самообращенность
как свойство времени и одновременно как атрибут субъекта, дает основания
понимать время как субъективность106.
Особую роль играет временность сознания в теории Жана Поля Сартра,
изложенной им в работе 1943 года «Бытие и ничто». Согласно этой теории
сознание не обладает субстанциональностью и не имеет какого-либо
внутреннего содержания, оно существует на основе бытия-в-себе в качестве
его ничтожения. Сознание есть ничто в своей сути, небытие и источник
небытия.
Отличительной особенностью сознания неантизирующая (от фр. Néant –
небытие, ничто) модель полагает его способность отрываться от данного, т.е.
от объективно наличного бытия и автономно проектировать
несуществующее.
В человеке всегда присутствует ничто как необходимая составляющая, и
это присутствие доступно описанию на уровне любого человеческого
проявления. Сартр спрашивает: «Что помешало мне не написать написанную
мной книгу?» и отвечает «Ничего. Ничего не мешало мне поступить иначе».
Ничтожащие отношения порождают трансцендентность в имманентности.
Это значит, что полностью имманентное себе сознание благодаря
ничтожению ничто может существовать для себя в качестве
трансцендентности, быть трансцендентным по отношению к себе же.
Способность ничтожения кроется в человеческой свободе и
временности. Именно отношение сознания к себе в ходе временного
процесса Сартр рассматривает как главное условие ничтожения. «Условием
для отрицания человеческой реальностью всего мира или его части и
является то, что чтобы она несла в себе ничто как ничего, что отделяет еѐ
настоящее от всего еѐ прошлого»107. Осознающее человеческое бытие
конституируется по отношению к своему прошлому как отделенное от этого
прошлого посредством ничто, сознание есть непрерывный процесс

105
Там же. С. 28.
106
Мерло-Понти, М. Феноменология восприятия. СПб.: Ювента, Наука, 1999. С. 538-539.
107
Сартр, Ж.-П. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии. М.: ТЕРРА- Книжный
клуб; Республика, 2002. С. 65.
63
ничтожения своего прошлого бытия. Но и по отношению к своему будущему
человек тоже существует в модусе небытия, ибо он не является тем, чем он
будет. В этом смысле он есть небытие своего будущего существования.
Проявлениями небытия являются ужас и тревога; «именно посредством
ужаса я иду к будущему, и он ничтожится в том, что конституирует будущее
как возможное. Как раз сознание быть своим собственным будущим по
способу небытия мы назовем тревогой»108. Существование человека в
измерении возможности/невозможности имеет временную природу, так как
обратная сторона возможности – это будущее.
Концепция сознания Ж.-П. Сартра (неантизирующая модель сознания)
базируется на двух положениях. 1. Сознание не есть свой собственный мотив,
поскольку оно пусто от всякого содержания. Сартр анализирует, прежде
всего, дорефлексивный слой сознания, выявляя его ничтожащую структуру.
2. Сознание противопоставлено своему прошлому и будущему как
находящееся перед собой и существующее в способе небытия. Этот тезис
указывает на ничтожащую структуру временности.

5.2. Сознание-пространство
Пространство в современной философии менее активно претендует на
роль сущности сознания. Однако, нельзя не обратить внимание на
принципиальную важность пространственных представлений и отношений
для работы сознания, в частности, для процессов мышления, воображения,
символизации. Символ и знак всегда требуют зримой пространственной
формы, мышление так же требует наглядности пространственных аналогий,
точные науки пользуются графиками и пространственными моделями. Даже
музыка, это чисто временное искусство, для своего восприятия и
теоретического осмысления требует пространственности, не случайно
говорят о высоких и низких звуках, плотной фактуре, густом тембре.
Применительно к сознательной деятельности и познанию широко
применяются выражения «пространство мысли», «пространство понимания»,
«пространство диалога». Это, конечно, не означает, что сознание
действительно имеет протяженность, трехмерность и прочие характеристики
физического пространства. Однако, ряд теорий интерпретирует
пространственные отношения как сущность сознания.
Выше (см. параграф 2.1) мы говорили о метафоричности сознания во
«внутреннем» и «внешнем» смыслах. Показательно, что сама метафора,
108
Там же.
64
столь удачно выступающая моделью сознания, традиционно пронимается как
явление пространственной природы.
Поль Рикѐр, посвятивший ряд своих работ теории метафоры, полагал,
что метафора насквозь пространственна, что заметно даже в этой метафоре о
метафоре. Для осмысления метафоричности Рикѐр постоянно обращается к
понятию семантического пространства, внутри которого происходят сдвиги,
изменение угла зрения109, наложения, достижение границ между вербальным
и невербальным110. Метафора – это восприятие буквального смысла сквозь
новое семантическое пространство, которое образуется путем сближения
того, что первоначально было отдаленным111.
Метафора, являющаяся моделью работы сознания, есть внезапное
возникновение нового типа семантической близости между словами; этот
эффект Рикѐр называет новой уместностью, которая поддерживается
созданием лексического отклонения112. «Здесь оказывается полезной
пространственная метафора, в рамках которой изменение расстояния между
значениями происходит как бы внутри логического пространства»113. Рикѐр
обращает внимание и на то, что метафору и другие тропы называют
фигурами речи, следовательно, они должны иметь некий контур, форму,
зримость, изобразительное измерение.
У всех основных форм и результатов работы сознания есть
пространственный модус, он есть даже у времени. Сопряженность
пространственных и временных режимов работы сознания со всей
очевидностью проявляет себя на уровне языка – кроме глаголов «длиться»,
«продолжаться» в русском языке сложно найти глаголы чисто временной
природы. О времени можно сказать, что оно проходит, исчезает, течет,
тянется, движется или стоит: все эти слова применимы и к движению
объектов в пространстве. Подобным образом обстоит дело и с предлогами
времени: мы говорим «до завтра», «от стола до стены три метра», «через два
года», «ехал Грека через реку», «за три недели», «за этим деревом».
Наиболее выражена временная природа, пожалуй, только у предлога после,
хотя и его вполне можно употреблять и в пространственном значении. Итак,

109
«Если в метафоре в одной мысли заключены две, то имеется в виду лишь одна из них, другая
же — это конкретный угол зрения, под которым представляется первая». Рикѐр, П.
Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение. // Теория метафоры: Сборник.
М.: Прогресс, 1990. С. 423
110
Там же. С. 425
111
Рикѐр П. Что меня занимает последние 30 лет // Поль Рикѐр в Москве. М.: Канон+,
Реабилитация, 2013. С. 32-33. Эта мысль повторяется в разных работах Рикѐра неоднократно.
112
Рикѐр П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение // Теория
метафоры: Сборник. М.: Прогресс, 1990. С. 419.
113
Там же. С. 420.
65
сама лексика языка изначально ориентирована на выражение
пространственных отношений.
Автором теории пространственной природы сознания является
российский феноменолог В.И. Молчанов. Он выводит сущность сознания из
опыта различений. Первичным опытом в его модели является опыт границ,
сопоставление границы и простора, промежуточности, переднего плана и
фона. Жизнь сознания предполагает возможность границы и простора
меняться «местами», изменяя тем самым первичное пространство опыта. Два
основных вида границ создают опыт различений – это границы между
различенной предметностью и между регионами воспринимаемого и
жизненного мира. Не менее важна граница внутреннего и внешнего,
отделяющая сферу прямого и внешнего действия и воздействия от
внутреннего пространства опыта.
Поскольку опыт границы может быть только пространственным, и он
первичен для всех актов и форм сознания, сознание по своей сути есть
опосредованное интериоризированное пространство.
Согласно В.И. Молчанову, вопрос о различии Здесь и Теперь, то есть, о
различии времени и пространства, не является само собой разумеющимся,
как это кажется на первый взгляд. Речь идет при этом не о различии «здесь-
точки» как точки на карте или поверхности предмета от «теперь-точки» как
момента, определяемого хронометрами. Речь идет о Здесь-опыте и Теперь-
опыте, где каждое «теперь» есть с необходимостью «здесь», и каждое
«здесь» есть с необходимостью «теперь»114.
В.И. Молчанов доказывает первичность феноменологической
пространственности по отношению к времени, апеллируя именно к
доминанте пространственных метафор. Временной опыт в конечном итоге
сводится к пространственному, например, когда мы говорим «три дня пути».
Все временные циклы, по мнению Молчанова, подразумевают определенные
пространственные циклы, и не только объективно-космические. Зато «такие
характеристики пространственного опыта, как близь и даль, граница и
простор, а также телесно-пространственные – верх и низ, правое и левое и
т.д., употребляемые в качестве метафор, в том числе и для характеристик
времени и внутреннего опыта, – не отсылают к какой-либо другой сфере,
нежели само пространство (или пространство-тело). В этом смысле (и не
только в этом) пространство самодостаточно, а время зависимо»115.

114
Молчанов, В.И. О пространстве и времени внутреннего опыта // Сущность и слово. Сб.
научных статей к юбилею профессора Н.В. Мотрошиловой. М.: Феноменология и герменевтика,
2009. С.437-456.
115
Там же.
66
 Действительно, время, в отличие от пространства, не имеет
метафорической потенции. Удивительно, но даже само слово «время» не
может быть использовано в переносном значении. Согласно В.И.
Молчанову, это подтверждает тот факт, что так называемого внутреннего
времени не существует, есть лишь время внешних природных процессов. То
же, что мы в нашем субъективном опыте принимаем за время, на деле есть
пространство, поскольку сознание – это пространственные представления и
отношения.

5.3. Сознание тела

В философии второй половины ХХ века особую актуальность приобрела

антропологическая модель, эксплицирующая сущность человека через
понятие тело (corpus), т.е. моделирующая сознание посредством
моделирования телесности. Родоначальником этого философского подхода
называют В.В. Розанова, изложившего в своем труде «Метафизика пола»
идеи «нетелесной телесности» человека. В качестве источника и основы
метафизического в человеке Розанов рассматривал тело, а именно пол,
называя последний «скрытым, неумирающим ноуменом тела»,
«трансцендентальным явлением», «ноуменальным планом человека»116.
Проблема пола и телесности человека в начале прошлого века была поднята
философией психоанализа, позже интерес к феномену человеческого тела
возродился на новом уровне во французском (преимущественно)
экзистенциализме.
Одним из первых экзистенциалистов, исследовавших феномен
телесности человека, был Сартр. В его труде «Бытие и ничто» (1943г.) тело
осмысливается в трех измерениях: как бытие-для-себя, бытие-для-другого и в
онтологическом измерении – «я существую для себя как познанный другим в
качестве тела»117. Кроме Сартра, тело было объектом мышления Г.Марселя,
М.Мерло-Понти, Ж.-Л.Нанси, российских философов В. Подороги,
О.Аронсон, А.Парамонова, Е.Петровской.
В установке на тело как на нечто подлинно человеческое (у меня не
может быть чужого тела), и в понимании тела как субъекта активности (по
Мерло-Понти, тело есть субъект восприятия, субъект феноменального

Губин, В., Некрасова, Е. Философская антропология. М.: Университетская книга, 2000. С 33.
116
117
Сартр, Жан Поль. Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии. М.: ТЕРРА-
Книжный клуб; Республика, 2002. С. 369.
67
открытия мира) проглядывается общность с фундаментально-онтологической
моделью. Тело мыслится как своего рода Dasein: оно есть самое достоверное
бытие, «ближайшая собственность», проводник бытия в мир. Модель
«сознание тела» или, иначе, модель Сorpus, основывается на анализе
изначального, первичного, дорационального проявления человечности, в
данном случае как такое проявление рассматривается человеческое тело.
Модель Сorpus не считает разумность средоточием человеческого в
человеке, сознание трактуется здесь в иррационалистическом ключе. При
этом, неверно понимать эту модель как материалистическую, поскольку тело
осмысливается здесь не как определенный физический объект или живая
материя. Речь, скорее, идет о «сознании тела», о «человеке как теле». По
определению Жана-Люка Нанси, тела не имеют места ни в дискурсе, ни в
материи; тела есть своего рода метафизическая граница. «Они не населяют
ни «дух», ни «тело». Они имеют место на границе, в качестве границы:
граница – это внешний край, разлом, проникновение чужого в непрерывность
смысла и материи»118.
Тело не является объектом. «Если я пробую мыслить его как своего рода
совокупность процессов в третьем лице – «зрение», «двигательная функция»,
«сексуальность», - то замечаю, что эти функции не могут быть связаны
между собой и с миром каузальными отношениями, все они неясным образом
возобновляются и подразумеваются в одной-единственной драме. Стало
быть, тело не является объектом. На том же основании осознание тела,
которым я обладаю, не является мышлением, то есть я не могу его разложить
и сложить заново, чтобы сформировать ясную его идею»119. Таким образом,
тело не объект восприятия, но и не субъект мышления.
Жан-Люк Нанси говорит о теле как о «дискретности расположений
смысла моментов организма» или «дискретности элементов материи». Но
тело не просто пространственно – оно дает место чему-либо стать
событием. Мир случается как бы внутри него, посредством него. Таким
образом, тело сопричастно миру не только временно и пространственно, но
еще и смыслово. Тело есть орган сопричастности сознания бытию.
Одним из главных философских мотивов модели Сorpus является
противопоставление «моего тела» «телу-объекту», т.е. телу как предмету
научного, в частности, медицинского рассмотрения. Именно с этого
противопоставления Сартр начинает свои рассуждения о теле, в нем же
заключен экзистенциальный пафос мышления М. Мерло-Понти, Ж.-Л. Нанси
и В. Подороги. Сартр называет тело-объект «телом-для-другого», ибо
118
Нанси, Ж.-Л. Corpus. М.: Ad Marginem, 1999. С. 40.
119
Мерло-Понти, М. Феноменология восприятия. СПб.: Ювента, Наука, 1999. С. 257.
68
расчленить на органы и проследить работу функций можно лишь у чужого
тела, у тела-трупа. Физиологические функции и болезни нашего тела скрыты
от нашего зрения и понимания, все биологические процессы протекают за
пределами нашего сознания, таким образом, наше тело не есть биологическое
тело.
Принципиально важно понять суть настойчивого противопоставления
«моего тела» «телу-объекту», имеющего место в данной модели. Человек
несводим ни к ментальной составляющей, ни к телу. Благодаря
господствующему ныне анатомическому подходу к телу, последнее
превращается в мертвый остаток человеческого, в труп, не испытывающий
боли. «Идеология тотальной анестезии постепенно овладевает обществом, и
все обыденное пространство жизни оказывается в плену этой привычки не-
страдания, равно как и разнообразных искусств уклонения от встречи с
болью и, следовательно, со смертью»120. Утрата подлинно человеческих
проявлений телесности, утрата переживаний боли, отнимает у человека
способность осознавать себя как человека.
Модель Сorpus вырабатывает для экспликации проблемы тела такие
термины как ―тело-плоть‖, ―тело-труп‖, ―образ тела‖, ―тело-порог‖, ―письмо-
тело‖, ―тело без органов‖, ‖инсталлированное тело‖. Важнейшим здесь
является понятие «образ тела», указывающее на то, что границы реального
присутствия человеческого тела в мире, во-первых, совпадают с границами
сознания, и, во-вторых, смещены. В некоей первичной данности тела не
существует, поэтому свое тело человек воспринимает как образ тела, и этот
образ трансгрессивен по отношению к тому телу, которым мы реально
наделены. Целостность образа тела возникает за счет непризнания,
отрицания факта реальности, наше представление о своем теле и отношения с
ним есть результат предварительной работы сознания.
А.Н. Дорожевец и Е.Т. Соколова121 приходят к следующим выводам:
образ телесного Я характеризуется хрупкостью, нестабильностью, он легко
изменяется под воздействием мотивационных конфликтов и аффективных
состояний. Угроза позитивному самоотношению вызывает к жизни защитные
переструктурации образа тела, а в отдельных случаях приводит к
диссоциации. Так, к примеру, люди с низкой самооценкой своих телесных
качеств склонны к переоценке размеров тела и наоборот. Отказ от еды и
катастрофическое похудение с точки зрения «психологии тела» могут быть
связаны с бессознательным желанием казаться меньше тому, с кем связаны

120
Нанси, Ж.-Л. Corpus. М.: Ad Marginem, 1999. С. 201.
121
Дорожевец, А.Н., Соколова, Е.Т. Исследование образа физического Я: некоторые результаты
и размышления // Телесность человека. Междисциплинарные исследования. М., 1991. С.67-70.
69
непереносимые чувства. Границы телесности человека не совпадают с его
телом. Включая его в себя, как бы в качестве своего ядра, телесность
человека охватывает большее пространство, в которое включены предметы
действительности и явления сознания.
Наиболее сложным для понимания пунктом Сorpus-модели является
интерпретация мышления как проявления телесности (иначе: речь как
функция тела). Эта идея наиболее последовательно развита Морисом Мерло-
Понти в шестой главе его «Феноменологии восприятия» (глава называется
«Тело как выражение и речь», ср. с концептом Нанси и Подороги: «письмо-
тело»). По его мысли, анализ речи и выражения еще лучше, чем анализ
телесной пространственности и телесного единства, выявляет загадочную
природу тела. Речь есть жест, наподобие жеста тела, и значение еѐ – мир.
Речь отсылает к имеющимся в культуре значениям точно так же, как жест
отсылает к ощутимому миру. Существование оформляется в некую
смысловую определенность, и закрепиться в этой своей форме оно может
лишь в речи, т.е. за пределами естественного вещного бытия. Смысл слов не
конвенционален, он сущностно присутствует в языке, так же как и смысл
телесного жеста образует единое целое с самим этим жестом. Необходимо
принять за речью жестуальное или экзистенциальное значение, ибо язык
выражает не мысли (мысль и слово суть одно, смысл неотделим от языка), он
есть принятие субъектом позиции в мире значений языка, подобно тому, как
тело принимает положения в пространстве. «Смысл жеста не содержится в
жесте как физическое или физиологическое явление. Смысл слова не
содержится в нем как звук. Но тем-то и определяется человеческое тело, что
оно присваивает себе в бесконечной серии разрозненных актов ядра
значений, которые превышают и преображают его естественные
способности»122.
Так же как естественная мимика животного приобретает у человека
новое личностное значение (например, нахмуривание бровей не для защиты
от солнца и ветра, а как следствие работы мысли), так естественные,
издаваемые человеком звуки нагружаются понятийным смыслом, т.е. тоже
приобретают сверхъестественное значение. Сущность человеческого тела, а,
стало быть, и вообще человечности состоит в открытой и неограниченной
способности означать, т.е. одновременно схватывать и передавать смысл. Эта
способность возносит человека к новой форме поведения, к мышлению, к
пониманию других.

122
Мерло-Понти, М. Феноменология восприятия. СПб.: Ювента, Наука, 1999. С. 252.
70
 Своеобразие модели Сorpus заключено в том, что смысл и тело
понимаются как единство, как подлинная целостность. Таким образом, тело
является модусом смысла и языка, а так же времени. Сознание
приравнивается к телесности как к смыслопорождению через высказывание и
означивание. На языке тела выражает себя целостность Я-субъекта-сейчас. В
теле представлен и собран весь человек в одномоментности. Средствами тела
весь человек держится целиком в настоящем, через тело все прошлое
человека дается в настоящем123.
Модель Corpus интерпретирует все феномены человеческого сознания,
традиционно понимавшиеся как духовные и идеальные, как телесные или
имеющие свои основания в человеческом теле. Тело есть точка совпадения и
форма существования всех измерений сознания, поэтому телесность
выступает здесь своего рода протосознанием.

5.4. Неэгологическая модель сознания

Вопрос о соотношении сознания, субъективности и такого явления, как

Я, издавна волнует психологов и философов. Сознание проявляется в форме
субъективности, что выражается уже в разграничении человеком себя и
окружающих, внутреннего и внешнего мира. Сознанию атрибутивна
принадлежность всех актов и содержаний «мне», этот специфический полюс
идентификации, на который указывают термины «субъективность» и «Я».
Субъективная самотождественность традиционно понималась как ось
сознания.
Однако философия ХХ века предложила модель сознания, отрицающую
субъективность как таковую, что выражается в программной метафоре М.
Фуко «смерть субъекта». Данная модель представляет собой предельное
переосмысление классического понимания сознания.
Бессубъектная модель разрабатывалась в философии постмодернизма,
главными еѐ сторонниками являются М. Фуко, Ж. Деррида, Р. Барт, М.
Бланшо, Ж. Делез, Ж. Батай, Ж.Ф. Харари, Ф. Джеймисон. Место субъекта
здесь занимает безличное социо- и культуроориентированное поле, не
имеющее формы синтетического сознания личности или субъективной
самотождественности. В данной версии бессубъектной модели сознание
понимается не феноменологически, как априорная ментально-рассудочная
123
Мамардашвили М.К. Психологическая топология пути. СПб.: Русск. Христианск. гуманит. ин-
т., 1997. С. 185.
71
организация, сознание здесь имеет культурную и социальную природу и
реализуется в различных артикуляциях – письмо, чтение, дискурс и т.п.
Понятие субъективности здесь сводится к понятию условий, при
которых возможно выполнение неким индивидом неких определенных
функций субъекта (т.е. функционирование субъекта дискурса, субъекта
желания, субъекта экономического или политического процессов и т.д.). Сам
феномен «Я» оценивается как культурно артикулированный, связанный с
определенной исторической традицией способ человека мыслить или
обозначать самого себя.
Субъект отождествляется с событием. По мысли Ж. Делѐза,
индивидуальность должна осознавать себя как событие, а осуществляющееся
в себе событие – как другую индивидуальность. Субъект определяется как
случайное недостоверное соединение неких элементов, не имеющее
самоидентичности. Так М. Фуко пишет: «…Эта идентичность, впрочем,
довольно слабая, которую мы пытаемся застраховать и спрятать под маской,
сама по себе есть лишь пародия: еѐ населяет множественность, в неѐ спорят
несметные души; пересекаются и повелевают друг другом системы… И в
каждой из этих душ история откроет не забытую и всегда готовую
возродиться идентичность, но сложную систему элементов, многочисленных
в свою очередь, различных, над которыми не властна никакая сила
синтеза»124.
Данная модель констатирует расщепленность субъекта, его
несовпадение с самим собой, в связи с чем речь идет о децентрации сознания
и деперсонификации личности. Сознание мыслится как не имеющее единого
центра, как распадающееся на изолированные слои. Модели «сознание-
другой» и «сознание-язык» ярко иллюстрируют это распадение; мысль и
существование человека оказываются нетождественными друг другу, т.к. они
опосредованы чуждой им реальностью языка.
Постмодернизм обнаруживает еще один аспект децентрации субъекта:
существует непреодолимый разрыв между опытом как таковым и носителем
дискурса, в котором этот опыт может быть выражен. В «Фрагментах
любовного дискурса» Р. Барт демонстрирует невозможность подлинно
имманентного опыта, М. Бланшо идет дальше, утверждая, что Я никогда не
являлось субъектом опыта. Таким образом, в рамках данной модели субъект
высказывания ни в коем случае не может совпадать с субъектом
совершившихся поступков, о которых он сообщает. Слово «Я» более не

124
M.Foucault. Nietzsche, la genealogie, l'histoire // Hommage a Jean Hyppolile. P.,1971. P.145-173.
72
является «местом», где восстанавливается человеческая личность в
цельности предварительно накопленного опыта.
У сознания, согласно этой модели, не только нет структуры и
централизации, но нет даже инварианта, исходного состояния. Сознание не
имеет «оригинала», но только тиражирование (подобно тому, как
тиражируются мгновения настоящего во внутреннем ощущении времени).
Сущность бессубъектной модели выражают слова Жиля Делѐза: «Мыслящий
субъект лишен модификаций, он сам – модификация»125. Ощущение
самопринадлежности состояний, идей и установок одному сознанию
превращается в результат реализации дискурсивных практик и грамматик
языка, которые, причем, обусловлены внешними по отношению к субъекту
правилами. Субъективность понимается как явление, не имеющее никаких
автохтонных оснований. Бессубъектная модель постулирует «растворение»
субъекта; последний лишь функционирует как инструмент для презентации
культурных смыслов, структур языка и дискурса.
На феноменологическом уровне бессубъектная модель означает
отсутствие центра координации актов и интенций сознания (что в рамках
чистой феноменологии невозможно). Как следствие, не может быть и
самоидентификации сознающего субъекта, наподобие того, как это бывает
при амнезии или психических патологиях. Однако, эмпирически данная
версия не подтверждается: у всех людей есть ощущение субъективной
принадлежности их состояний им самим, осознание своей индивидуальности
и отличности от остальных. И, тем не менее, философские сомнения в
наличии субъективности, самости или Я, столь сильны, что заставляют
отрицать их существование.
Так, роль инстанции Я в работе сознания по сей день вызывает вопросы.
Интерпретации этого понятия в различных философских учениях расходятся.
Согласно одной версии, Я представляет собой один из важнейших
механизмов сознания, обеспечивающий его единство и централизованность.
Согласно другим теориям, Я есть форма данности сознания себе самому,
самотождественность, субъект рефлексии, или же это функция
взаимодействия сознания с действительностью. Нередко Я понимается как
причина индивидуальности сознания.
Однако, уже в 1945 году М. Мерло-Понти заметил, что классическое Я
Декарта – только общее имя или гипотетическая причина опыта как суммы
психических событий. В этом случае неясно, «каким образом мое

125
Делез, Ж. Различие и повторение. СПб.: ТОО ТК Петрополис, 1998. С. 105.
73
существование может стать более достоверным, нежели существование
какой-либо вещи, поскольку оно ничуть не более непосредственно»126.
С точки зрения ряда современных направлений, в частности,
аналитической философии, философии сознания и теорий искусственного
интеллекта, концепт Я более проблематичен, нежели полезен. Термин Я
указывает лишь на наличие субъекта ощущений, то есть на их осознанность и
принадлежность одному носителю. Метафизическое единство субъекта
сознания, которое выстраивается через эффект единства ощущений, на
взгляд современных аналитических философов есть не Я, но так называемая
«перспектива первого лица» (first-person perspective). Этот подход особенно
развит в англоязычной философии.
Так, американский философ Линн Раддер Бейкер не отрицает
субъективности как таковой, но при этом понимает перспективу первого
лица как диспозициональное («композиционное») свойство субъекта,
проявляющееся в способности объединять переживания и ощущения во
времени, синхронически и диахронически. Зрелая перспектива первого лица
отличает человека от животного, она выражается в осмысленном
употреблении формального местоимения Я, функционирующего лишь в
сочетании с другими понятиями (обещать, позаботиться, умереть). Но как
метафизическая позиция или элемент сознания Я не существует, поскольку Я
не может быть ни субличностью, ни надстройкой, придающей осознанность
ощущениям, ни источником размышлений от первого лица. Согласно Линн
Бейкер, феноменальное единство сознания всегда там, где мы его находим, и
для его понимания совсем не нужно использовать концепт Я, который к тому
же при интроспекции демонстрирует свою многоступенчатую
127
опосредованность и в целом является воображаемым .
Модель сознания, называемая нами бессубъектной или «сознанием без
Я» отражает попытки найти принципы единства и организации сознания, не
прибегая к формальным и проблематичным концептам, подобным «Я» и
«самости». Немаловажно, что любое утверждение наличия Я или
координирующего центра сознания, во-первых, должно констатировать
недоступность его интроспекции, а во-вторых, ведет к необходимости
полагать за сознанием еще одно сознание и так до бесконечности. Обладать
самосознанием среди прочего означает: знать – это знать, что знаешь.
Рефлексивное Я всегда уже предпослано себе самому. «Необходимо,

Мерло-Понти, М. Феноменология восприятия. СПб.: Ювента, Наука, 1999. С. 472.

126
127
Baker L.R. Naturalism and the First-Person Perspective. New York: Oxford University Press, 2013.
245 p.
74
следовательно, чтобы моя мысль предшествовала в Cogito самой себе, чтобы
она уже имела то, что ищет, без чего она не могла бы это искать»128.

Вопросы для самостоятельной работы по теме

«Философские модели сознания»:
1. Дайте определения специфическим терминам данной главы.
2. Чем с точки зрения философии является сознание? Приведите пять
различных философских дефиниций сознания.
3. Какими особенностями бытия человека вызвано возникновение
описанных в главе моделей?
4. На каких эмпирических основаниях сознание интерпретируется как
бессубъектное, время, пространство и тело?
5. Как связны между собой рассмотренные в данной главе модели?
Допускают ли они объединение в одну модель?
6. Раскройте основные тезисы феноменологии Э. Гуссерля.
7. Раскройте основные положения философии постмодернизма.
8. В чем принципиальное отличие философских моделей сознания от
психоаналитических, психологических и нейрофизиологических?
9. Признаки каких рассмотренных в предыдущих главах моделей
присутствуют в философских моделях сознания?
10.Выделите сквозные идеи, имеющие место в осмыслении сознания в
рамках нейрофизиологии, психологии, психоанализа и философии.
11.Подготовьте краткие доклады о творчестве упомянутых в главе ученых.

Список литературы к V главе

1. Baker L.R. Naturalism and the First-Person Perspective. New York:

Oxford University Press, 2013. 245 p.
2. Foucault, М. Nietzsche, la genealogie, l'histoire // Hommage a Jean
Hyppolile. – P., 1971. – P.145-173. (Русское издание: М.Фуко. Ницше,
генеалогия и история // Философия эпохи постмодерна: Сборник
переводов и рефератов. – Мн.: Изд. ООО «Красико-принт», 1996. С.74-
97)
3. Kant, I. Gesammelte Schriften. Abt. 1., Werke. Bd. 3. Kritik der reinen
Vernunft. 1787. 2. Auflage. Berlin : Reimer, 1911. 594 s.
128
Мерло-Понти, М. Феноменология восприятия. СПб.: Ювента, Наука, 1999. С. 471.
75
4. Блауберг, И.И. Бергсон и Башляр: интуиция длительности или
интуиция мгновения? // Философские науки. – 2012, № 10. – С. 6-21.
5. Губин, В., Некрасова, Е. Философская антропология / В. Губин, Е.
Некрасова. – М.: Университетская книга, 2000 г. – 240 с.
6. Гуссерль, Э. Собрание сочинений. Том 1. Феноменология внутреннего
сознания времени / Сост., вступ. статья, пер. В.И. Молчанова. – М.:
РИГ Логос; Изд-во Гнозис, 1994. – 192 с.
7. Делез, Ж. Различие и повторение / Ж. Делез; Пер. с фр. Н.Б.
Маньковской и Э.П. Юровской. – СПб.: ТОО ТК Петрополис, 1998. –
384 с.
8. Дорожевец, А.Н., Соколова, Е.Т. Исследование образа физического
Я: некоторые результаты и размышления // Телесность человека.
Междисциплинарные исследования. – М., 1991. – С.67-70.
9. Левинас, Э. Избранное: Тотальность и Бесконечное / Пер. И.С.
Вдовиной, Б.В. Дубина, Н.Б. Маньковской, А.В. Ямпольской. – М.;
СПб.: Университетская книга, 2000. – 416 с.
10.Мамардашвили, М.К. Психологическая топология пути. СПб.: Русск.
Христианск. гуманит. ин-т., 1997. 426 с.
11.Мѐдова, А.А. Сознание в модусе времени. М.: NOTA BENE, 2014. 220
с.
12.Мерло-Понти, М. Феноменология восприятия / Пер. с фр. Под ред. И.С.
Вдовиной, С.Л. Фокина. – СПб.: Ювента, Наука, 1999. – 606 с.
13.Молчанов, В.И. О пространстве и времени внутреннего опыта //
Сущность и слово. Сб. научных статей к юбилею профессора Н.В.
Мотрошиловой. – М.: Феноменология и герменевтика, 2009. – С.437-
456.
14.Молчанов, В.И. Предпосылка тождества и аналитика различий // Логос.
– 1999, №11-12. – С. 183-208.
15.Молчанов, В.И. Различение и опыт. Феноменология неагрессивного
сознания. – М.: Три квадрата, 2004. – 237 с.
16.Нанси, Ж.-Л. Corpus. – М.: Ad Marginem, 1999. – 255 с.
17.Поль Рикѐр в Москве. – М.: Канон+; Реабилитация, 2013. – 488 с.
18.Рикѐр, П. Метафорический процесс как познание, воображение и
ощущение // Теория метафоры: Сборник / Пер. с англ., фр., нем., исп.,
польск. яз. Вст. ст. и сост. Н.Д. Арутюновой, общ. ред. Н.Д.
Арутюновой и М.А. Журинской. – М.: Прогресс, 1990. – С. 416-434.
19.Сартр, Жан Поль. Бытие и ничто. Опыт феноменологической
онтологии / Пер. с фр., предисловие, примечания В.И. Колядко – М.:
ТЕРРА- Книжный клуб; Республика, 2002. – 640 с.
76
20.Спиноза, Б. Избранные произведения в двух томах. Том 1. – М.:
Государственное издательство политической литературы, 1957. – 632 с.
21.Хайдеггер, М. Бытие и время / Пер. с нем. В.В. Бибихина. – Харьков:
Фолио, 2003. – 503 с.

77