Гэвин  Фрэнсис

Метаморфозы. Путешествие
хирурга по самым прекрасным
и ужасным изменениям
человеческого тела
Серия «Respectus. Путешествие
к современной медицине»
 
 
Текст предоставлен правообладателем
http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=40736487
Г. Фрэнсис. Метаморфозы. Путешествие хирурга по самым
прекрасным и ужасным изменениям человеческого тела: ООО
«Издательство «Эксмо»; Москва; 2019
ISBN 978-5-04-095969-3
 

Аннотация
С человеческим телом часто происходят чудеса. Любое
отклонение от принятой нормы не проходит незамеченным.
Среди нас живут карлики, гиганты и лунатики. Кто-то подвержен
галлюцинациям, кто-то совсем не может есть, многие тоскуют
от недостатка солнца. Эти метаморфозы всегда порождали
небылицы и мифы, пока наука всерьез не взялась за их изучение.
Гэвин Фрэнсис исследует самые живучие мифы и объясняет их
природу. Он обращается к изменениям в теле своих пациентов,
как долгожданным, так и нежелательным, и объясняет, почему
эти метаморфозы не случайны и важны для всего человечества.
Все свои мысли автор подкрепляет случаями из практики и
рассказами из истории медицины, искусства, литературы.
 Содержание
НЕВЫДУМАННЫЕ ИСТОРИИ О ТОМ, ЧТО 7
СКРЫТО
О конфиденциальности 12
Трансформация 14
Вервольфы: волнение от полной Луны 21
Зачатие: первая и вторая причина для 36
существования
Сон: камера сновидений 56
Бодибилдинг: потерявшие рассудок от ярости 69
Скальп: о рогах, страхе и славе 85
Рождение: новая форма сердца 98
Омоложение: алхимия молодости и красоты 114
Татуировки: искусство перевоплощения 128
Анорексия: магия контроля 144
Галлюцинации: область дьяволов 157
Половая зрелость: внезапно ускоренная 170
молодость
Беременность: самая кропотливая работа 187
Гигантизм: два великана из Турина 207
Гендер: две жизни Тиресия 221
Джетлаг: мозг, который все еще в небе 240
Вправление костей: алгебра исцеления 250
Менопауза: третье лицо богини 265
 
 
 
 Кастрация: надежда, любовь и жертва 280
Смех: превосходство внутри нас 295
Протезирование: Человек 2.0 305
Память: дворцы забвения 321
Смерть: радость жизни 344
Метаморфозы 360
Благодарности 365
Список использованной литературы 369
Список иллюстраций 390

 
 
 
 Гэвин Фрэнсис
Метаморфозы.
Путешествие хирурга
по самым прекрасным
и ужасным изменениям
человеческого тела
Gavin Francis
Shapeshifters. A Doctor’s Notes on Medicine & Human
Change

© Gavin Francis, 2018

© Банников К. В., перевод на русский язык, 2019
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019
 
***
 

 
 
 
  
НЕВЫДУМАННЫЕ ИСТОРИИ
О ТОМ, ЧТО СКРЫТО
 

 
 
 
 Неестественные причины. Записки судмедэкспер-
та: громкие убийства, ужасающие теракты и запутан-
ные дела
Ричард Шеперд – ведущий судмедэксперт Великобрита-
нии, опыт работы более 40 лет, провел около 23 000 вскры-
тий. Каждое вскрытие – это отдельная детективная исто-
рия, и автор с помощью проницательности разрешает голо-
воломку, чтобы ответить на самый насущный вопрос: как
этот человек умер? От серийного убийцы до стихийного бед-
ствия, от «идеального убийства» до чудовищной случайно-
сти – доктор Шеперд всегда в погоне за истиной. И хотя
он был вовлечен в самые громкие дела последнего 20-летия
(смерть принцессы Дианы, теракт 11 сентября), часто менее
известные случаи оказывались самыми интригующими.
Ужасная медицина. Как всего один хирург Виктори-
анской эпохи кардинально изменил медицину и спас
множество жизней
Знаете, что такое настоящий ужас? Попасть на стол к хи-
рургу в 19 веке! И не потому, что не было анестезии – ее уже
изобрели (чтобы пациенты не сильно кричали во время де-
монстрационных работ профессионалов). А потому, что вы-
живших после хирургического вмешательства можно было
пересчитать по пальцам! Маэстро медицины того времени
искренне верили, что грязный халат и руки в крови предыду-
щего пациента – главный атрибут настоящего врача. Но Джо-
 
 
 
зеф Листер усомнился в этом, как казалось всем, неоспори-
мом факте. Как простому человеку удалось произвести ре-
волюцию в хирургии и что натолкнуло его на мысль о дезин-
фекции – в книге Линдси Фицхаррис.
Когда дым застилает глаза: провокационные исто-
рии о своей любимой работе от сотрудника кремато-
рия
Юная девушка, окончив курсы для сотрудников погре-
бальных бюро, устраивается работать в крематорий. Так она
становится ближе к тому, что с огромнейшим интересом изу-
чает – тема смерти и ритуалы погребения. Ее будни прохо-
дят совсем не так, как у большинства людей, что она с боль-
шой охотой и юмором описывает в своей книге. Описывая
свой путь к этой профессии, она приводит кучу интересных
фактов, например сколько весит прах человека и можно ли
чем-нибудь заразиться от трупа.
Уйти красиво. Удивительные похоронные обряды
разных стран
В своей второй книге Кейтлин Даути, глава похоронного
бюро в Лос-Анджелесе, в увлекательной и ироничной мане-
ре рассказывает о своих путешествиях по всему миру, о ри-
туалах погребения и традициях прощания с усопшими, при-
нятых у разных народов. Она размышляет о том, почему на
Западе организация похорон превратилась в скрытый и весь-
ма прибыльный бизнес? Как получилось, что родственники
и близкие умершего оказались полностью отстраненными от
 
 
 
стерильного процесса похорон? Правда ли, что участие род-
ственников в прощальных обрядах помогает им легче при-
нять и пережить смерть близкого человека?
Посвящается оптимистам, которые видят
надежду в происходящих с человеком переменах

Ныне хочу рассказать про тела, превращенные в формы

новые.
Овидий, «Метаморфозы» (2–гг. н. э.)

Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними.

Лотарь, император Священной Римской империи (ок.
840 г.)

А затем я, женщина, взмахом руки Фортуны была превра-

щена в мужчину.
Кристина Пизанская, «Преобразование Фортуны» (1403)

Мы не что иное, как собрание разных ощущений… и на-

ходимся в постоянном течении и движении.
Дэвид Юм, «Трактат о человеческой природе» (1739)

Сам он не переменился; здесь все та же вода, которую я

видел в молодости; это я переменился.
Генри Дэвид Торо, «Уолден, или Жизнь в лесу» (1854)

 
 
 
 Метаморфозы управляют природными явлениями… от-
ражают меняющийся характер знаний о человеке и отноше-
ния к нему.
Марина Уорнер, «Метаморфозы Овидия в современном
искусстве» (2009)

 
 
 
  
О конфиденциальности
 
Эта книга – сборник историй о медицине и переменах в
человеческом теле. Подобно тому как врачи ценят привиле-
гию доступа к человеческому телу, они должны ценить и до-
верие, с которым пациенты делятся своими историями. Это
не вызывало сомнений уже две с половиной тысячи лет на-
зад, ведь клятва Гиппократа гласит: «Что бы при лечении
– а также и без лечения – я ни увидел или ни услышал ка-
сательно жизни людской из того, что не следует когда-либо
разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной».
Как врач и писатель я много размышлял о том, что можно
и нельзя рассказывать, не предав при этом доверия моих па-
циентов.
Описанные в книге ситуации основаны на моем врачеб-
ном опыте, но образы пациентов изменены до неузнаваемо-
сти. Любые совпадения случайны. Сохранение конфиденци-
альности – неотъемлемая часть моей работы: мы все перио-
дически бываем пациентами и надеемся, что нас услышат и
отнесутся к нашей личной информации с уважением.

Человечество (сущ.) – человеческая раса, человеческий

род, человеческая природа; люди.
Человеческий (прил.)  – смертный, личный, индивиду-
альный, социальный.
 
 
 
 Перемена (сущ.) – изменение, мутация, вариация, моди-
фикация, девиация, поворот, эволюция, революция, транс-
формация, трансфигурация; метаморфоза.
Менять (гл.) – преобразовывать; корректировать, пово-
рачивать, сдвигать, отклоняться, перемещать, сворачивать.
Трансформировать, видоизменять, преображать.

 
 
 
  
Трансформация
 
Из такого простого начала развилось и
продолжает развиваться бесконечное число самых
прекрасных и самых изумительных форм.
Чарльз Дарвин. О происхождении видов

Рядом с местом моей работы есть парк. Вишни и вязы,

растущие в нем, словно по волшебству, меняются в течение
года. Когда у меня есть несколько свободных минут, я приса-
живаюсь на скамейку и любуюсь ими. Зимой случаются бу-
ри, и за последние годы несколько самых высоких вязов по-
валило ветром. Когда они падают, на месте их корней оста-
ются глубокие ямы, будто бы вырытые под гроб. Ближе к
Пасхе ветви окутывает такой чарующий зеленый цвет, что
я начинаю понимать, почему его иногда называют райским.
Весной с цветущих вишен на траву сыплются лепестки, и,
если вы прогуляетесь под ветвями, вас с головы до ног по-
кроет розовое великолепие. Летний воздух кажется спелым
и плотным; повсюду барбекю, дети, играющие на покрыва-
лах в тени деревьев, и акробаты, прыгающие через веревку,
натянутую между стволами. Однако мое любимое время го-
да – осень, когда небо кажется высоким, а воздух – чистым
и хрупким. Мне нравится, когда мои ноги утопают в тем-
но-красных, коричневых и золотых листьях. Я наблюдал за
этим парком около 25 лет: он расположен рядом со школой
 
 
 
медицины, где я учился.
На первом году обучения, когда мне было 18, я шел по
этим листьям на занятие по биохимии. Я никогда не забуду
его. На лекции я узнал о том, что воплощало в себе слож-
ность, связность и даже чудо жизни. Начало занятия предве-
щало неладное: на стену была спроецирована сложная схема
молекулы гемоглобина. Преподавательница объяснила, что
химическое вещество под названием порфириновое кольцо,
связывающее кислород с эритроцитами, необходимо как для
гемоглобина в крови, так и для хлорофилла в листьях, по-
глощающего солнечную энергию.
Молекулярная структура, проецируемая на стену, напо-
минала четырехлистный клевер, причем «листья» порфи-
рина соединялись между собой конструкциями чуть ли не
готической сложности. В сердце каждого из четырех «ли-
стьев», словно в колыбели, находился лавово-красный атом
железа.

 
 
 
 Она объяснила, что, когда кислород попадает в центр каж-
дого «листа», он краснеет, подобно осеннему клену, а когда
кислород выходит, становится фиолетовым. Сплошная био-
химия. «Однако это не статичный процесс,  – сказала пре-
подавательница,  – а динамичный и живой». Связывание с
кислородом преобразует «колыбель» атома железа; напря-
жение этой реакции тянет крошечный атомный рычаг, сги-
бающий «колыбели» остальных трех «листьев», стимулируя
большее потребление кислорода. В тот раз я впервые осо-
знал, как удивительна биохимия. Настолько же поразитель-
на, насколько должна быть очевидна: от хлорофилла к ге-
моглобину молекулы взаимодействуют друг с другом, чтобы
поддерживать жизнь.
 
 
 
 По словам преподавательницы, благодаря
порфиринам на Земле возможна жизнь в привычной
нам форме.
Глядя на диаграмму, я пытался представить миллиарды
молекул своего собственного гемоглобина, которые меняют
форму, собирая кислород у меня в легких с каждым мо-
им вдохом. Затем биение моего сердца толкает реки кро-
ви к мозгу, мышцам, печени, где то же самое происходит в
обратном порядке. Эта трансформация казалась мне такой
же жизненно необходимой и непреходящей, как ежегодный
рост и опадание листьев. Мне казалось невероятным, что все
это происходит внутри моего тела секунду за секундой.
«Чем больше ткани нуждаются в кислороде, тем больше
кислот в них накапливается, – продолжила преподаватель-
ница. – Кислотность заставляет гемоглобин доставлять ров-
но столько кислорода, сколько требуется ». Это было второе
открытие за утро: кровь удивительным образом настроена на
то, чтобы восполнять потребность в кислороде на всех участ-
ках тела. Она начала объяснять, каким образом гемоглобин
плода слегка повышается, чтобы привлечь больше кислорода
по плаценте от матери, но я был так поражен первыми двумя
открытиями, что практически ее не слушал.
Я чувствовал, как воздух пронизывается почтением, сме-
няющимся радостью; факт существования такого равнове-
сия внутри хаоса химии организма казался мне удивительно
прекрасным, но одновременно пугал своей неизбежностью.
 
 
 
 Тема трансформации – одна из древнейших в литературе
и искусстве: еще две тысячи лет назад древнеримский поэт
Овидий в «Метаморфозах» изобразил природу и человече-
ство как бурлящий водоворот, где все живое и неживое по-
падает в циклы перемен: «Словно податливый воск, что в
новые лепится формы, не пребывает одним, не имеет едино-
го вида, но остается собой, – так точно душа, оставаясь тою
же, – так я учу, – переходит в различные плоти» 1. Овидий за-
вершил поэму словами о братстве всего живого и страстным
призывом относиться к любым существам с состраданием.
Сострадание находится в сердце врачебной практики: меди-
цину можно описать как союз науки и доброты. Эта книга
отдает дань динамизму и преобразованиям в человеческой
жизни.
Слово «пациент» означает «страдающий», и
заниматься медициной – значит искать способы
облегчить человеческие страдания.
Величественная кавалькада космоса разворачивается пе-
ред нами в своей эволюции: Вселенная расширяется, спи-
раль Галактики раскручивается, Земля вращается вокруг
своей оси, и Луна становится все дальше с каждым годом.
Благодаря наклону оси нашей планеты мы наблюдаем смену
времен года; более триллиона приливов уже омыли берега

1
 
 
 
 Перевод с латинского С. В. Шервинского. – Примеч. пер.
Земли. «Ничто не остается прежним» – это прописная исти-
на, которая может восприниматься одновременно как про-
клятие и как благословение. «Нельзя дважды войти в одну
реку», – писал Гераклит, и наши тела постоянно обновляют-
ся, подобно берегам реки.
Жить – значит претерпевать постоянные изменения. На-
ши границы податливы: их формируют и меняют элемен-
ты нашего окружения. Речная вода когда-то была морскими
брызгами; в следующем году она уже может течь в крови ва-
шего соседа. Вода в вашем мозге когда-то выпала дождем
на древние равнины и смешалась с водами давно исчезнув-
ших океанов. С этой точки зрения, само тело – стремитель-
ный поток или горящий огонь: ни один из моментов не бу-
дет таким же, как другой. Во время роста, восстановления,
адаптации и старения наши тела неизбежно меняют форму,
а во время сна, запоминания и обучения то же самое проис-
ходит и с нашим разумом. От кризисов, переполняющих нас
эмоциями, до перемен, происходящих от зачатия и до смер-
ти; посредством нейронных потоков, связывающих сознание
с изменениями, происходящими под влиянием силы воли и
решительности, мы воплощаем собой перемены.
Метафора перемены интересует меня как писателя, это
занимало поэтов, художников и мыслителей на протяжении
тысячелетий. Как врач я заинтересован в том же, потому что
заниматься медициной – значит искать положительные из-
менения, пусть даже незначительные, в разумах и телах мо-
 
 
 
их пациентов.

 
 
 
  
Вервольфы: волнение
от полной Луны
 
Как первое человеческое перевоплощение такого
рода превращение Ликаона [в волка] стоит
рассмотреть подробно.
Женевьев Лайвли. Метаморфозы Овидия

Когда ночью в отделение экстренной помощи поступает

особенно много окровавленных жертв насилия или паци-
ентов с психическими расстройствами, кто-нибудь из моих
коллег обязательно говорит: «Должно быть, сегодня полно-
луние». В напряженную ночную смену я даже выхожу на ули-
цу, чтобы найти на небесах объяснение моей загруженности
на Земле. С древних времен люди верили, что Луна влияет
не только на приливы и фертильность женщин, но и на ра-
зум. Отелло говорит Эмилии: «Луна с пути, должно быть,
уклонилась: к Земле спустилась больше, чем обычно, и сво-
дит всех с ума»2. Джеймс Джойс в «Улиссе» пишет о спо-
собности Луны «очаровывать, убивать, окутывать красотой,
сводить с ума». Убеждение, будто Луна способна влиять на
человеческую психику, широко распространено: многочис-
ленные исследования, проведенные в Индии, Иране, Евро-
пе и США, подтверждают это. Согласно результатам одного
2
 
 
 
 Перевод Анны Радловой. – Примеч. пер.
американского исследования, 40 % людей считают, что Луна
влияет на разум. Более раннее исследование показало, что
74 % специалистов в области психического здоровья убеж-
дены в том же. Однако статистики не смогли обосновать это:
количество пациентов, поступивших в больницу с травма-
ми, маниями и патологиями сна («лунатизмом»), не зависит
от фазы Луны, и нет никакой связи между полнолунием и
попытками самоубийств, автомобильными авариями и звон-
ками на линию психологической помощи. И мои коллеги, и
74 % опрошенных американских психиатров ошибаются.
Даже незначительное сокращение
продолжительности сна способно спровоцировать
эпилептические припадки.
Три калифорнийских психиатра решили выяснить, дей-
ствительно ли настолько распространенное убеждение не
соответствует реальности. В исследовании под названием
«Другой взгляд на Луну и сумасшествие» они предположи-
ли, что до изобретения яркого электрического освещения в
XIX веке полнолуние влияло на людей с шатким психиче-
ским здоровьем, так как нарушало продолжительность сна и
его качество. Они доказали, что отдых в темноте в течение
14 часов в сутки может предотвратить приступы маниакаль-
ного психоза и что даже незначительное сокращение продол-
жительности сна способно ухудшить психическое здоровье.
То же самое было подтверждено и моими пациента-
ми, страдающими биполярным расстройством и эпилепсией.
 
 
 
Мозговая активность, связанная с крепким сном, коррели-
рует с мозговой активностью, связанной с устойчивым пси-
хическим состоянием, однако пока неизвестно, каким обра-
зом.
До распространения искусственного освещения людям
было «выгодно» полнолуние, поскольку лунный свет был до-
статочно ярким, чтобы находиться ночью вне дома. «Лун-
ное общество» промышленников и представителей интелли-
генции, существовавшее в Англии в XVIII  веке, получило
свое название не из-за предмета изучения, а из-за того, что
его членам было удобнее собираться по вечерам при полной
Луне. Однако лунный свет иногда отбрасывал тени, пора-
жавшие воображение впечатлительных людей. «Умалишен-
ные становятся более встревоженными при полной Луне и
на рассвете, – писал в XIX веке французский психиатр Жан-
Этьен Эскироль. – Разве не этот яркий свет освещает их жи-
лища, что пугает одних, радует других и волнует всех?»
Джоан Фредерик доставили в больницу на «Скорой помо-
щи». В ее карте поперек страницы было написано: «истери-
ческий делирий». Историю болезни рассказала ее соседка по
комнате: на протяжении нескольких дней Джоан была про-
стужена и чувствовала слабость и пошла в аптеку, чтобы ку-
пить лекарства. Лекарства не помогли: слабость усилилась,
появилась боль в животе, а кожа будто бы горела. Моча была
горячей и вязкой, а мочеиспускание – болезненным. У нее
раньше были инфекции мочевого пузыря, но на этот раз она
 
 
 
чувствовала себя иначе: ею овладело чувство дискомфорта,
распространившееся от туловища к конечностям. Ноги тряс-
лись, руки ослабли, и легкая лихорадка не отступала ни на
минуту. Джоан записалась на прием к терапевту, но так к
нему и не попала: соседка вызвала «Скорую помощь», когда
ей стали мерещиться гигантские лягушки на стенах. На пути
в больницу у нее случился припадок, к тому моменту, как я
увидел ее, ей успели вколоть седативные препараты.
Существуют сотни причин, по которым у человека мо-
жет развиться «истерический делирий»: наркотическая пе-
редозировка, «ломка», инфекция, инсульт, черепно-мозго-
вая травма, психическое расстройство и даже нехватка того
или иного витамина. Однако анализы крови Джоан были хо-
рошими, а компьютерная томография мозга не выявила ни-
каких патологий. Пока Джоан лежала, находясь под действи-
ем седативных препаратов, соседка рассказала мне о ней.
Джоан вела относительно тихую жизнь; у нее было несколь-
ко близких друзей, но обычно она замыкалась в себе. Ранее
она уже попадала в больницу с «нервным срывом»: в ее кар-
те говорилось, что у нее был короткий эпизод парализующей
паники и тревожности, который завершился после несколь-
ких дней отдыха. Джоан работала администратором в подва-
ле здания городского совета. Ей нравилась эта работа, пото-
му что давала возможность не находиться на солнце. «Она
легко обгорает, – сказала ее соседка. – Видели бы вы ее ле-
том: у нее кожа слезает от солнца». На ее теле были корич-
 
 
 
невые пигментные пятна, больше всего – на лице и на руках,
будто бы гранулированный кофе растерли по мокрой коже.
Я был начинающим врачом, и для меня, как, впрочем, и
для других медиков, диагноз Джоан был загадкой. Когда мой
наставник пришел на обход, он внимательно выслушал ис-
торию Джоан и просмотрел записи, сделанные во время ее
предыдущей госпитализации. Он осмотрел ее кожу, проли-
стал нормальные результаты анализов, а затем взглянул на
меня с выражением триумфа в глазах. «Нужно проверить ее
порфирины», – сказал он.
Порфирины, составляющие основу гемоглобина и хлоро-
филла, вырабатываются в теле специальными ферментами,
которые работают вместе, как команда монтажников. Если
один из «монтажников» не выполняет свою работу должным
образом, развивается порфирия. Частично сформированные
кольца порфирина накапливаются в крови и тканях, вызывая
криз, провоцировать который могут наркотики, диета и да-
же пара бессонных ночей. Некоторые порфирины удивитель-
но чувствительны к свету (именно это позволяет им погло-
щать солнечную энергию в хлорофилле), и при определен-
ных типах порфирии кожа на открытых для солнца участках
покрывается язвами, которые затем рубцуются. Скопление
порфиринов в нервах и мозге вызывает онемение, паралич,
психозы и припадки. Еще одно последствие скопления пор-
фиринов в коже, которое пока не удается объяснить, – рост
волос на лбу и щеках. Острая порфирия иногда сопровож-
 
 
 
дается запорами и нестерпимой болью в животе. Стонущих
пациентов довольно часто привозят в операционную, и их
напрасно оперируют снова и снова, прежде чем врачи ставят
правильный диагноз 3.
Результаты анализов Джоан подтвердили повышенный
уровень порфиринов: скорее всего, у нее была редкая ва-
риация под названием «пестрая порфирия». Лечение нача-
лось: отдых, отказ от препаратов, способных спровоцировать
обострение (лекарства от простуды могли стать причиной
кризиса) и внутривенное введение жидкостей. Мы также на-
значили пациентке инъекции глюкозы. За три дня она вос-
становилась и вышла из больницы со списком лекарств, ко-
торых следует избегать, и долгожданным объяснением ее по-
вышенной чувствительности к солнечному свету.

В 1964 году в журнале «Труды Королевского Медицин-

ского общества» появилась любопытная статья лондонского
невролога Ли Иллиса. На четырех страницах он красноречи-
во и убедительно высказал предположение, что миф о вер-
вольфах4 был подтвержден или даже порожден порфирией.
При таком кожном заболевании, как гипертрихоз, волосы на-
чинают расти на лице и кистях рук, однако это не сопровож-
3
  Когда те же самые ферменты-монтажники перестают нормально функцио-
нировать в растениях, на листьях начинают появляться темные точки даже при
кратковременном пребывании на солнце.
4
 Вервольф (нем. Werwolf) – оборотень, способный превращаться в волка. –
Примеч. ред.
 
 
 
дается проблемами с психикой. Бешенство у людей может
быть причиной нервного возбуждения, агрессии и галлюци-
наций, но изменений в коже при этом не происходит. Ил-
лис подчеркнул, что больные порфирией избегают солнеч-
ного света и предпочитают выходить на улицу ночью. Кри-
зисам обычно предшествуют периоды плохого сна или изме-
нения в питании. При отсутствии лечения у некоторых боль-
ных кожа может стать бледной с желтоватым оттенком (из-за
желтухи) и покрыться рубцами; на лице могут даже начать
расти волосы. Люди с некоторыми типами порфирии имеют
проблемы с психическим здоровьем и избегают социальных
контактов, что провоцирует недоверчивое отношение к ним.
Раньше совокупность таких симптомов вызывала подо-
зрение в занятиях колдовством. Французский экзорцист Ан-
ри Боге в Discours exécrable des Sorciers (1602) хвастался чис-
лом вервольфов и ведьм, которых он пытал и затем казнил.
74% специалистов в сфере психического здоровья
считают, что полнолуние способно провоцировать
сумасшествие.
«Все эти колдуны имели глубокие царапины на лице, ру-
ках и ногах, – писал он. – Один из них был настолько изуро-
дован, что уже не был похож на человека, и никто не мог
взглянуть на него, не вздрогнув». Вполне естественно, что
периоды сумасшествия, сопровождаемые светобоязнью, по-
рождали в неграмотном, изолированном и легковерном об-
ществе страх перед мнимыми оборотнями.
 
 
 
 Согласно закону древних хеттов, людей исключали из об-
щины со словами: «Ты становишься волком». Даже сего-
дня мы называем человека, который держится обособленно,
«одиноким волком». Первое перевоплощение, описанное в
«Метаморфозах» Овидия, было как раз перевоплощением
человека в волка. Это произошло по желанию богов, кото-
рые хотели наказать людей за жестокость и каннибализм. Хо-
тя волки уже никак не угрожают европейцам, мы все равно
вспоминаем о них, когда нуждаемся в метафоре для характе-
ристики злого или ненасытного человека: мы говорим «вол-
чья ухмылка» и «волчий аппетит», а дети до сих пор боятся
волков из «Красной Шапочки» и «Трех поросят». Наскаль-
ные рисунки, изображавшие волков, оставшиеся от наших
предков, живших в палеолите, – одни из старейших сохра-
нившихся произведений искусства.
Слово «вервольф» подразумевает физическую трансфор-
мацию человека в волка, в то время как греческий термин
«ликантропия» означает ошибочную убежденность в реаль-
ности такой трансформации. Ликантропия – это форма пси-
хоза. Психиатры расширили использование этого термина,
употребляя его по отношению ко всем случаям, когда паци-
ент верит, что превращается в какое-либо животное. Более
корректным термином является «териантропия», от грече-
ского «терион» – «зверь». Плиний считал абсурдной идею
физического перевоплощения человека в животное и утвер-
 
 
 
ждал, что на такую трансформацию способен лишь челове-
ческий разум: «Способность людей превращаться в волков,
а затем возвращаться к своему прежнему облику совершен-
но точно является выдумкой».
Короля Якова  I Английского (Якова  VI Шотландского)
особенно увлекала возможность такого превращения, и в
своей книге «Демонология» (1597) он писал о вервольфах:
«Греки называют их «ликантропами», то есть «людьми-вол-
ками». Однако я полагаю, что если бы нечто подобное дей-
ствительно существовало, то это следовало бы списать на
естественный переизбыток меланхолии». Король Яков счи-
тал, что ликантропия – это временное помешательство рас-
судка, психическая проблема, а не реальное физическое пе-
ревоплощение. Греческий врач Марцелл Сидийский при-
держивался такого же мнения: он утверждал, что верволь-
фы, которые ночами приходят на афинские кладбища, – во-
все не оборотни, а просто больные. Византийский врач Па-
вел Эгинский писал, что ликантропов следует лечить обиль-
ным кровопусканием, сном и успокоительными средствами.
Как можно заметить, это не сильно отличается от современ-
ных методов лечения порфирии.
Древняя литература переполнена воображаемыми пре-
вращениями. Одна из эклог Вергилия повествует о сумасше-
ствии трех сестер, которые из-за проклятия считают себя ко-
ровами: «Они оглашали поля воображаемым мычанием…
каждая боялась ярма на шее и часто искала рога на своем
 
 
 
гладком лбу». В Ветхом Завете царь Навуходоносор превра-
щается в животное, а затем впадает в депрессию: «Его про-
гнали от людей, и его разум уподобился разуму зверя; он жил
с дикими ослами и ел траву, подобно волу; его тело омыва-
лось небесной росой, пока он не признал, что Всевышний
Бог властвует над царствами смертных и ставит над ними
кого желает».
В Европе в период позднего Средневековья ужасы, опи-
санные Боге, были относительно распространенным явлени-
ем: сотни так называемых вервольфов были приговорены к
сожжению. В XVIII–XIX веках количество опубликованных
докладов о ликантропии стало сокращаться параллельно с
уменьшением числа суеверий (и популяций волков в Евро-
пе).
Однако предрассудки не были забыты целиком, они про-
сто приобрели другую форму. В 1954 году Карл Юнг опи-
сал трех сестер, которые ночь за ночью видели сон о том,
что их мать превратилась в животное. Он не удивился, когда
много лет спустя у матери проявились признаки психотиче-
ской ликантропии: дочери, по мнению Юнга, неосознанно
распознали у своей матери давно подавляемую «первобыт-
ную идентификацию».
В современной культуре наиболее известным литератур-
ным произведением, описывающим ужас и метафорический
потенциал превращения в животное, можно считать «Пре-
вращение» Кафки. Однажды утром Грегор Замза проснул-
 
 
 
ся и увидел, что превратился в «страшное насекомое» с тон-
кими лапками, мощными челюстями и панцирем, как у жу-
ка5. Превращение Замзы необратимо: коммивояжер оказал-
ся на попечении своей семьи и был вынужден не покидать
своей комнаты. Пока его шокированные родственники ре-
шали, как быть, он привык к своему новому облику: ползал
по потолку и начал предпочитать гниющие кусочки полови-
цы еде, которую приносили ему члены семьи. В конце концов
его нашли мертвым на полу и, как любое насекомое, смели
с пола и выбросили вместе с мусором.
«Превращение» Кафки не поддается буквальной интер-
претации, однако обращено к тем, кто чувствует себя отчуж-
денным, загнанным и беспомощным. Метаморфоза Замзы
делает его пространственно и общественно изолированным,
что знакомо многим из тех, кто страдает ментальными или
телесными заболеваниями. Случаи обращения в животных,
известные нам из мифов и фольклора, обычно обоснованны
и даже справедливы, однако к переменам Замзы это не от-
носится: «Он не мог придумать, как вернуть мир и порядок
в этот хаос».

Один из вязов, стоящих неподалеку от моей клиники, для

меня особенный. Это связано не с размерами дерева или
формой ветвей, а с тем, что один из моих пациентов как-то
5
 Превращения в современных сказках Анжелы Картер такие же поразитель-
ные.
 
 
 
упал с него с высоты шести метров. Гэри Хоббс не так часто
ползал по деревьям. Молодой мужчина, страдающий шизо-
френией, принял коктейль из препаратов, содержащих мети-
лендиоксиметамфетамин (МДМА) и решил, что он превра-
тился в кота. Очевидцы рассказали, что в день падения он
бродил по окрестным улицам и изучал содержание мусорных
баков, а затем забрался на вяз и начал шипеть на прохожих.
Когда приехала полиция, он забрался выше. Когда подошел
человек с собакой, чтобы посмотреть, что происходит, Гэри
отпрыгнул и взвизгнул, демонстрируя страх перед собакой.
Пока полицейские обсуждали, как снять его оттуда, Гэри со-
скользнул и упал на землю, сломав запястье и ударившись
головой. Он лежал на земле и мяукал, а затем его срочно до-
ставили в отделение экстренной помощи.
Ранние европейские и ближневосточные мифы
полны сюжетов о превращении в животных.
На следующее утро Гэри проснулся в ортопедическом от-
делении с гипсом на руке. Он с неохотой обсудил случивше-
еся с больничным психиатром. Его отпустили домой, в жи-
лой комплекс с маленькими квартирками, где круглосуточ-
но дежурил комендант, готовый прийти на помощь. Когда я
приходил его проведать, видел открытые банки с кошачьей
едой и гадал, ест ли он из них. Время от времени я спраши-
вал его о той ночи, но он всегда менял тему разговора. Я слы-
шал, что он подобрал пару бездомных котов; в его входной
двери были отверстия, чтобы они могли входить и выходить.
 
 
 
 Некоторые ученые считают мифы о превращении в жи-
вотных доказательством того, что в древности животным по-
клонялись.
Взглянув на популярные поисковые запросы, вы убеди-
тесь в том, что благоговение перед кошками и собаками со-
храняется и по сей день. В фольклорных традициях тоже
хватает таких сюжетов: от кельтских сказок о превращении
людей в тюленей до шаманских преображений в тотемных
животных.
Эти истории объединяет общая идея: потеря связи с че-
ловеческим миром может быть опасной. Шелки, то есть лю-
ди-тюлени, которые оставались тюленями слишком долго,
рисковали поплатиться своей человеческой жизнью. Духов-
но слабые или недостаточно подготовленные шаманы могли
навсегда остаться в животном обличии.
«Все они в каком-то смысле вьючные животные, – писал
Торо, – созданные, чтобы тащить на себе наши мысли». Зай-
дите в любой магазин игрушек или посмотрите несколько
телепрограмм для детей, и вы увидите, какой значительной
частью западной культуры продолжают оставаться очелове-
ченные животные. От Кролика Питера до Стюарта Литтла,
от костюмов тигров до праздников с раскрашиванием лиц –
возможность перенимать внешний облик и повадки живот-
ных позволяет детям почувствовать себя сильнее, меньше,
быстрее или ловчее, чем на самом деле. Некоторым взрос-
лым териантропия предлагает то же самое: освобождение от
 
 
 
ограничений и давления повседневной жизни.
В конце 1980-х годов группа психиатров из Массачусетса
опубликовала статью, содержащую описания 12 случаев, с
которыми им довелось иметь дело более чем за 14 лет работы
в клинике неподалеку от Бостона.
Двое пациентов имели истинную ликантропию и считали
себя волками, двое – котами, двое – собаками и двое – непо-
нятными животными (один из них «ползал, выл, ухал, цара-
пался, топал ногами и гадил», а второй «ползал, рычал и ла-
ял»). Из оставшихся четырех один был тигром, один – кро-
ликом, один – птицей и один – песчанкой, которых он раз-
водил всю жизнь.
Среди этих пациентов шизофрения не преобладала: у
восьми из них было диагностировано биполярное расстрой-
ство, у двух – шизофрения, у одного – депрессия и еще у
одного – пограничное расстройство личности. «Наличие ли-
кантропии не имеет никакой прямой связи с прогнозом, –
писали авторы. – Делюзия превращения в животное не яв-
ляется более опасной, чем любая другая делюзия». Дольше
всего делюзия длилась у 24-летнего мужчины, который по-
сле запоя решил, как Гэри Хоббс, что он кот в человеческом
обличии. К моменту публикации статьи этот мужчина жил в
образе кота на протяжении 13 лет подряд.
«По словам пациента, он узнал, что является котом, ко-
гда кот их семьи поведал ему этот секрет, а затем и обучил
его «кошачьему языку», – писали психиатры. – Он работал
 
 
 
на нормальной работе, но жил с котами, занимался с ними
сексом, охотился и ночами предпочитал ходить на сборища
котов, а не людей». Психиатры практически не надеялись
на его выздоровление: его состояние не улучшалось, несмот-
ря на курсы антидепрессантов, антиконвульсантов, антипси-
хотиков, а также шесть лет психотерапии. «Его самой боль-
шой, но безответной любовью была тигрица в местном зоо-
парке, – писали авторы исследования. – Он надеялся одна-
жды ее освободить».

 
 
 
  
Зачатие: первая и вторая
причина для существования
 
Пусть стыдится каждый, кто плохо об этом
подумает.
«Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь»6

Во время учебы в школе медицины я подрабатывал в ба-

ре, а летом препарировал человеческие трупы. Поначалу мне
казалось, что работа в баре подготовит меня к жизни, а ра-
бота в анатомической лаборатории – к смерти. Я находил это
не зловещим, а очень полезным: за свои старания я получил
крепкий желудок и глубокие знания в области анатомии. Од-
нако о смерти я так ничего и не узнал.
Только начав работать врачом, я стал выполнять самые
тяжелые свои обязанности: сообщать о неизлечимых забо-
леваниях и говорить людям о смерти их близкого человека.
В больнице я постоянно присутствовал в момент умирания:
был рядом, когда человек делал свой последний вдох, или
наблюдал за тем, как холодеет кожа после не увенчавших-
ся успехом реанимационных действий. Мне казалось стран-

6
 «Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь» (англ. Sir Gawain and the Green Knight) –
поэма неизвестного автора XIV  века, написанная на среднеанглийском языке.
Представляет собой рыцарский роман, посвященный приключениям сэра
Гавейна, племянника короля Артура. – Примеч. ред.
 
 
 
ным, что в это мгновение не происходит никаких материаль-
ных изменений: мертвое тело продолжает состоять из тех же
элементов, из каких оно состояло при жизни еще несколько
секунд назад. Динамизм, присущий жизни, только начинает
затихать.
Красные ястребы – мастера полета: римские корабли
проектировали по форме их хвоста, и сам Леонардо
внимательно наблюдал за ними, разрабатывая свои
летательные аппараты.
Раньше люди верили, что в момент смерти душа покидает
тело через открытый рот. «Ваше существование зависит от
нити, – писал Монтень, – закрепленной лишь на кончиках
губ». Иногда эта нить крепка и хорошо привязана, а иногда
– тонкая и слабо закрепленная. Для Монтеня смерть – это
порванная нить на жизненном ткацком станке, в то время
как зачатие – всего лишь новая нить, которая внесет свой
вклад в создание ковра жизни.

Леонардо да Винчи писал, что его первое воспоминание

связано с красным ястребом (хищной птицей, питающейся
падалью), который подлетел к его колыбели и разомкнул его
губы своим хвостом. Интерпретации того раннего воспоми-
нания разнятся: для одних это знак его гениальности, для
других – свидетельство его исключительности, а для третьих
– показатель гомосексуальности.
Примерно в 1503 году он написал взрослую Деву Марию,
 
 
 
сидящую на коленях своей матери, святой Анны. Мария про-
тягивает руки к Иисусу, чтобы вернуть его в семью, но он
ускользает от нее, пытаясь оседлать ягненка, символизиру-
ющего грядущее распятие.

 
 
 
 
 
 
 Во времена Леонардо убеждение о том, что Мария забе-
ременела, будучи девственницей, давно укоренилось. Счита-
лось, что она сама была зачата таким же образом. Папа рим-
ский того времени закрепил это в вероучении. Всего двумя
веками ранее Анна была центральной фигурой средневеко-
вого культа плодовитости: на ранних картинах ее изобража-
ли с тремя дочерьми, каждую из которых звали Мария, за-
чатыми от трех разных мужей. Во времена, когда женщины
часто беременели, по 20 раз в течение жизни, несколько бе-
ременностей Анны делали ее популярной святой.
Даже для тех, кто не был святым, создание новой жизни
казалось божественным чудом, находящимся за гранью че-
ловеческого понимания. Было ясно, что секс как-то связан с
зачатием, но сам механизм оставался загадкой. Однако Лео-
нардо стремился понять каждый этап жизни человека, вклю-
чая его зачатие. На одном из своих самых известных рисун-
ков, созданном на 10 лет ранее описанной выше картины, он
попытался изобразить анатомию мужчины и женщины в сам
момент зачатия.

 
 
 
 До него мало кто пытался это сделать, и, хотя Леонардо
был талантливым анатомом и прозектором, большая часть
его сексуальной анатомии на рисунке не соответствует дей-
ствительности. Он придерживался мнения о том, что жидко-
сти тела преобразуются одна в другую под воздействием теп-
 
 
 
ла и активности. Изображенная им матка имеет трубу, кото-
рая напрямую соединяет ее с грудью (он считал, что грудное
молоко – это преображенная менструальная кровь); матка
получает поток женской семенной жидкости непосредствен-
но из позвоночника. Его понимание мужской сексуальной
анатомии было таким же специфическим: он нарисовал ка-
нал от сердца к жидкости, омывающей позвоночник; другие
каналы, по его мнению, переносили семя из мозга к позво-
ночнику и к пенису. Яички выполняют функцию противове-
са, удерживая каналы в правильном положении. У Леонардо,
должно быть, было чувство юмора, так как под своим рисун-
ком он написал: «Я раскрываю мужчинам их первую и, воз-
можно, вторую причину для существования».
Через 20 лет, после того как Леонардо да Винчи изобра-
зил святую Анну, немецкий врач Евхарий Рёсслин вдохно-
вился Бытием 3:16: «Я мучительной сделаю беременность
твою: в страдании ты будешь рожать детей. Ты будешь же-
лать мужа, и он будет властвовать над тобою». Он полагал,
что «естественное совместное удовольствие мужчины и жен-
щины» является частичной компенсацией за родовую боль и
помогает отвлечься от мыслей о неминуемой смерти.
К 1700-м годам немецкому врачу Альбрехту фон Галле-
ру было известно, что яйцеклетки образуются в яичниках,
однако он думал, что во время секса каждая маточная труба
твердеет, а затем, «окружая и сжимая яичник, [она] выдав-
ливает и поглощает созревшую яйцеклетку». Прошло еще
 
 
 
70 лет, прежде чем Карл Эрнст фон Баер, еще один немец,
действительно рассмотрел яйцеклетку млекопитающих (со-
баки). Однако только в 1930-х годах человеческую яйцеклет-
ку увидели внутри маточной трубы женщины, и тогда было
положено начало пониманию процесса зачатия.
Значительная часть моей работы связана с фертильно-
стью и инфертильностью: зачатием, контрацепцией и иногда
абортами. Люди обращаются ко мне, желая избавиться от
беременности или, наоборот, способствовать ей; предотвра-
тить овуляцию или стимулировать ее. Я даю советы, пропи-
сываю лекарства и рисую картинки, изображающие мужскую
и женскую анатомию. Однако даже сегодня многие аспекты
фертильности и ее ритмов остаются тайной.
Зарождение новой жизни обычно проходит незаметно:
некоторые женщины испытывают кратковременную боль в
момент овуляции, но зачатие может произойти в течение су-
ток после этого момента, и ни зачатие, ни имплантация в
матке не сопровождаются никакими ощущениями.
Может потребоваться несколько недель, чтобы
женщина заподозрила беременность и пошла за тестом.
Консультация может быть как радостной, так и печальной.
Женщина заходит ко мне в кабинет, садится и говорит: «Я
беременна». По тону, с которым сказаны эти слова, я мо-
гу определить, является этот факт поводом для счастья или
для грусти. Сначала я делаю вывод сам, а затем медленно
спрашиваю: «И что вы об этом думаете?» – просто чтобы
 
 
 
убедиться. «Я счастлива!» – иногда слышу я или: «Я в ужа-
се!» Иногда пациентка открывает сумку и торопливо выкла-
дывает на стол тесты на беременность, на каждом из кото-
рых можно увидеть либо синий крестик, либо двойную розо-
вую полоску. Мы внимательно рассматриваем их, поворачи-
вая под разным углом, чтобы исключить вероятность ошиб-
ки, а затем я даю женщине тест из собственного ящика и про-
шу снова его пройти. Пока моча струится на тест, мы вни-
мательно наблюдаем за происходящим; наши лица при этом
либо встревоженные и сосредоточенные, либо освещенные
радостным волнением.
Сегодняшние тесты настолько чувствительны, что мно-
гие женщины могут узнать о своей беременности уже через
несколько дней после зачатия, когда эмбрион представляет
собой тонкую ниточку клеток на желеобразном диске – за-
чаток будущего позвоночника. Когда настроение в кабине-
те радостное, эти моменты воспринимаются как награда, вне
зависимости от того, долгожданный это ребенок или радост-
ный сюрприз. На других консультациях, когда настроение
печальное, мои вопросы становятся чуть более насущными:
когда у вас была последняя менструация? Насколько регуля-
рен ваш цикл? Когда вы могли зачать? Были ли вы беремен-
ны ранее? Сегодня мы привыкли контролировать собствен-
ные тела, однако беременность является первобытным напо-
минанием о том, что перемены в организме иногда от нас
не зависят; у тела есть собственные ритмы, пути и места на-
 
 
 
значения. Для многих женщин наиболее пугающей является
именно неумолимость беременности: процесс, не похожий
ни на какие другие, запущен, и для женщины мир никогда
уже не будет прежним, вне зависимости от того, сохранит
она беременность или нет.
На большей части территории Великобритании женщина
по собственному желанию может потребовать прерывания
беременности, после чего два медицинских работника долж-
ны подписать документ, подтверждающий, что сохранение
беременности несет опасность для ее физического или мен-
тального здоровья. Направление на аборт – процесс быстрый
и тайный. Я направлял на него счастливо замужних женщин,
зачавших не от супруга, и подростков, чья жизнь превра-
тится в ад, если их родители узнают о случившемся. К сча-
стью, беременных подростков сегодня стало меньше: благо-
даря половому воспитанию и доступности контрацептивов
уровень подростковой беременности в Великобритании со-
кратился в два раза.
Однажды я наблюдал за экстракорпоральным оплодотво-
рением (ЭКО): семя капнули из пипетки на яйцеклетку, ле-
жащую в стеклянном блюде, где она оплодотворилась прак-
тически сразу. Клетки оставили делиться: при каждом деле-
нии они становились меньше и меньше, пока протоэмбри-
он не стал полым шаром, все еще сравнимым по размеру
с исходной яйцеклеткой. Поначалу развитие новой жизни
не сопровождается увеличением размеров и веса: химиче-
 
 
 
ские элементы, присутствующие внутри яйцеклетки и спер-
матозоида, просто переплетаются по-новому. Процесс опло-
дотворения казался одновременно впечатляющим и обыден-
ным, подобно процессу опыления цветка пчелой.

Век назад массачусетский врач Дункан Макдугалл взве-

шивал своих пациентов непосредственно перед смертью и
сразу после нее: потеря массы тела, то есть вес души, со-
ставляла 21 грамм. Его измерения были ошибочными: ни
смерть, ни зачатие не сопровождаются изменениями в весе
и массе тела. Это просто прекращение или зарождение про-
цессов, которые поддерживают нас, то есть начало нового
процесса трансформации.
 
 
 
 Ханне Молье было 24, когда мы встретились. Ее длинные
волосы, убранные в пучок, на каждой консультации меняли
цвет, как светофор. Она носила синие или фиолетовые пла-
тья длиной по щиколотку. Они с мужем Генри переехали в
Шотландию из долин Уэльса, и ее акцент был настолько си-
лен, что я часто просил ее повторить сказанное. Однажды
она открыла сумку и выложила мне на стол три теста на бе-
ременность.
– Я беременна, – сказала она.
– И что вы об этом думаете? – спросил я.
– Я не планировала беременность, если вы имеете в виду
это, но я ее сохраню.
Мы поговорили о витаминах, акушерах, УЗИ и об утрен-
ней тошноте, а затем я направил ее в пренатальный центр.
Мы часто виделись во время ее беременности, которая
оказалась мучительной: повышенное давление, тошнота, из-
жога и боль в спине, которая была настолько сильной, что
Ханна едва могла ходить.
– Больше никаких беременностей, – сказала она своим пе-
вучим голосом. – С меня и одной хватит.
Через шесть недель после родов она принесла ребенка ко
мне на прием: хрупкую маленькую девочку с чернильными
глазами и светлым пушком на теле. После того как я закон-
чил осмотр ее дочери и проверил, насколько хорошо зажи-
вает шрам от кесарева сечения, мы обсудили варианты кон-
 
 
 
трацепции. Она вышла из моего кабинета с рецептом на про-
тивозачаточные таблетки.
–  Они надежны на 99  %, – сказал я ей.  – Очень важно
принимать их ежедневно примерно в одно и то же время.
Через три месяца она вернулась в клинику, толкая перед
собой коляску. Когда я вышел в зал ожидания, чтобы при-
гласить ее, я заметил, что она сидела рядом с другой моей па-
циенткой, которая готовилась к своей третьей попытке ЭКО.
– Я снова беременна! – сказала Ханна, проталкивая ко-
ляску через дверной проем моего кабинета. Она села и про-
должила качать коляску одной рукой.
– И что вы об этом думаете? – спросил я.
– Это настоящий кошмар! Я еще не пришла в себя после
прошлой беременности. Я все сразу поняла: тошнота, боль
в груди…
Она сделала небольшую паузу. Выражение ее лица изме-
нилось, когда она поняла, что я имею в виду.
– Но мы оставим ребенка. Мы с Генри так решили.
Вторая беременность была для Ханны еще более мучи-
тельной, чем первая. Мы встречались каждые две-три неде-
ли и постоянно чередовали лекарства от тошноты, изжоги,
боли в спине и обострившегося радикулита. На поздних сро-
ках у нее развилось недержание мочи, она не могла выходить
из дома и перестала нормально спать. Число тромбоцитов в
ее крови упало, кровяное давление поднялось, и гинеколог
предложил снова сделать ей кесарево сечение.
 
 
 
 – Я точно больше не хочу беременеть, – сказала она мне,
бродя по квартире, когда я зашел ее проведать.  – Мне не
могут перевязать трубы, пока я в больнице?
– Я спрошу, – сказал я и написал письмо в отделение аку-
шерства и гинекологии.
Через две недели я получил ответ: «Стерилизация не ре-
комендована таким молодым женщинам, как Ханна. Впо-
следствии пациентки часто об этом жалеют. Мы предложим
ей противозачаточный имплант при выписке из больницы».

Только в XIX  веке медицина «догнала» исследования

Леонардо да Винчи, когда ряд гинекологов, большинство
из которых были немцами, предприняли попытки разгадать,
что происходит во время зачатия. Они внимательно изуча-
ли физические изменения, происходящие во время полово-
го акта, и анализировали их влияние на вероятность зачатия.
Гинекологи стремились выяснить, какие позы повышают ве-
роятность успеха и опасен ли секс во время беременности.
Они спорили друг с другом, меняет ли матка свою форму
или расположение внутри тела во время оргазма.
В 1933 году, когда физиологи начали понимать женскую
фертильность и периоды овуляции, смягчение законов о
порнографии в США позволило врачу из Нью-Джерси по
имени Роберт Дикинсон опубликовать результаты своего ис-
следования. Дикинсон считал, что анатомам следует оста-
вить мертвые тела в прозекторской и начать работать с жи-
 
 
 
выми людьми. Как гинеколог Дикинсон каждый день стре-
мился понять, почему некоторые пары не могут зачать ре-
бенка, и пришел к выводу о том, что нежелание общества от-
крыто говорить о сексе связано не только с огромными стра-
даниями, но и с бесплодием. «Возможно, – писал он, – эта
робость порождена уверенностью в том, что подобное иссле-
дование не может быть свободно от субъективности лично-
го опыта, предвзятости личных убеждений и, самое важное,
похотливого подтекста». Он начинает главу «Анатомия со-
вокупления» с наблюдения о том, что секс играет главную
роль в жизни человека: «Ни одна телесная функция челове-
ка не может сравниться с совокуплением по долгосрочным
эффектам одного акта или по множеству смыслов, вложен-
ных в это короткое действие. В результате единственного ак-
та новая жизнь способна зародиться за секунды или не заро-
диться вовсе».
Среди гинекологов в XIX веке не было ни одной
женщины.
Именно «не зародиться вовсе» волновало его больше все-
го – не важно, желала пара зачатия ребенка или стреми-
лась его предотвратить, – и Дикинсон включил в книгу гла-
ву о средствах контрацепции и методах проведения абортов.
В одном из абзацев он описывает, как одновременно сде-
лать аборт и стерилизацию. Проведение двух процедур через
один разрез в животе позволяло получить только один шрам,
благодаря чему женщинам, которые обращались к Дикинсо-
 
 
 
ну тайно, было проще «придумать хорошее алиби». На од-
ном из его рисунков, как и на рисунке Леонардо, изображено
самое важное путешествие, которое каждый из нас когда-ли-
бо совершал: момент слияния яйцеклетки матери и сперма-
тозоида отца.
Последняя глава книги Дикинсона посвящена анатомии
различных сексуальных позиций, а именно их влиянию на
попадание спермы в шейку матки и на вероятность зача-
тия. Он считал, что разнообразная сексуальная жизнь спо-
собствует зачатию, однако его занимало не только это.
Искусство не любит однообразия. Это относится не толь-
ко к разнообразию в действиях, но и к разнообразию в атмо-
сфере и приключениях: море и небо не являются слишком
открытыми, а весенний лес и лунный свет – слишком изыс-
канными в качестве фона и обстановки для упоения и вели-
колепия.
После Дикинсона более достоверного представления об
анатомии зачатия не существовало до 1990-х годов, когда
появились точные аппараты МРТ. Голландские физиолог,
радиолог, антрополог и гинеколог попросили семь пар за-
няться сексом внутри аппарата МРТ (антрополог и ее парт-
нер тоже изъявили желание поучаствовать в эксперименте).
Отчет об исследовании начинается со слов о том, насколь-
ко мало было известно об анатомии секса. Даже спустя 60
лет после Дикинсона ученые боялись проводить экспери-
менты из страха, что их назовут «похотливыми». Исследова-
 
 
 
тели продемонстрировали изменения в расположении мат-
ки, происходящие по мере возбуждения, и отметили, что Ди-
кинсон ошибался насчет формы пениса в ходе соития. Они
обосновали, как меняется приток крови к влагалищу во вре-
мя секса.
Только одной из привлеченных пар, антропологу и ее
партнеру, удалось прозаниматься сексом достаточно долго,
чтобы сканер сделал точные снимки. «Причина могла заклю-
чаться в том, что они были единственными участниками,
действительно заинтересованными в исследовании с самого
начала… и, как уличные акробаты-любители, они привыкли
выступать, не обращая внимания на стресс», – говорилось в
отчете.

Когда я увидел Ханну после вторых родов, она катила

двойную коляску. Я спросил, как она справляется с двумя
детьми (ее дочери на тот момент было всего 14 месяцев), и
она вздохнула.
– Справляемся потихоньку, – ответила она. – Генри хоро-
ший. Когда мы вместе, у нас все получается.
Ее вторая дочь была более беспокойной; из-за бессонных
ночей они с Генри оба были измождены. Тем не менее они не
утратили способности смеяться. Ханна охотно показала мне
место, где был расположен ее противозачаточный имплант.
Он находился под кожей на внутренней поверхности руки.
Размером он был со спичку, но при этом гладкий и эластич-
 
 
 
ный.
– Не знаю, зачем мне вообще беспокоиться о контрацеп-
ции, – сказала она и грубовато рассмеялась. – Секс – это по-
следнее, о чем мы думаем.
Когда ее младшей дочери было около четырех месяцев, я
пришел на работу и увидел на своем столе записку: «Позво-
ните Ханне Молье. Это срочно».
– Вы не поверите, доктор Фрэнсис, – сказала она мне по
телефону. – Я снова беременна.
– И что вы об этом…
– Я не могу пройти через все это снова. Просто не могу.
Не думаю, что мое тело с этим справится.
В трубке стало тихо на несколько секунд.
– Я с отвращением думаю об аборте, но мне придется пой-
ти на это. В последний раз я практически не могла ходить,
не спала, мочилась под себя. Думаю, мне нужен аборт. Вам
не кажется, что он необходим мне по медицинским показа-
ниям?
Даже сегодня множество женщин делают аборт
тайно.
Срок беременности был очень маленьким, зачатие про-
изошло всего несколько дней назад. Я позвонил в отделение
акушерства и гинекологии и описал ситуацию: двое малень-
ких детей, сильнейшая боль в спине, усугубляемая беремен-
ностью, неэффективность контрацептивов. Клиники, в кото-
рых проводят аборты, обычно связываются с клиникой, где
 
 
 
было выписано направление, а не с пациенткой по ее домаш-
нему адресу, так что на следующий день я позвонил Хан-
не, чтобы сказать, куда и в какое время ей нужно прийти на
ранний медикаментозный аборт. Она встретилась с консуль-
тантом, который объяснил, что ей дадут таблетку, блокиру-
ющую выработку гормонов беременности, а спустя день ей
нужно будет вставить пессарий, чтобы стимулировать отсло-
ение эндометрия.
На следующей неделе мы снова поговорили по телефону.
– Вы не поверите, но я до сих пор беременна. Аборт не
сработал. Мне сказали, что такое бывает один раз из тысячи.
Она снова встретилась с консультантом, снова приняла
таблетку, снова вставила пессарий, и снова это не помогло.
– По моим подсчетам, теперь мой случай – один на мил-
лион, – сказала она.
Мне было интересно, в чем дело: пессарий был некаче-
ственный или просто Ханна не смогла правильно его приме-
нить в домашних условиях.
Я встретился с Ханной неделю спустя, когда она пришла
в клинику, чтобы извлечь из руки противозачаточный им-
плант. Ей предложили хирургическое прерывание беремен-
ности, но она отказалась.
– Я решила оставить ребенка, – сказала она, катая двой-
ную коляску вперед и назад. – Почему таблетки не помогли?
– Понятия не имею, – сказал я, качая головой. – Думаю,
вы правы: вы действительно одна на миллион.
 
 
 
 – Если этот ребенок так сильно хочет остаться, возможно,
мне следует позволить ему это сделать.
Ее голос становился то выше, то ниже, поднимаясь и опус-
каясь, подобно игле швейной машинки.

 
 
 
  
Сон: камера сновидений
 
Я никогда не слыхал о богах, которые
заставляют людей спать, а не бодрствовать.
Джеффри Чосер. Книга о королеве

Некоторые из пациентов, пришедших ко мне в клинику,

жалуются на симптомы, которые перемещаются из одной ча-
сти тела в другую. Как только я начинаю понимать причину
одного симптома (боли в коленях, например, или спазмов в
животе), все резко меняется, и меня уже просят разобраться
с другим. Как будто каждый описанный симптом менее ва-
жен, чем страдание в целом. Чтобы сместить фокус разгово-
ра с физических симптомов на психическое и эмоциональ-
ное состояние пациента, иногда достаточно спросить: «Как
вы спите?»
«Ужасно», – отвечают иногда пациенты. Или: «Слишком
хорошо – я почти не вылезаю из постели». Хроническая
боль, как и перевозбужденный разум, могут являться причи-
ной беспокойного сна, который совсем не восстанавливает
человека. Чрезмерный сон обычно свидетельствует о недо-
статке гормонов щитовидной железы, однако он также может
говорить о желании человека скрыться от мира. Для многих
людей вопрос о сне не так страшен, как вопрос о тревожно-
сти и унынии.
 
 
 
 Многие из тех, кто страдает хронической бессонницей, не
способны переключать внимание: как только они начинают
погружаться в сон, та часть мозга, которая все контролиру-
ет и рационализирует, снова будит их. Сканирование моз-
га показывает, что во время сна аналитические части моз-
га успокаиваются, в то время как области, связанные с ин-
стинктами и эмоциями, активизируются. Когда человек за-
сыпает, он будто бы покидает не только свое сознание, но и
тело; нехватка контроля во время сна может ужасать неко-
торых. Бывает так, что поспать просто необходимо, причем
срочно: таблетки, которые могут в этом помочь, вызывают
сильнейшее привыкание, однако они в большинстве своем
эффективны. Такое успокоительное средство, как валериа-
на, является одним из старейших лекарств; опиум тоже ис-
пользовался на протяжении тысячелетий.
Если вы разбудите человека во время БДГ, он с 90%-
ной вероятностью скажет, что видел сон.
Есть данные о том, что примерно 10 % мирового населе-
ния страдает хронической бессонницей (это «симптом», а не
«диагноз», который указывает на определенную проблему со
здоровьем), а процент тех, кто плохо спит, еще выше. Ни-
кто не может сказать наверняка, почему мы должны спать,
однако каждый организм проходит через чередующиеся пе-
риоды отдыха и активности. У некоторых китов, тюленей и
птиц полушария мозга отдыхают поочередно, следователь-
но, сон настолько важен, что его нельзя надолго откладывать
 
 
 
– на кону жизненно важное здоровье мозга. Нервные про-
цессы, происходящие во время сна, направлены на устране-
ние побочных продуктов работы мозговых клеток, восста-
новление функций тела и заживание поврежденных тканей.
Дети спят больше, так как их мозг постоянно учится ново-
му и им нужно быстро расти – именно во время сна в те-
ле вырабатывается гормон роста. Чем дольше мы бодрству-
ем, тем больше в наших нервных тканях накапливается ве-
щество под названием «аденозин». Аденозин необходим для
клеточной активности и хорошего обмена веществ, однако
его избыток значительно ухудшает наше самочувствие. Сон
приводит его уровень в норму 7.
Разные фазы сна выполняют разные функции. Так, фаза
быстрого сна, или БДГ-фаза8, во время которой мы чаще все-
го видим сны, важна для укоренения воспоминаний (или за-
бывания ненужной информации 9). Без фазы медленного сна
человек проснулся бы неотдохнувшим. БДГ-фаза наступает
примерно каждые 90 минут, пока мы спим (у большинства
взрослых случается от четырех до пяти БДГ-фаз за ночь).

7
 Сон необходим нам для жизни: существует генетическое заболевание, назы-
ваемое «фатальная семейная бессонница», при котором прогрессирующая бес-
сонница, не поддающаяся лечению, в паре с усугубляющейся деменцией приво-
дит к смерти. К счастью, это заболевание встречается очень редко.
8
 БДГ расшифровывается как «быстрые движения глаз»; хотя тело пребывает
в спокойствии, мышцы, окружающие глаза, продолжают работать.
9
 Фрэнсис Крик, один из открывателей структуры ДНК, считал, что именно в
этом заключается предназначение БДГ-фазы.
 
 
 
Фазы, не имеющие отношения к БДГ, традиционно разде-
ляются на четыре стадии, I–IV, однако эту классификацию
иногда называют чересчур упрощенной.
Многое о механизмах сна остается неизвестным. Ново-
рожденные дети половину своего сна проводят в БДГ-фазе, в
то время как взрослые – четверть. Длительность фазы наибо-
лее крепкого сна, когда на электроэнцефалограмме фикси-
руются глубокие ритмичные пульсации нервной активности,
также сокращается с возрастом: некоторые пожилые люди
вообще никогда не впадают в медленный сон. БДГ-фаза сти-
мулируется крошечным скоплением нейронов, которые еще
у плода образуются глубоко в мозговом стволе, а затем по-
падают в область в центральной части мозга под названием
«таламус». БДГ-фаза есть только у млекопитающих и птиц.
С 1950-х до 1990-х годов считалось, что сны снятся толь-
ко во время БДГ-фазы, однако недавно было доказано, что
это не так. Если разбудить человека, пока он находится не в
фазе быстрого сна, все равно сохраняется 10 %-ная вероят-
ность того, что он видел сон, однако эти сны обычно более
концептуальны и менее динамичны, чем сны, характерные
для БДГ-фазы. Если не дать вам погрузиться в глубокий сон,
вероятность того, что в момент пробуждения вы скажете, что
видели сон, возрастает до 70 %.

Не существует единого мнения о цели снов и их значении.

Получив мозговую травму, которая лишит вас быстрого сна,
 
 
 
вы все равно будете видеть сны, но если вы повредите об-
ласть под названием «вентромедиальное ядро гипоталаму-
са», то перестанете видеть сны, но не лишитесь БДГ-фазы.
Если сон относительно быстро достижим с помощью при-
ема лекарств, то постоянно повторяющиеся тревожные сны –
более серьезная проблема. Содержание снов и возникающие
с ними ассоциации могут помочь в выявлении скрытых стра-
хов и переживаний. Я не психоаналитик, но описание паци-
ентами своих снов часто помогает мне лучше разобраться в
их жизненных трудностях. Вот некоторые из повторяющих-
ся снов, которые мне описывали пациенты только за послед-
ний год.
Пожилому мужчине снится, как он бежит по лабиринтам
коридоров и то открывает, то закрывает серебристые двери.
Иногда он вбегает в комнату и начинает выдвигать все ящи-
ки: он ищет что-то, но сам не знает что. Его беспокоит спи-
сок, лежащий в кармане, который, как он считает, не полон.
По мере развития сна мужчина безумствует все сильнее и
сильнее, пока наконец резко не просыпается. На его глазах
слезы, а сердце дико колотится в грудной клетке.
Успешная хранительница музея с высокой социальной от-
ветственностью и тягостными административными обязан-
ностями видит во сне, как она, будучи хирургом, стоит над
разрезанным телом. Окружающие ее медсестры тихо ждут;
из тела выпадают внутренности, но она не понимает, как вер-
нуть их на место.
 
 
 
 Молодому человеку, пережившему в детстве насилие со
стороны родителей, постоянно снятся персонажи мульт-
фильмов. Иногда они летают над его головой, насмехаясь над
ним. Иногда они унижают его или друг друга. Он пробужда-
ется от этих снов в ужасе и боится засыпать снова.

«Метаморфозы» Овидия напоминают сон: читатель чув-

ствует, что оказывается в странном месте, полном галлюци-
наций. Согласно Книге XI, бог сновидений Морфей живет
на земле, в пещере, окруженной опиумными маками. Воды
реки Леты, вытекающей из скалы, своим журчаньем «при-
глашают ко сну»; от земли исходят усыпляющие испарения.
Отец Морфея Гипнос, бог сна, дремлет в пещере на широкой
кровати из черного дерева. Он окружен иллюзорными фор-
мами бесчисленных снов, которых столько, «сколько коло-
сьев на поле, листьев в лесу иль песка, нанесенного морем».
«Морфей» означает «принимающий формы», то есть он
может принимать любое человеческое обличие. Его цель –
вторгаться во сны смертных, посылая им предзнаменования.
В ближневосточной и средиземноморской культурах счита-
лось, что сны наполнены Божественным смыслом: в вавилон-
ском «Эпосе о Гильгамеше» и заглавный герой, и его альтер
эго Энкиду видят вещие сны. Сила сновидений отражена и в
еврейских текстах: в одном из них рассказывается об Иоси-
фе, молодом еврее из Ханаана, который удивительно хоро-
шо умеет толковать сны, посланные Господом. В египетской,
 
 
 
месопотамской и греческой культурах есть множество дока-
зательств того, насколько важно правильно понимать посла-
ния, зашифрованные в снах.
Одной из важнейших книг по психоанализу является
«Интерпретация сновидений» Фрейда. Он позаимствовал
это название из работы Артемидора Далдианского под на-
званием «Онейрокритика», созданной два тысячелетия на-
зад. Фрейд не верил, что сны приходят от богов, но не считал
их порождениями хаотичного неуправляемого разума. Для
него сновидения – хранители сна. По словам Фрейда, наш
беспокойный разум постоянно будил бы нас, если бы не пре-
образующая сила снов. Подобно Морфею, принимающему
разные обличия, сны преобразуют наш страх, стыд и темные
стремления в сюжеты сновидений. Для Овидия Морфей –
это рассказчик, вымыслы которого привлекают внимание к
истине.

«Таламус» означает «внутренняя камера». Он располага-

ется под складками коры головного мозга, ниже полостей
мозговых желудочков. Я рассматривал таламус во время
вскрытия: два соединенных «пакета» с серым веществом, по
цвету и консистенции напоминающим наносную глину. Их
функция заключается в том, чтобы передать сенсорную ин-
формацию к коре мозга и сообщить обо всем, что мы видим,
слышим и трогаем. Мы познаем мир через связи и синапсы
таламуса, и, когда мы засыпаем под действием седативных
 
 
 
препаратов, это отчасти происходит потому, что лекарства
влияют на работу этой части мозга.
Каждый из органов чувств имеет свою проекцию в ядрах
таламуса, и внутри каждого из ядер миллионы связей по-
стоянно коммуницируют друг с другом и с корой головного
мозга. Так, зрительная информация проходит через заднюю
часть мозга, где она воспринимается на несколько сантимет-
ров выше шейных костей. Слуховая информация расходится
лучами и обрабатывается под самими ушами.
Осязательная информация воспринимается в ленте коры,
огибающей мозг, подобно дужке наушников. С обонянием
и вкусом, нашими самими древними чувствами, дело обсто-
ит иначе: обонятельная и вкусовая информация сразу же по-
ступает в нижнюю часть мозга, где она находится среди эмо-
циональных центров, отвечающих за голод и удовольствие,
страх и память. Часть коры головного мозга, которая отвеча-
ет за обоняние и вкус, тоже является одной из древнейших
(она состоит всего из четырех слоев вместо шести) и счи-
тается наследием рептильного прошлого. Именно благодаря
примитивному способу восприятия запаха и вкуса они так
сильно напоминают нам о прошлом и особенно тесно ассо-
циируются с такими чувствами, как ностальгия или отвра-
щение.
Парадокс обработки слуховой информации в том,
что звуки, услышанные правым ухом, обрабатываются
в коре под левым и наоборот.
 
 
 
 Мир мозга электрический: с помощью электричества
нервные клетки контактируют друг с другом, а нейроны та-
ламуса, меняя электрическое напряжение каждой клетки,
блокируют или передают сенсорную информацию. Каждый
нейрон таламуса отвечает ритму чувства, на которое он ра-
ботает. Активность нейронов таламуса можно изобразить
как миллион барабанных установок, одновременно играю-
щих миллион разных ритмов, каждый из которых создает
свое впечатление. Помимо сведений от пяти классических
органов чувств, в кору головного мозга каждую секунду по-
ступает поток данных о равновесии, температуре тела, жаж-
де, голоде, напряжении и расположении каждого мускула и
сухожилия, наполненности или пустоте мочевого пузыря и
прямой кишки, давлении воздуха в легких и трахее, не го-
воря уже о размышлениях, впечатлениях и воспоминаниях,
которые постоянно заполняют наш блуждающий разум. Шум
всего этого оглушил бы нас, если бы мы не умели сосредота-
чивать внимание только на двух-трех ощущениях в конкрет-
ный момент. Однако когда дело касается сна, даже несколь-
ко ощущений из миллиона могут отвлекать. Чтобы дать моз-
гу возможность отдохнуть, недостаточно просто сосредото-
читься на чем-то. Нужно захлопнуть дверь перед всеми ощу-
щениями.
Когда мы начинаем засыпать, ионы калия проходят че-
рез тугие мембраны, окружающие каждую клетку таламуса,
и попадают во внеклеточную жидкость. Это происходит из-
 
 
 
за изменений в форме крошечных мембранных каналов, на-
зываемых K2P: внутри структуры канала открываются сдво-
енные поры, и через них проходят положительно заряжен-
ные ионы калия. Электрический заряд нейронов падает по-
сле выхода калия, и скорость возбуждения нейронов тала-
муса замедляется. Во время бодрствования миллионы син-
копированных ритмов передают всю сложность окружающе-
го нас мира. Во время сна активность этих нейронов транс-
формируется в медленные ритмичные колебания, которые
отгораживают нас от происходящего вокруг. Когда мы про-
сыпаемся, происходит обратное: каналы K2P сужаются и за-
крываются, заряд нейронов таламуса возрастает, и каждый
из них снова начинает передавать информацию о внешнем
мире к полушариям головного мозга.
Каналы K2P есть не только у людей – впервые они бы-
ли обнаружены у прудовиков обыкновенных 10. Кроме того,
найти их можно не только внутри мозга – они присутствуют
также в почках и поджелудочной железе (там их функции не
так хорошо понятны). Нам известно об их влиянии на сон,
потому что, когда исследователи заставляли прудовиков ды-
шать анестетическим газом или давали им седативные ле-
карства, каналы K2P прудовиков открывались, и животные
становились сонными. Даже прудовики спят. Может, им да-

10
 Обыкновенный прудовик, или большой прудовик (лат. Lymnaea stagnalis) –
вид пресноводных моллюсков из отряда легочных моллюсков, распространен-
ный в Голарктике. – Примеч. ред.
 
 
 
же снятся сны.
Артемидор, автор «Онейрокритики», не задумывался о
том, имеют ли сны Божественное происхождение или рож-
даются внутри нас самих. Он лишь говорил, что когда мы
видим повторяющиеся сны, то «наш дух нежно предостере-
гает нас об одной и той же вещи, о которой следует заду-
маться». Мне нравится выбранное им слово «нежно»; иногда
мои собственные консультации превращаются в тихие бесе-
ды о том, что могут значить повторяющиеся сны. Те обла-
сти мозга, которые отвечают за сновидения, изучены мало,
и они могут быть опасной территорией, поскольку представ-
ляют собой мир примитивных эмоций, в который мы втор-
гаемся на свой страх и риск. Наркотики вроде амфетамина
воздействуют на те же области мозга, что и сны, даруя че-
ловеку энергию и радость. Если эти области останутся без
управления, может случиться кошмар наяву – психоз. В сво-
ей клинике я крайне осторожно расспрашиваю пациентов о
снах, осознавая не только их интимность, но и силу, которую
несет их содержание.
Я начал спрашивать своих пациентов, страдающих кош-
марами, о чем, по их мнению, может «нежно предостере-
гать» их подсознание. Первого пациента, которому снилось,
как он бежит по коридорам и то открывает, то закрывает две-
ри, я попросил побольше рассказать о его жизни. Его жена и
двое детей много лет назад умерли при ужасных обстоятель-
ствах (автомобильная авария, рак, суицид). Возможно, сон
 
 
 
этого мужчины отражал боль от слов, которые он так и не
смог сказать самому себе, жене и детям. Он с ужасом осозна-
вал, что никогда не сможет отдать свою жизнь, чтобы вер-
нуть их к жизни. Расшифровка потенциального смысла это-
го сна не сделала его менее повторяющимся, однако помогла
моему пациенту высказаться о своем горе. Доверие, которое
установилось между нами во время бесед, дало нам возмож-
ность обсудить другие страхи и тревоги. Я не мог избавить
его от скорби, но благодаря обсуждениям его снов мы созда-
ли пространство, где эта скорбь могла быть высказана.
Вторая пациентка видела себя во сне хирургом, который
не знает, что делать дальше. Начав говорить о своем стра-
хе, она без моей помощи переключилась на обсуждение сво-
его детства, выбора профессии и высоких ожиданий роди-
телей. Родители давили на нее, желая, чтобы она добилась
большего, чем остальные члены семьи. Она думала, что ни-
когда не сможет занять такую высокую должность, и часто
переживала, что окружающие не считают ее подходящей для
настолько ответственной работы. Когда мы обсудили ее чув-
ство неполноценности, пациентка составила список причин,
по которым она идеально подходит для своей должности.
Препарат клоназепам делает сны более размытыми и
препятствует их запоминанию.
Третий пациент, над которым постоянно насмехались и
издевались персонажи мультфильмов, даже не смог озвучить
все те физические и эмоциональные унижения, через кото-
 
 
 
рые ему пришлось пройти в раннем детстве. Он был не в си-
лах говорить об этом. Вместо этого мы решили подавить его
сны с помощью лекарств.
Я решил выписывать ему клоназепам до тех пор, пока
он не будет готов обсудить ужасы своего прошлого либо со
мной, либо с психотерапевтом, однако мы оба понимали, что
этого может никогда не случиться.

 
 
 
  
Бодибилдинг: потерявшие
рассудок от ярости
 
Если ты хочешь стать сильным, нужно
приучить свое тело быть рабом разума и
тренировать его потом и кровью.
Продик. О Геркулесе

Одним из первых созвездий, которые я научился узнавать,

было созвездие Геркулеса: скопление звезд в виде раскину-
тых полусогнутых конечностей. Найдите Полярную звезду,
затем следуйте по ручке ковша Малой Медведицы, и вы ока-
жетесь недалеко. В детстве у меня была трехмерная книга
по астрономии, где поверх звезд был изображен серый Гер-
кулес, который стоял на колене с дубиной в руке, готовясь
убить Дракона.
Я знал о Геркулесе, потому что наша школьная учитель-
ница организовала проект по греческой мифологии. Соглас-
но мифу, Дракон был змееподобным существом, охраняв-
шим яблоню в священном саду. Геркулес (или Геракл, как
его называли греки) до смерти забил его дубиной. Не пом-
ню, акцентировала ли учительница внимание на параллели с
райским садом Эдемом, но зато она просила нас нарисовать
все двенадцать подвигов Геракла. Я изобразил кучи навоза в
Авгиевых конюшнях и лужи крови под Немейским львом (о
 
 
 
тринадцатом подвиге, дефлорации 50 девственниц за одну
ночь, нам никто не рассказывал). По словам учительницы,
он был таким сильным, что, когда титан Атлант устал дер-
жать небо, Геракл был единственным смертным, которому
хватило мощи его подменить.

Согласно наиболее распространенный версии, Геракл был

сыном Зевса – плодом одной из множества его незаконных
связей. Жена Зевса Гера пыталась предотвратить его появ-
 
 
 
ление на свет, читая заклинания в адрес матери Геракла и
параллельно крепко сжимая собственные бедра. Это была
неотъемлемая часть заклинания, но Геру обманом заставили
разжать бедра: чары рассеялись, и Геракл выжил во время
родов. Сила мальчика была очевидна с самого начала: лежа в
колыбели, он задушил змей, которые должны были убить его
по приказу Геры. Прорицатель Тиресий заявил, что Геракл
совершит великие дела.
Гарри Олкмен злоупотреблял анаболическими стероида-
ми. Об этом мне дали сигнал вовсе не его мышцы, а кожа: вне
зависимости от способа лечения его акне было чудовищным.
Я испробовал все: лосьоны и очищающие средства, антибио-
тики, витамин А. Несмотря на это, на его плечах, шее и ще-
ках продолжали появляться пустулы, после которых остава-
лись шрамы в виде кратеров, будто бы капли дождя упали на
его запыленную кожу. Когда мы встретились, я был начина-
ющим врачом и наивно верил, что пациенты всегда говорят
правду. Однажды, когда мы обсуждали акне Гарри во время
обеденного перерыва, один из моих более опытных коллег
предложил еще раз спросить, какие препараты он принима-
ет.
На следующей консультации я спросил Гарри, точно ли
он не принимает ничего, что я ему не назначал. Он признал-
ся, что последние четыре года покупал в интернете стерои-
ды.
– Какие именно? – спросил я.
 
 
 
 – Я принимаю несколько, – ответил он. – Одним видом
никто никогда не обходится.
– Так что именно вы принимаете?
– Я начал с тестостерона и дианабола. Я их пил первые
12 недель, чтобы набрать мышечную массу. Еще принимал
анастрозол, чтобы не выросла грудь, как у женщины.
Я знал, что анастрозол назначают женщинам, больным ра-
ком груди, в качестве гормональной терапии.
– А еще?
– Зависит от того, какой нужен результат. Чтобы получить
выраженный рельеф, надо сменить тип тестостерона и доба-
вить что-то вроде анавара. При этом нужно продолжать при-
нимать анастрозол.
– Вы говорили, что это для начинающих. Что вы прини-
мали, когда перешли на следующий уровень?
– Много чего, – ответил он. – Мастенон, болденон, нанд-
ролон, человеческий гормон роста…
– Ваше акне не исчезнет, пока вы не перестанете прини-
мать стероиды,  – перебил я его.  – Они делают вашу кожу
жирной, что приводит к появлению прыщей и шрамов.
Я перечислил ему некоторые другие побочные эффекты
стероидов: отказ сердца из-за их воздействия на сердечную
мышцу, диабет, бесплодие, депрессия, приступы ярости. Он
слушал меня из вежливости, но я видел, как он то сжимает,
то разжимает кулаки.
– Если не хотите помогать мне с акне, то так и скажите, –
 
 
 
ответил он наконец. – Я знаю, что делаю. Я никогда в жизни
не чувствовал себя лучше.
Первым бодибилдером в современном понимании этого
слова был немецкий цирковой силач XIX  века по имени
Фридрих Мюллер, выступавший под псевдонимом Евгений
Сандов. Он говорил, что был вдохновлен Геркулесом Фар-
незским, знаменитой римской статуей. В своей книге «Боди-
билдинг» Сандов представил не только новый термин, но и
новую индустрию: чтобы сделать акцент на том, что новый
спорт нацелен на самосовершенствование, он добавил подза-
головок «Человек в действии». Он запатентовал режим здо-
рового образа жизни и тренировок с весами – все это было
в русле тенденции, характерной для конца XIX – начала XX
века: одержимость недюжинной силой и самосовершенство-
ванием. В 1901 году он организовал состязание, призванное
выявить лучшую физическую форму, прошедшее в лондон-
ском Альберт-холле. Судьями на нем выступили Артур Ко-
нан Дойл, писатель и врач, и Чарльз Беннетт Лос, скульптор
и фитнес-энтузиаст. Шоу открывали гимнасты из Лондон-
ского сиротского приюта. Участники соревнования дефили-
ровали по сцене в черных лосинах и шкурах животных, при-
нимая позы знаменитых античных статуй. Сандов наградил
победителя золотой статуэткой, изображающей его самого в
позе Геркулеса.

 
 
 
 
 
 
 У Сандова, должно быть, была исключительная сила во-
ли. Он говорил, что был «дохляком» до того момента, как
его вдохновила статуя Геркулеса. Он продавал свои запатен-
тованные техники по почте и с самого начала преследовал
лишь эстетическую цель: для него было важно тело как у
классических статуй, а не сила. Пройдя путь от цирка, где
он был силачом, до Альберт-холла, Сандов заработал уваже-
ние. Классические мотивы придали его делу достоинство и
помогли завоевать широкую аудиторию. Его аудитория стала
еще многочисленнее с изобретением кинематографа: после
1910 года в итальянских фильмах («Кабирия», «Марк Анто-
ний и Клеопатра», «Камо грядеши») снимались геркулесо-
подобные мускулистые мужчины. Фильмы имели невероят-
ный успех в Европе и США, а актеры стали звездами (однако
их прославляли скорее за мышцы, а не за актерский талант
или привлекательную внешность). К 1960-м годам количе-
ство фильмов значительно выросло: Стив Ривз, сыгравший
в двух фильмах о Геракле («Подвиги Геракла» и «Подвиги
Геракла: Геракл и царица Лидии»), задал тон для бодибил-
деров-актеров. За ним последовали Арнольд Шварценеггер
(«Геркулес в Нью-Йорке»), Мики Харгитей («Любовные по-
двиги Геракла») и Ральф Мёллер («Гладиатор»).
Подобно Пигмалиону, влюбившемуся в свою статую,
Шварценеггер все сильнее влюблялся в свое тело по
мере того, как совершенствовал его.
 
 
 
 В мемуарах «Воспитание культуриста» Арнольд Шварце-
неггер написал о том, как в 15 лет он впервые попал в тре-
нажерный зал в Австрии, и с тех пор им овладела идея пре-
образить свое тело. Мужчины, протеже которых он стал, бы-
ли огромными, жесткими, но при этом очаровательными:
Шварценеггер тоже хотел походить на Геракла. Его рассказ
о первом лете, проведенном в зале, не лишен налета сек-
суальности: Шварценеггера возбуждали собственные расту-
щие мышцы, и он мечтал стать еще огромнее. Он разрабо-
тал режим тренировок, взяв за основу режим актера-боди-
билдера Рега Парка, звезды фильма «Геркулес покоряет Ат-
лантиду». Парк пропагандировал рельефный бодибилдинг,
при котором необходимо сначала увеличить объем мышеч-
ной массы, а затем «прорисовать» каждый мускул в отдель-
ности11.
Шварценеггер уклонялся от обсуждения стероидов: в
«Новой энциклопедии бодибилдинга» он упоминает о стеро-
идах только на последних страницах. По его словам, каждый
успешный бодибилдер принимает стероиды, но они нужны
лишь для того, чтобы довести до полного совершенства уже
практически безупречное тело, построенное тренировками.
Стероиды, по мнению Шварценеггера, необходимы, если ты
хочешь оставаться жестким как морально, так и физически.

11
 В 1972 году, завоевав титул «Мистер Вселенная», Шварценеггер был при-
глашен в дом Парка в Йоханнесбурге. Парк раскритиковал рельефность его икр
и подсказал, как ее улучшить.
 
 
 
Стероиды не помогают построить мышцы быстрее и сделать
их сильнее, но они дают агрессию, которая подкрепляет со-
ревновательный дух во время тренировок.

Сидя за столом, я всегда знал, что Гарри Олкман вот-вот

зайдет. Его громкий голос раздавался из зала ожидания, где
он ругался с администратором, или я слышал лай его собак,
пока он привязывал их к крыльцу хирургического отделе-
ния. У него было три стаффордширских бультерьера – свет-
лых, мускулистых и агрессивных.
После разговора об акне я не видел Гарри несколько меся-
цев. Однажды, услышав лай собак, я вышел в зал ожидания,
где увидел Гарри с его девушкой Таней. Она забилась в угол:
бледная, встревоженная, рыжие волосы раскиданы по серой
олимпийке. Гарри сидел, расставив ноги, и занимал целых
три стула. Ткань его футболки шевелилась, будто бы под ней
кишели змеи.
– Вы должны помочь ему избавиться от вспыльчивости, –
неуверенно сказала Таня, когда они сели друг возле друга в
моем кабинете. Ее голос напоминал шепот ребенка.
– Ситуация выходит из-под контроля, – добавила она.
Кожа Гарри выглядела лучше, и я спросил, продолжает ли
он принимать стероиды. Он рассмеялся.
– Я просто перешел на новый режим, – сказал он.
– Он не слушает меня, – сказала Таня, сверля меня взгля-
дом.
 
 
 
 – Честно говоря, меня тоже, – ответил я.
Несколько дней назад они поссорились, и Гарри замахнул-
ся на Таню. Она увернулась, и он угодил кулаком в стену.
Кость хрустнула. Он поднял руку, на которую в отделении
экстренной помощи наложили гипс, как бы желая предоста-
вить доказательства.
– Видите, что она заставила меня сделать? Дайте мне что-
нибудь, чтобы я успокоился.
– Вы сами несете ответственность за свои поступки, – ска-
зал я предельно спокойно. – Если вы откажетесь от стерои-
дов, станете менее раздражительным.
Я открыл ящик, достал оттуда буклет «Альтернативы на-
силию», написал на нем телефонный номер и подал его
Гарри. На буклете была фотография задумчивого молодого
мужчины с большими мышцами, над которой было написа-
но: «Будь тем, кем хочешь быть: уважай себя, слушай дру-
гих, будь добр к людям».
– Вы должны прекратить прием стероидов, – повторил я. –
Таня, если он будет вам угрожать или причинит боль, сразу
звоните в полицию.
Она вернулась через неделю, но уже одна. Я рассказал ей
о местном приюте для женщин, куда она сможет пойти, если
дома станет небезопасно. У нее уже был их телефон.

Есть еще одна версия мифа о Геракле, она легла в осно-

ву пьесы древнегреческого драматурга Еврипида. Согласно
 
 
 
этой версии, Геракл, совершив свои двенадцать подвигов,
вернулся домой к своей жене Мегаре и трем сыновьям. Ге-
ра не могла видеть Геракла счастливым, поэтому наслала на
него жуткое безумие. Еврипид описывает произошедшие с
ним перемены следующим образом: «Он перестал быть са-
мим собой: глаза вращались, рассудок затуманился, глазные
яблоки налились, а по бородатой щеке текла пена. Он разго-
варивал, смеясь, как сумасшедший». Проклятье Геры заста-
вило его считать Мегару и троих детей врагами. Охваченный
яростью, Геракл набросился на них. Он убил одного из сво-
их сыновей стрелой. Второй начал умолять его о пощаде, но
безумный Геракл до смерти забил мальчика дубиной и стал
топтать его тело. После этого он переключился на жену и
третьего сына, прострелив одной стрелой тела их обоих. За-
тем он хотел убить своего приемного отца Амфитриона, но
этому помешала богиня Паллада, бросив камень ему в грудь.
После удара его «бешеная жажда крови» исчезла; он упал на
пол и крепко заснул.
Во многих культурах есть истории о мускулистых сила-
чах, потерявших рассудок от ярости. В средневековой скан-
динавской культуре такие мужчины очень ценились во вре-
мя сражений: их называли берсерками, потому что жажда
крови превращала их в людей-медведей. У немцев тоже бы-
ло слово для такого взбешенного состояния: mordlust, что
можно перевести как «жажда смерти». У англосаксов был
Беовульф, у ирландцев – Кухулин, у индусов – Кришна, у
 
 
 
вавилонян – Гильгамеш. Все они испытывали что-то похо-
жее на боевой транс у Ахиллеса. В Библии говорится о сила-
че Самсоне, который, подобно Гераклу, убивает льва голыми
руками, разрушает здания и наносит поражение целой армии
(однако Геракл был вооружен луком и стрелами, а Самсон –
ослиной челюстью). У Самсона, как у Геракла из греческих
мифов, было три земные жены.
Исследование, проведенное в мужской тюрьме,
показало, что наиболее агрессивные мужчины имеют
высокий уровень тестостерона.
Анаболические стероиды только усугубляют вспыльчи-
вый нрав: в медицинской литературе говорится о нескольких
убийствах, совершенных под их влиянием.
Тренировки с утяжелениями без применения стероидов
улучшают самочувствие благодаря повышению выработки
тестостерона, но и они могут усиливать агрессивность.
Мужчины, рожденные с двойной Y-хромосомой вместо
одинарной, не просто имеют повышенный тестостерон: есть
данные о том, что они составляют большую часть заключен-
ных из-за своей склонности к импульсивному насилию. Счи-
тается, что мальчики-подростки, переживающие усиленную
выработку тестостерона, начинают чаще спорить с родителя-
ми и драться. Неестественный уровень тестостерона может
стать причиной ярости, подобной безумию Геракла, которая
охватывает человека. Это может быть опасным для всех, кто
его окружает.
 
 
 
 Мужчины, которые долгое время принимают анаболиче-
ские стероиды, часто становятся бесплодными, потому что
искусственный тестостерон замедляет выработку телом есте-
ственного. Их яички уменьшаются, и число сперматозоидов
падает. Будто бы догадываясь о парадоксальном действии из-
лишнего тестостерона, многие из мифических силачей про-
ходят через стадию феминизации: Тор на протяжении неко-
торого времени одевается как женщина, то же самое делает
Кришна. В одном из греческих мифов о Геракле говорится,
что в одном из трех браков он готовил и убирал дом, пока
его жена уходила охотиться и сражаться. В одной из версий
истории о Троянской войне мать Ахиллеса пыталась оста-
вить его дома, переодев в девушку (он сам себя выдал: когда
греческая армия проходила по деревне, он не смог не дотро-
нуться до их орудий).
Перед следующей встречей с Гарри я не получил никако-
го предупреждения: ни лающих собак, ни криков на адми-
нистратора. Когда я вышел его пригласить, он тихо сидел в
зале ожидания, одетый в свободную толстовку с капюшоном.
Когда Гарри сел на стул в моем кабинете, он положил мне на
стол лист бумаги.
– Что это? – спросил я.
– Мой новый режим. Я пришел узнать ваше мнение о нем.
На бумаге были перечислены различные препараты, но
среди них не было ни одного анаболического стероида.
– Значит, вы перестали принимать тестостерон?
 
 
 
 – Да, я постепенно отказался от него. Мы с Таней хотим
ребенка. Я пришел к вам за помощью.
– Ну, я не могу ничего прописать вам из этого, поскольку
в основном это женские препараты для ЭКО. Для мужчин
они не предназначены.
–  Мне не нужно, чтобы вы мне их прописывали – я их
найду и вколю самостоятельно. Я просто хочу узнать, что вы
думаете об этом режиме и сможете ли вы направить меня на
спермограмму.
У Гарри все было продумано: в результате его собствен-
ного исследования он решил в течение недели делать себе
гормональные инъекции, чтобы стимулировать работу яи-
чек. Затем он планировал начать прием лекарств, которые
у женщин вызывают гиперовуляцию, а у мужчин могут спо-
собствовать выработке сперматозоидов. Анастрозол снова
присутствовал в его режиме, но на этот раз он должен был
предотвратить превращение естественного тестостерона в
эстроген12. Его сперматозоиды поначалу были бы очень ле-
нивыми, но через месяц он планировал начать прием еще
одного препарата в относительно низкой дозировке, чтобы
способствовать ловкости и скорости новых сперматозоидов.
Я позвонил коллеге-эндокринологу, чтобы проконсульти-
роваться с ним по поводу нового режима Гарри.
12
 Мужчины с одним удаленным яичком обычно сталкиваются с повышенной
выработкой тестостерона оставшимся. Оно увеличивается в размерах, а грудь
под сосками начинает набухать, поскольку только что произведенный тестосте-
рон преобразуется в эстроген.
 
 
 
 – Сработает ли это? – спросил я его.
– К сожалению, должно сработать, – ответил он. – Боль-
шинство бодибилдеров периодически принимают эти препа-
раты, чтобы стимулировать работу яичек. Как только они по-
лучают нормальные результаты спермограммы, они возвра-
щаются к стероидам.

Бодибилдинг можно назвать зависимостью: как от мо-

рального удовольствия, когда кровь притекает в мозг от на-
труженных мышц, так и от физической формы, которая по-
степенно улучшается. Пару десятилетий назад бодибилдинг
считали современным неврозом – дисморфофобией, кото-
рая является результатом кризиса мужественности.
Для некоторых бодибилдеров в этом может быть доля
правды, но Евгений Сандов и Арнольд Шварценеггер явля-
ются воплощением мечты, которая жила с тех пор, как люди
начали восхищаться физической силой.
В большинстве греческих мифов сказано, что Геракл был
рожден сильным, однако, согласно Ксенофонту, одному из
учеников Платона, в юности героя был момент, когда ему
нужно было сделать выбор между сильным телом и легкой
жизнью. Как-то раз, идя по тропинке, Геракл встретил двух
женщин, которые заставили его принять решение: пойти по
легкому жизненному пути или по тернистому. Для преодо-
ления тернистого пути понадобится много усилий, но они
будут вознаграждены соразмерным почетом. Он мог быть
 
 
 
сильным, но эта сила не снизошла бы как Божий дар и не
являлась бы результатом приема лекарств, а была бы достиг-
нута в ходе испытаний воли. Он выбрал сложный путь: «По-
скольку в жизни все справедливо, боги ничего не дают чело-
веку без труда и усилий».

 
 
 
  
Скальп: о рогах, страхе и славе
 

Взгляните на меня: я сед,

Но не от хилости и лет;
Не страх внезапный в ночь одну
До срока дал мне седину.

Лорд Байрон. Шильонский узник13

Во время поездки в нью-йоркском метро я стал рассмат-

ривать прически пассажиров, которые заходили в вагон.
Я увидел зачесанные назад блестящие золотистые волосы,
упругие кудри, дреды, «ежики», челки и химические завив-
ки; множество косичек и конских хвостов; длинные рас-
пущенные волосы, пучки и узлы. Я увидел людей с афро,
маллетами и тонзурами. Мне встретились хохолки, сложные
укладки, седые пряди и радужные окрашивания. Не обо-
шлось без очагов стригущего лишая и алопеции.
Даже лысые головы были самыми разнообразными: од-
ни были рябыми, как астероиды, другие – конопатыми, как
скульптура из песчаника под кислотным дождем; третьи
имели следы синяков, а четвертые блестели, как отполиро-
ванное красное дерево. Среди лысин были морщинистые,
гладкие и растрескавшиеся, как эрратические валуны. Я ви-

13
 
 
 
 Перевод В. А. Жуковского.
дел скальпы, покрытые псориазом, поврежденные солнцем и
пораженные дерматитом. С рогами я никого не заметил.
Скальп характеризуется прекрасным притоком крови:
широкие артерии поднимаются к нему с каждой стороны ли-
ца.
Кожа скальпа жесткая, и на нее приятно накладывать
швы: в отделении экстренной помощи я часто сначала накла-
дываю несколько тугих швов шелковой нитью, чтобы оста-
новить кровотечение, а затем заканчиваю работу с помощью
скоб или клея. «Суперклей» изобрели во время войны во
Вьетнаме, чтобы можно было быстро «залатать» кровоточа-
щие раны, например на голове. Язык и щеки заживают быст-
ро благодаря большому притоку крови. Кожа скальпа – одна
из самых толстых на теле: ее толщина составляет около мил-
лиметра (толщина кожи варьируется от 0,05 мм на веках и за
ухом до 1,5 мм на ладонях и стопах). У женщин кожа головы
толще, чем у мужчин, а самой тонкой кожей головы облада-
ют лысые пожилые мужчины. Все это разнообразие поверх-
ности тела делает кожу самым большим и тяжелым органом,
которому, как ни странно, часто уделяется мало внимания
во время подготовки будущих врачей.
Когда скальп повреждается, кровь может начать бить
фонтаном высотой в несколько сантиметров.
Обучение по каждому направлению предполагает рас-
смотрение «интересных случаев», которые должны способ-
ствовать накоплению профессионального опыта, однако сту-
 
 
 
дентам-дерматологам приходилось рассматривать особенно
много: каждый день нас просили собираться вокруг полу-
обнаженных пациентов и изучать их кожу. Помню, как нас
привели посмотреть на бородавки, которые распространи-
лись по всей пятке пациента. Однажды нас попросили пере-
вязать волдыри на коже пациента с буллезным пемфигоидом
(это аутоиммунное заболевание, чье название происходит от
греческого слова, обозначающего пустулу). Мы также стали
свидетелями битвы с чесоткой, которая закончилась выма-
ниванием клещей из туннелей на коже напуганного студента.
Однажды утром мы вместе с пятью другими студентами
пришли в кабинет, где на краю кушетки сидела женщина
средних лет в радужном кардигане и цыганской юбке. Ее
светлые волосы были зачесаны вперед, чтобы прикрыть лоб.
«Я хочу, чтобы вы все на это посмотрели», – сказал наш на-
ставник и попросил пациентку поднять челку. Как минимум
у двоих из нас перехватило дыхание: в центре ее лба, прямо
на линии роста волос, был рог. Он был около пяти сантимет-
ров длиной, коричневый и загибался на конце, как стебель
хеллоуинской тыквы.
«Мы готовимся это удалить, – продолжил врач. – Такие
кожные рога состоят из кератина, как ваши волосы, ногти
и… рог носорога». Стимулировать рост рога могут всевоз-
можные проблемы: солнечные повреждения, которые при-
водят к нарастанию рогового слоя, некоторые типы рака ко-
жи, бородавки и даже некоторые нарушения в работе пото-
 
 
 
вых желез. Один из пяти рогов оказывается онкологией. Хо-
тя рога имеют различное происхождение, они все состоят из
одного вещества – кератина. «Их довольно легко удалить, –
сказал наш наставник, – однако в этом случае понадобится
трансплантация кожи, чтобы прикрыть дефект».
Мы все стояли полумесяцем вокруг пациентки, пытаясь
не выглядеть напуганными, хотя она сама, казалось, не пе-
реживала. «Не удаляйте его сегодня, – сказала она и игри-
во рассмеялась. – На следующей неделе я иду на костюми-
рованную вечеринку и собираюсь нарядиться единорогом».

В Риме есть статуя Моисея работы Микеланджело. Мо-

исея на ней отличают нахмуренные брови, напряженный
взгляд и рога. Статуя предназначалась для могилы папы
римского Юлия II (периода Возрождения), однако она стоит
в небольшой базилике Сан Пьетро ин Винтоли. Рога связа-
ны с моментом в Библии, когда Моисей, получив десять за-
поведей, спускается с горы Синай к своему народу с замет-
но изменившимся лицом. Иероним Стридонский, переводя
с древнееврейского на латынь, описал лицо Моисея словом
«рогатый», и с тех пор на западных иконах пророк изоб-
ражался именно в таком облике. Статуя Моисея, созданная
Микеланджело, представляет собой поражающее воображе-
ние и искусное произведение. Зигмунд Фрейд посвятил ей
длинное эссе: «Как часто я поднимался по этим крутым сту-
пеням… и пытался вынести сердитое презрение взгляда ге-
 
 
 
роя!»
Превращения как в классической, так и библейской тра-
диции подразумевают элемент Божественной справедливо-
сти: в «Метаморфозах» Апулея человек, ведущий себя как
осел, становится ослом; в «Метаморфозах» Овидия жадный
до крови убийца превращается в волка. В Библии есть пара
«рогатых» перевоплощений: во Второзаконии есть пророк,
чьи рога отражают силу и величие, в то время как в «От-
кровении» Иоанна Богослова фигурирует множество рога-
тых посланников из ада. Почему было справедливым поме-
стить рога на голову Моисея?
Три с половиной века назад врач и известный ученый То-
мас Браун размышлял над этим вопросом и в поисках от-
вета обратился к оригиналу Библии на иврите и греческом.
Он понял, что на иврите слово kaeran означает «прославлен-
ный» или «сияющий», в то время как практически такое же
слово «karan» означает «рогатый». Он пришел к выводу о
том, что в западной иконографии Моисей более тысячи лет
изображался таким образом из-за неправильного перевода.
Браун допускал, что рога «символизируют власть, силу и до-
стоинство» и что из всех выражений, которые могли отра-
зиться на лице Моисея, эти, возможно, были вполне подхо-
дящими14. У Овидия будущий правитель Рима принимает
свою судьбу только после того, как из его черепа начинают
14
 Аттила и Александр Македонский часто изображались в шлемах с рогами.
В Коране Александра называют просто «двурогим», Dhul-Qarnayn.
 
 
 
расти рога.
Браун цитирует римского философа Макробия: «Ливий-
цы считают своего бога Хаммона заходящим солнцем и
изображают его с бараньими рогами, поскольку они являют-
ся источником животной силы, подобно тому как солнечные
лучи являются источником силы солнца».

Согласно теории психоанализа Фрейда, выделения и раз-

дражения кожи могут отражать аспекты нашей внутренней
жизни: кожа является своего рода барометром нашей пси-
хической и эмоциональной погоды. В начале XX века такие
прозаичные проблемы с кожей, как экзема или крапивни-
ца, считались реакциями на психологические или эмоцио-
нальные конфликты. Многие из моих пациентов отмечают,
что их псориаз или экзема усугубляются во время перио-
дов тревожности или бессонницы, однако современные им-
мунобиологические теории не могут этого объяснить. Сего-
дня медикам хорошо известно, как подавить кожные заболе-
вания, когда они обостряются, но знаний о том, что именно
вызывает эти обострения, катастрофически не хватает.
Волосы тоже выступают барометром психической погоды:
известно, что в качестве реакции на эмоциональный шок они
могут поседеть или начать выпадать. В медицинских журна-
лах этот феномен называется «синдромом Марии-Антуанет-
ты» из-за истории о том, что волосы французской королевы
поседели за одну ночь, пока она ждала казни. Более ста лет
 
 
 
назад Леонард Ландуа писал: «Одной из старейших загадок
патологии и физиологии, обойденной научными исследова-
ниями и до сих пор окутанной мифической тьмой, является
внезапное поседение волос. Я говорю «мифической тьмой»,
потому что доклады, большинство из которых давнишние,
напоминают скорее сказки, чем научные наблюдения».
Однако это не сказки: современные дерматологи подтвер-
дили этот феномен. Как только волос покидает свой фолли-
кул внутри кожи головы, он умирает. Он может менять цвет
разве что в результате окрашивания. Однако феномен вне-
запного поседения проявляется не в изменении пигмента, а в
выпадении пигментированных волос после испуга или шока,
в результате чего на голове остаются только светлые волоски.
Никто не знает, почему иммунная система атакует
пигментированные волосы таким образом, что они
начинают светлеть (или седеть).
Первый исторический пример встречается в Талмуде, где
скорбь описывается как поседение волос. Шах-Джахан по-
седел от горя после смерти любимой жены по имени Мум-
таз-Махал (ему не стало легче и после строительства ее мав-
золея – Тадж-Махала). Скорбь не обязательно должна быть
связана с гибелью любимых людей: потеря книг тоже может
стать причиной горя. Ученый эпохи Возрождения Гуарино
да Верона поседел, узнав о том, что корабль, перевозивший
множество бесценных рукописей, затонул. В литературе есть
немало примеров того, как люди седели, когда ожидали каз-
 
 
 
ни в тюрьме: Лодовико Сфорца, когда его поймал француз-
ский король Людовик XIV; Томас Мор в лондонском Тауэре;
офицер по имени д’Альбен в предреволюционной Франции
(его волосы поседели только с правой стороны). В «Хрони-
ках Арраса» говорится о поседении преступника, осужден-
ного судом Карла V; подобно Марии-Антуанетте, королева
Шотландии Мария Стюарт поседела в ожидании казни (или,
возможно, у нее просто было больше седых волос, чем она
желала признать). О казни Марии Стефан Цвейг писал: «Ко-
гда Буль [палач] решил поднять голову за волосы и показать
ее собравшимся, он схватил только парик, в то время как са-
ма голова упала на землю. Она, как мяч, покатилась по эша-
фоту, и, когда палач снова схватил ее, наблюдатели замети-
ли, что это была голова старухи с коротко остриженными се-
дыми волосами».
Рога символизируют не только достоинство, но и сладо-
страстие, веселье и озорство. Они символизируют холостяц-
кие вечеринки, неверность и неопытность. Голову Пана, гре-
ческого бога пастухов и секса, венчали два рога. То же са-
мое относится и к Дионису, богу вина и плодовитости. «Есть
множество единорогов, – писал сэр Томас Браун, – и соот-
ветственно множество рогов… И рога единорога, какими бы
они ни представлялись, являются рогами не одного живот-
ного, а нескольких». Как студента-медика, меня предупре-
дили о том, чтобы не торопиться ставить размытые драма-
тичные диагнозы: при стуке копыт меня убеждали думать о
 
 
 
лошадях, а не зебрах, но при этом не забывать о единорогах.
Хотя Томас Браун признавал, что единорогами могут быть
множество видов, он не упоминал людей-единорогов и ско-
рее всего никогда их не встречал. После того дня в дермато-
логической клинике я тоже их не видел.
Однако в анатомической коллекции Эдинбургского уни-
верситета есть рог человека-единорога по имени Элизабет
Лоу. Истории, стоящие за многими из экспонатов, с веками
были утеряны, но история Лоу дошла до нас благодаря се-
ребряному медальону, прикрепленному к самому рогу. Рог
начал расти в 1664 году, то есть в тот год, когда Браун был
избран членом Колледжа врачей. Он был удален в 1671 году,
когда Браун был возведен в рыцарское достоинство.

 
 
 
 «Этот рог был удален хирургом Артуром Темплом, – на-
писано на нем, – с головы Элизабет Лоу. Он находился в се-
ми с половиной сантиметрах над правым ухом, прежде чем
был засвидетельствован Артуром Темплом, Томасом Бёр-
 
 
 
ном, Джорджем Смитом, Джоном Смитоном и Джеймсом
Твиди 14 мая 1671. Он рос семь лет. Ей было 50 лет».
На протяжении столетий считалось, что Микеланджело
изображает Моисея в момент, когда пророк видит изра-
ильтян, поклоняющихся Золотому тельцу, и что выражение
его лица отражает безумную ярость. В защиту этой теории
Фрейд цитирует двух своих современников, Генри Тоуда и
Карла Юсти, которые описывали выражение на лице Мои-
сея как «сочетание гнева, боли и презрения» и как «трепет
от ужаса и боли». Когда я, приехав в Рим, отправился взгля-
нуть на Моисея, он показался мне не злым, а скорее насто-
роженным, удивленным и даже немного напуганным. Да, его
брови нахмурены, но левая бровь опущена вниз, из-за чего
возникает ощущение, что он не озлобленно всматривается,
а оглядывается назад, будто не в силах оторваться от чего-то
страшного или даже удивительного.

 
 
 
 Есть и альтернативная точка зрения: статуя может изоб-
ражать момент, когда Моисей просит Бога разоблачить себя.
Его лицо отражает не злость, а благоговейный страх. Это од-
 
 
 
на из самых странных и сильных сцен в Библии. Сложно при-
думать более подходящий момент, который Микеланджело
мог бы увековечить. Жаль, что по мраморной статуе нельзя
определить, поседели ли волосы Моисея.

 
 
 
  
Рождение: новая форма сердца
 
При рождении человек еще до конца не
сформирован; он должен быть рожден второй раз.
Мирча Элиаде. Священное и мирское

Первые роды, которые я принял, завершились в конце

долгой ночной смены, когда я был еще студентом. Родители
младенца приехали в больницу днем, пока мать была еще на
первой стадии родов. Поначалу мы были сдержанны и веж-
ливы друг с другом (это был их первый ребенок, и они зна-
ли, что это мои первые роды), но спустя часы, наполненные
кровью, дерьмом и потом, мы были как старые друзья. Дол-
гое время после моего выпуска я каждый год получал по по-
чте фотографию их дочери в день ее рождения. Куда бы я ни
ехал, я отовсюду отправлял ей открытки.
Помню, как тряслись мои руки, когда я впервые взял ее,
притихший от ощущения чуда. Она сделала несколько пер-
вых вдохов. Когда я наблюдал за тем, как цвет ее тела ме-
няется с бледно-голубого на розовый, мне казалось, что я
смотрю на пейзаж, снова обретающий краски после затме-
ния. Мы были на верхнем этаже сельской шотландской боль-
ницы, и лучи летнего восходящего солнца отбрасывали золо-
той свет на голые больничные стены. Я взял полотенце, что-
бы высушить новорожденную, перерезал пуповину, когда та
 
 
 
перестала пульсировать, и передал девочку матери. Она рас-
плакалась, и я услышал тонкий, но сильный голос, который
всего несколько минут назад даже не существовал.
С тех пор я принял много родов, но я так и не перестал
поражаться новой жизни и новому дыханию, заявляющим о
своем месте в мире. Чудесно видеть, как цвет и жизнь напол-
няют тело, и наблюдать за тем, как младенец присоединяется
к жизненной кавалькаде благодаря череде изменений, про-
исходящих в сердце.

Только зародившись, сердце выглядит как две закручен-

ные трубки на плоском эмбриональном диске, которые затем
срастаются в одно целое и образуют луковицеобразный ме-
шок, перекручивающий и формирующий узлы по мере ро-
ста. Это похоже на растущую змею, которая извивается в
корзине ребер.
Обычно мы говорим о кровообращении в целом, но на са-
мом деле принято выделять малый круг кровообращения (в
легких) и большой круг кровообращения (во всем остальном
теле). Правый желудочек подает кровь в легкие, а левый – во
все остальное тело, при этом они работают синхронно.
При каждом ударе из сердца взрослого человека
одновременно выходит около семидесяти миллилитров
крови на каждый круг кровообращения.
Два потока непрерывно пересекаются в сердце в виде
восьмерки. Одно из многих чудес сердца млекопитающих за-
 
 
 
ключается в том, что оно способно осуществлять оба круга
кровообращения с одного удара. Еще одним чудом можно
считать то, что легкие плода развиваются без воздуха для ды-
хания – плод получает весь кислород через плаценту. Кровь
из плаценты быстро поступает туда, где она необходима, об-
ходя детские легкие по паре «шунтов» – своеобразных кана-
лов, которые перенаправляют кровь с правостороннего ма-
лого круга кровообращения в большой круг кровообраще-
ния.

 
 
 
 Первый шунт – это отверстие между правым и левым
предсердием, называемое овальным окном. Обогащенная
кислородом кровь оттекает от плаценты по вене пуповины к
самой большой вене тела плода. Эта вена наклонена под та-
ким углом, что примерно треть переносимой ею крови, до-
стигая правой половины, обходит предсердие по овальному
окну и попадает в левую половину, откуда насыщенная кис-
 
 
 
лородом кровь поступает в мозг и туловище. Подрабатывая
анатомом в студенческие годы, я всегда поражался при виде
этого шунта: сердца, которые мы анатомировали, принадле-
жали пожилым мужчинам и женщинам, но на них все равно
были видны следы овального окна, как и углубления в стенке
предсердия, через которое к нему направлялась кровь. Изу-
чить стенки правого предсердия взрослого человека – зна-
чит увидеть следы, которые потоки околоплодной жидкости
оставили на сердце15.
Второй шунт, необходимый для выживания внутри мат-
ки, называется «артериальный проток». Он представляет со-
бой толстый сосуд, который с каждым ударом сердца отводит
90 % объема крови от легких к аорте. Этот канал тоже на-
клонен под определенным углом так, чтобы направлять ли-
шенную кислорода синеватую кровь от правого предсердия
по нисходящей аорте к плаценте, чтобы она обогатилась кис-
лородом.

На ранних неделях беременности у человеческих эмбри-

онов есть хвосты, а на шее присутствуют жабры, как у рыб.
Сердце развивается в области шеи из сосудов жаберных дуг,
15
 У 15–30 % из нас овальное окно остается открытым даже во взрослом воз-
расте. Уильям Гарвей, открывший круги кровообращения, полагал, что откры-
тое овальное окно позволяет людям дышать под водой. Он ошибался: открытое
овальное окно, наоборот, делает погружение под воду более опасным. Оно поз-
воляет пузырькам газа, образующимся в крови, попасть из малого круга крово-
обращения в большой, что может привести к кровоизлиянию в мозг.
 
 
 
а артериальный проток образуется из остатка шестой жабер-
ной дуги.
По мере роста эмбриона его сердце перемещается из шеи
в грудь. Опускаясь, оно остается связанным с нервами шеи,
и именно поэтому первым признаком сердечного приступа
для многих людей является боль в горле и челюсти. Закры-
тие артериального протока – это метаморфоза, необходимая
для перехода к дыханию воздухом, и она частично связана
с изменением цвета кожи новорожденного с голубого на ро-
зовый.
Все большие артерии имеют мышечную прослойку между
внутренней и внешней оболочкой, но с артериальным прото-
ком все иначе: мышечный слой организован в двойную спи-
раль, состоящую из противопоставленных закрученных во-
локон. Именно сокращение этих волокон закрывает проток
после рождения, и это случается, когда волокна реагируют
на кислород от первых вдохов ребенка. Если раннего закры-
тия не происходит, поток крови в протоке меняет направле-
ние, что повреждает легкие и нагружает сердце.
Греческому врачу Галену не было известно о закручен-
ных волокнах, но он записал удивительно точные выводы о
закрытии протока целых две тысячи лет назад: «Проток, со-
единяющий аорту с легочной артерией, не просто перестает
расти после рождения, когда все другие части тела животно-
го продолжают это делать, а становится тоньше и тоньше, со
временем пересыхая и исчезая».
 
 
 
 В прозекторской я находил следы артериального протока,
потрепанные остатки волокнистой ткани под дугой аорты, и
удивлялся, что это когда-то было широким и оживленным
протоком, через который проходило 90 % крови с каждым
ударом сердца.
Если проток не закрывается в течение 72 часов после
рождения, ребенку ставят диагноз «открытый артериальный
проток» (ОАП). Это может быть опасно. «Если артериаль-
ный проток остается открытым вскоре после рождения, это
значительно увеличивает риск младенческой смерти, – гово-
рится в недавней статье. – Ранняя диагностика необходима».

Я привык слушать сердца новорожденных: каждого мла-

денца, рожденного у моих пациенток, я обследую вскоре по-
сле появления на свет.
Две пары клапанов сердца младенца издают стремитель-
ное стаккато, закрываясь в унисон при более чем двух ударах
в секунду. Есть в этом что-то уязвимое, но жизненно необхо-
димое; я прекрасно понимаю, что слышу первые удары серд-
ца, которое будет биться миллиарды раз (если повезет, то оно
будет продолжать работать на протяжении долгих лет после
того, как мое затихнет).
Сердце новорожденного бьется быстрее, чем у
взрослого, как минимум в два раза.
Через 10 лет после первых принятых мной родов мне при-
несли на осмотр младенца, которому было всего несколько
 
 
 
недель. «Он не очень хорошо ест, – сказала его мать Джой. –
Он пытается, но мне кажется, что у него не выходит совме-
щать питание с дыханием. У него нос закладывает». Она по-
ложила крошечного младенца себе на колени; реки вен вид-
нелись через прозрачную кожу его живота. Он моргал неви-
дящими глазами, находясь наполовину в матке, наполовину
в мире, как это обычно бывает с детьми в первые несколько
недель жизни. Я задал несколько вопросов о родах: Коннор
родился на одну или две недели раньше срока, но роды про-
шли без осложнений. Поначалу все было хорошо, и он на-
бирал вес. Взглянув на таблицу роста и веса, я увидел, что
его показатели находятся около девяностой процентили, то
есть только 10 % младенцев его возраста были крупнее него.
Сначала он прекрасно ел, но последние несколько дней ему
это стало даваться с трудом.
Я разогрел стетоскоп, потерев его об руку, опустился на
колени и приложил его к ребрам Коннора. Вместо мягкого
стаккато я услышал легато: каждый удар сливался со следу-
ющим с приглушенным шумом, который был громче с ле-
вой стороны от грудины и чуть тише, хотя все равно разли-
чимым, со спины. Его легкие звучали нормально – воздух в
них проходил абсолютно свободно.
– У него шумы в сердце, – сказал я, убирая стетоскоп.
Глаза Джой расширились, ноздри чуть раздулись, а голова
словно застыла на шее.
– Он плохо ест из-за заложенности носа, но я бы хотел,
 
 
 
чтобы его сердце обследовали, – добавил я. – У многих но-
ворожденных бывают шумы, и обычно в этом нет ничего
страшного.
– Это может быть серьезно? – спросила она, вглядываясь в
мое лицо не менее внимательно, чем она слушала мои слова.
– Не обязательно, – сказал я, пытаясь звучать расслаблен-
но. – Нужно сделать УЗИ сердца, чтобы узнать больше.
Пока я выписывал направление, Джой хмуро положила
ребенка в слинг. Пока она шла по коридору, я слышал, как
она разговаривала с мужем по телефону. Спустя пару недель
мне пришло письмо от детского кардиолога.
«Спасибо, что направили ко мне младенца, у которого вы
услышали шумы,  – говорилось в письме.  – У них в семье
нет истории заболеваний клапанов сердца, хотя у деда ре-
бенка артериальный проток закрылся только в подростко-
вом возрасте». Кардиолог, как и я, взвесила ребенка, про-
слушала его сердце и заметила, что, когда она кладет ру-
ку на грудь Коннора, чувствует, что левый желудочек серд-
ца бьется быстрее, чем следует. «Ультразвуковое обследова-
ние показало умеренную заполненность левого желудочка,
нормальную работу клапанов, сформированную дугу аорты
и открытый аортальный проток, через который кровь течет
стремительно и непрерывно. Коннор очень хорошо перено-
сит это гемодинамическое нарушение».
В сердце Коннора аортальный проток остался открытым.
«Маловероятно, что он теперь закроется самостоятельно, –
 
 
 
добавила кардиолог. – Возможно, придется перетянуть его
хирургическим путем, когда Коннору будет около шести ме-
сяцев, или провести катетеризацию».
В следующий раз я увидел Джой в коридоре клиники, ко-
гда ее сыну было четыре месяца. Его только что взвесили:
по росту он все еще развивался в пределах девяностой про-
центили, но по весу упал до пятидесятой, потому что он стал
терять вес. «Иногда я даже слышу шумы в его сердце, – ска-
зала мать ребенка. – Как вы думаете, есть шанс, что проток
закроется самостоятельно?»
Я всеми силами постарался обнадежить ее, но к следую-
щему приему у педиатра вес Коннора снизился до тридцать
пятой процентили. Врач успокоил Джой, сказав, что в серд-
це ее сына нет неустранимых повреждений, хотя оно стало
чуть шире, чем должно быть, а легкие кажутся несколько пе-
регруженными. «Нам сказали прийти через два месяца, что-
бы они ввели в Коннора краситель и сделали УЗИ сердца, –
сказала Джой. – После этого нам смогут сказать, насколько
легко будет закрыть проток».
В день катетеризации сердца Коннору сделали анестезию,
а затем ввели узкую трубочку в легкодоступный сосуд на
ноге, откуда ее протащили вверх к самому сердцу. Врачи
измерили давление в легочных артериях и аорте, а затем
сравнили показатели. К тому моменту вес ребенка упал до
двадцать пятой процентили, и рост тоже перестал увеличи-
ваться. Иногда открытый артериальный проток можно за-
 
 
 
крыть только с помощью инструмента, введенного по трубке
для катетеризации, однако в случае Коннора это оказалось
невозможно. Через два дня его ждала операция.
В следующий раз я увидел его через неделю. Пока он со-
сал грудь, Джой подняла его курточку, чтобы показать шрам
с левой стороны грудной клетки. Хирурги распилили ребра
ребенка, остановили работу легких и с ювелирной точностью
перевязали проток.
«Шумов больше нет, – сказала Джой. – Теперь уже нель-
зя почувствовать, как его сердце колотится в груди. Он стал
лучше есть. Кто бы знал, что крошечная ниточка, завязанная
в нужном месте, может так все изменить?»
Через три месяца Коннор вернулся к пятидесятой процен-
тили, а рентген показал, что сердце снова стало нормальных
размеров. Темпы его роста были поразительными: спустя год
по весу он опять вернулся к девяностой процентили. «Сей-
час у Коннора сердце в полной норме, – говорилось в послед-
нем письме перед его выпиской из клиники.  – В будущем
ему нет необходимости следовать каким-либо мерам предо-
сторожности».

Шум, типичный для открытого артериального протока,

был впервые описан более ста лет назад доктором Джорджем
Гибсоном, который работал всего в сотне метров от моей
клиники в Эдинбурге. Будучи врачом Королевского лазаре-
та, Гибсон описал характерную «вибрацию», которая чув-
 
 
 
ствуется в груди, когда кровь проходит через проток. Тур-
булентность в артерии приводит к тому, что ее внутренний
слой грубеет, подобно тому как течение подмывает берега
реки. Этот грубый слой становится плодородной почвой для
бактерий, которые там живут и растут.
Еще несколько десятилетий назад дети с открытым
артериальным протоком часто умирали в результате
инфекций или отказа перегруженного сердца.
До 1938 года детям приходилось жить (а чаще умирать)
с открытым протоком, но в тот год в Бостонской детской
больнице была проведена первая успешная операция по его
закрытию. Хирурга звали Роберт Гросс, и его достижение
еще более поразительно потому, что ему приходилось смот-
реть лишь одним глазом. Он практиковал мельчайшие сте-
реоскопические движения, которыми чинят наручные часы.
Закрытие артериального протока было настолько рискован-
ным, что Гросс провел операцию тайно, когда его начальник
уехал в отпуск. До него это сделать пытались всего два хи-
рурга: первый вскрыл грудную клетку, но не увидел никакого
открытого протока (до изобретения УЗИ неверный диагноз
был распространенным явлением), а для второго операция
оказалась непосильной с технической точки зрения (ребенок
вскоре умер). «Ребенок, живущий с открытым артериальным
протоком, имеет неопределенное будущее, – писал Гросс. –
Подобно Дамоклу, он не знает, когда его погубит опасность,
постоянно его подстерегающая».
 
 
 
 Первым пациентом Гросса был болезненный ребенок, с
трудом доживший до семи лет. В описании своей хирурги-
ческой инновации, опубликованном в «Анналах хирургии»,
он говорит про слабую меланхоличную девочку: «Она часто
стояла на одном месте, выглядела напуганной и приклады-
вала руку к сердцу. Когда ее спрашивали, в чем дело, она
шептала, что «там что-то не то». Она не могла играть с дру-
гими детьми, а ее мать часто сообщала о страшном жужжа-
щем звуке из глубины ее грудной клетки».

 
 
 
 Гросс был уверен, что эта большая проблема имеет про-
стое техническое решение. Сперва он отправился в прозек-
 
 
 
торскую, где работал с трупами, чтобы найти лучшее место
для вскрытия грудной клетки и доступа к протоку.
Затем он проделывал эту процедуру на множестве собак
под анестезией, пока не удостоверился в том, что хорошо
научился рассекать пульсирующую дугу аорты отдельно от
легочных артерий. Для этого требовались «предельная осто-
рожность и терпение». Он говорил: «При таком маленьком
расстоянии между магистральными сосудами… простран-
ство играет важнейшую роль».
Существовал риск повреждения трех нервов: первый
обеспечивает дыхание, второй координирует пищеварение и
скорость пульса, а третий необходим для работы гортани.
Одно неверное движение скальпелем могло привести к тому,
что пациентка бы задохнулась или навсегда осталась немой.
«Я потратил целый час, чтобы обнаружить, высвободить и
проследить этот нерв, но время было потрачено не зря, – пи-
сал он о гортанном нерве. – Как только он стал хорошо ви-
ден, операция сразу стала безопаснее и пошла увереннее».
После тщательного удаления фиброзной ткани вокруг ар-
териального протока Гросс предлагал сдавить проток на
несколько минут, прежде чем двигаться дальше. «При отсут-
ствии побочных эффектов проток можно окончательно пе-
ретянуть»,  – писал он. Он делал это при помощи толстой
шелковой нити, которую, по его словам, необходимо «затя-
нуть очень туго, чтобы добиться полного перекрытия».
Швы, удерживающие легкое, были удалены, после чего
 
 
 
легкое раскрылось. После дня, проведенного в постели, де-
вочке разрешили передвигаться в кресле-каталке.
Первые доклады Гросса описывают четыре не связанные
между собой операции, прошедшие без осложнений. Он на-
учился осуществлять трансформацию сердца и магистраль-
ных сосудов, которая у большинства из нас происходит есте-
ственным образом в первые несколько часов после рожде-
ния. «Общее состояние ребенка было прекрасным, – писал
он об одной из своих пациенток. – Она вернулась в школу и
через два месяца после операции набрала полтора килограм-
ма». Умело повязанная шелковая нить подарила пациентам
что-то вроде второго рождения.

 
 
 
  
Омоложение: алхимия
молодости и красоты
 
Гекуба прыгнула в море и помолодела.
Никандр Колофонский. Превращения

В романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» есть

сцена чудесного омоложения, достигнутого благодаря вол-
шебному крему. Маргарита Николаевна, тридцатилетняя
женщина, сидит на скамейке в Александровском саду непо-
далеку от Кремля, когда к ней подходит подозрительный
мужчина (который позднее оказывается посланником Сата-
ны) и дает ей золотую шкатулку, тяжелую и украшенную.
Он велит ей подождать ровно до половины восьмого вече-
ра, прежде чем открыть ее и нанести на кожу то, что в ней
находится. Она соглашается по причинам, которые было бы
слишком сложно описать кратко.
В 20.29 Маргарита уже не может ждать: она берет тяже-
лую золотую шкатулку и снимает крышку. Крем, жирный и
желтоватый, пахнет землей, болотом и лесом. Она начинает
втирать его в лоб и щеки; крем легко впитывается, не остав-
ляя жирного следа, и чуть покалывает кожу. Затем она смот-
рит в зеркало и в шоке роняет шкатулку на пол.
Как только естественная эластичность кожи
 
 
 
начинает ослабевать, никакой крем не сможет
 восстановить ее.
Ее глаза позеленели, а брови превратились из выщипан-
ных тонких в идеальные симметричные дуги. Морщина меж-
ду ними исчезла. Не стало теней на висках и едва наме-
тившихся «гусиных лапок». Кожа на щеках засветилась ро-
зовым, лоб побледнел и разгладился, а искусственно зави-
тые волосы превратились в струящиеся естественные локо-
ны. Маргарита весело смеется, скидывает купальный халат
и начинает втирать крем во все обнаженное тело. Сильная
головная боль, мучившая ее с той самой встречи в саду, про-
шла, а руки и ноги стали сильнее. Радостно подпрыгнув в
воздух, она медленно и изящно опускается на землю, буд-
то бы поддерживаемая ангелами. Крем подарил ей возмож-
ность летать.
Книги Булгакова, врача по образованию, имеют множе-
ство медицинских деталей: кровь, бьющая фонтаном при
обезглавливании; слегка повышенное давление при допросе,
проводимом психиатром; хруст ноги, которую сжимают. Так
же подробно он описывает и действие крема.
Как врач он, разумеется, знал, что в реальном мире кре-
мы могут лишь замедлять неизбежный процесс старения, но
не поворачивать его вспять. Чтобы кожа выглядела моло-
же, важнее избегать определенных вещей, чем втирать в нее
что-то: курения, вредной пищи и длительного пребывания
на солнце.
Это был аэропорт, но с таким же успехом мог быть тор-
 
 
 
говый центр, вокзал или даже больничный вестибюль где-то
в развитом мире: яркое освещение, высокие, как в церкви,
потолки, вентиляция, влагоустойчивые ковры, слишком до-
рогие кафе, множество магазинов и лениво развалившиеся
в неудобных креслах люди. Продающиеся товары менялись
в зависимости от времени года, но незначительно: журналы,
сувениры, одежда и сумки, кофе, электроника, вредная пи-
ща и алкоголь. Одинокая аптека обещала нечто другое: осве-
щенные рекламные плакаты предлагали «здоровье» и «кра-
соту», однако реально они продавали молодость.
У средневековых алхимиков были сотни названий для
эликсиров молодости, и современная индустрия красоты
недалеко от них ушла. Первые три крема, которые я взял
в руки, принадлежали одной линейке и состояли из аппе-
титной смеси компонентов: розмарин, ромашка, какао, эв-
калипт, огуречник аптечный, авокадо, эхинацея, алоэ вера,
хмель, огурец, календула и «райский аромат герани». На
другой полке стояла разжиженная экзотическая дыня из Ка-
лахари, которую предлагалось наносить на поврежденные го-
рячей укладкой волосы. Один крем обещал значительное со-
кращение морщин, в то время как другой – «крепкую, под-
тянутую и молодую кожу». Там были различные средства,
предназначенные для рук, ногтей, стоп, лица, тела и груди.
Некоторые кремы были названы «бесценными сыворотка-
ми», использование которых не просто полезно, но и необ-
ходимо. Каждое средство обещало сделать кожу «зрительно
 
 
 
более подтянутой, гладкой и молодой».

 
 
 
 
 
 
 На полке для мужчин стояло всего четыре средства, ко-
торые в каком-то смысле тоже обещали молодость, хотя их
действие описывалось как «успокаивающее, смягчающее и
разглаживающее», а не «омолаживающее» (будто бы их цель
состояла в том, чтобы смягчить мужской характер, а не ко-
жу). Разница в рекламных подходах нашла отражение и на
полках с витаминными добавками, которые женщинам обе-
щали молодость и улучшенный цвет лица, а мужчинам – си-
лу и потенцию. Согласно рекламе, они были необходимы не
только для здоровья, но и для «жизненной энергии».
История булгаковской Маргариты – часть долгой тради-
ции: от злой мачехи Белоснежки (которая хотела оставать-
ся самой красивой) до немецких сказок, где мужчины, до-
статочно смелые, чтобы убить дракона, получали в награду
молодость. В «Метаморфозах» Овидия есть яркий пример
одержимости молодостью: Ясон побеждает дракона и завла-
девает золотым руном, а затем умоляет свою жену, колду-
нью Медею, омолодить его отца Эсона с помощью зелья из
настолько экзотических трав, что это зелье вполне могло бы
встретиться в современном косметическом каталоге. В за-
пряженной драконом колеснице Медея облетает самые кра-
сивые и необычные места в Греции, чтобы собрать травы.
Она заполняет две ямы в земле кровью принесенной в жерт-
ву овцы, добавляет вино и молоко, а затем окунает туда два
факела, которые после этого разгораются. В ямы также от-
 
 
 
правляются коренья из Фессалии, океанский песок и растол-
ченные камни с Дальнего Востока 16.
Медея использовала сухую оливковую ветвь, чтобы пере-
мешать смесь. Ветвь сначала покрылась листьями, а затем и
тяжелыми оливками. Из-за брызг отвара на холодной темной
земле выросли цветы и травы. После этого Медея была гото-
ва продолжить: она надрезала яремную вену Эсона и влила
в нее зелье.
«Лишь Эсон напился, раной и ртом то зелье впитав, седи-
ну свою сбросил; волосы и борода вмиг сделались черными
снова… и надуваются вновь от крови прибавленной жилы,
члены опять расцвели. Удивляется Эсон и прежний – соро-
калетье назад – свой возраст младой вспоминает».

Бет Лорд было за 50; она носила элегантные дизайнер-

ские костюмы и румянила щеки. Ее внимательные глаза бы-
ли щедро накрашены тушью, а брови подведены так четко,
будто для этого использовалась тончайшая соболиная кисть.
Она имела юридическое образование, но не работала уже
многие годы. Ее муж, глава инвестиционного банка, работал
то в Нью-Йорке, то в Шанхае. «Около 20 лет назад он ска-
зал, что мы не нуждаемся в деньгах, и предложил мне уво-
литься, – рассказывала Бет. – Я так и сделала». Поначалу она

16
 Китайские алхимики традиционно смешивали и нагревали различные ми-
нералы, а не травы, для создания целебных средств. Овидий будто бы знал о ки-
тайских предпочтениях.
 
 
 
не скучала без работы, потому что была занята воспитани-
ем маленькой дочери и принимала участие во всех школь-
ных и городских мероприятиях, куда ее приглашали. Поми-
мо встреч и школьных ярмарок она ежедневно ходила в тре-
нажерный зал, а затем занялась маленьким бизнесом – стала
продавать косметику подругам и соседкам.
В клинике мы обычно обсуждали ее повышенную тревож-
ность и подавленное состояние, а также сложности в отно-
шениях с мужем. У них не было секса несколько лет, и она
иногда просила меня посоветовать семейного психолога или
спрашивала совета о том, как улучшить либидо у нее и у ее
мужа. Однажды Бет обратилась ко мне с жалобами на боль в
груди, которая появлялась ночью, особенно когда муж был в
отъезде. Она переживала, что их причиной может быть либо
сердце, либо косметическая операция на груди, которую она
делала в прошлом.
– Я не знал, что у вас была операция, – сказал я, глядя
на записи в компьютере. Она расстегнула блузку и спустила
бюстгальтер, чтобы показать круглые шрамы на периферии
каждого соска: в этих местах ткань рассекали, а затем под-
нимали ее выше по грудной клетке.
– До настоящего момента у меня не было с этим никаких
проблем, – сказала она. – Как вы думаете, операция может
быть причиной моих болей? Я сделала ее 10 лет назад.
От каждого круга отходила тонкая линия, которая шла
вниз по подтянутой груди. При приглушенном свете ее слож-
 
 
 
но было заметить, но под яркими лампами она была видна.
Я ответил, что вряд ли ее боли вызваны шрамами.
– У вас были другие операции? – спросил я. До этого мы
не обсуждали пластическую хирургию.
– Да, парочка, но записей о них нет, потому что я делала
их за границей. Я вкалывала ботокс в область вокруг глаз,
откачивала жир с рук и – ах да! – убирала отвисшую кожу с
живота. – Она указала на еще один круглый шрам в области
пупка, где ее кожу натянули и срезали излишки, а затем рав-
номерно распределили. – Это было необходимо, чтобы изба-
виться от растяжек после рождения Маргарет.
Ее дочь Маргарет страдала мигренями, и за эти годы я
успел кое-что узнать о ней.
– Как дела у Маргарет? – поинтересовался я.
–  Хорошо,  – сказала она с быстрой нервной улыбкой.  –
Она уезжает в колледж, скоро у нее выпускной. Я рада, что
она начинает жить своей собственной жизнью.
Тем не менее ее голос свидетельствовал об обратном, а
пальцы правой руки стучали по бриллиантам на левой.
Я направил ее на обследование, желая удостовериться, что
боли не связаны с сердцем. Их характер и время возникно-
вения говорили о том, что они не имеют отношения к лег-
ким, ребрам или сделанным операциям.
– Знаете, иногда нам так и не удается установить причи-
ну болей в груди, – сказал я ей. – Бывает, боли приходят и
уходят в связи с волнением и тревогами. Когда тревоги от-
 
 
 
ступают, то же самое происходит и с болью.
Мы немного поговорили о дыхательных техниках, кото-
рые она может попробовать в следующий раз, когда почув-
ствует боль.
– Иногда, – добавил я, – такие боли помогают телу и ра-
зуму сообщить вам о том, что вашу жизнь следует изменить.
Пока этого не произойдет, они не отступят.
–  Моей жизни не помешали бы некоторые перемены,  –
сказала она.

Самым ранним текстом, в котором говорится об элик-

сирах молодости, считается китайский комментарий к «И
цзин», «Книге перемен». В «И цзин» химические вещества и
процессы имеют связь с гексаграммами, которыми знамени-
та книга, и считается естественным, что Вселенная и все жи-
вые существа участвуют в циклах трансформаций и что пу-
тем разумного применения магических и медицинских зна-
ний можно положительно повлиять на эти перемены.
Европейские алхимики были одержимы созданием
золота, в то время как китайские предпочитали работать
над эликсирами молодости.
Множество китайских алхимиков утверждали, будто со-
здали омолаживающий эликсир. Историк и китаист Джозеф
Нидэм был настолько поражен частотой, с которой китай-
ских императоров отравляли этими снадобьями, что соста-
вил список жертв. Приблизительно в 300 году н. э. китай-
 
 
 
ский алхимик Гэ Хун сравнил различные рецепты. В ходе бо-
лее тщательного исследования, проведенного три века спу-
стя, выяснилось, что в эликсиры добавляли такие странные
экзотические компоненты, как ртутные соли и серу. Суще-
ствовало более тысячи различных названий для этих снадо-
бий, большинство из которых состояло из одинаковых базо-
вых минеральных компонентов.
Византиец Синезий, один из западных современников Гэ
Хуна, считал, что физические трансформации, произошед-
шие под влиянием алхимии, не так важны, как ментальные
установки тех, кто осуществляет эти трансформации. Ис-
тинная алхимия молодости не требует работы в лаборато-
рии или дорогостоящих экзотических ингредиентов; все, что
необходимо, – это правильное заклинание и другое отноше-
ние.

– Я ушла от него, – сказала мне Бет во время своего сле-

дующего визита в клинику. – Или он ушел от меня. В общем,
мы ушли друг от друга, и нашему браку пришел конец.
В ее глазах отражались пылкость и ликование, которых я
не видел ранее. Хотя она, как всегда, была тщательно одета,
я не заметил на ее лице обычных слоев макияжа. Она выгля-
дела возбужденной, энергичной и слегка шокированной.
– Что случилось?
– Вот уже много лет я знала, что нужно что-то изменить, –
начала она. – Возможно, я оставалась с ним только ради Мар-
 
 
 
гарет. Однако боли в груди были последней каплей.
Однажды ночью, когда Бет снова почувствовала боль, она
не стала переживать из-за нее, а просто встала с постели,
включила свет и составила список всех своих жизненных
разочарований.
– Список получился длинным, – сказала она с невеселой
улыбкой. – Лист, исписанный с двух сторон. Однако внутри
меня снова и снова возникало чувство, что я нахожусь в ло-
вушке в этом браке, в ловушке с мужчиной, который давно
утратил интерес ко мне и нашей совместной жизни. Я стала
переживать, что время уходит.
– Что вы сделали дальше?
– Когда он вернулся из командировки, я показала ему спи-
сок.
– И?
– У него долгие годы был роман на стороне! Он признал
это! С женщиной, на 20 лет моложе меня.
Я сделал небольшую паузу.
– Когда он признался, я почувствовала облегчение, – ска-
зала она. – Без него мне будет лучше. Это первое изменение,
но за ним последуют и другие.
– Что вы собираетесь сделать теперь?
– Он говорил, что мне не нужно работать, но ведь работать
нужно каждому из нас, верно? И я хочу путешествовать!
– Как Маргарет отреагировала на новость?
Бет широко улыбнулась:
 
 
 
 – Она ответила, что это самый большой сюрприз для нее,
и сказала, что мне следовало сделать это много лет назад.

Булгаков писал, что после нанесения крема по конечно-

стям Маргариты распространилось чудесное ощущение сво-
боды, а ее тело наполнилось радостью. Она вдруг осознала,
что покинет дом и мужа, которого не любила, и начнет но-
вую жизнь.
Прокричав «Ай да крем!», она подлетает к письменному
столу и без колебаний пишет мужу записку, прося о ней за-
быть.
Вдруг она слышит странный звук – половая щетка сту-
чится в дверь. Маргарита открывает дверь, запрыгивает на
щетку и, обнаженная, вылетает из окна. Благодаря магии она
стала невидимой для окружающих; ясно, что ее моложавая
красота предназначается лишь для ее собственного удоволь-
ствия. Поиздевавшись над скучным соседом и отомстив вра-
гу, она улетает из Москвы.
Поначалу она на невероятной скорости летит над россий-
скими просторами: она касается стопами крон деревьев и
пролетает над сибирскими реками так быстро, что отражен-
ный в них лунный свет мелькает у нее под ногами. Затем
она замедляется, чтобы насладиться видами и «упиться по-
летом».
Медицинская практика настолько полна событиями и так
испещрена интимными подробностями и деталями множе-
 
 
 
ства жизней, что прошло несколько месяцев, прежде чем я
понял, что Бет не пришла ко мне снова. Я предположил,
что она либо переехала, либо решила перестать пить анти-
депрессанты, либо просто больше не нуждалась в моих кон-
сультациях. Иногда взаимоотношения с врачом заканчива-
ются тогда, когда они достигают своей цели, а иногда это
происходит в результате случайной фразы, задевшей паци-
ента. Обычно мне так и не удавалось узнать причину.
Через пару лет я снова увидел имя Бет в списке своих па-
циентов и пошел пригласить ее из зала ожидания.
– Давно не виделись, – сказала она. Бет быстро поднялась
со стула и спешно последовала за мной в мой кабинет.
– Как у вас дела? – спросил я.
Она была элегантно одета, но макияжа на лице было ма-
ло. Ее глаза были радостными и спокойными. Она казалась
моложе своих лет как внутренне, так и внешне.
– Хорошо, даже замечательно, – сказала она, присажива-
ясь.
–  Во время нашей последней встречи вы говорили, что
уходите от мужа…
–  Я так и сделала!  – сказала она весело.  – А потом от-
правилась путешествовать. С того времени я успела дважды
объехать весь мир.

 
 
 
  
Татуировки: искусство
перевоплощения
 
Ну и что с того, в конце концов подумал я. Ведь
это всего лишь его внешний облик, можно под всякой
кожей быть честным человеком.
Герман Мелвилл. Моби Дик, или Белый кит17

Барьер, отделяющий нас от внешнего мира, тонок: когда я

вижу мозоль или царапину, часто удивляюсь, насколько уяз-
вима наша кожа. Самая маленькая царапина способна оста-
вить шрам; в результате обыкновеннейшей ссадины можно
загнать грязь под кожу, и на этом месте навсегда останется
пятно.
Несколько лет назад мне довелось работать в медицин-
ском научно-исследовательском центре в Восточной Афри-
ке. Там я находился на попечении у одного из местных вра-
чей по имени Фэйс. Она получила образование в Найроби
и была ответственной и невозмутимой; ее заплетенные в ко-
сички волосы всегда были убраны в высокий пучок. Во вре-
мя обходов она говорила, как ей горько от того, что из-за
коррупции большая часть финансирования так и не дохо-
дит до больницы. Среди сотен пациентов, у коек которых
мы останавливались, был восьмилетний истощенный маль-
17
 
 
 
 Перевод И. Бернштейна. – Примеч. пер.
чик, лежавший лицом вниз на грязном матрасе. Он был бо-
лен церебральным параличом и попал в пожар; до поступ-
ления в больницу его бинтовали дома грязными тряпками.
Ожоги покрывали его спину, как и пролежни, часть из ко-
торых были инфицированы. В ожогах застряли частицы уг-
ля, которые теперь было практически невозможно извлечь.
Если бы мальчик выжил, угольные пятна остались бы с ним
навсегда. «Ему становится немного лучше, – сказала Фэйс,
стараясь звучать невозмутимо. – Когда его привезли, я чуть
не заплакала, в таком ужасном он был состоянии. Но затем
я вспомнила, что мне все равно. Иначе не получается».
Должно быть, первые татуировки были именно
такими, то есть случайными: зола или грязь попадали в
тело после падений или ран, оставленных камнями для
высекания искр.
Я снял бунгало в пустом туристическом комплексе рядом
с больницей, однако через какое-то время приехал бывший
муж управляющей, который уволил персонал, перекрыл во-
ду и запер главные ворота. Пару дней мне приходилось сти-
рать белье и мыть посуду в пруду, пока я не нашел комнату
в другом месте, где обитали некоторые из моих коллег. Те-
перь я жил дальше от больницы, но совсем рядом с пляжем.
Это был круглый дом, окруженный кустарником; там было
много воздуха, потому что вместо стен у него были железные
прутья. Помимо нас, там постоянно проживали гигантские
многоножки, жуки-бомбардиры и толстые гекконы. В унита-
 
 
 
зе жило множество крошечных лягушек, которые научились
плавать достаточно быстро, чтобы их не смывало.
По ночам я слышал шум вечеринок, раздававшийся из со-
седнего дома. В то время там жили воины самбуру, приехав-
шие из высокогорий Кении. Недавно они стали героями до-
кументального фильма и прибыли на побережье, чтобы от-
праздновать это вместе с режиссером. Однажды вечером я
разговорился с одним из соседей: ему не нравилось на бере-
гу Индийского океана – слишком жарко, слишком много лю-
дей, и местные едят слишком много рыбы. Ни один уважаю-
щий себя самбуру не станет есть такую пищу. По его словам,
у них на родине все иначе: прохладно и просторно, а охот-
ники могут есть красное мясо круглый год.
На бедрах у него было множество шрамов: выпуклых бле-
стящих волдырей, будто бы кожу приподняли крюками, а за-
тем оставили заживать. Я спросил, откуда они у него.
–  Это делается горящими палками,  – ответил он.  – Мы
делаем это, когда становимся моранами, то есть воинами.
Он погладил свои шрамы, вспоминая о том, что произо-
шло.
– В течение четырех дней после этого было очень тяжело
ходить, – добавил он.
Закрученный узор шрамов напоминал отпечатки пальцев,
но только большего размера. Шрамы на его торсе составляли
четкие геометрические формы, как гексаграммы из «Книги
перемен», но на теле. По словам моего соседа, всех молодых
 
 
 
людей «украшали» таким образом, прежде чем они должны
были отправиться воевать с соседними племенами, вроде на-
рода туркана.
– Ты когда-нибудь сражался с ними?
Он отрицательно покачал головой:
– Они рядом с Сомали. У них «АК-47».
Как-то раз он приезжал в Эдинбург на кинофестиваль.
«Очень холодно»,  – вспоминал он. Я представил, как этот
африканский воин с кожей, как отполированный антрацит,
и со шрамами, спрятанными под джинсами, ежится от ледя-
ного ветра с Северного моря.
В своей клинике в Эдинбурге я часто вижу другие шра-
мы, которые являются результатом намеренного самоповре-
ждения. Люди режут собственную кожу в моменты сильных
душевных страданий. Я спросил Кельвина, одного из своих
пациентов, о том, как он приобрел эту привычку.

 
 
 
 – Я начал делать это тайно в своей комнате, – ответил он. –
Я брал бритву или лезвие от карандашной точилки, а затем
слегка надрезал кожу. Мне было нужно, чтобы кровь слегка
показалась. Я промакивал кровь салфетками, которые потом
выбрасывал в мусорные баки подальше от дома. На какое-то
время это помогало мне почувствовать себя лучше. Однако
потом мне опять становилось хуже.
– Где именно вы делали надрезы? – спросил я.
– Поначалу только здесь, – указал он на свое бедро, – что-
бы никто не замечал порезы, когда я в шортах.
Кельвин слегка спустил брюки и привстал, чтобы дать мне
взглянуть: мраморная решетка белых линий покрывала его
бедро.
 
 
 
 – А затем?
– Затем этого стало недостаточно. Я переключился на дру-
гое бедро, а потом на предплечья. Сначала я думал, что смо-
гу все скрыть длинными рукавами, но вскоре перестал пере-
живать по этому поводу. Я хотел, чтобы другие видели шра-
мы, хотел, чтобы мама, папа, учителя и все вокруг видели,
как я несчастен.
Мы оба помолчали.
– Что вы сейчас думаете о шрамах?
– Долгое время я был рад, что они у меня есть. Этот пери-
од моей жизни уже позади, но он для меня очень важен. Он
является частью того, кем я являюсь. Шрамы – это напоми-
нания о том, кем я был раньше, и я не хочу, чтобы мне опять
было так плохо. До недавнего времени каждый раз, когда я
смотрел вниз и видел их, я вспоминал о том, насколько силь-
нее я стал.
Мы встречались с Кельвином около года. Я постепенно
снижал дозировку его антидепрессантов и следил за его по-
сещением психотерапевта и курсов по развитию уверенно-
сти в себе.
– А теперь?
– А теперь я готов двигаться дальше. Я хочу навсегда оста-
вить эту часть моей жизни в прошлом. Я решил набить та-
туировки, чтобы прикрыть это все.
На протяжении нескольких следующих консультаций я
наблюдал за преобразованием его татуировок. Сначала это
 
 
 
был китайский дракон, огибающий левое бедро. Хвост дра-
кона уходил к позвоночнику через таз.
– Для меня он означает силу, – сказал Кельвин. – Это на-
поминание о том, что во мне есть скрытая энергия.
Для некоторых людей набивание татуировок и надреза-
ние кожи связаны с одними и теми же мотивами, однако для
Кельвина каждая тату была шагом вперед от того человека,
каким он был.
Я посмотрел внимательнее – шрамов было практически
не видно. Через несколько месяцев я снова с ним увидел-
ся: на правом бедре появился лев, стоящий на задних лапах.
«Он смелый и гордый, каким я хочу быть»,  – прокоммен-
тировал Кельвин. В течение следующего года на его правом
предплечье разворачивалась следующая сцена: крылатые ан-
гелы стояли на облаках, а райские звуки труб расходились
от них, как электрические разряды. На шрамах в этом месте
расцветает цветочный сад. Слева была изображена сцена из
ада: упыри, черепа, демоны с трезубцами и клыкастые зме-
иные головы, заполняющие пустое пространство.
–  Я застрял посередине,  – сказал Кельвин, указывая на
свое туловище. – Слева у меня ад (при этом он поднял левую
руку с упырями и демонами), а справа рай (он поднял руку
с ангелами и трубами).
– Вы носите с собой и то и то.
– А разве это не относится к каждому из нас? Вы, должно
быть, замечаете это в своей работе.
 
 
 
 В «Шерлоке Холмсе» Артур Конан Дойл утверждает, что
внимательный детектив может многое узнать о человеке по
его татуировкам. «Я немного изучал татуировки и даже внес
вклад в литературу по этому предмету», – говорит Шерлок
Холмс. Тату расценивается как характеристика жизненной
истории ее обладателя, что важно как для врача, так и для
детектива.
Часто, закатывая рукав пациента, чтобы измерить кровя-
ное давление, или расстегивая его рубашку, чтобы прослу-
шать легкие, я вижу татуировки, которые обычно незаметны.
Некоторые из них связаны с семейными отношениями: име-
на и даты рождения детей или символы верности определен-
ному партнеру. Другие – с военной службой или временем,
проведенном на торговом флоте. Татуировки байкеров, сол-
дат, моряков и заключенных свидетельствуют о принадлеж-
ности к закрытому сообществу, члены которого тесно связа-
ны друг с другом. Помню, как я однажды расстегнул рубаш-
ку одного мужчины, чтобы прощупать его живот из-за по-
дозрения на аппендицит. На его туловище каллиграфически
было выведено: «Тревоги – это молитвы о худшем». Эта та-
ту для него обладала магической силой: он сказал, что после
ее появления тревожность, преследовавшая его всю жизнь,
отступила.
Татуировки могут быть полезны для врача в практиче-
ском смысле: один мой пациент мог точно указать место на
 
 
 
своем «рукаве» из змей, куда нужно воткнуть иглу, чтобы
наверняка собрать достаточно крови. Иногда тату делают,
чтобы показать радиотерапевту точное расположение опухо-
ли, на которую необходимо воздействовать. Некоторые тату-
ировки указывают на связь между человеком в настоящем и
в будущем и являются пожизненным напоминанием о том,
каким их владелец был когда-то: цветок на лодыжке, роза на
пояснице, персонаж мультфильма на плече. Я видел татуи-
ровки, символизировавшие переход к новой жизни и радость
по этому поводу: восстающий из пепла феникс, набитый на
месте шрама от мастэктомии, или цветы, цветущие поверх
растяжек.
Татуировки являются одной из старейших форм
искусства, в которой тело воспринимается как холст,
как память, как приветствие и как предупреждение.
Татуировка является произведением искусства без рамы,
которое само по себе подвержено бесконечным переменам.
Она стирает грань между субъектом и объектом. Распро-
странено ошибочное мнение о том, что татуировки делают
импульсивно, однако для большинства людей набивание та-
ту крайне болезненно. Как писал поэт Майкл Донаи, нужно
иметь «железную прихоть». Слово «татуировка» полинезий-
ского происхождения, образованное от звука «тат-тат-тат»,
который издает игла, пронзающая кожу. Оно вошло в другие
языки после путешествий капитана Кука.
Именно проникновение в кожу привлекает внимание ме-
 
 
 
диков к татуировкам: инфекции, волдыри и иногда воспале-
ния из-за чернил. Психологическая реакция тоже интересна
– примерно половина из набивших татуировки жалеют о со-
деянном. В США половина молодежи и людей среднего воз-
раста имеют тату, при этом более 100 000 процедур по уда-
лению татуировок проводятся ежегодно. Джеймс Керн, та-
ту-мастер, специализирующийся на исправлении неудачных
татуировок, пишет: «Нет клиента счастливее того, кто рас-
стался с ненавистной татуировкой, которая разрушала его
самооценку. Мне нравится как физическая, так и духовная
трансформация».
Существуют сотни причин набить тату; возможно, этих
причин столько же, сколько людей, имеющих рисунки на те-
ле. Антропологи перечислили несколько из них: камуфляж
для охоты, обозначение наступления переходного возраста и
беременности, борьба с болезнями, улучшение фертильно-
сти, отпугивание злых духов.
Я слышал о человеке, набившем свою группу
крови на руке на случай экстренного переливания (на
татуировке также была стрела, указывающая на самую
широкую вену).
Некоторые из мотивов, характерных для племенных со-
обществ, движут и моими пациентами: желание приобрести
новые характеристики, отдать дань уважения предкам, улуч-
шить свой статус внутри сообщества, отпугнуть врагов, за-
печатлеть на теле важные жизненные события, украсить се-
 
 
 
бя, выразить эмоции (патриотизм, любовь, дружбу), проде-
монстрировать принадлежность к группе.
Некоторые мотивы уникальны для современной культу-
ры: желание постоянно иметь макияж на лице или зарабо-
тать денег на своей внешности.
Есть и более неприятные причины: метка, нанесенная
фашистами, акт намеренного самоповреждения или способ
скоротать время в тюремной камере.
Татуировки заключенных рассказывают историю о смело-
сти, изоляции и насилии, принадлежности к определенной
группе и статусе.
В некоторых тюремных культурах, например в России и
Южной Африке, есть тщательно продуманные татуировки,
символизирующие совершенные преступления: гроб означа-
ет убийство, нож в горле – наемное убийство, наручники или
числительные – количество лет, проведенных в тюрьме 18.
Для заключенного тело может быть единственным остав-
шимся имуществом и единственным способом выразить со-
противление. Я видел любительские татуировки, символизи-
ровавшие ограничение свободы, на которых цветы и птицы
были опутаны колючей проволокой. Я также видел небреж-
ные черепа, напоминающие скелеты memento mori, танцу-
ющие на старых могильных памятниках. Татуировки – это
способ привнести беспорядок, игру и творчество на тело,
18
 Кафка в рассказе «В исправительной колонии» описывает аппарат, который
выцарапывает на теле каждого осужденного название нарушенного закона.
 
 
 
живущее в рамках тюремных порядков. Тело в оковах рас-
сказывает историю о своем освобождении.

Я узнал о Марке Блейквелле из письма, направленного в

больницу из городской тюрьмы. «Вышеупомянутый пациент
завтра выходит на свободу, – говорилось там. – Буду благода-
рен, если вы выпишете ему метадон, согласно приведенным
ниже указаниям». Метадон – это опиоид, который прописы-
вают для облегчения «ломки» у героинозависимых. Я про-
смотрел медицинские записи, предшествовавшие его заклю-
чению: множество обращений в отделение экстренной помо-
щи с травмами, полученными в результате драк, и пара об-
ращений к психиатру. Затем внезапная тишина, продливша-
яся около десяти лет. Я сообщил о времени приема тюрем-
ным медсестрам, и на следующий день он появился в моем
кабинете.
Марку было чуть за 40; он был худым и бледным, с корот-
ко остриженными светлыми волосами и тонкими бескров-
ными губами. Между бровями у него была морщина. Он был
одет в зеленый спортивный костюм с белыми полосами, а на
одной из щек у него виднелись два шрама. Он моргал слиш-
ком часто, и глаза его беспокойно бегали по комнате. Одна-
ко наиболее удивительными были его татуировки: любитель-
ские, сделанные густыми синими чернилами. С одной сто-
роны шеи была паутина, а с другой – нож, указывающий на
сердце. На одной щеке были вытатуированы слезы; горло об-
 
 
 
вивала петля из колючей проволоки. Сквозь редкие волосы
виднелись татуировки на голове: свастика, череп и шотланд-
ский флаг. Я бросил взгляд на его руки: на правых костяшках
было написано «ЛЮБОВЬ», а на левых – «НЕНАВИСТЬ».
На больших пальцах были набиты скопления синих точек,
а между большим и указательным пальцами правой руки –
ласточка.
Он присел у моего стола и бросил на меня сердитый
взгляд. На коже вокруг глаз у него были морщины, напоми-
нающие мишень.
– Я пришел за метадоном, – сказал он.
– Разумеется. Какая вам нужна дозировка?
Он сказал театрально:
– Если вам до сих пор это неизвестно, то вы понятия не
имеете, что делаете.
– Я лишь проверяю, правильная ли у меня информация.
– 80, – сказал он. – И еще мне нужен диазепам.
– Хорошо, 80. Но я не назначу вам диазепам. Никто не
выходит из тюрьмы, принимая его.
– Если вы думаете, что его нельзя достать, то действитель-
но понятия не имеете, что делаете. Если вы не дадите мне
рецепт, то я куплю его на улице. Когда за мной приедет по-
лиция, вы будете в этом виноваты.
Все согласные в его голосе были твердыми.
– Если вы нервничаете до такой степени, что готовы ку-
пить диазепам на улице, то нам, возможно, стоит обсудить
 
 
 
варианты устранения вашей тревожности.
Он что-то прохрипел, вырвал рецепт из моих рук и встал
со стула. Затем выражение ярости на его лице смягчилось,
он медленно выдохнул и снова сел.
– Простите, – сказал он и уставился на свои ботинки. Он
выглядел так, будто пытался подобрать слова.
– Я буду вежлив с вами, если вы будете вежливы со мной, –
сказал я.
Он устроился на стуле и сделал глубокий вдох.
– Хорошо, начнем сначала.
С каждым из моих пациентов, принимающих метадон, мы
встречаемся ежемесячно, и, пока я работал с Марком, я на-
блюдал за тем, как отрастают его светлые волосы. Они ви-
лись у ушей и стали постепенно закрывать татуировки в виде
паутины и ножа. Слезы на щеке были все еще видны, и через
открытый вырез его рубашки я видел колючую проволоку,
обвивающую шею. В первый день после его освобождения
я стал свидетелем того, как он контролирует свою ярость;
постепенно ему стало легче это делать благодаря приему ле-
карств.
Однажды он пришел с забинтованной рукой. Он был одет
в футболку поло и к тому моменту принимал уже не 80, а 40
миллиграммов метадона в день. Мы договорились понизить
дозировку до 35. Он сказал, что нашел работу в автомастер-
ской – друг порекомендовал его.
– А что случилось с вашей рукой? – спросил я.
 
 
 
 – Я выжег татуировку аккумуляторной кислотой, – отве-
тил он.
Я размотал бинт: красные костяшки заживали, но под кор-
ками уже просматривались синие чернила.
– Так делали раньше, – сказал я. – Татуированную кожу
снимали, а на место раны пересаживали новую кожу. Это не
очень эффективно. Сейчас используют лазеры.
– И это работает?
– Иногда, – ответил я. – Вашим татуировкам такой способ
подойдет лучше всего. Однако это довольно дорого.
Лазеры для удаления татуировки подбираются соглас-
но пигменту, который необходимо разрушить. Красному и
оранжевому пигменту требуется зеленый лазер, синему и
черному – красный.
Лазеры обычно осветляют кожу, что может стать пробле-
мой для темнокожих людей 19.
Мы с Марком встречались ежемесячно, и я каждый раз
немного снижал дозировку метадона. Пока его зависимость
ослабевала, татуировки постепенно исчезали. К тому момен-
ту, как он перешел на 30 миллиграммов в день, вытатуиро-
ванные слезы на щеках стали едва заметными пятнами. Он
жил очень экономно, тратя все деньги на лазерное удаление
тату. К 25 миллиграммам нож и паутина на горле посветле-

19
 Сейчас ведутся разговоры о расширении списка пигментов, законных для
использования, чтобы татуировки было проще удалять. Яркие современные пиг-
менты хуже всего поддаются удалению лазером.
 
 
 
ли, и я заметил, что он начал удалять колючую проволоку на
горле. К 10 миллиграммам на его лице и шее остались лишь
блеклые следы, и он продолжал носить длинные волосы, что-
бы скрыть татуировки на черепе.
Осветлять пигмент под кожей лазером гораздо
больнее, чем делать тату.
Спустя год я снова увидел его в клинике. Марк хорошо
выглядел: когда он зашел в мой кабинет, его когда-то плотно
сжатые серые губы расплылись в широкой улыбке. Он хотел,
чтобы я помог ему бросить курить. Я заметил, что ласточка
все еще летала между указательным и большим пальцами его
правой руки.
– А как же эта? – спросил я, указывая на свободно порха-
ющую птицу.
– А эту я оставлю, – ответил он.

 
 
 
  
Анорексия: магия контроля
 
Это реальное заболевание, а не каприз
избалованных богатых девочек. К нему относятся
так, будто это результат личного выбора, хотя
в действительности это серьезное и угрожающее
жизни психическое заболевание.
Доктор Дайэн Майкли

Анорексия – загадочное заболевание, тяжелое и для тех,

кто им страдает, и для тех, кто пытается помочь. Одни пси-
хические заболевания разрушают наши границы, разрывая
швы, которые собирают нас в единое целое. Другие приво-
дят к делюзиям, в которых нас преследуют, осуждают, тра-
вят или, наоборот, в которых мы сильны, велики и неуязви-
мы. Третьи психические заболевания вынуждают нас отгоро-
диться от мира и спрятаться под мантией депрессии или ка-
татонии. Анорексия не относится ни к одному из этих типов.
Это разрушительная ядовитая атака на тело и разум, мрач-
ный союз одного из наших древнейших инстинктов – отка-
за от пищи, которая, как нам кажется, может нам навредить,
и одной из новейших тревог человечества, связанной с тем,
как мы выглядим для себя и окружающих.
Хорошие психотерапевты – наполовину священники, на-
половину волшебники: они находят способы заново опреде-
лить границы человека, изгнать делюзии и вывести истин-
 
 
 
ное «я» из тени. Сегодня мы уже не воспринимаем психиче-
ские заболевания как одержимость, в которой виновны си-
лы, нам неподвластные. Современная психиатрия рассмат-
ривает психические заболевания как феномен химии моз-
га, но иногда все равно складывается впечатление, что они
приходят извне и представляют собой нечто вроде психи-
ческой погоды. Такое восприятие позволяет нейтрализовать
чувство вины, которое может испытывать больной. Древние
врачи говорили о меланхолии как о том, что нам неподвласт-
но и что зависит от потоков телесных жидкостей. В некото-
рых языках это отражается и по сей день. Есть языки, в кото-
рых фраза «я в депрессии» звучит примерно как «меня на-
крыла грусть».
В XXI веке кажется смешным думать об анорексии как о
злых чарах, но с культурной точки зрения это вполне убеди-
тельно: настроение или убеждение, влекущее за собой несча-
стье и голод, часто приходит из ниоткуда и проходит также
незаметно. Существуют некоторые «предупреждающие зна-
ки»: необычное отношение к еде перед наступлением болез-
ни, решимость в достижении целей, ухудшение семейных от-
ношений, травматический опыт, перфекционистское внима-
ние к деталям или любой из других факторов риска. Каждый
из них может вызвать обсессию, связанную с ограничением
количества пищи, однако неизвестно, почему многие люди
со странным отношением к еде, плохими отношениями в се-
мье или щепетильностью в деталях никогда не сталкиваются
 
 
 
с анорексией.
В некоторых частях света шаманы до сих пор соверша-
ют ритуалы, отгоняющие злых духов. Меня, как семейного
врача, работающего на современном Западе, анорексия за-
ставляет чувствовать себя начинающим экзорцистом. Неко-
торым из моих страдающих анорексией пациентов удалось –
с помощью или без – изгнать болезнь, которая их истощала.
Были и те, кого анорексия победила: смертность от анорек-
сии превышает смертность от всех остальных психических
заболеваний. Она была с нами на протяжении веков: святая
Екатерина Сиенская, жившая в XIV веке, страдала этой бо-
лезнью: «Я молюсь и буду молиться Господу о том, чтобы он
благословил меня в отношении пищи и я могла жить, как все
остальные существа». То же самое относилось и к монахине
XVII века Веронике Джулиани, которая лизала стены и ела
пауков, но не могла притронуться к пище, которую давали
ей в монастырской трапезной. Это заболевание характерно
не только для западной культуры: есть данные о случаях ано-
рексии в Нигерии, Гонконге, Южной Африке, а также среди
амишей.
Исследователи из Фиджи предположили, что
телевидение принесло анорексию в общества, которые
никогда с ней не сталкивались.
В записях средневековых священников и настоятельниц,
которым приходилось ухаживать за страдающими анорекси-
ей монахинями, прослеживаются растерянность и бессилие
 
 
 
перед лицом болезни. Схожие чувства, по моим наблюде-
ниям, испытывают и врачи в современных психиатрических
клиниках. Анорексия уже была красноречиво описана мно-
гими мужчинами и женщинами, больными ею, и мои врачеб-
ные наблюдения не могут сравниться с их историями.

Симона, студентка юридического факультета, нетвердо

вошла в мой кабинет, держась за живот. Она жаловалась на
сильную тошноту и ощущение легкости в голове, будто бы
она вот-вот упадет в обморок. Я помог ей лечь на кушетку.
Ее тазовые кости торчали, натягивая кожу бедер, а ребра на-
поминали стиральную доску. Живот же был раздут, как ку-
пол. «Должно быть, газы,  – подумал я.  – Возможно, у нее
непроходимость кишечника». Однако при нажатии живот
был довольно мягким, как будто газов было мало. Ее тем-
пература была нормальной, а давление низким, что удиви-
тельно для человека, испытывающего такую боль. Для боль-
шинства людей с непроходимостью кишечника характерна
нескончаемая рвота, но у Симоны не было даже позывов. Ко-
гда кишка блокирована заворотом или опухолью, кишечник
начинает работать в усиленном режиме, чтобы избавиться
от преграды: кишечные жидкости просачиваются через вза-
имосвязанные полости, что сопровождается высокими зве-
нящими звуками. Однако, когда я приложил стетоскоп к жи-
воту Симоны, там было тихо.
– Что вы ели за последние 24 часа? – спросил я, аккуратно
 
 
 
прощупывая разные участки ее живота.
– Ничего необычного, – сказала она. Ее лицо исказилось
в гримасе, а глаза выглядели напуганными, как у безбилет-
ного пассажира при виде контролера. – Рисовый салат вчера
вечером и кусочек тоста с утра.
Я воткнул иглу ей в вену на сгибе руки, наполнил кровью
несколько колб для последующего анализа, дал ей лекарство
от тошноты и морфин.
– У вас сильное обезвоживание, – сказал я ей. – Я бы хотел
направить вас в больницу на «Скорой помощи».
Она кивнула, лежа на кушетке. Пушистые светлые волос-
ки на ее щеках, подсвеченные лампой над головой, образо-
вывали неровный венец вокруг ее лица.
– Приходите снова, когда вас выпишут, – добавил я.
Она вернулась через пару недель; записи из больницы ста-
ли для меня сюрпризом. «Острое расширение желудка пи-
щей, – говорилось там. – Лечебная процедура: декомпресси-
онная гастростомия». На животе Симоны были швы: боль-
ничные хирурги разрезали ей живот и увидели желудок, на-
битый едва пережеванным рисом и растаявшим мороженым.
Они освободили желудок при помощи трубки, затем залата-
ли отверстие и зашили живот.
Ограничения в питании, характерные для анорексии, ве-
дут к изнурению и истощению организма, в то время как
большинство известных мне мужчин и женщин с булимией 20
20
 
 
 
 Булимия – расстройство пищевого поведения, при котором человек прибе-
остаются в нормальном весе. Однако между двумя этими за-
болеваниями существует серая зона – вариации анорексии,
в которых присутствуют черты булимии. При определенном
типе анорексии больные голодают годами, а затем объедают-
ся в ответ на какой-либо стресс, что обычно происходит раз
в несколько лет. Желудок, который сильно уменьшился из-
за недостаточного объема работы, уже не может справиться с
перевариванием нормального объема пищи. Импульсивное
переедание растягивает желудок так, что его стенки стано-
вятся слишком тонкими, и избавиться от пищи путем рвоты
уже не выходит. Было ясно, что Симона съела так много, что
ее желудок, как и кожа с костями, был доведен до предела.

Я так и не познакомился с родителями Симоны. В ту пару

раз, что я приходил в их дом проведать свою пациентку, их
дома не было. За месяцы, а затем и годы, в течение которых
я был врачом Симоны, я больше узнал о ней и о том, как
анорексия прокралась в ее жизнь. Болезнь пустила корни,
как семечко, брошенное во влажную почву. Она всегда бы-
ла стройной и тихой; единственный ребенок в обеспеченной
семье: ее мать была университетским преподавателем и по-
стоянно ездила из Эдинбурга в Лондон, а отец работал юри-
стом. Они жили в современной роскошной квартире с ви-
дом на один из городских парков. Квартира была обставлена
дорогой дизайнерской мебелью, а комнаты были настолько
гает к рвоте или другим способам очищения желудка.
 
 
 
просторными, что там раздавалось эхо.
У некоторых людей анорексия развивается в результате
подражания – она более распространена среди родственни-
ков анорексиков и учеников школ-интернатов, – однако Си-
мона заболела анорексией из-за страха отравиться. Она под-
хватила инфекционную диарею (весьма распространенное
заболевание), после которой ее в течение нескольких недель
мучили спазмы в животе. Они возникали каждый раз после
еды. Поначалу ей казалось, что причиной этому кишечные
паразиты, а затем она решила, что у нее появились новые пи-
щевые непереносимости. Она начала экспериментировать со
своим питанием, пытаясь исключить потенциальные тригге-
ры. Сидя наедине с учебниками в пустой квартире, она ста-
ла одержима гигиеной и начала делить еду на «хорошую» и
«плохую». «Плохой» она стала считать ту пищу, «от которой
толстеешь». Большинство из нас в голодном состоянии ста-
новятся рассеянными и раздражительными, но реакция Си-
моны была парадоксальной: она чувствовала себя чистой, со-
средоточенной и спокойной. Поначалу ее успехи в учебе по-
шли в гору. Она ощутила новый уровень контроля над жиз-
нью и обстоятельствами.
Ложь – неотъемлемая часть большинства
расстройств пищевого поведения.
Постепенно страх Симоны перед отравлением сменился
страхом перед чувством насыщения, которое следует за нор-
мальным приемом пищи. Она начала относиться к еде подо-
 
 
 
зрительно, ковыряя пищу на тарелке так, будто бы ей нужно
было найти и обезвредить бомбу, а не просто поесть. Понача-
лу она могла 15 минут простоять перед открытым холодиль-
ником, мучительно размышляя, что бы съесть, а затем ухо-
дила с пустыми руками. Позднее она просто перестала под-
ходить к холодильнику. Начав бегать, она стала эксперимен-
тировать с тем, как мало может съесть, но при этом совер-
шить любимую пробежку вокруг парка без чувства слабости.
Пробежки стали длиннее; всем нам необходимый жир, кото-
рый защищает наши кости, мышцы и органы, стал исчезать с
ее бедер, щек и плеч. Ее кости стали тоньше, лодыжки отек-
ли из-за недостаточного питания, и ее постоянно знобило.
Отношения в ее семье никогда не были гармоничными, но
теперь совместные приемы пищи с родителями, которые пы-
тались заставить ее есть, превратились в настоящие сраже-
ния. Именно после особенно большой ссоры с родителями
Симона набила желудок рисом и мороженым и обратилась в
мою клинику.
Когда мы снова встретились после ее выписки из больни-
цы, я срочно направил Симону в местную клинику, специа-
лизирующуюся на лечении пищевых расстройств. Психиат-
ры назначили ей циталопрам – антидепрессант, который дол-
жен был устранить ее тревоги, связанные с питанием. Они
также организовали двухнедельные консультации с ними и с
диетологом. «Они дали мне листы, на которых указан мини-
мум пищи, который я должна потреблять, чтобы постепенно
 
 
 
набрать вес, – сказала Симона. – Я придерживаюсь рекомен-
даций, честное слово». Однако ее вес не увеличивался.
Позднее я выяснил, что она не стала принимать назначен-
ный циталопрам и редко ела согласно рекомендациям дието-
лога. Менструации прекратились у нее уже давно, но теперь
лодыжки отекли еще сильнее, а волоски на щеках стали еще
гуще21. Ее исключили из юридической школы.

Что же заставляет здорового юношу или девушку голодать

до тех пор, пока кости не размягчатся, зубы не расшатают-
ся, волосы не выпадут и сердце не ослабнет? Одним из пер-
вых ответ на этот вопрос дал французский врач Шарль Ла-
сег, который в 1873 году весьма подробно описал некоторые
из характеристик анорексии.
Молодая девушка от 15 до 20 лет терзаема эмоциями,
которые она либо озвучивает, либо скрывает. Обычно эти
эмоции связаны с реальными или надуманными свадебны-
ми планами, насилием, совершенным под прикрытием со-
чувствия, или каким-то более-менее осознанным желанием.
В некоторых случаях об истинной причине остается лишь
догадываться.
Сегодня о причинах анорексии можно сказать то же са-
мое: «остается лишь догадываться». Как сочетание особых

21
 Пушистые волоски на лице растут из-за гормонального дисбаланса. Это «ла-
нуго» привело к разговорам ученых о том, что монахини, канонизированные как
«бородатые святые», страдали анорексией.
 
 
 
отношений человека с едой и весом анорексия продолжает
существовать, несмотря на смену времен и взглядов, одна-
ко ее триггеры представляют собой разрушительную смесь
культуры, рекламы, давления сверстников, генетики, семей-
ных отношений, гормональных бурь и особенностей лич-
ности. Анорексии часто предшествуют жизненные события,
повлекшие за собой сильный стресс: потеря близкого чело-
века, большие трудности или смена социальной роли.
Журналист Кэти Уолдман, оправившаяся от анорексии,
написала красноречивое и смелое эссе о своей болезни, в
котором отражена ее противоречивость. Она рассказала о
склонности больных находить в истощении нечто поэтичное:
анорексия становится тщательно поставленным представле-
нием, которое неизбежно превращается в тюрьму. Она при-
звала перестать восхвалять изнуренных субтильных женщин
в искусстве и литературе и отказаться от зловредных опи-
саний, в которых привлекательность таких женщин преуве-
личена. Болезнь пробуждает отвращение к пище, а здоро-
вый вес тела начинает казаться неприемлемым, возможно,
потому, что это слишком тесно связано с примитивными ас-
пектами нашей человеческой природы: питанием, сексуаль-
ностью, озабоченностью собственным телом. У подростков
анорексия замедляет наступление половой зрелости, что по-
началу производит впечатление обратной трансформации.
«Я голодала,  – писала Уолдман,  – чтобы получить старую
классическую способность – способность к метаморфозам».
 
 
 
 Если анорексия действительно является театральным
представлением, как видит это Уолдман, то мы с Симоной
попытались ввернуть несколько новых сюжетных поворотов.
Я хотел помочь ей преодолеть нездоровый перфекционизм
и прийти к альтернативному финалу – здоровому весу.

Мы обговорили список продуктов, которые она постара-

ется есть на завтрак, обед и ужин, записывая при этом число
потребленных калорий. Она согласилась с тем, что без хотя
бы минимального питания ее тело и разум будут слабеть все
сильнее. Однако ничего, похоже, не помогало: ее отвраще-
 
 
 
ние даже к крошечному количеству пищи в желудке остава-
лось сильным, а вес балансировал на грани совместимого с
жизнью. Она попадала в больницу еще два раза: первый, ко-
гда уровень солей в крови угрожал нарушением сердечного
ритма, и второй, когда она потеряла сознание из-за низкого
давления.
– Как вам кажется, в глубине души вы были бы рады смер-
ти? – однажды спросил я ее. Ей понадобилось много време-
ни, чтобы ответить.
Однако ответ, который она в итоге дала, был отрицатель-
ным, и спустя три года наших встреч ей все же стало лучше.
Я не считаю, что это произошло благодаря мне: после мно-
жества лекарств, консультаций диетологов, посещений боль-
ниц и регулярных походов к психиатрам она однажды сказа-
ла мне, что съела шоколадный батончик и сразу почувство-
вала себя лучше.
– Это было очень легко, – сказала она, пораженная оче-
видностью того, что ей нужно было сделать. – У меня появи-
лась энергия, мне стало хорошо. Я ждала, что мной опять
овладеет это ужасное отвращение, но этого не случилось. И
я съела всего один, не стала на них набрасываться.
– Что изменило ваше отношение? – поинтересовался я.
– Понятия не имею. Но теперь, когда я чувствую тошноту
при мысли о еде, я понимаю, что мне на самом деле нужно
поесть.
В течение нескольких последующих месяцев вес Симоны
 
 
 
пришел в норму. Она вернулась в юридическую школу, съе-
хала от родителей, начала ходить на свидания, и, хотя она
так и не утратила своего перфекционизма и внимания к ин-
гредиентам, составляющим ее блюда, ее вес больше не падал
до цифры, державшейся в течение трех прошлых лет.
Гораздо позднее, когда пушистые волоски исчезли с ее
щек, тело окрепло и гормональный фон пришел в норму, она
снова пришла ко мне за рецептом на противозачаточные таб-
летки.
– Помните те ужасные годы? – спросила она и усмехну-
лась. – Единственное, что было в них хорошего, так это от-
сутствие месячных.
– Вы вспоминаете о том времени?
– Иногда. Однако воспоминания туманны, будто тогда я
находилась под злыми чарами. Мне интересно, как они рас-
сеялись.

 
 
 
  
Галлюцинации: область дьяволов
 
Ибо человек закрывается до тех пор, пока
не начинает видеть мир сквозь узкие щели своей
пещеры.
Уильям Блейк. Бракосочетание Рая и Ада

Одна моя пациентка думает, что ее пальцы гниют. Обыч-

но Меган предлагает мне осмотреть кончики ее пальцев. Под
ее ногтями всегда толстый слой грязи, и мы не один раз вме-
сте подходили к раковине и чистили ей ногти щеткой. «Вы
можете их понюхать?  – просит она меня.  – Они отврати-
тельны». Я не чувствую и не вижу ничего необычного. Ме-
ган иногда мучают голоса, которые издеваются над ней, и,
когда эти голоса становятся громче, ей начинает казаться,
что пальцы гниют. Мы встречаемся как минимум раз в ме-
сяц: мне это дает возможность проконтролировать ее состо-
яние, а ей – получить рецепт на антипсихотические препа-
раты. Она считает лекарства эффективными, а вот консуль-
тации, как мне кажется, нет. Я пытался выяснить, что гнию-
щие пальцы значат для нее: являются ли они отражением ка-
кой-то червоточины, которая разрушает ее разум, а не паль-
цы. «Нет, в этом нет ничего символичного, – говорит она. –
Они правда воняют. Я поверить не могу, что вы этого не чув-
ствуете».
 
 
 
В греческом языке слово «психика» означает «душу»
или «жизнь», а «психоз» – «оживление» или «вселяющий
жизнь». Для психиатров XIX – начала XX века психоз озна-
чал нечто совсем иное: сумасшествие, которое развивается
на фоне расстройства разума.
Теперь же слово «психоз» употребляется в тех случаях,
когда человек сообщает о галлюцинациях и убеждениях, ко-
торые явно не могут быть реальными, то есть теряет связь
с реальностью. В книге «Раннее слабоумие, или Группа ши-
зофрений», опубликованной в 1911 году, психиатр Эйген
Блейлер ввел термин «шизофрения», чтобы описать группу
психических заболеваний, для которых характерна потеря
связи с реальностью. В книге говорится, что, когда делюзии
или галлюцинации становятся ярко выраженными, «все мо-
жет начать казаться другим – как сам человек, так и внеш-
ний мир… Человек теряет временные и пространственные
границы». При шизофрении эта потеря границ мучает чело-
века, ограничивает его жизнь и сильно его пугает.
В XIX веке психоз противопоставлялся неврозу,
возникающему из-за расстройства нервов – сегодня это
различие кажется бессмысленным.
Принимая галлюциногенные наркотики для удоволь-
ствия, люди понимают, что изменения в их восприятии мира
временные. Олдос Хаксли в своем эссе «Двери восприятия»
описал эффект от приема 0,4 г галлюциногенного препара-
та мескалина. В качестве эпиграфа он позаимствовал строки
из поэмы Уильяма Блейка: «Если бы двери восприятия бы-
 
 
 
ли чисты, всё предстало бы человеку таким, как оно есть –
бесконечным»22. Хаксли описывает мозг как редуцирующий
клапан, который не дает нам увидеть великолепие и много-
образие мира. Он принял галлюциногенный препарат, наде-
ясь открыть этот клапан, и отметил, что наркотик дал ему
«намек» на то, что значит жить с психическим заболевани-
ем. Хаксли хотел добиться трансформации сознания и крат-
чайшим путем добраться до религиозного экстаза, при кото-
ром границы восприятия исчезают, как, например, это про-
исходит у практикующих дзен-буддизм.
Идея о том, что наркотики могут помочь перейти из од-
ного состояния в другое, получила критику дзен-мастера
Д.  Т.  Судзуки, который настаивал на том, что галлюцино-
генные препараты позволяют заглянуть лишь в «дьяволь-
скую область» реальности. Согласно Судзуки, принимать
ЛСД «глупо». «Эти наркотики создают впечатление «мисти-
ческих» видений, – писал он, – [но] в центре дзен стоят не
видения, которые случаются у наркоманов, а человек, кото-
рый их видит». Ученик Судзуки Кодзи Сато имел другую
точку зрения: галлюциногенные препараты позволяют до-
биться такого психического состояния, в котором люди «не
должны задерживаться», но из которого они могут многое
для себя вынести. Сато рассказывает историю одного из по-
следователей дзен, который не мог продвинуться дальше се-
рии буддистских коанов, пока не принял ЛСД; после этого
22
 
 
 
 Перевод М. Немцова. – Примеч. пер.
он «с легкостью разгадал коаны».
Нам привычно, что человеческий разум стремится путе-
шествовать в параллельные миры, чтобы изменить сознание.
Дети добиваются этого, играя, но для взрослых универсаль-
ным способом сместить точку наблюдения, зарядиться энер-
гией или расслабиться стали наркотики. Практически в каж-
дой культуре есть традиция приема наркотиков, а в тех ред-
ких культурах, где ее нет, присутствуют альтернативные ме-
тоды достижения галлюцинаций, например голодание или
длительная медитация.
Чтобы быть галлюциногеном, препарат должен искажать
восприятие реальности, но при этом не обладать ни седатив-
ным, ни стимулирующим действием. Существует множество
природных галлюциногенов, и их использование человеком
было описано еще 5000 лет назад в Ведах. В Средние ве-
ка нередки были вспышки заболевания, которое называли
огнем святого Антония: целые сообщества переживали гал-
люцинации, употребив в пищу хлеб, зараженный спорыньей.
Алкалоиды вырабатывают грибы, растущие на злаках; попа-
дая в кишечник, они вызывают диарею и рвоту, могут про-
воцировать головную боль, галлюцинации и припадки. По-
хожий эффект достигается при проглатывании листьев или
ягод белладонны. В трактате XVII века, посвященном отрав-
лению белладонной, был сделан акцент на религиозной и ми-
стической природе галлюцинаций (намного позже эту тему
развил Хаксли в «Дверях восприятия»).
 
 
 
 10 мкг ЛСД вызывают ощущение эйфории, а всего
лишь 50 мкг приводят к появлению галлюцинаций.
Множество других природных наркотиков также облада-
ют галлюциногенным действием: например, содержащийся в
грибах псилоцибин или мескалин мезоамериканских какту-
сов. Однако самый сильный галлюциноген – синтетический,
и это диэтиламид d-лизергиновой кислоты, или ЛСД. ЛСД
активен в крошечных дозах (в дозе в тысячу раз меньше эк-
вивалентной дозы мескалина) и является одним сильнейших
психоделиков.

 
 
 
 
 
 
 ЛСД был впервые синтезирован в 1938 году, но его свой-
ства оставались неясными до 1943 года, когда швейцарский
химик Альберт Хофман, работая в лаборатории, случайно
абсорбировал немного ЛСД через кончик пальца. Он решил,
что умер и попал в ад. Наркотик сильно воздействует на
мозг, и исследователи долго не могли понять, как он спосо-
бен искажать зрение, слух, обоняние и сны, не понижая и не
повышая уровень сознания человека. В 1950–1960-х годах
ЛСД пытались использовать как лекарство от алкоголизма,
депрессии и даже шизофрении, но лишь немногие исследо-
вания подтверждали терапевтический эффект. Не так давно
псилоцибин, получаемый из галлюциногенных грибов, пред-
лагали использовать как средство для лучшего погружения
в психотерапию (вспомним ученика Сато, который разгадал
самые сложные коаны после приема галлюциногенных пре-
паратов). Однако ЛСД нельзя считать абсолютно безопас-
ным: многие исследования подтверждают небольшой риск
психотической реакции на наркотик – в 1–2 % случаев. Ви-
дения, вызванные ЛСД, могут смениться галлюцинациями,
которые будут преследовать человека еще долгое время, по-
сле того как сам наркотик будет выведен из организма.

Я познакомился с ужасами наркотического психоза в сту-

денческие времена, когда во время практики по психиатрии
встретил Дэна, студента философского факультета. Первый
прием ЛСД вызвал у Дэна психотическую реакцию, сопро-
 
 
 
вождающуюся постоянными галлюцинациями и сильнейши-
ми паническими атаками. Я провел пару часов, разговари-
вая с ним о его опыте. Он был невысоким, светлые кудри
по обеим сторонам лба напоминали вопросительные знаки,
а вертикальная морщина между бровями – восклицательный
знак. Очаги акне виднелись между редкой щетиной на его
щеках.
Он рассказал, что однажды вечером, сидя у себя в ком-
нате, из любопытства принял таблетку ЛСД. Через 20 ми-
нут он заметил, что его кровать дышит: лоскутное одеяло
поднимается и опускается в такт с его собственным дыхани-
ем. Он попытался написать «кровать дышит» на листе, но
ему показалось, будто бы стержень тонет в деревянном пись-
менном столе. Лежа на кровати, он посмотрел в окно и уви-
дел, что небо то светлеет, то темнеет. «Поначалу это каза-
лось мне не пугающим, а красивым», – сказал он. Дэн лежал
какое-то время, очарованный переменами, происходящими
с небом. Он постучался в комнату своего соседа, чтобы рас-
сказать ему о своем видении, но вместо слов у него изо рта
вылетали лишь смешки. «Каждый раз, когда я пытался что-
то сказать, мне нужно было заранее выстроить слова в кори-
доре своего разума, а затем проговорить их, – рассказывал
он. – Однако у меня не получалось». Когда он отправился в
уборную, капли мочи на фаянсе показалась ему зелеными и
флуоресцентными, удивительно яркими, как чешуйки стре-
козы. Капли закручивались в водовороте, а затем исчезали в
 
 
 
основании унитаза.
Сначала наркотик дарил ему ощущение радости и эйфо-
рии: Дэн хотел выйти на улицу и насладиться новым воспри-
ятием мира. Он отправился на прогулку по окрестностям, но
эйфория внезапно исчезла: его ноги, казалось, вдруг увязли
в асфальте, а музыка, игравшая в наушниках, начала греметь
из стен зданий. Радость сменилась ползучей, всеохватыва-
ющей тревожностью. Под капюшоном случайного прохоже-
го он увидел череп. Каждая жвачка, прилипшая к тротуару,
светилась красным, зеленым или желтым, в зависимости от
света ближайшего светофора. Его накрыла паническая ата-
ка, принесшая с собой токсичную паранойю: каждая машина
казалась полицейской, а каждый прохожий – опасным.
Дэн срезал дорогу и, пока бежал до квартиры, понял, что
наркотик что-то сделал с его температурой тела: он перегрел-
ся. Снова оказавшись в своей спальне, он сбросил одежду и
сел в центре комнаты. Он убеждал себя в том, что ничего
страшного не случится, ведь он на полу своей комнаты. Од-
нако вокруг него происходило многое: края постеров на сте-
нах двигались, кусочки краски на деревянном полу копоши-
лись, как личинки, а его собственная кожа безостановочно
перемещалась по поверхности тела. «Я был в ужасе, пони-
мая, что даже мое тело не в безопасности, – сказал он. – Од-
нако это пугало и восхищало меня одновременно: моя рука
из старой, морщинистой и слабой вдруг превратилась в силь-
ную, молодую и крепкую. Когда я смотрел в зеркало, видел
 
 
 
такие же перемены, происходящие на моем лице».
Дэн просидел на полу спальни несколько часов, боясь вы-
ключить свет, лечь спать или выйти из комнаты. «Мне ка-
залось, что я провел всю свою жизнь, занимая устойчивое
положение на постаменте в центральной камере своего разу-
ма, – сказал он. – Стабильность и безопасность. В ту ночь
меня спихнули с этого постамента, и я остался висеть над
страшной пропастью, цепляясь лишь ногтями. Я знал, что
если ничего с этим не сделаю, то сойду с ума».
К рассвету он все еще вздрагивал от неожиданных слу-
ховых галлюцинаций и с недоверием относился к каждому
ощущению – даже твердости пола под ним. Музыка то гре-
мела, то затихала, и он пугался мелькающих теней, которые
замечал боковым зрением.
Его сосед позвонил терапевту, а затем поехал вместе с ним
в местную клинику. Терапевт направил Дэна на такси в от-
деление экстренной психиатрической помощи, где он потел,
трясся и таращился на пол, пока его не приняли.
Из-за того что Дэн не спал уже тридцать часов,
его паранойя усиливалась на фоне изнеможения: он
цепенел от ужаса при мысли, что ему придется выйти
из комнаты.
«Врачи сказали, что это со временем пройдет, и оказались
правы, – рассказывал Дэн. – Они дали мне лекарства, седа-
тивные препараты, которые очень мне помогли. Первое из
них было как мед для моего мозга». Команда психиатров на-
 
 
 
значила ему прием на следующий день – нужды ложиться
в больницу не было. Из-за нового лекарства реакции стали
заторможенными, а мыслительный процесс – медленным, и
Дэну пришлось перестать ходить в университет. Однако че-
рез три недели он сократил дозировку до незначительной и
освоил дыхательные техники, которые нужно было приме-
нять во время панических атак. На улице он все еще видел
черепа вместо лиц людей, но находил способы игнорировать
галлюцинации и пытался отвлечься. С помощью разговоров
со студентами-медиками вроде меня он пытался лучше по-
нять, что с ним произошло, и привести свой разум в норму.

Психиатр Р.  Д.  Лэйнг провел тысячи часов, слушая ис-

тории пациентов, переживших психоз. Можно проследить
удивительные сходства между его клиническими случаями
и рассказами пациентов вроде Дэна о неудачном опыте при-
ема ЛСД. В книге «Разделенное я» Лэйнг приводит слова
одного из своих пациентов: «Я теряю себя. Это становится
все глубже и глубже. Я хочу кое-что вам рассказать, но мне
страшно». В книге «Души без тел и тела без душ» итальян-
ский психиатр Джованни Стангеллини цитирует рассказ па-
циента, проходящего через подобную «дезинтеграцию эго»:
«Кажется, что все ощущения отличаются от обычных и слов-
но разваливаются. Мое тело меняется, как и лицо. Я не чув-
ствую связи с собой».
Существует теория шизофрении, согласно которой пси-
 
 
 
хоз – это нарушение связи между различными социальными
и ментальными ролями, которые мы играем. Эту связь мы
поддерживаем бессознательно, но галлюциногены способны
ее разорвать. С этой точки зрения, психозы и галлюциноген-
ные препараты выводят из строя рычаг, позволяющий нам
перемещаться от внутреннего мира к внешнему. Каждый из
нас состоит из множества индивидуальных черт, и все мы
подвержены непрекращающимся потокам сенсорной инфор-
мации. Психоз лишает человека способности чувствовать се-
бя цельным во всей этой неразберихе.
Снимки аппаратов МРТ «славятся» сложностью для ин-
терпретации, да и сама технология появилась не так давно,
но на снимках мозга людей, принимающих ЛСД, видно, что
нейроны, которые при нормальных обстоятельствах загора-
ются одновременно, загораются вразнобой. Это может слу-
жить подсказкой, каким образом все те личностные харак-
теристики, что составляют наше «я», вдруг начинают отде-
ляться друг от друга.
Дэн нашел способ избавиться от дезинтеграции, и его пси-
хическое расстройство, хоть и вызванное наркотиком, да-
ло мне представление о том, через что приходится пройти
моим пациентам с шизофренией, например Меган. Галлю-
циногены обещают видения, но грозят разделением вашего
«я», и для Альберта Хофмана, Дэна и Д. Т. Судзуки эти ви-
дения – «область дьяволов». Однако многие люди находят
действие галлюциногенов приятным, интригующим и даже
 
 
 
райским. Именно благодаря кратковременности их эффек-
та галлюциногенные препараты дают людям глоток воздуха,
когда жизнь кажется мучительной, и делают жизнь интерес-
ной и богатой, когда она кажется скучной и бедной. Одна-
ко райское удовольствие, которое они обещают, опасно: раз-
рушение границ личностного опыта может стать настоящим
адом. Восстановить границы восприятия – значит найти путь
к свету.

 
 
 
  
Половая зрелость: внезапно
ускоренная молодость
 
Человек достигает зрелости гораздо позднее,
чем любое другое животное.
Чарльз Дарвин. Происхождение человека и половой
отбор

Когда-то я работал с мудрой и прямолинейной акушер-

кой, матерью четырех детей. После родов, принятых на до-
му, она всегда навещала своих пациентов в первые несколь-
ко дней, чтобы проверить, насколько хорошо пары справля-
ются с новой – родительской – ролью. Я спросил, какие от-
крытия она для себя совершила за десятилетия работы. Она
сказала, что некоторые люди с легкостью адаптируются к по-
явлению в семье первого ребенка, а другие чувствуют, что
попали в туннель страха и изнеможения. Ей часто казалось,
что чем моложе родители, тем проще им приспособиться к
переменам.
– Вы даете им советы? – спросил я.
– Тем, кому приходится нелегко? Я объясняю, что в пер-
вые шесть-семь лет ребенок будет нуждаться в них, и с этим
придется смириться, – ответила она. – Однако последующие
шесть-семь лет станут просто чудесными, поскольку ребенок
будет познавать мир и постепенно становиться более неза-
 
 
 
висимым.
– А еще через шесть-семь лет? – спросил я.
– Они уйдут туда, куда нам за ними нельзя, – сказала она
с задумчивой улыбкой. – Однако в большинстве случаев они
возвращаются.
В клинике я вижу множество младенцев, детей, которые
только учатся ходить, и дошкольников. Часто их приводят
ко мне из-за хрипов, температуры, ушных инфекций и сыпи.
Иногда родители беспокоятся по поводу грудного вскармли-
вания или роста ребенка. Примерно к шести годам дети на-
чинают реже появляться в клинике, потому что их организм
уже лучше борется с инфекциями и начинает активно раз-
виваться. Однако к 12–13 годам я начинаю видеть их чаще,
поскольку в дело вступают гормональные изменения, харак-
терные для подросткового возраста.
Половое созревание – это не что-то кардинально
новое, а скорее то, что подавлялось на протяжении
долгого времени.
У всех младенцев вырабатываются половые гормоны: я
часто вижу новорожденных обоих полов с набухшей гру-
дью, что связано с работой гормона эстрогена. Однако мозг
новорожденного крайне восприимчив к половым гормонам,
и чувствительный механизм обратной связи, запускаемый
вскоре после рождения, останавливает их выработку. Чув-
ствительность этого механизма постепенно снижается до тех
пор, пока не ослабевает настолько, что ребенок вступает в
 
 
 
период полового созревания.
У Эдварда Мунка есть знаменитая картина, написанная
им во время полной тревог жизни в Берлине. На ней изобра-
жена достигшая половой зрелости девочка с румяными ще-
ками и дерзким, насмешливым взглядом. Он назвал карти-
ну просто Pubertet – «Созревание». Девочка сидит на краю
кровати, скрестив руки на коленях. Ее распущенные волосы
лежат на плечах. Однако самое удивительное в картине – не
прямота ее взгляда или изящество, с которым она была на-
писана, а большая тень в форме матки, которая возвышается
над девочкой на стене.

 
 
 
 
 
 
 Одни критики полагают, что тень отражает подавленную
сексуальность самого Мунка; другие считают, что она сим-
волизирует фаллос, матку или сложности грядущей взрос-
лой жизни. Многие родители радуются силе и независимо-
сти, которую обретают их дети, но есть и те, кто расстраива-
ется из-за наступления переходного возраста, поскольку он
ассоциируется с потерей невинности. Картина Мунка под-
разумевает то, что наступление половой зрелости является
переходом из райского сада детства к одиночеству и грузу
взрослой жизни.
Я познакомился с Билли Бакстер, когда ей было четыре,
после того как двое моих давних пациентов удочерили ее.
Она была маленькой для своего возраста, любопытной и по-
движной, с короткими белокурыми волосами, завивавшими-
ся на шее. Зайдя в мой кабинет, она сразу направилась к
коврику с игрушками, а затем запрыгнула на весы. Ее мать
Эми работала библиотекарем, а отец Саймон присматривал
за Билли дома.
Ушные инфекции, легочные инфекции, запор, экзема –
в первые пару лет я видел Билли часто. Она оставалась ми-
ниатюрной для своего возраста. Если измерить рост и вес
ста детей и занести данные в таблицу, можно увидеть диапа-
зон «нормальных» показателей, который растягивается меж-
ду третьим ребенком с начала и третьим с конца, то есть меж-
ду третьей процентилью и 97-й соответственно. Билли оста-
валась в районе пятой процентили, то есть на нижней грани-
 
 
 
це нормы. Любопытство ее не покидало: в детском саду она
была среди самых умных, а пойдя в школу, оказалась страст-
ной любительницей чтения. О ее биологических родителях
было известно немного.
Мне не доводилось навещать Саймона и Эми дома, и к
тому моменту, как Билли исполнилось шесть, частота ее ви-
зитов в клинику резко сократилась. Через год после нашей
последней встречи я получил опросный лист на имя Эми от
страховой компании. Я решил позвонить и спросить, как у
них дела: Саймон сказал, что инфекции перестали мучить
Билли, что ее экзема отступила и что ее больше не беспоко-
ят запоры.
Пару лет спустя, когда Билли было восемь, я снова увидел
ее имя в списке своих пациентов. Она села на стул у моего
стола, начала качать ногами и осматривать кабинет, словно
вспоминая свои детские визиты. На ней были брючки с еди-
норогами и свитер с котенком; ее волосы, потемневшие с го-
дами, были зачесаны в конский хвост. В свои годы она была
среднего роста – должно быть, приблизилась к 50-й процен-
тили. «Я привела ее, чтобы проконсультироваться по поводу
пальцев на ногах, – сказала Эми. – Ногти врастают в угол-
ках». Билли сняла кроссовки – на каждом ногте у нее был
лак с блестками, – и я показал ей, как поднимать уголки ног-
тя с помощью кусочка ваты, чтобы они не врастали в плоть.
Когда я закончил, и Билли снова надела носки и кроссовки,
Эми попросила ее выйти из кабинета и подождать снаружи.
 
 
 
 – Я хотела поговорить с вами наедине, – сказала Эми, как
только дверь закрылась. – В каком возрасте обычно начина-
ется половое созревание?
– Ну, это зависит… – начал я.
– Просто мне было двенадцать, когда у меня начались ме-
сячные, – сказала Эми.
– У Билли начались месячные?
– Нет, но у нее уже начала расти грудь. Ей ведь всего во-
семь!
– У нее уже появились лобковые волосы? – спросил я.
Она покачала головой.
– Нет, слава богу. Ведь еще слишком рано, правда?

Этапы полового созревания были впервые расписаны в

1960-х годах Джеймсом Таннером, педиатром из Лондонско-
го института детского здоровья, и его коллегой В. А. Мар-
шаллом. Как студенту-медику, мне нужно было запомнить
последовательность всех этапов, чтобы сразу понимать, не
пошло ли что-то не так. Отсутствие месячных у девочки со
сформировавшимися костями свидетельствует о гинеколо-
гических проблемах; лобковые волосы, появившиеся до уве-
личения груди или яичек, говорят о гормональном наруше-
нии и так далее.
В моем учебнике по педиатрии были рисованные иллю-
страции, основанные на записях Таннера и Маршалла. На
них были изображены прогрессивные изменения гениталий
 
 
 
мальчиков, молочных желез девочек и лобковых волос у обо-
их полов, а также указаны возрастные диапазоны, в которых
те или иные изменения являются нормой. Согласно Таннеру,
иллюстрации были нарисованы по фотографиям, сделанным
в детском доме Харпендена к северу от Лондона, в котором
с 1951 года проводилось исследование роста детей. Один из
коллег Таннера по имени Р. Х. Уаитхаус проводил в приюте
по два дня каждый месяц на протяжении всего исследова-
ния. Уаитхаус фотографировал обнаженных мальчиков и де-
вочек по одному, причем сделать первое фото было необхо-
димо в течение 15 дней после их дня рождения. Каждого ре-
бенка фотографировали дважды в год в раннем детстве и че-
тыре раза в год в подростковом возрасте, потому что в этот
период скорость изменений тела гораздо выше. Всего в ис-
следовании приняли участие 192 девочки и 228 мальчиков.
Фотографии в профиль были выстроены так, что
ребенок был повернут к самому себе в младшем
возрасте, словно с грустью оглядываясь на детство.
Из публикаций Таннера не совсем ясно, могли ли дети вы-
бирать, принимать участие в исследовании или нет. Картина
вырисовывается не самая приятная: множество детей нерв-
но стоят в очереди перед комнатой, где каждому из них при-
дется обнажиться перед фотографом. Уаитхаус работал «со
скоростью три-четыре ребенка в час». Детей фотографиро-
вали в профиль и анфас, а затем Таннер и Маршалл анали-
зировали снимки. «Развитие вторичных половых признаков
 
 
 
было изучено по фотографиям тела в полный рост, – писал
Таннер. – Сравнивая каждую новую фотографию с предыду-
щей, легко проследить изменения в гениталиях и лобковых
волосах».
Сделанные ими фотографии были крайне важны для по-
нимания хода полового созревания и способах врачебного
вмешательства в случае отклонений. Исследователи выдели-
ли пять нечетких стадий полового созревания и разработали
таблицы, призванные упростить определение стадии разви-
тия для врачей.

 
 
 
 Организованные в определенной последовательности,
фотографии казались кадрами из фильма о переменах в под-
ростковом возрасте.
В разделе, где указывают материалы и методы исследова-
ния, Таннер и Маршалл описали участников как «белых бри-
танцев», которые «не имели физических отклонений и жи-
ли в маленьких семейных группах в детском доме, где стан-
дарты ухода за детьми высоки во всех отношениях». В ин-
тернете можно найти множество свидетельств о том, что дет-
ский дом Харпендена был прекрасным учреждением, но хва-
тает и пугающих историй о несчастьях детей и случаях на-
силия. Таннер признавал, что дети «в основном происходи-
ли из нижнего социально-экономического слоя населения, и
некоторые из них не получали хорошего ухода до поступле-
ния в детский дом (обычно в возрасте 3–6 лет)».
В ходе некоторых исследований подтвердилось, что пло-
хой уход в детстве и низкий вес при рождении неизвестным
образом ускоряют наступление половой зрелости, будто бы
эволюция в ответ на полное стрессов детство способству-
ет максимально раннему наступлению беременности. Этот
процесс носит название «раннее жизненное программирова-
ние». У детей Таннера половое созревание могло начаться
раньше именно ввиду этого механизма. Таким образом, его
выводы были нерепрезентативны для других слоев населе-
ния. Известно, что дети, которые начинают жизнь в неблаго-
получной среде, а затем попадают в благополучную, дости-
 
 
 
гают половой зрелости раньше, чем те, кто среду не менял.
То же самое происходит и у растений: те из них, которые
начинали расти в бедной почве, а затем были пересажены в
плодородную, начинают цвести раньше и обильнее. В то же
время средний возраст наступления менархе, то есть первой
менструации у девочки, в США и Западной Европе упал с
семнадцати лет в середине XIX века до тринадцати лет в се-
редине XX века. С чем это связано, до сих пор неизвестно 23.

Билли была еще мала для первых признаков полового со-

зревания, но, согласно таблицам Таннера, ее развитие впол-
не соответствовало норме. В раннем возрасте она находилась
на нижней границе нормы роста, а теперь – на нижней гра-
нице нормы начала полового созревания: вторая, заметная
стадия развития молочных желез может начаться всего в во-
семь с половиной лет. Вероятно, жизнь до удочерения спро-
воцировала раннее созревание, или, возможно, у ее биоло-
гической матери все происходило так же.
Прошла пара лет, прежде чем я снова увидел Билли у се-
бя в кабинете. Перед консультацией Эми сказала, что Бил-
ли дразнят в школе за ношение бюстгальтера и что первые
месячные у нее начались перед десятым днем рождения. Те-
23
 В 1939 году перуанская девочка Лина Медина стала самой молодой матерью
в истории. В возрасте пяти лет и восьми месяцев она произвела на свет мальчика
посредством кесарева сечения. Согласно имеющимся свидетельствам, у Лины
началась менструация примерно в год. Эдмундо Эскомель . Самая молодая мать
мира. La Presse Médicale. – Том 47, – № 43, – 1939, – с. 875.
 
 
 
перь она была среди самых высоких в классе. Билли, круп-
ная для своего возраста, сидела на стуле у моего стола. Она
была одета в темные мешковатые джинсы и черную толстов-
ку с капюшоном. Билли больше не качала ногами и не рас-
сматривала кабинет, а сидела сгорбившись, засунув руки в
карманы толстовки.
–  Во-первых, меня беспокоят ее высыпания,  – сказала
Эми. – Их видно на лбу, но они есть еще и на плечах.
Ее кожа блестела и была усыпана маленькими пустулами.
Билли вжалась в стул, насколько это было возможно.
– С этим я могу вам помочь, – сказал я и слегка сдвинул
капюшон толстовки, чтобы получше рассмотреть кожу. – Я
дам вам лосьоны, и если в течение пары месяцев ситуация
не улучшится, то приходите снова – есть и другие средства.
Чувство облегчения отразилось на лице Билли, словно
солнце вышло из-за облаков, но она ничего не сказала.
– Еще проблема с коленями. У нее начинаются страшные
боли во время бега или физкультуры в школе, – продолжила
Эми. – На них появились бугры. Давай же, Билли! – добавила
она слегка нетерпеливо. – Покажи доктору Фрэнсису.
Билли вздохнула, закатала джинсы и показала мне свои
колени. У нее были плотные шишки на голенях сразу под
коленными чашечками.
– Это потому, что ты сейчас очень быстро растешь, – ска-
зал я. – Дело в том, что твои кости растут быстрее, чем су-
хожилия.
 
 
 
 Я подтащил скелет, стоящий в моем кабинете, и указал
на место, где сухожилие коленной чашечки прикрепляется
к голени, а затем объяснил, как его растяжение может при-
поднимать и раздражать кость.
– У этого заболевания даже есть название, – продолжил
я. – Оно называется «болезнь Осгуда – Шлаттера».
Билли хихикнула.
Скорость роста костей с младенчества и до подросткового
возраста относительно постоянна, однако половые гормоны,
которые начинают активно вырабатываться с началом поло-
вого созревания, увеличивают эту скорость. Таннер и Мар-
шалл показали, что график «скорости роста» в детстве имеет
форму прыжка на лыжах с трамплина, потому что после мла-
денчества скорость роста замедляется, а затем резко уско-
ряется в раннем подростковом возрасте. Записи Таннера и
Маршалла – образец бесстрастного медицинского языка, од-
нако периодически в них проскакивает нотка человечности,
свидетельствующая о том, что ученых беспокоило не только
их исследование, но и тревоги, которые одолевают подрост-
ков: «Все девочки, принявшие участие в исследовании, до-
стигли пика роста до начала менструации. Мы можем с уве-
ренностью сказать высокой девочке, у которой уже случи-
лось менархе, что ее рост теперь замедлится». Таннер гово-
рил о сексизме 1950-х годов, ссылаясь на работу американ-
ского психолога Л. К. Франка: «Подростковый возраст, по
крайней мере у городских американских девочек, – период
 
 
 
значительного стресса и растерянности; [Франк] делает ак-
цент на том, как сложно этим девочкам удовлетвориться от-
веденной им женской ролью».

Половые гормоны также влияют на грудь мальчиков: мне

нередко приходится убеждать мальчиков-подростков с на-
бухшими и чувствительными сосками в том, что они не пре-
вращаются в девочек. Со временем эта проблема практиче-
ски всегда исчезает. Первым признаком начала полового со-
зревания у мальчиков является отвисание мошонки, за ко-
торым следует увеличение яичек и появление первых лобко-
вых волос. Растущие яички производят все больше тестосте-
рона, что ведет и к другим переменам: увеличению размера
пениса и потемнению кожи мошонки.
Рост лобковых волос связан с выработкой не столько те-
стостерона, сколько стероидных гормонов, которые произво-
дятся надпочечниками, и именно поэтому они появляются
не только у мальчиков, но и у девочек. Те же самые гормоны
провоцируют изменения в потовых железах: активизируют-
ся апокриновые железы, которые производят более жирные
и пахучие выделения, сменяющие более водянистые выде-
ления, характерные для маленьких детей (каждый, кто хоть
раз стирал носки подростка, подтвердит это). Те же гормо-
ны способствуют закупориванию и воспалению пор на лице,
груди и плечах, что приводит к вспышкам акне. У мальчиков
и девочек удлиняется гортань и понижается голос, однако у
 
 
 
мальчиков это более заметно.
Однако перемены, происходящие в подростковом воз-
расте, не ограничиваются лишь внешностью: мозг тоже пре-
терпевает значительные изменения.
Склонность к рискованным поступкам и агрессии
у мальчиков связана с задержкой развития
префронтальной коры мозга.
Считается, что наши способности к абстрактному мышле-
нию и восприятию социальных сигналов продолжают улуч-
шаться вплоть до двадцати с небольшим лет. По не до кон-
ца известным причинам мозг подростка начинает жить по
новым, более поздним часам: для среднестатистического
тинейджера 19.00 воспринимается как 17.00 для человека
средних лет. В 1955 году Таннер подверг критике устоявшее-
ся представление о подростках: «Рисуется картина внезапно
ускорившейся молодости, которая расшатывается под влия-
нием новых гормонов… Одновременно пробуждаются взаи-
моисключающие порывы и эмоции, многие из которых позд-
нее постепенно подавляются, и человек неизбежно выбирает
тот или иной путь».
Или, как сказала мне акушерка, с которой я когда-то ра-
ботал, они уходят туда, куда нам нельзя, но затем возвраща-
ются.
Многих подростков тревожат переживания по поводу
внешности. Это связано со стремительными изменениями,
происходящими с их телами. Бурные перепады настроения
 
 
 
в подростковом возрасте характерны для любых культур и
социальных слоев (впрочем, есть исключения: в ходе одно-
го американского исследования выяснилось, что афроаме-
риканцы по неизвестным причинам не переживают по по-
воду своего тела). Половое созревание может повлечь за со-
бой психосоциальный переворот, в ходе которого подросток
подвергает сомнениям решения окружающих взрослых и их
опыт. Внутри него будто разгорается костер, в котором одни
аспекты детства сжигаются, а другие становятся элементами
взрослого самоопределения.
Финальная сцена спектакля о половом созревании – это
закрытие хрящевых пластинок роста. Это происходит в од-
ном и том же возрасте у всех людей, вне зависимости от эт-
нической принадлежности. Эпифизы сращиваются в опреде-
ленном порядке; врачу необходимо знать этот порядок, что-
бы, анализируя рентгеновские снимки в отделении экстрен-
ной помощи, он мог определить, откололся ли от кости фраг-
мент в результате травмы или же он отделяется от кости, го-
товой к сращиванию, естественным образом. Длинные ко-
сти, например бедренная или плечевая, могут не завершить
сращение до двадцати одного года, а тазовая кость у женщин
растет до двадцати двух.
Когда Чарльз Дарвин начал размышлять о половом созре-
вании, он заметил, как поздно оно происходит у людей в
сравнении с другими приматами: шимпанзе вступают в пе-
риод полового созревания в 6–7 лет, а их скелет окончатель-
 
 
 
но формируется на десять лет раньше, чем наш. Считает-
ся, что медленный рост тазовых костей у людей – одна из
причин, по которым у женщин к концу полового созревания
таз так раздается в ширину в отличие от других приматов.
У человеческих младенцев самый большой размер головы
относительно тела среди всех млекопитающих, поэтому без
запоздалого и продолжительного роста таза мы никогда не
смогли бы появиться на свет.

 
 
 
  
Беременность: самая
кропотливая работа
 
«Бог ты мой!  – говорит он.  – Как уютно
он лежит, заполняя все пространство. Я бросаю
вызов всем нашим художникам на Сен-Мартинс-
лейн изобразить Ребенка в такой ситуации».
Уильям Хогарт. Наблюдения за вскрытием плода в
утробе

Первые аппараты УЗИ были разработаны в Глазго про-

фессором Айаном Дональдом. Он слышал, что металлурги
используют их для обнаружения недостатков стали. Кузнецы
проверяли ультразвуковые аппараты с помощью собствен-
ных больших пальцев, потому что кости и плоть по-разно-
му отражают звуковые волны. Летом 1955 года Дональд по-
ехал из Глазго к производителям котлов в Ренфру; багажник
его автомобиля был заполнен ведрами с кистами яичников и
опухолями матки. Он сравнил ультразвуковые изображения
частей тела и стейка. Впечатленный результатами, профес-
сор перевез аппарат из металлургического цеха в клинику.
В 1958 году Дональд написал о своих наблюдениях в ра-
боте «Исследование абдоминальных опухолей импульсным
ультразвуком». Звуковые волны помогали не только обна-
ружить кисту или опухоль, но и рассмотреть очертания го-
 
 
 
ловки плода, и Дональд начал совершенствовать новую тех-
нологию, чтобы отслеживать рост и развитие плода в матке.
Всего через пару десятилетий его аппараты были повсюду: я
видел недорогие и простые аппараты УЗИ в Западной и Во-
сточной Африке и в индийских деревнях. Сегодня они неза-
менимы для наблюдения за ростом и развитием плода и для
определения расположения плаценты (если плацента нахо-
дится слишком близко к шейке матки, есть риск, что она мо-
жет порваться во время родов). Их используют даже в разга-
ре родовой деятельности, чтобы точно определить позицию
ребенка.
Технология продвинулась вперед: в настоящее время ап-
параты УЗИ показывают ребенка в трех измерениях. В ин-
тернете есть множество таких изображений; обычно соно-
грамму сопоставляют с фотографией того же младенца через
несколько часов после появления на свет. Матери приносят
сонограммы ко мне в клинику: астероидные контуры выде-
ляются на черном беззвездном фоне, напоминая снимки из
открытого космоса. Однако, если присмотреться вниматель-
нее, можно увидеть самые что ни на есть человеческие очер-
тания, которые предстают нашему взору не из глубин Сол-
нечной системы, а из будущего.
Быть может, именно возможность заглянуть в будущее де-
лает эти снимки настолько чарующими? Или секрет их при-
влекательности в том, что бо́льшую часть истории челове-
чества происходящие во время беременности метаморфозы
 
 
 
были скрыты? Есть в этих изображениях нечто трансгрес-
сивное и даже сверхъестественное. Ультразвуковые волны
дают молчаливые обещания о том, что нас ждет.

Как молодого акушера-гинеколога меня часто просили

помочь в различных пренатальных клиниках: за утро я
осматривал около дюжины женщин на разных сроках бере-
менности. Где-то за занавеской стоял аппарат УЗИ, но он
не предназначался для повседневного применения: традици-
онных методов было вполне достаточно, чтобы определить,
хорошо ли протекает беременность. Порядок осмотра был
стандартным во всем мире и настолько шаблонным, что каж-
дая женщина приходила на прием со списком действий в ви-
де таблицы. На вертикальной оси стояла дата приема, а на
горизонтальных были перечислены врачебные действия, ко-
торые необходимо было отмечать галочками. Чтобы совер-
шить полный пренатальный осмотр, было достаточно просто
двигаться по списку.
Вследствие увеличенного объема крови давление у бере-
менных часто повышается. Пульс может участиться, а это
грозит проблемами. Почки также находятся в опасности, и
я всегда просил пациенток сдать мочу на анализ, чтобы удо-
стовериться в отсутствии в моче крови или белка. Я делал за-
бор крови у каждой женщины, чтобы проверить, справляют-
ся ли эритроциты и гемоглобин с новыми задачами: у боль-
шинства беременных кровь становится хуже в связи с раз-
 
 
 
бавлением из-за увеличения объема. Еще я спрашивал, бес-
покоят ли их типичные для беременных проблемы: тошнота,
боль в спине, изжога и ломота в тазовых костях.
У беременных женщин увеличен объем крови, и их
сердце бьется за двоих (иногда за троих, если она ждет
двойню).
Все эти действия должны были определить, насколько
большую нагрузку беременность оказывает на организм. За-
вершив осмотр пациентки, я проверял, как плод (или пло-
ды) растет и меняется в матке. Зернышко жизни, которое,
подобно волшебному фрукту, начинает прорастать, являет-
ся самым обыденным из чудес. Но это действительно чудо.
Я понимал, насколько мне повезло наблюдать за ним.
Сначала нужно было определить, как ребенок лежит в
матке: я пытался прощупать твердую круглую головку, из-
гиб позвоночника и маленький, мягкий, подвижный кре-
стец. Чем больше срок беременности, тем важнее предле-
жание; в случае тазового предлежания акушеры должны бы-
ли решить, нужно ли прибегнуть к кесареву сечению или
дать женщине родить естественным путем. Затем я измерял
«рост» матки – обыкновенной рулеткой. Начиная с середи-
ны беременности, вне зависимости от веса женщины или ее
этнической принадлежности, расстояние в сантиметрах от
лобковой кости до верхней стенки матки практически пол-
ностью совпадает с числом недель беременности. Даже в по-
следние недели беременности, когда голова ребенка углуб-
 
 
 
ляется в таз перед родами, можно заметить соответствующее
этому сокращение «высоты дна матки».
В прекрасной книге о собственной беременности под на-
званием «Ожидание» Читра Рамасуоми пишет о том, как
успокаивала ее эта часть пренатального осмотра: «Как же
успокаивало меня это старое доброе давление над лобковой
костью, которое заставляло меня вытянуться, словно отрез
ткани. Беременность была кропотливой работой, четкой, как
рисунок на платье, и длина моей матки вплоть до сантимет-
ра должна была совпадать с числом недель моей беременно-
сти».
Измерительная рулетка следует по linea nigra – «темной
полоске» на животе беременной женщины, которая появ-
ляется под воздействием гормонов и проходит от лобка до
пупка. «Она делила мой живот пополам, как кольцо вокруг
планеты или кварцевая полоса на гальке, – пишет Рамасу-
оми. – Это свидетельство волнений, происходящих внутри.
Каких-то таинственных древних перемен».
Результаты заключительного этапа пренатального осмот-
ра – прослушивания сердцебиения плода – нужно было за-
носить в строку таблицы под соответствующим заголовком.
Эти причудливые зачаровывающие звуки, как и ультразвуко-
вые изображения, кажутся приветом из будущего: быстрые и
чистые удары сердца плода раздаются среди величавого баса
ударов сердца матери.
После раннего начала полового созревания у Билли Бак-
 
 
 
стер я не видел ее до тех пор, пока ей не исполнилось 13. В
этом возрасте ее развитие уже закончилось, в то время как у
некоторых мальчиков оно едва началось. Ее привела ко мне
Эми.
– Билли беременна, – сказала она, как только они сели, и
ее лицо вспыхнуло от ярости. – Я не знаю, как это произо-
шло, и она совершенно точно не собирается об этом расска-
зывать.
Билли сгорбилась на стуле у моего стола; ее лицо скрывал
капюшон, руки были скрещены на груди, а взгляд устремлен
в пол.
– Не имеет значения, кто отец, – сказала Билли. – Я с ним
больше не встречаюсь. Вы не заставите меня избавиться от
ребенка.
– Кто будет ухаживать за ним? – сказала Эми сначала умо-
ляющим, а потом угрожающим тоном. – Ты не можешь бро-
сить школу в 14. Господи, Билли! – Эми обвела глазами ка-
бинет и добавила: – Я не могу стать бабушкой! Не сейчас!
Билли только сильнее сжала руки на груди. Она сказала,
что ее бывшему парню было 14. Она хотела заняться с ним
сексом, а теперь намеревалась родить ребенка.
Есть консультанты, которые оказывают поддержку девуш-
кам, забеременевшим в подростковом возрасте или нуждаю-
щимся в совете по поводу контрацепции. Я позвонил одно-
му из них и договорился о приеме для Билли на следующий
день. Я написал время и место на листе бумаги и подал его
 
 
 
Билли вместе с рецептом на пищевую добавку с фолиевой
кислотой.
– Если ты уверена, что хочешь сохранить беременность,
принимай по одной таблетке ежедневно, – сказал я. – Они
полезны для ребенка.
Она вздохнула, взяла листок и запихала его в карман.
На следующий день мне позвонил консультант и сказал,
что Билли так и не появилась. Я оставил ей сообщение на ав-
тоответчике и на случай, если вдруг ей захочется поговорить
с врачом-женщиной, назвал время, когда она сможет подой-
ти к одной из моих коллег. Однако Билли снова не пришла.
Медсестры и акушерки должны были объединиться
с учителями Билли и начать готовить ее к тому, что
значит быть глубоко беременной в 13 и заботиться о
ребенке в 14.
Я поговорил с Саймоном и Эми: они были страшно сер-
диты на Билли и считали, что ее решение оставить ребенка
связано с упрямством, а не с искренним желанием стать ма-
терью. В целом беременность протекала хорошо: ее слегка
тошнило и часто клонило в сон, но девочка все еще могла по-
сещать школу. Родители были уверены, что Билли принима-
ет фолиевую кислоту, которую я прописал. Срок был слиш-
ком маленьким, чтобы обращаться к акушерке, но у нас был
свой план: ходить на консультации для матерей-подростков
в течение беременности и первых двух лет материнства. Это
называлось «Партнерство семейной медсестры»; идея воз-
 
 
 
никла в США в начале 1980-х годов, а затем перекочева-
ла в Шотландию. Дополнительное финансирование выделя-
лось на то, чтобы медсестры и акушерки проводили больше
времени с молодыми беременными женщинами и оказыва-
ли им поддержку. Результатом этой программы были более
легкие беременности, лучшее развитие речи у детей, увели-
чение числа матерей, получивших образование, сокращение
числа повторных беременностей и значительное повышение
интереса к детям среди отцов.
Билли направили на УЗИ: срок беременности составлял
около 12 недель, ребенок был крепкой и здоровой девочкой.
Билли регулярно навещали медсестры из программы, но я
увидел ее в своем кабинете только через восемь недель. Она
пожаловалась на боль в пояснице и попросила освобождение
от уроков физкультуры.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил я.
– Нормально, – ответила она и впервые за несколько лет
посмотрела прямо мне в глаза.
– Ты ходила на УЗИ в 20 недель?
– Это было потрясающе, – сказала она, и ее лицо засия-
ло. – Иногда мне даже не верится, что внутри меня живет
человек, которому хочется выйти наружу.
Она положила руки на живот и посмотрела на него. В ее
взгляде отражался страх в сочетании с гордостью.
– Это удивительное чувство, когда она двигается внутри
меня, – добавила она.
 
 
 
 – Как твои родители? Они уже привыкли?
Ее лицо помрачнело.

На протяжении тысячелетий акушерские знания переда-

вались женщинами из уст в уста, но редко записывались. Из
малочисленных записей классического периода, созданных
мужчинами, становится ясно, что им было немного известно
о беременности. «Если женщина беременна двойней и одна
из ее грудей теряет свою полноту, то она рискует потерять
один плод, – говорится в одном из трактатов Гиппократа. –
Если это будет правая грудь – погибнет младенец мужского
пола, а если левая – женского». У некоторых женщин выки-
дышу действительно предшествует внезапное уменьшение
объема груди, однако это наблюдение Гиппократа, связанное
с представлениями о двойнях, ни на чем не основано.
К началу Средних веков в учебниках по акушерству ста-
ли появляться иллюстрации с вариантами предлежания пло-
да на поздних сроках беременности, чтобы дать акушеркам
представление о том, как помочь младенцу появиться на
свет. Иллюстрации были схематичными и плохо нарисован-
ными, но они хотя бы свидетельствовали о том, что рост ре-
бенка – это не просто чудо, а результат анатомических и фи-
зиологических процессов. Мужчины и женщины стали пред-
ставлять, что они будут чувствовать, положив руки на округ-
лый живот. Одной из первых книг, содержащих достовер-
ные иллюстрации, был учебник начала XVI века под назва-
 
 
 
нием «Рождение человечества», написанный Евхарием Рёс-
слином. В нем были изображены различные виды предлежа-
ния плода в матке и приведены советы о том, как принимать
роды в каждом из возможных случаев.

К югу от Альп современник Рёсслина Леонардо да Вин-

чи пытался получить гораздо более точные представления.
Ранее он описывал пути, которыми он хочет подойти к за-
рождению новой жизни и ее развитию: «…начать с зачатия
человека и [затем] описать природу матки и жизнь плода в
ней; до какого времени он там находится, как появляется на
 
 
 
свет и питается. Также его рост и промежутки между одной
стадией роста и другой. Что именно изгоняет его из тела ма-
тери».
Леонардо считал, что ребенок не имеет души до появле-
ния на свет («одна душа правит двумя телами… желания ма-
тери часто находят отражение в конечностях ребенка»).

Его «Исследование плода в матке» было основано на

вскрытии женщины, которая умерла примерно на этом сро-
ке беременности. Подобно тому как рисунки, изображав-
шие половой акт и зачатие предвосхищали снимки аппара-
 
 
 
тов МРТ, так и рисунки плода в матке были намеком на по-
явление 3D-технологий.
Некоторые современники Леонардо да Винчи
считали, что Бог наделяет плод душой, когда женщина
начинает ощущать движения внутри матки, то есть
примерно на 20-й неделе.
Во время беременности женщину ждут как социальные,
так и физические перемены: ее живот становится чем-то
вроде общественной собственности, а ее решения – поводом
для открытых дебатов. Посторонние люди позволяют себе
трогать живот и не упускают возможности неодобрительно
поцокать языком, если беременная осмеливается выпить ко-
фе на публике, не говоря уже о вине. Беременность показы-
вает, что общество гораздо настойчивее сует нос во все, что
касается женского тела, и относится к женщинам с большим
осуждением, чем к мужчинам.
Вирджиния Вулф говорит об общественном неодобрении
в «Орландо»: «Великий факт, единственный факт, и тем не
менее факт прискорбный, который каждая скромная жен-
щина изо всех сил скрывает, покуда сокрытие не делается
невозможным, – факт, что вынашивает дитя»24. Оборотная
сторона общественного внимания к беременности, которая
является чуть ли не чудом, – поразительное овеществление
беременной женщины. Но, несмотря на все научные дости-
жения, нас продолжает завораживать сама возможность за-
24
 
 
 
 Перевод Е. Суриц. – Примеч. пер.
рождения новой жизни внутри тела другого человека. Воз-
можно, навязчивые любители трогать живот руками просто
надеются зарядиться волшебством.
Маргарет Этвуд в антиутопическом романе «Рассказ слу-
жанки» описывает общество, в котором сократилась фер-
тильность и женщины становятся рабынями для вынашива-
ния детей. Этвуд говорит как об ощущении чуда, связанном
с беременностью, так и о позоре, которым клеймят многих
женщин в положении. Одна из невольниц по имени Уорре-
нова с триумфом заходит в магазин, куда часто приходят
другие служанки, ее живот напоминает «гигантский фрукт».
Руки Уорреновой лежат на животе, будто бы она хочет защи-
тить его или зарядиться его силой. Другие женщины ожив-
ленно переговариваются; они мечтают прикоснуться к нему,
несмотря на то что Уорренова окидывает их плоские животы
презрительным взглядом. Напряжение нарастает до тех пор,
пока одна из женщин не бормочет: «Хвастунья». Читра Ра-
масуоми говорит об этом странном сочетании восхищения с
отвращением в своей книге. «Как таращились люди, особен-
но женщины: они бросали глубокие, практически мужские
взгляды, которые очень были похожи на похотливые, – пи-
шет она о поздних сроках беременности. – Я начала пони-
мать, что они смотрят вовсе не на меня. Беременность – это
зеркало. Женщины хотят видеть себя на вашем месте».

Точность рисунков Леонардо, на которых изображены ви-

 
 
 
ды предлежания плода в матке, оставалась непревзойденной
до 1750-х годов. Шотландский анатом Уильям Хантер уви-
дел оригинальные рисунки среди Королевской коллекции в
Виндзоре и решил улучшить их. Хантер был личным вра-
чом королевы Виктории, лечил знаменитостей и состоял в
Королевском обществе. Он знал, как сильно Леонардо при-
близился к пониманию процессов, происходящих во вре-
мя беременности, но осознавал, что понять предстоит еще
очень многое. Вместе с голландским иллюстратором Яном
ван Раймсдайком, известным в лондонских кругах изяще-
ством и точностью своих работ, он начал трудиться над сво-
им opus magnum, книгой по анатомии, благодаря которой его
помнят до сих пор, – «Анатомией человеческой беременной
матки».
Хантер имел множество врагов, был ужасным нарциссом
и нередко присваивал себе чужие достижения. Позднее ван
Раймсдайк сказал о нем: «Он нечестный жадный хитрец, ко-
торый делает себя великим за счет чужих заслуг». Однако
работа, проделанная ими, – великолепное сочетание науки
эпохи Просвещения и эстетической восприимчивости, ха-
рактерной для голландских мастеров. Она демонстрирует,
как научное открытие может быть близко к искусству и как
много прекрасного таится в анатомии.
Оригинальные рисунки, созданные Хантером и Райм-
сдайком, хранятся в библиотеке Университета Глазго. Я до-
говорился о встрече заранее: их хранят в черных коробках, и
 
 
 
персонал необходимо предупредить заранее, чтобы их при-
несли из архива. Каждой из коробок требовался свой стол, и,
когда их принесли, я увидел, что на каждой из них написано
«Для служебного пользования». Открыв их, я нашел 72 ри-
сунка на 34 листах. Их можно было брать в руки лишь в пер-
чатках, медленно поднимая каждый лист из коробки, словно
раскапывая его.
В Лондоне XVIII века примерно одна из пятидесяти
беременностей заканчивалась смертью матери.
Хантера интересовало, как можно облегчить сложные ро-
ды, поэтому он сосредоточил свое внимание на последних
месяцах беременности. «Мне так повезло встретиться с Бе-
ременной Маткой, – цинично писал он в феврале 1751 го-
да. – Именно ей я теперь буду посвящать все свое время».
Рисунки основаны на большом количестве таких «встреч».
Они расположены в обратном порядке: от преждевременно
скончавшихся женщин до поздних сроков беременности и
до дней, следующих за зачатием. Иллюстрации ван Райм-
сдайка были основаны на анатомической работе, проделан-
ной Уильямом Хантером и его братом Джоном. Вполне ве-
роятно, что трое мужчин трудились в одном месте и в одно
время. Отношение Хантера к анатомированным женщинам
понятно из его записей, и современного человека оно шоки-
ровало бы.
Для Хантера смерть беременной женщины была привыч-
ным явлением. Им двигало не только желание понять бере-
 
 
 
менность, но и стремление сократить смертность среди ма-
терей. Копии рисунков были сделаны для обучения врачей
во всем англоязычном мире.
Отделение особых коллекций библиотеки Университе-
та Глазго находится на 12-м этаже. Разложив рисунки ван
Раймсдайка по четырем столам, я взглянул на город из ок-
на и понял, что нахожусь всего в нескольких сотнях метров
от лаборатории, где Айан Дональд разработал аппарат УЗИ.
Рисунки не потускнели; младенцы были словно живые, и бы-
ло сложно поверить в то, что эти портреты – посмертные.
Напечатанные гравюры посвящены королю Георгу  III.
Хантер пытался убедить правителя в важности его иннова-
ционной работы: «Сэр, эта работа, представленная Вашему
Величеству, не имеет никаких других намерений, кроме как
проиллюстрировать область науки, до настоящего момента
не до конца изученную. Она является основой другой науч-
ной области, от которой зависит жизнь и благополучие мил-
лионов».
Движимый скорее желанием снизить смертность роже-
ниц, чем понять развитие плода в матке, Хантер часто прене-
брегал ребенком: «Плод с дважды обвитой вокруг шеи пупо-
виной не требует никаких разъяснений». Однако ван Райм-
сдайк уделяет плодам большое внимание.
На листе I изображена кожа живота, откинутая назад, как
мантия; матка находится в центре рисунка.

 
 
 
 На листе IV видна та же матка, но уже рассеченная: ребе-
нок лежит вниз головой, его левая рука вытянута, а пальцы
согнуты, будто бы он перебирает струны. Его волосы слип-
лись от околоплодной жидкости, будто бы он потел, рожда-
 
 
 
ясь (или, скорее, умирая).

На рисунке XX изображен плод в тазовом предлежании,

чьи пальцы слегка соприкасаются.
На одном из рисунков, сделанном примерно на 18-й неде-
ле беременности, можно различить окно за ван Раймсдай-
ком: оно отражается в блестящей амниотической оболочке 25.
Оболочку сдвинули настолько осторожно, что околоплодная
жидкость осталась на своем месте. Мы вместе с художником
смотрим вниз на плод, окруженный жидкостью, о которой
Хантер писал: «На вкус она всегда очень соленая: при выпа-

25
 Амниотическая оболочка (амниотический мешок, амниотический пузырь,
или водная оболочка) – одна из зародышевых оболочек у эмбрионов пресмыка-
ющихся, птиц, млекопитающих. – Примеч. ред.
 
 
 
ривании большого объема жидкости можно получить значи-
тельное количество соли». Внутри матки будто бы находится
частица моря.

На некоторых иллюстрациях можно увидеть таз, изобра-

женный в разрезе, подобно нарисованной Леонардо паре во
время полового акта.
На других запечатлен выпуклый купол матки между бед-
рами, как видят его акушерка или гинеколог во время родов.
На заключительной иллюстрации ван Раймсдайка к книге
Хантера «Анатомия беременной матки» изображен амнио-
тический мешок – уменьшающийся кристалл в капле росы –
«отступающий» к моменту зачатия.
Саймон и Эми смирились с мыслью о том, что они станут
бабушкой и дедушкой. У Билли начались роды на 41-й неде-
ле – она слегка «переходила», но это нормально для первой
беременности. Она прошла через 26 часов агонии: разрыв
промежности, швы, кровотечение, переливание крови и из-
 
 
 
влечение младенца щипцами. Внешне казалось, что ее поло-
вое созревание завершилось, но в действительности ее таз
должен был расти еще несколько лет. Если бы она жила 100
лет назад, то, скорее всего, умерла бы.
Однако она родила здоровую девочку, которую назвала
Даниэль, и, как предсказывала Эми, вернулась в школу, пока
Эми и Саймон ухаживали за ребенком. У меня было дежа-
вю: Саймон или Эми регулярно приходили в клинику, кача-
ли ребенка на коленях и консультировались со мной по по-
воду хрипов, температуры, сыпи и кормления.
– Знаете, нам нравится быть семьей из четырех человек, –
сказала мне однажды Эми, держа Даниэль на руках. – Я этого
не ожидала, но это действительно так.
– А Билли? Как она справляется? – спросил я.
Она поежилась.
– Она немного играет с ребенком и подает мне подгузник,
если я ее переодеваю, но никогда не говорит о своей бере-
менности, будто ее и не было.
Она посмотрела на Даниэль, улыбнулась и пощекотала ей
пяточки.
– Однако с этой я глаз не спущу, – сказала она. – Я не хочу
вернуться сюда через несколько лет с правнуком.

 
 
 
  
Гигантизм: два великана из Турина
 
Здесь воздух действительно заряжает энергией.
Быть здесь как дома – значит чувствовать себя
королем Италии.
Фридрих Ницше. Избранные письма

Турин находится на севере Италии. Это город бульваров,

дворцов XVII века, лакированного дерева, отполированной
меди, платанов и реки По, Альп, возвышающихся на гори-
зонте, самоубийства Примо Леви и сумасшествия Фридриха
Ницше. До кризиса Ницше писал: «Здесь каждое утро без-
гранично великолепный рассвет: чудесная листва в желтом
свете, небо и большая нежно-голубая река, чистейший воз-
дух… Как бы то ни было, жизнь стоит того, чтобы прожить
ее здесь».
Туринский музей человеческой анатомии находится за
непримечательной деревянной дверью на одном из самых
больших городских бульваров. Чтобы попасть туда, необхо-
димо преодолеть три пролета мраморных лестниц. В музее
нет окон; запах напоминает смесь лака для пола и штукатур-
ки, но с ноткой формалина. Каменные колонны чередуются
с витринами из темного лакированного дерева. Когда-то я
работал в Эдинбургском анатомическом музее, расставлял
коллекции экспонатов на обозрение, и Туринский музей на-
помнил мне о том времени.
 
 
 
 В музее черепа этрусков соперничают с черепами прима-
тов; здесь можно увидеть законсервированные кисти рук и
стопы, шесть метров скрученного кишечника, обезглавлен-
ные перуанские мумии, восковые модели женского таза с
эротизированным вниманием к деталям. Как и в Эдинбурге,
головы с разметкой мозга соседствуют с посмертными мас-
ками знаменитостей, восковые модели иллюстрируют разви-
тие сердца эмбриона. Оба музея специализируются на срав-
нительной анатомии: природный мир подробно исследуется
в попытке привести в порядок хаос Жизни.
Туринский музей человеческой анатомии был
построен в 1800-х годах отчасти как образовательное
учреждение, отчасти – как дом чудес.
В Эдинбурге у входа вас встретит скелет повешенного
убийцы26, а в Турине – скелет гиганта. Джакомо Боргелло из
Лигурии был ростом 2 метра 18 сантиметров и умер в воз-
расте всего лишь 19 лет. Я спросил у одного из музейных
работников, как это произошло. Она сказала, что Джакомо
работал в цирке и скончался от сердечного приступа. Скелет
Боргелло, желтый, как пергамент, стоял в шкафу, и моя го-
лова была лишь немногим выше его таза. Его голова была
крошечной в сравнении с гигантскими конечностями, а пла-
стинки роста (эпифизы) в конце каждой длинной кости даже
не начали сращиваться. Что-то способствовало ненормаль-
26
 Уильям Хэр из «Бёрка и Хэра»; эдинбургский анатом Роберт Нокс платил
им за убийства.
 
 
 
ному росту Боргелло, несмотря на то что это убило его.
Сотрудники Туринского музея не разрешили бы, но хоте-
лось заглянуть в его череп, прямо между глазами и вглубь,
где располагается гипофиз. Гипофиз вырабатывает гормон
роста; выемка в черепе, где он расположен, называется «ту-
рецким седлом», потому что анатомы раннего Нового време-
ни заметили ее сходство с высокими седлами турецкой кава-
лерии. Гипофиз Боргелло, вырабатывавший так много гор-
мона роста, наверняка был увеличенным, а его турецкое сед-
ло расширенным27.

В Турине я посетил площадь Карло Альберто, где фило-

соф Ницше жил в конце 1880-х годов. «Единственное под-
ходящее место для меня, – говорил он. – С этого момента
оно будет моим домом». В одном из уголков площади я об-
наружил мемориальную доску, установленную в честь 100-
летия со дня рождения Ницше. На мраморе выгравирована
хвала гигантизму разума: «В этом доме Фридрих Ницше по-
знал полноту духа, притягивающую все неизведанное, и во-
лю властвовать, зовущую героя вперед».
Ницше написал свою автобиографию «Ecce Homo» 28 – как
становятся собой в Турине – в течение трех безумных недель
в октябре и ноябре 1888 года. В ней философ говорит, что

27
 Ранние анатомы полагали, что в гипофизе вырабатывается слизь.
28
 Ecce Homo – это слова Понтия Пилата об Иисусе, которого вывели к толпе
после бичевания. Они переводятся как: «Вот человек».
 
 
 
чувствует себя не менее героически, чем исследователь на
Северном полюсе: «Лед вокруг, одиночество страшное, но
каким же умиротворенным все выглядит на свету! Как лег-
ко дышится!» Ницше представлял себя гигантом среди ли-
липутов. В «Ecce Homo» есть разделы с названием «Почему
я так мудр», «Почему я так умен», «Почему я пишу такие
великолепные книги».
Ницше чувствовал, что его обязанность как философа
заключается в том, чтобы воодушевлять людей расширять
горизонты и стремиться стать Übermensch – «сверхчелове-
ком». К этим «сверхлюдям» относились такие философы,
как, например, Монтень и Аристотель, и подобных им было
очень мало во всей истории человечества. Ницше представ-
лял их как членов «общества творческих разумов»: «Каж-
дый гигант зовет своего брата через редкие промежутки вре-
мени… не обращая внимания на шум карликов, ползающих
у них под ногами».
В романе «Так говорил Заратустра», который он считал
своей лучшей работой, плохо замаскированный Ницше при-
носит карлика на вершину горы, чтобы показать ему широ-
ту и величие своего взгляда на мир. Карлик не понимает его
взгляда. Ницше проводит яркую параллель между высоким
ростом и возвышенными взглядами, а затем сравнивает эту
возвышенность с приземленностью тревог большинства лю-
дей. Кажется, он опровергает старое выражение, которое по-
стоянно повторяли ученые, начиная от жившего в XII веке
 
 
 
Иоанна Солсберийского и заканчивая Исааком Ньютоном:
ученые – это обычные карлики, которые видят далеко, пото-
му что стоят на плечах у исполинов. Ницше, наоборот, счи-
тал, что видит далеко, потому что обладает великанским ра-
зумом.
Осенью 1888 года Ницше написал о «наивысшей гордо-
сти, с которой ничто не сравнится», говоря о «неравенстве,
которое возникает между величием моей задачи и низмен-
ностью моих современников». Его чувство собственной уни-
кальности и важности своей миссии продолжало расти.
Гипофиз является «штабом» нескольких гормональных
систем организма: он необходим не только для роста, но и
для выздоровления, секса, родов, лактации, реакции на трав-
мы и поддержания равновесия. Он находится на границе
между телом и мозгом. У эмбриона гипофиз зарождается в
виде мешочка на задней стенке глотки. Между четвертой и
шестой неделей он перемещается вверх и вглубь в свое сед-
ло, расположенное под сводом черепа. Там к нему присоеди-
няются нервы, и затем он сращивается с маленьким отрост-
ком мозга, становясь его придатком.
С помощью тиреотропного гормона (ТТГ) гипофиз кон-
тролирует метаболизм в организме, регулируя выработку
гормона тироксина в щитовидной железе. Если щитовидная
железа не справляется, в организме развиваются весьма рас-
пространенные гормональные нарушения: из-за неактивной
щитовидки мы полнеем, теряем волосы, быстро утомляемся
 
 
 
и ежимся от холода в теплой комнате. С чрезмерно активной
щитовидкой все наоборот: мы худеем, трясемся от возбуж-
дения и потеем даже в прохладном помещении. Щитовидная
железа напрямую связана с тем, насколько мы активны.
Гипофиз также вырабатывает лютеинизирующий гормон
(ЛТ) и фолликулостимулирующий гормон (ФСГ), которые
контролируют яички и яичники, сексуальную дифференци-
ацию, овуляцию и производство сперматозоидов. Через про-
лактин гипофиз регулирует выработку грудного молока (по-
мимо всего прочего), а через адренокортикотропный гормон
(АКТГ) – синтез собственных стероидов. Однако именно вы-
работка гипофизом гормонов роста стимулирует удлинение
костей и определяет рост, которого мы достигаем.
В Древнем Риме матери измеряли обхват шеи
дочерей, после того как они проводили вечер с
мужчиной, поскольку из-за половых контактов железа
увеличивается в размере.
Ответная реакция костей на гормон роста ограничена вре-
менем: как только хрящевые пластинки сращиваются бли-
же к завершению полового созревания, они перестают реа-
гировать на призыв гипофиза к росту. Однако если гипофиз
продолжает вырабатывать гормон роста даже после сраще-
ния пластинок, на это могут отреагировать другие части те-
ла: утолщается сердце и возрастает кровяное давление, че-
люсть удлиняется, лоб округляется, а кисти рук, стопы и нос
увеличиваются. Такое сочетание перемен в организме назы-
 
 
 
вается «акромегалией». Она может проявиться в подростко-
вом возрасте как следствие невылеченного гигантизма или
возникнуть у взрослого человека, если выработка гормонов
роста вдруг активизируется (обычно это связано с опухолью
гипофиза).
Перемены при акромегалии происходят так медленно, что
их редко замечают родственники или близкие друзья боль-
ного. Обычно они бросаются в глаза только после длитель-
ного отсутствия. Однако те, кто знаком с характерными при-
знаками этой болезни, распознают ее сразу же: я знаю эндо-
кринолога, который распознал начальную стадию акромега-
лии у кассира в кофейне. Кассир подал ему кофе, а мой кол-
лега протянул ему визитку с указанием времени приема.
С середины XX века появилась техническая возможность
лечить акромегалию и гигантизм либо операцией на гипофи-
зе, либо лекарствами, блокирующими действие гормонов ро-
ста. В некоторых случаях применяют оба этих способа. Ле-
чение необходимо: неудивительно, что сердце Боргелло от-
казало всего в 19, ведь ему приходилось качать кровь для та-
кого огромного тела; кроме того, само сердце было патоло-
гически утолщено гормоном роста и повышенным кровяным
давлением. Увеличенный гипофиз может вызывать и другие
проблемы, например слепоту, которая связана со сдавлива-
нием зрительных нервов. Рост человека должен оставаться
в определенных границах, за пределами которых жизнь ста-
новится сложно поддерживать.
 
 
 
 В «Ecce Homo» Ницше писал, что он чувствовал «уверен-
ность в каждом моменте своего бессмертия». Это была одна
из последних его работ. 3 января 1889 года он увидел, как
всего в нескольких метрах от его дома на площади Карло
Альберто избивают лошадь. Философ бросился ей на защи-
ту, а затем разрыдался, обнимая ее за шею. После этого его
арендодатель унес его домой. За следующие несколько дней
он написал множество безумных писем своим обычным ад-
ресатам, включая жену Рихарда Вагнера Козиму («Ариадна,
я люблю тебя») и фройляйн фон Салис («Мир прояснился
потому, что Бог теперь на земле. Разве Вы не видите, как
радуются небеса? Я только что вступил во владение своим
царством и брошу папу в тюрьму»). Он подписывался как
«Дионис» или «Распятый». Франц Овербек, протестантский
теолог и близкий друг философа, заметил, что характерная
для Ницше надменность сменилась чем-то более зловещим,
поэтому он приехал в Турин и устроил его в лечебницу в Ба-
зеле.
В Базеле Ницше на протяжении десяти лет переезжал из
психиатрических лечебниц в дом матери и обратно, пока не
слег с пневмонией, спровоцированной, возможно, несколь-
кими инсультами. Его сумасшествие связывали с сифили-
сом, биполярным расстройством, доброкачественной опухо-
лью мозга и патологией мозговых артерий. Он уже не на-
писал ничего значительного. Складывается впечатление, что
 
 
 
его стремление доминировать и быть гигантом среди карли-
ков ускорило его собственное разрушение.

Напротив скелета Боргелло в Турине стоит крошечный

скелет, у которого все пластинки роста срослись: он принад-
лежал не ребенку, а взрослому, рост которого остановился.
На табличке говорится: «Un esempio di nanismo armonico», то
есть «пример гармоничной карликовости». Несмотря на ма-
ленькие размеры, скелет был пропорциональным, будто бы
просто принадлежал ребенку. При жизни этому человеку не
хватало гормона роста, который у Боргелло вырабатывался
в избытке.
В разумных пределах общество дает преимущество тем,
кто дерзок и уверен в себе. То же самое относится к людям,
чей рост выше среднего. В книге «Размер имеет значение»
научный журналист Стивен Холл, рост которого составляет
167 см, сказал, что «мы живем в альтократии» 29. Холл цити-
рует немецкого врача XVII века Йохана Августина Столле-
ра: «Благородство души сопровождает высоту тела».
Он утверждает, что в ходе выборов президента США бо-
лее высокий кандидат обычно побеждает30.
Однажды моя пациентка, жившая на одной из самых пре-
стижных улиц Эдинбурга, привела свою дочь ко мне в кли-

29
 Альтократия – власть высоких. – Примеч. ред.
30
 Есть и исключения: Джордж Уокер Буш обошел Джона Керри, а Джимми
Картер – Джеральда Форда.
 
 
 
нику, желая проконсультироваться по поводу ее роста. «Она
перестала расти, а ведь сейчас ее рост всего 152 см». У Мол-
ли половое созревание началось раньше, чем у других одно-
классниц, но теперь, в 14 лет, все обогнали ее по росту. Оба
ее родителя были ниже среднего.
Социологи утверждают, что высокие люди
воспринимаются как умные, приятные в общении,
надежные и влиятельные.
Когда люди утверждают, что современная медицина спо-
собна на чудеса, по моему мнению, это свидетельствует о
том, как мы привыкли к ее успехам. Однако мне пришлось
сказать женщине, что в данном случае медицине просто
нечего предложить. «Причин для беспокойства нет, – сказал
я Молли успокаивающим тоном. – Вам не обязательно идти
к специалисту». Я определил, какой процентили на графике
роста соответствует Молли, и показал ей. «Рост человека за-
висит от роста его родителей, питания в детстве и возраста,
в котором наступило половое созревание, – сказал я. – Ес-
ли скачок роста в подростковом возрасте происходит рано,
то человек перестает расти тоже рано». Повлиять на гормон
роста было уже невозможно, поскольку эпифизы на длинных
костях Молли начали срастаться 31.
Использование гормона роста в качестве лечебного сред-
ства для низкорослых людей позволило искусственно регу-
31
 Хотя, как говорилось в «Половом созревании», ее таз должен был расти на
протяжении нескольких лет.
 
 
 
лировать природные вариации роста. Выделение гормона ро-
ста из гипофиза достигает своего пика ночью, и искусствен-
ный гормон вводят под кожу пациенту за час до отхода ко
сну каждый вечер. У тех, кто не испытывает в нем дефици-
та, результат может быть поразительным: за полгода лечения
человек вырастает на два с половиной – пять сантиметров, а
его нога увеличивается на один-два размера.
До 1980-х годов гормон получали из гипофизов трупов,
но теперь его синтезируют в лаборатории. Несмотря на это,
процесс все равно остается сложным: человеческий гормон
роста является одним из наиболее дорогостоящих в медици-
не. На момент написания книги курс лечения стоит в три
или четыре раза больше средней годовой зарплаты в Велико-
британии, и при этом люди с нормально функционирующим
гипофизом могут вырасти в лучшем случае на два с поло-
виной сантиметра. Однако если Холл прав и рост непосред-
ственно связан с жизненным успехом, то даже огромная сто-
имость гормона оправдывает затраты (хотя с точки зрения
этики здесь все неоднозначно).

Чтобы вывезти Ницше из Турина, ему дали седативные

препараты и убедили в том, что в Швейцарии его хотят по-
здравить с приобретением нового королевского статуса. В
поезде, следующем на север, он пел песни и провозглашал
себя королем Италии 32.
32
 
 
 
  Овербек говорил, что пел «удивительно прекрасную песню гондольера»,
 Если бы он только обратил более пристальное внимание
на своих любимых философов: Аристотель считал, что доб-
родетель заключается в поиске баланса между крайностя-
ми, Монтень призывал не жаждать ни высокого физическо-
го роста, ни интеллектуальной исключительности. В одном
из своих наиболее известных эссе под названием «Об уме-
ренности» Монтень советует людям не сворачивать с «пре-
красного и ровного пути, который указывает нам природа».
Он призывает к сдержанности даже в философии и пишет
строки, которые можно считать критикой высокопарных за-
явлений Ницше: «В конце концов [философия] делает чело-
века порочным и диким, презирающим общие верования и
законы». В другом эссе он советует остерегаться одержимо-
сти ростом: «Человек невысокого роста не менее благороден,
чем гигант; ни людей, ни их жизни нельзя измерять элями».

приведенную в «Ecce Homo»: «Струны души зазвенели,/ и гондольеру запела,/

дрогнув от яркого счастья,/ душа./ – Слышал ли кто ее песнь?» См. также «Из-
бранные письма Фридриха Ницше» Кристофер Миддлтон.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
  
Гендер: две жизни Тиресия
 
Мы должны признать андрогинность в человеке.
Томас Браун. Pseudodoxia Epidemica

Будучи студентом школы медицины в середине 1990-

х годов, я проходил педиатрическую практику в викто-
рианской больнице Эдинбурга, которая называлась «Сик
Кидз» («Больные дети»). Я начал с современного отделения
акушерства и гинекологии, которое располагалось в несколь-
ких минутах ходьбы через парк. Именно там я научился при-
нимать роды и понял, как много опасностей подстерегает
младенца в первые минуты жизни. Когда меня признали до-
статочно компетентным, чтобы ассистировать во время ро-
дов, я перешел к следующему этапу: вместе с новорожден-
ными я переместился в смежное неонатальное отделение.
Дети, которые к нам поступали, часто были смертель-
но больны и имели критический недобор веса. Но одна-
жды к нам привезли особого пациента: абсолютно здорового
четырехкилограммового младенца. Через несколько секунд
после появления ребенка на свет взволнованные родители
спросили, какого пола их малыш, на что акушерка ответила:
«Я не знаю!» У ребенка были странные гениталии: малень-
кий пенис и влагалище. Он (или она) был крепким и хорошо
ел; метаболических нарушений, которые могли бы вызвать
 
 
 
такую двойственность, не было. Пребывать в больнице даль-
ше имело смысл только ради того, чтобы определить пол ре-
бенка. Затруднения возникли даже в выборе именной лен-
ты, которую повязывали на запястье ребенка. Обычно ленты
были розовыми или голубыми, но этому младенцу досталась
белая. Родители были встревожены и поражены; они развол-
новались еще сильнее, когда неонатолог заговорил с ними
о заборах крови, сканированиях и анализах на половые гор-
моны.
Установлено, что у одного из 2000 младенцев
наблюдается та или иная степень генитальной
неоднозначности.
В этот же день я прошел через парк к больничной биб-
лиотеке и стал искать в учебниках главу под названием «На-
рушения сексуальной дифференциации». «Неоднозначность
наружных половых органов сильно беспокоит родителей, –
прочитал я. – Разумное объяснение необходимо».
«Необходимо полное диагностическое обследование, что-
бы определить долгосрочную функциональную роль инди-
вида, а также его точный пол». Далее в книге говорилось,
что большинство младенцев с неоднозначными гениталиями
можно разделить на две группы. Интерсексуальные младен-
цы генетически могут относиться к женскому полу (с дву-
мя X-хромосомами), но их клитор увеличился до размера
маленького пениса из-за гормонального нарушения, вслед-
ствие которого у плода, пока он находится в матке, патоло-
 
 
 
гически повышается уровень гормонов андрогенов. Однако
есть и младенцы, генетически принадлежащие к мужскому
полу (имеющие хромосомы X и Y), чьи развивающиеся гени-
талии оказались частично нечувствительными к тестостеро-
ну. В некоторых случаях им просто не хватает гормонов для
формирования половых различий. Если тело плода с хромо-
сомами XY не чувствует андрогенов в крови, то у такого пло-
да развивается короткая вагина с глухим концом и клитор
вместо пениса.
Однако в учебнике говорилось и о третьей категории под
названием «истинные гермафродиты»: такие дети рождают-
ся как с тканью яичек, так и с тканью яичников, и у них
есть как пенис, так и матка с влагалищем. Чтобы это слу-
чилось, должны произойти крайне маловероятные события.
Есть несколько вариантов. Наиболее вероятный заключается
в том, что «мужской» сперматозоид с хромосомой Y и «жен-
ский» сперматозоид с хромосомой X оплодотворяют яйце-
клетку, которая только что разделилась, а затем две опло-
дотворенные яйцеклетки объединяются в одну. Ткани те-
ла «истинных гермафродитов» представляют собой пазл из
мужских и женских клеток. На медицинском жаргоне это на-
зывается «мозаика». О мозаицизме известно с 1930-х годов,
но только в конце 1950-х годов стало ясно, что этот феномен
может вести к гермафродитизму.
В учебнике четко, но не слишком корректно говорилось о
том, что «младенца, генетически принадлежащего к мужско-
 
 
 
му полу и имеющего функционирующие яички, но фемини-
зированные внешние гениталии, лучше признать девочкой».
Интересно, почему авторы были настолько в этом уверены.
Понадобилось несколько дней, чтобы сделать все анали-
зы и сканирования. В эти дни родители, стараясь быть ней-
тральными, называли ребенка Сэм. Имя может вынести дву-
полость, но из-за природы языка, тесно связанной с генде-
ром, никто не мог определиться, какие местоимения исполь-
зовать. Как бы цинично это ни звучало, но ни «он», ни «она»
не казались правильными 33. Сэм пребывал(а) в радостном
неведении; ребенок хорошо ел и набирал вес.
Когда были получены все результаты, стало ясно, что у
Сэм редкий «истинный гермафродитизм»: мозаика из муж-
ских и женских клеток привела к развитию элементов обоих
полов. Помимо пениса и влагалища, у Сэм была матка и ма-
точная труба, ведущая к яичнику слева, но справа у ребенка
было скрытое яичко и семявыносящий проток (трубка, по
которой сперма попадает из яичка в уретру).
В 1990-х годах в Эдинбурге люди относились к половой
неоднозначности не с большим пониманием, и растить Сэм
без привязки к мужскому или женскому полу (одевать его/
ее в зеленое или красное вместо голубого и розового) было
невозможно.
Сама природа английского языка, кажется, настаивает на
33
 Итальянский поэт Карло Эмилио Гадда назвал местоимения «вшами мысли»
из-за ленивого мышления, которое они пробуждают.
 
 
 
принятии решения. «Она девочка,  – в итоге сказала мать
Сэм, после того как мы рассказали ей о результатах обследо-
вания. – Сэм значит Саманта». Решение о том, что делать с
пенисом, они отложили на потом. Лысую голову ребенка тут
же украсили повязкой с цветами, а прикроватная тумбочка
матери очень скоро заполнилась розовыми открытками, оде-
яльцами с оборками и шариками в форме сердца.
Сэм была живым и процветающим доказательством того,
что мужчины и женщины – это не просто хромосомы X и Y,
однако современная западная культура, а именно западная
медицина, часто с трудом принимает половую неоднознач-
ность и андрогинию. На протяжении почти всего XX века
врачи придерживались принципа, о котором говорилось и в
моем учебнике по педиатрии: мальчиков без мужских гени-
талий (отсутствующих либо из-за аномалий развития, либо
из-за несчастного случая) можно просто растить как дево-
чек. Однако со временем все чаще стали встречаться упоми-
нания о том, что в подростковом возрасте многие из таких
людей начинают чувствовать дискомфорт из-за приписанно-
го им гендера. Гормональный фон в раннем возрасте играет
роль в дальнейшем самоопределении. Было также замечено,
что люди с хромосомами XX, которых растили как мальчи-
ков из-за увеличенных клиторов, часто считают себя женщи-
нами. Согласно исследованию 2005 года, их доля составляет
12 %, в то время как доля людей с хромосомами XY, кото-
рых растили как девочек, но которые позднее стали считать
 
 
 
себя мужчинами, ниже на 5 %.
Современная медицина только сейчас пытается разо-
браться с неоднозначностью идей о гендерной идентифика-
ции, хотя еще тысячи лет назад они нашли отражение в гре-
ческой мифологии и философии.
В книге «Пир» Платон говорит о вкладе драматурга Ари-
стофана в серьезное обсуждение любви. Он говорит, что из-
начально было три пола, а не два: мужской, женский и ан-
дрогинный. У каждого человека было четыре руки, четыре
ноги, два «набора» гениталий и два лица, смотрящих в про-
тивоположных направлениях. Существа мужского пола при-
бывали с солнца, женского – с земли, а смешанного – с ме-
сяца.
С древних времен и до эпохи Возрождения можно
найти множество примеров того, что мужчины и
женщины воспринимались не как противоположности,
а как имеющие общие характеристики и способные
меняться друг с другом местами.
Все три группы этих необычных и сильных существ на-
чали угрожать богам, и Зевс разделил их пополам, как «де-
лят яйцо волосом». Их численность увеличилась вдвое, но
каждый из них был обречен всю жизнь искать свою вторую
половину. Андрогины стали гетеросексуалами, пригодными
для размножения, но склонными к изменам; существа жен-
ского пола стали лесбиянками, а мужского – гомосексуала-
ми («лучшие из мальчиков и юношей, поскольку у них са-
 
 
 
мая мужественная природа»). Аристофан был комедиогра-
фом и, скорее всего, ожидал что над его идеями будут сме-
яться. «Это мои рассуждения о любви, – говорил он в кни-
ге. – Если они отличаются от ваших, то прошу не превращать
их в предмет насмешек».
От анатомических открытий Аристотеля и Галена до раз-
мышлений Томаса Брауна, то есть на протяжении большей
части истории науки, считалось, что переход от женского
пола к мужскому и наоборот не просто допускается, но и
ожидается время от времени. Только примерно 200–300 лет
назад об этом стали забывать из-за жесткого рационализма
Просвещения.
Греческий миф о пророке Тиресии – еще один пример
восхищения перед половой гибкостью. Будучи юношей, Ти-
ресий гулял в лесу и наткнулся на пару совокуплявшихся
змей – символ бисексуальности и предзнаменование беды.
Вместо того чтобы сбежать от беды, он ударил змей палкой.
Змея женского пола была убита, и Тиресий сразу же превра-
тился в женщину. Змеи символизируют перевоплощения,
потому что они время от времени сбрасывают кожу. В сво-
ем новом теле Тиресий стал проституткой в Фивах, а затем
и матерью. Через семь лет он снова увидел спаривающихся
змей и на этот раз ударил змею мужского пола, после чего
снова превратился в мужчину.
Затем Овидий рассказывает непристойную историю о Зе-
все и его жене Гере, которые поспорили о том, кто получа-
 
 
 
ет больше удовольствия во время секса: мужчина или жен-
щина. Тиресия как единственного древнего транссексуала
пригласили, чтобы определить, кто прав. Он сказал, что ес-
ли разделить сексуальное удовольствие на десять частей, то
женщина наслаждается девятью, а мужчина – всего одной.
Учитывая тот факт, что только треть женщин в западной
культуре достигают оргазма во время гетеросексуального по-
лового акта, эта странная история говорит скорее о мужских
тревогах, чем о реалиях сексуальной жизни.

По словам Тарика, он с раннего возраста знал, что дол-

жен был родиться девочкой. Он не был ни гетеросексуалом,
ни геем и даже не интересовался сексом. В детстве Тарика
привлекали Барби, а не Экшн-Мэны, и его ругали за то, что
он переодевается в платья сестры. Внешне он был спокой-
ным и прилежным мальчиком, но водоворот тревог вокруг
гендерной идентичности набрал силу во время подростково-
го возраста. Он был преподавателем в университете и, когда
мы встретились три или четыре года назад, только что взял
творческий отпуск. Большое количество свободного време-
ни позволило ему впервые задуматься о смене пола. «Вы
первый человек, с кем я об этом говорю, – сказал он, рыдая. –
Я просто больше так не могу».
Со времени моей учебы в школе медицины знания о нев-
рологическом развитии продвинулись далеко вперед: появи-
лись возражения против того, что мальчика без пениса нуж-
 
 
 
но воспитывать как девочку, и наоборот. Элементы гендер-
ной дифференциации кроются глубоко в мозге и гормонах:
нет никаких сомнений в том, что гендерная идентичность
связана не только с социализацией. Исследования близне-
цов показали, что случаи недовольства полом при рождении
чаще встречаются среди однояйцевых близнецов, чем сре-
ди разнояйцевых, у которых набор генов совпадает частич-
но. В ходе других исследований выяснилось, что хромосом-
ные нарушения, ведущие к снижению выработки тестосте-
рона у мальчиков, могут привести к повышенному желанию
сменить пол на женский.
До недавнего времени гендерное несоответствие счита-
лось отклонением. В первом Диагностическом и статисти-
ческом руководстве Американской психиатрической ассо-
циации, опубликованном в 1952 году, гендерное несоответ-
ствие описывается под заголовком «Сексуальные отклоне-
ния». Во втором Руководстве, опубликованном в 1968 году,
сохранилась та же классификация, хотя к тому моменту «От-
четы Кинси» о сексуальном поведении в США расширили
взгляды общества на половые отличия. В третьем Руковод-
стве, опубликованном в 1980 году, появился новый заголо-
вок: «Расстройство гендерной идентичности», который со-
хранился и в четвертой версии 1994 года. В пятом Руковод-
стве, вышедшем в 2013 году, термин «расстройство» был за-
менен словом «дисфория», то есть состояние, при котором
человек чувствует себя несчастным. Этот термин тоже под-
 
 
 
вергся критике, так как он целиком исключал тех, кого аб-
солютно устраивает приобретенный гендер. Теперь исполь-
зуется более нейтральный термин – «расхождение».
Тарик же пребывал в глубочайшей дисфории. Каждое
утро он просыпался с мучительным осознанием того, что
ему предстоит еще один день, когда он должен будет вести
себя как мужчина. Он находился в депрессии, и его сон был
беспокойным. Собственное тело вызывало у него отвраще-
ние: особенно волосы на груди, борода, линия челюсти, пе-
нис и мошонка. Он не мог заставить себя прикоснуться к
собственным гениталиям, предпочитая мыть их в темноте и
максимально быстро.
Медицинские правила как в Великобритании, так и в
США обязывают человека жить в «принятой гендерной ро-
ли» год или больше, прежде чем сделать операцию по сме-
не пола. «Я ненавижу это выражение – «жить в роли», – ска-
зал мне Тарик, когда мы начали обсуждать с ним его транс-
формацию. – Для меня это и есть настоящая жизнь». С под-
держкой местной клиники, специализировавшейся на ген-
дерной идентификации, он сделал сложный шаг и рассказал
обо всем своим коллегам, родителям, братьям и сестрам. С
того момента он стал жить как «Тереза».
Тиресий сменил пол, ударив змею; я же начал осуществ-
лять подобные метаморфозы, но гораздо более медленные, с
помощью особых препаратов. Первым был финастерид, за-
медляющий образование в теле самой активной формы те-
 
 
 
стостерона. Он используется для уменьшения мошонки и в
маленьких дозах помогает замедлить облысение по мужско-
му типу. Прием финастерида имел лишь частичный успех
(это не самый эффективный препарат), и через несколько
месяцев моя пациентка перешла на инъекции лейпрорелина.
Сначала она делала их ежемесячно, но затем, когда ее тело
привыкло, она стала делать их раз в три месяца. Лейпропре-
лин замедляет выработку гипофизом гонадотропных гормо-
нов и помогает уменьшить яички. Среди его побочных эф-
фектов особенно распространены покраснения на коже, сни-
жение сексуального влечения и размягчение костей. Через
несколько недель после начала лейпропрелиновых инъекций
мы начали эстрогеновую терапию. Она делает тело больше
похожим на женское и способствует росту груди, однако гро-
зит образованием тромбов и немного увеличивает риск ин-
сульта, сердечного приступа и рака груди.
Все это заняло пару лет, но заключительный этап превра-
щения в Терезу был самым сложным: хирургическое удале-
ние яичек и некоторых частей пениса с последующим фор-
мированием из кожи пениса влагалища с глухим концом.
Физическая трансформация проходила в два этапа, и восста-
новление Терезы после каждого из них занимало несколь-
ко месяцев. Способность тела к самоисцелению может вос-
противиться новому облику: поначалу трансженщины долж-
ны ежедневно раскрывать только что созданную вагину с по-
мощью специальных расширителей и регулярно промывать
 
 
 
ее антисептическим раствором. Кожа мошонки использует-
ся для формирования чего-то похожего на половые губы.
Как только Тереза стала физически восстанавливаться, ее
дисфория сменилась эйфорией. Она вернулась к работе в
университете и тихой жизни, которая была у нее до перево-
площения. Она сказала мне, что ее научные достижения еще
никогда не были так высоки. Эстроген влияет не только на
форму тела и рост на нем волос. «Мой мозг любит этот гор-
мон, – однажды сказала мне еще одна трансженщина сразу
после начала эстрогеновой терапии. – Кажется, будто недо-
стающий элемент вернули на свое место». Тереза осталась
равнодушной к сексу и поиску партнера. Она сталкивалась
с тяжелыми испытаниями: издевательства и осуждение со
стороны коллег, разочарование родителей, оскорбления на
улице, потребность в пожизненной гормональной терапии,
нескончаемая битва с растительностью на груди и лице. Од-
нако теперь она спала спокойно и просыпалась без чувства
ужаса.

Даже 30 лет назад перевоплощение из Тарика в Терезу

было бы немыслимым: сделать операцию по смене пола бы-
ло гораздо сложнее, и процедуры, которые могли быть пред-
ложены, являлись весьма примитивными. Хотя смена пола
хирургическим путем – феномен относительно новый, идеи
классиков о гендере и сексуальной дифференциации пред-
восхищали его. Древние врачи полагали, что тела мужчин
 
 
 
просто теплее, чем тела женщин, и что температура в матке
определяет, какие половые органы разовьются у плода: муж-
ские или женские. Согласно Галену, эти органы в целом оди-
наковы: мошонка – это просто вывернутая наизнанку матка,
а пенис – вытянутое влагалище.
По мнению Галена, чтобы превратить женщину в
мужчину, требовалось лишь нагреть тазовые органы,
которые «освободятся» и вырвутся наружу.
Эта точка зрения допускала возможность физической
трансформации.
Эта идея перешла в Средневековье, а затем и в эпоху Воз-
рождения. Французский философ Мишель де Монтень и его
современник хирург Амбруаз Паре рассказывают о свино-
паске Мари, которая так энергично гонялась за свиньями,
что ее влагалище «вытянулось» в пенис, и она превратилась
в мужчину. Перевоплощение подтвердил священник, и Ма-
ри повторно крестили под именем Жермен. После этого его
удостоили чести стать одним из королевских придворных.
Создается впечатление, что к Жермену хорошо относились
в его новом обличье, потому что его трансформация свер-
шилась по воле Господа, а не по его собственному желанию.
Скорее всего, Жермен был мужчиной с хромосомами XY, и
рост его пениса был не внезапным, а длился на протяжении
нескольких месяцев. Возможно, у него было гормональное
нарушение, из-за которого тестостерон не преобразовывал-
ся в свою самую активную форму, и по этой причине еще в
 
 
 
матке у него сформировались женские гениталии.
Похожая ситуация произошла с героиней/героем романа
Джеффри Евгенидиса «Средний пол»: из-за гормонально-
го всплеска переходного возраста у нее появился пенис, вы-
росла борода, яички опустились, а голос огрубел. Такое ге-
нетическое нарушение относительно часто встречается в за-
крытом сообществе в Доминиканской Республике, где люди,
имеющие его, называются huevedoces, то есть «яички в две-
надцать».
Монтень рассказывает еще одну историю о смене пола: о
женщине по имени Мари, которая жила как мужчина. Ма-
ри была ткачихой в далеком городке и влюбилась в женщи-
ну, на которой она женилась. Мари прожила со своей же-
ной «четыре или пять месяцев, полных удовольствия». Од-
нако затем кто-то из родного города узнал Мари и сообщил
о ней властям. Мари повесили за «использование запрещен-
ных средств для компенсации ее сексуальной неполноценно-
сти». Во французском обществе того времени воля Бога не
оспаривалась, однако перевоплощение Мари считалось ре-
зультатом распутного желания.
В 1931 году немецкий врач Феликс Абрахам написал о но-
вой операции, проведенной доктором Горбандтом из Берли-
на, на двух пациентах с гендерной дисфорией. Первая паци-
ентка, Дора Р., в детстве постоянно пыталась отрезать свой
пенис. Абрахам описал второго пациента, Тони И., как «го-
мосексуалиста» и «трансвестита», который чувствовал себя
 
 
 
комфортно только в женской одежде. Тони И. было 52 на мо-
мент операции: по словам Абрахама, он ждал смерти жены,
чтобы пройти эту процедуру34.
Вагинопластика Горбрандта предполагала создание тон-
неля из промежности сквозь мышцы таза. Новую полость за-
тем заполняли резиновой губкой, покрытой кожей, взятой с
бедра. Абрахам обобщил свои клинические случаи, чтобы
упростить операцию по смене пола: «Некоторые могут вос-
противиться этой операции, считая ее распутной по природе
и слишком легкомысленной, ведь пациент, возможно, позд-
нее вернется и потребует чего-то еще более немыслимого.
Этого нельзя исключать. Нам было нелегко решиться на опи-
санные процедуры, но на пациентов нельзя было просто не
обращать внимания. Они пребывали в таком психическом
состоянии, что были готовы изуродовать себя, и это могло
бы привести к опасным для жизни последствиям. На приме-
ре других случаев ясно, что трансвеститы [sic!] могут при-
чинить себе непоправимый вред, если врач не исполняет их
желаний».
Только в 1950-х годах доктор Джор Бюру из Марокко на-
чал выворачивать кожу пениса для создания влагалища: это
был более аккуратный вариант вагинопластики, после кото-
рого пациенты восстанавливались быстрее. Говорят, что в

34
 В том же году Лили Элбе, трансженщина из Дании, которую раньше звали
Эйнар Вегенер, умерла от осложнений после операции по пересадке матки в ее
таз.
 
 
 
1960–1970-х годах через клинику Бюру прошли сотни тран-
сженщин. «Я не превращаю мужчин в женщин, – заявил он
в 1973 году. – Я преобразую мужские гениталии в подобные
женским. Все остальное у пациента в голове».

В каком-то смысле Бюру был прав: сегодня известно, что

в системах регуляции гормонов и эмоций внутри мозга есть
структуры, которые отвечают за разницу между полами. Од-
но голландское исследование, в ходе которого проводилось
вскрытие тел транссексуальных женщин, доказало, что у ги-
поталамуса транссексуалок нейронные характеристики бы-
ли схожи с цисгендерными женщинами. Однако так и оста-
лось неясным, появились ли эти общие черты до операции
по смене пола или после нее (то есть были ли они внутренни-
ми или являлись следствием поведенческих или гормональ-
ных перемен). Как бы то ни было, «в голове» транссексуалки
определенно были женщинами.
Хотя пока не было успешных случаев пересадки
матки трансженщинам, многие хотели бы это сделать.
Даже сегодня нам многое неизвестно о гендере, сексуаль-
ности и развитии мозга. Однако очевидно, что некоторые ас-
пекты внутриутробного развития определяют, будет ли чело-
век считать себя мужчиной, женщиной или кем-то посереди-
не, и нейронные структуры внутри мозга отражают это вос-
приятие. Не стоит отрицать, что гендерная идентификация
подвергается огромному влиянию индивидуального окруже-
 
 
 
ния и культуры; кроме того, очевидно, что элементы нашей
самоидентификации постоянно меняются в зависимости от
различных социальных контактов.
Следующие несколько лет будут ознаменованы понимани-
ем многих определяющих факторов, связанных с гендерной
идентичностью, а также с продвижением хирургических тех-
нологий. Многие элементы трансформации, которые раньше
казались недостижимыми, возможны в настоящее время: се-
годня осуществляются трансплантации матки, и в 2014 году
одна из реципиенток родила ребенка.
Удивлюсь, если успешной пересадки матки не произойдет
в ближайшие несколько лет.
Моя обязанность как врача заключается в том, чтобы об-
легчать страдания пациентов и поддерживать их здоровье.
Я заинтересован в перемене пола (или в «конфирмации»,
как говорят многие трансгендеры), если это поможет моему
пациенту успокоиться и начать жить полноценной жизнью.
Гендерные конфликты отражают поляризацию гендера в на-
шем обществе, которое постоянно и настойчиво убеждает
нас выбирать. Сегодня известно, что навязывание выбора
может губительно отразиться на человеке. Научных доказа-
тельств его пользы нет: мы все только выигрываем от того,
что позволяем элементам нашей идентичности меняться. В
своей книге «Аргонавты» Мэгги Нельсон говорит о негатив-
ном отношении своего партнера к тому, что человек, не до
конца уверенный в собственном гендере, как бы перемеща-
 
 
 
ется от одной крайности к другой («Я никуда не направля-
юсь»), и подчеркивает, что все мы находимся в постоянном
движении, вне зависимости от гендера: «Внутри мы были
двумя человеческими животными, которые бок о бок пре-
терпевали трансформации и были свидетелями друг друга.
Иными словами, мы старели».
Сегодня растет количество людей, которые считают, что
совершили ошибку, сделав операцию по смене пола. Они
убеждены, что медицинских обследований и значительных
препятствий перед гормональной терапией и самой опера-
цией было для них недостаточно. После двадцати лет жизни
в женском теле Илан Энтони, подобно Тиресию, снова стал
мужчиной. Он называет себя «трансом третьего пути»: «Я не
мог сближаться с людьми и в конце концов пошел к психоте-
рапевту, чтобы понять, почему я не могу строить отношения
и почему мое тело так напряжено, – сказал он в интервью
The Guardian. – В итоге я понял, что многие мои проблемы
связаны с моими попытками выставлять себя женщиной, что
неестественно для моего тела». В детстве его дразнили, и он
чувствовал себя в самом низу жесткой мужской иерархии.
С помощью терапии он понял, что его детская самоиденти-
фикация с женщиной отражала его бессознательную потреб-
ность в спасении. Одним из самых больших барьеров, кото-
рые Илану пришлось преодолеть, было неодобрение со сто-
роны сообщества транссексуалов: «Сложно быть частью со-
общества, которое так яро выступает за преобразования, и
 
 
 
при этом являться одним из редких критиков. Мне кажет-
ся, что сегодня стали гораздо больше говорить об обратных
преобразованиях. Кроме того, появилось много врачей, за-
интересованных в поиске альтернативных способов борьбы
с дисфорией».
Когда в «Бесплодной земле» Т. С. Элиот писал о боли че-
ловека, застрявшего между двумя жизнями, измученного и
целиком не принимаемого ни в одной из них, он выбрал в ка-
честве аллегорической фигуры Тиресия, «мятущегося меж-
ду своими двумя жизнями». Чтобы сменить пол, требуют-
ся смелость и решительность, но в поляризованной культу-
ре этого же требует двойственная жизнь андрогина. Зани-
мать место между двумя полами не просто возможно – это
довольно частое явление. Свидетельства науки, медицины и
людей с неопределенным полом говорят о том, что расстоя-
ние между двумя жизнями Тиресия не должно быть таким
большим и что иногда окончательный выбор делать не обя-
зательно.

 
 
 
  
Джетлаг: мозг,
который все еще в небе
 

Мозг необъятней Неба,

Двоих их если взять;
Он с легкостью вместит в себя
И Небо и Тебя.

Эмили Дикинсон35

На антарктической исследовательской станции, где я ра-

ботал врачом на протяжении года, практически четыре меся-
ца не было солнца, пока зимой континент находился в тени.
Однако темно было не всегда: небо постоянно менялось, и в
нем было много такого, что стоило увидеть 36. На базе Галлей
я привык смотреть вверх и видеть колесо звезд и планет, па-
дения метеоров и медленное движение спутников. Лед обыч-
но был залит лунным светом, и на этой широте каждую неде-
лю, а иногда и каждый день, было северное сияние, прида-
вавшее небу глубину и потрясающую яркость. Однажды в се-
редине зимы, спустя почти два месяца темноты, мы добави-
ли еще один источник света – костер. Мы свалили в кучу де-
35
 Перевод Е. Дембицкой. – Примеч. ред.
36
 Я написал о годе пребывания на станции в книге «Империя Антарктика: лед,
тишина и императорские пингвины» (Лондон: Чатто, 2012).
 
 
 
ревянные ящики и подожгли их.
Греться у костра, разведенного на льду,  – интерес-
ный опыт. Под нами был шельфовый ледник толщиной в
несколько сотен метров, зафиксированный у береговой ли-
нии; он сформировался из снега, выпадавшего в Антаркти-
ке на протяжении тысячелетий, а затем медленно поплыл по
морю Уэддела. Пока костер разгорался, плотно притоптан-
ный снег таял и постепенно исчезал; языки пламени опус-
кали костровую чашу все глубже в лед. К югу от базы вид-
нелись контуры континента, чьи огромные габариты распро-
стерлись под звездами и северным сиянием, как будто в по-
клоне. В ту ночь в середине зимы мы сидели к нему спиной,
держа бутылки с пивом у костра, чтобы не дать им заледе-
неть. В течение нескольких часов мы купались в тепле и све-
те, пытаясь не думать о том, как чуждо нам новое окружение
и как далеко мы сейчас от своих близких.
Для некоторых зима была особенно тяжелой. Сон стал
беспокойным и не способствовал восстановлению сил: как
homo sapiens мы лучше всего адаптируемся к ритму тропи-
ков, в то время как недостаток солнечного света на протяже-
нии нескольких месяцев сбивает наши биологические часы.
Некоторые из моих товарищей испытали фри-раннинг 37: это
происходит, когда внутренние ритмы тела перестают ориен-
тироваться на 24-часовые сутки и перестраиваются на бо-
37
 Фри-раннинг – один из вариантов расстройства цикла сон/бодрствование,
когда биоритм сна утрачивает 24-часовую периодичность. – Прим. науч. ред.
 
 
 
лее короткий или длинный временной промежуток. Фри-
раннинг может привести к чувству замешательства и изну-
ряющему ощущению постоянного джетлага, поскольку тело
пытается подстроить свои ритмы под промежуток либо ко-
роче, либо длиннее 24 часов.
Внутренние ритмы тела называются «циркадными» (от
латинского «около дня»). Они характеризуются выработкой
мелатонина из шишковидной железы мозга в ночное время.
Только когда мы находимся в умеренном или тропическом
климате, ритмы шишковидной железы подстраиваются под
чередующиеся потемнение и посветление неба. Лишенная
солнечного света во время полярной ночи шишковидная же-
леза природных «жаворонков» перестраивается на более ко-
роткий внутренний «день», состоящий всего лишь из 22–23
часов, в то время как «совы» перестраиваются на «день»,
состоящий из 25–26 часов 38. Просыпаться или пытаться за-
сыпать согласно циркадным ритмам, которые не совпадают
с 24-часовыми сутками, – значит выбиться из ритма жизни
базы. Однако если спать, когда хочется, распорядок базы бу-
дет нарушен, как и гармония внутри ее немногочисленного
населения: в течение 10 месяцев, пока база была изолиро-
вана, нас было всего 14. Моя роль как врача заключалась в
том, чтобы следить за здоровьем всех, кто жил на базе. Но я
также стремился выяснить, поможет ли дополнительное ис-
38
  Есть особые гены, которые кодируют эти характеристики, и эти «часовые
гены» определяют, когда вы предпочитаете ложиться спать: рано или поздно.
 
 
 
кусственное освещение наладить биологические часы каж-
дого из нас, если в зимнее время чередовать белый свет с
синим.
Свет – это лучший способ обрести чувство времени.
Циркадные ритмы влияют не только на сон и бодрствова-
ние: они регулируют температуру тела, кровяное давление и
различные аспекты нашего тела, начиная с биохимического
уровня и заканчивая психологическим.
Кроме света, хорошими способами обрести чувство вре-
мени являются зарядка после пробуждения и прием пищи
в одно и то же время (печень имеет свои часы, настроен-
ные согласно времени приема пищи, подобно часам мозга,
настроенным согласно циклам сна). Шишковидная железа
получает знания о временах года и внешнем освещении че-
рез ганглиозные клетки, которые образуются в запутанном
плетении сетчатки, а затем направляются в древнюю часть
мозга под названием «супрахиазматическое ядро» (СХЯ).
Эти нейроны – своего рода «третий глаз», позволяющий телу
бессознательно распознавать смену дня и ночи. Они лучше
всего реагируют на свет синего конца спектра 39.
Температура на улице была ниже минус 50°C, но я каж-
дый «день» катался на лыжах по трехкилометровому пери-
метру базы. Я катался под лунным светом, когда луна была
39
 Существуют люди, которые имеют «корковую слепоту»: у них отсутствует
сознательное восприятие света, но их «третий глаз» продолжает поддерживать
точность биологических часов.
 
 
 
видна, а если ее не было, то путь мне освещали звезды. Ино-
гда я катался при свете северного сияния. Ловя свет глазами
в одно и то же время, я надеялся убедить свой мозг в том,
что какое-то подобие дня существует.

У самого простого и древнего организма на земле, сине-

зеленой водоросли, есть циркадные ритмы: на дневном све-
ту над их ДНК, подобно зонтикам, собираются особые бел-
ки, которые предотвращают повреждения от солнечного из-
лучения (в темноте эти белки сдвигаются, чтобы позволить
ДНК заниматься своими делами).
Вероятно, что первые организмы в первобытном океане
жили согласно более короткому ритму, чем мы привыкли се-
годня: их день составлял всего 22 часа, потому что, когда
эти организмы только появились, Земля вращалась быстрее.
В то время еще не было озонового слоя, поэтому было осо-
бенно важно защитить ДНК от опасных солнечных лучей.
Многие гены, определяющие наше чувство времени, выгля-
дят так, будто они произошли от примитивных белков, во-
влеченных в древний цикл защиты и восстановления ДНК.
Многие из наших клеток (не только клетки шишковидной
железы или печени) имеют так называемый молекулярный
осциллятор, который настраивает гены на 24-часовой день
и меняет электрическую активность клеток в течение суток.
На молекулярном уровне тело – это химия, а химические ре-
акции обычно протекают быстрее в тепле и медленнее на хо-
 
 
 
лоде. Однако «часовые» гены и их белки могут придержи-
ваться времени вне зависимости от температуры окружаю-
щей среды, что очень важно для насекомых, растений и дру-
гих организмов, у которых нет терморегуляции.
Джетлаг существует, потому что у нашего тела есть тор-
моз, который замедляет приспособление к новому ритму
тьмы и света, куда бы мы ни направились. Это одна из
форм сопротивления переменам: тело осторожно привыкает
к непривычному ритму, и именно эта осторожность мешает
нам быстро приспособиться к новому часовому поясу.
Если бы биологические часы можно было быстро и легко
перевести, наши предки выходили бы из равновесия в пол-
нолуние или каждый раз, когда они наслаждались поздним
вечером у палеолитического костра. Однако биологические
часы должны уметь смещаться, ведь без этого мы никогда бы
не перебрались из тропического климата к умеренным се-
верным широтам, где время заката и рассвета существенно
разнится ближе к каждому равноденствию.
Умение биологических часов перестраиваться дало лю-
дям возможность преодолевать огромные расстояния сквозь
широты, а сегодня оно облегчает смену долготы в ходе дли-
тельных перелетов.
Несколько лет назад группа клеточных биологов из Окс-
форда нашла причину «тормоза», замедляющего приспособ-
ление к новому часовому поясу: когда свет попадает на ган-
глиозные клетки в сетчатке, клетки СХЯ активизируют сот-
 
 
 
ни генов, которые меняют «режим» для клеток, чтобы под-
строиться под новое внешнее освещение. Однако затем под-
ключается особый белок, который «выключает» эти гены
практически в тот же момент, когда они начали действо-
вать40. Приспособление к новому ритму откладывается до
тех пор, пока человек день за днем не начинает находиться
на свету в одно и то же время. Исследователи создали транс-
генных мышей без этого молекулярного тормоза, и мыши
адаптировались к шестичасовой разнице во времени всего за
день или два. Это дало надежду на то, что однажды появит-
ся лекарство, которое будет избавлять от джетлага или помо-
гать людям, работающим посменно, легко «переключаться»
между ночными и дневными сменами.

Прошло более десяти лет с тех пор, как я работал врачом

в Антарктике, однако мне до сих пор приходится иметь де-
ло с проблемами циркадных ритмов. Ритмы нашего тела ча-
сто не совпадают с ритмами окружающих нас людей и рабо-
чим графиком. Жители Запада в среднем проводят на час
в день меньше на естественном свету, чем 20 лет назад, но
при этом время, которое они проводят перед экраном, зна-
чительно увеличилось, из-за чего мозг слишком часто под-
вергается воздействию синего света.
Посменной работы не избежать, особенно в сфере здра-
воохранения, а работать по сменам – значит постоянно нахо-
40
 
 
 
 Это называется «соль-индуцируемая киназа I», или SikI.
диться в состоянии джетлага. Известно, что посменная рабо-
та ведет к проблемам с концентрацией внимания и к ожире-
нию: вы чувствуете голод, когда режим сна сбивается, и хо-
тите именно углеводов, в результате чего медленный и сби-
тый с режима метаболизм приводит к развитию диабета и
заболеваний сердца.
С переводом часов на зимнее время у многих людей воз-
никает ощущение, будто перед их настроением и способно-
стью концентрироваться постепенно закрывается дверь или
опускается занавес. Одно название для этого состояния –
«зимняя тоска», другое – «сезонное аффективное расстрой-
ство».
Герман Мелвилл описывает его в книге «Моби Дик, или
Белый кит»: «Всякий раз, как я замечаю угрюмые складки в
углах своего рта; всякий раз, как в душе у меня воцаряется
промозглый, дождливый ноябрь…» Чтобы сбежать от зим-
ней тоски, герой романа Измаил отправляется в Южные мо-
ря, однако у большинства из нас нет такой возможности, и
нам приходится искать способ смириться с зимой.
Мои глаза, как органы света, видели в Антарктике
невероятные красоты, но я и по сей день ценю их как
органы времени.
Поддерживать нормальные циркадные ритмы во время
шотландской зимы не проще, чем во время антарктической.
Исследование, которое я провел в Антарктике, показало, что
лампы синего света немного улучшают качество сна, но они
 
 
 
так и не помогли нашей маленькой группе придерживаться
24-часового дня.

Лучшие способы борьбы с зимней тоской, поддержания

циркадных ритмов и избавления от джетлага остаются оди-
наковыми, в каком бы уголке мира вы ни находились: при-
держивайтесь распорядка дня, ешьте здоровую пищу, еже-
дневно делайте зарядку и, что самое важное, старайтесь как
можно больше находиться при естественном освещении в те-
чение дня (естественный свет обычно значительно ярче ис-
кусственного). Находясь в Антарктике, где я день за днем
 
 
 
катался на лыжах под небом таким же огромным и темным,
как расширенный зрачок, я был благодарен метеорам и се-
верному сиянию, фазам луны и бесконечным звездам.

 
 
 
  
Вправление костей:
алгебра исцеления
 
Лечить переломы несложно, и этим занимается
практически каждый врач.
Гиппократ. О переломах

Через год после возвращения из Антарктики я полетел

в Западную Африку, чтобы больше узнать о работе моего
друга Стивена, педиатра. Он проводил исследование на тему
недоедания и заведовал сельской клиникой недалеко от гра-
ницы Гамбии с Сенегалом. В клинике обслуживалось немно-
гочисленное деревенское население и велась стандартная ра-
бота: лечение небольших травм и инфекций, ведение бере-
менности, рекомендации по питанию. Там нельзя было сде-
лать рентген, а запас лекарств был совсем маленьким. Каж-
дое утро, завтракая, я наблюдал за очередью, которая начи-
налась у входной двери в клинику, растягивалась по тени-
стой тропинке и заканчивалась под окружавшими террито-
рию деревьями. В то время мне было мало известно о сель-
ской медицине в тропиках, но я надеялся многому научить-
ся.
Стоял апрель, самый жаркий месяц года, и температура
была выше 40°C. В наиболее жаркое время дня работать бы-
ло невозможно: не шевелясь, я лежал в гамаке, натянутом
 
 
 
между двумя деревьями. Обжигающий ветер с Сахары напо-
минал горячий воздух из духовки: он скорее нагревал кожу,
чем охлаждал ее. Всего за год моя кожа прошла через смену
температуры почти в 100 градусов: в Антарктике было ми-
нус пятьдесят, а в Африке – плюс сорок. Стервятники сиде-
ли в пыли, расправив крылья, чтобы охладиться; точно так
же делали пингвины, когда температура в Антарктике при-
ближалась к отметке, при которой лед начинает таять.
Солнце садилось так быстро, что вечер пролетал незамет-
но, но, когда работа клиники заканчивалась и температура
становилась терпимой, я прогуливался по деревне. Хотя ино-
гда она казалась изолированной – после пяти вечера сигнал
сотовой связи пропадал, а подключиться к интернету было
практически невозможно, – в ней были намеки на большой
мир. В одной из земляных хижин располагалась пекарня:
когда с побережья привозили муку, из трубы начинал идти
дым, и я знал, что вот-вот начнут продаваться французские
багеты. В деревне был небольшой магазин, принадлежавший
мавританскому торговцу, там продавались фонарики и вед-
ра из Китая. Эти товары привозили ливанские купцы, кото-
рые еще 100 лет назад обосновались на побережье Атланти-
ческого океана. Во время работы торговец слушал ВВС на
арабском.
Если у меня было время, я направлялся к реке: шел ми-
мо раскидистого мангового дерева, заходил на баобабовую
аллею и продвигался через заросли желтого тростника с че-
 
 
 
ловеческий рост. За тростником были квадраты растрескав-
шейся сухой почвы (в сезон дождей там выращивали рис),
чуть поодаль простирался берег, а вдалеке виднелась корич-
невая гладь реки. Я вырос по соседству с надежными река-
ми Северной Европы, а эта река была абсолютно другой: со-
леной и непредсказуемой, полной жирной грязи и подпиты-
ваемой непостоянными дождями, приходившими с Сахары.
Двоякодышащие рыбы прятались в ямки при моем прибли-
жении и тяжело дышали. Казалось, это была земля неожи-
данности и непредсказуемости.
«Геометрия» означает «измерение земли», и как наука
она появилась в Древнем Египте. Геометрия использовалась,
чтобы рассчитать, сколько земли в плодородной дельте Ни-
ла можно использовать для земледелия, учитывая разливы
реки и последующее падение ее уровня. Одним из главных
трудов по геометрии являются «Начала» Евклида, написан-
ные в Александрии примерно в 300 году до н. э. Считается,
что это один из самых влиятельных учебников в истории че-
ловечества, который по числу изданий уступает лишь Биб-
лии. Евклид начинает с определений («линия – длина без
ширины», «граница есть то, что является оконечностью че-
го-либо»), а затем переходит к различным аксиомам («целое
больше части», «все прямые углы равны между собой»). На
основании всех этих определений и аксиом он строит целый
мир математики, а затем его приручает. Доказательства так
и сыплются со страниц учебника. Одно из самых известных
 
 
 
доказательств подтверждает, что углы при основании равно-
бедренного треугольника равны между собой. В Средневе-
ковье ученые называли его «мостом дураков», потому что
ученики, которые не справлялись с ним, обычно не добива-
лись дальнейших успехов.
В школе я всегда любил математику: мне нравилось отсут-
ствие в ней слов, стремление визуализировать бесконечное и
надежные, четкие выводы (по крайней мере, на моем уров-
не). Я получал удовольствие, осваивая что-то новое: окруж-
ность круга, длина гипотенузы, угол наклона кривой. Исчис-
ления были особенно увлекательны – что-то вроде арифме-
тической магии. То, что ряд букв и цифр мог преобразиться
в пологую параболу, было неожиданным и радовало меня.
Я узнал, что создателем исчисления был Исаак Ньютон и
что для него трансформация была универсальным элемен-
тарным процессом: все, что меняется и при этом может быть
измерено и изображено в алгебраической форме, он назвал
«переменной величиной». Его математика – это мир беспре-
станно меняющихся рек чисел. Он изобрел исчисление, что-
бы описать скорость изменения каждой переменной, кото-
рую он назвал «флюксией».
Слово «алгебра» арабского происхождения; «аль-джабр»
означает «вправление костей». Хотя намеки на алгебру есть
в древнегреческих текстах, например в «Началах» Евклида
и даже в работах греческого врача Галена, алгебра, которую
мы знаем сегодня, возникла в IX веке в Багдаде. Алгебра но-
 
 
 
сит такое название, потому что в ней пример разводят на две
части, уравнивают их, а затем начинают поиск решения; это
напоминает то, как сломанную кость сначала вытягивают, а
потом сращивают.
На юге Испании костоправы и цирюльники до
недавнего времени назывались algebristas – сказалось
влияние арабской культуры.
Одно из главных преимуществ математики заключается в
том, что уравнения каждый раз решаются по одной схеме.
Человеческое выздоровление плохо вписывается в незем-
ное совершенство математических формул: оно отличает-
ся от человека к человеку и от травмы к травме. Матема-
тика изучает такие загадки, как бесконечность простых чи-
сел или невозможность получить отрицательный квадрат-
ный корень. Процесс человеческого выздоровления более
беспорядочен, но не менее таинственен.

Однажды днем в гамбийскую клинику доставили восьми-

летнего мальчика, который упал с трехметрового мангового
дерева и повредил ногу. Он не мог ходить и, рыдая от боли,
никому не давал осмотреть себя. Стивен ввел местный ане-
стетик в верхнюю часть левой ноги, чтобы обезболить бедро,
благодаря чему мальчик все же распрямил ногу. Его левая
нога выглядела короче, чем должна была быть, а левое коле-
но сместилось в сторону. Оба этих признака говорили о том,
что у ребенка перелом бедренной кости. Эта травма опасна
 
 
 
для жизни: перелом бедра может привести к смерти либо из-
за кровотечения внутри ноги, либо вследствие пневмонии,
которая часто возникает у лежачих больных. Лучший способ
облегчить боль – наложить шину Томаса, которая, вытяги-
вая бедро, возвращает кость к прежней длине и сводит кон-
цы кости в месте перелома.

Шины Томаса получили свое название в честь валлийско-

го хирурга Хью Оуэна Томаса, который был представителем
династии костоправов с острова Англси. Возможно, его «ин-
новация» просто была адаптацией семейного секрета. В Ан-
тарктике у меня было две шины Томаса, но они мне так и
не пригодились. Однако в Гамбии, где они были так нужны,
 
 
 
под рукой не было ни одной.
Мы забинтовали ногу мальчика и наложили шину, сде-
ланную из дощечек, обернутых бумажными салфетками. С
обездвиженной ногой он чувствовал себя лучше, но без рас-
тяжения, которое могла обеспечить шина Томаса, его нога
все равно выглядела короче, чем нужно. Чтобы лучше по-
нять его травму, необходимо было сделать рентген, а для это-
го нужно было четыре часа ехать по проселочным дорогам в
клинику на Атлантическом побережье.
Отец мальчика, гордый пожилой мужчина, величаво вы-
глядел в своем грязном белом одеянии и черной тюбетейке.
Нет, сказал он, мальчик на побережье не поедет. Он знал ко-
го-то, кто поехал туда со сломанной ногой и не вернулся. Он
хотел забрать сына домой и показать его деревенскому ко-
стоправу.
Некоторые из медсестер начали злиться, обвиняя отца в
издевательствах над сыном. Ему пригрозили звонком в по-
лицию. Я пытался объяснить через переводчика, что ребе-
нок рискует остаться калекой и что без надлежащего лече-
ния нога укоротится. Однако мужчина взял ребенка на руки
и пошел с ним сквозь деревья.

На протяжении многих веков алгебра развивалась скорее

параллельно с геометрией, чем совместно с ней. Их счита-
ли взаимоисключающими математическими системами: гео-
метрия была успешным старшим братом, отражающим мир
 
 
 
в конкретных терминах, которые универсально применимы.
Алгебра была новичком: ненадежным арабским миром сим-
волов, который для многих западных жителей имел нотку та-
инственности (философ Томас Гоббс называл ее «чесоткой
символов»).
Именно Декарт, разделявший в своей философии тело и
разум, в итоге объединил алгебру и геометрию. Он показал,
что две дисциплины являются частью одного космического
континуума и что вместе они могут решить те математиче-
ские задачи, которые ранее считались неразрешимыми. Он
нанес геометрические формы на перпендикулярные оси, ко-
торые мы называем «декартовой системой координат» в его
честь. В декартовой системе координат одной оси присваива-
ется буква «x», а второй – «y». Он разработал систему отоб-
ражения форм бесконечных измерений.
Благодаря разграничению тела и разума Декарт разделил
физический мир на части и процессы, предвосхищая специ-
ализацию науки и медицины, а также разжигая революцию
мысли, которая продолжается до сих пор. Объединив алгеб-
ру и геометрию, он проложил путь исчислениям – математи-
ке перемен, которая отражает постоянно меняющийся мир.

Через неделю после случая с мальчиком, сломавшим но-

гу, мы вместе с Калилу, одним из медбратьев клиники, по-
ехали в другую деревню для лечения туберкулеза под непо-
средственным врачебным наблюдением. У Калилу была ак-
 
 
 
куратная исламская бородка без усов и черная шерстяная
тюбетейка. Оправа его очков была золотой с узорами, а мо-
бильный телефон крепился прямо на медицинскую форму.
Калилу производил впечатление полной невозмутимости, и
он сказал мне, что однажды надеется поехать учиться в Ве-
ликобританию. По дороге он рассказал мне о том, что непо-
средственное врачебное наблюдение позволяет эффективно
лечить туберкулез и ограничивать его распространение. Мы
умчались в лес Сахеля, где сигналили ослам и козлам, пре-
граждавшим нам путь. Павианы прыгали по дороге перед
автомобилем, зеленые верветки свисали с деревьев. Дорож-
ных знаков не было, зато вдоль обочины возвышались му-
равейники. На дороге было не столько ям, сколько холмов;
в некоторых местах трава была выжжена, но Калибу не мог
мне сказать, специально ли ее выжгли ради сельскохозяй-
ственных работ или это было последствие от неосторожно
брошенной сигареты. Мы проезжали мимо болот, саванны и
местности, усыпанной вулканическими камнями. В воздухе
ощущались частицы песка из Сахары. Пейзаж был так пре-
красен, что мне не хотелось, чтобы наша поездка заканчива-
лась, однако внезапно между деревьями показались жестя-
ные и соломенные крыши домов, а затем мы увидели потер-
тую табличку ЮНИСЕФ: «Община, где охраняются интере-
сы детей».

 
 
 
 Заезжая в деревню, мы снизили скорость. Группы муж-
чин сидели в тени и махали Калибу, пока мы проезжали ми-
мо. Все женщины работали: носили дрова, мололи муку. Де-
ти выскакивали из земляных домов и бежали за машиной, а
когда мы вышли, они закричали: «Как тебя зовут? Как тебя
зовут?»
«Просто скажи «Тубаб», – подсказал Калилу. – Это значит
«белый человек».
Он привел меня к земляному дому с погнутой входной
дверью. У дома в тени сидела пожилая женщина, а рядом с
ней стоял голый мальчик лет двух-трех, который с открытым
 
 
 
ртом смотрел на мою белую кожу. Мы зашли и позвали, но
ответа не последовало. Внутри было две комнаты: одна пу-
стая, с побеленными стенами и скрученным рваным матра-
сом в углу, во второй тоже никого не было, но в ней стояла
добротная двуспальная кровать, заправленная грязным по-
крывалом. Мы вышли на улицу, и Калилу стал звать своего
пациента. Начала собираться толпа, а затем вперед вышла
молодая женщина в саронге длиной по лодыжку и засмея-
лась. Она указала нам на дом: оказывается, наш пациент спал
под грязным покрывалом.
Мужчина, показавшийся из-под покрывала, был настоль-
ко худым, что все суставы и связки, все вены и сухожилия
выделялись так, будто бы на нем не было кожи. Он попривет-
ствовал своих гостей (в комнате теперь толпились люди), за-
жег окурок и со стоном подвинулся к краю кровати. Калилу
положил в чашку нужную дозу противотуберкулезных пре-
паратов. Пациент отказался, покачав головой. Он не хотел их
принимать. Лекарств было слишком много, и его от них тош-
нило. «Посмотри, какой он худой,  – пробормотал Калилу,
обращаясь ко мне. – Он отказался сдавать анализ на ВИЧ».
В комнате стали появляться родственники пациента, кото-
рые расталкивали зевак, громко говорили и тыкали пальца-
ми. «Они говорят ему не быть глупцом, – перевел Калилу, –
и просят его принять лекарства». Пришли старейшины де-
ревни и с возмущением стали давать ему советы. Казалось,
большинству из собравшихся весело, но в их голосе стали
 
 
 
мелькать нотки нетерпения. Мужчина спокойно сидел и ку-
рил, продолжая отрицательно качать головой в ответ на все
просьбы толпы.
Я понимал, что наличие под рукой необходимых
средств для лечения еще не означает, что пациент
согласится на их применение.
В ситуации этого мужчины большую роль играл и эконо-
мический фактор: в Великобритании XIX века, пока проти-
вотуберкулезных препаратов еще не существовало, смерть
от туберкулеза была напрямую связана с бедностью больно-
го. Даже при наличии эффективных лекарств связь между
бедностью и туберкулезом остается очень крепкой. Чтобы
вылечить того человека, необходимо сперва вывести его из
нищеты, а я, как врач, сразу и не догадался, каким образом
можно это сделать.
Я спросил Калилу, что он говорил этому мужчине. Он от-
ветил:
– Я сказал, что белокожий врач приказывает ему принять
лекарства.
Мужчина показал на меня пальцем и сказал что-то, от че-
го все рассмеялись.
– Что он сказал?
– «Если белокожий врач хочет, чтобы я их принял, он мо-
жет мне заплатить», – перевел мне Калилу.
Калилу покачал головой и рассмеялся над его предложе-
нием. Тем не менее в его словах было скрыто осознание то-
 
 
 
го, что деньги необходимы не меньше, чем лекарства, чтобы
побороть это заболевание.
Сопротивление было сломлено: толпа молча наблюдала за
тем, как мужчина по одной принимает таблетки, запивая их
колой, а потом снова ложится на кровать и набрасывает на
плечи покрывало. Женщины вернулись к работе, мужчины
– к посиделкам в тени, а дети – к играм.

Первая фаза заживления кости сопровождается воспале-

нием, при котором свернувшаяся кровь окружает место пе-
релома; при этом иммунная система провоцирует боль и
отек.
Свернувшаяся кровь становится основой для жесткой
фиброзной ткани, а пленка, выстилающая кость снаружи
(она называется «надкостница»), преобразуется в ткань, из
которой могут сформироваться новый хрящ и кость.
Новая костная ткань растет из каждого конца сломан-
ной кости до тех пор, пока они не встретятся посередине и
не образуют «костную мозоль». Этот процесс может занять
несколько дней при переломе маленькой кости и несколько
недель при переломе большой. То, насколько близко концы
кости находятся друг к другу и хорошо прилегают друг к дру-
гу, влияет на скорость заживления.
Новая кость поначалу губчатая и хрупкая, однако в те-
чение нескольких недель она постепенно заменяется более

 
 
 
крепкой многослойной ламеллярной 41 костью. Ламеллярная
кость затем преобразуется под влиянием особых клеток, ко-
торые сглаживают форму мозоли. Иногда я вижу рентгенов-
ские снимки, на которых видно, что перелом сросся идеаль-
но: очень мало деталей говорит о том, что кость вообще была
сломана. Однако бывает и такое, что я вижу бугры и уплотне-
ния, а затем поворачиваюсь к удивленному пациенту и спра-
шиваю: «Так когда вы ломали ребра?» Маленькие кости, на-
пример в пальцах, могут полностью срастись за три недели.
Для сращивания кости вроде бедренной требуется 12 недель.
Когда я шел к машине вместе с Калилу, увидел мальчика,
которого привозили в клинику на прошлой неделе. Он, хро-
мая, пытался догнать своих друзей.
– Смотри! – сказал я Калилу, указывая на мальчика. – Это
же тот ребенок с переломом бедра. Но ведь такие переломы
срастаются не менее шести недель!
Калилу пожал плечами:
– Может, костоправ совершил чудо. А может, ты просто
ошибся, и кость вообще не была сломана.
Мы снова поехали по лесу, который на обратном пути ка-
зался уже не таким красивым. Вместо того чтобы восхищать-
ся пейзажем, я думал о финансовой составляющей здоро-
вья и о том, что многому мне еще предстоит научиться. Еще
один день в медицине и еще один «Мост дураков», который
41
 Ламеллярный слой – внутренний слой трубчатых костей, имеющий пластин-
чатую структуру (ламелла – пластинка). – Прим. науч. ред.
 
 
 
мне суждено было перейти.

 
 
 
  
Менопауза: третье лицо богини
 
Менопауза – это, возможно, наименее гламурная
тема из возможных, и это интересно, потому что
это одна из очень немногих тем, на которых висит
ярлык табу.
Урсула К. ле Гуин. Космическая старуха

Эдинбургская клиника менопаузы располагается в Цен-

тре сексуального здоровья Чалмерса – старой викториан-
ской больницы, которая открылась в 1864 году по завеща-
нию Джорджа Чалмерса. Он уточнил в завещании, что хо-
чет открыть «новый лазарет для больных и раненых, или как
еще его можно назвать». Две палаты внизу были предназна-
чены для бедных, а две наверху – для тех, кто мог платить
три шиллинга в день. «В 1887 году была открыта маленькая
квартира для медсестер, – говорится в официальных исто-
рических документах. – Она располагалась между винным
погребом и моргом».
В 1950-х годах здание лазарета объединили со стоящей
неподалеку больницей, специализировавшейся на лечении
женских заболеваний, и его палаты закрылись. В 2011 году
там был открыт городской Центр сексуального здоровья, ко-
торый занимается многими вопросами: заболеваниями, пе-
редающимися половым путем, контрацепцией, менопаузой
и проблемами гендерной идентичности. Каждое утро у цен-
 
 
 
тра выстраивается целая толпа из желающих получить амбу-
латорную помощь.
В большинстве центров сексуального здоровья, где я ра-
ботал, царила веселая неформальная атмосфера. Пациенты
там обычно довольно молоды, заболевания – излечимы (да-
же ВИЧ сегодня можно держать под контролем), а для персо-
нала характерно легкое панибратство, которое способству-
ет комфортной рабочей атмосфере. Всем врачам приходит-
ся слушать истории, которые нужно держать в секрете, но
специалисты по сексуальному здоровью слышат больше, чем
можно себе вообразить.
То ли шутники, то ли блюстители нравов
закрасили слово «сексуального» на стене здания Центра
сексуального здоровья.
Отправившись в клинику менопаузы, чтобы получше раз-
узнать о ее работе, я начал с кафетерия, где студенты и их
наставники смеялись над тем, что произошло во время кор-
поратива. Я сел рядом с Аилсой Гебби, консультирующим
гинекологом и главным врачом клиники менопаузы. Аилса
была одним из моих преподавателей в школе медицины 20
лет назад: энергичная и инициативная, с короткими светлы-
ми волосами и вкрадчивой манерой разговора. Раньше она
была деканом факультета сексуального и репродуктивного
здоровья.
Немногие женщины обращаются в мою клинику, что-
бы проконсультироваться по поводу менопаузы. Мне 40 с
 
 
 
небольшим, и я мужчина, а пациентки обычно предпочитают
обсуждать такие вопросы с врачом женского пола. Однако
время от времени ко мне все же обращается женщина, пере-
живающая «перемену в жизни», и спрашивает о приливах,
бессоннице, изменениях в коже и перепадах настроения. Вы-
работка эстрогена замедляется на протяжении лет, а не ме-
сяцев. Слово «менопауза» создает ощущение внезапности,
хотя в действительности это не так. Оно наводит на мысли
о чем-то временном и незначительном. Симптомы менопау-
зы могут быть кратковременными и мягкими, но жизненный
период, к которому она ведет, тяжелый и совсем не простой.
Менопауза – это не заболевание, не недостаток чего-либо и
даже не особое сочетание симптомов, а естественный резуль-
тат 40 лет жизни в теле женщины.
Перед менопаузой у всех женщин значительно снижается
уровень эстрогена, но лишь у одного из 50 мужчин наблюда-
ется такое же снижение уровня тестостерона в аналогичном
возрасте. Примерно треть женщин решают обратиться к вра-
чу из-за своего дискомфорта; кто-то измучен, напуган и рас-
строен своими симптомами, а кто-то просто хочет ослабить
приливы жара. Как мужчина я слишком редко вижу пациен-
ток с такими проблемами, чтобы оставаться в курсе послед-
них рекомендаций, но моя коллега работает с ними постоян-
но. Итак, я сел рядом с Аилсой, чтобы узнать что-то новое.

Слово «менопауза» появилось чуть более века назад, а до

 
 
 
этого широко использовался неуклюжий греческий термин
«климактерий». Слово должно обозначать жизненную фазу,
которую требуется преодолеть, однако на слово «климакте-
рий» навален тяжкий груз значений: климакс жизни, крити-
ческий период, пережитая буря. На протяжении большей ча-
сти истории этот термин употреблялся по отношению как к
женщинам, так и к мужчинам, однако «климактерическим
годом» последних считался 63-й год жизни (в отличие от 49-
го у женщин).
Древняя медицина была тесно связана с нумерологией и
была одержима «фактором семи». Это идет еще со времен
Солона из Афин, который примерно в 600 году до н. э. на-
писал длинную поэму о том, что человеческая жизнь разде-
ляется на семилетние периоды, каждый из которых начина-
ется с обряда посвящения и сопровождается сменой роли.
Однако сама ассоциация с семью годами является еще более
древней: вавилоняне заметили семь небесных тел (Солнце,
Луну, Меркурий, Венеру, Марс, Юпитер, Сатурн) и строили
семиуровневые зиккураты; в греческом языке семь гласных,
и греки определили семь чудес света.
В Оксфордском словаре английского языка указано три
значения слова «климактерий», но только одно из них озна-
чает менопаузу: «Применимо к тому жизненному периоду
(обычно между 45 и 60 годами), когда жизненные силы начи-
нают угасать (у женщин совпадает с «переменой в жизни»)».
Для словосочетания «климактерическое заболевание» сло-
 
 
 
варь предлагает следующее: «Не имеющее четкой причины
заболевание, которое часто встречается в пожилом возрасте
и характеризуется потерей мышечной массы и силы, бессон-
ницей и т. д.»
Из 400 редакторов и других специалистов, работавших
над «Оксфордским словарем английского языка» около 70
были женщинами. Раздел на букву «к», где находится слово
«климактерий», редактировали четыре из них 42. Однако пре-
небрежение голосами женщин на протяжении большей ча-
сти истории литературы означает, что каждое значение слова
«климактерий», зафиксированное в период с 1590 до 1879
года, было записано мужчинами.
Историк Луиз Фокскрофт в своей книге «Горячие прили-
вы, холодная наука: история менопаузы» обобщила мужское
мнение о менопаузе, процитировав слова Джованни Мари-
нелло, врача XVI века: «Как только прекращаются менструа-
ции, приходят боли… буйствующая матка постоянно то под-
нимается, то опускается и совершает другие действия, выне-
сти которые трудно». Фокскрофт предупреждает о том, что
не стоит думать о климактерии как о явлении, характерном
только для женщин. «У мужчин тоже есть гормоны, – гово-
рит она, – как и менопауза, если воспринимать ее как пере-
ходный период, являющийся частью процесса старения».
Историк медицины Рой Портер говорил о доминировании
42
 Мисс Дж. И. А. Браун, мисс Эдит Томпсон, мисс И. Р. Стин и миссис В. Но-
эль Вудс.
 
 
 
мужских взглядов, особенно когда речь идет о женском теле.
Он писал, что во многих традиционных обществах про-
блемы, связанные с менопаузой, отсутствуют: женщины, на-
оборот, радуются ей, потому что она означает завершение
периода жизни, который часто является «обременительным
и опасным» (речь идет о вынашивании детей), а также свя-
занным с предубеждениями (менструация считается чем-то
грязным). Кросс-культурные исследования, в которых при-
нимали участие женщины климактерического возраста, под-
тверждают слова Портера: финские, майянские, североаф-
риканские, раджпутские, китайские и японские женщины
реже страдают от физических (или «соматических») симп-
томов менопаузы, чем, например, американки.
По мнению Портера, сопровождающие менопаузу
проблемы, если они вообще есть, слишком
раздуты и являются результатом склонности мужчин
медикализировать все, чего они не понимают.
В 1980-х годах Нэнси Датан провела исследование, в ко-
тором приняли участие представительницы пяти этнических
групп Израиля: арабов-мусульман, а также евреев из Север-
ной Африки, Ирана, Турции и Центральной Европы. Она
выяснила, что каждая из женщин радовалась менопаузе и
воспринимала ее как освобождение. Датан писала, что мы
все находимся на разных этапах перевоплощения и что в
среднем и пожилом возрасте мы оказываемся в «меняющем-
ся мире, к которому не готовы». Она пришла к выводу о том,
 
 
 
что в каждой этнической группе есть традиции, которые поз-
воляют женщинам среднего возраста привыкнуть к новым
для себя ролям и что каждая культура находит способ обо-
гатить жизнь любовью и полезным трудом.
В XX веке медицина начала рассматривать менопаузу как
заболевание, которое следует лечить заместительной гормо-
нальной терапией (ЗГТ), которая была впервые применена
в 1942 году. 20 лет спустя препараты для ЗГТ заполони-
ли все аптеки благодаря нью-йоркскому гинекологу Робер-
ту А. Уилсону. В книге «Женственность навсегда» он писал,
что женщинам следует задуматься о ЗГТ уже в 30 с неболь-
шим, ведь в противном случае им грозят хрупкие кости и
снижение либидо.
Гинеколог Роберт А.  Уилсон назвал женщин,
прошедших через менопаузу, «кастратками».
В конце XX века 27  000 женщин в менопаузе приняли
участие в исследовании женского здоровья, результаты кото-
рого говорили о том, что ЗГТ слегка повышает риск инсуль-
та и рака груди.
В 2003 году в ходе гораздо более масштабного исследо-
вания под подходящим названием «Исследование миллиона
женщин» выяснилось, что ЗГТ в два раза увеличивает риск
развития рака груди, хотя абсолютные величины оставались
низкими.
Заголовки склонны преувеличивать относительный риск
по сравнению с абсолютным: увеличение частоты неблаго-
 
 
 
приятных событий с 1 на 100 000 человек до 2 на 100 000
человек можно назвать несущественным, но заголовки будут
кричать о том, что риск «удвоился». Последствия не заста-
вили себя ждать: с 2002 до 2006 года число назначений ЗГТ
сократилось на 75 %. В действительности это исследование
было абсолютно некорректно, поскольку одна и та же доза
гормонов использовалась как для 40-летних женщин с ран-
ней менопаузой, так и для 70-летних, которые естественным
путем вошли в менопаузу 20 лет назад.
Вокруг ЗГТ сохраняется множество противоречий.
Прежде чем отправиться в клинику менопаузы, я попросил
Иону Хит, бывшего президента Королевского колледжа те-
рапевтов и терапевта с 35-летним стажем, выразить мнение
о достоинствах и недостатках ЗГТ.
–  Когда я встречаю в клинике женщину, желающую
уменьшить проявление симптомов менопаузы, я объясняю
ей, что есть два способа взглянуть на противоречивость
ЗГТ, – сказала она. – Первый заключается в том, что ЗГТ
– часть заговора мужчин, которые стремятся медикализиро-
вать нормальный и естественный процесс.
– А второй?
– А второй состоит в том, что страшные истории о ЗГТ
– это часть мужского заговора против приема женщинами
необходимых им гормональных препаратов. Реакция паци-
ентки позволяет мне определиться, в каком направлении
двигаться.
 
 
 
 Когда больница Чалмерса открылась в 1860-х годах, ожи-
даемая продолжительность жизни девочки, рожденной в
ней, составляла 41 год. К концу 1880-х годов, когда рядом
с моргом появилась квартира для медсестер, эта цифра воз-
росла лишь до 45. Продолжительность жизни была такой
низкой из-за поразительной частоты, с которой женщины (и
младенцы) умирали во время родов. Большинство женщин
не доживали до менопаузы, а те, кто все же доживал, были
настоящими бойцами.
Мы с Аилсой вышли из кафетерия и пошли по коридору с
побеленными стенами. Ремонт подарил больнице Чалмерса
новую жизнь с новой целью. Появилась стеклянная крыша,
некоторые стены были переделаны, естественный свет падал
на колонны, которые когда-то стояли в отделении акушер-
ства и гинекологии.
– Сегодня будут только новые пациенты? – спросил я Аил-
су.
– Не только. Некоторые из этих женщин приходят ко мне
каждые несколько недель, потому что мы подбираем им под-
ходящий вариант лечения. Кто-то придет впервые: их напра-
вили ко мне, поскольку предыдущие врачи не могли спра-
виться с их симптомами.
– Все они уже находятся на ЗГТ?
– Большинство из них; но некоторые терапевты до сих пор
боятся ее назначать, особенно если у пациентки в семье были
 
 
 
случаи рака, тромбоза, инсульта.
Я сидел рядом с Аилсой, пока она вела прием, и обсуж-
дал с ней, как бы я поступил в той или иной ситуации. Я
делал записи, которые должны были пригодиться мне в бу-
дущем. Многие женщины хорошо знали Аилсу и доверяли
ей; они обсуждали с ней приливы жара, сексуальные пробле-
мы, инфекции мочевыводящих путей, недержание, остеопо-
роз, перемены либидо и резкие перепады настроения. Одни
женщины входили в менопаузу постепенно, в то время как
у других это происходило резко в результате лечения рака
груди или яичников.
– Женщинам, которые страдают приливами жара из-за ле-
чения рака, рекомендована когнитивно-поведенческая тера-
пия, а не ЗГТ, – сказала мне Аилса. – Иногда терапия не ме-
нее эффективна, чем ЗГТ, если речь идет об устранении пе-
репадов настроения и проблем со сном. И побочных эффек-
тов у нее нет.
– А что вы говорите людям о побочных эффектах? – спро-
сил я ее.
– Я показываю им таблицу, в которую они все занесены, –
сказала она и открыла Британский национальный фармацев-
тический справочник на странице, где были перечислены
статистические риски. – Здесь видно, что риск развития ра-
ка и тромбоза начинает слегка повышаться после десяти лет
непрерывного лечения. Однако он все равно очень мал.
У женщин старше 50, которые находились на ЗГТ более
 
 
 
10 лет, риск заболеть раком груди повышался с 2 % до чуть
более 4 %. У женщин старше 60 этот риск возрастает с 3 %
до чуть менее 7 %.
– То есть он увеличивается примерно в два раза, – сказал
я.
– Да, но он все равно невелик. Когда женщинам известен
фактический риск на долю населения, а не относительный
риск и при этом их симптомы невыносимы, то они часто
предпочитают ЗГС. Обычно я не назначаю ЗГС женщинам
старше 60, потому что именно в этот период риск рака и
тромбоза возрастает.
Половые гормоны делают кости крепкими, поэтому
менопауза часто сопровождается ослаблением и
истончением костей.
Время от времени я видел, как Аилса прописывает анти-
депрессанты, а не гормоны, и я спросил ее, считает ли она,
что перепады настроения и проблемы со сном во время ме-
нопаузы связаны с депрессией или тревожностью. «Не все-
гда, – ответила она. – Однако небольшие дозы антидепрес-
сантов могут быть полезны. Не существует двух одинаковых
женщин».
Аилса прописывала лекарства для замедления ослабле-
ния костей во время менопаузы, а также убеждала некоторых
женщин меньше курить и больше заниматься спортом (куре-
ние ослабляет кости, а физические нагрузки их укрепляют).
Хотя я обычно назначал ЗГТ в форме таблеток, Аилса пред-
 
 
 
лагала пациенткам различные варианты. «Если единствен-
ная проблема заключается в том, что кожа влагалища стала
сухой и тонкой, а мочевой пузырь – слишком чувствитель-
ным, нет смысла принимать большие дозы эстрогена ораль-
но, – сказала она. – Я назначаю кольцо, которое женщины
могут самостоятельно установить во влагалище, а затем из-
влечь; таким образом эстроген попадает именно туда, где он
необходим. Гели, которые втирают в кожу бедер или груди, и
лейкопластыри тоже хороши. Ниже дозировка – ниже риск».
Возможно, как врачу мне сложно сделать объективный
вывод, но в тот день, который я провел с Аилсой, у меня не
возникло впечатления, что я нахожусь в авторитарном ме-
дицинском учреждении, где все пытаются убедить женщин
в том, что они больны. Я видел, как женщины с тревожно-
стью, невыносимыми приливами жара, сексуальными про-
блемами и бессонницей, возможно связанными с сокраще-
нием выработки эстрогена, получали разумные и часто ме-
няющие жизнь советы.

«Во время менопаузы, как никогда ранее, женщина стал-

кивается лицом к лицу с вопросом собственной смертно-
сти, – пишет Жермен Грир в книге «Перемена». – Когда 50-
летняя женщина говорит себе, что сейчас самое подходящее
время, она действительно имеет это в виду, так как понима-
ет, что жизнь не вечна».
Феминистка и психолог Кэрол Джиллиган заметила, что
 
 
 
климактерий как один из важнейших переходных периодов
в жизни может повлечь за собой печаль, которая «уступает
место самообесцениванию и отчаянию». Однако у менопау-
зы есть и положительные стороны.
В 1976 году американская писательница Урсула ле Гуин
написала эссе, одновременно всеобъемлющее и удивительно
лаконичное, о ее собственном опыте перехода к новому эта-
пу. Я не могу руководствоваться собственным опытом, гово-
ря о менопаузе, но Урсула ле Гуин может, и я рекомендую
ее эссе своим пациенткам.
В своей работе она говорит о том, что традиционное раз-
деление жизни женщины на три этапа (девичество, зрелость
и старость) придало ее жизни смысл и вектор, связанные не
только с физическими переменами, но и со сменой социаль-
ных ролей.
Ле Гуин утверждает, что конец XX века ознаменовался
обесцениванием невинности, из-за чего дети стали вести се-
бя как молодые взрослые, в то время как женщины старшего
возраста начали пить гормоны, чтобы продлить молодость.
Кажется, будто «у Триединой богини лишь одно лицо: воз-
можно, как у Мэрилин Монро».
Писательница воодушевляет женщин более охотно при-
нимать третий этап их жизни и научиться ценить его. Она
предлагает новые возможности: «Женщина, которая стре-
мится к переменам, должна забеременеть самой собой. Она
должна родить себя, свой третий этап жизни, свой пожилой
 
 
 
возраст в муках и одиночестве». В отличие от тех родов, в
ходе которых появились на свет ее дети, во время перехода
к новому этапу акушер мужского пола не будет стоять ря-
дом и зашивать ее разрывы. «Печально иметь возможность
пройти внутренний обряд посвящения, но при этом избегать
его, притворяясь, что никаких перемен не происходит. Это
значит прятаться от собственной женственности и прикиды-
ваться мужчиной».
Многим читателям Урсула ле Гуин известна по ее на-
учно-фантастическим и фэнтези-романам, и она завершает
свое эссе научно-фантастическим экспериментом: вообра-
зите, что инопланетяне попросили предоставить им «при-
мер человека», который они смогут увезти на свою плане-
ту Альтаир, чтобы ознакомить своих собратьев с человече-
ской природой. Ле Гуин не выбрала бы ни молодого космо-
навта, ни ученого мужского пола, ни даже государственно-
го деятеля вроде Генри Киссинджера. Она бы не выбрала и
никого из молодых женщин, которые изъявили бы желание
полететь «либо из великодушия и храбрости, либо из глу-
бокой уверенности в том, что Альтаир не может быть хуже
для женщины, чем Земля». Она выбрала бы женщину за 60,
мудрую, терпеливую, остроумную и проницательную, кото-
рая всю жизнь усердно работала, рожала детей и воспиты-
вала их. Ле Гуин говорит, что такая женщина из скромно-
сти не выдвинула бы свою кандидатуру, но мы должны были
бы подтолкнуть ее к этому, потому что женщина на третьем
 
 
 
жизненном этапе «ощутила, приняла и воплотила в себе все
человеческое существо, неотъемлемой характеристикой ко-
торого являются Перемены».

 
 
 
  
Кастрация: надежда,
любовь и жертва
 
Мы защищаемся не от кастрации, а от смерти
– гораздо более абсолютной кастрации.
Эрнест Беккер. Отрицание смерти

Когда я учился в университете, мы пользовались одной

библиотекой со студентами-ветеринарами. Иногда я оказы-
вался за столом напротив одного из них; мы с любопытством
заглядывали в учебники друг друга и, бывало, изучали од-
ну и ту же тему, например гематологию или ортопедическую
хирургию. Было что-то обнадеживающее в том, как много
общего между лечением людей и животных.
Как-то раз я читал о раке простаты: о появлении раковых
клеток и стадиях распространения болезни, о радиотерапии,
брахитерапии (поднесении источника излучения непосред-
ственно к опухоли) и стандартных видах химиотерапии, ис-
пользуемых для лечения. Здоровая предстательная железа
вырабатывает собственный секрет; у нее сильные мышечные
стенки, которые сокращаются во время эякуляции. Постоян-
ное влияние тестостерона стимулирует рост железы и увели-
чивает риск развития рака. Часто рак простаты лечат путем
блокирования выработки тестостерона внутри яичек: без те-
стостерона рост опухоли замедляется.
 
 
 
 – Это все про рак простаты? – спросил меня один из бу-
дущих ветеринаров, глядя в мои записи.
– Да, – ответил я. – А что вы, ребята, делаете для его ле-
чения?
– Только одно! – засмеялся он. – Проводим кастрацию!
В детстве я видел, как фермеры кастрируют ягнят в по-
ле недалеко от моего дома. Они брали крошечное кольцо из
толстой резины и с помощью специальных щипцов надевали
кольцо на мошонку ягненка. Оно преграждало приток крови
к яичкам, и через несколько недель они отпадали. Когда я
впервые увидел, как фермеры кастрируют ягнят, я спросил:
«А это не больно?»
Фермер пожал плечами. «Этот способ гораздо лучше то-
го, что применяли раньше, – ответил он. – Сто лет назад пас-
тухи кастрировали ягнят зубами». После дня, проведенного
за этим занятием, бороды мужчин слипались от крови.
Кастрация лишает животных тестостерона, из-за чего они
становятся менее агрессивными и более послушными, одна-
ко их размеры увеличиваются (половые гормоны ускоряют
сращивание пластинок роста, так что без тестостерона ко-
сти животных вырастают более длинными). Низкий уровень
тестостерона также стимулирует накопление жира. Кастри-
рованных самцов можно оставлять пастись вместе с самка-
ми, не боясь появления нежелательного потомства. Люди, за-
нимавшиеся сельским хозяйством, применяли кастрацию с
незапамятных времен: кастрированные быки спокойнее ре-
 
 
 
агировали на ярмо и послушнее тащили плуг. Кастрирован-
ные собаки легче поддавались дрессировке и с большим эн-
тузиазмом пасли кастрированных баранов, пока те щипали
траву на полях. Ранние ассирийские и китайские цивилиза-
ции применили свои знания по отношению к людям: маль-
чиков из бедных семей кастрировали и отправляли работать
на императорских землях.

 
 
 
 Евнухи часто были выше и иногда сильнее среднего, и их
часто использовали в качестве костяка охраны императора.
Они могли работать в императорском гареме, ведь никто не
боялся, что наложницы изменят императору с ними.
Когда Александр Македонский завоевал Персию, он был
поражен, насколько полезны в хозяйстве рабы-евнухи, и пе-
 
 
 
ренял персидский обычай. Более того, евнухи считались сек-
суально привлекательными. Римляне скопировали греков: у
императора Нерона был евнух по имени Спор (Нерон пе-
реодел его в женщину, а затем женился на нем), а у им-
ператора Домициана был любимый евнух Эрин. В римских
текстах есть элемент вуайеризма, любопытства по отноше-
нию к неоднозначному полу и непонятным гениталиям, что
до сих пор прослеживается в отражении этого феномена в
СМИ. Евнухи были рабами высшего класса и стоили дороже
всех. Считалось, что с потерей яичек, они теряли привязан-
ность к своей семье и становились верными лишь своим хо-
зяевам и стране.
В Китае при кастрации отрезали не только яички, но
и пенис: эти «три сокровища» консервировали в банке,
выносили по особым случаям, а затем хоронили вместе
с евнухом.
К началу христианизации Римской империи на ее терри-
тории был широко распространенным культ бога-евнуха по
имени Аттис, которого прославляли весной. Считалось, что
он воскрес через три дня после смерти. Служители его куль-
та сами себя кастрировали в честь богини плодородия и де-
лали это в Риме: на том холме, где сейчас находится Вати-
кан. Эта практика пережила христианизацию Римской импе-
рии: Ориген, один из ранних отцов церкви, известен совер-
шением самокастрации. Кастрация продолжала применять-
ся в Византии (где кастрированные мальчики становились
 
 
 
хористами), а затем перекочевала в Русскую православную
церковь XX века, где секта скопцов поощряла самокастра-
цию вплоть до 1920-х годов. Рекомендация апостола Павла
о том, что женщинам следует молчать в церкви, была дове-
дена до логического конца во время итальянского Возрож-
дения, когда в середине XVI века Господа воспевали сопра-
но кастрированных мужчин. В начале XVII века иезуит Том-
масо Тамбурини одобрял кастрацию только в тех случаях,
«когда жизни не угрожала смертельная опасность и когда
она проводилась с согласия мальчика». Сложно сказать, дей-
ствительно ли у мальчиков был выбор, хотя в документах
XVII–XVIII веков говорилось, что они «умоляли» удостоить
их чести быть кастрированными, поскольку хотели, чтобы их
семья обрела высокий статус и финансовую защищенность.
Уникальные высокие голоса, из-за которых кастраты были
особенно востребованы в Ватикане, раздавались во время
пасхальной недели, то есть в то же самое время, когда слу-
жители культа Аттиса обожествляли кастрацию.
Ватикан не запрещал кастрацию мальчиков-хористов до
конца XIX века, а последний кастрат Сикстинской капеллы,
Алессандо Морески, умер в 1922 году. Однако за 20 лет до
смерти, когда его голос уже начал терять свое качество, он
сделал серию записей для граммофонной компании, которая
позднее стала называться His Master’s Voice (HMV). Сегодня
записи можно найти в интернете; голос Морески – колеблю-
щееся сопрано, из-за которого каждая песня кажется элеги-
 
 
 
ей.
Комик Билли Коннолли как-то пошутил, сказав, что он
достиг возраста, когда врачи перестали обращать внимание
на его яйца и начали проявлять повышенный интерес к его
прямой кишке. Средний возраст развития рака яичек – 34
года, а рака простаты – 72. Во время мануального обследо-
вания простаты пациент ложится на бок и прижимает коле-
ни к груди, а затем врач вводит палец в перчатке ему в анус
– размер и плотность предстательной железы определяются
через тонкую стенку кишечника.
Рак простаты весьма распространен: из почти 4000 моих
пациентов в год заболевают несколько. Алекс Синклер был
одним из них: 62-летний строитель, мускулистый и крепкий,
с лысой головой; его борода была настолько густой и чер-
ной, что казалось, будто бы нижняя часть его лица пережи-
вает затмение. Он сказал, что разведен, и намекнул на актив-
ную сексуальную жизнь; его дети давно выросли и уехали.
Он пришел в клинику в комбинезоне. «Раньше я просыпал-
ся один или два раза за ночь, чтобы помочиться, – сказал он
мне, – а теперь я встаю пять-шесть раз. Утром просыпаюсь
уставшим». Бывало, он стоял перед унитазом целую минуту,
прежде чем моча начинала течь. «Обычно я не обращаюсь к
врачам, – добавил он, – но откладывать это и дальше было
невозможно».
Я помог ему пройти тест Международной шкалы оценки
простатических симптомов, в котором нужно оценить свое
 
 
 
состояние по пятибалльной шкале. Вопросы в тесте разные:
от «как часто у вас появляется ощущение, что вы не целиком
опорожнили мочевой пузырь» до «как часто вам приходится
тужиться, чтобы выпустить струю мочи». Алекс набрал впе-
чатляющие 22 балла. Я взял у него кровь на анализ, чтобы
определить уровень простатического специфического анти-
гена (ПСА).
Я спросил, могу ли провести ректальный осмотр на ку-
шетке.
– Я слышал о таком, – сказал он покорно, а затем встал
и начал расстегивать свой комбинезон. – Если это необходи-
мо…
Предстательная железа Алекса была огромной; она высту-
пала вперед под мочевым пузырем, а сзади сдавливала пря-
мую кишку. Сбоку от борозды в середине железы я отчетли-
во почувствовал твердую шишку, похожую на камень в ас-
фальте.
– Ну что ж, неудивительно, что вы так мучаетесь, – сказал
я. – Ваша простата значительно увеличена, и моча просто не
может просочиться.
Алекс встал и начал застегивать свой комбинезон.
– Я бы хотел, чтобы вы посетили одного специалиста, –
добавил я. – Он проверит крошечный кусок железы под мик-
роскопом.
Его действия замедлились, когда он это услышал. Затем
он осторожно спросил:
 
 
 
 – А как он достанет этот кусок?
– Вам в анус введут очень тонкую иглу, которая пройдет
через стенку кишечника.  – Я пытался подбодрить Алекса,
но, похоже, лишь встревожил его еще больше.  – Предста-
тельная железа увеличивается под воздействием тестостеро-
на. Чем дольше вы живете, тем больше она становится. Вы
не одиноки – такие проблемы в вашем возрасте весьма рас-
пространены.
– Это то же самое, что рак? – спросил он, застегнув «мол-
нию» и потянувшись за шляпой.
Я подождал несколько секунд, пока он снова не посмотрел
на меня.
Содержание ПСА зависит от размера предстательной
железы и иногда может дать сигнал о развитии рака.
– Подобно тому как предстательная железа каждого муж-
чины увеличивается с возрастом, считается, что у каждого
мужчины развивается рак простаты, если он живет достаточ-
но долго. Однако у большинства она растет медленно и не
доставляет неприятностей.
– Как узнать, доставит ли она неприятности мне?

В 1980-х годах редактор The New York Times Анатоль

Броярд написал серию великолепных коротких эссе о том,
как у него диагностировали рак простаты и как он от него ле-
чился. Эссе были собраны и опубликованы после его смерти
от этого заболевания. На протяжении многих лет Броярд был
 
 
 
литературным критиком, и ему удалось сочетать в своих эссе
всеобъемлющую справочную информацию, юмор, свирепый
ум и прозу, светящуюся, как дуговая лампа. «Что происхо-
дит у вас в голове, когда вы, наполненный контрастным ве-
ществом, лежите под огромным аппаратом, который скани-
рует ваше тело на предмет измены? – писал он об одном об-
следовании, которое должно было определить, распростра-
нился ли рак на его скелет. – В этом аппарате есть что-то из
фильмов ужасов: под ним вы становитесь Франкенштейном
во время грозы».
Броярд считал свою болезнь источником тревоги и стра-
ха, но, как ни странно, и освобождением: жизнь стала яркой,
как «пестрая шаль, наброшенная на рояль». Как критик, он
обращался к книгам, чтобы отвлечься от рака, однако жало-
вался, что слишком многие мемуары были унылыми, черес-
чур почтительными и пропитанными романтизмом. Он пи-
сал, что они «настолько благочестивые, будто бы были на-
писаны на цыпочках». Броярд признавал, что в глубине ду-
ши был рад своему диагнозу, как будто одна из худших но-
востей, которые только может услышать человек, была для
него настоящим благословением Вселенной.
В эссе под названием «Пациент осматривает врача» Бро-
ярд рассказывает о враче, которого он бы предпочел: кого-то
с «неистовым желанием противостоять судьбе… достаточно
решительным, чтобы побороть что-то настолько сильное и
демоническое, как болезнь». Броярд часто чувствовал необ-
 
 
 
ходимость казаться сильным перед своими друзьями, кото-
рые часто восхищались его храбростью, однако знал, что хо-
роший врач должен смотреть сквозь браваду и видеть одино-
чество пациента, а может, даже быть проводником сквозь ад
лечения рака. Ему не нужен был врач, который будет прини-
мать хвастовство и напускную уверенность за чистую моне-
ту. Его идеальный врач должен разбираться в поэзии или хо-
тя бы быть знакомым с возможностями метафоры: «Я бы хо-
тел лечиться у человека, который был бы не только врачом,
но и метафизиком. Тем, кто способен лечить тело и душу…
Чтобы понять мое тело, врач должен понять мой характер.
Ему нужно пробраться в мою душу, а не только в мой анус».
Броярд отказался от физической кастрации, которую
предложил первый хирург («Мой уролог, довольно извест-
ный, хотел отрезать мне яйца, но я решил, что это означает
проигрыш с самого начала»), однако он понимал, что боль-
шинство методов лечения рака простаты сделают его импо-
тентом или отрицательно скажутся на либидо. Он советовал
думать о сексе не как о физическом, а как о духовном прояв-
лении воображения и принимал тот факт, что отказ от сек-
са – это разумная плата за дополнительные годы жизни. «В
моем случае, – писал он, – после прикосновения смерти я
чувствую, что жизнь – это непрекращающийся оргазм».

Уролог подтвердил, что у Алекса рак простаты. Более то-

го, он успел распространиться, из-за чего простого удаления
 
 
 
предстательной железы вместе с опухолью было недостаточ-
но. Первым шагом к повышению качества его жизни было
улучшение протока мочи через простату; как сказал Алекс,
нужно было «пробурить скважину» (строителям приходит в
голову множество аналогий, когда речь идет о теле и его про-
блемах). Я ассистировал на таких операциях, будучи прак-
тикантом: пациента под анестезией кладут на спину, а ноги
ставят на ножные держатели, после чего через пенис к мо-
чевому пузырю подводят узкий инструмент со встроенной
камерой. Наблюдать за такой процедурой было всегда уди-
вительно, ведь камера открывала взору невиданный ранее
мир розовых тоннелей и перемычек, покрытых венами. Ко-
гда инструмент добирался до простаты, из его конца появля-
лась проволочная петля. Разогретая электрическим током,
она могла одновременно счистить и прижечь ткани, блоки-
ровавшие выход мочи. Понадобилось несколько дней, чтобы
кровотечение прекратилось; это время Алекс провел в боль-
нице с широким катетером, выведенным из мочевого пузы-
ря. После процедуры Алекс мог свободно мочиться, но его
рак распространился слишком широко. Я назначил ему уко-
лы, которые останавливали выработку тестостерона в яич-
ках, а также гормональные блокаторы. Мы также запланиро-
вали радиотерапию в местной больнице.
Некоторые мужчины воспринимают потерю
тестостерона как унизительное наказание.
Я навестил его через пару недель после первой инъекции.
 
 
 
Его интерес к сексу угас, кожа горела и стала сухой, а моча
казалась тяжелой и жгучей. «Я никогда еще так не нервни-
чал, – сказал он мне, – и я слишком эмоционально на все ре-
агирую. Я не могу даже фильм посмотреть, не разрыдавшись,
как младенец». Он хотел продолжать работать, но его мыш-
цы болели даже после минимальной нагрузки, и он сильно
ослаб. Все эти симптомы можно было списать скорее на от-
сутствие тестостерона, чем на рак. «Раньше я без проблем
поднимал четыре листа гипсокартона, – сказал он мне, – но
сейчас я был бы счастлив, если поднял хотя бы два». В те-
чение нескольких последующих недель его яички уменьши-
лись, и, хотя он не потерял густоты бороды, его кожа приоб-
рела легкое розоватое сияние, будто бы стала более нежной.
– С вас достаточно? – спросил я его однажды, после того
как он перечислил все побочные эффекты, которые его бес-
покоили. – Вы хотите прекратить лечение?
– Только если это помогло бы мне выздороветь, – ответил
он. – Если лечение держит рак под контролем, то оно стоит
того.
Алекс до сих пор приходит ко мне в клинику каждые 12
недель для инъекций, которые уменьшают его яички, но за-
медляют рост опухоли. Прагматик по природе, он видит в
этом разумный компромисс. «Я счастлив быть здесь», – го-
ворит он, расстегивая ремень ради укола, который из-за объ-
ема лекарства можно было сделать лишь в самую большую
мышцу его тела – ягодицу.
 
 
 
 После первого шока от лечения его либидо постепенно
вернулось, и однажды он сказал мне, что у него появилась
новая женщина. «Она не строит иллюзий, – сказал он мне. –
Она знает, что я, возможно, не буду рядом вечно». Я отве-
тил, что он может обратиться ко мне, если ему вдруг по-
надобится лекарство от импотенции, однако на это он ска-
зал: «Нет необходимости. Мне просто приходится подклю-
чать чуть больше воображения, чем раньше».

Некоторые мужчины воспринимают потерю тестостерона

как унизительное наказание. Кастрация испокон веков при-
менялась в качестве наказания: на гадальных костях китай-
ской династии Шан, датируемых 1500–1400 годами до н. э.,
кастрация упоминалась как приговор для военнопленных.
Египетский фараон, живший на пару веков позднее, хвастал-
ся тем, что кастрировал более 6000 солдат ливийской ар-
мии. Не так давно суданское ополчение Джанджавид нака-
зывало своих заключенных таким же образом. В некоторых
западных странах применяют химическую кастрацию одно-
временно в качестве наказания и «лечения» насильников,
однако последствия этого неоднозначны.
Учитывая то, что кастрация всегда являлась наказанием,
удивительно, почему многие мальчики и юноши, если верить
историческим свидетельствам, так стремились подвергнуть
себя этому тяжелому испытанию. В книге «Кастрат» историк
Марта Фельдман перечисляет некоторые причины того, по-
 
 
 
чему они так поступали. Она полагает, что мы воспринима-
ем кастрацию как сделку, а не как жертвоприношение; в ка-
ком-то смысле эта трансформация очищает от грехов и несет
в себе сакральный смысл. Кастрат отдавал нечто бесценное,
восхваляя Господа, но также надеялся получить что-то вза-
мен. По словам Фельдман, кастраты были «сакральными су-
ществами» и в какой-то степени могли сравниться с прави-
телями. В конфуцианском Китае эта жертва приносилась го-
сударству, а в Италии эпохи Возрождения – церкви. Кастра-
ция воспринималась как второе рождение; примерно то же
самое ощутил Броярд, почувствовав, что жизнь снова к нему
вернулась, когда он услышал свой смертельный диагноз.
Сэр Томас Браун заметил, что кастрированные мужчины
обычно живут дольше. Отчасти это связано с исключени-
ем риска развития заболеваний простаты. Римский поэт Лу-
креций в поэме «О природе вещей» описал мужчин, кото-
рые жертвовали своими яичками в надежде, что это помо-
жет им избежать чумы. В Евангелии от Матфея говорится:
«Ибо есть скопцы, которые из чрева матернего родились так;
и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы,
которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесно-
го. Кто может вместить, да вместит».
А есть те, кто совершил кастрацию в надежде, что это про-
длит им жизнь.

 
 
 
  
Смех: превосходство внутри нас
 
Нужно стараться избегать ошибок тех, кто,
тщательно анализируя комическую идею, забывает
о том, что смех – телесный акт.
Джеймс Салли. Эссе о смехе. 1902

В свои 18 я подрабатывал санитаром в больнице-интерна-

те, специализировавшейся на лечении нарушений процесса
обучения. Я носил лимонно-желтую униформу, и моя работа
заключалась в том, чтобы мыть, одевать и кормить пациен-
тов мужского пола. В больнице, построенной в 1960-х годах,
было 400 коек для тех, кого называют «умственно отсталы-
ми». Многие попали туда еще в детстве; один пациент рас-
сказал мне, что попал туда после кражи велосипеда, а другой
– после того, как однажды прыгал по крышам. Они оба не
успевали в школе, а их родители жаловались на плохое пове-
дение дома. Мои коллеги сомневались в том, что они смогут
жить за пределами больницы. Я столкнулся с горькой реаль-
ностью: каково это, жить в лечебнице.
У некоторых пациентов нарушения процесса обучения
были связаны с генетикой: мне нужно было кормить маль-
чика с синдромом Корнелии де Ланге 43, у которого не бы-
43
  Синдром Корнелии де Ланге (синдром Брахмана – Ланге) – наследственное
заболевание, проявляющееся умственной отсталостью и множественными ано-
малиями развития. – Примеч. ред.
 
 
 
ло рук и который не мог говорить. Каждое утро я помогал
одеваться пожилому мужчине с синдромом Мартина – Белл,
генетическим заболеванием, которое может приводить к на-
рушениям обучения. Мне было сложно засовывать его ноги
в брюки и носки, но он дружелюбно и терпеливо относился
к моей неуклюжести. Другие санитары знали, что я учусь в
школе медицины, и во время обеденного перерыва расспра-
шивали меня о генетических заболеваниях и лекарствах, ко-
торые мы помогали разносить. Я не мог им помочь (я учил-
ся на первом курсе), но эта работа рано дала мне понять, на-
сколько тонок и хрупок человеческий разум. Я осознал, что
наш мозг очень точно настроен и что есть множество спо-
собов его расстроить. Я жил самостоятельной жизнью всего
несколько месяцев и имел возможность взглянуть на тех, кто
никогда не сможет этого испытать.
Генри, обитатель одной из палат, согласно медицинским
записям, обладал интеллектом и речью трехлетнего ребенка.
У него была лысая голова, крупные желтые зубы, нос, как у
римского полководца, и невероятная способность смеяться.
У него был великолепный смех, глубокий и звучный, кото-
рый то и дело слышался в течение дня. Когда он не смеялся,
то обычно улыбался: по крайней мере, с его лица не сходи-
ло выражение безудержного веселья. Он обожал танцы и му-
зыку (особенно аккордеонную музыку Джимми Шанда), и,
когда мелодия играла, он поднимался и кружил меня до тех
пор, пока не заливался хохотом. Рядом с ним я тоже не мог
 
 
 
сдержать смеха. После этого мы садились, чтобы перевести
дух, и у меня появлялось ощущение, что напряжение ослаб-
ло и что все будет хорошо.
Периодически заливистый смех Генри сменялся рыдани-
ями. Слезы градом катились из уголков его глаз, а комок
в горле мешал ему говорить. «Что случилось? – спрашивал
я его. – Что-то не так?» Он отрицательно качал головой и
пожимал плечами; мне оставалось только ждать. Уже через
несколько мгновений он снова хихикал, будто жизнь была
шуткой, реагировать на которую можно как слезами, так и
смехом.
Говоря в общем, можно выделить два вида смеха: тот, ко-
торый мы издаем в ответ на что-то смешное, и тот, который
мы вставляем в разговор, чтобы облегчить общение. С воз-
растом мы начинаем лучше различать разницу между ними.
Способность различать виды смеха улучшается
вплоть до 40 с лишним лет.
Оба вида смеха являются союзниками крепкого здоро-
вья: люди, которые часто смеются, реже страдают от бо-
ли, тревожности и депрессии, лучше спят и чувствуют себя
энергичнее. Смех расширяет кровеносные сосуды, сокраща-
ет риск развития заболеваний сердца и укрепляет иммунную
систему; поэтому мы реже страдаем от аллергии и лучше бо-
ремся с инфекциями. Многие детские больницы нанимают
клоунов, чтобы разряжать обстановку и способствовать вы-
здоровлению маленьких пациентов. «Смех – лучшее лекар-
 
 
 
ство, – гласит шутка, – если только у вас не диарея».
Не до конца ясно, почему мы смеемся. Это определенно
физический процесс: дыхание сбивается, лицо краснеет, да-
же могут заболеть бока. Заливистый смех может сопровож-
даться загадочными физическими эффектами: я знаю паци-
ентов, у которых любая комедия всегда провоцирует приступ
астмы.
В 1900 году французский философ Анри Бергсон напи-
сал эссе, которое позднее перевели под названием «Смех.
Эссе о значимости комичного». По Бергсону, люди живут в
двух мирах: физическом, который мы воспринимаем с помо-
щью органов чувств, и в социальном мире значений, иерар-
хии, любви, ненависти и издевок. Он утверждал, что мы сме-
емся лишь в компании, но это не так: случается смеяться и
в одиночестве. Но мы все же в 30 раз чаще смеемся рядом
с другими, особенно если это те, кто нам нравится, или те,
кому мы сами хотим понравиться (отсюда закадровый смех
в ситкомах). Как человеческие существа, продолжал он, мы
находимся в зыбучих социальных песках, постоянно пыта-
ясь выяснить, где мы находимся относительно окружающих.
Смех примиряет нас с тем фактом, что мы – меняющиеся
социальные животные в нестабильном мире; он позволяет
сгладить острые углы динамичной социальной коммуника-
ции. Он ослабляет социальное напряжение и укрепляет свя-
зи между людьми. В замысловатой теории Бергсона не нахо-
дит отражения факт, что маленькие дети часто от души сме-
 
 
 
ются еще до того, как у них развивается интеллект, доста-
точный для понимания шуток и порождающий переживания
о том, что о них думают остальные.
Чарльз Дарвин, мастер беспристрастных наблюдений, на-
чинает свое изучение «приподнятого настроения», размыш-
ляя о детях: «Смех кажется прежде всего выражением про-
стой радости или счастья. Мы часто видим это у играю-
щих детей, которые почти постоянно смеются». Смех также
может быть спровоцирован несоответствием разных ассо-
циативных значений, например как в классической шутке
Мэй Уэст: «Брак – это отличный институт, но я к институту
еще не готова». Дети могут подмечать несоответствия не ху-
же взрослых. Так, ребенок, смеющийся при виде падающей
башни из кубиков, замечает, что в один момент башня ста-
бильна, а в другой уже нет. Это может служить примером
невербального несоответствия, провоцирующего смех. Ще-
котка тоже может быть примером несоответствия, поскольку
это шутливая «атака» человека, которому вы доверяете. Дар-
вин много размышлял о щекотке: «Как было замечено, чело-
векообразные обезьяны тоже издают повторяющийся звук,
похожий на наш смех, когда их щекочут, особенно под мыш-
ками… Тем не менее смех от забавной идеи, хоть и непро-
извольный, нельзя уверенно назвать рефлекторным. В этом
случае, как и в случае смеха от щекотки, разум должен нахо-
диться в состоянии комфорта. Если маленького ребенка по-
щекочет незнакомец, он заплачет от страха».
 
 
 
 Дарвин заметил, что движения, сопровождающие смех, –
короткие прерывистые вокализации на выдохе в сочетании с
долгими вдохами, – являются полной противоположностью
того, что происходит, когда человек кричит от страха. Таким
образом, смех является ярким социальным сигналом хоро-
шего настроения. Приступ смеха временно парализует че-
ловека, мешая другим действиям, или делает невозможным
общение с использованием других эмоций.
Если люди – это шестеренки в социальном
механизме, то остроумие и юмор – это смазка, которая
позволяет механизму идти гладко.
Смех, облегчающий социальное взаимодействие, может
быть фальшивым или преувеличенным, но все равно игра-
ет важную роль. Он показывает наше расположение к дру-
гим людям и позволяет выразить близость к окружающим
быстрее, чем это могут сделать слова. Аристотель считал, что
смех – это прекрасное социальное действие, если, конечно,
человек смеется в меру и в подходящей ситуации. У него да-
же было особое слово – eutrapelia, которое можно перевести
как «хорошее обращение».

Для Генри барьер между слезами печали и слезами ра-

дости был проницаемым и хрупким: казалось, что у обеих
эмоций одинаковое происхождение и что они без проблем
переходят одна в другую. В одной из старейших дошедших
до нас книг, описывающих случаи из медицинской практи-
 
 
 
ки, – «Эпидемиях» Гиппократа – говорится о том, как смех
и слезы могут внезапно проявляться в ситуациях сильного
стресса, будто бы они являются взаимозаменяемыми спосо-
бами борьбы с этим стрессом: «Она сворачивалась в клу-
бок… царапаясь и вырывая волосы, попеременно плакала и
смеялась». Дарвин отмечал, что переходы от комедии к тра-
гедии широко распространены и в других культурах: «Ми-
стер Свинхоу рассказал мне о том, что часто видел китайцев,
которые, находясь в состоянии глубокой тоски, вдруг могут
разразиться истерическим смехом». В западных культурных
традициях резкий переход от слез к смеху в основном ха-
рактерен для маленьких детей, хотя в тяжелых стрессовых
ситуациях он наблюдается и среди взрослых. Дарвин ссыла-
ется на «недавнюю» осаду Парижа (его книга была опубли-
кована в 1872 году): «После сильного возбуждения, вызван-
ного смертельной опасностью, немецкие солдаты могли раз-
разиться громким смехом даже от самой непримечательной
шутки». Многие люди говорят о порыве рассмеяться на по-
хоронах, но не из-за своей бесчувственности, а из-за смут-
ной потребности в катарсисе и снятии напряжения в этой тя-
желой ситуации. Возможно, смех при просмотре глупых ко-
медий возникает вследствие такого же дискомфорта.
Неврологи уже давно признали общую природу слез и
смеха. В 1920-х годах был описан синдром патологическо-
го смеха и плача, который выражается в неконтролируемых
приступах этих реакций (по отдельности или обоих одновре-
 
 
 
менно), провоцируемых самыми незначительными стимула-
ми. Люди с этим синдромом могут расплакаться из-за руки,
проведенной у них перед глазами, или расхохотаться из-за
поданной им тарелки с едой. Синдром неконтролируемого
смеха и плача может развиться в результате инсульта, неко-
торых видов эпилепсии, опухолей мозга, рассеянного скле-
роза и даже инъекций противоэпилептических препаратов.
Он не связан с весельем или хорошим самочувствием. Оче-
видно, приступ возникает при активизации участка тканей
рядом с основанием мозга, которые координируют движения
мышц, вовлеченных как в смех, так и в плач. Вероятно, у
Генри, в связи с особенностями его мозга, этот участок ак-
тивизировался при малейшем стимуле. Мозжечок, «малый
мозг», расположенный под затылочной долей мозга, тоже иг-
рает роль в смехе: он не просто координирует движения во
время смеха, но и контролирует уместность выражения эмо-
ций.
В 1903 году французский невролог описал синдром под
названием fou rire prodromique – «синдром предупреждаю-
щего сумасшедшего смеха», в случае которого неконтроли-
руемый неэмоциональный смех, вызванный растормажива-
нием мозгового центра, является предвестником инсульта,
который быстро ведет к смерти человека. В послесловии к
своему длинному стихотворению «Бригфлаттс» Базиль Бун-
тинг обращается к иранской сказке о камне в Тибете, один
вид которого заставляет человека разразиться смехом, «ко-
 
 
 
торый продолжается, пока тот не умрет».

Спустя много лет после того, как я трудился санитаром,

я начал работать с медицинскими страховками в хосписе.
Каждый раз, когда я проходил мимо общего зала, там был
включен смешной фильм или стендап-шоу. За тележкой с
лекарствами, которые развозили медсестры, всегда следова-
ла тележка с комедиями на DVD. Они были успокоительным
и даже тонизирующим средством как для пациентов, так и
для персонала. Обеденные перерывы и обходы всегда были
неформальными – было видно, что персонал хосписа предан
своей работе. Койки разделяли всего несколько метров ли-
нолеума, но, переходя от пациента к пациенту, мы пересе-
кали горные цепи эмоций. У одной койки нас ждали торже-
ственность, грусть и проникновенные разговоры о прибли-
жающейся смерти, а у другой мы все смеялись над запором
или особенностями больничных кресел-каталок.
Философ Томас Гоббс считал смех «внезапным блажен-
ством, возникающим из неожиданного осознания некого
превосходства внутри нас самих». Если он был прав, то, воз-
можно, кто-то из пациентов хосписа смеялся, желая проде-
монстрировать свое превосходство над неминуемой смер-
тью. Там часто раздавался смех, который должен был осла-
бить напряжение. Возможно, без него мы были бы парали-
зованы и переполнены грустью. Мы смеялись над нелепостя-
ми и бессвязностями, возникающими в преддверии смерти,
 
 
 
живя при этом в обществе, где все ценят молодость и здоро-
вье. Иногда мы смеялись в знак солидарности как с коллега-
ми, так и с пациентами, и я время от времени слышал смех
из палат в часы посещений: возможно, он помогал ослабить
напряжение между членами семьи, уже охваченными горем.
Этот смех не был циничным или бесчувственным; он менял
атмосферу, подбадривал и объединял людей, а также помо-
гал пациентам, врачам и родственникам больных адаптиро-
ваться к новой реальности, когда слов было уже недостаточ-
но.

 
 
 
  
Протезирование: Человек 2.0
 
Он припадал на ортопедическую клешню, но так
мужественно, что все завидовали его походке.
Осип Мандельштам. Путешествие в Армению

Световые мечи, должно быть, обладают прижигающим

действием; когда Люку Скайуокеру отрезали руку в филь-
ме «Звездные войны. Эпизод V: Империя наносит ответный
удар», культя практически не кровоточила. Уже очень скоро
у него появилась новая роботизированная рука, которая под-
чинялась всем командам культи. Идея о том, что технологии
смогут восстанавливать нас после травм и даже делать нас
сильнее, стара. Джон Сильвер и капитан Ахав имели вместо
ноги деревянный протез, а у Капитана Крюка был его зна-
менитый крюк. Плиний Старший писал о римском генера-
ле времен Пунических войн, который после ампутации ру-
ки на поле боя получил протез, предназначенный для держа-
ния щита. Одним из наиболее ранних литературных «пред-
шественников» ампутации руки Люка Скайуокера был мо-
мент в «Метаморфозах» Овидия, когда Пелопа разрезал на
кусочки его отец. Боги воскресили его, собрав части в единое
целое, но не смогли найти кусок плеча. Его заменили проте-
зом из слонового бивня, благодаря чему тело Пелопа снова
стало цельным.
 
 
 
 Во время практики по сосудистой хирургии я ассистиро-
вал на операциях по ампутации конечностей. Несмотря на то
что больница и хирургические инструменты были современ-
ными, я все равно поражался, насколько пугающее это дело.
Как только анестезия действовала на пациента, появлялись
огромные ножи и пилы, и уже через несколько минут отре-
занная конечность лежала на зеленой хирургической мате-
рии, постепенно становясь все более фиолетовой. Позднее
ее бросали в контейнер для кремационной печи. На следу-
ющее утро во время обхода мы проверяли швы и договари-
вались о встрече пациента с протезистом, который изгото-
вит ему подходящий протез. Ампутации обычно проводи-
лись каждые пару недель. Чаще всего это были пациенты с
закупоренными артериями; на протяжении многих лет они
страдали хронической болью и инфекциями. Я видел, как
пациенты, лежа на хрустящих накрахмаленных больничных
простынях, смотрели на место, где раньше были их конечно-
сти, и поражались произошедшей с ними перемене.
Древнейшие из известных протезов заменяли
большой палец ноги, и их изготавливали из дерева и
кожи.
Протез из дерева и кожи обнаружили на мумифицирован-
ной стопе представителя египетской знати, похороненного
три с половиной тысячи лет назад. Нога из бронзы и желе-
за, изготовленная в 300 году до н. э., была обнаружена дву-
мя тысячелетиями позднее на юге Италии (ее перевезли в
 
 
 
Лондон, но она была утрачена во время «Блица» 44). Изготов-
ленные по индивидуальному заказу протезы руки стали по-
являться лишь в начале XVI века. Немецкий рыцарь Готф-
рид фон Берлихинген в 24 года потерял правую руку на поле
боя, но ее заменил железный протез, снабженный шкивами и
пружинами. Он продолжил сражаться за Карла V против ту-
рок и французов. Оружейники были самыми искусными из-
готовителями протезов во времена Средневековья: они уме-
ло справлялись со сложной работой по металлу, и именно их
клиенты чаще всего теряли конечности.

44
 «Блиц» – бомбардировка Великобритании нацистской Германией в период
с 7 сентября 1940 года по 10 мая 1941 года, часть Битвы за Британию. – При-
меч. ред.
 
 
 
 
 
 
К концу XVI века парижский хирург Абруаз Паре значи-
тельно продвинул вперед технологию изготовления проте-
зов. Он заметил, что люди, жизнь которых он спас путем ам-
путации, часто мучились от стыда и собственной неполно-
ценности. Паре разработал протезы ног, сгибающиеся в ко-
ленях, и протезы рук, сгибающиеся в локтях. Он также из-
готовил кисть руки с гнущимися пальцами и протезы носов
для тех, кто пережил ампутацию носа.

В ходе многочисленных конфликтов между Османской

империей и Болгарией пленным турецким солдатам ампути-
ровали нос в качестве унижения и устрашения. Говорят, что
по возвращении в Стамбул султан наградил каждого из них
новым золотым носом.
 
 
 
 Эндрю Гэннон носил протез руки всю свою сознатель-
ную жизнь. Он родился с левой рукой, которая заканчива-
лась локтем, и, как только он только научился ходить, его
родители настояли на протезировании. Они хотели, чтобы
их сын с ранних лет видел себя с конечностью, без которой
он был рожден. К четырем годам он получил миоэлектриче-
ский протез, который чувствовал активность в мышцах руки
и мог сжимать и разжимать кисть.
Сейчас на левой руке Эндрю носит iLimb – новейший
из миоэлектрических протезов. Он покрыт прозрачным си-
ликоном, который не скрывает стальных шарниров и порш-
ней внутри. Прозрачность кожи протеза позволяет увидеть
название фирмы-производителя на внешней стороне кисти.
Протез издал низкий электронный стон, когда Эндрю на-
чал демонстрировать мне его способности. «Производитель
так гордится своей разработкой, что хочет демонстрировать
всем название фирмы, – объяснил Эндрю прозрачность пер-
чатки и пожал плечами. – Я бы предпочел, чтобы она была
просто черной»45. Силикон быстро изнашивается, и «внут-
ренность» протеза начинает подвергаться воздействию вла-
ги, поэтому защитную перчатку необходимо менять регуляр-
но. Некоторые современные протезы снабжены солнечными
батареями, так что они могут хотя бы частично подзаряжать-
ся во время использования.
45
 
 
 
 После нашей встречи Эндрю купил множество простых черных перчаток.
 К моменту нашей встречи Эндрю использовал iLimb в те-
чение двух лет. Внутри этого протеза есть всего два сенсо-
ра: один над мышцами, которые разжимают кисть, и один
над мышцами, которые ее сжимают. Протез необходимо за-
ряжать от розетки каждую ночь.
Широкий спектр движений, на которые запрограммиро-
ван протез, инициируется четырьмя сигналами: один сиг-
нал, провоцируемый быстрым мышечным импульсом в об-
ласти локтя, разжимает кисть; такой же сигнал, провоциру-
емый двойным импульсом; он же, когда задействуется трой-
ной импульс; и четвертый сигнал, включающий в себя одно-
временное открытие и закрытие («коконтракция»). Протез
переключается между различными программами, распозна-
вая быстро чередующиеся комбинации этих сигналов: «Фон-
ды готовы были оплатить лишь два таких протеза на весь го-
род, – сказал Эндрю. – Центр протезирования выбрал меня,
потому что я точно стал бы его использовать и дал бы чест-
ный отзыв». Поначалу ему сложно было совершать сложные
движения, но в конце концов у него все стало получаться.
Эндрю потянулся за бумажными салфетками: практически
не задумываясь, он открыл полиэтиленовую упаковку паль-
цами своего iLimb и с легкостью вытащил салфетку. «Вот
один из самых больших плюсов этого протеза, – сказал он,
заметив мой взгляд. – Боковой захват. В детстве у меня был
свой способ завязывать шнурки, но это первый протез, паль-
цы которого могут достать салфетку или завязать шнурки».
 
 
 
 В мире около 4 000 000 людей с ампутированными
конечностями.
В пальцы iLimb встроены сенсоры, которые прекращают
сжатие пальцев, когда распознают сопротивление. Таким об-
разом, Эндрю может взять пустую алюминиевую банку без
каких-либо трудностей; предыдущим протезам не хватало
чувствительности, и они сминали банки. Он вполне есте-
ственно использует обе руки, говоря на языке тела, вытяги-
вая раскрытые ладони или сжимая кулаки в контексте разго-
вора. У него на смартфоне есть специальное приложение, ко-
торое без использования проводов переключает настройки
протеза, например приводит руку в положение, нужное для
рукопожатия или даже непристойного жеста. Однако Энд-
рю редко пользуется приложением, поскольку четырех стан-
дартных программ достаточно. «У меня дома новорожден-
ный, – сказал он, – но я решил не менять подгузники про-
тезом. Быстрее и безопаснее просто снять протез, переодеть
ребенка одной рукой, а потом снова надеть его».
Лишь крошечное число всех людей с ампутированными
конечностями достаточно богаты (или живут в достаточно
богатых странах), чтобы позволить себе миоэлектрический
протез. Оливия Джайлс из Эдинбурга пережила ампутацию
четырех конечностей. В 2002 году она потеряла кисти рук и
стопы из-за редкой формы менингита, вызывающей зараже-
ние крови. Юрист по образованию, она сейчас работает ди-
ректором благотворительной организации «500 миль», кото-
 
 
 
рая снабжает протезами людей в Малави и Замбии.

Я спросил ее, каково ей было потерять кисти и стопы из-за

сепсиса десятью годами ранее. Бактериальная инфекция в ее
кровотоке так сильно сократила поступление крови к конеч-
ностям, что в них развилась гангрена, и их пришлось ампу-
тировать. «Однажды на работе я почувствовала себя очень
плохо, – сказала она, – будто у меня грипп. На следующее
 
 
 
утро я проснулась и увидела фиолетовые точки, распростра-
няющиеся сначала по стопам, а затем и по кистям. Мне ста-
ло страшно. Я поехала в больницу и там потеряла сознание.
Четыре недели спустя я пришла в себя вот в таком виде. –
Она подняла руки, которые заканчивались на запястьях. – Я
была на волосок от смерти, но мне повезло выжить, и поэто-
му я никогда не оглядываюсь назад. У меня больше сожале-
ний о жизни, которая у меня была до ампутации, чем о той,
которой я живу после».
Я спросил Оливию о том, как она перешла к новой жиз-
ни, ведь для многих людей первые несколько месяцев после
ампутации оказываются мучительными. «Тот день, когда я
встала на протезы и сделала пару шагов, стал для меня вто-
рым днем рождения, – сказала она. – Я испытала эйфорию. Я
даже не осмеливалась надеяться на то, что однажды выйду из
больницы. Практически сразу же я стала думать о создании
благотворительной организации, чтобы и другие люди могли
получить второй шанс. Малави – очень бедное государство,
но там не идут военные действия. Когда я выбирала страну
для расположения организации, мне важно было иметь воз-
можность самой посещать ее. А Замбию я выбрала, потому
что между Шотландией, Малави и Замбией есть множество
крепких связей».
Я был удивлен, узнав, что основная задача организации
– снабжать людей протезами ног; протезы рук в меньшем
приоритете. «Взрослые жители Тропической Африки пони-
 
 
 
мают, что они никогда не получат такую же работу, как че-
ловек без физических дефектов,  – сказала мне Оливия.  –
После ампутации они уже практически не могут работать,
однако протез может дать им возможность работать на по-
лях. Мы поставляем протезы рук с пружинными крюками,
которыми можно держать мотыгу или грабли, но протезы ног
дарят людям возможность перемещаться, что означает сво-
боду. Протезы рук несут в основном косметическую функ-
цию: после ампутации над людьми смеются и их переста-
ют принимать, но искусственная конечность может помочь
им снова вписаться в общество». По словам Оливии, чело-
век, потерявший одну руку, на 95 % сохраняет свою способ-
ность функционировать; протез руки, даже такой современ-
ный, как iLimb, добавляет лишь 5 %.
«Самое удивительное в протезах – это потенциал, кото-
рый они имеют для детей, – сказала она. – Если ребенок те-
ряет конечность в результате несчастного случая, он уже не
может покидать дом. Он становится обузой для семьи и ча-
сто терпит издевательства из-за своего физического дефек-
та. Протез ноги дает таким детям возможность вернуться
в школу. Лицо матери начинает сиять от радости, когда ее
ребенок впервые надевает протез, ведь она понимает, что у
него теперь есть будущее. Протез дарит ему будущее».
Протезы, которые поставляет организация Оливии, изго-
тавливаются в Швейцарии, а не в Африке. Искусственные
конечности местного производства имеют недостаточно вы-
 
 
 
сокое качество. «Мы заказываем их партиями, а потом до-
ставляем в Лусаку, Блантайр и Лилонгве»,  – сказала Оли-
вия. Все местные протезисты, которых она наняла, получи-
ли дипломы в Камбодже, где вследствие военных действий
технология изготовления недорогих протезов весьма разви-
та. «Было бы дешевле учить протезистов в Танзании, – до-
бавила она. – Но обучающий курс не так хорош. В Того тоже
есть возможность получить диплом, но обучение там прохо-
дит на французском, а это не подходит населению Замбии и
Малави».
Я встречал множество людей с ампутированными конеч-
ностями, которые страдали фантомными болями, сталкива-
лись с предвзятым отношением к их физической особенно-
сти, а также постоянно пребывали в депрессии и тревожно-
сти. Однако Оливия с оптимизмом смотрит на возможности,
открытые для таких людей, причем даже для переживших
несколько ампутаций, как и она сама: «Нам так повезло жить
в западном обществе, где для нас есть удобства, где соблюда-
ются законы и где многое считается приемлемым. В Шотлан-
дии можно иметь высокое качество жизни вне зависимости
от физического дефекта. Фонды, функционирующие в Ве-
ликобритании, щедры: если протез сидит недостаточно ком-
фортно, вам сделают новый. В бедных странах это невозмож-
но, и людям приходится довольствоваться тем, что есть».
Благотворительная организация Оливии снабжает людей
не только протезами конечностей: она предоставляет шины
 
 
 
для устранения косолапости, а также специальные ортопе-
дические аппараты, позволяющие предотвратить образова-
ние контрактур на месте ожога. «Некоторые просто не по-
нимают, насколько важно правильно ухаживать за обожжен-
ной кожей, – сказала она. – У многих африканских больниц
ужасная репутация, и пациенты обычно сбегают оттуда как
можно быстрее. Мы стараемся объяснить людям, что пра-
вильное лечение очень важно».
Оливия с позитивом смотрит на жизнь после ампутации;
по ее мнению, даже простые недорогие протезы могут кар-
динально изменить жизнь к лучшему. «Я не понимаю, поче-
му люди смотрят на меня и испытывают жалость, ведь мое
тело сильное и здоровое! Гораздо страшнее было бы иметь
хроническую депрессию или какое-то дегенеративное забо-
левание. Они незаметны со стороны, но укорачивают жизнь.
Моя жизнь не станет короче из-за отсутствия кистей и стоп.
Просто это доставляет мне чуть больше неудобств».

С помощью технологий можно не просто восстановить

функции утраченной конечности, но даже улучшить их. Сло-
во «протез» означает «добавление»; в самом его корне скрыт
намек на то, что протез может расширить возможности че-
ловека, а не просто компенсировать их.
Много лет назад я встретил Джейми Эндрю, который по-
терял обе кисти рук и обе стопы. Он отморозил их во время
несчастного случая в Альпах. Как и Оливия, Джейми пред-
 
 
 
почитает не использовать протезы рук ежедневно.
–  Думаю, вы должны спросить себя, для чего вам ну-
жен протез, – сказал он мне. – Чтобы заменить отсутствую-
щую конечность, которую вы уже никогда не вернете, или
в качестве инструмента для выполнения определенных дей-
ствий?  – Джейми нагнулся вперед, ловко взял кофейную
чашку предплечьями без кистей и сделал глоток. – Если в
качестве инструмента, то у меня их полно, и они справля-
ются лучше, чем руки. У меня есть протез руки для вожде-
ния, протез для скалолазания, протез для нарезания ово-
щей кухонным ножом… Я могу и дальше перечислять. Все
они справляются со своими задачами гораздо лучше, чем ко-
гда-то мои кисти.
–  А как же новое поколение миоэлектрических проте-
зов? – спросил я его. – Что вы думаете об их функциональ-
ности?
– Я бы больше заинтересовался технологиями, цель кото-
рых – усовершенствовать человеческую руку, а не сделать
более медленную и неудобную второсортную копию.

 
 
 
 Несколько лет назад закрылся один из британских во-
енных центров протезирования. Его средства были пере-
даны Национальной службе здравоохранения Великобрита-
нии. Это означало, что гражданское население получило до-
ступ к технологиям, доступным ранее лишь ветеранам.
– Взять, например, скалолазание: у моих ножных проте-
зов маленькие усеченные пальцы, идеальные для узких рас-
щелин в скале,  – сказал Джейми.  – Или ходьбу на лыжах:
человеческие бедра, колени и голени хорошо справляются
с давлением неровных снежных поверхностей. На моих ста-
 
 
 
рых протезах были амортизаторы из карбонового волокна,
которые неплохо справлялись со своей задачей, но вибриро-
вали на льду на резких поворотах. А на моих новых протезах
есть маленькие амортизаторы, похожие на те, что бывают на
передних вилках велосипедов: они идеально устраняют виб-
рацию и по своим функциям превосходят человеческую но-
гу.
Я сказал Джейми, что слышал о дискуссии в сообществе
людей с ампутированными конечностями о том, что лучше:
совершенствоваться в пересадке конечностей или же раз-
вивать технологии изготовления протезов. Распространение
3D-сканирования культей, использование 3D-принтеров для
изготовления гильз протезов и постоянное совершенствова-
ние синтетических материалов говорят о том, что паралим-
пийские спортсмены не только не отстают от обычных, но и
в некоторой степени превосходят их. Протезы будто бы не
просто заменяют отсутствующую конечность, но и создают
новую улучшенную версию человека – Человек 2.0. Джейми
рассмеялся: «Если бы кто-то предложил мне руку, как у Лю-
ка Скайуокера, я бы согласился, однако до этого еще дале-
ко». Но точно не световые годы.

 
 
 
  
Память: дворцы забвения
 
Одним из условий запоминания является то, что
мы должны забывать.
Уильям Джеймс. Принципы психологии

Моим четвертым пациентом за ночную смену стал житель

дома престарелых по имени Джордж Б., который, по словам
персонала, стал чрезмерно агрессивным, что было для него
нехарактерно. Ранее, в тот же день, он ударил другого оби-
тателя дома престарелых. До этого он никогда не дрался. В
ту ночь смена выдалась тяжелой: первой пациенткой стала
женщина при смерти, которой требовалось вколоть морфин.
Было похоже, что она не доживет до утра, и морфин помог
облегчить ее боль и трудности с дыханием. Второй пациент,
как мне сказали, вывихнул искусственное бедро, но пробле-
ма оказалась не только в этом. Третьей стала молодая жен-
щина, которая в панике позвонила в больницу, потому что ей
показалось, будто ковер в ее гостиной кишит пауками. Вы-
яснилось, что психоза у нее не было – она просто вколола
себе амфетамин.
Я нажал на звонок и встал у двери рядом со ржавеющей
муниципальной скамейкой и урной для окурков. Это было
современное одноэтажное здание из дешевого коричневого
кирпича с двускатной крышей над входом. На стеклянной
 
 
 
двери висели напоминания: не беспокоить пациентов во вре-
мя еды, записываться при входе в здание и отмечаться при
выходе из него, не забывать мыть руки. Я заглянул внутрь
сквозь стекло в двери: обязательный для таких учреждений
аквариум, моющийся ковер, кресла, которые легко можно
протереть, и информационный стенд с фотографиями пер-
сонала, которые соседствовали с фотографиями пациентов
в молодости. Пока я ждал за дверью, появилась угловатая
пожилая женщина в халате. Она уверенно опиралась на хо-
дунки и на мгновение остановилась, чтобы взглянуть на ме-
ня. Ее левая рука поднялась в воздух в знак приветствия, а
потом она улыбнулась ослепительной улыбкой в сотню ватт.
Несколько секунд мы просто стояли и улыбались друг дру-
гу, а потом она продолжила свой путь по коридору, глядя по
сторонам, как королева, которая осматривает свой велико-
лепный дворец.
Прошло еще несколько минут, прежде чем взволнованная
медсестра впустила меня. Ее темные волосы были убраны
в высокий пучок, в который был воткнут карандаш, а тем-
но-синяя форма свидетельствовала о работе в ночную сме-
ну. В одной руке у нее была связка ключей, а в другой – кипа
бумаг в пластиковых папках.
– Я Мэгги. Извините, что вам пришлось ждать, – сказала
она, поворачиваясь на каблуках и направляясь туда же, от-
куда она пришла. Жестом она пригласила меня следовать за
ней. – Не хватает персонала, – добавила она.
 
 
 
 – Не беспокойтесь, – ответил я.
Я догнал ее у следующей двойной двери.
– Джордж обычно такой спокойный, – сказала она и ввела
код на настенной клавиатуре. – Настоящий джентльмен.
Мы остановились, когда дверь открылась: болезненный
сутулый мужчина в зеленой рубашке-поло и с обнаженной
нижней половиной тела встретил нас на входе.
– Я пошел домой, – сказал он. – Увидимся.
Он прошел мимо меня и направился в главный коридор.
– Не туда, Джимми, – сказала Мэгги, сделав выпад вперед,
чтобы схватить его. Она уверенно взяла его за руку и указала
на другой коридор. Он определенно ей доверял.
– Пожалуйста, наденьте брюки, – сказала она ему, а затем
улыбнулась мне. – Добро пожаловать в сумасшедший дом, –
добавила она театральным шепотом.
В этом крыле здания были только мужчины: некоторые из
них ходили по коридору, некоторые сидели в комнате отды-
ха. Они все выглядели чистыми и ухоженными. По телеви-
зору, который никто не смотрел, показывали знаменитостей
на красной ковровой дорожке. Комната то и дело озарялась
вспышками камер папарацци.
Мэгги провела меня по коридору до комнаты Джорджа.
– Кэрол вам поможет, – сказала она и быстрыми шагами
удалилась. Имя Джорджа и его фотография были на двери:
крупный лысый мужчина в расстегнутой летней рубашке, за-
горелый и улыбающийся в камеру. Снимок с отдыха. У него
 
 
 
были мускулистые плечи, а своими татуированными руками
он обнимал жену, дочерей и внуков.
В комнате не было ничего, что могло бы быть использо-
вано в качестве оружия; в центре нее на кровати лежал го-
лый Джордж. Он был бледнее и худее, чем на фото. На сте-
нах висели копии старых фотографий. Джордж в форме и с
медалями на груди; Джордж рядом с джипом; Джордж отда-
ет честь старшему по званию. Была фотография тех же ме-
далей, но спустя десятилетия, как я предположил: они бы-
ли тусклыми и пыльными. Джордж лежал на спине, широко
раскрыв глаза и прижав пальцы к щекам. У него на лбу были
капли пота, а губы его шевелились в тихой молитве. Кэрол
нигде не было.
Я поставил сумку у кровати.
– Здравствуйте, Джордж, – сказал я. – Я Гэвин Фрэнсис,
врач. Как вы себя чувствуете?
Я аккуратно снял его правую руку со щеки, словно чтобы
пожать, и сосчитал его пульс. Женщина средних лет в желтой
тунике санитарки вышла из смежной ванной комнаты. У нее
была стрижка боб и подведенные карандашом брови.
– Он не ответит, – сказала она. – Он целый день почти
ничего не говорил.
Она подошла к нему с другой стороны кровати и положи-
ла руку ему на плечо.
– С тобой не все в порядке, да, Джордж? Бедняжка.
Ее голос был певучим, словно она говорила с ребенком,
 
 
 
но нежность в нем была искренней. Мы оба стояли несколь-
ко секунд, глядя на его обнаженное сильное тело, покину-
тое разумом. Я снова посмотрел на фотографии на стенах, и
Кэрол заметила это.
– Он был капитаном в армии, – сказала она и указала на
фото, где Джордж отдает честь старшему по званию. – Он
рассказывал, что эта фотография была сделана в Берлине
сразу после окончания войны. Он еще расскажет вам о сво-
их медалях.
Я кивнул.
– Вы не могли бы прикрыть его простыней?
– Он их сразу же сбрасывает, – сказала Кэрол, указывая
на гору белья в углу. – Его пижамы нужно постирать.
Я нагнулся к уху Джорджа и негромко сказал: «Я хочу из-
мерить вашу температуру и провести осмотр». Он никак не
показал, что расслышал меня, и его губы продолжали бор-
мотать. Я поместил кончик термометра ему в ухо; оказалось,
что у него небольшой жар. Согнувшись над Джорджем, я
приложил стетоскоп к его груди: воздух свободно двигался в
легких, а сердце шумело, как несмазанная шестеренка, кото-
рая медленно крутится внутри. Я отложил стетоскоп и начал
аккуратно прощупывать его живот, как вдруг он вздрогнул.
–  Вам удалось собрать мочу для анализа?  – спросил я
Кэрол.
– Да, банка там, – ответила она и указала на ванную ком-
нату. Я достал тест-полоски из сумки и зашел туда: износо-
 
 
 
стойкий линолеум, пластиковый стул рядом с душем для ин-
валидов, ручки на стенах, упаковки подгузников для взрос-
лых.
Чтобы определить наличие следов инфекции в моче,
необходимы полные две минуты.
На тест-полосках есть крошечные квадраты химических
реагентов, после погружения в мочу химические реагенты
меняют цвет и становятся похожими на образцы красок в
художественном магазине. Иногда во время ожидания я ду-
маю о веках, на протяжении которых врачи тщательно изу-
чали мочу, пытаясь найти в ней подсказки. Обычно я просто
жду, когда изменится цвет. Бывает, я вспоминаю давнишний
осмотр пациента, во время которого уважаемый профессор
попросил меня окунуть тест-полоску в мочу и протянуть ее
ему, чтобы проверить, трясутся ли у меня руки.
Сто двадцать секунд, пока ждешь результаты
теста мочи, могут быть единственной возможностью
передохнуть за всю смену.
Я окунул тонкую бумажку в банку с мочой, которую Кэрол
оставила на раковине, и, глядя на часы, засек 30 секунд до
определения уровня сахара, минуту до определения содер-
жания крови и белка и две минуты до оценки лейкоцитов.
Секция, обозначающая белок, стала бледно-зеленой, подоб-
но коридорам дома престарелых, а секция, обозначающая
лейкоциты, стала такой же лиловой, как занавеска в душе.
Сочетание сиреневого, зеленого и темно-синего свиде-
 
 
 
тельствовало о том, что у Джорджа инфекция. Его мозг был
настолько уязвим, что всего лишь несколько бактерий в мо-
чевом пузыре и их токсины в крови превратили этого любез-
ного, пусть и забывчивого мужчину в того, кто вселяет страх.
Никому точно не известно, почему люди с деменцией так
склонны к потере памяти во время инфекционных заболе-
ваний. Выражаясь медицинским языком, у Джорджа был
«делирий», разновидность помешательства, которая названа
латинским словом, связанным с пахотой: deliriare означает
«вышедший из борозды». Мозг и разум Джорджа привыкли
к повседневной рутине и предсказуемым реакциям, однако
инфекция мочевого пузыря вывела плуг его разума из бо-
розды.

В 1943 году физик-теоретик Эрвин Шрёдингер прочи-

тал ряд лекций под названием «Что такое жизнь?» в Три-
нити-колледже в Дублине. Он посвятил эти лекции, а также
книгу, написанную на их основе, памяти своих родителей.
Шрёдингер считал, что способность учиться и запоминать
является одной из главных отличительных черт человека. Он
объяснял, что мозг и центральная нервная система вовлече-
ны в непрекращающуюся «филогенетическую трансформа-
цию», порождаемую обучением. Узнать что-то новое – зна-
чит установить глубокую связь со своей человеческой при-
родой.
13 лет спустя Шрёдингер прочитал еще одну серию лек-
 
 
 
ций в Тринити-колледже в Кембридже. Он назвал ее «Ра-
зум и материя» и углубился в свою дублинскую тему. Мно-
гое из того, что мы считаем собственным «я», тесно связано
с нашей способностью создавать воспоминания, которые мы
используем для формирования представлений настоящего и
будущего. Потеря памяти может привести к потере самого
себя; память – это способ объединить мир со своим суще-
ствованием. «Для разума не существует «до» и «после», –
писал он. – Есть только «сейчас», которое включает воспо-
минания и ожидания».
Шрёдингер имел классическое образование. Он начинает
знаменитый абзац в «Разуме и материи» со сравнения нейро-
биологии сознания со сценой из «Одиссеи» Гомера, где сле-
пой аэд так прекрасно поет об ужасах войны, что Одиссей на-
чинает плакать. Аэда зовут Демодок, что означает «дар лю-
дям»; считается, что прототипом его был сам Гомер. Подоб-
но тому как поэма Гомера является полотном невероятного
великолепия со стежками автопортрета, так и наш разум, по
словам Шрёдингера, ткет полотно опыта из нитей воспоми-
наний, а затем умудряется вплести в него наше сознание.
Прочитав «Разум и материю», я решил разобрать один от-
рывок. Одиссей говорит Демодоку:

Иль Аполлоном самим, иль Музой обучен ты пенью.

Больно уж верно поешь ты про все, что постигло ахейцев,
Что они сделали, сколько трудились и сколько страдали,
 
 
 
Словно иль сам ты все это видел, иль от видевших
 слышал46.

«Музы» были дочерями Зевса и Мнемозины. Согласно

ранним источникам, Муз было три: Опытность, Песнь и Па-
мять47. «Музей» был их дворцом, а их работа состояла в том,
чтобы вдохновлять, насылая воспоминания с Божественной
искрой творчества.
Память позволяет нам путешествовать во времени и про-
странстве, пришвартовывает нас к настоящему, освобождает
от определенного момента, позволяет вернуться в прошлое
и вообразить себе будущее. Потеря памяти, наоборот, соци-
ально изолирует человека и дезориентирует его. Потерять
память – значит пережить изменения в природе собствен-
ного «я». В мозге человека есть 100 млрд клеток, в каждой
из которых в среднем по 5000 синапсов: 500 трлн потенци-
альных связей, которые образуют воспоминания. Понадоби-
лось много времени, чтобы изучить размах всех этих ней-
ронных сетей: нейронные ветви («дендриты») располагают-
ся так близко друг к другу, что в ранние микроскопы было
невозможно разглядеть связи одной клетки – примерно как
четко увидеть дерево, окруженное зарослями колючих рас-
тений, ночью в дождевом лесу. В конце XIX века итальянец
46
 Перевод В. Вересаева. – Примеч. ред.
47
 В более поздних источниках говорится о девяти Музах с потрясающими име-
нами, которые переводятся как: «чудный голос», «делающая знаменитым», «рай-
ская», «дарящая радость», «любимая», «прославляющая песни», «много гим-
нов», «любящая танцы» и «цветущая».
 
 
 
Камилло Гольджи разработал технологию, позднее усовер-
шенствованную испанцем Сантьяго Рамон-и-Кахалем, кото-
рая позволяла помечать цветом лишь несколько нейронов
в тонком кусочке мозговой ткани. Это будто бы дало воз-
можность найти несколько деревьев в темном дождевом лесу
и осветить их. На своих удивительно изысканных рисунках
Рамон-и-Кахаль запечатлел поразительную сложность моз-
говых сетей запоминания.
Нейробиологи говорят о нескольких путях создания но-
вых воспоминаний. Впечатления за миллисекунды переда-
ются в мозг от органов чувств, а затем просеиваются через
сито семантической памяти, которая определяет их смысл.
Именно благодаря семантической памяти, накопленной за
годы жизни, звук воспринимается как слово, а световые ри-
сунки становятся узнаваемыми изображениями.

 
 
 
 Сети внутри мозга постоянно меняются, поскольку одни
связи («синапсы») укрепляются, в то время как другие осла-
бевают. Этот процесс носит название «синаптическая пла-
стичность». В результате пластичности структуры вокруг си-
напсов меняются. Воспоминания поддерживаются частично
благодаря долгосрочным изменениям в каналах кальция и
натрия в мембране каждого нейрона.
Наш мозг не воспринимает мир пассивно:
он ежесекундно «вяжет» картину мира, вплетая
запомнившиеся впечатления из прошлого.
Есть несколько четких типов памяти. Вероятно, суще-
ствует нейронная сеть, предназначенная специально для
«рабочей памяти»: расходящиеся петли нейронной актив-
 
 
 
ности в коре, которые могут хранить информацию всего
несколько минут. Тонкий механизм этого неясен, как неясно
и то, почему он так легко сбивается. Если вы увидите, как
автомобиль, виновный в аварии, уезжает с места происше-
ствия, то вы можете не запомнить его цвет и госномер, одна-
ко вы никогда не забываете цвет и номер своей машины.
Воспоминания о том, что вы делали во время значимых
событий, например трагедии 11 сентября или убийства Кен-
неди, называются «вспыхивающей памятью». Запечатлен-
ные в памяти определенные происшествия из прошлого ней-
ропсихологи называют «эпизодическими воспоминаниями»:
это четкие «фотографические» моменты из нашей жизни.
Хотя эпизодические воспоминания тоже мало изучены, из-
вестно, что гиппокамп (извилина в основании каждой височ-
ной доли) играет главную роль в их формировании, а также
что сон необходим для их закрепления. Гиппокампу нужно
много кислорода: он необычайно активен. Дети, пережив-
шие кислородное голодание, имеют меньше нейронов гиппо-
кампа и, следовательно, меньше воспоминаний. Один из са-
мых известных пациентов в нейропсихологии по имени Ген-
ри Молисон в 1953 году пережил операцию на обоих гиппо-
кампах в попытке устранить эпилепсию. После хирургиче-
ского вмешательства количество припадков сократилось, од-
нако у Молисона перестали формироваться воспоминания.
Помимо коры и гиппокампа, в образовании воспомина-
ний участвуют и другие части мозга. Базальные ганглии, ле-
 
 
 
жащие в глубине полушарий головного мозга, знают, как
преобразовывать новые сложные движения в привычные
бессознательные действия. Время каждого движения «запо-
минается» в другом месте – в сетях мозжечка, который ко-
ординирует такие сложные действия, как речь или подача в
теннисе. Люди с повреждениями мозжечка имеют трудности
с рабочей памятью, следовательно, эта часть мозга необходи-
ма для координации слов и изображений, а не только мышц.
Клетки, выполняющие эти функции, – одни из самых «вет-
вистых» нейронов.
Амнезия Генри Молисона была внезапной и пугающей:
со дня операции он уже не мог запоминать ничего нового.
Единственной похожей патологией в обычной медицинской
практике является психоз Корсакова, с которым я сталки-
вался лишь однажды за 20 лет работы. При синдроме Кор-
сакова разрушительный алкоголизм в сочетании с нехваткой
некоторых витаминов наносит мозгу непоправимый вред.
Такая разновидность потери памяти поразила Джимми Г. в
эссе Оливера Сакса «Потерянный моряк». В эссе мужчина с
синдромом Корсакова теряется во времени, в то время как
жизнь бурлит вокруг него. Джимми Г. попадает в больницу
Сакса вместе с запиской, в которой говорится: «Беспомощ-
ный, ничего не помнящий, смущенный и потерянный». Од-
нако Сакс выясняет, что личность его не пострадала и что его
мозг способен на все, кроме создания новых воспоминаний.

 
 
 
 
 
 
 Чтобы сформировать общее представление о различных
путях забывания, полезно взглянуть на указатель учебни-
ка по психиатрии. В разделе «деменция» вы найдете: «ал-
коголик», «Альцгеймер», «цереброваскулярный», «болезнь
Крейтцфельдта – Якоба», «депрессивный», «Тельца Леви»,
«болезнь Паркинсона» и «психотический». Половина случа-
ев деменции, с которыми я сталкиваюсь, являются «цереб-
роваскулярными»: по мере старения сосуды человека сужа-
ются из-за изменений их стенок, что приводит к медлитель-
ности и забывчивости мозга. Иногда я имею дело с демен-
цией, спровоцированной болезнью Паркинсона. Это заболе-
вание начинается с того, что человеку сложно совершить то
или иное движение, и прогрессирует до тех пор, пока он не
теряет способности думать, а затем и вспоминать. Однако
у многих моих пациентов причина проблем с памятью не
определяется; в таких случаях психиатры обычно ставят ди-
агноз «болезнь альцгеймеровского типа». В ходе посмертно-
го анатомирования мозга людей, которые были больны этой
разновидностью деменции, выяснилось, что центры памяти
забиты двумя необычными белками. Первый тип, бета-ами-
лоиды, образует бляшки между нейронами; второй, тау-бе-
лок, встречается в форме клубков внутри клеток.
Причина, по которой эти белки накапливаются, остается
загадкой, и нам лишь немного известно о том, как предот-
вратить этот процесс. Скорость потери памяти при болезни
 
 
 
Альцгеймера непредсказуема: у одних людей этот процесс
протекает так медленно, что это не доставляет неудобств, в
то время как у других накопление тау и амилоидов ускоряет-
ся по неизвестным причинам. Существуют препараты, кото-
рые при раннем начале приема могут замедлить ход болезни
на шесть месяцев в лучшем случае, но они имеют побочные
эффекты и могут плохо переноситься слабыми пожилыми
людьми, которые больше всего в них нуждаются.
Когда Сакс обратился за советом по поводу лечения
Джимми Г. к знаменитому русскому психологу А. Р. Лурии,
он получил красноречивый ответ, полный сочувствия: «В та-
ких случаях нет никаких предписаний. Делайте то, что под-
сказывает вам мастерство и сердце. Мало шансов, если они
вообще есть, на то, что в его памяти произойдут улучшения.
Однако человек состоит не из одной только памяти. У него
есть чувства, воля, восприимчивость, моральные принципы
– все, о чем нейропсихология говорить не может. И именно
там, за пределами обезличенной психологии, вы можете най-
ти способ достучаться до него и изменить его. Обстоятель-
ства вашей работы особенно этому благоприятствуют, ведь
вы работаете в доме, который представляет собой маленький
мир, весьма отличающийся от клиник и институтов, где ра-
ботаю я. С точки зрения нейропсихологии вы можете сделать
либо очень мало, либо совсем ничего, но в отношении Че-
ловека сделать можно многое».
В совете Лурии читается мольба о самозабвенном и бога-
 
 
 
том ресурсами уходе за людьми с деменцией. Такой уход до-
ступен в домах, подобных тому, куда я пришел к Джорджу.
Из-за отсутствия эффективных методов лечения потери па-
мяти нам остается лишь поощрять доброту и энтузиазм пер-
сонала вроде Мэгги и Кэрол.
Сегодня мы живем дольше, чем в любой другой
период истории человечества, и из-за этого деменция
может казаться эпидемией наших дней, однако она не
является чем-то новым.
«Ничто в человеке не обладает такой хрупкой приро-
дой, как память,  – говорит Плиний в «Естественной исто-
рии» (ок. 70 года н. э.), – ибо она подвержена болезням, трав-
мам и даже страху… очень часто память пытается сбежать
от нас, даже если тело спокойно и абсолютно здорово». Од-
нако деменция меньше интересует Плиния, чем ее противо-
положность – поразительная память, истории о которой он
слышал. Он подробно излагает легенду о Кире II Великом,
который помнил имя каждого из тысяч своих солдат; о по-
сле, который спустя всего день после прибытия в Рим за-
помнил имена всех сенаторов; о мужчине по имени Хармид,
который, когда ему называли заглавие любой книги из биб-
лиотеки, начинал излагать ее по памяти так, будто бы читал
вслух.
Хорхе Луис Борхес позаимствовал у Плиния идею для
рассказа «Фунес памятливый». Уругваец Иренео Фунес па-
дает с лошади и, когда он приходит в себя, понимает, что те-
 
 
 
перь имеет искалеченное тело, но новую, совершенную па-
мять. Благодаря силе безупречной памяти мир Фунеса ста-
новится «невыносимо» насыщенным и ярким, а его самые
смутные воспоминания – ясными и четкими. Теперь он мо-
жет вспомнить все формы облаков, которые когда-либо ви-
дел, и сравнивает их с узорами кожаных переплетов книг.
В дальней комнате материнского дома Фунес при свете све-
чи учит английский, французский, португальский и латин-
ский, просто просматривая словари. Рассказчик слышит, как
Фунес с выражением читает Плиния на латыни, выученной
лишь несколько часов назад 48.
Нормальная жизнь невозможна для Фунеса, так как он по-
стоянно отвлекается на разнообразные и непрекращающие-
ся метаморфозы в окружающем мире.
Живость и ясность его визуальной памяти означают, что
его мучают малейшие проявления увядания, энтропии, гни-
ения и изменений форм, которые происходят со всеми жи-
выми существами в процессе старения. Воспоминания тес-
но связаны с человеческой природой, но они должны быть
выборочными; чрезмерно активная и живая память может
стать проклятием, причем не только для таких, как Фунес.
У меня были сотни пациентов, лишенных ориентиров из-за
потери памяти, но я также знаю десятки людей, которые с

48
 Существует предположение о том, что Борхес обладал поразительной эйде-
тической памятью. Через много лет после потери зрения он мог вспомнить кни-
гу, страницу и место на странице, где он впервые увидел ту или иную цитату.
 
 
 
удовольствием забыли бы травматичные воспоминания. За-
бывание может быть не менее важно, чем запоминание. Рас-
сказчик у Борхеса говорит: «Думать – значит забывать раз-
личия».

На холме, что напротив дома престарелых, где работают

Мэгги и Кэрол, есть университетская бизнес-школа, отде-
ленная от дороги крокетным полем. В этой школе располо-
жен небольшой музей. Здание не видно с дороги, оно скрыто
за старыми каштанами, сикоморами и соснами. Во время мо-
ей последней поездки туда была весна: вдоль главной дороги
цвели вишни, а крокетное поле было окружено колокольчи-
ками. Находясь там, никогда не подумаешь, что ты в черте
города, и, когда здание было только построено, оно действи-
тельно стояло за его пределами. Это строение, напоминаю-
щее итальянский дворец, в последние десятилетия Виктори-
анской эпохи предназначалось для водолечебницы. Плате-
жеспособных пациентов привлекали уединенное месторас-
положение и источник, известный своими целебными вода-
ми. В центральной части пять этажей, а в крыле – всего три,
высокие окна выходят на северо-запад в направлении Фай-
фа. В 1916 году больница была переоборудована под воен-
ные нужды и получила новое название – Военный госпиталь
Крейглокхарта. Туда направляли солдат с боевой психиче-
ской травмой, чтобы они могли прийти в себя после битвы
на Сомме.
 
 
 
 Маленький музей хранит память о том, как в период с
1916 до 1919 года здание стало домом для почти двух ты-
сяч офицеров, среди которых были поэты Уилфред Оуэн и
Зигфрид Сассун. Один из психиатров госпиталя по имени
Уильям Х. Р. Риверс применил новый подход для тех, кого
терзали новые воспоминания. Вместо того чтобы обвинять
офицеров в трусости и симулировании, Риверс понимал, что
воспоминания стали для этих мужчин настоящей пыткой, и
начал искать способы помочь им вспоминать без боли.
В декабре 1917 года Риверс направил обращение в Коро-
левское медицинское общество в Лондоне по поводу своей
работы в Крейглокхарте. По его словам, подавление воспо-
минаний можно считать «необходимым элементом образо-
вания и всего социального прогресса». Риверс сказал, что
солдаты на протяжении долгого времени учатся подавлять в
себе страх перед войной и направлять сильные эмоции, воз-
никшие во время конфликта, в другое русло. Однако вой-
на началась слишком неожиданно, и подготовка солдат ока-
залась недостаточной. «Обучение подавлению эмоций, ко-
торое обычно длится годами, теперь осуществляется за ко-
роткое время, – писал Риверс. – Слабо подготовленные лю-
ди вынуждены сталкиваться с ужасами, каких еще не было
во всей истории человечества». Основная проблема боевой
психической травмы состоит не в вытеснении воспоминаний
из сознания как таковом, а в неумелом и неэффективном вы-
теснении. Единственным антидотом для яда постоянно по-
 
 
 
вторяющихся травматичных воспоминаний является извле-
чение их на свет. Эти воспоминания необходимо обсудить с
психиатром и надеяться, что со временем их эмоциональная
значимость угаснет.
При потере памяти мы рискуем потерять многое из
того, что привыкли считать собственной личностью.
Одним из пациентов Риверса был офицер, который вы-
шел на нейтральную полосу и наткнулся там на голову, ко-
нечности и торс своего друга, тело которого разорвало сна-
рядом. Офицер старался забыть об этом страшном случае,
но каждую ночь его мучили кошмары, в которых он видел
останки своего друга, разбросанные по полю боя. Он просы-
пался в ужасе, а его подушка была насквозь мокрой от по-
та. Риверс понял, что именно любовь этого человека к свое-
му другу придавала чудовищному воспоминанию силу, и он
стал искать способ «помочь пациенту взглянуть на ситуацию
так, чтобы она стала казаться чуть менее ужасающей». Он
направил размышления офицера на то, что «[его друг] был
убит сразу же и был избавлен от долгих мучений, на кото-
рые слишком часто обречены те, кто получает смертельные
ранения».
Согласно Риверсу, лицо его пациента сразу просияло: «Он
понял, что это тот аспект опыта, в направлении которого
теперь могут двигаться его мысли». С того дня, когда бы
это тяжелое воспоминание ни всплыло в его памяти, офи-
цер противостоял ему обнадеживающей мыслью о том, что
 
 
 
друг избежал страданий. Через несколько ночей этот сон пе-
рестал ему сниться. Затем он снова вернулся, но уже не все-
лял страх. Во второй версии сна он мог управлять своими
действиями: склонялся над своим мертвым другом, прика-
сался к его останкам и собирал их, нежно разговаривал с ним
об их общей скорби.
В 1917 году, спустя год после выписки из Крейглокхарта,
Зигфрид Сассун сделал вклад в антологию военной поэзии
– два стихотворения. Название этой антологии, «Вооружен-
ная Муза», имеет связь с богами памяти. Во многих произ-
ведениях, входящих в нее, война изображена как бред или
сумасшествие. Одно из стихотворений Сассуна под названи-
ем «Арьергард» намекает на легкое чувство освобождения,
которое наступает, когда оставляешь болезненные воспоми-
нания в прошлом, хотя это освобождение может кончиться
смертью на поле боя:

И с шевелюрой, вставшею кустом,

Карабкался он тьмой, совсем не гордо,
Сгружая с тылу ад, всё семеня49.

Проведя анализ мочи Джорджа в ванной комнате, я вер-

нулся к его постели. Кэрол сидела рядом с ним, гладила его
руку и говорила низким, успокаивающим голосом. «У него
инфекция мочевого пузыря, – сказал я. – Я сейчас схожу к

49
 
 
 
 Перевод Терджимана Кырымлы. – Примеч. пер.
машине и принесу для него антибиотики». Прежде чем уй-
ти, я еще несколько секунд смотрел на Джорджа. Было все
еще не похоже, что он видит меня; его губы продолжали бор-
мотать, а пот так и скапливался в уголках глаз. Я задумал-
ся, сколько воспоминаний затерялось у него в скоплениях
бета-амилоидов и тау-белков, хотя Кэрол и говорила, что в
нормальном состоянии он многое помнил о войне, которая
была 70 лет назад, и мог рассказать историю, стоящую за
каждой из его медалей. Я надеялся, что антибиотики выве-
дут его из делирия и вернут мысли и воспоминания в при-
вычную борозду.
Я верил, что благодаря лечению и хорошему уходу со сто-
роны персонала Джордж снова обретет себя.
Мэгги снова провела меня через три двери, каждый раз
вводя новый код. Мы вышли на ночную улицу. В течение
нескольких секунд мы стояли рядом, наслаждаясь переры-
вом, и дышали полной грудью. Я подошел к машине, заме-
тил, что за это время поступило еще два вызова, и взял ко-
робку антибиотиков. На обратном пути к двойной двери я
увидел, как Мэгги разговаривает с пожилой женщиной, с ко-
торой мы уже встречались ранее, – это она поприветствовала
меня как королева. Женщина говорила о чем-то важном; ее
глаза сияли, а руки активно жестикулировали. Мэгги внима-
тельно ее слушала, положив руку ей на плечо, будто бы у нее
вся ночь была свободна.

 
 
 
  
Смерть: радость жизни
 
Вы можете напугать людей смертью или идеей
об их собственной смертности, но вы также
можете этим сделать их сильнее.
Дэмьен Хёрст

Инспектор уголовной полиции как-то сказал мне, что са-

мое важное на месте преступления – держать руки в карма-
нах, поскольку соблазн прикоснуться к жертве или к орудию
убийства иногда бывает очень сильным. Он не доверял су-
дебно-медицинским экспертам. «Однажды я присутствовал
на месте преступления, где труп мужчины лежал на столе, –
рассказал он мне. – У него на затылке была узкая входная ра-
на, а на лбу – дыра. Телефон на столе был разбит вдребезги.
Было очевидно, что жертву застрелили. Пришел судмедэкс-
перт и сказал: «Хм-м-м. Похоже, нужно искать стилет или,
может, нож».
Однажды его вызвали в многоэтажный дом, где нашли
сильно разложившееся тело женщины. «Это было самое
странное, что я когда-либо видел, – сказал он. – Свидетель
утверждал, что она была жива еще вчера, но такого не могло
быть. Труп лежал прямо передо мной, превращаясь в жид-
кость».
Инспектор рано вышел на пенсию, и я спросил, стал ли
он пессимистичнее относиться к жизни, после того как ви-
 
 
 
дел так много жертв. «Не пессимистичнее, – ответил он, –
а более философски. Наслаждайтесь жизнью, пока она у вас
есть».
После наших коротких встреч в клинике пациенты воз-
вращаются к привычной жизни, и иногда проходят месяцы
и даже годы, прежде чем я увижу их снова. Время от време-
ни мне сообщают из больницы или полиции о том, что кто-
то из них умер. Обычно смерть в какой-то мере ожидаема,
но, если она наступает неожиданно или при подозрительных
обстоятельствах, тело отправляют на вскрытие.
Недавно, разговаривая по телефону с патологоанатомом
об отчете, который она приготовила по одному из моих па-
циентов, я понял, как редко мне доводится общаться с ней
или ее коллегами.
– Моя работа во многом строится на догадках, – сказал
я ей. – Я пытаюсь понять, что происходит под кожей моего
пациента. Я вам завидую: вы можете сразу заглянуть внутрь
и понять, что произошло.
– Это заблуждение, – ответила патологоанатом Шарлотт
Кричтон. – У нас тоже нет всех ответов.
Она пригласила меня в себе на работу, чтобы я мог сам в
этом убедиться.
Я встретился с Шарлотт ровно в 08:30 утра в ее кабинете,
где она была занята отчетами полиции по утренним делам.
Из реки достали труп мужчины, рыболовные снасти нашли
неподалеку. «Возможно, он споткнулся и утонул», – сказа-
 
 
 
ла Шарлотт. Женщина 50 с небольшим лет была обнаруже-
на мертвой на диване. Шарлотт хотела выяснить, умерла ли
она от сердечного приступа, что было вполне вероятно, или
же ее отравили газом или таблетками. «Мы редко вскрываем
женщин, – сказала она. – Чаще мужчины умирают насиль-
ственной или подозрительной смертью». Наконец, мужчина
с морбидным ожирением50 был найден лежащим лицом вниз
у себя на кухне. Скорее всего, он подавился едой, которую
готовил. Все обстоятельства были перечислены в полицей-
ском отчете, включающем показания свидетелей, данные по
состоянию здоровья, предоставленные терапевтом, и любую
другую важную информацию, полученную от членов семьи.
В описании Шарлотт каждого пациента прослеживался не
только ее профессионализм, но и явное любопытство. Она
хотела найти ответы и надеялась, что утренняя работа помо-
жет ей в этом.
Впервые я увидел мертвое тело на первой неделе
обучения в школе медицины.
Я переоделся в синюю больничную униформу. Между
раздевалкой и прозекторской был покрытый кафелем лоток,
напоминающий те, в которых ополаскивают ноги перед бас-
сейном. Вдоль стены стояли резиновые сапоги, а рядом ле-
жал шланг для их мытья. Прозекторская находилась в сере-
50
 Морбидное ожирение – это хроническое генетически обусловленное забо-
левание, при котором масса тела превышена на 45–50 % от нормальных ее зна-
чений. – Примеч. ред.
 
 
 
дине здания, и туда попадало мало солнечного света. В ней
стояло три стальных стола длиной с человеческое тело и вы-
сотой мне по пояс. Когда хватает патологоанатомов, мож-
но проводить три вскрытия одновременно. Вентиляторы на
потолке сначала толкают воздух вниз, а затем отводят его
от носов патологоанатомов. «Сама идея отличная, – сказала
Шарлотт, – но она не слишком хорошо работает». На одной
из стен был стеклянный экран, за которым стояли сиденья –
оттуда за происходящим наблюдали студенты. Флуоресцент-
ная фиолетовая ловушка для насекомых Insect-O-Cutor ми-
гала высоко на стене, а рядом была табличка: «Еда, напит-
ки и курение запрещены». Мы надели одноразовые фартуки,
натянули высокие перчатки до самых рукавов, поверх них
надели хирургические перчатки и были готовы начать.
Первое мертвое тело, которое я увидел, было тело мужчи-
ны, с которого частично была снята кожа. Большая его часть
была скрыта льняной простыней, но его окоченевшая пра-
вая рука показывала на потолок. Из-за консервантов мышцы
стали коричневыми. Они спиралями обвивали предплечье,
как плющ обвивает ствол дерева.
Из морга на тележке привезли первое тело (назовем его
Филип). На нем не было простыни, и в него не вводились
консерванты: кожа была серой и пятнистой, в целом не по-
врежденной, за исключением тех мест, которые были обгло-
даны рыбами. Его глаза были полуоткрыты, а голова запро-
кинута назад. Первая задача патологоанатома состоит в том,
 
 
 
чтобы осмотреть поверхность тела на наличие порезов, шра-
мов и ран. Шарлотт внимательно изучила его руки, ногти и
стопы на предмет борьбы и указала на то, что его правый глаз
был налит кровью. «Обратите внимание, правая рука тоже
красная, – сказала она. – Это результат гравитации, так как
после смерти он лежал на этом боку».
Шарлотт взяла скальпель и сделала длинный разрез от ям-
ки на горле Филипа до лобковой кости, а затем вскрыла его
брюшную полость. Как в операционных, так и на занятиях
по анатомии меня всегда поражал этот момент: удивитель-
но, что всего в нескольких миллиметрах под кожей находит-
ся блестящий часовой механизм, который поддерживает в
нас жизнь. Филип был мертв уже несколько дней, и его внут-
ренние органы начали разлагаться. Мне пришлось сдержать
рвотный позыв, но Шарлотт была ловкой и невозмутимой
(«Я надеваю маску, только когда в теле уже завелись личин-
ки»)51. Она разрезала его прямую кишку и пищевод, а затем
по очереди выложила все главные органы брюшной полости
(печень, селезенку, желудок, кишечник) на пластмассовый
поднос. Внутри тела образовалась полость. До подноса с ор-
ганами очередь должна была дойти позднее, и мы снова вер-
нулись к телу.
51
  Судебно-медицинские эксперты должны быть еще и энтомологами: виды
насекомых, обнаруженных в теле, могут дать представление о точном времени
смерти. Эдинбургское патологоанатомическое отделение разрабатывает новые
таблицы, в которых учитывается прохладный климат Шотландии и обитающие
в нем различные виды насекомых.
 
 
 
 Главная артерия ноги располагается в тазу сбоку от моче-
вого пузыря. Шарлотт взяла из нее немного крови для ана-
лиза на наркотики и токсины.
– В своей клинике я обычно отправляю образец мочи на
токсикологический анализ, – сказал я.
– Мы делаем то же самое, – ответила она.
Но в то время как я отправляю пациента в уборную с ба-
ночкой для мочи, Шарлотт делает небольшое отверстие в
верхней части мочевого пузыря и выкачивает оттуда мочу с
помощью шприца.
Следующим шагом было аккуратное рассечение шеи, ко-
торое показалось мне удивительно нежным после жестко-
го вскрытия брюшной полости. В шее есть несколько слоев
мышц, участвующих либо в процессе речи, либо в глотании.
Шарлотт снимала слои один за другим, пытаясь найти сле-
ды сдавливания или кровотечения – всего, что может сви-
детельствовать об удушении. (На занятиях по анатомии нас
учили проводить вскрытие таким же образом; подобно то-
му как археолог осторожно счищает землю, преподаватель
убирал каждую подподъязычную мышцу, добираясь до ле-
жащего внизу нерва.) Никаких следов избиения или борьбы
не было, и подъязычная кость (кость в форме буквы «С», ко-
торая залегает под языком) не была сломана. «Следов уду-
шения или повешения нет, – сказала Шарлотт. – Всегда сто-
ит делать отметку в том случае, если вы случайно сломали
подъязычную кость или гортань во время вскрытия – вдруг
 
 
 
тело эксгумируют для повторного обследования».
Делая фронтальный разрез, Шарлотт оставила ребра
нетронутыми. Теперь она взяла секатор и начала разрезать
ребра до самых ключиц. Ключицы она тоже разрезала, а за-
тем раздвинула грудину, чтобы обнажить сердце и легкие,
влажно блестящие в груди. Шарлотт внимательно следила за
тем, чтобы не повредить жесткую оболочку сердца под на-
званием «перикард». Она ловко сделала разрез в форме бук-
вы U в дне полости рта, и, поскольку мышцы шеи уже бы-
ли удалены, она вытащила язык, гортань, трахею, легкие и
сердце – все вместе.
Язык Филипа лежал на подносе, скользкий и фиолетовый,
все еще соединенный с глоткой и пищеводом. Шарлотт на-
чала делать аккуратные и точные надрезы по его длине, про-
веряя, не был ли он укушен или зажеван. Такие повреждения
свидетельствовали бы о том, что у мужчины случился эпи-
лептический припадок перед смертью. Язык был нормаль-
ным, поэтому она вернулась к столу, чтобы изучить голову.
Мозг не может выдержать свой вес вне черепа,
поэтому он плавает в соленой спинномозговой
жидкости, как плод внутри матки.
Пока мы были заняты языком, техники сделали надрез от
уха до уха в скальпе Филипа, обнажив череп, а затем отки-
нули кожу со лба на лицо. Кожу головы откинули назад, и
взору открылся куполоподобный свод черепа, который затем
удалили, чтобы обнажить мозг. Шарлотт внимательно изу-
 
 
 
чила все оболочки и отметила отсутствие признаков крово-
течения или менингита. После этого она достала мозг для
последующего изучения.
Шарлотт положила мягкий серый мозг на одну сторону
подноса, но в итоге он заполнил собой всю его поверхность.
Затем Шарлотт сняла переливчатые мягкие мозговые обо-
лочки, и мы увидели гладкое основание мозга, куда входят и
откуда выходят нервы лица, ушей, глаз и языка.
– Вы видели акустическую невриному? – спросил я ее. Это
относительно редкая опухоль, исходящая из оболочки слу-
хового нерва.
–  Да,  – ответила она.  – Они встречаются гораздо чаще,
чем вы думаете.
Шарлотт указала на прозрачную кость с жемчужным от-
ливом, залегающую над механизмом внутреннего уха.
– Вы видите фиолетовый оттенок? Это кровь за костью, во
внутреннем ухе. Можно подумать, что это признак травмы
головы, но такое часто встречается у утопленников.
– Почему? – поинтересовался я.
– Гравитация, – ответила она. – Плывя по течению, тело
часто находится вниз головой, и кровь из вен и артерий на-
чинает проникать во внутреннее ухо52.
В черепе не было переломов. Техники заполнили про-
52
 Томас Браун цитировал слова Плиния о том, что утонувшие женщины плы-
вут лицом вниз, а мужчины – животом вверх: «Veluti pudori defunctorum parcente
natura» – «Природа скромно предписывает эту позицию, чтобы прикрыть срам
мертвой». Он ошибался.
 
 
 
странство ватой и вернули свод черепа на место. Кожу сши-
ли, а мозг пока не трогали.
Все, что осталось от Филипа, лежало на столе из нержа-
веющей стали. Все его жизненно важные органы были уда-
лены, живот выпотрошен, грудная клетка вскрыта, ребра от-
ведены.
Теперь Шарлотт обняла руками его голову на тоненькой
шее и начала осторожно раскачивать ее из стороны в сторо-
ну, чтобы определить, есть ли в шее сломанные кости. Из-
за того что его гортань и трахея были удалены, можно бы-
ло прощупать пальцем переднюю поверхность шейных по-
звонков, чтобы убедиться в их целостности. С помощью но-
жа она скрупулезно отделила каждое ребро от соседних и на-
чала двигать их вперед и назад, прощупывая на наличие пе-
реломов. Конечности и таз оставили нетронутыми. «Не так
много травм конечностей оказываются смертельными, – ска-
зала она. – А теперь перейдем к тому, что мы вырезали».
Все жизненно важные органы теперь лежали на двух под-
носах (когда я был студентом, мне позволяли видеть только
эту часть вскрытия). Шарлотт двигалась очень методично,
иногда с удивительным изяществом. Были моменты, когда
она замедлялась и внимательно всматривалась в ткань в ее
руках, будто читая какое-то тайное послание. Изучая серд-
це, она делала множество крошечных надрезов в каждой ко-
ронарной артерии, чтобы проверить их на тромбы, которые
могли привести к сердечному приступу. Иногда она двига-
 
 
 
лась быстро, например рассекая каждую из почек или раз-
резая печень на большие куски в поисках раковой опухоли
или кист. Удивительно, какой объем работы она проделыва-
ла, основываясь на тактильных ощущениях. «У некоторых
людей печень очень жирная на ощупь. Потрогайте здесь, –
сказала она и подала мне долю легкого. – Эта плотность го-
ворит об инфекции. Здоровая ткань более воздушная и лег-
кая. Эмфизема на ощупь тоже отличается: пораженные лег-
кие слишком воздушные и легкие, как пузырчатая пленка».
На поверхности одного из легких Филипа была нежная жел-
тая бляшка («возможно, он работал с асбестом»), и Шарлотт
отщипнула от нее кусок для дальнейшего исследования под
микроскопом.
Каждый орган был взвешен, а данные скрупулезно занесе-
ны на белую доску в дальнем углу помещения. «Мы так при-
выкли к большим сердцам мужчин с ожирением, что сердце
нормального размера кажется удивительным. Начинает ка-
заться, что с ним что-то не так», – сказала Шарлотт. Она раз-
резала сердце Филипа, чтобы взглянуть на его камеры и про-
верить, нет ли в легочных артериях желеобразных сгустков,
свидетельствующих о легочной эмболии. Она положила кон-
чики моих пальцев на внутреннюю поверхность аорты Фи-
липа. Поверхность была кашеобразной, что говорило о высо-
ком холестерине. «Еще одна большая проблема среди шот-
ландцев», – сказала она.
Язык, глотка и гортань уже были осмотрены, затем Шар-
 
 
 
лотт проверила трахею на предмет опухолей и разрезала ее с
задней стороны, чтобы посмотреть, нет ли непроходимости,
которая могла спровоцировать удушение. Непроходимости
не было. «Обычно в брюшной полости нет ничего интерес-
ного, – сказала она. – Однако иногда можно обнаружить опу-
холи в кишечнике, а в желчном пузыре обычно полно кам-
ней. Видите?» Она подала мне желчный пузырь Филипа – он
был похож на мешок с игральными костями.
Я спросил, бывает ли что-нибудь интересное в поджелу-
дочной железе. «Иногда можно увидеть опухоль или боль-
шой желчный камень, который блокирует отверстие прото-
ка, но обычно на этом все», – сказала она. Поджелудочная
железа вырабатывает ферменты, необходимые для перева-
ривания пищи; они продолжают вырабатываться даже после
смерти, в результате чего поджелудочная переваривает сама
себя. Упругие ткани органа превращаются в жидкость, из-за
того что железа разлагается на свои составляющие 53.
Длинные гладкие ножи, применяемые для вскрытия,
обычно называются «ножами для мозга», потому что их в
основном используют для надрезания этого органа.

Шарлотт последовательно сделала надрезы поперек моз-

га, начиная спереди и медленно продвигаясь назад. Рассто-
53
 Томас Браун, «Погребальная урна I». «Некоторые, придерживаясь мнения
Фалеса о том, что вода является истоком всего, считали, что она тоже подчиня-
ется принципу аммонификации и заканчивает свой путь во влажном размягче-
нии».
 
 
 
яние между разрезами составляло примерно сантиметр. То
же самое она проделала с мозжечком, разрезая связи, ко-
гда-то составлявшие основу мыслей и личности этого чело-
века, чтобы определить причину его смерти. Все пласты за-
тем расположили на листе так, чтобы Шарлотт могла сразу
увидеть всю структуру мозга Филипа. Мозг частично разло-
жился, но серое и белое вещество четко просматривались.
В нем не было ни опухолей, ни кист, ни признаков кровоиз-
лияния. Шарлотт взяла образцы тканей гиппокампа и участ-
ка мозжечка («зубчатого ядра»). «Это те части мозга, кото-
рые наиболее чувствительны к нехватке кислорода, – сказала
она. – По ним будет ясно, задыхался ли он перед смертью».
В мозге людей, страдавших болезнью Паркинсона, па-
тологоанатомы замечают отсутствие темной ткани рядом с
мозговым стволом – так называемой черной субстанции.
«При сосудистой деменции,  – сказала Шарлотт,  – в мозге
можно увидеть маленькие крапины, которые также появля-
ются в результате хронического отравления угарным газом.
При рассеянном склерозе в мозге присутствуют желеобраз-
ные розовые области, где разрушены богатые жировой тка-
нью оболочки нервов».
Все органы Филипа вернули на свои места в груди и
брюшной полости, разрезы зашили, и он стал выглядеть так
же, как в момент, когда его только привезли в прозектор-
скую. Образцы, взятые Шарлоттой, подписали; их должны
были отправить в лабораторию для дальнейшего изучения.
 
 
 
 –  Анализ на токсины тоже будет проведен в лаборато-
рии,  – сказала она,  – и мы проверим, не отравили ли его.
Иногда вскрытие не дает четких результатов. Похоже, у него
была инфекция в грудной клетке; он, судя по всему, не был
убит, и у него не было очевидной причины для потери со-
знания.
– Что нужно сделать теперь?
– Прокурор54 учтет мои показания, но на этом все не за-
канчивается. Ей решать, а не мне, подозрительна смерть или
нет.
Теперь я имел представление о последовательности дей-
ствий. Потратив менее часа на каждого, Шарлотт проделала
все то же самое с другими двумя телами. Когда мы вскры-
ли череп пожилой женщины, обнаружили в нем кровь: она
умерла от обширного инсульта, а не от сердечного приступа.
– Насколько быстро она умерла? – спросил я.
–  Скорее всего очень быстро,  – сказала Шарлотт, под-
нимая мозг женщины. – Либо повышение внутричерепного
давления из-за кровоизлияния нарушило поступление кро-
ви в мозг и циркуляцию внутри него, либо проблема внут-
ри мозгового ствола привела к остановке дыхания или даже
сердца. Смотрите, вот и разорванная, – сказала она, показы-
вая на одну из маленьких аневризм, которые висели, как ви-
ноград. Она выглядела как крошечный пустой бурдюк.
Полный мужчина действительно подавился: когда мы
54
 
 
 
 В Шотландии выполняет обязанности коронера.
вскрыли его трахею с задней стороны, увидели застрявший
кусок томата.
– А за сколько времени он умер от удушения?
– Ему тоже не пришлось долго мучиться, – ответила она,
думая, что мне важно знать точные цифры. – Судебно-ме-
дицинские исследования удушения показывают, что человек
теряет сознание примерно через десять секунд. Через двена-
дцать-пятнадцать секунд начинаются судороги.
К моменту потери сознания гемоглобин этого
мужчины превратился из лавово-красного в
аметистово-фиолетовый.
Она стала объяснять, как кровь продолжала поступать в
отказывающее сердце и бессознательный мозг до тех пор, по-
ка недостаток кислорода не стал наносить необратимые по-
вреждения обоим органам. Я вспомнил занятие по биохи-
мии, где нам рассказывали о том, как тонко настроены мо-
лекулы гемоглобина на поддержание жизни.
«С падением уровня кислорода в крови наступает момент,
когда сердечная мышца уже не может продолжать работу, –
сказала Шарлотт. – Начинается фибрилляция желудочков, и
пульс останавливается».
Процессы внутри тела, которые ежесекундно на протя-
жении десятилетий поддерживали жизнь этого мужчины
(фильтрация крови в почках, очищение от токсинов в пе-
чени, поддержание дыхания мозговым стволом), всего за
несколько минут полностью остановились. «Уже через три-
 
 
 
четыре минуты с начала удушения пропадают все признаки
жизни», – сказала Шарлотт.
Когда мы закончили последнее вскрытие, я снял фартук и
две пары перчаток, а затем помыл резиновые сапоги из шлан-
га. Я долго стоял под душем, пытаясь смыть с себя запах че-
ловеческого разложения. Днем мне нужно было ехать в кли-
нику, так что я надел брюки, рубашку и галстук и снова за-
шел в кабинет Шарлотт. Она записывала свои наблюдения.
Когда я вошел, она посмотрела на меня и улыбнулась.
– Ну, что вы думаете? – спросила она.
– Вы постоянно видите смерть, – сказал я. – Как это на
вас влияет?
Она помолчала и взглянула на свои записи.
– Я стараюсь не думать об этом, – ответила она наконец. –
Но, – она сделала глубокий вдох и снова улыбнулась, – утром
после вскрытия мне всегда хочется радоваться жизни.
На оживленной дороге лежала раздавленная автомобилем
мертвая крыса, ворона клевала ее останки. Я сел на велоси-
пед и проехал 800 метров до своей клиники.
Весь тот день и на протяжении пары следующих месяцев
в моей голове всплывали картины из прозекторской. «Ауто-
псия» означает «видеть самому»; мне казалось, будто вуаль
была отброшена назад и ужасающая хрупкость организма
оказалась выставлена наружу. Я разговаривал с пациентом
и вдруг представлял его тело на полке в морге: глаза приот-
крыты, кровь холодная и темная. Такие моменты шокиро-
 
 
 
вали, но в какой-то степени мотивировали. В определенном
смысле медицина – искусство отсрочки смерти, и я вернулся
к работе с новыми силами.

 
 
 
  
Метаморфозы
 
Сколько это может продолжаться? Но
давайте же всеми способами превосходить пределы
наших графиков.
Энни Диллард. Святая твердь

Количество моих пациентов – чуть менее 4000, и иногда

кажется, что их проблемы текут рекой сквозь мою клини-
ку. Однако я понимаю, что мы с коллегами видим лишь кро-
шечный кусочек их жизни, наши консультации – это малень-
кие водовороты в огромной волне жизни. За утро в клинике
я могу выписать направление в хоспис, усмирить бурю тре-
вожности, выяснить причину недомогания, назначить лекар-
ство от жара младенцу, подобрать антипсихотические препа-
раты и оценить, как срастается перелом. Я могу порадовать-
ся вместе с человеком, чей рак вошел в ремиссию, и посо-
чувствовать тому, кто только услышал этот диагноз; поздра-
вить с рождением ребенка или выразить соболезнования по
поводу смерти супруга. Иногда работа непримечательная и
рутинная, иногда срочная и тяжелая, но почти всегда – сто-
ящая и результативная. Медицина стимулирует изменения
в человеке и влияет на них, а возможность перемен всегда
дарит надежду.
Недалеко от моей клиники есть скалы, с которых откры-
вается вид на центр Эдинбурга. Они известны как Солсбе-
 
 
 
рийские скалы, и земли вокруг них принадлежат охраняемо-
му Королевскому парку. Вид с них всегда великолепен. Они
состоят из холодной магмы, которая вышла на поверхность
более 300 млн лет назад в результате смещения земной ко-
ры. В то время Шотландия располагалась ближе к экватору,
и местная подстилающая порода уже тогда была древней (это
было поднявшееся океанское дно). Даже сегодня можно уви-
деть переход от мягкого подножия из песчаника к вкрапле-
ниям магмы в скалах. На протяжении многих веков улицы
города были вымощены крепкими камнями Солсберийских
скал.
Хаттон обобщил представления о вечных
перевоплощениях: «Мы не видим ни следов начала, ни
возможности конца».
В 1780-х годах местный врач, химик и фермер по имени
Джеймс Хаттон изучил скалы и понял, о чем они свидетель-
ствовали: поверхность земли была не статичной, а медленно
перемещающейся. Он написал письмо в Королевское обще-
ство Эдинбурга. В письме говорилось, что песчаник под ска-
лами зародился в «необъятных морских просторах», прежде
чем поднялся и стал землей. Он воскресил древнюю идею:
в «Метаморфозах» Овидий описал землю и море, которые
претерпевали циклы перевоплощений друг в друга. «Там,
где суша была, пребывали и море и воздух, – писал он. – Ни
на суше стоять, ни по водам нельзя было плавать».
 
 
 
 С привычного мне места на вершине скалы я вижу место
своей работы. Оно простирается передо мной, как ожившая
карта. Тени от облаков могут падать на город, они то слива-
ются друг с другом, то опять разделяются. Постоянно меня-
ющаяся жизнь моих пациентов отражается в уличном дви-
жении машин и пешеходов. Я вижу старую школу медици-
ны и окружающий ее парк с вязами и вишнями, где я впер-
вые осознал динамичность и изысканность биохимии. Там,
в городе, стоит дерево, с которого упал Гэри Хоббс, думая,
что он стал котом; там дома, где Ханна Молье зачала троих
детей, а Гарри Олкмен делал инъекции стероидов; там бары
и тату-салоны, куда ходят мои пациенты; там их квартиры,
офисы и колледжи. На севере находится морг, на юге – кре-
маторий, а между ними – несколько зеленых кладбищ. Там
реабилитационный центр, куда я обращаюсь по поводу про-
тезов, и Центр сексуального здоровья с клиниками, специа-
 
 
 
лизирующимися на проблемах менопаузы и гендера. На за-
паде возвышается холм Крейглокхарта, где У. Х. Р. Риверс
нашел способ справляться с воспоминаниями о войне. Неда-
леко оттуда стоит Центр по лечению деменции, управляемый
наследниками Риверса. В поле зрения находится исследова-
тельский институт, где генетические мутации, которые на-
капливались тысячелетиями, достигаются всего за несколь-
ко минут. Человек обладает возможностью преобразовывать
собственную ДНК, которая может оказаться как прокляти-
ем, так и благословением.
«Метаморфозы» Овидия заканчиваются на оптимистич-
ной ноте: жители Рима выходят на улицы, чтобы встретить
бога медицины, который прибыл из Греции с целью спасти
город от чумы. Бог прибывает в обличье змеи – символа
трансформации и обновления; змея ползает по городским
улицам, а затем отправляется отдохнуть на остров на реке
Тибр. Оказавшись там, бог возвращается к своему обличью,
прекращает страдания горожан и дарует им здоровье. В за-
ключительных строках Юлий Цезарь обожествляется, воз-
носится на небо и становится звездой. Овидий утверждает,
что великолепие написанной им поэмы сделает его бессмерт-
ным. Однако никто не бессмертен и ничто не вечно; все по-
стоянно меняется, даже звезды.

«Этот мировой порядок, тождественный для всех, не со-

здал никто ни из богов, ни из людей, но он всегда был, есть и
 
 
 
будет вечно живым огнем, мерами вспыхивающим и мерами
угасающим… В изменении покоится».
Гераклит, «Фрагменты», 30, 84

 
 
 
  
Благодарности
 
20 лет медицинской практики стали источником вдохно-
вения для написания книги, и люди, которым я больше всего
благодарен, – это мои пациенты. Требования к сохранению
конфиденциальности означают, что я не могу поблагодарить
каждого из них в отдельности. Я также благодарен Эндрю
Фрэнклину, Сесили Гейфорд и Пенни Дэниэль из Profile и
Кёрти Топивала из Wellcome Collection за их доверие, под-
держку и редакторский талант. Сюзанн Хиллен прекрасно
подготовила рукопись для сдачи в печать. Целый букет бла-
годарностей я адресую Дженни Браун – единственному ли-
тературному агенту из известных мне, который предлагает
посидеть с детьми.
Я благодарен Ли Иллису за его рассказы о порфирии и
ликантропии, а также Женевьев Лайвли за разрешение ци-
тировать ее книгу об Овидии. Некоторые идеи из главы «За-
чатие» пришли ко мне в голову после прочтения эссе Тома-
са Лакёра 1986 года «Оргазм, потомство и политика репро-
дуктивной биологии». Кэрри Ваут из Кембриджского уни-
верситета помогала мне с Гераклитом и Никандром. Гла-
ву «Бодибилдинг» я не смог бы написать без «Жима лёжа»
Свена Линдквиста. Работы Клер Престон о Томасе Брауне
послужили основой для «Скальпа». Малколм Маккалум из
Эдинбургского университета посвятил невероятное количе-
 
 
 
ство времени и сил, чтобы помочь моей исследовательской
работе для книги. Книга Томаса Морриса «Материя сердца»
помогла мне при написании «Рождения». Марина Уорнер
стала моим гидом по европейским и ближневосточным ми-
фам об омоложении. Я ценю вклад, внесенный эссе Кэти Уо-
лдман «Жила-была девушка» в главу «Анорексия». Говоря о
«Галлюцинациях», я благодарю Терезу Кийота, а также По-
ла и Джона Лисакер за их книгу «Шизофрения и изменения
в самосознании» (2010). Томас Уильямс из Эдинбургского
университета и Луиз Бат из Эдинбургской Королевской дет-
ской больницы не жалели времени и мыслей, помогая мне
с «Половым созреванием» и «Гигантизмом», как и Джеймс
Холл и Айан Макклюр. Я благодарен Читре Рамасуоми, ко-
торая разрешила мне цитировать свою книгу «Ожидание»
в главе «Беременность». Мэгги Нельсон великодушно раз-
решила мне цитировать «Аргонавтов», а Илан Энтони поз-
волил упомянуть о его взглядах на смену пола. Я благода-
рен профессору Дику Сваабу за детали посмертных исследо-
ваний, приведенных в «Гендере». Дайэн Майкли позволила
мне цитировать свои слова об анорексии. Спасибо профес-
сору Джо Арендт за то, что она была моим научным руково-
дителем во время написания магистерской диссертации на
тему циркадных ритмов в Антарктике; часть материалов бы-
ла включена в главу «Джетлаг» благодаря ей. Джеймс Керт
великодушно позволил процитировать свои слова о неже-
ланных татуировках. Я благодарен Стивену Оуэнсу, Калилу
 
 
 
Саннеху и Конору Догерти за теплый прием в гамбийской
Кенебе. Спасибо Аилсе Гебби за то, что она пригласила ме-
ня в Эдинбургскую клинику менопаузы, а также покойной
Урсуле ле Гуин, Луиз Фокскрофт, Жермен Грир и Ионе Хит
за разрешение цитировать их размышления по поводу ме-
нопаузы, как опубликованные, так и нет. Сержио Бестенте,
хороший редактор и друг, познакомил меня с книгой Мар-
ты Фельдман «Кастраты». Спасибо представителям Анатоля
Бройарда за разрешение цитировать его эссе. Penguin Books
позволили мне цитировать «Метаморфозы» Овидия. Эндрю
Гэннон, Оливия Джайлс и Джейми Эндрю не пожалели вре-
мени, объясняя и показывая мне, как они используют свои
протезы. Профессор Ричард Моррис из Эдинбургского уни-
верситета поделился своими идеями о мозговых травмах и
проблемах с памятью. Спасибо Карен Эдгар из Нью-Йорка
и представителям Александра Лурии из Москвы за разре-
шение цитировать письмо Лурии Оливеру Саксу, до этого
опубликованное в книге «Человек, который принял жену за
шляпу». Дэмьен Хёрст дал разрешение на цитирование его
рассуждений для The Telegraph о смерти и силе. Давид Фа-
рье и Питер Дорвард прочитали раннюю версию рукописи и
дали ценные комментарии.
Первая версия «Гендера» впервые появилась в The New
Republic в ноябре 2015 года. Работа над ней, в которой мне
помогали Сара Кеннеди и Дженнифер Уайт, отправила ме-
ня в путешествие по миру человеческих трансформаций. Я
 
 
 
благодарен редакторам за то, что они позволили отрывкам из
нее попасть в книгу, а также Лоре Марш и Эмме Форингер
Мерчант за редактуру этих отрывков. Ранние версии «Вер-
вольфов» и «Смерти» впервые появились в London Review
of Books; я благодарен Мэри-Кей Уилмерс за разрешение
включить их в книгу, и Полу Миерскофу за его тщательную
редактуру. Некоторый материал для «Сна» был найден во
время моей работы над эссе «Церебральная гигиена», опуб-
ликованным в London Review of Books, а материал по синап-
тической пластичности, приведенный в «Памяти», я нашел
во время своего исследования для написания комментария
по книге Сантьяго Рамон-и-Кахаля «В цветочном саду моз-
га», опубликованной в New York Review of Books.
Мои коллеги из Медицинского центра Далкит-Роуд
несравненны: спасибо Терезе Квинн, Фионе Райт, Ишбель
Уайт, Дженис Блер, Джералдин Фрейзер, Пёрл Фергюсон,
Дженне Мембертон, Линси Макдональд, Шерон Лосон и Ни-
коле Грей.
Мое заключительное спасибо адресовано Изе за все сме-
ны времен года нашей жизни.

 
 
 
  
Список использованной
литературы
 
Трансформация
Публий Овидий Назон. Метаморфозы; пер. С. В. Шер-
винского.  – М.: Художественная литература, 1983. [Книга
XV. Строки 169–175].

Вервольфы: волнение от полной Луны

Genevieve Liveley. Ovid’s Metamorphoses (London:
Continuum Books, 2011). Р. 22.
M. D. Angus. The rejection of two explanations of belief in a
lunar influence on behavior, в D. E. Vance, ed., Belief in lunar
effects on human behavior, Psychological Reports, 76 (1995). Р.
32.
Charles Raison, Haven Klein and Morgan Steckler. The moon
and madness reconsidered // The Journal of Affective Disorders
vol. 53, no. 1. April 1999. Pp. 99–106.
Jean-Étienne Esquirol. Mental Maladies, A Treatise On
Insanity (Philadelphia: Lea and Blanchard, 1845, translated from
the French). Pp. 32–33.
В 1969 году возникло предположение, что у короля Геор-
га III разновидность порфирии, но позднее стало ясно, что
это маловероятно. См.: I. Macalpine and R. Hunter. George III
 
 
 
and the Mad Business (London: Penguin Press, 1969).
L.  Illis. On porphyria and the aetiology of werewolves //
Proceedings of the Royal Society of Medicine vol. 57. 1964. Pp.
23–26.
Encyclopaedia Metropolitana, Edward Smedley, Hugh James
Rose and Henry John Rose, eds (London: B.  Fellowes et al.,
1845). Р. 618.
Paul M.  C.  Forbes Irving. Metamorphosis in Greek Myths
(Oxford: Clarendon Press, 1990).
The History of the World, Commonly Called the Natural
History of C. Plinius Secundus, or Pliny (New York: McGraw-
Hill, 1964). Book VIII, chapter 22. Р. 65.
Вергилий. Эклога VI, Песнь тишины // Сельские поэмы:
Буколики. Георгики; пер. С. Шервинского (Серия «Сокро-
вища мировой литературы»). М.—Л.: Academia, 1933.
Дан. – 4:33.
C. G. Jung. Collected Works, vol. 17 (London: Routledge and
Kegan Paul, 1954). История Юнга – интересная интерпрета-
ция легенды о матери Данте Алигьери, которой снилось, что
ее еще не рожденный ребенок превратится в павлина.
См.: Forbes Irving. Metamorphosis in Greek Myths.
Paul E.  Keck, Harrison G.  Pope, James I.  Hudson, Susan
L. McElroy and Aaron R. Kulick. Lycanthropy: alive and well
in the twentieth century // Psychological Medicine vol. 18, no. 1.
1988. Pp. 113–120.

 
 
 
 Зачатие: первая и вторая причина для существова-
ния
Процитировано в книге: Sarah Bakewell, How to Live: A Life
of Montaigne in One Question and Twenty Attempts at an Answer
(London: Random House, 2011). Р. 20.
Из тетради 1504: Questo scriver si distintamente del nibbio
par che sia mio destino, perchè nella prima ricordatione della mia
infantia e’ mi parea che, essendo io in culla, un nibbio venisse
a me e mi aprissi la bocca colla sua coda e molte volte mi
percuotesse colla sua coda dentro alle labbra. Переведено в ра-
боте Leonardo and Freud – An art historical study // Journal
of the History of Ideas vol. 17, no. 2. April 1956. Pp. 47–78:
«Это письмо о стервятнике, который кажется моей судьбой,
потому что в одном из моих первых детских воспоминаний
я лежу в колыбели, и вдруг ко мне подлетает стервятник и
открывает мне рот своим хвостом, а затем много раз ударяет
им по губам».
Плиний, Естественная история: «Кажется, что птица
движением хвоста научила его искусству лидерства; природа
демонстрировала в небе то, что таилось внутри».
На английском было опубликовано на 20 лет позднее,
в 1545 году, под названием The Byrth of Mankynde. Р. 20.
Приведено в книге V. C. Medvei, A History of Endocrinology
(Lancaster and Hingham, Massachusetts: MTP Press, 1982). Р.
357; Albrecht von Haller. Physiology: Being a Course of Lectures,
vol. 2 (1754). Paragraphs 823–826. Pp. 301–303.
 
 
 
 Q.  U.  Newell et al. The time of ovulation in the menstrual
cycle as checked by the recovery of ova from the Fallopian
tubes’, American Journal of Obstetrics and Gynecology, vol. 19,
February 1930, pp. 180–85; George W. Corner, ‘Our knowledge
of the menstrual cycle, 1910–1950’, The Lancet vol. 240, no.
6661, 28 April 1951, pp. 919–23.
Robert Latou Dickinson. Human Sex Anatomy (Baltimore:
The Wilton and Williams Company, 1933). Дикинсон пе-
речисляет дюжины немецкоязычных источников, включая
Litzmann (1846), Kristeller (1871), Wernich (1872) and Kisch
(1895).
Dickinson. Human Sex Anatomy.
Magnetic resonance imaging of male and female genitals
during coitus and female sexual arousal // BMJ vol. 319. 1999.
Pp. 596–600.

Сон: камера сновидений

Fabian Guénolé, Geoffrey Marcaggi and Jean-Marc Baleyte.
Do dreams really guard sleep? Evidence for and against Freud’s
theory of the basic function of dreaming; пер. Henry Riley,
London, 1893. // Frontiers in Psychology vol. 4, no. 17. 2013.
Эпос о Гильгамеше, книга III: «Он преобразил меня так,
что мои руки превратились в крылья, покрытые перьями».
Richard Stephenson and Vern Lewis. Behavioural evidence
for a sleep-like quiescent state in a pulmonate mollusc, Lymnaea
stagnalis (Linnaeus) // Journal of Experimental Biology vol. 214.
 
 
 
2011. Pp. 747–756.
Artemidorus. The Interpretation of Dreams, digested into five
books by that ancient and excellent philosopher; пер. Robert
Wood. London, 1644.

Бодибилдинг: потерявшие рассудок от ярости

Процитировано Ксенофонтом в Memorabilia, Book II,
chapter 1 // E.  C.  Marchant, ed., Xenophon 4 (Cambridge,
Massachusetts: Harvard University Press; London: William
Heinemann, Ltd, 1923). На русском языке: Ксенофонт. Вос-
поминания о Сократе. //Интерпериодика МАИК. – М.: Нау-
ка, 1993.
Трофей оказался медным с тонким золотым напылени-
ем. См.: Andrew Lycett. Conan Doyle: The Man Who Created
Sherlock Holmes (London: Phoenix Books, 2008). Р. 284.
Для более детального изучения этих тем см.: Maria Wyke,
Herculean muscle!: The classicizing rhetoric of bodybuilding //
Journal of Humanities and the Classics, Third Series, vol. 4, no.
3. Winter, 1997. Pp. 51–79.
Arnold Schwarzenegger: The Education of a Bodybuilder
(London: Sphere Books, 1979). Pp. 14–15.
Психиатры заметили распространенность «патологиче-
ского нарциссизма» среди пауэрлифтеров, особенно тех, кто
применяет стероиды. См.: J. H. Porcerelli and B. A. Sandler.
Narcissism and empathy in steroid users // American Journal of
Psychiatry vol. 152, no. 11. 1995. Pp. 1672–1674.
 
 
 
 Arnold Schwarzenegger. Encyclopedia of Modern
Bodybuilding (London: Michael Joseph, 1987). Р. 725. На рус-
ском языке: Арнольд Шварценеггер. Классическая энцикло-
педия бодибилдинга. – М.: Эксмо, 2018.
The Complete Greek Drama Volume One. Whitney J. Oates
and Eugene O Neill Jr, eds, with plays by Euripides translated by
E. P. Coleridge (New York: Random House, 1938).
См., например, Брайана Корригана. Анаболические стеро-
иды и разум // Medical Journal of Australia. Т. 165. 1996. – С.
222–226.
Helen Keane. Diagnosing the male steroid user: drug use,
body image and disordered masculinity // Health vol. 9, no. 2.
2005. Pp. 89–208.

Скальп: о рогах, страхе и славе

Totem and Taboo, in The Standard Edition of the Complete
Psychological Works of Sigmund Freud, vol. XIII (London:
Hogarth Press, 1955). Р. 213. [На русском языке: Фрейд З. То-
тем и табу // Фрейд З. Собрание сочинений в 10 томах. Т.
9. Вопросы общества. Происхождение религии. – М.: ООО
«Фирма СТД», 2008.]
«Не менее поражен был Кип, республиканский генерал,
когда он взглянул на себя в воды реки и увидел рога, расту-
щие из лба». Ovid. Metamorphoses. Mary Innes, trans. (London:
Penguin Classics, 1955). Book XV, line 560. [На русском язы-
ке: Публий Овидий Назон. Метаморфозы; пер. С. В. Шер-
 
 
 
винского. М.: Художественная литература, 1983.]
Sir Thomas Browne. Selected Writings, Claire Preston, ed.
(Manchester: Carcanet Press, 1995). Pseudodoxia Epidemica. Р.
69.
Leon J. Saul, MD and Clarence Bernstein Jr, MD. Emotional
settings of some attacks of Urticaria // Psychosomatic Medicine
vol. 3, no. 3. October 1941. Pp. 49–69.
L. Landois. Das plutzliche Ergrauen der Haupthaare // Archiv
fur pathologische Anatomie und Physiologie vol. 35. 1866. Р.
575.
Неуважительные, но научные комментарии по этому фе-
номену см.: в докладе Дж. И. Йелинека «Внезапное поседение
волос», прочитанном на конференции в Нью-Йоркской ме-
дицинской академии в секции Истории медицины, 22 марта
1972 года.
Байрон знал, что это происходит не за одну ночь, когда
писал о Сфорце в «Шильонском узнике», как процитирова-
но в начале главы:

Взгляните на меня: я сед,

Но не от хилости и лет;
Не страх внезапный в ночь одну
До срока дал мне седину.

(Пер. Г. Шенгели)
Стефан Цвейг. Мария Стюарт; пер. с нем. Р. Гальпери-
на. – М.: Художественная литература, 1991. Уильям Ворд-
 
 
 
сворт. Жалоба Мэри, королевы шотландцев, в канун нового
года.

А красота стремится в сети

Любви, познав ее едва,
И страсть мертвит цветы до срока,
И преждевременно жестоко
Седеет наша голова.

(Пер. Г. Иванова)

Рождение: новая форма сердца

M. S. Sutton, A. Groves and A. MacNeill et al. Assessment of
changes in blood flow through the lungs and foramen ovale in the
normal human fetus with gestational age: a prospective Doppler
echocardiographic study // Heart vol. 71. 1994. Pp. 232–237.
D. C. Little et al. Patent ductus arteriosus in micropreemies
and full-term infants: The relative merits of surgical ligation
versus indomethacin treatment // Journal of Pediatric Surgery
vol. 38, no. 3. 2003. Pp. 492–496.
Цит. по: Quoted in Charles Harris, The Heart and the
Vascular System in Ancient Greek Medicine: From Alcmaeon to
Galen (Oxford: Clarendon Press, 1973). Pp. 294–295.
J.  E.  Dice and J.  Bhatia. Patent ductus arteriosus: An
overview // The Journal of Pediatric Pharmacology and
Therapeutics vol. 12, no. 3. July – September 2007. Pp. 138–146.
Robert E.  Gross, MD. Surgical management of the patent
 
 
 
ductus arteriosus with summary of four surgically treated cases //
Annals of Surgery vol. 110, no. 3. 1939. Pp. 321–356.

Омоложение: алхимия молодости и красоты

A. S. F. Gow and A. F. Scholfield. Nicander: The Poems and
Poetical Fragments (Cambridge: Cambridge University Press,
1953). Pp. 42–45. This is fragment 62.
Mikhail Bulgakov. The Master and Margarita, Michael
Glenny, trans. (London: Vintage Classics, 2010). [Михаил Бул-
гаков. Мастер и Маргарита. – М.: Художественная литерату-
ра, 1973.]
Chou-i ts’an t’ung ch’i.

Татуировки: искусство перевоплощения

Arthur Conan Doyle. The Red-Headed League. Р. 3. [На рус-
ском языке: Конан Дойл А. Союз рыжих; пер. с англ. М. Чу-
ковской, Н. Чуковского.]
См.: стихотворение Donaghy Liverpool in Errata (Oxford:
Oxford University Press, 1993).
См.: Ronald Scutt and Christopher Gotch, Skin Deep
(London: Peter Davies Ltd, 1974).
См.: Chee-Leok Goh and Stephanie G. Ho, Lasers for tattoo
removal, in K. Lahiri, A. De and A. Sarda, Textbook of Lasers
in Dermatology (London: J. P. Medical Ltd, 2016).

Анорексия: магия контроля

 
 
 
 Доктор Дайэн Майкли, Центр расстройств пищевого по-
ведения Уилкинса, Гринвич, Коннектикут; личный разго-
вор.
Rudolph Bell. Holy Anorexia (Chicago: University of Chicago
Press, 1985).
L. K. Oyewumi and S. S. Kazarian. Abnormal eating attitudes
among a group of Nigerian youths: II. Anorexic behavior // East
African Medical Journal vol. 69. 1992. Pp. 67–69.
S.  Lee, T. Ho and L.  Hsu. Fat phobic and non-fat phobic
anorexia nervosa: a comparative study of 70 Chinese patients
in Hong Kong // Psychological Medicine vol. 23. 1993. Pp. 99–
1017.
D.  Wassenaar, D. le Grange and J.  Winship et al. The
prevalence of eating disorder pathology in a cross-ethnic
population of female students in South Africa // European Eating
Disorders Review vol. 8. 2000. Pp. 25–36.
M.  Husni, N.  Koye and J.  Haggarty. Severe anorexia in an
Amish Mennonite teenager // The Canadian Journal of Psychiatry
vol. 46, no. 2. 2001. Р. 183.
There are an abundance of these, but in terms of essaylength
pieces I can recommend Carrie Arnold’s ‘A grown-up approach
to treating anorexia’, published online by Mosaic Science on 29
March 2016 (mosaicscience.com).
Charles Lasègue. On Hysterical Anorexia. 1873.
There once was a girl – against the false narratives of anorexia,
Slate. December 2015 cover story.
 
 
 
 Галлюцинации: область дьяволов
Eugen Bleuler. Dementia Praecox, or the Group of
Schizophrenias, Joseph Zinkin, trans. (New York: International
Universities Press, 1950). Р. 143.
D.  T.  Suzuki, в предисловии к R.  H.  Blyth. Zen and Zen
Classics Volume Four Mumonkan (Tokyo: Hokusaido Press,
1966).
См.: Koji Sato’s illuminating paper. D. T. Suzuki, Zen and
LSD 25 // Psychologia vol. 10. 1967. Pp. 129–132.
Johann M.  Faber. Strychnomania explicans strychni
manici antiquorum, vel solani furiosi recentiorum, historiae
monumentum, indolis nocumentum, antidoti documentum. 1677.
R. D. Laing. The Divided Self (New York: Penguin Books,
1978). Р. 151. [На русском языке: Лейнг  Р. Разделенное
Я. Киев, 1995.]
Giovanni Stanghellini, Disembodied Spirits and Deanimated
Bodies (Oxford: Oxford University Press, 2004). Р. 126.

Половая зрелость: внезапно ускоренная молодость

J.  M.  Tanner. Growth at Adolescence 2nd Edn (Oxford:
Blackwell, 1962). Р. 240.
W. A. Marshall and J. M. Tanner. Variation in the pattern of
pubertal changes in girls // Archives of Disease in Childhood vol.
44. 1969. Р. 291; W. A. Marshall and J. M. Tanner. Variation in
the pattern of pubertal changes in boys // Archives of Disease in
 
 
 
Childhood vol. 45. 1970. Р. 13.
См.: James S.  Chisholm et al. Ранний стресс предопреде-
ляет менархе, первые роды, привязанности во взрослом воз-
расте и ожидаемую продолжительность жизни // Human
Nature vol. 16, no. 3. 2005. Pp. 233–265.
Tanner. Growth at Adolescence (1962). Р. 220, ссылка
на L.  K.  Frank, R.  Harrison, E.  Hellersberg, K.  Machover
and M.  Steiner. Personality development in adolescent girls //
Monographs of the Society for Research in Child Development
vol. 16. 1951. Р. 316.
J. M. Siegel et al. Body image, perceived pubertal timing, and
adolescent mental health // Journal of Adolescent Health vol. 25,
no. 2, August 1999. Pp. 55–65.
C.  Berge. Heterochronic processes in human evolution: An
ontogenetic analysis of the hominid pelvis // American Journal
of Physical Anthropology vol. 105, no. 4. Pp. 41–59.

Беременность: самая кропотливая работа

Личная переписка Хогарта, цит. по John L.  Thornton
and Patricia C.  Want, William Hunter (1718–1783) and his
contributions to obstetrics // British Journal of Obstetrics and
Gynaecology vol. 90. September 1983. Pp. 787–794.
I. Donald, J. Macvicar and T. G. Brown. The investigation of
abdominal masses by pulsed ultrasound // Lancet vol. 271, no.
7032. 7 June 1958. Pp. 188–195.
Chitra Ramaswamy. Expecting: The Inner Life of Pregnancy
 
 
 
(Salford: Saraband, 2006).
Peter M.  Dunn. Leonardo da Vinci (1452–1519) and
reproductive anatomy // BMJ vol. 77, no. 3. November 1997.
Из записей да Винчи; цит. по Antonio J. Ferreira, Emotional
factors in prenatal environment: A review // Journal of Nervous
and Mental Disease vol. 141, no. 1. July 1965. Pp. 108–118.
Virgina Woolf. Orlando: A Biography (Oxford: Oxford
University Press, 2014). Р. 136. [На русском языке: Вирджи-
ния Вулф. Орландо; пер. с англ. Елены Суриц. – СПб.: Азбу-
ка, 2000.]
Margaret Atwood. The Handmaid’s Tale (London: Vintage,
2016). Р. 42 and p. 43. [На русском языке: Маргарет Этвуд,
Рассказ служанки; пер. с англ. Анастасии Грызуновой. – М.:
Эксмо, 2010.]
J. van Rymsdyk and A. van Rymsdyk. Museum Britannicum
(London: Moore, 1778). Р. 83.
Notes from an exhibition: Contributions of the Hunter
brothers to our understanding of reproduction: An exhibition
from the University Library’s collections’, Special Collections
department, Glasgow University Library 16 July – 30 September
1992.
Margaret Hunt. Women in Eighteenth-Century Europe
(London: Routledge, 2009). Р. 100.
An anatomical description of the human gravid uterus and its
contents, by the Late William Hunter, MD (London: printed for
J. Johnson, and G. Nicol, 1794).
 
 
 
 Гигантизм: два великана из Турина
Selected Letters of Friedrich Nietzsche. Christopher
Middleton, trans. (Indianapolis: Hackete, 1996). Р. 296.
Selected Letters of Friedrich Nietzsche. Christopher
Middleton, trans., letter to Peter Gast, 30 October 1888. Р. 318.
Friedrich Nietzsche. Ecce Homo (London: Macmillan, 1911).
Р. 120. [На русском языке: Фридрих Ницше. Ecce Homo //
Ecce Homo. Антихрист. – СПб.: Азбука, 2015.]
Friedrich Nietzsche. Philosophy in the Tragic Age of the
Greeks. Marianne Cowan, trans. (Washington, DC: Regnery
Publishing, 1996). Р. 3. [На русском языке: Фридрих Ницше.
Избранные произведения в трех книгах. Философия в траги-
ческую эпоху. М.: Рефл-бук, 1994.]
Иоанн Солсберийский: «Бернард Шартрский сравни-
вал нас с карликами, усевшимися на плечи великанов»,
Metalogicon (1159); цит. по: The Metalogicon of John of
Salisbury: A Twelfth-Century Defense of the Verbal and Logical
Arts of the Trivium, Daniel D.  McGarry, trans. (Westport,
Connecticut: Greenwood Press, 1982).
Как минимум по мнению Мирослава Голуба, чешского
поэта и иммунолога. См.: Miroslav Holub, the Czech poet
and immunologist. См.: The intimate life of nude mice // The
Dimension of the Present Moment and Other Essays (London:
Faber and Faber, 1990). Р. 39.
См.: J.  T.  Lie and S.  J.  Grossman. Pathology of the heart
 
 
 
in acromegaly: anatomic findings in 27 autopsied patients //
American Heart Journal vol. 100, no. 1. 1980. Pp. 1–52.
Цит. по: Walter Kaufmann, Nietzsche: Philosopher,
Psychologist, Antichrist (Princeton: Princeton University Press,
1974). Р. 46.
Stephen Hall, Size Matters (Boston: Houghton Mifflin, 2006).
Р. 177.
«Философствовать – значит учиться умирать», в: The
Complete Essays of Montaigne, Donald Frame, trans. (Palo Alto,
California: Stanford University Press, 1965). Р. 67.
The Complete Works of Montaigne. Donald Frame, trans.
(Palo Alta, California: Stanford University Press, 1957). Pp. 69–
70.

Гендер: две жизни Тиресия

F.  Abraham. Genitalumwandlungen an zwei männlichen
Transvestiten // Zeitschrift für Sexualwissenschaft und
Sexualpolitik vol. 18. 1931. Pp. 23–26, translated and
republished as Genital reassignment on two male transvestites //
International Journal of Transgenderism vol. 2, no. 1. January –
March 1998.
Бюру цитируется на сайте Trans Media Watch.
Это было предложено в статье 1995 года в журнале Nature:
J.-N. Zhou, M. A. Hofman, L. J. Gooren and D. F. Swaab, ‘A sex
difference in the human brain and its relation to transsexuality’,
Nature vol. 378, pp. 68–70. Более позднее исследование из
 
 
 
Калифорнии подвергало сомнению причинно-следственную
связь, приводя аргумент, что структура мозга изменилась
медленно с течением времени в связи с изменением поведе-
ния.
Maggie Nelson, The Argonauts (London: Melville Press,
2016), Pp. 65, 103.
The Guardian, ‘Family’ section, 16 September 2017, Р. 5.

Джетлаг: мозг, который все еще в небе

Aarti Jagannath et al. The CRTC1-SIK1 pathway regulates
entrainment of the circadian clock // Cell vol. 154, no. 5. 29
August 2013. Pp. 100–111.
Gavin Francis et al. Sleep during the Antarctic winter:
Preliminary observations on changing the spectral composition
of artificial light // Journal of Sleep Research vol. 17. 2008. Pp.
54–60.

Вправление костей: алгебра исцеления

См.: Michael Marmot, Status Syndrome (London:
Bloomsbury, 2015).

Менопауза: третье лицо богини

The 30 or 35 years of menstrual life, i.e. from puberty to
menopause, Ovarian Tumours, 1872, цит. по: Shorter Oxford
English Dictionary.
Respectively, ‘Georgius Castriotus… died upon this day in his
 
 
 
climactericall year 63’ in Lloyd’s Dial Daies; and ‘the climacteric
effacement of the breast’ в: Bryant’s Practical Surgery, as cited
in the OED.
Louise Foxcroft. Hot Flushes, Cold Science: A History of the
Menopause (London: Granta, 2009), из введения.
Roy Porter. The Greatest Benefit to Mankind: A Medical
History of Humanity (London: HarperCollins, 1999). Pp. 706–
707.
Nancy Datan. Aging into transitions: в Cross-cultural
perspectives on women at midlife’, в: The Meanings of
Menopause, Ruth Formanek, ed. (Hillsdale, New Jersey: The
Analytic Press, 1990). Pp. 117–131.
Eleanor Mann et al. Cognitive behavioural treatment for
women who have menopausal symptoms after breast cancer
treatment (MENOS 1): a randomised controlled trial // The
Lancet Oncology vol. 13, no. 3. March 2012. Pp. 309–318.
Germaine Greer. The Change: Women, Ageing and the
Menopause (London: Hamish Hamilton, 1991). Р. 124.
Carol Gilligan. In a Different Voice: Psychological Theory
and Women’s Development (Cambridge, Massachusetts: Harvard
University Press, 1982). Р. 171.
Ursula K. Le Guin. The Space Crone // Dancing at the Edge
of the World (New York: Grove Press, 1989).

Кастрация: надежда, любовь и жертва

Цит. по: Anatole Broyard // Reading and writing; Life before
 
 
 
death’, New York Times. 6 June 1982.
Martha Feldman. The Castrato (Oakland, California:
University of California Press, 2015). Р. 14.
Anatole Broyard. Intoxicated by my Illness (New York:
Fawcett Columbine, 1992).
Brian Steidle and Gretchen Wallace/ The Devil Came on
Horseback: Bearing Witness to the Genocide in Darfur (New
York: Perseus Books, 2007). Р. 88.
Sir Thomas Browne. Selected Writings. Claire Preston, ed.,
Pseudodoxia Epidemica.
Lucretius. The Nature of Things (London: Penguin Classics,
2007). Book VI. Line 1207.
Мф., 19:12.

Смех: превосходство внутри нас

M.  Demir. Effects of laughter therapy on anxiety, stress,
depression and quality of life in cancer patients // The Journal of
Cancer Science & Therapy vol. 7. 2015. Pp. 272–273.
См.: R. Provine, Laughter: A Scientific Investigation (London:
Penguin, 2000).
Charles Darwin. On the Expression of Emotion in Man and
Animals (London: John Murray, 1872). Р. 343. [На русском
языке: Чарльз Дарвин. О выражении эмоций у человека и
животных. – СПб.: Питер, 2001.]
Hippocratic Writings. G.  Lloyd, ed. (London: Penguin
Classics, 1983), Epidemics, Book III. [На русском языке: Гип-
 
 
 
пократ. Сочинения; пер. В. И. Руднева, комм. В. П. Карпова.
[Кн. 1]. Избранные книги. – М.: Биомедгиз, 1936.]
P.  C.  Jacob and R.  P.  Chand. Pathological laughter
following intravenous sodium valproate // Canadian Journal of
Neurological Sciences vol. 25. 1998. Pp. 252–253.
J. Parvizi et al. Pathological laughter and crying: A link to the
cerebellum // Brain vol. 124, no. 9. 2001. Pp. 1708–1719.
F.  A.  Gondim, B.  J.  Parks and S.  Cruz-Flores. Fou rire
prodromique as the presentation of pontine ischaemia secondary
to vertebrobasilar stenosis // Journal of Neurology, Neurosurgery,
and Psychiatry vol. 71. 2001. Pp. 802–804.
Basil Bunting. Briggflatts (Hexham: Bloodaxe Books, 2009).

Протезирование: Человек 2.0

Овидий. Метаморфозы // Строфа 401.
Некоторые исследования выявили, что неблагоприятные
события, такие как калечащие происшествия, или долго-
жданные события, такие как выигрыш в лотерее, не име-
ют долгосрочного эффекта на уровни личного счастья. См.:
P. Brickman, D. Coates and R. Janoff-Bulman. Lottery winners
and accident victims: Is happiness relative? // The Journal of
Personality and Social Psychology vol. 36. 1978. Pp. 917–927.

Память: дворцы забвения

William James. The Principles of Psychology, authorized edn,
vol. 1 (New York: Henry Holt, 1890; repr., New York: Dover,
 
 
 
1950). Pp. 680–681.
См.: Schrödinger’s Nature and the Greeks. Впервые опубли-
ковано в 1954 году в качестве попытки снять противоречия
между религией и современной наукой.
Erwin Schrödinger. What is Life? & Mind and Matter
(Cambridge: Cambridge University Press, 1967). Epilogue. Р.
96.
Schrödinger, Oneness of Mind // What is Life? & Mind and
Matter (Cambridge: Cambridge University Press, 1967), p. 145.
Schrödinger. What is Life? & Mind and Matter. Р. 147.
Гомер. Одиссея; пер. В.  А.  Жуковского; ст. и прим.
В. Н. Ярхо. Отв. ред. М. Л. Гаспаров (Серия «Литературные
памятники»). – М.: Наука, 2000. Книга VIII, строка 487.
Janine M.  Cooper et al. Neonatal hypoxia, hippocampal
atrophy, and memory impairment: Evidence of a causal
sequence // Cerebral Cortex vol. 25, no. 6. 1 June 2015. Pp. 469–
476.
Susan M. Ravizza et al. Cerebellar damage produces selective
deficits in verbal working memory // Brain vol. 129, no. 2.
February 2006. Рр. 306–320.
The History of the World, Commonly Called the Natural
History of C. Plinius Secundus, or Pliny (New York: McGraw-
Hill, 1964). Book VII, chapter 24.
W. H. R. Rivers. An address on the repression of war
experience // The Lancet vol. 191, no. 4927. 2 February 1918.
Р. 173.
 
 
 
 The Muse in Arms. E. B. Osborn, ed. (London: John Murray,
1917).

Смерть: радость жизни

Damien Hirst: We’re here for a good time, not a long time,
interview with Alastair Sooke // Daily Telegraph. 8 January
2011.
См.: Anny Sauvageau et al., ‘Agonal sequences in 14 filmed
hangings with comments on the role of the type of suspension,
ischemic habituation, and ethanol intoxication on the timing of
agonal responses // American Journal of Forensic Medicine and
Pathology vol. 32, no. 2. June 2011. Pp. 104–107.

Метаморфозы
Овидий. Метаморфозы. Книга XV, строка 260.
James Hutton Theory of the Earth // Transactions of the Royal
Society of Edinburgh vol. I. Part II. Pp. 209–304, plates I and II,
published 1788 (paper given 7 March and 4 April 1785).
Овидий. Метаморфозы [Книга XV, строка 831].

 
 
 
  
Список иллюстраций
 
С. 14. Осенние листья в парке Медоус, Эдинбург (2017),
Гэвин Фрэнсис.
С. 33. Дева Мария с младенцем и святая Анна. Леонардо
да Винчи (ок. 1503).
С.34. Коитус. Леонардо да Винчи (ок. 1492).
С. 38. Человеческий эмбрион, полученный путем ЭКО,
фото К. Харди (Wellcome Trust).
С. 56. Созвездие Геркулес, Ян Гевелий. Уранография
(1690).
С. 59. Атлет. Евгений Сандов, цветоделенный оригинал,
1900 (Wellcome Trust).
С. 73. Человеческий рог, изображение © University of
Edinburgh Anatomical Collections.
С. 74. Деталь статуи «Моисей» Микеланджело. За разре-
шение на воспроизведение благодарю Юрга Биттнера.
С. 77. Развитие сердца плода, воспроизведено по
T.  C.  Kramer (1942), The partitioning of the truncus and
conus and the formation of the membranous portion of the
interventricular septum in the human heart American Journal of
Anatomy, 71: 343–370.
С. 84. Случай 3: фотография Роберта Гросса (1939) пока-
зывает положение и состояние раны на 10-й день после опе-
рации. Surgical Management of the Patent Ductus Arteriosus
 
 
 
with Summary of Four Surgically Treated Cases in Annals of
Surgery 110(3): 321–356.
С. 89. «Культ красоты», реклама для Hazeline Snow (1929)
(Wellcome Collection).
С. 100. Африканский мужчина, показывающий заживаю-
щие раны на спине (Wellcome Collection).
С. 117. Две фотографии, до и после лечения анорексии
(Wellcome Collection).
С. 123. «Мужчина, обезумевший от употребления в пищу
ядовитого растения», Х. З. Рейдел (Wellcome Collection).
С. 131. «Созревание» (1895), Эдвард Мунк.
С. 134. Развитие типичного мальчика в возрасте от 11 с
половиной до 15 лет (деталь), Дж.  М.  Таннер (1962). Рост
в подростковый период (Growth at Adolescence 2nd edition,
Blackwell, Oxford).
С. 135. Изменения в выражении лица в результате под-
ростковых изменений (деталь). Там же.
С. 148. Рисунки родового стула и плодов ( ок. 1526) Е. Рёс-
лин (Wellcome Collection).
С. 149. Детали исследований плода в матке (ок. 1513) Лео-
нардо да Винчи.
С. 153. «Ребенок в матке в естественном положении», Ян
ван Раймсдайк в: У.  Хантер, Anatomia uteri gravidi (1774)
(Wellcome Collection).
С. 154. Анатомирование беременной матки в пять меся-
цев: два рисунка. Гравюра из меди П. С. Кано по Я. ван Райм-
 
 
 
сдайк, 1774, перепечатано в 1851 г. (Wellcome Collection).
С. 155. Анатомирование хорионов на ранних стадиях бе-
ременности: девять рисунков. Гравюра из меди Дж. Паул по
Я. ван Раймсдайк, 1774, перепечатано в 1851 г. (Wellcome
Collection).
С. 166. Гигант и карлик, Лондон (1927) (Wellcome
Collection).
С. 189. Исследовательская станция Хэйли, Антарктика,
под полной луной в середине зимы (2003), Гэвин Фрэнсис.
С. 195. Шина Томаса в использовании. Изображение
Филипа Митчинера и И.  М.  Кроуэлл (1939) (Wellcome
Collection).
С. 198. Приближение к гамбийской деревне, права при-
надлежат Энни Спратт.
С. 217. Набор для кастрации (деталь) (Wellcome
Collection).
С. 237. Ветеран американской Гражданской войны с ампу-
тированной от бедра ногой, Джордж Отис (1867) (Wellcome
Collection).
С. 238. Протезы носа из работ Амбруаза Паре (1561)
(Wellcome Collection).
С. 241. iLimb держит яйцо (2017), Гэвин Фрэнсис.
С. 245. Выбор протезов ног (2017), права на изображение
принадлежат Джейми Эндрю.
С. 254. Нейроны в мозгу, Сантьяго Рамин-и-Кахаль
(Wellcome Collection).
 
 
 
 С. 257. Клетка Пуркинье, Сантьяго Рамин-и-Кахаль
(Wellcome Collection).
С. 279. Солсберийские скалы и Артурс Сит, вид с Блэк-
форд-Хилл (2017), Гэвин Фрэнсис.

Несмотря на попытки связаться с правообладателем каж-

дой иллюстрации, автор и издательство будут благодарны
за информацию о тех изображениях, чьи правообладатели
остались невыясненными, и были бы рады внести поправки
в следующих изданиях.
 
***