Краткая рецензия на роман Иоганна Вольфганга Гёте

«Страдания юного Вертера»

Иоганн Вольфганг фон Гёте (1749 – 1832 г.) – один из величайших
писателей мира. Он заложил основы направления «Буря и натиск»,
без которого, может быть, не было бы многих романов в духе
сентиментализма и романтизма. Тем не менее, сейчас нам важна не
столько сама концепция, сколько ее представители – яркими
примерами «чувственного романа» являются как раз творения Гёте.
В первую очередь, хочется назвать роман «Страдания юного
Вертера», который и является объектом этой рецензии.

По сути, «Страдания юного Вертера» - это хронологический список

коротких/длинных писем «друга» автора, рассказывающих о его
жизни и, конечно же, влюбленности. Главный герой, Вертер,
родившийся в небогатой семье и получивший неплохое
образование, приезжает в небольшой городок и на балу встречает
девушку Шарлотту. Они друг другу симпатичны, но быть вместе
им не судьба – у Лотты уже есть жених, зовут его Альберт. Они
приятели, но Вертера просто сжирает ревность – так, он пытается
вырваться из города от осознания своей беспомощности. Уехав на
службу, он не находит там покоя – этот город полон неприятелей,
чьи взгляды отличаются предрассудками о высоте сословия,
которое у главного героя довольно-таки низкое. Не вытерпев такой
среды, Вертер возвращается в город, но лишь чтобы увидеть, как
Альберт счастлив с женой. Юноша сходит с ума от ревности и
горечи и, в конце концов, пускает себе пулю в лоб.

Во многих значениях роман, безусловно, прорывной, новаторский –

от индивидуализма и отказа от разума и умеренного рационализма
в угоду чувств, до некоторой «обложки», «коры» романа, которой
предстает как раз эпистолярия.
Эпистолярный роман, как можно догадаться по названию и моему
краткому содержанию (epistola с латыни – письмо, послание), ведет
рассказ через письма. В чём очевидные плюсы данного формата
повествования? Живость языка, «эффект присутствия» и идеальное
раскрытие персонажа, когда не нужны ни резонёры, ни другие виды
незаметных/заметных авторских вмешательств. Данный способ
рассказа получил продолжение в лице дневникового романа, ярким
примером которого является «Герой нашего времени». Такое
сходство вызвано тем, что Лермонтов просто-напросто много читал
Гёте и многое смог перенять.
Неужели Гёте был первым, кто додумался до такого вида
повествования? Нет, раньше это сделал Руссо в своей «Новой
Элоизе», которой зачитывалась Татьяна Ларина. Однако
«проблема» была в том, что данный роман был очень длинный и
имел довольно тяжелый язык, был относительно скучным. Тут же
Гёте просто «разбивает оковы» и пишет зачастую не слишком
длинные письма, полные уверенности и откровенных чувств, никак
не сокрытого безрассудства. Позднее такой крепкий и уверенный
язык можно будет увидеть, как ни странно, в «Госпоже Бовари»
Флобера, но там он будет уравновешен очень сильным
рационалистическим духом (ни в одном другом произведении
деньги не играли ТАКУЮ огромную роль).
«Страдания юного Вертера» читается очень быстро – и «виновник»
этого не только приятный язык, но еще и приятный главный герой.
Вертер ну очень мил читателю, всего он достиг сам и от многого
страдает – будь то любовь или низкое сословие.
О природе Гёте не забыл, но описаний её почти нет – есть
сравнения персонажей с ними и её роль в их жизни. Так, Лотта –
«дитя природы», а Вертер пытается воссоединиться с природой,
прямо-таки как Лермонтов в стихотворении «Выхожу один я на
дорогу…» (таких сходств ОЧЕНЬ много).
Цитата:
«Жалкий глупец, ты все умаляешь, потому что сам ты так мал! От
неприступных вершин, через пустыни, где не ступала ничья нога,
до краев неведомого океана веет дух извечного творца и радуется
каждой песчинке, которая внемлет ему и живет. Ах, как часто в то
время стремился я унестись на крыльях журавля, пролетавшего
мимо, к берегам необозримого моря, из пенистой чаши вездесущего
испить головокружительное счастье жизни и на миг один
приобщиться в меру ограниченных сил моей души к блаженству
того, кто все созидает в себе и из себя!»

Столько чувств в этих описаниях! А только ли эмоции

преобладают? Нет, тут также есть и место разуму, рациональности,
логике. Их представляет жених Шарлотты, Альберт, чья логичность
и рассудительность уравновешивает всю пылкость, горечь,
истеричность и чувственность Вертера. Эта оппозиция выполняет
две функции: благодаря ней читатель не забывает, что совсем не
обязательно поступать и вести себя как Вертер (ему вообще-то
можно было отправиться на военную службу, где каждый шаг в
один чин соответствует нескольким чинам в гражданской службе),
а также позволяет понять всю сложность конфликта разума и
духовности.

Подводя итог, я могу сказать, что этот роман, на мой взгляд,

лучшая работа Гёте. К слову, после выхода этого романа,
показателем успеха данного произведения стала волна
самоубийств, прокатившаяся по Европе среди молодых людей (и
это в конце 18-го века!). Тем не менее, тут также показан первый
зачаток реализма в хаосе чувств. Смерть главного героя в
результате самоубийства – очень правдивая деталь для
произведения, и это смотрится очень впечатляюще даже сейчас.
Каково же было публике, которая в основном пьесы Мольера
читала, где что ни финал, то хороший конец?
Позднее такая смесь реализма и сентиментализма найдет
распространение в России. Тот же Островский, «Гроза» которого
способна повергнуть в шок своей безнадежностью и жесткостью
(то же самое можно сказать и о другой пьесе писателя,
«Бесприданнице»).

Одним словом, «Страдания юного Вертера» Гёте – это

поразительное сочетание новых способов письма, чистого языка и
глубины смысла, что делает данное произведение обязательным к
прочтению каждому.