Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
СОДЕРЖАНИЕ
Введение
2. К истории вопроса изучения надписей на иконах /На основе статьи Трубачевой М.С. О про-
3. Виды присутствия шрифта и текста в иконе /На основе книг Лепахин В.В. "Икона и иконич-
4. Проблемы и метод палеографического анализа надписей на иконах /На основе книги Галь-
Заключение
Cписок литературы
1
Введение
Многим, кто рассматривал иконы, известно, что изображению как неотъемлемая часть, всегда
сопутствует надпись. Такая надпись, связанная по своему содержанию с иконографическим кано-
ном изображения, может быть названа канонической. Неканоническими надписями мы можем
назвать исторические надписи, содержащие сведения об истории, дате создания иконы и т. п.
Надписи исторические, в отличие от канонических, могут быть как на лицевой, так и на оборотной
сторонах иконы и имеют свои особенности построения. Занимаясь изучением иконы, невозможно
обойтись без исследования надписей, если, конечно, они сохранились. Как давно и для чего
включается в систему иконного изображения надпись, каковы ее свойства, какая зависимость или
взаимосвязь существует между текстом и изображением, как текст приобретает иконические
свойства и как воздействует на религиозное сознание - вот вопросы, которые мы бы хотели обсу-
дить в настоящей статье.
4
К истории вопроса изучения надписей на иконах /На основе статьи Трубачевой М.С. О проис-
хождении и некоторых свойствах надписей на иконах/.
Специальное внимание к этому вопросупроявилось сравнительно недавно, чему предшество-
вал этап изучения исторических, летописного характера надписей, начавшийся в 1851 году вместе
с работой по описанию памятников древности. Канонические же надписи в большей части остава-
лись не зафиксированными исследователями. Только Уваровым был впервые осуществлен прин-
цип публикации всех сохранившихся на рассматриваемых иконах надписей, в том числе и канони-
ческих, воспроизведение их, выполненное наборным шрифтом, отличается необыкновенной тща-
тельностью. Так, сохранены титла, сокращения, лигатуры, соблюдено разделение на строки; слу-
чаи несовпадения датировок изображения и надписи оговорены специально. Исследованием,
представляющим собой первый опыт атрибуции памятника по сохранившимся надписям, можно
назвать публикацию А. С. Петрушкевича, работавшего, по видимому, независимо от "собирателей
русских древностей". [см.: 24]
На новом этапе изучения иконы цель исследования надписи стала заключаться в составлении
палеографических характеристики, посредством которой предполагалось датировать живопись. В
реставрационных дневниках 1920х годов сохранилось множество фотографий и зарисовок надпи-
сей с раскрываемых икон. Среди специалистов, дававших заключения, встречаются имена извест-
ных палеографов и лингвистов - Н. М. Карийского, П. К. Симони, В. Н. Щепкина, А. И. Соболевского
и др. Руководитель реставрационного дела в то время - И. Э. Грабарь уделял этому вопросу осо-
бое внимание. В 1920 году по его инициативе был организован палеографический конкурс, в ус-
ловия которого входило определение времени создания 52 памятников живописи (икон и фресок)
по палеографической характеристике надписей, причем в основу, этой характеристики ставилась
ориентация на рукописную (книжную) палеографию [7]; [13]
Традиция сравнения графики букв на иконах с графикой букв в рукописях с целью уточнения
атрибуции памятника сохраняется и в наше время. Случаи несоответствия между манерой письма
и палеографическими признаками авторских же надписей отмечены, например, В. Н. Щепкиным
[13 (с. 226-230)], причем архаическое начертание букв может быть объяснено тем, что при созда-
нии списка с иконы художник стремился сохранить облик старого письма. Что же касается более
нового почерка в сравнении с датировкой самой живописи, то это можно отнести к выполнению
надписей человеком более молодого поколения, чем создатель живописи. [27, с.
142]Накопленные наблюдения убедили исследователей в различии между книжным и иконным
написанием текста, в специфичности свойств иконных надписей, находящихся на грани двух сис-
тем: письменной и изобразительной. Письменные знаки могут рассматриваться как явление жи-
вописного искусства, которые, по определению проф. А. И. Ларионова, читавшего курс лекций во
ВХУТЕМАСе в 1921-1922 годах, "...имея первоначально существенноживописный характер, схема-
тизируясь с течением времени в буквенные изображения, сохранили тем не менее в себе весьма
многие черты искусства, как-то: стремление к строгокомпозиционным сочетаниям знаков и про-
порциональности их; к эстетически приемлемому соотношению с целым композиции, в которую
они входят как деталь. На основании этих соображений можно сказать, что история письмен, рас-
сматриваемая с точки зрения художественной, входит как часть в общую историю искусства". [16,
с. 7-8]
Именно в силу их специфики последовательного изучения надписей провести не удавалось, не-
смотря на достаточную разработанность палеографической дисциплины и многочисленные по-
пытки описания в искусствоведческих работах живописных свойств (цвета, композиции) надписей
с целью подбора аналогий этого материала опять же для атрибуции памятника. [30]; [47, с. 5]
5
Фундаментальных исследований, посвященных специально этой теме, не встречается; однако
интересующий нас вопрос так или иначе был затронут в работах некоторых философов, историков
литературы и искусства. Несмотря на незначительное число высказываний, можно заметить, что
роль надписи в иконе оценивается различно.
Чаще всего надписи отводится пояснительная роль. Обоснование этой мысли встречаем у И. А.
Кочеткова, который объясняет необходимость надписей в иконе тем, что средствами живописи
невозможно выразить все, что доступно слову, "поэтому изображение всегда нуждается в допол-
нительном знании, то есть в конечном счете, в помощи текста.., изображение не обладает свойст-
венной слову однозначностью, вот почему на иконе оно всегда сопровождается надписью". [15, с.
32]
Таким образом, главной причиной помещения надписи в иконе признается информация, кото-
рую она содержит.
Нередко надпись рассматривается исследователями как элемент живописи, значение которого
состоит в украшении основного изображения или в декоративном заполнении фона. Как декора-
тивные были охарактеризованы почерки иконных текстов, в отличие от рукописных, еще В. Н.
Щепкиным. [46 (с. 226-230)]
В настоящее время эта мысль повторяется большинством искусствоведов.
Надпись как элемент живописи, значение которого, однако, состоит не в декоративности, а свя-
зано со значением изображения, была рассмотрена академиком Д. С. Лихачевым, который при-
знает надпись органической частью изображения, "частью канона этого изображения", называя ее
зрительным образом слова. [19, с. 31.] А. Н. Овчинников усматривает связь между значениями
надписи и изображения и в композиционно-художественном, и в смысловом планах. [23, с. 189]
Содержание сущности иконы признает в надписи П. А. Флоренский: "В иконе есть душа ее -
надписи". Отмечая, что завершительным этапом в создании иконы являлось написание имени
(наименование образа), он рассматривает значение имени как такового, считая надпись (наиме-
нование) освящающим икону. [42, с. 137]
В рамках "афонской смуты" в ХХ веке по поводу Имени Божьего появились и подобные выска-
зывания: "Я утверждаю, что имя вещи или сущности есть сама вещь, сущность, хотя и отличная от
нее; что имя предмета неотделимо от самого предмета, хотя и отлично от него, что имя сущности
есть смысловая энергия сущности",- пишет А. Ф. Лосев [20, с. 96] Об этом же в другой работе он
говорит: "...имя есть сама вещь". [21, с. 203-204] Но справедливости ради надо отметить, что Имя-
божники несколько переоценивали сакральное значения слова-имени и ушедшие в мистическое
поклонению слову, от которого веяло каббалистическими настроениями. Согласно новозаветному
изречению, "буква убивает, а дух животворит" (II Кор. 3, 6.). И недаром буквы новозаветного ка-
нона не подвергались благочестивому пересчитыванию, как буквы иудейского канона. [1]
К сожалению, практически нет исследований посвященных исследованию связей между миро-
воззрением той или иной эпохи и графическими особенностями шрифта, которые можно было бы
перенести в область изучения надписей в иконе. В частности, некоторую информацию можно по-
черпнуть из работ Фаворского и Пфановского. [39]; [25]
При таком различном понимании основного назначения иконной надписи, которое складыва-
ется из различного подхода к иконе - как памятнику истории и материальной культуры, произве-
дению искусства, предмету культа,- представляется важным обратиться к истокам ее происхожде-
ния, что позволит выяснить причину помещения надписи в иконе, ее исходное значение и осо-
бенность свойств.
6
Виды присутствия шрифта и текста в иконе /На основе книг Лепахин В.В. "Икона и иконич-
ность" и "Значение и предназначение иконы" и статьи Трубачевой М.С. О происхождении и не-
которых свойствах надписей на иконах/.
Нам представляется наиболее приемлемым ориентироваться на классификацию участия текста
и шрифта в иконе, данную В.В. Лепахиным. [18] [17]
Рассмотрим попорядку:
7
3. наименования событий (Преображение Господа нашего Иисуса Христа; Чудо Георгия о
змие);
4. тексты на свитках или Евангелии, имеющие литературный источник;
5. тексты в клеймах иконы, следующие в своей основе житийным и другим литературным ис-
точникам;
6. тексты молитв, помещаемые на полях иконы или включенные в композицию изображения;
7. пространные тексты к изображенным событиям, включенные в композицию.
8. надписи на обороте доски, относящиеся к описанию содержания иконы, используемые ма-
териалы, уточнение о заказчике и авторе иконы.
o определяющие дату создания и авторство;
o определяющие принадлежность иконы ее владельцу;
o оговаривающие сюжет иконы, условия заказа, цену работы;
o надписи, имеющие топонимические сведения, наименования города, посада, села,
деревни, т.е. места, где жил заказчик иконы;
o надписи вкладного характера или дарственные;
o различные памятные записи.
9. Тексты, обращенные к святому или богоматери владельца или автора иконы (софийские
граффити) и пр.
11
Лихачев, "органически входили в композицию, становились элементом орнаментального украше-
ния иконы". [19, с 28]
Искажение или отсутствие надписи в иконе приводит к искажению художественного замысла,
равно как и смысла конкретно взятой иконы вообще. Именно так охарактеризованы свойства над-
писей и их связей на примере фресковых росписей XII века в Георгиевском соборе Старой Ладоги
копиистом и исследователем этих фресок А. Н. Овчинниковым: "...в каждой композиции старола-
дожских фресок надпись имеет столь высокое смысловое значение, что и лик. Ее конструктивная
значимость в композиции настолько существенна, что отказ от надписи лишил бы образ конкрет-
ного смысла. Отсутствие надписей нарушает не только композиционую связь, но и сюжетную.
Между тем без особых натяжек можно предположить, что для средневекового мастера эти связи
художественная и смысловая были равноценны и равнозначны. Иерархическое распределение
персонажей в системе храмовой росписи уже содержало в себе композиционную идею. Именно
поэтому каждая отдельная надпись подчинена композиционной ситуации, созданной для данного
образа, а тем самым сути этого образа. Именно поэтому расположение надписей не повторяется
ни разу по всему пророческому ряду в фресках георгиевской церкви старой Ладоги. Они пишутся
то вертикальными столбцами, то горизонтальными строками на уровне, приемлемом для каждой
отдельной композиции." [23, с. 189.]
5. Со временем появляются житийные иконы, в клеймах которых обязательно пишется текст,
поясняющий изображение в клейме. Сюда же следует отнести акафистные иконы с текстом на-
чальных слов кондаков и икосов, а также иконы с клеймами на темы Сказания о чудотворной ико-
не. Текст представляет собой написанную в две-три строки цитату из жития, акафиста или сказа-
ния и поясняет изображенное в клейме. Обычно эта фраза не закончена по причине малых раз-
меров клейма. Текст в клейме на древних иконах так же, как и надписание иконы, обозначен
красной краской, и он смотрится как надписание клейма, а не как комментарий к нему. Кстати для
нанесения мелких надписей в клеймах житийных икон стало применяться перо, а не кисть, но, ве-
роятно, не ранее XVI века.
6. Начиная с середины XVI века во взаимоотношениях слова и иконы совершается переворот.
Появляются иконы с усложненными (даже запутанными) аллегорическими, дидактическими сю-
жетами. Пояснения и комментарии к изображению пишутся сначала на полях. У иконописца еще
сохраняется чувство, что служебное использование слова в сакральном пространстве иконы недо-
пустимо. Яркий пример - многофигурная (или многоличная, как говорили иконописцы) икона Бо-
жией Матери "Всех скорбящих Радость". На ней Богородица изображается в полный рост, а справа
и слева от нее скорбящие, нуждающиеся в помощи или защите. Они разделены обычно на семь
групп и около каждой, естественно, необходимы надписи, чтобы пояснить, кто в данном месте
изображен. Сюда же следует отнести те житийные и иконы с клеймами на темы Сказания, на ко-
торых текст не вписывается в клеймо, а пишется более мелко и подробно на полях рядом с клей-
мом.
7. Позже текст может полностью заполнять поля, образуя своеобразную раму. Например,
икона Богоматери XIII века с текстом XV века. Икона особенно интересна тем, что между изобра-
жением в среднике и текстом на полях пролегает около 150 лет. В качестве примера можно при-
вести также икону XIX века "Ты еси...". Надписи могут "выплескиваться" на поля и покрывать их
сплошь. Обычно это подробный комментарий к изображению в среднике или молитва.
8. Еще позже текст проникает в средник иконы и становится все больше по объему. На многих
иконах он становится в определенной мере даже необходим, поскольку без надписи в хитроспле-
тениях символических, наложенных одно на другое изображений, не всегда можно разобраться
12
даже подготовленному человеку. В данном случае икона представляет собой яркий пример не-
вербального текста, который надо прочитать (в некотором смысле - разгадать), и иконописец на
полях или в среднике своим текстом предлагает комментарий-разгадку. В редких случаях можно
уже заметить авторские подписи мастеров на иконах с первой половине XVI в., в виде упоминания
великого князя и церковных властей, и всех православных или всех христиан. Во второй половине
XVI в., с изменением организации культурной жизни в стране и роли художника, меняется и ав-
торские записи: они становятся пространными, а их репрезентативный характер не может скрыть
новое положение художника в обществе и отношения к иконе. Ктиторские надписи получают ле-
тописный характер, и имена художников, становятся только частью этой летописи (например, в
сольвычегодском Благовещенском соборе 1600 г.). Веяние новых времен ощущается и в группе
строгановских икон имена иконописцев помещены на обороте икон, там же упоминаеться заказ-
чик, в какой храм писалась икона и даже какие материалы использовались иконописцем. [11]
9. Со временем пространство, в котором написан текст, совершенно отделяется от сакрально-
го пространства иконы, а текст обособляется от изображения. Например, на иконе преподобного
Нила Столобенского внизу на полях в специальных дробницах пишутся тексты тропаря и кондака
святому. Еще позже текст пишется в специальных картушах, перекочевавших в русскую икону из
французской живописи: например, икона "Царевич Димитрий с житием", 1745 года. На последней
иконе картуш держат амурчики, то есть сакральный христианский текст держат языческие персо-
нажи. [31]
10. Постепенно в иконе возрастает дидактическое начало, а поэтому текст на иконе разраста-
ется и начинает подавлять икону. Характерные примеры: икона "Архистратиг Божиих грозных сил
воевода Михаил", конец XVIII - начало XIX века, там половина иконы занята текстом; или икона
Богоматерь Знамение и Архангел Михаил с текстами Похвалы Богоматери и молитвы Архангелу
Михаилу, где текст занимает почти две трети средника; последний пример - икона святителя Мит-
рофана Воронежского, в которой текст занимает нижнюю треть иконы, но написан довольно мел-
кими буквами и представляет собой краткое житие святого типа проложного.
11. Поскольку на поздних иконах часто не делали ковчега, то не было и лузги, отделявшей
средник от полей. И вот по месту предполагавшейся лузги иконописцы делали широкую рамку
вокруг средника, отделяя его от клейм, а внутрь рамки вписывали определенный текст. Текст шел
по мысленной лузге. Этот прием часто употреблял, например, Семен Спиридонов (Холмогорец) из
Ярославля.
12. Отношение к слову как к украшению ярко проявилось в использовании слова, текста в ка-
честве орнамента в одежде. Например, на иконе Иерусалимской Богоматери текст вписан как
тонкое кружево в кайму рукава одеяния Богородицы.
13. В конце XIX века с появлением печатных литографических икон на икону проникает даже
официальный текст, например: "От С.-Петербургскаго Духовнаго Цензурнаго Комитета печатать
дозволяется. С.-Петербургъ, 10 августа 1893 г."Тогда же оказалось возможным на лицевой сторо-
не литографической иконы поместить даже и имя изготовителя, а не художника: "Хромолито-
графм Е. И. Фесенко, въ Одессb".
Итак, в эпоху расцвета иконописания слово понималось как вербальная икона и в сакральное
пространство иконы оно входило как важнейшая и неотъемлемая его часть, как икона иконы.
Слово имело самостоятельную роль, но оно было неотделимо от изображения. В более поздний
период слово в иконе начинает выполнять подчиненную, служебную роль "комментатора". Оно
становится вербальной расшифровкой невербального текста. Начиная с эпохи барокко, слово не-
редко выполняет функцию украшения, орнамента. Так слово становится зависимым от иконы. Оно
13
выполняет несколько разных служебных функций по отношению к изображению. Вслед за тем
слово опять становится независимым от иконы, но теперь это - "дурная" независимость. Слово в
такой иконе имеет свою функцию, прямо независимую от изображения (например, кондак или
тропарь святому). Эта независимость слова от иконы порождает возможность вторжения в икону
мирского слова (название комитета по цензуре)
Конечно, текст связан с изображением, но он необязателен, он даже не комментирует изобра-
жение, он не нужен. Он выступает как эмблема, а эмблематика чуждая иконе эпохе расцвета.
Проблемы и методы палеографического анализа надписей на иконах /На основе книги Галь-
ченко М.Г. "Надписи на иконах Древней Руси"/.
I. Исходя из палеографических характеристик надписи на иконах можно разделить на две ос-
новные группы - декоративные надписи и надписи, сходные со строчным письмом рукописей.
В среднике, а также на полях икон имеются крупные декоративные надписи. Они сопоставимы
с заглавным письмом рукописей, а также с декоративными надписями, которые находятся на ми-
ниатюрах, фресках, художественных произведениях из камня, металла и т.д. Для декоративных
надписей характерны особые начертания ряда букв (например, начертания "н" с перекладиной в
виде лесенки или волнистой линии, начертания "к" с маленькими разделенными петлями). Буквы
в декоративных надписях на иконах могут быть выполнены как двойным контуром, так и сплош-
ными линиями. Если буквы в декоративных надписях выполнены сплошными линиями, то они
часто заметно вытянуты в высоту. Тенденции развития почерков декоративных надписей на ико-
нах в общих чертах те же, что и в уставных почерках рукописей [46 (с. 226-230)], однако датиро-
вать эти надписи существенно сложнее, чем надписи, почерк которых напоминает строчное пись-
мо рукописей. Наличие или отсутствие двойного контура, а также большая или меньшая вытяну-
тость букв в декоративных надписях не являются надежными датирующими признаками.
II. В клеймах житийных икон, на полях, иногда в среднике - на свитках или раскрытых Евангели-
ях - имеются надписи, по пропорциям и начертаниям большинства букв сходные со строчным
письмом рукописей. Такие надписи являются основным материалом для датировки создания.
В связи с тем что иконы с древними надписями, имеющие точную дату, чрезвычайно редки,
особенно это касается икон древнейшего периода - XII-XV вв. а также плохой сохранностью надпи-
сей на многих иконах, сравнить надписи на изучаемой древнерусской иконе с несколькими,
имеющими точную дату надписями, как правило, невозможно, приходится сравнивать почерки
надписей на иконах с почерками рукописей и пользоваться датирующими признаками, извлечен-
ными из анализа рукописей. Кроме того серьезные проблемы нередко возникают уже при попыт-
ке установить, является ли надпись аутентичной, современной живописи иконы и не искаженной
в результате поновления или домузейной реставрации, не говоря уже о крайне сложном в неко-
торых случаях вопросе о "подделках". Конечно, вопрос об аутентичности надписей - это прежде
всего проблема реставрационного исследования, а не палеографического.
В результате графико-орфографических исследований надписей на древнерусских иконах XII-
XVI Гальченко М.Г. [6] утверждает что датировки икон, проведенных ею, на основании анализа
почерка и употребления букв в надписи, как правило, не противоречили или не сильно расходится
с предлагаемыми искусствоведами датировками данных икон, основанных на особенностях стиля
живописи. Это свидетельствует в пользу вывода о том, что к надписям на иконах, напоминающим
строчное письмо рукописей, в целом применимы методы датировки, выработанные для рукопи-
сей.
14
Начертания букв в надписях на иконах изменяются с течением времени примерно так же, как и
в почерках рукописей [32], хотя почерк надписей некоторых икон выглядит несколько архаичнее,
чем почерки рукописей того же времени. Любопытно, что наиболее архаичными, как правило, вы-
глядят надписи на тех иконах, создатели которых явно придерживались архаизирующих традиций
в живописи, ориентировались на древние образцы, например на новгородской иконе Николы из
Озерова (ГРМ) и на краснофонной иконе Николы с житием (ГТГ).
Несомненно, данные, получаемые палеографом при анализе надписей на иконах (как правило,
не обширных), намного более скудны по сравнению с данными анализа стиля и технологии живо-
писи, осуществляемого искусствоведами. Палеографическая датировка надписей никоим образом
не может рассматриваться как главный метод датировки произведений древнерусской живописи.
Результаты искусствоведческого исследования и искусствоведческая датировка памятника пред-
ставляют большой интерес для палеографа и должны им учитываться, если, конечно, данные ана-
лиза почерка не вступают в непримиримое противоречие с этой датировкой. Комплексный под-
ход, включающий искусствоведческое и лингво-палеографическое исследование памятника, по-
зволяет более надежно датировать произведения древнерусской живописи. Не всегда, впрочем,
палеографический анализ может внести значительные уточнения в датировку памятника, по-
скольку в настоящее время, как правило, нет возможности обосновать достаточно узкую (менее
чем половина столетия) палеографическую датировку надписи. В особо сложных случаях палео-
графу трудно предложить более узкую датировку надписи, чем в пределах целого столетия.
Но несмотря на это следует признать, что в настоящее время методология палеографической
датировки надписей на иконах очень слабо разработана. Тем более это относиться к датировке
надписей на иконах начиная с XV в., особенно с середины - второй половины этого столетия и да-
лее. Проблема состоит в значительной степени в том, что при датировке рукописей зрелого XV в.,
в подавляющем большинстве случаев написанных на бумаге, палеографы в основном опираются
на данные анализа бумажных водяных знаков, а не на данные анализа почерка, и для этого име-
ются весьма веские основания. Датировка рукописей более раннего периода, написанных почти
исключительно на пергаменте, напротив, строится целиком на анализе почерка и орфографии, что
дает возможность применить сравнительно разработанную методологию палеографической да-
тировки пергаменных рукописей XII - начала XV в. для датировки надписей на иконах.
Таким образом, необходимо исследование почерков и орфографии древнерусских рукописей
XV в. и последующих столетий, в первую очередь имеющих точную дату, специально направлен-
ное на разработку методологии палеографической датировки надписей на иконах этого периода.
Книга Гальченко М.Г. "Надписи на иконах Древней Руси" может служить примером удачного
серьезного исследования надписей на иконах периода XIV-XV в. - это время значительных изме-
нений в древнерусской письменности, связанных со вторым южнославянским влиянием. Автором
были проанализированы орфографические особенности 150 древнерусских рукописей конца XIV-
XV в. с точной датой, параллельно с изучением орфографии были сделаны наблюдения и над по-
черками этих рукописей. Для разработки методологии палеографической датировки надписей на
иконах наблюдения над связанными со вторым южнославянским влиянием существенными из-
менениями в строчных почерках, заглавном письме и орфографии древнерусских рукописей име-
ют первостепенное значение. Как отмечает А.А.Турилов [35], в результате 2-го ЮСлВ в древнерус-
ской письменности возникают различные разновидности младшего полуустава и "гибридных" по-
черков, соединяющих в себе черты старшего русского полуустава и ряд южнославянских по про-
исхождению особенностей. Первые сравнительно небольшие изменения связанные со вторым
южнославянским влиянием, отмечаются в ряде древнерусских рукописей конца 80 - 90-х годов XIV
15
в., а заметное проявление 2-го ЮСлВ в почерках, орфографии и оформлении обнаруживается в
северо-восточных, западных, юго-западных рукописях в 10-20-х годах XV в., в новгородских па-
мятниках - в основном со второй половины 30-х годов (в рукописях, написанных в Лисицком мо-
настыре, - раньше), в псковских памятниках - приблизительно с середины 40-х годов XV в. Уста-
новление этих хронологических вех имеет принципиальное значение для определения нижней
границы датировки надписей на иконах с признаками 2-го ЮСлВ в почерках и орфографии. Вопрос
о верхней границе датировки таких надписей оказывается более сложным.
Особое внимание следует обратить на изучение заглавного письма древнерусских рукописей
начиная с конца XIV в., поскольку очень многие надписи на иконах этого периода, прежде всего
крупные надписи на средниках, обнаруживают известное сходство с заголовками древнерусских
рукописей данного периода. (Надписи, близкие к строчному письму, встречаются чаще всего в
клеймах житийных икон.)
Ранее конца XIV в. надписи на древнерусских иконах хотя и имеют ряд общих особенностей с
заголовками рукописей того же времени, однако заметно отличаются от них по пропорциям и да-
же по рисунку за счет того, что, как отметил В.Н.Щепкин, буквы в надписях на иконах XII-XIV вв. в
подавляющем большинстве случаев выполнены сплошной линией, а в рукописях - двойным кон-
туром. С конца XIV в. в древнерусских рукописях все большее распространение получают заголов-
ки без двойного контура (хотя такие заголовки встречаются и в некоторых рукописных кодексах
XIII-XIV вв.). Необходимо отметить, что заглавное письмо древнерусских рукописей до настоящего
времени мало привлекало внимание палеографов.
Разумеется, детальное изучение заголовков древнерусских рукописей и, тем более, разработка
методологии датировки надписей на иконах (как надписей, напоминающих строчное письмо ру-
кописей, так и надписей типа заглавного письма) потребуют усилий не одного поколения иссле-
дователей. Одним из первых шагов в этом направлении могло бы стать издание палеографическо-
го пособия с фотокопиями листов с заглавным и строчным письмом из точно датированных древ-
нерусских, а также с таблицами начертаний букв, наиболее характерных для данных периодов и
имеющих наибольшее значение для датировки. Это позволило бы представить основные типы
строчного письма и разнообразные варианты заглавного письма древнерусских рукописных книг
данного периода. В дальнейшем наличие подобного палеографического пособия могло бы по-
мочь проследить эволюцию древнерусских строчных почерков и заглавного письма.
Заключение
Мы наметили лишь контуры тех проблем которые стоят перед исследователем шрифта и текста
в иконе. По нисходящей их можно перечислить как богословское основание тех пространственных
представлений эпохи и религиозного сознания, которые отражаються на формообразовании над-
писей и шрифта, а также в восприятии взаимоотношения между изображением и текстом.
Поскольку явно недостаточно в этой области искусства довольствоваться только палеографиче-
скими заключениями, об этом свидетельствуют и исторические корни надписи, связанной со зна-
чением изображения всеми своими свойствами: художественными, содержательно-смысловыми,
символическими, богословским. Понимание этого, а также умение подобрать для названных
свойств "единицы измерения" позволит в дальнейшем правильно подойти к созданию системы
исследования и описания иконных надписей, без чего познание древней иконы не может быть
достаточно полным, а решение реставрационных вопросов - всесторонне обоснованным.
16
Список литературы
Харьков 2003
18