А К А Д ЕМ И Я НАУК СССР

ИНСТИТУТ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ

У. М . У О Т Т
П .К А К И А

МУСУЛЬМАНСКАЯ
ИСПАНИЯ

И З Д А Т Е Л Ь С Т В О «НАУКА»
ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
М О С К В А 1976
9 (to)}
У 65
W . M ONTGOM ERY W A TT and PIERRE САСНІЛ
A H ISTORY O F ISLAM IC SP A IN
Edinburgh, 1965 (Isla m ic Suityeys, 4)

П еревод с английского
С. И. Д У Н А Е В Е Ц К О Г О

Ответственный редактор и автор предисловия

А. Б. К У Д Е Л И Н

Редакционная коллегия серии

«По следам исчезнувших культур Востока»
К 3. А Ш РАФ ЯН , Г. М. БА У ЭР, Г. М. Б О Н Г А Р Д -Л Е В И Н ,
Р В. В Я ТК И Н , Э. А. ГРА Н ТО ВС К И И , И. М. Д Ь Я К О Н О В ,
М. А. К О РО С ТО ВЦ ЕВ (председатель), С. С. Ц Е Л Ь Н И К Е Р

Уотт У. М. и К акйа П.
У65 М усульм ан ская Испания. Пер. с англ. С. И. Ду-
наевецкого. Предисл. А. Б. Куделина. М., Г л авная
редакция восточной литературы и здательства « Н а у ­
ка», 1976.
199 с. с ил. («П о следам исчезнувш их культур В осток а»),
В идны й ан гли й ски й и сл а м о ве д У. М онтгом ери Ус/гт и ф и лолог
П . К ак н а п р ед л а га ю т кр атки й , но весьм а с о д ер ж ател ь н ы й обзор и сто ­
рии И спани и в эпоху м у су л ьм ан ск о го зав о е в ан и я ( V II I—XV в в .], в а ж ­
нейш их с о ц и альн ы х и к у л ьту р н ы х п роблем ж изин стран ы в тот период.
„ 10603-159
У ------------------ 130-76
013(02)-76
© Главная редакция восточной литературы
издательства «Н аука», 1976.
 П РЕДИ С Л О ВИ Е

В востоковедении прошлого века прочпо укоренился интерес к

истории и культуре мусульманской Испании. Э тот интерес во многом
подогревался романтизмом, овладевшим умамн представителей ака­
демической науки, а нередко и водившим их рукой. В мусульманской
Испании немецкий ученый Л. Мюллер видел, например, «привлека­
тельность, свойственную необычайному», ибо па ее земле «вымысел
и правда, легенда и быль сливаются больше, чем где бы то нн было,
если не по внешним очертаниям, то по содерж анию ; н испанскому
арабизму, в том ииде как он сложился фактически, присущ тот ро­
мантический ореол, которым окружены его предания»
Миновали годы, востоковедение преодолело романтические увле­
чения, однако и по сен день испано-мусульманская тематика продол­
ж ает привлекать исследователей средневековья. Д оказательством
тому мож ет служить книга «М усульманская Испания», написанная
двумя учеными из Эдинбургского ун и вер си тета— У. М. Уоттом и
П. Какйа. И х книгу отличает четкость и ясность аргумептацни, х о ­
рош ая документированность, широта кругозора. Все это дел ает ее
одним нз лучших кратких очерков по истории н культуре мусуль­
манской Испании.
Большую часть объема книги занимает последовательное и з­
лож ен ие истории мусульман полуострова от начала завоевания в
711 г. д о падения Гранадского эмнрата в 1492 г. Н е вдаваясь в из­
лишние подробности, авторы рисуют целостную картину историче­
ского процесса и характеризую т социальную, экономическую и д у ­
ховную жизнь полуострова. М усульманская Испания является глав­
ной темой исследования, и у ж е хотя бы этим объясняется его пре­
имущество для интересующ ихся испано-мусульманской проблематикой
перед выходившими у нас ранее трудами по истории Испании либо
истории арабских стран (работы А. Е. Кудрявцева, Р. Альтамиры-и-
Кревеа, А. М юллера, А. Е. Крымского), в которых период мусуль­
манского владычества в Испании занимает незначительную часть
общ его исторического очерка. В книге ж е У. М. Уотта и П. Какиа,

1 А. М ю л л е р , История ислама от основания д о новейших вре­

мен (русский перевод под ред. Н. А. М едникова), IV, СПб., 1896,
стр. 2.

3
наоборот, необходимы е экскурсы в историю собственно мусульман­
ской Испании (например, рассказ об истоках арабо-мусульманской
экспансии, анализ причин слабости готской Испании) крепко при­
вязаны к главной теме. Что ж е касается двух небольших работ
Э. Л еви-П ровансаля и И. Ю. Крачковского об испано-мусульманской
культуре, написанных немногим менее сорока лет тому назад, то они
ие устарели и поныне и могут служить превосходным дополнением
к соответствующ им разделам публикуемой книгн.
У. М. Уотт н П. Какиа не упрощают предмета своего исследо­
вания. Они обнаж аю т спорные проблемы, смело высказывают гипо­
тетические соображ ения. Нам бы хотелось здесь высказать несколь­
ко замечаний по поднятым вопросам.
Анализ причин слабости Вестготского королевства, представ­
ленный У. М. Уоттом, нуж дается, на наш взгляд, в уточнениях и
дополнениях. В VII в. в готской Испании проявлялись две противо­
действую щ ие тенденции. П ервая из них свидетельствовала об эв о­
люции политического строя к централизованному управлению, к с а ­
модерж авной власти. Поэтому, например, стали появляться признаки
наследования престола, хотя официально принцип выборности госу­
даря сохранялся д о мусульманского завоевания. Несмотря на дейст-
пие противоположной тенденции, ослаблявш ей централизацию и
усиливавшейся по мере р;і.пштпя ф еодализацнопного процесса, цент-
рмлплопаппое государство сущ ествовало и Испании значительную
часті. VII п. Вестготская знать считалась с тем фактом, что готы
состапляли м еньш и нств населения страны, н поэтому признавали
королевскую пласть, обеспечивавш ую ее господство в Испании. О д ­
нако феодализация отношений приводила к ослаблению королевской
власти и усилению класса крупных землевладельцев, сформировав­
шегося из готской служилой знати и испано-римской светской вер­
хушки и высшего духовенства, фактически уравнявшихся в правах
с вестготами после официального принятия последними католичества
в 589 г.
Ф еодализационный процесс проявлялся во многих сторона?: ж и з­
ни готской Испании, в частности в военной. Если ранее основу
войска составляло народное ополчение, то в VII в. оно создавалось
из отрядов, сформированных крупными феодалам и и служилой
знатью. Таким образом , военная мощь Вестготского королевства т е ­
перь во многом зависела от прихоти представителей господствую щ е­
го класса. Рост центробежных сил в стране привел в конце VII —
начале VIII в. к обострению противоречий в правящей верхушке
общ ества и острым меж доусобны м столкновениям, а в конечном
итоге к краху готской Испании, не сумевшей противостоять мусуль­
манскому завоеванию.

4
 Советский исследователь А. Р. Корсунский, которому мы с л ед у ­
ем в изложении данного вопроса, так резюмирует причины краха
Вестготского государства: «Сдвиги в социально-экономических отно­
шениях в VII в., связанные с дальнейшей ф еодализацией, превращ е­
ние основной массы свободных общинников в зависимых крестьян,
суж ение товарно-денеж ны х отношений, упадок слоя городских зем ­
левладельцев и ослабление заинтересованности у тех магнатов, ко­
торые приобрели обширные земельные владения, в сильной централь­
ной власти,— привели к изменениям и в политическом устройстве.
Несмотря на внешнее сохранение централизованного устройства, от­
сутствие иммунитетных округов и обособивш ихся феодальных кня­
жеств внутри страны, центральное управление к концу VII в. д егр а­
дирует. Власть в государстве перешла в руки узкой группировки
светских и церковных магнатов, которые препятствовали укреплению
могущества короны. Вестготское королевство, не имевшее широкой
социальной базы и полностью зависевш ее теперь от поддерж ки свет­
ских магнатов и епископов, оказалось бессильным перед лнцом внеш­
них противников» 2.
С ледует внести коррективы и в вопрос о ф еодализм е в Испании.
Ссылаясь на распространенное мнение, У. М. Уотт пишет в одном
из примечаний, что «в Испании не сущ ествовало ф еодализм а в стро­
гом смысле слова» (стр. 168). Д ум ается, что такой п од ход основы-
пается па старой концепции сущ ествования некоей идеальной «м оде­
ли» ф еодализм а, построенной иа французском материале. Однако,
как явствует нз новейших исследований, в Зап адн ой Европе едва ли
інііідется больш ое число примеров воплощения идеальной «модели».
Вопрос соотношения «модели» феодализма с исторической реаль­
ностью подробно освещ ается в книге А. Я. Гуревича, к которой мы
и отсылаем читателя 3. Что ж е касается Испании, то она, по выво­
дам А. Р. Корсунского, «несмотря на своеобразие исторического про­
цесса... шла по тому ж е ф еодальному пути развития, как и другие
страны Зап адн ой Е вропы »4.
С концепцией идеальной «модели» несомненно связан и подход
У. М. Уотта к восточному ф еодализм у. Р азумеется, феодализм, р а з­
вивавшийся в мусульманских странах, имеет мало общ его с «клас­
сическим» типом западноевропейского феодализма. Н о это отнюдь
не означает, что в них вообщ е не было ф ео д а л и зм а 5. М еж ду тем

- А. Р. К о р с у н с к и й , Готская И спания, М., 1969, стр. 298.

3 А. Я. Г у р е в и ч , Проблемы генезиса ф еодализма в З а п а д ­
ной Европе, М., 1970.
4 А. Р. К о р с у н с к и й , Готская Испания, стр. 302.
5 О «восточном» ф еодализм е см. в сб. «П роблемы докапитали­
стических общ еств в странах Востока», М., 1971.

5
У. М. Уотт склоняется именно к такой позиции, утверж дая, что в
особых экономических и географических условиях Испании ф ео д а ­
лизм «был принят д а ж е мусульманами» (стр. 5 7 ). С долж ной осто­
рожностью читатель отнесется и к рассуж дениям о том, не противо­
речили ли феодальны е идеи мусульманской религии и т. п. (стр. 4 6 ).
Одним из важны х вопросов, поднятых в книге, следует считать,
вопрос о том, сколь велик был восточноарабский вклад в испано-му­
сульманскую- культуру. Здесь представляется необходимым вкратце
напомиить о контактах Испании с восточными центрами, поскольку
в книге сведения по этом у вопросу неполны и отчасти противоречи­
вы. Например, мы находим в пей неточное утверждение, что контак­
ты с Востоком осущ ествлялись в основном д о 750 г. (стр. 4 0 ), так
как затем в Арабском халифате произошла смена правящей ди н а­
стии, а в Испании обосновались приверженцы Омейядов. Д ействи­
тельно, еелн говорить о сирийском (омейядеком) влиянии, то оно
завершилось в основном к 750 г., хотя и после падения Омейядов
в Испанию прибывали иммигранты из Сирии, спасавшиеся от пре­
следований А ббасидов. Затем начинается медленный отход от си­
рийской традиции. Н есмотря на антиаббасидскую направленность
политики омепядской Испании, эмиры Хишам I (788—796) и ал-Ха-
кам I (796—822) спокойно смотрели на пояиленне первых призна­
ков влиянии иракской культуры в своих владениях. Годы правления
эмира Л бд ар-Рахмапа II (822—852) характеризую тся постепенным
отступлением сирийской традиции и нарастающим воздействием на
мусульманскую Испапию Аббасидского халифата. А бд ар-Рахман II
перестроил государственный аппарат К ордовского эмирата по аб-
басидскому образцу. Именно в годы его правления развернул свою
активную деятельность выходец с Востока, знаменитый багдадский
певец Зирйаб, ставший проводником аббасидской культуры в И с­
пании. К середине IX в. в К ордове образовалась небольшая, но
очень влиятельная колония переселенцев из Северной Африки, Егип­
та, Сирии и Ирака. Мекка и М едина такж е сыграли определенную
роль в «реориентализации» мусульманского З ап ада, так как е ж е ­
годно многие аидалусцы совершали паломничество к святым местам
ислама.
В правление халифа А бд ар-Рахмана III (912—961) движ ение
м еж ду Кордовой и стар ы м и. культурными центрами на востоке не­
сколько замедлилось, однако при ал-Хакаме II (961—976) начался
новый этап интенсивного восточного проникновения. Этот халиф
усиленно приглашал в Испанию ученых, законоведов, литераторов
с востока. П рестиж Б агдада существенно возрос за эти годы на П и­
ренейском полуострове.
В XI в., после распада Кордовского халифата, контакты про-

6
 долж алпсь. В трудах исґіапо-'мусульмаїїекпх уЧоНыХ приводятся д а н ­
ные о тесных связях мусульманской Испании с остальным мусуль­
манским миром и в X II—X IV вв.
Лпдалусцы, посещавш ие Ирак, Сирию, Аравию, Египет, Ифри-
кпю, и восточные путешественники, ученые и литераторы, отправ-
лишппеся в Испанию, привозили с собой сочинения крупнейших во­
сточных авторов по самым различным отраслям знания. Например,
известный филолог А бу Али ал-Кали, прибывший в Испанию в
941-2 г., привез около 40 диванов стихов восточиоарабских поэтов.
Восточмоарабские традиции тщательно оберегались на П иреней­
ском полуострове. И звестно, что арабы никогда не составляли боль­
шинства мусульманского населения Испании (берберский элемент
был многочисленнее). П оэтому арабские правители и арабская ро­
довая знать с особым усердием блюли чистоту восточного наследия
н использовали его для сохранения споего господства. По евндетель-
стпам срсдпеиекпных источником, от всякого, кто ж елал запять вы­
сокую долж ность при дпоре или и государственном аппарате, не­
пременно требоиалось прекрасно владеть арабским языком и глубоко
ипать арабо-мусульманскую культуру. И спано-омейядскне эмиры и
халифы стремились показать себя защитниками «веры А ллаха» н
пс жалели усилий, чтобы превзойти в религиозном рвении своих
предшестпеппиков. Таковы некоторые из причин, объясняющ ие из-
пестпый консерватизм испано-мусульманской культуры во время
омемядекого правления.
Итак, факты свидетельствуют о том, что восточноарабский вклад
п культуру мусульманской Испании был чрезвычайно велик. П оэто­
му крупнейший современный историк мусульманского зап ада Э. Л е-
пи-1Іропамсаль спрапсдлпио заметил: «Было бы неразумным пытать-
сн выявить присущие арабо-испапской культуре оригинальные чер­
ты, пс указывая в то ж е время на значение, какое имела в Испании
неликая традиция восточного классиц изм а»6.
В книге ставится и другой чрезвычайно важный вопрос: в чем
состоял вклад мусульманской Испании в европейскую и общ ечело­
веческую культуру? В значительной мере он поставлен в плане о б ­
суж дения проблемы, продолж аю щ ей вызывать противоречивые с у ж ­
дения. О днако в отдельных своих частях она уж е более нли менее
ясна. Отмечены влияние философской мысли мусульманской И спа­
нии на философию Западной Европы в средние века, воздействие
мавританской архитектуры, мусульманских декоративных мотивов в
украшении интерьеров и экстерьеров на позднейший архитектурный

б Э. Л е в и - П р о в а и с а л ь , Арабская культура в Испании,

М., 1967, стр. 25.

7
стиль Испании и Других государств Европы, заимствования христи­
ан в хозяйственной, военной, медицинской и многих других обл а­
стях. Факты, приводимые в соответствующ их разделах исследования,
могут, разумеется, быть сущ ественно пополнены.
Бесспорным и общепризнанным фактом является такж е влия­
ние через Испанию восточной дидактической прозы иа средневеко­
вую европейскую литературу. Однако в области поэзии результаты
исследований менее определенны. П реж де всего сама поэзия мусуль­
манской Испании изучеиа недостаточно, главным образом из-за ф раг­
ментарности или полного отсутствия материала по некоторым пе­
риодам. К тому ж е изучение средневековой арабской поэзии в зн а ­
чительной степени сковывается устаревшими теоретическими взгля­
дами, унаследованными от прошлого века. Старые взгляды сф орм у­
лированы в трудах Р. Д о зи и А. Э. фон Ш акка, которые первыми
предприняли систематическое исследование андалусского материала.
В творчестве андалусцев они восхищались непосредственными н
сильными чувствами, тонкими душевными переживаниями. О днако
постепенное расширение изучаемого материала привело исследова­
телей XX в. к противоположным заключениям: в поэтическом насле­
дии мусульманской Испании повторяется ограниченный круг тем,
идей, образов; андалусские авторы не стремятся к «оригинальности»,
«искренности», «естественности» и т. д.
П од влиянием культурно-исторической школы истоки монотон­
ности всей средневековой арабской поэзии стали усматривать в о д ­
нообразии жизни Аравийского полуострова, где она зародилась:
бедная природа пустыни — бедный духовный мир жителя пустыни —
бедная поэзия. В дальнейшем традиции доисламской поэзии не п од ­
вергались серьезной переработке, утверж даю т некоторые ученые.
П оэтому оригинальность авторов вы ражалась в варьировании ста­
рых тем, шлифовке традиционных образов, поиске новых «украш е­
ний» стиха.
Появились теории, пытавшиеся объяснить «европейскому куль­
турному сознанию » своеобразие принципов творчества арабских
поэтов, законы композиции и природу образной системы их произ­
ведений. Среди иих необходим о указать теорию Л . М асииьона,
упоминаемую в книге. П. Какиа, говоря о ней в разделе, посвящ ен­
ном поэзии, высказывает свои сомнения в ее абсолютной верности.
О н справедливо замечает, что арабская метафора не всегда «дви­
ж ет ся от ж ивого к мертвому» в природе (стр. 7 8 ). О днако ои при­
нимает другие стороны концепции Л . М асиньоиа, касающиеся «ато­
марности» мусульманского мышления, и распространяет их на х у ­
дож ествен н ое творчество мусульманских авторов Испании. Ф унда­
ментальным элементом в теоретическом построении Л . М асиньона

8
яплпстси утверждение, будто бы мусульманское мировоззрение не
минет представления о Вселенной как об упорядоченной системе.
И.ч этого Л . Масиньои выводит «атомарность» мусульманского
мі,пиления и ряд особенностей худож ественного творчества мусуль­
манских пародов.
Н едавно концепция Л . М асиньона была подвергнута всесто­
ронней критике в работе советского исследователя А. В. С агадеева.
Он отмстил, что французский ученый, говоря об особенностях «м у­
сульманского мировоээреиня», имеет в виду учение ортодоксального
мусульманского теолога ал-Ашари и его последователей, польэо-
наншихся поддерж кой лишь весьма узкого круга мусульманских б о ­
гословов. П оэтому учение ал-Ашари нельзя представлять в качестве
доктрины, и которой «сфокусированы существенные черты мировоз­
зрении народом Ближнего В о сто к а » 7, А. В. С агадеев убедительно
докалывает, что «мышление творцов средневековой мусульманской
культуры принципиально ничем не отличается от мышления других
народом, стоивших на том ж е уровне раэинтия»8.
А. И. С аііідссії дем онстрирует несостоятельность и худ ож еств ен ­
ного аспекта теории Л . М асиньона. Она неверна, поскольку не при­
нимает во внимание «как раз те моменты мировосприятия творцов
средневековой мусульманской культуры — в концептуальной и худ о-
жсстиеино-эмоцноналыюй формах его выражения,— без которых эта
культура їїыглядит в значительной мере обедненной, если не ска­
ли ть— лишенной, по существу, своего подлинного исторического
облики»
Арабская классическая поэзия, и в частности поэтическое на­
следие мусульманской Испании, разумеется, имеет свои характерные
особенности. Но паличне специфических черт не д олж но заслонять
от илорв исследователя тех свойств, которые типологически сбли ж а­
ют это наследие со средневековым художественным творчеством д р у ­
гих пародов. Например, каноны арабской средневековой классики
(их следует отличать от ш аблонов в новой и новейшей литературе)
могут быть интерпретированы как следствие этикетиости средневе­
кового мировоззрения в свете теории литературного этикета, р а з­
работанной Д . С. Лихачевым на материале древнерусской литера­
туры.

7 А. В. С а г а д е е в , Очеловеченный мир в философии и искус­

стве мусульманского средневековья. (П о поводу одной типологиче­
ской концепции),— сб. «Эстетика и жизнь», вып. 3, М., 1974,
стр. 459.
“ Т а м же.
9 Т а м ж е , стр. 488.

9
 В поэзии мусульманской Испании индивидуальный опыт автора
не находил прямого «документального» отраж ения в его произве­
дениях. «Документальные» детали, проникавшие в поэзию и связы ­
вавшие ее с действительностью, блекли в окружении поэтических
символов. П редметность устранялась из мира поэзии этикетно мыс­
лившего литератора Испании. Реальные события, картины окруж аю ­
щего мира, несомненно оказывавшие влияние на творчество поэтов
и вызывавшие к жизии многие их произведения, по-особом у пре­
творялись в их стихах, не всегда и не полностью определяли их с о ­
держ ание.
Применительно к литературе мусульманской Испании, основан­
ной иа канонах, оригинальность и традиционность не являются аль­
тернативными понятиями. Любом поэт долж ен был сочинять свои
произведения, следуя нормативным правилам. Нанвысшего успеха
достигал тот, кто в рамках нормативных требований средневековой
поэтики ярче проявил богатство своих вариационных и интонацион­
ных возмож ностей.
П. Какиа пишет, что произведения доисламских поэтов призна­
вались пепревосходимым эталоном совершенства и поэтому поздние
авторы были обречены на подраж ание высоким образцам (стр. 73 ).
Это не совсем так. С подобных позиций выступали арабские филоло­
ги А бу Амр нбн ал-Ала (689— 7 7 0 ), Ибн ал-Араби (ум. в 846 г.) и
их единомышленники. О днако уж е Иби К утайба (828-9— 889) был го­
тов признать равными возмож ности лю бого поэта — древнего или но­
вого. Так был снят запрет на критику доисламских и раинеислам-
ских авторов. Развивая мысль Ибн Кутайбы, ас-Салиби (961— 1038)
утверж дал, что стихи его современников лучше стихов предш ествую ­
щих поколений поэтов, а Ибн Рашик (995-1000— 1063-4) пришел к
радикальному выводу, что новые поэты не обязаны и не долж ны
слепо копировать древних. Ас-Салиби и Ибн Рашик строили свои
рассуж дення, опираясь на конкретный материал. Они не могли не
заметить, что наследуем ая от поколения к поколению традиция
подвергалась трансформации и что, очевидно, в ней самой таились
возмож ности, обеспечивавш ие такую трансформацию. П отому-то они
и сочли возможным легализировать изменения, происшедшие в ар аб­
ской классике.
П. Какиа указы вает на возникновение новых тем в арабской
поэзии в тот или иной период. Однако он справедливо подвергает
сомнению выводы А. П ереса, пытавшегося выделить черты темати­
ческого своеобразия классической андалусской поэзии без сопостав­
лений с произведениями восточноарабских авторов (стр. 114). Д о
настоящего времени в поэтической продукции обширного арабо-м у­
сульманского мира в рамках одной эпохи не выявлено существен-

10
lii,is pern они льп ых различим d тематике, ж аіірах, системе образов,
с і плис тпчсских фигурах.
Иышесклзанное не относится к м уваш ш аху и задж алу, которые
решительно отличались от классической поэзии. Н аиболее интерес­
ные открытия, подтверж даю щ ие возмож ность взаимосвязей и взаи­
мовлияний европейской и арабской поэзии в средние века, сделаны
кик раз па материале этих двух строфических форм. Большая з а ­
слуги и теоретическом обосновании возможности контактов араб­
ской н европейской лирики принадлеж ит испанскому ученому X. Ри­
ги ре, впервые сформулировавш ему свои взгляды на данную пробле­
му в 1!)12 г. X. Рибера выделил два больших этапа арабо-европей­
ских ікиїпмосвязен: первый — контакт арабской классической поэзии
с дрсіпісппіеп романской поэзией с преимущественным влиянием
последней на первую, приведший к возникновению арабо-романскон
«СМСІІКІІІПОП поэтической системы» [задж алы Ибн Куэмана (ок.
1080 1100)]; второй контакт «арабо-романской» поэтической сис­
темы с пом нен нроніїпсіїльскпх трубадуров, когда первая влияла
іїй вторую. Тіїмім обр;і:юм, X. Рибера поставил вопрос о взаим о­
влиянии епропепской и арабской поэтической традиций, посредни­
ком м еж ду которыми выступали задж ал н м уваш ш ах. И нтерес к ги­
потезе X. Риберы особенно возрос в связи с открытиями известного
ученого С. М. Ш терна. Начиная с 1948 г., С. М. Штери опубликовал
несколько стихов на романском языке, обнаруж енны х им в м уваш -
шихих еврейских п арвбеких поэтов Испании. Открытие С. М. Ш тер-
п,| подтвердило догадку X. Риберы о существовании в Испании в
мниху мусульманского господства лирической поэзии на романском
н п.ікс, в тикже темпе о гибридном характере андалусской строфи­
ческий н о в і ш і . І Ісследоіііііиїн в этой области должны быть продол­
жены, опп важны для изучения истории европейской и арабской ли-
іеріїтури и — в более общем плане — для изучения плодотворного,
н.мпмоденсгвия европейской н арабо-мусульманской культуры в:
средине века.
М усульманская Испания все полнее раскрывает перед исследо-
іііітелями свои тайны. Некоторые проблемы ныне м ож но считать
иыиснепными, другие — еще потребую т для своего разрешения д о ­
полнительных разысканий. П ревосходная книга У. М. Уотта и П. К а­
ким создает верное представление о современном состоянии всего
комплекса вопросов, связанных с изучением одной из наиболее свое­
образных культур эпохи средневековья.
А. К уд ел и н
 ПРЕДИСЛОВИЕ
К РУ С С К О М У И З Д А Н И Ю

Испания — страна, которая испытала много прев­

ратностей судьбы. Д о сих пор не утихают споры о том,
ка к отразились на ее теперешнем облике различные э т а ­
пы ее истории. Но гл ав ная цель этой книги не отраж ение
таких споров, а изложение основных фактов политиче­
ской и культурной истории Испании мусульманского (или
арабского) времени. О днако в свете здесь приводимых
данных представляется наиболее вероятным, что некото­
рые из уникальных и ценных черт испанского быта опреде­
лены скорее взаимовлиянием арабского и иберийского
элементов, чем реставрацией в ходе борьбы с а рабам и то­
го, что сущ ествовало до 711 г. Во время великих усилий
Реконкисты испапцы все более и более подчеркивали р а з ­
ницу между собой и «мавританским» враж еским л а г е ­
рем и в конце концов изгнали «мавров» из страны. Но
еще задолго до этого испанцы восприняли ряд внешних
признаков арабской культуры, а возможно, и кое-что из
мировоззрения арабов. Именно на это мне хотелось бы
обратить внимание русского читателя, прежде чем он
приступит к чтению нашей книги.

Эдинбург, 4 ф ев р ал я 1975 г. У. Монтгомери Уотт

12
 ВВЕДЕНИЕ

Ч Е М НАМ И Н Т Е Р Е С Н А
М УСУЛЬМАНСКАЯ ИСПАНИЯ

Много т-кон м :iиpiriciнекая Испания вол новал а во­

ображ ение Г.иропы. О твага Р о лан д а на перевале Ронсе-
іі.’ілі ) п рославлялась її б ал л ад ах , одновременно легенды
окуты вали фигуру Сида, пыраставшего в великого ге­
роя. По сердца плепяла не просто борьба с маврами.
Л учш е осведомленным обитателем грубых христиан­
ских королевств п герцогстБ Западн ой Европы было из­
вестно, что к югу от Пиренеев л еж и т страна более вы ­
сокой культуры, где люди среди роскоши н асл аж д а ю т ся
му.шкоіі п поэзпеп; постепенно они заи м ствовали что
могли пі что» культуры. Романтизм XIX в. отчасти
пискреспл былое восхищение перед нею — несомненно,
благодар я ІІЛІІИІІПЮ Вашингтона Ирвинга «Альгамбра»
стала слоном, м.іпссіним всем, д а ж е тем, кто и не сл ы ­
хал об л ом дморце XIV и.
Самый сухоіі учепый-историк не мож ет оставаться
равнодушным, говоря о мусульманской Испании. Здесь
иступила и Европу восточная культура — и оставила
после себя великолепные архитектурные памятники. И с ­
пания представляет собой прекрасный о б р азец тесного
контакта различны х культур, современная европейская
п ам ер и кан ск ая историческая школа т а к ж е сф ор м и ров а­
лись в результате этого контакта. Основные памятники
•тн ї культуры сравнительно легко осмотреть, посещение
их до ставл яет удовольствие почти в любое время года.
Кроме того, изучение мусульманской Испании помогает
разреш ить ряд проблем общеисторического характера.
Именно в этом плане мы и р а зр а б а т ы в а л и данную тему.
Эти вопросы можно кратко изложить, п одразделив на
следующие три группы.
13
 Во-первых, м усульманская И спани я требует специ­
ального изучения. Всеми признаны ее великие, п орази ­
тельные достижения. Н о в чем состоит ее величие?
В красоте зданий, оставш ихся после нее? В произве­
дениях чисто литературного хар а ктер а , которые вошли
в фонд мировой литературы ? В философских, научных
или теологических трудах, зан явш и х свое место среди
классики «единого мира» (к которому мы идем)? Или
ж е это представление о величин мусульманской Испании
питает контраст меж ду присущей ей роскошью и с к у ­
достью жизни современных ей государств в других
частях З а п адн ой Европы; или оно основано на том ф а к ­
те, что И спания сл у ж и л а каналом, по которому прони­
кали в Европу элементы более высокой культуры, как
материальной, так и духовной.
Во-вторых, м усульм анская И спания д о л ж н а р а с с м а т ­
риваться ка к часть мусульманского мира. Она состав­
л я л а культурную общность с обширным мусульманским
регионом, и хар актер культурных связей ее с централь-
номусульмапскимп зем лями т а к ж е подлеж ит изучению.
К ак осущ ествлялись эти связи? Б ы л а ли Испания п ас­
сивным получателем, пли же она сама внесла какой-то
специфический в к л ад в мусульманскую культуру? М о ж ­
но ли считать ее активно функционирующей клеткой в
социальном организме и слама? С другой стороны, н а ­
сколько приспособилась эта клетка к особым условиям
Пиренейского полуострова, к его климату, географии,
смешению религий? Удалось ли ей интегрировать р а з ­
личные расовые и социальные группы в некое единство
и распределить с б о и ценности среди всего общества?
К перечисленным выше примыкает т а к ж е вопрос о св я­
зи Испании с Северной Африкой, в особенности с той
ее частью, где расположены современные М арокко и
Алжир. С оставляли ли этн области единую культурную
зону, в которой главен ствовала Испания?
Наконец, м усульм анская И спания была в тесном
контакте с европейскими соседями. В чем ж е именно со­
стоял ее в к л ад в европейскую цивилизацию? В сколь
многих сферах можем мы проследить ее влияние, ув и ­
деть, чему европейцы научились у испанских м усуль­
ман? И еще: очевидное воздействие на Европу о к а за л а
ее собственная реакция на сущ ествование м усульм ан ­
ской Испании. Крестовые походы являю тся отчасти от-
14
пегим 1 1 ;і джихад — священную войну мавров, а Рекон-
МК ТІІ былм основным формирующим элементом в созда-
1 1 1 1 її ссп1 |)смо 1 1 1 юй Испании. Отвечать на эти последние
попроси ппдлсжит у ж е историкам Европы и христиан­
ском ІІспгішіи, мы же лишь наметим отдельные н а п р а в ­
лении, по которым могут быть получены такие ответы.
 Г Л А В А П Е Р В А Я

М УСУЛЬМ АНСКОЕ ЗАВОЕВАНИЕ

1. З а в о е в а н и е как этап арабской экспансии

Д л я ж ителей Испании арабское завоевание 711 —

716 гг. о казал о сь подобным грому среди ясного неба,
однако для самих арабов покорение Испании было лишь
одним из этапов экспансии Это был на редкость д о ­
ходный и удачный этап, и успех пришел быстро, но в
процессе экспансии, которая н ач ал ась по крайней мере
в 630 г., уж е бывали похожие периоды. Во время п р а в ­
ления х ал и ф а О м а р а (634— 644) заро ж д а ю щ ее ся а р а б ­
ское государство, в то время п редставлявш ее собой
союз большинства (но не всех) арабских племен А р а ­
вийского полуострова, о д ер ж а л о победу над Византией,
отторгнув от нее провинции Сирию и Египет, и нанесло
такой сокрушительный удар Персидской империи, что
та п рекратила свое существование, отдав теперешние
И р а к и И р ан под власть а р а б о в — коль скоро они смог­
ли найти достаточно людей, чтобы надежно обеспечить
эту власть. И это было лиш ь началом. Еще почти целое
столетие а р а б ы п родолж али д ви гаться вперед и вперед.
Одна линия экспансии п ролегала на северо-восток,
вдоль «золотого пути» на С а м а р к а н д и далее, д р у гая —
на юго-восток, в долину И нда, на зап ад е обе они сл ед о ­
вали по побережью Северной Африки. П родвиж ение
арабов не было постепенным, скорее оно напоминало
серию скачков. М еж ду ними бывали периоды покоя и
консолидации, когда арабы останавли вались перед л и ­
цом какого-нибудь серьезного препятствия или ж е для
того, чтобы разреш и ть внутренние проблемы.
Чтобы понять, ка к эта удивительная экспансия стала
возможной, необходимо вернуться к карьере М у х а м м а ­
да. М у х ам м ад был и пророком, и государственным дея-
16
 і сж'М - - сочетание, которое трудно понять современному
чслонеку с его строгим разграничением религии и про­
чих сторон жизни. К ак государственный деятел ь он был
іамптсресован в арабском единстве; но, возможно, он
г.'ікже чувствовал, что политическое единство само со-
Гхиї вытекает из того обстоятельства, что его пророче­
ская миссия адресована всем а р а б а м вообще, а не
только мекканцам. Однако единство без экспансии было
практически невозможным — из-за х а р а к тер а кочевого
образа жизни. Экономическим базисом этой жизни слу­
жило скотоводство с нерегулярными передвиж ениями с
места на место, с пастбищ а, на котором тр ав а свежее,
па пастбище, где есть постоянно действующие колодцы.
Кочевники, когда могли, взим али плату с людей и то-
паров за «обеспечение безопасности». Ж и зн ь в А рави й ­
ской пустыне никогда не бы ла легкой, во всяком случае
нормой д л я нее служ и л набег, целью которого обычно
являлся угон скота соседей, но порой эти набеги при­
водили и к человеческим ж ертвам. Потери, понесенные
в н абегах и прочих схватках, д олж ны были отчасти ре­
гулировать проблему питания. Н а какой-то точке его
жизненного пути М ухам м аду, долж но быть, стало ясно,
что политическое единство арабов покончит с н аб ег а­
ми, но тогда сразу возникнут трудности с продоволь­
ствием. К а к ж е можно было преодолеть их?
Именно в таком контексте следует рассм атривать
мусульманскую концепцию дж ихада — «священной вой­
ны». Д ж и х а д никогда не был чисто религиозным яв л е­
нием, он всегда носил хар актер политического орудия.
В сущности, «свящ енная война» была трансформ ацией
кочевой практики набегов применительно к условиям,
когда М у х ам м ад рас п о л ага л лишь Меккой и несколь­
кими союзными племенами. Обыкновенно племя могло
совершить набег на другое племя или род, с которым
оно в данный момент не было связано друж ескими о т­
ношениями. М аленькое Мединское государство во мно­
гом функционировало как племя. Среди кочевых племен
этого региона у него были союзники и друзья, были и
враги. М у х ам м ад н астаивал — по крайней мере во вто­
рой половине своего жизненного пути,— чтобы истинные
союзники принимали мусульманство и признавали его
пророком. В такой ситуации концепция «священной вой­
ны» о зн ач ал а, что набеги последователей М ух ам м ад а
2 З а к . 232 J7
н ап равл ял ись против немусульман, но по мере того как
все больше племен вокруг Медины становились му­
сульманам и, это озн ачало такж е, что для набегов при­
ходилось отп равл яться все д ал ьш е и дальш е. Есть не­
которые данны е полагать, что М у х ам м ад осознавал, как
с ростом числа союзников и прекращением м еж доусо­
биц среди них увеличивается дефицит продовольствия,
и что он готовился к более дальним рейдам-набегам на
Сирию — б ли ж айш ую и относительно богатую страну.
Во всяком случае, его преемники, едва восстановив конт­
роль над некоторыми племенами, пытавш имися отл о ­
житься, направили большие военные экспедиции как в
Сирию, так и в Ирак.
Весьма распространено ошибочное мнение, что во
время «священной войны» м усульмане п редлагали сво­
им противникам альтернативу: «либо ислам, либо меч».
Т ак действительно бывало, но лиш ь в тех случаях, когда
эти противники были политеистами или идолопоклонни­
ками. Д л я иудеев, христиан и прочих «людей Писания»,
т. е. монотеистов с кодифицированными священными
текстами (это положение интерпретировалось весьма
свободно), сущ ествовала третья возможность: они могли
стать «покровительствуемой группой», которая платила
м усульманам д ань или налог, но пользовалась внутрен­
ней автономией. Члены подобной группы назы вались
зимми. Внутри самой Аравии кочевые племена были в
основном идолопоклонниками — поэтому их принуди­
ли принять мусульманство. Однако предполагалось, что
за пределами Аравии местное население образует «по­
кровительствуемые группы». Эти группы вовсе не при­
нуж дали переходить в мусульманство, скорее наоборот.
Д е л о в том, что движ имое имущество, которое з а х в а т ы ­
вали в набегах-походах, легко было поделить между
участниками похода. Когда ж е арабы -м усульм ане з а х в а ­
ты вали землю, у них не возникало ж е л а н и я р асп реде­
лить ее меж ду собой, осесть и перейти к обработке этой
земли. Им к азал ось более выгодным предоставить о б р а ­
баты вать ее прежним хозяевам, а м еж д у мусульманами
делить налоги и земельную ренту, что д а в а л о им воз­
можность постоянно сохранять боевую готовность для
дальнейш их походов.
Именно таким образом а р а б а м удалось столь быст­
ро распространиться вширь и все время п родолж ать экс-
Карта 1, Распространение нелам з в «западны х землях»,
пансию. Полноправны е граж дане, т. е. мусульмане, по­
лучали ж а л о в ан ь е из казны и могли всецело посвятитй
себя ратному делу. П оскольку разм еры ж а л о в а н ь я уве
личивались в зависимости от количества захваченноЯ
добычи, они всегда готовы были отправиться в поход,
обещ авш ий стать прибыльным, но не слишком опасным
К огда жители, подвергавш иеся набегу, покорялись і
п ревращ ались в «покровительствуемых», приходилось
расш и рять радиус действий, а т а к ж е оставлять гарнир
зоны в основных городах покоренных территорий.
Почти сразу вслед за тем, как арабы закрепились
в Сирии, н ач ал ась их экспансия на запад. И з Сирии
был совершен первый поход на юго-запад, в Египет;
а уж е м еж д у 640 и 642 гг. страна о к а зал ас ь под а р а б ­
ским контролем. Едва это случилось, военные экспеди­
ции двинулись д ал ьш е по побережью, в К иренаику и
Триполитанию. Попытки византийцев вернуть н а за д
свои провинции и различны е заботы арабо в в других
краях несколько зам едли ли их продвижение, но в 670 г.
они смогли основать город К ай р уан в Тунисе. Здесь их
продвижение вновь приостановилось — в основном из-за
сопротивления берберских племен (хотя город К а р ф а ­
ген все еще был под властью византийцев). И г р а я на
распрях меж ду берберскими племенными группами, осо­
бенно меж ду кочевыми и оседлыми берберами, арабы су­
мели прочно обосноваться в Тунисе; к тому времени б оль­
шинство берберов приняли ислам. В 698 г. были, н ак о ­
нец, изгнаны из К ар ф а ге н а византийцы, и вскоре после
700 г. походы арабов и берберов мусульман (возможно,
из числа кочевников) стали через А лж ир достигать М а ­
рокко и берегов Атлантического океана. Сопротивление
оседлых берберов, населявш их эти земли, было сл ом л е­
но, и они вынуждены были признать арабский сю зере­
нитет. Заклю чительны м этапом продвижения к берегам
Атлантики бы ла деятельность Мусы ибн Н усайра. о ко­
тором сообщают, что он в 708 г. был назначен н езав и ­
симым наместником И ф рикии (т. е. Туниса) и подчинял­
ся непосредственно х ал и ф у в Д а м а с к е (до этого глава
кайруанской администрации был подчинен правителю
Е г и п т а ).
П осле успехов на северо-западе Африки можно было
ожидать, что а р а б ы двинутся к югу: в этом н а п р а в л е ­
нии им был привычен сам х ар а ктер местности. Однако
20
 А Ж елезо

- Медь

□ Прочие ископаемые

щ Т кани

If Коневодство

"Сидж илм аса 4 Кораблестроение

Фрукты

$ Рис

Карта 2. Торговля и производство

в мусульманской Испании.
несомненно, что д ля рядовых мусульман весьма важ ны м
мотивом было стремление захвати ть военную добычу,
а продиижение на ю го-запад или на юг, ка к вскоре
выяснилось, не оп р ав ды в ал о себя. Вместе с тем, вер о ят­
но, ходило немало слухов и всяких полудостоверных
сообщений о великих богатствах, сказочных сокровищ ах
Испании. Неудивительно, что мусульмане решились на
совершенно новый, непривычный д л я них план перехода
пролива меж ду Африкой и Европой, дабы проверить,
к а к а я д о л я истины скры вал ась за этими сообщениями.
Таким образом, поход в Испанию полностью соответ­
ствовал тенденции расш ирения власти арабов в С ев ер­
ной Африке, и весьма возможно, что он осуществился бы
и без воздействия местных факторов (таких, ка к в з а ­
имоотношения с графом Ю ли ан ом ), которые д ополни­
тельно поощряли их совершить эту операцию.
Хотя верховная власть оста ва л ась в руках мусуль-
ман-арабов (происхождение прослеж ивалось только по
мужской линии), берберы после покорения м у су льм ана­
ми Туниса и Восточного А л ж и р а ок. 700 г. стали в этих
походах значительной силой. Без этих людских ресур­
сов за х в а т Испании был бы невозможен, таким о б р а ­
зом, правильнее говорить о мусульманской, а не об
арабской экспансии. О днако разн о гл аси я меж ду а р а б а ­
ми и берберам и все ж е не исчезли после о бращ ения
последних в мусульманство; эти разн огл аси я стали по­
стоянным источником внутреннего н ап р яж ен и я в мусуль­
манской Испании.

2. Слабость висиготской * И спании

Столь леї ко зав о ев ан н ая мусульманами Испания ис­

пы ты вала серьезные внутренние трудности. Д л я истин­
ного понимания сущности не только этой победы, но и
всего культурного разви тия мусульманской Испании
необходимо рассмотреть обстановку, сложивш ую ся на
Пиренейском полуострове в н ачале V III в . 2.
Висиготы впервые вступили на испанскую землю в

* Здесь и далее в передаче этого термина мы следуем за анг­

лийским оригиналом (в старой русской традиции чаще употребляется
термин «вестготский», «вестготы »).— П рим. перев.

22
 ■Il l r. її зан ял и северо-восток страны, римскую провин-
пню 'Гарракон. П осле этого они с помощью различны х
in>.tiи гпческих мероприятий удерж ивались там, но под­
п и т о го единства в стране не было, поскольку висиготы
придерживались еретического арианского нап равл ен ия
\|ш стнанства, в то время ка к б ольш ая часть местного
населения исповедовала католичество. П оэтому столь
иммелательны м был 589 год, когда король и висигот-
і кпя знать оставили прежнюю религию и приняли ка то ­
личество. Это помогло объединению и стаби ли зац ии Ви-
і іпотского королевства, которое теперь зан и м ал о весь
Пиренейский полуостров и включало в себя провинцию
(дчітимания на юге Франции. К н ач ал у V III в. висигот-
екая ари стократи я и испано-римская знать, видимо, со­
ставляли вместе единую привилегированную группу, ко­
торую можно назвать «высшим классом». Внутри вы с­
ших классов существовали свои группировки, но они, по
пссй вероятности, не всегда были ограничены родствен­
ными связями. К высшим классам п р и н ад л еж а л а и
церковная администрация. Архиепископы и епископы
играли немалую роль в управлении и государственном
мппарате королевства, однако же государство не было
теократическим, ка к иногда полагают. Напротив, король
п его советники явно доминировали над духовенством,
и оно, ка к правило, не п редставляло интересов простого
парода.
Но и монархия в стране бы ла не слишком сильна.
Предполагалось, что король выбирается знатью из сво­
ей среды. Это означает, что строгого закона о престоло­
наследии не существовало, хотя некоторые короли и
пытались обеспечить престол своим сыновьям, еще при
жизни п ривлекая их к правлению. Это часто вызывало
недовольство других представителей п равящ и х классов,
и престолонаследие постоянно было предметом интриг.
С лабость короля об условли валась т а к ж е и неудовлетво­
рительным состоянием армии. Теоретически все свобод­
ные мужчины, способные носить оружие, д олж ны были
явиться на военную сл уж б у по приказу короля, но это
не было той формой службы, которая п р ед усм атр ива­
лась вассальны ми отношениями, позднее распростран ив­
шимися в За п а д н о й Европе. Здесь каж д ы й отдельный
человек состоял в непосредственном контакте с королем
п долж ен был ему подчиняться. К концу VII в. короли,
23
очевидно, сталкивали сь с немалы ми трудностями при
формировании сколько-нибудь значительной армии. Эта
слабость висиготской монархии уходила корнями в гер­
манскую концепцию «племени» ка к политической еди­
ницы — висиготы пытались применить эту концепцию в
Испании, в условиях, явно д ля нее не подходящих.
Если не считать высших классов, население страны
состояло из испано-римлян со статусом «свободных», а
т а к ж е значительного числа крепостных крестьян, у н асл е­
довавш их положение римских колонов. Ж и зн ь крепост-
пых бы ла очень тяж елой, но и «свободные» отнюдь не
пользовались привилегиями. П оэто м у среди простого н а ­
рода царило недовольство властью, многие д а ж е видели
в м усульманах освободителей и помогали им чем могли.
В городах, потерявших при висиготах большинство пре­
имуществ, которыми они пользовались при римлянах,
было особенно зам етно падение уровня жизни. В о зм о ж ­
но, что висиготам с их варварским прошлым было прос­
то трудно понять выгоды торговли и вообще городской
жизни. Но основная причина все ж е была в общем эко­
номическом упадке после гибели Римской империи.
Н епонимание необходимости торговли могло о к а за т ь ­
ся одним из факторов, определивш их суровое обращ ение
с евреями в королевстве, поскольку многие из евреев
были купцами. Д ругим таким фактором служили тес­
ные связи епископов с королем: управление королев­
ством было в значительной степени возложено на ц ер­
ковные советы, церковные власти, которые, естественно,
действовали исходя из религиозных соображений. Они
рассм атр ивал и евреев как врагов. Особо суровые д ек р е­
ты церковного совета в 693 г. практически лишили
иудеев возможности оставаться купцами. Тогда многие
из них вступили в тайные соглаш ения со своими п артн е­
рами в Северной Африке, но следующим декретом в
694 г. все не принявшие крещ ения были объявлены р а ­
бами. Д а ж е если принять во внимание, что впоследствии
положение иудеев несколько облегчилось и д екрет этот
не исполнялся строго, то все ж е нельзя заб ы вать и о
тех волнениях среди еврейского населения, которые с а ­
ми по себе могли послужить стимуляторами м усульм ан ­
ского нашествия, а североаф ри кан ские евреи готовы
были предоставить в руки мусульман любую доступную
им информацию. И после того ка к мусульмане нанесли
24
поражение висИготам, евреи, конечно, помогали мусуль­
манам насколько могли.
Непосредственной прелюдией к вторжению послужи-
л.ч обычная распря из-за престола, которая на этот раз,
однако, привела к граж данской войне на полуострове.
<>гсц и сын правили с 687 г. Сын, Витица, ж е л а я , чтобы
■||>оп унаследовал один из его сыновей, Ахила, с этой
цслыо назначил его дуксом северо-восточной провинции
(Тарракон ). К огда в 710 г. Витица умер, си л ьн ая ар и ­
стократическая оппозиция, видимо, и збр ал а королем
Родерика, но Ахиле, вероятно, удалось оставить за со­
бой свою провинцию, и он д а ж е начал ка к независимый
государь чеканить собственную монету. Таким образом,
к моменту мусульманского нашествия власть Р одерика
по распростран ялась на всю страну — неудивительно, что
он был р азб и т и что после его пораж ения не оказал ось
II н отдельной личности, ни группы, которые смогли бы
изять на себя центральную власть в королевстве.
И так, слабость Висиготского королевства можно о б ъ ­
яснить трем я основными причинами: 1) отсутствие един­
ства в господствующем классе по вопросам престоло­
наследия; 2) недовольство в других слоях общества
привилегиями, которыми пользовались высшие классы,
с вытекающ ей отсюда ненадежностью армии; 3) пресле­
дования евреев.

3. Х о д вторжения (711— 716)

В апрел е или мае 711 г. первая зн ачительн ая группа

мусульман высадилась в Ю ж ной И спании и увидела
А ндалусию в один из самы х привлекательны х д ля нее
с е зо н о в 3. Конечно, это был не самый первый контакт
м усульм ан с Испанией, но о предшествующих можно
•судить лиш ь по туманным легендам. С них и придется
нач ать — за неимением лучшего. Главной фигурой в этих
п реданиях был граф Ю лиан, д а ж е само имя которого
ста л о предметом ожесточенных споров. Возможно, он
был византийским экзархом Сеуты (Septem ) близ
Г и б ра лта ра. Если это так, его относительная изоляция
достаточно убедительно объясняется связями с одной из
группировок, претендовавш их на трон в висиготской И с ­
пании. Л еген д а р ассказы вает, в какую ярость пришел
25
Ю лиан, когда его красав и ц у дочь, отправленную учтітьсі
в Толедо, висиготскую столицу, соблазнил Родерик, ко*
торый, пусть с помощью узурпации, был фактическим
(но ненадежны м!) королем Испании. Охваченный гне<
вом Юлиан, как рас ск а зы в ае т легенда, призвал мусуль­
ман, чтобы отомстить. К роме этого предания ряд мел­
ких ф актов д ает основания полагать, что Ю лиан и ви-
сиготские противники Родер ика откровенно старались
вы звать у мусульман интерес к Испании и поначалу
о к а з ал и им немалую помощь.
П ри м ерн о в октябре 709 г. люди Ю лиана якобы со
вершили набег через Гибралтарский пролив и п о к а за лі
мусульманам, какую богатую добычу можно там захва^
тить. В июле 710 г. отряд из четырехсот мусульман
в ы садился на южной оконечности Испании (к за п а д у от
Г и б р а л т а р а ), в месте, ныне назы ваемом Т ариф а, пс
имени их предводителя. Эта р азв ед ка боем оказалась
удачной, и мусульмане уверились в успехе большого
похода, который планировали на следующий год. Семь
тысяч человек были переправлены в Испанию близ
Г и б р а л та р а — на судах, предоставленных Ю лианом. Это
были в основном берберы, предводителем их был т а к ж е
бербер, клиент Мусы ибн Н усай ра (арабского н ам ест­
ника С еверо-Западной А ф ри ки ), чье имя Т ари к ибн
З и я д и д ал о назван ие Г и б ралтар у (от искаженного
Д ж а б а л Т ар и к — «гора Т ар и к а » ), Т ари к был опытным
полководцем, он во згл ав л я л танж ерский гарнизон. И с ­
пользовав отсутствие короля Родерика, который был на
севере страны, мусульмане основали базу на месте воз­
никшего позднее города Альхесирас. А Родерик, п олу­
чив известие о нападении мусульман, уже спешил на юг
и 19 июля ат а ков ал мусульман в долине, обычно иден­
тифицируемой с долиной реки Р и о-Барбате. М усульмане
получили подкрепление из пяти тысяч человек, тогда
как часть войска Р одерика, якобы почувствовав непри­
язнь к своему королю, покинула его на поле битвы.
В результате мусульмане о д ер ж а ли решительную побе­
ду, а Р о дерик не то погиб в бою, не то пропал без
вести.
Эта победа подорвала Висиготское королевство как
централизованную систему. П озднее мусульмане встре­
чали некоторое сопротивление, но оно носило лиш ь л о ­
кальный характер. Т ари к быстро понял, что пред ним
26
ш к р и г а вся Испания, и прежде всего н ап рав и л ся в
Кордову. По пути он разбил под Эсихой горстку отсту-
м.інших висиготов и в результате получил п оддерж ку
иу ич'В и других недовольных сравнительно большого
|>.-|попа. Затем он решил выступить на висиготскую сто­
лицу Толедо, которую, очевидно, за н я л без особого со­
противления. Вероятно, прежде чем обосноваться на
шму в Толедо, ему пришлось направить р а зв ед ы в а тел ь ­
ные рейды на северо-восток, в сторону Сарагосы. Тем
променем Кордова в о ктябре сд алась отр яд у из семисот
ПСаДНИКОВ.
Согласно источникам, правитель С еверо-Западной
Африки Муса ибн Нусайр, узнав об этих успехах Тари-
к;і, преисполнился завистью, но, возможно, это лишь
искажение фактов. Поведение Мусы вполне можно т р а к ­
товать и как бесстрастный расчет, стремление как м о ж ­
но лучше использовать сложивш ую ся ситуацию. С во­
семью ты сячам и воинов, в основном арабов, он в июле
712 г. пересек пролив и двинулся к Севилье. По пути он
захватил несколько меньших городов; Севилья так ж е
пала. З а тем он нап р авил ся на север — против сильных
остатков висиготской армии, отступивших в Мериду и
сопротивлявш ихся мусульманам вплоть до июля 713 г.
Очевидно, лишь после этого Муса и Т ари к встретились
в Т алавере, несколько ниж е Толедо по реке Тахо. О со­
бытиях 713 г. вообще мало что известно (за исключе­
нием подавления небольших м ятеж ей), подразумевается,
что мусульмане зак р еп л ял и сь на захваченны х ранее т ер ­
риториях.
В следующем году М уса зан ял С арагосу и, в о зм о ж ­
но, посы лал разведы вательны е отряды вплоть до Нар-
бонна, поскольку в Висиготское королевство входила и
юго-восточная часть Франции, вклю чая ее средиземно-
морское побережье. З атем он, вероятно, решил, что дела
на за п а д е более неотложны, и двинулся туда, проникнув
в Астурию. Т ари к у ж е зах в ат и л Л еон и Асторгу, Фортун
Арагонский сдал ся ему и принял мусульманство. В том
же году Муса и Тари к были вызваны к х али ф у в Д а ­
маск. О медленном триумф альном шествии Мусы через
всю С еверо-Западную А фрику и Египет с многочислен­
ными пленниками и сказочно богатой добычей сложена
была п рекр асн ая история. З а к а н ч и в а л а с ь она суровым
приемом халифа и смертью тр и ум ф атора в тюрьме (или
27
в н ищ ете),— многое в этой повести шло от легенды!
М ож н о лиш ь сказать, что Муса оставил Испанию осенью]
714 г., поскольку в Д а м а с к он прибыл примерно в фев­
р а л е 715 г.
В Испании верховное командование о ставалось за
сыном Мусы — Абд ал-Азизом, который со знанием дела
п р одол ж ал подчинение страны, пока не погиб в марте
716 г. от руки убийцы. М усульманские зем ли на севере
и северо-востоке увеличились б л а го д а р я взятию П а м п л о ­
ны (близ западной оконечности П иренеев), Таррагоны ,
Хероны и, возможно, Н арбон н а на средиземноморском
побережье. Н а юго-востоке были захвачены М а л а г а и
Э львира; был т а к ж е заклю чен договор с принцем Туд-
миром (Theodem ir) Мурсийским. Все эти события м о ж ­
но, пожалуй, отнести к 715 г., кроме договора, который
д ати руется 713 г.
Смерть Абд ал-А зиза п ослуж ила концом этого этапа
завоеван и я Испании. Ещ е не был захвачен весь П и р е­
нейский полуостров. На северо-западе, в частности, ос­
тавал и сь значительные территории, которых оккупация
не коснулась, в других местах такж е, очевидно, были
районы, где контроль мусульман был дал еко не полным.
Однако в основном организационное единство страны,
пошатнувшееся с падением висиготов, было восстанов­
лено. Бы л создан административный аппарат, в соответ­
ствии с расположением войск охвативший почти весь
полуостров, причем уровень административной власти
был, очевидно, выше, чем при висиготских королях.

Г Л А В А В Т О Р А Я

ПРОВИНЦИЯ Д А М А С С К О Г О Х АЛ ИФ АТА

1. Ф орм ирование провинции

Арабы н азы вал и свои новые владения на П и рен ей ­

ском полустрове «ал-Андалус». К ак полагают, это —
искаженное «Вандалисия», которое, в свою очередь, об ­
разовано от наименования захватчиков — «вандалы».
Это назван ие п рилагалось только к той части полуост­
рова, которая н аходилась под мусульманским контро-

28
* і 1 . 1 к mid по мере продвижения Реконкисты терри-
I' 1 1 1 1 и Лилллусии все уменьш алась. В н астоящ ее время
|и і .і,<|у» іпм’ї назы ваю т о бласть на юго-востоке Испании,
■чиїми была последним оплотом мавров в X IIIі—
\ им +
М.ні л рабов ал-А ндалус был всего лиш ь провинцией
н и ц д а ж е частью провинции) обширной империи, про-
■1 1 1 1 ;і пімімїся от ал-А ндалуса и М арокко до Ц ентральной
him и П ендж аба. П рави л империей халиф. Этот те р ­
пи пі >:ши к из араб, хали ф а , что о зн ачает «преемник»,
І.ІМІЧ-титель». Халиф считался временным преемником
ім ігкоіі власти М ухам м ад а. Первы е четыре преемника
Мухаммада правили с 632 по 661 г.; они известны как
олифы «правого пути» (р а ш и д у н ). С 661 по 750 г.
.ілпфат был под властью рода Омейядов, ветви меккан-
м>м) племени курайш. Некоторые представители этого
п и л еще при жизни М у х ам м ад а п р и н ад л еж ал и к веду-
Iим кругам мекканского купечества. Омейядские хали-
>1.1 считали своей столицей Д ам а ск , хотя двор их часто
л імощался в одном из других сирийских дворцов.
Несмотря на то что омейядским хал и ф ам подчинялись
Гимприые территории, порядок управления в центре все
ще носил черты кочевой племенной системы. Она преж-
,<• исего н аправлена была на личность, а у ж е потом —
л местность. Халиф был дал еко не автократичным пра-
ипелем: по аналогии с племенным шейхом п р ед п о л а га­
юсь, что он будет совещ аться с выдаю щ им ися п р едста­
т е л я м и своего окруж ения и вообще вести себя как
1 ‘рвый среди равных. С лабость подобной системы, осо-

ІЧІ1 Ю применительно к проблем ам огромной империи,

ссьма зам етна, и кое-кто из поздних О мейядов обна-
уживал склонность к сам од ер ж авн ы м персидским тра-
ициям управления государством — традициям , которые
тали основой реж им а Аббасидов, сменивших Омейядов.
)собые трудности возни кали в связи с вопросом о на-
лсдовании власти хал и ф а. По представлениям арабов,
ервородство не д а в а л о никаких привилегий, да и на-
ледование от отца к сыну вовсе не считалось единст-
спной возможностью. Новым руководителем (или шей-
ом) племени обычно о к а зы в ал с я наиболее подходящий
.чрослый мужчина из определенного рода, чью канд и ­
* Точнее, Андалусия занимает весь юг И спании.— Я рил. отв.

29
д атуру одобряли на сходке ведущие представители пл<
мени. Таким образом, удерж ивание халифской власі
родом О мейядов было достигнуто не без интриг и во
принималось многими ар а б а м и как узурпация.
Следуя примеру М ухам м ад а, халифы распределял
различные обязанности среди отдельных лиц. Наибол*
в аж н ы м был пост главнокомандую щ его армии. С заво
ванием обширных территорий на главнокомандующеі|
во зл агал ас ь т а к ж е роль наместника — это происходил!
очень просто: когда войска о станавл и вал ись на зиму
одном из укрепленных городов недавно завоеванны х з<
мель (например, в К ай р у ан е), полководец п родолж а
командовать, но управление его становилось в сущност;
граж дански м , поскольку единственными полноправным
мусульманскими гр а ж д а н а м и в этих местах были еі
собственные солдаты. Финансовыми и юридическим
вопросами обычно ведали другие чиновники, специальн
н азн ачаем ы е халифом, но общее руководство осущесті
л ял главнокомандую щий-наместник.
Н а немусульман в провинциях х ал и ф ата, ка к уж
упоминалось, распростран ялся статус «покровительсч
вуемых групп», или зи м м и (хотя есть сведения, что
ал-А ндалусе термин зи м м и п рил агал ся только к иуд
ям ). Местные власти сохранялись, и глава каж дой оС
щины был ответствен за выплату мусульманам дани
налогов, а т а к ж е за п оддерж ание внутреннего порядк.
Н а Б ли ж н ем Востоке эта ответственность обычно во:
л а г а л а с ь на главу религиозной группы, такого, ка
патри арх или епископ. По-видимому, т а к ж е дело о і
стояло и в Испании, но договор 713 г. был, однако, зг
ключей с Тудмиром (Theodem ir) принцем Мурсийскиь
Договором п одтверж дались его княж еские права, а дл
его подданных, среди прочего,— право исповедоват
свою религию. Там, где община о т к а зы в ал а сь п о д ч р
ниться по первому требованию и была затем побежден
в бою, статус «покровительствуемых» все равно остг
вался, но навязанны е условия о казы в ал и сь более жест
кими, а д ань и налоги — более высокими.
П ервоначально все арабы -м усульм ан е д олж н ы был
служить в армии, за что получали ж алов ан ье. Они сс
ставляли, таким образом, высшую военную касту. Когд
в походах зах в аты в ал и движ имое имущество, его обы 1
но п родавали KvnuaM, а выручку д елили меж ду участ
30
 ам її похода. З е м ел ь не продавали, они оставались
у прежних зем левл адельц ев и землепользователей, а з е ­
мельная рента вы п лач ивалась главному казначею. Если
младельцы зем ель б е ж а л и (как это, видимо, случилось
с' некоторыми представителями висиготской зн ати ), н а ­
местник провинции мог подарить эти земли м у суль м а­
нам. Так с течением времени многие мусульмане стали
зем левладельцами. Трудно проследить в д етал я х за про­
цессом перехода состоящих на ж а лов ан ь е солдат в со­
словие земельных хозяев, в Испании это еще труднее,
чем в других частях хали ф ата. Примерно к 750 г. в ы ­
плата ж а л о в а н ь я из казны потеряла свое значение —
позможно, потому, что это ж а лов ан ь е составляло д о ­
вольно малую часть в доходах воинов,— а вскоре, ве­
роятно, была вообще отменена. О днако еще до того,
как это случилось, многие арабы ал-А ндалуса п р ев р а­
тились в зем левладельц ев, которые обычно жили в го­
родах поблизости от своих поместим.
Д о 700 г. переход н еарабов в мусульманство не по­
ощ рялся центральны ми властями хал и ф ата. Иногда д а ­
же, чтобы и зб е ж ать потери доходов из-за перехода в
ислам налогоплательщ иков (ведь мусульмане осво б ож ­
дались от подушной подати), принимались меры, дабы
затруднить ж елаю щ и м выход из их прежних религиоз­
ных общин. О днако тех, кто и зъ яв л ял готовность уч аст­
вовать в дальн ей ш и х военных походах, принимали с
большой охотой, и, по всей вероятности, все берберы,
вторгшиеся в Испанию, были из новообращенных м у­
сульман. Примерно до 750 г. неараб, ж елавш ий перейти
в мусульманство, д о лж ен был стать клиентом (м а у л а )
какого-нибудь арабского племени. Возможно, это усло­
вие было связано с тем, что мусульманское государство
все еще рассм атривал о сь к а к ф едераци я арабских пле­
мен. П оскольку положение клиента считалось менее
привилегированным и ж а ло в ан ь е им выплачивали тоже
более низкое, чем чистокровным ар абам , среди мусуль­
ман неарабов зрело недовольство, которое н ар астал о с
увеличением их численности к н ач ал у V III в. Это недо­
вольство явилось важ н ы м фактором падения Омейядско-
го хал и ф ата в Д ам а ск е. Необходимость д ля м усульм а­
нина н еараба становиться клиентом арабского племени,
видимо, незаметно исчезла — вскоре после 750 г.
Берберы в ал-Андалусе, пришедшие большей частью
31
из горных районов Северной Африки, осели в областях
со сходными природными условиями и жили скотовод­
ством. П ока ал-А ндалус оставал ся частью Д ам асско го
х ал и ф ата , его правителей н азн ач ал наместник Ифрикии
(Тунис), чья резиденция была в Кайруане, а не халиф
непосредственно. Это представляется весьма р азу м ­
н ы м — путь до Д а м а с к а был д а л е к и связь с ним зан и ­
м а л а много времени. В период с 716 до 756 г. на посту
п равителя ал-А ндалуса побывало около д вадц ати чело­
век, причем некоторые по нескольку раз. Только трое
у д ерж и вал ись на этой долж ности по пять или более лет.
Некоторы е исполняли обязанности правителя лишь вре­
менно, з а м е щ а я тех, кто пал в бою с христианами или
погиб другой смертью. У даленность от Д а м а с к а и д аж е
от К ай р у ан а практически предоставл ял а им независи­
мость (несомненно это и служ ило причиной столь частой
их смены). Однако, ка к и халифы, эти правители не
были сам одерж авны м и, они д олж н ы были считаться с
мнением арабских авторитетов в ал-Андалусе. П ослед ­
ний из наместников, Йусуф ибн Абд ар -Р а х м ан ал-Фих-
ри, был, видимо, назначен после выборов в этой про­
винции (747). В это время власть хал и ф а в Д а м а с к е
у ж е пошатнулась. С р азу после завоеван и я столицей
ал-А ндалуса была Севилья (вместо висиготского Толе­
д о ), но к 717 г. главным городом становится Кордова,
распо л о ж енн ая в центре страны.

2. Конец наступления

П оскольку Висиготское королевство р аспростран я­

лось на юг Франции, естественно предположить, что
ар абы оккупировали и эту часть страны. Н а самом деле
эти районы превратились в часть вакуум а, который они
созд али вокруг себя, уничтожив висиготскую админист­
ративную систему. К сож алению , сведения о іахвате
м усульманами французских земель весьма скудны, но
п редставляется, что, если бы во Франции писш отм ока­
зал и м усульманам сколько-нибудь серьсш н с сопротив­
ление, оно было бы упомянуто где-то. ІІлґн’ііі іі.і район
Н арбон н а начались вскоре после покорсипи Испании.
Конечно, к 719 г. тогдашний арабский п ам п шик Оамх
32
 . мог захвати ть Нарбонп п п р о л ітн у і м н і" І\ г, и.і ми
■исргпчные действия Эдо, герцога ЛкіІІІІ.ШіК , ......
ні к изгнанию мусульман из Тулузы и І'.'Л і п її с м>рш
і ,імха.
Такой поворот событий не остановил идмлки ікнім
11 ік мусульман проникнуть во Францию. В 725 г. были
ілпятьі К аркассонн и Ним, оттуда был напраилеп отряд
м.і север, в долину Роны. К а к сообщают, он достиг Ото-
ii.'i па реке Соне или продвинулся еще дальш е. О днако
іі;і пробная операция, видимо, не имела продолжения.
Кместо этого Абд ар -Р а х м ан ал-Гафики отправился на
разведку другого пути — к зап ад у от Пиренеев. В 732 г.
mi собрал свои войска под П амплоной и двинулся на
Францию через Ронсевальский перевал. Эдо А к ви тан ­
ский был разбит, мусульмане зан яли Бордо. Затем они
стали теснить христиан на севере, в направлении Тура,
где рассчиты вали зах в ати ть богатую добычу. Однако
Эдо предупредил К а р л а М артела, франкского принца,
чья власть к тому времени все в о зр а с т а л а ,— и тот сразу
понял, насколько серьезна опасность. Он выступил на
юг, чтобы предотвратить угрозу мусульманского н а ­
шествия, и к концу октября 732 г. меж ду Туром и
Пуатье состоялось сражение, известное ка к битва при
Туре и Пуатье. М усульмане были разбиты, их предво­
дитель погиб. Ч асть их войска отступила к Нарбонпу.
Другие попытки мусульман вторгнуться во Ф ранцию
этим зап ад н ы м путем неизвестны.
П р е ж д е чем р ассм атр и в ать значение битвы при Туре
полезно будет упомянуть о некоторых событиях, непо­
средственно последовавш их за ней. В 734 г. мусульмане
вновь проявили интерес к Ронской долине: о рган и зован ­
ный в Н арбонне поход привел к за х в а т у А рля и А виньо­
на. Однако около 738 г. мусульмане были отброшены
н а за д К арлом М артелом . Он д а ж е предпринял наступ­
ление на Н арбонн и некоторое время д е р ж а л город в
осаде, но взять его не сумел. Д ругих известий о собы­
тиях в этом районе нет — вплоть до времени падения
Д ам а сско го х ал и ф ата . Затем , скорее всего в 751 г. (но
возможно, что не ранее 759 г.), преемник К а р л а М а р ­
тела наконец отвоевал у мусульман эту важ ную базу.
Битву при Туре часто назы ваю т одним из реш аю щ их
сраж ений в мировой истории. И хотя в некотором смыс­
ле это т ак и есть, точнее было бы определить ее как
3 Зак. 232 33
высшую точку прилива, за которой начинается отлив
Она не привела ни к каким к а тастроф ам д ля централь
ной военной и политической власти арабов. Она вообщ
почти ничего не изменила д ля арабов, только руководи
тели их поняли, что направление к за п а д у от Пиренее:
не следует считать подходящим путем д ля экспансии
П о р а ж ен и е, нанесенное им К арлом М артелом в 738 г.
п оказало, что экспансия вдоль долины Роны т а к ж е ста]
л а затруднительной и нежелательной. Ведь все эти по!
ходы во Ф ранцию полностью соответствовали политиче*
ским устремлениям, которые стимулировали продвижец
ние мусульман по Северной А фрике и Испании. Хотй
частные мотивы отдельных участников похода могли
носить религиозный х арактер, хотя религиозные ф ак то ­
ры могли влиять на общую стратегию, но непосред­
ственной целью этих походов все-таки был грабеж . М у­
сульман интересовали в основном те районы, где этот
гр аб еж был легче. Они готовы были сра ж ать ся , д а ж е
с р а ж а т ь с я жестоко,— но все это до определенных пре­
делов. Если продвижение в каком-то направлении сули­
ло упорную и затя ж н у ю борьбу, добыча переставала
о п рав ды в ать усилия, приложенны е к ее захвату, и р а з ­
ведывательны е отряды н ап равл ял ись в другую сторону.
П оэтому победа К а р л а М ар те л а при Туре в действи­
тельности лишь п оказа л а арабам , что возросшие силы
противника д ел аю т невыгодным в данный момент д а л ь ­
нейшее продвижение в том направлении. Последую щ ие
действия этого государя против Н арбонна продемонстри­
ровали, что операции во Франции вообще не приносят
более пользы.
М ожно трак то вать события иначе, например так: ж е ­
лан и е мусульман продвинуться вперед было слабее, чем
воля ф ранков к сопротивлению. Р азли чн ы е внутренние
факторы способствовали ослаблению наступательного
духа мусульман. Кроме увеличения «себестоимости»
граб еж а следует напомнить такж е, что мусульманам,
привыкшим к средиземноморскому климату, условия
Ц ентральной Франции могли ка зать ся неподходящими.
Они несомненно предвидели р а зв а л Д ам асско го х ал и ­
ф ата и у ж е по этой причине испытывали неуверенность.
И х лю дские ресурсы — к а к арабские, так и бербер­
ские,— до лж но быть, т а к ж е почти исчерпались. Итак,
у мусульман по ряду причин не было большого желания
ЗА
піп і киїжать попытки наступления на Францию. П рилив
І меиИ ЛС Я ОТЛИВОМ.
.'■•тот отлив захвати л не только Францию. Н а северо-
шилдс' Испании мусульмане т а к ж е н ачали отступать,
и *і >Г>ііітиях д вадц ати пяти лет, последовавш их за 711 г.,
мили что известно. П редполагается, что во всех сколь-
|пі мибудь значительных городах стояли мусульманские
і іфішзоньї. Но небольшие группы жителей, укрепившие-
| н и горах, всё еще о тказы вал и сь покориться. Возмож-
ІНІ, среди них была и висиготская знать, но вдохнови-
Iелями сопротивления были главным образом местные
мижди, прежде всего из галисийцев •, поскольку самый
л ух этого народа был резко отличен от висиготского.
Довольно неправдоподобная история о том, ка к близ
Ковадонги принц П елайо обратил в бегство м усульм ан­
ский отряд (с которым ехал архиепископ С евильи), мо­
жет быть приурочена к 718 г. или к периоду от 721 до
726 г. К роме нее, не сохранилось никаких сведений
мплоть до правления Алфонсо I, короля Астурии (739— \|
757). Он отвоевал у мусульман значительную часть
Северо-Западной Испании и Португалии. Возможно, что
мусульмане отступили уж е с четвертой части территории
полуострова, хотя это не означает, что вся она была з а ­
нята сторонниками Алфонсо: в значительной степени эти
земли оставались незаселенными, выполняя роль « м а­
рок», нейтральной полосы.
Причины «отлива» в самой Испании были ан алоги ч­
ны подобным ж е причинам во Франции, хотя сущ ество­
вали и дополнительные факторы. М усульманские посе­
ленцы здесь состояли в основном из берберов, которые,
как теперь выяснилось, недовольные отношением к ним
арабов, подняли мятеж. Кроме всего прочего, голод, н а­
чавш ийся в 750 г., зас тав и л многих из них покинуть ис­
панские зем ли и вернуться в Африку.
Историк, особенно историк Европы, понимающий
важ ность Реконкисты д л я формирования Испании, ви ­
дит в успехах Алфонсо I начало конца мусульманской
власти на Пиренейском полуострове, и это отчасти вер­
но. Но, с точки зрения мусульман, события, происшед­
шие в период распада Д ам асского хали ф ата, просто
означали, что одна из границ ал-А ндалуса будет не­
устойчивой. Впрочем, она бы ла не более неустойчива,
чем прочие границы хал и ф ата , и существование коро-
3* 35
левства Астурия вовсе не означало, что ал-А ндалус об ­
речен погибнуть в зародыше. Это значило лишь, что на
севере мусульмане всегда долж ны быть настороже. Т а ­
ким образом, подлинная проблема д ля историка з а к л ю ­
чается в том, почему ж е все-таки силы христиан на про­
тяжении длительного периода росли, а силы мусульман
уменьшались.

3. Н апряж енное положение в п ровинции

Б ы страя оккупация почти всего Пиренейского полу­

острова и попытки распространить завоевание на Ф р ан ­
цию не могли не ок а зать влияния на самих участников
этих операций, на арабов и их берберских союзников.
Местные жители тож е стали переходить в ислам — еще
до 750 г., но все ж е число этих новообращенных было
слишком невелико, чтобы стать серьезным политическим
фактором.
Источники относят напряж енное положение, сл ож и в ­
шееся в л агере арабов, на счет соперничавших меж ду
собой племен и племенных групп. В частности, разго р е­
лись междоусобицы меж ду двум я такими группами, из­
вестными ка к кайситы и калбиты; со временем м е ж д о ­
усобная борьба распространилась на большие группы,
генеалогически связанны е с упомянутыми выше, пока
в нее не о ка зал и сь вовлеченными практически все а р а ­
вийские племена. Р. Д ози в своей трактовке истории му­
сульманской Испании преувеличил роль межплеменного
соперничества, это п р изн авал и его ученик Э. Леви-Про-
вансаль. О днако такое соперничество безусловно су­
ществовало и было н ем аловаж ны м политическим ф а к ­
т о р о м — надо лиш ь правильно интерпретировать его.
Д л я этого надо строго р азл и чать значение этого ф а к ­
тора в центральны х зем лях х а л и ф ата и его значение в
ал-Андалусе.
Д л я всего х а л и ф ата соперничество между группами
племен было обычным явлением, и мусульманские исто­
рики оп равды ваю т и объясняю т его генеалогическими
связями объединивш ихся групп. О днако сопромоппые ев­
ропейские историки склонны считать сами л и генеало­
гии выведенными из слож ивш ихся групиропок (т. е. со­
чиненными специалистами по генеалогии псриоди Омейя-
3S
 ииі), что подтверж дается т а к ж е различиями между
>М1 мп группировками в зависимости от места их обри-
1 1 1 1 1 и. Сами группировки, видимо, возникали в усло-

•чіі \ поенных поселений, в покоренных провинциях, а

ін■и доисламской Аравии. Современные историки, вместо
сваливать вину на древние распри, видят
п р и ч и н у напряженного полож ения в Сирии в том, что
мши пс калбиты расселились там еще до арабской
пи иапсии, а с экспансией пришли в основном кай-
| II і м.
Таким образом, причинами возникшего н апряж ения
гплли соответствующие социальные и, возможно, эконо­
мические различия.
І Іосле 740 г. племенное соперничество стало важ ны м
политическим фактором в ал-Андалусе. Отчасти собы-
I им в провинции могли быть отраж ением того, что про­
исходило в столице. Кайситы и калбиты функциониро-
малп почти к а к партии в современном государстве. Пока
чалпф опирался на одну партию, ее представители по­
лучали большинство постов в провинции. С оциальные
и -жономические разли чи я м еж д у этими двум я группа­
ми несомненно влияли на поддерж ку ими той или иной
политической линии, но скудные источники все еще не
исследованы с этой точки зрения *.
О том, что происходило в Испании меж ду 720 и
740 гг., известно очень мало. А рабы ходили походами
на Францию, по всей стране п родолж ались умиротворе­
ние и колонизация, были подавлены местные бунты.
Однако в 740 г. в Северной А фрике вспыхнул мятеж
среди берберов, восставшие захвати ли Танж ер. Войска,
посланные наместником из его резиденции в К айруане,
были разбиты; в 741 г., несмотря на присланное Д а ­
маском подкрепление, арм ия наместника вторично по­
терпела поражение. Этот успех мятеж ников привел к
берберскому восстанию на северо-западе Испании. Все
берберы были весьма недовольны отношением арабов
к ним. Берберы получали меньшую долю добычи, менее
удобные д ля поселения зем ли и, хотя они были мусуль­
манами, арабы не считали их равными себе. Численно
* Среди причин конфликтов м еж ду двумя группами племен ука­
зывают такж е и расхож дения в их политических программах (см.:
Е. А. Б е л я е в , Арабы, ислам и Арабский халифат в раинее сред­
невековое, М., 1966, стр. 169).— Прим. отв. ред.

37
ими прсшм м і н и л и ;і ]>; і Ґі і >11; в о з м о ж н о , и в б о ю о н и б ы л ^
Гюлі'с е і <>Гі к 11 м и , н е у д и в и т е л ь н о , ч т о п о н а ч а л у о н и д о б и ]
ЛІ1Є1. yt'lll'X.I.
К концу 741 г. на сцену ал-А ндалуса выш ли новые]
важ н ы е участники событий. П осле победы берберов в
Северной Африке семь тысяч сирийских всадников, при­
сланных туда во главе с их предводителем Б а л д ж е м в
качестве подкрепления, укрылись d Сеуте, где их о сади ­
ли берберы. В чтоіі затруднительной ситуации они со­
гласились па предложение прлинтеля ал-А ндалуса:
помочь ему (еели он обеспечит транспортировку) п ода­
т н і . Мигеж и I li iiiiiiini и уГі гіі ii.i страны, когда с вос-
СТЛIt 1 1 1 1 1 МII будет покопчено. По л ому договору они были
переправлепы через пролив п разбили одну за другой
три колонны берберов. Возможно, они покинули бы
Испанию после этого, если бы правитель страны не по­
п ы тался уклониться от выполнения всех условий со г л а­
шения.
Этот правитель был из калбитов (д а ж е из йеме-
нитов), тогда ка к арабы-сирийцы во главе с Б а л д ­
жем п р и н ад л еж ал и к кайситской группировке. Поэтому,
вместо того чтобы покинуть страну, они пошли на К о р ­
дову, изгнали наместника и посадили на его место
Б а л д ж а . И х противники перестроились, сумели полу­
чить некоторую поддерж ку со стороны берберов, но бы*
ли разбиты Б а л д ж е м в августе 742 г., хотя сам он погиб)
при этом.
Новый наместник, присланный из К ай руан а, поста­
р ал ся успокоить страну, расселив сирийцев в долине
Г вад ал квиви ра и по южному побережью. В Сирии оні
были джунди, т. е. получали ленные поместья, а за это
д олж ны были исполнять воинскую службу, когда по-|
требуется. В ал-А ндалусе их расселяли на сходных yc-j
ловиях. Это не помеш ало им, объединившись с рядом;
других арабских племен, у д ер ж и в ать у власти тех на-|
местников, которые им благоволили. К 755 г. соперни-j
ч аю щ ая группировка арабов-пемепптон вы казы вала на-1
мерение бросить вызов господствующей коалиции, тогда
к а к север страны понемногу опранлялен после голода,
поразившего его с 750 г. Такома была о с т а н о в к а , когда
Абд ар -Р а х м а н (род. в 730 г.), младший отпрыск рода
Омейядов, беж авш ий из И р а к а и ('.прим после уничто­
жения пришедшими в 750 г. к ил лети Абблсндами всей
38
• пі і іііи'лііл cnoci'o эмиссара в ал-А ндалус. Абд
ip Г.пмми уже некоторое время ж и л н едалеко от среди-
н мнммп ||1 м н и побережья М арокко » племени своей ма-
II | мі гм | іГн ркн Часть сирийских джунди весьма востор-
..................1 1 1 1 1 1 млл его эмиссара — большинство сирийцев
I I I ! Ill h ’I I l l ' l l I л м и Омеііядов. Руководители правившей с
, Г' і 1 1 >у 1 1 1 1 1 1 1 п ні к и после некоторых колебаний отвергли
мі" і 'Пинг ЛГщ її| > Рахм ана, и тогда эмиссар успешно
I |рр ІІ'І ІІІІІ ЦІЇ І' И1 1 1 1 0 1 1 1 1 1,1 1 0 II11 о н йеменитской группой. Абд
>i|> 11pi чм її и іи-1 им і-к и ])«).ммп и в мае 756 г. с армией из
• м| •11 її і м и ihhiiinhi. н см син тов.и частично из андалус-
М.И- і •■1 1 Гі1 1 1 >11 1 | >.і іГіііл остатки кайситской группировки.
І Ь И I I | > М 1 1 1 1 ІІІ.фіІ l l l . Mi l г м у покорность, и он был провоз-
I і' 1 1 1 1 ■и и |<1 1 1 1 мі іні1 ні мечети эмиром ал-А ндалуса. Б ы л -J
in т и ш и ( і м і ' ї м і м і unl'i *м 111 >; i r .

і л л и а I I’ i; t i>я

III ІЛ ІІІК ІІМІІІГІ О М ІЇЙ Я Д С К И Й Э М И Р А Т

/. Основание эмирата
Лод іф Рн хм .'м і I (7 5 6 —77 8 )
X пні им I (7 7 8 — 79C)
iij i X iik ii m I (7!H> 822)
ЛО д n |i I ’ iik m ih i II (8 2 2 8Г>2)

I I|mmiii и ,1 1 /ішгііііг Лбд ар -Р а х м а п а эмиром создало

минут мі і у пито, моиую скорее в теоретическом, чем в
і>1 1 н н і іічгі ким i i j i и иг. Д о сих пор титул эмира, т. е. «ко-
м н 1 1 1 Vииіїї1 1 и •, носили н азначаем ы е халифом наместники
1 1 1 1 и 1 1 1 1 н 11 .1 Ні Пи нискольку Л ббасиды вы резали почти весь

| 1 П|| ( )МI'ҐІIU11 НI, нс могло быть и речи о том, чтобы Абд

и 1 1 1'нхмнп и|>м іп;іjі аббасидского халифа. С другой сто­
їчнім, ї ї и положение никак не позволяло ему самому
1 1 1> • ми ш и т і и нм халифским сан. Так впервые в мусуль-
мшнкпм мире н о ж и к политический организм, который,
нг нриГнчан к еретическим догмам, полностью обособил-
• н ні ііініііінін'о мусульманского государства. В этом и
ни пним c m теоретическая новизна.
Па практике, однако, элемент новизны был совсем
не 1 1 1 к нслик. При коммуникациях, растянувш ихся на
39
огромные расстояния, прп медлительной связи провин­
циальные наместники были в значительной степени пре­
доставлены сами себе. Именно т а к обстояли дела в по­
следнее десятилетие перед падением в 750 г. Омейядско-
го хал и ф ата. Конечно, х ал и ф послал большие силы из
Сирии, чтобы подавить в Северной Африке берберский
мятеж. Но всадники из этого подкрепления перебрались
под водительством Б а л д ж а в Испанию, и эго было уж е
более или менее частное соглаш ение меж ду испанским
наместником и сирийскими воинами. А после этого му­
сульмане в ал-А ндалусе сущ ествовали совсем сами по
себе. Н аиб олее новым в положении Абд а р -Р а х м ан а
было отсутствие н ад ним какого-либо высшего н а ч а л ь ­
ства, которое могло бы его сместить. Это и обеспечива­
ло его право на правление. Возможно, что мятежников
окры л ял о т а к ж е понимание изолированного положения
ал-А ндалуса. Конечно, не следовало забы вать, что Аб-
басиды могут попытаться утвердить свою власть над
этой частью империи. Но поскольку д а ж е установление
контроля над Северной Африкой зан ял о у них так мно­
го времени и сил, они никогда не представляли серьез­
ной угрозы омейядскому реж им у в Испании.
Основной проблемой, с которой приходилось считать­
ся Абд ар -Р а х м а н у и его наследникам, чтобы обеспе­
чить безопасность эм ирата, было разн ообрази е н аселе­
ния, прежде всего национальное. Это были в первую
очередь арабы, которые, не п ред ставл яя численного
большинства, у д ер ж и в ал и за собой господствующее по­
ложение. Внутри ар абов сущ ествовали дальнейш ие под­
разделения. Старое противопоставление йеменнтов (или
калбитов) кайситам постепенно перешло в другое: м е ж ­
ду ар а б а м и первой волны нашествия, так называемыми
старо ж и лам и (б а л а д и й у н ) , и более позднмми пришель­
ц а м и — сирийцами (ш а м и й у н ). П оскольку сирийцы, как
было указано выше, получили ленные нладения, р а з ­
личие меж ду двум я группами носило отчисти социаль­
ный и экономический характер. Все арабы, ]>;і іу меется,
были мусульманами.
В добавление к ним сущестиоиалн п н е лис группы
мусульман: берберы и местные ііоиппГі|і:>іпгпііі>іе. Б е р ­
беры были самы ми многочисленными, поскольку они
представляли собой осноииую член, номсил при нашест­
вии и оккупации. Наибольшим мп і |м"ш них имели
40
ім гл.,/1 ые берберы (в отличие от берберов-кочевников),
н ч о р ы е в Испании вновь зан ял и сь сельским хозяйст-
IIIїм. Арабы (мы уж е отмечали это) относились к ним
Ml к к низшим, и среди берберов постоянно тлело не-
■ммюльство. Новообращ енны е местные мусульмане, ка-
жгтси, стали через некоторое время столь ж е многочис-
ичшыми, к а к берберы, или д а ж е более того. О бращ ен-
ІМ.Ю назы вались мусалим, но, по всей вероятности, этот
п'рмин относился к тем, кто действительно м е н я л
і ною религию, так как вообще испанских мусульман
.ір.ібьі обозначали словом м у в а л л а д у н , что можно пере-
т т т и как «урожденные мусульмане». Испанские писате­
ли обычно именовали их «ренегатами», термин, который
несомненно возник значительно позже, в р а зг а р Р ек о н ­
кисты. Вероятно, основным мотивом перехода в ислам
для большей части испанского населения служ ило то
обстоятельство, что эта религия св язы в ал ась с более
ПІ.ІСОКОЙ и весьма притягательной цивилизацией, сюда
добавлялось и недоверие к христианскому духовенству,
которое в представлении народа было связано с непопу­
лярным висиготским правлением *.
Еще одну многочисленную группу мусульманского
государства в Испании составляли христиане, сохранив­
шие свою религию, их н азы вал и мосарабы (мустарибун) ,
что можно перевести как «арабизованпы е» (возможно,
что это т а к ж е более поздний термин, введенный iicrian-
скими христианами Реконкисты '). Будучи христианами,
мосарабы, видимо, т а к ж е находили привлекательны ми
многие аспекты мусульманской цивилизации. Они не
ныказывали никакой враж дебности к мусульманскому
правленню, освоили арабский язы к (хотя говорили и на
романском д и а л е к т е 2) и переняли многие арабские
обычаи. Помимо христиан в основных городах было
много иудеев, которые, пострадав при висиготах, ак ти в ­
но помогали мусульманскому завоеванию да и позднее
новее не д ум ал и бунтовать.
У правлять столь разнообразны м , часто вступавшим
и противоречия друг с другом населением было нелег­
кой задачей. Постоянно вспыхивали разного рода м я те­

* Причина перехода в ислам могла быть и чисто экономической,

поскольку обращенный в ислам освобож дался от налога, распро­
странявшегося на немусульман.— Прим. отв. ред.

41
 ж и и иолмепия. Иногда в них участвовала одна из пере
численных групп, иногда объединялись две или боле^
С тар ая система, по которой всякий здоровый мусульма
нин об язан был отбывать воинскую службу, отпала ещ<
до 750 г., да она бы ла и неприемлема д ля полож енш
в ал-Андалусе. Одним из путей, которым Абд ар -Р а х
ман пытался разреш ить эту проблему, было создание
профессиональной армии. Вероятно, она состояла в ос­
новном из рабов, легко добы ваем ы х на севере, из-зг
Пиренеев. Р азм е р ы этой наемной армии были еще бо-
лее увеличены его преемниками. Это сделало эмира не-|
зависимым от подданных, но вместе с тем создало но­
вые серьезные проблемы.
Бы ло выдвинуто предположение, что Омейяды д о ­
стигли единства этого разнородного государственного
организма, связав свои устремления с исламом, но эта
гипотеза не в состоянии объяснить всех сложных вопро­
сов. Мы еще остановимся на ней подробнее в последней
главе. Здесь ж е отметим, что это бы ла в лучшем случае
д ал ьн ови дн ая политика. Главной целью тогда было по­
ставить в центре государственного единства эмира, но
основой его власти могла быть только сила. П ри скор б ­
ным примером тому мож ет быть т а к н азы ваемы й день
рва в Толедо около 797 г. (а не 807!), вскоре после н а ­
чал а правления ал -Х акам а. Всю толедскую знать, в ос­
новном испанских мусульман, вы казы вавш их ранее не­
приязнь к властям, хитростью зам ан и л и в зам ок — под
предлогом воздания почестей наследнику,— там ж е их
одного за другим обезглавили, а тела свалили в кре­
постной ров.
К концу правления того ж е ал -Х акам а, вероятно в
818 г., произошел еще более печальный эпизод: «крова­
вая баня» в Кордове. Ж естокость эм ира была вызвана
волнениями обитателей предместья к югу от Гпадалкви-
вира. Некоторое время исход к а зал ся сомнительным, но
постепенно войска эм ира взяли верх, предмостье было
разграблено, триста зачинщ иков к.гнкчи.і, остальные
изгнаны из Кордовы и вся «окр,тші;і ■- іи'|>сн;іх;ша. В а ж ­
ность, п ри д ав аем ая этим событиям лрлОекммп источни­
ками и некоторыми старыми (чцкиич'и кими сообщения­
ми, не д о л ж н а внуш ать сопремсшшму чи i .tivjiio, будто
ничто, кроме силы, не могло iin/wir|i;iwi 1 1 , нейтральную
власть. В м ятеж «окраппы» Гм,їли нпмлгчгмм один-два
42
 і" 11 їм' га, и это появление нового сословия показы вает,
им Омейяды пытались разви вать юстицию и править
""ими подданными справедливо.
Мока Омейяды упрочивали таким образом власть
■1 1 1 'і территориями, оказавш и м и ся у них в руках, на се­
ні (шоп границе не происходило ничего особо важного,
ні! н некоторая активность все ж е отмечается. В 740—
/Mi it. маленькое Астурийское королевство на северо-
і.імаде Пиренейского полуострова смогло несколько р ас­
ширить свои границы и обезопасить себя от нападений.
111 1 ту сторону Пиренеев созд ав ал свою могучую импе­
рию К арл Великий (771— 814). Иногда он д ел ал в ы л а з ­
ки и на полуостров; например, в 801 г. он зан я л Б ар-
| слону. Его поход против С арагосы в 778 г. прославлен
• Песней о Роланде». Ц ентральн ое событие этой поэмы —
поражение на Р онсевал е ар ь ерга рда — было с военной
т ч к и зрения весьма незначительным эпизодом, гораздо
г»»лее важ н ы м д ля всей кампании о к а за л с я провал по­
пытки захв ати ть Сарагосу. Возможно, именно эта не­
удача зас тав и л а К а р л а Великого оставить Испанию в
покое.
У ал-А ндалуса не было северной границы в совре­
менном смысле слова. М еж ду территориями, прочно
удерживаемыми мусульманами, и подобными ж е терри ­
ториями различны х христианских государств сущсство-
нала полоса земли, переходивш ая из рук в руки. Это
были марки. М усульм ан ская линия обороны опир ал ась
на С арагосу в Верхней марке, на Толедо в Средней
марке и на Мериду в Н ижней марке. Б ы вал и времена,
когда мусульмане предпринимали походы на север к а ж ­
дое лето, но они сменялись временами явного переми­
рия. Одним из выдаю щ ихся был поход на Н арбонн в
793 г. и другой поход в те ж е края в 841 г. Ни тот, ни
другой, ни ещ е один, предпринятый в 828 г. против Б а р ­
селоны, не увенчались успехом и не отвоевали города
у франков.
Ко времени правления Абд а р -Р а х м а н а II (822—
852) Омейядский э м и рат был у ж е вполне стабильным,
а страна процветала. М ятеж и все еще случались, но
лишь на периферии, в центре ж е было достигнуто некое
единство. Одним из п оказателей общего процветания
служит широкий р азм ах строительства при Абд ар -Рах -
мане II. Серия дозорных башен, воздвигнутых на побе­
43
реж ье и целях охраны населения от набегов ск ан д и н ав ­
ских пиратов, п оказы вает силу и действенность режима.
И действительно, Абд а р -Р а х м а н чувствовал себя д о ста­
точно сильным, чтобы вмеш иваться в политику р азл и ч ­
ных малы х и средних государств в районе от М арокко
до Туниса, п оддерж ивать меньшие против их более
сильных соседей. О днако будет уместнее остановиться на
основах мощи и процветания государства Омейядов.
после того ка к мы увидим его в полном блеске в с л е­
дующем веке.

2. К ри зи с эмирата

М ухам м ад I (852—886)
ал-М унзнр (886 —888)
А бдаллах (888—912)

К огда в 852 г. умер Абд а р -Р а х м а н II, Омейядское

государство процветало, оно выглядело сильным и проч­
ным. Однако события следующих шестидесяти лет по­
казали, что внешность обманчива, что на самом деле
оно было хрупким и ненадежны м. Смуты более раннего
периода были почти все вызваны горожанами, недоволь­
ными тем или иным и п роявлявш ими свое недовольство
в столкновениях с властями. В то ж е время они едва ли
могли что-либо противопоставить существующей госу­
дарственной или политической системе. Однако еще до
конца IX в. появилось немало честолюбцев, которые
стремились использовать народное недовольство как
инструмент д л я создания независимых или полунезави­
симых маленьких государств д ля самих себя.
П охоже, что все это началось с пограничных марок.
О б щ а я система м а р о к была хороша, она отлично з а ­
рекомендовала себя при защ ите более густо населенных
районов страны на юге и юго-востоке. Однако она под­
р азу м ев ал а предоставление определенном пласти и не­
зависимости правителям марок и их подчиненным. Уже
в 842 г. один из таких подчиненных, Муса мбн Муса
ибн ал-Каси, правитель Туделы, отка.іался мошшоваться
эмиру и успешно отрази л несколько млнлдеипн эмио-
44
■ KMX войск. Со временем эмиру удалось получить от
мм о заверения в лояльности, но на условиях самого
Л\усы. Ко времени своей смерти в 862 г. Муса весьма
-ффективно у п р ав л ял большей частью Верхней марки,
иключая С арагосу, и д а ж е н азы вал себя «третьим ко­
ролем Испании». Н ачи ная с 871 г. трое его сыновей, ко-
Mipue сохраняли большую часть фамильной собствен­
ности, пытались вернуть себе его власть, но трудности
окхчались слишком велики, и в 884 г. единственный из
них оставш ийся в живых продал С арагосу эмиру. П о ­
ложение последнего было ненамного лучше, так как в
ком районе ему приходилось опираться на соперни-
■ииощий арабский род, часто именуемый Туджибиды,
который тож е претендовал на независимость.
Можно вкратце упомянуть еще о двух сходных л и ­
ниях развития событий. В первом случае м у в а л л а д
(г. е. испанский мусульманин) Ибн ал -Д ж и л и к и с 875 г.
угиердил свою независимость в районе М ериды в Н и ж ­
нем марке, а его сыновья и управители подчинились
центральному правительству лиш ь в 930 г. В Севилье,
напротив, д ва арабских рода взяли верх в борьбе с
м цваллад а м и и в 899 г. после ссоры меж ду ними глава
одного из этих родов стал полунезависимым п равите­
лем области, признанным эмиром и со временем пере­
давшим свою власть сыновьям.
Однако самой угр ож аю щ ей из этих попыток обрести
независимость была акция Ибн Хафсуна, еще одного
мувалла да . В 880 г. вместе с другими недовольными он
поднял м ятеж на юге, сделав своей резиденцией зам ок
Ііобастро. С трана кипела от недовольства, и ему нетруд­
но было утвердить собственную власть и бросить вызов
омейядским войскам. Вместе с успехами росли и его
претензии, и он не о стан авл и в ал ся ни перед чем, стре­
мясь расш ирить свою власть. Около 890 г. он вел пере­
говоры с полунезависимым правителем К ай р у ан а (приз-
НЯ1 ШЫМ А б б аси д ам и ), чтобы получить от него военную
помощь и стать эмиром Испании. В это время Ибн
Хлфсун пользовался большой поддерж кой м у ва л л а д о в,
которые, будучи вовлечены ар а б а м и в борьбу, переходи­
ли на его сторону. Однако в 899 г. он, вероятно, потерял
чту поддержку, приняв христианство,— но зато, р а зу ­
меется, снискал симпатии мосарабов. Смена религии не
помешала ему в 910 г. объявить о своих друж еских н а ­
45
мерениях по отношению к государству Фатимидов, ко­
торое в предыдущем году возникло в Тунисе. Д а ж е при
Абд ар -Р а х м а н е III центральное правительство все еще
не могло изгнать Ибн Хафсуна из Бобастро, хотя власть
его уже сл абела. После его смерти в 917 г. сыновья еще
десять лет про до л ж ал и сопротивление. Д лительность
этого м я т еж а ясно показы вает относительную слабость
центральной власти.
П римечательной особенностью этих событий и этого
периода вообще является смешение христианства и му­
сульманства. Семейство Мусы ибн Мусы ибн ал -К аси
в Верхней м арке было связано кровными и брачными
узами с семьей, которая в то ж е время со зд ав ал а вокруг
Памплоны королевство Н аваррское. Этот род внес под­
линный в кл ад в создание королевства, который нельзя
не признать. Возможно, этот ф а к т следует сопоставлять
с распространением франкской феодальной практики,
ведь именно феодализм п ридавал такую важ ность отно­
шениям меж ду подданными и государем, что религия
почти утрач и вала свое н а з н а ч е н и е 3. Многочисленные
датируемы е этим периодом случаи перемены религии или
клятвы в верности государю другого вероисповедания
позволяю т предположить, что борьба в IX в. не рас см а т ­
ри валась первоначально как борьба религиозная. Отсю ­
да следует маловероятность того, чтобы политика
Омейядов б ы л а нап равлен а на превращ ение и слама в
главную интегрирующую силу ал-А ндалуса. Во всяком
случае, д а ж е если они и п ридерж ивали сь такой поли­
тики, она не стала еще эффективной. Вместе с тем
Омейяды могли уж е заинтересоваться исламизацией,
поскольку эмир А б д ал л ах (888— 912), как сообщают,
находился под влиянием правоведов, а само наличие их
было свидетельством исламизации.
В данном случае уместно упомянуть теорию Америко
К астро в книге «The S tr u c tu re of Sp;misli History»
(стр. 130— 170). Он р ассм атр и в ает культ снятого И акова
Компостельского, вклю чая паломнпчсстио, клк преобра­
женное старое галисийское или иберийское понерье о
Небесных Б л и знецах (поскольку ІІ;ікоп считался б л и з­
нецом И и суса). Этот культ длплл і лліичі Гіц .ім IX в. и
ИХ соседям твердую уверенность II ГмI/К)'С I III IIІІОІІ помо­
щи, б ла го д а р я которой они со нремеигм чГ>я:і;ітельно
победят мусульман. Таким обрл юм, и ш культ был
46
источником духовной силы, л еж а щ ей в основе Рекон-
II меты.
О твлекаясь от теории Америко Кастро, можно с уве­
ренностью сказать, что культ Сант-Яго (св. И а к о в а)
і у т ес тв о в ал и в первой половине IX в. и что при Ал-
1 1н>
исо III (866— 910), пока мусульмане были зан яты \ /
і моими внутренними переделами, объединенное Астуро-
Лсонское королевство ширилось и крепло.

Г Л А В А Ч Е Т В Е Р Т А Я

В Е Л И Ч И Е О М Е Й Я Д С К О Г О Х АЛ ИФ АТА

1. О м ейядская И с п а н и я в зените

А бд ар-Рахмаи III (912—961)

ал-Хакам II (961—976)

Преемником эмира А б д ал л ах а был его внук Абд

;і|)-Рахман III, молодой человек д вадц ати одного г о д а -J
ог роду. К огда новый правитель взошел на трон, пер­
спективы были не слишком блестящ ими д ля ал -А нд ал у ­
са. В добавок к гр аж данской войне (так это практиче­
ски было) с Ибн Хафсуном, к потере контроля над
марками на горизонте появились еще две внешние угро­
зы: королевство Л еон на севере и новая Ф атим идская
д ерж а ва на территории современного Туниса. Но Абд
;ір-Рахман III о к а зал ся способным государственным
деятелем, он о б л а д а л сильным характером и судьба
благоприятствовала ему, словом, за время его долгого
правлення ал-А ндалус не только преодолел внутреннюю
слабость и внешние угрозы, но и достиг высот величия.
Одной из основных его заб от было восстановление
внутреннего единства страны. В результате реш итель­
ных и хорошо организованны х кампаний двух первых
лет своего правления он покончил с большинством по­
кровителей Ибн Хафсуна, урегулировал отношения с
правительством Кордовы, поощрив его к изъявлению
лояльности. Значительное число зам ко в и укреплений
47
 были переданы в надеж н ы е руки. Он воспользовался
нел ад ам и внутри семейства, правившего Севильей (чья
зависимость от Омейядов бы ла номинальной), и еще
до конца 913 г. туда был назначен правителем покорный
Абд ар -Р а х м а н у человек. Б л а г о д а р я такой тактике а в ­
торитет Ибн Хафсуна был поколеблен, и после его смер­
ти в 917 г. сыновья его рассорились, а власть их была
сведена к минимуму. С дача Бобастро в 928 г. зн ам ено­
вала конец угрозам единству. В последующие годы Абд
ар -Р а х м ан заверш ил установление действенного конт­
роля над м аркам и. В Ниж ней марке это было отмечено
сдачей ему наследником Ибн ал -Д ж и л и к и Б ад ах о с а
(930 г.). З атем последовала двухлетняя осада Толедо
в Средней марке, после чего город сдался в 932 г. А вот
в Верхней м арке Туджибиды с самого н ач ал а проявили
себя как сравнительно верные вассалы Абд ар -Р а х м а-
на, хотя в 937 г. правитель С арагосы предпочел стать
в ассалом короля Л еона, и восстановить контроль над
Верхней маркой Абд а р -Р а х м а н у удалось лишь после
военных действий и осады Сарагосы.
П ервы е д в а д ц ат ь лет правления Абд ар -Р а х м а н а
примечательны не только восстановлением единства ал-
А ндалуса, но и успехами в борьбе с христианскими ко­
ролевствами севера Испании — Л еоном и Н аваррой. В оз­
можно, что слабость этих государств в какой-то мере
о б ъ ясн я л ась р азв ал ом К аролингской империи, мож ет
быть так ж е, что правители этого периода о казал и сь ме­
нее способными, чем их предшественники и последовате­
ли. Во всяком случае, экспедиции Абд ар -Р а х м а н а в
920 и 924 гг. полож или конец христианским рейдам на
мусульманскую территорию. Однако распространение
мусульманского влияния было приостановлено по время
^ правления Р ам и р о II Леонского (932— 950) (для к р а т ­
кости мы назы ваем Леоном королевство Астурии и
Л еон а).
В ы сш ая точка успехов Р ам и р о приходится мл 939 г.
Абд ар -Р а х м а н выступил против Леопл с Гимн,шей, чем
обычно, армией, якобы достпі лпімсм стл м.п ич человек.
Он встретился с Р ам и ро при С и м л н к л п 1, игмного южнее
современного В ал ь яд оли д а. Послі- ні-смі .'и. міх дней пред­
варительной разведки громо.ідкля мусу.щ.млискля армия
была о б ращ ена в бегство м тнн-елп ("т.млммс потери,
из-за того что Р ам и р о предуемш |чі и /іиш мі.цііііл в тылу
48
 мусульман ров (х а н д а к ). П о р а ж ен и е было не таким у ж
непоправимым, но это был серьезный удар по гордости
Л Гід ар -Р а х м ан а. Р ам и р о воспользовался своим успехом
п расселил христиан в окрестностях С ал ам а н к и . Но ему
гут ж е пришлось зан ять ся отраж ением попыток К асти ­
лии поглотить его государство, и Абд ар -Р а х м а н вско­
ре восстановил свою военную мощь и политическое в л и я ­
ние.
После смерти Р ам и р о II в 950 г. внутренние м еж д о­
усобицы значительно ослабили христианские государст-
на, и 9 5 Г,— 961 годы свидетельствуют о невиданном уве­
личении власти и влияния Абд ар -Р а х м а н а . Гегемонию
(пли сюзеренитет) Абд а р -Р а х м а н а и его преемников
признали король Л еон а, королева Н а в а р р ы и графы '
Кастилии и Барселоны, причем это признание было не
просто формальным, но подкреплялось выплатой е ж е ­
годной дани; отказ от уплаты приводил к карательны м
рейдам. В это ж е время были разруш ены или переданы
в руки мусульман большинство укреплений. Таким об ­
разом, начиная с 960 г. и до конца века мусульманский
контроль над Пиренейским полуостровом был полнее,
чем когда-либо.
Здесь представляется уместным рассмотреть точку
зрения А рнолда Тойнби («А Stud y of History», vol. V III,
стр. 351), который считает, что, коль скоро Абд ар-Рах-
ману и ал-М ансуру не удалось подчпппть себе полно­
стью весь полуостров в период, когда опп о б л а д а л и не­
сомненным военным превосходством, это озн ачает пово­
ротный момент: конец мусульманской экспансии на этом
направлении и нач ал о христианского восстановления
сил. Обсуждение этого вопроса позволяет выяснить не­
которые существенные черты омейядской Испании. В оп­
ределенном смысле покорение полуострова было за к о н ­
чено, поскольку северо-западную часть его зан и м ало ко­
ролевство Леон, которое признало Абд а р -Р а х м а н а сво­
им сюзереном. О днако покорение не было полным в
двух отношениях: никто из мусульман не хотел селиться
в северных землях, а местные правители оставались
в асс ал ам и мусульманского сюзерена, но не п р ев р ащ а­
лись в глав общин зимми, т. е. «покровительствуемых».
Причины н еж елани я заселять северные земли были
сходны с теми (см. выше, стр. 34— 36), которые осл аб ­
ляли энтузиазм к продвижению во Франции после по-
4 Зак. ?32 49
раж ен и я 732 г. и к отказу от дальнейш его д авл ен ия на
северо-западные районы в середине V III в. Почти н а ­
верн яка ар абы невзлюбили этот климат; большинство
из них было горожанами, северные города они находи­
ли маленькими и некомфортабельными. В ы сказы валось
д а ж е мнение, что ара б мог быть счастлив лиш ь под
сенью олив. Берберы , п оначалу расселившиеся в северо-
зап адн ы х областях, еще до своего отступления испы та­
ли там множество неприятностей, и память об этом не­
сомненно сохранилась. Суровые условия жизни вместе
с враж дебностью местных жителей, особенно горцев,
дел ал и эти области неугодными д ля поселения. В тех
ж е районах, которые были почти необитаемы, скорее
христиане готовы были приступить к освоению новых
земель.
С тратегия создания политически зависимых от них
единиц, которая бы ла скорее феодальной, чем т р ад и ­
ционно мусульманской, может быть объяснена тем об ­
стоятельством, что у мусульман не хватало сил, чтобы
обеспечить покоренным статус зимми, и они вынуждены
были довольствоваться их вассальной зависимостью.
О днако это предположение еще нуж дается в проверке.
Б олее вероятно, что традиционные арабские и и сл ам ­
ские идеи просто о ка зал и сь менее приемлемыми в спе­
цифических условиях северной границы ал-Андалуса.
Концепция «священной войны» (дж ихад) *, ка к уж е от­
мечалось, превосходно сл у ж и л а в первые века ислама
д ля объединения арабских племен и направления их на
широкую экспансию, но д а ж е на востоке эта концепция
не годилась в качестве ведущего принципа великой им­
перии при взаимоотнош ениях с соседями. На зап ад е эти
проблемы усугублялись разн огл аси ям и среди мусульман
Северной Африки.
Абд ар -Р а х м а н конечно использовал пдімо «спящен-
ной войны» д ля привлечения людей и а р м и ю , по д ля
большинства его со л д ат побудительным мшимом были,
вероятно, материальны е, а не р е л п п ю щ ы е интересы.
Существование стратегических аамкоп с е м г н н ч ш о при­
д а в а л о особую важ н ость отношениям мг жчу и.чадельцем
такого з а м к а и его сеньором, а му< у.иьмшк к а я полити­
ческая традиция, более прпптеоГин-ннпн ь и тимоотпоше-
Н И Я М политических о б Щ І І І І , н е НМе.ИИ н и м 1 , 1 II н о м попро-
се. Если В С П О М Н И Т Ь при Э Т О М , 4 1 0 МІ Н И не II I видных
50
 мі/ішлладов (испанских мусульман) состояли в тесных
родственных связях с рядом христианских знатных се­
мейств, не покаж утся удивительными отношения вла-
нгльцев зам ко в между собой: они были чисто ф ео д ал ь ­
ними без учета религии. Короче говоря, попытка при­
м етіть сугубо мусульманские политические идеи к си­
туации, определяю щ ими элементами которой (в основ­
ним по географическим причинам) были зам ки и рыцари,
потерпела неудачу. Можно, конечно, об ъяснять эту не­
удачу недостатком религиозного рвения, но, пожалуй,
11 равильнее будет признать, что, хотя ислам считается
политической религией, мусульманские правители уже
пскоре после возникновения и слама были в основном
равнодушны к религиозным заповедям при проведении
сиоей политики. П олитическая власть б ы л а к а к бы авто­
номной, и д ля большинства правителей ra iso n d ’e ta t пе­
ревешивал все прочие соображ ения. В есьма вероятно,
что мусульманские правители в За п а д п о й Европе X в.
предпочитали применять принципы и практику, более
эффективные в этих краях.
Р а с с м а тр и в а я политику Абд а р -Р а х м а н а в Северной
Африке, следует помнить о таких определяю щ их момен­
тах, ка к основание Фатимидского государства (в Тунисе
в 909 г. и в Египте в 969 г.). С одной точки зрения, это
была победа оседлых берберов над кочевыми - в то
время как ранее арабское завоеван и е было победой ко­
чевников (при п оддерж ке арабов) над оседлыми пле­
менами, но это д ал еко не все. Военные и политические
успехи Фатимидов были связаны с провозглашением но­
вой серии религиозных идей. Разнесенны е исполненными
энтузи азм а проповедниками (д а й ), эти идеи могли зав о е­
вать популярность у широкого круга людей, способных
отлично сраж аться. Теологически этот набор идей к в а ­
лифицируется ка к и см аили тская ф орм а ш и и з м а 2. Ис-
маилизм провозглаш ает, что мусульманская община име­
ет .одного определенного руководителя, или имама
(в фатимидском Тунисе этим руководителем был
У б а й д а л л а х ), который н аследует М у хам м ад у и которого
к а к истинного имама вдохновляю т и поддерж иваю т бо­
ж ественные силы. Политическим последствием этого л о ­
зунга было сверж ение существующих правителей (по­
скольку они о к а зал и сь неправомочными во згл авлять му­
сульманскую общину) и зам ен а их автократической
4* 51
 администрацией под руководством истинного имаМЗ.
Именно Фатимиды, придя к власти в К айруане, вы дви ­
нули претензию на всеобщее главенство в м усульм ан ­
ском мире, причем н астаивали на ней серьезнее, чем
кто-либо до них. Во все части Аббасидской империи
были посланы их агенты, которые искусно об р ащ а л и
местное недовольство на пользу Фатимидам.
Следовательно, зн ачительная часть недовольства,
бурлившего в Испании, мож ет быть отнесена за счет
Фатимидов. П одстрекаем ы й аваш оризмом, Ибн Хафсун
т а к ж е провозгласил свою преданность Ф атимидам, ког­
д а они пришли к власти,— и тем самы м привлек их вни­
мание к Испании. Б о л ь ш а я часть берберских поселенцев
там п р ед ставл ял а оседлые племена, и мож но было о ж и ­
дать, что они откликнутся на религиозные идеи, б л и з­
кие к тем, которые воодуш евляли берберских последо­
в ателей Фатимидов. Но история, происш едш ая в Средней
м а р к е ал-А ндалуса в 901 г., послуж ила мрачным предо­
стережением д ля тех, кто строил подобные планы. Н е ­
довольные берберы собрались вокруг человека, о б ъ яв и в ­
шего себя м а хди (т. е. ведомым богом имамом) и повед­
шего их на Самору, недавно заселенную христианами;
здесь он был р азб и т королем Л еона, а движение р а с ­
сеялось. О казы вается, в таких д ел ах на первом месте
стоят происхождение и традиции. Интерес к святым был
типичной чертой религиозной жизни берберов в С евер­
ной Африке, но похоже, что берберы-иберийцы были
более заинтересованы в поддерж ке сверхъестественных
сил, не воплощенных ни в каких личностях. Америко
Кастро противопоставляет ф ранцузском у и английскому
поверью, будто прикосновение христианского короля
мож ет вылечить золотуху, другое, испанское, что «ося­
заем ая, б ли ж н я я власть» Сант-Яго (св. И акои а), при­
носящ ая лю дям победу в бою, воплощ ена но и людях,
но действует через неодушевленные п р ед м еты 1'1. Именно
т а к обстояло дело и с испанскими мусульманами, по­
этому ф ати м и д ская пропаганда по н р сд сі аплилл для
ал-А ндалуса реальной угрозы, по А б д ар Рахмап III
этого не понимал.
Общий ход событий в Соперниц А *11 1 1 1 1 1 \■■ не очень
отличался от того, что происходи,чи н а і смгрммх гр а ­
ницах. Здесь был свой началі . пип m pim > минапсии,
когда несколько небольших i ncyi api in прпшллн сюзе-
52
 річіитет Омейядов. К 931 г., после р яд а военных успе­
хи», Абд ар -Р а х м ан стал сюзереном большого региона
мі А л ж и р а до С идж илмасы. О днако вскоре агрессивные
действия Р ам и ро II Л еонского отвлекли внимание Абд
;ф -Р ах м а н а от Северной Африки. Едва успел умереть
Рамиро, энергичную подготовку к экспансии начал Фа-
тнмид ал-М уизз (953— 975). После похода 959 г., кото­
рым руководил военачальник Д ж а у х а р , под властью
А б д ар -Р а х м а н а оставались лишь Т ан ж ер и Сеута. Т а ­
кая расстан овка сил п р одерж ал ась почти до конца п р а в ­
ления ал -Х акам а II (961— 976). Ал-Муизз сконцентри­
ровал внимание на том, чтобы продвинуться в восточном
направлении. В 969 г. был покорен Египет, туда в 972 г.
была перенесена правительственная резиденция. С этого
нремени фатимидское влияние на район от Туниса до
Марокко пошло на убыль. В результате походов в С е­
верную Африку своего полководца Т али ба Омейяды в
973 и 974 гг. вернули себе часть потерянных земель и
носстановили в этом районе былое положение, пока их
центральная власть не н ач ал а слабеть.
С амое важ н ое событие в жизни ал-А ндалуса при
Абд ар -Р а х м а н е III было связано с фатимидской угро­
зой. Это было принятие им в 929 г. титула х ал и ф а и
«главы правоверных» (амир а л -м уам ини н) вместе с
«тронным именем» ан-Насир ли-Дини-л-лах («Защ итник
веры А л л ах а » ), Этот акт не подразумевал претензии па
право руководить в с е м и мусульманами, а лишь ут­
в ер ж д ал независимость правителя ал-А ндалуса от к а ­
кой-либо в ы с ш е й мусульманской власти. В качестпе
аргумента в поддерж ку своих притязаний Абд а р - Р а х ­
ман мог сослаться на происхождение от д ам асск их х а ­
л и ф о в — ведь испанские Омейяды и преж д е назы вали
себя «сынами халифов». Таким образом, акция эта была
нап равлен а не против Абба'сидов, а против фатимидских
притязаний; она д о л ж н а б ы л а т а к ж е дать мелким п р а­
вителям Северной Африки юридическое обоснование для
признания сюзеренитета Омейядов Кордовы.
В озросшее достоинство, которое сообщ ал новый ти­
тул, хорошо сочеталось с политическими успехами Абд
ар -Р а х м а н а . Все большее возвышение правителя над
подданными было, однако, связано не столько с приня­
тием халифского сана, сколько вообще с его удачным
и благополучным правлением. Это увеличение р асстоя­
53
ния м еж д у ними вытекало уж е из простого укрепления
административного апп ар ата. Аналогичные меры з а с т а ­
вили последних Омейядов Д а м а с к а зад у м аться над тем,
не придать ли своему правлению некоторые черты пер­
сидской империи. Неудивительно, что в последние годы
жизни правление Абд а р -Р а х м а н а III, как сообщают,
стало более автократичным.
Н ет необходимости о станавл и ваться на правлении
сына Абд а р -Р а х м а н а — ал -Х ак а м а II (961— 976), чье
тронное имя было ал-М устансир би-л-лах *. С озданн ая
его отцом структура центральной власти о ставал ась при
нем нетронутой. Неизменным было т а к ж е внутреннее и
внешнее полож ение ал-А ндалуса. В 975 г. арм ия Талиба
подавила попытку королевств Л еон а, К астилии и Н а ­
в арры добиться независимости, а несколько позднее тот
ж е полководец, ка к мы уж е отмечали, стал расш ирять
сферу омейядского влияния в Северной Африке. К а ж е т ­
ся все большую роль во внутренних дел ах начали иг­
рать законоведы, но вопрос о них весьма сложен, и мы
остановимся на нем подробнее особо. Когда в 976 г.
ал-Х акам умер, власть омейядской династии ц процве­
тание их государства все еще были в зените; мало что
п р ед сказы в ал о внезапный упадок после 1ООО г.

2. Эконом ический базис

П осле краткого описания наиболее существенных

событий правления Абд а р -Р а х м а н а III. и его сына сле­
дует остановиться на более общих проблемах, прежде
всего на том, что сделало этот период «великим веком».
Чем мы восхищаемся в нем: концентрацией политиче­
ской власти и богатства, архитектурными красотами?
И ли чем-то, стоящим за этим,— быть может, подъемом
человеческого духа, взращ енны м благоденствием и вы­
раж аю щ и м себя в искусстве, архитектуре п литературе?
Ответить на эти вопросы нелегко, ІІ ІІООҐІІЦЄ цель этой
книги частично в том и состоит, чтоПм и п е т а в и т ь
вопросы, О НИ будут служ ить ПОС'1 0)1 IIII 1-І М ..... нашему
дальнейш ему исследованию муеу.иі.мшп кшї Испании.
Здесь ж е мы обрати м ся к одному їм нм\ м.перпально-
му базису благосостояния ОмеіЬін к митфата.

* Испраш иваю щ ий помощи v А і нші ///■<< <і n r / ч ч і.

54
 Земледелие в ал-А ндалусе было почти исклю читель­
но богарным — единственная возможность д л я ц ен тр ал ь ­
ного плато. Зато на юге (на территории нынешней Ан-
д.'їлусии) можно было использовать ирригацию. О рош е­
ние не было изобретено арабам и, но, каж ется, зн ач и ­
тельно усовершенствовано ими; возможно, что они
принесли с востока иную оросительную технику. Более
иысокий уровень сельскохозяйственной техники позво­
лил освоить новые культуры. М усульмане, ка к полагают,
завезли в Испанию не только апельсины и еще некото­
рые сорта фруктов и овощей, но т а к ж е рис, хлопок и
сахарный тростник. Зем ли в ал-А ндалусе были п лодо­
роднее, чем в большинстве других мусульманских з е ­
мель. Здесь было много полезных ископаемых, которые,
иероятно, разр а б а ты в ал и сь так ж е , к а к в римские в ре­
мена. Бесспорно, мусульманская И спания ун аследовала
от висиготов некоторые виды худижественных работ по
металлу, кое-что из этих ремесел сохранилось до н асто я­
щего времени.
Можно предположить, что особый в к л а д ислам а сл е­
дует искать в сфере разви тия городов и городской ж и з ­
ни. И слам всегда был преж де всего религией горожан,
а не крестьян, он возник в Мекке, оживленном торговом
и финансовом центре. И хотя ка р ав ан ы мекканских куп­
цов проходили по пустыням Аравии, эта религия была
мало связан а с пустыней, а жители пустынь редко б и ­
вали ревностными мусульманами. Е щ е меньше (если
это возможно) у в язы в ал ась она с крестьянским у к л а ­
дом жизни. Одним из признаков этого может служить
мусульманский календ ар ь — из д венадц ати лунных ме­
сяцев, т. е. 354 дней; ни одна крестьянская религия не
в ы д е р ж а л а бы такого к а л е н д ар я д а ж е год.
П ри висиготах в VI в. в городской жизни н а б л ю д а л ­
ся некоторый упадок, появился слой крупных з е м л е в л а ­
дельцев, сосредоточивших в своих руках власть в стране.
Прибытие арабов с их обширным опытом городской а д ­
министрации на востоке в некотором смысле повернуло
вспять этот процесс; городская жизнь постепенно акти­
визировалась. И хотя демократических институтов арабы
не вводили, они, казалось, все ж е поощряли сам осо зн а­
ние горожанина. П орядок строго поддерж ивался. С пе­
циальные чиновники н аб лю д ал и за рынками, не допуская
мошенничеств. С ущ ествовали корпорации, или гильдии,
55
 ремесленников с категориями, соответствовавш ими м ас­
теру, подмастерью и ученику, это подразделение строго
выдерж ивалось. П остоялы е дворы принимали под свой
кров странствующ их купцов и их товары. Таким о б р а ­
зом, наличествовали м атериальны е и экономические
основы городов. М усульмане предоставляли городам и
возможности д ля разви тия литературы , музыки и про­
чих видов творческой и духовной деятельности.
Возможно, что основной причиной благоденствия ал-
А ндалуса было поощрение торговли, вытекавш ее из о б ­
щ емусульманской системы взглядов. Купцы п ользова­
лись не только сухопутными дорогами Пиренейского
полуострова, не только просачивались во Ф ранцию (че­
рез нее велась бойкая торговля р аб ам и ), но, видимо,
активно р азв и ва л и сущ ествовавшие еще при висиготах
торговые связи с Северной Африкой. О собая важ ность
торговых отношений с Северной Африкой, на которой
так настаивал Э. Л еви -П р ован сал ь, пока еще не вполне
ясна, вопрос этот подлеж ит дальнейш ем у изучению.
В IX и X вв. угроза со стороны норманнских пиратов
привела к созданию флота, впоследствии выросла ф л о ­
тилия торговых судов, осущ ествлявших прямую связь
с Тунисом и Египтом; суда этих стран т а к ж е участво­
вали в перевозках.
Городские ремесла, естественно, прежде всего при­
званы были удовлетворять нужды местного населения,
но в связи с ростом благосостояния и развитием тор­
говли возникает внутренний и заруб еж ны й спрос на
предметы роскоши. Кроме наследственных ремесел и
техники мастерства р а зр а б а ты в аю тс я новые. Ал-Андалус
получает известность б л а го д а р я своим великолепным
тканям; он поставляет т а к ж е меха и керамические из­
делия.
Интересно отметить, что о б щ ая картппа илпипия му­
сульманской экономики на Испаш по подтисрждается
изучением арабски х заимствовании и соїфі'мічпюм ис­
панском языке. Число их весі.м.ч мс.пиио, ікі особенно
в аж н о отметить сферы прим нкчш н НИИ JI Г1 м' IIКи. Мно­
гие ИЗ ЭТИХ СЛОВ связаны С ТО|>| (ІІІ.'НЧІ И іі|ІІі)(‘)ПЦСЙСЯ к
ней деятельностью: с путопкч-гпмимн, мгрмми, лесами,
п оддерж анием порядка па р ы н к а\ м иппГниг и городах.
Н аиболее распространенным пример т ітш н «там ож ­
ня» от араб, диван. І .іцс опмпії , і ь и і і > '|>>'|>1 1 Гі инляется
56
домостроение — здесь заимствования употребляю тся в
основном д ля обозначения частей дома или его убран-
сгпа, т. е. относятся не к предметам первой необходи­
мости, а к комфорту. Р я д арабских слов обозначает
термины ирригации, масса названий фруктов, овощей и
прочей пищи тож е арабские. С охранились араби зм ы в
поенной терминологии, в терминологии различны х реме­
сел и производств. Весьма любопытны отдельные слова,
ироде jarifo — «показной», которые можно считать про-
нмлением определенной городской изысканности в оцен­
ке л и ч н о сти 4. Один историк и экономист (не специали-
ш р о в ав ш и й ся на Испании) обобщ ил это все в таких
словах: «Когда север хотел улучшений в науке, медици­
не, земледелии, в ремесле или в образе жизни, ему при­
ходилось о тп равляться на выучку в И с п а н и ю » 3.
Наконец, нужно если и не разреш ить, то хотя бы
поставить вопрос о том, насколько неизбежны были
трения меж ду городской, основанной на торговле циви­
лизацией юга Испании и скотоводческой по преимущест­
ву цивилизацией севера. В экономике и географических
условиях севера были какие-то черты, которые делали
феодализм лучшим способом достижения определенного
уровня безопасности, т а к что он был принят д а ж е му­
сульманами. И с л а м с к а я цивилизация р азв и в а л а с ь на
сходной м атериальной базе — в условиях смешанной
ЭКОНОМИКИ Средиземноморья, С его Cioi'iipill.lM .темледо-
лием, ремесленным производством II ТОрІ'ОІІЛОГЇ. С п р а ­
ведливо ли рассм атривать борьбу меж ду христианами
и мусульманами в Испании к а к отраж ен ие противоре­
чий меж ду политической организацией, соответствующей
примитивной экономике, и подобной же организацией,
взращенной более развитой городской и торговой эконо­
микой? Б ы л а ли способна какая-л иб о из этих культур­
ных систем усвоить иной тип хозяйства?

3. Общественные и религи о зн ы е движения

К сожалению, об общественных и религиозных д в и ­

ж ениях в ал-А ндалусе нам известно д ал еко не т а к мно­
го, ка к хотелось бы. То, что будет изложено далее, хотя
и следует за принятой современными учеными точкой
зрения, основывается не на детальном изучении источ-
57
 ников, а на сравнительно небольшом числе фактов, ко­
торые удалось подметить. С этой оговоркой можно пе­
рейти к обзору отдельных элементов, составлявш их о б ­
щество X в.
С берберам и разоб р аться относительно просто, с них
мы и начнем. В основном они происходили от оседлых,
а не от кочевых берберов. Большинство из них, вер оят­
но, увеличило число сельской бедноты, хотя некоторые
остались в городах и стали ремесленниками. Одному
или двоим, однако, удалось получить известность в
качестве богословов. Все они были мусульманами. Н е ­
которые из их предков несомненно приняли м усу льм ан ­
ство, чтобы участвовать в арабских завоеван и ях и в
последующем д ел еж е добычи. Тех же, кто эмигрировал
в ал-А ндалус у ж е после первой волны нашествия, в о з­
можно, привлекли более высокий уровень жизни и, мо­
ж ет быть, чуть б ольш ая безопасность ее. Поселившись
в ал-Андалусе, они оказал и сь перед лицом враждебности
со стороны немусульманского населения и ощутили не­
обходимость в солидарности с другими мусульманами,
прежде всего с арабам и. Возможно, именно по этой
причине еретические формы ислама, распространивш ие­
ся в Северной Африке, не привились в Испании. Харид-
ж и тск ая доктри на в ы р а ж а л а антиарабские настроения
кочевых североафриканских берберов. Д л я оседлых бер­
беров ал-А ндалуса, осознавших необходимость арабской
поддержки, она ничем не была привлекательна. В ероят­
но, более близким по духу было для них учение шиитов
о боговдохновенном вожде, или святом, но и в этом слу­
чае требования арабо-берберской солидарности у д е р ж а ­
ли их от следования за каким-либо лидером, который
отъединил бы их от арабов. Человек, объявивший себя
м а х д и в 901 г. (см. выше, стр. 52), вел своих последо­
вателей против немусульман, а не против арабов.
Арабы, составлявш ие лишь малую часть населения
ал-Андалуса, сообщили определенную окраску всей ци­
вилизации. Здесь мы сталкиваем ся с одпоії из цент­
ральны х проблем мусульманской культурі,і и Испании.
Н асколько велико было религиозно-культурное влияние
арабов? В каких именно ф ормах оно пропилялось? От­
чего оно стало столь сильным? І Іредстлпіпь себе в об ­
щих чертах основу арабского Илюшин не і р у д н о . В цент­
ральны х зем лях империи период ( Імеї'ія >|г їмн о халифата
5S
 м ап м а тр и ва ется ка к время доминирования арабов.
И противоположность ему в Аббасидском х а л и ф ате на
м е р н ы й план выступаю т персидские элементы. С момен-
іа завоевания и до 750 г. ал-А ндалус был провинцией
Омспядской империи, затем им д ва с половиной века
Іф.'ІВІІЛ род Омейядов. Но дело было не только в том,
чш арабы стояли у власти. Арабы отличались необы­
чайной уверенностью в своих силах, верой в себя. И м е н ­
но это в сочетании с их экономическим превосходст-
пом — а они владели богатейшими зем лям и в стране —
иызывало у прочих обитателей страны восхищение ими
п ж елание им подраж ать. П о н ач ал у неарабы , о б р ати в ­
шиеся в мусульманство, становились клиентами а р а б ­
ских племен и часто принимали родословную своего
нитрона. Со временем ф а к т фиктивности такой родо­
словной за б ы в а л ся и клиент начинал вы д ав ать себя за
чистокровного араба.
Эта ара б и зац и я Испании п ро явл ял ась во многом:
и самом термине м осарабы (т. е. « ар а б и зо в а н и ы е » ),
обозначавш ем живших под мусульманской властью
христиан, в интересе к арабской генеалогии и различным
иопросам происхождения, в п реобладании типично а р а б ­
ской маликитской школы права и преж де всего в попу­
лярности арабского язы ка. Не т ак у ж е вероятно, что
первые арабы — завоеватели принесли с собой высокую
культуру. Но что гораздо более важно, они принесли
живую связь с арабоязы чн ы м и странами Б ли ж н его Вос­
тока, чьи культурные достижения они таким образом
могли использовать.
Гораздо более многочисленными, чем ар абы в стро­
гом смысле слова, были м у в а л л а д ы , т. е. мусульмане
иберийского происхождения. Со временем многие из
них присвоили себе чисто арабскую родословную, н а­
пример писатёль Ибн Хазм, претендовавший на ар а б о ­
персидское происхождение. С практической точки з р е­
ния эти генеалогии не вносили серьезной путаницы.
П роисхож дение у арабов признавалось только по м у ж ­
ской линии, но женились арабы на иберийках, так что
к X в. расовых различий м еж д у ар а б а м и и м у в а л л а д а м и
уж е не было. Неудивительно, что эти две группы всё
больше сливались в одну.
Почему, собственно, так много жителей Пиренейско­
го полуострова перешло в мусульманство, точно неиз­
59
вестно. Это долж но как-то быть связано с общим п оло­
жением в с т р а н е 6. М еж ду висиготской правящ ей вер­
хушкой и церковными властям и сущ ествовало сотруд­
ничество (или сговор?), весьма затрудн явш ее сущ ество­
вание всех, кто по каким-то соображ ениям теологиче­
ского или м атериального порядка не выполнял ц ерков­
ных установлений. Среди таких людей могло быть много
рабов, необращенных язычников, но могло т а к ж е слу­
читься, что остатки арианеких ересей, столь распро стр а­
ненных среди готов (по которым Иисус мало чем отли ­
чался от обычного человека), внутренне облегчили по­
ворот к исламу. Христианской знатью и многочислен­
ными представителям и средних и низших городских
слоев несомненно руководили ка к духовные, т а к и м а ­
териальные соображ ения. Видное место среди них з а ­
нимало ж е л а н и е получить социальные привилегии, р ас­
пространявш иеся на мусульман, и восхищение перед
культурой, которая о тож д ествл я лась с исламом.
Но д а ж е если принять во внимание все доступные
нам факты, восприятие мусульманской культуры столь
большим числом жителей Испании остается загадкой.
Ведь, с одной стороны, всего за столетие до завоевания
Испании арабы , вторгшиеся в страну, вели примитивную
жизнь обитателей аравийских степей и сами, в су щ ­
ности, не успели достичь высокого культурного уровня.
С другой стороны, еще Исидором (ум. в 636 г.) была
за л о ж е н а в Севилье научная традиция, которая сд елала
этот город одним из ведущих интеллектуальных центров
христианской Европы. И все ж е исидоровская традиция
была оставлена — ради арабской. Чем это объяснить?
Н еуж ели связь церковных ученых с правящ ей верхуш ­
кой полностью ото рвал а их от народа? И ли исидоров­
ская культура всегда бы ла достоянием горстки кни ж н и ­
ков? И ли сущ ествовали какие-то иные факторы, кото­
рые нам неизвестны?
Можно считать, что у м у в а л л а д о в не было ничего
чисто иберийского, чем они могли бы гордиться. В ели­
кий венгерский исламовед И гн ац Гольдцнер, изучив
шуубитское движение в И р а к е и Персии, обратился к
испанскому материалу, чтобы об наруж и ть там аналогич­
ные черты. Н а востоке мнимое превосходство арабов
было атакован о именно литературой, восславлявш ей
иранские народы. Гольдциеру удалось отыскать лишь
60
 ііциого-двух судей из Уэски н ач ал а X в., которые
■страстно поддерж ивали идею м у в а л л а д о в » , да одну
.нітературную эпистолу середины XI в., где повторялись
аргументы восточных ш у у б и т о в 7. Отсю да следует вы-
иод, что, если м у в а л л а д о в и р а з д р а ж а л и слегка а р а б ­
ские претензии на превосходство, у них не было никаких
ио.штивных аргументов, чтобы противопоставить их этим
претензиям.
С ледую щ ая в а ж н а я группа — мосарабы, т. е. христиа­
не, живущие в мусульманских владен иях,— т а к ж е выка-
II,тала восхищение всем арабским. В 854 г. один из
христианских авторов писал так:
« Н аш а христианская м олодеж ь с ее внешним и зя­
ществом и хорошо подвешенным языком, с ее искусст-
испными манерами и платьями прославилась познаниями
и науках иноверцев. Отравленны е арабской риторикой,
они ж адн о хватаю тся за сочинения халдеев (т. е. му­
сульман.— У. М. У.), охотно поглощ аю т их, усердно о б ­
суждают и распространяю т сведения о них, восхваляя
их со всем красноречием, заб ы в а я при этом о красоте
литературы церковной. Они с презрением г л яд ят на
истоки церкви, берущие н ачало в раю... Увы! Христиане
столь невежественны в собственных законах, латиняне
уделяют так мало внимания собственному языку, что
по всей христианской общине едва ли найдется один из
тысячи, кто сумеет написать письмо, расспросить о здо-
ропье друга, зато есть бесчисленное множество таких,
кто будет в аж н о рассу ж д ать на халдейском языке,
употребляя сложные риторические фигуры. Они д а ж е
могут сочинять стихи, где к а ж д а я строчка кончается на
одну и ту ж е букву, и демонстрируют в них большие
красоты и большее метрическое мастерство, чем сами
иноверцы» 8.
Приведенный п ассаж д ает представление, до какой
степени христиане ал-А ндалуса, д а ж е сохраняя свою
религию, прониклись восхищением перед арабской ци-
иплизацией. Конечно, не следует забы вать, что это опи­
сание относится к горож анам , тогда ка к значительную
часть м осарабов составляло именно сельское население.
1'сли интерес к арабском у прежде всего п роявлялся в
сфере язы ка и поэзии, это подтверж дает, что арабы до
середины IX в. были весьма популярным элементом в
ал-Андалусе или, во всяком случае, что они привлекали
61
симпатии иберийского населения. Тем не менее, прини­
мая арабскую цивилизацию, мосарабы все же не были
вполне довольны. Они п одд ерж ивали восстания м у в а л -
ладов, типа м я те ж а Ибн Хафсуна, а со второй полови­
ны IX в. стали эмигрировать из ал-А ндалуса в христиан­
ские владения. К а к и м у в а л л а д ы , в быту они говорили
на романском диалекте, хотя более об разован ны е могли
столь же хорошо писать и говорить по-арабски.
Д ру гие группы в стране п ред ставляли иудеи и рабы.
Иудеи сохраняли свою обособленность, хотя в интеллек­
туальной жизни страны они т а к ж е принимали участие.
Среди рабов и бывших рабов разл и чал и негров и « сл а­
вян» (с а к а л и б а ), причем к последним относили не
только славян, но и франков, и прочих невольников с
севера. При Абд а р -Р а х м ан е III привезено было осо­
бенно много рабов (хотя приток их несомненно начался
гораздо раньше) для служ бы в армии и во дворце. Н е ­
которые из них — но отнюдь не все! — были евнухами.
Кое-кому удалось выбиться в люди и д а ж е достичь
власти. Большинство рабов со временем получило сво­
боду и расселилось по городам, так что к XI в. они со­
ставляли довольно большую часть жителей — по чис­
ленности, но не по месту в политической жизни. Обычно
они принимали мусульманство. О днако и христиане, к а ­
жется, вл ад ел и рабами, которые, само собой р азум еет­
ся, были христианами.
Таковы были основные группы населения ал -А нд ал у­
са. В общих чертах можно выделить т а к ж е социальные
и религиозные течения, что д ает возможность составить
некоторое представление о процессе создания государ­
ства Омейядов и сохранения его единства.

4. Институт у п р а в л е н и я

П р е ж д е всего государство Омейядов в ал-А ндалусе

было автократией. В ласть бы ла сосредоточена (теоре­
тически по крайней мере) в руках чмпра или халифа,
хотя он мог при желании, как, памрпмер, ал-Х акам II,
переложить на кого-то еще большую чаем, а а (ют об уп­
равлении или д а ж е общим контроль над политикой.
В лице главы государства была гоере-нночопа ответ­
ственность за внешние п мпуі репине дела, верховное
62
командование армией, а т а к ж е право р асп о р я ж ать ся
жизнью и смертью подданных. Постепенно государь н а­
делялся различными зн ака м и достоинства, которые при­
т а ї ш были отграничить его от о круж аю щ и х и з а т р у д ­
нить к нему доступ. Это стало особенно зам етно после
провозглашения х а л и ф а т а в 929 г. Н априм ер, до этой
литы на пятничной молитве в мечети проповедник при-
імвал благословение бож ье на аббасидского х ал и ф а в
Ііагдаде, ка к на главу мусульман (хотя политическое
главенство его не п ризн авал о сь), но с 929 г. вместо него
уиоминали Абд а р -Р а х м а н а III ан-Н асира.
Обычно при государе сущ ествовал главный министр
с титулом хаджиба. Он о б л а д а л примерно теми ж е пол­
номочиями, что и везир в восточных зем лях; вези рат же
к ал-А ндалусе был не столь почитаем, и представляли
его менее значительные министры. Они отвечали за
большую центральную канцелярию , помещ авш ую ся в
Омейядском дворце в Кордове (она остал ась там и
тогда, когда в середине X в. сам халиф и его двор пере­
брались в новый дворцовый центр — М ад и н ат аз-Зах ра ,
милях в трех от К ордовы ). В каж д ой из д ва д ц ати од ­
ной провинции {кура, мн. к у в а р ), из которых (не считая
марок) состоял ал-Андалус, сущ ествовала уменьшенная
копия этой администрации. Во главе любой провинции
стоял губернатор, или вали . Н ем усульм ан ам предостав­
л ялась известная автономия. Они были организованы в
общины по провинциям, и во главе к аж д ой из этих
общин стоял ответственный за подушную подать
(джиэью) com es (араб, к ум и с ), или граф. Бы ли у них
п свои судьи 9.
Выше мы уж е описывали систему трех марок, слу­
ж ивш их для защ иты северной границы. М ожно добавить
еще кое-что о вооруженных силах. Н аемники были
впервые использованы ал-Х акамом I (796— 822); посте­
пенно число их увеличивалось. Многие из них были
ф ран кам и и сл авянам и из бывших рабов, позднее в
числе наемников появились североафриканские берберы
и негры. Некоторые наемники составляли личную о х р а ­
ну правителя. Кроме наемников на военную служ бу
могло быть призвано значительное число подданных:
бывшие дж унди (которым были д аны ленные владения
с обязательством нести военную служ бу) и горожане.
Третью группу воинов составляли добровольцы «свя-
63
 Щенпой войны»; собираясь в поход па христианские ко ­
ролевства, п равитель о б ъ яв л ял специальный призыв т а ­
ких добровольцев.
Законоведы , прямо не входившие в органы власти,
все ж е в известной мере п рин ад л еж ал и к ап п арату уп­
равления. Н а востоке законоведы выступали ка к руко­
водители своего рода «конституционной» партии внутри
х ал и ф ата ; они настаивали, чтобы управление в р азл и ч ­
ных сферах согласовы валось с шариатом. Таким о б р а ­
зом со зд ав ал ся некоторый противовес автократическим
тенденциям правителей, а простой народ получал какую-
то гарантию безопасности. О днако в других сферах, н а ­
пример в вопросах взаимоотношений х ал и ф а с его при­
дворными, принципы шариата не применялись. В неко­
тором смысле а п п ар ат управления довлел над зак о н о­
ведами, их назначение на наиболее в аж н ы е посты
осущ ествлялось органам и власти. Это привело к широ­
кому распространению суетных интересов среди зак о н о ­
ведов и прочих ученых-богословов 10.
Сколь близко к этой ситуации, сложивш ейся в цент­
ре Аббасидского хали ф ата, было положение в ал-Анда-
лусе, еще недостаточно изучено. К а к мы покаж ем далее,
доминирующим правовым толком в ал-А ндалусе был
маликитский, влияние законоведов, каж ется, постепенно
в озрастало. Сообщают, что они были более влиятельны
при ал-Х акам е II (961— 976), чем при его отце Абд
а р -Р а х м ан е III. Беглый обзор событий, однако, о ст а в ­
л яе т впечатление, что в X в. позиции законоведов в
ал-А ндалусе были менее перспективны, чем в И раке.
П р ед с тав л я етс я т а к ж е сомнительным, чтобы Омейяды
(к ак это иногда утверж даю т) сознательно использовали
мусульманскую религию в качестве орудия для об ъед и ­
нения и умиротворения своего разнородного по нацио­
нальному составу государства. Многочисленные факты,
отмеченные в предыдущих главах, показываю т, что до
конца X в. арабский элемент п р одол ж ал оставаться
определяю щ им в мусульманской культуре.
Тем не менее есть основания полагать, что мусуль­
манское влияние росло. Ал-А ндалус оставался в сопри­
косновении с центральными зем лям и мусульманского
мира (далее мы покаж ем, что это значило в сфере д у ­
ховной жизни и в л и терату ре). Разум еется, Б а г д а д пред­
ставлялся м усульманам во всех отношениях эталоном.
64
 \ц і я притязания аббасидских халифов на политическое
і UIU-IICTBO были отвергнуты, мы видим В Кордове КОН-
1 1 . 1 X в. элементы дворцового церемониала, заи м с т во в ан ­

ные к Б агд ад е; возможно, что и в управлении воспро-

однлось кое-что из аббасидской практики. Б ы ло бы,
п ш ак о, ошибкой полагать, что Б а г д а д у п о д р а ж ал и из
" т о г о лишь восхищения: вероятно, п р е о б л а д а л а все ж е
иГюта о вящей эффективности правления. С ледует пом-
і., что адм инистрация ал-А ндалуса р азви л ась из
<|к]|ім позднего Омейядского х ал и ф ата в Д а м а с к е , когда
■.’ілґіость староарабской системы была у ж е о бнаруж ен а
и на метился интерес к персидским методам. С течением
иромени, когда перед правителями ал-А ндалуса возник-
ш более серьезные проблемы, они не могли оставить
Гн‘| внимания практические преимущества багдадской
і истомы. И н ф орм аци я об этом могла быть получена не­
ні к-редственно из Б а г д а д а или через К айруан, который
/к» завоевания в 909 г. Ф атим идам и был столицей го-
' ударства, частично зави сящ его от Б аг д ад а.
С висиготской традицией орган и зац ия ап п а р а т а ул-
p.т л е н и я была почти не связана. Тесная связь в прош­
лом церковной иерархии с правителями, возможно, спо­
собствовала росту влияния законоведов-богословов в му-
| улі.манском государстве, но не она бы ла главным ис­
точником этой тенденции. К а к мы уж е отмечали, гл ав ­
ным моментом оставалось принятие эм ирам и и х а л и ф а ­
ми п их отношениях с христианскими королевствами на
сопоре квазиф еодальны х идей.

ГЛАВА ПЯТ АЯ

Д О С ТИ Ж ЕН И Я КУЛЬТУРЫ П РИ ом ейядах

1. Д у х о в н а я жизнь. Р ел и ги о зн ы е н а у ки

И н тел л ек ту ал ьн ая активность мусульман всегда фо­

кусировалась на праве, или юриспруденции. Заметим,
чтобы не вводить в заб л у ж д ен и е неподготовленного чита-
толя, что мусульм анская концепция п рав а во многом
Г, .Ч ак. 232 65
отличается от каких-либо других. Основное значение
слова шариа, обычно переводимого как «мусульманское
право»,— «то, что открыто богом». Следовательно, ш а­
риат в его современном смысле нельзя приравнять ни
к одному из кодексов позитивного права. В К оране есть
несколько определенных положений, вошедших в ш а­
риат, но их о казал о сь дал еко не достаточно д а ж е д ля
удовлетворения потребностей мединского общества
(еще при жизни М у х а м м а д а ), а не только для потреб­
ностей огромной империи. Тогда стали учитывать п р ак­
тику М у х ам м ад а ка к главы мусульманской общины и
п рактику его преемников. С амое любопытное, что при
этом кроме лиц, ответственных за организацию юстиции
ка к института, вопросами юриспруденции заи н тересова­
л о с ь — с теоретической точки зрения — множество л ю ­
дей. Видимо, причины этого интереса коренились в ж е ­
лании обеспечить мусульманской общине, основанной
на «богооткровенном праве», полное соответствие этому
праву '.
Эта теоретическая и религиозная опека юристов
(если подобный термин м ож ет быть применен к этим
ранним м ы слителям ) проводилась ими без всякой п р я ­
мой связи с правящ им аппаратом . Такие правоведы
могли быть судьями на служ бе у властей, могли быть
и весьма критически настроены по отношению к этим
властям, считая, что те отходят от «богооткровенного
права». Так было, в частности, в Омейядском хал и ф ат е
в Д а м а с к е (до 750 г.), что касается Аббасидов, то они
старались считаться с мнением правоведов (во всяком
случае, на словах). Разделение, сущ ествовавшее меж ду
законоведам и и фактическими правителями, означало,
что решения законоведов не вводились в практику авто­
матически, а лишь постольку, поскольку правители и з­
бирали их основой для своих действий. Н а деле законо­
веды об су ж д ал и гораздо больше, чем правовые проб­
лемы в современном смысле: их компетенция р аспрост­
ран ял а сь и на то, что мы н азв ал и бы этикетом и о б р я ­
довыми формами. «Богооткровенное право» было в сущ ­
ности «богооткровенным образом жизни».
П о н ач ал у предполагалось, что дискуссии, происхо­
дившие в основном на уровне этики и являвш иеся одной
из сторон повседневной практики мусульманской общ и­
ны, будут о ставаться неизменными и впредь. Однако
66
к началу второго века хиджры (ок. 720 г.) стало ясно,
■но изменения у ж е проникаю т в традицию и что в р а з ­
ных частях мусульманского мира существуют различные
илрпанты «истинно мухаммадовской» практики. С этого
момента деятельность законоведов сосредоточилась на
'шух аспектах. Во-первых, им предстояло решать, соот-
иететвует ли к а ж д о е конкретное действие «богооткро-
пншому праву», и, во-вторых, они д олж ны были сф ор­
мулировать основные концепции, или «корни», права
п к , чтобы те оп равды вали все их частные решения.
( '.читалось общепринятым, что «богооткровенное право»
нашло вы раж ен и е не только в Коране, но и в повседнев­
ном практике М у хам м ад а, т а к назы ваемой сунне (т. е.
•>торной тропе»). П ринято было такж е, что эта п р ак ти ­
ки М ухам м ад а сообщается лишь в достаточно аутентич­
ных преданиях — хадисах. Большинство законоведов
придерживалось мнения, что частные определения могут
(>ыть выведены из К о ран а и ха дисов путем логических
умозаключений (таких, например, как суждение по ана-
.ю ш н ), но было немало споров насчет того, к чему р а з ­
решается применять эти умозаключения. И ногда призна-
пался т а к ж е четвертый «корень» — мнение общины
(шЪ/сма).
М еж ду 800— 900 гг. основные течения мысли по пра-
поиым вопросам были закреплены в школах или, скорее,
г о л к а х — этот термин предпочтительнее, т а к ка к о т р а ­
жает различия в практике (а не в теоретических поло­
жениях). Некоторые из этих толков, например захири-
|ы, отлично п р ед став л ен н ы е' в Испании, со временем
прекратили существование. Среди суннитов, со с тав л яв ­
ших большинство мусульман, разреш енными считались
четыре толка: ханифиты, маликиты, шафииты и ханба-
.'иггы. Д л я ал-А ндалуса имел значение лиш ь маликит-
екий толк. Н а зва н и е это произошло от имени М али к
iifiii Анас; М ал и к (ум. в 795 г.) п р и н ад л еж а л к медин-
скоіі школе. Обычно считают, что сн ач ал а мусульман­
ская Испания след овала за учением сирийского законо-
мі'да ал-Аузаи, а затем, около 800 г., официально пере­
шла к маликитству. В общих чертах это верно, но
некоторые уточнения все ж е необходимы.
Ф ормально правосудием в ал-А ндалусе р а с п о р я ж а л ­
ся правитель, будь то наместник, эмир или халиф, но
он обычно пер ел агал ответственность на специально вы :
5* 67
 Деленных чиновников. П ервоначально это были скорее
политики, чем правоведы. Д а ж е при Абд а р -Р а х м ан е I
еще не сущ ествовало сословия законоведов, хотя кое-кто
изучал юриспруденцию в центральны х зем лях мусуль­
манского мира. Одним из таких лиц был С а с а а (ум. в
796 или 807 г.), учившийся в Сирии у ал-Аузаи (ум. в
773 г.), были и другие, вероятно еще до падения там
Омейядов в 750 г. П оскольку ал-А узаи был ведущим
законоведом в омейядской столице, его взгляды, естест­
венно, были определяю щ ими для такой отдаленной про­
винции, как ал-Андалус, д а ж е когда эта провинция
стал а независимым государством во главе с п редстави­
телем рода Омейядов.
После 750 г. ал-Аузаи, поселившись в Бейруте, при­
мирился, по крайней мере внешне, с аббасидским р е ж и ­
мом, перестал п оддерж ивать контакт с ведущими поли­
тическими д еятел ям и и потерял былое влияние. Из
ал-А ндалуса к нему всё еще п риезж ал и у ч ен и к и 2, но они
ездили и в Медину, и в другие города. В згляды на ос­
новы юриспруденции, провозглаш енные в Медине М а л и ­
ком и некоторыми другими учеными, были схожи с
воззрениями ал-Аузаи, несколько более р азр а б о та н н ы ­
м и 3. И те и другие выглядели довольно примитивными
по сравнению с учениями шафиитов и ханифитов в И р а ­
ке. При таком положении, возможно, не имело зн ач е­
ния, п ридерж иваю тся ли правоведы ал-А ндалуса в з г л я ­
дов ал-Аузаи или М ал и ка — в любом случае их в зг л я ­
ды не считались бы правителями совершенно автори ­
тетными.
Ситуация, видимо, во многом изменилась, когда два
молодых правоведа из К ай р уан а (один из них учился
в И р а к е) собрали и систематизировали большое число
вопросов по частным проблемам права и в Каире з а ­
писали ответы на них, данные одним пз учеников М а л и ­
ка. Книги этих двух законоведов, содерж авш и е вопросы
и ответы, легли в основу кодификации шариата по ма-
ликитским принципам и ока зал и сь вссьмм полезными
д ля практических целей. Б олее ранняя м.і них бы ла
доставлена в ал-А ндалус около 800 г. I lcoi'i ибн Д инаром
(ум. в 827 г.) и бербером йахйсчї ибн Плхйа ал-Л айси
(ум. в 847 г.). По-видимому, эмир ил Х:ік;ім I (796—
822) официально принял чту кшшфмк.'шшн мплпкитства,
которое и стало с этого иремпш при.пммшмм правовым
§8
 кілком в Испании. Его широко преподавали, и мали-
кптские законоведы стали сплоченной г р у п п о й 4. В этот
период, очевидно, не было дальнейш их дискуссий по
общим принципам правоведения, но все ж е наметилась
некоторая активность в связи с р азработкой частных
положений и применением их к испанским условиям.
Пса ибн Д и н ар был автором 12-томного сочинения, но
наиболее примечательным был труд несколько более
позднего юриста ал-Утби (ум. в 899 г.), видимо д опол­
нявший более ранние работы по кодификации.
С тановление маликитства, таким образом, можно
рассматривать к а к основную духовную деятельность в
сфере религии в ал-А ндалусе при Омейядах. П еред з а ­
коноведением здесь стояли скорее практические, чем
теоретические цели, местные правоведы были тесно с в я ­
заны с м али ки там и К ай р у ан а и других частей Северной
Африки. Но тот факт, что Испания и С еверная Африка
отдали предпочтение маликитскому толку, нельзя н а ­
звать чистой случайностью. В И раке, где развились ха-
пифитский и шафиитский толки, многие мусульмане б ы ­
ли исконным местным населением и до того, ка к принять
ислам, испытывали влияние эллинистической культуры.
В Северной Африке и на Пиренейском полуострове но­
сителями доминирующей духовной культуры были а р а ­
бы'— у берберов было мало своего, а иберийцы по все
еще не выясненным причинам предпочитали арабскую
культуру латинской культуре «исидоровского пробу ж де­
ния». В соответствии с чисто арабским подходом к это­
му региону, к которому не прим еш ивалась у м озритель­
ная заинтересованность в эллинизме, п редставлялось
вполне естественным, что простой, истинно арабский
маликитский толк подошел здесь более всего, что из
маликитства наиболее предпочтительной бы ла сочтена
чисто п ракти ческая форма его, р азр а б о т а н н а я в Кай-
руане. В озможно так ж е, что в этих периферийных рай о­
нах (невольно напр аш и вается сравнение с формой, ко­
торую приняла британская культура в К а н а д е или, с к а ­
жем, в А встралии) сущ ествовала тяга к опоре на
ортодоксию, хотя трудно сказать, что считать в данном
случае ортодоксией. Но какое бы значение ни в к л а д ы ­
вать в нее, представляется, что определяю щ им было
стремление к чему-то простому и практичному.
Обычно считают, что прочие официальные правовые
69
толки не получили никакого распространения в И с п а ­
нии, но это не совсем т а ' К . Возможно, они не были л е г а ­
лизованы и не представлены в судах, но, с другой сто­
роны, Ибн Хазм (ум. в 1064 г.), оказы вается, получил
ш афиитское об разо ван ие в ал-Андалусе. Н аиболее и з­
вестным из тех, кому приписывались шафиитские в зг л я ­
ды, был Б ак и ибн М а х л а д (ум. в 889 г.). К а к и боль­
шинство ведущих ученых ал-А ндалуса того времени, он
обучался в центральны х мусульманских землях, но в
отличие от других заинтересовался умозрительным ас ­
пектом правоведения и выведением из ха дисов частных
определений. Вернувшись, он то ли из-за своих общих
взглядов, то ли из-за изучения ха дисов вы звал в р а ж ­
дебность маликитов, но ему удалось продолжить свою
деятельность в Кордове под покровительством эмира
М ухам м ад а I (852— 886). Несомненно, что изучение
х а д и с о в, несмотря на хмурые взгляды строгих м а л и к и ­
тов. пустило корни в Испании.
Почти столетием позж е один из видных представи­
телей правящ их кругов ал-А ндалуса прослыл захири-
том — сторонником толка, к которому позднее п ринадле­
ж а л Ибн Хазм (сам толк впоследствии исчез). Это был
ал-М унзир ибн С аид ал -Б аллути, главный судья К о р ­
довы с 950 до 965 г., когда он скончался в возрасте
82 лет. В случаях с ал-Мунзиром и ал -Б аки идеи, про­
тиворечащие маликитским, д олж ны были р ас см а тр и в ать ­
ся как частные мнения по второстепенным вопросам, и
их воззрения не могли широко пропагандироваться.
С ледует отметить поддерж ку, которую они получали у
правителей,— это, как и другие факты, свидетельствует,
что стоявшие у власти еще не готовы были принять мо­
нополию маликитов.
В ал-А ндалусе можно об нар уж и ть незначительные
следы и других течений мысли, сущ ествовавш их в цент­
ральны х землях. В сочинениях биографов, например,
заф иксированы один или два человека, которые придер­
ж и вались доктрин, обычно связы ваем ы х с мутазилита-
ми — сектой философствую щих ТСОЛОІОП, получившей в
первой половине X в. распространенно п П р л к с 5. П и с а ­
тель ал -Д ж а х и з (ум. в 868 г.), которым г восхищением
зачиты вались в ал-А ндалусе, был мут.тчилитом; возм ож ­
но, что восхищение перед ним было л,-им.ю мут.чзилизму.
Но в целом мутазилизм не укреиилеи и .чл-Андалусе.
70
 1 реческаи философия наибольшее влияние о к а з а л а на
Ибн М асар ру (ум. в 931 г.): в его воззрениях, хотя й
не слишком известных, обнару ж и ваю тся элементы взглй--
,/1 оп Эмпедокла. Оппозиция ему со стороны маликитоб
Кордовы о к а за л а с ь т а к сильна, что он вынужден был
удалиться отшельником в б ли зл еж ащ ую Сьерру, где,
ндиако, смог обучать и воспитывать небольшое число
учеников и, возможно, зал о ж и ть основы андалусского
мистицизма 6.
В основном ж е можно сказать, что до конца X в.
и.тпболее частым предметом исследований была мали-
китская доктрина о «ветвях», или д етали зи рованн ы х
правовых предписаниях. Н ач ал о прочим «религиозным
наукам» (удобно пользоваться таким переводом а р а б ­
ского слова у л у м — «знания», которое м ож ет та к ж е
обозначать естественные науки) было положено изуче­
нием К ор ан а и тафсиров (толкований) к нему. Сущест-
иовали и ииые взгляды по поводу «корней» права и по
поводу теологии (к а л а м ), но вряд ли мож но сказать,
что они оформились в отдельные дисциплины. (Г р а м ­
матика и лексикография, которые были необходимы для
толкования К орана, изучались, но о них будет ск азан о
далее.) И з иноземных наук (т. е. греческих) философия
не п ракти ко вал ась отдельно (кроме как у Ибн М асар-
|>ы), но после 950 г. несколько продвинулось изучение
медицины, а ал-Х акам II (961— 976) поощрял астроно­
мию и математику.
Кроме сочинений по маликитскому п р ав у составля­
лись в аж н ы е труды по истории и биографиям. М усуль­
манская историография уходила корнями отчасти в свой­
ственный северным а р а б а м интерес к генеалогии и д о ­
стижениям своих племен, отчасти в иранскую (и в мень­
шей степени христианскую ) историографическую
традицию. М ожно сказать, что в центральны х зем лях
она достигла зрелости примерно к 900 г. К ультура ал-
Андалуса все еще о ста в а л ась частью об щ ем у сул ьм ан ­
ской культуры, это п о дтв ерж дает тот факт, что у р о ж е­
нец Испании Ариб (ум. в 980 г.) приобрел известность
как продол ж ател ь на период с 291 по 320 г. х. (904—
932 гг.) истории Табари, величайшего арабского исто­
рика раннего периода. Д ру ги е исторические и биограф и ­
ческие сочинения в И спании первоначально были по­
священы исключительно местным темам. Первым, кто
мог претендовать па звание историка, был А хмад ар-
Р ази (ум. в 953 г.), чей труд лег в основу испанского
варианта, известного как «Сгбпіса del Мого Rasis». П р и ­
мерно в то ж е время был составлен биографический
свод, вклю чавш ий сведения об ученых Кордовы и д р у ­
гих городов (ныне утерян). О днако сохранилась «И сто­
рия судей Кордовы», н аписанная поселившимся там
ученым из К ай р у ан а по имени ал-Хушани (ум. в 971
пли 981 г.) 7. Этих немногочисленных деталей д о ст а­
точно, чтобы показать, как с обретением при Абд ар-
Р ах м а н е III власти и богатства мусульмане ал-А ндалуса
почувствовали себя отдельной единицей в м усульм ан­
ской общине и тем самым достигли уверенности в себе.

2. Д у х о в н а я жизнь. П о э зи я и проза

К огда с пришествием и слама и созданием империи

а р а б ы впервые ступили на мировую арену, ими уже
были созданы прекрасные строки. И х поэты не были
косноязычными новичками, вызванными к жизни только
что обретенным величием, они владели сокровищницей
звучных од. К а ж д а я ода была написана в соответствии
со сложивш ейся формой: обычно они начинались л ю ­
бовным вступлением, затем переходили к другим т р а д и ­
ционным тем ам — описывали верблюдов или лошадей,
сцены охоты или битвы, чтобы достичь кульминации в
восхвалении какого-нибудь знатного героя или о т в а ж ­
ного племени. Условности и клише изобиловали в них:
вначале поэт д олж ен был как бы соверш ать путешест­
вие по пустыне с одним или двум я приятелями, затем
он н аты кал ся на едва зам етные следы стоянки, «подоб­
ные следам татуировки на запястье», в которых он у з­
н ав ал «следы покинутой стоянки» своей возлюбленной.
Эти оды были написаны изысканными метрами с еди­
ной рифмой. Все в них свидетельствовало об устоявш ей­
ся традиции, не подвергавш ейся пересмотру до самого
последнего времени.
П равд а, жизнь мусульмап-победптелеи не походила
больше на ж и зн ь кочевником пустыми. Пока пх более
изысканные побежденные іш смеппалп арабом как «верб­
лю ж атников» и «пожирателей ящ ериц-, они, не о тк л ад ы ­
в а я в долгий ящик, восприняли пгрендгкнс манеры и
72
 т у ч и л и греческую мысль, но, естественно, более мел-
к и н о усваивали эстетические ценности, поскольку ос-
нчпанная на языческих легендах греческая литература
их весьма мало интересовала. Напротив, в словесных
Питпах, столь распространенных между ар а б а м и и не-
прабами в период раннего мусульманства, предметом
ііюіїной гордости арабов, позволявш им им безбоязн ен ­
но похваляться перед клеветниками, служ и ло особое
божественное откровение, ниспосланное их народу, и
її іьік, л а котором дано это откровение и без которого п о­
нимание сего чуда * было невозможно. С этим языком
и была неразры вно св язан а д о и слам ск ая поэзия. Н а ­
следственный консерватизм доисламской традиции, р о ж ­
денный неизменностью жизни в пустыне, усилился по­
скольку он стал оплотом родовой гордости.
Конечно в литературной практике происходили все
же изменения, это было неизбежно. Второстепенные
темы оды развились в независимые любовные песни
пли в винные песни. О писательная сила поэта .пустыни,
который с удивительной безличностью, подобно фото­
графу, фиксировал и родинку на девичьем лице, и помет
газели на песчаных дюнах, обогатилась эмоциональным
откликом на природу более щедрую, бы ла перенесена
на описание замков, кораблей и прочих творений рук
человеческих. И действительно, конец V III в., когда в
Испании происходило становление Омейядского э м и р а ­
та, д л я литературы восточных земель был периодом см е­
лых новшеств. Абу Н ув ас (ум. в 813 г.) открыто высмеи­
вал и пародировал традиционную оду, а Абу-л-Атахия
(ум. в 826 г.) принес в придворную поэзию язы к ры н­
ков. И все же, когда этот фонтан ослабел, д л я утоления
ж а ж д ы бесчисленных поколений арабоязы чной интел­
лигенции осталось лиш ь традиционное питье только с
одним сильным новым привкусом — риторическим у к р а ­
шательством. П ри зн ав ал ось превосходство древних авто­
ров и лучшей школой для поэта считалось хорошенько
выучить их оды, а потом п о д р а ж ать им. Композиция и
метры стихотворений были традиционными. Д а ж е круг
тем был ограничен рутиной. От живого поэта ож и д ал и
увеличения изысканности вы р аж ен и я внутри традицион­
ной рамки. Некоторые, подобно ал-М утанабби на восто-

* Имеется о виду К оран.— Прим. перев.

73.
ке (ум. в 965 г.), были столь талантли вы , что их гений,
не обегая условностей, проры вался сквозь этот заслон,
пока критики весьма неуклю ж е пытались объяснить его
величие средствами тех ж е условностей. Однако д ля
большинства поэтов зад ач а сводилась к шлифовке ста­
рых мотивов с едва заметными вариациями, перегрузке
их изысканными сравнениями, смелыми гиперболами
и пр. П о словам А. Д ж . Арберри:
« К ак сарацинское искусство и архитектура отрицали
вдохновение человеческим телом, неудержимо стреми­
лись к причудливым орнаментам, бесконечным и зы скан ­
ным вари ац иям , так и в арабской поэзии зад ач ей ре-
месленника-творца было и зобретать новые образчики
мыслей и звуков внутри рамок традиции. П о эзия стала
арабеской слов и зн а ч е н и й » 8.
К а к видно, это была поэзия д ля знатоков. Простой
народ д а ж е с развитием местных диалектов, отл и чаю ­
щихся от классического язы ка, несомненно р а зв л ек ал ся
песнями и ск азка м и на манер тех, из которых составлена
«1001 ночь». Но интеллигенция не вкл ю чала эти песни
и сказки в понятие литературы . Единственной достой­
ной изучения и записи считалась поэзия, в основном н а ­
ходивш ая себе приют во двор ах больших и м алы х к н я­
зей и им подобных. Судьба поэта зав и сел а от обеспе­
чения благосклонности богатого и влиятельного патрона,
который либо н а г р а ж д а л его за особо вы даю щ иеся п а ­
негирики, либо б рал к себе на службу. Если стихотворец
о б л а д а л и другими способностями, поэзия могла открыть
ему двери к высшим постам, но все ж е его положение
оставалось подневольным. Он адресовал свое творчество
не к безмолвным массам, которые т а к нуж дались в о б ­
общении своего опыта, а к элите, хорошо разбиравш ейся
в зак он ах м астерства и готовой н асладиться его про­
изведениями или осудить их.
Таким образом, а р а б с к а я поэзия, обусловленная
станд артам и узкого круга знатоков, которые превыше
всего ставили литературную традицию и изысканность
вы раж ения, отличается своей преемственностью от по­
коления к поколению и однородностью, не зависящ ей
от географического положения. О траж ен и е местного ко­
лорита и изменений в культурной жн.тнп приходится
искать в незначительных д е т а л я х и в полутонах.
А ра б с кая поэзия ал-Д н дал уса была » основном вос­
74
произведением восточноарабскоі’і поэзии. Именно таким
пгирыском она была в описываемый период. У Абд ар-
Г ах мана I было поместье, похожее на владения его
цидп под Д ам а ско м , оно было названо, к а к и то, ар-
1’усафа, и вл ад ел ец описывал его в следую щ их стро­
ках:
Вот возникает пред нами пальма среди ар-Русафы ,
Здесь, в этом западном крае, вдали от родины пальм.
И возгласил я: П одобна мне эта пальма в изгнанье,
Точно как я, здесь томится, вдали от рода, сем ь и ...9

К а к бы ни были незначительны в литературном о т­

ношении эти строки, они ясно показы ваю т, где нахо­
дилась духовная родина ранних испанских поэтов.
И так, у Абд а р -Р а х м а н а и других арабски х приш ель­
цев в ал-А ндалус у ж е б ы л а некая духовная платф орма,
предмет их гордости, а вытесненные ими висиготы не
обладали культурными ценностями, столь зн ачительны ­
ми, чтобы они могли влиться в культуру завоевателей.
Христианскому автору IX в. действительно оставалось
лишь ж а л о в ать ся на увлечение его единоверцев а р а б ­
ским языком и литературой, ради которых они пренеб­
регают латинскими текстами 1и. Д л я тех же, кто родился
п вырос в арабской среде, вопрос о выборе вообще не
стоял, так как, несмотря на политическое соперничество
омейядской Испании с восточноарабскими землями,
именно на восток страна о б р а щ а л а с ь за культурным р у ­
ководством.
А н далусская л и т ератур а не только возникла как о т­
ветвление восточноарабской литературы , но и п р о д о л ж а ­
ла черпать в ней силы, видоизменяясь с помощью вос­
точных «прививок». И з Б а г д а д а в ал-А ндалус прибыл
певец З и р й аб (ум. в 857 г.), ученик, а затем соперник
И схака Мосульского. Он привез с собой юных учеников
и девочек-рабынь, чтобы основать андалусскую школу
музыки и пения, а заодно преподать и изящ ны е манеры
багдадского общества. Известный ученый Абу Али ал-
Кали (ум. в 965 г.) т а к ж е приехал из Б а г д а д а ; он был
встречен в ал-А ндалусе с большим почетом и продик­
товал здесь свой обширный труд «Амали». Это были
не связанны е меж ду собой опусы, главны м образом на
лексикографические или грамм атические темы, но, как
этого т реб ов ал а а р а б с к а я традиция, уснащ енные поэти-
75
ческимп цитатами, часто подсказанными! (пусть д а ж е
подсознательно) собственными литературны ми пристра­
стиями ал-К али. Этим вставкам суждено было ок а зать
непредсказуемое влияние на последующие поколения
андалусской интеллигенции. Произведения величайших
восточноарабских поэтов за удивительно короткий срок
достигали ал-А ндалуса, изучались и имитировались
местными поэтами. Хотя древняя поэзия там тож е изу­
чалась, именно новое стремление к риторическим у к р а ­
ш ательствам нашло наиболее яркое отраж ен ие в тв о р ­
честве андалусских поэтов.
Неудивительно, что ал-А ндалус не создал сразу в ы ­
даю щ егося поэта. Есть немало поэтов конца V III в. или
IX в., чьи имена и об разц ы сочинений сохранились, но
они достигали лиш ь среднего уровня. Д ел о в том, что
большинство из них были омейядскими князьями, и вни­
манием, которое уделяли им историки литературы и
составители антологий, они обязан ы своему происхож­
дению. И только в конце омейядского периода, когда
Кордова стала центром учености и двор п роявлял д о л ж ­
ную благосклонность к лю дям т а л а н т а и науки, в ал-
А н далусе родились д ва писателя, чьи имена запомнили
надолго.
Ибн А бд-Раббихи (860— 940), поэт, чьи любовные
стихи не лишены обаяния, известен прежде всего своим
литературны м тезаурусом «Н есравненное ожерелье»
(«Ал-икд ал -ф ар и д » ), остававш им ся в течение многих
веков популярным как на востоке, так и на зап ад е х а ­
лиф ата. З а об р азец он взял труд, созданный на востоке
Ибн Кутайбоп (ум. в 889 г.) под названием «Источники
историй» («Уйун а л -а х б а р » ), м атери ал он т а к ж е б рал
в основном из восточноарабской поэзии (из андалусских
стихов он цитирует лишь свои собственные). Ибн Абд-
Р абби хи прин адлеж и т т а к ж е урдж уза в 450 строк
(урдж уза представляет собой метрическую композицию
типа классической оды, но менее строгую: полустишия
рассм атриваю тся в ней как самостоятельны е строки и
рифмую тся по стр о ф а м ), посвящ енная военным подви­
гам Абд а р -Р а х м а н а III, она за с л у ж и в а ет упоминания
у ж е потому, что н аррати вны е поэмы редко пстречаются
в арабской поэзии любого период.т.
Несомненно самы м выдаю щ им ся гшдгыусским поэтом
того времени был Ибн Ханн (ум. и 97.4 г.), по обвине-
76
пік- и ереси заставил о его покинуть Испанию в возрасте
т . і/т а т и семи лет и искать счастья у Фатимидов. Его
п.і пинали «западным ал-М утанабби», что, однако, более
і нидетельствует о его положении среди андалусцев и о
иригграстии к высокопарной нравоучительности, чем о
і ;і.іі;іите. Д л я его стиля показательно следую щее оп иса­
нні' поенных кораблей Ф атим ида ал-М уизза:
Величием они горам подобны, но плывут
Те горы по морю — запретные высоты.
Зловещ их хищных птиц они напоминают,
Н е знающ их добычи, кроме душ людских;
Кремни, что, искры непрестанно высекая,
П оддерж иваю т битвы злой огонь.
В здохн ут во гневе — изрыгают пламя, словно
П ож ар , что вечно полыхает в геенне адской.
Как будто молнии сверкают в их жарком зеве,
Ж ел езо извергает ды ханье их окрест.
Они огонь на гладь морскую изливают —
И точно кровь на черных покрывалах рдеет.
К воде они приникли, словно фитили
Светильников, что масло впитывают ж адно.
И каж ется вода морская возле них светлей,
П одобно кож е, пожелтевш ей от шафрана.
М орские ветры направляют их поводья,
И пена волн пред ними стелется т р оп ой ...11

Это изобилие разрозненных образов, напоминаю щ ее

несущийся с гор поток, характерн о д л я стиля, р аспр о­
страненного во всех арабоязы чн ы х странах. С европей­
ской точки зрения особенно странными здесь к аж у тся
две черты. I. Ф рагм ентарность: поэт не пытается по­
строить целостный образ, вызвать единое настроение.
Это явление в арабской поэзии н аблю дается с самых
ранних ее стадий, каж ды й зам ы сел зав ер ш аетс я в о д ­
ной самостоятельной строчке. 2. Такое использование
изобразительных средств приводит к тому, что они по­
рой к а ж у тся удивительно безжизненны ми и н ей трал ь­
ными, например огнедыш ащ ие корабли сравниваю тся со
светильниками.
Л уи М асиньону п рин ад л еж и т поразительное н аб л ю ­
дение, что артистический тем перам ент в исламе стре­
мится к «дереализации», к окаменелости объекта, так
что метафоры следуют по нисходящей градации: чело­
век сравн и вается с животным, животное — с растением,
растение — с самоцветом. По отношению к прошлому
поэт не пытается возродить эмоции. Он воспринимает
V
славу как средство информации, использует сны, TeHIV,
призраки, ибо идея мусульманского искусства такова':
не следует идеализировать образы , надо идти за нимй
дальш е, к Тому, кто приводит их в движение, как А
волшебном фонаре, как в теневом театре, к Тому, ктй
ж ивет вечно 12.
К а к ни увлекателен подобный анализ, все-таки не
всегда верно, что ар а б с к а я м етаф ор а движ ется от ж и ­
вого к неживому. П редставляется, что поэт,скорее б ез­
различен к тому, в какую сторону направлено это д в и ­
жение. Он довольствуется сопоставлением форм и к р а ­
сок, и единственное условие сравнения — сходство в ка-
ком-либо отношении. Например, отраж ение огня в воде
сравнивается с пятном ш а ф ран а на человеческой коже
без всяких сомнений по поводу разного круга ассо ц иа­
ций, связанного с каж ды м образом.
Обе эти черты у казы в аю т на атомарность, заботу об
отдельных д еталях, глубоко зал ож енн ую в культурных
тради ци ях арабов, а быть м ож ет в самой их сущности,
резко противоположную стремлению к единству д е т а ­
лей, вы казы ваем ом у всеми европейскими литераторами
со времен древней Греции.
В этом важ н ом аспекте пока еще не было заметно!
никакой существенной разницы меж ду поэтами ал -А н д а­
луса и поэтами восточных земель. Вскоре ал-А ндалусу
предстояло превратиться в опору всей мусульманской
духовной жизни к зап ад у от Египта. Отношения с хри­
стианскими дворами к северу от Испании, с Византией,
терпимость к еврейским ученым, которые стали в бу­
дущем переводчиками и посредниками, доступ к гре­
ческим и д а ж е к некоторым латинским источникам —
вот что д ал о ал-А ндалусу возможность создать соб­
ственный культурный гибрид. П охож е д аж е, что см е­
шанные браки с иберийцами и постоянный контакт с
населением, большинство которого составляли хри сти а­
не, в определенной степени о краш и вали образ мыслей
арабов, которые численно были в меньшинстве. Но это
еще не отразилось на литературной продукции. Н еско л ь ­
ко сочинений, утерянных ныне, было, оказы вается, по­
священо андалусским л и тераторам , и это мож ет служить
свидетельством за р о ж д а в ш ей ся «национальной» гордо­
сти. Но единственное, на что можно опереться, говоря!
о новых ф орм ах в поэзии, это м у в а ш ш а х (о нем см. ни-
78
 , і л. IX), создание которого приписывают либо Му-
I її ім.іму ибн М уафе, либо М ухам м ад у ибн М ахмуду, оба
жмлн в Кабре, близ Кордовы, в н ач ал е X в.
Что касается прозы, то распространение получила
н ш п о л а , прим енявш аяся в основном в официальной
переписке. К а к выяснилось, в ал-А пдалусе было мно-
нитпю секретарей, престиж которых был довольно вы-
« 11 к что явствует из того ф акта, что о них были н а ­
мислим три книги (но ни одна из них не сохрани лась).
Мероятно, и здесь андалусцы следовали за восточным
мі.чпфатом: в официальной переписке предпочтение от-
UIп.члось лаконичности, но н ар яд у с этим все больше
р.ппивалась склонность к рифме и словесным у к р а ш е ­
ниям.

3. Искусство

Хотя обычно изучение искусства л еж и т за пределами

миля деятельности историка, в отношении мусульманской
Испании важ н о учесть выводы, к которым пришли спе-
циалисты-искусствоведы, поскольку развитие м усульм ан­
ского (или мавританского) искусства дополняет л и т ер а­
турную историю ал-А ндалуса |3.
П ериод до 976 г. был временем ф ормирования м а вр и ­
танского искусства, когда проявились его характерны е
черты, его дух, ставший его славой. В ы даю щ им ся про­
изведением была Б о л ь ш а я Мечеть в Кордове, строи­
тельство которой было начато при Абд а р -Р а х м ан е I;
она была расш ирена при Абд ар -Р а х м а н е II, при ал-
Хакаме II и (вскоре после 976 г.) при ал-М ансуре.
Ц ентральн ая часть зд ан и я была снесена после Р екон ­
кисты, чтобы освободить место к а ф ед р ал ь н ом у собору,
по зн ачительн ая часть постройки осталась такой же, как
п конце X в.
С а м а я старая часть мечети неожиданно о б н а р у ж и ­
вает возникновение новой архитектурной традиции. Д л я
нее не найдено пока никакого прототипа, хотя есть кое-
какие реминисценции омейядских и сирийских построек.
Ш ироко используемая п одковообразн ая арка, ка к те­
перь известно, была заи м ство ван а из висиготской ар хи ­
тектуры, но удвоенная арка, п озволяю щ ая увеличить
высоту и, возможно, п одсказанн ая римскими акведука-
7.9.
ми, п р ед став л ял а нечто новое. Вершиной художествен­
ных достижений обычно считают часть, пристроенную
ал-Х акам ом II, с ее более нарядным и арк ам и и изы скан ­
ным декором, особенно вокруг м и х р а б а — ниши, у к а зы ­
ваю щей нап равлен ие на Мекку.
Следующ им примечательным произведением искусст­
ва был город-дворец М ад и н ат аз-З ах р а . Хотя он был
разруш ен и покинут ж ителям и с 1013 г., его недавно
частично откопали (и кое-где р еставриро вал и ), т а к что
можно представить себе, как он выглядел в тот период,
когда был обитаемым. Город, несмотря на свое пред­
назначение, не был чисто утилитарной постройкой, ско­
рее он служ ил д л я первого х ал и ф а средством сам о в ы ­
раж ения. Бы ли приложены все усилия, чтобы сделать его
беспримерно прекрасным. П л ан и р овк а и украш ения стен
вы держ аны в римской и византийской традициях. В оз­
можно, что д ля этого из Кордовы доставили скульпто-
ров-византийцев. А л-Х акам у II приписывают т а к ж е при­
глашение византийских мозаистов.
К роме величественных архитектурны х памятников и
некоторого количества укрепленных зам ко в того ж е пе­
риода сохранились т а к ж е различны е мелкие п р е д м е т ы —•
утварь из м рам ор а и слоновой кости, д ополн явш ая р а б о ­
ты по золоту и хрусталю (секрет которого был откры т
в К ордове примерно в 850 г.). Д о б р а я традиция о б р а ­
ботки м еталлов была унаследована от висиготской И с ­
пании, но остальные ремесла были в основном р азвиты
при мусульманах, отчасти на б азе восточной техноло­
гии.
М аври тан ское искусство п редставляется слиянием з а ­
падного с восточным, хотя в нем и трудно выявить от­
дельные элементы. Естественно, что используемые м а ­
териалы и технология были те же, что при висиготах.
Д екоративн ы е мотивы о б н а р у ж и ва ю т некоторое э л л и ­
нистическое влияние, частично, конечно, пришедшее че­
рез висиготскую Испанию, но, возможно, завезенное и
с эллинизованным искусством Сирии. Ведь искусство
мусульманской Испании долго сохраняло черты омейяд-
ского искусства Сирии со всеми влияниями, которое оно
испытало. Д а ж е во времена А бд а р -Р а х м а н а III новый
минарет Кордовской мечети был квадратны м в плане —
к а к сирийские минареты, образц ом д л я которых послу­
жили церковные башни. Л и ш ь в пристройке к мечети,
80
 мі уіпсггнлсніїой наследником Абд а р -Р а х м а н а III — ал-
Хшсімом II, ясно чувствуется багдадское влияние,—•
її по был период, когда предпринимались определенные
\ | млин, чтобы освоить духовную культуру центральны х
мусульманских земель.
К;ш же определить это слияние культур? В одном
• .'і уч а с Анри Т еррас упоминает о «мусульманских о д е ж ­
ні \ испанского духа», но несколькими строками ниже
ми говорит, что «омейядская Испания при всей поли-
ш'к'ской непрочности своего объединения о брела гораз-
1(1 более глубокое единство взглядов и о б р а за жизни» и .

П одразумевается, следовательно, что цивилизация там

Гнила в первую очередь арабской и мусульманской. Так
что ж е в ней испанское, а что арабское или м усульм ан ­
с к о е ? П одъем духа д ля з а х в а т а Испании и д ля создания
и ней Омейядского государства родился из энергии а р а б ­
ского народа, ведомого концепцией мусульманской р е­
лигии. Но ,в мусульманскую общину вошли не только
берберы, но и многие жители Пиренейского полуострова,
и это объединение стало истинной интеграцией, «един­
ством взглядов и о б р аза жизни». Видимо, обе ф орму­
лировки в ы р а ж а ю т один из аспектов истины.

4. Источники мавританской культуры

Приведенные выше разм ы ш ления о мавританском

искусстве следует дополнить рассмотрением сходных
вопросов литературной и интеллектуальной жизни. Здесь
об наруж и вается различие м еж д у арабским и м усульм ан­
ским элементами.
К а к у ж е неоднократно говорилось выше, многое сви­
детельствует о том, что сн ач ал а доминировал арабский
элемент. Это вполне естественно д ля государства, ко­
торое первично было провинцией Д ам а сско го хали ф ата,
известного своим «арабофильством». Основной эстети­
ческой категорией д ля арабов был язы к и поэзия, и тем
или другим путем восхищение арабов собственным язы ­
ком передалось другим обитателям полуострова, вклю ­
чая мосарабов. Р езул ьтатом этого явился рост интереса
к поэзии и филологии. П ринятие маликитского правово­
го толка т а к ж е соответствовало чисто арабском у об ли ­
ку, более практическому, чем умозрительному.
6 З а к . 232 81
 Но сущ ествовало т а к ж е и стремление п ри н ад л еж ать
к великому мусульманскому миру-общине, подд ерж и ­
вать контакт со строго мусульманским развитием в зг л я ­
дов в центральны х землях. Ведущие законоведы со всех
концов Омейядского эм ирата (или х ал и ф а т а ) со верш а­
ли «путешествие» на восток, чтобы посидеть у ног т а ­
мошних великих учителей. К ак отмечалось выше, уж е
в 822 г. эстету З и р й аб у был о ка зан теплый прием при
кордовском дворе, и он оставался законодателем моды
во многих об ластях вплоть до своей смерти в 857 г.
О днако наиболее в аж н ы е шаги, чтобы поддерж ать
литературную и культурную преемственность от Б а г д а ­
да, были предприняты в X в., сн ач ал а Абд ар -Р а х м а-
ном III, но главным образом ал-Х акамом II. П оэзия
и проза и до этого привлекали внимание правителей;
так, антология Абу Т ам м ам а (ум. в 846 г.) и сочинение
по риторике а л -Д ж а х и з а (ум. в 869 г.) были привезены
в Испанию еще при М ухам м ад е I (852— 886) одним
вернувшимся с востока ученым |5, а труды Ибн К утайбы
(ум. в 889 г.) стали известны к 910 г . 16 Но именно Абд
ар -Р а х м ан III приветствовал великого филолога ал -К ал и
в 941 г. Вероятно, в это ж е время и так ж е при п оощ ре­
нии со стороны двора зак ан ч и в ал свой труд по п родол­
жению истории Т аб ар и Ариб. Д а ж е ф ати м и д ская о к к у ­
пация К ай ру ан а была использована, чтобы привлечь в
ал-А ндалус суннитских ученых, оказавш и хся не у дел
при новом режиме.
Ал-Х акам II, проявлявш ий глубокий интерес к
науке и библиографии, решил сделать халифскую биб ­
лиотеку одной из самы х обширных и богатых в мусуль­
манском мире. К а к сообщают, со временем она стала
насчитывать более 400 тысяч томов. Он использовал
историка Ариба к а к секретаря, хотя неизвестно, ведал
ли тот делам и библиотеки. В 963 г., в самом н ачале его
правления, в К ордове поселился ученый с востока, спе­
циалист по тексту К ор ан а 17 — предмету, получившему
недавно в И р а к е большое политическое значение *. Этот
человек о б л а д а л познаниями и в ш афиитской ю риспру­
денции, но, .как считалось, не мог воспользоваться ими
из-за противодействия маликитов. П рибы тие в ал-Анда-
* О б ожесточенных спорах вокруг текста Корана в X в. см.:
А. М е ц, М усульманский Ренессанс, М., 1973, стр. 166.— Прим. отв.
ред.

82
 иvi' еще одного восточного специалиста по этому же
предм ету— ка к раз накануне кончины первого — пока-
іі.мі.іет, каким образом могла сущ ествовать в стране
жииая традиция в различны х о т р а с л я х «религиозных
11 .■
і у к ».
Приведенные выше зам еч ан ия могут показаться про-
Iмиоречащими той точке зрения, что отличительные чер-
|ы мусульманской культуры распространились в эмирате
дипольно рано. Однако тем более ясным становится, что
нее это, начиная с основного культурного влияния, и со­
ставляло т а к н азы ваем ое арабофильство. Только к сере­
дине X в. б ла го д а р я роскоши, распространивш ейся вслед
іа успехами первого халиф а, решились ж ители ал-А н­
далуса позволить мусульманским наукам прочно у коре­
ниться в их среде. П редполож ение Э. Л еви -П ро ван са-
л и |8, что Абд ар -Р а х м а н III культивировал византи й ­
ский художественный стиль, чтобы ослабить свою з а в и ­
симость от Б аг д ад а, безусловно ошибочно, т а к как
именно в этот период ал-А ндалус п редприним ает наи­
большие усилия, чтобы воссоздать на собственной поч­
не суннитские духовные традиции восточноарабских
земель.

Г Л А В А Ш Е С Т А Я

КРАХ А Р А Б С К О Г О П Р А В Л Е Н И Я

1. А м и р и д с к а я диктатура и ее падение

Халиф ы: Хишам II (976— 1013)

прочие шесть О мейядов (1009— 1031)
три Х ам м удида (1016— 1027)
Хадж ибы: ал-М аисур (И бн Аби Амир, 978— 1002)
ал-М узаф ф ар (А бд ал-Малик, 1002— 1008)
ал-М амун (А бд ар-Рахман, 1008— 1009)

К огда в 976 г. ал-Х акам умер, трон ун аследовал его

сын Хишам II, д венадц ати лет от роду. Некоторы е влия- Н
тельные лица, правда, предпочитали младш его брата
ал -Х акам а, так ка к понимали, что регентство будет не-
6» 83
 выгодно д ля них, но Д ж а ф а р ал-М усхафи, министр, ко ­
торому халиф вверил дела во время своей болезни,
энергичными действиями обеспечил и права ребенка, и
продолжение собственной власти.
Во время этих событий ал-М усхафи о к а з а л п од д ер ж ­
ку некий Ибн Аби Амир, тридцативосьмилетний пред­
ставитель старинного арабского рода из-под А л ьхеси ра­
са. Ибн Аби Амир прибыл в Кордову изучать ю риспру­
денцию и л итературу и был назначен управляю щ им
принцессы Субх — присматривать за имуществом и д о ­
ходами ее сына Х иш ама, которого ал-Х акам считал сво­
им наследником. Н а ч ав с этого весьма скромного поло­
жения, Ибн Аби Амир сумел с помощью хитрости и
интриг довольно высоко подняться по лестнице г р а ж д а н ­
ской службы , и к 976 г. его влияние стало важ н ы м ф а к ­
тором в обеспечении прав Хишама на трон, хотя его
собственные притязания не были удовлетворены. Но он
строил свои планы и расчеты со сверхъестественным
проникновением в ход событий, с глубоким пониманием
человеческой реакции на эти события — и меж ду тем с
полным хладнокровием,— пока в 978 г. при поддерж ке
полководца Талиба, на дочери которого он был жен(ат,
не вытеснил ал-М усхафи и не стал сам хаджибом.
Три последующих года он был з а н я т укреплением
собственной позиции. Обеспечить себе п одд ерж ку п раво­
в е д о в — так ова была часть его политики. Заговор против
х ал и ф а д ал ему возможность уничтожить «мутазилит-
ского» противника законоведов, который о к а за л с я з а ­
мешан в нем. Чтобы снискать их дальнейш ее б лагово­
ление, он собственной рукой переписал Коран, а многие
еретические книги в библиотеке ал -Х ак а м а II приказал
ИЗЪЯТЬ 'И сжечь *. Д ругой стороной его политики было
сведение на нет всякой власти молодого хал и ф а. П о о щ ­
ряя его чувственные излишества, хаджиб д е р ж а л Х иш а­
ма в стороне от всякой деятельности и контактов, кото­
рые могли бы подготовить его к самостоятельному уп-
равлению д ел ам и государства. П ринцесса Субх, видя,
что творится с ее сыном, преисполнилась горькой нена­
висти к прежнему покровителю (говорили, что он был
та к ж е ее лю бовником), но все ее попытки изменить по-
* Средневековые источники сообщ аю т, что (імли уничтожены
«пагубные и недозволенные» кииги, не уточни», клкнс им ен н о.—
Прим. отв. ред.

84
 іижі'ішс легко парировались этим проницательным п
честолюбивым политиком. Последний удар был нанесен
к !)81 г., когда хадж иб перевел свою администрацию из
х.і.чифских дворцов А л каеар в Кордове и М ад и н а т аз-
(:IXI)а в новый, построенный им самим дворец, который
on назвал ал-М ади н а аз-З ах и р а. Халиф был п р ак ти ­
чески отрезан от всех контактов. Р асп ро страни л ся слух,
чиї он решил посвятить себя благочестию и передать
иге дела государства Ибн Аби Амиру.
В том ж е 981 г. произошла ссора между Ибн Аби
Амиром и его тестем Талибом. Талибу помогали хри ­
стианские князья севера, но Ибн Аби Амир со свойст-
иеиной ему предусмотрительностью призвал из Африки
другого полководца с берберскими войсками и поло­
жился на него и на христианских наемников. Д ж унди
(обладатели ленных поместий) были сгруппированы в
особые соединения, а не по племенам, ка к прежде, что
шачительно ослабило их. Н есмотря на помощь христи­
ян, Талиб потерпел поражение и был убит. Ибн Аби
Амир с триумфом вернулся в Кордову и принял титул
ііл-Мансур би-л-лах, т. е. «победоносный с божьей по­
мощью», обычно сокращ аем ы й до ал-М ансура (в ро­
манском д и а ле кте — A lm an zo r). Он т а к ж е получил (или
пзял сам) право быть упомянутым после х ал и ф а в
хутбе на пятничной молитве — в зн ак того, что они были
почти одного ранга. Со временем он об рел и другие з н а ­
ки независимости, но был достаточно мудр, чтобы не
претендовать на само халифское звание. П ериод с 981 г.
до смерти сына ал-М ансура, а л -М у за ф ф ар а , в 1008 г.
справедливо мож ет быть назван амиридской д и к та ту ­
рой; однако, хотя ал-М ансур был человеком властным
п энергичным, его правление о к а зал о сь не более авто-
кратичным, чем любой другой мусульманский реж им
того времени.
«Ц арствование» ал-М ансура известно большой воен­
ной активностью, хотя письменных свидетельств тому
иесьма мало. Ем у приписывают 57 победоносных похо­
дов. Р езул ьтатом его деятельности явилось увеличение
региона, прочно удерж иваем ого мусульманами, и укреп ­
ление отношений сюзеренитета с христианскими коро ­
левствами. Попы тки христианских правителей порвать
соглашение с ал-М ансуром жестоко пресекались. Б о л ь ­
шинство походов было направлено против Л еон а и Кас-
85
Тйлии или против полунезависимых ф еодалов этого об ­
ширного района. О днако в 985 г. м усульмане вышли нл
Барселону, а в результате большого похода 997 г. были
разгр абл ен ы и разр уш ен ы церковь и святилищ е Сант-
Яго (Св. И а к о в а) в Компостеле, на северо-западе полу­
острова. Только сам а гробница святого осталась нетро­
нутой. Руководило ли ал-М ансуром суеверие? Во всяком
случае, это исключение позволяло позднее христианам
зая вл я ть, что святой о к а з а л с я слишком силен д ля м у­
с у л ь м а н О д н а к о , когда в 1000 г. несколько христиан­
ских правителей под угрозой крах а объединились, чтобы
д ат ь отпор м усульманам, это привело их к еще более
серьезной катастрофе. В последние годы ал-М ансура м у­
су л ьм ан ск ая военная власть доминировала вплоть до
Пиренеев. Активность и напор ал-А ндалуса в этот пе­
риод были столь велики, что он распростран ял свое
влияние на Северную Африку и в 998 г. сын ал-М ансу­
ра, будущий ал -М у за ф ф ар , обосновался в Фесе почти
к а к вице-король.
К огда в 1002 г. ал-М ансур умер, вероятно истощен­
ный волнениями своей напряженной карьеры, его сын
Абд ал -М ал и к не испытал никаких трудностей при з а ­
нятии отцовского поста, получив от Х иш ама И руко­
положение на власть. В течение шести лет его «царст­
вования» мусульмане сохраняли на севере свое господ­
ствующее положение по отношению к христианским ко­
ролевствам, хотя трудности возрастали. Приходилось
сохранять постоянную военную активность. После успеш­
ного похода 1007 г. халиф п о ж ал о в ал Абд ал-М алику
почетный титул « ал -М у заф ф ар » («Победоносный»), но
менее чем год спустя этот правитель ал-А пдалуса умер
при загадочных обстоятельствах. Он зареком енд овал се­
бя если и не равным отцу, то все ж е весьма умелым
администратором и первоклассным военачальником.
М ож ет быть, п ромеж уток с 1008 по 1031 г. был с а ­
мым трагическим периодом в истории. С вершины бо­
гатства, могущества и культуры ал-А ндалус полетел в
пропасть граж данской войны. В стране не осталось
центральной власти, которая бы ла бы способна под­
д ер ж и в ат ь порядок. Всюду ц ари ла неразбериха. То там,
то здесь появлялись вожди, к а ж д ы й с кучкой сторонни­
ков, пытавшиеся утвердиться в центре, но друг за д р у ­
гом терпевшие неудачу. Некоторым удавал ось продер-
86
ні,і м.ся всего один-два месяца, больше двух-трех лет не
Vi 1 1 1 я л никто. Н оминально (а часто и фактически) руко-
н'ипптли попыток восстановить центральную в ласть пре-
іг іи к т а л и на сан халиф а. Кроме Хишама II, который
fii.ui иынужден отречься в 1009 г., но вновь вернулся к
п.ч.к ггг в 1010 г., хал и ф ат в этот период во згл ав ля л и
ни-пъ членов рода Омейядов да еще трое из наполовину \
Гіг|іҐ)ерского рода Хаммудидов. Этот ф ар с закончи лся в
I0.il г., когда совет министров, собравш ийся в Кордове,
постановил о тказаться от х ал и ф ат а и провозгласил
пллсть государственного совета. Конечно, этот совет пра-
іні.'і только районом Кордовы.
Н ачало горестному ряду событий полож ил младш ий
Гфит ал -М у за ф ф ар а , ставший его преемником. Он быст­
ро восстановил против себя народ Кордовы, пытаясь
убедить х ал и ф а объявить его наследником трона. Когда
хшЪкиб был на севере, хал и ф а свергли и на его место
посадили другого Омейяда. Но молодой А мирид и тут
иказался не на высоте: он не сумел уд ерж а ть в пови-
иоиении собственную армию и вскоре погиб. Немногим
позже и новый халиф р астерял прежних сторонников,
п пришла очередь группы берберских военачальников
іахватить в ласть д л я своего омейядского кан д и дата на
трон. Затем об ъяви л ась группа славян (с а к а л и б а ),
большей частью граж дански х чиновников и со л д ат-н а­
емников, тож е со своим кандидатом. Т ак и пошло. Здесь
невозможно перечислить все детали, отметим лишь, что
три основные группы п редставляли жители Кордовы,
берберы и сакалиба.
К 1031 г. три дц ать городов разной величины о б з а ­
велись более или менее независимыми правителями. Т а ­
ково было положение дел в государстве, послуживш ее
причиной тому, что период с 1031 г. (или с 1009 г.)
получил известность ка к эпоха «удельных князьков»,
или reyes de ta ifa s (араб, м у л у к ат-таваиф) *.

2. П р и ч и н ы краха

Хотя крах хал и ф ата зан и м ае т центральное место в

истории мусульманской Испании, причины его до сих
* А рабское наименование периода существования мелких удель­
ных владений на территории Андалусии (1031— 1091) м ул у к ат-та­
ваиф точно означает «цари общ ин».— Прим. отв. ред.

87
пор не были тщ ательно изучены. То, что будет с к а з а ­
но ниже, т а к ж е носит лиш ь предварительный х а р а к ­
тер.
С амы м очевидным фактом, крою щ имся за к а т астр о ­
фой, был т а к назы ваемы й партикуляризм, ка к местный,
т а к и родовой. Возможно, тенденциям к превращению
каж д ой области в независимую политическую единицу
способствовали трудности связи м еж д у ними, обуслов­
ленные горным рельефом. П о д л и н н ая власть н аходилась
в руках местных правителей, и центральному п равител ь­
ству, чтобы их контролировать, приходилось не щ адить
сил. Р асовое смешение т а к ж е примерно с середины X в.
стало п р ев ращ аться в проблему. Можно считать, что к
тому времени инородные элементы, попавшие в страну
в V III в., были широко ассимилированы. Д а ж е там, где
невелико было физическое смешение, сущ ествовала, ви­
димо, культурная общность. Но в X в. д ля страны сгал
обычным ввоз большого количества рабов с севера и с
востока Европы, известных ка к са ка либ а («славяне»),
которых использовали для военной и граж данской с л у ж ­
бы. Их предводитель получил значительное влияние.
В добавок ал-М ансур при своем продвижении к власти
привел из Африки новые контингенты берберов, взгляды
которых отличались от точки зрения берберов, давно
ж ивущ их в ал-Андалусе. Все эти факты говорят об уси­
лении расового разделения.
Однако при всей ясности общего полож ения непо­
нятно, почему ж е именно к нач ал у XI в. стало так т р у д ­
но п оддерж ивать единство в стране. Д а ж е если при­
знать, что некоторые из претендентов на центральную
власть не способны были справиться с ней — не все ж е
они были неспособными. А если все — не изменился ли
сам х ара ктер народа? Мы знаем, что при А бд ар -Рах -
мане III очень сильно возросло богатство, возможно,
что основная масса населения стала настолько м еркан ­
тильной в своих взглядах, что мало кто о к а за л с я спо­
собен на ж ертвы во имя единства. М еркантильны й под­
ход к делу лидеров, или их сторонников, или тех и д р у ­
гих, весьма вероятно, был одним из факторов, привед­
ших к краху.
Д ругие соображ ения п о дсказы вает сравнение со
сходной ситуацией в Б агд ад е. Там власть неоднократно
уск о льзал а от хал и ф а и в 945 г. окончательно переш ла
88
к одному из семейств военачальников, однако пи им,
мм их преемникам не удавалось в полной мере контро­
лировать весь халиф ат. Хотя там крах никогда не был
столь нолным, ка к в ал-Андалусе, и за ним последовало
частичное восстановление былого полож ения, в собы­
тиях здесь есть что-то общее и с амиридской « диктату­
рой», и с утратой единства в стране. Тогда, мож ет быть,
существовал какой-то изначальный д еф ек т — то ли в
мусульманской цивилизации, то ли во всей средневеко-
шііі структуре общества? В этой связи особенно сущест-
нспными представляю тся д ва момента: несостоятель­
ность исламских идей применительно к тому времени и
отсутствие сплоченных средних слоев, заинтересованны х
к сохранении сильной центральной власти.
По поводу первого из этих соображ ений следует з а ­
метить, что ислам, хоть его и н азы ваю т политической
религией, был не т а к у ж е удачлив в политических иде­
ях*. П ри жизни М у х ам м ад а дела шли неплохо, потому
что ему удалось приспособить существующие идеи к
потребностям его растущ ей общины. Н о ведь он и его
непосредственные преемники были ограничены политиче­
скими концепциями, связанны ми с арабским племенем.
II некоторых отношениях эти концепции оказал и сь спо­
собными к плодотворному развитию, а именно в отно­
шении к мусульманской общине к а к к некоему племени,
<i к общине немусульманской — к а к к подчиненному пле­
мени. Но д л я огромной империи одних этих идей было
недостаточно, и мусульманские правители неизбежно
пришли к заимствованию персидских методов у п р а в л е ­
ния государством: дам асские Омейяды д ел ал и это осто­
рожно, а Аббасиды, отбросив всякую осмотритель­
ность.
Некоторы е из персидских идей нашли применение и
н Испании. К ак уж е говорилось, в Испании особо при­
мечательным было восприятие некоторых феодальных
концепций За п а д н ой Европы. К огда мусульманские пра-
пители и зъ яв л ял и готовность принять под свой сюзере­
нитет (с правом местной автономии) христианских прин­
цев, д ум али ли они, что действуют по об разц у М ух ам ­
мада в отношении к подчиненным общинам, просто не
зам еч ая разницы? И л и они понимали эту разницу, но
пришли к счастливому решению избрать местную п р а к ­
тику? Если принять последний вариант, значит ли это,
89
 что м усульм анская религия была Менее эффективной,
чем христианская, для обеспечения отношений между
человеком и его сеньором (д а ж е если и христианство
в этом смысле было дал еко от соверш енства)? И з-за
того что политические идеи, в соответствии с которыми
действовали мусульмане, не были тесно связан ы с осно­
вополагаю щ ими идеями и слама ка к религии, политиче­
ск ая деятельность не получала от религии особого одоб­
рения и, следовательно, людьми руководили прежде
всего собственные интересы или ra iso n d ’etat. Иными
словами, главной задачей всякого р еж им а становилось
п оддерж ан ие собственной прочности, а не заб ота о б л а ­
годенствии подданных.
Р асс у ж д ен и я относительно идей феодального типа
больше подходят для дискуссии о том, почему мусуль­
манам не удалось расширить свои владения на П и р е­
нейском полуострове или хотя бы удерж ать то, чем они
владели. Н о эти идеи о к а зы в ал и влияние и на другие !
вопросы, в частности на военную политику. Причиной
появления всё новых берберских и славянских иммиг­
рантов бы ла необходимость д ер ж а ть под контролем
христианских принцев и распространять свое влияние в
Северной Африке. Но была ли эта политика истинно
исламской, т. е. направленной на сохранение некоего
политического организма, внутри которого люди могли
бы свободно славить бога и готовить себя к С траш ному
суду? П рави тел и ал-А ндалуса, конечно, говорили о «свя­
щенной войне», но не было ли это просто способом под­
нимать боевой дух войск? С вязь политики и религии
никогда не была простым делом. П олитика ведь о б л а ­
д а е т автономией, и политической деятельностью руко­
водят политические ж е соображ ения. Однако по време­
нам в мусульманском мире политика полностью выво­
дилась из религиозных идей, т ак было и в некоторые
весьма удачные периоды. И все-таки кое-где, как, н а ­
пример, в ал-Андалусе, политика вы ры валась из р ел и ­
гиозных рамок. Весьма любопытно было бы установить,
насколько это связано с политическими неудачами.
Вторым моментом, который нуж д ается в обсуждении,
является отсутствие средних слоев, заинтересованны х в
сильном центральном правительстве; здесь т а к ж е весьма
существенны некоторые из только что упомянутых во­
просов. П р об л ем а классовой структуры средневекового
90
Иостока отнюдь не проста. Грубо говоря, там, каж ется,
гн.іло только два класса: высший и низший. Низший
состоял из городской и сельской бедноты, в ы с ш и й - - и з
1 1 1 1 миителей, чиновников, крупных зем левладельц ев (час-
m тоже государственных чиновников) и, возможно, круп­
ных купцов. Интеллигенция, представленная главным
образом законоведами-суннитами, стояла в стороне, но
постепенно все больше п опадала в зависимость от пра-
иителей. И нтеллигенция пользовалась некоторым в л и я ­
нием на городские массы — в пределах осуществления
гиоих функций по охране основ и слама, но во всем ос-
І'.ІЛ Ь Н О М политически активным и влиятельным был толь­
ко высший класс.
Однако представляется, что увеличение богатства
п р а н ы (будь то в ал-А ндалусе или в И р а ке) лишь спо­
собствовало дроблению высшего класса на группы и
клики, к а ж д а я из которых с та р ал ас ь увеличить соб­
ственные м атериальны е преимущества за счет других.
Им всю историю и слам а высший класс редко находил
и религии свои первичные побуждения; что касается не­
религиозных побуждений, то они были весьма сильны в
:іл-Андалусе конца X в. В то время ка к стоящие у власти
готовы были и с п о л ь з о в а т ь религиозные идеи (т а ­
кие, к а к «свящ енная война»), чтобы побудить массы к
еще большим усилиям, прочие члены того ж е класса,
иероятно, п редставляли себе вполне ясно, что это экс­
плуатация идеи. Экспансионистская военная политика
Дмиридов несомненно р ас см а три в ал ас ь соперничаю щи­
ми кликам и не как средство уд ер ж ать контроль над
христианскими принцами, а к а к способ увеличить их,
Дмиридов, власть и славу. Таким образом, эта политика
но пользовалась поддерж кой среди высшего класса; кое-
что из этого отношения могло просочиться и в низшие
слои общества. И при всех обстоятельствах рост роско­
ши отбивал у многих охоту подвергать себя неудобствам
и опасностям военной жизни.
Одной из причин некоторых трудностей, неизбежных
и подобных условиях, была неразвитость религиозных
обоснований функции высшего класса в мусульманской
общине. С ущ ествовала какая-то идея об особом месте
имама, т. е. вождя, но практически его и рядового му­
сульманина ничего не связы вало. Следствием этого на
практике явилось то, что отношения м еж д у халифом и
91
высшим классом ск лады вали сь не на основе какой-либо
религиозной идеи, но на базе весьма эгоистического ин­
тереса. Ничто не воспитывало в представителях высш е­
го класса мысль о лояльности по отношению к цен тр ал ь­
ному п равительству ка к об основополагаю щем принципе
общины. Если они противостояли власть имущим, то
лишь из эгоистических соображений, в над еж д е увели­
чить собственную власть. У более заж иточной части
низших классов т а к ж е не было оснований стараться
ради сохранения существующей структуры общества.
Массы мож но было вдохновить религиозными идеями
на энергичные действия, такие, ка к оппозиция еретиче­
ским новшествам, но эти идеи ничуть не соответствовали
обстоятельствам того времени, и применение их было
лишь приспособленчеством.
Возможно, что в ал-А ндалусе т а к ж е за суннитским
фасадом скрывалось чуть ли не шиитское уваж ени е к
личности праведного имама. Это вполне согл асовы в а­
лось бы со взгл яд ам и н ародов Северной Африки. В и ­
димо, этот момент был весьма существенным, что под­
твер ж д ае тся сообщениями о смятении, вызванном из­
вестием о претензиях ал-М ансура (который, разумеется,
не был кровным родичем семьи пророка) на халифский
трон.
Таковы некоторые факторы, действовавш ие в ал-А н­
далусе накануне краха х а л и ф ат а и падепия ц ен трал ьно­
го правительства. П р е ж д е чем вынести им окон чатель­
ную оценку, следует продолжить изучение вопроса.

3. «У д ел ьн ы е кн я зьк и » (1 0 0 9 — 1091) *

Хотя какое-то подобие хал и ф ата сохранялось до

1031 г., р а з в а л единства ал-А ндалуса начался в 1009 г.
Поскольку центральное правительство потеряло ко н т­
роль над страной, местным правителям или другим л и ­
дерам пришлось взять в ласть в свои руки. Д л я п огра­
ничных областей, т. е. марок, разница была не т а к уж
велика — там и преж де власть была сосредоточена в
руках местных военачальников. Таким образом, полити­
* П ериод с 1009 по 1031 г., названный средневековыми историо­
графами фитна (араб, «смута», «м ятеж »), большинство исследова­
телей не относит к эпохе м ул ук ат-таваиф.— Прим. отв. ред.

92
 ческие единицы скромных разм еров со столицами в
Вадахосе, Толедо и С арагосе п родолж али существовать
и Нижней, Средней и Верхней марках. В остальной
части страны ситуация ск л а д ы в ал ас ь по-другому, и уже
и н ачале XI в. на южном и восточном побережье и по­
близости р асполагалось до тридцати отдельных полити­
ческих единиц. Некоторые недолго о ставались незави ­
симыми. М еж ду этими государствами и внутри них по­
стоянно возникали интриги и военные столкновения.
Правитель зачастую не верил своему первому министру,
но все ж е вынужден был полагаться на него, члены
семьи правителя то и дело устраивали заговоры с целью
его сверж ения и з а м е н ы 3. Вследствие этого политиче­
ская история того времени представляет собой путаную
п противоречивую массу мелких событий.
Местные «партии» (taifas, тава’иф ), откуда пошли
«удельные князьки», об разовали сь из трех основных эт­
нических групп: берберов, сака либ а п а н д а л у с ц е в —
последние вклю чали в себя всех мусульман арабского
п иберийского происхождения (и, возможно, потомков
первых берберских поселенцев), которые теперь н астоль­
ко перемешались, что арабы не считались отдельной
«партией». В каж дом районе п р еоб ладал а какая-нибудь
одна «партия», она и п равила прежде всего в собствен­
ных интересах, ничуть не заб отясь о благополучии ос­
тального населения. Таким образом д а ж е в малы х го­
сударствах, на которые р ас п а ла сь Испания, отсутствова­
ло единство.
Берберы контролировали ю жное побережье от Г в а­
далквивира до Гранады . Одной из зам етны х династий
были Хаммудиды, до 1031 г. они выдвинули трех пре­
тендентов на халифский престол, а в М ал аг е и А ль­
хесирасе они правили еще во второй половине XI в.
Ііще более сильной бы ла династия Зи ри дов в Гранаде,
н начале второй половины XI в. присоединивш ая к сво­
им владениям М алагу. П римерно в это ж е время Аль­
хесирас и мелкие города меж ду ним и Гвадалквивиром
отошли под контроль Севильи. С а к а ли б а после падения
центрального правительства продвигались в основном
па восток, некоторые их представители зах вати л и власть
н таких городах, ка к Альмерия, Валенсия и Тортоса, но
династий, подобно берберам, они не сформировали.
Среди «андалусцев» самой сильной была династия
93
А ббадидов в Севилье. Основатель ее, кадий М ухам м ад
ибн Аббад, у д ерж и в ал власть с 1013 по 1042 г. Его
сменили сын и внук, обычно известные под их почетны­
ми титулами: ал-М утадид (1042— 1068) и ал-М утам и д
(1068— 1091). Ал-М утадид сильно расш ирил свое м а ­
ленькое королевство на за п а д и ю го-запад и нач ал борь­
бу с Кордовой и Г ранадой на востоке. К ордова в конце
концов бы ла включена в королевство ал-М утамидом.
Несмотря на политические неурядицы, при «удельных
князьках» процветали искусство и литература — по­
скольку к а ж д ы й малый правитель по мере своих сил и
возможностей имитировал величие бывшего халифского
двора. Севильский двор при ал-М утадиде и ал-М утами-
де был бесспорно самым блестящ им в И с п а н и и 4.
Кордова после падения Амиридов в 1009 г. стала
главной ареной борьбы за халифский трон. В ходе этой
борьбы ее б езж алостн о разгр а б и л и в 1013 г. В 1031 г.
Д ж а х в а р , человек, взявший на себя ответственность за
отмену х ал и ф ата , фактически получил после этого в ер ­
ховную власть, хотя он и н аста и в ал на том, что власть
якобы п рин ад леж и т совету. З а ним последовали его
сын и внук, и иногда их н азы ваю т династией Д ж а х в а -
р и д о в 5. К а к уж е упоминалось, Кордова после недолгого
подчинения Толедо отош ла к владениям Севильи.
Д ези нтеграц ия ал-А ндалуса конечно п редоставляла
счастливую возможность христианским принцам на се­
вере, и они, несмотря на взаимны е распри, этой воз­
можности не упустили. Вместо того чтобы платить дань
халифу, они теперь сами требовали дань с «удель­
ных князьков». С н ачала пришел черед правителей м а ­
р о к — Б ад ах о с а, Толедо и С арагосы, они первыми были
низведены до этого уровня. С ам ом у энергичному из
христианских правителей, Алфонсо VI из Л ео н а и Касти-
лии (1065— 1109) д а ж е удалось взим ать дань со с р а в ­
нительно сильного королевства Севильи. Удельное к н я­
жество Толедо, самое слабое среди марок, сдалось А ль­
фонсо в 1085 г. Это было важ н ой датой Реконкисты, с
тех пор Толедо никогда уж е не попадал под власть м у­
сульман. Интересно, однако, представить себе, насколько
осознаны были действия Алфонсо: что в них было от
борьбы христиан против мусульман и что — просто
стремлением усилить и увеличить собственное королев­
ство. Выше было (высказано предположение, что испан-
94
окне христиане И арабо-ибериискйе мусульмане (кото­
рых мы н азы вали ан д алусц ам и ) чувствовали себя еди­
ным народом. Одним из факторов в п оддерж ку этого
предположения является восприятие мусульманами
«феодальных идей» (см. предшествующий р а зд е л ). Д р у ­
гим примером мож ет служить к а рьер а Сида. И м я это
представляет собой арабский титул (саййид, или сид,
г. е. «повелитель»), применявшийся p a r excellence к
Родриго Д и а с де Вивару, кастильскому аристократу,
который около 1081 г., после ссоры с Алфонсо VI, пред­
ложил свои услуги мусульманскому правителю С а р а г о ­
сы, а кончил ж изнь независимым правителем Валенсии.
Несмотря на тесные связи с мусульманами, он был п риз­
нан христианами Испании воплощением м у ж е с т в а 6.
П адени е Толедо и общее угрож аю щ ее положение з а ­
ставили ал-М утамида Севильского искать помощи у
правителя могущественного государства А лморавидов в
Северной Африке И усуф а ибн Таш уфина (Таш фин).
йусуф переправился с армией через пролив и разбил
Алфонсо VI при а з - З а л л а к е (около Б а д а х о с а ) в 1086 г.,
после чего он и его люди вернулись в Африку. Но угро­
ж аю щ ая д л я мусульман ситуация осталась, Й усуфа
ниовь призвали, и он прибыл в 1088 г. Эта кам пания
проходила не т ак гладко, как он рассчиты вал, и тогда
иод влиянием м аликитских правоведов ал-А ндалуса он
иознамерился не только выполнять весьма ограниченную
.тадачу, возложенную на него теми, кто его пригласил,
по и предпринять на свой страх и риск решительную
попытку вернуть достояние ислама. В конце 1090 г. он
двинулся вперед, тесня мусульманских правителей, и в
течение 1091 г. о в л ад ел Кордовой и Севильей. Это м о ж ­
но считать началом алморавидского периода.

ГЛАВА С Е Д Ь М А Я

БЕРБЕРСК А Я ИМ П ЕРИ Я АЛМОРАВИДОВ

1. Основание А л м о р а в и д ск о го государства

Государство в Северной Африке, к которому в 1085 г.

обратились взоры испанских мусульман, после падения
Толедо достигло обширных разм еров менее чем за пол-
95
 века. Оно вклю чало в себя не только все М арокко и
М авританию , но т а к ж е бассейн реки Сенегал (на юге)
и западную часть А л ж и ра (на востоке). О религиозном
движении ал м ор ави д ов в истории сохранились лишь
скудные сведения, которые не проясняю т причин их
быстрого успеха. Это одна из тех проблем, которые з а ­
сл уж и ваю т более подробного рассмотрения
Это д виж ение возникло в группе скотоводческих ко­
чевых берберских племен, известных под общим именем
са н х адж а. Их родиной были степи С ахары , но некото­
рые из них сместились к югу, до бассейна Сенегала и
до верхнего Нигера. Они стали предками современных
туарегов, и возможно, что само слово «Сенегал» про­
исходит из их племенного н азв ан и я (в его д и а л е к т а л ь ­
ном вари ан те — санага). История движ ения начинается
с паломничества в Мекку, совершенного несколькими
знатными представителям и с а н х а д ж а и возглавляемого
Иахйей ибн И б рахимом. Н а обратном пути они з а д е р ­
ж а ли сь в К айруане, который был тогда и нтеллектуаль­
ным центром всей Северной Африки (не считая Егип­
т а ) . Больш ое впечатление на них произвело учение кай-
руанского правоведа маликитского толка Абу И м р а н а
а л - Ф а с и 2, который, видимо, умер вскоре после их о т ъ ­
езда. Он понял, к а к приезжие и их соплеменники н у ж ­
даю тся в просвещении, и помог склонить одного ученика
своего ученика, чтобы тот сопровож дал их в качестве
наставника. Этим наставником о к а зал ся Ибн Йасин
(т. е. А б д ал л ах ибн Йасин а л -Д ж а з у л и ), произошло это
в апреле 1039 г.
Та часть племени са н х а д ж а, к которой п рин ад л еж ал
й а х й а ибн И б рахи м , однако, не приняла учения Ибн
Й асина, и он вместе с несколькими учениками из другой
ветви племени удалился на остров на реке Нигер, где,
ка к сообщают, предался благочестию и богословию. Но
не надо впадать в заб луж д ен и е, п одсказы ваем ое евро ­
пейским подходом: при явной склонности к мистицизму
и аскетизму эти люди зареком ендовали себя ка к о т в а ж ­
ные и стойкие воины. Арабы н азы ваю т обитель, подоб­
ную той, где п ребывал Ибн Йасин, рибат, отсюда пошло
и обычное назван ие дви ж ени я Ибн Й аси на — ал-м ура-
битун (т. е. «живущ ие в обители»), которое, претерпев
искаж ения в европейских язы ках, превратилось в алмо-
равидское. Приведенны е факты показывают, что сап-
90
хад ж а привлекло в первую очередь не само маликитское
право, а связанное с ним мистическое учение. Здесь
следует отметить такж е, что человек, первым т а к в звол ­
новавший са н х а д ж а, Абу И м ран ал-Ф аси, более
поздними суфиями-мистиками рассм атривал ся ка к с в я ­
той.
Около 1055 г. ал м о р а в и д ск а я арм ия н ач ал а эксп ан ­
сию, зав о ев ав маленькое государство с оазисом в Сид-
жилмасе. Военными действиями руководил Й а х ь я ибн
Омар, но признанным духовным главой был Ибн Йасин.
Когда Й ахью примерно через год убили, Ибн Йасин
присмотрел за тем, чтобы ему наследовал бр ат Абу
Бакр ибн Омар. Сам Ибн Йасин был убит в 1058 г.,
н Абу Б а к р в озгл ав ля л движ ение до своей смерти в
1087 г. Теперь успехи следовали один за другим, и в
1061 г. Абу Б а к р п ередал своему двою родному брату
Йусуфу ибн Таш уфину полунезависимую власть над се-
иерными областями, сам сосредоточив внимание на юге.
Из новой столицы М ар р а к еш а (М арракуш ) Йусуф ибн
'Гашуфин распространил власть А лморавидов на пло­
дородные земли М арокко и западной части современно­
го А лж и ра.
Эта экспансия Алморавидов, ка к и рост их власти,
частично объясняется раздробленностью покоренных об­
ластей, 'которые в этот период были разделены на мно­
жество мелких государств. Однако именно сочетание
Алморавидами религиозных и политических целей д ал о
им силы добиться некоего подобия единства племен
санхадж а. Империи, в ы раставш и е почти из ничего, были
не таким уж редким явлением в кочевой жизни — сразу
же возникает сравнение с религиозно-политическим д ви ­
жением в Аравии при М ухам маде. Но тут ж е всплывают
п многочисленные разли чи я м еж д у этими двум я д в и ж е ­
ниями. Одно из этих различий состоит в том, что перед
Алморавидами была уж е сл о ж и в ш ая ся п равовая систе­
ма и они действовали по возможности в соответствии
с указан иям и маликитских юристов. Д ругим сущест-
ненным моментом был тот факт, что они п ри зн ав а­
ли себя частью большей единицы, объявив о своей л о ­
яльности по отношению к аббасидским хал и ф ам в Б а г ­
даде.

7 З а к . 232 97
 2. А л м о р а в и д ы в И спании

Й усуф ибн Ташуфин ([1090]— 1106)

Али ибн й у с у ф (1106— 1143)
Ташуфин ибн Али (1143— 1145)

Только безнадеж ное положение, в котором они о к а ­

зались после падения Толедо в 1085 г., вынудило ал-Му-
гамида Севильского и других правителей ал-А ндалуса
пригласить Й усуф а ибн Таш уфина в Испанию. П реж де
чем заклю чить с ним окончательное соглашение, они
оговорили его возвращ ение в Африку после ож идаем ого
п ораж ени я христиан. П р и н яв в принципе эти условия,
он выдвинул некоторые свои. Альхесирас был в конце
концов отдан ему в качестве базы, и в конце лета 1086 г.
он со своими войсками выступил навстречу армии А л ­
фонсо VI. Войска сошлись при а з - З а л л а к е близ Б ад а-
хоса, и мусульмане о д ер ж а л и полную победу: оставш ие­
ся в ж ивы х христиане б еж а л и в беспорядке. Йусуф и
его люди в соответствии с договором вернулись в А ф ­
рику.
Однако, хоть битва при а з - З а л л а к е и о х л ад и л а пыл
Алфонсо, она не изменила положения в Испании. В силу
своей разобщенности (а возможно и по другим причи­
нам) м усульмане не могли противостоять христианам.
Восточное побережье от Валенсии до Л ор ки все еще
оставалось под контролем Алфонсо; в сильной крепости
Аледо (м еж ду Л оркой и Мурсией) стоял кастильский
гарнизон, и власть христиан в этом районе п ро до л ж ал а
расти. М аликитские правоведы вместе с ал-М утамидом
и другими князьям и вновь обратились к Йусуфу. Ве­
роятно, Й усуф и его вояки, отведав роскоши ал -А нд а­
луса, и сами не прочь были вернуться. Кроме того, они
верили, что способствуют делу ислама, ’борясь с его
врагами. И так, весной 1090 г. алморавидские войска вто­
рично высадились в Альхесирасе и Йусуф повел их
вместе с о тр яд ам и андалусцев против крепости Аледо.
О сада затян ул ась на несколько месяцев. К огда прибыл
Алфонсо VI с подкреплением, Йусуф отступил к Лорке,
но Алфонсо счел, что отстоять крепость все равно не
удастся, и сровнял ее с землей. Таким образом Йусуф
получил в аж н о е преимущество.
З а время осады Й усуф р азо б р ал с я в политической
ситуации в Испании. Он понял, что в большинстве мел-
98
них государств д ел а верш ит ара б о -ан д а л у с ска я аристо­
кратия, которая, исповедуя 'ислам, не слишком п р и в ер ­
жена религии, а больше за н я т а поэзией, литературой и
искусством. Вместе с тем он осознал, что с ним — под­
д ерж ка простых людей и маликитских законоведов.
II если сн ач ал а и п одразум евалось, что он, поставив на
моги испанских мусульман, вернется н азад, в Африку,
то в конце 1090 г. такой вари ан т у ж е не у страи в ал 1 его.
Аристократы, стоявшие у власти в мелких кн яж ествах
м королевствах, бы ли слиш ком зан яты взаимными по­
дозрениями, чтобы сопротивляться Алфонсо. Интересы
мусульманства призвали Й усуфа объединить ал-Андалус
мод своей властью. К этому решению он склон ялся ка к
мод давлением собственного честолюбия, так и под воз­
действием всего экспансионистского ко м пл ек са алмора-
нидской политики, высшим выразителем которой он от-
иыне становился.
П ри д я к решению, Йусуф не терял больше времени.
К кО'Ніцу 1090 г. он без боя зан я л Г ранаду. В м арте
1091 г. ему с д ал ас ь К ордова, вскоре после этого он н а ­
чал о с а д у Севильи, которая закончи лась к сентябрю
сдачей города вместе с ал-М утамидом. П од его контроль
перешло т а к ж е много более мелких городов. Таким о б ­
разом весь юг Испании был присоединен к империи
Ллморавидов, а как только представилась возможность,
власть ее стала распространяться и на север. Н аиболее
иажными вехами бы ли з а х в а т Б ад ах о с а в 1094 г., В а ­
ленсии в 1102 г. и С арагосы в 1110 г. Сид, правитель
Валенсии, умер в- 1099 г., но его вдова о тстаи в ал а не-
іависимость еще несколько лет. П адение В аленсии и
других м алы х государств свидетельствует о большом
поенном превосходстве Алморавидов над Алфонсо.
Вместе с тем А лм орави д ы не были столь сильны, чтобы
іахватить территорию, которая была действительно з а ­
мята христианами, стремивш им ися заселить пустующие
«'мли мосарабами — христианами из ал-Андалуса:
В частности, А л м орави дам так и не удалось отвоевать
Толедо.
Власть этой берберской династии недолго продео-
жллась в зените. В оеначальники, высшие и низшие, так
же как и рядовые воины, преисполнились восхищения
культурой и роскошью жизни в ал-Андалусе, значитель­
но превосходившими все, что они видели в североафри-
99
 канских городах, не говоря уж об их родных степях.
Это восхищение вело если не к разлож ению , то, во в с я ­
ком случае, к ослаблению морального духа. Всех стали
зан и м ать преж де всего собственные интересы., и с т а р ­
шие военачальники потеряли контроль над своими под­
чиненными. С ам ап п ар ат власти перестал быть сплочен­
ным. Финансовые трудности вместе с вызы ваю щ им по­
ведением берберских 'пришельцев привели к неприязни
со стороны простого народа, неприязни, которой о к а ­
залось достаточно, чтобы изменить судьбу этого ре­
жима.
f С пад нач ал ся в 1118 г. сдачей Сарагосы Алфонсо I
'"і Арагонскому (по прозвищу Б а т а л ь я д о р — «Воитель»),
этой неудаче 'способствовало вероломство большей части
населения. Тому ж е христианскому королю удалось в
1125— 1126 гг. соверш ить несколько походов дал еко на
юг страны и увести с собой немало мосарабов д ля по­
селения на вновь приобретенных христианских зем лях
севера. Подобный ж е поход на юг осуществил в 1133 г.
Алфонсо VII Кастильский. Все растущ ее недовольство
простого народа привело к восстаниям 1144 и 1145 гг.,
с которыми окончилось алморавидское правление в И с ­
пании.
В оценке алморавидской Испании среди ученых нет
общего мнения. Д о сих пор сохранила сторонников кон­
цепция Д ози, согласно которой Йусуф иб>н Таш уфин и
его военачальники выступают полуварварами, а мали-
китские правоведы — узколобы ми фанатиками, что и
привело к смене 'блестящей и величавой культуры ал-
Андалуса мрачным временем, когда поэты и писатели
лиш ены были возможности свободного творчества. Р яд
фактов подтверж дает эту точку зрения, но в целом она
представляется односторонней3, хотя весь этот период
требует еще дальнейшего изучения. Во-первых, здесь
можно о б н ару ж и ть элементы «классовой войны». Гос­
подствующий класс предшествующего периода, который
мы назвали арабо-ан далусской аристократией, уступил
власть алморавидской династии, объединившейся с ма-
ликитскими правоведам и и поддерж иваемой простым н а ­
родом (видимо, поначалу массы были 'более довольны
ими, чем удельны ми п равителям и ). Но ведь наши све­
дения об алм орави дском правлении получены в основ­
ном от представителей бывшего господствующего клас-
100
 с а, того самого класса, жизнь которого изменилась к
худшему. И тем -не менее, хотя некоторым поэтам труд-
шо стало (найти себе покровителей, декоративные искус*
'.'тва расцвели еще ^больше, а т а к ж е и чисто народные
пс'снй И' поэтические формы.
К ак мы д ал ее увидим, именно в алморавидский пе­
риод испанские мусульмане впервые о сознали отличи­
тельный характер своей религии и религиозной общи-
1 1 ы-. Д о этого времени ислам в И спании часто (почти
всегда) был формальной, официальной религией, при-
пимаемой как должное, но без пылкого энтузиазм а. Те­
перь ж е он стал д л я многих предметом глубокого внут­
реннего убеждения. Несомненно именно' это усиление
шачимости и слама привело к тому, что правоведы с т а ­
ли затрудн ять ж и зн ь местных иудеев и христиан. В о з ­
можно, что это новое осознание ислама было ответом
на растущ ее самосознание христиан. П одобная ж е оппо­
зиция, возможно, возни кала и в литературе, в поэзии,
поскольку они были светскими, испанскими и недоста­
точно мусульманскими. Вся обш и рная об л а сть общей
культуры была поделена меж ду христианской и ар а б о ­
андалусской аристократией. Одним из подтверждений
этому служит готовность мусульман (при наличии ох­
ранных грамот) оставаться в городах, где они жили,
л осле того как те переходили к христианам.
После окончательного ухода от ©ласти Алморавидов,
л 1145 г. в ал-Андалусе наступило весьма смутное время,
пока страна не переш ла к 1170 г. в цепкие руки Алмоха-
дов. У казанны е годы иногда назы ваю т вторым периодом
«удельных князьков», но н азван ие это не слишком у д а ч ­
но. Хотя распад д е р ж а в ы н а маленькие государства
действительно произошел, мелкие князья не п ред став л я­
ли на этот раз «партий» (таваиф), ка« после краха
Омейядакого хал и ф ата. П осле 1145 г. некоторые из п р а ­
вителей малых государств п ри зн ал и сю зеренитет Алмо-
хадов, другие — сю зеренитет различны * христианских
королей. Д л я обзора, подобного нашей книге, д о ста­
точно будет рассмотреть н ачало алмохадского периода
с 1145 г.— момент их первого вмеш ательства в дела ал-
Апдалуса,

101
 ГЛЛВЛ ВОСЬМАЯ

Б Е Р Б Е Р С К А Я И М П Е Р И Я АЛМОХАДОВ

1. И б н Ту март и алм оха д ско е движение

М е ж д у империями Алмохадов и Алморавидов су­

ществует определенное сходство. Обе они появились в
С еверо-Западной Африке, обе позднее вкл ю чали в свой
состав ал-Андалус, обеими правили берберские д ин ас­
тии, и обе наш ли первоначальную п о дд ерж ку у б е р б е р ­
ских племен. Обе они возникли как религиозное д в и ж е ­
ние или, скорее, на религиозной основе. И конечно, впол­
не естественным было то обстоятельство, что берберы,
поддерж ивавш ие Алмохадов1, были вековыми врагами
сторонников Алморавидов. Одни бы ли кочевниками из
группы племен с а н х а д ж а , другие — об итателям и А т л ас­
ских гор, п ри н ад л еж ав ш и м » к племени масмуда. Если
говорить с точки зрения изучения предмета, то следует
отметить, что имеется гораздо больше м атериалов о
возникновении государства Алмохадов, чем об а н а л о ­
гичном периоде истории А л м о р а в и д о в 1.
О снователь алмохадского движ ения обычно известен
как Ибп Т ум арт (Тум арт — берберское уменьшительное
от имени О м а р ). Е го род п ри н ад л еж а л к ветви племени
хинтата, он родился в атласской деревне примерно в
1082 г. В поисках знания он посетил Кордову, а затем
направился на восток: в Александрию, Мекку, Багд ад .
Сомнительно, чтобы он слуш ал лекции ал -Г азал и, ве­
личайшего мыслителя и наставника того времени, но,
возможно, он приобрел кое-какие поэнания у философов
и теологов, известных под именем ашаритов, которые
преподавали в багдадском медресе Н и зам и я и в А л ек­
сандрии. Во время обучения и странствий он преиспол­
нился реформаторского рвения. В качестве базы для
своих реформ Ибн Тумарт р а зр а б о т а л новую форму
мусульманской догмы. В ней особо подчеркивалось з н а ­
чение таухида — «единства» или, точнее, «утверждения
единства», поэтому его последователи с т а л и известны
как а л -м у в а х и д у н — «утверж даю щ ие единство», что
трансф орм ировалось в европейских язы ках в '«алмоха­
дов».
10?
 Энтузиазм Ибн Т у м арта был так велик, что он> начал
проповедовать свои идеи ком анде и п асс аж и р ам корабля,
им котором плыл в Александрию, а затем и ж и телям
і иродов, через которые он проезж ал. Результаты^ были
не слишком обнадеж иваю щ ими: иногда его проповеди
пызывали такой протест, что Ибн Тумарту приходилось
спасаться бегством. К ак раз после изгнания из Б у ж и
(Ііедж аия) в 1117 или 1118 г. Ибн Т ум арт повстречался
г человеком, которому суждено было принести полити­
ческий успех движению ,— с Абд ал-Мумином. Тот т а к ­
же ездил учиться и теперь соб и р ал ся отправиться на
мосток, но навсегда остался при Ибн Тумарте. Проведя
некоторое время в М арракеш е, где их принимали с обыч­
ной смесью поддерж ки и неприязни, они отправились в
довольно уединенный городок Тинм елал (Т и н м ал ). Он
стал центром пропаган ды новой доктрины, которая
быстро зав о ев ал а последователей и обросла иерархиче­
ской о р г а н и з а ц и е й 2. Около 1121 г. Ибн Тум>арт объявил
себя м ахди — ведомым- и вдохновляемым небом вождем.
Вскоре у него уж е было достаточно людей, чтобы бро­
сить (н а местном уровне) вызов А лморавидам. П о р а ­
жение 1123 г. не остановило его. Он са м осущ ествлял
пс только духовное, но и военное руководство дви ж ен и ­
ем и н аш ел смерть в бою в 1130 іг.
Ибн Тумарт назначил своим преемником Абд ал-
Мумина, но тот был признан лишь к 1133 г. П он ачалу
он вел партизанскую войну, но постепенно добился з н а ­
чительной п одд ерж ки горцев', необходимой д ля того,
чтобы спуститься в долины и встретиться с войсками
Алморавидов. Он был близок к успеху в с р а ж ен и и под
Тлемсеном в 1145 г., к тому ж е алморавидский п рави ­
тель вскоре после этого погиб от несчастного случая.
Слабость сменивших его алморавидских властей приве­
ла к падению в1 1147 г. М ар р а к еш а, где отныне утверди­
лись Алмохады. Это было во всех отношениях концом
ал мо р а видского госуда р ств а .
Хотя Абд ал-М умин вмеш ивался в дела ал-А ндалуса
уже в 1145 т., он не о тп равлял туда воинских экспеди­
ций, чтобы захв ати ть владения Алморавидов, а огран и ­
чивался пока дипломатической деятельностью. Ем у от­
крылась возможность распространить свое влияние на
носток Африки, много д а л ь ш е тех границ, которых д о ­
стигали Алморавиды. О днако здесь его о ж и д а л а угроза
103
со стороны христиан, в частности со стороны Р о ж е
pa II Сицилийского. Тем не менее В' результате тщ а
тельно подготовленной кампании 1151 г. восточная по
ловина современного А л ж и р а осталась за ним, а после
д о ва вш ая за ней кам пания 1159— 1160 гг. принесла ем}
Тунис с городами Тунис, К ай руан и ал-М ахдийа (быв
ш ая столица Ф атим идов), а так ж е североафрикансксм
побереж ье до самого Триполи.

2. И спани я под властью А л м о х а д о в (до 1223 г.)

А бд ал-М умин (ИЗО— 1163)

Абу И акуб И усуф I (1163— 1184)
А бу И усуф И акуб ал-М ансур (1184— 1199)
М ухам м ад ан-Н асир (1199— 1213)
Абу И акуб И усуф II (1 2 1 3 -1 2 2 3 )

О том, что происходило в ал-А ндалусе после того

как с т р а н а выш ла из-под контроля Алморавидов ]
1145 г., и тем более после завоевания Алмохадамі
М а р р а к е ш а в 1147 г., известно мало. П одлинная власті
бы ла в руках мелких местных правителей. Кое-кто и:
них некоторое время сохранял зависимость от хри
стианских королей, но в общем все больше склонялисі
к тому, чтобы признать сюзеренитет алм охадских ха
лифов. И з этих правителей наиболее независимым бьи
Ибн М арданиш , который правил в Севилье и пользо
вался некоторой властью над большей частью западны;
земель ал-А ндалуса.
Основатель Алмохадской империи Абд ал-Мумин
включив в свои владен ия Тунис и Триполитанию, снов;
начал подумывать о Пиренейском полуострове и с 1162 г
стал вести подготовку к широкой кампании. Но егс
смерть п ом еш ала осуществлению этих планов, н асле
довавш ий ему (после недолгих раздоров) сын Аб;
Й акуб Йусуф т а к ж е не выполнил их. Только в 1171 г
новый халиф попытался прибрать к рукам ал-Андалус
Ибн М ар д ан и ш о к а за л сопротивление А лм охадам , н<
после его смерти в 1172 г. наследникам ничего не оста
валось, кроме как сдать Севилью. П осле этого хали<}
проследовал к северу и некоторое время о с а ж д а л Толе
до, но постепенно понял, как трудно здесь добитьсі
104
успеха — затея бы ла просто безумной,— и снял осаду.
Однако впоследствии Алмохады, видимо, установили
действенный контроль над большей частью ал -А нд а­
луса. В более поздней кампании Абу Й акуб Йусуф смог
уже вести «священную войну» на территории врага.
Однако ему не повезло: при осаде крепости С антарем
(ґілнз Л и ссабон а) он был ранен и вскоре (в 1184 г.)
умер от раны.
Первой зад ач ей его сына и наследника Абу Й усуфа
Плкуба было отобрать город Буж и и прилегаю щ ее а л ­
жирское побережье у поселившегося там представителя
Алморавидов, который вел себя как независимый п р а ­
витель. Эти события показы ваю т, что, хотя Алмохады
могли, если потребуется, собрать исключительно мощную
іі|>ми ю , в обычное время их военные силы были недо­
статочны, чтобы пресечь вы лазки авантюристов. Посто-
>шно какая-нибудь часть империи н у ж д ал ась в особом
внимании со стороны хал и ф а, и лишь в 1189 г. Абу
Пусуф И акуб смог уделить подобное внимание ал-Ан-
талусу. Р азли чн ы е успехи д ал и ему возможность в
1190 г. заклю чить пятилетнее соглаш ение о перемирии
с королями Кастилии и Леона. П осле р яд а операций
против португальских крепостей в том ж е и в следую­
щем году он оставил ал-А ндалус в сравнительно спо­
койном состоянии и опять о б рати лся к неотложным д е­
лам в Африке. Конец перемирия открыл новый период
иктивности на Пиренейском полуострове. В июле 1195 г.,
її самом н ачале кампании, Алмохады о д ер ж а л и круп­
ную победу над Алфонсо V III К астильским в битве при
Аларкосе (на полпути меж ду Кордовой и Толедо). П л о ­
тві этой победы были частично использованы в этом и
в следующем году, но Алмохадам, как видно, не х в а ­
тало ресурсов, чтобы основательно изменить соотноше­
ние сил меж ду христианской Испанией и ал-Андалу-
сом.
М еж ду тем христиан пораж ение стимулировало к
увеличению военной активности, так ка к оно пришлось
как раз на тот момент, когда они воо бр аж ал и , что про­
месс отвоевания земель у мусульман понемногу про­
двигается вперед. В аж н ую роль в сглаж ивании проти­
воречий между политическими деятелями христианского
лагеря играли епископы и архиепископы: они у л а ж и в а ­
ли споры, снимали взаимные подозрения. Крестовый
105
 поход проповедовался не только в Испании, но и по ту
сторону Пиренеев, что принесло ему немалую п одд ерж ­
ку. П одготовке к нему способствовало и новое переми­
рие, подписанное после сраж ен и я при Аларкосе, и не­
достаточная энергичность нового алмохадского х ал и ­
ф а — М у хам м ад а, который наследовал отцовский трон
в 1199 г. Некоторое время положение оставалось с т а ­
бильным, казалось, что власть Алмохадов в Испании
стоит в зените. Но когда христиане постепенно перешли
в наступление, вскоре выяснилось, что в соотношении
сил наступил решительный перелом. В июле 1212 г.
объединенные силы Леона, Кастилии, Н а в а р р ы и А р а ­
гона двинулись от Толедо на юг и встретились с алмо-
хадским войском близ Л а с Н а в а с де Толоса. А лмохады
понесли такое поражение, что фактически их власть в
Испании бы ла уж е сломлена, хотя это и не проявилось
окончательно до 1223 г. лишь потому, что христиане
вновь отвлеклись на свои внутренние проблемы. Халиф
М у х ам м ад в 1213 г. умер (возможно, в результате не­
счастного сл у ч ая), а наследовавш ий ему тр и н а д ц ати ­
летний сын Абу Й акуб Йусуф II не способен был вос­
становить положение ш атавш егося режима.
Бы ло бы интересно установить причины разгром а
Алмохадов, но вопрос этот мало изучен, и все приводи­
мые здесь соображ ения носят предварительный х а р а к ­
тер. Существует, однако, несколько вопросов, в которых
достигнута известная определенность. Ибн Т ум арт вы ­
рос в А лморавидской империи, и с одной точки зрения
его доктрину можно р ассм атри в ать как направленную
против Алморавидов. Алморавидский реж им был тесно
связан с маликитскими законоведам и, д ля которых
юриспруденция была знанием деталей практического
применения права, т. е. знанием решений признанных
авторитетов. О днако Ибн Тумарт прид ерж ивался мне­
ния, что законовед долж ен выводить свои решения о
применении зак о н а к практике из первоначальных прин­
ципов, т. е. непосредственно из текстов К орана и х а ­
дисов, или ж е из «единодушного мнения» мусульман.
Д ругим в аж н ы м моментом были притязания Ибн Ту-
м арта на то, что он — м а х д и (ниспосланный небом
вождь, призванный восстановить истинный порядок).
Хотя это было скорее шиитское, чем суннитское, веро­
вание, Ибн Т ум арт несомненно и не помы ш лял о ка-
105
 кмх-либо связях с восточными шиитами, а лиш ь откры-
Nл л дорогу глубоко укоренившемуся среди берберов
культу святых и блаж ен н ы х (свидетельством чему слу­
жит народное почитание м а р а б у т о в * ).
Р еж и м с подобной догматической базой был обречен
^ па оппозицию со стороны маликитских правоведов, об-
* лад авш и х таким влиянием при А лм орави дах. Однако
Алмохады не позаботились обеспечить себе поддерж ку
какой-либо иной группы законоведов, хотя некоторые
и:і пх сторонников были захи ри там и (см. об этом д а ­
лее) . Ш иитские лидеры типа Фатимидов всегда претен­
довали на право выносить авторитетные решения по
юридическим вопросам, хотя на практике редко вводи­
ли какие-либо серьезные юридические новшества. Ибн
Тумарт д а ж е и на это не претендовал. В некоторых
вопросах он настаивал на точном выполнении предпи­
саний К оран а и хадисов, но вообще был, каж ется, впол­
не доволен практи ковавш и м ся применением права. Т а ­
ким образом, между новой доктриной и повседневной
юридической практикой не было такого конфликта, ко­
торый автоматически исклю чал бы деятельность сущ ест­
вующих законоведов. Р азум еется, А лмохады претендо­
вали на халифский титул и о тказы в ал и сь д а ж е ф о р м а л ь ­
но признавать аббасидов в Б агдаде, но маликитские
законоведы не слишком беспокоились об Аббасидах.
Корпус м аликитских юристов в ал-Андалусе, сл едова­
тельно, все больше переходил на служ бу к Алмохадам,
п родолж ая свою обычную практику.
Е щ е одним обстоятельством, обусловившим частые
уступки Алмохадов законоведам , преследовавш ие цель
4 удержать их расположение, было отсутствие у этих п р а ­
вителей народной поддержки, что, возможно, указы вает
п на более глубокую слабость этого реж им а. Алмора-
виды, лишив власти арабо-ан далусскую аристократию,
снискали популярность у маликитских законоведов и у
простого народа. Алмохады, возможно, до некоторой
степени пользовались симпатиями поверженной аристок­
ратии, но не населения ( едва прошло временное недо­
вольство злоупотреблениями А лм орави д ов). Фигура
м ахди п р ед ставл ял а интерес д ля берберов, но не для

* М а р а б у т ( з д е с ь ) — мусульманский святой в странах Се-

иерной Африки.— Прим. отв. ред.

107
жителей ал-А ндалуса (возможно, она мало привлекала
и арабов восточных областей А лм охадской империи в
Северной А ф ри ке). В таком случае это означает, что
А л м оха д с кая империя была прежде всего военным го­
сударством, ож и д ав ш и м лишь минимального одобрения
со стороны населения, которым оно управляло. Среди
масс не было никакого энтузиазм а, равно ка к и един­
ства с правящ ей элитой по основным вопросам. В т руд ­
ные дни после 1223 г. от следования доктрине Ибн Гу-
м арта о тк а за л с я по крайней мере один из представите­
лей п равящ его рода — мож но себе представить, что
творилось среди рядовых ж ителей страны. И это бо­
лее чем что-либо иное способствовало падению Алмо-
хадов.
Берберское происхождение правящ ей элиты несом­
ненно доверш ило дело. Это означало, что фигура махдй'
мало п ри в л ек ал а к себе мусульман неберберов в ал-
Андалусе, коренное иберийское население, каж ется, во­
обще в о зл агал о главные н ад еж д ы на прямое в м е ш а ­
тельство сверхъестественных с и л 3. Кроме того, сущ ест­
вовал какой-то зароды ш национального (или расового)
самосознания, возможно возникшего главным образом
на языковой основе. П он ач ал у А лм охадам удалось при­
влечь на свою сторону многочисленных арабов В осточ­
ного А л ж и р а и Туниса, но вполне естественно, что со
временем р азл и ч н ая ориентация лингвистических групп
привела к политическим последствиям.

3. У спехи Реконкисты в 1223— 1248 гг.

Д инастийные склоки, последовавшие за смертью в

1223 г. алмохадского халиф а, не оставившего наследни­
ка, привели к тому, что Р еконкиста практически не
встретила сопротивления в ал-А ндалусе'— за одним
исключением. В Северной Африке остатки Алмохадской
империи п р одол ж ал и существовать, несмотря на распрю
внутри п равящ его рода, но они постепенно слабели, по
мере того ка к становились независимыми подчиненные
страны и возникали новые государства, пока наконец,
в 1269 г. не исчезли полностью. В ал-А ндалусе после
1223 г. отдельные алмохадские правители на ограничен­
ных территориях у д ерж и вал и некоторую власть еще нр -
108
і'колько лет, но центральный ап п ар ат у ж е прекратил
существование.
Зам етн ы й успех на востоке и юге страны обеспечил
( Ч 'б е в это смутное время наследник бывших эмиров
('.арагосы. Однако после объединения в 1230 г. Л еона
и Кастилии, когда н ачалось новое наступление христи­
ан, он несколько раз терпел поражение и в конце кон­
цов пал от руки убийцы. П осле этого ни одному мусуль­
манскому вождю не удавал ось добиться поддерж ки н а ­
селения, хотя некоторые сохраняли сомнительную полу-
независимость еще два-три десятилетия. Христианским
наступлением руководил Ф ердинанд III, который с
1217 г. был королем Кастилии, а с 1230 г. и королем
Леона, пока не умер в 1252 г. После р яд а походов, н а­
чиная с 1231 г., он наконец завоевал для христиан са-
«юе сердце ал-А ндалуса. В ы даю щ им ся событием явился
.чахват Кордовы (1236) и Севильи (1248). П осле этого
еще лет д ва д ц ать зан ял и «операции прочесывания», осо­
бенно на востоке, а затем мусульманское правление в
Испании прекратило свое сущ ествование — при одном
исключении.
Этим исключением — последним проблеском света
для мусульман — было возникновение Насридского к н я­
жества в Гранаде. П римерно в 1231 г. некий араб (ро­
дом из М едины ), М у х а м м а д ибн Йусуф ибн Наср, ос­
новал вокруг Хаэна маленькое государство, а потом в
1235 г. зах в ати л Г ран ад у и сделал ее своей столицей.
Ему удавал ось д е р ж а тьс я б лагодаря осторожной, д ип л о­
матичной политике: он использовал п оддерж ку христиан
в борьбе с местными мусульманскими соперниками, а
против христиан прибегал к помощи мусульман С евер­
ной Африки. Географические особенности этого м а л е н ь ­
кого королевства в сочетании с прочими ф акторам и
позволили ему просуществовать еще два с половиной
века.
З а пределами этого маленького, хоть и важного
исключения падение Алмохадов озн ачало конец мусуль­
манской Испании.

109
 ГЛАВА Д Е В Я Т А Я

ПОЛИТИЧЕСКИЙ УПАДОК
И КУЛЬТУРНОЕ В ЕЛИЧИ Е

1. П о э зи я

Поэзия, которая при испанских О мейядах обосновы­

вал ась на новой почве, подрастал а и н ак а п л и в ал а энер­
гию, пышно расцвела в конце X и в XI в. Это был пе­
риод политической раздробленности и непрочности, но
поэзия не о т р а ж а е т столь быстро политических взлетов
и падений, и сам ф ак т сущ ествования в период «удель­
ных князьков» нескольких дворов, соперничавших друг
с другом в меценатстве, откры вал перед многими поэта­
ми широкие возможности д о к а за т ь свой та л а н т и полу­
чить в о знаграж д ен и е за него.
В та л а н т а х не было недостатка. Самым знаменитым
андалусским поэтом был Ибн Зайд ун (1003— 1071), ко ­
торый с необычайной нежностью и утонченностью в ы р а ­
ж а л в стихах свою несчастную любовь к принцессе ал-
В а л л а д е (тож е поэтессе). Строгий теолог Ибн Хазм
(994— 1064) т а к ж е создал тр ак тат о любви «О ж ерелье
голубки», где различны е стороны любви и привычки
влюбленных и ллю стрировались стихами ка к самого а в ­
тора, т ак и прочих поэтов. О с о б е н н о . в ы делялся двор
Аббадидов в Севилье, где тон з а д а в а л и сами эмиры,
одаренные поэты: ал-М утадид (1012— 1069), поэт боль­
шой силы духа, которому удалось ввести в поэтический
обиход несколько смелых образов, и в еще большей
степени его сын ал-М утам и д (1040— 1095). Ал-М утамид
был прекрасным выразителем излюбленных тем своего
времени, пока он не подвергся унизительному пленению
Алморавидов — тогда он стал изливать душу в п а т ети ­
ческих элегиях. Ал-М утамиду служил и его близкий
друг, поднятый им до высокого сана, но под конец по­
павший в оп алу и приговоренный к смерти, Ибн Аммар
(1031 — 1083), чьи стихи не лишены были звучной в ел и ­
чавости. Сюда ж е прибыл изгнанный из Сицилии нор­
м аннами Ибн Хамдис (1055— 1132).
Обычно считают, что золотой век андалусской поэзии
пришел к концу вместе с одиннадцаты м столетием, и
110
если подразумевать отсутствие какого бы то ни было
ож ивления или подъема в литературе, то это, конечно,
нерно. Но созданным в тот период об р азц ам п о драж ал и
с большим искусством и изяществом еще несколько
столетий. При берберских династиях продолж аю т тво­
рить прекрасные поэты, в том числе и поэты провин­
циальные. Н аиболее выдаю щ им ся среди них был Ибн
Х а ф ад ж а из Альсиры (1050— 1139), особенно известный
своими описаниями садов.
В есьма соблазнительно связать этот расцвет поэзии
с образом жизни в светских, терпимых кн яж еств ах reyes
de taifas, этих «итальянских республиках в тюрбанах»,
как их иногда называю т, или д а ж е с праздностью, ц а ­
рившей в их дворах. Ещ е легче приписать последующий
упадок ее жизненных сил реакционному и репрессивному
характеру берберских династий с их полуварварскими
правителями, неспособными оценить изысканность а н д а ­
лусского ск л а д а ума. В этих суж дениях действительно
ость доля истины, но против некритического принятия
их следует выдвинуть другие факты: ж изнь при «удель­
ных князьках» с ее низкими интригами и постоянной
неуверенностью в завтр аш нем дне и зоби ловала своими
неприглядными сторонами. К роме того, преемники Йусу-
фа ибн Таш уфина быстро восприняли андалусские т р а ­
диции, в том числе покровительство андалусских п рави ­
телей поэтам, и на деле смена династий не внесла з н а ­
чительных изменений в характер поэзии.
В эту эпоху, как и в любую другую, поэзию нельзя
ставить в прямую зависимость от политических и со­
циальных условий. Не стимулируемая ничем, кроме к р а ­
соты окруж аю щ ей природы, покровительства Омейядов
н обещаний величия, анд ал усск ая поэзия разви ла от­
дельные новые черты, которые, однако, быстро п р ев р а­
тились в традиционные. В этом виде ее существование
продлилось и на совсем иные времена, иные не только
для Испании, но и д ля всего ислама, когда пали три
халифата, когда извне ей у г р о ж а л а враги, а изнутри
подвергали н ап адкам ортодоксы
В самом деле, трудно представить себе общество,
где специфическая ан д ал усск ая поэзия могла долго ос­
таваться чем-то кроме конвенционального и эскапист­
ского творчества. Ее главной темой был изощренный
гедонизм. Д ругие темы, столь почитаемые арабской лп-

1П
тературой,— назидательность, аскетизм, мистицизм —
нашли, правда, своих глаш атаев, но весьма безголосых.
Вместо этого мы читаем о ночных пирах на реке или
на ковре цветущего луга, во время вечерней прохлады
или на рассвете, «когда ночь см ы вает утренней росой
сурьму», о грациозных эф ебах и девах с тонкой талией
и тяж елы ми бедрами. Они пьянят вином, которое р а з ­
ливают, взгл яд ам и и поцелуями, которыми одаряют...
П од аккомпанемент лютни девуш ка-раб ы ня поет, а д р у ­
гая танцует, под конец сб расы в ая одежды, чтобы явить­
ся «как распустившийся б у то н » 2.
В этих увеселениях изысканность бы ла смеш ана с
чувственностью. А ндалусские поэты проявляли ж и в ей ­
шее внимание к к а ж д ом у прекрасному объекту. С ф ор­
мулированный Ибн Х а ф ад ж ей идеал представлял не
уравновешенного и непреклонного стоика, который не
способен из-за любви потерять сон, но чутко реагирую ­
щего на любой повод человека, который испытывает
ненависть или ревность к сопернику, но при виде к р а ­
соты д р о ж и т от радости, «подобно в лаж н ой от росы
ветви ивы, которую р аскач и вает легкий в е т е р о к » 3. Эта
утонченная чувственность проявляется в повышенном
интересе андалусских поэтов к природе и к любви.
П р и ро д а предстает идиллическим фоном, на котором
разверты ваю тся вакхические сцены или любовные сви­
дания, в этих случаях она едва намечена. Но сущ ество­
вали и специальные этюды с тщательно выписанными
деталями: сумерки, рябь на воде, описание какого-ни­
будь цветка (эти описания были особенно популярны
и зап олн яли целые антологии, их д а ж е считали отдель­
ным ж а н р о м ). Именно цветы часто (и довольно искус­
ственно) уподоблялись собранию самоцветов: водяные
лилии сравнивались с белым жемчугом с черной бусин­
кой в центре, дикий ж асм ин на зеленом стебелечке —
с ж елты м сердоликом на изумрудной ножке. Но встре­
чаются т а к ж е разн ообразн ы е и свеж ие сравнения, часто
вклю чаю щ ие персонификацию. Речной поток ср а в н и ­
вается с волную щимися ск л а д к ам и облегающ его стан
танцовщицы платья, ночь предстает негритянским ц а ­
рем, украшенным лунной диадемой и серьгой из со звез­
дия Близнецов... Андалусские поэты проецировали свои
эмоции н а природу, слы ш а в ворковании голубей или
вздохах ветра признания разлученны х влюбленных.
112
 Д и а п а зо н любовной поэзии т а к ж е был очень широк:
от всепожираю щ ей страсти до любовных шалостей, от
ныражения полнейшего самоуничиж ения перед предме­
том любви до шутливого назначения компенсаций за
любовные раны, от неприкрытой чувственности у Ибн
Х афаджи:
И путеш ествую т по телу руки,
Слегка касаясь талии, плеча.
Резвятся на боках его — Тихаме
И падаю т на Н а д ж д его груди 4 —

до заверений Ибн Х азма, что он скорее предпочтет

пстречать свою любимую во сне, чем зас т а в л я т ь ее наяву
увядать от прикосновения его р у к и 5.
И все ж е это разн ооб р ази е не выходит за пределы
чувственности, пусть д а ж е и утонченной. В «О жерелье
голубки» Ибн Х азма н аш ла отраж ен ие точка зрения
(в конечном итоге восхо д ящ ая к учению П л а т о н а ), что
любовь — соединение двух половинок души, созданных
первоначально как единая сфера, однако считалось, что
пзаимное «узнавание» всегда происходит через физиче­
ское влечение. В таком контексте «платоническая» л ю ­
бовь воспринималась ка к психологически странное, д в у ­
смысленное целомудрие, при котором эротический мо­
мент служ ит лиш ь для патологического продления
ж е л а н и я 6, тогда как в физической любви исполнение
ж елания и удовлетворение д олж н ы совпадать. К а к со­
общают, женщ ина в андалусском обществе о б л а д а л а
большой свободой * и была весьма экзальтированной,
но в поэзии воспевается лишь ее физическое о ч аро в а­
ние; единственная черта х арактер а, о которой упоми­
нается, это капризы и жестокие отказы любовнику (хо­
тя применительно к муж чинам иногда и восхваляется
целомудрие). Анри П е р е с 7 цитирует один пассаж, в ко­
тором ар-Ради, сын ал-М утамида, говорит своей воз­
любленной: «Ты прекрасна телом и душой», но в этом
же отрывке прослеж ивается заметное (и редкое) хри­
стианское влияние, поскольку о возлюбленной говорится
как об «ангеле».
* Это устаревш ая точка зрения. Как показывают исследования
Л еви-П ровансаля, «свобода» андалусской женщины была не
Сюльшей, чем в других частях мусульманского мира.— Прим. отв.
/ісд

Н З а к . 232 щ
 Таким об разом возникает вопрос о возможности к а ­
ких-то связей меж ду андалусской и европейской лит е­
ратурами. Перес более тщ ательно, чем кто-либо, р а с ­
смотрел литературное наследие XI в. Он нашел, что
большинство примеров персонификации природы' про­
тиворечит арабской тенденции к деанимации, рассмот­
ренной в предыдущих главах. Он выделил некоторое чис­
ло отличительных черт, из которых самой главной счи­
тает любовь к природе, хотя и несколько искусственно
выраженную , но питаемую самой жизнью, а т а к ж е и з­
начальную меланхолию, 'сообщающую андалусским
поэтам склонность к полутонам. Они предпочитают вес­
н у — лету, вечер и ночь — полдню. Д а ж е во время ш ум ­
ного застолья чувствуется, что им больше по душе м ол ­
чание и одиночество. Бы ть может, из-за нестабильности
жизни они не способны ощутить незамутненную радость,
и «беспокойство, редкое среди ж ителей Востока, прони­
зы вает к а ж д о е их действие, в котором они отдаю т дань
жизни». Их почтительное отношение к женщ ине и их
концепция лю бви близки к христианским. «Добродетели
силы и действия1, составлявш и е идеал арабо-м усу л ьм ан ­
ского общества, они подменяют мягкостью, смирением,
нежностью, рефлексией и задумчивостью. Они стремятся
стать всё более человечными, (позволив сердцу В ' З Я Т Ь
верх над умом и волей».
В общем П ерес видит в ан д ал усц ах такое п рео б ла­
дание иберийско-романской крови, что д елает их вопре­
ки бесспорному присутствию и восточных элементов
наследниками аборигенов; а основную роль в ф орм иро­
вании этих черт приписывает иудейско-христианскому
ВЛИ ЯН ИЮ 8.
П р и всей ценности исследования Переса, при всей
его убедительности трудно согласиться с выводами а в ­
тора, во всяком сл у ч ае с теми, где он касается отличи­
тельных черт андалусской поэзии. В сущности, это та
ж е поэзия, что и в восточноарабских землях. Андалусцы
никогда не тер я л и интереса к литературной продукции
востока. Их привычка назы вать своих поэтов «западный
ал-М утанабби» или «западный Ибн ар-Руми» сви детел ь­
ствует о почтении к восточным о б разц ам . Ибн Хазм
д а ж е ж алуется, что родился в Испании,— в других к р а ­
ях его ценили бы больше. Действительно, вся а н д а л у с ­
ская тем атика естественно в ы р астал а из классической
114
поэзии, и лишь очень немногие из выделенных Пересом
особенностей не находят пар ал л ел ей и литературе м у­
сульманского мира. Ч т о касается формы, то здесь анда-
лусцы 'просто не уступали другим в стремлении к изыс­
канности. Склонность к красноречивой словесной игре
заходи ла т а к далеко, что, когда ал-М утамид, томивший­
ся в цепях, узнал, что оба его сы на убиты, его несом­
ненно искреннее горе нашло выход в горькой игре слов,
построенной на именах погибших. В поисках наиболее
экстравагантны х способов вы раж ения поэтов не о с т а ­
навливали пи искусственность, ни дурной вкус. Д а ж е
столь изысканный и разборчивый автор, как Абу Амир
ибн Ш ух ай д (992— 1035), мог написать:
В его уста таким крепчайшим впился поцелуем,
Что, оторвавшись от меня, он стал почти беззубы м 9.

Если в этой поэзии и присутствует специфический

лиризм и м'ногие почувствовали его, с тех пор как б а ­
рон М ак-Гукин де Слэн привлек к нему в н и м а н и е 10, то
он закл ю ч ается в преобладании определенных тем, эм о­
циональных обертонов, быть может, в чуть большем
единстве настроения и о б разн ой системы!, как в велико­
лепном описании неприступной г о р ы 11, п рин ад л еж ащ ем
Ибн Х а ф ад ж е, или в приводимом ниже отры вке Ибн
К узм ан а об отряде всадников, все м етаф оры которого
почерпнуты «из воды»:
Коней, подобных буйному потоку, оседлав, они скакали,
приторочив
К упругим конским крупам древкн копий, блистающие
водной синевой;
Волна клинков застыла в нож нах наготове,
Блистают, словно пена, шишаки.
И ратные доспехн обтекаю т тела мужей
О зериою водой, лишь плечи оставляя на свободе 12.

Значительны м п редставляется следую щее об стоя­

тельство: там, где а н д а л у с с к а я литер атур н ая практика
отрывается от восточной традиции, она движ ется в сто­
рону европейских вкусов. Смешение рас отнюдь не мо­
жет объяснить этого явления: к а к у ж е было показано,
мусульманские завоеватели не нашли в Испании куль­
туры, достойной п одраж ан и я. Но у коренного населения
была хотя бы н ародная лит ерату ра, и в обществе, кото­
рое возникло т ам ,— обществе, которому удавалось со­
8* 115
хранить лишь немногие б арьеры м еж д у м у ва л л а д а м и
и мосарабами, зачастую оказы вавш им ися близкими
родственниками, обществе, которое настолько приспосо­
билось к сосуществованию различны х культур, что воп­
реки различны м к а лен д аря м даты некоторых особо по­
пулярных мусульманских праздников были подогнаны
к христианским,— эта народная л итерату ра д олж на б ы ­
л а слиться, см еш аться с литературой пришельцев.
И действительно, один текст X III в. утверж дает, что
ранние ан далусцы пели «либо на манер назарейцев, либо
на ма«ер арабских погонщиков верблюдов» |3. Нетрудно
представить себе, что, коль скоро т а к а я гибридизация
происходила па массовом уровне, некоторые черты ее,
просачиваясь через народную литературу, медленно
проникали д а ж е в полные условностей произведения
элиты 14.
В есьма вероятно, что именно так происходило р а зв и ­
тие строфических форм — м у в а ш ш а х а и заджала, кото­
рые бесспорно пред ставл яю т собой андалусский в к л ад
в арабскую поэзию. Простейший вид м у в а ш ш а ха — это
стихотворение из пяти или более строф, открываю щееся
куплетом, который мож ет д ал ее использоваться как
рефрен, во всяком случае — как повторяющийся э л е ­
мент. Таким образом, к а ж д а я стро ф а состоит из трех
строк с собственной рифмой, за которы ми следую т две
строки, повторяю щ ие рифму первого куплета, по схеме:

А А ббб АА {А А ) в вв А А (Л Л ) и т. д.

Разумеется, у этой схем ы есть много разновидностей и

вариантов. Заклю чи тельны й куплет, назы ваемы й хард-
жа, сл у ж и т кульминацией всего стихотворения, и р а н ­
ние источники по теории м у в а ш ш а х а отмечают, что
хардж у следует сочинять сн ач ал а; о д н а к о можно и з а ­
имствовать этот куплет. В тех ж е источниках у к а з ы ­
вается, что хардж а д о л ж н а быть остроумной и э ф ф е к т ­
ной и писать ее надо не на классическом арабском, а
на местном наречии или на романском диалекте. В п о ­
следние годы действительно были найдены такие харджи,
они написаны на см еси арабского и романского просто­
речных диалектов и почти всегда — от лица женщины.
Задж ал всегда созд авал ся на разговорном языке,
схема рифмовки в нем обычно более проста: заключи-
116
'гельная строчка каж дой строфы повторяет рифму пер­
вого куплета:

А А 6 6 6 к ( А А ) и т. д . 15

Некоторы е андалусские м у в а ш ш а х и были маписаны

в метрах, близких к классическим арабским. О днако
были и другие, особенно поразивш ие Ибн С ан а ал-Мул-
ка (ум. в 1212 г.), пропагандиста этого ж а н р а на восто­
ке мусульманского мира, тем, что п р и ч т е н и и ухо
не у л ав л и в ае т в них метра в о в с е 16, хотя предполагается,
что когда их поют, то с помощью растягивания или со­
кращ ения гласных они как-то уклад ы ваю тся в ритми­
ческие рамки. М еж ду этими двум я крайностями можно
выделить и многочисленные совпадения с силлабической
системой, возможно происходящей от квантитативны х
классических метров, но значительно отошедшей от них.
Это выдвигает новые увлекательн ы е проблемы, которые
еще то л ьк о ж д у т разреш ения 17.
М у в а ш ш а х и задж ал лишь две из многих некласси­
ческих форм поэзии, получивш их распространение в
арабоязы чны х с т р а н а х 18. По крайней мере одна подоб­
ная ф орм а — м а в а л и я, ка к сообщаю т, бы ла в употреб-
лении в И р а к е еще в V III в. И звестны т а к ж е с тр о ф и ­
ческие композиции, приписываемые багдадским поэтам
Абу Н ув асу (ум. ок. 813 г.) и Ибн ал -М утаззу (ум. в
908 г.), которые мож но считать предвестниками му-
ваш ш аха |Э. О д н ако нет прямых свидетельств, что эти
единичные образцы с л у ж и л и моделями кому-либо из
ноздних поэтов. М ож н о лиш ь утверж дать, что в восточ-
поарабских зем лях развитие строфических форм о ста в а­
лось в основном монополией народной литературы , пока
андалусцы не подняли м у в а ш ш а х и задж ал до такого
уровня, что они стали предметом восхищения и п о д р а ­
жания со стороны всех образован ны х мусульман; так
что первенство ал-А ндалуса в этой о б л а с ти неоспо­
римо.
С ам ы е ранние известные м у в а ш ш а х и датирую тся
XI в., но само «изобретение» их приписывает поэту из
Кабры, который умер в начале X в. «Изобретение» о з­
начает лишь, что он первым придал м у в а ш ш а х у прием­
лемую в литературном кругу форму, так как сам х а р а к ­
тер хардж и выдает народное происхождение этой ф о р­
117
мы: возможно, это быши песни, которые распевали перед
арабской публикой местные певицы. Г арси а Гомес по­
казывает, что любой арабский поэт, чье ухо уловило в
народной песне звучную строку, вполне мог написать
под нее первый м у в а ш ш а х 20. Но похоже, что этот пер­
вый поэт позаи м ствовал там больше — 'настолько о т ­
лична структура м у в а ш ш а ха от классических арабских
стихов.
Этот ж анр приобрел большую популярность, его
применяли многие прекрасные поэты. Некоторые д аж е,
подобно Абу Б а к р у М ухам м аду ибн Зухру (ум. в
1110-11 г.), построили свою литературную репутацию
на мастерском владении им. М у в а ш ш а х вполне соче­
тался с тягой к искусственности и вместе с тем, по­
скольку основной единицей в ней была строфа, а не
строка, произведения этого ж а н р а казал и сь и новыми
и приемлемыми одновременно. В руках мастера эта
форма 'приводила к созданию самых прелестных лю бов­
ных стихотворений и самых изящных описаний в а н д а ­
лусской 'ПОЭЗИИ.
Задж а л появился довольно поздно, и основной его
представитель Ибн К узман (ум. в 1160 или 1169 г.) 21
претендовал на то, что именно он усовершенствовал эту
форму. Это не значит, что задж ал лишен длинной исто­
р и и — просто, б удучи истинно народной формой, он был
ниже внимания литераторов. Ибн К узман был первым,
чье искусство и грубый здоровый юмор зар а б о та л и это ­
му ж а н р у 'признание литераторов и потомков..
И так, именно в Испании, единственной из м усуль­
манских стран, могучий народный дух ра-збил стену ус­
ловностей, возведенную классицистами:

2. П р о за и ч ес к а я литература и ф и л о л о ги я

У арабов лингвистические и л и тературн ы е штудии

всегда были тесно связаны. Р ан ни е арабски е г р а м м а ­
тисты и лексикографы , стремясь установить, каково
было первоначальное, чисто ара б с ко е словоупотребле­
ние, обращ али сь к м атер и ал у древ'неарабской поэзии,
так что их труды были полны поэтических цитат, кото­
рые использовались не только ка к иллюстрации, но и
как авторитетные источники. Получилось так, что имен-
118
 по грам м атисты стимулировали запись этой поэзии, а
развитие их интересов привело к составлению антологий,
сборников литературны х анекдотов, к зап и си ком м ен та­
риев к литературны м текстам и появлению самой л и т е­
ратурной критики.
Очевидно, что у испанских мусульман сущ ествовала
иная система об разо ван ия, чем в восточноарабских с т р а ­
нах,— более рациональная, ка к подметил П е р е с 22,— при
которой сн ач ал а изучался1 язык, а у ж потом «религиоз­
ные науки». Но сами эти «науки» сохраняли тр адицион­
ность, свойственную восточноарабским зем лям. П е р в о ­
начально их привезли сюда такие ученые мужи, ка к
ал-К али, связь п одд ерж и в ал ась постоянным обменом
учеными и научными трудами, и этот обмен ещ е более
усиливал изначальное единство мусульманской куль­
туры.
Таким образом' арабски е грам м ати сты в ал -А нд ал у­
се, ка к и в других мусульманских странах, вносили
свой в к л а д в общий фонд знания, составляя ком м ен та­
рии на основополагаю щ ие труды, созданные на востоке.
Л ек си ко гр аф у Ибн Сида (1006?— 1066) кроме прочих
трудов п р и н ад л еж а т два словаря, довольно известных
как на востоке, так и на зап ад е мусульманского мира.
С очиняли в Испании и книги по адабу, в которых
были собраны 1 различны е сведения, часто энциклопеди­
ческого характер а, охваты ваю щ ие всю сф еру интересов
культурного человека. О дна т а к а я книга, написанная
Абу Б ак р о м ат-Туртуши (известным т а к ж е ка к Ибн Аби
Р а н д а к а ; 1059— 1130), н азы ва л ась «С ирадж ал-му-
лук» — «Светоч государей». Она почти полностью со­
стояла из анекдотов о нравах царствующих особ и, ве­
роятно, может быть отнесена к р азряду кн яж ьи х «зер­
цал». Д р у го е сочинение, п р и н ад л еж а щ ее Йусуфу ибн
аш -Ш айху из М а л а г и (1132— 1207), в клю чало в себя
самые различны е темы, подобранны е по алфавиту; оно
стало использоваться к а к учебник общей культуры.
С тали т а к ж е появляться антологии, где почетное
место зан и м ал и андалусские поэты, в частности антоло­
гии на одну тему, нередко от р аж ав ш и е свойственное ан-
далусцам восхищение природой. С ам а я ран н яя из тех,
что сохранились,— антология Абу-л-В алида ал-Химйари
(1026 — ок. 1084), полностью посвящ енная весне и в е­
сенним цветам. Сочинение Ибн Х азма «О ж ерелье го­
119
 лубки», которое мы выше назы вали поэтической анто­
логией (оно было вызвано к жизни восточноарабской
антологией Абу Д а в у д а ал-И сф ахани «Китаб аз-зах ра»),
в то ж е время является весьма своеобразным трактатом
о любви, с непревзойденной репутацией.
Историко-литературный труд Ибн Б а с с а м а (ум. в
1147 г.) со с тав л ял ся с зар а н е е заданной целью: пре­
доставить засл уж ен н ое место ан далусском у гению, ос­
вободить его от подчинения восточным образцам. Эта
книга была н азван а автором «А з-Захира» (т. е. «Сокро­
вищ ница»), что весьма точно, поскольку она и по сей
день служ ит богатейшим источником литературной ин­
формации. М ладш ий современник Ибн Б ас сам а, ал-
Фатх ибн Хакан, щ едро используя «Сокровищницу», н а­
п исал два историко-литературных сочинения, которые,
однако, засл уж ил и немалую известность превосходным
качеством своей прозы. Наконец, на этот раз не из со­
перничества с востоком, а в ответ на вызов, п розвучав­
ший при дворе алмохадского правителя ал-М ансура,
аш -Ш акунди (ум. в 1231 г.) составил эпистолу (ри са -
л а ) в защ иту андалусской культуры, в которой про­
демонстрировал возвышенное красноречие и остроту
стиля.
Стилистические достоинства обоих этих авторов —
ал -Ф атха ибн Х акан а и аш -Ш акунди — весьма приме­
чательны, и все-таки и зящ н ая словесность, как таковая,
т. е. проза, н ап равл ен ная преж де всего на создание
эстетического эф ф екта, а не на передачу информации,
выросла из официальной переписки. С екретари эмиров
были не просто переписчиками, а высшими г р а ж д а н ­
скими чиновниками, людьми, облеченными почетом и
ответственностью, чье искусство слова весьма ценилось
литературны ми критиками.
Со временем прозаические писания вышли из рам ок
оф ициальной переписки, переросли в эпистолы на р а з ­
личные темы, описательные наброски, в оображ аем ы е
«споры» между мечом и пером или меж ду различны ми
цветами.
И вновь источником и образцом служ и л восток, где
р яд писателей (самым одаренным из них был умерший
в 869 г. а л -Д ж а х и з) р азви вал и живой и ясный п розаи ­
ческий стиль. В ал-А ндалусе у них нашлись поклонни­
ки и подраж атели, среди которых наиболее известен
12Q
 поэт Ибн Зайдун. Ему п р и н ад л еж ат две эпистолы; в
одной, написанной во время опалы, он умоляет п рави ­
теля о милосердии, д ругая адресована его сопернику
Ибн Абдусу и носит сатирический характер. О ба эти
произведения являю т прекрасны е образцы мастерства,
живости слога, оба полны ученых аналогий.
Д овольно быстро проза, ка к и поэзия, о б н а р у ж и л а
тяготение к риторическому украш ательству. И на восто­
ке и на за п а д е мусульманского мира тщ ательно о т­
д елан н ая, пересыпанная риф м ам и проза стремилась
вы звать у читателя скорее восхищение, чем сопереж и­
вание, превзойти мастерством соперников, а не за в о е ­
вать симпатии.
Особенно яркое вы раж ен и е эта разновидность прозы
получила в макаме. М а к а м а это короткий, мастерски
построенный рассказ (быть может, мастерство д а ж е
довлеет над содерж анием) о проделках находчивого и
симпатичного пройдохи, на которые он пускается ради
того, чтобы сытно поесть или перехватить немного день­
жонок. Считается, что изобретен этот ж а н р на востоке
Б ад и аз-Зам ан о м ал-Х ам адани (969— 1008), но опять
это лиш ь свидетельствует, что названный автор придал
макам е известную литературную шлифовку. К а к ф о р ­
ма, т ак и ее название (м а к а м а 23) показываю т, что они
ведут н ач ал о от своего рода анекдотов, которые р а с с к а ­
зы вали в IX в. об одном бедуине, приверж енце я зы ­
кового пуризма и строгости нравов, постоянно р а з г л а ­
гольствовавш ем перед аристократам и о р азл агаю щ ем
влиянии роскоши на старинные добродетели. Веком
позднее герой был низведен до роли незваного гостя,
который старается втереться в доверие к хозяевам ради
жирного куска.
В описаниях ухищрений своего героя Б ад и аз-З ам а н
демонстрирует непосредственность и точность, он по­
казы вает т а к ж е незаурядную наблюдательность, однако
ясно, что его собственные интересы сводились к исполь­
зованию возможностей макам ы д ля искусной в ы р а зи ­
тельности, д ля соверш енствования самой манеры вы ­
раж ения, которые и обеспечили успех ж анру. Ал-Харири
Басрийский (1054— 1122) пошел в этом еще дальше,
поскольку его герой пользуется красноречием исклю­
чительно как средством позабавить или одурачить
свою аудиторию. Повествование п ревращ ается в тоне­
121
 нькую р ам ку для блистательных словесных tours de
force.
Сочинения Б ад и аз-З а м а н а , ка к эпистолы, так и
макамы, іполучили быстрое распространение, в Испании
ими очень восхищ ались и вскоре начали п о др аж ать им.
Не менее популярны были и произведения ал-Харири,
которые, как сообщают, кое-кто из андалусцев слы ш ал
из уст самого автора. Именно комментарий андалусца
Абу-л-Аббаса А х м ада аш -Ш ариш и (т. е. из Хереса;
ум. в 1222 г.) к м акам а м ал-Х арири зав оев ал широкую
известность и признание во всем мусульманском мире.
В самом ал-А ндалусе т а к ж е сочинялись макам ы — с кон­
ца XI в. Вероятно, одним из выдаю щ ихся п редставите­
лей этого ж а н р а был Абу-т-Тахир М у х ам м ад ат-Тамизи
ас-Саракусти ал-А ш таркуни (т. е. из Зстер кела; ум. в
1143 г.), который в своих пятидесяти м ак а м а х взвалил
сам на себя весьма субъективные п равила словесной
орнаментации, составленные явно в п одраж ан и е стилю
« Л у зу м и й й а т » 24 восточноарабского поэта Абу-л-Ала
ал-М аар ри (973— 1057).
При всем том, что в м а к а м а х главное внимание о т ­
водится не повествованию, а виртуозности изложения,
они являю тся единственной (кроме анекдотов) повест­
вовательной формой в арабской литературе, будь то
проза или поэзия. Выполненный персом Ибн ал-Му-
каффой (ум. в 757 г.) ранний арабский перевод басен
Б и д п ая воспринимался как л и т ер ату р н ая кл ас си к а* .
Видимо, персидские сказки (в столь ж е высококачест­
венном переводе) легли в основу «1001 ночи», но в
более поздних н ап ластован и ях их анонимность и не­
выразительный язы к вы даю т народное происхождение.
В сущности, м астера арабской прозы почти полностью
отдали повествовательный ж а н р в руки простонародья,
это связано с атомарностью арабской литературной
практики: до блеска отш ли ф овы вая средства в ы р а ж е ­
ния, арабы не р азв и ва л и ни эпоса, ни (вплоть до по­
следнего времени) драмы , ни р ом ана — никаких ж анров,
требующих длительной изобретательности, связанной с
единой темой. Единственным заметным исключением в
восточных зем лях было прозаическое произведение поэта

* Имеется в виду книга притч, в арабском переводе известная

под названием «Калила и Д и м па».— Прим. отв. ред.

122
пл-М аарри « Р и с а л а т ал-гуфраи» («Послание о прощ е­
нии»), в котором описывалось путешествие ил побесл
и встреча там с поэтами былых времен. Поверхностному
сходству этого т р ак тата с «Божественной комедиен»
Д ан те о б я зан а своим возникновением дискуссия о том,
идохновляли ли Д ан те, хотя бы отчасти, мусульманские
источники25.
М усульм ан ская Испания в этом смысле ничем особен­
но не отличалась от восточноараібских земель. С казки и
легенды (некоторые из них сохранились) были частью
культурного достояния простого народа. Именно их безы ­
мянные творцы, не привязанны е сознательно к ограни­
ченной традиции, свободно поглощ али -всяческие элем ен ­
ты, лиш ь бы они были полезными и привлекательными,
независимо от того, был ли этот элемент арабским,
греческим или местного происхождения, и сплетали их в
такую ткань, которую п одсказы вало им обогащенное гиб­
ридизацией воображение. О д н ако п здесь не развилось
никакого литературно-повествовательного ж ан р а, хотя
известно, что некий Ибн ал-Кинани, врач XI -в., был а в ­
тором книги «М ухам мад и Суда» (ныне у тер я н а ), в е ­
роятно представлявшей собой образец романтического
произведения.
Есть ещ е два андалусских сочинения, весьма инте­
ресных в этом отношении, хотя в обоих повествователь­
ный элемент имел д л я авторов второстепенное значение.
Одно из них — « Р и с а л а т ат-таваби ва-з-заваби» Абу
Амира ибн Ш ухай да (992— 1035). Автор описывает п у ­
тешествие в некое фантастическое царство, где он встре­
чается с таваби («гениями»), которые, по доисламским
поверьям, вдохновляют и оп екаю т поэтов. Он беседует
с гениями трех доисламских поэтов и с гениями «совре­
менных» стихотворцев. В большинстве сл у ч аев эта бе­
седа представляет собой лиш ь краткий диалог, в за к л ю ­
чение которого гений одобрительно выслуш ивает касы-
<hj, написанную Ибн Ш ухайдом в духе упоминаемого
поэта. Но есть в книге места, где автор останавливается
nil тех или иных поэтических фигурах и образах, исполь­
зуемых известными поэтами. Закан чи вается эта книга
обсуждением поэтических достоинств сочинений мула и
осла и выступлением гуся — возможно, это сатирическое
изображение каких-то неидентифицируемык л ит ер ату р ­
ных деятелей.
123
 Это первая подобная книга на арабском язьгке, д о ­
ш едш ая до нас, она на 'несколько лет опередила «Ри-
с а л а т ал-гуфрап» ал -М а а р р и (хотя нет никаких свиде­
тельств, что ал -М а а р р и знал о ней). Перес п ред п ол а­
г а е т 26, что источником ее могли послужить некоторые
диалоги П л атон а или Л у к и ан а, но это предположение
т а к ж е не подтверж дено никакими ф актами. Во всяком
случае, это преж д е всего о б разец литературной критики,
облеченной в несколько причудливую форму. П овество­
вание в нем ведется весьма искусно, иногда со скрытым
юмором, столь редким в арабской литературе. То о б ­
стоятельство, что автор встречает лишь гениев поэтов
(а не сам их поэтов), д ает ему возможность вводить
описания внешности, которые, хоть и носят случайный
характер, вы гл ядят весьма меткими.
Второе повествовательное сочинение — история о
Хаййе ибн Й а к з а н е Ибн Т у ф а й л а1 (ум. в 1185 г.), кото­
рое подробно будет рассмотрено ниже, в главе о филосо­
фии. С точки зрения1 истории литературы можно отм е­
тить, что Ибн Туф айл позаимствовал имя героя и о б ­
щую тему (достижение высшей истины1 упражнением
человеческих способностей) из раннего сочинения вос­
точномусульманского философа Ибн Сины (980—
1037). Но если труд Ибн Сины был философским т р а к ­
татом, а имя его героя — «Живой, сын вечно Б одрствую ­
щ е г о » — всего лиш ь откровенным символом, то Ибн Т у­
файл соединил его с народной сказкой о мальчике, ко­
торого вы кормила газель. Он облек свои рассуждения
в плоть и кровь, описывая духовное развитие человече­
ского сущ ества, заброшенного' на необитаемый остров,
не подверженного традициям и не связанного соц и ал ь­
ными узам и,— как бы предвосхищ ая «Эмиля» Руссо.
Необы чайны й союз в этом произведении философии и
народной повествовательности д а л арабской л и т е р а т у ­
ре одно из самы х интересных и увлекательны х н а р р а т и в ­
ных сочинений.

3. «Р ели ги озн ы е н а у ки » и история

Д л я различных интеллектуальных дисциплин, равно

ка к и для поэзии, политические беспорядки, п оследовав­
шие з а падением Омейядского хал и ф ата , о тк р ы л и пе­
риод расцвета. Этот расцвет в значительной степени
124
объясняется тем, что было сделано во второй половине
X в., в последние годы правления Абд а р -Р а х м а н а III
и при ал -Х акам е II: 'строительство библиотек и п о о щ р е­
ние ученых из центральных областей к переселению в
Испанию. Видимо, помог и дух времени, т а к к а к уверен­
ность в себе, самосознание, возникшее при Абд ар-Рах-
мане III, сохранялись долгое время и после исчезнове­
ния Омейядов. Неудивительно, что в XI и XII вв. И с п а ­
ния породила людей широко образованны х, людей все­
охватываю щей учености. Величайш ие из них обрели
славу в центральных зем лях, а в XIII в., к о г д а боль­
шая часть мусульманской И спании перестала сущ ество­
вать, ученые из ал-А ндалуса смогли найти себе п р им е­
нение їв Северной Африке, Египте и Сирии.
С амы м выдаю щ имся ученым ал-А ндалуса в XI в. был
Ибн Хазм Кордовский (994— 1064), которого в Европе
иногда назы ваю т A b e n h a z a m 27. Его происхождение не
лишено курьезов. Он утв ер ж д ал , что происходит из д р ев ­
него персидского рода, переселившегося в Испанию в
качестве клиента Омейядов; и некоторые из поздних
биографов уверовали в это. Но кое-кто из современни­
ков упрекал его в том, что па сам ом деле он родом из
местного испанского семейства, жившего недалеко от
С ев и л ь и 28. Он, конечно, чувствовал себя арабом, ро­
дичем Омейядов, и бьгл злейшим противником христиан.
Одно из его второстепенных сочинений — тр ак т а т по
арабской генеалогии.
Его отец зан и м ал различны е видные посты при ал-
М ансуре Амириде и его сыне ал -М у за ф ф аре (ум. в
1008 г.) и несомненно п р о до л ж ал заниматься тр ев ож н ы ­
ми государственными д ел ам и ал -А ндалуса после смерти
а л -М узаф ф ара до собственной кончины в 1012 г. К это­
му времени Ибн Хазм, вероятно, уж е закончил свое
образование, поскольку р аспад правящих институтов
начался у ж е в 1009 г. С уществую т обрывочные сведения,
что его семья п ереби ралась из одного поместья в д р у ­
гое, noKjai В1 1013 г. не осела в Хативе под Валенсией.
К 1016 г. Ибн Хазм, видимо, был вовлечен в политику
па стороне Омейядов, но его карьера о к а з а л а с ь весьма
неровной, он не и зб е ж ал ни войны, ни тюрьмьи. В д е­
кабре 1023 г. он стал главным министром одного недол­
говечного омейядского халиф а, НО' у ж е через семь недель
халиф бы л убит, а Ибн Хазм брошен в тюрьму. В про­
125
межуток с 1027 до 1031 г. он, как сообщают, получил
новое политическое назначение, но вскоре оставил поли­
тику навсегда, п редавш и сь науке.
Его первое прозаическое произведение, «Ожерелье
г о л у б к и » 29, было своего рода1 сюрпризом как потому,
что было создано человеком, заним авш им высокие посты
в качестве теолога и п равоведа, т а к и потому, что было
целиком посвящено лю бви и вклю чало многочисленные
ж и вы е истории на эту тему. О тчасти этот тр ак т а т я в и л ­
ся отраж ением его собственного опыта, увлечений моло­
дости, но еще больше он о т р а ж а л интерес автора к
арабском у язы ку и к совершенствованию литературного
слога. П р о за Ибн Х а зм а тщ ательн о отделана и переме­
ж а ется изящными стихами собственного сочинения. Н а ­
пряженное внимание к язы ку роднит «О ж ерелье голуб­
ки» с более поздней теологической системой.
Первы е свои познания в «религиозных науках» Ибн
Хазм приобрел у маликитов, п реоб ладавш и х в Испании,
поэтому они не выходили за пределы изучения деталей
правовой системы и ее практического применения. Но
уд ер ж а ть ревностного ученика от вопросов о п рав о м ер ­
ности частных предписаний было невозможно: ведь в
Испании того времени насчитывалось нем ало ученых
знатоков хадисов, равно ка к и законоведов-шафиитов.
Эти последние, д о л ж н о быть, распространяли учение о
«корнях» — основных принципах структуры права. Ибн
Хазм углубился в изучение хадисов и д а ж е написал
большую книгу о праве с точки зрения шафиитов. О д ­
нако к 1027 г. он начал разочаровы ваться в ш афиитской
системе и вернулся под влияние одного из своих старых
наставников в области литературы , которы й теперь по­
знаком ил его с захиритской школой правоведения1. С этих
пор захиризм становится для него духовным приютом.
Эта школа бы ла основана Д ав у д ом а л -И сф ах а н и (ум. в
884 г.) и считала главным своим принципом сохранение
«прямого значения» (з а х и р ) слов К о ран а и хадисов.
Подобный центральный принцип был обусловлен преж де
всего попыткой устранить явно противоречивые свиде­
тельства исходных текстов, не впадая при этом в м е та­
форическую интерпретацию (проклятую консервативны ­
ми кругами).
Вероятно, увлечение Ибн Х азм а захиризмом было
очень велико. П р е ж д е захиризм был просто школой
125
права (правовым тол ком ), Ибн Хазм пытается постро­
ить на том ж е основополагающем принципе целую систе­
му догматической теологии. К ак п ред ставл яется, эта
система выводилась из сочетания традиционной а р а б ­
ской концепции я з ы к а (и соотношений я зы к а и знания)
с тенденцией к умозрительности, вероятно иберийского
происхождения (поскольку ее можно проследить и в
достижениях философской мысли дальнейш их веков).
Д л я мусульман арабов язьик был не просто условностью,
придуманной человеком, н о творением бога, созданным
і) соответствие неким определенным предметам, к кото­
рым и сам он принадлежит. Коран к а к речь бога д о л ­
жен быть превосходным средством п ередать лю дям то,
что бог хочет им сообщить. Следовательно, гл ав н а я з а ­
дача ученых закл ю ч ается в том, чтобы, во-первых, по­
нять, что бог подразум евает в Коране, и1, во-вторых, у я с ­
нить, что подразумевается в различных в ы сказы ваниях
М ухам м ада. Конечно, осуществление этой зад ач и н евоз­
можно без глубокого зн ан ия К орана и хадисов (в ч аст­
ности, К оран следует зн ать 'наизусть) и без т щ а тел ь ­
нейшей заботы каж дого нового поколения ученых о
скрупулезной передаче точной словесной ф ормы текстов
Писания1. Подобные взгляды были широко распро стр а­
нены среди мусульманских ученых и отню дь н е ограни­
чивались захиритской средой, но именно захирит Ибн
Хазм посмотрел на эту концепцию наиболее серьезно и
попытался дать ее истолкование.
К аж е тся, Ибн Хазм о к а з а л значительное влияние на
более поздние философские воззрения ал-А ндалуса, но
н теологии у него не было явных последователей. Н е ко ­
торые из его учеников придерж ивались в законоведче-
ской п ракти ке зах и р и зм а (хотя бы по в р ем ен ам ), и за-
хиритская ш кола просущ ествовала еще один-два века,
правда с весьма ограниченным числом приверженцев.
Ибн Хазм был очень резок на язы к (это д а ж е вошло
и пословицу) и з а р а б о т а л себе немало врагов. Одно
иремя он нашел себе уб еж и щ е на М альорке, но склоки
там привели к его высылке. Последние годы жизни он
провел в фамильном владении Н иебла (западн ее Се-
ппльи), где и умер в 1064 г.
Д л я современных исследователей кроме трудов Ибн
Хазма по теории права весьма интересно его сочинение
о сектах. Его д а ж е превозносят к а к первую работу по
127
 сравнительному описанию религий, однако это не совсем
так. Во-первьгх, существует несколько более ранних
арабских ересиологических работ, а во-вторых, целью со­
чинения Ибн Х азм а было не описание, а полемика. С ме­
шение вер в Испании, вероятно, тол кал о ученых типа
Ибн Х азм а на разм ы ш ления по поводу позиции соб­
ственной религии по отношению к религия'М -конкурен-
там. С охранилось еще около тр и дц ати пяти работ Ибн
Х азма, но некоторые из них лиш ь п ам ф леты 1 на р а з ­
личные темы. Кроме этого он созд ал сочинение по этике
(оно было переведено на испанский), траіктат с крити­
кой аристотелевой логики (по мнению биографов, ос­
нованный на неверном понимании) и эпистолу, за щ и ­
щающую ал-А ндалус от упреков в пренебрежении к
памяти своих у ч е н ы х 30.
Ибн Хазм был явлением из ряда вон выходящим, он
не может считаться типичным. В качестве другого пер­
воклассного ученого, получившего известность в цент­
ральны х землях, по своим мировоззрением тесно св я за н ­
ного с ал-Андалусом, мож но назвать Ибн Абд ал -Б а р р а
(978— 1071) 3|. Он получил об разован ие в Кордове, но
вел переписку с учеными восточ но а рабского мира и
стал величайшим знатоком ха ди сов в Испании и С евер­
ной Африке. Е го исследования и сочинения охваты ваю т
различны е дисциплины, в том числе арабскую генеало­
гию и описание жизни и походов М ухам м ад а. Больш ое
внимание привлекало изучение биографий сподвиж ни­
ков М у х ам м ад а (а н сар ов) , поскольку цепь п ередатчи­
ков хадисов всегда откры в ал ась кем-либо из сп одви ж ­
ников.
С амое своеобразное сочинение Ибн Абд а л -Б а р р а
кратко н азы вается «Толкование и превосходство з н а ­
ния». С оставлено оно весьма типично для зн атока х а ­
дисов: почти целиком из рассказов о вы сказы ван иях и
деяниях М у х ам м ад а и выдаю щ ихся представителей р ан ­
него мусульманства вместе с изложением взглядов д р у ­
гих ученых по этому поводу. Свои собственные взгляды
он прямо не высказы вает, лиш ь иногда их можно вы ­
вести из таких положений: «Все законоведы и ученые,
за исключением двух, соглаш аю тся, что суж дение по
аналогии (к и й а с ) допустимо в правовых решениях, но
не в богословии». Выбор тем, однако, весьма интере­
с е н — они связаны с арабской концепцией знания (по-
128
 їо'бію талько что приведенной) и формулируются так:
необходимость поисков знания; превосходство учености
над благочестием и мученичеством; следует ли отда-
нать предпочтение записи зн ан ий (с точки зрения уст­
ной культуры доисламских ар а б о в эта п роцедура была
н еж елательной ); путешествия в поисках знания; д о л ж ­
ное уваж ени е ученика к учителю; отношение ученых к
иластям; источники правовы х и религиозных знаний;
методы аргументации, возм ож ны е в этих областях.
В этом проявляется тенденция ученого к отходу о т стро-
іого м али ки зм а X в.; д ал ее он совершенно недвусмыс­
ленно отрицает таклид, т. е. слепое следование автори-
іетам. Неудивительно, что сам ученый с н а ч а л а п рин ад­
лежал к захиритской школе, а позднее, хотя он принял
господствующий маликитский толк и1 стал кадием Л и с ­
сабона, его подозревали в склонности к ш афиизму.
Вторую половину своей долгой жизни он провел в
различных городах восточного побережья страны -и умер
также в тех краях — в Хативе.
Д альн ей ш и й свет на условия сущ ествования ученых
и этот период п р оли в ае т ж изнь ал-Хумайди. Он родился
ок. 1029 г. на М альорке, куда его отец перебрался из
окрестностей Кордовьг, скорее всего из-за беспорядков ІЗ
стране. Н а М ал ь о р к е ал-Хумайди испытал влияние Ибн
Хазма и приобрел прекрасное знание ха дисов и с м е ж ­
ных предметов. Он учился т а к ж е у Ибн Абд а л -Б ар р а,
мероятно в Кордове. В 1056 г. он о т п рав л яется в восточ­
ные зем ли зав ер ш ат ь образован ие, п ред п о л а га я1посетить
Мекку. Сообщают, что он изучал хадисы т а к ж е в Тун и ­
се, Египте, Д а м а с к е и Б агд ад е. В озвратился ли он после
пого в Испанию, неизвестно. Он принял захиритские
итгляды своего учителя Ибн Х азма и п острадал из-за
общей оппозиции этому толку. По этим причинам он
со временем переселился в Б агд ад . Там кр ом е несколь­
ких компетентных, но заур ядн ы х трудов по хадисам он
под воздействием б агд ад ски х друзей составил по памяти
биографический свод ученых Испании. Ал-Хумайди был
одним из первых эмигрантов из Испании на восток,
умер он в Б а г д а д е в 1095 г.
Итак, в ал-Андалусе, несмотря на т я ж ел ы е времена,
наука п ро д о л ж а л а уд ерж и ваться на высоком уровне,
’(го подтверж дается не только именами и биографиями
1 >ида ученых на протяж ении следующих полутора веков,

I З а к . 232 129
не только списком сохранившихся рукописей того вре­
мени, но преж де всего славой, которую снискал в цент­
ральных мусульманских зем лях К ади И и ад (1083—
1149). П о ж а л у й , он был главной фигурой алморавид-
ского периода. Родивш ись в Сеуте, в африканской части
А лморавидской империи, он учился в Кордове, но впо­
следствии опять вернулся в Сеуту в качестве кадия.
З а т е м он был назначен на аналогичную д олж ность в
Г ранаде, но вскоре (в 1137 г.) перебрался1 в Кордову.
Несомненно, тревож н ое положение в стране в конце ал-
моравидского правления послужило причиной его воз­
в ращ ения в М ар р а кеш , где он и умер в 1149 г.
Он п ользовался репутацией величайшего зн атока ха-
дисов на мусульманском за п а д е того времени и оставил
после себя несколько среднего качества трудов по п ра­
воведению, хадисам, а т а к ж е свод биографий м али ки т­
ских правоведов, но одно сочинение, известное как
«Ш ифа» («Исцеление»), поднимает его над з а у р я д ­
ностью. Д о сих пор сохранилось более двадцати коммен­
тариев на этот труд, составленных м еж д у XIV и XIX вв.
Хотя в полном названии книги говорится о «правах»
пророка, фактически она представляет собой в о схв а­
ление М у х ам м ад а вплоть до возведения его в ранг
сверхъестественных фигур. Особо подчеркиваю тся сотво­
ренные М у хам м адом чудеса (в противовес точке зрения
богословов, утверж давш и х, что единственным чудом
пророка был К о р ан ), описываю тся его моральные совер­
шенства, у тв ерж д ается его непогрешимость и безупреч­
ность. Таким образом, это сочинение знаменует важ ны й
этап в развитии теологической доктри ны личности М у ­
х а м м а д а — вероятно, именно это привлекло к нему такое
количество комментаторов. З а м а н ч и в о связать общее
направление этой книги с поклонением святым, р аспро­
страненным в Северной Африке. Хотя сообщ ается, что
дед И й ад а эмигрировал из ал-А ндалуса в Фес, а затем
в Сеуту, вполне можно предположить, что семья эта
была берберского происхождения, и у ж почти н аверняка
по женской линии имела североафриканскую кровъ.
Возможно, что наследственные черты1вместе с о к р у ж а ю ­
щей средой п овлияли на возникновение мировоззрения
И й ад а, столь характерного для Северной А ф р и к и 32.
И так, маликизм алморавидского периода отличался
от м али ки зм а конца X в., теперь маликитские ученые
130
пключали в сферу своей деятельности гораздо больше,
чем детали правовой практики. По мере возникновения
її Северной А ф рике угрозы со стороны Алмохадов
(т. е. примерно с 1125 г.) маликиты, п одд ерж ивавш и е
Алморавидов, осознавали необходимость ат а к о в ать не
только учение Ибн Т ум ар та и его алм охадски х после­
дователей, но и доминировавшую в Б а г д а д е аш арит-
скую теологию, которую (не вполне верно) считали оп­
ределяющей д ля ф ормирования взглядов Ибн Тумарта.
Особенно яростным н ап ад кам подвергался аш аритский
богослов и мистик ал-Г азал и. Бы ло написано немало
книг, критикую щих его взгляды, его учение было офи­
циально объявлено еретическим, а его основной труд
«Оживление наук веры» был публично сож ж ен (явно
по приказу К ад и И й а д а ).
П осле установления в И спании власти Алмохадов,
начиная с 1145 г., маликитские правоведы лиш ились той
официальной поддерж ки, которой они расп ол агал и при
Алморавидах, но некоторые из них сохранили прежние
посты. Со временем алм охадские правители обнаруж или,
что не могут обойтись без маликитов и той части насе­
ления, д ля которой маликиты служ и ли рупором. Хотя
алмохадское движение началось с одной определенной
теологии, оно не было тем самым привязано лишь к
одной системе юриспруденции. Об Абу И усуф е И а ку б е
(1184— 1199) сообщают, что он поощрял захиритов. С а ­
мым выдаю щ им ся из законоведов того времени бьгл под­
держивавш ий существующий режим Ибн Р у ш д (1126—
1198). Он стал одним из величайших в мире философов,
її о том, что он был законоведом, почти не вспомина­
ют. А м е ж д у тем он происходил из семьи законоведов,
сам продвинулся до поста к адия Севильи, а затем К о р ­
довы и в 1188 г., каж ется, закончил важ н ую работу по
юриспруденции, написанную в основном двадц атью го­
дами раньше. Этот труд р ассм атривает «различия» м е ж ­
ду официальными правовыми толками (или ш колами)
її уделяет особое внимание аргументации каж д ой ш ко­
лы, которой та подкрепляет частные о п р е д е л е н и я 33. Этот
иопрос о «корнях» права маликиты обычно обходили,
чато мелкие группы захиритов и шафиитов культивиро-
иали его; возможно, что именно эти группы о к а з ал и ос­
новную п о дд ерж ку А лм охадам в юриспруденции.
В заклю чение следует кратко остановиться на исто-
9* 131
 рйческих трудах в И с п а н и и 34, что не будет противоре­
чить теме данной главы, т а к к а к большинство историков
и биографов были одновременно юристами. По мнению1
Л ев и -П р ов ан сал я , самым значительным из ранних исто­
риков был Ибн Хаййан (ум. в 1076 г.) Его труды, п рав ­
да сохранившиеся лиш ь частично, сод ерж ат много цен­
ной и надежной информации. Его современник, толед­
ский кадий С аи д (ум. в 1070 г.), оставил свод всеоб­
щей истории (в 1935 г. он был переведен на ф р ан ц у з­
ский язы к под названием «Livre des categ ories des
n atio n s» ), в котором все народы подразделены на тех, кто
культивирует науки, и тех, кто их не знает, и определе­
на степень зн аком ства мусульман с немусульманскими
цивилизациям и того времени. В ал-А ндалусе было т а к ­
ж е составлено много сборников биографий, в основном
местных ученых. К ак правило, эти сочинения представ­
ляю т больший интерес с точки зрения их содержания,
чем с точки зрения литературны х достоинств.
В каком-то смысле цивилизация мусульманской И с ­
пании п р о д ол ж а л ась в Северной Африке, поэтому здесь
уместно упомянуть имя Ибн Х алдуна (1332— 1406), ко­
торый, хоть и родился в Тунисе, п рин ад л еж ал к а р а б ­
скому роду, с V III в. живш ему в Испании, игравшему
важ ную роль в Севилье незадолго до захв ата ее хри­
стианами. Ибп Х а л д у н — автор обширного историческо­
го труда, последние тома которого подробно освещ аю т
историю различных североафриканских династий. Общее
внимание привлекает введение к этому сочинению («Му-
ка дд и м а»), которое считается первой работой по социо­
логии. Хотя Ибн Халдун правел большую часть жизни
в Северной Африке и лишь в 1362— 1365 гг. побывал
в Испании (в Г р а н а д е ), один из последних его пере­
водчиков считает, что «его приверженность к Испании
и испанской культуре» глубоко повлияла на основу это­
го т р у д а 35. Таким образом, он мож ет сл у ж и ть прим е­
ром того, каким путем ал-А ндалус вносил свой в к л а д в
общую цивилизацию мусульманского мира.

4. Ф илософ ия и мистицизм

Выш е уж е отмечалось, что в н ачале X в. Ибн Ма-

сарра и его ш кола начали р азв и вать в ал-А ндалусе ф и ­
лософию. Однако, хотя можно и д ал ее об наруж и ть ие-
132
который интерес к философским идеям, нельзя назвать
какого-либо ученого философом, пока мы не ста л к и ­
ваемся с Ибн Б а д ж ж е й (ум. в 1138 г.). Он родился
в Сарагосе, позднее ж ил в Севилье и Гранаде, а под
конец жизни переселился в алморавидскую столицу
Фес, где был, очевидно, отравлен одним известным в р а ­
чом. Его главный труд н азы вается «О б р аз жизни уеди­
нившегося» и в общих чертах мож ет быть определен
как в ы раж ение протеста против меркантильности и су­
етности правящ их классов того времени. К оль скоро
общество т ак испорчено, н астаи в ает Ибн Б а д ж ж а , че­
ловек, увидевший его истинное лицо, д о лж ен отрешиться
от него хотя бы в мыслях. В сочинении Ибн Б а д ж ж и чу-
ствуется подлинная приверженность к проблем ам этики,
но не следует забы вать, что интел лектуал ьн ая жизнь
при А лм орави д ах контролировалась консервативными
маликитами, поэтому философу ничего не оставалось,
кроме ухода от мира и отшельнической жизни. В
отличие от историка д ля философа наибольший инте­
рес в его книге представляет ан ал и з «спиритуальных
форм», т. е. идей, возникаю щих в человеческом со зн а­
нии 36.
П осле падения А лморавидов и установления в ал-
Андалусе власти А лмохадов семя, брошенное Ибн
Б а д ж ж е й , принесло чудесные плоды. Причины этого
можно видеть в существовании при А лм о хадах боль­
ших перспектив для разви тия философии. О сновополож ­
ник алмохадского дви ж ени я Ибн Т ум арт (ок. 1080—
1130) был не философом, а теологом, однако он по­
о щ рял и философские формы теологии. Скорее всего,
Ибн Тумарт не был учеником ал -Г а зал и (ум. 1111 г . ) 37,
великого богослова, который усоверш енствовал неопла­
тоническую философию своего времени. Подвергнув ее
энергичной критике, он вместе с тем показал, что мно­
гое в этой системе взглядов сочетается со здоровой
теологической доктриной. Не встречаясь с самим ал-Га-
зали, Ибн Тумарт был знаком с его учением. К а к от­
мечалось выше, защ и та идей м а ли ки зм а при А л м о р а­
видах вклю чала в себя нападки на ал -Г азал и , равно
как и на алмохадскую теологию. Следовательно, как
только и нтеллектуальная оппозиция приш ла к власти,
д о лж н а была возникнуть атмосфера б лагоприятствова­
ния философии. Так и случилось.
133
 П ервы м выдаю щ им ся философом при А лмохадах
был Ибн Туф айл (ок. 1105— 1185), известный в средние
века и ка к A bubacer (от его к у н ь и Абу Б а к р ) . Он род ил­
ся в К адиксе близ Гранады и, прослужив некоторое вре­
мя секретарем местного правителя, возвысился до по­
лож ен и я везира и дворцового в рача при алм охадской
халиф е Абу И а к у б е И усуф е (1163— 1184). Он поведал
миру свою философию в довольно аллегорической ф ор­
ме (возможно, чтобы обмануть противников) в ром ан ­
тическом повествовании «Хайй ибн И акзан » («Живой,
сын Б одрствую щ его»), которое было переведено на р а з ­
личные европейские я з ы к и 38.
Герой повествования, Хайй, с младенчества растет на
пустынном острове, не встречаясь с людьми, вскорм лен­
ный газелыо. П ри помощи размыш лений и наблюдений
за окру ж аю щ и м миром он постепенно вы р абаты вает
цельную философскую систему, включающую доктрину
бога, и достигает степени мистического экстаза. Тут на
острове появляется другой юноша, по имени Асал, кото­
рый ищет уединения от мира, чтобы предаться мисти­
ческому созерцанию (в духе Ибн Б а д ж ж и ) . К огда эти
двое встречаю тся и сравн и ваю т свои взгляды, они о б ­
наруж иваю т, что философ ская религия Хайя идентична
позиции А сала, достигнутой путем философской кри­
тики традиционной веры. Хайй преисполняется эн ту зи аз­
ма обратить жителей обитаемого острова в свою ф и ­
лософскую веру, но, когда д ва товари щ а пытаются осу­
ществить свой план, они убеж даю тся, что люди не хотят
принимать их религии.
Э та история, прелестно и злож ен н ая, явственно со­
относится с современной автору проблемой взаимосвязи
меж ду философией и религией. Можно считать, что
Хайй олицетворяет чистую философию, а Асал — ф и л о­
софское богословие, возможно богословие, подобное
созданному Ибн Тумартом. О С ал ам ан е, п равителе оби­
таемого острова, говорится, что он одобряет б у к в а л ь ­
ное значение текста (з а х и р ) и отвергает м етаф ори че­
скую интерпретацию ( тавил) — таким образом, его
можно сопоставить с захи ри там и и другими зак он о в е­
дами, поддерж ивавш ими А лмохадов (но, видимо, не с
м али ки там и). И так, Ибн Туф айл д а е т негативное ре­
шение проблемы: ф и лософ ская религия представляет
собой истину, но ее нельзя прямо использовать д л я ве-
134
депия дел із государстве или в жизни простых людей.
Отдельные привилегированные личносгн могут через
посредство философии осуществить величайш ее пред­
назначение человека, но достигается эта возможность
только уходом от действительной жизни. Это н апом ина­
ет царей-философов из «Государства» П л ато н а, которые
находят истинный смысл жизни в созерцании Д о б р а
самого по себе. Однако способа, которым мистический
экстаз философов мож ет содействовать благосостоянию
светского государства, состоящего ил простых людей,
Ибн 'Гуфайл не излагает.
Д ругой великий философ алмохадского периода, а в
некотором отношении и величайший философ из всех
писавших по-арабски — Аверроэс, или Ибн Р у ш д (1126—
1198), мы у ж е упоминали его как законоведа. Он был
другом Ибн Т уф айла и на короткое время сменил его
в долж ности придворного врача Алмохадов. Впервые
Ибн Туф айл представил его алм охадском у принцу и
будущему правителю Абу И аку б у Иусуфу примерно в
1153 г. Хотя молодой Аверроэс был у ж е искушен в гре­
ческих науках, он испугался и отрицал свою осведомлен­
ность в этой области, когда эмир спросил его, считают
ли философы небеса вечными или сотворенными. Только
после того, к а к эмир, обративш ись к Ибн Туфайлу, сво­
бодно заговорил о Платоне, Аристотеле и др., Аверроэс
осмелился вступить в беседу. Н есмотря на такое не­
удачное начало, он стал большим другом эмира. Его
сын и наследник Абу Иусуф И акуб ал-М ансур т а к ж е
благоволил к Аверроэсу, но в 1195 г. был вынужден,
чтобы получить от м аликитских законоведов поддерж ку
своей кампании против кастильцев, сместить ученого с
поста к а д и я Кордовы и д а ж е п рик азал сжечь его кни­
ги. Вскоре, однако, он исправил содеянное, приблизив
Аверроэса к своему двору в М арракеш е.
С а м а я в а ж н а я ф илософская раб о та Аверроэса — его
комментарии к р яду трудов Аристотеля. Он глубоко
проник в систему взглядов Аристотеля и был способен
толковать его сочинения в истинно авторском духе. До
этого понимание мусульманскими мыслителями Аристо­
теля опиралось в основном на неоплатоническую т р а ­
дицию, которая во многих отношениях отошла от учения
Аристотеля, сведя к минимуму различия м е ж д у ним и
Платоном. Больш ую путаницу внесла а р а б с к ая версия
135
неоплатонического сочинения под названием «Теология
Аристотеля». Одной из величайших заслуг Аверроэса бы ­
ло, таким образом, открытие подлинного Аристотеля и пе­
редача Европе его идей. Это произошло после перевода
христианскими и иудейскими учеными Испании коммен­
тариев Аверроэса на латы н ь и древнееврейский. З н а к о м ­
ство с Аристотелем послужило в Европе одним из
важ нейш их факторов, способствовавших великим дости­
жениям томизма, хотя сам Аверроэс в этом ничуть не
виноват: просто его взгляды на соотношение р азум а и
божественного откровения были искажены так н а зы в а е ­
мым латинским аверроизмом в теории «двойственности
истины».
Хотя при А л м о рави д ах маликиты совместили н а п а д ­
ки на ал -Г а зал и с атакой на Алмохадов, Аверроэс чув­
ствовал необходимость защ и щ ать философию от крити­
ки ал -Г азал и, содерж авш ей ся в книге последнего «Опро­
вержение философов» (написана ок. 1095 г.). В своем
ответе на этот труд, озаглавлен н ом «Опровержение оп­
ровержения». Аверроэс разд ел за разделом детально
опровергает осуж дение философов, с которым выступил
ал -Г азал и, и попутно вы сказы вает собственную уверен­
ность в способностях р азу м а постичь конечные тайны
В сел енн ой 39. Это было первоклассное философское со­
чинение, и на европейскую мысль оно о ка зал о некото­
рое влияние (его перевели на л аты н ь в 1328 г.), но оно
появилось слишком поздно и слишком дал еко от цент­
ральны х мусульманских областей, чтобы вызвать в них
какое-то ож ивление философской мысли. Там философия
бы ла монополией теологов, особенно теологов аш арит-
ской школы, которые подчиняли ее теологической догме.
И хотя труд А верроэса был известен в восточных зе м ­
лях, его мировоззрение ок а зал о сь настолько чуждым
здешним ученым, что они просто не воспринимали его.
К роме присущего ему чистого аристотелианства
Аверроэс отличается от Ибн Т у ф а й л а более позитивным
подходом к связи меж ду философией и религией. А в ер­
роэс был глубоко убеж ден, что и философия, и религия
истинны, это убеж дение легло в основу его частной ж и з ­
ни, в которой он сочетал сочинение философских т р а к ­
татов со службой кадия. В одном небольшом п роиз­
ведении (ныне переведенном на английский язы к под
названием «Оп the H a rm on y of R eligion and P h ilo ­
135
sophy») он н астаивает на том, что, поскольку ф илосо­
фия истинна и ниспосланное богом писание тож е ис­
тинно, меж ду ними не м ож ет быть никаких противоре­
чий. З а тем он довольно подробно показы вает, ка к м о ж ­
но примирить явные противоречия. Хотя философы
могли допускать отдельные ошибки, философия в це­
лом п р а в и л ь н а , поэтому указан ное примирение долж но
осущ ествляться при помощи интерпретации священного
писания, т ак чтобы привести его к гармонии с приня­
той философской доктриной.
С этой точки зрения Аверроэс оп рав ды в ает активное
участие философов в современной им жизни. Р е л и ­
гиозные представления простого народа т а к ж е могут
иметь ценность, если они правильно поняты и истолко­
ваны, поэтому философ не долж ен избегать контактов
с народной религией, а д олж ен « вы брать наилучшую
религию своего времени», принять ее формулировки и
объяснить их. П оступая так, он вносит свой в кл ад в
жизнь государства, в которой религии п рин ад леж и т
в а ж н а я роль. Аверроэс настолько четко осознает место
религии в обществе, что считает ниспосланную богом
религию (конечно, осмысленную философски) предпоч­
тительной по сравнению с религией чистого разума.
Возможно, что различия меж ду Ибн Туфайлом и А в ер­
роэсом в этом вопросе обусловлены формированием
идей Ибн Т у ф ай л а при А лм орави д ах и маликитах,
в раж дебны х философии, тогда как при Алмохадах,
напротив, по отношению к философам проявлялись
терпимость и дружелю бие.
С Аверроэсом философия в мусульманской Испании
достигла высшего уровня. Но к моменту его смерти
период терпимости закончился, так ка к серьезные по­
литические затруднения вновь вернули к власти малики-
тов. И ногда говорят о «философии» Мухйи ад-Д и на ибн
ал-Араби, но это, скорее, теософия. С большим правом
па зван ие философа мож ет претендовать более молодой
(родился вероятно, раньш е 1200 г.) Ибн Сабин (ум. в
1270 г.). У роженец и воспитанник Испании, к традициям
которой он п рин адлеж ал, Ибн Сабин скоро предпочел
ей Северную Африку, а окончил жизнь в Мекке, где,
как сообщают, вскрыл себе вены. Е м у приписывают (хо­
тя это сомнительно) небезынтересную книгу «Ответы на
сицилийские вопросы» — имеются в виду вопросы, кото­
137
рые император Ф редери к II поставил мусульманским
ученым в Сеуте (при посредничестве алмохадского п р а ­
вителя того времени). И зл о ж е н н ая здесь философия
представляется менее аристотелианской и более н еоп ла­
тонической, чем у Аверроэса. Это неудивительно, по­
скольку Ибн Сабин был еще и м и с т и к 40.
Трудно написать что-либо определенное о суфизме
и мистицизме в Испании, отчасти потому, что они там
смешаны с философией, отчасти из-за зависимости этих
направлений от разви тия мистицизма в Северной А ф ­
рике и других местах. С вязь мистицизма с философией
восходит к Ибн М а с а р р е (см. вы ш е). Известны несколь­
ко его учеников, чья деятельность р азв и в а л ась в конце
X — н ач ал е XI в., но м асарр н зм приш ел к концу, когда
один из его адептов провозгласил себя чудотворцем и
стал вмеш иваться в политику. Центром мистиков-ма-
сарритов была Печина (но наравн е с нею и Кордова,
столи ц а); в соседней Альмерии во второй половине XI в.
обосновалось другое мистическое течение. О конч ател ь­
ную форму ему придал Ибн ал-И рриф (ум. в 1141 г.),
второстепенные центры этого дви ж ени я были в Севилье,
Г ран аде и А лгарви (П о р т у га л и я ). Постепенно алмора-
видские правители заподозрили, что у этого движения
могут быть политические последствия, тем более что
их собственная власть над ал-А ндалусом все слабела.
Они вызвали Ибн ал -И р р и ф а и его бли ж айш его по­
мощ ника в Севилье, Ибн Б а р р а д ж а н а , в Северную
Африку, где оба умерли. Однако вождь мистиков в А л ­
гарви сохранял политическую независимость с 1141 по
1151 г . 41
К а к полагает самый выдаю щ ийся исследователь мис­
тицизма мусульманской Испании М игель Асин П а л а ­
сиос, масарритские идеи о ка зал и влияние и на в ел и ­
чайшего мистика ал-А ндалуса Мухин ад-Д и на ибн ал-
Араби (1 165— 1240) 42. Он родился в Мурсии, учился в
Испании и в Северной Африке, объединенных в то время
под властью Алмохадов. Возможно, что в Севилье он п од ­
пал под влияние Ибн ал -И р р и ф а и Ибн Б а р р а д ж а н а . О д ­
нако в 1201 г. он отп равляется в паломничество на восток
и остальную часть жизни проводит в Мекке, Б а г д а д е и
Д ам а ск е, где зн аком ится с многочисленными мистиче­
скими течениями центральномусульманских областей,
вклю чая ханбалитов. Его литературное наследство весь­
138
ма обширно, в значительной стопспм оно содерж ит м а ­
териал, который можно найти у более ранних мистиче­
ских авторов. Асин П а л а си о с подчеркивает т а к ж е н а л и ­
чие христианского влияния, хотя другие ученые склонны
сводить его к минимуму. Ибн ал-А раби часто о б р а ­
щается к концепции логоса, который он идентифицирует
с М ухам м адом или бытием М ухам м ад а, но эта кон­
цепция не аналогична христианской доктрине логоса,
гак ка к система Ибн ал-А раби в основе своей панте-
пстична и монистична. О днако вдаваться в подробности
мы не будем — этот вопрос относится к общему изуче­
нию исламского мистицизма.
В заклю чение следует отметить, что ан далусцы внес­
ли важ н ы й в к л а д в рост дервишского мистического о р ­
дена шазилийя. И ногда основателем этого ордена счи­
тают вместе с аш -Ш ази ли (ум. в 1258 г.) т а к ж е и Абу
М адйана из Тлемсена (ум. в 1193 г.), который прибыл
из Испании, ка к и его главный ученик и преемник
Абу-л-Аббас ал-Мурси (ум. в 1287 г.). С амы м важ ны м
из этих андалусцев, проведших зрелы е годы в Северной
Африке, был Ибн А б б ад из Ронды (1333— 1390), ко­
торый прожил большую часть жизни в Р а б а т е и в Ф е­
с е 43. Его помнят прежде всего к а к ком ментатора одного
из основополагаю щ их орденских трудов, а т а к ж е за
сборник «писем по духовному руководству».

5. Искусство в X I — X I I вв.

Искусство мусульманской Испании при «удельных

князьках», при А л м ор ави д ах и А лм ох адах за с л у ж и в а ет
внимания историка тем, что одновременно и проливает
свет на некоторые основные, тр удноразреш им ы е вопро­
сы, и ставит перед исследователем новые проблемы.
Одна из таких сложны х проблем закл ю ч ается в том, что
развитие изобразительны х искусств сильно отличается
от разви тия литературы . Возможно, это объясняется р а з ­
личной социальной средой, в которой возникли эти два
вида искусства. Произведения изобразительного искус­
ства, особенно архитектуры, за к азы в а л и с ь правящей
верхушкой в любой период, а выполнялись большей
частью представителям и ремесленных слоев, профес­
сиональные навыки которых п ередавались из поколения
в поколение.
139
 Самым зам ечательны м из сохранившихся архитектур­
ных памятников периода «удельных князьков» является
дворец А л хаф ёриа в Сарагосе, построенный местным
правителем Абу Д ж а ф а р о м ал-М уктадиром (1049— 1081).
При сравнении его с памятниками X в. об наруж и вается
растущий интерес к украш ениям. Арки тщ ательно отде­
ланы зубцами, зап олн яю щ и й плоскости геометрический
орнамент становится более сложным, отчетливо в ы р а ­
ж е н а склонность к контрастам, п р оявл яю щ аяся в со­
четании гладких поверхностей с панелями, зап ол н ен ­
ными причудливыми украш ениями. Все это служ ит есте­
ственным развитием искусства омейядского пери­
ода.
В самой Испании нет вы даю щ ихся памятников искус­
ства алморавидского периода, но о его общем характер е
можно судить по различным постройкам в Северной А ф ­
рике, особенно после того ка к была уд ален а ш ту к ату р ­
ка, которой их за м а з а л и при Алмохадах. А лморавиды
использовали при р аб отах ремесленников из ал -А н д а­
луса, т а к что архитектурный стиль мусульманской И с ­
пании был перенесен на ю жное побережье Средиземного
моря. В многочисленных об р азц ах алморавидских про­
изведений особенно зам етн а тенденция полностью з а ­
крыть поверхности орнаментом. Что к асается религиоз­
ных верований А лм оравидов и поддерж ивавш их их ма-
ликитских законоведов, то оии, каж ется, никак не влияли
на художественное творчество.
При А лмохадах, напротив, элемент пуританства в их
религиозных воззрениях привел в искусстве к отказу
от богатого декора предшествующ его периода. Именно
по этой причине были ош тукатурены некоторые п а м я т ­
ники эпохи А лморавидов. Б о л ь ш а я простота алмохад-
ского искусства бросается в гл аза — особенно в северо­
африканских образц ах , где о щ у щ ается т а к ж е и величие.
В алмохадских произведениях на территории самой И с ­
пании это не т а к явно. Один из главны х памятников
Алмохадов, Х иралда в Севилье (ныне с л у ж а щ а я к о л о ­
кольней каф ед рального собора), бли ж е к ранним испан­
ским стилям, чем к современному ей стилю Северной
Африки.
К более общ им моментам, которые мож но отметить,
относится готовность новых берберских правителей п р и ­
нять архитектурные традиции ал-А ндалуса. Их п р еж н яя
140
материальная культура б ы л а настолько простой, что у
них вообще не возникало вопроса, принять ли чужую
традицию или внести свой вклад. Теологические идеи,
леж авш ие в основе алморавидского и алм охадского д ви ­
жений, правда, п одчеркивали роль и слама (и превосход­
ство и слам а н ад христианством), но это не о к а зал о
прямого влияния на художественное творчество. П о ­
скольку трад и ци я ал-А ндалуса была определенно м у ­
сульманской и антихристианской, у ревностных м у с у л ь ­
ман не возникало колебаний в принятии ее. Возможно,
они действительно чувствовали нечто специфически ис­
ламское в геометрических или стилизованных растител ь­
ных орнаментах.

ГЛАВА Д Е С Я Т А Я

К О Н ЕЦ МУСУЛЬМАНСКОЙ ИСПАНИИ

1. Н асриды из Гранады

К ак у ж е отмечалось, основателем насридской д и ­

настии был М у х ам м ад ибн Йусуф ибн Н аср, известный
также под именем И б н ал-А хмар. Хотя он п оначалу
выдвинулся в Хаэне, где стал правителем около 1231 г.,
успехи Реконкисты при Ф ердинанде III Кастильском, и
it частности .потеря самого Хаэна в 1245 г., вынудили его
(иступить на юг и сделать Гранаду, которую он захвати л
еще в 1235 г., своей столицей. Когда он понял, что не
сможет со своими малочисленными военными ресурса­
ми долго противостоять силам кастильцев, он решил
стать вассалом Ф ердинанда, к а к у ж е сделали несколь­
ко других местных п равителей-мусульман. В этом ка ч е­
стве он1 предоставлял п ом ощ ь своему сеньору в к а м п а ­
ниях, которые привели к взятию Севильи и оккупации
ісмель в нижнем течении Г вадалквиви ра, а т а к ж е в
последующих кампаниях против мусульман. С озданное
іаким путем государство располагалось от Таифы (око­
ло самого Г и б р а л та р а) на за п а д е и заходило на 20—
Ж) миль за Альмерию на востоке, всего на протяжении
‘.НО миль. Н а севере граница была, пожалуй, ближ е к
141
Хаэну, чем к Гранаде, в 60.—70 милях от мо'ря— 'на pad-
стоянии полета вороны.
Когда М у х ам м ад I Гранадский стал вассалом К асти ­
лии, он был не единственным мусульманским п равите­
лем, реш ивш имся на этот шаг. Н о прочие постепенно
исчезли, сменились христианскими губернаторами. П о ­
следним из них был эмир М урсии (1264 г.). Стоит спро­
сить, почему ж е Г ранадском у королевству удалось с о ­
хран ять независимость в течение двух с половиной ве­
ков? М ож но выдвинуть различные объяснения этому,
но ни одно из них не будет окончательным. М у х ам м ад I
о к а з ал ся хорошим вассалом Ф ердинанда и его сына и
з ас л уж и л этим великодушное обращение, так что к мо­
менту его смерти в 1273 г. признание независимости
Г ранады стало обязательной частью внешней политики
Кастилии. В озможно также, что д л я Кастилии с ее мно­
гочисленными мусульманскими подданными было не­
бесполезно иметь рядом мусульманское государство,
куда могли б еж а т ь недовольные. Но, мож ет быть, г л а в ­
ную роль сы грали д ва географических фактора: го*
ристый рельеф страны и близость Африки. Больш ую
часть территории Гранадского королевства составляли
довольно высокие горы, эта естественная защ и та была
усилена мощ ными крепостями и укрепленными городами
(такими, ка к Р о н д а) — в тех местах, где легче было осу­
ществить наїпадение. П ока все шло нормально, к асти ль ­
ские правители, возможно, считали, что попытки про­
двинуть в этом направлении свои рубежи не окупят во­
енных расходов. Тем более ч то близость Африки позво­
л я л а насридским правителям время от времени о б р а ­
щаться за помощью к новым мусульманским правителям
М арокко, д инастии Маринидов. Это означает, что они
никогда не зависели полностью от милости Кастилии,
хотя соб л ю дал и осторож ность и с М аринидами, чтобы
не дать им присоединить Г ран ад у к их африканским
владениям.
Г ранадское государство полностью осозн ав ал о свой
мусульманский характер. Б еж ен ц а м со всех концов И с ­
пании п редоставлялся приют. А рабский был единствен­
ным языком в королевстве. Е вреи в стран е были, но>
христиан мосарабов не было совсем, хотя не ясно, яв и ­
лось ли это следствием каких-то определенных мер, или:
просто отношение к христианам рядовых мусульман сд е-
142
.пало их ж и зн ь там слишком неприятной. П о д ч е р к и ва­
ние роли и с л а м а и защ и ты и слама вполне понятно в
т е т е показанной еще А лморавидами и А лмохадами за-
Гюты о «священной войне». Р асту щ ее самосознание хри­
стиан в период успехов Р е к о н к и с ™ с 1212 по 1248 г.
так ж е имело немалое значение.
Об истории Н асридского государства во многих ас ­
пектах почти не сохранилось сведений. Н есколько лучше
известны его отношения с христианскими госуд арства­
ми, т а к ка к в их хрониках есть м атер и ал ы на этот счет.
Период наибольшего блеска приходится на 1344—■
1396 гг., когда была построена с а м а я п рекр асн ая часть
Длхамбры. В делом государство процветало — б л а г о д а ­
ря интенсивному сельском у хозяйству, городским ремес­
лам и торговле. Однако сущ ествовали и многочисленные
внутренние трудности. Д инастийны е распри из-за прав
на престол, в которых каж д ы й преследовал свои ин­
тересы, были весьма часты, особенно в последнее д е с я ­
тилетие XIV в. С ознательно исламский х ара ктер госу­
дарства способствовал усилению влияния правоведов,
а они вместе с аф ри кански м и наемниками и некоторы­
ми городскими элементами о б н а р у ж и в а л и тенденцию к
войне. Им противостояла п р ав я щ а я элита, купцы и
крестьяне, чьим интересам больше отвечал мир.
Конец Насридского королевства был в такой же
степени вы зван его собственной внутренней слабостью,
как и растущей силой христиан. Эту силу еще более уве­
личило объединение Арагона и Кастилии, последовавшее
за браком Ф ердинанда и И забеллы . И з а б е л л а вступила
на трон Кастилии в 1474 г., а Ф ердинанд II на ара гон ­
ский трон — в 1479 г. Н о еще до этого з а х в а т Г и б р а л т а ­
ра в 1462 г. показал, что христианские д е р ж а в ы 1 вновь
приступили к военным действиям. Все ж е можно было
Г)ы оттянуть окончательное поражение, но у м усульм ан ­
ских лидеров не в ы д ерж ал и нервы, и они д али во­
лю нетерпению. В 1481 г., до окончания перемирия, они
захватили у христиан зам о к З а х а р а , и несомненно этот
вызывающий булавочный укол привел Ф ердинанда и
И забеллу к решению покончить с Гранадой. Они от­
казались от всеобщего наступления — вместо этого Ф ер­
динанд использовал раскол среди самих мусульман и
поддерж ивал мир с одной из фракций, пока его войска
громили другую. Таким образом ему удалось захватить
143
 Ронду (1485) и М а л а г у (1487) на западе, а потом
Альмерию (1489) на востоке. П оследняя ка м п ан и я про­
тив Гранадьг бьгла н а ч а т а в 1491 г., и еще до конца это­
го года защ итники города осознали безнадежность свое­
го полож ения и согласились на сдачу. Им были предо­
ставлены почетные условия, и город был сдан в самом
н ачале 1492 г. Сцена прощания с ал-Андалусом послед­
него из Н асридов — последнего мусульманского п ра­
вителя в Испании — Абу А б д ал л аха (Boabdil) породила
одну из испанских народных баллад.

2. М у с у л ь м а н е под властью христиан

М ожно сказать, что падение Н асридов было концом

мусульманской Испании — и вместе с тем это был д а л е ­
ко не конец. Д л я историка мусульманской культуры
ж изнь некоторых немусульманских частей И спании в
X III и XIV вв. т а к ж е в аж н а, ка к жизнь насрищской
Гранадьг. С ледовательно, чтобы заверш ить историю му­
сульманской Испании, надо об рати ться к истории му­
сульман, остававш ихся в христианских государствах.
То, что б ы л о известно ученым о нетерпимости хри­
стианской Испании, вместе с распространением идей
Реконкисты иногда приводило к заключению, будто с
того момента, ка к провинция или область п оп а д а л а1 под
власть христиан, мусульман в ней вообще не оставалось.
Н о д а ж е в Кастилии, которая особенно п оощ ряла п о ­
литику расселения христианских колонистов в не з а н я ­
тых еще зем лях, дело обстояло совсем не так. К огда п
1085 г. был з а н я т Толедо, там осталось много мусуль-
ман-ремесленников, а с ними и отдельные ученые, ко­
торые сыграли важ ную роль в передаче Европе м у су ль­
манской науки и философии. П осле 1248 г. в хр и сти ан ­
ских королевствах было много мусульман. В Кастилии
они составляли большинство населения новой провинции
Андалусия, в Арагоне христиане были в меньшинстве как
в центральной провинции, так и в провинции В аленсия.
Т акое положение дел было неизбежным: правителям
приходилось д е р ж а т ь у себя мусульман, т а к ка к те были
основой экономики страны , а мусульм анам некуда было
податься, и они продолж али зан и м ать ся своими рем ес­
л а м и там же, где раньше.
144
 М усульмане, оставш иеся на старых местах при и зм е­
нившемся правлении, стали известны к а к м у д е х а р ы (исп.
m u d e ja re s ) — название, образованное от арабского слова
м удадж ж ан— «получившие разреш ение остаться» в з н а ­
чении «'одомашненные». Они находились в том ж е по­
ложении, что и покровительствуемые меньшинства в
мусульманском государстве. Они сл ед овали 1 своей рели­
гии, зак о н ам , обычаям и могли свободно зан и м аться
рем еслам и и торговлей. Во главе к аж д о й местной му­
сульманской общины стоял мусульманский руководи­
тель, н азначаем ы й королем1. З а свои привилегии они п л а ­
тили подушную подать. Они об разовы вали отдельные
общиньг, иногда о бязанны е носить особую о деж ду, з а ­
нимали определенные кварталы городов. Зн ач ител ь­
ную часть мусульман составл ял и трудолюбивые крестья­
не, н аселявш ие сельские районы. Н екоторы е ремесла
почти полностью сосредоточены1 бы ли в руках мудеха-
ров.
М у д е х а р ы оставили мало следов в так называемой
событийной истории христианской Испании, на кото­
рой концентрировалось внимание историков XIX в. О д ­
нако их н ебогатая событиями ж изнь свидетельствовала
о важ ном историческом я в л е н и и — сущ ествовании эко­
номической структуры и материальной культуры, об ­
щих для мусульман и христиан. В эпоху м уд еха р о в —
X III и XIV вв.— это экономическая и м атери ал ьн ая к у л ь ­
тура распр остр ан ял ась д а ж е на те части Северной И с­
пании, которые преж де практически не были связаны
с мусульманами. В аж н ей ш и м свидетельством тому сл у­
жит художественное творчество этого периода.
Вместе с тем необходимо учитывать, что при асси­
миляции этой культуры христианами действовал отбор.
Н икогда не принималось то, что откровенно не соответ­
ствовало основным христианским концепциям. Это отно­
сится и к высшим областям духовной жизни, и особен­
но к быту рядовых испанских христиан. И з других стран
в Испанию тож е прибывали христианские ученые, чтобы
познакомиться с живой традицией греческой философии
в ее мусульманских одеж дах, было пролито много чер­
нил д л я д о казател ь ств а того, что можно и чего нельзя
вводить в христианскую традицию, но это уж е не имеет
отношения к истории Испании.
К началу XV в. наметились изменения в отношении
10 З а к . 232 145
испанских христиан к м усульманам. Частично это о б ъ ­
ясняется экономическим недовольством, поскольку б о л ь ­
шинство м у д еха р о в было зажиточно. Определенное
предубеждение против мусульман стало появляться в
простом народе. С объединением Испании при Ф ерд и ­
нанде и И за б е л л е эти предупреждения начали оказы вать
некоторое влияние на политику. Старой политикой ре­
лигиозной терпимости ещ е руководствовались, 'когда н а ­
селению Гранады были предложены великодушные у сло­
вия сдачи в 1492 г., но в том ж е году был издан эдикт,
принуждавш ий евреев во всех частях Испании либо
креститься, либо покинуть страну. Ранее, в 1478 г., была
«национализирована» инквизиция в Испании — в том
смысле, что испанских инквизиторов теперь н азн ачал
не папа, а король и королева. В результате оказалось,
что поощряется и д а ж е н асаж д ается не христианская
ортодоксия simpliciter, но христианская ортодоксия, ка к
ее п редставляли себе исламские лидеры.
Д р у г а я сторона новой политики проявилась в 1499 г.,
когда могущественный карди н ал Хименес де Сиснерос
посетил Г ран ад у и провел т а и дискуссию с зак оно ве­
дами. З а ней последовало сож ж ение чисто м усульм ан ­
ских сочинений и насильственное обращ ение в христиан­
ство.
В результате здесь на следующий год вспыхнуло
восстание, которое п родолж алось более года. В качестве
карательной меры мусульманам Г ран ады в 1502 г. был
предложен выбор м еж д у крещением и высылкой. Многие
предпочли креститься, однако убеждений своих не из­
менили. В 1525— 1526 гг. сходные меры были приняты
против мусульман других провинций. После этого в
И спании официально не осталось мусульман, но еще
почти целое столетие испанские правители ста л ки в а ли сь
с проблемой морисков.
Д л я объяснения роста нетерпимости в Испании пос­
ле столь долго сохранявш ейся терпимости можно при­
вести несколько причин. Некоторое врем я ож и дали, что
представители трех вероисповеданий могут быть спло­
чены в некое единство, но чем дальш е, тем яснее с т а ­
новилось, что это невозможно. Политическое единство
при Ф ердинанде и И за б е л л е было чревато разобщением
и настоятельно требовало единства духа, чтобы пред­
отвратить это разобщение. Н е при м и рим ая и вместе с
14G
тем оборонительная позиция Гранады в последние д е с я ­
тилетия ее сущ ествования несомненно подготовила ре­
шение Ф ердинанда и И за б е л л ы создать подлинное един­
ство в мировоззрении. К 1525 г. Испания, в ы р осш ая уж е
в империю, сознайала, какую угрозу д л я Европы с о зд а­
вало мусульманское (турецкое) наступление на Вену
(она была действительно осаж д ен а в 1529 г.). Участие
в действиях там — и по другую сторону Атлантического
океана — требовало м аксимального использования ис­
панских лю дских ресурсов, так что здравы й смысл д и к ­
товал исключить самую возможность сущ ествования
враж д еб н ы х элементов внутри страны, пока такое коли­
чество н адеж н ы х и боеспособных люден находится за
ее пределами.
К а к сообщают, подразумевалось, что м усульманам
предоставлено сорок лет па исполнение постановлений,
принятых в 1525— 1526 гг. Неизвестно, было ли так на с а ­
мом деле, однако к 1566 г. антимусульманское за к о н о д а­
тельство вновь оживилось — предшествующ ие меры о к а ­
зались неэффективными. К тому ж е м усульм анская ре­
лигиозная практика в центральны х зем лях и слама или
в других местах часто р а зр е ш а л а и о п р ав д ы в ал а та-
кыйю — т. е. сокрытие своих истинных религиозных у б е ж ­
дений, когда проявлять их опасно д л я жизни. Очевидно,
мориски получили оф и ц и ал ы ю е решение мусульманских
законоведов за пределами страны, что в условиях И с п а ­
нии XVI в. р азреш ается подобная скры тая п риверж ен ­
ность к исламу. Сохранились рукописи, известные под
названием алхамиадос, которые написаны арабским
алфавитом, но на испанском языке. Они со д ер ж ат изло­
жение мусульманской веры и религиозной практики
морисков. Д ополнительной причиной увеличения нетер­
пимости 'был ощ ущ авш ийся теперь ф ак т более высокой
рождаемости среди мусульман, за счет которой росла
нх численность. С другой стороны, существенный эко­
номический и материальны й в к л а д м орисков в жизнь
Испании способствовал тому, что их п одд ерж ивал а з н а ­
чительная часть знати А рагона п Валенсии.
С 1566 г. давление на м орисков увеличилось. Н екото­
рые из них подняли в 1569 г. восстание и получили по­
мощь оттоманского п равителя А л ж и р а. Однако, несмот­
ря на этот нажим, их общины в городах оставались в
основном нетронутыми — б л а г о д а р я зам кнутому х а р а к ­
10* 147
теру их жизни. Они оказали сь иеассимилпруемым э л е ­
ментом населения. Наконец, между 1609 и 1614 гг. по­
явились эдикты о высылке, в результате которых около
500 тыс. человек, ка к сообщаю т, пришлось уехать в С е­
верную Африку. Некоторые из событий там позволяют
по-новому увидеть кое-какие д етали жизни в Испании.
Так, среди своих собратьев по вере часть м орисков про­
яви ла себя столь же неассимилируемой, как и среди
испанских христиан. Их культура б ы л а общей м а тер и ал ь ­
ной культурой Испании, мусульманской настолько же,
насколько христианской. В мусульманской атмосфере
Северной Африки они более чем когда-либо осознали
свое испанское происхождение, свое превосходство над
аф риканскими мусульм анам и — берберами и пр. В не­
которых городах Северной Африки по сей день с о х р а­
нились отдельные мусульманско-испанские черты, так
что в этом ограниченном смысле м у сульм анская Испания
все еще жива.

3. Литература в период отступления

Этот период в литературной истории ал-А ндалуса

не без оснований считали всего лишь эпилогом. Не было
ни особого импульса к изобретательству, ни у д и в л яю ­
щих поэтических новшеств. Скорее это была (к ак и
на мусульманском востоке) эпоха компиляции и широкой
эрудиции, когда зап исы вались или обретали зак о нч ен ­
ное вы раж ен и е накопленные поколениями знания;
часто в роли фиксаторов выступали андалусские эм иг­
ранты.;
Одним из таких экспатриантов был грам м ати ст Ибн
М ал и к (1208— 1274), которому п р и н ад л еж а т две урджу-
зы, где и злож ена вся ар а б с к а я грам м ати ка. Более корот­
к а я из них, в кл ю ча ю щ ая чуть меньше тысячи строк
скверных стихов ', до сих пор используется ка к учебное
пособие. Д ругой ан д ал у сец Абу Хаййан (1257— 1344),
преподававш ий на востоке, известен прежде всего как
грамматист, но он был т а к ж е сведущ в ряде м усульм ан ­
ских наук. О р азм ах е его эрудиции свидетельствует тот
факт, что он был автором солидной турецкой гр а м м а т и ­
ки; ка к сообщают, ему п р и н а д л е ж а л а еще и грам м ати ка
эфиопского язы ка. Еще один эмигрант, Ибн С аи д ал-
148
М у гриби (ум. в 1274 г.), слыл тож е разносторонним
человеком, он составил весьма ценную антологию, в
которую включил немало собственных стихов.
О ставш иеся в сокращ авш ихся мусульманских в л а д е ­
ниях в Испании представители культуры т а к ж е ж или на
скопленные капиталы , но капиталы эти были достаточ­
но велики, чтобы обеспечить им достойное и изысканное
с уществование. Во время правления Н асри дов в Г ран аде
при дво ре— в той самой А лхамбре, где каменные своды
дворцов и павильонов легко покоятся на стройных ко­
лоннах, на вид столь же хрупких и неустойчивых, ка к
балерина на пуантах,— поэтам и прозаикам , которые
больше заботились о своем наследии, чем о п р и б л и ж аю ­
щемся конце, все ещ е удавал ось порой высечь искры
вдохновения, подобные прежним.
Среди прочих фигур в литературе, к а к баш ня, воз-
иышался Л и сан ад-Д ин ибн ал-Х атиб (1313— 1374). Ве-
>ир, хронист, автор полезного биографического словаря,
он был т а к ж е мастером орнаментальной прозы, нап исав­
шим и многочисленные макамы, и высокообразованным
поэтом, сочинявшим ка к традиционные касыды, так и
изящные муваш ш а ха. Он написал т а к ж е урдж узу под
названием « Р и с ал ат ал-хулал фи назм ад -дувал» («Число
полумесяцев в порядке стран»), изл агавш ую историю ис­
лама на западе. Один из современных арабских ученых
считает ее достойной зван ия арабского « Ш а х -н а м е » 2, хо­
тя она никогда не проникала в народное воображение, по­
добно персидскому эпосу. В целом этот автор з а м е ­
чателен не новаторством, а своим тонким мастерством,
простыми ритмами, чарую щей выразительностью и иск­
ренностью образов, с какой он іпоет о свидании влюб­
ленных в идиллической обстановке, среди чутких лилий
п завистливы х нарциссов, о мимолетности этого сви да­
ния, которое, -подобно судьбе, «можно упрекнуть лишь
п том, что оно пронеслось в одно мгновение».
Стихи его протеже и преемника Ибн З а м р а к а (1333—
1393), последнего великого андалусского поэта, были
использованы для украш ения стен Алхамбры .
У морисков, оказав ш и х ся под христианским п р ав л е­
нием, были, конечно, совсем иные заботы. И зы ск ан ная
литература, зав и сев ш а я от меценатов, бы ла не д ля них.
Вместо этого в их среде имели хождение труды, пред­
писывавшие противостоять давлению, которому подвер­
149
галась их сера: изложение канонического права, полеми­
ческие трактаты , кое-какие стихи во сл ав у пророка и
на другие исламские темы, немало сказок и легенд либо
на общ еф ольклорны е темы, либо подсказанны х а с к ета­
ми, или выросших из коранических упоминаний Моисея,
Иосифа, Соломона и А лександра, или восхвалявш их во­
инскую доблесть М у х ам м ад а и других мусульманских
героев. А льхам ийская литература, написанная по-испан­
ски, но арабски м письмом, в нашем обзоре мож ет быть
упомянута лишь вскользь. Стоит, однако, отметить, что
этим способом были записаны многие сказки, которые
в классическом арабоязы чном обществе могли бы и збе­
ж а т ь внимания грамотны х людей.
И зобилие вы являемы х таким образом народных по­
вествований нельзя не учитывать при изучении влияния
андалусской литературы за пределами страны. Это
влияние отнюдь не ограничивается рассматриваемы м
здесь периодом, однако ка к раз Р еконкиста усилила и
увеличила его.
С одной стороны, восточномусульманские земли всег­
д а имели возможность вкусить от лучших образцов л и ­
тературного творчества ал-А ндалуса, на них р асп р остр а­
нилась, например, ан д ал усск ая мода на муваш ш ах.
Теперь, когда владения мусульман на Пиренейском по­
луострове сокращ али сь и слабели, все больш е ведущих
родов ал-А ндалуса и все больше его ученых искали
помощи братьев мусульман и покровительства мусуль­
манских эмиров в других краях, особенно в Северной
Африке. Тунис и Фес стали хран и лищ ам и андалусской
культуры, так что именно одному североафриканцу, учив­
шемуся в Фесе ал -М а к к а р и (ум. в 1631 г.), мы обязаны
значительной частью информации об ал-А ндалусе и его
литературе.
С другой стороны, и христиане принимали к себе см е­
ш анное население с культурой, отдельные аспекты кото­
рой они стали ценить и осваи вать в своей собственной
культуре.
У ж е в то время, когда удача мусульман пошла на
убыль, их познания привлекали к себе ученых всех веро­
исповеданий. И спанские евреи, в частности, были в п р я ­
мом долгу перед арабской мыслью, и многие из них,
вклю чая великого М аймонида (1135— 1204), получили
свою ученость из рук арабски х учителей и писали своп
150
кішги по-арабски. Д а ж е в изящной словесности поэты,
писавшие на древнееврейском (такие, ка к Ибн Габирол
(1021— 1052), подверглись влиянию арабской просодии.
1>ыли созданы еврейские м у ва ш ш а хи , не только воспри­
нявшие условности арабской формы, но и о казавш и еся
"її подавляю щ ем большинстве случаев... имитацией оп­
ределенных арабски х стихотворений»3. Н ем ал о п ро заи ­
ков XII и X III вв. писали на древнееврейском т а к ж е
ичкамы, один из них, Иегуда ібен Соломон Алхаризи
(1165— 1225), в действительности перевел в 1205 г. ма-
h(1мы ал-Харири. «К ал и л а и Д и м н а» бы ла переведена
мм древнееврейский д важ д ы : неким Р а б б и И оилем и
I>;іб б и Е л е а за р бен И аковом (1283), который т а к ж е пн­
емл макамы.
Христиан т ак ж е, д а ж е если они не были завоеваны
исламом, п р ивл ек ал а а р а б с к ая ученость. Аннотации
ио-арабски, помещ аемы е перед латинскими текстами, по­
казывают, что их переписчики свободно р азб и р ал и сь в
ном языке. Но связь меж ду арабской литературой и
литературами, которые возникли в христианских с т р а ­
нах, не столь п р ям а я и четкая, к а к связь с литературой
мм древнееврейском.
Наиболее ясно прослеж ивается эта связь в передаче
повествовательной литературы. В н ач ал е XII в. Педро
Алфонсо, перешедший в 1106 г. в христианство еврей,
собрал тридцать три сказки арабского происхождения,
перевел их на латы нь и оп убли ковал под названием
oDisciplina clericales», у к а зав таким образом, что они
предназначены в наставление грамотным. Эта книга
получила в Европе весьма ш ирокое распространение и
Кила переведена на многие языки, отзвуки ее можно
видеть в таких знаменнтых произведениях, ка к
«Дон Кихот» и «Декамерон». П р и н а д л е ж а в ш а я Р аб би
Поплю версия «Калилы и Димны» тож е была переведена
им латынь Иоанном К апуанским, т а к ж е крещеным
«•преем, и получила назван ие «D irectorium Vita H u m a-
ІІМО».

И спанская повествовательная литература, например,

в особом долгу перед тремя ранними переводами восточ­
ных работ (которые хотя бы частично дошли до испан­
цев по-арабски) за данный ей первичный толчок. Одно
н і -mix произведений у ж е упом инавш аяся «К ал и ла н
Дпмма», 'переведенная с арабского в середине XIII в.
151
 по приказу Алфонсо X*. Д в а других — это «Syntipas»,
известный т а к ж е ка к «Синдбад-наме» и ка к «Sendebar»,
еще один сборник сказок индийского происхождения,
переведенный в 1253 г. под названием «Libro de los
a sa y a m ie n to s de las m ujeres», и книга « В ар л аа м и
И осафат», основанная в конечном счете на жизни Будды.
Эти повествования породили многочисленные отклики
в Испании и других европейских странах, равно к а к и
сказки «1001 ночи». Тут и там можно обнаруж ить от­
дельны е другие заимствования. Так, «D isputa de l’Ase»
Турмеды (1417), в которых Осел отвергает аргументы
мнимого превосходства Человека, точно следует за одной
из «Эпистол Чистых Братьев», сборника X в., с о д е р ж а ­
щего научные и философские трактаты . В своем «Кри-
тиконе» Г расиан т а к ж е частично заим ствовал народную
сказку — ту же, что Ибн Туф айл в своем «Хаййе ибн
И а к з а н е » 4. Р асс к аз о полете М у хам м ад а на небо
(мирадж ), переведенный на испанский по приказу А л ­
фонсо X, хотя ныне он сохранился только во ф р ан ц у з­
ской и латинской версиях, мог сы грать известную роль
в формировании образной системы Д а н т е 5.
Итак, вдохновение черпалось главным образом 'в н а­
родных повествованиях, но есть 'предположение, что плу­
товской роман XVI— XVII вв., который с симпатией
описывает приключения и похождения низкородного
героя, возможно, об язан своим происхождением ма-
каме.
Рибера выдвинул т а к ж е теорию о существовании к а ­
кого-то раннего народного эпоса, следы возможного в л и ­
яния которого он искал в «Песне о Р оланде» и в «Поэме
о >Сиде».
Много д ебатов среди арабистов и р о м а н и сто в 6 в ы зв а­
ла возможность влияния арабской поэзии, точнее, а н д а ­
лусских строфических форм на искусство хугларов и
трубадуров, и следовательно, на всю лирическую т р а ­
дицию романских литератур.
В озможностей д ля проявления такого влияния возни­
кало много, когда христиане и м усульмане ж и л и рядом
и культурный обмен между дворам и был обычным д е­
лом. Небесполезными в этом смысле оказал и сь и воен-
* Датировка вызывает сомнения (см.: А. А. С м и р н о в , С р ед­
невековая литература Испании, Л., 1969, стр. 196, прнм. 2 ) .— Прим.
отв. ред.

152
мые столкновения. Н а зв а н н ы е возможности взяты о т­
нюдь не из области догадок: известно, что при христиан­
ских дворах выступали пленные певицы-л<ор«с/ш; одна из
иллюстраций к п р ин ад л еж ащ ей перу Алфонсо X «Сап-
tigas de S a n ta M a ria » (1265) и з о б р а ж а е т мавра и
христианина, пою щ их вместе іпод собственный
,а ккомпанемент на одинаковы х лютнях; а ц ер к о в ­
ный совет В ал ьяд о ли д а в 1322 г. п р окл ин ал со-
исем не выдуманное зло, івьінося зап рет использовать в
церквах мусульманских певцов и оркестрантов. П ро од ­
ного из трубадуров, Гарсиа Фернандеса, известно, что
он ж ени лся на певице из м орисков и странствовал с нею
имеете м еж д у христианскими :и мусульманскими в л а ­
дениями И с п а н и и 7.
В самом деле, м еж д у андалусской и романской л и ­
рической поэзией можно о бнаруж и ть значительное сход­
ство. Особенно зам етно оно в тех чертах, которые обус­
ловлены структурой андалусской строфической поэзии.
О казы вается, Гийом IX включил в свою « C hanson 5»
несколько арабских с т р о к 8. О днако оспаривается, чтобы
сходство это было существенным в вопросах содерж ания,
особенно в таких моментах, к а к отношение к женщ ине
п к любви: трубадуры лишь увековечили излюбленные
«общие места» андалусской поэзии: жестокость и т и р а ­
нию возлюбленной, ст р а д а н и я измученного влюбленно­
го, вмеш ательство в любовную интригу таких о б я за т е л ь ­
ных персонажей, ка к доверенный друг, клеветник, согля­
датай. И все ж е они отрази л и в своем творчестве более
утонченную концепцию любви, чем та, что бы ла известна
п Европе до Ибн Хазма.
Трудно отрицать, что ан д ал у сск ая поэтическая т р а ­
диция была одним из определяю щ их ф акторов периода
формирования романской литературы, особенно если
пспомнить в к л а д мусульманской Испании во все прочие
области культуры, хотя бы в музыку, столь тесно свя-
иінную с литературой. О днако степень и границы этого
плияния можно определить лишь после детального изуче­
ния текста и сопутствующего ему обсуж дения эталонов
сравнения, которые до сих пор не в ы р а б о т а н ы 9. Это з н а ­
чит, что пока аргументы еще нельзя обобщить. Д о с т а ­
точно привести, например, точку зрения Менендеса Пи-
дпля, проницательного и высокообразованного ученого-
романиста. по которой ар абское влияние было одним из
153
нескольких, которые можно выделить в раниих произве­
дениях провансальских трубадуров, особенно у Гийо­
ма IX, М ар к аб р ю н а и С еркамона, но что оно быстро
исчезло, сохранившись в основном в анонимных народ­
ных песнях Франции и Италии. В галисийско-португаль-
скую поэзию оно почти не проникло, за исключением
п ри н ад л еж а щ и х Алфонсо X « C a n tig a s de S a n ta M aria».
В кастильской поэзии оно п р еоб ладал о до XVI в., когда
было вытеснено отовсюду, кром е самых вульгарны х
форм, однако следы его до сих пор можно найти в к л а с ­
сическом испанском театре, богатом традиционными пес­
нями |0.
О стается еще раз подчеркнуть, что андалусцы пере­
д ал и своим романским преемникам не классическую
свою традицию — не моноримные касыды с о б я за т е л ь ­
ной последовательностью тем, не перенасыщенную тр о ­
пами прозу,— а свои обр азн ы е сказки, строфические сти­
хотворные формы и, возможно, особенно утонченный
лиризм своих лю бовных песен. Примечательно, что, по­
ж алуй , именно эти черты вы деляли андалусскую л ите­
ратуру среди литературы единоверцев-христиан в восточ­
ных областях. В немалой мере это были т а к ж е черты,
присущие народной литературе или происходящие из
нее.
Это соответствует общей картине мусульманской И с ­
пании, где л итерату ра элиты под покровительством ме­
ценатов стремится увековечить традиционные образцы,
пусть весьма ценные, но не свои собственные, и в н аграду
за стойкость пож инает плоды в виде блистательны х ш е­
девров. Но бок о бок с ней, лиш ь отчасти — но все же
глубже, чем в других арабоязы чны х странах,— проникая
в нее, сущ ествовала д ругая л и тература, сл у ж и в ш ая ес­
тественным вы раж ением этнического и культурного сме­
шения населения. В этой л итературе арабский элемент
б р ал и д ав ал , см еш ивался и ф ормировал, стимулировал
развитие и р азв и ва л ся сам. В заимопроникновение этих
этнических и культурных элементов породило отличи­
тельные черты андалусской литературы , оно ж е помогло
ей выжить.
А н далусская литература походила на аристократа
экспатрианта, у которого д ве жены: одна — свободная
женщ ина его собственной национальности и касты, а
д р у гая — местная рабыня. Сыновья от первой жены
154
больш е б ли ст аю т при дворе, сыновья ж е невольницы л у ч ­
ше приспосабливаю тся к жизни, когда политические пе­
ремены уносят прочь отцовские привилегии.

4. Искусство X I I I — X I V вв.

Н есм отря на ухудшение в X II— X III вв. политическо­

го положения, худож ественная традиция в м усульм ан­
ской Испании была все еще ж ива и д а ж е созд ала не­
которые великие произведения. Можно считать, что она
распалась на две ветви: м удехарское искусство и искус­
ство Гранады .
М удехар ы , ка к мы уж е объяснили, это мусульмане,
которые предпочли остаться на христианской терри ­
тории. Число их в некоторых об ластях было зн ач и ­
тельным, и б ла го д а р я этой новой форме общения му­
сульман и христиан столь больш ая часть культуры ал-
Л ндалуса переш ла к христианской Испании, точнее,
была ассимилирована христианской Испанией при ее
■жспансии. Объединение двух обществ в почти ц елост­
ный культурный организм иногда н азы ва ю т «мудехар-
ским фактором». О днако мудехарское искусство — это
не просто искусство, создаваем ое м у д е х а р а м и ,— скорее
это искусство, возникш ее па почве указанного нового
культурного единства. П р о д о л ж а я традицию и слам ско­
го искусства независимых мусульманских королевств,
что искусство вместе с тем вполне освоилось в ново­
образованном обществе под владычеством христиан.
Что дело обстояло именно так, п одтверж дается много­
численными ф актам и: ремесленники, выполнявш ие р а ­
боты, могли быть либо христианами, либо м усульм а­
нами из независимой Г ранады , но произведение всегда
ю х р ан ял о мудехарский стиль, в то время как мудехар-
і'кие мастера, которые покидали Испанию, работали
м п других стилях.
Внутри самого мудехарского стиля р азл и чаю т «при-
днорный мудехарский» и «народный мудехарский».
"Придворный» представлен преж де всего дворцом Ал-
ь.чсар в Севилье, он тяготеет к омейядским образцам.
•Народный» описан Анри Террасом ка к национальный
шпанский стиль того периода. Он слегка в арьировался
or одного региона к другому, поскольку вкл ю чал в себя
155
местные традиции. В церквах Толедо начиная с конца
XII в. можно найти прекрасные образцы мудехарских
произведений. Все это весьма интересно само по себс.
С точки зрения нашего обзора большой интерес к му-
д ехарскому искусству свидетельствует о симбиозе, воз­
никшем в резу л ьтате освоения христианскими королев­
ствами значительной доли материальной и духовном
культуры ал-А ндалуса.
Искусство Г ран ады известно нам главным образом
по его величайшему достижению, дворцу А лхам бра, хоти
это дал еко не единственное произведение, сохранивш е­
еся от Н асридского королевства. Н а п рим ере Алхамбры
можно видеть, к а к о б щ ая система взглядов в королев­
стве влияла на его искусство. Это было обороняющееся
общество, сознаю щ ее себя бастионом и слама протип
враж дебного мира, сосредоточившее силы на сохране­
нии того, что оно унаследовало. В искусстве это озн а­
чало, что оно твердо п ридерж ивалось ранней традиции
ал-А ндалуса и не вносило никаких новшеств; д о сти ж е­
нием новых высот оно обязано совершенствованию ма
стерства.
А лх ам бр а п редставляет собой комплекс зданий на
одном из склонов С ьерра-Н евады , над городом Г р а н а ­
да. К а к и другие мавританские дворцы, она служила
так ж е, пользуясь современной фразеологией, «прави­
тельственным учреждением». К ром е того, это была еще
и хорошо защ и щ ен н а я крепость. О днако с художествен­
ной точки зрения наиболее интересен сам дворец, со­
стоящий из сравнительно небольшого числа ком нат и
зал , группирующихся вокруг двух внутренних двороп
(патио). В основном он был построен в течение двух
последних третей XIV в. Здесь всюду возобладала
страсть к заполнению поверхностей замысловатыми,
изящно ■выписанными украш ениями — п со зд а л а по­
разительный эффект. Полностью использовалась и вода,
которую в изобилии предоставляли высокие горы: были
сооружены фонтаны, бассейны, во дворах насадили р а ­
стения — зал ог приятного досуга в ж а рком климате.
И все ж е самое сильное впечатление производит д о ве­
д енная до совершенства о рнам ентация и та несравнен­
ная грация, с которой засты ли ка к бы нисходящие г
высоты стройные колонны.
Это было щедрое искусство, создававш ееся д ля се­
155
годняшних радостей, не задум ы вавш ееся о вечной с л а ­
ве. Оно использовало непрочные материалы, почвенная
опора по своей природной структуре тож е бы ла д ово л ь­
но хрупкой. Только б л а г о д а р я ряду чудес и постоянной
заб оте последующих поколений А лхам бра сохранилась
до наших дней.
О днако в XV в. творческий импульс гран адских м а с­
теров ослаб — несомненно в результате зам кнутого по­
л ож ен и я королевства и его политического р азв а л а . Еще
до того к а к н асри дская Г ран ад а окончательно исчезла,
ее оригинальное искусство было уж е мертво.
Т ак случилось, что отчасти в результате людских
действий (действий христиан), отчасти в силу естест­
венного процесса роста и увядан ия мусульманское ис­
кусство Испании перестало существовать. Испанцы
нового времени склонны рассм атривать м авританское
прошлое своей страны как нечто чуждое. И все ж е не­
предубежденному взгляду видно, что сегодняшние ху­
дож ники и ремесленники Испании до сих пор черпают
вдохновение из мусульманских источников.

ГЛАВА О Д И Н Н А Д Ц А Т А Я

ЗН А ЧЕН И Е МУСУЛЬМАНСКОЙ ИСПАНИИ

1. А р а б о -м ус ул ьм а н ск а я к о л о н и я

В н ачале этой книги в качестве одного из вариантов

подхода к проблеме мусульманской Испании было пред­
ложено рассм атривать ее ка к ответвление обширной му­
сульманской общины. Она пред ставляла собой часть
огромного культурного и религиозного организма, про­
стиравшегося от атлантического побереж ья Испании н
Северной Африки сн ач ал а до С а м а р к а н д а и П е н д ж аб а,
а затем и до Индонезии. К а к ж е ф ункционировала эта
часть организма, этот изолированный орган? Соответст­
вовали ли мусульманские формы общественной жизни
условиям Пиренейского полуострова, или необходима
была какая-то ад ап тац и я? Могла ли культура ал-Ан-
157
Далуса внести свой в кл ад в культуру центральномусуль­
манских земель? Таковы вопросы, к которым следует
вновь вернуться после приведенного обзора истории му­
сульманской Испании. В настоящий момент читателю
у ж е д о л ж н о быть ясно, что, коль скоро в наших знаниях
(существует столько пробелов, ответы могут быть лишь
предварительны ми.
Д л я исследователя культуры одной из самых инте­
ресных черт мусульманского общ ества центральны х з е ­
мель п редставляется способность мусульман арабов че­
рез посредство своей религии и язы ка поглощ ать боль­
шую часть культурного наследия народов, населявших
«плодородный полумесяц» *, и их соседей. Арабы вышли
из пустынь или из городов, тесно связанных с пусты­
ней,— следовательно, уровень их материальной культу­
ры был весьма низок, хотя они достигли, ка к можно
утверж д ать, высокой степени совершенства человечес­
кой личности и человеческих отношений. Народы , кото­
рые они покорили в И раке, Сирии и Египте, веками
п одд ерж и в ал и высокий уровень материальной и духов­
ной культуры; последняя в клю чала в себя и греческую
философию, и основанную на неп христианскую тео­
логию. И все ж е именно культура арабов стала м а т р и ­
цей д ля новой мусульманской цивилизации, ассимили­
ровав все, что было лучшим в более древних и более
высоких культурах.
О б р ащ аяс ь к Испании, следует помнить, что ее ос­
новные контакты с центральномусульманскими з е м л я ­
ми приходятся на период Омейядского х а л и ф ата (до его
смены в 750 г.) **. П осле этого времени м усульманская
И спания была в известном смысле отрезана от основ­
ных центров мусульманства, т а к как они оказали сь
под властью Аббасидов, свергнувших Омейядов, а в
Испании владычество О мейядов п родолж алось еще бо­
лее 250 лет. О днако Омейядский х а л и ф а т в центральны х
зем ля х хар актери зовал и скорее арабские, чем четко вы­
раж ен ны е мусульманские, черты. Конечно, Омейяды ис­
поведовали ислам, но они не в ы к азы вал и свойственного
А ббасидам почтения к сам озваны м истолкователям му­
* Так называли Ирак, Сирию и Л иван,— Прим. отв. ред.
** Широкие контакты с восточными мусульманскими центрами
продолж ались и после 750 г., хотя в отдельные периоды их интенсив­
ность сниж алась нз-за политических причин,— Прим. отв. ред.

153
сульманской религии и права. В системе управления
они старались, п реодолевая все возрастаю щ и е труднос­
ти, применить арабски е политические идеи (ведущие
начало от племенных институтов) к новой империи,
тогда ка к А ббасиды открыто опирались на традиции
древнеперсидской империи. Ассимиляция мусульманами
эллинистической мысли н ач ал ась при О мейядах, но лишь
в И раке, Сирия почти не затрагивалась.
И так, культура первых мусульман ал -А нд алуса была
более арабской, чем мусульманской; п р еоб ладан ие а р а б ­
ского элемента и в дальнейш ем оставалось д л я нее х а ­
рактерным. Свидетельством этому служ и т интерес к
арабской поэзии и грамматике, к сочинению ком м ен та­
риев к таким типичио арабским произведениям, как
«М акамы » ал-Харири, к д етал ям арабской генеалогии.
Н а то ж е ука зы в ае т принятие маликитского правового
толка — наиболее истово арабского, в то время как про­
чие толки права происходили из И р а к а, где интеллек­
ту ал ь н ая среда бы ла насы щ ена эллинистическими и дея­
ми. П од об ная им ф и лософ ская теология восточных зе­
мель в Испании не находила для себя никакой почвы.
Это п реобладан ие арабского и антиинтеллектуального
элемента д ел ает еще более зам ечательны м расцвет ан ­
далусской философии при А лмохадах, заг а д к у которого
отнюдь не разъ ясн яю т приведенные выше причины.
Д о к аза тел ьс тв а, собранные в данной работе, скло­
няют нас к выводу, что арабский элемент продолж ал
доминировать до XI в., а влияние мусульманского э л е ­
мента полностью проявилось при А л м о рави д ах и А лм о­
хадах. Это произошло вовсе не потому, что ал-Андалус
был полностью оторван от центральны х зем ель,— н а­
против, путешествия были весьма просты и в некоторые
периоды среди андалусских ученых 'было (принято е з ­
дить пополнять о б разован ие в такие центры ислама, ка к
Медина и Б агд ад . П ривезенны е Зирйабом каноны б а г ­
дадского вкуса IX в., каж ется, не о к а зал и особого
плияния на интеллектуальную и религиозную сферу.
Большое значение имела созданная ал-Х акамом II ог­
ромная библиотека и поощрение ученых из центральных
.іемель переселяться в ал-А ндалус, проявлявш ееся при­
мерно в то ж е время. Это создало основу, на которой
могла быть возведена более всесторонняя система му­
сульманской учености, что, в свою очередь, сделало воз­
159
 можным рост специфически мусульманского мировоз­
зрения и восприятия, еще более усилившийся при Алмо-
р а в и д а х и А л м охадах из-за их религиозных взглядов.
По прошествии первых пятидесяти (или около того)
лет после возникновения и слама ни в одной части му­
сульманского мира специфически исламские идеи не
оказы вал и влияния на систему управления. Концепция
«священной войны» время от времени могла поднять
энтузиазм масс и увеличить боеспособность армии — по
этой причине политики находили ее полезной. Однако
правители-практики мусульманских государств большей
частью о казы в ал и сь перед необходимостью следовать
вековым тради ци ям администрирования. Аббасиды в
своей системе управления копировали доисламскую
Персию, кое-что из этой системы проникло и в при­
дворную жизнь и в административную систему ал-Анда-
луса. О днако следующим разительным отличием ал-А н­
д а л у с а от теоретических исламских норм были весьма
часто склады ваю щ и еся отношения, при которых нему­
сульманские местные правители оказы вали сь данниками
мусульман, а местные мусульманские правители — д а н ­
никами христиан. П редставляется, что здесь мусульмане
восприняли местную практику, возможно соответствую­
щую географическим условиям.
Судя по данном у кратком у очерку, культурное р а з ­
витие ал-А ндалуса почти полностью обусловливалось
(за исключением политической сферы) культурой цент­
ральны х зем ель мусульманского мира, хотя в разное
время в различной степени. Но это ка к раз случай,
когда внешность обманчива, и на самом деле иберий­
ское влияние было гораздо большим, чем каж ется на
первый взгляд. Ясно только одно: ничего из христиан­
ской духовной культуры доисламской Испании не стало
вкладом в д альн ей ш ее культурное развитие страны, хотя
ш кола И сидора Севильского и дости гала высокого у ров ­
ня. Наоборот, многие местные жители приняли мусуль­
манство и со временем ассимилировались арабской
частью населения. Е щ е более удивительное и достойное
разм ы ш ления явление — притягательность арабской
культуры д ля той части местного населения, которая
остал ась христианской, но получила из-за этого своего
пристрастия назван ие мосарабов. М ожно предполагать,
что на них как-то повлияло карф агенское наследие. Бес-
100
 Рис. 1. П ортал с декоративной аркадой на зап адном ф асаде
Ьольшой мечети в Кордове; отделан изразцами и барельефами,
характерными для искусства Халифата.
Рис. 2. К расио-белы е полосы, украшающ ие аркаду Большой м е ч е т
в К ордове.
 щ 1 іI щ р к ш ж щ ш

■*< 7 ХГ^ [

■од#?:*
*> <КМ W «к ♦ 4 1
»<■: » t > <
K > V * 4 *# y
K v !v !v !i
0
» 0 « ‘

1’iic. 3. Каменная решетка и декоративная арка в Большой мечети

Кордовы, украшенные характерными арабесками
стилизованного растительного орнамента.
Рис. 4. А ркада иа одной из террас — возм ож но,
тронный зал — во дворце М адинат аз-Захра.
Рис. 6. Масляный светильник из бронзы
(Гранадский м узей ).
III
I—

I’m-. 8. Toppc дел Opo, построенный Алм охадами в начале X III в.

при въ езде в Севилью над Гвадалквивиром.
Р ис. 9. Х иралда (С евилья), бывший минарет алм охадской мечети,
ныне кафедральный собор.
Рис. 10. Входная гіркада Зал а послом и Л лкасаре (Севилья).
М удехарский стиль.
Рис. 11. А лхам бра (Г р ан ада); вид па дворец сверху.
Рис. 12. Стройные колонны Л ьвиного дворика в А лхам бре
(Г р ан ад а).
 a fg f * < |ь т м л < -* ^V «Ц ■** * Л а Л ш * г ч g | »_п

Рис. 14. М озаика и резьба по алебастру в З ал е послов, Алхамбра.

Рис. 15. Резьба по алебастру в Львином дворике, Алхамбра.
Рис. 16. Бассейн и портал Торре де л ас Д ам ас, Алхамбра.
Рис. 17. Примечательная сводчатая арка в куполе кордовской
мечети; манера, позднее оказавш ая влияние на архитектуру
итальянского В озрож дения.
спорно, что многое в культуре ал-А ндалуса (за и склю ­
чением сугубо религиозных догм) р азд ел я ло сь всеми
о б итателям и страны независимо от расовой или р ел и ­
гиозной принадлежности. П р едстав ля ется, что именно
б ла го д а р я разнородном у составу населения развились
новые поэтические формы, которые и стали основным
в кладом ал-А ндалуса в культуру ц ентральны х земель
(хотя ученые, работавш и е н ад традиционными дисцип­
линами, т а к ж е внесли много ценного).
В самом деле, чем больше изучаю тся эти вопросы,
тем яснее становится, что мы имеем дело с подлинным
симбиозом местных и приш лых элементов населения
и соответствующих культур. Многие внешние формы, ко­
торые современному ученому легче распознать, бы ли в к л а ­
дом арабов, так ж е как и духовный импульс. Но с о з и д а ­
тельн ая энергия, которая произвела на свет высшие эсте­
тические достижения в архитектуре, литературе и прочих
искусствах, возможно, не в меньшей мере порождена
иберийцами или какой-то их частью. Здесь опять перед
нами одна из великих тайн. К аж ется, с иберийцами про­
изошло примерно то же, что с персами, чей гений, оп­
лодотворенный исламом, принес столь роскошные плоды.
Следует учитывать так ж е, что в общей культурной
смеси могла быть и д о л я берберов, которую трудно сей­
час выделить. Н аиболее очевидным проявлением ее мо­
ж е т служ ить интерес к боговдохновенным вождям, ко­
торый и здавн а был отличительной чертой север оаф ри ­
канской религии. Но, ка к у ж е отмечалось выше, черта
эта не могла особенно повлиять на Испанию, так как
берберы зависели от мусульманских правителей. У к а ­
з а н н а я особенность отр ази л ас ь на идеях, которые легли
в основу алморавидского и алмохадского движения, но
распространение на Северную А ф рику культуры ал-Ан-
д ал у са в период п равлен ия этих династий показывает,
что у берберов было слишком мало своего. Во всяком
случае, берб ерская п роблем а относится скорее к изуче­
нию Северной Африки.
2. Стимул к развитию христ ианской И спании
и З а п а д н о й Е вропы
В то р ая группа вопросов св яза н а с отношениями м е ж ­
ду мусульманской и христианской Испанией, а более
широко — с отношениями м еж д у мусульманской И с п а ­
12 Зак. 232 177
нией и христианской Европой. Что касается христиан­
ской Испании, то здесь нет особых сомнений. Именно
необходимость борьбы с м усульманами за сущ ествова­
ние сд ел ал а христианскую И спанию великой. В Р ек о н ­
кисте Испания о брела свой дух. Трудность зак л ю ч ается
в том, чтобы объяснить, ка к конкретно это произошло.
Д овольно распространено мнение, что существует не­
р азр ы в н а я связь меж ду католической Испанией виси-
готского периода и Испанией Ф ерди нанда и И забеллы .
С л аб ы м местом этой точки зрения является тот факт,
что королевство Астурия, центр, откуда н ач ал ась Р е ­
конкиста, никогда в сущности не входило в состав ви-
сиготской Испании, скорее оно было мятежником у ее
границ. Значительно б ли ж е к истине гипотеза Америко
Кастро, и зл о ж ен н ая в его книге «The S tru c tu re of S p a ­
nish History», которую он формулирует так: « С тан овле­
ние христианской Испании, само рож дение ее, происхо­
дило по мере того, как она вкл ю ч а л а в себя, в свою
жи знедеятельность то, к чему ее п обуж дало взаим одей­
ствие с мусульманским миром» (стр. 96).
Огонь Реконкисты был, конечно, взлелеян прежде
всего в Астурии, а затем и в других маленьких север­
ных королевствах. П оначалу, однако, это была не столь­
ко н ад еж д а отвоевать свои земли, сколько страстное
ж елани е независимости. Ревностное стремление к р а с ­
пространению христианства и защ ите его от и слама
тож е на раннем этапе не имело особого значения —
следует остерегаться и не приписывать прошлому того,
что п рин ад леж и т более позднему времени. Иногда к а ­
жется, что в тот период действующие лица с обеих сто­
рон вообще не п рид авал и значения различию религий.
И только к середине XI в. наступательное движение
северных королевств стало сознательно идентифициро­
ваться с распространением христианства. Несколько
позднее и мусульмане осознали себя защ итн и кам и зе­
мель и слам а *.
Северяне в ходе своей отчаянной борьбы сн ач ал а за
независимость, а потом за расш ирение власти, всё более

* Это произош ло значительно раньше. Так, например, военные

экспедиции ал-М ансура (978— 1002) против христианских королей
воспевались придворными панегиристами как акты священной вой­
ны за веру.— Прим. отв. ред.

178
о б р ащ а л и сь к христианской вере. В культе С ант-Яго
(св. И а ков а К омпостельского), в частности, они обрели
источник сверхъестественных сил, которые п о д д е р ж и в а ­
ли их в бою и сообщ али им уверенность в победе. Н а ­
р яд у с этим они не могли позволить себе пренебрегать
материальной основой военных успехов и по мере воз­
можности перенимали у мусульман оруж ие и военную
технику,— ведь казалось, что они и обеспечивали их пре­
восходство. Вместе с этим северяне воспринимали много
других сторон более высокой цивилизации, с которой
в р аж д о в ал и . Процесс ассимиляции был усилен возник­
шей уж е в начале X в. практикой заселения пустующих
зем ель на границах христианских владений м осарабам и
с мусульманских территорий. Постепенно эти люди и
их культура стали неотъемлемой частью христианских
королевств. Н а более позднем этапе ассимиляцию еще
д ал ьш е продвинул другой фактор — сущ ествование внут­
ри христианских государств больших групп мусульман-
м уд еха р о в. Вслед за тем ка к христиане с севера у з н а ­
вали Толедо (после 1085 г.), Кордову (после 1236 г.),
Севилью (после 1248 г.) и многие меньшие м усульм ан­
ские города, они принимали образ жизни, получивший
разви тие в ал-А ндалусе,— во всем, кроме религии. Т а ­
ким образом движение за отвоевание своих земель,
стремление быть христианской Испанией наш лн в к ул ь ­
туре ал-А ндалуса элементы, которые, соединившись
м е ж д у собой, д али им их внешний облик. Н о сами эти
элементы т а к ж е не были чуждыми, поскольку они были
почерпнуты из симбиоза арабо-мусульманского и ибе­
рийского обществ.
С лож ны й комплекс культурных отношений леж и т
т а к ж е в основе такого явления, ка к трубадуры, и не­
которые концепции ры царства. Н ельзя сказать, к а к а я
именно черта здесь п р и н ад л еж и т Востоку и к а к а я — Е в ­
ропе, поскольку взаимопроникновение этих двух н а п р а в ­
лений было так велико, что выявить теперь абсолютные
различия м еж д у ними просто невозможно. Т ак или и н а ­
че, этот союз породил творческое горение, которое вы ­
росло в невиданное п л а м я.
Точно т а к же, либо вследствие симбиоза, либо через
культурный обмен, достигла христианской Европы гре­
ческая философия: частично в арабски х переводах гре­
ческих сочинений, частично в собственных труд ах а р а б о ­
12 179
мусульманских мыслителей. М е ж д у христианским Толе­
до и мусульманской Кордовой не было китайской стены.
Во второй половине XII в., когда Аверроэс был на в е р ­
шине славы , воззрения великого аристотелианца с 'боль­
шей легкостью проникали в христианскую Европу, чем
в центральны е земли мусульманского мира. Именно эти
взгляд ы в значительной степени стимулировали возни к­
новение философии св. Фомы Аквинского — вели чай ш е­
го достижения средневекового христианства *.
М ож но было бы составить длинный список тех цен­
ностей, которыми христианская Европа о б язан а ал-Ан-
д ал усу — н ачин ая с научных знаний и философских кон­
цепций, технических и прикладны х дисциплин и до т а ­
ких аспектов, ка к л и тер атурн ая ф орм а и и зобрази тел ь ­
ные искусства,— однако важ н ее не потерять из виду
общей картины. М у сульм ан ская культура, с которой
зап адн ое христианство непосредственно контактировало
на протяжении большей части рассматриваемого перио­
да, была культурой более высокой, за ней стояла са м ая
мощ ная политическая ор ганизация, с которой когда-ли-
бо стал ки в али сь зап ад н ы е христиане. Фактически толь­
ко во время Крестовых походов произошел какой-то
контакт с восточным (византийским) христианством, да
и сам а концепция «крестового похода», возможно, мно­
гим об язан а дж ихаду, «священной войне» мусульман.
И з-за этой особенности взаимоотношений западного
христианства с мусульманским миром, локали зован ны х
в Испании, вполне естественно, что христиане испыты ­
вали к и слам у к а к сильную тягу, т а к и сильное о т в р а ­
щение. И с л а м был для них одновременно и великим в р а ­
гом, и грандиозным источником более высокой м а те­
риальной и духовной культуры. Весьма зам анчиво
усмотреть в этом п ар ал л ел ь к отношениям м еж д у со­
временной Европой и новыми национальными государст­
вами Азии и Африки. Если т а к а я п ар а л л е л ь существует,
то европеец, способный проникнуть воображ ением в
собственную историю, м ож ет почувствовать, что это
значит б ы ть іпредставителем только что возникш ей
нации.

* В 1269— 1272 гг. Фома Аквинский возглавлял в Парижском

университете борьбу против Сигера Брабантского н париж ского
аверроизма.— Прим. отв. ред.

180
 3. П о д ли н н о е вели чи е
м усульм а н ск о й И спании

Третья группа самых трудных вопросов касается с а ­

мой мусульманской Испании. В частности, возникает
вопрос, о б л а д а л а ли она истинным величием, или ее
с л ав а — прошедшее сквозь века о тр аж ен и е внешнего в е ­
ликолепия, которое т а к п о р аж а л о несколько отсталых
средневековых христиан.
Несомненно, на европейцев роскошь быта произво­
д ил а впечатление. Некоторый в к л а д ал -А ндалуса в эту
сторону жизни Европы у ж е был описан. К а к это более
н аглядно п оказал Америко Кастро: «Победоносные
войска христиан (ок. 1248 г.) не могли с д ер ж ать изум­
ления при виде 'величия Севильи. Христиане никогда не
знали ничего подобного в искусстве, экономическом
блеске, граж данской организации, производстве, науч­
ном и литературном творчестве» (стр. 87). Если мы при­
знаем справедливость приведенных слов (и тем самы м
признйем, что всё еще находимся под влиянием воспо­
минаний о былом восхищении материальной роскошью
и духовной утонченностью), м ож ет ли это быть осн ова­
нием д ля того, чтобы признать мусульманский 'период
в истории Испании одним из великих этапов в жизни
человечества?
М ож но попытаться проверить это положение, под­
считав, сколько мыслителей и писателей ал-А ндалуса
достойны зан ять место среди классиков «единого мира»,
к которому мы п р ибли ж аем ся. (Конечно, это будет гру­
б ая и приблизительная проверка, которая сам а по себе
вы зы вает много вопросов.) Несомненно, сейчас ж е н а ­
метятся кандидаты на это место. С амы й очевидный из
них — Аверроэс, отчасти из-за своего влияния на хри­
стианскую философию, хотя он вполне зас л у ж и в а е т это­
го места сам по себе. О б аяни е «Хаййа ибн Й а к за н а »
Ибн Туф айла, пусть несколько 'поверхностное, позволя­
ет ему т а к ж е претендовать на место среди бессмертных.
Ибн Халдун, если рассм а тр и в ат ь его в числе андалус-
цев, т а к ж е получит место в этом ряду, а вот положение
Ибн Х азма сомнительно, поскольку его труды слишком
тесно связан ы с догматической средой и менее универ­
сальны. Среди поэтов чья-либо вселенская п ривл ек ател ь­
ность вы зы вает сомнение, но из мистиков, возможно,
18Т
Мухйи ад-Дин ибн ал-А раби будет включен в мировой
пантеон мистических «святых». И так, в ал-А ндалусе
есть несколько имен самого высшего ранга. З а ними
можно об н а р уж и ть много других — второго класса, из
которого, однако, кое-кто получил достаточную извест­
ность,— успехи их об ладател ей на неведомых дорогах
бытия были весьма значительны. Ж и зн ь ал-А ндалуса
действительно пред ставл яет собой одно из высоких д о­
стижений человечества.
Кроме л итературы сохранилась т а к ж е и н еувядаем ая
прелесть маври тан ских зданий. Есть что-то от непрехо­
дящ ей ценности в прекрасных памятниках, и мож но
утверж дать, что цивилизация, которая созд ала такие
памятники, д о л ж н а бы ла о б л а д а т ь величием. В общих
чертах это вполне обоснованная претензия, однако по­
учительно 'сравнить наше отношение к П арф ен ону с от­
ношением к Алхам бре. Многие из тех, кто восхищаются
обоими объектами, пожалуй, скаж ут, что в П арф ен оне .
они видят прекрасный предмет, в ы раж аю щ и й вместе с
тем греческий дух, тогда ка к А л х ам б р а д ля них лиш ь
нечто истинно прекрасное, без всяких ассоциаций с по­
родившей ее культурой.
Это противопоставление зас л у ж и в а е т того, чтобы
остановиться на нем подробнее. В сущности, естествен­
но, что мы склонны выше оценивать греческую, а не
мавританскую культуру. Именно греческая культура
(или, по крайней мере, какая-то выборка из нее) я в л я ­
ется частью нашего собственного культурного наследия,
частью традиций, которые неотделимы от нас; тогда
к а к м а вр и т ан ск ая при всем том вкладе, который она
внесла в культуру Европы, яв л яется глубоко чуждой
нам по сути, нашим «великим врагом», которого боятся,
д а ж е восхищ аясь им. Унаследованны й нами «образ»
и сл ам а сф орм ировался в XII и X III вв. под давлением
страха перед сарацинам и, и до сих пор мало кто в
Европе способен смотреть на ислам без предубеждения.
И все ж е — зави си т ли н аш а оценка прекрасного п ред­
мета от нашей неспособности п равильно оценить поро­
дившую его культуру? И н а о б о р о т — не мож ет ли эта
оценка прекрасного о б ъекта откры ть путь к верному
восприятию чуждой культуры? В озм ож но даж е, что этот
самы й объект явится средством д о казател ь ств а ценности
этой культуры. Р а з в е не следует счесть великой куль-
182
 туру, создавш ую Больш ую Мечеть в К ордове или Ал-
хам бру в Гранаде?
Этот вопрос влечет за собой новые. М е ж д у П а р ф е ­
ноном и А лхам брой есть существенная разница. Восхи­
щ а ясь П арфеноном , мы обычно созерцаем его снаруж и,
тогда ка к А лхам брой мож но лю боваться только изнутри.
Это никак не связано с противопоставлением религиоз­
ного и светского назначения зданий, т а к ка к Б о л ь ш ая
Мечеть Кордовы тож е с т я ж а л а наибольш ую славу за
внутренний вид. Р ан ее вы сказы валось предположение,
что стройная колоннада Алхамбры , несущ ая массивную
и тщ ательн о отделанную верхнюю часть дворца, в ы р а ­
зила нисхождение от высшего царства, которое лишь
одно содерж ит вечную ценность и значимость, тогда ка к
другие постройки скорее о т р а ж а ю т попытку человека
вознестись в небеса. П редп олож ен и я такого типа можно
умножить и развить, одни из них, вероятно, п окаж утся
более убедительными, другие — менее. Но д а ж е самы е
'л у ч ш и е несостоятельны, поскольку оценка красоты ни­
когда не м ож ет быть суж ен а до умозрительных терм и ­
нов. Тем не менее, если в приведенных выше со о б р аж е­
ниях есть что-то хоть немного приб л и ж аю щ ее нас к сущ^
ности прекрасного, подвергаемого оценке, тогда пред­
ставитель западноевропейской традиции, который счи­
тает, что красота А лхам бры зат р а г и в ае т в нем чувстви­
тельную струну, признаёт тем самы м высокую нстинную
ценность этого вы раж ен и я духа мусульманской Испании
и откры вает себе дорогу к более глубокому пониманию
всей андалусской культуры.
 П РИ М ЕЧ А Н И Я

Г л ава I
1 Общие сведения об арабской экспансии см.: В. L e w i s , The
Arabs in H istory, London, 1950 [5th ed., 1969], ch. 3, 4; также:
M. C a n a r d , L’expansion arabe: le problem e m ilitaire,— OL, t. I,
стр. 37— 63; G. E. v o n G r u n e b a u m , L’espan sione dell’Islam:
i a struttura della nuova fede,— OL, t. 1, стр. 6 5 —91].
2 Самым лучшим и наиболее полным обзором является сборный
том с отдельным названием «Espana visigod a», представляющий со­
бой третий том «Истории Испании», вышедшей под редакцией Р а ­
мона М енендеса П идаля (М адрид, 1940). В нем есть интересный
раздел висиготского искусства. Книга богато иллюстрирована. И з ан­
глийских работ мож но рекомендовать диссертацию: А. К. Z і е g 1 ег,
Church and S tate in V isig o th ic Spain, W ash in gton, 1930. С ледует от­
метить и первую главу (стр. 1—25) книги Н. T e r r a s s e , Islam
d’E sp agne, P aris, 1958.
3 П одробное обоснование сказанного м ож но найти в кн.: НЕМ,
t. I, стр. 8 —34.

Г л а ва II

1 См. у Америко К астро (S S H , стр. 77—79 ), ср., одиако, с точ­

кой зрения Л еви-П ровансаля (Н ЕМ , t. I, стр: 66, 68 ), где показано,
что П елайо и А лф оисо I происходили из висиготов.

Г л а ва III
•
1 Латинская форма m u z ta r a b e s цитируется по документу А л­
ф онсо VI, который И си дро д е лас К ахигас датирует 1101 г. ( I s i ­
dr o de l a s C a g i g a s , Los M ozarabes, M adrid, 1947, t. 1,
стр. 72, прим. 31).
2 Факт употребления латинской или романской речи и после
арабского завоевания подчеркивается Арманом Абелем ( A r m a n i l
A b e l , M uslim Sp ain,— G. E. v o n Grunebaum (ed .), Unity
and V ariety in M uslim C ivilization , C hicago, 1955, стр. 207).
3 Термин «ф еодализм » употреблен здесь историком ислама по
сколько неточно, лишь с целью показать, что взаимоотнош ения его
стороннему взгляду каж утся скорее европейским феодализмом, не
ж ели чем-то из мусульманского ареала. Высказываемое здесь, та­
ким образом , находится в соответствии с общим мнением историкои
Европы по поводу того, что в Испании ие сущ ествовало феодализм»
в строгом смысле слова.

184
 Глава IV

1 См.: W. М. W a t t , Islam and the In tegration of Society, L on ­

don, 1961, стр. 158 и далее.
2 См.: W. М. W a t t , Islam ic P h ilosoph y and T heology, Ldm-
burgh, [1962], стр. 101— 103.
3 SS H , стр. 167— 169, см. стр. 143.
4 Лингвистические свидетельства см.: S S H , стр. 9 6 — 100; ср.:
Т. W. A r n o l d , A. G u i l l a u m e (ed s.), The L egacy of Islam , O x­
ford, 1931, стр. 1 9 - 2 4 .
5 H. H e a t o n , E conom ic H istory of Europe, 2nd ed., N ew York,
1948, стр. 78.
6 См.: T. W. A r n o l d , The P reach in g of Islam , 3rd ed„ London,
1935, стр. 131 — 134. „ ,
■> I g n a z G o l d z i h e r , — ZDMG, Bd LIII, 1899, стр. 601—620;
о судьях см. на стр. 605, использованные слова: ш ади д ал-асабиййа
ли-л-м увалладин. В прим. 2 дата долж на быть: 1147.
8 A l v a r , Indiculus lum inosus, 35; цит. по: A r n o l d , The P rea­
ch in g of Islam , стр. 137.
* Э. Босворт обращ ает внимание на аналогичное приспособление
в Индии XI и XII вв., где население было слишком велико для пере--
хода в ислам (личное сообщ ение).
10 См.: W. М. W a t t , M uslim Intellectual, Edinburgh, [1963jr
стр. 88— 108.

Глава V
1 См.: W. М. W a t t , Islam and the In tegration of Society,
стр. 199—209. О бзорное исследование no мусульманскому праву, ко*
торое мож но рекомендовать для справок: N. J. С о u 1 s о п, Islam ic
Law, Edinburgh, 1964.
2 Т. е. ал-Гази ибн Кайс (И бн ал-Ф аради, № 1013).
3 См.: J. S c h a c h t , The O rigins of M uham m adan Jurisprudence,
O xford, 1950, стр. 288, 311, 314.
4 М. T a 1 b i, K airouan et le m alikism e e sp a g n o l,— EOLP, t. I,
стр. 317—337; ср.: R. B r u n s c h v i g , — «A l-A ndalus», vol. XV, 1950,
стр. 401. Книги, о которых идет речь,— «Асадиййа» А сада ибн ал-
Ф урата и «М удаввана» С ахнуна (ум. в 854 г.), последняя значитель­
но важ нее.
5 Ср.: W. М. W a t t , Islam ic P h ilosoph y and T heology, стр. 7.
6 M. A s i n P a l a c i o s , Obras escogid as, t. I, M adrid, 1946,
стр. 1—216 (Ibn M asarra у su escu ela); П риложение II (стр. 179—
184) посвящ ено первым мутазилитам в Испании.
7 Испанский пер. см.: J. R i b e r a , H istoria de los Jueces de Cor­
doba por A ljoxani, Madrid, 1914.
8 A. J. A r b e r r y , M oorish Poetry, Cam bridge, 1953, стр. X III.
9 М ухтарат мнн аш-шир ал-Андалус, Бейрут, 1949, стр. 9.
10 См.: гл. 4, прим. 8.
11 М у х а м м а д и б н Х а н и а л - А н д а л у с и , Диван, Бей­
рут, 1952, стр. 5 3 —54.
12 L. M a s s i g n o n , Les m ethodes de realisation artistique des
peuples de l’lslam,-— «Syria», 1921, стр. 19; [теперь перепечатано:
L. M a s s i g n o n , Opera m inora, t. I ll, Beirut, 1963].

185
 13 Все замечания, высказываемые в этом разделе (как н в
остальных р аздел ах по искусству), близко следую т за исследовани­
ем Аири Терраса в его книге «Испанский ислам» (см. Библиогра­
ф ию ).
14 Т е р р а с , стр. 101.
15 Усман иби ал-М усаниа (Ибн ал-Ф аради, № 889) и Ф арадж
ибн Саллам (там ж е, № 1036).
16 R. G u e s t , The G overnors and Ju d g es of E gypt, стр. 548.
Пример того, как испанские мусульмане восприняли идеалы древних
арабов, м ож но найти в статье А. Абеля (стр. 214) (см. прим. 2 к
гл. 3 ).
17 А бу-л-Х асаи ал-Антаки (И бн ал-Ф аради, № 132); о нем гово­
рится, что он ж ил иа деньги от продаж и пряжи, которую ткала его
рабыня; это сообщ ение никак ие датируется.
18 НЕМ , t. II, стр. 147 и далее.

Г л а ва VI

1 См. SS H , стр. 158: «Урон, нанесенный этой мусульманской мол­

нией, лишь усилил веру в священные останки, настолько священные,
что д а ж е Альманзору ие удалось их уничтожить».
2 Ср.: W. М. W a t t , Islam and the In tegration of Society, гл. 5.
3 П анораму жизненных условий несколько более позднего пе­
риода см. у Л еви-П ровапсаля (Е. L e v i - P r o v e n ^ a l , M em oires
de 'Abdullah... de Grenade,-— «A l-A ndalus», t. I ll, 1935; t. IV, 1936).
4 C m.: E l2, « 'Abbadids».
5 C m.: E l2, «D jahw arids».
6 В едется много споров вокруг исторической основы легенд, сл о­
ж ивш ихся о Сиде, но они относятся непосредственно к истории хри­
стианской Испании. Л учш ая его работа на эту тему: R . M e n e n d e z
Р і d а 1, El Espana de M io Cid, M adrid, 1929; английский перевод:
The Cid and his Spain, London, 1934.

Г л а ва VII ,

1 Н аиболее полное исследование об этом: A l f r e d B e l , La re­

lig io n m usulm ane en Berberie, t. I, Paris, 1938, стр. 211—231. (Аль­
ф ред Бель ранее написал статыо «A lm oravides» для первого нздания
«Энциклопедии ислама», во втором издании соответствующ ая статья
появится под заголовком «M urabitun».)
2 GAL, Suppl.-B d 1, стр. 660. Фаси означает «происхож дением
из Феса».
3 См.: A. G o n z a l e z P a l e n c i a , H istoria de la E spana mu-
sulm ana, 4ta ed., M adrid, 1945, стр. 9 6 —98.

Г л ава VIII
1 Общие сведения см.: 1. G о 1 d z і h е г, M aterialien zur Kentnisx
der A lm oh ad en -B ew egu n g,— ZDMG, Bd XLI, 1887, стр. 3 0 — 140 [re­
print: «G esam m elte Schriften», Bd II, стр. 191—301]; е г о ж е , Intm -
duction,— в кн.: J. D. L u с і a n і, Le livre de M oham m ed ibn Tou-
m ert, A lger, 1903 — оба исследования остаются непревзойденными.
См. такж е статыо об Ибн Тумарте в дополнительном томе к пер­

186
вому изданию «Энциклопедии ислама» и об А бд ал-М умиие в пер­
вом том е второго издания. Том со статьей «M uwahhidun» ещ е не по­
явился. К роме того, см.: R. B r u n s c h v i g , Sur la doctrine du M ah-
di Ibn Tum art,— S. L o w i n g e r (ed .), Ign ace G oldziher M em orial
V olum e, vol. II, Jerusalem , 1958, стр. 1— 13; A. H u i c i M i r a n d a ,
H istoria politica del im perio alm ohade, pt I— II, Tetuan, 1956— 1957.
[Ср. точки зрения алж ирского автора: R. B o u r o u i b a , Ibn Tumart,
A lger, 1974,]
2 C m.- J. F. P. H o p k i n s , The A lm ohade H ierarchy,— B SO A S,
vol. XV I, 1954, стр. 9 3 - 1 1 2 .
3 SS H , стр. 130 и далее, особенно стр. 167— 169.

Г л а в а IX

1 G. М а г ї a і s, La Berberie m usulm ane et l’O rient au M oyen

Age, стр. 12.
2 См.: N y k l , H ispano-A rabic Poetry, стр. 135— 136.
3 Там ж е, стр. 229—230.
4 См. несколько иной перевод в книге Никла (стр. 228). Н а д ж д —
центральное плато в Аравии, Т ихам а-—п р и бр еж н ая полоса. Н азы ­
вать возлю бленную в мужском роде было широко распространен­
ным приемом в арабской поэзии.
5 P e r e s , P o esie andalouse, стр. 424.
“ G a r c i a G o m e z , P oem as arabigoand alu ces, стр. 4 3 —44..
7 P e r e s , стр. 465—466.
8 Там ж е, и особенно стр. 473—475.
9 И бн Шухайд а л - А н д а л у с и, Д иваи, Бейрут, 1963,
стр. 50.
10 D е S l a n e , Introduction,— «Ibn K hallikan’s B iographical
D ictionary», vol. I, Paris, 1842 [Reprint, Beirut, 1970], стр. XXXV.
11 См.: P e r e s , стр. 158— 160.
12 Му.хтарат мин аш-шир ал-А идалус, Бейрут, 1949, стр. 178—
179. См. инои перевод у Никла (стр. 302). Э тот поэт был везиром
ал-М утаваккила в Б адахосе, его не следует путать с одноименным
автором заджалей.
13 G a r c i a G o m e z , P o esia arabigoandaluza, стр. ЗО—31.
14 В сущности, эта гипотеза впервые была выдвинута Риберой
и подхвачена (с изменениями) Гарсиа Гомесом в его статье «Sobre
un posible tercer tipo de poesi'a arabigoand alu za» (E stu d ios dedicados
a M enendez P idal, t. II, M adrid, 1951, стр. 397— 408) для объяснения
появления строфических форм. Н е будет большой натяжкой распро­
странить ее на скромные изменения, наблюдаемые в условной поэзии.
15 См.: S. М. S t e r n , L es C h ansons m ozarabes, стр. XI I I — X V II.
16 Д а р ат-тираз, Димаш к, 1949, стр. 37.
17 См. в статье Гарсна Гомеса о третьем типе поэзии (стр. 400—
401).
18 Этн неклассические формы были впервые указаны востоко­
ведам фон Хаммером в статье «Notice: Sur dix form es de v ersifi­
cation arabe dont une couple a peine etait connu ju sq u ’a present des
orien talistes europeens» («Journal A siatique», 3e serie, t. V III, 1839,
стр. 162— 171). Сравнительно недавно большой материал, разбросан­
ный по источникам, был с пользой собран Али ал-Хакани в его книге
«Фунун ал -адаб аш -шабп» (Б агдад, 1962).

187
 19 См.: N у к 1, Poetry, стр. 269.
20 P oesia arabigoand alu za, стр. 4 3 —49. _
21 Почтн наверняка не тот ж е самый человек, который упомн-
нается в прим. 11, но в источниках наблю дается некоторая путаница.
22 P e r e s , стр. 24—25.
23 Это слово обычно (и вполне правомерно) переводится как
«заседание», «собрание», «assem bly», но оно такж е м ож ет употреб­
ляться по отношению к некой нарочитой ситуации, удали, разгла­
гольствованию и т. д. См.: R. В 1 а с h ё г е, Etude sem antique sur le
nom m aqam a — «al-M ashriq», t. 47, 1953, стр. 646—652.
24 Совокупность андалусских макам нуж но ещ е долж ны м о б ­
разом изучить. Доступны й материал удачно указан д-ром А хмадом
М ухтаром ал-А ббади в его статье «М акамат ал-ид...» в арабской
части ж урнала RIEI, vol. II, 1954, стр. 159— 173.
25 Обширная проблема мусульманского влияния на Д ан те была
впервые поднята Мигелем Асином П аласиосом в книге «La escatolo-
g ia m usulm ana en la D ivina Com edia» (M adrid, 1919) [англ. пер.:
« Isla m and the D ivine Com edy. Transl. and A bridged by H. Sutherland»,
London, 1926; reprint, London, 1968] и стала поводом для оживленной
полемики, рассмотренной Асином во втором издании кииги (М адрид,
1943) [еще ранее автор резюмировал результаты полемики в статье
«H istoria critica de una polem ica», появившейся в 1924 г. сразу в че­
тырех ж урналах: «B oletin de la Real A cadem ia E spanola» (M adrid),
«II G iornale D an tesco» (F iren ze), «Revue de litterature с о т р а гёе »
(P a r is), «Litteris» (L u n d )]. Прямая связь м еж ду ал-М аарри и Д анте,
■однако, полностью вымышлена, в нее мало верят как востоковеды,
так н современные арабские ученые, см.: А б д а р - Р а з з а к Х у ­
м а й д а, Ф и-л-адаб ал-мукаран, ал-К ахира, 1948, стр. 91 — 101. Б о ­
лее вероятный канал, по которому эсхатологические иден ислама
могли дойти д о Д ан те, указан ниже, см.: стр. 152.
26 Peres, стр. 37—38. «
27 Об Ибн Х азм е см. статыо в «Энциклопедии ислама» (в обоих
и здан и я х). См. такж е: 1. G o l d z i i h e r , D ie Zahiriten, Leipzig, 1884,
особенно стр. 116— 172, где рассмотрены его взгляды на юриспру­
денцию и теологию. Первый том труда М. Асина П аласиоса «АЬеп-
hazam de Cordoba у su H istoria critica de las ideas relig io sa s» (t. I—
V, M adrid, 1927— 1932) содерж и т полезное жизнеописание Ибн Х аз-
ма и д ает общ ее представление о его идеях; остальные тома состоят
из переводов или пересказов (временами неверных) книги Ибн Хаз-
ма «Ал-Фисал» о сектах. И нтересное исследование Р о ж е Арнальдеса
[автора статьи во втором издании E l] «G ram m aire et th eologie chez
Ibn H azm de C ordou» (P aris, 1956) связывает позицию Ибн Хазма
по теологическим вопросам с особыми взглядами на природу языка.
28 НЕМ, т. III, стр. 182.
29 «The R ing of the D ove (Tawq al-ham am a)». Translated by
A. J. Arberry, London, 1953. Это издание предпочтительнее преды ду­
щего английского перевода Никла. Сущ ествуют такж е и другие ев ­
ропейские переводы этого произведения. [Ср. русский перевод
М. А. Салье под редакцией И. Ю. Крачковского, М., 1933 (2-е изд..
1957).]
30 Список его трудов см.: GAL, Suppl.-B d I, стр. 692—697.
31 GAL, Bd I, стр. 453 и далее; Suppl.-Bd I, стр. 628 и далее.
32 GAL, Bd I, стр. 455 и далее; GAL, Suppl.-Bd I, стр. 630— 632;

188
A n d г a e, D ie P erson M uham m eds in Lehre und O lauuen seiner
G em einde, Stockholm , 1918, стр. 60, 112, 118— 120, 131, 147 150, 204
212 и далее. «Ш ифа» явился важным источником А ндрэ для ранннх
доктрин. Андрэ ош ибается, называя И йада ашаритом; именно из-за
его малнкитства ал-Бакилланн был ему «товарищем по д уху» (Ge-
sin n u n g sg e n o sse ).
33 Полный обзор см. у Р. Бреизвига (A verroes juriste,— EO LP,
t. I, стр. 35—68).
34 Краткий обзор дан Ш арлем Пелла (The O rigin and D evelop ­
m ent of H istoriography in M uslim Spain,— B. L e w i s , P. M. H o l t
( e d s ) , H istorian s of the M iddle E ast, London, (1962], стр. 118— 125].
3 5 l b n K h a l d u n , The M uqaddim ah. An Introduction to H isto ­
ry. Tr. by Fr. R osenthal, vol. 1—3, London — N ew York, 1958,
стр. XXXVI.
36 «The Rule of the Solitary», англ. пер. Д . М. Д аилопа (JRAS,
1945, стр. 6 1 —81).
37 О Газалн см.: W. М. W a t t , Islam ic P hilosophy, ch. 13; его
ж е, M uslim Intellectual, Edinburgh, [1963].
38 Английские переводы: S. O c k l e y , The Im provem ent of H u­
m an R eason, London, 1708; revised by A. S. Fulton, London, 1929;
P. B r o n n l e , The A w akening of the Soul, London, 1904; см. также:
GAL, Bd I, стр. 602; Suppl.-Bd I, стр. 831 и сл.
39 Имеется превосходный английский перевод Симона ван ден
Берга: A verroes’ Tahafut al-Tahafut (The Incoherence of the Inco­
h eren ce), London, 1954 (G M S N S ). Д р угой полезный перевод:
G e o r g e F. H o u r a n i , Ibn Rushd (A verroes) on the H arm ony of
R eligion and P hilosophy, London, 1962. Дальнейш ие сведения:
W. M. W a t t , Islam ic P hilosoph y and T heology, стр. 144.
40 См.: GAL, Bd I стр. 611; Suppl.-Bd I, стр. 844.
41 M. A s i n P a l a c i o s , El m istico Abu-1- 'A bbas ibn al- 'A rif
de Alm eria...; е г о ж е , O bras esco g id a s, t. I, M adrid, 1946, стр. 217—
242. Форма Ирриф предпочтительнее, чем А риф (ср. GAL, Bd I,
стр. 559); там ж е есть заметка об Ибн Б аррадж ане.
42 М. A s i n P a l a c i o s , O bras esco g id a s, t. I, 145— 151. О б­
щие сведения: A. J. A г b e г г y, Sufism , London, ШбО, стр. 97— 101;
A. E. A f f і f i, The M ystical P h ilosoph y of M uhyid D in Ibnul 'Arabi,
C am bridge, 1939; Tarjum an al-A sw aq. Tr. by R. A. N icholson, London,
1911; H. C o r b i n , L’lm a g in a tio n creatrice dans le ^oufism e d’lbn
'Arabi, Paris, 1958; A. J e f f e r y , Ibn a l - ’ A rabi’s Shajarat al-K aw n
(tr a n sla tio n ),— «Stvdia Islam ica», vol. X, стр. 43—47, XI, стр. 113—
160.
43 GAL, Suppl.-Bd II, стр. 358; M. A s і n P a l a c i o s , U n Pre-
cursos hispano-m usulm an de S an Juan de la Cruz; е г о ж е , Obras
esco g id a s, t. I, стр. 243—326 («A l-A ndalus», vol. I, 1933, стр. 7 —79);
L ettres de direction spirituelle. Tr. de P. N w yia, Beyrouth, 1958.

Глава X

1 Как сообщ ил мне Д ж . М. Уикенз, иллюстрации сказанному

мож но найти в кн.: Х а с а н а с - С у м а д н х н , Х уласат тарнх Т у ­
нис, Тунис, 1925, стр. 141 и сл.
2 М у х а м м а д М з а л и , Ал-бутула кама юсаввируха ал-адаб

189
ал-араби ф и-л-аидалус ва ш амал ифрикия,— «ал-Фикр», т. 4, ч. 5
(февраль 1959), стр. 22—33.
3 S. М. S t e r n , ’A slq ayn I’tanaqa — Ап Arabic M uw assah and
its H ebrew Im itations,— «A l-A ndalus», vol. 28, № 1, 1963, стр. 155—
170.
4 См.: A n g e l Gonzalez Palencia, H istoria de la lite­
rature arabigoespanola, стр. 334—348.
5 См.: E n r i c o С e r u 11 і, «II Libro della Scala» e la questione
delle fonti arabo-sp agnole della D ivina C om m edia, V aticano, 1949;
Francesco Gabrieli, D a w ' jadid 'ala D anti w a ’l-I s la m ,—
«Revue de PAcademie Arabe de D am as», vol. 33, pt 1 (janvier 1958),
стр. 36—55.
6 Среди придерж иваю щ ихся мнения об арабском влиянии:
П. Хуан Андре, Рнбера, Б урдах, Зннгер, М уллерт, Никл и М енендес
П ндал. Гастон Пари, Ж ан руа, Рнйе, Ш рёттер и Ф ослер дер ж атся
противного мнения.
7 Ахмад Лутфи Абд ал-Бадн, А т-Трубадур Гарсиа
Ф ирнанднс,— в арабской части ж урнала RIEI, 1954, vol. II, стр.
85—92.
8 См.: L e v i - P r o v e n ^ a l , Arabica O ccidentalia, II,— «АгаЬі-
са», vol. I, 1954, стр. 201—211.
9 Например, еслн основы эа дж ала довести д о станса с ритми*
ческой схемой б б б А , в в в А н т. д., то параллели этом у могут быть
обнаруж ены д а ж е в ш отландских н ирландских балладах; см.
стр. 357 н далее в книге Гонсалеса Паленсин. Ннкл и М енендес Пи-
дал, однако, строят свои выводы на гор аздо более сложны х анало­
гиях.
10 P oesia arabe у poesia europea, стр.#68—78.
 Б И Б Л И О Г РА Ф И Ч Е С К И И О Б ЗО Р

А. Собственно история

Д л я периода до 1031 г. основы общей историографической тра­

диции по мусульманской Испании были залож ены Райнхардтом Д о ­
зи, а после него Эваристом Л еви-П ровансалем. О ба ученых немало
потрудились, чтобы ввести в научный оби ход основной материал
источников, в том числе источников и для более позднего времени.
«История мусульман Испании, 711— 1110» Д ози была впервые о п уб­
ликована в 1861 г. в Л ейдене и переведена на английский в 1913 г.
В 1932 г. Леви-П ровансаль подготовил второе издание этого труда,
однако затем решил, что теперь необходимо совершенно новое ис­
следование. К сожалению , до своей смерти он успел опубликовать
лишь первые три тома собственной «Истории мусульманской И сп а­
нии». И злож ение доведено д о 1031 г. и полностью перекрывает вы­
ш еупомянутую работу. Полные библиографические отсылки, столь
важные для серьезного изучения предмета, делаю т излишними от­
сылки к источникам в начальной части нашего обзора. Итак, общ е­
признанный взгляд на раннюю историю мусульманской Испании сло­
ж ился в результате трудов двух ученых, работавш их в тесном с о ­
трудничестве. В озм ож но, что, когда с материалом ближ е познако­
мится какой-либо ученый с иными представлениями, изменится и о б ­
щая интерпретация предмета.
Д л я периода после 1031 г. подобной исторической традиции нет,
как нет и специального труда, посвященного этом у времени, что
составляет серьезный пробел в современных исторических ш тудиях
(это упоминается в соответствующ их разделах больших и малых ис­
следований н популярных изданий о мусульманской И спании).
П равда, XI век (после 1031 г.) все ж е освещен в третьем томе Д ози ,
переработанном Л еви-П ровансалем, но сам ои, вероятно, значи­
тельно пересмотрел бы трактовку событий в намечавшемся четвертом
томе собственного труда. Алмохадскии период довольно подробно ис­
следован Амбросио Хуиси М ирандой (см. библ.). [Ныне о насридской
Гранаде см. работу Рашель Арие.] С ущ ествует большое число ис­
панских работ по частным вопросам (см. библ .), тема в них обычно
трактуется с позиций христианства; см., например: четырехтомник
Ь Гонсалеса Палеисии (см. библ.).
А. Гонсалесу Паленсна принадлеж ит такж е одна из лучших сре­
ди кратких работ — «История мусульманской Испании» (см. библ.),
вышедшая четвертым изданием в 1945 г.; ныне она уж е устарела.
.«Политическая история мусульманской Испании» пакистанского уче­
ного С. М. И мамуддина компетентна, но явно зи ж дется на более
старом труде Л еви-П ровансаля и несколько блекнет, когда времен-
ЧГйіе рамки последнего кончаются. Значительно лучше остальных

191
«Испанский ислам» Анри Терраса (см. библ .), хотя его нельзя на­
звать собственно историей. Филип К. Хитти в своей «Истории ара­
бов» [претерпевшей десять изданий, почти каж дое из которых еще
и репринтировалось], отводит Испании чуть ли не всю четвертую
главу (более ста страниц); особенно убедительно показан вклад И с­
пании в мировую культуру. В объемной сводной «Истории Испании»
под редакцией Р. М енендеса П ндаля четвертый и пятый тома пред­
ставляют собой переводы из Л еви-П ровансаля, а более поздние тома
еще не опубликованы.
Есть еще два путн заполнить кое-какие пробелы в информации.
Многие статьи «Энциклопедии ислама» по мусульманской Испании
содер ж ат интересный материал. Статьи по религии из первого из­
дания, часто пересмотренные, перепечатаны в отдельных томах:
по-немецки (1941) и по-английскн (1953, репринты в 1961 и 1965).
Конечно, следует учесть, что более раннне статьи устареваю т. Кроме
«Энциклопедии ислама» больш ое число статей публикуется в р аз­
личных периодических изданиях. Тематическое перечисление их м ож ­
но найти у Пирсона (см. библ .). Работы по мусульманской Испании
мож но найти в разделах XXXV (история) и XXXVII (литература).

Б. Об щ ая трактовка
Как в самой Испании, так и за ее пределами ндет ож есточен­
ная дискуссия по вопросам ,общ ей интерпретации испанской истории
н значении для нее мавританского периода. Романтический аспект
мавританской Испании, вероятно, открылся Европе в результате
публикации «Л егенд Альгамбры» Вашингтона Ирвиига в 1832 г.
В озм ож но, под влияние этих идей подпал и Стэнли Л эн-П уль, кото­
рый восхищ ался арабами и терпеть не мог современных ему испан­
цев, полагая, что своим величием Испания обязана маврам, а после­
дующ им упадком — их высылке (см. библ .). Напротив, испаицы-ка-
толики иногда склонялись к трактовке периода мусульманского вла­
дычества как простого перерыва в сущ ествовании некоего единства,
т. е. католической Испании. Именно эта мысль, хотя н приукрашен­
ная с большой изысканностью, стоит за сочинениями К. Санчеса
А лборноса. Более интересный н явно более обоснованный подход
(к тому ж е н более приемлемый для нсторнка ислама) содерж ите»
в книге Америко Кастро, американское издание 1954 г. сделано е.
переработанного варианта аргентинского издания 1948 г. (см. библ.).
Основополагаю щ ая идея Америко К астро такова: преемственности
м еж ду висиготской Испанией и поздней христианской Испанией не
сущ ествовало, более того, последняя явилась неким новым явлением,
которое возникло и развивалось в смешанной культурной средг
(большей частью арабской), образовавш ейся при мусульманах.
И з книг, специально посвященных мусульманской Испании, з а ­
метно выделяется одна: «Испанский ислам, встреча Востока и Зл
п ада» Анри Терраса (см. бнбл.). Автора интересует в основном исто
рия искусства н архитектуры, н он широко использует матерналм
из этой области, чтобы обосновать примерно ту ж е концепцию му
сульманской Испании, что н у Америко К астро. П редставляю т пн
терес такж е три лекции, первая из которых прочитана в 1938 г
(опубл. в 1948 г.) в Египте, где Л еви-П ровансаль делится своими
размышлениями по поводу проблемы, которой посвятил всю С П О К I
жизнь (см. библ .).

192
 В. Литература

Отсылки в разделе «А» нашего библиографического обзора к

«Энциклопедии ислама» и П ирсону сохраняю т значение и для д а н ­
ного раздела. Сущ ественно пополнить понимание испано-арабскон
литературы могут такж е отдельные замечания, разбросанны е по
историческим работам Д о зи , Л еви-П ровансаля, Хулиана Риберы-н-
Тарраго (см. библ.).
Основополагающ им источниковедческим трудом для всего ара­
бо-мусульманского материала остается «История арабской литера­
туры» Карла Брокельмана. В его пяти том ах (два основных и три
дополнительных) названы все рукописи арабоязычных произведений,
известных западным ученым к моменту заверш ения публикации этой
книги (1949 г.), а такж е и печатные издания. Там ж е приведены д а н ­
ные о каж дом авторе с отсылками к арабским биографическим сл о­
варям н современным исследованиям. Основное деление труда —
хронологическое по периодам, периоды в свою очередь подразделены
по темам, но каж дом у автору отведено одно определенное место.
[Приблизительно так ж е построена «История арабской письменности»
Ф уата Сезгина, с той разницей, что его верхняя временная грани­
ца — 430/1038 г. (см. библ.).]
Н ельзя пройти мимо разделов о литературе Испании в общих
историях арабской литературы, особенно у Р. А. Николсона,
X. А. Р. Гибба, Ф. Габрнэлн, Х.-М. А бделж алила и др. (см. библ.).
Единственная всеобъемлю щ ая книга об арабо-испанской литера­
т у р е — исследование Анхела Гонсалеса П аленсин, которое вполне
удовлетворительно обобщ ает изыскания в основном испанских н
французских ученых д о 1945 г. (см. библ.).
Что касается поэзии, то книга А. Ф. фон Шакка (изд. 2-е, 1877)
сильно устарела, но ее многочисленные стихотворные переводы еще
могут быть использованы.
Самый деятельный современный исследователь андалусской п оэ­
з и и — Эмнлно Гарсиа Гомес, издатель и переводчик ряда интерес­
ных текстов, автор вдумчивых исследований, часть из которых уж е
заверш ена и издана (см. библ .). В предисловии к «А рабо-андалус-
ским стихотворениям» он д ает общий обзор развития андалусской
поэзии.
Анрн П ерес в своей выдержавш ей два издания книге «А ндалус­
ская арабская поэзия XI в.» склонен преувеличивать неарабские и
немусульманские элементы, а его кропотливая систематизация п оэ­
тических мотивов содерж и т некоторые погрешности, иногда не учи­
тывая влияния условностей, а в других с л у ч а я х — специфики того
нлн иного поэта. Тем не менее он мастерски отобрал и представил
огромный материал по этом у важ нейш ему периоду.
Большая часть книги А. Р. Никла о связях арабской н прован­
сальской поэзии (см. библ.) представляет собой обзор андалусской
поэзии по периодам с биографическими заметками о многих поэтах
и с переводами их стихов. Как это ни удивительно при столь обш ир­
ной эрудиции, но переводы Никла с арабского часто гораздо ниже
среднего. Выбор поэтов такж е в значительной мере субъективен и
о условлен неудержимым стремлением доказать связь арабской поэ­
зии с трубадурам и (см. такж е его исследование о тр убад ур ах).
И все-таки в его книге, равно как и в библиографических заметках,
содерж ится масса информации.
Первой работой по строфической поэзии была книга Мартина
Хартмана (1897) (см. библ.).
И сследование С. М. Штерна «Песни мосарабов» — попытка д е ­
шифровать все известные харджи, написанные на смеси романского
и арабского языков; это ещ е один вклад автора в изучение м уваш -
шаха. Он объявил такж е о своем намерении напечатать всеобъ ем ­
лющую работу на эту тему.
Современные арабские ученые выказывают растущий интерес к
Андалусии. Стоит особо отметить книги, посвященные литературе
следую щ их авторов: А бд ал-Азиз ал-Ахвани, Бутрус ал-Бустани,
А хм ад Хайкал, И хсан Аббас, Д ж а у д а т ар-Рикаби (см. би бл .). А н да­
лусии посвящен такж е третий том «П олдня ислама» — сочинения,
принадлеж ащ его А хм аду Амину.
Среди переводов андалусских литературных произведений с а ­
мое интересное — антология Ибн С аида (1243), называемая «Зн ам е­
на состязаю щ ихся» (Р айат ал-м убарризин). Помещ енные там сти­
хи не равноценны по качеству, а половина их вообщ е иеандалусские,
однако антология все ж е дает представление о вкусах тех времен.
Она леж ит в основе сборника Гарсиа Гомеса «А рабо-андалусские
стихотворения» п весьма удачно переведена на английский язык
А. Д ж . Арберри (см. бнбл.).
С ущ ествует несколько английских переводов трактата Ибн Хаз-
ма о л ю б в и — «О жерелье голубки»: перевод Никла (1931) хуж е пе­
ревода Арберри (1993). Около пятидесяти стихотворений н посланне
Ибн Зай дун а переведены Огюстом Куром в 1920 г. (см. библ.), а
стихи Ибн аз-Заккака изданы и переведены на испанский Гарсиа
Гомесом (1956).
М аксимилиано Аларкон издал в 1930 г. двухтомный испанский
перевод «Светоча царей» (С ирадж ал-мулук) А бу Бакра ат-Турту-
ши. Гарсиа Гомес опубликовал в 1934 г. перевод «П ослания» аш-
Ш акунди; французский перевод этого сочинения напечатал в ж у р ­
нале H e s p e r ls А. Люя.
«Хайй ибн Якзаи» Ибн Туфайла был впервые переведен на ан­
глийский С. Окли в 1708 г. п од названием «Совершенствование чело­
веческого разума», этот перевод был пересмотрен А. С. Фултоном
в 1929 г. Более доступный н сокращенный вариант под названием
«П робуж дение душ и» выпустил Пауль Брёнле в 1904 г. Это ж е про­
изведение переведено на испанский Гонсалесом Паленсией (1934),
на ф ран цузски й— Л еоном Готье (1936), [а такж е на русский —
И. Кузьминым (1922)].
П опулярное традиционное повествование об Александре нздаио
и переведено Гарсиа Гомесом в 1929 г. (см. библ.).
 СП И СО К С О К РА Щ ЕН И И

B SO A S «B ulletin of the School of O riental and African Stu dies»,

London.
EI The E ncyclopaedia of Islam .
EO LP Etudes d’orientalism e dediees a la m em oire de Levi-P ro-
ven^al, t. I— II, P aris, 1962.
GAL ■ B r o c k e l m a n n C., G eschichte der arabischen Litte-
ratur.
GMS N S ■«Е. J. W. Gibb M em orial» Series. N ew Series.
НЕМ L e v i - P r o v e n g a l Ё., H istoire de l’E sp agn e m usul-
m ane.
JA O S «Journal of the Am erican O riental Society», N ew York—
N ew H aven.
JR A S •«Journal of the R oyal A siatic Society of Great B ritain and
Ireland», London.
OI ■«L’O ccidente e PIslam n ell’alto m edioevo».
RIEI -« R ev ista del In stituto de estu d ios isla m ico s en M adrid».
SSH ■ C a s t r o A., The Structure of Spanish H istory.
ZDM G «Zeitschrift der D eutsch en M orgenland isch en G esell-
schaft», L eipzig, W iesbaden.

13*
 БИ БЛИО ГРАФ И Я *

А бд а л - А з и з а л - А х в а и и, А з-за д ж а л ф и-л-А ндалус, Каир,

1957.
А л ь т а м и р а - и - К р е в е а Р. История Испании. Сокр. пер. с исп.,
т. 1—2, М ., 1951.
А н д а л у с с к а я поэзия. Пер. с араб., М., 1969.
А х м а д Х а й к а л , А л-адаб ал-андалуси мин ал-ф атх ила сукут
ал-хилафа, Каир, 1958.
Б е л я е в В. И. И зучение испано-арабской литературы в России —
Советском С ою зе,— «Вопросы испанской филологии», вып. 1,
М атериалы I Всесою зной научной конференции по испанской
филологии», Л., 1974.
Б о й к о К. А. Арабская историческая литература в Испании (V III—
первая треть XI в .), М., 1976.
Б о й к о К. А. К истории жизни и литературной деятельности М у­
хам м ада ибн ал-Хариса ад-Хуш нани,— «Палестинский сборник»,
М .—Л ., 1964, вып. 11 (74), История и филология стран Б ли ж ­
него Востока.
Б о р и с о в А. Я. Заметки о поэзии М оисея Ибн Эзры. I. Арабские
влияния в «винных песнях» М оисея Ибн Э зры ,— «Известия
АН СССР. Отделение общественных наук», 1936, № 4.
Б о р и с о в А. Я. О б исходной точке волюнтаризма Соломона Ибн
Габироля,— «И звестия АН СССР. Отделение общественных на­
ук», 1933, № 10.
Бутрус а л ■ Б у с т а н и, У даба ал-араб ф н-л-А ндалус в а 'а ср
ал-п нби'ас, Бейрут, 1947.
В е и м а р н Б., К о м п т е р е в а Т., П о д о л ь с к и й А., И скус­
ство арабских пародов, М., 1960.
Г л у с к н и а Г. М. П ятидесятая макама знаменитого средневеково­
го поэта А лхазари и ленинградские рукописи,— «Семитские язы­
ки», вып. 2 (ч. 2 ), 2-е изд., 1965.
Г р и г у л е в и ч И. Р. История инквизиции (X III—XX вв.), М., 1970.
Джаудат ар-Ринаби, Ат-таби 'а фи-ш-ши ' р ал-андалуси,
Д ам аск, 1959.
Д ж а у д а т а р - Р и к а б и, Ф и-л-адаб ал-андалуси, Д ам аск, 1957.
И б и Т у ф е й л ь, Роман о Хайе, сыне Якзана. Пер. и предисл.
Ив. Кузьмина. П од ред. И. Ю. Крачковского, Пг., 1920.
И б н Х а з м , О ж ерелье голубки. Пер. с араб. М. А. Салье. П од
ред. И. Ю. Крачковского, М .—Л ., 1933; 2-е изд., М., 1957.
И б н Х а м д и с , Стихотворения,— «Восток», 1923, кн. 3.
Избранные произведения мыслителей стран Ближ него н С р ед­
него Востока IX — XIV вв., М., 1961.

* Составлена С. Шуйским.

196
 Ихсан ' А б б а с , Тарих ал-адаб ал-аидалуси. 'Аср сийада Кур-
туба, Бейрут, 1960.
К а р а с с М. Б. Архив толедских мосарабов X II—XIII вв. иизучение
культурных связей м еж ду Востоком и З а п а до м ,— «Краткие со­
общ ения Института народов Азии, т. 86, История и филология
Ближнего Востока. Семитология», М., 1965.
К о к о в ц е в П. К истории средневековой филологии и еврейско-
арабской литературы, ч. I. Книга сравнения еврейского языка с
арабским А бу И брагима (И саака) И би-Баруна, испанского ев­
рея конца XI и начала XII века, СП б., 1893.
К о р с у н с к и и А. Р. Готская Испания, М., 1969.
К р а ч к о в с к и й И. Ю. Арабская географическая литература,—
И збр. соч., т. IV, М .— Л ., 1957.
К р а ч к о в с к и й И. Ю., Арабская культура в Испании, М .— Л .,
1937.
К р а ч к о в с к и й И. Ю., Арабская поэзия в И спании,— И збр. соч.,
т. II, М .—Л ., 1956 *.
К р а ч к о в с к и й И. Ю. Д . К. Петров — арабист,— «Записки К ол­
легии востоковедов», т. II, вып. 1, 1926.
К р а ч к о в с к и й И. Ю. Памяти И. П. К узьмина,— «Записки К ол­
легии востоковедов», т. II, вып. 1, 1926.
К р ы м с к и й А. Е. И стория арабов и арабской литературы свет­
ской и духовной (Корана, фыкха, сунны и пр.). И зд. новое, пе-
рераб., ч. 1— 3, М., 1911— 1913; сокр. изд. в К р н м с ’ к п й А.
Творі, т. IV, Київ, 1974.
К у б е А. Н. (сост.), И спано-мавританская керамика, М .—Л ., 1940.
К у д е л н н А. Б. А рабо-испаиская строфика как «смешанная поэти­
ческая система» (гипотеза X. Рнберы в свете последних откры­
т и й ),— «Типология и взаимосвязи средневековых литератур В о­
стока и Зап ада», М., 1974.
К у д е л н н А. Б. Классическая арабо-испанская поэзия (конец X —
середина XII в.), М., 1973.
К у д р я в ц е в А. Е. Испания в средние века, Л ., 1937.
Л е в и - П р о в а н с а л ь Э. Арабская культура в Испании. Пер. с
франц., М., 1967.
Л и Г. Ч. История инквизиции в средние века. Пер. с англ., т. I—
II, СП б., 1911— 1912.
Л ь о р е н т е X. А. Критическая история испанской инквизиции. Пер.
с исп., т. 1—2, М., 1936.
М а л и ц к а я К М. Толедо, М., 1968.
М а л о в и с т М. Европа, М агриб и Западный С удан в XV в. М еж ­
дународны е основы европейской экспансии в Африке. [Пер. с
польск.],— «История, социология, культура народов Африки».
Статьи польских ученых, М., 1974.
М е н е н д е с П н д а л ь Р. И збранные произведения. Пер. с исп.,
М., 1961. к
М ю л л е р А. История ислама от основания д о новейших времен.
Пер. с нем., т. 1— IV, СП б., 1895— 1896.
Н н к и т ю к О. Д . К ордова, Гранада, Севилья, М., 1972.
П е т р о в Д . К О дна из испано-арабскнх проблем,— «Записки Кол­
легии востоковедов», т. II, вып. 1, 1926.

Там ж е см. статьи н рецензии по арабо-испанской тематике.

197
Путеш ествие А бу Х амида ал-Гарнати в Восточную и Ц ент­
ральную Европу (1131— 1153). П убликация О. Г. Большакова,
А. Л . М онгайта, М., 1971.
С а г а д е е в А . В. И би-Р уш д (А верроэс), М ., 1973.
С а г а д е е в А. В. Очеловеченный мир в философии^ п искусстве
мусульманского средневековья. (П о поводу одной типологиче­
ской концепции),— «Эстетика н жизнь», вып. 3, М., 1974.
С м и р н о в А. А. Средневековая литература Испании, Л., 1669.
С т а р к о в а К. Б. Панегирик в средневековой еврейской поэзии,—
«Советское востоковедение», т. 4, 1947.
У о т т У. М. Влияние ислама на средневековую Европу, М., 1976.
Ц е т л и н М. Н. Средневековый путешественник Вениамин Тудель-
ский,— «Страны и народы Востока», вып. 3, М., 1964.
Ш и д ф а р Б. Я- А ндалусская литература, М., 1970.
Ш и д ф а р Б. Арабская проза и средневековая испанская литера­
тура,— «Теоретические проблемы восточных литератур», М.,
1969.
a l - ' A b b a d i А. М. M aqam at a l'I d ,— RIEI, vol. II, 1954.
a l - 'A b b a d і A. M. Los e sla v o s en E spana, ojeada sobre su origen,
desarrollo у relacion con el m ovim iento de la sh u’ubiyya, M adrid,
1953.
A b d a 1 - W a h h a b, Le developem ent de la m usique arabe en Orient,
E sp agn e et T un isie,— «Revue tunisienne», t. XXV, 1918.
A b d - e l - J a l i l J.-M ., B reve histoire de la litterature arabe, 2« ed.,
P aris, 1960.
A b d e l В a d і L. La epica arabe у su influencia en la epica castel-
lana, S a n tia g o de Chile, 1964.
A b e l A. Spain: Internal D ivision ,— G. E. v o n G r u n e b a u m
(ed .), U n ity and V ariety in M uslim C ivilization , C hicagoj 1955.
Aben Adhari de M a r r u e c o s , H istoria de al-A ndalus tra-
ducida рог F ran cisco F ernandez у G onzalez, Granada, 1860.
A b u - L u g h o d I. Arab R ediscovery of Europe. A Stu dy in Cultural
Encounters, P rinceton, 1963.
A b u n - N a s r J. M. A H istory of the M aghrib, Cam bridge, 1971,
1975.
A b u s a l t d e D e n i a, R ectificacion de la m ente, tratado de logica,
ed. у tr. por A. G on zalez P alencia, M adrid, 1915.
A d l e r G. J. The P oetry of the Arabs of Spain, N ew York, 1867.
A f f i f i A. E. The M ystical P h ilosoph y of M uhyid Din Ibnul 'Arabi,
Cam bridge, 1939.
A l a r c o n M. Lam para de los principes por Abubequer de Tortosa,
vol. I— II, M adrid, 1930— 1931.
A 1 j о x a n i, H istoria de los jueces de Cordoba, ed. у tr. por J. R i­
bera, M adrid, 1914.
d’ A l v e r n y M. Th. La con n aissan ce de l’lsla m en O ccident du IXe
au m ilieu du X lle siecle,— 0 1 , t. 2.
d ’A 1 v e г n у M. Th. D eux traductions latin es du Coran au M oyen
A g e ,— «A rchives d’histoire doclrinale et litteraire du M oyen A ge»,
t. XVI, 1947— 1948.
A n d r a e T. Die P erson M uham m eds in Lehre und G lauben seiner
G em einde, Stockholm , 1918.
A r b e r r y A. J. An Introduction to the H istory of SuFism (The Sir
A bdullah Suhraw ardy Lectures for 1942), Oxford, 1942.

198
 А г Ь е г г у A. J. .Moorish Poetry, a translation of The P en nants, an
A n th ology Com piled in 1243 by the A ndalusian Ibn S a ’id, C am b­
ridge, 1953.
A r b e r r y A. J. Sufism . An account of the m ystics of Islam , London,
[1969].
A r i e R. L'E spagne m usulm ane au tem ps des N asrid es (1232— 1492),
Paris, 1973.
A r i e R. M iniatures hispano-m usulm anes. R echerches sur un manu-
scrit arabe illustre de PEscurial, Leiden, 1969.
A r n a l d e z R. G ram m aire et th eologie chez Ibn H azm de Cordoue,
P aris, 1956.
A r n a l d e z R. La Guerre Sain te selon Ibn H azm de C o r d o u e,—
EO LP, t. II.
A г п о I d T. W. G u і 1 1 a u m e A. (e d .), The L egacy of Islam , O xford,
1931
A r n o l d T. W. The P reach in g of Islam , 3rd ed., London, 1935.
A s i n P a 1 a с і о s M. A benhazam de Cordoba у su H istoria critica
de las ideas religiosas, vol. I— V, M adrid, 1927— 1932.
A s i n P a l a c i o s M. La e sca to lo g ia m usulm ana en la D ivina C o­
media segu id a de la historia у critica de una polem ica, 3a ed.,
M adrid — Granada, 196!.
Asin P a l a c i o s M La espiritualidad de A lgazel у su sentido
cristiano, vol. I— IV, M adrid, 1934— 1941.
A s i n P a l a c i o s M. G losario de voces rom ances registrad as рог
un botanico anonim o hispano-m usulm an (sig lo s X I—X II), M ad­
rid — Granada, 1943.
A s i n P a l a c i o s M. H u ellas del islam , Madrid, 1941.
A s f n P a l a c i o s M. Islam and the D ivine Com edy, transl. by
H. Sutherland, [London], 1968.
A s i n P a l a c i o s M. El isla m 'c r istia n iz a d o , estudio del «sufism o»
a traves de las ohras de Abcnarabi de M urcia, Madrid, 1931.
A s i n P a l a c i o s M. O bras escogid as, vol. I— III, M adrid, 1946—
1948.
B a e r Y., A H istory of the J ew s in C hristian Spain, P hiladelphia,
1961.
B a r b o u r N., A l-A n dalus en las cronicas in g le sa s de los sig lo s doce
v trece,— RIEI, vol. XIII, 1965— 1966.
B a r b o u r N. The Influence of Sea P ow er on the H istory of M uslim
Spain — RIEI. vol. XIV, 1967— 1968.
B a r b o u r N. K ing Sancho el Fuerte of N avarre (1194— 1 2 3 4 ),—
RIEI, vol. XV, 1970.
B a r g e b u h r Fr. P. The Alhambra. A C ycle of S tu d ies on the E le­
venth Century in M oorish Spain, Berlin, 1968.
B e l A. Les Banou G hanya, derniers representants de Pempire alm o-
ravide et lour luttc contre Pempire alm ohade, Paris, 1903.
B e l A. La religion m usulm ane en Berberie, t. !, P aris, 1938.
B l a c h e r e R. Elude scm auli(|ue sur le nom maciama,— «al-M ashria»
vol. 47, 1953. 4 ’
B l a c h e r e R l a vie el Poeuvre dn p oelc-epislolier andalou Ibn
D n rr a g ^ l-K a sta lli,— «liesp eris», t. XVI, 1933.
B l a t i ™° mo ? ‘і! lllc s Pnilicl1 M ilitary Order of St. Jam es,
1493. Lalin and Spanish J v xis. F.dilod with Apparatus Cri-

199
 ticus, E n g lish T ranslation and a Prelim inary Study, Leiden, 1971.
B o s c h V i l a J. L os alm oravides, Tetuan, 1956.
B o s c h V i l a J . El Oriente arabe en el desarrollo de la cultura de
la M arca Superior, M adrid, 1954.
B r o c k e l m a n n C. G eschichte der arabischen Litteratur. Z w eite
den Supplem entbanden a n gep asste Aufl., Bd I— II, Leiden, 1943—
1949; Suppl.-B d I— III, Leiden, 1937— 1942.
B r u n s c h v i g R. A verroes juriste,— EO LP, t. I.
B r u n s c h v i g R. Sur la doctrine du M ahdi Ibn Tumart,— S. L o-
w i n g e r (ed .), Ign ace G oldziher M em orial V olum e, vol. II, J e ­
rusalem , 1958.
C a b a n e l a s D. C artas del m orisco granadino M iguel de Luna,—
ME AH, 1965/66.
C a g i g a s l . d e l a s , A ndalucia m usulm ana. A portaciones a la de­
lim itation de la frontera del A n d alu s (en sayo de etn ografia an-
daluza m ed iev a l), M adrid, 1*950.
C a g i g a s l . de l a s , M inorias etn ico -relig io sa s de la edad media
espan ola. I. L os m ozarabes, vol. 1—2, M adrid, 1947— 1948; II. Los
m udejares, vol. 1—2, M adrid, 1948—'1949.
C a g i g a s l . d e l a s , S ev illa alm ohade у ultim os an os de su vida
m usulm ana, M adrid, 1951.
С a h e n Cl. Q uelques problem es concernant l’expansion econom ique
m usulm ane au haut m oyen age,— 0 1 , t. 1.
С a і s N. E. Aper?u sur la population m usulm ane de M ajorque au
X IV е siecle,— «Revue d’H istoire et de C ivilisation du M aghreb»,
A lger, 1970, № 9.
Le C alendrier de Cordoue publie par R. D ozy. N ou velle ed. ac-
com pagnee d’une tr. fran faise annotee par Ch. P ellat, Leiden,
1961.
C a m p a n e r у F u e r t e s A . B osquejo historico de la dom ination
isiam ita en la s Isla s B aleares, P alm a de M allorca, 1888.
C a n a r d M. L’expansion arabe: le problem e m ilitaire,— 0 1 , t. 1.
C a n t e r a B u r g o s Fr. V ersos esp a n o le s en la s m u w assah as his-
panoebreas,— «Sefarad», vol. IX, 1949.
C a r o B a r o j a J . Los m oriscos del reino de Granada (en sayo de
historia so c ia l), M adrid, 1957.
C a r o B a r o j a J . U na vision de M arruecos a m ediados del sig lo
XV I, la del primer historiador de lo s «xarifes», Madrid, 1956.
С a s і r і M. B ibliotheca A rabico-H ispana E scurialensis..., M atriti,
t. I— II, M DCCLXX (reprint, Osnabriick, 1969].
C a s t e j o n C a l d e r o n R. L os ju rista s hispano-m usulm anes, M ad­
rid, 1948.
C a s t r i l l o M a r q u e z R. El Africa del N orte en el « A 'm a l al-
a 'la m » de Ibn al-Jatib. Los prim eros em ires у din astias aglabi,
'ubaydi у sin h a^ i, M adrid, 1958.
C a s t r o A. La realidad historica de E spana, M exico, 1962.
C a s t r o A. The Structure of Spanish H istory, Princeton, 1954.
С e r u І І і E. II «Libro della Scala» e la questione delle fonti arabo-
sp agn ole della D ivina C om m edia, V aticano, 1949.
C e r u l l i E. L’islam nella storia dell’alto m edioevo,— 0 1 , t. 2.
C h e j n e , A. G. M uslim Spain. Its H istory and Culture, M inneapolis,

C o d e r a F r . R i b e r a J. (ed .), B ibliotheca A rabico-H ispana, vo l. I—

V III, M adrid, 1882— 1892; vol. IX— X, Z aragoza, 1893— 1895.
200
C o r b i n H. H istoire de la philosophie islam ique, t. I, P aris, 1964.
C o r b i n H. L’Im agination creatrice dans le ^oufism e d’Ibn 'Arabi,
Paris, 1958.
C o u I s o n N. J. A H istory of Islam ic Law, Edinburgh, 1964.
С o u r A. U n poete arabe d’A ndalousie: Ibn Zaidoun. Etude d’apres
le divan de ce poete et les principales sou rces arabes, C onstantine,
1920.
U na Cronica anonim a de 'Abd al-R ahm an III al-N asir editada
por primera v ez у traducida, con introduccion, n otas e indices, por
E. L evi-P roven fal у E. G arcia-G om ez, M adrid — Granada, І950.
D i a z - P l a j a D. G. (dir.), H istoria general de las literatu res his-
panicas. Con una introduccion de D on Ram on M enendez P idal.
vol. I, D esde o rigen es hasta 1400, B arcelona, [1949] (J. М. M і I-
l a s V a 11 і с г о s a, Literature hebroespanola; E. T e r e s , La li­
terature arabigoespanola; J. M a d о z, La literature en la еросе
mozarabe; G. m e n e n d e z P i d a l , La escuela de traductores).
D i c k i e J. The H ispano-A reb G arden, Its P hilosoph y and F unction,—
B SO A S , vol. XXXI, pt 2, 1968.
D o z y R. H istoire des m usulm ans d’E sp agne jusqu’a la conquete de
I’A ndalousie par les A lm orevid es (7 1 !— 1110), 2e ed. per E. Levi-
Provenipal, t. I— III, Leyde, 1932.
D o z y R. R echerches sur I’H istoire et la litterature de I’E sp agn e pen­
dant !e m oyen age, 3« ed. revue et augm entee, t. I— II, Leyde, 188!
[reprint, A m sterdam , 1965].
D o z y R. E n g e l m a n n W. H., G lossaire des m ots e sp a g n o ls et
p ortu gais derives de I’erebe, 2e ed. revue, Leyde, 1879 {reprint,
A m sterdam , 1966].
D r e s s e n d o r f e r P. Islam unter der Inquisition. D ie M orisco-Pro-
zesse in Toledo, 1575— 1610, W iesbaden, 1971.
D u b l e r С. E. Abu H am id el granadino у su relacion de viaje por
tierras eurasiaticas, texto arabe, traduccion e interpretacion, M ad­
rid, 1953.
D u b l e r С. E. T e r e s S a d a b a E , , La «M ateria M edica» de D ios-
corides, transm ission m edieval у renacentista, vol. 2, La version
arabe de la «M ateria M edica» de D ioscorid es (texto, variantes,
in d ices), T e tu a n — B arcelona, 1957.
D u b l e r С. E. Uber das W irstschaftsleb en auf der liberischen H albin-
sel vom XI zum XIII. Jahrundert, G enf — B asel, 1943.
D u f o u r c q Ch.-E. L’E sp agn e C atalane et le M aghrib aux X l l le et
X lV e siecles, P aris, 1966.
E d г Ї s і, D escription de l’Afrique et de I’E sp agn e. Texte arabe publie
pour la premiere fois d’apres les man. de Paris, d’Oxford avec
une traduction, des notes et un g lo ssa ire par R. D ozy et M. J.
de G oeje, R eim pression anastatique [de la premiere edition de
1864— 1866], Leiden, 1968.
The E n c y c l o p a e d i a of Islam . N ew E dition prepared by a num ­
ber of lead in g O rientalists, vol. I— III— ..., Leiden — London.
(1954) 4 ^ 6 0 — 1971—...
F i s c h e l W. J. Jew s in (he E conom ic and P olitical Life of M edieval
Islam , London, 1937.
G a b r i e l i Fr. S loria della letteratura araba, M ilano, 1951.
G a l l e g o у В и г і ї ї Л . La Alham bra, G ranada, 1963.
G a r c i a D о m і n g и e s J. D. Conceito e lim ites do O cidente Extre-

201
 mo do A ndaluz nos geografos, historiadores e an o tp g ista s ara-
bes,— «Atti del Terzo C on gresso di Studi Arabi e Islam ici. R avello,
1—6 settem bre 1966», N apoli, 1967.
G a r c i a G o ni e z E., U n alfaqui espan ol, Abu Ishaq de E lvira, texto
arabe de su «D iw an», seg iin el M. S. Escurial 404, publicado рог
primera vez, con introduction, an alisis, notas e indices, M adrid —
G ranada, 1944.
G a r c i a G o m e z E. Cinco poetas m usulm anes, b iografias у estu-
dios, M adrid, 1945.
G a r c i a G o m e z E. E logio del Islam Espanol, Madrid, 1954.
Garcia G o m e z E. Estudio del Dar at-tiraz,— «A l-A ndalus»,
vol. XXVII, 1962.
G a r c i a G o m e z D. E. Las jarchas rom ances de la serie arabe err
su marco, M adrid, 1965.
G a r c i a G o m e z E. P oem as arabigoandaluces, M adrid, 1940.
G a r c i a G o m e z E. P oesia arabigoand alu za, breve sin te sis histo-
rica, M adrid, 1952.
G a r c i a G o m e z E. S illa del т о г о у nu evas escen as an d alu zas,
M adrid, 1948.
G a r c i a G o m e z E. Sobre un posible tercer tipo de poesia arabi-
R oandaluza,— «E stu d ios dedicados a M enendez P idal», vol. II,
M adrid, 1951.
G a r c i a - G o m e z E . U n texto arabe occidental de la Leyenda de
Alejandro, M adrid, 1929.
C a r c i a G o m e z E. Todo Ben Q uzm an, t. 1—3, Madrid, 1972.
G h a z i M. E volution de la sen sib ilite andalouse. (Du C alifat U m ay-
yade aux R eyes de T airas),— EO LP, t. II.
G i b b H. A. R. Arabic Literature. An Introduction. 2nd ed., O xford,
1963.
G o i t e i n S. D. Stu dies in Islam ic H istory and In stitutions, Leiden,
1968.
G o l d z i h e r I. G esam m elte Schriften. H rsg. von Joseph D e so n io g y i,
Bd I— VI, H ildesheim , 1967— 1973.
G o l d z i h e r I. Introduction,— в кн.: J. D. L u с і a n i, Le livre de
M oham m ed ibn Toumert, A lger, 1903.
G o l d z i h e r I. M aterialien zur K en tn iss der A lm ohad en -B ew eg-
un g,— ZDM G, Bd XLI, 1887 ( = «G esam m elle Schriften», Bd II).
G o l d z i h e r I. The Zahiris. Their Doctrine and Their H istory.
A C ontribution to the H istory of Islam ic Theology. Transl. and
ed. by W. Behn, Leiden, 1971.
G o l d z i h e r I. D ie Zahiriten. Ihr Lehrsystem und ihre G eschichte.
Beitrag zur G eschichte der m uham m edanischen Theologie, L eip zig,

G o m e z M o r e n o M. El arte arabe espanol hasta los alm ohades

Arte m ozarabe, M adrid, 1951.
G o n z a l e z P a l e n c i a A . H istoria de la Espana m usulm ana, 41a
ed., M adrid, 1945.
G o n z a l e z P a l e n c i a A. H istoria de la literature arabigoespa-
nola, 2da ed., M adrid, 1945.
G 0 I?,® ' “ P a l e n c i a A. Los m ozarab es de Toledo en los sig lo s
XII у X III, vol. 1— IV, Madrid, 1926— 1930.
G r a b a r O. L e s s o r des arts inspires par les Cours princieres a la
nn du premier m illenaire; princes m usulm ans et princes clire-
tien s,— 0 1 , t. 2.

202
G r a b a r О. The F orm ation of Islam ic Art, N e w H aven — London,
1973.
G r a n j a F. d e l a, Ibn Garcia, cadi de lo s ca lifa s H am m udies,—
«A !-A ndalus», vol. XXX, 1965.
G г a n j a F. d e la , La «M aqama de la F iesta» de Ibn al-M urabi’
al-A zdi,— EO LP, t. II.
G r u n e b a u m G. E. v o n , L’espan sione d ell’Islam : la struttura
della nuova fede,— 0 1 , t. !.
G r u n e b a u m G. E. v o n , Islam . E ssa y s in the N ature and G row th
of a Cultural Tradition, 2nd ed., [London], 1961.
G r u n e b a u m G. E. v o n , M edieval Islam . A Stu dy in Cultural
O rientation, 2nd ed., C hicago — London, [1953].
H a r t m a n n M. D as arabische Strophengedicht. I. D a s M uw assah,
W eimar, 1897.
H a r v e y L. P. The Arabic D ialect of V alencia in 1595,— «Al-Anda-
lus», vol. XXXVI, 1971.
H i t t i Ph. K- H istory of the Arabs, 10th ed., (London], 1970.
H o d g s o n M. G. S. The Venture of Islam . C on science and H istory
in a W orld C ivilization , vol. 1— 3, C hicago — London, '[1974].
H o e n e r b a c h W. D ichterische V ergleich e der A ndalus-Araber, Bonn,
1973.
H o e n e r b a c h W. Islam ische G eschichte Sp aniens. D b ersetzu n g der
A 'm a l a l-a 'la m und erganzender Texte, Zurich — Stu ttgart,
[1970].
H o e n e r b a c h W. Sp anisch-Islam isch e Urkunden aus der Zeit der
N asriden und M oriscos, Los A n g e le s — B erkeley, 1965.
H o p k i n s J. F. P. The A lm ohade H ierarchy,— B SO A S , vo l. XV I,
1954.
H u i c i M i r a n d a A. C oleccion de cronicas arabes de la Recon-
quista, vol. I— IV, Tetuan, 1952— 1955.
H u i c i M i r a n d a A. L as gran d es b a ta lla s de la Reconquista du­
rante las in vasion es africanas (alm oravides, alm ohades у benim e-
rin es), Madrid, 1956.
H u i c i M i r a n d a A. H istoria politica del im perio alm ohade, pt. I—
II, Tetuan, 1956— 1957.
Huici M i r a n d a A. The Iberian P en in su la and S ic ily ,—
P. M. H o l t , A. K. S. L a m b t о n, B. L e w i s , The C am bridge
H istory of Islam , vol. 2, C am bridge, 1970.
[ b n A b d u n, S ev illa a com ienzos del sig lo XII. El tratado de Ibn
Abdun. Tr. рог E. L evi-P rovencal у E. Garcia G om ez, Madrid,
1947.
[b n 'A r a b i, F usu s al-H ikam . D as Buch der S ieg elrin g stein e der
W eisheitsspriiche. O bersetzt von H. Kofler. E inleitung, A u szug aus
der E infiihrung ties Abu’l-'A la АГІГІ und L iteraturverzeichnis von
E. B aA ierth, Graz, 1970.
[b n 'А г a b i, S u fis of A ndalusia. The Ruh al-quds and al-Durrat
al-fakhirah of Ibn ''Arabi. Tr. with Introduction and N o le s by
A ustin. Willi n Foreword by M. L ings, London, {1971].
1911 Г a b *’ T ri rj 11111;111 al-Aswa<|. Tr. by R. Л. N ichnlson, London,

I bn a 1 - A r і f, M aliasin nl-M ajalis, texte arabe, traduction et com ­

m e n ta te par Л1. Asin P alacios, Paris, 1933.
I b n B a s s a l , Libro do ag ria iltu ra . Ed. у lr. nor .1. M. M illas V alli-
crosa у M. Azim an, Tetuan, 1955.

203
Ib n H a y y a n , D as Buch der G ifte des Gabir Ibn H ayyan. Arabi-
scher T ext in F acsim ile (H S. Taymur, Tibb 393, K airo), iibersetzt
und erlautert von A. S ig g e l, W iesbaden, 1958.
I b n H a z m, El collar de la palom a, tratado sobre el amor у lo s
am antes de Ibn H azm de Cordoba. Tr. рог E. Garcia G om ez. Pro­
logo por J. O rtega у G asset, M adrid, 1952.
I b n H a z m , H alsband der Taube. Ober die Liebe und die Liebenden.
O bersetzt von M. W eisw eiler, 42. Aufl., Leiden, 1944.
I b n H a z m , The R ing of the D ove. Tr. by A. J. Arberry, L ondon,
1953.
I b n H a z m . The N ecklace of the D ove. Tr. by A. R. N ykl, P aris,
193!.
I b n a l - K a t t a n i ’ s «D ichterische V ergleiche der A ndalus-A raber».
E infiihrung nebst kom m entierter E dition von A. S. М. I. H asan ein ,
Kiel, 197!.
I b n K h a l d u n , The M uqaddim ah. An Introduction to H istory. Tr.
by Fr. R osenthal, vol. 1—3, 2nd ed., (N ew Y o rk — Princeton], 1967.
I b n K h a l l i k a n ’ s B iographical D ictionary. Tr. by Bn Mac G u-
ckin de Slan e, vol. I— IV, P aris, 1842— 187! {reprint, Beirut, 1970].
I b n a l - Q u t i y y a , H istoria de la conquista de Espana. Tr. por
J. Ribera, M adrid, 1926.
[Ibn Rus hd] , A v e r r o e s ’ Tahafut al-Tahafut (The Incoherence'
of the In coherence). Tr. with Introduction and N otes by S. varr
den Bergh, vol. I— II, London, 1954 [reprint, 1969].
I b n R u s h d , Ibn Rushd (A verroes) on the H arm ony of R eligion
and P hilosoph y. Tr. by G. F. H ourani, London, 1962.
I b n T u f а у I, The A w akening of the Sou l. Tr. by P. Bronnle, Lon­
don, 1904.
I b n T u f a у 1, El filosofo autodidacto. Tr. por A. G onzalez P alen cia,
M adrid, 1948.
I b n T u f a у 1, The Im provem ent of H um an R eason. Tr. by S. Ock-
ley, rev. by A. S. Fulton, London, 1929.
I d r i s R. R eflexion s sur le M alikism e sou s les u m ayyad es d’E s-
pagne,— «Atti del Terzo C on gresso di Studi Arabi e Islam ici,
R avello, 1—6 settem bre 1966», N apoli, 1967.
I m a m u d d i n S. M. A P olitical H istory of M uslim Spain, D acca,
1961.
I m a m u d d i n S. M. Som e A spects of the Socio-E conom ic and C ul­
tural H istory of M uslim Spain, 7 ! ! — 1492 A. D., Leiden, 1965.
I r v i n g W. The Alhambra: a Series of ta les and Sketches of the
M oors and Spaniards, Philadelphia, 1832.
K h o u r y A.-Th. Les T h eologien s B yzan tin s et I’islam . T extes e t
auteurs (V IIIе— X H Ie s.), Louvain — P aris, 1969.
K r i t z e c k J. P eter the V enerable and Islam , Princeton, 1964.
L a n d a u R. Ibn Arabi, London, 1963.
L a n e - P o o l e S. The M oors in Spain, London, 1888.
L e v i D e l l a V i d a G. N ote di storia letteraria arabo-ispanica.
A cura di M. N allin o, Rom a, 1971.
L e v i - P r o v e n g a l Ё. Arabica O ccidentalia, II,— «Arabica», vol. I,
1954.
L e v i - P r o v e n f a l Ё. Las cuidades у las instituciones u rban as
del O ccidente m usulm an en la edad media, Tetuan, 1950.
L e v i - P r o v e n f a l E. La civilisation arabe en E sp agne, vue g e ­
nerate, Paris, 1948.
204
L e v i - P r o v e n f a l Ё. C onferences sur I’E sp agn e M usulm ane pro-
noncees a la F aculte des Lettres en 1947— 1948, Le Caire, 1951.
L e v i - P r o v e n f a l Ё. D ocum ents arabes inedits. I. Trois traites
h ispaniques de H isba, P aris — Le Caire, 1955.
L e v i - P r o v e n f a l Ё. D ocum ents inedits d’histoire alm ohade. F ra g ­
m ents des m anu scrits du «L egajo» 1919 du F on d s Arabe de PEs-
curial. P ublies et traduits avec une introduction et notes, P aris,
1929.
L e v i - P r o v e n f a l Ё. H istoire de I’E sp agn e m usulm ane, t. I— III,
P a r is — Leyde, 1950— 1953.
L e v i - P r o v e n f a l E. Inscriptions arabes de I’E sp agne, t. I— II,
P aris — Leyde, 1931.
L e v i - P r o v e n f a l Ё. Islam d’O ccident, P aris, 1948.
L e w i c k i T. L’apport des sources arabes m ed ievales (IX«— Xe siec-
les) a la connaissance de I’Europe centrale et orientale,— 0 1 , t. 1.
L e w i s B . The Arabs in H istory, 5th ed., London, 1969.
L e w i s B. An Ode A g a in st the Jew s,— е г о ж е , Islam in H istory.
Ideas, Men, and E ven ts in the M iddle E ast, [London], 1973.
L i a u z u G. La condition des m usulm ans dan s PA ragon chretien
aux XI et XII siecles,— «H esperis-Tam uda», t. 9, 1968.
L o p e z R. S. L’im portanza del m ondo islam ico nella vita econom ica
europea,— 0 1 , t. 1.
L o p e z O r t i z J. F a tw a s granadin as de los sig lo s X IV у X V ,—
«A l-A ndalus», vol. VI, 1941.
M а к к і M. A. E gipto у los origen es de la historiografia arabc-es-
panola,— RIEI, vol. V, 1957.
M a k k i M. A. E nsayo sobre las aportaciones orien tales en la E spana
m usulm ana у su influencia en la form ation de la cultura hispano-
arabe, Madrid, 1967 ( = RIEI, vol. IX— XII, 1961— 1964).
M а к к і М. A. A proposito de la revolution de 'U bayd Allah b. al-
M ahdi en Madrid — RIEI, vol. IX— X, 1961 — 1962.
M а к к і M. A. El s i’ism o en al-A nd alu s,— RIEI, vol. II, 1954.
M a n z a n a r e s d e C i r r e M. A rabistas esp a n o les del sig lo X IX ,
M adrid, 1972.
M a n z a n a r e z d e C i r r e M. El otro m undo en la literatura al-
jam iado-m orisca,— «H ispan ic R eview», vol. 41, 1973.
M a r ; a i s G. L’architecture m usulm ane d’O ccident: Tunisie, A lgerie,
M aroc, E sp agne et Sicilie, P aris, 1955.
M а г с a і s G. La Berberie m usulm ane et POrient au m oyen age, P a­
ris, 1946.
M a r f a i s G. M anuel d’art m usulm an. L’architecture. Tunisie, A lg e ­
rie, Maroc, E spagne, Sicilie, t. I— II, Paris, 1926— 1927.
M a r t i n e z M o n t a v c z P. Islam у cristianidad en la econom ia
m editerranea de la baja edad m edia,— «XIII М еж дународны й
КоЯ^эесс исторических паук. М оск іт, 16—23.V III.I970. Доклады
Конгресса», т. I, м. 4, М., 1973.
М a s s і g п о п L. I.i's iiii'lhndrs do realisation arlistique des peuples
de Г1slam ,— «Syria», 1921 ( —«Opera m inor»», t. Il l , Beirut,
1963).
M e її ("m i d e /. P і il a 1 R. Tin; Cid and 11is Spain, London, 1934.
M e n 6 и d e /. P і d a I R. l.a l!spana del Cid, (Ha ed., Madrid, 1967.
M e її ё и d e /. P і d a I R. (d ir.), H istoria do Espana. I ll, Espana vi-
sigod a, Madrid, 1940.

205
Menendez P i d a l R. P oesia arabe у poesia europea, 4ta ed.,
M adrid, 1955.
M i e l i A. La scien ce arabe et son role dans revolu tion scientifique
m ondiale. A vec quelques add ition s de H .-P.-J. Renaud, M. M eyer­
hof et J. Ruska. A ugm entee d’une bibliographie par A. M azaheri,
Leiden, 1966.
M i l e s G. C. The C oinage of the U m ayyad s in Spain, N ew York,
1954.
M i l l a s V a 1 1 і с г о s a J. M. E stu d ios sobre Azarquiel, M adrid—
G ranada, 1943— 1950.
M i l l a s V a l l i c r o s a J. M. E stu d ios sobre historia de la ciencia
espan ola, B arcelona, 1949.
M i l l a s V a l l i c r o s a J. M. El quehacer astronom ico de la Es-
pana firabc,— RIEI, vol. V, 1957.
M i n i o - P a l u e l l o L. A ristotele dal m ondo arabo a quello latin o,—
0 1 , t. 2.
M o n e s H. 'Abd al-R ahm an III у su papel en la historia de Es-
pana,— RIEI, vol. IX —X, 196!— 1962.
M o n e s H. L es A lm oravid es,— RIEI, vol. XIV, 1967— 1968.
M o n e s H. C lasificacion de las C ien cias seg iin Ibn H azm , — RIEI,
vol. X III, 1965— 1966.
M o n e s H. La division politico-adm inistrativa de la E spana m usul-
m ana,— RIEI, vol. V, 1957.
M o n e s H. The U m ayyad s of the E a st and W est. A S tu d y in the
H istory of a Great Arab C lan,— H oenerbach W. (H rsg .), Der O ri­
ent in der F orschung. F estsch rift fur O tto S p ies zum 5. April 1966,
W iesbaden, 1967.
M o n n e r e t d e V i l l a r d U . Lo stu die dell’Islam in Europa nel
XII e nel X III secolo, V aticano, 1944.
M o n r o e J. H ispano-A rabic Poetry. A Student A nthology, L os A n g e ­
les, 1974.
M o n r o e J. T. H ispano-A rabic P oetry during the C aliphate of Cor­
doba: Theory and Practice,— G. E. V on G r u n e b a u m (ed .),
Arabic Poetry. Theory and D evelopm ent, W iesbaden, 1973.
M o n r o e J. The H istorical Arjuza of Ibn 'Abd Rabbihi, a tenth cen­
tury H ispano-A rabic epic poem ,— JAO S, vol. 91, 1971.
M o n r o e J. Islam and the Arabs in Sp anish Scholarschip (Sixteen th
Century to the P resen t), Leiden, 1970.
M o n r o e J. T. R isalat a l-T aw ab i' wa z -za w a b i'. The T reatise of
Fam iliar Sp irits and D em ons by Abu Amir ibn Shuhaid al-Ash-
ja 'i, al-A ndalusi. Introduction, Translation, N otes, Berkeley, 1971.
M o n r o e J. The S h u 'u b iyya in al-A ndalus; the R isala of Ibn G ar­
cia and F ive R efutations. Introduction, T ranslation and N otes,
Berkeley — L os A n geles, 1969.
M o u b a r a c Y. P en ta lo g ie Islam o-C hretienne, vol. I— V, Beirut,
1 9 7 2 -1 9 7 3 .
M u r d о с h J. E., S у 1 I a E. D. (eds.) The Cultural C ontext of M edie­
val Learning. P roceed in gs of the F irst International Colloquium
on Philosophy, Science and T h eology in the M iddle A ges, S ep ­
tember 1973, B oston, [1975].
N a l l і n o C. A, R accolta di scritti editi e inediti. A cura di M. Nal-
lino, vol. I—VI, Rom a, 1939— 1948.
N a s r H. Three M uslim S a g e s, A vicenna — S u h raw ard y— Ibn 'Arabi,
C am bridge, M ass., 1964.

206
N i c h o l s o n R. A. Literary H istory of the Arabs. 2nd ed., Cam b­
ridge, 1930 (reprint, 1969].
N y k l A. R. H ispano-A rabic P oetry and its R elation s w ith the O ld
Provencal Troubadours, Philadelphia, 1946.
N y k l A. R. Troubadour Studies, C am bridge, M ass., 1944.
О с a n a M. El cufico hispano у su evolu tion , M adrid, [б. г.].
O’C a l l a g h a n J . A H istory of M edieval Spain, London, 1975.
L’ O c c i d e n t e e I’lslam nell’alto m edioevo, 2 —8 aprile 1964, t. 1—2,
S poleto, 1965.
P a v o n M a l d o n a d o , B. A lm enas d ecorativas hispano-m usulm a-
nas, Madrid, [б. г.].
P a v o n M a l d o n a d o B. Arte toledano: islam ico у m udejar, M ad­
rid, [б. г.].
P e a r s o n J. D. Index Islam icus 1906— 1955. A C atalogu e of A rtic­
les on Islam ic Subjects in P eriod icals and Other C ollective P ub­
lications, London, 1958; Suppl. I, 1956— 1960, Cam bridge, 1962;
Suppl. II, 1961— 1965, C am bridge, 1967; Suppl. I ll, 1966— 1970,
London, 1972; Suppl. IV, 1971— 1975, (pt I— IV ),i[L on d on , 1973-6].
P e 11 a t Ch. The O rigin and D evelopm ent of H istoriography in M us­
lim Spain,— B. L e w i s , P. М. H о 1 1 (ed .), H istorian s of the
M iddle East, London, [1962].
P ё г ё s H. La роё51е and alouse en arabe classiqu e. 2« ed., Paris, 1953.
P e t r o v D. K. Q uelques m ots sur l’origine de la langu e e sp a g n o le ,—
«Яфетический сборник. Recueil Japf^tique», т. II, Пг., 1923.
P i r e n n e H. E conom ic and Social H istory of M edieval Europe,
N ew York, [6. г.].
P o n s B o i g u e s Fr. A puntes sobre las escrituras m ozarabes toleda-
nas que se conservan en el Archivo H istorico N acional, M adrid,
1897.
P o n s B o i g u e s Fr. Los historiadores у g e o g ra fo s arabigo-espa-
noles, 800— 1450 A. D. E nsayo de una diccionario bio-bibliogra-
fico, acom panada de anotaciones criticas у historicas, d escrip ciones
an aliticas de las obras con apёndices varios, un indice general
e indices arabigos precedido de una introduccion general, M adrid,
1898 [reprint, A m sterdam , 1972].
R i b e r a у T a r r a g o J. D isertaciones у opiisculos, vol. I— II, M ad­
rid, 1928.
R i b e r a у T a r a g o J . O piiscu los dispersos, Tetuan, 1952.
R o s e n t h a l E. I. J. P olitical Thought in M edieval Islam , an Intro­
ductory O utline, Cam bridge, 1962.
R o s e n t h a l Fr. K now ledge Triumphant. The Concept of K n ow led ge
in M edieval Islam , Leiden, 1970.
Sanchez Л 1 1) о r n о zCl. La Espana m usulm ana segu n los auto-
r e iis la m it a s у crislia n o s m cdievales. 2da ed. revisada, vol. I— II,
Buenos Aires, lfXiO.
S a n c h e z Л 11) о г и о z Cl. !.;i I'.spaiia mi enigm a histonico, vol. I—
II, B uenos Aires, l!).r>(>.
Sanchez A 1h o г u o x Cl. Kspaila у cl Islam , B uenos Aires, 1943.
Sanchez Л I 1) о г и о zCl. Ill Islam de Espana у el O ccidente, —
01, t. !.
S c h a c h l .1. 1lif O rigin s of M uham m adan Jurisprudence, Oxford,
1950.
S с li а с k Л. ! r. von, P oesie inul K iinst der Araber in Spanien mid
Sicilien, Berlin, 1865; 2. Aufl., Stu ttgart, 1877.

207
 S c h e i n d l i n R. P. Form and Structure in the P oetry of al-M u 'ta-
mid ibn ’Abbad, Leiden, 1973.
S c h l u n k H. D ie A u sein and ersetzu ng der christlichen und der is-
lam ischen K unst auf dem G ebiete der iberischen H albinsel bis zum
Jahre 1000,— 0 1 , t. 2.
S c h m i d t W. D ie N atur in der D ichtun g der A ndalus-Araber. Ver-
such einer Strukturanalyse arabischer D ichtung, Kiel, 1971.
S e c o d e L u c e n a у P a r e d e s L. Los Abencerrajes, leyenda e
historia, G ranada, I960.
S e z g і n F. G eschichte des arabischen Schrifttum s, Bd I, Qur’anw is-
sensch aft. H adit, G eschichte. Fiqh. D ogm atik, M ysik. B is ca.
430 H., Leiden, 1967. Bd II, P oesie. B is ca. 430 М., Leiden, 1975;
Bd III, M edizin-P harm azie. Z oologie-T ierheilkunde. B is ca. 430 H.,
Leiden, 1971; Bd IV, A lchim ie-C hem ie .Botanik-A grikultur. B is ca.
430 H., Leiden, 1971. Bd V. M athem atik. B is ca. 430 H., Leiden,
1974.
S i l v e r D. J. M aim onidean Criticism and the M aim onidean C ontro­
versy, 1180— 1240. With a foreword by S. Zeitlin, Leiden, 1965.
S i m o n e t Fr. J. L e r c h u n d i J., C restom atia arabigo-espanola,
G ranada, 1881 (reprint, A m sterdam , 1972].
S о 1 a - S о I e J. M. U na com posicion b ilin giie hispano-arabe en un
cancionero Catalan del sig lo XV,— «H ispan ic R eview », vol. 40,
1972.
S t e i g e r A. C ontribution a la fonetica del hispano-arabe у de los
arabism os en el ibero-rom anico у e! siciliano, Madrid, 1932.
S t e i n s c h n e i d e r M. D ie europaischen O bersetzun gen aus dem
A rabischen bis M itte des 17. Jahrhunderts, Graz, 1956.
S t e r n S. М., 'A siq ayn I rta n a q a — An Arabic M uw assah and its
H ebrew Im itations,— «A l-A nda!us», vol. X X V III, 1963.
S t e r n S. M. L es C h ansons M ozarabes. L es vers finaux (kharjas) en
E sp agnol dan s les m uw ashshah s Arabes et Hebreux, Oxford, 1964.
S t e r n S. M. E siston o dei rapporti letterari tra il m ondo isiam ico
e I’Europa occidentale nell’alto m edio evo,— 0 1 , t. 2.
S t e r n S. M. H ispano-A rabic Strophic Poetry. Ed. by L. P. H arvey,
London, 1974.
T a l b i M. K airouan et le m alikism e esp a g n o l,— EO LP, t. II.
T e r e s E. ’Abbas ibn N asih poeta у qadi de A lgeciras,— EO LP, t. I.
T e r r a s s e H. L’art hispano-m auresque des orig in es au XIII® siecle,
Paris, 1932.
T e r r a s s e H. L’E sp agn e du m oyen age: civilisation et arts, Paris,
1966.
T e r r a s s e H. Islam d’E spagne: une rencontre de l’Orient et de
l’O ccident, Paris, 1958.
T h o d e n R. A bu-i-H asan Ali (A lboh acen). M eriniden-P olitik zw i-
schen N ordafrika und Spanien in den Jahren 710—752 H ./1310—
1351, W iesbaden, 1973.
Т і s i n і T. D ie M aterieauffassun g in der islam isch-arabischen P hilo-
sophie des M ittelalters, Berlin, 1972.
T o r r e s B a i b a s L. Arte alm ohade, arte nazari, arte m udejar, M ad­
rid, 1949.
T o r r e s B a i b a s L. C iudades hispanom usulm anas. Obra postum a
preparada para la p u blication por: el Sem inario de Arte у Arqueo
logfa H ispanom usulm ana con la colaboracion de H. Terrasse,
vol. I— II, M adrid, [6. г.].

208
T o r r e s B a i b a s L. La m ezquita de Cordoba у la s ruinas de Ma-
dinat az-Zahra’, M adrid, 1952.
U r v о у D. Sur revolu tion de la notion de Gihad dan s 1’E sp agne
m usulm ane,— «M elan ges de la C asa de V elazq uez», Paris, t. 9,
1973.
V e r n e t G i n e s J . La ciencia en el Islam у O ccidente,— 0 1 , t. 2.
V e r n e t G i n e s J . Literatura arabe, B arcelona, 1968.
V e r n e t J. Traducciones M oriscas de El C oran,— H oenerbach W.
(H rsg .), Der O rient in der F orschung. F estsch rift fur O tto Sp ies
zum 5. April 1966, W iesbaden, 1967.
V i l l a n u e v a R i c o C. H abices de la s m ezquitas de la ciudad de
Granada у su s alquerias, vol. I, C asas, m ezq uitas у tien das de los
ig le sia s de G ranada, vol. II, M adrid, [б. г.].
W a l t z J. The S ign ifican ce of the V oluntary M artyrs of Ninth-cen-
tury C ordoba,— «The M uslim W orld», vol. LX, 1970.
W a t t W. M. The Influence of Islam on M edieval Europe, Edinburgh,
[1972].
W a 11 W. M. Islam and the Integration of S ociety, London, 1961.
W a t t W. M. Islam ic P h ilosop h y and T heology, Edinburgh, [1962].
W a t t W. M. M uslim In tellectual. A Stu dy of al-G hazali, Edinburgh,
[1963].
W e r c k m e i s t e r О. K. Islam ische Form en in sp anischen M iniaturen
des 10. Jahrhunderts und das Problem der m ozarabischen Buch-
m alerei,— 0 1 , t. 2.
Y a h у a O., H istoire et classification de l’oeuvre d’Ibn 'Arabi, t. I—
II, D am as, 1964.

14 Зп к. 232
 У К А ЗА ТЕЛ Ь И М Е Н *

А ббадиды 94, 110 А верроэс 135— 138, 164, 165;

Аббасиды 6, 29, 38— 40, 45, 53, см. такж е Ибн Р уш д
89, 107, 158— 160 Александр М акедонский 150
А бд ал-А зиз 27 Али б. И усуф 98
А бдаллах 44, 46, 47 Алморавиды 95, 97— 99, 101 —
А бд ал-М алик см. ал-М узаф ф ар 105, 107, 110, 131, '133, 136,
А бд ал-М умин 103, 104 137, 139, 140, 143, 159, 160
А бд ар-Рахман см. ал-М амун Алмохады ІІ01 — 109, 131, 133—
А бд ар-Рахман I 3 8 —40, 68, 136, 139, 140, 143, 159, 160
75, 79 Альтамира-и-Кревеа Р, 3
А бд ар-Р ахм ан II 6, 39, 42— А лф онсо I 35, 100
44, 79 Алфонсо III 47
А бд ар-Рахман III 6, 46— 54, Алф онсо V I 94, 95, 98, 99
62— 64, 72, 76, 8 0 —83, 88, А лфонсо V II 100
125 А лф онсо V III 105
А бу-л-А ббас А хм ад аш-Ш ари- А лфонсо X 152— 154
ши 122 Амириды 87, 91, 94, 125
А бу-л-А ббас ал-М урсп 139 Арберри А. Д ж . 74
А бу А бдаллах 144 Ариб 71, 82
А бу Али ал-Кали 7, 75, 76, 82, Аристотель 135, !136
119 Асин П аласиос М. 138, 139
А бу Амир ибн Ш \х а й д 115, А узаи 67, 68
123 Ахила 25
А бу-л-А тахия 73 А хм ад ар-Р ази 72
А бу Бакр. б. Омар 97 ал-Ашари 9
А бу Бакр М ухам м ад б. З ухр 118 Бадн аз-Зам ан ал-Хамазапи
А бу Бакр ат-Туртуши 119 1 2 1 , 122
А бу-л-В алид ал-Химйари 119 Баки б. М ахлад 70
А бу Д а в у д ал-И сф ахани 120 Б алдж 38, 40
А бу Д ж аф ар ал-М уктадир 140 Бидпай 122
А бу Имран ал-Фаси 96, 97 Б удда 152
А бу И акуб И усуф I 104, 105, ал-В аллада 110
134, 135 Вашингтон Ирвинг 13
А бу И акуб И усуф II 104, 106 Витица 25
А бу И усуф И акуб ал-М ансур
104, 105, 131, 135 ал-Газали 102, 131, 133, 136
А бу М адйан 139 Гийом IX 153, 154
А бу Н увас 73, 117 Талиб 53, 54, 84, 85
А бу Таммам 82 Гарсиа Гомес Э. 118
А бу Тахир М ухам м ад ат-Та- ал-Гафики, А бд ар-Рахман 34
мими ас-Саракусти ал-Аш- Гольдциер И. 60
таркуни 122 Грасиан 152
А бу Хаййан 148 Гуревич А. Я. 5
* Указатели составлены В. Шуйским.

210
Д а в у д ал-И сфаханн 126
Д а н те 123, 152
Д ж а у х а р 53, 94
Д ж а ф а р ал-М усхафи 84
Д ж а х в а р 94
Д ж ахвар и ды 94
ал -Д ж а х и з 70, 92, 120
Д о зи Р. 7, 36, 100
Зириды 93
Зи рйаб 6, 75, 82, 159
св. Иаков Компостельский см.
Сант-Яго
И бн А ббад 139
И бн А бд ал-Барр 128, 129
Ибн А б д Раббихи 76
Ибн А бдус 121
Ибн Аби Амир 83— 85; см. так­
ж е ал-М ансур
И бн Аби Р андака 119
И бн Аммар 110
Ибн ал-Араби 10, 137— 139, 166
И бн Б а д ж ж а 133, 134
И бн Б ар радж ан 138
Ибн Бассам 120
Ибн Габирол 151
Ибн ал-Д ж илики 45, 48
Ибн Зай дун 110, 121
Ибн Зам рак 149
Ибн ал-И рриф 138
Ибн й а си н 96, 97
Ибн ал-Кинани 123
Ибн К узман 11, 115, 118
Ибн К утайба 10, 76, 82
Ибн М алик 148
Ибн М арданиш 104
Иби М асарра 71, 132, 138
Ибн ал-М укаффа 122
Ибн ал-М утазз 117
Ибн Рашик 10
Ибн ар-Руми 1114
Ибн Р уш д 131, 135; см. такж е
Аверроэс
Иби Сабин til, 138
Иби С;шд ал-М агриби 148
Иби С;пі;і ил-Мулк 117
Иби С,пд.-l II!)
І ІГ.П ( '.ими Г.' І
ІІ ҐШ I v м п | И lit'.', ИІ.'І, |ОС)
Ml. I.I.I. 1.11
U fin Т у ф / и п Г.’ І, I .'I I
Ні!.
По;і Х.мм VI, ІІ!І,
111, І І IIA'i
Ибн Ханйан 132
Ибн Х алдун 132, 165
Ибн Хамдис 110
Ибн Хани 76
Ибн Х аф адж а 1111— 113, 115
Ибн Х аф сун 45, 47, 48, 52, 62
И егуда бен Соломон А лхаризи
151
И забелла 143, 146, 147, 162
И исус 46, 60
И оанн Капуанский 151
Иосиф 150
И са б. Д и нар 68, 69
И сидор 60, 160
И схак М осульский 75
И ахйа б. И брахим 96
И ахйа б. И ахйа ал-Л айси 68
И ахйа б. Омар 97
И усуф б. А бд ар-Р ахм ан ал-
Фихри 32
И усуф б. Таш уфин 95, 9 7 — 100,
111
И усуф б. аш -Ш айх М9
К ади И йад 130, 131
Какиа П. 3, 4, 8, 10, 11
К арл Великий 43
К арл М артел 33, 34
Кастро Америко 46, 47, 52, 162,
165
Корсунский А. Р. 5
Крачковский И. Ю. 4
Крымский А. Е. 3
Кудрявцев А. Е. 3
Л еви-П ровансаль Э. 4, 7, 36,
56, 83, 113, 132
Л исан ад-Д нн ал-Хатиб 149
Л ихачев Д . С. 9
Лукиан 124
ал-М аарри 122, 124
М аймонид 150
М ак-Гукин д е Слэн 115
ал-Маккари 150
Малик б. А нас 67, 68
|0 8 , ал-М амун 83
ал-М ансур 49, 79, 85, 86, 88,
1,17, |:v.!, !)2, 120, 125
М .фиииды 142
/(I, III), ||;|, М.'фкнбриш 154
І'."І. І!.,'!, ІІН> Миг .mi ,П. X, 9, 77

211
М енендес П идал 153 Сагадеев А. В. 9
М оисей 150 Саид 132
ал-М узаф ф ар 83, 8 5 —87, 125 ас-Салиби 10
ал-М уизз 53, 77 Самх 32, 33
М укаддам б. М уафа 79 Сант-Яго (св. Иаков Компо-
ал-М унзир 44 стельский) 46, 47, 52, 86,
ал-М унзир б. С аид ал-Баллути 163
70 Сасаа 68
М уса б. М уса б. ал-Каси 44— Серкамон 154
46 С ид 13, 95, 99
М уса б. Н усайр 19, 2 6 — 28 Соломон 150
ал-М утадид 94, 110 С убх 84
ал-М утам ид 94, 95, 98, 99, 110,
113, 116 Табари 71, 82
ал-М утанабби 73, 77, 114 Тарик б. Зи йад 26, 27
М ухам м ад (пророк) '16— 18, 29, Террас А. 81, 155
30, 66, 67, 89, 97, 127, 128, Тойнби А. 49
130, 139, 150 Т удж ибиды 45, 48
М ухам м ад II 44, 51, 70, 82 Тудмир Мурсийский 28, 29
М ухам м ад I Гранадский 142 Турм еда 152
М ухам м ад б. А ббад 94
М ухам м ад б. й у с у ф б. Н аср
109, 141 Уотт У. М. 3 —6, 11
М ухам м ад б. М ахм уд 79 ал-Утби 69
М ухам м ад б. Насир 104, 106 ал-Хуш ани 72
М ухйи ад-Д и н б. ал-Араби см. У байдаллах 51
Ибн ал-Арабн Фатимиды 46, 51— 53, 65, 77,
М юллер А. 3 104, 107
ал-Ф атх б. Хакан 120

ан-Насир ли-д-Д ини-л-лах 53 Ф ердинанд III 109, 141— 143,

Насриды 141, 144, 149 ■146, 147, 162
Ф ернандес Гарсиа 153
Фома Аквинский 164
Омар 16 Ф ортун Арагонский 27
Омейяды 6, 29, 30, 36, 39, 4 2 —
Ф редерик II 138
44, 46, 48, 53, 54, 59, 62,
ал-Хакам I 6, 39, 42, 63, 68
64, 65, 68, 69, 83, 87, 89,
ал-Хакам II 6, 47, 52, 54, 62,
110, 111, 125, 158, 159
64, 70, 79— 84, 86, 87, 125,
159
П едро Алф онсо 151
П елайо 35 Хаммудиды 83, 87, 93
П ерес А. 10, 113— 115, 119, 124 ал-Харири 121, 122, '151, 159
Платон 113, 124, 135 Х именес д е Сиснерос 146
Хишам I 6, 39
Рабби Е леазар бен Иаков 151 Хишам II 83, 84
Рабби Иоиль 151 ал-Хумайди 129
ар-Р ади 113 аш -Ш азили 139
Рамиро II Леонский 48, 49, 53 Шакк А. Э. фон 8
Рибера X. 11, 152 аш -Ш акунди 120
Родернк 25, 26 Штерн С. М. 11
Р ож ер II Сицилийский ІІ04
Родриго Д и а с д е Вивар 95 Э до Аквитанский 33
Роланд 13, 43 Эмпедокл 71
Р уссо Ж . 124 Юлнан 22, 25, 26
212
 У К А ЗА Т Е Л Ь ГЕО ГРА Ф И Ч ЕС К И Х
И ТО П О ГРА Ф И Ч ЕС К И Х Н А ЗВ А Н И И

Авиньон 33 Гибралтар 25, 26, 141, 143

Австралия 69 Гранада 93, 94, 99, 109, 130,
Азия 164 132— 134, 138, 141— 144,
Аларкос 105, 106 146, 147, 149, 155— 157, 167
Алгарви 138 Греция 78
А л ед о 98
Александрия 102, 103 Д ам аск 19, 27— 29, 31, 32, 54,
Алж ир 14, 19, 22, 53, 96, 97, 65, 66, 75, 129, 138
104, 108, 147 Европа 8, 14, 15, 22, 35, 60,
Алкасар 85, 155 88, 125, 136, 147, 151, 153,
Алхам бра 143, 149, :156, 157, '162— 165
166, 167 Египет 6, 7, 13— 16, '19, 27, 51,
Альмерия 93, 138, 141, 144 53, 56, 78, 96, 125, 129, 158
Альсира 111
Альхесирас 26, 84, 93, 98 аз-Заллака 95, 98
ал-А ндалус в е з д е Зап адн ая Европа 5, 7, 14, 23,
Андалусия 25, 29, 55, 144 51, 89, 161
Аравийский полуостров 8, 16 И нд 16
Аравия 7, 18, 37, 55, 97 И ндонезия 157
Арагон 106, 143, 144, 147 Ирак 6, 7, 16, 18, 38, 60, 64,
Арль 33 6 8 —70, 91, 117, 158, 159
Асторга 27 Иран 16
Астурия 27, 35, 36, 48, 162 Испания в е з д е
Атлантический океан 19, 147 Италия 154
Атласские горы 102 Ифрикия 7, 19, 32
Африка 19, 22, 85, 88, 95, 98,
К абра 78, 117
99, 103, 105, 142, 164
К адис 134
Б агд ад 6, 6 3 —65, 75, 82, 83, Каир 68
88, 97, 102, 107, 129, 131, К айруан 19, 30, 32, 37, 38, 45,
138, '159 52, 65, 68, 69, 72, 82, 96,
Б ад ахос 48, 93— 95, 98, 99 104
Барселона 43, 49, 86 К анада 69
Б едж аи я (Б уж и ) 103, 105 Каркассонн 33
Бейрут 68 Карфаген 19
Б обастро 45, 46, 48 Кастилия 49, 85, 94, 105, 106
Б орд^ЗЗ 109, 142— 144
Киренаика 19
Валенсии !).!, 98, 99, 125, 144 К овадонга 35
М7 Компостела 86
Инльнлплиц 4Н, 1Г>I К ордова 6, 27, 32, 38, 42, 47
limit И7 53, 63, 65, 7 0 - 7 2 , 75, 79,
П ерчіпін м іш ки -HI. 4!ї, 1(і, 4Н, НО, 82, 84, 85, 87, 94, 95,
!І.І It!), 103, ЮГ), 109, 128, 130,
Іііі.ііііггті 1(1, 7Н І.ЇІ, ЬЧ.Г>, 138, 163, 164, 167
Г]і;ідіілкпііпіі|) :ІН, -І!.’, !і;і, МІ .Мне І і .'ііі.'Ц'-лі’ Т плос.'і ЮГ)

21 3
Л еон 27, 47— 49, 52, 85, 94, 105, 40, 51, 54, 56, 58, 69, 86,
109 90, 92, 95, 96, 102, '108, 109,
Л иссабон 105, 129 125, 128, 130— 132, 137—
Л орка 98 '140, 148, 150, 157, 161
М авритания 96 Севилья 27, 32, 35, 45, 48, 60,
ал-М адина аз-Захи ра 85 93— 95, 99, 104, 109, 110,
М адинат аз-Захр а 63, 80, 85 125, 131— 133, 138, 140,
М алага 28, 93, '119, 144 155, 163, 165
Мальорка 127, 129 Сенегал 96
М арокко 14, 19, 29, 39, 44, 53, Септимания 23
96, 97, 142 Сеута 25, 38, 53, 130, 138
М арракеш 97, 103, 104, 130, С иджилмаса 53, 97
135 Симанкас 48
ал-М ахдийа 104 Сирия 6, 7, 16, 18, 19, 37, 38,
М едина 6, 17, 18, 68, 109, 159 40, 68, 80, 125, 158, 159
Мекка 6, ,17, 55, 80, 96, 102, Сицилия 110
129, 137, 138 Сона 33
М ернда 27, 43, 45 С редизем ное море 140
М урсия 98, 138, 142 Средняя марка 43, 48, 52, 93
Н аварра 48, 49, 106 С ьерра-Н евада 156
Н арбонн 27, 28, 32— 34, 43 Таифа 141
Нигер 96 Талавер 27
Н иебла 127 Танж ер 37, 53
Н иж няя марка 43, 45, 48, 93 Тарифа 26
Ним 33 Таррагона 28
Оттон 33 Тарракон 23, 25
Памплона 28, 33, 46 Т ахо 27
П арфенон 166, 167 Тинмелал (Тинмал) 103
П ен дж аб 29, 157 Тлемсен 139
Персия 60, 160 Т оледо 26, 27, 32, 42, 43, 48,
Печнна 138 93— 95, 98, 99, '104, 106,
Пиренеи 28, 33, 34, 42, 86, 106 144, 156, 163, 164
Пиренейский полуостров 14, Тортоса 93
22, 23, 28, 35, 36, 43, 49, Триполи 104
56, 59, 69, 81, 104, 150, Трипблнтания 19, 104
157 Тудела 104
П ортугалия 35 Т улуза 33
П уатье 33 Тунис 19, 22, 32, 44, 46, 47, 51,
Р абат 134 53, 56, 104, 108, 129, 132,
Рио Барбата 26 150
D a iio QQ Тур 33, 34
Р онда 139, 142, 144 Уэска 61
Ронсевальский перевал 13, 33, Фес 86, 130, 133, 139, 150
43 Франция 23, 27, 32— 37, 49, 56,
ар-Р усаф а 75 154
Саламанка 49 Хатива 125, 129
С амарканд 16, 157 Хаэн 109, 141, 142
Самора 52 Х ерес 122
Сантарем 105 Херона 28
С арагоса 27, 43, 45, 48, 93— Х иралда 140
95, 99, 100, 109, 133, 140 Ц ентральная Азия 29
Сахара 96 Эльвира 28
Северная Африка 6, 14, 16, 22, Эсиха 27
24, 26, 27, 32, 34, 37, 38, Эстеркел 122
 СОДЕРЖАН И Е

А . К уделин. П р е д и с л о в и е ......................................................... 3
У. Монтгомери Уотт. П редисловие к русскому изданию 12
Введение. Чем нам интересна мусульманская Испания 13
Глава первая. М усульманское завоевание . 16
Глава вторая. Провинция Д ам асского халифата 28
Глава третья. Независимый Омейядскип эмират . 39
Глава четвертая. Величие О мейядского халифата 47
Глава пятая. Д остиж ения культуры при О мейядах 65
Глава шестая. Крах арабского правления . . 83
Глани седьмая. Берберская империя Алморавидов 95
Глава восьмая. Берберская империя Алм охадов . . . . 102
Глава девятая. Политический упадок и культурное величие 110
Глава десятая. Конец мусульманской Испании . . 1 4 1
Глава одиннадцатая. Значение мусульманской Испании 157
Примечания . . . . . . . . 168
Библиографический обзор . . 175

Список сокращений . . . 179

Библиография . . . . . . . 180
Указатель и м е н ........................................................................................................ 1 9 4
Указатель географических и топографических названий . . 197
 У И Л Ь Я М М О Н Т ГО М Е РИ УОТТ
И П Ь Е Р КАКИА

М УСУЛЬМ АН СКАЯ
И С П АН И Я

Ут верж дено к печат и

И н ст и т ут ом вост оковеден и я
А к а д ем и и н а ук С С С Р

Редактор Н . Б . К о н д ы р е в а
М ладш и й р е д а к т о р Р . Г . К а н т о р о в и ч
Х у до ж н и к Э . Л . Э р м а н
Х удож ествен ны й р е д а к т о р И . Р . Б е с к и н
Т ехнический р е д а к то р М . В , П о г о с к и н а
К орректоры Д . Я . Б р о у н и В . В . В о л о в и к

С дан о в н абор 24/111 1976 г. П о дп и сан о к печати

I3 /V III 1976 г. Ф о р м ат 84 X »087эг. Б ум . № I.
П еч, л. 6,75. Уел. п. л . 11,34. Уч. изд. л. 11,68. Т и ­
р а ж 10 000 эк з. И зд . № 3665. З а к . № 232.
Ц ена 74 коп.

Г л а в н ая р е д а к ц и я восточной л и т е р а ту р ы
и зд а т ел ь с т в а « Н ау ка*
М осква К-45, ул. Ж д а н о в а , д. 12/1
3-я тип о гр аф и я и зд а т ел ь с т в а « Н ау ка»
М осква Б-143, О ткры тое шоссе, 28
 л
H r и а 71 mm / .

ГА У i

I
І

ФОТО А УІІЛСОН \

\и
Flf . П| ■ V • їх,м ери С
" їм г О т г -ни'' р.л>»к 1и*.и г, її і. о- ни * 11...' v
( К . 4 - І .1

in
•I ' НИМ
П і с р К *киа (>г. і г (: і t іо u i h -*. ini. и 11’ і шин
Пр ■ф ' i l l ' - Lb • ■ р ............ .... I. Ь Hv *< Міри.
|М? И t\ I •H< - О I фи І офии И I ' I p- f .......
и и и і'Ч ір і нир в р а н ц . ч и ме » ( 11Нft) w
В Мекі » (19.V I), Л * ЧМЛЛ В М * і и и е (I n; Иг
•Ч іьч ая ИНТ I I d 'f* І І В гіяни Ч ІШ
К'.«> •• І «Р ( I 11 « ' иПчрИОД <>Ор» Ир > r М- I ч .1!
"и мыс.їм» (197.1 1 , «Быиог В1 № іі * <’ ' >~4 ) и *р
Н а и і *1 інічит ьны| р-і(готы П К-і*ілл іа< • Xi tr « >
МССІО в І П Т Г Р а і У р Н Р М ВО > у ж М ИИ 1 Г и н ( 1 J -ч <■ "
н« о Г lot • *'' і*' • v -• р И" Iі
1Н«ч тс і м н и Ил сг*.ий ты » ин, oiopj р
і ЧТСи В И С ^ Ы Г
_