«Чума» А.

Камю
Роман представляет собой свидетельство очевидца, пережившего эпидемию чумы,
разразившейся в 194... году в городе Оране, типичной французской префектуре
на алжирском берегу. Повествование ведётся от лица доктора Бернара Риэ,
руководившего противочумными мероприятиями в заражённом городе.

Чума приходит в этот город, лишённый растительности и не знающий пения птиц,

неожиданно. Все начинается с того, что на улицах и в домах появляются дохлые крысы.
Вскоре уже ежедневно их собирают по всему городу тысячами, В первый же день
нашествия этих мрачных предвестников беды, ещё не догадываясь о грозящей городу
катастрофе, доктор Риэ отправляет свою давно страдающую каким-то недугом жену
в горный санаторий. Помогать по хозяйству к нему переезжает его мать.Первым умер
от чумы привратник в доме доктора. Никто в городе пока не подозревает, что
обрушившаяся на город болезнь — это чума. Количество заболевших с каждым днём
увеличивается. Доктор Риэ заказывает в Париже сыворотку, которая помогает больным,
но незначительно, а вскоре и она заканчивается. Префектуре города становится очевидна
необходимость объявления карантина. Оран становится закрытым городом.Однажды
вечером доктора вызывает к себе его давний пациент, служащий мэрии по фамилии Гран,
которого доктор по причине его бедности лечит бесплатно. Его сосед, Коттар, пытался
покончить жизнь самоубийством. Причина, толкнувшая его на этот шаг, Грану не ясна,
однако позже он обращает внимание доктора на странное поведение соседа. После этого
инцидента Коттар начинает проявлять в общении с людьми необыкновенную любезность,
хотя прежде был нелюдимым. У доктора возникает подозрение, что у Коттара нечиста
совесть, и теперь он пытается заслужить расположение и любовь окружающих.Сам
Гран — человек пожилой, худощавого телосложения, робкий, с трудом подбирающий
слова для выражения своих мыслей. Однако, как потом становится известно доктору,
он в течение уже многих лет в свободные от работы часы пишет книгу и мечтает
сочинить поистине шедевр. Все эти годы он отшлифовывает одну-единственную, первую
фразу.

В начале эпидемии доктор Риэ знакомится с приехавшим из Франции журналистом

Раймоном Рамбером и ещё довольно молодым, атлетического сложения человеком
со спокойным, пристальным взглядом серых глаз по имени Жан Тарру. Тарру с самого
своего приезда в город за несколько недель до разворачивающихся событий ведёт
записную книжку, куда подробнейшим образом вносит свои наблюдения за жителями
Орана, а затем и за развитием эпидемии. Впоследствии он становится близким другом
и соратником доктора и организует из добровольцев санитарные бригады для борьбы
с эпидемией.

С момента объявления карантина жители города начинают ощущать себя, словно

в тюрьме. Им запрещено отправлять письма, купаться в море, выходить за пределы
города, охраняемого вооружёнными стражами. В городе постепенно заканчивается
продовольствие, чем пользуются контрабандисты, люди вроде Коттара; возрастает
разрыв между бедными, вынужденными влачить нищенское существование,
и состоятельными жителями Орана, позволяющими себе покупать на чёрном рынке
втридорога продукты питания, роскошествовать в кафе и ресторанах, посещать
увеселительные заведения. Никто не знает, как долго продлится весь этот ужас. Люди
живут одним днём.
Рамбер, чувствуя себя в Оране чужим, рвётся в Париж к своей жене. Сначала
официальными путями, а затем при помощи Коттара и контрабандистов он пытается
вырваться из города. Доктор Риэ между тем трудится по двадцать часов в сутки,
ухаживая за больными в лазаретах. Видя самоотверженность доктора и Жана Тарру,
Рамбер, когда у него появляется реальная возможность покинуть город, отказывается
от этого намерения и примыкает к санитарным дружинам Тарру.

В самый разгар эпидемии, уносящей огромное количество жизней, единственным

человеком в городе, довольным положением вещей, остаётся Коттар, поскольку,
пользуясь эпидемией, сколачивает себе состояние и может не волноваться, что о нем
вспомнит полиция и возобновится начатый над ним судебный процесс.

Многие люди, вернувшиеся из специальных карантинных учреждений, потерявшие

близких, теряют рассудок и жгут свои собственные жилища, надеясь таким образом
остановить распространение эпидемии. В огонь на глазах равнодушных владельцев
бросаются мародёры и расхищают все, что только могут унести на себе.Поначалу
погребальные обряды совершаются при соблюдении всех правил. Однако эпидемия
приобретает такой размах, что вскоре тела умерших приходится бросать в ров, кладбище
уже не может принять всех усопших. Тогда их тела начинают вывозить за город, где
и сжигают. Чума свирепствует с весны. В октябре доктор Кастель создаёт сыворотку
в самом Оране из того вируса, который овладел городом, ибо этот вирус несколько
отличается от классического его варианта. К бубонной чуме добавляется со временем ещё
и чума лёгочная.Сыворотку решают испробовать на безнадёжном больном, сыне
следователя Отона. Доктор Риэ и его друзья несколько часов подряд наблюдают агонию
ребёнка. Его не удаётся спасти. Они тяжело переживают эту смерть, гибель безгрешного
существа. Однако с наступлением зимы, в начале января, все чаще и чаще начинают
повторяться случаи выздоровления больных, так происходит, например, и с Граном.
Со временем становится очевидным, что чума начинает разжимать когти и, обессилев,
выпускать жертвы из своих объятий. Эпидемия идёт на убыль.Жители города сначала
воспринимают это событие самым противоречивым образом. От радостного возбуждения
их бросает в уныние. Они ещё не вполне верят в своё спасение. Коттар в этот период
тесно общается с доктором Риэ и с Тарру, с которым ведёт откровенные беседы о том,
что, когда закончится эпидемия, люди отвернутся от него, Коттара. В дневнике Тарру
последние строки, уже неразборчивым почерком, посвящены именно ему. Неожиданно
Тарру заболевает, причём обоими видами чумы одновременно. Доктору не удаётся
спасти своего друга.Однажды февральским утром город, наконец объявленный
открытым, ликует и празднует окончание страшного периода. Многие, однако,
чувствуют, что никогда не станут прежними. Чума внесла в их характер новую черту —
некоторую отрешённость.Однажды доктор Риэ, направляясь к Грану, видит, как Коттар
в состоянии помешательства стреляет по прохожим из своего окна. Полиции с трудом
удаётся его обезвредить. Гран же возобновляет написание книги, рукопись которой
приказал сжечь во время своей болезни.Доктор Риэ, вернувшись домой, получает
телеграмму, в которой говорится о кончине его жены. Ему очень больно, но он осознает,
что в его страдании отсутствует нечаянность. Та же непрекращающаяся боль мучила его
в течение нескольких последних месяцев. Вслушиваясь в радостные крики, доносящиеся
с улицы, он думает о том, что любая радость находится под угрозой. Микроб чумы
никогда не умирает, он десятилетиями способен дремать, а затем может наступить такой
день, когда чума вновь пробудит крыс и пошлёт их околевать на улицы счастливого
города.
 «Повелитель мух» В.Голдінг
Время действия не определено. В результате произошедшего где-то ядерного взрыва
группа подростков, которых везли в эвакуацию, оказывается на необитаемом острове.
Первыми на берегу моря встречаются Ральф и толстый мальчик в очках по прозвищу
Хрюша. Найдя на дне моря большую раковину, они используют её как рог и созывают
всех ребят. Сбегаются мальчишки от трёх лет до четырнадцати; последними строем
приходят певчие церковного хора во главе с Джеком Меридью. Ральф предлагает выбрать
«главного». Кроме него, на главенство претендует Джек, но голосование заканчивается
в пользу Ральфа, который предлагает Джеку возглавить хористов, сделав
их охотниками.Небольшой отряд в составе Ральфа, Джека и Саймона, хрупкого,
склонного к обморокам хориста, идёт в разведку, чтобы определить, действительно ли
они попали на остров. Хрюшу, несмотря на его просьбы, с собой не берут.Поднимаясь
в гору, мальчики испытывают чувство единения и восторга. На обратном пути они
замечают запутавшегося в лианах поросёнка. Джек уже заносит нож, но что-то
останавливает его: он ещё не готов к убийству. Пока он медлит, свинье удаётся бежать,
и мальчик испытывает стыд за свою нерешительность, давая себе клятву в следующий
раз нанести смертельный удар.Мальчики возвращаются в лагерь. Ральф собирает
собрание и объясняет, что теперь им все придётся решать самим. Он предлагает
установить правила, в частности, не говорить всем сразу, а давать высказаться тому, кто
держит рог, — так они называют морскую раковину. Детей пока не пугает, что их,
возможно, не скоро спасут, и они предвкушают весёлую жизнь на острове.Вдруг малыши
выталкивают вперёд щуплого мальчика лет шести с родимым пятном на пол-лица.
Оказывается, тот ночью видел зверя — змея, который утром превратился в лиану. Дети
высказывают предположение, что это был сон, кошмар, но мальчик твёрдо стоит
на своём. Джек обещает обыскать остров и проверить, есть ли тут змеи; Ральф с досадой
говорит, что никакого зверя нет.Ральф убеждает ребят, что их, конечно, спасут, но для
этого нужно развести на вершине горы большой костёр и поддерживать его, чтобы
их могли увидеть с корабля.Совместными усилиями они складывают костёр и поджигают
его с помощью Хрюшиных очков. Поддержание огня берет на себя Джек со своими
охотниками.Вскоре выясняется, что никто не хочет серьёзно работать: строить шалаши
продолжают лишь Саймон и Ральф; охотники, увлёкшись охотой, совершенно забыли про
костёр. Из-за того, что костёр погас, ребят не заметили с проплывавшего мимо корабля.
Это становится поводом для первой серьёзной ссоры между Ральфом и Джеком. Джек,
как раз в этот момент убивший первую свинью, обижается, что его подвиг не оценили,
хотя сознаёт справедливость упрёков Ральфа. От бессильной злобы он разбивает Хрюше
очки, дразнит его. Ральфу с трудом удаётся восстановить порядок и утвердить своё
главенство.Для поддержания порядка Ральф собирает очередное собрание, теперь уже
понимая, как важно уметь грамотно и последовательно излагать свои мысли. Он вновь
напоминает о необходимости соблюдать установленные ими же самими правила.
Но главное для Ральфа — изжить закравшийся в души малышей страх. Взявший слово
Джек неожиданно произносит запретное слово «зверь». И напрасно Хрюша убеждает
всех, что нет ни зверя, ни страха, «если только друг дружку не пугать», — малыши
не хотят этому верить. Маленький Персиваль Уимз Медисон вносит дополнительную
сумятицу, утверждая, что «зверь выходит из моря». И лишь Саймону открывается истина.
«Может, это мы сами...» — говорит он.На этом собрании Джек, чувствуя свою силу,
отказывается подчиняться правилам и обещает выследить зверя. Мальчики делятся на два
лагеря — тех, кто олицетворяет разум, закон и порядок (Хрюша, Ральф, Саймон), и тех,
кто представляет слепую силу разрушения (Джек, Роджер и другие охотники).
Той же ночью дежурившие на горе у костра близнецы Эрик и Сэм прибегают в лагерь
с известием, что видели зверя. Весь день мальчики обшаривают остров, и лишь вечером
Ральф, Джек и Роджер отправляются на гору. Там в неверном свете луны они принимают
за зверя повисший на стропах труп парашютиста со сбитого самолёта и в страхе
бросаются бежать.На новом собрании Джек открыто упрекает Ральфа в трусости,
предлагая себя в качестве вождя. Не получив поддержки, он уходит в лес.Постепенно
Хрюша и Ральф начинают замечать, что в лагере остаётся все меньше ребят, и понимают,
что те ушли к Джеку.Мечтатель Саймон, облюбовавший в лесу полянку, где можно
побыть одному, становится свидетелем охоты на свинью. В качестве жертвы «зверю»
охотники насаживают свиную голову на кол — это и есть Повелитель мух: ведь голова
сплошь облеплена мухами. Раз увидев, Саймон уже не может отвести взгляда от «этих
издревле неотвратимо узнающих глаз», ибо на него смотрит сам дьявол. «Ты же знал...
что я — часть тебя самого. Неотделимая часть», — говорит голова, словно намекая, что
она и есть воплощённое зло, порождающее страх.Чуть позже охотники во главе с Джеком
совершают набег на лагерь, чтобы добыть огонь. Лица их вымазаны глиной: под личиной
проще творить бесчинства. Захватив огонь, Джек приглашает всех присоединиться к его
отряду, соблазняя охотничьей вольницей и едой.

Ральфу и Хрюше страшно хочется есть, и они с остальными ребятами идут к Джеку.
Джек вновь призывает всех вступить в его воинство. Ему противостоит Ральф, который
напоминает, что его избрали главным демократическим путём. Но своим напоминанием
о цивилизованности Джек противопоставляет первобытный танец, сопровождаемый
призывом: «Зверя бей! Глотку режь!» Неожиданно на площадке появляется Саймон,
который был на горе и своими глазами убедился, что никакого зверя там нет.
Он пытается рассказать о своём открытии, но в темноте его самого принимают за зверя
и убивают в диком ритуальном танце.

«Племя» Джека располагается в «замке», на напоминающей крепость скале, где

с помощью нехитрого рычага на противника можно сбрасывать камни. Ральф тем
временем из последних сил пытается поддерживать костёр, единственную их надежду
на спасение, но Джек, как-то ночью прокравшийся в лагерь, крадёт Хрюшины очки,
с помощью которых ребята разводили огонь.

Ральф, Хрюша и близнецы отправляются к Джеку в надежде вернуть очки, но Джек

встречает их враждебно. Тщетно Хрюша пытается убедить их, что «закон и чтоб нас
спасли» лучше, чем «охотиться и погубить все». В завязавшейся драке близнецов берут
в плен. Ральфа тяжело ранят, а Хрюшу убивают брошенным из крепости камнем... Разбит
рог, последний оплот демократии. Торжествует инстинкт убийства, и вот Джека на посту
вождя уже готов сменить Роджер, олицетворяющий тупую, звериную жестокость.

Ральфу удаётся скрыться. Он понимает, «что раскрашенные дикари ни перед чем

не остановятся». Видя, что часовыми стали Эрик и Сэм, Ральф пытается переманить
их на свою сторону, но они слишком напуганы. Они лишь сообщают ему, что на него
готовится охота. Тогда он просит, чтобы они увели «охотников» подальше от его
укрытия: он хочет спрятаться неподалёку от замка.Однако страх оказывается сильнее
понятий чести, и близнецы выдают его Джеку. Ральфа выкуривают из леса, не давая ему
спрятаться... Как затравленный зверь мечется Ральф по острову и вдруг, выскочив
на берег, натыкается на морского офицера. «Могли бы выглядеть и попристойнее», —
упрекает тот ребят. Известие о гибели двух мальчиков поражает его. И представляя, как
все начиналось, он говорит: «Все тогда чудно выглядело. Просто «Коралловый остров».
 «Коллекционер» Дж. Фаулз
Повествование ведётся от лица молодого человека по имени Фредерик Клегг, который
служит делопроизводителем в Ратуше. Действие происходит недалеко от Лондона.
Рассказ Фредерика — это история любви, но со временем читатель понимает, что
выражение этой любви у героя не совсем здоровое.

Фредерик влюблён в девушку по имени Миранда Грей, студентку художественного

училища. Но Клегг замкнут в себе, он с детства не интересуется ничем, кроме
коллекционирования бабочек. У него не хватает смелости познакомиться с девушкой,
когда она приезжает из Лондона на каникулы.

Однажды Фредерик выигрывает большую сумму денег на скачках. Это позволяет ему
уволиться, отправить своих родственников за границу и купить дом в сельской глуши.
Мысль похитить Миранду возникла случайно. «Сначала мне представилось, что на неё
нападает какой-то человек, а я её спасаю. Потом как-то так повернулось, что человек
этот — я сам, только я не делаю ей больно, никакого вреда не причиняю. Ну вот, вроде
я увёз её в уединённый дом и держал её там, как пленницу, но по-хорошему, без всяких.
Постепенно она узнала, какой я, полюбила..». Вскоре этот план был воплощён
в реальность. В новом загородном доме Клегга оказался старый просторный подвал,
который и послужил темницей для Миранды. Фредерик выследил её как-то вечером,
прижал ко рту тряпку с хлороформом и затащил в фургон, предназначавшийся для
перевозки оборудования. Для него это был очередной удачный улов, только на этот раз
в сачке оказалась очень крупная бабочка.

Клегг действительно не замышлял ничего плохого и до самого конца рассчитывал

на любовь похищенной. Он потратил на неё почти все свои деньги, обставив комнату
в подвале так, как могло бы понравиться Миранде: книги об искусстве, изящная мебель,
картины, платья...

В первый же день она его узнала. Похититель от растерянности стал выдумывать

историю с заказчиком в лице некого мистера Синглтона, но сообразительная девушка его
раскусила. Клеггу пришлось во всём признаться. Но вопреки ожиданиям героя, Миранда
не спешила бросаться ему на шею. Она называла его сумасшедшим, но вела беседу. Тем
более, что юноша не применял насилия, называя пленницу своей гостьей. Но Миранда
никак не хотела смириться со своей участью. Шутка ли — её лишили свободы, к тому же
она долго не верила Клеггу, ожидая более коварного умысла. Своего похитителя она
прозвала Калибан (имя героя пьесы Шекспира «Буря»).

Тем временем проходили дни, Клегг кормил свою пленницу изысканными блюдами,
беседовал с ней и ждал, когда же возникнут ответные чувства. Они появились не скоро.
Но это была не любовь, а жалость. Клегг много рассказывал о себе, о своём увлечении
бабочками, о своих чувствах к Миранде. Девушка быстро поняла его небогатый
духовный мир. Калибан был пуст внутри. Он не умел ценить искусство, а все его бабочки
были мёртвыми. Все кроме одной — самой Миранды. И это напугало Калибана.

Миранда не прекращала бороться. Были попытки побега, были голодовки. Клегг

не понимал, почему она не верит ему. Ведь он не собирался причинять ей вреда. Они
договорились, что через месяц Клегг её отпустит. Он думал, что за это время Миранда
полюбит его.
Но девушка только и думала, как сбежать. Ей удалось уговорить Клегга проводить
её наверх и даже разрешить принять ванну. Там, наверху, она увидела, как живёт
её «хозяин». Он показал ей своих бабочек. Другим увлечением Клегга было
фотографирование. Но ни фотографии, ни бабочки не восхитили Миранду, она называла
их мёртвой красотой. А от безвкусной обстановки комнат в доме её просто тошнило.

Ещё одна попытка сбежать не увенчалась успехом. Миранда решила обмануть обидчика,
прикинувшись больной, но Клегг быстро её раскусил. Тайная записка родным также
не смогла пройти незамеченной мимо глаз Калибана. Эти игры постепенно выводили его
из себя. Она могла быть обходительной с ним, а потом совершала очередную пакость.
Тяга к воле и жизнелюбие были у неё в крови.

Наконец, истёк срок её заточения. В этот день Фредерик намеревался сделать

ей предложение. Кольцо было у него в кармане. Миранда поднялась наверх, они
поужинали. Когда зашла речь о женитьбе, Клегг понял, что девушка так и не полюбила
его, более того, она издевалась над ним. Конечно, ни о каком освобождении не могло
быть и речи. В тот момент, когда девушка узнала страшную правду, когда все её мечты
и надежды были разрушены, за окном проехал автомобиль. Девушка попыталась сбежать
через окно, уже разбила его, но тампон с хлороформом в очередной раз усыпил
её сознание. Оттаскивая девушку обратно в подвал, Клегг не удержался от искушения
сфотографировать её в одном белье.

Несколько дней после этого Миранда не разговаривала с Клеггом. Предприняв ещё одну
попытку побега, она решилась на более отчаянный поступок. В очередной раз уговорив
Фредерика выпустить её наверх, девушка стала соблазнять Клегга. Она села к нему
на колени, затем несколько раз поцеловала. Видя, что это не помогает, Миранда сбросила
с себя всю одежду. Но её старания были напрасными, Клегг принял их за попытку купить
свободу (это так и было). К тому же он признался в своём мужском бессилии.

Кто знает, сколько бы они так боролись друг с другом, если бы в один день Миранда
тяжело не заболела. У неё был сильный кашель, она ничего не ела и несколько дней
не выходила из своей темницы. Фредерик счёл это новым ходом со стороны своей
узницы. А когда понял, что она не играет спектакль, было поздно.

Во второй части романа мы узнаём, что Миранда все эти дни вела дневник. Собственно,
вторая часть содержит в себе записи из дневника девушки. Из них читателю становится
ясно, какие мысли посещали заложницу. Таким образом, автор даёт нам две точки зрения
на происходящее.

В третьей части к повествованию возвращается Калибан. Это очень маленькая часть,

в которой описаны последние дни Миранды. Она умерла от болезни. Сначала Фредерик
хотел убить себя рядом с ней, страшась того, что обо всей этой истории узнают люди.
Но потом его тёмная сторона одержала верх, породив на свет настоящего маньяка.
Он похоронил Миранду в саду возле дома, вычистил подвал и стал готовиться к новой
охоте.«Я ещё не решил окончательно насчёт Мэриэн (ещё одно М! Я слышал, как
завотделом называл её по имени). Только на этот раз тут уже не будет любви, это будет
интерес к делу, чтобы их сравнить, и для того, другого, чем я хотел бы заняться, скажем,
более детально, и я сам буду её учить, как это надо делать. И одёжки все подойдут. Ну,
конечно, этой я сразу растолкую, кто здесь хозяин и чего от неё ждут». На этом
заканчивается исповедь Фредерика Клегга.
 «Под сетью» А. Мердок
Основное действие данного произведения ведется от лица, одно юного молодого
человека, которого зовут Джейк Донахью. Быт его не обустроен, постоянного и
надеждного жилья он не имеет, а ведет он себя, как неприкаянный, так как не может
найти себя в жизни.
Работа его - переводить иностранную художественную литературу, он дает характеризует
себя, как талантливый, но сильно ленивый, и так же ко всему этому добавляет то, что не
сильно то и удачлив. Жизнь буквально испытывает его на прочность. Вначале он теряет
свое жилье, которое было у него бесплатным и тут-то начинаются его поиски нового
жилья. После чего от нищеты и перебиваясь не слишком то и оплачиваемой работы он
смог на какое-то время устроиться в больницу на должность санитара.
При всех ударах судьбы он теряет свою силу духа, и не устраивает для себя депрессивные
моменты в жизни, не жалуется на нее, а лишь находится в состояние удивления о того,
что все в его жизни идет не так как он хотел изначально. Неожиданно он встречается с
девушкой по имени Анна, которая смогла оставить неизгладимый след в его душе и
сердце. Это удивительная встреча становится катализатором новых и удивительных
приключений, которые точно запомнятся надолго
 «Над пропастью во ржи» Дж. Селінджер

Семнадцатилетний Холден Колфилд, находящийся в санатории, вспоминает

«ту сумасшедшую историю, которая случилась прошлым Рождеством», после чего
он «чуть не отдал концы», долго болел, а теперь вот проходит курс лечения и вскоре
надеется вернуться домой.Его воспоминания начинаются с того самого дня, когда
он ушёл из Пэнси, закрытой средней школы в Эгерстауне, штат Пенсильвания.
Собственно ушёл он не по своей воле — его отчислили за академическую
неуспеваемость — из девяти предметов в ту четверть он завалил пять. Положение
осложняется тем, что Пэнси — не первая школа, которую оставляет юный герой.
До этого он уже бросил Элктон-хилл, поскольку, по его убеждению, «там была одна
сплошная липа». Впрочем, ощущение того, что вокруг него «липа» — фальшь,
притворство и показуха, — не отпускает Колфилда на протяжении всего романа.
И взрослые, и сверстники, с которыми он встречается, вызывают в нем раздражение,
но и одному ему оставаться невмоготу.

Последний день в школе изобилует конфликтами. Он возвращается в Пэнси из Нью-

Йорка, куда ездил в качестве капитана фехтовальной команды на матч, который
не состоялся по его вине — он забыл в вагоне метро спортивное снаряжение. Сосед
по комнате Стрэдлейтер просит его написать за него сочинение — описать дом или
комнату, но Колфилд, любящий делать все по-своему, повествует о бейсбольной перчатке
своего покойного брата Алли, который исписал её стихами и читал их во время матчей.
Стрэдлейтер, прочитав текст, обижается на отклонившегося от темы автора, заявляя, что
тот подложил ему свинью, но и Колфилд, огорчённый тем, что Стрэдлейтер ходил
на свидание с девушкой, которая нравилась и ему самому, не остаётся в долгу. Дело
кончается потасовкой и разбитым носом Колфилда.

Оказавшись в Нью-Йорке, он понимает, что не может явиться домой и сообщить

родителям о том, что его исключили. Он садится в такси и едет в отель. По дороге
он задаёт свой излюбленный вопрос, который не даёт ему покоя: «Куда деваются утки
в Центральном парке, когда пруд замерзает?» Таксист, разумеется, удивлён вопросом
и интересуется, не смеётся ли над ним пассажир. Но тот и не думает издеваться, впрочем,
вопрос насчёт уток, скорее, проявление растерянности Холдена Колфилда перед
сложностью окружающего мира, нежели интерес к зоологии.Этот мир и гнетёт его,
и притягивает. С людьми ему тяжело, без них — невыносимо. Он пытается развлечься
в ночном клубе при гостинице, но ничего хорошего из этого не выходит, да и официант
отказывается подать ему спиртное как несовершеннолетнему. Он отправляется в ночной
бар в Гринич-Виллидж, где любил бывать его старший брат Д. Б., талантливый писатель,
соблазнившийся большими гонорарами сценариста в Голливуде. По дороге он задаёт
вопрос про уток очередному таксисту, снова не получая вразумительного ответа. В баре
он встречает знакомую Д. Б. с каким-то моряком. Девица эта вызывает в нем такую
неприязнь, что он поскорее покидает бар и отправляется пешком в отель.Лифтёр отеля
интересуется, не желает ли он девочку — пять долларов на время, пятнадцать на ночь.
Холден договаривается «на время», но когда девица появляется в его номере, не находит
в себе сил расстаться со своей невинностью. Ему хочется поболтать с ней, но она пришла
работать, а коль скоро клиент не готов соответствовать, требует с него десять долларов.
Тот напоминает, что договор был насчёт пятёрки. Та удаляется и вскоре возвращается
с лифтёром. Очередная стычка заканчивается очередным поражением героя.Наутро
он договаривается о встрече с Салли Хейс, покидает негостеприимный отель, сдаёт
чемоданы в камеру хранения и начинает жизнь бездомного. В красной охотничьей шапке
задом наперёд, купленной в Нью-Йорке в тот злосчастный день, когда он забыл в метро
фехтовальное снаряжение, Холден Колфилд слоняется по холодным улицам большого
города. Посещение театра с Салли не приносит ему радости. Пьеса кажется дурацкой,
публика, восхищающаяся знаменитыми актёрами Лантами, кошмарной. Спутница тоже
раздражает его все больше и больше.Вскоре, как и следовало ожидать, случается ссора.
После спектакля Холден и Салли отправляются покататься на коньках, и потом, в баре,
герой даёт волю переполнявшим его истерзанную душу чувствам. Объясняясь в нелюбви
ко всему, что его окружает: «Я ненавижу... Господи, до чего я все это ненавижу!
И не только школу, все ненавижу. Такси ненавижу, автобусы, где кондуктор орёт на тебя,
чтобы ты выходил через заднюю площадку, ненавижу знакомиться с ломаками, которые
называют Лантов „ангелами“, ненавижу ездить в лифтах, когда просто хочется выйти
на улицу, ненавижу мерить костюмы у Брукса...»Его порядком раздражает, что Салли
не разделяет его негативного отношения к тому, что ему столь немило, а главное,
к школе. Когда же он предлагает ей взять машину и уехать недельки на две покататься
по новым местам, а она отвечает отказом, рассудительно напоминая, что «мы,
в сущности, ещё дети», происходит непоправимое: Холден произносит оскорбительные
слова, и Салли удаляется в слезах.Новая встреча — новые разочарования. Карл Льюс,
студент из Принстона, слишком сосредоточен на своей особе, чтобы проявить сочувствие
к Холдену, и тот, оставшись один, напивается, звонит Салли, просит у неё прощения,
а потом бредёт по холодному Нью-Йорку и в Центральном парке, возле того самого
пруда с утками, роняет пластинку, купленную в подарок младшей сестрёнке
Фиби.Вернувшись-таки домой — и к своему облегчению, обнаружив, что родители ушли
в гости, — он вручает Фиби лишь осколки. Но она не сердится. Она вообще, несмотря
на свои малые годы, отлично понимает состояние брата и догадывается, почему
он вернулся домой раньше срока. Именно в разговоре с Фиби Холден выражает свою
мечту: «Я себе представляю, как маленькие ребятишки играют вечером в огромном поле
во ржи. Тысячи малышей, а кругом ни души, ни одного взрослого, кроме меня... И моё
дело — ловить ребятишек, чтобы они не сорвались в пропасть».Впрочем, Холден
не готов к встрече с родителями, и, одолжив у сестрёнки деньги, отложенные
ею на рождественские подарки, он отправляется к своему прежнему преподавателю
мистеру Антолини. Несмотря на поздний час, тот принимает его, устраивает на ночь. Как
истинный наставник, он пытается дать ему ряд полезных советов, как строить отношения
с окружающим миром, но Холден слишком устал, чтобы воспринимать разумные
изречения. Затем вдруг он просыпается среди ночи и обнаруживает у своей кровати
учителя, который гладит ему лоб. Заподозрив мистера Антолини в дурных намерениях,
Холден покидает его дом и ночует на Центральном вокзале.Впрочем, он довольно скоро
понимает, что неверно истолковал поведение педагога, свалял дурака, и это ещё больше
усиливает его тоску.Размышляя, как жить дальше, Холден принимает решение податься
куда-нибудь на Запад и там в соответствии с давней американской традицией постараться
начать все сначала. Он посылает Фиби записку, где сообщает о своём намерении уехать,
и просит её прийти в условленное место, так как хочет вернуть одолженные у неё деньги.
Но сестрёнка появляется с чемоданом и заявляет, что едет на Запад с братом. Вольно или
невольно маленькая Фиби разыгрывает перед Холденом его самого — она заявляет, что
и в школу больше не пойдёт, и вообще эта жизнь ей надоела. Холдену, напротив,
приходится поневоле стать на точку зрения здравого смысла, забыв на время о своём
всеотрицании. Он проявляет благоразумие и ответственность и убеждает сестрёнку
отказаться от своего намерения, уверяя её, что сам никуда не поедет. Он ведёт Фиби
в зоосад, и там она катается на карусели, а он любуется ею.
 «Солярис» С.Лем
В будущем — очень далёком от нас «космическом будущем» человечества —
послышатся эти прощальные слова: «Кельвин, ты летишь. Всего хорошего!» Психолог
Кельвин в неимоверном отдалении от Земли десантируется с космолёта на припланетную
станцию — это огромный серебристый кит, парящий над поверхностью планеты
Солярис. Станция кажется пустой, она странно замусорена, Кельвина никто не встречает,
а первый же человек, увидевший психолога, пугается чуть ли не до смерти. Человека
зовут Снаут, он заместитель начальника станции Гибаряна. Он хрипит с отвращением:
«Я тебя не знаю, не знаю. Чего ты хочешь?» — хотя станция была извещена о прибытии
Кельвина. А потом, опомнившись, говорит, что Гибарян, друг и коллега Кельвина,
покончил с собой и что новоприбывший не должен ничего делать и не должен нападать,
если увидит кого-то ещё, кроме него, Снаута, и третьего члена экипажа, физика
Сарториуса. На вопрос: «Кого я могу увидеть?!» — Снаут, в сущности, не отвечает.
И очень скоро Кельвин встречает в коридоре огромную голую негритянку, «чудовищную
Афродиту» с огромными грудями и слоновьим задом. Её не может быть на станции, это
похоже на галлюцинацию. Мало того, когда новоприбывший приходит к Сарториусу,
физик не пускает его в свою каюту — стоит, заслоняя спиною дверь, а там слышна
беготня и смех ребёнка, потом дверь начинают дёргать, и Сарториус кричит неистовым
фальцетом: «Я сейчас вернусь! Не надо! Не надо!» И кульминация бреда — Кельвин
входит в холодильную камеру, чтобы увидеть тело Гибаряна, и обнаруживает рядом
с мертвецом ту самую негритянку — живую и тёплую, несмотря на ледяной холод. Ещё
одна поразительная деталь: её босые ступни не стёрты и не деформированы ходьбой,
кожа их тонка, как у младенца.

Кельвин решает было, что сошёл с ума, но ведь он — психолог и знает, как в этом
убедиться. Устраивает себе проверку и резюмирует: «Я не сошёл с ума. Последняя
надежда исчезла».Ночью он просыпается и видит рядом с собою Хэри, свою жену,
погибшую десять лет назад, убившую себя из-за него, Кельвина. Живую, во плоти
и крови, и совершенно спокойную — словно они расстались вчера. На ней памятное ему
платье, обыкновенное платье, но почему-то без застёжки-молнии на спине, и ступни
у неё, как у той негритянки, — младенческие. Кажется, она принимает все как должное
и всем довольна, и хочет только одного: ни на час, ни на минуту не расставаться
с Кельвином. Но ему надо уйти, чтобы как-то разобраться в ситуации. Он пытается
связать Хэри — обнаруживается, что она сильна не по-человечески... Кельвин в ужасе.
Он заманивает фантом жены в одноместную ракету и отправляет на околопланетную
орбиту. Казалось бы, с этим бредом покончено, однако Снаут предупреждает Кельвина,
что через два-три часа «гость» вернётся, и рассказывает наконец, что, по его мнению,
происходит. Неотвязных «гостей» насылает на людей Океан планеты Солярис.Океан этот
уже больше сотни лет занимает умы учёных. Он состоит не из воды, а из протоплазмы,
странным и чудовищным образом перемещающейся, вспучивающейся и создающей
гигантские — бессмысленные на вид — сооружения, в недрах которых время изменяет
своё течение. Их окрестили «городревами», «долгунами», «ми моидами»,
«симметриадами», но никто не знал, отчего и зачем они создаются. У этого живого
Океана, кажется, есть единственная функция: он поддерживает оптимальную орбиту
планеты вокруг двойного Солнца. И вот сейчас, после исследовательского удара жёстким
излучением, он стал подсылать к людям фантомов, извлекая их облик из глубин
человеческого подсознания. Кельвину ещё повезло: ему «подарена» женщина, которую
он некогда любил, а другим подсылаются их тайные эротические желания, даже
не реализованные. «Такие ситуации... — говорит Снаут, — о которых можно только
подумать, и то в минуту опьянения, падения, безумия... И слово становится плотью». Так
полагает Снаут. Ещё он говорит, что «гость» чаще всего появляется, пока человек спит
и сознание его выключено. В это время области мозга, ответственные за память, более
доступны неведомым лучам Океана.Учёные могли бы покинуть станцию, но Кельвин
хочет остаться. Он думает: «Пожалуй, об Океане мы не узнаем ничего, но может быть,
о себе...» Следующей же ночью Хэри появляется снова, и, как в былые времена, они
становятся любовниками. А утром Кельвин видит, что в каюте лежат два «совершенно
одинаковые белые платья с красными пуговицами» — оба разрезанные по шву. За этим
шоком следует другой: Хэри случайно остаётся взаперти и с нечеловеческой силой, раня
себя, выламывает дверь. Потрясённый Кельвин видит, как изувеченные её руки почти
мгновенно заживают. Сама Хэри тоже в ужасе, ведь она ощущает себя обычным,
нормальным человеком...Пытаясь понять, как «устроена» Хэри, Кельвин берет у неё
кровь для анализа, но под электронным микроскопом видно, что красные тельца состоят
не из атомов, а как бы из ничего — по-видимому, из нейтрино. Однако «нейтринные
молекулы» не могут существовать вне какого-то особого поля... Физик Сарториус
принимает эту гипотезу и берётся построить аннигилятор нейтринных молекул, чтобы
уничтожать «гостей». Но Кельвин, оказывается, этого не хочет. Он уже оправился
от шока и любит вновь обретённую жену — кем бы она ни была. Со своей стороны, Хэри
начинает понимать ситуацию, весь её трагизм. Ночью, пока Кельвин спит, она включает
магнитофон, оставленный Гибаряном для Кельвина, прослушивает рассказ Гибаряна
о «гостях» и, узнав правду, пытается покончить с собой. Выпивает жидкий кислород.
Кельвин видит её агонию, мучительную кровавую рвоту, но... Излучение Океана
восстанавливает нейтринную плоть за считанные минуты. Ожившая Хэри в отчаянии —
теперь она знает, что мучит Кельвина, «А что орудие пытки может желать добра
и любить, этого я представить себе не могла», — кричит она. Кельвин в ответ говорит,
что любит её, именно её, а не ту, земную женщину, которая убила себя из любви к нему.
Это правда, и он в полной растерянности: ведь ему предстоит возвращение на Землю,
а любимая женщина может существовать только здесь, в таинственном поле излучения
Океана, Он ни на что не может решиться, однако соглашается на предложение
Сарториуса записать токи своего мозга и передать их в виде пучка рентгеновского
излучения Океану. Может быть, прочитав это послание, жидкое чудовище перестанет
подсылать к людям своих фантомов... Луч бьёт в плазму, и как будто ничего
не происходит, только у Кельвина начинаются мучительные сновидения, в которых его
словно бы изучают, то разбирая на атомы, то составляя вновь. «Ужас, пережитый в них,
нельзя сравнить ни с чем на свете», — говорит он. Так проходит несколько недель, Хэри
и Кельвин привязываются друг к другу все сильнее, а Сарториус тем временем проводит
какие-то страшные эксперименты, пытаясь избавиться от «гостей». Снаут говорит о нем:
«Наш Фауст наоборот ищет средство от бессмертия». Наконец в одну из ночей Хэри даёт
Кельвину снотворное и исчезает. Сарториус втайне от Кельвина все-таки создал
аннигилятор фантомов, и Хэри из великой любви к Кельвину решилась на гибель — как
когда-то, давным-давно... Ушла в небытие, ушла навсегда, ибо нашествие «гостей»
кончилось.Кельвин в горе. Он мечтает отомстить мыслящей протоплазме, выжечь
её дотла, но Снауту удаётся успокоить товарища. Он говорит, что Океан не хотел ничего
дурного, напротив — стремился делать людям подарки, дарить им самое дорогое, то, что
глубже всего запрятано в памяти. Океан не мог знать, каково истинное значение этой
памяти... Кельвин принимает эту мысль и успокаивается — как будто. И в последней
сцене он сидит на берегу Океана, ощущая его «исполинское присутствие, мощное,
неумолимое молчание», и прощает ему все: «Я ничего не знал, но по-прежнему верил,
что ещё не окончилось время жестоких чудес».
 «Парфюмер» П.Зюскинд
История Жана-Батиста Гренуя, совершившего серию зверских убийств для достижения
заветной мечты — создания духов любви.

«В восемнадцатом столетии во Франции жил человек, принадлежавший к самым

гениальным и самым отвратительным фигурам этой эпохи, столь богатой гениальными
и отвратительными фигурами. Его звали Жан-Батист Гренуй.»

18 век. Франция. Париж. Летом, в ужасной вони и духоте города рождается Жан-Батист
Гренуй. Мать Гренуя родила его под столом рыбной лавки, среди рыбных голов. Мать
обвиняют в детоубийстве и казнят, а новорождённого полиция отдаёт некой кормилице.
Женщина отказывается ухаживать за ребёнком, потому, что, по её словам, он «не пахнет
как другие дети» и одержим дьяволом. Затем его отдают в приют мадам Гайяр. Здесь
Гренуй живёт до восьми лет, дети сторонятся его, к тому же он некрасив. Никто
не подозревает о том, что он обладает острым обонянием. Потом мадам Гайяр отдаёт его
в чернорабочие кожевнику. Гренуй работает в тяжёлых условиях, переносит все болезни.
Его ничто не может сломить. Единственная радость для него — это изучение новых
запахов. Однажды на улице он чувствует приятный аромат, он его манит. Источником
аромата оказывается юная девушка. Гренуй опьянён её ароматом, душит девушку,
наслаждаясь её запахом, а затем скрывается незамеченным. Его не мучает совесть,
он находится под властью аромата.

Однажды он как посыльный приходит к парфюмеру Бальдини, приносит ему кожи,

которые тот заказал. Бальдини — парфюмер, который уже не так популярен, как его
конкурент. Он пытается понять формулу духов своего конкурента. Гренуй по великой
случайности попадает в лабораторию Бальдини и, подчиняясь своему чутью, смешивает
ингредиенты и воспроизводит те самые духи. Бальдини удивлён. С тех пор Гренуй
становится учеником Бальдини, он учит Гренуя, как извлекать аромат из различных
цветов, используя сублимацию. Теперь Гренуй, овладев этим умением, научился
создавать духи по правилам, но пришёл в отчаяние, узнав, что не все запахи можно
заключить в флакон.

Далее Гренуй попадает в пещеру и живёт там несколько лет. Он понимает, что сам
не пахнет и хочет изобрести духи, чтобы люди перестали сторониться его и приняли
за обычного человека. Выйдя из своего убежища, Гренуй попадает под покровительство
маркиза Тайад-Эспинасса, создателя «флюидальной теории», далее покидает маркиза
и добирается до Граса, где поступает в подмастерья к мадам Арнульфи, вдове
парфюмера. Неожиданно рядом с чьим-то садом он снова чувствует аромат, ещё более
роскошный, чем аромат когда-то задушенной им девушки. Это запах юной Лауры Риши,
которая играет в саду, и Гренуй решает, что нашёл вершину будущих духов, своего
главного творения в жизни: аромата абсолютной красоты. В течение двух лет
он постигает науку сбора запахов и убеждается, что запах кожи и волос красивой
женщины лучше всего принимает ткань, обработанная лишённым аромата жиром.
В городе начинается волна странных убийств, жертвами становятся юные девушки. Это
Гренуй собирает запахи, обривая своих жертв и обмазывая их жиром.

Люди не могут понять мотивов убийцы. Установлено, что девушки не подвергались

сексуальному насилию. Лишь один человек в Грассе оказывается настолько
проницательным, что начинает прозревать истинные мотивы убийцы. Это отец Лауры,
консул Риши. Он видит, что все жертвы красивы и начинает бояться за свою красавицу-
дочь. Он в тайне увозит Лауру. Но Гренуй находит её по дурманящему его аромату,
убивает, намазывает жиром, состригает волосы и уносит с собой её аромат. Теперь, имея
достаточное количество ароматов, он смешивает их и создаёт идеальные духи. Но его
наконец-то находят и арестовывают.

Гренуй приговорён к смертной казни. Но никто не узнал о том, что он создал духи. Перед
казнью Гренуй тайком наносит на себя эти духи. Оказавшись на эшафоте, стражи
отпустили Гренуя, а у палача опустились руки. Духи были настолько прекрасны, что
люди моментально влюбились в Гренуя и забыли о том, что он убийца. У зрителей,
пришедших посмотреть на казнь, возникает плотская страсть друг к другу. Начинается
безумная оргия. Он смотрит на всё это и, пользуясь всеобщим безумием, исчезает. После
того, как на следующий день дурман проходит, люди находят себя раздетыми и,
смущённо одеваясь, молчаливо решают забыть о произошедшем. Вместо Гренуя казнят
невиновного.

Гренуй свободен. Но он недоволен. Он понимает, что люди не смогут оценить его

творение. Он возвращается в Париж, направляется к кладбищу, видит собравшихся
у костра воров и бродяг. Гренуй обливается своими духами с ног до головы, воры
и бродяги накидываются на него, пленённые ароматом, разрывают его на части и...
пожирают останки великого парфюмера Жана-Батиста Гренуя.
 Р. Бредбері (оповідання)
«Улыбка»

ОЧЕНЬ КРАТКО: Люди будущего собираются на площади для уничтожения картины,

но один мальчик поддаётся очарованию шедевра.

Год, предположительно, 2061, хотя точно этого никто не знает. Праздник. На главной
площади с пяти часов собирается очередь. Мальчик Том тоже стоит в очереди с раннего
утра. Стоящий сзади мужчина пытается занять место паренька, но за него заступается
впереди стоящий человек по фамилии Григсби.

Этим людям не терпится взглянуть, а точнее… плюнуть в картину. Григсби объясняет

Тому, что человек так устроен — он ненавидит то, что его погубило. А по мнению
большинства людей, их погубило Прошлое.

Том вспоминает праздники, в которых ему удалось поучаствовать: сожжение книг,

уничтожение последнего автомобиля…

Мальчик спрашивает у Григсби о Цивилизации, тот отвечает, что она уже не вернётся.
Среди толпы находится человек, который видит в ней и хорошие стороны.
Он предсказывает, что появится ещё башковитый человек, у которого душа лежит
к красивому, и именно он вернёт старую, ограниченную, «подлатанную» Цивилизацию.

Наконец, очередь доходит и до них. Том заворожён женщиной на картине. Он не может

заставить себя плюнуть в неё, но это с удовольствием делает Григсби. Том выясняет
название этой картины — «Мона Лиза».

Женщина на картине улыбалась таинственно-печально, и Том, отвечая на её взгляд,

чувствовал, как колотится его сердце, а в ушах будто звучала музыка.

Верховой делает заявление, о том, что картина передаётся в руки местных жителей для
уничтожения. Мальчика вытесняют из давки. Обезумевшая толпа бросается к картине
и принимается рвать её на куски — старухи жуют холст, мужчины ломают раму.

Один Том стоит, притихший, посреди этой свистопляски. В руке он сжимает кусочек
холста. Григсби окликает его, но паренёк, всхлипывая, несётся прочь. На закате
он достигает дома. Семья уже улеглась спать, отец обещает разобраться утром с невесть
где шлявшимся сыном.

Том тоже ложится и при свете луны разглядывает кусочек холста. На ней изображена
Улыбка. Ласковая, добрая и чудесная.
 Всё лето в один день
На Венере постоянно идёт дождь, а солнце появляется раз в семь лет только на два
часа.

Тысячи дней, наполненных дождём, сплошь состоящих из дождя; гул и дробь

ливня, хрустальные водопады града, неистовые ураганы, словно цунами, что
затопляют острова.

Никто из колонистов, кроме девочки Марго, не помнит, как выглядит солнце.

Девочка его помнит, потому что она прилетела на Венеру с Земли, где видела его
всё время. Одноклассники не любят Марго за то, что она непохожа на остальных
детей Венеры. Хрупкая и болезненная девочка боится воды.

Она выглядела так, словно несколько лет пробыла под дождём и он растворил всю
синеву её глаз, всю алость губ, всю желтизну волос. Она была старой, выцветшей
фотографией из запылённого альбома.

Ходят слухи, что родители увезут Марго на Землю, хотя и потеряют на этом
многие тысячи долларов.

Вчера на уроке дети писали стихи и рассказы о солнце. Лучшее стихотворение

написала Марго. Она сравнивает солнце с золотой монетой, с огнём,
но одноклассники не верят и завидуют ей, её будущему. Они жестоко смеются над
девочкой. В тот единственный день, когда на небе Венеры можно увидеть солнце,
дети говорят Марго, что учёные-астрономы ошиблись, и запирают её в чулане.

Наконец, дождь прекращается и появляется солнце.

Оно было очень большое, цвета пламенной бронзы. Его окружало ослепительно
голубое небо. Лес горел в лучах солнца.

Оцепеневшие на миг дети оживают и бегут навстречу весне. Два часа проходят
очень быстро. На ладошку одной из девочек падает первая капля, и опять приходит
время семилетних дождей.

Тогда дети вспоминают про Марго.

Они не могли глядеть друг другу в глаза. Их лица стали бледными и серьёзными.
Они смотрели вниз, на руки, на ноги.

Пристыженные своим поступком, они медленно идут к чулану и выпускают пленницу.

 Каникулы
ОЧЕНЬ КРАТКО: Мужчина хочет устроить своей семье самые длинные в истории
каникулы и желает, чтобы все люди на Земле исчезли. Желание сбывается, мир
пустеет, но его маленький сын мечтает, чтобы люди вернулись.

Три человека едут по железной дороге на дрезине, мужчина, женщина

и мальчик — семья. Кончается бензин, дорогу надо починить, и путешественники
вынуждены сделать привал.

Во время привала мальчик спрашивает у родителей, были ли на свете люди.

Прошло несколько месяцев, но он плохо их помнит. Сын спрашивает у отца, куда
они делись, на что он искренне отвечает, что не знает. В одно прекрасное утро
семья проснулась, и мир был пуст. А накануне отец семейства пожелал, чтобы все
исчезли. Мужчина решил устроить семье каникулы, самые длинные в истории,
на которых они объедут весь мир. Женщина чувствует себя виноватой
за исчезновение других людей, но муж успокаивает её, говоря что людей не жгли
и не мучили — они просто исчезли.

Починив железнодорожные пути, мужчина принимается листать атлас и составлять

маршрут. По щеке мужа скатывается слеза, женщина берёт его за руку, и желает,
чтобы люди вернулись в этот мир. Это желание слышит мальчик. Он бежит
к морю, плачет. Не переставая рыдать, он пишет что-то на бумаге, кладёт записку
в бутылку и кидает её в море. Он написал своё желание и очень хочет, чтобы оно
исполнилось. Родители о его желании не знают.

Путешественники продолжают свой путь по абсолютно безлюдному миру.

І все-таки наш
У пары ребенок родился в другое измерение из-за ошибки приборов при родах. В
нашем измерении он выглядел как голубая пирамидка. Родители пытались его
любить и воспитывать как обычного, хотя это далось им нелегко. В это время врач
пытался найти способ вернуть мальчика обратно. Вместо этого нашел способ
отправить туда родителей, в том измерении они воспринимали друг друга и мир
нормально, но в нашем на месте мужчины и женщины тоже стали бы
геометрические фигуры. Родители согласились, потому что любили своего
ребенка.
 В. Шукшин (оповідання)
Микроскоп

ОЧЕНЬ КРАТКО: Столяр покупает микроскоп на деньги, предназначенные

на нужды семьи, и начинает изучать мир микробов. Узнав, что прибор куплен
за счёт семейного бюджета, жена столяра сдаёт его в комиссионку.

Андрей Ерин, столяр маленькой мастерской, решился. Придя домой,

он рассказывает жене Зое, что потерял деньги — сто двадцать рублей, на которые
планировалось приобрести куртки для детей. Получив столь неприятную новость,
жена хватает сковородник и начинает драться и ругаться с мужем. Он стойко
отражает удары подушкой. Стычка заканчивается, когда женщина попадает
сковородником супругу по голове. Благоверная говорит, что деньги надо
отработать, даже если ему, Андрею, придётся работать в две смены и ходить
на работу пешком. Супруг проговаривается, что уже столковался с мастером
на полторы смены, но выкручивается из этой ситуации, сказав, что как только
заметил пропажу денег — вернулся в мастерскую.

Неделю жена злится на Ерина, он сам злится, но обзываться не смеет. Когда жена,
наконец, успокаивается, он решает — пора!

Однажды поздно вечером он приносит домой микроскоп, объявив, что его ему
дали за ударную работу. Андрей с сыном сразу принимаются разглядывать
микробов, но Зоя их увидеть не может.

Жизнь Андрея Ерина меняется — столяр теперь регулярно смотрит в микроскоп

на микробов. Он обнаруживает, что они повсюду, и даже внутри самого Андрея,
в крови. Ерин полон решимости бороться с ними. Наколоть микробов на тонкую
проволоку не получается, и столяр решает сражаться с ними при помощи
электрического тока. Планам «борца с микробами» мешает гость — Сергей
Куликов, работающий с Ериным. Сергей просит коллегу показать ему микробов,
на что получает отказ. Куликов говорит лестные слова: «памятник из золота
отольём», «на весь мир прославим».

Зое приятно слышать, что о её муже говорят, как об учёном. Она по привычке
начинает ворчать: «не могли, что ли другое присудить — пылесос какой-нибудь».
Сергей Куликов не понимает, о чём толкует женщина. Выясняется, что никакую
премию на работе не выдавали. Жена понимает, что микроскоп не подарен
«за ударную работу», а куплен Андреем на «потерянные» сто двадцать рублей.
Андрей выводит Сергей из избы и ночует у него дома. Вернувшись поутру к себе,
Ерин узнаёт, что жена увезла микроскоп в комиссионку, говорит сыну, чтобы тот
никогда не пил, и идёт спать.
 Чудик

ОЧЕНЬ КРАТКО: Взрослый, но наивный мужчина по простоте своей попадает

в различные неприятности. Его попытки помочь окружающим всякий раз
оканчиваются плачевно.

Василий Егорыч Князев — киномеханик, странноватый мужчина, работающий

в селе. Жена называет его Чудиком.

Чудик собирается на Урал, к брату, с которым не виделся около двенадцати лет,

но перед поездкой влипает в разные неприятные истории. В магазине, купив
племянникам гостинцев, он замечает пятидесятирублёвую бумажку, поднимает
её и оставляет на кассе, предполагая, что за ней вернётся владелец. Выйдя
на улицу, Чудик осознаёт, что это именно он потерял свои деньги. Вернуться
за ними он не смеет, думая, что люди примут его за человека, решившего
прикарманить чужой полтинник.

На Урал Чудик летит в самолёте, который совершает посадку не на взлётно-

посадочной полосе, а на картофельном поле. При посадке сосед Чудика теряет
свою вставную челюсть. Василий решает помочь ему и находит челюсть, но вместо
благодарности получает в свой адрес ругань: владельцу челюсти не понравилось,
что Чудик взял её в руки. Давая телеграмму домой, Князев в привычном для себя
стиле сообщает жене, что долетел благополучно. Строгая телеграфистка требует
изменить текст, Чудик вынужден подчиниться.

Приехав к брату, Василий сразу ощущает на себе неприязнь снохи, буфетчицы

Софьи Ивановны. Выпивший Чудик вместе с братом Дмитрием вынуждены
из дома переместиться на улицу, где оба придаются воспоминаниям
и философствуют.

На следующий день Чудик просыпается и обнаруживает, что один дома. Решив

сделать что-нибудь приятное для снохи, Князев решает разрисовать коляску.
Сделав на коляске рисунки, он отправляется ходить по магазинам. Вернувшись
вечером, он слышит, как брат ругается со своей женой, которой совсем
не понравилась разрисованная коляска. Она требует, чтобы Чудик уехал, грозится
выбросить его чемодан. Чудик понимает, что ему не рады, и уезжает домой.
 Мастер
Сёмка Рысь из деревни Чебровка – непревзойдённый столяр, хотя временами крепко
пьёт. Золотые руки Сёмки известны далеко в округе. Даже один писатель, который
отдыхал летом в Чебровке, возил его с собой в областной центр. Семка ему там
оборудовал по рисункам из книг кабинет в виде деревенской избы шестнадцатого века. У
писателя в городе Сёмка читал разные книги про старину и с тех пор сильно увлёкся ею.

Вблизи Чебровки есть деревня Талица с красивейшей старинной церковкой. Сёмке

давно она очень нравится, а побывав у писателя, он начинает приглядываться к ней
ещё пристальнее. Талицкая церковь построена по-особенному и явно искусным,
тонким мастером. Она давно заброшена коммунистами. Проникнуть туда можно
лишь через заросший бурьяном подвал. Сёмка – тоже по-своему отличный мастер –
любуется церковью издали и лазит через подвал внутрь. У него возникает
страстное желание отремонтировать талицкий храм, чтобы вид его радовал людей,
как встарь.
Сёмка едет в райцентр к батюшке действующей там церкви и предлагает
отремонтировать заброшенную талицкую за дешёвую цену. Священник встречает
его сочувственно, но замечает, что восстановление храмов совершается лишь с
разрешения государства. А оно даёт его лишь «в своих целях». Поп советует Сёмке
съездить к митрополиту, которого он сам предупредит о приезде по телефону.
Мастер-столяр едет к митрополиту в областной центр. Там его тоже принимают
радушно. Сёмка с увлечением рассказывает, какой красивой будет талицкая
церковь, если ей позолотить маковки, а в верхние окна вставить цветные стекла.
Однако митрополит тоже выражает сомнение, что власти согласятся на
реставрацию храма. «Какая же это будет борьба с религией, если они начнут новые
приходы открывать? Ты подумай-ка.» Митрополит подсказывает: пусть Сёмка сам
или с односельчанами напишет бумагу в советский облисполполком с просьбой
восстановить церковь не для религиозного культа, а просто в виде памятника
старины. Про встречи со священниками в бумаге лучше не упоминать: «это только
испортит дело».
Мастер-столяр тут же отправляется в облисполком. По счастливой случайности
ему удаётся пройти со своей просьбой к председателю. Тот посылает его к
Завадскому – «товарищу», ответственному за подобные вопросы. Завадский
сообщает Сёмке, что областные специалисты уже ездили смотреть талицкий храм и
пришли к выводу, что он «как памятник архитектуры ценности не представляет…
Ничего нового для своего времени, каких-то неожиданных решений или поиска
таковых» построивший его мастер не выказал.
Купив бутылку красного, Сёмка едет домой и с тех пор никому не заикается про
талицкую церковь. Он даже не ходит к ней. А если когда случается ехать талицкой
дорогой, поворачивается к церкви спиной, смотрит на речку, на луга за речкой,
курит и молчит…
 Срезал
К старухе Агафье Журавлёвой приехал сын Константин Иванович. С женой
и дочкой. Проведать, отдохнуть. Подкатил на такси, и они всей семьёй долго
вытаскивали чемоданы из багажника. К вечеру в деревне узнали подробности: сам
он — кандидат, жена тоже кандидат, дочь — школьница.

Вечером же у Глеба Капустина на крыльце собрались мужики. Как-то так

получилось, что из их деревни много вышло знатных людей — полковник, два
лётчика, врач, корреспондент. И так повелось, что, когда знатные приезжали
в деревню и в избе набивался вечером народ, приходил Глеб Капустин и срезал
знатного гостя. И вот теперь приехал кандидат Журавлев...

Глеб вышел к мужикам на крыльцо, спросил:

— Гости к бабке Агафье приехали?

— Кандидаты!
— Кандидаты? — удивился Глеб. — Ну пошли проведаем кандидатов.

Получалось, что мужики ведут Глеба, как опытного кулачного бойца.

Кандидат Константин Иванович встретил гостей радостно, захлопотал вокруг стола.

Расселись. Разговор пошёл дружнее, стали уж забывать про Глеба Капустина... И тут
он попёр на кандидата.

— В какой области выявляете себя? Философия?

— Можно и так сказать
— И как сейчас философия определяет понятие невесомости?
— Почему — сейчас?
— Но ведь явление открыто недавно. Натурфилософия определит это так,
стратегическая философия — совершенно иначе...
— Да нет такой философии — стратегической, — заволновался кандидат. — Вы о чем
вообще-то?
— Да, но есть диалектика природы, — спокойно, при общем внимании продолжал
Глеб. — А природу определяет философия. Поэтому я и спрашиваю, нет ли
растерянности среди философов?

Кандидат искренне засмеялся. Но засмеялся один и почувствовал неловкость.

Позвал жену: «Валя, тут у нас какой-то странный разговор!»

— Хорошо, — продолжал Глеб, — а как вы относитесь к проблеме шаманизма?

— Да нет такой проблемы! — опять сплеча рубанул кандидат.

Теперь засмеялся Глеб.

— Ну на нет и суда нет. Проблемы нет, а эти... танцуют, звенят бубенчиками. Да?
Но при же-ла-нии их как бы и нет. Верно... Ещё один вопрос: как вы относитесь
к тому, что Луна тоже дело рук разума. Что на ней есть разумные существа.
— Ну и что? — спросил кандидат.
— А где ваши расчёты естественных траекторий? Как вообще ваша космическая наука
сюда может быть приложена?
— Вы кого спрашиваете?
— Вас, мыслителей. Мы-то ведь не мыслители, у нас зарплата не та. Но если вам
интересно, могу поделиться. Я предложил бы начертить на песке схему нашей
Солнечной системы, показать, где мы. А потом показать, по каким законам, скажем,
я развивался.
— Интересно, по каким же? — с иронией спросил кандидат и значительно посмотрел
на жену. Вот это он сделал зря, потому что значительный взгляд был перехвачен.
Глеб взмыл ввысь и оттуда ударил по кандидату:
— Приглашаете жену посмеяться. Только, может быть, мы сперва научимся хотя бы
газеты читать. Кандидатам это тоже бывает полезно...
— Послушайте!
— Да нет уж, послушали. Имели, так сказать, удовольствие. Поэтому позвольте вам
заметить, господин кандидат, что кандидатство — это не костюм, который купил —
и раз и навсегда. И даже костюм время от времени надо чистить. А уж кандидатство-
то тем более... поддерживать надо.

На кандидата было неловко смотреть, он явно растерялся. Мужики отводили глаза.

— Нас, конечно, можно удивить, подкатить к дому на такси, вытащить из багажника

пять чемоданов... Но... если приезжаете в этот народ, то подготовленней надо быть.
Собранней. Скромнее.
— Да в чем же наша нескромность? — не выдержала жена кандидата.
— А вот когда одни останетесь, подумайте хорошенько. До свидания. Приятно
провести отпуск... среди народа!

Глеб усмехнулся и не торопясь вышел из избы. Он не слышал, как потом мужики,

расходясь от кандидата, говорили: «Оттянул он его!.. Дошлый, собака. Откуда
он про Луну-то знает?.. Срезал». В голосе мужиков даже как бы жалость
к кандидатам, сочувствие. Глеб же Капустин по-прежнему удивлял. Изумлял.
Восхищал даже. Хоть любви тут не было. Глеб жесток, а жестокость никто, никогда,
нигде не любил ещё.
 «Ночевала тучка золотая» А. Приставкин
Из детдома намечалось отправить на Кавказ двоих ребят постарше, но те тут же
растворились в пространстве. А двойнята Кузьмины, по-детдомовскому
Кузьменыши, наоборот, сказали, что поедут. Дело в том, что за неделю до этого
рухнул сделанный ими подкоп под хлеборезку. Мечтали они раз в жизни досыта
поесть, но не вышло. Осмотреть подкоп вызывали военных сапёров, те сказали, что
без техники и подготовки невозможно такое метро прорыть, тем более детям...
Но лучше было на всякий случай исчезнуть. Пропади пропадом это Подмосковье,
разорённое войной!

Название станции — Кавказские Воды — было написано углём на фанерке,

прибитой к телеграфному столбу. Здание вокзала сгорело во время недавних боев.
За весь многочасовой путь от станции до станицы, где разместили беспризорников,
не попалась ни подвода, ни машина, ни случайный путник. Пусто кругом...

Поля дозревают. Кто-то их вспахивал, засевал, кто-то пропалывал. Кто?.. Отчего

так пустынно и глухо на этой красивой земле?

Кузьменыши сходили в гости к воспитательнице Регине Петровне — в дороге ещё

познакомились, и она им очень понравилась. Потом двинулись в станицу. Люди-то,
оказалось, в ней живут, но как-то скрытно: на улицу не выходят, на завалинке
не сидят. Ночью огней в хатах не зажигают. А в интернате новость: директор, Петр
Анисимович, договорился насчёт работы на консервном заводе. Регина Петровна
и Кузьменышей туда записала, хотя вообще-то посылали только старших, пятые-
седьмые классы.

Ещё Регина Петровна показала им найденные в подсобке папаху и старинный

чеченский ремешок. Ремешок отдала и отправила Кузьменышей спать, а сама села
шить им из папахи зимние шапки. И не заметила, как тихо откинулась створка окна
и в нем показалось чёрное дуло.

Ночью был пожар. Утром Регину Петровну куда-то увезли. А Сашка показал
Кольке многочисленные следы конских копыт и гильзу.

На консервный завод их стала возить весёлая шоферица Вера. На заводе хорошо.

Работают переселенцы. Никто ничего не охраняет. Сразу набрали яблок, и груш,
и слив, и помидоров. Тётя Зина даёт «блаженную» икру (баклажанную, но Сашка
забыл название). А однажды призналась: «Мы так боимси... Чеченцы проклятые!
Нас-то на Кавказ, а их — в сибирский рай повезли... Некоторые-то не схотели...
Дык они в горах запрятались!»

Отношения с переселенцами стали очень натянутыми: вечно голодные колонисты

крали с огородов картошку, потом колхозники поймали одного колониста
на бахче... Петр Анисимович предложил провести для колхоза концерт
самодеятельности. Последним номером Митёк показал фокусы. Вдруг совсем
рядом зацокали копыта, раздались ржание лошади и гортанные выкрики. Потом
грохнуло. Тишина. И крик с улицы: «Они машину взорвали! Там Вера наша! Дом
горит!»
Наутро стало известно, что вернулась Регина Петровна. И предложила
Кузьменышам вместе ехать на подсобное хозяйство.

Кузьменыши занялись делом. По очереди ходили к родничку. Гоняли стадо на луг.

Мололи кукурузу. Потом приехал одноногий Демьян, и Регина Петровна упросила
его подбросить Кузьменышей до колонии, продукты получить. На телеге они
уснули, а в сумерках проснулись и не сразу поняли, где находятся. Демьян отчего-
то сидел на земле, и лицо у него было бледное. «Ти-хо! — цыкнул. — Там ваша
колония! Только там... это... пусто».

Братья прошли на территорию. Странный вид: двор завален барахлом. Людей нет.
Окна выбиты. Двери сорваны с петель. И — тихо. Страшно.

Рванули к Демьяну. Шли через кукурузу, обходя просветы. Демьян шёл впереди,
вдруг прыгнул куда-то в сторону и пропал. Сашка бросился за ним, только поясок
сверкнул дарёный. Колька же присел, мучимый поносом. И тут сбоку, прямо над
кукурузой, появилась лошадиная морда. Колька шмякнулся на землю. Приоткрыв
глаз, увидел прямо у лица копыто. Вдруг лошадь отпрянула в сторону. Он бежал,
потом упал в какую-то яму. И провалился в беспамятство.

Утро настало голубое и мирное. Колька отправился в деревню искать Сашку

с Демьяном. Увидел: брат стоит в конце улицы, прислонясь к забору. Побежал
прямо к нему. Но на ходу шаг Кольки сам собой стал замедляться: что-то странно
стоял Сашка. Подошёл вплотную и замер.

Сашка не стоял, он висел, нацепленный под мышками на острия забора,

а из живота у него выпирал пучок жёлтой кукурузы. Ещё один початок был засунут
в рот. Ниже живота по штанишкам свисала чёрная, в сгустках крови Сашкина
требуха. Позже обнаружилось, что ремешка серебряного на нем нет.

Через несколько часов Колька притащил тележку, отвёз тело брата на станцию
и отправил с составом: Сашка очень хотел к горам поехать.

Много позже на Кольку набрёл солдатик, свернувший с дороги. Колька спал

в обнимку с другим мальчишкой, по виду чеченцем. Только Колька и Алхузур
знали, как скитались они между горами, где чеченцы могли убить русского
парнишку, и долиной, где опасность угрожала уже чеченцу. Как спасали друг друга
от смерти.

Дети не позволяли себя разлучать и назывались братьями. Сашей и Колей

Кузьмиными.

Из детской клиники города Грозного ребят перевели в детприёмник. Там держали

беспризорных перед тем, как отправить в разные колонии и детдома.