Открыть Электронные книги
Категории
Открыть Аудиокниги
Категории
Открыть Журналы
Категории
Открыть Документы
Категории
рассказ
***
Людской род отличается излишней жалостливостью. Односельчане
меня жалеют, что я родилась и выросла дикой травушкой. Однако, я не
грущу, и не обвиняю мать в этом. Любая женщина имеет право на
счастье. А мать моя страстно ищет своё женское счастье. В том не
вижу никакой виноватости. Я благодарна своей матери, ведь она
никогда не видела меня преградой на пути к собственному счастью. Я
благодарна матери и, некоторым образом, от этого мне легко. Мать уже
наслышалась всяких горьких и жестоких упрёков от чужих слухов. То
говорили, что мать моя бестыдлива, что оставляет ребёнка для своего
эгоистического счастья, то говорили, что мать моя неблагодарна к
свекрови, надо было бы остаться вдовой в доме свекрови и ухаживать
за старухой. Однако, мать отвечала на все эти слухи молчанием,
спрятав горе глубоко на дне сердца, и гордо улыбалась на своих
свадьбах. А когда бабушка умирала, она не успевала приехать. У
бабушки сердце уже остановилось, но глаза ещё приоткрывались, как
будто ждала мать, и эти глаза плотно закрылись только после того, как
мать приехала и провела своей рукой по бабушкиному лицу. Таким
образом, бабушка отошла в другой мир с покоем. Бабушка понимала,
что мать любила и жалела её, как никто другой на свете. В своей жизни
мать несколько раз становилась невесткой в разных семьях, но для неё
бабушка оставалась самым родным человеком. Живя на чужбине, мать
на сэкономленные деньги покупала бабушке гостинцы, тёплую одежду
и лекарства. В короткие встречи, когда матери удавалось вернуться
посетить бабушку, на общих скудных трапезах представители трёх
поколений в нашем доме чувствовали неимоверную трогательную
близость. Мать как будто живёт вдвойне и за бабушку, которая всю
жизнь отдала родным и не смогла жить для самой себя.
После трёх браков матери, я уже думала, что она больше не будет
выходить замуж. Три раза - уже предел. Мать теперь как усталая река,
показывает своё мелководное дно после долгих лет течения. Каждый
раз, когда не получалось в брачной жизни, она молча возвращалась в
дом бабушки и молча жила. И время мне абсолютно полностью
отдавала. Она часто удивлялась, что я росла быстро, она даже не
замечала, как росту. И, таким образом, она за мной присматривала
отдельными отрезками времени. Иногда она исчезала из моей жизни на
несколько лет в очередном своём замужестве, а когда возвращалась, я
становилась уже для неё другим человеком. В её памяти появляются
пустые паузы о моём существовании. Как в кино, когда иногда
теряются некоторые кадры, или в книге несколько страниц пропадает.
И для меня случается то же самое – когда она выходит замуж, то в
моей голове о ней появляется пустота. Я не могу представить себе, как
она живет в этот отрезок времени, кроме услышанных слухов. Я
привыкла к таким пустошным промежуткам в своей жизни. Привыкла
к тому, что мать выходит замуж. Даже сейчас, когда ей уже
шестьдесят.
Перед тем, как в очередной раз уйти из дома жить с четвёртым мужем,
в последнюю ночь она постучалась ко мне, попросилась ко мне в
постель. Мне тридцать, и понимаю все её ворочания с бока на бок.
Глубокой ночью, когда только слышно было, как падают холодные
капли весеннего дождя за окном, она сказала с выдохом:
- Правда ли, что из-за меня ты не выходишь замуж?
- Остаюсь, жду цветения абрикоса. Вдруг вернёшься...
Это “вдруг вернёшся” растаяло в моём горле под звук усиливающегося
дождя, стучащего всё сильнее на жестянной крыше. Я, в отличие от
матери, всегда сомневаюсь в счастье. Точнее, во мне живет такое
чувство беспокойства. Не знаю, смогу ли я встать, как мать, после
неудач в браках. Не знаю, дома будет ли кто-то, кто встретит меня,
возвращающуюся в мучительном горе неудачницы. Всем нужен родной
причал, а я привыкла к ожиданию возвращений матери. Несмотря на
то, что это ожидание укутано, спрятано в холодном спокойствии. Как и
в прошлый раз, многие годы назад, я с беспечной улыбкой встречала
мать в испачканном костюме дома у ворот. Мать прожила свой второй
брак с множеством взлетов и падений, а для меня всё так же, как если
бы ждала её возвращения с рынка. Как будто это не встреча после
целых шести лет разлуки. Глядя на её измученное лицо с синяками,
глаза опухшие, а в руках легонький старый рюкзак, тот самый, что она
унесла из дома в день свадьбы, я спрятала свою пронизывавшую боль
за беспечным выражением лица, наклонилась, как будто подняла
охапку сухих листьев для разжигания огня на кухни. Я сказала матери:
«Очень скоро сварю рис. Ты иди, помойся». И мы сели за обедом, как
обычно случалось, будто не было этой шестилетней разлуки. Я
разговариваю пустые разговоры, и никогда не спрашиваю о ранах на её
теле и в её душе. В поисках счастья она как дитя, ещё не умеющее
ходить, много раз поднимающееся после падения. И лучше оставить её
так, самостоятельно встать, чем помочь, и таким образом дать боли
разорваться в жалости и сочувствии родных.
После третьего брака она вернулась домой, увянувши, как
пожелтевший лист. Я, как раз успев пережить свою первую любовь и
расставшись со своим первым избранником после трёх годов встреч,
перестала избегать смотреть ей прямо в глаза и по-женски жалею её.
Отчим погиб в транспортной аварии, всё имущество было разделено в
распрях между его родными братьями. У матери остался на голове
траурный головный убор, а в рюкзаке добавился портрет отчима. Мать
зажгла благовоние на алтаре моему отцу, и плачет в состоянии
полуосознания. В нашем доме выстроен ещё один алтарь, в честь
отчима. Думаю, даже если мы зажжём тут благовония, отчим тоже не
вернется, однако, пусть, сделала этот алтарь, потому что это помогает
матери успокоиться. Долгие дни мы общались друг с другом в
молчании. Я не знала, что сделать для матери, кроме как готовить ей
рис каждый день, и потому брожу в саду в ожидании её зова «Доча...».
Так прошли многие сезоны опавших листьев абрикоса, и многие его
цветения. И сердце матери снова нашло радость.
Я страстно желаю, чтобы этот раз стал последним разом, когда мать
выходит замуж. У неё в руке нет букета белых цветов, также нет
короны из белых цветов в волосах, однако, она всё же является самой
красивой невестой. Она идёт с прежней застенчивостью, как в первый
раз, когда была невестой моего отца. Когда мать села на багажник
мотоцикла этого мужчины, я заметила её уже преклонный возраст. В
десять лет я уже умело укладывала рюкзак для матери и провожала её в
дом мужа. На этот раз для неё я приготовила ещё лекарства от
давления, тонизирующие, глазные и сердечные препараты. Также
необходимы старческие очки. Четвёртый избранник матери был
однажды вдовцом. Изъяны иногда идеально подходят и дополняют
друг другу. Позднее счастье страдальчески приходит от каждого
рукопожатия. Я сижу под старым абрикосом и смотрю вслед
мотоциклу, который уплывает вниз по наклону дороги. До тех пор,
пока невеста и жених остаются лишь золотистой точкой, словно цветок
абрикоса в золотистых вечерних зорях. Я встала, взяла метлу, смела
опавшие листья абрикоса в кучу. Когда-нибудь тоже выйду замуж. И в
этом доме никто не будет ждать цветения старого абрикоса.