Открыть Электронные книги
Категории
Открыть Аудиокниги
Категории
Открыть Журналы
Категории
Открыть Документы
Категории
Художник В. Г. Курочкин
4
Легенды
Чей Каспий
Давно это было. Владели в те времена берегами Каспия-моря и султан
турецкий, и царь персидский, и наш русский народ. Вот в ту пору
возгордились султан турецкий и царь персидский. Возгордились они и
промеж себя крепко поспорили, а поспорили они из-за того, кому из них всем
Каспием-морем целиком владеть.
Говорит султан турецкий:
– Я должен всем Каспием-морем владеть, а потому я должен им
владеть, что я есть глава над всеми владыками басурманскими, меня над
ними главою сам наш пророк Магомет поставил.
А царь персидский его не слушает и знай свое говорит:
– Знаешь ли ты, что я самый сильнейший из всех басурманских царей,
я есть лев среди них, и поэтому я должен всем Каспием-морем владеть.
11
Так вот все безданно и беспошлинно – даром брали себе соль у ступки,
и на всех ее людей, на весь мир хватало. Но узнал об этой ступке персидский
царь. Был он страшно жадный. Глаза у него были на все завидущие, а руки
загребущие. Решил он ступку взять к себе, а соль людям за золото и серебро
продавать. Послал он в кавказские горы свое войско, приказал взять ступку и
к себе привезти. Выполнило войско его приказ, пошло в кавказские горы,
взяло ступку и привезло оно ее персидскому царю. Персидский царь
поставил у себя ступку во дворе и заставил ее день и ночь соль толочь.
Никому он ее даром не давал, а стал продавать по такой дорогой цене, что
была она не под силу простым людям.
Услыхал об этом Степан Тимофеевич Разин и решил дать укорот
персидскому царю. Собрал своих казаков, сел на свой легкий кораблик и
поплыл Каспийским морем к персидскому царю в гости. Пришел Степан
Тимофеевич Разин к персидским берегам и немедля явился прямо во дворец
к персидскому царю. Силою у него взял он самобойную ступку к себе на
легкий кораблик, поднял паруса и решил ехать морем к кавказским горам –
там поставить ее, чтобы, как и прежде, ею люди пользовались безданно и
беспошлинно – даром себе соль брали. В пути Степан Тимофеевич Разин
решил испытать ступку, и приказал он ей:
– Ступка, ступка, я к тебе имею нужду, от тебя чистой соли жду.
И ступка начала тут же толочь, и столько натолкла соли, что завалила
ею весь легкий кораблик, и стал он в воду погружаться, тонуть. Хочет Степан
Тимофеевич Разин остановить самобойную ступку, да не знает, как это
сделать, ничего с нею поделать не может. Видит, что плохо дело – утонуть
они могут. Схватил тогда Степан Тимофеевич Разин ступку и решил на берег
её выкинуть. Была сила у него богатырская, могучая,– вгорячах он её не
умерил, размахнулся и кинул. И полетела самобойная ступка вместе с своим
пестом. В одном месте ударилась она о землю, подпрыгнула, через уральские
горы перескочила и укатилась в Ледовитое море-океан. Там до сих пор она
все соль толкет, и от неё-то, вот от этой самой соли, и стала во всех морях и
океанах вода соленая. А там, где ступка с пестом ударилась об землю, два
больших озера – Эльтон и Баскунчак – образовались, а где из самобойной
ступки соль просыпалась и попала в озера – все они тоже солеными стали. И
берут теперь по милости Степана Тимофеевича Разина простые люди из озер
соленых и морей соль безданно и беспошлинно – даром.
Пегие кони
Пришлось как-то раз Степану Тимофеевичу Разину с двумя своими
верными есаулами Василием Усом и Григорием Драным уходить от
воеводской погони. Целый день они не слезали с седел. Сами устали, и кони
притомились. К тому же и ночь зашла. Решили отдохнуть. На постоялом
дворе остановились, полегли спать и не приметили, что, кроме них, был еще
14
Переволока
Прослышал Степан Тимофеевич Разин, что царь шлет по Волге
астраханскому воеводе целый караван судов. Все они гружены
15
1
Жеребеи – куски рубленого свинца, употреблявшиеся, как и картечь, для стрельбы из
пушек.
16
Пугачевские жеребея
Раньше Камышин был крепостью. И когда к нему подошел Емельян
Иванович Пугачев, то все было начеку – солдаты под ружьем, пушки
заряжены. Комендант и офицеры не думали сдаваться. Они через своих
верных людей знали, что в обозе у Пугачева нет ни ядер, ни картечи, ни
жеребеев. А с одними пиками да шашками крепости не возьмешь.
Выйдут офицеры на крепостной вал, посмеиваются и кричат
пугачевцам:
У нас свинцовая каша для каждого из вас приготовлена, поближе
подходите, накормим досыта! Не то, что у вас! Досада возьмет пугачевцев,
кинутся на крепость, но не успеют добежать до её вала, как по ним начнут
бить картечью, да так, что волей-неволей назад повернешь.
Тогда Емельян Иванович кликнул своего главного начальника над
пушками Ивашку Творогова:
Что же ты делаешь, почему у тебя пушкари без дела гуляют, еще ни
одного выстрела по крепости не дали? Почему ты господ офицеров не
потешишь, да так, чтобы они от страха зуб на зуб не попали!
Ивашка Творогов только руками разводит:
– И рад бы, да нечем!
Задумался Емельян Иванович, а потом спрашивает у Ивашки
Творогова:
– В Саратове мы захватили казну?
– Десять возов меди да два воза серебра, – отвечает ему Ивашка
Творогов. – Только ведь сейчас на них ни жеребеев, ни картечи не купишь.
Емельян Иванович поглядел на него и говорит:
– Вижу, нет у тебя смекалки. Пали по крепости пятаками да
целковыми, они будут ничуть не хуже жеребеев и картечи.
Ивашка Творогов не стерпел тут:
– Ведь жалко деньгами стрелять!
– Раз я тебе приказываю – выполняй и не вздумай ослушаться. Наше
дело не казну наживать, а бить господ–дворян.
Начали пушкари серебряными целковыми да медными пятками палить
по крепости. Не выстояла крепость, сдалась. Солдаты повязали веревками
коменданта и офицеров, под караул посадили и открыли крепостные ворота,
говорят пугачевцами:
– Мы вам не черти, чтобы считать каленые пятаки. Помилуйте.
И Емельян Иванович всех их помиловал, зачислил к себе в войско.
18
Астрахань
Древен город Астрахань, но еще древнее название города. Об этом
существует множество легенд. Один старый рыбак рассказывает:
«Кипчакское ханство большое, много недель нужно всаднику, чтоб
объехать его. И повсюду ласковая степь да лазурное небо. Когда-то эти земли
принадлежали хану Казиму. Много лет он воевал с соседями, опустошал их
селения. Однажды среди пленных оказалась девушка, чья красота была
нежнее степных цветов. А что милей девичьей красы и ласки темных
глаз? Девушку скрыли за расшитой шелковой занавеской в ханском
дворце. Только раз взглянул на нее ханский сын Байман и сразу же потерял
покой. Не ездил он больше в степь на охоту, и не радовалось уже его сердце
молодецким забавам. Ничего не нужно было молодому хану. Только о ней и
думал он, смотря на стаи облаков, плывущих над дворцом. «Астра» – это
имя, которое он дал девушке.
Сколько раз он приходил к ней, стараясь показать, что любит её.
«Астра... Астра...» – неустанно твердил юноша. Но девушка, завесив темные
глаза длинными ресницами, не отзывалась. Он уходил, а губы продолжали
шептать её имя.
20
Видя муки Баймана, старая Яшин пришла ему на помощь. Она отвела
юношу в дальний угол ханских покоев и шепотом сказала:
– Нужно знать слово. Это заветное слово на заре после весенней грозы
раз, лишь один раз в своей жизни, молвит своей лебедушке лебедь.
Лебедушка повторяет это слово и на всю жизнь остается с лебедем. Если же
человек подслушает это слово, запомнит и скажет любимой, то девушка
будет с ним.
Нахмуренные брови Баймана распрямились, печальные глаза глянули
весело. Да разве найдется сила, способная помешать ему услышать заветное
слово? И он стал собираться в путь. Много весной лебедей в низовьях Волги,
но добраться сушей к ним нельзя, и Байман сел в непривычную для жителей
степей лодку. Через три дня он уже был среди безбрежных камышовых
зарослей. Смельчак крался, боясь плеснуть веслом. Кругом тишина. Кажется,
крикни, и голос твой дойдет до самой ханской столицы. Но попробуй
крикнуть! Камыш примет твой голос и понесет дальше. Камыш любит другие
голоса. Он подхватывает и несет весенние птичьи свисты, щелканье,
гульканье, гоготанье...
Прошло несколько дней, а Байман все не может различить среди
птичьего гомона заветных лебединых слов. Однажды вечером налетел
холодный, резкий порыв ветра. Вмиг все кругом изменилось. Приближалась
гроза. Бурлив и грозен бывает старый Каспий. Низко склоняются
прошлогодние сухие камыши, мечутся над взморьем с тревожным криком
перелетные стаи. Нависает свинцовая пелена над головой.
Байман решил плыть к берегу и поднял парус, но лодку едва не
опрокинуло. Тогда он опустил конец паруса. Лодку несло, её захлестывали
волны... Сколько времени пробыл Байман в море, он не помнил. Очнулся он
утренней зарей на прибрежном песке; у ног ласково плескалась волна, а в
воздухе слышались чьи-то странные голоса. Байман открыл глаза и увидел
летящих двух лебедей и услышал... Так вот оно, это слово! И обессиленный
Байман закрыл глаза...
Едва живого нашли и подобрали Баймана ханские слуги. Осторожно
перевезли в ханский дворец.
– Что с тобой, сынок? – прошептал беззубым ртом хан Казим.
Ничего не ответил Байман, лишь когда он встретился взглядом с
любимой девушкой, воскликнул: «Я люблю тебя, Астра!» Улыбнулся одними
глазами и умер... Это были заветные слова белокрылого лебедя. Услышав их,
горько заплакала красавица Астра, а ночью, добравшись до высокого
крутояра, бросилась в быструю, как лебединая стая, Волгу.
Опечалился хан Казим. И порешил перенести свою столицу на новое
место, ближе к всесильному Каспию, и назвал этот город в честь красавицы
пленницы Астры Астраханью».
21
Кизляр
В некотором царстве, в некотором государстве жила-была царица
красавица. Весть о её прелестях облетела весь мир, и не было человека,
который не мечтал бы о ней. У царицы было сильное войско, и она
постоянно вела войны, оставаясь победительницей. Прослышал о чудной
царице один из царей и решил женить на ней одного из двух сыновей.
Оседлали коней, и айда в путь-дорогу. Долго ли, коротко ли они ехали, но,
наконец, добрались до владений царицы. Обрадовалась она гостям, не знает,
где посадить, чем угостить, какие почести воздать. Царь пирует, веселится и
думает думу крепкую: как сказать царице о цели потаенной, кого из сыновей
сватать за неё? Сыновья тоже не знают, как быть, ибо ни одному не хочется
уступить её другому. Задумалась и царица, когда узнала о намерении своих
гостей. Оба царевича были краше солнца ясного, оба, что два сокола. Думала,
думала и ни до чего не додумалась. Собрала подруг и спросила их, как ей
быть, Те поклонились, взглянули на царицу, посмотрели на царевичей и
сказали: «Не тебе, царица, и не нам, рабыням, решать такое дело. Предоставь
его судьбе: ей лучше знать, как вершить дела, как решать людские споры».
Царица согласилась. Она приказала вывести ей самого быстрого коня,
вихрем взлетела на него и сказала:
– Гей, вы, царевичи, гости дорогие, женихи любезные! Садитесь на
коней и скачите за мною. Кто меня догонит, тот догонит своё счастье.
Вскочили царевичи на коней и полетели за царицей... А та, словно
ветер, несется по полю, птицей перелетает пропасти, молнией сверкает в
отдалении. Другой бы махнул на все рукой, отказался бы от царицы, но не
таков был младший царевич. Чем дальше несется конь царицы, тем ближе и
ближе подбирается он к ней. Вот, наконец, и она: осталось протянуть руку
схватить её. Но вдруг... взвилась стрела, и царевич упал замертво. То была
стрела из колчана брата, обезумевшего от ревности. Но, увы, не помогла она
ревнивцу: за стрелою-убийцей понеслась стрела мстящая, и брат лег рядом с
братом, пораженный рукою царя-отца...
Не стало женихов, не стало у царицы и желания глядеть на белый свет.
Пустила она коня, что было мочи, доскакала до большой и бурной реки и
прямо с берега бросилась в воду... Только её и видели...
Один царь остался. Отказался он возвращаться в свое царство, остался
там, где погибли его сыновья, и в память царицы-красавицы основал
крепость, которую назвал «Кизляром» (по-татарски «кызлар» – девушки).
Остатки этой крепости видны до сих пор.
Семирублевое
Возвращаясь из похода, царь подплывал со своей свитой к узкому
колену реки Бахтемир. Здесь он увидел, как один из рыбаков поймал в сети
22
осетра. Царь попросил ловца, чтобы тот продал ему пойманную рыбу. На эту
просьбу рыбак ответил:
– Осетра я не продам, а подарю. Себе я еще поймаю. Петру понравился
ловец и его речь. Не говоря ни слова, царь вынул из кармана своего сюртука
семь золотых рублей, все, что было у него, и сказал:
– За подарок спасибо. А это прими от меня, я тебе тоже дарю, а не
плачу!
С той поры мужичок обосновался с семьей на бугре, где позже
образовалось селение, жители которого в память о Петре Первом назвали
село Семирублевое. Позже это село назвали Бахтемиром.
Баскунчак
I
В Прикаспийской степи, недалеко от горы Богдо, жил бай. У этого
богача было много овец и коней. Бай гордился не только своими отарами и
табунами, но и дочерью-красавицей.
Среди многочисленных пастухов богача находился ловкий, мастер на
все руки, сильный и красивый юноша. Однажды хозяйская дочь, гуляя в
степи, случайно встретилась с ним. Юноша и девушка полюбили друг друга.
С этой поры часто встречались они. Как-то вечером девушка прибежала к
милому и рассказала, что отец решил отдать её замуж за богатого, старого и
немилого человека. Верный своей любви, юноша вскочил на своего скакуна и
помчался к юрте хозяина. Войдя в юрту, он стал умолять отца девушки
отдать её в жены ему. Бай рассвирепел и приказал слугам жестоко наказать
нищего. От побоев юноша-пастух вскоре умер.
Горюя о нем, девушка отправилась к горе Богдо, села у её подножия и
стала плакать. Не смыкая глаз, она проливала слезы несколько дней. От её
слез в низину степи протек ручей, из которого образовалось соленое озеро,
которое существует сейчас под названием Баскунчак.
II
Когда-то, в давно прошедшие времена, случилось, что озеро
совершенно обмелело. Дно озера, образованное из соляных кристаллов,
обнаружилось и соблазняло ездока прокатиться по белоснежной
поверхности. Какой-то лихач решился воспользоваться случаем, чтобы
сократить путь. Не жалея ни себя, ни лошади, ни собаки, провожавшей его,
он пустился по дну озера. Благодаря быстрому бегу и добрым копытам, конь
счастливо перенес всадника, но собака, изранив ноги об острые кристаллы
соли, достигла только середины озера. Потом пошли дожди. Озеро
покрылось слоем соленой воды, а труп собаки, пропитавшись солью, надолго
уцелел от порчи. С тех пор в течение многих лет в бурную погоду часто
выплывала из-за бушующих волн голова собаки, которую мог видеть
23
Золотое озеро
В старину озеро Эльтон люди называли Алтай-Hop, что по-татарски
значит «золотое озеро». Свое название оно получило будто бы с того
времени, когда русские разбили войско Мамая.
Бежал Мамай к Волге в свою столицу Сарай и, испугавшись, как бы и
сюда не пришли русские, велел собрать всю свою богатую казну, все золото.
Погрузил его на верблюдов и решил, что самое надежное место, где его
можно спрятать, это большое соленое озеро. По приказу Мамая татары
ссыпали все золото в самом глубоком месте в озеро, и стало оно с тех пор
называться у них Алтан-Нор.
Говорят, летом и теперь на закате солнца случается так: будто вся вода
в Эльтоне как бы загорается золотом, но это не вода горит, а блестит золото,
что в озеро Мамай спрятал.
Гора Богдо
В Прикаспийской степи жили когда-то два богатыря: отец и сын.
Своего хозяйства у них не было, поэтому пасли они отары чужих овец. В ту
пору в степи не было ни бугра, ни холмика. Когда весной поднималась
высокая трава, за ней не видно было животных и скрывавшихся в степи
хищников. Однажды отец с сыном отправились на Урал. При возвращении
домой они уговорились захватить с собой с Уральских гор по глыбе
уральского камня. Отец взял большую, а сын поменьше. Дорога дальняя.
Путь трудный. Младший богатырь стал изнемогать. Он снял с себя ношу,
прилег отдохнуть, но тут же и умер. Похоронив сына, отец отправился
дальше. Ему хотелось довести глыбу до родной кибитки. Проходя берегом
соленого озера, он вздумал взять в рот щепотку соли. Но как только нагнулся
за солью, гора всей своей тяжестью навалилась на него. Богатырь упал, а
земля вокруг окрасилась в багряный цвет, отчего и поныне она красная.
На этом месте над ровной степью осталась стоять одинокая глыба,
которую жители степи назвали горой Богдо.
Утта-Андрата
И надо было такому случиться: родились мальчики Утта и Андрата по
весне, в кибитке, в один и тот же час.
24
Никола из Комаровки
Лет сто с лишним тому назад в Астраханской губернии был известен
богатый рыбопромышленник Зязин. Рассказывают, что с начальником
25
Карай
Жил в маленьком приморском селе старик, самый бедный и самый
неунывающий из односельчан. Ничем знатен он не был и ничего не имел,
кроме старенькой бударки, бедной снасти да смешливого нрава. На каждый
случай у него была или поговорка или прибаутка.
Сказывали люди, что один раз напустился на сельчан урядник. За что
он их распекал, теперь уже и не упомнишь. Старик вместе с другими
слушал-слушал его, а потом вдруг и брякни:
– Экий ведь ты важный да надутый, а рассудка в тебе нет! Орешь вот
на общество, а того понять не хочешь, что коль плюнем мы на тебя по разу –
мокрый станешь, дунем по разу – высохнешь. Вот и помяни мои слова, ежели
голова тебе дадена не для того только, чтобы шапку на ней с кокардой
носить.
Говорят, урядник после таких слов минуты две с раскрытым ртом
стоял, а потом со зла красными пятнами покрылся. Однако старика не
тронул.
Фамилия старика была Иванов, а вот за что его в народе Караем
прозвали, того молва не сохранила.
Жили они вдвоем со старухой, детей у них не было.
У бабки единая ценность сохранялась – потрескавшаяся иконка
Николая-чудотворца – покровителя и заступника всех рыбаков и мореходов,
а у старика – Георгиевский крест, полученный за бои под Мукденом. Он
часто над старухой подтрунивал:
– Постарел твой Микола, облез, потрескался, сам себе поди-ка, не рад.
То ли мой Георгий-победоносец сияет, вот я ужо его песочком продеру, паче
солнышка загорится.
Старуха была тихая, робкая, плеска воды боялась, только и скажет:
– Все греховодничаешь? Преставишься вот, спросится а тебя за все на
страшном суде.
Случилось, однако, так, что старуха преставилась раньше. После этого
перетащил старик свою избенку по дощечке, по бревнышку,– благо невелика
была,– на берег безымянного протока, ведущего к самому морю, и поселился
в одиночестве. Хатенка его прижалась вплотную к непроходимой крепи
камышей. Здесь и доживал он бобылем свой век один на один с морем, возле
которого вырос и состарился.
Возвращаются, бывало, красноловцы с моря уставшие, замерзшие, а
первый отсвет в окне увидят и повеселеют:
– Эге, дедушки Карая терем видать – скоро дома будем! Он первым
встречал рыбаков приветным словом и желанным огоньком своего очага. За
то и любили его люди.
– Ты будто маяк нам,– говорили они ему.
– Какой уж маяк, прожил век, как старый рак под крышей,– отвечал
он.– Глядите на мою темную жизнь да смекайте, как свою к свету быстрей
вывести. Верьте моему слову – рано ли, поздно ли, задует по всей Руси
27
Полынь
Давным-давно случилась в степи вот какая история. Росла у одного
бедняка юная красавица дочь. Звали её Полынь. Глаза были чернее ночи,
губы – алее зари, лицо – белее первого снега. Была она кротка, работяща и
влюблена в степной край.
Прискакал в те места сын богатого бая. Заносчив был он, лжив и хитер,
как старая лиса. Ковыл, так звали его, долго и безуспешно добивался любви
красавицы. И однажды гнусный лжец отомстил ей: на всенародном айтысе
(споре) пропел куплет о том, что опозорил он девушку, отнял у неё честь и
теперь разрешает глумиться любому.
Девять лун скакала по степи красавица Полынь, обливаясь горькими
слезами. И уже стала настигать ее погоня, которую вел самодовольный
Ковыл. Тогда остановила девушка хрипящего скакуна, крикнула в степь:
– Скрой меня, спрячь, огради от позора!
И вдруг пропала. С того места разбежалась трава. Весной она горька,
как горючая слеза девушки, а поздней осенью, когда умирают все травы,
сладка и съедобна. Так стала Полынушка дочерью степи. Злой Ковыл тоже
был обращен в траву. Семя его обладает зловредным, опасным свойством –
въедливостью. Попадет оно в шерсть овцы и прошивает насквозь тело.
Сторонятся его животные и люди тоже.
28
Сказки
Белая лебедушка
Давно это было, так давно, что никто теперь не может и сказать, когда
именно. Только одно помнят люди – случилось это в то время, когда в степи
татарская столица Сарай стояла. В плену томилось много русских
невольников. И вот из татарской неволи бежали десять добрых молодцев.
Бежали они степью, а следом за ними – погоня.
Гонит она, настигает. Подбегают десять молодцев к Волге, а на ней
разыгралась буря. Ходят, гуляют волны, и нигде не видно переправы. А
татары – вот уже они – совсем близко на конях скачут. Быть порубанными
острыми шашками добрым молодцам... Только глядят они, летит белая
лебедушка. Подлетает к самому берегу. Ударилась о волну – и перед
добрыми молодцами легкая лодчонка стоит. Думать им тут было некогда,
поскорее сели они в нее, ударили веслами и поплыли. Ушли они от татар,
29
Бугор Каралат
Каралат знаешь? Бугор, бугор... знаешь? Теперь он совсем пустой,
голый... А прежде... какая трава была на нем!.. Такая трава, что человек
верхом на лошади мог в ней спрятаться... Такая трава, что, подложивши под
голову, забудешь о мягких подушках. Когда смотришь с моря, направо от
него находится другой большой бугор – Старый стан называется; между
ними, позади, еще бугор, поменьше – Князь, а там – еще бугры: Юрдюше,
Кюшеде и еще много.
Рассказывают, что на самых высоких буграх строили вышки, чтобы с
них смотреть, где ходит скот, потому что в траве его совсем не видно было.
Бугры были в море, стало быть, и Каралат, и Князь-бугор, и все, сколько их
там есть, все были в море. Жители той поры лодок еще не знали. Бывало,
нарежут они саблями камыша да чакана, свяжут таловыми прутьями в
большие снопы. Потом эти снопы сложат в несколько рядов крест-накрест,
стащат в воду, привяжут к хвостам лошадей, положат на камыш всю
домашнюю утварь и одежду, а сами вскочат на лошадей, гикнут и поплывут,
куда надо...»
Рассказчик, продолжая, запел про того, кто всегда говорил перед ханом
правду,– про Данислан-бея. «Не явился он к хану на зов, не явился на пир
пировать – ханскую дочь замуж отдавать. А за то на него хан прогневался и
велел ему сидеть на своем бугре, пока не позовет».
«У Данислана-бея был черный конь, какого не было у самого хана.
Удаль его и сила велики были; степью скачет – ветер догоняет, в воде плывет
– тюленя обгоняет. Крепко любил его Данислан-бей, ровно брата родного.
Боялся, чтобы не убил кто коня из-за зависти, не украл бы кто. Чтоб
сохранить коня от злых людей, Данислан-бей выбрал для него самый
высокий бугор и пустил его там одного на траву. Бугор этот хоть и недалеко
от Князь-бугра, да море здесь слишком бурливо, и доплыть до него можно
только на самой лучшей лошади, а на плохой рискнешь – сам пропадешь.
Черного коня Данислан-бея звали Кара-ат, а бугор, на котором он гулял,
люди назвали Каралат.
Однажды Данислан-бей со своими друзьями был на охоте, и
вздумалось ему побывать на одном из соседних зеленых бугров, раскинутых
в море. Оседлав коня, Данислан-бей с пятью спутниками бросился вплавь. С
берега казалось, что бугор вовсе близко, а когда вышли за последние
30
камыши, то увидели, что до него еще далеко. Плыли около четырех часов, и
потому некоторые лошади едва-едва вышли из воды. Только Кара-ат
Данислан-бея не повесил головы. Он бодро выскочил на берег, отряхнулся и
смелой поступью пошел под своим могучим седоком. Долго ездил по бугру
Давислан-бей и наконец сказал:
– Именно такого места мне давно хотелось! Хотите со мною здесь
кочевать? – спросил он своих спутников.
Через некоторое время на этом бугре образовался большой аул, а бугор
жители назвали Князем. Живет Данислан-бей на Князь-бугре, далеко видит
он море, любо и привольно ему здесь. Каждое утро кличет Данислан-бей
своего верного коня Кара-ата.
Была тихая ночь; спал Данислан-бей сладко. Не то снилось ему, не то
сквозь сон слышал он, будто много людей и коней плыло по морю, мимо
Князь-бугра. Плыли, плыли и вдруг пропали. Наутро проснулся и глазам
своим не верит. Прямо перед ним, на самом дальнем бугре, в море,
расселился большой аул; по бугру шныряли люди, из кибиток дым идет, а
несколько поодаль стоят три или четыре белые кибитки, на одной из которых
блестит золотой шар.
Вскоре Данислан-бей узнал, что на дальний бугор прикочевал старый
Адамат-бей и намерен остаться со своим аулом здесь навсегда. Старый
Адамат-бей не поладил с Шемахинским князем. Не выдал за него свою
красавицу дочь, не пошел против её воли. Тот пожаловался хану. Хан
прогневался и приказал Адамат-бею искать для себя такой земли, где не
ступала бы нога человека.
Вскоре началась дружба двух беев. Росли аулы, увеличивалось
население. Часто ездили беи в гости друг к другу, много приятных речей
пересказали, но никогда не видел Данислан-бей Адаматовой красавицы
дочки. А она видела его всякий раз сквозь щели кибитки, любовалась им.
Глаза и щеки горели, а сердце сильно, сильно стучало. Одним словом, она
полюбила его, но никому об этом не говорила. Наконец, через одну
старуху-служанку она позвала к себе лекаря, которому приказала рассказать
Данислан-бею:
– Расскажи ему обо мне... что я красавица, что мне только
девятнадцатая весна, что у меня и отца неисчислимые богатства, что я
полюбила его... но чтоб он не смел за меня свататься... если ты все сделаешь,
как я тебе говорила, то будешь так богат, как и во сне тебе не снилось.
Хеким (лекарь) отправился в аул Данислан-бея. Рассказал ему обо всем
и сообщил, что сигналом свидания Данислан-бея и Адаматовой дочки будет
служить костер на дальнем бугре. Наступил вечер. Засветился красный огонь
над водою на дальнем бугре... и бросился Данислан-бей на этот огонь...
Плывет, торопится, плывет да коня понукает. Приплыл бей, выходит на берег
и слышит в густом камыше тихий женский смех. Соскочил с коня, бросил на
седло поводья, а сам быстрыми шагами пошел к камышу. Но тут он замечает,
что недалеко от него ползет что-то черное. Данислан-бей прислонился к
коню так, что тень и черный цвет коня почти совсем скрывали бея. А черное
31
этом князю и помешать мне... Так вот тебе! – и с этими словами в ее руке
блеснул кривой кинжал, который она мгновенно вонзила в горло Хекима.
В этот вечер княжна приказала служанкам не зажигать огня на бугре.
Данислан дивился. Прошло еще несколько дней, а огонька все не появлялось.
Напала на бея страшная тоска. Ходит он на своем бугре, как помешанный.
Горевала с ним и черная девочка. Она предчувствовала недоброе. Не
сомневаясь в этом, стала просить Сеита дать ей хорошего коня.
– На что тебе он? – спросил Сеит, удивившись необычной просьбе.
– Хочу поехать на берег, посмотреть оттуда на Князь-бугор, – ответила
она.
Черная девочка вскочила в седло и поскакала на Князь-бугор, все
дальше и дальше, к берегу моря, к зарослям камыша.
Прошел день, а девочка не возвращалась. С трудом достигнув
противоположного берега, она соскочила с лошади и быстро скрылась в
густой и высокой траве возле самых кибиток...
Долго прислушивалась она к говору жителей аула... Успокоившись,
уже хотела вернуться на Князь-бугор, как вдруг увидела, что из кибитки
княжны вышли самые преданные ей старухи и пошли к месту, где обычно
зажигался призывный огонь. Пользуясь темнотою, девочка поползла следом.
Она увидела, что старухи остановились на берегу моря, осмотрелись кругом
и, вынув из-под покрывал ураки (серпы), начали резать камыш и чакан и
связывать в снопы. Затем старухи связали из снопов камыша плот и начали
насыпать на него землю. Выровняв ее, они наложили сверху сухого камыша.
Зажгли его, и стали спускать плотик на воду. Черная девушка поняла все, и
ужас сковал ее члены.
Долгожданный огонек увидел Данислан.
– Сеит, Сеит! – крикнул он. – Скорее коня!
– Князь, я тоже вижу огонь, да только что-то не такой, как прежде, и не
там будто горит. Ты хочешь плыть туда? Смотри, какая буря. Погибнешь,
князь, останься лучше.
Но Данислан уже оседлал Кара-ата и помчался к берегу моря. Кара-ат
остановился у воды, понюхал и вдруг шарахнулся назад. Удар плетью
заставил коня броситься в волны. Каждую минуту ночь становилась темнее,
ветер бешено ревел, угоняя воду от бугров далеко в открытое море.
Давно уже не видно Данислана, а Сеит, стоя на своем бугре, видел
вдали только огонек. «Л ведь огонь-то плывет в море, а князь, верно, прямо
держит на него... Пропал он, если этого не заметит... А если заметит...
воротится назад, то в такой адской темноте он не найдет и своего бугра».
Сеит тотчас же развел костер на лбище Князь бугра.
Плывет Дакислан-бей, не обращает внимания ни на бурю, ни на волны.
Слышит бей в стороне какой-то крик, но свист ветра и шум морских валов
заглушает его. Данислан подумал, что крик почудился ему, и продолжал
плыть все далее и далее, не сводя глаз с заветного огня. На мгновение ветер
как будто затих. Бей отчетливо расслышал слово: «Подожди, подожди...»
36
Морской рак
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был рыбак с
молодою женою. Ранней весной муж надолго отправился в море на ловлю
рыбы. Однажды рыбак выбирал из воды сети. Вдруг его за руку ухватил
морской рак и стал тащить в воду.
– Отпусти меня! – взмолился рыбак.
– Я отпущу тебя. Но только при одном условии, – сказал морской рак. –
Отдай мне то, о чем ты не знаешь.
Думал, думал рыбак, что бы это могло быть, но так и не додумался.
Делать нечего. Обещал он отдать раку то, о чем не знал. Морской рак
приказал выполнить обещание через семнадцать лет. Возвратился рыбак с
моря домой и узнал, что в семье родился сын. Рыбак рассказал жене обо
всем, что случилось с ним во время ловли рыбы, о том обещании, которое он
дал морскому раку. К радости в семье прибавилась и печаль.
Шли годы. Мальчик, которого звали Иваном, подрастал. Настал и срок,
когда надо было отдавать любимого сына морскому раку. У Ивана были три
сестренки. В свои семнадцать лет он сделался красавцем. Отец с матерью
рассказали сыну об обещании. Делать нечего. Собрался Иван и отправился к
путь-дорогу к морскому раку.
Шел Иван, шел, вдруг видит: стоит избушка на курьих ножках. Зашел
Иван в избушку и узнал, что там жила младшая сестра морского рака
баба-яга. Спросил ее Иван, не знает ли она, где живет морской рак. Баба-яга
сказала:
– Иди дальше. В следующей избушке живет моя вторая сестра, которая
старше меня, она-то тебе и скажет.
Идет Иван дальше. Встретила его старуха более старая, чем первая.
Спросил ее Иван, не знает ли она, где живет морской рак. Баба-яга послала
его к самой старшей сестре.
– Та, – сказала старуха, – все знает и расскажет, где живет наш брат,
морской рак.
Отправился Иван дальше. Видит – на пути стоит третья избушка на
курьих ножках. Встретила его старая-престарая старуха. Иван рассказал ей,
куда держит путь. А старуха спрашивает:
– А зачем тебе понадобился морской рак? Иван ответил. Тогда старуха
сказала:
– Пойдешь дальше, встретишь на пути широкую реку. В этой реке
будут купаться двенадцать одинаковых белых лебедей. Все эти лебеди –
дочери морского рака. Ты должен узнать самую младшую. Эта лебедь после
всех заходит в воду и после всех выходит из воды. При купании лебеди
снимают свои крылья и превращаются в девушек. Когда девушки войдут и
станут купаться, ты незаметно спрячь крылья младшей дочери морского рака
и не отдавай их до тех пор, пока она не останется одна. Она будет
спрашивать: «Кто взял мои крылья?» Когда скажет: «Если ты добрый
молодец, то будь мне мужем!», после этих слов ты выходи. Запомни все это.
42
Идет Иван дальше. Видит – перед ним на пути протекает широкая река. А на
берегу реки гуляют двенадцать одинаковых лебедей. Иван заметил, какая из
лебедушек после всех вошла в воду. Пробрался незаметно и спрятал ее
крылья. Девушки искупались, вышли на берег и стали одеваться. Все
двенадцать девушек походили друг на друга, были на одно лицо.
Одиннадцать из них надели свои крылья, превратились опять в лебедей и
улетели. Осталась лишь одна, младшая лебедь. Она все ходила по берегу и
приговаривала:
– Кто спрятал мои крылья? Если ты стар человек, то будь мне
дядюшкой; если девица – то будь мне сестрицей; коль добрый молодец – то
будь мужем моим.
После этих слов Иван вышел из укрытия. Молодые люди полюбили
друг друга. Затем девушка надела свои крылья и превратилась в лебедя.
Посадила она Ивана на свое крыло, и полетели они к ее отцу, морскому раку.
Прилетели они в царство морского рака. Иван пошел к морскому раку
и сказал, что хочется жениться на его младшей дочери.
– Хорошо, – говорит морской рак, – будет по-твоему, если выполнишь
три задачи. Первая задача – ты должен отличить невесту от всех ее сестер,
которые все на одно лицо и одинаково одеты.
Возвратился Иван от морского рака и рассказал обо всем своей невесте.
Она выслушала и сказала:
– Не печалься. Я незаметно надену кольцо на правую руку, тогда как у
всех кольца будут на левой руке.
Наутро были устроены смотрины. Иван узнал свою невесту. Морской
рак удивился и подумал, что здесь не обошлось без хитрости его дочери.
Тогда он дал Ивану вторую задачу – сделать за одну ночь вспашку поля и
рассадить деревья на нем. Запечалился Иван, пошел к невесте и рассказал ей
об этом.
– Не печалься, Иван, и с этой задачей справимся.
Как только наступила ночь, вышла младшая дочь морского рака,
невеста Ивана, махнула платком один раз, махнула другой и вмиг появилось
много-много работников, которые вспахали за одну ночь поле и посадили
деревья. Опять подумал морской рак, что дочь перехитрила его. Дает он
Ивану задачу: построить за одну ночь дворец и прорыть к нему канал;
построить судно, на котором он мог бы поехать по каналу от дворца к морю.
Опять запечалился Иван, опять он пошел к невесте.
– Да, трудное задание дал тебе отец. Ну ничего, мы и его одолеем.
Снова вышла младшая дочь ночью, снова махнула рукой раз, другой,
третий. И эта задача была исполнена.
Делать было нечего морскому раку. Он знал, что все три раза дочь
перехитрила отца. Он возненавидел дочь за то, что она была умнее его, и
затаил месть. Сыграли свадьбу. Когда молодые остались одни, то жена
сказала Ивану:
– Мы должны немедленно бежать. Отец собирается убить нас этой же
ночью.
43
Она велела Ивану три раза ударить шапкой о кровать и оставить ее, а
сама надела крылья, посадила на одно из них мужа, и они полетели. Ночью
морской рак подошел к комнате молодых и спрашивает:
– Вы спите?
– Спим, – ответила шапка.
Стал ждать морской рак, когда уснут молодые. Подходит второй раз и
снова спросил, спят ли они. Шапка снова ответила, что спят. Так он проделал
три раза. Когда он подошел в четвертый раз, спросил и ему никто не ответил,
тогда он подумал, что теперь молодые и вправду заснули. Морской рак
потихонечку пробрался в комнату, но молодых там не было. Догадался
морской рак, что и на этот раз дочь перехитрила его. Позвал он своего слугу
и приказал догнать молодых и убить беглецов.
А Иван с молодой женой все летели и летели. Говорит жена Ивану:
– Наклонись к земле и послушай, нет ли за нами погони. Иван
наклонился, но ничего не услышал. Тогда она сама опустилась на землю,
послушала и сказала:
– За нами погоня.
Затем она обратила себя в поле снежное, а Ивана в подснежник. Слуга
морского рака достиг уже снежного ноля и залюбовался подснежником.
Наглядевшись досыта, он отправился дальше и возвратился к морскому раку
ни с чем. Приехал и рассказал, что ничего и никого, кроме снежного поля и
подснежника, он не видел. Догадался морской рак, кто это был, обругал
слугу и послал в погоню другого слугу. Он приказал ему уничтожить все, что
попадется на пути. А Иван с женой летели все дальше и дальше. И снова она
прислонилась ухом к земле и сказала:
– Ну, Иван, за нами послал отец в погоню более хитрого слугу, чем
первый. Я превращусь в икону, а ты в батюшку. Ты будешь ходить с иконой
около церкви. Что бы тебя слуга ни спрашивал, ты говори одни и те же слова:
«Церковь без углов, а пол без зубов».
Так и сделал Иван. Когда появился слуга морского рака, Иван,
превращенный в батюшку, ходил возле церкви и на все вопросы слуги
отвечал словами:
– Церковь без углов, пол без зубов.
Так ни с чем и возвратился слуга к морскому раку. Рассказал он ему,
что ничего ему не встретилось на пути, кроме церкви и батюшки с иконой.
Обозлился морской рак пуще прежнего. Он-то знал, что это были беглецы.
Тогда он сам пустился в погоню.
И снова летят Иван с женой, и снова прислушиваются, нет ли за ними
погони. Говорит дочь морского рака:
– Слышу – земля дрожит, сам батюшка за нами бежит. Превращу я тебя
в селезня, а сама стану окунем. Только запомни одно: не наклоняй голову
вниз. Если наклонишь – погибнешь.
Сделала она широкую реку, превратила Ивана в селезня, а себя – в
окуня. Нагнал их морской рак. Догадался он, кто такие были окунь и
селезень. Превратился морской рак в щуку. Он ждал, как только селезень
44
опустит голову вниз (селезни любят рыбку), так он схватит его. Но как щука
ни плавала за селезнем, так он и не опустил вниз головы. Тогда щука
бросилась догонять окуня, приговаривая:
– Окунь, окунь, повернись, поговорим с тобой. А окунь отвечает:
– Щука быстра, хватай окуня с хвоста.
Как щука ни гонялась за окунем, но так его и не догнала. Обозлился
морской рак и решил осушить реку. Пил до тех пор, пока не лопнул.
А Иван с молодой женой, наконец, добрались до того царства, где жили
отец с матерью и три сестренки. Тогда дочь морского рака остановилась на
берегу реки и сказала:
– Иди один и расскажи сначала обо мне своим родным, а после
придешь за мной. Всех родных целуй, не целуй только младшую сестренку.
Поцелуешь ее – сразу же забудешь обо мне.
Отправился Иван домой. Радости не было конца. Поцеловал он всех, но
не стал целовать свою младшую сестренку, хотя и любил ее больше всех.
Маленькая сестренка любила своего брата, бегала около него, говорила:
– Иванушка, что же ты меня не поцелуешь?
Но Иван помнил наказ жены и не целовал сестренки. Тогда она
подбежала и сама поцеловала его. И вмиг Иван забыл о дочери морского
рака.
Прошло некоторое время. Родители решили женить сына. Стали
готовиться к свадьбе. Замесили тесто и послали маленькую сестренку за
водой. Подошла она к берегу и видит – на дереве сидит
печальная-препечальная девушка. Это была дочь морского рака. Спросила
девушка:
– Не знаешь ли ты Ивана?
Девочка ответила, что Иван – ее брат, что собирается он жениться.
Тогда дочь морского рака попросила девочку, чтобы та принесла ей немного
теста. Девочка пришла домой, взяла теста и отнесла девушке. Дочь морского
рака слепила из теста много голубков и выпустила их.
А у Ивана собрались уже гости. Они увидели вскоре, что во двор
жениха налетело множество голубей. Все они летели парами, кроме одной,
которая все время вилась над головой Ивана. Гости спрашивают:
– Что это такое? Все голуби летают парочками, а одна голубка
одинокая?
А голубка села Ивану на плечо и шепнула:
– Только один человек забыл о своей голубке.
И сразу же Иван вспомнил все. Встал он из-за стола, рассказал родным
о своей жене, быстро вышел со двора и направился на то место, где когда-то
оставил свою милую. Там он нашел ее, взял за руки и привел в свой дом.
Устроили пир на весь мир, стали жить-поживать да добра наживать.
45
Лебедь
Где-то в сторонке от приморского села Кунькюней, в глухих
тростниковых зарослях, затерялось озеро Харцаган. В переводе с калмыцкого
это название означает «мелкий берег». Говорят, где-то здесь, в камышах,
живет одинокий красавец Лебедь. Будто бы видели эту величавую птицу в
старину, видят ее и теперь. По утрам и вечерним зорям Лебедь зовет кого-то,
зовет и не дозовется, а его громкий, протяжный голос похож на стон.
Из рода в род у калмыков передается сказ об одиноком лебеде с озера
Харцаган.
Будто не одна и не две сотни лет прошли с тех пор, когда в тот
незапамятный год на приморские просторы впервые прикочевали из далекой
Джунгарии калмыки и поселились в эти необжитых местах на вечные
времена. Вот здесь-то и росла привезенная из тех дальних мест девочка Гиля
из семьи старого Очира, стала взрослой и очень красивой.
Как-то Гиля набрала воду в кувшин из того озера и вдруг увидела из
глади вод, как в зеркале, отражение бравого юноши.
– Зачем ты здесь? – спросила она и убежала в хотон. Через несколько
дней, когда красавица на том же самом месте опять набирала воду, снова
появился юноша. Девушка была смелой. Не предупреждая его, она куда-то
отлучилась, привела двух коней и сказала:
– На этом коне поскачу я, на сером – ты. Садись, айда в степь!
Они все чаще встречались у озера. О любви друг к другу говорили
лишь в песнях. И любовь их день ото дня крепла. Однажды юноша
решительно объявил:
– Гиля, без тебя мне не жить. Веди меня к отцу. Я хочу быть твоим
навеки.
– Что ты, – испуганно ответила девушка. – Отец у меня гелюнг, он не
позволит калмычке стать женой русского.
Ходил юноша к гелюнгу, нет ли, кто знает, но только милую ему
больше не удалось видеть живой. Отец, узнав обо всем, заколол дочь и
бросил в озеро. Говорят, юноша отыскал мертвое тело и схоронил девушку, а
сам превратился в Лебедя.
И поныне одинокий Лебедь сторожит могилу любимой.
Днем белый Лебедь выплывает на середину озера и все озирается по
сторонам. А когда устанет, прячет голову под крыло. И снится ему, будто
милая ожила и она такая же прекрасная, как и была, и сам он не лебедь, а
снова молодец, и вместе они скачут по степи...
Бывает, кто-нибудь нарушит покой Лебедя. Тогда он встрепенется и
тревожно вскрикнет: «Ги-ля, ги-ля!».
46
Баклан
Был такой богач, хотел он переловить всю рыбу. Жадней его никого не
было. Везде на каждой реке сети свои наставил, и от них нигде уже ни
одному косяку рыбы не пройти.
Об этом узнал водяной и сильно разгневался. Начал он хвостом бить и
сети его рвать, рыбьим косякам расчищать дорогу.
Увидел это богач, сам бросился в воду. Сети хватает, руками по воде
бьет, загоняет в сети рыбу. На него рыбаки глядят – диву даются. А он еще
пуще старается.
Тут вконец на него водяной разгневался: взял да и обратил в баклана.
Глядят рыбаки – нет больше богача, а вместо него баклан. Он по воде
крыльями бьет, гонит рыбу к берегу, клювом ее хватает.
До сего дня бакланы, как и тот богач, до рыбы жадны.
Чайка
Есть на Каспийском море остров. Когда-то на нем находился рыбацкий
поселок. Среди жителей был юноша-сирота. По соседству с ним жила
девушка, мать которой давно умерла, и она жила с отцом. Юноша и девушка
дружили, а рыбу он ловил в одной лодке с ее отцом.
Как-то отец девушки заболел. Молодой рыбак отправился на лов один.
Подул ветер, а затем разыгрался страшный шторм. Юноша с лова не
вернулся. Поискали-поискали его в море, погоревали жители поселка и
решили, что он погиб.
Девушка решила погадать о милом. Старушка, к которой она
обратилась, раскрыла карты и сказала, что он жив, и посоветовала поехать в
дальний приморский поселок.
– Есть там, – сказала старушка, – один человек. Он поможет тебе
разыскать любимого.
Девушка отправилась в путь, разыскала старика и рассказала о своем
горе. Тот открыл книгу и сказал:
– Твой милый жив. Но он спит непробудным сном на одной из морских
отмелей. Найти его можно. Только нужно плыть на восход солнца. Не
собьешься – приедешь прямо к этой отмели. Разбудить его от непробудного
сна можешь только ты. Но помни: не говори ни слова; сама на отмель не
вставай. Ступишь на берег – никогда его больше не увидишь.
Девушка поблагодарила старика чем могла и возвратилась в свой
поселок. Вскоре она собралась в дорогу. Захватила пресной воды и провизии
и сложила в лодку. А утром, как только взошло солнце, она с попутным
ветром отправилась в путь. Через много дней она заметила вдалеке отмель.
Приблизившись к ней, она увидела, что там лежит человек. Девушка узнала
47
И пришлось ей рассказать о том, что была она у водяного царя, что там
видела. Запретил отец дочери звать водяного царя и откликаться на его зов.
– Коварен и страшен водяной царь, – сказал рыбак. Обещала Ива отцу,
что она больше никогда не будет звать водяного и разговаривать с ним.
С некоторых пор появился в лесу молодой охотник, которого звали
Петром. Повстречались Петр и Ива и полюбили друг друга. Забыла Ива о
водяном царе, а он о ней не забыл. Живет Ива, радуется своему лесу,
птичкам, которые, сидя на ветках, поют песни. Еще краше и милей стала Ива
от любви.
Однажды Петр ушел на охоту, а Ива гуляла вдоль речки и рвала лилии.
Нагнулась Ива над речкой, сорвала цветок и вдруг почувствовала, что кто-то
ухватил ее за косу. Догадалась она, вырвалась и убежала к себе домой.
С тех пор Ива стала грустной. Спрашивает ее однажды Петр:
– Почему ты стала печальна? Но девушка не сказала ему ничего. Видит
Ива, что ходит Петр хмурый, не поет больше песен. Рассказала она ему обо
всем. Разгневался Петр на водяного царя и решил ему отомстить за то, что
пугает он людей. Говорит он Иве:
– Идем вместе. Ты позовешь водяного, и когда мы скроемся с ним под
водой, смотри: если вода будет красная, то я погиб, а если черная, то погиб
водяной.
Подошли они к речке, позвала Ива водяного царя. Идет он по воде, как
по земле, подошел к берегу. Навстречу ему вышел Петр. Схватились они в
битве великой и скрылись оба под водой. А Ива стоит на берегу, склонилась
к воде и смотрит на дно реки. Ничего не видно там. Вдруг почернела
середина реки. Обрадовалась Ива и стала поджидать своего Петра. А его нет
и до сих пор.
И стоит Ива, склонившись низко над водой, распустив свои косы до
самой воды, плачет по своему милому, все ждет его.
Туман
В город, который стоял на берегу моря, повадился летать
Змей-Горыныч. Каждый раз он уносил с собой прекрасных девушек и
уничтожал красивые высокие дома. Совсем не осталось в городе домов с
высокими теремами. Девушки боялись. Каждая только и думала, что завтра
ее унесет Змей-Горыныч. Не было счастья и радости у жителей этого города.
Матери плакали о своих дочерях. Отцы, мужья, братья думали о том, как бы
расправиться со Змеем-Горынычем. Многие выходили с ним на бой, но никто
не сумел победить его.
Настало время уходить мужчинам в море. Жалко им было оставлять
свои семьи и город. А выезжать на ловлю рыбы надо. Не пойдешь – семье
нечего будет есть, нечем жить. Вышли они на своих посудинах в море, а тут
их ожидало только несчастье. Несколько раз закидывали они свои невода, но
49
Лотос
Молодой и прекрасной, как ранняя весна, была Эрле, дочь Сан-гаджи.
И у многих сердца бились, видя ее, и не забывались ее глаза, темные, как
ночь.
Эрле была красива, как первый проблеск весенней зари. В высокой
траве у задумчивых ильменей проводила она знойные дни, веселая, здоровая,
гибкая. Подражала крику птиц, перепрыгивала с кочки на кочку, жила
жизнью степных болот и знала самые сокровенные их тайны.
Эрле росла. А Сангаджи кочевал то близ широкой Волги, то по тихой
Ахтубе. Летело время, множились табуны. Немало приезжало и купцов из
50
Персии и из Индии, много добра накупил у них богатый Сангаджи для своей
дочери.
Часто длинные караваны сытых верблюдов отдыхали у его стойбища.
Знатные сваты в богатых, ярких одеждах слезали у его кибитки.
Мать Эрле, старая Булгун, сидела у ее изголовья, с глазами, полными
слез.
«И зачем это так раскричался ночной кулик, – думала она. – Зачем так
печально шумят над ериком ветлы и о чем вполголоса говорит Сангаджи в
соседней кибитке с богатым сватом... Милая моя Эрле, когда я носила тебя
под своим сердцем, я была счастливей, чем сейчас, – тогда никто не мог
отнять тебя у меня».
А в то же время Сангаджи говорил знатному свату:
– Ничего мне не надо за мою Эрле потому, что она дороже всего на
свете. Разреши мне поговорить с женихом, я хочу узнать, сколь он разумен, и
пусть Эрле сама решает.
Обрадовался сват, вскочил в седло, поскакал к нойону Тюменю и
рассказал о том, что, видно, скоро положат Эрле поперек седла и привезут к
молодому Бембе.
У слияния двух рек догнали Сангаджи сваты нойона Тюменя.
Богатые цветные наряды сватов играли радугой на утреннем солнце.
Впереди всех ехал Бембе, сын беспощадного, свирепого нойона Тюменя, чье
имя приводило в трепет всю степь.
– Пусть сама Эрле скажет тебе условия, – промолвил Сангаджи, когда
Бембе сказал, что Эрле нужна ему, как сурепка верблюду, как ильмень утке,
как солнце земле.
Громче заговорила степь, и запели в реке волны, выше подняли
метелки камыши и приветливо смотрели верблюдицы, когда к гостям вышла
красавица Эрле.
От великих гор до долины реки Или и глубокого озера Балхаш ездил
Бембе, видел он тысячи прекрасных женщин, но такой, как Эрле, нигде не
видел.
– Все, что хочешь, проси, – сказал он ей, – только согласись.
Улыбнулась Эрле и произнесла:
– Бембе, сын знатного нойона, я рада видеть тебя и вечно останусь с
тобой, если ты найдешь мне цветок, прекраснее которого нет не только в
нашей степи, но и во всем мире. Я буду ждать до следующей весны. Ты
найдешь меня на этом же месте и, если принесешь цветок, я стану твоей
женой.
Собрал нойон Тюмень родовых старейшин и оповестил их:
– Объявите всему народу, чтобы тот, кто знает о таком цветке, пришел
без страха и рассказал нам за большую награду.
Быстрее ветра облетел степь приказ Тюменя. Однажды ночью к
кибитке нойона подъехал запыленный всадник. А когда его пригласили к
очагу, он сказал:
– Я знаю, где растет цветок, желанный красавице Эрле.
51
Жадный поп
В одном селе жил поп, жадный-прежадный. И вот бедный мужичок
решил проучить попа. Наловил мужик в реке рыбы, пробрался до света в
поповский огород и сел у колодца с удочкой. Вышел поп утром в огород и
видит мужика и при нем ведро с рыбой. Поп рассердился и закричал:
– Ты что тут делаешь? Мужик отвечает:
– Разве не видишь – рыбу ужу!
Обругал поп мужика и прогнал его. Захотел поп сам ловить рыбу в
колодце. Подготовил удочки. Всю ночь не спал, все боялся, как бы кто из
бедняков рыбу не выловил из его колодца. Опустил удочки в колодец и все
ждал, когда рыба клюнет. Сидит поп у колодца час, другой. Началась заря, а
рыбки нет и нет. А хитрый мужичок собрал людей со всей деревни и говорит
им:
– Наш поп с ума сошел: в колодце рыбу удит.
Собралось у попова колодца людей видимо-невидимо. Стали люди над
попом смеяться, перестали после этого попу верить и в церковь ходить. А
потом и совсем прогнали его из села.
С той поры ни один поп не соглашался идти служить в этот приход:
боялся, что мужики и его ославят.
Хитрый ловец
Прихворнул ловец и не пошел в море, а когда поправился, то нанялся к
попу в работники. Поп его с самого раннего утра и до позднего вечера
заставляет работать, а кормит всего только одни раз в день – хлеб да вода, и
того не досыта.
Совсем отощал ловец, живот подтянуло к спине. Он и говорит попу:
– Ты хотя бы чуть получше меня кормил. А поп ему в ответ:
– Молчи, грешник, и хлеба-то поменьше ешь, скорее в рай попадешь.
Видит ловец, что с попом не сговоришься, и решил он шутку над ним
подшутить. Как-то ночью забрался в погреб, поел все запасы, оставил лишь
один горшочек сметаны. И его отнес в церковь. А там всем святым и
угодникам христовым сметаной вымазал губы и усы, апостолу же Петру –
так и всю бороду.
Наутро хватился поп, а у него в погребе-то пусто – и ну ругать ловца:
– Никто другой, как ты, все у меня пожрал! А ловец клянется-божится:
– Не я это, батюшка!
– Тогда кто же? Ведь ты рядом с погребом в сарае спал.
– Я, батюшка, все видел...
– Так говори, кто?
– Да из церкви святые пришли и все ваши припасы поели. Я им честью
говорю: «Божие угодники, что вы делаете?». А апостол Петр на меня как
53
Хан и старики
Когда монгольский хан решил переселиться со своими подданными из
глубин Азии к берегам Каспийского моря и реки Волги, то приказал, чтобы
все старые и пожилые люди остались на прежних местах, а с ним бы поехали
только молодые. Хан предупредил:
– Всякий, кто нарушит приказ, будет предан смертной казни.
Все, кроме двух человек, выполнили приказ своего повелителя. Они,
скрытые от посторонних глаз, поместили родителей в мешки и вместе с
другими вьюками уложили их на спины верблюдов. Много дней шел караван
по голой, пустынной степи. Запас воды, захваченный при отправлении в
дорогу, иссяк, подходила к концу и пища. От недостатка корма и питья
начался падеж скота. Людей одолевали жажда и голод. Началось смятение. И
вот в эту трудную минуту старшие сказали детям:
– Идите к хану и повинитесь перед ним.
Сыновья так и сделали. Выслушав ослушников, хан велел казнить их.
Один из стариков выступил вперед и сказал хану:
– Если ты помилуешь наших сыновей, то мы поможем тебе и людям
найти в песчаной пустыне воду.
Хан согласился. Под охраной десяти воинов старшие отправились на
поиски воды. Через некоторое время они подъехали к месту, где в древности
стоял худук. Старшие приказали сопровождавшим их воинам копать землю.
Вскоре из-под неглубокого слоя песка забил ключ. Люди и животные ожили.
Хан понял свою ошибку. Он сказал:
– Старики опытные в жизни, их надо ценить и уважать. Без них можно
легко погибнуть.
54
Ахтуба
...Давно это было. Тогда в наших краях мало жило людей. Говорят, что
тут когда-то на широких степных просторах проживало лишь несколько
семей кочевников, занимавшихся скотоводством. У одного из кочевников
много было скота и всякого добра, но больше всего он гордился своей
дочкой-красавицей Тубой. Отец ни в чем не стеснял девушку. Умная,
стройная, как майский степной тюльпан, Туба беззаботно жила в доме
родителей. Она любила полынную степь, но больше всего дорожила своей
свободой. Каждое утро она отправлялась на лихом коне гулять по степному
раздолью. В пути она, будто весенний жаворонок, распевала песни о солнце
и небе, о вольном ветре и птицах. Один раз Туба заехала так далеко, что
очутилась у берега неведомой ей реки. Здесь она остановила коня и вскоре
услышала звуки удивительной песни. В ней говорилось о несчастной доле
девушки, которую насильно выдали замуж за старика-богача. Красива была
эта девушка, да только рано завяла ее красота под ласками постылого мужа.
Слова песни заставили Тубу задуматься над своей судьбой. Лишь недавно
отец обещал отдать ее в жены богатому старику-баю. Туба направилась в
сторону, откуда лилась песня. Подъехала, и перед ней на прибрежном камне
сидел юноша-красавец, пастух. Стала Туба просить пастушка пропеть еще
какую-нибудь песню. И он запел. В новой песне рассказывалось о любви
доброго молодца к красной девице, о свободной и светлой жизни.
С той поры Туба каждое утро приезжала слушать песни пастушка. Она
полюбила его. Наконец, отец Тубы прознал обо всем и запретил ей выезжать
одной в степь. В одну из темных ночей Туба вышла украдкой из юрты,
оседлала верного коня, вскочила в седло и вихрем помчалась к любимому
юноше. Вскоре за ней отправился в погоню отец. Девушка встретилась с
милым, рассказала о преследовании, и они отправились в дальний путь.
Долго по степи скакали они, пока не достигли берега широкой, бурной реки.
Погоня приближалась. Беглецы направили усталых коней в воду. Они уже
вплавь достигли середины реки, но, что ни дальше, коням становилось
труднее. Обессилевшие, они погрузились в воду.
Девушка и юноша утонули на глазах обезумевшего от жалости отца,
который, бегая по берегу реки, кричал:
– Туба, воротись! Туба, вернись! – и бессвязно повторял: – Ах, Туба!
Ах, Туба!
Так и появилось с той поры название реки Ахтуба.
СЛОВАРЬ
Банк – продолжение речного русла из волжской дельты в Каспийское море;
рыбоход.
Бударка (или будара) – беспалубная лодка-остроноска, приспособленная для
рыбного промысла в дельте Волги.
Болдырь (то же подчалок) – подсобная лодка при крупном морском
промысловом судне. С болдыря производится обработка сетей.
Ватага – рыболовное заведение на реке; заведение для приготовления и
хранения рыбы (в дореволюционное время). С середины XIX века на
Северном Каспии были плавучие ватаги – крупные парусники для
обработки рыбы.
Весновка – ранний весенний промысел рыбы, когда еще не разошлись льды.
Выгон (или выгонный ветер) – северо-восточный ветер, сгоняющий воду в
море.
Ерик – узкий проток в дельте Волги, тиховодный рукав.
Жарник – рыбачий таган.
Кормщик, корщик – в дореволюционное время рулевой на рыбацком судне и
старший, распоряжающийся ходом промысла.
Кусовая лодка – морское палубное судно с косыми парусами, в
дореволюционное время служило для перевозки грузов или на
промысле красной рыбы.
Ловец – рыбак-профессионал.
Моряна – юго-восточный ветер, ветер с Каспия, нагоняет воду в дельту
Волги.
Неводник – длинный дощаник для перевозки невода.
Относ – отрыв, отгон крупных льдин от ледяных полей при сильных ветрах
на море.
Посуда – судно.
Проран – проход меж заросших островков в дельте Волги.
Приемка – рыбоприемное судно;
Распаление – освобождение рек ото льда.
59
Р2
Василий Петрович Самаренко Константин Ильич Ерымовский
КАСПИЙСКИЕ ЛЕГЕНДЫ И СКАЗКИ
Редактор А. И. Шадрин Худож. редактор С. Б. Миронова Техн.
редактор В. М. Шиян Корректоры 3. Л. Белая, И. Б. Ворович