Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
Анна Ахматова
«Подорожник»
1921 год
2007 г.
1
Часть 1. Хотел сказать ей, что зайду
День первый. Чуть-чуть попозже или утром,
Но в этот миг она очнулась
Пустая комната. И тихо прошептала мне:
Унылая пора. « А? Да,…заходите, мой сосед.
Весна. Я вас просила мне помочь
Лишь потому, что муж не смог
Она – одна. Заехать и собрать весь хлам…
Ей тридцать лет едва ли будет. Машина будет через час.
На вид – чертовски хороша! Прошу, не откажите мне
А декольте! Сойти с ума! В услуге мелочной такой.
Открытый лоб, курносый нос, А завтра ждем вас на обед».
Волнующий шикарный волос, И нежною своей рукой
Грудной и низкий тихий голос, Махнула, чтобы я присел.
Бутоном губки четких линий Она: Вы выпьете вина со мной?
И талия – уж через-чур тонка. Ну, значит, мы договорились?
Грудь высока, Спросила и остановилась.
Рука нежна… И Тишина красноречиво
И как к лицу ей желтый цвет! Шептала: «Как она красива!»
Но все ж – какое декольте!
Все как в каноне. Не спроста Потом машина. Вещи в кучу:
За ножки те полцарства враз Котомки, сумки, чемоданы,
Любой король готов отдать. Повеселились, посмеялись…
Она сидит, закрыв глаза руками тонкими, Я взгляд ее искал невольно,
на крае Смущаясь сам себя, но все же…
Разобранной пустой кровати… Как странно,
На столике горит свеча, Что мы с ней не встречались раньше,
И дым от тонкой сигареты Хоть здесь живу со дня рожденья,
Вверх тянется до потолка… Но разве это сейчас важно?
Бутылка красного вина Я выбился из сил. Устал смертельно.
На половину не допита. Машину доверху набили,
Постояли, покурили,
Я к ней зашел. Она одна, Помолчали, разошлись.
Тихонько плачет как ребенок. И я пошел себя помыть,
Дрожит свеча. Наполнил ванную водой,
Дрожит рука. Не понимая, что со мной,
И тень и дым, и я дрожу… Влез в воду в майке и в носках…
2
Устал я сильно в этот раз. Взирая на «скульптуру детства» –
Чуть позже в спальне свет включил Любимый Колас, дед Талаш,
И так заснул – при свете лампы. Музыка, вечный персонаж…
И мне приснился шум машин, Не разбираюсь я в скульптурах,
Котомки, сумки, чемоданы… Не тонкая, видать, натура,
Но грандиозный пьедестал
День второй. Любого остановит взгляд.
Вот и прошел часок с лихвой,
День выходной. С утра на рынок. И я побрел к себе домой.
Пообещал бомжам бутылок,
Что «батареями» стояли Забросил в кухню свой мешок,
На кухне в хаотичный ряд… Схватил тюльпан. Нажал звонок.
Зашел к подруге по дороге, За дверью тишина. Покой.
Мы с ней «общаемся» немного, Дурное чувство – сам не свой…
Занес ей пива, долг отдал В ответ – лишь тишина за дверью.
И подарил один тюльпан. Мне не хотелось в это верить.
На рынке встретил проституток, Болтунья! Надо же, купился!
С мужьями под руку идущих, Шагнул домой. Вслед дверь открылась.
И позавидовал в сердцах,
Но сделал вид, что не узнал. Она: А, это вы. Так заходите.
По «Комаровке» пробежал, Я в ванной комнате, простите,
Купил картошечки и сальца, Чуть задержалась. Вас ждала
Бабульке сунул два рубля, Не раньше, чем часа на два.
Что тянет руку у крыльца. Через минуту я готова.
У перехода постоял, Сказала мне она с порога.
Купил еще один тюльпан, В прихожей несколько минут
Чтоб подарить его соседке Я постоял. Она – уж тут.
В честь долгожданного обеда. В халате чудном аж до пят,
…Как долго тянутся часы! С разрезом длинным по бокам,
Куда же мне сейчас пойти? Без пояса, притален так,
В кармане сотня или две, Что можно «вывихнуть» глаза.
И доллар стоит тыщи две, А декольте – одна беда!
Короче, нечего ловить, Но, черт возьми, как хороша!
Пойду по улицам бродить. Она: Зачем цветы? Вы проходите!
Обедать будем? Где хотите?
С картошкой, салом и тюльпаном Хоть выбор здесь и не велик –
Стою у длинного фонтана, На кухне целлофан лежит,
3
А в зале несколько газет… Я коротаю дни и ночи…
Располагайтесь поудобней! С трудом нашел себе работу –
И ничего не говоря, На рынке тару расставлять…
Взяла из рук моих тюльпан. Уж лучше что-нибудь соврать.
Через плечо свое кивнула И я придумал, что сказать.
И скрылась в метре, за стеной… Она: Вы будете холодный чай?
И я ступил на теплый пол. Или вина налить бокал?
Поношенные тапки сбросил. Так вы молчун?
(ну надо же, в носке дыра! Не вырвать слова!
И между пальцев не зажать, Он: Ну почему, совсем напротив!
Придется в тапках щеголять) Я просто раньше не встречал
Или пойти переодеться? Таких красивых женщин в жизни.
Она: Ну, где же вы? Прикройте дверь! Бывало, открывал журнал,
Холодным будете обед? Но чтобы так, «вживую», в Минске?
В квартире отключили свет. Я много ездил и видал…
Готовлю сносно я, конечно, Э-э… Я путешественник, эксперт.
Но муж мой любит все как есть Сегодня здесь, а завтра там,
Уничтожать, да поскорей. За переездом переезд.
Сегодня много говорю, Встречаю первых лиц страны,
Боюсь, что вас я утомлю. Сопровождаю их по странам.
Перебивайте, говорите! Как надоест до скукоты,
Иль что-нибудь мне расскажите. То я домой, в Минск приезжаю.
Здесь тишина. Я высыпаюсь.
Смутился я, как в детстве раннем, Бывает, правда, напиваюсь,
Как будто речь забыл родную. Соседи, знаете, бомжи…
И что в ответ сказать – не знаю. Контакты нам запрещены,
С чего начать? Надо подумать. Вот и встречаюсь втихоря,
И мысли как-то все вразброс, Ведь с детства все-таки друзья…
Не говорить же о делах! Но пью коньяк, бывает бренди,
И в личной жизни все не так, Люблю я в Троицком предместье
Не о тюрьме ведь вспоминать. Попить «пивасика» порой.
Пол года как вернулся я, Люблю играть в бильярд большой.
Будь проклята тюрьма моя! Вот здесь я – Мастер! Равных нет.
Всю жизнь переломала враз Хотите, научу и вас?
И не забыть ее никак. Берете кий и бьете в шар…
Мать умерла. Отец погиб. Меня все знают, нет проблем!
Жена ушла. Теперь один Если хотите – на обед
4
Вас приглашаю в Пиццерию, Правда, мне пора!
Поедем же куда хотите! Я вышел и захлопнул дверь.
Она: Вы приглашаете меня? Пошла ты к черту! Муж, вокзал!
Но мне никак с вами нельзя! «Я к вам зайду»! Вот я попал.
Я уезжаю. Еду в Гродно. Нашла мальчишку, дурочка,
И, к сведенью, я несвободна! Мне делать нечего, как ждать,
Мой муж ревнивый – равных нет. Сидеть и семечки щелкать…
Спасибо вам, но шансов нет… И я налил в большой стакан
…но если только, может быть, «Столичной» водки по края…
когда-нибудь… И путешественник-эксперт
Когда я снова буду тут, Пил в кухне водку до утра,
Я к вам зайду на огонек. Среди бутылок для бомжей
И вместе сходим в Казино. Он встретил утренний рассвет
Вы как эксперт-путеводитель И там заснул, упав на плед.
Мое невежество простите,
Ведь сколько в Минске я живу, День третий.
А путь до дома не найду.
Вот и покажете мне Минск. Что-то звенит в тумане белом…
Одной мне в город не сходить, Кто-то кричит и барабанит…
При муже я как в клетке птица. Я слышу жаворонка в небе.
Ну, что? Тогда договорились? Жара вокруг и солнце жалит.
Он: Угу, я буркнул ей в ответ, Я пью поспешными глотками
Спасибо, вкусным был обед. Из родника, горстями, воду…
Она: Шутник вы, право. В другой раз, Над ухом кто-то барабанит,
Когда здесь будет свет и газ, И я холодным мелким бродом
Я накормлю отменно вас. Бегу куда глаза глядят…
Простите, что спешу сейчас. Бьет колокол в моих ушах…
Такси сигналит целый час, Не понимаю, что со мной.
Я уезжаю на вокзал. Кто здесь кричит, что за набат?
И вправду, за окном сигналят Такой чудесный летний зной,
Минут уж десять или двадцать… Вот только жажды не унять!
Я вежливо ей предложил Я левый открываю глаз,
Багаж к машине поднести. А веки слиплись, черте-что…
Она: Не стоит, друг, я убегаю! Как хорошо в воде стоять,
Я даже мужу запрещаю Под солнцем ярким загорать…
Ходить за мною по пятам. Опять удар и снова звон!
До встречи!
5
Внезапно оборвался сон, Головушка бо-бо – ого!
И слышу я: «Убили, что ль?» Два дня в пике…Какой-то вздор.
«Ломайте дверь!», «Дай дам ногой!», Он: Неужто я проспал два дня?
«Тащите лом, бревно давайте!», Бо: Скажи спасибо, что спасли!
«Вторые сутки, как горит», Не откачали бы врачи!
«Я знаю, он опять запил!», Ты пить сначала научись,
«Умрет ведь, сдохнет там один…», А то смотри, отдашь концы.
«Ломайте двери, черт возьми!» Ты уж прости, мы по старинке
Э-э! – закричал я во весь рот, Тебя помяли кулаком,
-Вы что, с ума сошли? Народ! Зато ты щас как на картинке –
И двинулся к дверям из спальни, Горишь, сияешь огурцом! –
Задел торшер, упал с кровати, Сказал мне наш сосед из дома
Порвал штаны, рубашку разорвал. С беззубым ртом, огромным носом,
Ну что за утро!? Твою мать… Пока сидел на лавке я
А сам кричу, что мочи есть: И шмыгал носом у куста.
«Оставьте вы в покое дверь! Он протянул листок бумаги -
Живой, живой ей Богу я!» «Нашли в дверях, пока ломали».
И у дверей слег замертво. Я прочитал:
«Привет! Звони.
Мне смотрит в глаз огромный нос, Ты дверь свою мне не открыл,
Беззубый и корявый рот. Наверное, был не один,
И шмон вокруг такой ужасный! А я вернулась. Еду завтра.
Что вновь теряю я сознанье, Так получилось. Я не знала.
И сколько времени прошло До встречи, дорогой эксперт.
Вам не ответит здесь никто… Мой номер – 300-200-6.
Скажу вам вкратце: дверь сломали, Velkom. Звони, но только днем!»
Меня с трудом, но откачали, И подпись слева – твоя “О”.
И вот сижу я во дворе –
Ни жив, ни мертв, в своем уме, День четвертый.
Все ж контролирую себя.
Одно никак я не пойму – Звоню по номеру. Нет связи.
Заснул на кухне, брюки в зале, Звоню с утра, в обед и позже.
Рубашку всю мне изорвали, Гудок пошел. Не поднимают.
Очнулся вовсе на крыльце, Я щас кому-то дам по роже,
И что к чему, и кто есть где? Размажу так, что Боже ж мой!
Свежо, не спорю, дренно в роте, На том конце:
Бурчит и мутит мне животик, Она: Алло! Алло!
6
Привет! Ты где? Метнулся на второй этаж, стучу.
Он: В Караганде! Он: Лариса, это я!
Прости. Конечно, дома я. Лариска с детства – девка класс!
Она: Ты в Минске? Здорово! И я. Мы с ней ругались двести раз…
Свободен? Занят? Как дела? В песочнице одной мочились,
Я буду в Минске день иль два. А вот теперь она – актриса!
Ты обещал мне экскурс дать, Л: Случилось что? Давно не видно.
Ты сможешь через час забрать? Рассказывай, что приключилось.
Я буду ждать у «Октября», Он: Ларис, подружка, выручай!
Вход в «Бакалею». В три часа. Мне денег надо, я отдам!
Он: Я не успею. Давай позже? Л: Да ты скажи, что так бегом?
Она: Договорились? В пять. Ты разнесешь на щепки дом.
И не минутой позже. Беда какая, так скажи,
Смотри не опоздай, О.К? Или опять пришли дружки?
И больше мне звонить не смей, Он: Нет, Лар! Все очень просто.
Я наберу тебя сама. Влюбился я – жизнь под вопросом!
Все. Жду. Не опоздай. Пока! И на кону: Любовь иль Смерть!
Часы сигналят два часа, Тащи на бочку все, что есть.
Лечу к Петрухе. Л: Да ну! Влюбился?! Кто она?
Он: Лариска, не томи! Беда!
Он: Денег дай! Я с ней встречаюсь через час.
П: Сколько надо? Все расскажу, но не сейчас.
Он: Сколько есть? Л: Ну ладно, ты не кипятись,
П: Ты не томи. Скажи, зачем? Чего ты на меня кричишь?
Он: Да я отдам на выходных. Ты знаешь, я живу одна…
П: Полтинник. Больше не проси. Дам пару сотен дня на два.
Он: Полазь, Петруха по сусекам. Он: Ларис… Давай до воскресенья.
Мне по зарез! Горю! На дело! В 12 все отдам. Доверься.
Мне сотни две, а лучше три. Л: Уговорил. Договорились.
П: Да нету больше, не проси! И в этот раз, чтобы женился!
Вот сотня. В воскресенье жду. Жду в воскресенье, в шесть часов.
А не придешь, пошлю жену. Попробуй только без цветов!
Ты знаешь, Танька съест с дерьмом, Ух! Ларик! Улыбнулась так,
Если пропьешь, забудь мой дом! Что я хотел ее обнять,
Он: Петруха! Ты спасаешь жизнь! Расцеловать, кричать «Спасибо»,
Я буду в воскресенье, жди. Но дружба выше гадких мыслей,
И, дверь закрыв, я крикнул: «Солнце»!
7
Ведь дружба выше чувств греховных. Серега скрылся в гараже.
20
Он – творивший безумия в мире, …Джибраил в белом саване говорил:
На камнях взывал пророка, «Чтоб тебе удержать свой трон
Просил одарить его силой, В мире мертвых и в мире живых,
Чтоб избавиться от пороков… Принеси миру жертву
и кровью своей омой,
Он – ушедший в изгнание с детства, Отпусти Любовь, пусть летит!
Потерявший любовь и друзей, С неба за ней смотри
В Шалях схоронивший невесту, И ты увидишь, чем пророк тебя одарил!
Одичавший среди людей – Ты наивен, хоть и долгую жизнь прожил.
Обрел все блага света Ты увидишь, кто достоин твоей Любви.
Ценой безвозвратных потерь. Кто достоин жертв и присяги,
Прозрел на исходе жизни Ради чего стоит жить… и ее оставить.
И молил о прощении небо! Все, что увидишь с неба –
Это будет сигналом моим.
Небо, слыша его молитвы, Тебе решать. Приговор выносить.
Пустило в ход свои провиденья: Научись видеть высшую мысль!
Свело их вместе – Его и Ее, Небесам нужна жертва твоей руки,
И с этого все началось. Приглашенных в писании много,
а ты один,
Пророк видел в Любви смиренье, Ибо избранных – единицы.
Понимание и прощенье, Ты – жрец. Отдай нам жрицу!
А в нем проснулась звериная сила, Увидев ее коварства,
Управлять которой он был не в силах. Тебе легко будет с ней расстаться!
Небеса призывали его Жалость не свойственна небесам
К пониманию мира всевышнего. И скоро в этом ты убедишься сам.
А он – влюбился. Его - несло. Ты избран здесь и избран там.
Одержимый ревностью и даже мыслями, Ты скажешь, что всего достигаешь сам?
Унижал ее, как рабыню, Задумайся!
Возносил ее выше звезд. Не спеши небо гневить!
Почитал ее, как Богиню, Лучше вспомни свои пути,
Ревновал снова и снова, до слез. И ты поймешь,
кто всегда с тобой рядом был!
Иногда, приходя в себя, Сейчас поздно менять что-либо.
Он ее удалял, как мог. Ты сам все решал и делал свой выбор!
К воздуху ревновал, Так спеши успеть! Не меняй решенья.
И однажды приснился сон: Иначе себя ты предашь забвенью.
И своими собственными руками
21
Убьешь все то, что достиг вместе с Бежать без оглядки
нами…» На самый край света,
Если Ему дела нету
Он не верил снам, Где любимая и что с ней.
Но послал гонцов, Она потеряла смысл жизни.
Чтоб следили там Остался выбор – либо побег,
Изо всех концов… либо смерть.
Чтоб с нее не спускали глаз
Ни днем, ни ночью, А в это время
Чтоб досье собирали Он слушал доносы:
Незаметно и молча, и всякий раз «Босс! У нее поклонников тьма!
Сообщали все подробно и точно, Катают ее по дачам,
Чтоб никого не спугнули – Входила в чужие дома,
Пусть Она делает, что пожелает, Возвращается по утрам,
Ведь если Она его любит, Чаще с кем-то,
То изменить не сможет… Редко – одна,
За ней следили, а ему было страшно… К тому же беременная она.
За нею смотрели со всех сторон. Пока нам еще не известно
Она жила безмятежно, как птица. От кого и когда,
Она встречалась, ходила в кино, Но, думаю, вам интересно
Но только с друзьями. Она же – жрица! Будет узнать отца».
Она – ждала его каждый день. Чуть позже донос еще:
Шли дни и недели. Шли месяца. «Не стесняясь,
И вот настал в жизни Катается в казино,
страшный момент – Была в ресторане,
Она ребеночка от него мертвого Была в кафе,
родила… А недавно ходила в баню!
Он – снова молчал издалека. С ней были двое из того же кафе!
Она – в отчаянье билась, ребенка Что сними делать?
хоронила. Они с ней везде!
И в День Отчаянья все отдала, Точно не наши.
Продав все вещи, машину, квартиру… Мы ждем указаний ваших.
Решив всю жизнь свою изменить, Да, возили ее в больницу,
Спешила уехать куда-нибудь, То один, то второй, как по списку.
Чтобы там где-нибудь Родила уж как-то
Все, что было – забыть. чрезвычайно быстро!
Она решила и выбрала путь: До самых родов, видать, ходила.
22
К ночи, в одиннадцать, разрешилась, Ее труп до приезда в подвале скрыть.
Утром ее увезли на машине. Всех остальных уничтожить по списку.
Мы записали всех пофамильно, Захоронить в указанном месте,
Но это в отдельном списке! не выезжая из Минска.
Что с ребенком – пока не известно. Ждать утром.
Ищем ее. Она как будто исчезла…» Подведем итоги
и в путь-дорогу!
Донос за доносом.
Что не донос – то в точку. День пятый.
Что не донос – то в десятку. После полудня.
А его то в жар, то в холод бросает. Последний час.
Дрожь по телу
И губы до синевы, Третий шел за ней сзади, рядом.
Хрустит кулак, Целился в спину дрожащей рукой.
Скрипят скулы, Она споткнулась о камень, упала.
В глазах дьявольские огни… Раздался выстрел – один, другой…
Он метался, но думал недолго. Она вскрикнула. Пуля в сердце попала.
Приказал схватить всех молча. В судорогах она потянулась,
Ребенка забрать, увести на Кавказ, невероятно, но приподнялась…
А ее и любовников – наказать! Третий стрелял ей прямо в лицо.
Стереть всех с лица земли! Третья пуля пронзила нежную грудь ее.
Всех кто с нею был, Четвертая попала чуть выше – в губы.
И всех с кем Она была. Пятая навылет, не задев кости
Оплату возложить на Толстяка. Руку пробила. Она упала.
Приказ исполнять Еще жила и сердце ее стучало.
И доложить в два дня.
Приказал ожидать приезда Что происходит, понять Она не могла.
В десять утра, Она – умирала. Кровь смывала волна.
Для дальнейших действий, Она – умирала. Безмолвно, без крика,
Чтобы самолично все видеть на месте. без слез.
Все действия корректировать Третий стоял и ждал,
Будет Толстяк. Когда же смерть ее заберет…
Соблюдать тишину. На песке он увидел знакомый
В эфир не входить. до боли крест.
Оборвать всю связь. От страха крестик не тронул –
До приезда все вопросы закрыть Второе убийство здесь.
и забыть.
23
В памяти оживились Гудок все гудел неотвеченный,
События вчерашнего дня. Видно, соту свою искал.
И, забыв про нее, он пошел к машине, И вдруг на гудок ответили:
Оставив ее умирать. Б: Дик ву*!
Ты куда пропал?
Не доходя, в пяти метрах, Самир! Отвечай!
К нему навстречу из-за кустов, Куда делся?
Вышел так, как выходит Демон – Я проехал дом,
Весь в крови, наставив ствол Там пожар…
На Третьего. Или ты с дуру где-то нажрался?
(Третий жал спусковой крючок, Отвечай! Диквусо!?* Достал!
Вместо выстрела прозвучал щелчок). Самир перевел дыхание
И с трудом в ответ проговорил:
Третий смотрел, не веря, С: Я у моря.
Смерти своей в глаза. Ты место знаешь.
В ста метрах прострелянный «мерин» Приезжай скорей, забери!
На обочину съехав, стоял.
Третий рванул, как заяц, Он летел, не понимая,
В сторону вдоль кустов, Что случилось.
Но «Беретта» был до плешки заряжен – И все не так.
Третьего не дано! «ГАИ» за скорость его тормозили.
……………. Он втопил до плешки газ.
…………….
…………….. Девятнадцать км. до Минска.
Самир подошел к Ней поближе. Три минуты по кольцевой.
Она дышала еще… Он увидел Самира машину
Он поднял Ее на руки Еще с дороги, на берегу другом.
И увидел цепочку его… Свернул у «Заславля» в лес.
Она улыбнулась, не веря, Пошел по ухабам «бумер».
Молча закрыла глаза… За ним картеж и десятки сирен.
Он нес Ее к «стосорокету», Он – все понял. И уже не думал.
По щеке его катилась слеза.
Набрав номер, застыл в ожиданье, Он выехал на песок,
Кровь теряя от ран, стонал. Вытащил АКСу
Она лежала на заднем сидении, И к машине Самира пошел.
Крест прижимая к губам. …………………
Сирены сверкали в лесу…
24
Он - шел и все понимал, Самую малость…
Но не верил в то, что увидел. Немного интриг,
Он - ноги Ее целовал… А он и сломался!…)
Она – слышала Его крики…
Он – кровь Ее целовал Мы сами такого
И руки черного цвета… Не ожидали!
Даже «ГАИ»
Самир уже не стонал. За ним отправляли!
Он отдал дань Этому Свету.
С: То, что Ты – плут,
Она - еще продолжала Это мы знаем.
Дышать тихо-тихо, как ночью… Про проделки твои
Чуть слышно Она прошептала: Нам все рассказали:
«Любимый, родной, мне больно!» Она умерла у Него на руках,
Кровь хлынула резко, ручьем. Там же скончался его же брат,
Она – смотрела в Его глаза, От пулевых ранений остыл…
Веря в то, что все это – Сон. Недалеко от них
Сердце остановилось. Нашли еще труп один.
Она - умерла. Установили:
Убит из «беретта».
День пятый. Один у реки
Полночь. И двое там – на проспекте…
И что мы имеем?
Д: Все! …Искалеченный труп,
Свершилось! Найденный там же
Замкнулся круг! На прошлой неделе…
Один был убит
Мы не ошиблись! Острым предметом в шею,
Расчет был крут! И был сожжен
Он все сделал На собственной даче
Своими руками. За Минском, не доезжая
Мы лишь чуточку подправляли! Раубич.
(Самую малость!) Всего: искалеченный труп;
Ваша Честь! Плюс сожженный на даче;
Все по закону! Троица плюс
Виновных нет! И ее воздыхатель;
(Немного обмана – Один из кафе найден
25
сброшенным с крыши дома; В этот раз признавайся – перемудрил!
Другого нашли раздавленным
под вагоном; Д: Ваша Честь!
Не испугались ребенка убить? Что Вы! Что Вы!
Здесь перебор! Нисколько! Поверьте!
Я обязан судить! Он бросился сам на ГАИ,
Дальше: мне разъяснили Будто звери загнали его
Твою «непричастность». к обрыву у бездны…
С Самиром все ясно: (А они-то могли и помочь и утешить),
Он исполнял свой долг А Он с автоматом на них, как же так!?
перед братом; А Вы вдруг решили, что я виноват.
Ее вы убили, но Она Конечно, Он мог остаться в живых,
непричастна Я патроны в ГАИ не успел заменить,
К тем обвинениям Боеготовность – великое дело!
и лживым доносам!!! Увы, не моя компетентность.
Вот и вышло, что бой
Д: Ваша Честь! Получился как в жизни…
Вы учтите наш профиль! Все в рамках закона и даже слишком:
Где-то, быть может, мы перегнули, Накрыли банду головорезов,
Но в общем-то, Уже на награды подали список.
не отступали от сути! И нам это только один
Мы ведь не слали Ему фотографий, сплошной плюс!
Оградили от фальсификаций! Он – мертв и теперь
Все, между прочим, решал Он один! я им спокойно займусь…
Конечно, немного ему я помог,
Но все же Его никто не толкал, Тем самым могу, Ваша Честь, заявить!
Он сам все решил и свой план исполнял… Что он для всех нас
Я лишь только в одном виновен пред ним, службу может служить!
И то, как сказать – Такие как Он – уникальные
Он машину-то сам не остановил, экземпляры,
Вот я и отправил вдогонку «ГАИ». Они (Он) – слушают нас и
других нам не надо!
С: Ладно! Ладно! Конечно, Ведь главное то, что Он управляем!
Я знаю зачем. Я сделал Его!
Ты, конечно, хотел, За это награда
Чтоб Он уцелел. мне полагается – Ваша Честь!
И план не закончил, что ты закрутил! Уж теперь я закончил свой эксперимент!
26
Я знаю, как в жизни устроить Ад!
С: Все бы не плохо, И причем, все настолько просто,
Но много жертв! до слез…
И зачем нам мертвые – Вы прочтите сначала мою
Кем владеть? поэму- донос.
Мы - здесь, на земле, И здесь мне таланта не занимать,
А там мир иной! Я же должен Вам гений свой
показать.
Д: Ваша Честь! Ваша Честь, я стараюсь,
Я раскрою секретик свой. лезу из кожи вон…
Вы ведь знаете, Прошу, Ваша Честь, вынести мне
Я – испытатель! оправдательный приговор!
По правде сказать –
Тот же экспериментатор! С: Ты утверждаешь,
И сейчас достоверно Что все живы-здоровы?
до Вас довожу – Он и Она? И все остальные?
Все живы! Я проверю все сам!
А я закрутил игру: Каждое твое слово, но…
- проверил, на что способна Она. Оставлю тебя под присмотром,
Она чиста и нам не нужна. Для спокойствия, в собственной свите.
- проверил, на что способен Он. Чтобы ты не пустился в новые
Он управляем, и значит – мой. эксперименты.
А пока, будешь обучать азам
Простите, что Вам сразу не рассказал. новое поколение.
Я хотел в своей силе убедиться сам:
Вы поверили всем, но только не мне, Если слукавил перед Высшим Судом –
Значит, я достоин гореть в огне! Навсегда будешь изгнан с мира этого
Значит воистину – дом мой Ад! в мир иной,
Значит, я служу и ем хлеб не зря! Без права прощения Сатаной!
Все мною продумано до мелочей
И теперь я готов миром владеть! А пока – твоя работа имеет смысл.
А пока, Ваша Честь, Ты добился высот. Я об этом обязан
все здоровы и живы. В Высшую инстанцию доложить.
Все это – только проект мой, Ну а сейчас, пока мы все проверяем,
От Вашего имени. решаем,
Как только вы скажете мне как с тобой быть,
исполнять,
27
Исчезни и не появляйся нигде, чем снилось – не помню, - продолжала она говорить
Испарись! сонным-сонным, мягким и нежным голосом; голосом,
Растай в облаках! который я так безумно любил, - снилось кусками разными.
Растворись в воде! Помню огромный пень, спиленное дерево огромное… А-а,
Заройся в песках чушь всякая. Плакала во сне долго, несколько раз за ночь,
На серой Луне! Боже!»
Апокалипсис не тебе вершить. …Она замолчала. Такая красивая, нежная, любимая,
Сонюшка моя родная! «Что же в головушке твоей?» -
Конвой! подумал я.
Уводите! «Сашуня, ты ведь никогда не оставишь меня одну?
Суд удаляется. Никогда-никогда?» Я прижал ее нежную головушку к своей
Суд – закрылся. груди, обнимая ее и гладя ее ласковый волос, шептал ей на
ухо: «Какие страшные мысли посещают такую славную
Эпилог. голову, родная! Мы вместе навсегда, до последнего дня, как
в той сказке – «Они жили долго и счастливо и умерли в
Утро. За окном рассвет. Он никогда не повторится. один день», это про нас, любимая. Ты – вся моя жизнь. Без
Ветерок колышет тюль нежно и забавно. тебя нет меня».
Тяжелая ночь. Я дотянулся до табуретки на которой Спустя много лет я понял смысл сна, который терзал в ту
лежали сигареты и еда коснулся ее волос. Она спала далекую летнюю ночь мою любимую женщину, мою
тревожным сном. Я это чувствовал своим сердцем – всю единственную Аленушку. В ту ночь она ясно увидела, что
ночь она была беспокойна, мне казалось сквозь сон, что она вся моя жизнь изменилась с точностью, согласно вещему
не раз просыпалась. сну. Старая жизнь рухнула и растворилась навсегда в
Я приподнялся, чтобы дотянуться до сигарет и увидел на страшном прошлом, как рухнуло то дерево, оставив лишь
ее глазах слезы… Глаза ее еще были закрыты. Спала ли Она огромный пень, как след от некогда прожитой мною жизни.
вообще? – подумал я. В той жизни мы были вместе.
Скорее от волнения, совершенно не желая ее будить, я
прошептал: «Аленушка, родная, проснись, любимая! Ты
плачешь, солнышко. Проснись, милая!»
Она открыла глаза. Ее волос был рассыпан по всей
подушке. Она такая красивая! Боже! Как я люблю ее! Ее
губы шевельнулись, но она молчала, слезы катились по ее
щекам. 19 июня – 05 июля 2006 г.
«Сашуня, - прошептала она, не открывая глаз, - Боже, не Г.Минск.
приведи Господи никакого горя в нашу семью! Я сегодня не 03:02
могла спать. Еле заснула. Наснилось всякого-разного…»
Она снова замолчала и, приоткрыв глаза, горько заплакала,
сжимая рукой подушку. «Я плакала навзрыд во сне. Что и о
28