— Молодая льера, пора вставать.

— Ну Мари, еще чуточку… — Ваш жених уже успел всех поднять на ноги и велел быстрее
привести вас. Он очень спешит и рычит на всех, мы немного опасаемся, — «немного, это слабо сказано», — подумала я, —
«скорее всего все в ужасе разбежались по углам». — Мари, может ты оденешь платье и выйдешь замуж вместо меня, никто и не
заметит. — Вы все шутите, льера, — Мари не купилась на провокацию. — Все. Встаю… Эх, раньше встанешь — раньше
выйдешь замуж, — пробормотала я. Платье на мне выглядело шикарно. Я и раньше его примеряла, но только сейчас я поняла,
что имела в виду Ортензия. Идеальная простота и элегантность. Тоненькая талия, перехвачена широким поясом, завязанным
сзади пышным бантом, изящная вышивка на корсаже с крошечными вкраплениями бриллиантов. Огромная копна белокурых
волос превратилась в высокую изысканную прическу, с локонами и короной на затылке. Сверху накинули кружевной палантин.
Помня о моей «любви» к корсетам, Ортензия сделала его не жестким, а просто из плотной ткани со шнуровкой. Я засмотрелась
в зеркало. Это была не я — это принцесса из сказки. Если и теперь Ленар не обратит на меня внимания — буду знать с ним
явно что-то не так… Эту девушку в зеркале просто нельзя игнорировать. Это как произведение искусства, которое не оставляет
никого равнодушным. Мы уже собрались выходить, как прибежала запыхавшаяся Эмма и протянула длинную плоскую шкатулку
со словами «подарок к свадьбе от жениха». В шкатулке оказалась парюра, состоящая из диадемы, пары колец, двух браслетов,
серег, нескольких заколок для волос и колье. Не знаю, как назывались камни, но в своей жизни я не видела ничего более
великолепного. Полу задушенный вздох рядом стоящих «Это же голубые азаорские бриллианты, таких даже у льеры Виолетты
нет» и все застыли в ступоре на пару минут. Из всей парюры я одела диадему, серьги и колье, и то, мне показалось, что сверкаю,
как лампочка Ильича, если бы одела все — мной можно было освещать улицы. Как оказалось бриллианты идеально подошло к
моим голубым глазам (или все-таки Ленар заметил их цвет в прошлый раз, или просто это самые дорогие камни в королевстве,
что вернее). Родители, с женихом уже ждали в гостиной. Я спускалась по лестнице и гадала, если упаду, то кто с этом будет
виноват. Взгляд, которым прожигал Ленар можно было пощупать. Гробовое молчание, застывшие фигуры в центре комнаты,
короткий хриплый вздох сквозь зубы — у меня мурашки по коже. Я смотрела исключительно в пол, иначе, точно бы грохнулась.
«Значит не все потеряно, его все таки привлекают женщины», усмехнулась про себя. Лестница закончилась, я подняла глаза и
наткнулась на прежний ледяной ничего не выражающий взгляд. В храм мы пошли пешком, с церемониями в этом мире не
церемонились (простите за каламбур). Свадьба почти ничем не отличалась от помолвки, только руки под водой нас заставили
сцепить в замок. Добродушные и милостивые боги в этом мире. Я повторяла слова клятвы и они эхом резонировали у меня
внутри. Согласна ли ты…? — Согласна… По своей ли ты воле….? По своей… Будешь ли ты всю жизнь…? Буду… Клянешься
ли ты?… Клянусь…Вода забурлила и потеплела, принимаю клятву. От моей руки по руке Ленара поползла голубая змейка. Он
приспустил пиджак, и закатал рукав рубашки — все увидели, как лоза доползла до локтя и начала свивать кольца и расцветать
бутоны. Все, титул льера перешел к мужу. Всю церемонию родители не проронили ни слова, маман не отрывала завистливый
взгляд от колье (хана папаше, придется раскошеливаться). После выхода из храма с поздравлениями подошли Эмма, Ортензия и
Мари. Мои вещи были собраны еще вчера. Несколько платьев, драгоценности, белье, любимые книги, блокнот с записями
(краткие выдержки из истории и экономики государства, где мой муж занимает высокий пост), всякие женские мелочи.
Уместилось все в одном сундуке. На дне покоилась заветная бутылочка. Все остальное должны были переправить телепортом
позже. Я наскоро переоделась, свадебное платье запихнули в тот же сундук. Так как наш замок построили на месте пересечения
 нескольких нитей, в доме располагались только несколько шкатулок, большого портала вблизи не было, и в столицу Ленар
решил ехать в карете. Не знаю, было ли мне страшно покидать замок, где прожила последний месяц, буду ли я скучать по Эмме,
Мари, Ортензии, братьям? Но знала точно — по родителям не буду точно! Ленар поторапливал, а я растерялась и
разволновалась, как шестнадцатилетняя девушка, в первый раз покидая отчий дом. Еще немного и разрыдаюсь у всех на глазах.
Деревянные объятья от матери и отца, более искренние от Эммы. Шепнула Мари «я тебя вытащу отсюда и заберу себе». Улыбка
Ортензии, поцелуй в щечки Диомирису и Эттаниэлю. Отдельный поклон дому и я готова ехать. * * *