УДК 94(47).

045

О.Я. Ноздрин (Орел)

Солдаты смуты.
Наемники в России начала XVII в.

Сплоченность, мобильность, корпоративность, профессионализм и опыт, дости-

гавшиеся многолетней службой обеспечивали наемникам прочные позиции на
международном рынке ратных услуг XVI–XVII вв. Слабость национальной во-
енной организации увеличивала зависимость от их отрядов, компенсировавших
достоинства пороками, включавшими неподсудность гражданским властям, ра-
зорительные постои и грабежи. В начале XVII в. внутренние конфликты, сов-
павшие с вмешательством внешних сил, угрожали суверенитету России, обес-
печив внимание «солдат удачи» к русским делам. Следствием этого в 1612 г.
в Архангельске высадился отряд А. Флодорфа, А. Астона и Д. Хилла, историю
которого, помещенную в широкий контекст европейской политики, рассматри-
вает статья.

Ключевые слова: войны XVII в., рынок ратных услуг, наемники, смута, А. Фло-
дорф, А. Астон, Д. Хилл, международные отношения раннего Нового Времени.

Ни одна европейская армия XVII столетия не обходилась без

наемников. Знание законов войны, владение современными так-
тическими приемами, сплоченность, мобильность, корпоратив-
ность, профессионализм и опыт, достигавшиеся многолетней
службой под знаменами различных стран и государей, обеспе-
чивали им конкурентные преимущества на поле брани. Интерна-
ционализация рынка ратных услуг содействовала аполитичности
и терпимости, переходящей в конфессиональную и этнокультур-
ную индифферентность космополитичных по составу отрядов.
Слабость национальной военной организации увеличивала
зависимость от кондотьеров, компенсировавших достоинства не
менее впечатляющими пороками. Вызывающе самостоятельные
и неподсудные гражданским властям, они допускали различные
«вольности», вроде неоправданных реквизиций и поборов с на-
селения, разорительных постоев, массовых насилий и откровен-
ных грабежей. Мятежный дух наемных рот мало способствовал
поддержанию строгого порядка, а верность и усердие находились
в прямой зависимости от звона монет. «Неоспоримо, что когда
тем солдатам не идет жалованье, их нельзя удержать в надлежа-
щей военной дисциплине, – констатировала реляция, прославляв-
шая «искусные и рыцарские деяния» графа Эрнста Мансфельда
188 О.Я. Ноздрин (Орел)

1622 г., – Они и их кони не могут жить воздухом. Все, что они но-
сят, оружие или платье, изнашивается или ломается. Должны они
себе его опять купить или справить, то для этого надобны деньги.
И ежели их в том не удовольствовать, то они берут там, где най-
дут, и притом, не за счет тех, кто им должен, ибо они не считают
и не взвешивают… они берут все, они вынуждают отдать все, они
бьют и побивают все, что им противится. Одним словом, нельзя
измыслить такого бесчинства, которого бы они не натворили»1.
Россия не оставалась в стороне от европейских тенденций.
Но, принимая на службу отдельных иноземцев, используемых в
качестве технических специалистов, фортификаторов, вспомо-
гательный элемент войска, царское правительство сознательно
стремилось опираться на собственные силы, заслужив этим одоб-
рение даже предвзятого шведа Петра Петрея, сопоставлявшего
надежность и дешевизну содержания московских ратников с при-
шлыми формированиями не в пользу последних: «Великий князь
дает им [стрельцам] жалованье в военное и мирное время, по ше-
сти и по восьми талеров в год, смотря по их усердию, да еще 20
бочек муки на содержание. Больше они не получают ничего, но
должны каждый час быть готовы по его требованию, отправлять-
ся в то место, куда он пошлет их, и не смеют сказать, как дела-
ют наши воины: “Не хотим-де идти, пока не дадут нам вперед за
столько-то месяцев жалованья, и хотим жить в такой роскоши,
чтобы все у нас было с сахаром и перцем”»2.
Преувеличение видеть в каждом из наемных формирований
пристанище исключительно «всякого сброда, мерзавцев и сво-
лочи», хотя именно таково расхожее мнение. Суровые обстоя-
тельства войны порою рождали личностей, выходящих за тесные
рамки положительных или отрицательных определений. Каждая
эпоха рождает своих героев. Русская Смута XVII в. не исключе-
ние. Среди ее авторов удивляет обилие военных, казалось бы,
далеких от высокой словесности, при этом тщательно фиксиро-
вавших происходившие события для современников и потомков.
Немцы Конрад Буссов и Маттиас Шаум, французы Жак Маржерет
и Пьер Делавилль, англичанин Генри Бреретон, шотландец Дэвид
Гилберт, поляк Миколай Мархоцкий – далеко не полный перечень
солдат удачи, отложивших мушкет ради пера, более привычно-
1
 Морозов А.А. Ганс Якоб Кристоф Гриммельсгаузен и его роман «Симплицисси-
мус» // Гриммельсгаузен Г.Я. Симплициссимус. Л., 1967. С. 532.
2
 Петрей П. История о великом княжестве Московском // О начале войн и смут
в Московии. М., 1997. С. 413.
 Солдаты смуты. Наемники в России начала XVII в. 189

го в руках университетских профессоров, священников, королев-

ских секретарей или дипломатов. Живые впечатления заинтере-
сованных очевидцев сочетаются в их сочинениях с фантазией,
использование библейских и античных образов переплетается с
риторическими допусками и оборотами, а исторические парал-
лели дополняются расхожими литературными и мифологически-
ми сюжетами. Непосредственные участники восстаний и перево-
ротов, они перенесли переживания и пристрастия на страницы
книг, демонстрируя подчас высокий уровень самосознания, тон-
кость оценки избранных персонажей, проницательность, сметли-
вость, наблюдательность, стремление анализировать происходя-
щее, создавая особый мир, не всегда намеренно совпадающий с
реальностью.
Образованность, грамотность, знание нескольких языков,
владение «смежными» профессиями учителя строевого дела, тол-
мача, инженера, полкового лекаря, делали наемников ценными
кадрами любой армии. Поэтому затрагивавшая их информация
отслеживалась с понятным и оправданным вниманием. Так, ле-
том 1600 г. «Вести-куранты» докладывали из Европы: «Граф Мо-
риц изнова принял наемных людей пять тысяч и готовится всею
силою и французов и швицар... а держит их к притче и ту притчю
обявит время…»3 Пока же граф Мориц ожидал притчу, события в
Московском государстве шли своим чередом.
Начало смуты, внутренние восстания и внешняя интервен-
ция вовлекли в русские дела множество искателей приключений,
приток которых не всегда удавалось регулировать должным об-
разом. Речь Посполитая фактически монополизировала постав-
ку солдат в таборы первого и второго Лжедмитриев. С другой
стороны, союзники царя Василия шведы настойчиво стремились
установить контроль за прибывающими на царскую службу ино-
земцами. В 1607 г. в письме к Выборгскому коменданту Арвиду
Теннессону шведский король Карл IX уверял: «Мы сами готовы
доставить царю иноземных наемников, немцев, шотландцев и
французов, как скоро царь обещает с точностью выплачивать им
жалованье…»4 Прибегнув от безысходности к услугам Стокголь-
ма, правительство Шуйского не спаслось от падения, после чего
недавние друзья, «освободившись» от взятых обязательств, с чи-
стой совестью захватили 17 июля 1611 г. Великий Новгород.
3
 Вести-Куранты: 1600–1639. М., 1972. С. 22.
4
 Форстен Г.В. Балтийский вопрос в XVI и XVII столетиях (1544–1648). СПб.,
1894. Т. II. С. 76.
190 О.Я. Ноздрин (Орел)

Размещение польского гарнизона в Москве, отпадение от сто-

лицы целых областей, хозяйничанье литовских и казацких банд
на юге, шведская оккупация Северо-Запада, поставили страну
перед угрозой потери независимости. Создание в 1612 г. второго
земского правительства, опиравшегося на ополчение во главе с
К.З. Мининым и Д.М. Пожарским, изменило ситуацию. 22 октяб-
ря 1612 г. ополченцы выбили поляков из Китай-города, а спустя
четыре дня под контроль Совета всей земли перешел московский
Кремль. Однако значительные территории продолжали находить-
ся под неприятелем. В этих условиях появление в России очеред-
ных незваных союзников сложно было назвать особо радостной
вестью.
24 июля 1612 г. в Архангельск прибыл «шкотцкие земли нем-
чин Яков Шав», сообщивший, что едет «к боярам… перед бол-
шими послы о добром совете». Принятый 10 августа в Переслав-
ле-Залесском князем Д.М. Пожарским, немчин заявил, «идут де к
боярам и ко всей земле цесаря Римского началной сенатарь Онд-
реян Флодеран и Лит да Аглинсково и Шкотцкого короля дворя-
нин комнатной князь Артер Астон да агличанин воевода ж воин-
ских людей каранель Якуб Гиль о добром деле… а идут де собою,
а не посланы ни от кого, а с ними де будет капитонов, и ротмистры
тож, человек з 20, а с ними воинских людей и пахолков человек до
100, а что их дело, то писано от них подлинно в грамоте…»
Представленные документы дополняли сказанное. Из них
становилось ясно, что нидерландский барон Адриан Флодорф,
собрав на свой страх и риск вместе с английскими полковниками
сэром Артуром Астоном (Эстоном) и Джеймсом Хиллом группу
наемников, отправился из Гамбурга в Россию помогать ее «веле-
можным князем и всей земле… одново лета с недруги управит-
ца»5.
Сообщение шотландца вызвало недоумение деятелей опол-
чения. Возвышенные рассуждения о желании «против ваших не-
приятелей, видечи вашу правду, до смерти битца», нисколько не
проясняли, кто и зачем подвиг капитанов да ротмистров на от-
важный поступок. Привыкшие ссылаться с независимыми монар-
хами и штатами, москвичи слабо верили самостоятельности дей-
ствий иноземцев.
5
 Акты времени междуцарствия 1610–1613 гг., изданные под наблюдением
С.К. Богоявленского и И.С. Рябинина // Чтения в Обществе истории и древно-
стей Российских при Московском университете. М., 1915. Кн. IV (255). С. 52–
53, 55.
 Солдаты смуты. Наемники в России начала XVII в. 191

Кроме того, смущал титул главного воеводы – барона Адриа-

на Балтазара Флодорфа (1580–1656). На рубеже XVI и XVII вв.
значение Freihe Herren («вольных господ») – имперских баронов
находилось несоизмеримо выше положения «простого» титуло-
ванного лица XVIII–XIX вв. Еще в 1665 г. отпускная грамота по-
кидавшего царскую службу генерала Т. Далйелла рекомендовала
его одновременно «великим государям, королям и курфистрам, и
арцы-князям, и графам и вольным господам, кому то ведать над-
лежит»6, сближая права и достоинства различных правителей.
Тем более значимо казалось появление на горизонте «фрейгера
Ондреяна» в начале XVII в., которого, при желании, вполне мож-
но было представить владетельным «державцем».
Флодорфы, входившие в узкий круг нидерландской аристо-
кратии, связанной родством с ведущими представителями мест-
ной знати, к концу XVI в. благодаря удачной брачной политике,
превратились во влиятельных сеньоров, владевших многочислен-
ными поместьями и замками. Разбросанные в пограничье Исто-
рических Нидерландов и Германии земли позволяли ускользать
от призрачного контроля формального сюзерена «Рейнских Ни-
зин» римского императора (цесаря). Высокий статус подчерки-
вали привилегии, включая право чеканки собственной монеты,
которым род пользовался в качестве вольных имперских баронов
Рекхейма (vrijheer te Reckheim) между 1555 и 1563 гг.7.
Унаследовав в 1603 г. большую часть отцовских владений
вместе с достоинством имперского барона («вольного господи-
на») Флодорфа, барона Лета, Велла и Рикхолта (Herr von Leut,
Well [Wöhll], Rijckholt [Rickhelt] etc.), Адриан Балтазар к 1612 г.
прослушал курс наук швейцарской Академии Кальвина, позднее
ставшей Женевским университетом, объехал Германию, Италию,
Англию, получив чин полковника армии бранденбургского кур-
фюрста Иоганна Сигизмунда8.
Столь же почтенно выглядела биография второго предводите-
ля сэра Артура Астона (1571–1627) представлявшего младшую,
католическую ветвь древнего рыцарского рода. Преувеличение
6
 Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в государствен-
ной коллегии иностранных дел. М., 1828. Ч. IV. С. 143.
7
 Revue�������������������������������������������������������������������������
de la numismatique Belge. Publiée sous les auspices de la Société numis-
matique / Par R. Shalon, L. de Coster, C. Piqué. 4e Série. Bruxelles, 1863. T. I.
P. 444–445.
8
 Oelsnitz A.C. Geschichte des koeniglich Preussischen ersten Infanterie-Regiments.
Berlin, 1855. P. 51.
192 О.Я. Ноздрин (Орел)

его заслуг переданными русской стороне документами не отменя-

ло близости англичанина высшим придворным кругам и личного
знакомства с монархом. Обойдя оставшегося эсквайром старшего
брата Джона, 15 июля 1604 он получил рыцарское достоинство,
12 июня 1607 вместе с сэром Патриком Мюрреем, сэром Хью
Кармайклом, и королевским капелланом Джеймсом Медоу сопро-
вождая короля Джеймса I во время визита к лорду мэру Лондона
сэру Джону Уоттсу9.
Третий командир наемников Джеймс Хилл принадлежал к
«обычному дворянству», предпочитавшему войну более мирным
занятиям.
Недоверие пересилило прочие доводы. Обладавшее не ме-
нее спорной легитимностью земское правительство отказалось
от услуг добровольных помощников, дав вежливый, но категори-
ческий ответ: «Чаючи милости Божей, оборонилися от полских
людей и сами Российским государством и без наемных людей,
а коли будет впредь надобны будут Московскому государству на
помочь воинские наемные люди, и тогда к ним ратных людех для
договору пошлют своих людей, а ныне ратные люди не надобеть
и договору о них чинити нечего. И им бы в Московское государ-
ство не ходити и себе своим приходом убытков не чинити…»10.
Однако, не дожидаясь вестей от капитана Шава, компания
Флодорфа прибыла осенью 1612 г. в Россию намереваясь запи-
саться на службу. Возобновление переписки с Москвой подтвер-
дило призрачность подобных надежд. Окончание сроков нави-
гации заставило иноземцев зимовать в Архангельске до начала
будущего года, когда часть из них вынужденно покинула страну.
Другие во главе с А. Астоном задержались на более долгий срок,
успев в 1613 г. поучаствовать в отражении «воровского набега»
на Холмогорский острог, получив от нового правительства царя
Михаила благодарность и поощрение, в конечном счете, добив-
шись разрешения остаться11.
9
 The Citizen’s pocket chronicle: Containing a digested view of the History,
Antiquity, and Temporal Government of the City of London, its Laws, Customs,
Rights, Liberties, Privileges, Exemptions, Charters, Courts, Companies, Public
Functionaries, with a Chronological Record. L., 1828. P. 206.
10
 Акты времени междуцарствия… С. 57.
11
 Более подробно см.: Скобелкин О.В. Иностранцы на русском севере в годы
смуты // Исторические записки. Научные труды исторического факультета
Воронежского государственного университета. Воронеж, 1998. Вып. 3. С. 10–
17.
 Солдаты смуты. Наемники в России начала XVII в. 193

Архангельская эпопея наемников не осталась без внимания

главного политического соперника Москвы – Варшавы. Вольфен-
бюттельская библиотека сохранила послание 1613 г., излагающее
польскую версию событий: «Некий дворянин из Пруссии, Юлий
Флодорф, он же фан Лет, отправился в гавань Св. Николая с не-
ким английским кавалером, и еще с одним англичанином, кото-
рый назывался полковником Гиллем. Они взяли с собою 150 сол-
дат и питали надежду обогатить себя разграблением церквей и
расхищением золотых и серебряных образов. Но московитяне
соединились, окружили их и взяли в плен. Знатнейших из них
они жестоким образом лишили жизни, а остальных повесили на
деревьях»12.
Очевидно, польский источник хорошо представлял состав
отряда, упоминая прежнюю службу Флодорфа бранденбургским
Гогенцоллернам, опекавшим неспособного к управлению герцога
Альбрехта Фридриха Прусского (1553–1618). Сообщение созна-
тельно дискредитировало идею «русского путешествия», пред-
остерегая потенциальных новобранцев, решившихся следовать
путем собратьев.
Сигизмунд III сам активно использовал наемников, составляв-
ших одну из наиболее боеспособных частей войска. В королевском
лагере под Смоленском в 1609–1611 гг. кроме литовцев и поляков,
находились венгры, французы, шотландцы, ирландцы, лифляндцы,
выходцы из немецких земель, а так же 300 валлонов под началом
пана Розена13. Маленький отряд барона Флодорфа не мог серьез-
но конкурировать с объединенными силами Речи Посполитой. Но
появление его в русских пределах в момент, казалось бы, полного
краха Московского государства, было крайне неприятным симпто-
мом для политиков из окружения польского короля.
Судьбы участников экспедиции сложились по-разному. На-
чальный воевода Адриан покинул Россию под конец навигации
1613, позднее отличившись в Тридцатилетней войне, отстаивая
протестантские идеалы вместе с бранденбургской, датской, ни-
дерландской армиями. В 1630 г. за особые заслуги перед Сток-
гольмом король Густав II Адольф даровал ему достоинство швед-
ского графа.
12
 Кордт В.А. Очерк сношений Московского государства с Республикой Соеди-
ненных Нидерландов до 1631 г. // Сборник Русского исторического общества.
СПб., 1902. Т. 116. С. CCCI–CCCIII.
13
 Бутурлин Д.И. История смутного времени в России в начале XVII века. СПб.,
1846. С. 132, 137–139, 176.
194 О.Я. Ноздрин (Орел)

Яков Шав остался на царской службе. В 1618 г. «шкотчанин»

стал капитаном ирландской роты, получив в дополнение к денеж-
ному корму поместный оклад. В 1626 г. он умер, что привело к
ликвидации самостоятельности ирландцев, слитых вместе с шот-
ландцами в единую иноземную роту «Бельских немец»14.
Прослужив до 1619 г. царю Михаилу, признанный в России
«князем» Астон с трудом добился отставки. 1621 год застал его
в Польше, где он командовал тремя сотнями наемников в Хотин-
ском походе против турок15. Узнав об этом, бояре устроили вы-
говор английскому посланнику Д. Меррику: «Ведомо, что князь
Артемий Астон и в Московское государство поехал по совету с
изменником Маржеретом; тот же Астон, выехавши из Москвы,
приезжал к польскому королю уже из Англии и жену свою оста-
вил в Польше: а потом приехал в Польшу сын его и напрашивался
у короля сбирать ратных людей, чтоб идти на Московское госу-
дарство, про которое говорил поносные и укорительные слова;
так король бы князя Артемья наказал большим наказаньем», на
что последовал ответ дипломата: «Думает он, Артемью от короля
за его воровство не пробудет»16.
По настоянию находившегося в Лондоне русского посланни-
ка Исаака Погожего, вернувшегося домой весною 1622 г. Астона
демонстративно заключили 6 июня в тюрьму Маршалси, откуда
выпустили уже 16 июня того же года, считая инцидент исчерпан-
ным.
В 1625–1626 гг. сэр Артур исполнял обязанности губернато-
ра американской колонии Авалон (Ньюфаундленд), содействуя
основанию «образцового поселения» английских католиков, что
вызвало резкую отповедь протестантской пропаганды. Восполь-
зовавшись удобным случаем, он покинул Америку, примкнув к
армии Джорджа Вилльерса, герцога Бекингема, отправившегося
воевать во Францию. Бестолковое командование фаворита про-
валило плохо подготовленную экспедицию. В 1627 г. католик сэр
Артур Астон пал под Ла Рошелью, помогая французским гугено-
там прорвать блокаду города войсками короля Людовика XIII.
Его младшего сына, бывшего с отцом на русской службе до
1618 г., Артура Астона младшего (1590–1649), прославила анг-
лийская гражданская война середины XVII в. Успешно командуя
14
 С ташевский Е.Д. Смоленская война 1632–1634 гг. Киев, 1919. С. 51.
15
 Mierzwa E.A. Anglia a Polska. Warszawa, 1986. P. 50, 52, 247.
16
 Соловьев С.М. ������������������������������������������������������������
Сочинения���������������������������������������������������
. �������������������������������������������������
М., 1990. Кн. V. История России с древнейших вре-
мен. С. 267.
 Солдаты смуты. Наемники в России начала XVII в. 195

королевскими драгунами в сражении при Эджхилле 23 октября

1642 г., осенью 1649 г. он был убит, защищая ирландскую кре-
пость Дрогеду от войск парламента. «В пылу боя, – бесстраст-
но доносил О. Кромвель президенту Государственного Совета и
председателю парламента, – я не велел щадить ни одного чело-
века, который будет найден в крепости с оружием в руках. Ко-
мендант, сэр Артур Астон, множество высших офицеров и, как
надо полагать, до двух тысяч солдат пали в эту ночь под ударами
оружия…»17 Узнай Кремль, какой конец постиг «давних изменни-
ков» Астонов, возможно, он был бы более благосклонен к буду-
щему лорду-протектору.
Любопытно, что незадолго до начала русско-польской войны
1632–1634 гг., когда в Москву вновь прибывали наемники, вспом-
нили о старой истории. Рассказывая об изгнании интервентов из
России, «Новый летописец» сообщал: «В Московском же госу-
дарстве начальники и все людие хвалу воздаша Богу, како Бог по-
каза предивные чюдеса такими последними людми. Народи Мос-
ковского государства, охрабри их Бог, и сташа против тех злодеев
и очисти Бог Московское государство начальников радением и
ратных людей службою и радением и послаша во все городы. Во
всех же городех радость бысть велия, немцом же аглинским, кои
было пошли к Архангельскому городу Московскому государству
на помочь, князь Ортемью с товарыщи, повеле отказати: Бог очи-
стил и русскими людми. Те же злодеи, Московского государства
изменники, кои хотеху добра Литве и писаху в город и грамоты
королевскии кои имаху у проходцов и кладаху и посылаху в го-
род, все убо враги посрамлены…»18.

17
 Гизо Ф. История Английской революции. СПб., 1868. Т. II. С. 71.
18
 Новый летописец // Полное собрание русских летописей. М., 1965. Т. XIV.
С. 128.