Сияющая оболочка энергии ограждала звездный

истребитель от бездны более высших реальностей.

Созерцая эту тонкую защитную стенку, ограждающая
борт от губительных сил неевклидовой вселенной,
невольно можно напрячься и задуматься, задуматься о
могучести человеческого разума, о могучести
абстрактного людского гения: как человек сумел
изобрести такое? Какие мысли навели его на эту
технологию? Какая идея помогла человеку обойти
физические законы и создать такое? С виду поле
Нихилга-Гелерта было похоже на тонкую бирюзовую, так
скажем, плёнку энергии, овально обволакивающая
пространство вокруг корабля, порой вовсе казалось, что
вот-вот мощь высших измерений продавит эту защиту и
разорвет корабль на нечто более лёгкое, нежили чем
кванты, но нет. Поле Нихилга-Гелерта – это не какое-то
типичное защитное поле, которым прикрываются во
время космических перестрелок, это область
пространства, способная реализовать трехмерное бытиё
в высшие неевклидовые реальности и защищающее от
любых негативных воздействий в них. Что было вне
этого поле – полная вакханалия для глаз человека,
которые не способны воспринять что-то большее, чем

1
три координаты.

Все эти мысли, возникающие в голове Лоренса из-за

пейзажей пятимерной реальности, помогали отвлекаться
от тяжёлого груза ответственности на его душе,
помогали хоть как-то отвлечься от удивительной, но
серой реальности. Лоренс часто уходил в себя, чаще, чем
кто либо другой, но в варпе его разум будто вовсе
покидал тело и скрывался где-то в глубинах вечности.
Бип! Бип! Индикатор искривления варп-реальности
засиял: экран текстом оповещал, что корабль скоро
прибудет на место назначения, а красная мигающая
лампочка в верхнем правом углу экрана привлекала ещё
больше внимания. Гордый космический конь Лоренса,
«Железнобокий», стал постепенно снижать скорость,
если понятие скорости вовсе применимо к пятимерной
вселенной, а пространство варпа перед носом
истребителя стало разрываться, готовясь выпустить его
в стандартный трехмерный мир. Лоренс вернул спинку
кресла из лежачего положения в стандартное и взялся
за штурвал обеими руками. Пилот Железнобокого
настроил бортовые системы звёздного истребителя,
дабы поле Нихилга-Гелерта постепенно снизило
искривление варп-реальности и Железнобокого
выплюнуло бы в наш мир. Спустя мгновение это и
произошло. Разрыв реальности перед истребителем

2
принял очертания небольшой чёрной дыры, которая
выступила в роли открытой двери, двери в трёхмерность.
Лоренс лицезрел перед собой ужасающие тёмное пятно,
но ужасающим оно было бы для какого нибудь фермера
с аграрной колонии, который даже и шагу не смел
делать на трап космического судна, ибо Лоренс, как и
любой маломальский пилот понимал, что перед ним не
черная дыра, а червоточина. Влетев в неё, Лоренс
покинул пятимерность и поле Нихилга-Гелерта
деактивировалось.

Ярчайший звездный купол скопления «Кровозвёзды»,

звезда белого спектра, небольшой газовый гигант и
одинокая планета на его орбите. Одинокая океаническая
терра, не знающая других небесных тел себе подобных,
кроме как её сестёр-комет на орбите оранжево-синего
газового гиганта, выходила из-за спины родительской
планеты, принимая душ из интенсивных лучей белого
солнце. Эту тихую идиллию прервала червоточина,
которая раскрылась, дабы в одно мгновение на
релятивистских скоростях выплюнуть из себя
человеческий звездолёт и закрыться спустя мгновение.
Лучики голубоватой звезды слегка ослепили Лоренса,
отчего тот рефлекторно прикрыл глаза рукой, резко
отдернув её от штурвала. Системы корабля, даже такого
старого и дряхлого, своевременно среагировали на это и

3
активировали солнечные фильтры на иллюминаторах
Железнобокого. Стекла слегка потемнели. Уровень
входящего света стал комфортным. Лоренс осмотрелся,
осмотрел новый для себя космический пейзаж, было
очень красиво, но не удивительно. Сотни вылетов
каждый год, тысячи вылетов на протяжении восьми лет
жизни космическим курьером и наемником, мало чем
можно удивить столь бывалого пилота. Осмотрев
планету-океан чуть более детально, Лоренс пошёл на
плавное снижение. Фюзеляж стал нагреваться, но
металл фюзеляжа даже не покраснел. Огромные
двузначные числа маха двигали корабль с космоса на
поверхность, заставляя воздух разрываться об крылья и
нос Железнобокого. Если бы не гравитационные
стабилизаторы и кинетические подавители, то Лоренса
бы перемешало в фарш от тряски точно также, как если
бы его засунули в блендер. Такие старенькие
истребители не рассчитаны на столь быстрые и
небезопасные спуски, особенно если у планеты
повышенная гравитация. Приборы различных систем
время от времени сходили с ума, но с некоторым
раздражением Лоренс просто отключал звук тревоги,
концентрируясь на том, что показывает радар.
Радиоволны, исходившие от антенн на кончиках
крыльев, убегали и возвращались от корабля и к нему же

4
обратно, танцуя по всей планете со световой скоростью,
в надежде об что-то споткнуться и сообщить об этом
Лоренсу. Минута, две, Лоренс уже успел ослабить ход до
околозвуковых скоростей, но радар так ничего и не
показал. Мужчина злобно стукнул кулаком но правой
панели управления, задев множество кнопок и
переключателей. Спрятав агрессию глубоко в себе, что
он делал далеко не один раз, Лоренс потянул штурвал в
сторону, обратно к звёздам, но не тут то было. На
зелёном экране радара, словно на мгновение от
секунды, проскочила мелкая помеха, слишком
подозрительная, дабы объяснить её сбоем системы или
природными условиями этого водного мирка. «Новые
планетарный радар я взял неделю назад...» –
пробормотал себе под нос Лоренс, после чего осмотрел
океан и вновь сказал самому себе: «А поверхность
планеты гладкая донельзя, даже шторма на ней, судя по
метеорологическим данным, редкость...».
Осчастливленный этой малозначительной помехой,
которая и вовсе могла ничего не значить, Лоренс резко
наклонил штурвал в сторону и, с адски шумным
сверхзвуковым хлопком, полетел на крайний север
планеты.

Одинокий водный мир вышел на встречу обжигающим

лучам звезды-матери, окунувшись в них полностью.

5
Заезда спектра А жарила так, что если бы океаническая
планета находилась на том же расстоянии, что и Земля
от Солнца, то за мгновение бы превратилась в
расплавленный каменный шарик. Но морской мир
находился в так называемой зоне златовласки, где
космическая бездна не сильно морозилка планету, и где
светило не слишком сильно жарило её, иначе это
называется зоной обитаемости. Температура за бортом
повысилась до пиковых значений для этого мира –
ровно сто двенадцать градусов по цельсию.
Бесконечная водная гладь приносилась перед глазами
Лоренса, отчасти как-то гипнотизируя, но вся картина в
целом выглядела скудно: вода, вода и вода,
фиолетово-голубое небо и белые большие облака – всё.
Любуясь скучными просторами, Лоренс даже чуть не
пропустил свой пункт назначения. Остановился в той
области, где он обнаружил ту самую помеху, но.... ничего
не было, лишь такая же вода, не более. «Сплошная, сука,
вода, даже островка нет, даже маломальской льдинки!»
– шёпотом прокричал парень и без лишних слов начал
снижаться к водной длани, пока между дном
истребителя и поверхностью воды не было высоты в
полметра. Потянув за небольшой рычажок под панелью
управления и набрав специальный код на главном
дисплее, Железнобокий выпустил шасси, которые

6
аккурат трансфоровались в амфибийное шасси на
воздушной подушке. После этого звездолёт аккуратно
плюхнулся на поверхность воды, зафиксировавшись на
ней. Быстро стукнув по кнопке на правом боку кресла,
Лоренс отъехал на пару метров назад и кресло
развернулось на сто восемьдесят градусов, после чего
кабина пилота закралась и пилот оказался в длинном
грузовом отсеке. Лоренс встал с кресла и прошёл
вперёд.

Сам по себе Лоренс представлял из себя высокого

широкоплечего мужчину, прошедший, как кажется, не
один год военной службы и изнурительную физическую
подготовку, облаченный в потрёпанный
высотно-компенсирующий экзокостюм. Его экзокостюм
являлся старой военной собственностью,
принадлежавшая когда-то уже несуществующему
государству «Конфедерация Персианы». Четыреста лет
назад они были лучшими за десять тысяч лет, кто
производил лётные костюмы и лёгкие звездолёты, к
таким и относится истребитель-перевозчик
«Железнобокий». Костюм легко совмещался с иными
технологиями и мог запросто стать скафандром. Лоренс
подошёл к инвентарному шкафчику и открыл его, достав
оттуда круглый прозрачный аквошлем. Прокрутив его
пару раз в руках, проверив на наличие дефектов, Лоренс

7
сразу же его надел, отрегулировав ворот костюма, дабы
шлем герметично пристал. Из того же шкафчика Лоренс
схватил энерго-радиационную винтовку, которую сразу
же активировал и несколько раз проверил от спускового
механизма до энергоячеек. Подойдя к закрытому трапу,
он потянул за рычаг справа от него и процесс открытия
запустился: атмосферное поле вокруг трапа с обеих
сторон активировалась, внутри поля воздух сравнялся и
все системы костюма Лоренса заработали; пилот вышел
наружу и вторичная дверь закрылась. Яркий солнечный
свет ударил в лицо, заставив Лоренса жмурится, но
глаза быстро привыкли к такому уровню яркости. После
пилот закинул винтовку за спину и она намертво
пристала к магнитному захвату, находившийся на спине,
а дальше последовал только прыжок. Прыжок красивый
и тактичный, прыжок опытного пловца. Погрузившись в
воду, Лоренс осмотрелся. Бездна, будто безграничная.
Бездна океанической терры мало чем отличалась от
бесконечного космического вакуума, и Лоренс был
совершенно один в этой бездне. Многих людей
подобный расклад заставил бы испугаться до такой
степени, что они бы всю оставшуюся жизнь боялись
купаться даже в мелкой речушке, но не Лоренс, у
Лоренса была цель, важнейшая цель в его жизни. И если
ему придется спуститься на сотни километров под воду

8
ради этой цели, то так тому и быть.