Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
Агата
Агата
Мисс Марпл – 8
2
Аннотация
Мисс Магликадди, пожилая дама, рассказывает своей подруге, что видела из окна
поезда во время стоянки ужасную сцену: в окне вагона встречного поезда мужчина задушил
молодую женщину. Поезда разъехались, а мисс Магликадди, чтобы понять, галлюцинация
это или нет, остается рассчитывать только на помощь подруги.
Но подруга-то не простая, ведь зовут ее – мисс Джейн Марпл!
Агата Кристи
В 4:50 с вокзала Паддингтон
Список действующих лиц
Элспет Магликадди – из тех здравомыслящих дам, которые и в старости точно знают,
что им случилось увидеть – а этой случилось увидеть убийство.
Джейн Марпл – божий одуванчик восьмидесяти лет с речью, полной обиняков,
пристрастием к домашнему вину и чаепитию и тайной страстью к расследованию
преступлений.
Люси Айлзбарроу – прислуга с оксфордским дипломом, расторопная, толковая,
мастерица на все руки, мастерица потрафить всякому – от мала до велика, от выпивохи до
балованного пса.
Эмма Кракенторп – почти что, хотя и не совсем, старая дева, которая делает вид, будто
отец ее, Лютер, и в самом деле так немощен, каким хочет выглядеть.
Лютер Кракенторп – старый брюзга и скопидом, который коротал время, пересчитывая
золотые соверены и тешась надеждой, что переживет трех своих сыновей.
Александр Истли – сын Брайена; считал, что йоркширский пуддинг – «просто класс»,
пирог на патоке – «обалденный», но «самое потрясное» – находка, которая станет уликой
против убийц.
Д-р Куимпер – семейный врач, грубовато небрежный в обращении и с привычкой
являться в дом, даже когда никто не болен.
Седрик Кракенторп – веселый художник богемного толка, предпочитающий жить на
средиземноморском острове и обходиться без женщин, как он утверждал.
Гарольд Кракенторп – чинный господин из лондонского Сити, склонный, казалось,
рассматривать убийство как злостное попрание чести своей фамилии.
Альфред Кракенторп – не то чтобы шельма, но востер – до того востер, что недолго и
самому порезаться.
Брайен Истли – бывший летчик-испытатель, кавалер креста «За летные боевые
заслуги», а между тем вел себя большей частью как потерянный мальчуган.
Инспектор сыскной полиции Дермот Краддок с нарочитой важностью предъявил
малую часть фактов, выдавая их за истину в полном объеме.
Глава 1
Миссис Магликадди, тяжело дыша, поспешала по перрону вслед за носильщиком,
который нес ее чемодан. Низенькая, полная миссис Магликадди – за долговязым и ходким
носильщиком. Миссис Магликадди, обремененная к тому же бессчетными свертками на
исходе дня, посвященного покупкам к Рождеству. Силы в забеге, таким образом, были
неравны, и к тому времени как носильщик завернул за угол в конце платформы, миссис
Магликадди все еще продвигалась по прямой.
На платформе № 1 в данный момент особой толчеи не наблюдалось, поскольку от нее
только что отошел поезд, но за нею, на ничейном пространстве, бурлили встречные потоки,
4
вагоны. Предполагается, по-видимому, что в наши дни пассажиры обязаны сами тащить свои
чемоданы. Ну, ей-то свой чемодан не донести, плюс зонтик и все эти пакеты. Придется
ждать. Спустя какое-то время носильщик все-таки нашелся.
– Вам на такси?
– Меня, наверное, будут встречать.
У выхода водитель такси, следящий за вокзальными дверьми, шагнул вперед.
– Вы будете не миссис Магликадди? – молвил он с мягким местным выговором. – Ехать
в Сент-Мэри-Мид?
Миссис Магликадди подтвердила, что это она. Носильщик получил за труды не бог
весть сколько, но достаточно. Машина, унося миссис Магликадди с ее чемоданом и
свертками, покатила в вечернюю мглу. Ехать было девять миль. Миссис Магликадди сидела
прямая и напряженная, дожидаясь минуты, когда сможет дать волю переполняющим ее
чувствам. Но вот такси выехало на знакомую деревенскую улицу и остановилось наконец у
нужного дома; миссис Магликадди вылезла из машины и по мощенной кирпичом дорожке
направилась к двери. Открыла старушка горничная; шофер внес вещи в дом. Миссис
Магликадди, не задерживаясь в прихожей, прошла прямо к открытой двери в гостиную, где
ее ждала хозяйка, хрупкая, сухонькая дама преклонных лет.
– Элспет!
– Джейн!
Они поцеловались, и миссис Магликадди, без всяких предисловий и околичностей,
выпалила со стоном:
– Ох, Джейн, при мне только что совершилось убийство!
Глава 2
II
Глава 3
приехала.
– Такое никогда не забудешь, – с содроганием сказала миссис Магликадди. – К
несчастью, не вижу, что я тут могу поделать.
– По-моему, – задумчиво сказала мисс Марпл, – ты ничего больше не можешь. – (Если
бы миссис Магликадди следила за оттенками в голосе своего друга, от нее не укрылся бы
легкий нажим на слово «ты».) – Ты сообщила о том, что видела, и служащим на железной
дороге, и в полицию. Нет, что могла, ты сделала.
– В известном смысле для меня это облегчение, – сказала миссис Магликадди, – ведь я,
как тебе известно, сразу же после Рождества собираюсь в гости к Родерику на Цейлон и
никак не хотела бы откладывать свою поездку – я так ждала ее. Хотя, конечно, отложила бы,
если б считала, что таков мой долг, – оговорилась она искренне.
– Я в этом уверена, Элспет, но, повторяю, все, что только в твоих силах, ты уже сделала.
– Очередь за полицией, – сказала миссис Магликадди. – И если в полиции собрались
простофили…
Мисс Марпл решительно качнула головой.
– Да нет, – сказала она, – в полиции собрались не дурачки. Что лишь придает делу
интерес, ты не согласна?
Миссис Магликадди взглянула на нее, не понимая, и мисс Марпл вновь уверилась, что
ее приятельница – женщина похвальных убеждений, но начисто лишенная воображения.
– Невольно задаешься вопросом, что же произошло на самом деле, – сказала мисс
Марпл.
– Ее убили.
– Да, но кто убил и почему, и что случилось с телом? Где оно сейчас?
– Это должна установить полиция.
– Правильно! Но не установила. Что означает, не так ли, что тот мужчина находчив – и
очень. Я, знаешь, ума не приложу, – продолжала мисс Марпл, наморщив лоб, – куда он его
подевал. Ты убиваешь в припадке ярости женщину – а наверняка убийство было
непредумышленное, – кто же станет заранее замышлять убийство при подобных
обстоятельствах, за считаные минуты до большой станции. Нет, наверняка тут вышла ссора –
из-за ревности, скажем, – такое что-нибудь. Душишь ее, стало быть, и оказываешься, как я
говорила, с трупом на руках, а с минуты на минуту будет станция. Тогда единственное, что
тебе остается, – это, как я и говорила с самого начала, приладить тело на угловом сиденье в
позе спящей, прикрыв ей лицо, а самому как можно скорее сойти с поезда. Другой
возможности я не вижу. А между тем, она определенно была…
Мисс Марпл погрузилась в раздумье.
Миссис Магликадди дважды ей повторила одно и то же, пока она отозвалась.
– Туговата становишься на ухо, Джейн.
– Пожалуй, самую малость. Мне кажется, люди в последнее время не так четко
выговаривают слова. Но это не значит, что я тебя не слыхала. Боюсь, я отвлеклась на минуту.
– Я только спрашивала, какие завтра поезда на Лондон. Если днем – тебе это как? Я еду
к Маргарет, а она меня ждет к вечернему чаю, не раньше.
– Я подумала, ты не против поехать в 12.15? Перекусить мы могли бы пораньше.
– Разумеется, и…
Мисс Марпл продолжала, заглушая слова приятельницы:
– И еще я подумала, ничего, если ты опоздаешь к чаю у Маргарет – приедешь
что-нибудь около семи?
Миссис Магликадди взглянула на нее с любопытством.
– Ты что это задумала, Джейн?
– Предлагаю, Элспет, поехать в Лондон вместе с тобой, а оттуда мы на том же поезде,
который тебя привез, проедем до Бракемптона. Из Бракемптона ты вернешься в Лондон, а я
повторю твой путь сюда. И, естественно, заплачу за билеты.
Миссис Магликадди оставила финансовую сторону вопроса без внимания.
12
II
III
– Карты? – сказала его мать Гризельда, все еще на удивление молодая и цветущая для
этих ветхих стен и взрослого сына. – С чего бы это ей понадобились карты? То есть, я хочу
сказать, для чего?
– Не знаю, – отвечал юный Леонард. – Она как будто не говорила ничего
определенного.
– Любопытно… – сказала Гризельда. – Выглядит крайне подозрительно, на мой взгляд.
Пора бы милой старушке в такие годы кончать этим заниматься.
Чем – этим, поинтересовался Леонард и получил уклончивый ответ:
– Да так, совать свой нос, куда не следует. При чем тут карты, хотела бы я знать?..
В должное время мисс Марпл получила письмо от любящего внучатого племянника
Дэвида Уэста. Он писал:
«Дорогая тетя Джейн! Что это, интересно, ты затеваешь? Добыл для тебя нужную
информацию. Мало-мальски подходящих поездов всего два – в 4.33 и в 5 часов. Первый из
них – почтовый, с остановками в Хейлинг-Бродвее, Баруэлл-Хите, Бракемптоне и потом, до
Маркет-Бейсинга, – везде. Пятичасовой – скорый из Уэльса на Кардифф, Ньюпорт и Суонси.
Лондонский 4.54 может где-то по пути поравняться с первым, хотя в Бракемптон тот
прибывает на пять минут раньше, а его самого прямо перед Бракемптоном обгоняет скорый.
Чую, попахивает это все скандальчиком пикантного свойства, нет? Не углядела ли ты в
проходящем мимо поезде, когда возвращалась после вылазки в город за продуктами,
женушку вашего мэра в объятьях санинспектора? Но тогда почему так важно, какой это был
поезд? Совместный уик-энд в Портколе, м-м? За свитер – спасибо. Как раз то, что нужно!
Что новенького в саду? Относительное затишье, предполагаю, в такое время года?
Всегда твой, Дэвид».
Мисс Марпл с улыбкой оценила стиль письма и сосредоточилась на содержательной его
15
части. Миссис Магликадди определенно сказала, что вагон был не купейный. Стало быть,
скорый на Суонси отпадает. Остается почтовый с отправлением в 4.33.
С неизбежностью намечались также новые поездки. Мисс Марпл повздыхала и стала
готовиться.
В поезд на Лондон она, как и прежде, села в 12.15, но обратно, до Бракемптона, поехала
не в 4.54, а в 4.33. Ничего примечательного в дороге не случилось, но кой-какие подробности
заслуживали внимания. В поезде было сравнительно пусто – в 4.33 вечерний час пик еще не
начинался. Из вагонов первого класса лишь в одном обнаружился пассажир – преклонных
лет господин, погруженный в чтение журнала «Нью стейтсмен». В своем купе мисс Марпл
ехала одна и на обеих остановках, в Хейлинг-Бродвее и Баруэлл-Хите, высунувшись из окна,
наблюдала, как сходят и садятся пассажиры. В Хейлинг-Бродвее немного пополнились
вагоны третьего класса. В Баруэлл-Хите они же слегка опустели. В вагоны первого класса не
сел никто, а старичок с журналом сошел.
При подъезде к Бракемптону, когда поезд пошел на поворот, мисс Марпл поднялась и
проделала маленький опыт – стала спиной к окну, опустив заблаговременно шторку.
Да, решила она, действительно: когда внезапно путь изгибается дугой и падает
скорость, тебя с потерей равновесия от толчка отбрасывает к окну и шторка при этом
свободно может взлететь наверх. Она вгляделась в темноту за окошком. Там было светлее,
чем в тот раз, когда эти же места проезжала миссис Магликадди – едва лишь сгустились
сумерки – но мало что было видно. Для полноценных наблюдений следовало ехать в дневное
время.
Назавтра она села уже на ранний поезд, купила в городе (поцокав языком при виде
цены) четыре полотняных наволочки, сочетая интересы расследования с пользой для
домашнего хозяйства, и села на обратный поезд, отходящий с вокзала Паддингтон в 12.15. И
снова оказалась одна в вагоне первого класса. «А все налоги, – размышляла мисс Марпл, –
это из-за них. Никто не может позволить себе поехать в час пик первым классом, разве что
бизнесмены. И то, вероятно, потому что могут отнести это на счет деловых издержек».
Минут за пятнадцать до остановки в Бракемптоне мисс Марпл достала карту,
полученную от Леонарда, и начала обозревать окрестность. Она заранее очень тщательно
изучила эту карту и, заметив название одной из станций, которую они проехали, сумела без
труда определить, где находится, как раз когда поезд стал замедлять ход у поворота. Изгиб
путей охватывал весьма обширный участок. Мисс Марпл, прилипнув носом к окошку, с
неотрывным вниманием разглядывала местность внизу (поезд шел по довольно высокой
насыпи). Так, переводя взгляд с пейзажа за окном на карту, и доехала до Бракемптона.
В тот вечер она отправила письмо на имя мисс Флоренс Хилл по адресу: 4
Мадисон-роуд, Бракемптон. А утром, посетив местную библиотеку, штудировала «Адресную
книгу и географический справочник Бракемптона», а также краткую историю графства.
Пока ничто не вступало в противоречие с той неоформленной, смутной мыслью, что
осенила ее давеча. То, что мелькнуло в ее воображении, не было несбыточно. Дальше этого
она не пошла.
Между тем следующий шаг предполагал необходимость действий – активных действий
– действий такого характера, на какие она сама была физически не способна. Дальше, если
она желала найти своей теории реальное подтверждение или опровержение, ей было не
обойтись без посторонней помощи. Вопрос только – чьей? Мисс Марпл перебирала в уме ряд
имен и отвергала их по очереди, досадливо качая головой. Люди толковые, такие, на чью
сообразительность она могла положиться, были все до единого слишком заняты. У каждого
не только работа, большей частью ответственная, но и часы досуга расписаны, как правило,
надолго вперед. Что же до бестолковых, хотя бы и располагающих свободным временем, – от
этих, заключила мисс Марпл, попросту нет никакой пользы.
Обескураженная, все более досадуя, она рылась в памяти. Внезапно ее лоб разгладился.
С губ ее сорвалось имя.
– Ну разумеется! – воскликнула мисс Марпл. – Люси Айлзбарроу!
16
Глава 4
Люси Айлзбарроу прочла письмо от мисс Марпл и перечла его снова. Они
познакомились два года назад, когда писатель Реймонд Уэст пригласил ее ухаживать за своей
старой тетушкой, которая как раз перенесла воспаление легких. Люси приняла это
предложение и поехала в Сент-Мэри-Мид. Мисс Марпл очень ей понравилась. Что же до
самой мисс Марпл, ей достаточно было увидеть из окна спальни, как грамотно Люси
Айлзбарроу рыхлит грядку под душистый горошек – со вздохом облегчения она откинулась
на подушки и ела потом вкусную легкую еду, которую ей подавала Люси Айлзбарроу, и
слушала, приятно изумленная, рассказы своей старой брюзги-горничной, как та «научила
мисс Айлзбарроу вышивать один узор, листочками, о каком она и слыхом не слыхала. Уж
так-то после благодарила меня!» И удивила своего врача тем, как быстро поправилась.
В своем письме мисс Марпл спрашивала, не может ли мисс Айлзбарроу выполнить для
нее некое поручение довольно необычного свойства. Нельзя ли им договориться о встрече с
тем, чтобы это обсудить?
Люси Айлзбарроу, нахмурясь, задумалась на минуту. Честно говоря, время у нее было
расписано полностью. И все же словечко «необычное» плюс впечатление от личности мисс
Марпл перевесили – она тут же позвонила мисс Марпл, сказав, что приехать в
Сент-Мэри-Мид не может, так как связана очередной работой, но завтра с двух до четырех
свободна и готова встретиться с мисс Марпл там, где ей удобно в Лондоне. Она назвала свой
клуб, не слишком презентабельного вида заведение, с одним преимуществом в виде
нескольких темных рабочих кабинетов, которые обычно пустовали.
Мисс Марпл одобрила это предложение, и назавтра встреча состоялась.
После взаимных приветствий Люси Айлзбарроу повела свою гостью в самую темную
из комнатенок.
– Я, как на грех, в ближайшее время довольно плотно занята, – сказала она, – но вы,
может быть, скажете, что именно хотели бы мне поручить?
– Это, в сущности, совсем просто, – сказала мисс Марпл. – Необычно, но просто. Я
хочу, чтобы вы нашли труп.
На секунду у Люси мелькнуло подозрение, что мисс Марпл тронулась умом, но она
поспешила прогнать его. Уж кто-кто, а мисс Марпл была в абсолютно здравом уме. Она
прекрасно знала, что говорит.
– И какой же труп? – с похвальным хладнокровием спросила Люси Айлзбарроу.
– Женский, – отвечала мисс Марпл. – Труп женщины, убитой, а точнее, задушенной в
поезде.
У Люси слегка поднялись брови.
– Да, это и вправду необычно. Расскажите мне все.
И мисс Марпл рассказала. Люси Айлзбарроу слушала внимательно, не перебивая.
Потом заметила:
– Все это держится на том, что видела ваша приятельница или, может быть, что ей
привиделось…
Она не договорила и фраза прозвучала как вопрос.
– Элспет Магликадди не из тех, кто любит фантазировать, – сказала мисс Марпл. – И
потому я верю ее словам. Другое дело, будь это, например, Дороти Картрайт. У Дороти всегда
наготове занятная история, которой она сама нередко верит, и доля правды обыкновенно там
присутствует, но никак не более того. Элспет же – такой человек, каким очень трудно убедить
себя, что на свете вообще бывает что-то необычное, из ряда вон выходящее. Она совершенно
не внушаема, не женщина, а каменная глыба.
– Понятно, – задумчиво сказала Люси. – Что ж, допустим, так оно и было. Но каким
образом это касается меня?
– Вы произвели на меня очень большое впечатление, – сказала мисс Марпл, – а мне
самой, понимаете ли, не хватает нынче сил и прыти бывать там и сям и многое делать.
– То есть производить дознание? Вы это имеете в виду? Но разве все это уже не
проделала полиция? Или, по-вашему, проделала, но кое-как?
18
– Нет-нет, – сказала мисс Марпл. – Полиция все сделала как надо. Просто у меня есть
своя теория о местонахождении тела. Ведь должно оно где-то находиться! Раз его не
обнаружили в поезде, значит, как видно, столкнули или сбросили оттуда, но и на путях его
тоже не нашли. Тогда я проехала тем же маршрутом и посмотрела, нет ли места, где труп
могли сбросить с поезда, но так, что он оказался не на путях – и такое место есть. Не доезжая
до Бракемптона железная дорога делает большой крюк по гребню высокой насыпи. Если
сбросить тело на повороте, когда состав кренится набок, оно, по-моему, как раз и скатится с
насыпи вниз.
– Но ведь и в этом случае его нашли бы, даже там?
– Да, верно. Его кто-то должен был забрать. Но мы дойдем до этого, дайте срок. Вот это
место – здесь, на карте.
Люси нагнула голову, стараясь рассмотреть, куда указывает палец мисс Марпл.
– Сейчас здесь окраина Бракемптона, – продолжала мисс Марпл, – но первоначально
это был загородный дом с обширным парком и усадьбой, которые существуют и поныне,
нетронутые, но теперь окруженные кольцом новостроек и небольших пригородных домов.
Называется усадьба Резерфорд-Холл. Построена в 1884 году богачом-фабрикантом по имени
Кракенторп. Сын того первого Кракенторпа, старый человек, живет там до сих пор – с
дочерью, как я понимаю. Добрую половину имения огибает железная дорога.
– И вы хотите, чтобы я – что?
Мисс Марпл отвечала без промедления:
– Хочу, чтобы вы поступили туда работать. Кругом стон стоит, что негде добыть
квалифицированную помощь по хозяйству. Так что, полагаю, для вас это не составит труда.
– Да, это, наверное, будет нетрудно.
– Мистер Кракенторп, говорят, слывет среди местных жителей изрядным скрягой. Если
вы согласитесь на маленькое жалование, я берусь вам доплачивать, и общая цифра будет,
думаю, повыше средней по нынешним меркам.
– Плата за сложность задачи?
– Скорее, за опасность. Не исключено, что она может оказаться опасной.
Справедливость требует, чтобы я вас предупредила.
– Не уверена, – сказала задумчиво Люси, – что мысль об опасности способна отпугнуть
меня.
– Я и не думала, что отпугнет, – сказала мисс Марпл. – Не того вы десятка человек.
– Считали даже, чего доброго, что она меня соблазнит? Мне в жизни редко приходилось
сталкиваться с опасностью. Но вы действительно верите, что это может быть опасно?
– Кто-то очень успешно совершил преступление, – пояснила мисс Марпл. – Ни шума в
прессе, ни конкретных подозрений. Пришли две старушки с мало правдоподобной историей,
полиция провела расследование и не нашла ей подтверждений. В итоге – тишь да гладь. Не
думаю, что этому кому-то, кто бы он ни был, понравится, если начнут ворошить это дело, – в
особенности если вам будет сопутствовать удача.
– Что мне, собственно, высматривать?
– Любые следы возле насыпи – клочок одежды, сломанный куст – в таком духе.
Люси кивнула.
– А потом?
– Я буду тут же, поблизости, – сказала мисс Марпл. – В Бракемптоне живет моя бывшая
прислуга, верная Флоренс. Много лет ухаживала за стариками родителями. Теперь обоих
похоронила и пускает к себе жильцов – публика самая порядочная. Я договорилась, что
поживу у нее. Она будет заботиться обо мне неусыпно, а я рассудила, что лучше мне
находиться неподалеку. Рекомендую вам упомянуть, что у вас в этом районе живет старушка
тетка и вы подыскиваете себе место где-нибудь в пределах досягаемости, а одно из ваших
условий – приемлемое количество свободного времени, чтобы ездить ее навещать.
Люси снова кивнула головой.
– Я собиралась послезавтра в Таормингу, – сказала она. – Но с каникулами можно
19
повременить. Только больше трех недель мне не выкроить. После все мое время занято.
– Трех недель должно хватить с лихвой, – сказала мисс Марпл. – Если ничего не
разведаем за три недели, можем смело похоронить всю эту историю как дурное наваждение.
Мисс Марпл уехала; Люси, поразмыслив немного, позвонила в бракемптонское бюро
по найму прислуги, которым заведовала ее хорошая знакомая. Объяснила, что ищет место в
этом районе, чтобы побыть невдалеке от своей «тетушки». После того как не без труда и с
изрядной долей изобретательности она отвергла несколько привлекательных вакансий, был
назван Резерфорд-Холл.
– Вот это, похоже, как раз то, что требуется, – твердо сказала Люси.
Из бюро позвонили мисс Кракенторп, мисс Кракенторп позвонила Люси.
Через два дня Люси выехала из Лондона и взяла путь на Резерфорд-Холл.
II
обычной плитой. У меня есть еще братья, но они здесь бывают не часто. Есть две
приходящие женщины: по утрам приходит миссис Киддер и три раза в неделю – миссис Харт,
чистить медь и тому подобное. У вас что, своя машина?
– Да. Если некуда ставить, может побыть и под открытым небом. Ей не привыкать.
– Что вы, кругом тьма старых конюшен. С этим проблем не будет. – Она на мгновение
нахмурилась. – Айлзбарроу – довольно необычная фамилия. Мне кто-то из друзей – не
Кеннеди ли? – рассказывал про некую Люси Айлзбарроу.
– Да. Я у них работала в Северном Девоне, когда миссис Кеннеди рожала.
Эмма Кракенторп улыбнулась.
– Я знаю по их словам, какое для них наступило блаженное время, когда вы там всем
заправляли. Но у меня составилось впечатление, что ваши услуги стоят страшно дорого. Та
цифра, которую называла я…
– Меня вполне устраивает, – сказала Люси. – Дело в том, что мне нужно место как раз
где-нибудь под Бракемптоном. У меня здесь старушка тетка в тяжелом состоянии после
болезни, и я хочу быть там, откуда до нее легко добраться. Так что деньги в данном случае не
главное соображение. Хотя не работать вовсе я не могу себе позволить. Мне только важно
иметь днем какие-то свободные часы.
– Это пожалуйста! Хотите, каждый день от полудня до шести?
– По-моему, идеально.
Мисс Кракенторп слегка замялась.
– Мой отец старый человек и с ним бывает… трудновато. Он придает большое значение
бережливости и может подчас сказать такое, что люди обижаются. Мне не хотелось бы…
Люси поспешно вставила:
– Я привыкла иметь дело с пожилыми людьми, притом самого разного склада. И мне
всегда удается прекрасно с ними ладить.
Лицо Эммы Кракенторп прояснилось.
«Сложности с папенькой! – заключила мысленно Люси. – Ручаюсь, что старичок –
сатрап и деспот».
Ей отвели большую мрачную комнату, которую изо всех своих силенок тщетно старался
обогреть маленький электрокамин, потом водили по всему дому, огромному и нескладному.
Проходя мимо одной из дверей в холле, они услышали рык:
– Это ты, Эмма? Новая девица с тобой? Веди сюда, я хочу взглянуть на нее.
Эмма, вспыхнув, виновато покосилась на Люси.
Они вошли в комнату. Темные бархатные шторы, узкие окна, скупо пропускающие свет,
обилие тяжелой викторианской мебели красного дерева.
Старый мистер Кракенторп полулежал в инвалидном кресле, прислонив к нему сбоку
трость с серебряным набалдашником.
Это был крупный, но исхудалый мужчина – кожа на нем обвисла складками. Бульдожье
лицо с воинственным подбородком. Густые темные с проседью волосы и маленькие
подозрительные глазки.
– А ну-ка, покажитесь, барышня.
Люси, не поведя и бровью, приблизилась с улыбкой.
– Рекомендую вам кое-что усвоить с самого начала. То, что мы живем в большом доме,
еще не значит, что мы богаты. Мы не богаты. Живем просто, слышите? – просто! С
представлениями о всяческих роскошествах являться сюда не стоит. Треска ничем не хуже
палтуса, и зарубите себе это на носу. Я не терплю расточительности. А если и живу здесь, то
потому, что этот дом построен моим отцом и он мне нравится. Умру – тогда пускай продают
его, коли им вздумается, а уж что вздумается, это как пить дать. Семья для них – пустой звук.
Дом хорошо построен, добротно, и кругом своя земля. Ограждает нас от посторонних.
Принесла бы большие деньги, если пустить под строительство, но это только через мой труп.
Меня отсюда не выкурить – разве что вынесут ногами вперед.
Он уставился на Люси свирепым взглядом.
21
заветрилось.
Сначала, как поступил бы всякий новый человек, она прошлась по парку. В огороде на
кое-как ухоженных грядках росли немногочисленные овощи. Теплицы были в плачевном
состоянии. Дорожки повсюду заросли сорняками. Отсутствием сорняков и приличным
состоянием мог похвастаться лишь цветочный бордюр возле дома – Люси догадывалась, что
по нему прошлась Эммина рука. Садовник, древний, полуглухой старик, больше делал вид,
что работает. Люси поговорила с ним приветливо. Выяснилось, что он живет в домике сразу
за большим конюшим двором.
От конюшего двора через парк уходила огороженная по обе стороны аллея и, нырнув на
задворках в арку под железной дорогой, впадала в узкий проселок.
То и дело, с промежутком в несколько минут, по путям над аркой с грохотом
проносился состав. Люси смотрела, как, круто сворачивая на дугу, огибающую имение
Кракенторпов, поезда сбавляют скорость. Пройдя сквозь железнодорожную арку, она вышла
на проселок. Вид он имел почти нехоженый. По одну сторону тянулась насыпь железной
дороги, по другую – высокая ограда, из-за которой торчали заводские строения. Люси шла по
проселку, покуда он не вывел ее на улицу, застроенную невысокими домами. Невдалеке,
вероятно, на главной улице, раздавался шум оживленного уличного движения. Люси
посмотрела на часы. Из ближнего дома вышла женщина, и Люси остановила ее.
– Простите, вы не скажете, есть тут рядом телефон-автомат?
– На почте, как дойдете до угла.
Поблагодарив ее, Люси продолжала свой путь, и он действительно привел ее к почте,
совмещенной с магазином. У стены внутри стояла телефонная будка. Люси зашла в нее и
позвонила. Попросила позвать мисс Марпл. Сердитый женский голос отрезал:
– Она отдыхает, и беспокоить ее я не собираюсь! Ей нужно отдыхать – она старый
человек. Что передать ей, кто звонил?
– Мисс Айлзбарроу. И нет никакой надобности беспокоить ее. Просто скажите, что я
приехала, все идет хорошо, а когда будет что-то новое, я сообщу.
Она положила трубку и пошла назад в Резерфорд-Холл.
Глава 5
расточительность! Да, кстати, это и к вам относится, барышня. Пять картофелин прислали
мне на ланч, притом крупных. Любому двух хватило бы за глаза. Так что в будущем чтобы
больше четырех не присылали. Пятая, лишняя, сегодня пропала зря.
– Не пропала, мистер Кракенторп. Планирую пустить ее вечером на испанский омлет.
– То-то!
Выходя из комнаты с кофейным подносом, Люси услышала у себя за спиной:
– Ловка девица, на все у нее готов ответ! Стряпает правда хорошо и собой тоже
недурна.
Люси Айлзбарроу взяла легкую клюшку с железной головкой из набора для гольфа,
который догадалась захватить с собой, и, перебравшись через изгородь, углубилась в парк.
Для начала провела серию ударов. Минут через пять мяч, срезавшийся, надо полагать
отлетел к железнодорожной насыпи. Люси пошла его искать. Оглянулась туда, где стоял дом.
Дом стоял далеко и не выказывал ни малейшего интереса к тому, что она делает. Она
продолжала поиски. Время от времени посылала мяч к подножию насыпи, на травку. За
послеполуденные часы она обшарила примерно третью часть насыпи. Ничего. Люси погнала
мяч в сторону дома.
Зато на следующий день кое-что обнаружилось. Кустик боярышника, растущий на
полпути к верху насыпи, был обломан. По склону валялись обломанные ветки. Люси
внимательно осмотрела деревце. За одну из колючек зацепился обрывок меха. Цветом почти
неотличимый от древесины, блекло-коричневый. Несколько мгновений Люси глядела на
него, потом достала из кармана ножницы и осторожно отрезала половинку. Отрезанный
кусочек положила в конверт, извлеченный из того же кармана. Спускаясь с крутого склона,
она искала глазами, нет ли чего-нибудь еще. Напряженно вглядывалась в некошеную луговую
траву. Ей как будто удавалось различить некий след, проложенный кем-то, кто шел по
высокой траве. Но только очень неясный – совсем не такой отчетливый, как следы,
оставленные ею самой. Должно быть, прошло много времени, он слишком сгладился, и у нее
не было полной уверенности, что это не плод ее воображения.
Она принялась усердно рыться в траве у подножия насыпи, как раз под сломанным
кустом. В конце концов ее труды увенчались успехом. Она нашла маленькую пудреницу,
дешевенькую эмалевую вещицу. Завернула ее в носовой платок и спрятала в карман. Затем
продолжила поиски, но больше ничего не нашла.
Назавтра в послеполуденный час Люси села в свою машину и отправилась проведать
болящую тетушку. Эмма Кракенторп напутствовала ее сочувственно:
– Не торопитесь возвращаться. До обеда вы нам не понадобитесь.
– Спасибо, но самое позднее в шесть я приеду.
Дом № 4 по Мадисон-роуд был маленький и невзрачный, и такой же маленькой,
невзрачной была улочка. Занавески ноттингемского кружева на окнах домика сияли чистотой,
сверкали белизной ступеньки крыльца, горела жарко начищенной медью дверная ручка.
Дверь открыла долговязая сурового вида женщина в черном, с тяжелым пучком седеющих
волос.
Не спуская с Люси недоверчивого оценивающего взгляда, она провела ее к мисс Марпл.
Мисс Марпл занимала в доме заднюю гостиную, выходящую в заботливо прибранный,
квадратный садик. В комнате царила вызывающая чистота, изобиловали салфеточки,
половички, фарфоровые безделушки, стоял громоздкий мебельный гарнитур в якобитском
стиле и два горшка с папоротником. Мисс Марпл сидела в глубоком кресле у камина,
поглощенная вязанием.
Люси вошла и закрыла за собой дверь. Села в кресло напротив мисс Марпл.
– Что ж, – сказал она, – похоже, вы были правы.
Она достала свои находки и подробно рассказала, каким образом их обнаружила.
Щеки мисс Марпл окрасились легким победным румянцем.
– Может быть, грешно предаваться таким чувствам, – сказала она. – Но очень лестно,
когда выстраиваешь теорию и получаешь подтверждение, что она верна.
24
II
– Мне ключ опять повесить на дверь снаружи? Его держат обычно там?
– Да. Стянуть-то отсюда нечего. Кому нужны эти жуткие мраморные штуковины, да они
и весят добрую тонну.
Люси была с ним согласна. Нельзя сказать, чтобы художественный вкус мистера
Кракенторпа привел ее в восхищенье. Человек, кажется, обладал безошибочным уменьем
выбирать наихудшие образчики какого ни возьми периода.
Когда мальчики ушли, она еще немного постояла, озираясь вокруг. Взгляд ее упал на
саркофаг и задержался на нем.
Саркофаг…
В воздухе слегка тянуло чем-то затхлым, словно амбар давно не проветривали. Она
подошла к саркофагу. Он был закрыт тяжелой, плотно прилегающей крышкой. Люси
поглядела на нее задумчиво.
Потом вышла, сходила на кухню, нашла там тяжелый лапчатый лом и вернулась назад.
Задача оказалась не из легких, но Люси проявила упорство в своих стараниях.
Потихоньку крышка, поддетая ломом, стала приподниматься.
Этой щели Люси хватило, чтобы увидеть, что находится внутри.
Глава 6
Через несколько минут Люси, заметно побледневшая, вышла из амбара, заперла дверь и
повесила ключ обратно на гвоздь.
Быстрым шагом она направилась к конюшне, вывела машину и двинулась на ней по
задней аллее. Остановилась у почты в конце улицы. Зашла в телефонную будку, опустила в
аппарат монеты и набрала номер.
– Я хочу говорить с мисс Марпл.
– Она отдыхает, мисс. Это ведь мисс Айлзбарроу, так?
– Да.
– Я не стану ее беспокоить, мисс, и точка. Она – старый человек, ей нужно отдыхать.
– Придется побеспокоить. У меня к ней срочное дело.
– А я не стану…
– Будьте добры сию минуту сделать то, что вам сказано.
Когда надо, Люси могла добавить в голос металла. Флоренс, со своей стороны, умела
отступать перед силой, которой лучше не прекословить.
Немного погодя раздался голос мисс Марпл.
– Да, Люси?
Люси сделала глубокий вдох.
– Вы были совершенно правы, – сказала она. – Я его нашла.
– Труп женщины?
– Да. Женщины в меховом пальто. Он спрятан в полуамбаре-полумузее рядом с домом,
в каменном саркофаге. Скажите, как мне действовать дальше? Я считаю, нужно сообщить в
полицию.
– Да, нужно. И немедленно.
– Ну, а как насчет остального? Насчет вас? Там первым делом захотят узнать, с какой
стати мне, без всякой видимой причины, понадобилось поднимать крышку, которая весит
тонны. Хотите, придумаю причину? Мне нетрудно.
– Нет, – сказала своим мягким, серьезным голоском мисс Марпл. – Я, знаете, думаю,
единственное, что нужно сделать, – это сказать им чистую правду.
– И о вас тоже?
– Обо всем.
30