ИСПЫТАНИЕ ВЛАСТЬЮ

Каждому верующему человеку известны дьявольские искушения

нашего Спасителя после Его сорокадневного поста в пустыне.
Вторым было искушение властью. «И, возведя Его на высокую гору,
диявол показал Ему все царства вселенной во мгновение времени, и сказал
Ему диавол: «Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она
предана мне, и я, кому хочу, даю ее; итак, если Ты поклонишься мне, то все
будет Твое». Иисус сказал ему в ответ: «Отойди от Меня, сатана, написано:
«Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Лк. 4:5-8).
По Божьему попущению, владыке Никону тоже пришлось пройти
испытание. Задонский монастырь успешно восстанавливался, все больше и
больше становился известным, возрождалась его былая слава. Каждый год
множество паломников устремлялось со всех концов необъятной России, из
Ближнего и Дальнего Зарубежья в святую обитель, чтобы припасть к
цельбоносным мощам святителя Тихона и чудотворной иконе Матери
Божией Владимирской. Число насельников обители неуклонно росло. День и
ночь неусыпно возносились к Всевышнему Престолу святые молитвы. По
милости Божией, молитвами и трудами епископа Задонского – владыки
Никона – были установлены прекрасные, доверительные отношения со всеми
структурами светской власти, многочисленными представителями бизнеса,
благодетелями и доброхотами. Во всех малых и больших делах монастыря
благословение владыки, его личный опыт и пример исполнения своих
обязанностей для всех был неоспорим и непререкаем, а для братии служил
необходимой душеспасительной наукой святого послушания. Конечно же,
диаволу подобный ход событий был не по нраву.
Святой апостол Павел во втором послании к Тимофею пишет: «Да и
все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы» (Тим.
3:12).

1
 Недаром Святые Старцы, сами испытавшие многочисленные козни
бесовские, предупреждали нас о том, что перед всяким богоугодным делом
сатана сначала попытается не дать исполнить его, а если не получится
помешать это сделать, то отомстить за него.
Неожиданно для всех епархиальным начальством в монастырь был
переведен отец N. Судя по тому, как он начал распоряжаться и менять
установленный владыкой многолетний уклад монастырской жизни, он был
наделен от вышестоящего руководства определенными полномочиями. А что
же владыка? Он подчинился! Подчинился вышестоящему и нижестоящему,
стал для всех насельников монастыря и его духовных чад примером того, как
следовать Евангельским истинам. «Всякая душа да будет покорна высшим
властям… Начальник есть Божий слуга тебе на добро… И потому надобно
повиноваться не только из страха наказания, но и по совести» (Рим. 13:1,4,5).
Несомненно, владыка скорбел и волновался, но не за себя, искусного в
духовной жизни, а за нас – его духовных чад. Не соблазнимся ли мы, устоим
ли в попущенных Богом испытаниях? А они начались. Да еще какие!
Оказалось, что присланный монах был настоящим ценителем и
любителем русской бани. Любил он поддать в топочку да попариться с
веничком. Очевидно, что он и раньше так жил. А в монастыре до него было
иначе. По благословению купались, где кто мог и как мог: кто на реке, кто в
душе, в котельной, в прачечной, а кто, нагрев в ведрах воды, в ванной, в
туалете.
Много лет в монастыре не было антисанитарии, никто не жаловался,
что грязным ходит, ни от кого не исходил дурной запах. Все насельники
обители, как могли, боролись со своею плотью, со страстями и похотью. Для
них был примером сам святой Тихон Задонский, который с пренебрежением
относился к своему телу, боялся взглянуть на него и вместо купания обтирал
его влажной тряпкой. Новый насельник обители, очевидно, пренебрегал
одним из монашеских обетов: «хранить целомудрие и воздержание». Он не

2
брал во внимание, что вид обнаженного мужского тела может толкнуть брата
на грех малакии и мужеложства. Ему было не до этого – ведь он любил
париться.
И вот была построена баня с парилкой. А что мог сделать владыка? Он
только молился о спасении наших душ, ведь присланный был наделен
полномочиями. Соблазн не остался незамеченным. В парилку стали занимать
очередь. А дальше – больше.
Очевидно, чтобы заслужить определенный авторитет, отец N. стал у
себя в келье устраивать застолья, да еще и с выпивкой. В некоторых братьях
вспыхнула бывшая страсть, и они стали собираться у гостеприимного
монаха. Они, несчастные, не знали, что после каждой их посиделки любитель
бани и застолья докладывал епархиальному начальству о массовых
нарушениях монастырской дисциплины. А начальство, естественно, ругало и
за все спрашивало с настоятеля обители – владыки Никона. Но и этого
оказалось мало для отца N.
Его «деятельность» перекинулась в Божий Храм. Святой алтарь теперь
все больше стал напоминать базарную площадь. Очевидно, не имея страха
Божия и не боясь Его наказания, отец N. мог заговорить о делах с
предстоящим у святого престола Божьего архиереем, когда он считал для
себя нужным. Видно было, что владыку это очень смущало и отвлекало от
молитвы.
Особое отношение «заслужили» и монастырские матушки. С подачи
отца N. некоторые насельники обители духовных чад и пострижениц
владыки стали презрительно и оскорбительно называть «святыми осами».
Матушки, которые выполняли самые тяжелые послушания в монастыре,
оказывая тем самым огромную помощь братии, старались меньше общаться с
отцом N. Ранее радостные и одухотворенные, они теперь ходили грустные и
унылые. Им не раз говорилось напрямик, что для них нет места в этом

3
монастыре. А они молча, безропотно и смиренно продолжали выполнять
послушания своего духовного руководителя – владыки Никона.
Отец N. все больше и больше продолжал вмешиваться в отлаженную
до него монастырскую жизнь. У него появились помощники, даже личный
секретарь, и, наконец, после нескольких лет его «деятельности» все увидели
конечный результат, который оказался печальным. Насельники стали
делиться на две группы. Одна, более многочисленная, продолжала
окормляться у владыки, считая выполнение его послушаний как волю
Божию, а другая, малочисленная, стала окормляться у отца N.
Однажды одному из насельников монастыря, брату Х., Господь
положил на сердце сказать с амвона о том, что происходит в обители. И
когда подошла его череда говорить проповедь, он, пользуясь
предоставленной ему возможностью, напомнил насельникам монастыря,
особенно братии, какими они были до начала «деятельности» отца N. и
какими стали теперь. Бог не оставил без Своей милости отца Х., и он
подвергся гонению.
Отец Х. был болен, и со временем его болезнь стала очевидной. Отец
N. сначала перестал давать ему целование, как это принято у
священнослужителей. Затем, сказав, что братия боится от него заразиться,
запретил своему собрату купаться там, где все купались.
В это время от епархиального начальства поступило распоряжение о
переводе в Дивногорский Успенский мужской монастырь часть братии из
Задонского мужского монастыря. Отец Х. стал первым в списке,
подготовленном отцом N.
И вот владыка Никон, терпевший не один год унижение и поношение,
вступился за свое духовное чадо, ради которого между владыкой и его
подчиненным отцом N. был найден компромисс. Отца Х. сначала отправили
служить в приходской храм, а затем – строителем в женский монастырь.

4
 И, как знать, сколько бы еще продолжалась такая жизнь, если бы Сам
Господь не вмешался в нее. Ведь Он не зря сказал: «и будет едино стадо и
един пастырь» (Ин. 10:16).
Одному Богу известно, почему так вел себя в обители отец N.: было ли
на это благословение руководства епархии, или это была его личная
инициатива. Очевидно одно – Богу это не понравилось. И Тот, Который
сказал: «Не мстите за себя, возлюбленные. Мне отмщение. Я воздам» (Рим.
12:19), вскоре разрешил создавшуюся ситуацию так, как было нужно Ему.
Как гром среди ясного неба прозвучало для всех решение Священного
Синода разделить Воронежскую и Липецкую епархию на две
самостоятельные. А вскоре была утверждена и кандидатура
Преосвященнейшего Никона на должность руководителя вновь образованной
Липецкой и Елецкой епархии.
Ну а тех, кто хотел переделать на свой лад установленную владыкой
монастырскую жизнь, Господь направил в новые для них душеспасительные
места службы. Безусловно, в этой истории никого нельзя винить, ибо каждый
из действующих лиц был только орудием выполнения Божественной
Премудрости. А братия монастыря получила для себя очередной урок от
своего духовного отца.