МОНОЛОГ ФАРМАЦЕВТА

Том 12

Пролог

Она хотела быть ценной.

Для ее отца самым драгоценным сокровищем в жизни были они с

матерью. Она стремилась быть для кого-то столь же ценной и
незаменимой.

Её мать исчезла. А с её уходом развеялась иллюзия, что она

была любимой дочерью.

Собственная мать считала ее средством для обретения временного

покоя. Когда-то она была самым дорогим членом семьи для ее дочери
и мужа, однако относилась к ним только как к инструментам, которые
нужно менять в зависимости от ситуации. Отец, слепо любящий и
доверяющий матери, вскоре ушел из семьи и больше никогда не
возвращался. Скорее всего, его настигла смерть вдалеке от дома.

Когда отец, который оберегал ее, словно жемчужину на ладони*,

ушел
– она действительно стала никому ненужной.

Что же ей делать?

Если ты не принадлежишь ни к одному из кланов, это

равносильно тому, что стать невидимкой. И никто не знает, как это
исправить.

Поэтому она отправилась на поиски своей матери.

“Я достойна быть частью клана. Я обязательно этого добьюсь”.

Эта идея преследовала ее на протяжении всего пути. Она

надеялась найти место, где ей не придется быть никем.

* 掌上明珠 – означает жемчужина на ладони (обр. о горячо

любимой дочери)
 Глава 1.
Повесть о своенравном молодом хозяине особняка

С момента смерти Гёку Ина прошло 10 дней.

Когда умирает важный человек, то приходится безотлагательно

выполнять множество дел. Но у Маомао работы не прибавилось:
она продолжала смешивать лекарства, лечить раненых и
выписывать больным рецепты.

Суть работы чиновников всегда остается неизменной.

В каком-то смысле, это придает оттенок беспечности.
Количество работы увеличивается, но суть остается той
же. Однако, ответственные чиновники не могут сильно
расслабляться: они должны следить за своими подчиненными с
высоты своего положения и, при возникновении проблем,
принимать оперативные решения, предварительно их обдумав. Как
правило, верные и честные государственные служащие, стоящие у
руля, страдают физическими и душевными болезнями. Из-за этого
Джинши, находясь на Западе, продолжает нести бремя
должностных обязанностей на себе, несмотря на то, что физически
и психологически он был истощен.

“А я думала, что он уже научился отлынивать от служебных

дел”.

Когда Маомао вместе с Шарлатаном подошли к комнате

Джинши для его осмотра, в дверях стоял гражданский чиновник с
документами в руках. Неожиданный гость ее очень удивил.

– На сегодня все, – Гао Шунь с усталым лицом отклонил бумаги

гражданского чиновника.

Встретившись взглядом с Маомао, он безэмоционально склонил

голову в знак приветствия. Его серьезный вид
разбавляла находящаяся рядом утка Джофу, дергающая мужчину
за рубашку в попытке выпросить лакомство.
 Находясь во внутреннем дворце, он часто подкармливал
кошку Мяомяо. Кажется, по приезде в Западные земли, Гао Шунь
проделывал тоже самое с уткой.

– Интересно, как чувствует себя Лунный Принц? – спросил

Шарлатан, глядя вслед уходящему чиновнику. Рядом с Гао
Шунем лекарь чувствовал себя спокойнее. Причиной тому могло
быть то, что они знакомы еще со времен службы во внутреннем
дворе.

– Изможден, но думаю, что он скоро восстановит свои силы,

– задержав пристальный взгляд на Маомао, Гао Шунь пригласил
их пройти внутрь.

Процедура прошла как обычно: после формальной

консультации Шарлатана отослали обратно в клинику, оставив
только Маомао.

– Что ж, юная леди, дальше ты без меня.

Доктор-шарлатан ушел, а Маомао прошла в покои Джинши.

Джинши лежал на кровати навзничь с распростертыми

руками,
устремляя свой взгляд в потолок. Казалось, что за время разговора
с Шарлатаном, он израсходовал весь свой запас безупречных
улыбок. В покоях ощущалось стойкое чувство апатии, смешанной со
злостью.

– Я не позволю тебе уйти, Рикусон, – пробормотал Джинши.

Скорее всего, беспечный молодой человек вновь переложил

все обязанности на брата Императора.

– Вы трудитесь в поте лица.

– Мне довольно тяжело это дается.

– В таком случае, я сразу же приступлю к делу. Позвольте мне

осмотреть вашу рану.

Надутое лицо Джинши делало его больше похожим на

разозлившегося ребенка, нежели взрослого. Он стянул с себя
верхнюю одежду и снял бинты, которые были обвиты вокруг
живота.
 На самом деле, в бинтах уже не было необходимости.
Ранее поврежденная раскаленной кочергой кожа уже зажила,
оставив лишь ярко-розовый шрам в форме цветка.

Если бы этот шрам не находился на боку юного Принца, то

Маомао даже сочла бы его привлекательным. Этот факт не
оставил даже попытки восхититься им. Лоскуты ткани были
необходимы лишь для того, чтобы спрятать отметину от посторонних
глаз. Кроме того, в случае удара мечом в живот – это может
предотвратить разрыв кишечника.

Маомао понимала, что мазь на самом деле больше не нужна, но

продолжала её наносить на место ожога для увлажнения кожи и
снова перевязывала живот бинтами. Она просила Джинши делать
это самостоятельно, но он все равно настаивал на её участии.

– Вот и все. Я закончила.

– Но бинты замотаны криво.

– Нет, все ровно.

– Думаю, нужно перевязать снова.

Обычно Джинши находил работу Маомао

неудовлетворительной, когда хотел с ней чем-то поделиться.
Пусть для Маомао перевязка – дело достаточно хлопотное, она
согласилась все переделать, потакая просьбе принца. Если бы
она вышла из покоев сразу после осмотра, то встретилась бы с
полным горечи взглядом Гао Шуня.

– Что-то произошло?

– Намедни меня посетил господин Лу.

Похоже, Джинши собирался ей многое рассказать. Маомао была

уверена, что ему необходимо лечь спать пораньше для
восстановления сил, но навряд ли дело было в физической усталости
– его куда больше беспокоило моральное истощение.
 На прием к Джинши приходили разные люди. Ради общения
с гостями, ему приходилось выкраивать время в своем плотном
графике, пока он занимался оформлением различных документов.

В последние дни его особенно часто навещал один из

крупнейших чиновников Западной столицы и сводные братья Гёку
Ина. Маомао было известно очень немного информации
про высокопоставленное лицо по имени Лу. Она знала лишь то,
что он связан с Министерством обрядов. Чу рассказала, что этот
человек является дядей Яо, которая была придворной дамой, как
и Маомао. Она была очень удивлена этому факту.

“Тот самый …”

Тот самый дядя, желающий выдать Яо замуж любой ценой.

В один из дней Маомао случайно столкнулась с этим мужчиной,
проходя мимо него. Ей показалось, что министр не отрывал от
нее взгляда. Причиной могло быть то, что Яо и Маомао – коллеги,
и по неизвестным причинам его это напрягало.

– Значит, министр Лу хотел поговорить с вами?

С одобрения Джинши Маомао опустилась в кресло и пригубила

вино. Поскольку она уже завершила обработку его раны, то было
бы справедливо принять это в качестве награды за выслушивание
его жалоб.

– Да, он пришел просить меня вернуться в столицу как можно

скорее.

– Почему бы вам не вернуться сейчас? – спросила Маомао. –

Вы же можете просто уехать.

Лунному Принцу не было никакой необходимости оставаться в

Западной столице. Джинши не мог просто взять и уехать в
такое время. В любом случае это было не в его характере. Он всегда
несет ответственность за все, что делает, и такой тип личности
зачастую страдает во благо других. Судя по всему, именно по
этой причине Рикусон избегал любой ответственности, которую
хотели возложить на него.
 Люди с сильным чувством ответственности чаще других
страдают от сердечных заболеваний. Маомао хорошо это
понимала, ведь благие намерения не всегда приносят хороший
результат.

– Мне кажется, что в Западных землях достаточно людей,

обладающих необходимыми способностями, чтобы заменить
господина Гёку Ина. К тоже же господин Гёку Юань все еще
жив. Неужели он ничего не говорит о своем сыне?

Честно говоря, если ребенок умирает вдали, то родителя

охватывает паника. Но, видимо, Гёку Юань не
собирается возвращаться в Западную столицу, ссылаясь на свой
преклонный возраст.

“Однако, если бы он вернулся, все было бы иначе”.

Если Гёку Юань вернётся в Западную столицу, то в центральном

Правительстве могут возникнуть волнения. Несмотря на то,
что госпожа Гёкуё имела статус Императрицы, многие все равно
ненавидели ее родословную. У ее сына рыжие волосы и голубые
глаза, унаследованные по материнской линии. Маомао видела
мальчика в младенчестве и ожидала, что его светлые черты с
возрастом станут более выраженными. Она понимает, что это
может повлечь за собой негодование людей из-за его непохожести
на других жителей.

К тому же, некоторые люди высмеивали префектуру Запада

называя ее захалустьем.

Помимо этого, через несколько месяцев, после рождения

наследника, наложница Лихуа родила сына. И вполне вероятно,
что есть достаточно недоброжелателей, желающих сместить
наследника на престол при удобном случае.

“Политика неизменно влечет за собой проблемы, превращая

жизнь в хаос”.

В качестве закуски к вину Маомао подала сачиму*. Это

выпечка из муки, обладающая незабываемой воздушной
текстурой. Может показаться, что для Джинши сачима – немного
простая закуска, но в условиях проблем с поставками
продовольствия, иметь возможность съесть ее – настоящая роскошь.
 – Похоже, господин Гёку Юань хочет, чтобы Западной
столицей управлял ближайший член семьи Гёку Ина. Так
говорится в письме. Но не лучше ли ему просто назвать имя?

Видимо поэтому сыновья и дочери Гёку Юаня никогда не хотели

править Западной столицей. Вероятно, они уже обсуждали
этот вопрос с братом Императора.

– Ведь... Второй и третий сын господина Гёку Юаня часто

наведываются на прием, не так ли? Не можете ли вы попросить этих
двух мужчин позаботиться о Западной столице? Я думаю, наместник
обсуждал с ними этот вопрос.

Она никогда не слышала имени второго сына, но знала, что

третьего зовут Дахай. Он был одним из посетителей, который
недавно был на приеме у Джинши.

Дахай – трудоспособный мужчина тридцати пяти лет,

который, как говорят, занимается портовым бизнесом в Западной
столице.

– Господин Дахай пришел сегодня с просьбой.

– Возникли какие-то проблемы?

Предположить, что произошло, было трудной задачей из-за

быстрой смены настроения у Джинши. Можно было наблюдать,
как оно колебалось из крайности крайность.

– Господин Дахай поинтересовался, не желаю ли я переехать в

другую резиденцию неподалеку.

– В другую резиденцию? Но почему? – Маомао в

замешательстве наклонила голову.

– Да так, сущий пустяк. Просто мне предложили переехать

из этой резиденции в дом, неподалеку от главного.

– Понятно.

– В этом нет ничего страшного, согласна?

 – Господин Джинши, разве не вы только что сказали, что это
сущий пустяк?

Дом, о котором шла речь, находился совсем рядом с главной

резиденцией. Туда можно было дойти, напевая песню по дороге.

– Если мы переедем в тот особняк, то Правительство будет

совсем рядом. В целом, это даже удобнее, в случае срочного
совещания.

– Думаю, да.

– Я полагаю, что ты опасаешься переезда в новое место,

поэтому я хочу дать тебе возможность свыкнуться с этой мыслью.

– Вы говорите так, словно подбираете котенка с улицы.

Джинши совсем размяк: он даже перестал контролировать

выражение своего лица из-за усталости.

– Если я буду действовать с той же скоростью, как говорю,

то боюсь, что мое возвращение в Центр снова отложится на
неопределенный срок.

Похоже, его уже посещали мысли о том, что он не вернется

домой, но сейчас он говорит, что дата возвращение откладывается на
неопределенный срок.

Очевидно, что сердцем Джинши стремится обратно в

столицу, но разум велит ему остаться на Западе. Неприятно
находиться между молотом и наковальней.

– Если вы не хотите этого переезда, то почему не откажетесь?

– Я бы хотел ответить отказом. Но ты же знаешь, что жители

Западной столицы говорят о брате Императора?

– Одни восторженно описывают вашу красоту, а другие

обвиняют вас в убийстве господина Гёку Ина, – честно ответила
Маомао после непродолжительного молчания.
 – Именно.

– Вы действительно сделали это?

– Я не делал этого!

“Я тоже так считаю”.

Похоже, Джинши очень плохо разбирается в убийствах и других

заговорах, впрочем, как и в делах любовных. Когда он играл
роль евнуха, то казался беспринципным и уверенным в себе, но в
последнее время все чаще напоминал ребенка.

– Впрочем, ходят слухи, что я здесь, чтобы захватить власть

в Западной столице.

– Вместо того, чтобы приезжать в такую засушливую страну,

выгоднее было бы остаться в Центре и потихоньку вести дела оттуда.
Например, покупать и запасать зерно, а потом продавать его по
высокой цене, чтобы получить прибыль.

– Достаточно жесткое высказывание.

– Так мне говорила Чу.

Служанка, которая иногда приходит к Маомао, чтобы

скоротать время за игрой, становится болтливой, выпив лишнего.

– В любом случае, если вы отправитесь в ту резиденцию, не

вызовет ли это больших подозрений?

– Братья и дети Гёку Ина живут в том доме. В целях

безопасности семьи было принято решение поселить их всех
вместе, нежели охранять разные резиденции.

– Вы уверены, что никто не ворвется в ваши покои с мечом в

попытке убить вас из-за чувства мести за их отца и брата?

Он молчал доли секунды, обдумывая сказанное.

 – Надеюсь, что нет. Если бы они хотели действовать
так импульсивно, то им следовало бы послать убийцу или кого-то в
этом роде.

Учитывая, как часто Джинши сейчас должен был

присутствовать в Правительстве, то намного проще и безопаснее
отправляться туда прямо из особняка. Маомао и все
сопровождающие переедут вместе с ним?

“Я не хочу переезжать”.

Стоило подумать о том, что вокруг Маомао будет ошиваться

странный старик, и ей становилось не по себе только от одной
этой мысли. Она помнила, что Стратег временно находился там,
поэтому Маомао хотелось сохранить свое нынешнее положение.

– Не думаю, что я принесу Вам какую-то пользу, Господин.

Но, видимо, мой отказ не имеет значения, верно? Так почему же Вы в
замешательстве?

– Я понимаю, о чем ты переживаешь. Проблема в том, что если

я не буду действовать инициативно и не выражу своего хорошего
расположения к их семье, то мы ничего не добьемся.

“В этом-то и проблема”.

Поведение Джинши слишком прямолинейно и им можно

легко воспользоваться при первой возможности. Маомао
ценит его темперамент, но в то же время ей его жаль.

Она считала, что он должен им отказать в просьбе. Когда

она собиралась поделиться своими мыслями, Джинши заговорил:

– А еще... в этом доме кое-что есть…

– Что? – Маомао в замешательстве наклонила голову.

– Оранжерея. Разве ты не видела ее, когда мы приезжали сюда

в прошлый раз?

– Оранжерея!
 Глаза Маомао загорелись. В прошлом году, когда она гостила
в особняке, она видела кактусы, посаженные в саду, так почему же
она не помнила об этой оранжереи?

– Мне сказали, что если ты поедешь туда, то сможешь

использовать ее для выращивания лекарственных растений…

Джинши взглянул на Маомао и улыбнулся.

– Но, Маомао, ты можешь остаться жить в этой резиденции,

если хочешь. Ничего страшного.

– О чем вы говорите, господин Джинши? Пожалуйста, не

волнуйтесь! Разумеется, я последую за вами!

Маомао так сильно хлопнула себя по груди, что поперхнулась.

Переезд в главную резиденцию прошел гладко. На

самом деле, отсутствия Шарлатана никто бы не заметил, но он
переехал вместе со всеми.

Все же, были люди, которые хотели остаться на своем

месте и избежали переезда.

– Оранжерея? Я в этом не силен. Все же, она

находится недалеко, так что я останусь на своем месте.

Брат Лахана выглядел крайне удивительно с уткой на

голове и козой под боком.

– Я думала, что ты скажешь, чтобы все посевы

предоставили тебе, как эксперту.

– Ты называешь меня экспертом! Ну, не то чтобы я не знал,

как это делается, но готов делать только то, с чем сам могу
справиться. Все, что я могу сделать, – это следовать тому,
чему научился.
 “Это тоже профессионально – уметь сказать, что ты не
можешь что-то сделать”, – подумала Маомао, но решила
промолчать. Такие люди гораздо надежнее тех, кто делает
вид, что все знает.

– По правде говоря, я хорошо разбираюсь в зерновых

культурах и крупах, но о травах ты знаешь значительно больше,
чем я.

– Это так.

“Он признает факт, что разбирается в травах”.

По доброте душевной, Маомао сделала вид, что не

слышала слов брата Лахана.

– Ну, в любом случае это место очень близко к моему дому.

Если тебе что-нибудь понадобится, зови меня.

– Хорошо. Большое спасибо, – Маомао склонила голову

в знак благодарности брату Лахана. Даже если бы он не
сказал этого, она, вероятно, все равно часто обращалась бы к
нему.

Новая резиденция гораздо больше других, и аптека, где

теперь работала Маомао и Шарлатан, была очень просторной.

Она помнила, что раньше доктор Ли был назначен

ответственным за это место.

Среди медиков, присланных сюда из столицы, он был

самый опытный и требовательный. В последний раз, когда
она встретила его, то отметила для себя, что его жизнь
наполнена тяжелым трудом.

“Похоже, что он все еще находится в городском лазарете”.

Несмотря на количество лекарств, которое они перенесли в

медицинский отсек, шкафы уже были хорошо
укомплектованы
для их использования. Кровати и стулья тоже
аккуратно расставлены. К тому же Маомао и остальные
взяли с собой немного инструментов, поэтому наведение
порядков завершилось в кратчайшие сроки.

– Хотите, я обустрою комнату юной леди? – доктор-

шарлатан почему-то сказал это с блестящими глазами, держа
в руке вышитую занавеску.

– Нет, я сама справлюсь, так что лучше идите и приведите

в порядок свою комнату.

Маомао решила, что больше никогда не будет спать в

безвкусной комнате с развевающимися занавесками.
Она подумала про себя, что в следующий раз, если не хватит
бинтов, она разорвет эту занавеску на них.

– Привет, Маомао, – к ней подошел высокий и крепкий

военный офицер.

– В чем дело, господин Лихаку?

– Я бы хотел ненадолго отлучиться, чтобы облегчиться.

Ты не против?

– Я уверена, что ничего страшного не произойдет.

Лихаку был гораздо прилежнее, чем казалось на первый

взгляд. У входа в новую аптеку стоял еще один охранник,
поэтому она не думала, что возникнут какие-то проблемы.

– Прошу прощения, что вынужден сделать перерыв, чтобы

облегчиться.

– Все хорошо, вы можете отлучиться.

Должность военных требует от них стоять почти сутки

напролет, с большими перерывами между
дежурствами.
Некоторые люди могут позавидовать такому отдыху, но, все же,
это тяжелая работа.

Сдав пост другому охраннику, Лихаку отправился на поиски

туалета. Он еще не знал этого места, так что, возможно,
вернется в аптеку не скоро.

Тем временем Маомао переносила всевозможную утварь и

раскладывала последние вещи, которые взяла собой.

– Отлично, все сделано, – она потягивалась, когда услышала

шум.

– Ай! – крик шарлатана раздался снаружи аптеки.

Маомао вышла посмотреть, в чем дело. Она увидела

Шарлатана, который прихрамывал перед входом в аптеку,
растирая икру, и ребенка, державшего в руках деревянный меч
для занятий боевыми искусствами.

Охранник, похоже, обращал свое внимание только на

Маомао и до доктора-шарлатана ему не было дела.

– Повержен, вредитель! Теперь ты знаешь, из чего ты

сделан, бельмо на глазу!

Это был мальчик лет восьми-девяти. На нем была

красивая одежда, а волосы аккуратно и тщательно убраны
назад. Он выглядел, как молодой господин из хорошей семьи,
но уже это было неважно.

Маомао присела на корточки и посмотрела на икры

Шарлатана. Скорее всего, останутся кровавые синяки,
особенно, если он ударил его со всей силы деревянным мячом.
 Она уставилась на ребенка.

– Что ты делаешь?! – вскрикнула Маомао.

Мальчик вздрогнул от крика, но уже через мгновение

шагнул вперед и с уверенностью в голосе произнес:
 – Я наказываю только виновных.

“И в чем его вина?”

Маомао была готова подойти и ударить мальчика по голове.

– Юный господин, нет! – незнакомая девушка, вероятно

служанка, бросилась к мальчику, схватив его за руку. –
Прошу, простите!

Руки Маомао сжались в кулаки при взгляде на

маленького грубияна, который стоял с надменным видом.
– Эй, пусти меня! Я убью их всех!

– Мой господин, так поступать нельзя, никак нельзя! Прошу

извинить молодого господина, – склонив голову, служанка
удалилась вместе с мальчиком.

Так как раздражающий объект пропал из поля зрения,

Маомао разжала кулаки. Повезло, что мальчика сразу же
увели: она была готова влепить грубияну оплеуху и даже не
посмотрела бы на то, что тот был лишь ребенком. Дети,
которые не отличают хорошее от плохого, никогда не узнают,
что такое вежливость.

– Господин, прошу у вас прощения, – из-за чувства вины

лицо охранника приобрело красноватый оттенок.
Лихаку оставил его ответственным и попросил подменить, а
теперь из-за его проявленной халатности Шарлатан получил
травму.

– Не извиняйтесь. Помогите доктору вернуться в

лазарет, пожалуйста.

– Ой, как больно!

Как только Маомао прикоснулась к поврежденному

месту, реакция Шарлатана не заставила себя долго ждать.
Пусть это не перелом, но возможно, он не сможет
передвигаться в течение некоторого времени.
 Если судить по внешнему виду и поведению служанки,
то вполне вероятно, что мальчик как-то относится к семье Гёку
Ина.

Еще до окончания переезда в новую резиденцию, у Маомао

возникло неприятное предчувствие, будто случится что-то
плохое.

“И это случилось довольно быстро”.

Маомао наложила повязку на ногу Шарлатана.

На следующий день икра, которая пострадала от
невоспитанного ребенка, распухла и болела.

– Ему следует отлежаться еще два, может, три дня.

Маомао предположила, что пока лекарь отдыхает в своих

покоях, то на дежурствах ему появляться не обязательно. Но
он ответил, что хотел бы продолжить выполнять свою работу,
поэтому выгнать его из аптеки было нелегко.

Присутствовал он на своей рабочем месте или нет –

вовсе не имело значения: ход работы от этого не менялся.

Однако, Маомао не была настолько безразлична к

Шарлатану, чтобы сказать это вслух.

– Ух, как больно…

– Простите, господин, – Лихаку грустно склонил голову.

Мальчик появился буквально из ниоткуда, как раз в тот

момент, когда Лихаку отлучился, а назначенный на его место
сослуживец потерял бдительность.

Одной из причин, почему грубияну так легко удалось

напасть на лекаря могло быть то, что ребенок не представлял
опасности в глазах охранника и не привлек его внимания.
 “Это из-за того, что его единственная обязанность –
защищать меня?” – проскользнула мысль в голове Маомао.

На первый взгляд, под защитой должен находиться

старший врач. Поэтому их первостепенная обязанность –
защищать доктора-шарлатана. Но по какой-то
причине охранники следили не за ним…

К девушке охранники не проявляли какого-то особого

отношения, но держали в голове, что в приоритете ее
безопасность. Вероятно, такое распоряжение было передано
им от Джинши или Лакана.

“Мне совершенно не хотелось, чтобы ко мне относились,

как к дочери чудака”.

Таким образом, пока никто не заговорит об этом, она

продолжит вести себя, как помощник врача, в лице которого она
сюда прибыла. Этого было достаточно.

Единственное, ее беспокоило то, что такие действия могли

подвергнуть Шарлатана опасности.

Похоже, человек, заменивший Лихаку вчера, служил

военным офицером и еще не был знаком со своими
обязанностями, как охранника высшего ранга. Лихаку
не предусмотрел этого и выглядел виноватым.

Охрана аптеки – ответственность Лихаку. Другие

охранники работают по сменам, и в последнее время все
чаще стали появляться новые лица.

– Тук-тук! Можно войти? – кто-то вошел, сделав вид, что

постучал в дверь аптеки. Это была Чу.
 – Я пришла навестить Вас, доктор-шарлатан, – она
принесла с собой виноград – довольно распространенное
угощение в Западной столице.

– Спасибо, госпожа Чу. Простите, что заставил

вас волноваться.

“Никто не услышал, что его только что назвали

шарлатаном?”

– Госпожа Маомао, не хотите ли вы узнать, кто был тем

злым мальчиком, который вчера напал на доктора?

– Кто же он? Если мальчик живет здесь, то должно быть,

это внук или правнук господина Гёку Юаня.

– Верно, он – внук Гёку Ина.

“Я была в этом уверена”.

Говорят, что разница в возрасте между Гёку Ином и Гёкуё

настолько велика, что они могли бы приходится друг другу
отцом и дочерью. Поэтому неудивительно, что у сына или
дочери Гёку Ина был свой ребенок.

– Кажется, его зовут Гёку Сун, – произнесла Чу, взмахнув

пальцем вверх.

Вероятно, Гёку Ин давал своим внукам и детям имена в

честь птиц, как это делал его отец – Гёку Юань.

– А, и еще кое-что… Гёку Сун прямо сейчас стоит перед

аптекой вместе со своей матерью и изъявил желание
извиниться за свои действия. Что скажете на это?

– Такие вещи следует обсуждать заранее, – Маомао

взглянула на лекаря. Тот, улыбнувшись ей, кивнул в знак
согласия.
 – Он еще ребенок. Если чувствует, что сделал что-то не
так и нужно извиниться, пусть войдет.

“Какой добрый старик”.

Маомао считала, что Шарлатан уже достаточно пострадал и

была не согласна с его решением, но с недовольным лицом
поспешила открыть дверь, чтобы впустить их, как того хотел
врач.

– Пожалуйста, войдите.

На пороге она увидела робкую женщину, а рядом с ней

мальчика по имени Гёку Сун с хмурым выражением
лица. Женщина заговорила первой:

– Мой сын поступил подло и, к сожалению, своими

действиями обидел господина. Мне очень жаль, – она
низко опустила голову, принося таким образом свои
извинения. Женщина также опустила ладонь на затылок
мальчику, в попытке принудить его сделать тоже самое.

– Я не буду извиняться!

– Извинись!

– Нет, не буду!

Гёку Сун, демонстративно показывая свой скверный

характер, привел мать в отчаянье. Она резко подняла руку,
и, после громкого шлепка, мальчик оказался на земле.

Пощечина не оставляет синяков, но издает громкий звук.

Травм быть не должно, но ребенок еще маленький, поэтому не
выдержал силы удара.

– Извиняйся, я сказала!
 Несчастная мать выглядела так, будто вот-вот
заплачет. Возможно, ее беспокоило воспитание сына или же
внутри бушевали накопленные эмоции.

Гёку Сун фыркнул и поджал губы. По его лицу было

понятно
– он прикладывает все усилия, чтобы не разрыдаться.

– П…Простите.

Понятно, что это были лишь пустые извинения.

Мальчик выглядел так, словно собирался повторить это еще
раз. Шарлатан с тревогой в глазах взглянул на его мать и
произнес:

– Хорошо-хорошо, я не в обиде за случившееся. Все

в порядке, можешь поднять голову.

– Прошу, простите его, – казалось, мать не была уверена,

что сделала достаточно и отпустила голову еще ниже. В
отличие от нее, Гёку Сун поднял голову и дерзко посмотрел на
лекаря. Этого мальчика явно не мучала совесть.

После того, как мать с сыном покинули помещение,

Маомао почувствовала внезапный наплыв усталости.

– Интересно, с ним все в порядке? Пощечина была такой

сильной... – Шарлатан беспокоился о ребенке, который даже
не испытывал чувства сожаления о своем поступке.

– Это не редкость, когда вас бьют родители, господин.

Какой юноша не падал в обморок от тренировок с мечом? –
поделился своим мнением Ликаху.

– Точно ничего страшного? Я просто рада, что меня не

били в детстве, – ответила ему Чу.
 – Пощечина – это нормально. Плохо, если наносят
увечья, которые невозможно увидеть. Это равносильно
сердечной ране, которую не видят остальные, – последней
высказалась Маомао.

– В каких семьях вы все выросли?

Шарлатан был немного шокирован услышанным. Хоть он

и был евнухом, но воспитывался в хорошей семье, так что
родители вряд ли его били.
Однако Маомао, казалось, понимала его беспокойство.

– Как по мне, мать была слишком напугана из-за

случившегося.

“Хотя это определенно было ошибкой – ранить личного

врача брата Императора”.

Это была большая ошибка. Но что-то ей подсказывало,

что мать была обеспокоена не только этим.

– Желаете, чтобы я ответила на ваши вопросы? – Чу вновь

подняла палец вверх, указывая на потолок.

– В чем же причина? – холодно спросил доктор-шарлатан.

Заинтересовался даже Лихаку. Внутри Маомао

тоже вспыхнуло любопытство, но она не спешила это активно
выражать, придерживаясь позиции: “Я просто послушаю
вместе с остальными”.

– Господин Гёку Ин скончался, и теперь народ в смятении,

кто должен править Западными землями. Одни
предлагают других сыновей господина Гёку Юаня или
кандидатуру Рикусона из Центра, а некоторые – даже Лунного
Принца.

– Да, я слышала это.

“В основном, из жалоб Джинши”.

 – Но знаете ли вы, что человека, который должен занимать
эту должность, нет в списке кандидатов?

– Вы хотите сказать, что у Гёку Ина есть старший сын,

которому можно отдать бразды правления? Так поступают
обычно в императорской семье, – предположил Лихаку после
непродолжительного молчания.

“Он прав. Однако…”

– Именно так. Но Гёку Ин не считал необходимым

обучать своих детей политике – не хотел торопить события.
Говорил, что у них совершенно отсутствует интерес к этому.
Он словно вычеркнул детей из списка наследников. Вам не
кажется это странным?

– Мне кажется, что старший сын должен был получить хотя

бы начальное политическое образование, – выразил свое
мнение Шарлатан.

– Маомао, наверное, уже догадалась, к чему я веду…

Хочу сказать, что на самом деле старший сын Гёку Ина –
непутевый! – окончив фразу, Чу взмахнула руками, рассыпав
из ниоткуда взявшиеся конфетти.

– С самого начала он получал достойное воспитание, как и

подобает наследнику. Но спустя некоторое время, учеба
начала даваться ему тяжело и он стал плохим учеником.

– Плохим учеником?

– Запоздалый бунтарский период взял над ним верх. Хотя

на тот момент у него была жена, которую выбрали родители, и
даже дети, это не остановило его от свершения глупого
поступка: он украл коня и исчез в неизвестном направлении.
 В сознании Маомао тут же всплыл образ матери того самого
злого ребенка, с которой они недавно виделись.

– Члены семьи не считают его достойным наследником и

даже рассматривают кого-то, не являющегося кровным
родственником Гёку Ина. Стоит ли говорить, что старший
сын действительно изгой семьи?

Лихаку скрестил руки.

– Получается… Старшему сыну Гёку Ина двадцать пять лет,

несколько лет назад он оставил жену с детьми и сбежал из
дома. Вот это да… Да он ходячая проблема!

“Неудивительно, что женщина была такой подавленной

безо всякой на то причины.”

Маомао внезапно осознала, что родственники, должно

быть, часто твердили ей: “Это ты не уследила за мужем! Это
твоя вина!”

– Он что-то еще натворил?

– У господина Гёку Юаня есть седьмой по счету сын, он

ровесник старшему сыну Гёку Ина. Отношения между
ними напряженные, поэтому они постоянно ссорятся друг с
другом. Между ними даже была настоящая дуэль на мечах.
Они оба искусные воины и бой зашел так далеко, что никто
не мог их остановить.

События принимают интересные обороты…

– К тому же, он варил собственное вино сомнительного

качества. Брал бутылки с чужих виноделен, наполнял их
некачественным вином и продавал – в результате чего,
винодельня, бутылки которой были украдены,
разорилась. Кстати, винодельней управляла третья дочь Гёку
Юаня.
 – Что?

– Помните случай нападения разбойников на нас во

время путешествия в деревню? Кажется, он и к этому имеет
отношение.

– Чего?

Маомао подняла ладонь в попытке остановить словесный

поток Чу, потому что ей нужна была передышка после всего
сказанного.

– Что случилось, госпожа Маомао?

– Почему господин Гёку Ин не отрекся от своего сына?

– Наверное потому что он – его первенец. Господин Гёку

Ин настойчиво не позволял второму и третьему сыновьям
обучаться политике. Более того, старший сын был очень
прилежным учеником, прежде чем стал отставать на занятиях.
Полагаю, что господин Гёку Ин теплил надежду, что его
блудный сын одумается и вернется к прежней жизни. Он
мастер боевых искусств и отличный руководитель.
Поговаривают, что он одержал победу над главарем
бандитов, свирепствующих в Западном округе*.

Чу достала откуда-то цветы махуа** и с увлечением начала

их грызть. Доктор-шарлатан и Лихаку тоже угостились ими.

“Разбойники напали на него, но были повержены…”

Маомао подумала, что его сын является классическим

образцом для подражания в боевых искусствах, которые так
нравились Гёку Ину.

– Младшим братьям и сестрам Гёку Ина хватает

собственных дел в Западной столице, поэтому им будет
сложно управлять регионом. Однако, для них это не повод
отдавать бразды правления старшему брату. Именно поэтому
Рикусона и
Лунного Принца привлекли к решению этого вопроса. Они
тянут время, чтобы второй и третий сыновья Гёку Ина успели
обучиться политике. Но похоже, что их первостепенная задача
– лишить старшего брата статуса наследника, потому что
после смерти господина Гёку Ина, у него не осталось
поддержки.

– Госпожа Чу, вы хорошо осведомлены, – доктор-

шарлатан был впечатлен рассказом, однако ему не следовало
этого знать.

Было ожидаемо, что дети Гёку Юаня окажутся

безжалостными людьми. Но как они посмели использовать
брата Императора в качестве отсрочки?

"Неудивительно, что мать была настолько встревожена".

Статус жены ничего не значил, если ее муж был изгоем.

А то, что ее сын ранил личного врача брата Императора, должно
быть, напугало ее до смерти.

– Уже в ближайшее время один из двух сыновей будет

приставлен к Лунному Принцу, а второй будет под
наставничеством Рикусона. Как только один из них
закончит обучение, мы сможем вернуться в Имперскую
столицу, – покончив со всеми закусками, девушка встала. –
Эх, сестре Чу уже пора возвращаться к своим обязанностям!

Она собиралась уходить, когда Маомао подняла руку и

сказала:

– У меня к вам вопрос, госпожа Чу.

– Что случилось, госпожа Маомао?

У неё не выходил из головы тот факт, что они находятся

в главной резиденции семьи Гёку.

– Этот неисправимый старший сын когда-нибудь

появляется в этом доме?
 – Он редко бывает здесь, но иногда приезжает, чтобы
повидаться с семьей. Так что есть вероятность, что мы с
ним встретимся, – подмигнула Чу.

Маомао вообразила возможные грядущие проблемы, но,

покачав головой, решила забыть о них.

Сачима - сладкая закуска китайской кухни, состоящая из пушистых нитей жареного теста,
связанных между собой густым сахарным сиропом.
* 州 – ист., геогр. Чжоу (название двух княжеств при дин. Чжоу: а) на территории
нынешней
пров. Шаньдун.
**Цветок "Махуа" известен в Китае. Однако в данном контексте "Махуа" может
также означать плод дерева кунжута (Sesamum indicum), который также широко
используется в традиционной китайской кулинарии. Плоды кунжута могут быть
названы "Махуа" в различных регионах, и они часто используются в кондитерских
изделиях, таких как сладкие куличи или печенье.
Глава 2. Теплица и церковь

Когда Маомао примерно уложила свою новую комнату в порядок, она

направилась к теплице, о которой раньше слышала.

"Фууууууууууу......"

Глаза Маомао засветились, она осматривала теплицу. Это было здание из

кирпича и дерева, часть стен и потолок были сделаны из прозрачного стекла,
чтобы пропускать солнечный свет. Внутри были выращены редкие экзотические
суккуленты и огурцы.

Говоря о огурцах, обычно их выкапывают и едят летом на полях, они являются

хорошим овощем для увлажнения, но в Северном городе их считали
деликатесом.

"В западных землях выращивание огурцов очень сложно, они считаются

символом богатства. Поэтому, когда есть гости из запада, во дворце часто
подают свежие огурцы. И да, старый господин Геку Юань очень любил огурцы,
он часто употреблял их, заключая между ломтями хлеба".

Так объяснял садовник, отвечающий за уход за теплицей. Он заботливо

подготовил кусочки хлеба и сливочное масло для проб.

Похоже, они собирались сделать из свежесобранных огурцов какую-то вкусную

закуску. Но...

"Маомао, вы начали прыгать от радости".

"Милая девушка, пожалуйста, удержите себя перед посторонними".

Лэй и Ли Бай смотрели на нее с легким горьким улыбкой.

"Я знаю!"

Маомао с энтузиазмом вытащила ножницы из кармана.

"Огурцы, листья огурцов, вьющиеся стебли огурцов".

И вот Маомао, пока пела, протянула руку к стеблю огурца...

"Девушка, что ты делаешь?"

Садовник с выступающей височной артерией схватил Маомао за плечо.

"Мне кажется, сейчас уже не время для огурцов".

Погода будет только холоднее. Даже если они выращиваются в теплице, огурцы,
скорее всего, больше не будут расти.
"Но мы можем их собрать".

Садовник усилил хватку на ладони.

"Их листья и стебли - тоже лекарственные травы, как и плоды. Когда они
засохнут, они станут бесполезными. Так зачем откладывать сбор?"

Маомао тоже не сдалась, ее взгляд остался неподвижным. Обе стороны

продолжали настаивать.