Маргарита Альфредовна Штусс

«…Мой отец, Альфред-Август Карлович Штусс,

родился в семье обрусевших немцев примерно в
начале 1850-х гг. Как было принято в дворянской
семье фон Штуссов, мальчики получали военное
образование и служили на благо Отечества, присягая
на верность Его Императорскому Величеству.
18 августа 1873 г. Альфред в составе 10-го выпуска
успешно окончил Александровское военное училище и
был направлен из юнкеров в конно-артиллерийскую
бригаду Оренбургского казачьего войска. С тех пор
военная карьера отца была неразрывно связана с
казачьими войсками, и к 1 января 1909 г. он успел
пройти карьерную лестницу от есаула до чина
полковника Кубанской казачьей конно-
артиллерийской бригады, поездив по степным
просторам азиатских владений Российской империи и
по неспокойным горам Грузии.

Моя мать, Альма Александровна, родилась в 1870 г.

Совсем юной её выдали замуж за Альфреда Карловича,
который был значительно её старше.

Я родилась в 1894 году, 15 дня февраля месяца, в ½ 5

часа вечера в «урочище» Хан-Кенди Елисаветпольской
губернии близ Тифлиса.

Была крещена как Маргарита Шарлотта Иоанна

Штусс 26 июня 1894 г. в тифлисском Евангелически-Лютеранском приходе. А в течение следующих
нескольких лет родились две моих сестры: Нюля и Мария.

В 1913 г., после того, как отец окончил службу, мы все переехали в Кисловодск, в свой собственный
дом. Здесь же, в Кисловодске, я окончила женскую гимназию и с того же года начала работать
классной надзирательницей и учительницей русского языка в той же гимназии, где проработала
около пяти лет. Надо сказать, что по национальности я немка, но никогда за границей не была и
считаю себя русской.

Именно в гимназии я познакомилась со своим будущим мужем – тоже преподавателем, только

иностранных языков и математики – Ляховским Юлиусом Максимовичем, а в 1915 г. мы поженились.
Но это наше бракосочетание вовсе не было простым. Отец находил в Юлиусе сразу два недостатка:
во-первых, тот был старше меня на 14 лет (хотя, и мама ведь значительно моложе отца), а, во-
вторых, Юлиус, сын бухгалтера, выходец из Польши никак не мог быть принят в качестве достойной
партии для его прелестной дочери, девушки дворянских корней. Отец с мамой даже писали письмо
Его Императорскому Величеству Николаю II с просьбой не допустить сей незаконный брак, на что им
пришёл ответ: поскольку молодые любят друг друга, то даже император не вправе вмешиваться в
их чувства.

В 1918 г. у нас родился сын, и я назвала его в честь отца, Альфредом (хотя в сложное время репрессий
ему и пришлось переиначить своё имя на «Александр», для меня он всегда был Альфиком).
После демобилизации Юлиуса из императорской армии, мы переехали в Москву, где на протяжении
ряда лет я жила на иждивении мужа ввиду болезни ребёнка, требовавшего постоянного ухода.

1920-е гг. стали временем испытаний для нашей семьи, члены которой по всем критериям
относились к категории «бывших». В 1926 – 1928 гг. Юлиус Максимович за «контрреволюционную»
деятельность (он, в том числе, работал секретарём и корреспондентом-переводчиком в
телеграфных агентствах «Associated Press» и «Reuters») был осуждён и 3 года отбывал наказание
вдали от семьи. В это время я, мама и Альфик жили в Москве более, чем скромно. Было голодно.
Альфик вместе с другими ребятами охотился на голубей, поджаривал их и ел... Поэтому с 1927 г. за
отсутствием мужа и необходимостью содержать сына и мать я начала работать: в
Океанографическом институте и Московском областном госарбитраже в качестве секретаря.

В 1934 г. Мы с Юлиусом и Альфиком переехали в Свердловск и поселились на ул. Всеобуча, 17, в

квартире № 3. Я устроилась маникюршей в парикмахерские промкооперации, одновременно обучаясь
на курсах иностранных языков. Кажется, жизнь стала налаживаться. Сын успешно окончил школу и
поступил в Медицинский институт…

Однако в двери стучался 1937 г.

В ноябре забрали Юлиуса по обвинению в контрреволюционной деятельности, и 5 января 1938 года
мой муж был расстрелян как «враг народа». Правда, до конца 1950-х гг. мы так и не узнали об этом,
только в 1958 году на моё имя пришёл документ о реабилитации мужа.

В 1938 году «чёрный воронок» приехал за мной, дочерью царского офицера, дворянкой по
происхождению и немкой по национальности. Так мой Альфик, 19-летний студент медицинского
института, остался совсем один. Меня приговорили к 10 годам ИТЛ – исправительно-трудовых
лагерей – и отправили в Коми в Локчимлаг.

27 января 1940 г. я написала письмо наркому внутренних дел т. Берии с заявлением, в котором
просила пересмотреть моё дело в виду моей невиновности и освободить за недоказанностью вины
одной из женщин, проходивших по этому же делу. Это было длинное подробное письмо,
раскрывающее подробности нашей непростой жизни… Ответ – отказ.
10 лет я провела в Локчимлаге на разных работах, сильно повредила правую руку – так, что
пришлось заново учиться писать – только теперь уже левой рукой. В 1948 г. после освобождения мне
предоставили возможность выбрать место своего поселения, и я выбрала Тюмень, где и прожила до
конца своей жизни.

В 1950-е гг. после XX Съезда КПСС началась первая волна реабилитаций, и нам с Юлиусом
Максимовичем были возвращены добрые имена, работа в лагере засчитана в трудовой стаж,
возмещена (с уценкой) стоимость ценных конфискованных вещей (всего получилось за серебряное
обручальное кольцо, серебряный кубок и чарку – подарок отца на бракосочетание – и охотничье
ружьё немногим более 1000 рублей). На полученные деньги удалось купить небольшой флигелёк, в
который позднее переехала ко мне сестра Нюля.

А в Свердловске жил сын с женой и дочерью, я регулярно приезжала их навестить, писала письма
внучке на детских открыточках, расспрашивала о делах в Свердловске, радовалась её успехам.

Умерла я в начале 1970-х гг.»

История и фото из личного архива Юлии Зевако.