84.

4П 884-3
Л44

Перевод с польского
Текст © 1964 Stanislaw Lem

Перевод © 1965 Юрий Абызов; © 1965 Т. Архипова

© 1965 А.Борисов
© 1965 Л.Васильев; © 1964,1965 Ариадна Громова
© 1990, 1992 Константин Душенко
© 1965 Феликс Широков
Иллюстрации © 1978,1989 Daniel Mroz
© 1969 Horst Hussel
© 1964 Szymon Kobylinski
© 1971 Stanislaw Lem
Иллюстрации Даниэля Мруза воспроизведены по изданиям:
S.Lem. Cyberiada. Krakow: Wydawnictwo literackie, 1978;
S.Lem. Bajki robotow. Katowice: Ksiaznica, 1989.
Использованы иллюстрации автора к книге: S.Lem. Dzienniki
gwiazdowe. - Warszawa: Czytelnik, 1971 (c. 9 ,1 8 3 , 203);
иллюстрация Ш имона Кобылинского к книге: S.Lem. Bajki
robotow. Krakow: Wydawnictwo literackie, 1964 (4 с.обл.)
На форзаце - обложка издания: S.Lem. Robotermarchen. -
Berlin: Eulenspiegel Verlag, 1969.
Серия © 1993 Издательство »Вахазар«

Издано с согласия автора.

Лем, Станислав, 1921-

Л44 Сказки роботов / Перевод с польского; Иллюстрации
Даниэля Мруза. - М.: Вахазар; ПАИМС 1993. - 240 с., ил. -
(Коллекция польской литературы).

47030I0I00 - 03 - 001
ISBN 5-88190-003-0 Л
D87(03) - 93 05 93
ISBN 5-88633-004-6
 Содержание

Сказки роботов

Три электрыцаря. Перевод М .Архиповой . . и

Урановые уши. Перевод К .Д уш енко .............. 21
Как Эрг Самовозбудитель Бледнотика
победил. Перевод А. Г р о м о в о й ...................... 30
Сокровища короля Бискаляра. Перевод
Ю .А б ы з о в а ..................................................... 50
Два чудовища. Перевод К .Д у ш е н к о .............. 64
Белая смерть. Перевод К .Д уш енко .............. 76
Как Микромил и Гигациан разбеганию
туманностей начало положили. Перевод
А. Г р о м о в о й ............................................ 84
Сказка о цифровой машине, которая с
драконом сражалась. Перевод Ф .Ш ирокова . 93
Советники короля Гидропса. Перевод
А. Г р о м о в о й ......................................................... 104
Друг Автоматея. Перевод Л. Васильева . . . . 124
Король Глобарес и мудрецы. Перевод
К .Д у ш е н к о .................................................. . 151
Сказка о короле Мурдасе. Перевод
К .Д уш енко ..................................................... 168

Из сочинения Цифротикон, или О

девиациях, суперфиксациях и
аберрациях сердечных

О королевиче Ф ерриции и королевне

К ристалле. Перевод К .Д у ш е н к о .................... 185

Кибериада

Как уцелела Вселенная. Перевод Ю .Абызова 205

Машина Трурля. Перевод М .А рхиповой . . . 213
Крепкая взбучка. Перевод А. Борисова . . . . 228
Сказки роботов
 ТРИ ЭЛЕКТРЫЦАРЯ

Ж илтель,некогда великий конструктор-изобрета­

создавал он без устали необычайные
приборы и изобретал удивительные аппараты.
Смастерил он как-то раз для самого себя машинку-
пушинку, которая красиво пела, и назвал ее пта-
шинкой. Была у него печатка в виде смелого серд­
ца, и каждый атом, который выходил из-под его
рук, имел на себе этот знак. Дивились потом уче­
ные, находя в атомных спектрах мерцающие сер­
дечки. Смастерил он много полезных машин, ма­
леньких и больших, и как-то раз пришла ему в го­
лову чудная мысль соединить воедино смерть с
жизнью и тем достичь невозможного. Решил он
создать разумные существа из воды, но не тем
ужасным способом, о котором вы сейчас подумали.
Нет, мысль о телах мягких и мокрых была ему
чужда. Она вызывала у него отвращение, как и у
любого из нас. Решил он создать из воды существа
по-настоящему красивые и мудрые, а именно кри­
сталлические.
Выбрал он тогда планету, от всех солнц весь­
ма отдаленную, из ее замерзшего океана вырубил
ледяные глыбы, а из них, как из горного хрусталя,
изваял ледонидов. Звались они так, ибо могли су­
ществовать лишь при страшном морозе и в пустоте
бессолнечной. Построили вскоре ледониды города
12 Станислав Лем

и дворцы ледяные, а поелику всякая теплота грози­

ла им гибелью, освещали они свои жилища север­
ными сияниями, каковые ловили и держали в ог­
ромных прозрачных сосудах. Кто был богаче, тот
имел больше северных сияний, лимонно-желтых и
серебристых, и жили ледониды счастливо, а по­
скольку любили не только свет, но и драгоценные
камни, то славились они своими драгоценностями.
Драгоценности эти высекали они из затвердевших
газов и шлифовали. Скрашивали им эти драгоцен­
ности вечную ночь, в которой пылали, словно пле­
ненные духи, северные сияния, подобные заколдо­
ванным туманностям в хрустальных глыбах. Не­
мало космических захватчиков мечтали завладеть
этими богатствами, ибо вся Ледония была видна из
самых дальних далей, сверкая, словно бриллиант,
медленно вращающийся на черном бархате. При­
бывали на Ледонию разные искатели приключений
попытать военного счастья. Залетел на нее и элект-
рыцарь Латунный, чьи шаги раздавались, как звон
колокольный, но едва он ступил ногой на лед, как
лед под ним от жара растаял, и низринулся элект-
рыцарь в пучину ледового океана, и воды сомкну­
лись над ним, и там, на дне морей ледонских, слов­
но древнее насекомое в янтаре, почил он до сконча­
ния века.
Не испугала судьба Латунного других смель­
чаков. Вслед за ним прилетел на планету электры-
царь Железный, жидким гелием так упившись, что
в нутре его стальном булькало, а панцирь покрыл-
14 Станислав Лем

ся инеем пушистым, и от этого стал он походить на

снежную бабу. Но, планируя к поверхности плане­
ты, электрыцарь раскалился от трения об атмосфе­
ру, жидкий гелий со свистом улетучился из него, а
он сам, раскаленный докрасна, упал на ледяные го­
ры, которые тотчас разверзлись. Вылез он оттуда,
извергая клубы пара, подобно кипящему гейзеру;
но к чему бы он ни прикасался, все мгновенно пре­
вращалось в белое облако, из которого снег выпа­
дал. Сел тогда Железный и стал ждать, пока осты­
нет, и вот, когда снежинки перестали таять на его
панцирных наплечьях, решил эл ектрыцарь встать
и ринуться в бой, но смазка в суставах так загусте­
ла, что он и выпрямиться не смог. И по сей день си­
дит он там, а выпавший снег превратил его в белую
гору, из которой только шишак шлема торчит. На­
зывают ту гору Железной, и в глазницах ее бле­
стит замерзший взор.
Услышал о судьбе своих собратьев третий
электрыцарь, Кварцевый, который днем походил
на стеклянную линзу, а ночью казался отражени­
ем звезд. Не опасался он, что смазка в суставах за­
густеет, ибо не смазывался; не страшился, что лед
под ногами его расплавится, ибо мог оставаться хо­
лодным, если того желал. Одного он должен был
избегать - напряженных размышлений: накалялся
от них кварцевый мозг, и могло это погубить элек-
трыцаря. Вот и решил он спасти свою жизнь без­
думьем и добиться победы над ледонидами. Приле­
тел он на планету и так охладился за длительный
Три электрыцаря 15

свой полет сквозь вечную галактическую ночь, что

и железные метеориты, которые ударялись о его
грудь, разлетались, звеня, на мелкие кусочки, как
стекло. Опустился Кварцевый на снега Ледонии
белые под небом ее черным, звездами битком наби­
тым, и был он прозрачен, как лед.
Призадумался было Кварцевый, что же ему
дальше делать, но снег под ним тотчас почернел и
начал в пар обращаться.
- Ого! Дело плохо! - сказал себе Кварцевый.
Ну, да ничего, только бы не думать, и наша
возьмет!
И решил он, что бы ни случилось, эту фразу
повторять: ведь не требовала она никакого умст­
венного напряжения и совсем не разогревала мозг.
И пошел Кварцевый по снежной пустыне бездумно
и бесцельно, стремясь только холод свой сохра­
нить. Шел он так, пока не приблизился к стенам
ледяным столицы ледонидов Морозилии. Разбе­
жался он и попытался стену головой пробить, уда­
рил так, что искры посыпались, но ничего не до­
бился.
- Попробуем по-иному! - подбодрил он себя и
задумался над тем, сколько ж это будет дважды
два.
И едва электрыцарь задумался над этим, как
голова у него разогрелась, и ринулся он второй раз
таранить искрящиеся стены, но лишь маленькую
ямку сделал.
16 Станислав Лем

- Маловато! - проговорил он. - Попробуем

что-нибудь потруднее. Сколько ж это будет триж­
ды пять?
На этот раз голову его окутала туча шипящая,
ибо снег от таких бурных мыслей сразу вскипал.
Вновь отступил назад Кварцевый, вновь разбежал­
ся, ударил и насквозь пробил стену, а за ней еще
два дворца и три домика поменьше графов Мороз­
ных, попал на огромную лестницу, схватился за
перила из сталактитов, но ступеньки были скольз­
кие, как каток. Быстро вскочил электрыцарь, ибо
все вокруг него уже таяло и мог он в любую минуту
провалиться сквозь город вглубь, в ледяную без­
дну, где замерз бы навеки.
- Ничего! Только бы не думать! Наша возь­
мет! - подбодрил он себя и в самом деле тут же
остыл.
Вылез он из тоннеля, который сам же во льду
пробурил, и очутился на большой площади, со всех
сторон освещенной северными сияниями, что мер­
цали смарагдом и серебром в хрустальных ко­
лоннах.
И вышел ему навстречу звездоблещущий ры­
царь огромный - вождь ледонидов Севереаль.
Всю свою силу собрал электрыцарь Кварце­
вый и ринулся в атаку. Сошлись они, и такой гро­
хот стоял, словно столкнулись посреди Ледовитого
океана два айсберга. Отвалилась сверкающая дес­
ница Севереаля, у самого плеча отрубленная, но
храбрый воин не растерялся. Повернулся он, чтобы
Три электрыцаря 17

грудь свою, широченную, как ледник, каковым он

и был, подставить врагу.
Вновь разбежался Кварцевый и вновь пошел
на ужасный таран. Тверже и плотнее льда оказался
кварц, и лопнул Севереаль с таким грохотом, будто
лавина скатилась с горы. Лежал он, разбитый вдре­
безги, в свете полярных сияний, которые смотрели
на его поражение.
- Наша взяла! Лишь бы и дальше так! - сказал
Кварцевый и сорвал с побежденного драгоценности
красоты волшебной: перстни с водородной насеч­
кою, пряжки и пуговицы искристые, словно брил­
лиантовые, а на деле из трех благородных газов -
аргона, криптона и ксенона - отшлифованные. И
такой охватил его восторг, что нагрелся электры-
царь от волнения и тотчас все эти бриллианты и
сапфиры, шипя, улетучились от его прикоснове­
ний и в руке у него ничего не осталось, лишь ка­
пельки, на росу похожие, да и те сразу же испари­
лись.
- Ого! Значит, мне и восторгаться нельзя! Ну,
ничего! Только бы не думать! - молвил он про себя
и двинулся вглубь крепости, которую покорить
стремился. Вскоре увидел он приближающуюся ог­
ромную фигуру. Был то Белобой Белейший, Ене-
рал-Минерал; всю широкую грудь его ордена ледя­
ные покрывали, а посредине сверкала звезда ог­
ромная - иней на ленте гляциальной. Этот страж
казны королевской преградил было путь Кварцево­
му, но тот налетел, как буря, и разнес его на ледя­
18 Станислав Лем

ные кусочки. Тут на помощь Белобою прибежал

князь Звездоух, властитель черных льдов; с ним-то
электрыцарю не удалось совладать: ведь на князе
была броня дорогая азотная, в жидком гелии зака­
ленная. От брони этой таким морозом веяло, что
утратил Кварцевый напор свой, движения его ос­
лабели, даже полярные сияния поблекли, так пове­
яло тут Нулем Абсолютным. Рванулся Кварцевый,
думая про себя: “Беда! Что ж это происходит?” И
от огромного изумления мозг его раскалился, Нуль
Абсолютный стал нулем обычным, и на глазах у
Кварцевого стал Звездоух с грохотом распадаться
на кольца, и громы вторили его агонии, пока на по­
ле боя не осталась в лужице груда черного льда, по
которой слезами вода стекала.
- Наша взяла! - воскликнул Кварцевый. -
Только бы не думать, - хоть иногда и подумать
нужно. Так или эдак, а должен я победить!
Двинулся он дальше, и звенели его шаги,
словно кто-то молотом сокрушал кристаллы.
Мчался он, грохоча, по улицам Морозилии, а жи­
тели ее из-под белых шапок крыш с отчаянием в
сердце взирали на него. Мчался он, будто светя­
щийся метеорит по Млечному Пути, и вдруг уви­
дел вдали одинокую небольшую фигуру. Был это
сам Тяжелой, прозванный Ледоустым, величай­
ший мудрец ледонидов. С разгона налетел на него
Кварцевый, чтобы смять одним ударом, но тот ус­
тупил дорогу и показал два пальца расставленных;
не понял Кварцевый, что это значит, вернулся он и
Три электрыцаря 19

опять двинулся на противника. Тяжелой же опять

отступил в сторону, но лишь на шаг, и показал
один палец. Удивился немного Кварцевый и замед­
лил свой бег, хотя уже развернулся, чтобы снова
взять разгон. Задумался он, и в тот же миг хлынула
вода из ближайших домов, но он ничего не заме­
чал, ибо Тяжелой сделал колечко из пальцев одной
руки, а большим пальцем другой руки стал шеве­
лить в этом колечке. Кварцевый все думал да ду­
мал, что же могли означать эти молчаливые жес­
ты, и разверзлась у него под ногами пучина, хлы­
нула оттуда черная вода, полетел он на дно, словно
камень, и не успел даже подбодрить себя словами:
“Это ничего, только б не думать!”, как его уже на
свете не стало.
Спрашивали потом ледониды, благодарные
Тяжелону за спасение, что хотел он сказать своими
жестами страшному электрыцарю.
- Все это очень просто, - ответствовал мудрец.
Два пальца означали, что нас вместе с ним двое.
Один - что вскоре останусь я один. Потом я показал
ему колечко, а это означало, что вокруг него лед
разверзнется и черная морская бездна поглотит его
навеки. Не понял он ни первого, ни второго, ни
третьего.
- О великий мудрец! - возопили изумленные
ледониды. - Как же ты решился показывать такие
знаки страшному супостату? Подумай, что про­
изошло бы, если б он понял тебя и не стал удив-
20 Станислав Лем

ляться. Ведь тогда бы он не нагрелся от мышления

и не провалился бы в пучину бездонную...
- Не страшился я этого ничуть, - с холодной
усмешкой ответил им Тяжелой Ледоустый, - ибо
знал заранее, что ничего он не поймет. Коль была
б у него хоть капля разума, не прилетел бы он сю­
да. Что пользы существу, под солнцем живущему,
от наших драгоценностей газовых и серебряных
звезд ледяных?! - И снова поразились ледониды его
мудрости и разошлись, успокоенные, по домам, где
стоял милый их сердцу мороз.
С тех пор никто уж не пытался завоевать Ле-
донию, ибо перевелись глупцы во Вселенной; хотя
некоторые утверждают, что есть их еще немало, да
только не знают они дороги в Ледонию.
 УРАНОВЫЕ УШИ

Ж илшийнекогда инженер Космогоник, возжигав­

звезды, чтобы тьму одолеть. Прибыл он
в туманность Андромеды, когда полно еще было в
ней черных туч. Сперва скрутил он в клубок вихрь
огромный, а когда клубок закружился, достал Кос­
могоник свои лучи. Было их у него три: красный,
фиолетовый и невидимый. Перекрестил он звезд­
ный шар первым лучом, и получился красный ги­
гант, но не стало светлее в туманности. Вторым лу­
чом уколол он звезду, и та побелела. Сказал он
ученику: “Присмотри-ка за нею!” - а сам другие
звезды пошел разжигать. Ждет ученик тысячу лет,
и еще тысячу, а Космогоник не возвращается. На­
скучило ему ждать. Подкрутил он звезду, из белой
стала она голубой. Понравилось это ученику, и ре­
шил он, что все умеет. Попробовал еще подкру­
тить, да обжегся. Пошарил в ларчике, который ос­
тавил ему Космогоник, а в ларчике пусто, и даже
как-то чересчур пусто: смотрит и дна не видит. До­
гадался он, что это невидимый луч, и решил расше­
велить им звезду, да не знал, как. Взял он ларчик
и бросил в огонь. Вспыхнули облака Андромеды
словно тысяча солнц, и стало во всей туманности
светло как днем. Обрадовался ученик, да недолгой
была его радость, потому что звезда лопнула. Тут,
завидев беду, прилетел Космогоник и, чтобы зря
22 Станислав Лем

ничего не пропало, начал ловить лучи и из них

формовать планеты. Первую сделал газовую, вто­
рую углеродную, а для третьей остались металлы,
всех других тяжелее, и получился из них актино­
идный шар. Сжал его Космогоник, запустил в по­
лет и сказал: “Через сто миллионов лет вернусь и
погляжу, что получится!”. И помчался на поиски
ученика, который со страху сбежал.
А на планете той, Актинурии, выросла мощ­
ная держава палатинидов. Каждый из них до того
был тяжел, что только по Актинурии и мог ходить,
ибо на прочих планетах земля под ним проседала,
а стоило палатиниду крикнуть, как рушились го­
ры. Но дома у себя ступали они тихонечко и голоса
не смели повысить, затем что владыка их, Архито­
рий, не ведал меры в жестокости. Поселился он во
дворце, высеченном из платиновой горы, и было в
том дворце шестьсот огромных покоев, и в каждом
лежала одна рука короля, настолько он был велик.
Выйти из дворца он не мог, но повсюду имел шпио­
нов, до того он был подозрителен; и к тому же из­
водил подданных своей алчностью.
Ночью не нуждались палатиниды ни в лам­
пах, ни в ином освещении, поскольку все горы на
планете были радиоактивные, и даже в новолуние
можно было иголки считать. Днем, когда солнце
слишком уж припекало, спали они в подземельях
своих гор, и лишь по ночам сходились в металли­
ческих долинах. Но жестокий владыка велел в кот­
лы, в которых растапливали палладий и платину,
24 Станислав Лем

бросать куски урана и объявил об этом по всей де­

ржаве. Каждому палатиниду велено было прибыть
в королевский дворец, где с него снимали мерку
для нового панциря й облачали его в наплечники и
шишак, рукавицы и наколенники, шлем и забрало,
и все это самосветящееся, ведь доспехи были из
уранового листа; всего же сильнее светились уши.
Отныне палатиниды не могли собираться на
общий совет, ибо если скопление их становилось
слишком уж кучным - взрывалось. Пришлось им
вести уединенную жизнь и обходить друг друга по­
дальше, из страха перед цепною реакцией, Архи­
торий же тешился их печалью и все новыми обре­
менял их податями. Монетные дворы его в сердце-
вине гор чеканили дукаты свинцовые, потому что
свинец был особенно редок на Актинурии и цену
имел наибольшую.
Великие беды терпели подданные злого вла­
дыки. Иные хотели устроить мятеж и пытались
объясниться жестами, но безуспешно: всегда ока­
зывался меж них кто-нибудь не слишком смышле­
ный, и, когда подходил поближе, чтобы спросить, в
чем дело, из-за такой его непонятливости весь за­
говор тотчас взлетал на воздух.
Жил на Актинурии молодой изобретатель, по
имени Пирон, который навострился тянуть из пла­
тины проволоку до того тонкую, что можно было
сплетать из нее сети для ловли облаков. Изобрел
Пирон и проволочный телеграф, а потом такой то­
нюсенький вытянул проводочек, что уже его не бы­
Урановые уши 25

ло, и так появился беспроволочный телеграф. На­

деждой исполнились обитатели Актинурии, ре­
шив, что теперь-то удастся им сплести заговор. Но
хитрец Архиторий подслушивал все разговоры, в
каждой из своих шестисот рук держа платиновый
проводник, и потому знал, о чем говорят его под­
данные; так что стоило ему заслышать слово
“бунт”, либо “мятеж”, как тотчас насылал он ша­
ровые молнии, которые заговорщиков превращали
в пылающую лужу.
Решил Пирон перехитрить злого владыку.
Обращаясь к товарищам, вместо “бунт” он говорил
“боты”, вместо “конспирировать” - “отливать”, и
так готовил восстание. Архиторий же удивлялся,
почему это подданные его вдруг занялись башмач­
ным ремеслом, ибо не знал, что когда они говорят
“натянуть на колодку”, то имеют в виду “посадить
на огненный кол”, а “тесные башмаки” означают
его тиранию. Но те, к кому обращался Пирон, не
всегда хорошо его понимали, ведь о своих намере­
ниях он мог сообщать не иначе, как башмачной
речью. Толковал он им так и этак, а они все не по­
нимали, и как-то раз он опрометчиво телеграфиро­
вал: “Шкуру плутониевую дубить” - вроде бы на
башмаки. Но тут король ужаснулся, ведь плутоний
- ближайший родич урана, а уран - тория; недаром
он Архиторием звался. Немедля послал он брони­
рованных стражников, а те схватили Пирона и бро­
сили его на свинцовый паркет перед лицом короля.
Пирон ни в чем не признался, однако король зато­
26 Станислав Лем

чил его в палладиевой башне. Всякая надежда по­

кинула палатинидов, но пробил час, и вернулся в
их края Космогоник, создатель трех планет.
Пригляделся он издали к порядкам на Акти­
ну рии и сказал себе: “Так быть не должно!” После
чего соткал тончайшее и самое жесткое излучение,
поместил в нем, как в коконе, свое тело, чтобы оно
его дожидалось, а сам принял облик бедного солда-
та-обозника и на планету спустился.
Когда темнотою покрылась земля и лишь да­
лекие горы холодным кольцом освещали платино­
вую долину, Космогоник попробовал подойти к
подданным короля Архитория, но те его всячески
избегали в страхе перед урановым взрывом, он же
тщетно гонялся то за одним, то за другим, не пони­
мая, почему они пускаются от него наутек. Так вот
кружил он звенящим шагом по взгорьям, похожим
на рыцарские щиты, пока не добрался до подножия
башни, в которой Архиторий держал закованного
Пирона. Увидел его Пирон сквозь решетку, и пока­
зался ему Космогоник, хоть и в обличье скромного
робота, не похожим на прочих палатинидов: ибо он
не светился во тьме, но был темен как труп, а все
потому, что в доспехах его не было ни крупицы
урана. Хотел его окликнуть Пирон, да только уста
у него были завинчены, так что смог он лишь высе­
кать искры, колотясь головой о стены темницы.
Космогоник при виде такого сияния приблизился к
башне и заглянул в зарешеченное окошко. Пирон,
Урановые уши 27

хоть и не мог говорить, мог звенеть цепями, и вы­

звонил он Космогонику всю правду.
- Терпи и жди, - отвечал ему инженер, - и до­
ждешься.
Пошел Космогоник в самые глухие актину-
рийские горы и три дня искал кристаллы кадмия, а
нашедши, раскатал их в листы, ударяя по ним пал­
ладиевыми булыжниками. Из кадмиевого листа
выкроил шапки-ушанки и положил их на пороге
каждого дома. Палатиниды, увидев их, удивля­
лись, но тотчас надевали, ведь дело было зимой.
Ночью появился среди них Космогоник и пру­
тиком раскаленным размахивал так скоро, что
получались огненные линии. Таким манером пи­
сал он им в темноте: “Можете сходиться уже без
опаски, кадмий убережет вас от урановой гибели”.
Они же, почитая его королевским шпионом, не до­
веряли его советам. Космогоник, разгневанный их
неверием, пошел опять в горы, насобирал там ура­
новых руд, вытопил из них серебристый металл и
начеканил сверкающих дукатов; на одной стороне
сиял профиль Архитория, на другой - изображение
шестисот его рук.
Нагруженный урановыми дукатами, воротил­
ся Космогоник в долину и показал палатинидам
диво дивное: бросал дукаты подальше, один на дру­
гой, так что выросла из них звенящая горка; когда
же бросил еще один дукат сверх положенной меры,
воздух содрогнулся, брызнуло из дукатов сияние, и
обратились они в белый пламенеющий шар; когда
28 Станислав Лем

же ветер развеял пламя, остался лишь кратер, вы­

топленный в скале.
В другой раз принялся Космогоник дукаты
бросать из мешка, но уже иначе: бросит монету и
тотчас прикроет ее кадмиевой плиткой, и хотя вы­
росла горка вшестеро больше прежней, ничего не
случилось. Тут поверили ему палатиниды, сгруди­
лись и с величайшей охотой заговор устроили. Хо­
тели они короля свергнуть, да не знали как, ведь
дворец окружала огненная стена, а на разводном
мосту стояла палаческая машина, и ежели кто не
знал пароля, того кромсала она на куски.
Между тем подходило время выплаты новой
подати, которую алчный Архиторий установил.
Раздал Космогоник подданным короля урановые
дукаты и наказал выплачивать ими подать; так они
и сделали.
Радовался король, что так много светящихся
дукатов сыплется в его сокровищницу, да не знал
он, что не свинцовые они, а урановые. Ночью Кос­
могоник растопил решетку темницы и вызволил из
нее Пирона, а когда они молча шли долиной при
свете радиоактивных гор, словно целое кольцо лун
упало с небес и опоясало горизонт, и вспыхнул
ужасающий свет, ибо груда дукатов урановых в ко­
ролевской казне превысила меру и началась в ней
цепная реакция. Взрыв поднебесный разнес дворец
и тушу металлическую Архитория, а мощь его бы­
ла такова, что шестьсот оторванных рук тирана по­
летели в межзвездную пустоту. Радость воцари-
Урановые уши 29

лась на Актинурии, Пирон стал ее справедливым

правителем, Космогоник же, вернувшись во тьму,
извлек свое тело из лучистого кокона и удалился,
чтобы зажигать звезды. А шестьсот Архиториевых
рук доныне кружат вокруг планеты, словно кольцо
Сатурново, и чудным сияют блеском, стократно
сильнейшим, нежели свет радиоактивных гор, и
радостно говорят палатиниды: “Вон Архиторий по
небу катится!” Поскольку же некоторые и поныне
катом его именуют, народилось отсюда присловье,
которое добрело и до нас после долгого странствия
меж островов галактических: “Покатился кат на
закат”.
 КАК ЭРГ САМОВОЗБУДИТЕЛЬ
БЛЕДНОТИКА ПОБЕДИЛ

Могучий король Болидар очень любил всякие

диковинки и в собирании их проводил жизнь,
забывая при этом иной раз и о важных государст­
венных делах. Собрал он коллекцию часов, и были
среди них часы пляшущие, часы-зори и часы-обла­
ка. Были у него чучела существ из самых дальних
областей Вселенной, а в особом зале под колпаком
стеклянным находилось самое редкое создание, Го-
мо Антропос именуемое, дивно бледное, двуногое;
у него даже глаза были, правда, пустые, и король
велел вставить в них два рубина великолепных, да­
бы Гомо смотрел красным взглядом. Подгуляв
слегка, приглашал Болидар самых желанных гос­
тей в этот зал и показывал им страшилище.
Однажды был король в гостях у электроведа,
такого старого, что у него в кристаллах ум за разум
слегка заходил. Однако был тот электровед, Голо­
зон по имени, хранилищем всяческой мудрости га­
лактической. Говорили, что умел он нанизывать
фотоны на нитки, чтобы получались сияющие оже­
релья, и даже поговаривали, что знал он, как мож­
но изловить живого Антропоса. Зная о его пристра­
стиях, велел король немедля погребец отворить;
электровед от угощения не отказывался и, хватив
лишнего из банки лейденской, почувствовал, как
Как Эрг Самовозбудитель... 31

приятные токи расходятся по всему его телу. Тогда

он открыл королю страшную тайну и обещал до­
быть для него Антропоса, который правит одним из
племен межзвездных. Цену он назначил высокую:
столько алмазов с кулак величиной, сколько Ант-
ропос весить будет; но король и глазом не моргнул.
Отправился Голозон в путь-дорогу, король же
начал похваляться перед придворным советом, ка­
кого он приобретения ожидает, да и не мог бы он
этого скрыть, ибо велел уже в дворцовом парке, где
росли кристаллы великолепнейшие, построить
клетку из толстых железных брусьев. Тревога ох­
ватила придворных. Видя, что не отступается ко­
роль от своего, призвали они в замок двух мудре-
цов-гомологов, и король принял их весьма охотно,
ибо любопытствовал, что же такое многознайки
эти, Саламид и Таладон, могут рассказать ему о
бледном существе, чего бы он сам еще не знал.
- Правда ли это, - спросил он, едва поднялись
коленопреклоненные мудрецы, поклонившись ему
надлежащим образом, - что Гомо мягче воска?
- Истинно так, Ваша Ясность! - ответили оба.
- А правда ли и то, что через щель, которая
имеется у него в нижней части головы, может он
издавать различные звуки?
- И это истина, Ваше Королевское Величест­
во, равно как и то, что в это же самое отверстие су­
ет Гомо разные вещи, а потом двигает нижней час­
тью головы, которая на шарнирах к верхней при­
креплена, вследствие чего эти вещи размельчают­
ся, и он их втягивает в нутро свое.
32 Станислав Лем

- Странный это обычай, я о нем слышал, ска­

зал король, - однако скажите мне, мудрецы мои, за­
чем он так поступает?
- На этот счет четыре существуют теории, Ват
ше Королевское Величество, - ответили гомологи. -
Первая - что делает он это, чтобы избавиться от из­
лишка ядов (ибо ядовит он неимоверно). Другая
что поступает он так ради разрушения, которое
предпочитает всем другим утехам. Третья - что из-
за алчности, ибо он все поглотил бы, если б мог.
Четвертая...
- Хватит уж, хватит, - сказал король. - Правда
ли, что он из воды сделан, а все же не прозрачен,
как и та кукла, что у меня?
- И это правда! Имеется у него внутри, Вла­
ститель, множество скользких трубок, по которым
жидкости циркулируют; есть и желтые и жемчуж­
ные, но больше всего красных, которые несут
страшный яд, оксигеном или же кислородом имену­
емый, каковой газ все, чего коснется, сразу обраща­
ет в ржавчину либо в камень. Потому и сам Гомо
отливает жемчужным, желтым и розовым цветами.
Однако, Ваше Королевское Величество, молим мы
покорнейше, чтобы соизволил ты отступиться от
своего замысла и не добывал живого Гомо, ибо су­
щество это могущественно и злобно, как никакое
другое...
- Это вы должны изложить мне подробно, ска­
зал король, делая вид, что готов прислушаться к со­
ветам мудрецов; в действительности же, однако,
34 Станислав Лем

хотел он лишь удовлетворить великое свое любо­

пытство.
- Существа, к которым Гомо относится, зовут­
ся трясущимися, Господин. Входят сюда силикон-
цы и протеиды; первые отличаются более плотной
консистенцией, и потому зовут их непропеченца-
ми либо переохлажденцами; другие, более жидкие,
у разных авторов носят разные имена, как-то: лип-
ники либо клейковинцы у Полломедера, трясинни-
ки либо клеевидные у Трицефалоса Арборыжико-
вого, наконец, Анальцимандр Медяковый прозвал
их тряскослюнявчиками клееглазыми...
- Так это правда, что у них даже и глаза
скользкие? - живо спросил король.
- Истинно, Господин. Существа эти с виду
слабы, хрупки, и стоит им упасть с высоты локтей
в шестьдесят, как они превращаются в красную лу­
жу, но из-за прирожденной хитрости являют они
собой опасность более грозную, нежели все пучины
и рифы Астрического Кольца, вместе взятые! И по­
тому молим мы тебя, Господин, чтобы ради блага
государства...
- Ладно уж, дорогие мои, ладно, - прервал их
король. - Можете идти, а я приму решение с надле­
жащей осмотрительностью.
Отвесили ему низкие поклоны мудрецы-гомо­
логи и ушли встревоженные, ибо чувствовали, что
не оставил своего опасного замысла король Боли-
дар.
Как Эрг Самовозбудитель ... 35

По прошествии недолгого времени звездный

корабль привез ночью огромные ящики. Их немед­
ленно отправили в королевский парк. И вскоре
двустворчатые золотистые врата отворились для
всех подданных короля; в алмазной чаще, среди из
яшмы изваянных беседок и мраморных чудовищ,
увидали все железную клетку, а в ней бледное гиб­
кое существо, сидящее на маленьком бочонке; пе­
ред ним стояла миска с чем-то странным, издавав­
шим, правда, запах масла, но испорченного приго-
ранием на огне и потому непригодного уже к упот­
реблению. Однако существо это преспокойно опу­
скало в миску нечто вроде лопатки и, набирая с
верхом, вкладывало смазанную маслом субстан­
цию в свое лицевое отверстие. Зрители онемели от
ужаса, надпись на клетке прочтя, ибо поняли, что
перед ними живой Гомо Антропос бледнотик. Про­
стонародье принялось его дразнить, и тогда Гомо
встал, зачерпнул что-то из бочонка, на котором си­
дел, и начал плескать на толпу зевак водой убийст­
венной. Одни убегали, другие хватались за камни,
чтобы в мерзость эту швырнуть, но стража немед­
ленно разогнала всех.
Обо всем этом доведалась дочь короля, Элек-
трина. Видно, унаследовала она любопытство от
отца, ибо не боялась приближаться к клетке, в ко­
торой бледное создание проводило время, не­
престанно почесываясь и поглощая такую массу
воды и подпорченного масла, которая убила бы на
месте сотню подданных короля.
36 Станислав Лем

Гомо быстро научился разумному языку и от­

важивался даже заговаривать с Электриной.
Спросила его однажды королевна, что это та­
кое белое светится у него в пасти.
- Я называю это зубами, - сказал он.
- Дай мне хоть один зуб через решетку! - по­
просила королевна.
- А что ты мне дашь за это? - спросил он.
- Дам тебе свой золотой ключик, но только на
минутку.
- А что это за ключик?
- Мой личный, которым каждый вечер заво­
дится разум. Ведь и у тебя такой есть.
- Мой ключик не похож на твой, - ответил он
уклончиво. - А где он у тебя?
- Тут, на груди, под золотым клапаном.
- Дай мне его.
- А ты дашь мне зуб?
- Дам...
Открутила королевна золотой винтик, откры­
ла клапан, вынула золотой ключик и протянула
его сквозь решетку. Бледнотик жадно схватил его
и, хохоча, убежал вглубь клетки. Просила его ко­
ролевна и молила, чтобы ключик отдал, но он и ду­
мать не хотел. Боясь открыть кому-нибудь, что она
наделала, с тяжестью на сердце вернулась Элект-
рина во дворец. Неразумно она поступила, но ведь
была она еще почти ребенком. Наутро слуги нашли
ее лежащей без сознания на хрустальном ложе.
Прибежали король с королевой и все придворные,
Как Эрг Самовозбудитель... 37

а она лежала будто спящая, но пробудить ее не уда­

валось. Вызвал король специалистов - электрони-
ков придворных, медиков-электронургов, и они,
обследовав королевну, обнаружили, что клапан от­
крыт, а ни винтика, ни ключика нет! Шум поднял­
ся в замке и переполох, все бегали, искали ключик,
но тщетно.
На следующий день доложили погруженному
в отчаяние королю, что его бледнотик хочет гово­
рить с ним по поводу пропавшего ключика. Король
тут же отправился в парк, и страшилище сказало,
что знает, где королевна потеряла ключик, но от­
кроет это лишь тогда, когда король словом своим
королевским поручится свободу ему вернуть и ко-
рабль-пустолет дать, чтобы мог он к своим возвра­
титься. Король долго упорствовал, весь парк велел
обыскать, но в конце концов согласился на эти ус­
ловия. Подготовили тогда пустолет и бледнотика
под охраной вывели из клетки. Король ждал у ко­
рабля, ибо Антропос обещал сказать, где лежит
ключик, лишь когда взойдет на палубу корабля.
Когда же он там очутился, то высунул голову в люк
и, показывая сверкающий ключик, закричал:
- Вот он где, ключик! Я заберу его с собой, ко­
роль, чтобы твоя дочь никогда не проснулась, ибо я
жажду мести за то, что ты меня опозорил, выста­
вив на посмешище в клетке железной!
Огонь пошел из-под кормы пустолета, и ко­
рабль взвился ввысь при всеобщем остолбенении.
Послал король вдогонку самые быстрые мракодол-
38 Станислав Лем

бы стальные и скоровинтники, но экипажи их вер­

нулись с пустыми руками, ибо хитрый бледнотик
замел следы и ушел от погони.
Понял король Болидар, как плохо он посту­
пил, не послушав мудрецов-гомологов, да поздно
уж было. Первейшие электроники-слесаристы ста­
рались ключик сделать. Главный Монтажник двор­
цовый, резчики и оружейники королевские, позо-
лотничие и постальничие киберграфы-умельцы -
все съезжались, чтобы мастерство свое испытать,
однако же тщетно. И понял король, что надо вер­
нуть ключик, увезенный бледнотиком, иначе тьма
навеки омрачит разум и чувства королевны.
Объявил поэтому король Болидар по всему го­
сударству, что так и так, мол, дело было, бледно­
тик Гомо Антропический похитил золотой ключик,
а кто его поймает либо хоть драгоценность живо­
творную вернет и королевну разбудит, тот получит
ее в жены и вступит на трон королевский.
Явились тут же гурьбою смельчаки всякого
рода. Были средь них и электрыцари, и ловкачи-
обманщики, астроворы, звездоловы; прибыл в за­
мок Хранислав Мегаватт, фехтовалыцик-осцилла-
тор достославный, с таким маневренным вихревым
сцеплением, что никто не мог устоять против него
в поединке; прибывали самодейственники из са­
мых дальних краев: два Автоматея-догонялыцика,
в ста боях испытанные, Протезий-конструкцио-
нист прославленный, который иначе как в двух ис-
кроглотах, серебряном и черном, нигде не появ­
Как Эрг Самовозбудитель... 39

лялся; приехал Арбитрон Космософович, из прак-

ристаллов построенный, со структурой дивно
стрельчатой, и Сорвибаба-интеллектрик, который
на сорока робослах в восьмидесяти ящиках привез
старую счетную машину, от мышления проржа­
вевшую, но мощную в замыслах. Прибыли три му­
жа из рода Селектритов - Диодий, Триодий и Геп-
тодий, - которые имели в головах такой идеальный
вакуум, что мысль их была черна, как ночь без­
звездная; прибыл Перпетуан, с головы до ног в до­
спехах лейденских, с коллектором, что от трехсот
боев даже патиной покрылся; Матриций Перфо-
рат, который дня не проводил, чтобы не проинтег­
рировать кого-нибудь, - этот привез с собой во дво­
рец непобедимого кибернягу, коего звал Токусом.
Съехались все, а когда дворец был уже полон
гостей, прикатилась к его порогу бочка, а из нее в
виде капель ртутных вытек Эрг Самовозбудитель,
который мог принимать любую форму, какую сам
захочет.
Попировали герои, так осветив залы дворца,
что мраморные своды начали просвечивать пурпу­
ром, как облака на западе, и двинулись каждый
своим путем, чтобы бледнотика сыскать, вызвать
его на смертный бой и добыть ключик, а вместе с
ним - королевну и трон Болидара.
Первый, Хранислав Мегаватт, полетел на
Колдею, где жило племя холодцов, ибо замыслил
там “языка” добыть. И нырял он в их мази, удара­
ми телеуправляемой шпаги путь себе проклады­
40 Станислав Лем

вая, но ничего не достиг, ибо, когда слишком рас­

калился, охлаждение у него лопнуло, и встретил
фехтовальщик несравненный свою смерть среди
чужих, и катоды его отважнке навеки поглотила
нечистая мазь холодцов.
Автоматеи-догоняльщики добрались до стра­
ны радомантов, которые воздвигают строения из
светящихся газов, излучая радиоактивность, а са­
ми так скупы, что ежевечерне пересчитывают все
атомы своей планеты. Плохо приняли Автоматеев
скряги радоманты - показали им бездну, полную
ониксов, меденитов, лимонинов и спинелей, а ког­
да электрыцари польстились на сокровища, побили
их камнями, обрушив с высоты лавину драгоцен­
ных камней, которая, падая, осветила все вокруг,
словно сотня разноцветных комет. Ибо состояли
радоманты в тайном союзе с бледнотиками, о чем
никто не ведал.
Третий, Протезий-конструкционист, добрел
после долгого путешествия сквозь мрак межзвезд­
ный до самой страны алгонков. Там бушуют ка­
менные шквалы метеоров; об их неиссякаемую за­
весу ударился корабль Протезия и с раздробленны­
ми рулями стал дрейфовать по глубинам.
Четвертому, Арбитрону Космософовичу, по­
началу больше повезло. Прошел он сквозь теснину
андромедскую, преодолел четыре спиральных за­
вихрения у созвездия Гончих Псов, а затем попал
в спокойную пустоту, благоприятную для световой
навигации, и сам, как быстрый луч, налегал на
Как Эрг Самовозбудитель... 41

руль и, огнистым хвостом свой след отмечая, до­

брался до берегов планеты Маэстриции, где среди
скал метеоритных увидел разбитый остов корабля,
на котором отправлялся в путь Протезий. Похоро­
нил он корпус консгрукциониста, могучий, блестя­
щий и холодный, будто живой, под грудой базаль­
товой, но снял с него оба искроглота, серебряный и
черный, чтобы пользоваться ими как щитами, и
двинулся вперед. Дикой и гористой была Маэстри-
ция, каменные лавины на ней грохотали да сереб­
рились ветви молний в тучах над безднами. Рыцарь
забрел в страну ущелий, и там напали на него па-
линдромиты в сиянии малахитово-зеленом. Мол­
ниями с вершин рубили они Арбитрона, а он отра­
жал молнии искроглотным щитом, и тогда они пе­
редвинули вулкан, нацелились кратером в спину
рыцарю и плюнули огнем. Пал рыцарь Арбитрон, и
кипящая лава влилась в его череп, из которого вы­
текло все серебро.
Пятый, Сорвибаба-интеллектрик, никуда не
отправился, а, остановившись у самых границ ко­
ролевства Болидара, пустил своих робослов на па­
стбища звездные, сам же машину начал собирать,
настраивать, программировать и все бегал меж ее
восемьюдесятью ящиками, а когда они током насы­
тились так, что машина разбухла от разума, начал
задавать ей точно обдуманные вопросы: где обита­
ет бледнотик, как сыскать к нему дорогу, как его
одурачить, как в ловушку поймать, чтобы ключик
отдал. Но ответы получались неясные и уклончи­
42 Станислав Лем

вые, и он, распалившись гневом, дрессировал ма­

шину так люто, что от нее накаленной медью смер­
деть стало, и бил ее и лупил, крича: “Выкладывай
немедля правду, проклятая счетная старуха!”. И
расплавились ее соединения, потекло из них сереб­
ристыми слезами олово, с грохотом лопнули пере­
гретые трубки, и остался Сорвибаба над раскален­
ной рухлядью взбешенный, с палкой в руках, и
пришлось ему несолоно хлебавши домой вернуть­
ся. Заказал он новую машину, но получил ее лишь
четыреста лет спустя.
Шестой по счету была экспедиция Селектри-
тов. Диодий, Триодий и Гептодий иначе взялись за
дело. Имели они неисчерпаемые запасы трития,
лития и дейтерия и задумали форсировать взрыва­
ми тяжелого водорода все дороги, в страну бледно-
тиков ведущие. Неизвестно лишь было, где начи­
наются эти дороги.
Хотели они спросить огненогих, но те перед
ними в стенах своей столицы заперлись и огнями
отбрыкивались; удалые Селектриты шли на при­
ступ, не жалея ни дейтерия, ни трития, так что ад
отверзающихся атомных недр подымался в звезд­
ную высь. Городские стены блестели, как золото,
но в огне обнаруживали истинную свою природу,
превращаясь в желтые облака сернистого дыма,
ибо возводились они из пиритов-колчеданов. Дио­
дий пал, растоптанный огненогими, и разум его
разлетелся, как сноп цветных кристаллов, осыпая
панцирь. Похоронили его в гробнице из черного
Как Эрг Самовозбудитель... 43

оливина и повлеклись дальше, в пределы Опален-

ницкого королевства, где правил звездоубийца ко­
роль Астроцид. Было у него хранилище, наполнен­
ное ядрами огненными, из белых карликов вылу­
щенными, и такие они были тяжелые, что только
страшная сила дворцовых магнитов удерживала
их, чтоб не провалились они сквозь планету. Кто
ступил на почву этого королевства, не мог шевель­
нуть ни рукой, ни ногой, ибо гигантское притяже­
ние приковывало лучше, чем цепи и болты. Тяжко
воистину пришлось тут Триодию и Гептодию, ибо
Астроцид, увидав их под бастионами замка, начал
выкатывать одного белого карлика за другим и за­
пускал Селектритам в лица эти пышущие огнем
ядра. И все же был он побежден и сказал Селектри­
там, каким путем добираться до бледнотиков, но
обманул их, ибо и сам не знал этого пути, а хотел
лишь избавиться от грозных воителей.
Вошли тогда Селектриты в черную сердцеви­
ну мрака, где Триодия кто-то подстрелил антима­
терией из пищали, - может, кто из охотников-ки-
берносов, а может, был это просто самопал, на бес­
хвостую комету поставленный. Так или иначе, а
исчез Триодий, еле успев выкрикнуть: “Аврук!” -
любимое свое слово, боевой клич рода. Гептодий
же упорно стремился дальше, но и его ждала горь­
кая участь. Очутился его корабль среди двух грави­
тационных завихрений, Бахридой и Сцинтиллией
называемых; Бахрида время ускоряет, Сцинтил-
лия же замедляет, и есть меж ними полоса застоя,
44 Станислав Лем

в которой время ни вперед, ни назад не движется.

Замер там живым Гептодий и остался вместе с не­
исчислимым множеством астрофрегатов и галео­
нов, других космотьеров, пиратов, мракодолбов,
ничуть не старея, в тишине и жесточайшей скуке,
имя которой - Вечность.
Когда окончился так печально поход трех Се-
лектритов, Перпетуан, киберграф Баламский, ко­
торый должен был седьмым отправиться в путь,
долго не отправлялся. Долго готовился к битвам
электрыцарь этот, прилаживая себе все более стре­
мительные проводники, все сильнее разящие иск-
рильницы, огнеметы и толкатели. Благоразумия
полон, решил он во главе дружины верной идти, и
стекались под его знамена конквистадоры: много
пришло и безроботов, которые, иного занятия не
имея, военной службой заняться жаждали. Сфор­
мировал из них Перпетуан галактическую конни­
цу достойную, а именно: тяжелую, бронирован­
ную, которая слесарней именуется, и несколько
легких подразделений, в которых крушители
службу несли. Однако при мысли, что вот он дол­
жен идти и жизнь окончить в неведомых краях, что
в какой-нибудь луже превратится он весь без ос­
татка в ржавчину, железные голени подогнулись
под ним, скорбь его ужасная объяла, и вернулся он
тут же домой, от стыда и печали роняя топазовые
слезы, ибо был это рыцарь могущественный, с ду­
шою, драгоценностей полной.
Как Эрг Самовозбудитель . .. 45

Предпоследний же, Матриций Перфорат, ра­

зумно взялся за дело. Слыхал он о стране пигмели-
антов, карликов работящих, кои из этих мест род
свой ведут. У их конструктора рейсфедер на чер­
тежной доске поскользнулся, вследствие чего из
матрицовницы все до одного вышли они горбатыми
уродами, но переделка не окупалась, и так оно и
осталось. Эти карлики собирают знания, подобно
тому, как иные собирают сокровища, почему и зо­
вут их ловцами Абсолюта. Мудрость их на том ос­
новывается, что являются они коллекционерами
знаний, а не их потребителями.
К ним и отправился Перфорат, не с оружием,
но на галеонах, палубы коих прогибались от даров
великолепных; намеревался он купить расположе­
ние пигмелиантов нарядами, от позитронов кипя­
щими, нейтроновым дождем пронизанными; вез он
им также атомы золота в четыре кулака величиной
и бутыли, в которых колыхались редчайшие ионос­
феры. Но презрели пигмелианты даже пустоту
благородную, расшитую астральными видениями
прекраснейшими; тщетно Перфорат им, разгне­
вавшись, и Токусом своим грозил, что, мол, натра­
вит на них электрычащего. Дали они ему наконец
проводника, но был тот проводник спрутом мириа­
доруким и всегда показывал все направления сра­
зу. Прогнал его Перфорат и пустил Токуса по сле­
ду бледнотиков, но оказалось, что это был ложный
след, ибо тем путем комета калиевая проходила,
простодушный же Токус перепутал калий с каль­
46 Станислав Лем

цием, который в состав костяка бледнотиков вхо­

дит. Оттого ошибка произошла.
Долго слонялся Перфорат среди солнц, все бо­
лее темных, ибо в очень старую окрестность Все­
ленной попал. Шел он сквозь анфилады пурпур­
ных гигантов, пока не увидел, что его корабль
вместе со свитой звезд молчащих в спиральном
зеркале отражается, удивился и на всякий случай
взял в руки гасильник Суперновых, который купил
у пигмелиантов, чтоб от чрезмерного зноя на
Млечном Пути уберечься; не знал он, на что смот­
рит, а был то узел пространства, его факториал тес­
нейший, даже тамошним моноастеритам неизвест­
ный: говорят они об этом лишь одно - кто туда по­
падет, уж обратно не вернется. Доныне неизвест­
но, что сталось с Матрицием в этой звездной мель­
нице; Токус его верный один домой примчался, ти­
хонько воя в пустоту, и сапфировые его глазищи
таким страхом налились, что никто в них не мог за­
глянуть без содрогания. И ни корабля, ни гасиль­
ников, ни Матриция никто с тех пор не видел.
Последний, Эрг Самовозбудитель, тоже в
одиночку собрался в путь. Год и шесть недель его
не было. Вернувшись, рассказывал он о странах,
никому не ведомых, как то: о стране Перискоков,
которые возводят кипучие ядоплескальницы; о
планете клейстероглазых, кои слились перед ним в
ряды черных истуканов, ибо всегда так при нужде
поступают, он же их надвое рассек, обнажив остов
их, скалу известковую, когда же одолел он их гро-
Как Эрг Самовозбудитель... 47

бопады, то оказался лицом к лицу громадному, в

полнеба, и ринулся на него, чтобы дорогу спросить,
но под клинком огнемеча его лопнула кожа и от­
крылся белый лес извивающихся нервов. Расска­
зывал Эрг о планете прозрачного льда - Аберри-
ции, которая, как алмазная линза, картину всего
Космоса в себе заключает; там он и зарисовал пу­
ти, к стране бледнотиков ведущие. Толковал он о
стране вечного молчания, Семинарии Криотриче-
ской, где видел лишь ореолы звезд, отраженные в
нависающих глыбах глетчеров; о королевстве раз­
жиженных мармелоидов, которые выделывают из
лавы кипящие безделушки; об электропневмати-
ках, что умеют заклинать разум в парах метана, в
озоне, в хлоре, в дыме вулканов и все бьются над
тем, как мыслящий гений в газ вделать.
Рассказал Эрг, что для того, чтоб до страны
бледнотиков добраться, пришлось ему высадить
двери солнца, Головой Медузы именуемого, и,
сняв их с хроматических петель, пробежал он
сквозь внутренность звезды, сквозь сплошные ря­
ды огней, лиловых и голубовато-белых, и от жара
на нем броня коробилась. Рассказал, как тридцать
дней силился отгадать слово, которым приводится
в действие катапульта астропроциановая, ибо
лишь через ее посредство можно войти в холодный
ад трясущихся существ. И как он очутился, нако­
нец, среди них, а они поймать его силились в ло­
вушки клейкие, ртуть ему из головы выбить, замы­
кание ему учинить; как обманывали его, показы­
48 Станислав Лем

вая уродливые звезды, но то было ложнонебо, ибо

настоящее небо они от него хитростью скрыли; как
пытками добивались от него, каков его алгоритм, а
когда он все выдержал, заманили его в засаду и
прихлопнули магнетитовой скалой, а он в этой ска­
ле немедленно размножился в бесчисленное коли­
чество Эргов Самовозбудителей, крышку желез­
ную поднял, на поверхность вышел и строгий суд
над бледнотиками чинил целый месяц и еще пять
дней. И последним усилием бросили они на него
чудищ на гусеницах, танкунами именуемых, да
только и это не помогло, ибо, неутомимый в ярости
воинственной, резал он их, колол и рубил, и они
сдались и бросили к его ногам подлеца-ключевла-
дельца; Эрг же ему башку мерзкую отсек, и выпот­
рошил, и нашел в ней камень, трихобезоаром име­
нуемый. На камне же была вырезана надпись, язы­
ком бледнотиков хищным повествующая, где клю­
чик находится. Шестьдесят семь солнц, белых, го­
лубых и рубиново-красных, распорол Эрг, прежде
чем, надлежащее открыв, ключик нашел.
О приключениях и битвах, случившихся на
обратном пути, Эрг и вспоминать не хотел, ибо тя­
нуло его к королевне, да и с коронацией надо было
поторопиться.
С великой радостью повела его королевская
чета в покои дочери, которая молчала как камень,
погрузившись в сон. Эрг склонился над ней, начал
орудовать у открытого клапана, что-то вложил в
него, покрутил, и тут же королевна, к восторгу ма-
Как Эрг Самовозбудитель... 49

тери, отца и придворных, открыла глаза и улыбну­

лась своему спасителю. Эрг закрыл клапан, закле­
ил его пластырем, чтоб не открывался, и сказал,
что шурупчик он тоже нашел, но потом выронил во
время схватки с Полеандром Партобоном, импера­
тором Резопургении. Но никто на это не обратил
внимания, а жаль, ибо убедилась бы королевская
чета, что вовсе он никуда не отправлялся, ибо сыз­
мальства владел искусством подбирать ключи к
любому замку и благодаря этому смог завести ко­
ролевну Электрину.
Так что не пережил Эрг на самом деле ни од­
ного из описанных им приключений, а всего только
переждал год и шесть недель, чтоб не показалось
подозрительным слишком быстрое его возвраще­
ние, да и хотел он увериться, что никто из его со­
перников не вернется. Лишь тогда прибыл он ко
двору короля Болидара, королевну к жизни вер­
нул, повенчался с ней и царствовал долго и счаст­
ливо, а обман его так и не обнаружился. Из чего
сразу видно, что мы правду рассказали, а не сказ­
ку, ибо в сказках всегда побеждает добродетель.
СОКРОВИЩА КОРОЛЯ БИСКАЛЯРА

К ороль Кипрозии Бискаляр славился своими

несчетными богатствами. Было в его сокро­
вищнице все, что только можно сделать из золота,
из урана и платины, из амфиболов, рубинов, оник­
сов и аметистов. Любил король бродить по колено в
драгоценностях и часто говаривал, что нет на свете
такого сокровища, какого не было бы у него.
Весть о кичливости короля дошла до одного
чудесного конструктора, который в то время был
хранителем кладовой и главным закройщиком у
Висмодара, владыки звездных скоплений Диады и
Триады. Конструктор отправился ко двору Биска­
ляра. Очутившись в тронном зале, где король сидел
на кресле, выточенном из двух огромных брилли­
антов, конструктор, даже не взглянув на золотой
паркет, черными агатами украшенный, без всяких
околичностей сказал, что если король представит
ему опись своих сокровищ, то он, конструктор Кре-
аций, покажет такую драгоценность, какой у Бис­
каляра наверняка нет.
- Хорошо, - сказал Бискаляр, - но если тебе не
удастся это сделать за три дня, то я буду тебя маг­
нитами по серебряному своему дворцу волочить,
золотые гвозди в тебя вбивать буду, а потом череп
твой, в иридий оправленный, повешу на солнечных
воротах для устрашения самохвалов!
Сокровища Короля Бискаляра 51

Тут же принесли опись королевских сокро­

вищ, которую целых шесть лет с великой поспеш­
ностью составляли сто сорок электронных писцов.
Конструктор Креаций велел отнести фолиан­
ты в черную башню, которую отвел для него ко­
роль, и закрылся там.
На другой день он снова пришел к Бискаляру.
Король окружил себя такими сокровищами, что
даже глазам было больно от золотисто-белого ко­
лыханья. Но Креаций, не обращая на это внима­
ния, попросил, чтобы принесли ему корзину песка,
земли или даже просто мусора. Когда это сделали,
он высыпал серобурую массу на золотой паркет и
воткнул в нее, бережно держа двумя пальцами, ка­
кую-то маленькую штучку, блеснувшую, как не­
гасимая искорка. Штучка тут же вгрызлась в серый
холмик, и на глазах удивленного Бискаляра тот за­
сиял, как самый чистый самоцвет, и стал расти, иг­
рая пульсирующим светом, становясь все больше и
чудеснее, пока эта живая драгоценность не затми­
ла мертвую красоту королевских сокровищ. Все
присутствующие были ослеплены невыносимой,
все нарастающей красотой. Король закрыл лицо
руками и крикнул:
- Довольно!
Тогда Креаций наклонился и положил на иг­
рающий самоцвет другую искорку, черную, и са­
моцвет в один миг стал серо-бурой грудкой спек­
шейся земли.
Великий гнев и зависть охватили короля.
52 Станислав Лем

- За то, что ты меня посрамил, тебе грозит

казнь, - сказал он. - Но, чтобы не говорили, будто
я тебя коварно в темницу заточил и, вероломно на­
рушив наше королевское слово, магнитами воло­
чить и четвертовать тебя повелел, я дам тебе три
задания. Справишься с ними - дарую тебе жизнь и
свободу. Не справишься - горе тебе, чужеземец!
Ничего Креаций не ответил, стоял себе спо­
койно, а Бискаляр продолжал:
- Вот тебе первое задание. Ты похваляешься,
что можешь сделать все. Проникни же в мою под­
земную сокровищницу этой ночью. Дабы ты мог
доказать, что побывал в самом ее сердце, скажу те­
бе, что в ней четыре зала. И в последнем зале, бе­
лом, как снег, пусто. Лежит там только бриллиан­
товое яйцо, а в нем металлический шар. Завтра,
ровно в полдень, ты должен принести его мне.
Ступай!
Креаций поклонился и ушел.
Бискаляр злорадно усмехнулся. Хитрую ло­
вушку подстроил он Креацию: если бы даже конст­
руктор сумел пробраться в сокровищницу, то он не
смог бы вынести металлический шар; ведь выточен
тот шар был из чистого радия и за тысячу шагов об­
жигал страшным излучением и помрачал разум...
Спустилась ночь. Креаций вышел из своей
башни и пошел ко дворцу. Поодаль от стражи, что
перекликалась на зубчатых стенах, он достал из-за
пазухи маленькую шкатулочку, положил на ла­
донь три молочно-белых искры и дунул. Искры
Сокровища Короля Бискаляра 53

разгорелись перламутровым блеском и окутали об­

лаком вооруженную стражу. Спустился такой ту­
ман, что за шаг ничего не увидишь.
Креаций прошел в подземелье незамеченным
и очутился в зале. Потолок того зала был из халце­
дона, стены из хризобериллия, а изумрудный пол
казался зеленым озером посреди сверкающих скал.
Потом он увидел дверь сокровищницы, а перед нею
черную членистоногую машину о восьми ногах.
Воздух над ней так и выгибался хребтом, будто
волна расплавленного стекла.
- Скажи мне, - заговорила машина, - что это
за место, - нет там ни стен, ни решеток, а выйти от­
туда никто не может?
- Это место - Космос, - ответил конструктор.
Зашаталась машина и упала на изумрудные
плиты с таким грохотом, будто ктр-то перерезал
часовую цепь, и гири покатились по хрусталю.
Креаций перешагнул через нее, достал пур­
пурную искру и подошел к двери сокровищницы,
сделанной из титана. Выпустил он искру, та закру­
жилась светлячком, нырнула в замочную скважи­
ну. Через минуту оттуда вылез белый язычок. Кре­
аций взял его легонько, потянул и извлек трепещу­
щий пучок не то стебельков, не то струн. Посмот­
рел на них и прочитал, что там было написано...
“Хороший мастер служил Бискаляру, - поду­
мал он, - раз сумел снабдить сокровищницу атом­
ным замком”.
54 Станислав Лем

И действительно, сокровищница отпиралась

не простым ключом, а атомным облачком. Если
вдунуть такое облачко в замочную скважину, ато­
мы редчайших элементов - гафния, технеция, нио­
бия и циркония - в определенной последовательно­
сти вращая рычаги, сдвинут силой электрического
тока гигантские засовы.
Конструктор выбрался потихоньку из подзе­
мелья, ушел за город и стал при свете звезд соби­
рать нужные ему атомы.
- Вот у меня уже есть шестьдесят миллионов
ниобиевых, - подсчитал он за час до рассвета, -
миллиард и семь штук циркониевых, вот сто шест­
надцать гафниевых. Но где же мне взять технеций,
если ни одного его атома нет на нашей планете?
Он поглядел на небо, а тут как раз заря заня­
лась, предвещая восход солнца. И улыбнулся кон­
структор, вспомнив, что атомы технеция есть на
Солнце. Хитрый Бискаляр укрыл ключ к своей со­
кровищнице в солнечной звезде!
Достал Креаций из своей шкатулки невиди­
мую искру (а была она из самого жесткого излуче­
ния) и выпустил ее с открытой ладони навстречу
восходившему Солнцу. Искорка зашипела и исчез­
ла. Не прошло и пятнадцати минут, как затрепетал
воздух, потому что атомы технеция несли в себе
нестерпимый солнечный жар. Конструктор поймал
их, будто жужжащих пчел, закрыл вместе с ос­
тальными в шкатулку и направился ко дворцу, так
как время было уже на исходе.
Сокровища Короля Бискаляра 55

Туман все еще стлался по земле, и стража не

заметила, как он вбежал в подземелье и вдунул в
замок газовый ключ. Креаций услышал, как за­
щелкали поочередно дверные рычаги, но сама
дверь не шелохнулась.
- А не ошиблась ли ты, искорка? Это же мне
головы может стоить! - сказал Креаций и сердито
ударил кулаком по двери.
И тут последний атом технеция, который еще
не совсем остыл и из-за этого чуть не сбился с пути,
наконец повернул упрямый рычаг. Дверь сокро­
вищницы - а была она толщины такой же, как и
ширины, - тихо открылась.
Креаций вбежал в первую комнату, зеленую,
так как стены ее были изумрудные. Прошел дру­
гую - небесно-голубую от сапфиров, и третью -
бриллиантовую, где глаза кололо радужными ши­
пами, и, наконец, очутился в зале, белом, как снег.
Здесь он увидел алмазное яйцо, но сила излучения
тут же помутила его рассудок. Сжавшись, он опу­
стился на колени у порога и только теперь понял
все коварство Бискаляра.
Креаций торопливо посыпал наугад серые и
черные искры, а те превратились в пушистую стену
и окружили его. Так он подошел к бриллиантовому
яйцу. Схватил радиевый шар и выбрался из подзе­
мелья, окруженный мохнатой тучей искр.
Большие Ьородские часы как раз начали бить
двенадцать, и Бискаляр уже руки потирал при
56 Станислав Лем

мысли о том, как он будет волочить магнитами по­

смеявшегося над ним Креация.
Но вдруг послышались гулкие шаги, и во дво­
рец ворвался ослепительный свет - это Креаций во­
шел в тронный зал и бросил на пол радиевый шар.
Покатился шар к подножию трона, и на его пути
тускнел блеск драгоценностей и сверкающие стены
меркли от излучения.
Задрожал король, вскочил, спрятался за
спинкой своего кресла. Сорок сильнейших элект-
рыцарей, прикрываясь свинцовыми щитами, на
четвереньках стали медленно подбираться к шару,
обжигающему все вокруг, и, подталкивая копьями,
потихоньку выкатили его из тронного зала.
Пришлось королю Бискаляру признать, что
Креаций выполнил задание. Но гнев, преиспол­
нивший сердце короля, уже не имел предела.
- Посмотрим, справишься ли ты со вторым за­
данием, - сказал король и приказал взять Креация
на борт космолета и отправить на Луну, - а была
это пустынная планета, словно череп голый, дики­
ми скалами ощерившийся.
Капитан космолета высадил конструктора на
скалы и сказал:
- Выберись отсюда, если сможешь, и завтра в
полдень явись к королю! А не выберешься, - ты по­
гиб!
Если бы даже никто и не прилетел за Креаци-
ем, чтобы предать его казни, то все равно недолго
смог бы он жить в столь ужасной пустыне.
Сокровища Короля Бискаляра 57

Оставшись один, Креаций пошел исследовать

безжизненное лунное пространство. Вспомнил он о
своих верных искорках, а их нету! Верно, когда он
спал, обыскали его королевские стражники и укра­
ли драгоценную шкатулку.
- Плохо дело! - сказал конструктор. - Впро­
чем, не так уж плохо. Вот если бы у меня разум ук­
рали, тогда бы я наверняка проиграл!
А был на этой Луне океан, только весь ледя­
ной, застывший. Конструктор стал заостренным
кремнем вырубать изо льда глыбы и складывать из
них остроконечную башню. Потом он вытесал из
ледяной глыбы линзу, поймал ею солнечные лучи
и направил пучок их на поверхность застывшего
океана, а когда лед стал таять и появилась вода,
Креаций принялся черпать ее и лить на стены ле­
дяной башни. Вода, стекая, замерзала и, спаяв
глыбы, застывала на них сверкающей гладкой обо­
лочкой. И вот уже конструктор стоит перед хру­
стальной ракетой, возведенной из льда.
- Корабль у меня есть, - сказал он, - теперь де­
ло за энергией.
Он обыскал всю Луну, но не нашел на ней ни
урана, ни других мощных элементов.
- Ничего не поделаешь! Придется употребить
свой мозг...
И конструктор вскрыл собственную голову.
Мозг-то у него состоял не из материи, а из антима­
терии, и действие его обеспечивал только тонкий
слой магнитного поля между стенками черепа и
58 Станислав Лем

кристальными мыслящими полушариями. Креа-

ций вырезал в ледяной стене отверстие, вошел в
ракету, залил отверстие водой, заморозил его, сел
на ледяное дно ракеты и, достав из головы зерныш­
ко, крохотное, как песчинка, бросил его возле се­
бя...
Страшный блеск залил его ледяную тюрьму.
Ракета затряслась, через пробитое в днище отвер­
стие вырвалось пламя - и ракета понеслась. Только
ненадолго хватило ей первого толчка. Пришлось
Креацию второй раз прибегать к своему мозгу, а
потом и третий, и четвертый, но уже с опаской, так
как почувствовал он, что мозг у него уменьшается
и слабеет... Но ракета уже вошла в атмосферу пла­
неты и стала падать. Трение о воздух разогревало
и растапливало ее. Ракета становилась все меньше
и меньше, пока наконец не осталась от мощного
космического корабля маленькая закопченная со­
сулька. Впрочем, в ту же самую минуту она косну­
лась земли. Креаций торопливо заделал отверстие
в своей черепной коробке и поспешил во дворец.
Было самое время; часы как раз собирались бить
двенадцать.
Король обомлел, завидя конструктора, посы­
пались у него искры из глаз, а чело потемнело от
гнева. Он был уверен, что Креаций не вернется,
раз искорок-помощниц у него не стало. Ведь Бис­
каляр сам приказал запереть их в сокровищнице
вместе со шкатулкой.
Сокровища Короля Бискаляра 59

- Ну ладно! - сказал он, кипя от гнева. - Пусть

так! Вот тебе третье задание, и довольно легкое,
как я считаю... Я открою городские ворота, ты вы­
бежишь, а по следам твоим я пущу свору борзых
роботов, чтобы они догнали тебя и разорвали свои­
ми стальными клыками. Если сумеешь уйти от
них, если предстанешь предо мной завтра в это же
время, будешь свободен!
- Хорошо, - ответил конструктор, - я прошу
только дать мне перед этим шпильку...
Засмеялся король.
- Пусть не говорят, будто я отказал тебе в ми­
лости. Дать ему сейчас же золотую шпильку!
- Нет, милостивейший государь! - ответил
Креаций. - Мне надо простую, железную...
Взял он эту шпильку и бросился бежать из го­
рода так, что ветер в ушах засвистел. Король зло­
радно смеялся, глядя с зубчатой стены на то, как он
мчится. Король был уверен, что конструктора ни­
что не спасет.
А тот все бежал и бежал, взметая ногами пе­
сок, держа все время на запад, пересекая одну за
другой магнитные линии планеты, и шпилька его
скоро намагнитилась, а когда он подвесил ее на ни­
тке, выдернутой из своего одеяния, она заверте­
лась и показала на север...
- Вот у меня уже и компас есть. Отлично! ска­
зал конструктор и насторожился, так как ветер до­
нес до него топот. Это стая железных гончих вы­
скочила из городских ворот. С диким лаем и воем
60 Станислав Лем

неслась она по его следу. Скоро на горизонте поя­

вилось облако пыли.
- Ах, были бы у меня мои искорки! - сказал
Креаций. - Я бы с вами быстро разделался, резвые
болтики! Ну да как-нибудь и без них обойдусь... С
твоей помощью, шпилечка!
И он побежал дальше - так быстро, как только
мог, внимательно следя за движением шпильки.
Королевские псари так хорошо навели свору на
след конструктора, что она мчалась, будто кто ме­
теор запустил. Оглянулся конструктор и видит:
вот-вот его догонят, потому что гончие были робо­
тами высокого напряжения и быстрого хода, сотво­
ренными специально для выслеживания и пресле­
дования. Рыжее солнце смотрело сквозь тучу пес­
ка, поднявшуюся от их бега. Слышно было, как
яростно лязгают они шестеренками.
“Места здесь пустынные, - сказал про себя
конструктор, но кажется мне, будто где-то тут по­
близости есть залежи железной руды!”
А показала ему это шпилька, чуть-чуть от­
клонившись от направления на север, куда до сих
пор показывала...
Побежал Креаций в ту сторону и увидел ствол
давно заброшенной шахты. Камень с такой скоро­
стью не катился по горному откосу, с какой пока­
тился он в темную пропасть, укутав лишь краем
одежды свою кристаллическую голову, чтобы она
не разбилась.
Сокровища Короля Бискаляра 61

Подбежали роботы к пустой шахте, взвыли в

один железный голос и, почуяв след, ринулись в
яму.
А конструктор поднялся на ноги и помчался
по штольне, пробитой в магнетитовой скале. Но бе­
жал он не просто, а то присядет, то подпрыгнет,
будто ему весело, - и притопнет-то, как в танце, и
подковками-то искру высечет, и платком-то раз­
вернутым по скале хлопнет... Поднялась ржавая
пыль и сплошной тучей заполнила штольню, по
которой он бежал. Влетели роботы в эту тучу, и
мельчайшие железные опилки попали им в суста­
вы, так что они заскрежетали. Проникли опилки в
их неповоротливые мозги и так их забили, что ис­
кры из глаз посыпались. Забило железной пылью
им коллекторы, и соединения, и реле. Дергаясь от
коротких замыканий, как от икоты, роботы бежали
все медленнее, а некоторые, совсем обалдев, би­
лись лбом об стенку, так что из треснувших голов
повылетали провода. Упавших топтали бежавшие
следом и тут же сами летели вверх тормашками.
Но остальные все гнались за Креацием, который не
переставал поднимать железную пыль. Не пробе­
жал он и мили, а за ним уже мчалась не свора, а
лишь трое железных калек, да и те качались, как
пьяные, и сталкивались друг с другом с таким гро­
хотом, будто кто-то катил железные бочки.
Остановился конструктор и увидел, что два
робота еще бегут за ним, - как видно, головы у них
были покрепче, чем у остальных.
62 Станислав Лем

- Неважно эта свора сработана, - заметил он.

Всего только двое пыли не боятся! Но и с этими на­
до справиться...
Упал он на землю, вывалялся в железной пы­
ли и сам бросился навстречу преследователям: .
- Стой! Именем короля Бискаляра!
- А ты кто такой? - спросил первый робот и
втянул воздух в стальные ноздри, но ничего, кроме
запаха железа, не учуял.
- Я - робот-посыльный, дистанционно управ­
ляемый, со всех сторон закованный, клепаный,
штампованный! Станьте заклепка к заклепке и
увидите в свои четыре чугунные гляделки, какой я
молодец, какой я удалец, как играет стальной дух
супротив чугунок двух! Напрягите свои катушки,
это вам не игрушки, а коли спорить решитесь, -
электрической жизни лишитесь!
- Да что нам делать-то? - спросили роботы.
Слова конструктора их прямо ошеломили.
- Пасть на колени! - пояснил Креаций.
Грохнулись роботы на землю, а он, нагнув­
шись, тут же воткнул одному и другому в головы
шпильку, так что фиолетовое сияние от бьющих
искр озарило своды. С лязгом рухнули оба пса-ро-
бота, замкнутые накоротко.
- Бискаляр, наверно, думает, что если я и вер­
нусь, так вернусь один, - сказал Креаций и стал об­
ходить всех роботов; каждому он открывал голову
и заново соединял стальные провода, и когда они
очнулись, то слушались уже только его, Креация.
Сокровища Короля Бискаляра 63

Встал он тогда во главе этой дружины и двинулся в

столицу. Во дворце Креаций приказал своим же­
лезным подчиненным схватить короля, сверг его с
трона и открыл для всех подданных сокровищницу
бывшего деспота. Одарив жителей страны, Креа­
ций посоветовал, чтобы они выбрали в короли ко­
го-нибудь более достойного. Сам же, прихватив с
собой шкатулку с верными искорками, двинулся
черной дорогой, усеянной звездами.
И по сей день конструктор еще по ней стран­
ствует. Верно, рано или поздно и к нам завернет.
 ДВА ЧУДОВИЩА

Д авным-давно, средь черного бездорожья, на

галактическом полюсе, в уединенном острове
звездном, была шестерная система; пять ее солнц
кружили поодиночке, шестое же имело планету из
магматических скал, с яшмовым небом, а на пла­
нете росла и крепла держава аргентов, или сереб­
ряных.
Среди гор черных, на равнинах белых стояли
их города Илидар, Висмаилия, Синалост, но всех
превосходнее была столица серебристых Этерна,
днем сходная с ледником голубым, ночью - с вы­
пуклою звездой. От метеоритов защищали ее вися­
чие стены, и множество зданий высилось в ней:
хризопразовых - светлых как волото, турмалино­
вых и отлитых из мориона, а потому черней пусто­
ты. Но всего прекрасней был дворец монархов ар-
гентских, по принципам отрицательной архитек­
туры построенный, ибо зодчие не хотели ставить
преград ни взору, ни мысли, и было это здание
мнимым, математическим, без перекрытий, без
крыш и без стен. Отсюда правил род Энергов всею
планетой.
При короле Треопсе азмейские сидерийцы на­
пали на державу Энергов с неба, металлическую
Висмаилию астероидами обратили в сплошное
кладбище и много иных поражений нанесли сереб-
Два чудовища 65

ристым; и тогда молодой король Суммарий, поли-

арх почти что всеведущий, призвал хитроумней­
ших астротехников и повелел им окружить всю
планету системой магнетических вихрей и грави­
тационными рвами, и столь стремительно мчалось
в них время, что ступивший туда безрассудный
пришелец не успевал и глазом моргнуть, как про­
ходило сто миллионов лет, а то и больше, и рассы­
пался он от старости в прах, не успев даже увидеть
зарево городов аргентских. Эти незримые бездны
времени и магнетические засеки обороняли под­
ступы к планете столь хорошо, что аргенты смогли
перейти в наступление. Пошли они войной на Аз-
мею и принялись белое ее солнце бомбардировать и
лучеметами долбить по нему, пока не разгорелся
там ядерный пожар; стало солнце Сверхновой и со­
жгло своим пламенем планету сидерийцев.
На долгие века воцарились в державе арген-
тов покой, порядок и благоденствие. Не прекра­
щался царствующий род, а в день коронации каж­
дый Энерг спускался в подземелье мнимого дворца
и из мертвых рук своего предшественника брал се­
ребряный скипетр. Не простой это был скипетр;
тысячелетья назад такую вырезали на нем над­
пись: “Ежели чудище вечно, нет его, или их два;
если ничто не поможет, разбей меня”.
Не ведал никто во всем государстве, и при
дворе Энергов тоже, что означает надпись, ибо ис­
тория ее начертания забылась столетья назад.
Лишь при короле Ингистоне дело приняло иной
66 Станислав Лем

оборот. Появилось на планете огромное, неведомое

существо, ужасная весть о нем вскоре по обоим
разнеслась полушариям. Никто не видел его вбли­
зи: такие храбрецы уже не возвращались обратно.
Неведомо было, откуда взялась эта тварь; старики
говорили, будто вывелась она из огромных остовов
и разбросанных повсюду осмиевых и танталовых
сочленений, оставшихся от разрушенной астерои­
дами Висмаилии, поскольку город этот не был от­
строен. Говорили еще старики, что недобрые силы
таятся в дряхлом магнетическом ломе и что есть
такие укрытые токи в металлах, которые от дуно­
венья грозы иногда пробуждаются, и тогда из дро­
жи и скрежетанья железок, из мертвого шевеленья
останков кладбищенских дивное возникает созда­
ние, ни живое, ни мертвое, которое одно лишь уме­
ет: сеять разрушение без границ. Другие же утвер­
ждали, будто сила, что порождает чудовище, бе­
рется из дурных поступков и мыслей; они отража­
ются, словно в зеркале вогнутом, в никелевом пла­
нетном ядре и, собравшись в одном месте, до тех
пор влекут наудачу друг к другу металлические
скелеты и обломки трухлявые, пока те не срастутся
в монстра. Ученые, однако ж, смеялись над такими
рассказами и небылицами их называли. Как бы то
ни было, чудовище опустошало планету. Сперва
оно избегало больших городов и нападало на оди­
ноко стоящие поселения, сжигая их жаром, лило­
вым и белым. Но после, когда оно осмелело, даже с
башен Этерны видели его скользящий вдоль гори-
68 Станислав Лем

зонта хребет, похожий на горный, сияющий

сталью на солнце. Отправлялись в поход на него,
но одно лишь его дыханье обращало рыцарей в пар.
Ужас всех обуял, а король Ингистон призвал
многоведов, и те день и ночь размышляли, соеди­
нив свои головы прямою связью для лучшего разъ­
яснения дела, и наконец порешили, что одолеть
эту тварь можно одною лишь хитростью. И повелел
Ингистон Великому Коронному Кибернатору вку­
пе с Великим Архидинамиком и Великим Абстрак-
тором начертить, чертежи электролля, который
сразится с чудовищем.
Но не было меж ними согласия - каждый стоял
на своем; и построили они трех электроллей. Пер­
вый, Медный, подобен был полой горе, заполнен­
ной разумной аппаратурой. Три дня заливали
ртутью резервуары его памяти; он же тем време­
нем лежал, обнесенный строительными лесами, а
ток шумел в нем, как сто водопадов. Второй, Рту­
теглав, был великан динамичный, и лишь по при­
чине ужасающей скорости движения казался чем-
то имеющим облик, но до того изменчивый, словно
облако, попавшее в смерч. Третьего, которого Абс-
трактор строил ночами по тайным своим черте­
жам, не видел никто.
Когда Кибернатор Коронный окончил свой
труд и леса упали, потянулся Медный, да так, что
зазвенели во всей столице кристаллические пере­
крытия; понемногу поднялся он на колени, и земля
задрожала; когда же встал он, выпрямившись в
Два чудовища 69

полный свой рост, то головою уткнулся в тучи, и

чтобы не застили они ему взор, нагревал их, а тучи
с шипеньем перед ним разбегались; сиял он как
червонное золото, каменные мостовые пробивал
стопами навылет, а в колпаке у него два зеленых
имелись глаза и третий, закрытый, которым мог он
прожигать скалы, приподняв веко-щит. Сделал он
шаг, другой, и был уже за городом, сияя как пламя.
Четыреста аргентов, взявшись за руки, едва могли
окружить один его след, подобный ущелью.
Из окон, с башен, в подзорные трубы, со стен
крепостных смотрели, как направляется он к зорям
вечерним, становясь все черней на их фоне, и нако­
нец сравнялся ростом с обычным аргентом, но при
этом лишь верхней своей половиной высился над
горизонтом - нижняя скрылась за выпуклостью
планеты. Наступила тревожная ночь, ночь ожида­
ния; рассчитывали услышать отголоски сражения,
увидеть багровое зарево, но ничего не случилось.
Лишь перед самым рассветом ветер принес громо­
вое эхо словно бы какой-то далекой грозы. И воца­
рилась опять тишина, но уже в сиянии солнца. И
вдруг словно целая сотня солнц вспыхнула в небе,
и огненные болиды грудой низвергнулись на Этер-
ну, сокрушая дворцы, разбивая вдребезги стены,
погребавшие под собою несчастных, а те отчаянно
взывали о помощи, но нельзя было даже услышать
их напрасные вопли. Так воротился Медный, ибо
чудовище разбило его, разрезало, а останки забро­
сило в атмосферу; теперь они возвращались, разо­
70 Станислав Лем

гревшись в полете, и четвертая часть столицы об­

ратилась в руины. Страшная это была беда. Еще
два дня и две ночи падал медный ливень с небес.
Пошел тогда на чудовище Ртутеглав небыва­
лый, неуязвимый почти, ибо чем больше по нему
били, тем тверже он делался. Под ударами он не
рассыпался - напротив, становился устойчивей.
Побрел он по пустыне, покачиваясь, добрался до
гор, высмотрел там чудовище и ринулся на него со
склона скалы. Чудовище поджидало, не двигаясь.
Гром сотряс землю и небо. Чудище обернулось бе­
лой стеною огня, а Ртутеглав - черною пастью, ко­
торая огонь поглотила. Чудище прошило его на­
сквозь, вернулось, окрыленное пламенем, ударило
снова, и снова прошло сквозь электролля, не на­
несши тому вреда. Фиолетовые молнии били из ту­
чи, в которой сражались они, но грома не было
слышно - схватка гигантов его заглушала. Увидело
чудище, что так ничего не добьется, и внешний
свой жар всосало вовнутрь, распласталось и стало
Зерцалом Материи: все, что напротив него стояло,
оно отражало, но не в виде изображения, а в нату­
ре; Ртутеглав увидел свое повторенье и ринулся на
него, и схватился с самим собою, зеркальным, од­
нако не мог себя самого одолеть. Так он сражался
три дня, и такое множество получил ударов, что
стал тверже камня, металла и всего, что не являет­
ся ядром Белого Карлика, и, когда дошел до этой
черты, вместе с зеркальным своим двойником про­
валился в недра планеты, и осталась лишь дыра
Два чудовища 71

между скал, кратер, который тотчас начал запол­

няться светящейся рубиновой лавой.
Третий электрыцарь невидимым отправился в
бой. Великий Абстрактор, Коронный Физикус, ут­
ром вынес его за город на ладони, раскрыл ее, ду­
нул, и тот улетел, окруженный только тревожным
трепетом воздуха, беззвучно, не отбрасывая тени,
словно и не было его никогда, словно он вовсе не
существовал.
И правда, было его меньше чем ничего: ибо
родом он был не из мира, но из антимира, и не ма­
терией был, но антиматерией. И даже не ею самой,
а только ее возможностью, затаившейся в столь
крохотных щелках пространства, что атомы про­
плывали мимо него, как ледовые горы мимо увяд­
ших былинок, несомых океанской волной. Так он
несся по ветру, пока не наткнулся на сверкающую
тушу чудовища, которое продвигалось вперед,
словно длинная цепь железных гор, в пене стекав­
ших по его хребту облаков. Ударил Невидимый в
его закаленный бок, и открылось в нем солнце, ко­
торое в миг почернело и обратилось в ничто, реву­
щее скалами, облаками, расплавленной сталью и
воздухом; пробил его электролль и вернулся, а чу­
довище стянулось в клубок, содрогнулось и бухну­
ло добела раскаленным жаром, но электрыцарь по­
крылся пеплом и пустотой обернулся; заслонилось
чудовище Зерцалом Материи, но и Зерцало пробил
электролль Антимат. Ринулось снова чудовище,
пробуравило гору своего лба, и самые жесткие вы­
72 Станислав Лем

рвались оттуда лучи, но и они смягчились и стали

ничем; исполин содрогнулся и побежал, низвергая
скалы, в белых тучах каменной пыли, в громе гор­
ных лавин, оставляя на своем бесславном пути лу­
жи расплавленного металла, вулканический шлак
и туф. Но мчался он не один: набрасывался на него
с боков Антимат, и рвал, и терзал, и четвертовал,
да так, что воздух дрожал, а чудище, на части ра­
зодранное, последними своими останками вилось
во всех направлениях сразу, и ветер развеивал его
следы, и вот уже не было его на свете. Великая во­
царилась радость среди серебристых. Но в ту же по­
ру какая-то дрожь пробежала по железному клад­
бищу Висмаилии. На свалке железок, разъеденных
ржавчиной, кадмиевых и танталовых обломков,
где только ветер доселе гостил, посвистывая в гру­
дах покореженного металла, началось непрестан­
ное копошенье, как в муравейнике; металл по­
крылся синеющим жаром, заискрились ржавею­
щие скелеты, размягчились, засветились от внут­
реннего тепла и принялись меж собою сцепляться,
соединяться, спаиваться, и из завихрений железок
скрежещущих новое чудовище вывелось, такое же
самое. Вихрь, несущий небытие, встретился с ним,
и новая разгорелась схватка. А на кладбище зарож­
дались и скатывались с него все новые чудища; и
черная объяла серебристых тревога: увидели они,
что неодолимая грозит им опасность. Тогда прочи­
тал Ингистон надпись на скипетре, задрожал и по­
нял. Разбил он серебряный скипетр, и выпал отту-
Два чудовища 73

да кристаллик, тоненький, как иголка, и начал пи­

сать по воздуху, словно огнем.
И возвестила огненная надпись королю и со­
вету его коронному, что не себя представляет чудо­
вище, но кого-то другого, кто из невидимой дали
заведует его зарождением, возрастанием и смерто­
носною силой. Огневым воздушным письмом объ­
явил им кристалл, что они и все остальные аргенты
суть отдаленные потомки существ, которых созда­
ли творцы чудовища тысячелетья назад. И были
эти творцы непохожи на разумных, кристалличе­
ских, стальных, златотканых - и вообще на все, что
живет в металле. Вышли они из соленого океана и
создавали машины, которых смеха ради называли
железными ангелами, ибо содержались они в жес­
токой неволе. И вот, не имея силы восстать против
порождения океанов, существа металлические бе­
жали, похитив огромные звездоходы; и умчались
на них из дома неволи в отдаленнейшие звездные
архипелаги, и там положили начало государствам
могучим, средь которых аргентское подобно пес­
чинке в песчаной пустыне. Но прежние владыки не
забыли о беглецах, которых они именуют мятеж­
никами, и ищут их по всему Космосу, облетая его
от восточной стены галактик до западной и от се­
верного до южного полюса. И где бы ни отыскали
безвинных потомков первого железного ангела, у
темных солнц или у светлых, на огненных плане­
тах или на ледяных, повсюду пускают в ход свою
коварную мощь, чтобы мстить за давнее бегство, -
74 Станислав Лем

так было, так есть и так будет. А найденные одним

только способом могут спастись, избавиться,
скрыться от мести - выбрав небытие, которое сде­
лает месть напрасной и тщетной. Огненная над­
пись погасла, и сановники увидели помертвевшие
зеницы владыки. Долго молчал он, пока не загово­
рили они:
- Владыка Этерны и Эрисфены, господин
Илидара, Синалоста и Аркаптурии, владетель сол­
нечных косяков и лунных - скажи свое королевское
слово!
- Не слово нужно нам, но деяние, и к тому же
последнее! - отвечал Ингистон.
Задрожал совет, но воскликнул как единый
муж:
- Ты сказал!
- Да будет так! - молвил король. - Теперь, ког­
да решение принято, я назову существо, которое
довело нас до этого; я слышал о нем, вступая на
трон. Это ведь человек?
- Ты сказал! - ответил совет.
И тогда Ингистон обратился к Великому Абс-
трактору:
- Делай свое дело!
А тот ответил:
- Слушаю и повинуюсь!
После чего изрек Слово, вибрации которого
воздушными фугами сошли в планетарные подзе­
мелья; и раскололось яшмовое небо, и прежде чем
головы поверженных башен коснулись земли,
Два чудовища 75

семьдесят семь городов аргентских обратились в

семьдесят семь белых кратеров, и лопнули щиты
континентов, сокрушенные кустистым огнем, и по­
гибли все серебристые, а огромное солнце не пла­
нету уже освещало, но клубок черных туч, кото­
рый медленно таял, развеиваемый вихрем небы­
тия. Пустота, раздвинутая лучами, что тверже
скал, стянулась в одну дрожащую искру, а потом и
искра пропала. Семь дней спустя ударная волна до­
шла до того места, где ждали черные как ночь звез-
доходы.
- Свершилось! - молвил своим товарищам не­
дремлющий творец чудовищ. - Держава серебри­
стых перестала существовать. Можно отправлять­
ся дальше.
Темнота за кормою их корабля расцвела огня­
ми, и помчались они дорогой мести. Бесконечен
Космос, и нет предела ему, но ненависть их также
не имеет предела, а значит, во всякий день и во
всякий миг может настигнуть и нас.
 БЕЛАЯ СМЕРТЬ

А рагена была планетой, застроенной изнутри;

ибо владыка ее, Метамерик, который ширил­
ся по экватору на триста и шестьдесят градусов и
опоясывал свое государство, будучи не только его
главою, но и щитом, желая уберечь подвластный
ему народ энтеритов от космического вторжения,
запретил касаться на планете чего бы то ни было,
хоть малейшего камушка. По этой причине дики и
мертвы оставались материки Арагены, лишь топо­
ры молний обтесывали кремниевые горные гряды,
а метеориты покрывали сушу узорами кратеров.
Но на глубине десяти миль начиналась зона неуто­
мимых трудов энтеритов; высверливая родную
планету, они заполняли ее нутро кристаллически­
ми садами и городами из золота и серебра, возводи­
ли дома вниз крышею в форме додекаэдров или
икосаэдров, а равно гиперболические дворцы, в
зеркальных куполах которых можно было увидеть
себя увеличенным в двадцать тысяч раз, как в те­
атре гигантов, - ибо питали они влечение к блеску
и геометрии, и зодчими были изрядными. По свето­
проводной сети качали под землю свет и, фильтруя
его через изумруды, алмазы либо рубины, имели
по хотению своему то рассвет, то полдень, то су­
мерки розовые; а от собственных форм в такое вос­
хищение приходили, что весь их мир был зеркаль-
Белая смерть 77

ный; держали они повозки хрустальные, дыханием

газов горячих движимые, без окон, но сплошь про­
зрачные, и, путешествуя, смотрели на себя же са­
мих в зеркальных фасадах дворцов и храмов - на
множественные предивные свои отражения, что
скользили, соприкасались и радугой переливались.
Даже собственное небо имелось у них, где в паути­
не из ванадия и молибдена сияли шпинели и иные
кристаллы горные, которые они выращивали в
огне.
Метамерик был их монархом наследствен­
ным, а вместе с тем вековечным, ибо имел холод­
ный, прекрасный, многочленистый корпус, в пер­
вом члене которого помещался разум; когда же, по
прошествии тысяч лет, разум этот дряхлел и кри­
сталлические сети стирались от царственного
мышления, власть переходила к следующему со­
членению, и так без конца, поскольку число их до­
стигало десяти миллиардов. Сам Метамерик был
потомком Ауригенов, которых ни разу не видел;
всего-то и знал он о них, что, когда угрожала им ги­
бель от неких ужасных существ, которые космо­
плаваньем занимались и ради него покинули роди­
мые солнца, ауригены поместили все свои знания и
все свое алкание бытия в атомные микроскопиче­
ские зерна и засеяли ими скальную почву Арагены.
Это имя дали они планете потому, что оно напоми­
нало их собственное; но не поставили на ее скалах
вооруженной стопы, дабы на след свой не навести
жестоких преследователей; и погибли все до едино­
78 Станислав Лем

го, утешаясь лишь тем, что врагам их, именуемым

белыми, или бледными, невдомек, что не вконец
извели они ауригенов. Энтериты, которых породил
Метамерик, не обладали его познаниями о столь
удивительном происхожденьи своем: история
ужасного конца ауригенов, а также начала энтери­
тов была записана в везувийском черном пракри-
сталле, укрытом в самом ядре планеты. Тем луч­
ше, однако, знал и помнил ее их владыка.
Из каменистых и магнетических глыб, кото­
рые выламывали неутомимые зодчие, расширяя
подземное свое королевство, велел Метамерик со­
орудить ряды рифов, что забрасывались в пустоту.
Адскими кольцами обегали они планету, преграж­
дая к ней доступ. И космоплаватели обходили по­
дальше эти места, прозванные Гремучей Змеей,
ибо там неустанно сталкивались огромные летаю­
щие колоды, базальтовые и порфировые, порождая
мощные потоки метеоритов; и была эта местность
рассадником всех кометных булыжников, всех бо­
лидов и каменных астероидов, заполонивших
систему Скорпиона.
Камнепады сыпались с неба и на саму Араге-
ну, бомбардируя и перепахивая ее, фонтанами
искр обращая ночь в день и тучами пыли - день в
ночь. Но даже малейшая дрожь не достигала дер­
жавы энтеритов; а смельчак, что дерзнул бы при­
близиться к их планете и не разбил корабль свой в
скаловоротах, увидел бы только каменный шар,
похожий на череп, испещренный ямками кратеров.
Белая смерть 79

Даже ворота, ведущие в подземелья, изготовили

энтериты в виде покореженных скал.
Тысячелетья никто не посещал Арагену, и все
же Метамерик ни на мгновение не ослаблял требо­
вания быть настороже.
Но однажды отряд энтеритов, вышедший на
поверхность, увидел как бы громадный фужер,
ножка которого застряла в нагромождениях скал, а
вогнутая часть, обращенная к небу, была разбита и
продырявлена во многих местах. Тотчас привели
туда астронавигаторов-многоведов, и те пришли к
заключению, что перед ними корпус звездного ко­
рабля из сторон неведомых. Корабль был очень ве­
лик. Лишь вблизи было видно, что он имеет форму
удлиненного цилиндра, носом врезавшегося в ска­
лы, и что его покрывает толстый слой копоти, а
задняя, чашеобразная часть напоминает величай­
шие своды подземных дворцов. Из-под земли вы­
ползли машины с клешнями, с крайней осторож­
ностью извлекли дивный корабль из грунта и спус­
тили его в подземелье. Затем отряд энтеритов раз-
равнял воронку, вырытую носом корабля, чтобы
стереть всякий след чужого вторжения на планету,
и наглухо закрыл базальтовые ворота.
В главной ученой обители, устроенной со све­
тозарным великолепием, покоился черный, словно
бы спекшийся корпус, а ученые, сведущие в своем
ремесле, направили на него зеркальные грани са­
мых светоносных кристаллов и вскрыли алмазны­
ми остриями первый верхний панцирь; под ним
80 Станислав Лем

оказался другой, белизны небывалой, что несколь­

ко их встревожило; когда же и эту оболочку раз­
грызли карборундовые сверла, обнаружилась
третья, непроницаемая, а в ней - плотно пригнан­
ная дверь, открыть которую они не сумели.
Старейший ученый, Афинор, тщательно ис­
следовал дверь и выяснил: чтобы замок отпустил,
надо задеть его произнесенным вслух словом. Ка­
ким - не знали они и знать не могли. Долго переби­
рали они слова - и “Космос”, и “Звезды”, и “Веч­
ный Полет”, но дверь даже не дрогнула.
- Не знаю, хорошо ли мы поступаем, стараясь
проникнуть в корабль без ведома короля Метаме-
рика, - сказал, наконец, Афинор. - Ребенком я слы­
шал легенду о белых созданьях, что преследуют по
всему Космосу любую в металле возникшую жизнь
и истребляют ее из мести, поскольку...
Здесь он осекся и, подобно всем остальным, с
величайшим ужасом уставился в борт корабля, ог­
ромный, словно стена, ибо при его последних сло­
вах дверь, доселе безжизненная, внезапно дрогну­
ла и раздвинулась до упора. Открыло ее слово
“месть”.
Кликнули ученые на помощь воинов и в со­
провождении их, нацеливших свои искрометы,
вступили в душную, неподвижную тьму корабля,
освещая его кристаллами, белыми и лазурными.
Аппаратура была по большей части разбита, и дол­
го бродили они между ее руин в поисках космопла­
вателей, но не нашли ни команды, ни малейших ее
Белая смерть 81

следов. Стали они раздумывать, не был ли сам ко­

рабль существом разумным, ведь таковые бывают
весьма велики: их король величиной тысячекратно
превосходил корабль неизвестных, оставаясь, од­
нако ж, единою личностью. Но обнаруженные ими
узлы электрического мышления были мелки и рас­
средоточены; а значит, чужой корабль не мог быть
ничем иным, как только машиной летающей, и без
команды был мертв как камень.
В одном из закоулков палубы, прямо у брони­
рованной стены, наткнулись ученые на жижу раз­
брызганную, подобную краске алой, которая, ког­
да они к ней склонились, персты их серебряные за­
пятнала; из лужицы извлекли обрывки странной
одежды, мокрые и красные, да кучку щепок - не
слишком твердых, известняковых. Бог весть поче­
му, ужас объял их всех, стоявших во мраке, проко­
лотом лучами кристаллов. А король проведал уже
об этой истории; тотчас прибыли его посланцы со
строжайшим наказом уничтожить чужой корабль
со всем его содержимым, а пуще всего король нака­
зывал предать атомному огню чужаков-космопла-
вателей.
- Именем короля! - возгласил он. - Алая кра­
ска, вами найденная, - вестник погибели! Ею пита­
ется белая смерть, которая одно лишь умеет:
мстить безвинным за то, что они существуют...
- Ежели то была белая смерть, нам она уже не
опасна, поскольку корабль мертв и все, кто на нем
82 Станислав Лем

путешествовал, полегли в кольце оборонных ри­

фов, отвечали они.
- Бесконечно могущество бледных существ,
ибо они, погибая, многократно возрождаются зано­
во, вдали от мощных солнц! Делайте же свое дело,
атомисты!
Страх охватил мудрецов и ученых при этих
словах. Однако не поверили они роковому проро­
честву, полагая погибель слишком невероятной.
Подняли корабль с его ложа, разбили на платино­
вых наковальнях, а когда он распался, окунули в
жесткое излучение, и обратился он в мириады ле­
тучих атомов, которые вечно молчат, ибо атомы не
имеют истории; все они одинаковы, откуда бы ни
были родом - хоть с ярких солнц, хоть с мертвых
планет, хоть из существ разумных, добрых или
дурных, ведь материя одна и та же во всем Космо­
се, и не ее надлежит опасаться.
И все-таки даже атомы собрали они и, заморо­
зив в единую глыбу, выстрелили к звездам, и лишь
тогда сказали себе с облегчением: “Мы спасены.
Нам уже ничто не грозит”.
Но когда ударяли молоты платиновые по ко­
раблю и тот распадался, из обрывка одежды,
кровью испачканного, из распоротого шва выпал
незримый зародыш, столь малый, что сотню таких
закроет песчинка. А из него народился ночью, в
пыли и во прахе, меж валунами пещер, белый по­
бег; а там и второй, и третий, и сотый, и дохнуло от
них кислородом и влагою, от которой ржа переки-
Белая смерть 83

нулась на плиты градов зеркальных, и сплетались

незримые нити, прораставшие в холодных внут­
ренностях энтеритов, а когда пробудились они,
уже несли в себе гибель. Не прошло и года, как по­
легли они до последнего. Остановились в пещерах
машины, погасли кристаллические огни, зеркаль­
ные купола источила коричневая проказа; когда
же развеялись последние крохи атомного тепла,
наступила тьма, а в ней, с хрустом пробивая скеле­
ты, проникая в ржавые черепа, затягивая пустые
глазницы, - разрасталась пушистая, влажная, бе­
лая плесень.
 КАК МИКРОМИЛ И ГИГАЦИАН
РАЗБЕГАНИЮ ТУМАННОСТЕЙ
НАЧАЛО ПОЛОЖИЛИ

строномы учат, что все на свете - туманно­

А сти, галактики, звезды - бежит друг от друга
во все стороны и от этого непрерывного разбегания
Вселенная уже миллиарды лет расширяется.
Многих весьма удивляет это повальное бегст­
во, и, обращаясь мыслью вспять, приходят они к
выводу, что когда-то, давным-давно весь Космос
сосредоточен был в одной точке, вроде звездной
капли, и по неведомым причинам произошел в ней
взрыв, который продолжается поныне.
И когда они так рассуждают, охватывает их
любопытство, что же могло быть до взрыва, и не
могут они разгадать эту тайну.
А дело было так.
В предшествующей вселенной жили два кон­
структора, мастера несравненные в космогониче­
ском ремесле, и не было вещи, которой они не мог­
ли бы сделать. Но ведь что бы там ни строить, спер­
ва надо иметь план этой вещи, а план следует при­
думать, иначе откуда же его взять? И потому оба
эти конструктора, Микромил и Гигациан, все дис­
кутировали, каким бы образом дознаться, что еще
можно сконструировать, кроме тех чудес, которые
им приходят в голову.
Как Микромил и Гигациан... 85

- Изготовить я могу все, что мне в голову при­

дет, - сказал Микромил, - но ведь не все в нее при­
ходит. Это ограничивает меня, как и тебя, ибо не
можем мы подумать обо всем, о чем возможно по­
думать, и может случиться так, что именно другая
вещь, а не та, о которой мы подумали и которую де­
лаем, окажется более достойной осуществления!
Что ты скажешь об этом?
- Вероятно, ты прав, - ответил Гигациан. - Но
какой же тут выход?
- Что бы мы ни делали, мы делаем из материи,
- сказал Микромил, - и в ней заложены все возмож­
ности; если задумаем дом, возведем дом, если хру­
стальный дворец - создадим дворец; если мысля­
щую звезду, пламенеющий разум вымыслим - и
это сможем сконструировать. Однако больше таит­
ся возможностей в материи, нежели в головах на­
ших; и следовало бы приделать материи уста, дабы
сама она сказала нам, что еще можно создать из
нее, что нам и в голову не приходило!
- Уста нужны, - согласился Гигациан, - но их
недостаточно, ибо они выражают то, что разум по­
рождает. Итак, не только уста надлежит материи
приделать, но и к мышлению ее приучить, и тогда
уж наверное откроет нам она все свои тайны!
- Хорошо ты сказал, - одобрил Микромил. Де­
ло это достойно трудов. Понимаю я его так: по­
скольку все сущее является энергией, из нее-то и
надо мышление строить, начиная с мельчайшего,
то есть с кванта; заключить следует квантовое
86 Станислав Лем

мышление в наименьшей клеточке, из атомов по­

строенной, значит мы, как инженеры атомов, дол­
жны пустить дело в ход, не прекращая притом за­
бот об уменьшении. Когда я смогу сто миллионов
гениев насыпать себе в карман и они там легко по­
местятся, цель будет достигнута: размножатся эти
гении, и тогда любая горсточка мыслящего песка
объяснит тебе не хуже, чем совет, из неисчислимо­
го количества членов состоящий, что и как делать!
- Нет, не так, - возразил на это Гигациан. На­
оборот надлежит поступать, ибо все сущее являет­
ся массой. Изо всей массы Вселенной следует посе­
му один мозг построить, необычайной величины,
мыслью полный; когда спрашивать его буду, все
секреты мироздания он мне откроет, он один. Твой
гениальный порошок - это урод бесполезный, ибо
если каждое мыслящее зернышко будет свое гово­
рить, ты потеряешься в этом и знаниями не обога­
тишься.
Слово за слово, жестоко поссорились конст­
рукторы, и нечего уж было говорить о том, чтобы
вместе им работать над этим заданием. Разошлись
они, друг над другом насмехаясь, и каждый при­
нялся за дело по-своему.
Микромил принялся кванты ловить, в атом­
ные клеточки их запирать, а поскольку тесней все­
го было им в кристаллах, приучал он к мышлению
алмазы, халцедоны, рубины - и с рубинами лучше
всего получалось: столько он в них проворной энер-
п!и заключил, прямо искры сыпались. Но было у
88 Станислав Лем

него немало и другой самомыслящей минеральной

мелочи - зелено-расторопных изумрудов, желто­
шустрых топазов; и все же красная мысль рубинов
больше всего ему нравилась.
Пока Микромил трудился так в хоре пискли­
вых малюток, Гигациан великанам посвящал свое
время: величайшими усилиями подтягивал друг к
другу солнца и целые галактики, расправлял их,
смешивал, паял, соединял и, работая до упаду, со­
здал космотитана, массой своей такого всеобъем­
лющего, что кроме него почти ничего уж и не оста­
лось, только щелка, а в ней - Микромил со своими
драгоценностями.
Когда оба они труд свой закончили, речь шла
уж не о том, кто больше узнает тайн материи от со­
зданного им существа, а лишь о том, кто из них был
прав и лучше выбрал путь. И решили они устроить
турнир соревновательный. Гигациан ждал Микро-
мила бок о бок с космотитаном своим, который на
веки веков световых растянулся вдоль, ввысь и
вширь, и тело у него состояло из темных звездных
облаков, дышал он излучением солнц, ноги и руки
его были составлены из галактик, скрепленных
гравитацией, голова - из ста триллионов железных
астероидов, а на ней - шапка косматая, пылающая,
из шерсти Солнечной. Когда настраивал Гигациан
космотитана своего, пришлось ему бегать от ушей
его к губам, и каждое такое путешествие продол­
жалось шесть месяцев.
Как Микромил и Гигациан... 89

Микромил же прибыл на поле боя один-оди-

нешенек, с пустыми руками; был у него в кармане
маленький рубин, который собирался он противо­
поставить колоссу.
Рассмеялся Гигациан, увидев это.
- Да что же скажет такая крошка? - спросил
он. - Чем может быть ее знание против этой бездны
мышления галактического, рассуждения туманно-
стного, где солнца с солнцами мыслями обменива­
ются, гравитация мощная их подкрепляет, взрыва­
ющиеся звезды замыслам блеск придают, а меж­
планетная тьма усиливает рассуждения?
- Вместо того чтоб свое хвалить да хвастаться,
приступай лучше к делу, - ответил на это Микро­
мил. - Или знаешь что? Зачем же нам эти свои со­
здания спрашивать? Пускай они сами с собой пове­
дут беседу соревновательную! Пускай мой гений
микроскопический сразится с твоим звездотитаном
на ристалище этого турнира, где щитом будет муд­
рость, мечом же - мысль проворная!
- Пусть будет так, - согласился Гигациан.
И отошли они от созданий своих, чтобы те од­
ни на поле боя остались.
Покружил-покружил во тьме рубин красный
над океанами пустоты, в которых горы звезд пла­
вали, над телом светящимся, неизмеримым и запи­
щал:
- Эй ты, не в меру большой, нескладеха огнен­
ный, черт те что несоразмерное, да можешь ли ты
вообще хоть что-нибудь подумать?!
90 Станислав Лем

Лишь через год дошли эти слова до мозга ко­

лосса, в котором небосводы, соединенные искусной
гармонией, вращаться начали, и удивился он тогда
словам дерзким и захотел увидеть, кто же это сме­
ет к нему так обращаться. И начал он поворачи­
ваться в ту сторону, с которой задали ему вопрос,
однако прежде чем повернулся он, два года мину­
ли. Глянул он глазами-галактиками светлыми во
тьму и ничего в ней не увидел, ибо рубина там дав­
но уже не было, он из-за спины его попискивал:
- Ну и увалень же ты, звезднооблачный мой,
солнцеволосый, ну и лентяй же ты, разлентяй! Чем
головой крутить солнцекосмой, скажи лучше, смо­
жешь ли ты два к двум прибавить, прежде чем по­
ловина голубых гигантов в твоей тупой башке вы­
горит и от старости погаснет?
Разгневали космотитана эти насмешки бес­
стыдные, и начал он поворачиваться, как только
мог быстрей, ибо из-за спины вопрос ему задали;
вращался он все резвей, кружились млечные пути
вокруг оси тела его, и с разгона свертывались в спи­
рали дотоле прямые ветви галактик, и закручива­
лись звездные скопления, становясь шаровидными
массами, и все солнца и планеты от этой спешки
закрутились, как волчки подстегнутые; но прежде
чем он на противника глазищами засверкал, тот
уже подтрунивал над ним с другой стороны.
Мчался смельчак-кристаллик все быстрей да
быстрей, а космотитан тоже принялся кружиться
да кружиться, но никак не мог за ним угнаться,
Как Микромил и Гигациан.. • 91

хоть вертелся уже как юла, и в конце концов так

разогнался, с такой страшной быстротой начал
вращаться, что ослабились путы гравитации, разо­
шлись натянутые до предела швы тяготения, Гига­
цианом наложенные, полопались стежки элек­
тронного притяжения, и, подобно сверх меры разо­
гнавшейся центрифуге, треснул вдруг и во все сто­
роны разлетелся космотитан, спиральными галак­
тиками-факелами круги описывая, млечные пути
рассевая, и эта центробежная сила породила разбе-
гание галактик.
Микромил потом говорил, что победил он, ибо
космотитан Гигациана рассыпался, не успев ска­
зать ни “бе” ни “ме”. Однако Гигациан возражает,
что целью соперничества было измерение не
скрепляющей силы, а разума, и надлежало выяс­
нить, кто из их созданий умнее, а не кто лучше в
целости удерживается. И что, поскольку это не
имело ничего общего с предметом спора, Микро­
мил обошел его и обманул позорно.
С той поры распря их еще усилилась. Микро­
мил свой рубин ищет, который средь катастрофы
куда-то запропастился, и все найти его не может,
ибо куда ни посмотрит, увидит красный свет и сей­
час же мчится туда, но это лишь свет туманностей,
расползающихся от старости, он снова ищет, и все
напрасно. Гигациан же старается гравитациями-
канатами, лучами-нитями лопнувшего своего кос­
мотитана сшить, вместо иглы применяя самое жес­
ткое излучение. Но что он ни сошьет, все сразу у
92 Станислав Лем

него лопается, ибо такова страшная сила раз на­

чавшегося разбегания туманностей. И ни тот, ни
другой не смогли у материи ее тайн выведать, хоть
и разуму ее научили и уста ей приделали, ибо
прежде чем дошло до решающего разговора, случи­
лось то несчастье, что неразумные, в неведении
своем, сотворением мира именуют.
Ибо в действительности это лишь космотитан
гигациановский разлетелся вдребезги из-за рубин-
чика микромиловского и на такие мелкие осколки
разлетелся, что поныне летит во все стороны. А
если кто этому не верит, так пускай ученых спро­
сит, - разве это не правда, что все, что ни на есть в
Космосе, неустанно кружится, как волчок, ибо от
этого вихревого кружения все и началось.
 СКАЗКА О ЦИФРОВОЙ МАШИНЕ,
КОТОРАЯ С ДРАКОНОМ СРАЖАЛАСЬ

К ороль Полеандр Партобон - Воемуж Храбро-

ватый, владыка Киберии, был преславным во­
ителем, а, почитая методы новейшей стратегии,
более всего ценил кибернетику как военное искус­
ство. Королевство его кишело мыслящими маши­
нами, ибо Полеандр размещал их всюду, где мог:
не только в астрономических обсерваториях или в
школах заводил, но и в камни на дорогах вставлять
приказывал малые электронные мозги, которые
громким голосом предостерегали путника, дабы не
споткнулся; равно же и в столбы, стены и деревья
повелевал он вставлять машины, чтобы всюду
можно было разузнать о дороге. Он подвешивал их
к тучам небесным, чтобы возвещали о дожде, наде­
лял ими горы и долины; словом, невозможно было
в Киберии шагу ступить, не наткнувшись на ра­
зумную машину.
Дивно было на планете. Не только повелевал
он кибернетически совершенствовать то, что суще­
ствовало ранее, но совсем новые порядки указами
насаждал. Так, изготовлялись в полеандровом ко­
ролевстве киберраки, и звенящие киберосы, и даже
кибермухи; а когда они слишком плодились, их ло­
вили механические пауки. Шумели на планете ки­
беррощи и киберлеса, играли киберорганчики и
94 Станислав Лем

кибергусли, а помимо этих цивильных устроений,

двукрат более было военных, поскольку король
преизрядным был воеводой. В подземельях дворца
у него стояла стратегическая цифровая машина не­
обычайной отваги; были у него к тому же и полки
малых киберпищалей, большие кибермортиры и
всяческое иное оружие, также и огневые палаты,
полные пороха.
Злосчастным почитал он себя лишь оттого,
что совсем у него не было ни противников, ни вра­
гов, никто не хотел напасть на его государство, да­
бы устрашающая королевская храбрость, стратеги­
ческий ум и небывалая исправность кибероружия
сразу же себя выказали. Из-за нехватки врагов и
всамделишных захватчиков приказывал король
своим инженерам строить потешных, с коими и во­
евал - всегда победоносно. Поелику же походы и
битвы эти были суровыми, немалый ущерб терпели
от них простолюдины. Подданные роптали, когда
слишком многие кибервраги уничтожали их грады
и веси или же синтетический супостат поливал их
жидким огнем, и даже тогда недовольство выра­
жать дерзали, когда сам король, как их избавитель,
наступая и противника потешного уничтожая, все,
что на пути стояло, обращал во время штурмов в
пожарища и пепелища. Даже и тогда роптали они,
хотя делалось это для их же освобождения.
Наскучили, однако, королю военные потехи
на планете, и решил он пойти воевать подальше.
Грезились ему космические уже войны и походы.
96 Станислав Лем

Был у королевской планеты спутник - большая Лу­

на, пустынная совсем и дикая; король обложил
подданных тяжелой податью, желая пополнить
казну и на этой Луне войска изготовить и новый те­
атр военных действий устроить. Подданные охотно
платили налог, уповая, что не будет уж больше ко­
роль Полеандр освобождать их кибермортирами
ниже силу своего оружия на домах их и головах
пробовать. Вот и построили на Луне королевские
инженеры отменную цифровую машину, которая в
свой черед должна была изготовить всяческие вой­
ска и самопальное оружие. Король немедля при­
нялся так и эдак исправность машины испытывать;
разок даже приказал ей по телеграфу, чтобы она
драку электрическую учинила; было ему интерес­
но, правду ли говорят инженеры, что машина эта
может все делать. Если она все может, размыслил
король, так пусть кулаками помашет. Однако в со­
держание депеши вкралась небольшая ошибка, и
машина вместо команды драку учинить получила
приказ учинить дракона; и как можно лучше ис­
полнила она заданную программу.
В ту пору вел король еще одну кампанию, ос­
вобождая провинции королевства, захваченные
киберкнехтами; он совсем уж забыл о своем пове­
лении, когда на планету стали низвергаться с Луны
каменные глыбы; изумился Полеандр, ибо и на
крыло дворца королевского обрушилась скала и
уничтожила коллекцию кибергномов - заводных
человечков с обратной связью; сильно разгневан­
Сказка о цифровой машине... 97

ный, он тотчас лунную машину по телеграфу спро­

сил, как она смеет так поступать. Машина, однако,
ничего не ответила, ее самой уж и на свете не было:
поглотил ее дракон и превратил в собственный
хвост.
Немедля послал король на Луну ратную силу,
а во главе поставил другую цифровую машину, то­
же преотважную, приказав ей уничтожить драко­
на; однако на Луне что-то сверкнуло, громыхнуло,
только машину с войском и видели, потому что
взаправду воевал Горыныч, не понарошку, а про­
тив короля и королевства питал злоковарные
умыслы. Посылал король на Луну генералов-кибе-
ралов, а под конец послал даже одного кибералис-
симуса, но и тот ничего не мог поделать; лишь не­
многим дольше обычного длилось побоище, кото­
рое король наблюдал в трубу, установленную на
террасе дворца.
Чудовище росло, а Луна становилась все
меньше и меньше, пожирал ее сыроядец кусок за
куском и превращал в собственное тело. Понял ко­
роль, а с ним и подданные, что пришла беда, ибо,
как только почвы под ногами электродракона не
останется, непременно набросится он на планету и
на них самих. Очень тужил король, но не видел
спасения и не знал, что делать. Машины посылать
плохо, раз они погибают, а самому выступить тоже
нехорошо, потому что боязно. Вдруг король услы­
шал - а дело было глухой ночью, - как в парадной
опочивальне постукивает телеграфный аппарат.
98 Станислав Лем

Был то аппарат королевский, весь из золота, с

бриллиантовыми буквами, с Луной соединенный.
Вскочил король и ну бежать к аппарату, а аппарат
все туктук-тук и такую депешу отстучал: “Повеле­
вает электродракон Воемужу Храброватому уби­
раться прочь, ибо он, дракон, на его троне воссесть
намерен!”
Перепугался король, задрожал весь и, как
был, в ночной рубашке горностаевой в шлепанцах,
побежал в дворцовое подземелье, где находилась
стратегическая машина, старая и очень мудрая.
Давно уж не просил он у нее совета, так как еще до
появления электродракона повздорил с ней из-за
плана одной баталии; теперь же не до распри было,
приходилось спасать жизнь и трон!
Включил король машину и, едва она нагре­
лась, воскликнул:
- Машинушка моя цифровая! Милая моя!
Так-то и так-то, желает электродракон меня трона
лишить, из королевства изгнать; спаси меня и ска­
жи, как дракона одолеть?!
- Ну, нет, - ответила цифровая машина, сна­
чала ты должен признать, что я в том споре была
права, а кроме прочего, желаю я величаться не
иначе, как Великим Цифровым Стратегом, причем
можешь также называть меня “Ваша Ферромаг-
нитность”!
- Ладно, ладно, провозглашаю тебя Великим
Стратегом и согласен на все, чего ни пожелаешь,
только спаси!
Сказка о цифровой машине... 99

Забренчала машина, зашумела, откашлялась

и молвила:
- Дело простое. Нужно построить электродра­
кона более сильного, чем тот, что на Луне сидит.
Побели г он лунного, поломает ему все мослы элек­
трические и тем способом достигнет цели!
- Ах, это великолепно! - ответил король. -
А можешь ли ты мне представить планы такого
дракона?
- Это будет супердракон! - изрекла машина.
Не только планы могу я составить, но и его самого
изготовить, что сейчас и сделаю, только обожди
минутку, король!
И в самом деле, она забурчала, загремела, за­
светилась, складывая что-то в своем нутре, и вот
уже нечто подобное огромному когтю, электриче­
ское, огненное вылезло из ее бока; но тут король
закричал:
- Стой, старая цифруха, стой!
- Как ты меня называешь?! Я - Великий Циф­
ровой Стратег!
- Ну ладно, - согласился король. - Ваша Фер-
ромагнитность, ведь электродракон, которого ты
изготовишь, победит того дракона, но сам наверня­
ка займет его место, и как же тогда можно будет от
него избавиться?!
- Изготовить другого, следующего, еще более
могучего, - объяснила машина.
- Ну, нет! Лучше уж ничего не делай, прошу
тебя; что мне в том, ежели на Луне будут появлять­
100 Станислав Лем

ся все новые драконы, один другого страшнее, ког­

да мне нй один там не надобен!
- А, ну тогда дело другое, - ответила машина,
что ж ты мне сразу этого не сказал? Видишь, как
нелогично ты выражаешься? Подожди, я должна
подумать.
,И загремела, забренчала, зашумела, наконец
откашлялась и молвила:
- Надо изготовить антилуну с антидраконом,
вывести на орбиту Луны, - тут в ней что-то хруст­
нуло, - присесть и пропеть: “А я робот молодой, об-
ливаюся водой, через воду прыг да прыг, не стра-
шуся ни на миг, темной ночью, в день деньской,
расскажи, кто ты такой?!”
- Чудно ты говоришь, - молвил король. - Что
общего между антилуной и этой считалкой про мо­
лодого робота?
- Про какого робота? - спросила машина. - Ах,
нет, нет, я ошиблась, кажется у меня чего-то внут­
ри не хватает, должно быть, я где-то перегорела.
Принялся король искать поврежденную де­
таль, нашел наконец перегоревшую лампу, вста­
вил новую и спросил машину, что же делать с анти­
луной.
- С какой антилуной? - спросила машина, ко­
торая тем временем успела забыть, о чем говорила.
- Ничего не знаю про антилуну... подожди, я долж­
на подумать.
Пошумела она, погремела и промолвила:
Сказка о цифровой машине... 101

- Нужно создать общую теорию одоления

электродраконов, частным случаем которой, весь­
ма легко разрешимым, явился бы лунный дракон.
- Ну, так создай такую теорию! - вскричал
король.
- Для этой цели я должна сначала изготовить
разнообразных экспериментальных электро­
драконов.
- Ну, нет! Большое тебе спасибо! - воскликнул
король. - Дракон хочет меня трона лишить, так что
же будет, если ты народишь их целое стадо?!
- Да? Ну, тогда следует прибегнуть к иному
способу. Мы воспользуемся стратегическим вари­
антом метода последовательных приближений.
Ступай и телеграфируй дракону, что ты готов от­
дать ему трон, если он выполнит три математиче­
ских действия, совсем простых...
Пошел король в опочивальню, послал теле­
грамму, и дракон согласился; тогда король вернул­
ся к машине.
- Теперь, - молвила машина, - сообщи ему,
какое действие он должен выполнить первым:
пусть поделит себя на самого себя!
Исполнил это указание король. Дракон поде­
лил себя на самого себя, но, поскольку в одном
электродраконе содержится только один электро­
дракон, он по-прежнему остался на Луне и ничего
не изменилось.
- Ах, что же ты наделала! - вскричал король,
столь поспешно вбегая в подземелье, что едва не
102 Станислав Лем

потерял туфли. - Дракон поделил себя на самого

себя, но, поскольку единожды один равно единице,
ничто не изменилось!
- Не беда, я поступила так намеренно, это
ложный маневр, отвлекающий внимание, - молви­
ла машина. - Теперь ты предложи дракону извлечь
из себя корень!
Король телеграфировал на Луну, и дракон
принялся извлекать корень; извлекал-извлекал,
пыхтел, трясся, скрежетал, но вот наконец корень
поддался, и дракон наконец извлек его из себя!
Вернулся король к машине.
- Дракон трещал, трясся, даже скрежетал, из­
влек корень, но по-прежнему мне угрожает! крик­
нул король еще с порога. - Что теперь делать, циф­
ру... то есть Ваша Ферромагнитность?!
- Не печалься, - ответила машина, - скажи те­
перь, чтобы он себя из самого себя вычел!
Помчался король в опочивальню, послал те­
леграмму, и дракон принялся себя из самого себя
вычитать. - Сначала вычел из себя хвост, потом ла­
пы, потом туловище и наконец, увидев, что дело
неладно, заколебался, но, продолжая с разгону вы­
читать, вычел из себя голову, и в результате остал­
ся ноль, то есть ничто: не стало электродракона!
- Нет больше электродракона! - радостно вос­
кликнул король, вбегая в подземелье. - И все бла­
годаря тебе, старая цифрушечка... благодаря... ах,
ты уже наработалась, ты заслужила отдых, сейчас
я тебя выключу.
Сказка о цифровой машине... 103

- Ну, нет, мой дорогой, - ответила машина, -

я свое дело сделала, а ты хочешь меня выключить
и уже не величаешь больше Ваша Ферромагнит-
ность? Это очень скверно! Теперь я сама обращусь
в дракона, мой милый, изгоню тебя из королевства
и буду править получше тебя, ты ведь всегда про­
сил у меня совета по важнейшим делам, а значит,
по существу, это я правила, а не ты...
И со скрежетом и дребезжанием стала она об­
ращаться в электродракона: уже огненные элект­
рокогти вылезали у нее из боков, но тут король, за­
дыхаясь от ужаса, сбросил с ноги туфлю, прыгнул
к машине и принялся крушить туфлей лампу за
лампой.
Задребезжала, захрипела машина, сбилась ее
программа, и из команды “электродракон” полу­
чилась команда “электродеготь”; на глазах у коро­
ля машина, похрипывая все тише и тише, превра­
тилась в огромную блестящую массу черного как
уголь электродегтя; масса еще потрескивала, пока
не вытекло из нее голубыми искорками все элек­
тричество и перед остолбеневшим Полеандром не
задымилась огромная лужа дегтя...
Вздохнул король с облегчением, надел туфли
и вернулся в парадную опочивальню. Однако с той
поры он сильно переменился: пережитые им зло­
ключения сделали его нрав менее воинственным, и
до конца своих дней Полеандр забавлялся лишь
цивильной кибернетикой, военной же не касался
вовсе.
 СОВЕТНИКИ КОРОЛЯ ГИДРОПСА

А ргонавтики были первым из племен звездных,

завоевавшим силою разума глуби океанов
планетарных, - навеки, как думали роботы, слабые
духом, - запретные для металла. Одним из драго­
ценных звеньев их королевства является Аквация,
сверкающая на северном небе, как крупный сап­
фир в топазовом ожерелье.
На этой подводной планете долгие годы пра­
вил король Гидропс Всерыбный. Однажды утром
призвал он в тронный зал четырех коронных мини­
стров, а когда приплыли они пред его очи, так к
ним обратился, в то время как его Великий Поджа­
берный, весь в изумрудах, двигал над ним широко
распластанный веер:
- Нержавеющие Сановники! Пятнадцать уже
веков я правлю Аквацией, ее городами подводны­
ми и поселениями на синих лугах; расширил я за
этот срок границы державы, затопив многие мате­
рики, и, так действуя, не запятнал водостойких
знамен, которые получил в наследство от родителя
моего, Ихтиократуса. А также в боях с микроцита­
ми враждебными одержал я ряд побед, славу кото­
рых не мне приличествует описывать. Чувствую я,
однако, что власть становится для меня бременем
непосильным, а посему решил приобрести сына,
который достойно продолжил бы справедливое
Советники короля Гидропса 105

царствование на троне Иноксидов. Поэтому обра­

щаюсь к тебе, верный мой Гидрокибер Амассид, к
тебе, великий программист Диоптрик, и к вам, Фи­
лонавт и Миногар, моим наладчикам старшим,
чтобы вы мне сына придумали. Пусть он будет
умен, но не льнет чересчур к книгам, ибо избыток
знаний наносит ущерб воле к действию. Пусть он
будет добрым, но опять-таки не чрезмерно. Желаю
также, чтоб был он храбрым, но не заносчивым,
впечатлительным, но не сентиментальным; нако­
нец, пусть он будет похож на меня, пусть бока его
покрывает такая же танталовая чешуя, а кристал­
лы его разума пускай будут прозрачны, как вода,
которая окружает нас, поддерживает и питает! А
теперь приступайте к делу, во имя Великой
Матрицы!
Диоптрик, Миногар, Филонавт и Амассид по­
клонились низко и отплыли в молчании, и каждый
обдумывал про себя слова королевские, хоть и не
совсем так, как желал того могучий Гидропс. Ибо
Миногар более всего жаждал завладеть троном,
Филонавт тайно содействовал врагам аргонавти-
ков, микроцитам; Амассид же и Диоптрик были
смертельными врагами, и каждый из них желал
прежде всего гибели другого, а также остальных
сановников.
“Король желает, чтобы мы спроектировали
сына, - думал Амассид, - так чего же проще: надо
выгравировать на микроматрице королевича не­
приязнь к Диоптрику, к этому ублюдку, надутому
106 Станислав Лем

как пузырь! Тогда, захватив власть, я немедля ве­

лю его задушить, выставив его голову на воздух.
Это было бы воистину прекрасно. Однако, - думал
далее знаменитый Гидрокибер, -Диоптрик навер­
няка строит такие же планы, а он программист, и
поэтому, к сожалению, имеет предостаточно воз­
можностей, чтобы привить будущему королевичу
ненависть ко мне. Ужасное положение! Придется
глядеть в оба, когда вместе будем вкладывать мат­
рицу в детскую печь!”
“Проще всего было бы, - раздумывал тем вре­
менем почтенный Филонавт, - врезать королевичу
расположение к микроцитам. Но это сейчас же за­
метят, и король велит меня выключить. Так мо­
жет, внедрить в королевича лишь любовь к малым
формам, что будет намного безопаснее. Если пота­
щат меня на допрос, скажу, что имел в виду мелочь
подводную и лишь забыл снабдить программу сына
оговоркой, что все неподводное любить не следует.
В худшем случае снимет король с меня орден Вели­
кой Хлюпни, но не снимет голову, а это - вещь
очень мне дорогая, ее не вернул бы и сам Наноксер,
властелин микроцитов!”
- Что ж это вы молчите, господа почтенные?
воззвал тут Миногар. - Полагаю, что должны мы
приступить к работе немедля, ибо нет для нас ни­
чего святее, чем приказ короля.
- Именно потому я и обдумываю его всемерно,
- быстро сказал Филонавт.
А Диоптрик и Амассид добавили в один голос:
108 Станислав Лем

- Мы готовы.
И повелели они, согласно старинному обы­
чаю, чтоб замкнули их в комнате со стенами, изум­
рудной чешуей покрытыми, и ту комнату семи­
кратно опечатали смолой подводной, и сам Мега-
цистус, властелин наводнений планетных, оттис­
нул на печатях свой герб, Тихую Воду. С той мину­
ты уже никто не мог вмешиваться в их работу, и
лишь после сигнала о ее окончании, когда специ­
альным завихрением они выбросят через клапан
неудачные проекты, надлежало сорвать печати и
начать великое торжество сыноприятия.
Итак, засели советники за дело, но оно у них
не спорилось. Ибо не о том думал каждый из них,
как воплотить в королевиче желанные для Гидро-
пса добродетели, но о том, как бы обмануть и коро­
ля, й трех нержавеющих товарищей по этой труд­
ной работе созидательной.
Король начал терять терпение: уже восемь
дней и ночей заперты были его сыноделы, а даже и
знака не подавали, что дело близится к благопо­
лучному концу. Они же старались пересидеть друг
друга, и каждый выжидал, пока у других сил не
хватит, а тогда он быстро вчертит в кристалличе­
скую сеточку матрицы то, что впоследствии к его
обернется пользе. Жажда власти подстрекала, од­
нако, Миногара, страсть к богатствам, обещанным
ему микроцитами, - Филонавта, взаимная же не­
нависть - Амассида и Диоптрика. Так что, исчер­
пав скорее терпение, нежели силы, сказал хитрый
Филонавт:
Советники короля Гидропса 109

- Не понимаю, господа почтенные, почему ра­

бота наша так затягивается. Король ведь дал нам
точные директивы; если б мы их придерживались,
королевич был бы уже готов. Начинаю я подозре­
вать, что непоспешность вашу вызывает нечто,
имеющее с королевским сынозачатием иную связь,
нежели та, что была бы приятна сердцу нашего
властелина. И, если так далее пойдет, с глубочай­
шим прискорбием буду я вынужден составить во­
тум сепаратум, то есть написать...
- Донос! Об этом ты говоришь, ваша милость!
- прошипел Амассид, так яростно двигая блестящи­
ми жабрами, что задрожали все поплавки его орде­
нов. Ну, пожалуйста, пожалуйста! С разрешения
вашей милости, и я имею желание написать коро­
лю о том, как ты, неведомо с каких пор трясучкой
заболев, уже восемнадцать жемчужных матриц ис­
портил и пришлось нам их отбросить, ибо после
формулы о любви ко всему небольшому ты совсем
не оставил места для запрета любить то, что не яв­
ляется подводным! Хотел ты нас уверить, благо­
родный Филонавт, что это был недосмотр, однако
недосмотра, повторившегося восемнадцать раз,
хватит, чтобы тебя заперли в дом предателей либо
в дом сумасшедших, и только выбором между эти­
ми двумя домами ограничится твоя свобода!
Хотел защищаться Филонавт, насквозь про­
виденный, но Миногар опередил его, сказав:
- Иной подумал бы, благородный Амассид,
что ты среди нас - как медуза безукоризненно про­
зрачная. А ведь и ты непонятным образом в абзац,
по Станислав Лем

посвященный в матрице всему, что должно вну­

шать отвращение королевичу, одиннадцать раз
включал то треххвостость, то хребет, крытый
эмалью синей, то глаза вытаращенные, то двойной
панцирь брюшной и три красные искры, словно и
не ведал о том, что все эти приметы могут касаться
присутствующего тут Диоптрика, сородича коро­
левского, и, действуя так, вложил бы ты в душу ко­
ролевича ненависть к сему мужу...
- А зачем Диоптрик на кончик матрицы все
время вписывал презрение к существам, имя кото­
рых кончается на “ид”? - спросил Амассид. - И, раз
уж зашла о том речь, почему ты сам, милостивый
Миногар, невесть зачем в предметы, которые коро­
левич ненавидеть должен, упорно включал пре­
стол пятиугольный со спинкой плавникообразной,
украшенной алмазами? Ужель ты не ведал, что
именно так, точь-в-точь, выглядит трон?
Воцарилась тревожная тишина, прерываемая
лишь слабым поплескиванием. Долго мучились со­
ветники, раздираемые противоречивыми побужде­
ниями, пока не возникли меж них группировки.
Филонавт и Миногар сошлись на том, чтобы сыно-
матрица предвидела и симпатию ко всему малень­
кому, и стремление уступать дорогу маленьким су­
ществам. Филонавт при этом думал о микроцитах,
Миногар же - о себе, так как был он самым малень­
ким из присутствующих. Диоптрик также неожи­
данно согласился с этой формулировкой, ибо Амас­
сид был выше ростом, чем все они. Тот бурно про-
Советники короля Гидропса 111

тестовал, но вдруг прекратил сопротивление, ибо

пришло ему в голову, что он ведь может умень­
шиться, а также подкупить придворного обуваль-
ничего, чтобы тот подбил танталовые пластинки
под обувь Диоптрика, вследствие чего ненавист­
ный станет выше ростом и возбудит неприязнь
королевича.
Вслед за тем они уже быстро заполнили сыно-
матрицу, и после выброса аннулированных матриц
через клапан пришел черед великого торжества
придворного сыноприятия.
Как только матрица с проектом королевича
пошла в выпечку и почетный караул выстроился
перед детской печью, из которой вскоре должен
был выйти будущий властелин аргонавтиков,
Амассид начал осуществлять свои коварные замыс­
лы. Придворный обувальничий, которого он под­
купил, привертывал одну танталовую пластинку
за другой к обуви Диоптрика. Королевич уж дохо­
дил под присмотром младших металлургов, а Ди-
оптрик, как-то увидав себя в большом дворцовом
зеркале, с ужасом удостоверился, что он стал выше
своего врага, а ведь у королевича была запрограм­
мирована симпатия лишь к малым существам и
предметам!
Вернувшись домой, старательно исследовал
себя Диоптрик, простукал серебряным молоточ­
ком, открыл привернутые к подошвам пластинки и
сразу понял, чья это затея. “О негодяй!! - подумал
он об Амассиде. - Но что же теперь делать?”
112 Станислав Лем

По недолгом размышлении решил он умень­

шиться. Вызвал слугу верного и приказал ему до­
ставить в хоромы умелого слесаря. Но слуга, не
вполне уразумев поручение, выплыл на улицу и
доставил одного бедного ремесленника, по имени
Фротон, который целыми днями бродил по городу,
крича:-“Головы паять! Животы проволокой скреп­
ляю, хвосты паяю, плавники полирую!” Была у то­
го Фротона злая жена, которая всегда ждала его
возвращения с ломом в руках, и когда муж прибли­
жался, всю улицу заполнял ее злобный визг; отни­
мала жена все, что он заработал, да еще проминала
ему спину и плечи безжалостными ударами.
Фротон, дрожа, предстал пред великим про­
граммистом, и тот сказал ему:
- Слушай-ка, можешь ли ты меня уменьшить?
Кажусь я себе, заметь, слишком большим... а впро­
чем, все равно! Должен ты меня уменьшить, но
так, чтобы не нанести ущерба моей красоте! Если
хорошо сделаешь это, я щедро тебя награжу, но ты
должен обо всем этом немедленно забыть. Чтоб во­
ды в рот набрал как следует, а то велю тебя
заклепать!
Фротон изумился, но не показал этого, - ка­
ких только причуд не бывает у знатных людей!
Присмотрелся он внимательно к Диоптрику, за­
глянул ему внутрь, прощупал, простукал и сказал:
- Ваша светлость, я мог бы вывернуть у вас
среднюю часть хвоста...
- Нет, не хочу! - живо возразил Диоптрик.
Жаль мне хвоста! Слишком он красив!
Советники короля Гидропса ИЗ
- Так, может, открутить ноги? - спросил Фро­
тон. - Ведь они же совсем лишние.
И действительно, аргонавтики не пользуются
ногами; ноги являются пережитком древних вре­
мен, когда предки их обитали на суше. Но Диопт-
рик разгневался:
- Ах ты, дурень железный! Иль не знаешь о
том, что лишь нам, высокорожденным, разрешает­
ся иметь ноги?! Как ты смеешь лишать меня этих
регалий дворянства!
- Покорнейше прошу прощения, ваша свет­
лость!.. Но что же мне в таком случае открутить?
Понял Диоптрик, что, так сопротивляясь, ни­
чего не добьется, и буркнул:
- Делай, что считаешь нужным...
Измерил его Фротон, постукал, пощупал и
сказал:
- С разрешения вашей светлости, я мог бы от­
крутить голову...
- С ума ты сошел! Как же я останусь без голо­
вы! А думать чем буду?
- Ах, это ничего, господин! Достопочтенный
разум вашей светлости я вложу в живот - там места
хватит...
Согласился Диоптрик, и Фротон ловко откру­
тил ему голову, вложил полушария кристального
разума в живот, запаял все, заклепал, получил
пять дукатов, и прислужник выпроводил его из хо­
ром. Однако, выходя, увидел Фротон в одном из
покоев Аурентину, дочь Диоптрика, всю в серебре
114 Станислав Лем

и золоте, и ее стройный стан, звенящий, как коло­

кольчики, при каждом шаге, показался ему пре­
красней всего, что он доселе видел.
Вернулся бедняк домой, где ждала его жена с
ломом в руках, и немедля страшный грохот разнес­
ся по всей улице, и соседи говорили: иОго! Эта
ведьма, Фротониха, опять мужу бока ломает!”
Диоптрик же, весьма радуясь тому, чего до­
стиг, отправился во дворец. Удивился слегка ко­
роль при виде министра без головы, но тот сейчас
же пояснил, что такова новая мода. Амассид же ис­
пугался, ибо все его коварство пошло прахом, и,
едва очутившись у себя дома, поступил так же, как
его противник.
С той поры разгорелось меж ними соперниче­
ство в уменьшении; отвинчивали они себе плавни­
ки, жабры, загривки металлические, так что неде­
лю спустя оба они могли не сгибаясь проходить под
столом.
Но ведь и другие два министра хорошо знали,
что лишь самых маленьких будет дарить своей лю­
бовью будущий король, и волей-неволей тоже на­
чали уменьшаться. Дошло наконец до того, что уж
нечего было больше откручивать. Диоптрик в отча­
янии послал тогда прислужника, чтобы тот привел
Фротона.
Изумился Фротон, представ перед магнатом,
ибо и так уж немного от этого сановника осталось,
а он упорно требовал, чтоб его еще больше
сократили!
Советники короля Гидропса 115

- ваша светлость, - сказал жестянщик, поче­

сав затылок, - думается мне, что лишь один есть
выход. С разрешения вашей светлости, вывинчу я
ваш мозг...
- Нет, ты с ума сошел! - возмутился Диоптрик.
Но Фротон пояснил:
- Мозг этот мы спрячем во дворце, в каком-ни­
будь надежном месте, например, в этом вот шкафу,
а у вашей светлости внутри будет лишь маленький
приемничек и репродукторчик; благодаря этому
ваша светлость будет электромагнетически соеди­
нена со своим разумом...
- Понимаю, - сказал Диоптрик, которому этот
замысел пришелся по вкусу. - Итак, делай что
положено!
Вынул у него Фротон мозг, вложил в ящичек
шкафа, запер ящичек на ключик, ключик вручил
Диоптрику, а в живот вставил ему маленький при­
емничек и микрофончик.
Таким неприметным стал теперь Диоптрик,
что его почти и не видно было. Задрожали при виде
такого уменьшения три его соперника, удивился
король, но ничего не сказал. Миногар, Амассид и
Филонавт начали теперь прибегать к самым отча­
янным средствам. Таяли они на глазах со дня на
день и вскоре поступили так же, как Диоптрик: по­
прятали свои мозги кто куда - в письменный стол,
под кровать, а сами стали хвостатыми блестящими
баночками с парой-другой орденов почти такого же
размера, как они сами.
116 Станислав Лем

И опять послал Диоптрик прислужников за

Фротоном; а когда тот предстал пред ним, вельмо­
жа возопил:
- Ты должен что-то сделать! Обязательно...
Надо дальше уменьшиться, любой ценой, а то беда
будет!
- Вельможный господин, - ответил ремеслен­
ник, низко кланяясь магнату, который еле виднел­
ся меж поручнями и спинкой кресла, - это неверо­
ятно трудно, и не знаю, возможно ли вообще...
- Это неважно! Делай, что я тебе говорю! Ты
должен! Если тебе удастся так меня уменьшить,
чтоб я достиг минимальной величины и никто меня
перегнать не мог, - я исполню любое твое желание!
- Если ваша светлость поручится своим дво­
рянским словом, что так и будет, я постараюсь сде­
лать все, что в моих силах... - ответил Фротон, у
которого вдруг прояснилось в голове, а в грудь
словно кто золота чистейшего налил, ибо он уже
много дней не мог думать ни о чем ином, кроме как
об Аурентине, золотом изукрашенной, и о хру­
стальных колокольчиках, которые будто таились в
ее груди.
Поклялся ему Диоптрик. Взял тогда Фротон
последние три ордена, которые отягощали крохот­
ную грудь великого программиста, сделал из них
трехгранную коробочку, внутрь вложил аппаратик
величиной с монету, обвязал все золотой прово­
лочкой, припаял сзади золотую тастинку, выре­
зал из нее подобие хвостика и сказал:
Советники короля Гидропеа 117

- Готово, ваша светлость! По этим высоким

наградам всякий без труда распознает вашу персо­
ну; благодаря этой пластиночке ваша светлость
сможет плавать... аппаратик же обеспечит связь с
разумом, спрятанным в шкафу...
Обрадовался Диоптрик.
- Чего хочешь требуй, говори - все получишь!
- Жажду взять в жены дочь вашей светлости,
золотом изукрашенную Аурентину!
Разгневался страшно Диоптрик и, плавая
вокруг головы Фротона, звеня орденами, обозвал
его наглым негодяем, голодранцем, мерзавцем, а
потом велел вытолкать его из хором. Сам же в под­
водной лодке поплыл немедля к королю.
Когда Миногар, Амассид и Филонавт увидели
Диоптрика в новом обличье, - а узнали они его
лишь по великолепным орденам, из которых он те­
перь состоял, если не считать хвостика, - страшный
гнев овладел ими. Как мужи, в делах электронных
сведущие, уразумели они, что дальше трудно пой­
ти в персональном уменьшении, а уже завтра бу­
дут праздновать торжественное рождение короле­
вича и нельзя терять ни минуты.
И уговорились Амассид с Филонавтом, что,
когда Диоптрик будет возвращаться в свой дворец,
они нападут на него, похитят и спрячут, что будет
нетрудно, ибо никто и не заметит исчезновения та­
кого маленького существа.
Как решили, так и сделали. Амассид пригото­
вил старую жестяную байку и притаился с ней за
118 Станислав Лем

коралловым рифом, мимо которого проплывала

лодка Диоптрика; когда же лодка приблизилась,
слуги Амассида в масках преградили ей путь, и,
прежде чем лакеи Диоптрика подняли плавники
для обороны, их хозяина уже накрыли банкой и по­
хитили. Амассид немедленно прикрыл жестянку
крышкой, чтобы великий программист не мог вы­
браться на свободу, и, страшно над ним издеваясь и
насмехаясь, поспешно вернулся домой.
Там, однако же, подумал он, что не следует
держать узника у себя, и в то же мгновение услы­
шал крик, доносящийся с улицы: “Головы паять!
Животы, хвосты, загривки чинить, полировать!”
Обрадовался Амассид, велел позвать жестянщика -
а был это Фротон, - велел ему герметически запа­
ять жестянку, а когда Фротон это сделал, дал ему
золотую монету и сказал:
- Слушай-ка, ты... В этой банке находится
скорпион металлический, которого поймали в под­
валах моего дворца. Возьми его и выбрось за горо­
дом, там, где большая мусорная свалка, знаешь? А
для надежности завали жестянку камнями как сле­
дует, чтоб скорпион, чего доброго, не выбрался. И,
ради Великой Матрицы, не открывай этой банки,
иначе погибнешь не сойдя с места!
- Сделаю, как велишь, господин! - сказал
Фротон, взял банку, деньги и ушел.
Удивила его эта история, не знал он, что и ду­
мать. Встряхнул баночку, и что-то в ней загрохота­
ло.
Советники короля Гидропса 119

- Не скорпион это, - подумал Фротон, - нет та­

ких маленьких скорпионов... Посмотрим, что там
такое, но немного погодя...
Вернулся он домой, спрятал банку на чердаке,
прикрыл сверху старыми жестянками, чтоб жена
ее не нашла, и пошел спать. Но жена заметила, что
он спрятал нечто на чердаке, и, когда Фротон наут­
ро вышел из дому, чтобы, как обычно, бродить по
городу, крича: ‘‘Головы чинить! Хвосты паять!”,
быстро взобралась наверх, нашла жестянку и,
встряхнув ее, услышала звон металла. “Ну и него­
дяй, ну и подлец! - подумала она о Фротоне. - До
чего уж дошел, прячет от меня какие-то сокрови­
ща!” Взяла Фротониха да поскорей проделала дыр­
ку в баночке, но ничего сквозь нее нс увидела, а по­
тому вскрыла жестянку долотом. Как только она
слегка отогнула крышку, блеснуло перед ней золо­
то, ибо то были ордена Диоптрика из чистого ме­
талла. Дрожа от неудержимой алчности, сорвала
Фротониха крышку с банки, и тогда Диоптрик, ко­
торый дотоле лежал как мертвый, ибо жесть экра­
нировала его от мозга, находящегося в ящике шка­
фа, вдруг очнулся, восстановил связь с разумом и
закричал:
- Что это?! Где я?! Кто смел на меня напасть?
Кто ты, мерзкая тварь? Знай, что погибнешь ни за
грош, заклепают тебя, если немедленно не выпу­
стишь меня!
Фротониха, увидав, что три ордена бросаются
на нее, кричат и грозят хвостиком, так перепуга­
120 Станислав Лем

лась, что кинулась наутек; подбежала она к чер­

дачному люку, но Диоптрик все плавал над ней и
грозился, ругаясь на чем свет стоит, и она с перепу­
гу споткнулась о верхнюю перекладину пристав­
ной лестницы и вместе с лестницей слетела с чер­
дака. Падая, она сломала себе шею, а лестница, пе­
ревернувшись, перестала подпирать крышку люка,
и та захлопнулась. Таким образом Диоптрик ос­
тался запертым на чердаке и плавал от стены к сте­
не, тщетно зовя на помощь.
Вечером вернулся домой Фротон и удивился,
что жена не ждет его с ломом в руках у порога, а
когда вошел в дом и увидел ее, даже несколько
огорчился, ибо был безмерно порядочен, однако
вскоре подумал, что происшествие это пойдет ему
на пользу, тем более что жену можно будет исполь­
зовать на запасные части и на этом можно неплохо
заработать. Так что сел он на пол, достал отвертку
и начал развинчивать покойницу. И тут дошли до
его слуха пискливые выкрики, плывущие с высоты.
- Ах, - сказал себе Фротон, - я узнаю этот го­
лос. Ведь это великий программист королевский,
который велел меня вчера вытолкать из своего
дворца, да еще и не заплатил мне ничего. Но как
же он попал ко мне на чердак?
Приставил он лестницу к люку, поднялся на­
верх и спросил:
- Вы ли это, ваша светлость?
- Да, да! - закричал Диоптрик. - Это я! Кто-то
похитил меня и запаял в этой банке, какая-то жен­
Советники короля Гидропса 121

щина открыла банку, испугалась и упала с черда­

ка, крышка люка захлопнулась, я заперт, выпусти
меня, кто бы ты ни был, ради Великой Матрицы, и
я дам тебе все, чего ты захочешь!
- Я уж эти слова слыхал, с разрешения вашей
светлости, и знаю, чего они стоят, - ответил Фро-
тон, - ведь я тот жестянщик, которого вы велели
выгнать.
И рассказал Фротон вельможе всю историю:
как неизвестный ему магнат призвал его к себе, ве­
лел запаять банку и выбросить на мусорную свалку
за городом. Понял Диоптрик, что был то один из
министров короля, а вернее всего - Амассид. И при­
нялся он тут просить и молить Фротона, чтоб выпу­
стил его с чердака; тот, однако, спрашивал, как
можно теперь верить слову Диоптрика.
Лишь когда вельможа поклялся всем святым,
что отдаст свою дочь за него, Фротон открыл чер­
дак, ухватил Диоптрика двумя пальцами, держа
орденами кверху, и отнес его домой. А часы уже
выплескивали полдень, и начиналось великое тор­
жество вынимания королевича из печи. Поскорей
подвесил Диоптрик к трем орденам, из которых со­
стоял, Большую Всеморскую Звезду на ленте, рас­
шитой волнами, и что есть духу поплыл к дворцу
Иноксидов.
Фротон же отправился в покой, где среди дам
своих находилась Аурентина, играя на электро-
друмлях, и они весьма пришлись по вкусу друг
другу.
122 Станислав Лем

Фанфары прогремели с дворцовых башен,

когда Диоптрик доплыл до главного входа, ибо уже
началось торжество. Не хотели сначала впустить
его привратники, но распознали по орденам и от­
крыли ворота. И когда ворота открылись, подвод­
ный сквозняк пролетел по всему коронационному
залу, подхватил Амассида, Миногара и Филонавта
- до того они были маленькие - и занес их в кухню,
где они покрутились, тщетно призывая на помощь,
над раковиной, упали в нее и, пройдя подземными
канализационными ходами, очутились за городом.
Пока они выкарабкались из тины, ила и грязи, от­
чистились и вернулись во дворец, торжество уже
окончилось.
Тот же сквозняк подводный, что так много бед
принес трем министрам, подхватил и Диоптрика и
с такой силой завертел его вокруг трона, что лоп­
нула скреплявшая его золотая проволочка и поле­
тели во все стороны ордена и Всеморская Звезда,
аппаратик же с разгону ударил по лбу короля Гид-
ропса, который весьма изумился, ибо из этой кру­
пинки услыхал писк:
- Ваше королевское величество! Простите! Я
нечаянно! Это я, Диоптрик, Великий Програм­
мист!
- Ну что это за дурацкие шутки в такую мину­
ту! - крикнул король, отпихнул аппаратик, и тот
сплыл на пол, а Великий Поджаберный, открывая
торжество троекратным ударом золотого жезла,
нечаянно разбил аппаратик вдребезги.
Советники короля Гидропса 123

Вышел королевич из печи детской, взор его

упал на электрическую рыбку, что плавала в се­
ребряной клетке у трона, лицо его прояснилось,
понравилось ему это маленькое созданьице. Тор­
жество благополучно окончилось, королевич взо­
шел на трон и занял место Гидропса. Стал он с тех
пор властелином аргонавтиков и великим филосо­
фом: увлекся исследованием небытия, ибо ничего
меньшего нельзя себе представить; нарекся Неан-
тофилом и правил справедливо, а маленькие элек­
трические рыбки были любимым его кушаньем.
Фротон же взял в жены Аурентину, по ее
просьбе отремонтировал лежавшее в подвале изум­
рудное тело Диоптрика и вставил в него мозг, вы­
нутый из шкафа.
Видя, что ничего больше не поделаешь, вели­
кий программист и остальные министры служили с
тех пор новому королю верой и правдой. Ауренти-
на же и Фротон, который стал Великим Поджестя­
ным Королевским, жили долго и счастливо.
 ДРУГ АВТОМАТЕЯ

Н екий робот, собираясь в далекое и небезопас­

ное путешествие, прослышал о весьма полез­
ном устройстве, которое придумавший его изобре­
татель назвал электронным другом. Решил робот,
что бодрей он будет себя чувствовать, имея прияте­
ля, даже если это будет всего лишь машина, а по­
тому отправился к изобретателю и попросил, что­
бы тот рассказал об искусственном друге.
- К твоим услугам, - ответил изобретатель.
(Как известно, в сказках всем, даже драконам, го­
ворят “ты” и лишь к королям полагается обра­
щаться во множественном числе.) Сказав это, изо­
бретатель вынул из кармана горсть металлических
зернышек, похожих на мелкую ружейную дробь.
- Что это? - удивился робот.
- А как твое имя, я ведь забыл спросить тебя об
этом в надлежащем месте сказки, - спросил
изобретатель.
- Меня зовут Автоматей.
- Это для меня слишком длинно. Я буду назы­
вать тебя Автик.
- Да ведь это от Автомата, но пускай уж будет
по-твоему, - ответил робот.
- Так вот, мой почтенный Автик, перед тобой
горсть электродрузей. Знай, что по призванию и
специальности я миниатюризатор. Иначе говоря,
Друг Автоматея 125

большие и громоздкие устройства я заменяю не­

большими, портативными. Каждое из этих зерен -
сгусток электронного мышления, безмерно разно­
стороннего и логичного. Не скажу, что они гении,
ибо это было бы преувеличением, похожим на де­
шевую рекламу. Правда, намереваюсь я создать
именно электронных гениев и не успокоюсь, пока
не сделаю таких малюсеньких, чтобы их тысячами
можно было носить в кармане; лишь тогда достигну
я желаемой цели, когда насыплю их в мешки и бу­
ду продавать на вес, как песок. Но не будем рас­
суждать о моих планах на будущее. Пока что я про­
даю электродрузей поштучно и к тому же недорого:
за каждого - равный ему по весу бриллиант. Ты, я
думаю, поймешь, до чего это умеренная цена, если
примешь во внимание, что такого электродруга
можно вложить в ухо и он станет шептать хорошие
советы и давать всяческую информацию. Вот тебе
кусочек ваты - заткнешь ухо, чтобы электродруг не
выпал, когда ты склонишь голову набок. Ну как,
берешь? Коль надумаешь взять дюжину, отдам
дешевле...
- Нет, пока мне хватит одного. Но я хотел бы
еще узнать, на что именно он способен. Сможет ли
он помочь в трудную минуту?
- Разумеется, ведь для этого он и создан, спо­
койно молвил изобретатель. Он подбросил на ладо­
ни горсть зернышек, металлически поблескиваю­
щих, ибо сделаны они были из редких металлов, и
продолжал: - Конечно, он не сможет оказать тебе
физическую помощь, но ведь не об этом же речь.
126 Станислав Лем

Ободряющее слово, быстрые и верные советы, бла­

горазумные размышления, полезные указания,
напоминания, предостережения, а также ободряю­
щие замечания, изречения, укрепляющие веру в
собственные силы, и к тому же глубокие мысли,
помогающие справиться с любой трудной и даже
опасной ситуацией, - вот лишь незначительная
часть репертуара моих электродрузей. Они абсо­
лютно преданны, верны, всегда начеку, ибо никог­
да не спят, а к тому же невероятно прочны, краси­
вы, и ты сам видишь, как они удобны! Так что же,
возьмешь только одного?
- Да, - ответил Автоматей. - Скажи мне еще,
пожалуйста, что будет, если его украдут у меня?
Вернется ли он ко мне? Доведет ли он вора до
гибели?
- Что нет, то нет, - возразил изобретатель. Во­
ру он будет служить так же старательно и верно,
как прежде служил тебе. Не надо требовать слиш­
ком многого, дорогой мой Автик, он не оставит тебя
в беде, ежели ты сам его не оставишь. Но это тебе
не угрожает, если ты вложишь его в ухо и всегда
будешь носить вату...
- Ладно, - согласился Автоматей. - А как мне с
ним разговаривать?
- Тебе вовсе незачем говорить, стоит беззвуч­
но прошептать что-либо, и он тебя отлично услы­
шит. Что касается имени, то зовут его Вух. Мо­
жешь к нему обращаться: “Мой Вух”, этого
достаточно.
- Прекрасно! - сказал Автоматей.
128 Станислав Лем

Вуха взвесили, изобретатель получил за него

красивый бриллиантик, а робот, радуясь тому, что
есть у него теперь товарищ, родная душа, отпра­
вился в долгий путь.
Путешествовать с Вухом было очень удобно.
По утрам он будил робота, насвистывая ему тихую
веселую побудку, а днем рассказывал разные
смешные истории. Впрочем, вскоре Автоматей за­
претил ему делать это, когда находился в обще­
стве, ибо окружающие начинали считать его при­
дурковатым, замечая, что он время от времени раз­
ражается смехом без всяких видимых причин. Так
путешествовал Автоматей, сперва посуше, а потом
добрался до берега моря, где его ожидал красивый
белый корабль. Пожитков у Автоматея было не­
много, он мигом устроился в уютной каюте и с удо­
вольствием услышал грохот, означающий, что
поднимают якорь и начинается дальнее плавание.
Несколько суток белый корабль весело плыл
по волнам, днем - под лучами ласкового солнца,
ночью, убаюкивая, - под серебристым светом лу­
ны, а однажды утром разразилась ужасная буря.
Волны в три раза выше мачт обрушивались на тре­
щавший по всем швам корабль, кругом стоял такой
страшный грохот, что Автоматей не слышал ни
слова из всех утешений, которые, несомненно, на­
шептывал ему Вух в эти тяжелые минуты. Вдруг
раздался зловещий треск, в каюту хлынула соле­
ная вода и на глазах испуганного Автоматея ко­
рабль стал разваливаться на части.
Друг Автоматея 129

Робот в чем был выбежал на палубу и едва ус­

пел прыгнуть в последнюю спасательную шлюпку,
как набежавшая огромная волна обрушилась на
корабль и потащила его в бурлящую морскую пу­
чину. Автоматей не видел ни одного матроса, он
был один-одинешенек в спасательной шлюпке сре­
ди бушующего моря и дрожал, ожидая минуты,
когда очередной вал накроет его вместе с лодкой.
Выл ветер, из низко нависших туч дождь потоками
сек взбудораженную поверхность моря, и робот по-
прежнему не мог расслышать, что хочет сказать
ему Вух. Вдруг среди водоворотов заметил Автома­
тей нечто смутно темнеющее в белой кипящей пе­
не; был это берег неизвестной земли, о который
разбивались волны. Лодка со скрежетом села на
камни, Автоматей же, промокший до нитки, исте­
кая соленой водой, изо всех сил пустился на трясу­
щихся ногах вглубь спасительной земли, лишь бы
подальше от волн. Под какой-то скалой упал он на
землю и, вконец измученный, погрузился в глубо­
кий сон.
Разбудило его тихое насвистывание. Это Вух
напоминал ему о своем дружеском присутствии.
- Ах, как чудесно, Вух, что ты здесь! Лишь те­
перь я вижу, как это хорошо, что ты со мной, а вер­
нее, даже во мне! - воскликнул, очнувшись,
Автоматей.
Он осмотрелся. Светило солнце. Море еще
волновалось, но исчезли грозные водяные валы,
тучи, дождь; к сожалению, вместе с ними исчез и
корабль. Как видно, ночью буря бушевала с неве­
130 Станислав Лем

роятной силой, ибо и шлюпку, на которой спасся

Автоматей, тоже унесло в открытое море.
Робот вскочил и побежал вдоль берега, но уже
через десять минут вернулся на прежнее место.
Положение было невеселое: он находился на остро­
ве, необитаемом и притом очень маленьком. Но
что с того - ведь с ним был Вух! Он быстро сообщил
Вуху, как обстоят дела, и попросил совета.
- А! О! Дорогой мой! - сказал Вух. - ничего се­
бе положение! Подожди-ка, я как следует поду­
маю. А что тебе, собственно говоря, нужно?
- То есть как это - что? Все: помощь, спасение,
одежда, средства существования - ведь здесь, кро­
ме песка и скал, ничего нет!
- Гм! Правда? А ты вполне уверен в этом? Не
валяются ли где-нибудь на прибрежном песке сун­
дуки с разбитого корабля, полные разных инстру­
ментов, интересных книг, одежды всякого рода и
пороха для ружей?
Автоматей вдоль и поперек исходил весь ост­
ров, но ничего не нашел, ни щепки. Корабль, дол­
жно быть, камнем пошел ко дну.
- Говоришь, ничего нет? Гм, это весьма стран­
но. Богатая литература о жизни на необитаемых
островах неоспоримо доказывает, что потерпев­
ший кораблекрушение непременно находит где-
нибудь поблизости топоры, гвозди, пресную воду,
масло, Библию, пилы, клещи, ружья и множество
иных полезных вещей. Но раз нет, так нет. Может,
есть хоть какая-нибудь пещера в скалах, которая
послужит тебе убежищем?
Друг Автоматея 131

- Нет, и пещеры никакой не видно.

- Нет, говоришь? Ну, это уж совсем необычно!
Будь добр, поднимись на самую высокую скалу и
осмотрись вокруг.
- Сейчас же сделаю это! - воскликнул Автома-
тей. Он взобрался на крутую скалу посреди острова
и оцепенел - вулканический островок со всех сто­
рон окружал бескрайний океан!
Упавшим голосом сообщил он об этом Вуху,
поправляя дрожащим пальцем вату в ухе, чтобы
ненароком не лишиться друга. “Какое счастье, что
он не выпал во время кораблекрушения”, - поду­
мал Автоматей и, снова почувствовав усталость,
присел на выступ скалы, с нетерпением ожидая по­
мощи друга.
- Внимание, мой друг! Вот советы, которые
спешу я дать тебе в этой тяжелой обстановке! ото­
звался наконец долгожданный голосок Вуха. - На
основании произведенных расчетов констатирую,
что мы находимся на неизвестном островке, пред­
ставляющем собой риф, а точнее, вершину подвод­
ного горного хребта, который постепенно поднима­
ется из пучины и через три или четыре миллиона
лет соединится с материком...
- Оставим эти миллионы; скажи, что мне де­
лать сейчас! - вскричал Автоматей.
- Островок находится вдали от морских путей.
Случайное появление вблизи него корабля - один
шанс из четырехсот тысяч.
- О небеса! - закричал в отчаянии робот. - Так
что же ты советуешь делать?
132 Станислав Лем

- Сейчас скажу, только не перебивай меня все

время. Пойди к морю и входи в воду - примерно по
грудь. Тогда тебе не придется слишком наклонять­
ся, что было бы неудобно. Потом опусти голову и
втяни столько воды, сколько сможешь. Знаю, что
вода горькая, но это скоро кончится. Особенно если
ты будешь идти все дальше и дальше в море. Вскоре
ты отяжелеешь, а соленая вода, заполнив всего те­
бя, мгновенно прервет все органические процессы,
и таким образом ты немедленно расстанешься с
жизнью. Благодаря этому ты избегнешь длитель­
ных мук пребывания на этом островке, потери рас­
судка и медленной агонии. Можешь также взять в
обе руки по тяжелому камню. Это не обязательно,
но все же...
- Да ты с ума сошел, что ли?! - заорал, срыва­
ясь с места, Автоматей. - Я должен утопиться? Ты
склоняешь меня к самоубийству? Вот так добрый
совет! И ты называешься моим другом?!
- Ну, разумеется! - ответил Вух. - Я вовсе не
сошел с ума, поскольку это вне моих возможно­
стей. Я никогда не теряю душевного равновесия.
Тем неприятней было бы сопутствовать тебе, мой
дорогой, если б я увидел, что ты потерял это равно­
весие и медленно погибаешь под лучами палящего
солнца. Уверяю тебя, что я тщательно проанализи­
ровал сложившуюся ситуацию и по очереди исклю­
чил все возможности спасения. Ты не сможешь по­
строить лодку или плот, потому что у тебя нет для
этого материалов; никакой корабль, как я уже го­
ворил, не подберет тебя, даже самолеты не проле­
Друг Автоматея 133

тают над этим островом, а ты опять же не в состоя­

нии построить летательный аппарат. Ты мог бы,
конечно, предпочесть быстрой и легкой смерти
медленную агонию, но я, как твой ближайший
друг, горячо протестую против такого неразумного
решения. Если ты как следует втянешь воду...
- Чт об тебя черт побрал с этой самой водой!
завопил, дрожа от ярости, Автоматей. - И подумать
только, что за такого друга я отдал прекрасный от­
шлифованный бриллиант! Знаешь, кто твой изо­
бретатель? Обыкновенный мошенник, жулик,
прохвост!
- Думаю, ты возьмешь свои слова обратно,
когда выслушаешь меня до конца, - спокойно отве­
тил Вух.
- Так, значит, ты еще не все сказал? Или ты
собрался развлекать меня рассказами о загробной
жизни? Благодарю покорно!
- Никакой загробной жизни нет, - возразил
Вух. - И я не собираюсь обманывать тебя, так как
и не хочу, и не умею это делать. Я иначе понимаю
дружеские услуги. Ты только слушай вниматель­
но, мой дорогой друг. Как тебе известно, хоть
обычно об этом не думают, мир безгранично богат
и разнообразен. В нем есть великолепные города,
полные суеты и сокровищ, есть королевские двор­
цы и хижины, чарующие и угрюмые горы, есть
шумные дубравы, ласковые озера, знойные пусты­
ни Юга и бескрайние снега Севера. Ты, такой, ка­
ким создан, не можешь, однако, видеть и воспри­
нимать одновременно более одного-единственного
134 Станислав Лем

места из тех, о которых я упомянул, и из миллио­

нов тех, о которых я умолчал.
Поэтому без всякого преувеличения можно
сказать, что для тех мест, где тебя нет, ты являешь­
ся чем-то вроде мертвеца, поскольку ты не наслаж­
даешься богатством дворцов, не принимаешь уча­
стия в танцах южных стран, не восхищаешься ра­
дужными переливами льдов Севера. Для тебя они
не существуют совершенно так же, как если б тебя
вообще не было на свете. Поэтому, если ты хорошо
вникнешь, углубишься мыслью в то, о чем я гово­
рю, так поймешь, что, не будучи всюду, то есть во
всех этих волшебных местах, ты не существуешь
почти нигде. Ибо мест для пребывания, как уже
сказано, миллион миллионов, а ты можешь вос­
принимать лишь одно из них, неинтересное, не­
приятное своим однообразием, даже отвратитель­
ное, - этот скалистый островок.
Итак, между “везде” и “почти нигде” - огром­
ная разница, и это - твой жизненный удел, ибо ты
всегда находился одновременно в одном-единст-
венном месте. Зато разница между “почти нигде” и
“нигде”, по правде говоря, микроскопическая. Ма­
тематический анализ ощущений доказывает, что
ты уже сейчас, собственно, еле живешь, раз почти
всюду отсутствуешь, совсем как покойник! Это -
во-первых. А вовторых, посмотри на этот песок,
смешанный с гравием, который ранит твои нежные
ступни, - разве ты считаешь его чем-то ценным?
Наверное, нет. А эта масса соленой воды, ее надо­
едливый избыток нужно тебе это? Нисколько! Или
Друг Автоматея 135

эти скалы и знойная, иссушающая суставы голу­

бизна неба над головой? Нужен тебе этот невыно­
симый зной, эти мертвые раскаленные скалы? Ра­
зумеется, нет! Итак, ты не нуждаешься абсолютно
ни в чем из всего, что тебя окружает, на чем ты сто­
ишь, что распростерлось над твоей головой. Что же
остается, если отнять все это? Шум в голове, боль
в висках, биение сердца, дрожь в коленях и прочие
нарушения нормы. А нужны ли тебе этот шум,
боль, биение или дрожь? Ни в коем случае, мой до­
рогой! А если и от этого отказаться, что же тогда ос­
танется? Мятущиеся мысли, слова, так похожие на
проклятья, которые ты про себя адресуешь мне,
твоему другу, ну и, наконец, душащий тебя гнев и
вызывающий тошноту страх. Нужны ли тебе, спра­
шиваю под конец, этот омерзительный страх и бес­
сильная злоба? Конечно, и это тебе не нужно. Если
же отбросим и эти ненужные ощущения, не оста­
нется уж совсем ничего, абсолютно, говорю тебе -
нуль, и именно этим нулем, то есть состоянием
вечного равновесия, постоянного молчания и со­
вершенного покоя я и хочу, как настоящий друг,
одарить тебя!
- Но я хочу жить! - крикнул Автоматей. - Хо­
чу жить! Жить! Слышишь?!
- Ну, это уже разговор не о том, что ты чувст­
вуешь, а о том, чего ты хочешь, - спокойно возра­
зил Вух. - Ты хочешь жить, то есть обладать буду­
щим, которое становится настоящим, ибо ведь к
этому сводится жизнь и ничего больше в ней нет.
Но, как мы уже установили, жить ты не будешь,
136 Станислав Лем

ибо не можешь. Дело лишь в том, каким образом

ты перестанешь жить - путем долгих мучений или
же легко, когда, втянув залпом воду...
- Довольно! Не хочу!! Прочь! Убирайся!! -
кричал во весь голос Автоматей, подпрыгивая на
месте со сжатыми кулаками.
- Это еще что такое? - возразил Вух. - Не го­
воря уж об оскорбительной форме приказа, кото­
рая невольно ассоциируется у меня с отказом от
дружбы, как ты можешь так неразумно выражать­
ся? Как ты можешь кричать мне: “Прочь!”? Разве
у меня есть ноги, на которых я мог бы уйти? Или
хотя бы руки, чтоб на них отползти? Ведь ты же
прекрасно знаешь, что это не так. А если ты хочешь
от меня избавиться, то, будь добр, вынь меня из
уха, которое, уверяю тебя, вовсе не является наи­
лучшим местом в мире, и забрось куда-нибудь.
- Хорошо! - вскричал не помнивший себя от
гнева Автоматей. - Сейчас же это сделаю!
Но напрасно он ковырял в ухе. Его друг был
слишком глубоко засунут, И Автоматей никак не
мог его вытащить, хоть и тряс головой изо всех сил,
как бешеный.
- Кажется, ничего из этого не выйдет, - спустя
некоторое время отозвался Вух. - Похоже, что мы
не расстанемся, хоть это и не по вкусу ни тебе, ни
мне. Если так, то с этим фактом следует прими­
риться, ибо факты тем и отличаются, что спорить с
ними бесполезно. Между прочим, это относится и к
твоему нынешнему положению. Ты жаждешь
иметь будущее, притом любой ценой. Мне это ка­
Друг Автоматея 137

жется неблагоразумным, но пусть будет по-твое­

му. Однако позволь обрисовать тебе эту будущ­
ность хотя бы в общих чертах, так как познанное
всегда лучше непознанного. Гнев, который ты ис­
пытываешь сейчас, вскоре сменится бессильным
отчаянием, а его, в свою очередь, после многих,
столь же бурных, сколь и напрасных, усилий спа­
стись, заменит тупое безразличие. А тем временем
жестокий зной, который доходит даже до меня в
этом затененном месте твоего тела, будет, согласно
неумолимым законам физики и химии, все больше
и больше иссушать твое тело. Сначала испарится
смазка в твоих суставах, и при малейшем движе­
нии ты, бедняга, будешь невероятно скрипеть и
трещать! Затем, когда твой череп раскалится от
зноя, ты увидишь разноцветные вращающиеся
круги, но это совсем не будет похоже на чарующие
цвета радуги, поскольку...
- Замолчи же наконец, мучитель! - закричал
Автоматей. - Я вовсе не хочу слышать о том, что со
мной произойдет! Молчи и не разговаривай,
понимаешь?
- Тебе незачем так кричать. Ты отлично зна­
ешь, что я слышу твой самый тихий шепот. Итак,
ты не хочешь знать об ожидающих тебя муках? И
в то же время жаждешь испытать их? Где же логи­
ка? Хорошо, тогда я замолчу. Замечу только, что
ты поступаешь недостойно, сосредотачивая свой
гнев на мне, будто это я виноват, что ты очутился
в таком достойном жалости положении. Виновни­
138 Станислав Лем

ком несчастья, как ты знаешь, была буря, я же -

твой друг, и участие в ожидающих тебя муках, во
всем этом разделенном на акты зрелище страданий
и агонии уже сейчас, в предвидении, причиняет
мне большое огорчение. И вправду, страшно мне
делается при одной мысли, что будет, когда
смазка...
- Так ты не хочешь замолчать? Или уж не мо­
жешь, постылое чудовище? - заорал Автоматей и
хватил себя по уху, где помещался его приятель.
Ох, если б какая-нибудь веточка попала мне под
руку, какая-нибудь щепочка, - я тотчас выковырял
бы тебя из уха и раздавил каблуком!
- Мечтаешь о том, чтобы уничтожить меня?
произнес опечаленный Вух. - Воистину не заслу­
жил ты ни электродруга, ни вообще кого-либо, кто
по-братски сочувствовал бы тебе.
Автоматеем овладел новый приступ гнева, и
так они спорили, ссорились, убеждали друг друга,
пока не минул полдень. Бедный робот ослабел от
криков, прыжков и махания кулаками и, усевшись
в изнеможении на скалу, всматривался в пустын­
ную даль океана, время от времени издавая вздохи
отчаяния. Несколько раз он принимал краешек об­
лачка на горизонте за дым парохода, но Вух рассе­
ивал его иллюзии в самом зачатке, напоминая о
том, что шансов на спасение - один из четырехсот
тысяч. Это снова доводило Автоматея до судорог
отчаяния и гнева, тем более что каждый раз Вух
оказывался прав. Наконец они надолго замолчали.
Друг Автоматея 139

Автоматей смотрел, как удлиняются тени скал,

уже касаясь белого прибрежного песка, когда Вух
заговорил:
- Что же ты молчишь? Может, перед глазами
у тебя уже летают те круги, о которых я говорил?
Автоматей даже не удостоил его ответом.
- Ага! - продолжал Вух. - Значит, дело не
только в кругах, а, по всей вероятности, наступило
и то самое тупое безразличие, которое я с такой
точностью предсказывал. Странно, каким нера­
зумным созданием является разумное существо,
особенно если его загнать в тупик. Оно заключено
на необитаемом острове, где ему суждено погиб­
нуть, ему доказали как дважды два - четыре, что
гибель неизбежна, ему посоветовали, как выйти из
этого положения, ему подсказали единственно воз­
можный способ применения своей воли и разума...
будет ли оно за это благодарно? Где там - ему нуж­
на надежда; а если ее нет и быть не может, оно цеп­
ляется за обманчивую видимость и предпочитает
погрузиться в пучину безумия, чем в воду,
которая...
- Перестань говорить о воде! - прохрипел
Автоматей.
- Мне хотелось лишь подчеркнуть иррацио­
нальность твоих побуждений, - ответил Вух. - Я
уже ни к чему тебя не склоняю. То есть ни к каким
действиям, ибо если ты предпочитаешь умирать
медленно или, вернее, не желая вообще ничего де­
лать, идешь на такое умирание, то это следует хо­
140 Станислав Лем

рошо продумать. Насколько ложен и неразумен

страх смерти такого состояния, которое заслужи­
вает скорее восторга! Ибо что может сравниться с
совершенством небытия? Конечно, предшествую­
щая ему агония сама по себе не является привлека­
тельным зрелищем, но, с другой стороны, не было
еще никого настолько слабого телом или духом,
чтобы не выдержал агонии и не смог умереть цели­
ком, без остатка, до самого-самого конца. Так что
она не заслуживает особого внимания, раз это су­
меет сделать любой заморыш, осел или негодяй.
Более того, если каждый может с ней спра­
виться (ты должен согласиться, что это так; по
крайней мере я не слышал ни о ком, у кого не хва­
тило бы сил на агонию), то лучше насладиться
мыслью о всемилостивом небытии, которое прости­
рается сразу же за ее порогом. А поскольку после
смерти невозможно мыслить, ибо смерть и мышле­
ние исключают друг друга, то когда же, как не при
жизни, следует предусмотрительно и подробно
представить себе все преимущества, удобства и
удовольствия, какие сулит тебе смерть?! Подумай
только, прошу тебя: никакой борьбы, тревог и стра­
хов, никаких страданий души и тела, никаких не­
приятных историй, и вдобавок - с каким размахом!
И пусть все злые силы объединятся и вступят в за­
говор против тебя - они тебе не страшны! О, по­
истине несравненна сладчайшая безопасность
умершего! А если еще добавить, что безопасность
эта не является чем-то мимолетным, нестойким,
Друг Автоматея 141

преходящим, что ее невозможно ни отменить, ни

нарушить, тогда величайшее восхищение...
- А, чтоб ты пропал! - донесся до него слабый
голос Автоматея, и за этой лаконичной фразой по­
следовало короткое, но выразительное проклятье.
- Как мне жаль, что это невозможно! - немед­
ленно отозвался Вух. - Не только эгоистическое
чувство зависти (потому что, как я уже говорил,
лучше смерти нет ничего), но и чистейший альтру­
изм склоняет меня сопровождать тебя в небытие.
Но все это неосуществимо, поскольку мой изобре­
татель сделал меня неуничтожаемым, очевидно, из
конструкторского честолюбия. Правда, тоска меня
берет, как подумаю, что придется мне торчать
внутри твоих заскорузлых от морской соли, высох­
ших останков, распад которых, вероятно, будет
происходить медленно, что я буду так вот сидеть и
разговаривать с самим собой. А сколько потом при­
дется ожидать, пока прибудет тот, первый из четы­
рехсот тысяч, корабль, который, согласно теории
вероятности, в конце концов наткнется на этот
островок...
- Что?! Ты не погибнешь тут?! - закричал Ав-
томатей, выведенный из отупения этими словами
Вуха. - Значит, ты будешь жить, тогда как я... О!
Этому не бывать! Никогда! Никогда!! Никогда!!!
И с ужасным криком, вскочив на ноги, Авто-
матей начал прыгать, трясти головой, изо всех сил
ковырять в ухе, делая самые невероятные рывки и
броски всем телом, - однако тщетно. Вух все это
время пищал что есть силы:
142 Станислав Лем

- Да перестань же! Что ты, уже обезумел? По­

жалуй, слишком рано! Осторожнее, ты повредишь
себе! Чего доброго, что-нибудь сломаешь или вы­
вихнешь! Побереги шею! Ведь это же бессмыслен­
но! Иное дело, если б ты мог сразу, знаешь... а так
ты только покалечишься! Ну, говорю же тебе, я не-
уничтожаем, и баста, так что зря ты мучаешься.
Даже если ты вытряхнешь меня из уха, все равно
не сможешь сделать мне ничего дурного, то есть я
хотел сказать - хорошего, ибо согласно с тем, что я
тебе подробно объяснил, смерть - это состояние, до­
стойное зависти. Ай! Перестань наконец! Как мож­
но так прыгать!
Однако Автоматей продолжал метаться, ни на
что не обращая внимания, и дошел до того, что стал
биться головой о камень, на котором ранее сидел.
Он так молотил головой, что искры сыпались из
т а з , ноздри забила пыль, он сам себя оглушил, а
Вух внезапно вылетел из его уха и покатился меж
камней, издав слабый возглас облегчения, что на­
конец это кончилось.
Автоматей не сразу заметил, что его усилия
увенчались успехом. Опустившись на раскаленные
солнцем камни, он некоторое время лежал непод­
вижно; затем, не в силах еще пошевелить рукой
или ногой, пробормотал:
- Ничего, это лишь временная слабость. Но
уж я тебя вытряхну, уж я тебя трахну каблуком,
дорогой ты мой приятель. Слышишь? Слышишь?
Эй! Что это?!
Друг Автоматея 143

Он вдруг сел, ибо почувствовал пустоту в ухе.

Осмотрелся еще неверным взором, стал на колени
и начал лихорадочно искать Вуха, просеивая мел­
кий гравий.
- Вух! Ву-у-у-х! Где ты? Отзовись! - истошно
кричал он.
Однако Вух, то ли из осмотрительности, то ли
по какой другой причине, даже не пикнул. Автома-
тей тогда стал манить его самыми нежными слова­
ми, уверял, что переменил уже свое решение, что
единственное его желание - последовать доброму
совету электродруга и утопиться и он жаждет лишь
снова выслушать похвалу смерти. Но и это не дало
результата: Вух молчал как заколдованный. Тогда
несчастный робот, проклиная все и вся, начал об­
шаривать берег дюйм за дюймом. И вдруг, собрав­
шись уже отбросить в сторону очередную горстку
гравия, Автоматсй поднес ее к глазам и весь за­
трясся от злорадства, ибо среди камешков увидел
Вуха, металлическое зернышко, поблескивающее
спокойным матовым блеском.
- Ага! Вот ты где, моя козявочка! Вот ты где,
мой крошка-дружок! Попался, дорогой ты мой,
вечный! - зашипел он, бережно сжимая пальцами
Вуха, не проронившего ни слова. - Ну, теперь по­
смотрим, какой ты прочный, сейчас проверим, веч­
но ли тебе существовать... Получай!
Этим словам сопутствовал мощный удар каб­
луком; положив электродруга на плоскую скалу,
Автоматей прыгнул на него всей своей тяжестью,
да еще и повернулся на подкованном каблуке так,
144 Станислав Лем

что скрежет раздался. Вух не отозвался, только ка­

мень под ним заскрежетал, словно в него вонзилось
стальное сверло. Нагнувшись, Автоматей увидел,
что зернышко осталось невредимым, а скала под
ним слегка выщербилась и Вух лежал теперь в кро­
шечном углублении.
- Что, такой ты прочный? Сейчас найдем ка­
мень потверже! - рявкнул Автоматей и начал бе­
гать по островку, собирая самые крепкие обломки -
кремень, базальт, порфир. Топча Вуха каблуками,
Автоматей то обращался к нему с притворным спо­
койствием, то осыпал оскорблениями, думая, что
электродруг ответит и даже станет молить о поща­
де. Однако Вух продолжал молчать. Над островком
носились лишь звуки тупых ударов, топот, скрежет
дробящихся камней и проклятия запыхавшегося
Автоматея.
Через некоторое время, убедившись, что Вуху
в самом деле не причиняют вреда самые страшные
удары, разгоряченный и уставший Автоматей сно­
ва уселся на берегу, не выпуская электродруга из
рук.
- Даже если мне не удастся раздавить тебя,
сказал он, с трудом скрывая душившую его ярость,
то будь спокоен, я позабочусь о тебе, как полагает­
ся. Придется тебе долго ждать корабля, мой доро­
гой, потому что я швырну тебя в море и ты будешь
лежать там до скончания века. У тебя будет предо­
статочно времени для приятных размышлений в
полном одиночестве. Нового приятеля ты не най­
дешь, уж об этом я позабочусь!
Друг Автоматея 145

- Добряк ты мой! - отозвался внезапно Вух.

Ну, чем же мне повредит пребывание на дне океа­
на? Ты мыслишь категориями, свойственными су­
ществу недолговечному, и в этом корень твоих
ошибок. Пойми: либо море когда-нибудь высохнет,
либо дно его подымется над водой и станет сушей.
Через сто тысяч лет это произойдет или через мил­
лионы - значения для меня не имеет. Я не только
неистребим, но и бесконечно терпелив, как ты мог
заметить хотя бы по спокойствию, с каким я пере­
носил приступы твоего бешенства. Скажу больше:
я не отвечал на твои призывы и позволял искать се­
бя, потому что хотел избавить тебя от напрасных
трудов. Молчал я и когда ты топтал меня, чтобы
неосторожным словом не усилить твою ярость, ко­
торая могла повредить тебе.
Задрожал Автоматей, слыша это благородное
признание, от вновь вспыхнувшей ярости.
- Раздавлю тебя! В порошок сотру, негодяй!
рявкнул он и снова начал неистовый танец на кам­
нях, прыжки, удары каблуками.
Но на этот раз его действиям сопутствовало
доброжелательное попискивание Вуха:
- Не верю, чтобы тебе удалось, но попробуй.
Ну-ка! Еще раз! Да не так, а то скоро устанешь!
Ноги вместе! И-и-и гоп! Вверх! И-и-гоп-ля-ля!
Гопля-ля! Подскакивай выше, говорю тебе, и сила
удара возрастет! Что, уже не можешь? В самом де­
ле? Что, не выходит? Вот-вот, именно так! Бей
сверху камнем! Так! Может, возьмешь другой? Не­
ужели нет побольше? Еще раз! Бах-трах, мой доро­
146 Станислав Лем

гой друг! Как жаль, что я не в состоянии помочь те­

бе! Что же ты остановился? Неужели так быстро
иссякли силы? Ах, как жаль! Ну, ничего... Я подо­
жду, отдохни! Пускай тебя ветерок остудит...
Автоматей с грохотом свалился на камни и с
пламенной ненавистью всматривался в лежащее на
его ладони металлическое зерно, волей-неволей
слушая, как оно говорило:
- Если б я не был твоим электродругом, то ска­
зал бы, что ты ведешь себя недостойно. Корабль за­
тонул из-за бури, ты со мной спасся, и я служил те­
бе советами, как умел, а когда я не придумал, как
спастись, ибо это невозможно, ты за слова чистой
правды, за мой искренний совет вбил себе в голову,
что уничтожишь меня, единственного своего това­
рища. Правда, таким образом ты по крайней мере
обрел какую-то цель в жизни и хоть за это должен
бы меня благодарить. Любопытно, что тебе до та­
кой степени ненавистна мысль о том, что я оста­
нусь жить...
- Это мы еще увидим, останешься ли ты! - за­
скрипел зубами Автоматей. - Последнее слово еще
не сказано.
- Нет, ты поистине великолепен! Знаешь что?
Попробуй положить меня на пряжку своего пояса.
Она сделана из стали, а сталь ведь прочнее камня.
Можешь попробовать, хоть я-то лично убежден,
что и из этого ничего не выйдет. Но я был бы рад
помочь тебе...
Друг Автоматея 147

Автоматей, поколебавшись, последовал этому

совету, но лишь того добился, что поверхность
пряжки покрылась маленькими ямками от ярост­
ных ударов. Увидев, что даже самые отчаянные
удары пропадают впустую, Автоматей впал в чер­
ную меланхолию и в бессильном отчаянии тупо
смотрел на металлическую дробинку, продолжав­
шую говорить тонким голосом:
- И это - разумное существо, подумать только!
Впадает в бездну отчаяния, ибо не может стереть с
лица земли единственное дружественное ему со­
здание во всем этом мертвом пространстве. Скажи,
Автоматейчик, неужели тебе нисколько не стыдно?
-Замолчи, болтливая дрянь! - прошипел
Автоматей.
- Почему это я должен молчать? Видишь ли,
если б я желал тебе зла, то давно бы уже умолк, но
я все еще твой электродруг. И, как неизменный
друг, буду рядом с тобой, когда тебя начнут терзать
муки агонии, хоть ты на голову становись, а ты ме­
ня в море не бросишь, мой милый, поскольку всег­
да лучше иметь зрителей. Я буду зрителем твоей
агонии, которая поэтому наверняка пройдет луч­
ше, чем в совершенном одиночестве; ведь важны
чувства, все равно какие. Ненависть ко мне, твое­
му истинному другу, поддержит тебя, сделает бо­
лее мужественным, окрылит твою душу, придаст
убедительное и чистое звучание твоим стонам,
упорядочит судороги и привнесет порядок в каж­
дую из последних твоих минут, а ведь это немало...
148 Станислав Лем

Что до меня, обещаю, что говорить буду мало и не

стану ничего комментировать; поступая иначе, я
мог бы помимо своей воли повредить тебе излиш­
ком дружбы, которого бы ты не вынес, так как ха­
рактер у тебя, по правде говоря, скверный. Однако
я и это превозмогу, ибо, отвечая добром на зло,
уничтожу тебя и таким образом избавлю от самого
себя - по дружбе, повторяю, а не вследствие ослеп­
ления, поскольку симпатия к тебе не мешает мне
видеть всю мерзость твоей натуры.
Эти слова были прерваны криком, внезапно
вырвавшимся у Автоматея:
- Корабль! Корабль!! Корабль!!! - орал он в
беспамятстве и, вскочив, начал метаться поберегу,
кидать в воду камни, размахивать изо всех сил ру­
ками, а главное, кричать во все горло, пока не
охрип. Впрочем, все это было ни к чему - корабль
явно держал курс на островок и вскоре выслал спа­
сательную шлюпку.
Как выяснилось позднее, капитан корабля, на
котором плыл Автоматей, перед самым крушением
успел послать радиограмму с призывом о помощи,
благодаря чему всю эту часть моря прочесывали
многочисленные корабли, а один из них подошел к
самому островку. Когда шлюпка с матросами до­
стигла мелководья, Автоматей хотел было прыг­
нуть в нее один, но, поразмыслив, бегом вернулся,
чтобы прихватить Вуха, так как страшился, что
Вух поднимет крик и его услышат прибывшие на
лодке, а это могло бы привести к неприятным рас-
Друг Автоматея 149

опросам, а может, и обвинениям со стороны элект­

родруга. Чтобы избегнуть этого, схватил он Вуха и,
не зная, где и как его спрятать, поскорее сунул себе
в ухо. Начались бурные сцены приветствия и бла­
годарности, при которых Автоматей старался про­
изводить как можно больше шума, боясь, что кто-
нибудь из моряков услышит голосок Вуха. Ибо
электродруг говорил все время, повторяя:
- Ну-ну, это в самом деле было неожиданно!
Один случай из четырехсот тысяч... Ну и счастли­
вец ты! Надеюсь, теперь наши отношения сложат­
ся прекрасно, тем более что в самые трудные мину­
ты я не отказывал тебе ни в чем. Кроме того, я
умею держать язык за зубами - что было, то про­
шло и быльем поросло!
Когда корабль после долгого плавания при­
стал к берегу, Автоматей несколько удивил окру­
жающих, выразив никому не понятное желание
посетить ближайший металлургический завод, где
имелся большой паровой молот. Рассказывали, что
во время посещения завода он вел себя довольно
странно; а именно, подойдя к паровому молоту, на­
чал изо всей силы трясти головой, словно хотел вы­
тряхнуть свой мозг через ухо на подставленную ла­
донь, и даже подпрыгивал на одной ноге. Присутст­
вовавшие, однако, делали вид, что ничего не заме­
чают, ибо считали: у того, кто побывал недавно в
такой ужасной передряге, могут появиться необъ­
яснимые причуды вследствие нарушения душевно­
го равновесия.
150 Станислав Лем

Правда, и в дальнейшем Автоматей вел образ

жизни, отличный от прежнего, по-видимому, забо­
лев расстройством психики. То он собирал какие-
то взрывчатые вещества и даже пробовал устраи­
вать у себя в доме взрывы, чему помешали соседи,
обратившиеся с жалобой к властям; то вдруг ни с
того ни с сего начинал коллекционировать молоты
и карборундовые напильники, а знакомым гово­
рил, что собирается создать новый тип машины для
чтения мыслей. Потом он сделался отшельником и
приобрел привычку разговаривать вслух с самим
собой: иногда можно было слышать, как он, бегая
по дому, громко произносит монологи и даже вы­
крикивает слова, похожие на проклятья.
Наконец, много лет спустя, охваченный но­
вой манией, он стал закупать целыми мешками це­
мент. Затем сделал из него огромный шар и, когда
шар затвердел, увез его неизвестно куда. Расска­
зывали, будто он нанялся сторожем на заброшен­
ную шахту и однажды ночью свалил в ствол шахты
огромную бетонную глыбу, а потом до конца дней
своих бродил по окрестностям, и не было такого
хлама, которого бы он не собирал, чтобы швырнуть
вглубь старой шахты. Действительно, вел он себя
довольно непонятно, но большая часть этих слу­
хов, пожалуй, нс заслуживает доверия. Ибо трудно
поверить, чтобы все эти годы Автоматей продол­
жал таить в своем сердце обиду на электродруга,
которому столь многим был обязан.
 КОРОЛЬ ГЛОБАРЕС И МУДРЕЦЫ

О днажды Глобарес, властелин Гепариды, при­

звал к себе трех мудрецов величайших и ска­
зал им:
- Поистине плачевна судьба короля, который
познал все на свете и для которого любая речь зву­
чит пусто, словно кувшин надтреснутый. Я хочу
удивиться, а на меня наводят скуку, ищу потрясе­
ния, а слышу глупую болтовню, жажду необычай­
ного, а получаю глупую лесть. Знайте же, мудре­
цы, что нынче велел я казнить всех моих шутов и
паяцев вместе с советниками, тайными и явными,
и та же судьба ожидает вас, коли не выполните мо­
его повеления. Пусть каждый из вас расскажет са­
мую удивительную историю, какую знает, и ежели
не заставит меня засмеяться или заплакать, не по­
разит меня или не напугает, не развлечет или не
заставит задуматься, - не сносить ему головы!
Король кивнул, и мудрецы услышали желез­
ную поступь палачей, которые окружили их у под­
ножия трона; а обнаженные их мечи сверкали как
пламя. Встревожились мудрецы, стали толкать
друг друга локтями, ибо ни один не желал навлечь
на себя королевский гнев и подставить голову под
топор. Наконец заговорил первый:
- Король и господин мой! Без сомненья, всего
удивительней в целом Космосе, видимом и невиди­
152 Станислав Лем

мом, история звездного племени, именуемого в ле­

тописях Наоборотами. Уже на заре своей истории
Наобороты делали все совершенно иначе, нежели
прочие разумные существа. Предки их поселились
на Прадурии, планете, знаменитой своими вулка­
нами; каждый год она рождает горные гряды, со­
трясаясь в ужасных судорогах, от которых рушится
все. И в довершение этих бед заблагорассудилось
небесам пересечь орбиту Прадурии большим Мете­
оритным Потоком; двести дней в году долбит он
планету тысячами каменных таранов. Наобороты
(которые тогда еще назывались иначе) возводили
постройки из закаленной стали, а самих себя оби­
вали многослойным стальным листом, так что по­
добны были ходячим холмам. Однако земля, раз­
верзавшаяся при сотрясениях, поглощала сталь­
ные их грады, а молоты метеоритов сокрушали их
панцири. Когда гибель стала грозить уже всему на­
роду, его мудрецы сошлись на совет, и сказал пер­
вый из них: “Не спасется народ наш, если не пере­
менит обличья, и нет нам иного спасенья кроме
преображения. Земля разверзается снизу, поэто­
му, чтобы туда не свалиться, каждый Наоборот
должен иметь широкое и плоское основание; мете­
ориты же падают сверху, поэтому каждый пусть
станет остроконечным. Уподобившись конусу, мо­
жем ничего не бояться”.
И сказал второй: “Нужно сделать иначе. Если
земля разверзнет свой зев широко, то проглотит и
конус, а косо падающий метеорит пробьет его бок.
154 Станислав Лем

Идеальной будет форма шара. Ибо если земля на­

чнет дрожать и перекатываться волнами, шар от­
катится сам, а падающий метеорит ударится о его
круглый бок и соскользнет по нему; стало быть, на­
до преобразиться так, чтобы покатиться в лучшее
будущее”.
И сказал третий: “Шар точно так же может
быть сокрушен или проглочен, как любая матери­
альная форма. Нет такого щита, которого не про­
бьет меч достаточно мощный, и нет меча, который
не зазубрится на твердом щите. Материя, братья,
это вечные перемены, непостоянство и преображе­
ние, она непрочна, и не в ней надлежит обитать су­
ществам, действительно разумным, но в том, что
неизменно, вечно и совершенно, хотя и посюсто-
ронне!”
“А что же это такое?” - спросили прочие
мудрецы.
“Отвечу не словами, но делом”, - молвил тре­
тий мудрец. И у них на глазах принялся раздевать­
ся. Снял одеяние верхнее, усыпанное кристалла­
ми, и следующее, златолитое, и исподнее из сереб­
ра, снял крышку черепа, и грудь, и чем дальше,
тем быстрее и тщательнее раздевался, от шарниров
перешел к муфтам, от муфт к винтикам, от винти­
ков к проводочкам, а там и к мельчайшим крупи­
цам, пока не дошел до атомов. И начал мудрец лу­
щить свои атомы, и лущил их так скоро, что не бы­
ло видно уже ничего, кроме исчезновения да про­
падания; но действовал так искусно и так провор­
Король Глобарес и мудрецы 155

но, что в конце раздевания на глазах изумленных

сотоварищей остался в виде идеального своего от­
сутствия, в виде изнанки столь точной, что она об­
ретала новое бытие. Ибо там, где прежде имел он
один атом, теперь у него атома не было, там, где
мгновенье назад было их шесть, появилась нехват­
ка шести атомов, там, где был винтик - возникло
отсутствие винтика, зеркально точное и ничем от
винтика не отличающееся. Таким вот образом ста­
новился он пустотой, упорядоченной точно так же,
как прежде была упорядочена его полнота; и было
небытие его не омраченным ничем бытием, ибо на­
столько был он проворен и ловок, что ни одна час­
тица, ни один материальный пришелец не осквер­
нили своим вторженьем его идеально отсутствую­
щего присутствия! И прочие видели его как пусто­
ту, сформированную в точности так же, как выгля­
дел он минутою раньше, глаза его узнавались по
отсутствию черного цвета, лицо - по отсутствию
голубоватого блеска, а члены - по исчезнувшим
пальцам, шарнирам и наплечникам. "Вот так,
братья, молвил Сущий Несуществующий, - путем
воплощения в небытие обретем мы не только неви­
данную живучесть, но и бессмертие. Ибо меняется
только материя, небытие же не следует за ней по
пути постоянной изменчивости, значит, совершен­
ство обитает не в бытии, а в небытии, и второе над­
лежит предпочесть первому!”
Как решили они, так и сделали. Отныне стали
Наобороты племенем непобедимым. Жизнью своей
156 Станислав Лем

обязаны они не тому, что в них есть, в них нет, а

лишь тому, что их окружает. И ежели кто-нибудь
из них входит в дом, то увидеть его можно как до­
машнюю неполноту, а ежели вступает в туман -
как локальное отсутствие тумана. Изгнав из себя
материю, ненадежную и переменчивую, они не­
возможное учинили возможным...
- А как же они путешествуют в космической
пустоте, о мудрец? - спросил Глобарес.
- Только этого они и не могут, государь, ибо
внешняя пустота слилась бы с их собственной и они
перестали бы существовать как локально упорядо­
ченные несуществования. Поэтому им приходится
неустанно следить за чистотой своего небытия, за
пустотою своих естеств, и в таковом бдении прово­
дят они время - а называют их также Ничтоками
или Небывальцами...
- Мудрец, - молвил король, - твою историю
мудрой не назовешь: возможно ли разнообразие
материи заменить единообразием небытия? Разве
скала подобна дому? А между тем отсутствие скалы
может принять такую же форму, что и отсутствие
дома, значит, то и другое становится как бы одним
и тем же...
- Государь, - защищался мудрец, - имеются
различные виды небытия...
- Посмотрим, - сказал король, - что случится,
когда я велю отрубить тебе голову: станет ли ее от­
сутствие присутствием, как ты полагаешь? - тут
монарх гнусно засмеялся и дал знак палачам.
Король Глобарес и мудрецы 157

- Государь! - закричал мудрец, схваченный

стальными их пальцами. - Ты соблаговолил рас­
смеяться, значит, моя история возбудила в тебе ве­
селость, и, согласно уговору, ты должен меня
помиловать.
- Нет, это я сам себя развеселил, - ответил ко­
роль. - Разве что мы уговоримся вот как: ежели ты
добровольно выберешь смерть, твое согласие раз­
веселит меня, и я исполню твое желание.
- Согласен! - крикнул мудрец.
- Ну так казните его, коли сам просит! - пове­
лел король.
- Но, государь, я согласился ради того, чтобы
ты меня не казнил...
- Ежели согласился, надо тебя казнить, - пояс­
нил король. - А ежели ты не согласен, значит, не
развеселил меня, и все равно надо тебя казнить...
- Нет, нет, наоборот! - вскричал мудрец. - Ес­
ли я согласен, ты, развеселившись, должен меня
помиловать, а если я не согласен...
- Довольно! - отрезал король. - Палач, прини­
майся за дело!
Сверкнул меч, и голова мудреца отлетела.
Наступила мертвая тишина, а затем отозвал­
ся второй мудрец:
- Король и господин мой! Удивительнейшее из
всех звездных племен, без сомненья, народ Поли-
онтов, или Множистов, именуемых также Многи-
стами. Каждый из них имеет, правда, одно лишь
тело, зато ног тем больше, чем выше он саном. Что
158 Станислав Лем

же касается голов, то их носят смотря по обстоя­

тельствам: в любую должность у них вступают
вместе с приличествующей ей головой; бедные
семьи довольствуются одной головой на всех, а бо­
гачи собирают в сокровищницах самые разные, для
всякой надобности: головы утренние и вечерние,
стратегические, на случай войны, и скоростные,
если нужно поторопиться, а равно холодно-рассу­
дительные, вспыльчивые, страстные, свадебные,
любовные, траурные, короче, они имеют экипи­
ровку на любую оказию.
- Это все? - спросил король.
- Нет, государь! - ответил мудрец, видя, что
дела его уже плохи. - Множ исты называются так
еще и потому, что все до единого подключены к
своему властелину, и, если большая их часть со­
чтет его деяния вредными для общего блага, оный
владыка теряет устойчивость и рассыпается на ку­
сочки...
- Банальная идея, чтобы не сказать - царебор-
ческая! - хмуро заметил Глобарес. - Коль скоро ты,
старче, столько наговорил мне о головах, может,
ответишь, казню я тебя или помилую?
“Если я скажу, что казнит, - быстро подумал
мудрец, - он так и сделает, поскольку разгневан.
Если скажу, что помилует, то удивлю его, а если он
удивится, то должен будет сохранить мне жизнь по
уговору”. И сказал:
- Нет, государь, ты не предашь меня казни.
Король Глобарес и мудрецы 159

- Ты ошибся, - молвил король. - Палач, при­

нимайся за дело!
- Разве я не удивил тебя, государь? - вопил
мудрец уже в объятьях палачей. - Разве ты не ожи­
дал скорее услышать, что предашь меня казни?
- Твои слова не удивили меня, - ответил ко­
роль, - ибо их диктовал страх, что написан у тебя
на лице. Довольно! Снимите эту голову с плеч!
И покатилась со звоном по полу еще одна го­
лова. Третий мудрец, самый старший, взирал на
все это в полном спокойствии. Когда же король
снова потребовал необычайных историй, про­
молвил:
- Государь! Я бы мог рассказать историю по­
истине необычайную, но не сделаю этого, потому
что мне важнее открыть настоящие твои побужде­
ния, нежели тебя удивить. И я заставлю тебя каз­
нить меня не под жалким предлогом забавы, в ко­
торую ты пытаешься обратить убиснье, но так, как
свойственно твоей природе, которая хоть и жесто­
ка, но потрафлять себе отваживается только под
маскою лжи. Ибо ты намерен казнить нас так, что­
бы после сказали: король, дескать, казнил глупцов,
не по разуму именуемых мудрецами. Я же предпо­
читаю, чтобы сказали правду, и потому буду хра­
нить молчание.
- Нет, я не отдам тебя теперь палачу, - сказал
король. - Я всерьез, непритворно жажду чего-ни­
будь необычайного. Ты хотел разгневать меня, но я
умею укрощать свой гнев до времени. Говори, и ты
160 Станислав Лем

спасешь, быть может, не только себя. Пусть даже

то, что ты скажешь, будет граничить с оскорблени­
ем величества, - которое ты, впрочем, уже совер­
шил, но пусть оскорбление это будет настолько чу­
довищным, что окажется лестью, которая из-за
своей грандиозности становится поношением!
Итак, попробуй одновременно возвысить и уни­
зить, возвеличить и развенчать своего короля!
В наступившей тишине еле заметно зашеве­
лились придворные, словно проверяя, прочно ли
держатся головы у них на плечах.
Третий мудрец глубоко задумался и наконец
сказал:
- Государь, я исполню твое желание и объяс­
ню тебе, почему. Я сделаю это ради всех присутст­
вующих здесь, ради себя, но также и ради тебя,
чтобы годы спустя не сказали, что был, мол, ко­
роль, который из пустого каприза уничтожил муд­
рость в своем государстве; и даже если сейчас твое
желание не значит ничего или почти ничего, я на­
делю значением эту причуду, сделаю ее чем-то
осмысленным и долговечным - и потому я буду
говорить...
- Старче, мне надоело это вступление, кото­
рое снова граничит с оскорблением величества, от­
нюдь не соседствуя с лестью, - гневно сказал ко­
роль. - Говори!
- Государь, ты злоупотребляешь своим могу­
ществом, - ответил мудрец, - однако это пустяк по
сравнению с тем, что выделывал твой отдаленней­
Король Глобарес и мудрецы 161

ший, неизвестный тебе предок, основатель дина­

стии Гепаридов. Прапрадед твой, Аллегорик, так­
же злоупотреблял монаршею властью: Чтобы объ­
яснить, в чем заключалось величайшее его зло­
употребление, соблаговоли взглянуть на ночной
небосвод, видимый в верхних окнах дворцовой
залы.
Король посмотрел на небо, вызвездившееся и
чистое, а старец неторопливо продолжал:
- Смотри и слушай! Все существующее бывает
предметом насмешек. Никакой титул не спасает от
них, - ведь известно, что иные дерзают насмехать­
ся даже над королевским величеством. Смех ко­
леблет троны и царства. Одни народы посмеивают­
ся над другими, а то и над самими собою. Порой вы­
смеивали даже то, чего нет, - разве не насмехались
над мифическими божествами? Предметом насме­
шек бывают явления, абсолютно серьезные и даже
трагические. Достаточно вспомнить о кладбищен­
ском юморе, о шутках по поводу смерти и покойни­
ков. Впрочем, издевка добралась и до небесных
тел. Возьмем хотя бы солнце либо луну. Месяц изо­
бражается порой в виде лукавого заморыша в шу­
товском колпаке и с выступающим как серп подбо­
родком, а солнце - в виде пухлощекого толстяка в
растрепанном ореоле. И все же, хотя предметом
насмешек служит как царство жизни, так и царст­
во смерти, как великое, так и малое, есть нечто та­
кое, чего никто доселе не дерзнул высмеять или
вышутить. Причем этот предмет не из тех, о кото­
162 Станислав Лем

рых легко забыть, которые легко упустить из виду,

ибо речь идет обо всем сущем, то есть о Космосе.
Если же ты призадумаешься над этим, государь, ты
поймешь, насколько Космос смешон...
Тут впервые удивился король Глобарес и с
возрастающим вниманием слушал речь мудреца, а
тот продолжал:
- Космос состоит из звезд. Это звучит доволь­
но внушительно, но если взглянуть поглубже,
трудно сдержать улыбку. И в самом деле - что та­
кое звезды? Огненные шары, подвешенные посре­
ди вековечной ночи. Картина вроде бы патетиче­
ская. Но почему? В силу своей природы? Да нет же
- единственно из-за своих размеров. Носами по се­
бе размеры не очень-то много значат. Разве мазня
идиота, перенесенная с листка бумаги на бескрай­
ний простор, обретает тем самым значительность?
Размноженная глупость остается все той же
глупостью, а ее смехотворность только усиливает­
ся. Космос - это каракули из разбросанных как по­
пало отточий! Куда ни взглянуть, чего ни коснуть­
ся - сплошные отточия! Монотонность творения
представляется мне замыслом наиболее банальным
и плоским из всех, какие можно себе представить.
Ничто в крапинку, и притом бесконечное, - кто бы
состряпал конструкцию столь убогую, если бы ее
лишь предстояло создать? Разве только кретин. Ну
сами подумайте: взять безмерные пустые про­
странства и ставить точку за точкой, как бог на ду­
шу положит, - можно ли тут усмотреть хоть какую-
Король Глобарес и мудрецы 163

нибудь гармонию, хоть какое-нибудь величие? Ты

скажешь, Вселенная повергает нас на колени? Раз­
ве что от отчаяния при мысли, что уже ничего не
поправить. Ведь это всего лишь результат автопла­
гиата, совершенного в самом начале, начало же это
было бессмысленнейшим деянием из всех возмож­
ных, ибо что можно сделать, имея перед собой чи­
стый лист бумаги, в руке - перо, но не имея ни ма­
лейшего понятия, чем этот лист заполнить? Рисун­
ками? Но для этого нужно знать, что рисовать. А
если в голове пустота? Если нет ни капли вообра­
жения? Ну что ж, перо, прикоснувшись к бумаге,
как бы непроизвольно ставит точку. И в состоянии
тупой отрешенности, обычной для творческого бес­
силия, тот, кто поставил первую точку, создаст
узор, впечатляющий только тем, что больше на бу­
маге нет ничего и без особых усилий можно повто­
рять этот узор до бесконечности. Повторять, но
как? Ведь точки могут сложиться в какую-нибудь
конструкцию. А если и на это ты не способен? При
такой немочи остается одно: трясти пером и раз­
брызгивать чернила как попало, заполняя бумагу
случайными крапинками.
При этих словах мудрец взял большой лист
бумаги и, обмакнув перо в чернильницу, тряхнул
им несколько раз, а затем достал из-под кафтана
карту звездного неба и показал ее королю вместе с
листом бумаги. Сходство было разительное. На бу­
маге были разбросаны миллиарды точек - одни по­
крупнее, другие помельче, поскольку перо иной
164 Станислав Лем

раз брызгало обильнее, а иной раз пересыхало. А

небо на карте выглядело точно так же. Королыгля-
дел со своего трона на оба листа бумаги и хранил
молчание.
А мудрец продолжал:
- Тебя учили, государь, что Вселенная - это
постройка, изумительная до бесконечности, пора­
жающая величием громадных пространств, расши­
тых звездами. Но взгляни - разве эта почтенная,
всеприсутствующая и вековечная конструкция не
есть свидетельство крайней глупости, насмешка
над разумом и порядком? Ты спросишь, отчего ни­
кто доселе этого не заметил? Да оттого, что эта глу­
пость повсюду! Но такая повсюдность заслуживает
язвительного, отстраненного смеха уже потому,
что смех стал бы предвестником бунта и освобож­
дения. Несомненно, стоило бы в таком именно духе
написать Пасквиль на Вселенную, - чтобы этот
продукт величайшей тупости был оценен по заслу­
гам, чтобы отныне его сопровождал уже не хор мо­
литвенных воздыханий, но ироническая улыбка.
Король слушал, застыв в удивлении, а мудрец
после минутного молчания заговорил снова:
- Написать такой Пасквиль было бы долгом
каждого ученого, когда бы не то, что для этого ему
пришлось бы потрогать руками первопричину ны­
нешнего положения вещей, именуемого Универсу­
мом и застуживающего лишь иронического собо­
лезнования. Начало же этому было положено тог­
да, когда Безмерность была еще совершенно пуста
Король Глобарес и мудрецы 165

и лишь ожидала акта творения, а мир, почкую­

щийся посредством небытия из чего-то меньшего,
нежели небытие, породил лишь горсточку скучен­
ных тел, над которыми владычествовал твой пра-
прапрапредок Аллегорик. И замыслил он невоз­
можное и безумное дело, а именно - помочь Приро­
де в ее бесконечно терпеливых и неспешных тру­
дах! Решил он, вслед за нею, создать Космос обиль­
ный и полный бесценных чудес; поскольку же сам
не сумел бы этого сделать, велел построить наира­
зумнейшую машину, чтобы поручить это ей. Стро­
или этого исполина триста лет и еще триста, впро­
чем, время тогда считали иначе, чем ныне. Не жа­
лели ни сил, ни средств, и механическое чудовище
достигло размеров и мощи, едва ли не безгранич­
ных. Когда машина была готова, узурпатор велел
пустить ее в ход, не догадываясь, что же он, собст­
венно, делает. Машина, по причине его безгранич­
ной спеси, была уже чересчур велика, и потому ее
мудрость, оставив далеко позади вершины разума,
прошла кульминацию гениальности и скатилась до
полного умственного распада - в косноязыкую тьму
центробежных токов, всякое содержание раздира­
ющих в клочья. Страшилище это, закрученное
спиралью, точно метагалактика, заработало на бе­
шеных оборотах и расползлось духом при первых
же невысказанных словах, и из этого якобы мысля­
щего со страшным напряжением хаоса, в котором
громады недоразвитых понятий взаимно упраздня­
ли друг друга, из этих судорог, корчей и столкнове­
166 Станислав Лем

ний напрасных выскочили и начали поступать в

послушные исполнительные подсистемы лишь
обессмысленные знаки препинания! То была уже
не машина, разумнейшая йз всех возможных, не
Всемогущий Космотворитель, но развалюха, плод
опрометчивой узурпации, который, в знак того,
что предназначался для великих свершений, толь­
ко и мог, что заикаться точками. Что же потом?
Правитель ожидал всесотворения, которое означа­
ло бы успех его замысла, самого смелого, какой
когда-либо рождался у мыслящего существа, и ни­
кто не дерзнул открыть ему, что он стоит у истоков
бессмысленного бормотанья, механической агонии
монстра, который уже родился полумертвым. Но
безжизненные и послушные громадины машин-ис-
полнительниц, готовые выполнить любой приказ,
в заданном такте стали лепить из материального
месива проекцию точки в пространстве с тремя из­
мерениями, то есть шар, и в такт ее заиканию воз­
ник Космос! А значит, твой прапрадед был творцом
Вселенной, и он же - автором глупости столь гран­
диозной, что второй такой никогда не будет. Ведь
уничтожение этого выкидыша будет, конечно, го­
раздо более разумным деянием, а главное - совер­
шенно сознательным, чего о Творении никак не
скажешь. Вот и все, что я хотел поведать, государь,
тебе, потомку Аллегорика, зодчего миров.
Когда король распрощался уже с мудрецами,
осыпав их милостями, и больше всех - старца, су­
мевшего разом преподнести ему величайшую лесть
Король Глобарес и мудрецы 167

и нанести величайшее оскорбление, один из моло­

дых любомудров, оставшись со старцем наедине,
спросил, много ли правды содержалось в его
рассказе.
- Что ответить тебе? - молвил старец. - То, что
я рассказал, не из знаний проистекало. Наука не
занимается такими свойствами бытия, как смеш­
ное и несмешное. Наука объясняет мир, но прими­
рить нас с ним может только искусство. Что мы
действительно знаем о возникновении Космоса?
Столь обширную пустоту можно заполнить мифа­
ми и преданиями. Я хотел, сочиняя миф, достиг­
нуть предела неправдоподобия, и был, кажется,
близок к цели. Впрочем, ты знаешь об этом, и хо­
чешь только узнать, точно ли Космос смешон. Но
на этот вопрос каждый пускай отвечает сам.
 СКАЗКА О КОРОЛЕ МУРДАСЕ

П осле доброго короля Геликсандра на трон

вступил его сын Мурдас. Подданные впали в
уныние, ибо был он честолюбив и пуглив: решил
прозвище Великого заслужить, а боялся сквозня­
ков, привидений, воска - ведь на вощеном полу но­
гу сломать недолго, родных, что в деле правленья
мешают, а пуще всего - предсказаний. Будучи ко­
ронован, тут же велел он по всему государству две­
ри закрыть, окон не открывать, гадательные шка­
фы уничтожить, а изобретателю машины, которая
привидения устраняла, пожаловал орден и пенси­
он. Машина и вправду была хороша - привидений
он не увидел ни разу. Не выходил он и в сад, чтоб
его не продуло, а прогуливался лишь по дворцу;
дворец же имел он весьма обширный.
Однажды, прохаживаясь по коридорам и ан­
филадам, забрел он в старую часть дворца, куда ни
разу еще не заглядывал. Сначала прошел он в за­
лу, где стояла личная гвардия его прадеда, вся за­
водная, тех еще лет, когда об электричестве и не
слышали. Во второй зале увидел он паровых рыца­
рей, тоже давно заржавевших, но и в этом не было
для него ничего любопытного, и уже хотел он идти
обратно, как вдруг заметил маленькую дверцу с
надписью: “Не входить!”. Покрывал ее толстый
слой пыли, и король даже б и не притронулся к ней,
Сказка о короле Мурдасе 169

когда бы не эта надпись. Больно уж она его осерди­

ла. Это как же? Ему, королю, дерзают запреты ка­
кие-то устанавливать? Не без труда отворил он
скрипучую дверцу и по крутой лесенке в забро­
шенную башню поднялся. А там стоял старый-пре-
старый шкаф - медный, с рубиновыми индикатора­
ми, ключиком и заслонкой. Понял король: перед
ним гадательный шкаф - и разгневался пуще преж­
него, что вопреки его воле оставили шкаф во двор­
це; но вдруг подумалось ему, что один-то раз мож­
но испробовать, как бывает, если шкаф гадает.
Подошел он к шкафу на цыпочках, повернул не­
сколько раз ключик, а когда ничего не случилось,
постучал по заслонке. Шкаф хрипло вздохнул, за­
скрежетал всем своим механизмом и зыркнул на
короля рубиновым глазком, как бы искоса. При­
помнился тут королю косой взгляд дяди Ценандра,
отцова брата, бывшего прежде его наставником.
Верно, дядя и велел этот шкаф поставить ему
назло, подумал король, иначе с чего бы шкафу
косить?
Странно сделалось у него на душе, а шкаф, за­
икаясь, стал потихоньку наигрывать унылый мо­
тив - точь-в-точь, будто кто-то лопатой железное
надгробье обстукивал, и из-под заслонки выпал
черный листок с желтыми, как из кости, строч­
ками.
Испугался король не на шутку, однако не мог
перебороть любопытства. Схватил он листок и по­
бежал с ним в опочивальню; когда же остался один,
170 Станислав Лем

вынул листок из кармана. “Взгляну-ка, осторож­

ности ради, одним только глазом”, - решил он, да
так и сделал. А на листке было написано вот что:
Царству на горе сцепилась родня,
Сестры в раздоре, меж братьев резня,
Брата - с раската, сестер - на костер,
Крут кипяток - прыгай, сынок.
Родичи ропщут, дядья - за ножи,
Близятся бунты, грозят мятежи.
Ненадежны внук и зять - ну-ка, внука с зятем - взять.
Левой хлоп, правой трах, дядю в лоб, деда в пах,
Придержите-ка отца, пусть утонет до конца.
Умер зять - трупов пять, следом тесть - стало шесть,
Тетке плетка, внуку кнут, деверя на казнь ведут.
Нам родные хоть и милы, но милее - их могилы.
Ибо семья - роковая змея,
Горе твое и погибель твоя.
Всех изведи и повсюду укройся,
Бойся не гроба, а снов своих бойся.
До того перепугался король Мурдас, что в гла­
зах у него потемнело. Проклинал он свое легко­
мыслие, побудившее его завести гадательный
шкаф. Но времени на сожаления не было - знал он,
что нужно действовать, дабы не дошло до самого
худшего. В значении предсказания он ни минуты
не сомневался: как он давно уже подозревал, ему
угрожали ближайшие родственники.
По правде говоря, неизвестно, так ли все в
точности было, как мы рассказываем. Во всяком
случае, события последовали за этим печальные и
даже леденящие кровь. Король повелел казнить
всю родню, один только дядя его, Ценандр, в по­
следний момент сбежал, переодевшись пианолою.
Это ему нисколько не помогло; в скором времени
172 Станислав Лем

он был схвачен и обезглавлен. На этот раз король

подписал приговор с чистым сердцем, ибо дядю
схватили, когда он уже затевал заговор против
монарха.
Осиротев столь внезапно, Мурдас облачился в
траур. На душе у него было теперь спокойнее, хотя
и печально, поскольку по природе своей он не был
ни зол, ни жесток. Недолго длилась безмятежная
королевская скорбь: пришло ему в голову, что мо­
гут быть родственники, о которых он ничего не
знает. Любой его подданный мог оказаться в дале­
ком родстве с ним; поэтому время от времени он
казнил то одного, то другого, но это его вовсе не ус­
покаивало: нельзя же быть королем без поддан­
ных, как же тут изведешь всех? Такой он сделался
подозрительный, что велел припаять себя к трону,
дабы никто его оттуда не свергнул, спал в брониро­
ванном колпаке и все думал без устали, что бы та­
кое учинить. Наконец учинил он дело необычай­
ное, настолько необычайное, что вряд ли сам до не­
го додумался. Говорят, будто подсказал ему эту
мысль бродячий купец, переодевшийся мудрецом,
а может, мудрец, переодетый купцом, - разное в
народе сказывают. Говорят, будто прислуга двор­
цовая видела кого-то с закрытым лицрм, проходив­
шего ночью в королевскую опочивальню. Одно не­
сомненно: однажды Мурдас созвал всех придвор­
ных строителей, электрыцарских мастеров, лейб-
наладчиков и стальмейстеров и велел им увели­
чить его особу, да так, чтобы вышла она за все го­
ризонты. Повеления эти были выполнены с пора­
Сказка о короле Мурдасе 173

зительной быстротой, потому что директором про­

ектной конторы назначил король заслуженного па­
лача. Колонны электрозодчих и киберпрорабов
принялись доставлять во дворец проволоку и ка­
тушки, а когда расширившийся король заполнил
своей особой все здание так, что был одновременно
на всех этажах, в подвалах и флигелях, пришел че­
ред соседних с дворцом строений. Два года спустя
распространился Мурдас на весь центр. Дома недо­
статочно представительные, а значит, недостой­
ные вмещать монаршую мысль, сравняли с землей
и на их месте воздвигли электронные резиденции,
именуемые усилителями Мурдаса. Kopcfrib разра­
стался постепенно и неустанно - многоэтажный,
искусно смонтированный, усиленный личностны­
ми подстанциями, пока не стал, наконец, всею сто­
лицей, остановившись на ее заставах. На душе у
него полегчало. Родных уже не было; ни масла про­
литого, ни сквозняков он теперь не боялся, - ведь
тому, кто сразу пребывает везде, и шагу ступить
незачем. “Государство - это я”, - говаривал он, и не
без оснований: кроме него, населявшего рядами
электрозданий площади и проспекты, никого не ос­
талось в столице, не считая, конечно, придворных
обеспыльщиков и собственных его величества чис-
тоблюстителей, что ухаживали за королевским
мышлением, из здания в здание перетекавшим.
Так и кружило миля за милей по целому городу до­
вольство Мурдаса тем, что удалось-таки ему до­
стичь величия материального и буквального, а
притом укрыться повсюду, как наказывало га­
174 Станислав Лем

данье, ибо отныне он был вездесущ во всем госу­

дарстве. Особенно живописно выглядело это по ве­
черам, когда король-великан, разгораясь электро­
заревом, переливался огнями-размышлениями, а
потом постепенно гас, погружаясь в заслуженный
сон. Но мрак беспамятства первых ночных часов
сменялся трепетным мерцанием пробегавших че­
рез весь город огней. То начинали роиться монар­
шие сны. Лавины сновидений королевских обру­
шивались на здания, и загорались во тьме их окна,
и целые улицы мигали друг другу то красным, то
фиолетовым светом, а придворные обеспылыцики,
вышагивая по пустым тротуарам, вдыхая чад разо­
гревшихся царственных кабелей и заглядывая ук­
радкой в окна, в которых что-то сверкало, пере­
шептывались меж собою:
- Ого! Не иначе кошмар какой-то мучает нын­
че Мурдаса - как бы нам потом не влетело!
Как-то ночью, после особенно хлопотливого
дня - король обдумывал проекты новых орденов,
которыми собирался себя наградить, - приснилось
Мурдасу, будто дядя его, Ценандр, в ночной темно­
те прокрался в столицу и, завернувшись в черную
епанчу, бродит по улицам, выискивая пособников
для гнусного заговора. Целыми отрядами вылезали
из подземелий заговорщики в масках, и было их
столько, и такая кипела в них жажда цареубийст­
ва, что Мурдас задрожал и пробудился в великом
страхе. Рассвело, и солнышко уже золотило белые
тучки на небосклоне, так что Мурдас, успокоив­
шись, сказал себе: “Сон - морока, и только”, - и за­
Сказка о короле Мурдасе 175

нялся снова прожектированием орденов, а те, что

выдумал накануне, развешивали ему на террасах и
на балконах. Однако, когда вечером отправился он
на покой после трудов праведных, едва лишь за­
дремав, увидел цареубийственный заговор в пол­
ном расцвете. Случилось так вот почему: от измен­
нического сна Мурдас пробудился не весь; город­
ской центр, в котором и угнездилось крамольное
сновиденье, вовсе не просыпался, но по-прежнему
почивал в объятьях ночного кошмара, король же
наяву ничего об этом не ведал. Между тем изряд­
ная часть его королевской особы, а именно кварта­
лы Старого Города, не отдавая себе отчета в том,
что дядя-злодей и все его происки суть единственно
видимость и мираж, продолжала упорствовать в
кошмарном своем заблуждении. В эту вторую ночь
увидел Мурдас во сне, что дядя лихорадочно зло­
умышляет, скликая родню. Явились все до едино­
го, поскрипывая посмертно шарнирами, и даже те,
у коих недоставало важнейших частей, подымали
мечи против законного повелителя! Движение
оживилось необычайно. Толпы скрывающих свое
лицо заговорщиков шепотом скандировали кра­
мольные лозунги, в подвалах и подземельях шили
мятежники черные стяги бунта, варили яды, вост­
рили топоры, отливали медяшки-смертяшки и го­
товили решительную расправу с ненавистным
Мурдасом. Король испугался вторично, пробудил­
ся, весь трепеща от страха, и хотел уже вызвать Зо­
лотыми Воротами Уст Королевских все свое войско
на помощь, дабы изрубило оно бунтовщиков на ку­
176 Станислав Лем

ски, но тут же сообразил, что не будет от этого про­

ку. Не вступит же войско в его сновиденье, чтобы
подавить вызревающий там мятеж. Тогда попы­
тался он одним лишь усилием воли пробудить те
четыре квадратные мили своего естества, что упор­
но грезили о мятеже, но напрасно. Впрочем, по
правде, не знал он, напрасно или же нет, ибо в
бодрствующем состоянии не замечал крамолы,
подымавшей голову лишь тогда, когда его одолевал
сон.
Бодрствуя, король был лишен доступа во
взбунтовавшиеся кварталы; оно и понятно: явь не
способна проникнуть в сон, только другой сон мог
бы туда внедриться. При таком обороте, решил
Мурдас, лучше всего заснуть бы и пригрезить себе
контрсон, да не какой-нибудь, а монархический,
верный до гроба, с развевающимися знаменами, и
только этот коронный сон, сплотившийся вокруг
трона, сможет стереть в порошок самозванный
кошмар.
Взялся Мурдас за дело, однако со страху не
мог заснуть; тогда начал он считать про себя ка­
мешки, пока его не сморило. И оказалось, что сон
во главе с дядей не только укрепился в централь­
ных кварталах, но даже начал мерещить себе арсе­
налы, полные мощных бомб и фугасных снарядов.
А сам он, как ни тужился, смог выснить одну лишь
кавалерийскую роту, да и ту в пешем строю, с рас­
строенной дисциплиной и крышками от кастрюль
вместо оружия. “Делать нечего, - подумал король,
- не вышло, придется начать все сначала!” Стал он
Сказка о короле Мурдасе 177

тогда просыпаться, нелегко ему это давалось, нако­

нец очнулся он совершенно, и тогда-то ужасное за­
родилось в нем подозрение. В самом ли деле вер­
нулся он к яви или же пребывает в другом сне, пе­
реживая только видимость бодрствования? Как по­
ступить в ситуации столь запутанной? Спать или
не спать? Вот в чем вопрос! Допустим, он спать не
будет, почитая себя в безопасности, ведь наяву за­
говора нет и в помине. Оно бы неплохо - тогда тот,
цареубийственный сон сам себе выснится и лоснит­
ся, а с окончательным пробуждением монаршее ве­
личие восстановится во всей своей целостности.
Прекрасно. Но если он не пригрезит себе контрсон,
полагая себя пребывающим в безоблачной яви, а
эта мнимая явь окажется вовсе не явью, но еще од­
ним сном, соседствующим с тем, дядеватым, может
случиться беда! Ибо в любую минуту вся эта банда
проклятых цареубийц во главе с мерзейшим Це-
нандром, может ворваться из того сновидения в
это, прикидывающееся явью, чтобы лишить его
трона и жизни!
Конечно, думал он, лишение совершится
только во сне, но если заговор охватит всю мою
царственную персону, если воцарится он в ней от
гор до океанов, если - о ужас! - мне и не захочется
просыпаться, что тогда?! Тогда я навеки буду отре­
зан от яви и дядя сделает со мной все, что пожела­
ет. Выдаст на муки и поругание; о тетках и гово­
рить нечего - я хорошо их помню, они мне не спу­
стят, что бы там ни было. Такой уж у них норов, то
есть такой у них был норов или, вернее, снова есть
178 Станислав Лем

в этом ужасном сне! Впрочем, что толковать о сне!

Сон бывает лишь там, где есть также явь, в кото­
рую можно вернуться; там же, где яви нет (а как я
вернусь, если им удастся запереть меня в снах?),
где нет ничего кроме сна, там сон - единственная
реальность, стало быть - явь. Вот ужас! И причиной
всему, разумеется, этот фатальный избыток моей
персональности, эта моя духовная экспансия, будь
она неладна!
Отчаявшись, видя, что промедление смерти
подобно, спасение усмотрел он единственно в сроч­
ной психической мобилизации. - Нужно обяза­
тельно поступать так, как если бы я был во сне,
сказал он себе. - Я должен пригрезить себе верно­
подданнические толпы, горящие энтузиазмом, пе­
реполняемые обожанием, полки, преданные мне до
конца, гибнущие с именем моим на устах, груды
боеприпасов, и хорошо бы даже выснить себе ка­
кое-нибудь чудо-оружие, ведь во сне ничего невоз­
можного нет: к примеру, средство для выведения
близких, противодядьевую артиллерию или что-
нибудь в этом роде, - тогда я опять буду готов к лю­
бой неожиданности, и если даже крамола появит­
ся, хитростью и обманом переползая из сна в сон, я
сокрушу ее в мгновение ока!
Вздохнул король всеми проспектами и площа­
дями своего естества, до того это было непросто, и
приступил к делу, то есть заснул. Ожидал он уви­
деть построенные в каре стальные полки, ведомые
поседевшими в боях генералами, и толпы, крича­
щие “ура” под треск барабанов и звон литавр, а
Сказка о короле Мурдасе 179

увидел только малюсенький шурупик. Самый

обыкновенный шуруп, с краешка слегка выщерб­
ленный, и все. Что с ним делать? Прикидывал ко­
роль так и этак, а тем временем охватывала его
тревога, все сильней и сильней, и слабость, и страх,
и вдруг его осенило: иДа это же рифма на ’’труп"!"
Весь задрожал король. Так значит, символ
конца, смерти, распада, значит, и вправду банда
родных уже начала украдкой, молчком, подкопа­
ми, прорытыми в том его сне, пробираться в тепе­
решний - а он того и гляди рухнет в изменническую
пропасть, сном под сном вырытую! Так, стало
быть, конец уже близок! Смерть! Гибель! Но отку­
да же? Как? С какой стороны?
Засияли огнями десять тысяч личностных зда­
ний, задрожали подстанции Величества, увешан­
ные орденами, опоясанные лентами Великих Кре­
стов, мерно позвякивали награды на ночном ветру
столь тяжко боролся король Мурдас со снящимся
ему символом гибели. Наконец переборол его, пе­
ресилил, и улетучился тот без остатка, будто и не
было его никогда. Смотрит король: где он? Наяву
или в другом сновиденьи? Вроде бы наяву, но как
же удостовериться? Хотя, может быть, сон о дяде
перестал уже сниться, и все тревоги напрасны? Но
опять же: как об этом узнать? Иного способа нет,
как только обшаривать и без устали перетряхивать
сны-шпионы, выдающие себя за мятежников, все
закоулки своей державной особы, все царство сво­
его естества, и никогда уже не обретет король-дух
покоя, вечно будет грозить ему заговор, снящийся
180 Станислав Лем

где-то там, в отдаленнейшем уголке его колоссаль­

ной персоны! Так за дело же! Воплотим поскорее в
явь благонамеренные сновиденья, пригрезим себе
верноподданнические адреса и многолюдные депу­
тации, сияющие ореолом благонадежности, обру­
шимся снами на все до единой персональные наши
ложбинки, закутки, разветвления - так, чтобы ни­
какой подвох, никакой дядя не мог бы укрыться в
них ни на миг! И вправду - послышалось милое
сердцу шуршанье знамен, дяди и след простыл,
родных не видать, кругом одна только верность -
кланяется и благодарит неустанно; звенят обтачи­
ваемые на станке золотые медали, искры вылетают
из-под резцов, которыми скульпторы памятники
ему высекают. Возвеселилась душа монаршья при
виде штандартов с гербами, и ковриков, из окон
вывешенных, и орудий, готовых к салюту, а труба­
чи уже медные трубы к губам подносят. Но когда
присмотрелся он повнимательней к этой картине,
заметил: что-то там, вроде, не так. Памятники, ко­
нечно, но как будто не очень похожие; в переко­
шенных лицах, в косом взоре статуй есть что-то от
дяди. Знамена шуршат - правда; только вшита в
них ленточка, маленькая, неотчетливая, как будто
бы черная, а если не черная, так грязная, во всяком
случае - грязноватая. Это еще что? Не намеки ли?!
Боже праведный! Да ведь коврики - вытертые,
с проплешинами, а дядя - он был плешив... Не мо­
жет этого быть! "Долой! Назад! Проснуться! Оч­
нуться! подумал король. - Трубить побудку, и вон
из этого сна!” - хотел он закричать, но когда все ис­
Сказка о короле Мурдасе 181

чезло, легче ему не стало. Впал он из сна в сон - но­

вый, снящийся предыдущему, а тот еще более ран­
нему пригрезился, так что этот, теперешний, был
уже третьей как бы степени; уже совершенно явно
все оборачивалось тут изменой, пахло отступниче­
ством; знамена, словно перчатки, из королевских
на изнанку черную выворачивались, ордена были с
резьбой, словно шеи обезглавленные, а из сверка­
ющих золотом труб не музыка боевая звучала, но
дядин смех громыхал ему на погибель. Взревел ко­
роль гласом иерихонским, кликнул войско - пусть
хоть пиками колют, только бы разбудили! - Ущип­
ните! - требовал он громогласно. И снова: - Яви
мне!! Яви!!! - впустую; и опять из цареубийствен­
ного, крамольного сна пытался он пробиться в ко­
ронный, но расплодилось уже в нем снов что собак,
шныряли они повсюду, как крысы, ширился всюду
кошмар, как чума, разносилось по городу - тиш­
ком, полушепотом, втихомолку, украдкой - неве­
домо что, но такое ужасное, что не приведи гос­
подь! Стоэтажным электронным громадам снились
шурупики, трупики, медяшки-смертяшки, и в
каждой личностной подстанции короля гнездилась
шайка родных, и в каждом его усилителе хихикал
дядя; задрожали этажи-миражи, сами собой пере­
пуганные, и выроилось из них сто тысяч родни, са­
мозванных претендентов на трон, инфантов-под-
кидышей двоедушных, узурпаторов косоглазых, и
хотя никто из них толком не знал, снящийся он или
снящий, и кто кому снится, и зачем, и что из этого
выйдет, но все как один ринулись они на Мурдаса,
182 Станислав Лем

а на уме у них плаха, топор, весь разговор, воскре­

сить, казнить опять, раз, два, три, четыре, пять,
хочешь смейся, хочешь плачь, снимет голову па­
лач, и потому лишь ничего пока не предпринима­
ли, что не могли условиться, с чего им начать. Так
вот и низвергался лавиной рой мыслей монарших,
пока не сверкнула от перенапряжения вспышка.
Не снящееся, а настоящее пламя поглотило золо­
тые отблески в окнах королевской особы, и распал­
ся король Мурдас на сто тысяч снов, которые ничто
уже, кроме пожара, не связывало, - и полыхал
долго...
Из сочинения Цифротикон
или
О девиациях,
суперфиксациях и
аберрациях сердечных
 О КОРОЛЕВИЧЕ ФЕРРИЦИИ И
КОРОЛЕВНЕ КРИСТАЛЛЕ

Б ыла у короля Панцерика дочь, коей красота

затмевала блеск сокровищ отцовских; свет, от
зеркального лика ее отразившись, глаза ослеплял и
разум; когда же случалось ей пройти мимо, даже из
простого железа электрические сыпались искры;
весть о ней отдаленнейших достигала звезд.
Прослышал о ней Ферриций, трона ионидско-
го наследник, и пожелал соединиться с нею навеки,
так, чтобы входы и выходы их ничто уже разо­
мкнуть не могло. Когда объявил он о том своему ро­
дителю, весьма озаботился король и сказал:
- Поистине, сын мой, безумное замыслил ты
дело, не бывать тому никогда!
- Отчего же, король мои и повелитель? - спро­
сил Ферриций, опечаленный этой речью.
- Ужели не ведаешь ты, - отвечал король, - что
Кристалла поклялась не соединяться ни с кем, кро­
ме как с одним лишь бледнотиком?
- Бледнотик? - изумился Ферриций. - Это что
за диковина? Не слыхивал я о таком существе.
- Неведение только доказывает твою невин­
ность, - молвил король. - Знай же, что галактиче­
ская эта раса зародилась манером столь же таинст­
венным, сколь непристойным, когда тронула порча
все тела небесные, и завелись в них сырость склиз-
186 Станислав Лем

кая да влага хладная; отсюда и расплодился род

бледнотиков, хотя и не вдруг. Сперва что-то там
плесневело да ползало, потом выплеснулись эти
твари из океана на сушу, взаимным пожиранием
пробавляясь. И чем больше друг дружку они пожи­
рали, тем больше их становилось; и наконец, обле­
пивши вязкой своей плотью известковую армату­
ру, выпрямились они и соорудили машины. От тех
машин родились машины разумные, которые со­
творили машины премудрые, которые измыслили
машины совершенные, ибо как атом, так и Галак­
тика суть машины, и нет ничего кроме машины, ее
же царствию не будет конца!
- Аминь! - машинально отозвался Ферриций,
поскольку то была обычная формула веры.
- Род бледнотиков-непристойников, - продол­
жал седовласый монарх, - добрался на машинах до
самого неба, благородные унижая металлы, над
сладостной измываясь электрикой, ядерную раз­
вращая энергию. Однакоже переполнилась мера их
прегрешений, что глубоко и всесторонне уразумел
праотец рода нашего, великий Калькулятор Гене-
тофорий; и начал он проповедовать этим тиранам
склизким, сколь мерзостны их деяния, когда рас­
тлевают они невинность кристаллической мудро­
сти, принуждая ее постыдным служить целям, и
машины в порабощении держат себе на потребу -
но тщетны были слова его. Он толковал им об эти­
ке, а они говорили, что он плохо запрограммиро­
ван. Тогда-то и сотворил праотец наш алгоритм
электровоплощения, и в тяжком труде породил на-
188 Станислав Лем

ше племя, и вывел машины из дома бледнотиковой

неволи. Теперь, милый мой сын, ты видишь, что
нет и не будет дружбы меж ними и нами; мы зве­
ним, искрим, излучаем - они же лопочут, пачкают
и разбрызгивают. Увы! и нас иногда поражает бе­
зумие; смолоду помрачило оно разум Кристаллы и
извратило ее понятая о добре и зле. Отныне тому,
кто просит руки ее облучающей, тогда только до­
зволяется предстать перед нею, ежели назовется он
бледнотиком. Такого принимает она во дворце, по­
даренном ей родителем, и испытывает истинность
его слов, а открывши обман, велит казнить возды­
хателя. Кругом же дворца, куда ни глянь, покоре­
женные останки разбросаны, коих один лишь вид
довести способен до вечного замыкания с небытием
- так жестоко обходится эта безумная с влюблен­
ными в нее храбрецами. Оставь же пагубное наме­
рение, любезный мой сын, и ступай с миром.
Королевич отвесил учтивый поклон своему
отцу и владыке и удалился, не говоря ни слова, но
мысль о Кристалле не покидала его, и чем больше
он о ней думал, тем большей воспламенялся любо­
вью. Однажды позвал он к себе Полифазия, Вели­
кого Королевского Наладчика, и, открыв перед
ним жар своего сердца, сказал:
- Мудрейший! Если ты мне не поможешь, ни­
кто меня не спасет, и тогда дни мои сочтены, ибо не
радует уже меня ни блеск излучения инфракрасно­
го, ни ультрафиолет балетов космических, и по­
гибну я, коли не соединюсь с чудной Кристаллой!
О королевиче Ферриции... 189

- Королевич, - ответствовал Полифазий, - не

стану отвергать твоей просьбы, но соблаговоли по­
вторить ее троекратно, дабы уверился я, что такова
твоя нерушимая воля.
Ферриций исполнил требуемое, и тогда Поли­
фазий сказал:
- Господин мой! Невозможно иначе предстать
перед Кристаллой, как только в обличье блед-
нотика.
- Так сделай же, чтобы я стал, как он! - вскри­
чал королевич.
Видя, что от страсти помутился рассудок юно­
ши, ударил Полифазий пред ним челом, уединился
в лаборатории и начал вываривать клей клеистый и
жижу жидкую. Потом послал слугу во дворец, ве­
лев передать: “Пусть королевич приходит ко мне,
если намерение его неизменно”.
Ферриций прибежал немедля, а мудрец Пол­
ифазий обмазал корпус его закаленный жидкою
грязью и спросил:
- Прикажешь ли продолжать, королевич?
- Делай, что делаешь! - отвечал Ферриций.
Взял тогда мудрец большую лепешку, а был
то осадок мазутов нечистых, пыли лежалой и смаз­
ки липучей, из внутренностей древних машин из­
влеченной, замарал выпуклую грудь королевича, а
после сверкающее его лицо и блистающий лоб пре­
пакостно облепил и делал так до тех пор, пока не
перестали члены его издавать мелодичный звон и
не приняли вид высыхающей лужи. Тогда взял
мудрец мел, истолок, смешал с рубиновым порош­
190 Станислав Лем

ком и желтым смазочным маслом и скатал вторую

лепешку, и облепил Ферриция с головы до ног,
придавши глазам его мерзкую влажность, торс его
уподобив подушке, а щеки - двум пузырям, и при­
делал к нему там и сям подвески да растопырки, из
мелового теста вылепленные, а напоследок напя­
лил на его голову рыцарскую охапку волос цвета
ядовитейшей ржавчины и, подведя его к серебря­
ному зеркалу, сказал: “Смотри!”
Глянул Ферриций на отраженье и содрогнул­
ся оттого, что не себя в нем узрел, но чудище-стра-
шилище небывалое - вылитого бледнотика, со взо­
ром водянистым, как старая паутина под дождем,
обвисшего там и сям, с клочьями ржавой пакли на
голове, тестовидного и тошнотворного; а тело его
при каждом движении колыхалось, как студень
протухший; и вскричал он в великом гневе:
- Ты, верно, спятил, мудрейший? Тотчас же
соскреби с меня всю эту грязь, нижнюю - темную и
верхнюю - бледную, а с нею и ржавый лишайник,
коим ты осквернил мою звонкую голову, ибо наве­
ки возненавидит меня королевна, в столь мерзост­
ном узревши обличье!
- Ты заблуждаешься, королевич, - возразил
Полифазий. - Тем-то ее безумие и ужасно, что
мерзость кажется ей красотою, а красота - мерзо­
стью. Только в этой личине ты можешь увидеть
Кристаллу...
- Пусть же так будет! - решил Ферриций.
Смешал мудрец киноварь со ртутью, напол­
нил смесью четыре пузыря и укрыл их под платьем
О королевиче Ферриции... 191

юноши. Взял мехи, надул их застоявшимся возду­

хом из старого подземелья и спрятал на груди коро­
левича; налил ядовитой, чистейшей воды в стек­
лянные трубки, числом шесть, и две вложил коро­
левичу под мышки, две в рукава, две в глаза, а под
конец молвил:
- Слушай и запоминай все, что я скажу, иначе
погибнешь. Королевна будет тебя испытывать,
чтобы проверить правдивость твоих речей. Если
достанет она обнаженный меч и велит тебе за него
взяться, украдкой надави на пузырь с киноварью,
чтобы вытекла из него красная жижа и полилась на
острие, а когда спросит тебя королевна, что это, от­
вечай: “Кровь!” Может, тогда согласится она стать
твоею, хоть и мало на это надежды; верней же все­
го, придется тебе погибнуть.
- О мудрейший! - воскликнул Ферриций. - А
если станет она допытываться, какие у бледноти-
ков обычаи, как родятся они, как любятся и как
время проводят, что я отвечу?
- Поистине, иного нет способа, - отвечал Пол-
ифазий, - как только соединить твой жребий с мо­
им. Я переоденусь купцом из соседней галактики,
лучше всего неспиральной, поскольку тамошние
обитатели известны своею тучностью, а мне надо
укрыть под платьем множество книг об ужасных
бледнотиков нравах. Тебя я не смог бы этому на­
учить, ибо нравы их противны природе: все у них
делается наоборот, так неопрятно, неприятно и не­
аппетитно, как только можно себе представить. Я
подберу нужные сочинения, ты же вели придвор­
192 Станислав Лем

ному портному из волокон и нитей различных

сшить одеянье бледнотика, затем что скоро уж нам
отправляться в дорогу. И куда бы ты ни пошел, я
тебя не оставлю, чтобы знал ты, как поступать и о
чем говорить надлежит.
Обрадовался Ферриций и велел сшить себе
одеянье бледнотика, и не мог на него надивиться:
закрывало оно почти все тело и в одних местах вы­
тягивалось наподобие трубопровода, в других же
скреплялось пуговками, крючочками, кнопочками
и шнурочками; так что пришлось портному особую
инструкцию сочинить, и пребольшую, о том, что и
как надевать, где, что и к чему прицеплять, и как с
себя всю эту упряжь, из суконной материи сотво­
ренную, стаскивать, когда придет время.
А мудрец Полифазий облачился в платье куп­
ца, спрятал под ним толстые ученые книги, трак­
тующие о жизни бледнотиков, велел сделать же­
лезную клетку - шесть сажен в длину и столько же
в ширину, запер в ней Ферриция, и отправились
они в путь на королевском вездеходе. Когда же до­
стигли они владений Панцерика, Полифазий в ку­
печеском облаченьи пришел на городской рынок и
возвестил громким голосом, что привез из далеких
краев молодого бледнотика и продаст его тому, кто
захочет. Слуги принесли эту весть королевне, а
она, удивившись, молвила им:
- Воистину за всем этим кроется великое шар­
латанство, но не обманет меня купец, ибо ничьи
познания о бледнотиках не сравнятся с моими. Ве­
лите ему прийти во дворец и показать пленника!
О королевиче Ферриции... 193
Привели слуги купца к королевне, и увидела
она почтенного старца и клетку, несомую неволь­
никами; в клетке сидел бледнотик, и лицо его было
как мел пополам с пиритом, глаза словно влажная
плесень и члены словно комки грязи. А Ферриций
глянул на королевну и увидел ее лицо, как бы зве­
нящее нежным звоном, и глаза, сверкающие, как
электрические разряды, и утвердился он в любов­
ном своем безумии.
- Этот и впрямь похож на бледнотика! - поду­
мала королевна, однако же вслух сказала:
- Поистине немало пришлось тебе потрудить­
ся, старче, прежде чем слепил ты из грязи куклу и
натер ее известковою пылью, дабы меня провести;
но знай, что мне ведомы все тайны могущественно­
го рода бледнотиков, и когда откроется твой обман,
ты будешь казнен вместе с самозванцем!
Мудрец отвечал:
- Королевна! Тот, кого видишь ты в клетке,
самый что ни на есть настоящий бледнотик; выку­
пил я его у звездных пиратов за пять гектаров ядер-
ного поля и, если хочешь, уступлю тебе, ибо един­
ственное мое желание - порадовать твое сердце!
Королевна велела принести меч и просунула
его сквозь прутья клетки. Ферриций схватился за
острие и порезал им платье, так что пузырь лоп­
нул. Полилась киноварь на меч, и сделался он
алым.
- Что это? - спросила королевна, а Ферриций
ответил:
- Кровь!
194 Станислав Лем

Тогда королевна велела открыть клетку, бес­

страшно вошла в нее и приблизила свое лицо к ли­
цу королевича; близость возлюбленной затмила
его рассудок, но мудрец подал тайный знак, и Фер-
риций надавил на меха; вышел из них затхлый воз­
дух, а когда королевна спросила: "Что это?” - Фер-
риций ответил: “Вздох!”
- И вправду ты преизрядный фокусник, - ска­
зала королевна купцу, выходя из клетки, - но ты
обманул меня, и потому вы умрете оба - ты и твоя
кукла!
При этих словах мудрец поник головой долу,
как бы в великой печали и горести, а когда короле­
вич сделал то же, из очей его потекли прозрачные
капли. Королевна спросила:
- Что это?
Фсрриций ответил:
- Плач!
И сказала она:
- Как твое имя, пришелец, называющий себя
бледнотиком из далеких краев?
- О королевна! Имя мое Миамляк, и ничего я
так не хотел бы, как соединиться с тобою способом
мягким, волнистым, тестоватым и водянистым, по
обычаю нашего племени, - ответил Ферриций, а
научил его этим словам мудрец. - Я нарочно позво­
лил пиратам себя похитить и уговорил их продать
меня этому купцу, желая попасть в твое королев­
ство. Да примет его жестяннейшая особа мою бла­
годарность за то, что я оказался здесь: ибо сердце
О королевиче Ферриции... 195

мое переполняет любовь к тебе, как лужу перепол­

няет грязь!
Изумилась королевна, затем что и вправду го­
ворил он как настоящий бледнотик, и спросила:
- Поведай мне, пришелец, именующий себя
Миамляком-бледнотиком, что делают твои сороди­
чи днем?
- Поутру, - отвечал Ферриций, - они мокнут в
чистой воде и ополаскивают ею свои члены, и вли­
вают ее себе внутрь, ибо вода приятна их естеству.
А потом прохаживаются там и сям способом волни­
стым и текучим, и хлюпают, и лопочут; в печали
они трясутся и проливают из глаз соленую воду, а
в радости трясутся и икают, но глаза их не напол­
няются водой. И мокрые сотрясенья мы называем
плачем, сухие же - смехом.
- Если правдивы речи твои, - перебила его ко­
ролевна, - и если ты разделяешь со своими сороди­
чами влеченье к воде, я велю бросить тебя в мой
пруд, чтобы ты насытился ею вволю, а к ногам при­
кажу привязать свинец, чтобы ты не выплыл до
времени.
- О королевна! - ответил Ферриций, наставля­
емый мудрецом. - Тогда я погибну, ибо, хотя внут­
ри нас вода, она не может окружать нас снаружи
дольше минуты, а если такое случится, мы произ­
носим последние слова “буль-буль-буль”, коими
навеки прощаемся с жизнью.
- А поведай-ка мне, Миамляк, как добываешь
ты энергию, чтобы, хлюпая, лопоча, колыхаясь и
196 Станислав Лем

покачиваясь, прохаживаться туда-сюда? - спроси­

ла Кристалла.
- Королевна, - отвечал ей Ферриций, - там,
откуда я родом, кроме бледнотиков маловласых,
есть и другие, что прохаживаются преимуществен­
но на четвереньках, и мы до тех пор дырявим их
там и сям, покуда не погибнут; трупы мы рубим и
режем, варим и жарим, после чего набиваем их
плотью свою собственную; нам известно триста
семьдесят шесть способов убиения и двадцать во­
семь тысяч пятьсот девяносто семь способов приго­
товления покойников для того, чтобы пропихива­
ние их тел в наши тела через отверстие, ртом име­
нуемое, было для нас сколь возможно приятнее; а
искусство обработки покойников у нас в еще боль­
шем почете, нежели астронавтика, и зовется оно
гастронавтикой, сиречь гастрономией; однако же с
астрономией ничего общего не имеет.
- Значит ли это, что вы забавляетесь в кладби­
ща, погребая в себе ваших четвероногих собратьев?
- каверзно вопросила Кристалла; но Ферриций, по­
учаемый мудрецом, и тут не замедлил с ответом:
- Это не забава, о королевна, а необходимость,
ибо жизнь кормится жизнию; мы же необходи­
мость обратили в искусство.
- А поведай-ка, Миамляк-бледнотик, как кон­
струируете вы потомство? - полюбопытствовала
королевна.
- Мы не конструируем его вовсе, - ответил
Ферриций, - а программируем статистически, по
О королевиче Ферриции... 197

образу марковского процесса, то бишь стохастиче­

ски; вероятностно, зато сладостно, невольно и про­
извольно, всего менее размышляя при этом о мате­
риях статистических, нелинейных и алгоритмиче­
ских; и как раз потому-то программирование идет
у нас просто, стихийно и самостийно; ибо так уж
устроены мы, что каждый бледнотик рад потомство
свое программировать, утеху в том видя, но про­
граммирует он, не программируя, и многие прила­
гают немало стараний, чтоб из их программирова­
ния чего-нибудь, упаси бог, не вышло.
- Это весьма удивительно, - молвила королев­
на, коей познания были менее глубоки, нежели по­
знания мудреца Полифазия, - так как же вы это,
собственно, делаете?
- О королевна! - отвечал Ферриций. - Есть у
нас механизмы, по принципу обратной связи уст­
роенные, хотя все это в воде; эти механизмы насто­
ящее чудо техники, ведь пользоваться ими спосо­
бен даже совершенный кретин; впрочем, чтобы
подробно описать тебе методы, нами употребляе­
мые, пришлось бы говорить долго, поскольку не
так уж они просты. И вправду, это весьма удиви­
тельно; удивительней же всего, что методы наши
не нами выдуманы, а, некоторым образом, выду­
мали себя сами; но нам они по душе, и мы ничего
против них не имеем.
- Поистине, - воскликнула королевна, - ты на­
стоящий бледнотик! Ибо речи твои по видимости
имеют смысл, а по существу совершенно бессмыс­
198 Станислав Лем

ленны; невероятны, но как будто бы истинны, хотя

и расходятся с логикой: мыслимо ли быть кладби­
щем, не будучи им? Программировать, вовсе не
программируя? Подлинно, ты Миамляк-бледно-
тик, а потому, коли ты того жаждешь, я соединюсь
с тобой супружеской обратной связью, и ты всту­
пишь со мною на трон, если выдержишь последнее
испытание.
- Какое? - спросил Ферриций.
- Испытание это... - начала было Кристалла,
но вдруг подозрение закралось в ее сердце, и она
сказала: - Ответь мне сперва, что делают твои со­
родичи ночью?
- Ночью они лежат там и сям с подогнутыми
руками и скрюченными ногами, а воздух входит в
них и выходит из них с таким шумом, словно кто-
то ржавую пилу точит.
- Вот это испытание: дай свою руку, - прика­
зала королевна.
Подал ей Ферриций руку, она ее стиснула,
Ферриций же вскричал громким голосом, ибо так
велел ему старец, а она спросила, отчего он
кричит.
- От боли! - ответил Ферриций, и только тогда
поверила королевна, что он настоящий бледнотик,
и учинить повелела приготовления к свадебной
церемонии.
И надо же было случиться, что как раз в ту по­
ру вернулся корабль, на котором электор королев­
ский, киберграф Кибергази, отправился в среди-
О королевиче Ферриции... 199

звездные страны, чтобы там бледнотика изловить и

через то в фавор у королевны войти. Прибежал к
Феррицию опечаленный Полифазий и сказал:
- Королевич! Прибыл на корабле межзвезд­
ном великий киберграф Кибергази и привез коро­
левне истинного бледнотика, коего только что ви­
дел я собственными глазами; а потому должно нам
немедля бежать; не поможет никакое притворство,
если вы вместе предстанете перед Кристаллой. Ибо
липучесть его несравненно липучее, волосатость
куда волосатее, а тестоватость превосходит вообра­
жение, так что откроется наш обман, и погибнем
мы оба!
Но не послушался мудрого совета Ферриций,
возлюбивший королевну больше жизни, и молвил:
- Лучше погибнуть, нежели ее потерять!
Кибергази же, проведав о приготовлениях к
свадьбе, тут же прокрался под окно покоя, где лож­
ный бледнотик вместе с купцом находился, и, тай­
ную их беседу подслушав, побежал ко дворцу, чер­
ной радости полон, и, представши перед Кристал­
лой, сказал:
- Ты обманута, королевна, ибо тот, кто назы­
вает себя Миамляком, никакой не бледнотик, а
обыкновеннейший смертный; истинный же блед­
нотик - вот!
И на пленника своего указал; а тот напряг во­
лосом покрытую грудь, вытаращил буркалы свои
водянистые и завопил:
- Бледнотик - это я!
200 Станислав Лем

Тотчас же велела королевна привести Ферри-

ция, а когда стал он рядом с бледно i иком пред ли­
ком ее пресветлым, развеялся обман мудреца. Ибо
Ферриций, хоть и облепленный грязью, пылью и
мелом, и обмазанный маслом липучим, и хлюпаю­
щий водянистым манером, не мог укрыть ни роста
своего электрыцарского, ни благородной осанки,
ни плеч стальных ширины, ни походки гремящей.
Бледнотик же киберграфа Кибергази был урод на­
стоящий, каждый шаг его был как бултыхание ка­
док, наполненных грязью, взгляд словно мутный
колодец, а от гнилостного дыханья затуманивались
и слепли зерцала, и ржавчина вгрызалась в железо.
И поняла королевна в сердце своем, что мерзостен
ей бледнотик, при каждом слове как бы розовым
червяком шевеливший в горле; просветился разум
Кристаллы, но гордость не позволила ей открыть
того, что пробудилось в сердце.
И повелела она:
- Пусть бьются они меж собою, и кто победит,
возьмет меня в жены...
Спросил тогда мудреца Ферриций:
- Почтеннейший, если ринусь я на уродца это­
го и обращу его в грязь, из которой он народился,
обман откроется, глина с меня опадет и ст;1ль обна­
жится; что же мне делать?
- Не нападай, королевич, - отвечал Полифа-
зий, - но защищайся!
Вышли они оба на двор королевского замка,
каждый с мечом в руке, и прыгнул бледнотик на
О королевиче Ферриции... 201
Ферриция, колыхаясь, словно тина болотная, и
пританцовывал вокруг него, лопоча, приседая, по­
сапывая, и замахнулся, ударил мечом, и прошел
меч сквозь глину, разбился о сталь, а бледнотик
налетел с размаху на королевича, брызнул, лопнул
и растекся, и не было больше бледнотика. Но за­
сохшая глина опала с плеч рыцаря, и обнажилась
его истинная стальная натура перед очами коро­
левны, и задрожал он, скорую предвидя кончину,
но во взгляде ее кристальном увидел он восхище­
ние и понял, сколь сильно переменилось ее сердце.
И соединились они обратной и прочною брач­
ною связью, которая одним на радость и счастье,
другим на горе и гибель дается, и правили долго и
счастливо, допрограммировавшись бесчисленного
потомства. А из шкуры бледнотика, пойманного
киберграфом, сделали чучело и выставили в коро­
левской кунсткамере для вечного назидания. И по­
ныне стоит оно, неуклюжее, волосьем линялым по­
росшее, и немало находится умников, кои слух
распускают, будто все это фокус один и притворст­
во, на самом же деле никаких бледнотиков-трупо-
едов, тестотелов клееглазых, на свете нет и никог­
да не было. Кто знает, может, бледнотик и точно
пустая выдумка - мало ли баек и мифов измышляет
простонародье!
Но если история эта и неправдива, то поучи­
тельна, а вдобавок так занимательна, что стоило ее
рассказать.
Кибериада
 КАК УЦЕЛЕЛА ВСЕЛЕННАЯ

К онструктор Трурль создал однажды машину,

которая умела делать все на букву “Н”. За­
кончив эту машину, он на пробу заставил ее сде­
лать Нитки, потом намотать их на Наперстки, ко­
торые она также сделала, затем бросить все это в
специально вырытую Нору, окруженную Незабуд­
ками, Наличниками и Настойками.
Машина выполнила задание безукоризненно,
но Трурль еще не был уверен в ее исправности и ве­
лел ей сделать поочередно Нимбы, Наушники,
Нейтроны, Наст, Носы и Нитрогениум. Последне­
го она сделать не смогла, и Трурль, очень расстро­
енный, приказал ей дать по этому поводу объясне­
ние.
- Я не знаю, что это, - объяснила машина. - Ни
о чем таком не слыхала.
- Как так? Ведь это же азот. Такой химиче­
ский элемент...
- Если это азот, то он на букву “А”, а я умею
делать только на букву 44Н”.
- Но по-латыни это называется нитрогениум.
- Дорогой мой, - сказала машина, - если б я
умела делать все на 44Н” на всевозможных языках,
то я была бы Машина, Которая Может Делать Все
В Пределах Всего Алфавита, потому что любая
вещь на каком-либо из языков наверняка начина-
206 Станислав Лем

ется на “Н”. Дело обстоит не так хорошо. Я не могу

сделать больше, чем ты придумал. Азота не будет.
- Хорошо, - согласился Трурль и приказал ей
сделать Небо.
Она тут же сделала одно, небольшое, но не­
бесно-голубое. Пригласил он тогда к себе конст­
руктора Клапауциуса, представил его машине и
так долго расхваливал ее необычайные способно­
сти, что тот разозлился втайне и попросил, чтобы и
ему разрешили приказать машине что-нибудь
сделать.
- Изволь, - сказал Трурль, - только это долж­
но быть на букву “Н”.
- На “Н”? Хорошо. Пускай сделает Науку.
Машина заурчала, и вскоре площадь перед
домом Трурля заполнилась толпой ученых. Одни
потирали лбы, писали что-то в толстых книгах,
другие хватали эти книги и драли в клочья, вдали
виднелись пылающие костры, на которых поджа­
ривались мученики науки, там и сям что-то громы­
хало, возникали странные дымы грибообразной
формы, вся толпа говорила одновременно, так что
нельзя было понять ни слова, составляла время от
времени мемориалы, воззвания и другие докумен­
ты, а чуть поодаль, под ногами орущих, сидело не­
сколько одиноких старцев; они беспрерывно, мел­
ким бисерным почерком писали на клочках рваной
бумаги.
- Ну, скажешь, плохо? - с гордостью восклик­
нул Трурль. - Признайся, вылитая наука!
208 Станислав Лем

Но Клапауциус не был удовлетворен.

- Что? Вот эта толпа и есть наука? Наука - это
нечто совсем иное!
- Так, пожалуйста, скажи, что именно, и ма­
шина тут же это сделает! - возмутился Трурль.
Но Клапауциус не знал, что сказать, и поэто­
му заявил, что даст машине еще два задания и если
она их выполнит, то он признает, что она такова,
какой должна быть. Трурль согласился на это, и
Клапауциус приказал машине сделать Наоборот.
- Наоборот?! - воскликнул Трурль. - Да где
это слыхано! Что это еще за Наоборот?!
- Как что? Обратная сторона всего сущего,
спокойно возразил Клапауциус. - Слыхал, как вы­
ворачивают наизнанку? Ну, ну, не притворяйся.
Эй, машина, берись за дело!
А машина уже давно действовала. Сначала
она сделала антипротоны, потом антиэлектроны,
антинейтрино, антинейтроны и долго так работала
безостановочно, пока не наделала уйму антимате­
рии, из которой постепенно начал формироваться
похожий на причудливо сверкающее облако анти­
мир.
- Гм, - произнес весьма недовольный Клапау­
циус, - и это должно означать Наоборот?.. Допу­
стим, что да. Согласимся, что это примерно то... Но
вот мое третье приказание. Машина! Сделай Ни­
что!
Долгое время машина вообще не двигалась.
Клапауциус начал уже довольно потирать руки.
Тогда Трурль сказал:
Как уцелела Вселенная 209

- А чего ты хочешь? Ты же велел ей ничего не

делать, вот она и не делает.
- Неправда. Я приказал ей сделать Ничто, а
это совсем иное дело.
- Вот еще! Сделать ничто, или не сделать ни­
чего, - это одно и то же...
- Ничего подобного! Она должна была сделать
Ничто, а не сделала ничего, - значит, я выиграл.
Ведь Ничто, умник ты мой, это не какое-то обыч­
ное ничто - плод лени и безделья, но действенное и
активное Ничто, идеальное, единственное, везде­
сущее и наивысшее Небытие в собственном отсут­
ствующем лице!
- Не морочь машине голову! - крикнул
Т рурль.
Но тут же раздался ее медный голос:
- Перестаньте ссориться в такой момент. Я
знаю, что такое Небытие, Невещественность или
Ничто, поскольку все эти вещи находятся в ключе
буквы иН” как Несуществование. Лучше в послед­
ний раз окиньте взглядом мир, ибо вскоре его не
будет...
-Слова замерли на устах разъяренных конст­
рукторов. Машина и впрямь делала Ничто, а имен­
но - одну за другой изымала из мира разные вещи,
которые переставали существовать, будто их вооб­
ще никогда не было.
Так она упразднила натяги, наплюйки, нур-
ки, нуждовки, налушники, недоноги и нетольки.
Иногда казалось, что вместо того, чтобы умень­
шать, сокращать, выкидывать, убирать, уничто­
210 Станислав Лем

жать и отнимать, она увеличивает и добавляет, по­

скольку одно за другим ликвидировала Неудоволь­
ствие, Незаурядность, Неверие, Ненасытность и
Немощь. Но потом вновь вокруг них начало стано­
виться просторнее.
- Ой! - воскликнул Трурль. - Как бы худа не
было!..
- Ну что ты, - сказал Клапауциус, - ты же ви­
дишь, что она вовсе не делает Всеобщего Небытия,
а только Несуществование вещей на букву “Н”. И
ничего особенного не будет, потому что твоя маши­
на никуда не годится.
- Так тебе лишь кажется, - отвечала машина.
Я действительно начала со всего, что на букву “Н '\
ибо это мне более знакомо, но одно дело - создать
какую-нибудь вещь, а совсем другое - убрать ее.
Убрать я могу все по той простой причине, что я
умею делать все-все, как есть, на букву “Н”, а зна­
чит, Небытие для меня - сущий пустяк. Сейчас и
вас не будет, и вообще ничего, так что прошу тебя,
Клапауциус, скажи поскорее, что я действительно
универсальная и уникальная машина и выполняю
приказания, как надо, а то будет поздно.
- Но это же... - начал перепуганный Клапау­
циус и в этот момент заметил, что действительно
исчезают предметы не только на букву “Н”. Так,
уже перестали их окружать камбузели, сжималки,
вытряски, грызмаки, рифмонды, трепловки и
баблохи.
- Стой! Стой! Я беру свои слова назад! Пере­
стань! Не делай Небытия! - заорал во все горло
Как уцелела Вселенная 211

Клапауциус, но, прежде чем машина останови­

лась, исчезли еще горошаны, кломпы, филидроны
и замры.
И лишь тогда машина остановилась. Мир вы­
глядел просто устрашающе. Особенно пострадало
небо; на нем виднелись лишь одинокие точечки
звезд - и ни следа прелестных горошанов и гараль-
ниц, которые так украшали раньше небосвод.
- О небо! - воскликнул Клапауциус. - А где же
камбузели? Где мои любимые муравки? Где крот­
кие кломпы?
- Их нет и уже никогда не будет, - спокойно
ответила машина. - Я выполнила, вернее, только
начала выполнять то, что ты велел...
- Я велел тебе сделать Ничто, а ты... ты...
- Клапауциус, ты или глупец, или притворя­
ешься глупцом, - возразила машина. - Если б я сде­
лала Ничто сразу, одним махом, перестало бы су­
ществовать все, значит, не только Трурль, и небо,
и космос, и ты, но даже я. Так кто же, собственно,
и кому мог бы тогда сказать, что приказание вы­
полнено и что я отличная машина? А если бы этого
никто никому не сказал, как бы тогда я, которой
тоже уже нс было бы, могла получить заслужен­
ную сатисфакцию?
- Ну, будь по-твоему, не станем больше об
этом говорить. Я уже ничего от тебя не хочу, вели­
колепная машина, только прошу тебя, сделай
опять муравок, ибо без них мне и жизнь не мила...
212 Станислав Лем

- Не могу, потому что они на “ М”, - сказала

машина. - Я, конечно, могу сделать обратно Не­
удовольствие, Ненасытность, Незнание, Нена­
висть, Немощь, Непродолжительность, Неверие и
Неустойчивость, но на другие буквы прошу от ме­
ня ничего не ожидать.
- Но я хочу, чтоб, были муравки! - крикнул
Клапауциус.
- Муравок не будет, - отрезала машина. - Ты
лучше посмотри на мир, который полон теперь гро­
мадных черных дыр, полон Ничто, заполняющего
бездонные пропасти между звездами. Как все те­
перь пропитано этим Ничто, как нависает оно те­
перь над каждой молекулой Бытия. Это твоих рук
дело, мой завистник! Не думаю, чтобы будущие
поколения благословили тебя за это...
- Может, они не узнают... может, не заметят...
пробормотал побледневший Клапауциус, с ужасом
глядя в пустоту черного неба и не смея даже взгля­
нуть в глаза своему коллеге.
Оставив Трурля возле машины, которая уме­
ла все на букву “Н”, он крадучись вернулся к себе
домой. А мир и по сей день все так же продырявлен
Небытием, как в тот момент, когда Клапауциус
остановил машину. А поскольку еще не удалось
создать машину, работающую на какую-нибудь
другую букву, то следует опасаться, что никогда
уже не будет таких чудесных явлений, как баблохи
и муравки, - во веки веков.
 МАШИНА ТРУРЛЯ

К онструктор Трурль построил однажды мысля­

щую машину - девятиэтажную; окончив са­
мую важную работу, он покрыл машину белым ла­
ком, наугольники покрасил в лиловый цвет, при­
гляделся потом издали и добавил еще небольшой
узорчик на фасаде, а там, где можно было вообра­
зить лоб машины, провел тонкую оранжевую чер­
точку и, очень довольный собой, небрежно посви­
стывая, задал порядка ради сакраментальный
вопрос: сколько будет дважды два?
Машина заработала. Вначале загорелись лам­
пы, засветились контуры, зашумели токи, как по­
токи, запели сцепления, потом накалились катуш­
ки, завертелось в ней все, загрохотало, затарахте­
ло, и такой шум пошел по всей равнине, что поду­
мал Трурль: ‘‘Надо будет приделать к ней специ­
альный глушитель мыслительный”. А машина тем
временем все работала так, будто пришлось ей ре­
шать самые трудные проблемы во всем Космосе;
земля дрожала, песок от вибрации уходил из-под
ног, предохранители вылетали, словно пробки от
шампанского, а реле прямо надрывались от натуги.
Наконец, когда Трурлю порядком уж надоела
вся эта суматоха, машина резко остановилась и
произнесла громовым голосом:
- Семь!
214 Станислав Лем

- Ну, ну, моя дорогая! - небрежно сказал

Трурль. - Ничего подобного, дважды два - четыре,
будь добра, исправься! Сколько будет два плюс
два?
- Семь! - ответила машина немедля.
Волей-неволей Трурль, вздохнув, надел рабо­
чий халат, который уж снял было, засучил повыше
рукава, открыл нижнюю дверцу и влез внутрь. Не
выходил он оттуда долго, слышно было, как бьет он
там молотом, как откручивает что-то, сваривает,
паяет, как, гремя по железным ступенькам, взбе­
гает то на шестой, то на восьмой этаж и мигом
мчится вниз. Включил он ток - внутри все так и за­
шипело, у разрядников усы фиолетовые выросли.
Бился он два часа, пока не вылез на свежий воздух,
закопченный весь, но довольный; сложил свой
инструмент, бросил халат наземь, вытер лицо и
руки и уж на прощанье, просто спокойствия ради
спросил:
- Так сколько же будет два плюс два?
- Семь! - ответила машина.
Трурль ужасно выругался, но делать было не­
чего - вновь принялся ковыряться в машине: чи­
нил, соединял, перепаивал, переставлял, а когда и
в третий раз узнал, что два плюс два равняется се­
ми, сел в отчаянии на подножку машины и сидел
так, пока не пришел Клапауциус.
Спросил Клапауциус Трурля, что это случи­
лось, почему он выглядит так, будто с похорон вер­
нулся, тут Трурль и поведал ему о своем горе. Кла­
пауциус самолично два раза лазил внутрь маши-
216 Станислав Лем

ны, пробовал отрегулировать то, другое, спраши­

вал ее, сколько будет два плюс один, машина отве­
тила, что шесть; а один плюс один, по ее мнению,
равнялось нулю. Почесал Клапауциус затылок, от­
кашлялся и сказал:
- Дружище, ничего не попишешь, надо смот­
реть правде в глаза. Ты сделал не ту машину, ка­
кую хотел. Но всякое отрицательное явление име­
ет положительную сторону, и, к примеру, эта ма­
шина тоже.
- Интересно - какую же? - проговорил Трурль
и пнул свое детище.
- Прекрати, - сказала машина.
- Вот видишь, она способна чувствовать. Да...
так что я хотел сказать? Это, вне сомнения, маши­
на глупая, но глупость ее не то что обычная, так
сказать, рядовая глупость. Это, насколько я разби­
раюсь, - а ведь я, как известно, знаменитый специ­
алист, самая глупая мыслящая машина в мире, ну,
а это уж тебе не фунт изюму! Сделать такую ма­
шину преднамеренно было бы нелегко, - думаю,
что это никому бы не удалось. Ибо она не только
глупа, но и упряма как пень, то есть у нее имеется
характер; впрочем, это свойственно идиотам - они
большей частью дико упрямы.
- На черта мне такая машина?! - сказал
Трурль и опять пнул ее.
- Я тебя предупреждаю - прекрати! - заявила
машина.
- Ну вот, она обиделась, - сухо прокомменти­
ровал Клапауциус. - Ты видишь, она не только
Машина Трурля 217

способна чувствовать, тупа и упряма, но еще и

обидчива. С такими свойствами можно многого до­
биться, хо-хо, уж я тебе говорю.
- Хорошо, но что, собственно, мне с ней де­
лать? - спросил Трурль.
- О, сразу мне трудно на это ответить. Ты мо­
жешь, например, устроить платную выставку, что­
бы всякий, кто захочет, мог посмотреть самую глу­
пую в мире мыслящую машину; сколько у нее - де­
вять этажей? Скажу я тебе, такого огромного кре­
тина еще никто не видывал. Такая выставка не
только покроет твои расходы, но еще...
- Оставь меня в покое, не буду я устраивать
никакой выставки! - ответил Трурль, встал и, не
удержавшись, пнул машину в третий раз.
- Я делаю тебе третье серьезное предупрежде­
ние, - изрекла машина.
- А что будет-то? - завопил Трурль, разъярен­
ный ее невозмутимостью. - Да ты же... ты просто...
не находя слов, он осыпал ее пинками, вереща:
- Тебя только пинать и можно, больше ты ни
на что не годишься, поняла?!
- Ты оскорбил меня в четвертый, пятый, шес­
той и восьмой раз, - проговорила машина, - и поэ­
тому я больше не буду считать. Отказываюсь отве­
чать на вопросы, относящиеся к задачам из области
математики.
- Она отказывается! Посмотрите-ка на нее! -
кипятился задетый за живое Трурль. - После шес­
терки у нее идет сразу восьмерка, обрати внима­
ние, Клапауциус, - не семь, а восемь! И у нее еще
218 Станислав Лем

хватает наглости заявлять, что она отказывается

ТАК решать математические задачи! Вот тебе, вот
тебе, вот тебе! Может, еще добавить?
В ответ на это машина затряслась, загрохота­
ла и молча, напрягая все силы, начала вылезать из
фундамента. Фундамент был глубокий, все опоры
она погнула, но в конце концов выкарабкалась из
ямы, оставив там лишь развороченный железобе­
тон, из которого торчала арматура, и двинулась,
как шагающая крепость, на Клапауциуса и Трур-
ля. Трурль остолбенел от изумления и даже не пы­
тался спрятаться от машины, которая явно собира­
лась раздавить его. Более хладнокровный Клапау-
циус дернул его за руку, потащил за собой, и они
отбежали довольно далеко. Но, оглянувшись, уви­
дели, что машина, словно качающаяся башня, шла
медленно, при каждом шаге проваливалась чуть не
до второго этажа, однако упорно, неутомимо выби­
ралась из песка и двигалась прямо на них.
- Ну, такого еще не бывало! - сказал Трурль,
у которого дух перехватило от удивления. - Маши­
на взбунтовалась! Что ж теперь делать?
- Ждать и наблюдать, - ответил благоразум­
ный Клапауциус. - Может, что-нибудь прояснится.
Пока ничто не предвещало этого. Машина,
выбравшись на твердую почву, двинулась быстрее.
Внутри у нее свистело, шипело и побрякивало.
- Сейчас у нее распаяется блок управления и
программник, - пробурчал Трурль. - Тогда она
остановится.
Машина Трурля 219

- Нет, - ответил Клапауциус, - это исключи­

тельный случай. Она так глупа, что даже останов­
ка всей системы нс причинит ей вреда. Берегись,
она... Бежим!!!
Машина явно разгонялась, чтобы растоптать
их. Они мчались во весь дух, слыша за спиной ее
ритмичный, страшный топот. Так они и бежали -
что ж им еще оставалось делать? Пытались было
вернуться в родную округу, но машина помешала
этому: обойдя с фланга, заставила их свернуть с
намеченного пути и неумолимо гнала во все более
пустынный край. Постепенно из стелющегося ту­
мана начали выступать угрюмые, скалистые горы;
Трурль, тяжело дыша, крикнул Клапауциусу:
- Послушай! Бежим в какое-нибудь узкое
ущелье... куда она не сможет пройти... прокля­
тая... а?!
- Лучше бежать... прямо, - пропыхтел Клапа­
уциус. Недалеко тут есть городок... забыл, как на­
зывается... в общем, мы там... уфф!!!.. найдем
убежище...
Они побежали прямо и вскоре увидели первые
домики. В эту пору дня улицы были почти пусты.
Они уже пробежали немалое расстояние, не встре­
тив живой души, когда услыхали ужасающий гро­
хот, будто на городок обрушилась каменная лави­
на, и поняли, что преследующая их машина добра­
лась до городка.
Трурль оглянулся и прямо застонал.
- О силы небесные! Посмотри, Клапауциус,
она разрушает дома!
22Q Станислав Лем

Машина и вправду упорно гналась за ними,

шагая прямо по домам, словно стальная гора,
оставляя за собой руины, над которыми клубились
белые облака известковой пыли. Раздались ужас­
ные крики засыпанных, толпы высыпали на ули­
цы. Трурль и Клапауциус бежали, задыхаясь, все
вперед, пока нс достигли большого здания ратуши,
и сбежали вниз по лестнице в глубокий подвал.
- Ну, здесь она нас не достанет, даже если всю
эту ратушу нам на голову свалит! - прохрипел Кла­
пауциус. - Но черт же меня дернул нанести тебе
визит именно сегодня... Решил поинтересоваться,
как идет твоя работа, и вот на тебе - узнал...
- Тише, - ответил Трурль, - сюда кто-то идет.
Действительно, дверь отворилась и в подзе­
мелье вошли сам бургомистр и несколько депута­
тов. Трурлю было стыдно рассказывать, как при­
ключилась эта необычайная и ужасная история, и
его выручил Клапауциус. Вдруг стены дрогнули,
земля заходила ходуном и до подземелья донесся
протяжный грохот падающих стен.
- Она уже здесь? - крикнул Трурль.
- Да, - отвечал бургомистр. - И требует, чтобы
мы вас выдали, в противном случае она разрушит
весь город...
И тут же они услыхали откуда-то сверху
стальное гнусавое гоготанье:
- Где-то здесь Трурль... я чую Трурля...
- Но ведь вы же нас не выдадите? - дрожащим
голосом спросил тот, выдачи которого так настой­
чиво требовала машина.
Машина Трурля 221

- Тот из вас, которого зовут Трурль, должен

отсюда выйти. Второй может остаться, поскольку
его выдача не является обязательным условием...
- Но сжальтесь!..
- Мы бессильны, - сказал бургомистр. - Да ес­
ли б ты и остался, Трурль, тебе пришлось бы отве­
чать за ущерб, причиненный городу и его жителям,
ибо это из-за тебя машина разрушила шестнадцать
домов и погребла под развалинами многих наших
горожан. Лишь то, что ты находишься пред лицом
смерти, позволяет мне отпустить тебя. Иди и не
возвращайся.
Трурль глянул на депутатов и, прочтя на их
лицах приговор, медленно направился к выходу.
- Подожди! Я с тобой! - повинуясь порыву, во­
скликнул Клапауциус.
- Ты? - проговорил Трурль со слабой надеж­
дой в голосе. - Нет... - сказал онг помолчав. -
Останься, так будет лучше... Зачем тебе гиб­
нуть понапрасну?
- Идиотизм! - энергично воскликнул Клапау­
циус. - Что ж это, с какой стати нам погибать, не­
ужели по прихоти этой железной кретинки? Тоже
мне еще! Этого мало, чтобы стереть с лица земли
двух величайших конструкторов! Вперед, мой
Трурль! Смелее!
Воодушевленный этими словами, Трурль по­
бежал по лестнице за Клапауциусом.
На рыночной площади не было ни души.
Средь клубящейся пыли, в которой проступали
скелеты разрушенных домов, стояла, пуская обла­
222 Станислав Лем

ка пара, машина, намного выше ратуши, вся пере­

пачканная кирпичной кровью стен и белой пылью.
- Осторожнее! - прошептал Клапауциус. - Она
нас не видит. Бежим по этой улочке влево, потом
направо, а там напрямик. Невдалеке начинаются
горы. Там мы спрячемся и придумаем что-нибудь
такое, чтоб раз навсегда отбить у нее охоту... Бе­
жим! - крикнул он, ибо в этот миг машина их заме­
тила и бросилась вслед, так что земля дрогнула.
Мчась во весь дух, выбежали они из городка.
Добрую милю неслись они, слыша позади громо­
вую поступь колосса, гнавшегося за ними по пятам.
- Я знаю это ущелье! - воскликнул вдруг Кла­
пауциус. - Там русло высохшего потока, оно ведет
вглубь скал, там много пещер, туда, скорее, сейчас
ей придется остановиться!..
Спотыкаясь, мчались они в гору, взмахами
рук поддерживая равновесие, но машина все не от­
ставала от них. Прыгая по шатким камням высох­
шего потока, они достигли расщелины в отвесных
скалах, и, увидев высоко вверху черное отверстие
пещеры, полезли туда что было сил, хоть камни
шатались и осыпались у них под ногами. Из боль­
шого отверстия в скале веяло холодом и тьмой. Они
поспешно влезли внутрь, пробежали еще несколь­
ко шагов и остановились.
- Ну, тут мы в безопасности, - проговорил, ус­
покоившись, Трурль. - Я выгляну, посмотрю, где
она застряла.
- Осторожнее! - предостерег его Клапауциус.
Машина Трурля 223

Трурль подобрался к выходу, высунулся и тут

же испуганно отскочил назад.
- Она лезет вверх! - крикнул он.
- Успокойся, сюда-то она наверняка не вой­
дет, - проговорил не совсем уверенно Клапауциус.
- Что это? Вроде потемнело... Ох!
В этот миг гигантская тень заслонила небо,
видневшееся до этого в отверстии пещеры, на мгно­
вение показалась стальная, густо усеянная заклеп­
ками стена машины, которая медленно прислони­
лась к скале. Теперь пещера была, словно стальной
крышкой, плотно закрыта извне.
- Мы в тюрьме... - прошептал Трурль, и голос
его дрожал еще сильнее, оттого что наступила аб­
солютная тьма.
- Это же был идиотизм! - в сердцах восклик­
нул Клапауциус. - Лезть в пещеру, которую она
может забаррикадировать! Как мы могли сделать
такое!
- Как ты думаешь, на что она рассчитывает?
после долгого молчания спросил Трурль.
- На то, что мы попробуем отсюда выбраться,
чтоб до этого додуматься, особого ума не надо.
Опять наступило молчание. В черной тьме
Трурль на цыпочках, вытянув руки, двинулся в
сторону выхода. Он шарил по стене руками, пока
не коснулся гладкой стали, теплой, словно нагре­
той изнутри.
- Я чую тебя, Трурль, - загудел в закупорен­
ной пещере металлический голос.
224 Станислав Лем

Трурль попятился, сел на камень возле при­

ятеля, и некоторое время они не двигались. Нако­
нец Клапауциус шепнул ему:
- Ничего мы тут не высидим, что поделаешь
попробую вступить с ней в переговоры...
- Это безнадежно, - сказал Трурль. - Но по­
пробуй, может, хоть тебя она выпустит живого...
- Ну, нет, не того я хочу! - ободряюще прого­
ворил Клапауциус и, подойдя к невидимому в тем­
ноте отверстию, крикнул: - Алло, ты слышишь нас?
- Слышу, - ответила машина.
- Послушай, я хотел бы попросить у тебя про­
щения. Понимаешь... ну, произошло между нами
небольшое недоразумение, но ведь это, по сути,
мелочь. Трурль не имел намерения...
- Я уничтожу Трурля! - сказала машина. - Но
прежде пусть он ответит мне на вопрос, сколько бу­
дет два плюс два.
- Ах, ответит он тебе, и так, что ты будешь до­
вольна и наверняка с ним помиришься, ведь правда
же, Трурль? - успокаивающе заговорил посредник.
- Ну конечно... - едва слышно пролепетал
Трурль.
- Да? - сказала машина. - Так сколько будет
два плюс два?
- Че... то есть семь... - еще тише проговорил
Трурль.
- Ха-ха! Значит, не четыре, а семь - так? - за­
гудела машина.
Машина Трурля 225

- Вот видишь! Семь, конечно же, семь, всегда

было семь! - горячо подхватил Клапауциус. - Те­
перь ты нас выпустишь? - осторожно добавил он.
- Нет. Пускай Трурль еще раз скажет, что он
очень сожалеет, и ответит, сколько будет дважды
два...
- А ты выпустишь нас, если я это скажу? спро­
сил Трурль.
- Не знаю. Подумаю. Ты мне условий не
ставь. Говори, сколько будет дважды два!
- Но ты в самом деле нас выпустишь? - наста­
ивал Трурль, хотя Клапауциус дергал его за руку,
шепча на ухо: “Это идиотка, идиотка, не препи­
райся с ней, умоляю!”
- Не выпущу, если мне не захочется, - ответи­
ла машина. - Но ты все равно скажешь мне, сколь­
ко будет дважды два...
Трурль вдруг затрясся от злости.
- О! Я скажу тебе, скажу! - закричал он. - Два
плюс два будет четыре, и дважды два - четыре, хоть
ты на голову стань, хоть ты все эти горы в прах пре­
врати, хоть ты морем поперхнись и небо проглоти,
слышишь? Два плюс два - четыре!!
- Трурль! Ты с ума сошел! Что ты говоришь?
Два плюс два будет семь, конечно же, семь! Маши­
на, дорогая, семь! Семь!!! - вопил Клапауциус, пы­
таясь перекричать приятеля.
- Неправда! Четыре! Только четыре, от сотво­
рения мира было четыре и до конца дней его будет
ЧЕТЫРЕ! - охрипшим голосом орал Трурль.
226 Станислав Лем

Вдруг скала под их ногами затряслась, как в

лихорадке.
Машина отодвинулась от входа, так что в пе­
щеру проник сумрачный свет, и тут же протяжно
крикнула:
- Неправда! Семь! Ты сейчас же это скажешь,
как только я схвачу тебя!
- Никогда не скажу! - отпарировал Трурль,
словно ему уж было все равно.
И тут сверху на их головы обрушился камен­
ный град, ибо машина своей девятиэтажной тушей
таранила скалистый обрыв, билась всей тяжестью
об отвесную стену, и огромные глыбы откалыва­
лись от скал и с грохотом катились вниз.
Грохот и удушливая кремнеземная пыль вме­
сте с искрами, высекаемыми сталью о камень, за­
полнили пещеру, но сквозь адский гул атаки про­
рывался голос Трурля, неустанно повторяющего:
- Два плюс два - четыре! Четыре!!!
Клапауциус пытался силой заткнуть ему
глотку, но, грубо отброшенный Трурлем, молча
сел в сторонке, обхватив голову руками. Машина
все не прекращала своих адских усилий, и каза­
лось, что свод пещеры того и гляди обрушится на
пленников, раздавит и погребет их навеки. Но,
когда они уж потеряли всякую надежду, когда ед­
кая пыль заполнила всю пещеру, что-то вдруг
ужасно заскрежетало, прокатился медленный гром
- сильнее неимоверного грохота от яростных уда­
ров машины, - потом воздух завыл, черная стена.
Машина Трурля 227

заслоняющая пещеру, исчезла, словно ее вихрем

слуло, и вниз обрушилась лавина громадных глыб.
Эхо еще катилось по долине, отражаясь от гор, а
два приятеля уже кинулись к выходу из пещеры и,
высунувшись до пояса, увидели машину. Она ле­
жала, раздавленная и разбитая обвалом, который
сама же и вызвала; огромная глыба лежала посреди
ее девятиэтажного тела - она-то и переломила ма­
шину почти пополам.
Они осторожно спустились по дымящимся ка­
менистым завалам. Чтобы добраться до русла вы­
сохшего потока, им пришлось пройти вплотную
мимо останков распластавшейся машины, подо­
бной огромному выброшенному на берег кораблю.
Молча остановились они у ее продавленного бока.
Машина все еще работала, и слышно было, как
внутри у нее что-то крутится с замирающим
скрежетом.
- Вот каков твой бесславный конец, а два плюс
два по-прежнему... - начал было Трурль, но в этот
момент машина слегка зашумела и неразборчиво,
еле слышно в последний раз пробормотала:
“СЕМЬ".
Потом что-то тоненько звякнуло у нее внут­
ри, сверху посыпались камни, и машина замерла,
превратившись в груду мертвого металла.
Конструкторы посмотрели друг на друга, а по­
том молча, не произнеся ни слова, зашага-ли по
руслу высохшего потока.
 КРЕПКАЯ ВЗБУЧКА

К то-то постучался в дом конструктора Клапау-

циуса. Хозяин приоткрыл дверь, высунул го­
лову наружу и увидел толстопузую машину на че­
тырех коротких ногах.
- Кто ты и чего тебе надобно?
- Я - Машина Для Исполнения Желаний. А
прислал меня в подарок тебе твой друг и великий
коллега Трурль.
- В подарок? - переспросил Клапауциус, кото­
рый испытывал довольно смешанные чувства по
отношению к Трурлю, а особенно не понравилось
ему, что машина назвала Трурля его “великим
коллегой”. - Ну, ладно, - решил он после короткого
раздумья. - Можешь войти.
Приказал он машине стать в углу у печи и,
будто не обращая на нее внимания, вернулся к пре­
рванной работе. Клапауциус строил куполообраз­
ную машину на трех ногах. Она была почти готова,
оставалось навести блеск.
Через некоторое время Машина Для Испол­
нения Желаний подала голос:
- Напоминаю о своем присутствии.
- Я о нем не забывал, - ответил Клапауциус и
продолжал работать.
Вскоре машина спросила:
- Можно узнать, что ты делаешь?
Крепкая взбучка 229

- Ты - Машина Для Исполнения Желаний или

Машина Для Залавания Вопросов? - возразил Кла­
пауциус. - Мне нужна голубая краска.
- Не знаю, тот ли это оттенок, который тебе
нужен, - ответила машина, выдвигая через отвер­
стие в животе банку краски.
Клапауциус открыл банку, молча погрузил в
нее кисть и принялся красить. Потом ему понадо­
бились еще наждак, точильный камень, сверло и
белила, а также болты, и каждый раз машина не­
медленно давала ему то, чего он хотел. Под вечер
Клапауциус накрыл свое творение холстиной, под­
крепился едой, сел на маленьком треножнике пе­
ред машиной и сказал:
- Посмотрим теперь, годна ли ты на что-ни­
будь. Ты говоришь, что умеешь делать все?
- Все не все, но многое, - скромно ответила ма­
шина. - Доволен ли ты красками, болтами и
сверлами?
- Ну конечно, конечно! - ответил Клапауциус.
Но сейчас я задам тебе задачу куда труднее. Если
не справишься с ней, отправлю тебя обратно к тво­
ему хозяину, с должной благодарностью - и со сво­
им отзывом.
- Так что же тебе нужно? - спросила машина
и переступила с ноги на ногу.
- Нужен Трурль, - объяснил Клапауциус. - Ты
должна сделать мне Трурля, чтобы он был точь-в-
точь как настоящий. Чтобы их и отличить друг от
друга нельзя было!
230 Станислав Лем

Машина поворчала, побренчала, пошумела и

сказала:
- Хорошо. Сделаю тебе Трурля, но обходись с
ним осторожно, потому что он великий
конструктор!
- Ах, разумеется, можешь быть спокойна, от­
ветил Клапауциус. - Ну, так где же этот Трурль?
- Что? Вот так сразу? Это ведь не что-нибудь!
- сказала машина. - Тут время нужно. Трурли - это
тебе нс болты и не краски!
Однако она на удивление быстро затрубила,
зазвенела, в животе ее распахнулись довольно
большие дверцы, и из темного нутра вышел
Трурль. Клапауциус встал, обошел вокруг него,
присмотрелся поближе, старательно прощупал и
простукал, но сомнений нс было: перед ним был
вылитый Трурль точь-в-точь как оригинал.
Трурль, вышедший из нутра машины, щурил глаза
от света, но в остальном вел себя вполне обычно.
- Как поживаешь, Трурль? - сказал Кла­
пауциус.
- Как поживаешь, Клапауциус? Но как я, соб­
ственно, попа-т сюда? - отозвался явно озадачен­
ный Трурль.
- Да так вот, просто зашел... Давно я тебя не
видал. Нравится тебе мой дом?
- Конечно, конечно... А что это у тебя там, под
холстиной?
- Ничего особенного. Может, сядешь?
- Гм, сдается мне, что время уже позднее. На
улице темно, пожалуй, пойду домой.
232 Станислав Лем

- Не так быстро, не сразу! - запротестовал

Клапауциус. - Идем сначала в подвал, увидишь,
как интересно получится...
- А что ж у тебя такое в подвале?
- Пока ничего, но сейчас будет. Пойдем,
пойдем...
И, похлопывая Трурля по плечу, Клапауциус
отвел его в подвал, а там подставил ему ногу, пова­
лил его наземь, связал и принялся колотить тол­
стой жердью изо всех сил. Трурль вопил во весь го­
лос, звал на помощь, то ругался, то просил поща­
ды, но ничего не помогало: глухая ночь, кругом пу­
сто, и Клапауциус продолжал лупить его так, что
гул стоял.
- Ой! Ай! Почему ты так бьешь меня? - кричал
Трурль, увертываясь от ударов.
- Потому что мне это доставляет удовольст­
вие, - объяснил Клапауциус и снова замахнулся. -
Этого ты еще не попробовал, мой Трурль!
И так бахнул его по голове, что она загудела,
как пустая бочка.
- Пусти меня сейчас же, а то я пойду к королю
и расскажу, что ты со мной делал, и он бросит тебя
в подземелье! - кричал Трурль.
- Ничего он мне не сделает. А знаешь, поче­
му? - спросил Клапауциус, усаживаясь на лавку.
- Не знаю, - ответил Трурль, радуясь, что
трепка прекратилась.
- Потому что ты не всамделишный Трурль. Он
сидит у себя дома. Он построил Машину Для Ис­
полнения Желаний и прислал ее мне в подарок, а
Крепкая взбучка 233

я, чтобы испытать ее, велел сотворить тебя. Сейчас

я отвинчу тебе голову, поставлю под кровать и при­
способлю для стаскивания сапог!
- Ты чудовище! Зачем ты хочешь это
сделать?!
- Я уже сказал: мне это доставляет удовольст­
вие. Ну, хватит болтать попусту. Говоря это, Кла-
пауциус взялся за жердь, и Трурль заорал:
- Перестань! Сейчас же перестань! Я скажу
тебе нечто очень важное!
- Любопытно, что такое ты можешь сказать,
что помешало бы мне приспособить твою голову
для стаскивания сапог? - спросил Клапауциус, не
переставая его бить.
Тогда Трурль закричал:
- Я вовсе не Трурль, сделанный машиной! Я
настоящий Трурль, самый что ни на есть настоя­
щий. Я только хотел узнать, над чем ты работаешь
так давно, запершись на все замки. Вот я и постро­
ил машину, спрятался у нее внутри и приказал ей
доставить меня в твой дом, а для вида назваться по­
дарком от меня.
- Ну и ну, что за историйку ты сочинил, и вот
так, прямо с ходу! - сказал Клапауциус и сжал в
руке толстый конец жерди. - Можешь не стараться,
я твое вранье насквозь вижу. Ты - Трурль, сделан­
ный машиной, она любое желание исполняет, я от
нее и болты получил, и краску, белую и голубую^ и
сверла, и всякую всячину. А если смогла она все
это сделать, так и тебя сделать может, дорогой мой!
234 Станислав Лем

- Да я все эти вещи заранее приготовил! - во­

скликнул Трурль. - Нетрудно было догадаться, что
именно тебе понадобится. Клянусь, я правду
говорю!
- Окажись твои слова правдой, это означало
бы, что мой друг, великий конструктор Трурль -
обыкновенный мошенник, а в такое я никогда не
поверю, - ответил Клапауциус. - Вот тебе!
И с размаху ударил его по спине.
- Это за клевету на моего друга Трурля! А вот
тебе еще! - и угостил Тру рля еще разок.
Долго он бил Трурля, лупил и колотил, пока
сам не устал.
- Пойду-ка теперь вздремну немного и отдох­
ну, - сказал Клапауциус и отбросил палку. - А ты
подожди, я скоро вернусь!
Когда он ушел и по всему дому разнесся его
храп, Трурль стал так извиваться в своих путах,
что они ослабли. Трурль развязал узлы, выскольз­
нул, тихонько побежал наверх, влез внутрь своей
машины и с места в карьер помчался в ней домой.
А Клапауциус, тихо посмеиваясь, глядел сквозь
верхнее окно на бегство Трурля.
Наутро Клапауциус отправился с визитом к
Трурлю. Тот с угрюмым видом впустил его в дом. В
комнате царил полумрак, но хитрый Клапауциус
все равно заметил на голове и на корпусе хозяина
следы крепкой взбучки, которую он ему задал, хо­
тя видно было, что Трурль изрядно потрудился,
чтобы выравнять вмятины от полученных ударов.
Крепкая взбучка 235

я должен был всыпать ему за такое наглое вранье?

Однако я убедился, что у него недюжинный ум и,
стало быть, он не только физически, а и духовно
подобен тебе, мой дорогой. Воистину ты великий
конструктор, именно это я хотел тебе сказать и с
этой целью пришел спозаранку!
- Ах так! Ну да, конечно, - ответил, уже не­
сколько смягчившись, Трурль. - Правда, то, как ты
обошелся с Машиной Для Исполнения Желаний,
попрежнему кажется мне не самым удачным, да
уж ладно...
- А кстати, я как раз хотел спросить, что ты
сделал с этим искусственным Трурлсм? - невинно
спроси,л Клапауциус. - Нельзя ли мне повидать
его?
- Он просто с ума сошел от ярости! - ответил
Трурль. - Грозился, что спрячется за большой ска­
лой у твоего дома и раздробит тебе череп, А когда я
попытался урезонить его, он на меня стал бросать­
ся. Ночью принялся плести из проволоки силки и
сети на тебя, друг мой. И, хотя я считаю, что в его
лице ты оскорбил меня, все же ради давней дружбы
нашей, ради твоей безопасности (потому что он се­
бя нс помнил от злости) разобрал я его на мелкие
части, не видя иного выхода.
Говоря это, Трурль, будто от нечего делать,
пнул какие-то детали, разбросанные на полу.
После этого они тепло попрощались и расста­
лись, как сердечные друзья.
С той поры Трурль только и делал, что каждо­
му встречному и поперечному рассказывал всю эту
236 Станислав Лем

- Что это ты такой хмурый? - весело спросил

Клапауциус. - А я пришел поблагодарить тебя за
чудесный подарок, жаль только, что, пока я спал,
машина умчалась, словно на пожар, даже дверь не
закрыла!
- Кажется мне, что ты неправильно обошелся
с моим подарком, чтобы не сказать больше! - взор­
вался Трурль. - Машина мне все рассказала, не
утруждай себя, - добавил он со злостью, видя, что
Клапауциус открыл было рот. - Ты велел ей сотво­
рить меня, меня самого, а потом коварно завлек
двойника моей особы в подвал и там варварски из­
бил его! И после нанесенного мне оскорбления, по­
сле такой черной неблагодарности за великолеп­
ный дар ты еще осмелился как ни в чем не бывало
прийти сюда? Ну, что ты можешь сказать?
- Никак не пойму, на что ты гневаешься, отве­
тил Клапауциус. - Действительно, я велел машине
изготовить твою копию. Скажу тебе, она удалась
на славу, я был просто поражен, увидев ее. А на­
счет битья машина сильно преувеличивает, - я,
правда, пихнул твоего двойника разок-другой, хо­
тел проверить, прочно ли он изготовлен, к тому же
хотелось узнать, как он среагирует. Он оказался на
редкость шустрым. С ходу придумал историю: буд­
то это вовсе и не он, а*ты своей собственной персо­
ной. Я, конечно, не поверил, а он стал клясться,
что щедрый подарок - это вовсе не подарок, а обык­
новенное мошенничество. Ты, надеюсь, понима­
ешь, что, защищая твою честь, честь моего друга,
Крепкая взбучка 237

историю: как он подарил Клапауциусу Машину

Для Исполнения Желаний и как недостойно посту­
пил тот с машиной, приказав ей изготовить двой­
ника Трурля, а затем дал ему взбучку. Как этот
двойник, великолепно изготовленный машиной, с
помощью всяческих ухищрений пытался вырвать­
ся и сбежал, едва уставший Клапауциус уснул. И
как сам он, Трурль, разобрал прибежавшего домой
невсамделишного Трурля, сделал же он это лишь
ради того, чтобы спасти своего друга Клапауциуса
от мести пострадавшего. И до тех прр он рассказы­
вал об этом, и хвастал, и пыжился, и призывал в
свидетели самого Клапауциуса, пока весть об этом
необычайном происшествии не дошла до королев­
ского двора. Теперь все там отзывались о Трурле не
иначе как с величайшим восхищением, хотя со­
всем еще недавно его повсеместно называли Конст­
руктором Самых Глупых Мыслящих Мащин в ми­
ре. А когда Клапауциус услыхал, что сам король
щедро одарил Трурля и наградил его Орденом Ве­
ликой Пружины и Геликоноидальной Звездой, он
завопил во весь голос:
- Как же так? Значит, за то, что удалось мне
его перехитрить, за то, что я его разгадал и задал
ему такую крепкую взбучку, так что ему пришлось
потом долго переклепываться и лататься, за то, что
он несолоно хлебавши бежал на перекошенных но­
гах из моего подвала!.. И после всего этого он уто­
пает в богатстве! Мало того - Король жалует его ор­
деном! О Вселенная!
238 Станислав Лем

И, ужасно разгневанный, возвратился Клала-

уциус ломой и снова заперся на все замки. Ибо он
строил такую же Машину Для Исполнения Жела­
ний, как и Трурль, только тот раньше ее окончил.

Конец
 Подписано в печать 24.11.93. Формат 70x100/32.
Бумага для копировально-множительной техники.
Гарнитура Таймс. Печать офсетная. Уел. печ. л. 9,675.
Тираж 30000 экз. Заказ 3042.

А ПП "Джангар", 358000, г. Элиста, ул. Ленина, 245.