Отчет об экспериментальных исследованиях информационных

возможностей коммуникативной системы афалин (Tursiops

truncatus).
Агафонов А.В., Мельникова Ф.Э., Панова Е.М.

Институт Океанологии им. П.П.Ширшова РАН

ВВЕДЕНИЕ

Исследования подводной акустической сигнализации афалин проводятся уже

на протяжении более 50-ти лет. К настоящему времени установлено, что вся
совокупность продуцируемых ими звуков может быть разделена на три
физические категории: тональные сигналы (свисты), серии широкополосных
импульсов (щелчков) и импульсно-тональные звуки («burst pulses» в
англоязычной литературе). Экспериментально доказано, что импульсные
серии используются в качестве локационных для ориентации под водой,
остальные сигналы (как импульсного, так и тонального происхождения)
большинством исследователей рассматриваются как коммуникативные.

В конце 50-х годов XX века американский нейрофизиолог Дж. Лилли

выдвинул предположение о том, что, по крайней мере, у одного из видов
дельфинов, афалины {Tursiops truncatus), существует развитая система
акустической коммуникации, сопоставимая по сложности и
информационным возможностям с человеческой речью (т.е. -
коммуникативная система «открытого типа») (Дж. Лилли. Человек и дельфин. М.,
1965). Это предположение основывалось на том, что афалины обладают
мозгом, значительно превосходящим по коэффициенту энцефализации мозг
других видов млекопитающих (уступая по этому показателю только
человеку), а также на необычайном богатстве и разнообразии их
акустического репертуара. Обнаружив у афалин способность к подражанию
человеческой речи, Лилли предпринял попытку обучать их английским
словам и элементарным фразам. Однако больших успехов подобные
эксперименты не принесли, и в 1966 году работы Лилли в данном
направлении были прекращены.

Большинство исследователей китообразных отнеслись к взглядам Лилли

ДОВОЛЬНО скептически (Ф.Г. Вуд. Морские млекопитающие и человек. Л., 1979; Е.Н.

Панов. Знаки, символы, языки (издание пятое). М., 2005), о д н а к о п о с л е д у ю щ и е р а б о т ы

продемонстрировали высокий уровень развития психики афалин.

Эксперименты в дельфинариях, в частности, - многолетние работы
коллектива исследователей под руководством Л. Хермана показали высокий
уровень развития сенсорных способностей афалин, памяти, индивидуального
И Группового с о з н а н и я (L.M. Herman. Cognitive characteristics of dolphins // Cetacean

behavior: mechanisms and functions, N.Y., 1980; L.M. Herman. What laboratory research has told

us about dolphin cognition // International Journal of Comparative Psychology, 2010, 23). Были,

в частности, продемонстрированы их способности к вокальной и

поведенческой имитации, усвоению специально разработанных «языков-
посредников» как на жестовой, так и на акустической основе. В
экспериментах Хермана (L.M. Herman, R.K. Uyeyama. The dolphin's grammatical
competency: Comments on Kako (1999) // Animal Learning & Behavior, 1999, 27; L.M. Herman,
D.S. Matus, E.Y.K. Herman, M.Ivancic, А.A.Pack. The bottlenosed dolphin's (Tursiops truncatus)
understanding of gestures as symbolic representations of its body parts // Animal Learning &
Behavior, 2001, 29; A.A. Pack, L.M. Herman. The dolphin's (Tursiops truncatus) understanding of
human gazing and pointing: knowing What and Where // Journal of Comparative Psychology 2007,
vol. 121, No. 1; M.R. Shiyan, L.M.Herman. Determinants of recognition of gestural signs in an
artificial language by Atlantic bottle-nosed dolphins (Tursiops truncatus) and humans (Homo

sapiens) // Journal of Comparative Psychology, 1987, vol. 101. No. 2) жесты-сигналы

обозначали предметы, действия, агенты действия и т.д. При этом исходные

«знаки» могли комбинироваться (по строгим правилам) в большое
количество разнообразных команд. По итогам многолетних работ Херман
пришел к выводу, что афалины демонстрируют элементарное понимание
грамматических правил, однако вопрос об эффективности их собственных
коммуникативных способностей так и остался нерешенным.
2
Исследования в природе показали, что афалины ведут социальный образ
жизни, формируя группы, в которых сильны индивидуальные связи между
отдельными дельфинами. Для них характерны сложные формы
коллективного поведения, требующие четкого взаимодействия между
о с о б я м и (В.М. Белькович, А.В. Агафонов, О.В. Ефременкова, Л.Б. Козаровицкийу СП.

Харитонов. Структура стада дельфинов // Поведение и биоакустика дельфинов. М., 1978;

В.М. Белькович, Е.Е. Иванова, О.В. Ефременкова, Л.Б. Козаровицкий, СП. Харитонов.
Характеристика поисково-охотничьего поведения дельфинов // Поведение и биоакустика

дельфинов, м., 1978). Понятно, что жизнь в социуме, поддержание его

структуры и совместная деятельность невозможны без сформированной
системы коммуникации.

В 60-х - 70-х годах был проведен ряд экспериментов, как будто бы

подтверждавших, что афалины способны передавать друг другу достаточно
сложную информацию. Наиболее известный и значимый был поставлен Дж.
Б а с т и а н о м (/. Bastian. The transmission of arbitrary environmental information between

bottlenose dolphins // Animal Sonar Systems: Biology and Bionics, 1967 V. IT). Е г о ц е л ь ю

было исследование способности пары афалин решать совместную задачу, в

ходе которой требовалась передача акустической информации от одной
особи к другой. На первом этапе эксперимента дельфины должны были
синхронно нажимать на одну из педалей (левую или правую) в зависимости
от типа светового сигнала (непрерывного или мигающего), при этом
комплект педалей имелся у каждого дельфина. Далее они были разъединены
непрозрачной, но звукопроницаемой перегородкой, а световые стимулы
предъявлялись только одному из них. Оба дельфина продолжали выполнять
задание правильно до тех пор, пока был возможен акустический контакт.
Когда же перегородку сделали еще и звуконепроницаемой, координация
действий животных нарушилась. Казалось бы, результаты эксперимента
свидетельствовали о способности афалин передавать сложную информацию,
но даже сам Бастиан не решился сделать такие выводы, т.к. результаты могли
быть объяснены «самонаучением».

з
В СССР эксперименты, подобные экспериментам Бастиана, были проведены
В КОНЦе 70-Х ГОДОВ В.Б. К у з н е ц о в ы м (В.Б. Кузнецов. Химическая коммуникация и

способность афалин передавать информацию о химическом стимуле // Морские

млекопитающие. М., 1978). В качестве стимулов предъявлялись растворы

различных химических веществ, в том числе и тех, которые не могли
встретиться животному в природных условиях. Две афалины обучались
нажимать на один из двух манипуляторов в зависимости от того, получали ли
они раствор вещества или воду. Затем животные разделялись, и одному из
них предъявлялся стимул, а перед другим опускались манипуляторы; в
случае нажатия на «правильный» манипулятор поощрялись оба дельфина.

В целом, в большинстве серий дельфины достаточно успешно справлялись с

задачей (превышая уровень простого «угадывания»). Однако автор при
интерпретации результатов выдвинул несколько предположений о том,
каким образом дельфины могли решать предложенную задачу (в том числе и
без использования специальных коммуникативных сигналов). Подводная
звукозапись во время экспериментов хотя и проводилась, но специального
анализа зарегистрированных сигналов сделано не было.

Определенное разочарование в «лингвистических способностях» афалин

появилось из-за того, что в качестве основных коммуникативных сигналов
исследователями обычно рассматривались свисты, характеризующиеся
большим разнообразием типов, и потенциально обладающие значительными
и н ф о р м а ц и о н н ы м и ВОЗМОЖНОСТЯМИ ( A M Белькович, Э.Н. Хахалкина. Этолого-

акустические корреляты черноморских дельфинов // Черноморская афалина. М., 1997).

Однако уже в середине 60-х годов работы Д. и М. Колдуэлл (м.С. Caldwell, D.K.
Caldwell Individualized whistle contours in bottlenose dolphins (Tursiops truncatus) // Science.

1965. v. 207) показали, что каждый дельфин продуцирует собственный

уникальный тип свиста, получивший название «автограф». Этот сигнал
составляет основу свистовой продукции особи в неволе и весьма
значительную ее часть - в естественной среде (M.L.H. Cook, L.S. Sayigh, J.E. Blum,
R.S. Wells. Signature-whistle production in undisturbed free-ranging bottlenose dolphins (Tursiops
4
truncatus) // Proc. R. Soc. Lond. B. 2004. V. 271; V. M. Janik, L. S. Sayigh, R. S. Wells. Signature
whistle shape conveys identity information to bottlenose dolphins // PNAS, 2006, V. 103, № 21;
V.M. Janik, P.J.B. Slater. Context-specific use suggests that bottlenose dolphin signature whistles
are cohesion calls // Animal behavior, 1998, V. 56; P. Tyack. Whistle repertoires of two bottlenose
dolphins, Tursiops truncatus: mimicry of signature whistles? // Behav. Ecol. Sociobiol., V. 18; S.L.
Watwood, E.C.G. Owen, P.L. Tyack, R.S. Wells. Signature whistle use by temporarily restrained and

free-swimming bottlenose dolphins, Tursiops truncatus // Animal Behavior, 2005, V. 69). В

дальнейшем все внимание зарубежных исследователей, занимающихся

акустической сигнализацией афалин (как бассейне, так и в естественной
среде), было приковано именно к этому классу звуков. Результаты
исследований развенчали гипотезу о существовании у дельфинов «языка
свистов», как коммуникативной системы «открытого типа».

К сожалению, в начале 90-х годов работы по акустической сигнализации

афалин в нашей стране прекратились. В 2009-м году авторами были
возобновлены комплексные исследования по данной тематике. Основные
работы проводятся в дельфинарии «Коктебель»; в ходе исследований были
описаны индивидуальные вокальные репертуары исследуемых дельфинов,
суточная динамика их акустической активности, определены свисты-
автографы каждой особи, проанализированы вариабельность автографов и
феномены их «мимикрии» (имитации другими особями), предложены
основные принципы структурного анализа импульсно-тональных сигналов
(Агафонов А.В., Панова Е.М. Индивидуальный репертуар тональных (свистовых) сигналов

афалин (Tursiops truncatus), содержащихся в дельфинарии в условиях относительной

изоляции. ИЗВЕСТИЯ РАН. СЕРИЯ БИОЛОГИЧЕСКАЯ, 2012, № 5; Агафонов А.В., Панова
Е.М. Свисты и импульсно-тональные сигналы - две системы коммуникативных
акустических сигналов афалин (Tursiops truncatus). В сб. МОРСКИЕ МЛЕКОПИТАЮЩИЕ
ГОЛАРКТИКИ. Суздаль, 2012; Агафонов А.В., Панова Е.М. Свисты афалин (Tursiops
truncatus), продуцируемые в условиях дельфинария: систематизация данных и новые
феномены. В сб. МОРСКИЕ МЛЕКОПИТАЮЩИЕ ГОЛАРКТИКИ. Санкт-Петербург,

2014).

В настоящее время по-прежнему актуальным остается вопрос об уровне

информационных возможностей коммуникативной системы афалин. Для
ответа на него требуется постановка эксперимента, в ходе которого
дельфины ставились бы в условия необходимости передачи друг другу неких
определенных, заданных исследователями сообщений, меняющихся по ходу
работы (с записью и последующим анализом сигналов, продуцируемых
дельфинами). Попытка проведения подобного эксперимента была
предпринята в октябре — декабре 2014 года.

ЦЕЛЬ И УСЛОВИЯ ПРОВЕДЕНИЯ ЭКСПЕРИМЕНТА

Цель проведенного исследования может быть сформулирована следующим

образом:

Моделирование экспериментальной ситуации, вынуждающей

дельфинов обмениваться информацией для успешного решения задачи
по дифференцировке предметов.

В качестве основы нами была взята вышеупомянутая методика Дж. Бастиана

(применявшаяся в дальнейшем и его «последователями»). Общий принцип ее
заключается в том, что два дельфина обучаются выполнять то или иное
действие (обычно — нажать на манипулятор) в зависимости от
предъявляемого стимула. Далее дельфины разделяются так, что один из них
может видеть стимулы, но не имеет манипулятора для реагирования; другой
же — имеет манипулятор, но не видит предъявленного стимула. Акустический
контакт между животными сохраняется; в случае правильного решения
задачи поощряются оба дельфина. Недостатком такого варианта методики
является то, что дельфинам предлагается только два альтернативных
действия; таким образом, имеется большая вероятность того, что правильное
решение может быть сделано не на основе обмена сигналами, а под влиянием
каких-то иных факторов (например - «самодрессировки», что, собственно, и
отмечалось при интерпретации данных, полученных в проведенных ранее
экспериментах).
В нашем варианте в качестве действия был предложен выбор одного объекта
из нескольких по принципу «идентичности» (дельфин должен был коснуться
рострумом предмета на стенде, идентичного предъявленному
экспериментатором). Таким образом, теоретически предъявляться может
неограниченное число предметов; нами использовался набор из пяти
предметов, при этом единомоментно на стенде находились три из них (рис.

Рис. 1. Предметы, используемые в эксперименте: 1) обруч, 2) надувной круг,

3) пирамидка, 4) мяч, 5) ласта.

Эксперимент состоял из двух основных этапов. На первом - дельфины

обучались выбору предмета по принципу «идентичности», на втором -
разделялись по разным бассейнам и последовательно подводились к
ситуации, когда правильный выбор предмета на стенде мог быть сделан
только при обмене информацией о предъявленном предмете.

В исследованиях были задействованы два дельфина - Зоя и Марина ( 9 $ ,

возраст обеих - около 13-ти лет). Работы проводились с 18 октября по 29
декабря 2014 года практически ежедневно. Как правило, в течение дня

7
осуществлялись три экспериментальные сессии продолжительностью 20 - 40
минут каждая. Таким образом, всего было проведено порядка 200 сессий;
общее время работы — около 100 часов.

Аудиозаписи проводились двухканально в обоих бассейнах, что позволяло

достаточно надежно выделять сигналы, продуцируемые дельфином,
находящимся в малом бассейне (рис. 2).

стенд-2

н-2

цифровой
рекордер

Рис. 2. Схема дельфинария с аппаратурой и оборудованием.

I ЭТАП ЭКСПЕРИМЕНТА

Обучение дельфинов выбору предметов началось в малом бассейне и

происходило по стандартной методике: дельфины находились на «стартовой
позиции» у бортика, далее предъявлялся предмет-стимул, после чего
подавалась команда на подход к стенду (раздельно каждой из «участниц» или
обеим одновременно). По ходу обучения число использовавшихся предметов
8
увеличивалось, предметы менялись местами на стенде, кроме того — иногда
менялось место предъявления предметов (рис. 3 - 4).

Ь ^

Ш
Afi- *

•f -

ад

Рис. 3. А) стенды с предметами; Б) подход дельфина к предмету.

Рис. 4. Изменение места предъявления предметов.

В случае правильного подхода к предмету дельфин(ы) получал(и)

подкрепление в виде «положительного» свистка, затем при возвращении на
стартовую позицию на начальной стадии обучения происходило поощрение
рыбой. По мере стабилизации результатов, свистком подкреплялся каждый
правильный подход, поощрение рыбой же стало производиться в случае
достаточно длительной серии правильных ответов. «Отрицательный»
свисток не применялся, в случае неправильного ответа происходило
повторное предъявление предмета-стимула.

В процессе обучения в малом бассейне использовались только три предмета

- мяч, обруч и круг. С самого начало была отмечено, что скорость обучения у
Зои опережает таковую у Марины, поэтому постоянно возникала
необходимость «подтягивания» Марины до уровня Зои. После достижения
9
достаточно стабильных результатов (80 - 100 % правильных выборов у
обеих) обучение было перенесено в большой бассейн. Поскольку по времени
это совпало с установкой внутреннего («зимнего») купола по периметру
бортика в большом бассейне, была разработана новая конструкция
экспериментального стенда (рис. 5). При этом следует отметить, что ни
форма стенда, ни наличие рядом с ним других предметов, ни присутствие в
большом бассейне других дельфинов практически не влияло на успешность
решения задачи.

Рис. 5. Обучение в большом бассейне. А) стенд с предметами; Б)

предъявление предмета с помоста; В) подход дельфина к стенду.

Методика обучения дельфинов в большом бассейне не отличалась от таковой

в малом. Дополнительно были введены два новых предмета (ласта и
пирамидка). При работе в большом бассейне также отмечалось некоторое
ю
«отставание» Марины от Зои: при использовании пяти предметов к концу
этапа обучения положительный результат у Зои приблизился к 100 %, а у
Марины составлял примерно 60 - 70 %. Поскольку при предъявлении трех
предметов положительный результат у обеих составлял от 80 до 100 %, то
для ускорения перехода ко второму этапу эксперимента было решено
ограничиться набором из трех предметов.

II ЭТАП ЭКСПЕРИМЕНТА

Задачей второго этапа являлось создание такой ситуации, в которой

правильность выбора обуславливалось бы способностью дельфинов передать
информацию о том, какой предмет предъявлен. Для осуществления данной
схемы были максимально использованы конструктивные особенности
дельфинария. Большой и малый бассейны соединены проходом размером
примерно 1 х 1х 1,5 м. Сверху над проходом находится мостик, сам проход
может быть закрыт решетчатой конструкцией с сеткой. При перекрытии
прохода акустическая связь между бассейнами сохраняется. Для того, чтобы
экспериментатор мог контролировать ситуацию, предметы предъявлялись в
месте соединения прохода с малым бассейном (рядом с мостиком); для
исключения возможности видеть предметы со стороны помоста был
оборудован специальный занавес (рис. 6).

Рис. 6. А) место предъявления предметов в малом бассейне; Б) занавес,

загораживающий экспериментатора со стороны помоста.

11
В качестве промежуточной стадии между I и II этапами было проведено
несколько сессий, в которых предметы предъявлялись дельфинам в малом
бассейне (проход при этом был открыт), а к стенду они должны были
выходить в большой бассейн. Каких-либо трудностей это не вызвало, и далее
работа стала проходить по следующей схеме: а) по команде тренера один из
дельфинов заходил в малый бассейн; б) проход между бассейнами
перекрывался; в) второй дельфин занимал «стартовую позицию» под
мостиком. Затем дельфину, находящемуся в малом бассейне, предъявлялись
предметы, а другой через какое-то время получал команду идти к стенду
(рис. 7). Хотя при первых подобных предъявлениях у дельфинов возникали
некоторые затруднения, задача была усвоена достаточно быстро.

Рис. 7. Предъявление обруча дельфину, находящемуся в малом бассейне.

Второй дельфин в это время стоит на «стартовой позиции» под мостиком и
также может видеть предъявляемый предмет.

12
Было обнаружено, что предметы можно демонстрировать таким образом, что
их будут видеть либо оба дельфина (если опускать предметы к воде), либо —
только тот, что находится в малом бассейне (если держать их высоко над
бортиком), поскольку мостик над проходом сам по себе ограничивал условия
обзора (рис. 8).

Рис. 8. Предъявление предметов так, что их может видеть только дельфин,

находящийся в малом бассейне.

На II этапе эксперимента для предъявлений были выбраны три из пяти

предметов, максимально отличавшихся по форме, цвету и размеру: мяч,
обруч и ласта. На начальной стадии предметы показывались только таким
образом, чтобы их могли видеть оба дельфина. Затем, постепенно, все чаще
следовали предъявления, в которых дельфин, находящийся в большом
бассейне, не мог увидеть предмет. На завершающей стадии такие
предъявления составляли большинство; предъявления предметов обоим
дельфинам (в том числе - с помоста) делались время от времени в качестве
контрольных серий. Зоя и Марина находились в малом бассейне поочередно,
предметы на стенде периодически менялись местами.

13
РЕЗУЛЬТАТЫ II ЭТАПА ЭКСПЕРИМЕНТА И ИХ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ

Всего на завершающей стадии II этапа эксперимента (предъявление

предметов преимущественно так, что их мог видеть только дельфин,
находящийся в малом бассейне) было проведено примерно 60
экспериментальных сессий. В итоге можно заключить следующее:

Если при демонстрации предметов их могли видеть оба дельфина,

количество правильных ответов составляло, как и на первом этапе, 80 -
100 %.

В тех сериях, когда предметы мог видеть только дельфин, находящийся

в малом бассейне, количество правильных ответов составляло 30 - 40 %
(т.е. соответствовало случайному выбору).

Таким образом, передачи информации о предъявляемом предмете от

одного дельфина другому не обнаружено.

Анализируя полученные результаты, можно выдвинуть следующие

предположения, объясняющие данный результат:

1. Коммуникативная система афалин принципиально не отличается

от коммуникативных систем других высокоразвитых
млекопитающих; в таком случае, действительно, дельфины
неспособны решить задачу, поставленную на II этапе исследования.
2. Изначально неправильная общая схема постановки эксперимента.
Здесь, однако, следует подчеркнуть, что в целом сам процесс обучения
происходил вполне успешно, дельфины (за редким исключением)
работали охотно, по завершении обучения результат правильного
выбора предметов при их обычном предъявлении составлял 80-100 %.
Поскольку «роли» дельфинов периодически менялись, то вряд ли в
данном случае речь может идти о влиянии фактора наличия или
отсутствия «альтруизма».
14
 3. Коммуникативные сигналы афалин плохо приспособлены (или не
приспособлены вовсе) для обозначения предметов, находящихся в
воздухе. Предположение довольно умозрительно, но не лишено
основания, если руководствоваться гипотезой о формировании
коммуникативных сигналов дельфинов на основе имитации «эхо-
образов» предметов. Возможно, что для решения поставленной задачи
дельфинам требуется гораздо большее время.
4. Разный уровень развития индивидуальных когнитивных
способностей дельфинов, участвующих в эксперименте. Этот
фактор также представляется немаловажным (учитывая отмеченную
выше разницу в темпах обучения Зои и Марины).

АКУСТИЧЕСКАЯ СИГНАЛИЗАЦИЯ, ЗАРЕГИСТРИРОВАННАЯ В

ХОДЕ ПРОВЕДЕННОГО ЭКСПЕРИМЕНТА

Акустические записи выборочно проводились на протяжении всего периода

проведения исследований, на последней стадии - практически во время
каждой сессии. Применяемая двухканальная система записи позволяла при
этом достаточно надежно выделять сигналы, продуцируемые дельфином,
находящемся в малом бассейне. Во время экспериментальной сессии
наблюдатель регистрировал на диктофон всё происходящее (предъявление
предметов, движение дельфина к стенду, успешность выбора предмета и
т.д.), затем диктофонные записи расшифровывались и представлялись в виде
протокола. Время записи на рекордере постоянно синхронизировалось с
часами наблюдателя; таким образом, достигалась точность совпадения
подводной аудиозаписи с поведенческим протоколом в пределах одной
секунды. Дополнительными «метками» служили звуки свистка тренера,
хорошо проникающие в воду и регистрировавшиеся вместе с сигналами
дельфинов.

15
При анализе акустических записей следует отметить, что общий уровень
акустической активности во время проведения экспериментальных сессий
был невысокий. Неоднократно (но не всегда) в ситуации демонстрации
предметов в малом бассейне отмечалось продуцирование Зоей слабых
импульсно-тональных сигналов в период между предъявлением предмета и
началом движения Марины к стенду. В момент касания Мариной предмета в
большом бассейне также продуцировался импульсно-тональный сигнал (рис.
9).

большой бассейн ~ Марина

Рис. 9. А) Спектрограмма акустической записи, соответствующей

предъявлению предмета Зое и правильного подхода Марины стенду (с
разметкой основных поведенческих и акустических моментов);

Б), В) — укрупненные фрагменты с импульсно-тональными сигналами.

16
 ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проанализировав результаты проведенного эксперимента, можно заключить

следующее:

А) Поскольку обучение дельфинов дифференцировке предметов по

принципу «идентичности» (I этап) было достаточно успешным, данную
методику следует использовать, как основу для проведения дальнейших
экспериментов по коммуникации.

Б) С методологической точки зрения следует признать, что в существующем

виде эксперимент направлен не столько на оценку уровня
информационных возможностей коммуникативной системы афалин,
сколько на оценку их коммуникативных способностей. Таким образом,
гипотетически мы допускаем в качестве положительного результата
формирование дельфинами специальных сигналов для обозначения
предъявляемых предметов.

Исходя из вышеизложенного, в качестве дальнейших направлений работы

можно предложить следующие:

1. Продолжение работы с Зоей и Мариной по разработанной схеме в

течение большего периода времени.
2. Продолжение работы с привлечением других дельфинов (в том числе -
на базе других дельфинариев). В коктебельском дельфинарии можно
было бы попробовать заменить Марину Майей ( $ , возраст 2 — 2,5
года), которая при проведении экспериментов довольно часто
самостоятельно совершала подходы к предметам на стенде.
3. Модернизация методики: предоставление дельфину, находящемуся в
малом бассейне, возможности самому выбирать предмет из нескольких
предъявленных. В этом случае происходит смещение управления

17
 ситуацией с экспериментатора непосредственно на дельфина, что,
возможно, приведет к возрастанию мотивации правильного выбора.

БЛАГОДАРНОСТИ

Авторы выражают глубокую признательность:

- директору дельфинария А.Шаповалову - за предоставление

оптимальных условий для проведения работ;

- тренерам А.Азовцевой иД.Цветковой - за помощь и консультации;

- А.Холоденко, И.Холоденко — за моральную и финансовую поддержку

исследований.

18