Монголия, КНДР, Республика Корея в сохранении региональной

безопасности

Проблема региональной безопасности в Северо-Восточной Азии имеет

несколько аспектов. Во-первых, корейский кризис США пытаются
использовать в плане давления на Китай. В своих заявлениях Дональд
Трамп постоянно отмечал, что Пекин «должен» решить ядерную проблему
Корейского полуострова выгодным для США образом. Принимаются
санкционные меры против китайских компаний за торговлю с КНДР.

Второй аспект связан с размещением на Корейском полуострове

элементов ПРО THAAD: хотя формально речь идёт о противоракетной
обороне, в условиях региона эти действия не столько снижают
напряжённость, сколько повышают.

В-третьих, определённую угрозу стабильности создаёт и дальнейшее

развитие северокорейской ядерной программы. Действия КНДР,
направленные на разрушение режима нераспространения и
последовательного игнорирования резолюций Совбеза ООН, несомненно,
нарушают баланс сил в регионе, создают неопределённость в сфере
безопасности.

В то же время очевидно, что КНДР вряд ли откажется от ядерного оружия,

пока будет ощущать прямую угрозу своей безопасности. Ведь именно так
северокорейцы расценивают регулярные широкомасштабные манёвры и
учения США и их союзников в регионе, а также направление туда, чему мы
являлись свидетелями в этом месяце, американской военно-морской эскадры.

Санкции не должны использоваться ни для экономического удушения КНДР,

ни для ухудшения гуманитарной обстановки. В складывающихся условиях
всем вовлечённым сторонам следует проявлять хладнокровие и
сдержанность, не предпринимать шагов, которые могли бы привести к
эскалации напряжённости. Силовые опции абсолютно неприемлемы и
чреваты катастрофическими последствиями как для Корейского полуострова,
так и для региона Северо-Восточной Азии в целом. Выбор должен быть в
пользу максимальной активации дипломатического инструментария.

Важно подходить к урегулированию ситуации в контексте всего

комплекса проблем между сторонами и тем самым создавать условия
для денуклеаризации КНДР. Это невозможно без нормализации общей
военно-политической обстановки, отказа от наращивания военной
инфраструктуры, сокращения масштабов проводимых манёвров,
формирования атмосферы доверия между государствами региона.

Северная Корея

Северная Корея считает ядерное оружие единственной гарантией

сохранения существующего режима. В Пхеньяне полагают, что гарантиям
безопасности, которые им теоретически может дать правительство США,
верить нельзя, потому что следующая администрация вполне может
объявить, что эти гарантии «не соответствуют интересам США», и в
одностороннем порядке отказаться от них. Односторонний отказ
администрации Трампа от ядерного соглашения с Ираном еще больше
укрепил опасения Пхеньяна.

В КНДР считают, что ядерное оружие гарантированно защищает

режим, как от прямого внешнего нападения, так и от иностранного
вмешательства в возможный внутриполитический кризис (по
ливийскому сценарию). Впрочем, нельзя исключать и того, что в перспективе
северокорейская ядерная программа будет использоваться и в
наступательных целях – для того чтобы обеспечить невмешательство США в
возможный конфликт на Корейском полуострове, развязанный Пхеньяном.

Безусловно, само существование ядерной программы сильно затрудняет

экономическое развитие Северной Кореи: требует серьёзных расходов,
приводит к международным санкциям. Но для северокорейской элиты,
которая за последние полвека стала наследственной и состоит из
представителей нескольких сотен семей, вопросы экономического развития
важны, но не главные. Их главный приоритет – сохранить власть в очень
непростых внутри- и внешнеполитических условиях. В Пхеньяне
считают, что выживание важнее, чем обогащение, и что экономический
рост имеет смысл только в том случае, если во главе страны останется
та же самая элита.

В начале 2018 года правдоподобные угрозы военного вмешательства

Вашингтона в сочетании с торговым эмбраго Пекина
вынудили северокорейское руководство пойти на уступки – правда, в
основном символические и обратимые. Весной 2018 года Северная Корея
ввела односторонний мораторий на ядерные испытания, испытания
МБР и ядерных зарядов.

Также северокорейское руководство заявило о своей принципиальной

готовности отказаться со временем от ядерного оружия. Наконец,
Пхеньян сообщил о взрыве туннелей на полигоне, использовавшемся для
испытаний ядерных зарядов, хотя взрыв этот проводился в отсутствие
иностранных наблюдателей, из-за чего реальное значение этого шага
вызывает сомнения.

Впрочем, заявления КНДР о намерении отказаться от ядерного оружия не

следует воспринимать слишком всерьез. Эти заявления делались в первую
очередь для того, чтобы выиграть время и смягчить ту беспрецедентно
сложную ситуацию, с которой Северная Корея столкнулась после
появления фактически единого фронта США и Китая.

Республика Корея

20 декабря 2018 года правительство Республики Корея обнародовало

новую стратегию национальной безопасности. Это - документ «высшего»
уровня по политике национальной безопасности и обороны. Обычно такие
документы появляются раз в пять лет, но нынешняя версия появилась через 4
года – в связи с «существенными изменениями» ситуации на Корейском
полуострове.

В качестве главных целей стратегии выделены мирное решение ядерной

проблемы КНДР, установление постоянного мира на Корейском
полуострове, содействие укреплению мира и процветанию Северо-Восточной
Азии, усиление обороноспособности через "ответственную оборонную
политику", реализация "сбалансированной дипломатии сотрудничества".

В предисловии документа говорится, что отныне Корея будет реализовывать

более активную политику в области "безопасности, создающей мир". Это,
несомненно, говорит о его желании усилить роль Сеула в процессе
межкорейского диалога и американо-северокорейских переговоров о
денуклеаризации.

В частности, в стратегии говорится, что вопрос по официальному

прекращения войны на Корейском полуострове будет решаться на ранних
этапах ядерного разоружения КНДР, тогда как заключения мирного
договора Сеул будет добиваться тогда, когда процесс денуклеаризции
Северной Кореи выйдет на завершающую стадию.
Одновременно с обнародованием новой стратегии МИД Республики Корея
заявил о реформировании организационной структуры ведомства. В
частности, будет создан отдельный департамент, который будет
заниматься лишь проблемами отношений с Китаем. 

Возможности дальнейшего расширения экономического сотрудничества

между Севером и Югом Кореи накануне второго американо-
северокорейского саммита обсуждались на недавней встрече советника
президента РК по национальной безопасности и спецпредставителя
президента США по делам Северной Кореи Стивена Бигана.

Новая стратегия национальной безопасности Сеула отражает рост его

активности в урегулировании ситуации вокруг Корейского полуострова
и желание придать этому процессу необратимый характер. Для
достижения этой цели южнокорейской дипломатии предстоит решать
непростую задачу по «балансированию» между Вашингтоном и
Пекином. В этой ситуации активизация российского присутствия в регионе
будет способствовать обшей нормализации ситуации и укреплению позиций
нашей страны на Корейском полуострове.

Правые (консерваторы) считают, что основа южнокорейской

политической стратегии – это сохранение военно-политического союза с
США. Они понимают, что создание собственных средств ядерного
сдерживания вызовет негативную реакцию в Вашингтоне и приведет к
резкому ухудшению отношений между Южной Кореей и США. Такой
поворот событий консерваторам представляется катастрофическим. В целом
они возлагают надежды на союз с США и на американский ядерный зонтик.

Если говорить о южнокорейских левых (или, скорее, левых

националистах), то они негативно относятся к ядерному оружию как
таковому. Вдобавок на левом фланге южнокорейской политики
распространены представления о том, что северокорейское ядерное оружие
не представляет прямой угрозы для Южной Кореи, поскольку направлено
исключительно против внешнего противника (то есть Соединенных Штатов)
и никогда не будет использовано против «братьев-корейцев».

Тем не менее, существует вероятность того, что в долгосрочной

перспективе антиядерная позиция Южной Кореи может измениться –
причем свое негативное отношение к ядерному оружию могут
пересмотреть как левые, так и правые. Если это произойдет, существенно
вырастет вероятность того, что собственную ядерную программу начнет
разворачивать и Япония, а вслед за ней другие государства Юго-Восточной
Азии.

Монголия

С отказом в начале 1990-х гг. от односторонней внешнеполитической

ориентации на Москву Улан-Батор сделал выбор в пользу стратегии
многовекторности. В основу этой стратегии лёг принцип
сбалансированных отношений с географическими соседями — Россией и
Китаем, при одновременном выстраивании сотрудничества с третьими
странами, прежде всего, с США, Японией и Германией, призванными
уравновесить российское и китайское влияние на Монголию. 

Ещё одним важным принципом внешней политики Монголии стало

невступление в какие-либо военно-политические блоки, аналогичные ОВД
или НАТО. В частности, действующая конституция Монголии запрещает
размещать на территории страны иностранные военные базы.

Данные внешнеполитические установки явились основой для развития

регионального уровня отношений с внешним миром. Одним из таких
региональных направлений является Центральная Азия. В концепции
внешней политики Монголии обозначено в качестве одного из приоритетных
направлений «участие в политических и экономических интеграционных
процессах... в том числе в Центральной Азии». Учитывая, что с 2000-х гг.
одним из основных институциональных оформлений интеграционных
процессов в Центральной Азии выступает ШОС, сотрудничество с этой
организацией можно рассматривать в качестве одного из элементов
многовекторной политики Улан-Батора на региональном уровне.