Annotation

Интернатура, работа парамедиком, а по вечерам любимый кофе со сливками. Так

проходили мои будни. Пока меня не выкрали прямо из клиники и увезли в лес. К опасному
мужчине, который нуждается в моей помощи. Его жизнь в моих руках, а моя… Моя зависит
от его желаний.
Моя слабость
Пролог
― Нина, завтра важная операция, не опаздывай, пожалуйста, ― Виктория Семеновна
всегда любила напомнить мне о моей работе, хотя прекрасно знала, что я самый
ответственный работник.
― Спасибо, Виктория Семеновна. Вы же знаете, я не опоздаю, ― заверила ее, с
улыбкой глядя в серые глаза заведующей хирургическим отделением.
Женщина в белом халате кивнула, а я вошла в кабину лифта.
― Кравец, притормози, ― услышала позади себя, и развернувшись, поставила ногу
между закрывающимися дверями лифта.
― Андрей, привет.
― Привет. Спасибо, ― парень залетел в кабину, и улыбнулся. ― Мне третий этаж. Ты
уже домой?
― Да, моя смена закончилась.
― Без происшествий?
Я пожала плечами.
― Как сказать.
― Я сегодня зайду? С цветами.
― Зачем?
― На свидание приглашаю. Позвоню и договоримся. Все, я побежал, ― и он тут же
выскочил из лифта, а я нажала кнопку с единицей.
Тоже мне, жених.
На самом деле никакого прямого отношения к хирургическому отделению я не имею.
Но это пока что. Совсем недавно я закончила обучение в медицинском университете по
специальности хирург‐травматолог, и теперь меня направили в интернатуру. И мне очень
повезло, что я попала именно к Виктории Семеновне, подруге моей покойной бабушки,
которая очень мечтала, чтобы я стала высококлассным специалистом.
Ну что же, придется исполнять ее мечту. Да и сама я люблю эту работу. Не зря ведь уже
два года работаю парамедиком в спасательной бригаде.
Устало вздохнув после ночной смены, я вышла из здания и довольно улыбнулась
утреннему зимнему солнышку. Чудесная морозная погода, которая так и манила пойти
прогуляться в парке. Но не сегодня. Мне нужно хорошо отдохнуть перед завтрашней
операцией.
Помахав знакомому водителю скорой помощи, я завернула за угол, и пискнуть не
успела, как меня неожиданно прижали к мужской груди спиной, а рот закрыли рукой.
― Слушай сюда, и не вякай, подруга. Пискнешь, убью, поняла?
Я резко закивала головой, испугано глядя на руку грубияна. Он тут же убрал ее с моего
рта, и развернув к себе лицом, я увидела наглую рожу какого‐то бандита.
― Сейчас ты, берешь свой чемодан с ножами и лекарствами, и едешь со мной. Если не
дай Бог, хоть кому‐то скажешь о том, что я тебя жду, клянусь, я найду тебя, и будет очень
больно. Поняла меня?
Я как болванчик, снова закивала головой, а в следующую секунду дядя развернул меня и
толкнул в спину. Я обернулась и наткнулась на его гневный взгляд.
― Бегом! У тебя три минуты.
 Я буквально сорвалась с места. То, что этот мужчина не шутил было понятно по его
взгляду, а жить мне еще очень хотелось. По крайней мере, я рождена, чтобы спасать людей, а
не сомой погибнуть от лап подобного злодея.
Под удивленные взгляды медсестер и других сотрудников больницы, я влетела в
ординаторскую и схватив из своего шкафчика медицинский чемодан, быстро рванула к
выходу.
― Нина, что происходит? ― меня остановила на выходе Валя, моя сменщица.
― Срочный вызов.
― Так давай я! У тебя же смена закончилась.
― Нет, я сама. Ты жди другого вызова.
― Нина, ― снова позвала она, когда я уже мчалась к лифту.
― Потом, Валя! Некогда сейчас.
Что я должна ей сказать? Что меня прижали к стенке, и я не знаю куда еду? Хотелось
бы признаться в этом, только вряд ли после такого останусь живой.
Зашла в лифт и молилась, чтобы двери скорее закрылись. Не хватало еще кого с
лишними расспросами и разговорами. А главное, чтобы Андрей меня не увидел, иначе не
удастся отделаться от этого парня просто так. Уж слишком он за меня переживает.
Кое‐как мне удалось выскочить с чемоданом. И вот тут я остановилась. А что, если и
вправду попробовать сбежать?
Оглянувшись, я медленно под стеночкой пошла в другую сторону. Заберу чемодан
домой, а завтра верну. Главное не попасться. Завернула за угол, и тут же была прижата к
стене крепкими руками. Черт!
― Думала сбежать, красавица?
― Вы кто? Что вам от меня надо?
― Чшш, не кипишуй. Тише говори. Или ты не поняла, что я тебе сказал ранее?
― Поняла, поняла, ― шепотом произнесла я, боясь, что этот псих придушит меня на
месте. ― Скажите, зачем я вам?
― Надо помочь одному человеку. Спасти его. Он хорошо заплатит.
― Пусть идет в больницу. А я не нуждаюсь в ваших деньгах, ― хотела уйти, но меня
снова прижали к стене.
― Девочка, ты не усекла? Я не спрашивал, я сказал поедешь, значит поедешь, ― я
вздрогнула, ощутив у живота острый наконечник.
― Вы понимаете, что вам грозит за это?
― Ничего! ― прорычал он, и схватив под локоть, повел к своему авто.
― Почему вы не обратитесь в больницу?
Меня буквально зашвырнули в машину, и поставили на колени медицинский
чемоданчик. Когда только успел выхватить его у меня?
― Кажется, ты много разговариваешь, ― произнес он, и в следующую секунду
приложил к носу какую‐то тряпку.
Я опомниться не успела, как перед глазами все поплыло, и наступила темнота.
― Давай, просыпайся, ― услышала сквозь шум в голове, и зажмурилась от острой боли.
― Ты со снотворным не переборщил? — это второй голос, незнакомый мне.
― Нет. Видимо барышня слабенькая оказалась.
― Главное, чтобы толковая. Иначе Гриша помрет.
Что еще за Гриша?
 Я попыталась открыть глаза, но оказалось слишком сложно. Еще и яркий свет
отражался болью.
― Парамедик, я лично проконтролировал.
Через несколько минут мне таки удалось открыть глаза. Оказывается, в комнате было не
так уж и ярко, а боль в глазах последствия от снотворного.
― Оклемалась наконец‐то. Полчаса тебя ждем.
― Что вам нужно? ― я подобралась в кресле, но мужчина, который меня сюда привез,
двинулся в мою сторону. ― Вставай, красавица.
― Куда вы меня привезли? И не хватайте меня! В конце концов это вам помощь нужна!
― Бл*ть, да встань ты уже, овца! Иначе я тебя прихлопну, ― прорычал он, и схватив
меня за локоть, вырвал из кресла.
― Да пустите меня, ― продолжала сопротивляться, но слушать меня никто не хотел.
Мужик приволок меня в соседнюю комнату, где на кровати лежал неопознанный
объект. Точнее, раненный в спину мужчина.
― Видишь его? ― кивнул похититель на раненного. ― Лечи.
И швырнул меня к дивану.
― Что? Но ему пулю надо достать из раны. Как вы себе представляете это в таких
условиях?
Я осмотрелась, понимая, что мы находимся едва ли не в какой‐то избе среди леса!
― Ты жить хочешь, девочка?
― Не угрожайте мне, ― фыркнула я, и подошла ближе к раненному. ― Почему сразу не
повезли в больницу.
― Слишком много вопросов. Выбирай, лечишь и проваливаешь. Либо же…
― Идиот! ― выругалась я, и схватившись за окровавленную рубашку, рванул ее в
стороны. ― Воду теплую несите!
― А где мы ее возьмем?
Со стороны кровати послышались хрипы и тяжелый вздох. Я напряглась и слегка
отошла, опасаясь незнакомца.
Черт, я в глуши среди трех мужчин. В чем я успела провиниться так?
― Хватит трепаться, ― взревел мужчина, заставляя меня вздрогнуть, ― лечи уже,
врачиха. А вы воду несите, придурки! Иначе всех троих укокошу.
И снова тишина. Я дрожащими руками схватила чемоданчик, и открыв крышку, достала
дезинфекторы и марлю. Хочешь не хочешь, а человек умрет без моей помощи. Даже если он
трижды убийца, я просто обязана его спасти. Иначе зачем я училась на врача?
― Су… умница, докторша. Давай, не бойся, вытаскивай пулю. А я отблагодарю тебя.
Отблагодарит он меня, ― хмыкнула про себя, стоя на крыльце деревянного домика.
Полчаса прошло с момента моей первой операции, а руки до сих пор дрожат. Страшно чашку
с чаем поднять, точно разолью и обожгусь.
Да уж, могла ли я себе представить подобное? Первая операция в экстремальных
условиях!
Господи, только бы он выжил, иначе мне не сносить головы.
Приоткрыв дверь, устало рухнула попой на деревянный порог, и лбом уткнулась в
ладонь. Сил из‐за нервов совсем не осталось, еще и ночная смена хорошо сказалась на
организме. На миг я прикрыла глаза.
― Живая? Ты чего такая нервная, врачиха? ― услышала голос своего похитителя, и тут
же открыла глаза.
― Отвезите меня домой, ― выдохнула я, и поднявшись, прошла к автомобилю.
― С ума сошла, девочка? Ты останешься здесь, пока хозяин не оправится.
― Что?
― Кап‐что! В дом зашла, пока я тебя за волосы не затащил.
― Что вы несете? Мне домой надо. У меня работа, операция в конце концов!
― Твоя работа, отныне, это Гриша. Пока не оклемается, хрен ты отсюда уедешь! Пошла
в дом, дура! И не рыпайся. Нож далеко я не прятал.
Глава 1
Меня заволокли обратно в дом. Но я мириться с подобной участью не желала. Я не
понимала, какое они имеют право удерживать меня без моего согласия? Я что, игрушка для
них? Что вообще происходит в их компании? Зачем я им нужна?
― Врачиха, сядь, не мельтеши. И без тебя тошно.
― Меня Нина зовут! Понятно? Объясните в конце концов, зачем я здесь?
― Нина, ты тупая? Пока Гриша не поправится, ты никуда не поедешь!
― Вы сказали, как я вылечу, могу проваливать…
― А ты уже вылечила? Или не заметила, что босс при смерти?
― Какие же вы ублюдки, ― выдохнула я от отчаяния, и рухнула на табуретку.
― Когда перевязку делать будешь?
― Завтра! ― рявкнула я, желая расцарапать морду этому козлу.
― Не ори, шальная. Не поздно, аж завтра?
― А будете так разговаривать со мной, сделаю вообще через три дня!
― Я рад, что ты понимаешь, насколько здесь задержишься. Действительно, не день и не
два.
― Макс, что‐то твоя врачиха совсем окосела, ― ухмыльнулся второй бугай,
вернувшийся с улицы с горкой дров.
― А вы хотели, чтобы я после ночной смены плясала перед вами?
Они вдвоем напряглись и переглянулись. Два дурака.
― Ты че, после работы? А че молчишь? Спать пошла!
― Что? ― непонимающе уточнила я, и тут же прикрыла зевок ладошкой.
― К Грише в комнату.
― Еще чего?
― Не ссы, там отдельная кушетка есть. Грише сейчас не до секса!
Я бросила на них косой взгляд и поднявшись с табуретки, прошла в единственную
комнату в этом доме. Да уж, веселье намечается то еще.
Прикрыв дверь, я отодвинула штору и посмотрела в сторону раненного. Гриша по-
прежнему спал после наркоза, и наверняка проспит до утра. Что было бы хорошо, а то мало
ли с дуру начнет приставать. А мужчина‐то вон какой, крепкий, накачанный, я бы даже
сказала очень накачанный.
Взглядом прошлась по его мощным рукам и закатав губу, одернула себя. Нечего слюни
пускать. Он же бандит! А бандиты не бывают хорошими.
Устало вздохнув, бросила взгляд на наручные часы. Три часа дня. Совсем скоро темнеть
будет. пора отдохнуть, иначе я с ума сойду.
На кушетке лежала подушка и теплый плед. Ну, и на этом спасибо.
Сбросила ботинки и улеглась под плед, отвернувшись лицом к окну. Как не крути, а
здесь нереальная красота. Густой лес, снег и тишина. Жаль, что при таких обстоятельствах я
здесь оказалась.
Нужно позвонить Виктории Семеновне, и сообщить, что меня на операции не будет, ―
подумала я, и тут же провалилась в сон.
Очнулась, когда за окном было совсем темно, а разбудили меня стоны моего пациента.
― Черт, где же тут свет включается, ― я на ощупь едва ли смогла отыскать
выключатель, порадовавшись, что здесь вообще есть электричество.
Несколько долгих секунд пыталась привыкнуть к яркому свету, и тут же бросилась к
Грише. Приложила ладонь ко лбу, и поняла, что у него поднялась температура. Не высокая,
но измерить надо. Отыскала взглядом свой чемоданчик, и достав градусник, сунула его
мужчине. Но с учетом того, что он все еще спал, измерять температуру было не просто,
приходилось держать градусник.
В комнату вошел один из амбалов.
― Что с ним? Чего стонет?
― Температура поднялась. Не критическая, не переживайте.
― С чем это связано?
― С операцией. Говорите тише!
Я достала градусник, и хмыкнула. Чего и следовало ожидать.
― Мужчина, одним словом.
― Что там?
― Тридцать семь и два.
― А чего тогда стонет?
― А у вас мужчин разве бывает иначе? Маленькая температуры, и вы уже умираете, ―
хмыкнула я, и убрала градусник обратно в чемодан. ― Где у вас здесь туалет?
― На улице. Пошли проведу.
― Я сама не дойду? Или боитесь, что сбегу посреди ночи в лес?
― Ну иди. Свет включу только. Увидишь светящиеся глаза вдалеке, беги в дом.
― Вы о чем? ― я напряглась, кутаясь в теплый кардиган.
― Волки у нас ходят, Ниночка.
Господи, только этого мне не хватало.
― Так что, сама дойдешь, или проводить?
― Ладно! Но только посмейте покуситься на мою честь, и я убью вас.
Мужик хмыкнул, и бросив взгляд на Гришу, вышел из комнаты.
Я выдохнула. Час от часу не легче.
Надев теплый пуховик, я накинула на голову капюшон, но не нашла свои сапоги.
― Вот, в комнате были.
― Да, точно. Я же спала. Спасибо.
Обулась и вышла на улицу. А мороз вечером крепчает.
Как не крути, а здесь хорошо! Красиво и свежо. Страшно представить, какая красота
здесь летом.
Быстро сделав свои дела, я медленно, рассматривая красоту при свете луны побрела в
сторону дома. Бандюга ожидал меня около порога. Тоже мне, цаца, еще бы на километр
ушел.
Сделав еще один шаг, я услышала громкий вой волка. Замерла на месте, и тяжело
сглотнула. То есть, он не пошутил?
― Я же говорил, ― произнес дядя, и достал из‐за спины пистолет.
Я округлила от шока глаза.
Он хочет его убить?
― Уберите пистолет, ― прошипела я так, чтобы мужчина услышал, а волк нет.
― Дурная совсем? Он же напасть может.
― Уберите, пожалуйста, пистолет! ― снова прошипела я, выговаривая каждое слово
буквально по слогам.
― Вот же… ― выругался Максим, но все же послушал меня, и убрал пистолет за спину.
Я осторожно осмотрелась и снова услышала вой волка. Ну нет, он не так близко, как
показалось в первый раз. А значит, есть шанс успешно забежать в дом.
― Врачиха, ты реально либо дура, либо отчаянная дура. Какой вариант тебе нравится
больше?
― Мне нравится вариант, где я все еще жива.
И быстро рванула в сторону дома, черпая снег своими сапогами.
Господи, откуда его здесь столько?
― Шальная девка, ― хмыкнул амбал, захлопывая дверь и закрывая на замок. ― С тобой
не соскучишься.
― А вы что думали, я в рот буду вам заглядываться? ― рыкнула я, расстегивая пуховик
и вручая его мужчине.
― Хватит мне выкать. Иди ложись спать.
― Мне вообще‐то руки надо помыть и поесть!
В другом углу кухни сидел второй амбал, который был явно не доволен моим
поведением. Он смотрел на меня как на главного врага народа, а в следующую секунду
сорвался с табуретки, в два шага преодолел разделяющее нас расстояние, и схватив за
кардиган на груди, прижал меня спиной к стене.
―Ты че курица, решила тут свои правила установить? Кто тебе давал право так себя
вести? Ты кто такая, что командуешь здесь? Напомнить, от кого минуту назад так шустро
бежала в дом? Может вернешься на улицу и проведешь там ночь? Только вот ой как я уверен,
что к утру мы там обнаружим одни лишь следы крови. Это максимум, что от тебя останется.
Понимаешь? Волки зимой уж слишком голодные!
― Если ты такой ублюдок, то конечно, сделай это. Тебе же ничего не стоит убить
человека, верно? Давай, выбрасывай меня на улицу. Кусок дерьма!
Он оторвал меня от стены, и явно собирался исполнить свое желание, но ему помешал
Максим.
― Паш, успокойся. Ты понимаешь, что сейчас не время выяснять отношения? ―
Максим схватил его за руку, которой этот Паша удерживал меня едва ли не за горло.
― Ладно. Живи пока. Мало ли, что там с Гришей.
― Спасибо что разрешил, ― рявкнула я, отрывая его руку от себя. ― Максим,
покормишь меня?
Кажется, среди этой компании один явно идиот, и это точно Павел. Долбанутый на всю
голову.
― Садись за стол, сейчас что‐нибудь придумаю.
Я кивнула.
Домик оказался очень чистым и уютном, хотя мелковатым для трех амбалов.
Чувствовала себя в ловушке. Три медведя и девочка Нина. И если с Максом можно было
ужиться, то со вторым…
Посмотрела в окно напротив и ужаснулась. Два желтых глаза! Господи!
― Правильно, бойся, врачиха, а то за жопу ухватит, ― язвительным тоном произнес
Паша, и недовольно хмыкнул.
― Придурок, ― прошипела я, а Макс закрыл шторку на окне.
― Не обращай внимания. Успокойся. Паш, вали покури в коридоре.
 Тот лишь бросил на меня косой взгляд и громко хлопнув дверью, вышел в предбанник.
― Он всегда такой нервный? ― уточнила я, понимая, что этот псих может меня и
грохнуть.
― Бывает у него. Я поговорю с ним.
― Да уж, поговори. Слушай, а что с вашим Гришей? Кто его так?
― Боевая пуля. Лишних вопросов не задавай.
― Странно, я лечу, а причину знать не должна.
― Мы тебе хорошо заплатим, не переживай. Главное, молись, чтобы Гриша выжил.
― Да все хорошо будет с вашим Гришей.
― Ты я погляжу профи.
― Э, ― я застыла, и виноватым взглядом посмотрела на Максима, ― нет, вообще‐то.
Это моя первая операция.
― Ты же парамедик.
― Ну так, не хирург ведь. Я оказываю первую медицинскую помощь.
― Тогда как?
― Как, как! Повезло вам, но не повезло мне. Я в интернатуре сейчас. Окончила
хирургический.
― Ну вот, а говоришь не медик.
― Я практикуюсь. Кстати, не знаешь, где сейчас мой телефон, что‐то я совсем
растерянная стала.
― Твоя сумка с личными вещами вон там, на вешалке, ― показал рукой в сторону
выхода, а я хмыкнула.
И вправду рассеянная.
Прошла к сумке, и достала мобильный. Пара пропущенных и сообщение от Андрея. Ему
что надо?
«Сказали, ты выбежала как ошпаренная из больницы. Что случилось?»
Ясно, любопытство.
Отыскала в записной книжке номер Виктории Семеновны, а потом бросила взгляд на
время. Десять часов. Эх, ладно, была ни была. А предупредить стоит.
Только хотела нажать на кнопку вызова, как экран телефона накрыла мужская рука.
― Кому звонить собралась? ― Макс заглянул мне в глаза.
― Я… Виктории Семеновне. Дело в том, что у нас на завтра стоит операция, и я
должна была присутствовать на ней. Мне нужно сообщить, что меня не будет.
― Звони, ― кивнул он, убирая руку с телефона, а в следующую секунда к моему боку
прижал острый наконечник, ― скажешь хоть слово о том, где ты и что с тобой, я сразу же
тебя прирежу.
― Мда уж, а я думала, ты умнее того идиота.
― Давай, не томи, врачиха.
Я вздохнула и нажав кнопку, приложила телефон к уху. Гудок, второй, третий. Думала,
Леонидова уже не ответит, но ошиблась. В трубке послышался сонный вздох.
― Нина? Что‐то случилось?
― Виктория Семеновна, простите, что разбудила. Я не просто так звоню.
― Да когда уж ты, девочка, просто так звонила.
― Простите, я хотела сказать, что не смогу присутствовать завтра на операции.
― Что‐то случилось? Говорят, ты убежала сегодня сама не своя.
 ― Ааа, да, мне нехорошо стало. Я слегла с температурой. Простыла я, Виктория
Семеновна.
― Ох, милая, может помощь нужна?
― Нет‐нет, ― и для пущей убедительности я закашляла в трубку, ― простите. Нет, я
справлюсь. Лекарства у меня всегда под рукой.
― Хорошо. Выздоравливай, дорогая. Завтра позвоню вечером, узнать, как твое
самочувствие.
― Спасибо. Спокойной ночи.
― И тебе, девочка.
Я отключилась, и выдохнув, зло посмотрела на Максима.
Ненавижу врать.
― Молодец. Иди за стол, сейчас жрать будем.
― Грубиян.
Нужно отдать должное Максу, он действительно постарался и приготовил для нас
яичницу с сосисками, открыл какие‐то консервы рыбные и овощные, а еще наградил меня
десертом. Бисквит из упаковки.
― Чтобы мозги лучше работали, ― пояснил он, присаживаясь рядом со мной.
Паша больше не трогал меня. Сидел с другой стороны стола и молча ел. Такой расклад
мне нравился больше всего.
Однако, вкусный ужин получился, чего я абсолютно не ожидала, учитывая условия и
местность. Я даже вызвалась помыть посуду, хотя и не должна была этого делать, ведь
находилась здесь против своей воли. Но лучше так, чем загонять мысли в ненужную степь.
― Врачиха, ― услышала я, когда домыла последнюю чашку и отставила ее в сушилку.
Кстати, на кухне, как и в единственной комнате этого дома было уютно и очень даже
обустроено. Пусть и безо многих удобств, но жить можно. Особенно летом.
― Что?
― Гриша очнулся. Зовет тебя.
И вот тут мой покой покинул меня. Внутренности будто липкими щупальцами
обхватили, а сердце в волнении заколотилось в бешенной скорости, ударяясь о грудную
клетку и грозясь вырваться наружу.
― Зачем?
― Босс не обсуждает свои приказы. Бросай тряпку и иди.
Да уж, хочешь не хочешь, спрашивать тебя никто не станет.
Я, вытерев руки, попыталась успокоиться, но все было тщетно. Ладно, чего уж скрывать,
не убьет же он меня? Верно?
Я вошла комнату, и почувствовала, как от одного хмурого, но пронзающего взгляда
внизу живота потяжелело, и мне захотелось скрыться вон за той занавеской.
― Значит, это ты врачиха?
Глава 2
― Меня Нина зовут. А вас, я так понимаю, Гриша.
― Сядь на кушетку, ― прохрипел он, сам устраиваясь спиной на подушках, но лежал
практически на боку, из‐за раны.
Господи, кто его создал таким красивым? Разве это законно?
Я сглотнула вязкую слюну, и кивнув, присела на кушетку. Странное чувство, словно я
перед начальством сижу и оправдываюсь за то, что не смогла спасти пострадавшего. А ведь я
здесь нахожусь не по своей воле, и передо мной вовсе не начальник и даже не глав врач. Да
уж, представить не могла, что когда‐то окажусь в подобной ситуации. Складывается
впечатление, что я попала в кино.
― Ты нервничаешь.
― Вы за этим меня позвали?
― Тебя ничего не смущает в данной ситуации?
А отвечать на вопросы он не умеет. Не удивительно. Бандит же.
― Смущает только то, что я здесь нахожусь против своей воли.
― Ну прости, малышка. Так надо. Иначе я могу сдохнуть.
― Мне какое до вас дело? Вы бандит, включайте мозг и решайте свои проблемы сами!
― Ты слишком дерзкая для своего положения. Может попросить Пашу заклеить тебе
рот?
― Теперь понятно, почему Павел такой ублюдок. Вы поручаете ему грязные делишки.
― Не заговаривайся, Нина! Ну и имя…
― Можно подумать у вас лучше, ― обиженно произнесла я, отвернувшись. ― И вообще,
какого хрена вы разговариваете? На вас что, все как на собаке?
― Как на верблюде. Ты скажи, сколько мне здесь валяться?
― Сколько угодно. Хоть сгниете, мне все равно, ― я врала, я не была такой жестокой,
но любезничать с наглым напыщенным бандитом я не желала.
― А теперь серьезное.
Он что, не поверил?
― Две недели отлежаться надо.
― Это много.
― Ваше право, ― взмахнула руками и поднялась с кушетки. ― Если вы верблюд,
попросите своих амбалов, пусть отвезут меня домой. Я устала.
― Вернулась на место.
Я закатила глаза и зло выдохнула. Как же меня напрягает такой тон.
― Я повторять не люблю.
― Может в виде исключения?
― Тебе нравится, когда с тобой грубо обращаются?
Очень нравится. Убить готова.
― Мне нужно домой. Хотя бы для того, чтобы вещи взять. Я не могу все это время
ходить в одном и том же. Или вы хотите, чтобы от меня воняло? Кстати, я надеюсь у вас душ
хотя бы имеется? Или тоже на улице?
― Баня. Подойдет?
― Просто замечательно. Подобного треша я еще не видела.
 ― Вот и отлично. Я скажу Паше, чтобы отвез тебя в город. Но только попробуй где‐то
что‐то пискнуть…
― Убьете?
― Я подумаю, что с тобой сделать.
― Я поеду в город только с Максом. Паша ваш идиот нервный, не хочу даже рядом
находиться. И вообще, у вас случайно нет еще одного дома рядом, чтобы я не пересекалась с
идиотами?
― Ты слишком смелая для данной ситуации.
Я взмахнула руками и с удивлением посмотрела на мужчину. Да будь он хоть трижды
красив, подобных придурков я еще не встречала.
― Вы мне прикажите биться в истерике, и мотать сопли на кулак?
― Лучше вколи мне обезболивающее.
― Отлично. Только сначала скажите Максу, чтобы утром меня отвез в город.
― Утром и скажу. Коли давай, и не пререкайся.
― Жаль, у меня нет яда.
Достала из чемоданчика ампулу и перевела взгляд на Григория. Он с любопытством
рассматривал мое лицо.
― Что? ― уточнила, набирая лекарство в шприц.
― Нахера тебе работа в клинике?
― А нахера людям вообще работа? Может для того, чтобы было на что есть? Хватит
трепаться, переворачивайтесь на живот, у вас вообще‐то рана на спине.
Вколов ему обезболивающее, я, не имея больше сил, погасила свет и вернулась под плед
на кушетку. Нужно отдохнуть хорошо, иначе я так долго не продержусь.
― И не страшно тебе спать со мной в одной комнате в темноте? ― услышала голос со
стороны кровати, и вздохнув, отвернулась к окну.
― Лучше пусть ваши рабы печку побольше топят, а то что‐то холодает.
― Макс! ― неожиданно рявкнул он, заставляя меня вздрогнуть. ― Макс!
― Слушаю, брат.
― Печь натопите сильнее, врачиха мерзнет.
― Сделаем.
У меня глаза на лоб полезли. Он это серьезно? Для меня? Этот бандит ради меня
попросил топить печь сильнее? Быть такого не может!
― Надеюсь, теперь ты согреешься, ― произнес он приглушенным тоном.
Я отодвинула край пледа, и кивнула. Ой, он же не видит меня. Здесь даже уличных
фонарей нет. Лес же вокруг!
― Спасибо. Таких привилегий я не ожидала.
― Мне не нужны здесь еще больные. Меня достаточно.
Кто бы сомневался.
― Я так и подумала.
Мое утро наступило в половине восьмого.
В туалет приспичило, чему я была несказанно не рада. Да‐да, именно так. Я помнила,
что в туалет нужно бежать на улицу, как в прошлом веке, блин!
Отодвинув на окне шторку, отметила, что сегодня пошел снег. Хотя, в лесу это,
наверное, частое явление, учитывая размеры сугробов и глубину дорожек, расчищенных от
калитки до входа в дом.
 Ну нет, терпеть больше нет сил.
Я под удивленные взгляды Максима и Паши выбежала из комнаты, быстро набросила на
себя пуховик, и сунув ноги в сапоги вылетела из дома. А на входе столкнулась с огромным
бугаем, носом впечатавшись в твердую грудь.
― Ой, щас описаюсь
― Я что такой страшный? ― услышала над головой знакомый хриплый голос, и
медленно вдохнув морозный воздух, подняла голову.
― Здрасти, ― тихо прошептала я, и покачнувшись, едва не упала в сугроб, но крепкие
руки бандита вовремя меня перехватили и прижали к своему телу.
― Че, совсем уже ноги не держат?
― А чего вы подкрадываетесь незаметно? И вообще! Вам «утка» нужна, а не бегать
самому по полю морозному. Хотите, чтобы швы разошлись?
― Какая еще к херам утка? Девочка, ты спятила? ― он коснулся моего лба тыльной
стороной ладони, и нахмурившись, добавил: ― Вроде в норме температура.
― Может хватит меня обжимать?
Дядя нахмурился еще больше, а потом, когда дошло, о чем я говорю, резко отпустил
меня.
― Спасибо, ― обошла его, и по свежевыпавшему снегу пошла в сторону нужной мне
избушки.
― А ты куда, врачиха?
― На кудыкину гору, знаете такую? Мне что уже и в туалет нельзя сходить?
― Так это, в доме есть.
Я остановилась и слегка склонив голову, нахмурилась. Что значит в доме есть? Не
поняла сейчас. Резко развернулась и смерила Гришу непонимающим взглядом.
― А может у вас еще и ванная есть в доме?
― Душ. А тебе что не сказали?
― Вот идиоты! ― буркнула я, и развернувшись, все равно пошла в уличный туалет.
Вот же два придурка. Я значит здесь мерзну, а они скрыли от меня, что в доме есть
туалет! Ну ничего, вам еще это аукнется.
Быстро справившись на улице, я, кутаясь в пуховик, забежала в коридор, где снова было
накурено. Только в этот раз, кажется, накурил раненный. Гриша стоял, упершись в стену и
смотрел на меня любопытным взглядом.
― Чего? ― решила уточнить, потому что не очень любила, когда меня сканируют.
― Ничего не простудила?
Я закатила глаза, и хотела пройти в дом, но мужчина преградил путь, выставив руку
пере дверью.
― Лучше поговорите со своими рабами, которые так отнеслись к моему здоровью. Им
явно плевать, застужу я себе что‐нибудь, или нет.
― На улице минус двадцать три.
― Хорошо. Теперь могу идти? ― бросила на него короткий взгляд, а в следующую
секунду он убрал руку, позволяя мне войти в дом.
Точно три… коня!
Сняв с себя пуховик и сапоги, я бросила на рабов недовольный взгляд, и пройдя мимо,
рукой толкнула дверь, которая вела в ванную комнату! Я‐то думала там кладовка!
Захлопнула за собой двери, собираясь нормально умыться. Да здесь даже бойлер есть!
 За дверью послышался хохот. Очень смешно.
― Че ржете, придурки? ― неожиданно прозвучал грубый голос Гриши. ― Ваши шутки
могут лишить эту девицу возможности иметь детей. Не думали об этом?
― Да просто…
― Да не просто, Макс! Ты куда смотрел? Ладно Паша!
― Извини, протупили, брат.
― Головой думайте, девчонка молодая совсем. Не убивать же ее.
― Знаешь, я бы поспорил, ― а это прозвучал голос Паши, ― вдруг она сольет нас кому.
― А что сливать? Я что бандит?
А разве нет?
― В общем так, Макс, сейчас повезешь Нину в город за вещами, а потом обратно сюда
привезешь. Она пробудет здесь, сколько надо. И смотри, чтобы ни с кем не трепалась. Знать,
что я с пулевым ранением никто не должен.
― Понял, Гриш.
― А шуточки свои в жопу себе засуньте. Это тоже понятно?
― Понятно, ― буркнул Паша, а я довольная, что меня защитили, включила горячую
воду.
Господи, вот так жить можно!
К тому времени, как я вышла из ванной комнаты, Макс приготовил завтрак. Главному
отнес в комнату, а мне поставил тарелку на кухне.
― Ешь, и будем ехать.
― Куда? ― сделала вид, что я не в курсе. Не признаваться же, что я подслушивала.
― Домой к тебе. За вещами! Или тебе и так сойдет?
― А нет, вещи надо. В конце концов, я же не по своей воли в заложниках сижу.
― Тоже мне, заложница. Ешь, я пока машину прогрею, да снег разгребу.
Макс вышел из дома, а я осталась на кухне наедине с Пашей. Вот это мне жутко не
нравилось. Зачем он здесь? Пусть тоже бы пошел снег разгребать. Ах чаек пьет? Ну как бы
язык не обжог!
― Вкусно, красавица?
― Очень, ― буркнула я, в надежде, что он отстанет от меня.
Разговаривать с Пашей не было никакого желания. Доверия он не вызывал, к слову,
после его грубых наездов, чего еще ожидать от него? Я даже в одной комнате сидеть с ним
не хотела, по крайней мере наедине. Что‐то вообще не спокойно становится.
Положив в рот кусочек котлеты, я бросила взгляд в окно. Снег практически закончился,
а вот небо по-прежнему было снежное. Знаете, как бывает перед снегопадом? Ох, любила я
зиму, а тут на тебе, бонус в этом году. Густой заснеженный лес и три самца. Кхм, про самцов
я погорячилась. Хотя, глядя на Гришу…
― Слушай, если уж нам здесь коротать время вместе, может развлечемся?
Я чуть вилку не выронила от его слов. Перевела недовольный взгляд и нахмурила брови.
― Чего? А ну, повтори еще раз.
― Трахнуть тебя хочу, что повторять? ― рявкнул он, с грохотом ставя на стол свой
стакан с чаем.
― Тебе что яйца отбить, идиот? Или я на шлюху похожа?
Неожиданно он достал нож и демонстративно открыв его, зло ухмыльнулся.
― А тебе, кажется, нужно язык отрезать, чтобы лишнего не говорила.
 ― Убивают! ― вдруг заорала я, не собираясь терпеть его хамство. ― Помогите, меня
убивают!
Дверь из комнаты с грохотом открылась, и к нам на кухню ввалился злой Гриша.
― Вы че тут, бл*ть, подурели?
― Он хотел меня изнасиловать и убить, ― я сорвалась с табуретки и подбежала к
Грише, надеясь, что он меня защитит.
― Ты че несешь, дура? ― нахмурился Паша, складывая нож и убирая его в карман.
― Это правда, врачиха?
― Правда, ― кивнула я, ― он предложил мне потрахаться. Я для чего здесь? Чтобы из
меня шлюху делали? Знаете что? А развлекайтесь здесь сами! С меня хватит! ― я схватила
свой пуховик и сунула ноги в сапоги. Мне нужно найти сумку и валить, иначе это дело
добром не кончится.
― Ты куда намылилась?
― Ай… куда надо! Достали!
Я хлопнула дверью и выбежала из дома под удивленный взгляд Максима. Только вот
странно, что он не стал меня останавливать. Ну еще бы! Команды «фас» не давали.
Осмотревшись, я махнула рукой на все, и побежала в сторону леса. А к черту, здесь все
равно куда не глянь сплошной лес. Сейчас до трассы доберусь и гори оно все огнем.
Так я думала до тех пор, пока на улице не стало темнеть. Конечности продрогли, в
желудке пусто, и кажется, горло начало болеть…
Господи, не дай мне умереть вот так жалко…
― АААААААА, ― заорала я на весь лес, услышав позади себя дикий рев. ― Какого
черта он не спит зимой???
Глава 3
Гриша.
Где эту дуру черти носят?
Я прикурил уже седьмую сигарету злясь на врачиху и ее дебильное поведение. Как
можно было уйти в лес, да еще одной? Среди зимы!
Черт! Затянулся и выдохнул, поморщившись от боли в спине. Сука, проклятый
Мигрецкий, чтоб ты сдох падла. Я же до тебя еще доберусь, и волосы на голове
повыщипываю пинцетом для пущей радости. Сученыш думал меня надурить и оставить без
моей доли, только не учел, что такое еще никому не удавалось сделать. И я не прощаю тех,
кто меня предал. Я убиваю. С особым наслаждением. И в этот раз будет так же. Правда ту
пулю, что он всадил мне в спину, я забыть тоже не смогу, и обязательно верну ему монетой
пожестче.
Снова поморщившись, бросил взгляд в сторону заката. Небо красное, к изменениям
погоды. Бля, в приметы еще ударюсь. Да с такой ненормальной во что угодно можно
поверить. Только бы приключений на жопу не нашла, идиотка.
Докурив сигарету, потушил ее в железной ржавой банке и снова посмотрел в сторону
леса. Хотя, тут куда не глянь один сплошной лес, но я видела куда именно убежала врачиха.
А вот будет ли так легко ее найти? Это вряд ли. По крайней мере, ребята уже битый час ищут
ее, а на улице совсем скоро стемнеет.
Вдалеке послышался вой волка. Я чертыхнулся, и подкурил восьмую сигарету, когда
увидел, как из глубины леса выходит Макс неся на руках врачиху, а следом за ними Паша.
Допрыгалась-таки.
Как раз скурил сигарету, когда они зашли во двор. Кажется, Макс на грани того, чтобы
грохнуться.
Открыл им входную дверь, и смотрел на девчонку, которая лежала на руках брата без
сознания. Задушить готов.
― На кровать мою ложи, ― приказал я, скидывая валенки и следуя за Максом.
Он послушно уложил врачиху на кровать и принялся растирать ее руки.
― Выйдете! ― рявкнул я, собираясь сам помочь этой дуре.
― Гриша, может…
― Я сказал, выйдите!
Брат послушно кивнул и бросив взгляд на Пашу, они вместе вышли из комнаты.
Я прошел к девчонке. Стянул с нее пуховик, отбросил в сторону промокшие сапоги и
замер. А че дальше? Мне‐то ее раздеть надо, но где гарантия, что она потом не вколет мне
убойную дозу мышьяка? С такой станется. Да похер. Я ее сам задушу за такое поведение.
Расстегнул кардиган, стянул легкий свитер, футболку, джинсы с колготами и оставил ее
лежать в одном белье. Ледяная вся.
Осмотрелся. Штанов сухих я точно не найду, а вот кофта и моя сойдет. Сорвал со стула
вязанную теплую кофту и надел на полоумную. Затем забрал с кушетки плед, укутал ее ноги,
а сверху накинул одеяло. Так должно стать лучше. Господи, только бы не заболела! Мало
того, что я понятия не имел, как возиться с девушками, так еще… ответственности мне не
хватало за врачиху, которая тут находится не по своей воли.
Тяжело вздохнул, снова морщась от боли.
 Надо мужикам сказать, чтобы накачегарили сильнее. Отогреть нужно, красавицу.
Слава Богу дышит, и то хорошо.
― Паша, печку не прекращайте топить.
― Гриш, она не помрет? ― спросил Макс, с тревогой глядя в сторону комнаты.
― Будем надеяться. Жрать приготовь чего‐нибудь. Курица у тебя есть? Ей бы бульона
по пробуждению.
― Сделаю все.
― Завтра утром, Паша, отправляйся в город.
― Зачем?
Я бросила на него удивленный взгляд и устало выдохнул.
― Домой. В офисе будешь работать.
― Из‐за нее ссылаешь? Не велика честь?
Его тон мне не понравился. Я прищурился, и приблизившись к своему подчиненному,
схватил его за ворот свитера и резко прижал к стене.
― Ты меня будешь учить, что делать? Ты ее изнасиловать хотел.
― Да я пальцем ее не тронул! ― заорал он, вызывая во мне дикое желание стукнуть его
головой о стену.
― Трахаться предлагал? Нож доставал, запугивал? Так, о чем речь тогда, Паша? С каких
пор мои люди стали насильниками над женщинами?
― Да не собирался я ее насиловать! ― снова закричал он, и я сразу же его отпустил.
Не хочу руки марать. Поверю на первый раз.
― Если еще кто подумает напугать ее, уволю к чертям. Врачиха лечить должна, а не
сама болеть. Паша, завтра в город. Макс, ты тоже поедешь, как раз отвезешь его. И еще пару
дел поручу. Потом вернешься.
― Хорошо, брат.
― Приготовь бульон, и чай теплый. Не горячий.
Бросил последний взгляд на Пашу, и вернулся в комнату.
Идиот! Я ненавидел мудаков, что брали женщину силой, а то, что Паша пытался
припугнуть врачиху, уже вызывало подозрения. Что было бы, если бы я не вмешался? Он
сделал бы то, что планировал? Да кем бы я себя после этого чувствовал? Взяли девочку,
чтобы вылечить меня, а сами изуродовали ей жизнь? Я бы Пашу на куски порезал, и рука не
дрогнула.
― Ммм, ― услышал стоны Нины, и присел рядом с ней на край кровати.
Просыпайся, дуреха, просыпайся.
Я достал ее руку из‐под одеяла и понял, что девушка начала согреваться. И на этом
спасибо.
― Где я? ― прохрипела она, слегка пошевелив пальцами.
― Не бойся, ты еще на земле. И если бы хоть немного включала мозги, могла быть и в
полном здравии.
― Что со мной произошло? Я пить хочу.
― Сейчас.
Я вышел на кухню, когда Макс протянул мне кружку с теплым чаем.
― Я еще лимончику туда кинул. Ей не помешает.
Кивнул и прошел обратно в комнату.
― Приподнимись на подушках…
 ― Черт, ты же с раной. Ой, простите…
― Успокойся, тебе сейчас в разы хуже. Ты же дурная, поперлась в лес полураздетая.
Поправил подушку и помог ей улечься повыше. Она устало вздохнула и посмотрела на
меня грустным взглядом.
― Держи кружку. Чай теплый, не обожжешься.
Врачиха кивнула и сразу же прижала кружку к губам. Сделала несколько больших
глотков.
― Простите, что доставила вам неудобства.
― Похер. Главное не болей. Я отвечать за тебя не хочу.
― А что, так неприятна, что…
― Я в тюрьму не хочу. Дура! Ты мне здесь для помощи, а не для того, чтобы сама
страдала. Если еще кто к тебе полезет с угрозами и приставания, сообщи мне. Я таких людей
со скалы обычно сбрасываю.
― Что? ― она в удивлении округлила ротик, на который я тут же залип взглядом.
Черт!
― Пей чай и спи! ― рявкнул я, поднимаясь с кровати. ― И желательно лицом к стене.
― Не поняла.
Я бросил на нее негодующий взгляд и мысленно выругавшись, вышел из комнаты.
Вроде не молокососка, а тупая. Ну да ладно, это поправимо.

Нина.
Утром я проснулась с диким ознобом и болью в горле. Ну что же, просто прекрасно!
Это то, о чем я мечтала, находясь вдали от города среди трех незнакомых мне мужиков.
Господи, час от часу не легче.
Разлепив глаза, поняла, что на улице уже день, а в комнате нет Гриши. Укутавшись в
одеяло, поднялась с кровати и только сделала шаг, как с грохотом завалилась на пол. Черт
возьми, что такое?
Со стороны входа послышался шорох, и я, подняв глаза заметила у двери раненого.
― Ты чего шумишь, болезная?
― Кто бы говорил. На тебе вообще вон как заживает все…
― Как на собаке?
Я прищурилась и посмотрев в его глаза, негромко произнесла:
― На собаках часто долго раны заживают, и к огромному сожалению причиной тому
является двуногое кожаное создание.
― Ну извини, что задел твои чувства. Смотрю, ты у нас зоозащитница.
― Какого черта я связана? ― говорить ему о своих принципах я точно не собиралась,
уж слишком много чести.
― Мозг у тебя связан, а ты укутана, потому что вчера полдня таскалась по лесу и
замерзла. Как самочувствие?
Я виновато опустила глаза в пол, а потом вспомнив причину моего побега, с вызовом
снова посмотрела в его глаза.
― Если бы не идиот Паша, угрожающий меня трахнуть, ничего бы этого не было. Я
требую, чтобы Максим отвез меня домой, тем более, как погляжу ты нормально себя
чувствуешь.
― А перевязку мне кто будет делать? Паша?
 ― Меня это не волнует.
― Меня тоже мало, что волнует в твоей жизни. Так что поднимайся, и ложись обратно
в кровать.
― То есть, для тебя нормальна данная ситуация?
Гриша подошел ко мне, и скривившись от боли, помог подняться с пола, усаживая меня
на кровать.
― Пашу я отправил в город, он больше здесь не появится. Как твое самочувствие?
― Мне холодно и болит горло.
― Не удивительно. Закутывайся, сейчас пойло принесу. Где у тебя градусник?
Я посмотрела на него недовольным взглядом и кивнула на чемодан. Гриша тут же
открыл его и достал градусник, всучив его мне подмышку.
― Ложись нормально, я скоро.
Я послушно кивнула, и улеглась на подушки, кутаясь с носом в одеяло. За окном снова
снег пошел. Интересно, как там дела в городе? А еще, как операция прошла? Надеюсь,
Виктория Семеновна не в обиде на меня.
Прикусив губу, я закрыла глаза, чувствуя, как снова пробирает дрожь. Как же хочется
домой, надеть любимую пижамку, закутаться в плед и пить горячий чай с лимоном.
Стоп! Я же раздета! Распахнула глаза от шока. Как он посмел? Совсем уже охамел, или
думает, что ему все позволено?
― Что там градусник показывает? ― в комнату вернулся Гриша, и я никак не
отреагировала на его вопрос. ― Оглохла?
― А ты охамел?
― Врачиха, закрой рот, иначе я буду очень грубым. Не зли меня.
― С какой стати я должна молчать? ― вытащила градусник и отдала его хаму. ― Кто
тебе позволял меня раздевать? Ничего, что ты мне никто?
― Ты хотела заболеть? ― он посмотрел на меня, как на идиотку, и перевел взгляд на
градусник. ― Хотя ты и так заболела. Температура тридцать восемь и один. Теперь возись с
тобой.
― А я просила везти меня сюда? Я просила, красть меня? Отвезите домой, и я забуду
вас как страшный сон.
― Послушай сюда, ― рыкнул он и навис надо мной, буквально прижимая к кровати
своей грудной клеткой, ― если ты еще раз откроешь рот с воплями, я тебя отдам на
растерзание волкам.
― Спорим, ты этого не сделаешь? ― с вызовом уточнила я, уверенна, что он лжет.
Иначе зачем ему было спасать меня.
― Заноза.
Он отстранился, и вышел из комнаты. Меня еще сильнее бросило в жар.
Что вообще происходит? Но подумать я не успела, потому как в комнату снова вернулся
Гриша, держа в руках кружку с чаем.
― Дышишь еще?
― Очень смешно.
― Пей бульон, потом чай будет.
Я приняла из его рук кружку и отметила, что внутри действительно бульон с
сухариками. Господи, как же вкусно пахнет.
― Пей, а я печь топить.
 ― Тебе самому лежать надо с пулевой раной.
― Вот выздоровеешь, будешь ты мне носить еду в постель.
И он вышел из комнаты, оставляя меня наедине. Надо бы позвонить родителям, а то
распереживаются еще, а у папы давление поднимется. Сейчас немного отойду, и обязательно
позвоню.
Сделала глоток слегка горячего бульона, и хмыкнула. Накаркала. Обманула Викторию
Семеновну, и получила бумеранг в виде простуды. Молодец, ничего не скажешь.
Еще глоток.
Теперь бы главное сбить температуру. Вроде бы у меня есть что‐то в чемодане от
простуды. Сейчас только допью, а то еще отхвачу от психа по имени Гриша. С него станется
по жопе мне дать. Хотя, кто ему позволит? И так одни увечья…
― Пьешь? ― заглянул в комнату, и распахнул двери, чтобы тепло пробиралось в
комнату.
― Заливаюсь.
― Это хорошо. Надо температуру сбить. Макс из города привезет лекарства и вещи для
тебя.
― Что? ― я нахмурилась, и одарила его злым взглядом. ― Кто позволял ему лазить в
моих вещах? Вы совсем не считаетесь с моим мнением?
― Не льсти себе, мы понятия не имеем, где ты живешь. А женские трусы можно купить
в магазине.
― Такая себе одежда, ― пожала плечами и допив бульон, оставила чашку на тумбочку.
― Не переживай, подберем что‐нибудь. Если ты, конечно, не бабские панталоны
носишь.
Я закатила глаза и спрятала нос в одеяло. Сколько еще терпеть унижениях этого…
бандюги?
Прикрыв глаза, начала засыпать, совсем позабыв о желании позвонить родителям.
Видимо бульон так хорошо согрел, что организм потребовал срочного отдыха. Только вот
Гриша думал иначе. Я только провалилась в дрему, как услышала над головой:
― Что за хер?
Глаза распахнулись, и я увидела перед собой экран телефона, где вовсю мигало имя
Андрей.
Господи, ему‐то что надо?
― Очевидно же мужского пола. Не мешай спать, ― и я отвернулась к стене.
Плевать. Вот и пусть сам врет, а то, чего я должна весь удар на себя принимать. Да и
глядишь Андрюха отвалится, как сухой лист на ветру.
― Еще один звонок с внешним миром, кроме родителей, и твой телефон улетит в лес.
Не драконь меня, иначе…
―Да‐да, на лоскуты порежешь. Я поняла. Закрой дверь с той стороны, изверг.
Глава 4
Гриша.
Ни черта не понимал. Почему я так реагирую, глядя на экран мобильного этой заразы и
видя на нем входящий звонок от какого‐то Андрея. Что вообще за мудак?
Принял вызов и приложил телефон к уху.
― Ну, наконец‐то, Нина. Ты куда пропала? Почему не вышла на операцию? Виктория
Семеновна сказала, что ты заболела. Давай я привезу лекарства?
― Нина не нуждается в твоей заботе, ― ответил я грубо, и забрав со стола сигареты,
вышел в коридор перекурить.
Что‐то мне не нравится моя тупая реакция.
― Простите, а с кем я говорю?
― С Федей. Повторюсь, Нина не нуждается в заботе чужого мужчины.
― А вы значит, ее мужчина?
Я подкурил сигарету, и выпустил густой дым в воздух.
А кто я ей?
― Да, ― ляпнул не думая.
Ну а что еще я ему скажу? И вообще, какого хера он ей звонит?
― Не знал, что Нина не одинока.
― Теперь знаешь. Не надоедай ей своими звонками.
― Переда…
Я сбросил вызов и снова затянулся. Передам, передам.
Посмотрел в окно, и задумался о том, что для Нины нужны валенки. Не будет же она
постоянно сидеть в доме, да и ее сапоги тоже не лучший вариант с таким снегом.
Сделал новую тягу и набрал Макса.
― Да, брат.
― Ты еще в городе?
― Да.
― Валенки для девицы купи. И это… не знаю, цветом там что ли.
― Нахера? ― удивленно уточнил Макс, заставляя меня сцепить зубы.
Чтобы смеху было дохера. К чему лишние вопросы.
Затянулся.
― Гриш, ты еще тут?
― Макс, просто так купи, в вазу поставить. А то у нас даже домашних цветов нет.
― Ладно, куплю. А какие?
― Какие будут. Все, отбой. И продуктов не забудь.
Сбросил вызов и докурив сигарету, зашел в дом. Черт, холодно, однако.
Положил телефон и хотел потянутся, да не вышло. Рана давала о себе знать. Пусть
врачиха выспится и сделает перевязку, а то совсем уж принцесса расслабилась.
Заглянув в комнату, отметил, что Нина уснула, и прикрыл дверь, чтобы не разбудить.
Себе засыпал в чашку кофе, и залил кипятком. Благо на печи вода в чайнике практически не
остывала.
На телефон пришло уведомление о переводе, и довольно хмыкнув, отпил горячий
напиток. Приятная новость.
 Пару кликов и набрал номер Паши.
― Да, босс.
― Паша, надо заехать в налоговую. Время платить.
― Хорошо, сегодня же заеду. Что‐то еще?
― Нет, потом можешь отдыхать.
Сбросил вызов и оглянулся. Нахмурился.
― Чего не спишь?
Врачиха пожала плечами.
― Накурено, дышать невозможно.
― Нежная что ли? ― уточнил я, продолжая курить.
Пусть не думает, что я перед ней стелиться стану.
― Просто трудно дышать, ― и она в подтверждение закашлялась.
Я скривился, и снова затянулся.
― Ложись иди, не маячь.
Взглядом обвел ее фигуру, укутанную в одеяло. Черт, а я ведь знаю, что под ним она
почти голая.
Сжал кулаки, едва не сломав сигарету, и перевел взгляд в окно.
― Принесешь мне кофе?
Млять! Я думал она уже ушла.
―Тебе сейчас чай в самый раз.
― Ну, ты же не мой мужчина, чтобы мне указывать. Верно?
Я резко повернул голову в ее сторону, и прищурившись, посмотрел в глаза.
― Если я захочу, ты будешь делать то, что я сказал. А я хочу, чтобы ты пошла и легла в
кровать. Еще раз надо повторить?
Она вздохнула и развернувшись, скрылась в комнате.
― Мне нужен платок или бумажные салфетки. А еще прокладки или тампоны.
Докурил сигарету и потушив окурок в пепельнице снова набрал Макса. Он меня пошлет
за такие просьбы.
― Слушаю, Гриш.
― Сопливчики для соплячки купи. Прокладки и тампоны.
― Что? Я что нанимался бегать за бабскими штуками? ― зло прорычал брат, на что я
скривился.
Но спорить не стал, понимал его негодование.
― Ей прям не в терпеж?
― Откуда я знаю? Разве это происходит по хочу или не хочу?
― Черт. Какие надо?
― Что увидишь, то и бери. Откуда мне знать.
До вечера старался не тревожить врачиху. Понимал, что ей нужно отдохнуть, чтобы
скорее прийти в себя. Сквозь боль, которая стала жутко напрягать к вечеру, я готовил ужин.
Брат голодный приедет, девица проснется. Да и самому охота жрать. Потому отыскал в
кладовке картошку и лук, решив нажарить целую сковороду. В холодильнике нашел
закрытую банку грибов, шпроты и пресервы. Отлично, на ужин достаточно, а на завтра Макс
привезет продуктов.
Брат зашел домой, когда на печи во всю шумела картошка с небольшим количеством
сала, которое я нашел в том же холодильнике.
 ― Запахи разносятся до ворот шикарные. Ожидал увидеть у плиты врачиху.
― Нина спит, у нее температура.
― Я все привез, что ты просил. И от себя добавил.
Брат поставил пакеты на пол и развернулся чтобы сходить за остальными покупками, но
я его остановил.
― Макс, спасибо за помощь.
― Ты же знаешь, я всегда рад тебе помогать. Но вот с прокладками, это через чур.
― Ну извини, тут выбора не было.
Макс улыбнулся и вышел из кухни. Я оттащил сковороду в сторону, и отшвырнув тряпку,
решил пойти разбудить Нину. Ей нужно поесть.
Пока готовил, закрывал к ней двери, чтобы не мешать спать, и теперь, распахнув
деревянную преграду, застыл на месте. Врачиха стояла с выпученными глазами прижав к
груди свою кофту. На ее теле по-прежнему было только белье.
― Не поторопилась? ― уточнил я, прищурившись, и с любопытством разглядывая
стройные ноги.
― Выйди, пожалуйста.
― А че я там не видел? Баба, как баба.
― С чего ты так решил? ― уточнила она охриплым голосом сильнее прижимая кофту к
груди.
Боится, и огрызается.
― Опыт подсказывает.
― Тогда ты ошибаешься.
― Не уверен. Докажешь? ― двинулся в ее сторону, а девчонка тут же прижалась спиной
к горячей стене.
― Ай, ― воскликнула она, роняя кофту.
Я хмыкнул, и остановившись в нескольких сантиметрах от нее, опустил взгляд на
вздымающуюся грудь. Волнуется, часто дышит, и тем самым привлекает внимание.
Спелая вишенка. Красивая грудь. Интересно, лифчик с кучей поролона, или своя
красота?
Сейчас бы пальцем нырнуть, попробовать. Да не поролон, а сиськи.
Дунул на грудь, и заметил, как на коже девчонки образовались мурашки.
Сжал крепко кулаки, и посмотрел в глаза, наполненные страхом.
― Одевайся. Ужин стынет.
Вышел из комнаты, обратив внимание, что Макс занес еще несколько пакетов.
Ужин прошел в тишине. По крайне мере я старался молчать, а вот врачиха постоянно о
чем‐то переговаривалась с Максом. Мне было не интересно. Я только изредка бросал взгляд
на ее губы, которые плотно обхватывали вилку, и каждый раз чертыхался. Не мог спокойно
реагировать. Хорошо хоть оделась, иначе бы я вообще двинулся от ее тела.
Так, хватит думать о ней. Просто у меня уже несколько дней не было секса, вот и
клинит.
― Гриш, я думаю баню растопить. Ты как смотришь на это? ― услышал вопрос брата, и
пожал плечами.
― Грише сейчас лучше не париться в бане, ― отметила врачиха, заставляя меня
прищуриться.
― А тебе?
 ― И мне, ― едва заметно улыбнулась Нина, пожав плечами, ― у меня же температура.
― Тогда отбой, Макс. Душем обойдемся.
― Ладно.
― Скажите, а мне есть что обуть? Я бы хотела немного воздухом подышать, а то целый
день в доме.
― Макс тебе купил валенки. Кстати, надо их поставить к печке, чтобы нагрелись. А ты
че удумала ночью гулять? Опять встречи с волками хочешь?
― Нет, просто я думала у двери постоять.
― Завтра постоишь, даже провожу, ― я отложил вилку, и поднявшись со стула, размял
мышцы, скривившись от боли. ― Сейчас перевязку мне сделаешь, а потом спать. Тебе еще
чаю горячего выпить надо, да жиром натереться.
― Чего? Каким еще жиром? ― удивленно переспросила девчонка, похлопав ресницами.
― Ладно, ноги натру тебе. Все равно горчичники нельзя пока температура.
― А ты что, тоже врач?
― А ты всегда была такой любопытной?
Нина закатила глаза, и вернулась к своему ужину.
― Я на перекур. Макс, выйдешь?
― Конечно.
― А ты, девочка, пока посуду помой.
Она резко перевела на меня взгляд и сглотнув, подняла брови.
― Еще чего?
― Ну ты же, не баба, как баба? ― хмыкнул я, и прикурив сигарету, вышел в коридор.
Макс последовал за мной, прикрывая за собой двери.
― Как дела в городе?
― Торопиться нельзя, иначе Мигрецкий испугается…
― Знаю. Пашка что? Бушует?
― Повыпендривается и перестанет. Нечего было махать ножом.
В этом он прав. Брат лучше всех знает, что я не терплю зарвавшихся мудаков, тем более
в своем круге.
― Макс, завтра с утра поезжай в город и оставайся пока там. Мы сами справимся.
Думаю, врачиха выпендриваться уже не будет. Поняла, что не обижу.
― А как же печь, дрова? У тебя же рана свежая.
― Переживу. Пока в сарае хватает дров?
Брат кивнул.
― Достаточно.
― Ну и хорошо. А потом посмотрим. Сейчас главное врачиху вылечить. Да и мне
самому подлататься, а то я так не смогу накормить щебнем ублюдка.
― Если что нужно будет, звони, привезу.
Я кивнул, и наконец‐то затянулся практически сотлевшей сигаретой.
― Гриш, может тебе резинок привезти?
Я нахмурился, выпуская изо рта дым.
― Нахера?
― Да ладно, думаешь, я не вижу, как ты весь вечер смотришь на врачиху? Да и меня
отправляешь…
― Я тебя сейчас отправлю, если будешь много языком ляпать.
 Макс улыбнулся и тоже подкурил сигарету.
Его наглая ухмылка меня раздражала.
― Я серьезно, если что, свисти. Нина девка видная, а ты мужик вечно голодной.
― Иди нахер, ― хмыкнул я, и потушив окурок зашел в дом.
Врачиха мыла посуду. Я застыл взглядом на ее профиле, а когда она повернулась,
отбрасывая длинные волосы за спину, меня окатило жаром. Хороша девка, тут не
поспоришь.
― Я в комнату, жду тебя.
― Звучит не очень прилично, ― ответила она, выключая кран.
Я сделал вид, что не услышал. Убрался от греха подальше. Только толку? Нам еще
ночевать в одной комнате.
Стянул свитер и снова поморщился от боли. Млять, кажется, рано сочится кровью.
Футболка мокрая. Все же нужно больше лежать, пока не заживет.
Стащил футболку и отбросил на пол. Единственный минус в этом доме, здесь нет
стиралки. Ладно, позже постираю. Сейчас точно не до этого.
Нина не возвращалась в комнату долго, и я уже начал злиться. Она что, с Максом все
языком чешет?
Посмотрел на часы. Спать пора. Ей так точно. Пойти бы, за руку ее притащить сюда, да
не хочется показывать свою грубость. Подожду еще.
Нина словно испытывала мое терпение, и в комнату вернулась только через полчаса. В
других шмотках. Пижамка, твою налево. С мордой игрушечного мишки на сиськах.
Сделал глубокий вдох, и прикрыв глаза, попытался успокоиться. Где только Макс нашел
такие шмотки? Не мог что‐то посексуальнее выбрать? Хотя нет, обойдется. А то еще будет
представлять, как тот или иной пеньюар сидит на Нине. И вообще, какого хрена я залип на
сопливой девчонке?
― Извини, я умывалась. Давай, сделаю перевязку.
― Я думал, все с Максом наговориться не можешь.
Врачиха закатила глаза.
― Почему футболка на полу?
― Постирать надо. Бери чемодан свой и иди сюда уже.
― У тебя температуры нет? Что‐то ты к ночи совсем грубый стал. Хотя, о чем это я? Ты
кажется всегда такой.
Отвечать ничего не стал. Повернулся спиной и прикрыв глаза, представил, как Нина
возится с моей раной. Но стоило ей коснуться спины, как меня окатило жаром, а в паху
запульсировало от желания.
― Может как‐то побыстрее? ― рявкнул я, незаметно поправляя член в штанах.
― Я стараюсь, ― буркнула она, продолжая касаться моего тела.
Думал с ума сойду, пока она закончит с перевязкой. Нина словно специально долго
возилась, но, когда закончила, стало даже грустно. Хотелось снова ощутить ее руки на себе.
― Готово. Отнесу твою футболку в стирку. А ты больше так не напрягайся, иначе снова
кровоточить будет.
― Разберусь. А футболка пусть валяется. Быстро в кровать! Ходишь без носков.
Я вышел из комнаты, собираясь приготовить для нее чай. Макс уже лежал на
раскладушке, наверняка успел уснуть.
Я, не спеша приготовил чай, добавил меда и лимона, и подумав, решил прихватить
горсть конфет, которые тоже привез брат. Пусть поест врачиха, может подобреет.
― Не понял, ― нахмурился я, вернувшись в комнату.
Нина лежала на кушетке.
― Чего? ― уточнила она, высунув из‐под пледа нос.
― Я сказал в кровать ложиться.
Она округлила глаза.
― Я не собираюсь с тобой спать.
― Второй раз повторять не буду.
Прошел к кровати, и поставил чашку с чаем на тумбочку. Конфеты рядом.
Нина не спешила выполнять мою просьбу.
― Я за ремнем.
― Да иду я, иду, ― буркнула она, и плотно закутавшись в плед, перекочевала на мою
кровать.
― Успокойся, трогать тебя не буду. Сама прискачешь.
― Фиг тебе, ― хмыкнула она, и спрятала нос в плед.
Да уж, тяжелый случай. А Макс еще что‐то про резинки говорил. Кажется, не тот
случай.
Глава 5
Нина.
Тяжело вздохнув, пришлось-таки перебираться в кровать грубияна. Правда я не
понимала, почему он пристал со своей просьбой. Неужели думает, что я растекусь лужицей
перед ним. А вот фигушки ему, пусть даже не мечтает.
Укутавшись в плед, я перешла на кровать, и демонстративно отвернулась к стеночке,
дабы не видеть этого наглого болвана. Но в следующую секунду Гриша сорвал с меня мой
кокон и накрыл одеялом, а сам пошел на кушетку, не забыв погасить свет.
Чего это вдруг?
Я приподнялась, пытаясь разглядеть грубияна, но в темноте это было невозможно. Я
закуталась в одеяло и попкой прижалась к теплой стене. Ах вот оно что! Неужели так
переживает за меня? Боится, что помру и моего тельца хватятся родители? Правильно,
дядечка, бойся.
Улыбнувшись, положила голову на подушку и только начала засыпать, как услышала
сквозь сон недовольные бурчания. Резко зажмурилась, от яркого света, который светил мне
прямо в глаза.
― Чай я за тебя пить буду? ― услышала над головой и вздохнув, разлепила глаза.
― Точно. А я думаю, чего мне не хватает.
Я приподнялась на подушках, и забрала горячую чашку из рук Гриши. А ничего у него
такое имя, пойдет. Сразу как‐то непривычно было, а теперь даже нравится. Просто никогда
прежде не было знакомых с таким именем.
― Пей, а то так долго будешь со своими соплями ходить.
― Если бы не твой амбал, я бы была здорова.
― А может ты преувеличиваешь?
Я прищурилась.
― Ты о чем?
― Не наговариваешь случайно на Пашку?
Я сделала глоток чая и строгим взглядом посмотрела на грубияна.
― То есть, то что он предложил трахаться и демонстративно достал нож, этого мало?
Протянула ему чашку, едва не разлив горячий чай на его грудь, и отвернулась к стене,
накрывшись с головой.
― Я не это имел в виду. Прекрати вести себя глупо.
― Глупо? ― снова одеяло в сторону. ― Я веду себя глупо? А ничего что это ты меня
удерживаешь здесь силой? Ничего, что я против воли нахожусь в лесу? Знаешь, что? Я хочу
домой!
― Нет, ― рявкнул он и поднявшись с кровати, со стуком поставил чашку на тумбочку.
― Спи!
Выключил свет, и вероятно, что лег на кушетку. А я так и лежала, глядя в темноту.
Наверное, я чего‐то не понимаю. Может мне радоваться надо, что попала в руки
бандита и теперь не знаю, как выбраться? Возможно, другая молодая девчонка поплыла бы
от такого самца как Гриша? А я что? Я хочу домой. Ну, и что, что мне симпатичен грубиян?
Это же ничего не значит. Все равно он бандит.
Грустно вздохнув, прикрыла глаза и уснула.
 ― Врачиха, просыпайся, обед уже, ― услышала сквозь дрему голос Максима, и только
повернулась на другой бок, не реагируя на его слова.
В горле першило, даже разговаривать не хотелось.
― А Гриша пошел снег во дворе чистить.
Я тут же распахнула глаза.
― Что, совсем дурак? ― произнесла хриплым голосом и сорвавшись с кровати,
подлетела к окну, у которого стояла кушетка. ― И где он?
― Наверное, с другой стороны, возле бани.
― А ты тогда что здесь делаешь? Совсем не понимаешь, что ему нельзя напрягаться? У
него же снова начнет рана кровоточить.
― Ты врач, или я? Попробуй докажи ему.
Я вздохнула, и шмыгнув носом, выперла Максима из комнаты, закрыв дверь на крючок.
Ну вот что за человек этот Гриша? Ну знает же, что напрягаться нельзя. Нет, снег пошел
расчищать. Вот как назвать этого несносного мужчину?
Оглянувшись в поисках одежды, вспомнила, что вчерашние вещи оставила в стирке, а
те, что привез Макс, я так и не занесла в комнату.
Вздохнула и пошла за сумками. Быстро отыскала штаны и кофту, распечатала новые
носки и все это надев на себя, схватила пуховик и вылетела в коридор. Помощник Гриши
крикнул мне о валенках, которые тут же прилетели под ног.
― Спасибо! ― буркнула в ответ, натягивая на ноги теплые валенки.
Забота не знает предела.
Выскочив на улицу, я осмотрелась. Гриша действительно чистил снег, прокладывая
дорожку к бане. Я вздохнула и прошла к мужчине.
― Ты зачем это делаешь? ― крикнула я, натягивая на голову капюшон.
― О, болезная проснулась. Бегом в дом иди.
― Гриша, тебе нельзя перенапрягаться. Рана будет кровоточить.
― Я не напрягаюсь. Пошла в дом.
Мне не нравился его тон, как, собственно, и поведение. Я нахмурилась и только
собиралась подойти ближе и отнять лопату, как мой взгляд зацепился за веревку с
постиранным бельем. И вроде все так и должно быть, кроме одного. Мое белье! Он постирал
мои трусы и вывесил их на всеобщее обозрение. И я понимаю, что вокруг лес и дикие звери,
но ведь это же мог видеть Максим! А может это он стирал их? Да кто им вообще позволял
трогать мои вещи?
― Что это? ― ткнула пальцем в сторону трусиков.
― А, красивые, да, ― отметил Гриша и кажется ухмыльнулся.
― Смешно? Кто позволял трогать мое белье?
― Смешно замерзли. Выглядят как трусы верности, почти железные. А постирал,
потому что в стирке лежали.
― Господи… ― прошептала я, прикрыв глаза. Стыдно как.
― Или ты предпочитаешь не менять белье неделями? Сказала бы про свой фетиш, и я
бы не тронул.
― Что ты несешь? Какой фетиш? Пфф! Пожалуйста, Гриша, больше никогда не трогай
мое белье.
Мне было ужасно неудобно. Мужчина, которого я совершенно не знаю, стирает мои
трусы. Да я бы мужу не позволила этого делать, не говоря уже о чужом мужчине.
 Стыд. Просто стыд.
― Ладно, в следующий раз ты мои трусы стираешь.
― Ха‐ха! ― я закатила глаза, и притопнув ногой, двинулась в сторону грубияна.
― Вот и договорились, ― ответил он, и не глядя швырнул снег из лопаты прямо мне в
лицо.
Тфу! Замечательно.
Я застыла на месте, пытаясь прийти в себя, и понять прилетит ли следующая горсть
снега в меня. Но кажется, Гриша заметил, что кинул в меня, и громко выругался. Я вытерла
нос, когда он, отбросив лопату, подошел ко мне и принялся вытирать с лица снег, который
вот‐вот превратится в ледышку.
Его горячие пальцы бережно вытирали мое лицо, даря легкую дрожь в теле. Я даже
слегка рот приоткрыла от нежности. Не могла пошевелиться, одернуть себя, или сказать хоть
слово. Сама не понимала, почему его прикосновения будоражили кровь в моих венах.
Хотелось закричать, дать себе подзатыльник и напомнить, что Гриша не тот мужчина, от
которого нужно терять самоконтроль. Таких, как он надо бояться. А я не могу пошевелиться,
одернуть его руки. И он весь такой нежный, заботливый, словно я его девушка.
― Прости, не хотел в тебя бросать, ― неожиданно произнес он, возвращая меня в
реальность.
Я тут же шлепнула по его руке, и развернувшись, побежала в дом.
Дурак!
― Нина, я правда не специально. Прости.
― Угу, ― крикнула в ответ, закрывая за собой двери.
Сбросив верхнюю одежду, прошла в ванную мимо удивленного Макса.
― Все нормально?
― Более чем.
Нормально, конечно! Подумаешь, чуть лопатой не треснули по лицу, да еще и снегом
засыпали.
Закрыв дверь на защелку, я выдохнула. Открыла кран с теплой водой и посмотрела на
себя в зеркало, руками упершись в раковину.
На кого я похожа? Ужас.
Смочила руки и плеснула водой в лицо. Мало того что простуда донимала, так еще и
видок обсосанной кошки. Еще плеснула водой, и вздрогнула от резкого удара в двери.
― Врачиха, хорош выпендриваться. Я же сказал, что не специально.
Я вздохнула, схватила полотенце, и вытерев лицо, распахнула двери. Гриша снова
собирался постучать и едва не заехал мне в нос. Я же говорю, все нормально.
― Я не обижаюсь. Кормить будешь?
― Сейчас суп разогрею. Макс с утра сварил.
Гриша осмотрел меня и отступил, давая мне возможность выйти из ванной.
Мне хотелось только пальцем у виска покрутить, но я сдержалась. Уселась за стол в
ожидании своего позднего завтрака, и обратила внимание, что на кухне Макса нет.
― А где твой раб?
Гриша, поставив кастрюлю на печь, бросил на меня недовольный взгляд.
― Максим мой брат.
― А так и не скажешь. Вечно на побегушках у тебя.
― Он мне помогает. Помимо родства, я его начальник.
 ― Такая себе перспектива. А чем ты занимаешься?
― Тебя это не касается.
― Ладно. Не особо‐то интересно было. Кстати, у тебя снова рана кровоточит, это может
плохо кончиться для тебя.
― Что предлагаешь?
― Отлеживаться.
― Я не могу лежать. У меня болезная в доме. Да и печь топить надо.
― Я как‐то, и сама справлюсь со своей простудой. А вот тебе нужен покой.
― Я подумаю, ― буркнул Гриша, и поставил передо мной ароматный суп.
Ммм, так это солянка.
― И все же, где Макс?
― В город отправил его. Пусть там работает.
― А, то есть мы тут вдвоем будем? Спасибо, ― поблагодарила за суп, и взяла в руки
ложку.
― А тебе что, хотелось, чтобы втроем?
― Ты о чем?
― Ни о чем. Ешь давай. Потом посмотришь мою рану. Температуры нет?
Я пожала плечами.
― А у тебя?
― Потрогай лоб, ― предложил он, присев с другой стороны стола.
Я протянула руку и коснулась его лба, отметив, что тот холодный.
― Нормальный.
― Значит в баню можно идти.
― Тебе бы сейчас обойтись…
― Ой, врачиха, не нуди.
― Хватит меня так называть. Я же не обращаюсь к тебе, называя грубияном.
― А я что, по‐твоему, грубиян?
Я закатила глаза и вздохнув, принялась есть суп. Интересно, а Гриша действительно
считает, что он не грубиян? Очень странно.
После обеда мне пришлось перевязывать рану Грише, а потом самой пить
жаропонижающее. Да, температура таки поднялась. Но это и не удивительно после такого
прохладного утреннего душа. Это я про снег в лицо.
― Пойду ужин готовить, все равно заняться нечем.
― Опять будешь бежать ко мне за перевязкой?
― Приготовить плов не составит труда. А ты лежи, пусть температура спадет. Лучше
всего пропотей.
― Точно врач. Ладно, разбудишь к ужину, ― я грустно улыбнулась и прокашлявшись,
отвернулась к теплой стеночке.
― Замерзнешь, свистнешь, я дров подкину.
― Хорошо.
Гриша вышел из комнаты, прикрыв за собой двери. А я даже подумать ни о чем не
успела, как тут же заснула.
Полегчало мне через несколько дней. Как раз близился Новый год, когда я поняла, что
наконец‐то чувствую себя здоровым человеком. Да и Гриша тоже не выглядел больным, и
потому я хотела поговорить с ним о моем отъезде в город. По родителям соскучилась, да и
праздники хотела бы провести в кругу семьи. В конце концов не встречать же мне Новый год
в лесу?
Приготовив на обед борщ, я собиралась выпить чаю, когда Гриша зашел с улицы слегка
взмыленный и с красными щеками.
― Мороз крепчает.
― Я собралась чаю выпить. Тебе налить? Смотрю ты замерз.
― Есть немного. Потому от чая не откажусь.
Гриша потер руки и скинул с себя домашнюю куртку. Я залила кипятком заварку в двух
чашках, и отыскала в столе бублики. Из сладкого ничего не осталось.
― Надо Максу позвонить, чтобы привез продуктов. Шампанское пьешь на Новый год?
― Гриш, ― я обернулась к нему, держа в руке чайник, ― я хотела попросить тебя,
отпустить меня домой.
Он как‐то странно на меня посмотрел, будто пытался отыскать причину моего желания.
Я, признаться честно, впервые видела Гришу таким задумчивым. И это выглядело очень
странно.
― Я там баню натопил, иди парься.
― То есть? Ты меня отпускаешь?
― Потом поговорим, ― буркнул он, и забрав чашку, вышел в коридор.
Я пожала плечами. Его реакция непонятна мне. Я, конечно, ожидала услышать
отрицательный ответ, но то, что Гриша буквально уйдет от разговора, точно неожиданно.
Ладно, делать выводы я не торопилась. Спокойно попила чай, отыскала чистые вещи и
прихватив простынь таки решила сходить в баню. А что, зимой самое оно. И для здоровья
полезно, благо с сердцем у меня все нормально.
Грубияна нигде видно не было, потому я спокойно выдохнула и скрылась за дверью
бани. Меньше знает, крепче спит. А то еще за компанию напросится.
Внутри было достаточно жарко. Заодно лишний жирок сброшу. Еще бы медиком
намазаться, вообще было бы отлично, но я не жалуюсь. Рада, что у меня есть возможность
попариться в баньке.
Обмоталась простыней, убрала волосы в высокую гульку и только хотела зайти в
парилку, как неожиданно входная дверь открылась, являя передо мной Гришу.
― Что ты здесь делаешь? ― спросила я, рукой сжимая края простыни.
Мужчина с жадностью осматривал мою фигуру. Сердце в груди стучало загнанной
птицей в клетке, ладошки вспотели, и я, облизнув губу, задрала подбородок, заметив, что
Гриша двинулся в мою сторону.
― Чего тебе надо.
― Покажи мне себя.
― Что? Ты же сказал, что я баба, как баба.
― Докажи, что это не так. Покажи мне себя, врачиха.
По телу побежали мурашки, а соски превратились в тугие горошины от его наглых слов.
Черт, наверняка он все заметил под тонкой тканью простыни.
― Зачем мне это?
Он ухмыльнулся и подошел практически вплотную.
― Потому что ты тоже этого хочешь.
Глава 6
Никогда не могла подумать, что захочу мужчину, с которым у меня нет никаких
отношений. Тем более кого? Гришу! Грубияна и бандита. А он стоит прожигает меня своим
серым взглядом, и я готова ему отдаться. Низу живота все стянуло в тугой узел, между ног
стало влажно и горячо. Мне срочно нужно за что‐то схватиться, иначе я рухну прямо у его
ног.
― Ты особенная девочка? ― его хриплый голос отозвался приятным покалыванием по
коже.
Гриша точно знал, как действует его голос на девушек.
― Если тебя это так сильно интересует, попробуй, проверь.
― С твоего разрешения, ― ответил он, и рукой коснулся края простыни.
Я облизнула губы, чувствуя напряжение в теле.
Было ли мне страшно? Немного. Но я не боялась Гришу, я просто боялась облажаться
перед таким мужчиной.
― Сначала, я хочу раздеть тебя, ― произнесла я, сама удивляясь своей смелости.
Мужчина нагло ухмыльнулся, и опустил руку.
― Не могу отказать тебе.
Как же хотелось стереть его наглую усмешку, но вместо этого я пальцами поддела его
свитер и потянула вверх.
― Кажется, ты немного вспотел.
Отшвырнула свитер и заглянула в его глаза. Смотреть ниже не хватало смелости. И хоть
на нем еще была футболка, а я уже знала, как выглядит его тело, все равно было
волнительно. Все же сейчас я стою перед ним практически голая, а между нами, другие
эмоции.
― Смелее, я не кусаюсь.
Его слова поддразнивали меня. Я положила руку на его грудь и с нажимом прошлась
вверх, с удовольствием отмечая, насколько прокачано его тело. Сексуально, и возбуждающе.
Да вообще, покажите мне девушку, которой бы не нравился мужчина с накачанным телом.
― Твердый…
― Не только здесь, ― хмыкнул он, намекая на член.
― Я не сомневалась.
Дернула футболку, заставляя Гришу поднять руки. Он помог мне его раздеть и сам
отшвырнул в сторону ненужную тряпку.
В бане, где и так было слишком жарко, меня окатило еще одной горячей волной и я, не
сдержавшись, склонилась и губами коснулась кожи чуть ниже плеча. Грубиян, он где хочешь
грубиян, резко перехватил меня, распустил пучок на голове и схватив за волосы, с
жадностью вжался в мои губы. Я вздохнуть не успела, как оказалась вовлечена в жаркий
поцелуй. Гриша грубо раздвинул языком мои губы и принялся с жадностью целовать меня. Я
в свою очередь с удовольствием отвечала, руками обхватив его голову и грудью прижавшись
к груди. Его горячая рука прошлась по моей спине и мне захотелось ощутить тело Гриши без
ткани. Но он не отпускал меня. Целовал, поглощая будто самую вкусную конфету в мире.
Мне это нравилось. Крышу сносило от удовольствия. А когда он зубами прихватил нижнюю
губу и слегка прикусил ее, я поняла, что нахожусь на грани, и вот‐вот могу кончить.
 Скрывать не стану, были у меня мужчины, и очень даже хорошие любовники. Но то, что
делали со мной губы Гриши просто сводило с ума. И кажется, ему тоже нравилось меня
целовать. Он переместил руки на мою попу и подхватив, заставил обвить ногами его бедра.
А вот эта поза уже куда горячее.
― Надеюсь, ты уже давно взрослая девочка, ― прохрипел он, оторвавшись от губ, и
целуя скулы, шею, ушко, ― и знаешь, что нужно делать.
― А что, если бы я была девственницей? ― жадно глотая воздух, уточнила я,
запрокидывая голову назад и позволяя ему целовать меня везде, где достанет.
Он резко оторвался от моего тела и посмотрел в глаза показывая свою ярость.
― Еще не хватало мне этих проблем. Отвечай потом за тебя.
― Странно, многие мужчины любят быть первым. Но не переживай, ты не первый, ― в
его глазах проскользнула злость. Он странный все‐таки, ― и не второй.
― Сколько их было?
― Мы будем говорить о моих любовниках, или ты все же порадуешь меня?
― Умная девочка, ― хмыкнул он и развернувшись, поставил меня на скамью.
Гриша, сбросив обувь, снял с себя всю оставшуюся одежду, привлекая мое внимание к
возбужденному красивому члену. В бане был достаточно тусклый свет, я бы даже сказала
приглушенный, но отметить размеры мужского достоинства грубияна я смогла отлично.
Собственно, другого я не ожидала, или по крайней мере не хотела думать, что у него
окажется маленький член. А что, был у меня один спортсмен…
― Сними с себя эту тряпку, ― кивнул на простыню, и я ни секунды не раздумывая
коснулась краев ткани.
Смотрела в глаза Гриши и медленно потянула простынь, распуская узел и опуская ткань
все ниже и ниже. Медленно, сантиметр за сантиметром оголяя свое тело.
Кажется, грубиян был на грани, и не сдержавшись, резко рванул ткань вниз, отбрасывая
ее в сторону.
― Так я и думал, ― произнес он, с жадностью осматривая мою фигуру.
― Что, не нравится?
Я понимала, что у него была много любовниц, и все они наверняка ухоженные девушки.
Но и свою внешность я не считала хуже. Зачем приуменьшать свои достоинства? Уверена, я
лучше его бывших девиц. По крайне мере, я могу и хочу так думать. Этого мне никто не
запретит.
Гриша подхватил меня под попу, развернулся и уселся на скамейку, опуская меня на
свои бедра. Твердый горячий член уперся в мои влажные складочки и мне тут же захотелось
ощутить его внутри себя. Знаю, что опыта у мужчины побольше, чем у меня. А судя по
темпераменту грубияна, он страстный любовник.
― Ты лучше, чем я представлял.
А вот это было неожиданно и приятно.
Я, облизнув губы, набросилась на него с жарким поцелуем. Нагло раздвинула губы и
ворвалась в рот, увлекая его язык в горячий танец страсти.
― Не думал, что ты…
― Заткнись, и доставь мне удовольствие, ― прохрипела я, и тут же ощутила шершавую
руку на пояснице.
Прогнулась в спине, желая как можно больше получить ласки.
Гриша руками спустился ниже, и словно голодный зверь сжал ягодицы, наверняка
оставляя после себя следы. Я промежностью потерлась о его член, не желая прекращать наш
поцелуй, напоминающий пожар.
Крепкие руки приподняли меня за бедра, и я, просунув между нашими телами руку,
обхватила член и направила его ко входу во влагалище. Отстранилась от губ, и глядя в глаза
Грише, стала медленно насаживаться на член. С каждой секундой, каждым миллиметром,
погружение становилось все слаще и нежнее. Я с ума сходила от того, какой он большой и в
то же время, идеально подходящий для меня. Хотелось на минуту представить, что он моя
судьба, но это просто женские фантазии. Я помнила, что Гриша бандит, и мечтать о нем, как
о своем мужчине, слишком глупо с моей стороны. Да и такие, как он не умеют быть с одной
женщиной.
Я не влюбилась, просто мысли.
Ооох…
Он начал двигаться, руками удерживая меня за бедра и не позволяя отстраниться от
него ни на сантиметр. И мне нравилось его желание быть глубже во мне. Мне нравилась его
страсть. Мурашки бегали по телу от его прикосновений, от каждого нового толчка, что
заставлял меня стонать и дрожать. По позвоночнику покатилась капля пота, и я прогнулась
сильнее, а Гриша, руками надавил на ягодицы, и подался ко мне, заставляя склониться назад.
Я запрокинула голову и застонала, когда его губы завладели моим соском.
Черт, как же хорошо.
Не скажу, что я удивлена. Гриша опытный любовник. Умелые движения, нежная ласка,
и страстный язык. Кажется, он решил доставить мне максимум удовольствия. Опустил руку
на лобок и принялся пальцами ласкать клитор. Внизу живота стало очень горячо, и я готова
вот‐вот кончить. А грубиян, словно испытывая мое терпение, зубами прикусил сосок и
потянул его. Больно, остро, но в то же время эта боль приносила возбуждение. Вторая его
рука легла мне между ягодиц, и я кончила, буквально вспыхнула и закричала от
удовольствия. Гриша отпустил сосок, языком прошелся между грудью, и тут же завладел
вторым соском.
Я дрожала и билась в конвульсиях. Не могла успокоиться, все еще ощущая приятные
волны оргазма. Кажется, все его действия, ласки и движения, не просто добавляли мне
крутых ощущений, а я начинала снова возбуждаться и меня настигал новый оргазм. Но,
возможно, это все мои фантазии, и я просто хочу, чтобы так было. Тогда как объяснить то,
что я снова хочу кричать от удовольствия?
Я прикусила губу, прикрыла глаза и сходила с ума. Не хотела издавать лишних звуков.
Мне казалось, мои стоны могут нарушить ту сладость, что мы сейчас испытывали вдвоем.
Гриша тоже тяжело дышал, хотя и продолжал ласкать грудь. Я чувствовала, как его член
налился сильнее, что говорила о его скором завершении. Но я уверена, этот мужчина
способен довести меня до оргазма этой ночью еще не один раз. И когда она, практически
покинув мое тело, вошел в него немного грубо, я кончила во второй раз, сжимая член и
выкрикивая имя своего любовника. Гриша в этот момент яростно обхватил руками мою
грудь, и принялся неистово целовать ее, словно это были мои губы. А толчки становились
все сильнее и сильнее, все глубже, и при том, что он был груб в этот момент, мне не было
больно. Наоборот, я получала такое наслаждение, которого у меня никогда не было.
Но неожиданно мир перед глазами перевернулся, и я уже стояла загнутая над
скамейкой, упираясь в нее руками. Мужчина надавил на поясницу, заставляя меня
прогнуться сильнее и резко, даже очень грубо вошел в меня. Он принялся вколачиваться в
мое тело, уже не позволяя мне молчать. Я стонала, кричала, чувствуя, как по щекам катятся
слезы. Не от боли. От наслаждения.
Но что поразило меня больше всего, так это забота Гриши. Он, заметив, что я могу
удариться головой, отодвинул скамейку от стены, продолжая при этом трахать меня со всей
силы. А я была не против. Радовалась, что он такой. Возможно, с другим бы мне было
скучно.
На миг он остановился, повернул меня, согнул ногу и поставил ее на скамью. Сам
поступил так же, при этом все это время находясь во мне. Каждый раз, с каждой новой позой
удовольствие было ярче. Теперь он едва не прижал меня грудью к скамье, а руку положил
мне на лобок, снова лаская и приближая очередной оргазм. Неужели я кончу в третий раз за
один секс?
Ай…
Жесткий шлепок по заднице. Потом еще одни. И я закусила губу, чувствуя, как от его
грубости я потекла. Мощные движения, пальцы на набухшем клиторе и еще один резкий
удар по ягодице, и я снова улетаю от сумасшедшего оргазма. А мои стоны перемешиваются
со стоном Гриши. Он тяжело дышит, стонет и едва не рычит, изливаясь в мое тело.
Мне так хорошо, что нет сил пошевелиться. Я долго чувствую тепло внутри себя,
чувствую как он буквально выжимает себя во мне и понимаю, что нам срочно нужны
презервативы.
Гриша медленно, словно смаковал момент, вышел из влагалища, и я почувствовала, как
по клитору потекло его семя.
Черт, даже это меня возбуждает.
А он, понимая как мне сейчас хорошо, головкой прошелся по складочкам, размазывая
сперму по губкам. Снова вошел в меня, вырывая стон изо рта, и вышел. Опять головкой
размазал семя, и снова вошел.
Нет, им можно наслаждаться бесконечно.
― Надеюсь, твоя девочка готова сегодня еще не раз получить удовольствие, ―
прохрипел он и тут же ввел два пальца в лоно.
― Ммм… Она буквально требует этого.
Глава 7
Сонно потянувшись в кровати, я улыбнулась, ощутив приятную боль в теле. После того,
что мы с Гришей вытворяли прошлой ночью, неудивительно, что я сейчас совершенно без
сил. Мало того что в бане парились, так еще многочасовой секс дает о себе знать. В общем,
кажется, я похудела за ночь килограмма на два. Подумать не могла, что грубиян окажется
настолько страстным и голодным до женского тела любовником. Интересно, а сколько ему
лет? И фамилию его я не знаю.
Открыв глаза, улыбнулась. Как же тепло в кроватке. И по всей видимости, Гриша с
самого утра топит печку, потому что стена под боком очень горячая. Он решил меня
поджарить?
Я слегка отодвинула одеяло, когда вспомнила, что на мне нет никакой одежды. Грубиян
был против, чтобы я натягивала на себя пижаму.
Дверь слегка скрипнула, и в комнату вошел Гриша. Я облизнула губы, с удовольствием
рассматривая его мускулистую грудь.
― Проснулась, ― хмыкнул он, и присев на край кровати, тут же достал меня из‐под
одеяла, и усадил к себе на колени.
― Я вообще‐то голая, ― немного смущенно произнесла, понимая, что на самом деле
глупо стесняться после ночи страсти.
― Это же хорошо. Были бы в квартире, заставил бы тебя так ходить целый день.
― Боюсь, что в таком случае ты бы меня брал на каждой удобной поверхности.
― И не удобной тоже, ― хмыкнул он и прижался к моим губам.
Его руки сжали ягодицы и тут же поползли вверх по спине. По коже побежали мурашки,
соски затвердели, и я прогнулась в спине, желая быть ближе к горячему телу. Одна рука
Гриши переместилась мне на грудь, сжимая ее и принося еще больше желания. Между
ножек сразу же стало влажно.
― При первой встрече я подумал, что ты ханжа.
― При первой встрече ты был практически без сознания. Так что твои выводы
неверные.
― Согласен, ― выдохнул он, и склонившись, с жадностью обхватил губами сосок.
Ох, как же хорошо.
Переместил руку к животику и ниже. Коснулся промежности и нежно погладил мокрые
от желания складочки.
― Ой, как мне нравится твоя девочка. Такая отзывчивая.
Еще бы. Такой мужчина рядом. Но говорить об этом я не стала.
― Чуть позже трахну ее еще много раз. Но нам нужны презервативы. Боюсь,
последствия нас могут ждать после этой ночи.
― Интересно, где ты возьмешь их?
― Максу позвонил, ― признался он, пожав плечами, а я посмотрела на него, как на
дурака.
― Ты с ума сошел? ― я отстранилась от него, заглядывая в глаза.
― Что не так?
― Теперь Макс знает, что ты трахаешь врачиху. Прекрасно. Будто проститутку привез
своему брату, ― я соскочила с него и тут же метнулась в поисках одежды.
 Нашла спортивный костюм и трусики. Быстро переоделась, и оглянулась, не заметив
носков.
― Врачиха, попусти пары. То, что я тебя трахаю, касается только нас двоих.
― Да, и твоего брата, который заботливо привезет тебе резинки для дальнейшего
развлечения. Фу!
Вышла из комнаты и наткнулась на свою сумку. Отыскала носки и плюхнулась на
табуретку на кухне.
― Нина, давай ты не будешь жрать мне мозг, ― услышала над головой и опустив ногу
на пол, задрала вторую.
― Знаешь, я как‐то пережила унижение, когда твой братец покупал мне трусы и
прокладки, но с презервативами и информацией о том, что мы спим, ты переборщил.
Поднявшись с табуретки, оттолкнула грубияна в сторону, отчего он едва не шмякнулся
на горячую печь, и схватив пуховик, вышла в коридор.
― Валенки возьми, дура. И не уходи в лес. Перебесишься, и возвращайся.
Он поставил валенки за дверь и только хотел закрыть ее, как я тут же перехватила за
ручку.
― А может, ты еще сказал Максу, чтобы таблетки купил для меня? Ведь мы всю ночь
трахались, и врачиха могла залететь?
По его реакции, по выражению лица поняла, что он это сказал. Я лишь едва заметно
покачала головой и сунув ноги в валенки, пошла к выходу. И у самой двери, перед тем как
закрыть ее, развернулась и буркнула:
― Идиот.
Ох, как же он меня разозлил. Со всей силы хлопнула деревянной дверью, и по
расчищенной дорожке пошла к воротам. Мне нужно остыть, иначе я ночью придушу его
подушкой.
Нет, это же надо так испоганить утро? Ну, и что уже почти полдень? Я‐то только
проснулась.
Конечно, я понимаю Гришу в том, что он не хочет незапланированного ребенка. Да и
мы с ним так, на время, доставить друг другу удовольствие. Но и я не какая‐то там
подстилка, которую можно обсуждать со всеми. Даже если это твой собственный брат.
Обидно и неприятно. Нет, я, конечно, уверена, что он преподнес Максу в довольно
корректной форме, но тот же не дурак. Все понимает.
Мне стыдно. Чувствую себя шлюхой.
Натянула на голову капюшон, и уткнувшись носом в воротник, медленно побрела по
нерасчищенной улице. Уходить далеко не стану, а то снова заблужусь. Глядишь снег пойдет
и следы мои засыплет. А машины здесь никакие не ездят, разве что кроме Макса. Да и
соседей я не наблюдаю.
Вздохнув, подняла голову и посмотрела на затянутое тучами небо. Весны хочется, или
домой. Что реальнее на данный момент? Сама не знаю. Уговорить вернуться в город этого
грубияна? Вряд ли. Весна? Рано.
Маме позвоню, ее голос меня утешит.
― Доченька, привет, ― мама ответила после второго гудка.
― Привет, мамуль. Как вы?
― К празднику готовимся. А ты? Точно не надумала приехать к нам?
Мои брови взметнулись вверх.
 ― Эм, мы с тобой еще не говорили об этом.
― Знаю. Но к нам приезжал брат твоего жениха, и сказал, что ты остаешься на
праздники с Гришей.
Брови поползли еще выше.
― Угу.
― Какой он хоть, расскажи? Твоего возраста?
― Мамуль, а давай я попозже перезвоню? Ближе к вечеру, хорошо?
― Что‐то случилось? ― удивленно спросила она, а я уже развернулась на сто
восемьдесят градусов.
― Нет, что ты. Просто Гриша зовет. Помочь надо.
― Ладно. Надеюсь, ты скоро нас познакомишь.
― Угу. Пока, мамуль, ― и сбросила вызов, торопясь обратно к женишку.
Конечно познакомлю, если будет с кем.
Сунула телефон в карман, и быстрым шагом дошла обратно к дому. Вообще странно,
одна халупа на весь лес, да еще отгороженная забором. Неужели Гриша здесь часто бывает?
Интересно, а врачих здесь тоже много было? Эти и многие вопросы мне не терпелось задать
сейчас этому гаду. Я ему покажу и невесту, и брата жениха.
С размаху закрыв калитку, прошла по расчищенной дорожке, обратив внимание, что на
веревке уже нет моих вещей и трусов верности. Благо мозги включил и снял белье.
Захлопнула двери в дом и залетев на кухню, увидела удивленного грубияна. Ах, заботливый
какой, трусы мои вешает около печки, чтобы разморозились.
― Полож трусы, ― рявкнула я, скидывая прямо на кухне валенки.
― Мозги замерзли?
― Трусы полож, сказала!
― Да на, ― буркнул он и швырнул замерзшие ленточки мне в грудь.
Я перехватила белье и двинулась в его сторону, вырывая из рук замерзшее полотенце.
― Сюда иди.
― Врачиха, ты точно перемерзла?
― Я перемерзла? Иди сюда, женишок.
Гриша посмотрел на меня с подозрением, и сделал шаг назад.
― Кажется, тебе нужен врач.
― Ах мне? А может тебе? Или лучше твоему брату, который не умеет язык держать за
зубами? А может он у него такой длинный, что впору укоротить?
― Мне это надоело, ― произнес Гриша, и оттолкнувшись от стены, к которой я его едва
не прижала, он двинулся на меня, ― у тебя температура?
Рукой коснулся моего лба, а я шлепнула его, чтобы не трогал.
― Температура у всей вашей шизанутой компании. Сначала вы меня похищаете, как
настоящие бандиты, коими вы в действительности и являетесь, потом заставляете меня жить
среди леса. Меня, девушку! Ладно, я как‐то смерилась с этим, потому что выбора нет.
Дальше ты заставляешь своего одноизвиленного брата купить мне трусы и прокладки. И я
уверена, он десять раз представил в своей голове какая же у меня задница, чтобы
поместилась в эти самые трусы. А что происходит потом? Ничего! Просто один
одноизвиленный брат просит второго купить презервативы! Чтобы трахать эту самую
врачиху.
― Я бы пожелал, чтобы ты заткнулась.
 ― Да сам заткнись! ― рявкнула я, ударив кулаком ему в грудь.
Грубиян даже не пошатнулся. Ох, мне бы действительно рот закрыть, а то прихлопнет,
как муху. Так нет же, понесло уже меня.
― Что происходит дальше? Оказывается, моя мама и не особо ждет меня на Новый год.
А все почему? Да потому что этот идиот Максим, который казался мне сначала более
адекватным среди вас троих, ляпнул каким‐то образом маме, что, видите ли, Ниночка
остается на праздники с женишком Гришенькой. С его братом! Так вот, у меня вопрос
созрел! А вы нихрена не забыли спросить? Или меня здесь вообще никто за человека не
считает?
Гриша смотрела на меня удивленным взглядом, а мне ужасно захотелось отпустить ему
по лбу щелбан. Да такой, чтобы зазвенело.
― Какой жених? ― вдруг спросил он, нахмурив брови.
― Высокий брюнет с серыми глазами, наглой усмешкой и бандитской пулей.
― Я в женихи тебе не записывался.
― Тогда поздравляю, брат твой тебя записал. А теперь, будьте добры оба, позвоните
моей маме и скажите, что ее дочь свободная девушка и заслуживает самого лучшего
мужчины. А не вот это вот, ― осмотрела его с ног до головы, и швырнув трусы в сторону
стола развернулась чтобы уйти.
Сил не было и зла не хватало. Только вот Грише было все равно. Он резко перехватил
меня за руку, развернул к себе лицом и своим телом припечатал меня спиной к двери.
― Ну ты и чертовка, ― ляпнул он, и буквально сорвал с меня пуховик, отбрасывая его в
сторону.
― Смотри мне, еще на печку кинешь!
― Какая же ты страстная, когда злишься, ― прохрипел грубиян и с жадностью впился в
мои губы, выбивая из легких весь воздух.
― Ты не нормальный, ― в тон ему, прохрипела я, вмиг оказываясь на руках и
обхватывая ногами его бедра.
Гриша сорвал с меня кофту, проложил поцелуи по шее вниз к груди. А я дурея от его
страсти, промежностью терлась о твердый бугор в его штанах, и руками пыталась
пробраться под его футболку. Срочно хотела коснуться каменного пресса, а потом
спуститься ниже и обхватить эрегированный член пальцами. Сжать его и почувствовать все
его желание, которое испытывает ко мне.
Как же я его ненавижу в эту секунду. Так сильно, как и хочу.
Лифчик следующим улетел в сторону, и Гриша, пересадив меня на стол, с огромным
удовольствием принялся терзать мою грудь. Он сжимал ее руками, облизывал языком,
покусывал соски и втягивал их в рот, разнося по моему телу сладкую негу. Я не сдержалась и
стянула по его крепким накачанным руками футболку, и продолжая сжимать ткань в руках,
принялась с жадностью исследовать его грудь губами. Пальцами касалась пресса и не
сдержавшись, опустила руку ниже, накрывая его член. Гриша выдохнул, запрокинув голову, а
в следующую секунду, пальцами приподнял мое лицо за подбородок и впился в губы
страстным поцелуем. Я глухо простонала, когда он рукой прижал меня к себе, и я грудью
ощутила его грудь.
Перед глазами все поплыло от желания ощутить его член внутри себя. И хоть ночью мы
уже успели попробовать друг друга, но каждый новый раз становилось волнительно и
немного трепетно, как в первый раз. Я схватилась за его руку, желая, чтобы он коснулся
моих влажных складочек, когда дверь на кухню неожиданно открылась и я сразу же
прикрылась футболкой Гриши.
― Бл*ть, Макс, какого черта? ― зло прорычал Гриша, прикрывая меня собой.
― Ты же сам позвал, ― обиженно произнес Максим, демонстративно размахивая
пакетом. Небось резинок накупил на год вперед.
Я спрыгнула со стола, прижимая футболку к груди, и оттолкнув мужчину, поспешила
скрыться в комнате, ляпнув по дороге:
― Как же я вас ненавижу. Идиоты.
Глава 8
Подумать не могла что все зайдет так далеко. Нет, я не жалею о проведенной ночи с
Гришей, но его дальнейшее поведение меня очень огорчило. А тут еще и Макс приперся
невовремя. Это уже за гранью. Я больше не хочу терпеть подобное.
Натянув на себя футболку, сложила имеющиеся в комнате вещи, и выдохнув уселась на
кушетку. Оставаться здесь я больше не намерена. И мне плевать что думает по этому поводу
Гриша, о котором я черт возьми, ничего не знаю.
Хочу домой, а еще лучше к маме в объятия. И отмыться от стыда этого. Сходить в душ и
мочалкой хорошенько потереть тело.
Боюсь представить, что я ощущала бы, если бы Максим зашел в момент, когда Гриша
был во мне. Это было бы невероятно неудобно. Мне и так стыдно от того, что произошло, и я
не знаю, как теперь смотреть в глаза Макса. И вроде мне должно быть все равно, что он обо
мне думает, только вот я знала, что я не шлюха.
На кушетке просидела около двадцати минут, когда в комнату наконец‐то зашел
грубиян. Он ухмыльнулся и подошел ко мне ближе.
― Когда ты злишься, возбуждаешь меня еще сильнее, но вот то, что на тебе моя
футболка, да еще и на голое тело.
― Черт, ― выругалась я, даже не заметив, что надела его футболку.
― Тебе очень идет.
― Постираю, отдам. А сейчас, я требую немедленно отвезти меня домой.
― Нет, ― резкое и категоричное.
Кто бы сомневался.
― Я не спрашиваю, я требую. Или что, ты будешь удерживать меня здесь силой? ―
посмотрела на него гневным взглядом и соскочила с кушетки, когда Гриша собирался
присесть рядом.
― Нина, прекрати вести себя как дура. Ты взрослая умная девушка и все прекрасно
понимаешь.
― Нет, Гриша, я дура. Я дура, ты прав. Я позволила унижать себя. Вот моя главная
ошибка. А если в тебе есть хоть капля человечности, то поступи как настоящий мужчина и
отпусти меня.
Он стоял напротив и смотрел на меня гневным взглядом. Я видела, как ему было тяжело
контролировать себя, и наверняка он хотел размазать меня по стеночке.
― Нина, к чему ты все усложняешь? Еще с утра все было хорошо.
― Я не усложняю, Гриша, я просто хочу прервать все это пока не поздно. Мне
неприятно и больно от того, что ты выставил меня перед своим братом шлюхой.
― Это неправда.
― Это правда. Это правда, Гриша. Я себя ощущаю таковой. Позвони Максу, пусть
вернется за мной.
― Нет, ― он покачал головой и развернувшись, вышел из комнаты.
― Где таблетка? Ты же и об этом позаботился? Давай таблетку. Я не хочу рожать детей,
к тому же от бандита.
Гриша резко развернулся и с силой прижал меня к двери, когда я пошла следом за ним.
― Не выноси мне мозг, врачиха. То, что я тебя трахнул, не означает, что ты можешь со
мной разговаривать в таком тоне…
― Иначе что? Убьешь меня? Так давай! Я смотрю для тебя это обычное дело. Давай,
придуши здесь и закопай. Кто меня в лесу будет искать?
― Если ты хоть кому‐то что‐то ляпнешь, я тебя размажу. Даже если ты улетишь на
другой конец света, я все равно тебя найду. Ты поняла меня?
Я смотрела на него и понимала, что тот мужчина, который был со мной ночью, и этот,
который стоит напротив, два совершенно разных человека. Но от этого мне не обидно. Я
знала, что секс ни к чему не приведет. Удовольствие. Не более.
― Поняла, ― выплюнула я, и тут же оттолкнула его.
Гриша, прищурившись посмотрел мне в глаза, а потом достал из пакета таблетки, и
распечатав, сунул мне в руку одну.
― Пей.
Я ухмыльнулась и положила в рот таблетку. Из ведра черпнула чашкой воду и запила.
― Доволен?
Отвечать он не спешил. Рассматривал меня с ног до головы, а потом выругавшись,
порылся в телефоне и приложил трубку к уху.
― Возвращайся. Врачиху забыл. Нет! Заберешь Нину.
На душе стало легче. Все‐таки уступил. Решил меня отпустить. И на том спасибо.
По всей видимости Макс уехал не далеко, и уже через десять минут ждал меня у
деревянных ворот. Я забрала лишь свой медицинский чемодан, сумку с личными вещами и
телефон. Пакет с одеждой трогать не стала. Мне чужого не надо.
Сунув ноги в сапоги, закуталась в пуховик и вышла из дома. В лицо тут же дунул
холодный ветер. Я поежилась и направилась к калитке.
― Врачиха.
― Иди к черту.
Смотреть на него не хотела. Гриша не понял почему я так отреагировала, а значит, нам
и говорить не о чем.
― Я тебя не оставлю, ― услышала в спину, и медленно развернулась.
Я не знала, что он хотел сказать этими словами, но спрашивать не собиралась. Мне не
интересно. Рассказывать о том, где я была и кому помогала я не стану. Да и что говорить? Я
даже Гришиной фамилии не знаю, не говоря о чем‐то большем. А вот за опыт в операции
ему спасибо.
― Позвони моей маме, и скажи, что мой парень оказался полным придурком. А то я
даже не знаю, как ей объяснить, почему я рассталась с несуществующим женихом.
И развернувшись, я прошла к машине. Без посторонней помощи забралась в теплый
салон, и уткнулась подбородком в ворот пуховика.
― Врачиха, ты это… извини, ― неуверенно произнес Макс, заставляя меня прикрыть
глаза.
― Просто отвези меня домой.
Мне не больно, что с Гришей все вышло, как вышло. Мне не нужны отношения с ним, и
я не влюбилась в этого человека. Мне больно, что после глупого поступка я чувствую себя
униженной. Виновата ли я сама? Нет, я так не считаю. Пусть виноватым чувствует себя
Гриша. Только вот я уверена, ему глубоко все равно.
― Домой хочу, ― снова прошептала я, и прикрыв глаза, провалилась в сон.
Очнулась я, лежа в своей кровати. Открыла глаза и обалдела от того, что на меня
смотрит мой потолок. Или я на него смотрю. Неважно. Повертела головой вправо, потом
влево, и убедилась, что я действительно нахожусь в своей комнате. Закатила глаза и
отбросило в сторону одеяло. Спасибо, что в своей одежде. Но откуда Макс знает и мой
адрес? Такое ощущение, словно он знает обо мне все, вплоть до того, что я ем на завтрак.
Хотя это вряд ли. Я сама порой не знаю, что приготовить.
Поднявшись с кровати, я прошлась по квартире и отметила, что дома я одна.
Защелкнула замок на случай, если кто‐то из этой компании сделал дубликат ключа и решит
меня навестить. Хрен войдет. Видеть никого не хочу.
Прошла в ванную и сбросив с себя вещи, с удовольствием забралась под теплые струи
воды. Нужно немного отдохнуть, расслабиться и попытаться отвлечься. Думать о Грише нет
никакого желания. Мне все еще неприятно его поведение.
В душе я простояла около двадцати минут, наконец‐то почувствовав облегчение.
Вспенив мочалку, обтерла тело, и смыла пену. Проделала так несколько раз, наивная, можно
подумать таким образом я смогу стереть из памяти… нет, хватит. Не хочу даже имя его
вспоминать. Спиной упершись в стену, прикрыла глаза и прикусила губу, чтобы не
расплакаться. Просто мне было с ним хорошо. Это не влюбленность, а эмоции, это то, чего я
так давно не получала. С Гришей у нас случилась страсть, и я надолго запомню эту
единственную ночь, когда я полностью отдалась мужчине не думая, что в ответ не получу
ласку.
Оттолкнулась от стены, и отбросив на полочку мочалку, смыла с себя остатки пены.
Выключила воду и вышла из душевой кабинки, собираясь теперь выпить кофе и укутавшись в
одеяло посмотреть какой‐нибудь новогодний фильм. То что сейчас нужно.
― Алло, ― сонно промычала в трубку утром пятого января.
― Нинка, дрыхнешь что ли?
― Галь, ты?
― Ооо, только не говори, что номер мой удалила.
― Пффф, ― я вздохнула, и перевернувшись на спину, потерла глаза, ― я даже на экран
не смотрела. Успокойся.
― Значит, не удаляла?
― Не удаляла, но надо было. А желательно в черный список, чтобы ты мне глупые
вопросы не задавала.
― Да ну тебя. Ты лучше скажи, что вечером делаешь?
― Обычно ем мандарины, пью вино и смотрю фильмы. А с какой целью
интересуешься?
― Тю, как с какой? ― возмутилась она, как всегда своим звонким голосом. ― Погнали
в клуб? Надоело дома киснуть. Мои укатили в Куршевель, годовщину отмечать, а я дома сама
постоянно.
― А как это ты с родителями не поехала?
― Ай, что мне с ними делать? Мама у меня, конечно, оторва, но там папа ее не
отпустит в клуб потусить. Ревнивец же.
― То есть, ты мне предлагаешь вместо твоей мамы тебя терпеть?
― Очень остроумно. В клуб идешь?
Я вздохнула и села в кровати.
― Когда?
― Сегодня, конечно. Там в одном из залов мужской стриптиз будет.
 ― Галь, мне завтра на смену. Какой клуб?
― Ой, тебе всегда на смену. В девять заеду, и только попробуй быть не собрана. Платье,
каблуки, и вечерний макияж. Все, до встречи.
И она отключилась, не собираясь слушать мой ответ. Да уж, и почему я не удивлена?
Бросив взгляд на экран, отметила, что часы показывали девять утра. В общем, можно
еще поспать. Так подумала я до того, как начала вырубаться, а меня снова разбудил звонок
телефона.
― Чего тебе еще, Галя?
― Доченька, это мама.
Фух.
― Ой, привет, мама. Прости, Галька с утра трезвонит, в клуб зовет.
― О, вот и правильно. Сходи, если Гриша твой не против. А если против, подразни его.
― Мам, а можно я не буду отчитываться Грише? Вот сама решу, ладно?
― Ладно, я просто сказала.
Достали меня со своим Гришей.
― Ты просто так звонишь? Как там папа?
― Папа уже с друзьями на рыбалку уехал. Представляешь? Ну да ладно, пусть с дядей
Сережей и дядей Витей водочки попьют. А то скоро работа начнется.
― Тоже дело, ― хмыкнула я, и поднявшись с кровати, прошла к окну.
Уснуть уже все равно не смогу.
Распахнула шторы, и отметила, что сегодня ночью шел снег. Как же красиво теперь на
улице.
― У тебя все хорошо? Завтра на работу?
― Да, завтра смена.
― Нин, сегодня клуб, завтра работа. Ты хоть Грише внимание уделяй, а то у него голос
расстроенный такой был с утра. Вы не поругались?
Я нахмурилась, и почесав висок, попой плюхнулась на край кровати.
― Я не поняла, вы что, созваниваетесь что ли?
― Иногда. Он мне сам позвонил первый, сказал, что свадьба откладывается, потому что
мне сообщили без твоего ведома. Не сердись на него. Я так поняла, что его брат что‐то там
напутал с датами.
Господи! О чем она говорит? Макс с Гришей совсем головой двинулись?
― Да, напутал мам. Макс там по жизни идиот. Не обращай внимания.
― Хорошо. Ну ладно, у меня оладушки стынут, если что звони. Или на чай приезжай.
― Как‐нибудь приеду. Пока, ― и я сбросила вызов, чувствуя, что вот‐вот и сорвусь.
Прекрасно, нет, просто идеально. Он еще смеет звонить моей маме. Как же хорошо, что
у меня нет его номера, иначе бы я ему такое сейчас устроила. Точно бы не забыл, как и я ту
ночь, которая мне уже неделю покоя не дает. Надо будет заглянуть на сайт игрушек для
взрослых, иначе изведу себя.
Так, стоп, у мамы ведь есть его номер. А что, если написать ему несколько
некультурных слов с неизвестного номера? Только вот думаю, что у него есть мой номер, и
он все поймет.
Галя! Вот ты‐то мне и поможешь. Ну не убьет же Гриша ее, в конце концов. Да и я
постараюсь писать как можно вежливее.
Сколько там время? Блин, только пять минут прошло.
Когда там уже вечер? Галя, я жду тебя, как никогда.
Глава 9
Весь день провела дома за уборкой и приготовлением ужина. Пыталась отвлечься от
мыслей, и поняла, что в следующий свой выходной пойду в спортзал. Во‐первых, не
помешает немного подтянуть тело, а во‐вторых, во время тренировок получается не думать о
глупостях. В моем случае глупость, это наглость Гриши и Макса. Нет, я не понимаю, для
чего грубиян названивает маме? Чтобы узнать, как у меня дела? Или боится, что я все же
могла забеременеть? А если даже и так, то что? На аборт пошлет? Надо на всякий случай
язык за зубами держать, хотя я же тогда выпила таблетку и вряд ли бы забеременела. А если
просто интересуется моим здоровьем, тогда почему не позвонит мне лично? Странный
Гриша. Хотя, когда с ним было иначе?
Распахнув дверцы шкафа, взглядом прошлась по вешалкам и отметила, что у меня в
основном летние платья. Перебрала пару нарядов и замерла взглядом на коробке. Платье,
которое мне дарила мама на День рождения. А я так ни разу его и не надела. Серебристое
переливающееся на свету. Все в блестках. И как раз рукав три четверти. Отлично, это то, что
надо.
Достав коробку из шкафа, я уселась на кровать и открыла крышку. Глядя на
крышесносный наряд, подумала о том, что Гриша бы его оценил. Только вот какая разница
мне до его оценки. Пусть губу закатает и шлюх ищет, которые готовы продаться за сотку.
Вытащив платье из коробки, с улыбкой отметила, что оно определенно затмит всех
красоток вокруг. Но я не учла момент, что на спине огромный вырез и мне придется
надевать его без лифчика. Благо хоть ткань плотная и не будет заметно то, что нужно
прятать.
Ровно к девяти я была готова. Отыскала сапожки на высоком каблуке, идеально
подходящие под платье. Волосы завила в легкие локоны и нанесла вечерний макияж.
Выряжалась я так не часто, да и особо не любила краситься. Считала себя красивой и без
тонны макияжа. Но раз уж такое дело, почему бы и не оторваться. Все‐таки новогодние
праздники. Как знать, может встречу мужчину, который согласиться провести со мной всю
жизнь.
От мыслей отвлек звонок в двери. Галька приехала.
Заглянула в глазок и улыбнулась. Пунктуальная барышня. Еще бы, все что касается
тусовок Галя всегда первая.
― Привет… ваааау, ― восторженно произнесла она, смотря на меня округлившимися
глазами, ― охренеть красотка. Слушай, у тебя случайно никто не появился?
― Почему у меня должен кто‐то появиться для того, чтобы выглядеть красиво?
― Не знаю, просто ты слишком охренительна.
― Спасибо, ― немного смущенно произнесла я, и надев шубку, забрала с комода
ключи.
― Определенно, ты лучшая чика этого вечера. Страшно представить сколько мужиков
сегодня набьют друг другу морды ради тебя.
― Не преувеличивай, ― отмахнулась я, закрывая дверь на ключ.
В клуб нас привез Галин друг, парень, который не первый год рассчитывает на
серьезные отношения с ней. Но насколько я знаю, пока что между ними только секс.
Подруга не хочет влипать в глубокие чувства. Хотя я не понимаю ее. Димка мужик
классный, добрый, хорошо зарабатывает, а Галька носом крутит.
― Спасибо, Дим, ― произнесла я, выбираясь из авто.
― Не за что. Галь, подожди…
Ага, значит наставления сейчас даст ей. Мешать не буду.
Отошла в сторону и поежилась, понимая, что в мороз в капроновых колготках не очень‐
то и уютно. Но да ладно, все равно в помещении будем.
Укутавшись в шубку, взглядом обвела парковку, хорошо освещенную ночным светом.
Отметила внедорожник подобный тому, что у Макса и поежилась, прогоняя ненужные
мысли. Не только же у него такая тачка.
― Идем? ― подбежала Галя, с блестящими глазками и мокрыми губами.
― Дура, губы потрескаются на морозе.
― Ой, Димка балбес, как пристал с поцелуями.
― А у тебя глазки сияют. И чего мозги пудришь мужику.
― Да ну тебя, ― отмахнулась она, и схватив меня за локоть, потащила в клуб.
Я еще раз бросила взгляд на ту машину, и быстро забежала в помещение. Ох, как тут
тепло.
― Пойдем, столик уже готов.
―Ты заказала?
― Да. Иначе бы мы с тобой сидели на полу. Или у кого‐то на коленях. Хотя, глядя на
тебя, уверена, кто‐то приватизирует эту попку.
― Галь, иди в баню, ― рявкнула я, и тут же вспомнила свой последний поход в баню.
Да уж. Лучше вообще рот закрыть.
Отдали в гардеробе верхнюю одежду и во всей красе прошли по залу к нашему столику.
― Здесь уютно, несмотря на громкую музыку.
― Я знала, что тебе понравится.
Можно подумать она привезла меня сюда для знакомства с женихом. Тоже мне, сваха
блин.
Заказав себе выпивку, и треснув сразу по одному коктейлю, мы с подругой ушли в
отрыв. Наверное, с полчаса танцевали до следующего перерыва. Я полностью забыла обо
всем что меня тревожило. Полностью отдалась танцам и погрузилась в клубную музыку,
отодвинув все на задний план.
― Нинка, тебя мужики уже глазами трахнули.
― Что? ― я прищурилась, не сразу поняв ее слова, а когда посмотрела вокруг, поняла.
Нас окружили все самцы клуба.
― Одуреть можно. Не щелкайте, проходите мимо, ― крикнула я, снова обведя всех
взглядом и мимолетно посмотрев на балкон второго этажа.
Меня словно током прошибло, и я тут же вернула взгляд наверх.
Нет. Просто показалось.
Показалось же? Там не мог стоять Гриша? Конечно, не мог. Он в лесу, залечивает раны,
и наверняка с какой‐нибудь красоткой.
― Нин, с тобой все в порядке? ― уточнила Галя, на что я неуверенно кивнула.
В порядке. Если я еще не совсем двинулась мозгами.
Отвлекшись на второй коктейль с более алкогольным привкусом, я позабыла о том
мужчине, что порой не давал моим мыслям покоя. Мы с Галей присели за столик, и болтали
на разные темы, когда к ней подошел незнакомый мне мужчина, но одаривший меня
любопытным взглядом.
― Костя, привет, ― тут же запищала Галя, подпрыгивая со стула и бросаясь в объятия
мужчине.
― Привет, красотка. Отдыхаете?
― Да, выбрались с подругой потусить. Знакомься, это Нина. Нин, а это мой
двоюродный брат Костя.
Костя подал мне руку, и я, поднявшись, задрала голову смотря ему в глаза. Красивый
мужчина, но не… Нет, просто красивый.
― Приятно познакомиться, ― произнес, с жадностью смотря мне в глаза.
― И мне.
― Девочки, присоединяйтесь к нашей компании. У нас вип‐комната.
― О, отлично. Нин, ты как?
Я пожала плечами, и улыбнулась:
― Почему бы и да?
― Отлично, пойдемте. Я оплачу ваш заказ здесь.
Галя, довольная потащила меня за собой. Мне в принципе было все равно где отдыхать,
и с кем. И если там хорошая компания, почему бы и не присоединиться?
Пока мы поднимались по ступенькам, я ощущала на своей оголенной спине
прожигающий взгляд Кости. Ну и что, если я ему нравлюсь, пусть смотрит. Мне тоже
приятно мужское внимание.
― Сюда, девочки.
Он открыл для нас двери, и мы вошли в уютную комнату, где сидело трое мужчин и
пара девушек. Только вот привлек меня один человек, у которого на коленях сидела
очередная девица.
Гриша. Он тоже меня узнал и жадным взглядом прошелся с ног до головы. По телу
побежали мурашки. А мой взгляд упал на его руку, лежащую на бедре девушки. Гриша тут же
убрал руку. А я улыбнувшись, поздоровалась со всеми, отмечая, что в этой компании
находился Паша и Макс. Просто замечательно. Может, нужно было отказаться?
― Знакомьтесь, моя сестра Галя…
Дальше я не слушала, наблюдая за тем, как девица на руках Гриши принялась пальцами
выводить узоры на его груди. Не знаю почему, но мне стало неприятно такое поведение.
Хотя, чего я ожидала от этих мужчин?
― Неожиданно встретить хорошую девочку Нину в таком заведении, ― услышала я
голос Паши, стоило присесть в кресло.
― А вы знакомы? ― удивленно спросила Галя, на что мне пришлось улыбнуться.
Радости это знакомство не вызывало.
― Да, было весело, неправда ли, Нина? ― этот придурок посмотрел на меня так, словно
я с ним ночь провела.
Язвительно улыбнувшись, я кивнула, глядя ему в глаза:
― Конечно. Особенно когда ты ножом мне пригрозил и хотел изнасиловать.
Ухмылка с его лица моментально слетела, а в комнате воцарилась тишина.
― Ну ты и курица, ― выплюнул он, вызывая во мне неприятные чувства.
― Друг, кажется, ты перегибаешь, ― услышала голос Кости.
― Извинился, ― я резко повернула голову в сторону Гриши, и заметила на его лице
злость.
 ― Я не поняла, а почему ты оскорбляешь мою подругу?
― Знаете, я, пожалуй, пойду. Спасибо, Галя, за «приятный» вечер.
Я только хотела подняться из кресла, как вдруг меня остановил стальной голос:
― Села на место. Паша, я жду. Нина тоже ждет.
Паша резко поставил на стеклянный стол стакан с алкоголем, и едва не выплюнув,
произнес:
― Извини, Гриша, что тебе шлюха дороже друга.
Меня словно ледяной водой облили, но я не собиралась терпеть такое поведение. И
Гриша кажется тоже. Он едва ли не сбросил с себя девицу, и в два шага догнав Пашу,
перехватил того за плечо.
― Какой ты мне нахер друг, если оскорбляешь девушку? Я что‐то не припомню
подобного в своем кругу. Или ты злишься, что Нина тебе не досталась? А что, лучше
оскорбить ее? Или повести себя, как мужчина и успокоиться?
Для меня стало неожиданным поведение Гриши. Я не думала, что он заступиться, по
крайней мере не после того, как я буквально сбежала от него. Но Гриша оказался настоящим
мужчиной. Безусловно мне было приятно, что он заступился.
― Извини, Нина, ― буркнул Паша, и сбросив с себя руку друга, вышел из комнаты.
Я тоже больше не желала здесь оставаться. Прошла мимо Гриши чувствуя на себе его
прожигающий взгляд, и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.
Нагулялась, домой хочу.
Локтями оперлась о перила, и устало опустила голову.
Зачем я сюда вообще поперлась? Мало мне прошлых мыслей, так теперь еще новые
добавились.
Вздрогнула от неожиданности, почувствовав на спине мужское касание. Развернулась и
отошла на метр от этого грубого, красивого нахала.
― Не трогай меня, ― буркнула я, прожигая взглядом красивое наглое лицо.
― Кусаешься. Не нужно делать вид будто, между нами, ничего не было.
― Почему же? Было. Но в прошлом. Сейчас я не хочу, чтобы ты меня трогал.
― Нина…
― Зачем ты звонишь моей маме? У нее и так лапши на ушах много. Она до сих пор
думает, что свадьба будет.
― Прекрати злиться. Я тогда глупо поступил, доверив Максу покупку резинок, но
другого выбора не было.
― Конечно не было. Трахаться ведь хотелось. Прошу, не звони моей маме. И сделай так,
чтобы я больше тебя не видела.
Я резко развернулась и хотела сбежать вниз по лестнице, когда меня неожиданно
прижали спиной к груди крепкие руки. Дыхание сбилось и от близости мужчины, я не
выдержала и прикрыла глаза. Хотелось закричать, ударить и сбежать подальше от Гриши, но
я оказалась слишком слаба. Желание остаться пересиливало желание убежать.
― Гриша, не надо. Ты снова сделаешь глупость.
― Я скучал по тебе.
Я замерла от его слов, а потом развернувшись в кольце рук, прищурилась, заглянув в его
глаза.
― С той куклой, что была на твоих руках?
― Для кого ты нарядилась?
 ― Ты не ответил.
― Нина, прекрати, ― прорычал он, пальцами поглаживая меня по спине.
― Сколько баб у тебя было за это время?
Мне важно было узнать. От его ответа зависело наше дальнейшее общение.
― Я только вчера приехал из леса.
― А вот как! И сразу шлюху снял. Гриш, отвали от меня, ― я хотела вырваться из его
захвата, но он не позволил.
― Я не собирался трахаться с ней.
― Конечно, именно поэтому она сидела на твоих руках. Я не дурочка, и лапшу на уши
мне вешать не надо. Пусти, я домой хочу.
― Я отвезу тебя, ― и он, перехватив меня за руку, потянул вниз по ступенькам.
Интересно, а мое мнение его не волнует?
― Отлупить твою задницу за такое платье.
― Иди к черту!
― Только с тобой, милая. Только с тобой.
Глава 10
На улице, кажется, похолодало. Хотя я ведь выбежала из клуба в одном платье, а Гриша
пошел в гардеробную, попросив подождать меня в фойе. Ага, кончено же я не буду его
слушать. Тоже мне, начальник.
Обняв себя руками, поежилась и тут же выдохнула, почувствовав на плечах свою шубу и
крепкие мужские руки, сжимающие предплечья.
― Почему ты такая неугомонная?
Я развернулась к нему лицом и сбросив с себя его руки, заглянула в глаза.
― Ты только что собирался трахать какую‐то шлюху, и хочешь, чтобы я относилась к
тебе с уважением?
― Если бы я хотел трахать кого попала, попросил бы Макса привезти мне в лес бабу.
― Уверена, так и было. Послушай, Гриш, мне все равно с кем ты и что делаешь, но не
надо думать, что я шлюха. Я была с тобой той ночью, потому что я женщина, и тоже хочу
ласки. Только я не прыгаю с члена на член. Но не надо думать, что я по одному твоему
щелчку, снова раздвину перед тобой ноги. Я уважаю себя.
― Я никогда из‐за одной бабы не отказывался от других. А сейчас не хочу никого,
кроме тебя.
― Смешно. Все, я могу идти?
― Иди, ― я выдохнула, ― в мою машину.
Я едва не зарычала от злости, и все же не сдержавшись, кулаком двинула ему в грудь.
Ай, больно.
― Если бы на улице было тепло, трахнул бы тебя прямо тут.
― Ну да, как шлюху.
― Нина, прекрати.
― Просто отстань от меня, Гриша. Ты не понимаешь, что я тебе не верю? Где ты был
всю эту неделю, почему ни разу не позвонил? Или ты только моей маме способен звонить?
Кстати, зачем ты это делаешь?
― Села в машину. Мне надоело твое поведение.
Я ухмыльнулась.
― Да? А мне что говорить? Нет, ну правда, зачем ты звонишь моей маме? Вы вообще с
Максом не понимаете, что мама верит будто ты мой жених!
― Мама умная женщина, а вот ты тупишь.
Он схватил меня за локоть и потянул к передней двери. Распахнул ее, и буквально
усадил меня в кресло.
Грубиян!
Гриша сел за руль, и завел двигатель. Мне же хотелось огреть его чем‐то тяжелым.
― Я собираюсь отвезти тебя домой. Надеюсь, ты не завела себе любовника?
― Четыре негра ждут меня из клуба, ― ляпнула я и отвернулась к окну, когда меня
грубо схватила мужская рука за подбородок, поворачивая к себе.
― Ты меня раздражаешь своим поведением.
― Отлично, ― и я только попыталась нащупать ручку и выйти из машины, как Гриша
резко заблокировал все замки.
― Это не значит, что ты сейчас пойдешь одна. Я лично отвезу тебя домой.
 ― Я не буду с тобой спать.
― Не волнуйся, этого не потребуется. Пока что.
Угу, мечтай.
Гриша тронул авто, выруливая с парковки и все это время держа руку на моем бедре. Не
скажу, что мне это не нравилось. Но я злилась на него за его поведение. Зачем он мне
нужен? Зачем повез домой?
― Не хочешь спросить, как моя рана? ― в тишине салона раздался его голос.
― Не хочу.
― Даже как врач?
― А я еще как‐то могла спросить? Не как врач?
Он резко затормозил, едва не создав аварийную ситуацию на дороге. С силой ударил по
рулю ладонями, и схватив меня за шубу, развернул к себе лицом.
― За что ты на меня злишься? Скажи? За что? То, что неделю не появлялся? Или то, что
бабу на коленях пригрел? Так мне еще десять раз надо повторить, что я не собирался ее
трахать? Слышишь меня, не собирался, ― встряхнул меня, смотря гневным взглядом в глаза.
Я обхватила руками его запястья, и покачав головой, грустно улыбнулась.
― Мы не с того начали, Гриша. Между нами, ничего нет, но я уже получила тонну
унижений от твоей компании. От тебя. Ты меня унизил перед Максом. Сегодня меня снова
унизил Паша, да еще и при посторонних людях. А может ты думаешь, после того как я
увидела на тебе бабу, меня это подняло в глазах твоего брата? Да я уверена, что он с меня
посмеялся.
― Макс не будет с тебя смеяться. Он знает, что ты моя.
― Чего?
Сзади резко просигналили, и Гриша зло прорычав, тронул машину вперед.
― Ты ни с кем не будешь кроме меня. И говорю это потому, что знаю, что я тебе не
безразличен.
― Ты ошибаешься.
― А эта баба для статуса была. У нас важная встреча должна состояться.
― Тогда езжай на встречу.
Гриша бросил косой взгляд в мою сторону и слегка приподняв уголок губ, произнес:
― Не важнее тебя.
― Какой‐то бред. Серьезно.
― Бывают моменты, когда для статуса приходится баб брать. Они как красивая
картинка.
― И после этого ты ко мне в женихи набиваешься? То есть, допустим, ― уточнила, ―
допустим я твоя жена, сижу дома, варю борщи, а ты в это время подписываешь договора
придерживая за задницу очередную шлюху, которая удобно трется о твой член.
Гриша скривился от моих слов, но в ответ промолчал. Потому что я права.
― Мне такое не надо, Гриша. Да я даже будучи твоей девушкой, такого не потерплю. Я
либо единственная, либо не твоя.
― Мне понадобится много сил и терпения с тобой.
― Скажи, а если бы я сегодня не пошла в клуб, долго бы ты еще не вспоминал обо мне?
― Ни дня не забывал. Или ты думаешь я твоей маме от скуки звоню?
― Почему мне не позвонил?
― Время не пришло еще. Хотел, чтобы ты остыла.
 ― Так я еще не остыла. Зачем привязался?
Я не заметила, как мы быстро добрались до моего дома. Вопрос остался без ответа, а
вот это уже не удивительно. Что он может сказать? Что просто хочет трахнуть меня? Так я
это и без его слов знаю. Только хрен ему, а не секс со мной.
― Я сама дойду до квартиры, ― прорычала я, когда мы вышли из авто, и Гриша схватил
меня за руку.
― В таком наряде? Хрен тебе, ― и он потащил меня в сторону подъезда.
Подниматься с ним на лифте специально не стала. Я знала, что он начнет приставать ко
мне, потому потащилась на седьмой этаж пешком. А ничего, пусть косточки разомнет.
Я шла впереди и ощущала на попе прожигающий взгляд маньяка Гриши. Уверена, он
мечтал руками потрогать мою задницу, да только боялся по мордасам получить. Правильно,
пусть боится.
Дотащившись на седьмой этаж, я выдохнула и обернулась к своему охраннику, который
тоже выглядел не очень бодро после такого забега.
― Спасибо. До свидания. А лучше прощайте.
― Я приеду сегодня после встречи?
― Я не буду с тобой спать, ― четко дала понять, что не жду его после посиделок с
шлюхами.
― Я просто хочу рядом быть.
― Ладно, ― пожала плечами, входя в квартиру, ― приезжай. За дверью постоишь,
подежуришь на площадке, ― и захлопнула дверь, победно улыбнувшись.
Надеюсь, нос не прищемила ему? Хотя, какая разница. Может хоть бабы разбегутся.

Гриша.
Гадина чуть по носу мне не заехала дверью. Улыбнувшись, я сжал кулаки и быстро
сбежал вниз по ступеням игнорируя лифт. Нужно срочно разобраться с делами в клубе и
вернуться к этой засранке. Может быть еще рано, и я бы не поехал если бы не эта встреча.
Но сейчас я не могу себе запретить. Ужасно хочу прижать ее к себе, впиться в ее губы
жадным поцелуем и хорошенько залюбить ее сладкое тело. Уверен, она перестанет
сопротивляться, как только я позволю себе прикоснуться к ней.
Черт, долбанная встреча, которую никак не могу перенести. А я бы с удовольствием
послал сейчас всех к черту и остался у своей врачихи. Больше недели не видел, а уже с ума
схожу, что снова оставил ее одну. Клинит меня на ней, словно сопливый мальчишка по
девчонке скучаю.
Оказавшись на улице, прикурил сигарету и посмотрел на окна седьмого этажа. Темно,
свет не включила. Наверное, чтобы я не увидел, как она смотрит. А то, что смотрит, я
уверен.
Затянулся сигаретой и снова улыбнулся. Бл*ть, как же меня к ней тянет.
Сел в авто и двинул в сторону клубу. Обговорю важные детали контракта и обратно.
Иначе придушу Пашу за его поведение. Хотя, поговорить с ним и так не помешает. Что‐то он
в последнее время распоясался. Не припомню такого за ним.
Войдя в клуб, понял, что теперь здесь очень скучно. Не на кого смотреть с
восхищением, с желанием. Я ведь практически сразу увидел ее с подругой. Стоял на балконе,
курил, а тут она в своем этом дурацком сексуальном платье. Сразу захотелось вывести из
зала всех мужиков. Особенно, когда она выплясывала, а эти мудаки пялились на ее
оголенную спину, на ее круглую задницу. Видел, что кто‐то даже пытался познакомиться с
ней, но врачиха девочка умная, сразу послала. Правильно сделала, иначе бы я этому ушлепку
челюсть подправил. Никому не позволю к ней прикасаться.
― Гриш, где тебя носит? Уже Белых приехал, ― Макс ходил по балкону и курил,
наверняка нервничая не по делу.
― Успокойся. Врачиху отвез и вернулся.
― Двинутый на ней. Пошли дела порешаем и по домам. Я и так прошлую ночь не спал.
― Ладно, ― кивнул я, и зашел в вип‐комнату, отметив, что подруга Нины беседовала с
Костей. Рядом маячил Паша.
Позже поговорю с ним.
― Всех приветствую.
Из клуба мы выползли только через полтора часа. Долго не могли прийти к одному
решению, которое могло бы быть в мою пользу. Но спорить со мной могли и по сем часов,
только в итоге я все равно оставался с выгодными условиями. Сегодня Белых решил не
тратить мое время зря и быстро сдался.
― Поздравляю, Гриш. Я в тебе не сомневался, ― пожал руку Паша, когда мы
остановились на улице покурить.
― Не ну вы вообще серьезные дядьки. Только теперь ответьте мне на вопрос, где моя
подруга?
Я прищурился, затянувшись сигаретой и выдохнув густой дым.
― Нина уже дома, и наверняка видит сладкие сны.
― Поверю. Надо зайти к ней, убедиться.
― Не суйся, будь добра.
Девушка, кажется, Галя, прищурилась и осмотрела меня с ног до головы.
― Слушай, мэн, а ты часом не влюбился?
― Галь, не лезь не в свое дело, ― произнес Костя, вовремя остановив сестру от лишних
расспросов.
― Нина моя подруга и я буду лезть в это. И так, попробуешь ее обидеть, и я лично
сверну тебе шею, ― пригрозила девчонка, вызывая на моем лице улыбку.
― Хотел бы я на это посмотреть, но не за счет Нины.
― Я буду за тобой следить. Кто меня домой отвезет?
― Я…
― Я отвезу, ― вмешался Макс, вызывая недоумение на лице Кости.
― Это я и хотела услышать. Костя, завтра позвони. Мужчины, до следующей встречи.
Чую, она у нас не за горами.
Да уж, а я думал врачиха гадюка, а нет, оказывается есть еще серьезнее дамочка.
Потушил окурок, и попрощался с Костей и Максом, а Пашу попросил задержаться.
― Да, друг. Что‐то по работе?
Я с размаху вмазал ему по челюсти. Не сильно. Травмировать не собирался. Но и хотел,
чтобы он усвоил ― Нину обижать нельзя.
Паша сплюнул, схватившись за челюсть.
― Мужики, все нормально, ― крикнул он Максу с Костей, когда те обернулись на
непонятную им возню. ― Заслужено, Гриш. В ответ бить не стану.
― Я хочу, чтобы ты знал, Нина моя женщина, и я не позволю не тебе, не кому бы то ни
было оскорблять ее.
 ― Я понял, Гриша.
― Ни словом, ни делом.
― Я извинюсь.
Я кивнул, а Паша протянул мне руку. Я пожал ему в ответ, и мы разошлись каждый к
своей машине.
Всегда знал, что в моем кругу идиотов нет.
До Нины добрался за полчаса. И хоть пробок ночью не было, но жила она не в центре, и
потому к ее дому я приехал в начале второго. Окна не светились. Наверняка спит. Не
поверила, что я приеду. А может просто лежит в темноте? Перед глазами предстала
картинка врачихи в легкой пижаме на большой кровати среди простыней. В паху тут же
стало тесно, и я, ухмыльнувшись, поторопился на нужный мне этаж.
Как и следовало ожидать, Нина мне не открыла. Я простоял на площадке около
получаса, прежде чем услышал шорох за дверью. Повернулся и застыл. Врачиха.
Стоит в коротких шортиках, в майке, и на босую ногу. Сонная, смотрит на меня.
― Я уснула, и думала ты уже ушел.
― Я уже хотел уходить.
― А где цветы? Или так торопился, что цветочные закрылись.
― Прости, я немного задержался. Пустишь чаю выпить?
― В два часа ночи? Тебе не кажется, что это немного не красиво. Без цветов, на чай, в
два часа ночи.
― Я в следующий раз исправлюсь, ― улыбнулся я, и двинулся в ее сторону.
Нина улыбнулась и медленно покачала головой.
― Цветы, а потом чай, ― и снова резко захлопнула дверь, по которой я тут же вмазал
кулаком.
― Я тебе что сопливый юнец что ли?
― А я тебе что, шлюха что ли?
Глава 11
Посмотрев в глазок, убедилась, что Гриша свалил, и победно улыбнувшись вернулась в
свою кроватку. Телефон на тумбочке замигал, оповещая о входящем сообщении. Облизнув
губы, завалилась в кровать и схватила телефон. На экране светилось сообщение от
неизвестного номера. Кому это не спится?
«Я тебе покажу, кто ты есть, и потом накажу за непослушание.»
Ах, Гришенька. Я хихикнула, и отправила ему смайлик с поцелуйчиком. Пусть
помечтает.
Выключила экран и завалилась спать.
Утром разбудил настойчивый звонок в двери. Я глаза разлепить не успела, как телефон
зазвонил на всю квартиру.
Мама? Чего это она в такую рань?
Я еле отскребла себя от кровати и медленно поплелась к двери, когда по квартире
прозвучал еще один громкий звонок.
― Да иду я, иду.
Щелкнула замок и едва не получила по носу дверью.
― Мам, ты чего штормишь с утра?
― Нина, ты считаешь это нормальным?
Я нахмурилась, смотря на нее непонимающим взглядом.
― То, что ты приезжаешь ко мне в семь утра, и выносишь двери? Думаю, что это не
нормально.
― Я про Гришу. Ты в курсе, что он заболел? В курсе! Он тебе звонил.
― Ага, ― я задумалась о том, когда же это мне сообщили.
― Что, ага? Тебе не стыдно, что твой мужчина, имея девушку врача, сходит с ума от
температуры. А ты даже не удосужилась укол ему сделать.
― Ну, тут кто кого еще имеет. Мам, а что при температуре тридцать семь и один, укол
надо делать? ― я врала, понятия не имела какая у него температура, и есть ли она вообще.
― Хм, Гриша сказал, что у него под сорок.
― Мам, возраст у него под сорок, а мозгов считай ноль. И вообще, может тебе Гришу к
себе в дом забрать? Я смотрю вы часто общаетесь с ним. Не то что я.
― А вот это, девочка, плохо, ― произнесла она уже без энтузиазма, ― мужчина он
видный, состоятельный. Смотри, уведут.
― Ну так и пусть уводят, мам. Зачем мне мужик, которого можно увести? И вообще,
Гриша знает, что если со мной, то никаких баб. Иначе я ему яду вколю.
― Ты серьезно? ― мама ошарашенно выпучила глаза, на что я пожала плечами и
кивнула.
― На счет первого да. А на счет яда, все зависит от его поведения. Мам, все?
― Что, все?
― Ну, пришла заступилась за моего типа мужика. Теперь ты спокойна? Мне на работу
собираться.
― Ох, Нина, прощелкаешь.
― Не прощелкается. Все, иди, а то мне еще к больному заглянуть надо. Уколоть язык.
― Слушайся своего мужчину. Пока.
 ― Ага, сейчас прям. Пока.
Мама ушла, а я, захлопнув за ней двери, выдохнула. Гриша не правильный ход сделал, и
я ему этого так не оставлю.
Спать уже ложиться нет смысла, и потому я решила принять душ и выпить кофе перед
дежурством. А вот на обед брать с собой нечего, а все, потому что вчера кто‐то таскался по
клубам вместо того, чтобы приготовить нормальной еды. Ладно, в буфет схожу, прикуплю
любимый пирожок с ливером, или пиццу. Это если конечно работы не будет. В моем случае,
лучше бы ее не было. Не люблю, когда кто‐то страдает. Нет в этом ничего хорошего.
О, так это и Гриша с соплями, или соврал маме? Надо бы заехать к нему, только одна
проблема, я не знаю адреса. И особо знать не хочу, иначе прижмет к кровати и не отпустит.
А я не готова так быстро сдаться.
Бросив взгляд на часы, отставила пустую чашку и пошкребла на работу, раздумывая о
том, как бы узнать о самочувствии грубияна. И тут вдруг вспомнила, что у меня есть его
номер. Звонить не стану, а вот написать будет самое оно.
«Что с твоей головой? Простыл? Сопли есть? Кашель?»
Запрыгнула в автобус, и удобно разместившись у окна, бросила взгляд на машину,
которая чистит снег. Ночью опять было красиво. Вот бы хоть раз погулять ночью под
снегопадом с любимым человеком. Да уж, об том стоит только мечтать.
Телефон просигналил о входящем сообщении.
«И тебе привет. С моей головой все нормально, чего нельзя сказать о тебе. Я
траванулся, от того и температура.»
«Грубиян. И это твое прозвище. Чего матери названиваешь?»
«Приедешь сегодня? Мне очень плохо.»
«Чем я помогу?»
«Да хоть укол сделаешь, я не знаю. Ты врач, или я?»
«Ты грубиян, а я врач. Не нуди. Адрес напиши, заеду в восемь.»
Так уж и быть, промою ему мо… желудок. Мужик, что с него взять. Но пусть только
попробует тронуть меня, и я ему иглу в задницу вставлю.
«Сама не чеши, машину пришлю.»
Вот блин… знает же, что мне это не нравится. Не хочу я его машину! И зависеть от него
никак не хочу. Но Гришу это не интересует. Ну, ничего, милый, ты у меня сегодня так
прос… кхм, посажу я тебя на унитаз.
Выбежала из автобуса и поторопилась в клинику. Слишком холодно сегодня на улице,
хоть бы не пришлось работать на морозе.
― Нина, ― услышала голос Андрея, и обернулась.
Вот тебя еще не хватало мне.
― Привет, Андрей. Как ты?
― Привет. Нормально, ―он открыл для меня дверь и пропустил веред. ― Как твои
выходные? Чем занималась?
― Да особо ничем не занималась, так по дому. Да к родителям ездила.
― Понятно. Слушай, я хотел пригласить тебя в кафе. Сегодня как раз зарплату дают.
― Прости, вынуждена отказать, да и сегодня я не могу после работы.
― Ты занята?
― Занята. Больного одного надо проведать.
― Хочешь, я с тобой поеду? Потом проведу.
 Я улыбнулась, представляя, если Андрей заявится домой к Грише, то мой коллега точно
задницей прошлифует ступеньки. Да и не нравится он мне, как мужчина. Симпатичный,
добрый, но не мое.
Так хотелось дернуть себя за волосы и спросить, а кто твое? Гриша?
И стоило мне вспомнить этого грубияна, как на телефон пришло новое сообщение.
«Не смей подпускать к себе Андрея. Иначе я за себя не ручаюсь.»
Так и хотелось сказать, как же мне все равно на твое мнение. Но я понимала, что мне и
самой надо как‐то отшить парня.
«На свидание зовет, собираюсь согласиться.»
― Андрей, извини, но не получится. Я не хочу, чтобы ты на что‐то рассчитывал… Но у
меня… я не одинока.
― А, прости, я не знал.
Я сама не знала, ― хотелось ответить, но я промолчала.
― Не обижайся на меня, ― я сжала его предплечье, и грустно улыбнувшись, вошла в
ординаторскую.
Но я даже подумать не могла, что Гриша настолько долбанутый на голову. Я даже чая
выпить не успела, как увидел его разъяренное лицо и гневный взгляд напротив. Подавилась.
Прокашлялась. И еще раз подавилась.
― Иди сюда, курочка, разговор короткий есть, ― произнес он, рассматривая меня с
головы до ног.
― А говорить, что ты петушок, можно?
Кажется, я что‐то не то ляпнула, только вот мне какая разница? Значит я могу быть
курицей, а он петухом не может быть? Обидненько.
― Нина, ты вообще понимаешь на что меня сейчас толкаешь? ― услышала я сердитый
голос грубияна.
― Вопрос в другом. Что ты тут делаешь? Я на работе, а ты с отравлением. Или ой, ― я
театрально прикрыла рот ладошкой, и продолжила, ― так ты выздоровел так быстро. Как же
замечательно! Теперь не придется к тебе ехать. А то после работы сил ни на что нет.
Гриша прикрыл дверь в ординаторскую, и слегка склонив голову посмотрел на меня как
на дуру. Или просто разозлился?
― Врачиха, ты решила испытать мои нервы?
― А что тебе не нравится?
― Ты не поняла еще, что кроме меня ни с кем на свидания ходить не будешь.
Он двинулся в мою сторону, а я стояла за барной стойкой и продумывала в какую
сторону бежать будет лучше.
― Так я и с тобой не хожу. Прости, не припомню, чтобы ты меня на свидание звал.
Может, когда я спала? Кстати, заметь, сегодня ты снова без цветов, а это значит, что я не
налью тебе чаю.
― Ты действительно так хочешь цветов? Для чего? Чтобы посмотреть, как прогнешь
меня под себя?
Его слова удивили меня и немного расстроили. Что он несет?
― Ты считаешь, что женщине дарят цветы мужчины, которые прогибаются? То есть,
по-твоему, я не заслужила букета цветов? Мужского внимания? А может ты хочешь сказать,
что я не женщина, чтобы получать подарки?
― Нина, я не романтик и не привык ухаживать за женщинами.
 ― Так не ухаживай, я разве прошу? Зачем ты приехал? Зачем опять появился в моей
жизни? Ну переспали мы один раз, разошлись и забыли друг друга. Зачем ты звонишь моей
маме? Зачем ходишь ко мне? Почему не даешь строить мне личную жизнь?
Я остановилась возле него, заглядывая в глаза и не понимая, о чем он думает.
― Потому что ты моя, ― произнес он и хотел рукой коснуться моего лица, но я не
позволила.
― Так не работает. Захотел, присвоил. Я женщина к твоему сведению, и хочу
нормальных, человеческих отношений. Хочу кафе, кино, прогулки в парке. Даже если мороз
минус десять. Я хочу, чтобы мужчина учитывал мои пожелания, чтобы знал, что для меня
важно. Гриша, я не твоя шлюха, я не буду видеться с тобой только тогда, когда тебе хочется
секса. Я не буду выжидать тебя, зная, что сегодня на твоих коленях сидела баба, мечтающая
о твоем члене. А если ты подаришь мне цветы, это не означает что ты прогнулся. Это не
унижение, это уважение к человеку, который тебе нравится. Но я же тебе не нравлюсь, как
человек. Я интересую тебя, как объект для секса. Но это не про меня. Уходи, Гриш. Я на
работе.
Я развернулась и прошла к столу, чтобы налить себе чашку кофе. После разговора с
грубияном чувствовала себя словно выжатый лимон.
― Нина, если ты думаешь… ― я резко подняла на него глаза, прерывая ненужную речь.
― Я ничего не думаю, Гриша. И запомни, я буду строить отношения с мужчиной, если
вдруг такой появится в моей жизни.
Гриша резко ударил кулаком по рядом стоящему шкафу, и в два шага преодолев
расстояние, между нами, остановился с другой стороны стола и тыча в меня указательным
пальцем, прошипел:
― Прежде чем заводить с кем‐то отношения, подумай, хочешь ли ты, чтобы он стал
инвалидом.
― Ты придурок? ― и он этой же рукой резко обхватил меня за затылок и прижал к
своим губам.
Я даже вдохнуть воздух не смогла, вовлеченная в его поцелуй. И так же неожиданно,
резко, он отстранился от меня.
Ох, это было остро. Но что он себе позволяет?
― Запомни, никому не позволю быть рядом с тобой.
Развернулся и вышел из ординаторской.
Я облизнула губы. Ну почему, почему он такой страстный, красивый и такой говнюк? Я
не хочу с ним вот таких отношений, где буду чувствовать себя шлюхой. Но почему меня так
тянет к нему? Разве это нормально? Нормально, что я ощущаю на губах его вкус, его запах, а
сама готова стукнуть его за такое поведение?
Нет, это не нормально. Нужно искоренить этого мужчину из себя, иначе я чокнусь. Моя
психика просто не выдержит.
Единственный плюс в этой ситуации, мне не нужно будет вечером ехать к Грише
домой. Там бы я могла сдаться. А мне это сейчас ни к чему. Слишком он принципиальный, а
я… я просто хочу уважения.
Неужели так сложно проявить немного терпения, подарить девушке цветы, сводить в
кафе и узнать о ее интересах? Ну, конечно, проще же сразу в постель. К чему время тратить
на лишние телодвижения.
Больше до вечера у меня не было времени думать о Грише. Наша бригада во второй
половине дня выезжала на три вызова, и все, о чем были мои мысли, это о пациентах,
которые нуждались в моей помощи. Кажется, работа — это лучшее лекарство от мужчин.
― Доченька, как твои дела? ― вечером от просмотра фильма меня отвлек звонок от
мамы.
― Нормально, мам. Вы с папой как?
― Хорошо все. Ты чем занимаешься?
― Мам, если тебе интересно, я дома. К Грише не поехала, потому что я его послала.
Все, мы расстались.
А что, удобный случай сообщить об этом маме.
― Что значит расстались? У тебя совесть есть? Человек заболел, а ты его бросила.
― Мам, ты ничего не путаешь? Я твой ребенок, а не он. И да, твой любимый Гриша
здоров, как бык. Даже приезжал выяснять отношения.
― Конечно, потому что с тобой даже поболеть нормально не может. Почему он
приезжал?
― Потому что мозги набекрень. Все, я спать. А если тебе так нравится Гриша, усынови
его!
Сбросила вызов и отшвырнула телефон в сторону. Надоело уже слушать восторги об
этом грубияне. На что они вообще повелись?
Глава 12
― Ну, ты подруга даешь. А почему мне не рассказывала о том, что случилось между
вами в лесу?
Я вздохнула, посмотрев на Галю, и отпив вина из своего бокала, отставила его на стол.
― Я не хотела никому об этом говорить. Случилось и случилось.
― Но он же тебе нравится. И как я поняла, в сексе тоже хорош. Почему бы и не
попробовать с ним построить отношения?
― Галь, в том и дело, что, между нами, только секс и был. Получили удовольствие и
разошлись. Он больше ни на что не способен. Я имею в виду отношения.
― Почему ты так решила?
― Потому что болван. Он даже цветы не может подарить. Видите ли считает, что таким
образом прогнется под женщину.
― Тю, так это элементарный жест. Что такого в том, если мужчина подарит цветы
девушке, которая ему нравится.
Вот и я не понимала. Одному Грише понятно, что это что‐то плохое.
― На чай он приперся в два часа ночи.
― Это когда?
― А после клуба, когда мы там встретились. Он отвез меня домой и вернулся к вам. А
потом опять ко мне. Ну я и сказала про цветы, а Грише это не понравилось. То есть,
трахаться со мной нормально, мне не унизительно, что ты приезжаешь поздно ночью за
сексом, а цветы купить унизительно. Пусть гуляет.
― Нам мужчин никогда не понять. Давай выпьем за то, чтобы мужчины мыслили всегда
в правильном для нас направлении.
Я хмыкнула, и подняв свой бокал, стукнулась о Галин.
― Сомневаюсь в этом, ― отпила вина, и вздохнула.
― Скучаешь по нему?
― Злюсь на него. Он слишком много себе позволяет.
― Ну да, подруга, то, что он названивает твоей маме очень странно. Хотя, если
посмотреть с другой стороны, он думает о тебе, и таким образом пытается узнать, чем ты
живешь.
― Галь, не неси ерунды. Он бы мог мне лично звонить. К тому же он ревнивый, что
очень меня пугает.
― Интересно. Есть что‐то, что ты мне не рассказала?
― Ой, имела не осторожность сказать, что на свидание зовут, так он сразу же прилетел
ко мне на работу. И это с учетом, что в тот день он плохо себя чувствовал. Кстати, сказал,
что любой, кто ко мне подойдет, пожалеет. Нормально?
― Да он у тебя еще тот самец. А меня такое заводит. Интересно, Максик тоже
собственник, или ему все равно?
Я прищурилась и улыбнулась.
― Ты хочешь сказать…
― Нет, я не спала с ним. Но Григорьев за мной ухаживает. Для него подарить цветы
девушке не унизительно.
― Ничего себе! ― восторженно произнесла я, выпучив глаза. ― Подумать не могла. Но
мне кажется, что Макс хороший парень.
― Правда?
― Да. По крайней мере он не вел себя как свинья. Но скажу так, не отдавайся ему
слишком быстро. Пусть помучается.
― Не переживай, этим я его точно помучаю. Пусть докажет, что я ему нужна. А нет,
значит пусть гуляет.
― Знала бы, что Гриша такой, тоже бы мучила его. Хотя я не скрываю, я хотела его, и
на продолжение не рассчитывала. Как и сейчас не рассчитываю, но этот грубиян сам покоя
мне не дает.
― Ничего, Нин, вот как приспичит, так он еще завалит тебя цветами.
Я бросила на нее грустный взгляд и улыбнулась.
― Мне не нужны цветы ради секса. Я хочу, чтобы мужчина уважал меня и ценил. Ой
все, надоело сопли мотать на кулак. Давай о чем‐то другом поговорим.
И только я собиралась долить вина в наши бокалы, как на мой телефон пришло
сообщение.
― Проснулся.
― Гриша?
― Ага. Читать, или проигнорить?
― Прочитай и проигнорь, ― хмыкнула подруга, и сама разлила вино по бокалам, ―
интересно же, что пишет.
― Наверняка, какую‐нибудь гадость.
Открыла сообщение и прищурившись, прочитала что мне прислал Гриша.
«Надеюсь, сегодня тебя не понесет с подругой в клуб?»
― К чему это он? Кстати, надо подумать о клубе.
― Странный вопрос. Почему его это волнует? О! Знаю.
― Что?
― Сейчас напишу, что снова собрался с бабами тереться? Боишься, что увижу?
― О, пиши‐пиши. Интересна его реакция.
«С какой целью интересуешься? Баб греть будешь на коленях?»
― Пусть не думает, что один он имеет право вопросы задавать. Я еще у мужиков не
спрашивала, когда и куда мне можно ходить.
― Нет, я правда не понимаю его. Ну хочешь ты бабу, так бери и делай ее своей, ―
возмущенно произнесла Галя, и залпом допила вино.
― А он и сделал, на словах. Думает, что я покорно смирюсь с этим. Конечно!
― Тебе бы как‐то проучить его. Надо что‐то интересное придумать.
― Меня знаешь, что злит? То, что мама на его стороне. Понимаешь? То я, видите ли,
Грише внимания не уделяю, то я ему не даю спокойно поболеть. А я что виновата, что он
такой нервный, с якобы отравлением прибежал проверять ни с кем ли я не зажимаюсь в
углу? Да я думаю, у него и отравления не было. Просто хотел заманить меня к себе.
― Мама просто переживает, что ты еще не замужем. Хотя нам еще гулять и гулять.
― Я тоже так думаю, и замуж пока не хочу. Как представлю… Ой, ― отмахнулась и
вздрогнула, услышав оповещение о входящем сообщении. ― Как дети.
― От него?
― Ага. «Кажется, я уже ранее объяснял причину присутствия баб на деловых встречах.»
― Ничего себе, ― едва ли не присвистнула Галя, хлопая длинными ресницами, ― то
есть, он прямым текстом тебе говорит, что продолжит таскать шлюх на встречи?
После осознания его слов мне стало обидно. Не просто что не хочется с ним
разговаривать, а прямо обидно до слез.
― Ну теперь по крайней мере понятно, что ему плевать на мои чувства, и плевать на
меня. Он ничего не понял.
― Знаешь, что, а давай тебя с кем‐нибудь познакомим, ― предложила подруга,
доставая из рядом лежащей сумочки телефон. ― Я сейчас у Макса узнаю, чем он сегодня
будет заниматься. Ну, или завтра. Короче, нам тебя знакомить надо на глазах у Гриши.
― Ты что, он меня прибьет!
― Ну, этого мы не допустим, а вот ревность у него вызовем. Может тогда до тугодума
дойдет, что тебе неприятно присутствие баб в его компании. Пусть на своей шкуре
прочувствует это.
Галя приложила телефон к уху, а я, вздохнув, принялась пить вино прямо из бутылки.
Чует моя попа, пожалею я о содеянном. А с другой стороны, с чего мне переживать? Я
же свободная девушка?
― Макс, привет. Я хорошо. Ты чем занимаешься? В клубе? Встреча какая‐то?
Мои брови взметнулись вверх. Если Максим в клубе, значит и Гриша рядом, и я не
удивлюсь, если он уже прижимает к своему члену какую‐нибудь бабу.
― Интересно. Да нет, просто. Ничем не занимаюсь. Вино пью, фильм смотрю. Скучно.
Приехать? Не так быстро, милый. Я только один букет получила от тебя. Что‐то ты с
ухаживаниями не торопишься, ― она слушала, что говорит Макс и покрутила пальцем у
виска. ― А ты как хотел? Я же тебе не девочка для секса. Угу. Все, давай, пока. От фильма
отвлекаешь.
Она сбросила вызов, а я в ожидании приподняла бровь вверх.
― Что сказал?
― Они в клубе. Отдыхают. Узнал, что я скучаю дома, хотел приехать.
― У мужиков только секс на уме.
― Ничего удивительного. Ну что, поедем, потанцуем?
― Поехали. Если они развлекаются, то почему нам нельзя?
― Я тоже так думаю. Да и чего скрывать, мы с тобой свободные девушки. Можем
знакомиться с кем хотим.
Я кивнула и пошла в комнату искать наряды на вечер. Правда, у меня не особо большой
выбор в одежде, а Галя и так всегда при параде.
― Нам главное, тебя нафуфырить, чтобы у него глаза повыкатывались.
― Да мне в принципе все равно. Я иду просто отдохнуть. Зачем мне мужик, который не
умеет держать член в штанах?
― Посмотрим еще, чем мой там занимается.
Мы нашли в шкафу красивый брючный костюм. Но я надела только брюки, оставив
жакет на тремпеле.
― Так и пойду, Галь, в брюках, и лифчике.
Подруга хохотнула, и протянула мне красивую нарядную кофту, с цветком на правом
плече.
― Тогда чувствую, что весь клуб будет откачивать Гришу. Нет, подруга, лучше в кофте.
― Волосы в косу заплету.
― Да сейчас! Нет! Распусти их, пусть красиво спадают по спине.
 Я закатила глаза, и стянула резинку по волосам. С Галей спорить, себя не любить.
― Присаживайся на стул, сейчас сделаю тебе укладку. Забыла, я хер стилист.
Я хохотнула и послушно уселась на стул.
― Хер, так хер.
Готовы мы были через полчаса. Это благо что Галя всегда с макияжем и укладкой. Как
она говорит, кто знает с какой стороны счастье привалит. А она оп, и накрашена.
В клуб мы приехали к одиннадцати часам, и сразу же пошли заказали себе напитки
покрепче. Да, сегодня решили пить виски. Имеем право, хотя бы один раз. Не все же
коктейли пить.
― Девушки, у вас столик заказан? ― уточнил официант, на что мы виновата
улыбнулись.
― Нет, мы неожиданно.
― Ничего. Пойдемте я вас провожу за свободный столик.
Я пока шла за официантом, постоянно бросала взгляд на верх, в надежде увидеть Гришу.
Знаю, что это неправильно, но поделать с собой ничего не могу. Интерес сильнее гордости.
― Присаживайтесь, сейчас принесу ваш заказ.
― Что, все высматриваешь?
― Ничего подобного, ― показала Гале язык и отвернулась к сцене. ― Вот бы
стриптизера.
― Так надо было в стриптиз‐бар ехать, развлеклись бы. Ну ладно, если что завтра.
― С удовольствием, ― хмыкнула я на ее интересное предложение.
Официант принес нам алкоголь и лимон, пообещав через десять минут донести салаты.
Все же это не коктейли, от которых тебя не то, что в зюзю, а даже не покосит. Мы, конечно,
собирались напиться, но так, чтобы без приключений.
― Давай, выпьем за нас с тобой. Чтобы нам повезло с мужчинами.
― Галя… ну ты, как всегда.
― Давай‐давай, а то по второй скоро наливать.
― Не так быстро. Или ты хочешь меня споить? Не забывай, что это не коктейли.
― Думаю еще кальян заказать.
― Нет, я такого не любитель.
Раз выпивка у нас была взрослая, то и закусывали хорошо. Заказали салатов и шашлыка,
а еще подруге ужасно захотелось морепродуктов. Я смотрела на все эти деликатесы и
понимала, что завтра могу не влезть в свои любимые джинсы, но пообещала себе после
загула пойти в зал. Тренировка точно не помешает. Что‐что, а тело я свою люблю, и
стараюсь за ним следить. Хотя не скрываю, что часто срываюсь, поедая сладенькое или
жирное. В общем, пару килограмм за праздники точно набрала.
― Ничего себе! ― возмущенно произнесла Галя, когда мы вернулись с танцпола и
обновили стаканы с алкоголем.
― Что?
― Что? А ты вон туда посмотрим, ― она кивнула на лестницу, куда я тут же перевела
взгляд.
Хотелось присвистнуть, но еще больше хотелось уйти отсюда. Гриша с новой бабой, и
Макс в припрыжку с какой‐то шлю…
Какого хрена?
― Теперь хоть будем знать, что романтики от этих мужчин ждать не стоит.
 ― Зачем он моей маме названивает, если сам баб каждый день меняет?
Я разозлилась на него. И мне стало очень неприятно. Возможно, это ревность, не знаю.
Но я не понимала для чего тогда он общается с моей мамой. Что за…
― Галь, а тебе не обидно, что Макс с бабой? Он же тебе цветы дарил, вроде ухаживает.
― Ну, как видишь, ему это не мешает тусить с шлюхами. Они сделали свой выбор,
думаю, теперь мы можем спокойно искать себе настоящих мужчин, которые не будут
вытирать об нас ноги.
― Не хочу я уже никаких мужчин, ― произнесла я, наблюдая, как эти парочки
движутся на танцпол, ― наливай. У нас девичник.
Сказать, что я охренела, это слишком мягкое обозначение. Макс подошел к диджею,
что‐то сказал ему, и через несколько секунд заиграла медленная мелодия. И тут у меня
внутри все оборвалось. Они собрались танцевать медляк.
― Нин, ты сейчас покраснеешь от злости. Не думала, что ты такая ревнивая.
― Я тоже не думала. Только это скорее обида.
Я схватила стакан, стукнула его о Галин и залпом выпила содержимое. Поморщилась и
поспешила закусить лимоном.
Мерзко, обидно, противно. А я дура наивная, поверила, что у него ко мне не просто
интерес в сексуальном плане. Оказывается, ничего кроме секса.
Они танцевали, как влюбленная пара. Он прижимал ее к себе, разместив руки на
заднице этой… А она, руками обвила его шею и лезла целоваться. Гриша был не против, и с
радостью отвечал взаимностью.
Впервые, мне захотелось закурить. Но я не стану этого делать, тем более из‐за
мужчины.
― А я смотрю хорошо им, весело. Но мне не так обидно, у меня‐то, по сути, с Максом
ничего не было. Я даже не позволила ему поцеловать меня.
― Галь, дело не в том, что было, между нами, с Гришей. Я хотела секса с ним, и не
жалею. Тут другое, он звонит моей маме, а мама мне его едва ли не в мужья записала. И он
кричит, что каждый кто в мою сторону посмотрит пожалеет. Якобы, я только его. И что в
ответ? Вот это?
Я повернула голову и отметила, как девица запрыгнула к нему на руки, и промежностью
терлась о его пах.
Еще чуть‐чуть, и я сорвусь.
― Наливай, ― кивнула Гале, и та поспешила наполнить стаканы.
― Не переживай, Нин, у нас будут лучшие мужчины. А не вот эти, ― она кивнула на
парочки, которые закончив танец, поплелись обратно на второй этаж.
― Я думала, он ее трахнет прямо здесь.
― Выпьем.
И мы выпили, до такой степени, что я не смогла больше сидеть на месте.
― Я сейчас, ― буркнула Гале и поднявшись из‐за стола, пошла по залу.
Наверное, это предел моего терпения. Но дело скорее было не в выпитом алкоголе. Да, я
слегка охмелела, но злиться начала, еще будучи трезвой.
Поднявшись по ступеням на верх, я быстрым шагом зашла в вип‐комнату, где
находилась эта компания. Гриша тут же заметил меня и слегка опешил. Не ожидал? Хотела
зло усмехнуться, но вместо этого, я вырвала из рук шалавы только что взятый у Гриши
стакан с алкоголем, и плеснула ему в лицо. Со стуком поставила стакан, и вот теперь
улыбнулась.
― Ты охерела, девочка?
― Гриша, кто эта ненормальная?
― Рот закрой, подстилка. А ты, запомни, больше никогда не смей звонить моей маме. И
ко мне дорогу забудь.
Я развернулась и быстро выбежала из комнаты, не желая больше видеть их наглые лица.
Ненавижу, когда меня обманывают, ненавижу, когда со мной играют.
На ступеньках меня резко развернули за локоть грубые мужские руки и едва не
впечатали в стену. Я только поморщилась от боли и застыла ненавистным взглядом на
красивых серых глазах. А лицо то мокрое.
Он так же неожиданно прижался к моим губам в грубом влажном поцелуе. А я, помня,
что еще пять минут назад его губы целовали шлюху, меня едва не стошнило. С силой
оторвала его от себя и с размаху, залепила пощечину. Сплюнула на пол и вытерла губы
тыльной стороной ладони.
Гриша с гневом в глазах посмотрел на меня и с силой швырнул о стену. Я поморщилась
от боли, но плакать перед ним не собиралась. Задрала подбородок и с вызовом посмотрела в
его глаза.
― Я же тебя одной рукой прихлопнуть могу, дура.
― Ну давай, ударь, чтобы я полностью убедилась, какой ты мудак.
Он сжал челюсти, а я опустила взгляд на его руки. Что‐то я переборщила. Если стукнет,
в лучшем случае обморок получу.
― Пошла отсюда.
― Что? ― никак не ожидала такое услышать.
― Пошла отсюда, иначе это плохо кончится.
― Не нравится быть униженным? Не переживай, меня ты унизил еще больше.
И я, оттолкнув его, быстро сбежала по лестнице.
Нужно уходить отсюда. Не хочу больше видеть его. Не хочу.
Глава 13
― Мам, мы с Гришей расстались, ― произнесла я, налив для мамы чай.
― Как расстались? А что случилось?
Я пожала плечами, и налила для себя кофе.
― Гриша нашел другую женщину.
― Не поняла. Как это другую женщину? Вот так по щелчку? ― мама явно была
расстроена, как будто от меня муж ушел.
― Ну, вот так, мам. Встретил другую, а я для него недостаточно хороша.
Я отпила немного кофе, и перевела взгляд в окно. Морозно, но солнышко пробивается.
― Странно это. Когда он мне звонил два дня назад, ничего подобного не заметила.
― Мам, почему он тебе звонит постоянно? Жалуется на меня что ли?
― Да нет, что ты. Просто говорил, что ты ему о себе ничего не рассказываешь особо. А
ему интересно. Почему ты такая скрытная, Нина? Может из‐за этого он ушел к другой?
― Мама, а ты уверена, что такому мужчине, как Гриша есть дело до моей жизни?
Открою тебе секрет, его интересуют только женщины. Много женщин, и разные. Сегодня
одна, завтра другая.
― Зачем ты так о нем?
― Прекрати его защищать. Он бабник.
― Моя дочь не могла повестись на такого.
― Оказывается могла, мам. Он только секса и хочет, а на мои чувства ему плевать. Он
даже цветы не может подарить, потому что считает это унизительным.
― А что ты сделала для того, чтобы он тебе подарил цветы.
Я со стуком поставила чашку на блюдце, и нахмурилась, глядя на маму.
― Чтобы дарили цветы, не надо ничего делать. Если мужчине нравится женщина, он
сам захочет ее радовать. У меня такое ощущение, мама, словно он твой сын, а я блудная
невестка. Чем он тебя подкупил?
― Да ничем, ― отмахнулась она, и опустила взгляд в чашку, ― просто он мне
показался таким серьезным. Да и красивый, состоятельный.
― Угу, только штаны постоянно расстегнуты. Ладно, мам, давай на чистоту.
Я допила кофе и отставила чашку в сторону. Пришло время сказать правду.
― Мы с Гришей никогда не были в отношениях. Познакомились мы случайно, между
нами вспыхнула страсть. Одна ночь и все. Больше ничего.
― Странно, что у меня другие сведения.
― Это ложь, мама. Все из‐за Макса, который слишком много чесал языком. Ты была
так рада за меня, что мне не хотелось признаваться. Прости.
― Значит, между вами никогда ничего серьезного не было? ― с огорчением в голосе,
уточнила мама, на что я едва заметно покачала головой.
― Гриша не тот, кто мне нужен. Он богатый деловой мужчина, который подписывает
документы в компании каких‐то девиц, которые нужны там для статуса. Я этого терпеть не
буду.
― Вы совсем не общаетесь?
― Сейчас нет. Хотя он считает, что я его женщина. Но при этом отдыхает с какой‐то
бабой, которая на все готова ради денег. В общем, давай договоримся, я свободная девушка, а
Гриша, это просто… случайный прохожий.
― Мне очень жаль. Но теперь я хотя бы знаю правду.
Я улыбнулась и сжала руку мамы, которая очень расстроилась, узнав правду. Но лучше
так, чем постоянно жить во лжи.
Больше поднимать тему о Грише мы не стали. Немного перемыли косточки знакомым
девочкам, поговорили о моей работе, и мама уехала домой. Я вернулась на кухню и
улыбнулась. На столе стоял пирог с моей любимой малиновой начинкой. Всегда любила
мамины пироги. Они самые вкусные, а главное, сделанные с душой. Если мне
посчастливиться стать матерью, я тоже буду такие печь, чтобы у моего ребенка были
приятные воспоминания из детства. А сколько я помню, мне мама всегда пекла пироги,
булочки и различные лакомства.
Грустно улыбнувшись, отрезала кусочек сладкого, и налив еще кофе, решила, что
сегодня порадую свой желудок, а завтра уже пойду в зал. Только вот если говорят от
сладкого настроение поднимается, то у меня наоборот. Стало очень грустно и обидно.
Почему Гриша именно такой? Неужели я ему совсем не нравлюсь? Зачем тогда громкие
слова о том, что я только его, и он никому не позволит ко мне подойти. Для чего эти
собственнические жесты?
Отставив пустую чашку в раковину, отметила, что на улице уже полностью стемнело, и
на душе стало еще тоскливее. Одиноко. Надоело мне быть одной, хотя и претенденты на мою
руку и сердце были, только вот я ничего к ним не чувствовала. А сейчас стало так обидно и
холодно, что захотелось просто расплакаться. Я не понимала своих чувств к Грише, не могла
сказать, что это влюбленность, но он мне нравился. Он мне был интересен, а я ему нет.
Конечно, ведь я не та, кто будет расставлять ноги по каждому его зову. Не та, кто будет
терпеть его выходки и похождения по бабам. С такой, как я, ему будет скучно.
Погасила свет в комнате и сбросив с себя одежду, в одном белье завалилась на кровать и
укуталась в одеяло. Сама не знаю почему, по щеке покатилась слеза. Хотела ли я, чтобы
Гриша сейчас обнял меня? Да. И мне не стыдно в этом признаться. Я хочу его ласки, но
только не такой, чтобы ради секса. Просто хочу объятий и заботы.
Резко отбросила одеяло, включила светильник и отыскала в комоде Гришину футболку.
Ту самую, в которой уехала из леса. Стянула лифчик и надела на себя футболку. Если честно,
я даже не постирала ее, чтобы сохранить запах моего грубияна.
Погасила свет и улеглась обратно под одеяло.
Можно ведь представить, что это его руки меня обнимают?
Я уже начала засыпать, когда поняла, что что‐то изменилось. Стало теплее, уютнее.
Запах Гриши. Хорошо все‐таки, что у меня есть эта футболка.
Под грудью сжалась чья‐то рука, и я поняла, что это ни хрена не сон. И не футболка.
― Тише. Это я. Спи.
― Гриша? ― ошарашено уточнила я, и попыталась вырваться из его захвата, но у меня
ничего не получилось. Он слишком сильный. ― Пусти меня.
― Чего ты брыкаешься? Я тебя не съем, просто рядом посплю.
― Ты совсем охренел? Свали отсюда.
― Нина.
― Встань с моей кровати, Гриша.
Я все же выскользнула из его захвата, и прижала к груди одеяло. Грубиян уселся с
другой стороны кровати.
 ― Ты совсем умом тронулся? Зачем приперся ко мне домой, и откуда у тебя ключ?
― Ключ у меня давно есть. Не хотел тебя будить, сам открыл двери.
― Зачем?
Меня трясло от злости.
― Соскучился за тобой.
― Ты не за мной соскучился, а за лаской от своих шлюх. Только вот ты перепутал, я
тебе не подстилка. Уходи.
― Если тебя это так волнует, я после тебя ни одну бабу не трахал.
― Ой, расскажи это кому другому, ― буркнула я, и потянулась к светильнику, чтобы
включить свет.
Гриша перехватил меня за талию, и усадил на свои бедра. Я тут же попыталась
вырваться, но он сжал меня еще крепче. Я сидела к нему лицо и практически касалась губ.
Его близость сводила с ума, но я помнила, что еще совсем недавно он был с другой
женщиной. Я не верила ему, и не хотела быть использованной.
― Зачем ты приехал?
― У тебя мурашки по телу. Ты в моей футболке.
― Мне холодно.
― Я так и подумал, и это вовсе не от моей близости.
― Мне на тебя все равно. Гриша, уходи, пожалуйста.
― Не уйду. Я хочу быть рядом с тобой. Я же говорил, что ты только моя, ― его руки
медленно скользнули вниз по спине, и застыли на бедрах.
Я руками уперлась в его грудную клетку, не желая соприкасаться с ним. Я и так была
практически голая.
― Гриша, ну почему ты такой?!
Я с силой отстранилась от него и встала около комода, глядя на Гришу непонимающим
взглядом. Зачем он пришел? Зачем?
― Сиди на месте, ― прорычала я, когда заметила, что он собрался встать с кровати и
подойти ко мне.
― Нина, ― конечно, кто бы меня послушался, ― я собираюсь сделать тебя своей. Своей
женой, понимаешь.
― Что? ― прищурилась и отбросила его руку, когда он хотел коснуться лица. ― Ты
совсем охренел? Разве я тебе не говорила, что мне такой мужчина не нужен. Ты без баб не
можешь, а я не стану подобного терпеть. Сегодня ты мне кричишь, что я твоя и никто ко мне
не подойдет, а уже на следующий день суешь свой язык в рот той швабре. Как она тебе,
понравилась? Лучше меня в постели?
― Я не пробовал. Мне ты нужна.
― Я тебе не верю. Когда нравится одна девушка, по другим не ходят. Ты меня
унижаешь, понимаешь? Отойди, мне трудно дышать.
― Я сказал тебе, что ни одну бабу не трахал после тебя. И уж тем более сравнивать не
собирался. Ты моя женщина и мне нужна только ты. Пойми меня, врачиха, сейчас так надо.
― Что надо? Трахать других баб?
― Я никого не трахал! ― заорал он, с гневом посмотрев мне в глаза.
― Уходи. Поговорим потом, когда созреешь на серьезные отношения, и перестанешь
показываться у всех на глазах с разными шлюхами. А сейчас я не намерена терпеть твои
похождения.
 ― Ты понимаешь, как бы далеко меня не слала, я все равно буду рядом. Я потом все
объясню, не сейчас.
― Хороший намек на то, что ты и дальше будешь продолжать шляться с бабами. Ты
можешь это делать, только в мою жизнь не лезь. Не надо приходить вот так, будто ничего не
случилось. Мы никто друг другу, Гриш, и каждый из нас имеет право на личную жизнь.
Только не говори, что я твоя. Это не так.
― Все сказала?
Я пожала плечами.
― Все. Спокойной ночи.
― До встречи, малышка.
И он обхватил руками мое лицо и с жадностью прижался к губам. Ненадолго, но так,
чтобы мои колени задрожали, и я почувствовала, как сильно мне его не хватает. Гриша резко
отстранился, посмотрел в мои глаза затуманенным взглядом и вышел из комнаты. Мне тут
же стало одиноко. Но так нужно было, чтобы не чувствовать себя использованной.
Услышала, как захлопнулась входная дверь. Выбежала из комнаты и встретилась с
пустотой. Он ушел. Я этого просила. Но отчего же так больно? Прикрыла глаза и прикусила
губу, чтобы не разреветься. А когда эмоции немного стихли, я открыла глаза и поняла, что в
гостиной на столе лежит букет красных роз. Я подбежала к столу и коснулась пальцами
нежного бутона. Обернулась к выходу и грустно улыбнулась. Руками сгребла букет и
прижала его к своей груди, носом уткнувшись в ароматные розы.
― Гриша.
Заснуть я больше не смогла.
Цветы поставила в вазу у себя в комнате, и сидя на кровати с приглушенным светом,
любовалась розами, аромат которых доходил до моего обоняния. И зачем он это сделал?
Зачем привез их? Почему переступил через свою гордость? Почему уступил мне?
Гриша, как же мне тебя понять? Я же не верю тебе. Я боюсь.
Телефон оповестил о входящем сообщении. Грубиян. Кто бы еще мог написать в такое
время.
«Почему не спишь?»
Я нахмурилась. Откуда он знает?
«С чего ты взял?»
Ответ пришел через несколько минут.
«На окна твои смотрю. Свет горит.»
«Что? Ты здесь? Почему не уехал?»
Мое сердце начало биться чаще. Я и подумать не могла, что Гриша будет сидеть под
окнами и караулить. Зачем? Что случилось? Почему он вдруг стал так внимателен?
«Хотел еще раз попробовать на вкус твои губы.»
«Гриш, поезжай домой. Скоро утро.»
Я носом уткнулась в одеяло, а потом выключив свет, улеглась на кровать.
«Позволь мне поцеловать тебя?»
И следом пришло еще одно сообщение:
«Обещаю, только один поцелуй.»
Я облизнула губы, и вспомнив последний поход в клуб, коварно улыбнулась.
«Иди в задницу.»
Глава 14
Утро началось с ароматного запаха кофе. Сонно потянулась в кровати и обомлела.
Какой еще запах кофе, если я живу одна? Отбросила одеяло и сунув ноги в тапки, побежала
на кухню посмотреть кто является нарушителем моего сна.
Забежала и застыла. Никого. А вот из душа слышался шум. Внимательным взглядом
прошлась по поверхности столов, и хмыкнула. Как же… Можно подумать я ожидала увидеть
здесь маму. Нет, телефон Гриши. Закрыть бы его сейчас в ванной, да писать хочу.
Подошла к двери и осторожно постучала, в надежде, что этот наглец не надумает выйти
голым ко мне. От Гриши можно ожидать чего угодно.
Шум воды стих. Послышалось шуршание, и через несколько долгих секунд дверь
открылась, являя передо мною наглую морду. Гриша вышел в одном полотенце на бедрах. И
весь мокрый. Капли воды очень сексуально смотрелись на его накачанном теле. Но
поведение мужчины мне не нравилось.
― Доброе утро, малыш, ― хмыкнул он, и наклонившись, руками обхватил мое лицо и
поцеловал губы.
Я шлепнула его по руке и одарила гневным взглядом.
― Совсем охренел уже? Может мне съехать с этой квартиры, чтобы тебе было где жить?
Гриша, ты чего привязался ко мне?
― Врачиха, не бузи. У нас только начались отношения, а ты постоянно на меня гонишь.
Мужики не любят сварливых баб.
Я похлопала ресницами находясь в ступоре от его слов. Какие отношения?
― Между нами ничего нет, Гриша. Я даже фамилию твою не знаю, а вот в обратном
уверена. Ты уже все разузнал у моей мамы. Скажи мне, сосед, чего ты хочешь.
Гриша прищурился, облизнул губу и улыбнулся.
― Тебя хочу. Только тебя. Ты после сна такая хорошенькая.
― Мне тошнит от тебя, Гриша. Ты включаешь озабоченного идиота, и это отталкивает
меня.
― Прости, Нина, что я всегда тебя хочу. Меня тянет к тебе, понимаешь?
― Мне все равно. После того, что ты сделал, я плевать хотела на тебя и на твои
желания. Я не позволю тебе вытирать об меня ноги. Или ты думал, если раз подарил цветы, я
должна растаять? Запомни, теперь ты цветами не отделаешься. Минимум машина. А теперь
надень трусы, и свали из моей квартиры.
Я обошла его и закрылась в ванной комнате. Писать хочу сильно.
Надеюсь, когда я выйди отсюда, в квартире уже никого не будет. Да, я действительно
злилась на Гришу за его ужасное поведение. Эти глупые поступки выводили меня из себя, и
мне совсем не хочется с ним общаться. Не говоря уже о чем‐то большем. Не привыкла я к
такому отношению со стороны мужчины. Не захотел сделать выбор, пусть катится к
шлюхам.
Приняв душ, я выдохнула и вышла из ванной комнаты. В квартире тишина, и только
аромат кофе напомнил мне о визите наглого похотливого грубияна. Интересно, на что он
рассчитывал? Получить утренний секс?
Забавно. А вот фамилию свою он мне так и не сказал.
На столе стояла чашка с кофе. Я улыбнулась и сделала пару глотков. А вот за это
спасибо. Кофе я люблю. Забрала чашку и пошла в гостиную в кресло. Кажется, сегодня
погода хорошая. Можно после обеда прогуляться, а потом подумать, когда удобнее пойти в
зал.
Допив кофе, я взглядом застыла на букете белых хризантем. Моргнула несколько раз и
нахмурилась. У меня глюки? Отставила чашку на столик и побежала в комнату убедиться,
что я еще не совсем двинулась. Нет, розы на месте. А это уже второй букет? Гриша, что с
тобой?
Подошла к цветам и носом уткнулась в пышные бутоны. Как же вкусно и красиво! Но с
чего вдруг? Не зачастил ли он?
Отыскав свой телефон, решила набрать грубияна, и спросить, что он здесь делал, и не
забыл ли цветы забрать? На звонок ответил после третьего гудка.
― Что, врачиха, соскучилась?
― Гриша, скажи честно, зачем ты ходишь ко мне?
― Я честен с тобой. Ты мне нравишься, и я хочу, чтобы ты была моей. Так и будет.
― Не будь таким самоуверенным. И еще скажи, зачем таскаешь цветы?
― Тебе нравятся? ― таким нежным голосом, чего я от Гриши никак не ожидала.
Перевела взгляд на цветы и улыбнулась. Как такое может не нравиться?
― Цветы красивые, но на этом все.
― Нина, я не могу сейчас позвать тебя в ресторан, на то есть причины. Мы могли бы
поужинать в квартире?
― У меня что ли?
― Нет, я сам организую.
Я вздохнула.
― Ты не умеешь просто ужинать.
― А что если я поклянусь тебе, что пальцем не трону, если сама не захочешь?
― Я не захочу, ― ты смотри наглый какой. Неужели думает, что я сама не выдержу и
запрыгну на него?
― Ладно. Так ты поужинаешь со мной?
― Как друзья, не более.
― Спасибо. Может предпочтения какие‐то? Чего ты хочешь?
― Смотри на свой вкус. И учти, если ты посмеешь тронуть меня, я расцарапаю тебе
лицо.
Гриша рассмеялся, очаровывая меня своим смехом. Гад такой!
― Я учту. Тогда в семь за тобой заеду?
Я пожала плечами.
― Я буду готова. До встречи.
И положив трубку, бросила взгляд в окно. Надо Гале звонить, пусть советует, что надеть
на «дружеский» ужин. Мда уж, о таком подумать я и не могла. Собственно, зачем
наряжаться на дружеский ужин? Подумала и решила, что, если захочу, и в пижаме поеду.
Хотя нет, с таким извращенцем нужно скафандр надевать.
В итоге перерыла весь шкаф, обыскала комод, тумбочку, и устало вздохнув, позвонила
подруге.
― Выручай, Галь, грубиян на ужин позвал. Что надеть?
― Ого, подруга. Ну, тут я тебе одно скажу, чтобы ты не надела, он все сорвет с тебя.
― Спасибо. Пока.
 Помогла, зараза!
Огорченно вздохнув, я отложила телефон и пошла завтракать. И вправду, зачем мне
заморачиваться с нарядом, если мы все равно просто друзья? По крайней мере я не
собираюсь с ним спать и заводить какие‐либо отношения, кроме дружеских. Когда с самого
начала все идет не так, то толку уже не будет. Вот и у нас с Гришей все пошло не так.
Сначала они похитили меня, обращались грубо, а потом между мной и Гришей случился
секс. Все. Никаких обещаний, только удовольствие. Только мужчина теперь думает иначе.
Надеется, что я такая дурочка, поведусь на цветы и растаю. Нифига. Это не про меня. Я не
верю мужчинам, которые часто меняют баб. Да еще и каких? У которых на лбу написано,
что она готова на все ради денег.
Допив приготовленный заботливым грубияном кофе, я пожарила себе яичницу с
сосисками и после завтрака решила выйти на прогулку. С такими нервами я никогда не
сделаю свои дела!
Написала тренеру на счет тренировок, и решила, что оттягивать нет смысла. Сегодня же
пойду заниматься, иначе снова найдутся причины почему я не смогла. Могу и буду.
Правда вот что я не учла, так это усталость после долгого перерыва. Вернулась домой,
приняла душ и завалилась спать. Сил не было даже на обед. Только успела Гале написать,
чтобы не звонила, ибо я буду отдыхать. Но вот разбудил меня настойчивый звонок в двери. Я
сонно потянулась и зевнула. На экране телефона посмотрела на время и охнула. Гриша!
Быстро подскочила с кровати и побежала открывать дверь, иначе сейчас просто выломает ее.
― Наконец‐то! Хотела, чтобы я… А чего это ты не собрана и в одной футболке? Меня
так ждешь?
Я закатила глаза и покачала головой.
― Секса не будет, ― рявкнула я, и толкнула на него дверь, но Гриша не позволил ее
закрыть.
― Успокойся, и иди одевайся. Я жду.
Бросила на него быстрый взгляд и скрылась в ванной. Умылась, расчесалась и
позволила себе повозиться подольше. Пусть ждет, девушка тут я, и мне свойственно
опаздывать.
― Врачиха, а ты чего так долго не открывала? ― послышался голос за дверью.
― Спала я. А что, нельзя?
― Да спи сколько угодно. Просто с чего вдруг? Ты не беременна?
Я нахмурилась, и отложила расческу, поправляя волосы.
Как что‐то выдумает.
Открыла дверь, и прошла мимо Гриши.
― Ты долбанулся? Я что, по‐твоему, со всеми подряд сплю, как ты?
― Я не сплю со всеми подряд. И при чем тут это? Может ты от меня беременна?
Я притормозила, развернулась и покрутила пальцем у виска.
― Я таблетку пила, ненормальный.
Гриша преодолел, между нами, расстояние, перехватил меня за руку, и прижал к своему
телу, выбивая из легких весь воздух.
― Это было снотворное. Я не давал тебе таблетку от не желаемой беременности.
Я нахмурилась еще больше.
― Ты сдурел? Кто тебе позволял это делать? А если бы я действительно забеременела?
Я была шокирована этой новостью, и ужасно хотела стукнуть Гришу по макушке. Как он
посмел?
― Родила бы мне сына, или дочь. Что в этом плохого? ― удивленно уточнил он,
действительно считая, что в этом нет ничего страшного.
― Ты издеваешься? Это мое тело, и ты не вправе им распоряжаться. Понимаешь, о чем
я говорю? Мы не пара, мы не муж и жена, и мы не планировали детей. А если бы я
забеременела и решила оставить ребенка, это был бы мой выбор, потому что мне его
вынашивать. Кем ты себя возомнил?
Я вырвалась из его рук и отошла на пару метров.
― Я хочу, чтобы ты ушел, ― сложила руки на груди и сверлила его гневным взглядом.
― Врачиха, меня начинает злить твое поведение.
― А меня уже злит твое поведение! Тошнит от тебя, понимаешь? И нет, я не беременна,
я просто была в зале и устала. А ты перешел уже все грани. Выбери одну из своих шлюх,
женись на ней и рожайте хоть пятерых.
Гриша неожиданно двинулся на меня, я ступила назад и оказалась прижата к стене. Он
навис надо мною, рукой сжимая мое горло. Не больно, я бы даже сказала нежно обхватил,
если бы не пылающий гневом взгляд.
― Ты понимаешь, что несешь? Я влюблен в тебя, Нина, с первого дня. Со мной такого
никогда не происходило. Ты поселилась в моем сердце, и я не могу вырвать тебя оттуда. Я
хочу, чтобы ты была со мной на правах моей женщины, и я был бы рад, если бы ты
забеременела. Хотя раньше я не планировал детей. Ты все еще не понимаешь, что я
чувствую?
― Ты не умеешь любить, Гриша. Ты даже не умеешь ухаживать за девушкой, не умеешь
правильно общаться. У тебя все идет не так, как надо.
― А как надо, Нина? Как надо? Ходить на свидания держась за ручки? Я не могу сейчас
себе этого позволить, понимаешь?
Я нахмурилась и покачала головой.
― Это все из‐за твоей раны, да? Расскажи, что случилось тогда? Кто в тебя стрелял?
― Я не могу сейчас говорить тебе об этом. Но знай, я ни с кем не сплю. Эти бабы для
отвода глаз. А ты для меня одна единственная. И я никого больше не хочу.
― Гриша…
― Нам нужно время. Мне нужно время, Нина. Только мне нужно знать, что ты меня не
прогонишь, что ждешь меня. Мне нужно знать, что я тебе нужен, слышишь? А я потом все
объясню тебе.
― Ты хочешь, быть нужным, и в это же время шляться по барам и клубам с женщинами.
Я как верный пес буду ждать тебя дома, а ты сосаться с бабами?
― Это было для человека, который следил за мной.
― Гриша, ты чуть не трахнул ее на моих глазах. И я уверена, не появись я там, ты бы
уложил ее на лопатки. Хотя откуда мне знать куда ты поехал после? А может и прям там.
Гриша резко ударил ладонью по стене около моей головы, заставляя меня вздрогнуть.
― Я же говорил тебе, что ни с кем не сплю.
― Запомни, такой женщины, как я, ты больше не встретишь. С такими, как я, создают
семьи. Таких, как я, любят. И меня нельзя унижать, ни при каких обстоятельствах. Уходи.
Он зло сцепил зубы, яростно смотрел мне в глаза, и еле сдерживался чтобы не
наговорить мне гадостей. Снова ударил по стене, и оттолкнувшись, отошел.
― Я вернусь, ― буркнул он, и вышел из квартиры.
Я выдохнула, прикрыла глаза и съехала спиной по стене.
Никогда не испытывала подобный аттракцион.
Глава 15
Гриша не появлялся уже больше трех месяцев. Не звонил, не писал, и не приезжал ко
мне. Будто послушал меня, и решил оставить в покое. Радовалась ли я этому факту? Нет. Я
корила себя за то, что прогнала его. Поступила глупо и необдуманно, но, с другой стороны,
зачем мне такие отношения, когда я знаю, что мой мужчина в компании женщины зависает?
Сложно все это и необъяснимо. Если бы он сам мне все рассказал, возможно я бы поняла. Но
не то, что происходило, между нами.
Попрощавшись с ребятами в раздевалке, я вышла из зала и решила прогуляться по
торговому центру, где, собственно, и находился зал. Очень любила это место, а особенно в
летнюю пору. Сейчас хоть и конец мая, но на улице уже жара, а здесь повсюду
кондиционеры и охлаждающие напитки. Я часто после тренировки заглядывала в кафе и
выпивала вкусный смузи или морс, а уже потом шла домой. И хоть до спортзала мне было не
совсем близко, но ходила я всегда пешком. Прогулки по свежему воздуху отлично влияют на
мозговую деятельность.
― Нина, подожди, ― услышала позади себя голос Влада, тренера из нашего зала, ― ты
в кафе?
― Да. Ты хочешь оставить компанию?
― Если ты не против?
― Влад, ты меня удивляешь. В зале все телочки твои, а со мной смущаешься.
― Ты же знаешь, чего они ко мне клеятся. Меня это не интересует. Нет, у меня с
ориентацией все нормально, не переживай, ― поспешил оправдаться, когда я глянула на
него с подозрением, ― просто девочки ведутся на внешность, а мне это уже надоело. Я вот
тебя на свидание пригласить хотел.
― Ничего себе! Это из‐за того, что я не ведусь на тебя?
Мы расхохотались, и свернули в ближайшее кафе.
― Нет, конечно. Для меня женщины никогда не были как трофеи. Просто ты мне давно
нравишься. Но слышал, что у тебя отношения были.
― Правда? ― удивленно уточнила я, и повернулась к бармену: ― смузи из грейпфрута
и банана, пожалуйста.
― Два.
― Хорошо. Присаживайтесь за столик.
Мы прошли по небольшому залу и разместились возле окна. Влад выдвинул для меня
стул и помог присесть. Я была удивлена такому отношению, но сильно радоваться не
спешила. Мужчины умеют удивлять и не всегда приятно.
― Может перекусить что‐то хочешь?
― Нет, спасибо. Я обычно после зала не раньше, чем через час ем. Послушай, Влад, вот
ты слышал, что у меня отношения были. А с чего взял, что сейчас я свободна?
― Если честно, я не знаю об этом. Просто решил попробовать…
― Подкатить? ― хмыкнула я, и кивнула официанту.
― Что‐то вроде того. Ну так как, пойдешь со мной в ресторан?
― Почему бы и да? Только вот теперь забота, наряд найти.
― Ты в любой одежде хороша. Так что особо не парься.
― Ну знаешь ли, я хочу чувствовать себя уверенно. Шучу, я и так уверена в себе.
 ― Хорошо. Когда сможешь? Сегодня? Или завтра?
― Завтра у меня дежурство. Так что сразу отпадает. А вот сегодня или через два дня
можно.
― Тогда сегодня, а через два дня еще раз.
― Ладно, уговорил.
После кафе Влад провел меня несколько остановок в сторону дома. Мы поговорили о
спорте, он расспросил о моей работе, а потом поцеловав в щеку, перебежал дорогу и
запрыгнул в уезжающий троллейбус. Я только хмыкнула на его поведение и остановилась на
набережной, решив немного полюбоваться красивым видом.
Вообще я любила уединение с природой. Любила дышать свежим воздухом. Да и в
компании тоже было неплохо, если тебя от этой компании не тошнит. Бывают люди, от
которых хочется бежать. Но я с такими старалась не общаться.
Сейчас бы в лес, к речке…
В голове вплыла зимняя история, когда я чудом оказалась в лесу среди трех мужчин.
Мда уж, представить можно что угодно. Даже название порнушечное. Красотка среди трех
мужчин. Тфу ты.
― Девушка, вы очень красивая.
Я обернулась и улыбнулась мужчине, который сделал мне комплимент.
― Спасибо.
Прошла медленно по набережной и остановилась около женщины, которая торговала
цветами. Я осмотрела все букеты и выбрала себе пионы. Красивые, нежные и весенние
цветы. Можно же себя порадовать?
― Вам очень идет улыбка. Странно, что такая красивая девушка сама себе цветы
покупает.
― Просто еще не нашелся мой суженный. Вот сама себя и радую.
Пожала плечами и дала женщине деньги за букет.
― Спасибо.
― Хорошего жениха тебе, милая.
Я улыбнулась и жмурясь от яркого солнца пошла в сторону дома.
Настроение сегодня хорошее. Как‐будто влюбилась. Но нет, просто погода радует
теплыми весенними днями.
Уже дома позвонила Галя. Подруга долго плевалась, ругалась и фырчала, когда
наконец‐то назвала имя нарушителя ее покоя. Максим. Меня словно током прошибло. Нет,
не конкретно от упоминания о Максе, а от той мысли, что, если он объявился, значит и
Гриша тоже рядом. Теперь главное, чтобы не заявился ко мне. Я только‐только начала спать
без снов о нем. И не хочу, чтобы он снова появился в моей жизни.
Я вру. Вру сама себе.
Но не хочу об этом думать сейчас.
― Галь, и что он от тебя хочет?
― Не знаю. Встретиться. А мне это зачем надо? Я что девочка, которую можно
вспоминать раз в полгода? Хрен ему!
― Не пойдешь?
― Пойду. Выскажу ему в лоб, и между ног коленом вмажу.
Я хохотнула, присаживаясь за стол на кухне.
― Не удивлена. Два раза вмажь ему. И за меня.
 ― Договорились, подруга. Все, потом позвоню, как только отобью ему колокольчики.
― Хорошо, ― снова улыбнулась и сбросила вызов.
В двери раздался звонок. Я нахмурилась. В гости никого не ждала, с Галей только что
поговорила, а с Владом договорились встретиться на набережной.
Сердце пропустило удар и тут же пустилось в пляс. В это время мог прийти только один
человек, и это не мама.
На дрожащих ногах я прошла к двери, чувствуя, что еще немного и просто упаду. Давно
я не испытывала подобного волнения. До тошноты, до головокружения, до темноты в глазах.
я боялась, увидеть за дверью Гришу, боялась потому то… хотела. Я так же боялась его там не
застать. Боялась, что накрутила себя, обнадежила, а его там нет.
Выдохнув, я посмотрелась в зеркало и открыла двери. Меня тут же накрыло
разочарование.
― Здравствуйте. Показания электросчетчика.
Я кивнула и прикусив губу, чтобы не расплакаться от обиды, пропустила контролера в
квартиру.
Ощущала себя опустошенной и глупой. Чего я ожидала? Уже больше трех месяцев
Гриша не приезжает, а я жду его? Сама прогнала. Но по делу, за его гулящую натуру.
Никогда не любила такие моменты, скажи прямо причину и двоим станет легче. Нет, надо
скрывать и мучать.
Закрыв дверь, я присела на пуфик и едва не расплакалась. Мне нужно забыться, нужно
развеяться и не думать о нем. Гриша в прошлом, нас ничего не связывало, и я должна
перестать о нем думать. Мне нужно жить дальше. И сегодня, как раз отличный момент
пойти на свидание с Владом.
Сходив в ванную комнату, я умылась, посмотрела на себя со стороны и улыбнулась. Нет
больше в моей жизни Гриши, и я должна с этим смириться. В конце концов мне нужно
устраивать свою личную жизнь.
Отбросив сомнения, я пошла в комнату выбирать вечерний наряд. На прошлой неделе
мы с Галей хорошо потратились в одном из магазинов нашего города, и накупили несколько
новых платьев. Теперь выбор у меня был побольше, и это усложняло. Надеть бы шорты,
майку, и пойти по городу гулять. Но Влад решил пригласить меня после прогулки в
ресторан, потому и выглядеть я должна соответствующе.
Красивое летнее платье на тонких бретелях, со слегка открытым декольте и юбкой
клеш. Оттенок платья нюдовый, потому босоножки и аксессуары в виде сумки и платка на
шею подобрала в тон. Отложила приготовленные вещи и ушла наводить марафет. Девушка я,
или как?
― Нин, ты, конечно, нереальная красотка, но…
― Мам, вот сделала комплимент, и закончи на этом речь, ладно?
― Да. Надеюсь, Влад не хуже Гриши.
Я развернулась к маме, отложив плойку для завивки волос и посмотрев на нее слегка
хмурым взглядом. Вот надо же было, чтобы она заглянула ко мне перед самым свиданием.
― Мам, почему Влад должен быть хуже Гриши? Почему не лучше? Или почему ты не
вспоминаешь Валеру, с которым у нас были прекрасные отношения, и с которым мы
расстались по-дружески? При чем тут Гриша? Мне иногда кажется, что нам нужно
прекратить общаться на некоторое время, чтобы ты мне мозг не выедала своим кумиром.
― Прости, Нин, просто я переживаю за тебя.
 ― То есть, когда Гриша мотал мне нервы, ты не переживала? Нормальный да, зятек?
― Нет, конечно. Но я не верю, что у вас все закончилось.
Вздохнув, я подошла к маме и взяв ее за плечи, заглянула в глаза.
― Мам, у нас с Гришей действительно все закончилось. Мы не виделись с ним уже
слишком давно. Ни неделю, ни месяц. Мы разошлись, понимаешь? Я свободная девушка и
хочу отношений. Хочу быть любимой, хочу нравиться мужчинам.
― Ты правда очень красивая. И платье тебе к лицу, и макияж с прической.
— Это потому, что мне хорошо, мам.
― А вдруг…
― Ты общаешься с Гришей, да?
― Нет, клянусь, он мне давно не звонил.
Я знала, мама не врет. Она бы не стала меня обманывать, и я видела это по ее глазам.
Она говорила правду.
― Ну и хорошо. Он оставил меня в покое и живет своей жизнью. Застегни, пожалуйста,
платье, ― повернулась к ней спиной, убирая волосы вперед, ― не дотягиваюсь.
― Он за тобой заедет?
― Нет, мам, я такси вызову. Договорились, что на набережной встретимся. Погуляем, а
потом в ресторан.
― Гриша бы не позволил тебе ехать на такси.
Я закатила глаза и сделала вид, что не услышала ее слов.
Часы показывали половину седьмого, когда я вызвала к дому такси. Заодно решила и
маму подвезти по дороге. В целом должна успеть.
― Береги себя, милая. И не доверяй так сразу мужчинам. Я же знаю, как тебе тяжело
далось расставание с Ярошевским.
― С кем? ― удивленно переспросила я, закрывая входную дверь.
― С Ярошевским. Ты что, даже фамилию Гришину не знаешь?
― Пффф, нет, не знаю. И лучше бы не знала. Мам, хватит о нем, ладно?
Мама кивнула. Вот и отлично.
Довезя маму до перекрестка, она пожелала мне хорошего вечера, и пошла через дворы
домой. А я поехала на встречу с Владом, который, к слову, уже ожидал меня на набережной
с букетом нежно‐розовых роз.
Мне стало очень приятно его внимание. Какой девушке не понравится, что на свидании
ей подарили цветы? Я лично таких не знаю.
― Привет, ― улыбнулась мужчине и приняла из его рук цветы.
― Прекрасно выглядишь. Возможно банально, но это правда.
― Спасибо. Если бы ты сказал, что достанешь для меня звезду с неба, это звучало бы
пафосно.
― Не скажу. Действительно глупо. Как ты после тренировки?
― Как всегда огурчиком. Люблю спорт. Ну что, пойдем по набережной прогуляемся?
― Да, и как раз к кафе выйдем. Если вдруг устанешь идти на каблуках, я понесу тебя.
Я хохотнула.
― Спасибо, все возможно. Я больше люблю сандалии и кеды.
― Особенно на прогулках. Знаешь, я ведь давно за тобой наблюдаю. Практически с
твоего первого прихода в наш зал. Все время хотел позвать тебя на свидание.
― Мужчины порой очень странные. Но я к странностям привыкла.
 ― Не спорю, мы часто тупим…
Резкий скрип шин по асфальту, громкий удар и скрежет железа. Я оборачиваюсь и
вижу, как огромный грузовик сбивает внедорожник, и тот переворачиваясь, срывается с
начала моста и падает на соседнюю улицу. Сердце оборвалось буквально с полетом машины,
когда я узнаю кому именно принадлежит внедорожник.
― Гришааа!
Глава 16
Перед глазами все помутнело, к горлу подкатил ком, и я сунув цветы в руки Влада, не
обращая внимания на каблуки, побежала в сторону машины. Только бы успеть вытащить его,
только бы успеть вытащить!
― Девушка, стойте.
― Нина, подожди, она сейчас рванет.
― Куда ты бежишь, дура?
― Остановись.
Мне было плевать на все эти голоса. Я должна была спасти Гришу, должна была
вытащить его. Я должна спасти. Даже если бы там был не Гриша, я все равно помогла бы
людям.
― Нина, стой, ― Влад дернул меня за руку, заставляя повернуться к нему, но я тут же
вырвалась из его захвата.
Зачем он мешает?
― Машина в любой момент может рвануть!
― Я врач! ― рыкнула я, и развернувшись, снова побежала к машине.
Осмотрелась и поняла, что Гриша сидит сзади. Я дернула дверь, но та не поддалась.
Схватила с земли небольшой кусок плитки и разбила стекло на передней двери, благо там
никого не было. Стекло осыпалось, и я смогла дотянуться до крючка и открыть дверь возле
Гриши. Он лежал на крыше авто, и стонал, я обошла машину, залезла внутрь и принялась
вытаскивать его.
― Нина, как он?
― Не знаю пока. Но живой. Вытаскивай водителя!
Я подхватила Гришу под руки и потянула на себя. Вес у него, конечно, большой, но это
не тот случай, когда было время думать. Я буквально действовала на эмоциях, только бы
спасти человека, который мне дорог.
Я наконец‐то вытащила его из машины, и уже здесь мне помогли оттянуть Гришу в
безопасное место. Его лицо было в крови, а глаза едва открывались и могли смотреть на
меня.
Я принялась вытирать кровь с его лица, и лбом уткнувшись в лоб, заплакала.
― Точно сдох, ― прохрипел он, заставляя меня посмотреть в его глаза.
― Ты идиот. Какой же ты идиот, Гриша.
― Моя Нина рядом, и плачет из‐за меня. Такое может быть только во сне.
― А еще я готова ударить тебя, дурак. Ты же мог умереть.
― Тише‐тише, врачиха. Я живой. Я не мог умереть и оставить тебя несчастной. Знаю
же, что любишь меня.
Я замерла со слезами на глазах и не сдержавшись, всхлипнула, улегшись щекой ему на
грудь.
― Ненавижу тебя.
Почувствовала на спине его руку, и расплакалась еще больше.
Долго лежала на его груди, слушала стук сердца и не могла нарадоваться, что он жив.
Слезы лились ручьем, а на душе становилось так спокойно, будто не авария произошла, а
какое‐то хорошее событие. Но, по сути, так и есть. Гриша спасен и это сейчас самое главное.
 ― Нин, водитель будет жить, ― услышала слова Влада и приподнявшись, кивнула ему в
знак благодарности, ― сейчас и пассажира осмотрит врач.
Я резко поднялась и поняла, что даже не соизволила осмотреть Гришу.
― Хреновый из меня врач.
― Прекрати, ― прохрипел Гриша, когда я принялась ощупывать его на наличие
переломов и ран, ― не сахарный.
― Нин, пойдем. Мы сделали все, что могли.
Я подняла голову и покачала головой.
― Прости, Влад. Это мой Гриша, и я останусь с ним.
― Врачиха, ты меня уже успела на кого‐то променять? ― хмыкнул Ярошевский, и я
бросила на него гневный взгляд.
Поднялась, когда к Грише подошел фельдшер скорой помощи и прошла к Владу.
― Значит, это твой любимый?
― Мы не виделись несколько месяцев, ― пояснила я, чтобы он не думал, будто я
обманывала.
― Но ты плакала так, словно любишь его и волнуешься.
― Прости, Влад…
― Не переживай, крошка, ― неожиданно произнес он, костяшками пальцев коснувшись
моего лица, ― я не в обиде. Мужик должен уметь отступать, если девушка четко дает понять
о чувствах к другому. Главное, чтобы ты была счастлива.
― Ты останешься мои другом?
― Нууу, не знаю. Дружить с тобой надо уметь. Лучше я буду твоим знакомым тренером.
Я улыбнулась, и Влад утащил меня в свои объятия.
― Спасибо, что не сердишься.
― Не говори глупости. Беги к своему любимому, иначе он вместо того, чтобы слушать
врача, придет и свернет мне шею. Я же вижу, как он ревнует.
― Да ну его. Собственник, ― хихикнула я, вытирая слезы. ― Прости меня. Я пойду.
― Давай. До встречи в зале.
Я кивнула и медленно прошла к Грише, смотря каким внимательным хоть и
прищуренным взглядом он следит за Владом. Вот уже точно собственник.
Гришу переложили на носилки и покатили в машину скорой помощи. Я шла следом за
ним.
― А вы кто будете, ― спросил врач, когда я остановилась у машины.
― Это моя невеста. Она едет с нами.
За невесту получишь, милый. Но сейчас это действительно эффективный способ для
разрешения поехать вместе с ним.
― Я невеста его.
― Тогда забирайтесь в машину.
Я присела около Гриши и постоянно смотрела в его глаза. Хотела стукнуть и в то же
время поцеловать. Такой он родной, любимый, я так за ним соскучилась, что сама не
заметила, когда сжала его руку и в ответ почувствовала крепкое пожатие.
― Я тебя за язык не тянул, невеста, ― произнес он, заставляя меня улыбнуться.
― Да ну тебя.
― Ты спала с тем хреном?
― Гриша, во‐первых, Влад хороший парень и не надо о нем так отзываться. И во‐
вторых, я уже говорила ранее, не суди меня по себе.
― Я считай девственник после той ночи с тобой.
― Угу, ― хмыкнула я, покачав головой.
― Чтобы я больше не видел его рядом с тобой.
― Я хожу в зал, и спрашивать твоего разрешения не буду. А на счет наших отношений
мы поговорим с тобой потом, наедине, ― намекнула на то, что нас слышит фельдшер,
который как раз измерял давление.
― Хорошо, ― хмыкнул Гриша и положив руку мне на затылок, прижал меня к своим
губам.
Ну… Воспользовался моментом.
По приезду в клинику, Гришу повезли на осмотр, а меня попросили ожидать в коридоре,
и неважно, что я сама врач. Здесь я считалась невестой пациента, и мне не место в палате. А
как всем известно, ожидание не просто утомляет, но и добавляет стресса. И вроде бы я
видела, что в целом Гриша отделался царапинами и легкими ушибами, но все равно
переживала за него. Ведь я не знала в порядке ли внутренние органы.
Присев в кресло, я повернула голову к окну, откуда отлично виднелся закат. Очень
красиво. А ведь я должна была сейчас провожать его с Владом. Но в итоге сижу здесь в
ожидании Гриши. Очень интересные повороты.
Через полтора часа Ярошевского перевели в палату. Оказывается, у него сломана нога,
но тот даже виду не подал, что к слову меня не удивило. Кроме перелома множество ушибов
по всему телу. Главное, ничего серьезного, что угрожало бы его жизни нет.
― Мы решили оставить вашего жениха сегодня в клинике. Пусть переночует ночь,
посмотрим на его состояние, и, если все нормально, завтра выпишем.
― Скажите, я могу к нему пройти?
― Конечно, иначе он все разнесет здесь. Я бы уколол ему успокоительное.
Я хохотнула на слова доктора и кивнула.
― Не обращайте внимания.
― Видимо сильно любит вас. Ну, хорошего вечера вам.
― И вам.
Выдохнув, я осмотрелась и только сейчас заметила небольшую стойку с напитками. Там
можно было самой приготовить кофе или чай, и я решила, что выпить горячего после
пережитого стресса будет не лишним. Конечно, кофе растворимый, но с учетом что все это
бесплатно, было очень приятно. Я приготовила для себя кофе, а для Гриши залила кипятком
пакетик с чаем. И пусть только попробует возмутиться.
― Врачиха, не испытывай мои нервы, ― услышала из глубины коридора и
прищурившись, фыркнула.
― Вали в постель, ненормальный.
Шило в заднице, не иначе. Стоит в дверях, меня выглядывает. Ну совсем уже обезумел.
― Иди сюда, ― снова рявкнул он, заставляя меня покачать головой и вздохнуть.
― Ничего не меняется. А я думала может головой стукнулся, да поумнел. А оказывает,
наоборот, все мозги вышибло. Иди ложись, иначе я уеду.
― Это вряд ли, ― хмыкнул, когда я практически подошла в плотную.
На его лице образовалась наглая ухмылка. Он воспользовался тем, что у меня заняты
руки, и большим пальцем коснулся моих губ.
― Как же я соскучился. А теперь я больной, и буду требовать должного ухода.
 ― Я знаю, что ты больной, не первый день причем. Двери закроешь, ― произнесла я, и
обойдя его зашла в палату.
― Нина, у тебя когда‐то был секс в больнице?
Я приподняла бровь и развернувшись, посмотрела в наглые глаза.
― Даже не мечтай. Мне не интересно заниматься сексом с бревном.
На мои слова Гриша хмыкнул, щелкнул замок на двери и опираясь на костыли прошел
по палате. Медленно сначала сел, а потом и лег на кровать.
― Иди сюда, врачиха. Я покажу, как скучал за тобой.
― Уверен, что мне это интересно? Может сначала расскажешь, где пропадал?
Гриша прищурился и опустил взгляд на мои руки, в которых я до сих пор держала
стаканчики с напитками.
― Ну иди сюда, расскажу.
― И тон попроще…
― Нина…
― Попроще, Гриша. Я не твоя подчиненная.
Он закатил глаза и недовольно вздохнув, приподнялся на подушках.
― Ну ты и стерва стала. Ладно, присядь, поговорим. И чай мне отдай.
Я улыбнулась и слегка кивнув, протянул ему стаканчик с чаем.
― Только язык не обожги, чтобы разговор не откладывать.
― Язва, ― хмыкнул он, и отпив чая, посмотрел мне в глаза, ― люблю тебя, врачиха.
― Гриш… ― я присела на край кровати и тоже заглянула в его глаза.
― Для хахаля наряжалась?
― Ты сорвал мне свидание.
― Перебьешься. Со мной пойдешь на свидание, ― рыкнул он, и по всей видимости
хотел улыбнуться, но прикрылся бумажным стаканчиком.
― Гриш, это случайность или покушение?
― Пей кофе, врачиха. И нет, это случайность. Я все вопросы с ублюдком уладил, и
теперь тебе ничего не угрожает.
― Мне?
― Ты моя слабость, Нина, и, если бы этот пидор узнал об этом, он бы тебя не пожалел.
Я не мог тебя подставить. Я и так слишком рисковал, когда приезжал к тебе, и особенно,
когда ты в клубе мне концерт закатила.
― Скажи спасибо, что это всего лишь виски был.
― Нина, тебя могли убить, понимаешь? Я не мог к тебе подходить, не мог водить тебя
по ресторанам, не мог за ручку гулять. Это было опасно.
― Тогда почему сразу мне не сказал? И вообще, кто этот человек? Почему он был для
тебя, для нас угрозой? И куда он делся?
― В земле гниет. Эта мразь мстил мне за своего брата, которого я якобы вынудил
отдать мне бизнес.
Я прищурилась и отпив кофе, сбросила с себя босоножки. Ноги уже отекли.
― Что значит вынудил?
― Когда‐то давно Макс подружился с Глебом. Они с нуля подняли бизнес, сеть станций
техобслуживания. Через год Глеб подсел на наркотики, когда почувствовал прибыль. А Макс
терпеть не может наркоманов и сразу дал ему понять, чтобы тот отправлялся лечиться. Но
Глеб не послушался.
 ― И что тогда произошло?
― Я помог Максу выкупить долю Глеба. Причем на честных условиях. Каждый получил
свое и все разошлись. Но Михаил Мигрецкий, старший брат Глеба, решил меня провести. Я
как раз должен был подписать контракт с новым автомобильным салоном, когда мне
заявляют, что моя доля, вовсе не моя, и контракт подписан с другим бизнесменом. Захотел
за мой счет обогатиться, а меня убрать, да только духу не хватило, либо же денег пожалел. Я
выжил.
― Я одного не пойму. Ты же расплатился за долю его брата. Почему он решил еще на
тебе заработать?
― Потому что Мигрецкий давал деньги Глебу на развитие бизнеса. Я Максу помог,
Миша Глебу. А когда я выкупил вторую долю, Глеб все спустил на наркоту.
― Но Мигрецкому об этом не сказал? ― предположила я, выстраивая логическую
цепочку.
― Да. Миша подумал, что я отнял у его брата долю в бизнесе.
― Какой‐то бред. Неужели нельзя все по-человечески решить? И теперь этот Михаил
того? Ты убил его?
― Не знаю, говорил ли я тебе, что я не бандит. Миша нажил врагов, и его кто‐то убрал.
Подробностей я не знаю.
― А где ты был все это время?
― Проходил курсы достойного жениха.
― Что? ― я хохотнула, и забрав у Гриши стаканчик, отставила на тумбочку. ― Ты
обманщик.
― Может и обманщик, ― прохрипел он, и неожиданно пересадил меня к себе на
колени, ― но на свидание со мной, ты пойдешь.
Он заставил меня наклониться и с жадностью овладел моими губами. Я так понимаю,
моего мнения никто спрашивать не собирается?
― Ай, ― шлепнул по заднице, и я вдруг расхохоталась.
― Невеста. Помнишь? Ты моя невеста.
Глава 17
Я лежала на Грише и не могла поверить, что он рядом. Да я даже не мечтала об этом,
понимала, что либо он не хочет меня видеть, либо его просто нет в городе. И когда шла на
свидание, была полностью настроена на Влада. Мне казалось, что я бы смогла влюбиться в
него и возможно даже построить с ним отношения. А тут Гриша. Со мной рядом. Нет, даже
подо мной.
― Теперь так будет всегда, ― хмыкнула я, потершись щекой о его грудь.
― Ты о чем? ― услышала полусонный голос.
― Я сверху, во всем.
― Ну, это мы еще обсудим. Не уверен, что я с подобным смирюсь. А вот в сексе
позволю управлять, но не всегда.
― Гриш, я серьезно. И вообще, с какой стати я твоя невеста? ― возмутилась я, и хотела
подняться, но он не позволил, надавив рукой мне на поясницу.
― Я думал, ты поняла меня.
― Послушай, мы возвращаемся на три месяца назад? Снова твои приказы и
собственнические замашки?
― Нет, приказывать я тебе не собираюсь, но ты моя невеста.
― Гриша, твоей невестой я стану только тогда, когда ты сделаешь мне предложение.
― Это че, на колено вставать? ― задумчиво уточнил он, а я приподнявшись,
посмотрела в его глаза.
― Мне не надо, чтобы ты становился передо мной на колени. Но вот кольцо с цветами
не помешает. Но не так быстро, милый. Сначала ты будешь ухаживать за мной, водить в
кафе, гулять по улицам держа за руку, целовать на закате.
― Какая романтическая хрень.
― И я?
― Что ты?
― И я получается хрень, если я романтик?
― Врачиха, не нервируй. При чем тут ты.
― Тогда сделай так, чтобы рядом с тобой я себя чувствовала женщиной.
Гриша коварно улыбнулся, скользнул руками по бедрам вызывая в моем теле мурашки.
― Снимай трусики, и я покажу…
― Гриша…
Я резко развернулась, увидев в дверях наглую ухмылку Макса.
― Как же вы меня достали! ― прорычала я и поспешила слезть с Гриши. ― Максим,
тебя не учили, что стучаться надо?
― Извини, я не ожидал увидеть тебя здесь.
― Огорчу тебя, милый, я теперь буду всегда перед твоими глазами.
Он нахмурился.
― Нина моя невеста, ― поспешил обрадовать брата Гриша.
― Будущая. Губу не раскатывай так быстро.
― Ну, брат, то, что тебе с врачихой будет не скучно, это факт. С ней только
успокоительными запасайся.
Я зыркнула на него недовольным взглядом.
 ― Макс, подбирай выражения, ― произнес Гриша, поднимаясь в кровати.
― Ладно, извини, Нин.
― Да ну вас. Я домой, ― забрала свою сумочку и чмокнув Гришу, прошла к двери.
― Врачиха, тебя Макс отвезет. Нехер в таком наряде одной гулять по городу.
― Я такси вызову. Хватит с меня и Макса и Паши.
― А че ты такая красивая? ― уточнил Макс, глядя на мой наряд.
― Со свидания сбежала. Всем пока.
― Нина, я позвоню. Не возьмешь трубку, я сбегу с клиники.
В ответ я только улыбнулась и прикрыла за собой двери. Это еще Гриша не знает, что я
скоро вернусь. Просто решила съездить домой переодеться и взять немного еды для моего
пациента. Все же домашняя еда куда лучше больничной.
Вызвав такси, присела на лавочку в ожидании машины, когда телефон зазвенел,
оповещая о входящем звонке. Галя.
― Привет, подруга.
― Привет. Как свидание? Ты же уже дома?
― Я еще не дома, но… свидание отменилось.
― О, почему? Он тебя обидел? ― удивленно поинтересовалась Галя, на что я
улыбнулась.
― Нет, Галь, наоборот, поступил, как настоящий мужчина. Отступил.
― Не поняла. Почему?
― Потому что я… в общем, я сейчас в больнице у Гриши. Он на моих глазах попал в
аварию.
― А, так вот куда этот недоумок Макс сорвался.
― Да, он в больнице, я видела его.
― Ну тогда ему повезло, иначе я бы ему задницу надрала. Как Гриша?
― Жить будет. Нога сломана, но в целом нормально.
― Значит, ты растаяла перед Гришей?
― Не то, чтобы растаяла, но дала ему шанс. К тому же он обо всем мне рассказал, и
теперь только от него зависит стану ли я по‐настоящему его невестой.
― Ничего себе! Ты о чем?
На парковке остановилась машина такси. Я прошла к ней и усевшись в салон, сообщила
водителю свой адрес.
― А он меня в невесты записал, но ты же знаешь, я так просто не сдамся.
― Ага, нервишки мужику потреплешь. Я знаю. Чтобы все официально, красиво. А ты
где едешь?
― Надо переодеться и привезти еды Грише. Надеюсь, завтра его отпустят домой.
― А вот тут уже интересно. И куда он поедет? К себе домой, или к тебе?
Я улыбнулась на коварный вопрос Гали.
― К тебе! Будешь выхаживать его.
― Ага, конечно. Мне его братца хватит. Тот еще ревнивый кобель.
Я хохотнула, прекрасно понимая, о чем она говорит.
― Так ладно, подруга, мне тоже нужно приготовить поздний ужин. Макс обещал
вернуться.
― Я не понимаю, ты что одна дома? А где родители? А почему Макс будет ночевать у
тебя? Нет, я понимаю, что ты давно взрослая девочка, но все же.
 ― Отстань! А родители на даче.
― Ладно, молчу. Завтра позвонишь, расскажешь.
― Хорошо. Пока.
Я только головой покачала на ее поведение. Быстро, однако Макс присвоил мою
подругу, хотя, зная Галю, кто еще кого присвоил.
Забежав домой, я приготовила для Гриши гречку с печеночными оладьями, благо
последние были у меня готовые в холодильнике. Сварила куриный суп и собрала немного
свежих овощей. Чай попьет тот, что в коридоре можно сделать. Пусть спасибо скажет, что я
забочусь о нем. Собрав все в судки и сумку, я побежала переодеваться в спортивный костюм.
Несмотря на то, что на дворе конец мая, вечера все еще прохладные, лучше снять кофту, если
будет жарко. Бросила взгляд на часы, и покачав головой, вызвала такси. Ничего, сейчас я
поухаживаю за ним, а потом он будет ухаживать за мной, только в ином формате.
В клинику я вернулась уже в начале второго ночи. В регистратуре дежурила знакомая
медсестра, которая без вопросов пропустила меня в палату. Нужно будет обязательно
принести ей шоколадку.
Тихонько прошла по коридору, и подумав о том, что Гриша может спать, бесшумно
вошла к нему в палату.
― У вас очень красивые черты лица.
― Свалила отсюда, пока я не сделала так, что ты вылетишь с этой работы!
Я всегда знала, что Гриша красивый мужчина, к которому бабы липнут, словно к
магниту, но теперь терпеть это не собиралась. Если у нас с ним отношения, то каждая на
кого он посмотрит в ответ будет лететь с треском за сто километров. И Ярошевский
отправится в след за ней. А судя по данной ситуации, такие моменты будут случаться очень
часто. Нет, стоило мне на полтора часа отъехать домой, как возле него уже вьется
молоденькая медсестра, готовая в следующую секунду раздвинуть перед ним ноги.
Интересно, у нее совесть есть? Или она и будет сидеть лупать на меня своими огромными
растерянными глазищами?
― Как вы сюда попали? ― наконец‐то хоть что‐то сказала.
― У меня встречный вопрос. Ты не знала, что доктора и медсестры не прижимают
жопы на кровати с пациентами?
Эта стерва сидела прямо у бедер Ярошевского.
― Вообще‐то я на работе, а вот ты кто такая? Время видела? Часы приема давно
закончены, пациент хочет спать!
― Ой, не ты ли его будешь укладывать? Жопу подняла.
― Григорий, что эта девица себе позволяет? ― возмутилась она, переведя взгляд на
моего мужика.
Вот дура.
― Эта девица моя невеста, и она очень злая сейчас.
― Ой, а я думала мы кофе попьем вместе. Ну ладно, если соскучишься, нажимай
кнопочку, я приду на помощь.
― Не соскучится. Он швабр терпеть не может.
Девица поднялась с кровати, наконец‐то! Как дать бы ногой… под жопу.
― Мужчины не любят хабалок, ― произнесла она, подходя поближе.
Я хмыкнула, и оглядев ее с ног до головы, улыбнулась:
― Мужчины не любят шлюх. Они только для секса. Иди уже. Иначе я накатаю на тебя
жалобу в министерство здравоохранения.
― Нервная, ― буркнула она, проходя мимо.
Я дождалась, когда дверь закроется, и недовольным взглядом зыркнула в Гришу. Он
смотрел на меня с искорками в глазах. Меня это задело. Пройдя по палате, я со стуком
поставила пакет на тумбочку и развернувшись, одарила его негодующим взглядом.
― Какая ты красивая.
― Ты совсем обалдел, Гриш?
Он закатил глаза и тут же расставил руки в стороны.
― Я ничего не делал.
― Вот именно! А должен был послать ее. Или может тебе бы понравилось, если бы я
рядом с мужчиной сидела так же? Или возле меня мужчина?
Гриша нахмурился.
― Я бы ему голову оторвал, а тебе по жопе дал.
― Правда? Тогда почему я должна терпеть эти унижения?
― Врачиха, я так хочу тебя трахнуть.
― Гриша, еще раз я увижу подобное, или узнаю, что ты позволяешь бабам к тебе
прикасаться, ты меня больше никогда не увидишь. Договариваемся на берегу, милый. Когда
мужчина в отношениях с женщиной, он уделяет внимание только ей единственной. Хочешь
смотреть на жопы баб, смотри, я тебе этого не запрещу. Но, видеть этого я не должна.
Хочешь трахнуть другую бабу, трахай, только скажи сначала мне. Я просто навсегда уйду из
твоей жизни, и ты можешь совать свой член куда угодно. Никаких комплиментов другим
женщинам, только если это не моя подруга, и комплимент дружеский, а не с сексуальным
подтекстом. Хочешь тусить с друзьями, туси, но не позволяй никакой женщине усаживаться
тебе на колени. Задержался на работе, сделай все, чтобы я тебе доверяла, и не закатывала
скандалы. Хочешь мальчишник со стриптизом, пожалуйста, ты можешь его организовать. Но
при этом твои руки не должны лезть в трусы стриптизерши. Я люблю, когда мне дарят
цветы, уделяют внимание, заботятся, оберегают, уважают и не унижают. С последним у тебя
проблемы. Будем учиться. Я люблю завтрак в постель, и хоть мне никто никогда его не
делал, ты будешь первым. Уверяю тебя. Я хочу гулять с подругой и знать, что дома меня не
пришибет мужик, если я вернусь за полночь. Люблю короткие шорты и юбки, люблю
каблуки и комплименты. Остальное приятное люблю, ты можешь привить мне со своим
отношением ко мне. Я приму во внимание и подумаю. В ответ я уважаю свой выбор и
бережно отношусь к партнеру, исключаю тот случай, когда партнер хочет, чтобы в его трусы
залезла чужая женская рука. Могу кое‐что отрубить. Я понятно выразилась?
Закончила свой монолог и выдохнула. Где там водичка?
― Понятно. Только не было самого главного в твоем списке.
Я прищурилась
― И чего же?
― То, что я люблю тебя, и ты станешь моей женой.
― Действительно, на счет второго ты прав. Что‐то я забыла. Женой твоей стану, когда
буду доверять тебе. Но сегодня ты сделал шаг вперед и три назад. Жопку пощупать успел? ―
намекнула на медсестру и заметила недовольный взгляд Гриши.
― Я только твою хочу.
― Не факт. Будешь доказывать.
― Ну все, иди сюда. Я, конечно, мудак, признаюсь, но постараюсь сделать все, чтобы
ты была счастлива.
Я закатила глаза и сдавшись, прошла к нему на кровать. Улеглась рядом, положив
голову на его грудь.
― Я тебе хоть немного нравлюсь, врачиха?
― Хм, и так сойдет, ― произнесла я, носом уткнувшись в его шею.
Какой же вкусный парфюм у моего мужчины.
― Интересно. Подобного мне еще никто не говорил.
― Ну, если я не ошибаюсь, подобных женщин, как я, у тебя никогда и не было.
― И не будет. Такая только ты. Не зря я запал на тебя с первой встречи.
― В первую встречу ты был под наркозом и тебе могло показаться, что угодно. Потому
с твоей стороны это некрасиво говорить.
― Наркоз как раз меня усыпил неплохо, иначе бы я давно тебя в ЗАГС затащил.
― Угу, говори‐говори. Мои уши никогда не устанут слушать. Тебе до ЗАГСА далеко.
― Спорим, через месяц ты станешь моей женой?
Я приподняла голову и заглянула в его глаза.
― Спорим, через месяц у тебя лоб будет болеть от моих щелбанов. Спорим?
Глава 18
Солнечные лучи светили прямо в глаза. Я зажмурилась и сладко потянулась, ощущая
тепло у себя под боком. Гриша. Даже не верится, что он рядом и больше никуда не
собирается уходить. Пусть только попробует, и я быстро ему тумаков отсыплю.
Хихикнула и вспомнила, что мы находимся в больнице. Распахнула глаза и тут же
встретилась с горящим взглядом Гриши.
― Чего тебе?
― Доброе утро.
― Доброе, только жаль, что в стенах больницы. А сколько время?
― Половина восьмого.
― Ох, ― я потерла глаза и вздохнула, ― мне через полчаса надо быть на работе. Моя
смена.
― А как же я? Сейчас ведь я твой пациент.
― Ой, Гриша, лежи уже. Пациент. Надеюсь, тебя сегодня выпишут.
― Я тоже на это надеюсь. К кому поедем жить? К тебе, или ко мне?
Я похлопала ресницами, и приподнявшись, поправила растрепанные волосы.
― Это еще зачем?
― Врачиха, не задавай тупых вопросов.
― А раздельно жить никак?
― Ты сейчас серьезно? ― он дернул меня за руку, и я упала на его грудь. ― Тебе мало
моих мучений? Хочешь встречаться по вечерам где‐то в парке, а потом, чтобы я провожал
тебя до деверей, целовал и уходил.
Я пожала плечами, и облизнув губы, улыбнулась.
― Целовать не обязательно, ― сильный шлепок по попе сообщил о том, что тигр в
гневе. ― Ну ладно, в щечку можно.
― Еще раз спрашиваю, где будем жить.
― Я поняла, ты просто хочешь, чтобы я стала твоей сиделкой, пока ты с гипсом.
― Я могу нанять сиделку, если захочу, только вот я не такой уж и немощный. Трахнуть
тебя точно смогу.
― Кто бы сомневался.
― Ты мне рядом нужна. Хочу каждый день вдыхать запах твоих волос, видеть твою
улыбку, чувствовать твои объятия. Хочу вместе готовить ужин, и мыть после нас тарелки.
Хочу, чтобы ты просыпалась по утрам и дарила мне свою улыбку. Хочу вместе принимать
душ и наслаждаться нашим с тобой сексом. Просто хочу тебя всегда рядом.
― Вареник закатай, хочуха. Меня не забыл спросить?
Гриша прищурился, и собрал волосы в руку на моем затылке, сжимая их и слега
натягивая.
― Не испытывай мое терпение, Нина, я и так на грани, ты знаешь.
Я закатила глаза и чмокнув его в губы, схватила за запястье, давая понять, чтобы
отпустил меня. Гриша понял мой жест и отпустил. Я поднялась с кровати и принялась
приводить свои волосы в порядок.
― Ты невыносимый, Гриш, ― хмыкнула я, и достала из сумки ключ от квартиры, ―
если тебя выпишут, позвони мне.
 ― Это что? ― он кивнул на ключ, заставляя меня улыбнуться.
― Тугодум? Ко мне поедешь. Не знаю, Макса попросишь, чтобы тебя отвез. Я буду дома
после семи.
― Долго, ― пожаловался он, взяв меня за руку.
― Это моя работа, Гриш.
― Ты же знаешь, что ты можешь не работать.
Я медленно покачала головой.
― Нет, я буду работать. Я люблю свою профессию, я люблю спасать людей. И жить за
твой счет я не собираюсь. Не хочу быть содержанкой, чтобы в один прекрасный день
услышать упрек.
― Нина…
― Я буду работать. До вечера, ― поцеловала его и вышла из палаты.
Чувствую, нам будет не легко. Но стоит постараться ради отношений, и ради наших
чувств. По крайней мере я очень хочу, чтобы мы начали слушать друг друга.
После обеда Гриша сообщил мне по телефону, что его выписали, и сейчас он едет с
Максом к себе домой, чтобы собрать вещи. Я предложила ему остаться у себя и не трепать
мне нервы, на что Гриша выругался матом и сказал, что как только я вернусь домой, он меня
накажет. Я хмыкнула. Примерно знала, что он может сделать, и потому с нетерпением
ждала вечера. Все же, как бы я не упрямилась, а все равно очень скучала за ним, и мечтала
скорее оказаться в его объятиях. Конечно, я радовалась, что Гриша предложил жить вместе,
и хоть сейчас будет не легко, пока он с гипсом, мне это настроения не портит. Наоборот,
хочется быть полезной для него. Хочется готовить завтрак, получать комплименты, и
наслаждаться каждой проведенной минутой вместе. Правда пусть не расслабляется. То, что у
него сломана нога не говорит о том, что он будет бездельничать. Я о наших отношениях. Я
жду приглашение на первое свидание.
― И так, пока у тебя есть свободная минутка, хочу слышать подробности, ― произнесла
Галя в трубку, заставляя меня закатить глаза.
― Подробностей не будет. Что ты хочешь услышать?
― Ну, как и в какой позе, где и сколько раз.
― Мы не спали. Вернее, секса не было, Галь. Гриша с переломом ноги.
― Ну и что? Можно подумать он весь месяц будет терпеть, пока снимут гипс.
Заскочишь как миленькая.
Я хохотнула.
― Я этого не говорила. К тому же с его слов он и так все это время без секса жил.
― Бедный мужик, не знаю, как пожалеть. Так, а чего тогда ты морозишься?
― Ну почему я морожусь? Мы в больнице ночевали. Прекрати умничать. Что у тебя с
Максом?
― Ооо, мой выжат, как лимон. Спать ему не давала. Это чтобы не думал даже налево
смотреть. Яйца отобью.
Я чуть не подавилась чаем, который пила в перерыве.
― Услышал бы Гриша эти слова.
― Ладно, много чести о них говорить. Давай завтра вечером устроим что‐то вроде
семейного ужина.
― Ничего себе, подруга, быстро ты нас всех в одну семью. Я замуж не собираюсь.
― Это пока Гриша тебя к стенке не прижал. Все, мой, кажется, проснулся. Давай часов
в семь у вас? В общем, еще созвонимся, ― крикнула она в трубку и рассмеялась.
Наверное, Макс начал приставать.
Вздохнув, я отложила трубку и погрузилась в мысли о работе. А ближе к вечеру мы
уехали на вызов. Только вот домой я возвращалась уже в другом настроении. Приятные
эмоции и минуты ожидания встречи улетучились с последним вызовов на место аварии.
― Врачиха, ты чего? ― поинтересовался Гриша, открыв передо мной входную дверь.
Я стояла не шевелясь. Только подбородок дрожал от не пролитых слез.
― Мне кипишь поднять? ― повторил он, на что я едва заметно покачала головой.
― Гриш… у меня сегодня пострадавший умер. Мы его даже до больницы не успели
довезти.

Гриша.
Смотрел на Нину и понимал, что она вот‐вот рухнет на пол. Подхватил на руки и понес
на кухню, отметив, что ее тело дрожит.
― Врачиха, только не ной.
― Гриша, ты с ума сошел, у тебя нога сломана! ― возмутилась она, и попыталась
вырваться, но я крепче прижал ее к своему телу.
― Сиди смирно, ― рыкнул, опуская ее на стул.
Нога болела, но я опирался на один костыль, а второй рукой держал свою ношу. Или она
думала я теперь немощным буду? Хрен там.
Отодвинул второй стул и уселся рядом с Ниной. Заглянул в ее глаза и понял, что она
очень переживает о случившемся. Вот и нахера такая работа?
― У тебя это первый раз?
Она всхлипнула и непонимающе посмотрела мне в глаза.
― Я про пациента.
― Угу, ― кивнула она, и по ее щекам покатились слезы.
Бл*ть, как это делается? Как надо подбадривать или поддерживать?
― Врачиха, я запрещу тебе работать, если ты будешь ныть из‐за каждого пострадавшего.
― Он умер, Гриш. Я не успела спасти его.
― Бля, ― не выдержал, открыл окно и закурил, ― Нина, бывают же такие случаи, что
от тебя ничего не зависит.
― Я виновата. Он ведь мог жить, а я… я не смогла ничего сделать.
― Ты не виновата. Так же и я мог умереть. Просто ты рядом оказалась. Понимаешь? ―
повернулся к ней, выпуская изо рта дым. ― Ты спасла мне жизнь.
― Я бы себе не простила…
Я обернулся к Нине и снова затянулся сигаретой.
― Есть вещи, которые мы не можем контролировать, когда от нас ничего не зависит.
― Я знаю. Но мне так жаль. Наши ребята вытаскивали из таких страшных мест людей, и
мы спасали их даже с самыми тяжелыми ранениями. А тут… Гриша, можно я покурю?
― Покури, только, чтобы без привычек.
Нина кивнула и достала из лежащей на столе пачки, одну сигарету.
― А я не умею подкуривать.
― Шутишь? Ты ни разу не пробовала курить?
― Нет.
― Тогда нахер, ― выхватил из пальцев сигарету, и отбросил на стол, ― я не собираюсь
учить тебя курить.
― Тогда я сама научусь, ― буркнула она, потянувшись за сигаретой, но я не позволил
ей забрать ее.
― Хочешь курить, кури, запрещать не буду. Но нахера? Скажи просто, нахера тебе
начинать курить?
Нина медленно поднялась со стула, обошла его и остановилась возле меня. Взялась за
мою руку и поднеся к своему лицу, затянулась моей сигаретой.
― Ни хрена ты не понял, Гриша, ― произнесла она, выпуская изо рта густой дым.
― Обманщица?
― Я хотела, чтобы ты мне подкурил, ― снова сделала затяжку и выпустила дым прямо
мне в лицо.
Я прищурился, наблюдая за ее действиями, за ее эмоциями на лице.
― Ты, Гриша, совсем не романтичный мужчина, хотя мне очень нравишься. Я с тобой
пытаюсь флиртовать, а ты тугодум. Я хотела, чтобы твои губы коснулись сигареты, а потом
бы ее коснулись мои губы.
― Это, по‐твоему, романтично?
Нина пожала плечами.
― Возможно и нет. Это же не цветы и шампанское. Это просто сигареты, ― произнесла
она, и развернувшись, вышла из кухни.
Сигареты, как сигареты. Что не так?
Докурил и потушил окурок в импровизированной пепельнице. Нашел какую‐то банку в
мусорном ведре. Черт, с врачихой как‐то не просто.
Схватил костыль, и поплелся в комнату.
― Нин, я есть хочу.
Нина лежала на кровати, спиной ко мне. Резко развернулась и одарила гневным
взглядом:
― Ты вроде с поломанной ногой, а не с температурой лежишь. И это я пришла с работы,
а не ты. Будь добр, покорми меня.
Пи*дец приплыли.
― Ладно, а что приготовить?
― Ты правда пойдешь готовить? ― удивленно уточнила она, на что я пожал плечами.
― Ну не подыхать же нам с голоду. К тому же ты устала после работы. Значит, я должен
был позаботиться об этом раньше.
― Давай вместе?
Прищурившись, я хмыкнул и присел на кровать рядом с Ниной.
― Врачиха, если бы я не знал наверняка, подумал бы что ты беременна. Или у тебя
месячные? Что с настроением? Оно меняется каждые две минуты.
― Извини, просто я расстроена из‐за случившегося.
― Иди ко мне, ― расставил руки в стороны, и в следующую секунду она подползла ко
мне и залезла на руки. Я обнял малышку, носом уткнувшись ей в макушку, ― не грусти. Ты
ни в чем не виновата. А я придурок. Я реально туплю и не понимаю, что люди делают в
отношениях. Ты поможешь мне? Я хочу быть твоим учеником.
Нина хихкнула и укусила меня за шею.
― Я помогу тебе, но обещай не сильно тупить.
― Как получится. Я считай с нуля начинаю.
 Руками прошелся по ее спине и с жадностью сжал аппетитную попку, которую она за
эти месяцы неплохо накачала. Спортсменка блин.
― Гриш…
― Ммм… ― я поцеловал ее шею, заставляя запрокинуть голову назад, натянув волосы
на кулак.
Эта соблазнительница терлась промежностью о мой пах и говорила о каком‐то ужине.
― Ты вроде говорил о другом голоде, ― прошептала она, пальцами поддевая мою
футболку.
― У меня два голода, но больше всего я хочу тебя.
Руками обхватил тонкую талию, и с жадностью сжал, мечтая сорвать с нее футболку и
полюбоваться красивым телом. Она и раньше была сексуальная, но теперь стала просто
охренительно крутая. Мне нужно запасаться успокоительными, чтобы не ревновать ее к
каждому мужику.
Нас отвлек неожиданный звонок в двери.
― Кого там принесло? ― я нахмурился, не желая отрываться от своей девочки.
― Галя точно не могла приехать, она же с твоим чокнутым братом.
― Тогда кто?
Нина вздохнула и улыбнулась, хотя в ее глазах все еще была грусть.
― Мама.
― О, мама! Маме я рад.
Чмокнул Нину в нос, и пересадив на кровать, с костылем поковылял открывать двери.
Мама — это чудо.
― Я не поняла, а что за радость? ― Нина бежала следом за мной.
― Шорты застегни, мама не поймет, ― прохрипел я, и открыв двери, счастливо
улыбнулся: ―теща приехала. Проходите. У нас как раз жрать нечего.
― Гриша? ― удивленно протянула мама, проходя в квартиру. ― Не ожидала тебя здесь
застать. Коля, проходи.
Мама пришла вместе с папой.
― Здравствуйте.
― Добрый вечер. Николай Игнатович, ― произнес мужчина и протянул мне руку.
― Григорий. Жених вашей дочери.
― Ничего себе, ― восторженно произнесла Наталья Александровна, и захлопнула
входную дверь.
― Гриш, иди футболку надень, ― шикнула Нина, толкая меня локтем в ребра.
― Я на минутку.
― Нина, извини, я не знала, что ты не одна. Мы с папой ехали от тети Лены и решили
заехать к тебе.
― А почему ты грустная такая, дочка? ― услышал слова Николая Игнатовича. ― Гриша
тебя обижает?
― Ой, нет, пап, ты что. Просто у меня сегодня пострадавший на руках умер.
Я натянул футболку и поторопился вернуться к гостям, а точнее к врачихе. Мне нужно
контролировать ее состояние.
― Мне жаль, Ниночка.
― Я вообще против, чтобы Нина работала. И тем более переживала вот в таких случаях,
― сообщил я, увлекая ее в объятия.
 ― А мне нравится твоя позиция, Гриша, ― отметил отец, за что я благодарно кивнул.
― А мне нет, ― неожиданно произнесла Наталья Александровна, которая обычно во
всем меня поддерживала.
― Согласна, мам. Мне тоже не нравится. Я не собираюсь сидеть дома и покрываться
слоем жира. Я буду работать.
― Вот! Мало того, что это твой заработок, так еще и тупеть не будешь.
― Наталья Александровна, я собираюсь сделать Нину своей женой, и могу позволить
себе обеспечивать ее.
― Нет! ― одновременно произнесли женщины, вызывая у меня недоумение.
― Да почему?
― Потому что женщина должна быть независимой, Гриша. Вы, мужчины, этого не
понимаете. Вон, Коля тоже всегда говорил мне, увольняйся. А я ни в какую. Ты можешь
сколько угодно дарить ей подарков, оплачивать салоны и любые слабости, но Нина должна
чувствовать себя независимой. Вдруг ты завтра уйдешь, и с чем она останется? А что, если
ты уедешь по работе, и ей понадобятся деньги? Она же не станет звонить тебе и просить
сбросить на карточку. Уважающей себя женщине, будет унизительно такое делать.
― Да что в этом такого?
― Вот я всю жизнь не понимаю этого, Григорий. Ну ничего, все равно мы не оставляем
своих женщин без подарков.
― Нет, я в принципе не против, чтобы Нина работала, меня больше напрягает место,
где она работает. Вот сегодня нервы, слезы. Нахер мне надо, чтобы моя женщина плакала? К
тому же ей ходить беременной, и к чему этот стресс?
― Ой, все, знаете, вообще не о том говорим. Мам, пап, чай будете? ― Нина решила
уйти от темы, ну ничего, милая, мы к ней еще вернемся. Или она думает, что я шучу на счет
семьи?
― Нет, милая, раз у вас все хорошо, мы поедем. Не будем вам мешать, ― мама
подмигнула мне, и тут же поцеловала дочку.
Вот нравится мне Наталья Александровна, всегда на моей стороне. Ну, не считая
момента с работой. Но тут у меня в поддержке Николай Игнатович. По‐моему, отличная
семья.
Когда родители ушли, я сразу же прижал врачиху к входной двери. Она даже
развернуться не успела, почувствовав на своем теле мои руки. Бл*ть, какая же она охеренно
вкусная.
― Врачиха, ты сводишь меня с ума, ― руками сжал ее грудь, ощущая как в пальцы
впиваются тугие соски.
― Ты перевозбудился? Я же ничего не успела сделать, а у тебя такой кол в штанах.
― Я рад, что ты оценила.
Губами обхватил мочку уху, и слегка прикусив, мазнул по ней языком. Нина прогнулась
и попкой потерлась о член, вырывая из моего рта стоны. Одну руку спустил вниз, и
расстегнув пуговицу на ее шортах, скользнул в трусики. Пальцами коснулся нежной кожи
лобка и принялся ласкать влажные от желания складочки. Моя девочка набухла и уже
требовала получить свою долю ласки.
― Гриша, ― выдохнула она, когда я двумя пальцами вошел в ее лоно, ― Гриша,
пожалуйста.
Она откинула голову мне на плечо, а сама рукой нащупала бугор в штанах.
 ― Позволь мне кончить, ― попросила она, и я сжав одной рукой грудь, зубами
прикусил шею и принялся активно двигать пальцами, вырывая из ротика врачихи громкие
вздохи.
― Кончай, моя девочка, кончай и кричи, чтобы я запомнил твои громкие стоны.
Кончай, чтобы я мог попробовать тебя на вкус, чтобы я мог вылизать тебя и трахнуть своим
языком.
― Гриша…
― Да, вот так, кричи… ― я добавил большой палец, положив на бугорок и массировал,
доставляя больше удовольствия.
― Как же…
― Кричи, врачиха. Ты меня заводишь своими стонами. А я ужасно хочу войти в твое
лоно членом, погрузиться глубоко и трахать тебя с жадностью, с желанием, с таким,
которого никогда у меня не было. Только ты посмела запретить мне трахаться почти
полгода.
― Ах..
― Только с тобой был перед Новым годом и все. Постоянно приходилось в душе
дрочить, чтобы не чокнуться. Понимаешь, до чего ты меня довела? Я ни с одной бабой за все
это время не был. Ни одна шлюха не возбуждала, только тебя хотел.
Сделал два сильных толчка и резко вышел из ее лона, слушая громкие стоны
удовольствия. Положил руку на складочки и сжав, позволял врачихе получать свое
удовольствием. Она кончила, дрожала и сжималась в экстазе. Я поддерживал ее, отметив,
что она может вот‐вот рухнуть на пол.
― Хорошо тебе, Нина?
Она руками уперлась в двери, а голову опустила вниз, пытаясь отдышаться и прийти в
себя.
Я пальцами скользнул по складочкам.
― Как же я люблю тебя, Гриша.
Я нахмурился, резко развернул ее к себе лицом, и заглянув в глаза, хрипло переспросил:
― Что ты сказала?
В ответ Нина подцепила пальцами края своей футболки, стянула ее и отбросив в
сторону, посмотрела мне в глаза с вызовом.
― Так и будешь стоять, или позволишь мне доставить тебе удовольствие?
Глава 19
Что может быть лучше секса? Только секс с любимым мужчиной. И потому мне
хотелось доставить Грише максимум удовольствия. Чтобы он понял, что я так же сильно
желаю обладать его телом, как и он моим. Я стояла смотрела на его горящий взгляд и
кайфовала от реакции. Мне нравилось, что Гриша наслаждался моим оргазмом. Это
заводило и подстегивало ответить ему лаской.
― Идем в комнату, ты слишком нагружаешь ногу.
― Врачиха…
― Гриш, не спорь со мной.
Я обошла его и направилась в комнату, по пути снимая лифчик и отбрасывая его в
кресло в гостиной. Реакция последовала незамедлительно. Глухое рычание и резкий захват
на талии. Гриша прижал меня к своей груди, и склонившись, прохрипел на ухо:
― К черту кровать. Иди сюда, ― и он потянул меня за собой.
Отбросил костыль, уселся в кресло и заглянул в мои глаза, показывая, что я могу делать
с ним все что захочу.
Я коварно улыбнулась и медленно опустилась между его ног.
― Ты знаешь, врачиха, а я даже не мечтал об этом.
― Думал, что я ханжа? ― расстегнула пуговицу на его шортах.
― И такое было. Просто думал, что пошлешь меня.
― Стоило бы именно это и сделать. Но подумаю об этом в следующий раз, ― потянула
шорты вместе с трусами, освобождая твердый, давно готовый к моим ласкам член.
Гриша пальцами подцепил мой подбородок и поднял голову, заставляя посмотреть в его
глаза.
― Хочешь ты того, или нет, но ты станешь моей женой.
― Ты еще будешь умолять меня об этом, ― хмыкнула я, и склонилась над ним.
Рукой обхватила член и медленно проведя по нему ладонью, услышала глухой стон. Да,
милый, и это я еще ничего не сделала. Сжала пальцы сильнее, и губами обхватила нежную
головку на вершинке которой образовалась соленая капля.
― Черт, врачиха…
Хотелось улыбнуться, но я находилась немного не в том положении. Глубже взяла в рот
член и ощутила на затылке крепкий захват.
― Не останавливайся.
Можно подумать, я собиралась.
Принялась медленно посасывать, наслаждаясь стонами Гриши. С каждым новым
движением я наращивала темп, ощущая, как он твердеет, приближаясь к долгожданному
оргазму. Если он говорит правду и у него после меня не было секса, тогда я ему очень
сочувствую. Ведь у мужчин с воздержанием все гораздо сложнее, чем у девушек. А такие,
как Гриша, вообще без секса и дня не могут. Хм, интересно.
― Нина, иди ко мне, ― прохрипел он, отстраняя меня от себя, ― я хочу быть в тебе.
Он поднял меня, и сам принялся снимать шортики. Расстегнул молнию, и медленно
потянул вниз по бедрам.
― Тебе не понравилось?
― Мне все нравится, все, что связано с тобой. Но в следующий раз я позволю тебе
делать со мной все что захочешь. А сейчас у меня нет сил сдерживаться. У тебя
охренительное тело, девочка.
― Просто я все это время не теряла зря. А вот ты чем занимался, ох… ― его рука
накрыла мои складочки через трусики и принялась медленно потирать, распаляя и без того
бушующее желание.
― А я делал все, чтобы наконец‐то быть рядом с тобой.
Я улыбнулась ему в ответ. Коленями встала по бокам от его бедер, нависая сверху и
желая быть как можно ближе. Пальцами потянула его футболку, желая полностью
насладиться красивым видом.
― Помоги мне раздеться, Гриша.
И он помог. В следующую секунду сорвал с меня трусики красного цвета. Я осталась
совершенно голой перед мужчиной, который уже почти полгода не давал мне покоя.
― Садись, ― прохрипел он, и я, обхватив его член, придержала и начала медленно
насаживаться на него, протяжно застонав от долгожданного удовольствия.
Следующие пару часов я просто сходила с ума от наслаждения. Гриша ни в какую не
хотел выпускать меня из кровати, и это при том, что у него сломана нога, и ей нужен полный
покой. Но, кажется, возбуждение действовало на Гришу, как обезболивающее и в каких
только позах он меня не брал, доставляя максимум удовольствия.
― Гриииш…
― Ммм? ― промычал в ответ, докуривая сигарету.
― Ты будешь дарить мне цветы?
― Если захочешь.
Я подняла голову, лежа у него на плече.
― Я хочу, чтобы ты этого хотел.
Гриша затянулся, и потушил окурок в какой‐то банке, принесенной из кухни.
― Врачиха, для чего дарятся веники? Тебе они зачем?
― Мне нравятся цветы, ― я пожала плечами, ― если бы ты мне подарил цветы, без
моей просьбы, мне было бы очень приятно. Это знак выражения твоей симпатии ко мне.
Твоих чувств.
― Я тебя услышал.
― Угу, ― услышал он, да только толку. ― Интересно, сколько у тебя баб было?
― Зачем тебе это?
― Не знаю, просто.
― Врачиха, я не считал своих партнерш по сексу, ― его рука легла на мою грудь и по
телу побежали мурашки.
― Не удивлюсь если их было больше полтысячи. Ладно, не отвечай. Если это правда,
неудивительно почему ты не знаешь точно. Скажи, а ты никогда не был влюблен?
― Нет, ты у меня первая.
― Хоть в чем‐то, ― закатила глаза и хихикнула.
― Да тебе, по‐моему, достался жирный куш. Я не конкретно про себя, а про то, что я
никогда не ждал женщину. Не понимал, зачем трахаться с одной, когда их тысячи вокруг. И
сотни из них готовы провести со мной ночь ради бабок.
― Не льсти себе, ― хмыкнула я, и отбросив его руку, села на кровати. ― Тоже мне,
герой‐любовник.
― Не льщу. За бабки много женщин готовы отдаться.
 ― Слушай, а мне бы не стоило доверять тебе вот так. Может ты подцепил чего? ―
повернулась к нему полу боком и улыбнулась. ― Столько шлюх, и ты один.
― На этот счет ты можешь не переживать. Не поверишь, но ты тоже первая, с кем я
трахаюсь без презервативов. Никогда раньше этого не делал. И периодически посещаю
врача.
― Да мне несомненно повезло.
― Твоя очередь. Сколько партнеров у тебя было? Я надеюсь, только в отношениях секс?
А не с кем попало?
― У меня ну… мужчин семнадцать было. Даже пару раз групповушка, ― соврала я,
желая посмотреть на его реакцию. ― Я когда в свободных отношениях была, мне нравилась
групповушка. Три мужчины, и я одна. Представляешь какое удовольствие? Ох, с кем попало
тоже случилось однажды.
― Бля, врачиха… ― кажется, он покраснел от злости.
― Успокойся, Гриш, это же до тебя было. И это я еще не сказала, как мы с девчонками
развлекались.
― Нина, беги…
Я хохотнула и побежала, прихватив с собой Гришины костыли. Защищаться же мне
надо? Или не поможет?
Забежав на кухню, только хотела прикрыть двери, как услышала из комнаты глухой
грохот. Нахмурилась и испугавшись, что Гриша мог удариться, побежала обратно в комнату.
― Тфу ты… ― прикрыла ладонью рот и не сдержавшись расхохоталась.
Гриша подхватил мой смех. Он лежал на полу абсолютной голый, только здоровая нога
запуталась в простынях.
― Давай, еще вторую ногу повреди, ― хихикнула я, и тут же была перехвачена грубой
рукой.
― Врачиха, только с тобой у меня такие приключения, ― произнес Гриша, прижимая
меня к своему телу.
― Разве я виновата в твоем падении? Надеюсь, соседей ты не сильно напугал.
― А теперь отвечай, это правда, что ты сказала? ―он рукой обхватил мои скулы,
заставляя смотреть в его глаза.
― Угу, соседей ты и вправду мог напугать. Я не знаю, где ты живешь, но в квартирах все
очень слышно. И даже наши стоны.
― Врачиха, не зли меня. Я спрашиваю про групповушки. У тебя был секс с тремя
мужиками?
― Был, ― кивнула я, и заметив на его лице ярость, поспешила успокоить, ― во сне.
― Тайные желания что ли?
― Да просто сон, Гриша.
― А с кем попало? ― нахмурился еще больше.
― С тобой, тогда в бане.
― Что значит со мной? То есть это я кто попало?
Я пожала плечами.
― А что ты хочешь сказать, что я должна была тогда уже любить тебя? Милый, не льсти
себе.
― Зараза. Отшлепаю тебя! ― и он тут же шлепнул меня по голой заднице.
― Аяяяй, больно как… ― правдоподобно закричала я, отчего Гриша замер, и я тоже.
 ― Правда больно? ― я кивнула. ― Прости, малышка, не подумал.
В его глазах читалось волнение. Мне стало приятно, что он за меня переживает, и в то
же время стыдно за то, что я заставила его испытать эти чувства.
― Я пошутила, Гриш.
― Хорошо. Тогда что на счет девочек?
― Каких девочек? ― удивленно посмотрела в его глаза и тут же была прижата к полу
горячим телом.
― Интим был с девочками?
― А ты ревнуешь? Я бы вот тебя не ревновала, если бы ты с мужчинами трахался.
― Нина, твою мать! Не неси этой херни.
Я расхохоталась и тут же выдохнула, когда Гриша снова вошел в мое лоно. Глаза в глаза,
одно дыхание на двоих и медленные, нежные толчки, доводящие меня до безумства. Этой
ночью мы утоляли сексуальный голод полностью позабыв, что вдвоем ели последний раз
утром. Может, следующим утром удастся позавтракать?
Не знаю, как такое возможно, но проснулась я в шесть утра бодренькая. За окном уже во
всю светило солнце, и я поспешила прикрыть шторы, про которые вчера мы совершенно
позабыли. Сейчас собиралась дать поспать Грише, а сама решила приготовить что‐нибудь
вкусное на завтрак. Как бы я не показывала свой характер, баловать своего мужчину мне
тоже хотелось. Надеюсь, он оценит мои старания.
Бросив на Гришу короткий взгляд, я схватила со стула халат и тихонько вышла из
комнаты, прикрыв за собой двери.
Каждый шаг отражался легкой тянущей болью между ног на что я улыбнулась,
вспоминая, что мой грубиян вытворял со мной ночью. Ненасытный мужчина.
Прикрыв дверь и на кухне, я залезла в холодильник, чтобы понять, что можно
приготовить. На десерт решила испечь пирог с клубникой, как раз использую ягоды, чтобы
те не успели пропасть. А вот основное блюдо… достала из морозилки мясо и решила запечь
в духовке с овощами и сыром. Пока поставила мясо размораживаться в микроволновке,
приготовила себе кофе и усевшись на окно, со счастливой улыбкой встречала рассвет. Давно
я не испытывала таких приятных эмоций. Давно я не была настолько счастлива.
Зажмурившись от утреннего солнышка, сделала глоток ароматного кофе и улыбнулась.
Интересно, Гриша долго будет спать? Успею ли я приготовить завтрак и разбудить его сама?
Или он придет на запах, застанет меня за приготовлением блюда и решит помочь? Вообще,
очень странно готовить для мужчины, который мне нравится. Впервые сталкиваюсь с таким
несмотря на то, что у меня были отношения. Но я никогда не жила с мужчиной. А тут еще и
такой наглый, грубый, но безумно страстный! Ох, от воспоминаний о прошлой ночи
мурашки по коже побежали.
Когда было все подготовлено, и я отправила мясо в духовку, на телефон неожиданно
поступил звонок от Гали. Я сразу даже испугалась, что могло что‐то случиться, раз подруга
звонит в такую рань. Обычно, Галя любит поспать.
― Алло, Галь.
― Доброе утро, подруга, ― услышала бодрый голос Старостиной, и улыбнулась.
― Доброе утро. Ты чего не спишь?
― Да судя по твоему голосу, ты тоже не минуту назад проснулась, ― хмыкнула Галя,
снова вызывая на моем лице улыбку.
― Есть такое дело. Для Гриши завтрак готовлю. Несмотря на то, что поздно уснула,
встала в шесть и очень даже отдохнувшая. А вот ты чего не спишь? Есть две причины, либо
тебя Макс затрахал…
― Как тебя Гриша, ― перебила Галька, а я закатила глаза на ее уточнение.
― Либо, ты тоже готовишь ему завтрак, ― закончила свою фразу.
― Думаю, у нас похожие ситуации.
― Ну с учетом, что Гриша и Макс братья…
― Ага. По сути, ты права. Только вот чего я проснулась, не знаю. Ладно у тебя там
болезный дома. А у меня?
― Ну знаешь ли, ― хмыкнула я, вспоминая Макса, ― твой тоже немножко того. С
головой явно не дружит.
Галька в ответ хихикнула.
― Точно говоришь. Я вон даже мщу, суп с горохом ему варю. Ну, ты поняла.
Я хохотнула, прикрыв рот ладошкой.
― Ой, Галя, нарываешься.
― Ты же меня знаешь. Проверку не пройдет, пинком под упругий сочный зад.
Я снова прыснула со смеху. С Галькой не соскучишься.
― Значит, говоришь у вас все хорошо?
― Ой, Галь, ну на самом деле, вчера у меня на вызове умер пострадавший. Это впервые
на моей практике.
― Блин! Сочувствую, Нин. Ты только сильно не погружайся в это. Ну так бывает, и к
сожалению, не всегда все зависит от медика.
― Да уж… хотя мне очень больно из‐за произошедшего. Но Грише удалось меня
отвлечь.
― Я даже догадываюсь, каким образом… ― от разговора меня отвлек входящий звонок
на мобильный телефон Гриши.
― Галь, перезвоню, ладно?
― Давай.
Я сбросила вызов и подошла к телефону Ярошевского, который вибрировал, сообщая о
входящем звонке. «Соска». Очень интересно, как Гриша мне это объяснит?
Схватив мобильный, я целенаправленно пошла к Грише, собираясь услышать правду.
Отвечать на звонок я не собиралась. Еще не хватало со всякими шлюхами разговаривать.
Зайдя в комнату, швырнула телефон на кровать, который приземлился как раз рядом с
мужчиной.
― Объясняйся, ― гневно произнесла я, сложив руки на груди и сверля его злым
взглядом.
Гриша открыл сонные глаза и не сразу поняв, о чем я говорю, посмотрел на меня
прищурившись.
― Ты чего, врачиха?
Телефон перестал вибрировать и до него дошло. Он схватил мобильный и посмотрел на
экран.
― Бл*ть…
― Я знаю, что это одна из них. Ты не хочешь ничего мне сказать?
― Нина, ты можешь не орать с самого утра? Я еще глаза не успел продрать.
Его слова неприятно полосонули душу. Я нахмурилась не понимая, то ли я дура, то ли
меня пытаются сделать ею.
 ― Не устраивай кипишь на ровном месте. Мне на хрен не нужны разборки и выяснения
отношений.
― А может тебе и отношения не нужны?
― Я же тебе говорил, что полгода никого не трахал! Тебе мало этого?
― Тогда какого хрена? Или ты из меня дуру пытаешься сделать? Кто это? ― телефон
снова завибрировал, оповещая о входящем звонке.
― Думаешь я помню? Слушаю! ― рявкнул он в трубку. ― Какая Эля? ― просто
замечательно, теперь я знаю имя его шлюхи. ― Ты долбанулась? Когда это было? Ты
ошиблась, забудь мой номер.
Гриша отшвырнул свой телефон и отбросив простынь, собрался встать с кровати.
― Одни проблемы от баб. Сплошной вынос мозга. Даже с утра проснуться нормально
нельзя.
― То есть, от меня у тебя одни проблемы? ― каждое его слово резало на куски мою
душу.
― Нина, ты можешь спокойно реагировать на мое прошлое? Я сейчас с тобой, в твоей
постели, в твоей квартире и не собираюсь никого трахать, кроме тебя.
Вот значит, как…
― Гриш, а я не подстилка, чтобы ты трахал меня, когда тебе вздумается. Я девушка,
которая хочет уважения и любви. Но пока что я слышу только о сексе и кучу грубых слов.
― Врачиха…
― Я не врачиха, Гриша. Меня Нина зовут. И я не объект для сексуальных утех.
Пожалуйста, собери свои вещи, вызови такси и уезжай. Я не хочу, чтобы ты здесь находился.
― Черт, врачиха, я же никуда не уеду.
Я пожала плечами и хмыкнула.
― Ладно, ― сбросила с себя халат и переодевшись в шорты и футболку, прошла в
прихожую.
― Нина, прекращай выделываться. У тебя на кухне что‐то горит.
Я резко развернулась, заплетая волосы в хвост и язвительно улыбнувшись, произнесла:
― Это был завтрак для бывшего парня. Хорошего дня.
Схватила сумку и телефон, я с громким хлопком, закрыла входную дверь. Внутри словно
раскаленным камнем обожгло. Я на миг прикрыла глаза, и выдохнув, сбежала вниз по
лестнице. Такие отношения мне не нужны. Абьюз я терпеть не собираюсь.
Выскочив на улицу, решила написать грубияну, чтобы выключил духовку, и побрела в
сторону метро. Мне нужно остыть и унять бушующую боль. Рано, слишком рано я приняла
Гришу, понадеявшись, что он действительно готов на серьезные отношения. Ни хрена он не
готов, только трахаться и права свои качать умеет.
«Домой вернись», ― последовало в ответ. А мне жутко захотелось показать ему
средний палец, но учитывая, что вокруг меня было много народу, я не стала делать такое
фото. Хотя, какое мне дело до народа?
Отошла к стене в ожидании поезда и сделала селфи, выставив вперед средний палец.
Пусть знает, как обижать меня.
― Фу, срамота, ― услышала со стороны, и подняв голову, улыбнулась.
― И вам хорошего дня, бабулечка.
Отправить. Готово.
Заскочила в подъехавший поезд, и облегченно выдохнула. Пусть думает над своим
поведением, а нет, значит нам не по пути.
Ответ на мое сообщение пришел лишь когда я вышла из подземки. Наверное, там плохая
сеть, и потому сообщение дошло только через десять минут.
«Не думай, что если ты ушла, то мы расстались. Ты по‐прежнему моя и так будет
всегда.»
Хрен тебе!
Больше ничего отправлять ему не хотела. Мне нужно успокоиться и поговорить с Галей.
Только она меня поймет в этой ситуации. Это не мама, которая едва ли не заглядывает в рот
Грише. Скажи я ей о ссоре, она точно обвинит меня.
Поднявшись на нужный этаж, я нажала на кнопку звонка, в ожидании, когда откроется
дверь. Кажется, эти кролики не особо хотели кого‐то видеть, потому что замок щелкнул
минут через пять.
― Наконец‐то.
― Нин, ты чего? ― удивленно уточнила Галя, посмотрев на меня округлившимися
глазами.
― Ты меня пропустишь в квартиру, или я так и буду стоять изливать душу на
лестничной площадке?
― Проходи, конечно.
Я зашла в квартиру и тут же наткнулась на недовольный взгляд Макса. Еще один.
― Что? Пока вас не было в моей жизни, меня в этой квартире встречали с радостью.
― Врачиха…
― Макс, еще раз так назовешь меня, и ты тоже будешь на костылях ходить.
Я сбросила шлепанцы и прошла мимо мужчины на кухню.
― Нин, что случилось? ― уточнила Галя, зайдя на кухню следом за мной.
― Мужик долбанутый мне случился, понимаешь? Галь, провожай своего любовника,
пусть брата идет утешит, а я напиться хочу.
― Макс, слышал? Гуляй пока.
― Галя…
Подруга развернулась и одарила любовника наглым взглядом:
― Что, милый? Есть претензии?
Макс двинул кулаком по косяку и развернувшись, скрылся в дальней комнате.
― Подумать не могла, что мужики могут быть такими тугими, ― выдохнула я, и
заметила на столе пачку сигарет.
― Это Макса.
― Обойдется, ― достала из пачки и закурила. ― Сил моих нет.
― Раз подруга закурила, значит надо выпить. Нин, ты меня удивляешь.
― Вино есть? А то я сейчас разнесу тут все, Галь. Я очень злая, и причина тому,
Ярошевский.
― Иии?
― И его бабы. Потаскун сранный.
Глава 20
Гриша.
Бл*ть, долбанные костыли. Отшвырнул их в сторону и рухнул в кресло. Ну врачиха,
умеет же раздуть из мухи слона. Еще эта дура откуда‐то взялась! Беременна она! Идиотка. Я
без секса почти полгода жил, а тут какая‐то швабра вылазит и рассказывает о беременности
мне. Да я только с Ниной без резинок трахался, а раньше даже опыта подобного не имел.
Терпеть не мог, когда бабы начинали врать, и ладно бы мы месяц назад трахались, мало ли
прокол случился, так нет же, уже и забыл, как выглядит эта дура.
Нина, Нина, чего же тебе неймется.
Когда пришло второе сообщение от врачихи с ее фото, я едва сдержался, чтобы не
разбить телефон. Я ее средний палец… пф, ну чертовка! Только она может так злить меня.
Телефон оповестил о входящем звонке от Макса.
― Тебе чего?
― А я смотрю, вы стоите друг другу. Два хама нервозных.
― Ты о чем?
― Ты где?
Ненавидел, когда не отвечали на вопросы.
― Я у врачихи. Она свалила.
― Я знаю вообще‐то. Два психа. Я сейчас приеду.
Я сбросил вызов и зажмурился. Надо было сказать, чтобы водки привез, или коньяка. С
Ниной и спиться можно и чокнуться. Черт, девочка, как же тебе доказать, что ты у меня одна
единственная? Как это вообще делается? Я понятия не имею, что нужно делать, чтобы
угодить женщине, чтобы радовать ее. Не знаю, что делать, чтобы она верила мне.
В семнадцать лет я может и мечтал влюбиться и построить отношения с одной
единственной девушкой, которая бы любила меня ни за что‐то, а просто так. И хотел бы
создать с ней семью, родить детей, но после того, как моя первая любовь срубив с меня
бабок, исчезла, я понял, что им в этой жизни нужны только деньги. И после того, как я начал
прилично зарабатывать, каждая из них велась на толстый кошелек. Я имел их, они меня.
Кажется, неплохой обмен.
Но с врачихой все не так. Она не заглядывает мне в глаза, не перекраивает лицо, чтобы
нравиться, и не маячит перед глазами, чтобы я не забыл ее. Она даже денег не просит на
шопинги! И я черт возьми, понятия не имею, что в таких случаях делают. Хочу ее и все,
люблю ее, понимаю это, но как вести себя, хрен его знает! Цветы твою мать покупай ей. Как
мужик вообще может подписаться на эту ваниль?
Медленно хромая, пошел на кухню покурить. А тут во всю пахло мясом и мне снова
захотелось выругаться. Она даже готовить умеет, и встала пораньше, чтобы меня порадовать.
Когда такое было? А я наорал на нее. Но как мне реагировать на ее тупую необоснованную
ревность?
Затянулся сигаретой и выдохнул, открывая окно настежь. Вот куда ее понесло? Вместо
утреннего страстного секса, умчалась нервы свои успокаивать. Набрал ее номер, но в ответ
услышал культурное иди нахер. Отключила телефон. Ну не дура? А вдруг что случилось?
Еще раз затянулся, и в эту же секунду телефон заорал входящим звонком.
― Открывай.
 ― Открыто, сам зайдешь, ― буркнул в ответ, и сбросив вызов уселся на диван.
Через несколько секунд на кухню вошел Макс.
― Тоскуешь, жених?
― Макс, не зли меня. Че ты там принес? ― удивленно посмотрел на его пакеты,
которые брат тут же поставил на стол. ― Убери на стул. Нина мне голову снесет.
― Ой, романтик чертов. Стаканы давай, и жрать что есть. Я правда закусона немного
купил. Пить будем, и учить тебя уму разуму.
― Ты не охерел так со мной разговаривать?
Младший знал, что я ненавидел подобный тон.
― Гриш, не тот момент. Кончай строить из себя грозного босса и старшего брата. У
меня складывается ощущение, что ты хочешь Нину потерять.
Я нахмурился.
― Не понял.
Брат промолчал. Сам отыскал стаканы для виски, накрыл на стол, присвистнув увидев в
духовке готовое горячее мясо.
― Повезло, так повезло. А Галя мне суп гороховый с утра варила. Я ее за это наказал, а
потом врачиха твоя пришла. Вот пусть сами его и едят.
― Нина у Галки?
― У Гали, ― поправил он меня, отодвигая стул и присаживаясь за стол. ― Дуй сюда,
воспитывать буду.
― Больше нихера не хочешь?
― Брат, у меня, между прочим, из‐за вас утренний секс обломался. Давай без лишнего
текста.
― Как бы вмазал тебе сейчас, ― хмыкнул я, и медленно поднявшись, пересел на стул.
Макс наполнил стаканы алкоголем и протянул мне. Я залпом опустошил свой стакан, и
закусил мясом.
― Врачиха пришла…
― Не называй ее так, ей не нравится, ― вспомнил я, глядя брату в глаза.
― О, уже хорошо, запомнил. Короче, Нина пришла с таким взглядом, словно ей в душу
наплевали. Что произошло?
― Ой бл*ть, ― вздохнул, потирая лицо, и выхватив сигарету из пачки, прикурил, ―
одна из шлюх позвонила мне, а я оказывается номер не стер ее. И Нину понесло.
― Ну, понятное дело. Это хорошо, что она тебя с этажа не скинула.
― Неудачная шутка.
― Я не шучу, брат. Ты с девушкой жить собрался, а тебе шлюхи звонят.
― Хорошо, что Нина не слышала слова той дуры. Сказала, что беременна от меня.
Макс нахмурился и глядя на меня, как на идиота, тоже прикурил.
― А она беременна?
― Да откуда я знаю? Если и беременна, то точно не от меня. У меня после Нины
никого не было.
― Да ладно? Совсем никого?
― Совсем. Сам иногда не верю.
― Ну а ты что? Она с предъявами, а ты?
― А я наорал на нее, будто это она виновата. Макс, как за бабами ухаживать, как
подход находить, я хрен его!
 ― Ты ей цветы хоть раз подарил?
Я пожал плечами.
― Было что‐то.
― Послушай, ну порадуй хоть букетом. Позови в ресторан, подарок какой‐то сделай.
Только не пафосный, чтобы шипами по морде не получить. Не забывай, эти подружки
далеки от тех, что мы привыкли видеть в своей жизни. Тут уважение и отношение важно, а
не бабло и куча подарков.
― От того, что я подарю Нине веник, ничего не изменится. Тут серьезнее что‐то надо.
― Конечно, цветами не отделаешься. Слушай внимательно и запоминай. А лучше
записывай, потому что второй раз повторять не буду.
― У тебя че, курсы по налаживанию отношений?
― Нет, просто Галя у меня есть, и, если я протуплю, Галя останется, но уже не со мной.
Слушай, буду краток, но информативен.
― Ну давай, учитель, вещай.
После получасового разъяснения от Макса, у меня болела голова. Признаться стыдно, я
ощущал себя дебилом и до сих пор поверить не мог, что серьезные отношения с девушкой —
это настолько сложно. Это не взял присвоил, унес в пещеру и живите всю жизнь вместе. Это
каждодневный труд, который нужно преодолевать вместе, идти на компромиссы и уступки.
И тем более, если ты мужчина, то уступать тебе придется чаще. И это только малый процент
того, что мне поведал Макс.
Черт, и откуда у меня такой умный брат?
Пить я перестал после третьего стакан, полностью осознавая серьезность моей ошибки.
И я не скажу, что сейчас же буду исправляться, наступая на горло своей гордости. Но Макс
посоветовал начать действовать постепенно. И первое что мне нужно было сделать, заказать
цветы для моей истерички. Посмотрев на брата, я громко вздохнул и достал свой телефон.
― Где‐то у меня был номер цветочной конторы. Кажется, я дарил врачихе цветы. А
какие заказывать?
― Это уже сам думай.
― Сам думай, очень умно.
Нажал кнопку вызова и услышал гудки в динамике.
― Цветочный салон «Амстердам», меня зовут Марина, здравствуйте.
― Здравствуйте. Марина, мне нужен букет для девушки.
― Какие цветы она предпочитает? Любимая девушка, или подруга?
Бросил косой взгляд на Макса, и выдохнул:
― Любимая. Я не знаю, что она предпочитает. Сделайте шикарный букет на ваше
усмотрение. Чтобы девушка понимала серьезность моих намерений. И простила меня.
― Я поняла вас. На какую сумму собрать букет?
― Мля, откуда я знаю? Просто соберите достойный букет, перезвоните мне, и я все
оплачу.
― Хорошо, в течение часа я вас наберу. Ожидайте.
― Да, брат, романтик из тебя херовый, но ты учись, если тебе Нина нужна.
― Как стукнул бы тебя сейчас, ― рыкнул я, откладывая телефон на стол.
― Гриш, почему ты стесняешься своих чувств? Ну в конце концов, ты же не в шлюху
влюбился, а нормальную состоявшуюся девушку, которая не заглядывает в твой карман с
подсчетом денег. Да она тебя послать готова за то, что ты так часто тупишь.
 ― Да потому что меня бесит сам факт влюбленности. До сих пор поверить не могу. Но
от Нины отказываться я тоже не хочу.
― Слушай, а не поехать ли вам в лес?
Я нахмурился.
― Ты о чем?
― Я про лес. В наш домик? Представь, весна, почти лето. Вы вдвоем в лесу, и больше
никого. Романтика, птички, речка.
― Что в этом романтичного?
― Бл*ть, да много чего. Нам не понять, бабам в кайф. Ты и Нина одни в лесу. Хоть
голыми ходите! Только организовать все по максимуму надо. Чтобы ты меня не дергал
каждые два дня. Давай помогу тебе накупить продуктов, фруктов, шампанского. Что там еще
надо? Отвезу вас и наслаждайтесь друг другом.
― Можно подумать Нина согласиться по щелчку.
Макс коварно улыбнулся, на что я прищурился, глядя на него.
― Что?
― Я возьму Нину на себя. Точнее, с Галей поговорю, и она все решит. Я же правильно
понимаю, у тебя серьезные намерения на Нину?
― Она будет моей женой.
― Ну, ты так сильно не утверждай. Разрешения у нее спроси, угу.
― Спрошу! Что ты придумал?
― Поговорю с Галей, и та устроит вам встречу. А я помогу. В любом случае, ты должен
будешь оказаться в лесу первым, или не первым. Остальное продумаем.
― Как думаешь, я выйду из леса живым?
Макс пожал плечами.
― Потом узнаем.
Брат уехал после обеда, и я надеялся, что к этому времени Нине уже доставили цветы.
Судя по фото, букет получился шикарный. Очень даже. По крайней мере я на это надеялся.
Главное, чтобы Нине понравился.
Через два часа по квартире разнесся звонок. И единственную, кого я ждал, это врачиха.
Неужели у нее нет своих ключей? Открыл двери и застыл. Передо мной стоял Макс с тем
самым букетом. Я нахмурился.
― Нахер ты припер его сюда?
Из‐за Макса вышла Нина, отодвигая брата и проходя в квартиру.
― Может, потому что это моя квартира? Или ты предлагаешь мне самой нести такую
тяжесть?
― На, ― брат сунул мне в свободную руку букет, и помахав, сбежал по лестнице вниз.
― Ты пришла, ― выдохнул я, и еле сдвинувшись с места, прикрыл дверь.
― Ну, не ночевать же мне у подруги, у которой в отличии от меня нормальный,
адекватный мужик.
― Нина…
― Цветы красивые, долго, наверное, думал, дарить ли такой дорогой букет. Но не
думай, что я так быстро тебя прощу. А хочешь исправляться, начни со своей телефонной
книжки.
И она захлопнула двери в ванную комнату, а через минуту выглянула и добавила:
― Цветы на кухне на стол положи. Я сама найду им место.
 И снова захлопнула дверь.
Я выдохнул. Кажется, эта девочка решила сожрать мои нервы. Ну ничего, я мужик
сильный, выдержу.
Отнес цветы на стол, а сам присел на диван, чувствуя неприятную боль в ноге. Кажется,
я сегодня переусердствовал. Нужно немного отдохнуть.
Черт, как же меня раздражает этот гипс. Чувствую себя беспомощным. И несмотря на
то, что я в принципе неплохо передвигался, все равно костыли не давали мне покоя. Даже
врачиху нормально не схватить и не потискать.
Достал из пачки сигарету и прикурил. Бросил взгляд на цветы, и хмыкнул. Неужели они
так важны для нее? Ну, красивые, и что дальше? Какой в них толк?
Нина вышла из ванной в домашних шортах и маечке, наверняка таким образом пытаясь
меня позлить. Конечно, я хочу ее, как и всегда. А она в таких коротких шортах, что даже
задницу видно. Черт! Опять штаны жмут в паху. А эта зараза прошла по кухне, достала из
стола огромную вазу и принялась выставлять в нее цветы, убирая пленку.
― Ты что давно готовилась к такому букету?
― Тебя жаба задавила, что тебе пришлось потратить две тысячи? Или может больше?
Так не стоило еще доставку организовывать. Сам бы привез.
― Я бы привез, врачиха…
― Нина.
― Нина! Я помню, что ты Нина. Не надо думать, что я бабки пожалел. Если захочешь, я
могу и больше купить.
Нина резко развернулась и одарила меня гневным взглядом.
― Если бы ты подарил мне одну ромашку, я бы тоже обрадовалась, Гриша. Я не твои
шлюхи, и люблю тебя не за деньги. Будь добр, и ты относись ко мне, не как к товару.
Она снова отвернулась, продолжая копаться в цветах. Я докурил сигарету, и потушив в
пепельнице, медленно поднялся на ноги. Подошел к врачихе, и коснулся руками ее талии.
― Ты что пила, Нина?
Она как‐то странно задрожала, и я развернул ее к себе лицом. Нахмурился, когда увидел
на щеках мокрые дорожки от слез.
Твою мать.
Глава 21
Нина всхлипнула, и попыталась меня оттолкнуть, но я и с места не сдвинулся. Руками
обхватил ее лицо, заставляя посмотреть мне в глаза. Она прикрыла веки, и по щекам снова
покатились слезы.
― Нина, я убью любого за твои слезы, но я не могу убить себя. Я не хочу, чтобы ты
оставалась вдовой. Нина, хочешь побей меня, вымести всю обиду на мне, девочка. Все что
чувствуешь из‐за меня, передай в каждом своем ударе. Сделай это, малышка. Причини мне
боль, чтобы я понял, как больно тебе и больше никогда так не ошибался.
Она вдруг распахнула глаза и застыла на мне взглядом раненого зверька. Я нахмурился,
и пальцами вытер мокрые дорожки.
― Ты считаешь, что я в силах причинить тебе такую боль? То есть, по-твоему, мне
нужно пойти на свидание с мужчиной, чтобы ответить тем же? Я так не умею, Гриш. И
физически я не смогу тебе так навредить, и не только потому что я слабее, а потому что я не
хочу так. Таким способом не решаются проблемы. Их нужно искоренять, а не обрубать
верхушку. У меня складывается ощущение, что ты до сих пор не понял, суть серьезных
отношений. Они не заключаются в том, насколько дорогой подарок, не заключаются в
поездках за границу, или автомобилях. Отношения — это труд, это любовь, забота,
выстраивание взаимопонимания, доверия между мужчиной и женщиной. Отношения — это
та же работа, понимаешь, только в другой концепции. Это компромиссы, это уважение. Ты
причиняешь мне боль, Гриш, своими грубостями, непониманием. Мне больно от того, что ты
до сих пор не разобрался со своим прошлым и посмел обвинить в этом меня. Мне, кажется,
ты просто еще не готов. Ты не готов принять тот факт, что тебе нужно быть ответственным и
серьезным, и если это твой косяк, то принять его, проанализировать и вынести урок надо
именно тебе. Я не хочу отдуваться за твои косяки. Я не девочка для битья, Гриш.
― Я бы не посмел, Нина. Ты думаешь я такой мудак? У меня даже в мыслях не было…
― она покачала головой.
― Это я образно, то что ты отыгрываешься на мне. Ты сам понял, за что кричал на меня
утром? В тот момент, когда тебе звонила твоя бывшая?
Я прикрыл глаза, понимая, что я был не прав. И мне стало больно от того, что я
сорвался на Нине. Она ведь действительно не виновата в том, что мне до сих пор звонят
шлюхи. И я бы тоже ревновал, если бы Нине позвонил кто‐то из бывших.
― Прости меня, Нина. Я идиот.
― Я это и так знаю, ― хмыкнула она, а у самой в глазах слезы. ― Гриш, давай пока что
жить отдельно. Давай не будем спешить. Возможно, таким образом ты поймешь, что тебе
это и не нужно.
― Нет, Нина, этого не будет. Я люблю тебя, и я хочу быть с тобой.
― Возможно. Но мы поторопились жить вместе. Я прошу тебя, давай разъедемся.
― Отношения на расстоянии? Это же херня.
― Нет, ― она покачала головой, и вытерла вновь скатившуюся слезу, ― не на
расстоянии. Мы будем видеться, возможно даже, если ты захочешь, ходить на свидания. Но
жить будем отдельно. Пока что так. Это единственное верное решение сейчас. Нам нужно
научиться быть в нормальных здоровых отношениях. Без скандалов, упреков, лжи и
недоверия. Я не хочу каждый раз вздрагивать от твоих звонков и думать, что там снова
звонит женщина. Я хочу доверять тебе, и знать, что кроме меня у тебя никого нет, и ты
никому не позволишь влезть в наши отношения.
Кажется, из Нины вышел более толковый учитель, чем Макс. А возможно я просто хочу
понимать свою женщину?
― Я хочу, чтобы ты знала, Нина, ты единственная женщина, которая мне нужна. И так
будет всегда. Я сейчас уйду, но хочу знать, что ты меня простила за утреннее поведение.
Хочу знать, что мы продолжим общаться и дальше. Ты не закроешься в себе и не оттолкнешь
меня.
Нина неожиданно положила ладонь мне на щеку и приподнявшись, нежно поцеловала в
губы.
― Я не привыкла обманывать, Гриша. И я хочу быть твоей.
― И поэтому Гриша вали на хрен, ― хмыкнул я, и увидел на ее лице долгожданную
улыбку.
Не сдержался и обнял ее, крепко прижимая к своему телу.
― Я обещаю, Нина, я научусь быть рядом с тобой, потому что черт возьми я ни хрена не
умею быть без тебя.
― Мы не расстаемся, мы только начинаем наши отношения.
― Да, ― я кивнул, и поцеловал ее в нос, ― я люблю тебя, Нина.
Она улыбнулась, но в ответ ничего не сказала. Мне и не надо было, я все видел в ее
глазах, отражающих печаль.
Я разжал объятия и вышел из кухни, опираясь на костыли. Я знал, что сейчас так надо
сделать, чтобы Нина поверила мне, чтобы поняла, что я настроен серьезно и хочу быть
только с ней. Так, как она просила, без скандалов и ревности, без упреков и оскорблений. И
я сделаю все, чтобы она увидела во мне того, кто должен быть рядом с ней. Настоящего
мужчину, готового ради нее на все.
Я забрал только документы, а остальные вещи не стал трогать. Зачем? Я все равно
вернусь, пусть и через время, но вернусь. Потому что не оставлю свою девочку, не брошу ее.
А вещи у меня имелись и дома. Чего только зря таскать?
Прикрыл за собой двери и на лифте спустился вниз. Вызвал такси, и присел на лавку
прикурить, когда понял, что забыл сигареты на кухне. Поднял голову и хмыкнул. Нина, как
знала, что я посмотрю на нее. Открыла окно, и склонившись, с грустной улыбкой смотрела
на меня. Между пальцев была зажата сигарета.
― Кинь мне одну, ― попросил я, смотря в ее глаза.
― А волшебное слово? ― она затянулась и выпустила дым вниз, продолжая смотреть на
меня.
― Пожалуйста. Иначе отшлепаю.
― Высоко подниматься, ― хмыкнула она и выставила руку с пачкой сигарет, разжала
пальцы, и пачка полетела вниз, приземляясь как раз на лавку рядом со мной. ― Зажигалка
внутри. Вечером позвони, ― и она исчезла, скрывшись на кухне.
― А как же серенада? Я так хотел…
Телефон звякнул, оповещая о входящем сообщении.
«По телефону споешь.»
Я расплылся в широкой улыбке, и подкурив сигарету, сделал глубокую затяжку.
Нет, любимая, долго вдали от тебя я не протяну. Даже если буду жить в соседней
квартире.
 Что там Макс говорил про лес?
Приехав домой, я с грустью осознал, что здесь очень пусто. И я не про мебель, или
вещи, я в целом про атмосферу. Везде пусто там, где нет моей врачихи. Захлопнул входную
дверь и рухнул на стул прямо в прихожей. Проклятый гипс. Но мне грех жаловаться. Если бы
не Нина, гнить бы мне в земле. Но нет, девочка дала мне шанс на жизнь, а я веду себя как
последний мудак.
Из соседней комнаты выбежала Рита, моя любимая собака лабрадор.
― Привет, моя малышка, ― потрепал ее по холке и улыбнулся.
Соскучилась. Постоянно оставляю ее надолго одну. Прошу соседку кормить, бабульке и
в радость, копеечку получает в знак благодарности. Что еще нужно пенсионерке? К тому же
Риту она очень любит, как и Рита бабульку постоянно облизывает.
― Теперь я буду с тобой, красотка. Даже когда я съедусь с Ниной, мы будем вместе.
Уверен, она тебе понравится.
В кармане зазвонил телефон.
― Да, Макс.
― Привет. Ты уже в объятиях любимой? Я тебя отвлекаю?
― Я у себя дома. И мне нужно, чтобы ты помог воплотить идею привезти Нину в лес.
― Не понял? Мои уроки не прокатили?
― Дело не в этом, ― я схватил костыль и прошел на кухню, попутно включая в
квартире кондиционер. Жара подобралась незаметно.
― Что случилось?
― Просто я накосячил и Нина хочет пока что жить отдельно. А для меня это сложно.
Что мне тут делать? Хоть бери и в офис езжай, но с моим гипсом перспектива работы не
очень.
― Так, я понял, дай мне пару дней. Я все организую.
― Хорошо. Не тяни, потому что жара начинается, не хочу в городе тусоваться.
― Помогу чем смогу. Пашу привлекать можно?
― Если услышу хоть одно плохое слово о Нине…
― Не услышишь, я сам ему вмажу если что.
― Договорились. Макс, ты бы не мог привезти мне немного продуктов и сигарет. Я не
выдержу еще и поход по магазинам.
― Бля, будешь должен, брат. Меня Галя ждет.
― Хорошо, куплю Гале цветы? Они вроде тащатся от веников.
― Хрен тебе. Своей женщине цветы дари. Все, мне некогда. Пришли в сообщении, что
тебе купить, и я вечером привезу.
― Хорошо. До связи.
Отправив брату список продуктов, я прикурил сигарету и посмотрел в окно. Тучи
грозовые надвигаются. Теперь понятно почему на улице такая духота.
«Нина, ты не боишься грозу?» ― отправил сообщение врачихе, и сделал еще одну
затяжку.
Ответ пришел через несколько минут. Почему так долго?
«Не боюсь, я же дома. Хотя, мне нужно в спортзал заглянуть.»
Вот тут я нахмурился. Будет трясти своими прелестями перед мужиками? Меня же
ревность сожрет.
«А не вариант без меня не ходить?»
 Новая затяжка.
«А не вариант ходить без тебя? Ты можешь, конечно, прийти и сидеть здесь, но будешь
выглядеть, как дурачок.»
Знала, как разозлить. Естественно, я не пойду наблюдать за ней. Да и что за глупость?
Мы же хотим научиться доверять друг другу. Черт, но там же будет этот хахаль, с которым
она на свидание собиралась.
«Пришлешь фотку из зала?»
«Ладно.»
Я улыбнулся. Мне понадобится много сил, чтобы не ревновать Нину к каждому столбу.
Но как только я сниму этот долбанный гипс, мы будем ходить на тренировки вместе!
Потушив окурок, я отложил телефон и поковылял в душ. Мыться было совсем не удобно,
но грязным ходить тоже такой себе вариант. А от того, что на улице стало совсем жарко, под
душем стоять хотелось как можно чаще. Правда в моем варианте, я сидел, да еще и с
открытой дверцей, чтобы было куда ногу протянуть. Херня полная.
Все‐таки приняв душ, чертыхаясь я прошел к зеркалу и мою голову посетила дурацкая
мысль. Ранее подобного в голове не возникало. Я достал из шкафа машинку и полностью
состриг бороду. Охренеть. Даже я себя не узнаю. А Нина узнает?
Улыбнулся.
Так как пены для бритья у меня не было, я хорошо вспенил мыло, чтобы сбрить остатки
щетины. Сам не верил, что делаю это. Пожалуй, последний раз я сбривал бороду лет семь
назад, а может и больше.
Когда все было готово, я смыл остатки пены и хмыкнул, глядя на себя в зеркале.
Непривычно, но кажется, лет на пять моложе выгляжу.
Убрав после себя в ванной, я устало прилег в комнате на диване. На экране телефона
светилось входящее сообщение. Нина. Фотка из зала. Черт! И на хрена спрашивается я ее об
этом просил? Стоит позирует мне напротив зеркала. В облегающих шортах, топике. Сука! А
сколько мужиков в зале. Уверен, там многие мечтают заполучить ее в постель. Хрен им! Эта
девочка моя.
За окном громыхнуло, даже я вздрогнул, и в комнату тут же вошла грустная Рита, и
запрыгнув на диван, улеглась мне под бок.
― Не бойся девочка, мы в доме.
Погладил ее, и она уложила морду мне на грудь.
«Нина, я сдохну без тебя. Ты красивая. А на улице гроза.»
Ответ пришел практически сразу.
«Не волнуйся, меня подвезут.»
И я тут же нахмурился, почувствовав, как гнев обхватил душ своими щупальцами.
«Кто?»
И я после этого должен не волноваться?
«Со мной Галя, а у нее машина Макса. А ты что подумал?»
Я тут же выдохнул, понимая, что с такими нервами долго не протяну. Я бы мог
позвонить Максу и узнать так ли это на самом деле, но посчитал, что это уже за гранью. Я
хочу доверять Нине, и если она мне сказала, что Галя на машине Макса, значит так и есть.
«Я так и подумал. Будьте осторожны на дороге. Ливень спустился.»
За окном и вправду дождь стоял стеной, и я переживал, чтобы девочки никуда не
угодили.
 «Может переждете в ближайшем кафе? Опасно ехать».
«Хорошо. Целую.»
Улыбка до ушей. Мало того, что Нина послушалась моего совета, так еще и такие слова
пишет. Нет, определенно я должен ей доверять. Да и в конце концов, это мужикам я не
доверяю, а не ей лично. А нормальные здоровые отношения — это очень даже интересно.
Еще бы ревность свою унять.
На телефон пришло сообщение от Макса.
«Открывай инвалид, у меня куча пакетов.»
Ну паршивец, за инвалида ответишь. Я медленно поковылял в прихожую опираясь на
костыль. Открыл дверь и тупо заржал.
― Очень смешно, ― недовольно ответил мокрый, запыхавшийся Макс. С него
буквально текла вода, а волосы на голове были похожи на сопли.
― Что, Галя уже и машину забрала? Надо было на такси ехать, жених! ― хохотнул я,
забирая пару пакетов из его рук.
― А это и было такси! Просто водитель… высадил за километр! Тупой!
Пропустил брата в квартиру, закрывая за ним двери с широкой улыбкой на губах.
Впервые видел его таким промокшим и замученным.
― Ничего смешного я не вижу. Я до трусов мокрый. Там ливень стеной.
― Ничего не могу с этим поделать. Мне кажется, заработок у тебя отличный, и ты
можешь позволить себе две машины. Либо подарить своей невесте тачку. Или она не
невеста, а так, на пару ночей?
― С хера ли это? Галя моя женщина.
― Тем более.
Макс скинул кроссовки и понес пакеты на кухню оставляя после себя мокрые следы на
паркете. Я пошел в ванную за шваброй. Такие помощники, после которых еще нужны
помощники.
― На, вытирай, ― всучил ему швабру, а сам принялся разгребать пакеты.
Благо додумался сигареты на самый низ положить, иначе бы сидел сушил мне табак.
― Гриш, ты скажи мне, что пошло не так, что тебя выгнали?
Я бросил на него недовольный взгляд и продолжил разбирать покупки.
― Я сам накосячил, вот теперь и выгребаю. Но в целом мы пришли к понимаю, просто
нам нужно пожить отдельно. Точнее Нине нужно.
― Кто бы сомневался, что не тебе. Ты не умеешь с женщинами обращаться. Вот,
например, сейчас ты заказал ей цветы? Или не знаю, может что‐то вкусное отправил с
курьером?
Я прищурился.
― Ты о чем?
― Бл*ть, Гриш, ты прикалываешься? Сделай своей женщине приятно!
― Я далеко, чтобы делать ей приятно. Черт! Откуда я должен знать все эти бабские
штучки? Я знаю один кайф, это секс.
― Когда ты будешь видеть радость в глазах своей женщины от букета цветов или
какого‐то торта, ты поймешь, что секс не единственный кайф в этой жизни.
Мне так хотелось выругаться и послать брата на хрен, но вместо этого я уселся на стул и
закурил.
― Что отправить? Цветы сегодня были, не думаю, что еще раз удивлю ее.
 ― Цветами удивлять не надо, это ей для души, понимаешь?
Я затянулся сигаретой и выдохнув дым, посмотрел в окно.
― Выключи кондиционер, будь добр, и открой окно.
― Отличная идея, свежий воздух.
Снова затянулся и посмотрел на брата.
― Кофе? ― предложил он, на что я согласно кивнул.
― Что ей отправить?
― Ну, эротическое белье сейчас не очень кстати. Могу посоветовать отличную
кондитерскую. Закажи пирожные для нее? Ты знаешь, что она любит?
Я покачал головой.
― Не удивлен. Тогда не знаю… закажи ассорти. У них такое есть. Коробка десертов
ассорти. Там разные не то, что вкусы, но и виды теста, или как оно называется?
― Уверен?
― Ну послушай, что девушке, которая живет одна нужно в прохладный дождливый
день? Пирожное с чаем и теплые слова по телефону от любимого мужчины. Думаю, искать
теплых слов ей не надо?
― Давай уже номер кондитерской.
― Я тебе страничку в интернете пришлю, чтобы ты сам выбрал какие хочешь
пирожные, а потом позвонишь, закажешь.
В итоге я выбрал сладости для своей сладкой девочки, и отправил на ее адрес.
― Главное, чтобы она не послала меня с этими сладостями.
― Почему она должна это сделать? ― удивленно уточнил Макс, ставя передо мной
чашку с кофе.
― Она же в зал ходит.
― Галя тоже ходит в зал, но у нее есть я, ― со счастливой улыбкой произнес он,
присаживаясь напротив со своей чашкой.
― Ну я-то не рядом, и сгонять калории она будет только в зале.
― А это уже твои проблемы.
― Мои. Кстати, спасибо что машину дал Гале, потому что в другом случае девочки
добирались бы на общественном транспорте и намокли. Надо, кстати, позаботиться о том,
чтобы Нина нормально могла передвигаться по городу.
― Брат, я бы на твоем месте не спешил дарить ей тачку.
― Я знаю. Я подарю ей уроки вождения.
― У моей Гали права есть. Мне нужно озаботиться о машине.
― Озаботься, ― хмыкнул я, затягиваясь сигаретой.
За окном громыхнуло и озарило квартиру от вспышки молнии.
― Бля, мне еще домой ехать. Галю просить не хочу, опасно. И так на нервах из‐за того,
что она в такую погоду за рулем.
― А ты мне виски купил?
― Как просил, три бутылки.
― Вот и оставайся. Сейчас закуску организуем и посидим, нервы успокоим. По крайней
мере я точно.
― Ладно, Гале сейчас позвоню, чтобы не ждала сегодня.
Через полтора часа у нас в духовке томилась утка, на сковороде жарилась картошка и
помимо этого мы стругали салаты из свежих овощей. Выпивать так с умом, а не на пустой
желудок.
― Да, Галь, привет. Я тебе звонил, волноваться начал уже. Чего трубку не берешь?
Брат сразу же расцвел, стоило ему услышать голос свой девушки. А мне вот наоборот
стало грустно. Может тоже позвонить Нине? Уже вроде бы вечер.
― Малышка, больше так не делай. Я переживаю за тебя. Хорошо. Слушай, хотел
сказать, не жди меня сегодня, я у Гриши останусь. До сих пор дождь, не хочу ехать на такси.
Не обидишься?
Ничего себе он стелется. Это нормально?
― Конечно, оставайся…
― Рита, куда ты… ― рявкнул я, но было уже поздно, Рита схватила со стола кусок мяса,
предназначенный для картошки, и стоптала за обе щеки.
― Мля, нет! Галь, не издевайся, какие бабы? Это у Гриши собака Рита. Да я честно
говорю тебе. Чего бы я врал? Фотку прислать? Договорились. Все, целую, пока.
― Извини. Рита мясо стащила.
― Рита, ты очень не вовремя, ― хмыкнул брат, почесав собаке за ухом.
― Ну что, не обиделась?
― Нет, она тоже решила у Нины остаться ночевать.
― Вот и отлично, я хоть нервничать не буду.
― Из‐за чего? Думаешь приведет мужика, пока ты тут?
― Не нервируй. Иди вон, картошку перемешай.
Через полчаса мы сидели за столом пропустив по второй порции виски, когда в двери
неожиданно позвонили. Макс пошел смотреть кого принесло на ночь глядя. Я понятия не
имел, кто мог пожаловать в такое время. Да и вообще не привык принимать гостей у себя
дома. А тут еще и в такую погоду.
― Девочки? Привет, проходите, ― радостно протянул брат, заставляя меня
нахмуриться.
Не понял? Он что, кого‐то вызвал? Давно по морде не получал?
Глава 22
Нина.
Просидев с Галей на кухне около часа, мы поняли, что нам скучно. Странно, ведь
обычно нам не нужна была компания, чтобы весело проводить время. Но сейчас как‐то не то
было. Съели по одному пирожному, которые привез курьер, сообщив нам что заказчик
Ярошевский. Выпили пару чашек кофе и решили ехать к нашим мужчинам. Откуда Галя
знала адрес Гриши, я понятия не имела, но вот лично я не знала, где он живет. Возможно,
подруга с Максом заезжали за вещами сюда?
В общем, через пол часа мы поднялись на нужный этаж элитной новостройки. Ничего
себе здесь круто. Не то что у меня.
― Точно этот адрес? ― решила уточнить, когда Галя поднесла палец к звонку.
― Точно‐точно. Сейчас проверим, кто эта хвостатая Рита.
Признаться, мне тоже было интересно. Но я хотела доверять Грише и действительно
считала, что в квартире будет собака, а не блондинистая курва с силиконовыми сиськами.
Замок щелкнул, и за дверью оказался Макс. Он расплылся в улыбке, тут же пропуская
нас в квартиру.
― Неожиданно, ― произнес парень, сжимая в объятиях Галю.
Я осмотрелась и взглядом застыла на Грише. Стоит возле входа на кухню и смотрит на
меня голодным взглядом.
― Привет, ― произнесла я, пожав плечом.
Гриша улыбнулся, а я приподняла коробку с десертом, улыбаясь в ответ.
― Нам все это не осилить вдвоем.
Хотя, судя по ароматам, которые витали в квартире, мужчинам было чем ужинать.
― У нас тоже есть, чем вас угостить. Проходите, девочки.
Галя с Максом ушли на кухню, а я стояла у входа продолжая смотреть на Гришу. Он
двинулся ко мне. Мое сердце стало биться чаще, и я неосознанно облизнула губы, понимая,
что мне очень не хватает Гриши, как бы я не старалась его прогнать.
― Правильные девочки не ходят домой к взрослым дядькам, ― хмыкнул он,
останавливаясь в нескольких сантиметрах от меня.
― И ты прогонишь меня? Заставишь идти домой поздно вечером под проливным
дождем?
Гриша пальцами подцепил мой подбородок, приподнимая лицо и заглядывая в глаза.
― Ты хотела проверить действительно ли у меня собака Рита?
Я медленно покачала головой.
― Нет, я уверена в этом.
Мужчина склонился и коснулся губ в нежном поцелуе.
― Я не сомневался в своем выборе, ― хмыкнул он и снова поцеловал меня, заставляя
приподняться на носочках и обнять его за плечи. ― Прости меня, ― прошептал он, и крепко
прижал к своей груди.
Я закрыла глаза позволяя себе наслаждаться любимыми объятиями. Вот чего мне так не
хватало весь вечер.
― Люблю тебя, ― выдохнул Гриша, а я, отстранившись, снова посмотрела в его глаза.
― И я люблю тебя, Гриш.
 Приподнялась на носочках и коснулась его губ, языком врываясь в рот и наслаждаясь
поцелуем. Таким горячим, сладким и важным для меня.
― Голубки? Пошлите ужинать! ― услышала голос Гали, и улыбнулась.
― Пойдем, иначе они от нас не отстанут, ― хмыкнул Гриша, на что я кивнула.
― Правда мне ужинать уже поздно.
― Не бойся за лишний вес, я тебе помогу.
Я смутилась, потому что эти слова были сказаны на кухне в компании друзей. Знаю я,
каким образом Гриша поможет мне.
― Ого, вы сами все это приготовили? ― удивленно поинтересовалась я, отставляя
пирожные на стол около плиты.
― Мы старались, ― ответил Макс, подставляя к губам Гали бутерброд с икрой.
Я присела за стол рядом с Гришей, и он мне подвинул свою тарелку. Знал, что я все
равно много не съем. Да и признаться, я только попробовать собиралась. Потому что для
ужина мне действительно было слишком позднее время.
― Если хочешь, я дам другую тарелку.
― Нет, я у тебя буду забирать, ― улыбнулась я, и получила поцелуй в нос.
Практически весь вечер я просидела, прижимаясь к боку Гриши. Рукой обхватила его
локоть, голову на плечо и наслаждалась долгожданной близостью. Спокойно на душе стало,
когда он оказался рядом. Я только слушала разговоры друзей и любимого мужчины, и
изредка перекусывала. Правда Гриша часто пытался меня чем‐то накормить. Виски я вообще
не пила. Не то, что не любила такие крепкие напитки, просто завтра мне нужно было на
смену. А спасать людей, это не шутки, тут не прокатит, вчера было «весело». Я к своей
работе относилась всегда серьезно.
У Гриши хоть и была просторная квартира, но всего одна комната. Для брата и Гали он
выделил диван, а нам осталась его удобная огромная кроватка. А мне еще и в придачу
Гришина футболка.
― Ты утром останешься подольше? ― прошептал негромко, когда все улеглись и
погасили в квартире свет.
Гриша навис надо мной, но оставался лежать сбоку, упираясь локтем в матрас.
― У меня завтра смена, я прямо от тебя поеду на работу.
― Черт, ― прорычал он, заваливаясь на свою подушку, ― никак не привыкну, что ты
работаешь.
За окном раздался грохот грома, и к нам на кровать запрыгнула Рита, та самая красивая
девчонка лабрадор.
― Эй, вторая женщина в кровати моего мужчины? ― хмыкнула я и тут же принялась
гладить собаку. ― Наконец‐то ты вышла к нам.
― Что за жизнь, только одну женщину можно, ― услышала вздох с дивана и
расхохоталась, когда Галя шлепнула Макса по плечу.
― Подумаю я о втором кобеле.
― А вот это было обидно.
Я снова хохотнула, и вернувшись на свою подушку, прикрыла глаза. Рита осталась спать
в ногах.
― Мне и одной женщины хватает, ― произнес Гриша, и тут же добавил: ― только бы
нервы не мотала.
― Тебя тоже ладошкой приложить?
 ― Нет, что ты, любимая, ты у меня с золотым характером.
Тишина, а в следующую секунду вместе с раскатом грома, мы все вместе расхохотались,
прекрасно зная мой вспыльчивый характер.
― Иди сюда, нервотрепка, ― хмыкнул Ярошевский и утащил меня в свои объятия.
Я сопротивляться не стала. Характер у меня и вправду непростой, Гриша, но разве это
не цветочки?

Прошла неделя.
Утром начались месячные и самочувствие, мягко говоря, было не очень. Даже не
помогла выпитая таблетка, которая обычно давала возможность справиться с болью в
пояснице. Но в этот раз все шло не так, как надо. Радовало одно, что теперь у меня отпуск и
я могла весь день лежать в кровати, отвлекаясь только на звонки подруги, мамы и Гриши. А
еще на редкие перекусы. Правда ближе к вечеру в гости пожаловала Галя.
― Привет. Собирайся.
― Куда собираться? Привет.
― Поедем на природу. Своего рода вечерний променад.
― Галь, какой променад? У меня женские дни, сил совсем нет.
― Как раз там и наберешься. Нин, поехали. Я у Макса выпросила выходные, а то он
совсем затрахал меня.
― Ладно, и куда мы поедем?
― В тот дом, где ты Гришу лечила.
― Куда? Ты с ума сошла? Это же лес!
― А ты что боишься? ― подруга решила взять меня на слабо.
― Хорошо, откуда ты дорогу знаешь?
― Макс сказал координаты, сначала по навигатору, потом по карте его. Я не потеряюсь,
ты же знаешь меня.
― Галь, странное предложение.
― Да что странного? Лес, природа, там даже речка есть. Шампанского я уже накупила.
Отдохнем от мужиков, расслабимся, позагораем. Это же не зима, когда печку топить надо и
дрова рубать.
Я посмотрела на подругу, подумала о ее странном предложении и выдохнула. Почему
бы и да? К тому же у меня начался отпуск. Отправили чуть ли не силой.
― Ладно, только надо заехать в магазин, я кое‐что прикуплю.
― Конечно, заедем. Может еще что из еды захочешь. Беги собирайся, я на кухне
подожду.
― Кофе пока выпей, мне вещи надо собрать.
― Договорились, ― крикнула Галя, вызывая у меня изумление. Как что‐то придумает,
не отвертеться.
Пошла в комнату, мимо гостиной, где на столе стояла ваза с новым букетом роз. Гриша
вчера вечером прислал после того, как мы с ним сидели в кафе. Главное на встречу принес
букет хризантем, а когда я уже собиралась ложиться спать, в двери позвонил курьер. И там
вот, эта красота.
Кстати, надо Грише написать, иначе скандала не избежать.
«Галя забирает меня в лес, в тот дом, где я тебя лечила. Сказала, будем пить и загорать.»
Отправила сообщение и пошла собирать вещи.
 ― Галь, а мы надолго едем?
― Может дня четыре, ― ответила она с кухни, на что я кивнула.
Сложив вещи в сумку, я не забыла покидать туда женские штучки, когда на телефон
пришло сообщение.
«Отдыхайте. Будут вопросы, звони. И никаких мужчин.»
Я улыбнулась. Какие уж тут мужчины, после вчерашнего вечернего секса в машине, я и
думать не могу ни о ком, кроме Гриши.
«У меня уже есть мужчина, и все мои мысли только о нем.»
Отправила, расплывшись в широкой улыбке.
― Ого, кто тут так сияет? Небось Гриша звонил?
― Писал, ― ответила я, и застегнув дорожную сумку, отставила ее на пол.
Побросала в женскую сумку кое‐какие вещи и выдохнула.
― Я готова. Едем?
― Ага, я у тебя на кухне все повыключала из розеток, кроме холодильника. И в
гостиной тоже телевизор и ноутбук. Мало ли гроза.
― Точно, спасибо.
По пути мы заехали в магазин, накупили кое‐какой еды, я нашла себе масло для загара,
и крем после загара. Галя прикупила шляпку, в которой и вышла из магазина. Ей, кстати,
очень шло, а я такое не могла носить, не мой фасон. Прикупили пак воды, различных
вредных напитков и вкусняшек. Сейчас затея поехать в лес в тот домик мне уже не казалась
глупой. Я набрала на всякий случай таблеток, мало ли, живот и поясница не пройдут так
просто.
― Ты купальник взяла?
― Да, только вряд ли мне первые два дня будет до купаний.
― Надо будет, задержимся. В городе такая жара, сил нет уже.
― Это точно. Я уже рада, что мы едем в лес.
Добирались мы долго. Один раз даже заблудились, но вовремя повернули на нужную
дорогу и благо к вечеру уже были на месте. Признаться, я не сразу узнала местность. Все же
зимой при голых ветках, окутанных снегом здесь совсем другой вид. Пожалуй, только дом и
ели напоминали мне то самое место, где я впервые встретилась с Гришей.
― А здесь красиво, ― восторженно произнесла Галя, выйдя из машины и осматривая
все вокруг.
― Да. И зимой, и летом, картины разные, но обе красивые.
― Уверена, осень здесь тоже чудесная. А ты не знаешь, этот домик кому принадлежит?
― Насколько я поняла, Гриша хозяин.
Отперев деревянные ворота, Галя припарковала авто во дворе, слегка поросшем травой.
Включила музыку в салоне, и открыв все двери в авто, с радостью потянулась.
― Здесь нет такой жары. Красота же!
― Смотри, вон под деревом можно устроить пикник.
― Нина, пикник мы устраивать будем в лесу, или у речки. А тут просто обедать или
ужинать.
Я только цокнула на ее заявление и принялась доставать пакеты из багажника авто.
― Ух ты! Это здесь вы с Гришей впервые занялись сексом? ― она рукой указала на
небольшое помещение, где располагалась баня.
― И зачем я тебе об этом рассказала? ― хмыкнула я, и застыла. ― Слушай, а ведь у нас
нет ключа от дома. Замок то весит ого‐го какой.
― Ой, балда, забыла.
Подруга достала из сумочки ключ и весело поболтала им в воздухе.
― Я все организовала. Макса хорошенько трясла.
Я закатила глаза, понимая, что с моей подругой даже в лесу скучно не будет.
Галя открыла замок, и мы занесли все вещи и продукты в дом. Внутри ничего не
изменилось. Обычная лесная хижина, только с душевой кабиной и унитазом. Но здесь и
зимой было очень уютно. Я улыбнулась. Словно вернули меня на полгода назад. Но, как ни
странно, здесь хорошие воспоминания, и даже инцидент с Пашей не портит их.
― Загорать сегодня уже поздно, солнце почти село. А вот стол под деревом сейчас
организуем, и я разожгу костер для шашлыков.
― Ты? Ты умеешь это делать?
― Пф, еще бы! Главное лес не спалить.
Я нервно хохотнула. Вот это меня и пугает.
― Ну ладно. Я тогда, пойду салатика нарежу… огнетушитель приготовлю.
― Давай‐давай, не бойся. Такой шашлык приготовим, что наши мужики на запах
сбегутся.
― Ага, особенно мой, через весь лес с гипсом.
Ох не нравилась мне затея шашлыка. Не то, чтобы я Гале не доверяла, просто никогда не
видела ее за подобным делом.
Посмотрела я на все это, и все же набрала в колодце пару ведер воды. Мало ли… во что
это может перерасти.
Нет, лучше три ведра. Для моего спокойствия.
Глава 23
Вечер мы провели хорошо. Во время приготовления шашлыка казусов не случилось, что
несомненно меня радовало. Мало ли, как у Гали с огнем обстоят дела, и моя подстраховка
могла быть кстати. А вот сам шашлык у нее получился очень вкусный. Я, конечно, знаю этот
бред, про то, что якобы шашлык дело мужское, но в женщинах я никогда не сомневалась.
Пили мы виски, и спрашивать у подруги откуда у нас такой дорогой напиток, я не стала. И
так было ясно, что это Макс организовал. Потому что, судя по марке, он стоит больше, чем
вся моя зарплата.
― Зачем мы столько еды наготовили? ― хмыкнула я, забрасывая в рот кусочек мяса,
измазанный в кетчуп.
― Чтобы мало не казалось, ― хохотнула слегка охмелевшая Галька.
― Обычно так на праздники готовиться, чтобы никто не остался голодным. А потом
еще несколько дней доедается.
― О да, особенно если это Новый год. Ничего, съедим все. Или зверушек местных
накормим.
― Главное, чтобы эти зверушки нас за свой обед не приняли.
Галя разлила по стаканам алкоголь, отставляя на землю пустую бутылку.
― Удивительно, что я еще не пьяная.
― Ох, Нин, этот виски стоит… страшно сумму называть. Макс подогнал. А хороший
виски не унесет тебя как дешевая бутылка водки.
― Главное, чтобы на утро голова не болела от выпитого.
― Не должна. Мы уже пили такое.
― Не удивлюсь, если это было в перерывах между сексом.
― Ну, а чего скрывать. Так и было.
Я только хохотнула. Зная Гальку, она и не такое вычудить может. Но почему,
собственно, и нет, девчонка молодая, озорная, она и не такое может.
― Галь, а сколько твоему Максу лет?
― Тридцать четыре. Скоро кстати днюха будет. Надеюсь, нас пригласят, ― хихикнула
она, прекрасно зная, что Макс без нее никуда.
― У вас разница тринадцать лет.
― Ага, а у вас четырнадцать.
― Ну, я чуть‐чуть постарше тебя.
― Да, а чуть не считается. Нет, ну я бы все равно не подумала, что Гриша пенсионер.
Нормально так выглядит.
― Чего? Какой еще пенсионер? Ему всего‐то тридцать девять.
― Я все же его немного побаиваюсь. Хмурый такой, того глядишь и съест.
Галя и вправду побаивалась Гришу, но я причин для страха не видела. Да, он часто
хмурится, грубит, но причинить вред не способен. По крайней мере мне или моим близким.
Потому я не понимала почему она так реагирует на моего Гришу. Кстати, интересно, чем он
занимается сейчас?
― Гриша знает, что ты мне дорога, и потому не посмеет тебе навредить. Да у тебя и
защитник вон какой.
― Как бы там ни было, Макс младший брат Гриши. Уверена, они друг за друга горой.
 ― Так и есть.
Болтали мы с подругой допоздна. Правда после виски мы пили уже шампанское,
которое быстро унесло нас в дебри. Зато обсудили все насущные вопросы, и перетерли
нашим мужчинам косточки. Даже посуду помыли между поднятием стаканов с шампанским.
Ну а что, с тура все чистенько будет. Главное, водой запаслись. Ведь после выпитого с утра
явно будет сушняк.
Кровать у стены, на которой мы спали с Гришей, я уступила подруге, сама легла на тоже
знакомую мне кушетку. Кстати, летом здесь спать круче. Окно, форточка открыта, свежий
воздух и сверчки. Зимой же лучше у теплой грубы.
Сонно потянувшись, отбросила простыню и улыбнулась. Теперь вот птички поют под
окошком. Интересно, сколько времени?
― Гаааль? ― приподняла голову и поняла, что подруга уже встала с кровати.
И мне пора. Кстати, сушняк не сильный. Что за чудо виски?
Встала с кровати и босыми ногами прошлепала на кухню. Надо бы уборку здесь сделать,
все же с зимы никого не было. Попила воды, которую Галя, кажется, набрала в колодце и
вздохнула. Хорошо здесь. Уютно и свежий воздух. И зачем нам заграницу, когда своя
местность прекрасная.
Вышла на улицу и обалдела. Подруга уже вовсю накрывает на стол.
― Доброе утро! ― крикнула она мне, а я улыбнулась ей в ответ.
― И тебе доброе. Надеюсь, ты не жарила с утра шашлык?
― Нет, у нас и так много еды.
― Ну и хорошо.
― Умывайся, и завтракать. Потом пойдем к речке, загорать будем.
― Я скоро.
Я вернулась в дом, привела себя в порядок и захватив из холодильника холодного сока
пошла обратно к подруге.
После завтрака мы переоделись в купальники, и довольные пошли в сторону речки. Галя
прихватила с собой четыре бутылки пива, вызывая на моем лице удивление.
― Ты споить меня хочешь? ― спросила у нее по дороге, на что подруга кивнула.
― Еще как хочу. Мы с тобой так редко выбираемся куда‐то, а тут природа, мы с тобой и
никого. Подруга, где мы еще с тобой оттянемся так? Пока рядом нет наших мужчин? Да и в
конце концов, разве мы часто пьем?
― Ну вообще, если мы с тобой собираемся тусить, то да, мы запойные.
― Но тусим мы не так часто. Забей.
― Я точно вчера с тобой в магазин ездила? У тебя еще много алкоголя?
Я была не против того, чтобы гулять, пить и веселиться, к тому же у нас такие встречи
действительно редкие. Но когда, когда она все это успела накупить?
― Давай здесь? Глянь какая отличная поляна. И тень будет, если станет слишком
жарко.
― Давай. Я правда купаться не буду сегодня и на солнце не долго.
― А, женские дни. Ну ничего, в теньке тоже отлично.
Понаблюдала за тем, как Галя плещется в речке, да‐да, плавать там не было
возможности из‐за глубины, я бы скорее назвала это ручьем. Я расстелила покрывало и
удобно примостила попу ближе к теньку. Интересно, сколько градусов в городе? Наверняка
же на солнце все пятьдесят. Эх, сейчас бы тоже окунуться.
 ― Потом вместе будем бултыхаться, ― произнесла подруга, возвращаясь на поляну.
Вытираться она не стала, прямо мокрой плюхнулась на покрывало. И в этот момент я
вздрогнула, резко обернувшись на шум. Мне послышалось, или кто‐то ветку сломал?
― Кто там? ― нахмурилась Галя, заглядывая мне за спину.
― Галь, там люди. Откуда они здесь?
Я напряглась, понимая, что встретить в лесу незнакомцев, да еще и сидя в одном
купальнике, такое себе удовольствие.
― Не поняла…
Послышался еще один хруст, и в следующую секунду мои глаза полезли на лоб.
― Мальчики? ― удивленно уточнила Галя, поднимаясь с покрывала и поправляя свою
шляпку.
― Привет, девчонки. Мы вам не помешаем? ― с радостной улыбкой произнес Макс,
подхватывая свою любимую на руки.
Я смотрела на Гришу и не могла поверить, что он здесь. Но откуда?
― Привет.
Я улыбнулась в ответ и медленно поднявшись, прошла к Грише. Остановилась рядом и
смущаясь присутствующих, поднялась на носочки и оставила нежный поцелуй на любимых
губах.
― Я соскучился. Не смог сидеть в городе без тебя и предложил Максу поехать к вам.
― Почему мне кажется, что вся эта поездка спланированная?
― Мои чувства не спланированные, и это важно.
Он обнял меня, расположив свои руки на пояснице.
― Ты рада мне?
― Нууу… мы неплохо отдыхали вдвоем.
― Ага, я бы даже сказала очень неплохо, ― подруга кивнула в сторону бутылок с
пивом.
― Виски зашел? Или вы еще не пили?
― Макс, виски был отличный, даже без сушняка. Правда мы еще шампанским
шлифанули.
― Главное, что при разведении костра Галя не сожгла лес.
― Вы готовили мясо? ― Гриша с удивлением посмотрел на меня, словно мы сделали
что‐то не реальное.
― Ты сомневаешься в наших способностях? ― прищурив глаза, переспросила я, и тут
же улыбнулась, получив поцелуй в нос.
― Нисколько.
― Галя жарила шашлык, и он получился у нее отменный. Кстати, у нас есть еще мясо, и
думаю, она могла бы повторить.
― С удовольствием. Почему не порадовать мужчин?
― Девочки, с другой стороны дома, в нескольких метрах от него, есть нормальная
речка, куда глубже этой.
― Правда? ― одновременно произнесли с подругой и тут же расхохотались.
― Конечно. Вы не в ту сторону пошли, ― сообщил Макс.
― Тогда возвращаемся. Кстати, мальчики, вы бы не могли сварить супа? А то мы из
жидкого со вчера ели только алкоголь.
Ничего себе Галя гонит.
 ― Сварим шурпу, только сначала вы нас кофе угостите, а потом пойдете загорать. А мы
обед приготовим.
Ответ Гриши меня удивил. Но мне было приятно слышать такие слова. То есть, он
проявлял заботу. Очень интересно.
― А вы надолго к нам? Нет, я только рада, просто у вас же работа, дела.
Я знала, что несмотря на то, что мужчины являлись основателями своего бизнеса, они
не могли просто так отложить дела и уехать на отдых. И обязательно нужно было передать
доверенным лицам кучу дел, и только после уезжать в отпуск. Начальство — это не отдых, а
большой труд, когда ты с огромной ответственностью относишься к своему делу.
― Мы оставили все дела на Пашу, и решили немного позависать с вами.
― Угу, пока не выгоните.
― Ну и хорошо. Будете нам есть готовить, ― хихикнула я и получила в ответ поцелуй в
висок.
А мне нравится такая поддержка.
Вернувшись к домику, мы приготовили для мужчин кофе. Галя соорудила бутерброды,
пока я меняла пиво, доставая из холодильника холодное, и возвращая в него теплое, которое
носили с собой. Нашли еще пару стульев и вместе уселись за стол на улице. Благодаря
огромному раскидистому дереву, создавалось впечатление будто у нас целая альтанка.
Мужчины открыли нам бутылки с пивом, а сами поедали бутерброды с колбасой и сыром,
запивая вкусным кофе.
Гриша прижимал меня к своей груди и часто целовал в макушку. Я была рада, что они с
Максом решили присоединиться к нам. И хоть я не видела мужчину чуть больше суток,
оказывается успела соскучиться. И теперь прижималась к нему и наслаждалась его
присутствием, касаниями и объятиями.
― Интересно, как мы теперь будем спать? ― кажется, Галю очень интересовал этот
вопрос.
― Не волнуйся, Галь, мы с тобой по кроватям, а мужчины на раскладушках на кухне.
Мы это уже практиковали. Правда, Макс?
― Это было не очень удобно. Вам с Гришей повезло, а вот мы с Пашей…
― Не думаю, что на тот момент Грише повезло, ― вспомнила его ранение и
напряглась. Тогда мне было плевать на этого мужчину и его здоровье. Но с тех пор все
поменялось.
― Кажется, тогда тебе было плевать, ― отметил Гриша, на что я пожала плечами,
бессовестно улыбаясь.
― Я только об этом подумала. Ну знаешь ли, вы тоже обо мне не особо заботились.
Трое мужчин в лесу, и я одна девушка. Откуда я знала, что вы со мной сделаете.
― Я бы вас троих на месте Нины, придушила пока спите. Нет, правда, чем вы думали?
Гриша склонился ко мне и тихо прошептал на ухо:
― Прости, врачиха. Я тогда толком и думать не мог.
― А на счет заботы я бы попросил. Гриша сказал, что, если один волос с тебя упадет, он
и Пашке по башке настучит, и мне, и не посмотрит, что я брат его.
― Правильно. Даже если бы Нина мне не понравилась, я бы не позволил девочке жизнь
ломать. А теперь тем более…
― Романтика, ― протянула Галя, и стукнув бутылкой по моей бутылке, отпила пива
прямо с горла. Я сделала тоже самое. ― А Макс хочет ребенка.
 Я чуть не подавилась, вовремя проглотив алкоголь. Она серьезно говорит? Макс? То
есть, это не просто страсть, а настоящие чувства?
― Кончено, хочу! Галя, полгода с одной женщиной это не для развлечения.
― Я в шоке.
― Это конечно, хорошо, но Макс, мне двадцать один. Ты хочешь, чтобы я повязла в
пеленках?
Неожиданно Гриша скользнул рукой по моему животу, и склонившись, прошептал на
ухо:
― А у нас не ожидается пополнение?
Я замерла. Чего мля? Я и дети?
― С ума сошел? ― ляпнула я, посмотрев на него округлившимися глазами. ― Я еще не
готова.
― Нина, мы спим без резинок, и в любой момент ты можешь забеременеть.
Я пожала плечами.
― Надо купить презервативы. Я не готова стать матерью. Не сейчас.
― Почему?
― Я только жить начала, ― обиженным голосом произнесла я, и тут же присосалась к
бутылке с пивом.
Гриша осторожно, но все же расплескав алкоголь по моей груди, отнял у меня бутылку,
и резко развернув к себе лицом, заглянул в глаза. Я облизнула губы. Его взгляд упал на
мокрую дорожку ведущую к груди.
― Макс, пойдем прогуляемся, ― услышала голос подруги, а через несколько секунд
Ярошевский языком прошелся между грудей, двигаясь вверх к шее.
Ой, кажется, между ножек становится жарко.
Гриша оставил влажную дорожку от своего языка, и остановился около уха. Дыхание
участилось, и мне дико захотелось пить.
― Если ты уже забеременела, то будешь рожать, поняла меня?
― А если не поняла, то что?
― Никаких абортов, Нина.
― А если не забеременела? ― похлопала ресницами, и почувствовала, как его пальцы
потянули за веревочку купальника.
― Будем исправлять этот факт.
Лифчик улетел на дерево.
― Гриш, подожди, ― выдохнула я, когда он губами обхватил один сосок.
― Малышка, я очень скучал по тебе, давай все разговоры потом?
Я улыбнулась и перехватила его за щеки, когда Гриша начал опускаться вниз, хватаясь
за резинку трусиков.
― Гришенька, посмотри на меня, ― он громко вздохнул, пытаясь привести в порядок
дыхание. Его взгляд был затуманен страстью.
― Ты издеваешься надо мной. Почти два дня, врачиха.
― Да не два, а один. Гриш, у меня месячные.
Он застыл и спиной опустился на спинку стула. Когда я оказалась на столе?
― Умеешь же ты, Нина, кайф обломать, ― улыбнулся и ладонями потер лицо.
― Может тебе пива холодненького? Вместо кофе? ― я протянула ему свою бутылку, и
Гриша забрав ее, тут же осушил на половину.
 ― Сейчас бы на море, чтобы остудиться.
― О, у нас же есть колодец. Хочешь оболью тебя?
― Не откажусь, ― хмыкнул он, и перехватив меня за шею, с жадностью прижался к
губам, врываясь в рот своим горячим языком.
По телу побежали мурашки, и я, шире раздвинув ноги, поняла, как сильно мне нужна
его ласка.
Черт! Не вовремя.
― Гриша…
― Как же я люблю тебя, Нина.
Отстранившись, Гриша лбом уткнулся в мой лоб и смотрел мне в глаза. Я улыбалась,
радуясь, что он рядом.
― Никогда не думал, что смогу полюбить. Но перед тобой не было шансов устоять.
Таких, как ты больше нет. Нина, прошу, стань моей женой.
Я замерла, глядя округлившимися глазами на мужчину.
― Знаю, я ни хрена не романтик и на колено даже встать не могу. Без цветов и
шампанского, без кольца. Не умею я быть романтиком, но хочу, чтобы ты вышла за меня
замуж. Да, я уверен, что буду далеко не самым лучшим мужем, но я буду любить тебя.
― А цветы будешь дарить?
Гриша пальцем коснулся уголка моих губ.
― Сколько попросишь.
Я покачала головой.
― Я не буду просить. Я хочу, чтобы ты сам хотел меня радовать.
― Я не только радовать хочу, я и просто тебя хочу.
― Гриша, верни мой купальник, ― с улыбкой произнесла я, и он достал его с дерева и
помог мне одеться.
― Ты не ответила на мое предложение.
Я спрыгнула со стола и уселась Грише на колени. Он тут же уткнулся носом мне в ушко,
а я обняла его голову и плечи.
― Я выйду за тебя замуж только в одном случае…
― Ты о чем?
― Если возле тебя больше не будут тереться шлюхи.
Он резко отстранился и посмотрел мне в глаза серьезным взглядом.
― Мне ты нужна.
Что женщине для счастья нужно? Чтобы ее любимый мужчина сказал, что она у него
единственная. И кажется, Гриша это хорошо усвоил.
― Ни одна женщина кроме тебя не вызывает во мне желания и интереса.
― Тогда я подумаю, ― хмыкнула и тут же пискнула, стоило Грише укусить меня за
мочку уха, ― ладно, я согласна. Буду тебе женой. Но учти, никаких поблажек. Я умею
наказывать.
― Я это уже понял. Ты меня сейчас наказала.
Я громко рассмеялась и поцеловала любимого в губы.
― Ну, прости, я не виновата. И да, ― тут же серьезно произнесла я, чтобы понимал, что
я не шучу, ― кольцо в знак предложения выйти за тебя замуж я буду ждать.
― Хоть десять колец, только будь моей.
― И работать я буду.
 ― До беременности.
― И после, ― сообщила я, и тут же нахмурилась, ― подожди, беременность
откладывается. Я еще не готова.
― Ну, к чему ты не готова, Нина?
― Я не готова стать мамой, менять пеленки, нести ответственность за ребенка. Это же
столько сил надо на малыша. Нет, я не хочу.
― Я буду рядом. Не оставлю тебя одну с ребенком, как делают это многие мужчины.
Захочешь, отпуск возьму, ужин готовить буду.
― Гриш, ― я обхватила ладонями его гладкие щеки и хихикнула, ― никак не привыкну.
Отрасти обратно бороду. Тебе очень идет.
― А без бороды не идет?
― И так, и так хорошо, но гладкие щеки непривычно.
― Я подумаю.
― Гриш, вся твоя помощь — это хорошо, но беременность, как и сам ребенок — это
огромная ответственность. Дай мне немного времени подготовиться, ладно? Хотя бы к
самой мысли привыкнуть.
― Ладно, только недолго.
Недолго не получилось. Прошло почти три месяца, а забеременеть у меня так и не
вышло.
Все лето мы провели в лесу, изредка выезжая за продуктами, да в больницу на
обследование. А еще Грише сняли гипс в середине лета, когда мы и решили заняться своим
здоровьем. Но как бы мы не старались, тест показывал одну полоску. Хотя и показатели все
в норме, и анализы хорошие. А уж как мы старались…
После клиники, в день снятия гипса мы поехали подать заявление в ЗАГС, а уже через
месяц нас расписали, о чем мы сообщили родителями в день росписи. Мама была не в
восторге от того, что свадьба была настолько скромной. Пришлось пообещать, что осенью,
когда спадет жара, мы сыграем нормальную в ее понимании свадьбу. Сейчас же в жаркие
дни не было никакого желания натягивать на себя пышное платье. Я скорее бы купальник
надела. Кстати, в августе, в перерыве между больницами, Гриша отвез меня на море, где мы
провели шикарную неделю. Вдвоем, вилла с выходом к морю, собственный кусочек пляжа и
море вкусных коктейлей и еды. Правда вот алкоголя ноль, но это не проблема по сравнению
с тем, что ребеночек никак не хочет выбирать нас родителями.
Я старалась не огорчаться.
Вздохнув, с горечью в душе я прошла на балкон Гришиной квартиры. С каждой неделей
надежда увядала и казалось уже, что я никогда не смогу родить ребенка.
Схватила на столике пачку сигарет, и достав одну, прикурила. Горький дым тут же
неприятно осел на гортани, проникая в легкие и обжигая их. Месяца три не курила. А
утренний тест пнул меня еще на одну ступеньку вниз, как бы намекая, хватит мечтать.
Я затянулась сигаретой и почувствовала на талии мужские руки.
― Гриш…
― Нин, значит время не пришло.
Я отмахнулась от его слов и снова затянулась, чувствуя, как в горле застрял ком
непролитых слез.
― Я только одну покурю, ― оправдалась я, а через минуту тишины, добавила: ―
Прости. Это я виновата.
 ― Отпусти ситуацию, Нина, и иди на работу. А вечером напьемся.
Я развернулась в его руках и заглянула в глаза.
― Напьемся?
― Тебе надо отвлечься. Нам надо отвлечься, Нин. Вернуться в прошлое состояние и не
думать о детях. Как там это называют? Психосоматика? Может после у нас все получится.
Я кивнула, грустно улыбнувшись.
― Возможно ты прав. Давай отвлечемся.
Он кивнул. Я докурила сигарету и отправилась в комнату собираться на работу. Гриша
пошел в душ. Сняв с тремпеля штаны и футболку, вернулась к кровати, когда услышала
вибрацию на телефоне мужа. Входящий звонок.
Я нахмурилась. Вероника? Кто это?
Глава 24
Гриша.
Вышел из душа и наткнулся на разгневанную Нину, в руках которой вибрировал мой
телефон. Черт, Вероника звонит.
― Малышка…
― Верно начинаешь. Врачиха не прокатит, ― строго отчеканила она, сложив руки на
груди.
Ох, как же мне нравится, когда она складывает руки таким образом, приподнимая свою
грудь. Красотка, требующая моего внимания, и даже если она будет отрицать это, я знаю,
как она дрожит от моих касаний.
― Эта девушка мой новый секретарь.
― Блондинка с третьим размером груди?
― Не знаю, какой там размер. Она, кстати, брюнетка. В очках. И Пашка по уши повяз в
ней.
Нина прищурилась.
― А она?
― Она его морозит. Ты же знаешь Пашку.
― Или дело в тебе? Может она на тебя глаз положила?
Я прошел по комнате и остановился рядом с врачихой, в глазах которой пылал гнев.
Моя красивая ревнивая девочка.
― Как же ты мне нравишься в гневе.
― Не заговаривай мне зубы. Я порву вас обоих, если вдруг что узнаю от третьих лиц.
Я подхватил Нину под коленки и понес на кровать. Она тут же обняла меня руками
обхватив затылок и изучая внимательным взглядом мое лицо. Знаю я, она ищет намек на
вранье, только не найдет его.
― Ты же знаешь, что кроме тебя у меня никого нет. Мне не интересны другие
женщины.
― Да, но они тебе звонят и меня это очень злит.
― Вероника звонила по работе. Большее меня с ней не связывает. А ты уже успела
накрутить себе.
Нина расположилась сверху на моих бедрах, а я с жадностью рассматривал ее теле, уже
упакованное в рабочую форму. И только я знал, какая она красивая под одеждой.
― Мог бы так и подписать ее ― секретарша.
Я улыбнулся, надавил руками на ее спину, заставляя приблизиться ко мне, и прижаться
в жарком поцелуе.
― Черт! Врачиха, вот я не люблю, когда ты куришь. Ну так не вкусно.
― Можно подумать, я каждый день курю. Все, Гриша, отпусти, мне пора на работу. Ты
и так настроение мне испортил, ― буркнула она, недовольно отстраняясь и пытаясь слезть с
меня.
Я нахмурился. Не припомню такого настроения за ней.
― Моя малышка не хочет меня целовать?
― Гриш…
― Нина… а ну иди в ванную.
 ― Издеваешься? Мне на работу пора, ― пробурчала она, отбрасывая от себя мои руки.
― Я же сказал, иди в ванную. Ты не понимаешь, что ли?
― Гриш, прекрати так со мной разговаривать. Я тебе не подчиненная и не игрушка. Что
за привычка приказывать?
Нина прошла к комоду со своими тюбиками и схватив один, открутила крышку,
выдавила немного крема и принялась втирать в кожу лица. Точно! Совсем бледная. А я
думаю, что с ней не так.
― Малышка, иди в ванную, я прошу. Я принесу тебе тест, ― она резко развернулась,
посмотрев на меня испуганно.
― Зачем? Я делала, полчаса назад. Там ничего нет, кроме осточертевшей одной
полоски.
Я такой Нину точно никогда не видел. Ее настроение то вверх, то вниз. А разве такое
случается не у беременных, или во время месячных?
― У тебя месячные?
― Нет, ― покачала головой и пожала плечами, ― почему ты так решил?
Я вздохнул, поднялся с кровати и подхватив Нину на руки понес ее в ванную комнату.
― Ты сумасшедший. Что такое, грубиян?
Я хохотнул. Помню‐помню, она любит так называть меня.
― Писай, ― поставил ее на плитку, а сам вернулся в комнату за тестом.
Знаю, у Нины много этих штук в ящике. И уверен, что сейчас там найдется тот, который
покажет нам долгожданные две полоски. Откуда уверенность? Понятия не имел. Но судя по
поведению врачихи, остальные тесты врали.
― Держи, ― протянул ей тест и увидел в глазах отчаяние.
― Это не смешно, Гриш. Тебе сказать сколько я тестов сделала и сколько полосок
насчитала, каждой по отдельности?
― Нина, я за тебя не могу это сделать.
― Давай не будем. Я пойду.
Я перехватил ее и одарил гневным взглядом.
― Да что же это такое?! ― прорычала она, схватила тест и взялась за резинку штанов.
― Отвернись!
Я хмыкнул, но послушно отвернулся. Девочка стесняется, что не очень на нее похоже.
Чрез минуту Нина протянула мне тест, и оттолкнув, вышла из ванной комнаты.
― Ты жди, а я на работу.
Еще через минуту хлопнула входная дверь.
Черт! Врачиха на нервах дело серьезное.
Я отложил белую полоску и пошел на кухню варить кофе. Сейчас бы виски не
помешали, или сразу водки. Млять, с самого утра настроение испорчено.
Выкурив две сигареты, и выпив чашку кофе, я вернулся в ванную, и выругался. Ни хрена.
Одна полоска. Нина меня придушит за то, что влез. Как ей признаться в том, что я идиот?
Я хоть и помнил, что Нина не хотела беременеть в этом году, но совсем скоро она
поменяла свое решение и всем сердце пожелала родить ребенка. И мы старались,
обследовались, пили витамины, но результата до сих пор не было. Как и понимания в чем
причина. Мы оба здоровы, подходим друг другу. И я может быть волновался бы меньше, и
дал нам больше времени, если бы не чувства Нины. Она очень боится, что никогда не
сможет забеременеть. И живет в страхе, что я брошу ее, если она не родит ребенка. Это мне
рассказала Галя. Я, конечно, охренел от этой дикой новости, но говорить жене о том, что
знаю ее страхи, не стал. Ей бы это не понравилось. Как и мне не нравится, что она так
думает. Даже если предположить, что такое возможно, я бы не смог ее бросить. Многие
женщины считают своей главной функцией родить ребенка. А для меня Нина в первую
очередь любимая женщина, а потом уже мать и хозяйка очага. И как бы не случилось в
нашей жизни, я буду всегда с ней рядом.
Весь день прошел в мыслях о Нине. Когда она выходила на смену я старался не звонить
ей, потому что в любую минуту она может спасать человека. Мы договаривались, что она
сама мне звонит, если есть время, или за редким исключением я набирал сам, когда очень
скучал за ней. Сегодня же просто не нашел смелости нажать кнопку вызова. Боялся
услышать вопрос о тесте. Знал, что расстрою ее своим ответом. Хотя это и так случится
вечером, когда Нина придет с работы. Да и если я выкину тест и просто промолчу, она тоже
догадается.
Сраный замкнутый круг.
― Гриш, я дома, ― услышал любимый голос ближе к восьми вечера.
Час назад Нина написала, что задержится на вызове. И то, что она приехала позже
обычного, для меня не стало удивлением.
Микроволновка пропищала, сообщая о том, что ужин для моей жены разогреть. Я
прошел в прихожую встречать Нину.
― Привет, малышка.
― Привет, ― выдохнула она, поцеловав меня и повиснув на шее, ― я так устала
сегодня. Пожалуйста, скажи, что мне не нужно готовить ужин.
Я улыбнулся. Мне нравилось ее настроение.
― Не надо, любимая. Я заказал в ресторане. Правда все успело остыть, но я уже
разогрел.
― Покормишь меня?
― Угу. Беги в душ, а я пока на стол накрою.
― Спасибо, Гриш. Знаешь, я подумала сегодня, что у нас обязательно получится
забеременеть. Просто попозже.
― Я уверен в этом.
― Прости меня за мое поведение.
― Я готов терпеть твои капризы сколько угодно. Люблю тебя, врачиха.
― И я тебя люблю, ― она чмокнула меня в губы и улыбнулась, ― иду в душ и ужинать.
Сил нет.
― Жду тебя на кухне.
Пока Нина была в душе, я поставил на стол тарелку с запеченной под сыром картошкой,
запеченную в духовке красную рыбу и ее любимый салат с грибами и курицей. Налил в
стакан морковный сок, который Нина тоже очень любила пить по вечерам. Иногда
чередовала, апельсиновый свежевыжатый, либо огуречный. Себе я приготовил кофе, потому
как поужинал немного раньше, пропустив днем обед.
Поставив чашку с кофе на стол, поднял глаза и застыл. У входа на кухню стояла Нина, в
глазах которой были слезы. Я нахмурился. Не понял. Она в одежде, не купаная, зато со
слезами на глазах и… счастливой улыбкой на губах.
― Что случилось?
Она облизнула губы, и медленно выставила руку с сжатыми пальцами в кулак.
 ― Скажи, что это не шутка? Это было бы слишком жестоко, Гришенька.
― Нин, я не понимаю.
Я подошел ближе, а Нина, разжала пальцы, в которых держала тест на беременность.
Что?
― Это правда? Не нарисовано? ― в ее голосе столько надежды и ожидания, что я не
выдержал и рывком притянул ее к себе.
― Я бы не стал так шутить, Нина. Это… ― я отстранился и заглянул в ее глаза, ― ты
беременна?
― Если тест не врет. Он столько раз… Нет, я не могу поверить, ведь утром первый тест
показал одну полоску. А ты настоял на втором тесте. Гриша, скажи, что это не розыгрыш?
Это не жестокая шутка?
― Нина, я клянусь, я не рисовал! Это было бы странно и действительно жестоко. Зачем
мне это делать?
Она смотрела на меня, до сих пор не веря в то, что это правда. Я видел, как ей больно,
как сложно поверить. Ее подбородок дрожал, и она не сдержалась, всхлипнула и бросилась
обнимать меня. Я выдохнул, и прикрыл глаза прижимая эту маленькую хрупкую девочку к
себе. Пусть поплачет, ей нужно выплеснуть эмоции.
― Мне кажется, что это сон. Ущипни меня, Гриш.
Я отстранился и улыбнувшись, заглянул в ее глаза.
― Лучше стукни меня, чтобы ты поняла, что не спишь. Уверен, тебе это понравится
больше.
Я большими пальцами стер ее слезы и поцеловал соленые губы.
― Завтра поедем в больницу, и будем знать наверняка. И если доктор скажет, что тебе
нельзя работать, то будешь сидеть дома.
Она нахмурилась и склонив голову, хмыкнул.
― Поменьше общайся с моим папой.
Закатила глаза и развернувшись пошла обратно в ванную. Но у выхода из кухни
обернулась и счастливо сжала кулачки, прижимая к себе тест.
― Я сойду с ума от счастья.
Я улыбнулся и взглядом провел ее фигурку. Это же она скоро станет кругленькая?
Кажется, ужин придется греть по второму кругу, потому что от счастья Нина зависла в
душе. Либо же мечтала, либо просто до сих пор находилась в шоке. Сидя за столом, услышал
звонок ее мобильного. Кажется, он все еще в сумке.
― Нин, телефон звонит. Он в сумке.
― Ответь, пожалуйста.
― Ладно.
Отыскал мобильный и широко улыбнулся. Мама звонит.
― Здравствуйте, Наталья Александровна.
― Гриша, привет. Вроде Нине звонила. Ты ее секретарь?
― Я ее муж, а моя жена в душе. Не очень приветливая вы сегодня.
― Прости, просто не ожидала тебя услышать.
― Как вы? Николая Игнатовича строите?
В динамике послышался вздох, и я улыбнулся. Да уж, женщины в этой семье особенные.
Попробуй не послушайся их, и сделай по-своему. Выгребать будешь неделю. Хотя… надо
уметь находить подход.
 ― С вами мужчинами не все так просто. Как там Нина? Я сегодня встретила ее в
городе. Она бледная.
― Щеки не нарумянила, Наталья Александровна. Вот свеклу на утро отварю, и
подкрасит щечки.
― Ой, да ну тебя. Когда свадьба? Или зажал уже?
― С вами зажмешь, всю жизнь вспоминать будете. Нина сказала ждать. Ну меня это не
волнует, главное, что она моя жена уже. А торжество, это и без нас можете.
― Ну да, меня с папой посадите вместо жениха и невесты. Умник.
― Отличная идея, благодарю за подсказку.
― Как дала бы тебе подзатыльник, да отдача может замучить.
Я хохотнул.
― Ну, конечно. Я женщин не бью, и тем более тещу. Не придумывайте.
― Ладно, скажи Нине, чтобы перезвонила. Хочу узнать о ее самочувствии.
В этот момент Нина вышла из ванной, обернутая в одно полотенце. Кто‐то решил меня
подразнить?
― Я ей передам, но думаю, сейчас она будет занята…
― Чем это? Ужин приготовил?
― Не чем, а кем! Я ее целый день не видел. Все, Нина улыбается и машет ручкой.
Привет передает вам.
― Ладно, развлекайтесь, молодежь. До завтра.
― Пока, Наталья Александровна.
Я сбросил вызов, с жадностью смотря Нине в глаза. Кажется, она хочет меня
соблазнить.
― Рот захлопни, я есть хочу.
Эпилог
― Нин, я сколько раз предлагал поехать рожать заграницу. Тебе нравится вот это,
сидеть ждать результаты?
― Да это обычная процедура, Гриш. Хоть где ты, надо посидеть подождать результаты.
И вообще, прекрати нервничать. Ничего нового я не делала.
― Ты же знаешь, я всегда переживаю. А еще эта свадьба на носу. Кому оно надо
вообще? Ты так сильно хотела свадебное платье?
― Маме она надо. Она боится, что спустя годы я пожалею, что не надела свадебное
платье. Может она и права?
― А тебе этого хочется? ― я заглянул в глаза, понимая, что может и моей жене хочется
белое платье.
― Я не знаю, Гриш, ― Нина пожала плечами, ― я замужем, у меня под сердцем
ребенок, о чем еще мечтать? Может потом, спустя годы я и захочу платье, а сейчас мне все
равно.
― Значит, лучше сыграть свадьбу, иначе потом Наталья Александровна порвет меня за
то, что я не захотел. Еще скажет, что я зажал.
― А ты зажал?
Я улыбнулся на ее вопрос, и взяв за руку, посмотрел в глаза.
― Ты же знаешь, я все бабки потрачу ради тебя.
― Мне не надо все, главное, чтобы ты был рядом.
После клиники мы поехали в наш новый дом, в котором на данный момент шел ремонт.
Нина руководила процессом дизайна, а я тем, чтобы все ее беспрекословно слушались. Не
хотел, чтобы она нервничала.
Месяц назад мы приобрели дом за городом. Я посчитал это не только отличным
подарком Нине, но и в принципе хорошей идеей жить на свежем воздухе. Правда жена еще
не знает, что все документы записаны на нее. Я хочу, чтобы она была уверена в своей
значимости для меня и не переживала ни о каких глупостях. Тем более зная ее настроение в
период беременности.
Заехав во двор, уже уложенный плиткой и кое‐где декоративным газоном, я заметил,
как блеск в глазах Нины поменялся. Она словно расцветала приезжая в наше новое
гнездышко.
― Знаешь, я все же оказалась права, решив вот тот участок слева оставить для огорода.
Небольшой, но свои огурцы и зелень посадить и будет в самый раз. А вот справа будут цветы
окружать зону отдыха.
― Ты можешь делать здесь все, что хочешь, только радуй меня всегда своим
счастливым видом.
Нина повернулась ко мне и улыбнулась.
― Я счастлива, Гришенька.
― Кстати, отопление запустили, мы можем иногда ночевать здесь.
― Правда? ― восторженно произнесла она и прищурившись, потерла ручками. ―
Нужно устроить новоселье.
― О нет, Нина. Сейчас точно нет.
Она закатила глаза.
 ― Но почему?
― Пока что не хочу здесь никого видеть. Давай позже? Когда уже полностью закончим
ремонт.
― Ну ладно, я не против.
― Пошли, нам еще сегодня кухню заказать надо. Люди из салона приедут.
― Ой, это я очень хочу. Погнали смотреть стены.
Мы вышли из машины, точнее я вышел, а Нина выскочила, и я отметила, что она снова
не надела шапку.
― Нина, шапку надень!
― Гриш, ну только октябрь месяц, и мне до дома добежать три метра.
Я нахмурился, что не осталось незамеченным для Нины. Она вздохнула и вернулась в
машину за шапкой. Натянула ее, и показала мне язык. Я улыбнулся. Врачиха доиграется, и я
отшлепаю ее.
― А вот и не отшлепаешь, ― произнесла она, будто прочитав мои мысли и бегом
понеслась в дом.
― Нина, не бегай.
Черт! К тому времени, как она родит, я поседею.
Зайдя следом за ней в дом, я отметил, что повсюду уже висят люстры, бра и стоят
напольные светильники‐торшеры. Красиво, со вкусом. Но это не удивительно, потому что
все это тоже выбирала моя жена.
― Гриш, на вот эту стену хочу большую картину с водопадом, ― Нина с восторгом
рассказывала о каждом своем желании, а я улыбался, как дурак, чувствуя себя самым
счастливым человеком.
― Сделаем, как захочешь.
― А ты? Ты хочешь? Почему ты не вносишь свои предложения? Мне кажется, что тебе
это совсем не интересно, ― она вдруг перестала улыбаться и поникла, что меня очень
расстроило.
― Нин, мне просто все равно, как и что будет выглядеть, главное, чтобы тебе
нравилось.
― Почему тебе все равно?
Я пожал плечами.
― Главное, чтобы в доме было тепло, и в нем была ты. Над моей квартирой работали
дизайнеры, я говорил, что примерно хочу, но в целом не особо следил за ремонтом. Не
обшарпанные стены, уже хорошо.
― Звучит так, словно не страшная жена, уже хорошо.
― Спишу это на твои гормоны. Идем смотреть детскую, или так и будем стоять здесь и
думать о том, почему я такой мудак?
Нина одарила меня злым взглядом и медленно потопала по лестнице на второй этаж. А
я с удовольствием наблюдал за ее аппетитной попкой.
― Врачиха, хочу тебя в нашем новом доме.
Она обернулась и посмотрела на меня взглядом, который говорил, чтобы я шел лесом.
Кажется, моя жена не в духе.
Войдя в комнату, которую мы выбрали для нашей дочери, заметил, как глаза Нины
округлились от шока. Ну да, я учусь быть романтиком, и заранее заказал для нее розовые
розы, от которых малышка сходила с ума.
 ― Я же просила телесного цвета стены. Почему они персиковые?
Я нахмурился. Она не о цветах задумалась, а о цветах? Тфу ты! О стенах?
― А что не так? Разве это не одно и то же?
Она развернулась ко мне с гневным взглядом и приблизившись, пояснила, как
маленькому ребенку:
― Телесный, это телесный, а персиковый, это персиковый.
― Гениально.
― А главное, все очень понятно, ― прорычала она, и только собралась обойти меня и
выйти из комнаты, как я перехватил ее за руку, развернул и прижал спиной к своей груди.
― Хватит рычать, моя беременная красивая женщина. Разница в один тон не испортила
красоту этой комнаты. Нашей дочери определенно понравится цвет.
― Цветы? Откуда?
― Я не знаю, ― соврал, ― у тебя никто не появился?
― А может это ты в рабочее время водишь сюда баб?
― Один‐один, любимая. Это тебе.
Нина развернулась в моих руках и неожиданно счастливо улыбнулась.
― А ты быстро учишься. Спасибо, ― приподнялась на носочках и поцеловала в губы.
― Хочу всегда видеть на твоих губах улыбку.
― Прости, я бываю вредной.
― Бываешь, но тебе простительно. Надеюсь, дочь пойдем в меня.
Нина закатила глаза.
― Разве что характером, но не внешностью.
Я расхохотался, и поправил ее волосы, растрепавшиеся под шапкой, которую Нина
успела куда‐то зашвырнуть.
― Согласен. Пойдем чай приготовлю?
Она кивнула, и запрыгнула мне на руки, ногами обхватив бедра.
― Понеси меня на ручках. Я такая маленькая.

Каждый день наполненный любовью и счастьем заставил меня переосмыслить всю

жизнь. Раньше меня не привлекало то, в каком доме я живу. Есть ремонт, есть порядок,
который создают нужные люди, и на этом достаточно. Да я особо и дома не ночевал. То
работа, то бабы. Дома никто не ждал. А теперь с появлением Нины все изменилось. Она
показала мне, как можно жить и радоваться обычным мелочам. Даже в выборе штор
подошла с ответственностью поясняя, какие будут смотреться в гостиной лучше и почему. Я
спорить с ней не любил. Зачем? Если она прекрасно все знает, я мешать не стану. Это же не
масло в машине менять.
Я улыбнулся, вспоминая, как мы выбирали мебель для спальни. Нина ложилась на все
предложенные продавцом кровати, поясняя, что именно на практике можно узнать, какая
кровать и матрас подходят. Я тогда предложил ей активную практику, на что малышка
смущенно улыбнулась и шлепнула меня по плечу. Ну да, продавец, наверное, был в шоке.
Скорее всего он привык к привередливым покупателям, а тут, наоборот, лояльны и
практичны.
― Гришенька, о чем ты думаешь, любимый? ― Нина подошла сзади и обняла меня за
шею, положив ладони на грудь.
― Вспоминаю, как мы дом обустраивали. Кстати, думаю, кровать таки вышла очень
удобной.
― Конечно, не зря же я ее боками мяла, ― хмыкнула жена, и положив радио‐няню на
кофейный стол, присела рядом и скользнув вниз, улеглась мне на колени.
― А я предлагал тебе заняться более приятными вещами.
― Ой, Гриш, мы и так уже не один магазин испробовали. Боюсь, как бы, где на камеры
не попали.
― Не переживай, если что я выкуплю видеозапись.
― Да на тебе бабки можно зарабатывать.
Я склонился и поцеловал жену в висок.
― Хрен им. Доченька уснула?
Нина кивнула, счастливо улыбаясь.
― Гриш, ей только месяц, а характер во всю проявляет.
― Есть в кого.
― Она сама выбрала мой характер. Девочкам свойственно вредничать.
Я хохотнул.
― Особенно моим девочкам. В лес поедем?
― Поедем, ― Нина кивнула, и коварно улыбнулась…
― Не понял, что ты задумала?
― Нууу, мы с Галей подумали… оставим вас с малышами и бабушками и поедем сами
потусить.
― С какого хрена? ― зло прорычал я, но Нина, вовремя спохватившись, соскочила с
дивана и побежала вверх по лестнице.
― Гришенька, мы девочки и нам нужен отдых. А с младенцами в лес нельзя. Потому вы
и будете нянчить малышню…
Нина бежала в конец дома, не подозревая, что там я ее и словлю. Ты смотри чего
удумали, ехать в наше с ней любимое место без меня. И хоть я знал, что спустя время
соглашусь, но так быстро сдаваться не собирался.
― Я позвоню Максу…
― А Макс уже согласился, ― хихикнула Нина, и забежала в гостевую комнату, но
сообразив, что там попадется, выбежала через ванную и скользнула в нашу комнату. ―
Чшшш, в детскую слышно все.
Я улыбнулся, и медленно покачал головой.
― Нет, малышка, в детскую ничего не слышно, разве что дверь открыть.
― Упс. Будешь воспитывать?
― Нет, буду любить тебя. Снимай халатик.
― Хи… ― она потянула за пояс, и тут же округлила ротик, взглядом застыв на букете
из темно‐бордовых пионов. ― Это снова мне?
― С Днем рождения нашей Алисы, ― прошептал я, представляя, как жена отреагирует
на подарок, спрятанный в бутоне. Серьги с изумрудами, которые ей так понравились, когда
мы выбирали подарок на юбилей для Натальи Александровны.
Нина улыбнулась и вдруг ее губа задрожала. Я знал, что после родов она стала более
сентиментальная и уже привык к тому, что она может заплакать даже от самого обычного
подарка, вроде цветов.
― Я так люблю тебя, Гриш. Иди обниму.
Конец.
​Больше книг на сайте - Knigoed.net