Причины похода хана Тохтамыша 1382

После Куликовской битвы в Золотой Орде начались события и перемены,

имевшие важные следствия для Москвы.
Побеждённый Дмитрием Донским хан Мамай успел собрать новые силы и
намерен был отомстить Москве. Но соперником ему явился хан Заяицкой (за
рекой Яик, теперь Урал) или Синей Орды, Тохтамыш, который в юности, спасаясь
от преследования своего родственника, нашел убежище у знаменитого Тамерлана,
и впоследствии с его помощью сел на престол Синей Орды! Тохтамыш
происходил из рода Джучидов (потомков старшего сына Чингисхана – Джучи), от
старшего брата Батыя. Он не хотел признавать Сарайским ханом Мамая,
завладевшего престолом не по праву, и воспользовался его поражением, чтобы
сесть в Сарае. Собранные против Дмитрия силы Мамай должен был обратить на
Тохтамыша. Но Мамай был разбит. Спасаясь от погони, он укрылся в Кафу
(Феодосию), но жители Кафы вероломно его убили, чтобы воспользоваться
оставшимися у него сокровищами.
Соединив под своей властью обе Орды, Золотую и Синию, Тохтамыш
известил русских князей о своем воцарении в Сарае. Князья приняли его послов,
и отправили бояр с подарками к хану. Тохтамыш понял, что московский князь
Дмитрий Донской после Куликовской победы считает себя независимым от татар
и намерен ограничиться одними посольскими отношениями и подарками. Хан по
прежнему обычаю отправил на Русь посла, с отрядом татар. Он дошел до
Нижнего Новгорода; но в Москву ехать не решился; послал туда несколько
человек из своей свиты. После Куликовской битвы русские самоуверенно стали
относиться к золотоордынским татарам. Тохтамыш задумал нанести внезапный и
сильный удар, чтобы восстановить прежние отношения. Он употребил все меры,
чтобы не дать Дмитрию времени собрать полки, и приказал захватить русских
гостей, особенно в Волжской Болгарии – главным образом, чтобы они не дали
знать в Москву о приготовлениях хана к походу. Затем Тохтамыш нежданно
переправил свою рать на правую сторону Волги и быстро пошел на Русь. В
Нижнем узнали о походе; но тесть Дмитрия Донского, Дмитрий Константинович,
опять изменил зятю и общерусскому делу – как и раньше, когда отказался
участвовать в Куликовской битве. Он отправил двух сыновей своих, Василия и
Семена, с изъявлением покорности Тохтамышу. А в Москву на этот раз никто не
послал и вестей о татарском нашествии.

Однако, у московского великого князя в ордынских пределах были

шпионы»; между самими татарами находились люди, получавшие от князя
подарки и извещавшие его о том, что делалось в Орде. Дмитрий успел получить
вести о походе Тохтамыша на Москву. Он начал собирать войско и вместе с
братом Владимиром уже двинулся, но сказались последствия страшного
напряжения Куликовской битвы. После испытанных в ней огромных потерь, Русь
«оскудела» ратными людьми. Удельные князья, истощенные потерями и, может
быть, не совсем довольные усилившеюся зависимостью от Москвы не спешили
на помощь Дмитрию.
Тохтамыш в своём походе беспрепятственно переправился через Оку; сжег
Серпухов, и двинулся прямо на Москву, разоряя все на своем пути.

Осада и сожжение Москвы Тохтамышем

В покинутой великим князем столице весть о приближении хана произвела
большое смятение. Из окрестностей многие жители бежали в Москву; а богатые
граждане спешили с имуществом и семьями выехать из города в дальние места;
но чернь подняла мятеж, и, если отпускала их, то предварительно ограбивши.
решено было не выпускать никого из города. Высшим лицом в городе оставался
митрополит Киприан, которого в предыдущем году великий князь призвал в
Москву и торжественно принял в митрополию. Но он первый думал только о
своей личной безопасности, и решил уехать. Крестьянство едва согласилось
выпустить их. В это время в Москву прибыл, вероятно, назначенный от великого
князя воеводой, один из православных Литовских княжичей, внук Ольгерда,
Остей. Он принял начальство, восстановил некоторый порядок в городе и
приготовил его к осаде. Выстроенные Дмитрием каменные стены Москвы
представляли надежную защиту; жители вооружились и вместе со множеством
граждан и крестьян, сбежавшихся из ближних городов, составили значительную
рать. От страха и смятений они перешли к противоположной крайности, к
излишней самоуверенности и пренебрежению неприятелем.

23 августа 1382 года передовые отряды Тохтамыша появились под

Москвой. Узнав, что великий князь отсутствует, татары начали ездить вокруг
города, осматривая его укрепления. Граждане предварительно пожгли все посады
и даже загородные монастыри; не оставили ни одного бревна. Буйная часть
москвичей предавалась пьянству и грабежу тех домов, хозяева которых бежали;
особенно опустошались запасы меда и вина в погребах. Разгулявшиеся буяны
ходили по городу и хвастались будущею победой над врагами; некоторые влезали
на стены, оттуда сквернословили и плевали на татар. В ответ татары грозили
обнаженными саблями и знаками показывали, как они будут рубить головы. На
следующее утро пришел сам хан Тохтамыш с главными силами, и темные тучи
варваров облегли город со всех сторон. Осажденные жители Москвы первые
начали бросать стрелы в неприятеля. Татары открыли частую и меткую стрельбу;
граждане падали мертвыми на забралах. Часть варваров приставила лестницы и
полезла на стены. Москвичи обливали их кипящей водою и отразили приступ.
Тохтамыш возобновлял его три дня, но безуспешно: башни были снабжены
самострелами и камнеметательными орудиями, даже пушки, тут впервые
упоминаемые.

Оборона Москвы от хана Тохтамыша

Видя, что Москву нельзя взять открытой силой, Тохтамыш употребил
коварство. На четвертый день к стенам подъехали знатные татарские вельможи с
такими речами: «Хан Тохтамыш вас, людей своего улуса, хочет жаловать; не на
вас он гневается, а на князя Дмитрия. От вас же он ничего другого не требует, а
только то, чтобы вышли к нему с честью и дарами; царь хочет только видеть ваш
город и побывать в нем». Такое предложение, конечно, было слишком
подозрительно, чтобы ввести в заблуждение осторожных московских жителей. Но
в числе ханских посланцев находились два суздальских князя. Застращенные
Тохтамышем или поверившие его лживой клятве, они на кресте присягнули, что
хан говорит искренно и что он не сделает никакого зла гражданам. Их присяга
показалась многим москвичам достаточным основанием верить хану. Отворились
Кремлевские ворота, и Остей в сопровождении бояр вынес дары хану. Тут одни
воины Тохтамыша бросились на эту процессию и произвели избиение; другие
ворвались в город через ворота; третьи влезли на стены. В Москве начались
убийств и грабежа. Многие искали спасения в церквах; но воины хана Тохтамыша
разбивали их двери, и, посекши христиан, расхищали церковную утварь. Варвары
разграбили богатства, десятилетиями накопленные в боярских дворах, и склады
товаров купцов.

Разорение Москвы Тохтамышем (1382)

Насытившись убийством и захватив огромный полон, состоявший
преимущественно из здоровых мужчин, молодых женщин, варвары зажгли город.
Это случилось 26 августа 1382 года. В особенности невозратима была потеря
сгоревшего в соборных храмах великого множества книг; в них снесены были на
хранение книги из всех окрестных монастырей и посадских церквей. В этом
пожаре погибли многие памятники отечественного бытописания. Не одна Москва
пострадала в это нашествие. Тохтамыш разослал отряды опустошать другие
города. Татары разграбили и пожгли Владимир, Звенигород, Можайск, Юрьев,
Дмитров, Боровск, Рузу и Переяславль-Залесский. В последнем многие граждане
спасались тем, что отплыли на середину озера.
Один татарский отряд наткнулся на Владимира Андреевича; последний
ударил на татар и разбил их. Беглецы принесли о том весть Тохтамышу. Этой
небольшой победы было достаточно, чтобы напугать хана: таково было
впечатление Куликовской битвы. Опасаясь прибытия великокняжеской рати,
Тохтамыш стал поспешно уходить. На обратном пути, однако, татары успели
взять Коломну, пограбить и пленить землю Рязанскую. Князь Олег Иванович был
достойно наказан за свое малодушие и близорукую политику. В награду,
Тохтамыш послал в Нижний к Дмитрию Константиновичу своего шурина
Шихомата и князя Семена Дмитриевича с ярлыком на великое княжение
Владимирское; а другого Дмитриева сына, Василия, взял в Орду заложником.

Последствия похода Тохтамыша на Москву

Дмитрий Иванович, воротившись в столицу, немедленно принялся созывать
из лесов разбежавшихся жителей, возобновлять Москву и очищать её от трупов;
причем велел давать по рублю за восемьдесят тел людям, занимавшимся
погребением. Роздано было 300 рублей; следовательно, число погребенных
простиралось до 24.000; кроме того, много народу сгорело во время пожара или
потонуло в реке, А если определим число уведенных в неволю москвитян в
двадцать или двадцать пять тысяч, то придётся признать, что Москва и ее
окрестности лишились после похода Тохтамыша 50-60 тысяч своего населения.

Легко было бы обвинять Дмитрия в том бедствии, осуждать его за

оставление Москвы на жертву Тохтамышу. Но нельзя забывать, каких усилий
требовалось, чтобы собрать и вооружить ополчение в несколько десятков тысяч
человек; особенно после Куликовских потерь. В народе уверенность в
освобождении от ига сменилась на время горьким разочарованием. Если мы у
Дмитрия не находим бодрости и воинского пыла, которые он обнаружил в эпоху
битвы на Воже и Куликова поля, то можем предполагать, что его здоровье было
надломлено. Если бы она была вовремя поручена надежным воеводам, а не
предоставлена на волю мятежной толпы, то могла бы отбиться от Тохтамыша.
Может быть, великий князь слишком понадеялся на присутствие митрополита
Киприана. Известно, что Дмитрий гневался на Киприана за то, что он покинул
Москву и удалился именно к старому сопернику московского князя, Михаилу
Тверскому, который отправил к Тохтамышу посла с дарами и с мольбой не
воевать Тверского княжения и получил от хана милостивый ярлык. По
возвращении Киприана в Москву, Дмитрий изгнал его, и тот снова воротился в
Киев.

После похода Тохтамыша московскому князю приходилось снова

признавать себя данником Орды. Тотчас после нашествия в Орду на поклон к
Тохтамышу отправились сын Дмитрия Константиновича Семен, Борис
Городецкий и Михаил Тверской.
 Первое время после похода Тохтамыша было очень трудно для Москвы:
пришлось заплатить большую дань – хан, вероятно, потребовал платежа и за
предыдущие годы. Но спустя два года молодому князю Василию Дмитриевичу
удалось убежать из Орды в Подолию, откуда он ушел в землю Волошскую
(Валахию), а потом в Германию. Во владениях Прусского Ордена он встретился с
Витовтом Литовским. Витовт помолвил за него свою дочь Софью и отпустил его
в Москву. В странствиях Василий провел около двух лет. Не видно, чтобы его
бегство из Орды навлекло на Москву какое-либо наказание от Тохтамыша.
Вообще в последние годы своего княжения Дмитрий Иванович снова перестал
унижаться перед татарами и, кажется, ограничивался только легкой данью.
Куликовская победа оказала свое действие на отношения Руси к Орде. А
внезапные набеги на Москву, как поход Тохтамыша 1382 года, не всегда могли
повторяться.