АКАДЕМИЯ НАУК БЕЛОРУССКОЙ ССР

ИНСТИТУТ ИСТОРИИ

M. Ф. ГУРИН

ДРЕВНЕЕ
ЖЕЛЕЗО
БEЛOPУCCKOГO
ПОДНЕПРОВЬЯ
(I тысячелетие н. э.)

Минск
«Наука и техника»
1982
ББК 63.4(2)
Г 95

Научный редактор
доктор исторических наук
Л. Д. Поболь

Рецензенты:
кандидаты исторических наук
М. А. Ткачев, А. Г. Митрофанов, В. Д. Гопак

© Издательство «Наука и техника», 1982,

 ВВЕДЕНИЕ

Белорусское Поднепровье давно привлекает археологов своим геогра-

фическим положением, которое в древности позволяло местным племе-
нам иметь по Днепру разнообразные связи с народами, населявшими
Причерноморье. Из сообщений античных авторов известно, что эти на-
роды уже в раннем железном веке владели достаточно высокой для сво-
его времени техникой металлургии и металлообработки, которая в из-
вестной мере могла влиять на развитие технологии железоделательного
производства в соседних регионах, в том числе и в Верхнем Подне-
провье.
На необходимость изучения производственной технологии указывал
К. Маркс и отмечал, что она «вскрывает активное отношение человека
к природе, непосредственный процесс производства его жизни, а вместе
с тем и его общественных условий жизни и проистекающих и-з них духов-
ных представлений»1.
Актуальность исследуемой проблемы определяется еще и тем, что,
изучая железоделательное производство предшествующих эпох, мы полу-
чаем возможность проследить этапы развития металлургии и кузнечной
обработки, вскрыть некоторые причины возрождения на современном
техническом уровне в нашей стране2 и за рубежом древнего метода пря-
мого восстановления железа из руды.
Хронологические рамки монографии определяются не только важ-
ностью данного периода, но и сложностью процесса перехода кузнечного
ремесла от общинных форм к более развитому производству в условиях
феодального общества.
Письменных источников, освещающих металлургию и кузнечную об-
работку железа в I тысячелетии н. э., мало. У Аристотеля есть сообщения
о железоделательном производстве, о присадках, которые специально
добавлялись в шихту для лучшего течения крично-рудного процесса. Од-
нако пока не удалось выяснить значение слов, обозначающих эти присад-
ки 3. Упоминаются халибы, умевшие получать высококачественное желе-
зо, похожее на серебро, потому что не ржавело 4. Отдельные сведения о
добыче железа и его обработке можно найти у средневековых авторов
Аль-Бируни, Георгия Агриколы 5, в древнерусских источниках «Слово о
полку Игореве», «Слово Даниила Заточника» и других, но их недостаточ-
но для того, чтобы охарактеризовать уровень техники и технологии при
производстве железных орудий труда на протяжении интересующего нас
периода на территории Белорусского Поднепровья. Необходимо получить
максимум научной информации при изучении железных предметов, обна-
руживаемых в результате археологических раскопок, что реально при ус-
ловии комплексного исследования находок, основанного на применении
различных методов естественных и технических наук с учетом специфики
материала и в сочетании с историческими методами. Такой подход тре-
бует проведения массовых анализов. Для воссоздания некоторых техно-
3
 логических приемов желательно проведение экспериментальных работ.
Впервые массовый археологический материал был положен в основу
изучения ремесла древней Руси Б. А. Рыбаковым, который, понимая важ-
ность естественных методов исследования, систематизировал кузнечный
инструмент, составил обзор продукции мастеров той эпохи, воссоздал
ряд технологических приемов и, таким образом, создал базу для нового
подхода к изучению древнего производства 6.
Первыми в стране монографиями, в которых с использованием метал-
лографии широко освещены вопросы железоделательного производства,
были книги Б. А. Колчина «Черная металлургия и металлообработка в
древней Руси» и «Техника обработки металла в древней- Руси» 7. В них
обобщены результаты многолетних исследований железных орудий тру-
да, оружия, инструмента, домашней утвари, принадлежностей костюма,
украшений из памятников домонгольского периода (IX—XIII вв.). По-
дробно рассмотрены химическая и физическая стороны сыродутного про-
цесса, вопросы происхождения, техники добычи и обогащения руды, пе-
рехода микропримесей из руды в шлак и металл при восстановлении же-
леза. На основе этнографического материала описаны методы обработки
криц и процесс углежжения. Изучая шлаки, исследователь применял хи-
мический анализ, проводил расплавление отдельных кусков в муфельной
печи для определения температуры их образования и выяснения термо-
режима сыродутных печей. Установлено широкое использование древне-
русскими кузнецами химико-термической обработки стали для повыше-
ния эксплуатационных качеств изделий8.
Б. А. Колчиным разработана сохранившая до настоящего времени
свое значение методика исследований. В последующих его работах (сов-
местно с О. Ю. Круг) приведены результаты экспериментальных опытов
по моделированию крично-рудного процесса в примитивной домнице.
И хотя не удалось получить плотные крицы, обработка материалов моде-
лирования привела к оптимистическому выводу, что благодаря спект-
ральному анализу вопросы связей в глубокой древности, а также торгов-
ли и обмена могут решаться на более широкой основе 9. Много внимания
Б. А. Колчин уделил изучению обработки железа в Новгороде, пропаган-
де новых методов исследования археологического материала 10.
В последние десятилетия интерес к проблеме древней металлургии же-
леза в нашей стране и за рубежом значительно возрос. В работах иссле-
дователей освещается высокий уровень металлургической техники на
протяжении I тысячелетия н. э. в Закавказье, где знакомство с железом
произошло еще в конце II тысячелетия до н.э., а в середине века в Грузии
(Ркинисцкали) руду (гематит) добывали из шахт глубиной до 80 м. Пе-
реработка руд производилась в сложных обжигательно-плавильных пе-
чах, аналогий которым пока не найдено в других странах (И. А. Гзели-
швили 11 ). Древнеколхидская железоделательная «индустрия» распола-
гала большим количеством мастерских (выявлено около 100) и обеспечи-
вала железом не только все Западное Закавказье, но и экспортировала
его в некоторые страны Ближнего Востока (Ассирию, Урарту и др.) 12.
Широкие масштабы железоделательного производства были у скифских
племен, что, по мнению некоторых исследователей, привело к образова-
нию металлургических центров (Каменское городище в Нижнем Поднеп-
ровье), перерабатывавших местные болотные руды (Б. Н. Граков, Б. А.
Шрамко) 13. Результаты изучения раннего периода освоения железа в
Закавказье, Скифии и других регионах необходимы при исследовании
истоков железообработки в Белорусском Поднепровье.
4
 Большую ценность для сравнительного анализа представляют резуль-
таты археологических изысканий на Украине по выявлению и изучению
объектов, связанных с металлургией железа. В. И. Бидзиля раскопал
железоделательный центр VI—VII вв. у г. Гайворона, где открыты сыро-
дутные и агломерационные печи. Последние, по мнению исследователя,
служили для обогащения руды. Такие печи известны также на поселении
Алчедар (Молдавская ССР) в более позднее время (IX—X вв.). Еще
один крупный металлургический центр открыт в Закарпатье. Он занимал
площадь свыше 25 км2 и состоял из 13 отдельных пунктов, обеспечивая
металлом не только местных кузнецов, но и железообрабатывающие ма-
стерские Подунавья14. В. И. Бидзиля, Е. В. Максимов и С. П. Пачкова
исследовали специализированный поселок металлургов I—II вв. у села
Лютеж на Киевщине. Вскрыта практически вся площадь поселения, где
обнаружены сыродутные печи, которые были стационарными сооруже-
ниями и использовались многократно. В них за один сезон производилось
до 90 кг железа 15. Выявлены также объекты древней металлургии же-
леза близ г. Умани, у сел Завадовка на Роси, Синица Черкасской обла-
сти 16 и др.
Представляет научный интерес знакомство с работами по металур-
гии железа в Северном Причерноморье и, в частности, в Пантикапее (I—-
IV вв. н. э.), где для получения металла использовались местные керчен-
ские руды, требовавшие специальной предварительной обработки из-за
своей пылеватости — прессования в смеси с известью 17; на террито-
рии Литвы 18, в г. Болгаре на Волге, где выявлены высокопроизводитель-
ные сыродутные печи 19, в сравнении с археологическими материалами по
добыче железа из Болгарии 20; по технологии чугунолитейного производ-
ства у древних монголов21. Интересны для сопоставления результаты ис-
следования древней металлургии и горного дела Западного Алтая22 и
Тувы 23.
Железоделательное производство на древнерусских селищах про-
слежено по археологическим материалам А. В. Успенской 24. Экономиче-
ские показатели крично-рудного процесса нашли обоснование в работах
Н. А. Мезенина25.
Особого внимания заслуживает централизованное производство желе-
за в Центральной Европе. В Польше открыты и интенсивно исследуются
крупные металлургические центры. Для них был характерен высокий
уровень организации производства. Свентокшиский центр получил свое
название по расположению в районе Свентокшиских гор, где обнаруже-
ны комплексы печей, производительность которых достигала свыше тон-
ны железа за один цикл 26. Полагают, что массовое производство металла
было организовано не только для местных нужд, но и с целью экспорта
в другие края 27. По объему продукции ему не уступал мазовецкий центр
под Варшавой 28. Результаты изучения металлургии в этих центрах кор-
ректировались экспериментами по моделированию крично-рудного про-
цесса 29. Исследовалась возможность получения в сыродутных печах же-
леза из современных отходов — окалины 30. М. Радван вслед за А. А.
Байковым изучал физико-химическую сущность сыродутного процесса и
сделал ряд ценных выводов относительно расположения сопел, минера-
логического состава шлаков э1. Он доказал, что можно сравнивать редук-
цию железа в примитивных печах разных регионов. Отклонения могут
быть только в зависимости от достигнутой температуры, количества оки-
си углерода и химсостава руды 32. Неравномерное науглероживание —
характерная черта кричного металла. Только расплавление его могло бы
5
выровнять структуру33. Кстати, так и поступают современные металлур-
ги при прямом восстановлении железа из руды 34. Уделялось внимание
исследованию шлаков 35, железных конкреций 36. Выявление нитридов в
экспериментальной крице подтверждает мнение, что наличие их в гото-
вых предметах обусловлено содержанием соединений азота в исходном
сырье 37.
Большие успехи достигнуты при исследовании кузнечной обработки
железа. Установлено, что I тысячелетие н. э. было периодом широкого ис-
пользования черного металла в Закавказье. Орудиям труда присущи
многообразие форм, красивая отделка. При их изготовлении часто при-
менялись технологические приемы сварки, цементации, термообработ-
ки 38. Близость южных районов Белорусского Поднепровья к территории
обитания скифов предопределяет интерес к их кузнечному делу. Как по-
казывают результаты исследований (Б. А. Шрамко, Л. А. Солнцев, Л. Д.
Фомин, Е. Пясковский) 39, высокоразвитая скифская металлообработка
железа имела характерные особенности, одной из которых является ис-
ключительно редкое применение закалки стали 40. Вполне возможно, «что
техника обработки черных металлов в Скифии развивалась самостоя-
тельно, без заметного влияния греков» 41. При изучении сарматского ору-
жия выявлено продолжение скифских традиций в кузнечном деле сарма-
тов 42.
Особую важность для сравнительного анализа представляют резуль-
таты металлографических исследований железных изделий зарубинецкой
и черняховской культур. Выяснилось, что технический уровень заруби-
нецких кузнецов находился на «изкой ступени развития: поделочным ма-
териалом служили железо и малоуглеродистая сталь. Продукция не име-
ет следов термообработки. Редко встречается технологическая сварка 43.
Не использовались даже те приемы, которые имеются в изделиях со ски-
фоидных городищ44. Более высокого уровня достигло ремесло черняхов-
ских племен. Отличительные черты железных изделий этой культуры:
высокое качество металла, мелкое равномерное зерно, полное отсутствие
следов перегрева при пластической или термической обработке, широкое
применение закалки, пакетирования, цементации 45. Такой уровень ме-
таллообработки, по мнению Г. А. Вознесенской, в известной степени стал
возможным благодаря влиянию кельтских племен, кузнецы которых ши-
роко практиковали сложные технологические схемы.
На основе металлографического анализа проводятся исследования
славянской металлообработки железа. В. Д. Гопак установил, что во
второй половине I тысячелетия н. э. кузнецы, проживавшие в Днепров-
ско-Днестровском лесном междуречье, применяли все основные операции
свободной ковки, сварку железа со сталью, термическую обработку
стали. Металл в большинстве случаев использовался дифференциро-
ванно в зависимости от функционального назначения изделия. Потребно-
сти в железе полностью обеспечиваются общинными металлургами на
базе местного сырья. В древнерусский период кузнечное ремесло' дости-
гает высокой степени развития, оставляющей далеко позади все техни-
ческие достижения предшествующих эпох 46. Этот качественно новый
этап в развитии кузнечного производства связан с возникновением горо-
дов — центров сосредоточения ремесла, основные тенденции поступа-
тельного развития которого на славянских землях в исследуемый период
были одинаковы 47.
Изучение изделий салтовской культуры показало, что они продолжа-
ют эволюцию некоторых форм, свойственных скифо-сарматскому време-
6
ни. Мастерство исполнения, рациональность конструкции орудий труда,
значительное расширение сварных технологических схем и термообработ-
ки стальной продукции свидетельствуют о высоком профессионализме
кузнецов, ремесло которых уже выделилось в особую отрасль 48.
Важны для сопоставления результаты металлографического анализа
железных изделий днепро-двинской и дьяковской культур (Л. С. Хому-
това, Г. А. Вознесенская) 49. Характерными особенностями поковок со
смоленских городищ является повышенная твердость железа и крайне
редкое применение термической обработки, практически ее отсутствие,
несмотря на широкое использование стали. Стоявшая на довольно высо-
ком уровне технологии в период до нашей эры металлообработка у
днепро-двинских племен в дальнейшем носила застойный характер, оста-
ваясь почти без изменений на протяжении тысячелетнего периода. Судя
по материалам Троицкого городища, железообрабатывающее производ-
ство дьяковских племен в первые века нашей зры отличалось наиболее
высокой и развитой технологией обработки железа в Восточной Европе.
Однако на остальных поселениях дьяковской культуры уровень железо-
обработки такой же, как у других синхронных культур на соседних тер-
риториях. В V—V I I I вв. н. э. дьяковские племена имели более высо-
кую технологию кузнечного дела, чем их восточные соседи — финно-
угры.
Примером комплексного подхода к исследованиям древней металлур-
гии и обработки железа являются работы А. К. Антейна. Он пришел к
заключению, что уже в первые века нашей эры на территории Латвии
кузнецы использовали местный металл, знали сварку, цементацию, за-
калку и отпуск, умели подбирать железо и сталь с учетом функции изде-
лия или его части. В период V—IX вв. ремесло продолжало носить инди-
видуальный характер 50. Широкое применение металлографии позволило
ученому выявить огромное количество дамасских узорчатых изделий
(преимущественно наконечников копья), которые изготовлялись высо-
коквалифицированными мастерами путем сварки, скручивания и ковки
железных и стальных прутков 51 .
Подвергая железные находки из археологических памятников Литвы
структурному и технологическому анализам, И. А. Станкус сделал ряд
ценных наблюдений. Например, определяя качество железа по количест-
ву шлаковых включений, а стали — по характеру распределения углеро-
да и его содержанию, исследователь заметил, что уровень техники ме-
таллообработки периода II—IV вв. в V—V I I I вв. претерпевает некото-
рый упадок, а затем в IX—X вв. опять повышается. На протяжении иссле-
дуемого периода довольно широко применялись сварка, цементация и
закалка52. Трехполосная технологическая схема появилась в VI—
VIII вв., а самые ранние изделия с наваренными стальными лезвиями
изготовлены в западной и центральной Литве в VII—VII I вв.53 Расцвет
кузнечного дела в Литве в VIII—X вв. И. А. Станкус объясняет развити-
ем производительных сил, а также экономическими и культурными свя-
зями с городам« древней Руси и западных стран 54.
В странах Европы металлографические исследования археологиче-
ских материалов, связанных с кузнечной обработкой железа, проводятся
почти с начала XX в.55 С конца 40-х годов они приняли большие мас-
штабы в Германии, Скандинавских странах, Англии, Франции, Италии,
Австрии и т. д.
В монографиях и статьях Р. Плейнера 56 (Чехословакия) обобщены
результаты изучения материалов галынтатского, латенского, римского
7
 и более поздних периодов. Особое внимание уделено изделиям велико-
моравской культуры (VII—IX вв.), для которых характерна разнообраз-
ная технология изготовления: пакетирование, цементация, закалка,
сварное дамаскирование 57. В многочисленных работах Е. Пясковского 58
освещены уровень и локальные особенности кузнечной обработки желе-
за на территории Польши и смежных регионов от эпохи гальштата до
позднего средневековья. На основе многолетнего опыта выработана си-
стема критериев для выявления и определения сварки, цементации в
древних предметах 59, что окажет большую помощь другим исследовате-
лям. Интересные данные содержатся в публикациях Э. М. Носэк60,
А. Мазура 61 и др.
Отрадно отметить наметившуюся в последние годы тенденцию к со-
вершенствованию методики исследований (Д. П. Недопако62), к более
углубленному металловедческому анализу химических и физических
свойств черного металла63, к выяснению характера изменения этих
свойств в результате низкотемпературного старения железа при много-
вековом нахождении его в земле, что может послужить критерием для
совершенствования методов датировки находок64. Заслуживает внима-
ния коррозионный метод для поиска железных криц65, а также возмож-
ность выявления больших скоплений шлака 66.
Достижения и выводы ученых соседних республик и стран использо-
вались нами для сопоставления при исследовании древнего железа с ар-
хеологических памятников Белорусского Поднепровья, где еще в про-
шлом веке добыто немало материалов для изучения этой важной пробле-
мы. Авторы раскопок уже тогда интуитивно сделали правильный вывод:
основная масса орудий труда и оружия сделана местными масте-
рами 67.
Широкие археологические изыскания в исследуемом регионе прове-
дены советскими учеными. А. Н. Лявданский и К. М. Поликарпович вы-
явили более полусотни поселений I—VII вв. н.э., жители которых добы-
вали железо из болотных руд. На некоторых городищах (Кимия,
Лабенщина, Свидно, Оздятичи и др.) открыты остатки сыродутных пе-
чей 68. Раскопки городищ под Оршей проводил С. А. Дубинский °9. Сели-
ще и бескурганный могильник у д. Тайманово Быховского р-на, где на-
ряду с предметами позднего этапа зарубинецкой культуры есть материал
VI—IX вв., с 1967 г. исследует Л. Д. Поболь.70 Раскопано свыше
10 тыс. м2 памятника. Обнаружены железные крицы, шлаки, полуфабри-
каты, готовые орудия труда. Им же изучались селище и бескурганный
могильник E урочище Абидня близ д. Адаменки в Быховском р-не, кото-
рые датируются II—V вв. н.э. На данном объекте имеются в основном
материалы позднего этапа зарубинецкой культуры. Вскрыта четвертая
часть селища, раскопано 12 погребений, выявлены крицы, шлаки, же-
лезные изделия 71. Археологический комплекс (городище, селище, мо-
гильник) у д. Чаплин Лоевского р-на — многослойный памятник: содер-
жит материалы милоградской, зарубинецкой и древнерусской культур.
Его исследовали К. М. Поликарпович, П. Н. Третьяков, Л. Д. Поболь,
О. Н. Мельниковская, Ю. В. Кухаренко. Обширные раскопки (11332 м 2 )
выявили много железных орудий труда, оружия, украшений. Многолет-
ние раскопки Чаплина привели к тому, что он является наиболее полно
изученным памятником в Белорусском Поднепровье 72. Зарубинецкие же-
лезные изделия обнаружены в ходе наших работ на городище у д. Лип-
няки Лоевского р-на, где раскопано свыше 1000 м2 площади (в том чис-
ле и на близлежащем селище).
8
 К сожалению, материалы из довоенных раскопок С. А. Дубинского
на Германовском и Черкасовском городищах не сохранились. Поэтому
мы привлекли для изучения предоставленные нам железные предметы
из раскопок А. Г. Митрофанова в северо-западной части днепровского
бассейна, а также материалы В. И, Шадыро и К. П. Шута из поселений
днепро-двинской культуры в северной Белоруссии 73 (городища и селища
у д. Оздятичи, Василиха (Ревячка), Городище, Боровно, Барсуки, Мазу-
рино и др.). При исследовании металлообработки железа в последние
века I тысячелетия и. э. большую важность представляют предметы из
раскопок городищ в Орше и Лукомле, селища на р. Менка, курганов у
д. Закурье, Слободка Чашникского р-на, проведенных Г. В. Штыхо-
вым 74.
На основании археологического изучения находок, связанных с ме-
таллургией и кузнечной обработкой железа в Белорусском Поднепровье,
установлено, что черный металл и до нашей эры широко использовался
племенами милоградской культуры, а затем населением зарубинецкой
культуры. С начала I тысячелетия н. э. и племена культур штрихованной
керамики и днепро-двинской производили орудия труда только из желе-
за и стали. Предполагают, что в это время внутри патриархальных семей
выделились металлурги-кузнецы, которые обслуживали хозяйственные
нужды общины 75. Судя по находкам шлаков, сделан вывод, что метал-
лургией и обработкой железа занимались на каждом поселении, где по-
близости были залежи болотной руды. Ассортимент кузнечной продук-
ции во второй половине I .тысячелетия был достаточно велик. Об этом
свидетельствуют материалы из памятников VI—V I I I вв., принадлежа-
щих племенам так называемой быховской культуры или культуры типа
верхнего слоя Банцеровщины, а также материалы эпохи Киевской Руси.
В большинстве случаев исследование богатых коллекций железных
предметов ограничивалось только типологическим изучением. Из архео-
логических материалов Белорусского Поднепровья, датированных I ты-
сячелетием н. э., с использованием металлографии, спектрального ана-
лиза и других методов естественных и технических наук исследовано
малое количество кузнечных изделий, а металлургическая продукция во-
обще не изучалась. Г. А. Вознесенская 76 приводит результаты микро-
структурного анализа 22 предметов из Чаплина, относящихся к заруби-
нецкой культуре, а также несколько древнерусских изделий из этого па-
мятника. Один перстень из Слободки Борисовского р-на исследован
Е. Пясковским 77. Есть сообщение О. Н. Мельниковской в общих словах о
том, что три серпа, топор № тесло из Горошковского городища изучены
Б. А. Колчиным 78. Исследованные им пять предметов из погребений близ
Логойска, Заславля, Мохова и Заужелья хронологически относятся к бо-
лее позднему времени (XI—XIII вв.)79. К этому же периоду относятся
или за пределами изучаемого региона находятся археологические памят-
ники, результаты металлографического анализа вещей из которых при-
ведены в работах Э. М. Загорульского 80, Г. В. Штыхова 81, Я. Г. Зверу-
го82, Д. В. Наумова 83, Г. А. Вознесенской и Л. С. Хомутовой 84.
Для восполнения пробела и углубленного исследования металлургии
и кузнечной обработки железа в Белорусском Поднепровье на протяже-
нии I тысячелетия н. э. нами на основе металловедческого анализа сдела-
на попытка решить следующие задачи: определить уровень и проследить
развитие металлургической и кузнечной технологии, установить степень
качества металла и изготовленных из него орудий труда, выявить черты
общности и различия металлообработки в сравнении с синхронными
9
культурами соседних регионов, дать историческую характеристику же-
лезоделательного производства. При решении поставленных задач нам
пришлось столкнуться с рядом трудностей, осложняющих интерпрета-
цию результатов исследования. Одна из них — отсутствие надежных
методов датировки металлургической, а нередко и кузнечной продукции.
Особенно это относится к находкам, выявленным на многослойных ар-
хеологических памятниках. А таковые составляют большинство на тер-
ритории изучаемого региона. Совсем не просто в каждом конкретном
случае установить хронологические рамки для такого массового матери-
ала поднепровских поселений, как отходы железоделательного производ-
ства — шлаки. Отсутствие независимой методики датировки железных
находок затрудняло сравнительный анализ уровня металлургии черных
металлов на разных территориях в различные исторические периоды.
Это в свою очередь лишает возможности проследить истоки железообра-
ботки в Белорусском Поднепровье, установить генетические связи куз-
нечного дела, например, зарубинецкой культуры с милоградской или
другими предшествующими культурами, глубже понять пути развития
местной металлообработки. Реконструкция элементов технологических
операций в отдельных случаях была осложнена последствиями коррози-
онных и диффузионных процессов. Некоторые результаты проведенных
исследований опубликованы в отечественной и зарубежной литерату-
ре 85.
Автор считает своим долгом выразить глубокую благодарность ру-
ководителям раскопок за предоставленные для изучения археологиче-
ские материалы, дирекции и сотрудникам Научно-исследовательского
института порошковой металлургии за разрешение пользоваться обору-
дованием и приборами для проведения анализов, а также за научные
консультации.
Глава I

МЕТОДИКА ИССЛЕДОВАНИЙ
И ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ РАБОТЫ

МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЙ
И ИСПОЛЬЗОВАННАЯ АППАРАТУРА

Общеизвестно, что для науки важны не только результаты исследова-

ний, но и методы, при помощи которых эти результаты получены.
Отбор материала из археологических памятников при изучении же-
леза из Белорусского Поднепровья заключался в следующем: из сели-
ща Тайманово исследовались комплексно все находки (руда, шлак,
крицы, конкреции, полуфабрикаты, готовые изделия), добытые в ре-
зультате раскопок в течение пяти полевых сезонов, а затем выборочно
аналогичные материалы (по наличию) были привлечены из других по-
селений I тысячелетия н. э. в Поднепровье, а также (для сравнения) в
небольшом количестве из памятников Подвинья.
Основная масса предметов получена при непосредственном участии
автора в полевых изысканиях, поэтому можно сказать, что изучение
материала начиналось в поле и продолжалось в лаборатории. Так как
было важно не только найти железные вещи, но и зафиксировать их
местоположение по отношению к другим предметам в культурном слое,
последний по пластам обследовался с помощью искателя металличе-
ских предметов (ИМП). Применение поисковой аппаратуры и магнита
позволило обнаружить куски необработанного железа — крицы, а из
общей массы шлака отделить такие, которые содержали в себе мелкие
частицы восстановленного железа.
В лаборатории особое внимание уделялось взятию образцов для
металлографического исследования, а также проб для спектрального
анализа. Отношение анализируемого образца к объему всего изделия
обычно невелико, а между тем по структуре металла и химическому
составу в нем судят обо всем изделии. Важно в каждом конкретном
случае выбрать наиболее правильное местоположение шлифа в образ-
це, чтобы видимая на нем структура была представительна для всего
предмета 1.
С целью минимального разрушения целых железных вещей шлифы
иногда подготовлялись на самих предметах. В большинстве же слу-
чаев из каждого изделия брался образец (один, реже — несколько) для
металлографического и спектрального анализов. Образцы для микро-
структурного изучения чаще всего заделывались в цилиндрические
струбцинки с использованием сплава Вуда (50% Bi, 12,5 Cd, 25 Pb,
12,5% Sn), хотя хорошими веществами для заделки образцов является
эпоксидная смола в смешении с отвердителем, а также зубоврачебный
порошок АКР-7 после добавления к нему специального раствора 2. Преи-
мущество сплава Вуда в том, что залитые им образцы (при соответст-
вующих габаритах) могут годиться и для исследований на других при-
борах (микрозонд, электронный микроскоп), где нужен электрический
контакт с державкой прибора. После заделки образцы шлифовались
11
 на абразивном круге и шлифовальной бумаге разных номеров, поли-
ровались с использованием алмазной пасты и водной суспензии окиси
хрома до зеркального блеска. Травление шлифов производилось ни-
талем (4%-ный раствор азотной кислоты в этиловом спирте), пикралем
(4 г пикриновой кислоты, 100 мл этилового спирта). Для выявления
распределения фосфора в металле применялось травление реактивом
Оберхоффера (30 г FeCl3, 1 г СuС12, 0,5 г SnCl2, 50 мл НС1, 500 мл эти-
лового спирта и 500 мл дистиллированной воды) 3 . Наглядную картину
распределения серы в металле дает серный отпечаток по Бауману.
Обычная фотографическая бумага, пропитанная 5%-ным раствором
серной кислоты в дистиллированной воде, плотно прикладывалась на
две минуты к поверхности образца, промывалась в воде и фиксирова-
лась в закрепителе, затем окончательно промывалась и сушилась. Та-
ким образом сульфидные включения под действием серной кислоты
превращают серебро фоточувствительного слоя в черный сульфид се-
ребра, поэтому распределение включений воспроизводится точно. В не-
которых случаях применялось электротравление.
Металлографические наблюдения проводились на оптических ми-
кроскопах МИМ-7, МИМ-8 и MeF-2 фирмы «Райхерт». Десять образ-
цов прокаленной руды и кричного металла изучались на растровом
электронном микроскопе «Мини-сэм» (модель MSM-2) при увеличе-
ниях до 20 тыс. крат. Микротвердость всех образцов измерена на при-
боре ПМТ-3 и микротвердомере фирмы «Акаси» (модель MVK-D).
Твердость измерялась на приборе ТП-2. Номер зернистой структуры,
согласно ГОСТ 5639-65, был установлен в зависимости от количества
зерен на 1 мм2 площади шлифа с помощью методики Ц. Джсффриса
(2-й вариант). Подсчет производился по исправленной С. А. Салтыковым
для этого варианта формуле 4.
Определение концентрации примесных химических элементов в же-
лезных изделиях, крицах и шлаке производилось спектральным анали-
зом на спектрографе ИСП-30 и спектрофотометре «Перкин—Элмер»
(модель 403) по двум методикам. Отбор вещества для анализа
на спектрографе осуществлялся на угольные электроды с помощью
контактно-искрового разряда. Этот способ более надежен и удобен, чем
описанный E. H. Черных5, и заключается в использовании пробоотбор-
ника, схема которого показана на рис. 1. Подготовка угольных элект-
родов заключается лишь в заточке на усеченный конус с площадкой
диаметром 2 мм. Вещество отбирается на каждый электрод в резуль-
тате нескольких десятков контактов с анализируемым образцом при
емкости батареи конденсаторов 32 мкФ. Для построения градуирован-
ного графика был использован комплект низколегированных сталей
№ 12, состав которых приведен в табл. 1. Отбор вещества эталонов на
Таблица 1
Химический состав эталонных сталей

12
угольные электроды был сделан таким же образом, как и от проб: от
каждого образца и эталона на два электрода, которые затем попар-
но сжигались в дуге переменного тока (генератор ДГ-1) в продолже-
ние 30 с при силе тока 60 А. Спектры регистрировались на фотопластин-
ках типа 2 чувствительностью 11 единиц ГОСТ.
При исследованиях на спектрофотометре пробы весом около 0,1 г
растворялись в соляной кислоте, затем добавлением дистиллированной
воды раствор доводился до объема 250 мл и подавался в пламя прибо-
ра. Хорошие результаты при переводе шлаков в раствор дает сплавле-
ние их с бурой и содой с последующим растворением в соляной кислоте.

Рис. i. Схема контактно-искрового пробоотборника: 1—выпрямитель Д-226, 2—бата-

рея конденсаторов емкостью 32 мкФ, 3 — анализируемый образец, 4 — подставной
угольный электрод, 5 — разделительный трансформатор (220/220 В)

Благодаря этому достигается полный перевод всех металлов в хло-

риды6. Попадая в пламя прибора в виде мельчайших капелек, раствор
мгновенно высыхает, а вещество испаряется и диссоциирует на атомы.
Атомно-абсорбционный спектрофотометр оснащен цифровым линей-
ным указателем концентрации или оптической плотности, и измерения
выполняются автоматически, причем данные в микрограммах на мил-
лилитр являются средним значением десяти отдельных измерений за
секунду. Прибор позволяет производить определение примесных химиче-
ских элементов, содержащихся в металле в весьма низких концентраци-
ях. Распыление растворов — самый удобный метод введения вещества
в пламя, так как отсутствуют почти все те сложные процессы, которые
имеют место при работе с твердыми образцами. Растворение пробы же-
лательно при исследовании древнего металла, потому что усредняется
состав пробы. Особенно это важно при изучении неоднородного шлака 7.
Другим важным моментом при спектральном анализе продуктов
древней металлургии железа является подбор гаммы элементов-инди-
каторов. Ведь химические элементы, находящиеся в любой породе, не
могут быть индикаторами при выяснении исходной руды8. Для сопо-
ставления нами были выбраны следующие элементы: хром, марганец,
никель, медь, титан, магний, кобальт, молибден, вольфрам, цинк, свинец.
Изучение шлаков на микроскопах проводилось при обычном, темно-
польном и поляризованном освещениях. Для определения температур-
ного режима сыродутных печей десять кусков шлака различной струк-
туры подвергались нагреву в муфельной печи с фиксацией температу-
ры их расплавления. При небольших увеличениях микроскопа велось
изучение отпечатков древесного угля на кусках шлака.
Качество металла, как известно, металлографически оценивается
долей площади шлифа, занятой порами и включениями (ГОСТ 1778-62).
Вследствие того что в металле криц, полуфабрикатов и готовых изде-
лий много шлаковых включений и довольно высокая остаточная пори-
13
 стость, подсчет пор и включений на простом микроскопе является
трудной задачей. В связи с этим большим подспорьем для нас при
проведении исследований был оптический микроскоп «Квантимет-720»,
оснащенный малой электронно-вычислительной машиной, телевизион-
ным экраном и автоматическими приборами для удобного визуального
наблюдения, регистрации пор и включений, с моментальной выдачей
цифровых данных о количестве их и занимаемой ими площади на конк-
ретном участке шлифа.
Для выяснения происхождения многослойного псевдопакетного ме-
талла, из которого, как правило, изготовлены ответственные орудия
труда, а также для исследования трехполосных ножей нами был ис-
пользован микрозонд MS-46 фирмы «Камека», позволяющий проводить
.рентгеноспектральный анализ объектов размером 0,5 мкм и больше -на
полированной поверхности твердого образца. На микрозонде можно
получить данные о количественном содержании и распределении почти
всех химических элементов периодической таблицы Менделеева. Наши
исследования проводились при напряжении 20 кВ, силе тока 50-10~ 9 А,
диаметре электронного луча 1 мкм, скорости продвижения образца
75 мкм/мин, иногда 300 мкм/мин, скорости продвижения ленты регист-
ратора 25 мм/мин.
Изучая содержание и распределение примесных химических элемен-
тов как в многослойных псевдопакетных («пакетных») лезвиях топо-
ров, так и в трехполосных (пакетных) ножах, мы не делали анализ в
отдельных точках, а перемещали образцы с таким расчетом, чтобы луч
прибора проходил поперек слоев изделия. Фиксировалось прохождение
сварных швов, шлаковых включений и других микрообъектов. Такой
метод может дать наиболее полное представление о гемогенности
структуры древнего железа, содержании микропримесей исследуемых
элементов в металле и шлаковых включениях, их распределении, диф-
фузии элементов из одного слоя в другой. На данном этапе исследо-
ваний не ставилась задача проанализировать содержание и распреде-
ление большинства химических элементов, а пришлось ограничиться
только элементами-индикаторами.
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ РАБОТЫ

Чехословацкий ученый Р. Плейнер справедливо заметил, что «один эк-

сперимент не решит, но поможет решить проблемы, которые нас инте-
ресуют в археологии и древнейшей истории»9. Известно немало слу-
чаев, когда поставленные на должном уровне экспериментальные
работы давали реальное представление о технологических процессах
древнего производства, начисто отметая надуманные выводы некоторых
исследователей. При изучении металлургии и кузнечной обработки
железа эксперимент также многократно оказывал неоценимую услугу.
Достаточно вспомнить работы Б. А. Колчина и О. Ю. Круг по физиче-
скому моделированию сыродутного процесса, которые не только позво-
лили глубже познать его ход, но и дали возможность составить
атлас структур шлаков разных металлургических систем и режимов.
Экспериментальные эталонные образцы, полученные при заданных
условиях протекалия процесса, необходимы для сравнения с археологи-
ческими материалами 10.
Нами также были проведены эксперименты с целью выяснения не-
которых вопросов крично-рудного процесса и кузнечной обработки же-
14
леза. В литературе неоднократно встречаются сообщения о том, что
болотные руды относятся к легко восстановимым соединениям, поэтому
не составляет особого труда при невысоких температурах добиться вы-
хода качественного кричного металла. Так, Б. А. Рыбаков пишет, что
«восстановление начинается11при 400 °С, а при 700 — 800 °С получается
уже тестообразное железо» . Это побудило провести следующие иссле-
дования. Высушенные куски руды, взятой на берегу старого русла
Днепра около Ново-Быхова Быховского р-на, прокаливались в восста-
новительной атмосфере твердого карбюризатора в течение пяти часов
при температуре 1000 °С. После охлаждения оказалось, что эти куски,

Pиc. 2. Вид измельченных частиц руды после прокаливания и магнитной сепарации:

а — при увеличении 100 X, б — при увеличении 200 X (снимки сделаны на электронном
микроскопе)

не изменив внешней формы, реагируют на магнит. Это, видимо, можно

объяснить либо фазовым переходом лимонита в магнетит, либо появ-
лением в кусках руды частиц восстановленного железа. Затем образцы
руды были измельчены в агатовой ступке до порошкообразного со-
стояния. При помощи магнитного сепаратора из общей массы порошка
выделены частицы, притягиваемые магнитом, и исследованы на элект-
ронном микроскопе «Мини-сэм». Их вид показан на рис. 2, а, б. Некото-
рые частицы можно идентифицировать как металлические.
Металлографическими исследованиями установлено, что вид струк-
тур в исходном металле и готовых изделиях часто не совпадает12.
В связи с этим высказано мнение, что в процессе многократного нагре-
ва металла при пластической обработке углерод диффундирует из
сильно науглероженных участков крицы в места с ферритной структу-
рой, а в некоторых случаях могло происходить интенсивное обезугле-
роживание криц13. Обезуглероживание металла — процесс, хорошо
известный современным металлургам. Опытным путем нами установ-
лено, что провести частичное или полное обезуглероживание древнего
металла не сложно. В ходе эксперимента три небольшие крицы в тиг-
лях выдерживались в печи с интервалом температур 800—900 °С в те-
чение шести часов. Подготовленные на образцах шлифы до и после тер-
мообработки изучались на микроскопе. Наблюдения показали, что вы-
сокоуглеродистый металл после проведенного отжига получил феррит-
ную структуру (рис. 3, а, б ) . Ранее хрупкий металл стал пригодным
для пластической обработки и кузнечной сварки.
15
 В исследуемый период кузнечная сварка применялась довольно ши-
роко. С ее помощью соединяли не только малоуглеродистые пластины,
но и железо с высокоуглеродистой сталью. Так как очень важно иметь
представление о видах и характерных особенностях сварных швов, по-
лученных при различных режимах и методах кузнечной сварки, было
проведено пять экспериментов в сельской кузнице для соединения ме-
талла с применением флюсов и без них. Стальные и железные прутки

Рис. 3. Микроструктура выеокоутлеродистоп крицы до и после 6-часового отжига: а—

перлит, цементит, ледебурит, 340 X; б — крупнозернистый феррит, 70 X; травлены
ниталем

Рис. 4. Вид сварного шва, выполненного без применения флюсов: а—в con ременном
еталыюм изделии, 200 X; б — в рыболовной остроге № 36 из Тайманова (после раефо-
кусирования объектива микроскопа), 200 X; травлены ниталем

и пластины нагревались в горне до сварочной температуры, а затем

традиционными способами соединялись между собой. Последующее
металлографическое изучение показало виды сварных швов. Например,
при соединении стальных пластин без применения флюсов сварной
шов — своеобразный (рис. 4,а). Такие данные ценны для сравнения
со сварными швами в технологических схемах древних железных из-
делий.
Для изучения характера диффузии углерода из одной пластины в
другую, отличающихся значительным его содержанием, а также дру-
гих вопросов, касающихся эксплуатационных качеств трехполосных
(пакетных) изделий, была сварена заготовка. В ней средняя стальная
полоса содержит 1% углерода и должна в изделии выходить на режу-
щую кромку, а боковые — полосы технически чистого железа Армко.
16
Из полученной заготовки был сделан нож, а также подготовлены об-
разцы для дальнейших исследований. Казавшееся поначалу трудной
задачей выведение стальной полосы на режущую кромку при шлифова-
нии заготовки прошло успешно благодаря появлению специфических
«звездочек», возникающих при обработке стали на абразивном круге. Го-
товый нож был тсрмообработан, а затем в течение ряда лет проходил
испытания и показал хорошие эксплуатационные качества. Сделанные

Рис. 5. Диффузионные процессы в

современном трехполосном ниже (из-
готовлен автором): а —до отжига;
б — после отжига в течение пяти ча-
сов; s — после 10-часового отжига;
упеличсние 200 X, травлены ниталем

из той же заготовки образцы выдерживались в муфельной печи в ин-

тервале температур 800—900 °С в продолжение 1, 5 и 10 ч, а затем на
них подготовлялись шлифы для металлографических наблюдений про-
цессов диффузии углерода из стальной полосы в железные. Изменение
структуры должно быть примерно аналогичным тому случаю, когда
древний многослойный предмет побывал в погребальном костре или в
огне пожара. Исследовании показали, что при непродолжительном пре-
бывании трехполосного изделия в огне явление диффузии незначительно.
Однако при пятичасовой выдержке наблюдалась сильная дуффузия
углерода из стальной полосы в железные, так что даже трудно обнару-
жить сварные швы (рис. 5, б). При более длительной выдержке (до
10 ч) структура несколько стабилизируется. Стальная полоса, хотя и
потеряла большую часть углерода, все же четко видна на фоне шлифа
(рис. 5,е).
Результаты подобных экспериментов при соответствующем более
углубленном их проведении важны для установления технологических
схем древних многослойных железных и стальных изделий, найденных
в могильниках с трупосожжением. Кропотливое изучение предметов,
побывавших в кремационном костре или в пожаре и потерявших те
структуры, которые были свойственны изделиям сразу после изготов-
ления кузнецом, позволит получить некоторые данные технологического
17
 плана, например, все же установить факт наличия сварки пластин, от-
личавшихся между собой значительным содержанием углерода.
Думается, что только с помощью многократного моделирования всего
технологического цикла от восстановления металла из руды до получе-
ния качественного изделия с поэтапным металлографическим исследова-
нием образцов удастся выяснить изменения структуры исходного метал-
ла после многих операций нагрева в кузнечном горне и последующей
пластической обработки. Ведь важно знать, как происходит выравнива-
ние структуры неравномерно науглероженных криц и происходит ли оно
вообще. Имеет ли место науглероживание металла в горне, или он обез-
углероживается до известных пределов и концентраций. Слабо изучено
изменение микроструктуры кричного железа при пакетировании, терми-
ческой и термохимической обработках. Не до конца установлено, какими
флюсами пользовались древние мастера при сварке и какие технологи-
ческие приемы обеспечивали им высокое качество соединения железа с
высокоуглеродистой сталью. Наши исследования на микрозонде пока-
зали, что в сварных швах отдельных железных предметов имеется повы-
шенное содержание примесных химических элементов, в частности ни-
келя. Ожидает выяснения вопрос в отношении выделения в железе
соединений азота — нитридов. Связано ли появление нитридов в металле
с подачей сырого дутья, при котором в восстановительной зоне домннцы
оказывается избыток азота, или этот фактор обусловлен использованием
для получения железа специфической руды, а, может быть, нитриды
выделяются в процессе низкотемпературного старения металла изделий,
оказавшихся в культурном слое в каких-то особых условиях?
Экспериментальные работы, на наш взгляд, являются необходимой
составной частью исследовательской деятельности при изучении слож-
ных процессов, связанных с металлургией и кузнечной обработкой же-
леза. Моделирование процессов в условиях, максимально приближен-
ных к реальным, будет способствовать правильной интерпретации мно-
гих технологических приемов, познанию их исторического развития.
Г л а в а II

МЕТАЛЛУРГИЯ ЖЕЛЕЗА

Железо — один из наиболее распространенных элементов земной ко-

ры. В том или ином количестве оно входит в состав большинства при-
родных образований. Широкое распространение железа в природе,
способность его сплавов с углеродом и другими элементами значитель-
но упрочняться в результате аллотропического превращения — вот
главные преимущества этого металла перед другими материалами тех-
ники древнего мира, обусловившие его широкое практическое примене-
ние. Хотя по исторической периодизации железный век давно закончил-
ся, но и сегодня, несмотря на успешное развитие цветной металлургии,
на долю железа приходится свыше 90% общей добычи металлов 1.
Мировой фонд железа составляет около 6 млрд. т. Только в нашей
стране ежегодно производится около 150 млн. т стали и свыше
100 млн, т чугуна2. Видимо, правы авторы книг о металлах, утверждая,
что железный век продолжается...3
Железо можно найти в любой породе, однако добывают его из
руд, т. е. таких пород, которые по содержанию этого элемента и форме
его нахождения могут быть использованы для промышленного извле-
чения металла. Немаловажное значение при этом имеет и глубина за-
легания рудных месторождений.
В Белорусском Поднепровье не обнаружены выходы на дневную
поверхность крупных залежей железной руды. Полоса магнитных ано-
малий выявлена только в Верхнем Понеманье в Столбцовском и Ко-
реличском р-нах с помощью аэромагнитных и наземных съемок. По
предварительным прогнозам, эти месторождения содержат около
1,8 млрд. т комплексных руд, но глубина их залегания — 155—220 м4.
Древним горнякам такая глубина была недоступной, но они вполне
удовлетворялись теми порой незначительными, но повсеместными за-
пасами болотных руд, которые залегают неглубоко и относятся к легко
восстановимым соединениям.
Болотные руды — бурые железняки — содержат железо в форме ги-
дратированных окислов. Их химический состав может быть изображен
общей формулой Fe2O3-nH2O. В зависимости от содержания воды раз-
личают отдельные минералы: гидрогематит, гетит и лимонит. Они пред-
ставляют собой гели, скоагулировавшие из коллоидных растворов,
и обладают большой адсорбционной способностью вследствие значи-
тельной дисперсности слагающих их частиц. Этим объясняется загряз-
ненность бурых железняков посторонними примесями: окислами алю-
миния, марганца, никеля, кобальта, соединениями фосфора, меди, хро-
ма, ванадия. Часто в них имеются и органические вещества 5.
В подтверждение тому, что территория республики и Поднепровья,
в частности, имела запасы сырья для примитивной металлургии желе-
19
за, приведем следующие данные. Еще в XVIII в. после первого разде-
ла Речи Посполитой в присоединенные к России районы была направ-
лена экспедиция академика И. И. Лепехина для разведки полезных ис-
копаемых. Вот выдержки из отчета: «Возвышенные берега реки Двины
показывали железную руду и колчедан», «В двух милях при реке Соже
(у Мстиславля) много железистого камня и извести», «Минералами
здешние места скудны, около реки Сожи и по другим речкам хотя мно-
го находится железной руды, но руда болотная и не весьма выходная,
которую поляки на своих руднях переводят»6. Разведывательная пар-
тия, направленная летом 1853 г. в Северо-Западный край, во многих
местах обнаружила залежи болотной руды с содержанием до 45% же-
леза, а также огнеупорные глины, известь, флюсы 7. Позже, в 20—30-е
годы XX в., в результате поисков белорусских геологов в Поднепровье
было зарегистрировано свыше сотни месторождений бурого железняка
и гематита. Так, при слиянии рек Бобр и Березина в заболоченной пой-
ме находятся отложения бурого железняка на глубине около 1 м на
протяжении 15—20 км. Выходы бурого железняка и связанного с ним
вивианита известны в долине р. Гравка. Запасы значительные при мощ-
ности пласта 0,5 м. Болотные руды в виде отдельных плит и кусков об-
наружены на берегу озера близ д. Средние Мальничи Чечерского р-на.
В Речицком р-не в пойме р. Ведричь бурый железняк залегает ноздре-
ватыми глыбами на площади до 30 га. Куски руды у д. Демяхи имеют
вес от 2 до 20 кг. Скопления конкреций железняка бобовидной формы
выявлены под растительным слоем (дерном) на площади 2 га в урочи-
ще Коротки близ г. Ветка. Запасы железной руды в поймах р. Желез-
ница и Рожава Наровлянского р-на оценены в 134500 т. В пойме
р. Словечна и в прилегающих к ней болотах имеется много небольших
залежей болотной руды. Местонахождение сырья в Белорусском Под-
непровье для металлургии железа в небольших количествах иллюстри-
рует рис. 6, из которого видно, что большинство этих месторождений
разрабатывалось уже в прошлых веках. Так, следы прежних разрабо-
ток имеются у д. Юровичи Мозырского р-на. Значительные площади-
затронуты старыми разработками бурого железняка в поймах рек Сож
и Проня близ Славгорода. Еще в XIX в. были рудни в Демидове и
Мальцах Наровлянского р-на, а также и в других местах. Белорусские
геологи утверждали, что на базе залежей бурого железняка в Подне-
провье «можно создать основу для черной металлургии вместо тех мно-
гочисленных «рудней», которыми когда-то была богата Белоруссия»8.
Данные топонимики также указывают на большое количество на-
селенных пунктов с корнем «руд», а также на множество производных
названий, связанных с металлургическим производством и металлооб-
рабатывающими профессиями 9.
Таким образом, Б. А. Рыбаков справедливо утверждает, что «найти
железную руду было не труднее, чем залежи гончарной глины» 10. Вви-
ду этого, думается, конкретное месторождение вряд ли могло быть
объектом межплеменной вражды и «предметом соседских притяза-
ний»11.
Итак, сырье для древних металлургов было повсюду. А. В. Успен-
ская считает, что для сыродутного процесса, в результате которого в
шлаке остается до 30—40% металла, необходимы были только такие
руды, которые содержат до 60—70% железа 12. Трудно с этим согла-
ситься. Как показал химический анализ руды из отдельных залежей в
Белорусском Поднепровье (табл. 2), бурые железняки исследуемого
20
Рис. 6. Металлургия железа в Белорусском Поднепровье. Условные обозначения: а —
залежи болотных железных руд (по неполным геологическим данным); б — кустарные
железоделательные предприятия — рудни (по неполным данным археологии и топони-
мики); e — местонахождение остатков сыродутных печей; г — залежи, руда которых
подвергалась химическому анализу; д—местонахождение исследованных криц; е—мес-
тонахождение исследованных шлаков. 1 — Борисов, 2— Высокое, 3 — Горки, 4 — Ста-
ринка, 5—Добруш, 6—Рудня, 7—Рудня Столбунская, 8—10 — КЛИМОВКА, 11 — Летучий,
12, 13 — Грабовка, 14 — Теруха, 15—Рудня Прибытковская, 16—Ветка, 17—Купреевка,
18—Ириновка, 19—Ореховка, 20—Тарасовка, 21—Ачеса-Рудня, 22, 23 —Речица, 24 —
Дюрдеева, 25—Лиски, 26—Демяхи, 27 —Отрубы, 28 —Гиров, 29, 30—Загалье, 31—
Ново-Сутков, 32—Рудня Бурипкая, 33—Руденка, 34 — Гамарня, 35 — Новая Рудня,
36—Рудня Удалевская, 37—Рудня Журавлева, 38—Мозырь, 39—Березовка, 40—Осипова
Рудня, 41—Рудня Антоновская, 42—Рудня Каменева, 43—Рудня Поповская, 44—Бело-
речская Рудня, 45—Рудня Маримонова, 46—Рудня Телешовская, 47—Руденец, 48—Кор-
ма, 49—Казимиров, 50—Средние Мальничи, 51—Смычок, 52 — Задоровка, 53—Рудня
Ольховскач, 54—Николаеве, 55—Голы, 56 — Ивановка, 57—Житанец, 58—Борхов,
59—Рудня Бартоломеевская, 60—Красная Слобода, 61—Славгород, 62—Кремянка,
63—Ново-Быхов, 64 — Кубраковка, 65 — Роськово, 66 — Дедин, 67—Коичев, 68—Вохор,
69—Рогачев, 70—Тайманово, 71—Абидня, 72—Радышева Гора, 73—Малевичская Руд-
ня, 74 — Рудня, 75 — Рудня Бронская, 76 — Евтушковичи, 77 —Рудня, 78—Малая Грав-
ка, 79—Ямное, 80, 8 1 — Стрешин, 82 — Пясковское Болонье, 83—Мосты, 84—Руднясна,
85 — Рудня, 86 — Браки, 87 — Барановка. 88—Скепня, 89—Могильное, 90—Рудня, 91 —
Лысюта, 92—Рудня, 93—Оздятичи, 94—Бобр, 95—Мурово, 96—Лабениина, 97—Боро-
вая, 98—Серковицы, 99 — Кимия,. 100—Свидно, 101—Боровляиы. 102 — Замковая
Гора, 103—Городище, 104—Волевки. 105—Рудня, 106—Осиновка, 107—Старая Рудня,
108—Рудня Дудицкая, 109—Рудня Нисимковичская, 110—Рудня, 111—Рудня Кострич-
ская, 112 — Рудня, 113 — Рудня
 Таблица 2
Химический состав болотных руд (бурых железняков)
из некоторых месторождений Белорусского Поднепровья

региона в большинстве не содержат такой высокой концентрации окис-

лов железа. Но следы и древней, и мануфактурной черной металлургии
имеются повсеместно. Нам представляется, что сырье не завозили из-
далека, как полагает А. С. Островерхое 13, а использовали те руды,
которые были поблизости. И почему этими залежами должны были
пренебрегать в древности, если их широко разрабатывали в позднем
средневековье, а при острой потребности в металле даже в начале
XX в. 14? Причем некоторые руды с содержанием окислов железа в пре-
делах 30—50% считались доброкачественными. К богатым рудам отно-
сится и месторождение у г. Речицы 15. Отсутствуют данные анализа по
содержанию соединений фосфора в этой руде. При высокой концентра-
ции фосфора бывает трудно получить качественный металл из богатой
руды 16. Как и другие исследователи древней металлургии 17, мы при-
шли к выводу, что из небогатых руд мастера могли получать качествен-
ный металл. Ведь преимущество крично-рудного процесса как раз и со-
стоит в возможности с его помощью перерабатывать не только богатые,
но и бедные руды. Иное дело, что последние перед использованием в
домницах требовали больших трудозатрат по их обогащению. Кричный
метод, по мнению специалистов, более экономичен и менее загрязняет
окружающую среду, чем доменный процесс, помогает использовать
труднообогатимые руды. Коксовые и доменные печи создают много до-
полнительных проблем. К тому же сталь, полученная из кричного желе-
за, более пластична, менее подвержена коррозии и обладает другими
22
преимуществами. В силу упомянутых причин этот древний процесс воз-
рождается на современном техническом уровне и как метод прямого
восстановления железа получил сравнительно широкое распростране-
ние во многих зарубежных странах: ЧССР, ГДР, ПНР, КНДР, ФРГ,
США, Японии, Испании, Греции и др. В нашей стране в районе Кур-
ской магнитной аномалии (Старый Оскол Белгородской обл.) 18 стро-
ится крупнейший в Европе комбинат для прямого восстановления же-
леза из руды. Экономисты США утверждают, что если бы годовое про-
изводство стали в их стране было осуществлено по новой технологии
древнего метода, то эксплуатационные расходы сократились бы на
1,5 млрд. долларов 19. Современные печи по производству кричного же-
леза показывают высокую производительность. При работе на рудах с
содержанием 25—35% Fe расход руды на одну тонну крицы составляет
3,2—3,5 т при извлечении железа в крицу 82—93% 20.
Наши исследования продуктов и отходов железоделательного про-
изводства, найденных на археологических памятниках I тысячелетия
н. э. в Белорусском Поднепровье, показали, что местные умельцы, хотя
и не так рационально, перерабатывали в сыродутных печах бурые же-
лезняки из близлежащих залежей. Изучение болотной руды, залегаю-
щей в днепровской пойме недалеко от Тайманова и Абидни Быховского
р-на, на спектрофотометре и параллельное исследование и сопоставле-
ние гаммы примесных химических элементов в крицах и шлаках, выяв-
ленных на указанных селищах, позволяют сделать вывод, что древние
металлурги использовали эту руду для восстановления железа и из-
готовления из него орудий труда: гамма примесных элементов-индика-
торов в руде, крицах и шлаке — аналогичная. Операции обогащения
небогатой железом руды заключались в многократной промывке, суш-
ке, измельчении до величины ореха и прокаливании на костре. В ре-
зультате этих работ руда освобождалась от значительной части кремне-
зема и глинозема. При сушке и прокаливании она теряла в весе по
сравнению с первичным до 35% за счет испарения влаги и выгорания
органических веществ 21.
Древесный уголь был единственным видом топлива, применявшим-
ся металлургами Поднепровья в древности. Это наиболее ценное твер-
дое топливо: в нем мало золы и почти нет серы, которая в известных
количествах переходит в металл, ухудшая его механические свойства.
В древесном угле может содержаться еще одна вредная примесь -^
фосфор, который почти весь переходит в металл. Хотя фосфор имеется
в болотных рудах, очень важно применять топливо с минимальным его
содержанием. Еще в конце XIX в. установлено, что причиной хрупкости
металла в известной степени является древесный уголь, если не придер-
живаться определенных требований при заготовке дров для углежже-
ния. Известно, что лиственные породы содержат фосфора в четыре ра-
за больше, чем хвойные. Одна и та же порода с одного района может
иметь фосфора в два раза больше, чем из другого района. Кора сосны
и ели содержит его в 12—15 раз больше, чем ствол. Общепризнано, что
заготовку дров лучше всего следует делать между 15 июня и 15 авгу-
ста, когда прекращается сокодвижение 22. Трудно сказать, знали ли ме-
таллурги в I тысячелетии н. э. все эти тонкости, но их необходимо учи-
тывать при исследовании археологических материалов для выяснения
вопросов наличия, распределения и диффузии фосфора в металле.
При петрографическом изучении шлаков выявлены отпечатки угля и
древесины, а также остатки угля в некоторых кусках. Есть основания
23
утверждать, что для углежжения заготавливались дрова как хвойных,
так и лиственных пород деревьев.
В отличие от других регионов 23 в Белорусском Поднепровье пока
не обнаружены ямы для углежжения. Надо полагать, что уголь для
крично-рудного процесса выжигался кучным способом. Ведь еще сов-
сем недавно, в середине XX в., таким образом выжигали уголь на По-
лесье 24, а на Урале в больших кучах производилось углежжение для
нужд большой черной металлургии 25. Практикой установлено, что куч-
ным способом можно получать высококачественный уголь с содержани-
ем общего углерода до 95%. Сам процесс длится несколько дней (в за-
висимости от размера кучи) и требует определенных знаний. Важно
правильно уложить дрова, покрыть их слоем ветвей, мха и соломы, а
сверху засыпать слоем земли, устроить правильный приток воздуха че-
рез отверстия-поддувала, осуществить отвод газов через дымовые от-
верстия, чтобы не допустить хлопков и взрывов, которые могут разру-
шить кучу. Как видим, получить качественный уголь для сыродутного
процесса не такая уж простая задача, так как его металлургическая
ценность заключается прежде всего в высоком содержании углерода и
надлежащей механической прочности, а от этого зависит удельный
расход топлива.
Сыродутные печи, как уже отмечалось, выявлены на многих поселе-
ниях Белорусского Поднепровья. Наиболее сохранившиеся из них от-
крыты А. Н. Лявданским на городищах у д. Кимия Борисовского р-на
и у д . Лабенщина Минского р-на. Они датируются первой
половиной
I тысячелетия н. э. Высота печи на городище Кимия около 0,7 м и до
0,9 м в диаметре. Она представляет собой глинобитное сооружение,
свободно стоящее немного выше материка на культурном слое (рис. 7).
Печь с Лабенского городища наземная, полусферической формы, была
установлена на толстой глинобитной площадке на уровне дневной по-
верхности. Ее диаметр около 0,6 м, высота (внутри.) 0,35 м. Печь гли-
нобитная, с толщиной стенок 5—7 см. Сохранилась в полуразрушенном
состоянии. По мнению Б. А. Колчина, это стационарная печь куполооб-
разной формы, только малых размеров 26. Б. А. Рыбаков считает, что в
верхней части печь имела сравнительно широкое отверстие для засып-
ки шихты, а внизу, на уровне земли, было горизонтальное отверстие
для подачи дутья27. В. Б. Яковлев усматривает подобие 28печи Лабенско-
го городища с домницами волжских булгар X—XI вв. Аналогичные
сыродутные печи найдены на городищах Смоленщины, датируемых
VI—VII вв. н. з. Большинство из них имело высоту до 47 см и диаметр
до 63 см 2Э. Несколько похожи по форме и печи из комплекса30у с. Гри-
горовка на среднем Днестре, открытые М. И. Артамоновым . Кстати,
сыродутные печи небольших размеров выявлены в зарубежных метал-
лургических центрах. Так, печи свентокшиского центра в Польше име-
ли диаметр 40—50 см и были углублены в грунт до 40 см 3I. В Чехосло-
вакии открыты конические домницы32высотой 60 см и диаметром 36 см в
верхней части и 40 см у основания . На Британских островах до нашей
эры металлурги пользовались сыродутными печами диаметром 45, а
иногда 30 см с углублением в грунт до 23 см 33, хотя уже в IV в.н.э.
провинциально-римские домницы достигали высоты 2 м, а 34диаметр
шахты был 70—90 см, наружный же диаметр доходил до 2 м . Такие
печи складывались из камней и обмазывались глиной. Дутье осуществ-
лялось через глиняные сопла, шлак выводился через отдельный канал.
Крица вынималась через открывающееся отверстие, в стенке печи.
24
 Экспериментально установлено (Р. Плейнер, М. Радван)35, что вы-
сота печи играет важную роль. Увеличивая или уменьшая высоту сте-
нок печей свентокшиского типа, было замечено, что более равномерный
и спокойный ход процесса происходил при высоте стенок 43 см36. Ду-
мается, что наиболее существенную роль в этом играло соотношение
высоты стенок и внутреннего диаметра сыродутной печи. Очень важно
подавать воздух в печь не через одно, а через два и более отверстий,
чтобы значительно уменьшить разницу температур как в поперечном, так
и в продольном сечении сыродутной печи 37. К сожалению, археологиче-
ских данных о применении сопел, а также специальных приспособлений
для сбора шлака, как это выявлено у Бубениц в Чехословакии 38, в Бе-
лорусском Поднепровье не имеется. Нет сведений и об использовании
мехов для подачи дутья, хотя, несомненно, они применялись. Некото-
рое представление о мехах для сыродутных печей можно составить по
изображениям на римских светильниках. Это две деревянные рамы,
обтянутые кожей. С одной стороны обе рамы соединены вместе и от-

Рис. 7. Сыродутные печи: а —из городища у д. Лабенщина; б — из городища у д. Ки-

мия (обе по А. Н. Лявданскому); в — славянская полуземлянка-домница (реконструк-
ция Б. А. Колчина). Условные обозначения: А — культурный слой, Б — материк
25
сюда отходят сопла, а с другой стороны рамы свободно сжимались и
раздвигались. Не исключено применение других приспособлений для
подачи воздуха в домницу.
Техника древней металлургии состояла в прямом восстановлении
железной руды в металлическое железо (с различным содержанием
углерода). В сыродутную печь, предварительно подготовленную и ра-
зогретую, загружалась измельченная, обогащенная руда и древесный
уголь. Образующаяся при горении углекислота СО2 в присутствии угля
и высоких температур немедленно переходит в окись углерода СО, ко-
торая сразу вступает в реакцию с рудой. Схематически процесс восста-
новления выглядит так:

Жидкий
шлак стекает на дно печи, а восстановленные частицы же-
леза, опускаясь вниз, у устья сопла (или сопел), где температура наи-
более высокая, соединяются между собой и образуют крицу. Подроб-
нее с теорией и физико-химическими основами процесса можно по-
знакомиться в работах А. А. Байкова 39, М. Радвана 40, а также других
исследователей. А. А. Байков считал, что температура горения угля в
сыродутной печи должна быть не ниже 1300—1350 °С. При малом
объеме печи, а главное, небольшой ее высоте температура в значитель-
ной части пространства домницы будет выше 1100°С. Следовательно,
загруженная руда попадает сразу в зону высоких температур, и все хи-
мические превращения в руде будут происходить при этих температу-
рах. В связи с этим неизбежной бывает потеря большой части железа
руды в шлак, так как отделение пустой породы от восстановленного же-
леза возможно только путем ошлакования ее закисью железа. Нужно
подчеркнуть, что и в современных промышленных печах для прямого
восстановления железа температуру также не поднимают выше 1350 °С.
Не доведенный до расплавления металл отделяется от тестообразной
пустой породы и располагается в виде вкрапленных в нее мелких ча-
стиц железа, которые, свариваясь между собой, образуют крицы, от-
деляемые впоследствии механическим путем от шлака после его ох-
лаждения.
В сыродутной печи как дутье и температура, так и науглероживание
были неравномерными. Насыщение железа углеродом начиналось
вследствие соприкосновения с накаленным углем при температурах
выше 950 °С и проходило тем интенсивнее, чем выше температура и
длительнее время пребывания металла в зоне высоких и устойчивых
температур. На степень и равномерность науглероживания железа
оказывало влияние количество фосфора в руде и угле, а также рас-
пределение его в только что восстановленном металле. В зависимости
от конкретных условий железо могло не только науглероживаться, но
даже подвергаться обезуглероживанию. Таким образом, в сыродутных
печах очень трудно управлять процессом науглероживания во время
востановления железа из руды, поэтому структура металла нередко
могла зависеть от случайных факторов. В I тысячелетии н.э. в Белорус-
ском Поднепровье металлурги производили железо с неравномерным
распределением углерода.
Продолжительность металлургического процесса была обусловлена
прежде всего количеством перерабатываемой руды и потребляемого
угля. Так, при моделировании процесса Б. А. Колчиным и О. Ю. Круг на
один цикл уходило 1 ч 30 мин, не считая времени, затраченного на про-
26
грев печи. Проводя эксперименты по получению железа, К. Белении за-
тратил 10 ч для переработки 75 кг руды и 74 кг угля, а в печи другого
типа 21 кг руды и 33 кг угля переработаны за 2 ч 40 мин 4 1 . Продолжи-
тельность цикла зависела также от необходимости получить высокую
плотность крицы. Кстати, сварка частиц восстановленного железа в плот-
ную крицу была сложной задачей и требовала высокого мастерства.
Б. А. Колчин и О. Ю. Круг, проведя 17 экспериментов, ни разу не полу-
чили плотной крицы 42. Материальный баланс «плавок» показал, что из
руды получено около 20% железа. Исследователи считают, что древне-
русские металлурги добивались большего выхода металла. Однако и дру-
гие экспериментаторы не смогли извлечь в результате моделирования
больший процент железа из руды. К. Белении получил примерно 18—
20% 43, Р. Плейнер и М. Радван — и того меньше — 17—1844, а Р. Ф.
Тайлкот — всего лишь 10,7% 45.
Крицы и конкреции. В I тысячелетии н. э. металлурги еще не умели
получать в сыродутных печах большие массы восстановленного металла.
Если вес криц свентокшиского металлургического центра колебался
от 170 до 530 г 4 6 , то в Белорусском Поднепровье на памятниках первой
половины исследуемого периода пока не найдены такие массы исходно-
го металла. На селищах Тайманово, Абидня, Радышева Гора в ходе
раскопок, а также при изучении кусков шлака с помощью магнита вы-
явлено свыше трех десятков железных конкреций весом от 6 до 100 г.
Не все археологи согласны считать их крицами из-за низкой массы.
К тому же в науке по сей день нет четкого определения крицы. В «По-
литехническом словаре» находим, что крица — это «твердая губчатая
масса железа (с низким содержанием углерода, серы, фосфора и крем-
ния) со шлаковыми включениями, заполняющими поры и полости» 47.
В этом определении, как видим, не оговорен минимальный вес крицы,
отмечается низкое содержание в ней углерода. В другой технической ли-
тературе крицами называются даже частицы размером до 1 мм в попе-
речнике с содержанием углерода в металле в пределах 0,5—1,5% 48.
Несомненно, что найденные во время раскопок железные конкреции под-
лежат самому тщательному изучению, что мы и попытались сделать. Кро-
ме того, было решено конкреции весом 50 г и выше все же называть кри-
цами. Форма некоторых из них показана на рис. 8. Эти комки металла
нельзя считать товарными крицами, однако они использовались при па-
кетировании сырья и изготовлении поковок. Судя по результатам изуче-
ния готовых предметов из Абидни, можно предположить, что там полу-
чали более массивные крицы.
Металлографическое исследование (табл. 3) криц позволило
лучше познать металлургический процесс, оценить качество сырого ме-
талла. При анализе макроструктуры прежде всего бросается в глаза на-
личие раковин и шлаковых включений (рис. 9, б, г ) . Частым включением
в кричном металле является фаялит, имеющий состав 70% FeO и 28%
SiО 2 49 , бывают включения двухфазные, состоящие из фаялита (темное
поле) и светлых вкраплений вюстита (100% FeO). Использование тра-
вителей для макроскопического изучения показало, что углерод, а также
соединения фосфора и серы распределены в металле неравномерно.
Микроструктурное исследование показывает, что наряду с низким со-
держанием углерода в некоторых крицах в других выступают высокоуг-
леродистые структуры. Для малоуглеродистых криц характерны состав-
ляющие феррит и перлит. Чисто ферритные структуры наблюдались толь-
ко в некоторых конкрециях. В крице № 9 в основном ферритная структу-
27
ра и лишь в одном месте у поверхности имеется небольшое количество
перлита (рис. 9, з). Достаточно распространенными были крицы с ферри-
то-перлитными структурами № 2, 4, 5, 6), в которых иногда в малых ко-
личествах встречается цементит (рис. 9, в—е). Попадаются крицы с вы-
сокоуглеродистыми структурами, дли которых характерны составляющие
перлит, цементит и ледебурит (рис. 9, ж ) . Есть крицы (№ 10) с перлитной
структурой. Включения сульфидов, запечатленные на серном отпечатке

Рис. 8. Железные крицы из селища Тайманово и их макроструктура (б)

по Бауману в виде точек, под микроскопом наблюдаются как круглые

или эллипсовидные глобули, отороченные ферритом (рис. 9, з). В метал-
ле имеется немало шлаковых включений и пор. Наши исследования на
микроскопе «Квантимет-720» показали, что в наиболее качественных
крицах микропористость колеблется в пределах 1,8—3%, а площадь, за-
нятая включениями шлака,— 0,72—1,8%. В кринах низкого качества
пористость достигает 16,4%, а шлаковые включения за ни маю т до 30%
площади шлифа.
Для исследованного металла характерна разбежка науглероженности
как в разных крицах, так и в разных местах одной и той же крицы (от
О до 2 %) . Однако н а м не довелось наблюдать, чтобы ферритные струк-
туры преимущественно находились в центре криц, а на поверхности —
высокоуглеродистые. Неравномерную науглероженность криц отмечают
28
и другие исследователи. Например, А. К- Антейн, изучая древний черный
металл с территории Латвии, отмечает, что содержание углерода в кри-
це из Кентескалнса колеблется в пределах 0—0,9%, а в крице из Терве-
те — 0—1,2%. В Кокмуйже найдены крицы, металл которых сравнитель-
но однороден и содержит 0,7—1,0% углерода, т. е. имеет черты высоко-
углеродистой стали50. Крица № 1 из Подхелмья (Польша) в центральной
части малоуглеродистая, но в поверхностном слое содержание углерода
достигает 3,5% 51. В непрокованной крице, найденной под Ковелем
(УССР) и датированной IV в.н.э., также наблюдается сильная неодно-
родность структуры с многочисленными шлаковыми включениями. Наря-
ду с ферритом и перлитом имеется большое количество скоагулирован-
ного цементита. Содержание фосфора в этой крице в различных местах
колеблется от 0,07 до 1,08% 52.
Из-за значительной неоднородности структуры, вызванной сегрегаци-
ей структурных составляющих, было затруднено определение всех фаз,
выступающих в исследованных крицах. Однако ясно, что по содержанию
углерода сырой металл имеет структуры, характерные для стали и желе-
Таблица 3
Результаты металлографических наблюдений, измерений микротвердости
и твердости по Виккерсу в исследованных крицах

29
Рис. 9. Микроструктуры исследованных хрнц; а — № 5, феррит, перлит, 450 X; б —
№ 10, перлит, включения шлака, 350 X; e — № 2, феррит, перлит, цомснгнг , 450 X; г—
№ 6, феррит, перлит, цементит, 450 X; д — № 1, перлит, цементит, 300 X, e — № 8,
феррит, перлит, цементит, 300 X; ж — № 7, перлит, цементит, ледебурит, 450 X; з —
№ 9. феррит, перлит, включения сульфидов, 300 X; все травлены ниталем
за. Куски металла со структурами чугуна, как полагает Ст. Холевинь-
ский 53, из-за своей хрупкости были забракованы и, как не пригодные
для кузнечной обработки, выброшены. Проведенное нами изучение струк-
тур излома высокоуглеродистых криц на электронном сканирующем мик-
роскопе всегда показывало хрупкое разрушение (рис. 10). Использова-
ние таких криц было возможно лишь после длительного отжига в ин-
тервале температур 800—900 °С, что проверено экспериментально и опи-
сано в предыдущей главе. Крицу, подвергавшуюся отжигу, с изменен-

Рис. 10. Электронномикроскопическая структура излома высокоуглеродистых криц:

а - № 2, 3000 X; б — № 3; в — № 6, 5000Х; г — № 7, 10000 X

ной формой п структурой в результате этого вида термообработки опи-

сали А. Мазур и Э. Носэк 54 .
На основании изучения исходного металла можно сделать вывод, что
в отличие от стран Дальнего Востока, где наряду с изготовлением ору-
дий труда и других предметов из железа применялось и чугунное литье55,
в Белорусском Поднепровье в исследуемый период не обнаружено сле-
дов чугунолитейного производства.
Шлаки. Ценную и объективную научную информацию по многим
вопросам металлургии железа в древности может дать изучение отхо-
дов производства. Классифицируя шлаки, обычно выделяют следующие
виды: шлак из зоны, где происходит восстановление металла; шлак со
дна печи после завершения сыродутного процесса; шлак, припекшийся к
стенкам печи 5 6 . М. Радван считает первую разновидность не шлаком в
полном смысле этого слова, а сплавленной, частично восстановленной
рудой. А «профильтрованный» шлак всегда собирается на дне домни-
31
цы 57. Отличаются куски шлака и своей массой. На поселениях Бело-
русского Поднепровья встречаются куски от нескольких граммов до ки-
лограмма и более (рис. 1 1 ) . В металлургических же центрах Польши58и
Закарпатья выявлены глыбы шлака, вес которых достигает 160 кг .
В этих глыбах неоднократно встречаются остатки спеченной руды, ме-
таллические конкреции, фрагменты стенок печи. Как и в материалах из

Рис. 11. Куски шлака и отпечатки древесного угля на них

Поднепровья, здесь59имеются все черты густотекучего шлака с отпечатка-

ми древесного угля .
Для установления температурного режима сыродутных печей в Бело-
русском Поднепровье нами было произведено расплавление десяти кус-
ков шлака из поселений Тайманово, Абидня, Радышева Гора, образо-
вавшихся в разных зонах домницы, с контрольными замерами темпера-
тур, при которых эти образцы плавятся. Опыты показали, что минималь-
ные температуры, обеспечившие образование этих шлаков, находятся в
интервале 1260—1340°С. Для сравнения приведем данные о расплавле-
нии шлака из других мест. Температура плавления образцов из Иголоми
(Польша) колеблется в интервале 1160—1260 °С60, а из Джиханджури
32
(Грузия)—в пределах 1200—1250 °С61. Следует иметь в виду, что темпе-
ратура в сыродутной печи была еще выше. Это установлено в результа-
те контроля температур в ходе моделирования сыродутного процесса.
Контрольные расплавления шлаков из экспериментальной домницы по-
казали температуру 1240—1280 °С, хотя измерения термопарой зафик-
сировали температуру 1370 °С62. Такой температурный режим был до-
ступен металлургам в I тысячелетии н. э. Он был необходим не столько
для восстановления металла, сколько для спекания отдельных частиц
железа в монолитную крицу.
Однако не все мелкие частицы (рис. 12, а—е) сваривались между со-
бой и создавали крупные крицы. Часть их все же оставалась в шлаке.
О наличии их можно было догадываться при изучении шлака с помощью
магнита, на который реагирует примерно 10—15% кусков шлака. При
исследовании в лаборатории оказалось, что не все они содержат части-
цы железа. В некоторых имеются только окислы, например магнетит, в
других же выявлены колонии мелких частиц и даже небольшие (около
1 см в поперечнике) металлические конкреции. Изучение этого как б'ы
законсервированного в шлаке металла позволяет получить дополнитель-
ные данные о ходе крично-рудного процесса, о качестве железа и степе-
ни его науглероженности и др. В общем, исследование шлаков необходи-
мо по многим причинам и в первую очередь для определения материаль-
ного баланса процесса, т. е. для установления факта максимального
извлечения металла из руды.
К. Белении и В. Седляк пришли к выводу, что основную массу железа
металлурги свентокшиского центра получали в результате «вылущива-
ния» мелких конкреций из шлака и выполнялась эта операция в 2—5 м
от сыродутных печей 63. Но нельзя сказать, что так поступали металлур-
ги повсеместно. В археологических материалах из Белорусского Подне-
провья аналогичных данных нет, а изучение сотен кусков шлака с посе-
лений Абидня, Городище, Замковая Гора, Радышева Гора, Тайманово,
содержащих в себе мелкие конкреции, позволяет заключить, что о них
металлурги не знали. Ведь высокий процент (до 93) извлечения металла
из руды на современных предприятиях прямого восстановления железа
достигается в результате того, что весь шлак после охлаждения измель-
чают в шаровой мельнице до порошкообразного состояния, а затем ча-
стицы металла выбираются из общей массы магнитным сепаратором 64.
Эта технологическая операция весьма существенна, потому что в совре-
менном мартеновском шлаке концентрация железа все еще довольно вы-
сока — до 28% б5, не говоря о древнем сыродутном шлаке, который со-
держит много окислов железа 66.
Микроструктурное исследование шлифов, подготовленных на много-
численных кусках шлака, позволило проследить, как частицы восстанов-
ленного железа, соединяясь между собой, образуют комок металла (рис.
12, в), как иногда мелкая конкреция разрушается частицами шлака (рис.
12, г), как велик диапазон науглероженности отдельных частиц (рис. 12,
е ) . Аналогичную картину при изучении шлаков наблюдал и В. Ружань-
ский 67. Разбежка в содержании углерода имеется не только в крицах (об
этом говорилось выше), но и в мелких конкрециях. Наряду с ферритны-
ми структурами (рис. 13, а) часто встречаются феррито-перлитные струк-
туры видманштетта (рис. 13, б, в ) , что свидетельствует о быстром охлаж-
дении кусков шлака. Из этого можно заключить, что в ходе восстанови-
тельного процесса шлак периодически выпускался из сыродутной печи.
Попадаются также конкреции со структурными составляющими — пер-
33
 Pиc. 12. Частицы восстаковленного железа, выявленные в кусках шлака., и их микро-
структуры: а — колония частиц железа в одном куске, 70 X; б — частицы железа в
другом куске, 100 X; в — частицы железа в третьем куске шлака после травления,
феррит, видны границы зерен, 200 X; г—вид частицы, разрушенной шлаком, ледебурит,.
400 X; д — отдельная частица, феррит, перлит, 340 X; e — отдельная частица, ледебу-
рит, 400 X: ж — мелкая конкреция в шлаке, феррит, перлит, поры, 70 X; з — конкреция
в шлаке, феррит, перлит, включения шлака, 100 X; а, б— не травлено, в—з —трав-
лено ниталем

34
литом и цементитом (табл. 4), а также ледебуритом (рис. 13, ж), которые
характерны для заэвтектоидной стали и белого чугуна. В образце № 7
есть68даже лепестки графита (рис. 13, з), что характерно для серого чу-
гуна .
Таким образом, сравнивая результаты металлографического иссле-
дования криц— продуктов древней металлургии и мелких конкреций, а

Рис. 13. Микроструктуры исследованных конкреций: а — феррит, включения шлака,

450 X; б —феррит, перлит, поры, 450 X; в — феррит, перлит, поры, 160 X; г —перлит,
цементит, 450 X; д—перлит, цементит, 270 X; e—феррит, цементит, перлит, 270 X; ж—
перлит, цементит, ледебурит, 450 X; з — перлит, графит, 160 X; все травлены ниталем
35-
Результаты металлографических наблюдений, измерений микротвердости Т а б л и ц а 4
и твердости по Виккерсу в мелких железных конкрециях и частицах железа,
выявленных в кусках шлака из поселений Белорусского Поднепровья
также частиц железа, «законсервированных» в кусках шлака, можно1
заключить, что степень науглероженности и распределение углерода в
них в общем-то аналогичные. Это приводит нас к выводу о том, что в I
тысячелетии н. э. металлурги Белорусского Поднепровья в примитивных
сыродутных печах получали не только железо, но и сталь с неравномер-
ным распределением углерода.
Исследования, проведенные на электронном сканирующем микроско-
пе при больших увеличениях (до 20 тыс. крат), позволили лучше познать

Рис. 14. Электронномикроскопическая структура криц: а—полированным участок кри-

цы № 1, 10000 X; б—в изломе крицы № 3, 2500 X

процесс образования криц. На рис. 14, на наш взгляд, видно, как фор-
мировался при высоких температурах кричный металл. Частицы желе-
за разных размеров спеклись в общую массу, сохранив, видимо, свои ин-
дивидуальные очертания, приобретенные в процессе восстановления из-
руды. Эти наблюдения дополняют результаты макроскопического иссле-
дования поверхности криц, а также микроструктурного изучения частиц
железа, находящегося в шлаке. Такой процесс образования криц очень
близок к методу спекания в порошковой металлургии, когда сформо-
ванное порошковое тело для образования прочных металлических свя-
зей между частицами выдерживается в печи при температурах, прибли-
жающихся, но не доходящих до точки плавления данного металла. Автор
37
 Таблица 5
Результаты спектрального анализа криц и выявленных в кусках шлака
конкреций из Тайманова (Т), Абидни (А) и Радышевой Горы (РГ)
в Белорусском Поднепровье

имел возможность неоднократно сравнивать структуры древнего железа

со структурами железных изделий, полученных методом порошковой
металлургии, и убедиться в их сходстве.
Спектральный анализ криц и конкреций, как видно из табл. 5, выя-
вил незначительное содержание примесных химических элементов в же-
лезе. Обычно они имеются в количестве сотых и тысячных долей процен-
та. В одной из криц, найденных на селище Тайманово, несколько повы-
шенное наличие никеля, в другой — меди. Повышенная концентрация
кремния и марганца в конкрециях, выявленных в кусках шлака, объяс-
няется тем, что названные элементы при восстановлении металла пере-
ходят преимущественно из руды в шлак, которым пропитаны мелкие
конкреции. При взятии пробы в ней оказывается и некоторое количест-
во шлаковых включений.
Подводя итоги исследования металлургии железа в I тысячелетии
и. э. по результатам металлографического анализа продуктов и отходов
железоделательного производства на поселениях Белорусского По-
днепровья, найденных в результате археологических раскопок, необхо-
димо отметить высокий для того времени уровень знаний. Без сомнения
можно подчеркнуть, что металлурги были мастерами своего дела. Незна-
чительное количество бракованного металла, обнаруженного при изы-
сканиях, говорит о том, что почти вся масса получаемых в сыродутных
печах криц шла на кузнечную обработку и изготовление орудий труда и
других предметов. В противном случае находки криц не были бы для
археологов такой редкостью. Получая в домницах небольшое количест-
во металла, мастера редко позволяли себе такую роскошь, как выбраков-
ка криц, хотя и встречаются крицы с множеством включений и высокой
остаточной пористостью. Кстати, обусловленный пористостью и ракови-
нами низкий удельный вес криц по сравнению с отдельными кусками
38
шлака является причиной того, что археологи нередко берут эти куски
шлака в коллекцию, а крицы оставляют в поле. Ошибки можно избе-
жать, если при отборе пользоваться магнитом.
Крично-рудный процесс проходил при температурах до 1350°С, рас-
плавления металла не происходило. Крицы образовывались в ходе вос-
становительной реакции в виде микроскопических частиц железа с по-
следующим спеканием их между собой в небольшие бесформенные ком-
ки металла непосредственно в сыродутной печи на протяжении метал-
лургического цикла. Конечный продукт металлургии — железо и сталь
с различным содержанием углерода.
Значение проведенных исследований для изучаемой эпохи состоит
в том, что они ориентируют нас на иной подход к решению некоторых
задач в области истории развития металлургии железа. Несомненно, что
процесс освоения и использования стали был сложным и проходил свое-
образно для конкретных этапов развития общества в разных регионах
и этнических формированиях. Сам факт возможности получения черного
металла из руд несколькими способами настоятельно требует тщатель-
ного изучения каждого из них для установления эффективности и прак-
тического использования на современном техническом уровне.
Г л а в а III

КУЗНЕЧНАЯ ОБРАБОТКА ЖЕЛЕЗА

Изучение техники обработки железа необходимо для характеристики

уровня хозяйственной деятельности населения Белорусского Поднепровья
в I тысячелетии н. э., для понимания общих вопросов и процессов разви-
тия материальной культуры. Своеобразие первой половины исследуемого
периода заключается в том, что в центре Европы сосуществуют провин-

Рис. 15. Карта археологических памятников, полуфабрикаты и железные изделия из ко-

торых подвергались металловедческому анализу. Условные обозначения: а — городища,
б — селища, в — грунтовые могильники, г — курганы. 1 — Тайманово, 2—Абидня (Ада-
менка), 3—Липняки, 4—Чаплин, 5—Любны, 6—Присно, 7—Оздятичи, 8—Боровно, 9—
Городище, 10—Василиха (Ревячка), 1 1 —Мазурино, 12 —Барсуки, 13—Рогачев, 14—
Копысь, 15 — Орша, 16—Закурье, 17—Лукомль, 18 — Слободка, 19—Заславль,
20 — Менка
40
циально-римская цивилизация с высокой кузнечной техникой и так на-
зываемый варварский мир, технология металлообработки которого была
менее совершенной. Прогрессивные для того времени способы обработки
железа позволяли повышать качество орудий труда и оружия, поэтому
понятно стремление кузнецов овладеть ими. Кроме того, нужно иметь в.
виду, что мастера не только пользовались готовой технологией изготов-
ления железных изделий, перенятой от своих наставников (отца, еди-
ноплеменника), а также чужеземных кузнецов (побывав в плену), но и
сами нередко были исследователями и экспериментаторами, т. е. сами
создавали и испытывали новые технологические схемы своей продукции.
К концу I тысячелетия н. э. происходит некоторая нивелировка уровня
кузнечной технологии в различных землях древнерусского государства,.
хотя отдельные мастера могли придерживаться определенных местных
традиций.
Ответы на эти разнообразные вопросы могут быть получены в ходе
изучения большого количества видов железной продукции, представ-
ленной ножами, топорами, серпами, молотками, пробойниками, наконеч-
никами копья и стрелы, рыболовными крючками и острогами, украше-
ниями и фурнитурой, а также многими другими предметами. Особую
группу составляют предметы неизвестного назначения (поделки, острия,.
Т а б л и ц а 6.
Местонахождение археологических памятников и датировка железных предметов,
изученных с использованием металлографического анализа,
из поселений и могильников Белорусского Поднепрсвья

41
стержни). Чаще всего это фрагменты орудий труда, по которым трудно
или невозможно установить вид изделия. На рис. 15 и в табл. 6 приведе-
ны данные о местонахождении археологических памятников, железные
предметы из которых были подвергнуты нами металлографическому ана-
лизу. В табл. 7 дано ориентировочное распределение исследованных ма-
териалов по археологическим культурам.
Следует отметить, что основная масса железных изделий до прове-
дения макро- и микроструктурного изучения не подвергалась консерва-
ции, которая в отдельных случаях может повлечь за собой изменение
структуры металла. Некоторые археологические находки сохранились
очень плохо: они значительно разрушены коррозией. Кстати, не все
структуры одинаково поддаются ей. Наблюдения показали, что железо
не так быстро ржавеет, как сталь, а карбиды железа (цементит) еще

Рис. 16. Разрушительное действие коррозии: а—в прокорродиропавшей части крицы

виден сохранившийся цементит, 200 X; б — лезвие ножа № 101, феррит, 270 X; в —
разрушенный металл в сварном шве наконечника копья № 230, феррит, 200 X; г —
в стержне № 119, феррит, 160 X; д — в сварном шве топора № 3, 70 X; e — частицы
уцелевшего металла в бритве № 301, перлит, 340 X; д--травлено реактивом Обер-
хоффера, остальные — ниталем
42
 Таблица 7
Распределение исследованных железных изделий по археологическим культурам
I тысячелетия н.э. в Белорусском Поднепровье

более устойчивы против коррозии. На рис. 16, а видна россыпь карбидов

на прокорродировавшем участке крицы. Особенно пострадали режущие
кромки изделий (рис. 16, б). В сварных и пакетных изделиях, где швы
были низкого качества, также видно разрушительное действие коррозии
(рис. 16, в—д). Некоторые предметы настолько изъедены ржавчиной, что
удалось найти только отдельные микроскопические частицы уцелевшего
металла (рис. 16, е).
Применив комплексный металловедческий анализ, мы получили пред-
ставление о качестве железа и стали, способах их обработки, механиче-
ских свойствах орудий труда и оружия, определили технологию их изго-
товления, а также уровень мастерства кузнецов.
Чтобы изготовить качественную вещь из кричного металла, кузнец
должен был решить ряд трудных задач: примитивным инструментом пу-
тем нагрева и свободной ручной ковки выровнять структуру, избавиться
43
от шлака, ликвидировать пористость. Не всегда местные мастера в I ты-
сячелетии н. э. справлялись с этими задачами успешно. Такое представ-
ление складывается уже при изучении полуфабрикатов — этого связую-
щего звена между необработанным металлом и готовыми изделиями.
К ним можно отнести и неоконченные орудия труда, которые встречают-
ся на поселениях железного века1. Изученные полуфабрикаты из Бело-
русского Поднепровья (рис. 17) небольшого (десятки граммов) веса и
близки по форме к прямоугольнику в отличие от товарных дисковидных

Рис. 17. Полуфабрикаты (заготовки) и технологические схемы их обработки. Линиями

отмечены места взятия образцов для анализа. Условные обозначения: А— железо, Б—
науглероженное железо, В — сталь, Г — термообработанная сталь, Д — псевдопакетный
металл

древнерусских и западноевропейских середины I тысячелетия н. э., имею-

щих вид ромба с сильно вытянутыми концами. Последние найдены в
большом количестве в Прирейнской области (362 шт.), Лотарингии (60
шт.), Эльзасе (41 шт.), Швейцарии (49 шт.), Польше (5 шт.) 2. Нетрудно
предположить, где они были произведены. Вес полуфабрикатов, найден-
ных в Витове (Польша),— от 665 до 1065 г.
Металлографическое исследование полуфабрикатов (заготовок) из
Белорусского Поднепровья показало, что среди них имеются как мало-
углеродистые, так и со значительной концентрацией углерода (примерно
та же картина, что и в исходном металле). Макро- и микроструктура за-
готовки № 22, на которой видны трещины (рис. 18, а, в), свидетельству-
ет о хрупкости металла. Возможно, что эта заготовка была забракована
и выброшена как непригодная для дальнейшей пластической обработки.
Для большинства полуфабрикатов характерны малоуглеродистые струк-
туры с неравномерным распределением углерода (табл. 8). Наряду с чи-
сто ферритными участками имеются феррито-перлитные зоны (рис. 18, г).
Среди заготовок встречается и псевдопакетный металл. Многослойная
структура наблюдается, например, в полуфабрикате № 215 (рис. 18, д).
44
 А в заготовке № 312 из Абидни имеются даже структуры закалки. Види-
мо, это не полуфабрикат, а фрагмент какого-то изделия.
По функциональному назначению исследованные железные изделия
из Белорусского Поднепровья распределены на четыре группы: орудия
труда (24 наименования), предметы бытового и хозяйственного обихода
(11 наименований), предметы снаряжения всадника и коня (5 наимено-
ваний), предметы вооружения (6 наименований). Таким образом, ос-
нову кузнечной продукции в I тысячелетии н. э. составляли орудия труда.
Это еще раз подчеркивает многоотраслевой характер хозяйственной дея-
тельности местного населения (земледелие, охота, рыболовство, обработ-
ка дерева, металлов и т. д.) (рис. 19—24).
При статистической обработке имеющегося материала в связи с тем,

Рис. 18. Макро- и микроструктуры полуфабрикатов. Макроструктуры заготовок: а~

№ 22, б —№ 105. Микроструктуры полуфабрикатов: в — № 22, перлит, трещины, 300 X;
г — № 174, феррит, перлит, Неравномерное распределение углерода, 200 X; д —- № 215,
феррит, черты псевдопакетного металла, 100 X; е — № 312, феррит, мартенсит, 500 X;
все травлены ниталем
45
 Таблица 8
Результаты металлографического изучения заготовок (полуфабрикатов)
из поселений Белорусского Поднепровья

что в ряде случаев время бытования некоторых предметов установить

весьма трудно, а порой просто невозможно, мы не приводим процентное
соотношение тех или иных типов и видов орудий труда по периодам.
Эволюция технологии изготовления железных изделий, динамика ее раз-
вития на протяжении исследуемого периода прослежена с учетом (где
это было возможно) типологических и стратиграфических данных, с
привлечением выводов, базирующихся на металлографическом анализе.
По основным видам предметов получены следующие результаты.
Универсальные инструменты. Ножи в первой половине Г тысячеле-
тия н. э. представлены следующими технологическими схемами (рис.
25, 26, табл. 9): цельножелезные, цельностальные, сделанные из неравно-
мерно науглероженного металла, изготовленные из псевдопакетного ме-
талла, ножи с локальной цементацией одной стороны или рабочей части
лезвия, термообработанные ножи. Во второй половине I тысячелетия н. э.
наряду с производством цельножелезных и цельностальных ножей, а
также из неравномерно науглероженного и псевдопакетного металла
получают распространение двух- и трехполосные схемы, в которых сталь-
ная полоса всегда выходит на рабочую кромку. В конце изучаемого пе-
риода появляются новые схемы: наварка стального лезвия, а иногда и
тыльной части на железную основу, изготовление ножей из четырех же-
лезных и стальных прутков, сваренных последовательно от спинки к р а -
бочей части, со стальным закаленным лезвием (рис. 27, 28, табл. 10).
46
Применение этих схем, исключающих необходимость проведения цемен-
тации готовых изделий, привело к редкому использованию вторичного
науглероживания. Примерно половина стальных и с наваренными или
вваренными лезвиями ножей термообработана.
Шилья и шилоподобные предметы (острия, стержни и т. п.) также
представлены большим количеством экземпляров (рис. 29, табл. 13). На
протяжении всего периода эти предметы изготовлялись свободной руч-
ной ковкой, иногда с применением кузнечной сварки и последующей за-

Рис. 19. Нож, бритва и рыбо- Рис. 20. Молоток, нож, фибула и рыболов-
ловный крючок из Тайманова ный крючок из Тайманова

точкой рабочей частд. По содержанию углерода они железные, сталь-

ные и с неравномерным распределением его в металле. Круглые и четы-
рехгранные в сечении, прикрепленные к деревянным, кожаным и л и ко-
стяным рукояткам, эти предметы могли использоваться людьми в раз-
личных целях. Однако сложные технологические приемы в шильях, ост-
риях не применялись. Закаленные экземпляры встречаются редко, це-
ментированные — не выявлены.
Земледельческий инвентарь. Орудия для уборки урожая — серпы
(рис. 30, табл. 11) по форме могут быть отнесены к трем основным ти-
пам. В северных районах Поднепровья встречается своеобразный тип
(№ 299, 302). По технологии изготовления для первой половины I тыся-
челетия н.э. характерны цельножелезные, цельностальные, из неравно-
мерно науглероженного металла, сделанные с использованием сварки,
внахлестку и с псевдопакетными лезвиями. Встречаются закаленные
экземпляры. Во второй половине исследуемого периода в основном при-
менялись те же технологические схемы, за исключением сварки внахле-
стку, но размеры серпов и изогнутость их лезвий заметно увеличились.
47
Насечки на режущих кромках серпов не обнаружены. Возможно, твер-
дость цельножелезных экземпляров повышалась путем наклепа.
Деревообрабатывающие инструменты. Топоры в ранний период были
двух типов: втульчатые и узколезвийныс с обухом. Топоры-кельты выяв-
лены на поселениях преимущественно южных районов Белорусского
Подыепровья. Металлографически исследовано 11 экземпляров (рис.
31, табл. 12). Два топора-кельта из Чаплина сделаны с использованием
сварки из неравномерно науглероженного металла. В лезвии одного из
них наблюдаются сварные швы. Кроме
цельножелезных и сваренных из двух
пластин бытовали топоры с лезвиями из
псевдопакетного металла, который имел
невысокое содержание углерода. Встре-
чаются экземпляры с односторонней це-
ментацией лезвия. Термообработанные

Рис. 21. Топор-кельт из Чап- Рис. 22. Наконечник копья, нож, фибула,
лина пряжка из Василихи и жатвенный нож из
Мазурино

топоры не выявлены. В последние века исследуемого периода появля-

ются топоры нового типа — широколезвийные с обухом. Их рабочая
часть делалась из «пакетного» металла либо из согнутой и сваренной
вдвое полосы. Металл для изготовления лезвия топоров использовался,
как правило, малоуглеродистый. В псевдопакетных лезвиях иногда име-
ются с одной стороны стальные слои без следов термообработки. Ка-
чество металла высокое, хотя встречаются некачественные сварные
швы. Скобель — цельножелезный, лезвие тесла сделано из псевдопакет-
ного металла. В долотце обнаружена цементация рабочей части.
Предметы для рыбной ловли. Крючки для ловли рыбы найдены толь-
ко крупных размеров (Тайманово). Они круглые или прямоугольные в
48
сечении, с бородкой (засечкой) и отверстием для крепления лески. Ме-
таллографический анализ трех рыболовных крючков и одной остроги
(рис. 32, табл. 13) показал, что крючки сделаны из железа иногда с не-
равномерным содержанием углерода в металле. Острога изготовлена из
стали с использованием кузнечной сварки. Основные формы рыболовных
крючков сохранились до наших дней.
Украшения, предметы бытового и хозяйственного назначения. Фибу-
лы и пряжки (рис. 33, табл. 14) изготовлялись из железа с невысоким,

Рис. 23. Нож, серп, посоховидная булавка Рис. 24. Серпы и другие железные
и шилья из Городища предметы из Барсуков

а иногда и неравномерным содержанием углерода. Есть экземпляры с

бронзовым покрытием. Они бытовали наряду с бронзовыми в первой по-
ловине исследуемого периода. Некоторые изделия такого рода отлича-
ются высоким качеством внешней отделки. Посоховидные булавки (рис.
34, табл. 15) наряду с железными делались также из стали, иногда с вы-
сокими концентрациями углерода (до 0,8%). Есть железные с неравно-
мерным распределением углерода. Качество металла высокое. Бритвы
(рис. 35, табл. 13) представлены цельножелезными (?), цельностальны-
ми, цементированными и псевдопакетными экземплярами. Качество ме-
талла отличное, шлаковых включений почти нет. Подковки (2 шт.) —
предметы поздние. Сделаны из железа и стали.
Хозяйственные предметы (скобы, гвозди и т. п.) изготовлялись на
протяжении всего периода из железа с неравномерным распределением
углерода и зачастую с высоким содержанием шлаковых включений без
49
применения сложной технологии (табл. 13). Кресало (рис. 35) сделано
из неравномерно науглероженного металла с последующей термообра-
боткой. Этот тип кресал бытовал в первой половине I тысячелетия н. э.
В древнерусский период были в употреблении другие типы кресал.
Оружие и предметы конской упряжи. Вооружение и предметы снаря-
жения всадника и коня (рис. 36, 37, табл. 16), исследованные металло-

Рис. 25. Ножи культур первой половины I тысячелетия н. э., технологические схемы их
изготовления. Условные обозначения (для рис. 25—37): А — железо, Б — науглерожен-
ное жглезо, В —сталь, Г —термообработанная сталь, Д — псевдопакетный металл
50
графически, немногочисленны. Наконечники копья (3 экз.), датирован-
ные первой половиной I тысячелетия н.э., все втульчатые. Изготовлены
из железа, иногда с неравномерным распределением углерода, с непре-
менным использованием кузнечной сварки. Качество металла невысо-
кое: есть поры и шлаковые включения. Позже появляются более простые
по способу крепления черенковые наконечники копья. Их проще было

Рис. 25. Ножи позднего этапа зарубинецкой культуры (киевский тип) и их техноло-
гические схемы
51
 Таблица 9
Результаты металлографического изучения железных ножей
из Белорусского Поднепровья, датируемых первой половиной 1 тыс. н. э.

52
53
изготовлять, так как втулку сделать сложнее. В исследованном черен-
ковом экземпляре перо псевдопакетное. Хотя углерод в металле распре-
делен неравномерно, плотность металла высокая, шлаковых включений
мало. Наконечники стрел — железные и стальные, встречаются «пакет-
ные». Проанализировано три экземпляра. В трехлопастной стреле, ко-
торая по типологическим признакам аналогична сарматским и сделана с
использованием специальных кузнечных приспособлений, металл под-
вержен тщательной пластической обработке, что видно по сильно дефор-
мированным шлаковым включениям. Более высокие технологические
приемы к исследованным предметам вооружения не применены. Удила
и кольца конской сбруи изготовлялись из малоуглеродистого металла.
Сварка при этом практиковалась редко.
Инструментарий металлургов и кузнецов. Инструменты металлургов
и кузнецов — редкие находки на археологических памятниках I тысяче-
летия н. э. в Белорусском Поднепровье. Есть мнение, что местные ма-
стера пользовались еще каменными инструментами. На городище Ма-
лышки обнаружен каменный молот со следами окалины на рабочих пло-
скостях. Он предназначался, видимо, для пластической обработки желез-
ных криц3. На городищах Бураково, Кострица и Урагово выявлены
древние кузницы, которые устраивались в отдельных постройках, распо-
ложенных за пределами жилищ. В, этих кузницах были каменные нако-
вальни 4. Кстати, в металлообрабатывающем производстве античного ми-
ра с егр высокой техникой и технологией наряду с медными применялись
и каменные наковальни 5. Однако о большом производстве и использо-
вании разнообразного железного и кузнечного инструментария в первой
половине I тысячелетия н. э. свидетельствуют археологические материа-
лы из захоронений кузнецов в Центральной Европе. Выявлены молотки
разного веса, наковальни, клещи, напильники и т. п. На территории же
черняховСкой культуры, кроме богатства качественной железной и сталь-
ной продукции, пока не известно не только захоронений кузнецов, но и
основных видов кузнечного инструмента.
Нами исследованы два пробойника из Тайманова и Чаплина, сделан-
ные из неравномерно науглероженного железа, а также молоток из Тай-
манова, изготовленный следующим образом. Малоуглеродистый «па-
кет» был согнут по всей длине и между внутренними плоскостями вва-
рен металл худшего качества. Для крепления деревянной рукояти при
помощи пробойника прошито овальное отверстие в средней части изде-
лия. Форма предмета близка к современной. Значительная расплющен-
ность рабочей части молотка свидетельствует о длительной его эксплуа-
54
 Т а б л и ц а 10
Результаты металлографического изучения железных ножей
из Белорусского Поднепровья, датируемых второй половиной I тысячелетия н. э.

55
56
тации. Несомненно, что в дальнейшем при полевых изысканиях в Бело-
русском Поднепровье будут найдены разнообразные виды кузнечного
инструмента. Ведь без него было бы невозможным изготовление подавля-
ющего большинства исследованных предметов.
57
 Т а б л и ц а 12
Результаты металлографического изучения железных деревообрабатывающих
инструментов из поселений Белорусского Поднепровья

Свободная горячая ручная ковка металла была главным, а для оп-

ределенной категории находок и единственным видом металлообработки
при подготовке сырья и изготовлении изделий. Пластическая обработка
металла в горячем состоянии способствовала широкому применению
железа. Возникнув еще в эпоху бронзы как средство повышения эксплуа-
тационных характеристик орудий труда и оружия, она стала непремен-
ным условием обработки криц и изготовления кузнечной продукции.
Ведь правильно нагретый металл можно легко ковать, вызывая неболь-
шими усилиями значительные пластические деформации. Нужно отме-
тить, что имеется немало изделий, металл которых чистый, почти не со-
58
держит включений шлака, ему присущи равномерное распределение уг-
лерода, однородная мелкая зернистость, полное отсутствие следов пере-
грева при пластической и термической обработке. Однако характерной
чертой кричного металла, с которой исследователь сталкивается при
знакомстве с древним железом, является наличие шлаковых включений.
Изучение железных изделий на телевизионном микроскопе «Квантимет-
720» показало, что в некоторых случаях шлаковые включения на площа-
ди шлифа занимают до 5%, а иногда и более. Форма включений в поков-
ках может пролить свет на характер пластической обработки металла

Рис. 27. Ножи банцеровской (быховской), древнерусской культур и технологические

схемы их изготовления
59
кузнецами. Например, почти не деформированные включения (рис. 38,
а—в) свидетельствуют о незначительной деформации металла. Явление-
темного креста и темных концентрических кругов, характерное только
для прозрачных глобулярных включений в крицах, после изменения фор-
мы в результате пластической деформации исчезает6. Сильно вытяну-
тые включения, а также включения сложной формы указывают на то,

Рис. 28. Древнерусские ножи и технологические схемы их изготовления

что при подготовке металла и изготовлении предмета проведена тща-

тельная всесторонняя ковка (рис. 38, ж, з).
Цвет шлаковых включений в результате сравнительного анализа и
классификации явился для Е. Пясковского критерием при определении
металла разных производственных центров древности. Критикуя его,,
В. Ружаньский и А. Мазур признают оригинальной эту концепцию и вы-
ражают сожаление по поводу того, что включения фотографировались с
разной кратностью увеличения, а также травлеными и нетравлеными,
из-за чего их трудно сравнивать. Ведь однофазные включения при 100-
кратном увеличении могут оказаться многофазными при гораздо боль-
ших увеличениях 7. По классификации Е. Пясковского, шлаковые вклю-
чения в исследованных нами предметах относятся к типу А (темно-серые
сплошные включения) и к типу Б — двухфазная структура, содержащая
60
округлые светлые выделения на темном фоне8. Встречаются и другие
типы — светло-серые и многофазные. На наш взгляд, по одним только
цветовым данным шлаковых включений нельзя делать вывод, что пред-
меты происходят из разных производственных центров или принадлежат
к разным археологическим культурам, потому что при исследовании
структур шлаков (после подготовки шлифов на его кусках) была выяв-
лена большая разница в отношении цветовых и фазовых данных. Иное
дело при комплексном подходе к решению этой проблемы, когда тип
шлаковых включений будет подтверждать результаты спектрального,
типологического и других анализов.

Рис. 29. Хозяйственные предметы и технологические схемы их изготовления

61
62
63
 Неравномерная науглероженность — вторая характерная черта крич-
ного металла, выявляющаяся после травления шлифов соответствующи-
ми реактивами. Эта особенность металла прослежена исследователями
на большой территории Евразии 9. Она встречается нередко в изученных
нами изделиях (рис. 39—41), но особенно рельефно, представлена в осг-
рие № 133 из Тайманова, где наряду с ферритными участками есть

Рис. 30. Серпы зарубинецкой, штрихованной керамики и днепро-двинской культур;

технологические схемы их изготовления

перлитная зона с цементитом на границах зерен (рис. 41, б). Аналогич-

ные структуры с сеткой цементита обнаружены в сарматском мече, сва-
ренном из трех полос 10, в ножах11, в некоторых изделиях из лужичских
«сокровищ» и поселений 12, а также в чугунных изделиях древних монго-
лов 13. Неравномерное распределение углерода в известной степени свя-
зано с неравномерным распределением фосфора в металле (рис. 42, а—
е), которое приобретает иногда полосчатую структуру (рис. 43). Причи-
ной ее образования является ликвация в горячедеформированных изде-
лиях при некоторых скоростях охлаждения. Перлит образуется из аусте-
нита, обогащенного углеродом, а феррит — в местах, обогащенных серой,
фосфором и другими примесями. Наличие фосфора в межосных прост-
ранствах препятствует выравниванию концентрации углерода в аустени-
те, и при распаде его перлит и феррит обособляются в виде полос н. Экс-
64
Рис. 31. Инструменты для деревообработки и технологические схемы их изготовления

перименты показали, что примесные элементы ликвируют больше, когда

их сродство к углероду выше. В соответствии с их склонностью к ликва-
ции образуется последовательность элементов, среди которых на пep-
вом месте находится фосфор, затем молибден, хром, марганец, кремний.
Полосчатость обычно ясно видна при травлении ниталем и может ослож-
нить исследования, так как иногда она вос-
принимается словно пакет, сваренный из
чередующихся железных и стальных плас-
тин. Полосчатые структуры хорошо выяв-
ляются с помощью реактива Оберхоффера.
Они являются нежелательным явлением и
отрицательно влияют на качество стали 15.
В исследованных стальных и неравно-
мерно науглероженных изделиях нередко
встречается видманштеттова структура.
Ее образует феррит при больших скоростях
охлаждения. В стальных предметах с более
высоким содержанием углерода возникает
Рис. 32. Рыболовные крючки и их технологиче-
ские схемы

65
грубая рваная ферритная сетка вокруг островков перлита ( р и с . 41, а, г, з;
42, а). Аналогичные структуры выявлены в скифских железных предме-
тах 16, в изделиях, найденных на территории РСФСР, Польши 17 и др.
Неоднородная зернистость является еще одной характерной чертой
древнего кричного железа в Белорусском Поднепровье. Известно, что
каждое зерно растет из своего зародыша, и чем больше образуется этих
зародышей, тем мельче получаются зерна и тем выше качество металла18.
Для получения мелкозернистой структуры необходимо строго регулиро-
вать температуру в сыродутной печи (что не всегда было доступно ме-
таллургам), а также создавать условия для равномерного охлаждения
криц. Во время отжига может уменьшаться или увеличиваться число
центров кристаллизации. Неоднородность ферритных зерен зависит от
уровня пластической обработки и часто может быть вызвана неравно-
мерным нагревом для ковки. На рис. 44, а—з показаны структуры с
разным по величине зерном, а также с сильно деформированным зерном
в результате завершения ковки остывающего металла. Особый интерес
представляют полоски мелкого зерна на грубозернистом фоне феррита,
выявленные в нескольких предметах. Их нельзя путать с мелкозернисты-
66
ми полосами в псевдопакетном металле. Образование мелкозернистых
полосок, равно как и разнородная зернистость вообще, вызваны, вероят-
но, неравномерным распределением примесных химических элементов в
металле, а также условиями и приемами горячей ковки. Разнородная
зернистость часто обнаруживалась в древнем металле 19. Полосы мелко-
го зерна в грубозернистом малоуглеродистом металле нередко встреча-
ются в изделиях свентокшиского производственного центра 20.
Кузнечная сварка была важным видом металлообработки как при
подготовке металла, так и при изготовлении продукции. Около 1/5 всех
исследованных предметов сделано с применением горячей сварки. Сва-
риваемостью называется способность двух или более кусков металла
соединяться в одно целое в результате нагрева их до высокой темпера-
туры и сжатия под большим давлением. Железо и сталь с содержанием
Т а б л и ц а 16
Результаты металлографического изучения предметов вооружения,
снаряжения всадника и коня из поселений Белорусского Поднепровья

67
Рис. 33. Фибулы и технологические схемы их изготовления

Рис. 34. Посоховидные булавки и их технологические схемы

 Рис. 35. Бритвы, кресало и их
технологические схемы
углерода до 0,4% свариваются
хорошо, от 0,4 до 0,5% —хуже и
свыше 0,5% свариваются плохо.
Легирующие элементы ухудшают
сварку. Сварка малоуглероди-
стой стали производится пример-
но при нагреве до 1300°С. Для
удаления окалины и отчасти для
предохранения от пережога сва-
риваемые места посыпаются флю-
сами — порошком буры, пова-
ренной солью или кварцевым
песком. Эти флюсы образуют с
окалиной легкоплавкие шлаки,
которые удаляются при ударе за-
готовки о наковальню либо
выдавливаются из стыка в процессе
сварки.
Частота ударов должна быть достаточной до той поры, пока металл в ре-
зультате нагрева сохраняет тестообразное состояние и отдельные части-
цы его способны слипаться 21. Когда металл остынет, способность к сва-

Рис. 36. Оружие и технологические схемы его изготовления

69
 риванию теряется и получается непровар. Нагрев необходимо вести в
защитной атмосфере, используя спекающийся уголь22. Температура на-
грева практически определяется по цветам каления.
Исследуя древние железные изделия, мы стремились избегать оши-
бок при установлении наличия сварки. Неравномерная науглероженность
в виде полосчатой структуры, неоднородная зернистость, диффузионные
процессы23 — эти и многие другие факторы могут осложнять исследова-
ния. Критикуя Р.Плейнера, Е. Пясковский пишет, что его ошибки при

Рис. 37. Удила, кольца и их технологические схемы

установлении технологии производства железных изделий в Великомо-

равском государстве заключались в объяснении каждой неоднородности
структуры наличием сварки разных кусков железа и стали или пакети-
рованием, тогда к ак в изученных предметах не всегда имеются черты,
обосновывающие такие выводы 24. Не является технологическим приемом
так называемая внутренняя сварка, в результате которой свариваются
при пластической обработке металла внутренние поверхности раковин и
крупных пор.
Представленные Е. Пясковским критерии для установления факта
сварки 25 были полезными в нашей работе, потому что выявить сварные
швы порой довольно трудно. Бывают случаи, когда при взятии образца
для металлографического шлифа происходит расслоение изделия по не-
качественному сварному шву, тогда легко констатировать факт приме-
нения данного технологического приема. Иногда же, чтобы убедиться в
наличии сварки, приходится делать несколько послойных шлифов, а при
изучении ножа в № 1 проводились исследования на микрозонде. Наличие
70
 магния в одной предполагаемой пластине и отсутствие в другой позво-
лили сделать уверенный вывод, что этот нож изготовлен путем сварки
стальной и железной полос (рис. 45, а ) . Вид сварных швов бывает самым
различным. Некоторые из них представлены па рис. 45—47. Наиболее
часто встречаются сварные швы в виде «строчек», т. е. непроваренных

. Рис. 38. Шлаковые включения, а — в крице № 3, 200 X; б — в ноже № 2, 100 X; в —

в поделке № 44, 120 X; г—в долотце № 256, 200 X; д—в серпе № 305, 200 X; e — з
кольце № 38, 200 X; ж —в наконечнике стрелы № 33, 270 X; з —в ноже № 114, 70 X,
а — не травлено, остальные фотографировались после травления ниталем

71
 участков. Иногда сварные швы наблюдаются наподобие светлых полос,
не поддающихся действию травителей. В них можно заметить мелкие
комочки флюса или окалины. Следует заметить, что если бы даже пред-
мет был полностью обезуглсрожен в результате длительного отжига в

Рис.39. Микроструктуры железных изделий: а—гвоздь № 12, 70 Х- б —скоба № 40,

100Х, в - булавка № 97, 200Х, г — Рыболовный крючок № 113, 450 X; д~ пластин-
ка № 107, 400Х, е - нож № 311, 200Х, ж —скобель № 231, 200 X; з - пряжка № 239,
200 X; во всех предметах структуры ферритные с включениями шлака; а — травлено
пикралем, остальные — ниталем
72
Рис. 40. Микроструктуры стальных изделий: а — пластина двухполосного ножа № 1
феррит, перлит, 450 X; б — булавка № 14, феррит, перлит, 200 X; в — булавка №20,
ка № 235, феррит, перлит, 200Х, е—наконечник стрелы № 33, феррит, перлиг, 270 X; д—подел-
ка №235, феррит, перлиг, 200 X; e - нож № 260, феррит, перлит, 200 X; ж— нож
№ 241, феррит, перлит, включения шлака, 500 X; з — поделка № 314, феррит, перлит,
500 X; все травлены ниталем

73
 кремационном костре или в огне пожара, то и тогда бы эта цепочка вклю-
чений свидетельствовала о наличии сварного шва. Интересный шов вы-
явлен в рыболовной остроге. При нормальной резкости микроскопа он
выделяется на общем фоне только более крупным зерном, а после расфо-

Рис. 41. Микроструктуры средне- и высокоуглеродистых стальных изделий: а—булав-

ка № 4, перлит, феррит только в виде сетки на границах перлитных участков, 450 X;
б —острие № 133, перлит, цементит на границах перлитных участков, 450 X; e—подел-
ка № 158, феррит, перлит, трещины, 200 X; г — нож № 159, перлит, феррит на границах
перлитных участков, 200 X; д — нож № 165, феррит, перлит, 300 X; е — топор-кельт
№ 270, феррит, перлит (науглероженный участок), 200 X; ж — поделка № 205, феррит,
перлит, 200 X; з — шило № 295, перлит, феррит на границах перлитных участков, 100 X;
все травлены ниталем
74
кусирования объектива отмечается в виде двух параллельных темных
полосок (рис. 4, б ) . Учитывая возрастающий интерес к технологии древ-
него жслезообрабатывающего производства, желательно создать атлас
сварных швов в изделиях из металла по примеру атласа макро- и микро-
структур 26.
Кузнечная сварка получила применение, видимо, одновременно или
вскоре после того, как стали использовать ковку железа. В Восточной
Европе уже на начальном этапе обработки черного металла кузнецы
сваривали внахлестку концы прокованных криц для увеличения разме-
ров заготовки в длину и по толщине 27. В первой половине I тысячелетия
н. э. сваренные ножи зарубинецких мастеров отличались высокой тех-
никой изготовления 28, а во второй половине исследуемого периода ста-
ла весьма популярной практичная технология сварки железа и стали в
двух- и трехполосных лезвиях29, 30 а позже при наваривании стального
лезвия на железную основу предмета . Сварка металла, отличающегося

Рис. 42. Неравномерное распределение углерода и фосфора в металле изделии: а —

углерсда в пряжке № 216, 200 X; б —в ноже № 246, 120 X; в —в ноже № 282, 100 X;
г—в острие № 7, 70X; д—фосфора в этом же предмете. 70 X; e — фосфора в псевдо-
пакетном молотке, № 211, 70 X; а—г — травлены ниталем; д, e — реактивом Обер-
хоффера
75
значительным содержанием углерода в пластинах, требовала от кузне-
цов высокого мастерства и упраздняла процесс цементации изделий.
Пакетирование является частным видом кузнечной сварки железа и
стали. Оно применялось при подготовке псевдопакетных заготовок, кото-
рые шли на изготовление ответственных орудий труда или их рабочих

Рис. 43. Полосчатые структуры в железных изделиях: а—в острие № 133, 120 X; б —
в поделке № 134, 160 X; в — в крючке № 115. 120 X; г —в поделке № 303, 70 X; д — в
серпе № 249, 200 X; e—в ноже № 274, 200 X; ж—в острие № 46, 70 X; з — в острие
№ 121, 160 X; все травлены ниталем
76
частей, а также для истинного пакета (трехслойного или многослойно-
го), в котором стальная полоса всегда выходит на режущую кромку.
В многослойном «пакете», изготовленном из более или менее однородно-
го малоуглеродистого железа, можно насчитать до десяти слоев, отлича-
ющихся между собой в некоторых случаях содержанием углерода и ве-
личиной зерна (рис. 46). Псевдопакетный металл выявлен не только в

Рис. 44. Зернистость металла изделий: а— в подковке № 56, 270 X; б — в острие № 109,
70 X; б—в ноже № 102, 100 X; г—в пластинке № 145, 340 X; д— в острие № 135,
200 X; е— в острие № 140, 360 X; ж—в пластинке № 59, 200 X; з — в поделке № 75,
200 X; все травлены ниталем

77
изделиях из поселений Белорусского Поднепровья. Многослойные пред-
меты, датируемые VII — VI вв. до н.э., найдены среди погребального ин-
вентаря Тлийского могильника в Закавказье 31. К такой технологии не-
редко прибегали скифские и сарматские кузнецы. Этот технологический
прием не утратил значения в течение многих столетий и широко приме-
нялся в средние века32. Таким образом, в истории освоения человеком

Рис 45 Сварные швы в некоторых изделиях: а —в двухслойном ноже № 1, 100 X; б—

в ноже № 31, 100 X; e — во фрагменте удил № 151, 200 X; г—в псевдопакетном лезвии
топора № 35, 120 X; д —в ноже № 261,, 100 X; е— в наконечнике копья № 286, 100 X;
ж —в ноже с наваренной рабочей частью № 219, 200 X; з — в ноже с наваренной рабо-
чей частью № 288, 70 X; все травлены ниталем

78
 железа пакетирование занимает важное значение и представляет науч-
ный интерес. На наш взгляд, правильной является точка зрения
Г. А. Вознесенской и других исследователей, считающих, что пакетирова-
ние сырья появилось в силу необходимости иметь достаточно массивную
заготовку, а затем постепенно стало определенной системой обработки
железного полуфабриката33. При целенаправленном подборе полос ме-
талла в пакете с выходом высокоуглеродистой пластины на режущую

Рис. 46. Псевдопакетный металл и его структуры: а- топор № 3, сварные швы,

70Х, б - нож № 16, феррит, перлит, 200 X; в- топор № 34, феррит, перлит, 100 X;
г —сеоп № 55, феррит, 120 X; д - нож № 193, феррит, перлит, 70 X; е - бритва № 194,
феррит, перлит 100 X; ж-нож № 277, феррит, перлит (в отдельных полосах), 70 Х;
з —топор № 35, 70 X; з — не травлено, а—травлено реактивом Оберхоффера, осталь-
ные — ниталем
79
кромку древние мастера обеспечивали многослойным предметам ряд
значительных преимуществ перед изделиями, откованными из однород-
ного металла. Однако и преимущества псевдопакетных орудий труда не
остались незамеченными. При низкой микротвердости металла в слоях
многослойный предмет благодаря сварным швам обладает повышенной
твердостью. Это хорошо прослежено, например, на серпе № 55 из Тай-
манова (табл. 11), ноже № 308 из Копыси (табл. 10) и других изделиях.
Среди исследователей нет единого мнения о генезисе псевдопакетного
металла. Р. Плейнер 34, Э. М. Носэк35 считают, что в данном случае ис-
пользовался металлический лом. Е. Пясковский решительно выступает
против такого объяснения и утверждает, что подобная структура получа-
ется при длительной ковке и вытяжке, неоднократном складывании и
сварке исходной крицы, в результате чего и укладка слоев в «пакете»
приобретает строго определенный вид 36. Этот спорный вопрос в каждом
конкретном случае можно решить, сделав анализ на содержание примес-
ных химических элементов во всех слоях. Если допустить, что многослой-
ность изделия связана с использованием кусков металлического лома,
соединенных путем сварки, то в псевдопакет могли попасть железные
пластины из металла, полученного из разных рудных месторождений и
при различных режимах крично-рудного процесса, что должно было
сказаться на гамме и количестве микропримесей в каждом слое. Учиты-
вая, что слои, как правило, очень тонкие, проведение анализа реально
лишь при наличии современного прибора — микрозонда.
Нами изучены на микроанализаторе двухслойный нож № 1 и лезвия
четырех топоров (№ 3, 34, 73, 100) из селища Тайманово. Анализ прово-
дился на марганец, никель, титан, медь, вольфрам, кобальт, хром, маг-
ний. Полученные диаграммы (рис. 47) показывают, что многослойные
предметы имеют во всех слоях примерно одинаковое содержание выше-
указанных химических элементов. Лишь в двухслойном ноже магний
содержится только в одной пластине. Одновременно установлено, что
большинство примесей распределено в кричном металле неравномерно,
что при восстановлении железа они переходят в металл и шлак в разных
пропорциях. Особенно четко это видно на примере марганца, никеля, ко-
бальта. Содержание марганца в металле колеблется от 0,01 до 0,125%, а
в шлаковых включениях от 0,1 до 2,5 и даже до 5%. Кобальта в металле
0,01—0,04%, а в шлаке — лишь следы. Никеля во включениях шлака го-
раздо меньше, чем в металле. Такие элементы, как медь, никель, титан,
вольфрам, содержатся в количестве сотых и тысячных долей процента.
Проведенные на мнкрозонде исследования склоняют к мысли, что
псевдопакетные железные изделия получались в результате своеобразной
обработки криц: многократных операций по вытяжке, складыванию и
сварке. Этот технологический прием повышал плотность металла. Горя-
чая ковка крицы до тонкой пластины способствовала (благодаря внут-
ренней сварке) ликвидации раковин, уменьшению пористости, частично-
му избавлению от включений шлака. Но из тонкой пластины нельзя
сделать любую вещь. Например, при производстве массивных орудий
труда необходимо было проковать и сварить несколько небольших криц.
Вероятно, поэтому среди топоров очень много «пакетных» экземпляров.
В упрощенной двухслойной схеме стальная полоса выходит на рабочую
часть изделия. В ней, как оказалось, использован металл различного
происхождения.
Рабочая гипотеза об использовании железа и стали, полученных в
разных производственных центрах, нашла подтверждение при исследова-
80
нии на микрозонде трехполосных древнерусских ножей из Чаплина
(№ 264, 283), Закурья (№ 318), Лукомля (№ 319), Слободки (№ 322),
Заславля (№ 323, 324) и Менки (№ 325—327). Трехполосный пакет
(рис. 48), в котором к стальной полосе, выходящей на режущую кромку,
приварены боковые железные пластины, является одним из выдающихся
технологических решений древних мастеров. В процессе эксплуатации

Рис. 47. Диаграммы распределения в псевдопакетном металле примесных химических

элементов: а — никеля, б —хрома в топоре № 100; в—меди, г—титана, ö—марганца,
e—магния в ноже № 1
81
Рис. 48. Микроструктуры трехполосных ножей: а— № 283, феррит, перлит; б— № 264,
феррит, троостит; в — № 323; феррит, перлит, троостит, мартенсит; г—№ 319, феррит,
перлит, сорбит; д—№ 322, феррит, перлит, сорбит; е—№ 325, перлит, троостит, мар-
тенсит; ж— № 326, феррит, перлит, сорбит; з — № 327, феррит, перлит, сорбит; все
травлены ниталем, увеличение 100 X
изделия вязкие железные полосы придавали стальной закаленной серд-
цевине прочность и, постепенно изнашиваясь в рабочей части, обеспечи-
вали самозатачивание лезвия. Как и двухполосные37, трехполосные
схемы выявлены и на смежных территориях. Судя по литературным
данным, эта рациональная технология была известна еще скифским куз-
нецам 38, а позже и мастерам черняховской культуры 39. На рубеже I и II
тысячелетий н. з. изделия с трехполосными лезвиями .широко бытовали не
только в Белорусском Поднепровье, но и на остальной территории нашей
республики 40, а также в Литве 41, Латвии 42, Эстонии 43, Польше 44, Че-
хословакии 46 и других странах.
Такое повсеместное использование кузнецами трехполосной техноло-
гической схемы, на наш взгляд, является свидетельством не только ее
популярности, но и возросшего мастерства кузнецов этого периода по
сравнению с предыдущими. Если для производства псевдопакетных из-
делий применялся малоуглеродистый металл, что объясняется его хоро-
шей свариваемостью, то при изготовлении истинного пакета путем свар-
ки железа с высокоуглеродистой сталью необходимо было иметь высокий
уровень знаний в области сварочного дела.
Диаграммы содержания и распределения никеля, марганца, хрома,
титана, меди, магния, цинка свидетельствуют об их неравномерной кон-
центрации в слоях пакета. Однако, несмотря на неравномерность распре-
деления, часть ножей и в стальной, и в железных полосах имеют прибли-
зительно одинаковое среднее количество (сотые и тысячные доли про-
цента) легирующих химических элементов. Это хорошо видно, например,
на диаграмме никеля в ноже № 283 из Чаплина (рис. 49, а). Аналогич-
ный вид распределения исследованных элементов в ноже № 264 из Чап-
лина, в экземплярах № 323 и 324 из Заславля. Но довольно контрастно
повышенным содержанием никеля выделяется стальная полоса на фоне
железных в ножах из Закурья (рис. 49, б), Слободки (рис. 49, в) и в двух
ножах из Менки (рис. 49, г, д ) . Причем в одном экземпляре из Менки
(№ 327) стальная полоса сварена из двух пластин, отличающихся между
собой по концентрации никеля. Так, если в одной никеля — 0,18%, то в
другой — 0,014%, т. е. столько же, сколько в боковых железных полосах.
Вообще, в перечисленных выше ножах средние стальные полосы содер-
жат 0,13—0,32%, в то время как железные всего лишь 0,014—0,025%
никеля. В ноже № 319 из Лукомля стальная полоса имеет повышенную
концентрацию марганца — до 0,32% (рис. 49, е), хотя в крайних желез-
ных слоях его около 0,015%. Не так ярко выраженное, но несколько по-
вышенное содержание марганца и в ноже № 264 из Чаплина.
Проведенные исследования на микрозонде свидетельствуют об ис-
пользовании кузнецами уже в конце I тысячелетия н. э. привозной ста-
ли в сочетании с местным железом, хотя довольно часто в трехполосных
пакетах применялась сталь собственного производства. Откуда поступа-
ла сталь в Белорусское Поднепровье, сказать пока трудно. Некоторые
соображения по этому вопросу будут изложены ниже. Одновременно
установлено, что в сварных швах ножей № 327 из Мспки и № 318 из За-
курья имеется повышенное содержание примесных элементов. В первом
экземпляре это никель, во втором — хром. Отмеченное явление можно
предположительно объяснить использованием каких-то специальных
флюсов при сварке железа и высокоуглеродистой стали, что позволяло
получать высококачественные и своеобразные сварные швы.
Отдельно следует оговорить технологическую схему, выявленную в
ноже № 261 из Чаплина (рис. 27). Здесь слои железа и стали размеще-
83
ны поочередно от спинки к лезвию. На рабочей части высокоуглероди-
стый металл термообработан. Аналогичные схемы на соседних террито-
риях исследователи называют пакетными46. Подобная схема в ноже
скифской эпохи из Басовского городища признана Б. А. Шрамко прото-
типом дамасских клинков 47. Такие клинки производились в период рим-

Рис. 49. Диаграммы распределения никеля и марганца в трехполосных ножах: а—•

№ 283, б — № 318, в—№ 322, г—№ 325, д—№ 327, e—№ 319
84
ских влияний и найдены во многих странах Европы 48. Недавно Р. Плей-
нер установил, что в X в. н. э. на территории Чехословакии были в упот-
реблении дамасские ножи, которые получили широкое распространение
в первых веках II тысячелетия49. Особенно часто, как отмечалось, эта
схема применялась при производстве оружия: мечей, наконечников ко-
пий. Возникает вопрос: можно ли схему ножа № 261 причислить к да-
масским? Видимо, к сварному Дамаску следует относить те предметы, в
которых прутки железа и стали подвергались не только сварке, но так-
же скручиванию и другим операциям для получения волнистого узора 50.
Нож № 261 не имеет классического узора сварного Дамаска.
Цементация — технологический процесс химико-термической обра-
ботки, основанный на нагреве и выдержке выкованного предмета в
сильно науглероженной атмосфере при температуре около 950°С. Для
создания этой атмосферы чаще всего применялся твердый карбюриза-
тор, приготовленный из древесного угля и измельченных костей, рогов,
копыт и т. п. После цементации изделия обычно подвергались закалке
и доводке с использованием точильных брусков, которые неоднократно
выявляются при археологических раскопках 51 . Судя по литературным
данным 52, процесс цементации был известен кузнецам еще до нашей
эры. Например, приемами цементации хорошо владели скифские масте-
ра 53. Что же касается железных изделий из Белорусского Поднепровья
в исследуемый период, то нам пока не встретился ни один предмет,
который бы имел четкие черты классической цементации. В нескольких
изделиях есть признаки локальной цементации. В лезвии топора № 3
из Тайманова, в ложах № 246 из Абидни, № 269 из Чаплина насыще-
ние металла углеродом произошло только с одной стороны (рис. 50,
а, б). Можно полагать, что такой технологический прием был применен
с расчетом на самоподзатачивание лезвия в процессе эксплуатации ору-
дия труда. Поверхностные науглероженные слои, выявленные в быто-
вых предметах и не имеющие технологического обоснования, расцени-
вались нами как результат неравномерного распределения углерода в
металле при его восстановлении. Особый вид локальной цементации
представлен в ножах № 233 из Липняков, № 240 из Абидни, № 278 и
282 из Чаплина. В этих изделиях цементована только режущая часть
лезвия, а в ноже № 80 из Тайманова науглерожена и спинка.
Локальная цементация рабочей части орудия труда — наиболее ра-
циональный технологический прием. Есть мнение, что аналогичная
структура может получиться и в том случае, если кузнецы умели со
знанием дела использовать неравномерное науглероживание криц, пус-
кая их стальные части на режущую кромку. Речь идет о разумном ис-
пользовании первичного науглероживания 54. Вполне возможно, что та-
ким методом производились качественные орудия труда и в Белорус-
ском Поднепровье. Необходимо отметить, что установление факта це-
ментации бывает нередко осложнено неравномерным распределением
углерода, а также процессами диффузии и обезуглероживания. Цемен-
тация железных изделий выявлена и в археологических материалах из
соседних территорий55.
Закалка — операция термической обработки — заключается в на-
греве стальных изделий выше критической точки перехода аFe-yFe,
выдержке при этой температуре и быстром охлаждении56. Известная
в античном мире и в Закавказье еще в конце II тысячелетия до н. э.57
закалка применялась не у всех народов. Так, скифские кузнецы подвер-
гали термообработке орудия труда и оружие чрезвычайно редко, хотя
85
производили стальных изделий в три раза больше, чем железных58.
Это подтверждают широкие металлографические исследования Б. А.
Шрамко,59 Л. А. Солнцева, Л. Д. Фомина, Г. А. Вознесенской, Л. С. Хо-
мутовой и др. Из сотен проанализированных скифских стальных пред-
метов закалка отмечена только в одном кинжале60. Кельты же знали
и применяли термообработку. Она обнаружена в металле черняховской
и дьяковской культур, в Прибалтике61 , Польше 62 и очень широко прак-
тиковалась древнерусскими кузнецами в IX—X I I I вв.63 Причем закалке
почти всегда сопутствовал отпуск. Отпущенный мартенсит получается
в результате нагрева закаленного изделия в интервале температур
100—200 °С и медленном охлаждении, в результате чего игольчатая
структура стали полностью сохраняется, но иглы мартенсита становят-
ся менее резкими. Отпуск улучшает эксплуатационные качества зака-
ленных изделий, снимая напряженные состояния в металле.
При изучении древних находок приходится иметь в виду, что термо-
обработанные изделия, побывавшие в погребальном костре или пожаре,

Рис. 50. Поверхностные науглероженные слои металла: а—в топоре № 3, феррит, пер-
лит, 200 X; б--в ноже № 269, феррит, перлит, 200 X; в—в острие № 164, феррит, пер-
лит, 200 X; г—в ноже № 262, феррит, перлит, 70 X; д — в долотце № 256, феррит, пер-
лит, 100 X; е — в ноже № 233, феррит, перлит, 100 X; все травлены ннталем

86
могли отпускаться и даже потерять структуры закалки 64. Известно,
что сталь с содержанием углерода до 0,3% (не говоря о железе) прак-
тически не способна принять закалку даже в том случае, если кузнец
ее пытался применить. А такие случаи имели место. Нам довелось наб-
людать в изделиях с неравномерным распределением углерода в метал-
ле структуры закалки в таких местах, где их наличие не имеет техноло-
гического обоснования. Р. Плейнер обнаружил островок мартенсита в
серпе из Микульчиц, сделанном из металла ферритной структуры65.
Это явление можно объяснить либо попыткой кузнеца закалить, либо
охладить в воде откованный железный серп, в котором был науглеро-
женный участок металла.
Среди исследованных предметов из Белорусского Поднепровья про-
цент термообработанных изделий невысок (около 10% по отношению
к общему числу изделий). Следует отметить, что процентное соотноше-
ние изменится в пользу закаленных предметов, если при подсчете ис-
ключить продукцию, к которой термообработка не применяется. Струк-
туры закалки (мартенсит, троостит, сорбит) выявлены в 33 предметах.
Наиболее характерные из них представлены на рис. 51, а—з. Наряду с
простой закалкой в воде, использованной при изготовлении ножей №31,
104 из Тайманова, № 278 из Чаплина и других, встречается закалка в
более мягких средах, а также отпуск закаленных изделий, например, в
ножах № 233 из Липняков, № 240 из Абидни, № 282 из Чаплина. Вы-
сококачественная термообработка наблюдается почти во всех стальных
полосах пакетных древнерусских ножей (№ 318—327) из Лукомля,
Заславля, Менки, Слободки, Закурья и др. Кроме ответственных ору-
дий труда структуры закалки выявлены в наконечнике стрелы или по-
делке № 51, в острие № 214, в кресале № 258 и других предметах. Наи-
более высокий процент термически обработанных стальных изделий
первой половины I тысячелетия н. э. приходится на археологический
материал из селища Абидня, а в последние века исследуемого перио-
да — на продукцию древнерусских кузнецов. Возможно, что твердость
режущих кромок железных и незакаленных стальных орудий труда
повышалась путем наклепа, но так как эти части изделий повреждены
коррозией, то следы наклепа трудно обнаружить.
Нитриды. Среди исследованных предметов из Белорусского Подне-
провья обнаружено около 3% от общей массы железных поковок таких
экземпляров, в которых содержится определенное количество включе-
ний соединений азота. Эти неметаллические включения имеются в
железной пластине двухслойного ножа № 1 и других предметах из Тай-
манова, в ноже № 244 из Абидни, в трехполосном ноже № 264 и в фи-
буле № 271 из Чаплина, в изделиях из иных поселений (рис. 52, а—е ) .
За исключением ножа № 1, в котором игольчатая фаза нитридов наблю-
дается в поверхностном слое, в остальных предметах эти включения, а
также и более мелкие фазы встречаются в разных местах в металле с
ферритной структурой. Наряду с у'-нитридом Fe4N есть а"-нитрид Fe8N.
По литературным данным, максимальная растворимость азота в фер-
рите при эвтектоидальной температуре 590 °С равна около 0,1% 6 6 .
Во время низкотемпературного старения (до 200 °С) соединения азота
выделяются из раствора феррита в виде дисперсных частичек нитридов
железа 67. В перстне из Слободки Борисовского р-на наряду с игольча-
той фазой нитрида с длиной игл около 0,05 мм выявлены и мелкие вклю-
чения нитридов железа 68. Кстати, аналогичные соединения азота обна-
ружены также в изделиях с территории Франции. Особенно много нит-
87
 РИДОВ в кузнечной продукции разных периодов из Поморья, Мазовии,
Силезии69. Выявлены они и в материале пшеворской культуры70. Нали-
чие нитридов в древних предметах требует от исследователей особого
внимания. Есть мнение, что эти включения образуются в металле в

Рис. 51. Микроструктуры термосбрабоганных изделий: а — нож № 31, мартенсит 450 Х;

б - поделка № 51, троосит отпуска, 450Х, в—нож № 104, мартенсит, 450 Х; г —нож
№ 153, мартенсит, троостит, 200 X; д — кресало № 258, мартенсит, троостит феррит
переходная зона, 200 X; e-нож № 240, мартенсит, включения шлака, 500 Х; ж — по-
делка № 312, мартенсит, включения шлака, 500 X; з — нож № 278, мартенсит (?),
500 X; все травлены ниталем
88
момент восстановления его из руды в домнице вследствие подачи сырого
воздуха, основным компонентом которого, как известно, является азот.
Обнаружение нитридов при металлографическом анализе эксперимен-
тальных крин свидетельствует о том, что наличие их в готовых изделиях
является результатом нахождения соединений азота в сыром металле71.
Но возникает вопрос: почему нитриды встречаются не во всех предме-
тах, а только в некоторых? На основании изучения большого количества
древних изделий Е. Пясковский пришел к выводу, что наличие соедине-
ний азота в металле является характерной чертой железа, которое про-
изводили металлурги в свснтокшиском центре 72 . Если это так, то можно
предположить, что изделия, содержащие нитриды, сделаны из металла
этого центра, который снабжал железом или готовыми орудиями труда
население Европы, в том числе и Белорусское Подпепровье. Дальнейшее
изучение этих включений с использованием микрорснтгеноспектралыюго
метода, возможно, позволит выявить причины их происхождения73.

Рис. 52. Включения соединений азота (нитридов) в металле изделий: а— в ноже № 1,

600 X; б—в гвозде № 65, 200 X; в—в острие № 108, 200 X; г—в острие № 125, 200 X;
д—в ноже № 244, 450 X; е— в фибуле № 271, 500 X; а — электротравление, остальные
травлены ниталем
89
 Среди исследованных предметов, как и в других материалах74, встре-
чаются железные изделия, покрытые медью или бронзой. Например,
фибула № 271 из Чаплина. Наличие нитридов в металле, характер его
науглероженности, зернистость, а также внешняя форма свидетельству-
ют о близости этого экземпляра с кельтскими фибулами75. Можно пред-
положить, что для Чаплина отмеченная фибула является привозной.
Спектральный анализ оказал неоценимую услугу при решении вопро-
сов рудных источников цветного металла. Достаточно вспомнить работы
E. H. Черных76 и И. Р. Селимханова 77, чтобы убедиться в этом. Хотя и
здесь исследования осложнены тем, что некоторые химические примес-
ные элементы в момент восстановления металла из руды переходят в
металл и шлак в разных пропорциях и концентрациях, другие из- них
отшлаковываются, а иные — улетучиваются 78. Наши исследования же-
лезных изделий на микрозонде показали, что каждому химическому эле-
менту присущ свой коэффициент перехода из руды в металл и шлак.
По мнению большинства ученых 79, спектральный анализ не дает высо-
кой эффективности применительно к исследованию черных металлов
(в отличие от цветных), поскольку сырье для их получения (болотные
руды) распространено почти повсеместно, а не сконцентрировано в ка-
ких-то отдельных местах. К тому же состав примесей зависел от техно-
логических параметров конкретного металлургического цикла. В силу
указанных причин, а также в связи со значительной трудоемкостью при-
влечения большого количества материалов мы не смогли сделать
серьезную ставку на спектральный анализ для выяснения путей распро-
странения железных изделий от мест их производства. В наших иссле-
Т а б л и ц а 17
Результаты спектрального анализа железных изделий из Тайманова

90
дованиях спектральный анализ применялся в комплексе с металлогра-
фическим изучением предметов. Анализировались, как правило, те
находки, которые первым делом отличались при микроструктурном
изучении (необычная технология изготовления, наличие структур тер-
мообработки, выявление нитридов). В некоторых случаях данные метал-
лографического анализа были подкреплены результатами спектрального
исследования. Так, например, топор № 3 имеет черты не местного
производства не только в связи с наличием односторонней цементации
лезвия, но и по сравнению с более высоким содержанием меди в метал-
ле— 1,41% (табл. 17). В связи с тем что гамма примесных элементов в
термообработанных изделиях аналогична гамме примесей в основной
массе предметов, создалось убеждение в их местном производстве
(табл. 18).
Что же касается изделий, в которых выявлены включения соедине-
ний азота, то выбранные н а м и элементы-индикаторы не внесли опреде-
ленной ясности. В дальнейшем придется пересмотреть критерии их под-
бора. Повышенное содержание кремния и алюминия в готовых изделиях
91
(десятые доли процента) можно объяснить наличием их в исходном
металле, а хрома в некоторых образцах — попаданием окиси хрома при
полировке образцов, так как металл зачастую очень пористый. Не иск-
лючено наличие хрома как результат перехода этого элемента из руды
в металл при восстановлении в сыродутной печи. При более широком
применении спектрального анализа, использовании современных прибо-
ров, совершенствовании методики изучения древнего черного металла,
безусловно, будут получены интересные результаты. Гарантией успеха
являются работы Б. А. Колчина, А. К. Антейна и др.
Проведенные исследования массового археологического материала
показали, что ремесло кузнецов Белорусского Поднепровья в I тысяче-
летии н. э. характеризуется разнообразием и сложностью применяемой
технологии, которая могла быть доступна лишь профессионалам. По-
требности населения в железных орудиях труда обеспечивались в основ-
ном кузнечной обработкой черного металла, производившегося на месте.
Ассортимент железных и стальных изделий свидетельствует о многоот-
раслевом характере хозяйственной деятельности племен, проживавших
в этом регионе. Разнообразие применяемой технологии у однотипных
изделий указывает на общинный характер кузнечного ремесла на про-
тяжении исследуемого периода.
В конце I тысячелетия н. э. кузнечное дело приобретает типичные
древнерусские черты. Происходит дифференциация железоделательного
производства. Кузнецы освобождаются от побочных работ, связанных с
металлургией железа, литьем цветных металлов, приготовлением древес-
ного угля и т. п. Прослеживается качественный сдвиг, выражающийся в
росте числа изделий, в увеличении их ассортимента, совершенствовании
применяемой технологии, распространении новых технологических схем.
В связи с зарождением городов начинается разделение ремесла на го-
родское и сельское. В городском ремесле намечается специализация по
отдельным видам продукции. Некоторые кузнецы начинают работать на
рынок. По этой причине, видимо, совершенствование кузнечной техноло-
гии в некоторых случаях приводит к упрощению схем изготовления
предметов.
Сложные процессы, которые имели место при переходе кузнечного
дела от общинных форм к развитому ремеслу феодального общества,
приводят к изменению как общественной функции самого металлообра-
батывающего производства, так и социального положения кузнеца, пре-
вращая его из общинного ремесленника в товаропроизводителя.
Г л а в а IV

ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ МЕТАЛЛУРГИИ

И КУЗНЕЧНОЙ ОБРАБОТКИ ЖЕЛЕЗА
В БЕЛОРУССКОМ ПОДНЕПРОВЬЕ

По мнению большинства ученых, первые железные изделия были изго-

товлены из метеоритного металла, основным признаком которого явля-
ется повышенное содержание никеля (до 8,5%) и германия. Подобные
экземпляры встречаются исследователям1. В литературе есть данные,
что еще в начале XIX в. эскимосы Гренландии делали из метеоритного
железа небольшие вкладыши на манер кремневых микролитов, а затем
вставляли их в пазы деревянных или костяных рукояток 2.
Первые попытки получения железа из руд относят к III тысячелетию
до н. э.3 и связывают с процессами цветной металлургии, в ходе кото-
рых было возможно его восстановление в небольших количествах4.
Вначале железу не придавали технического значения и использовали
его как редкий металл для изготовления украшений и ритуальных пред-
метов 5 . Позже были выявлены -способности сплавов железа с углеро-
дом, обусловившие металлургию черных металлов в больших количест-
вах. Широкое применение железа явилось, по словам Ф. Энгельса,
содержанием второй технической революции и привело ко второму круп-
ному общественному разделению труда, к отделению ремесла от земле-
делия. «Железо сделало возможным полеводство на более крупных
площадях, расчистку под пашню широких лесных пространств; оно дало
ремесленнику орудия такой твердости и остроты, которым не мог проти-
востоять ни один камень, ни один из других известных тогда метал-
лов» 6.
Общеизвестно производство железа на Ближнем Востоке 7. Сущест-
вуют легенды о высокой прочности и твердости булата, секрет изготов-
ления которого до сих пор не разгадан, хотя этой проблемой занима-
лись выдающиеся ученые8. Народы Закавказья, если не самостоятельно
освоили технологию получения железа из руды, то благодаря наличию
контактов с государствами Передней Азии, что вероятнее всего, пере-
няли ее у хеттов, которые имели довольно крупные железоделательные
центры в Южном Причерноморье. Знакомство скифов с железом хоро-
шо прослежено по археологическим материалам, полученным не только
на приморских объектах, но и в Нижнем Поднепровье 9. Вскоре желез-
ные и стальные орудия труда были по достоинству оценены населением,
которое обитало севернее Скифии. Эти племена во время похода пер-
сидского царя Дария против скифов уже имели приличное вооружение
и военный потенциал, что побудило скифских военачальников вести пе-
реговоры с племенными вождями соседних народов об участии в войне
на стороне скифов 10.
Племена Белорусского Поднепровья занимали выгодную в отноше-
нии связей территорию. По Днепру они могли испытывать благотворное
93
влияние греческих городов Северного Причерноморья, а также и метро-
полии, где металлообработка достигла крупных масштабов. Достаточно
вспомнить, что, например, Пантикапей был крупнейшим железодела-
тельным центром Боспорского государства11. По Припяти непосредст-
венно или через посредство других племен осуществлялись контакты с
кельтским миром, обладавшим несколькими большими металлургиче-
скими центрами и высоким уровнем кузнечного дела.
Общеевропейский период освоения нового металла коснулся и Бело-
русского Поднепровья. К середине I тысячелетия н. э. железо в южных
районах полностью вытеснило бронзу и стало основным материалом
для изготовления орудий труда и оружия 12. Железо явилось основой
материальной культуры милоградских племен 13, а спустя некоторое
время заняло ведущее положение в хозяйственной деятельности племен
культур штрихованной керамики и днепро-двинской. Таким образом,
можно высказать предположение, что истоки металлургии железа в Бе-
лорусском Поднепровье имели южную локализацию при последующем
влиянии западноевропейского мастерства на развитие технологии куз-
нечной обработки железа.
Представляется, что на должном уровне рассмотреть этапы разви-
тия металлургии и металлообработки черных металлов можно будет
тогда, когда осуществится разработка методики независимой датиров-
ки железных находок техническими средствами. Для датировки криц и
шлаков типологический метод неприменим. Он малоэффективен и при
определении хронологии кузнечных изделий, найденных во фрагментах.
Стратиграфический метод также не позволяет проследить хронологиче-
скую картину. К тому же почти все памятники Белорусского Подне-
провья имеют напластования (нередко перемешанные) не одной, а не-
скольких археологических культур. Привлечение железных изделий из
закрытых комплексов — некрополей — при датировке с использованием
технологических признаков также рискованно, т а к как вещи из погре-
бений, побывавшие в кремационном костре, имеют сильно искаженную
структуру.
Упомянутый ранее факт выделения соединений азота в результате
низкотемпературного старения железа для разработки методики дати-
ровки заслуживает внимания. Но так как предметы, содержащие нит-
риды, на исследуемой территории имеются в небольшом количестве
(около 3 %) , нами была предпринята попытка найти другой критерий,
в основе которого лежит изменение кристаллической решетки древнего
железа в результате старения по сравнению с современным. Проведен-
ные на рентгеновском аппарате типа ДРОН исследования двух предме-
тов (наконечника копья № 114 к стрелы № 33) показали, что измене-
ния кристаллической решетки в металле этих предметов в сравнении с
современным железом Армко незначительны и их непросто использо-
вать в качестве критерия. Однако, несмотря па трудности и неудачи,
необходимо продолжать поиски критериев для разработки методики
установления датировки железных находок техническими средствами.
Чтобы определить уровень металлургической и кузнечной техники в
I тысячелетии н. э. на территории Белорусского Поднепровья и пред-
ставить динамику ее исторического развития, попытаемся дать резуль-
таты наших исследований на фоне аналогичного изучения древностей в
соседних регионах Европы, разделив археологические материалы с уче-
том технологических признаков, типологических и стратиграфических
данных на два больших этапа: с начала нашей эры до периода «вели-
94
 кого переселения народов» (I—V вв.) и раннесредневековый этап
(VI—Хвв.).
Первый этап характеризуется дальнейшим распространением же-
леза. Унаследованные с прошлых веков до нашей эры примитивные
сыродутные очаги-горны с очень низкой продуктивностью (по подсче-
там К. Беленина, около 0,1—0,3 кг железа за один цикл 14) хотя и
продолжают существовать, но постепенно вытесняются стационарными
земляными или наземными глинобитными печами с гораздо более вы-
соким выходом железа (до 15—20 кг). Этот процесс четче прослежива-
ется в Центральной Европе. Благодаря римской организации производ-
ства в металлургических центрах практиковалось восстановление же-
леза в группах печей, насчитывающих до 200 единиц в каждой. Причем
на территории этих объектов выявлены инструменты для дробления
руды 15, печи для ее прокаливания, устройства для выжигания угля,
склады руды, извести, т. е. своего рода комплексы. Производительность
одного такого комплекса достигала 1500—4000 кг железа 16.
Исследования Б. А. Колчина, В. И. Бидзили и других археологов
показывают, что с середины I тысячелетия н. э. и на территории Вос-
точной Европы основным видом домницы становится наземная шахто-
образная сыродутная печь объемом 0,15—0,25 м317. В среде поздне-
зарубинецких и раннеславянских племен зарождается внутриотраслевая
специализация в производстве железа, появляются металлургические
центры 18. Открытие поселка металлургов у села Лютеж Киевской об-
ласти 19 порождает надежду, что аналогичные объекты будут выявлены
н в Белорусском Поднепровье. При централизованной металлургии же-
леза на территории Украины исключалась необходимость повсеместной
добычи черного металла, поэтому среди известных свыше 200 заруби-
нецких поселений следы железоделательного производства обнаружены
только на девятнадцати20. В Белорусском Поднепровье следы метал-
лургия железа (шлак, остатки сыродутных печей) имеются почти на
каждом поселении, что говорит о децентрализованной добыче железа.
Судя по результатам металлографического исследования, основной
металлургический продукт в первой половине I тысячелетия н. э.— же-
лезо и сталь с неравномерным распределением и содержанием углеро-
да. Встречаются конкреции со структурами, характерными для белого,
а иногда и серого чугуна 21. Металл изученных криц и конкреций пори-
стый, загрязнен включениями шлака. Кстати, аналогичные черты ме-
талла выявлены в крицах из причерноморских древнегреческих горо-
дов и из древнерусских поселений22. Несмотря на трудности управле-
ния крично-рудным процессом, при котором качество металла, степень
и равномерность его науглероживания могли зависеть от случайных
факторов, металлурги умели получать качественный металл. Исклю-
чительно редкое обнаружение криц при раскопках говорит о строжай-
шей экономии железа, хотя, как отмечалось, выявление криц не будет
такой чрезвычайной редкостью, если этот вопрос постоянно иметь в
поле зрения при проведении археологических изысканий в будущем,
применяя современную поисковую аппаратуру или хотя бы магнит при
изучении кусков шлака. Получение новых материалов необходимо для
исследования широкого круга вопросов металлургии железа в этот
период.
При проведении процесса восстановления железа из руды хорошей
реактивностью обладает сосновый древесный уголь, который способст-
вует улучшению редукции железа в значительном пространстве шахты
95
сыродутной печи, в то время как, например, буковый уголь способст-
вует процессу восстановления непосредственно в зоне отверстий для
подачи дутья 23. Наши наблюдения показали, что металлурги в Бело-
русском Поднепровье, хотя и применяли лиственные породы деревьев
для углежжения, предпочтение отдавали сосновому углю. Об этом сви-
детельствуют отпечатки угля на кусках, а также небольшие частицы
соснового угля, вкрапленные в куски шлака.
На наш взгляд, металлургический процесс невозможно провести без
принудительной подачи дутья в сыродутную печь. Поэтому отсутствие в
археологических материалах первой половины I тысячелетия н. э. гли-
няных сопел не может служить доказательством того, что дутье не
применялось24. В дальнейшем необходимо шире проводить изучение
металлургических шлаков для определения технологических характе-
ристик сыродутного процесса 23. Сопоставление результатов исследова-
ния шлаков, оставленных мастерами различных археологических куль-
тур, будет способствовать решению и этнических вопросов.
Ранние железные изделия просты по конфигурации и малы по раз-
мерам. По этим признакам они аналогичны не только изделиям доскиф-
ского периода, но и некоторым скифским орудиям труда 26. Встреча-
ются биметаллические предметы, в которых лезвие железное, а руко-
ятка бронзовая (например, ножи из Чаплина, Липняков). Кузнецы не
всегда умеют отличить сталь от железа, в результате чего нередко ору-
дия труда делают из железа, а предметы украшения — из стали. Тех-
нология производства большинства продукции ограничивается пласти-
ческой обработкой металла и приданием предмету нужной формы при
помощи ковки. Заслуживает внимания мысль Р. Плейнера о том, что
для постижения азов кузнечной технологии милоградскими и заруби-
нецкими племенами достижения скифских кузнецов имели то же значе-
ние, что латенская цивилизация для Средней и Западной Европы. Ис-
следования Б. А. Шрамко, Л. А. Солнцева, Л. Д. Фомина и других по-
казали, что скифские мастера уже умели проводить цементацию, изго-
товляли трехполосные лезвия, применяли сложные схемы, напоминаю-
щие сварочный Дамаск27. Стали ли достоянием кузнецов милоградской
и зарубинецкой культур эти высокие технологические достижения юж-
ных соседей, или скифы, а затем сарматы держали их в секрете?
Г. А. Вознесенская, металлографически изучив 70 предметов, проис-
ходящих из раскопок могильников и поселений полесской, средне- и
верхнеднепровской групп зарубинецкой культуры, пришла к выводу,
что зарубинецкие кузнецы не использовали того многообразия прогрес-
сивных приемов обработки железа и стали, которые имели место в скиф-
скую эпоху и должны были служить основой для развития техники
обработки черного металла на этой территории и в последующее вре-
мя 28. Исследователю ни разу не удалось встретить в изделиях заруби-
нецкой культуры такого технологического приема, как сварка железа и
стали в одном изделии. Цементация также выявлена только в одном
серпе. Отсутствие термообработки предположительно объясняется ис-
пользованием малоуглеродистой стали, полученной непосредственно в
сыродутных печах. Возможно, в дальнейшем при проведении более
широких исследований эти выводы будут корректироваться. Трудно се-
бе представить, чтобы существовали действенные меры, способные
полностью исключить диффузию технологических знаний, которыми
обладали кузнецы Скифии, в соседние земли.
В материалах из Чаплина есть не только цельножелезные ножи, а
96
также другие предметы, сделанные по самой примитивной технологии.
Среди кузнечной продукции выявлены и высококачественные трехпо-
лосные ножи. Вслед за Г. А. Вознесенской мы склонны названные
изделия считать древнерусскими, так как в Чаплине встречаются мате-
риалы и этого периода. Известно, что трехполосная технологическая
схема в древней Руси применялась очень широко. Однако нельзя пол-
ностью отрицать того, что трехполосная схема не была известна куз-
нецам позднего этапа зарубинецкой культуры. Ведь в синхронных ма-
териалах соседней черняховской культуры эта схема обнаружена (ножи
из поселения и могильника Журавка, ножницы из поселения Кринич-
ки 2 9 ). Внимательное изучение затронутого вопроса с привлечением пас-
портных данных чаплинской коллекции свидетельствует, что нож № 261
по глубине залегания в культурном слое городища (0,65 м) при четкой
стратиграфии мог быть отнесен к зарубинецкому времени, но наличие
в его лезвии структуры, характерной для высокого уровня технологии,
требует определенной осторожности. Трехполосный нож № 264 со
стальной закаленной средней пластиной найден на территории заруби-
нецкого могильника на дне ямы (погребальной?). Если бы он наверня-
ка был найден в погребении, то можно было бы говорить о применении
сложной технологической схемы зарубинецкими мастерами. Однако есть
опасение, что эта яма была хозяйственной и относилась к древнерусско-
му селищу, занимавшему территорию могильника позднее. Все это еще
раз подчеркивает трудности датировки железных предметов из много-
слойных археологических памятников даже при наличии результатов
структурного анализа этих вещей. Поэтому вопрос о времени первона-
чального использования кузнецами Белорусского Поднепровья трехпо-
лосных и других сложных технологических схем следует оставить пока
открытым.
Результаты металлографического исследования материалов из Абид-
ни позволяют констатировать наличие в позднезарубинецком ремесле
вполне приличной техники. Хотя в Абидне отсутствуют изделия из
псевдопакетного металла и редко наблюдается сварка, это, на наш
взгляд, не следует объяснять низким уровнем мастерства местных куз-
нецов, а скорее всего фактом наличия у них сравнительно массивных и
и качественных криц. Применение мастерами локальной цементации и
закалки (термообработан каждый четвертый предмет) говорит о вы-
соком качестве местной продукции, на которой, видимо, лежит отпеча-
ток благотворного влияния кузнечной техники черняховской культуры.
Ведь у них сварка как основа технологической схемы изделия приме-
нялась редко, а закалке подвергалось большинство стальных предме-
тов 30. Кельты же в совершенстве владели всеми приемами кузнечного
дела. Они даже знали и применяли наварку стальных рабочих частей
на железную основу изделий. Эта схема в Белорусском Поднепровье
получила распространение только в древнерусский период.
На селище Тайманово широко использовалось пакетирование сырья
при подготовке металла для производства ответственных орудий труда.
Например, все найденные на селище лезвия топоров имеют многослой-
ную псевдопакетную структуру. Этот технологический прием позволял
из небольших криц малоуглеродистой структуры изготовлять массив-
ные орудия труда с повышенными эксплуатационными свойствами.
Многослойная структура встречена не только в топорах, но и в неко-
торых ножах, серпах и других предметах повседневного обихода (брит-
вах, молотках), а также во фрагментах изделий неопределенного на-
97
значения. Как и в Чаплине, Абидне, Липняках, так и в Тайманове
местные кузнецы применяли технологию локальной цементации рабо-
чих частей орудий труда. Даже если допустить, что науглероженные
рабочие части предметов не результат цементации, а умелое использо-
вание первичного науглероживания металла в сыродутной печи, то и
это делает честь мастерам первой половины I тысячелетия н. э., потому
что изделия (особенно термообработанные) обладали повышенными
качествами. Правда, закалка в данный период в Тайманове использо-
валась реже, чем в Абидне, где термообработке иногда сопутствовал
отпуск для снятия напряженных состояний в .металле.
В северных районах Белорусского Поднепровья на раннем этапе
редко встречается псевдопакетирование, а при изготовлении более круп-
ных орудий труда применялась сварка внахлестку, т. е. последователь-
ное соединение внакладку концов двух или более прокованных криц
для получения заготовок нужной длины. Этот технологический прием,
выявленный в изделиях культур штрихованной керамики и днепро-двин-
ской, несомненно свидетельствует о малой массе исходных криц, полу-
чаемых местными металлургами, и невысоком уровне кузнечной техни-
ки. Такой способ сварки выявлен нами в серпах № 299 и 305 из поселе-
ний Боровно и Барсуки. Редко применялась цементация и закалка.
Большинство предметов изготовлено из металла ферритной структуры
иногда с незначительным и неравномерным распределением углерода
без дополнительных технологических приемов. Это относится и к ножам
из Василихи (Ревячки), и к серпам из Городища и Барсуков, и к нако-
нечнику копья из Оздятич, а также ко многим другим изделиям. Если
сравнить изученные изделия с аналогичными синхронными предметами
соседних районов Прибалтики, то можно сделать предварительный вы-
вод, что кузнечной продукции с территории Литвы и Латвии был при-
сущ более высокий технологический уровень. Вполне возможно, что
после широкого исследования металлообработки в данном регионе с
привлечением для анализа большого количества железных предметов
культур штрихованной керамики и днепро-двинской эти выводы будут
уточнены или пересмотрены. Пока также трудно говорить о связях и
взаимовлияниях мастеров названных археологических культур со
своими соседями.
Как ни просты и несовершенны железные орудия труда первой по-
ловины I тысячелетия н. э., изготовление их требовало довольно высо-
кого уровня знаний металлургической и кузнечной технологии. В от-
личие от бронзолитейного дела, здесь особенно трудоемкими были опе-
рации подготовки металла для изготовления ответственных орудий
труда. Главное место среди этих операций занимают горячая ковка и
пакетирование сырья, вызванное низкой плотностью и массой кричного
металла.
Не исключено, что в результате торговых, культурных и экономиче-
ских связей на территорию Белорусского Поднепровья могла попадать
продукция в виде металла или готовых изделий из крупных центров,
расположенных на значительном расстоянии от исследуемого региона.
Установлено, что около 70% предметов, находившихся в употреблении
населения пшеворской культуры в первых веках нашей эры, произведе-
ны в свентокшиском металлургическом центре. Часть изделий этот
центр, несомненно, поставлял населению других культур. Отдельные
экземпляры попадали и на изучаемую территорию. Об этом можно су-
дить по предметам, в которых выявлены характерные черты свентокши-
98
ского металла — нитриды. Ведь включения соединений азота в подав-
ляющей массе железной продукции отсутствуют. Наличие указанных
включений в более поздних предметах, бытовавших в то время, когда
свентокшиский центр уже не функционировал, можно попытаться объ-
яснить использованием одной и той же исходной руды, разрабатывае-
мой даже и в позднем средневековье.
Связи e западными племенами усматриваются также в распростра-
нении латенских (кельтских) фибул, которые выявлены в Абидне, Тай-
манове, Чаплине и других поселениях, в наличии топоров-кельтов пред-
положительно местного производства,31однако изготовленных по образ-
цам, характерным для западных культур .
Если в Центральной Европе в период «великого переселения наро-
дов» (V—VI вв. н. э.) произошла полная перемена качества металла и
технологии изготовления орудий труда, в корне изменилась организа-
ция производства железа, то в Белорусском Поднепровье не наблюда-
ется такой четко выраженной картины. Однако, сравнивая наиболее
широко распространенные и функционально неограниченные формы не-
которых предметов (например, кресал), можно заметить их существен-
ное изменение. Другие изделия (латенские фибулы) вообще исчезают
из употребления. В этот период и, по мнению Б. А. Колчина, не позд-
нее VII в. произошел переход к более продуктивным наземным сыро-
дутным печам для восстановления железа из руды. В период раннего
средневековья, в последних веках I тысячелетия н. э., появляются но-
вые металлургические объекты — полуземлянки с расположенными в
них глиняными шахтными сыродутными печами (см. рис. 7 — реконст-
рукцию Б. А. Колчина). В эпоху разложения первобытнообщинного
строя происходит дальнейшее отделение ремесла от земледелия, укреп-
ляется самостоятельность отдельных отраслей производства, которые,
однако, не порывают связей с общинными формами хозяйства.
В период VII—X вв. в Белорусском Поднепровье произошли пози-
тивные изменения как в количественном, так и качественном отноше-
нии. Металлурги научились лучше управлять процессом восстановления
железа из руды, увеличилась масса криц (например, болванки из го-
родища Банцеровщина). Наиболее опытные мастера могли получать в
зависимости от надобности железо или сталь 32. Если в VI—VIII вв.
прогресс в железоделательном производстве был не очень значителен
(исследователи отмечают даже периоды застоя), то в IX—X вв. про-
слеживается качественный сдвиг, выражающийся в увеличении диа-
метра сыродутных печей до 1 м, что вызвано потребностью населения
в железе и стали. Древнерусские сыродутные печи достигают объема
в 0,3—0,45 м3 и, рассчитанные на длительную эксплуатацию, являются
стационарными сооружениями с мощным искусственным дутьем33.
В кузнечном деле этот прогресс выражается в увеличении размеров
орудий труда, росте их числа, совершенствовании применяемой техно-
логии, распространении по всей территории Белорусского Поднепровья
сложных технологических схем с профессионально обоснованным ис-
пользованием железа и стали при учете функциональных особенностей
изделий. В северных районах на смену старым появляются новые типы
серпов, причины возникновения которых следует искать «не только и ие
столько в усовершенствовании технологии металлургического производ-
ства, позволившей производить относительно крупные железные изде-
лия, а в развитии самого сельского хозяйства» 34. Широкое применение
находит здесь пакетирование сырья при изготовлении ножей, серпов,
99
 наконечников копий и других разнообразных предметов (Тайманово,
Копысь, Василиха (Ревячка) и другие поселения). Кузнецы лучше
знают заготовку и дифференциально используют ее науглероженные
части, пуская их на рабочие кромки изделий. К концу исследуемого пе-
риода на всей территории Поднепровья кузнецы часто практикуют
трехполосную схему, пытаются использовать при изготовлении ножей
некоторые элементы технологии сварного сложноузорчатого Дамаска.
Появляется новый технологический прием — наварка стальных лезвий
на железную основу изделий, который исключает необходимость про-
ведения локальной цементации орудий труда. Это одна из главных
причин редкого применения вторичного науглероживания в данный пе-
риод. Чаще использовалась термообработка стальных изделий, трех-
полосных предметов, а также орудий труда с наваренными стальными
рабочими частями (Чаплин, Тайманово и др.). Хотя при анализе вы-
явлены одиночные экземпляры с наваренными на железную основу
железными же лезвиями (по ошибке вместо стальных), следует заме-
тить, что мастера дифференцированно подходили к подбору металла в
зависимости от его функционального назначения. Качество металла р а -
бочих частей предметов, как правило, всегда выше, чем в тех местах,
где можно употребить низкосортное железо.
В категории второстепенных кузнечных поковок (гвозди, острия,
проколки, шилья и т. п.) мастера допускали применение металла худ-
шего качества, небрежную ковку, не использовали при их производстве
сложных технологических операций. Таким образом, в конце I тысяче-
летия н. э. были заложены основы кузнечной обработки железа и стали,
которая достигает высокой степени развития в древнерусский период
и доживает в среде сельских кузнецов до наших дней. Способ паяния
железа не был известен кузнецам Белорусского Поднепровья в иссле-
дуемый период, а стал использоваться несколько позже 35.
Характеризуя в целом металлургию железа и производство из него
орудий труда на протяжении I тысячелетия н. э. в Белорусском Подне-
провье на основе полученных данных, следует отметить, что в своей
массе они не являются продукцией отдельных металлургических и ме-
таллообрабатывающих центров, изделия которых наверняка обладали
бы целым комплексом устойчивых признаков, выделяющих их из общей
массы предметов данной культурно-исторической общности. Надо ука-
зать на отсутствие стандарта и определенных технологических схем
даже для одного наиболее распространенного вида кузнечной продук-
ции — ножей. Здесь, видимо, следует сделать исключение группе древ-
нерусских трехполосных ножей, которые как по типологическим призна-
кам, так и по результатам структурного анализа можно считать про-
дукцией одной металлообрабатывающей мастерской. На многих
поселениях имеются цельножелезные, цельностальные, псевдопакетные,
цементированные и термообработанные ножи.
Как и в других археологических культурах, ножи в обиходе местно-
го населения были самым многочисленным видом орудий труда. Так,
например, в закрытых комплексах салтовской культуры они выявлены
не только в захоронениях взрослых, но и в детских погребениях 36. Боль-
шинство ножей, как это наблюдалось у скифов 37, было универсальным
инструментом, способствовавшим выполнению различных работ. Однако
форма и размеры отдельных экземпляров свидетельствуют о том, что
имелось некоторое разделение этих предметов с учетом специализации
и предназначения их для отдельных видов работ (обработка дерева,
100
кости, кожи и т. п.). Трудно сказать, использовались ли ножи в качест-
ве оружия (к боевым ножам обычно относят только крупные экземпля-
ры, а таковых в наших материалах очень мало), но необходимо отме-
тить, что, хотя «оружейное производство с глубокой древности всегда
находилось на передовом рубеже наиболее высоких технических и на-
учных достижений» 38, на материалах I тысячелетия н. э. мы пришли к
выводу: наиболее сложные технологические схемы в Белорусском По-
днепровье применены не к предметам вооружения, а к ножам, т. е. к
самой массовой категории кузнечной продукции.
Металлографические исследования позволили установить, что 49%
изученных нами изделий были сделаны из железа, а 44% — из стали.
Сваренные железно-стальные комбинированные предметы составляют
только около 7%, но в категории ножей — свыше 26%. В группе сталь-
ных предметов 37% составляют поковки с неравномерным распреде-
лением углерода в металле. Можно выделить памятники, отличающиеся
особенностями кузнечной продукции. К ним в первую очередь следует
отнести Абидню. Если на всех поселениях количество термообрабо-
танных изделий составляет всего лишь 10%, то на селище Абидня — 25.
Из мягкого металла на этом поселении изготовлено только 12,5% пред-
метов, а остальные сделаны из сырцовой стали или из железа, но с
последующей цементацией изделия.
Можно уверенно говорить о поступательном движении прогресса в
металлургии и кузнечной обработке железа по линии рационализации
продукции. Однако, как это имело место еще в бронзовом веке 39, в ис-
следуемое время резкие взлеты наверняка чередовались с периодами
упадка и регресса. Они были обусловлены не столько частными техни-
ческими, сколько общими социально-экономическими и культурными
причинами и обстоятельствами общественного развития в истории пле-
мен Белорусского Поднепровья. Эволюция местной металлообработки
заключалась в постепенном переходе от простых технических приемов
к сложным технологическим схемам. Ее развитие в I тысячелетии н. э.
на европейском фоне иллюстрирует табл. 19, которая составлена на ос-
нове результатов исследований Б. А. Колчина, Б. А. Шрамко, А. К- Ан-
тейна, В. Д. Гопака, И. А. Станкуса, Г. А. Вознесенской, Л. С. Хомуто-
вой, Е. Пясковского, Р. Плейнера и других, а также автора работы.
На современном этапе исследований трудно осветить вопрос о том,
какие навыки и элементы технологии металлообработки кузнецы позд-
него этапа переняли у мастеров предшествующих археологических
культур, хотя отрицать преемственность в области опыта и достижений
нельзя, потому что залогом ее является общность территории, сравни-
тельная близость технологических приемов в кузнечном деле.
Локальные особенности обработки железа могли быть вызваны на-
личием у каждого ремесленника своих секретов добычи и подготовки
металла, изготовления качественных орудий труда. Разглашение их в
известной мере было невыгодно самому мастеру, но могло иметь запрет
и со стороны племенных вождей. Однако рабочая площадка, где нахо-
дилась сыродутная печь, и кузница были открыты и для земляка, и для
чужеземца. Любой мог зайти «в кузницу посмотреть, как куют железо,
и дивился искусству кузнеца»40. Ведь не всякий секрет можно было
уловить визуально. Для постижения тонкостей кузнечного дела необхо-
димо было длительное время поработать с мастером в качестве подруч-
ного.
Археологические материалы из Белорусского Поднепровья позволя-
101
 Т а б л и ц а 19
Распространение технологических схем изготовления кузнечных изделий
в I тысячелетии н.э. на территории Белорусского Поднепровья
(данные по другим культурам приведены для сравнения)

ют предположить отсутствие дифференциации в металлургическом,

кузнечном, а нередко и бронзолитейном деле, косвенным свидетельст-
вом чего может служить факт обнаружения в одних комплексах следов
обработки и железа, и бронзы. Особенно это характерно для раннего
этапа, когда производились биметаллические орудия труда и оружие.
Это говорит в пользу того, что в изучаемый период мастера были уни-
версалами. Они умели сами выжечь уголь, сделать из глины домницу,
изготовить необходимый инвентарь и инструменты, которые полностью
соответствовали технологии металлообработки. На протяжении всего
изучаемого периода металлургия тяготела к рудным месторождениям,
102
поэтому трудно согласиться с мнением, что в некоторых регионах пере-
рабатывали руды, завозившиеся издалека. Рациональнее было транс-
портировать восстановленный металл в виде криц, чем перевозить ру-
ду, в которой большую часть веса составляет пустая порода.
Некоторые исследователи считают, что в древности добычей и обра-
боткой железа занимались отдельные семьи. На этот счет имеются и
этнографические материалы из некоторых стран мира. Для нашей тер-
ритории А. Н. Лявданский и К. М. Поликарпович в доказательство та-
кого предположения приводили факт неравномерного распределения
рудных залежей и как следствие этого отсутствие на ряде городищ
железных шлаков и других находок, связанных с металлургией и обра-
боткой железа 41 . На наш взгляд, члены семьи могли выполнять только
подсобные работы, а основная роль принадлежала мастерам, которые
в силу специфики и сложности своего ремесла первыми выделились из
родовых коллективов и обслуживали нужды своей, а нередко и сосед-
них общин.
Металлург-кузнец был уважаемым человеком в среде своих едино-
племенников. Для своего времени он был не только ремесленником, но
и исследователем, и экспериментатором. Это не значит, что все кузнецы
обладали высоким уровнем мастерства, что все они экспериментирова-
ли. Однако среди них были выдающиеся специалисты. Геродот приво-
дит пример высокой изобретательности древнего кузнеца. Когда после
девятимесячной осады города Барки в Ливии персы стали делать тай-
ные подкопы под городскую стену, то местный кузнец смог легко их об-
наружить при помощи обитого медью щита. Обходя с внутренней сто-
роны стены, кузнец прикладывал его к земле и по специфическому зву-
чанию медной обшивки довольно точно определял место подкопа42.
Среди предметов из Поднепровья встречаются экземпляры, являющие-
ся продуктами экспериментаторской деятельности кузнецов. К ним, ви-
димо, можно отнести нож № 31, так как в нем приварено и закалено не
только стальное лезвие, но и стальная спинка, хотя это не вызывалось
эксплуатационными особенностями данного орудия труда.
Несомненно, межплеменные связи предопределяли некоторый товар-
ный обмен. Подтверждением этой мысли является факт производства
на всех этапах железного века в Белорусском Поднепровье множества
изделий из цветных металлов, преимущественно из бронзы. Но руд для
ее выплавки не было. Значит, бронзу приобретали у других племен,
предлагая взамен другие товары, среди которых, возможно, было и
железо в виде криц или полуфабрикатов. Можно предполагать обмен
сырьем и готовыми изделиями между ремесленниками разных племен.
Исследования на микроанализаторе трехполосных древнерусских ножей
позволяют утверждать, что в конце I тысячелетия н. э. кузнецы Подне-
провья использовали для производства своей продукции не только ме-
талл, восстановленный из местных руд, но нередко в пакет помещали
привозную сталь. Причем есть основания считать, что качественная
сталь в Белорусское Поднепровье поступала из нескольких производст-
венных центров. Металл одного из них отличался от местного повышен-
ным содержанием никеля (до 0,3%), а другого — концентрацией мар-
ганца (0,14—0,32%).
На данном этапе исследований нельзя уверенно локализовать ме-
таллургические центры, в которых производилась сталь с таким замет-
ным содержанием никеля и марганца. Эти химические элементы оказа-
лись в металле не в результате внесения в шихту специальных приса-
103
док. Они наверняка уже были в исходной руде. Вполне возможно, что
эта сталь является продукцией древнерусских центров. Результаты
спектрального анализа, проведенного Б. А. Колчиным, показывают, что
большинство предметов из Гнездовских курганов близ Смоленска со-
держат в металле никель. В наконечнике копья его 0,17%, а в нако-
нечнике стрелы даже 0,6%. Повышенное содержание никеля и м а р г а н -
ца (до 0,17%) выявлено в одном изделии из кургана у д. Заужелье
Речицкого р-на 43. К сожалению, данные качественного спектрального
анализа, проводившегося другими исследователями древнерусского ме-
талла, почти не пригодны для решения поднятой проблемы. Спектро-
скопическое изучение А. К. Антейном железных криц и готовых изделии
из территории Латвии позволило установить, что местный металл не
содержит примесей ни одного легирующего элемента, а предметы с по-
вышенной концентрацией никеля предположительно поступали с остро-
ва Готланд 44. Не исключено поступление стальных полуфабрикатов из
этого центра и на территорию Белорусского Поднепровья. Металл с по-
вышенным содержанием никеля мог завозиться из отдельных районов
Чехословакии, где имеются залежи руд с концентрацией 0,5—1% ни-
келя, который при восстановлении почти весь переходил в металл 45.
Однако в металле указанного региона (Западная Моравия, отроги Ма-
лых Карпат), за редким исключением, отсутствует марганец. Пока
трудно сказать, где производился металл с примесью этого химического
элемента.
Вопрос об этнической принадлежности населения археологических
культур первой половины I тысячелетия н. э. в Белорусском Подне-
провье, металлургия и кузнечная обработка железа которых были
предметом нашего исследования, в научной литературе до сих пор оста-
ется спорным (П. Н. Третьяков, Ю. В. Кухаренко, В. В. Седов и др.).
При решении этой проблемы белорусские археологи также пришли к
противоположным выводам. Л. Д. Поболь считает древности железно-
го века в Белорусском Поднепровье славянскими. По его мнению, зару-
бинецкая культура, сложившаяся на местной милоградско-подгорцев-
ской основе с элементами культур скифов и кельтов, в поздний период
имеет черты общности с археологическими материалами памятников
второй половины I тысячелетия н. э., которые обнаруживают определен-
ную связь с Киевской Русью 46. А. Г. Митрофанов полагает доказанным,
что культуры днепро-двинская и штрихованной керамики оставлены
племенами восточнобалтской группы, так как ареалы их обитания пол-
ностью совпадают с теми областями, в которых распространена массо-
вая восточнобалтская гидронимия47. В отношении зарубинецкой куль-
туры он поддерживает точку зрения В. В. Седова 48, который связывает
ее с западными балтами. Что же касается культуры типа верхнего слоя
Банцеровщины, то, по мнению исследователя, одинаковый характер
поселений, единый погребальный обряд, преобладание над всеми други-
ми типами керамики одинаковых по форме и пропорциям слабопрофи-
лированных и тюльпановидных сосудов позволяют рассматривать архе-
ологический материал второй половины I тысячелетия н. э. принадле-
жащим одной восточнобалтской общности. Процесс ассимиляции
балтов славянами на исследуемой территории, по А. Г. Митрофанову,
завершился только в IX—X вв.49.
Результаты наших исследований на данном этапе также не могут
внести ясность в этот сложный вопрос. Сравнивая уровень кузнечной
техники, сопоставляя (насколько это возможно) применение в различ-
104
ных районах в соответствующие периоды тех или иных технологических
схем на территории Белорусского Поднепровья и соседних регионах
Украины, Прибалтики, России, в дальнейшем можно будет сделать оп-
ределенные выводы. Пока следует отметить только редкое применение
на исследуемой территории цементации, хотя этот технологический
прием был известен в первой половине I тысячелетия н. э. прибалтий-
ским кузнецам, а в раннем средневековье довольно широко использо-
вался славянскими мастерами на территории Польши 50. В наших мате-
риалах встречается, как правило, локальная цементация, а классиче-
ский вид химико-термической обработки пока не обнаружен. Возможно,
что это местная особенность металлообработки железа. Известно, что
технологические свойства в качестве культурно-хронологических кри-
териев обладают некоторыми исключительными достоинствами51. Их
характерные черты необходимо учитывать при анализе массового архе-
ологического материала.
Кем бы ни было население Белорусского Поднепровья в I тысяче-
летии н. э. в этническом отношении, в его идеологии до принятия хри-
стианства вряд ли была огромная разница в межплеменном плане. Не-
сомненно, и славяне, и балты были язычниками и обожествляли силы
и явления природы. Эти верования, как правильно отмечает В. П. Дар-
кевич, распространенные чрезвычайно широко и охватывающие все
населенные континенты, могут служить прекрасным примером единства
мышления и культуры человечества52. Отсутствие на раннем этапе
местных письменных источников не позволяет проследить процесс от-
ражения в мышлении населения или отдельных его представителей по-
следствий знакомства человека с физическими свойствами железных
орудий труда. Как показала работа Г. Е. Арешяна53, такой анализ
способствовал бы получению дополнительных данных о развитии тех-
нологии металлообработки черных металлов. Лишь древнерусские ли-
тературные произведения дают нам убедительное подтверждение того,
что их авторы хорошо знакомы с металлургическим и кузнечным делом,
которое достигло сравнительно высокого уровня развития.
У поднепровских племен, языческие верования которых были пред-
метом специальных исследований 54, были свои культовые объекты. По
мнению О. Н. Мельниковской, Горошковское городище было «не только
жилым поселком, но и одним из культовых центров» 55. Сложился це-
лый ряд обрядов, связанных с почитанием топоров и молотов, которые
якобы могли защитить от молнии 56. Отсюда можно заключить, что ме-
таллург-кузнец как изготовитель этих вещей пользовался уважением
среди единоплеменников подобно тому, как бог-кузнец Гефест у древ-
них греков 57. По причине сложности металлургического процесса и са-
ми мастера не всегда были уверены в благоприятном исходе крично-
рудного цикла. Это принуждало их обставлять свое дело различными
религиозными и магическими запретами и обрядами. Некоторое пред-
ставление о них помогают составить этнографические материалы Афри-
ки. У отдельных племен особенно красочны ритуалы, сопровождающие
подготовку и проведение металлургических работ. Заготовка дров для
углежжения, выбор места для постройки сыродутной печи производи-
лись только после совершения сложных обрядов. Заклинались топоры
перед рубкой дров, возносились молитвы к предкам с просьбой о по-
мощи. Если в работах участвовала вся семья, к выполнению отдельных
операций не допускался тот, кто нарушил существующие запреты, чья
жена вела себя недостойно и т. п.58 С культом солнца у кузнецов был
105
тесно связан культ огня, однако это было не рабское, а благоговейное
почитание физического явления, с которым мастер повседневно имел
дело и без которого был бы не в силах ни получить железо, ни его об-
работать.
Представления о небесном происхождении железа и железных ору-
дий труда и оружия нашли отражение в легенде из Ипатьевской ле-
тописи, где говорится, что в царствование Сварога «упали с небес
клещи, начали ковать оружие, а до того билися камнем и палицами» 59.
В этой легенде, вероятно, нашли отражение факт первоначального ис-
пользования метеоритного железа и относительная таинственность чер-
ной металлургии для древнего человека.
Наряду с русской и украинской белорусская христианская мифоло-
гия сохранила воспоминания о божественной паре кузнецов Козьме и
Демьяне, которые иногда сливаются в единое божество Козьмодемьяна.
В представлениях древних людей Козьма и Демьян являлись кузнеца-
ми и пахарями, так как они находились в почитании великого народа-
земледельца. В белорусских старинных песнях также поется о том, что
Козьма и Демьян не только куют серпы и плуги, но и сами пашут и ко-
сят сено. Эти легенды реально отражают трудовую деятельность масте-
ров, которые, занимаясь изготовлением орудий труда для своей общи-
ны, не порывают с земледелием. В ходе сельскохозяйственных работ
кузнецы имели возможность испытывать рабочие качества своих изде-
лий и совершенствовать технологию их изготовления.
В последние века изучаемого периода кузнечная обработка железа
приобретает свойственные для древнерусского ремесла черты и с воз-
никновением и ростом городов превращает общинного мастера в това-
ропроизводителя. Однако даже городские кузнецы в феодальный пе-
риод не всегда порывали с земледелием, о чем свидетельствуют архив-
ные документы той поры. Что касается сельских кузнецов, то они и в
XX в. наряду со своей ремесленной деятельностью занимались обработ-
кой земли. Поэтому можно с уверенностью говорить о том, что в
I тысячелетии н. э. металлургическое и кузнечное дело было тесно свя-
зано с земледелием и скотоводством, а это соответственно определяло
социальное положение мастеров. Интенсивное развитие кузнечного ре-
месла в IX—X вв. предопределило не только постепенное отделение его
от земледелия, но и дифференциацию на отрасли, внутри которых затем
произошел процесс узкой специализации мастеров по производству
оружия и отдельных видов орудий труда.
Недостаточность материалов не позволяет осветить вопрос органи-
зации кузнечного ремесла в зарождающихся древнерусских городах Бе-
лорусского Поднепровья. В дальнейшем его развитии важную роль
сыграли экономические, торговые и административные центры Киев-
ской Руси.
Изученные материалы показывают, что к концу I тысячелетия н. э.
металлообрабатывающее ремесло достигло высокого технического
уровня. Оно освоило все приемы и способы обработки железа, приме-
нявшиеся в Европе.
 ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Комплексные исследования массового археологического материала по-

казали, что в I тысячелетии н. э. население Белорусского Поднепровья
широко использовало черный металл для производства орудий труда и
оружия. На раннем этапе металлургия железа осуществлялась в при-
митивных горнах с низкой производительностью: вес восстановленного
за один цикл металла составлял сотни граммов. В период «великого
переселения народов» произошел постепенный переход к шахтным гли-
няным печам, которые размещались как на открытых площадках, так
и в специально возведенных постройках. В эпоху Киевской Руси произ-
водительность шахтных сыродутных печей достигла 2—5 кг металла.
На протяжении исследуемого периода для получения железа использо-
вались местные болотные руды с невысоким содержанием этого хими-
ческого элемента. В качестве топлива применялся древесный уголь.
Для углежжения употреблялись дрова хвойных и лиственных пород де-
ревьев, однако предпочтение отдавалось сосновому углю. Учитывая
относительную сложность технологии углежжения, можно полагать, что
эту работу выполняли только специалисты.
Древние металлурги в большинстве случаев были мастерами-уни-
версалами. Они сами строили домницу, занимались заготовкой и обо-
гащением руды, осуществляли контроль за качеством работ, если от-
дельные операции выполняли помощники. Однако из-за сложностей
протекания восстановительного процесса металлургам не всегда удава-
лось управлять им, поэтому качество кричного металла порой зависело
от случайных факторов. Некоторые крицы сильно загрязнены включе-
ниями шлака, имеют значительную пористость (до 16,4%), неравномер-
ную концентрацию углерода (от 0 до 2%, а в бракованных конкрециях
и более) и других примесных химических элементов. Но наличие ка-
чественных криц свидетельствует о высоком мастерстве их производи-
телей, обладавших профессиональным знанием металлургической тех-
нологии и обеспечивавших потребности местного населения в металле.
Контрольные расплавления кусков шлака из разных зон сыродутной
печи с фиксацией температур, при которых шлак становится текучим,
позволили установить, что температурный режим домниц не превышал
1350 °С. Плавки железа не происходило. Восстановленные в результате
химической реакции частицы металла спекались в зоне максимальных
температур сыродутной печи в более или менее монолитную массу.
Изучение криц на оптических и электронных микроскопах, а также
аналогичные исследования конкреций и частиц железа, «законсерви-
рованных» в кусках шлака, склоняют к мысли, что процесс образова-
ния исходного металла близок к процессу свободного спекания в по-
рошковой металлургии. Конечный продукт металлургии — железо и
сталь с неравномерным распределением углерода. Нет основания гово-
107
рить о дополнительной цементации криц и полуфабрикатов для приго-
товления из железа стали.
Основным способом подготовки металла и изготовления орудий тру-
да была горячая ручная свободная ковка. Для производства ответст-
венных предметов (топоров, ножей, серпов) сырье нередко подверга-
лось специальной обработке (псевдопакетированию), сочетавшей ковку
со сваркой. Этот прием применялся на протяжении всего исследуемого
периода. В конце I тысячелетия н. э. широкое распространение в куз-
нечном деле получил истинный пакет при изготовлении трехполосных
ножей, в которых сталь всегда выходит на рабочую часть изделия.
Причем, как показали результаты исследований на микрозонде, в па-
кете иногда сочетались железо местного производства и привозная
сталь. К сожалению, позже эта замечательная технологическая схема
вытесняется упрощенным приемом наваривания стальной рабочей ча-
сти на железную основу лезвия. Кузнецы знали локальную цемента-
цию, закалку в холодной воде и мягких средах.
На раннем этапе, племена Белорусского Поднепровья обладали раз-
личным уровнем обработки железа. Простые технологические схемы,
которые применяли кузнецы культур штрихованной керамики и днепро-
двинской (например, сваривание внахлестку), не встречены в изделиях
с памятников зарубинецкой культуры. Не всегда в равной степени м а -
стера близлежащих поселений применяли те или иные технологические
операции. На протяжении изучаемого периода наблюдается постепенное
развитие и совершенствование кузнечной техники. Оно усматривается в
дифференцированном использовании железа и стали в зависимости от
назначения изготавливаемого изделия, в переходе от простых к более
сложным схемам, в применении термообработки гораздо большего ко-
личества стальных предметов, в использовании специальных кузнечных
приспособлений и инструментов. С образованием древнерусского госу-
дарства происходит нивелировка уровня металлообработки на всей
территории исследуемого региона. Создаются предпосылки для образо-
вания специализированных центров, продукция которых отличалась
качеством железа и стали, а также типологическими и технологически-
ми признаками.
На протяжении I тысячелетия н. э., как об этом свидетельствует
комплекс технологических характеристик, на всех этапах развития куз-
нечного дела у поднепровских племен железообработка была профес-
сиональной. До эпохи Киевской Руси мастера, на наш взгляд, совме-
щали в одном лице металлурга и кузнеца. Металлургия и обработка
железа имели черты общинного ремесла. Уровень техники зависел в
известной степени и от социального положения металлургов-кузнецов,
которые одновременно занимались и земледелием. В период формиро-
вания классового общества и появления городов кузнечное дело посте-
пенно отделяется от сельского хозяйства, а также и от металлодобычи.
На основании проведенных исследований можно сказать, что Белорус-
ское Поднепровье не было в стороне от общеевропейских процессов раз-
вития железообрабатывающего ремесла, не исключая наличия местных
локальных особенностей в кузнечном деле.
Автор считает, что проделанная работа — только начало изучения
интересной и важной проблемы. История развития металлургии и куз-
нечной обработки железа в регионе требует дальнейших исследований.
Они возможны при расширении археологических изысканий, совершен-
ствовании методов металловедческого анализа и датировки железных
108
находок. Это поможет определить четкие хронологические границы пе-
риодов развития и упадка производства железа в Белорусском Подне-
провье. Известно, что металлургия железа в этом регионе не прекраща-
лась вплоть да XX столетия. Еще в XIX в. некоторые предприятия не
только обеспечивали металлом нужды местного населения, но и постав-
ляли оборудование киевскому арсеналу, черноморскому флоту и мор-
ским портам, отливали орудия и детали машин1. И только развитие же-
лезнодорожной сети в России сделало местную железоделательную
промышленность нерентабельной.
Развитие науки вселяет уверенность в том, что усовершенствование
методики исследований позволит «надежно установить по набору геохи-
мических признаков руд, частично шлаков и изделий, обнаруженных
на городищах, сырьевые источники металлургического производства» 2,
до конца выяснить причину коррозионной стойкости кричного железа3,
которое корродирует гораздо медленнее, чем современная малоуглеро-
дистая сталь 4, установить зависимость различия параметров темпера-
турного режима сыродутных печей, найти и исследовать кузнечный ин-
струментарий 5, решить многие другие вопросы. Недостатки двухстадий-
ного способа получения железа заставляют человеческую мысль
работать в направлении возвращения к прямому способу получения
железа 6. Кроме того, доменная металлургия «с каждым годом становит-
ся все более и более грозным врагом человечества в силу своей расточи-
тельности» 7. Она наносит большой вред окружающей среде своими вы-
бросами и отбросами.
В связи с истощением в недалеком будущем разведанных запасов
богатых железных руд желательно интенсивнее внедрять в производст-
во стали на современном техническом уровне испытанный веками спо-
соб прямого восстановления, что позволит получать качественный ме-
талл из сравнительно бедных железных руд. Крупные запасы таких по-
лезных ископаемых имеются в обжитых районах страны, а также на
территории нашей республики. Можно порекомендовать также шире
использовать преимущества пакетной схемы при производстве режущих
деталей машин и механизмов, применяя для этих целей современные
прогрессивные методы сварки.
 ЛИТЕРАТУРА

Введение
1
2
М а р к с К. Капитал.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. т. 23, с. 383.
3
Материалы XXV съезда КПСС.—М., 1976, с. 141—142.
К г a w c z u k A., P i a s k o w s k i J Metalurgia w pismach Arystotelesa.— KHKM
R. VI, 1958, N 3, s. 333.
4
P i a s k o w s k i J. O produkcji ż e l a z a wysokoniklowego w starożytności.— AAC 1970,
5
t. 11, Paść. 2, s. 325.
А г р и к о л а Г е о р г и й . О горном деле и металлургии.— М., 1962, с. 3'9'4—397.
6
P ы б а к о в Б. А. Ремесло древней Руси.— М., 1948.
7
К о л ч и н Б. А. Черная металлургия и металлообработка в древней Руси.— МИА.
М., 1953, № 32; его же. Техника обработки металла в древней Руси.— М., 1953.
8
К о л ч и н Б. А., П а н ч e н к о Е. В. Термическая обработка стали в древней Ру-
си (X—XII вв.).— ВМ, 1951, № 6, с. 78—80.
s
К о л ч и н Б. А. Новые методы в археологии (К итогам всесоюзного совещания по
применению в археологии методов естественных и технических наук).— СА, 1963,
№ 4, с. 260: К о л ч и н Б. А., М о н г а й т А. Л. Применение естественных методов
в археологии.— ВИ, 1960, № 3, с. 81; К о л ч и н Б. А., К p у г О. Ю. Физическое
моделирование сыродутного процесса производства железа.— ÄEH. М., 1965. с. 207.
10
К о л ч и н Б. А. Железообрабатывающее ремесло Новгорода Великого (продукция,
технология).— МИА. М., 1959, № 65, т. 2; его же. Обработка железа в Московском
государстве в XVI в.— МИА. М., 1949, № 12; его же. Археология и естественные
науки.— АЕН. М., 1965, с. 7—16; его же. Интеграция наук и археология.— В сб.:
Ленинские идеи в изучении истории первобытного общества, рабовладения и феода-
лизма.— М., 1970, с. 34—48; его же. Проблемы изучения технологии древнейших про-
изводств.—ОТДП. М., 1975, с. 10; К о л ч и н Б. А., Ш е р Я. А. Некоторые итоги
применения естественнонаучных методов в археологии.— КСИА, 1969, № 118, с. 91 —
92 и др.
11
Г з е л и ш в и л и И. А. Железоплавильное производство в древней Грузии.— Тбили-
12
си, 1964, с. 94.
X а x у т а й ш в и л и Д. А. Новооткрытые памятники древнеколхидской металлургии
железа.— КСИА, 1977, № 161, с. 32; его же. Некоторые вопросы истории древне-
колхидской металлургии железа.— В сб.: Проблемы греческой колонизации Северно-
го и Восточного Причерноморья (Материалы I Всесоюзного симпозиума по древней
13
истории Причерноморья).— Тбилиси, 1979, с. 337.
Г р а к о в Б. Н. Каменское городище на Днепре.— МИА. М., 1954, № 30, с. 115;
его же. Ранний железный век.— М., 1977, с. 16; Ш p а м к о Б. А. Новые данные о
14
добыче железа в Скифии.—КСИА, 1962, № 91, с. 72—77.
Б і д з і л я В. І. Залізоплавільні горни середини І тисячоліття н. е. на Південному
БУЗІ.— Археологія. Київ, 1963, т. 15, с. 125, 132; его же. Поселення Галіш-Ловачка
(За матеріаламі разкопок Т. Легонького).— Археологія. Київ, 1964. т. 17. с. 107;—
его же. З історії чорної металургії Карпатського узгір'я рубежу нашої ери.— Архео-
логія. Київ, 1970. т. 24, с. 35, 47; Б а л а г у р и Э. А. Исследования археологиче-
ских памятников Закарпатья за годы советской власти.— SA, R. XXIII, 1975, č. 2.
15
р. 274.
П а ч к о в а С. П. Металлургический центр зарубинецкой культуры у с. Лютеж.—
СА, 1970, № 1, с. 141—150; Б и д з и л я В. И., П а ч к о в а С. П. Зарубннецкое
поселение v с. Лютеж.— В сб.: Новые данные о зарубинецкой культуро г, Подне-
провье. МИА. М., 1969, № 160, с. 63; П а ч к о в а С.П . Господарство східпо-слов'я-
янських
16
племен на рубежі нашої ери.— Київ, 1974, с. 84.
К р о п о т к и н В. В', Н а х а п е т я н В. Е. Новый центр железоделательного про-
17
изводства III —IV вв. н. э. в бассейне Южного Буга.— СА, 1976, № 3. с. 317—324.
М а р ч е н к о И. Д. Материалы по металлообработке и металлургии Пантнкапея.—
МИА. М., 1957, № 56, с. 160—173; К р у г О. Ю., Р ы н д и н а Н. В. К вопросу
о железной металлургии Пантикапея.— МИА. М., 1962, № 103, с. 257—258; Ш e л о з
110
 Д. Б. Железоделательное производство в Северном Причерноморье в раннеантичное
время.— КСИА, 1979, № 159, с. 3—7; Т e p e x о в a H. H., X о м у т о в а Л. С. Ре-
зультаты минералогического изучения образцов железных руд и шлаков из раскопок
Торика.— В кн.: О н а й к о Н. А. Архаический Торик — античный город на северо-
востоке Понта. М., 1980, с. 172—173.
16
Эндзинас А. Древнейшее производство железа на территории Литвы.—
Acta Baltico-Slavica. Białystok, 1973, t. 8.
19
Е ф и м о в а А. М. Черная металлургия города Болгара.— МИА. М., Г958, № 61,
т. 2, с. 306.
20
Д о н ч e в а-П e т к о в а Л. За металодобива и металообработвансто в Плиска.—
Археология. София, 19801. Година XXII, № 4, с. 27—36; Р у с е в Р. Върху техно-
логията на някои железни предмети от XII—XIII в.— Археология. София, 1961.
21
Година III, № 2, с. 8—14.
Т e p e x о в а Н. Н. Технология чугунолитейного производства у древних монголов.—
СА, 1974, № 1, с. 69—78; ее же. Чугунные изделия из Кора-Корума.— МЕТНА. М.,
22
1963, с. 39—40.
Ч е р н и к о в С. С. Древняя металлургия и горное дело Западного Алтая.— Алма-
23
Ата, 1949.
С у н ч у г а ш е в Я. И. Горное дело и выплавка металлов в древней Туве.— МИА.
24
М., 1969, № 149.
У с п е н с к а я А. В. Металлургическое производство по материалам древнерусских
селищ—В сб.: Очерки по истории древнерусской деревни X—X I I I вв. М., Г959,
с. 105—122.
25
М е з e н и н Н. А. Основные этапы и тенденции развития металлургии железа. Ав-
тореф. канд. дис.— Н. Тагил, 1969, с. 16; его же. Занимательная металлургия.—
26
Свердловск, 1967.
B i e l e nin K. Badania doświadczalne nad wytopem żelaza w kotlinie świętokrzy-
skiej.— WA, 1966, t. 31, z. 4; его же. Badania nad starożytnym hutnictwem świętok-
rzyskim przeprowadzone w 1964 r.— MA, 1966, t. 7; его же. Badania nad starożytnym
hutnictwem w Górach Świętokrzyskich w roku 1958.— SpA, 1960; t. 11; его же. Do-
tychczasowe wyniki b a dań na d starożytnym żużlem w rejonie Gór Świętokrzyskich.—
WA. 1957, t. 24, z. l—2; его же. Sprawozdanie z badań nad starożytnym hutnictwem
świętokrzyskim prowadzonych w 1966 r.— MA, 1968, t. 9; ero же. Dziesięciolecie zes-
połowych badań terenowych nad starożytnym hutnictwem świętokrzyskim.— MA, 1966,
t. 7; его же. Sprawozdanie z badań nad starożytnym hutnictwem świętokrzyskim prze-
prowadzonych w 1967 r.—MA, 1969, t. 10.
57
28
B i e l e n i n K. Dziesięciolecie zespołowych b a d a ń terenowych..., s. 55.
W o y d a S. Mazowiecki ośrodek hutnictwa starożytnego (I wiek p.n.e.— IV wiek
29
n.c.j.— KHKM, R. XXV, 1977, N 4, s. 473, 486.
P l e i n e r R., R a d w a n M. Poisko-czechosłowackie doświadczenia wytopu żelaza
w dymarkach z okresu rzymskiego.—KHNT, R. VIII, 1962, N 3.
30
B i e l e n i n K. Sprawozdanie z badań n a d starożytnym hutnictwem świętokrzyskim
prowadzonych w 1966 r., s. 328.
31
Radw an M. Rudy, kuźnice i huty żelaza w Polsce.— Warszawa, 1963, s. 62; его же.
Ważne odkrycie.—KHKM, R. VIII, 1960, N 4, s. 561—563; его же. Jeszcze w sprawie
niektórych badań n a d s t a r o ż y tn y m hutnictwem żelaza w Polsce.— KHKM, R. X, 1962,
32
N 3—4, s. 643—644.
R a d wan M. Istota procesów metalurgicznych a pogladv niektórych archeologów.—
33
KHKM, R. VI, 1958, N 3, s. 420.
34
R a d w a n M. Ważne odkrycie, s. 563.
P o у з С. Новые перспективы «древней металлургии».— За рубежом, № 9(870),
35
1977, с. 20.
H o l e w i ń s k i St. Uwagi o procesie redukcji że l a z a z rud w kotlinie świętokrzy-
skiej.—KHKM, R. VIII, 1960, N 4, s. 569; его же. Wczesnorzymski ośrodek hutniczy
w z d ł u ż pasma Łysogórskiego.— SDGH, 1958, t. 2, s. 126—128.
36
R ó ż a ń s k i W. Ba d a nia metaloznawcze fragmentów żelaznych pochodzących ze sta-
nowiska 4 w Jeleniowie, powiat Opatów.—KHKM, R. VIII, 1960, N 4, s. 567.
37
38
M a z u r A., N o s c k E. Od rudy do noża.— MA, 1966, t. 7, s. 32.
T а в а д з е Ф. H. Изучение технологии производства железа в древней Грузии.—
МЕТНА. М., 1963, с. 34; В о з н е с е н с к а я Г. А. Технология производства желез-
ных предметов Тлийского могильника.— ОТДП. М., 1975, с. 184; Б г а ж б а О. X.
Технология изготовления цебельдинских ножей (II—VII вв. н. э.).— Материалы по
39
археологии Абхазии. Тбилиси, 1979, с. 44.
Ш p а м к о Б. А., С о л н ц e в Л. А., Ф о м и н Л. Д. Техника обработки железа в
лесостепной и степной Скифии.— СА, 1963, № 4; их же. Металл скифов — железо и
сталь.— МЕТНА. М., 1068; их же. Новые исследования техники обработки железа в
111
 Сккфии.— CA, 1971, № 4. F i a s k o w s k i J. Metaloznawcze badania żelaznych wy-
robów pochodzenia scytyjskiego.— AP, 1959, t. 4, z. I, s. 29—44; ero же. Technologia
wyrobów żelaznych u dawnych Scytów.— PT, 1959, N 18, s. 26—27.
40
Ш p a M к о Б. А., Ф о м и н Л. Д., С о л н ц e в Л. О. Техніка виготовлення скіфсь-
кої наступальної зброї із заліза й сталі.— Археологія. Київ, 1970, т. 23, с. 58.
41
Ш р а м к о Б. А. Господарство лісостепових племен на території України (VII—
VIII ст. до н. е.).—УЇЖ, Г971, № 1 (118), с. 57.
42
Шр а м ко Б. А., С о л н ц е в Л . А., С т е п а н с к а я Р. Б., Ф о м и н Л. Д. К во-
просу о технике изготовления сарматских мечей и кинжалов.— СА, 1974, № 1, с. 188.
43
Б a p ц e в а Т. Б., В о з н e с e н с к а я Г. А., Ч e p н ы x Е. Н. Металл черняховской
культуры.—МИА. М., 1972, № 187, с. 33; Г о п а к В. Д., 3 а в e p н я e в Ф. М.
Железные изделия Почепского селища.— СА, 1981, № 1, с. 190; В о з н е с е н с к а я
Г. А. Обработка железа у племен черняховской культуры.— КСИА, 1970, № 121,
с.- 34—35.
44
В о з н е с е н с к а я Г. А., Х о м у т о в а Л. С. Результаты металлографического
изучения железных предметов Марицкого городища.— В кн.: П у з и ко в а А. И.
Марицкое городище, в'Посеймье.'.М., 1981, с. 106—108; В о з н е с е н с к а я Г. А.,
Х о м у т о в а Л. С. Техника и технология кузнечного производства на городище
45
Марица.—СА, 1979, № 4, с. 180— Ш8.
Б a p ц e в а Т. Б., В о з н e с e н с к а я Г. А., Ч e p н ы x E. H. Металл черняхов-
ской культуры, с. 30.
46
Г о п а к В. Д. К вопросу обработки железа Черняховским и раннеславянским насе-
лением Среднего Поднестровья.— Новейшие открытия советских археологов (тезисы
докладов конференции). Киев, 1975, ч. 3, с. 54—55; его же. Техника кузнечного ре-
месла у восточных славян во второй половине I тысячелетия н. э. (Днепровско-Дне-
стровское междуречье).— СА, 1976, № 2, с. '55; его же. Кузнечное ремесло славян
Днепровско-Днестровского лесостепного междуречья1 в VI—XIII вв. н.э. Автореф.
канд. дис.— Киев, 1976, ič. 16; его же. Технологія обробки заліза уличами в X—
XI ст.—Археологія. Київ, 1973, № 9, с. 99—100.
47
В о з н е с е н с к а я Г. А. Кузнечное производство у восточных славян в третьей
четверти I тысячелетия н. э.— В сб.: Древняя Русь и славяне. М., 1978, с. 61—65;
ее же. Техника кузнечного производства у восточных славян в VIII—X вв.— СА,
1979, № 2, с. 70—76; ее же. Стальные ножи древнего Любеча.—КСИА, 1965, № 104,
с. 145—149; Ю ш к о А. А., Х о м у т о в а Л. С. Ножи из раскопок Звенигорода
48
Московского.—КСИА, 1981, № 164, с. 116—119.
Г о п а к В. Д., С у x о б о к о в О. В. Про салтівське залізоробне ремесло (За ма-
теріалами розкопок Д. Т. Березовця).— Археологія. Київ, 1978, № 25, с. 60—70; М і -
х е е в В. К., С т е п а н с ь к а Р. Б., Ф о м і н Л. Д. Ножі салтіг.ської культури та ix
49
виробництво.— Археологія. Київ, 1973, № 9, с. 90—98.
В о з н е с е нск а я Г. А. Металл Троицкого городища.— АЕН. М., 1965, с. 129—
138; Х о м у т о в а Л. С. Металлообработка на поселениях дьяковской культуры.—
СА, 1978, № 2, с. 62—77; ее же. История железообрабатывающего производства у
дославянского населения Волго-Окского междуречья в I тысячелетии н. э. Автореф.
канд. дис.— М., 1981, с. 1'2, 18—19; ее же. Металлообрабатывающее производство у
племен дьяковской культуры. Тезисы докладов на конференции.— Киев, 1975; С т а -
р о с т и н П. Н., Х о м у т о в а Л. С. Железообработка у племен именьковской
культуры.—СА, 1981, № 3, с.208—216.
50
A n t e i n s А. К. Melnais metals Latvija.— Riga, 1976.
51
Антейн А. К. Домасская сталь в странах бассейна Балтийского моря.— Рига,
1973; ого же. Structure and manufacturing techniques of pattern-welded objects found
in the Baltie statos.— Journal of the Iron and Steel Institute. London, 1968, vol. 206,
P a r t 6, D. 563; его же. Наконечники копий из дамасской стали.— СА, 1959, № 1,
с. 278—279; его же. Наконечники копий из сварочной узорчатой (дамасской) стали,
найденные в Эстонии.—ИАН ЭССР, 1962, № 4, с. 354—361; его же. Наконечники
копий из сварочной узорчатой (дамасской) стали в древней Прибалтике.— СА, 1963,
№ 4. с. 171—176; его же. Дамаскированная сталь в средневековой Прибалтике.—
МЕТНА. М., 1963, с. 37—39; его же. Senās Latvijas damasceta tērauda šķēpu gali.—
52
AUE, 1962, t. 4, 1рр. 46.
С т а н к у с И. А. История технологии производства железных изделий на терри-
тории Литвы во II— X I I I вв.—Вильнюс, 1971, с. 29—31; его же. Geležies dirbinių
gamybos Lietuvoje I I — IV amžiais technologija.—LTSR MADA, 1972, t. 4, p. 99.
53
S t a n k u s J. Geležies dirbinių gamybos Lietuvoje V—VIII amžiais.—LTSR MADA,
54
1970, t. 3, p. 74.
S t a n k u s J. K a l a v i j u ir ietigalių gamybos technologija Lietuvoje IX—XIII amžiais.—
LTSR MADA, 1970. t. 2, p. 127.
112
5
» N e u m a n n B. Römischer Damaststahl.— Archiv für das Eisenhüttenwesen. Berlin,
56
1927, Bd. І, Нf. 6 и др.
P l e i n e r R. Zakłady slovanskēho zelezāfskeho hutnictvi v českych zemich. Praha,
1958; его же. Metallographische Untersuchungen von vor- und frühgeschichtlichen
eisernen Gegenständen aus der Tschechoslowakei.— SUE, 1959, Bd. 79, Hf. 5; его же.
Stfedovekė sidlište s kovārnami u Mutejovic.— PA, R. LX, 1969, č. 2.
67
P l e i n e r R. Die Technologie des Schmiedes in der Grossmähtischen Kultur.— SA,
1967. t. 15, č. l, s. 77—188; его же. Zur Schmiedetechnik des grossmährischen Rei-
58
ches.—AAC, 1971, t. 12, Fase. 1—2, s. 107—125.
P i a s k o w s k i J. O stali damasceńskiej.— Wrocław—Warszawa—Kraków—Gdańsk,
1974; его же. Cechy starożytnych wyrobów «świętokrzyskich» w świetle badań mate-
riałów ze Śląska Opolskiego i z Zadowic, pow. Kalisz.—SDGH, 1963, t. 8, s. 152—
169; его же. Metaloznawcze badania wyrobów żelaznych z okresu późnolateńskiego i
rzymskiego znalezionych na Dolnym Śląsku.— SilAnt, 1962, t. 4, s. 198—211; его же.
Metaloznawcze badania zabytków archeologicznych z Wyciąża, Igołomi, Jadowmk
Mokrych i Piekar.— SDGH, 1958, t. 2, s. 22—96; его же. Metaloznawcze badania wy-
robów żelaznych i próbek ż u ż la ze Śląska Opolskiego z okresu wpływów rzymskich.—
PrA, R. XXXVII, 1962, t. 15, s. 134—154; его же. Metaloznawcze badania starożytnych
przedmiotów żelaznych z woj. Łódzkiego (Zgłowiączka, Gledzianówek, Łódź-Marysin,
Kurza, Sobótka, Ciosny).— SDGH, 1968, t. 12, s. 7—25; его же. Metaloznawcze ba-
d a n i a predmiotów żelaznych z osady w Nowej Hucie-Mogile z okresu rzymskiego.—
MŠ, 1964, t. 10, s. 172—179; ero же. Metaloznawcze badania przedmiotów żelaznych
z Sobociska, Nowej Cerekwi i Kościelisk.— SpA, 1973, t. 25, s. 151—172; его же. Me-
taloznawcze badania materiałów żelaznych z wczesnośredniowiecznego grodziska w
Szczaworyżu, pow. Busko.— SpA, 1974, t. 26, s. 223—239; его же. Metaloznawcze
badania przedmiotów żelaznych z cmentarzyska w Karczewiu, pow. Węgrów.— WA,
1974, t. 39, z. l, s. 80—88; его же. Technologia przedmiotów żelaznych ludności kul-
59
tury łużyckiej i pomorskiej na ziemiach Polski.— WA, 1972, t. 37, z. l, s. 72—88.
P i a s k o w s k i J. Kryteria określania technologii wyrobów z ż e l a z a dymarskiego.—
AP, 1972, t. 17, z. l, s. 24, 35—36; его же. Über die Kennzeichen der Zementation und
des Schweissens an den frühmittelalterlichen eisernen Gegenständen.— AAC, 1971,
t. 12, F'asc. l—2, s. 127—159; его же. Kryteria metaloznawcze w analizie porównaw-
czej przedmiotów żelaznych.—AP, 1966, t. 11, z. 2, s. 290—305.
60
N o s e k E. Badania metalograficzne żużla i przedmiotów żelaznych z wykopu III na
Skarpie w Krakowie.— MA, 1969, t. 10, s. 183—189; ее же. Badania metaloznawcze i
chemiczne żużli, rud i przedmiotów żelaznych z Krakowa (wykop IV na Skarpie).—
MA, 1968, t. 9, s. 313—322; C a b a l s k a M . , N o s e k E. Zabytki żelazne ze stanowi-
ska na Babiej Górze w Zabrzeży, pow. Nowy Sącz.— MA, 1968, t. 9, s. 289—308.
61
M a z u r A., N o s e k E. Porównanie technologii wykonania wgazideł z Cheimca, pow.
Nowy Sącz, Mymonia, pow. Sanok i Nowej Huty-Pleszowa.— MA, 1967, t. 8, s. 215—
222; их же. Wczesnośredniowieczne noże dziwerowane z Wrocławia.— KHNT, R. XVII,
1972, № 2, s. 291—304; M a z u r A., M a z u r W., N o s e k E. Badania metaloznawcze
wyrobów żelaznych z Lisowa, pow. Opatów.— SpA, 1973, t. 25, s. 193—203.
62
H e д о п а к о Д. П. Некоторые вопросы методики исследования металла из архео-
логических раскопок.— ИМЕНА. Киев, 1978, с. 8—21.
63
S ę k o w s k i K. Skład chemiczny wtrąceń żużla w dawnych wyrobach z żelaza dy-
64
marskiego.—SMDNP, seria D, 1978, z. 9, s. 133—147.
M a z u r A., M a z u r Z. Badania znalezisk żelaznych przy użyciu nowoczesnej tech-
niki mikroskopii: elektronowej transmisyjnej i optycznej—AP, 1976, t. 21, z. l, s. 11—
65
35.
S e d l a k W. Metoda odnajdywania ż e l a z a ze starożytnego wytopu.— KHKM. R. VIII,
1960, № 4, s. 545—548; S e d l a k W., P i a s k o w s k i J. Znalezienie łupek żelaza
świętokrzyskiego oraz ich charakterystyka metalograficzna.— KHKM, R. IX, 1961, № l,
s. 89—103.
66
K o w a l c z uk J.. S t o p k a T. Badania magnetyczne w eksploracji stanowisk archeo-
logicznych.— KHNT, R. VII, 1962, № 3, s. 321—327.
67
68
А р и с т о в H. Промышленность древней Руси.— СПб, 1866, с. 116.
Л я ў д а н с к і A. H., П а л і к а р п о в і ч К. M. Да гісторьіі жалезнай прамысло-
васці на Беларусі па даных археалогіі.— CK, 1932, № б (19), с. 67—69; Ляўдан-
с к і A. H. Да гісторьіі жалезнага промыслу на Палессі.— ППЭ. Мн., 1933, вып. 2,
с. 5—36; его же. Курганны могільнік каля в. Чаркасава Аршанскае акругі.— ПАК.
Мн., 1930, т. 2, с. 57—70.
69
Д у б і н с к і С. А. 1. Чаркасоўскае гарадзішча пад Воршай. 2. Гарадзішча каля
70
в. Германоў Аршанскае акругі.— ПАК. Мн., 1930, т. 2, с. 71—80.
См. заметки Л. Д. Поболя в сборниках АО за 1967—1979 гг.
71
Очерки по археологии Белоруссии, ч. 1.— Мн., 1970, с. 171—175.
113
72
73
П о б о л ь Л. Д. Славянские древности Белоруссии.— Мн., 1971, с. 7.
M и т p о ф а н о в А. Г. Железный век средней Белоруссии.— Мн., 1976; его же.
Банцеровское городище.— БД. Мн., 1967, с. 243. Ш у т К. П. Памятники раннего
железного века на севере Белоруссии.— ДБ. Мн., 1966, с. 166; см. заметки В. И.
74
Шадыро в сборниках АО за 1975—1979 гг.
Ш т ы х о в Г. В. Города Полоцкой земли.— Мн., 1978.
76
Очерки по археологии Белоруссии, с. 195.
76
В о з н е с е н с к а я Г. А. Металлообрабатывающее производство у лесостепных пле-
мен Восточной Европы в первой половине I тысячелетия н. э. Дисс.... канд ист на-
ук.— АИА АН СССР, Р-2, д. № 2093, с. 42—43 и др.
77
P i a s k o w s k i J. Metaloznawcze badania starożytnych przedmiotów żelaznych z
dorzecza Prypieci, Dniestru i Bugu.— MA, 1967, t. 8, s. 197.
78
Мельниковская O. H. Племена Южной Белоруссии в раннем железном ве-
ке.—М., 1967, с. 143.
79
К о л ч и н Б. А. Черная металлургия и металлообработка в древней Руси, с. 236,
80
248—250.
З а г о р у л ь с к и й Э . М. Древний Минск.— Мн., 1963, с. 53—54.
81
82
Ш т ы х о в Г. В. Древний Полоцк (IX—XI I I вв.).—Мн., 1975, с. 56—60.
З в е р у г о Я. Г. Древний Волковыск (X—XIV вв.).—Мн., 1975, с. 26—32.
83
Н а у м о в Д. В. Химическое и структурное исследование некоторых предметов из
Полоцка XII—XIII веков.—БД. Мн., 1967, с. 298—306.
84
В о з н е с е н с к а я Г. А., Х о м у т о в а Л. С. Металлографическое изучение куз-
нечных изделий древнего Волковыска.— БС. Мн., 1'972, с. 177—186.
85
П о б а л ь Л. Д., Г у p ы н М. Ф. Жалезныя вырабы з Тайманава Быхаускага раё-
н а — ВАН БССР, 1975, № 2, с. 101 — 109; Г у р ы н М. Ф. Да гісторьіі старажь:;,;;ш
металургії жалеза у Беларусі.— ВАН БССР, 1977, № 2, с. 108—114; его же. Иссле-
дование древних железных изделий на микрозонде.— СА, 1977, № 3, с. 287—289;
Po b o l L. D., G u r i n M. F. Wyroby żelazne z II—IX ww. z Białorusi na podsiawie
materiałów archeologicznych z osady Tajmanowo w obwodzie Mogilewskim.—PM 'ЛАЕ,
seria archeologiczna. Łódź, 1978, Nš 25, s. 317—325; П о б о л ь Л. Д., Т у р и н Л і . Ф.
Металлографические исследования железных изделий из Тайманоиа Ьыхог^коги
района Белорусской ССР.— Rapports du IIIе Congrės International d'Archėologie
Slave, t. 2. Bratislava, 1980, s. 341—358; их же. Металографічні дослідження заліз-
них виробів з поселення І тисячоліття н. е. у Верхньому Подніпров'ї.— Археологія.
Київ, 1979, № 31, с. 96—103; Г у р и н М. Ф. Металлографические исследования же-
лезных предметов из Абидни (Белоруссия).— СА, 1980, № 4, с. 251—259.
Глава I
1
С а л т ы к о в С. А. Стереометрическая металлография.— М., 1970, с. 67. Вопросам
методики исследований уделено внимание в работах: К о л ч и н Б. А. Черная ме-
таллургия..., с. 13 и дальше; Н е д о п а к о Д. П. Некоторые вопросы метод;.ч;...,
с. 7—21; Г и н ц б у р г Б . Б. К вопросу о применении металлографического метода
в исследовании археологических предметов.— НМАИ. М.—Л., 1963, с. 91—99;
P i a s k o w s k i J. Metody metaloznawcze w badaniach zabytków archeologicznych.—
SpA, 1957, t. 3, s. 284—297; его же. Prosta metoda ustalania technologii i datowania
wyrobów metalowych.—ZOW, R. XXIV, 1958, № 4, s. 283—286; ero же. Jeszcze o
metodach badań n a d dawną techniką hutniczą.— KHNT, R. VII, 1962, № 4, s. 555—
558; P l e i n e r R O metodzie identyfikacji ż e l a z a w znaleziskach archeologicznych.—
2
KHNT, R. XII, 1967, № l, s. 118.
P ы н д и н а Н. В. Древнейшее металлообрабатывающее производство Восточной
3
Европы.—M., 1971, с. 31.
Б е к к е р т М., К л е м м X. Справочник по металлографическому травлению.— М.,
1979, с. 54, 73; К о в а л е н к о В. С. Металлографические реактивы. Справочник.
Изд-е 2-е.—М., 1973, с. 11.
4
5
С а л т ы к о в С. А. Стереометрическая металлография, с. 256.
Ч е р н ы х Е. Н. Древнейшая металлургия Урала и Поволжья.— М., 1970, с. 11.
6
7
К у с т а н о в и ч И . М. Спектральный анализ.— М., 1972, с. 255.
Спектральный анализ руд, шлаков, огнеупоров и силикатов. Материалы научно-тех-
нического совещания по обмену опытом.— Харьков, 1968, с. 4; Ч e p н ы x E. H.
8
История древнейшей металлургии Восточной Европы.— М., 1966, с. 15.
К р у г О. Ю., Р ы н д и н а Н . В. К вопросу о железной металлургии Пантикапея,
9
с. 257.
P l e i n e r R. Experiment v archeologii.— PA, R. LII, 1961, č. 2, s. 621.
10
К о л ч и н Б. А. Археология и естественные науки, с. 19.
11
P ы б а к о в Б. А. Ремесло древней Руси, с. 123.
114
12
13
Ra d w a n M. Ważne odkrycie, s. 562.
Ro m a ń s k i W. Badania metaloznawcze fragmentów żelaznych..., s. 567.
14
Экспериментальные исследования изложены в работах: B i e l e ń in К- Sprawozda-
nia z badań nad starożytnym hutnictwem świętokrzyskim w 1965 r.— MA, 1967, t. 3,
s. 251; Pl e i n e r R. Experimental smelting of Steel in early medieval furnaces.—PA,
R. LX 1969, č. 2, s 458—487; R ó ż a ń s k i W. Badania przedmiotów metalowych po-
chodzących z grobów ciałopalnych.—SDGH, 1958, t. 2, s. 109—113.
Глава II
1
M e з e H и H H. А. Основные этапы и тенденции развития металлургии железа, с. 3.
2
Мир социализма в цифрах и фактах, 1977. Справочник.— М., 1978, с. 24.
3
С а в и ц к и й Е. М., К. л я ч к о В. С. Металлы космической эры.— М., 1972, с. 5.
4
БелСЭ, т. 12, с. 19; Б о р д о н В. Е., Е р м о л е н к о В. А. Металлические полез-
5
ные ископаемые Белоруссии.— Мн., 1980, с. 45—46.
Анализ минерального сырья.— Л., 1956, с. 296.
6
Т а р а н о в и ч В. П. Экспедиция академика И. И. Лепехина в Белоруссию и Лиф-
7
ляпдию в 1773 г.— АИНТ, сер. 1, вып. 5. М.—Л., 1935, с. 556—557.
Баркоўскі С., С к а р д з і с В. Аб жалезнай прамьісловасці на Беларусі.—
8
CK, 1931, № 12, с. 64.
Б л и о д у х о Н. Ф. Сборник трудов по геологии и полезным ископаемым БССР.—
9
М., 1952, с. 113—117, 194—195.
Ж у ч к е в и ч В. А. Краткий топонимический словарь Белоруссии.— Мн., 1974, с. 90,
165, 327—328; К р у к о у с к і А. Жалезная руда на Мазыршчыне.— Наш край.
10
Мн., 1926, № 8—9 (11—12), с. 43.
11
P ы б а к о в Б. А. Ремесло древней Руси, с. 125.
P a z d u r J. Rzut oka na problematykę i metody b a d a ń w łysogórskim okręgu staro-
12
żytnego hutnictwa.— KHKM, R. VIII, 1960, № 4, s. 550.
У с п е н с к а я А. В. Металлургическое производство..., с. 107.
13
О с т р о в е р х о в А. С. Про чорну металургію на Ягорлицькому поселенні.— Ар-
14
хеологія. Київ, 1978, т. 28, с. 35.
Праца горнадаследчых партый ВСНГ БССР у 1927 г.—Мн., 1928, с. 60; Б л и о -
15
д у х о Н. Ф. Сборник трудов по геологии и полезным ископаемым, с. 195.
К о л ч и н Б. А. Черная металлургия и металлообработка..., с. 36.
16
H e n s e l Z. Z badań nad technologią produkcji ż e l a z a w Wólce Łasieckiej.— AP, 1980,
17
t. 25, z. 2, s. 398—399.
18
Ш p a м к о Б. А. Новые данные о добыче железа в Скифии, с. 74.
М е з е н и н Н. А. Занимательно о железе. Изд-е 2.— М., 1977, с. 130.
19
P о у з С. Новые перспективы «древней металлургии», с. 20.
20
С п e к т о p А. Н., Я p x о E. H. Современное состояние производства кричного же-
леза за рубежом. Серия 3, информ. 2.— М., 1963, с. 4.
21
22
R a d w a n M. Istota procesów metalurgicznych..., s. 416.
К о р о б к и н В. А. Углежжение.— Свердловск — М., 1948, с. 150.
23
В i e l e n i n K. Starożytne mielerze świętokrzyskiego hutnictwa żelaza.— KHKM,
R. VII, 1959, № 3, s. 471; Radwan M. Interpretacja odsłoniętych miclerzy świętok-
24
rzyskich.—KHKM, R. VII, 1959, № 3, s. 476.
Б е з п а л ь к о І. М. Щоденник н/с Полісскої експедиції історії технікі АН УРСР,.
25
1936 г.—НАИА АН УССР, UMK, № 2, с. 12.
26
К о p о б к и н В. А. Углежжение, с. 30.
27
Ко л ч и н Б. А. Черная металлургия и металлообработка..., с. 22.
28
P ы б а к о в Б. А. Ремесло древней Руси, с. 129.
Я к о в л е в В. Б. Развитие способов производства сварочного железа в России.—
29
М., 1960, с. 38.
30
К о л ч и н Б. А. Техника обработки металла в древней Руси, с. 21.
А р т а м о н о в М. И. Славянские железоплавильные печи на Среднем Днестре.—
31
СГЭ, 1956, т. 7, с. 28.
В i e 1 e n i n K. Badania nad starożytnym hutnictwem w Górach Świętokrzyskich w
32
roku 1958.—SpA, 1960, t. 11, s: 41.
33
P l e i n e r R. Zakłady slovanskeho železāfskēho hutnictvi..., s. 168.
P i a s k o w s k i J. O wytapianiu ż e l a z a w ogniskach dymarskich na ziemiach Polski.—
34
KHKM, R. XVIII, 1970, № l, s. 39.
35
P l e i n e r R. Zakłady slovanskeho železāfskēho hutnictvi..., s. 133.
P l e i n e r R. Experimente! smelting of Steel..., p. 462.
56
37
Ple i n e r R., R a d w a n M. Polsko-czechosłowackie doświadczenia..., s. 313.
38
R a d w a n M. Ważne odkrycie, s. 561.
К р о п о т к и н В. В., Н а х а п е т я н В. Е. Новый центр железоделательного про-
изводства III—IV вв. н.э. в бассейне Южного Буга.— СА, 1976, № 3, с. 319.
115
 R a u h u t L. O uzyskaniu żelaza i stali przez starożytne hutnictwo żelazne.— SPMA,
1953, t. 5, z. 1—2, s. 70.
39
Б а й к о в A. A. 1. Прямое получение железа из руд. 2. Физико-химические основы
способов прямого восстановления железа из PVR.— Собрание трудов. М.—Л,. 1948,
т. 2, с. 339—355, 356—381.
40
R a d w a n M. Rudy, kuźnice i huty żelaza w Polsce, s. 62.
41
К о л ч и н Б. А., Кр У г О. Ю. Физическое моделирование..., с. 214. B i e l e n i n К.
Sprawozdanie z badań nad starożytnym hutnictwem świętokrzyskim prowadzonych w
1963 r.—MA, 1965, t. 6, s. 211.
42
43
К о л ч и н Б. А. Археология и естественные науки, с. 19.
B i e l e n i n K. Badania doświadczalne nad wytopem żelaza w kotlinie świętokrzy-
skiej, s. 422.
44
45
P l e i n e r R., R a d w a n M. Polsko-czechostowackie doświadczenia..., s. 318.
46
К о л ч и н Б. A., K p у г О. Ю. Физическое моделирование..., с. 197.
47
S e d l a k W., P i a s k o w s k i J. Znalezienie łupek żelaza..., s. 90—91.
Политехнический словарь.— M., 1976, c. 242.
48
C п e к т o p А. П., Я p x o E. H. Современное состояние производства кричного же-
леза
49
за рубежом, с. 3—4.
50
К и с ли нг Р., Л а н г е Н. Неметаллические включения в стали.— М., 1968, с. 84.
A n t e i n s A. Melnais metāls Latvijā, Ipp. 188—189.
51
P i a s k o w s k i J. Sprawozdanie z badań rudy, żużla i fragmentów łupek z Podcheł-
mia, powiat Kielce, Gardzienic, powiat Lipsko oraz Jeieniowa i Starej Słupi, powiat
Opatów.—KHKM, R. VIII, 1960, z. 4, s. 576.
52
M a z u r A., N o s e k E. Metaloznawcze badania starożytnej łupki żelaznej.— MA,
1965. t. 6, s. 111 — 113.
53
54
H o l e w i ń s k i St. Uwagi o procesie redukcji żelaza..., s. 570.
M a z u r A., N o s e k E. Metaloznawcze badania starożytnej łupki..., s. 115.
55
P и д Т. Т. Литье чугуна в древности.— АИНТ, серия 1, вып. 5. М.—Л., 1935,
с. 276.
56
R a d w a n M. Istota procesów metalui gicznych..., s. 423.
57
R a d w a n M. Jeszcze w sprawie badań nad starożytnym hutnictwem żelaza w Pol-
58
sce.— KHKM, R. X, 1962, N 3—4, s. 644.
B i o l e n i n K. Dotychczasowe wyniki badań nad żużlem..., s. 107—108; его же.
59
Древняя металлургия железа в Центральной Польше.— СА, 1959, № 1, с. 173.
B i e l e n i n K. Żużel żelazny jako źródło archeologiczne w relacji żużel — typ pieca
60
dymarkowego i odwrotnie.— PMMAE, i978, t. 25, s. 60.
61
H o l e w i ń s k i St. Wczesnorzymski ośrodek hutniczy..., s. 119.
62
Г з e л и ш в и л и И. А. Железоплавильное производство..., с. 83.
P l e i n e r R., R a d w a n M. Polsko-czechostowackie doświadczenia..., s. 316.
63
B i e l e n i n K. Stanowisko 4 w Jeleniowie, powiat Opatów.—KHKM, R. VIII, 1960,
N 4, s. 558; S e d l a k W. Metoda odnajdywania żelaza..., s. 548.
64
С п е к т о р A. H., Я p x o E. H. Современное состояние производства кричного
железа за рубежом, с. 3.
65
Спектральный анализ руд, шлаков, огнеупоров и силикатов, с. 4.
66
P i a s k o w s k i J. Klasyfikacja dawnego żużla dymarskiego, występującego na zie-
miach Polski w świetle statystycznej analizy składu chemicznego.— KHKM, R. XIV,
67
1966. N 2, s. 355.
68
R ó ż a ń s k i W. Badania metaloznawcze fragmentov żelaznych..., s. 565—566.
Б у н и н К. П., М а л и н о ч к а Я. H., Т а р а н Ю. Н. Основы металлографии
чугуна.—М., 1969, с. 15, 192.

Глава III
1
2
Очерки по археологии Белоруссии, с. 196.
P i a s k o w s k i J. Starożytne kęsy żelaza z Witowa, pow. Kazimierza Wielka, w świet-
le powtórnych badań metaloznawczych.— SpA, 1962, t. 14, s. 329; K r u p k o w s k i A.,
R e y m a n T. Badania metaloznawcze nad przekutym półfabrykatem żelaza z Witowa
pow. Pińczów i żużlem riymarkowym z Igołomi pow. Miechów.— SPMA, 1953, t. 5,
z. 1—2, s. 58.
3
4
Очерки по археологии Белоруссии, с. 195.
5
Ш у т К. П. Памятники раннего железного века..., с. 170.
Ф и н о г е н о в а С. И. Металлообрабатывающее производство в античном мире.—
6
ВМУ, 1908, № 4, с. 62.
Ч е р в я к о в А. Н., К и с е л е в а С. A., P ы л ь н и к о в а А. Ґ. Металлографическое
определение включений в стали.— М., 1962, с. 71.
116
7
R ó ż a ń s k i W., M a z u r A. Czy istotnie «metal świętokrzyski»?—K.HNT, R. XI,
8
1966, N 4, s. 378—379.
P i a s k o w s k i J . Klasyfikacja struktury wtrąceń żużla i jej zastosowanie dla określa-
nia pochodzenia dawnych przedmiotów żelaznych.— K.HK.M, R. XVII, І969, N l, s. 65;
его же. Dalsze badania technologii wyrobów żelaznych na ziemiach polskich w okresie
halsztackim i wczesnolateńskim.—KHKM, R. XI, 1963, N l, s. 5.
9
P i e s k o w s k i J. Metaloznawcze badania przedmiotów żelaznych ze stanowiska 4 w
Biskupinie, pow. 2nin.—WA 1966, t. 32, z. l—2, s. 208; его же. Metaloznawcze bada-
nia przedmiotów żelaznych z Mieżan i Sudaty (LSRR).— WA, 1966, t. 31, z. 4, s. 366—
370; В о з н е с е н с к а я Г. A., H e д о п а к о Д. П. Технология производства метал-
лических изделий Трахтемирсвского городища.— ИМЕНА. Киев, 1978, с. 25; Р о с с а -
д о в и ч А. И., Щ е т к и н а Н. А., Д а м а с к и н а Т. П. Исследование металлических
изделий из раскопок на Среднем Урале.— СА, 1968, № 4, с. 264; Х о а н г в а н К x о-
а н. Технология изготовления железных и стальных орудий труда Южной Сибири
(VII в. до н. э.—XII в. н. э.).—СА, 1974, № 4, с. 123.
10
Шрамко Б. А., Со л н ц е в Л. А., С т еп а н с к а я Р. Б., Ф о м и н Л. Д. К во-
11
просу о технике изготовления сарматских мечей и кинжалов, с. 188.
P i a s k o w s k i J. Metaloznawcze badania starożytnych przedmiotów żelaznych г
12
woj. Łódzkiego..., s. 13.
P i a s k o w s k i J. Metaloznawcze badania wyrobów żelaznych ze «skarbów» i osad
łużyckich Wielkopolski.—AP, 1959, t. 3, z. 2, s. 362.
13
Т е р е х о в а H. H. Технология чугунолитейного производства у древних монголов,
с. 72.
14
Л и в ш и ц Б. Г. Металлография.— М., 1971, с. 306.
15
Металлография железа, т. 1.— М., 1972, с. 59.
16
Ш p а м к о Б. А., Ф о м и н Л. Д., С о л н ц е в Л. А. Новые исследования техники
17
обработки железа в Скифии.— СА, 1971, № 4, с. 143.
N o s e k E. Badania metalograficzne wędzidła z Chełmca, pow. Nowy Sącz.—WA,
1966, t. 32, z. 1—2, s. 14.
18
19
Справочник рабочего-литейщика.— M.— Свердловск, 1956, с. 92.
P i a s k o w s k i J. Określanie pochodzenia dawnych przedmiotów na podstawie anali-
20
zy cech.—KHNT, R. XII, 1967, N l, s. 74.
P i a s k o w s k i J. Cechy charakterystyczne wyrobów żelaznych produkowanych przez
starożytnych hutników w Górach Swiętokryskich w okresie wpływów rzymskich (I—
21
IV w. n. e.).— SDGH, 1963, t. 6, s. 75, 165.
22
Б а р а н о в с к и й M. А. Основы кузнечного дела.— Мн., 1954, с. 19—20.
К а м е н е в П. В. Ручная и мелкая свободная ковка.— Л., 1947, с. 59.
23
24
К р и ш т а л М. А. Механизм диффузии в железных сплавах.— M., 1972, с. 219, 367.,
P i a s k o w s k i J. Technologie der Eisenherstellung im Grossmährischen Reiche.—
25
AAC, 1970, t. 11, Fase, l, S. 117.
P i a s k o w s k i J . Ktyteria określania technologii..., s. 24.
26
Б о л х о в и т и н о в H. Ф., Б о л х о в и т и н о в а Е. Н. Атлас макро- и микрострук-
27
тур металлов и сплавов.— Изд-е 3-е.— М., 1964.
Ш p а м к о Б. А., Ф о м и н Л. Д., С о л н ц е в Л. А. Начальный этап обработки
28
Іжелеза в Восточной Европе (доскифский период).— СА, 1977, № 1, с. 73.
Г о п а к В. Д., X а в л ю к П. І. Технологія обробки заліза у зарубинецьких племен
29
Південного Побужжя.— Археологія. Київ, 1972, т. 6, с. 96.
P i a s k o w s k i J. Technika zgrzewania żelaza i stali w dawnych wiekach.— PS, 1957,
№ 11 —12, s. 286—289.
30
P i s s k o w s k i J. Metaloznawcze badania dawnych przedmiotów żelaznych z terenu
Polski południowej.— SDGH, 1970, t. 14, s. 111; Л e н ь ко в В. Д. Производство и об-
работка металлов у чжурчжэней в XII веке. Автореф. канд. дис.— Владивосток, 1971,
с. 19.
31
В о з н е с е н с к а я Г. А., Т е х о в Б. В. Технология производства кузнечных изде-
32
лий из Тлийского могильника (X—VI вв. до н. э.).— СА, 1973, № 3, с. 160.
P i a s k o w s k i J., Za k i A. Wczesnośredniowieczne narzędzie stalowo-żelazne z gro-
dziska Wietrzno-Bóbrka, pow. Krosno.—MA, 1959, t. l, s. 340; P l e i n e r R. Stredovekė
sidlište z kovārnami..., s. 562.
33
В о з н е с е н с к а я Г. А. Технология производства железных предметов из Тлий-
34
ского могильника, с. 84.
P l e i n e r R. Zur Schmiedetechnik des grossmährischen Reiches, s. 125.
35
N o s e k E. Badania metalograficzne żużla i przedmiotów żelaznych z wykopu III na
Skarpie w Krakowie, s. 189.
36
P i a s k o w s k i J . Kryteria określania technologii..., s. 34.
37
Х о м у т о в а Л. С. Техника кузнечного ремесла в древнерусском городе Серенске
38
(вторая половина XII—XIV в).—СА, 1973, № 2, с. 224.
Ш p а м к о Б. А. Орудия скифской эпохи для обработки железа, с. 68.
117
39
Б a p ц e в а Т. Б., В о з н e с e н с к а я Г. А., Ч e p н ы x E. H. Металл черняховской
40
культуры, с. 17—20.
В о з н е с е н с к а я Г. А., Х о м у т о в а Л. С. Металлографическое изучение куз-
41
нечных изделий древнего Волковыска.— БС. Мн., 1072, с. 179.
S t a n k u s J. Geležies dirbinių gamybos Lietuvoje II—IV amžiais technologija, p. 99.
42
A n t e i n s A. Melnais metāls Latvija, Ipp. 188.
43
M a n d e l M. Voitlusnuga mumaseestlaste relvastuses.— Eesti NSV Teaduste Akadee-
44
mia toimetised. 26 köide uhiskonnateadised, 1977, N 3, Ik. 254, 244—245.
P i a s k o w s k i J. Metaloznawcze badania wyrobów żelaznych z osady w Wąsoszu
Górnym, pow. Kłobuck.— WA, 1962, t. 28, z. 3, s. 224; его же. Metaloznawcze bada-
nia przedmiotów żelaznych z osady w Nowej Hucie-Mogile z okresu rzymskiego.— MŠ,
45
1964, t. 10, s. 177.
46
P l e i n e r R. Die Technologie des Schmiedes in der Grossmähischen Kultur, s. 80, 87.
M a z u r A.. M a z u r W., N o s e k E. Badania metaloznawcze wyrobów żelaznych z
47
Lisowa, pow. Opatów.— SpA, 1973, t. 25, s. 200.
48
Ш p a м к о Б. А. Орудия скифской эпохи для обработки железа, с. 68.
P i a s k o w s k i J. Niektóre dziwerowane miecze rzymskie na ziemiach Polski.— ZOW,
R. XXI, 1965, z. l, s. 36—37; его же. Technologia i pochodzenie wyrobów żelaznych
z północnej Małopolski i Mazowsza w okresie wpływów rzymskich na podstawie ba-
49
dań metaloznawczych,— SDGH, 1962, t. 7, s. 169.
Ple i n e r R. K vyvoji slovanskė nožifskė techniky v Cechach.— AR, XXXI, 1979, N З,
s. 254; M a z u r A., N o s e k E. Wczesnośredniowieczne noże dziwerowane z Wrocła-
50
wia.— KHNT, R. XVII, 1972, N 2, s. 303.
P i a s k o w s k i J. Рец.: A. K. A n t e i n s. Damasskaja stal w stranach bassejna Bai-
51
tijskogo moda. Riga, 1973.—KHNT, R. XIX, 1974, N 1. s. 154.
С т а н к е в и ч Я. В. К истории населения верхнего Подвинья в I — начале II ты-
52
сячелетия н. э.—МИА. М., 1960, Nš 76, с. 55.
P i a s k o w s k i J. Nawęglanie żelaza w dawnych wiekach.— PM, 1960, t. 19, z. 5,
53
s. 130.
Ш p a M к о Б. А., С о л н ц е в Л. А., Ф о м и н Л. Д. Металл скифов — железо и
54
сталь, с. 36.
P i a s k o w s k i J. Metaloznawcze badania dawnych narzędzi rolniczych, znalezionych
55
w Krakowie—Nowej Hucie.—WA, 1962, t. 28, z. l, s. 15.
Л e о н т ь e в A. E. Классификация ножей Сарского городища.— CA, 1976, № 2,
с. 39; N o s e k E. Niektóre zabytki żelazne z terenu Gór Świętokrzyskich w świetle
b a d a ń metaloznawczych.— MA, 1966, t. 7, s. 181; P i a s k o w s k i J. Metaloznawcze
b a d a n i a wczesnośredniowiecznych przedmiotów żelaznych i próbek żużla z Górnego
Śląska.— SpA, 1972, t. 24, s. 451; его же. Sprawozdania z metaloznawczych badań
przedmiotów żelaznych z wczesnośredniowiecznej osady w Łazach, pow. Kielce.— SpA,
56
1966, t. 18, s. 385.
57
В я з н и к о в H. Ф. Легированная сталь.— M., 1963, c. 29.
T а в а д з e Ф. Н. Изучение технологии производства железа в древней Грузии,
58
с. 34.
Ш p а м к о Б. А., С о л н ц е в Л. А., Ф о м и н Л. Д. Техника обработки железа в
59
лесостепной и степной Скифии, с. 49, 55.
В о з н е с е н с к а я Г. А., Х о м у т о в а Л. С. Техника и технология кузнечного
60
производства на городище Марица.— СА, 1979, № 4, с. 186.
III p а м к о Б. А., Ф о м и н Л. Д., С о л н ц е в Л. А. Новые исследования техники
обработки железа в Скифии, с. 146.
61
62
A n t e i n s А. Melnais metāls Latvija, Ipp. 187.
P i a s k o w s k i J. Obróbka cieplna żelaza i stali w dawnych wiekach.— PM, R. XVII,
1958, N 8—9, s. 427—428; его же. Sprawozdanie z metaloznawczych badań starożyt-
nych przedmiotów żelaznych i żużla z osad w Dalewicach, pow. Proszowice, i Wólki
Lasicckiej, pow. Łowicz.—SpA, 1966, t. 18, s. 364; его же. Technologia ż e l a z a w Gó-
63
rach Świętokrzyskich w I—IV wieku naszej ery.— Hutnik, 1960, N 6, s. 222.
К о л ч и н Б. А., П а н ч е н к о Е. В. Термическая обработка стали в древней Руси
(X—XI I вв.).—ВМ, 1951, № 6, с. 78; Г о п а к В. Д., Х а в л ю к П. І. Про техноло-
64
гію обробки заліза в уличів.— Археологія, Київ, 1973, т. 12, с. 38.
P i a s k o w s k i J. Metaloznawcze badania wyrobów żelaznych z okresu późnolateń-
65
skiego i rzymskiego znalezionych na Dolnym Śląsku.— SilAnt, 1962, t. 4, s. 209.
66
P l e i n e r R. Die Technologie des Schmiedes in der Grossmährischen Kultur, S. 167.
67
Металлография железа, т. l, с. 8.
M a z u r A., M a z u r Ż. Badania znalezisk żelaznych przy użyciu nowoczesnej tech-
niki mikroskopii..., s. 14.
68
P i a s k o w s k i J. Metaloznawcze badania starożytnych przedmiotów żelaznych z do-
rzecza Prypieci, Dniestru i Bugu, s. 200—201.
118
69
P i a s k o w s k i J. Metaloznawcze badania starożytnych wyrobów żelaznych z okresu
halsztackiego i lateńskiego znalezionych na Pomorzu i Mazowszu.— WA 1959/60, t. 26,
z. 3—4, s. 277; его же. Badania żelaznych wyrobów celtyckich z Katnczy, Sobociska
70
i Gtownina (Dolny Śląsk).— SilAnt, 1961, t. 3, s. 94.
P i a s k o w s k i J. Metaloznawcze badania starożytnych przedmiotów żelaznych z
Węgry. pow. Prasnysz.—MA, 1969, t. 10, s. 75; P i a s k o w s k i J., H e n s e i Z. Me-
taloznawcze badania przedmiotów żelaznych z cmentarzyska ciałopalnego w Kryspino-
71
wie, gm. Liszki, woj. Kraków.— SpA, 1978, t. 30, s. 180, 185.
72
M a z u r A., N o s e k E. Od rudy do noża, s. 32.
P i a s k o w s k i J. Hutnictwo żelazne w Górach Świętokrzyskich w świetle badań me-
73
taloznawczych.— ZOW, R. XXVI, 1960, N 3, s. 235.
В и н о г р а д M. И., Г р о м о в а Г. П. Включения в легированных сталях и спла-
74
вах.—М., 1972, с. 54.
G o d ł o w s k i K. Hutnictwo i kowalstwo żelaza na górnym Śląsku w okresie wpły-
wów rzymskich.— AP, 1965, t. 10, z. l, s. 252; P i a s k o w s k i J. Wyroby żelazne hut-
ników w rejonie Gór Świętokrzyskich w I—IV wieku.— PT, R. LXXXI, 1960, N l,
75
s. 25.
P i a s k o w s k i J. Metaloznawcze badania zapinek celtyckich znalezionych na zie-
76
miach Polski.—AP, 1970, t. 15, z. 2, s. 387—416.
Ч е р н ы х E. H. Спектральный анализ и изучение древнейшей металлургии Восточ-
77
ной Европы.—АЕН. М., 1965, с. 96.
С е л и м х а н о в Р. И. Существовал ли медный век перед бронзовым? — Курьер
78
Юнеско, 1976, ноябрь, с. 14—16.
79
Ч е р н ы х E. H. История древнейшей металлургии Восточной Европы, с. 18.
Г о п а к В. Д. Кузнечное ремесло славян Днепровско-Днестровского лесостепного
междуречья в VI—XIII вв. н. э., с. 6.
Глава IV
1
Ш p а м к о Б. А., Ф о м и н Л. Д., С о л н ц е в Л. А. Первая находка изделия из
2
метеоритного железа в Восточной Европе.— СА, 1966, № 4, с. 206.
3
Г р а к о в Б . Н. Ранний железный век, с. 9.
С е л и м х а н о в Р . И. К истории освоения человеком металлов и сплавов на Кав-
4
казе— АЕН. М., 1966, с. 140.
К о л ч и н Б. А. Проблемы изучения технологии древнейших производств.— ОТДП.
М., 1975, с. 10; К о т о в и ч В. Г. Некоторые вопросы древней металлургии меди
в связи с проблемой зарождения железной металлургии на Кавказе.— СА, 1977,
5
№ 3, с. 75—76.
6
K e p ам К. В. Боги, гробницы, ученые.— М., 1963, с. 195.
Э н г е л ь с Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства.—
7
М а р к с К., Э н г е л ь с Ф. Соч., 2-е изд., т. 21, с. 163.
И в а н о в В. В. Славянские названия металлов и проблемы восстановления ранних
этапов истории металлургии у славян.— Советское славяноведение, 1979, № 5, с. 90;
8
М е з е н и н Н. А. Занимательно о железе.— М., 1972, с. 87.
П е ш к и н И. Павел Петрович Аносов.— М., 1954; P i a s k o w s k i J. O stali dama-
sceńskiej.—Wrocław—Warszawa—Kraków—Gdańsk, 1974; его же. Dawna stal «dama-
9
sceńska» ( b u ł a t ) w świetle nowoczesnego metaloznawstwa.— KHNT, R. XI, 1966, N 3.
Ф о м і н Л. Д. Техніка обробки заліза в Ольвії і Tipi.— Археологія. Київ, 1974,
10
№ 13, с. 25.
11
Г е р о д о т . История.— Л., 1972, с. 213, 216.
К р у г О. Ю., P ы н д и н а Н. В. К вопросу о железной металлургии Пантикапея.—
12
МИА. М., 1962, № 103, с. 258.
Г p а к о в Б. Н. Старейшие находки железных вещей в европейской части терри-
13
тории СССР.— СА, 1958, № 4, с. 9.
14
Материалы по археологии БССР, т. 1.— Мн., 1957, с. 15—16.
В i e l e n i n K. Dziesięciolecie zespołowych badań terenowych nad starożytnym hut-
15
nictwem świętokrzyskim, s. 55.
16
P a w ł o w s k i A. Dymarki z Dobrzenia Małego.—ZOW, R. X L I I I , 1977, N l, s. 6.
P i a s k o w s k i J. Zagadnienie ciągłości rozwoju hutnictwa żelaza na ziemiach pol-
skich w starożytności i \ve wczesnym średniowieczu.— RDSG, 1971, t. 32, s. 12; No-
17
sek E. Grąpie jako przedmiot badań.— ZOW, R. XXX, 1964, N 3, s. 167.
18
К о л ч и н Б. А. Черная металлургия и металлообработка..., с. 54, 206.
Б і д з і л я В. І. Чорна металургія стародавніх східних слов'ян.— В кн.: Слов'яно-
19
руські старожитності. Київ, 1969, с. 61.
Б и д з и л я В. И., П а ч к о в а С. П. Зарубинецкое поселение у с. Лютеж.— МИА.
Л„ 1969, № 160, с. 51.
119
20
П а ч к о в а С. П. Господарство східно-слов'янськпх племен на рубежі нашої ери.—
21
Київ, 1974, с. 82.
С о л н ц е в Л. А., Ст е п а н с к а я Р. Б., Ф о м и н Л. Д., Ш р а м к о Б. А. О по-
явлении изделий из чугуна в Восточной Европе.— CA, 1969, № l, c. 40; N o s e k E.
Urąpie jako przedmiot badań.—ZOW, R. XXX. 1964, N 3, s. 167.
22
Ф о м і н Л. Д. Техніка обробки заліза в Ольвії і Tipi, c. 29; К о л ч и н Б. А. Черная
.металлургия и металлообработка..., с. 44, рис. 14.
23
R ó ż a ń s k i W., S l o m s k a I. Przydatność węgli drzewnych do starożytnego wytopu
żelaza w świetle badań na d ich reaktywnością.—KHNT, R. XIX, 1974, N 4, s. 731, 734.
24
С т p у м и л и н С. Г. История черной металлургии в СССР, т. 1.— М., 1954, с. 13.
25
К p у г О. Ю. Определение технологических характеристик сыродутного процесса
получения железа по археологическим шлакам.— СА, 1970, № 1, с. 272.
26
Ш р а м к о Б. А., Ф о м и н Л. Д., С о л н ц е в Л. А. Начальный этап обработки же-
27
леза в Восточной Европе, с. 58—73.
Ш р а м к о Б. А. Орудия скифской эпохи для обработки железа, с. 68.
28
Б a p ц e в а Т. Б., В о з н е с е н с к а я Г. А., Ч е р н ы х Е. Н. Металл черняховской
культуры, с. 30.
29
30
Там же, с. 16, 22.
В о з н е с е н с к а я Г. А. Обработка железа у племен черняховской культуры,
31
с. 35.
П о б о л ь Л. Д. Славянские древности Белоруссии, с. 127.
32
P i a s k o w s k i J. Zagadnienie praojczyzny slowian w świetle metaloznawczych ba-
dań dawnych przedmiotów żelaznych.— AAC, 1963, t. 5, Fasc. l—2, s. 231.
33
14
К о л ч и н Б. А. Черная металлургия и металлообработка..., с. 54.
К р а с н о в Ю. А. Из истории железных серпов в лесной полосе европейской части
СССР.— КСИА, 1966, № 107, с. 25—36.
35
Н а у м о в Д. В. Химическое и структурное исследование некоторых предметов из
36
Полоцка XII—XIII веков.—БД. Мн., 1967, с. 302.
М і x e e в В. К., С т e п а н ь с к а Р. Б., Ф о м і н Л. Д. Ножі салтівської культури
3 7
та ix виробництво.— Археологія. Київ, 1973, т. 9, с. 90.
Шрамко Б. А. Металеві знаряддя виробництва лісостепової Скіфії (ножі).—
38
ПІН СРСР. Харків, 1965, вип. 1, с. 152.
К о л ч и н Б. А. Оружейное дело древней Руси (техника производства).— В сб.:
39
Проблемы советской археологии. М., 197'8, с. 188.
Ч е р н ы х Е. Н. Горное дело и металлургия в древнейшей Болгарии.— София, 1978,
40
с. 273, 275.
Г е р о д о т . История, с. 31.
4І
Ляўданскі А. Н., П а л і к а р п о в і ч К. М. Да гісторьіі жалезнай прамысло-
42
васці на Беларусі па даных археалогіі, с. 55, 84.
Г е р о д о т . История, с. 237.
43
К о л ч и н Б. А. Черная металлургия и металлообработка..., с. 47.
44
A n t e i n s А. Melnais metāls Latvija, Ipp. 69.
45
P l e i n e r R. Die Technologie des Schmiedes..., S. 140.
46
47
П о б о л ь Л. Д. Славянские древности Белоруссии, с. 189.
М и т р о ф а н о в А. Г. Железный век средней Белоруссии.— Мн., 1978, с. 124.
48
С е д о в В. В. Славяне Верхнего Поднепровья и Подвинья.— МИА. М., 1970, № 163,
49
с. 44.
М и т р о ф а н о в А. Г. Железный век средней Белоруссии, с. 152—153; П о б а л ь
Л. Д., М і т р а ф а н а у А. Р. Праблема рассялення славян на тэрытарыі Бела-
50
русі ў І тысячагоддзі н. э — ВАН БССР, 1966, № 2, с. 52.
51
P i a s k o w s k i J. Zagadnienie praojczyzny slowian..., s. 231.
P i a s k o w s k i J. Cechy matenalowo-technologiczne wyrobów żelaznych jako kryteria
52
kulturowo-chronologiczne.—WA, 1969, t. 34, z. 3—4, s. 354.
Д а р к е в и ч В. П. Топор как символ Перуна в древнерусском язычестве.— СА,
53
1968, № 1, с. 91.
A p e ш я н Г. Е. Железо в культуре древней Передней Азии и бассейна Эгейского
моря (по данным письменных источников).— СА, 1976, № 1, с. 99.
54
Н и к о л ь с к и й Н. М. Дохристианские верования и культы днепровских славян.—
М., 1929.
" М е л ь н и к о в с к а я О. Н. Племена Южной Белоруссии в раннем железном веке,
56
с. 151.
С м и р н о в К. А. Новые данные о почитании топора древними славянами.— СА,
1977, № 3, с. 290.
57
58
К у н Н. А. Легенды и мифы древней Греции.— М., 1954, с. 58—61.
Г p а к о в Б. Н. Ранний железный век, с. 14.
'-* ПСРЛ, СПб, 1843, т. 2, с. 5.
120
 Заключение
1
2
Баркоўскі С., Скардзіс В. Аб жалезнай прамысловасці на Беларусі, с. 68.
Леньков В. Д., Щека С. А. Опыт выявления сырьевой базы чжурчжэньской метал-
3
лургии по данным физико-химических анализов.— СА, 1982, № 1, с. 202.
Коррозия. Справочник. (Сокращен, перев. с англ.).— М., 1981, с. 8; Piaskowski J.
4
Zagadka żelaza Chalibów.—ZOW, R. XLVI, 1980, N 2, s. 161—163.
Сравн. Mihok L., Majercak S., Točik A. Rozbor materiālov z vyroby ż e l a z a v kovāčsko-
hutnickej osadę v Komjaticiach.— AR, XXXI II, 1981, N 5, s. 561; Eibisch J. Untersuchte
Eisenschlacken aus der Siedlung des 4.—5. Jh. u. Z. von Waltersdorf, Kr. Königs
5
Wusterhausen.— Zeitschrift für Archäologie. Jahrgang 14. Berlin, 1980, S. 219.
Waluś A. Zespól narzędzi kowalskich i rolniczych z okresu wpływów rzymskich z
miejscowości Tłuste, gm. Grodzisk Mazowiecki, woj. Warszawa, stan. I.—SpA, 1979,
t. 3, s. 119—128; Kokowski A. Pochówki kowali w Europie od IV w. p. n. e. do
VI w. n. e.—AP, 1981, t. 26, s. 191—216; Hensel Z. Metaloznawcze badania przedmio-
tów żelaznych z miejscowości Tłuste, woj. Warszawa, stan. I.— SpA, 1979, t. 31,
6
s. 129—139.
Стоскова H. H. Появление железа и первые способы его получения.— Труды Инсти-
7
тута истории естествознания и техники. М., 1960, т. 33, с. 247.
Патон Б. Е., Медовар Б. И. Проблемы металлургии будущего.— В кн.: Будущее
науки. Международный ежегодник. М., 1981, с. 15.
 СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

АИА АН СССР — Архив Института археологии АН СССР

АИНТ — Архив истории науки и техники
АЕН — Археология и естественные науки, сборник
БД — Белорусские древности, сборник
АО — Археологические открытия, сборник
БелСЭ — Беларуская Савецкая Энцыклапедыя
БС — Беларускія старажытнасці, зборнік
ВАН БССР — Весці АН БССР, серыя грамадскіх навук, Мінск
ВИ — Вопросы истории, журнал
ВМ — Вестник машиностроения, журнал
ВМУ — Вестник Московского университета, история
ДБ — Древности Белоруссии, сборник
ИАН ЭССР — Известия АН Эстонской ССР, серия общественных наук
КСИА — Краткие сообщения Института археологии АН СССР
ИМЕНА — Использование методов естественных наук в археологии, сборник
МЕТНА — Методы естественных и технических наук в археологии, сборник
тезисов
МИА — Материалы и исследования по археологии СССР
НАИА АН УССР — Научный архив Института археологии АН УССР
НМАИ — Новые методы в археологических исследованиях, сборник
ОТДП — Очерки технологии древнейших производств, сборник
ПАК — Працы археалагічнай камісіі Беларускай Акадэміі навук
ПІН СРСР — Питания історії народів СРСР, сборник
ПСРЛ — Полное собрание русских летописей
ППЭ — Працы палескай экспедыцыі
СА — Советская археология, журнал
САИ — Свод археологических источников
СГЭ — Сообщения государственного Эрмитажа
СК — Савецкая краіна, часопіс, Мінск
ТНАЭ — Труды новгородской археологической экспедиции
УІЖ. — Український історичний журнал, Київ
AAC — Acta archaeologica Cfrpathica, Kraków
AUE — Arheoloģija un etnogrāfija, Rīga
AP — Archeologia Polski, Wroctaw—Warszawa—Kraków—Gdańsk
AR — Archeologickē rozhledy, Praha
KHKM — Kwartalnik historii kultury materialnej, Warszawa
KHNT — Kwartalnik historii nauki i techniki, Warszawa
LTSR MADA — Lietuvos TSR Mokslų Akademijos darbai, A serija
MA — Materiały archeologiczne, Kraków
MS — Materiały starożytne, Wrocław—Warszawa—Kraków
PA — Pamśtky archeologickē, Praha
PrA — Przegląd archeologiczny, Wrocław
PM — Przegląd mechaniczny, Warszawa
122
PMMAE — Prace i materiały Muzeum archeologicznego i etnograficznego w
Łodzi, seria archeologiczna, Łódź
PS — Przegląd spawalnictwa, Warszawa
PT — Przegląd techniczny, Warszawa
SMDNP — Studia i materiały г dziejów nauki Polskiej, Warszawa
SA — Slovenskā archeologia, Nitra
SDGH — Studia z dziejów górnictwa i hutnictwa, Wrocław—Warszawa—
Kraków
SilAnt — Silesia antigua, Wrocław—Warszawa—Kraków
SpA — Sprawozdania archeologiczne, Warszawa—Wrocław—Kraków
SUE — Stahl und Eisen, Berlin
SPMA — Sprawozdania Państwowego Muzeum archeologicznego, Warszawa
RDSG — Roczniki dziejów społecznych i gospodarczych, Poznań
WA — Wiadomości archeologiczne, Warszawa
7OW — Z otchłani wieków, Wrocław—Poznań
 ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

Алюминий 19, 91 Кресала 43, 50, 63, 69, 88, 89

Анализ Крицы, конкреции 4, 6, 8 ,11, 12, 15, 16,
— металлографический 6, 9, 40—43, 91, 21, 23, 24, 26—34, 36—38, 42, 43, 58,
108 66, 67, 71, 80, 94, 95, 97—99, 103, 107
— спектральный 4, 9, 11—13, 38, 61, 108
90—92, 104 Крично-рудный процесс 5, 14, 22, 24, 33,
— химический 4, 20—22 39, 80, 95
Бритвы 43, 47, 62, 63, 69, 79, 97 Кузнечный инструмент 4, 54, 57
Булавки посоховидные 43, 66, 68, 72— Кузницы 54, 101
74, 90, 91 Легирующие химические элементы 69, 83
Включения Ледебурит 28, 29, 34—36
— соединений азота (нитридов) 6, 53, Ликвация 64, 65
87—91, 94, 99 Локальная цементация 85, 97, 98, 100,
— соединений серы (сульфидов) 12, 28, 105, 108
30 Магний 13, 71, 80, 81, 83
— шлака 7, 13, 14, 27—29, 34, 36, 38, 51, Магнит 11, 15, 33, 39, 95
54, 59—61, 71, 72, 80, 88, 95, 107 Макроструктура 27, 45
Вольфрам 13, 80 Марганец 13, 19, 38, 65, 80, 81, 83, 84,
Германий 93 90, 91, 103 104
Графит 35, 36 Мартенсит 45, 46, 52, 53, 55—57, 63, 82,
86, 88
Дамаскирование (узорчатая сталь) 7, 8, Медь 13, 19, 38, 80, 81, 83, 87, 90, 91
85, 96, 100 Метод прямого восстановления железа 3,
Деформация пластическая 58, 60 23
Диаграмма 80 81, 83, 84 Методы исследований 4, 8, 11
Дутье 24, 25, 96, 99 Мехи 25
Железный век 19, 44, 104 Микрозонд 11, 14, 70, 80, 81, 83, 90, 103,
Железо 108
— Армко 16, 94 Микроскоп
— кричное 6, 8, 9, 23, 36, 37, 39, 44, 52, —оптический 12—14, 28, 74, 107
63, 66, 70, 83, 84, 95, 96, 99, 101, 103, — электронный 11, 12, 15, 31, 37, 107
107, 108 Микроструктура 35, 45, 72, 73, 82, 88
—метеоритное 93, 106 Микротвердость 12, 29, 36, 46, 52—58,
62, 63, 66, 67, 80
Заготовки (полуфабрикаты) 8, 11, 40, Моделирование сыродутного процесса 4,
43—46, 75, 76, 91, 98, 101, 102, 104, 5, 14
108 Молибден 13, 65, 90, 91
Закалка 6—8, 45, 46, 55, 85, 87, 97, 98,
108 Наконечники
Зерно, зернистость 6, 12, 34, 46, 52—58, — копий 43, 51, 67, 78, 85, 94, 98, 100,
64, 66, 74, 77, 90 104
Известь 5, 20, 95 — стрел 43, 67, 71, 94, 104
Низкотемпературное старение железа 8
Карбиды железа (цементит) 28—30, 34, Ножи 14, 43, 46, 47, 50—53, 55, 56, 59,
36, 42, 43, 62, 64, 74 60, 70—91, 96, 97, 99—101, 108
Кобальт 13, 19, 80, 90 Никель 13, 19, 38, 80, 81, 83, 84, 90, 91,
Ковка горячая ручная 7, 43, 58, 60, 75, 93, 103, 104
98, 108
Коррозия 22, 42, 43, 63, 88, 99 Обезуглероживание 15, 26, 72
Кремний 27, 38, 65, 90, 91 Обогащение руды 22, 23
124
Окалина 5, 54, 69, 72
Орудия труда металлурга 54
Оружие 6, 8, 41, 69, 85, 94, 102, 106
Отпечатки угля на кусках шлака 13, 23,
32, 96
Отпечаток серный по Бауману 12, 28
Отпуск при термообработке 7, 86, 98
Пакетирование 6, 8, 27, 55, 56, 70, 76,
79, 97—99, 108
Перлит 27—30, 34—36, 42, 45, 46, 52, 53,
55—58, 62—67, 74, 79, 82, 86
Печи
— агломерационные 5
— для прямого восстановления железа
23, 26
— доменные 22
— обжигательно-плавильные 4
— сыродутные 5, 8, 21, 23—26, 32, 33,
66, 95, 96, 98, 99, 101, 105, 107
Плавление шлаков 4, 13, 32, 107
Пластическая обработка 15, 66, 70
Поры, пористость 13, 27—29, 34—36, 38,
51, 80, 95, 107
Присадки 3
Примесные химические элементы 12, 14,
23, 38, 67, 80, 81, 90, 91, 107
Пробоотборник 12, 13
Пряжки 63, 72, 75
Распределение
— углерода 5, 7, 26, 37, 45, 47, 52, 53,
55, 56, 64, 75, 85, 87, 95, 98, 101, 107
— фосфора 12, 75
Реактивы для травления
— ниталь 12, 30, 34, 35, 42, 45, 65, 71 —
79, 82, 86, 88, 89
— Оберхоффора 12, 42, 65, 75, 79
— пикраль 12, 72
Рудни 20, 21
Руды болотные 4, 8, 11, 15, 19, 20—23,
27, 90, 95, 107
Рыболовные
— крючки 43, 47, 65, 72
— остроги 43, 74
Сварка 6, 7, 15, 16, 46, 47, 54, 56, 57, 67,
69, 70, 75, 76, 80, 83, 98, 108, 109
Сварные швы 14, 16, 42, 43, 48, 62, 63,
70—72, 74, 75, 78, 80, 83
Свинец 13, 38
Сера 23, 27, 64
Серпы 9, 41, 43, 57, 71, 76, 79, 80, 87,
90, 97—99, 106, 108
Сопла 5, 25, 26
Сорбит 52, 53, 55—57, 82, 87
Спектрограф 12
Спектрофотометр 12, 13, 23
Сплав Вуда 11
Сталь 6, 7, 9, 29, 35—37, 39, 44, 52, 53,
65, 70, 83, 84, 87, 96, 99, 101, 107, 108
Структура
— видманштеттова 33, 36, 65
— полосчатая 64, 65, 70, 76,
Сыродутный процесс 24, 26, 33
Твердость по Виккерсу 12, 29, 36, 46,
52—58, 62, 63, 80
Температурный режим печей 4, 32
Термическая обработка 6, 7, 31, 52, 53,
55, 56, 59, 86, 91, 96, 100, 108
Технологические схемы 7, 41, 50, 51, 59—
61, 64, 65, 68—70, 83, 97, 100—102,
105, 108
Титан 80, 81, 83, 91
Топоры 9, 14, 41—43, 48, 58, 74, 78—81,
85, 86, 90, 91, 97, 99, 105, 108
Травление 12, 52, 64, 65, 71—79, 82, 86,
88, 89
Троостит 52, 53, 55, 56, 62, 63, 82, 87,
88
Углежжение 23, 24, 95, 105, 107
Углерод 24, 26, 27, 29, 39, 44, 48, 52, 53,
55, 64, 65, 67, 69, 85, 87, 93
Уголь древесный 23, 24, 26, 32, 70, 85,
92, 95, 96, 102
Удила 43, 67, 70, 78
Украшения 8, 93
Феррит 27, 29, 30, 34—36, 42, 45, 46, 52,
53, 56—58, 62—67, 74, 79, 82, 86, 88
Фибулы 43, 47, 63, 68, 87, 89, 90, 91, 99
Флюсы 16, 69, 72, 83
Фосфор 19, 22, 23, 26, 27, 29, 64, 65
Хром 13, 19, 38, 65, 80, 83, 90, 92
Хрупкое разрушение (излом) 31, 37
Цементация 6—8, 48, 53, 55, 76, 85, 91,
96, 98, 101, 105, 108
Центры металлургические 4, 5, 94, 95,
98, 100, 103
Цинк 13, 38, 83, 90
Чугун
— белый 35, 95
— серый 35, 36, 95
Шихта 24, 103
Шлаки 6, 8, 9, 11 — 13, 21, 23, 26, 27,
31—34 36, 37, 94—96, 103, 107
Шлиф 11, 12, 14, 15, 17, 28, 33, 61, 70
Экспериментальные работы 14, 16, 18,
27, 65
Электроды угольные 12, 13
Элементы-индикаторы 13, 14, 23, 91
Электротравление 12, 89
 ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение . . . . . . . . . . . . . . . . 3

Глава I. Методика исследований и экспериментальные работы 11

Методы исследований и использованная аппаратура 11

Экспериментальные работы . . . . . . . 14

Глава II. Металлургия железа . . . . . . . . . 19

Г л а в а III. Кузнечная обработка железа . . . . . . . 40

Г л а в а IV. Этапы развития металлургии и кузнечной обработки

железа в Белорусском Поднепровье . . . . . 93

Заключение . . . . . . . . . . . . . . . . 107
Литература . . . . . . . . . . . . . . . 110
Список сокращений . . . . . . . . . . . . . . 122
Предметный указатель . . . . . . . . . . . . . 124
 МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ ТУРИН

ДРЕВНЕЕ ЖЕЛЕЗО
БЕЛОРУССКОГО ПОДНЕПРОВЬЯ
(I тысячелетие н. э.)

Редактор А. К. Х о р е в с к а я
Художник А. И. П е т р о в
Художественный редактор В. А. Ж а х о в е ц
Технический редактор В. И. К р у ч е н о к
Корректор В. И. M a p т и н о в и ч

ИБ № 1413
Печатается по постановлению РИСО АН БССР.
Сдано в набор 23.02.82. Подписано в печать 18.06.82.
1
АТ 14687. Формат 70Х100 /16. Бум. тип. № 1. Гарнитура
литературная. Высокая печать. Печ. л. 8,0. Усл. печ. л.
10,32. Усл. кр.-отт. 11,05. Уч.-изд. л. 10,0. Тираж 1100
экз. Зак. № 397. Цена 1 р. 20 к.

Издательство «Наука и техника» Академии наук БССР

и Государственного комитета БССР по делам изда-
тельств, полиграфии и книжной торговли. 220600. Минск,
Ленинский проспект, 68. Типография им. Франциска
(Георгия) Скорины издательства «Наука и техника».
220600. Минск, Ленинский проспект, 68.
 Гурин M. Ф.
Г 95 Древнее железо Белорусского Поднепровья: (I тысячелетие
н. э.).— Мн.: Наука и техяика, 1982.— 126 с.
В пер.: 1 р. 20 к.
На основе комплексного исследования совокупности археологических материалов
с использованием металлографического и спектрального анализов, подкрепленных
экспериментальными работами по моделированию некоторых древних технологиче-
ских процессов, показано развитие металлургии, и кузнечной обрабатки железа в
Белорусском Поднепровье на протяжении I тысячелетия н. э.

ББК 63.4(2)
902.6