Соблазн для зверя, или Альфа на перевоспитании

Пролог

От камня тянуло холодом и сыростью. Виктория могла сосчитать

каждый кирпичик — так больно они врезались в кожу, но все
равно пыталась проломить стену или хотя бы раствориться в
ней, только бы исчезнуть из этого чертового переулка.

Тупик. Она в ловушке, и рычащие в паре футов оборотни явно не

настроены на разговор.

— Послушайте, — голос сорвался на противный фальцет, —

это… это ошибка!

Никакой ошибки, они все прекрасно знали. Ее тупость против

мстительности богатенькой стервы — ох, кто же мог победить?

— …Я не понимаю, что вам надо…

Жалкая попытка потянуть время. Ради чего? Несколько секунд,

прежде чем ее раскатать по асфальту, но перед этим… Виктория
облизнула пересохшие губы.

Возможно, уже через минуту ее запах станет по-настоящему

осязаемым. И два бритоголовых качка утроят ей секс-марафон
до смерти… Крупные волны озноба сотрясли мучительной
дрожью, а в горле толкалась тошнота.

Виктория тяжело сглотнула. Она все сделала правильно! К черту

попытки втиснуться в отведенные для нее рамки. И все, что она
себе надумала — ложь. Добровольно мужчина никогда не
согласится принять на себя ответственность в виде детей и тем
более брака, но проклятье… Сейчас она готова была мчаться
обратно, ведь лучше роль вынужденной любовницы, чем
хладного трупа.

Оборотни ступили на шаг ближе. Синхронно оскалились в

гаденькой усмешке и потянули носом.

Господи, до чего мерзкие! Она не выдержит даже

прикосновения!

А по коже вдруг скользнуло фантомное ощущение горячих,

слегка шершавых ладоней. Словно альфа стоял за спиной и
крепко удерживал за плечи, не позволяя упасть. И снова шептал
те слова, от которых за спиной вырастают крылья, а голова
кругом. Но сейчас ее качало от страха.

— Вам нужны деньги? — просипела, осторожным шажком

двигаясь ближе к правой стене. Кажется, там лежал кусок
арматуры. — У меня есть много денег…

Ответом стал обидный смешок:

— Деньги ты тоже отдашь, — открыл пасть один из тварей. —

Как только развлечемся пару раз.

На глаза навернулись слезы. Никогда еще Виктори не было так

страшно! Пальцы словно изо льда, а по венам вместо крови
хлещет паника и адреналин. Куда она вляпалась? Ведь знала,
что ничем хорошим это не закончится! Что ей нельзя
связываться с альфой и тем более вестись на его уловки. Но
когда говорит сердце — разум молчит.

Виктория позорно шмыгнула носом. Так, надо собраться!

Сделать хоть что-нибудь!

Но под коленками копилась противная слабость, и мышцы

совсем одубели.

Один из оборотней сделал еще шаг и вдруг замер. На

тупорылом лице промелькнуло удивление.

О нет! Нет, только не это!

— Ты! — захрипел, жадно втягивая воздух. — Ах ты,

маленькая…

В ушах зашумело так, что последние слова Виктория не

расслышала. Низко зарычав, ублюдки бросились к ней, и она
пригнулась, инстинктивно отворачиваясь и обнимая живот.

Глава 1

Около месяца назад

— Заводись, заводись же… А, драндулетина!

Виктория втопила гашетку в пол, и мотор надсадно кашлянул.

Мать твою, наконец-то! Вой сирен все ближе — и очень скоро тут
будет полно оборотней.
Вихляя из стороны в сторону, авто выползло на дорогу. А за
спиной уже клубился черный столб дыма. Жаль, лабораторию не
удалась спасти, столько аппаратуры пропало…

— Черт, — зашипела, стискивая пальцы на руле.

Локки молчал, но хмурился так, что еще немного — и сережки

пирсинга звякнут друг о друга, а необычайно изящные мужские
пальцы выстукивали по сиденью рваный ритм.

Виктория думала примерно о том же. Сдали их. Как стеклотару

— за бесценок.

— Надо разбежаться, — подал голос, когда пожар остался

далеко позади.

Виктория недовольно цокнула. Это понятно! Но, черт, к Локки

она уже как-то привыкла. Четыре года они по штатам прыгают,
как заполошные. Помогают всем, кто под руку повернётся.
Хороший попался напарник, правильный, но, кроме того, в его
блондинистой голове мозгов под завязку — и химик, и технарь
первоклассный.

— Крысу найти надо! — зашипела сквозь зубы.

Но Локки только хмыкнул. Оно и понятно — нет у них таких

возможностей: кто угодно сдать мог — от поставщиков до
покупателей.

— Нам бы отсидеться сначала. Пикси, не дури, мы и так по

лезвию гуляем…

К своему позывному Виктория так и не привыкла, но он ей

нравился. А вот идея разделиться — не очень.

— … Вали в Канаду, как договаривались.

Виктория недовольно поморщилась.

— К дружку, твоему, что ли?

— К нему. Он и работу подкинет и жилье.

— А ты?
— А я пока останусь в штатах. Вот это, — осторожно приподнял
коробку, — надо раздать.

Виктория промолчала. Да, раздать препарат очень надо. Это

лекарство могло спасти чью-то жизнь от участи, что хуже смерти.

— Долбанные оборотни, — процедила сквозь зубы. —

Ненавижу…

И было за что. Около двух сотен лет назад люди узнали, что у
них есть соседи. Из лесов поперли блоховозки, а человечество
было так ошеломлено, что не сразу сообразило отстрелять их,
как шавок. А может, потому, что двуликие уже лет пятьдесят
запускали в человечьи города лазутчиков, которые очень быстро
освоились в бизнесе и помогли своим собратьям выстоять.

Так или иначе, волнения быстро улеглись, и вроде бы

сотрудничество выстраивалось обоюдовыгодным, но были те,
кто страдал до сих пор.

Омеги.

Люди с особенным, чертовски вкусным для оборотней запахом,

способным разбить даже истинную пару. Наркотик во плоти! За
таких мужчин и женщин началась настоящая грызня. А
человечество… Ему было плевать! Кого интересует жалкая
горстка, ведь основная масса в безопасности! Запах людей для
оборотня слишком пресный, а потомства хрен дождешься — не
скрещивались два вида между собой. Кроме омег, разумеется!

Таких, как она и Локки…

Очень быстро омеги превратились в изгоев, вынужденных

маскировать свой запах дорогостоящим препаратом. И сейчас в
руках ее напарника целое состояние, но все до последней
ампулы оно пойдет нуждавшимся. Никто не должен попасть в
лапы ублюдков против воли!

— Эй, Пикси, — осторожно погладили плечо. — Не заводись.

— Отвянь, психотерапевт хренов, — проворчала нарочно грубо.

Но Локки не обманешь.

— Мне тоже не по себе, мелкая.

Опять он со своей «мелкой!! Ну да, не вышла ростом… Жалких
полтора метра с хвостиком. Одеваться приходилось в детских
магазинах. Зато могла где хочешь пролезть!

— А сам-то… Баскетболист.

Локки фыркнул. Как и все омеги, он обладал

стройным телосложением и хорошенькой мордашкой. Без
внимания никогда не оставался. Вот только зачем оно, если
интим сводил на нет действие препарата-блокатора? Особая
железа в гипоталамусе омег улавливала специфический
феромон исходивший от партнера, и начинала работать. И
ничем эту заразу не обмануть!

— Я заказал билеты, — выдернул из печальных размышлений

Локки. — Сначала автобусом до границы, потом снова
автобусом. Паспорт возьми на имя Ванессы Смит…

Виктория молча вывернула руль. Их поддельные документы

разбросаны по всему городу. Около пяти схронов и каждый
адрес приходилось держать в голове.

— …Доберешься до Ричмонда…

— Это же рядом с Ванкувером! Да там оборотней — кишит!

— Это пограничная территория между ванкуверскими и

суррейскими стаями, — поправил мягко. — Не так давно ее
признали нейтральной территорий. Тем более в городе на сто
тысяч населения ничего интересного для двуликих… Пикси, а с
каких это пор ты стала опасаться оборотней?

— Пошел ты!

Плевать ей на блоховозов. Сколько уже их за нос водит, и в этот

раз справится. Ричмонд, так Ричмонд. Отсидится в тишине и
спокойствии, а потом снова за работу.

***

— Эй, зверюга, как насчет продолжения?

Волчица терлась о него мартовской кошкой. Все еще голая, и

явно настроенная повторить рандеву.

Булат раздражено дернул плечом:

— Крошка, пять минут назад ты просила отдыха, — обернулся к
уже бывшей.

Имени не помнил. На кой ему, если волчица появилась в его

постели чисто для разрядки?

— Мы можем продолжить вечером, — не сдавалась девка,

кокетливо облизывая губы.

На минет намекает? Нет, спасибо. Хватило вчерашней попытки

эротично откусить ему член.

— Вечером я занят, — хмыкнул, набрасывая на плечи

рубашку. — Уезжаю.

— Но, Булат…

О, черт, начинается! А с другой стороны — с хера ли он тут в

джентльмена играет? Булат перехватил лапавшую его девку и
отодвинул в сторону:

— Кажется, вчера мы все обсудили. Или у тебя плохо с

памятью?

Волчица едва слышно зарычала. Зеленые глаза заволокло

желтизной.

Булат мысленно выругался. Черт, сразу ведь смекнул —

проблемная дамочка, но вот шестой размер… Зачетные сиськи,
как раз в его вкусе.

— Ты! — взвизгнула, ткнув наманекюренным коготком. — Ты

меня изнасиловал! Я в полицию пойду!

— Удачи, — хмыкнул Булат. — Заодно и дружков своих захвати.

Они очень внимательно наблюдали, как ты передо мной жопой
трясла. И зона под камерами, записи тоже будут.

Девку так и перекосило.

— Сукин сын! — заорала, сжимая кулаки. — Чтоб ты сдох,

падаль!

Спорить Булат не стал. Быстро вышел из ванной и, собрав вещи,

покинул номер мотеля.
Да, он ублюдок. Кобель, менявший женщин как перчатки и
клавший на отношения хер. Всегда выбирал себе под стать, но
время от времени нарывался на истеричек, норовивших
ухватить его за яйца.

Пусть закатает губу. Насчет свидетелей он не шутил и даже

«поломался» для приличия.

Булат легко сбежал по лестнице и, подмигнув девочке на

ресепшене, отправился к стоянке. Там его уже заждалось самое
драгоценное и горячо любимое существо.

— Привет, родная, — хлопнул по крутому изгибу руля. —

Скучала?

Отполированный бак приветствовал хозяина солнечным бликом.

Его девочка! Самая надежная и роскошная малышка на свете, за
которую он душу готов был продать.

Булат устроился на сиденье и завел мотор. Мягкое урчание

успокоило недовольного зверя и мгновенно избавило от
кипевшей внутри ярости. Вот оно! То самое пожелание доброго
утра, которое не надоест никогда! До чертиков хотелось
проветрить голову, и лучше бы он вчера опять колесил всю ночь,
а не тратил свое время на психованную суку.

— Давай прокатимся, Викки, — хмыкнул, подкидывая в руках

шлем, но надеть не успел — в кармане настойчиво заголосил
мобильный.

Что за херь? Не ждал он звонков, даже Таня его не тревожила в

первой половине дня.

На экране высвечивался незнакомый номер.

Обычно, Булат такие игнорировал. Но в этом году его клуб

организовывал байкерский слет. Участвовали и люди, и
оборотни — дорога не терпит различий. Весь год он носился по
Канаде и Штатам, договариваясь с исполнителями, спонсорами
и прочими нужными товарищами. И сейчас могли звонить по
организационным вопросам. Блядь, говорил же Тане — на
сегодня ему нужен отдых!

— Да? — рявкнул в трубку.

На том конце слегка замялись.

— Мистер Чарга-джа-аев? — пропел незнакомый женский голос.

Ох ты, без запинки практически. На его фамилии местные язык

ломали.

— Чем обязан?

Если эта очередная «брошенная» мадам — сразу вон. А потом

узнает, кто его номер сдал и на дуэли порвет.

— Вас беспокоит приют Святой Анны. Мое имя Джоанна Норман

и мне поручено связаться с вами для установления отцовста…

Что?! Отцовства?! Это что, шутка такая или где? Пока он

пытался собрать мозги в кучу, трубка продолжала вещать какой-
то сюр-р.

— … в бумагах вы указаны как биологический родитель. Мать

подписала отказ от ребенка и оставила его на попечительство
приюта.

— Бред, — кое-как вытолкнул из себя. — Я не могу быть отцом.

Потому что всегда использовал защиту. Даже если от

оборотницы не пахло овуляцией. Правда, был один момент…
Вдоль позвоночника потянуло холодком. Невозможно! Он тогда
лично в аптеку смотался и девке таблетку купил…

— Экспертиза покажет, — отозвалась Норман. — Жду вас в

среду утром для необходимых процедур. В противном случае мы
будем вынуждены действовать через суд. Доброго дня.

И первая повесила трубку.

А он так и остался стоять, сжимая мобильник. Это сон. Просто

чертовски длинный кошмар, ведь Булат Чаргаджаев не мог так
попасть. Кто угодно, но не он!

Экран телефона опять ожил.

Смс от Тани.

«Привет, Булат. У меня не слишком приятные новости:

ванкувеерские и Суррей опять погрызлись. Фэст переносится на
нейтральную территорию. Поднимай свою мохнатую задницу и
дуй в Ричмонд. Инструкции сброшу файлом. Целую».

Твою. Мать.

Под треск раздавленного в кулаке мобильного Булат опустился

на сиденье. Вот же… проклятье!

Глава 2

— Ну и задница…

Виктория придирчиво осматривала сонные улочки и уютные

дома. Скукотища какая! Все такое… пресное, правильное…
Прям веет долгими домашними посиделками и молитвами перед
едой.

Девушка тихонько фыркнула. Нет, размеренная семейная жизнь

— точно не для нее. А Локки, как всегда, оказался прав —
хорошее место, чтобы отсидеться. Город в меру большой, но не
слишком, чтобы привлечь внимание оборотней.

Понятно, зачем его наградили статусом нейтральной территории

— настоящий чемодан без ручки! Вроде что-то из себя
представляет, а приткнуть некуда.

Виктория крепче перехватила рюкзак и, подумав, набросила

капюшон. Все же внешность у нее приметная. Губы пухлые —
прям мечта инстагамщиц, волосы с рыжиной, веснушки еще эти
дурацкие на скулах и переносице… Едва заметные солнечные
пятнышки, но каждый так и норовил обратить на них внимание.
Особенно мужики цеплялись.

Виктория недовольно поморщилась. Почти так же сильно, как

оборотней, она ненавидела похотливых человеческих самцов,
готовых тащить в постель любую смазливую бабенку. Сколько
таких отшила! И все, как один, считали себя офигенными
красавчиками и плейбоями.

А Виктория не упускала шанса раскрутить их на отличный ужин

и, если повезет, деньги. И, черт, как же приятно потом обломать
взявшего разгон мужика! М-м-м, это почти так же круто, как
водить оборотней за нос.

— Такси! — махнула рукой проезжавшей мимо машине.

Водитель остановился. Виктория мельком оглядела мужчину, а
потом смело открыла дверь — от такого импозантного
дедули можно ждать только нудных наставлений, но никак не
сальных намеков.

— Расчет наличными, мисс, — бросил через плечо, когда она

устроилась на заднем сиденье.

— Как скажете…

И наличные у нее есть, и карточка. Все яйца — то есть деньги —

в одной корзине она не хранила. Так же как и заначку препарата.
Надо будет сделать временные схроны. А с другой стороны — от
кого? Виктория поклясться могла — новостные сводки тут очень
скучные…

…И даже центр города пустынный несмотря на воскресный

вечер.

— Приехали, мисс, — водитель затормозил возле бара «24/7».

Оригинальное название, ничего не скажешь.

Но свои мысли Виктория оставила при себе.

— Без сдачи, — протянула таксисту купюру.

— Благодарю, мисс. И будьте аккуратнее. Наш городок —

славное местечко, но скоро здесь пройдет байк-фестиваль.

Виктория озадаченно поджала губы. Байкфест? Но Локки ничего

о нем не упоминал.

— Хм… Я не знала.

— О, мы тоже! — охотно поддержал старик. — Муниципалитет

пытается отвоевать право на отказ, но вряд ли у него
получится… В программе участвуют байкерские клубы
оборотней.

— Что?!

Водитель нервно улыбнулся и потер аккуратную бородку.

— Да, мисс, мы тоже не рады. Что это будет? Шум, вонь и

буйная пьянь на улицах. Честному человеку выйти нельзя…
Да плевать ей на шум! Ее интересовали оборотни! Очень много
оборотней-одиночек, которые вот-вот заполонят город!

Рука неосознанно потянулась к рюкзаку, где лежал препарат.

Надо еще раз проверить. Подсчитать, чтобы точно хватило… Ох,
черт. О чем это она? Полная ампула и два пакетика основы,
замаскированных под лекарство от рвоты в виде саше — да
этого хватит на несколько месяцев!

— …а наша молодежь? Что она будет видеть? Дикие

повадки… — продолжал вещать таксист.

— Эм, да. Вы правы, — пробормотала, открывая дверь. —

Извините, мне пора.

Виктория выскочила на улицу и практически бегом направилась

к бару. Сейчас найдет Криса, который дом и работу обещал, и
все выяснит. Владелец бара по любому должен быть в курсе
феста.

С силой толкнув дверь, она протиснулась в помещение.

Однако!

Вопреки ее ожиданиям, бар оказался довольно приличным и не

бедным на посетителей, которые увлеченно смотрели
бейсбольный матч. Ее появление осталось практически без
внимания.

Вот и хорошо, пусть и дальше игнорируют. Она еще успеет

засветиться. Виктория неторопливо подошла к бару и забралась
на стул. Высокий, зараза!

— Добрый день, мисс. Что будете заказывать? —

профессионально-равнодушно осведомился бармен.

Виктория критически осмотрела мужчину. Ничего интересного!

Как и таксист, бармен оказался в возрасте. Из приметных черт
лишь внимательные серые глаза и забитые татуировками кисти.

«Свобода» — прочитала над очень реалистичным рисунком

крыльев.

— В молодости состоял в одном из байкерских клубов, —

заметил ее интерес бармен.
Оу… Значит, минимум один человек рад предстоящему кипишу.

— Простите, — извинилась за свое любопытство. — Очень

красиво.

— Спасибо, мисс. Сообщите мне, как определитесь с заказом, —

и мужчина вернулся к протиранию бокалов.

Виктория мельком глянула на висевшее рядом меню:

— Кофе, пожалуйста. И, может, вы подскажете, где найти

владельца этого чудесного заведения?

— Зачем интересуетесь?

Черт. Трепаться с незнакомцем ей не очень хотелось, но выбора

не было. Вряд ли ее пустят в служебные помещения просто так.

— Хм… Дело в том, что мой друг…

— Вы Ванесса?

Виктория поперхнулась заготовленной речью. И пока

соображала, бармен отложил полотенце в сторону и первым
протянул руку.

— Кристофер Роджерс, очень приятно.

— А-а-а… — осторожно пожала прохладные пальцы. — И мне…

— Дэйв на больничном, — хмыкнул явно довольный ее реакцией

мужчина. — Иногда я подменяю сотрудников. Вспоминаю
молодость, так сказать.

— Интересная у вас… молодость, — пробормотала, вновь

оглядывая татуировки.

Теперь понятно, почему Локки с ним общий язык нашел!

Напарник любил позависать в онлайн играх с живым общением,
где гарантирована полная анонимность. Вот и нашел по
интересам.

— Да, есть что вспомнить, — с удовольствием отозвался

Кристофер. — Впрочем, об этом позже. Наверняка вы слышали,
что скоро тут пройдет байкерский фест…
Виктория вся превратилась в слух.

— … в связи с этим на город обрушилось огромное количество

предзаказов на жилье.

О, нет! Это плохо! Очень, очень плохо…

— … но поскольку я обещал вашему другу помощь, то уступлю

свой дом. А мы с супругой поживем тут — дел предстоит много.

Виктория буквально заставила себя покачать головой.

— Я не могу…

— Вы не можете остаться без крова, — прервал ее

Кристофер. — Поймите, для этого сонного городка предстоящее
мероприятие — большая встряска. Здесь будут оборотни-
одиночки, и жители беспокоятся заранее. Вряд ли кто-то сдаст
вам приличное жилье. Скорее всего, халупу с проблемными
соседями. Оно вам надо?..

Вообще не надо. Ох, черт, как же не вовремя их раскрыли…

Наверняка сейчас полиция и оборотни на ушах стоят. Если ее
втянут в какие-нибудь разборки — это гарантированно
проблемы.

— … а что касается работы — придется сделать несколько

звонков. Мой штат укомплектован, но что-нибудь подберем.

Огорошенная свалившимися на нее новостями, Виктория молча

сунула нос в чашку. Деньги ей нужны. Вот прямо очень. И на
собственное питание, и для восстановления лаборатории. Нет,
конечно, можно пойти в чернорабочие, но лучше получить
работу от Криса — он по крайней мере шапочно, но знаком.

— Сегодня переночевать придется здесь, — мужчина положил

перед ней небольшой ключик. — Вход с кухни, сразу направо и
до конца коридора. Скажите, я пустил. Мотель уже забит — вы
поздно приехали.

— Спасибо, — не стала отказываться Виктория.

Ей на самом деле было без разницы, лишь бы душ и кровать.

Их разговор прервал настойчивый телефонный звонок.

— Прошу прощения, — извинился Крис и поднял трубку. —
Привет, Таня. Да, могу… Ого! Интересно… Как же твой мальчик
так. Не доглядела?..

Виктория взяла ключ и сползла со стула. Видно, разговор

затянется. Наверное, родственники звонят. Мальчик какой-то…
Плевать, ей надо выспаться.

***

— Н-да…

— Заткнись, Таня.

— Угораздило же тебя…

— Я попросил!

— И что будешь делать?

Блядь! Булат со стуком поставил кружку на стол. А взгляд

магнитило к маленькой серой переноске, в которой дремала его
дочь!

Какие, на хрен, тесты?! Когда его подвели к кроватке, внутри все

оборвалось. Да, это его ребенок! Тот же характерный разрез
глаз, черты лица и вообще… Булат бессмысленно таращился на
младенца и впервые не знал, что делать! Чувствовал себя,
будто на полном ходу врезался в фуру и теперь валяется
безмозглым куском мяса.

Проклятье!

Он — отец! Но ни хрена к этому не готов и никогда не будет!

— Но вообще, конечно, ты правильно сделал, что ее взял, —

Таня тоже глянула в сторону переноски. — Сам понимаешь…
Черт, держи себя в руках!

Булат перевел взгляд на стол — вместо кружки в руке осколки,

кровь идет… И никакой боли! Сейчас он чертовски зол, чтобы ее
чувствовать.

Из него сделали козла отпущения! Повесили на шею ярмо из

подгузников и погремушек в полной уверенности, что он
проглотит подсунутое дерьмо.
К черту!

Булат избавился от осколков в коже и схватил протянутые ему

салфетки.

Молча обтекать он тоже не собирался. И все-таки законы,

касавшиеся детей-оборотней, отличались от человеческих. Как и
волчица, он обязан провести с ребенком месяц и лишь потом
обратиться в приют и подписать отказ. Все это время его будет
курировать независимый эксперт, чтобы присматривать за
состоянием ребенка. Если за тридцать дней отцовские
инстинкты не проснутся, девочку отправят в какую-нибудь Стаю
— обычно запросов на младенцев хватало.

Отказом он обязательно воспользуется. Но прежде найдет

мамашу и как следует встряхнет ее за шкирку.

— Эй, парень, — Таня осторожно коснулась руки. — Скажи, что

ты сейчас не думаешь, как бы избавится от крохи? Ведь если
она окажется в Стае…

В груди шевельнулось нечто похожее на жалость. Нельзя

отдавать! И волк оживился. Потянул прыгнуть на четыре лапы и
облизать маленькое личико.

Паника напополам с яростью отфутболили зверя обратно. Булат

стиснул кулаки, возвращая себе способность мыслить
нормально.

Он одиночка.

Никакой семьи. Никаких, мать его, обязательств, и никаких

хреновых баб или родственников, готовых с ходу обвинить во
всех грехах!

Ворох болезненных воспоминаний мелькнул перед глазами, и

Булат поморщился.

— Никаких отношений, Таня. Сыт по горло.

— Но она — ребенок!

— О котором я не просил.

Волчица недовольно скрестила руки, а глаза заискрились

желтизной.
— Ублюдок эгоистичный.

— Знаю. Хватит, это мое дело. Девочка не будет ни в чем

нуждаться месяц…

— У нее есть имя!

— … а дальше о ней позаботится любящая семья.

Таня подскочила на ноги. Огромная и злая, как черт. Обожгла

его яростным взглядом, но вместо того, чтобы съездить по
морде, развернулась и вылетела из квартиры.

А он остался обдумывать, как ему суметь добраться до

Ричмонда с люлькой наперевес. Блядь, придется арендовать
машину! Терпеть не мог эти поджопники.

Люлька тихонько зашуршала, а через секунду из нее донеслось

хныканье. Опять проснулась? Два часа всего прошло! Он
раздеться не успел, как прискакала Таня и давай ему мозги
вправлять. Наседка хренова.

Булат встал и подошел к плачущей девочке. Какой

раздражающий звук!

— Ну, тихо давай, — покачал вместе с люлькой, но волчица

заголосила громче. — Черт! Жрать хочешь? Сейчас…

Где-то у него там был пакет со всеми детскими вещичками.

Булат поставил люльку обратно в кресло и метнулся в коридор.

Точно, у дверей так и остался стоять…Вытряхнув содержимое
на пол, он быстро оглядел свертки. Памперсы, присыпка, кремы
какие-то… А вот и еда… И бутылочки вроде как нужны.

— Твою мать, — шипел, сгребая нужное в кучу. Девка уже не

просто орала — визжала так, словно он ее пинал. — Да сейчас!
Блядь!

Но только поднялся на ноги, как бутылка выскочила из пальцев и

треснулась о пол. Разбил!

Булат от души выматерился. Где тут запаска?!

Запаски не оказалось.
Тяжелая волна ярости ударила в голову, и Булат низко зарычал.
Свалить бы! Просто выскочить за дверь, чтобы избавиться от
раздражающего шума, но черт… Если эта мелкая надорвется от
крика, у него будут проблемы!

— Замолкни, — прошипел, вбивая в поиск запрос на доставку. —

Сейчас принесут!

Если до этого он окончательно не свихнется!

А впереди фест… Хренова туча дел, на которые пришлось

подписаться ради помощи участникам. Таскать за собой этот
орущий и гадящий комок вообще не вариант!

Решение пришло молниеносно. Нянька! Вот он — выход,

способный избавить его от проблем! И заодно дать время, чтобы
найти суку, подкинувшую ему киндер-сюрприз…

Глава 3

— Доброе утро, Ванесса, как спалось?

Кристофер выглядел до неприличия бодро и живенько. Как и

вчера, одет с иголочки, гладко выбрит и колет насквозь
внимательным взглядом.

Даже завидно стало! А она вот всю ночь во сне бегала. За кем-то
или, наоборот, от кого-то… Ничего не запомнила! Лишь
ощущение драйва и восторженного испуга. Словно со
страховкой над бездной гуляешь… Вроде под ногами твердая
почва и веревки надежные, а все равно — немеет в груди,
переворачивается сладко и тревожно.

— Очень хорошо, благодарю. И за кофе тоже, — приняла из рук

огромную чашку с латте. — М-м-м, вкуснятина!

— Передам благодарности супруге — она уже в кухне, гоняет

нашу стажерку.

Виктория поежилась. Так вот чье рявканье ее разбудило!

Воображение сразу же нарисовало необъятных размеров гром-
бабу со скалкой в руке и злобным выражением лица. Бедный
мужик, не задалась, наверное, семейная жизнь… Впрочем, это
не ее дело.

— Да, пожалуйста, — пробормотала, прихлебывая кофе.

А Кристофер закончил развешивать бокалы на сушилке и
неожиданно присел напротив.

— Ванесса, я помню наш вчерашний разговор, но возникли

непредвиденные обстоятельства. Одна моя хорошая знакомая
попросила помочь с комнатой. Дело в том, что забронированный
ранее мотель не подходит, так как для ребенка…

— Ох, конечно-конечно! — не выдержала Виктория. — Если для

ребенка, то я не против искать жилье сама и… — запнулась об
очень удивленный взгляд. — Что?

— Вам не придётся ничего искать, юная мисс, — с некоторой

обидой возразил мужчина. — Второй этаж — для вас, нижний —
для соседа. С кухней и ванной разберетесь.

Виктория кивнула — разберутся. Кристофер вообще не обязан с

ней нянчиться и тем более уступать дом. Так что все ее право —
это открывать рот для благодарности. А что касается соседки…
они с женщиной найдут общий язык.

— Спасибо, — поблагодарила, забирая протянутый ключ. — О,

нет-нет, такси я сама закажу! — замахала руками, как только
Кристофер потянулся к трубке.

Мужчина улыбнулся.

— Работа для вас тоже нашлась. Буквально через несколько

домов есть магазин. Владелец давно хотел обновить базу
товара и сделать переучет. Лишние руки не помешают.

Чудесно! Сидеть в закрытом помещении, да еще и с

компьютером — как раз то, что ей нужно. И не надо шастать по
улицам и светить своей мордашкой.

Еще раз поблагодарив Кристофера, Виктория отправилась

смотреть новое жилище.

Улицы встретили ее тишиной и редкими прохожими. Легкий

ветерок обещал безоблачный день, а на душе щебетали птички.

Вроде, пока все очень даже неплохо! После такой подставы с

лабораторией ей чертовски сильно необходимо выдохнуть и
нервы в порядок привести.
Решив не тратиться на такси, Виктория шла по улицам,
рассматривая дома и прохожих. Да, все же этот городишко —
ужасно скучный! Добродушные собачники пасут на газонах
питомцев, дети бегут в школу, соседи перекрикиваются в
приветствиях и… ого!

Виктория даже с шагу сбилась. Вот. Это. Да-а-а…

Мимо не спеша проехал потрепанного вида автомобиль, зато в

его прицепе красовалось нечто!

Огромный, блестевший хромом и тьмой байк, на который так и

хотелось прыгнуть и промчаться с ветерком. Какой красавец!
Крутой руль, внушительные кофры[1][Кофр — дорожная сумка с
несколькими отделениями. Кофры активно используются в мото
— и велотуризме.] с заклепками и застежками, хищные линии
корпуса и мощные колеса. Везет же кому-то объезжать такой!

Виктория проводила байк восхищённым взглядом. И не одна

она! Шлейф всеобщего удивления и зависти тянулся следом.

Черт, наверняка девушки охотно запрыгивают на эту роскошь,

стоит только пальцем поманить. Но Викторию Джонс на эту
приманку не поймаешь, нет-нет. Но если бы завелись лишние
деньги, она бы купила себе нечто похожее. Только меньше,
конечно. Не с ее мелким весом круизером[2][Круизер —
разновидность мотоциклов. Название происходит от английского
слова cruise, что, в данном контексте, означает
«путешествовать». Характеризуется низким сиденьем,
вертикальной посадкой, часто вынесенными далеко вперед
подножками, обилием хрома и значительным весом.] управ…

— Лять, — пробормотала, спотыкаясь на ровном месте.

Это что, шутка?!

Рука потянулась к бумажке с адресом. Но нет, ошибки быть не

могло! Машина аккуратно парковалась рядом с жилищем
Кристофера. И ее будущим домом!

Виктория поспешила вперед. А внутри противным комаром

зудело ощущение чего-то нехорошего.

Такой байк не мог принадлежать женщине. То есть мог, но вроде

бы за рулем авто был мужчина! Черт, она не разглядела
толком… Нет же, наверняка женщина! Кристофер говорил о
ребенке! Да и волосы у водителя вроде были длинные, а это
значит…

— Твою ма-а-ать, — простонал, разглядывая будущего соседа.

Из машины выбрался мужик! Чертов волосатый мужик

совершенно дикой внешности!

Он кто, вообще? Азиат? Или индеец? Или… ох, черт! Оборотень!

Огромный татуированный оборотень, который ее заметил!

Под коленками противно ослабло.

Бежать. Срочно! Но Виктория не могла пошевелиться,

разглядывая скрещенные на груди ручищи, мощный разворот
плеч, бычью шею и, ох… глаза! Они казались сплошь черными,
словно белков не существовало вовсе!

В груди противно екнуло.

Никогда, вообще никогда в жизни она не видела таких

оборотней! Наверняка альфа. Особый вид двуликого, способного
принимать промежуточную форму — получеловека-полузверя.
Но и сейчас мужчина выглядел как зверь! Живое воплощение
опасности с дикой, совершенно нереальной внешностью
Тамерлана и Терминатора. Может, он модель?

Виктория нервно хихикнула и отступила на шаг назад.

Модель, да… Способная свернуть ей шею двумя пальцами, а

потом переступить через бездыханное тело и забыть от этом
скучном инциденте. По морде видно — под роскошным
рельефом груди стучит булыжник, расколотивший не одно
женское сердечко.

Стоп, о чем это она вообще?

Виктория моргнула, с трудом выбираясь из плена колдовских

глаз.

Второй шаг назад дался легче. Вот так. Сейчас она развернется
и исчезнет отсюда. И вообще из города. Плевать, что это
выглядит побегом. Перед ней стояла квинтэссенция опасности и
животной страсти… то есть силы!
Виктория облизнула пересохшие губы. Все, пора валить.

— Уа-а-а!

Громкий детский плач обрубил попытку сдвинуться с места.

Ох, так с ним действительно ребенок?! Виктория даже на

цыпочки привстала, чтобы разглядеть как следует. Мужик
раздражено дернул плечом и снова исчез в салоне.

— Приехали, не ори, — зарычал глухо, а Викторию так и

перетрясло — ну и голосище! — Не ори, сказал! — и ругнулся
непечатно.

Всю оторопь как рукой сняло. Виктория в два счета подскочила к

машине.

— Обалдел совсем?! — зашипела на воевавшего с розовой

люлькой альфу. — Это же ребенок!

Оборотень неторопливо выпрямился, и Виктория тут же

пожалела, что вообще рискнула открыть рот. Господи, огромный
какой! Она ему аккурат в солнечное сплетение дышит!

— Что-то я не припомню, чтобы тебя спрашивал, пигалица.

Викторию так и повело. Хамло какое!

— А то! — выпалила, сжимая кулаки. — Судя по твоей роже, все

мозги в рост ушли!

Оборотень глухо зарычал, но тут опять подключился ребенок.

— Уа-а-а!

— Господи, да сделай уже хоть что-то! — всплеснула руками. —

Она же плачет!

— Не твое дело, — рявкнул дубина в кожанке. — Давай топай

обратно в свой детский сад.

— Уа-а-а!

Оборотня перекосило, а Виктория не выдержала и протянула

руки к люльке.
— Дай! Дай ее мне сейчас же! Иначе весь район сбежится!

Из окон уже выглядывали соседи. Скоро этот сонный городишко

будет гудеть. Отличное, мать его, начало дня!

Оборотень сверкнул невозможной чернотой глаз, опять

выругался, но сунул ей люльку.

Ох, ты ж… Пришлось напрячься, чтобы не уронить.

Тяжеленькая!

— Ну-ну, — заворковала, устраивая переноску на капоте. —

Сейчас… О, господи, капуста маленькая… Кто тебя так одел?!

***

Булат глубоко вздохнул, сжал кулаки, но вместо того, чтобы

схватить девку и вышвырнуть прочь, очень медленно выдохнул.

Пигалица! Тощая конопатая девка, посмевшая разинуть свои

лепешки и начать учить его жизни! Ярость клокотала под кожей и
зудела на кончиках пальцев, подталкивая свернуть худую шейку,
чтобы навсегда прекратить поток бреда, который несла девка.

Булат прищурился, борясь с искушением отвесить ей хотя бы

затрещину.

Нельзя!

Если он хоть пальцем двинет — идиотку размажет по стенке.

Проклятье, до чего мелкая! Еще и рыжая какая-то. Нет, медно-
каштановая. Короткие прядки могли похвастать насыщенным
спокойным оттенком, в то время как у Эльвиры рыжина уходила
в более яркие и тревожащие глаз цвета.

Так, стоп. Думать о жене своего братца-придурка — дело

последнее. Хотя только Эль оказалась более или менее
вменяемой. Даже поздравление присылала на праздники, только
Булат все равно не отвечал. Незачем. Со своей семьей он давно
не общался, лишь перед матерью изредка отчитывался, что жив
еще.

Пока он варился в собственном соку из злости и раздражения,

ребенок затих. Еще что-то булькал, но уже не оглашал
окрестности зубодробительным визгом.
— Хорошая девочка, малышка… Ох, фу, кнопка… Ты
обкакалась!

Булат растерянно моргнул. Кнопка?

— Ее Мэри зовут.

Это все, на что хватило мозгов у мамаши — дать само

распространенное имя. А в общем — плевать. Главное — найти
эту суку Лауру и вытрясти из нее душу.

Черт… Как он мог так напортачить? Но волчица казалась не

заинтересованной в детях. Послушно выпила
противозачаточную таблетку и даже не пикнула. Это был
обычный пьяненький секс без обязательств…

… которые свалились на него кучей дерьма!

— Мэри нужна еда и чистые подгузники, — буркнула рыжая. —

Давай уже, не стой столбом.

— Рот закрой! — огрызнулся раздраженно. — Сейчас нянька

подъедет, — вытащил из кармана мобильный. Но едва на экран
взглянул — чуть не взвыл. — Да что за еб***!

— Фильтруй базар! — зашипела рыжая.

Из горла вырвалось низкое рычание. Ну все, это уже край!

Булат стремительно шагнул вперед, перехватил ребенка,

а девку сгреб за шиворот:

— Вали отсюда! — выдохнул под яростный младенческий

вопль. — Тебя помогать никто не приглашал!

Девица возмущенно распахнула глаза.

А он вдруг завис на секунду. Засмотрелася. Надо же, какой цвет

интересный! Глубокий, орехово-карий, да еще с янтарной
поволокой. И ресницы прямо веером черным — запутаться
можно…

Булат недовольно ругнулся — плевать ему на внешность девки!

Пора ее выставить к чертовой матери, но перед носом очутился
ключ.
— Засунь свои хотелки в задницу, — мстительно ухмыльнулась
рыжая. — Я тут живу, понял?..

Булат оскалился, и девка резко побледнела. Но вместо того,

чтобы грохнуться в обморок или хотя бы отступить, выпятила
свою цыплячью грудку и задрала подбородок:

— … и съезжать не собираюсь! — швырнула ему в лицо.

Вот даже как?! Зубки показываем, а у самой штанишки от страха

мокрые. Ну что ж, соседство их выйдет… интересным.

Глава 4

— Что значит — никого нет?! Меня не касаются болезни ваших

сотрудников! Я внес залог! Да-да, он самый… Очень на это
надеюсь!..

От мощного голоса дрожали стены и внутренности.

Виктория поморщилась и все-таки сползла с кровати.

Дура! Какая же она дура! И поступок ее тоже дурацкий.

Согласиться жить с оборотнем под одной крышей, только чтобы
ему насолить.

— … Временная замена? — опять рявкнули на первом этаже. —

Согласен…

Господи, да скоро штукатурка посыплется! Сколько можно

орать?! И как ребенок еще не проснулся? Но после смены
подгузника и полной бутылки смеси девочка опять выключилась.

Устала, наверное, эту тушу бескультурную рядом терпеть.

— …Жду! — рявкнул альфа. — У вас полчаса!

И замолк. Ну наконец-то!

Виктория тихонько выдохнула и поежилась. Да, определенно,

она сглупила, сообщая, что живет здесь.

К оборотням она была привычна, но этот… Поджилки тряслись!

Слишком уж здоровый, да еще и внешность необычная —
азиатская.
Перед глазами мелькнул волчий оскал и заострившиеся в ярости
черты. Настоящий хищник! Такими ручищами только горы
сворачивать. Или хребет ломать…Странно, что он без стаи.
Обычно за альфа-самцами другие оборотни на брюхе ползали и
умоляли о покровительстве.

Виктория зло куснула уголок подушки. Не ее дело! И вообще, эта

махина тут ненадолго. Почему он вообще такой здоровый? Рука
толще, чем ее бедро, и шея натурально бычья…

— Да, черт! — зашипела, вскакивая на ноги.

Так, сейчас быстренько сбегает в душ, а потом заглянет на

работу. Засиделась ты, Виктория Джонс, вот и лезут в голову
всякие глупости. Пора бы освежиться, а затем покинуть этот
кукольный домик.

Господи, зачем вообще людям столько салфеток и ковриков?

Видимо, в свободное от криков время жена Кристофера ткала и
вязала без передышки. И еще коллекционировала фарфоровые
статуэтки.

Ох, сколько их тут! Самых разных — от милых девушек-игольниц

до фигурок зверей и предметов быта. Даже байк нашелся! Вот
как раз в ее комнате и, очевидно, спальне хозяев. Очень милой
бежево-золотой комнатке с кучей подушек и молочно-белыми
занавесками.

Виктория тихонько фыркнула. Никогда у нее не было настолько

девчачьей комнаты. Даже в детстве, когда папа решил привить
ей хоть капельку прекрасного и подсовывал разные
тошнотворно-милые игрушки, книжки, безделушки… Зачем? Ей
больше нравилось играть с колбами и учебниками по химии.

Ах, как этого не хватает… И папы тоже.

Давняя тоска опять скреблась под сердцем, и Виктория ускорила

шаг. Вон та дверь — вроде душ. Сейчас помоется и… Ох, черт!

Перед носом вместо ванны оказался мужской торс.

Голый мужской торс и… и все остальное!

Первый порыв закрыть глаза ладошками и броситься прочь с

треком провалился — ее просто парализовало!
Боже… Она, конечно, видела всяких мужиков, но чтобы таких и в
живую…

Узкая полоска полотенца практически ничего не скрывала.

Казалось, мужские прелести вот-вот покажутся из-под края, но
оборотень и не думал стесняться.

Нарочно скрестил руки на богатырской груди и чуть склонил

голову. Влажные черные пряди прилипли к шее, а на кончиках
медленно набухали капли и скатывались вниз, расчерчивая
дорожки на удивительно-гладкой коже. Никакой лишней
растительности, только темная шелковая дорожка внизу живота.

— Ну привет, соседка… — пророкотал мягко, а у нее плечи

мурашками изошли.

Какой голос… прямо бархатный! Щекочет слух теплой волчьей

шерстью, горячит кровь.

И мускулы эти невозможные… так и хочется огладить

рельефный торс, чтобы ощутить дикую мощь зверя. А потом
следует изучить выпуклые дорожки вен и гармоничные
переплетения мышц.

Взгляд скользнул выше, к четким линиям татуировки. Вся правая

рука забита, и половина груди. Странный орнамент… индейский,
что ли? Как вообще удалось его сохранить — регенерация
оборотней быстро выводила краску.

Альфа чуть шевельнул предплечьем, демонстрируя узор с

другого ракурса.

— Нравится? — проворковал вкрадчиво, и Виктория кивнула.

Очень красиво.

— А на заднице татуху показать?..

Хлоп — и все очарование рассыпалось прахом. Виктория

распахнула рот, чтобы осадить наглеца, но ее тираду задавили
обидным смешком:

— …Подбери слюни, человечка, — оскалился оборотень. — И

трусики высушить не забудь.
Откровенная грубость вышибла из колеи. Ну… хамло! Тварь
шерстяная! Но пока она соображала, оборотень играючи
отодвинул ее в сторону и пошел к лестнице.

— Урод блохастый! — швырнула вдогонку.

Не оборачиваясь, ублюдок продемонстрировал средний палец и

исчез.

Виктория чуть не взвыла от злости на саму себя. Да пошел он!

Сука узкоглазая! Переросток тупоголовый! Чтоб у него все патлы
вылезли!

Залетев в душ, она чуть не свернула шею — еще и лужи на полу

оставил, свинота!

Ванна выглядела не лучше: мыльные потеки, смятые

полотенца… еще и стульчак поднят! Развернувшись на пятках,
Виктория вылетела из ванной.

К черту! Подтирать за оборотнем она не собирается!

А вот бы Кристофер это увидел! Оставлять за собой срач —

неуважение к хозяевам, но вряд ли альфа имеет представление
о хороших манерах.

В крохотном зале никого не было. Жаль, она бы высказала все,

что думает о его татуировках и воспитании.

Но пришлось стиснуть зубы и молча покинуть дом. Ничего. Она

еще отыграется, да так, что блохастый надолго закроет свой
хавальник.

***

Дверь оглушительно хлопнула. А Булат подхватил кружку с кофе

и подошел к окну.

Как побежала! Рыжие волосы дыбом, пятки сверкают… Да и

скатертью дорога — не он первый начал. Общалась бы
нормально, может, и ужились бы и даже общий язык нашли — с
людьми он обычно ладил. Особенно с женщинами.

Перед глазами мелькнул образ худощавого личика с огромными

глазищами и вызывающе-пухлыми губами. Булат нахмурился. Ну
да, мордашка ничего такая, а внутри…
Сколько бы девка ни пыжилась, но встреча в ванной лишний раз
подтвердила — она такая же, как большинство. Стоило только
майку снять — мигом трусики промокли.

Такие, как рыжая, только с виду правильные, но при первом же

удобном моменте на шею вешаются. Вот и Марина
использовала любой предлог, чтобы подсунуться, упорно
соблазняя на большее, чем разговор…

Булат сделала несколько торопливых глотков.

Нельзя о покойниках плохо, но иначе, как сучкой, назвать

Марину не получалось. Умела волчица пыль в глаза пустить и
свое взять, пока не решила на двух стульях усидеть. Одного
брата в качестве послушного песика держать, а с другим
отрываться, как привыкла. Идиотка!

Кофейная горечь обожгла горло и рухнула на дно желудка. А на

губах вспыхнул приторно-сладкий вкус меда. Вкус его ошибки.

Тогда ведь даже поцелуя толком не случилось! Так, детский сад

один. Но Тимур — брат его — и слушать ничего не захотел,
сразу на дыбы взвился. Пару его увести решили! Да на хрен та
пара сдалась?! Булат на нее видов никогда не имел, но сколько
объяснить ни пытался — ничего не вышло.

Булат задумчиво повертел в пальцах пустую чашу и отставил в

сторону… Все же, кроме внешности, они с братом ни хрена не
похожи. Тимур весь такой домашний волк, семьянин, гордость
учителей и родителей, а он — Булат — вечная головная боль и
заноза в заднице. К разочарованию родителей притерпелся со
временем, но когда брат отвернулся… Так, хватит! Развезло что-
то.

А все рыжая, будь она неладна! Устроила ему цыганочку с

выходом, мать ети. Языкастая стерва. Но губы, конечно,
обалденные… Соблазнительные, пухлые. Прямо как бантик
алый. Провести бы по нижней пальцем, кайфуя от бархатной
податливости. А потом надавить на плечо, чтобы малышка на
колени упала и занялась делом.

В паху моментально потяжелело, стоило представить девичьи

губы вокруг своего члена.

— Твою мать, — зашипел вполголоса.

Дожил — мелочь хамоватую рассматривать в качестве
постельной грелки. Плевать на то, что человечка — он спал и с
волчицами, и с обычными женщинами, но все они были
нормального телосложения, а эта… Эта тощая пигалица —
угловатая и мелкая, как подросток. А чувствовать себя
извращенцем он не собирался.

Так что хватит идиотских мыслей. Как раз и нянька подъехала.

На стоянке парковался вызывающе алый кабриолет. Из него

выпорхнула фигуристая блонда и поцокала к двери.

Ну что ж, пора спихнуть ребенка в более опытные руки, а самому

заняться делами.

— Тук-тук, — постучала няня. — Я по объявлени… Йоу, приве-е-

етик, — девка откровенно облизала его взглядом.

Булат хмыкнул — ничего нового. Когда-то такая реакция

будоражила кровь и подначивала брать то, что само просилось в
лапы. Но после нескольких громких скандалов он стал
разборчивее.

Вот и сейчас, вместо того чтобы дать повод, напустил на себя

хмурый вид:

— Почему так долго?! — рявкнул от души.

Девка побледнела. Гнилой запашок похоти исчез, а

размалёванные губешки стянулись в гузку.

— Я… э-э-э, пробки…

— Ложь.

Девица густо покраснела:

— Если хотите, можете дождаться другую кандидатку! —

бросила с вызовом.

Ну уж нет! Он и так опоздал везде, где только можно! Почти

обед, и администрация этого унылого городишки наверняка
расползлась по норам.

Схватив девку за плечо, он заволок ее в дом. Блонда

возмущенно пыхтела, но вилять задницей не забывала.
— Ребенок там, — ткнул в сторону комнаты. — Зовут Мэри,
сейчас спит. Вся еда в кухне, одежда и подгузники на столике.
Разберешься сама. А, и беспорядка чтобы не было…

— Я не уборщица!

Булат скрестил руки на груди и нянька тут же заткнулась.

Засопела, разглядывая принт на его футболке. Или воображая,
что скрыто под ней.

— Чтобы не было беспорядка, — повторил медленно. — Накину

пару сотен.

Помявшись, нянька кивнула. Вот и отлично.

— …Я буду вечером, — продолжил уже более дружелюбно. —

Звони, но только если что-то срочное.

И, оставив блонду переваривать информацию, Булат

направился к выходу. Сдернул с крючка кожанку и выскочил за
дверь.

За руль байка садился с таким облегчением, как будто тысячу

лет не притрагивался. Черт, какое же это счастье — свобода от
обязательств!

— Ничего, Викки, — пробормотал, выкручивая ручку газа. —

Какой-то месяц нервотрепки — и опять только мы. Давай
прокатимся…

Глава 5

Непыльная работенка, уютная подсобка, и хозяйка магазинчика

— милейшая старушка, а внутри до сих пор трясет.

Вот же падаль блохастая…Татуировка у него на заднице! Жаль,

не отпечаток подошвы! О, с каким удовольствием Виктория
пнула бы альфу под зад!

И наверняка сломала бы ногу об идеально прокаченные

ягодицы…

Карандаш в руке хрустнул. Пришлось отложить в сторону и

тихонько выдохнуть.
Да плевала она на оборотня и его раздутое эго! Аполлон
татуированный, чтоб его!

— Ванесса, дорогая, — прошелестело из-за прилавка. — Опять

с этой машиной беда! Ох, придумали же…

Виктория мученически закатила глаза. Миссис Рассел — дама

сильно в годах. Магазинчик с хозтоварами держала
исключительно в память о покойном супруге, но никак не могла
освоить кассу и компьютер.

— Иду, миссис Рассел! — пощелкала кнопками, сохраняя

скудные наработки. — Сейчас…

Петляя между стеллажами, Виктория выбралась к прилавку.

Миссис Рассел расплылась в белозубой и невозможно

добродушной улыбке:

— Мой Патрик наверняка бы разругался, увидев меня за

работой, — обронила мягко. — «Деньги должен зарабатывать
мужчина», — процитировала строго.

— Глупости… — Виктория смущенно кашлянула. — То есть

женщина тоже имеет право зарабатывать.

Старушка поправила шаль на плечах и кивнула.

— Имеет, конечно. Просто иногда мужчины так неуклюжи в

своей заботе. Ох, смотри-ка, пошло дело! — потерла друг о
друга сухонькие ладошки. — Спасибо, милая. И, кстати, ты
можешь идти. Сегодня был трудный день.

Ах, если бы! Труднее всего было отказываться съесть еще

«кусочек пирога или конфетку», а вот утро… Оно реально
выдалось паршивым, с таким-то соседом!

— Как скажете, миссис Рассел. Значит, до завтра?

— Да-да, милая, в десять. Все равно эти товары не пользуются

популярностью… Как Патрик их продавал?..

Виктория вежливо кивнула и выскочила за дверь. Ничего не

имела против задушевных бесед, но открытость миссис Рассел
немного смущала.
Даже с отцом не получалось по-настоящему близких отношений.
Ее папа был весь в работе, особенно после смерти мамы —
очень ее любил. А Виктория… Она ничего и не помнила. Все же
три года — не слишком осознанный возраст. Только и осталось,
что пара фотокарточек, и те хранились в специальной ячейке
далеко отсюда — нельзя таскать личные вещи с собой, когда
каждую секунду может случиться облава.

Под сердце кольнула привычная горечь, но Виктория

отмахнулась, как и сотни раз до этого. Разве можно бросить
семейное дело ради нескольких фото и спокойной жизни? Еще
ее дед начал помогать всем, кто в этом нуждался. Даже как-то
сумел насолить военным… Странная история, и отец толком
ничего не знал. Только то, что однажды дедушка работал на
государство, а потом решил, что с него хватит.

— Уа-а-а!

Приглушенный детский крик она услышала еще на подходе к

дому. Да что опять такое?!

Улегшаяся злость всколыхнулась с новой силой. Кто этому

обмудку вообще ребенка доверил?!

Виктория фурией влетела в дом и чуть не врезалась в две

подушки безопасности.

— Смотри куда прешь! — рявкнула на нее незнакомая девица и

еще больше выпятила внушительный бюст.

Обалдеть… Виктория нахмурилась, разглядывая застывшую

напротив женщину. С каких это пор в няньки нанимают
стриптизерш?

— Рот закрой, — отбила автоматически. — Ребенок плачет, —

кивнула на соседнюю дверь.

Девка скривилась, словно у нее заболели все зубы разом.

— Не глухая. А ты, вообще, кто?

— Живу здесь.

На симпатичной, но слегка потасканной мордашке отразилась

усиленная работа мыслей. В конце концов девка равнодушно
хмыкнула и уплыла в соседнюю комнату, из которой доносился
ор.

А Виктория пошла к себе. Господи, бедный ребенок! Отец —

идиот великовозрастный, нянька тоже интеллектом не блещет…
Интересно, что с матерью случилось? Блохастый не выглядел
приверженцем семейных ценностей. Скорее, вечным гулякой, у
которого до старости ветер в голове и жопе татуированной. Так
что рождение дочери — наверняка случайность.

Очень редкая и странная случайность, ведь волчицы

беременели трудно даже при целенаправленных попытках
зачать.

Виктория зашла в комнату и заперлась на замок. Так, теперь

нужно проверить схрон, который она организовала, едва
переступила порог комнаты.

Долго не мудрила — ампулу с препаратом спрятала в вазочку на

самой высокой полке. Все равно туда никто не глянет, а другое
место искать бесполезно.

Кстати, надо бы сделать инъекцию. Не так давно получилось

улучшить формулу, и теперь укола хватало на двенадцать
часов. Правда, с условием, что колоть приходилось в
одинаковое время, максимум — полчаса разницы. И все же это
лучше, чем дырявить себя каждые три-четыре часа.

Виктория быстро открыла рюкзак и вытащила из него шприц-

ручку. Вместо инсулина — препарат-блокатор. В этой ампуле
осталось на два укола. Завтра утром придется менять. И делать
это фактически под носом у альфы! По нервам заискрило
тревожное напряжение. Виктория медленно выдохнула.

Этот переросток не способен сложить два плюс два.

Вдох-выдох.

И точно не станет искать под носом.

Вдох-выдох.

То, что на виду — всегда незаметное…. Но если альфа узнает…

Пальцы дрогнули, и Виктория чуть не выронила шприц-руку.

Ох, нет… Нельзя о таком думать! От запаха омег оборотни
буквально теряли голову, превращаясь в похотливых самцов.

А воображение услужливо подкинуло картинку великолепного

мужского образчика — сильного и неутомимого. Такой не
остановится, пока не выжмет все соки. Он мог бы скрутить ее
одной рукой и разложить в самой открытой позе, чтобы
наслаждаться добычей всю ночь без передышки.

В горле пересохло, стоило представить, насколько разные у них

габариты… и как пикантно это смотрится: огромный, пышущий
звериной силой мужчина и хрупкая девушка рядом.

Внизу живота сладко дрогнуло, и шприц-ручка выпала из

ослабевших пальцев.

Чертыхнувшись, Виктория нагнулась, чтобы его достать. Сегодня

душ посетить все-таки придется. Вынужденное воздержание
здорово действовало на мозги! Ей, на минуточку, двадцать
третий год, и с либидо полный порядок. Иногда гормоны берут
верх — ничего не поделать.

Вколов лекарство, Виктория полезла в шкаф за полотенцем. А

после ванны надо будет найти хоть немного еды, иначе живот к
позвоночнику прилипнет.

Но не успела она шагнуть за порог комнаты, дом сотряс вопль

такой силы, что стены дрогнули.

***

Этот день не мог закончиться нормально.

Долбанных четыре часа он потратил на терки с местной

администрацией, отыгрывая роль хорошего мальчика, потом
мотался по объектам, выбирая самый оптимальный для
расположения сцены, палаточного городка и передвижных
аттракционов, чтоб они горели синим пламенем!

К вечеру Булат чувствовал себя Страшилой с головой, набитой

соломой и умными мыслями. Все, о чем мечтал — притащиться
в логово и тупо отдохнуть. Приготовить вкусную жрачку,
хлебнуть нормального кофе, а не этой херни из автоматов, но
даже сквозь ворчание мотора он услышал звуки ссоры и детский
ор.
— Что за херня? — нахмурилась Таня, когда они
припарковались перед домом.

Волчица приехала совсем недавно и не успела пока влиться в

процесс. Потащилась какого-то хрена проверить ребенка.
Делать ей больше нечего! Никогда одиночке не отдадут щенка
на воспитание. Только стая, других вариантов быть не могло.

— А я откуда знаю? — прорычал, избавляясь от шлема. — Все

было нормально!

Кроме соседки-пигалицы с дохрена умными советами. Стоило

вспомнить рыжую фурию, как настроение проломило дно и
рухнуло в бездну. Наверняка это девка шум устроила!

Нужно было сразу скрутить и отшлепать по тощей заднице.

Ярость клокотала в груди густым рычанием и, не обращая

внимания на вменявшую ему что-то Таню, он влетел в дом.

— Какого хрена?! — рявкнул на визжавших куриц.

Даже ребенок притих. А Булат заготовленной речью

поперхнулся, разглядывая пигалицу в коротких шортах и майке-
боксерке. Нда, погорячился он про тощую… Ножки ничего такие,
аппетитные. Ступни миниатюрные, лодыжки тоненькие — двумя
пальцами легко обхватить можно, коленки приятно-круглые, да и
бедра есть. В целом фигура тоже вполне себе. Хрупкая такая,
прямо как у статуэтки фарфоровой. Сжал бы тонюсенькую талию
в ладонях, и…

— Уа-а-а! — заголосил сверток.

…и какого хрена она сейчас держит его дочь?!

— Тебе кто разрешил тр-р-рогать р-р-ребенка?! — шагнул

ближе.

Девка проворно отскочила в сторону. Прищурилась хищно, того

и гляди обернется… Так, стоп. Она же человечка, а не волчица.

Булат нахмурился. Что за дикое сравнение?

— Сама себе разрешила! — зашипела рассерженной кошкой. —

После того как соска эта силиконовая кипяток на ребенка
опрокинула!
— Закрой пасть! — взвизгнула нянька. — Подумаешь, одна
капля! — и под его взглядом девица сразу сбавила обороты. —
Я случайно! Эта… к-хм, дочь ваша в волка превратилась! Я же
не ветеринар! — пошла в атаку.

— Ты идиотка крашена! — вступилась рыжая. — Ну обернулась,

и что? Волчат не видела?!

— Слушай, ты, лярва… — набычилась нянька, а в комнате

ощутимо так запахло мордобоем.

— Заткнулись обе!

Командирский рев Тани быстро осадил спорщиц.

— Ты, — кивнула на рыжую. — Представься!

Та засопела. Бровки грозно схмурила, но этим Татьяну не

пронять. У нее опыт ого какой, в прошлом по боевым точкам
скакала, дослужилась до сержанта и ушла в запас.

— Ви… э-э-э, Ванесса.

Булат фыркнул. Более неподходящего имени для рыжей

придумать сложно. Девка стрельнула в него злым взглядом, в
котором читалось как далеко ему идти. Булат ответил не менее
вызывающе. Даже волка дал почувствовать — злого и
взъерошенного. Пигалица сдавленно охнула. То-то же.

— Теперь ты, — кивнула Таня няньке.

Та сморщила курносенький носик, но ответила:

— Дороти. Дороти Энн.

Таня подошла к рыжей и протянула руки. И — надо же! — та без

разговоров отдала ребенка.

— Ожога нет, — резюмировала волчица.

— Он был! Красное пятно на ручке!

Таня покачала головой:

— Наша регенерация…
— Это не повод шпарить ребенка кипятком!..

Булат закатил глаза. Наседка, ей богу. Топала бы в свою

комнату и не высовывалась. Рыжую так и перетрясло. Поняла
все.

— … Хотя с учетом умственных способностей папаши, —

добавила едко, — хорошо, что девочке выбрали Дороти, а не
усыпили сразу после рождения!

Волк вскинулся так, что перед глазами алые пятна расцвели.

Прибьет! Вот тут в гостиной и раскатает по нежно-бежевому
ковру.

— Слушай, а не пошла бы ты…

— Булат! — опять вмешалась Таня.

Рыжая шевельнула губами, словно пробуя повторить его имя. По

мордахе видно — удивлена. В Канаде мало кто про монголов
знал, а уж о ненцах говорить нечего. Но заинтересованный
взгляд девчонки неожиданно успокоил зверя. Ярость схлынула,
оставляя чисто человеческое раздражение.

— Мне еще от тебя нотаций не хватало, Таня, — проворчал,

недовольно рассматривая собравшийся в холле курятник.

Четыре бабы — и ни одну видеть не хотел. Даже Таню. Весь

мозг ему вытрахать успела! И что на нее нашло?

Нормальная же волчица была, по семье и детям не загонялась,

даже темы не поднимала! А тут прямо как медом намазали.

— Это твоя дочь, Булат! — зарычала оборотница. — Черт, да я

тебя не узнаю! Какого хре… кхм. Когда ты успел стать таким
эгоистичным говнюком?

— С рождения, видимо, — тявкнула рыжая.

Булат смерил девчонку откровенно злым взглядом. Мелкая

засопела, стиснула зубы, но в итоге отвела глаза. Так-то лучше.

— Я уже объяснял свою позицию и повторять ее не собираюсь.

Жду завтра, — кивнул молчавшей няньке, — но еще раз ребенок
пострадает — руки оторву, ясно?
Блонда возмущённо фыркнула и упорхнула к своей красной
тарахтелке.

А Булат развернулся и пошел в кухню. Там еда и кофе. А ему

чертовски надо успокоиться.

— Даже на дочь не глянешь? — опять встряла Таня, но он

проигнорировал волчицу.

Не глянет. Еще двадцать восемь дней — и он будет свободен.

Впору как арестанту зарубки ставить…

***

Виктория проводила альфу ненавистным взглядом.

— Скотина… К-хм, — осеклась, с опаской взглянув на стоявшую

рядом волчицу.

От такой махины если затрещина прилетит — мозги через уши

вытекут. Эта… Таня походила на женскую версию коммандос.
Характерный военный прикид и фигура — закачаешься. Плечи
широкие, грудь колесом, задница крепкая и наверняка способная
расколоть орех, да и бицепсы внушали уважение — не у каждого
мужика такие встретишь. Настоящая валькирия! С очень милым
личиком и прекрасными карими глазами.

— Еще какая скотина, — пробурчала волчица и понесла девочку

на второй этаж. — Надо умыть и осмотреть, — пояснила
замешкавшейся Виктории. — Поможешь?

Ну что ж… Отказывать как-то неприлично. Тем более к волчицам

Виктория особой неприязни не питала и даже иногда жалела. В
стаях царил негласный патриархат и часто оборотницы страдали
не хуже омег, находясь в паре с каким-нибудь властным
ублюдком или эгоистичной тварью типа Булата.

Виктория поежилась. Господи, а имя какое странное — Булат!

Славянское, что ли? Неужели он иностранец? Богатырь, мать
его, русский… Кажется, там обитали специфические… нет —
малые народности. Типа чукчей… Но они вроде бы маленькие, а
это — шкаф настоящий. Его вместо оленя в сани запрягать
можно.

— Значит, ты — Ванесса?
Чужое имя встряхнуло и заставило вернуться в реальность.
Слишком много мыслей про одного зажравшегося эгоиста!

Виктория повыше задрала голову, чтобы взглянуть волчице в

глаза.

— Она самая.

— Не обращай на Булата внимания. Он слишком… шокирован.

Виктория осторожно фыркнула:

— Серьезно? Да ему ежа в задницу запихнули.

Таня улыбнулась, но очень грустно:

— Вроде того. Тема семьи для Булата не существует…

Ох, ну кто бы сомневался — гордый волк одиночка! Вот только

детей не аист приносит, и надо держать хер в штанах или хотя
бы презервативе, чтобы обойтись без последствий. Но Виктория
благоразумно промолчала.

Так в тишине и подошли к нужной двери.

В ванной оказалось на удивление чисто — видимо нянька

исполняла обязанности уборщицы. Как типично.

А волчица тем временем подошла к раковине.

— …Помогай теперь, — передала ребенка. — Ее надо

осмотреть. Первый оборот произошел слишком рано, могут быть
последствия…

И, заметив ее удивленный взгляд, пояснила:

— …тяжелых повреждений — переломов или разрыва связок —

обычно не бывает, но вот вывихи…

— Вывыхи? — икнула, с опаской поглядывая на жмурившуюся

девочку. Та не плакала, но губы кривила, и очень характерно
причмокивала.

— Вывыхи, — подтвердила Таня. — Но наследственность у

Мэри хорошая. Чем сильнее волк, тем раньше и проще оборот.
Мальчики-альфы могут перекинуться уже с рождения.
Способные девочки обычно в полгода, но если ребенок очень
стремится к родителю, пытается обратить на себя внимание, то
случается и так…

Виктория осторожно вложила палец в пухлую ладошку девочки.

Наивная малышка! К кому тут стремиться? Мать — кукушка, отец
— кобель махровый.

— … Слушай, а может, ты за ней глянешь временно?..

Виктория воздухом подавилась. Она?!

— …я хорошо заплачу. Штука в день.

Перед глазами замелькали купюры. Штука! А оборотень тут в

любом случае будет неделю, а то и дней десять. Это же сколько
можно заработать!

— С чего такая щедрость? — осведомилась Виктория.

Волчица слегка прищурилась, а в глазах желтые искры

мелькнули. Нехорошо. Злится или нервничает… И вряд ли
негатив направлен на младенца.

— С того, что ты будешь рядом двадцать четыре на семь, —

отчеканила строго.

Ого, неплохая заявочка! Виктория упрямо вздернула

подбородок.

— У меня работа есть!

— Значит, будет другая.

Если бы могла, Виктория испепелила бы нахалку силой мысли.

Другая? Вот так просто? Кто ей вообще давал право

распоряжаться и что-то решать?! Да пусть засунет свою штуку в
задницу!

— Не думаю, что подхожу на роль няньки, — прошипела едко.

Волчий взгляд полыхнул оранжевым заревом, и Виктория

инстинктивно сделала шаг назад. Ой, мамочки! Порвет ведь!
Но Таня осталась стоять на месте, лишь ребенка крепче
прижала.

— Если передумаешь, меня можно найти в мотеле или у

Кристофа, — обронила ровно, как будто ничего не произошло.

А потом ушла.

Бесшумно и удивительно ловко выскользнула из крохотной

ванной, оставляя Викторию приходить в себя.

И что это сейчас было? Какая вожжа попала под серый хвост?
Пришлось даже поплескать в лицо холодной водой, чтобы
остыть. Дурацкий день! К черту еду, лучше всего поспать.

А к ребенку она не подойдет больше. В конце концов, это заботы

оборотней, их дело. Надо просто абстрагироваться от
происходившего и тихо пересидеть в городке месяц. А потом
незаметно исчезнуть.

Виктория еще раз плеснула в лицо холодной воды и

отправилась к себе в комнату, отдыхать.

Глава 6

Это был его личный ад. Мучительный кошмар, наполненный

детскими визгами и запахом дерьма.

— Да хрена ли тебе еще надо? — не выдержал на очередную

порцию воплей. — Замолкни!

На его рык девчонка разоралась с новой силой. А у него внутри

все скручивало от желания любыми способами прекратить эти
звуки. Встряхнуть как следует или затолкать кляп в рот — да что
угодно! Но Булат через силу заставлял себя держаться в
стороне. Метался из угла в угол, но к кроватке не подходил,
потому что если возьмет ее в руки…

Нет! Когти впились в ладонь, прокалывая кожу до крови. Мэри —

ребенок! Обычный, мать его, ребенок, который тупо не мог
контролировать ни зверя, ни поведение, но черт… как же его
раздражал плач! Бесил до трясучки и алых пятен перед глазами.
Как обреченный, Булат цеплялся за доводы здравого смысла, но
ярость топила в себе жалкие попытки думать головой.
Надо уйти. Да, точно! Девчонка в кроватке, а значит в
безопасности. Проорется и уснет. Но только он сделал шаг к
двери, та с треском распахнулась.

На пороге возникла рыжая фурия. Глаза полыхают, лицо

бледное от ярости. И, может быть, он бы оценил ещё и стройные
ножки, и бурно вздымавшуюся грудь, но сейчас был готов
настрелять непрошеной гостье по заднице. Но девица не думала
отступать под тяжелым взглядом.

— Ты… — зашипела, наступая с такой уверенностью и злобой,

что Булат чуть шаг назад не сделал. — Ты охренел совсем, что
ли?! Ребенок надрывается, а ты…

Тонкий, как спичка, палец ткнул ему в грудь, и оторопь исчезла,

сгорая термоядерной вспышке гнева.

Булат толкнул девчонку к стене, а сам навис сверху.

— Закр-р-рой р-р-от…

Рычание вибрировало в горле в такт натянутым до треска

нервам. Весь его привычный, мать его, мир превратился в труху
из-за одной нелепой случайности, но каждый норовил тыкнуть
носом в то, на что смотреть уже сил нет!

От девчонки потянуло смрадом ненависти и толикой испуга. Да!

Он плохой! Эгоистичный злой волк, который не желает плясать
на задних лапах только потому, что так надо. Потому что
он обязан и прочая несусветная чушь!

Не рыжей разгребать эти проблемы, хотя…

— Хочешь, чтобы успокоилась? — прошипел сквозь клыки. —

Так успокаивай сама!

И вышел из комнаты. На ходу майку стянул и пряжкой ремня

щелкнул. К черту. Ему нужна свобода!

***

Убежал. Только когти по ступенькам чиркнули.

Виктория судорожно вздохнула, и по стеночке сползла на пол —

ноги не держали. Господи! Обещала ведь себе не вмешиваться,
но слушать, как ребенок плачет?! Нет, невозможно!
Себя последними словами ругала, когда по лестнице вниз
кралась. Припоминала, что не человеческий это детёныш голос
срывает, а оборотница, хоть и маленькая, но все равно ноги
шли. А теперь вся сила в них закончилась. Одним взглядом
альфа ее уделал.

Виктория нервно сглотнула, а рука сама к шее потянулась —

может, ей горло перегрызли, а она не заметила? Этот же псих
совсем невменяемый был! Даже глаза из черных превратились в
янтарно-оранжевые и жгли, как два раскаленных угля. До сих пор
в голове звон.

Силу альфы ощущали не только оборотнями, люди на нее тоже

реагировали будь здоров. Сильный оборотень мог убить одним
только давлением, и, кажется, она была к этому чертовски
близка.

— Сейчас… иду уже, — шепнула плачущей девочке.

Та ни на секунду не замолкала и вряд ли заметила, что ее

дурной папаша обернулся волком и убежал. Трансформации
Виктория не видела, но вот короткий хруст слышала отчётливо.
И на мгновение показалось, что зверь ворвется в комнату и
загрызет их обеих к чертям собачьим, но оборотень свалил.
Скатертью дорога! Она сама справится.

— Эй, ну хватит, — осторожно забрала ребенка из кроватки. —

Кнопка ты маленькая…

Девочка жалобно захныкала. Ох ты, бедняга — все десна

опухшие и красные, а на месте ранки!

— Рановато вроде как для зубок, — пробормотала, стараясь

рассмотреть лучше. — Но ты же не человек… Ладно, давай
глянем, есть ли что на этот случай.

Без зазрения совести Виктория перетряхнула шкаф и полки.

Добычи оказалось негусто.

— Сейчас, Кнопка. Вымоем твою жертву… — пробормотала,

направляясь в кухню.

Девочка уже не орала — скулила только. Так жалобно, что

сердце на куски разваливалось.
Вот как можно беспомощную бросать? Ребенок это или
женщина… Все оборотни одинаковы! Да и большинство мужиков
тоже. Эгоистичные, беспринципные сволочи, привыкшие брать
силой. Черт, если бы у нее только миллионы были, то она… она
бы…

— Уа-а-а! — поддержала ее маленькая волчица.

Виктория хмыкнула. Ага, размечталась! Миллионы ей… Может, и

миллиард заодно? Деньги в их семье не задерживались — все
шли на оборудование и кошки-мышки с законниками.
Приходилось бегать и от полиции, и от оборотней. Вот она и
добегалась — щенка нянчит!

— Держи, — сунула девочке в рот силиконовую жевалку.

Маленькая волчица вцепилась в нее изо всех своих крошечных

сил. А на круглом личике прямо облегчение настоящее. Слезы
моментально высохли, глазки заблестели.

Виктория довольно хмыкнула.

— Красивая ты, Кнопка, когда не орешь, — пробормотала,

легонько касаясь мягкой щеки. — Пойдем, молока сделаем. А
потом и подгузник сменим. Повезло тебе, что младенцев я уже
нянчила…

Когда папа еще жив был, у них пряталась одна пара — девушка
омега и ее партнер. Обычный человек, не побоявшийся
разделить со своей половинкой жизненные трудности. Ханна
была на последних месяцах. К счастью, роды прошли без
осложнений, и на свет появился крепкий мальчик, с которым
Виктория иногда помогала возиться.

Потом Ханна и Янош уехали. Хвала современным технологиям,

мужчина втиснулся в IT-сферу и мог работать удаленно. Они
поселились где-то здесь — в Канаде, на отшибе. Виктория очень
надеялась, что у них все хорошо.

Волчица опять захныкала. Уронила жевалку и совсем

расстроилась. Ну что ты будешь делать! Виктория тяжко
вздохнула и пошла в кухню. Ночь обещала быть долгой…

***
Булат всегда любил раннее утро. Оно напоминало ему о
счастливом, но безумно далеком времени, когда дед был жив.

Одиночка, рано похоронивший пару, Наран Чаргаджаев обитал в

глухих лесах Сибири и наотрез отказывался покидать логово, где
прошла его семейная жизнь. А Булат использовал любую
возможность, чтобы провести там хоть несколько дней. Дед был
единственный, кто принимал и понимал его. И даже завещание
составил только на одного внука…

Сердце тоскливо дрогнуло. Нахрен ему те земли сдались?

Воспоминания — вот главная драгоценность. Рыбалка, охота и
долгие, невероятно интересные рассказы, собравшие в себя
предания и легенды двух разных, но все равно похожих народов
— ненцев и монголов. Маленький Булат слушал их, открыв рот.
Представлял себя то храбрым монгольским воином, то мудрым
шаманом, умевшим говорить с духами. Брат не понимал
этих россказней. А Булат чувствовал себя одним целым с
таинственным, но таким живым миром. И тем неприятнее было
возвращаться домой — к вечным упрекам и попыткам сделать из
него второго Тимура, чтоб его блохи загрызли!

Волк внутри беспокойно заворчал.

Это уже ни хрена не смешно. За последний год он столько о

родне не вспоминал, как в эти чертовы несколько дней.

А все из-за двух баб. Одна — рыжая заноза, а вторая…

Зверь тихонько заскулил. Окатил волной недовольства и

щемящего стыда, от которого хвост под брюхо прилип.

Зря ушел! У мелкой всего лишь зубы резались — ничего

страшного, но этот визг… Черт, легче слушать скрежет железа
по железу.

Но сколько себя ни грызи, а возвращаться придется. Тем более

сегодня приедет представитель опеки. Ребенка, конечно, не
изымут — это делалось в крайнем случае, если щенку грозила
опасность, а вот штраф впаять могут.

Волк поднялся на лапы и потрусил в сторону временного

пристанища. Какой-то ранний собачник, завидев его, разразился
визгом, но Булат даже морды не повернул. Дома его ждали крики
похуже. Рыжая наверняка выскажет все, что о нем думает, и в
голове уже зрели достойные ответы.

На пороге дома обернулся, не раздумывая — наготы своей

никогда не смущался, да и рыжую наверняка с толку собьет.

Булат недовольно нахмурился. Черт! Смахивает на трусливую

попытку замять ссору в зародыше. И с каких пор его вообще
волнует, что говорит и тем более думает пигалица? Вообще все
равно!

Хотел пинком дверь открыть, а получилось с осторожностью. И в

доме подозрительная тишина…

Булат принюхался. Аромат рыжей был на удивление

нейтральным. Не притягивал зверя, но и не вызывал
отвращения. Обычно красотки с таким запахом терлись около
состоятельных оборотней, пытаясь урвать кусок сытой жизни. И
рыжая с ее глазищами и точеной фигуркой могла бы составить
им компанию. Большинство альф любило именно таких —
хрупких куколок, которых можно сгрести в объятья и оттрахать
хоть на весу… Рыженькая злюка поместилась бы в его руках
целиком, и внутри у нее наверняка туго и нежно… В паху
заметно потяжелело.

— Черт, — зашипел, недовольный расшалившейся фантазией.

Надо пар спустить, совсем с ума сошел — представлять занозу

под собой. Не в его вкусе!

Булат внимательно оглядел тёмную гостиную и прошел в

комнату. Спят, наверное… Но и там никого не оказалось.
Кроватка пустовала, и запах почти выветрился.

Да ладно… Не могла же рыжая забрать ребенка?!

Но в груди шевельнулось тревога. Потянула по венам

противным холодом и обрушилась на голову волной
тошнотворных образов. Люди грешили воровством щенков.
Продавали их как скот, и больше о беднягах никто ничего не
слышал.

А он оставил дочь с малознакомой человечкой! Дебил!

Пустоголовый идиот, который…
Наверху что-то хрупнуло. Наплевав на одежду и все остальное,
Булат буквально взлетел по лестнице и вломился в комнату
рыжей.

Женский вскрик и звон разбитого стекла прозвучали

одновременно, а в следующее мгновение ноздрей коснулась
пронзительная лекарственная вонь.

***

Разбилось! Ее лекарство разбилось!

Виктория таращилась на осколки и не могла… не хотела верить,

что все это не сон! Под ногами валялись похеренные двадцать
кусков и шанс на свободу, который буквально выскользнул из ее
пальцев!

А за спиной стоял альфа. Чертов огромный оборотень. И если он

поймет… Если хоть предположит, что именно она только что
разбила…

Перед глазами заплясали черные точки, и если бы Виктория

могла, то упала бы в обморок, но вместо этого бросилась на
застывшего в дверях оборотня.

Совершенно голого, но именно в этот момент ей было ох как

плевать.

— Скотина! — замахнулась резко, но даже пальцем задеть не

успела — ублюдок скрутил ее как куклу. — Пусти, — зашипела,
брыкаясь в стальном захвате. А по спине ледяной пот градом.
Понял! Он все понял! Господи, как же глупо попалась!

— Ты охренела совсем? — зарычал зло. — Моча в голову

ударила?

Ох, черт… не догадался, что ли? Виктория куснула себя за щеку,

пытаясь унять дрожь.

— Да, ударила! Мне… Я из-за тебя лекарство уронила!

И только злость помогла скрыть истерический тон голоса. Ее

трясло, как в лихорадке, но нападение — лучшая защита, а
правда слишком похожа на бред.
Оборотень шумно потянул воздух. Огромная грудь вздулась
кузнечным мехом и резко опала.

— Что за лекарство?

Виктория облизнула пересохшие губы, а в антрацитово-черных

глазах мужчины заплясали желтые всполохи. Нехорошо…

— С щитовидкой проблемы! Ты мне весь курс похерил! —

трепыхнулась в стальных ручищах. — Теперь заново начинать!
С тебя пять сотен!

Оборотень рассеяно моргнул и ослабил хватку.

— Охренела, что ли? Какие пять сотен?!

— За новое лекарство, за посещение врача и… и… и за ночь

бессонную, вот!..

Воистину, наглость — второе счастье. Альфа мигом клыки

спрятал и отступил в сторону.

Виктория сдавленно охнула. Он же голый! Совсем! Даже трусов

нет! Взгляд магнитом потянуло ниже…. Нет! Не смотреть! Ни в
коем случае не опускать глаза! Даже если очень хочется
проверить, действительно ли там все… о, боже!

— … и спрячь уже свою висюльку, — пробормотала,

отворачиваясь к стене.

За спиной раздался угрожающий рык.

— Висюльку?! Крошка, эта висюлька в тебя и наполовину не

поместится, усекла?

Виктория истерично хихикнула. Бедный маленький альфа

переживает из-за размеров достоинства? Как типично для
мужика!

— Больно надо! Твой отросток мне даром не сдался.

— Прекрасно! Все равно он на тощих и рыжих не встает.

Ах так! Виктория развернулась и вызывающе медленно оглядела

мужчину. От взлохмаченной черной гривы до босых ступней. О,
чего стоило сохранить лицо! Не зацепиться взглядом ни за
росчерки татуировок на мощной груди, ни за «висюльку»,
которая пугала размерами даже в спокойном состоянии. Чертов
половой гигант… Но злость помогла справиться.

— Конечно, не встает! — зашипела так едко, как могла. — Твоя

планка — силиконовые дуры с помойкой между ног!

Альфа опять зарычал. А по шее и груди вдруг расползлись

черные вены, и, кажется, послышался тихий хруст… Или стук?

Они оба глянули в сторону к двери.

— Пр-р-роклятье, инспектор-р-р! — альфа тряхнул

всклоченными патлами, и вены исчезли, возвращая коже
обычный вид. — Нет! — рявкнул, когда она сунулась к двери. —
Сиди в своей комнате и не высовывайся!

Обалдеть! А не много ли блохастый на себя берет?! Но

возмутиться Виктория не успела — сверкая подкачанной и
реально татуированной задницей, оборотень ломанулся к ее
постели. Подхватил спавшую девочку на руки и был таков.

Неосознанно она шагнула следом, но здравый смысл поставил

подножку. Нельзя! Ей вообще очень крупно повезло, что
оборотень проглотил вранье про щитовидку. То есть это было не
совсем вранье — ложь альфы чуяли отменно. Пришлось
немного приплести реальные проблемы, с которыми она
столкнулась в детстве, да и про дорогую стоимость препарата не
соврала.

Полуправда годилась за ответ, а копнуть глубже оборотень не

догадался.

Виктория присела над разбитой ампулой. И ведь на ковер упала,

но все равно треснула! Теперь даже остатки не собрать…
Внутри трепыхнулась паника, и кончики пальцев противно
занемели.

Двенадцать часов. Ровно столько будет действовать доза, и за

это время ей надо успеть приготовить новую порцию.

Хорошо, что для этого ей понадобится всего лишь газовая плита

и таймер… А еще несколько часов свободного времени. И это
чертовски плохо, потому что Виктория совершенно не знала, где
их взять.
Глава 7

— Условия содержания, — ему достался неприязненный

взгляд, — отвратительные.

Булат смолчал. В отличие от няньки, мисс Чейз не собиралась

растекаться перед ним лужицей из сиропа и похоти. Отбор в
инспектирующий орган по надзору за щенками — это не кастинг
на роль кто шире ноги раздвинет. Только парные оборотницы не
младше сорока и обязательно с профильным образованием.

И сейчас классическая офисная мегера расхаживала по

комнате, с брезгливостью рассматривая бардак в шкафу и на
полке. А все рыжая виновата! Навела тут бедлам, самому
глянуть противно!

— Боюсь, мистер Чаргаджаев, я вынуждена уделить ребенку

самое пристальное внимание…

О нет! Нет, нет и нет! На хрен ему нужна старая кость рядом?!
Затолкав гордость поглубже, Булат выдал самую
доброжелательную улыбку, на которую был способен в этот
хренов момент.

— Мисс Чейз, войдите в положение. У Мэри всю ночь резались

зубы…

О луна, как дешево звучит! И сам он чувствовал себя последней

дешевкой — трудности достались рыжей, а не ему. Но если
здесь поселится еще и инспектор — можно сразу вешаться. По
всему видно, Чейз живет своей работой и терпеть не может
одиночек вроде него.

— Зубы — не оправдание беспорядку! — менторским тоном

заявила инспектор и смахнула пылинку с идеально
выглаженного пиджака. — Впрочем… Я дам вам время до
вечера. Если успеете привести жилище в надлежащий вид, так и
быть, ограничимся штрафом.

Твою мать!

Булат медленно сосчитал до пяти и выдохнул:

— Понял вас.

— Отлично! Увидимся вечером.

И, подхватив сумочку, волчица выпорхнула из комнаты.

Булат мысленно выругался. Что ему сейчас делать? Заказывать

клининговую компанию? Нет, скорее всего, инспектор
целенаправленно пыталась его «проучить», так что ведро в зубы
и вперед. Но, черт возьми, сегодня слишком много дел, а он
застрял тут!

Наверху послышалась возня. А потом крадущиеся шаги.

— Можешь не стараться! — прорычал так, чтобы рыжая

услышала.

Девчонка затихла. Но к себе обратно не спешила. Да плевать…

Булат прошел в кухню. Так, где-то тут были тряпки… Няньке еще
надо бы позвонить, пусть сегодня дома сидит. Иначе чейз точно
взбесится. Тане сообщить, чтобы подстраховала на работе.

Но волчица успела первая. Зазвонил мобильный.

— Сколько можно дрыхнуть? — прорычала недовольно. — Хвост

в зубы и живо к Кристофу!

— Сегодня вилять жопой перед мэром будешь

самостоятельно, — отбил взявшую разгон оборотницу. — Я
застрял дома на весь день.

***

Виктория чуть с лестницы не упала. Весь день?! Да он же… она

ведь… О, нет! Все очень плохо!

В голове хороводила куча бесполезных и откровенно бредовых

мыслей. Может, его оглушить? Разозлить? Соблазнить…Черт,
нет! Не то!

Набрав в грудь побольше воздуха, Виктория зажмурилась и

очень медленно выдохнула. Спокойно. Надо думать логически.

Искать временное прибежище не вариант. Ей нужна чистая,

свободная кухня без посторонних, а квартиры на час — это
лотерея, пока найдешь нужную. Нет, легче разобраться с
оборотнем.

Тем более Булат не заинтересован в том, чтобы нянчиться с

ребенком и вытирать пыль. Значит, надо предоставить ему шанс
свалить. А еще как-то отпросится у мисс Рассел. Ох, только бы
старушка не вздумала делиться новостью с Кристофом…

Виктория даже головой покачала. Господи, сколько хлопот из-за

одного идиота, не умевшего в безопасный секс! Наверняка этого
придурка достаточно пальцем поманить, и он с радостью
выпрыгнет из штанов.

Воображение тут же подкинуло картинку с обнаженным альфой,

и ее свободная майка показалась вдруг жаркой и тяжелой. Да,
тело у него, конечно, ходячий секс. Мощное, прокачанное…
Такой и подкову пальцами согнет, и лом железный узлом
завяжет. А как легко ее к стене снёс… словно пушинку. И держал
так крепко… Под ложечкой екнуло сладко и тревожно, Виктория
даже с шага сбилась.

Хватит! За привлекательной оберткой прятался отменный

засранец и надо его спровадить так, чтобы он думал, что сам
этого захотел.

Виктория бодренько зашла в кухню и сразу отправилась к плите.

— Можешь не стараться, — обронила копавшемуся в шкафах

альфе. — Уборка — не по твоей части.

— Так вот чем ты занималась, — пробурчал, не отрываясь от

своего занятия. — Драила полы и очки…

Скотина. Но Виктория как можно равнодушнее пожала плечами:

— В этом есть что плохое? — налила из турки кофе. Пригубила и

зажмурилась от удовольствия — вкусно! — Или ты из тех
мужиков, которые думают, что еда готовится сама, а вещи
запрыгивают на полку чистыми и свежими?

Альфа оставил свое занятие и развернулся к ней. Огромный и

уже злой. Черт, переборщила…

— Я из тех мужиков, которые думают, что кое-кто охренел. Ты

хлещешь мой кофе, роешься в моем шкафу и пытаешься читать
мне нотации. Подсказать, куда тебе идти?

Виктория вцепилась в кружку до побелевших костяшек. Главное,

не запустить несчастную посуду в оборотня. Кофе он
приготовил… Жалко поделиться, что ли?
— Подскажи, ага, — сделала ещё глоток. Черт, умеет же его
варить! У нее так не получалось. — Все мужики одинаковые.
Боитесь признать, что кто-то способен сделать лучше.

Альфа фыркнул и чуть склонил голову. Смоляная прядка

выскользнула из-за уха, обрисовывая высоту скул и хищную
тяжесть челюсти. А ещё глаза эти необычные… как будто в узких
прорезях клубится непроглядная тьма. Опасная и манящая.

Виктория сосредоточенно уставилась в кружку. Нельзя смотреть.

Ей не улыбалось превратиться в одну из тех дурочек, что виснут
у оборотня на шее.

— Способен сделать лучше? — протянул после некоторого

молчания альфа. — Вперёд, вон тряпки. Присоединяйся.

О черт, кажется ей не собирались облегчить задачу. Но пока

Виктория мучительно придумывала ответ, в кармане оборотня
опять запиликал мобильный.

Чертыхнувшись, альфа полез его доставать.

— Булат! — командирский голос Тани сотряс небольшую

кухоньку. — В мэрию, срочно! Коллинз дал добро на встречу с
«Грэй Хаус». Нельзя упускать!

— Таня…

Но динамик ответил тишиной.

— Черт… — зашипел альфа.

Виктория быстренько приняла самый независимый вид. А внутри

просто кипело и дергало. Ну же, не будь идиотом! Прямо перед
тобой девица, на которую можно скинуть все проблемы и даже
этого самого инспектора. Виктория готова была организовать
волчице самый радушный прием — с поклонами до земли и
отменной лестью. Да что угодно, лишь бы успеть приготовить
препарат!

Оборотень скрестил ручищи на груди. Пришлось опять

разглядывать кружку — нельзя дать понять, что этот обыденный
жест вызывает в ней какое-то ненормальное слюноотделение.

— …Сколько ты хочешь? — выдал наконец.

Виктория чуть кофе не поперхнулась.

— К-хм… — откашлялась аккуратно. — Ты еще за лекарство мое

испорченное не расплатился…

Вот куда ее несет? А, с другой стороны, сразу соглашаться —

опасно. Вдруг заподозрит?

Оборотень бросил тряпки на стол и молча вышел. Виктория чуть

не взвыла — ну не дура ли? Упустила такой шанс!

Но пока она костерила себя и оборотня последними словами,

альфа вернулся так же неожиданно и бесшумно.

— Подавись, — бросил на стол пачку зелени. — За лекарство,

врача твоего и работу. Буду через несколько часов. Дом должен
блестеть.

Виктория покрепче стиснула губы. Надо молчать! Проглотить все

ругательства, что вертятся на языке, и наскрести сил на
любезную ухмылку. Будет альфе блестящий, мать его, дом. Но
все крошки, что она найдет, окажутся в постели одного очень
тупого оборотня.

Мужчина отсканировал ее внимательным взглядом и нарочито

шумно вздохнул.

— Если ты что-то задумала, детка, то можешь сразу забыть.

Иначе мы побеседуем в другом, менее любезном тоне.

Вот черт! Виктория отвела глаза. Проклятые альфы! Обоняние и

слух у них гораздо лучше обычных оборотней. Шерстяной
засранец наверняка почувствовал, как она «кипит».

— Расслабься, — буркнула, направляясь к оставленным

тряпкам. — Ты меня бесишь, но, в отличие от некоторых, мне
приходится пахать, чтобы заработать.

Оборотень прищурился:

— Пахать, чтобы заработать, приходится мне. А твоя работенка,

судя по всему, иного плана.

Виктория ответила самым презрительным взглядом, на который

была способна.
— До чего мило! Что ж ты на меня вчера ребенка сбросил? И не
побрезговал же.

***

Зараза языкастая! Так и тянуло ответить рыжей как следует, а

еще лучше — перегнуть через колено и по заднице настрелять.
Но Булат заставил себя развернуться и выйти из кухни. Хватит
пустого трепа. Инспекторша могла вернуться в любой момент, а
он не должен упустить Коллинза и его банду, иначе все байкеры
Канады и Штатов порвут его на британский флаг.

«Грэй Хаус» — набирающая обороты группа. Уже достаточно

известная, чтобы самой выбирать мероприятия, но пока еще
близкая к своим фанам и народу. Они были бы венцом их
программы! И просрать такой шанс он не имел права!

А что касается рыжей… Эта странная смесь интереса и

раздражения начинала утомлять. Но избавиться от нее он тоже
не мог. Острый язычок девчонки бодрил хлеще родниковой
воды. Даже зверь заинтересовался. Пока слабенько, но толкал
покружить рядом с самочкой, покрасоваться.

Булат чертыхнулся. Маленькая стерва… Не завидовал он тому

мужику, что рыжей приглянется. А зверь опять шевельнулся,
окатывая волной отчаянного сопротивления — никаких мужиков!
Его самка! Такая нежная, вкусная… Так бы на зуб и попробовал!
А потом всю ночь по кровати валял, наслаждаясь видом
хрупкого тела в своих лапищах.

Булат чуть носом в закрытую дверь не влетел. Хрена себе его

накрыло! Рыжую в постель тащить? Да он лучше обет безбрачия
примет!

Но как же чертовски сильно хотелось осадить эту занозу и

вместо язвительных словечек сорвать пару протяжных стонов.

Замок получилось открыть не с первого раза. И, очутившись на

пороге дома, он вдохнул всей грудью. Но и это не избавило от
смутного беспокойства, которому он никак не мог дать
объяснения.

Пришлось встряхнуться. Сначала дела — потом размышления.

И постарается вернуться сегодня пораньше — как бы
инспекторша не заявилась уже к обеду.
Глава 8

Тряпка мелькала в руках со скоростью света, а на столешнице

отсчитывал минуты таймер. Вся загвоздка в приготовлении
препарата — это периодический нагрев и охлаждение. Пять раз
довести до кипения, а в промежутках согнать температуру до
шестидесяти пяти, но не более чем на минуту!

Черт, да ей впору сидеть в кухне, не высовывая нос, но

приходилось метаться по дому с шваброй наперевес и при этом
успокаивать ребенка. Хорошо, что получилось отпроситься у
миссис Рассел. Виктория наобещала с три короба, и про
свехурочную отработку тоже.

— Уа-а-а!

— О, нет… — застонала, смахивая пот. — Мэри! Плохая ты

волчица! Сейчас!

И Виктория метнулась в кухню.

— Уже?! — застонала, едва увидела таймер. — Недавно ведь…

А, чтоб тебя! — и выключила газ.

Кастрюлька перестала булькать. Виктория заглянула через

крышку. Там, на специальной подставке, плотно закупоренная
силиконовой пробкой стояла коническая колба, а рядом плавал
термометр.

Теперь нужно дождаться охлаждения до нужной температуры.

— Уа-а-а!

— Бегу, бегу! — Виктория рванула к ребенку. — Фу, кнопка! Как

ты… А, блин!

Девочка стянула памперс! И еще обкататься успела! Волчица

радостно зачмокала. А на мордашке самое невинное
выражение.

Проглотив парочку крепких ругательств, Виктория схватила

маленькую грязнулю и рысью дунула на второй этаж. Надо
умыть! Как раз успеет! Кое-как избавив девочку от грязной
мийки, она принялась ополаскивать волчицу.

— Уа-а-у-у-у-у!
— Твою ж… погремушку!

Вой звереныша и ее крик прозвучали синхронно. И, как на зло, в

следующую секунду на кухне заголосил мобильный. Время
вышло!

Не помня себя, Виктория сунула пищащего волчонка в

полотенце и помчалась вниз. Так, по ступеням аккуратненько,
нежно… Уже близко, еще парочку ступенек. Готово!

Плюх!

Под ноги шлепнулся маленький шерстяной комочек и начал

превращаться в ребенка! Виктория так и обомлела. О, нет…
Малышка! Она же… Она себе сломать что-нибудь могла! От
страха и жалости затряслись коленки.

— Уа-а-а-а! — заголосила бедняжка.

— Мэри!..

Виктория бросилась поднимать девочку. Так, ручки вроде целы,

ножки тоже, пальчики гнутся… волчица недовольно хныкала, но
позволяла себя осматривать. Проверив ребенка как следует,
Виктория облегченно выдохнула. Пронесло!

— …Вьюнок какой, — потрепала черноволосую макушку.

Подумать только, всего месяц, а такие густые волосики! И

личико милое до невозможности, несмотря на то, что девочка
просто копия папаши своего дурного. Только глаза немного
другие — больше и ярче, да еще губки пухлее.

— Красавицей вырастешь, — проворковала Виктория, крепче

заворачивая девочку в полотенце.

Волчица улыбнулась во весь клыкастый ротик. Ох, ну что за

прелесть!

Виктория удобнее перехватила малышку и пошла в комнату.

Надо одеть и уложить. Еще манеж отмыть… Стирки сегодня
много. Надо будет выставить таймер. Таймер!

Вместе с ребенком на руках Виктория кинулась обратно. Она же

чуточку отвлеклась, совсем немножечко…Что?! Целых три
минуты?
В желудке свернулся неприятный свинцовый ком. Негнущимися
пальцами Виктория опять зажгла конфорку, а потом просто
стекла на пол, прижимая к себе волчицу.

Три минуты… Чертовых три минуты и температура раствора на

пять градусов ниже положенного. А допустимая погрешность —
два с половиной. И, скорее всего, в пробирке сейчас варится
полная бурда. А у нее больше нет запаса… Но есть тест-
полоски!

Виктория машинально покачивала притихшую волчицу. Точно,

надо использовать их! Ох, только бы дождаться конца
процесса… Безумно хотелось остаться тут, у плиты, но время
поджимало. Виктория буквально отодрала себя от пола и
отправилась одевать ребенка и наводить порядок в комнате.

Пятнадцать минут. Они скоро пройдут, и надо успеть принести

тест полоски. Правильно сделанное лекарство окрасит бумагу в
синий цвет, а если ничего не произойдет… Что ж, ей надо
хватать паспорт в зубы и мчаться отсюда на первой же попутке,
умоляя небеса, чтобы на ее пути не встретились оборотни, ведь
без дозы лекарства запах омеги станет достоянием
общественности очень быстро.

Минутная стрелка ползла со скоростью улитки, но в конце

концов заветная отметка была пройдена.

Руки тряслись, как у запойного пьяницы. Виктория старалась

дышать глубже, но ничего не могла с собой поделать!

Пробирку чуть не выронила, пару раз промахнулась пипеткой

мимо горлышка, но наконец, добыла крохотную каплю.

Сердце колотилось как сумасшедшее, а перед глазами мелькали

черные мухи.

Виктория пыталась вспомнить все молитвы, какие могла, но в

голове свистал ветер.

Все, пора!

Капля растеклась по ярко-желтой поверхности лакмусовой

бумажки.
Одна томительная секунда, две, три… Виктория забыла как
дышать, разглядывая длинный прямоугольник, от которого
зависело слишком многое. Ну же! Она и так по уши в дерьме, и
если препарат испорчен…

Пол качнулся и ушел из-под ног.

— Господи… — выдохнула, отчаянно цепляясь за край стола.

Тест начал синеть! Безумно медленно, но все же! Вот уже видны
очертания капли, потёки, пятна… Виктория схватила бумажку и
повертела в пальцах. Есть реакция! Значит, препаратом можно
пользоваться!

Но вдруг за окном раздался характерный звук мотора.

Трясущимися руками Виктория кинула бумажку в мусорку,

схватила колбу вместе с термометром и помчалась в комнату.

Спрятать! Срочно спрятать! Сейчас же!

А внизу громко хлопнула дверь. Оборотень вернулся.

***

Булат застыл на пороге, придирчиво осматривая прихожую. Н-

да, не то чтобы он рыжей совсем не верил, но так убраться —
это надо уметь… Языком она вылизывала, что ли? Даже
фарфоровые статуэтки на полках блестели особенно ярко. Волк
радостно рявкнул и выпятил грудь — молодец, девочка! А Булат
только сильнее нахмурился. Убрать-то она убрала, но вот
запах…

— Что за вонь?! — рявкнул на весь дом и отправился прямиком

в кухню.

В глаза сразу бросилась стоявшая на плите кастрюля и ярко-

желтое пятно на полу. Бумажка какая-то…

Булат подошел и присел на корточки, рассматривая желтый

прямоугольник. Мокрый еще… Он такие полоски в парфюмерных
отделах видел. Гулял как-то по супермаркету, пока Таню ждал,
глазел на витрины, и вдруг подлетели две сороки. Облепили со
всех сторон и всунули в руки пяток таких длинненьких полосок —
вроде новых ароматов для оборотней. Правда, те бумажки были
зеленоватые, а эта ярко-желтая… и пахнет чем-то странным.
Медицинским… Черт, не разобрать толком, никогда такого
аромата не чуял. А с другой стороны — оно ему надо, мусор
всякий нюхать?

Булат смял бумажку и выкинул в ведро.

Кто его знает, может, рыжая сумочку чистила, а он тут копается в

чужом дерьме. К черту! Ему сегодня за глаза хватило!
Переговоры с группой шли трудно. Фронтмену «Грэй Хаус»
вздумалось встать в позу: этот концерт собьет настрой перед
турне. Да не пошли бы они… Кхм….

В кухонной арке возникла рыжая собственной персоной. Взгляд

сразу прикипел к стройным ножкам, затянутым в вызывающе
короткие шорты. Черт… Насмотрелся ведь за всю жизнь на
бабьи ходульки, но маленькая язва обладала прямо-таки
идеальными пропорциями от изящных ступней до округлых, но
все равно хрупких бедер. Натуральная ловушка для всех
половозрелых мужиков! Ее бы в юбку и на каблуки, а потом
схватить тонкие лодыжки и на свои плечи закинуть.

Девочка переступила с ноги на ногу, а у него в паху жарко стало.

Э, нет. Так не пойдет!

— Что за вонь в кухне? — строго глянул на рыжую.

Всклоченная она какая-то. И потом на километр пахнет. Именно

пахнет, а не разит. Очень необычно! Большинство людей,
особенно мужики, ароматизировали весьма противно.

— Ах, простите, — прошипела девчонка. — В следующий раз

закажу чистящее специально для нежных носиков!

Вот же… твою мать! Булат смерил красотку тяжелым взглядом.

А он уже и забыл, что к аппетитной попке прилагался нрав дикой
кошки.

— Кроха, если мой нежный носик еще раз учует эту вонь —
вылью чистящие на твои шмотки. Может, пахнуть лучше
начнешь.

Рыжая запыхтела, как самовар:

— Слушай, ты большой шкаф с маленьким ключиком…

Ох-ре-неть! Нет, ну тут он никак стерпеть не мог!

В один шаг очутившись рядом, Булат схватил рыжую бестию
поперек талии и закинул на плечо. Девчонка так и взвилась.

— …Ты! Ты что себе позволяешь?! — сипела, ужом

выкручиваясь из крепкой хватки.

А Булат уже и сам не рад был, что к девчонке прикоснулся.

Таким жаром обмахнуло, чуть мозги не поплыли, и в паху стало
слишком тесно и тяжело. До чего мелкая и легкая… Сломает
ведь! Воздушная вся, нежная. Кожа прямо шелковая, а перед
носом мелькают аппетитные ножки…

— Рот тебе с мылом вымою, — зарычал, пытаясь удержать

добычу. — А то охренела в край.

Но до лестницы дойти не успел — требовательный стук в дверь

поставил жирный крест на их возне. Инспекторша вернулась!

— Черт, — стиснул рыжую так, что та запищала. — Да не

дергайся! — припечатал по ягодицам. Упругие какие! — Сейчас я
отпущу, и ты сваливаешь в комнату. Поняла?

— Сволочь…

Хлоп!

— …Козлина!..

Хлоп!

— …Кусок де…

Хлоп-хлоп-хлоп! Девчонка тихо взвизгнула.

— …Да-да, поняла!

Вот и хорошо. Булат опустил девчонку на землю. Красная, как

помидорка, девица, смерила его уничтожающим взглядом. Булат
только фыркнул — крошка ему в пупок дышала. Грозный
противник, ничего не скажешь.

— Ты еще здесь? Брысь давай…

Легко отодвинув девчонку в сторону, он пошел открывать дверь.

***
Виктория практически сделала шаг к лестнице, но вместо того,
чтобы молча исчезнуть у себя и в одиночестве возблагодарить
Господа Бога, пославшего ей настолько тупого оборотня… В
общем, вместо этого осталась на месте.

— Свалила! — низко зарычал блохастый, а Виктория только

подбоченилась. Ни за что!

Эта козлина шерстяная заслуживала минимум тряпкой в рыло. А

за то, что руки свои распустил… Щекам стало мучительно жарко.
Чертов переросток! Как пушинку ее нес, не поморщился! А сам
горячий, будто печка. И животной силищей от него за милю
разит. Что он жрет такое, от чего мускулы словно стальные
канаты? А на ладонях до сих пор горит ощущение рельефа
широкой спины. Ух, она бы по ней табуреткой врезала!

Настойчивый стук повторился.

— Мистер Чаргаджаев! — донесся требовательный, слегка

визгливый голос.

— Уй-ди, — одними губами произнес оборотень, а Виктория с

удовольствием продемонстрировала средний палец.

— Выкуси, — старательно проартикулировала по слогам.

Глаза оборотня полыхнули раскаленными углями, обещая все

кары небесные. Да плевать! Именно сейчас оборотень должен
играть роль хорошего песика, и Виктория собиралась этим
насладиться сполна!

— Мистер Чаргаджев! — прорычали из-за двери. — Или вы

открываете, или…

Оборотень беззвучно выругался и дернул за ручку.

— Доброго дня, миссис Чейз…

А Виктория прямо залюбовалась развернувшейся перед ней

картиной. Татуированный амбал стискивал кулаки, играл
желваками, но вынужден был держать свое «эго» на коротком
поводке.

— Доброе утро, мистер Чаргаджаев, — поджала губы невысокая

пепельноволосая волчица и бесстрашно отодвинула пыхтящий
шкаф в сторону. — А кто вы, юная мисс?
— Ванесса Джон. Рада свами познакомится, миссис Чейз, —
выдала самую любезную улыбку Виктория.

И ведь ни слова лжи! Приятно встретить даму, способную

ухватить блохастого за яйца и как следует выкрутить.

Волчица нарочно шумно потянула воздух. Критически осмотрела

с ног до головы и вдруг улыбнулась! Строгое лицо мгновенно
смягчилось, а вокруг серых глаз собрались милые морщинки.

— Взаимно, юная леди. Полагаю, руку к этому чуду, — кивнула

на выскобленную прихожую, — приложили вы?

Альфа слегка обнажил клыки. И думать не надо — волчок готов

укусить собственный пушистый зад, лишь бы она молчала, но
Виктория не собиралась играть в скромность. Препарат готов,
проверен, и бояться, что ее раскроют, точно не стоит.

— Все верно, миссис Чейз.

— Что ж, в таком случае, мне не остается ничего другого, как

привлечь мистера Чаргаджаева к ответственности.

Опс! Вот тут Виктория растерялась. Потрепать нервы альфе —

это ладно, но чтобы сразу к ответственности? За невымытый
пол?!

— Эм-м-м, миссис Чейз, может, вы сначала выпьете кофе? —

аккуратно начала отыгрывать назад. — А то все работа и
работа… Поели бы нормальной домашней пищи…

Кажется, в холодильнике была кастрюля с чем-то съестным.

Очень хотелось попробовать, но время поджимало.

Волчица стрельнула глазами в сторону кухни.

— Я бы приготовил вам омлет с беконом, — прогудел вдруг

альфа. — Ручаюсь, вы такой не пробовали.

Они обе скептически посмотрели на мужчину. Умеет готовить?

Да ладно?! Такой способен только пиво хлестать и чипсами
закусывать.

— Сильно сомневаюсь, — сухо откоментировала волчица.

Но в кухню пошла. И Виктория вместе с ней.

***

Если бы он мог, то надел сковородку рыжей на голову. Или

трахнул как следует, чтобы неделю встать не смогла. Маленькая
языкастая зараза! Рука дрогнула, и Булат чуть не опрокинул
омлет на столешницу.

Спокойно… у него еще будет шанс поквитаться с пигалицей.

Сейчасе главная задача — спровадить инспекторшу.

Желтоватая масса зашипела на сковородке и по кухне поплыл

весьма аппетитный аромат. Готовить он умел и любил. Мог из
нихрена организовать шведский стол, но всегда старался лишь
для себя, а тут приходилось примерять роль обслуги, в то время
как рыжая заноза тискала Мэри и несла полную ахинею!

— Такая чудесная малы-ы-ышка, — ворковала, делая «козу». —

Так, говорите, Мэри станет сильной волчицей?

— Несомненно. Ранний оборот — это стопроцентный знак.

Видите клыки? Обычно они появляются к году.

— Ух, ты!

— Да, впечатляет. К сожалению, женщины нашего вида не

имеют возможность принять третью форму…

Послышалась горестное цоканье.

— …Но зато могут развить свое чутье и слух практически до

уровня альфы.

Бред. Вернее — большая часть. Для этого надо пахать как не в

себя и прибегать к химии. Его дочь не будет травиться
таблетками!

Лопатка в руках мелко дрогнула. С какого хрена Мэри — его

дочь? То есть дочь, конечно, но он вроде уже решил, что девочку
ждет Стая.

Волк внутри недовольно заворчал.

— Уровень альфы? — опять зачастила рыжая. — А что для

этого нужно? Тренировки?
— Семья в первую очередь. Поэтому мы вынуждены пытаться
оставить ребенка хотя бы с одним из биологических родителей.
Маленькие оборотни острее чувствуют родство.

Два пристальных взгляда ударили в спину отточенным клинком.

А Булат невозмутимо разложил омлет по тарелкам. Пусть
подавятся. Ему плевать на осуждение окружающих — он никогда
не станет хорошим родителем. Вот братец — тот мечтал о
щенках. Пару свою блядущую как пионер готов был сразу и с
разбегу. Но Марина на роль мамочки годилась еще хуже, чем он
— Булат — в отцы.

Виртуозно разлив кофе, он развернулся к «полиции нравов».

— Без сахара, — предупредил, едва сдерживаясь, чтобы не

швырнуть поднос на столик.

Не дождавшись от него слезного раскаянья, мегеры были

вынуждены посмотреть на тарелки.

Инспекторша шумно потянула воздух. На скуластом лице

промелькнула и тут же пропала тень изумления. А вот рыжая
своими эмоциями не так хорошо владела. Глаза девчонки
округлились, и даже пухлые губы сложились в чертовски
соблазнительное «о».

Булат мысленно хмыкнул. Он знал свои сильные стороны и

пользовался ими на всю катушку. Будь то внешность, секс или
умение приготовить из двух яиц воздушную массу самого
аппетитного вида.

Первой попробовала, конечно, рыжая. Торопливо прожевала

кусочек, а потом накинулась так, словно неделю голодала.

Инспекторша вела себя более сдержанно. Старалась есть

размеренно, но в итоге на тарелке не осталось ни крошки. А
маленькая волчица радостно угукала и смотрела почему-то на
него. Булат незаметно поежился. Наивный взгляд младенца
пробирался под шкуру и дергал за нервы. Упорно толкал на те
размышления, от которых Булат пытался открестится.

Да, стаи охотно принимали сирот. А потом ставили их на самую

нижнюю ступень социальной иерархии и тыкали этим по поводу
и без. И чаще других приемные волчицы могли попасть в лапы
двинутого на голову самца, которому нужна «бессловесная»
игрушка.

Как будто подслушав его мысли, девочка вздохнула, и ему

совсем не по себе сделалось — рыжая права! Мэри
действительно вырастет красивой. Ее сука-мамаша тоже могла
похвастать отменной внешностью. Богатенькая мажорка,
вылизанная от черной гривы до кончиков алых ноготков,
которыми она располосовала его жизнь на до и после!

И каким он хреном это заслужил? Всегда был с бабами честен.

Да — эгоист, нужен только секс, но не лгал! Не втирал про
любовь до гроба, только чтобы дала… И все равно влип!

— Сносно, — ворвался в мятущиеся мысли голос

инспекторши. — Признаюсь, не ожидала от мужчины
вроде вас таких… способностей.

Булат посмотрел на оборотницу, а та вдруг стушевалась и

отвела глаза. Вот и славно. Что-то настроение у него совсем
гадкое стало.

Рыжая тоже примолкла, а ребенка почему-то к себе прижала.

Немного совсем, но Булат заметил.

— Р-р-рад, что понравилось, — обронил, рассматривая

притихшую компашку.

И опять тягостное молчание. По боку! Не он всю эту возню

затеял!

— Что ж, — откашлялась инспекторша. — Думаю, вы не

слишком безнадежны…

Ах, какая честь! Да он сейчас сдохнет от радости! Шла бы эта

мадам подальше и поглубже.

— …И все же вам требуется помощь…

Пусть только попробует предложить свою! Его терпению пришел

край, и меньше всего волновало, чем ему грозит выгнать
волчицу пинками под зад. Волк одобрительно рявкнул.
Взметнулся волной альфа-силы, и воздух в кухне загустел
крутым киселем.
Рыжая тихонько ойкнула, а Мэри скорчила жалобную гримасу.
Только инспекторша не поморщилась.

— …Поэтому Ванесса вам поможет, — закончила абсолютно

ровно.

— Что?! — пропищала рыжая, а он и вовсе дар речи потерял.

Это шутка такая?

— …Я не могу. У меня работа… — продолжила мямлить

девчонка.

— Значит, будете работать вместе, — отбила инспекторша. —

Иначе мне придется вызывать сюда коллегу для организации
более пристального внимания за ребенком.

Рыжая приоткрыла рот, но тут же его захлопнула. Оглянулась на

него, а орехово-карие глаза самые беспомощные. Булат
нахмурился.

— Я прекрасно справлюсь сам. Ванесса мне помогла, на этом

все.

Но старая кость упрямо поджала губы.

— В первую очередь я соблюдаю интересы девочки. Мэри

нравится общение с Ванессой — это очевидно, так что не вижу
смысла его убирать. А что касается работы… Я навела справки.
Миссис Рассел очень милая дама, она не будет против мужской
помощи.

Рыжая отрицательно завертела головой.

— Но…

— И кстати, — оборвала инспекторша. — Люди тоже обязаны

соблюдать предписания ухода за щенками. Я свяжусь с вами
через несколько дней. А пока — можете приступать.

И оборотница направилась к двери.

А Булат не шелохнулся, с трудом переваривая сказанное. Кроме

ребенка еще и рыжую нянчить?! С ума сойти…

Глава 9
— Это средневековье! Что значит — обязаны соблюдать? Я
живой человек! И вообще… А, черт!

Зашипела, сунув в рот уколотый палец. Ну вот кто хранит банку

гвоздей без крышки?!

Виктория позорно шмыгнула носом. Ее попытка насолить

оборотню обернулась очередным провалом! Инспекторша,
которая вроде бы играла за команду девочек, вдруг взяла и
подгадила всем! Заставила работать вместе с оборотнем!

Виктория осторожно выглянула из-за стеллажа да так и застыла,

беззастенчиво любуясь открывшейся картиной.

Альфа стоял к ней спиной. Черная майка облепила торс как

вторая кожа, подчеркивая ширину плеч и гармонично
проработанные мышцы. На такой спине как на кровати спать
можно, еще и место останется. Взгляд скользнул выше, по
мощной шее и небрежному пучку на макушке. А под кромкой
волос татуировка… Вот бы рассмотреть ближе! Виктория нервно
переступила с ноги на ногу.

— Проблемы? — вдруг прогудел альфа.

Виктория юркнула обратно. Затылком он видит, что ли? А щекам

почему-то жарко, как будто ее на непристойном поймали.

Да подумаешь! Просто… Просто ее удивляет сила оборотня, вот

и все. Онбуквально за несколько часов все разгреб! Мешки
шпаклевки таскал, словно они вообще ничего не весили — по
несколько за раз, а она с трудом один ворочала…

Виктория повертела головой и взяла с полки банку краски —

холодненького к лицу приложить. А лучше — за шиворот вылить.
Нельзя ей на мужиков смотреть! Тем более оборотней. Как
только член альфы окажется внутри — железа в гипоталамусе
начнет работать на полную катушку. Лекарство будет
действовать с каждым разом все хуже, а через месяц-полтора и
вовсе перестанет!

Пришлось куснуть себя за щеку, чтобы избавиться от картинок,

мелькнувших перед глазами. Воображение упорно рисовало
обнаженного альфу, а рядом — ее. Схваченную и
обездвиженную в стальном капкане объятий.
— Черт, — зашипела, вытаскивая очередную банку.

О чем она только думает?! Хоть бы Кнопка заплакала, и дала

предлог сбежать из этого тесного склада, где они целое утро
порядок наводят.

Виктория вздохнула. Ничего не сделать! Поисковик подтвердил

слова инспекторши — если надзорный орган решал привлечь к
участию в судьбе ребенка третьих лиц, то те обязаны
подчиниться. Оплата тоже оговаривалась. Что ж, хоть это
неплохо… Деньги ей нужны.

Повертев банку так и сяк, Виктория переставила краску ниже.

Ходовой товар ведь. Наверное…

Задумчиво оглядев стеллажи, она решила проверить заодно и

самые верхние полки. С ее ростом не разгуляешься… А вот
оборотень мог на цыпочки встать и все увидеть. Или ее
подсадить… Виктория рассержено цокнула и схватилась за
стремянку. Сама посмотрит!

Лесенка нехорошо шаталась, но если сделать все быстренько…

Ага, так и есть! В дальнем углу поблескивали три небольших
баночки. Виктория крепче ухватилась и протянула руку.

— И-и-и! — бросился в лицо комок мрака.

— Ай! — отшатнулась инстинктивно.

Под ногами хрустнуло, и Виктория полетела вниз. Испугаться не

успела, только зажмуриться. Сейчас будет больно! Но прошла
секунда, две, а больно почему-то не становилось. И пол под ней
странно теплый и… приятный?

***

Рыжая распахнула глаза, и Булат завис. Вместо того чтобы

стряхнуть с себя девчонку, лежал и как дурак рассматривал
удивительно огромные глазищи. Блюдца настоящие! А в
орехово-карей глубине мерцают янтарные искорки.
Засмотреться можно… Будто на костер или звезды.

Сердце обожгло воспоминанием, как он совсем мальчишкой

валялся на траве, а в ночное небо рвались языки пламени,
чтобы потом рассыпаться на маленькие яркие точки. Они летели
высоко-высоко, к звездам, танцуя под тревожно-тянущие звуки
песен степей и снегов.

Пальцы дрогнули, крепче сжимаясь на девичей талии, гибкой,

как лозинка…

Малышка соблазнительно прикусила губу, и на этот невинный

жест у него в штанах все окаменело. Волк так и взвыл. Всеми
лапами толкнул схватить рыжую козочку крепче, подмять под
себя и…

— Милые-е-е! Пора обедать!

Девочка рванула так, что он едва отпустить успел — иначе бы

кисти вывихнул.

— Клешни прибери! — швырнула зло, а у самой щеки красные и

губы дрожат.

Булат поднялся на ноги. Отлично вообще! Вместо «спасибо» его

снова обхаяли.

— Без моих клешней, детка, ты бы сейчас зубы собирала, —

потер ушибленное плечо.

И ведь едва подхватить успел! Заметил краем глаза, как рыжая

на стремянке балансирует, а потом тело само среагировало. Ну,
а дальше… подумаешь, повалялись чуть. Не приставал ведь
даже. Не трогал нигде.

— Мои зубы — не твое дело, — огрызнулась заноза.

— Заметано. В следующий раз хоть шею себе сверни — не

гляну.

И Булат направился к выходу.

***

Пальцы дрожали так, что Виктория не сразу застегнула эрго-

рюкзак. Мэри не пискнула — она вообще весь день вела себя
тихо. И это кстати! Потому что сейчас успокоить младенца у нее
бы вообще не получилось! Самой бы перестать трястись.
Пришлось тихонько выдохнуть. Достала баночки… молодец,
Виктория! Заодно и на оборотне повалялась. И то, как смотрел
на нее Булат…

Внизу живота сладко екнуло, а в груди занемело от страха.

Собственная реакция на тягучий, как черная патока, взгляд,
пугала до трясучки. Ей ведь хотелось попробовать! Наклониться
и припечатать мужские губы поцелуем, чтобы еще полнее
ощутить внезапную близость. Животная энергетика альфы
пробралась под кожу и взбудоражила нервы волной
непристойных мыслей.

Виктория хмуро глянула на стоявшего около стола оборотня. Вот

где он харизмы такой набрался? Даже миссис Рассел очаровать
успел — за обедом та пихала в оборотня все, что под руку
попадалось, и цвела от сдержанной похвалы, как майская роза.

— Вы такой приятный молодой человек… — проворковала

старушка, вручая мужчине пакетик пирожков.

Не выдержав, Виктория отвернулась. Этот приятный молодой

человек не умеет держать при себе руки! На талии до сих пор
горело ощущение крепкой хватки, и сам он весь такой приятно-
горячий.

Виктория тихонько кашлянула. Наверное, надо было слушаться

Локки и начать колоть себе препарат, подавлявший либидо.
Только организм свой жаль, и так уже на блокаторах сидит,
зачем сверху нагружать? Да и ради кого? Ради рыцаря этого
блохастого? Поймал он ее, видите ли… Мог бы не утруждаться!

Внутри тихонько заскреблась совесть, но Виктория

проигнорировала внезапный порыв. Подумаешь! Оборотень
вообще-то ей должен! За нервотрепку…

Домик миссис Рассел они покинули в абсолютном молчании.

Булат сразу взял курс на центр — отсюда пешком минут сорок, и
очевидно, что за руль альфа не спешил.

— Я не успеваю, — пропыхтела, пытаясь подстроиться под

широкий шаг.

Ответом стала тишина, но скорость мужчина сбросил. Так-то

лучше!
Виктория вздохнула свободнее. Вернее, попыталась. Холодная
отчуждённость альфы тревожила сильнее, чем хотелось бы.
Казалось, Булат просто не замечает ее! А заодно и те сальные
взгляды, которыми его награждали встречавшиеся на пути дамы.

Виктория поджала губы. Ей вообще все равно!

Но внутри медленно разрасталась тяжесть. И ей это чертовски

не нравилось!

Занятая самокопанием и попытками оправдаться перед собой,

она не заметила, как подошла к очень знакомому бару «24/7».

— Жди здесь, — скомандовал альфа. — Скоро вернусь.

— Я тебе не комнатная собачка! — огрызнулась Виктория, но

оборотень как будто ее не слышал — развернулся и зашел в
бар.

И вроде бы полегчать должно — последнее слово за ней

осталось, но Виктория вновь почувствовала себя отменной
скотиной.

— Обидчивый какой, да, Мэри? — пробормотала, усаживаясь на

скамейку.

Девочка ответила ей слюнявой улыбкой. Ужасно милая в своем

лаймовом комбинезоне, она сосредоточено изучала пальцы и
казалась вполне довольной жизнью.

Виктория поправилась так, чтобы волчица оказалась в

полусидячем положении. Маленькие оборотни развивались
гораздо быстрее человеческих детей, и пусть малышке было
чуть больше месяца, она уверенно держала головку и пыталась
перевернуться. Инспекторша обмолвилась, что физическое
развитие волчат зависит от оборота. Те, кто послабее, больше
соответствовали человеческим нормам, а такие как Мэри к
шести месяцам могли уверенно бегать.

— Разрешите? — прогремел над ухом раскат грома.

Она чуть инфаркт не схватила.

— Господи! Вы… чего вы крадетесь?! — прижала малышку к

себе. Мэри недовольно закряхтела.
А мужчина широко улыбнулся, демонстрируя безупречный
клыкастый прикус. Еще один оборотень… Вот счастье какое!

— Простите, но вы были так заняты…

— Прощаю, — буркнула, подвигаясь в сторону.

Мужчина буквально упал на освободившееся место и ослабил

шейный платок самой ужасной расцветки.

— Милая крошка, — кивнул на притихшую волчицу.

Казалось бы, ничего такого, но Виктория еще сильнее

загородила ребенка собой. Мало ли что на уме у этого типа! Да и
выглядит он как-то странно, даже для оборотня. Рваные джинсы,
пальто, перстни на пальцах всякие экзотические… А на голове
соломенный бардак. Панк, что ли?

— Спасибо, — ответила с прохладцей.

— Я Тимми, — мужчина протянул ей худощавую ладонь.

— Ванесса, — представилась, осторожно пожимая руку.

— А юная леди…

— Мэри.

— Чудесная крошка! Вы ее нянька?

— Типа того, — пробурчала, с подозрением осматривая

незнакомца. — А вы кто такой?

Оборотень неопределенно махнул рукой и опять улыбнулся.

Блаженный какой-то…

— А-а! А-а! — встрепенулась вдруг волчица. — А!

— Оу, тебе интересны блестяшки? — заворковал «панк» и

охотно снял пару колец. — Прикольные, правда? — потряс ими
над ребенком.

Мэри восторженно запищала и протянула пухлые ручонки.

— Эм… Вы бы конечности прибрали, господин хороший, —
осадила Виктория, пытаясь незаметно отсесть от незнакомца. —
Я девушка нервная, полицию позвать могу…

Мужчина расхохотался.

— Полицию? Ну, зовите. Объясню им, что решил поиграть с

ребенком.

— Что вы решили, у вас на лбу не написано, — процедила

сквозь зубы. — Незнакомый оборотень странноватого вида даёт
в руки младенца потенциально опасные предметы. Держите
бижутерию при себе.

Ответом ей стал очередной взрыв хохота. Искреннего и от того

ещё более обидного.

— А вы очень внимательная нянька. С зубками.

— Вы зубки ее, — кивнула на Мэри, — папочки не видели. Он

вам голову откусит за свою крошку.

Виктория всего лишь хотела припугнуть. Рассчитывала, что

мужчина встанет и уйдет, но никак не на простодушное:

— Мистер Чаргоджаев, что ли? Удивлен, что он такой

заботливый отец. Что он вообще отец.

Виктория тихонько ойкнула.

— Вы знаете Булата?

Мужчина фыркнул. А в следующую секунду из бара вышла

целая команда «панков» во главе с альфой. Тимми резво
вскочил на ноги.

— Я передумал, — объявил, встряхивая соломенной гривой. —

Выступаем!

Чернющие брови альфы поползли вверх, а стоявший рядом

мужчина, похожий на встрепанного клерка, нахмурился.

— Ты уверен, Тим?

— Ха-ха! Ещё бы! Ах, как давно меня не пытались отшить такие
прекрасные девушки….
Виктория удивлённо моргнула. Что это все значит? Балаган
какой-то…

— …Прямо ностальгия взяла, ха-ха! — продолжал радостно

вещать Тимми. — Никому неизвестный оборотень-одиночка
оббивает пороги музыкальных студий… Уже на ресепшне мне
так и норовили дать под зад. М-м-м, веселое было времечко!

И вот тут до нее дошло!

— Вы — Тимоти Рочест! — ахнула, ругая себя за тупость. —

Солист и основатель «Грэй Хаус»!

Мужчина отвесил ей шутовской поклон.

— Рад познакомиться, леди. Так что насчёт полиции?

На нее устремилось семь внимательных и напряжённых

взглядов. Ждут извинений? Как бы не так!

— Мое предложение в силе, мистер Рочест, — фыркнула

Виктория. — В следующий раз постарайтесь вести себя более
аккуратно и не подкрадываться, как тень!

Ей досталось игривое подмигивание.

— Договорились, милая Ванесса. Жду вас на выступлении.

Вместе с Мэри, разумеется, — и, развернувшись к музыкантам,
замахал сразу обеими руками. — Погнали, парни, погнали! У
меня отличная идея для песни… Это будет хитом! Ха-ха!

Пестрая компания исчезла в непрезентабельного вида

грузовичке, и на улице вновь стало тихо.

— Ну и что это было? — развернулся к ней альфа.

А Виктория… она пожала плечами.

— Без понятия. Видимо, мистер Рочест любит, когда его

динамят.

Альфа хмыкнул. И посмотрел на нее очень странно, будто на

редкий экспонат.

— Охренеть. Ты не узнала солиста «Грэй Хаус»…

Виктория поморщилась:

— Предпочитаю бессмертный рок.

— Они и играют рок. Хеви, глэм… Неважно. Черт, Тимми

согласился выступать! Шикарно…

И альфа довольно хмыкнул. Закинул руки за голову, а ей

пришлось отвернуться.

— С тебя новая соска и подгузники, — пробормотала, поправляя

волчице комбинезон. — Это все Мэри.

Булат хмыкнул. А потом протянул руку и потрепал волчицу по

макушке. Девочка так и вскинулась! Протянулась вперед, пробуя
ухватить альфу за палец. Разулыбалась.

У Виктории сердце в комок сжалось. А ведь малышка

действительно его чувствовала! Тянулась к отцу, несмотря на то,
что он эгоистичный засранец.

Альфа резко шагнул назад. Отвернулся, но огромные плечи

казались неестественно напряженными и развернутыми.

— Пойдем, — кашлянул глухо. — Нам ещё надо …

— Булат!.. — из бара вылетела Таня.

И она там была? Прямо штаб квартира… Виктория

посторонилась — этот танк в юбке и задавить может, тем более
по сторонам волчица не смотрела.

— …Булат, — практически вплотную подскочила к мужчине. —

Около дома Кристофа… проклятье, там, кажется, эта сука…
Мать Мэри! Черт, парень… Только не отдавай ей ребенка!

Внутри противно ёкнуло. Виктория прижала к себе малышку и

глянула на застывшего оборотня. А он… он просто отвёл глаза.

Глава 10

— Привет, Булат…

Волчица расплылась в улыбке. Настолько липкой, что Булат чуть

сахарную кому не схлопотал.
— Лаур-р-ра, — прорычал, оглядывая суку с головы до ног.

Беременность никак не сказалась на оборотнице. Все такая же

обольстительная в своем амплуа женщины-вамп. Но сейчас он
на эту гадину и за миллион баксов не позарился бы. А руки так и
чесались припечатать размалеванную морду о капот
кабриолета.

— Вижу, ты меня запомнил, — продолжила скалиться девка.

— А ещё я запомнил, как запихивал в твою пасть

противозачаточную таблетку!

Лаура слегка поморщилась.

— Меня потом вырвало. Случайно.

Вот же… сука! Булат тщательно принюхался, но от волчицы не

пахло ложью. Только брезгливостью и страхом. Лаура пыталась
их спрятать, но ее звериная часть была слишком слабой. И
дохрена плодовитой!

— А купить новые таблетки мозгов не хватило?!

— Ой, да ладно! Я потом вырубилась… Забыла! А через две

недели оказалось, что эта… — глаза волчицы нехорошо
сверкнули, — …что эта девочка уже зацепилась. Маленькая
тварь…

— Закрой пасть, ты, паскуда одноразовая!

Кажется, даже Лаура растерялась, когда рыжая козочка

бесстрашно выпрыгнула из-за его спины и сделала шаг вперёд.

— Ползи обратно в свое гетто, нищебродка, — рассеяно, скорее,

по привычке, отозвалась волчица.

Малышка фыркнула. Зло и обидно.

— От нищебродки слышу! Что, на машинку покруче насосать не

получилось?

Лаура оскалилась. Холеное лицо исказила гримаса ненависти.

— Ах ты… — взмахнула когтистой рукой. — Ай, пусти! —

заверещала, когда Булат блокировал удар.
— Не смей. Ее. Тр-р-рогать, — прорычал, стискивая запястье
так, что девка побледнела от боли.

— Что, на человечек потянуло, альфа недоделанный?

Нормальны волчицы уже не дают?! — шипела, пытаясь
выдернуть когтистую лапу, а Булат отчаянно мечтал свернуть
дуре шею и выкинуть из своей жизни навсегда.

— Потянуло, Лаура. Потому что тошнит от тварей вроде тебя.

Зачем приехала? — оттолкнул взвизгнувшую стерву.

— Булат, ну ты что, не видишь? — елейно заворковала

рыжая. — Никому эта шаболда пучеглазая не нужна, вот и
побирается, где может.

Оборотницу затрясло, а Булат не мог сдержать смешка — ай да

рыжуля!

Глаза у Лауры действительно были слегка на выкате, и

маленькая язвочка очень точно ударила по образу безупречной
красотки.

— Смотри, как бы тебе побираться не пришлось, тварь

ржавая, — зарычала волчица.

Ванесса продемонстрировала средний палец. Небрежно и со

вкусом. Умная девочка!

— Зачем приехала? — повторил Булат.

Волчица глубоко вздохнула и кое-как выдавила улыбку:

— За ребенком. Я несколько, эм-м-м, погорячилась, отказавшись

от девочки…

Внутри все окаменело. Черт… Неужели?!

— …Давай ты подпишешь отказную и навсегда о нас забудешь,

окей? Готова заплатить за беспокойство, — еще шире
улыбнулась Лаура. — Ну же, красавчик. Тебе ведь не нужны все
эти проблемы с распашонками и подгузниками?

Булат медленно перевел взгляд на Мэри. Все эти кормления по

ночам, чертовы зубки, писк, вонь и похеренное время могут
пропасть по щелчку пальцев. А вместо них — свобода, по
которой он так безумно скучал.
— Не нужны, — вытолкнул из себя. — Не нужны мне проблемы,
но только не с Мэри, а с тобой! Пошла к черту!

И, подхватив рыжулю под локоть, зашагал в дом.

***

Мэри сладко сопела на диванчике. Длинные ресницы бросали

тень на щечки, на голове живописный беспорядок, а в
приоткрытом ротике видны клыки. Такая милашка!

— Красивой вырастет, — тихонько вздохнула Таня. — И

сильной.

Она приехала сразу же, как только исчез Булат.

Альфа минут десять метался по дому, а потом опять сбежал.

Виктория боялась, что он поехал за Лаурой, но нет — мужчина
развернул байк в строго противоположную сторону от
направления, в котором укатило серебристое авто.

А Виктория впервые не рискнула открыть рот. Сидела,

забившись в угол, и старалась не смотреть на злого, как черт,
альфу. Сейчас он действительно казался опасным. И его ярость
готова была выплеснуться на любого, кто под руку подвернется,
но в итоге мужчина предпочел исчезнуть.

Как всегда.

— Он же хотел ее отдать, — прошептала Виктория. — Я

чувствовала это!

Малышка беспокойно закряхтела и нахмурилась. Будто слышала

осторожный разговор и все понимала.

— Пойдем, — легонечко двинула локтем Таня. — Разговор есть.

Виктория поморщилась, растирая ушибленный бок. Ну и силища!

Они тихонько вышли из комнаты и направились в кухню.

— Мне, конечно, до Булата далеко, — Таня выставила на плиту

турку, — но кофе я варить немного наловчилась.

А Виктория против воли вспомнила самый вкусный омлет в

своей жизни.
— Так странно, — пробормотала, расправляя несуществующие
складки на скатерти. — Ну то, что Булат готовит, эм-м-м,
неплохо.

— Неплохо? — хохотнула волчица. — Да наш альфа уделает по

этой части любого шеф-повара! Готовить он умеет и любит…

Ого, неожиданно!

— …а еще он мог бы стать хорошим отцом, — тихо закончила

Таня.

— Так стал бы!

Но волчица покачала головой:

— Тема семьи для него — неприятная тема. На самом деле то,

как он себя ведет — обычное бегство, но разве этот баран
послушает?

Любопытство жгло хуже, чем Каролина Рипер (прим. автора —

один из самых острых перцев). Почему сбежал? От кого? Ох, о
чем это она? Конечно, от девушки! И сколько Виктория ни кусала
губы, а вопрос вырвался сам собой:

— Его бросили?

Таня хмыкнула:

— Нет. Все гораздо проще и сложнее одновременно. Прости, я

не имею права рассказывать.

Пришлось выдавить из себя подобие улыбки. А чего она ждала?

Волчица не станет швыряться тайнами друга, это понятно. Но
как же хотелось узнать хоть немного больше!

— Понимаю, — кивнула, принимая из рук оборотницы кружку. —

Тогда, может, ты знаешь, почему эта… тварь пучеглазая все-
таки родила? Зачем ей?

Таня присела напротив. Нахмурила тонкие удивительно

аккуратные брови и невесело хмыкнула:

— Ты ведь знаешь, что волчицы залетают довольно трудно?..

Виктория кивнула. Да, есть такое. Бесплодие встречалось у
двуликих буквально в каждом четвертом случае. Что-то там
связанное с особенностью строения и регенерацией. Но сильно
в этот вопрос Виктория никогда не вникала.

— Все из-за нашего иммунитета, — продолжила оборотница. —

Организм женщины не рад «вторженцам», будь то
сперматозоиды или подсаженные эмбрионы. Поэтому если
происходит зачатие, волчица старается сохранить плод. Аборт
может быть фатален. Более того — обычная травма…

Таня осеклась. Глянула так, что у Виктории сердце в горький

комок сжалось.

— У тебя тоже травма была, да?

— Пулю животом поймала, — кивнула женщина. — Глупо

получилось. Очень глупо… А в местах ранений иммунитет
оборотня действует особенно агрессивно.

Стул превратился в раскаленную сковородку. Хотелось вскочить

и броситься утешать несчастную женщину, но Виктория не
шелохнулась. Только сильнее стиснула кружку.

— И никак не исправить?

— Ну, если у тебя нет за пазухой мужика-омеги…

О, Господи… А вот сейчас разговор свернул в очень опасное

русло! Есть у нее такой! Но как бы ни было жаль Таню, а Локки
подставлять Виктория не собиралась.

— Они редкие очень, — ответила максимально нейтрально.

— И очень дорогие, — подвела итог оборотница. — Все потому,

что их живчики умеют маскироваться. Обманывают иммунитет
любой волчицы — сильной или слабой — и спокойно добегают
до яйцеклетки. Ладно, не будем о грустном. Что касается Лауры,
у этой суки хреново с волчьим «я», раз уж получилось залететь
от случайной встречи…

— Постой-постой! Но разве это плохо? Слабая волчица —

больше детей. Э-э-э, щенков. Вам выгодны слабые!

Но Таня покачала головой:

— Только в первом, максимум втором поколении. Понимаешь,
если слабые плодят слабых, то происходят необратимые
изменения в худшую сторону. Это касается и фертильности…

Как все сложно! Заметив ее ошалелый взгляд, Таня протянула

руку и успокаивающе хлопнула по плечу, чуть ключицу не
переломила:

— …Не заморачивайся. Просто знай, что слабость у нас не в

почете, даже несмотря на некоторые бонусы. К слову, весьма
мелкие. Шанс залететь у слабой волчицы выше, но не намного.
Что касается этой шалавы — ей дети явно поперек горла. Но по
нашим законам, если щенок потенциальный отказник, родителей
обяжут провести с ним по месяцу, чтобы проснулись
родительские инстинкты.

— Да где эта тварь и где инстинкты! — не выдержала Виктория.

— Вот это настораживает больше всего, — согласилась

волчица. — Девка врубила заднюю. Лично прискакала сюда
требовать щенка обратно. Я тут по номерам пробила владельца
тачки… Эта тварь из стаи Ларса Тэйлора. Тот еще мудила.
Метит в политики… Будут проблемы.

От тона сказанных слов бросило в холод и жар одновременно.

Черт… Только этого дерьма ей не хватало! Ох, звонок Локи
отменяется. Здесь становится слишком жарко.

***

В сумочке настойчиво вибрировал мобильник.

Лаура до боли стискивала кулаки, но никак не могла избавиться

от глубочайшего отторжения и злости, знкомых ей с детства
слишком хорошо.

Глубоко вздохнув, она все же вытащила телефон.

— Надеюсь, ты справилась, — прозвучал в трубке ненавистный

голос.

Тэйлор — она никогда не называла альфу отцом — говорил

спокойно. Но Лаура задницей чувствовала — ублюдок
недоволен.

— Я работаю над этим, — ответила осторожно.

— У тебя неделя, — зарычал Тэйлор. — Мне эти качели на хрен
не сдались. Или ты привозишь ребенка, или ляжешь под
Саймона, поняла?

— Да…

Но в трубке уже шли гудки.

— Мр-р-разь конченая, — зарычала, запихивая телефон обратно

в сумочку.

И куда опять делись сигареты?!

Лаура раздраженно искала пачку, но руки дрожали, а внутри

скручивало от злости так, что хотелось орать.

Как?! Как она могла просрать свой шанс на свободу?!

— Черт, — выругалась, зажимая сигарету между клыков.

Когда она узнала, что беременна, то хотела бежать к врачу.

Плевать на последствия! Она никогда не хотела детей и готова
была прожить без них всю оставшуюся жизнь, но Тэйлор узнал о
ее задумке и встал на дыбы.

У альфы, видите ли, были планы! Решил сторговать ее

извращенцу Саймону, плешивому недо вожаку с раздутым, как
его брюхо, эгом! Династический, мать его, брак!

С участием той, которую продать не жалко.

Лаура зло фыркнула.

Она тоже была «залетной». Незапланированной, непризнанной,

но до поры до времени Тэйлор обеспечивал хотелки внебрачной
дочери.

Жалкие подачки! У сводных брата и сестры всегда и все было

круче! О, как это бесило! И Лаура использовала любой момент,
чтобы насолить золотым деткам. Однажды попалась…

В горле сделалось сухо. Тогда впервые пришлось

прочувствовать тяжелую руку альфы. Ее избили до обморока, но
так, чтобы без серьезных повреждений. Чтобы рожать могла. И
аборт не дали сделать по этой же причине.
Отправили подальше, чтобы не отсвечивала пузом, и
приставили охрану. Пришлось носить гадину в себе. Забыть о
тусовках, мужиках и вообще — у нее фигура испортилась! Черт,
надо же было так лохануться с таблеткой! И вообще с этим
узкоглазым, чтоб он сдох! Презерватив у него порвался!
Конечно, с таким конским хером…

Между ног приятно заныло. Трахался альфа неплохо, очень

даже! Она его выбрала по габаритам и не ошиблась — между
ног у оборотня оказался полный порядок. Но за полчаса
удовольствия пришлось расплачиваться девятью месяцами
ненависти. А потом болью… Рожать тоже ни хрена не сахар! За
такое ей полагалось минимум новое авто!

Лаура раздраженно выдохнула дым.

Ничего, она все наверстает.

Зря, конечно, подписала отказную, но растить щенка Лаура не

собиралась, аТэйлор метил в политику и образ примерного
семьянина никак не вязался с внучкой от нагулянной дочери.
Папарацци с удовольствием бы ухватились за любой скандал. К
тому же генетика… По всем признакам, девка должна была
вырасти слабой! Она почти не плакала, еле шевелилась и плохо
набирала вес. Тэйлор одобрил просьбу избавиться от
бракованного щенка.

Все сделали по-тихому и задним числом, конечно.

Сначала Лаура обрадовалась, что не придется копаться в

подгузниках. Но как только девка съехала в приют, ее — Лауру
Смит — опять вызвали на ковер к альфе. Знакомить с будущим
женихом.

— Ненавижу, — прошипела, сминая сигарету.

Она не товар! Сама себе хозяйка и достойна красивой жизни! С

такими заявлениями и рискнула сунуться к Тэйлору. Но ее и
слушать не стали. Альфа сразу пригрозил круто испоганить ей
жизнь, если станет артачится. Обещал выставить из стаи и
отправить на работу поломойкой.

Скатиться в нищебродки? Никогда! Но и смириться с тем, что ее

продали, Лаура не могла.
И стала искать варианты, конечно… А через неделю до нее
дошли слухи, что девчонка, оказывается, не такая уж и слабачка!
В реестре отказников появилась заметка, что засранка
обернулась, а значит и ее ценность резко скакнула вверх.

Тэйлор об этом тоже пронюхал. Лаура никогда не понимала его

дурной привычки посматривать за своими отпрысками — сама
бы она давно забыла.

А впрочем, это сыграло на руку.

Альфа решил, что сильную волчицу удасться пристроить

выгодней, и приказал вернуть ребенка. Тихо и без лишней возни.
Поставил сроки, и если не получится — ее, Лауру Смит, ждет
ненавистное замужество!

— Ни хрена, — пробормотала, вминая бычок в землю. — Этот

ребенок — мой.

И если ускоглазый придурок не хочет по-хорошему, значит,

будет по-плохому.

Лаура задумчиво огляделась вокруг.

Скучный тухлый городок с тошнотворно-милыми людишками.

Наверняка они не в восторге от предстоящего мероприятия… И
не будут против, если оно не состоится.

Глава 11

Булат вернулся только к вечеру. Зашел хмурый, насквозь

пропахший дорогой и дождем. Погода тоже подкинула подлянку.
Хлынул ливень, но мужчину, кажется, не беспокоила мокрая
одежда.

Он молча прошел в кухню и сразу нырнул в холодильник.

— Пива нет, — рискнула разрядить обстановку Виктория. — Мы

с Таней все подчистили.

Альфа взглянул так, что Виктория поняла — шутка не удалась.

Внутри взметнулась жгучая волна недовольства, но, к счастью,

хватило ума прикусить язык. Сейчас злить оборотня
действительно опасно. Каким бы мудаком он ни был, но сука
Лаура хуже в тысячу раз. Так что надо вести себя паинькой,
чтобы не сделать Мэри хуже. Ребенок не должен страдать из-за
ее желания прищемить альфе хвост.

Виктория тихонько выдохнула:

— Я кое-что приготовила…

Булат вынырнул из недр холодильника.

— Слипшиеся макароны? Сама научилась или мамочка рецепт

дала?

Виктория распахнула рот для сочного ругательства, но тут же

закрыла обратно. Да пошел он в задницу, альфа бешенный. И
его кулинарный талант тоже.

— К сожалению, моя мать умерла раньше, чем я начала хоть

что-то понимать, — обронила тихо. — Но спасибо, что
напомнил, — и Виктория развернулась, твердо намереваясь
покинуть кухню.

— Прости… — тут же исправился альфа.

С губ сорвался горький смешок. Мило, конечно, но козлиной сути

оборотня это не меняет.

— Я знаю, что значит потерять близких, — добавил мужчина. —

Это больно.

Под сердцем шевельнулось любопытство. Оттеснило в сторону

желание очередной раз продемонстрировать характер и
вынудило повернуться, принимая ноту мира. У них обоих
случился дрянной денек, так, может, закончить его мирно?

— Неужели?

Оборотень явно не ожидал вопроса, но выпендриваться не стал.

Просканировал ее своим фирменным тяжелым взглядом, и
только.

— Физически они живее всех живых, — расщедрился на

пояснение. — Но в остальном… Забей. Не грузись моими
проблемами.

— Поссорились?
Альфа отвернулся к плите.

— Есть будешь?

Рот сразу же затопила слюна. Виктория хорошо помнила вкус

приготовленного им омлета. Божественная штука!

— Немножечко, — пробормотала, стараясь не глотать слишком

громко.

Альфа слегка обернулся, и ей досталась понимающая ухмылка.

Вот гад! Знает, что было вкусно, и не скромничает! Ладно…
Виктория устроилась за столом и приняла максимально
скучающий вид.

— Ты мог бы помириться, — протянула, выдергивая из

фарфоровой подставки салфеточку — любила мять что-нибудь в
пальцах. — У тебя же дочь. Отличный повод.

В руках альфы что-то хрустнуло. Ох, пошлют ее сейчас…

— Мне не нужен повод, рыжуля, — отсек альфа. — И тем более

я не собираюсь прикрываться ребенком.

Рыжуля?!

— У меня вообще то имя есть!

— Точно, — фыркнул альфа. — Погоди, как его… Рыжуля.

— Нет!

Мужчина слегка повел плечами, будто нарочно сбивая ее с толка

видом роскошных мускулов.

— Рыженция? — проворковал бархатно.

Под ложечкой сладко екнуло, но Виктория упрямо стиснула

кулаки.

— Хватит!

— Ах да, прости. Р-р-рыжесса.

Ну все! Виктория запустила в нахала скомканную салфетку. Куда
там! Молниеносно обернувшись, альфа поймал маленький
комочек.

— Мусорить нехорошо, Рыжесса, — погрозил лопаткой.

Да он издевается!

— Да, я рыжая! А ты… — чуть не ляпнула «узкоглазый», но в

последний момент окоротила себя, — ты… — господи, ну кто же
он? Все толковые слова вылетели из головы. — Ты олень!
Северный!

Кажется, альфа не обиделся. Даже удивился.

— Очень интересно… Прямо-таки северный?

— Да! Ты же из этих… монголов! Или якутов…

По мужскому лицу пробежала тень. Ага, не нравится!

— …Значит, будешь Якут, — закончила с ухмылочкой.

Так ему, за рыжулю-рыжессу. Но восторг быстро пошёл на

убыль, стоило увидеть клыки и оранжевые блики в мужских
глазах.

— Нет, рыжуля… Якутом я не буду. А тебе лучше забыть это

словечко и больше не нарываться.

— Вот как? С чего это?

— Во-первых, мои предки были ненцами, а во-вторых, Якутом

окрестили моего тупого братишку, и лишний раз вспоминать об
этом засранце у меня нет охоты. Усекла?..

Виктория быстро-быстро закивала. Поняла она, чего рычать-то?

Вон как разнервничался — даже вены по рукам пошли. Того и
гляди перекинется и кухню в щепки разнесет. Вместе с ней.

— …Думаю, теперь мы квиты, — заворчал псих.

Чудесно! Просто дуэль века!

Виктория схватилась за салфетку, нервно сминая белый
комочек. Видно, этот Якут — его брат — серьезно накосячил, раз
Булат так злится…

Альфа же вернулся к плите. Но с каждым ударом сердца их

молчание становилось все тяжелее.

Есть уже не хотелось. Поговорил, называется… а вообще — он

первый начал!

Но только Виктория собралась встать и уйти, как перед носом

очутилась тарелка.

— Монголы тоже есть, — обронил оборотень, и, наткнувшись

нее хмурый взгляд — пояснил: — у меня монголо-ямальские
корни.

— Спасибо, — проворчала, забирая тарелку. — Мог бы

объяснить по-человечески. Я, в отличие от некоторых,
дразнилками не увлекаюсь.

И Виктория зачерпнула лапшу. Пахнет

аппетитно… Попробовала слегка и чуть ложку не откусила.
Вкуснотища!

— Тебе не подходит имя «Ванесса», — огорошил альфа.

Она чуть лапшой не подавилась. Только этого не хватало!

— Замечательно, — пробормотала, пристально разглядывая

тарелку.

— Не обижайся. Просто Ванесса — это что-то…

— Хищное и стервозное?

— Другое, — миролюбиво закончил альфа. — Нет плохих или

хороших имен. Мой дед говорил, что каждый из нас приходит в
этот мир названным. Духи дают имя. А родители должны его
угадать. Тогда человека ждет счастливая судьба.

Какая интересная мысль! И о дедушке Булат упомянул с такой

теплотой, даже странно!

— Твой дед верил в духов?

— Как все ненцы, — слегка улыбнулся альфа, — Кроме духов,
есть и боги, но к ним обращаются редко…

Но их внезапно мирную беседу прервал детский плач. Булат

мигом стал серьезен, а в темных глазах мелькнуло странное
выражение.

— Я ее сейчас успокою, — подскочила Виктория.

Кто его знает, может, добродушие альфы строго лимитировано,

и сейчас он опять начнет рычать. Но двинуться не успела.

Вокруг запястья сомкнулись сильные пальцы.

Она чуть не села обратно. От обычного, казалось,

прикосновения в голове сделалось пусто и легко, а по коже
побежали крохотные электрические разряды. Какой же он все-
таки… огромный. И ее запястье словно в широких каменных
кандалах. Ни за что не вырваться…

— Погоди… — мягкий рык взбудоражил нервы, а перед глазами

картинки итогов ее падения со стремянки. Как она лежала на
альфе, не в силах двинуться и вздохнуть свободно. И сейчас
воздух тоже исчез…

— …я что тебе хотел сказать, — мужской взгляд скользнул ниже

и остановился на ее губах. — Надо держаться вместе.

Виктория все-таки села. Держаться вместе? Это как?

А дурное воображение услужливо нарисовало способы и позы, в

которых это можно организовать.

— Признаюсь, до приезда в Ричмонд я искал эту сучку, и не

просто, чтобы поговорить…

А сдать ей ребенка. Но Виктория молча тонула в черных омутах,

не имея сил даже просто шевельнуть рукой.

— …Не нашел, конечно… Это была разовая встреча на

полчаса…

— Всего то? — ляпнула Виктория и тут же прикусила губу. По

нежной коже запястья прогулялся большой палец, парализуя
волю и способность мыслить.
— Ты обо мне плохого мнения, р-р-рыженькая…

Сердце тяжело ухнуло вниз. А оборотень очень осторожно

потянул ее на себя, прямо в смертельно опасный капкан
объятий.

И, может быть, Виктория совершила самую огромную глупость в

своей жизни, но детский плач вернул с небес на землю.

— Пусти! — дернула рукой, и мужчина действительно отпустил.

Первый вскочил на ноги и пошел в комнату.

— Нам нужно держаться вместе, — обронил на выходе. — Эта

стерва не собирается отступать. И будет пастись рядом.

— Может, и нет!

— Будет. Мне недавно звонили из администрации. Они

запрещают утраивать концерт на стадионе. Хотя еще вчера
давали согласие. И руки к этому наверняка приложила Лаура.

Глава 12

Вообще-то, бар — не самое лучшее место для ребенка, но

Виктория молчала. Тут не курили, не орали, да и вообще —
сходка здоровенных бородатых и не очень мужиков больше
напоминала мирное чаепитие. Вернее, большинство
предпочитало кофе.

— Разбираем, — Кристоф выставил на стойку очередную

порцию напитков.

Булат рассеяно кивнул и первый потянулся за чашкой.

Выглядел альфа неважно. Собранный весь, хмурый… и по лицу

видно, что недоспал. И она тоже до рассвета ворочалась.
Организм словно взбесился. Нет, на нее и раньше накатывало
желание, особенно перед этими самыми днями, но в этот раз,
видимо, организм решил начать выделываться намного раньше.

Или это все из-за погрешности в приготовлении препарата?

Да, Виктория задавала себе и этот вопрос. И все же альфа не

чуял запах, а человеческое тело до сих пор не изучено на сто
процентов. Особенно это касалось омег и их реакции на
оборотней.

Может, она надышалась этими сумасшедшими феромонами,

которые буквально шлейфом стелились за альфой.

Точно! На него все женщины ненормально реагировали. Она

видела, как дамочки сворачивают шеи и облизывают взглядом
огромную мужскую фигуру. Изучают и крепкие жилистые руки, и
аппетитную задницу, которую ей — Виктории — довелось
наблюдать во всей красе. И кое-что другое тоже…

Щеки обожгло мучительным жаром, и Виктория воровато

оглянулась на Булата.

— Кобель, — пробормотала едва слышно.

Оборотень ворковал с какой-то бабой! Волчица выглядела

умопомрачительно в облегающих кожаных штанах и коротком
топе. Блондинистая грива падала до поясницы, а точеное личико
могло бы вызвать зависть у всех моделей вместе взятых.

Девица то и дело касалась руки альфы и встряхивала своими

патлами.

— …Сцену перенести не проблема, но нам нужно место.

Желательно — посвободнее. Поищем подходящее поле? Что
скажешь, Булат?

Господи, да скажи, что подсобка прямо и направо. И оттрахай ее

там как следует! Не видишь, что ли — краля вся извелась! Того и
гляди лужу пустит!

Виктория неприязненно оглядела волчицу и отвернулась.

Плевать. Это даже хорошо, что тут оборотница задом трясет —
сразу понятно, ху из кобель… и вообще, с чего ее так на
оборотне перемкнуло? Слишком жирно для одного мужика!

— Пойдем, Мэри, прогуляемся, — проворчала, выбираясь из-за

стола. — Детям свежий воздух нужен…

Но едва она успела встать, как рядом очутился альфа.

— Куда собралась, рыжуля?

— У меня имя есть!

Но оборотень хоть бы ухом повел. Навис над ней темной
громадиной, того гляди раздавит авторитетом.

— Так куда собралась? — проигнорировал ее взбрык.

И скрестил ручищи на груди.

Боже… Виктория отвела глаза. Опять ведь залипнет на его

роскошные мускулы, и начнет нести чушь.

— Подышать.

— А тут воздуха мало?

— А тут хренова туча галдящих байкеров. В ушах звенит уже!

— Потом прогуляемся вместе…

Вот дуболом!

Виктория задрала подбородок, пытаясь уничтожить оборотня

взглядом, но разве такую шкуру пробьешь?

— Я иду сейчас. Ты — как хочешь.

Альфа нахмурился. На высоких скулах заиграли желваки, и

наверняка ей досталась бы очередная отповедь в стиле
«прикрой рот, женщина и делай как велено», но к ним подошла
блондинка. Истосковалась, бедняжка!

— Булат, — мурлыкнула волчица. — Так это правда… Какая

очаровательная крошка!

И волчица потянула свои культяпки к ребенку.

Виктория шустро отвернулась боком.

— Заведи себе песика и тискай его сколько влезет, — бросила

неприязненно.

Волчица нахмурила идеальные брови:

— Булат, — демонстративно повела носом. — Кажется, твоя

нянька нуждается в уроке хороших манер.
— От дамочки легкого поведения, что ли? — хохотнула
Виктория, с удовольствием наблюдая как ощерилась
блохастая. — Губу закатай!

— Ах, ты…

— Хватит! — вклинился между ними альфа. — Мэри идет гулять,

рыж… Ванесса, недалеко, пожалуста. А ты, Джин, сбавь тон и
займись лучше бумагами.

Волчица недовольно поджала губы, но спорить не решилась.

— Я уже сраных полгода занимаюсь бумагами,

мистер Чаргаджаев, — переключилась на альфу. — А ты никак
на сметы взглянуть не можешь.

Булат выругался и повернул к стойке. А Виктория направилась к

выходу. А так хотелось остаться и сказать этой Джин еще пару
ласковых! А впрочем — много чести!

Свежий воздух остудил пылавшие щеки.

Мэри тихонько ворковала о младенческих делах, солнышко

грело, птички щебетали… А на душе выли волки.

Дурацкая это идея — таскаться с альфой по его суперважным

делам! И заодно спотыкаться об штабеля дамочек всех
мастей. Казанова хренов… а вот если бы вел себя скромнее…

— Пойдем, Мэри, посмотрим на фонтанчики, — поправила эрго-

рюкзак. — А ты, кажется, прибавила пару кило…

Хотя, возможно, так оно и было. Волчица ела много и росла

быстро. А еще ей нравилось находиться рядом с отцом. Девочка
поразительно ярко реагировала на его прикосновения. Все
пыталась схватить за палец или одежду, но оборотень не
спешил нежничать. По-прежнему держал дистанцию, а Виктория
не могла понять причину, по которой он не отдал ребенка
мамаше.

Может, временное помутнение рассудка? Или Таня права, и

Булат не настолько уж козел? Хотя и кобель первоклассный…

— Ванесса, детка! Вот встреча…

Виктория вздрогнула и обернулась. На лавочке около
раскидистого клена сидела миссис Рассел в компании голубей.
Старушка улыбалась и явно была настроена на общение. Ну что
ж… время есть, пока альфа с Джин штаны снимает… То есть
сметы сверяет! Чтоб им пусто было.

— Здравствуйте, миссис Рассел, — Виктория устроилась

рядом. — Неожиданно увидеть вас здесь.

— Последние десять лет мы с Патриком всегда ходили в парк по

субботам, — старушка протянула ей булочку. — Он очень не
любил выбираться в центр, но каждый раз натягивал на себя
ужасный твидовый костюм и самое добродушное выражение
лица. Как будто меня этим обманешь!..

Виктория осторожно хмыкнула. Интересные отношения! Но

комментировать не стала.

— …И все же он упорно пытался. Сам тащил меня подышать

воздухом и покормить «летающих крыс». Это было так мило…

— Да уж, — пробормотала, убирая цепкие пальчики Мэри от

булочки. — Вы могли бы гулять в одиночестве. Или с подругами.

— Ах, милая… Когда живешь с мужчиной больше пятидесяти

лет, он становится тебе и подругой, и другом, и… целым миром.

Старушка поправила бутоньерку на блузке и машинально

провела по волосам, словно проверяя, не выбилась ли шпилька
из пучка. А Виктория сделала вид, что не заметила ни
дрожавшего голоса, ни попытку отвернуться.

— А мы с Мэри тоже решили пройтись, — круто сменила тему

Виктория. — Погода чудесная! И парк ничего такой… Знаете, я
всегда жила в больших городах. Много шума, машин, люди
спешат… А тут очень тихо. Даже странно.

— В маленьких городах своя прелесть, — ласково засмеялась

миссис Рассел. — Все друг другу приятели и готовы поддержать.

— И отказать в проведении мероприятия, — проворчала

Виктория, кидая крошки голубям. — Миссис Рассел, может, вы
знаете, с кем можно поговорить, чтобы администрация
разрешила концерт? Я понимаю — люди не хотят шума, но
будет весело!
Старушка нахмурилась:

— Разве концерт уже не согласован?

— Он был согласован!

Пока не появилась одна пучеглазая сука. Но про это Виктория

умолчала. А мисс Рассел только головой качнула:

— Прости, милая, у меня нет связей в администрации. Разве что

шапочные знакомства.

Виктория не смогла сдержать разочарованного вздоха. На

многое она не рассчитывала, но была крохотная надежда, что
миссис Рассел ну… чья-нибудь тетушка или бабушка.

— Ванесса! — от зычного рыка голуби дружно обгадились и

разлетелись кто куда.

А Мэри радостно взвыла. О, господи! Виктория бесполезно

попыталась отвлечь ребенка, но волчица уже почуяла папашу.

Который приближался к ним со скоростью локомотива.

Огромного и чертовски злого.

Виктория хищно прищурилась, готовая к словесной дуэли, но

миссис Рассел вдруг встала и сделала несколько крохотных
шагов навстречу альфе.

— Булат, дорогой! Ох, искренне сочувствую!

Альфа чуть не споткнулся от неожиданности. Сбавил скорость и

попытался изобразить на морде дружелюбие.

— Эм… Миссис Рассел, здравствуйте…

— Не сердись на наших стариков. Они привыкли к тишине и

думают, что ваше мероприятие не принесет ничего, кроме шума
и волны краж.

Альфа выдавил из себя клыкастую улыбку, а Виктории достался

очень красноречивый взгляд.

— Не тревожьтесь, миссис Рассел, — обратился к старушке. —

Мы просто найдем подходящее поле…
— Поле? — оживилась вдруг женщина. — Так вам нужно всего
лишь поле? О, милый, что же ты раньше не сказал? Мой Патрик
очень любил лошадей. Вскладчину со своим братом они
приобрели пару акров за городом и поставили конюшню.
Конечно, теперь там разруха… Но земля еще числится за
мной…

Миссис Рассел беспечно щебетала о том, что это память о ее

муже, а Булат прямо в лице изменился. Слушал внимательбно и
жадно.

Вот же он — выход!

Виктории хотелось захлопать в ладоши. Потом броситься на

шею оборотню с радостным визгом и требованием скорее
бежать и смотреть чудесный подарок.

Вот только… какого черта она обо всем этом так переживает? И
внутри радостно от того, что концерт состоится…

Виктория упрямо прикусила губу. Это… это все из-за «Грэй

Хаус»! Исключительно из-за концерта, но точно не ради широкой
ухмылки альфы.

— …Тогда встретимся завтра утром, милый юноша…

И миссис Рассел удалилась.

А Виктория мгновенно очутилась в мужских объятьях. Оборотень

ухитрился схватить их с Мэри в охапку и поднять над землей!

— Рыжуля, ты просто огонь! Че-е-ерт. Это будет даже круче, чем

на стадионе, уверен! Полный улет!..

Ее беспардонно тискали и тормошили. Но Виктория молчала. И

заодно старалась не думать, почему ей до дрожи хочется
забросить руки на крепкую шею и самой подставится под ласку.

***

— Отлично место, парень! Реально отличное! Сейчас мы тут

немного подшаманим, и все будет шик блеск… Ребята приедут с
минуты на минуту. Дело пойдет быстрее.

Да, прибраться тут не мешало бы. Разметить, где будет

находиться сцена, где платочный городок, ларьки со всякой
всячиной… Булат честно пытался обрисовать в голове
подробный план, но взгляд магнитило к тоненькой рыжеволосой
фигурке, которая виднелась у амбара. В компании, мать его,
Энтони — их казначея и финансиста!

— Ты хоть бы на ужин девчонку пригласил, — пихнула его

Таня. — Упустишь ведь.

У него чуть пиво носом не пошло.

— Ты в своем уме? — откашлялся, с трудом отрывая взгляд от

воркующей парочки.

— Вполне, — дернула плечом Таня. — Девочка толковая … Да и

ты без заморочек по поводу человеческих женщин.

— Во-первых — не лезь не в свое дело. А во вторых — ты ее не

знаешь. Рыжуля — наглая, маленькая…

— … и очень милая девушка, — закончила Таня. — Ты сейчас

вот вообще не прав. Она нянчит твоего ребенка, — загнула один
палец, — не испугалась ее суки-мамаши, — второй палец, — и
тебя тоже, — третий, — первая пробила фишку с этой
поляной, — четвертый, — и… ей плевать на деньги.

На последнем аргументе Булат не выдержал и хмыкнул.

— Бред.

— Я ей предлагала штуку в день, только чтобы она за Мэри

приглядывала, а не эта твоя… нянька белобрысая. Господи, где
ты таких лярв находишь?

Рыженькая отказалась от денег? Волк радостно заскулил, требуя

рвать когти к девочке и вполне определенно показать свое
довольство. Облизать с головы до ног и устроить такой секс-
марафон, чтобы малышка неделю ходить не могла… Булат в
несколько глотков осушил пиво и смял банку в крохотный шарик.

— Полная херь.

А в горле вибрировали напряженные перекаты.

Волчица понимающе хмыкнула.

— Ага, точно. Поэтому ты рыженькую уже два часа пасешь,
вместо того чтобы делом заняться.

И, пока он переваривал очевидный факт, волчица отчалила

встречать грузовики с аппаратурой и материалами.

Булат мысленно чертыхнулся. Да, он наблюдает за девчонкой, и

что с того? В конце концов, она — нянька Мэри. И, надо сказать,
отменная… Рядом с ней дочь вела себя просто идеально!
Очаровывала всех клыкастенькой улыбкой, и каждый из
байкерской тусовки считал своим долгом раздобыть погремушку,
бантик или носочки. Мэри с завидной регулярностью приносили
подарки и осыпали комплиментами. И рыженькую тоже.

Булат метко запустил алюминиевый шарик в мусорку, но вместо

того чтобы идти за Таней, какого-то черта пошел к Ванессе и
Энтони. Который ошивался рядом уже второй час!

Может, с него хватит?!

Кожу ладоней вспороли волчьи когти. Пришлось медленно

выдохнуть, но, черт… Энтони — тот еще гондон. Клеил девочек
на одну ночь, перед этим наобещав золотые горы. Нет, рядом с
рыженькой он крутиться не будет!

Заметив его фигуру, парень мгновенно скис, а на смазливой

мордашке мелькнуло раздражение.

— Булат… Что-то случилось? — попытался изобразить

дружелюбную улыбку.

Случилось, да!

Булат приобнял рыженькую за талию и, не обращая внимания на

болезненный тычок, смерил щенка откровенно злым взглядом.

— Какого хера накладные до сих пор на руках у Тани? Учти, если

в смете появятся дыры, вычту из твоего кармана.

Парня как ветром сдуло. Так-то лучше!

— Сосем обалдел? — зашипела под его рукой маленькая

кобра. — Я разговаривала, вообще-то!

Булат развернул девушку к себе и ухватил за подбородок.

— Не суйся к нему, ясно?

Рыженькая возмущенно приоткрыла рот.

По мордашке видно — сейчас начнет брызгать ядом, но вместо

злости внутри стягивало от предвкушения и желания запечатать
сочные губы поцелуем. Вот черт!

— Ой-ой-ой, только мистера пушистую задницу никто не

спросил! Это мое дело, ясно?! Не лезь, куда не просят!

— И куда же это я влез? В высокоинтеллектуальную беседу о

способах склеить симпатичную простушку?

Рыженькая так и вспыхнула. Но куснуть в ответ не успела.

— Виктория… Это ты?! — ударил в спину удивленный возглас.

Булат забыл, как дышать. Вик… кто?! Какая, к черту, Виктория?!

Но испуганные глаза рыжей поставили крест на едва

зародившихся сомнениях.

Твердая почва под ногами превратилась в трясину, и он рухнул в

нее с головой, мгновенно теряя ориентацию в пространстве.

А к ним бежал какой-то латинос и радостно махал руками.

Парень явно знал стоявшую рядом девушку, а вот он — Булат —
похоже, не очень!

— Виктор-р-рия?! — прорычал, до боли стискивая кулаки. — Так

ты не Ванесса, верно?!

Глава 13

— К-к-крестили так! — прозаикалась Виктория. — Вик-

викторией…

Ноги мелко тряслись. Казалось, что альфа сейчас ее ударит!

Одним взмахом руки сравняет с землей, а потом примется за
Яноша. Боже, что это дурак тут делает?! Почему не рядом с
Ханной — своей женой-омегой, которую клялся не оставлять ни
на минуту?!

Заметив ее испуганный взгляд, Янош ускорился.

Нет! Только не сюда! Виктория отрицательно замахала руками,
но поздно — оборотень, стоявший рядом, приготовился к атаке.
О боже, им конец!

— Эй, ты! — рявкнул альфа на Яноша. — Какого черта она

вдруг Виктория?

— А что, не может быть два имени? — не растерялся

мужчина. — Для друзей — Виктория, а для остальных…

— …Ванесса, — закончила не своим, писклявым голосом.

Альфа отсканировал ее внимательным взглядом, но сейчас она

не лгала! Ее действительно крестили под настоящим именем, а
насчет подлинности паспорта никто не спрашивал.

Булат шумно потянул носом. Хищные черты заострились еще

больше, словно альфа вот-вот обернется.

— Виктор-р-рия, значит, — прорычал сквозь клыки. — И чего ты

так испугалась, Викто-р-рия?

— Тебя! — выкрикнула, инстинктивно обнимая Мэри. — Клыками

вдруг оброс, психуешь! Из-за имени дурацкого! Или тебе
Виктория какая н-н-е дала?

А оборотень еще хуже разозлился:

— Я что, по-твоему, только хером думать способен?!

— А что, нет?! У тебя хоть один раз нормальные отношения

были вообще?

Черные, как ночь, глаза круто сменили цвет на янтарно-

оранжевый. А Виктория со стоном схватилась за голову —
вспышка альфа-силы сдавила виски.

Услышав ее вскрик, оборотень резко отпрянул и широким шагом

направился прочь.

— Ч-ч-черт, — прошептал Янош, вытирая хлещущую из носа

кровь. — Вот это я тебя подставил… Прости.

Виктория легонько потерла лоб и машинально поправила

растревоженную Мэри. Волчица тоненько скулила и тянулась
вслед уходившему отцу. И что она в этом оборотне психованном
нашла?

— Да ладно, забей, — вздохнула Виктория. — Ты что вообще тут

делаешь?

Янош улыбнулся. Как всегда, открыто и беспечно, но в темных

глазах искрила тревога.

— Да вот… Моя Ханна с ума сходит от «Грэй Хаус»…

— У них же солист оборотень! — ахнула Виктория, но Янош

пожал плечами.

— Довольно слабый, говорят. Да и вообще он предпочитает

общество людей, участвует во многих благотворительных
программах… Неважно! Ханне нравятся песни, но, сама
понимаешь, ей вообще никуда не выйти, а я… В общем,
большие концерты еще не скоро, наша годовщина уже вот-вот…
Ну я и решил сюда метнуться. Устроился подсобным рабочим,
чтобы у самой сцены быть. Может, и автограф дадут… Тимоти,
говорят, с приветом дядька…

Еще с каким! Виктория живо вспомнила первую и пока

единственную встречу, когда мужчина предлагал Мэри
поиграться кольцами. И наверняка это была совсем не
бижутерия.

— …Иногда он наглухо отказывается ставить подпись.

Отбрехивается какими-то пустяками… Надеюсь, мне повезет, —
закончил Янош.

— Обязательно повезет, — согласилась Виктория. — Вот эта

дама, — погладила Мэри по макушке, — очарует любого мужика,
так что мы попросим…

— Кстати, а чья эта симпатичная кроха? — Янош осторожно

потрепал волчицу по щечке. — Ого, с характером, — отдернул
руку, услышав недовольный рык.

— Вот того психа, который только что умотал, — и,

предвосхищая новый шквал вопросов, вздохнула. — Даже не
спрашивай. Были проблемы, я оказалась тут. Думала — тихий
городок, и вдруг байк-фест, концерт и сосед этот хренов.
Оборотень. Хотела свались, но меня обязали помогать с
волчицей. Вроде как я ей нравлюсь…

Янош присвистнул. Сунул руки в карманы рабочего комбеза и

покачал головой.

— Ситуация… Но ты не парься. Я многое изучить успел. Тут

волки собрались такие… свободолюбивые. Зациклены на своих
моторах, а не как бы стаю набрать или добычу крупнее
выследить.

Понятно, за омегами гонки не организовывают. Да и с каких

барышей? Стоимость такой девушки, как она, оценивалась в
миллионы долларов. Огромных денег тут ни у кого не было,
даже у Булата.

И без того плохое настроение совсем испортилось. А Янош

понял тягостное молчание по-своему.

— Хочешь, пойдем со мной? Сейчас начнется разгрузка первой

партии материалов. У нас подобралась клевая команда…
Отвлечешься.

Ну что ж… Всяко лучше, чем бродить в одиночестве. Тем более

внутри до сих екало от страха. Опять чуть не попалась! Это
становилось уже совсем не смешно…

***

Хрен его знает, как он очутился в этом леске. Шел к рабочему

фургону, а в итоге подпирает спиной толстенный ствол сосны.

Булат протяжно выдохнул, вскидывая голову к пасмурному небу.

Гроза будет… Вообще, он любил дождь, но сейчас он совсем не
к месту.

И его метания тоже! Да какая разница, какое имя у девчонки? Он

встречал достаточно Викторий, но, черт… ни одна не вязалась у
него с именем, которым он окрестил свой байк. Все эти женщины
казались безликими. Просто мимолетные увлечения, но
рыженькая… Это было ее имя!

Губы беззвучно шевельнулись, выговаривая любимые звуки.

Викки… Вик-то-ри-я.
Пальцы нервно сжались, словно пытаясь ухватить образ,
который внезапно обрел плоть и кровь.

Да, это была его Виктория. Яркая, непокорная, дерзкая… С

норовистым характером и сотней колючек за пазухой, но все
равно притягательная. Родная.

Булат тряхнул головой, силясь избавиться от навязчивого

образа, но рыжая козочка намертво засела в подкорке.

Обострившийся слух уловил шорох травы. Едва заметный

шелест под мягкой лапой зверя. А несколько секунд спустя из-за
деревьев показалась волчица.

Грациозная светло-пепельная красавица потянулась вверх — и

вот перед ним стоит Джин. Роскошная и обнаженная, с гривой
светлых волос и откровенно-похотливым взглядом.

Секс с ней — полный отпад и никаких обязательств. Стабильно

раз в несколько месяцев Булат трахал волчицу как хотел. Мог не
выпускать из-под себя сутки. Пробовать все, что угодно и
получать стопроцентную отдачу от опытной, знающей себе цену
женщины.

И сейчас от разрядки его отделяло всего ничего — крохотное

движение вперед, но…

«У тебя хоть один раз нормальные отношения были вообще?».

Испуганный и злой голос Виктории до сих пор бил по нервам

жалящими разрядами. Тревожил внутри что-то, что ему ни хрена
не нравилось. Заставлял вспоминать однажды забытые
вопросы.

Он не искал отношений! Это нормально, когда ты честен со

своими партнершами. А он не лгал ни одной! Не заливал про
свадьбу или любовь с первого взгляда, лишь бы уложить девицу
в койку. Но, черт… Сейчас бы ему хотелось видеть на месте
Джин другую женщину. Тонкую, как лозинка, рыжеволосую
фурию. Нежную красавицу с острым, словно бритва, язычком, и
Булат мог бы поклясться — она стонала бы его имя до
сорванного голоса. Громко и сладко.
Только хрен там — Виктория не из тех, кого интересует
случайный секс. А он не опустится до обмана, как бы не
свербело между ног.

Оттолкнувшись от дерева, Булат пошел в сторону кипевшей на

поляне стройки.

Надо везти Викки и Мэри домой. Скоро будет дождь, а укрыться

и согреться здесь пока негде.

***

За окном хлестал дождь, Мэри валялась на коврике, догрызая

очередную резиновую жертву, а Виктория сидела рядом и с
тоской поглядывала в окно.

Бедный Янош наверное весь мокрый… И стройка тоже

остановилась из-за непогоды, а ведь фэст стартует уже в эту
пятницу! Успеют ли? Дел так много — начиная от установки
сцены, заканчивая всякими передвижными аттракционами.
Последние еще и протестировать надо…

Проклятье! Зачем она забивает себе этим голову? Это не

должно ее касаться, но мысли крутились вокруг сегодняшнего
дня и в особенности момента, когда она очередной раз
облажалась.

Наверное, более хитрый и продуманный оборотень заподозрил

бы неладное. Или менее занятой…

Виктория осторожно покосилась в сторону кухни. Альфа лаялся

с кем-то по телефону и при этом успевал готовить: ароматы
витали просто фантастические! Хоть бы кусочек попробовать, и
все же она упрямо продолжала рассматривать потеки воды на
стекле — очень надо перед психанутым альфой хороводы
водить! Тем более оборотень вообще не был настроен на
общение. Всю дорогу молчал, хмурился и стискивал руль так,
что ей мерещился тихий хруст пластика. А теперь на телефоне
повис, все обещал «поотрывать бошки» за «лажу» в
документации. Бюрократ чертов.

Мэри недовольно закряхтела, и Виктория быстренько заменила

измочаленную игрушку на новую — более крепкую. Кнопка с
удовольствием принялась за дело. Ну что за прекрасный
ребенок! Не в пример своему папаше…
— Ужин!

Виктория так и подпрыгнула.

— Да чтоб тебя…

— Я все слышу!

— Черт, — зашипела едва слышно. — Сам ешь! — проорала

максимально равнодушно.

И пусть живот подводит от голода, но наблюдать хмурую рожу

альфы еще десять минут — мало удовольствия.

— Стейк средней прожарки и картошка с грибами. Семейный

рецепт. Ах, да… Яблочный пирог почти готов…

Скотина какая! Виктория упрямо прикусила указательный палец.

Кто же откажется от выпечки? Сладкой, пышной сдобы с легкой
кислинкой яблок и убойным ароматом корицы…

— …А еще нам надо поговорить. Хватит топить слюной дом. Иди

ешь. Ты же худая, как лозинка…

Лозинка? Виктория ожидала «щепку» или «швабру». Злость на

оборотня круто спикировала вниз и разбилась в дребезги.

— Я стройная… — проворчала тихонько.

— Стройная, — неожиданно легко согласился оборотень. — И

голодная.

С этим не поспоришь. Виктория ненавидела саму себя, но все

же подхватила Мэри на руки и пошла в кухню.

На громадную фигуру альфы у плиты старалась не смотреть,

сразу села за стол. Подумаешь — мужик готовит. Локки тоже
готовил… Правда его шЫдевры могли довести в лучшем случае
до изжоги, а то и диареи…

Альфа сунул ей под нос тарелку, и реальность вокруг поблекла.

О. Боже. Мой.

Тонкие пласты стейка истекали ароматным соком. Рядом

высилась горка золотистой, поджаренной до хрустящей корочки
картошки с луком и грибочками. А три пиалы соусов, как три
драгоценных камня, венчали сие великолепие.

Виктория даже зажмурилась от восторга. Сейчас она готова

была простить Булату вообще все на свете!

— К стейку средней прожарки отлично подошло бы «Вилла

Бланш» красное, полусухое, — проурчал альфа и…

Плеснул в бокал гранатовый сок.

— …Но не думаю, что сейчас это уместно, — закончил хитро.

Виктория перевела потрясенный взгляд на оборотня. И

моментально попалась на крючок внимательных и обалденно-
красивых глаз.

— Конечно, — пробормотала, облизывая пересохшие губы, —

кое-кто надулся пива и… о, черт, — прошептала, обжегшись о
багряно-янтарные угли.

Его глаза опять поменяли цвет! Густая тьма превратилась в

раскаленные омуты. И там на самом дне, мерещилась… нет, не
ярость. Другое. Порочное и сладкое.

— Пиво безалкогольное, — хрипло обронил Булат и резко

отвернулся.

Пошел обратно к плите.

А у нее весь аппетит пропал.

Опять зависла, засмотрелась! Да, теряешь хватку, Виктория. Как

бы не споткнуться на ровном месте… И упасть в огромные
ручищи, словно глупая маленькая дурочка. Позволить оборотню
делать с ней все, что угодно. А опыта у него наверняка на
десятерых.

Пришлось куснуть себя за щеку, отгоняя дурацкие мысли.

Совсем с ума сошла!

Виктория поскорее отправила первый кусочек стейка в рот, но

вкуса не почувствовала. Второй едва распробовала, а вот
третий…
— М-м-м, Кнопка, нет. Тебе нельзя вилку!

Притихшая было Мэри выбросила жевалку и потянулась за

блестяшкой. Настойчиво так!

— А-а-а! — требовательно замахала ручками. — А-а-а!

Оборотень мгновенно очутился рядом.

— Давай сюда, — потянулся к дочери.

Виктория даже спорить не стала — скорее отстегнула эрго-

рюкзак. Булат аккуратно вытащил ребенка.

— Поешь спокойно, — уселся напротив.

А девочка моментально притихла. Вцепилась изо всех сил в

протянутый ей палец. Словно могла бы заставить своего отца
остаться рядом насовсем.

Стейк застрял поперек горла. Так же и она — Виктория —

цеплялась за руку папы, надеясь, что лекарства смогут помочь
хоть немного. Но четвертая стадия… Тогда ей казалось — мир
рухнул. И если бы не Локки… ох, этот парень буквально выволок
ее из депрессии и заставил жить.

— Рыженькая?

Напряженный рык и детское хныканье разогнали воспоминания

о прошлом. Виктория откашлялась, прочищая горло:

— Все, кхм, в порядке…

— И поэтому ты пыталась согнуть вилку.

Ах да… Вилка. Металл больно врезался в кожу, пришлось

ослабить хватку.

— Очень вкусно, спасибо, — постаралась улыбнуться.

Альфа скептически хмыкнул. Копируя отца, маленькая волчица

насупила бровки и сжала кулачки. Такая милашка!

Виктория улыбнулась уже по-настоящему.

— Нет, правда. Шикарная готовка. Я понимаю, ты привык к
восторженным обморокам…

***

Булат закатил глаза. Ну, если рыженькая зубки показывает, то

все в порядке. И волк успокоился, перестал скулить.
Пронзительно-острый запах тоски взбудоражил зверя. Ни на
одну волчицу так не реагировал, а перед Викторией готов был на
брюхо упасть и утешать как следует.

Пришлось сосредоточиться на младенце в руках.

Дочь устроила настоящую охоту за пальцами. Пыталась

схватить и на зуб попробовать. И будь он проклят, но это не
раздражало!

Уже не хотелось убрать ребенка с глаз, как нечто инородное. А

запах молока и подгузников стал вроде бы привычен.

Цап!

Волчица тоненько зарычала, поймав палец.

Булат хмыкнул и потрепал черноволосую макушку.

— Ты — маленькая охотница.

Малышка довольно заурчала. В черных глазах мелькали

желтоватые всполохи, но девочка сдерживала оборот.

Действительно сильная! И красивая…

— Она на тебя похожа.

Нежный голосок ударил в самое сердце. Очень похожа, просто

безумно. И все же…

— Из меня плохой отец.

И в догонку: «никудышный оборотень», «шило в заднице»,

«вечный ребенок», «эгоист» и кто там еще? Сколько раз он
слышал это от близких.

И вроде бы на правду не обижаются, но, повзрослев, Булат

предпочел не утруждать родителей обязанностью терпеть
«неподходящего» сына. Твердо решил не иметь детей, чтобы не
разочаровать еще и их.

А Виктория отставила тарелку. Чистую. Вот и правильно, ей

нужно хорошо питаться.

— Откуда знаешь, что плохой? — глянула на него пристально.

— Не привык врать самому себе.

— Или врёшь, но веришь, что это правда.

Булат едва заметно поежился. Как это у нее получается? То

злая и кусачая, будто кобра, то вдруг умные слова говорить
начинает.

— Рыженькая, я…

— У меня имя есть!

— Два имени.

Девушка возмущенно засопела. Схватилась за салфетку, смяла

и за следующую принялась.

— Одно ты уже забраковал, — выдала едко.

— Только одно. Но вот Виктор-р-рия… Готов рассмотреть этот

вариант. Который для друзей.

Ну вот куда он лезет? Дружба между женщиной и мужчиной —

весьма спорное явление, а рыженькая… Она вряд ли
выпрыгивает из трусиков так же охотно, как Джин.

Волк недовольно рявкнул. Окрысился вдруг на ту, которую еще

совсем недавно был рад видеть. Да что за чертовщина?!

Пока Булат соображал, девушка пыхтела и уничтожала

салфетки. Маленькая злюка не собиралась сдаваться просто
так.

Может, к лучшему.

Надо быстрее сказать, что это шутка. И его совсем не

интересуют стройные ноги и упругая грудь, так похожая на два
крепких наливных яблочка. Виктории совершенно не нужен
лифчик. Как и остальная одежда. Максимум — его майка, а под
ней — голенькая и открытая ему девушка.

— Я согласна… — добила его рыженькая.

Пришлось потратить несколько секунд, чтобы сообразить —

Виктория имела ввиду имя. Волк обиженно заворчал,
требуя другого согласия.

— …только если ты подумаешь над моими словами про отца, —

закончила совсем тихо.

Булат глубоко вдохнул, чтобы возмутиться, но вместо этого

выдохнул.

— Ладно, договорились. Я подумаю.

Виктория расцвела очаровательной улыбкой. И это ей чертовски

шло!

Но пришлось опять себя одергивать. И так по краю гуляет. Не

хватало еще сорваться.

***

Сукин сын! Чертов альфа!

Джин опрокинула в себя несколько шотов подряд.

Бармен окинул ее внимательным взглядом, но смолчал. И

правильно, меньше всего ей хотелось выслушивать треп какого-
то старикашки о морали и способе расслабиться.

Джин слегка поморщилась, вспоминая двух оборотней, которых

она сцепила тут же, пару часов назад. Между ног стягивало от
напряжения, и злость требовала выхода, но впервые за долгое
время секс оставил гадливое ощущение. И вот она снова тут, в
занюханном барешнике! Пытается вытравить из головы
ублюдка, который динамил ее уже второй раз!

Очередная порция виски рухнула на дно желудка.

Джин мчалась в этот сраный городишко с одной единственной

целью — завалить альфу на лопатки, но Чаргоджаеву
вздумалось встать в позу. Променять ее на рыжее
недоразумение! На тощую человечку!
«Что, милая, облом вышел? Мой тебе совет — прекрати липнуть
к Булату. Он скоро сам все поймет…»

Джин едва слышно зарычала. Обидный смешок Тани — этой

суки-переростка — едва ли лучше, чем плевок альфы. Но хуже
всего, что волчица каким-то образом вынюхала то, о чем Джин
не призналась бы под дулом пистолета.

Чаргоджаев стал ей нужен.

Весь, вместе со своей татуированной задницей и «эго»

размером с небоскреб!

Мерзавец забрался под кожу! Его не получалось вытравить ни

одним мужиком! Но что бы Джин ни делала, какие выкрутасы в
койке ни предлагала — утром ее ждало одиночество. Альфа не
собирался изменять дурацким принципам, а она… она
вляпалась по самые ноздри!

Опрокинув еще шот, Джин потянулась за новой порцией.

Но только собралась поднести к губам — в кармане

завибрировал мобильник.

Сообщение.

Со второго раза получилось сфокусировать взгляд на тексте.

«Жду в ближайшем сквере. Есть разговор насчет общего

знакомого».

Джин тут же схватилась за бумажник и не глядя швырнула две

купюры на стол. Злость жглась изнутри раскаленными углями, и,
в крайнем случае, Джин просто набьет морду очередной
постилке Чаргаджаева.

Или не набьет… Уверенность в этом резко исчезла, стоило

увидеть, с кем ей придется говорить.

Богатенькая сука опиралась на капот тачки, а недалеко терся

какой-то бугай в байкерской косухе. Охранник?

— Рада, что ты пришла, — проворковала волчица. — Я Лаура. И

у меня есть к тебе деловое предложение…

Глава 14
Каркас сцены сверкал в лучах солнца, словно фантастическая
постройка. Господи, когда рабочие успели? Всю ночь дождь
лил…

— Еле управились, — ворчал рядом довольный Янош. —

Красиво, да?

Виктория рассеяно кивнула.

— Знаешь, странно, что ты…

— Да-да, айтишник должен сидеть за компом и сдохнуть там же.

Викки, уж от кого, а от тебя не ожидал ярлыков.

Виктория смущенно примолкла. Не вешает она никаких ярлыков!

Или все-таки вешает?

Вокруг нее уже второй день кипела работа. Оборотни и люди

занимались общим делом, общаясь вполне мирно. Она не
замечала от двуликих ни высокомерия, ни попыток доказать свое
превосходство. А к человечкам оборотни мужчины относились
также трепетно, как к своим — запросто таскали еду, помогали с
переносом вещей и откликались на любую просьбу о помощи.

Вот и сейчас два оборотня шутливо толкались плечами,

вышагивая с коробками за миниатюрной байкершей. Сыпали
комплиментами и оба выглядели явно заинтересованными в
дальнейшем общении, несмотря на разность видов.

Это было так странно.

Кусочек утопии, вот только не для Виктории Джонс. И все эти

милые джентльмены очень быстро обрастут клыками и устроят
бои, едва только почуют омегу.

— Ладно, пойду Мэри кормить, — вздохнула, поправляя эрго-

рюкзак. — У нас режим.

Янош посмотрел на нее как-то очень внимательно.

— И тебе не трудно? Ну, ты понимаешь…

Виктория раскрыла рот, чтобы пояснить ситуацию про

отсутствие выбора, но вместо этого промолчала.
Почему?

Ведь это действительно всего лишь обязанность, которую она

делила пополам с Булатом. Он брал на себя ночные смены —
волчица просыпалась поесть довольно часто, а она — Виктория
— присматривала днем, большую часть времени которого Мэри
спокойно дремала. Но Янош имел ввиду совсем другое.

— Знаешь, Кнопка — хорошая девочка, — выпалила на одном

дыхании и сбежала.

Трусливо оборвала разговор, потому что тема ее отношения к

оборотням вдруг перестала быть простой.

И эта кроха, что спокойно сидела в эрго-рюкзаке и пускала

пузыри — уже не тот ребенок, к которому Виктория испытывала
лишь сочувствие. Ее хотелось тискать, баловать и обнимать
крепко-крепко…

— Берегись! — гаркнул над ухом зычный голос, и Виктория едва

успела отскочить в сторону.

Двое рабочих — человек и оборотень — протащили мимо

скрученный брезент.

— Тут становится слишком тесно, да, Мэри? — пробормотала,

оглядываясь по сторонам. — Господи, мы вытопчем миссис
Рассел всю лужайку…

Ерунда, конечно. Старушка могла легко засеять новый газон и

восстановить конюшню с тех отчислений, что обещал Булат. Он
не собирался быть нахлебником и первым делом составил
договор аренды. Бонусом гарантировал удобное место на
концерте и полную программу развлечений. Глаза миссис
Рассел сияли. В какой-то момент Виктории показалось, что
старушка готова немедленно усыновить Булата и до конца жизни
вязать ему свитера и пичкать пирожками.

Кстати, о пирожках…

Неплохо бы заглянуть в логово администрации, где находились

их вещи.

Обычный мобильный дом собрали и установили буквально на

глазах. Подключили электричество, заполнили резервуар чистой
водой, забили шкаф провизией. Сухпаек в основном, но
качественный. В тесное пространство довольно гармонично
вписались и рабочая зона, и спальное место.

«Можешь отдыхать здесь в любое время, Виктор-р-рия…»

Вдоль позвоночника пробежались горячие мурашки. Каждый раз

она дергалась, стоило Булату назвать ее настоящим именем, но
первый испуг быстро сменялся щекотной тяжесть в груди.
Одновременно хотелось и сбежать, и броситься в откровенный
флирт.

Совершенно ненормальная реакция! Виктория отчаянно

пыталась ее контролировать, но с каждым разом получалось все
хуже!

А оборотень будто в издевку не пытался тащить ее в постель,

тем самым давая опору под ногами. Весь ушел в работу, и, надо
сказать, часа наблюдений хватило за глаза, чтобы понять —
Булат ужасно дотошный.

Каждая бумажка учитывалась, накладные аккуратно

подшивались, документы складывались строго по папкам и даже
номера приезжавших машин записывались!

— Я должен знать, кто здесь пасется! — рычал альфа на

беднягу охранника, посмевшего пропустить их без полного
осмотра. — Мне не нужны проблемы на фэсте, усек?!
Проверяешь. Всех. Всех! Ты меня понял?!

Белый, как полотно, оборотень согласно икал, а в глазах

плескалось обожание. Звериная натура двуликого чуяла вожака
и пыталась соответствовать.

После этого концерта Булат прошелся катком еще по

нескольким сотрудникам. Щедро раздал ЦУ направо и налево. А
сам умчался на разгрузку аппаратуры. Прибыли инструменты
«Грэй Хаус», и, конечно, столь дорогой груз нельзя было
доверить посторонним.

— Ну и ладно, — пробормотала, вышагивая к дому. — Мы одни

неплохо проводим время, да, Кнопка?

Волчица флегматично сопела. Сегодня Мэри завтракала на

руках у отца и, очевидно, зарядилась хорошим настроением на
весь день. Все-таки инспекторша была права — маленькие
волчата удивительно тонко настроены на родителей. И тем
страшнее представить, что Булат вдруг решит ее отдать… Нет,
нельзя допустить! Она же такая маленькая, беззащитная…

— Мисс Смит? — деликатно кашлянули рядом.

Виктория вздрогнула. Но секундное напряжение быстро пошло

на убыль — перед ней стоял оборотень в рабочем комбинезоне
и натянутой по самый нос каске. Наверное, один из грузчиков
или подсобных рабочих…

— Вас искал мистер Чаргаджаев. Он сейчас около машин,

просил подойти.

Интересно, зачем? Но Виктория без разговоров пошла за

мужчиной. Надо, значит надо.

— Разве стоянка не в той стороне? — обеспокоилась, когда они

повернули к небольшому леску.

Поляна осталась за спиной, вместе с шумом и людьми.

— Мистер Чаргаджаев около машин, — терпеливо повторил

оборотень. — Привезли био-туалеты, поэтому решено было…

— Гр-р-р!

Злобный рык Мэри хлестнул по ушам, и Виктория инстинктивно

обняла взбудораженную волчицу:

— Девочка, что ты… Ох, черт, — запнулась на полуслове.

Сердце гулко ухнуло, а мир перед глазами поплыл, оставляя

четкой только одну вещь. Блестящий черный пистолет в руках
оборотня.

— Только пискни — и ты труп, — оскалился ублюдок. — А теперь

шевели копытами, сучка. Быстро.

***

«Грэй Хаус» в полном составе бродили около ящиков с

музыкальными инструментами, за спиной суетились рабочие, а
рядом пыхтела Джин.
Вздыхала нарочно шумно и встряхивала гривой, а Булат
боролся с искушением схватить волчицу за белесые патлы и как
следует повозить мордой в ближайшей луже.

Все утро проходу не давала! То с накладными, то насчет

выгрузки, то схему сцены глянуть, и вообще — «бланки
потерялись», мать их так! И если первый час он еще терпел, то
сейчас едва сдерживал взбесившегося до одури волка.

Булат прикрыл глаза, пытаясь абстрагироваться от рвавшей

изнутри ярости.

Черт возьми, это просто Джин! Она всегда такая: за любой

кипиш, и особенно — в постели.

Но от одной мысли о потрахушках с ней начинало воротить. И

если тогда, в леске, он мог бы завалить волчицу, то сейчас
хотелось отвесить хорошего пинка.

Чертовщина какая-то.

— Булат, — изящные пальчики прогулялись по узору татуировки,

а его перетрясло от отвращения. — Ты слишком напряжен…

Чертовски верное замечание! От напряжения зубы сводит, и

лучше бы Джин уносить свою задницу подобру-поздорову, и не
попадаться ему на глаза!

— …может, мы… о черт! — отшатнулась, хватаясь а голову. —

Прекрати!

Огромным усилием воли Булат осадил взявшего разгон волка.

Пальцы мелко дрожали, пришлось спрятать руки за спину.

— …совсем охренел?! — продолжила скулить идиотка. — Какая

муха тебя укусила?!

Высказал бы ей, но с губ сорвалось короткое:

— Уйди.

Едва взглянув на него, волчица побледнела, а голубые глаза

стремительно сменили цвет на желтый.

Поняла все.
Но вместо того, чтобы отматерить его как следует или просто
исчезнуть, вдруг бросилась на шею!

— Булат, подожди! Давай… Давай обговорим все, ладно?!

Со стороны потянуло напряженным вниманием, но волчице

было плевать на зрителей, и ему тоже. И в голове вертелся
только один вопрос: «Какого хрена?!».

Это же, мать ее, Джин! Оборотница, которая меняет мужиков как
перчатки! И между ними не могло быть ничего, кроме секса,
или… Булат с силой разжал ее руки.

Или он опять облажался.

В который раз!

— Ты прекрасно знаешь мои условия, Джин. Я их озвучил еще в

самом начале. Никаких отношений. Особенно с тобой, —
добавил без всякой жалости.

Волчица оскалила клыки. Растерянность ее взгляда быстро

сменилась ненавистью, но мозгов хватило не продолжать сцену.

— Однажды тебе прижмут яйца, альфа — зашипела ядовито. —

Вот тогда я посмеюсь…

И ушла, откровенно виляя задом.

— Эту стерву лучше держать на расстоянии… — протянул за

спиной голос Тимоти.

Булат обернулся и смерил фронтмена «Грэй Хаус» тяжелым

взглядом, но щенок даже не поморщился, хоть волк у него
никакой. Растеряв весть свой шутовской вид, Тимоти
рассматривал удалявшуюся Джин.

— … Такой типаж любит поднасрать в самый неподходящий

момент, — продолжил недовольно. Как будто это ему волчица
мозг выносила. — На вашем месте, мистер Чаргоджаев, я бы не
спускал глаз с этой дамочки. И Ванессы…

Булата как ножом по сердцу полоснуло — Виктория!

Он уже час на стоянке трется, а рыженькая и его дочь… Где

они?
Взгляд пробежался по обозримым участкам пространства, но
девушки нигде не было видно. Возможно, она просто
направилась в туалет, или в домик — переодеть Мэри, или…

Волк тревожно взвыл, и Булат сорвался с места. Сам не знал,

куда шел, но, вместо того чтобы остановиться и выдохнуть,
двигался сквозь толпу, отшвыривая любого, кто встал на пути.

А внутри насмерть сцепились шок и пронзительная тревога.

Зачем торопиться? Это глупо! И слова щенка — всего лишь
слова! Ничего не произошло, и сейчас Виктория наверняка…

Исчезла.

Он понял это даже не звериным, каким-то сверхъестественным

чутьем. Как и то, что в этот самый момент Мэри грозит
опасность!

Внутри что-то щёлкнуло, а в следующее мгновение мышцы

прострелило болью. Кости хрустнули, ломаясь и срастаясь
заново.

Рядом раздался пронзительный визг, но зверь не стал слушать.

Гигантским прыжком перемахнув через упавшего под лапы
человека, помчался в сторону леска, где творилось страшное.

Он чуял это нутром, слышал тонкий запах паники и скулил от

ужаса, наполнившего маленькое сердечко щенка! Его дочери!

Земля пружинила под лапами, в ушах свистел ветер, а мир

раскололся на отдельные фрагменты, клеймившие мозг
раскаленным железом.

Сладковато-терпкий аромат Виктории, молочный запах Мэри,

сломанная ветка, след от крохотного ботинка — у рыженькой
такие маленькие ножки, оброненная дочерью соска…

Грохот выстрела ударил по ушам, и зверь взревел так, что

дрогнули сосны. Черной молнией бросился вперед, но едва
очутился у поворота, ему в лапы буквально выскочила Виктория
с Мэри.

Булат подхватил их и прижал к груди.

А мир перед глазами заплясал сумасшедшей каруселью.

Обе его девочки были в крови!

Глава 15

— Я… я в п-п-порядке, правда. Это ц-ц-царапинка…

Зубы выстукивали чечетку.

И укол успокоительного ей — как слону дробина. Внутри

поселился колотун, а взгляд никак не желал отлипать от люльки,
в которой копошилась волчица.

Мэри уже не плакалаиз-за ранки, которуя сама же и оставила на

личике коготком. Помытая, накормленная и облизанная отцом,
волчица трясла погремушку, не обращая внимания на
толпившихся в вагончике людей и оборотней. Каждый спешил
выразить сочувствие, предложить помощь или хотя бы
справиться об их здоровье.

Полиция тоже отметилась, но толком ничего не нашли —

слишком много народа. Впрочем, они обещали прислать
патрульных на эту ночь.

А Виктоию до сих пор трясло. Звук выстрела грохотал в ушах, а

плечо болело, словно его искрошило в лохмотья.

— Ванесса, я все понимаю, но ты точно не запомнила его

лица? — вернул в сознание голос Тани.

Женщина хмурилась и крутила в пальцах шейную цепочку с

армейским жетоном. Она первая выбежала им навстречу.
Рослая темно-пепельная волчица бросилась сначала к Мэри, но,
повинуясь требовательному рыку Булата, помчалась догонять
нападавшего.

К сожалению, не догнала.

Едва ублюдок понял, что промахнулся, сразу бросился

прочь. Возможно, его перехватит полиция, но Виктория очень
сомневалась, что оборотень настолько дурак. Скорее всего, он
отлично знал местность и где скрыться в случае поисков.

Виктория покачала головой.

— Нет, не помню.
И от простого маха головой перед глазами заплясали черные
пятна.

Около нее моментально оказался Булат. На плечо легла теплая

ладонь, поддерживая и ободряя.

— Так, хватит, — пророкотал негромко. — Аудиенция окончена.

Таня, займись свидетелями и вопросами охраны, окей?

Оборотница послушно склонила голову и исчезла, прихватив с

собой Тимоти, который возился с Мэри. Определенно, фронтмэн
«Грэй Хаус» любил выступить в роли няньки… Но эта мысль
исчезла так же быстро, как появилась, стоило альфе присесть
рядом.

Кровать жалобно скрипнула.

— Как ты, рыженькая? — сильные пальцы чуть сжались, словно

оборотень боялся ее обморока. Или побега.

Мушек перед глазами стало значительно меньше, а вот

температура резко поползла вверх.

— Н-нормально, — кашлянула, отчаянно борясь с искушением

поднырнуть под мужскую руку и еще раз прочувствовать какими
крепкими и осторожными могут быть его объятья. Булат донес их
с Мэри к самому домику и отпустил только у кровати.

— Ты вся дрожишь.

Виктория отвела глаза. Главное, не смотреть на рельефные

мышцы груди и великолепно проработанный пресс. Хоть бы
прикрыл эти свои… кубики! Разврат в чистом виде! Но оборотень
не торопился искать майку взамен порванной.

— В меня не каждый день стреляют… — пробормотала, пытаясь

отсесть дальше. Но вместо того, чтобы отпустить, оборотень
перетянул ее к себе на колени!

— …Эй, — возмутилась, но слишком вяло, чтобы это сошло за

протест.

Попыталась толкнуть, и ладонь намертво прикипела к гладкой и

слишком горячей коже. Какой жаркий! А внутри, под рельефной
толщей мышц, тяжело бьется сердце, будто альфа сейчас
волнуется не меньше.
Глупости какие… Она рассеяно скользнула взглядом по
мужскому лицу, и тут же с головой ушла в бездонные омуты.
Булат смотрел так… Виктория вдруг почувствовала себя
льдинкой под полуденным солнцем. Оно было самого черного
цвета, а внутри разгорался багрово-янтарный пожар.

— Ты спасла Мэр-р-ри…

Мягкий рык сотряс до самых косточек. Виктория хотела покачать

головой и сказать, что ей просто подвернулся момент. Мерзавец
споткнулся о корень сосны, а ей показалось глупым не
воспользоваться таким шансом, да и вообще — она очень
быстро бегает, но…

… но объяснения застряли в горле, стоило Булату мягко

ухватить ее за подбородок.

— …Я перед тобой в долгу. Спасибо, Виктор-р-рия…

Внутри стало совсем жарко. Еще чуть-чуть — и кровь закипит, а

мозги испарятся. Ей нужно срочно глотнуть воздуха! Обычного
чистого воздуха, не отравленного сумасшедшим ароматом
альфы.

Запахом терпкой смолы и северного морского ветра. Его хочется

вдыхать снова и снова, слизывая с губ терпкую горечь с
привкусом дикого меда.

Альфа опасно прищурился. Как зверь, готовый выпустить когти,

но сил на побег не осталось.

Виктория замерла, и время замерло вместе с ней. Не

сопротивлялась, когда Булат осторожно прижал ее ближе и
склонился, как будто хотел… О, господи!

Губ коснулись другие — теплые и осторожные. Почти

целомудренно — так целуются подростки, а не опытные
мужчины. Но ее все равно встряхнуло. По венам пронеслась
волна жара, концентрируясь внизу живота тугим комком, а в
следующе мгновение альфа набросился на нее голодным
хищником.

Мужской язык вторгся в рот, увлекая в чувственный и

развратный танец. Не просил — вынуждал двигаться вместе с
ним, и Виктория не могла сопротивляться наглому требованию.
Ответила так, как могла — неумело, но так же горячо, и глухой
мужской стон стал ей наградой.

Внутри взорвался щекотный фейерверк восторга и

удовольствия.

Ему нравится!

А Булат играючи подкинул ее вверх, заставляя оседлать бедра,

прижал к себе и, ох… дал понять — насколько ему приятно.

Виктория сама чуть не застонала, почувствовав между ног

твердый бугор. Совершенно осмелев, обняла мужскую шею и как
кошка обтерлась об альфу всем телом.

Такой горячий! Крепкий и сильный, а она в его руках — хрупкая

статуэтка.

Булат крупно вздрогнул. Пробормотал что-то на незнакомом

языке и прижал к себе так, что последние капли воздуха исчезли
из легких.

А под майкой уже вовсю хозяйничали жесткие ладони. Гладили,

изучали, трогали… Мужские пальцы пробежались вдоль
позвоночника и легко щелкнули застежку лифчика.

Ну наконец-то! Виктория нетерпеливо выгнулась, сама

подставляясь под ласку. Храбро куснула оборотня за нижнюю
губу и чуть не сомлела от нетерпеливого рыка,
срезонировавшего внутри волной мучительного желания.

Ну же! Она больше не может ждать!

Но грохотом снежной лавины на голову обрушилось:

— Кхм, я не вовремя?

***

Рыжая козочка мгновенно очутилась на противоположном конце

кровати. Глаза как блюдца, вся красная, даже на шее пятна, а
коротки волосы растрепаны его нетерпеливой рукой. И запах…

Зверь низко зарычал, недовольный исчезновением добычи. Его

самка! Она пахнет так вкусно… Не ярко и совсем не похоже на
волчицу, но все равно ему нравилось.
Булат хищно облизнулся, прикидывая, насколько сладким
окажется ее оргазм на вкус. Потянулся вперед за добычей.

Но тут их снова прервали!

— Эм… давайте я быстренько кольцо заберу и уйду, океюшки?

Булат моргнул, с трудом возвращаясь в реальность. Кольцо?

Это что, шутка такая, что ли?!

Рыженькая испуганно охнула и еще больше покраснела. А он…

он, вместо того чтобы открутить Тимоти башку, пулей вылетел из
дома.

И пошел, куда глаза глядят. Через протестующий ор зверя и

собственную невыносимую потребность бежать обратно.

У них все могло случиться! Виктория хотела продолжения, вот

только стресс — хреновый предлог. И после сногсшибательного
кайфа девушка наверняка пожалеет, что поддалась на
искушение, а ему почему-то этого не хотелось.

Черт! Сейчас Булат вообще не понимал, чего хотел!

В голове вертелись ненужные вопросы, и тон им задавала

маленькая рыжая козочка.

По плечу легонько хлопнули.

— Эй, парень, осади.

— Таня, — прорычал, всем корпусом разворачиваясь к волчице.

Схлестнулся с ней взглядом, но на этот раз оборотница не

опустила глаза.

— Да, я — Таня, а ты кто?

Булат нахмурился, даже зверь слегка примолк. Перестал

морочить голову желанием нестись обратно к рыженькой.

— Совсем мозги отшибло?

— Я то же самое у тебя спросить хотела. Носишься тут, как

чумной, всех рабочих распугал — вон по кустам сидят, пискнуть
боятся. Одного вообще чуть не покалечил…
— Что?!

— То! — передразнила беззлобно. — Зашиб беднягу плечом.

А, вот в кого он врезался, когда из домика сбегал. Булат

протяжно выдохнул. Ему надо успокоиться.

— Выпиши ему премию, — проворчал, но уже без нервов.

Таня хмыкнула.

— Выпишу. Но сначала прикройся. Бегаешь тут полуголый. Не

тех соблазняешь…

Он чуть не поперхнулся. А вот это уже форменная наглость. Но

Таня не подумала останавливаться.

— …Ванесса тебе не Джин, понял? Тут не с постели начинать

нужно, а с романтики…

Булат последние слова растерял, а волк внутри встрепенулся.

Уши насторожил заинтересованно и приготовился инструкции
слушать. Вот засранец!

— …Да, Булат. С романтики. Поужинайте вместе, погуляйте. И

не криви морду — от вас двоих просто искрит. Хватай, пока
рыбка не ускользнула, а то на нее половина клуба уже
облизывается. Тимоти вообще решил на свидание позвать.
Поэтому к вам и сунулся…

Волк взревел так, что уши заложило. Рванул обратно —

соперника в лохмотья грызть. Булат еле сдержался, чтобы не
подчиниться!

— Пусть губу закатает! — прорычал, стискивая кулаки.

Волчица только бровь выгнула:

— А ты как думал? Мир вокруг тебя, знаешь ли, не крутится. Не

щелкай клювом.

И Таня удалилась, оставляя его вариться в агонии собственных

мыслей.

***
Картонный ящик грохнулся на стол.

— Держи откупные, — Таня любовно огладила крышку. —

Лучшее пойло на всем диком Западе.

— Это мы еще посмотрим, шериф… — хмыкнул Тимоти и

подгреб добычу ближе.

На самом деле там находился обычный апельсиновый сок.

Несмотря на свой экстравагантный вид, фронтмэн «Грэй Хаус»
вел здоровый образ жизни, но при этом не отказывался влипнуть
в любую передрягу.

Например, подразнить альфу.

Таня глянула в окно. Мощная фигура Булата рассекала толпу

танковым крейсером. Рослый даже по меркам оборотней, он
выбрал себе неожиданно хрупкую девушку.

— Да, я тоже думаю, что миссионерская поза не для них, —

хохотнул Тимоти, отследив ее взгляд. — Раздавит.

Пришлось спрятать улыбку.

— Чтобы до этой позы еще дошло! — проворчала, оборачиваясь

к мужчине. — У Булата в голове солянка из комплексов.

— Да уж заметно, — фыркнул Тимоти и неожиданно добавил. —

Любишь его?..

Она даже поперхнулась. Альфу?! Еще чего! Это засранец ей

столько крови попортил! Тем более в ее вкусе более спокойные
и рассудительные мужчины.

— … а-а-а, понимаю. Младший-старший братишка, — протянул

Тимоти.

Таня мысленно присвистнула. Оборотень подобрал даже

слишком хорошее определение. Да Булат старше на десять лет,
но по мозгам ему однозначно не хватало взрослости. Ну и
умения отпустить прошлое, конечно.

Альфа никак не мог простить брата. Однажды столкнувшись с

несправедливым обвинением, не сумевший пробиться через
слепую ревность Тимура, он выбрал самый глупый способ
разобраться с проблемой — сбежать от нее.
Идиот! Все стало только хуже.

Таня пыталась помирить братьев. Сумела уговорить Булата

съездить на помолвку Тимура и его омеги Эльвиры. Но
потерпела оглушительное фиаско. Альфа вернулся злой, как
черт, и заявил, что ноги его больше в России не будет.

Пришлось отступить. Ненадолго…

Из соседнего домика аккуратно высунулась рыжая макушка.

Девушка повертела головой и, заметив альфу, тут же скрылась.

А оборотень столбом застыл посреди поляны — гипнотизировал
закрытую дверь.

— Какая драма, — пропел рядом Тимоти. — Хах! Этот фэст —

лучшее, на что мы соглашались со времен «Фиш». Прикольный
клуб… Там я познакомился с Коллинзом.

Да-да, Таня знала эту историю. Никому не известная группа

встретила скользкого, как угорь, музыкального менеджера.
Коллинз разглядел потенциал ребят, и буквально через год их
песни звучали из каждого утюга.

Но Булата вряд ли остановит известность «Грэй Хаус», вздумай

Тимоти продолжить дергать альфу за хвост.

Затея и так выглядела довольно опасной — немного подразнить

упертого барана. А потом опрокинуть на его голову несколько
вопросов и заставить, наконец, шевелить задницей.

— Как насчет романтического ужина? — пробормотала,

покручивая в пальцах армейский жетон.

Тимоти хмыкнул.

— Прости, но в моем сердечке место только для той самой.

Вот шут гороховый!

Таня обернулась к скалившемуся оборотню.

— Вечер перед началом фэста — самое оно, чтобы собраться

на барбекю. Как считаешь?
Тимоти сдержанно улыбнулся. А в серых глазах плясали
чертенята.

Глава 16

Однажды Виктория влюбилась. Ей было двенадцать или около

того, а избранником стал друг ее отца. Не то чтобы он был супер
красавчиком с фигурой Аполлона — нет. Стэн был вполне
обычным парнем, симпатичным, со своей изюминкой в виде
шикарной черной шевелюры и умению держаться прожжённым
аристократом в любой ситуации. В общем — ничего такого. Но
этого оказалось достаточно для первых робких симпатий.

У Виктории хватило ума их прятать. Держаться как обычно, а все

свои сердечные переживания она доверяла бумаге.

Папа никогда не лазил по ее вещам, но однажды случился

конфуз — Виктория забыла дневник в гостиной. А когда
вспомнила… Дневник нашелся там, где она его оставила. И
выглядел так, словно его не трогали вовсе. Виктория очень
хотела надеяться на это. Но вечер спустя папа начал
осторожный разговор о взаимоотношениях мужчин, женщин и
вообще…

Как же ей было стыдно!

Настолько, что весь следующий год она трусливо сбегала при

появлении Стэна, а когда получалось столкнуться нос к носу,
краснела, бледнела и практически падала в обморок.

Но эти ощущения, подкрепленные надвигавшимся пубертатом, и

близко не стояли с тем, что она испытывала, уговаривая себя
выйти из домика.

— Черт, — зашипела, стискивая кулаки.

Однажды это должно будет случиться! Ей придется выйти и… о,

проклятье! И сделать вид, что ничего не случилось.

Пффф, поцелуй! Да она уже столько раз это делала!

И ни разу не теряла контроль… Не захлебывалась шквалом

ощущений, от которых по венам бежит игристый хмель, а внизу
живота тянет до судорожной боли и мучительного желания
послать все запреты к дьяволу.
Виктория упрямо тряхнула головой. Ну уж нет! Пора собраться и
запихнуть свои хотелки туда, где им самое место! Чертовы
гормоны не станут диктовать ей условия! И вообще, не так давно
альфа вел себя как полный козел. Вот и стоит помнить об этих
«славных» деньках.

Но только она собралась решительно шагнуть вперед — дверь

распахнулась.

— Ванесса! Черт… прости. Я тебя напугала?

Вместо альфы на пороге топталась Таня, а Виктория…Что ж,

попытка проломить пол не удалась, а вот оконфузиться —
вполне.

Виктория с трудом поднялась на ноги и потерла ушибленный

бок.

— Н-нет, все нормально. Споткнулась просто.

Таня демонстративно выгнула бровь, а Виктория… Ну, пришлось

сделать вид, что ее падение — это совсем не от испуга увидеть
альфу. Так, нога подвернулась.

— Слушай, — продолжила оборотница. — Сегодня выдался

напряженный денек. Да и завтра с утра начнется движ —
прибудут первые гости… По традиции наша команда собирается
в тесном кругу отметить начало фэста. Ты тоже вроде как не
чужая… Приходи. Весело будет.

Виктория нервно одернула рубашку. Плечо отозвалось тянущей

болью, но что ей те швы — на вечеринке появится Булат!

И как ей смотреть в глаза альфы?

— Я, эм-м-м, подумаю. Просто Мэри…

— Мэри я возьму на себя.

— Но…

— Девочка не останется одна, не беспокойся.

— Она не привыкла!
Вместо ответа Таня подошла к манежу и взяла маленькую
волчицу на руки. Та сразу же потянулась к армейскому жетону.
Схватила неловкими пальчиками и что-то заворковала.

— Как видишь, все в порядке, — резюмировала Таня. —

Ванесса, наши щенки только внешне похожи на человеческих
детей. Но натура у них другая. Поверь, Мэри прекрасно
чувствует мои истинные эмоции. Их не подделать, как ни
старайся. И поэтому она так спокойна.

Виктория тяжело сглотнула. Да, любовь подделать невозможно.

Нацепи на лицо хоть двести масок — нутро останется тем же.

— Так, эм… отдавали бы детей любящим оборотням и…

— И все были бы в шоколаде. Нет, это так не работает. Щенок

ждет ответа в первую очередь от родителей или тех, чей отклик
совпадет с его потребностями. Эмпатия — это очень сложно.

Да уж… И возразить нечего.

Насчет приглашения, кстати, тоже! А Таня ждала ее ответа.

— Ну, мне было бы приятно… — промямлила Виктория, ругая

себя за трусость, а альфу — за его чертову харизму и умение
пользоваться ситуацией.

Не случись поцелуя, сейчас не пришлось бы наматывать нервы

на кулак и краснеть, как школьница!

— Тогда заметано. Отдохни немного, а в шесть начнем

собираться.

И волчица ушла, перед этим положив Мэри обратно в кроватку

— Маленькая предательница, — пробормотала Виктория,

разглядывая спокойную как удав, волчицу. — Хоть бы пикнула…

Но, видимо, фарт Виктории Джонс закончился в тот момент,

когда удалось сварить лекарство под носом у альфы. Кстати, об
инъекции… Надо бы вколоть двойную дозу. На всякий случай.

***

Под навесом шумел разговор и слышались короткие взрывы

хохота.
Веселье в разгаре. Их клуб редко собирался вместе. «Свобода»
полностью оправдывала свое название — ее участники
колесили по дорогам Канады, США и даже Европы. Но если
вдруг одному требовалась помощь, то все, кто находился рядом,
бросали дела и мчались к товарищу. А неожиданные посиделки
всегда отличались особой душевной атмосферой. Но сейчас
Булат не спешил присоединиться к отдыхавшим оборотням и
людям.

Вместо этого, как идиот, стоял в тени и выглядывал

рыжеволосую макушку. Вдруг появится?

Волк недовольно заворчал. Подтолкнул бежать к домику

проверить, там ли прячется сладкая добыча, но Булат не
пошевелился.

Хватит!

Весь день он себе мозг сношал — слова Тани обдумывал. До

того дошел, что шкуру правильного парня принялся цеплять. А
вдруг подойдет?

Только хуже запутался.

Может быть, вся эта мысленная чесотка из-за

банального желания завалить Викторию на лопатки? Но не
настолько же он мудак, чтобы девушкой воспользоваться… Или
все действительно серьезно?

Вдруг волк встрепенулся и протяжно заурчал. Булат моргнуть не

успел, как в свете костра появилась знакомая фигурка.

Виктория!

Девушка нервно оглянулась, словно почувствовала его взгляд.

Но, встряхнув рыжей гривой, направилась к Тане. А волчица
сразу к Мэри потянулась. На руки взяла.

Черт… Наверное, он будет выглядеть лишним. Нужно уйти, а

утром все станет проще. Позабудется, уляжется…

Но вместо того чтобы свалить, Булат пошел к навесу.

Вместе с Викторией пришел и Тимоти! Этот хренов щенок,

помешавший в такой роскошный момент!
Яростный рык заклокотал в горле.

— О, и мистер Чаргаджаев тут! — заметил его приближение

Тимоти и нагло отсалютовал бутылкой сока.

Булат прищурился, борясь с искушением забрать тару и

вставить ее щенку с другого конца пищевода.

— Выпиши себе премию за внимательность, — прорычал, даже

не пытаясь скрыть раздражения.

Щенок хмыкнул, но ретировался ближе к костру. А Булат

развернулся к Тане и Виктории. Неслышно потянул носом.

От рыженькой вкусно пахло смущением и растерянностью. Но

вместо того чтобы отвести взгляд, Викки глянула на него с
вызовом.

Зверь чуть не скончался в экстазе — какая женщина!

— Привет, — обронила холодно.

А его в жар так и бросило. И на губах сладким хмелем цвел

самый роскошный поцелуй в жизни. Укусила его, ха! Маленькая
рыжая злюка.

— Пр-р-ривет, — заурчал глухо.

Виктория очаровательно покраснела, кашлянула и схватила со

столика маленькую бутылочку пива.

— Эм… оно темное и не фильтрованное, — заметила Таня. —

На любителя.

Рыженькая растерянно прикусила губу, но ставить бутылку

обратно не решилась. По залихватски отбила крышку о край
стола и сделала несколько глотков.

— Нормально, — прохрипела, вытирая губы ладошкой.

А на личике самое удивленное выражение. Невкусно оказалось!

— Эй, Булат! — прозвучало с другой стороны костра. —

Продемонстрируешь таланты? Мы мясо притащили…
Черт! Какое, на хрен, мясо, когда тут есть кое-кто
поинтереснее?! Да и не готовил он на заказ — что за наглость?
Но Булат молча развернулся и пошел к костру. Рыженькая
пальчики себе откусит, когда попробует барбекю,
приготовленное его рукой. А после этого они…

— Оу, Булат. Неужели ты решил поступиться своими

принципами и примерить поварской колпак? — мурлыкнули
сбоку. — Какая честь!

— Прикрой рот, Джин, — бросил сухо.

А кости ломило от желания обернуться и порвать суку в лоскуты.

Волчица не просто раздражала — бесила. Почему? Джин не
сделала ничего особенного, разве что сегодня чересчур активно
вертела задом и лезла во все щели, помогая выяснять, кто
совершил нападение.

Бесполезно! Слишком много людей, чтобы запомнить каждого, а

камер не было. Пришлось заказать и вызвать дополнительный
наряд охраны. Ему не нужны неприятности на фэсте.

И не нужна Джин. Совершенно.

Волчица беспокойно нахмурилась, словно угадала нить его

размышлений. Резко оттолкнулась от стены дома, но подойти не
успела — мимо проскочила Таня и нарочно плеснула на волчицу
пивом.

— Ты охренела?! — истерично взвизгнула Джин.

— Ой, прости, подр-р-руга.

Ответное рычание вибрировало такой яростью, что девка мигом

пасть захлопнула и попятилась.

— Пойдем, дорогая, провожу переодеться, — очутился рядом

Тимоти. Цапнул оборотницу под локоть.

— Лапы убрал! — рявкнула та и скрылась в направлении

палаток.

Кто-то у костра присвистнул, но больше комментариев не

последовало. Вот и славно.
Булат покосился на Викторию — вроде порядок, ничего понять
не успела. Хлопала ресницами удивленно и Мэри обнимала.
Когда успела у Тани отобрать?

А в голове мелькнул яркий калейдоскоп воспоминаний — Викки

его дочь обхаживала, как родную! Тискала, прозвища всякие
смешные выдумывала и никогда голос не повышла.

Зверь одобрительно заворчал — надо брать!

Но вместо того чтобы схватить рыженькую в охапку и в логово

уволочь, Булат потащился к разделочному столу, на котором
виднелось… это.

— Полная хрень, — резюмировал, принюхиваясь к мясу. — Черт,

парни, в каком сортире вы его полоскали? И соли мало… Дайте
сюда!

Пальцы привычно ощупывали и мяли стейки, хватали то одну

приправу, то вторую, но в этот раз внимание было
сосредоточено на девушке, замершей неподалеку. Виктория
незаметно пыталась подобраться ближе. Любопытничала, но
при этом так наивно отыгрывала равнодушие.

Ну-ну. Булат слишком хорошо помнил их поцелуй. Безразличие

там и близко не стояло.

Стейки зашипели на решетке, и в воздухе аппетитно запахло

пряностями и мясом.

— О, черт, мужик, — простонал один из оборотней. — Выходи за

меня.

Вся братия дружно заржала, и даже Виктория фыркнула.

— Закатай губу, Дэн, — хмыкнула Таня. — Эта татуированная

задница не по твоим зубам.

Булат только глаза закатил.

— А я все ждал, когда же ты похвастаешь своей единственной

победой, Таня.

— Какой победой? — пискнула Виктория.

Любопытная малышка… Он хорошо помнил интерес рыженькой
к своему филею.

— О, это было легендарно! — простонала волчица. — Булат

продул мне гонку…

— Из-за лопнувшего колеса.

— Это формальности! — махнула рукой волчица. —

Победителей не судят, особенно если им достается такой приз.

Булат бровь выгнул:

— Кусок моей задницы?

Полянку сотряс новый залп хохота и требования показать

результат.

А Виктория молча краснела и делала вид, что макушка Мэри —

самое увлекательное, что ей доводилось видеть.

— Какой там кусок! — волчица лихо отбила крышку на бутылке

безалкогольного. — Сбоку вообще практически не считается!

Да, разукрашивать себе сидалище Булат не собирался.

Исхитрился уравновесить татуху на руке идентичным узором на
противоположном боку и бедре с небольшим отступлением на
верхнюю долю ягодицы. Вышло неплохо. Бонусом узор под
кромкой волос набил.

Заодно в который раз припомнил вой родителей, когда они его

первые художества увидели. Полгода его носом, как щенка,
тыкали…

Только брат поддержал. И даже сделал себе рукав в знак

солидарности. Хорошее было время…

Булат на секунду прикрыл глаза, отгоняя всколыхнувшуюся

тоску. Было да сплыло. Он сделал все, что мог! Раз десять
пытался объяснить, писал, звонил, даже на помолвку эту
долбанную приехал! Но брат его встретил угрожающим оскалом
и обещанием оторвать яйца, если хоть попробует в сторону
Эльвиры дернуться.
Придурок ревнивый! Кулаки чесались подправить морду
женишка, но Булат сдержался. Поздравил только, как
полагается, и ушел.

К черту всю его семейку! Пусть дальше отлеживаются в своем

болоте, а ему по душе другое.

Булат сгрузил мясо на тарелки и отнес к столу.

— Налетай, — дал добро.

Как по щелчку пальцев, около «кормушки» образовалась

небольшая давка.

Да, он знал, что приготовил вкусно. Уже в пятнадцать лет мог

обставить по части кулинарии мать, а дальше… он свалил, как
только исполнилось шестнадцать.

И не жалел об этом. Хотя бы потому, что сейчас имел

возможность наблюдать, как рыженькая трогательно поджимает
губы и старается сделать вид, что совсем не расстроена
опозданием на раздачу мяса.

Что ж… Не оставлять же девушку голодной. Да и объясниться

им как-то надо.

Булат мысленно перевел дух и отправился в сторону рыженькой.

Блядь, как пацан зеленый, честное слово…

— Держи, — сунул ей тарелку.

— Эм… Спасибо. Ой, Кнопка!

Девочка попыталась ухватить вкусняшку. Рычала и показывала

клыки.

Булат озадачено хмыкнул. Однако быстро интерес к мясу

проснулся… Сильная волчица!

А рядом мгновенно появилась Таня.

— Кнопку беру на себя.

И позвенела перед лицом волчицы жетоном. Мясо было забыто.

А Виктории пришлось отстегнуть переноску и отдать Мэри новой
няньке.
Булат мысленно поблагодарил Таню. Иногда она появлялась
очень вовремя.

— Кстати, Булат, — проворковала оборотница, позвякивая

жетоном. — Ты мог бы познакомить Ванессу со своей любимой
девочкой…

***

Внутри все оборвалось.

Виктория уронила бы тарелку, но каждую мышцу парализовало.

И только сердце натужно ворочалось, отдавая в груди тянущей
болью.

Острый, как скальпель, взгляд Тани полоснул по лицу, но улыбка

осталась все так же безмятежна. Виктория пробовала
улыбнуться в ответ, но получилось черти что.

Почему? Ей вообще не должно быть дела до какой-то там

девочки альфы… Чтоб у него все отсохло, у кобеля этого!

Виктория сжала пластиковую тарелку до хруста и уже собралась

затолкать ее в одну татуированую задницу, но тут над ухом
елейно пропели:

— И имя ей — Викки.

Озноб круто сменился жаром.

Тарелка все-таки упала на землю, и Виктория серьезно

задумалась прилечь рядом.

А Булат шумно вздохнул. Черная футболка обрисовала могучую

грудь, и, кажется, послышался треск ткани.

— Тимоти, вали в гримерку! — прорычал альфа, уничтожая

взглядом возникшего рядом оборотня.

Но тот, кажется, не понял, что сейчас его будут убивать.

— Чего это? Я и сам не против покататься на твоем байке.

Виктория растерянно моргнула. Байке? В каком смысле?

— Имя он такое своему байку выбрал, — подсказала Таня. —
Виктория.

Мир в очередной раз повернулся на сто восемьдесят. Виктория

нервно хихикнула, зажала рот ладонями, куснула себя за щеку,
но через несколько секунду хохотала, как ненормальная.

Скопившееся внутри напряжение выплескивалось истеричным

смехом, и она никак не могла остановиться.

— Пей!

Под нос сунули шот.

Виктория опрокинула его залпом, и во рту взорвался фейерверк.

Прокатился лавой по пищеводу и рухнул на дно желудка. Охота
смеяться сгорела синим пламенем.

— О… ч-ч-черт. Черт!

— Всего лишь текила, — хмыкнул Тимоти. — Тебе надо слегка

прийти в себя.

— И поэтому ты р-р-решил ее споить?!

Ой, мамочки! Виктория едва успела встать между альфой и

маленьким глупым солистом «Грэй Хаус».

— Б-б-булат! — уперлась в широченную грудь. — Это всего

лишь шот! Буквально капля!

— Сейчас я эту каплю…

— Покажи мне ее! Ну… байк.

Булат притих. Но трескучее напряжение густело с каждым

ударом сердца. Сила альфы плавила мозги, а вместо черноты в
узком разрезе глаз алели угли. Виктория до боли прикусила губу
и, решившись, выпалила:

— Это же моя тезка. В смысле, меня крестили Викторией. Два

имени… вот.

Притихшие оборотни разразились свистом и одобрительными

криками. А Булат схватил ее под локоть и поволок прочь.
— Дурдом, — рычал на незнакомом языке, — совсем с ума
посходили. Охуеть просто.

Виктория ничего не понимала, кроме того, что альфа ругается.

Но возразить не пыталась. В кончиках пальцев вдруг появилось
странное ощущение.

Как будто в теплую воду окунула. Все больше и больше… В

голове что-то щёлкнуло и мир приобрел неожиданную четкость.
Расслоился на отдельные, но связанные между собой картинки.
Среди которых центральное место занимала рослая фигура
оборотня, обласканная лунным светом.

И ощущение горячих пальцев, сомкнувшихся вокруг ее запястья.

Такие сильные! И красивые… У Булата идеальные руки!
Большие и надежные. Она бы упала в них без оглядки.
Позволила наконец-то схватить себя… Вся жизнь в бегах — это
слишком утомительно.

— Вот! — прогромыхало над головой, и Виктория моргнула,

фокусируя взгляд на блестевшем перед носом мотоцикле.

— Назвал Вики. Виктория. Потому что… просто назвал. Марка

такая.

Съязвить бы что-нибудь по этому поводу. Отпустить едкий

комментарий и навсегда закрыть щекотливую тему, но язык не
шевелился.

Виктория тихонько подошла ближе и погладила руль. Красиво! В

каждой линии изящная грация и сила.

И любовь, конечно. Слепому видно, что за этой малышкой

ухаживают так полно, как могут.

Пальцы пробежались по кожаной оплетке, скользнули к баку,

потом еще ниже — к сиденью. Из груди вырвался восхищенный
вздох.

А за спиной прозвучало тихое:

— Давай прокатимся?

***
Мягкое урчание мотора разгоняло сонную тишину. Булат любил
ездить ночью, когда вокруг тихо, и на дороге лишь он и ветер, но
сейчас кровь горячил не сладкий привкус свободы, а ощущение
тонких рук, сжимавших его талию.

Проклятье! Это была лучшая его поездка! Виктория ощущалась

рядом также же естественно, как дыхание или стук сердца. И он
бы увез ее за сотню миль, но продолжал наматывать круги
недалеко от поляны, ведь в любой момент Мэри могло
понадобиться его присутствие.

Но пока Таня молчала. А он не хотел заканчивать поездку, ведь

это значит, что рыженькая перестанет прижиматься так
доверчиво и крепко.

Но все же затормозить пришлось — Виктория замерзла. Он

чувствовал, как она начала вздрагивать и жаться крепче.

Свернув на обочину, он заглушил мотор. Девочка тут же

отпустила руки, а он стряхнул с плеч кожанку и, развернувшись,
укутал продрогшую красавицу.

— Так будет теплее, — откашлялся, пытаясь не пялиться на

соблазнительные губы, на которых мелькала легкая улыбка.

— Спасибо, — выдохнула тихонько. — А тут красиво.

Булат оглянулся. Ну, виды ничего такие. У подножья холма

раскинулся лагерь, черным изломом вырисовывалась сцена,
палаточный городок, а над всем этим — роскошное ночное небо.

— Не хватает корзинки с бутербродами и вина, — хмыкнул,

потирая шею.

Рыженькая все еще сидела на пассажирском сиденье. А он

устроился боком, и бедра слегка касалась маленькая девичья
коленка.

— М-м-м, я бы не отказалась… Где ты научился так готовить?

Хм… Интересный вопрос. Он и сам бы хотел знать.

— Понимаешь, в детстве меня похитила и вырастила стая диких

итальянских поваров…
Виктория прыснула. Мило наморщила носик и чуть склонила
голову.

А у него пальцы занемели от желания заправить за ухо

непослушные рыжие прядки. Прическа Викки напоминала
маленький взрыв. «Торчу куда хочу», но все вместе это
смотрелось настолько потрясно, что ни один стилист не смог бы
переплюнуть такое великолепное безобразие.

— Ты красивая, — вырвалось само собой.

Девушка очаровательно покраснел. Нахохлилась, как

воробушек, зарылась в его куртку, а Булат… Он вдруг понял, что
если дальше продолжит сидеть на заднице и ничего не делать,
то окончательно рехнется. Или струсит, как сопливый щенок.

Глава 17

Она еще не успела отойти от шикарной поездки и внезапного

комплимента, как сидушка под попой сменилась твердыми, но
ужасно удобными мужскими коленями.

— Если что — кричи, — прорычал альфа и прижался к ее губам

своими.

Испугаться Виктория не успела.

По нервам заискрили электрические разряды, а воздух исчез из

легких. Подчиняясь напору мужчины, она приоткрыла губы,
чтобы тут же утонуть в голодном поцелуе.

А Булат вжимал ее в себя, широко оглаживал спину и

нетерпеливо прихватывал за нижнюю губу, разбавляя патоку
ласки болью, но такой пикантной, что хотелось пробовать еще.

И Виктория пробовала.

Все запреты, страхи и осточертевшие до тошноты рамки

исчезли, оставляя лишь жажду нового.

Она имела на это право! Попробовать немножко нормальной

жизни с мужчиной, который… нравился?

Сердце мучительно сжалось. Но в следующее мгновение

застучало в утроенном ритме.
Виктория скользнула ладонью по мощной шее и двинула
бедрами, подразнивая и распаляя оборотня.

Булат шумно выдохнул. Разорвал поцелуй и окинул таким

взглядом, что пальчики на ногах поджались.

— Очень красивая, — повторил хрипло.

И, перехватив ее запястье, оставил на тыльной стороне нежный

поцелуй.

О, господи!

Виктория чуть не расплакалась от щемящего восторга. Простое

прикосновение взбудоражило сильнее опытной ласки, разжигая
внутри невыносимую жажду сделать нечто подобное.
Чувственное, волнующее…

— Булат… — пролепетала севшим голосом, и альфа ее понял!

Жестом фокусника стащил майку и отшвырнул куда-то в

сторону.

Как зачарованная, Виктория протянула руку и коснулась самого

роскошного тела на свете. Очертила литые мышцы груди, крутой
изгиб плеча и мощной шеи. Повела вниз — к глубокой яремной
впадинке и дальше — к восхитительно-четким кубикам пресса.
Такой твердый! И горячий, как разогретый на солнце камень.

Альфа вздрогнул, кода она коснулась кромки джинс. Слегка

подался навстречу, давая почувствовать, где еще у него твердо.

Виктория задумчиво прикусила губу, разглядывая плотную ткань.

Одно движение — и у нее появится возможность не только
увидеть, но и потрогать… Ох, она помнила, насколько Булат
большой. До сладкой дрожи и упоительно греховных мыслей.

— Виктория…

Тихий вздох-шепот сработал лучше любой просьбы.

Виктория дернула за пуговицу, и та выскочила из петельки. В

горле пересохло, когда темная ткань разошлась в стороны, а
Булат приподнялся и легко снял джинсы вместе с бельем.
— Боже, — застонала, разглядывая напряженный до предела
член.

Слегка выгнутый, с крупной головкой и проступившими венами,

он приковывал к себе взгляд и возбуждал одним своим видом.

Такой большой! Разве это может поместиться внутри? Ох,

наверное, ей все это снится…

Альфа нетерпеливо двинул бедрами, без слов убеждая в

реальности происходившего. Искушал сделать то, о чем она
запрещала себе даже думать, но все равно мечтала:
почувствовать, как это — быть с мужчиной. Хотя бы просто
прикоснуться…

До боли прикусив губу, Виктория потянулась вперед и накрыла

ладонью объект своего интереса.

— Викки-и-и, — возбужденный стон мужчины срезонировал

глубоко внутри волной сладкой дрожи.

Она прокатилась по напряженным мышцам и осела внизу

живота горячей тяжестью. Виктория крепче сжала пальцы, но так
и не смогла сомкнуть их в кольцо. Его слишком много!

А ей все равно мало! Мало просто любоваться сильным

мужчиной, так терпеливо принимавшим неумелую ласку. Мало
прикосновений, его запаха, вида… И от желания почувствовать
альфу внутри трясло как в лихорадке.

***

Булат держался из последних сил.

Нарочно прикусывал губы и дышал через раз, только чтобы не

кончить в миниатюрные ладошки.

Виктория всего лишь прикоснулась! Просто обхватила пальцами,

а его так накрыло, что перед глазами искры в пляс пошли. Чуть
не сорвался, как щенок перевозбужденный.

— Я тоже хочу, — прошептал непослушными губами,

Девочка подняла взгляд, а Булат с головой ушел в бархатные

омуты ее глаз.
По суставам протянуло ноющей болью, и волк рванул на волю,
не выпрашивая — требуя избавить рыженькую от всех тряпок.

Простая клетчатая рубака Виктории моментально превратилась

в лоскуты. Рыженькая сдавленно охнула. Попыталась
прикрыться, а он когтями прошелся по ее штанишкам, разрывая
тонкую хлопковую ткань.

Кажется, Виктория хотела что-то сказать, но он не стал слушать

— отодвинул полоску трусиков, и накрыл пальцами нежные
складки.

Чуть не взвыл, почувствовав, какая она мокрая. Прямо сочится

вся, так и хочется на язык попробовать. Ощутить не только
запах, но и вкус ее удовольствия. Имеено здесь, под
распахнутым звездным небом, и чтобы девочка кричала его имя.

— Самая красивая, — пробормотал, притягивая добычу

ближе. — Рыженькая…

И опять поцеловал.

А сам с каким-то ненормальным пробирающим до костей

наслаждением ласкал чувствительное местечко. Изучал девушку
пальцами и подготавливал к тому, что обязательно произойдет,
но на несколько ударов сердца позже. Она такая маленькая в
его руках. Такая нежная и хрупкая — сломать страшно!

— М-м-м, — застонала Викки, когда он тронул самую эрогенную

точку.

Выгнулась в его руках тонкой лозой, а Булат переключился на

шею, цепочкой поцелуев отмечая путь к груди.

Девочка беспокойно вздыхала, но не пыталась остановить. И

это, черт возьми, прекрасно! Потому что Булат и сам не знал: а
смог бы? Проще сдохнуть, чем отказаться от такой сладкой
добычи!

Твердая бусинка соска оказалась на вкус слаще конфетки. Булат

нежно подразнил ее языком и прикусил, с удовольствием
отмечая, что смазки стало больше. Рыженькая тихонько
застонала и попыталась шире раздвинуть ноги.

Проклятье, он не выдержит больше!

Булат с сожалением оторвался от девичей груди и вернулся к
зацелованным губам.

— Сейчас, — пробормотал, устраиваясь на байке удобнее. —

Сейчас, хорошая… моя!

Резкий рывок — и девочка слабо вскрикнула. А спустя мгновение

обоняния коснулся тонкий запах крови.

Булат замер, отчаянно пытаясь осмыслить произошедшее, а

волк внутри так взвыл — не тронута! И теперь только его!

Но Виктория вдруг тихонько ойкнула и попыталась сбежать.

***

— П-пусти, ост-т-тавь меня…

Виктория пыталась вывернуться из стальных ручищ, но куда

там! А под сердцем девятым валом поднимался страх. Она же…
Она только что… Ох, нет! Этого не должно было случиться!
Только не с ней!

Но между ног саднило и распирало, а это значит…

— Девочка, ну ты что… тише…

Альфа нагло лез целоваться, а Виктория чувствовала, что еще

немного — и она выцарапает оборотню глаза. Или расплачется.
Скатится в банальную истерику со слезами соплями и визгами:
«Ну за что?!».

— Отпусти! — рванулась прочь, но Булат дернул обратно и все

же поцеловал.

Настолько отчаянно и жадно, что силы сопротивляться

моментально исчезли.

Виктория обмякла, позволяя мужчине продолжить. Думала, что

сейчас ее отрахают еще и языком, но вместо этого Булат так же
резко сменил страсть на нежность. Осторожно касался губ,
гладил горячими ладонями по спине и плечам, мягкой
настойчивостью прогоняя страх.

Господи, ну вот как он это делает?! Без слов, лаской и тихим

урчанием уговаривает сдаться и перестать убегать хотя бы на
этот вечер, ведь все уже случилось… Виктория слегка поерзала,
прислушиваясь к новым ощущениям.

Уже не больно. Слегка непривычно и ужасно пугает, но… О,

черт, это точно сон! Кошмарный, но такой сладкий.

А мужчина оторвался от ее губ и обжог своим невозможным

взглядом. Радужка тускло светилась золотом, и вместо того
чтобы испугаться, Виктория не сдержала тихий вздох — красиво!

— Ты тоже у меня первая… — выдохнул хрипло, окончательно

лишая возможности хоть что-то соображать.

И пока Виктория силилась понять, издеваются над ней или

всерьез, альфа продолжил:

— … Первая девушка, с которой я бы хотел попробовать

нормальные отношения.

Ох, нет…. То есть да! В смысле, нет! Ей же нельзя! Но очень

хочется… Виктория кусала губы, пытаясь сообразить, как
ответить, но ее замешательство оборотень понял по-своему.

— … Мы поговорим об этом позже, — нежно коснулся скулы, —

а пока давай немного подуем на ранку.

Виктория испуганно охнула, когда Булат поменял их местами.

Только и успела взвизгнуть отчаянное «нет», но между
раздвинутых ног оказалась черноволосая макушка.

— Б-б-булат, ты… Что ты. О, боже!..

Медленно и откровенно развратно альфа прошёлся языком

между нежных складок. А потом толкнулся внутрь, туда, где жгло
и саднило больше всего.

И боль исчезла! Пропала, словно никогда не было, а вместо нее

вернулось жаркое ощущение пустоты.

— Булат… — захныкала, виляя бедрами.

Но ее протест превратился в стон, когда к языку подключились

мужские пальцы. Раскрыв ее для себя, оборотень не оставлял
без внимания ни одного дюйма нежной плоти. Облизывал и
целовал так, словно мечтал об этом вечность. Урчал что-то
ласковое, но Виктория не могла слышать — в ушах набирало
силу эхо собственных стонов и заполошный стук сердца.

Это было слишком восхитительно! И вся стыдливость исчезла

без следа в подступающем шторме возбуждения.

Виктория сама подавалась бедрами навстречу и шире

разводила ноги, купаясь в ощущении тягучих поглаживаний и
толчков.

— Да, еще! — задыхалась, чувствуя, как альфа ласкает

внутри. — Булат! — вскрикнула, когда острые клыки прошлись по
распаленной плоти.

Это было слишком опасно. И настолько возбуждающе, что внизу

протяжно дрогнуло, и ощущения стали еще ярче.

Виктория вскрикнула. Попыталась вырваться из цепких лап, но

альфа усилил напор, и несколько жестких ударов языка
взорвали внутри маленькую ядерную бомбу.

Звезды на небе задрожали и каскадом рухнули вниз, погребая ее

в ярких вспышках.

Внизу пульсировало быстро и так сильно, что из глаз брызнули

слезы. Никогда, ни одного раза Виктория не испытывала
настолько полного удовольствия, но ее нежный палач не думал
останавливаться. Продлевал сладкую пытку снова и снова, пока
за первой волной не пришла вторая.

Горло перехватило острым спазмом. И, наверное, Виктория бы

просто выключилась, не выдержав нового приступа
удовольствия, но альфа резко отстранился и навис сверху.

— Хочу кончить в тебя, — прорычал, подхватывая под колено, и

резко двинул бедрами.

Короткий укол боли исчез в тянущем ощущении наполненности.

Еще непривычном, но уже искушающем пробовать больше.
Ощутить альфу целиком, чтобы каждый дюйм его плоти
оказался внутри.

— Узкая, — сдавлено прохрипел Булат. — Не смогу… долго!

И уверенным выпадом вошел до упора. Прорычал что-то
нецензурное, толкнулся несколько раз быстро и отчаянно, а
потом вдруг содрогнулся всем телом, и внутри растеклось тепло.

— Как мальчишка, — прошептал едва слышно и прижал ее

голову к своей груди.

Виктория не шевелилась.

Сил хватало только чтобы дышать, да еще прислушиваться к

собственным ощущениям.

Все еще тесно, горячо и … мокро. Булат в нее кончил. Очень

много — по бедрам сочились вязкие капли. Или это ее смазка?
Не важно… А вот по-прежнему напряженный член альфы —
очень даже! Булат собрался продолжить? А она… Ох, кажется
была бы не против…

Но мужчина осторожно подался назад. Выскользнул полностью,

и между ног стало непривычно пусто. И холодно.

Виктория закусила губу, пытаясь избавиться от непонятного

разочарования. Ей действительно хотелось еще! Боже, да что
такое происходит?

А Булат мягко ухватил ее за подбородок и заставил скрестить с

ним взгляды.

— Мне бы очень хотел повторить, девочка…

Сердце зашлось от восторга, но Виктория не проронила ни

слова.

— …Но ты очень нежная, а я был не аккуратен.

— У меня ничего не болит! — возразила прежде, чем успела

прикусить язык.

А несносный оборотень добил очаровательной и полной тепла

улыбкой:

— Из-за того, что я тебя вылизал.

Если бы могла, Виктория испарилась от смущения, но сумела

только покраснеть.
— Заботливый какой, — пробормотала, стараясь ненавязчиво
выпутаться из объятий.

Куда там! Ее сжали еще крепче.

— Если был бы заботливый, то догадался бы, что ты еще ни с

кем, — проурчал, оглаживая большим пальцем скулу. — Но у
меня никогда не было девушки.

— Так и знала, что твоя татуха на заднице для мужиков… Ой! —

подпрыгнула от чувствительного щипка за попу.

— Ты поняла смысл, — хмыкнул альфа. — А теперь давай

вернемся. И кстати — с этого дня мы спим вместе.
Предупреждаю сразу — я могу храпеть.

***

— Сука! Урод! Ненавижу!

Проклятья мешались с рычанием и горечью алкоголя. Джин

хлестала виски прямо из бутылки, но никак не могла унять
ярость, жравшую изнутри.

Сраная человечка влезла в штаны к альфе!

И это был не просто трах, котрый так любил ублюдок… о нет!

Джин не подходила близко — оборотень мог ее почуять — но
увидела достаточно, чтобы сорваться в бездну отчаянья и
слепой ненависти.

Этот козел встал перед девчонкой на колени! Сделал то, что ей

— Джин — ни разу не обломилось даже по просьбе!

«Не мой вариант, крошка», — вот что ей досталось после

изнурительного минета и траха на всю ночь.

Ублюдок просто измочалил ее в который раз, но лишь для

собственного удовлетворения.

А тут без разговоров языком работать кинулся. Как будто только

этого и ждал, скотина татуированная. А человечка пищала и
стонала от удовольствия. Как заправская шлюха.

— Убью, — зарычала сквозь клыки. — Стерва малолетняя…

И как же чертовски жаль, что прихлебатель Лауры облажался!
Оборотень мог бы устранить сразу две проблемы, но
напортачил.

А ведь Джин так рисковала, согласившись провести на площадку

постороннего самца. Специально выкрала комбинезон, чтобы
сбить запах, нашла лишний пропуск, и даже умудрилась сделать
бэйдж.

Все зря! Придурок сбежал, а ей пришлось раздвинуть ноги перед

одним дебилом-охранником, чтобы обеспечить себе алиби. К
счастью, полиция не стала копать глубоко, а дура человечка
ничего не поняла… Зато альфа перетряс всех, кого возможно. А
это уже ни черта не смешно.

Булат всегда был эгоистичной скотиной. И тем более не стал бы

выпрыгивать из шкуры ради человечки, если только…

Бутылка в руке тихонько хрустнула, а ярость расплескалась

перед глазами алым туманом.

— Эй, дорогуша, тише. Скрип твоих зубов слышен в Лас-

Вегасе, — ударил в спину женский голос.

— Твою задницу я прикрывать не стану, Лаура, — зарычала,

оборачиваясь к волчице.

Но та лишь дернула обнаженным плечом.

— И не надо. Я понимаю, сейчас ты в бешенстве…

О, это еще мягко сказано!

— …Но поверь, я знаю таких мужиков как облупленных. Скоро

его хрен укажет на другой север, и девчонка будет забыта.

Джин зло оскалилась:

— Неужели? Помнится, так же убедительно ты пела про своего

«надежного парня», чтоб он сдох.

Стоявшая напротив женщина едва слышно зарычала. По

фигуристому, едва лишь испорченному беременностью, телу
прошла дрожь, как перед трансформацией, но оборачиваться
волчица не решилась. Только когти в кулаках спрятала.
— И мой надежный парень успел сделать пару интересных
фото. Скоро сюда наведается инспекция. И еще кое-кто… А твое
дело — как следует подразнить человечку. Заставить ее
сомневаться. Справишься?

Джин отшвырнула недопитую бутылку в сторону. Еще как

справится! Главное, не придушить раньше времени…

Глава 18

Ей снился прекрасный сон. В нем было много теплого ветра и

звезд, мерцавших под ногами и над головой. Виктория бежала
по усыпанной искорками траве, а рядом резвился волк.
Огромный и пушистый красавец, с умными золотыми глазами и
хитрой мордой.

Зверь игриво толкался боком, осторожно хватал за руки и

негромко рычал, рассказывая что-то на своем языке. Кажется,
очень приятное.

И больше жизни ей хотелось узнать, что именно.

Виктория вслушивалась изо всех сил, и вот…

— Доброе утр-р-ро, Виктор-р-рия, — мягкий рык прокатился по

коже волной теплых мурашек, а когда мочку прикусили клыком…

— М-м-м, Булат… Булат?!

Шелуха сна слетела в одно мгновение.

Виктория рванула в сторону, но тут же оказалась схвачена

альфой. Голым! И она тоже голая!

— Тихо, рыженькая, — зашипел оборотень. — Ты же не хочешь

разбудить Мэри. Я ее только укачал…

Мэри тут? Ох, конечно тут, в домике… А она — Виктория — как

тут очутилась? Ведь после вчерашнего…

Ее в пот так и бросило: случившееся — не сон! Она

действительно переспала с оборотнем. А значит таймер в ее
голове запущен и через месяц-полтора железа в гипофизе
начнет работать в полную силу. Запах омеги уже будет не
скрыть! Ни один препарат не поможет! О, господи… она в
ловушке!
— Викки, ты что, рыженькая…

Встревоженный голос альфы доносился неразборчивым фоном.

Виктория судорожно оглядывалась по сторонам, прикидывая, как

ей сбежать. Дверь наверняка закрыта… Может, окно? Ох, надо
хотя бы трусы найти…

— Твою мать, — ругнулись над ухом, и ее лицо утонуло в двух

громадных ладонях.

Виктория испуганно взглянула на оборотня.

— Виктория, — зарычал альфа, а у самого глаза полыхали. —

Хрен его знает, какая муха тебя укусила, но я вот что хотел
сказать…

И поцеловал.

По животному настойчиво, но так сладко, что внутри

моментально всколыхнулась волна истомы.

Разлилась по венам хмельной патокой, делая тело податливым,

а голову пустой и легкой.

Из последних си Виктория толкнула в широкие плечи, но вместо

того чтобы ударить — обняла!

Да что с ней? С ними?! Но здравый смысл бился в конвульсиях,

стремительно уступая место желанию, а по спине уже вовсю
гуляли наглые оборотничьи лапы.

Тискали, гладили, мяли… И она льнула к широким ладоням,

требуя еще.

— Булат, м-м-м, я… ты…

Звуки вылетали рывками сквозь короткие промежутки поцелуев.

Альфа не давал продыху, набрасываясь снова и снова. И вот
она лежит на мужской груди, а между ног упирается
возбужденный член.

— Хочу тебя, — сдавленно прорычал альфа и толкнулся

бедрами.

Виктория выгнулась до ломоты в позвоночнике.

Закусив губы, изо всех сил упиралась в каменные плечи, пока
альфа дюйм за дюймом протискивался внутрь. Насаживал на
себя упрямо, но бережно, до тех пор, пока не вошел весь.

Как это возможно?! Почти без боли, лишь немного, в самом

начале.

На ее ошалелый взгляд оборотень тяжело выдохнул.

— Узкая…

Лоб и виски мужчины блестели от пота, а пальцы сжимали ее

бедра так, что наверняка останутся синяки.

Но сейчас она чувствовала лишь крепость его хватки и еще

пикантную тесноту между ног. Альфа растянул ее до предела,
вжал в себя так, что между их телами не осталось ни
миллиметра.

Держал крепко, давая ощутить свою плоть глубоко внутри. Такую

большую и горячую…

Мышцы внизу живота сладко дрогнули.

Булат ответил ей нетерпеливым рычанием и, спеленав в

стальных объятьях, качнул бедрами.

Виктория зажмурилась. Только чтобы оборотень не видел, как

закатываются в удовольствии глаза, а из горла рвутся
протяжные стоны.

Это было слишком хорошо!

Лучше, чем вчера, в тысячу раз! От яркости ощущений сшибало

дыхание, а внизу живота стягивался тугой узел предвкушения. И
даже лёгкая боль от размеров альфы не портила удовольствия.
Виктория сама не заметила, как двинулась
навстречу, раскрываясь и принимая оборотня во всю длину.

От тихого мужского стона сама чуть не застонала.

А Булат легко потянулся вверх и сел, вжимаясь в нее ещё

плотнее. Поднырнул одной рукой под ягодицы, помогая
двинуться вверх и вниз.
Охнув, Виктория вцепилась в напряжённые плечи. Это было так
неожиданно! И безумно, до головокружения приятно! Альфа
давал ей возможность руководить самой, лишь немного
подталкивая и направляя.

И она с удовольствием принялась за исследования. Скользила

по напряжённому члену, меняя темп и глубину проникновения, и
совсем не заметила, как хриплое дыхание Булата стало чаще и
резче.

— Моя очередь, — прорычал сдавленно, а в следующий миг она

оказалась лицом в подушках.

Альфа дёрнул ее за бедра вверх, выставляя в коленно-

локтевую, и заполнил одним резким выпадом.

От вспыхнувшего огнем удовольствия Виктория сдавленно

охнула. А оборотень вколачивался в разгорячённую плоть снова
и снова. Нетерпеливо прикусывал плечо, шею, мочку уха… И
снова шею. Прошелся языком, не прекращая оглаживать и мять
со всех боков. Сжимать в огромных ладонях грудь, ласкать
живот и ниже — между широко расставленных ног…

Виктория просто не могла выдержать долго! Животная страсть

зверя, приправленная осознанием собственной беззащитности,
стала той самой последней каплей.

Внизу живота скрутило мучительной судорогой, и Виктория до

боли в пальцах вцепилась в подушку. Воздух раскаленным
клинком вошёл в лёгкие, но крик заглушила горячая ладонь,
прижавшаяся к ее рту. Не соображая, что делает, Виктория
впилась зубами в мужские пальцы, и мир перестал
существовать.

По телу неслись волны сокрушительного удовольствия. Кружили

голову, топили в себе. Но, как и вчера, альфа не думал
останавливаться.

Между ног скользнули крупные пальцы, и несколько четких

движений толкнули ее в новый оргазм.

От глубины и мощности ощущений руки подломились, и

Виктория рухнула грудью на кровать. Уже и голоса не было, и
вообще понимания — кто она и где. Но альфа вдруг содрогнулся
и кончил, клеймя изнутри горячими струями семени.
С губ сорвался тихий вздох-стон. А Булат все так же держал ее
за бедра, отдавая себя до последней капли. Кажется вечность,
или крохотное мгновение… И по-прежнему твердый.

Но и в этот раз альфа не стал продолжать. Медленно вышел, и

по бедрам хлынули теплые капли. Боже, она ведь матрас
промочит… Хотя какая разница? Виктория обессилено
завалилась на бок, но спустя мгновения альфа сгреб ее в
объятья и прижал к груди.

— Ты невероятная девушка, — шепнул хрипло.

Виктория глубокомысленно вздохнула. Лестно, конечно, но глаза

просто слипались. А в огромных ручищах так удивительно
хорошо… Уютно. Словно она с головой завернулась в любимое
одеялко. Татуированное такое, урчащее… С эрекцией,
упиравшейся ей в живот.

— А ты — извращенец, — просипела, едва ворочая языком.

Булат тихо хмыкнул:

— Но тебе понравилось.

О, да, тут не поспоришь. И страх пропал. По крайней мере, у нее

есть время, и сейчас сбегать, роняя тапки, это как минимум
привлекать к себе внимание.

— Булат, я…

— Подожди, — мужчина отстранился и сел на постели.

А Виктория отвела глаза и попыталась закрутиться в одеяло.

Оборотням хорошо, они к наготе привычны, а вот ей не так легко
принять себя. И все, что произошло.

— Я знаю, то есть догадываюсь, чем ты взволнована…

Это вряд ли! Иначе бы на ее шее красовалась метка.

Виктория поежилась.

А Булат вдруг слегка нахмурился и нервным движением

взлохматил и без того всклоченные волосы.

— …и хотел бы кое-что пояснить…

Сердце замерзло, и она вместе с ним.

Вот сейчас… Сейчас он скажет, что ошибся, и все это

вчерашнее «бла-бла-бла» — просто эмоциональный порыв, а
она найдет в себе сил на улыбку, даже если внутри пусто и
холодно, как в склепе. Ведь главное — сохранить лицо. А через
несколько дней исчезнуть. Сесть на первый же автобус — и до
свидания. Она должна была это сделать еще неделю назад…

В горле встал ком. Но Виктория разлепила губы и…

— … будь моей девушкой.

…захлопнула рот обратно. Моргнула, ущипнула себя за руку и,

напоровшись на абсолютно серьезный взгляд Булата,
засобиралась в обморок.

Девушкой! О, господи… Где тут валерьянка?! Ей сейчас станет

дурно…

Альфа плавно скользнул ближе. Вместе с одеялом перетащил

на колени и устроил так, чтобы их лица находились
непозволительно близко.

— …Видишь ли, я… — вздохнул и прикрыл глаза, словно

собираясь с мыслями. — Я бы мог наврать тебе с три короба или
надавить на жалость, утверждая, что не справлюсь с Мэри сам…

— Решил оставить? — ахнула Виктория.

Оборотень кивнул:

— Да, решил. Не знаю, возможно, Мэри меня потом

возненавидит…

Да почему же?! Что за непонятный страх перед ребенком? Но

Виктория смолчала.

— …но, кажется, я слишком привык менять подгузники, —

закончил неловко. Кашлянул и стиснул ее крепче. — А ещё
привык видеть рядом тебя.

Виктория тяжело сглотнула:

— Привык?
Альфа слегка прищурил свои невозможные глаза:

— Ты мне нравишься, Виктория. Но я не имею права навязывать

тебе общество отца-одиночки.

— Нормальное общество, — возразила рассеяно. И,

спохватившись, добавила: — То есть в этом же нет ничего
такого…

Проклятье, что она несёт?! А оборотень расплылся в

непозволительно самодовольной улыбке.

— Можно считать это согласием?

Вот гад! Обаятельный и хитрый. Виктория очень хотела

сердиться, но не могла.

— Я должна подумать!

Боже, какая банальность! Да они уже спали вместе, куда тут

думать? Но придумать лучший ответ она не могла.

— Я не хочу на тебя давить, — голос альфы звучал спокойно, но

почему-то Виктории слышалось в нем трескучее напряжение. —
Давай организуем пробный период? Что скажешь? Погуляем на
фэсте, узнаем друг друга ближе… Вместе сварим для Мэри
кашу…

Виктория поперхнулась. Однако!

— Сделаем тебе ещё одну татушку на заднице, — попыталась

свести все в сарказм.

— Только если ты будешь держать меня за руку. Каждый раз

плачу, как девчонка.

Не выдержав, Виктория фыркнула.

А Булат нахально обнял ее за плечи и прижал к себе.

— Как насчёт утренних блинчиков? Спорю на свою бедную

задницу, таких ты никогда не ела…

Глава 19
Рыженькая нервничала. То жалась к его боку, то пыталась
отодвинуться, а Булат мягко, но настойчиво сжимал девичью
ладонь.

Пусть все видят — эта крошка теперь его. И если хоть кто-
нибудь пасть откроет…

Но оборотни старательно отводили взгляды, признавая право

сильнейшего, а люди тактично отмалчивалась. Никто не тыкал в
них пальцем, не хлопал по плечу с фамильярными
поздравлениями, и лишь какой-то ремонтник сделал круглые
глаза, но тут же исчез, напоровшись на предостерегающий
оскал.

Но Виктория, кажется, этого не заметила. Все так же нервно

сжимала его руку и то и дело пыталась увеличить дистанцию.

— Рыженькая, я не кусаюсь, — попробовал разрядить

обстановку, когда они подошли к стоянке. — И тоже на нервах.

Но не из-за того, как на них отреагируют окружающие. Виктория

была близка к тому, чтобы удрать! Он чуял это нутром. И не мог
понять, что делает не так. Это бесило и заставляло искать
причину. А на кончиках пальцев зудело желание схватить
рыженькую в охапку и уволочь обратно в домик.

Девушка беспокойно вздохнула.

— Не обращай внимания. Просто все…м-м-м, слишком

быстро. Я никогда не задумывалась над отношениями.

И это странно! Фигура и личико у Виктории отменные, с чего

вдруг такой целибат до… А сколько ей? То, что
совершеннолетняя — это понятно, но много ли старше
восемнадцати?

И Булат уже открыл было рот для вопроса, но вовремя успел

заткнуться.

Невежливо это — о возрасте у девушки спрашивать…. Черт, а

как узнать тогда?

— Не поверишь, как мне это знакомо, — начал осторожно. — А

часики-то тикают…

Виктория коротко улыбнулась и снова уставилась под ноги.

А ему захотелось взвыть. И дня не прошло, а он уже в тупике! И
вроде всегда можно сдать назад — не клеится, ну и на хрен
мучить себя и девушку? Но он с упорством осла продолжал
попытки нащупать «контакт».

Может, Викки обратно в постельку уложить? После секса она

разговорчивее…

Пока он размышлял, как поступить, за спиной послышались

очень знакомые шаги.

— А вот и наш альфа! — вместо приветствия протянула Таня. —

Крепись, Булат. Сегодня к нам залетят ванкуверские Крылья.

Крылья?! О черт, только не эти… у них же свой фэст с

мордобоем и горячими цыпами.

— Блядь…

— По-нашему, будь добр, — хмыкнула волчица.

Булат обернулся и смерил женщину тяжелым взглядом. День так

хорошо начинался!

— Мы не можем им отказать, — дожала Таня. — По правилам —

мероприятие открыто для всех.

И это чертовски хреново! Крылья — те еще обмудки, а

репутация их клуба — вонючая выгребная яма. Ни один сбор с
их участием не обходилась без происшествий.

Булат с силой потер переносицу.

— Слушай, а если рассыпать на дороге гвоздей …

— Булат!

— …Или перенести часть домиков в сторону?

— Уже лучше, — проворчала волчица. — А теперь отдавай свою

драгоценную девочку Ванессе и шуруй за мной.

Мэри протестующе запищала, когда он отстегнул переноску.

— Прости, кроха, — погладил маленький носик. — У папочки

дела.
Виктория тихонько фыркнула и протянула руки, готовясь
перехватить ребенка, но Булат не спешил.

— Говорят, дети — цветы жизни, — покачал в воздухе

пускавшую пузыри волчицу. — Поэтому я отдаю тебе этот милый
одуванчик в обмен на свидание… Таня, прекращай паясничать!

Оборотница фыркнула, но перестала хвататься за щеки и

закатывать глаза, а Виктория… Ну что ж, отчаянные попытки
сдержать смех — это уже неплохо. Вон как оживилась.

— Одуванчик? — переспросила уже не так зажато. — Кнопка, ты

запоминай, запоминай…

Булат отдал дочку в руки рыженькой. Волчица надула губки, но

плакать не стала, залепетала что-то на своем.

— Она пушистая, маленькая и смешная, — потрепал

черноволосую макушку. — А твой уход от ответа я принимаю за
согласие…

Виктория вздохнула, в который раз отмечая непрошибаемость

Булата, но спорить не стала.

— …И не уходи ни с кем незнакомым, тут на стояке камеры и

охрана. Около сцены тоже. А еще лучше — сразу иди домой, там
безопасно. Окей?..

Ох, а вот и командирские нотки. Быстро!

Но ее упрямо вздёрнутый подбородок попал прямиком в капкан

мужских пальцев.

Булат наклонился и быстро запечатал на губах поцелуй.

Скользнул рукой к затылку и нежно взлохматил волосы. У нее

чуть ноги не подкосились. А внизу живота опять потянуло.

Альфа хмыкнул и резко отступил, не давая шанса

продемонстрировать возмущение.

— …Пойдем, Таня, — скомандовал волчице.

Та весело отсалютовала и смылась вслед за оборотнем.

— Да они тут сообщники все, — проворчала, принимаясь
надевать эрго-рюкзак. — Это… это всемирный заговор, да,
Кнопа?

— У-у-у!

Мэри смешно вытягивала губы трубочкой и пускала слюни… Ох,

ну почему девочка так крепко спала утром? Если бы волчица
проснулась раньше, возможно, их разговор с альфой пошел
совсем по-другому, но Мэри не пискнула, даже когда Булат
проворно стучал венчиком, готовя блины. Тонкие, ажурные и
обалденно вкусные.

В животе голодно заурчало, и Виктория досадливо прикусила

губу.

Готовил Булат просто фантастически. От вкуса до вида —

идеально все. Почему он гоняет на байке, а не владелец сети
ресторанов? И почему так упорно избегает темы семьи и
отношений? Но зачем-то сделал исключение ради нее…

И теперь придется все это разгребать. Но как?! Ох, о чем она

вчера только думала… Вернее, не думала! Когда оборотень
находился рядом, в мозгах замыкало, а внутри просыпался
тихий, но смертельно опасный голос, предлагавший про очень
простое решение.

Признаться. Пропустить дозу препарата и позволить альфе

догнать себя.

О, несомненно, он будет рад омеге в своих лапах! Или сдаст ее

на аукцион…

Виктория поежилась. Нет. Булат не из тех, кто делится

игрушками. Скорее всего, ее запрут в спальне на пару месяцев
для проведения разъяснительных бесед. А потом и вовсе
спрячут. Чтобы никто никогда не почуял.

Нет! Ни о каком признании и речи быть не может! Пока, по

крайней мере. Лучше она…

— Эх… Эй, Пикси… Да постой же!

До боли знакомый голос огрел хуже раскаленного хлыста.

Медленно, как в дурацком кино, Виктория обернулась и
растерянно провела ладонью по глазам, надеясь, что мираж
исчезнет.

— Л-л-локки? — проникалась, оглядывая застывшего напротив

парня. — Черт… Что ты тут делаешь?!

***

Локки молчал.

Сверлил ее тяжелым взглядом, а сам весь бледный, будто

полотно.

Виктория не знала, куда себя деть! И тихонько сожалела об

СМС-ках, отправленных другу чтобы успокоить. Наверняка это
они спровоцировали приезд Локки!

Как теперь ей оправдаться и вообще найти хоть пару связных

слов, а не мямлить, будто школьница? Но язык не слушался.

— Произошла неприятность… Лекарство. Ну, ты понимаешь. А

потом инспектор… Миссис Чейз, она…

— Она повесила на тебя щенка, и ты снюхалась с блохастым!

Привычное некогда слово неприятно цапнуло слух.

— Булат нормальный, — возразила вяло. — В общем смысле…

— В общем смысле он — ублюдок, заделавший ребенка хрен

пойми кому. И наверняка отказался бы от дочери в первый же
день, если бы не обязанность следить за ребенком месяц.
Кстати, что-то я не вижу этого нормального папаши. Он — такой
же, как все!..

Локки плевался обвинениями вперемешку с бранью, а Виктория

мечтала провалиться сквозь землю от беспомощности. Не
знала, как объяснить, что право на ошибку есть у каждого, но
Булат исправился! Не отдал беспомощную девочку суке Лауре,
решил воспитать, и даже с ней честно старался в «человеческие
отношения».

Разве это не важно? Особенно для того, кто так упорно

выпячивал гордое звание волка-одиночки.
— Он взял на себя ответственность воспитать дочь, хоть не
планировал детей, — возразила тихо. — А ты? Что бы сделал
ты, если бы тебе в руки сунули младенца и сказали… Нет,
приказали воспитывать! Прямо сразу полюбил, да? Вот прыгал
бы от радости и бил себя пяткой в грудь, что ты, наконец-то,
папаша?!

Волчица тоненько зарычала, словно поддерживая ее слова.

Локки запнулся. Посмотрел на них очень странно и ступил на

шаг ближе. А в серо-голубых глазах мелькнула растерянность и
неверие.

— Пикси… — потянулся к ней, словно касанием хотел убедиться

в реальности происходившего. — Только не говори, что ты…

— Руки от нее убрал, щенок!

Злой рык ударил в спину, а в следующее мгновение Виктория

уже висела на локте альфы.

— Булат! Нет! Не трогай его… Это…

— Ублюдок, решивший облапать мою девушку! — зарычал

оборотень, все так же удерживая Локки за грудки.

— Девушку?! — не хуже волка взвился парень. — А ну убери

клешни, блохастый! — и пнул Булата ногой.

Но реакция оборотня в десятки раз лучше человеческой. Альфа

легко избежал удара и без усилий поднял Локки над землей!

— Булат! — заорала, дергая альфу обратно. — Тут ребенок!

И надо же — сработало!

Альфа разжал пальцы, но идиот Локки вместо того, чтобы

отскочить, снова бросился на оборотня!

Булат отступал, но оскаленные клыки и черные вены на шее и

лице не сулили ничего хорошего. Виктория пыталась уговорить
Локки, металась рядом, но ничего не могла сделать. У нее на
руках пищал ребенок! А если Мэри ударят?!

От злости затрясло… Устроили тут цирк, мать его, бесплатный!

— А ну разошлись!

Командирский голос Тани буквально отшвырнул двух дураков в

разные стороны. Злая, как фурия, волчица встала между ними и
посмотрела так… Поджилки дрогнули.

— Если хоть один из вас дер-р-рнется — откручу башку, ясно?!

Виктория нервно сглотнула и закивала. Конечно-конечно, только

не надо так глазами сверкать!

— Ты, — волчица глянула на Булата. — Быстро дочь успокоил!

Оборотень что-то проворчал сквозь клыки, но послушно

развернулся и подошел ближе. Вытянул девочку из эрго-рюкзака
и прижал к себе. И так нежно — даже сердце защемило. Ну вот
как Локки мог всю эту чушь нести?! Булат уже любил свою дочь
— слепому видно!

— А тепер-р-рь ты, — Таня обернулась к

притихшему Локки. — Какого хр-р-рена, красавчик?! Жить
надоело?!

У парня челюсть так и отпала. А вместо слов — невнятное

бульканье. Ну, конечно! Когда на тебя наступает фигуристая
валькирия, тут хочешь не хочешь, а язык в одно место засунешь.

— …Не слышу ответа! — от волчьего рыка с ближайших

деревьев вспорхнули птички.

А Локки вдруг упрямо тряхнул головой, словно избавляясь от

наваждения, и шагнул вперед:

— Мое общение с Ванессой никого касается! — прорычал в тон

волчице. — А теперь, будь добра, забирай своего дружка и
валите отсюда!

Даже альфа заинтересованно хмыкнул:

— Надо же, у щенка прорезались яйца…

— Рот закрой, — ощерился Локки.

— Локки!
— А с тобой, Ванесса, мы еще беседу не закончили. Или ты
теперь предпочитаешь общество… этих, — скривился,
оглядывая оборотней.

Ей стало обидно до слез:

— Знаешь, Локки. Эти сейчас больше люди, чем ты…

Друг дернулся, как от пощёчины.

— Хочешь смешать меня с грязью только за то, что так

сложились обстоятельства? Что я не смогла пройти мимо
беспомощной девочки? Ну давай…Имеешь право. Булат, забери
Мэри и оставь нас, пожалуйста.

Но альфа только головой покачал.

— Не могу. Я ничего не знаю об этом мальчишке.

И слава богу! Они с Локки вне закона. И Булата в это впутывать

— последнее дело.

— Он мой хороший друг. Я так думала.

— Ванесса… — начал парень, но осекся. Глянул почему-то на

Таню.

— А вообще, знаешь, тут домик администрации неподалеку. Я

как раз шла туда. Пока ты меня не отволок в… — оглядела
тесное пространство между трейлерами, — в эти дебри. Пойдем
вместе. Или тут закончим?

Локки неопределенно дернул плечом. Осмотрел ее

внимательно, с презрением. А потом просто ушел. Молча.

Виктория слегка прикусила губу, чтобы не разревется. Не так она

себе встречу представляла.

Удостоверившись, что все в порядке, Таня тоже исчезла.

А вот Булат уходить не спешил. Хмурился, сжимал кулаки, но

сцену ревности закатывать не собирался.

— Виктория, с тобой порядок?

— Нет, — ответила честно. — Просто Локки, он… —
вздохнула, — не любит оборотней. Так получилось. Но он мой
друг… Единственный.

Признание вышло горьким и невнятным. А на душе совсем

паршиво сделалось. Тот, от кого она поддержки ждала — с
обвинениями набросился! Как нож в спину всадил. И теперь
плакать хочется, аж сил нет.

Мэри тихонечко заскулила в тон тяжелым мыслям, принялась

хныкать.

Виктория сморгнула подступившие слезы и машинально

погладила волчицу по голове. Вот у малышки детство! Таскают
туда-сюда, кричат… Бедная кроха. Надо весь этот фарс
заканчивать.

Под носом вдруг очутился мобильный, а на экране…

— О, боже, — выдохнула, разглядывая снимок. — Это же…

— Это — мохнозадый идиот. И по совместительству мой брат-

близнец. Знакомься, Виктория. Тимур Чаргоджаев. Или Якут.

Глава 20

Никогда Булат не думал, что вывернет перед кем-то грязь своего

прошлого. Особенно при Виктории. Не привык жаловаться. И
вспоминать не любил. Но когда увидел ее глаза, печальные и
растерянные, то… себя вспомнил. Точно так же ведь стоял,
пробуя найти в близком человеке понимание. Но Тимур только
орал. Не слушал — не хотел. Всегда спокойный и
рассудительный, брат словно взбесился, такого нагородил, что
Булат не выдержал — сорвался в ответ.

Аккурат после того, как этот ублюдок деда приплел. Напомнил и

про дарственную только на одного внука, и что дед всегда к нему
— Булату — теплее относился. Тут всякая выдержка и
кончилась. Дуэль бы точно случилась, но покойная пара Тимура,
из-за которой весь сыр-бор начался, вмешалась. Боялась,
видно, что они с Тимуром договорятся, и брат узнает, как
волчица первая на шею кинулась и лизаться стала. Может, на
трезвую голову и не выделывалась бы, но выпила лишнего и
решила пойти ва-банк. А он просто не успел ее отцепить.
Впилась, как клещ, руки в замок, за губу укусила, а брат тут как
тут…

— …В общем, после случившегося я думал совсем уехать. И

родители меня последними словами обхаяли. Словно только и
ждали, чтобы злость сорвать. Поверили Тимуру, а не мне.

— Но вы же ложь чуете! Как так?!

Рыженькая больше не шмыгала носом. Сидела у него на коленях

тише мышки и слушала. Ох, черт, как же она внимательно
слушала! А он, будто на исповеди, раскладывал перед ней то, о
чем молчал слишком долго.

— Чуем человеческую ложь, — поправил Булат. — Альфы могут

быть очень убедительны. Сдерживать свои реакции, что
обычный оборотень не раскусит обман. А мои родители
обычные. Да и Тимур физически уступал мне — хуже нюх,
чутье…

— И тебе не поверили, — тихо закончила рыженькая.

— Не поверили. Марина истерику закатила, грамотно соскочила

с допроса. Я потом еще раз пробовал оправдаться, когда остыл.
Решил, что брат важнее вечно текущей дырки. Хотел
предупредить, ведь альфа может существовать отдельно от
пары, контролировать зверя. В общем, решил Марину на
горячем подловить. Встретились мы с этой сучкой пару раз
тайно, — Булат сделал кавычки пальцами. — Без интима,
конечно, и всего прочего. Просто разговоры записал. Даже видео
снял, как волчица передо мной жопой трясла…

Виктория охнула, сжимая его руку.

— У нее ведь пара!

Но Булат только фыркнул:

— Пф-ф-ф, пара! Оборотни — это не только зверь, но еще и

человек. Хотеть можно одного, а звериное «я» к другому тянет.
И это не редкость. В общем, подготовился я знатно. И пусть бы
меня снова херами обложили — было все равно. Марина не
заслуживал Тимура. Он правильный, домашний — мечта любой
женщины. Это ведь я виноват, — признался неожиданно. — Я их
познакомил. В стрип-клубе эту заразу с шеста сдернул — брата
хотел немного встряхнуть… Идиот! Какой же я дурак! Ну, значит,
мне и расхлебывать. Думал в реале доказательства предъявить
— чтобы наверняка. Но очная ставка не состоялась… ДТП.
Сраное, мать его, ДТП по глупости пьяного урода… Марина
погибла на месте.

— А тебя опять сделали виноватым, — тихо закончила

Виктория. — Хотя никто не мог знать. И доказательства ты потом
так и не показал.

— Не показал. Не поверишь, меня на части рвало ввалиться в

кабинет Тимура и мордой его ткнуть. Но брат всегда верил в
порядочность Марины. И я не имел права добавлять к его горю
еще и разочарование.

В доме воцарилась тишина.

Виктория не лезла с сочувствием, а он был просто рад закрыть

тяжелую для него тему. По крайней мере, все равно пришлось
бы рассказать рано или поздно. Объясниться и заодно показать
фото Эльвиры — жены Тимура. Ведь девушка иногда давала о
себе знать, а Булат не хотел недопонимания. И так все
чертовски запутанно.

— Спасибо, что рассказал, — после некоторой заминки

выдохнула рыженькая. — Но это очень… странно.

Ну что ж, девочка себе не изменяла.

— Просто знай — мне все это знакомо. Ну, насчет твоего, —

Булат проглотил рычание, — приятеля.

Ревновать глупо. Щенок не тянул на большее, чем завсегдатай

френдзоны. И Виктория не лгала, называя его лишь другом.

— Локки вытянул меня из депрессии, когда папы не стало, —

призналась рыженькая. — Четвертая стадия, метастазы во всех
органах. Винила себя, что не разглядела. Что папин кашель —
это просто простуда или что-то такое. Он ведь совсем редко
кашлял, тихонько так. Я не обращала внимания. А потом поздно
стало. Думала, в больнице рядом с ним и умру от горя. А Локки в
трудную минуту плечо подставил. Он мне как старший
брат! Всегда поддерживал, помогал… Он не плохой, правда!
Просто…
— Не любит оборотней

Виктория кивнула:

— Его родители пострадали от оборотней.

— Убиты?..

Девушка засопела. А Булат решил не настаивать. И так понятно

все.

— …Из меня советчик, конечно, хреновый, но дай ему время

остыть.

Виктория грустно хмыкнула.

— И что, даже не будешь отговаривать послать Локки к чертям

собачьим?

— Он меня бесит, — честно признался Булат. — Но для тебя он

важен, а ты важна мне. Так что не переживай. Как-нибудь, но я
засуну недовольство в свою татуированую задницу и постараюсь
найти сил на любезную улыбку.

О, боже, ну за что ей все это?!

Булат не собирался отступать! Как танк пер напролом,

умудряясь сбивать ее с толку снова и снова.

— Эй, ты можешь хоть немного побыть тем негодяем-оборотнем,

которого я встретила? — пробормотала, стараясь не думать о
том, что чувствовать огромную лапищу под майкой очень
приятно.

Булат гулко хохотнул:

— Сначала я хотел тебя прибить. Потом прибить и завалить в

койку. Но это смахивало на извращение, так что срочно
пришлось вспоминать, что на самом деле я белый и пушистый.

— И скромный, — хихикнула Виктория.

А Булат согнул руку в локте и чмокнул свой бицепс:

— А еще чертовски хор-р-рош, — поиграл бровями.

Не выдержав, она рассмеялась. А на душе вроде не так гадко.
Вот как у него так получается? Обычный разговор — а она снова
на лопатках, обездвиженная его искренностью и мужским
обаянием.

— Слушай, а ты не пробовал податься в стенд-ап комики? —

провела ладонями по щекам. — Мне кажется, дело верное.

А мужчина сжал руки чуть сильнее и посмотрел на нее особенно

внимательно:

— Только если это позволит слышать твой смех чаще.

Глава 21

— Только если это позволит слышать твой смех чаще.

Дыхание исчезло из груди, а Булат склонил голову и напоил ее

своим. Чувственно, долго… Целовал мучительно сладко, и в
какой-то момент Виктории стало все равно и на встречу с Локки,
и на то, что ее настоящий запах скоро станет слышно.

А может, ну его? И вместе они найдут выход, ведь Булат он

такой… такой… м-м-м, самый лучший. Надежный… Красивый…

— Уа-у-у-у!

Тонкий вой из кроватки быстро согнал розовый дурман.

Виктория охнула и одернула майку. Успел же! А грудь ныла,

требуя новой порции ласки. И голова кружилась от желания
схватить оборотня за шкирку и отволочь на кровать, чтобы снова
ощутить упоительную наполненность и мощные рывки плоти
внутри себя. Ох, она до сих пор не могла поверить, что он
поместился весь…

— Я тоже безумно хочу тебя, р-р-рыженькая, — низким,

вибрирующим голосом ответил альфа. — И клянусь, однажды
украду на весь день, чтобы… — пошло огладил ладонью бедро и
сжал ягодицу, — уделить тебе самое пристальное внимание.

Виктория нервно сглотнула. А Булат, помяв ее напоследок,

ссадил с колен и подошел к дочери.
— Обломщица ты, — взял на руки пушистый черный шарик. —
Не стыдно папке личную жизнь портить? — почесал дочь за
ушком.

Волчица радостно пищала и тыкалась мордочкой в отцовскую

ладонь. А Виктория откровенно любовалась едва заметной
улыбкой альфы и тем, с какой теплотой он смотрит на дочь.

Кажется, Таня была права. Из него получится замечательный

отец. Взбалмошный и непосредственный, но любящий. А это для
ребенка самое главное.

Но идиллия продлилась недолго.

Требовательный стук чуть не вынес дверь, а следом раздалось

знакомое до зубовного скрежета:

— Мистер Чаргоджаев, открывайте!

— Твою мать! — зашипел мужчина, оглядывая тесный и не

слишком прибранный домик. — Бляха муха!

И Виктория была полностью согласна. Их решила посетить

миссис Чейз!

***

— Знаю, я произвожу впечатление консерватора, — на тонких

губах мелькнула и тут же пропала улыбка — миссис Чейз не
собиралась выглядеть дружелюбно. — И все же в отличие от
многих моих коллег, — пригубила кофе, — я не
нахожу противоестественной связь человека и оборотня.

Какая связь? Еще не ясно ничего! Но Виктория выдавила из себя

улыбку.

— Это очень… прогрессивно. Спасибо, миссис Чейз.

— Но вы должны помнить о разделении ответственности в

полной мере! — охладила ее пыл оборотница. — Щенки —
невероятно чувствительны к происходящему в парах. Мэри — не
игрушка, которой можно побаловаться, а после, наигравшись в
мамочку, бросить!

Серо-стальные глаза волчицы заметно пожелтели. А Виктория

поежилась.
— Я не собираюсь играть в мамочку, миссис Чейз. Но, эм… Буду
пытаться не доставлять ребенку лишнего стресса.

Женщина удовлетворенно кивнула и опять принялась за кофе.

Булат расстарался на славу, такой сварил — язык проглотишь.
Но вкуса Виктория не чувствовала, ведь альфе пришлось уйти.
Он звал с собой волчицу, честно пытался переключить внимание
инспектора на себя, но у миссис Чейз неожиданно оказались
другие планы.

— Вы можете идти, мистер Чаргоджаев, — обронила сухо, — я

планирую побеседовать с Ванессой.

Конечно, Булат сразу встал в позу. Никаких бесед наедине, и

вообще — кто тут самец? Даже волчица слега опешила,
встретив такое отчаянное сопротивление

А Виктория какмогла прятала улыбку и благодарный взгляд.

Мужчина не собирался бросать ее на растерзание
оборотницы! Прямым текстом говорил о своем желании
присутствовать, но инспектор все больше теряла терпение. И
Виктории пустилась в уговоры.

Нехотя, но альфа подчинился. Таня названивала без остановки,

в домик то и дело ломились, короче — никакого отдыха. Но
перед этим Булат поцеловал ее на глазах Чейз и абсолютно не
стесняясь приказал звать в случае чего.

Виктория думала, инспекторша прямо там ее порвет за разврат

и все остальное, но волчица вдруг спрятала колючки и даже
расщедрилась на похвалу. Сообщила, что приятно удивлена.

Но потом-таки устроила лекцию на пару часов.

— Признаюсь, изначально в мои планы входило изъять ребенка

из этого отвратительного места, — огорошила ее. — Однако
поведение мистера Чаргоджаева, м-м-м, сносное.

Всего лишь сносное?! Да тот Булат, что ей встретился впервые,

и этот — два абсолютно разных мужика! Ох, Виктория не
отказалась бы от прежней козлячести оборотня. Возможно,
сомнений стало бы меньше.

— Не давите на него, пожалуйста, — попросила тихо. — Он

правда старается.
— Поэтому мы с вами здесь, дорогая Ванесса. А не едем
разбираться с Советом по надзору…

Допив кофе, волчица поднялась на ноги.

— …И все же я буду присутствовать на этом, — слегка

поморщилась, — мероприятии. Вы всегда можете позвонить.

И женщина покинула домик.

А Виктория со стоном уткнулась в ладони.

Да как так? Ее обложили со всех сторон! Подталкивали к тому

решению, одна мысль о котором вызывала ужас и сотни «а
если?», «вдруг?», «как?»

— Мне надо пройтись, — пробормотала и по привычке

оглянулась на кроватку.

Но Мэри там не было — Булат забрал дочку с собой.

Виктория машинально потерла плечо. Привыкла она к весу

переноски. Когда успела? Вроде и времени прошло всего
ничего…

Что ж, надо найти Булата. Или Локки… Если он еще не уехал

отсюда, наплевав на все, что их связывало.

Но сразу за порогом ее ждал самый хреновый сюрприз, какой

можно придумать.

Развалившись на пластиковом стульчике, там отдыхала Джин.

Глава 22

— Ну привет, номер… как там тебя? — лениво протянула

волчица и отхлебнула пиво.

Мир заволокло алым.

— Вижу, анекдоты про тупых блондинок не врут, — огрызнулась

Виктория.

Видеть эту шваль хотелось еще меньше, чем пучеглазую Лауру.

Руки чесались превратить белесые патлы в мочалку, и плевать,
что волчица крупнее, выше и… ого, какие клыки!
— Про ржавый чердак тоже правда, — зашипела рассерженной
кошкой.

Сука!

Но вместо ругательств, Виктория картинно закатила глаза:

— О, да. И в подвале сейчас та-а-ак мокро. Булат фантастически

хорош! И теперь совсем мой. А чего добилась ты?

Оборотница молниеносно вскочила на ноги. На мгновение

Виктории показалось, что она бросится, но женщина только
кулаки сжала.

— Не раскатывай лепешки, человечка. Совсем твой? Ха!

Встречаться, наверное, предлагал? Говорил, что ты особенная…

Виктория забыла, как дышать. А ведь говорил! Неужели…

— …мужики все одинаковые, — добила Джин. — И очень скоро

ты окажешься за бортом.

Сердце болезненно сжалось, но у нее хватило сил выдержать

полный ненависти взгляд.

— Но пока я еще не за бортом. А вот ты — отработанный

материал.

Кукольное личико волчицы исказилось яростью:

— Все новое — хорошо забытое старое, дорогуша. Булат

вернется ко мне. Он всегда возвращается. Ему просто нужно
свежее мясо, только и всего.

— И поэтому ты прибежала сюда качать права? Оу, ну не плачь,

маленькая неуверенная в себе волчица…

Глаза оборотницы полыхнули. Из-под губы опять полезли клыки.

А Виктория вдруг четко поняла — доигралась. Сейчас Джин ее

загрызет без всяких сантиментов. Но вместо того чтобы
развернуться и бежать, первая сделала шаг вперед.

Показать страх этой лярве белобрысой? Никогда!

И, вполне возможно, на полянке перед домиком случился бы
мордобой, но буквально из-под земли появился Тимоти.

— О, несравненная моя, — шагнул к Джин, распахивая

объятья. — Я искал тебя весь день!

Ярость на лице волчицы сменилась удивлением, а потом до того

кислой миной, что трава пожухла.

— Отвали, клоун, — скривилась, оглядывая пестрый наряд

солиста «Грэй Хаус». — Ты не в моем вкусе.

И поспешила ретироваться.

— Дикая кошка! Ты будешь моей! — но крик Тимоти ушел в

пустоту. Сука даже не обернулась. — Ну вот… Я снова во
фрэндзоне. Ха-ха! — подмигнул совершенно беззаботно.

— Хм…

— Сия леди чужда романтике, — пояснил Тимоти, явно

довольный произведенным эффектом. — Ей нужен крутой самец
с пачкой наличности и Стаей за пазухой. А мой волк оставляет
желать лучшего.

Мужчина усмехнулся. И вроде бы весело, но веселиться не

хотелось.

— Мне казалось, для таких, как эта леди достаточно просто

пачки наличности.

Господи, что за чушь она несет? Но мозги отказывались

соображать.

— Видишь ли, ко всему прочему я люблю тратить. Много и

только на свое усмотрение…

Ну что ж, это дело личное. Виктория пожала плечами. Чужие

финансы ее не касались.

— …Кстати о деньгах. Мистер Чаргоджаев обещал мне сотку,

если я не спущу с тебя глаз.

Сотку? Солисту и фронтмену «Грэй Хаус»? Да перед его носом

музыкальные студии трясли мешками с зеленью!
— Ха-ха, — покачала головой. — Очень смешно.

— Ну… Две сотки, — но, увидев ее скептический взгляд, Тимоти

надулся:

— …скучная ты! Ладно, я сам вызвался. Ты бы видела его рожу!

Вскинулся весь, запыхтел. Отправил вместе со мной этих
парней, — кивнул в сторону домика.

И правда, в тени стояло двое мужчин. А она и не заметила!

— …Вовремя отправил, — неожиданно серьезно закончил

Тимоти. — Смех смехом, но это было опасно. Я позабочусь,
чтобы мистер Чаргоджаев прижал девку к ногтю.

И голубые, как небо, глаза мужчины резко сменили цвет на

желтый. Виктория нервно икнула.

Нет, Тимоти — никакой не клоун и не безобидный дурачок. Этот

оборотень мог перегрызть горло, если бы вдруг возникла такая
необходимость.

— Я буду аккуратнее, — пообещала Виктория. — Джин просто

завистливая сучка.

Но под сердцем никак не желал исчезать противный холодок.

Нет, Виктория не верила шипению гадины, и все же… Как долго
Булат будет примерять на себя роль правильного парня?
Возможно, ему действительно надоест, а времени у нее
слишком мало, чтобы разобраться.

— Прошу, милая леди, — Тимоти предложил ей локоть. — Тут

становится шумно, лучше всего нам пройти в техническую
зону…

***

День заезда — это всегда нервы и суета. Много людей,

оборотней и клубов, которые терпеть друг друга не могут.
Каждый раз Булат клялся, что больше не приложит лапу ни к
одному фестивалю, и все равно оказывался в центе событий.

Таня не вывезет одна. Пусть желающих помочь было порядком,

но его присутствие — присутствие альфы — пугало обычных
оборотней и людей, пресекая стычки в зародыше.
Никто не хотел схлопотать дуэль или по морде. За редким
исключением…

— Булат, там, — кивнула Таня, показывая на скопление

оборотней у сцены. — Охрану игнорируют.

Черт… Заезд еще только начался, но ванкуверские Крылья

успели себя показать. Мужчины громко ругались и вели себя
развязно. Ублюдки тупые.

— Сейчас вернусь, — и, прежде чем уйти, погладил Мэри по

щечке.

Волчица чуть не выпрыгнула из переноски, протянула к нему

руки, но сейчас он не мог таскать на себе дочь — это минимум
глупо. Она находилась у Тани, и вела себя довольно сносно, не
обращая внимания на шум.

Хоть бы так было и дальше. Рядом бродила Чейз, и ему не

улыбалось дать инспекторше повод забрать Мэри. Только не
теперь.

Булат спустился со смотровой площадки и направился к

шумевшим оборотням. Заметив его, те сразу языки прикусили.
Набычились.

— Какие-то проблемы, пар-р-рни? — прорычал, останавливаясь

гораздо ближе приемлемой дистанции.

Трое сразу глаза в землю уперли, а вот двое других оскалились.

— Иди куда шел, пар-р-рень.

— Так вместе и пойдем. Поляна для дуэлей — во-о-он там, —

кивнул на огороженный стальной сеткой пятачок.

Оборотни резко сдулись, заворчали недовольно, но без

пререканий развернулись и пошли к месту стоянки.

Вот и славно. Теперь найти бы Викторию, за которой ускакал

чертов клоун!

Булат проглотил рычание и буквально заставил себя выдохнуть.

Так или иначе, Тимоти вряд ли имеет на девушку виды. Слишком
не в его стиле. Фронтмен Грэй Хаус предпочитал эпатаж во
всем: от одежды до пассий. С кем его только не видели и все как
на подбор — клоунессы местного разлива.

Нет, Виктория — слишком правильная девочка. Его девочка.

Волк одобрительно заворчал. С каждой секундой девушка

притягивала зверя все больше, а Булат… Он не хотел
сопротивляться. Рыженькая нравилась ему, человеку, тоже.

И надо бы ее скорее найти, но не успел сделать десятка шагов,

как ему навстречу вырулила Лаура.

— Булат, милый, — проворковала, а в глазах желтизна

искрит. — Все работаешь… А где же наша дочка?

Как же он хотел порвать эту суку! До кровавой пелены перед

глазами и душной ярости, клокотавшей под горлом забористой
бранью, но вместо этого заставил себя сосчитать до трех, а
потом ответить максимально холодно.

— Моя дочка, ты хотела сказать.

От волчицы потянуло досадой и раздражением.

— Это еще не решено. Совет по надзору примет во внимание

отвратительные условия для ребенка, — и принялась загибать
пальцы, — шум, вонь, пьяные рожи, и…

— Отца, который отлично выполняет свои обязанности. В

отличие от вас, дор-р-рогуша.

Надо же, Чейз тут! Подкралась, как ниндзя, но вместо того,

чтобы вонзить клинок в спину — решила встать на его сторону!
Или это его глючит под жарким летним солнышком?

Лаура слегка поморщилась.

— Миссис Чейз…

— Мы свами все обсудили, — отсекла волчица. — Если

желаете, можете обратиться к моим коллегам, но свою точку
зрения я замалчивать не стану. Даже в обмен на щедрое
вознаграждение.
Волчица мигом захлопнула пасть и исчезла, словно не было. А
Булат мысленно присвистнул — лихо, однако! Попыталась
инспекторшу купить. Это же какое дерьмо в голове должно быть.

— Спасибо, миссис Чейз, — поблагодарил женщину, но та

ответила весьма холодным взглядом.

— Не обольщайтесь, мистер Чаргоджаев. Вы лишь немногим

лучше этой, — поморщилась, — особы. Уж не знаю, что дочь в
вас почуяла, но постарайтесь соответствовать.

Он тоже не знал. Зато сейчас, при виде Лауры, четко понял —

лучше сдохнет, чем Мэри отдаст.

— Вас пытались купить, не так ли? — пристально осмотрел

тщедушную фигуру инспекторши. — Может, вы знаете, чего еще
ждать от любящей мамаши? — не удержался от едкости.

— Как минимум — запроса на восстановление родительских

прав. Не могу понять причин, но поверьте моему опыту — это
явно не материнский инстинкт. И если предлагали денег мне, то
наверняка это не первая попытка досадить вам.

— Она пыталась сорвать, кхм, мероприятие. Администрация

города отказала нам в проведении фэста. А сейчас я вижу клуб,
у которого должно быть собственная сходка в эти же даты,
понимаете?

Волчица хмурила тонкие брови и задумчиво поглядывала по

сторонам.

— Держите Мэри и Викторию ближе к себе, мистер Чаргоджаев.

А лучше — увезите подальше и на время прекратите ваши…
покатушки.

И Чейз удалилась — как всегда элегантная и собранная,

несмотря на обычные джинсы и скромную кофту.

Что ж… Ничего нового он не услышал. Но как никогда хотел,

чтобы фэст скорее закончился.

Булат задумчиво оглядел поляну, на которой собирались люди.

Сегодня только раскачка. Музыка фоном, народ в основном
занят тем, что обживается на новом месте. Кто в палатках, кто
снял комнату или номер в Ричмонде, так же неподалеку имелась
стоянка с передвижными домиками.

Вся жара завтра пойдет, перед выступлением Грэй Хаус. А

сегодня можно и расслабится.

И у него была парочка идей, как организовать отдых.

Глава 23

Наблюдать за творившимся вокруг хаосом оказалось

неожиданно интересно. Тимоти привел ее на смотровую
площадку, где находился костяк «Свободы»: негласный лидер —
Таня — и пятеро крепких, но вроде бы обычных оборотней, не
альф. И Мэри, конечно.

— Дитя клуба, — проворчала Виктория, разглядывая, как

волчица милостиво разрешает с собой сюсюкать.

— Клуб — почти Стая, — хохотнула стоявшая рядом Таня. —

Нашим детям лучше всего расти в большой компании. На
первом месте, конечно, родители, но если их нет…

— То хоть количеством взять, — закончила Виктория. — Но

разве одиночкам совсем нельзя усыновить волчонка?

— Нельзя, — отсекла Таня. — Запросы на детей от Стай есть

всегда. Оборотней слишком мало.

И правда, если взять общую численность двуликих и людей —

разрыв получался колоссальный.

Еще жалкий десяток дней назад это ее радовало. Постепенно

человечество теснило оборотней, может, поэтому и на
сокрытие омег правительство смотрело сквозь пальцы. Ведь
омега — универсальный инкубатор, способный давать
потомство фактически ежегодно. И не просто потомство —
маленькие волчицы вырастали весьма плодовитыми, а мальчики
— первоклассными альфами.

Конечно, людей не устраивал такой расклад. И ее — Викторию

— тоже.

А теперь вот стыд берет, что так радовалась трудностям волчиц

в материнстве. На Таню без слез смотреть нельзя — вон как
Мэри обхаживает! Воркует с ней, кормит, носит. А в глазах такая
тоска — самой выть хочется.

Виктория мысленно отвесила себе хорошую затрещину. Может,

среди оборотней есть нормальные, но их немного! И они что-то
не кидаются проводить акции протеста против аукционов!

Но привычные мысли не приносили больше ни ярости, ни

желания сделать из хвостов двуликих меховое манто. Все так
запуталось!

— О чем задумалась, Виктор-р-рия?

Мягкий рык на ушко чуть не толкнул ее вниз.

— Боже! — вскрикнула, цепляясь за перила. А вокруг талии

сомкнулся стальной капкан.

— Тихо, тихо. Ты же не умеешь летать…

Развернувшись, Виктория изо всех ударила в широкие плечи.

— Козел! Ой, — заныла, баюкая ушибленную кисть.

Но вместо того, чтобы возмутиться или хотя бы просто

отпустить, Булат перехватил ее руку и коснулся губами запястья.

— Прости, — пробормотал, лаская кожу дыханием и

поцелуями. — Больше не буду подкрадываться.

Ну вот как с ним таким спорить? Виктория отчаянно пыталась

изобразить гримасу недовольства и серьезности, но губы против
воли растянулись в улыбку.

— Больше и не надо, — проворчала, стараясь не реагировать на

откровенные поглаживания. — Это был последний комок моих
нервов.

— Тогда займемся их восстановлением!

От клыкастой усмешки одновременно стало и жутко, и

любопытно. Булат что-то задумал! Ох, неужели все-таки
свиданию быть?

Но в их идиллию закономерно вмешались.

— Эй, голуби! — заворчала Таня. — Воркуйте где-нибудь отсюда
подальше. Устроил, блин, шоу.

А Булат не думал смущаться.

— Не завидуй, Таня. Обещаю, я найду тебе клевого мужика…

— Иди в ж… э-э-э, куда шел, пожалуйста! — отмахнулась

волчица. — У вас два часа, кстати, — кивнула на дремавшую
Мэри.

Виктория вообще не уходила бы, но ее перехватили под локоть и

повели к лестнице.

— Пойдем, рыженькая… Это, конечно, не совсем то, что я хотел,

но вечером придется быть во всех местах сразу, еще и за дочкой
смотреть. Суматошное время, но я чертовски соскучился.

Да когда успел-то? Виделись ведь утром, но Виктория

промолчала. Кажется, она тоже скучала. Совсем немножечко.

— Господи, ну и хаос, — пробормотала, когда мимо них

проехались несколько байков. Водители двигались медленно —
выбирали место для палаток.

— Это еще нормально. Фэст среднего размаха…

— Среднего?!

Ответом ей стал добродушный смешок:

— Ты бы видела, что творится на Дакота Вик (прим. автора —

Daytona Bike Week, одно из самых масштабных байк
мероприятий США, длится неделю). Полный отрыв.

— Особенно для жителей.

— Кто-то рад, кто-то нет, — пожал плечами Булат. — Но этого

ждут очень многие.

— Не представляю, сколько денег и нервов надо, что бы все это

организовать.

А ей опять ответили улыбкой:

— Клубы не остаются в накладе, рыженькая. Грамотно
организованный фэст — это гарант хорошей прибыли. К тому же,
ты думаешь, что мы бездельники, которые любят погонять? В
«Свободе» нет ни одного безработного. Охранники, айтишники,
экономисты, юристы и даже офисный «планктон». Таня,
например, очень востребованный тестировщик…

— А ты?

— А я в совершенстве знаю английский и русский. Техническая

документация, составление договоров, перевод компьютерных
игрушек и так далее. Первое время работал в частном охранном
агентстве. Платили там более чем хорошо, а мои знания языка
были весомым бонусом. Это дало стартовый капитал. Я
грамотно вложился в несколько компаний, выкупил часть акций.
А потом все пошло по накатанной. Деньги начали делать деньги.
У меня появился свой дом, байк, ну и… «Свобода».

Виктория вцепилась в руку оборотня мертвой хваткой. Ужасно

интересно!

— И в клубе ты познакомился с Таней?

А Булат очень осторожно, но уверенно переплел их пальцы. Так

мило…

— Нет. Это Таня и привела меня в «Свободу». А знакомство у

нас получилось шаблонней некуда. Около пяти лет назад заехал
я в один барешник. Отдыхаю, никого не трогаю… А Таня около
стойки паслась, тоже горло промочить решила. И ее довольно
крепкая фигура привлекла внимание местных. Ну а дальше все
по классике — девушку осадили, я решил вмешаться… Хах! Мы
тогда весь бар разнесли. Пришлось выплачивать…

Виктория фыркнула:

— Только не говори, что сожалеешь.

— Никогда. Тут я нашел то, что давно искал… И тебя.

Сказал — будто когтями по открытой ране прошелся. Не решено

еще ничего! И в голове, как назло, слова Джин крутятся.
Мерзкие, лживые, но такие прилипчивые.

Виктория негромко кашлянула.

— У нас же вроде пробного периода.

— Но пока все хорошо, не правда ли? Кстати, мы пришли.

И Булат широким жестом указал на еще закрытый парк

аттракционов.

— Я тут договорился с владельцем… В общем, завтра будет

полно народу, шум, толкучка. А сейчас все в нашем
распоряжении…

Виктория затаила дыхание Нарочно или нет, но Булат попал не

просто в яблочко — в его зернышко!

— … как тебе? — уже менее уверенно закончил альфа.

Он еще спрашивает!

— Я… э-э-э. Меня папа почти не пускал никуда. Я даже

обучалась дистанционно. Все время изводила его просьбами
«погулять». Так что это… это очень круто!

На затылок легла огромная ладонь и взлохматила непослушные

прядки.

— Так чего же ты ждешь, Виктор-р-рия. Пойдем, выиграем мне

плюшевого мишку…

Фыркнув, Виктория потянула альфу вперед. Будет ему

плюшевый мишка. Хоть десять штук!

***

— Да! Десяточка!

Рыженькая подпрыгивала от восторга, довольная метким

выстрелом. А Булат открыто любовался искренней радостью
девушки. Она выражала свои эмоции так открыто. Не стеснялась
кричать, махать руками и пританцовывать, но выглядело это
чертовски мило.

А волк тихонько урчал, наслаждаясь счастьем избранницы.

Настойчиво требовал обернуться и себя любимого показать.
Хвостом повертеть, ухо под остренький ноготок подставить, но
Булат решил демонстрацию позже устроить — у них и так
времени в обрез.
— Мне, пожалуйста, вот это чудо, — Виктория ткнула в
подвешенные игрушки.

Владелец тира хмыкнул, а Булат мученически застонал:

— Кролик? Это типа намека, что ли? Мы же на мишку

договаривались!

Виктория озорно заблестела глазами:

— Да ладно, он же тебе понравился! Посмотрю я, как вы с Мэри

этого красавца делить будете!

Вроде безобидная фраза, а легкость вечера мгновенно

померкла.

Нет, он не жалел о своем решении оставить дочь. Просто от того

момента и до этого в голове с геометрической прогрессией
множились вопросы и неуверенность. А что если Мэри будет с
ним хуже, чем могло быть в Стае? Если он не сможет дать
девочке то, что должен давать родитель? Как это вообще —
быть родителем? Черт, он ведь никогда, ни единого мгновения
не представлял себя отцом. А потом Мэри вырастет, подружки
начнутся, развлечения, мужики, мать их…

— Эй, — запястья осторожно коснулись тонкие пальцы, — Если

ты расстроился из-за кролика, то давай поменяем… Только не
порть игрушку, пожалуйста.

Вот черт!

Булат разжал сведенные судорогой пальцы. А вместо ногтей —

когти, и бок этому несчастному кролику он чуть не пропорол.

— Все нормально, — кивнул напрягшемуся владельцу тира. —

Вьетнамские флэшбэки…[3][Вьетнамские флэшбэки — это такое
состояние, когда человек что-то делает или о чём-то думает, и
на него вдруг накатывают воспоминания, чаще всего —
неприятные и остро негативные, оставившие травму.]

Мужчина поджал губы, но промолчал. Пошел обновлять мишени.

А они с Викторией вышли из палатки.

— Тебя в детстве обидел кролик? — осторожно

поинтересовалась рыженькая.
— В детстве меня мечтали превратить в кролика, — поправил
Булат. — Родителей охренеть как сильно не устраивало, что у
меня рано сформировалось свое мнение.

— И ты не хочешь повторить этот сценарий с Мэри,

верно? — догадалась Викки. — Знаешь, Таня говорила, что ты
будешь прекрасным отцом. И я тоже так думаю, — добавила
тихо.

Приятно, конечно, но ему бы такую веру в свои способности:

— Ты не можешь этого знать, рыженькая.

— Но я знаю! — девушка на секунду замолкла, словно что-то

обдумывая, но потом решительно тряхнула головой. — После
смерти мамы отец пытался меня оградить ото всех и вся, —
проговорила тихо и твердо. — А мне ужасно не хватало
приключений, авантюр… Не хватало жизни! И я злилась, даже
скандалила. Но ведь это не важно! Он любил меня, и я это
чувствовала. Девочки, знаешь ли, они такие… Чувствительные.
Не стоит заранее думать о своих ошибках. Они будут, как и у
всех родителей, понимаешь? Главное, что ты решился
воспитывать Мэри, хотя и не ждал отцовства. Это многое значит.

Виктория замолкла, и волк тоже притих, но Булат чувствовал его

довольство и желание принять щенка под свое покровительство.
Безусловная любовь зверя рождалась легче, но ему — человеку
— очень бы хотелось дать ребенку то, чего он сам не добрал в
детстве. Так тоже бывает. Совершенно одинаковых с виду детей
родители могут любить по-разному.

— И все же мне не помешает записаться к психотерапевту, —

попробовал усмехнуться, но получилось невесело. Булат
вздохнул. — Честно говоря, я до сих пор в шоке. Черт… Ладно,
главное — Мэри со мной. А дальше разберемся.

— И гугл тебе в помощь, — проворковала рыженькая.

От незатейливой шутки стало совсем легко. Действительно,

хрена ли он нервничает раньше времени? Появятся проблемы
— решит.

А пока надо сосредоточиться на последних минутах свидания.

Булат резко изменил курс, и вместо выхода они с Викторией
очутились под пустым торговым навесом.

— Ой, что ты… — засмеялась девочка, когда он усадил ее на

покрытые брезентом ящики.

— Просим вас оценить свидание по шкале от одного до

десяти, — проурчал, нахально втискиваясь между девичьих
ног. — Оценка принимается в поцелуях…

Глава 24

За окном домика шумел фестиваль. Слышались звуки газующих

мотоциклов, хлопки фейерверков, музыка… И это почти в час
ночи!

Виктория перевернулась на один бок, потом на второй, и

обратно…

— Черт, — прошипела, садясь на кровати.

А вроде бы привыкла за свою жизнь высыпаться в любых

условиях, будь то жесткое сидение автобуса или номер напротив
ночного клуба, а тут целая огромная постель! И Мэри спит так
сладко… Отдохнуть бы как следует перед насыщенным днем, но
Виктории хотелось бегать по потолку.

Булат еще не вернулся!

Исчез по делам сразу после свидания. Самого шикарного

свидания в ее жизни…

Губы слегка заныли.

Виктория очень старалась выставить оценку десять, но, кажется,

наработала на всю сотку.

Они целовались, как подростки! До сбитого дыхания и

готовности устроить разврат «вот-прям-щас». И плевать на
мнение остальных — пусть завидуют молча! Виктория с
удовольствием кусалась и оставляла на шее альфы алые метки,
чтобы каждая девица могла видеть — этот мужик занят! Еще бы
спину располосовать… чтобы наверняка.

— Дура, — обругала себя шепотом.

И облизнулась. До сих пор на кончике языка цвел терпкий вкус
поцелуя. Сладкого и острого, как конфетка с перцем.

Она бы попробовала снова, только с продолжением.

— Похотливая дура, — пробормотала, сильнее стискивая бедра.

Это нечестно!

Из всех мужчин на планете ее угораздило вляпаться в оборотня!

И это касалось не только физического влечения.

Их свидание — это то самое, что она действительно хотела!

Типичная детская, но такая заветная мечта — парк аттракционов
лишь для нее — воплотилась в реальность.

Да, там были самые простенькие развлечения. Никаких

пугающих до икоты горок, особенных качелей или катапульт, и
все же это был ее парк! А рядом мужчина с отменным чувством
юмора и сотней историй за пазухой.

Булату не нужно было придумывать тему. Разговор шел сам с

собой, и так гладко, что черт бы с ними с качелями — дайте же
поговорить!

Фильмы, музыка, книги… Каждая тема делилась на сотни

вопросов и ответов. Она узнала, что Булат не любит никакие
орехи, кроме фундука, в детстве чуть не утонул, а его любимое
занятие, кроме езды на мотоцикле, наблюдать за ночным
костром и небом. Ей тоже очень нравились звезды. А еще все
орехи, кроме фундука, и плавать она научилась быстрее, чем
ходить.

Все их различия гармонировали настолько идеально, что

становилось немножечко страшно.

И как-то вдруг оказалось, что тот хмурый, хамоватый и тупой

амбал на самом деле начитанный, юморной и весьма
обходительный мужчина. Не блоховозка, не похотливая зверюга,
а человек, с которым ей интересно.

Или она хотела его таким видеть?

Виктория сползла с кровати и направилась в противоположный

конец домика — взглянуть на Мэри.
Конечно, волчица спала. Благодаря проснувшемуся звериному
«я» девочка четко вошла в режим, не путала день с ночью и
спокойно засыпала после хорошей порции молока. Но Таня
предупредила, что с третьего месяца пора будет вводить мясо.
А еще Кнопка сегодня сама перевернулась.

Виктория поправила одеяльце и вздохнула. Какая малышка

хорошенькая! И быстрее всех поняла, что папка у нее не такой
уж и засранец.

Так может… к черту Джин? И после фэста вскрыть все карты?

Но что если Булату это не нужно? Если ему хочется принять

решение как человеку, а не как оборотню? А она тут со своим
откровением. Фактически ультиматумом.

Господи, да Булат взбесился, когда о Мэри узнал. Потом,

конечно, принял ребенка, но девочка — его родная дочь. Тут и
сравнивать нельзя!

Виктория тихонько помассировала виски и взглянула в окно.

Народ вовсю гудел, так, может, и ей глотнуть воздуха перед
сном?

Еще раз убедившись, что Мэри спит и не думает просыпаться,

Виктория вышла на крыльцо.

Поежилась, сетуя, что не захватила одежду теплее, но решила

не возвращаться. Продрогнет как следует, а потом…

— Ой! — отпрянула назад, больно врезаясь спиной в дверь. —

Ты! Ты обалдел совсем! — выдохнула, хватаясь за сердце.

Черное пятно, которое еще мгновение назад она приняла за

тень, едва слышно зафырчало. Раздалось вширь и ввысь,
потянулось вперед, и на залитую светом фонаря полянку
выбрался огромный черный волк.

— …Булат, — позвала, а может, просто озвучила очевидное.

Ни с кем его спутать нельзя! Грудь широкая, мех плотный,

густой, а мордаха обаятельная и нахальная, только клыкастая
немножко.

Зверь подкрался бочком, будто опасаясь спугнуть, и аккуратно

обтерся о бедро. Чуть не уронил!
— …Эй, — засмеялась, присаживаюсь на корточки. — А кто у
нас хороший ма-а-альчик? Кто хочет косточку?..

Волк возмущенно фукнул, но ухо для поческушек подставил.

Навалился на нее, голову на плечо уложил и заурчал что-то
нежное.

А Виктория с удовольствием тискала черную громадину.

Запускала пальцы в густую шерсть и смеялась, когда волк
начинал лизать ей шею.

— …Щекотно, — отпихивала наглую морду. — Ты мне всю кожу

сотрешь… Слушай, а я вот что хотела спросить. Если тебя
побрить — под шерстью татуировки будут?

Бедняга даже поперхнулся. Посмотрел на нее очень

выразительно, и, кажется, всерьез собрался покрутить лапой у
виска.

— Просто любопытно, — развела руками Виктория. — Это же

загадка века!

Зверь закатил глаза и легонько толкнул ее к дому — пора

возвращаться.

Виктория не возражала. Холодно тут, а постель в домике

уютная, теплая и… в единственном экземпляре. Ноги слегка
ослабели, но как-то получилось не сбиться с шага.

А волк очень ловко нажал на ручку и проскользнул внутрь.

Первым делом к дочке направился. Сунул голову в кроватку и,
кажется, умыл ребенка языком.

Виктория слегка прикусила губу, чтобы не улыбнуться.

Булат начинал вживаться в роль папочки! Совсем недавно

лишний раз подходить не хотел, а теперь вон что творит.
Игрушку ей в кроватку пихает. Кролика. Не выдержав, Виктория
хихикнула.

Волк обернулся и подошел ближе, а через мгновенье ей было не

до смеха — перед ней стоял мужчина.

Огромный, опасный, с гривой черных волос, спадавших на

плечи, и… голый. Альфа не стеснялся своей наготы. Знал, что
чертовски хорош, и нагло использовал это в своих целях.
Виктория до боли прикусила щеку.

Так, главное — не смотреть вниз! На, эм-м-м, ключик… который

совсем немаленький.

А Булат, словно в издевку, хорошенько потянулся, давая

полюбоваться ленивой игрой мышц.

— Сумасшедший день, — проурчал, закидывая руки за

голову. — Уложишь меня в постельку?

Виктория чувствовала себя последней дурой, но все ее

красноречие испарилось от одной небрежной демонстрации
себя любимого.

— Так сразу и в постельку?

Мужчина глубоко вздохнул:

— Да. Устал до жути. Пока все оббегаешь, со всеми

покусаешься… Но теперь тише, ребята сами справятся. А я
отдохнуть хочу.

Виктория обижено поджала губы. Отдохнуть всего лишь… Ну

ладно. Будет ему отдых! И даже сказка на ночь. А потом спать. И
все! Пусть вертится с боку на бок и думает о высоком!

Предвкушая реакцию альфы, Виктория потянула жертву на

алтарь. То есть кровать.

Альфа послушно устроился на постели, дал поправить подушку

и накрыть себя одеялом.

— Спасть, так спать, — объявила нарочито-бодро и… стянула с

себя майку.

Глаза Булата так и вспыхнули — загорелись раскаленными

угольками.

А Виктория так же быстро избавилась от штанов и белья,

оставаясь совсем обнаженной. Потянулась, с наслаждением
прислушиваясь к рыку зверя, и поспешила нырнуть под одеяло.

— Спокойной ночи, — усмехнулась, поворачиваясь к альфе

спиной.
Так ему!

И никакого секса, пусть у самой внутри стягивало от желания

ощутить крепкие объятья альфы. С головой нырнуть в омут
близости, где прекращают существовать время и реальность,
оставляя только чувство мужчины рядом и внутри.

Виктория упрямо зажмурилась и попыталась представить, что

она по-прежнему одна. И ей совсем не хочется чувствовать
сладкие поцелуи и откровенные ласки. Вес огромного, но такого
осторожного мужчины и его… храп? Серьезно?!

Он что, реально уснул?!

Виктория резко повернулась, и тут же оказалась схвачена.

— Пусти! — зашипела, стараясь пнуть коварного волчьего гада.

Ее просто обвели вокруг пальца! Еще и смеялись!

— Тш-ш-ш, ребенка разбудишь, — сдавленно хохотал Булат. —

Ой, тут моя висюлька, между прочем!

— Вот и засунь ее в… ох, черт…

Запнулась, почувствовав, что состояние у висюльки вполне

боевое. А Булат рвано выдохнул и сжал руки крепче.

— Я тоже безумно тебя хочу, — прорычал на ушко. — Весь день

в голове не фэст, чтоб ему провалиться, а ты на моем байке…

Виктория мысленно застонала. Как же замечательно, что сейчас

ночь и ничего не видно! Щеки горят от смущения!

— …и я снова слышу твои стоны, — хрипло продолжил

оборотень. — Вижу, как ты вспыхиваешь и дрожишь в моих
руках, Виктор-р-рия…

Мягко уложил ее на лопатки. Провел ладонью по бедру и

осторожно отвел в сторону. Внизу сжалось мучительно сладко, и
Виктория облизнула губы:

— Булат…

— М-м-м? — промурлыкал альфа, вжимаясь в нее бедрами.

Ох, а что она сказать-то хотела? Слова рассыпались на
отдельные звуки, слишком похожие на стоны. Но из чистого
упрямства Виктория попыталась взять реванш.

— Я думаю…

— Не надо думать, — шепнул альфа. — Давай лучше

действовать, — и поцеловал.

Так, как умел только он — жадно и сладко.

Махнув на все рукой, Виктория выгнулась навстречу альфе.

Ответила максимально ярко и чуть не сомлела от восторга,
почувствовав окаменевшие мускулы под ладонью. Мужское
дыхание участилось, а ласка сменила тональность с нежности
на страсть. И все равно осталась такой же упоительной.

Булат дал прочувствовать ее вдоволь. Терпеливо подготавливал

к близости, пока желание стало невыносимым. И первый толчок
внутрь сорвал с губ тихий стон наслаждения.

Больше никакой боли! Только стопроцентное удовольствие и

чистый восторг.

Виктория жадно впитывала каждую секунду. Наслаждалась

мягкими, но все равно напористыми толчками и горячим
шепотом, ласкавшим слух и душу.

Казалось, это будет продолжаться бесконечно, но все однажды

заканчивается, и ее силы тоже.

— Вот теперь можно и поспать, — мурчащий шепот мешался с

быстрым грохотом сердца в ушах.

Три раза без передышки и пять прекрасных оргазмов — это

вымотает кого угодно. Кроме альфы.

Булат все еще был в ней и мог бы продолжить, но вместо этого

просто прижимался сзади. Гладил бедра, кропил поцелуями шею
и плечо, а Виктория лежала с закрытыми глазами и дышала
через раз.

— Ты маньяк, — шепнула искусанными губами.

— А ты моя сладкая добыча, — потерся носом о ее макушку. —
Отдохни, рыженькая. Завтра вечером нас ждут великие дела… И
кое-что еще.

Виктория очень бы хотела знать, что именно, но слишком

устала, чтобы спрашивать.

Завтра действительно трудный день. А еще ей надо найти Локки.

И расставить все точки над i.

***

Тусклый свет в окне домика давно погас, а Локки все никак не

мог уйти. Руки по привычке искали в кармане пачку. Какого хрена
бросил? Сейчас бы затянуться до слез из глаз, может, хоть это
поможет избавиться от тупой тяжести в груди.

И ведь от кого угодно ожидал, но Виктория?! Девушка,

ненавидевшая оборотней почти так же сильно, как он сам, и
вдруг раздвинувшая ноги перед блохастым!

— Черт, — прошипел, стискивая кулаки. — Твою мать…

Когда она успела? И почему именно этот долбанный альфа? От

них всех одни неприятности! А запах Пикси скоро станет
слышен.

Локки стискивал зубы, но ярость выжигала изнутри серной

кислотой.

Хотелось орать. А еще лучше — разодрать блохастому горло, а

Викторию макнуть головой в холодную воду или как следует
встряхнуть.

Променять помощь омегам на оборотней! Как она могла?!

Локки развернулся и пошлел обратно к своей машине. Ночевал

только там, чтобы в любой момент дать по газам. Похрен, он и
один справится! Вообще надо отсюда валить. Слишком много
оборотней и шума… Черт! Угораздило же выбрать для Виктории
именно этот город! Где были его мозги?!

— Эй, парень!
Тихий окрик прозвучал хуже выстрела над ухом. Но тело
сработало на рефлексах — поворот вышел плавный и
неторопливый.

Из тени машин вышла фигуристая блондинка. Холеная такая,

искусственная…

Локки тихонько перевел дух. Хорошо хоть не помощница этого

альфы сраного. Таня… Под ложечкой странно екнуло. Вообще
ему нравились спортивные девушки. С крепкими бедрами,
прокачанным и гибким телом и при этом симпатичные на
мордашку. Как та волчица…

Локки незаметно повел плечом, отгоняя ненужные мысли. Еще

чего не хватало — на блохастую сучку засматриваться!

— Что надо? — осмотрел девку с головы до ног.

Голос звучал ровно. Только волчицу этим тяжело обмануть.

Блондинка шумно потянула носом.

— Какая ярость… Подружку твою увели?

Вообще-то Виктория никогда не была его подружкой. Слишком

мелкая, взрывная и похожая на него. Но разубеждать в этом
Локки никого не собирался.

— Тебе какое дело?

Оборотница фыркнула и скрестила руки под внушительным

бюстом.

— До твоей бывшей? Никакого! Ее все равно скоро выкинут, как

шавку.

— По себе судишь?

Волчица оскалилась. И все же не бросилась на него с

выпущенными когтями, а осталась на месте.

— Такие дурочки, как твоя подружка, для альфы на один зуб.

Обычное свежее мясо — он такое любит. Если хочешь помочь
ей, то мы будем говорить дальше. Если нет — тратить время я
не стану.
Локки уже открыл рот, чтобы послать блохастую в пешее
эротическое, но вместо этого произнес короткое:

— Слушаю.

Волчица слегка улыбнулась, а потом буквально за минуту

рассказала ему короткий, но весьма заманчивый план.

Глава 25

Утро начиналось просто прекрасно!

Ее разбудили поцелуем, свежим кофе и завтраком. А ещё Булат

успел привести в порядок Мэри.

— Мужчина, кто вы и куда дели моего засранца соседа? —

проворковала Виктория, обнимая альфу за талию.

Булат отчаянно пытался застегнуть на Мэри курточку, но

волчица решила превратить одевание в игру.

— Я его съел, — пропыхтел бедняга, в десятый раз направляя

маленькую ручку в рукав. — Мэри! Ну сколько можно?!.

Волчица радостно пустила слюнку, поднатужилась и выдала

серию вполне определенных звуков.

— …О, луна, — простонал несчастный папаша. — Мы же только

что памперс меняли!..

Виктория уткнулась носом в спину альфы и тихонько хихикнула.

Ну вот, уже и «мы» подоспело. Мы покушали, мы помылись, мы
покакали… Однако быстро Булат созрел!

— Дай мне, — нырнула под локоть мужчины и попыталась

оттеснить бедром. Как же! Легче гору сдвинуть! — Булат, правда.
У тебя дела…

Он нехотя посторонился, но не ушел.

— Я планировал взять Мэри с собой. А, и вот еще что, —

развернулся к шкафу и вытащил оттуда майку. — Это, конечно,
не обязательно… — расправил темную ткань. — Но мне и всем
остальным было бы очень приятно видеть тебя частью
команды…
Виктория с любопытством осматривала черную майку с
логотипом Свободы. Довольно мило… Но Булат понял ее
молчание по-своему.

— …Я правда пытался найти розовую и с кроликами…

— Дурак! — хохотнула, забирая подарок. — Конечно, я надену.

Ого, мягенькая!

— Фирма. Мы у них часто заказываем. Давай помогу примерить.

И ей достался о-о-очень плотоядный взгляд. Виктория вернула

его сторицей.

— Хм, звучит заманчиво, — проворковала нежно. — Но у нас тут

обкаканый свидетель.

Волчица согласно угукнула.

— Никакой личной жизни, — вздохнул альфа, подавая влажные

салфетки, — погоди, сейчас теплой воды принесу.

Виктория кивнула, хотя дополнительная обработка была

лишней. Как и мази от опрелостей. У сильных волчат редко
возникали проблемы с кожей. Регенерация убирала красноту и
сыпь, а волчий иммунитет не давал шанса аллергиям.
Идеальный ребенок! Но обычной водой лучше промыть. Девочка
все-таки.

— Готово! — сдала чистую волчицу на руки альфе. — Клиент

сух, доволен и обязательно обратится к нам еще.

Альфа фыркнул и уже почти профессионально упаковал дочь в

эрго-рюкзак.

— Пора на прогулку, — потрепал Мэри по волосам. — Виктория,

если хочешь, отдохни сегодня. Этой ночью я на ногах до
рассвета. Вторые сутки самые напряженные. Программа
максимальная, наплыв посетителей тоже.

— А Мэри…

— Ей я заказал няньку. Нет, не ту! — мгновенно раскусил ее

возмущенный взгляд. — Подключил к делу Чейз, и она вызвала
кого-то из своих, проверенных. Вот сейчас пойдем знакомиться.
В общем, не волнуйся и отдыхай спокойно. Ты и так делаешь
больше, чем должна. Спасибо.

— Иди уже, — проворчала, отчаянно пытаясь скрыть улыбку. —

Хороший мальчик…

— А сахарок для хорошего мальчика? — тут же оживился альфа

и, перехватив ее за талию, устроил ладонь гораздо ниже
поясницы.

— Ты ночью целую сахарницу сожрал! — возмутилась

Виктория. — Три раза!

— И все равно не наелся.

Губы обжог откровенный и долгий поцелуй. Обхватив крепкую

шею, Виктория с удовольствием отвечала на ласку, уже и сама в
тайне мечтая, чтобы фэст закончился.

К черту все!

Булат искренен, хоть ему непросто, и она должна попробовать

ответить взаимностью. А Джин пусть катится на все четыре
стороны.

— Сегодня в семь, — проурчал Булат, отрываясь от ее губ. — Но

если что — ты всегда можешь позвонить или прибегнуть к
помощи охраны. Я просил парней за тобой приглядывать.

Это неплохо, но стоило бы найти Локки.

— Как скажете, шеф, — вздохнула, нехотя освобождаясь из

мужских объятий. — Иди. Тебя, наверное, заждались.

И мужчина ушел, а Виктория первым делом сменила майку на

ту, что выдал Булат. Ничего такая! И по размеру прекрасно
подошло. Вот умеет же быть человеком, когда хочет!

Осталось только убедить в этом Локки. И Виктория достала

мобильник — самое время назначить рандеву.

***

— Эй, парень. Посвети-ка своей рожей в этом углу, а то

лампочка перегорела…
Таня оперлась плечом на железную стойку и прямо-таки ела его
глазами.

— Ха-ха. Очень смешно, — фыркнул, пытаясь дожать

незакрепленный винт.

Или рабочие схалтурили, или не заметили, но конструкция

оказалась не слишком устойчивой. А концерт должен вот-вот
начаться! Не хватало еще покалечить кого-нибудь из
музыкантов.

— Я серьезно, — не унималась Таня. — Ты прямо как сметаны

обожрался. Не поделишься, как оно?

Не поделится. Страшно сглазить то, что однажды смешило, а

потом пугало до нервной икоты.

«Когда-нибудь вокруг тебя будет много девушек, но в сердце

найдется место лишь для одной. Вот увидишь».

В детстве слова деда казались ему смешными. Девчонки? Да ну.

С ними скучно и непонятно. То они зовут играть, то вдруг
начинают капризничать из-за ерунды. В подростковом возрасте
до него дошло, что таким образом девочки хотели обратить на
себя внимание, и однажды он обратил, но с вполне
определенной целью.

Но ни одна не сумела пробраться под шкуру, забить голову до

отказа и заполнить собой каждую секунду, не смогла заставить
скользить взглядом по толпе снова и снова, выискивая
встрепанную рыжую макушку. Не вызывала желания схватить,
перекинуть через плечо и уволочь подальше от всех, чтобы
потом, среди стонов и обжигающих поцелуев, как следует
куснуть изгиб девичей шеи.

Булат протяжно выдохнул и оставил чертов винт в покое.

Виктория — человек. Он мог бы искусать ее шею до синяков, но

метка никогда не начнет действовать.

И это чертовски бесило! Он хотел, но не мог сделать выбор в

пользу девушки. И еще обзавелся вдруг охренеть какой фобией
под названием «пара»! Что если уже на этом фэсте зверь
унюхает истинную? Заставит его — мужчину — хотеть непонятно
кого?
Волк глухо заворчал.

Он не хотел никаких истинных! Только Викторию. Но Булат

прекрасно знал, что это лишь до первого вздоха. А потом зверю
будет плевать на мораль.

Сбоку послышались торопливые шаги.

Булат обернулся — к ним спешил один из охранников. Молодой

оборотень.

— Мистер Чар-го-джа-ев, — запинаясь на каждом слоге, выдал

щенок. — У въездного поста ссора. Ванкуверские Крылья и
группа одиночек.

— Твари конченые, — прорычал глухо, а охранник попятился.

Сразу взгляд в пол уткнул — почувствовал вспышку силы. —
Таня, я сейчас вернусь!

Но быстро, как обычно, не получилось. Когда он прибежал к

посту — увидел двух сцепившихся оборотней. Один волк, а
второй в полузвериной форме. Альфа. На раздавшихся плечах
зверя болталась порванная кожанка, а на ней логотип Крыльев.

Хреново…

Растолкав оравших и рычащих зрителей, Булат ворвался в круг

и сходу сшиб зачинщика.

Альфа отлетел к машинам. Вскочил на ноги и бросился в атаку.

Что ж, мирно закончить не получится.

Булат едва успел стянуть кожанку. На него налетел зверь, и

реальность исчезла под шквалом адреналина и ярости.

Кровь вскипела мгновенно, а внутри вспыхнула чисто животная

потребность доказать, кто здесь главный. Порвать, растоптать,
подчинить… Из горла рвалось оглушительное рычание, под
пальцами хрустели кости, а воздух пропитался острым запахом
боли.

Нет, никакой жалости! Стая должна видеть силу вожака,

чувствовать ее и бояться!
Перехватив противника за плечо, зверь со всей дури швырнул
его на землю. Альфа жалобно взвизгнул и мгновенно изменил
форму — под лапами закопошился человек.

— Эй… Я понял… хватит!

Ублюдок полз на жопе назад, вжимал голову, а зверь продолжал

наступать. Рычал, скалил клыки и отчаянно требовал порвать
противника в лоскуты и развесить его кишки на ближайшем
дереве.

Эта тварь посмела открыть пасть на его территории!

Перед его Стаей! Где находится его женщина и его щенок!

Оглушительный рев сотряс воздух. Люди вокруг бросились

врассыпную, а зверь приготовился к прыжку. Никакой пощады!

Нет!

Чужая воля, как стальной крюк, дернула обратно.

Нельзя убивать!

Зверь протестующе зарычал. Убивать нужно! Только так в Стае

будет порядок, а его самка и щенок — в безопасности!

Викки тебе хвост открутит, волчара тупоголовая.

Самка будет недовольна?

Зверь спрятал клыки и втянул когти, раздумывая над

неприятнымоткровением. И чем больше он старался
разобраться, тем сильнее зудело под кожей ощущение, что
сейчас он неправ. Что действительно нельзя убивать, но как же
хотелось!

Вдруг вдоль позвоночника прострелило дикой болью и

назойливое человеческое «я» затребовало тело назад.
Протестующее рявканье потонуло в хрусте ломавшихся костей,
а спустя мгновение по асфальту скребли человеческие пальцы.

— Твою мать, — откашлялся, с трудом поднимаясь на ноги.

А внутри все еще бесился волк. Рвал и метал, требуя выпустить

его и прикончить ублюдка.
Булат крепче стиснул зубы и поднялся на ноги. Никогда еще ему
не было так трудно возвращаться назад. Что за херня? Или это
от того, что они оба приняли дочь и нашли интерес в одной
женщине?

Булат растерянно осмотрелся по сторонам.

Зрители разбежались. И даже тот альфа недоделанный исчез.

Только несколько охранников-людей терлись рядом. У одного
половина морды красная — вспышка альфа-силы вызвала
носовое кровотечение.

— Найти нарушителя, и вон с фэста, — прохрипел сквозь

клыки. — Будет возникать, поговорю с ним еще раз.

Мужчины исчезли. А он направился к домику — менять

изодранную одежду.

— Булат!..

Звонкий голос Джин раскаленным хлыстом ударил по нервам. И

зверь внутри взвыл с утроенной силой — только этой суки
сейчас тут не хватало!

— …Булат, одну секунду. Важный разговор!

Пусть засунет его себе в задницу! Он не собирался тратить

время на идиотку, решившую, что ей все можно.

— Насчет твоей… О, черт!

В несколько шагов Булат оказался рядом. В последний момент

через кровавую пелену перед глазами, но заставил себя сжать
кулаки, иначе бы размазал дуру по асфальту.

— Насчет моей — кого? — прорычал, наступая на растерянную

волчицу. — Еще раз хочешь побеседовать?!

Девка побледнела, стрельнула глазами по сторонам. А Булат

боролся с искушением отвесить идиотке затрещину. О попытке
волчицы сунуться к Виктории ему донесли в тот же день, и Джин
чертовски повезло, что она не тронула рыженькую. Иначе бы он
не посмотрел, что перед ним женщина.

До которой, очевидно, не дошел их прошлый разговор!

— А что с того?! — волчица упрямо вздернула подбородок. —
Да, я хочу еще раз побеседовать! Связь с человечкой…

— Закр-р-рой. Пасть, — прорычал практически по слогам. —

Тебя это не касается!

— Еще как касается! Мы же…

Булат шумно выдохнул — похоже, он переоценил умственные

способности конкретной особи. Значит, надо объяснить так, как
поймет она.

— Нет никаких «мы» и никогда не было. А теперь слушай меня

внимательно, Джин. Да, я выбрал человека. Потому что так
захотел сам. И мне плевать на запах, тягу и тому подобную
хрень. На самом деле я чертовски рад, что всего этого нет. Что
не приходится подчиняться требованию волка. Усекла?

Девка растерянно хлопала глазами, как будто ждала от него чего

угодно, но не признания.

— С человечкой не может быть детей… — протянула

неуверенно, но Булат слегка прищурился, и Джин заткнулась.

— Не может? Прекрасно! У меня уже есть Мэри…

***

Виктория выключила телефон, и запись прервалась.

Молча отдала мобильник обратно Локки, а пальцы почему-то

дрожали. И внутри пусто до тошноты.

Нет, Булат говорил правильные вещи. То, чтобы хотела

услышать любая девушка. Выбор по собственной воле, свобода
от навязанного волком интереса — прекрасные слова. Для
человечки. Только вот Виктория Джонс — тот самый лакомый
кусочек, от которого не сможет отказаться ни один оборотень. А
значит ни о какой свободной воле речи быть не может. И о детях
тоже. Не то чтобы она ждала материнства — не думала даже, но
если бы вдруг забеременела… наверняка это стало бы
проблемой. Ведь у альфы уже есть Мэри.

— Эй, Пикси… — голос Локки звучал где-то на периферии.

— Мне нужно пару минут, чтобы собраться.

Кажется, друг хотел что-то сказать, но слушать Виктория не
стала. Встала и пошла к домику.

Давно пора было это сделать. Их отношения изначально не

имели права на существование. Булат слишком ценил свободу.
Дорожил ей настолько, что выбрал человека. Ну а что? Запах
никакой, залететь не может. Зато можно без проблем
расстаться. Так почему бы не сделать это сейчас?

Жаль, не получится попрощаться с Мэри.

Перед глазами поплыл соленый туман. Как будто кусок от

сердца отрывала, но так лучше для всех. Дочь альфа не бросит,
суке Лауре не отдаст — это главное.

В домике Виктория быстро поменяла майку на прежнюю.

Надо спешить.

Охранники, о которых говорил Булат, бродили поблизости. Она и

так еле скрылась от них, когда спешила на встречу с Локки.
Сумела затеряться в толпе. И сейчас ей надо провернуть тот же
фокус.

Виктория схватила сумку и последний раз осмотрелась. Надо

вспомнить, может, что-то забыла, но в голове было пусто. Взгляд
магнитило к постели, на которой прошло несколько коротких, но
невероятно прекрсных ночей.

В мужских объятьях все казалось таким простым, а теперь… Да

пошло оно к черту!

И драгоценная мужская свобода в том числе!

Виктория развернулась на пятках и вылетела из домика.

Это как пластырь — чем быстрее рванешь, тем меньше боли.

— Пикси, стой!.. — пыхтел позади Локки, пока она

протискивалась сквозь толпу к стоянке.

Скоро выступление группы. Народу слишком много, это ей на

руку. Где там драндулетина Локки? И почему перед глазами так
мутно?

— …Пикси! — потянули за рукав.

Достало!

Виктория дернула рукой и, слегка повернув голову, процедила

сквозь зубы:

— Или едем, или я сматываюсь без тебя, ясно?!

Локки сразу заткнулся. Вырвался вперед и повел ее к нужной

машине.

Но едва они успели дойти — к ним начали протискиваться два

охранника. Вот черт!

— Заводи мотор, — скомандовала парню. — Я разберусь.

Точнее, она очень на это надеялась.

— Проблемы?! — зарычала, как только оборотни подошли.

Мужчины явно не ожидали такой реакции. Переглянулись.

— Нет, но…

— Тогда по какому поводу задержка?! Мне нужно в город,

срочно!

Один из оборотней нахмурился:

— Мистер Чаргоджаев знает?

— Это его не касается! — рявкнула зло. — Если нет других

вопросов — попрошу освободить дорогу. Я хочу уехать. А вы не
имеете права меня задерживать!

Оборотни снова переглянулись. А Виктория изо всех сил сжала

кулаки. Если только попробуют ее остановить, она за себя не
ручается!

Внезапно один из мужчин отступил. Второй бросил на него

обеспокоенный взгляд, но его напарник покачал головой.

— Мы действительно не имеем права задерживать девушку,

если решение уехать добровольное.

А оно было очень даже добровольным, и оборотни это

чувствовали.
Виктория нарочно не торопясь обошла машину и, усаживаясь на
сиденье, как следует хлопнула дверью.

— Поехали, — скомандовала Локки, и парень без возражений

завел авто.

Глава 26

Булат понял, что дело дрянь, на полпути к домику. Тоскливый

вой волка отозвался под сердцем щемящей тревогой — что-то
случилось!

Выхватив из кармана мобильный, Булат чуть не проткнул экран,

пытаясь разблокировать телефон, но позвонить не успел —
охрана дозвонилась раньше.

— Мистер Чаргоджаев, — отрапортовал оборотень, — ваша

спутница покинула фэст.

— С кем?! — зарычал, едва сдерживаясь, чтобы не сломать

мобильный.

— С другом. Тот парень, о котором вы предупреждали…

Локки! Ну… сука! Что он ей успел наплести?!

— …Девушка ушла с ним по доброй воле, — продолжил

добивать охранник. — Сказала, что сама так решила. Кажется,
злилась.

Злилась? Но почему? Что он сделал не так и когда?

Булат отчаянно искал ошибку в своих словах или действиях, но

не находил ничего! Твою мать! Да он из шкуры лез, пытаясь
доказать, насколько серьезен и готов к переменам! Что
действительно хочет нормальных крепких отношений. Только
это оказалось на хрен никому не нужно. Как всегда! Сначала
брат, а теперь девушка, которая была для него гораздо
большее, чем грелка на разок. Но его снова макнули в то же
дерьмо. Без всяких объяснений!

Перед носом оказалась дверь домика. А он все еще держал

около уха треснувший телефон.

По инерции Булат зашел внутрь, хотя уже знал, что там увидит.
Сердце мучительно сжалось.

Вот оно — истинное отношение к нему и его чувствам… Булат

рассматривал валявшуюся на полу майку, которую он сегодня
отдал Виктории.

Все просто — попользовались и выкинули. Действительно, на

хрен рыжей заморочки в виде отношений? От них один
геморрой. Попробовала, не понравилось — до свидания. Имеет
право. Она — свободная девушка, ничем никому не обязана. А
его чувства — только его проблемы. Но хоть бы с Мэри могла
попрощаться … Девочка будет скучать.

Горечь разочарования и уязвленное мужское самолюбие

требовали схватить долбанную майку и выкинуть в мусорку, но
вместо этого Булат осторожно поднял ее, поднес к лицу и…
глубоко вздохнул.

У Викки такой вкусный запах.

Обыденный и бесцветный для волка, но невероятно

притягательный для человека. Его так хотелось вдыхать снова и
снова. Наслаждаться, словно изысканным блюдом, и пытаться
распробовать отдельные нотки. Особенно сейчас, когда его
девочка…

…беременна.

Ноги подкосились, и от нахлынувшей слабости Булат чуть не

рухнул там, где стоял.

Какого… хрена?!

Додумать не успел — мышцы скрутило болью трансформации, и

в ткань зарылся волчий нос. Обоняние зверя лучше! Может, ему
померещилось? Но несколько глубоких вздохов не оставили ни
тени сомнения.

Беременна!

Теперь он чуял точно, пусть запах был настолько слаб, что почти
незаметен!

Сжав в когтях черную майку, полузверь тихонько заскулил. И тут

же уступил место человеческой воле.
Булат со стоном схватился за голову, но вспышки памяти
прошили навылет, как разрывные пули, толкая его в агонию
осознания.

Разбитое лекарство, вонь в кухне, тест-полоска, обман насчет

имени и вопросы… О луна, Виктория никогда не отвечала на
вопросы прямо! Ну точно! Как он мог не обращать внимания?! А
теперь девушка беременна, но человека не может зачать от
оборотня. Ни одна, если только она не…

— Омега, — простонал сквозь клыки.

Виктория — омега! Поэтому она нервничала! Поэтому вела себя

так странно! Но почему беременна? Ведь лекарство должно
было работать как противозачаточное… Неважно!

В том, что отец — он, Булат не сомневался ни секунды. Как и в

том, что Викторию необходимо найти! Раз у нее получилось
забеременеть, то и запах скоро станет слышен!

Булат подскочил на ноги и кинулся к выходу.

Плевать на фэст. Если он сейчас прыгнет на байк — успеет

догнать.

Но на полпути к стоянке его перехватила Таня.

Выглядела волчица бледно и настолько растерянно, что Булат

на мгновение опешил и дал себя остановить.

— Парень, хреновые новости, — схватила его за руку. —

Помнишь эту няньку, что ты нанимал? Дороти… Она… о,
черт… Она мертва! Нашли с разорванным горлом. Тут, на
фэсте…

***

Джин никогда не курила. Запах табака вызывал у нее

отвращение, как у большинства оборотней, но сейчас очень
хотелось схватиться за сигарету и как следует затянуться.

Казалось, на нее все смотрят. Тыкают пальцем и шепчут вслед,

хотя в поднявшейся суматохе охране, и тем более альфе, было
не до кравшейся между трейлеров волчицы.
Вспышки полицейских маячков подхлестывали сорваться на бег,
но Джин старательно делала вид, что происходившее ее не
касается.

Оно и не касалось! Никаким боком, кроме того, что она стала

пособницей в убийстве!

Проскользнув между стоявшими рядом машинами, она, наконец,

вытащила из кармана мобильный.

Номер выучила наизусть и даже симку другую вязла, чтобы не

спалиться.

Лаура подняла сразу:

— Спокойно, подруга… — выдала вместо приветствия.

— Завали пасть! — прошипела Джин. — Ни хрена я тебе не

подруга, ясно?! Ты, блядь, что устроила?!

— Это тебя не касается.

Холодок в голосе Лауры ясно обозначил границы. Но именно

сейчас Джин было плевать. Одно дело — пустить на фэст шавку
Лауры, тут отговориться можно, а второе — пудрить альфе
мозги, пока в кустах резали горло какой-то девке!

На потаскушку плевать, а вот собственная шкура Джин была

очень дорога.

— Я на такое не подписывалась!

Но стерва только хмыкнула:

— Поздновато спохватилась. Теперь мы работаем вместе,

милая, и поэтому ты сейчас идешь на стоянку, прыгаешь на свой
двухколёсный драндулет и едешь за девкой. Поняла?

— Пошла ты!

Но сука издевательски зацокала:

— Не артачься, милая. Тебе вообще очень повезло, что рыжая

свалила после такого провального спектакля…

Джин едва слышно зарычала:

— Иди на хрен!

И отключилась.

Но вместо того чтобы вернуться обратно к сцене, пошла на

стоянку.

Кое в чем Лаура все же права — девка среагировала слишком

странно. На самом деле Джин была уверена, что беседа пойдет
по-другому. Булат всегда так трясся за свою мужскую
независимость… Он просто обязан был облажаться! Особенно
после дуэли. Взвинченный и разгоряченный альфа наверняка
нагородил бы грубостей или двусмысленных фраз. Да хоть что-
нибудь!

А получилась полная херь.

Идиот вдруг задвинул чушь про свободный выбор и искреннюю

привязанность к человечке! Как получилось сдержаться — Джин
сама не знала. Готова была выцарапать ублюдку глаза и в то же
время со страхом ждала, что сейчас прискачет рыжая тварь и
кинется альфе на шею.

Но внезапно девка поступила наоборот.

Почему?

Было бы интересно выяснить.

И Джин завела мотор.

***

Вокруг было полно копов. Концерт сорван, репутация клуба

похерена, но сейчас Булата не интересовали эти мелочи.

Единственное, чего он хотел — прыгнут на байки и мчаться на

поиски Виктории, но кое что держало его крепче удавки на горле.
Его дочь.

— Вы не имеете права! — растеряв хваленое самообладание,

Лаура шипела и брызгала слюной. — Я требую соблюдения прав
ребенка!

— Закрой пасть! — не выдержав, зарычал Булат, но

споткнувшись о предостерегающий взгляд инспекторши, замолк.
Нужно стиснуть зубы и держатьсебя в руках. Каждое слово
может быть вывернуто и испоганено. Об этом ему торопливо
шептала Чейз, пока он пытался заставить себя мыслить здраво.

«Я на вашей стороне, мистер Чаргоджаев. И если вам дорога

Мэри — будьте любезны, молчите», — так сказала волчица
перед тем, как в домик залетела Лаура. И сразу протянула
обрубки к его дочери!

— Он представляет угрозу ребенку! — взвизгнула волчица и

попыталась опять сунуться к кроватке, но Чейз и ее коллега
встали живым щитом.

— Еще одна попытка, мисс Холл, и мы привлечем к разговору

полицию. Вам все ясно?

Волчица гордо вздернула подбородок. А саму от ярости так и

вело — морда красная, кулаки сжаты.

А Булат дышал через раз, уговаривая волка терпеть. На кон

поставлено слишком многое. Их дочь, их любимая! О, Луна,
только бы с Викторией было все в порядке! За ней уже
отправились Кристоф и несколько надежных людей.

А он застрял здесь! Лаура явилась за дочерью, и Булат не мог

оставить ребенка на растерзание психованной суке.

— Мои требования законны! — продолжала упираться

волчица. — Щенку не место…

— Покиньте помещение, — ледяным тоном отсекла Чейз. —

Считаю до трех.

Не сдержавшись, Лаура зарычала, и ей вторил грозный рык

Мэри. Храбрая малютка не собиралась молчать! Сильная
девочка!

— Я этого так не оставлю, — зашипела стерва и выскочила за

дверь.

А Булат с шумом выдохнул и разжал сведенные судорогой

пальцы. Когти пропороли кожу до крови, но боли он не
чувствовал.

— Сколько у меня времени? — спросил глухо.

Чейз нахмурила тонкие брови.

— Несколько дней, — ответила нервно. — Я попрошу своих

знакомых слегка притормозить запрос от биологической матери,
но, сами понимаете…

Да, он понимал.

Лаура состряпает самое жалостливое обращение, где выставит

себя агнцем божьим, а его — последним ублюдком. И вся эта
подстава с убийством — наверняка ее происки! Но пока
докажешь… Если вообще можно доказать. Труп присыпали
хлоркой, уничтожив все запахи.

Из улик остались только слухи, как он обещал вырвать няньке

руки — бедняжка растрезвонила о их стычке всему Ричмонду, не
забыв при этом додумать сверху.

Конечно, Лаура об этом узнала. Хитрая, расчетливая стерва…

Мэри тихонько захныкала, и Булат тут же очутился у кроватки —

взял дочку на руки. Заполучив его палец, малютка успокоилась.

А он только зубы крепче стиснул — хрен Лауре, а не ребенок!

— Какие у меня есть варианты, миссис Чейз? Лазейки?

Вместо инспекторши подала голос ее коллега.

— Обычно, Совет лоялен к кровным родственникам. Может, у

вас есть кто-то, кто мог бы выступить заинтересованной
стороной?

Булат крепче прижал к себе дочь.

Да, у него есть один на примете. Кровный, мать его,

родственничек.

Волк низко зарычал, всеми силами противясь неожиданному

решению, но Булат аккуратно передал Мэри инспекторше.

— Мне нужно сделать несколько звонков, миссис Чейз. Я скоро

вернусь.

Но ненадолго… Викторию нужно срочно искать. И он найдет,

обязательно.
Глава 27

— Пикси, может, ты поешь?

Локки упрямо раскладывал на сиденье еду из придорожной

забегаловки, но Виктория даже не попыталась взять хоть что-
нибудь.

Прошло полутора суток с момента ее побега, но в горло не

лезло ничего, кроме воды и соленых крекеров.

— Ешь сам, — отодвинула свертки в сторону.

Боже, какой ужасный запах! Пережаренное масло и куча специй,

от которых противно щиплет в носу, а на языке горчит.

Сейчас бы пришлась кстати та лапша, которую готовил Булат.

Слегка солоноватая, с ароматным бульоном и ненавязчивым
послевкусием свежего разваренного мяса.

В животе голодно заурчало.

— Я же говорил — голодная, — оживился Локки. — Держи!

И ей под нос сунули открытую коробочку с чем-то…

отвратительным!

Тошнота скрутила внутренности в жгучий узел. Виктория

буквально вывалилась из машины и упала на колени.

Но сухая рвота не принесла облегчения. Виктория жмурилась до

слез из глаз и отчаянно пыталась избавиться от гадкого
привкуса. И муторной тяжести, давившей на грудь все сильнее.

Да что с ней такое?!

Вроде бы все правильно сделала, но уверенности в этом с

каждой секундой все меньше. Или нет?

С пугающей силой ее штормило от ярости до тотального

недоумения — а зачем? Зачем она рванула не пойми куда,
наплевав на все, что было и, возможно, будет? Но стать для
альфы тем самым ошейником? Всего лишь запахом, от которого
он не в силах отказаться? Ни за что!
Виктория вытерла губы и с трудом поднялась на ноги, отряхивая
одежду от налипшего песка.

Голова кружилась ужасно, и Викторию мелко трясло, словно она

подхватила лихорадку.

Может, так оно и случилось? Они еле сбежали…

Как только доехали до окраин Ричмонда, сразу же сменили

машину — Локки припрятал еще одну во дворах, чтобы сбить с
толку погоню.

А она была… Виктория видела, как мимо пронеслись несколько

байкеров, и у каждого на спине логотип «Свободы».

Стыдно, но в этот момент безумно захотелось, чтобы ее нашли.

Желание раскрыться вспыхнуло так ярко и быстро, что Виктория
едва сдержалась, чтобы не выбежать из подворотни с криком «Я
здесь!».

Пришлось крепче стиснуть зубы.

Все шло, как должно было… Только бы Мэри не скучала

сильно…

— Если бы не знал, что ты принимаешь лекарство, решил бы,

что беременна.

Невеселый смешок Локки ударил в спину отточенным клинком.

Беременна? Нет, невозможно! Препарат нормальный, тест-
полоска сработала, хоть и с небольшой задержкой…

Виктория тяжело сглотнула и обернулась к другу.

Тот выглядел так же паршиво, как она себя чувствовала.

— …Пикси, — начал он, но Виктория покачала головой.

— Нет, Локки. Не надо.

— Ты же не знаешь, что я хотел сказать!

— Это неважно. «Нет» на все. Не расскажу, не хочу и не буду.

Доберемся до границы — разделимся.
Парень онемел. Попытался возразить, но Викторию это не
интересовало. Затащив себя обратно в тачку, она упала на
заднее сиденье и прикрыла глаза.

До наступления ночи еще несколько часов. Они переждут в

машине, а затем снова в путь.

Им удалось добраться до окраин Калгари. Окружными путями,

петляя из стороны в сторону и двигаясь скачками. Каждая миля
— крохотный шажок прочь от Ричмонда.

Перед глазами тут же колыхнулось воспоминание — Кристоф и

его громкая жена, любившая статуэтки. Чудесная миссис Рассел
и ее магазинчик всякой строительной мелочевки. Думать об этом
было так больно! А ведь времени прошло всего ничего.

Но теперь она вряд ли сможет их увидеть или хотя бы

позвонить. Надо как-нибудь умудриться добраться до схрона,
который успел приготовить отец. Обычный домик-землянка,
затерянный среди скал Вайоминга. Оборотни не жаловали
гористую местность… Надо было сразу туда бежать.

Невдалеке послышался шум и хлопки. Опять мотоциклы…

Виктория что есть сил вцепилась в потертую обивку сиденья.

Сердце зашлось от страха и предвкушения, и даже тошнота
прошла.

Ее все еще ищут! Но зачем?

Булат наверняка плюнул на удравшую девицу. С его любовью к

свободе… Или это не Булат?

Во рту появился солоноватый привкус крови из прикушенной

губы.

Ее могла искать Лаура или Джин. Две суки стоили друг друга. И
обе мечтали свернуть шею зазнавшейся рыжей девке.

Нет, нельзя попасться!

Виктория сползла по сиденью ниже и еще раз поправила парик.

Опыт пряток у них с Локки огромный, и реквизит имелся.

— Нам нельзя разделяться, — опять подал голос друг.

Виктория не ответила — она для себя все уже решила. Толку
теперь от омеги, воняющей на всю округу? Локки придется
искать нового напарника. Согласится ли кто-нибудь? А она… Что
делать ей?

Решение внезапно подсказал мочевой пузырь. Внизу живота

потянуло с такой силой, что Виктория согнулась пополам.

— Мне. Надо… В туалет!

И, не обращая внимания на Локки, вскочила из машины и

прямым курсом двинула к магазинчику, расположенному сразу за
углом.

Плевать на погоню! Или она сейчас найдет, где облегчиться, или

ее попросту разорвет!

— Пикси!

Нет, ну она точно обделается прямо здесь! Виктория

развернулась к Локки, но вместо того чтобы доходчиво
объяснить ситуацию, раздражено нахмурилась:

— Штаны мне решил подержать?!

Какая-то ее часть завопила, что так нельзя. Локки просто

волнуется, а она вдруг хамит. Совершенно ненормально! Но
внутри закипала ярость. Настолько острая и болезненная, что
кулаки чесались ответить не словом, а ударом. А потом разнести
все вокруг вдребезги!

— Пикси? — изумленный взгляд парня потонул в алом мареве.

— Я… сама! — выцедила сквозь зубы и опрометью бросила

прочь.

Вместо магазинчика рванула вниз по улице. И пусть только ей

попадутся те хреновы байкеры или две сучки-подружки —
порвет на тряпки!

Виктория на всех парах летела по тротуару, мало соображая,

куда вообще идет. Ей нужно успокоиться. Просто остановиться,
выдохнуть и… ого, аптека?

Злость как рукой сняло — сразу слова Локки про беременность

вспомнились.
Нет, бред это все… Препарат не позволил бы ей залететь.

Но вместо того чтобы развернуться и уйти, Виктория зашла

внутрь.

— Чем могу помочь? — рассеянно спросила совсем

молоденькая продавщица.

В руках у девушки подмигивал телефон. Кажется, там сейчас

шла очень активная переписка.

— Два теста на беременность, — кашлянула Виктория. —

Любых.

Девушка нырнула под прилавок и вытащила товар.

— Один чуть дороже, второй дешевле, — пробормотала быстро

и опять покосилась на мобильник. — С вас пять восемьдесят
пять.

Воровато оглянувшись, Виктория достала мелочь. Только бы

Локки не зашел сейчас. Ох, черт… Все это глупости. Она просто
себя накрутила. Какая беременность? А тошнота — она от
нервов или перепадов настроения!

— Спасибо, — пробормотала, пряча в кармане две

прямоугольных коробочки. — Не подскажете, туалет…

— Вон там, — махнула рукой девица.

А нос от мобильного так и не оторвала. Вот и хорошо!

Виктория направилась в угол аптеки, где действительно

находилась дверь без всяких обозначений. За ней прятался
ужасно тесный, но чистый санузел.

Теперь осталось опровергнуть свои страхи… Но, как назло,

желание сходить по нужде резко испарилось, и подозрительно
сильно захотелось выкинуть тесты в мусорку. На кой это ей?
Ведь ясно, что все в порядке…

Желудок тут же опроверг это новым приступом тошноты, и

Виктория разорвала упаковку теста. Сейчас быстренько сделает,
а потом купит себе что-нибудь от рвоты и нервов.
Но пальцы предательски дрожали, а голова кружилась от страха.
Бросало то в жар, то в холод. И все же ей удалось справиться.

К черту два теста, хватит и одного! Ведь она совершенно точно

не… беременна?!

Тест выскользнул из рук и упал на пол. Но даже отсюда

Виктория видела, как краснеет и становится видимой вторая
полоска.

— Нет… нет, нет, нет! Не может быть! — пробормотала,

хватаясь за голову. — Не может!

С момента первой близости прошло всего четыре дня!

Симптомы не должны были проявиться так ярко! Это ошибка!
Надо сделать второй тест!

Но и второй показал ту же картину. Две полоски.

Виктория машинально положила руки на живот. Неужели

правда?! И она сейчас носит ребенка Булата…

— У меня уже есть Мэри! — эхом отозвалось внутри злое

рявканье.

Виктория тихонько всхлипнула, до крови прикусывая щеку. Нет,

возвращаться ей никак нельзя. Да и некуда. Наверняка о ней уже
давно забыли.

С трудом передвигая ноги, она выбралась из туалета и побрела

к выходу.

Надо найти Локки… Рассказать ему все и подумать, как быть

дальше, но вместо этого Виктория оказалась на автобусной
остановке.

А перед глазами до сих пор две яркие полоски, и больше ничего.

Пустота бесконечная, космическая… И знобит всю — зуб на зуб
не попадает.

Виктория плотнее закуталась в байку и натянула капюшон.

Ей надо проветриться. Буквально час, не больше. Может, за это

время перестанет так трясти…

***
Хрупкая фигура девушки скрылась в салоне автобуса, а Локки
так и остался стоять на месте.

Идиот!

Надо было сразу бежать в эту сраную аптеку и вытаскивать

Пикси оттуда, но что-то ему подсказывало — в этот раз он
наверняка схлопотал бы по морде.

— Черт, — зашипел, оглядываясь по сторонам.

За то время, пока Виктории не было, мимо проехали еще

несколько байкеров.

Очень маловероятно, что тут у них намечалась вечеринка. А

сколько оборотней на машинах? Или просто на четырех лапах
рыщут вокруг?

Локки тяжело сглотнул. Конечно, первым делом они с Викторией

сменили одежду и как могли замаскировали внешность. Да и
машина другая — он не стал бы соваться в логово блохастых с
голым задом. Вот только не был готов к тому, что услышал и
увидел.

Ублюдок, морочивший Виктории голову, без малого в любви

признавался! Так искренне расписывал о своей привязанности и
свободном выборе, что на секунду Локки усомнился — а стоит
ли игра свеч? И, возможно, этот альфа — нормальный мужик.

— Не суйся к ним, красавчик, — завибрировал в ушах тихий рык

Тани. — Булат настроен серьезно, запомни это хорошенько…

Конечно, Локки не собирался верить ни одной, ни другой. Ему

вообще было плевать — лишь бы вытащить Викторию. Только
после спешного побега в подруге как будто что-то сломалось.

А Локки чувствовал себя последним мерзавцем. Сам не мог

понять почему. Не отдавать же Пикси в лапы двуликого. Это…
это бред! Полная бессмыслица! Как и возможная беременность.
Или нет?

— Черт, — зашипел, легонько стукаясь затылком о кирпичную

стену здания. — Твою мать…

Хотел выбраться без шума, а получилось вон как.

И чутье не просто шептало — верещало об опасности. Он успел
собрать кое-какие слухи… Они оказались ни хрена не
радостные.

Локки прикрыл глаза. И тут же пожалел об этом — как наяву

увидел Викторию, тискавшую волка перед домиком. А тот
ластился, будто собака домашняя. Смотреть противно!

Но невозможно игнорировать.

Поморщившись, Локки сунул руку в карман байки и достал

мобильный.

Долго гипнотизировал взглядом, словно на экране мог появиться

ответ на все вопросы. Или хотя бы слова поддержки.

Потому что еще никогда ему не было так страшно. Даже когда у
них на хвосте висела одна из крупнейших Стай в США. Тогда они
с Пикси помогли увести из-под носа вожака омегу. Девочка была
еще совсем подростком, а блохастый — матерым волчищей,
годившимся ей не то что в отцы — в дедушки. Но кого
интересуют такие мелочи? Все закончилось благополучно —
омега и ее мать уехали в Европу, а им с Пикси пришлось год
жить в подполье, пока утихнет буря. А потом отираться около
самой границы с Канадой, чтобы в любой момент исчезнуть.
Наверняка лабораторию нашли и выследили оборотни из той
Стаи. А сейчас за ними гоняется и байкерский клуб!

— Ромэо, блядь, лохматый, — проворчал, набирая код

разблокировки. — Ладно, сейчас посмотрим…

Все равно оборотень не сможет выследить его по одному

телефонному звонку.

Для очистки совести можно послушать, что он будет петь…

Рабочий номер блохастого достать не составило труда. У клуба
имелся сайт, а там телефоны для связи.

Может, оборотень вообще не поднимет… Но он поднял.

— Да?! — от напряженного рычания, Локки чуть на сброс не

нажал. Ну его, этого психа!
Трубка ответила частым дыханием, как будто оборотень пытался
принюхаться. Что само по себе бред — блохастый не мог ничего
почуять.

— Ты — Локки? — внезапно пророкотал оборотень осторожно,

словно боялся спугнуть.

А Локки напряженно просчитывал варианты. Как узнал? Следил?

Угадал? Черт, зря он это затеял. Надо просто выключиться и…

— Пожалуйста, помоги мне, — тихо попросил альфа. — Я… —

замолк на крохотное мгновение, глубоко вздохнул. — Я все
знаю. Учуял уже.

Локки чуть по стене не сполз.

— Твою мать…

— И скоро почуют другие, — добил Булат. — Она в опасности,

серьезно. Но я смогу защитить. Клянусь…

И, услышав его истеричный смешок, оборотень добавил:

— … потому что люблю ее. И готов пойти ради нее на все.

Локки судорожно вцепился в трубку. Альфа не лгал. На чем

угодно мог поклясться,

— Калгари, — выдохнул Локки. — Восточные окраины, но…

— Я недалеко, — перебил альфа. — Сейчас позвоню тебе с

другого телефона, скинь адрес.

— … но Виктория решила проехаться на автобусе, — закончил

Локки.

В ответ послышалась брань на незнакомом языке. И Локки был с

ней согласен.

Глава 28

Сломанный автобус, дождь и батарея на нуле. Да сегодня

просто великолепный день!
Виктория медленно брела вниз по улице, надеясь добраться до
остановки или хотя бы поймать такси, но, как назло, на окраине
даже обычные машины встречались редко.

Проехалась, называется!

Осталось только споткнуться на ровном месте и ногу сломать!

Порыв холодного ветра толкнул в бок, а ливень стал гуще.

Виктория оглянулась по сторонам. Кажется, пять минут назад

она проходила мимо кафешки. Стоило бы вернуться и
переждать дождь… Или нет.

Из-за угла показались две рослые фигуры.

Оборотни!

Ей хватило одного взгляда, а в следующее мгновение Виктория

торопливо шла прочь, стараясь не сорваться на бег.

Может быть, это просто прохожие. Мало ли в Кагари двуликих?

Тут обитает целых три стаи и множество одиночек. Поэтому они
с Локки не сунулись в центр, и наверняка эти, что сейчас за
спиной, просто свернут на очередном перекрестке в другую
сторону.

Но этого не случилось ни через сто метров, ни через двести.

Виктория поворачивала направо — оборотни тоже, она через
дорогу — и они следом.

Во рту нарастала тошнотворная горечь. Сомнений не оставалось

— ее нашли! Только бы суметь сбежать! И предупредить Локки!

— Эй, крошка! — ударил в спину насмешливый рык.

И Виктория не выдержала. Понеслась вперед, что было сил. Ей

надо выбраться туда, где есть люди! Или полицейские!
Оборотни не рискнут напасть, им не нужна шумиха! А мечущийся
взгляд выхватил черную кляксу байка, возникшую на горизонте.
Ее окружили!

Виктория шарахнулась в какой-то переулок и сломя голову

понеслась между домов.
Сердце грохотало, как сумасшедшее. От страха трясло, ноги
подкашивались, а за спиной рычали преследователи.

Ее гнали, как добычу, все дальше и дальше, пока не загнали в

тупик.

— Нет, нет! — забормотала Виктория, оглядываясь по сторонам.

Как она здесь очутилась?! Глухой забор — с одного бока, дом —
с другого, между ними — ограждение.

Это же… Это невозможно! Там должен был быть проход! Точно!

Виктория бросилась к стенке и завертела головой в поисках хотя

бы ящика или чего-нибудь, что могло бы помочь преодолеть
ограждение. Все не может закончится так… так глупо. Только не
с ней!

— Куда же ты бежишь, кр-р-рошка…

Издевательский рык заставил развернуться и вжаться в

препятствие всем телом.

От камня тянуло холодом и сыростью. Виктория могла сосчитать

каждый кирпичик — так больно они врезались в кожу, но все
равно пыталась проломить стену или хотя бы раствориться в
ней, только бы исчезнуть из этого чертового переулка.

Тупик. Она в ловушке, и рычащие в паре футов оборотни явно не

настроены на разговор.

— Послушайте, — голос сорвался на противный фальцет, —

это… это ошибка!

Никакой ошибки, они все прекрасно знали. Ее тупость против

мстительности богатенькой стервы — ох, разве она могла
победить?

— …Я не понимаю, что вам надо…

Жалкая попытка потянуть время. Ради чего? Несколько секунд,

прежде чем ее раскатают по асфальту, но перед этим…
Виктория облизнула пересохшие губы.

Возможно, уже через минуту ее запах станет по-настоящему

осязаемым. И два бритоголовых качка утроят ей секс-марафон
до смерти… Крупные волны озноба сотрясли мучительной
дрожью, а в горле толкалась тошнота.

Виктория тяжело сглотнула. Она все сделала правильно. К черту

попытки втиснуться в отведенные для нее рамки. И все, что она
себе надумала — ложь. Добровольно мужчина никогда не
согласится принять на себя ответственность в виде детей и тем
более брака, но проклятье… Сейчас она готова была мчаться
обратно, ведь лучше роль вынужденной любовницы, чем
хладного трупа.

Оборотни подступили на шаг ближе. Синхронно оскалились в

гаденькой усмешке и потянули носом.

Господи, до чего мерзкие! Она не выдержит даже одного их

прикосновения!

А по коже вдруг скользнуло фантомное ощущение горячих,

слегка шершавых ладоней. Словно альфа стоял за спиной и
крепко удерживал за плечи, не позволяя упасть. И снова шептал
те слова, от которых за спиной вырастают крылья, а голова
кругом. Но сейчас ее качало от страха.

— Вам нужны деньги? — просипела, осторожным шажком

двигаясь ближе к правой стене. Кажется, там лежал кусок
арматуры. — У меня есть много денег…

Ответом стал обидный смешок:

— Деньги ты тоже отдашь, — открыл пасть один из тварей. —

Как только развлечемся пару раз.

На глаза навернулись слезы. Никогда еще Виктории не было так

страшно. Пальцы словно изо льда, а по венам вместо крови
хлещет паника и адреналин. Куда она вляпалась? Ведь знала,
что ничем хорошим это не закончится! Что ей нельзя
связываться с альфой и тем более вестись на его уловки. Но
когда говорит сердце — разум молчит.

Виктория позорно шмыгнула носом. Так, надо собраться!

Сделать хоть что-нибудь…

Но под коленками копилась противная слабость, и мышцы

совсем задубели.
Один из оборотней сделал еще шаг и вдруг замер. На
тупорылом лице промелькнуло удивление.

О нет! Нет, только не это!

— Ты! — захрипел, жадно втягивая воздух. — Ах ты,

маленькая…

В ушах зашумело так, что последние слова Виктория не

расслышала. Низко зарычав, ублюдки бросились к ней, и она
пригнулась, инстинктивно отворачиваясь и обнимая живот.

А в следующее мгновение над головой что-то хрустнуло.

***

Волк оглушительно взревел, и вдоль позвоночника протянуло

такой болью, что на мгновение Булат ослеп. А когда пришел в
себя, один из оборотней уже не дышал, разорванный буквально
напополам, а в когтях хрипел второй. Смотрел безумными
глазами, дергался, пытаясь освободить горло, но зверь
медленно сжимал пальцы, наслаждаясь агонией жертвы.

Жадно наблюдал, как когти все глубже входят в податливую

плоть, и по бычьей шее оборотня стекают кровавые капли.

Во рту сделалось сухо от жажды. Зверь облизнулся, предвкушая

кровавое развлечение, но вдруг слуха коснулся слабый стон.

Виктория!

Ярость потухла мгновенно, уступая место такому же

невыносимому желанию оказаться рядом с избранницей. Зверь
тряхнул добычу и отшвырнул прочь, а сам одним гибким
движением очутился около самки.

Ноздри затрепетали, улавливая крепнущий с каждой секундой

аромат, и зверь тихонько заскулил.

Как она пахла!

Дикой малиной и свежестью степного ветра, вобравшего в себя

пряные нотки трав. Как щенку, хотелось упасть на спину и
выкупаться в этом аромате от носа до хвоста! А потом
подсунуться ближе и облизать еще плоский животик, в котором
пряталась новая жизнь.
Зверь нежно заурчал.

Виктория вздрогнула, чуть повернула голову и сдавленно

охнула:

— Б-булат?

А у самой слезы из глаз хлынули.

Зверь тут же сгреб свою избранную в охапку и принялся

вылизывать мокрые щеки. Зачем расстраиваться? Ублюдки
мертвы, а они сейчас вместе сбегут отсюда в самое далекое и
надежное логово, где никто их не потревожит.

Но самочка вдруг толкнула в плечи, попыталась избежать его

прикосновений, словно ей было противно. В воздухе расцвели
жгучие нотки ярости.

— Какого черта приперся?.. — зашипела, пытаясь отползти

ближе. — Отвали от меня!

Зверь даже уши прижал. Заворчал обиженно. Чем недовольна

его избранная? Он старался, вел глупую человеческую половину
по нужному следу. Чутьем угадывал, где спряталась сладкая
добыча, и едва не опоздал!

— …У тебя вон… Мэри есть, — уже рычала его избранная, а

щеки снова мокрые. — Вали к дочери!

Из пасти вырвался жалобный скулеж. Он ничего не понимал!

Дочь в безопасности, под надежной охраной строгой и сухой, как
старая кость, волчицы. Разве самочка не рада этому? Он
хорошо позаботился! Наверное, ей стоит объяснить….

Зверь недовольно засопел. Опять придется уступать тело

глупому человеку!

Боль трансформации прошла фоном.

Булат вскочил, не забыв при этом подхватить на руки

взвизгнувшую Викторию.

— Бежим, — прорычал торопливо. — Потом разберемся, какой

херни ты себе успела навыдумывать.
И, не обращая внимания на возмущенное пыхтение, двинул
подальше от этого чертового переулка.

***

Только, когда стих звук байка, Джин решилась выглянуть из

своего убежища.

— Рыжая сука… — зашипела, стискивая кулаки.

Опять девка сумела выпутаться в последнюю секунду! Но как?!

Как, черт возьми, альфа ее нашел? Когда успел?!

Лаура с ее связями и баблом еле достала записи дорожных

камер. Сумела отследить, куда направляется парочка идиотов, и
готовилась как следует с ними поиграть, но опять все просрала!

Мажорке нужно было сразу избавиться от рыжей! Не играть в

хищницу, которая сначала доводит жертву до истерики и лишь
потом берет за горло, а просто прихлопнуть девку в первом
попавшемся переулке. Но вместо этого сейчас там лежало два
трупа.

Джин бесшумно отступила за угол дома.

Она планировала наведаться в этот переулок спустя полчаса,

чтобы увидеть оттраханную во все дырки человечку. Униженную,
избитую и готовую грязь жрать, только бы спасти свою шкуру.

Но теперь пришло самое время сматываться. Это зашло

слишком далеко, а ей придется убраться еще дальше, только бы
не попасть под лапу разъярённому альфе и вожаку из Стаи
Лауры.

Потому что ни один нормальный вожак не спустит убийство

двоих оборотней без узаконенной дуэли — это прямое
оскорбление.

Нет, она не хотела оказаться между молотом и наковальней.

Шкура — важнее личных счетов, а человечку альфа однажды
бросит…Вот тогда она — Джин — и напомнит о себе.

Волчица развернулась и быстрым шагом направилась к

оставленному несколькими кварталами дальше авто.
Но прошла едва ли несколько ярдов — из переулка выскочила
огромная серая волчица.

Джин не успела сдать назад и даже как следует удивиться.

Буквально за секунду перед ней возникла злая, как сотня
демонов, Таня.

— Ну пр-р-ривет, подруга, — зарычала сквозь клыки, а в

следующее мгновение перед глазами взорвались фейерверки.

***

Волчица рухнула, как подкошенная.

Локки восхитится мастерскому хуку левой, но в это время он

очень старался не смотреть на обалденно стройные,
подкачанные ноги женщины и неожиданно тонкую талию.

Таня не стеснялась своей наготы, а он почувствовал вдруг

неловкость.

— Ты помогаешь или как? — зашипела на него волчица, и ему

пришлось подойти ближе.

Вместе они отволокли Джин к машине. Скрутили руки и закинули

на заднее сидение.

— Всегда мечтала это сделать, — проворчала Таня.

Локки же изо всех сил пытался игнорировать роскошную грудь

четвертого размера. С бюстом у волчицы оказался полный
порядок. И даже лучше.

— Это твое, — проворчал, протягивая байку и штаны. — Зачем

ты ее, — кивнул на Джин, — трогала вообще? Она вроде
свалить хотела…

— Никто бы ей не дал свалить, — сквозь шуршание ткани

ответила волчица. — Если в переулке трупы… А они там
наверняка имеются, то Булату грозит дуэль и конский штраф.
Лишний свидетель ни к чему…

В голову закрались нехорошие подозрения, но его легонько

хлопнули по плечу.
— …Не загружайся. Никто ее убивать не будет, — Таня вышла
из-за его спины уже одетая. — Посидит недельку в клетке, пока
все не стихнет, подумает над своим поведением. Заодно с
Булатом побеседует.

— А как выйдет на свободу — побежит к Лауре, — недовольно

проворчал Локки.

— Не побежит, уж поверь. Булат ни хрена не милый лапушка.

Сумеет заткнуть этой суке пасть.

И волчица села за руль. Собранная такая, деловая.

— …Едешь со мной или за Викторией? Адрес ты знаешь.

Да, он прекрасно знал адрес. Как и то, что Таня наверняка в

курсе, кто перед ней. С большей долей вероятности Булат
поделился секретом Викки с оборотницей, ну а та могла
предположить, что омег не одна, а целых две.

Но Таня вела себя обычно. В карих глазах ни одного намека на

жадность или интерес. А Локки чувствовал себя дешевкой, не
достойной внимания королевы. Это … интриговало.

— С тобой, — проворчал, обходя машину и усаживаясь на

переднее сиденье. — В любом случае альфа этот ваш сейчас
разговоры разговаривать начнет.

Таня фыркнула, но от комментариев воздержалась. Оба

понимали, какого рода беседа имеет все шансы состояться.

Глава 29

Дверь за спиной Виктории оглушительно хлопнула, но Булат не

разжал объятий — широким шагом прошел вглубь квартиры и
сгрузил добычу на диван.

— Тебя надо согреть, — пробормотал, исчезая в ванной. —

Снимай мокрое, — появился перед ней с полотенцем в руках.

И правда, она же вся промокла… Дождь хлынул как из ведра,

они на байке незнакомом… Откуда он у Булата? Одолжил
покататься? И что за чушь она сейчас обдумывает? Ей
действительно надо хотя бы кофту снять! Но Виктория не
пошевелилась.
Альфа зарычал что-то ругательное.

Мгновенно очутился рядом и принялся стаскивать промокшие

кроссовки.

— Да ты ледяная вся! — зарычал едва слышно, и лодыжку

окутало жаром огромных ладоней.

Виктория до боли прикусила дрожавшие губы. Это тепло не

просто согревало — топило внутри острые льдинки, освобождая
из-под брони ступора истерику.

Ее только что чуть не изнасиловали! Ублюдки издевались бы

снова и снова, пока не порвали в лоскуты, и никто бы не пришел
на помощь!

Виктория сдавленно всхлипнула. А потом еще раз.

Булат вскинул голову и обжог ее таким взглядом, что последние

капли самоконтроля испарились. Мир заволокло соленым
туманом.

И Виктория взвыла бы в голос от подступавшей девятым валом

истерики, но жара стало больше, а вокруг плеч сомкнулся мягкий
капкан объятий. Дрожащую, мокрую и грязную, Булат усадил ее
на колени и укутал не в полотенце, а в себя.

— Все закончилось, рыженькая, — зарычал мягко, — ты в

безопасности…

Она хотела в это верить. Но никак не могла! А Булат уткнулся

носом в макушку и глубоко вдохнул.

— …Черт, — застонал глухо, — твой запах… С ума сойти…

Точно — запах! Тот самый ошейник, который так противен

альфе!

Виктория рванула прочь, но ее попытка оказалась лишь жалким

трепыханием.

— Нравится? — зашипела, вскидывая голову. — А как же твой

долбанный свободный выбор?! А?

В черных глазах мелькнуло недоумение:

— Какой к черту… Твою мать! Ты слышала разговор?! — и,
прочитав ответ на ее лице, нахмурился еще сильней. — И
поэтому решила свалить? Серьезно?!

Нет, ну это ни в какие ворота не лезет… Он еще и орет!

— Я не собираюсь быть для тебя вариантом, от которого нельзя

отказаться! — голос предательски дрогнул.

Виктория глубоко вздохнула, собираясь с силами, но Булат

заткнул ее поцелуем! Нагло и уверенно.

Внизу живота моментально скрутился теплый комочек.

Оборотень коротко зарычал и, резко отстранившись, разодрал
на ней мокрую майку.

— Ты не представляешь, как мне сейчас хочется перегнуть тебя

через колено и всыпать, как следует, — шикнул, стаскивая с нее
одежду. — Надумала хрен пойми чего. Свалила беременная!

— Да тебе и Мэри достаточно! — огрызнулась, пытаясь оставить

хоть штаны. Но волчий гад просто резал их когтями!

— Уже не достаточно, — раздался треск — и вот она в белье, на

коленях у альфы. — И никогда не было достаточно. Ты хоть
слышала, чем закончился разговор?..

Виктория смолчала. Зато альфа продолжил:

— …Я готов был бы усыновить ребенка. Или придумать что-

нибудь еще, если бы к этому пришло. Но, черт… Сейчас они мне
тоже очень нужный!

У нее руки так и опустились. Они?! То есть…

— …Двойня, — заурчал Булат. — Мальчики. Поэтому я почуял

запах от твоей майки…

— К-к-акой майки? — пролепетала, не в силах поверить

услышанному.

Двойня! Еще и парни! Два маленьких альфы!

— Твоей майки, которая осталась в домике.

— Ты фетишист?
Боже, что она несет? А Булат тихонько рассмеялся:

— Да. Так что береги трусики…

— Фу!

— Нет. Ты пахнешь очень вкусно… Безумно…

Мужское дыхание вновь обожгло губы, и остатки дрожи пропали,

уступая место тягучему предвкушению.

Виктория облизнулась, и Булат спешно

воспользовался приглашением.

Коснулся мягко, почти невесомо, но в каждом его движении

чувствовалась страсть. Она сквозила в нежных, но
нетерпеливых укусах и в напряженном дрожании сильного тела.
В едва слышном зверином рыке и осторожных, но все равно
напористых поглаживаниях.

Торопясь потеряться в его ласках, Виктория прижималась

крепко-крепко. Пила его дыхание, пальцами рисовала метки на
горячей коже, и Булат не собирался оставаться в долгу.

Широкие ладони скользили по бокам и спине. Оглаживали

призывно разведенные бедра, и в какой-то момент преграда в
виде тонкой полоски хлопка пропала, а между ног прошлись
мужские пальцы.

— М-м-м! — выгнулась навстречу откровенной ласке.

Двинула бедрами, готовая ощутить его внутри, но альфа

нарочно дразнил ее нежностями.

Выцеловывал шею, спускался к груди и сладко прикусывал

нывшие вершинки. А его пальцы скользили вдоль складок, легко
задевали самую чувствительную точку и опять возвращались
обратно, разжигая все новые и новые искры удовольствия.

Они множились, тяжелели и росли до тех пор, пока внутри не

зародилось так хорошо знакомое ей ощущение.

— Булат! — вскрикнула, отчаянно желая большего.

Но несколько быстрых движений толкнули ее прямо к звездам.

Они расцвели перед глазами неоновыми вспышками, и Виктория
протяжно застонала, чувствуя, как между ног стягивает сладкими
судорогами оргазма.

— Прости, рыженькая, — прохрипели над ухом, и в наслаждение

острым лезвием вклинилась боль.

Виктория ойкнула, но альфа уже разжал клыки и поцеловал

свежую метку.

— Вот и все, — прохрипел, ссаживая ее с колен. — Я… сейчас.

И пока она пыталась прийти в себя, Булат встал и шагнул к

ванной.

— Куда?! — Виктория едва успела зацепиться за пояс

штанов. — Я… я еще не закончила!

Альфа обернулся и прожег ее насквозь янтарно-алым взглядом.

— Очень громко закончила, — выдавил сквозь клыки.

— А ты?

— А я потом.

— Да почему же?

— Ты беременная.

Та-а-ак, кажется, у кого-то острый приступ благородства. Нужно

срочно исправлять и развращать!

— Беременная, а не больная, — зашипела, дергая альфу

обратно. — И если ты сейчас же не вернешься на этот диван, то
клянусь: однажды ночью я тебя свяжу и надругаюсь!

Булат сдавленно фыркнул. Но, уступая ее настойчивости,

вернулся обратно:

— Рыженькая…

— Ой, хватит, — сама забралась на колени. — Замолчи уже и

давай побудь немного плохим мальчиком, — потянула вниз пояс
штанов.
Булат приподнялся, помогая стащить с себя их. Не стеснялся
демонстрировать свое желание, а она все еще краснела от
смущения, разглядывая напряженную плоть. Такой большой! Но
весь ее, и она собиралась этим воспользоваться!

Обхватив у основания, Виктория двинула рукой вверх-вниз,

наслаждаясь тихим мужским стоном.

Булат не шевелился, позволяя ей действовать, но тяжелое

дыхание и сверкавшие янтарными бликами глаза говорили о
кипевшей в нем страсти.

И от метки волна за волной бежало тепло, подстегивая

накинуться на альфу и устроить полный разврат. На диване,
полу и вообще любой поверхности.

Или еще чуть-чуть подразнить.

Виктория приподнялась, но вместо того чтобы оседлать альфу,

прижалась крепко-крепко, чувствуя между ног окаменевший
член. Скользнула по нему выше, давая почувствовать свою
влагу, и Булат не выдержал.

Подхватил под ягодицы и толкнулся вверх, заполняя тянущую

пустоту собой.

А Виктория подавилась собственным стоном. Это было так ярко!

По-особенному остро и горячо, словно ее чувствительность
включили на максимум и добавили к близости сотню новых
оттенков!

Наслаждаясь каждой секундой, она медленно опустилась вниз и

замерла, прислушиваясь к себе. Никакой боли! Только сладкое
ощущение тесноты и желания двигаться снова.

Виктория плавно качнула бедрами, и с губ сорвался протяжный

стон. Как хорошо! Идеально!

Словно они одно целое. Две половинки, которые, наконец,

встретились и теперь не расстанутся никогда.

— Виктор-р-рия… — нежный рык обласкал слух и сердце.

Укутав ее объятьями, Булат задвигался сам, осторожно

наращивая темп. Не поддавался на нетерпеливые вздохи и
жадные ласки, делал все постепенно, потому что все еще
боялся навредить — теперь она чувствовала это всем сердцем,
а не просто догадывалась.

Но постепенно движения стали резче, быстрее. Разбавили

тягучий мед близости жгучей перчинкой страсти и терпким
предвкушением.

Виктория задыхалась от восторга и отвечала так же жадно.

Ласкала, трогала, гладила, пыталась урвать себе еще чуть-чуть,
но грань оказалась слишком близко.

Пара резких выпадов — и комнату наполнил синхронный стон.

Громкий и совершенно развратный.

Булат прижал ее к себе и не отпускал до тех пор, пока не

излился до капли. Но и потом не отпустил.

— Люблю тебя, — шепнул едва слышно.

И ей не нужен был переводчик, чтобы понять Булата. Виктория

очень хотела ответить взаимностью, но с искусанных губ
сорвался усталый вздох.

Тяжесть прошедшего дня навалилась как-то вдруг, и Виктория

безвольно распласталась на широкой мужской груди, уверенная,
что сегодня не шевельнет и пальцем.

Ей надо просто поспать. Все уже выяснилось, и даже за Мэри не

было тревоги — внутри крепла уверенность, что с девочкой все в
порядке, иначе бы Булат не приехал сюда.

— Тебе надо согреться под душем, рыженькая, — вздохнул

альфа. — Давай, я помогу.

Какой согреться? Да у нее кости сейчас расплавятся — Булат

слишком жаркий. Но смыть с себя случившееся в переулке очень
хотелось.

Поэтому Виктория не сопротивлялась, когда ее принесли в

ванную комнату и в прямом смысле выкупали. Булат легко
управился с ее безвольной тушкой, а потом завернул в
полотенце и отнес на кровать. И сам устроился рядом.

— Спи, Виктор-р-рия, — прорычал на ушко. — Тебе нужно

отдохнуть.
Очень нужно. Но перед этим она не могла не сказать короткого:

— Прости.

Потому что, как ни верти носом, а Булат прав — ее глупый

взбрык чуть не стоил не только ей жизни, но и их детям. И она
действительно навыдумывала. Бестолково до ужаса,
поспешно…

Булат тихонько вздохнул:

— Не надо, Викки. Я рад, что успел, а случившееся… Ну,

спишем на беременные гормоны. С двойней это бывает.

Виктория позорно шмыгнула носом. Хоть бы наорал для

приличия… А в груди так легко стало, что казалось — сердце
вот-вот выпорхнет счастливой птичкой.

— Я тоже тебя люблю, — пробормотала, переплетая их

пальцы. — Очень.

На большее сил не хватило. Сознание уплывало, и Виктория не

могла этому сопротивляться.

***

Не прошло и минуты, как чуткий слух уловил сопение.

Рыженькая заснула.

Булат тоже прикрыл глаза, наслаждаясь последними

мгновениями рядом. До одури хотелось остаться, а лучше
схватить своих девчонок — дочь и будущую миссис Чаргоджаеву
— в охапку и умчаться в закат. Но есть дела, в которых надо
поставить точку.

Во-первых — вопрос по части родительских прав.

И не только из-за желания утвердить все по закону. В этом

крылось второе, не менее важное. Ему понадобится хренова
туча денег, чтобы Виктория могла жить свободно и безопасно в
официальном статусе омеги. Но в бегах бизнес вести не
станешь, Стаю не соберешь.

А еще он грохнул двух оборотней. И за это по голове не

погладят.
Лаура не станет молчать. А ему чертовски повезло, что эта
стерва не узнала, кто на самом деле Виктория. Не успела…
Булат глубоко вдохнул, смакуя невероятный, ни с чем ни
сравнимый запах дикой малины и пьянящего степного ветра.

Волк скулил от восторга, готов был виться у стройных ножек,

выпрашивая ласки и любви, но это ощущалось будто бы
стороной. Зверь зависел от запаха, а он — Булат — совершенно
от другого.

Рыжая козочка пробралась под кожу и крепко сжала в коготках

сердце человека. Потеснила собой все прошлые привычки,
забрала свободную жизнь, но Булат ни о чем не жалел. Без
Виктории он чувствовал себя в клетке. Чуть с ума не сошел, пока
разыскивал. И ни за чтобы не успел, если бы не чутье зверя,
искавшего детенышей.

Булат тихонько огладил еще плоский живот Виктории.

Двойня!

Виктория носит его детей! И скоро станет приятно кругленькой,

мягенькой… Из горла вырвался нежное урчание, а в паху
приятно потяжелело. Мысль о близости с беременной Викторией
пьянила хлеще самого забористого виски.

И сегодня он сорвался, едва почувствовал, как вокруг члена

сжимаются тугое кольцо мышц. А ведь можно сейчас разбудить
рыженькую поцелуями и…

Булат бесшумно выскользнул из-под одеяла и направился в

душ. Хватит! Сейчас ему нужно рвать когти в аэропорт Калгари.

Там его наверняка заждались.

Вымывшись как следует, Булат сменил одежду и с ног до головы

облился самым дешевым дезодорантом.

Волк недовольно сопел, но показывать характер не спешил —

понимал причину. Запах омеги все равно остается на коже,
волосах и одежде. Даже без прикосновений. Поэтому придется
немного потерпеть. Пусть квартирка, которую Таня успела найти,
на окраине, но оборотни встретиться могли.

Шагнув за порог, Булат внимательно огляделся.

Рядом тут же материализовалась волчица. В компании Локки,
мать его!

На пристальный взгляд щенок ответил вздернутым

подбородком, но рот открывать не стал. Вот и славно. У Булата
до сих пор кулаки чесались подправить смазливую морду за то,
что этой суке Джин помог.

— Я отбуксировала мусор в одно тихое местечко, — ответила на

его мысли Таня. — Посидит на цепи, пока ты не разберешься.

Оптимистичный настрой, ничего не скажешь. Но Таня поступила

верно — лишние свидетели не нужны. И так все слишком
паршиво.

— Приглядите за Викторией. Кристоф обещал подогнать

микроавтобус, в котором он продукты возит. Загрузитесь и
возвращайтесь в Ричмонд.

— Хозяин одного заведения, — пояснила Таня нахмурившемуся

щенку. — Отличный мужик.

Помявшись, щенок все же кивнул.

Вот и славно. Теперь пора бы торопиться на встречу с Тимуром.

Братец наверняка заждался.

***

— Тупая сука!

Хлёсткий удар свалил с ног. Из носа хлынула кровь, и Лаура на

карачках рванула к выходу, но Тэйлор успел перехватить ее за
шкирку.

— Ай! — заверещала, бесполезно пытаясь вырваться.

— Я тебе что говорил, идиотка?! — встряхнул ее альфа. —

Никакого шума! И если этот сукин сын не согласится,
возвращаешься обратно! А ты что устроила?! Перед выборами!

Лаура сцепила зубы, изо всех сил пытаясь сдержать рычание.

Ей вернуться обратно?! И раздвинуть ноги перед вонючим
ублюдком — партнером Тэйлора?!
О, если бы она могла — задушила бы альфу голыми руками! И
плевать, что между ними родственные связи. Он ей не отец.
Вообще никто!

— Комитет будет обязан, — слизнула кровь с губ, — отдать

девку в нашу Стаю…

— В мою Стаю, ты хотела сказать, — прошипел Тэйлор и

толкнул Лауру прочь.

Она чуть не рухнула снова. Сукин сын! Но, проглотив

нецензурщину, вытерла кровь, поправила платье и лишь потом
развернулась к альфе.

Тот уже похаживал около стеллажей с книгами. Трогал то, одну

то вторую.

— Ты облажалась, Лаура, — уколол острым взглядом. — Убила

человечку, но кроме того — подставила двух моих парней…

Лаура тяжело сглотнула — на человечку Тэйлору плевать, а вот

потеря двух оборотней… Но как Чаргоджаев смог найти рыжую
дрянь так быстро? В голове не укладывалось!

— …поэтому пока посидишь под замком, — закончил Тэйлор. —

И если ублюдок не вернет щенка, то я отдам тебя не замуж, а
всей Стае. Как бесплатную шлюху. Увести, — кивнул
молчаливой охране.

— Нет! — взвизгнула Лаура. — Пожалуйста!

Но оборотни схватили ее за руки и потащили в подвал.

Дверь хлопнула, но девичьи визги еще долго слышались на

лестнице.

Тэйлор поморщился. Тупая сука! Вся в мамашу. Но

разбрасываться своими отпрысками он не мог — даже
выбраковку можно удачно использовать.

Мужчина уселся за стол и открыл досье, которое ему собрали на

Чаргоджаева. И ведь не должно было возникнуть проблем!
Альфа совершенно точно не был заинтересован в щенке, но
какого-то хрена передумал?
— Сукин сын, — поморщился Тэйлор, разглядывая холеную
рожу. — Папаша, чтоб тебя…

Сильный щенок в Стае — не лишний. Особенно если это

девчонка, которую всегда можно предложить партнерам в
качестве игрушки.

Вот и Лауру он кормил до поры до времени, чтобы потом

выгодно сторговать за Саймона. Тот любил норовистых
молоденьких оборотниц и давно капал слюной на взбалмошную
суку. И даже если бы девка приволокла дочь обратно, все равно
это не спасло бы ее от брака.

Тэйлор задумчиво пролистнул несколько страниц. Биография

Чаргоджаева оказалась на редкость чистой. Мелкие нарушения
вроде драк присутствовали, но для оборотня это пыль. Чем же
эту падаль прижать?

Ни родственников рядом, ни семьи, ни толковых

привязанностей… Кроме рыжей шлюшки, о которой ему
докладывали. Но наверняка альфа ее хорошо спрятал.

Зато он не может спрятать свой сраный клуб.

Тэйлор хмыкнул. Вот же он — рычаг давления! Прямо перед

носом. И не забыть про штраф и дуэли.

Настроение резко улучшилось, и альфа достал телефон —

сделать несколько звонков.

Глава 30

Убьет! Придушит собственными руками! Надерет татуированную

задницу так, что сидеть не сможет!

Виктория металась по комнате, выискивая пятый угол

Какова ирония! Она опять в баре у Кристофа, куда ее доставили

в тесном микроавтобусе, предназначенном для перевозки
продуктов. Спрятали среди фруктов, специй и всего того, что
могло дать сильный запах, перебивая аромат омеги. Наверняка
идея Булата!

— Козел! — зашипела, стискивая кулаки.

В то утро ее разбудили совсем не поцелуи и вкусный завтрак. О,
нет! Лохматая скотина сбежала! Вместо этого в кухне
находились Таня и Локки.

Ее дружок что-то втирал волчице, а та слушала с улыбкой до

ушей. Ну просто голуби, мать их так! Идиллия! Но, увидев ее,
закутанную в простынь, оба резко прекратили обмен
любезностями.

— Доброе утро, — первым начал Локки. — Твой, эм-м-м… то

есть мистер Чаргоджаев ушел по делам. А нам надо убираться
из Калгари.

Виктория даже растерялась сначала. Какие могут быть дела? Он

о чем вообще?

Но тут подала голос Таня:

— Пришло время поставить точку в вопросе опеки над Мэри.

Булату сильно подмочили репутацию, убийство, сорванный
фэст… Есть риск, что девочку вернут мате-р-ри, — голос
волчицы сорвался на рык. — Поэтому альфа попросил о помощи
брата.

Виктория чуть не села, где стояла.

— Тимура?! Но… но…

— Они не ладят, — кивнула Таня. — Булат намерен оплатить

беспокойство брата. Но я думаю… — женщина осеклась и
привычным жестом покрутила между пальцами армейский
жетон. — Неважно. Для альфы дочь — дороже прошлых обид.
Он сделала правильный выбор. А нам пора уезжать.

И Виктории ничего не оставалось, как подчиниться.

Она только очень надеялась, что этим же днем Булат вернется

и, может, даже познакомит с братом — о, сколько ей хотелось
сказать этому Тимуру! — но ни вечером, ни на следующий день
и даже через пять альфа не пришел!

Ей только показывали смс с телефона Тани. Всякие милые

глупости и заверения, что все в порядке. Понятно, что сейчас им
было лучше не созваниваться лично, но как же это оказалось
невыносимо!
Первый день Виктория еще терпела. А на второй не выдержала
— устроила волчице допрос с пристрастием.

И вот ее преувеличенно бодрое «Не парься!» окончательно

взволновало и разозлило.

Виктория еле дождалась утра, чтобы позвонить инспекторше.

— Рада слышать вас, — приветствовала ее Чейз, словно ничего

и не было. — Но утруждались вы зря. Идет процесс определения
прав на ребенка. Это долго и постороннего участия не
требуется.

Вот так Виктория узнала, что Булат сейчас в Ванкувере. Там же

и Тимур, который так же претендовал на племянницу. Наверняка
для Лауры это стало охренеть каким сюрпризом… Хотелось бы
на эту стерву пучеглазую глянуть. Но приходилось сидеть на
заднице ровно.

Виктория топнула ногой и решительно направилась в кухню.

Сегодня ее «сторожил» Локки. Чудесно вообще! Друг

превратился в охранника, который чуть что — докладывал Тане!
Нет, конечно, Виктория понимала, что ее запах сейчас слышен
любому оборотню, но… Ох, черт. Она бы решилась на любое
безрассудство, только бы быть рядом с Булатом.

Тихонько приоткрыв дверь, Виктория выглянула в коридор. Ее

поселили на втором этаже бара. Множество запахов — отличная
маскировка, но выходить она рисковала лишь глубоким вечером.
И Локки, наверное, уже спит.

Но едва она сделала несколько шагов к лестнице, как ее

остановило эмоциональное:

— Твою мать!

Друг отказался буквально за углом. И был определенно чем-то

недоволен.

Послышалось глухое бормотание.

Да он по телефону говорит!

Виктория замерла и прижалась к стенке. Ну же… Ей достаточно

хоть немного информации. Просто для спокойствия!
— …А он потянет?..

Внутри все оборвалось. Потянет? В каком смысле?

— …Да… Хреново. Еще и штраф…

Господи! Не выдержав, Виктория бросилась к Локки. Увидев ее,

он попытался спрятать мобильный в карман и натянуть на
испуганную морду подобие улыбки, но черта с два у него вышло!

Буквально прижав друга к стенке, Виктория выдрала из его рук

телефон. Незнакомый номер… Очень интересно!

— Пикси, нет!

— Иди в… — не постеснялась указать вектор. — Слушай

сюда, — это уже в трубку. — Не знаю, о чем шел разговор, но
лучше бы тебе повторить его слово в слово, иначе клянусь, я
тебя найду и придушу!..

В трубке многозначительно молчали, а ее на части рвало от

ярости, беспомощности и страха. Дикий коктейль бил по мозгам
и подначивал сделать хоть что-нибудь, только бы Булат
оказался в безопасности. Он же… он снова будет отцом, в конце
концов! И видит Бог, пусть только эта шкура вернется. Как
миленький уйдет в декрет кашу детям варить!

— …Я слушаю! — рявкнула в трубку.

Ей достался тяжелый вздох и осторожное:

— Виктория, полагаю?

Она сразу поняла, кто это. Не по акценту, хотя он был ужасен.

Голоса братьев были больше чем похожи, но Булат говорил
резче и жестче. Смелее.

— А, Тимур-р-р Чар-р-ргоджаев! — зарычала не хуже

волчицы. — О-о-очень приятно познакомится!

— Я уже понял.

— А я вот ни хрена не поняла, представляешь? И жду

объяснений!

— Не думаю, что…
— Да ты никогда не думаешь. Особенно если это касается
Булата! — крикнула в трубку.

Локки нервно икнул, а Виктория… Ей было плевать. Альфа или

нет, но Тимур-Якут бесил заранее. Отказался от брата,
предпочитая поверить какой-то шмаре! И сейчас наверняка от
него никакой пользы!

— Постой, — ожила трубка. — Что ты имеешь в виду?

— Подумай на досуге, — зашипела, но голос предательски

дрогнул. — Что с Булатом? Ну?!

Даже отсюда она слышала, как скрепят шестеренки в голове

альфы. И он колеблется, сказать или нет. Ей оставалось лишь
скрестить пальцы, ведь мужчина просто мог нажать на сброс. Но
наглость — второе счастье.

— Хорошая новость в том, что Мэри с большей долей

вероятности определят в мою Стаю…

Что?! Но Тимур… Он же из России! Отдать волчицу туда? Булат

наверняка поедет за дочерью!

— …Это упростит в будущем возвращение прав на дочь…

Как будто он сейчас их не имел!

— …Сейчас Булат в слишком невыгодном положении, — угадал

ее мысли Тимур. — Его ждет вызов на дуэль и штраф. Сумма
очень большая.

Это семьи тех обмудков, что ее в переулок загнали? Какой

штраф, какая дуэль?! Это же… это нечестно!

— Булат меня защищал!

— Это знаешь только ты. И подтвердить не сможешь.

Не сможет. Одна ее попытка всунуть нос обернется еще худшей

катастрофой.

— Но вы чуете ложь!

— Булат — альфа. Очень сильный альфа. К нему данное

правило не применимо.
Точно… Булат упоминал, что альфы могут солгать и сделать это
правдиво. Виктория тяжело привалилась к стене.

— А ему много нужно… заплатить? — голос, как и ноги, дрожал.

И внутри стало ужасно холодно — ей точно не понравится ответ.

— Не беспокойся. Булат… Мы с ним справимся. Рад был

поговорить.

— Стой! — но ее крик разбился о короткие гудки. — Да чтоб

тебя!

Под коленками совсем ослабло, и Виктория сползла вниз.

Деньги! Эти чертовы деньги… Еще и дуэль! Ей срочно надо что-
то придумать!

— Эй, Пикси…

Локки присел рядом и обнял ее за плечи.

— …Все будет хорошо, вот увидишь…

И, не дождавшись от нее реакции, тяжело вздохнул:

— …Знаешь, пока ты была в Ричмонде, я успел сделать заначку.

Для восстановления лаборатории. Этот твой, — поморщился, —
альфа… он вроде не плохой мужик. А мы все равно не сможем
вести прежнюю жизнь… Готов пустить деньги на
благотворительность.

Щелк — и в голове сложился первый пазл.

— Благотворительность? — прошептала непослушными

губами. — Благотворительность! Ну, точно!

Подскочив на ноги, Виктория понеслась в комнату. Там ее

телефон, а в телефоне — номер Тимоти, солиста «Грэй Хаус».
Который очень любит благотворительность…

***

Мэри охотилась за его пальцами. Прикусывала уже довольно

чувствительно, но Булат не прекращал игру. Не только потому,
что волк требовал общения.
Несколько дней пришлось провести вдали от дочери, а это
оказалось нелегко. Однажды раздражавший своим запахом и
криком комок вдруг превратился в нечто неотъемлемое. Родное.
Булат еще вздрагивал от мысли, что теперь это беспомощное
существо требует его опеки, но больше не хотел бежать от
ответственности сломя голову.

Принять Мэри оказалось легко. Да и кому может не понравиться

такая красотка?

— Придется купить много соли, кроха, — пощекотал носик

девочки. — Женихов отстреливать.

Волчица мило сторожила ушки и смотрела не по-детски умно.

Комитет валялся в экстазе, сраженный столь быстрым
развитием щенка. Огромный плюс… И вдвойне отлично, что
Мэри без особых проблем приняла Тимура. Так, тяпнула разок,
чтобы границы обозначить, но потом милостиво дала взять себя
на руки.

Сильная девочка.

Булат пошевелил пальцами, осторожно пытаясь выбраться из

крепкой хватки клыков.

Тимур не мог не приехать. Булат его среди ночи поднял и сразу

про дочь объяснил. Конечно, брат сорвался. Слишком
правильный. Благородный… Им всегда родители гордились, в
пример ставили.

Когда-то это дико бесило, а теперь… нет. Все выгорело без

остатка.

Еще до поездки в аэропорт думал, что маску любезности

придется держать, но стоило встретиться…

— Давно не виделись, — кривая ухмылка Тимура выдавала

напряжения. А Булат смотрел на оборотня, затянутого в деловой
костюм, и не чувствовал ни-че-го.

— Давно, — согласился равнодушно. — Пойдем, объясню

ситуацию.

Челюсть у Тимура так и отвисла, а взгляд стал

растерянным. Думал, что ему морду бить начнут или в ногах
ползать? Перетопчется. Булат не собирался отыгрывать
прежние роли, а за беспокойство Тимуру хороший куш
отломится — юристы уже готовили документы. Но пока надо
было ввести брата в курс дела.

И Булат ввел. Обрисовал буквально за час что к чему. Упомянул

про Викторию и ее особенность. Тимур все равно не сдаст. И
жене своей — Эльвире — рога не кинется наставлять. И пусть
волк орал от возмущения, требуя сохранить секрет сладкой
омеги в тайне, но шутки закончились. Стая Тэйлора и сам альфа
— опасные противники. А он фактически один.

— У вас осталось пять минут, мистер Чаргоджаев.

Ровный голос Чейз звучал строго. Но смотрела волчица с

сочувствием. Ежедневно у него было четыре часа, чтобы побыть
рядом с дочерью. Ровно столько же имелось у Лауры. Сука этим
пользовалась. Приходила в сопровождении охраны, пыталась
корчить из себя мамашу, но Мэри не давалась ей в руки —
плакала, упиралась. Каждый раз волчицу перекашивало от
злобы, но сдаваться Лаура не хотела — требовала еще
отсрочки, чтобы дочь «привыкла».

Собственно, именно поэтому процесс затягивался. А может, к

лучшему — у него было время собрать деньги на первую часть
штрафа — семья одного из ушлепков требовала компенсации в
виде суммы с шестью нулями.

Конечно, это было подстроено. Булат знал, что его просто

используют. И если бы не Мэри, уже вызвал бы Тэйлора на
дуэль и порвал на тряпки! Но приходилось молчать. Его
провоцировали нарочно — это он тоже понимал.

— Время, — вздохнула Чейз. — Попрошу вас.

Булат поднялся на ноги и понес свою крошку в манеж.

— Еще увидимся, малышка, — почесал волчицу за ухом. — Веди

себя хорошо.

Мэри жалобно взвыла. Моментально сменила форму и

заплакала так горько, что у него сердце в комок сжалось. Чейз
покачала головой:
— Идите быстрее, мистер Чаргоджаев. Если биологическая
мать, — нарочно выделила голосом, — продолжит тянуть
резину, я буду ходатайствовать о пребывании ребенка с вами.

Булат кивнул и направился к выходу. Главное — не

оборачиваться, иначе точно уйти не сможет. Ему еще с
юристами работать и рыженькой пару строк черкануть. Ох,
порвет его Викки на тряпки, когда все закончится. Если
закончится…

Булат потянулся к дверной ручке, но вдруг замер. Прислушался,

потянул воздух. Какого хрена тут Тимур забыл? Очень
интересно…

Очутившись в коридоре, он сразу нашел глазами брата. Тот

стоял довольно далеко, и все же запах оказался слышным.
Булат нахмурился. В последнее время чутье будто стало
лучше… И зверя он чувствовал полнее. Но сейчас это не важно!

— Проблемы? — осведомился у брата.

Тимур нервно потер шею:

— Нет. Проблем нет…Я разговаривал с, э-э-э, девушкой…

Викторией?! Мир мгновенно окрасился алым, а зверь взвился на

дыбы. Убить!

— …и на меня наорали. Сильно.

Ярость утихла, а волк сменил рык на гордое урчание. Правильно

сделала!

— Не суйся к ней, усек?! — выдал сквозь клыки. — Кажется, мы

предельно ясно обговорили все нюансы.

— Обговорили. Но я хотел бы прояснить еще один момент… Что

ты ей наплел? И о чем это я не думал, по мнению девушки?

На мгновение под сердцем шевельнулась нечто вроде

злорадства. Вот он — момент! Макнуть Тимура лицом в грязную
правду и как следует там повозить. Потыкать носом в то, что его
«святая» пара оказалась на самом деле обыкновенной шлюхой,
а всегда-правильный-Тимур — ревнивым идиотом.
И Булат уже набрал в грудь побольше воздуха, но вместо емкой
тирады выдал обыкновенное:

— Все, что я хотел, уже давно сказал.

И развернулся, чтобы уйти, но в спину ударило напряженное:

— Но я не слышал!

***

Тимур

Его сейчас пошлют. Или просто проигнорируют… Но Булат

развернулся. Осмотрел с ног до головы, словно первый раз
видел, и Тимур мог бы сказать про брата то же самое.

Нет, это все еще был Булат. Наглый, самоуверенный, сильный…

От него по-прежнему фонило звериной энергетикой, настолько
мощной, что инстинктивно хотелось пригнуть голову. И когда-то
это чертовски бесило.

Булат легко заводил знакомства. Играючи добивался

расположения совершенно левых людей — будь то продавщица
в магазине или директор банка. Кружил девкам головы, при этом
исхитряясь выглядеть долбанным рыцарем — ни врал ни одной,
сразу очерчивая границы отношений и не испытывая при этом
неловкости.

В детстве Тимур пытался тягаться с братом, но быстро понял,

что не вывозит. Нет в нем столько безбашенной энергии,
остроумия и совершенно дикой тяги к свободе. И все же он не
мог не любить брата.

До тех пор, пока тот не позарился на Марину — его пару! А

потом попытался скормить ему тонну вранья в стиле «она
первая начала».

Или это не ложь?

— Но я не слышал тебя, так? — повторил, выдерживая давящий

взгляд. — Это имела в виду девушка?

При одном упоминании о Виктории глаза Булата полыхнули

янтарным. Опасный хищный цвет, который встречается редко
даже у альф. Впрочем, Тимур успел к нему привыкнуть.
Постоянные контакты с Варгом — партнером по бизнесу — не
прошли даром. У того вообще всегда глаза, как горящие угли, и
только рядом со своей омегой этот псих становился
нормальным.

— Да, именно не слышал, — после некоторой заминки выдал

Булат. — Но это твои проблемы. Не мои.

Упрямый баран! В крови медленно закипала ярость.

— Охранено, — прорычал вполголоса. — Помнится, это ты

однажды настаивал на разговоре. У меня даже напоминалка
осталась, — указал на шрам, оставшийся после аварии, в
котором погибла Марина.

На скулах брата заиграли желваки. Еще немного — и точно

сорвется! Тимур ждал этого, потому что прежний Булат точно не
стал бы молчать, но…

— Мне очень жаль, — обронил все также равнодушно. — Но не

думаю, что мои извинения хоть что-то значат. Они никогда
ничего не значили. Увидимся.

И ушел. Вот так просто. А Тимур остался стоять на месте. И

ощущение такое… паскудное. До мерзкого холодка под ребрами.

Булату действительно все равно. Он больше не собирался кому-

то что-то доказывать и тем более искать примирения, оставив
его — Тимура — один на один с отвратительной догадкой.

А не было ли в его горе от потери пары примеси обыкновенного

злорадства? Желания сделать брата виноватым только потому,
что этого хотелось? И не слишком ли высокой оказалась
цена? Ведь он действительно мог выслушать. И от этого никто
бы не сдох.

Тимур глубоко вздохнул, силясь избавиться от неприятного

ощущения. Куда там! С каждой секундой оно крепло все больше.

А завтра дуэль… и деньги еще где-то надо достать. Булат не

просил, конечно. И вообще он серьезно намерен хоть последние
трусы продать, но самому справиться. Тимур не сомневался, что
так оно и будет — брат всегда находил выход. Вот только
Тэйлора вряд ли устроит честный проигрыш.
Волк внутри злобно зарычал, припоминая первую и
единственную встречу.

Вылизанный стилистами альфа появился на первом заседании в

качестве заинтересованной стороны.

Говорил сдержанно, породистая морда — самая добродушная,

но это была не любовь с первого взгляда.

Тимур знал таких — циничных тварей, прикрывавшихся законом

и любезной ухмылкой. Но, несмотря на показательную
вежливость, альфа наверняка готовил какую-нибудь пакость про
запас. И его Стая очень крупная и сильная — как бы их вообще
не прибили по завершении процесса.

Значит, необходимо подкрепление. Кто-то сильнее и страшнее,

чем этот ублюдок. Кто-то способный заставить ссаться от страха
одним своим видом. Кто-то… очень неприятный, но хорошо
знакомый.

Ведь лучше предупредить неприятности, чем разгребать

последствия.

И пусть Булат строил из себя двужильного, но он — Тимур —

всегда сто раз обдумывал ситуацию, прежде чем начать
действовать. Примерялся, рассчитывал, взвешивал.

А потом действовал. Без колебаний.

Вытащив из кармана мобильный, Тимур быстро набрал нужный

номер.

— Доброе утро, не помешал? Хорошо… Варг, нужна помощь.

Глава 31

Булат солгал бы, утверждая, что не нервничает перед дуэлью.

Нервничал еще как — не прибить бы соперника! Зверь рвался на
волю грызть всех, кто под руку подвернется, и в особенности —
Тейлора.

Этот сукин сын бесил до алого марева перед глазами. Не давал

ни одной зацепки, чтобы назначить дуэль! Паршивец прекрасно
знал свои права и этим пользовался.
Приходилось держать себя на коротком поводке, но зверь
требовал крови. И сегодня он ее получит.

«Скоро увидимся, встречай с пирогами. Ужасно соскучился».

Набрал смс и отправил на телефон Тани. Лично с Викторией не

контактировал во избежание — мало ли что Тэйлор задумал. А
уж если он прознает, что Виктория — омега…

Булат нахмурился.

Им нужно срочно валить, когда все закончится. Тем более,

сегодня дом должен уйти с торгов — как раз наберется
необходимая сумма для выплаты, а потом… что ж, потом
настанет черед байка. Им с Викторией надо на что-то жить, пока
все не утрясется.

В дверь стукнули, но Булат и так знал, кто там.

И, надо сказать, испытывал легкое удивление. Хрена ли Тимур

такой интерес стал проявлять? Вчера поговорить пытался. А вот
Булат вообще никакого желания не испытывал. Да и зачем?
Доказательств теперь все равно нет — стер их, как только
вернулся с помолвки брата, где ему снова на дверь указали.
Решил — рвать с прошлым, так до конца.

— Не занято, — буркнул, поднимаясь на ноги.

Тимур вошел:

— Привет, — осмотрел его внимательно.

Волнение ищет? Зря. Булат этой дуэли как манны небесной

ждал, хоть так душу отвести.

— И тебе не хворать.

— Вчера со мной твой юрист связался…

Да, точно. Насчет оплаты за беспокойство. Они с Тимуром цену

не обговаривали пока — Булат был уверен, что его пошлют…

— …От денег я отказываюсь.

Так и случилось.
— Значит, я просто куплю недвижимость и отпишу твоей Стае.
Безвозмездно. Хватит, Тимур. Я не собираюсь висеть на чей-
либо шее, особенно — на твоей.

Брат скривился — понимал, что бодаться бесполезно. Да и

ситуация неподходящая.

— Булат, послушай…

— Мы уже обо всем договорились. Ты согласился помочь — я

сказал, что в долгу не останусь. Тема закрыта.

Брат с силой потер переносицу, а потом так хорошо знакомым

жестом закинул руки за голову. У близнецов много схожего, в
том числе и способы выражать эмоции.

— Ты так и остался упрямой скотиной, да?

Булат пожал плечами:

— Весь в тебя. А теперь будь добр, свали в сторонку. Меня ждут.

Тимур прищурился. Насколько это вообще возможно с их

специфическим разрезом глаз.

— Подождут, — процедил сквозь клыки и быстро закатал рукав

плотной черной рубашки. — Сам не знаю, на хрена каждый год в
этот долбанный салон прусь обновлять…

А Булат молча рассматривал татуировку. Ту самую, которую

брат сделал вопреки визгам родителей о недопустимости
подобных художеств. Сделал не потому что хотел себя
разукрасить, а ради поддержки.

И от вида узора ощущение такое… странное. Удивление с

толикой болезненной горечи.

— … и знаешь, последнее время я все чаще думаю, что, м-м-м,

поспешил с выводами, — медленно продолжил Тимур. — Все же
Марина, она…

— Шлюха, — подсказал Булат. — А ты, блядь, только прозрел. И

решил, что с какого-то хрена мне до сих пор важно прощение за
то, в чем я не виноват. Серьезно?
Тимур напрягся. В глазах желтые блики заискрили, губы поджал.
А ему вдруг так захотелось подойти и как следует братишкиной
по роже съездить. Как в старые добрые времена, когда они
подростками друг с другом кусались.

— Не сдер-р-рживайся, — прорычал Тимур. — Заодно

разомнешься перед дуэлью. Может, после этого мозги на место
встанут.

Булат в два шага очутился рядом.

— Про мозги мои вспомнил? А где твои мозги были, когда ты

суку свою в платье монашки запихивал?! И нос воротил от
любого намека, что Марина тебя пользует?!

— Там же, где и твои, когда ты к ней яйца свои вечно зудящие
подкатывать начал!

— О, конечно, — закатил глаза. — Все дело в моих яйцах! Да на

хрен мне твоя пара не сдалась. Я, блядь, из шкуры выпрыгивал,
любезным пытаясь быть. Отношения не портить. Родители мозг
мне десертной ложкой выели, только чтобы их Тимурка
любимый не разрывался между непутевым братишкой и парой
своей. Чтоб ее!

— Настолько любезным, что на той вечеринке сраной решил с

ней поближе пообщаться, не так ли?

— Она сама на меня кинулась, придурок, — зарычал, стискивая

кулаки. — Сколько можно повторять?!

Воздух в комнате искрил напряжением. До смерти хотелось

сгрести идиота за шкирку и несколько раз головой о косяк
приложить, но…

Тимур с шумом выдохнул и первый отвел глаза:

— Мне до сих пор трудно поверить, что это правда, — произнес

глухо. — И все же… Черт. Кажется, в этот раз я облажался.
Прости.

Всего одно слово, а Булат почувствовал, как внутри трещит лед

отчуждения. И больше не хочется рычать и швыряться
упреками. Ради кого? Волчицы давно нет, но она по-прежнему
отравляет жизнь им обоим.
— Я бы очень хотел вас развести, — ответил Булат так же
тихо. — Марина была не достойна такого правильного мальчика.

Тимур фыркнул:

— От матери нахватался?

— Вроде того. Они мне этим часто мозг долбили. Учителя,

кстати, тоже.

— Какое счастье, что долбили они в пустоту.

Тут уже и Булат улыбнулся:

— Пошел ты, золотая деточка.

— Только после тебя, заноза в заднице.

И Тимур первым протянул руку. Ни секунды не раздумывая,

Булат отзеркалил его движение, и крепкое рукопожатие
разрубило тугой узел прошлых недомолвок. А с сердца будто
огромная тяжесть рухнула, рассыпалась мелкой трухой.

— Знаешь… — хотел было подвести черту объяснением о тех

доказательствах, которые удалил, но в их примирение вмешался
настойчивый звонок мобильного.

Таня.

Тимур кивнул — понимал, что это важно. Да и будет у них еще

время поговорить. Булат достал мобильный.

— Парень! — раздался в трубку ор волчицы. — О, черт, если

рядом телек — врубай скорее! «Грэй Хаус» организовали в
Ванкувере концерт, представляешь?! В поддержку нашего клуба
и тебя в частности. Журналисты в экстазе! И деньги пойдут на
банковский счет «Свободы»! Значит, и тебе тоже!..

Таня еще что то кричала в трубку, а Булат… У него имелось на

это строго одно определение:

— Охренеть…

***

Чертовы выродки! Суки ускоглазые! Твари…

— Что ж, поздравляю вас с пополнением в Стае, — вежливо
улыбнулся Тэйлор.

Только что Комитет вынес решение в пользу ублюдков альф.

Маленькая сучка должна была остаться в чужой Стае. Мало того
— еще и за границей, а у него не настолько длинные лапы,
чтобы вытащить щенка из России. Дикая, второсортная страна!

— Благодарю, — скупо выдавил один из братьев. С

располосованной рожей.

Тэйлор мысленно выругался. В досье было сказано, что

близнецы не контактируют. Но какого-то хрена русский приперся
заявлять права на ребенка. И его репутация оказалась
безупречна! Ни к чему не придраться!

— Не стоит, — скупо ответил Тэйлор. — Берегите девочку. И…

себя, — взглянул на скалившегося папашу.

Вчера этот альфа устроил на дуэли натуральный мордобой.

Лучший боец Стаи теперь в больнице. Потрепанный настолько,
что в будущем, возможно, вообще не сможет участвовать на
дуэлях. Зверь внутри тонко заскулил от страха. Противник
слишком сильный! С таким опасно связываться, но Тэйлор не
собирался уступать. Дело чести испортить ублюдку жизнь!

— Побеспокойся лучше о своем здоровье, мистер Тэйлор, —

глухо прорычал альфа, верно истолковав намек.

— Всенепременно. А вы поглядывайте за своими друзьями. Все

же дорога бывает опасна.

И, не дожидаясь ответа, направился из здания суда к

ожидавшему его авто.

Пусть только все утрясётся! Пройдут выборы и внимание

общественности ослабнет. Чаргоджаев — не жилец, и деньги он
выплатил на собственные похороны, и чтобы на том свете ему
не было скучно, следом отправятся еще несколько завсегдатаев
«Свободы». Нет! Он сотрет этот жалкий клубешник с лица
земли!

А Лауру пора сплавить замуж. Пусть отрабатывает вложенное в

нее бабло.
Тэйлор достал мобильный и быстро набрал смс. Сегодня же
вечером суку будут драть во все щели — только для этого и
годится!

Но и эта мысль не успокоила закипавшую внутри ярость. Его

обвели вокруг пальца! Оставили ни с чем! Нужно подумать, как
вернуть щенка обратно. Должен быть способ!

Просчитывая варианты, он спустился в подземный паркинг. Там

машина. Сейчас он вернется в стаю и сделает несколько
звонков.

Тэйлор подошел к подмигнувшему фарами авто и дернул за

ручку.

В нос тут же ударил запах незнакомого самца, но отшатнуться

Тэйлор не успел — его схватили за руку и буквально затащили
внутрь. Попытку дернуться и врезать сопернику оборвал сухой
щелчок затвора.

А волк заорал от ужаса, почуяв рядом чудовище. Безжалостное,

дикое и смертельно опасное.

— Доброго вечера, мистер Тейлор, — мягко произнес

незнакомец, но его улыбка была опасней, чем пушка,
упиравшаяся в бок. — Мое имя — Варг Лемман. А это — Данте
Рид…

Водитель, до этого тихо сидевший на сиденье, обернулся и

сверкнул оранжевыми глазами.

От боли в груди стало нечем дышать — ему конец!

— …У нас к вам деловой разговор. Прокатимся…

И мотор взревел, отыгрывая первые ноты похоронного марша.

Глава 32

— Козел!

— Красавица моя…

— Скотина пушистая!

— Сладкая девочка…
— Я…я… Я задницу твою татуированную надеру! Тапком!

— М-м-м, надеюсь, наручники с розовым мехом мы тоже

используем?

— Дурак! — Виктория попыталась ткнуть весельчака под ребра,

но чуть не вывихнула руку.

— Дай поцелую, — тут же оживился Булат и, нежно перехватив

ее ладонь, коснулся губами тыльной стороны запястья.

В животе моментально скрутился тяжелый узел, а от метки

потянуло теплом. Живым и мягким, как пух.

Виктория протяжно выдохнула, позволяя заключить себя в

объятья.

Ну и ладно! С Булатом все хорошо, Мэри рядом — и это

главное. А наручники пригодятся, обязательно… Воображение
тут же нарисовало несколько о-о-очень пикантных картинок с
альфой в главной роли. Вернее в роли подчиненной…

— Кхе-кхе, — донесся откуда-то сбоку ехидный голос, — тут

вообще-то дети!

— Тимоти, ну как можно?! — простонала Таня. — Ты обломал

весь кайф!

— Я только приготовил попкорн! — заржал Локи.

А мистер Чаргоджаев только фыркнул. Но Виктория все равно

мгновенно ощутила себя не в своей тарелке — братья оказались
идентичны не только внешностью, но и некоторыми жестами.
Оба закидывали руки за голову в порыве эмоций, одинаково
дергали плечом или, вот как сейчас, фыркали.

Перед ней будто поставили клон альфы, только слегка…м-м-м,

лайтовой версии. От Тимура Чаргоджаева веяло спокойствием и
вдумчивой неторопливостью. Его движения были более
плавными, слова — медленными и тягучими. И казался он
старше.

Это напрягало. Хотелось немного растормошить альфу, но

Виктория благоразумно держалась в стороне и вообще
старалась лишний раз на него не смотреть.
Кажется, братья нашли общий язык, и ей совсем не хотелось
дать повод для ревности.

Впрочем, мистер Чаргоджаев не обращал на нее особого

внимания, а с удовольствием тискал Мэри.

— Ну, и каковы ваши дальнейшие планы? — никак не

успокаивался солист «Грэй Хаус». — У Кристофа, конечно,
довольно мило, но вы же не собираетесь сидеть тут вечность?

Градус всеобщего веселья резко схлынул. Тимоти задал

правильный, но очень трудный вопрос, который они старательно
обходили стороной.

— Пока просто отдохнем, — неуверенно протянула Таня. —

Черт, ребята только вернулись!

Это верно. Альфы приехали буквально только что, а вместе с

ними фронтмен «Грэй Хаус». Оказывается, и без ее звонка
оборотень намеревался помочь Булату и выдвинул идею
организовать благотворительный концерт.

Билеты разлетелись, как горячие пирожки, и за одни только

сутки счет байкерского клуба раздуло так, что там с лихвой
хватило на штраф. Забирать лишнее Тимоти, естественно,
отказался. Заявил, что рад был помочь и участвовать во всем.

Щедрость оборотня удивила даже Локки. Ну а Виктория… она не

знала, какими словами благодарить Тимоти. И что ответить
сейчас… Вроде все закончилось, и в то же время только
начиналось.

Ее тягостные размышления прервала трель мобильника —

звонили Тимуру.

Оборотень вытащил гаджет из кармана и, взглянув на дисплей,

слегка нахмурился:

— Булат, можно тебя на секунду, — позвал брата.

Но Виктория вцепилась в своего мужчину мертвой хваткой:

— Нет! Хватит с меня тайн и вот этого… всего. Если есть что
сказать — говорите при мне!
Братья обменялись долгим и непонятным ей взглядом. На
мгновение Виктории показалось, что они разговаривают без
слов, хотя с учетом их похожести это было бы неудивительно.

— В принципе, — протянул Тимур, — это касается вас обоих…

— Так, — первой подскочила Таня, — давно мы кофе не пили,

да, ребята?

Ребята синхронно кивнули и отправились к выходу. Ну просто

верх тактичности!

Едва дверь закрылась, Тимур поднял трубку:

— Здравствуй, Варг… Да, оба здесь. Минуту, — и, прикрыв

динамик ладонью, указал на кресла. — Вам лучше присесть…

***

Рыженькая вцепилась в его руку до побелевших костяшек. Булат

чувствовал острые ноготки, впившиеся в кожу, но сейчас это его
совершенно не волновало.

Ну, братец… Помощник хренов! Чтоб его…

— Жду вашего ответа завтра, мистер Чаргоджаев, —

ухмыльнулся собеседник. — Подумайте хорошенько. На кону не
только ваше здоровье, но и чужое, — и отключился.

А волк внутри по-прежнему щерился в угрожающем рыке.

Требовал вскочить и бежать разыскивать ублюдка, чтобы
устроить кровавую дуэль.

— Ты на хрена его впутал? — зарычал, оборачиваясь к Тимуру.

— Погоди психовать! Знаю, Лемман производит впечатление

жесткого человека…

Жесткого всего лишь?! Да это, блядь, долбанный комплимент!

Лемман производил впечатления маньяка! Психа, способного

убить только потому, что захотелось. В оранжево-багровых
глазах клубилась лютая стужа, а на холеной, прямо-таки
идеальной морде, застыло нечитабельное выражение.
Весь разговор Булата не покидало ощущение, что из-под прядей
угольно-черных волос вот-вот проклюнуться рога. Альфа
смахивал на дьявола. И Булат чертовски сильно не хотел иметь
с ними ничего общего.

— …но он прав, — напряженно добавил Тимур. — Тэйлор не

оставит вас в покое. И клуб тоже. Но если он поймет, что у тебя
есть сильный покровитель…

— Да на хрен он мне сдался!

— …Если Тэйлор поймет, — терпеливо продолжил Тимур, — то

придержит своих шавок. Ты же знаешь, что я не стал бы
подвергать риску ни тебя, ни твою семью.

Булат недовольно нахмурился.

Да, Тимур бы не стал. Но доверия к этому Лемману не было

вообще никакого. И вариантов избежать «помощи» тоже не
было. Клуб действительно мог подвергнуться преследованию.
Пусть не сейчас, а через год или два… И его — Булата — рядом
не окажется! Ведь Мэри отправляется в Стаю брата, а значит и
он тоже.

— Маловероятно, что твой знакомый, — выделил едко, — будет

помогать по доброте душевной.

Тимур кивнул:

— Не будет. Варг во всем ищет выгоду. И если он пригласил вас

к себе — значит, очень в этом заинтересован. Нельзя упускать
такой шанс. Поверь мне, Булат. Пожалуйста.

Вот черт! Булат машинально приобнял жавшуюся к нему

Викторию.

Девочка тоже испугалась. Сидела тише мышки и старалась

лишний раз не смотреть на экран мобильного, по которому шел
видео звонок. И как Булат мог согласиться на предложение
Леммана? А вдруг Виктории будет слишком некомфортно? Или
альфа готовит какую-то хитрую ловушку?

Вокруг запястья сжались тонкие пальцы.

— Я думаю, твой брат прав, — медленно произнесла
Виктория. — Надо принять предложение этого… — запнулась, —
этого оборотня. Хоть он мне совершенно не нравится.

— Он никому не нравится, — философски заметил Тимур. —

Приятное впечатление — это по части Алены Лемман, его жены.
Она тоже омега.

Волк мгновенно заткнулся. Самец связан узами брака? Еще и с

омегой… Значит, вряд ли позарится на чужое.

Булат покачал головой.

— Это ни о чем не говорит. Хоть десять омег.

Но Тимур неожиданно ухмыльнулся:

— Когда увидишь эту парочку, по-другому заговоришь. Лемман

обожает свою жену, и других женщин для него попросту не
существует. Ну что? Рискнешь?

А то у него был выбор!

— Куда я денусь… — проворчал недовольно. — Так и быть,

потолкуем с твоим… знакомым. А пока будь добр — составь
Тане компанию, а мне надо поговорить с Викки.

***

Виктория крепко сжимала дорожную сумку. У нее не было

особых вещей, как не было возможности отказаться от
предложения Булата.

— Рыженькая… Я понимаю, что все это бесполезно и…

наверное, глупо, да? Но я все равно хотел бы знать: если бы у
тебя был выбор, ты бы согласилась поехать со мной?

Булата действительно волновал этот вопрос. Ее добрая воля,

пусть только на словах.

— Поехала бы, — призналась честно. — Но мне ужасно жаль.

Теперь я не смогу никому помочь. И Локки останется один…

Тогда Булат ей ничего не сказал. Только обнял бережно и

крепко. А потом ушел — нужно было утрясти последние дела.
Ведь отлет должен был состояться сегодня ночью.
И вот теперь она в машине около аэропорта. Ждет, пока ее
тайком протащат в самолет этого жуткого Леммана, а рядом
Локки.

Ее верный и единственный друг.

— Эй, Пикси…

Ласковое прозвище отозвалось в сердце волной щемящей тоски.

Виктория отвернулась и часто-часто заморгала. Нельзя плакать!

— … ну ты чего? — Локки пересел ближе и обнял ее за плечи. —

Все же хорошо закончилось.

А Виктория сглотнула противный горький ком.

— Угу. Для меня. А как же…

— А так. Как и прежде. Я что-нибудь придумаю, и омеги не

останутся без помощи. Да и потом — ты же не собираешься
сидеть сложа руки, ведь так?

Не собиралась. Она будет работать, зарабатывать деньги и

перечислять их Локки. А еще обязательно организует для беглых
омег надежное убежище. Вот просто кровь из носа! Булат
наверняка поддержит эту идею. Виктория в это верила.

Но как же этого казалось мало…

— Все равно я чувствую себя предательницей, — пробормотала,

утыкаясь в плечо друга.

— Ну и зря. Знаешь, ведь я тебе спасибо хотел сказать…

От удивления даже желание разреветься пропало. За что

спасибо? За то, что одного оставила, да еще под угрозу
аукциона подвела? Мужик омега! За таких платили больше, чем
за женщин.

— …Спасибо за то, что помогла увидеть все несколько, м-м-м, с

другой точки зрения. Среди оборотней есть очень… — тут Локки
почему-то запнулся, — очень порядочные и милые люди.

Виктория подняла голову и взглянула на парня. Она не

ослышалась? Милые? Интересно… И с чего это он вдруг так
стушевался?
Но раскрутить парня на откровенный разговор не успела —
двери фургончика распахнулись.

— Я надеюсь, вы успели попр-р-рощаться? — сдержанно

зарычал Булат.

От альфы фонило ревностью. Но возмущаться Виктория не

стала — не до того.

— Успели, — вздохнула тяжело.

Еще раз глянула на примолкшего Локки, а потом плюнула на все

и обняла крепко-крепко.

— Я буду скучать, — пробормотала, зарываясь носом в его

обычную фланелевую рубашку. От Локки приятно пахло мятой и
немного морем. Его любимый одеколон… — Приезжай почаще
и… береги себя, ладно?

— Есть, мэм, — ласково взъерошил ей волосы. — А теперь беги.

А то меня сожрут.

И вроде шутить пытается, а все равно горько!

Какое бы безоблачное будущее ни ждало впереди, есть нити,

которые рвутся слишком больно.

Виктория отстранилась первая. Надо идти. Жизнь меняется, и с

этим ничего не сделать — только принять.

Круто развернувшись, она выскочила из фургончика прямо в

руки Булата.

Ее альфа молчал.

Но от метки вдруг потянуло нежным теплом, а на периферии

слуха задрожал нежный рык волка. Ее звали, и Виктория ни за
что бы не могла отказаться.

Расправив плечи и выше подняв подбородок, она сделала шаг к

самолету — им пора. А с Локки все будет хорошо, обязательно!
Надо попросить Таню за ним присмотреть…

Глава 33

— День добрый, меня зовут Алена. Алена Лемман.

Девушка, стоявшая перед ними, мягко улыбалась. А Виктория…
Виктория пыталась поймать свою челюсть.

Этот вот златокудрый ангелочек с ясными глазками и

персиковыми щечками — жена Леммана?! Да ладно!

Виктория перевела потрясенный взгляд на застывшего рядом

альфу. Мрачного, равнодушного и пугавшего до колик своими
багрово-оранжевыми углями вместо глаз.

Мужчина даже бровью не повел. Виктория могла поклясться —

ему глубоко плевать на собравшихся. На всех, кроме Алены.

Тимур оказался прав — альфа принадлежал своей омеге с

потрохами. Не стыдился этого, не пытался скрывать. Но любого,
кто попытался бы затронуть эту тему, наверняка разорвал бы в
клочья.

Вдоль позвоночника потянуло холодком, и хватка на ее талии

стала крепче. Булат бережно прижал ее к себе, давая
прочувствовать точку опоры.

— Нам с Викторией очень приятно, — ответил сухо и сдержанно.

А Лемман чуть склонил голову, словно пытаясь уловить в скупой

фразе скрытый смысл. На высокий лоб упало несколько черных
прядей, вновь привлекая внимание к идеально-красивому лицу.
Этот оборотень мог бы блистать на обложках или подиуме,
покоряя женские сердца аристократичной красотой и модной
небритостью, но вместо того, чтобы любоваться, Виктории
отчаянно хотелось сбежать.

И все же пришлось стоять на месте. И пытаться выдержать

затянувшуюся паузу — Лемман не спешил отыгрывать роль
милого парня.

Его жена тихонько вздохнула и потянула мужа за рукав:

— Варг, — проворковала ласково.

И надо же — сработало! Альфа разморозился и даже начал

говорить:

— Побеседуем, мистер Чаргоджаев? — кивнул в сторону

лестницы, ведущей на второй этаж.
Булат напрягся еще больше, хотел что-то сказать, но Алена
успела первая:

— А мы с Викторией пока чай попьем. Не волнуйтесь, обещаю —

все будет в порядке.

Ну как такой милашке откажешь? Девушка лучилась добротой и

мягким дружелюбием. А смешной, но ужасно приятный акцент,
делал ее голос особенно трогательным. Кажется, даже Булата
проняло.

— Я скоро вернусь, любимая, — склонился и запечатал на губах

быстрый поцелуй. — Не беспокойся.

Легко сказать! Но присутствие рядом спокойной, как удав, Алены

здорово помогало. Может, Лемман и выглядел жутко, но точно
не был опасен. По крайней мере, для них.

— Иди уже, — шепнула, выпутываясь из нежной хватки.

Булат неохотно отпустил и сразу же направился к Лемману. Еще

раз смерив друг друга взглядами, альфы пошли на второй этаж.

А Виктория с беспокойством наблюдала, как плавно и бесшумно

передвигается Лемман. Пусть по комплекции этот альфа
несколько суше в мускулах, но заметно выше и, очевидно,
ловчее.

Оледеневших пальцев коснулись другие — нежные и теплые.

— Варг действительно хочет всего лишь поговорить. И потом —

в твоем положении вредно нервничать.

Откуда знает?! На ее немой вопрос Алена ответила улыбкой:

— Мой муж несколько помешан на безопасности нашего

жилища…

Параноик, одним словом.

— …поэтому он тщательно изучал информацию, прежде чем

пригласить вас сюда.

— И много успел узнать? — против воли в голосе звучала

неприязнь.
Виктория чувствовала себя совершенно беззащитной, и это
напрягало.

— Многое. Например, то, что ты помогала омегам…

Час от часу не легче! Может, за дверями уже полиция ждет?!

— …И это очень здорово! Я очень давно хотела познакомиться с

такими, как ты. Сама ведь пряталась до того, как Варг меня
нашел.

— Тебя не купили на аукционе?!

— Нет. Я работала официанткой. Меня сдал один из, — девушка

поморщилась, — знакомых моего брата. Случайно сдал.
Проигрался в покер и предложил Варгу в качестве разовой
игрушки, не зная, кого предлагает… Это долгая история, но если
хочешь, я расскажу…

Конечно, Виктория хотела! И как Алена вообще осталась жива,

попав в лапы Леммана? Ох, о чем это она… Наверняка волчара
попросту растаял, как шарик мороженного в летний день.

— … А потом познакомлю тебя с Владой и Зарой, — продолжила

искушать девушка. — Они мои подруги и тоже омеги. У каждой
своя история. Пойдем, — сделала приглашающий жест в
сторону кухни. — Чай давно на столе.

Ну что ж… А почему бы и нет? Алена ей нравилась, узнать о ней

хотелось, ну а дальше будет видно. И Виктория пошла за
гостеприимной хозяйкой.

***

Никто бы не назвал Леммана гостеприимным хозяином. Скорее,

расчетливым ублюдком, готовым на все ради выгоды.

Едва только за ними закрылась дверь, Лемман озвучил основной

вектор своего интереса — сделать из Булата мальчика на
подхвате!

— Я вам не домашняя зверушка, мистер-р-р Лемман, —

прорычал, едва ублюдок захлопнул пасть. — И как-нибудь
разберусь со своими проблемами сам!
— Разберетесь, конечно. Но перед этим загоните в гроб парочку
своих друзей, — ухмыльнулся альфа. — Ваше желание
самостоятельности похвально, но без помощи вы, мистер
Чаргоджаев, не справитесь. У вас нет возможности
приглядывать за стаей Тэйлора достаточно долго. Нет средств,
чтобы выкупить свою омегу. Да, вы можете начать бизнес, но
пока раскрутитесь, пока встанете на ноги и обретете вес —
пройдет лет пять, не меньше.

Сукин сын был прав. От первого до последнего слова. И это

бесило до колик.

— На хрен вам именно я? — Булат скрестил руки, рассматривая

сидевшего напротив мужчину. Холеного и дьявольски опасного
… И обстановочка под стать — роскошный кабинет в темных
тонах.

— Я видел вашу дуэль. Впечатлен. Мне не помешает сильный

союзник, — терпеливо повторил Лемман. — Я не собираюсь
вашими руками делать что-то противоправное. Всего лишь
знать, что в случае моих проблем рядом есть достаточно
тренированный оборотень.

— Устройте кастинг.

— Уже устроил, вы подходите. Отличное чутье, скорость,

реакция… При определенных тренировках с самого детства вы
могли бы стать…

— Суперменом? — не удержался от сарказма.

— …Мной, — закончил альфа. — Вот это, — указал на свои

глаза, полыхавшие багровым, — результат специально
разработанной программы. Вряд ли бы она вам понравилась. Но
я внес некоторые коррективы. Смягчил, добавил кое-что от
себя… Признайтесь, мистер Чаргоджаев, вы ведь замечали,
насколько ваш зверь непослушен. Своеволен… Вам тяжело
остановиться во время драки. Иногда возникает желание…
пойти дальше. Убить. И непросто лишить жизни, а насладиться
смертью противника…

Булат незаметно поежился. А вот сейчас ему стало

действительно неуютно. Да, иногда подобное желание
проскакивало. Последнее время все чаще. Но это же… Это
просто ярость! Он справлялся с ней и справится снова.
— … Есть шанс, что однажды вы не сдержитесь, — обломал его
Лемман. — И зверь выйдет из-под контроля. Он сейчас особенно
силен — рядом беременная омега, которую надо защищать, а
положение шаткое. Не рвите себе нервы зря. Соглашайтесь — и
множество проблем отпадет. Заключим договор, оформим все
юридически. Никаких подводных камней.

Что-то Булат сомневался — слишком сладенько выглядела

приманка.

— Сами будете тренировать? — ухмыльнулся криво. — Или

отправите в лагерь для бойскаутов?

Но Лемман и не подумал реагировать на провокацию. Только

янтарные глаза вспыхнули чуточку ярче.

— Буду тренировать сам. Иногда. Чаще — Данте Рид, мой друг.

И, предупреждая ваше беспокойство, он женат и счастлив со
своей омегой.

Отлично вообще! Прям долбаный пасьянс какой-то, где все так

ладненько…

Но в голове уже полным ходом шла работа. Если Лемман готов

заключить договор — это вроде неплохо. Можно учесть все
нюансы.

— А как же договоренность с моим братом? — возразил Булат,

но уже без былого запала. — Аннулируется?

— Все верно. С Тимура я не возьму ни копейки за беспокойство.

Что ж… Это весомый плюс. Быть обузой брату Булат по-

прежнему не хотел.

— Я подумаю над вашим предложением, господин Лемман, —

произнес неохотно.

Альфа хмыкнул:

— Подумайте. А пока будьте моими гостями. Для вас

приготовлен отдельный домик. Детская там тоже
предусмотрена.

Булат кивнул и первый встал из-за стола. Ему нужно было

многое обдумать.
***

Тихонько прикрыв дверь кабинета, Алена на всякий случай

щелкнула замком — дочки сейчас отдыхали под присмотром
Яны — племянницы Варга, но в любой момент волчица могла
появиться, а ей хотелось побеседовать с мужем наедине.

Варг не шевелился, терпеливо ожидая, пока она подойдет, и

стоило оказаться на расстоянии вытянутой руки… Цап! И вокруг
талии сомкнулся крепкий, но горячо любимый капкан.

— Варг, — засмеялась Алена, пытаясь увернуться от наглых

волчьих лап, мгновенно оказавшихся под платьем. — Я вообще-
то поговорить пришла, — заглянула в глаза мужа. Пугающий
багрово-янтарный пожар исчез, уступая место спокойному
небесно-голубому цвету.

— Я слушаю, — промурлыкал большой и страшный черный волк,

а сам ладони уже на ее попе устроил!

Алена поерзала, но добилась лишь того, что ее прижали еще

теснее, намекая на совсем другой разговор.

— Так нечестно, — облизнула вмиг пересохшие губы. — Я… —

ох, как бы собраться с мыслями?

Несмотря на прожитые вместе годы, ее тяга к альфе не

потеряла остроты. Наоборот — стала еще глубже, ярче… Алена
никогда бы не подумала, что превратится в нимфоманку,
млеющую от любого прикосновения мужа. Но сейчас
необходимо рассказать действительно важную вещь!

— …Дед Виктории работал на закрытой военной базе в США, —

пробормотала на одном дыхании. — Это…

— Я уже знаю, — альфа слегка отстранился и прекратил ласки,

давая возможность мыслить здраво. — Прослушал разговор.

— Варг!

Но оборотень только бровь чернющую выгнул:

— Что? В моем доме, где находятся мои дети и моя женщина

объявились незнакомцы. Нет, даже не проси. Любой их шаг
будет на контроле.
Алена только вздохнула. После того, как ее похитили и чуть не
пустили на опыты, Варг совершенно помешался в вопросе
защиты. Мой дом — моя крепость, а в случае с Варгом —
крепость неприступная.

— Виктория — хорошая, — возразила без особой надежды на

успех. — И, возможно, она…

— Внучка того, кто выпустил меня и Данте из клетки, — закончил

Варг. — Возможно. Но мы не сможем это проверить.

Не сможет, это так.

Варг и его друг Данте вырвались из плена, когда им было

примерно пятнадцать. Их держали на закрытой военной базе,
как и десятки других альф. Пытались сделать из оборотней
живое оружие, тренировали с самого детства. Жестоко,
бесчеловечно. До сих пор на спине Варга следы от ударов
плетью… Но однажды двери камер просто открылись, без
предупреждения. Случился бунт, а после и побег. Кто это
организовал — Варг не имел ни малейшего понятия.

И одного упоминания Виктории о дедушке и его военном

прошлом, конечно, мало… Варг не выглядел впечатленным
таким совпадением. И, очевидно, не собирался проверять.

Алена вздохнула:

— Но зачем ты пригласил их? Не просто так ведь из-за успешной

дуэли мистера Чергаджаева.

Муж немного помолчал, словно раздумывая над важностью ее

вопроса, но все же ответил:

— Сильных оборотней полно. Но не все имеют под боком омег,

признанных и зверем, и человеком. Меня очень интересует
именно такой тандем. Основываясь на собственных ощущениях,
а также информации от Данте и Германа, я пришел к выводу, что
чем крепче отношения между альфой и омегой, тем сильнее
волк. Хочу провести парочку исследований с нуля, так
сказать. Это поможет в дальнейшем оказать давление на
общественность, чтобы протолкнуть нужные омегам законы…

Алена не могла поверить своим ушам! Нет, не возможно! Варг

бы не стал… Не в его стиле! Но муж слегка усмехнулся.
— …Малышка, я же не идиот. И вижу, как ты осторожно
пыталась разговорами подвести меня к мысли о помощи омегам.

Пыталась, да… Больно было думать, что она тут сытая и

довольная, а кого-то продают на аукционе. Насильно заставляют
рожать год за годом и ни во что не ставят. Владу — ее подругу и
пару Германа — тревожили те же мысли. Она так же пыталась
говорить со своим мужем и, надо отдать должное молодому
альфе, он был прогрессивнее в своих взглядах, в отличие от
Варга. Так ей казалось до сегодняшнего дня.

— Мне очень повезло с тобой, любимый…

Варг скептически хмыкнул — он помнил начало их отношений.

— …да, повезло, — повторила Алена настойчиво. — Но я не

думала, что тебя интересуют другие…

— Меня интересуешь ты и безопасность наших девочек. Рядом

должны быть сильные и лояльные мне оборотни. Организовав
крепкие союзы между альфами и омегами, можно заручиться
поддержкой многих нормальных мужчин.

Что ж… Алена могла бы догадаться о меркантильном подтексте

в затее мужа, ведь пока у них с Варгом не получалось
маленького альфы. Попыток они, конечно, не собирались
бросать и буквально пару дней назад вплотную занялись
вопросом третьего ребенка, но, зная любовь мужа к
перестраховкам… Это было ожидаемо.

— Мистер Чаргаджаев не выглядел лояльным, — заметила

осторожно.

— Он выглядел как оборотень с развитым чувством

ответственности. Мне плевать на его симпатии, на самом деле.
Но он из тех, кто костьми ляжет, только бы вернуть «долги» и не
быть обязанным. Это тоже подходит.

Алене оставалось только вздохнуть.

Да, Варг не искал себе друзей. С учетом отвратительного,

полного лишений и боли детства, удивительно было бы ждать от
него широкого круга знакомых. Ее мужу хватало Данте и
Германа, к которому — неожиданно — Варг испытывал
искреннюю приязнь. Впрочем, этого обаятельного и
жизнерадостного волка трудно не любить. Герман Ярский
обладал чудесной способностью не замечать дурного
настроения Варга и смягчать его взбрыки, при этом не теряя
чувства собственного достоинства.

И наверняка этот волк поддержит идею «клуба знакомств», но

перед этим предстоит такая работа в сфере законодательства —
подумать страшно!

— Начнем с малого, — промурлыкал ее муж и, скользнув

ладонью по шее, притянул к себе. — Булат Чаргоджаев
согласится, я уверен. Его омеге предложим кое-что из научной
сферы. Она неплохой химик. Ну а мы… займемся личными
вопросами. Сейчас.

Алена охнула, когда муж легко вскочил на ноги и с ней на руках

отправился в соседнюю комнату. Но возражать не стала. Личные
вопросы — это очень важно! Особенно, когда на тебя смотрят с
такой нежностью и любовью.

Эпилог

Сердце выпрыгивало из груди, кости ломило, но сквозь грохот

крови в ушах донеслось скупое:

— Еще один круг.

Булат тряхнул головой — нет уж, он выжат полностью. С самого

утра на полосе препятствий — сколько можно?!

— Готов откупиться дополнительной порцией мяса.

— Согласен, — проворчал альфа и завернул в сторону

комплекса.

Булат хмыкнул.

С другом Леммана — полярным оборотнем Данте Ридом — у них

получилось найти общий язык неожиданно быстро.

Рид был молчалив, цеплялся строго по делу и очень любил

пожрать. Собственно, последнего оказалось достаточно если не
для дружбы, то взаимного уважения. Прошло всего пять
месяцев, а тренировать его стал исключительно Данте, Варг же
самоустранился.
Булат поморщился и, подхватив майку с бревна, тоже
направился в сторону зданий.

Да, он принял предложение Леммана. И, к собственному

удивлению, не пожалел об этом. Альфа составил вполне
приемлемый контракт, которому следовал безукоризненно
строго. Итогом его деятельности стало полное затишье со
стороны Тэйлора и Ко. Альфа снял свою кандидатуру с
предстоящих выборов, Лауру спихнули замуж за ненависного ей
оборотня, а Джин вообще пропала с радаров — Таня
обмолвилась, что волчица свалила в Европу.

Ну а «Свобода» наоборот — очень быстро поднял свой

авторитет, организовав новый фэст, на этот раз с большим
размахом. Лемман договорился со Стаями Ванкувера, и те не
препятствовали мероприятию, которое на этот раз прошло без
сучка и задоринки.

Булат жадно пересматривал отснятые Таней кадры и, надо

признаться, немного сожалел, что не мог поучаствовать. Было
действительно круто! Вот только рядом с волчицей постоянно
крутился Локки! До чертиков хотелось позвонить щенку и
высказать пару ласковых, но Булат не стал этого делать. Таня —
взрослая девочка, сама разберется.

Ну а ему приходилось разгребать дела здесь.

И в первую очередь Булат принялся за организацию бизнеса.

Денег требовалось много, но при поддержке Тимура и Леммана
все закрутилось очень быстро. Параллельно с этим на земле,
некогда принадлежавшей его деду — Нарану Чаргоджаеву —
началось строительство тренировочного и, в перспективе,
научного комплекса.

Руководил проектом Герман Ярский — очень амбициозный и

деятельный альфа. И как человек мужчина оказался очень даже
неплох, но особой дружбы между ними не вышло. Черт знает
почему. Вроде нормальный альфа, а вот в общении глухо — нет
общих точек. Впрочем, Ярский не настаивал, их обоих
устраивали приетяльски нейтральные отношения.

А вот Влада — пара Ярского — с Викторией очень сдружилась.

Да и вообще все их девочки прекрасно ладили между собой.
Женская солидарность, однако.
Булат усмехнулся, вспоминая их с Викторией свадьбу. Пусть в
тесном кругу, но разве это важно?

Рыженькая так и сияла, а новоиспеченные подружки — Влада,

Алена и Зара — отлично справились с созданием уюта и
дружелюбной атмосферы. Даже Лемман вел себя более или
менее человечно — не рычал и порой участвовал в разговорах.
Огромный прогресс!

Впрочем, это не помешало альфе забрать Алену самой первой.

Ну а следом и Данте сбежал, прихватив Зару. Но девушка не
возражала.

Как и не сопротивлялась переезду сюда — в Сибирскую глушь.

Ей, кажется, было вообще все равно, лишь бы Данте и их сын
Сеймур были рядом. Ну а то, что вокруг стройка идет…

Булат аккуратно обошел заграждение, предупреждавшее о ямах.

Все только начиналось, но очень скоро здесь закипит жизнь.

А пока ему нужно было привести себя в порядок, откупиться от

Данте мясом и мчаться обратно — в небольшой городок около
Питера, где находилась Стая Тимура. Три недели тренировок,
оговоренных в договоре, прошли, и его ждали две самые
любимые девочки на свете — Виктория и Мэри.

И опаздывать он не собирался.

***

Спину ломило просто ужасно.

Виктория застонала и оторвалась от ноутбука. Писала письма

миссис Чейз и миссис Рассел, которая наконец-то освоила
компьютер. Удивительно, но связь с этими женщинами не
прервалась. Инспекторша периодически интересовалась
судьбой Мэри, а милая старушка, владевшая магазинчиком
стройматериалов, просто любила поболтать. Ах, жаль ее нельзя
познакомить с детьми!

Виктория улыбнулась и провела рукой по располневшей талии.

В этот раз у них с Булатом получилась маленькая волчица. Уже
очень шустрая.
— Беспокойная моя, — усмехнулась, прислушиваясь к
настойчивым пинкам. — Ничего, тебя ждет достойная команда.

Которая уже три часа вверх дном лес переворачивает! Мэри,

Тамир и Наран утянули Булата на пробежку. Соскучились по
папке, его два дня не было — мотался по очередным очень
важным делам. Подписывал договоры на поставку
продовольствия в свои клубы и договаривался с их другом и
партнером — Германом Ярским насчет строительства еще
одного.

Виктория вздохнула и захлопнула крышку ноутбука.

Да, Булат начал свой бизнес в развлекательной сфере. Решил

открыть приличное заведение, где и потусоваться можно будет,
и качественных блюд попробовать. Дело быстро пошло в гору.

Булат лепил свою «Свободу», как Пигмалион Галатею — с

любовью и тщанием. Не прошло и года, как этот клуб приобрел
известность и стал элитным местом, где отдыхал питерский
бомонд.

Прилично отдыхал! Булат соблюдал репутацию клуба, мастерски

удерживая его в рамках приличия, но не скатываясь в
чопорность и строгость. Тут люди могли быть сами собой без
страха, что их в чем-то упрекнут или истолкуют превратно.

Мобильник на столе тихо зажужжал, отвлекая от неспешных

мыслей.

Виктория разблокировала экран и улыбнулась. Писала Эль —

жена Тимура.

«Привет, Викки! Мы заскочим на минутку».

Из груди вырвался радостный вздох. Виктория очень любила,

когда к ним наведывались гости. Все, кроме Варга…

Виктория поежилась. Рядом с этим оборотнем она чувствовала

себя чертовски неуютно, несмотря на его вроде бы нейтральное
поведение. А Булат его вообще терпеть не мог. А вот с Данте —
другом Варга — очень даже поладил… На почве кулинарии.
Один любил готовить — второй есть.

Впрочем, не важно!
Надо скорее сообщить мужу о гостях. Где там этого пушистого
засранца носит?!

Виктория осторожно спустилась на первый этаж и вышла во

двор. Вдохнула полной грудью свежий лесной воздух.

Они поселились рядом с Питером — так легче было

собирать Стаю, вести бизнес и растить троих непоседливых
волчат.

— Ну где же ты? — пробормотала Виктория, касаясь метки.

Под пальцами тут же потеплело — Булат услышал!

Не прошло десяти минут, как послышался многоголосый вой, и

на полянку выскочила дружная компания. Огромный черный волк
и три волчонка.

— Свинюшки, — ахнула Виктория, разглядывая вымазанных

черт-те чем щенков и такого же Булата. — Ты их что, в луже
купал?!

Волк весело взвыл и принялся отряхиваться. Только брызги во

все стороны. Волчата тут же последовали примеру отца.

Виктория терпеливо ждала, пока оборотни приведут себя в

надлежащий вид.

Наконец, все четверо потрусили к ней.

— В ванную, — скомандовала щенкам. — Мэри, ты, как самая

ответственная, проследи, чтобы парни в детскую не улизнули.

Волчица насторожила уши и, выпятив грудь, тоненько зарычала.

Два волчонка нахохлились, но спорить не стали. А Виктория
торопливо спрятала улыбку. Иногда казалось, у нее растут трое
альф.

Мэри демонстрировала на редкость волевой и решительный

характер и в то же время трепетную любовь к своей семье.
Братья обожали сестру, а Виктория — приемную дочку. Мэри же
считала ее мамой, хотя знала — ее биологическая родительница
далеко в Канаде.

Виктория чуть нахмурилась, вспоминая инцидент годичной

давности.
Эта сука Лаура знатно исхитрилась, но сумела разузнать, где ее
дочь и даже более — попробовала втихушку общаться, чтобы
склонить девочку на свою сторону и тем самым выбить себе
шанс сбежать в Россию от мужа. Оказывается, Тэйлора все же
прибили, и Виктория даже догадывалась, чьих это лап дело…
Очень характерно для Леммана.

А впрочем, неважно! Главное, что авантюра Лауры вскрылась в

первый же день. Мэри, которой на тот момент было шесть,
спросила за ужином, правда ли, что у нее есть еще одна мама.

Пока Виктория пыталась сообразить что к чему, Булат рванул в

детскую проверять планшет. И заодно пообщаться с пучеглазой
стервой. Та пыталась давить на жалость, расписывала как ей
трудно живется и вообще она все-все осознала. Но кто в это
поверит? Булат высказался в очень доступных и матерных
выражениях. Больше Лаура беспокоила.

Виктория была только рада. Сука вообще легко отделалась —

ведь Дороти, ту самую няньку — убили на фэсте по приказу
волчицы. Но дело замяли, родственникам выплатили
компенсацию, а исполнителя посадили на минимальный срок.
Вроде бы правосудие состоялось, но осадочек остался.
Впрочем, замужество против воли для стервы — прекрасное
наказание. Булат утверждал, что муж у нее тот еще садист и
скотина.

Ну а им с Мэри предстоял трудный разговор. Однако девочка на

удивление спокойно отнеслась к этой новости. Или не осознала,
или для нее это не стало важным.

Кстати, о важном:

— Тимур вот-вот приедет, — сообщила чесавшемуся волку. —

Давай, шевели своей татуированной задницей, если не хочешь
встречать брата грязным, как чушка.

Волк возмущенно фыркнул. Да он и так красавец хоть куда! И

все же, ухватив ее за рукав, повел в ванную.

— Поможешь мне помыться? — промурлыкал, едва принял

человеческий облик.

Виктория прикусила губу, осматривая соблазнительное и

подтянутое тело мужа.
С приходом беременности ее интерес не угасал — наоборот.
Близость становилась невероятно нежной и пикантной. Виктории
очень, просто невероятно сильно хотелось понежиться в
огромных руках Булата, но сейчас она не могла себе это
позволить.

— Не искушай без нужды, — покачала головой. — Скоро приедут

гости.

Булат изобразил на лице Вселенскую скорбь, но спорить не

стал.

— Как скажешь, рыженька, — проурчал, целуя в губы. — Но

ночью стребую неустойку.

Виктория фыркнула и выскочила за дверь. Надо помочь детям

отмыться. Столько грязи приволокли!

У двери второй ванной ее ждала Мэри все еще в образе

волчицы. Хоть оборотни проще относились к наготе, но лишний
раз без одежды друг перед другом не разгуливали даже дети.

— Я сейчас, — пообещала дочке и отправилась приводить в

порядок двух грязнуль, которые… ох, успели заляпать всю
ванную!

— Это я!

— Нет, я!

Тут же загалдели мальчики, уловив ее напряженный взгляд.

Ну что за прелесть! Наран и Тамир всегда защищали друг друга,

несмотря на разные характеры.

— Вот вместе и уберете, — решила Виктория. — А теперь живо

в душ — скоро приедет ваш дядя.

Мальчики синхронно крикнули «Ура». Впрочем, Наран радовался

чуточку больше. Характером юный оборотень напоминал
Тимура. Более флегматичный, рассудительный и о-о-очень
умный.

Да, если Булат выигрывал своей звериной составляющей —

чутьем и силой, то Тимур взял лучшее от людей: память и
логику.
Тамир и Наран повторили этот же сценарий. Именно поэтому
Булат тщательно следил за тем, чтобы мальчикам доставалось
равное количество любви и внимания — не хотел повторения
того, что сам испытал в детстве.

Виктория едва слышно вздохнула, подавая сыновьям полотенца.

Несколько раз ей приходилось встречаться с родителями

Булата. И, надо сказать, она не слишком горела желанием
совершить сей подвиг снова.

Первый звоночек прозвенел еще на помолвке. Она проходила в

качестве тихого семейного ужина. Но даже просто вечер
будущий свекр сумел испортить придирками к сыну. Буквально
на пустом месте! Не ту вилку взял, невесте вовремя не подлил
сок, и вообще жениться надо не по залету, а по любви, как Тимур
с Эльвирой… В конце концов Викторию это конкретно
задолбало.

Бросив салфетку на стол, она поднялась и, глядя мужчине прямо

в глаза, заявила, что еще одно слово — и на правах беременной
и очень злой женщины она устроит скандал. Так что пусть
уважаемый родственник прикусит язык или катится ко всем
чертям.

Неожиданно ее поддержали Тимур с Эльвирой, а Булат… он

выразил свою признательность ночью и очень-очень приятным
способом.

А утром ей позвонила мать Булата. Извинилась. Попросила

понять мужа, ведь тот на самом деле желает сыну добра, пусть
иногда и перегибает палку. У Виктории имелись свои
соображения на этот счет, но спорить она не стала. Как,
впрочем, не стала лезть и мирить родственников.

К сожалению, не все истории заканчиваются дружбой и жвачкой.

Отношения с родителями у Булата так и остались
напряженными, но лучше худой мир, чем добрая ссора. Тем
более к внукам они относились с большей лояльностью. Пока, по
крайней мере.

Выпроводив волчат из ванной, Виктория помогла дочке.

Такие густые и длинные волосы нуждались в особенном

внимании.
— Красавица моя, — чмокнула мокрую макушку. — Еще немного
— и косы до земли будут.

Девочка возмущенно фыркала на «нежности», а глаза довольно

блестели.

— А сестричка скоро появится? — переспросила, наверное,

сотый раз.

— Скоро, милая, — Виктория быстро обсушила дочь. — Давай,

пора одеваться.

Если Эльвира написала, что они вот-вот будут — значит, в

течение получаса.

Стаи Булата и Тимура находились очень близко, и фактически

их можно было назвать одной — так тесно они
взаимодействовали друг с другом.

И действительно, едва дети и муж успели одеться, раздался

сигнал подъезжавшего авто.

— Дядя Тимур! Тетя Эль! — дружно завопили близнецы.

Виктория быстренько подхватила Мэри под руку и тоже

заторопилась навстречу гостям, но едва те появились на
пороге…

— Поздравляю, — вместо приветствия произнес Булат и крепко

обнял удивленного Тимура.

— Ну ты и… собака носатая, — усмехнулся тот, похлопывая

Булата по плечу. — Уже понял! Хорошо же тебя Варг натаскал…

— Что понял? — удивленно переспросила Виктория.

— Двойня, — шепнула довольная сверх всякой меры Эль. — И я

думаю, что мальчики, — перевела вопросительный взгляд на
Булата, и тот кивнул, подтверждая догадку.

Дети, прекрасно слышавшие их разговор, первые выразили

восторг радостными воплями.

А Виктория подхватила Эль под руку и потянула в комнату.

— Девочкам надо поговорить! А вы пока на стол накройте,
живенько!

Волчата тут же испарились, кинув отцов на амбразуры. Впрочем,

те не возражали — между ними уже завязался оживленный спор
насчет имени: Тимур хотел обязательно что-нибудь связанное с
Булатом, ведь тот назвал сына Тамиром в честь брата.

— Дети еще не родились, а Тимур уже носится, как

ужаленный, — проворчала Эль. — Вчера каталоги притащил —
детскую оформлять. А сегодня все утро имена предлагал.

— Надеюсь, не Бурятом решил назвать? — хихикнула Виктория.

Эль тоже рассмеялась.

— Нет, разрывается между Бернардом и Алданом — это значит

«стальной».

Что ж, имена подходили весьма условно, но попробуй придумать

созвучное «Булату». Виктория решила не ломать себе голову,
тем более у нее было о чем поговорить кроме этого.

— И ты молчала! — начала обвиняющим тоном. — Могла бы

поделиться планами!

— Это вышло слегка раньше запланированного нами срока, —

скромно потупила глаза Эль. — Увлеклись на отдыхе, забыли
про защиту…

Или Тимур не дал о ней вспомнить — альфа очень хотел еще

детей, но вот его красавица жена желала состояться как
профессионал — Эль участвовала в разработках компьютерных
игр. Довольно успешно продвигалась по карьерной лестнице, и
вопрос пополнения семейства постоянно откладывался, пусть
Тимур и Эльвира были женаты довольно давно.

— И как теперь с работой? — осторожно поинтересовалась

Виктория, но Эльвира только копной рыжей тряхнула.

— Но ты же справляешься, — возразила твердо.

Шах и мат. Виктория действительно справлялась. Ее знания по

части химии здорово пригодились в научных исследованиях,
которые организовал Лемман.
Под его незримым покровительством группа ученых пыталась
создать препарат, блокирующий запах, даже если омега жила
активной половой жизнью.

— Это уничтожит Аукционы, — так заявил ей Лемман. — Стоит

распространить формулу нового препарата — и поймать омегу
станет практически нереально. Это подтолкнет оборотней к
изменению в законах. Многие уже недовольны, ведь сливки
снимают альфы.

И Виктория была с ним согласна.

Поэтому очень часто их семья перебиралась на пару месяцев в

научный центр, затерянный в лесах Сибири. Там же было
организованно прибежище для омег, которых курировали Локки
и Таня.

Эта парочка вернулась два года назад. Волчица прятала

счастливые глаза, ну а Локки — ему тоже нужно было прятаться.
Так почему бы не сделать это с пользой?

Постепенно в центре появились и несколько молодых омег —

еще совсем девочек. Алена Лемман взяла их под свое крылышко
и принялась аккуратно подбирать женихов. Пока что среди альф.
Но эти оборотни, по заверениям девушки, были нормальными и
с прогрессивными взглядами. Они то и должны были стать
опорой, чтобы протолкнуть нужные законы и запустить цепочку
перемен.

В общем, партизанское наступление шло по всем фронтам. Да

— медленно, но у них не было права на ошибку.

— Эй, Хьюстон, — помахала перед носом Эль. — У вас

проблемы?

Виктория моргнула, загоняя поглубже картинки будущей утопии.

Рано об этом думать!

— Никаких проблем, — улыбнулась, и сделала приглашающий

жест к дивану. — Ну давай расскажи мне по секрету, какие у вас
планы по поводу оформления детской.

— Ладно, но сначала ты расскажешь, как дела в Центре.

Ох, если успеет. Булат наверняка уже приступил к готовке, а
дети — к уничтожению игрушек.

— Ну, пара новостей есть. Препарат находится на

заключительной стадии разработки. Ох, я так хочу, чтобы в этот
раз все получилось! Это было бы настоящее чудо…

***

Несколько месяцев спустя

— Черт, неужели… Глазам своим поверить не могу! Это чудо!

— Ты уверен?

Таня сжимала его плечо, и пальцы любимой слегка дрожали.

Локки еще раз макнул полоску в реагент, но та и не подумала

становиться обратно желтой. Эффект держался! Он, мать его, не
исчезал!

Невозможно! После стольких лет и стольких исследований… А

ведь основа, которую выдал им Лемман, почти закончилась!

Острый укол сожаления осадил восторг от удачного опыта. То,

как была создана эта основа, оказалось… бесчеловечно.
Мерзко. Нет, Лемман не имел к тому ни малейшего отношения
— он просто нашел и отдал препарат, и все же… Локки
мысленно перевел дух.

Как бы то ни было, альфа оказался прав — несколько жизней

могли спасти всех омег. И они спасли!

— Надо позвонить Виктории, — пробормотал, оборачиваясь к

Тане.

А любимая расцвела самой роскошной на свете улыбкой и

протянула ему телефон.

Бонус

Тимоти и Яна

— Привет, дорогая! Соскучилась по мне? — мурлыкнул Тимоти,

но из динамика вместо приветствия прогавкали пару матерных.
На русском, разумеется.
— Фу, какая ты бука! — оборотень кокетливо накрутил отросшую
прядку на палец. Надо будет покрасить ее в алый… — Позови
Викки. А с тобой я больше не дружу.

— Не надоело еще? — фыркнул Булат.

Альфу этим спектаклем не проведешь. Они оба знали, что рады

друг друга слышать.

— Я почти постригся в монахи, — вздохнул Тимоти. — Скоро сам

увидишь…

Булат картинно заохал:

— Черт, только не говори, что ты в России? Я не успел

приготовить чемоданы!

— Твои проблемы, супер папочка. Я в аэропорту. В

вашем аэропорту…

Трубка опять разразилась бранью. А Тимоти ухмыльнулся и

нажал отбой.

Булат не злился по-настоящему. Он вообще вел себя довольно

нестандартно для альфы, чем и привлек внимание. Обычно,
каждый из «сильных» мира оборотней рвался в бизнес и
пробовал сколотить Стаю. Почесать вожачьи инстинкты,
попробовать роскошной жизни. Но этот волк вел довольно
аскетичный образ жизни. Вкладывался не в предметы
интерьера, а лишь в свой байк и клуб. Совершенно бескорыстно.

Тимоти оставил в покое прядку и сильнее натянул капюшон на

нос. Не хватало ему тут засветиться, а с другой стороны — кому
интересен долговязый худющий оборотень в секондовской
одежде?

Сейчас он выглядел бродяжкой, а не суперзвездой, и откровенно

наслаждался этим.

— Ах, лицемерие, лицемерие… — пробормотал, отпивая

остывший кофе. — Это так прекрасно…

Когда-то давно ему дали хорошего пинка собственные опекуны.

Приемные мать с отцом откровенно терпели его — слабого
оборотня, подчиняясь лишь приказу вожака. Их стая была
крохотной, и, забирая младенца, вожак рассчитывал хотя бы на
средней руки волка, а вышло…

Горло перехватило едким спазмом. Воспоминания о первом

обороте до сих пор тревожили в ночных кошмарах.

Он слышал хруст ломавшихся костей, чувствовал, как рвутся

мышцы и органы меняют местоположение. Кричал, срывая
связки, но из горла вырывался лишь хрип и брызги крови —
клыки резались слишком медленно. И неправильно

Тогда у него не только свернуло челюсть — передняя лапа тоже

срослась криво. И долгих два года до самого совершеннолетия
его шпыняли все, кому не лень. Просто так! Самоутверждались,
потому что могли.

Зато потом… О, что было потом!

Стаканчик хрустнул, и кофе выплеснулся на пол.

Тимоти осторожно отряхнул пальцы и достал из кармана

разноцветный платок. Свиньей он никогда не был, так что за
собой нужно убрать.

И глотнуть уже свежего воздуха.

Что-то накрыло его сегодня. Переутомился, видимо. Турне

мирового масштаба — это не на Мальдивах загорать. Он вообще
еле вырвался в Петербург. Всегда хотел этот город посмотреть,
ну и заодно к Булату с Викторией заскочить.

Соскучился, на самом деле. Эта парочка оказалась чертовски

особенной. С ними было весело, и он искренне радовался за
обоих, когда все устаканилось.

Увидев мусорку, Тимоти выкинул испачканный платок. Так же,

как когда-то выкинул из сердца тех, кого однажды пытался
называть семьей. Заплатил только вожаку за хлеб-соль ну и
немножко насладился ядовитой завистью в глазах бывших
сородичей, когда целая делегация явилась к нему с нотой мира.
И с самой роскошной волчицей из Стаи, разумеется. Как будто
это могло его купить! Нет, Тимоти Рочест прекрасно знал, что из
себя представляет.

— Тимми!
Зычный окрик Булата застал врасплох.

Нацепив на лицо дежурную улыбку, Тимоти развернулся к нему

и тут же чуть не сел на задницу — хлопок по плечу от Булата все
равно что удар тарана.

— Я тоже рад тебя видеть, малыш, — проворковал, распахивая

руки для объятий.

— Но-но, — фыркнул альфа. — Я — человек женатый. Прыгай в

тачку

Тимоти картинно вздохнул и, перебросив сумку через плечо,

поспешил к ожидавшему их авто.

Булат по-прежнему предпочитал мотоциклы, но статус

обязывал. Да и с багажом на машине удобнее, хотя Тимоти
никогда не таскал с собой много тряпок. Даже для сцены у него
были первые попавшиеся тряпки, которые он находил на
распродажах, но каждый раз публика ревела от восторга.

Так легко нравиться, когда ты богат и знаменит…

Тимоти улыбнулся, пытаясь отогнать невесть откуда взявшуюся

досаду. Странно, раньше мысли о прошлом не грызли так
настырно. И волк вдруг забеспокоился. Слабенько совсем. Почти
незаметно. А ведь зверь редко проявлял себя!

Но, черт, не портить же этим настроение Булату.

— Как тебе в роли молодого папаши? — спросил, по привычке

покручивая кольцо на безымянном пальце. Его талисман…
Именно им он однажды играл с Мэри. Малютке тоже
понравилась полоска серебра в виде перышка,
инкрустированного черным агатом.

— Не привыкать, — хохотнул Булат. И неожиданно серьезно

добавил: — Они такие замечательные. И ужасно одинаковые…

Да, у Виктории и ее мужа родились близнецы. Два крепких

голосистых альфы. Булат сиял, как золотой самородок.
Гордился ужасно и реально не парился о том, что вдруг из
свободного холостяка превратился в многодетного папочку.

А Тимоти ему немного завидовал. С самого детства он мечтал

найти пару… И чертовски сильно этого боялся. Особенно
сейчас, когда его банковский счет — лакомый кусочек для
любительниц наживы.

— …Тамир перевернулся, представляешь? И уже пытается есть

мясо…

Булат самозабвенно трепался о близнецах, расписывая их

умелки и достижения.

Детям исполнилось всего по три месяца, но оба

демонстрировали отличные задатки, особенно младший —
Тамир. Наран слегка отставал, зато оказался куда говорливее и
коммуникабельнее.

Тимоти на самом деле сомневался, а уместно ли его появление,

но…

— Тимми!

… Все сомнения развеялись, когда ему навстречу выбежала

встрепанная, яркая и ужасно довольная Виктория.

— Я так рада! О, черт, ты даже не представляешь! — тормошила

его. — Какими судьбами?

Все такая же шустрая и маленькая, Виктория забрасывала его

вопросами, а Тимоти не мог отлепить язык от неба.

Викки пахла… странно. То есть она пахла омегой, но в то же

время чем-то таким…. Легким, волнующим… Как нежный бутон
розы, обласканный утренней росой. Призрачный запах
будоражил зверя, и принадлежал точно не Виктории.

Тимоти рассеяно оглядел небольшой холл, пробежался

взглядом по лестнице, ведущей на второй этаж и замер,
фиксируя тонконогую фигурку, застывшую у самых перил.
Девушка смотрела на него широко распахнутыми глазами.
Изящная, как статуэтка, одетая в вызывающе-алый сарафан и
такая… Такая прекрасная! Его!

Волк взревел в голос. Рванул к своей паре сломя голову, и

реальность прекратила существовать.

***

— Удалить, удалить, удалить… Черт!

Пальцы дрожали. Яна лихорадочно стирала трэки, фотки,
чистила историю браузера… А под кожей захлебывалась воем
волчица. Требовала отшвырнуть телефон в сторону и мчаться
обратно — к своему самцу.

— …Я сплю, просто сплю. Это сон… — шептала пересохшими

губами.

Но нет, ни хрена не сон!

Сон не бьется в дверь так отчаянно и упорно. Не требует

пустить, убеждая, что ничего не сделает, даже не прикоснется:

— Открой, пожалуйста… Открой мне!

Голос, который ласкал слух и днем, и ночью, сейчас звучал

слишком близко. Никогда и никому Яна не признавалась в своем
увлечении. Да и разве это странно? У подростков могут быть
кумиры, особенно если это известные звезды, но чтобы самый
любимый, самый… самый желанный! — оказался парой?!

— Варг меня убьет, — всхлипнула Яна, до боли прикусывая

губу. — Его убьет! О, луна!

Тимоти Рочест — ее пара! Эпатажный, знаменитый на весь мир

своими выходками солист «Грэй Хаус»!

— Убьет, — простонала, сползая на пол по стеночке.

Потому что ее дядя и опекун — Варг Лемман — любит решать

вопросы именно так: устранять помеху быстро и безжалостно.

И ни за что не примет такого оборотня! О, что было, стоило ей

попробовать встречаться с парнем в школе! Когда Варг узнал…
В общем, с той самой поры ее даже на танцы перестали
приглашать. И вообще обходили стороной.

Чертов Лемман!

Комната перед глазами поплыла. Яна что есть сил саданула

рукой по полу и, не выдержав, шмыгнула носом.

Но парень — это не пара! И как ей теперь забыть запах

душистого дикого винограда, от которого голова кругом? А перед
глазами до сих пор удивленное и обескураженное лицо
мужчины. Такого красивого… с наглыми зелеными глазами и
роскошной гривой цвета выгоревшей на солнце пшеницы.
Тимоти любил раскрашивать прядки в яркие цвета, и она
красилась так же, каждый раз выслушивая недовольное
ворчание дяди.

А ведь ее прическу наверняка заметили! О, луна… Какой стыд!

Тимоти решит, что она просто одна из его оголтелых фанаток,
которые готовы на любую дичь ради автографа!

Яна до боли прикусила костяшки пальцев, пытаясь успокоиться.

Может, он все-таки не успел разглядеть?! Надо состричь скорее!

Девушка подскочила на ноги, но броситься на поиск ножниц не

успела. Отчаянный стук в дверь прекратился, и сердце тоже
перестало стучать.

Ушел…

Яна сползла обратно на пол.

Конечно, ушел! Ломиться в комнату, где заперлась какая-то

дура, не к лицу такому знаменитому мужчине… За ним
волочились настоящие красотки, а она…Она просто долговязая
нескладная скелетина! Даже груди нормальной нет!

— Яна, открой…

Нежный голос Виктории звучал словно сквозь вату.

Яна честно попыталась доползти до двери, но даже не

дернулась — силы испарились.

Ох, зачем только пришла в голову идея навестить подругу

именно сегодня? Лучше бы она осталась дома с Аленой и
готовилась к поступлению, как требовал Варг…

Замок тихонько щелкнул, и в комнату просочилась Виктория.

— Шпилька всегда поможет, — повертела в пальцах

самодельную отмычку, но, напоровшись на ее взгляд,
вздохнула. — Яна… ты как?..

Как?! Она еще спрашивает?!

Но с губ сорвался лишь тихий вздох.

— … Понимаю, для тебя это неожиданно… Для нас тоже, —
девушка осторожно подобралась ближе. — Но ты… в общем, ты
только не нервничай. Тимоти — хороший парень. Очень добрый
и… о, черт!

Отшатнулась, услышав угрожающий рык.

А Яна еле волчицу осадить успела. Иначе бы кинулась прямо к

горлу подруги и порвала бы на тряпки. Ее самец! Только ее!

Яна резко сдала назад.

— Прости, — проскулила, отчаянно пытаясь вернуть

контроль. — Я… я…

Виктория примирительно вскинула руки:

— Ты нервничаешь, понимаю. И ревнуешь… Попробуй

успокоиться, пожалуйста. И…

Ее речь оборвала настойчивая трель мобильника.

Яна взглянула на телефон и чуть не заорала от страха. Звонил

Варг.

***

Алена всей спиной вжималась в дверь, а перед носом метался

злой, как черт, Варг.

— Алена, уйди! — зарычал, наверное, в сотый раз.

Но девушка протестующе затрясла головой.

— Ты его убьёшь!

— О, да! И очень скоро!

— Но он — пара Яны!

— Это ошибка! — взревел муж так, что стены дрогнули. — Одна

большая ошибка! И сейчас я ее исправлю!

— Варг!
Альфа остановился и посмотрел на нее таким взглядом…
Колючие цепи страха удавкой захлестнули горло.

Ее муж был не просто зол — он действительно мог убить.

Просто за то, что Тимоти Рочест оказался парой Яны. Уму
непостижимо!

— Алена, — низко заворчал зверь. — Еще раз повторяю — уйди!

Набрав в грудь побольше воздуха и достав сердце из пяток,

Алена сделала стремительный шаг вперед и… обняла мужа.

Схватила крепко-крепко, мысленно умоляя всех богов, чтобы

Варг не вздумал вырываться.

— Любимый, пожалуйста, — зашептала, теснее прижимаясь к

Варгу. — Ты же… ты такой умный. Ты очень-очень хороший!
Прекрасный, заботливый отец и чудесный дядя… Неужели ты
действительно готов сделать Яну несчастной? Ну, скажи мне!

Грудь под ее щекой резко вздулась и опала, а плечи сжали

раскаленные тиски пальцев. Но вместо того чтобы отодвинуть ее
в сторону, Варг снова вздохнул.

— Она еще маленькая! — зарычал уже тише. — Какая, к черту,

пара?!

Ох, неужели получилось успокоить? Варг просто взбесился,

услышав, что стряслось с Яной. Хорошо, что Алена в этот
момент была рядом и смогла остановить мужа.

— Ей через четыре месяца восемнадцать, — заметила

осторожно. — И потом… Тимоти Рочест — необычный
оборотень…

— Он шут! Долбанный клоун, который творит всякую херню. И

этот, блядь, ушлепок…

— Варг!

— …не может быть парой Яне! Она — приличная девушка!

Ну-у-у… тут бы Алена немножко поспорила — Яна всегда

любила выкинуть что-нибудь этакое, на грани фола. Но
упоминать об этот — не самое подходящее время.
— Приличная, — согласилась кротко. — И у нее очень
приличный и заботливый дядя, который не станет пороть
горячку. Правда, любимый?

И Алена отважилась поднять голову, заглядывая в раскаленные,

как угли, глаза.

Варг нахмурился. Нервно прошелся пятерней по волосам, но

опасный янтарно-оранжевый взгляд слегка потускнел.

— Ты решила загнать меня в клетку? — проворчал, сильнее

стискивая пальцы на ее плече.

Варг ужасно не любил, когда им командовали. Алена с этим

смирилась. И нашла свои способы уговоров.

— Если бы это было так, то я бы сейчас стояла перед тобой

голая, — шепнула, дотрагиваясь до колючей щеки.

От мужчины тут же потянуло хищным интересом.

— Продолжай, — прижал ее к себе, но Алена покачала головой.

— Я не буду соблазнять тебя, Варг. Не стану заменять разговор

сексом, хотя знаешь… нет, ты точно знаешь, что это было бы,
как всегда, великолепно. Но сейчас я просто хочу попросить.
Ради нашей семьи… Ведь Яна — часть ее. Очень важная часть.

— И очень глупая, — фыркнул недовольно, но Алена

чувствовала — критическая точка осталась позади. — Ладно,
обещаю не трогать этого щенка. Пока не трогать…

***

Тимоти никогда не жалел о том, что его волк — калека. Каждый

раз — а случилось всего четыре попытки — челюсть и кости
передней лапы срастались неправильно, превращая зверя в
урода, но сейчас… О, он бы отдал все деньги и славу за
возможность хоть напять минут стать полноценным оборотнем и
порвать стоявшего перед ним ублюдка на части!

Пусть Лемман выше его и в десяток раз сильнее — плевать!

Альфа не станет препятствием между ним и Яной.

Волк ласково заурчал и потянулся к паре.

Она такая красивая! Воздушная, как перышко, и с копной черных
волос, в которой он успел заметить разноцветные прядки.

А какое у нее интересное платье! Тимоти оценил необычный

крой и кокетливую шнуровку на груди, которую ужасно хотелось
распустить.

Но красавица ускользнула! Не открыла ему дверь, не поддалась

на уговоры. Брезговала? Но нет, Тимоти чувствовал лишь запах
смущения и паники.

Это было хорошо — меркантильная сука сразу бросилась бы на

шею… И в тоже время плохо — он так и не смог увидеть
девушку. Булат силой оттащил его в другой конец дома, уверяя,
что так будет лучше, ну а потом… Потом примчался этот
ублюдок — Варг Лемман! Дядя хренов…

Тимоти сжал кулаки, но, несмотря долбившую по вискам альфа-

силу, глаз не отвел.

И класть на то, что глаза альфы — как раскаленные угли. Самый

опасный и дикий цвет.

— Тимоти Рочест, — первым нарушил молчание Лемман. А на

холеной морде — самое брезгливое выражение. Будто с
тараканом разговаривает.

Тимоти ответил самой ядовитой и наглой ухмылкой

— Отрадно, что в вашем возрасте еще нет проблем с памятью.

Глаза оборотня полыхнули, а Тимоти чуть не застонал от боли

— в затылок словно загнали дюжину раскаленных гвоздей! Надо
отвести взгляд, но… Пусть выкусит!

— Следи за языком, щенок, — прорычал альфа.

— Как скажешь, дедуля, — прохрипел Тимоти.

Лемман шагнул вперед.

На мгновение показалось, что сейчас альфа его порвет голыми

руками, но мужчина навис сверху, продолжая давить черной, как
деготь, энергетикой.
— Ты всего лишь досадное недоразумение, щеночек. Жалкое
зрелище, клоун на потеху толпе…

— Это лучше, чем быть палачом!

Альфа бровью не повел. Янтарно-багровые глаза раскаленными

крючьями тащили из него душу, и Тимоти не был уверен, что
сможет продержаться долго.

— …Я мог раздавить тебя одним пальцем, — продолжил рычать

Лемман. — Прямо сейчас. Но, так и быть, продемонстрирую
всем, насколько ты слабак!

Под черепом взорвался фейерверк боли, но вместо того чтобы

трусливо попятиться, Тимоти шагнул вперед.

— Песок только потом за собой подмести не забудь, дедуля!

— Дуэль, — отрывисто бросил альфа. — Сейчас же, во дворе.

***

— Пусти меня! Пусти сейчас же! Ты, глыба!

Яна рвалась из крепкой хватки Булата, но ублюдок и с места не

сдвинулся.

— Спокойно, Яна, все хорошо, — прогудел, уворачиваясь от

пинка между ног.

— Он убьет его!

— Не убьет, — хором пискнули Алена и Виктория.

Предательницы! Затащили ее сюда, сказали, что все будет

хорошо, и солгали! Лемман сейчас готовился порвать Тимоти! Ее
пару! Ни в чем не повинного оборотня!

Мышцы скрутило жгучей болью трансформации, но Чаргоджаев

коротко зарычал, и волчица с трудом, но отступила, подчиняясь
вспышке альфа-силы.

Яна упрямо тряхнула головой, возвращая контроль. Нет, ей

нельзя сдаваться! Сейчас она обернется и всех порвет! И
мерзавца Леммана в том числе.
Девушка оскалилась, собираясь с силами, но вскочить на четыре
лапы не успела.

— Смотри! — встряхнул ее Булат и шагнул ближе к окну.

Яна подавилась воздухом. Тимоти! Он… он… О, луна! Он

обернулся!

Вот на траве стоял мужчина, а через секунду — светло-

серебристый волк с гибким телом и пушистым воротником,
обрамлявшим грудь как манто. А хвост! Ну просто прелесть! И
мордашка интеллигентная и очень умная! Так и хочется
примерить очки на аккуратный нос.

И она бы любовалась дальше, но рядом шевельнулась тень.

Громадное чудовище, похожее на сгусток мрака, стало обходить
Тимоти по кругу.

— Нет! — рванулась к ним Яна, и Булат вдруг разжал руки.

***

Тимоти не мог поверить своим глазам.

Лапа! Она нормальная! Такая, как должна быть! И с челюстью

все в порядке! Волк облизнулся и громко щелкнул зубами. Ну да,
отлично работает! Ни торчащих абы как клыков, ни выгнутого
нёба… Почему?!

Как у него получилось обернуться? Это невозможно!

Краем глаза зверь уловил черную тень, а в следующее

мгновение тело инстинктивно швырнуло в сторону. Он понять не
успел, но умудрился избежать удара Леммана!

Огромный черный зверь низко заворчал. На приплюснутой,

совершенно неподходящей для волка морде, мелькнуло
раздражение. Но почему Лемман так выглядит? Разве он не
должен быть нормальным?

Бросок — и Тимоти вновь отскочил в сторону. Рефлексы

работали просто изумительно!

— Не-е-ет!
Громкий девичий крик хлестнул по ушам, и его чуть не сшибла с
лап изящная, но очень сильная малышка.

Вокруг шеи сомкнулись нежные руки, и храбрая глупышка

загородила его собой.

Волк громко заскулил от счастья и гордости — переживает!

Значит, понравился ей!

— Не трогай! — зарычала Яна на стоявшего в двух шагах

Леммана. — Только попробуй, я… я тебе пасть порву!

Альфа весь скривился.

Демонстративно развернулся к ним задом и, наградив Тимоти

полным презрения взглядом, потрусил в дом.

— Он тебя не тронул? Не успел? — встрепенулась девушка. —

Ничего не болит?

А волк счастливо жмурился, подставляя шею и ухо под ласку

нежных ладоней. Болит ли у него что-нибудь? Пожалуй, только
сердце — от счастья.

***

Яна глубоко вздохнула и еще раз поправила рукава

максимально закрытого и приличного платья.

— Мне тоже страшно, — ласково сжал ее пальцы Тимоти.

— Может, не стоит? — прошептала едва слышно.

— Хочешь уйти?

Но Яна только головой покачала. Как тут уйдешь, когда совесть

не дает жить спокойно? Обозвала Варга, обещала пасть
порвать, а он всего лишь проверял… Как обычно. И наверняка
не стал бы трогать ее Тимми.

Под ложечкой сладко екнуло. Яна до сих пор обмирала от

вольности, которую позволил ей этот замечательный мужчина.
Они проговорили до самого вечера… Просто сидели в обнимку и
наслаждались каждой секундой. Яна очень старалась не
выглядеть дурой, но в зеленых глазах Тимоти читалось лишь
восхищение. А как ему понравились эскизы ее одежды! Он
пришел в настоящий восторг, просил нарисовать и для него…
Сказал, что будет выступать только в них! Яне казалось, она
попала в рай, но вот только рядом бродил мрачный, как туча,
дьявол — Варг Лемман.

Выдохнув, Яна занесла руку, чтобы постучать, но из-за двери

послышался раздраженный рык:

— У вас пять минут!

Что ж, настроение у дяди паршивенькое, поэтому лучше быстро

извиниться и свалить.

Очевидно, Тимми думал так же, поэтому подхватил ее под

локоть и сам толкнул дверь.

Варг сидел за столом в компании бокала и своей жены

Алена, конечно, находилась рядом со своим обожаемым мужем.

Нежно держала его за руку. И, может, поэтому Варг встретил их
лишь презрительным взглядом, а не отборной бранью.

— Варг…

— Мистер Лемман…

Они начали одновременно и оба замолкли. Алена опустила

взгляд, пытаясь скрыть веселье, а Варг раздражённо выдохнул:

— Хватит. Мне плевать, какую речь вы собрались толкнуть —

Яна, сегодня же возвращаемся домой. И никаких послаблений в
учебе и поступлении…

Это был удар ниже пояса! Но ее возмущенное «Эй!» утонуло в

рычащем:

— …Мистер Рочест! Советую обратить внимание на свою

физическую форму. Очень пристальное внимание.

Ну это уже наглость!

А ее Тимми вдруг рассмеялся! Легко и совершенно беззлобно.

— Для этого и был весь спектакль, не так ли, мистер Лемман?

Типа шоковой терапии? И как быстро вы поняли, что у меня
проблемы с оборотом?
У Тимоти были проблемы?! Яна быстренько прикусила язык и
собралась слушать:

— Как только ты вошел, — низко зарычал Варг.

Тимми опять хмыкнул.

— Вы хорошо чувствуете оборотней… Мог бы догадаться, судя

по вашим глазам. Но не у всех слабаков есть трудности!

— Больше семидесяти процентов случаев! И если бы их не

было, ты обернулся бы сразу в кабинете.

Ну да… Наверняка Варг давил и бесил внутреннего зверя

Тимоти. А оборотни, нашедшие пару — очень нестабильны.

— И поэтому вы решили, что немного злости не повредит, —

удовлетворенно кивнул Тимоти. — А новообретенная парность
поможет зверю сделать все правильно. Как допинг.

Альфа отсканировал их тяжелым взглядом:

— Как отрадно, что для столь юного возраста у тебя нет

проблем с логикой, — процедил едко. — А теперь можете быть
свободны. Еще час. А потом Яна уезжает.

Яна перевела умоляющий взгляд на Алену, но та покачала

головой.

И правда, Варга сейчас лучше не злить. Он и так держался из

последних сил.

Мягко высвободившись из хватки Тимми, Яна буквально

подбежала к альфе и, не обращая внимания на удивленный
взгляд, крепко обняла:

— Ты самый лучший, — прошептала, уткнувшись в широкое

плечо.

Мужчина вздрогнул. А потом неловко, словно стесняясь каждого

движения, провел рукой по ее волосам.

— Ты всегда под защитой, — проворчал глухо. — Помни это.

И от этого скупого, совершенно неуклюжего признания своего
беспокойства и любви Яна чуть не расплакалась. Варг еще
никогда не говорил ей таких приятных слов!

— Я буду помнить, — шмыгнула носом и нехотя отстранилась.

А Варг перевел взгляд на Тимоти.

— До совершеннолетия Яны еще четыре месяца, — отчеканил

по слогам. — Надеюсь, вы поняли намек, мистер Рочест.

Яна схватилась за вспыхнувшие щеки. Все, хватит с нее! Надо

убираться! А Тимми перехватил ее на полпути к дверям и опять
взял под руку.

— Более чем, мистер Лемман, — ответил серьезно. — И…

прошу прощения за «дедулю».

Варг коротко зарычал, мол, валите уже. И Яна с Тимоти

торопливо покинули кабинет. Один час — это так мало! Но они
что-нибудь придумают.

***

Алена проводила взглядом счастливую парочку и, как только

закрылась дверь, перебралась на колени к мужу.

— Будем считать это тренировкой, — промурлыкала нежно. —

Наши дочки однажды тоже выберут себе мужчин.

— Не говори мне о таких ужасах, — застонал ее бедный муж. —

Не хочу даже думать об этом…

Но однажды придется. И Алена была уверена — Варг справится.

Ну а пока можно отдохнуть. И заодно поблагодарить Викторию и

Булата. В их доме случилось настоящее чудо — два чистых
сердца нашли друг друга. Надо это отметить.

***

Таня и Локки

Дождь валил одной сплошной стеной.

Дрянная погода!
Локи споткнулся и с размаху наступил в лужу — нога
провалилась по щиколотку.

Дрянной городишко!

Чертыхнувшись, парень побежал дальше. Только бы ноут не

промок! Нельзя остаться без связи, особенно теперь, когда он
действовал фактически в одиночку.

Прошло пять месяцев, как Виктория улетела в Россию. Редкие

созвоны — все, что им осталось, да еще парочка фото. Пикси
стала кругленькой и ужасно смешной. И рядом непременно
счастливый папаша…

Локки слегка поморщился и удобнее перехватил сумку.

Нет, он не был против Булата. В сущности, тот оказался

неплохим мужиком, да и вообще в «Свободе» собрались на
редкость адекватные оборотни. А некоторые — весьма
симпатичные…

Перед глазами мелькнул образ крепкой, подтянутой волчицы с

очень красивыми карими глазами.

Когда первый раз их увидел, завис на мгновенье. Запутался в

пушистых ресницах, провалился в орехово-карие омуты… И,
наверное, выставил бы себя полным идиотом, но, к счастью,
нашел сил скрыть удивление неожиданным знакомством.

Ну а потом…

Локки вздохнул, вспоминая недолгое время их знакомства. Таня

оказалась прекрасным собеседником, но, самое приятное, не
делала ни малейших попыток захомутать мужика-омегу.

На самом деле, это было даже несколько обидно. Рожей,

видать, не вышел! Ну конечно, такие красивые фигуристые
девушки предпочитают более крепких мужиков, а комплекция
омеги… Локки с силой толкнул дверь хостела и зашел в темный,
пахнувший мышами и старыми тряпками холл.

В мутном зеркале отобразился среднего роста худощавый

парень. Нет, Локки не мог пожаловаться на узкие плечи или
общую физическую силу. Регулярно таскал тяжести, бегал… В
общем, на пляже было не стыдно снять майку. Однако можно
сколько угодно висеть на турниках, но если комплекция
астеничная, тут или химию себе колоть, или… химию. По-
другому мышечную массу не набить, но он и не стремился. А вот
оборотням, особенно таким, как Булат, достаточно было просто
на штангу посмотреть, чтобы заработать желанный рельеф.

Несправедливо!

Может, если бы Локки был немного мощнее… Он зло стукнул по

кнопке звонка. Хватит. На волчице свет клином не сошелся, но,
черт… какая же она роскошная! И эта копна шелковистых,
темных волос… Ужасно хотелось запустить в нее руку!

— Иду, иду, — проворчал хозяин придорожного клоповника,

выползая из своей коморки. — Принесло на ночь глядя… Сдаем
только на сутки.

— Пойдет, — процедил Локки, доставая из кармана купюру.

Мужчина поскреб давно небритую щеку и снял с ключницы один

из ключей.

— Десятый номер, второй этаж, — пробормотал равнодушно и

отправился обратно к себе досыпать.

А Локки побежал в номер.

Вымок весь, как собака, надо срочно горячий душ принять. Если
тут вообще есть горячая вода…

… Вода имелась, но едва он стал согреваться — закончилась.

Локки выбрался из ванны и побрел к дивану. Надо отдохнуть…

Голова с самого утра тяжелая, все мышцы ноют… Последний
рейд по выдаче препарата получился нервный — опять
оборотни на хвосте болтались. Когда же он от них отделается?

Под черепом медленно нарастала боль, но Локки все равно

разблокировал мобильник и полез в соцсети. Была у него одна
страничка, которую он навещал время от времени…

На аватраке вместо самой удачной фотки красовался логотип

«Свободы».

Как он успел заметить, волчица совсем не тяготела к

публичности. Вела дела клуба, изредка постила на стене что-
нибудь смешное. А собственное портфолио у девушки оказалось
до жути аскетичным. Всего пять фоток, но каждое Локки помнил
наизусть.

Особенно ему нравилось то, где Таня сидит на диване с чашкой

кофе. Ужасно милая в длинном новогоднем свитере и теплых
носках. Девушка смотрела в сторону и улыбалась каким-то
своим мыслям.

Или кому-то…

Локки отшвырнул телефон в сторону.

Хватит!

Да, его заинтересовала волчица! Ну и что с того? Симпатии

они… они нормальны! Особенно для двадцатипятилетнего
девственника… Парень досадливо повел плечами и забрался
под одеяло.

Рука тут же потянулась к паху — в последние месяцы

сдерживаться становилось все труднее.

Черт возьми, у него полный порядок с либидо!

И до жути, просто безумно хочется плюнуть на все и жить

нормальной жизнью. Знакомиться, заводить отношения, семью…
А не ютиться в сраном хостеле, в очередной раз спасая свою
шкуру. И почему тут так холодно?

Локки пытался плотнее укутаться в одеяло, но ни черта не

помогало. По коже бежали крупные волны озноба, и в затылке
тяжело пульсировала боль, отдавая огненными вспышками под
веки.

Вот черт… Не хватало заболеть.

Ему нужно… нужно заказать лекарство. Сходить в аптеку…

Но тело не слушалось, а веки с каждой секундой становились

все тяжелее.

Непослушными пальцами он все же подобрал мобильный и,

щурясь от яркости экрана, ткнул в нужный контакт.

Пошли гудки. И каждый отдавал ноющей болью в затылке.

Наконец, спустя вечность, пытка прекратилась.

— Привет, Локки, — обласкал слух грудной голос. И кажется,

даже головная боль стала тише.

— Таня? — прохрипел удивленно. Он ведь не ей звонил!

Но девушка не разделила его недоумения.

— Черт, красавчик, — обеспокоенно переспросила волчица. —

Что с твоим голосом?

И Локки хотел бы соврать, что все в порядке, да и вообще он

просто ошибся — по сути, его проблемы — только его, но вместо
этого с губ сорвалось короткое:

— Заболел…

***

— Черт, вот же… эй, красавчик… Локки! Надо выпить таблетку!

Но парень не слышал. Горячий, как печка, с нездоровым

румянцем и весь мокрый, он тяжело дышал, а из его груди
рвались хриплые булькающие звуки.

Таня чертыхнулась и отложила термометр в сторону.

Температура под сорок — это не шутки! По-хорошему, следует

вызвать скорую, но Локки же омега…

Волчица внутри тоскливо заскулила.

Понимала, зараза, что перед ними, возможно, единственный

шанс на то, чего обе до безумия хотели.

Таня давно махнула рукою на замужество. После предательства,

от которого она сбежала сначала в армию, а потом в другую
страну, не хотелось снова вляпаться с болото под названием
«отношения».

Даже несмотря на то, что со временем все отболело

Она не умерла от горя, когда любовь всей ее жизни нашел пару.

Не обрадовалась, узнав, что эта пара та еще сучка и жизнь у
молодых — ад в миниатюре. И с полным равнодушием
отправила в мусорку пригласительный от бывшего на какую-то
пустячную вечеринку. А потом просто игнорировала
настойчивые звонки и предложения встретиться.

Все прошло.

Она стала другой и все вокруг другим, но одно осталось

неизменным — ее желание материнства.

Да, вот так по-бабьи, но Таня очень этого хотела. Вот только
ранение в живот поставило жирный крест на ее планах.

А сейчас перед ней шанс получить то, о чем она так долго
мечтала! Очень симпатичный, привлекательный шанс… Как
будто нарочно, Локки оказался именно в ее вкусе!

Не какой-нибудь тестостероновый качок, а подтянутый и

гармонично сложенный мужчина.

Не слишком высокий, правда, но это компенсировалось

аристократичными чертами лица и обаятельной улыбкой.

Она залипла на нее еще в первые дни знакомства. Любовалась

украдкой, но большего себе не позволяла.

И не стала пытаться задержать парня, когда тот решил

исчезнуть. Свобода нужна всем. И омегам в том числе.

Кстати, об омегах… Таня оглядела сумрачную комнату хостела.

По идее, парню надо колоть препарат. Вот только Таня не знала

когда, какую дозу и с какой частотой.

— Локки, — потрясла парня за плечо. — Да очнись же ты!

Темные длинные ресницы слегка дрогнули, и парень посмотрел

на нее мутным взглядом.

— М-м-м, Та-а-аня… — попытался улыбнуться. — Опять

снишься…

Опять? Сердце предательски дрогнуло, а воображение тут же

подсказало, в каких снах она могла сниться.

Таня сердито тряхнула головой. Это ничего не значит! Она давно

сняла розовые очки, и, скорее всего, Локки просто бредит.
— Нужно вколоть тебе препарат, — кашлянула, чтобы
выровнять голос. — Где он?

Парень поморщился. Опять прикрыл глаза и, когда Таня совсем

отчаялась, выдал:

— Поцелуешь?

Она дар речи потеряла. Совсем с ума сошел! А волчица всеми

лапами толкалась, требовала не только поцелуй. Но и в кроватку
прилечь. Интересно, а как он пахнет?

— Где препарат, балда?! — рявкнула с напускной строгостью.

— Сумка, — простонал парень и отключился.

Пришлось искать. А потом колоть обморочного идиота,

решившего прогуляться под дождем. И пытаться напоить чаем,
таблетками, опять чаем…

К вечеру она так вымоталась, что едва ноги волочила — но жар

пошел на убыль, это хорошо.

Устроившись в кресле, Таня прикрыла глаза. Ей надо немного

подремать…

***

Локки снился чудесный сон.

В нем он видел Таню, которая вдруг мистическим образом

оказалась в номере. Слышал ее голос, чувствовал
прикосновения… И даже нашел смелости требовать поцелуй, но
волчица его обломала.

Ну конечно, Таня — приличная девушка и не станет вешаться на

шею, только бы захомутать мужика-омегу. Хотя он бы не
отказался…

Локки глухо кашлянул и открыл глаза.

Сквозь изрядно потрёпанные жалюзи пробивалось солнце,

солнечные пятна дрожали на сенах и путались в растрепанных
волосах волчицы.

Локки даже на ноги вскочил.

Так это не сон?!

Он реально умудрился позвонить Тане, и, более того, она

приехала?!

Стараясь не шуметь, Локки подобрался ближе.

Протянул руку, чтобы прикосновением убедить себя в

реальности происходившего, а девушка вдруг распахнула глаза.

— Ты совсем дурак, красавчик? — мурлыкнула с сексуальной

хрипотцой. — Марш в кровать.

— Эм-м-м, я тоже рад тебя видеть, — пробормотал Локки,

стараясь не расплыться в совершенно идиотской улыбке.

Приехала к нему! Значит, не настолько он ей безразличен!

Захотелось гордо расправить плечи, но тут его скрутило таким

приступом кашля, что у самого уши заложило.

Девушка тут же очутилась на ногах и, подхватив под руку,

повела к дивану.

— От тебя запах нехороший, — пробормотала, помогая

укладываться обратно. И, поймав его ошалелый взгляд,
пояснила. — В смысле пахнет сильной болезнью. Воспаление
легких, похоже.

Локки со стоном откинул голову на подушку.

Чудесно!

Он тут весь такой немощный, жалкий еще и воняет…

— Черт! — подскочил снова. — Мой препарат!

— Я тебе уже вколола дозу, — успокоила Таня. — В ягодицу…

Что?!

А волчица громко расхохоталась.

— …Ты бы видел свою мордашку, красавчик! Успокойся, не

покушалась я на святая святых.
— Я и не беспокоюсь, — пробормотал Локки, отчаянно пытаясь
не краснеть. — А как… как ты вообще тут оказалась?

Девушка пожала плечами:

— Ты позвонил, я приехала. Все просто.

Да уж. Просто… Непонятная обида кольнула под сердце, и Локки

поспешил отвернуться. Он должен быть благодарен этой
замечательной девушке за заботу, но, черт… неужели это
просто помощь? Без всякого подтекста?

Пока он размышлял, Таня успела заварить чай. И даже нашла

какие-то сухари, но есть совершенно не хотелось.

— Послушай, — передала ему кружку с напитком. — Я, конечно,

не настаиваю, но этот хостел — то еще местечко. Как насчет
переезда?

— Куда? — пробормотал Локки, искоса поглядывая на девушку.

Та выглядела как всегда роскошно, и даже ночь, проведенная в

кресле, не могла убрать мягкого сияния глаз и свежести кожи.

— Ну, — вздохнула девушка. — Есть одно местечко… У меня

дома. Что скажешь?

***

— Скоро приедем, красавчик. Ты как вообще?

Таня очень старалась вести себя ровно. А внутри до сих пор

подрагивало, и волчица, зараза, скулила, как ненормальная.

Локки согласился на ее предложение! И так быстро… Словно

хотел этого. Нет, глупости. Скорее всего, он логично
предположил, что в доме с нормальными кроватями и кухней
будет удобнее, чем в хостеле, где даже воды горячей толком
нет.

А она тут замков воздушных настроила.

Не в том возрасте уже…

И без того шаткое настроение резко спикировало вниз.
Возраст… Еще один камешек в бесконечно длинной стене между
ней и мужчиной на заднем сиденье.

Локки младше на три года.

А это огромный минус в глазах большинства мужчин. Как и ее

внешность… Таня едва заметно повела плечами, стараясь
расслабиться.

Нет, она не пичкала себя химией или чем-то там. От природы

обладая крепкой фигурой, не лишенной, впрочем, приятных
округлостей, она старательно поддерживала форму. Сначала из-
за службы, а потом по привычке. Ей нравилось собственное
тело, чего не скажешь о большинстве мужчин, предпочитавших
миниатюрных худышек.

Наверное, у Локки похожие вкусы. И она со своими габаритами в

них точно не вписывалась

Из-за холма показались первые домики.

Она жила на самой окраине. В уединении и тишине. К ней редко

наведывались гости, но сегодня судьба ей припасла очередной
сраный сюрприз.

У домика виднелась до боли знакомая тачка. А в окнах горел

свет!

— Что за нахер?! — прорычала, торопливо паркуясь рядом.

— Проблемы? — хмуро поинтересовался Локки.

Волчица нахмурилась и с силой толкнула дверь авто.

— Они тебя не коснутся, — пообещала уверенно. — Побудь

здесь, а я… я кое с кем разберусь.

***

Девушка выскочила из машины быстрее, чем он успел ответить.

И почти бегом отправилась к дому.

Локки выбрался следом. Плевать, что там случилось — одну он

Таню не отпустит. И пусть еще немного шатало от слабости, да
ив машине его разморило, но, как следует встряхнувшись, он
пошел к дому.

И вовремя!

Прямо на пороге его чуть не смело угрожающим рыком:

— Какого хера, Кайл?! Выметайся из моего дома!

Кайлом оказался оборотень с чертовски наглой ухмылкой на

породистой морде.

— Да ладно тебе, милая. Мы же…

Тут мужчина заметил его и осекся.

— …А это что за хрен? — нахмурился недовольно.

— Хлебало завали, придурок, — тут же парировал Локки, и глаза

ублюдка вспыхнули желтым.

— Я тебе сейчас завалю, прорычал, делая шаг вперед. — Что за

херь, Таня?! Решила за моей спиной с человеком
покувыркаться?!

— А это не твое дело, — жестко отсекла девушка. — Пошел.

Вон. И молись, чтобы я не накатала заяву за взлом частной
собственности.

Оборотня еще больше повело, смуглое лицо потемнело.

— Да ты охренела в край, сучка! Забыла..

Договорить придурок не успел — Локки бросился вперед и от

души врезал по лощеной морде.

В ответ прилетел такой удар — искры из глаз посыпались, но

второй раз оборотень не успел ударить — его смела в сторону
Таня.

Резко вывернула ублюдку руку и прижала к стене.

— Пусти, больная! — заверещал мужик. — Совсем одичала!

— Только посмей его тронуть, — зашипела в ответ девушка. —
Хоть краешком когтя. Я тебе печенку вырву и сожрать заставлю,
усек?!

Новая порция воплей обласкала слух. Мужик матерился и выл,

но Таня держала крепко.

— Да понял я, понял! — взмолился он, наконец.

Волчица хмыкнула и рывком отбросила оборотня к входной

двери.

— Свалил! — рявкнула на щерившегося мужика.

Тот резко одернул темную майку, потер пережатое запястье и,

наградив их двоих полным презрения взглядом, выдал:

— Совсем скатилась, шлюха. Всякий мусор подбирать!

Локки чуть не кинулся на оборотня снова, но тот успел хлопнуть

дверью.

— Ублюдок конченый, — зашипел, стискивая кулаки.

А на плечо легла нежная ладонь.

— Эй, красавчик, ну хватит, — тихо проворковала девушка. —

Кайл тот еще обмудок. Пусть катится.

Локки протяжно выдохнул и развернулся к девушке. Таня охнула.

— Твоя скула! — осторожно прикоснулась к пульсирующей

болью коже.

А он был согласен и на второй удар, лишь бы волчица еще так

погладила!

— Откуда он тут взялся? — вытолкнул из себя Локки.

А Таня грустно усмехнулась:

— Прости за неприятную сцену. Это… Это мой бывший. Мы

расстались. Давно. Он нашел пару. Та оказалась стервой, ну и
не так давно этот болван решил…

— Что неплохо было бы вернуть прошлое, — подсказал Локки.

Девушка кивнула. Слегка прикусила губу, словно решаясь —
говорить дальше или нет, но все же продолжила.

— И в последнее время он все более настойчив. Для Кайла не

существует слова «нет». Наверное, мне стоит начать
отношения, чтобы он…

Договорить Локки не дал. И сам не понял, какая сила заставила

его шагнуть вперед и коснуться губ девушки быстрым, но таким
упоительным поцелуем.

Таня застыла, обескураженная его действиями, и, отчаянно

боясь вылететь вслед за ублюдком Кайлом, Локки торопливо
пояснил:

— Может, если мы все равно некоторое время будем вместе, то

сыграем в «парочку»? Что скажешь? — голос ломался от
напряжения.

Локки словно застыл над пропастью! Одно короткое слово и…

— Ладно, — очаровательно покраснела девушка.

И Локки выдохнул. Отлично! Самое трудное — позади, а дальше

— покажет время.

— А спать мы будем водной кровати? — усмехнулся,

приобнимая волчицу за талию.

В плечо легонько стукнули.

— Не наглей, красавчик.

— Понял-понял. Но хоть скулу мне обработаешь? Я заслужил…

Девушка фыркнула, но повела его в ванную. Оказывать первую

помощь.

***

Месяц спустя

— Не жалеешь? — тихо спросила Таня, оглядываясь по

сторонам.

— Нет.
Уверенность в его голосе была даже не железная — титановая.
Локки действительно ни о чем не жалел. Ни о том, что
предложил сыграть парочку, ни о их… усердии в этом спектакле.
Как-то само собой получилось, что однажды утром они
проснулись в одной постели. Это было невероятно прекрасно! И
неважно, что вокруг, м-м-м, лес. И стройка. А еще оборотень,
спешивший к ним на встречу.

— Герман Ярский, — представился мужчина, сражая наповал

профессиональной улыбкой. — Здесь пока немного шумно, но
первые жилые домики уже готовы. Пойдемте. Я обещал
Виктории все вам показать…

Мужчина так и лучился энергией и дружелюбием. Очень

приятный альфа. Знакомый Виктории и Булата — он заведовал
стройкой научного комплекса, где в будущем начнуться
эксперименты с препаратом, блокирующим запах омег. Виктория
кратко ввела его в курс дела, но сама приехать не смогла.

Ну да ничего — они успели немного погостить у семьи

Чаргоджаевых. Неплохо время провели, если бы не встреча с
Лемманом.

Локки слегка нахмурился.

Этот оборотень не вызывал симпатий, зато предложил

спрятаться здесь и применить свои знания с пользой. Как тут
откажешься?

— … Первый этап подходит к завершению, — непринужденно

рассказывал Герман. — Я тут бываю набегами. Все же это не
основной проект, но довольно интересный… Мы пришли.

Махнул рукой в сторону довольно симпатичного одноэтажного

дома.

Таня тихонько присвистнула. Да и Локки был удивлен — условия

им полагались очень даже.

— Здорово! — восхитился, разглядывая крепкий сруб с довольно

большими окнами и темной крышей.

— Благодарю, — сверкнул улыбкой Герман. — Скоро здесь

будет больше народа. Приедет брат Алены Лемман — Тимофей
со своей женой. И еще несколько постоянных жителей… Скучно
не будет. Осваивайтесь.

И оборотень удалился к рабочим.

А Локки перехватил Таню под руку и повел в их новое жилище.

— Мне тут уже нравится, — шепнула девушка. И он был

полностью согласен.

Конец!