Академический Документы
Профессиональный Документы
Культура Документы
Оглавление
%82853d2c830a27409ad260f77ad6cc30%
Антон Павлович Чехов
Рассказ «Скрипка Ротшильда»
1.
Яков никогда не бывал в хорошем расположении духа, так как ему
постоянно приходилось терпеть страшные убытки. Например, в
воскресенья и праздники грешно было работать, понедельник – тяжёлый
день, и таким образом в году набиралось около двухсот дней, когда
поневоле приходилось сидеть сложа руки. А ведь это какой убыток! Если
кто-нибудь в городе играл свадьбу без музыки или Шахкес не приглашал
Якова, то это тоже был убыток. Полицейский надзиратель был два года
болен и чахнул, и Яков с нетерпением ждал, когда он умрёт, но
надзиратель уехал в губернский город лечиться и взял да там и умер. Вот
вам и убыток, по меньшей мере рублей на десять, так как гроб пришлось
бы делать дорогой, с глазетом. Мысли об убытках донимали Якова
особенно по ночам; он клал рядом с собой на постели скрипку и, когда
всякая чепуха лезла в голову, трогал струны, скрипка в темноте издавала
звук, и ему становилось легче.
Шестого мая прошлого года Марфа вдруг занемогла. Старуха тяжело
%82853d2c830a27409ad260f77ad6cc30%
дышала, пила много воды и пошатывалась, но всё-таки утром сама
истопила печь и даже ходила по воду. К вечеру же слегла. Яков весь день
играл на скрипке; когда же совсем стемнело, взял книжку, в которую
каждый день записывал свои убытки, и от скуки стал подводить годовой
итог. Получилось больше тысячи рублей. Это так потрясло его, что он
хватил счётами о пол и затопал ногами. Потом поднял счёты и опять долго
щёлкал и глубоко, напряжённо вздыхал. Лицо у него было багрово и мокро
от пота. Он думал о том, что если бы эту пропащую тысячу рублей
положить в банк, то в год проценту накопилось бы самое малое – сорок
рублей. Значит, и эти сорок рублей тоже убыток. Одним словом, куда ни
повернись, везде только убытки и больше ничего.
— Яков! — позвала Марфа неожиданно. — Я умираю!
2.
Он оглянулся на жену. Лицо у неё было розовое от жара,
необыкновенно ясное и радостное. Бронза, привыкший всегда видеть её
лицо бледным, робким и несчастным, теперь смутился. Похоже было на то,
как будто она в самом деле умирала и была рада, что наконец уходит
навеки из этой избы, от гробов, от Якова… И она глядела в потолок и
шевелила губами, и выражение у неё было счастливое, точно она видела
смерть, свою избавительницу, и шепталась с ней.
Был уже рассвет, в окно видно было, как горела утренняя заря. Глядя
на старуху, Яков почему-то вспомнил, что за всю жизнь он, кажется, ни
разу не приласкал её, не пожалел, ни разу не догадался купить ей платочек
или принести со свадьбы чего-нибудь сладенького, а только кричал на неё,
бранил за убытки, бросался на неё с кулаками; правда, он никогда не бил
её, но всё-таки пугал, и она всякий раз цепенела от страха. Да, он не велел
ей пить чай, потому что и без того расходы большие, и она пила только
горячую воду. И он понял, отчего у неё теперь такое странное, радостное
лицо, и ему стало жутко.
3.
Но когда он возвращался с кладбища, его взяла сильная тоска. Ему
что-то нездоровилось: дыхание было горячее и тяжкое, ослабели ноги,
тянуло к питью. А тут ещё полезли в голову всякие мысли. Вспомнилось
опять, что за всю свою жизнь он ни разу не пожалел Марфы, не приласкал.
Пятьдесят два года, пока они жили в одной избе, тянулись долго-долго, но
%82853d2c830a27409ad260f77ad6cc30%
как-то так вышло, что за всё это время он ни разу не подумал о ней, не
обратил внимания, как будто она была кошка или собака. А ведь она
каждый день топила печь, варила и пекла, ходила по воду, рубила дрова,
спала с ним на одной кровати, а когда он возвращался пьяный со свадеб,
она всякий раз с благоговением вешала его скрипку на стену и укладывала
его спать, и всё это молча, с робким, заботливым выражением.
4.
— Не могу… — проговорил Яков, тяжело дыша. — Захворал, брат.
И опять заиграл, и слёзы брызнули из глаз на скрипку. Ротшильд
внимательно слушал, ставши к нему боком и скрестив на груди руки.
Испуганное, недоумевающее выражение на его лице мало-помалу
сменилось скорбным и страдальческим, он закатил глаза, как бы
испытывая мучительный восторг, и проговорил: «Ваххх!..» И слёзы
медленно потекли у него по щекам и закапали на зелёный сюртук.
5.
И потом весь день Яков лежал и тосковал. Когда вечером батюшка,
исповедуя, спросил его, не помнит ли он за собою какого-нибудь
особенного греха, то он, напрягая слабеющую память, вспомнил опять
несчастное лицо Марфы и отчаянный крик жида, которого укусила собака,
и сказал едва слышно:
— Скрипку отдайте Ротшильду.
— Хорошо, — ответил батюшка.
И теперь в городе все спрашивают: откуда у Ротшильда такая
хорошая скрипка? Купил он её или украл, или, быть может, она попала к
нему в заклад? Он давно уже оставил флейту и играет теперь только на
скрипке. Из-под смычка у него льются такие же жалобные звуки, как в
прежнее время из флейты, но когда он старается повторить то, что играл
Яков, сидя на пороге, то у него выходит нечто такое унылое и скорбное,
что слушатели плачут, и сам он под конец закатывает глаза и говорит:
«Ваххх!..» И эта новая песня так понравилась в городе, что Ротшильда
приглашают к себе наперерыв купцы и чиновники и заставляют играть её
по десяти раз.
АНАЛИЗ
%82853d2c830a27409ad260f77ad6cc30%
отдельных частей рассказа «Скрипка Ротшильда» по разделам и
подразделам тем итогового сочинения
АНАЛИЗ
отдельных частей рассказа «Смерть чиновника» по разделам и
подразделам тем итогового сочинения
1.
— Извозчик, на Выборгскую! — слышит Иона. — Извозчик!
Иона вздрагивает и сквозь ресницы, облепленные снегом, видит
военного в шинели с капюшоном.
— На Выборгскую! — повторяет военный. — Да ты спишь, что ли?
На Выборгскую!
В знак согласия Иона дёргает вожжи, отчего со спины лошади и с
его плеч сыплются пласты снега… Военный садится в сани. Извозчик
чмокает губами, вытягивает по-лебединому шею, приподнимается и
больше по привычке, чем по нужде, машет кнутом. Лошадёнка тоже
вытягивает шею, кривит свои палкообразные ноги и нерешительно
двигается с места…
— Куда прёшь, леший! — на первых же порах слышит Иона
возгласы из темной, движущейся взад и вперед массы. — Куда черти
несут? Права держи!
— Ты ездить не умеешь! Права держи! — сердится военный.
%82853d2c830a27409ad260f77ad6cc30%
Бранится кучер с кареты, злобно глядит и стряхивает с рукава снег
прохожий, перебегавший дорогу и налетевший плечом на морду
лошадёнки. Иона ёрзает на козлах, как на иголках, тыкает в стороны
локтями и водит глазами, как угорелый, словно не понимает, где он и зачем
он здесь.
— Какие все подлецы! — острит военный. — Так и норовят
столкнуться с тобой или под лошадь попасть. Это они сговорились.
Иона оглядывается на седока и шевелит губами… Хочет он,
по-видимому, что-то сказать, но из горла не выходит ничего, кроме
сипенья.
— Что? — спрашивает военный.
Иона кривит улыбкой рот, напрягает свое горло и сипит:
— А у меня, барин, тово… сын на этой неделе помер.
— Гм!.. Отчего же он умер?
Иона оборачивается всем туловищем к седоку и говорит:
— А кто ж его знает! Должно, от горячки… Три дня полежал в
больнице и помер… Божья воля.
— Сворачивай, дьявол! — раздаётся в потемках. — Повылазило, что
ли, старый пес? Гляди глазами!
— Поезжай, поезжай… — говорит седок. — Этак мы и до завтра не
доедем. Подгони-ка!
2.
Иона чувствует за своей спиной вертящееся тело и голосовую дрожь
горбача. Он слышит обращённую к нему ругань, видит людей, и чувство
одиночества начинает мало-помалу отлегать от груди. Горбач бранится до
тех пор, пока не давится вычурным, шестиэтажным ругательством и не
разражается кашлем. Длинные начинают говорить о какой-то Надежде
Петровне. Иона оглядывается на них. Дождавшись короткой паузы, он
оглядывается ещё раз и бормочет:
— А у меня на этой неделе… тово… сын помер!
— Все помрём… — вздыхает горбач, вытирая после кашля губы. —
Ну, погоняй, погоняй! Господа, я решительно не могу дальше так ехать!
Когда он нас довезёт?
— А ты его легонечко подбодри… в шею!
— Старая холера, слышишь? Ведь шею накостыляю!.. С вашим
%82853d2c830a27409ad260f77ad6cc30%
братом церемониться, так пешком ходить!.. Ты слышишь, Змей Горыныч?
Или тебе плевать на наши слова?
3.
Иона видит дворника с кульком и решает заговорить с ним.
— Милый, который теперь час будет? — спрашивает он.
— Десятый… Чего же стал здесь? Проезжай!
Иона отъезжает на несколько шагов, изгибается и отдаётся тоске…
Обращаться к людям он считает уже бесполезным. Но не проходит и пяти
минут, как он выпрямляется, встряхивает головой, словно почувствовал
острую боль, и дёргает вожжи… Ему невмоготу.
«Ко двору, — думает он. — Ко двору!»
И лошадёнка, точно поняв его мысль, начинает бежать рысцой.
Спустя часа полтора, Иона сидит уже около большой грязной печи. На
печи, на полу, на скамьях храпит народ. В воздухе «спираль» и духота…
Иона глядит на спящих, почёсывается и жалеет, что так рано вернулся
домой…
«И на овёс не выездил, — думает он. — Оттого-то вот и тоска.
Человек, который знающий своё дело… который и сам сыт, и лошадь сыта,
завсегда покоен…»
В одном из углов поднимается молодой извозчик, сонно крякает и
тянется к ведру с водой.
— Пить захотел? — спрашивает Иона.
— Стало быть, пить!
— Так… На здоровье… А у меня, брат, сын помер… Слыхал? На
этой неделе в больнице… История!
Иона смотрит, какой эффект произвели его слова, но не видит
ничего. Молодой укрылся с головой и уже спит. Старик вздыхает и
чешется…
4.
— Жуёшь? — спрашивает Иона свою лошадь, видя её блестящие
глаза. — Ну, жуй, жуй… Коли на овёс не выездили, сено есть будем…
Да… Стар уж стал я ездить… Сыну бы ездить, а не мне… То настоящий
извозчик был… Жить бы только…
Иона молчит некоторое время и продолжает:
%82853d2c830a27409ad260f77ad6cc30%
— Так-то, брат кобылочка… Нету Кузьмы Ионыча… Приказал долго
жить… Взял и помер зря… Таперя, скажем, у тебя жеребёночек, и ты
этому жеребёночку родная мать… И вдруг, скажем, этот самый
жеребёночек приказал долго жить… Ведь жалко?
Лошадёнка жует, слушает и дышит на руки своего хозяина…
Иона увлекается и рассказывает ей всё…
Персонажи
Краткое содержание
Цитаты
АНАЛИЗ
отдельных частей рассказа «Хамелеон» по разделам и подразделам тем
итогового сочинения
%82853d2c830a27409ad260f77ad6cc30%
1. Духовно-нравственные ориентиры в жизни человека