JÎ. Л Дарышѳвъ.

«• *аж/.илчяовтиу*

ДУХОВНО-НРАВСТВЕННЫЙ МІРЪ в ъ ш о в ш

ПО УЧЕНІЮ СВ. ПРАВОСЛАВНО! В Ж

„Какая польза человѣку, если онъ

пріобрѣтетъ весь міръ, a душѣ своей
повредить?"
{Marne. 16. аб.)

И з д а н і ѳ 11.

ê*, V -
& ^ г - .' , V
h % ;;
Т& %5

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
„Т-во Художественной Печати", Англійскій, 28.
1904.
 ОГЛАВЛ ЕНІЕ.

ГЛАБА I.

Міръ, д у х и и души.
СТР.
1. Догматическое учѳніе Св. Григорія Богослова о мірѣ вообще. . 1
Что слузісило побужденіемъ для Бога къ проявленію Его твор-
ческого всемогугцества? Что побудило Его создать видимый міръ? 3
Отъ С.-Петербургскаго Духовно-Цензурнаго Комитета печатать дозволяется. Въ какомъ зісе порядки, и еъ какомъ вида явились твари? . . . 4
С.-Петербургъ, 28 Мая 1904 г.
Въ какомъ же видѣ выгиелъ первоначально міръ изъ рукъ Творца
Цензоръ Іеромонахъ Александръ.
Своего? Въ такомъ ли, въ какомъ онъ и нынгъ намъ представляется,
или въ совершенно иномъ? 5

щ
Гдгъ эісе искать причины зла и несовергиенствъ въ міргь и какъ объ-
..
яснить замечаемую ненормальность настоящаго порядка вещей? . 6
2. Догматическое ученіе Св. Григорія Богослова о духахъ 6
Въ чемъ состоишь деятельность духовъ? 9
3. Догматическое учоніе Св. Григорія Богослова о человѣкѣ . . . 12
Если внгъшняя, тплесная пргірода въ человеке—явленіе совершенно
понятное, то что такое человекъ по своей духовной природѣ?
Что такое разумная душа въ человеке? 13
Если душа образъ Божгй, сообщена была первому человѣку при
его твореніи Самимъ Богомъ, то спрашивается: откуда берутъ
свое начало и какъ образуются души другихъ людей? 14
Какова природа человѣка? 14
4. Ученіе Св. Григорія Богослова о грѣхопадѳніи человѣка и его
слѣдствіяхъ ig
Что же произошло отъ гргъха перваго человѣка? 22
5. 0 Промыслѣ Божіемъ 27
Какгя же средства употреблять Богъ для возшановленгя пад-
шаго •человека? 33
6. Отношѳніѳ Промысла Бозкія къ свободной волѣ нравственныхъ
сущѳствъ и къ злу, вошедшему въ міръ 34
7. Образъ и подобіѳ Божіѳ въ человѣкѣ 40
•»і Есть ли различіе между образомъ и подобіемъ'Боэісіемъ или шътъ?. 41

^иі4029119
 СТР.
ГЛАВА IV.
8. Благодать Божія, какъ сила освящающая чѳловѣка 43
Благодать Божія освящаетъ человіъка, но какъ? 46 Рай.
Какое отношеніе свободной воли, дарованной человѣку, къ благо- стр.
дати, Бооісіей?. • 47
1. Царство Мое не отъ міра сего 219
Съ какого времени начинаешь отнять благодать Божія человѣка?- 55 2. Овѣтская жизнь 235
9. Вѣра и добрыя дѣла 56
3. Зѳмиыя богатства 242
10. Непреложность закона ' 5 8 Трудъ 252
Первыя условія къ пргобртътенію праведности суть вѣра и добрыя 5. Власть Гражданская 257
дѣла, но во что именно надо вгърить и гдгь почерпнуть возмооюность 6. Власть судить 266
правильной оцѣнки своихъ поступковъ? 58 7. Иостъ • 269
11. Христосъ и законъ Моисея ßl
8. Жертва Богу 272
12. Строеніѳ чѳловѣка . . . . 73 • -9. Средство къ духовному усоворшѳпію 273
10. Молитва. . . . 276
Г Л А В А II. АХ. Труждающіѳся и обремененные 286
12. Утѣшитель Духъ истины 289
Жизнь и смерть. 13. Ангелъ-Хранитѳль 293
14. Райское состояніе 300
.1. Тѣлесная смерть человѣк 1 80 15. Высшее блаженство . л ' 307
2. Жизнь чѳловѣка на зѳмлі 82 і
3. Таинство смерти 84
4. Необходимость благихъ стремлений души 90
5. Любовь • 94

6. Нищета Духа 106

7. Мягкосердечіѳ 112

8. Кротость 445

9. Чистосердѳчіѳ ' • 149

10. Милость 124

11. Милостыня 128

12. Почитанія родителей 432

13. Чувство долга. 433

14. Свѣтъ просвѣщенія 142

15 - 154
1G. Одержимость
17. Излѣчѳнія ••• 161

Г Л А В А III.

Адъ.

1. Частный судъ 433

2. Злые духи 4 ?4
3 - Адъ ; ™
4. Мучѳнія внутрѳннія
о. Мучѳнія внѣшнія
6. Разборъ нѣкоторыхъ грѣховъ 493

7. Окончательный судъ надъ существами нравственными 204

8. Вѣчность мученій грѣшниковъ •• 245
 ГЛАВА I.

Міръ, Духи и Души.

„Богъ мира да освятить васъ во всей
гіолнотѣ и вашъ духъ, и душа и тѣло во
всей цѣлости да сохранится бѳзъ порока
въ пришѳствіи Господа нашего Іисуса
Христа" (1 Сол. 5. 23).

1) Догматическое ученіе Св. Григорія Богослова

о мірѣ вообще.
Вопросъ, который долженъ прежде всего интересовать каждаго
релнгіозиаго мыслителя—есть вопросъ объ отпошеніяхъ Бога къ
міру; опъ спрашиваетъ себя: откуда и какъ пропзошелъ міръ?
Но очевидно, что правильное и вполнѣ удовлетворяющее раз-
умъ рѣшеніе этого вопроса возможно только при чисто христіан-
скомъ понятіи о Богѣ; оно возможно только для тѣхъ мыслите-
лей, которые глубоко прониклись идеей всемогущества Творца
иебеснаго, которые старались вникнуть, обдумать и принять уче-
т е Церкви не по одному только поверхностному обзору пред-
мета, a всѣмъ своимъ существомъ, для которыхъ неоспоримо, что
Богъ личенъ и безконеченъ.
Это понятіе чрезвычайно трудно усвоивается обыкновепнымъ
складомъ ума и личностями, подавленными научной логичностью; '
для нихъ,—пока онѣ не просвѣщены еще свѣтомъ Христіанскаго
учеиія, пока они еще не утвердились на почвѣ христіанскихъ
взглядовъ и не усвоили себѣ всю глубину и ясность истиннаго
міросозерцанія,— должны представляться непреодолимыя затрудне-
нія. Безсильные побѣдить эти затрудненія, онѣ и не могутъ воз-
выситься до понятія о Богѣ, какъ о личномъ Началѣ міра.
 Философскія системы представляютъ міръ и пастоящій поря-
докъ вещей съ большими пробѣлами: однѣ иризнаготъ міръ без-
началыіымъ и вѣчиымъ, ибо никогда ие задавали себѣ вопроса о
томъ, можетъ ли быть матерія безначальна; другія—полагаютъ его
вышедшимъ изъ себя лее или. какъ они говорятъ, изъ хаоса; это
кажется имъ только потому ясно, что они никогда не задавали
себѣ вопроса, откуда произошелъ самый хаосъ и какимъ образомъ
образовались тѣ премудрые законы вещества, которые придали
хаосу правильный и целесообразный видъ; и, наконецъ, третьи,—
производить міръ извнѣ другихъ причпнъ чисто случайнымъ обра-
зомъ и не признаютъ никакой абсолютно свободно-разумной при-
чины возникновенія міра, для возможности закончить свои системы
и придать имъ цѣлыіый н вѣроятпый видъ; они снабясаютъ міръ,
совершенно произвольно, готовою нѣчпою матеріею, подобно тому,
какъ обставляетъ себя (для возможности выполненія своихъ про-
изведеній готовымъ матеріаломъ) человѣкъ худояшикъ. Заблу-
Лѵденія всѣхъ этихъ системъ происходятъ отъ того, что всѣ фило-
софы, творцы этихъ системъ, принимали за абсолютъ поиятіе о
„законѣ природы" и не признавали „волю въ природѣ" вслѣдствіе
того, что никогда не задавали себѣ вопроса, какъ могъ появиться
въ мірѣ „законъ" самъ по себѣ, безъ участія посторонней и Все-
сильной Воли.
Не слѣдуетъ тратить много словъ, чтобы опровергать ихъ съ
теологической точки зрѣнія и доказывать, что всѣ эти ихъ теоріи
бѣдны, поверхностны и не въ состояиін удовлетворить не только
безконечному и безпредѣльному уму Всесильнаго Творца вселен-
ной, но даже и человѣка, привыкшаго мало-мальски въ своихъ
воззрѣніяхъ обращать вниманіе на причину и сущность вещей.
Св. Григорій Богословъ рѣшительно отрицаетъ всѣ эти предста-
вленія о происхожденіи міра, и, не останавливаясь на нихъ много,
относить ихъ прямо къ разряду миѳовъ и басенъ. „Богъ одинъ",
говорить онъ, а что касается разсужденій греческихъ мудрецовъ
о матеріи и формѣ будто оиѣ собезначальны, то это—пустая басня
(стр. 346).
По Догматическому ученію Св. Григорія Богослова (изложен-
номъ священникомъ Биноградовымъ, Казань 1887 года), въ ве-
ществениомъ мірѣ ничего безыачальиаго нѣтъ и быть не можетъ;
все ДОЛЛІПО быть созданнымъ и все имѣетъ свое начало въ Богѣ,
а все, что имѣетъ начало, то, естественно, должно имѣть и ко-
нецъ. Одному Богу, очевидно, обязана своимъ бытіемъ какъ сама
матерія, такъ и форма вещей; матерія безъ формы немыслима
такъ яге, какъ и форма безъ матеріи. Если же допустить мысль
о первоначальномъ отдѣлыюмъ существованіи ихъ, то при этомъ,
по мнѣнію Богослова, необходимо предполояшть ихъ или соеди-
нимыми воедино, или несоединимыми; въ первомъ случаѣ является
вопросъ: какъ онѣ могли сойтись и образовать міръ, будучи со-
вершенно отдѣлыіыми другъ отъ друга даже по существу своему
а во второмъ—какъ онѣ соединились? Въ томъ и другомъ слу-
чать необходимо допустить соединяющее ихъ начало, которое и
есть именно Богъ. Если же Богъ-Соединитель, то Оиъ же есть
и Творецъ всего, только Творецъ въ ипомъ несравненно высшемъ
и обширнѣйшемъ смыслѣ, нежели различные художники— творцы
своихъ произведеиій; послѣдиіе творятъ только изъ готоваго ма-
теріала и единственно только однѣ формы, Высочайшему же
Гворцу необходимо приписать твореніе ие только одяихъ формъ
но и міровой матеріи (стр. 347).
Здравый разумъ не можетъ согласиться съ идеей самобыт-
ности и вѣчности міра, и требуетъ признанія особаго Существа
безначалыіаго л личнаго, которое бы было Творцомъ міра,—Оно
то и есть именно Богъ.
Это, совершенно логическое, требованіе, которое высказывали
всѣ философы, трудившіеся иадъ міровыми системами; нѣтъ НІІ
одной гипотезы, показывающей возможности даяіе произойти чему-
нибудь изъ ничего; на этомъ разбивалась всегда всякая научная
логика и всѣ высокія познанія людей. Для истиинаго христіашша
это требованіе восходить на степень единственной на сей пред-
мету возможной и несомнѣнной истины; тѣмъ болѣе, что все Піг-
саиіе и общецерковное сознаиіе говорить ему, что видимый міръ
получилъ свое начало и бытіе отъ Бога (стр. 348).
Что служило лобужденіемъ для Бога къ проявлепію Е г о твор-
ческого всемогущества? Что побудило Е г о создать видимый міръ?
„Богъ", говорить Св. Григорій Богословъ, „есть Существо не
только всемогущее, но и всеблагое; отсюда само собою понятно
что, по Своему всемогуществу, Оиъ всегда могъ, а по Своей без-
копѳчной благости, всегда хотѣлъ создать міръ существъ, споеоб-
ныхъ наслаждаться дарами Его благости. Такимъ образомъ бла-
гость Его и Его безконечиая любовь были единственными по-
бужденіями для Него къ безусловно-свободному творенію види-
маго міра. „Такъ какъ", говорить Св. Богословъ, „для благости
памъ, расиредѣляется между различными днями, до дня седь-
недостаточно было одного только упражпепія въ созерцаніи Са-
маго, который служить покоемъ отъ дѣлъ.
мой Себя, а нужно было, чтобы благо разливалось и шло все
Послѣдпимъ явился въ міръ человѣкъ, и „это", по замѣчанію
далѣе и далѣе, для того, чтобы число облагодѣтельствованныхъ
Св. Григорія, „нисколько не удивительно, потому что для него,
существъ было какъ можно .больше (ибо таково есть свойство
какъ для царя, нужно было приготовить царское жилище и по-
высочайшей Благости), то Богъ и измышляетъ сначала ангель-
томъ ввести его сюда въ сопровожден!!! всѣхъ тварей.
скія и небеспыя силы"...
Для Существа всемогущаго достаточно было только помы-
слить, чтобы явился дѣйствительный міръ, ибо для Него: помы-
Въ какомъ же видѣ ішшѳлъ первоначально міръ изъ рукъ
слить или изречь, значить уже и совершить. Итакъ, помыслилъ
Творца Своего? Въ такомъ ли, въ какомъ онъ н ныпѣ папъ пред-
высочайшій Умъ,—учитъ Св. Богословъ,—и мысль Его стала дѣ-
ставляется, пли въ совершенно ииомъ? (стр. 352).
ломъ, которое исполнено Словомъ и совершено Духомъ (стр. 350).
Всякій богословъ или философъ, отрицающій самобытность
міра и производящій его отъ Творца, Существа всесовершеннѣй-
шаго, конечно, долженъ себѣ составить какое-либо понятіе о при-
Вт. какомъ же порядкѣ и въ какомъ впдѣ явились твари?
чинахъ, заставившихъ Бога допустить въ мірѣ зло и всякаго
Подобно многимъ другимъ церковнымъ учителямъ, Св. Гри-
рода другія несовершенства, въ виду тѣхъ дѣйствительныхъ не-
горій не занимается подробпымъ изучепіемъ самаго творепія Бо-
достатковъ настоящаго міра, которые, повидимому, противорѣчатъ
гомъ міра. Его космологія заключаетъ въ себѣ только общія и
идеѣ всесовершеннѣйшаго Творца.
самыя существенныя указанія на порядокъ явленія тварныхъ су-
ществъ. Прежде всего, по его представлеігію, Богъ сотворилъ Для выясненія себѣ всѣхъ подобнаго рода вопросовъ откры-
вторые свѣты, отображенія перваго высочайшаго Свѣта духовъ, ваются два пути, приводящіе къ двумъ, совершенно разнымъ,
окружающихъ Его,—аигеловъ, которые и составляютъ міръ раз- выводамъ. Прежде всего, выходя изъ идеи всесовершеннѣйпіаго
умныхъ существъ, потомъ уже—міръ вещественный и видимый, Бога—Творца міра, и основываясь па той песомпѣнпой истинѣ,
обнимающій собою видимое небо и землю, красота, порядокъ и что Онъ, дѣйствуя по пачаламъ премудрости и благости, могъ
стройность котораго служить видимымъ выражепіемъ высочайшей создать только міръ совершеннѣйшій и наилучшій изъ всѣхъ
премудрости его Творца. возможныхъ міровъ, можно призпать настоящій міръ лучшимъ и
безусловно совершеннымъ. Но такое понятіе совершенства міра,
Первое, что создалъ высочайшій Творецъ въ этомъ видимомъ
встрѣчающееся у новѣйшихъ философовъ-деистовъ, можетъ удо-
мірѣ—это свѣтъ; такъ какъ замѣчаетъ Св. Григорій: „Великому
влетворить только того, кто или совсѣмъ не видитъ недостатковъ
Свѣту прилично было начать міроздаиіе свѣтомъ, которымъ Онъ
въ настоящемъ мірѣ, или совершенно мирится съ ними, пони-
уиичтожаетъ тьму и бывшій до того времени хаосъ". Но этотъ
мая ихъ, какъ нѣкотораго рода совершенство, или какъ необхо-
свѣтъ, по мнѣнію Св. Богослова, „не есть свѣтъ солнечный, но
димое условіе совершенства. Но вѣрнѣе и основательнѣе этого
свѣтъ, не заключенный ни въ тѣлѣ, ни въ солнцѣ, a впослѣд-
способа разсужденія—другой путь мышлепія, а именно: Міръ,
ствіи уже сообщенный солнцу для освѣщснія вселенной". Въ
какъ произведете Творца всесовершеннѣйшаго, безъ сомнѣпія,
этомъ случаѣ достойно примѣчанія—говорить Св. Отецъ,—то
долженъ быть наилучшимъ и возможно совершеннѣйшимъ; но
обстоятельство, что между тѣмъ, какъ для другихъ тварей Богъ
такъ какъ въ настоящемъ мірѣ, песомнѣино, есть всякаго рода
творитъ прежде самое вещество, а потомъ уже облекаетъ ихъ въ
зло и несовершенство, то это послѣднее должно имѣть свое на-
форму для свѣта, „Онъ создаетъ сначала форму (ибо форма
чало не въ Богѣ, какъ существѣ всесовершеннѣйшемъ и чуж-
солнца—свѣтъ), а потомъ уже присоединяетъ къ ней вещество,
домъ всякаго зла и несовершенства, a внѣ Бога. Слѣдовательно,
создавъ око дня—солпце". Все твореніе, приводимое въ устрой-
иаилучшій и всесовершеннѣйшій міръ есть міръ первоначально
ство Творцемъ не мгновенно, по по сверхъ-сстествсинымъ зако-
созданный Богомъ, a пастоящій міръ есть уже извращеніе того
наилучшаго міра. Этотъ послѣдній родъ убѣжденія, господствую-
щій почти во всѣхъ религіяхъ, раздѣлялп во всѣ времена Св.
Отцы и раздѣляютъ въ пастоящее время всѣ богословы-деисты.
Весьма естественно, что н Св. Григорій Богословъ держался въ
этомъ случаѣ того же самаго міровоззрѣнія.
Настоящій міръ, въ которомъ наблюдательный взоръ Св. Бо-
гослова усматривалъ столько недостатісовъ и зла, и, который ка-
зался ему столько ненормалышмъ, конечно, не могъ ему пред-
ставляться наплучшимъ н совершенпѣйшимъ,—такимъ, какимъ
именно онъ вышелъ изъ рукъ своего всесовершеннѣйшаго Творца;
но не могъ также его философскій умъ допустить причины зла
и песовершенствъ міра въ промыслахъ или въ желаніяхъ Са-
мого Бога.
Гдѣ же искать причины зла и несовершенства, въ ліірѣ и какъ
объяснить замѣчаоиую ненормальность настоящего порядка вещей?
Если Богъ безусловно не можетъ быть признанъ виновникомъ
зла и несовершенствъ въ мірѣ, то, очевидно, причину всего этого
надобно искать въ самихъ тваряхъ. „Вѣруй", учить Св. Бого-
словъ, „что зло не имѣетъ ни особой сущности, ни царства; оно
ни безначально, пи самобытно, ни сотворено Богомъ, по есть
дѣло наше, дѣло лукаваго, и произошло въ иасъ отъ нашего
нерадѣнія, а не отъ Творца".
Какимъ именно образомъ твари, создаппыя Богомъ совершен-
ными, сдѣлалпсь вииовпиками зла и иестроеній въ мірѣ?—Вполнѣ
вѣрный и удовлетворительный отвѣтъ на этотъ вопросъ Св. Бо-
гословъ даетъ въ своемъ учепіи о природѣ и дѣятельности тва-
рей. Низшія твари, неразумный и тѣлесныя, въ этомъ случаѣ
не имѣютъ никакого зиаченія. Поэтому Св. Григорій оставляетъ
ихъ безъ всякаго вниманія и останавливается только на глав-
номъ предметѣ тноренія Божія—мірѣ разумныхъ сущсствъ, на
духахъ и человѣкѣ (стр. 354).
2) Догматическое учѳыіѳ Св. Григорія Богослова
о духахъ.
Первыя и высшія твари, вышедшія изъ рукъ всесовершеппѣй-
шаго Творца, — духи естествепио должны быть существами наи-
лучшими и совершенпѣйшими. Какъ существа тварныя, они, со-
вершеиствомъ своей природы, конечно должны бесконечно от-
стоять отъ всесовершеппѣйшаго существа своего Творца; но тѣмъ
не менѣе, каісъ существа ближайшія къ Богу, они не могутъ
быть мыслимы совершенно чуждыми Ему: если они не могли
быть сотворены божественно-совершенными, то во всякомъ слу-
чаѣ должны быть надѣлены всѣми возможными для тварей со-
вершенствами, и если они не могли быть сотворены равно-боже-
ственными, то должны быть созданы сродными Богу, такъ какъ
они создапы для паслаждепія тѣми благами, источникомъ кото-
рыхъ Самъ Богъ, что, конечно, возможно только подъ условіемъ
ихъ подобія и сродства съ Богомъ. Такимъ образомъ, если Богъ
есть безконечный Духъ, то и они должны быть существами ду-
ховными; если Богъ есть высочайшій Разумъ, то и они должны
быть разумными; если Богъ есть верховное Благо, то и они
должны быть добрыми; наконецъ, какъ созданные для блажен-
ства въ Богѣ съ Богомъ, они должны быть поставлены въ бли-
жайшее общеніе и единеніе съ Богомъ. Но само собою раз-
умѣется что всѣ эти высочайшія свойства и совершенства могутъ
быть приписаны духамъ, какъ существамъ, сотвореннымъ не въ
абсолютномъ смыслѣ, а въ смыслѣ условномъ и ограпичениомъ,
такъ какъ въ абсолютпомъ смыслѣ они принадлежать только
одному Богу. Таковъ въ дѣйетвительности и есть міръ высшихъ
духовъ по воззрѣпію Св. Григорія Богослова.
„Первый свѣтъ", говорить онъ, „высочайшій, неприступный,
неизреченный, ни умомъ не постижимый, ни словомъ не выра-
зимый, просвѣщающій всякую разумную тварь — есть Богъ".
„Вторые свѣты, отблески перваго, совершеппѣйшаго свѣта, это—
силы, окружающія Бога,—служебные духи" (стр. 355).
По природѣ своей эти свѣты суть разумные духи, какъ бы
безтѣлесный и нематеріальный огонь, или нѣчто другое, наибо-
лѣе близкое ісъ этому. Они просты, духовны, проникнуты свѣ-
томъ, получаютъ свое начало не отъ плоти и пе входятъ въ
плоть, а остаются такими, какими созданы". При отсутствіи ясныхъ
и опредѣленныхъ указаній, трудно сказать, въ какомъ именно
смыслѣ Св. Богословъ признавалъ духовъ безплотными. На осно-
ваніи нѣкоторыхъ его выражепій можно только съ вѣроятноетію
полагать, что онъ приписывалъ имъ тончайшія, эѳирныя тѣла,
такъ что они, по его представленію, не абсолютно изъяты отъ
вещественности, а. безтѣлесны только въ сравнены съ ними.
„Естество ангельское", говорить въ одномъ своемъ „словѣ" Св.
Григорій, „называется духомъ и огнемъ,—духомъ, какъ сверх-
чувственное, огнемъ, какъ очистительное, потому что и высо-
чайшее Существо носить тѣ же имена. Впрочемъ, пусть будетъ
для насъ оно безтѣлсснымъ, или, насколько возможно, близкимъ
ісъ тому. Будучи одарены умомъ, духи въ то же время обла-
даютъ имъ не въ абсолютномъ и неограниченномъ смыслѣ, такъ
чтобы вдругъ, отъ природы, владѣть полпымъ знаніемъ истины,
до въ смыслѣ условпомъ и ограниченномъ, такъ что они могутъ
только пріобрѣтать и постепенно достигать чистаго зпапія и пол-
ной истины, при томъ не сами собой и не чрезъ себя, а почерпая
отъ Перваго Свѣта и проевѣщаясь Словомъ Истины" (стр. 356).
Въ силу своего непосредственнаго общенія съ Богомъ—Источ-
никомъ добра и святости, въ силу постояннаго участія въ Немъ,
высшіе духи или Ангелы, по ученію Св. Григорія Богослова,
добры и святы не неизмѣнно, или въ силу какой-нибудь природ-
ной необходимости, но, при всей своей наклонности къ добру,
они заключаютъ въ себѣ также способность и ко злу, т.-е. грѣ-
шить имъ не возможно, хотя наклонность ко злу въ пихъ го-
раздо слабѣе, чѣмъ къ добру.
Они близки къ совершенному, слѣдовательно, къ безгрѣшному,
состоянію, но въ то же время ихъ нельзя считать неизмѣнпо
добрыми и безусловно неспособными ко злу. Поэтому Св. Григо-
рій не рѣшается назвать ихъ неподвижными ко злу, но назы-
ваетъ ихъ неудобоподвижными ко злу; иначе, по его мнѣнію, было
бы невозможно паденіе одного изъ высшихъ духовъ и превра-
щеніе его въ діавола. „Хотѣлось бы мнѣ сказать", разсуждаетъ
онъ, „что Ангелы, какъ окружающіе Бога и непосредственно отъ
Него озаряемые, неподвижны ко злу и имѣютъ стремленіе только
къ добру, но признавать и называть ихъ неподвижными, а не-
удобоподвижными, меня заставляетъ тотъ, кто денница по своей
свѣтлости, а по своей гордости сдѣлался и получилъ пазваиіе
вмѣстѣ съ подчиненными ему богоотступными силами,—тьмою".
Свою способность къ высочайшему добру и чистой святости
духи, по ученію Св. Григорія, получили, какъ и всѣ прочія
тварныя существа, по дѣйствію Духа Святаго (стр. 357).
„Духъ Святый", говорить Богословъ, прежде всего дѣйство-
валъ въ ангельскихъ и небесныхъ силахъ,—въ существахъ пер-
выхъ послѣ Бога и окружающихъ Его, потому что ихъ совер-
шенство и озареніе и неудобоподвижиость или неподвижность ко
злу не отъ кого другаго, какъ отъ Св. Духа".
Наконецъ, созданные для блаженства безплотпые духи, по воз-
зрѣпіго Св. Григорія, дѣйствительпо, наслаждаются блаженствомъ
пеизреченнымъ. Оно состоитъ въ постоянномъ общеніи и единеніи
ихъ съ Богомъ—Источникомъ веякаго блага; хотя общеніе это пе
природное, въ ісаісомъ находятся съ Богомъ Отцемъ Сынъ Божій
и Духъ Святый; а также—въ пепосредствепномъ ихъ служеніи
высочайшему Творцу и Владыкѣ всего. Они „стоять окрестъ
Бога, озаряются отъ Первой Причины чистѣйшнмъ озареніемъ и
такимъ образомъ не какъ мы, по частямъ и гадательио, но ли-
цомъ къ лицу созерцаютъ Свѣтъ Божества, „піютъ отъ Перваго
Свѣта и непосредственно вкуіпаютъ отъ Самого источника вѣч-
пыхъ благъ" (стр. 357).
Въ чѳмъ состоитъ деятельность духовъ?
„ОНИ", ПО словамъ Св. Григорія, „служатъ Божественной
Волѣ; сильные, какъ по своей естественной, такъ и по пріобрѣ-
тенной ими крѣпости, они все обходятъ, всѣмъ и вездѣ съ го-
товностью предстаютъ по усердію служенія и по легкости при-
роды" .
Каждый изъ духовъ, по мнѣнію Св. Богослова, получилъ себѣ
одну какую-либо часть вселенной, или приставленъ къ чему-либо
одному въ мірѣ, какъ все это извѣстно премудрому Устроителю
и Распредѣлителю; каждому изъ нихъ дана особая власть отъ
Царя—имѣть подъ надзоромъ людей, города и цѣлые народы; по
волѣ Творца они все ведутъ къ одной цѣли, также пѣснословятъ
величіе Божіе и созерцаютъ Вѣчную Его славу.
Вообще, Ангелы представляются у Св. Григорія существами
посредствующими между Богомъ и людьми: служа Богу, они въ
то же время служатъ и людямъ, помогая имъ въ нравственпомъ
совершенствовании и въ достиженіи вѣчнаго блаженства. Они, по
словамъ Богослова, содѣйствуютъ намъ въ усовершепствованіи и
просвѣщаютъ насъ, а сами еще въ большей степени просвѣщаются
отъ Божества (стр. 358).
Въ этомъ нонятіи 9 духахъ сама собою заключается идея воз-
можности къ тѣмъ или другимъ измѣненіямъ въ мірѣ духовномъ.
Созданнымъ не безусловно совершенными, притомъ совершенно
свободными, духамъ представляется полная возможность какъ
къ своему совершснствованію, такъ и къ своему паденію.
Въ существахъ, находящихся на такой высокой степени со-
вершенства н въ такомъ близкомъ общенін съ Богомъ, конечно,
не легко представить себѣ фактъ паденія. Тѣмъ не менѣе, фактъ
этотъ засвидѣтедьствоваігь словомъ Божіимъ; и если Оригепу,
искавшему всему основапій, въ объясненіи этого факта казалось
пеобходимымъ прибѣгпуть къ предположение возможности „охла-
жденія духов'ь въ любви къ Богу и пресыщепія безмѣрнымъ не-
беснымъ блажеиствомъ", то Св. Григорій Богословъ совершенно
успокоивался на сознаніи, что нензмѣшіо лишь одно естество
Божіе, и въ этомъ случаѣ вполнѣ довольствовался яснымъ и
простымъ библейскими повѣствованіемъ о гордости и превозпо-
шеніи одного изъ высшихъ свѣтлыхъ духовъ, послуяшвшихъ
причиною его паденія и лишенія первоначальнаго блаженства.
„Зависть", разеуждаетъ Богословъ въ одномъ своѳмъ „Словѣ",
„омрачило и сатану, надшаго вслѣдствіе гордости; будучи боже-
ственными, онъ не утерпѣлъ, чтобы не признать себя Богомъ".
Не смотря на то, что „слово", какъ говорить Св. Отсцъ, „наро-
чито удалило отъ Троицы все, окружающее престолъ свѣта,
чтобы тварь, приближаясь къ Богу, не пожелала равной съ Нимъ
славы и не погналась за свѣтомъ и славой,—самый первый евѣто-
носецъ, отличенный особенной славой, занесся слишкомъ вы-
соко: опъ возмечталъ о царской чести великаго Бога. Чрезъ это
онъ потерялъ свою свѣтлость, съ безчестіемъ инспалъ сюда и,
захотѣвъ сдѣлаться Богомъ, весь сталъ тьмою; при всей легко-
сти своей природы, онъ низринулся до самой земли" (стр. 360).
Возмутившись самъ противъ Бога, онъ въ то же время, по уче-
пію Св. Григорія, произвели возмущепіе во всемъ мірѣ подобныхъ
ему существъ: склопивъ къ измѣнѣ нсбеспос воинство, опъ увлекъ
за собою и другихъ многихъ духовъ,—„увлекъ изъ зависти къ
богомудрому сонму небеснаго Царя и изъ желанія царствовать
надъ большими количествомъ злыхъ".—„Съ тѣхъ поръ и явилась
во множествѣ воздушная злоба, демоны и послѣдователи злаго
царя—человѣкоубійцы".
Но тотъ, кто дерзнули произвести возмущеніе и, превысивъ
свое достоинство, вознесъ выю противъ Господа Вседержителя, или,
по слову пророка, возмечталъ о престолѣ выше облакъ (Исаіи
XIV, 13, 14),—учитъ Св. Григорій,—„понесъ наказаніе, достойное
высокомѣрія своего, будучи осуждепъ вмѣсто свѣта быть тьмою,
или, вѣрнѣе сказать, самъ сдѣлавшись тьмою" (стр. 361).
Такъ произошло разстройство въ мірѣ духовъ; разрушенъ перво-
начальный его порядокъ и гармонія, нарушепо первобытное состо-
яніе полнѣйшаго согласія и единства, возникло зло и несовершен-
ство,—и все это по волѣ самихъ духовъ, безъ всякаго участія и
воздѣйствія со стороны Всемогущаго Творца. Разъ возшпшувъ въ
свободномъ мірѣ духовъ, зло, естественно, не могло оставаться въ
своемъ первоначальномъ состояніи, а должно было развиваться
съ возможпою силою и проявляться въ разлпчныхъ видахъ.
Своею гордостью и высокомѣріемъ духъ злобы, прежде всего,
поставили себя во враждебное отношеніе къ Богу; потомъ, извра-
тивши свою природу, вмѣсто прежняго внутреішяго мира, согла-
сія съ самими собою, онъ внеси въ нее раздоръ и раздѣлеиіе;
пакопецъ, какъ утратившій всякую способность къ добру, онъ
сталъ противникомъ его не только въ себѣ, по и. въ другихъ.
Отсюда, какъ ангелы пребываютъ въ безусловной покорности и
полномъ единеніи съ Богомъ, такъ, напротивъ, діаволъ находится
въ постоянномъ противлепіи, враждѣ и разобщеніи съ Нимъ; какъ
между ангелами существуетъ полиѣйшій миръ и безмятежіе, такъ,
напротивъ, діаволъ испытываетъ внутренній раздоръ и песогласіе
съ самими собою; какъ предметомъ дѣятельиости ангеловъ слу-
житъ постоянная помощь и еодѣйствіе къ добру, такъ, напро-
тивъ, сущность и цѣль дѣятелыюсти діавола составляетъ иско-
ренспіе добра и распространеніе зла, „ибо, говорить Св. Григорій.
„діаволъ, при многочисленности видовъ страстей, не только самъ
съ собою въ раздорѣ, но то же производить и въ другихъ, какъ
человѣкоубійца, искони и противники добра.
Ненавистники всякаго добра и совершенства, глубоко падшіе
темные духи, естественно, должны быть исполнены сильиѣйшсй
зависти, прежде всего, къ высокосовершонному и блажеппому
состоянію ангеловъ, и напрягать всѣ свои усилія къ тому, чтобы,
если возможно, и ихъ низвести до своего мрачнаго состоянія;
отсюда между ними и ангелами должна происходить постоянная
и ожесточенная борьба.
Но такъ какъ міръ существъ, устоявшихъ въ своемъ совер-
шенствѣ и неуклонно стремящихся къ уподоблеиію Высочайшему
Свѣту, достаточно силенъ, чтобы съ успѣхомъ отражать козни
діавола, то послѣдній направляетъ свою искуснтельную и раз-
вращающую дѣятельность на міръ разумпыхъ существъ, сравни-
тельно пизшихъ, слабыхъ и еще не успѣвшихъ утвердиться въ
добрѣ,—устремляетъ свои нападенія на родъ человѣческій, а
чрезъ пего распрострапяетъ зло и во всемъ видимомъ мірѣ. Но,
чтобы понять возмояшость дѣйствія духа злобы на человѣка и
объяснить возможность паденія послѣдняго, необходимо знать
природу человѣка, необходимо имѣть о пей именно такое поия-
тіе, при которомъ фактъ надепія не представлялъ бы собою ни-
чего невозможнаго и не имѣющаго ни въ чемъ для себя осно-
вапія. Итакъ, что же Такое человѣкъ? Каково его происхожде-
піе и природа? (стр. 362).
3) Догматическое учѳніѳ Святаго Григорія Бого-
слова о чѳловѣкѣ.
Послѣ того, какъ созданы были вторые свѣты—высшіс, разум-
ные духи и видимый вещественный міръ, Творческое Слово,—
учить Св. Богословъ, восхотѣло создать такое существо, которое
заключало бы въ себѣ сочетаніе двухъ сотворенныхъ противо-
положностей—видимаго и невидимаго,—духа и матеріи, — восхо-
тѣло создать человѣка, и, „взявъ отъ сотворепнаго уже вещества
тѣло, а отъ Себя вложивъ дыханіе (что въ словѣ Божіемъ извѣ-
стно подъ именемъ разумной души и образа Божія),—творитъ
какъ бы нѣкоторый второй міръ—великій въ маломъ, помѣщаетъ
на землѣ другаго ангела, (Своего) почитателя, составлепнаго изъ
разныхъ природъ, зрителя видимой твари, участника твари не-
видимой, владыку земли, поклонника пебеснаго царства, земного
и небеснаго, смертнаго и безсмертыаго, видимаго и невидимаго,
который заиимаетъ средину между величіемъ и ничтожествомъ
и который въ одно и то же время — и духъ, и плоть, творитъ
живое существо, здѣсь приготовляемое и переселяемое въ дру-
гой міръ и, что составляетъ конецъ тайны, посредствомъ стре-
мленія къ Богу достигающее обоженія" (стр. 364).
Такимъ образомъ, по воззрѣнію Св. Григорія Богослова, чело-
вѣкъ есть, прежде всего, твореніе Божіе, явившееся на свѣтъ
послѣ всѣхъ другихъ тварей. Совмѣщая въ себѣ двѣ природы—
духовную и чувственную, онъ представляетъ собою нѣчто сред-
нее между высшими—духовно-разумными существами и пиз-
шимъ—матеріальнымъ міромъ. Сродный по своей разумной душѣ
съ міромъ яевидимымъ и духовнымъ, онъ отличается отъ него
матеріальной стороной своего существа и, наоборотъ, соприка-
саясь съ міромъ неразумнымъ и вещественнымъ своего чувствен-
ною природою, онъ въ то же время существенно отличепъ отъ
него по своей разумной душѣ, вложенной въ него Творцомъ.
Если внѣшияя, тѣлеспая природа въ чѳловѣкѣ— явленіе со-
вершенно попятпое, то что такое человѣкъ по своей духовной
прпродѣ? Что такое разумная дувіа въ человѣкѣ?
„Она,—разсуждастъ Св. Богословъ,—не есть истребительный
огонь, потому что пожирающее не можетъ оживлять пожираемое".
Она—не воздухъ, то выдыхаемый, то вдыхаемый и никогда не
остающійся въ покоѣ; она—не кровавый токъ, пробѣгающій въ
тѣлѣ, и пе гармопія составпыхъ частей организма, приводимыхъ
въ едипство, „потому что природа плоти и безсмертной формы не
одинакова". При томъ, если бы добродѣтель или порокъ въ людяхъ
происходили отъ соединеиія стихій, то люди добродѣтельные не
имѣли бы никакого преимущества предъ самыми порочными.
Кромѣ того, если разумная душа есть гармонія частей тѣла, то
ее необходимо признать и у животныхъ, такъ какъ и у нихъ
есть гармонія формы и тѣла; по этому принципу выходило бы,
что лучшій будетъ тотъ, въ комъ лучше и совершеннѣе гармо-
нія частей организма. Наконецъ, душа не есть какая-нибудь
общая, раздѣлениая между всѣми и разлитая въ воздухѣ, сущ-
ность, потому что, въ противномъ случаѣ, всѣ бы вдыхали и
выдыхали одинаковую душу и всѣ живущіе на свѣтѣ, послѣ
своей смерти, жили бы въ другихъ. Что же такое душа? Она,
по ученію Св. Григорія, есть „дыханіе Божіѳ", или, какъ онъ
еще выражается, „струя невидимаго Божества".
Само собою разумѣется, что, называя такъ человѣческую душу,
Св. Григорій Богословъ ие приписываетъ природѣ души самую
божественность, а только выражаетъ ея близость и сродство съ
божествеппымъ, или такую способность и пріемлемость ея къ
божественному, по которой она въ надлежащемъ своемъ состоя-
ніи одушевляется или живится Духомъ Святымъ и просвѣщается
сіяніемъ Тріединаго Бога; потому что, въ противномъ случаѣ,
нужно было бы признать, что душа человѣка; по своей боже-
ственной природѣ, существовала уже прежде его рожденія. Но
Св. Григорій отвергаетъ какъ Пиѳагорову теорію метемпсихоза,
такъ и Оригеново ученіе о предсуществованіи душъ. Еще менѣе
можно допустить, чтобы Св. Григорій соедипялъ съ упомянутыми
наименованіямп души человѣческой представленіе о матеріаль-
номъ отдѣлепіы Божества,—ни о чемъ онъ такъ не старался,
какъ именно о томъ, чтобы представить христіапское попятіе о
Богѣ безусловно чистымъ и чуждымъ всякихъ матеріальныхъ и
ограниченныхъ идей.
 Несоынѣнно, что, называя человѣческую душу „дыханіемъ",
„етруею", или „частицею Божества", всликій учитель вѣры хо-
тѣлъ ѳтимъ выразить ne что иное, какъ только особенную бли-
зость духовной природы человѣка къ Богу, подобно тому, какъ,
очевидпо, въ той же самой мысли, опъ не затруднялся сказать,'
что „ангелъ есть нѣкоторая струя Перваго Свѣта, a человѣкъ—
„персть, соединенная съ Божествомъ". Но самое лучшее попятіе
о душѣ человѣка Св. Григорій даетъ, называя ее, согласно съ
Писаніемъ, „образомъ Божества".
Какъ образъ Божій, душа человѣка, очевидно, должна обла-
дать,—конечно, не въ абсолютпомъ смыслѣ,—свойствами Божества;
если Богъ есть безкопечный Духъ, то и душа человѣческая есть
существо духовное, а не вещественное; если Богъ—чистѣйшій
Разумъ, то и душа человѣческая разумна; если Богъ—Существо
свободпое и ни отъ кого независимое, то и душа должна быть
свободною; наконецъ, „образъ Безсмертнаго"—душа человѣче-
ская должна быть беземертною (стр. 367).
Если душа, образъ Божій, сообщена была первому человѣку
при его тв open in Салшнъ Богомъ, то спрашивается: откуда бс-
рутъ свое начало и какъ образуются души другихъ людей?
Этотъ вопросъ, отноеящійся къ числу паиболѣе трудныхъ
антропологическихъ вопросовъ, издавна былъ предметомъ изслѣ-
дованія ф и л о с о ф ству ю щи хъ умовъ и, при своей таинственности,
открывалъ широкій путь ко всевозможпымъ гипотезамъ и тео-
ріямъ. Св. Григорій Богословъ предоставляетъ другимъ рѣшеніе
этого вопроса, а самъ считаетъ его превышающимъ человѣческія
силы, а потому ограничивается простыми замѣчаніемъ, что душа
привходить и соединяется съ тѣломъ „невѣдомымъ образомъ"
(стр. 370).
Оиъ возставалъ только на систему Оригена о предсуществова-
ніи душъ, опъ считали ее нелѣпой, совершенно не согласной съ
духомъ христіанской истины и, раскрывая свои мысли на сей
предмета въ одномъ изъ своихъ „словъ", иазываетъ ее „опасной
книжной забавой" (стр. 368).
Какова природа человѣка?
Св. Григорій Богословъ говорить, что человѣкъ совмѣщаетъ
въ себѣ двѣ природы—духовную и матеріальыую, которыя, при
существенном!, отличіи и совершенной противоположности другъ
другу, соединены въ немъ таинственными и неизъяснимыми
образомъ. Св. Богословъ стремился испытующими умомъ проник-
нуть въ самую тайну связи души съ тѣлоыъ, и это желаніе его
тѣмъ сильнѣе и томителыіѣе, чѣмъ темнѣе и загадочиѣе пред-
мета его. Но, въ сознаніи своего безсилія объяснить его, онъ
проникается глубокими благоговѣніемъ къ творческой прему-
дрости, проявившейся въ столь таинствеипомъ сопряженіи души
съ тѣломъ, и, оставляя всякія попытки проникнуть въ суіцпость
этой тайны, оиъ только съ изумленіемъ останавливается предъ
ея, повидимому, непримиримыми и песоедипенными контрастами.
„Кто сотворили такъ премудро человѣка?" спрашиваетъ онъ въ
одномъ своемъ „словѣ". Кто соединили противоположное, соче-
тали персть съ духомъ, составилъ живое существо, видимое и
невидимое, временное и вѣчиое, земпое и небесное, стремящееся
къ Богу, но не постигающее Его, приближающееся къ Нему, но
далеко отъ Него отстоящее?" (стр. 371).
Но если для человѣка непостижима тайна соединенія въ немъ
двухъ противоположныхъ природъ въ ея сущности, то, ио край-
ней мѣрѣ, въ ісаісомъ отношеніи находятся между собою эти
природы, насколько можно судить по проявленіямъ ихъ въ на-
стоя щемъ, земномъ состояпіи человѣіса, и въ чемъ должна за-
ключаться дѣятельность человѣка по отношенію къ той и другой
природѣ?
При рѣшеніи этихъ вопросовъ весьма важное значеыіе имѣстъ
взглядъ на матеріальное начало въ человѣкѣ вообще. Древнѣйшее
восточное міросозерцаніе съ понятіемъ о матеріи соединяло поня-
тіе о началѣ зломъ, грубомъ и несовершенномъ. Согласно съ та-
кимъ воззрѣніемъ на матерію вообще, и въ человѣкѣ тѣло счита-
лось иачаломъ злымъ, причиною всякихъ недостатковъ, несовер-
шенствъ и пороковъ. Отсюда съ логическою необходимостію вы-
текало стремленіе къ уничтоженію тѣла, выражавшееся въ дѣй-
ствительности, какъ извѣстно, въ самыхъ разнообразпыхъ спосо-
бахъ самоуничтоженія.
Это грубое понятіе о матеріи, какъ началѣ зломъ, было зна-
чительно смягчено греческой (Платоновой) философіей. Но оно
не было разрушено его до основанія: почти у всѣхъ греческихъ
философовъ матерія представляется то активнымъ, то пассивнымъ
иачаломъ раздѣленія, множественности, измѣнчивости щвмѣстѣ
съ тѣмъ, источникомъ ошибокъ, слабостей и всякаго рода несо-
 веріленствъ въ человѣкѣ. Отсюда, если древиѣйшая идея само-
уничтоженія должна была потерять свое значепіе, то взамѣнъ
ее выступила идея ограниченія плоти, стремленіе къ освобожде-
ІІІІО духа отъ пагубнаго вліянія плоти, хотя и здѣсь не закры-
вался совершенно путь ко всевозможнымъ средствамъ къ огра-
ниченно и умерщвленію плоти. Но собственно христіанское воз-
зрѣніе на тѣлесную природу человѣка чуждо всякихъ крайно-
стей, какъ въ теоретическомъ, такъ и въ практическомъ отпо-
шепіяхъ (стр. 372).
Тѣло человѣіса, по мнѣніго христіанскихъ богослововъ, не есть
начало злое, но премудро созданный Богомъ организмъ духа; по-
этому только естественное его ограниченіе можетъ считаться для
него необходимымъ и быть благодѣтельнымъ для него. Какъ на-
чало низшее, противоположное духу, и ограничивающее его въ
возвышеипыхъ стремлепіяхъ, оно нерѣдко противоборствуетъ
духу и является причипою тѣхъ или другихъ ошибокъ, слабостей
и недостатковъ въ человѣкѣ. Отсюда необходимо' ограниченіе и
сокращеніе его посредствомъ тѣхъ или другихъ аскетичесісихъ
подвиговъ, чтобы только подчинить его духу.
Съ такимъ именно воззрѣніемъ на природу человѣка мы встрѣ-
чаемсл у св. Григорія Богослова. Въ этомъ отношеніи, прежде
всего, нельзя опустить изъ виду той разности, какая замѣчается
въ воззрѣніяхъ па данный предметъ въ различныхъ его произве-
деніяхъ: въ своихъ стихотворепіяхъ св. Григорій является по от-
ношенію къ вопросу о природѣ человѣка, повидимому, совершенно
инымъ, нежели въ „словахъ". Стоить только прочитать тѣ изъ
его поэтическихъпроизведеній.въ которыхъопъ касается двойствен-
ной природы человѣка, чтобы видѣть, какимъ грустпымъ и сісорб-
нымъ чу в ст в о мъ проникнуть Богословъ-поэтъ во взглядѣ на этотъ
неравный и, по его воззрѣнію, обременительный союзъ двухъ со-
вершенно разнородпыхъ элементовъ въ человѣкѣ. Онъ, повиди-
мому, не можетъ и говорить объ этомъ союзѣ иначе, какъ со сле-
зами и истиппымъ сокрушеніемъ, называя его „пагубнымъ со-
пряженіемъ". „Кто сдѣлалъ тебя",—говорить онъ, обращаясь къ
душѣ своей,—трупоносительницею? Кто крѣпкими узами привя-
залъ тебя къ жизни? Какъ, ты, будучи духомъ, соединилась съ
чувственностію, ты, будучи умомъ, соединилась съ плотію, ты—
легкая, сложилась съ бременемъ? Все это противоположно и
противоборствуетъ одпо другому... Какъ пагубно для меня такое
соединеніе?"
Въ другомъ мѣстѣ св. Богословъ, говоря о связи души съ тѣ-
ломъ, прямо называете дуніу „свѣтомъ", заключеннымъ въ пе-
щерѣ. И вообще насколько, глубоко проникнуть онъ любовію и
уважсиіемъ къ своей душѣ—этому „небесному и божественному
образцу", настолько же сильно, повидимому, его пренебрежете
къ плоти,—къ „земному бремени".
Опъ ne можетъ иначе и представить себѣ послѣдпюю, какъ въ
постоянпомъ противленіи духу, не можетъ иначе и назвать ее,
ісакъ постоянньшъ и непримиримымъ врагомъ духа, его узами и
ісорнемъ всякихъ страстей ипороковъ. „Къ тебѣ обращаюсь, плоть
моя",—взываетъ онъ, проникнутый скорбнымъ сознаніемъ тяже-
лыхъ бѣдствій, обуревающнхъ земную жизнь каждаго смертпаго,—
„къ тебѣ, настолько неисправимой, къ тебѣ льстивому моему врагу
и противнику, никогда не прекращающему нападенія. Ты—злобно-
ласкающейся звѣрь, ты—что всего страннѣе—охлаждающій огонь".
Или въ другомъ мѣстѣ: „Пагубная плоть—черная волна злокоз-
неннаго царя тьмы, корень разнообразнѣйшихъ страстей, подруга
земнаго сісоротечнаго міра, противница небесной жизни! Плоть—
мой врагъ и другъ . . , бреніе, грязная цѣпь, тяжелый сви-
нецъ, неукротимый звѣрь . . . гробъ и узы своего царя—пебес-
паго образа, полученнаго отъ Бога! Ужели ты, окаянная злоумы-
шленница, пе прекратишь безстыдныхъпороковъ, не покоришься
духу и сѣдинѣ? Уважь-же меня, перестань безумствовать и питать
непримиримую вражду къ душѣ моей" (стр. 374).
Но всего яспѣе и полнѣе выраженъ его взглядъ па тѣло чело-
вѣка и вообще двухъ-составную природу человѣческаго существа
въ слѣдующихъ словахъ: „Не понимаю", говорилъ онъ, „какъ я
соединился съ тѣломъ, и какъ, будучи образомъ Божіимъ, смѣ-
шался съ брепіемъ. Это тѣло, находясь въ хорошсмъ состояніи,
затѣваетъ борьбу, а когда съ нимъ воюютъ, поражаетъ сісорбію.
Я и люблю его, какъ со служителя, и отвращаюсь отъ него, какъ
отъ врага; бѣгу отъ него, какъ отъ узъ, и почитаю его какъ со-
иаслѣдпика. Если я рѣшусь истомить его, въ такомъ случаѣ не
будетъ у меня никакого сотрудника въ добрыхъ дѣлахъ, а я знаю,
для чего я вызванъ къ бытію, знаю, чтоядолженъ восходить къ
Богу посредствомъ дѣлъ. Если, напротивъ, буду щадить его, какъ
сотрудника, то не знаю, какъ избѣгнуть его нападеній и боюсь,
какъ бы мнѣ, обремененному узами, приковывающими къземлѣ,
не отпасть отъ Бога. Тѣло—это ласковый врагъ и коварный другь.
Чудное соединсіііс и раздвоеніе!.. Что за премудрость открывается
на мнѣ и что за великая тайна! Быть можетъ Богу угодно, что-
бы мы, будучи Его частію, и происходя отъ Него, не вздумали
гордиться и превозноситься своими достоииствомъ и ие прене-
брегли Творцомъ, но чтобы въ борьбѣ и брани съ тѣломъ, посто-
янно обращали къ Нему взоры и чтобы присоединенная къ намъ
слабость держала въ предѣлахъ паше достоинство.—Чтобы мы
знали, что мы въ одно и то же время и велики и ничтожны, перстны
и небесны, смертны и беземертны, наслѣдннки свѣта и огня или
тьмы, смотря по тому, куда паиравимъ себя. Такъ устроенъ со-
ставь нашъ, и это, по моему разумѣнію, для того, чтобы, если
бы мы вздумали гордиться образомъ Божіимъ, земное естество
смиряло насъ" (стр. 377).
Вотъ истинный взглядъ Богослова на низшею — физическую
природу человѣка, на ея назначеніе и отношепіе къ ней самого
человѣка. Тѣло, дѣйствительно, есть ограниченіе, необходимое
человѣісу для достижепія имъ высшаго нравственнаго совершен-
ства, созданное божественною премудростію въ предъотвращеніе
возможной въ человѣкѣ гордости и превозношенія сродствомъ и
близостью къ Богу по его духовной природѣ. Отличаясь суще-
ственно отъ начала духовнаго, тѣло совершенно противоположно
ему, и по своими стремленіямъ: душа, какъ элементъ небесный,
постоянно стремится къ горнему, а плоть, ісакъ иѣчто земное,
обращено къ дальнему. Отсюда, естественно, должно происходить
несогласіе и борьба между этими двумя, противоположными другъ
другу, элементами человѣчесісаго существа. Но вліяніе плоти на
духъ можетъ и должно быть ослабляемо и, по возможности, со-
вершенно уничтожаемо единственно посредствомъ различныхъ
нравственныхъ упражненій и подвиговъ, причемъ, безъ сомнѣиія,
необходимо удерживаться отъ крайностей, чтобы чрезмѣрно су-
ровыми подвигами не дѣлать ее неспособною къ дѣятельной жизни
и, такими образомъ, не лишиться сотрудника въ дѣлѣ нравствен-
ныхъ упражнепій и подвиговъ, причемъ, безъ сомпѣнія; необхо-
димо удерживаться отъ крайностей, чтобы чрезмѣрно суровыми
подвигами не дѣлать ее неспособною къ дѣятельной жизни и, та-
кими образомъ, не лишиться сотрудника въ дѣлѣ нравственнаго
совершенствовапія и восхожденія къ Богу (стр. 377).
„Безпрерывно тревожить меня", говорить онъ, „борьба души
и тѣла, взаимно враждущихъ между собою. Я—образъ Божій и
и все-таки подвергаюсь грѣху, причемъ или худшая сторона во
мнѣ несправедливо противится лучшей (т. е. зло одерживаетъ по-
бѣду надъ добромъ), или я избѣгаю 'грѣховъ и противлюсь имъ,
хотя не безъ труда, но послѣ усиленной борьбы и только при не-
бесной помощи. Во миѣ какъ будто два ума: одинъ-добрый, слѣ-
дующій всему прекрасному, а другой—худшій, слѣдующій злому
одинъ идетъ къ свѣту и готовь покоряться Христу, а другой!
соединенный съ плотію и кровію, склоненъ отдаться князю тьмы!
Или — одинъ услаждается земнымъ, ищетъ себѣ пользы не въ
вѣчномъ, а во временномъ, любить пиршества, ссоры, обремени-
тельное пресыщеніе, срамоту темныхъ дѣлъ и обманы, идетъ ши-
рокими иутемъ и, объятый непроницаемою тьмою неразумѣнія,
забавляется собственною гибелью,-а другой восхищается небес-
ными и ожидаемыми, какъ бы настоящими, полагаетъ надежду
жизни въ одномъ Богѣ, настоящее же, подверженное различными
случайностями, считаетъ пустыми дѣломъ, любить бѣдпость, труды
и заботы о блаі-ѣ и идетъ тѣснымъ путемъ жизни".—И въ этой не-
прерывной борьбѣ—замѣчаетъ Богословъ-побѣда постоянно коле-
блется и остается нерѣшительпою: „иногда прахъ смиряется умомъ,
а иногда умъ невольно слѣдуетъ за препобѣждающею шіотію".
Такова внутренняя жизнь въ человѣкѣ, 'въ которой Св. Гри-
горій находить разгадку тѣхъ разнообразпѣйшихъ и противорѣ-
чивыхъ явленій, изъ которыхъ слагается вся драма настоящей
земной жизни человѣка. Но на этомъ простомъ изображены борь-
бы между духомъ и плотію въ человѣкѣ философствующей умъ
Св. Григорія не моги остановиться: для него было недостаточно
только, такъ сказать, констатировать фактъ внутренней дисгар-
моніи въ существѣ человѣка, но онъ хотѣлъ знать и причину
этого явлепія. Гдѣ же причина внутренней борьбы между духомъ
и тѣломъ въ человѣкѣ? IIa этотъ вопросъ Св. Богословъ "отвѣ-
чаетъ ученіемъ о грѣхопаденіи первыхъ людей, исказившемъ въ
и ихъ образъ Божій, парушившемъ въ иихъ первоначальную гар-
моиію „земнаго" и „небесиаго" и произведшими внутрениій раз-
ладь какъ въ ихъ собственномъ существѣ, такъ и во всемъ по-
томствѣ и во всей видимой природѣ (стр. 380).
4) Ученіе ев. Григорія Богослова о грѣхоладѳніи
человѣка и его елѣдетвіяхгь.
Зло, начавшись въ высшей сферѣразумно-свободныхъ существъ
перешло, по учепію Св.Григорія, па человѣка и распространилось
во всемъ видимомъ мірѣ. Какъ тамъ оно явилось не само собою
и ne по волѣ совершеннѣйшаго и всеблагого Творца, по ішѣло
свою причину въ самихъ тварныхъ существахъ, въ свободномъ
протнвленіи ихъ волѣ всемогуіцаго Творца, такъ и здѣсь Св. Бо-
гословъ не могъ допустить какой-либо случайной и внѣшней при-
чины и рѣшить вопросъ о началѣ грѣха въ человѣкѣ безъ уча-
стія самого человѣка. Составленное Св. Григоріемъ понятіе о при-
родѣ первоздапнаго человѣка открывало путь къ правильному и
вполнѣ 'удовлетворительному рѣшенію даннаго вопроса, и онъ,
какъ нельзя лучше, воспользовался этимъ попятіемъ.
Послѣднее по времени своего сотворенія и но составу своей
природы, отличное отъ другихъ тварей, существо—человѣкъ, по
воззрѣнію Св. Григорія, подобно всѣмъ другимъ тварямъ, вышелъ
изъ рукъ Творца совершеннѣйшимъ, т. е. чуждымъ всякого зла
и педостатісовъ. Какъ образъ Божій, онъ былъ близоісъ и сро-
депъ Божеству, нося въ своей безсмертпой душѣ разумъ и сво-
бодную волю,—конечно, не въ смыслѣ абсолютнаго совершенства,—
въ силу которихъ опъ могъ свободпо мыслить и дѣйствовать; а
чтобы, при своей близости къ Божеству и при своемъ совершеп-
ствѣ дарованной ему природы, человѣкъ ne возгордился и не
впалъ въ грѣхъ самого сатаны, премудрый Творецъ соединилъ
его духовную природу съ вещественною,—природою ограничен-
ною, безконечно отдаляющею человѣка отъ Бога.
Обѣ эти природы, при условіи подчшіенія низшей природы
высшей, представляли въ первобытномъ человѣкѣ полную гармо-
нію и единство, обусловившія собою его блаженное состояніе. Но
совершенство и блаженство человѣка могли оставаться въ перво-
бытномъ своемъ состояніи только подъ условіемъ абсолютно-со-
вершепнаго употребления человѣкомъ дарованныхъ ему силъ отъ
Бога, подъ условіемъ неизмѣнно-доброй его нравственной дѣя-
тельпости.
Между тѣмъ человѣкъ, по воззрѣпію Св. Григорія, былъ со-
здашь Богомъ разумно-свободнымъ существомъ не въ абсолют-
номъ конечно смыслѣ, при которомъ для него были бы невоз-
можны никаісія заблуждеыія и ошибки, а въ смыслѣ условномъ
и ограниченному при которомъ онъ заключалъ въ себѣ только
нѣкоторую способность какъ къ добру, такъ и къ злу. Выборъ
того или другаго зависѣлъ исключительно отъ его свободной воли:
онъ совершенно свободно могъ какъ постепенно утверждаться
въ добрѣ и въ своемъ нравствеппомъ совершенствѣ достигать
уподоблепія безконечному Существу, такъ и ошибаться (стр. 382).
Грѣхопаденіе прародителя—событіе весьма важное само по себѣ
и по своимъ по с лѣ дств іямъ—для философскаго ума Св. Григорія
Богослова, любившаго углубляться въ самую сущность оісружаю-
щихъ явленій и искать всему причины и основапія, должно
было имѣть особенное значеніѳ: въ немъ опъ паходилъ причину
и разгадку многихъ непонятныхъ явленій въ жизни какъ чело-
вѣка, такъ и вообще всего міра. Не удивительно поэтому, что
Св. Богословъ останавливается на немъ съ такимъ глубокимъ и
ссрьсзнымъ вниманіемъ.
Опъ разсматриваетъ его со всѣми предшествующими, сопут-
ствующими и послѣдовавшими за нимъ обстоятельствами. Осио-
ваніемъ всѣхъ сужденій его въ даниомъ случаѣ служить библей-
ское повѣствоваиіе, которое онъ попнмаетъ отчасти въ прямомъ
нсторическомъ смыслѣ, отчасти же въ аллегорическомъ таип-
ственномъ. Въ силу этого, его воззрѣпіѳ па прародительскій
грѣхъ, оставаясь въ сущности библейскимъ, въ то же время по-
лучаетъ особенный характеръ.
Создавъ человѣка по образу и подобію Своему, говорить Св.
Григорій Богословъ, Богъ почтилъ его свободной волей, чтобы
заслуга за содѣянное добро принадлежала столько же дѣлаю-
щему ого, сколько и Тому, Кто вложилъ въ человѣка способность
дѣлать его; затѣмъ Богъ поселилъ его въ раю,—что бы ни зна-
чилъ этотъ послѣдній,—и норучилъ ему воздѣлываніе безсмерт-
ныхъ растеній; эти растеиія, вѣроятыо, были божествениыя мысли,
какъ простыя, такъ и болѣе совершеиныя; поселилъ онъ .его на-
гимъ но простотѣ и безъискуствеиности жизни, безъ всякаго по-
крова и защиты, потому что такимъ надлежало быть первоздан-
ному. Далъ и законъ для упражнеыія свободы. Закопомъ этимъ
была „заповѣдь послушанія", опредѣлявшая, какими растспіями
ему можно пользоваться и какого растенія не касаться. Послѣд-
иимъ было древо познанія, насажденное въ началѣ не злопамѣ-
ренно и запрещенное не по зависти.., напротивъ, древо хорошее
для пользующихся имъ благовременно.
По моему мнѣпію, замѣчаетъ Богословъ, древо это было со-
зерцапіе, къ которому безопасно приступать только людямъ опыт-
пымъ, по пе хорошо для простыхъ, еще не умѣреяныхъ въ сво-
ихъ пожеланіяхъ, подобно тому, какъ и твердая пища вредна для
слабыхъ еще и требующихъ молока (стр. 383).
Если подъ деревьями райскими Св. Григорій разумѣлъ боже-
ствениыя мысли, въ созерцапін которыхъ долженъ былъ упраж-
пяться первозданный человѣкъ, и если заіювѣдь Божія, данная
человѣку, состояла въ запрещены ему касаться своимъ созерца-
иіемъ одного изъ предметовъ божественныхъ, какъ недоступнаго
для ума и превышающаго человѣческія силы, то отсюда понятно,
какъ Богословъ долженъ былъ представлять грѣхопадепіе пер-
ваго чсловѣка. Иослѣдиее, по усмотрѣнію, состояло въ самона-
дѣяпномъ порывѣ человѣческаго ума, вопреки заповѣди Божіей,
постигнуть то, что для него было еще непостижимо, или что то
же—сдѣлаться высочайшимъ умомъ, Богомъ, вѣдающнмъ все
доброе и лукавое.
Такимъ образомъ, по мнѣнію Св. Богослова, грѣхъ прароди-
теля въ сущности одппаковъ съ грѣхомъ падшихъ ангеловъ:
какъ тамъ, такъ и здѣсь—гордость и непокорность волѣ всемо-
гущаго. Творца. Различіе только въ томъ, что человѣкъ измы-
слплъ грѣхъ не самъ, до увлекся оболыцепіемъ уже падшей ра-
зумной силы, притомъ силы высшей его. „Человѣкъ забылъ дан-
ную ему заповѣдь", учить Св. Григорій, „и подвергся горькому
искушенію по зависти діавола и обольщенію жены, которому она
сама подверглась, какъ слабѣйіная" (стр. 384).
Какъ ни различно понимался смыслъ заирещеннаго древа
древними учителями Церкви, однако, всѣ единогласно придавали
одно и то же нравственное ему зиаченіе. Они говорили, что это
древо названо древомъ познанія добра и зла по потому, что оно
будто бы имѣло силу сообщать иашимъ праотцамъ познаиіе о
добрѣ- и о злѣ, котораго прежде они не имѣли, а потому, что
черезъ вкушеніе отъ запрещеннаго древа опи опытнымъ путемъ
имѣли познать и позналн все различіе между добромъ и зломъ,—
„между добромъ, отъ котораго ниспали, и зломъ, въ которое
впали". Такъ блаженный Августинъ, обращаясь къ Адаму, отъ
лица Божія, говорить: „Древо доброе, но не касайся его.- По-
чему?—Потому что я Господь, а ты рабъ—вотъ и вся причина.
Если сочтешь эту заповѣдь для себя малою, значитъ, ты не хо-
чешь быть рабомъ. А что полезнѣе для тебя, какъ быть подъ
властію Господа? Какъ лее будешь ты подъ властію Господа,
если пѳ будешь подъ его заповѣдію" (Дог. Богосл. Макарія т. 1,
стр. 477).
Что же произошло отъ грѣха перваго чѳловѣка?
Слѣдствія грѣхопадеиія прародителя Св. Григорій Богословъ
разематриваетъ въ двоякомъ отношены: въ отношеніи къ тѣмъ
благамъ, которьіхъ онъ лишился сама? и лишилъ сроцхъ потом-
ковъ и въ отношепіи къ тому злу и иорчѣ, какія произошли въ
гірігродѣ человѣка вообще.
„Вкусивъ преждевременно сладкаго плода", учнтъ Св. Бого-
словъ, „человѣкъ вышелъ изъ рая на землю, изъ которой былъ
взятъ, и получилъ въ удѣлъ жизнь многотрудную, а къ драго-
цѣнному древу Богъ приставилъ храиителемъ пламенѣющую рев-
ность, чтобы какой-нибудь Адамъ, подобно прежнему, не взошелъ
въ рай преждевремеппо... и не приблизился къ древу жизни".
Лишившись райской или небесной жизни, человѣкъ въ то же
время потерялъ и другія еще болѣе высокія и драгоцѣнныя
блага—безсмертіе и ближайшее общеніе съ Богомъ. „Если бы мы",
говоритъ Св. Отецъ, „остались въ своемъ первоначальномъ со-
стояніи и сохранили заповѣдь, то сдѣлались бы тѣмъ, чѣмъ не
были, и послѣ вісушенія древа познанія, пришли бы къ древу
жизни. Чѣмъ же бы мы сдѣлались?—Мы были бы беземертными
и ближайшими къ Богу (стр. 384).
Но лишеніемъ этихъ высочайшихъ благъ не ограничиваются
послѣдствія прародительскаго грѣха. Своимъ грѣхопаденіемъ пер-
вый человѣкъ, по ученію Св. Григорія, произвелъ величайшее зло,
выразившееся преягде всего въ разстройствѣ и повреященіи его
собственной природы и всего потомства, а потомъ въ происшед-
шихъ отсюда печальныхъ явленіяхъ въ жизни всего видимаго
міра, не исключая и неразумной природы. „Первый въ Адамѣ",
учитъ Св. Григорій Богословъ, „былъ пораженъ, какъ говорятъ
врачи о болѣзпяхъ, умъ: такъ какъ, что получило заповѣдь, то,
естественно, и не соблюло ея, а что не соблюло, то и дерзнуло
нарушить ее. Иначе сказать: прежде всего въ падшемъ человѣкѣ
повреждеиъ или исісаженъ былъ образъ Божій, такъ какъ Св.
Григорій образъ Божій поставляетъ въ умѣ или въ духѣ чело-
вѣка. Вмѣстѣ съ умомъ первородный грѣхъ произвелъ порчу и
въ тѣлѣ человѣка. Тѣло человѣка—жилище духа, по мысли Св.
Григорія, должно было, по мѣрѣ совершенствованія духа въ со-
зерцаніи, также постепенно утончаться. Съ паденіемъ же чело-
вѣка оно огрубѣло, a слѣдовательно должно было взять перевѣсъ
надъ духомъ и начать болѣе сильно увлекать" его къ предметамъ
земнымъ и чувствепиымъ.
Такимъ образомъ внутренняя гармонія въ человѣкѣ, суще-
ствовавшая только подъ условіемъ преобладанія начала духов-
наго и божествеииаго надъ веществеинымъ, разрушилась; между
духомъ и плотію обнаружилось противорѣчіе, которое и есть при-
чина той постоянной борьбы, существующей между чсловѣкомъ
чувственными, т.-с. дѣйствующнмъ но своими собственными же-
лапіямъ и наклонностями, н духовными, слѣдующимъ волѣ бо-
жественной, которую такъ художественно нзображаетъ и такъ
горько онлакиваетъ Св. Григорій въ своихъ элегичесішхъ поэмахъ
(стр. 386).
Грѣхъ, начавшись въ первомъ человѣкѣ, но ученію Св. Гри-
горія, не остановился па иемъ, по перешелъ на все его потом-
ство. Перешлп вмѣстѣ съ пимъ и всѣ послѣдствія его. Такими
образомъ, въ немъ именно имѣютъ свою причину и осповапіс
господствующее въ родѣ чедовѣческомъ тяжкіе труды, болѣзпи
и смерть тѣла, главнѣе же всего—порча и извраіценіе всей при-
роды человѣіса, выражающаяся въ непрерывной борьбѣ между
духомъ и плотію, въ которой духъ пашъ, по словамъ Богослова,
нерѣдко слѣдуя протлвъ своей воли, влеченіямъ плоти и дѣй-
ствуя вопреки своими добрыми желаніямъ, — „оплакиваетъ тяж-
кое рабство, заблужденіе перваго отца и пагубное убѣждзпіе ма-
тери,—эту мать нашей дерзости". Первородными же грѣхомъ Св.
Григорій Богословъ объяспяетъ пѣкоторыя и другія ненормаль-
ный явленія въ человѣческомъ родѣ, между которыми особен-
ное его вниманіе обращаютъ на себя идолопоклонство и господ-
ство однихъ людей надъ другими.
Идолопоклонство, по его мнѣпію, есть выражеиіе стремлеиія
человѣческаго духа или ума къ высочайшему Уму — Богу. Но
отремленіе это не получило полнаго развитія н остановилось на
полъ-пути; по причииѣ ііаслѣдствешюй природной порчи чело-
вѣка оно не пошло дальше вещества и явлеиій консчныхъ, кото-
рый и были ими признаны за боговъ. Какъ образъ Божій, чедо-
вѣческій умъ, естественно, стремится къ своему Первообразу, но
такъ какъ его матеріалышй покровъ—тѣло препятствуетъ ему со-
зерцать Бога иепосредственпо, то опъ восходитъ къ Нему только
путемъ созерцаиія окружающей его природы. Отсюда, какъ только
въ грѣхопаденіи умъ человѣіса помрачился и отвратился отъ
своего Первообраза, открылся путь къ заблужденіямъ. Будучи не
въ состояніи выйти изъ круга тѣлесноеги и вознестись къ неви-
димому, человѣкъ остановился на вндимомъ мірѣ и стали при-
знавать за Бога все, что только поражало его и привлекало къ
себѣ его вниманіе. „Отсюда-то", говорить Богословъ, „стали по-
клоняться кто солнцу, кто лунѣ, кто множеству звѣздъ, кто са-
мому небу вмѣстѣ со свѣтилами, предоставивъ имъ управленіе
въ мірѣ и качествомъ и колпчествомъ движенія, а кто стихіямъ:
землѣ, водѣ, воздуху, огню, такъ какъ онѣ необходимы для всего
и безъ пихъ жизнь человѣческая невозможна; другіе признавали
за боговъ все, что въ ряду видимьтхъ вещей представлялось имъ
прекрасными". Нѣкоторые site стали поклоняться художественными
изображепіямъ сначала своихъ родныхъ, а потомъ и чужнхъ
людей; а иные, въ угоду властителями, обоготворили ихъ, при-
соединивъ, „въ содѣйствіе оболыценію", различная баспословныя
сісазанія.
Самыя страсти, какими предавались люди, олицетворялись
и, въ оправданіе грѣховъ, возводились на степень божества. Во-
ображеніе и прихоть помогли дать каждому вымыслу имя ка-
кого-нибудь бога или демона, воздвигнуть кумиры, прнвлекавшіе
къ себѣ своею драгоцѣнностію, и чествовать ихъ различными,
нерѣдко самыми гнусными, обрядами и церемоніями.
Между тѣмъ діаволъ, желая увлечь людей подъ свою власть,
воспользовался ихъ ложными направленіемъ въ стремлепіп ихъ
къ Богу и, обманывая ихъ, какъ слѣпцовъ, идущихъ ощупыо и
въ потемкахъ, низринули въ бездну смерти и погибели (стр. 388).
Не относится ли все это совершенно одинаково и къ адеп-
тами современная научнаго матеріализма; они призиаютъ за бо-
говъ или „законъ природы", или „законъ причинности", или
„вещество", или „матерію", или „силу", съ тою. лишь разницей,
что ихъ самолюбіе и гордость не позволяютъ имъ почитать сво-
ихъ боговъ, ибо они ставятъ себя выше всего во вселенной; по-
клониться чему-нибудь было бы для нихъ униженіе.
Другое иеиормальпое явленіе у людей—преобладало и гос-
подство однихъ надъ другими. По мнѣнію Св. Григорія, оно по-
явилось вслѣдетвіе изнурительная труда, па который осужденъ
были человѣкъ послѣ грѣхоиаденія. Добывая средства для своей
жизни въ потѣ лица, человѣкъ, естественно, сталъ дорожить сво-
ими пріобрѣтеніями и пришелъ къ мысли о собственности, чего,
коиечио, не было бы, если бы онъ оставался въ послушаніи волѣ
Божіей; въ такомъ случаѣ онъ черпалъ бы легко и въ изобиліи
всѣ блага жизии изъ одного и неизсякаемаго Источника.
Начавшись съ вещей, пріобрѣтеиіе собственности перешло и
на лица; дѣло дошло до порабощенія слабыхъ сильными, до обра-
щепія съ лицомъ, какъ съ вещыо. „Бѣдность и богатство, сво-
бода и рабство", говорить Св. Григорій Богословъ „все это по-
явилось въ человѣческомъ родѣ уже внослѣдствіи. Эти всеобщія
болѣзни вторглись вмѣстѣ съ грѣхомъ и суть его изобрѣтенія.
Сначала же, какъ сказано въ Писаніи (Матѳ. XIX. 8), этого не было.
Тотъ, Кто создали въ началѣ человѣка, далъ ему полную сво-
боду, ограпичивъ только одною зановѣдыо, и обогативъ его рай-
скими радостями, желая чтобы блага эти отъ одного, какъ отъ
псрваго сѣмепи, перешли и на слѣдующее потомство. Тогда сво-
бода и богатство зависѣли только отъ исполпепія закона; настоя-
щая яге бѣдность и рабство явились, какъ результатъ этого нару-
шенія". „Вотъ что сдѣлано" восклицаетъ Богословъ, въ другомъ
мѣстѣ изобразивъ неравенство между людьми, угнетепіс и раб-
ство, „вотъ что сдѣлано древомъ и горькими внушеніемъ, за-
вистливыми зміемъ и непослушаніемъ, за которое мы осуждепы
на жизнь въ потѣ лица!.. Такова мнѣ награда за грѣхъ! Теперь
я долженъ рождаться на трудъ, жить и разрушаться. Грѣхъ—
мать нужды, нужда—лгабостяжательности, любостяяіательпость—
войны, а изъ за войны явились подати,—самое тягостное въ па-
шемъ осуждены (Твор. Св. Отц. т. II, стр. 159).
Произведши столь печальный и тяжкія послѣдствія въ родѣ
человѣческомъ, грѣхъ перваго человѣка отразился и па всей
впѣшпей неразумной природѣ. Онъ выразился по попущепію
Божію, въ безпорядкахъ и воздыханіяхъ твари, которая въ из-
вѣстной мѣрѣ стоить въ зависимости отъ человѣка, какъ своего
царя и зрителя открывшейся въ ней премудрости Творца. Впро-
чемъ полнаго и подробнаго раскрытія поелѣдствій прародитель-
скаго грѣха въ видимой природѣ въ твореніяхъ Св. Григорія
мы не видимъ. Онъ говорить о нихъ только въ самыхъ обіцихъ
выраженіяхъ, какъ о совоздыханіи и сочувствованіи вмѣстѣ съ
человѣкомъ твари, ожидающей свободы чадъ Божіихъ.
Міръ, вышедшій изъ рукъ Премудраго Творца въ прекраспомъ
и совершенномъ видѣ, подвергся разстройству во всѣхъ свонхъ
областяхъ по випѣ существъ разумно-свободныхъ. Съ паденіемъ
ихъ нарушился богозданный порядокъ и строй міра, открылось
царство зла, всеобщаго безпорядка и разлада, грозившнхъ совер-
шенными разрушеніемъ всему міру, если бы онъ въ такомъ со-
стояніи предоставлеиъ былъ самому себѣ.
Но могъ ли Творецъ безучастно смотрѣть на все это? Моги
ли допустить совершенное разрушсніо создапнаго Имъ міра и укло-
пеніе тварей отъ предназначенной имъ цѣли? Богословствуюіцій
умъ, признающій Бога-Творца сущсствомъ живыми, личными и
вѣчнодѣятельпымъ и прішисывающій Ему свойство безконечіюй
благости, очевидно, долженъ отвѣтить на этотъ вопроси отрица-
тельно. Опъ должепъ признать, что возстаповленіе и поддержаніе
нарушеннаго строя и порядка въ мірѣ есть дѣло никого другаго,
какъ именно Самого же Творца. Иначе сказать: оиъ долягенъ
признать Бога не только Творцемъ, но и Промыслителемъ міра
(стр. 390).
5) О Промыелѣ Божіѳмъ.
„Да будете сынами Отца вашего небеснаго; ибо онъ повелѣ-
„ваетъ солнцу своему восходить надъ злыми и добрыми, и посы-
„лаетъ дооюдь на праведныхъ и неправедныхъ" (Матѳ. 5. 45).
„Взгляните на птщъ небесныхъ: онѣ ни сѣютъ, ни оіснутъ,
„ни собираютъ въ житницы, и Отецъ вашъ небесный питаетъ
ихъ. Вы не гораздо ли лучше ихъ? (Матѳ. 6. 26).
„И объ одеоюдт что заботиться? Посмотрите на полевыя ли-
ліи, какъ отъ растутъі Не трудятся, не прядупщ но Я говорю
вамъ, что и Соломонъ во всей славѣ своей не одѣвался такъ, какъ
всякая изъ нихъ. Если эісе траву полевую, которая сегодня есть,
а завтра будетъ брошена въ печь, Богъ такъ одѣваетъ, кольми
паче васъ, маловѣры! Итакъ, не заботьтесь и не говорите: что
нсімъ пить, или что намъ ѣсть? или во что одіъваться? Потому
что всего этого гщутъ язычники, и потому что Отецъ вашъ не-
бесный знаетъ, что вы имѣете нужду во всемъ этомъ. Ищите
эісе преэісде всего царства Боэісія и правды Его, а это все прило-
эісится вамъ" (Матѳ. 6. 28—83).
„Не два ли воробья продаются за ассаріШ И ни одинъ изъ
нихъ не упадетъ на землю безъ воли Отца вашего. У васъ же и
волосы на головѣ сочтены. И не бойтесь эісе, вы лучше многихъ
воробьевъ" (Жато. 10. 29—31).
„Я съ вами во всѣ дни до окончанія вша. Аминь (Мате. 28.
20, срав. Іоанн. 1. 9—13).
Промысли Божій есть непрестанное дѣйствіе всемогущества,
премудрости и благости Божіей, которыми Богъ сохраняетъ бытіе
и силы тварей, направляетъ ихъ къ благимъ цѣлямъ, всякому
добру вспомоществуетъ, а возникающее черезъ удаленіе отъ добра
зло пересѣкаетъ или псправляетъ и обраіцаетъ къ добрьшъ по-
слѣдствіямъ (0 чл. 1 стр. 3G, М. 1840).
Промыслъ Божій есть то попеченіе, которое лмѣетъ Богъ о
вссмъ сотвореішомъ Имъ во вселенной; оно такъ же безконечно
совершенно, какъ и сами мысли Божіи, и такъ же безконечно
обшпрпо, какъ качества и всѣ способности и дѣла Божіи, и иньтмъ
шічѣмъ быть не можетъ.
Кто только вѣруетъ въ Бога п отдаетъ себѣ въ томъ разумно
и обдуманно отчетъ, тотъ ни на минуту не можетъ усомниться,
что всѣ дѣлаБожін въ полиомъ смыслѣ непостижимы, необъятно-
совершеипы и премудры, и что иѣтъ ни одного атома въ мірѣ
веществепномъ, который не направлялся бы и не оберегался
Всемогущимъ Творцомъ его; иѣтъ ни одной мысли въ мірѣ духов-
иомъ, которая не только не пропадала бы незамѣченной, но ко-
торая не взвѣшивалась бы и не оцѣнпвалась Имъ. Бели только
мы вѣруемъ въ существоваиіе Бога, то иризиаемъ Его Всебла-
гимъ; признавая Его Всеблагимъ, мы не можемъ усомниться, что
Онъ печется о Своихъ тваряхъ, если же мы признаемъ, что Онъ
печется о Своихъ тваряхъ, то должны неоспоримо принять, что
и Промыслъ Его, какъ и всѣ дѣлаЕго, безконечно совершененъ,
а что, слѣдователыю, въ мірѣ нѣтъ ничего случайнаго и все имѣетъ
свою цѣль и все слѣдуетъ единственно Его предначертаніямъ.
Попятіе о Богѣ псключаетъ всякое понятіе о случайности въ
мірѣ и въ особенности о такихъ случайностяхъ, которыя могли
бы имѣть осмысленный и разумный исходъ; хріістіапипъ ие мо-
жетъ имѣть надобности въ нодобныхъ пеосмыслеппыхъ допуще-
ніяхъ, пепреложио вѣруя въ безконечиыя качества и свойства
Бога Творца и Промыслителя.
Въ самомъ дѣлѣ, если мы только усомнимся въ томъ, что Богъ
печется о мірѣ, то разумъ нашъ невольно спрашиваетъ: почему
пе промншлялъ бы Онъ о мірѣ? Потому ли, что педостаетъ у
Него на то могущества или вѣдѣпія? Но несомпѣипо то, что Онъ
всемогущъ и нремудръ; или потому, что не хочетъ принять на
Себя дѣла иромышлеиія о мірѣ? Но Всеблагій можетъ ли пе хо-
тѣть добра для своихъ твореній? Вообще, замѣчалн учителя
Церкви, отвергать Промыслъ Вожій—значитъ вмѣстѣ отвергать
самое бытіе Божіе: ибо если есть Богъ Существо совершениѣй-
шее, то Оиъ непремѣиио и промышляетъ о мірѣ, а если пе про-
мышляетъ, то и пе существуетъ (Догм. Богосл. Макарія т. 1,
стр. 520).
Климентъ Александрійскій замѣчаетъ: „Очевидно, что всякъ,
не призпающій Промысла, болѣе достоииъ иаказанія, .неже-
ли опроверженія, и — есть, по истинѣ, безбожникъ" (Strom.
VI, 486).
Ни разумъ, ни логика при христіаискомъ міросозерцаніи не
можетъ дать ни одного довода противъ промышлеиія Божія. И,
дѣйствптельпо, ни одинъ догматъ вѣры ne имѣетъ такъ много
подтверждепій въ Св. Писаніи и въ учеиіяхъ Св. Отцовъ, совер-
шенно ясно выражающнхъ, что ые только „ни одинъ волосъ не
падаетъ съ главы человѣческой безъ воли Божіей", по и съ со-
вершенно такой же подробностію отъ промышленія Его зави-
сятъ: весь матеріальный видимый міръ, весь невидимый духов-
ный міръ, всѣ высшія духовиыя существа и всѣ пизшія, ііа-вѣки
падшія, творепія неразумиыя, животпыя, пасѣкомыя, ипфузоріи,
какъ бы они малы ни были,—направляются всѣ явлепія видимаго
міра до мельчайшей подробности, посылаются дожди, непогоды,
урожаи и всѣ, рѣшительио всѣ, обстоятельства, сопровождающія
жизнь, въ какой бы она ни проявлялась формѣ.
Блаженный Ѳеодоритъ разеуждаетъ такъ: „Невѣрующіе въ бы-
тіе Промысла и безумно утверждающіе, что міръ, состоящій изъ
неба и земли, безъ кормчаго носится въ такомъ согласіи и по-
рядкѣ,—дѣлаютъ то же, какъ если бы кто, переплывая море на
кораблѣ и видя, какъ кормчій распоряжается веслами и править
ісормиломъ, стало бы утверждать явную ложь, будто пе стоить
кормчій на кормѣ и будто бы корабль не имѣетъ веселъ, не на-
правляется движеніемъ кормила, но несется самъ собою, самъ со-
бою преодолѣваетъ стремлепіе волнъ, побѣждаетъ иападеиіе, вѣ-
тровъ и ие нуждается въ помощи корабельщиковъ и кормчаго.
Думающіе такъ, явно н песомпѣиио видя Владыку вселенной, Ко-
торый управляетъ создашшмъ отъ Него твореніемъ и Который
ведетъ все и движетъ все въ согласпомъ порядкѣ..,—поступаютъ
безстыдно, ибо они, получая дары Промысла, въ то же время без-
честятъ ихъ, и чѣмъ наслаждаются, и чѣмъ сами живы, тѣмъ же
самымъ вооружаются противъ Промыслителя (Догм. Богосл. Ма-
карія т. I, стр. 521).
Приписывая Богу 'вообще промышлеиіе о мірѣ и тваряхъ, Св.
ІІисаніе приписываетъ Ему въ частдостн каждое изъ дѣйствій
Промысла, какъ-то:
1) Сохраненіе тварей—это такое дѣйствіе Божіе, которымъ Все-
могущій содержитъ въ бытіи какъ весь міръ, такъ и всѣ частныя

существа, въ номъ находящаяся, съ ихъ силами, законами и дѣя-
телыіостію.
2. Содѣйствіе или вспомоществованіе тварямъ—такое дѣйствіе
Божіе, которымъ Всеблагій, предоставляя имъ пользоваться соб-
ственными силами и законами, вмѣстѣ съ тѣмъ оказываетъ имъ
и свою помощь и подкрѣпленіе во время ихъ дѣятельности. Это
особенно ощутительпо по отношеиііо къ тварямъ разумно-свобод-
иымъ, которыя постоянно нуждаются въ благодати Божіей, для
преуспѣяиія въ жизни духовной. Впрочемъ, по отношевію къ
правствепнымъ существамъ, дѣйствительное содѣйствіе Божіе бы-
ваетъ только тогда, когда они свободно избираютъ и творятъ
добро; во всѣхъ же тѣхъ случаяхъ, когда они, по своей волѣ,
избираютъ и творятъ зло, бываетъ одно только попущеніе Божіе,
а отнюдь не еодѣйствіе: потому что Богъ творить зло не можетъ,
но вмѣстѣ съ тѣмъ, не хочетъ лишить свободы, которую Самъ же
даровалъ разумыо-нравствепнымъ существамъ и, иаконецъ,
3) Ущшвленге тварями—есть такое дѣйствіе Божіе, которымъ
безконечно Премудрый иаправляетъ ихъ, со всею ихъ жизнію и
дѣятельностію, къ предпазпаченнымъ имъ цѣляыъ, исправляя и об-
ращая, по возможности, самыя худыя ихъ дѣла къ добрымъ по-
слѣдствіямъ.
Но надобно замѣтить, что всѣ эти три дѣйствія Промысла Бо-
жія различаются и раздѣляются нами вслѣдствіе ограниченности
нашего разума, а сами въ себѣ они нераздѣльпы и составляютъ
одно безпредѣльное дѣйствіе Божіе, потому что Богъ „какъ все
вмѣстѣ, такъ и каждое въ частности видитъ однимъ разомъ",-
такъ все и совершаетъ одпимъ простымъ, несложпымъ дѣйствіемъ.
Онъ нераздѣльно и храиитъ всѣ свои созданія, и содѣйствуетъ
имъ, и управляетъ ими (Догм. Богосл. Макарія т. I, стр. 516, 517).
Іоаниъ Дамаскинъ замѣчаетъ (Точн. из.сл. прав, вѣры II, гл.
29, стр. 124), что „называя Промыслъ Божій попеченіемъ о тва-
ряхъ, мы говоримъ о Богѣ чисто-человѣческомъ языкомъ, за ые-
имѣніемъ словъ болѣе точныхъ: Промыслъ Божій совершенно сво-
бодеиъ отъ той заботливости, отъ тѣхъ безпокойствъ и трудовъ,
которые обыкновенно у пихъ бываютъ соединены съ попеченіемъ
о чемъ-либо. Богъ творитъ мыслію, и сія мысль становится дѣ-
ломъ, приводимая въ исполненіе Словомъ и совершаемая Духомъ
(Догм. Богосл. Макарія т. I, стр. 515 и 532).
Промыслъ Божій обыкновенно раздѣляется на два вида: на
промыслъ обіцій и промыслъ частный. Общій промыслъ — тотъ,
который объемлетъ весь міръ вообще, также всѣ роды и виды
существъ; частный—тотъ, который простирается на самыя частныя
существа міра и на каждое изъ иедѣлимыхъ, какъ бы они малыми
ни казались. Ибо Православная Церковь непреложно вѣруетъ,
что Богъ „отъ малаго до великаго знаетъ все въ точности, и о
всякомъ твореніи въ особенности промышляетъ" (Прав. Попов,
ч. 1, отв. на вопр. 29).
Итакъ,—продолжаетъ Св. Григорій Богословъ въ догматиче-
скомъ своемъ ученіи на стр. 397,—вся вселенная, съ момента ея
появленія, находится подъ самымъ тщателыіымъ и безконечно
мудрымъ управленіемъ и иепрестаннымъ промышленіемъ Божіимъ,
и мы должны вѣровать, что среди неразумпыхъ существъ при-
роды предметъ особаго и преимущественпаго промышленія Божія
составляютъ всѣ разумно-свободныя существа вообще, а въ част-
ности—человѣкъ.
Пока этотъ міръ разумно-свободныхъ существъ находился въ
иервоначальномъ своемъ состояніи,—въ состояніи первобытнаго
умствеинаго и нравственнаго совершенства, еще не нарушепномъ
грѣхопаденіемъ человѣка,—для него вполнѣ было достаточно одной
простой промыслительиости Божіей, выражавшейся въ поддержа-
ніи Ею первоначальной гармоыіи и полноты жизни. Но когда, по
винѣ самихъ разумныхъ существъ, вслѣдствіе злоупотребленія
ихъ богодарованною свободною волею, внесено было въ него все-
общее и великое разстройство, грозившее ему полнымъ разруше-
піемъ и гибелью, то такой простой промыслительиости со сторо-
ны Творца оказалось, конечно, уже недостаточно. Разумно-нрав-
етвенной міръ сталъ нуждаться въ возстановленіи нарушенной
гармоніи и въ радикальномъ исцѣленіи отъ порчи и отъ раз-
стройства своей падшей природы. Вслѣдствіе чего, кромѣ обіцаго
промышленія, теперь потребовалась для него еще особенная про-
мыслительная дѣятелыюсть со стороны Бога, направленная къ
возстановленію въ немъ прежняго порядка, утеряинаго совер-
шенства и для достиженія имъ предназначенной цѣлн—вѣчнаго
блаженства.
ІІонятіе о Богѣ и воззрѣнія на природу падшихъ разумпо-сво-
бодпыхъ существъ давали Св. Григорію Богослову и должны дать
всякому христіапипу, проникнутому точпымъ на сей предметъ уче-
ніемъ Церкви, полное право на признаніе не только возможности,
но и дѣйствительноети особенной—спасающей дѣятельпостя Бо-
жества.
 По Своей безконечпой благости, Богъ, безъ сомнѣпія, не хо-
чстъ лишить своихъ тварей вѣчиаго блаженства, которое еще отъ
вѣчиости предназначалъ имъ и для которая именно Онъ и со-
здалъ ихъ; по Своей неизмѣняемости, Онъ не хочетъ измѣнить
Своихъ цѣлей к памѣреній относительно міра; а по Своей пре-
мудрости и всемогуществу, Онъ, безъ всякаго сомнѣпія, можетъ
совершить дѣло спасенія отпадшихъ отъ Него тварей. Со сторо-
ны самихъ тварей требуетъ Онъ только восгіріимчивость и сво-
бодное, ничѣмъ не принуждаемое, желаніе спасенія своего (стр.398).
Св. Григорій не говорить ни въ одноиъ мѣстѣ своего ученія
прямо: было ли дано Богомъ сколько-нибудь времени падшимъ
духамъ для нокаянія, и были ли они способны обратиться къ Богу.
На основаніи всего ученія его о злыхъ духахъ или демонахъ во-
обще, о ихъ настроеніи и дѣятельности, непрестанно и безусловно
враждебныхъ Богу, можно заключить, что съ глубокимъ паде-
ніемъ ихъ оиъ соединялъ представленіе и о крайней извращен-
ности ихъ природы, въ силу которой они утратили всякую спо-
собность къ добру и поставили цѣлыо своей дѣятельности одно
зло и безраздѣльную вражду ко всему доброму.
Человѣкъ же, по его мпѣнію, палъ далеко не такъ глубоко,
какъ сатана, и во всякомъ случаѣ онъ не палъ такъ низко; онъ
и въ падшемъ своемъ состояніи заключаешь нѣкоторыя условія и
основанія къ возстановлеяію себя, и хотя безконечно оскорбилъ
Правосудіе Божіе, по въ то яге время не утерялъ способности
искать освоболгденія отъ своего тяжкая состоянія, прибѣгая тсъ
безконечному милосердою и къ благости Божіей.
Своимъ паденіемъ человѣкъ исказилъ въ себѣ образъ Божій,
ио не уничтожилъ Его: существенный черты Его все-таки сохра-
нились въ немъ. Оиъ омрачилъ свой умъ, по не совсѣмъ лишилъ
его поішманія божественная Свѣта: отвратившись отъ Бога, чело-
вѣчесісій умъ и въ падшемъ своемъ состояніи „стремится горѣ",
жаждетъ и ищетъ этого Свѣта. Онъ извратилъ свою волю, но не
лишилъ ее уже всякой способности ісъ добру; онъ можетъ еще
хотѣть и избирать доброе, несмотря на падшее свое состояпіе.
Однимъ словомъ,—разсуждаетъ Богословъ,—человѣкъ пораженъ
грѣхомъ, но не „неисцѣлимо", неисцѣлимость, по его мнѣнію,
свойственна только злой и враждебной всякому добру природѣ,—
людямъ же еще свойственно обратиться. При вссмъ томъ и грѣхъ
человѣка не имѣешь той тяжести и отвѣтственности, какая па-
даешь на грѣхъ сатаны.
Человѣкъ самовольно парушилъ заповѣдь Творца своего, по
нарушишь не по какому-либо упорству или предпамѣреыному и
ожесточенному сопротивлений волѣ Божіей,—какъ палъ діаволъ,—
но по слабости своей природы, но которой онъ уступилъ оболь-
щенію отъ существа высшая и хитрѣйшаго его. Лишившись, та-
кимъ образомъ, своего божественная состоянія и тѣснѣйшаго об-
щенія п союза съ Богомъ, человѣкъ созиаетъ всю тяжесть своей
вины, чувствуешь безотрадность своего положенія и стремится къ
своему Творцу, хотя, по немощи своей, не можетъ самъ прибли-
зиться къ Нему и вступить съ Нимъ въ преягній союзъ, Всеблагій
Богъ, съ Своей стороны, „не хотѣлъ оставить Свою тварь въ та-
комъ безномоіцномъ положеніи и пренебречь ею, когда она под-
верглась опасности совершенно отпасть отъ Него". Онъ Самъ яв-
ляется на помощь къ падшему человѣку и даруетъ ему всѣ сред-
ства къ возстаиовленію въ немъ Своего образа, возсоедипенію его
съ Собою и возвращенію его къ прежнему блалгепству (стр. 400).
Какія же сродства унотребляѳтъ Богъ для воастаиовлѳнія пад-
ш а я человѣка?
Для прекращенія множества грѣховъ вслѣдствіе паденія че-
ловека, премудрый божественный Промыслъ, по словамъ Св. Гри-
гория, употреблялъ множество различпыхъ средствъ. Онъ вразу-
млялъ человѣка: словомъ, закоиомъ, пророками, благодѣяніями,
.угрозами, карами, наводненіями, поягарами, войнами, побѣдами,
поражепіями, знаменіями небесными, знаменіями въ воздухѣ, на
землѣ, на морѣ, неожиданными переворотами въ судьбѣ людей,
городовъ, народовъ;—все это имѣло цѣлыо загладить поврежден-
ное. Особеннымъ же средствомъ къ обращеиію былъ законъ, дан-
ный Богомъ,—этотъ преобразовательный свѣтъ, соразмѣрсппый
съ силами приыимающихъ его, сѣыь истины и тайны великаго
Свѣта (стр. 400).
Величайшую премудрость Св. Богословъ усматриваетъ въ да-
рованіп Промыслителемъ этого послѣдняго средства человѣісу
для его уврачеванія и возстановленія. При тѣлесиыхъ болѣзияхъ—
разсуждаетъ онъ—обыкновенно избѣгаютъ силышхъ средствъ,
какъ способныхъ произвести новыя разстройства, а потому упо-
требляютъ болѣе мягкія средства, такъ каісъ и кривая вѣтвь отъ
внезапная и сильная перегиба скорѣе могла бы переломиться,
нежели выпрямиться. Такъ точно и намъ предлагается въ помощь
сначала законъ—способъ исправлеиія и врачеванія легкій и удо-
з
бопереносимый. Опъ даиъ бьтлъ съ тою цѣлыо, чтобы отклонять
отъ ндоловъ и приводить насъ къ Богу. ІІосредствомъ маловаж-
наго Онъ велъ къ важнѣйшему: дозволяя пока жертвопрпноше-
пія, ОІІЪ возстаповлялъ въ пасъ познаніе о Богѣ. Потомъ, отмѣняя
въ свое время жертвы и посредствомъ лпшепій, съ мудрою по-
степепиостію, измѣияя пасъ, Опъ велъ пасъ къ Евапгелію.
Законъ этотъ, нзвѣстный подъ имепемъ Ветхаго, данъ былъ
сначала евреями, какъ „первыми чтителямъ царствующаго горѣ
Бога", а потомъ п всѣмъ другими народами. Но священный родъ
евреевъ пренебреги данными ему закономъ, не слушали проро-
ковъ, жаловавшихся, умолявшихъ и пепрестаппо угрожавшихъ
ему гиѣвомъ Царя небеснаго; они даже убивали ихъ. Самые цари
еврейскіе- не имѣли въ себѣ страха Божія, а были большею час-
тію злонравными и не старались объ искорепепіи идолопоклон-
ства и жертвоприношеній демонами. За все это Евреи навлекли
ыа себя страшный гиѣвъ Божій и погибли.
Такими образомъ, ветхій законъ, по ученію Св. Григорія, ока-
зался не въ силахъ уврачевать человѣка и возсоедипить его съ
Богомъ. Несмотря на его дѣйствіе, въ человѣческомъ родѣ рас-
пространились всевозможные пороки и преступленія. Когда же
болѣзни человѣческія достигли крайпихъ предѣловъ и потребо-
валось спльиѣйшее врачевство, тогда—учитъ Богословъ—„Само
Слово Божіе приходить къ своему образцу, чтобы спасти его".
Впрочемъ, великое дѣло спасенія человѣка совершается не од шімъ
Словомъ, Сыномъ Божіимъ, но участіе въ немъ принадлежитъ
всѣмъ Лицами Пресвятой Троицы (стр. 402).
6 ) Отношѳніе Промысла Божія к ъ свободной в о л ѣ
нраветвѳыныхъ с у щ е с т в ъ и к ъ злу, вошедшему
в ъ міръ.
Какъ ии велика всеобъемлющая сила Промысла Божія, однако,
она рѣшительио не стѣсняетъ свободную волю разумно-свобод-
ныхъ и нравственныхъ существъ. Они окончательно свободны въ
выборѣ своихъ поступковъ; иначе, конечно, они не могли бы нести
отвѣтствеппости за нихъ.
Промышленіе Божіе слагаетъ имъ только обстановку и обстоя-
тельства, при которыхъ они совершенно свободно могутъ прояв-
лять и высказывать свои качества, способности и наклонност и
къ добру и злу; но за то всякая мысль ихъ, всякое намѣреыіе
ll всякій поступокъ оцѣпивается, взвѣшивается и служить при-
чиной, вслѣдствіе которой ІІромышленіе Божіе опредѣляетъ и
немедленно даруетъ дальиѣйшія обстоятельства и тотъ дальнѣй-
шій строй жизни, которые необходимы всякому для возможно
лучшаго его нравственнаго развитія и для возможности почерпнуть
черезъ посредство ихъ какъ можно больше духовной пользы, въ
поріодъ той краткой человѣческой жизни на землѣ, которая на-
значена каждому.
Обязанность каждаго человѣка считать свое земное существо-
ваніе лишь средствомъ, посланными ему Богомъ для его духов-
наго образоваиія, онъ должепъ смотрѣть па него, какъ на вре-
менный періодъ своего нравственнаго воспитанія, въ теченіе ко-
тораго ему посылаются всѣ для того необходимыя пособія,—а
отнюдь не какъ на удовольсгвіе, или какъ на свободное пли
праздное время, въ теченіе котораго онъ моги бы пользоваться
и даже злоупотреблять всѣми благами, посылаемыми свыше для
его же испытапія.
„Устроеніе тѣла твоего",—учитъ Василій Великій,—„есть для
тебя училище о цѣли, для которой ты сотвореиъ: ты сотворенъ
прямыми для того, чтобы не влачилъ ты жизни своей на землѣ,
но взирали иа небо и на сущаго тамъ Бога, и чтобы не гонялся
за скотскими паслажденіемъ, но, согласно съ данными тебѣ раз-
умомъ, жилъ небесною жизнію".
„Мы не для того родились",—сказали Св. Златоустъ,—„чтобы
ѣсть и пить и облекаться въ одежды, но чтобы, прія въ божествен-
ное любомудрге, избѣгать зла и подвизаться въ добродѣтели...,
ибо, созидая человѣка, Богъ сказали: „сотворимъ человѣка по
образу нашему и подобію",—а подобными Богу мы содѣлываемся
не тогда, когда ѣдимъ, пьемъ и облекаемся въ одежды, (потому
что Богъ пи ѣстъ, ни пьетъ, ии облекается въ одежды), но когда
блюдемъ правду, показываемъ человѣколюбіе, бываемъ снисхо-
дительны и кротки, милуемъ ближняго и украшаемся всякою
.добродѣтелію (Дог. Бог. Макарія т. I, стр. 461).
Иикакія стремленія человѣка къ пріумножепію христіанскихъ
добродѣтелей ne стѣсняются ІІромышлепіемъ Божіимъ, ибо они
то и есть сущность1 цѣлп жизни всякаго человѣка, они то и есть
тотъ истинный конечный результатъ, до котораго доводить Про-
мышленіе Премудраго Творца каждую падшую разумно-свобод-
ную тварь. \
Это, ничѣмъ не стѣсняемое, стремленіе къ добродѣтели и ви-
димое въ то же время попущеніе до нѣкоторой степени зла въ
мірѣ, нерѣдко наводили сомпѣпія относительно Верховнаго Иро-
мыслителя. Даже царь Давидъ говорить: „Едва не уклонились
ноги мои, едва пе поскользнулись стопы мои. Ибо я воздеядо-
валъ па безумныхъ, видя благодеыствіе печестивыхъ" (ІІсал. 72,2,3).
Но ни свобода разумно-нравствепиыхъ существъ пе можетъ
служить препятствіемъ къ исполпенію намѣреній и цѣлей Про-
мыслителя, такъ и Промыслитель ие только не мѣшастъ стремле-
нію къ добру, а наоборотъ, помогаетъ ему п добровольно до иѣ-
которой степени поиущаетъ зло для нашего же добра.
1) Силы, желанія и стремленія созданпыхъ существъ такъ
ограничены, что никогда не могутъ стѣспять собой дѣятельности
Безпредѣльнаго.
2) Свобода созданыаго существа состоять не только въ совер-
шены! какого-либо дѣйствія, сколько въ желаніи дѣйствій воз-
можныхъ по обстоятельствамъ. Слѣдовательпо, если бы даже
какое-либо дѣйствіе человѣка не соотвѣтствовало бы Высшимъ
цѣлямъ, тогда Богъ можетъ всегда отказать въ средствахъ для
выполпенія этой воли, но этимъ Опъ нисколько пе ограпичиваетъ
свободу желанія, а устраняетъ только послѣдствія вреднаго и
иеразумпаго желанія человѣка (Дог. Бог. Филарета т. I, стр, 149).
3) Всѣ дѣйствія дравствепиыхъ разумно-свободпыхъ существъ
не могутъ измѣнить видовъ и предначертаній Бога, хотя, ко-
нечно, извѣстны Ему отъ вѣчности. Согласно съ вѣчпыыъ совѣ-
томъ Своимъ, Богъ направляетъ силы ихъ къ той цѣли, для
которой каждый изъ пихъ призвапъ, а это естественно должно
указывать, что Промыслитель не только пе мѣшаетъ созданному
въ каждомъ стремленію къ добру, а напротивъ содѣйствуетъ вся-
кому правильному примѣненію этой свободы; черезъ пріумноже-
ніе благихъ стремленій, черезъ уісрѣпленіе въ добродѣтеляхъ и
черезъ всякое развитіе вкусовъ своихъ въ духѣ Божественныхъ
указаній; такимъ образомъ созданная свобода дѣйствій каждаго
остается пе стѣсняемой, a Промышленіе Божіе только помогаетъ
и способствуетъ ей на добромъ пути ся. Если же дарованная
свобода дѣйствій неправильно кѣмъ-либо примѣняется и не со-
отвѣтствуетъ высшему назпаченііо,—то промышлепіе Божіе, ие
стѣсняя свободу, хотя бы самыхъ преступныхъ желапій, отстра-
пяетъ только гибельныя послѣдствія и направляетъ ихъ къ бла-
гимъ цѣлямъ, долженствующпмъ всегда приносить правствеиную
пользу другимъ (Догм. Бог. Филарета т. I, стр. 150).
Зло міра не можетъ возбуждать нареканія на иромыселъ Бо-
г«. жій; иб.о е«;ли бы мы даже допустили, что значительное количе-
• ство злаЛестъ до нѣкоторой степени слѣдствіе нашей ограпичен-
ности, недальновидности, малодушія, то все-таки должны бы были
иризиать, что далеко не всякое зло есть только неиопимапіе или
оѣрицаніе добра. Если, напримѣръ, твореніе возстаетъ на своего
Творца, парушаетъ нравственный порядокъ, ие подчиняется волѣ
Верховнаго Зиждителя, тутъ уже не одно отрицаіііе добра, а по-
ложительное зло, тутъ противлепіе и дѣйствія противоположные
цѣлямъ Божінмъ', ^ л и бы зло было только отріщапіе или ие-
понимапіе добра, то1 не, было бы различія между грѣхами; тогда
существо созрѣвшее въ грѣхѣ пе творило бы грѣховъ болѣе
тяжкихъ, чѣмъ ие совсѣмъ искусившееся во злѣ и князь тьмы
былъ бы по своей грѣховности равенъ человѣку.
Физическое зло въ природѣ есть слѣдствіе злоупотребленія
свободой, дарованной нравствеинымъ существамъ. Исходя въ сво-
емъ мышленіи отъ той точки зрѣпія, что свобода всѣхъ желапій,
какъ добрыхъ, такъ и злыхъ, во всѣхъ свободно-разумныхъ су-
ществахъ вселепной не стѣспяется Богомъ, можно себѣ составить
иѣкоторое понятіе о дѣятельности Промыслительиости Божіей,
сдерживающей всю эту массу и все это несмѣтное количество
еретическаго зла и направляющей его къ добрымъ послѣдствіямъ,
ибо количество зла въ мірѣ до того подавляюще велико, что
могло бы грозить уничтожепіемъ ne только одному міровому по-
рядку, но и самому существованію вещественнаго міра. При та-
комъ взглядѣ па силу 'Промысла Божія, онъ долженъ показаться
поразителепъ, пеобъятепъ, величествепъ и безконечно могу-
щественъ, чтобы быть въ состояпіи отклонить все то разрушаю-
щее дѣйствіе, которое могло бы появляться въ природѣ ежеми-
нутно отъ наплыва зла, производимая чрезъ свободный дѣйствія
нравствешіыхъ существъ, a тѣмъ ие менѣе всеобъемлющая не-
зримая сила направляетъ всѣ эти грозные перевороты къ луч-
шему существо в апію и обращаетъ ихъ самихъ на пользу и на
поученія погибающая человѣчества. Какая мощная сила, какая
необъятная мудрость нужна для того, чтобы сдержать постоянное
дѣйствіе зла и вести эту борьбу стихій къ благоустроенно по-
рядка въ мірѣ!!...
ІІредвѣдѣніемъ Промыслителя физическое зло, явившееся въ
свѣтъ вслѣдствіе з лоу потреб л енія дарованной имъ свободы дѣй-
ствія, само является лѣкарствомъ для иихъ же самихъ; имъ—
 Онъ пргтываетъ грѣшпиковъ къ покаянію (2 Парал. 33.12; 3 Цар.
9.9), очищаетъ гріъхи (Притч. 17.3) и у совершенствуетъ добродѣ-
тели (Рим. 3.3; 2 Сол. 1.4; Іаков. 1.2—4). „Провидѣыіемъ Божііімъ
управляется все, и что считалось за наказаніе, оказывается лишь
врачествомъ",—писалъ блаженный Іеронимъ (Дог. Богос. Фила-
рета, стр. 150).
Нравственное зло есть слѣдствіе злоупотреблеиія свободы.
Лромыслитель попускаетъ это зло, такъ какъ возможность грѣха
неотдѣлпма отъ свободы, и не служить препятствіемъ для цѣлей
и видовъ Промыслителя. Богъ не желаетъ грѣха, но вмѣстѣ съ
тѣмъ свобода ягелапія и совершенія грѣха у существъ нрав-
ствепиыхъ не стѣсняется. Имъ никогда и ни въ какихъ случаяхъ;
устраняются л и т ь одни безполезпыя и вредныя слѣдствія. Съ
другой сторопы, Промыслитель употребляетъ все, чтобы удержать
и уменьшить грѣховность въ мірѣ: Онъ воспрехцаетъ грѣхи
закономъ, обуздываетъ паказаиіями и умѣряетъ послѣдствія зла.
„Болѣзни въ городахъ и народахъ", разсуждаетъ св. Василій
Великій, „сухость въ воздухѣ, безплодіе земли и бѣдствія, встрѣ-
чающіяся съ каждымъ въ жизни, пресѣкаютъ возрастаиіе грѣха.
И всякое зло такого рода посылается отъ Бога, чтобы предотва-
тить порождепіе истинныхъ золъ. Ибо и тѣлесныя страданія и
внѣшнія бѣдствія измышлены къ обузданію грѣха".
„И такъ Богъ нстребляетъ зло, а не отъ Бога зло. И врачъ
истребляетъ болѣзнь, а не влагаетъ ее въ тѣло. Разрушенія же
городовъ, землетрясепія, наводненія, гибель воинствъ, корабле-
крушепія, всякое истребленіе многихъ людей, случающееся отъ
земли, или моря, или воздуха, или огня, или какой бы то ни
было причины, — бываетъ для того, чтобы уцѣломудрить остав-
шихся; потому что Богъ всенародные пороки уцѣломудриваетъ
всенародными казнями" (Тв. св. Отц. VIII. 150).
'Само собою разумѣется, что человѣкъ по ограниченности
своего разума и чувствъ весьма часто бываетъ не въ состоянік
постигнуть тѣ сокровенные планы, по которымъ Премудрый Про-
мыслитель попускаетъ чувствующимъ еуществамъ терпѣть весь
ужасъ слѣдствій физическаго зла, и для чего и какъ имеппо
обращаетъ Онъ наше собственное зло, наши яге собственные
пороки на уничтоягеніе этого самого въ насъ зла и пороковъ
нашихъ. Однако пе надо думать, что черезъ одно терпѣніе зла
и всѣхъ допускаемыхъ Богомъ казней, которыя приготовляетъ
себѣ самъ человѣкъ, улге уменьшается его грѣховность.
Грѣховиость человѣка не излѣчивается одпимъ претерпѣпіемъ
или перечувствованіемъ бѣдъ, несчастій, болѣзней, мученій, ли-
шеній и всякаго рода посылаемыхъ ему испытапій; это все лишь
одни иапомииовеііія, посылаемыя человѣку для того, чтобы онъ
обратился; прямое пазначеніе ихъ только смирять упорство, зако-
реиѣлость въ грѣхѣ и гордость человѣка; показать ему все его
личное нпчтоягество, всю слабость и несовершенство его орга-
низаціи, развившіеся въ пемъ вкусы, убѣждепія и привычки,
противные цѣлямъ Всеблагаго Промыслителя.
Переягивая физическое зло, человѣкъ сходить со своего
тщеславиаго пьедестала всезианія, на который возводить его
совершенно незакопно его собственная ограниченность взглядовъ
и онъ дѣлается соередоточениѣе. При этомъ ему открывается совер-
шенно другой міръ: — міръ его собственный, но внутренній, ко-
торый былъ задавлепъ, порабощепъ и маскироваиъ ягитейскими
грѣховными и чисто матеріальными стремленіями. Этотъ новый
міръ показываетъ ему Бога и другіе пути къ пріобрѣтенію новаго,
болѣе прочиаго счастья; — развиваетъ въ немъ давно забытыя
чувства покорности волѣ Болгіей, наделгду на Его благодать,
осѣняющую всякаго кающагося грѣшника;— теплое чувство вѣры,
приносящее облегчеиіе страданій черезъ молитву, смиреніе, уни-
ягеиія и другія, чисто христіанскія, благочестивыя настроенія,
побуягдающія человѣка забывать свои собственный страданія,
видя еще большія страданія у другихъ и помогать имъ дѣлать
добрыя дѣла, т. е. выполнять до пѣкоторой степени дѣйстви-
тельное назначеніе человѣка на землѣ. Всѣ эти дѣянія облаго-
раживаютъ и очищаютъ его душу, человѣкъ дѣлается добрѣе и
приблиягается къ Богу, Который даетъ ему новыя силы для
успѣшнаго слѣдованій по этому новому пути добродѣтелей.
„Думаете ли, что тѣ осьмнадцать человѣкъ, па которыхъ
упала башня Силоамская и побила ихъ, виновнѣе были всѣхъ
оюивущихъ въ ІерусалимѣУ — Ншъъ, говорю вамъ: но если не по-
каетесь, всго такъ оісе погибнете11 (Лука 13, 45).
Для болѣе упорпыхъ грѣшдиковъ, погрязшихъ еще сильнѣе
въ грѣхахъ своихъ и не хотящихъ обратиться къ нстинпымъ
путямъ Боягіимъ, ne смотря на всѣ напоминовенія, Промысли-
тельиость Боягія выраягается еще сильпѣе и настойчивѣй: „Я
знаю все] знаю и дерзость твою противъ Меня. За дерзость твою
противъ Меня, и за то, что надменге твое дошло до ушей Мо-
ихъ, Я влооісу кольцо Мое въ ноздри твои и удила Мои въ ротъ
 твой и возвращу тебя, назадъ тою о,се дорогой, которой
пришелъ (Пс. 37,-29).
7) Образъ и подобіѳ Божіѳ в ъ чѳловѣкѣ.
Самое важное преимущество человѣка въ ряду прочихъ со-
здана Божінхъ состоитъ въ томъ, что Творецъ благоволилъ
украсить его Своимъ образомъ и подобіемъ: „В рече Богъ" -
повѣствуетъ Свящ. Бытописатель, - „сотворив человѣка 'по
образу нашему и по подобгю... И сотворилъ Богъ человѣка, по
образу Бозісгю сотвори вго\ муоіса и жену сотвори ихъ11.
Въ чемъ же въ насъ состоитъ образъ Божій? - „Церковное
учете", отвѣчаетъ на подобный же вопросъ Св. Епифаній, вѣ-
руетъ, что человѣкъ вообще сотворенъ по образу Божію но" въ
макой именно части его существа находится образъ Вожій, не
опредѣляетъ". Потому-то сами Отцы и учители Церкви рѣшали
предложенный вопросъ не одинаково, хотя мнѣнія и мысли ихъ
п не исключаютъ одна другой, ибо каждый изъ нихъ касается
только разныхъ сгоронъ од£ого и того же предмета. Напротивъ
если свести эти мысли вмѣстѣ и расположить при свѣтѣ пра-
вильная попятія о Богѣ, какъ о нашемъ первообразѣ, то со
всею полнотою и опредѣлится, что мы должны почитать въ себѣ
за образъ Божій.
1) Богъ, по природѣ Своей, есть чистѣйшій Духъ, не обле-
ченпый никакимъ тѣломъ и не причастный никакой веществен-
ности. Слѣдовательно и образъ Божій, надобно полагать, не въ
тѣлѣ человѣка, а въ его невещественной душѣ.
2) Богъ, какъ Духъ, нмѣетъ и существеныыя свойства Духа,—
умъ, свободу, и по самой природѣ своей безсмертенъ; потому,
въ частности, можно полагать образъ Божій въ умѣ человѣка,—
въ его свободной волѣ, — в ъ неразрушимости и въ безсмертіи
души. 1 человѣка „по образу нашему и по подобгю" (Быт. 1.26); а говоря
3) Богъ, по отиошепію ко всѣмъ другимъ существамъ, есть
ихъ Господь, Царь и Владыка; поэтому можемъ сказать, что
образъ Божій въ дарованной человѣку, при твореніи, царствен-
ной власти и владычествѣ надъ веѣми земнородными, — тѣмъ
болѣе, что такая мысль согласна съ ходомъ словъ Самого Со-
здателя, который лишь только изрекъ: „сотворимъ человѣка по
образу нашему и по подобію"; непосредственно присовокупилъ: „и
да обладаетъ рыбами морскими, и птицами небесными, и звѣ-
ты
рями, и скотами, и всею землею, и всѣми гады пресмыкающимися
по землѣ". Но очевидно, что владычество человѣка надъ земно-
родными есть только слѣдствіе и внѣшнее выражепіе образа
Божія, находящаяся въ самой душѣ человѣка, въ разумѣ, въ
ея свободѣ, которые одни даютъ намъ полное преимущество
передъ всѣми животными неразумными.
4) По нримѣру иѣкоторыхъ учителей Церкви, отраженіе образа
Божія можно находить даже въ человѣческомъ тѣлѣ, потому
что въ его благороднѣйшемъ устройствѣ и величествениомъ
видѣ, обращенномъ горѣ, очень ясно выражаются и свойства
души разумио-свободной и царственное достоинство человѣка
въ кругу всѣхъ земнородиыхъ.
Слѣдовательно, можпо сказать, что не въ какой-либо одной
части, или силѣ, или способности, но во всемъ человѣкѣ, болѣе
или менѣе, отражается образъ Божій (Дог. Бог. Макарія I, стр. 456).
Есть ли разлпчіе между образомъ и лодобіомъ Божіемъ вт,
человѣкѣ или иѣтъ?
Наибольшая часть отцевъ и учителей Церкви отвѣчала —что
есть, и говорили именно, что образъ Божій находится въ самой
природѣ нашей души, въ ея разумѣ, въ ея свободѣ; a подобіе—
въ надлежащемъ развнтіи и усовершеиствованіи этихъ силъ
человѣкомъ—въ совершенствѣ его разума и свободной волы, или
тою и другой вмѣстѣ къ добродѣтели и святости, въ стяжаніи
даровъ Святаго Духа. Слѣдовательио, образъ Божій получаемъ
мы отъ Бога вмѣстѣ съ бытіемъ, a подобіе должны пріобрѣтать
сами, получивши къ этому отъ Бога только возможность. Это
мнѣніе о различіи между образомъ и подобіемъ Божіимъ въ
человѣкѣ имѣетъ оспованіе и въ Св. Пиеаніи.
Такъ: а) Изображая совѣтъ Тріѵпостаснаго о сотвореніи
человѣка, Моисей свидѣтельствуетъ: „и рече Богъ: сотворимъ
вслѣдъ затѣмъ о самомъ сотворепіи, выражается: „и сотвори
Богъ человѣка, по образу Божію сотвори его" (Быт. 1. 27). По-
чему же спрашиваетъ Св. Григорій Нисскій не сдѣлано того, что
было въ памѣреніи? Почему пе сказано: „и сотвори Богъ чело-
вѣка по образу Божію, и по подобііо"? Обезеилилъ Творецъ? Но
такъ говорить нечестиво. Перемѣпилъ памѣреніе Совѣщавшійся?
Но нечестиво такъ и подумать. Сказалъ и перемѣпилъ памѣ-
рѣніе? Нѣтъ, ни Ппсаніе не говорить этого, пи Создатель не
обезеилилъ, ни намѣрепіе не осталось безъ исполыенія. Какая же
 причина умалчнванія? „Сотворимъ человѣка по образу нашему
усовершивъ самъ себя, содѣлался достойными мздовозданія отъ
i u r s a r . - î Ä в ? . i r S Бога. Какъ же мы дѣлаемся по подобно? — Чрезъ Евапгеліе.—
Что есть христіанство?—Уподобленіе Богу, сколько то возмооісно
для природы человтческой. Если ты рѣиыьлся быть христіани-
номъ, то старайся сдѣлаться подобными Богу, облечься во Христа"
(Дог. Бог. Макарія, т. I, стр. 453—458).
дъятелностн. Если бы Господь, намѣреваясь сотворить насъ по
с к а в ^ ъ предварительно: „сотворимъ и по подобію«- и 1 Г б ы не 8 ) Благодать Божія, к а к ъ сила, оевѣщающая
даровалъ намъ возможности быть по подобію, то мы ообственноіо чѳловѣка.
силою не могли бы быть ш> подобно Божію Теперь же мы в '
сотвореши полупили возможность быть подобными в Г у Но да ъ „Какъ вѣтвь не мооісетъ принесть плода сама собою, если не
намъ эту возможность, Богъ намъ самимъ предоставилъ быть будетъ на лозѣ, такъ и вы, если не будете во Ммъ. Я еемь лоза,
дѣятелями нашего подобія съ Богомъ, чтобы удостоить насъ а вы вѣтви; кто пребываешь во Ммъ, и Я въ немъ, тотъ при-
приятной награды за дѣятельность, чтобы мы не были носить много плода; ибо безъ Меня не моэісетъ дѣлать ничего.
п з о б р Г ш я м ъ бездушными, дѣлаемымъ ж и в о и н ^ а Г ^ ^ Кто не прибудешь во Ммъ, извергнется вонъ, какъ вѣтвь и за-
сохнешь; a такія вѣтви собираютъ и бросаютъ въ огонь, и омъ
Божm e l °РЫХЪ Мѣ0ТаХЪ Писанія ^ п о л а г а е т с я , что образъ сгораютъ" (Іоанп. 15. 4 — 6).
Б га гъ С Но,о 2 " з Д Ш е М Ъ Ч е Л ° Е Ѣ К Ѣ ' К а К 0 Е 0 ' нап Римѣръ, нзречРен1 „Никто не мооісетъ придти ко Ммъ, если не привлечешь его
Бога къ Ною послѣ потопа: „Кто прольетъ кровь человѣческтю Отецъ, пославшііі Меня" (Іоани. 6. 44).
а ;рГжГ ( в Г Г е Г
3 — — r c o o t , r c
B Если только ясно себѣ усвоить хриетіанскій взглядъ на пад-
шую природу человѣка, вслѣдствіе первороднаго грѣха, тяготѣю-
щаго иадъ всей человѣческой природой, въ томъ видѣ, какъ о
семи учитъ Православная вѣра, то сдѣлается совершенно очевид-
ными, что человѣкъ имѣетъ неизбѣжную нужду въ поддержкѣ и
въ содѣйствіи Божіемъ для возможности усовершенствованія своей
души черезъ земную жизнь.
Слово Божіе часто, съ настойчивостью и совершенно опредѣ-
леипо, напоминаетъ человѣку о необходимости благодати Божісй.
Спаситель поучали, что безъ возроэюденгя Духомъ Святымъ нельзя
войти въ Дарствіе Боэісіе (Іоаин. 3. 5—7). Онъ же говорить уче-
S ^ ^ H S S È S никами Своими, что какъ вѣтвь не можетъ приносить плода, если не
„Образъ Божій"—говорить Св. Димитрій Ростовский ' будетъ находиться на лозѣ, такъ и послѣдователи Его не могутъ
приносить плодовъ добра, если не будутъ въ соединеніи съ Нимъ.
Нѣтъ причини ограничивать смысла этихъ словъ, примѣняя
ихъ только къ Апостолами; они относятся ко всѣмъ рѣшителыю
послѣдователямъ Христа одинаково, равно какъ и слѣдующія слова
Его: „безъ Меня не мооісетъ сдѣлать ничего",—указывающія со-
o K i t f Ъ Г Г М Ъ М О е М Ъ С 0 Т В 0 Р е Н 4 И " разеужд аетъ Св. Григорій Нис- вершенно ясно, что безъ благодатной помощи Божіей нельзя со
: ^ о Г У Ч І Г Л Ъ - П О ° б р а З У ' а П ° лРоизволенпо бываю—по по- всей вѣрностыо выполнять дѣла своей духовпой обязанности.
добно... Одно дано, а другое оставлено недовершеннымъ, дабы ты „Никто"—сказали Апостолъ Павелъ—„не можетъ назвать
Іисуса Господомъ, какъ только съ помощью Духа Святого" (I Кор.
12. 3). Если даже это самое первое и самое простое дѣйствіе въ дѣ-
лѣ нашего спасеиія, каково благоговѣііное признаиіе Ііісуса Христа
Господомъ и преданность ему, въ самомъ лучшемъ человѣкѣ воз-
можно только при помощи благодати Духа Святаго, то какъ яге
возможно совершить безъ благодати какой-пибудь большой подвигъ
въ духовной жизни? Такое наставленіе Апостола естественно вы-
текаетъ изъ сего взгляда па природу человѣіса, очерченпую слѣ-
дующиміг его словами: „Душевный человѣкъ не принимаете, того,
что отъ Духа Господня, потому что онъ почитаете это безуміемъ
и ne можетъ разумѣть, потому что о семъ падобпо судить духовно".
(I Кор. 2. 14). —Слова эти обозпачаютъ, что человѣкъ, неосѣнен-
ный дарами Духа Святаго, а предоставленный единственно врож-
деннымъ своимъ способностямъ и качествамъ, вслѣдствіе своей
падшей природы, ые былъ бы въ состояпіи попять истинная сво-
го пазначепія или быть твердымъ въ духовной жизни, могущей
привести человѣка ко спасенію.
Однако, пе смотря па столь первенствующее значеніе благо-
дати Духа Святаго, на возможность духовпаго пониманія природы
вещей, ничто ые указываете, чтобы Онъ при раздаяиіи этой бла-
годати дѣйствовалъ вслѣдствіе какой-пибудь ыеизбѣжпой для Него
необходимости (Дог. Бог. Филарета II, стр. 116). Напротявъ, Спаси-
тель сравниваете дѣйствіе Святаго Духа на людей съ вѣяніемъ
вѣгпра, свободного въ своемъ теченги (Іоанн. 3. 8). Апостолъ же
Павелъ пишете, что Духъ Святой распредѣляетъ дары Свои между
людьми совершенно произвольно, ничѣмъ ne руководствуясь и какъ
Ему угодно (I Кор. 12), ипаче говоря, что Богъ дѣйствуетъ въ
дѣлѣ нашего спаеепія ие но нашимъ заслугамъ, ибо въ падшемъ
человѣкѣ ихъ нѣтъ, а но благоволенгю Своей доброй воли (Фил. 2.
13; Еф. 1. 5) даруете людямъ многообильные дары по заслугамъ
Господа нашего Іисуса Христа, искупившая грѣхи міра „банею
возрожденія" (Тит. 3. 5).
Апостолъ учить: „Помилованіе зависитъ не отъ желающаго
и не отъ подвизающагося, но отъ Бога милующаго. Ибо Писанге
говоритъ Фараону: для того самаго Я и поставилъ тебя, чтобы
показать надъ тобою силу Мою, и чгпобы проповедано было Имя
Мое по всей земле" (Hex. 9. 16). „Итакъ, кого хочетъ милуетъ;
а кого хочетъ ожесточаетъ. Ты скажешь мпѣ: за что оісе еще
обвиняетъ? Ибо кто противустанетъ волю Его? А ты кто, че-
ловѣкъ, что споришь съ Богомъ? Изделге скаэісетъ-ли сдѣлавшему
его: зачѣмъ ты меня такъ сдѣлалъ? Не властенъ-ли горшечникъ
надъ глиною, чтобы изъ той же смеси сдѣлать одинъ сосудъ для
почетнаго употребленія, а другой для низкаго? Что же, если
Богъ, оіселая показать гнѣвъ и явить могущество Свое, съ велгі-
кимъ долготерпеніемъ щадилъ сосуды гнѣва, готовые къ погибели,
дабы вміъстѣ явить богатство славы Своей надъ сосудами ми-
лосердія, которые Онъ приготовилъ къ славѣ" (Римл. 9. 16—23).
И далѣе: „Если бы Господъ Саваоѳъ не оставилъ намъ сѣмяни,
то мы сделались бы какъ Содомъ, были-бы подобны Гоморрѣ"
(Римл. 9. 27).—Все это учепіе Апостола показываете, что: а) воля
Божія совершаете сиасеыіе человѣка потому только, что милуетъ
его, т. е. по любви къ страждующимъ; б) никтоые пмѣетъ ни ма-
лѣйшаго права требовать себѣ блаженства, ибо безъ тѣхъ даровъ,
которые дапы ему черезъ благодать Божыо Духомъ Святымъ, един-
ственно по благости Его, единственно вслѣдствіе Его безпредѣль-
ной любви къ падшимъ и погибающимъ тварямъ своимъ,—чело-
вѣкъ сущее ничтожество, спасеніе же совершается независимо отъ
заслугъ его (Срав. Дог. Бог. Филарета, стр. 117).
„Ибо царство небесное подобно хозяину дома, который вышелъ
рано поутру нанять работниковъ въ виноградникъ свой. И дого-
ворясь съ работниками по динаргю на день, послалъ ихъ въ вино-
градникъ свой. Выиіедши около третьяго часа, онъ увиделъ дру-
гихъ, стоящихъ на торжище праздно. И имъ сказалъ: идите и
вы въ виноградникъ мой, и что следовать будетъ, дамъ вамъ.
Они пошли. Опять выіиедши около шестаго и девятаго часа,
сделалъ то оюе. Наконецъ, вышедши около одиннадцатаго часа,
онъ нашелъ другихъ, стоящихъ праздно, и говоритъ имъ: что вы
стоите здесь целый день праздно? Они говорятъ ему: никто
насъ не нанялъ. Онъ говоритъ имъ: идите и вы въ виноградникъ
мой, и что следовать будетъ, получите. Когда же наступилъ
вечеръ, говоритъ господинъ виноградника управителю своему: по-
зови работниковъ, и отдай имъ плату, начавъ съ послѣднихъ до
первыхъ. П 'пришедиш, нанятые около одиниадіщтаго часа полу-
чили по динаргю. Прншедшге же первые думали, что они полу-
чать больше, но получили и они по динаргю. И получивъ, стали
роптать на хозяина дома. И говорили: сіи послѣднге работали
одинъ часъ, и ты сравнялъ ихъ съ нами, перенесшими тягость
дня и зной. Онъ же въ ответъ сказалъ одному -,изъ нихъ: другъ!
si не обижаю тебя; не за динаргй ли ты договорился со мною?
Возьми свое и пойди; я же хочу дать этому последнему то же,
что и тебѣ. Развѣ я не властенъ въ своемъ дѣлать, что хочу?
Или глазъ твой завистливо отъ того, что я добръ?" (Матѳ. 20.
1 — 15).
Благодать Божія освѣщаетъ человѣка, но какъ?
Въ послапіи ісъ Римляпамъ Апостолъ пишетъ: „Любовь Бооісія
излилась въ сердца наши Духомъ Святымъ, даннымъ намъ" (5. 5).
Изъ чего мы должны заключать, что: а) дарованія Божія изли-
ваются въ самое сердце наше; и б) самый духъ становится соб-
ственностью нашей, дарованной духу нашему, а ни что-либо
впѣшпее или посторсппее для пасъ (Дог. Бог. Филарета т. И,
стр. 118).
Апостолъ Іоапнъ поучаетъ: „Всякій рожденный отъ Бога не
дѣлаетъ грѣха, потому что сѣмя Его пребываетъ въ немъ, и
онъ не можетъ грѣшить, потому что рооісденъ отъ Бога. Возлюб-
ленные! — будемъ любить другъ друга, потому что любовь отъ
Бога, и всякій любягцій роэюденъ отъ Бога, и знаетъ Бога. Кто
не любить, тотъ не позналъ Бога, потому что Богъ есть
любовь. „Если мы любимъ другъ друга, то Богъ въ пасъ пребы-
ваетъ и любовь Его совершенно есть въ насъ" (Іоапп. 3. 9 и 4
7. 12). Слѣдовательпо, благодатный человѣкъ не можетъ грѣ-
шить, ибо „сѣмя Божіе пребываетъ въ немъ", т. е. Апостолъ
представляетъ себѣ, что животворное благодатное начало, подобно
всѣваемому сѣмепи, и передается па глубину безплодиой души,
гдѣ оно, принятое душой, образуется и действительно побѣждаетъ
все непріязнениое зачатаго въ грѣхѣ человѣка,
Изобразпвъ подъ симъ образомъ человѣка, ne творящаго грѣ-
ховъ, Апостолъ первымь и главнымъ призиакомъ присутствія Бо-
жія въ человѣкѣ выставляетъ его способность любить все сотво-
ренное Богомъ, по примѣру той глубокой, безкористпой и без-
условной любви, которою любитъ Богъ свои твари; а потому каж-
даго истиппо-любящаго своего ближняго подобно!); любовыо, на-
зываетъ рождениымъ отъ Бога, т. е. зачатымъ, образовавшимся
іі родившимся по дѣйствію силы Божіей, преобразовавшей душу
и проникнувшей въ самую глубину ея. Следовательно, действіе
благодати Божіей представляется имъ совершающимся внутри
природы человеческой, а пе действіемъ какимъ-либо впешнимъ.
„Развѣ не знаете",—говорить Онъ,—„что вы храмъ Боэісгй и Духъ
Боэісій эісиветъ въ васъ" (1 Кор. 3. 16).
Такимъ образомъ благодатное освященіе человека не есть
только внѣшнее призпаніе человека грѣшнаго — человекомъ
праведиымъ; но, папротивъ, это есть полное и истиииое усовер-
шенствованіе самаго духа человеческаго, совершающееся силою
благодати Вожіей, осенившей всю природу человѣка (Дог. Бог.
Филарета т. 1, стр. 118). Невозможпо, чтобы Святейшій Святыхъ
обиталъ въ людяхъ, въ которыхъ целы остаются грехи, хотя и
прощены имъ: „какое (можетъ существовать) общеиіе праведности
съ беззаконіемъ? Что обіцаго у свѣта со тьмой?" (2 Кор. 6. 14),
(Дог. Бог. Макарія II, стр. 295).
Думать, что Богъ въ дѣлѣ оправданія человека только про-
щаетъ ему грехи, а не действительно очищаетъ ихъ,—значить
предполагать, будто Богъ или не можетъ, или не хочетъ очи-
стить человека-грѣшииіса Своею всесильною благодатію. Но пред-
полагать какъ то, такъ и другое было бы равносильно произ-
иесенію хулы на Бога; ибо если бы Всесильный призналъ оправ-
даниыхъ и освяіценныхъ святыми, тогда, когда они на самомъ
деле не святы; или если бы Онъ не считалъ ихъ грешниками,
въ то время, когда они, действительно, погрязли въ своихъ зло-
деяніяхъ,—то, следовательно, Опъ ие Богъ. Но кроме того, воз-
становленіе, обѣщаппое Богомъ человѣку еще при его грѣхопа-
деніи, есть по что иное, какъ приведете его въ первоначальное
состояніе, въ которомъ былъ человекъ до своего паденія; —до
своего падепія человекъ былъ, действительно, невинепъ, праве-
депъ и святъ; следовательно,—въ такое яге точное состояиіе ему
и надлежитъ возвратиться черезъ возстановленіе; иначе, если
возстаповлеппые и оправданные по преягнему остаются при
своихъ грекахъ безъ действительной праведности и святости,
а только получаютъ прощеніе греховъ, въ такомъ случае воз-
стаповленія, собственно говоря, нетъ, и оно есть одинъ призракъ,
или только каягущееся возстановленіе (Догм. Бог. Макарія т. И,
стр. 297).
Какое отпошепіе свободной воли, дарованной чѳловѣку, къ
благодати Божіей?
Св. Ириней говорить: „Какъ дикая маслина, если не будетъ
привита, остается безплодкою для своего владельца, по своему ди-
кому свойству и какъ безплоДпое дерево посекается и въ огонь
бросается, такъ и человекъ, пока не приметь черезъ веру прн-
витіе Св. Духа, продолягаетъ быть темъ, чемъ былъ преягде; бу-
дучи плоть и кровь, онъ не мооісетъ наслѣдовать Царства Бооісія,
какъ сказалъ Апостолъ (1 Кор. 15. 50), (Макарія, стр. 260). Но
не одной прививки требуетъ для себя маслина, чтобы въ будущемъ
давать хорошую п обильную плодовитость; она требуетъ ухода за
собой, разныхъ обкапываній, обрѣзанія сухихъ вѣтвей, обкладыва-
иія, удобреиія у корней, и т. д. и т. д.: всѣмъ остальнымъ забо-
тамъ о себѣ предоставлепъ человѣкъ на попечепіе единственно со-
мому себѣ; только черезъ свою свободную волю, черезъ свои ста-
ранія, черезъ свою вѣру и свои добрыя дѣла можетъ онъ полу-
чить плоды всѣхъ тѣхъ благъ и привилегій, которыми осыпанъ
онъ черезъ Благодать Божію, или можетъ отвергнуть ихъ, прене-
бречь ими, и приписать всѣ дарованпыя ему, для его испытанія,
преимущества за продукта своего собственная совершенства и
превосходства падъ людьми, возгордиться, вознестись въ своей
фантазіи не только надъ людьми, но и надъ Самимъ Богомъ,—
Творцемь своимъ.
Св. Кириллъ Іерусалимскій говорить: „Дѣло Божіе—насаждать
м орошать, а твое—приносить плодъ; дѣло Божіе—ниспосылать
благодать, а твое—принимать и сохранять. Не презирай благодати,
потому что дается она туне, но, получивъ, сохраняй благоговѣйно"
(Огл. поуч. 1 и 4, стр. 20).
Не есть ли все ученіе Христа Спасителя одно сплошное и не-
прерывное призываніе свободной воли человѣка къ вѣрѣ и къ до-
брымъ дѣламъ? Если это такъ, то какихъ же пужпо еще болѣс вѣс-
кпхъ доказательствъ тому, во-первыхъ, что человѣкъ совершенно
не стѣснепъ въ своихъ поступкахъ, во-вторыхъ, что только черезъ
дѣла свои, осѣненныя вѣрой, можетъ онъ достигнуть избавленія
отъ первороднаго и добровольно сдѣланныхъ грѣховъ. Евангель-
ское учепіе будетъ подробно изложено во второй главѣ сего со-
чиненія; здѣсь же мы коснемся вкратцѣ нѣкоторыхъ изъ много-
численныхъ ученій о семь предметѣ Апостоловъ:
„Духа не угашайте" (1 Сол. 5. 19), „и не оскорбляйте Свя-
того Духа Божгя, Которъшъ вы запечатлѣны въ день иекупленія.
Всякое раздраэісеніе и ярость и гнѣвъ, и крикъ и злорѣчге со
всякою злобою да будутъ удалены отъ васъ; но будьте другъ къ
другу добры, сострадательны, прощайте другъ друга, какъ и Богъ
во Христѣ простилъ васъ (Еф. 4. 30— 32) „Исполняйтесь Духами"
(Еф. 5. 18).
Подобпыхъ указаній въ ученіяхъ Апостольскихъ можно при-
вести множество, во которыхъ они ясно и совершенно опредѣлен-
но требуютъ, чтобы человѣкъ не уменьшалъ въ себѣ благодати,
данной ему, а умпожалъ бы ее черезъ свои труды и стараніе; изъ
всѣхъ подобнаго рода поучепій можно вывести, какъ прямое слѣд-
ствіе, что отъ самого человѣка зависитъ повиноваться или проти-
виться внушеліемъ благодати, уменьшать или увеличивать мѣру
дѣйствій ея на нашу душу.
Умеиьшепіе благодати въ человѣкѣ зависитъ отъ злоупотребле-
нія данными ему способностями черезъ свободную волю, а увели-
чепіе—отъ искренней любви ко всему богоугодному. При этихъ
условіяхъ не можетъ быть и рѣчи о какомъ-нибудь стѣспепіи сво-
бодной воли человѣка благодатно, ибо благодать не дѣйствуетъ на
человѣка пеизбѣяшо.
„Но благодатгю Боэісгею есмь то, что есмь; и благодать Его
во мнѣ не была тіцетна, но si болѣе всѣхъ ихъ потрудился: не я,
впрочемъ, а благодать Бооісгя, которая со мною" (1 Кор. 15. 10).
Въ этихъ словахъ Апостола ясно выражена та истина, что благо-
дать необходима ему была въ дѣлѣ его служенія Богу, а съ дру-
гой стороны, тоже ясдо, что черезъ благодать свобода его нисколько
ие уничтожалась и не ослаблялась, а, напротивъ, онъ трудился на
своемъ поприщѣ, какъ самъ хотѣлъ.
Отношеніе благодати къ дѣятельпости Апостола представляется
здѣсь въ такомъ видѣ, что благодать н начинала, и продолжала,
и совершала дѣло служенія апостольская, и свободѣ Апостола
оставалось только не препятствовать, а, напротивъ, содѣйствовать
благодати. „Все могу въукрѣпляющемъ меня Іисусѣ Христѣ" (Фил.
4. 13). Если же благодать имѣла такое дѣйствіе на Апостола, то
тѣмъ болѣе это должно относиться и къ каждому обыкновенному
человѣку (Ср. Догм. Бог. Филарета т. II, стр. 120).
Такимъ образомъ изъ всѣхъ наставленій Св. Писаігія видимъ,
что: 1) ни разумъ, ни воля дѣйствіемъ благодати не стѣсняются
въ человѣкѣ, ибо благодать не дѣйствуетъ неизбѣжпо; 2) христіа-
нипъ можетъ, по силѣ свободы, за нимъ остающейся, или увеличи-
вать въ себѣ дары благодати, или уменьшать, или даже совсѣмъ
угашать, почему ему предписывается дѣйствовать и разумомъ и
волей, согласно съ духомъ благодати. Если бы благодать Божія
стѣспяла свободу человѣка и влекла бы его насильно къ добру,
въ такомъ случаѣ отнималось бы у человѣка всякое побужденіе
къ добродѣтели, отнималась бы у него всякая заслуга за всѣ
содѣланпыя имъ добрыя дѣла и вообще подрывались бы всѣ
нравственный основы человѣчества, и всему этому былъ бы виной
Самъ Богъ!—можно ли допустить такія мысли?
 Но почему не сообщилъ Богъ человѣку, въ самомъ устройстве
его, безгрешности, такъ, чтобы онъ не могъ пасть, хотя бы и хо-
тѣлъ, посреди всехъ искушеній.
„Потому же,—отвѣчаетъ на этотъ вопросъ Василій Велшсій,—
почему и ты не тогда признаешь служителей своихъ исправными,
когда держишь ихъ связанными, но когда видишь, что добровольно
выполняютъ свои обязанности. Поэтому и Богу угодно пе вынуж-
денное] но совершаемое добродетельно. Добродетель же происхо-
дить отъ произволепія, а пе отъ необходимости; a произволепіе за-
виситъ отъ того, что въ насъ; а что въ насъ, то свободно. Посему,
кто порицаетъ Творца, что не устроилъ насъ по естеству безгреш-
ными, тотъ пе иное что дѣлаетъ, какъ предпочитаетъ природе раз-
умной неразумную, природе, одаренной произволеніемъ и само-
деятельностью—неподвижную и не имѣющую никакихъ стремлепій
(Бесед, о томъ, что Богъ не виновн. зла. Твор. Св. Отц.), (Ма-
карія т. I, стр. 482).
Подъ имеиемъ благодати Божіей вообще разумеетъ Св. Писаніе
все то, что даруетъ Господь тварямъ Своимъ, безъ всякой съ ихъ
стороны заслуги (Римл. 11. 6; 1 Петр. 5. 10). А потому благодать
Божію разделяютъ: на естественную и сверхъестественную. Къ
естественной относятся всѣ дары Божіи тварямъ, естественные, ка-
ковы: жизнь, здоровье, разумъ, свобода, внешнее благосостояніе
и т. п. Къ сверхъестественной — все дары, сообщаемые Богомъ
тварямъ сверхъестествеппымъ образомъ, въ дополнеыіе ісъ дарамъ
природы, —когда, напримѣръ, Онъ Самъ непосредственно нро-
свѣщаетъ разумъ разумныхъ существъ светомъ Своей истины и
подкрепляетъ волю ихъ Своею силою и содѣйствіемъ въ дѣлахъ
благочестія. Эта последняя благодать, т.-е. сверхъестественная,
подразделяется еще на два вида: на благодать Бога Творца,
которую Онъ сообщаетъ правствеппымъ тварямъ Своимъ, пребы-
вающимъ въ состоянги невинности: сообщалъ человеку до его
паденія и доселе сообщаетъ апгсламъ добрымъ,—и на благодать
Бога Спасителя, которую Онъ даровалъ и даруетъ собственно
падшему человѣку чрезъ Іисуса и во Іисусѣ Христѣ, за Его за-
слуги (Тит. 3. 4).
Все изложенное здесь ученіе о благодати решительно не ка-
сается благодати Бога Творца, даруемой невиннымъ нравствен-
ными тварямъ, но всецело объемлетъ лишь ту, которую даруетъ
Спаситель падшему человечеству для его спасеиія. Въ этомъ
носледпемъ случае и называется благодатію особенная сила или
особенное действіе Божіе, сообщаемая памъ ради заслугъ пашего
Искупителя и совершающая наше освящепіе, т. е., съ одной сто-
роны, очищающая иасъ отъ греховъ, обновляющая и оправды-
вающая предъ Богомъ, а съ другой—утверждающая и возвра-
щающая насъ къ добродетели для жизни вечной (Догм. Бог.
Макарія, т. II, стр. 248, 249).
Св. Писаніе учить насъ, что не только способности, наши да-
ровапія, возможность пониманія или чувствованія нашей внутрен-
ней духовной жнзни, находящееся въ насъ, но и сама вѣра паша—
есть следствіе даровъ Духа Святаго. Мы не можемъ даже веро-
вать въ Бога, ни иметь расположеніе делать добрыя дела, если
на это пе падо намъ освящеыіе свыше; мы можемъ только же-
лать подчиниться вліянію па насъ благодетельной благодати
Божіей, или противиться ей, т. е. совсемъ не следовать внутрен-
нему нашему влечепію, слѣдовать ему отчасти, откладывать изъ
лени и неподвижности нашей, или вследствіе увлечепія пасъ
нашими страстями, плотскими наклонностями, или внушеніями
злыхъ духовъ, противпиковъ всего добраго и естествениаго въ
міре.
Даже великіе подвиги святыхъ никогда не приписывались
ими своимъ собственнымъ силамъ и заслугамъ, но они всегда
говорили, что въ этихъ трудныхъ для нихъ случаяхъ они испол-
няли только влеченія, налагаемый на нихъ, какъ обязательства,
Божіею благодатію. Напримеръ, сотиикъ о которомъ засвидетель-
ствовалъ Самъ Господь: „нстиппо говорю вамъ, и въ Израилѣ
не нашелъ Я такой веры" (Матѳ. 8. 10); разбойникъ, покаявшійся
на кресте, и тому подобный проявленія высшихъ христіапскихъ
или духовиыхъ совершенствъ. Никакая христіанская логика не
можетъ допустить, чтобы все эти обращенія ко Христу совер-
шались безъ действія предваряющей благодати. Напротивъ, на
основапіи яснаго ученія Слова Божія о невозможности такого
обращенія, мы решительно вправе утверждать, вмѣстѣ съ Отцами
второго Аравсійскаго собора: „должно, несомненно, веровать, что
столь удивительная вера у разбойника, котораго Господь воззвалъ
съ Собою въ рай, и Корнелія сотника, къ которому посланъ бьтлъ
Ангелъ Господень, и Эакхея, удостоившагося принять у себя Са-
мого Господа,—зависела пе отъ природы ихъ, но отъ изобилія
дарованной имъ Божественной благодати" (Догм. Бог. Макарія
т. II, стр. 270). \
Только усвоивъ себѣ ясно и наглядпо то громадное разлпчіе,
 которое учреягдаетъ Церковь между двумя природами человѣка:
1) естественной его природой, т.-е. той, которою обладалъ бы онъ
безъ помощи Божіей, бывъ предоставлепъ самъ себѣ, и 2) при-
родой человѣіса, который сподобился осѣненія и очищенія черезъ
благодать Божію,—можно только понять, почему гордость и тще-
славіе въ людяхъ, въ какихъ бы только оттѣнкахъ они не про-
являлись, такъ усиленно преслѣдуются и порицаются рѣшительно
всѣмъ ученіемъ Церкви.
Гордецы изъ ыевѣрующихъ и люди тщеславные говорятъ, что
христіапе совершенно не безкорыстно дѣлаютъ добро, a дѣлаютъ
его въ ожидапіи себѣ награды на небеси, т.-е. ягдутъ себѣ рас-
платы за него на томъ свѣтѣ, совершенно такъ яге, какъ торговцы,
уступающее свой товаръ въ кредита.
Какое глубокое заблуждспіе! Какое непозволительное непоыи-
маніе Слова Божія!
Истинный христіанішъ считаетъ себя за ничто; ибо въ пад-
шемъ своемъ состояніи онъ имѣетъ одни лишь отрицательныя
качества, оиъ не болѣе, какъ преступпикъ воли Боягіей, пребы-
вающій подъ гнѣвомъ Его; но что единственно, чѣмъ онъ возвы-
шается, это тѣми способностями и тѣми пониманіями истины,
которыя даны ему далеко не по заслугамъ его, а какъ даръ,
данный ему для испытанія совершенно произвольно Духомъ Свя-
тымъ, черезъ который онъ временно хотя и пріобщается къ „еди-
ному стаду" Христову, но можетъ со временемъ и не оказаться
въ немъ, если не будетъ достойно исполнять возлоягенныя на
него требованія благодати.
Онъ знаетъ очень хорошо, что все, что онъ имѣетъ,—не его;
все ему дано: способности, имущество, обстановка ягизни, обстоя-
тельства, группирующіяся вокругъ в с я к а я шага его жизни,—
все это составляетъ только одни орудія испытанія, все это одни
только предлоги для выказыванія себя и своего смиренная и
покорная послушанія волѣ Божіей, говорящей внутри его ииод-
* сказывающей ему тотъ или другой путь, который долягенъ имъ
быть избранъ, ие задаваясь вопросомъ, велика ли возлагаемая
на него задача; для чего пуягно все это и какіе результаты бу-
дутъ изъ с е я , какъ слѣдствіе его поступковъ. Онъ очень хороню
знаетъ, что не результаты ягизни его будутъ оцѣпепы Богомъ при
опредѣленіи заслугъ каягдаго, не самыя добрыя дѣла, не коли-
чество разсѣянныхъ денегъ на бѣдныхъ и на выстроенные храмы,
а количество внутренняя благочестиваго чувства покорности,
смирепія, участія къ ближнему, любви и милосердія, которыя
возбуягдали е я сердце въ то время, когда благодать Боягія влекла
е я къ исполпеиію своего долга.
Гордецы и людп тщеславные поставили бы себѣ въ заслугу
результаты своихъ поступковъ, количество сдѣлапнаго добра и
вообще блестящій видъ сдѣлаппыхъ ими благодѣяній; по христіа-
нипъ, зная, что внѣшпій видъ его дѣлъ не падетъ на его отвѣт-
ственность, что количество поданной милостыни не прибавить въ
немъ святости, ибо подавалъ оыъ чуигое,—будетъ вникать и раз-
бирать внутреппія стремлепія своего сердца, чистоту чувствъ сво-
ихъ, обдумывать,, все ли онъ сдѣлалъ, и не могъ ли онъ еще
сдѣлать чего-нибудь большая, что въ настоящее время забыто
имъ или упущено изъ виду, и всегда останется собою недоволепъ;
ибо всегда моягно требовать отъ себя большая смирепія, большую
любовь къ ближнему и большую покорность Божественнымъ пред-
начертаніямъ, чѣмъ тѣ, которыя оживляли сердце смертнаго и
грѣшнаго человѣка; а потому скажетъ съ полнымъ убѣжденіемъ
и скорбію, исходящей изъ самой глубины души: „я рабъ, ничего
не стоющій; потому что сдѣлалъ (только) то, что долягепъ бьтлъ
сдѣлать" (Лука 17. 10),—да и знаетъ лишь одинъ Богъ, все ли
я сдѣлалъ и не поставить ли Онъ мнѣ въ вину то, чего я не
додѣлалъ.
•Этотъ чисто-христіанскій взглядъ исключаетъ всякое понятіе о
чемъ-либо самохвальномъ, самолюбивомъ, тщеславпомъ въ чело-
вѣкѣ; исключаетъ всякое поиятіе чего-либо злобпаго въ характерѣ
по отношенію своего ближняя, всякой зависти, глубоко таящейся
въ самомъ нѣдрѣ нашего порочная сердца, хотя бы въ зародыш-
номъ состояніи; ибо не можетъ быть человѣкъ судьей внутренняя
пастроепія другаго человѣка,—это ему не дано, это далеко пре-
вышаетъ всѣ его силы и чувства; все яге видимое или внѣшнее,
появляющееся, какъ результата человѣческихъ дѣяній, не болѣе,
какъ попущенія Боягіи, и человѣкъ долженъ это выѣшнее считать
по отношенію къ себѣ пустымъ призракомъ.
Впрочемъ, говоря, что человѣкъ не моягетъ самъ собой творить
добрыхъ дѣлъ безъ помощи благодати Боягіей,—Церковь разумѣетъ
собственно добро духовное, внутреннее, которое заповѣдуетъ за-
конъ Евангельскій, которое дѣлаетъ человѣка духовнымъ и слу-
ягитъ ему на вѣчиое спасепіе; Церковь разумѣета подъ ними дѣла
вѣры христіанской, достойныя жизни во Христѣ. Но она не отвер-
гаетъ, что человѣкъ, какъ до обращенія, такъ и по обращеніи къ
закону Евангельскому, можетъ самъ собой въ пѣкоторой степени
исполнять требованія естествеппаго закона, пе изгладившаяся въ
его совѣстп, a, слѣдовательно, творитъ добро естественное (Римл.
2. 14—15), пользуясь остаткомъ своихъ силъ умствепныхъ и нрав-
ственпыхъ, повреягденныхъ паденіемъ, однако же не уничтожен-
ныхъ совсѣмъ.
Очевидно, что сдѣлапное человѣісомъ добро не можетъ считаться
грѣхомъ, при какихъ бы оно ни было сд'Ьлапо обстоятельствахъ,
хотя одно, безъ вѣры, и не можетъ служить ему епаееніемъ. Мысли
эти, вопреки заблужденіямъ протестантовъ, обстоятельно изла-
гаютъ перв о святители Востока въ 14-мъ членѣ своего посланія о
православной вѣрѣ: „Вѣруемъ, — говорить они, — что человѣкъ,
падшій чрезъ преступленіе, уподобился безсловеснымъ скотамъ,
т. е. помрачился и лишился совершенства и безприетрастія, но
не лишился той природы и силы, которую получилъ отъ Преблагаго
Бога. Ибо, въ противномъ случаѣ, онъ сдѣлался бы неразумнымъ
и, слѣдовательно, не человѣкомъ: по онъ имѣетъ ту природу, съ
которою сотворенъ, и природную силу, свободную, живую, дѣя-
тельную, такъ что онъ, по природѣ, можетъ избирать и дѣлать
добро, убѣгать и отвращаться зла. А что человѣкъ, по природѣ,
можетъ дѣлать добро, па это указываете и Господь, когда говоритъ,
что язычники ліобятъ любящихъ ихъ, и весьма ясно учите Апостолъ
Павелъ (Римл. 1. 19) и въ другихъ мѣстахъ, гдѣ говорите, что
языцы, закона не имуще, естествомъ законная творятъ. Отсюда
очевидно, что сдѣланное человѣкомъ добро не можетъ быть грѣ-
хомъ, ибо добро не можетъ быть зломъ; но будучи естествепнымъ,
оно дѣлаетъ человѣка только душевиымъ, а не духовнымъ, и одно
безъ вѣры не содѣйствуетъ ко спасенію, однако же и не служить
къ осужденію: ибо добро, какъ добро, не можетъ быть причиною
зла. Въ возрожденыыхъ же благодатно оно, будучи усиливаемо
благодатно, дѣлается совершеынымъ и содѣлываетъ человѣка до-
стойнымъ спасенія. Хотя человѣкъ, прежде возрожденія, можетъ,
по природѣ, быть склоннымъ къ добру, избирать и дѣлать нрав-
ственное добро, но чтобы, возродившись, онъ могъ дѣлать добро
духовное (ибо дѣла вѣры, будучи причиною спасенія и совершаемы
сверхъестественною благодатію, обыкновенно называются духов-
ными),—для сего нужно, чтобы благодать предваряла и предводила,
такъ что онъ не моягетъ самъ по себѣ творить дѣлъ, достойныхъ жиз-
пи во Христѣ, а только моягетъ желать или не ягелать дѣйствовать
согласно съ благодатно (Догм. Благосл. Макарія, т. И, стр. 273, 274).
Съ какого времени начннаетъ осѣняті. благодать Бонсія че-
ловѣка?
„Прежде нежели Я образовалъ тебя, Я познсілъ тебя; прежде
нежели ты родился, Я освятилъ тебя; Щюрокомъ для народовъ
поставилъ тебя" (Іерем. 1. 5).
Богъ безконечно благъ и правосуденъ. Онъ больше самого грѣш-
ника желаетъ ему спасеыія; но для дѣйствительнаго спасепія нужно
доброе и христіапское примѣпеніе свободной воли самого грѣш-
ника, нужны благія ягеланія его и стремленія, которыя рѣшительно
не зависятъ отъ Всесильной Воли Боясіей.
Богъ готовь дать всѣ средства къ исправленію, но не всѣми
ими моягетъ ногрязшій въ грѣхѣ человѣкъ воспользоваться. Слиш-
комъ обильные дары благодати, данные грѣшному человѣку, могли
бы только вовлечь его въ еще болѣе сильные грѣхи, вмѣстѣ съ
которыми онъ палъ бы еще ниже того, чѣмъ онъ былъ прежде.
Богъ всевѣдущъ, Онъ впередъ знаетъ, что полезно каждому
человѣку и черезъ ісакія испытанія можетъ Онъ спасти человѣка,
и именно такую только1 задачу и возлагаете на него. Богъ пе тре-
буете отъ человѣіса такихъ добродѣтелей, которыя не были бы ему
подъ силу; Онъ никогда не обязываете человѣка къ такой свято-
сти, которая не была бы доступна его природѣ. Онъ требуете
только того, что для человѣка, при его стараніи, исполнить легко.
Вслѣдствіе чего и всякое нарушеиіе закона Боягія естественно не
можетъ быть отнесено къ* простой ограниченности пониманія или
къ слѣдствію его несовершенства, но совершенно справедливо дол-
яшо считаться за дѣйствительное и предиамѣренное зло, или за
умышленное противленіе волѣ Боягіей, лучше всего свидѣтель-
ствующія объ испорченности его природы (Ср. Догм. Богосл. Ма-
карія т. 1, стр. 505).
Богъ всевѣдущъ, а потому знаетъ не только, что полезно для
человѣка, но Онъ знаете впередъ, какъ выполнить человѣкъ воз-
лоягенную на него задачу яшзпи, даже при томъ условіи, что
дѣйствія человѣка ни кѣмъ и ни чѣмъ стѣспяться не будутъ.
Только въ этомъ смыслѣ и надо понимать слово „Предопредѣ-
ленге Божіе" къ вѣчной славѣ или къ вѣчиому осужденію, какъ
ыапримѣръ: „Кого онъ предузналъ, тѣмъ и предопределило быть
подобнымъ образу Сына Своего, дабы онъ былъ первороднымъ
между многими братьями" (Римл. 8. 29). Или: „Ибо вкрались
некоторые люди издревле предназначенные къ сему осуждению,
нечестивые, обращающее благодать Бога нашего въ поводъ къ
распутству" (Іуд. 4). Эти, и всѣ подобная рода, учепія въ Св.
Писаніи совершенно не значатъ будто бы Богъ не всѣхъ людей
хочетъ спасти, не всѣмъ даруетъ свою благодать, по будто бы
нѣкоторые изъ нихъ, безъ всякой съ ихъ стороны причины,
предопредѣлены на вѣчную погибель по одпой безусловной Его
волѣ. Богъ даетъ всѣмъ одинаковую возможность спастись, по,
безъ сомнѣпія, какъ Всевѣдущій, Опъ отъ вѣчности еще пред-
видѣлъ, кто изъ нихъ захочетъ, а кто не захочетъ воспользо-
ваться дарами Его благодати; а потому сообразно съ этимъ и
предопредѣлилъ однихъ ко спасенію, а другихъ къ погибели.
„Должно непоколебимо держаться того правила", учитъ Бла-
женный Августинъ, — „извѣстпаго изъ боягественныхъ Писаній,
что грѣшннки, прежде нежели явились въ міръ, были преду-
вѣдѣны въ своихъ беззаконіяхъ, но ие предопредѣлеиы къ тому
(т. е. къ беззаконіямъ); иаказаиіе же было предопредѣлено имъ,
потому что они были предувѣдѣны".
„Богъ", учитъ св. Іоанпъ Златоуста», „предопредѣлилъ насъ не
по любви только, но и за добродѣтель нашу, ибо, если бы это
зависѣло отъ одной любви, то всѣмъ долоісно спастися (потому
что Богъ всѣхъ любитъ); еслиоісе отъ одной добродѣтели нашей,
то излишне было бы пришествге Ігісуса Христа и все то, что
Имъ устроено для нашего спасенія" (Дог. Бог. Макарія т. II,
стр. 281—283).
9 ) В ѣ р а и добрыя дѣла.
Итакъ, Православная Церковь учитъ, что благодать Божія,
очищая человѣка отъ грѣховъ, дѣлаетъ его способнымъ къ вос-
пріятію боягественныхъ истинъ, a затѣмъ нредоставляетъ его
собствеынымъ его чувствамъ, его бдагоусмотрѣнію въ выборѣ
поступковъ и вообще его собственной свободѣ дѣйствій, черезъ
которые онъ, какъ свободно-разумное и духовпо-правственное
существо, должеиъ явить себя ягизпію для возмолгности даль-
нѣйшаго своего совершенствованія, преслѣдуя, какъ конечную
цѣль, глубокую благодарность ісъ Всемилостивому Богу за все
дарованное Имъ; полную покорность Ему какъ отъ ничтоягпой
твари — к ъ своему Творцу, и безусловное старапіе черезъ еди-
пеніе съ Нимъ достиженіе высшей праведности и святости, обѣ-
щанные Богомъ для любящихъ Его.
Главное условіе пріобрѣтенія праведности есть вѣра: „безъ '
еюры невозможно угодить Богу", поэтому существенно необхо-
димо имѣть вѣру каждому желающему своего спасенія; это
обстоятельство объясняется слѣдующимъ разсуягденіемъ: хотя
вѣра зачинается въ насъ по предваряющей благодати Божіей, но
продолжать слѣдовать этой естественной и вроягдснной наклон-
ности зависитъ всецѣло отъ самого человѣка, ибо вѣра есть сво-
бодное послушаніе гласу благодати, зовущей насъ ко Христу,
свободное подчиыеиіе нашего разума и всѣхъ силъ души откро-
венпымъ истинамъ и всему установленному Богомъ, по порядку
нашего освященія, свободное предаиіе себя водительству Хри-
стову. „Естественное ролгдеиіе", яворптъ Блаягепный Ѳеодоритъ,
„не имѣетъ нуягды въ сочувствіи роягдаемаго; но рожденіе вѣры
требуетъ согласія и рождающаго и роягдаемаго. Ибо, хотя бы про-
повѣдующій истинно вѣровалъ, но если слушающій приметъ про-
повѣдь его безъ вѣры, въ такомъ случаѣ ие будетъ соотвѣтствія
проповѣдпику" (Дог. Бог. Макарія т. II, стр. 304).
Бпрочемъ, какъ ни велико достоинство вѣры, обнимающей
собою, въ обширномъ смыслѣ, и надеягду и любовь,—и хотя вѣра
эта есть самое первое условіе для усвоенія человѣкомъ заслугъ
Христовыхъ, но одна она еще недостаточна для достшкенія спа-
сепія. По одной вѣрѣ моягетъ человѣкъ получить оправданіе и
очиститься отъ грѣховъ въ таинствѣ крещенія, когда онъ только
что вступаетъ въ царство благодати Христовой; моягетъ потомъ
принимать благодатные дары чрезъ прочія таинства Церкви. Но
чтобы онъ могъ, по вступленіи въ благодатное Царство, сохра-
нить пріобрѣтепиую имъ въ крещеніи праведность и чистоту;
чтобы онъ могъ воспользоваться дарованіями Духа Святаго, ко-
торые будетъ получать черезъ прочія таинства; чтобы онъ могъ
укрѣппться въ христіанской ягизни и постепенно возвыситься
въ хриотіанской святости, могъ иакопецъ, по совершеніи земного
поприща, явиться оправдашіымъ и освящѳннымъ па страшпомъ
судѣ Христовѣ, для этого, кромѣ вѣры, требуются еще добрыя
дѣла, т. е. такія дѣла, въ которыхъ вѣра, надежда и любовь, оби-
тающія въ душѣ христіапина, выразились бы внѣшиимъ обра-
зомъ, какъ въ своихъ плодахъ, и которые служили бы точнымъ
исполііепіемъ воли Боягіей, преподанной намъ въ заісонѣ Еван-
гельскомъ (Дог. Бог. Макарія т. И, стр. 305).
Самъ Христосъ сказалъ: „Не всякій говорящей Мнѣ: Господи!
Господи! войдетъ во Царствіе небесное, но исполняющее волю
Опща Моего небеснаго" (Матѳ. 7. 21).
 Апостолы самымъ паотоятельнымъ образомъ требовали дѣлъ
отъ послѣдователой своихъ,—они говорили: „Видите-ли что чело-
вѣкъ оправдывается дѣлами, а не вѣрой только" (Іаков. 2. 24).
„Кто, сказалъ я, позналъ Его, a заповѣдей не соблюдает,
тотъ лоісецъ, и нѣтъ въ немъ истины" (Іоан. 2. 4).
„Ты вѣруешь, что Богъ единъ, хорошо дѣлаешь; и бѣсы сѣ-
руютъ и трепещутъ. Но хочешь ли знать, неосновательный 'чело-
вѣкъ, что вѣра безъ дѣлъ мертва" (Іаков. 2. 17—20).
Творить добрыя дела мы не иначе можемъ, какъ при содѣй-
ствіи божественной благодати, почему опи и называются плодами
Св. Духа (Галат. 5. 22); по такъ какъ въ совершеніи добрыхъ
д е л ъ необходимо участіе и пашей доброй воли, такъ какъ черезъ
это свободное участіе въ добрыхъ делахъ мы выражаемъ свою
веру, любовь и надежу на Бога, такъ какъ это участіе стоить
для пасъ перѣдко великихъ трудовъ, старапій и подвиговъ даже
въ борьбѣ съ врагами нашего спасеиія—міромъ, плотію и діаво-
ломъ, то Господь Богъ благоволилъ вменять намъ наши добрыя
дела въ заслугу. А именно: во-первыхъ, по мере иреуспѣянія
нашего въ благочестіи при содействіи благодати, Опъ благово-
лилъ пріумножить въ насъ духовныя даровапія, чтобы съ по-
мощью ихъ мы могли восходить „отъ силы къ силѣ, отъ славы
къ славѣ" (2 Кор. 3. 18); во-вторыхъ—обѣщалъ праведиикамъ бла-
женство: „радуйтесь, сказалъ Богъ, и веселитесь, ибо велика награда
ваша на небеси" (Матѳ. 5. 12). „Каоісдый получитъ свою награду
по своему труду" (1 Кор. 3. 8). „Кто пршіуждаетъ себя къ одной
только молитве", училъ Св. Макарій Великій, а къ смлренію,
любви, кротости и прочимъ добродетелямъ не принуждаетъ и
не подвизается въ нихъ, тому дается иногда по его прошепію
благодать Божія. Такъ какъ Богъ, будучи благъ, человеколюбиво
подаетъ просящему просимое. Но поелику такой человекъ не
упражнялся въ добродетеляхъ, не пріучилъ себя къ исполненію
ихъ, то или впадая въ гордость, лишается благодати, которую
получилъ, или не пріобрѣтаетъ къ ней ничего болѣе, и не воз-
растете въ ней" (Дог. Бог. Макар. II, стр. 311).
10) Непреложность закона.
Первыл условія къ пріобрѣтепію праведности суть вѣра и
добрыя дѣла, по во что нзіешю надо вѣрпть и гдѣ почерпнуть
возможность правильной оц'Кшки своихъ поступковъ?
Православная Церковь, считая главой своей Христа Спаси-
теля, повелѣваетъ свято соблюдать все ученія Его и не позво-
ляетъ себе ни малѣйшихъ отклонепій отъ нихъ; ибо учѳніе
Христа на этотъ предметъ совершенно определенно — оно пове-
лѣваетъ во всемъ повиноваться закону, ибо онъ составляете
вечную и непреложную истину: 4
„Я есмь путь и истина и оісизнь, никто не приходитъ къ
Отцу, какъ только черезъ Меня" (Іоаи. 14. 6).
„Вѣрующгй въ Сына имѣетъ оісизнь вѣчную, а не вѣрующгй
въ Сына; не увидишь эісизни, но гнѣвъ Боэісій пребываетъ на
немъ" (Іоан. 3. 36).
„Я есмь дверь: кто входитъ Мной, тотъ спасется, и войдетъ
и выйдетъ, и паоісить найдетъ; ибо Я пришелъ для того, чтобы
имѣли эісизнь и имѣли съ избыткомъ" (Іоан. 10. 9. 10).
„Я говорилъ не отъ Себя, но пославшій Меня Стецъ, Онъ
далъ Мнѣ заповѣдь, что сказать и что говорить. И, л знаю,
что заповѣдь Его есть оюизнь вѣчная. Итакъ, что si говорю,
говорю какъ сказалъ Мнѣ Стецъ" (Іоан. 12. 49, 50).
„Истинно говорю вамъ: доколѣ не прейдетъ небо и земля, ни
одна іота, или ни одна черта, не прейдетъ изъ закона, пока не
•исполнится все" (Мато. 5. 18). — Подобпыя же подтверждепія мы
видимъ и въ другихъ местахъ Евангелія, а именно: Марк. 13. 31;
Лука 16. 17; Лука 21. 33; Матѳ. 24. 35.
Точное значеніе всехъ этихъ местъ Евангелія есть подтвер-
жденіе учеиія закоиа и Евангелія: „Доколѣ не прейдетъ небо и
земля", следовательно, до копца веісовъ; или: „скорее прейдетъ
небо и земля", скорее міру настанетъ конецъ, нежели законъ
въ его духе и существе останется не исполненнымъ до самой
послѣдней черты его.
Этими словами выражаетъ Христосъ, что и самое малое, пови-
димоыу, и самое незначительное изъ закона не прейдетъ — не
останется безъ исполненія, какъ непреложное слово Божіе, ко-
торое не можетъ быть празднымъ и не можетъ остаться безъ
исполнепія; и все исполнится въ духѣ и истиюъ (Іоан. 4. 24);
т. е. по смыслу самаго существа учеыія, а не по буквѣ, ибо
„весь законъ имѣетъ только тѣнь будуіцихъ благъ, а не самый
образъ вещей" (Евр. 10. 1). „Законъ есть тѣнь будущаго, самое оісе
тѣло, дающее эту тѣнь, надо видѣть во Христѣ" (Кол. 2. 17),
въ новозавѣтпомъ ученіи Самого Христа Спасителя.
Мы сперва видимъ тѣнь прпближающагося человѣка и радуемся,
 не ей, но человѣку, котораго мы, видя тѣиь его, предполагаемъ
приближающимся къ намъ, когда же явился самъ человѣкъ, тѣнь
теряетъ для насъ свое значеніе, но вмѣстѣ съ тѣмъ мывидимъ
осуществленіе того, что предвѣщала намъ тѣпь, ибо она показы-
вала намъ вѣрно.
Іисусъ Христосъ упрекаетъ тѣхъ, которые сомнѣваются: „О
несмысленные", сказали Опъ, „и медлительные сердцемъ, чтобы
вѣровать всему, что предсказывали пророки" (Лука 24. 25).
„Можно вѣровать отчасти и вѣровать всецѣло" (Феофилактъ).
Здѣсь именно упрекаетъ Христосъ учепиковъ своихъ въ томъ,
что вѣра ихъ одностороиня и не полна, а потому она и не мо-
жетъ вполнѣ освѣтить Божественными огнемъ всѣ стороны и из-
гибы души; иѣкоторыя темиыя мѣста, оставшіяся въ пониманіи,
позволяютъ черезъ себя взойти скорби, недоумѣнію и сомнѣнію.
Человѣкъ, вѣрующій „всецѣло", т. с. всему, что предсказано
пророками, долженъ понять и охватить всю силу и глубину уче-
нія; только вѣрующій вполнѣ можетъ внутренно сознавать, что
дѣйствительно „блаженны, слышавшіе слово Божіе и исполнявшие
его" (Лука 11. 28), ибо пониманіе слова Божія дается какъ даръ
V Свыше, какъ результатъ высокаго нравственнаго развитія и бла-
гочестія. Кто изъ смертным» и грѣшныхъ людей можетъ быть
убѣжденъ, что владѣстъ этими великими даромъ въ такой сте-
пени, чтобы быть въ состояніи понять слово Божіе, воспринять
и правильпо прочувствовать его всей глубиной своей души? Этого
убѣжденія не достигали даже и Святые, ибо слово Божіе остается
всегда выше огрубѣлой человѣческой природы. Если яге лучшіе
изъ людей не могутъ понимать его въ полномъ его объемѣ, кто
яге моягетъ осмѣлиться судить его, a тѣмъ болѣе пзмѣиять его,
искажать своими соображеніями или разсужденіями, основанными
па знаніи матеріи или научной логики, съ чѣмъ они ничего
обіцаго имѣть не могутъ.
Вотъ почему справедливо запрещаетъ Православная Церковь
всякія, хотя бы, повидимому, незначительный отступленія отъ
него, или неточный толкованія и разъяспепія. .
„Кто берется судить законъ, тотъ судья, а не исполнитель
его" (Іаков. 4. 11, 12).
Нѣтъ на землѣ человѣка, для котораго исполиенія закона Бо-
ягія не было бы обязательными, а, слѣдовательно, иѣтъ и судей
закона (1 Кор, 2. 16), тѣмъ болѣе, что Сами Спаситель постоянно
ссылался въ своихъ ученіяхъ па весь законъ: т.-е. на Моисея-,
пророковъ и всѣ богодуховиыя ветхозавѣтныя книги, не сдѣлавъ
ни одной поправки въ нихъ по существу или по смыслу самаго
закона: напротивъ, Онъ сказали самыми убѣдительнымъ образомъ:
„Не думайте, что Япришелъ нарушить законъ или пророковъ, не
нарушить пришелъ Я, но исполнить" (Мате. 5. 17).
На этомъ многозначительномъ изреченіи необходимо нѣсісолько
остановиться и разъяснить его, ибо оно утверждаетъ всю ту связь,
которая соединяетъ ученіе Христа съ закоыомъ Моисея, истекаю-
щую слѣдствіемъ изъ подробнаго обзора всей зкизпи и всего во-
обще ученія Христова.
Ученіе Христа и ученіе Моисея, повидимому, имѣютъ мало
однообразія. Съ перваго взгляда можно подумать даже, что они
иногда противорѣчатъ другъ другу. Въ особенности, разбирая оба
ученія съ обрядовой стороны исповѣданія вѣры. Правила жизни,
даваемыя Моисеемъ своему народу, совершенно не тѣ,чего тре-
буетъ ученіе Христа Спасителя. Изучивъ яге этотъ вопроси глуб-
яге, надо придти къ убѣягденію, что одииъ составляетъ продоляге-
иіе другаго, что второй будетъ не полонъ безъ перваго.
11) Х р и с т о с ъ и з а к о н ъ Моисея.
„Не думайтеи, сказали Христосъ, „что Я прииіелъ нарушить
законъ или пророковъ, не нарушить пришелъ Я законъ, но испол-
нить" (Мате. 5. 17). „Вотъ о чемъ Я вамъ говорилъ, еще бывъ съ
вами, что надлежитъ исполниться всему, написанному о Мнѣ
въ законѣ Моисеевомъ, и въ пророкахъ, и псалмахъ" (Лука 24. 44).
Закономъ называется пять книги Моисеевыхъ; пророками на-
зываются не однѣ книги, писанньтя пророками, но и псалмы. Всѣ
эти книги писаны боговдохновенными мужами и иа всѣхъ ихъ
ссылался постоянно Христосъ въ своемъ ученіи.
Онъ сказали: „Я пришелъ не нарушить ихъ",—ие нарушить
значить ие преступить волю Боясію, выраженную въ законѣ и
переданную черезъ пророковъ; потомъ—нарушить законъ значить
отнять у него обязательную силу для людей (Римл. 3. 31; Евр.
10. 28; Гал. 3. 16). Кромѣ того, по отношенію къ пророками,
эти слова должны еще указывать нѳисполненіе ихъ пророчествъ
(Римл. 4. 16; Гал. 3. 17). „Но исполнить законъ"—значить испол-
нить требовапіе, или предпиеаиіе закона; исполнить пророковъ,—
значить исполнить на дѣлѣ то, что пророками было предвозвѣ-
щено въ словѣ. Христосъ пришелъ иа землю, чтобы на немъ
исполнилось все ветхозавѣтное слово Божіе, и чтобы раскрыть,
осуществить и утвердить всю силу закона и пророковъ,—показать
истинный смыслъ и духъ всего Ветхаго Завѣта. „Онъ (Христосъ)
исполпилъ его (ветхозавѣтный законъ и пророковъ), во-первыхъ
совершепіемъ всего сказаннаго о Немъ пророками; во-вторыхъ|
Онъ исполнилъ и всѣ предписанія закона: „потому что не сдѣ-
лалъ „грѣха и не было лжи въ устахъ его" (РІсаіи 53. 9). Онъ
исполнплъ законъ и въ томъ смыслѣ, что восполпилъ его, ибо
Онъ въ полномъ совершепствѣ начерталъ то, чего законъ пред-
ставлялъ одну тѣнь (Феофилак. ср. Злат.), (Толк. Михаил. Ев.
Матѳ., стр. 89).
Христосъ исполнилъ этотъ древній законъ полнымъ соблюде-
ніемъ его и сообщеніемъ силы соблюдать его всѣмъ вѣрующимъ
въ Него, хотя въ то же время придалъ ему болѣе общее и глубо-
кое значеніе. Онъ поучалъ полному повиновенію, по Онъ не ста-
вилъ это повиновеніе въ зависимость отъ буквы закона, a всецѣ-
ло подчпнилъ сердце и волю человѣка внутреннему смыслу и
духу заповѣдей.
Моисей требовалъ бозусловио повиновенія закону и сохра-
непія всѣхъ обычаевъ до самыхъ мелочей, выставлялъ своему
народу Бога-Мстителя, строго наказывающаго за малѣйшее отсту- '
пленіе отъ закона или отъ обычаевъ, и иначе онъ не могъ бы
заставить повиноваться полудикую толпу, не имѣющую никакой
тѣпи поиятія о провосудіи, о добрѣ или нравственности. Къ та-
кому принудительному. пріему прибѣгали и всѣ граждаискія пра-
вительства, имѣя дѣло съ первобытной и грубой народностью.
Этотъ пріемъ объясняется чрезвычайно просто, если мы обра-
тимся къ примѣру изъ ежедневной пашей жизни. Всякому начи-
нающему изучать какое-либо искусство предписываются самыя
строгія правила, которымъ, въ теченіе нѣкотораго времени, для
него же полезно слѣдовать имъ слѣпо и въ точности. Онъ можетъ
предполагать, что подъ этими правилами кроется начало, что
можно бы найти причину, объясняющую, почему необходимо слѣ-
довать этимъ законамъ, но на нѣкоторое время полезно, чтобы это
начало оставалось скрытымъ и чтобы правила исполнялись просто
потому, что они предписаны. Во всякомъ случаѣ, пока учащійся
не постигъ еще основанія, онъ долженъ въ точности оставаться
при правилахъ, и было бы безумно покидать ихъ съ цѣлыо обра-
титься къ отысканіго начала. Но затѣмъ, когда человѣісъ выучился,
развился достаточно и начинаете понимать, наступаете время
когда это безмолвное развитіе дѣлается изліішиимъ, ибо значеніе
всей дисциплины, которой онъ подвергался раньше, становится
для него яснымъ, начало раскрывается само собою и вся масса
подробностей, казавшаяся до тѣхъ поръ перепутанною и малопо-
нятною, становится для него гармоническою и свѣтлою.
Законъ Моисеевъ произвелъ именно это дѣйствіе на народъ;
запрещая своему народу злыя дѣяыія, онъ развивалъ въ нихъ
уваженіе и приверженность къ добру и тѣмъ подготовлялъ ихъ
къ принятію великихъ истинъ Еваньгельскаго ученія. Люди давно
ожидали Мессію, но ожидая его, они олицотворялп сообразно
своимъ грубымъ и матеріальыымъ потребностямъ, они ждали
Мессіею, Который разбилъ бы ярмо чужеземной власти надъ
ними; они ждали царя, облеченнаго земпымъ величіемъ, являю-
щагося въ торжествѣ побѣды и мщенія. Умы ихъ плѣнялись
легендарными преданіями о томъ, какъ онъ станете на берегу въ
Іоппѣ и повелите морю выбрасывать жемчугъ и всѣ свои сокро-
вища къ своимъ ногамъ, какъ онъ одѣпетъ свой народъ въ ба-
гряницу, украшенную драгоцішпыми каменьями и будетъ питать
его еще болѣе сладкой манной, Ччѣмъ какая посылалась въ пу-
стынѣ. Но Христосъ открываете народу иного Царя, иное бла-
женство— блаженство бедности, царственность смиренія, высокое
блаженство скорби и гопенія. Этотъ новый законъ, который дол-
женъ былъ не только повелѣвать, но и давать силу въ исполне-
ніи, данъ былъ какъ соль для предохраненія міра отъ растлѣнія
и какъ свѣтъ, чтобы руководить его во тьмѣ.
Затѣмъ слѣдуетъ обратить вииманіе на новый законъ милости,
замѣпяющій собой древній законъ—угрозъ. Древній былъ пере-
ходный, этотъ постоянный, древпій былъ образомъ и тѣныо, новый
исполпеніемъ и заверпіеніемъ; древній требовалъ повиновепія во
внѣшнемъ дѣйствіи, новый—въ мысли и сердцѣ; древній содер-
жалъ правила поведенія, новый—тайну послушанія. Заповѣдь „пе
убій" отнынѣ распространяла свое значепіе и на слова гнѣва и
на чувство ненависти. Зародышъ прелюбодѣянія былъ указанъ во
взглядѣсъ вожделѣніемъ. Запрещеніе клятвопрестушіенія распро-
странено на всякую простую и ненужную клятву, Законъ равно-
мерная отмщенія замѣненъ законоиъ безусловная прощепія и
даже самоотреченія. Любовь, которую мы обязаны имѣть къ ближ-
нимъ, распространена и на враговъ. Отселѣ чада Царства Божія
должны были стремиться къ тому, чтобы быть совершенными,
какъ совершеиъ Отецъ ихъ небесный.
 Древняя законодательная форма начиналась словами: „ты не
долоісенъ" дѣлать, сказано „не убій" „не прелюбо сотвори", „не
укради" и проч. Но для христианина слишкомъ мало было бы не
быть только нарушителемъ такихъ правилъ. Іисусъ Христосъ не
высоко цѣнитъ одну, такъ сказать, отрицательную нравственность.
Онъ даже прямо объявляете недостойпымъ Себя и Своего Царства
тѣхъ, которые хотя и пе дѣлаютъ беззаконія, но ие творятъ п
положительная добра. Поэтому и всѣ заповѣди Христовы начи-
наются словами: „ты долэісенъ11 и вообще со словъ, возбуждающихъ
къ какой-либо христіанской дѣятельности черезъ целесообразные
поступки жизни. ІОношѣ, который исполнилъ весь законъ, т. е.
который воздержался отъ множества, закономъ не одобряемыхъ,
дѣйствій, предписывается сдѣлатыіѣчто,—продать свое имущество
и раздать бѣдяымъ. При Моисеевомъ закоиѣ осужденіе налага-
лось па того, кто согрѣшилъ, кто сдѣлалъ что-либо запрещен-
ное: душа, которая грѣшитъ, должна умереть; Христово осужденіе
направлено противъ тѣхъ, которые не сдѣлали. добра „алкалъ Я
и вы не дали Мпѣ ѣсть". Грѣшникъ, котораго Христосъ обыкно-
венно обличаетъ, это тотъ, который ничего пе сдѣлалъ. Означен-
ная черта многократно выступаете впередъ въ Его причтахъ. —
Это священникъ и левитъ, которые прошли мимо избитая раз-
бойниками. Это богатый, о ісоторомъ не повѣтствуется никакого
другая злаго дѣла, какъ только то, что нищій лежалъ у его
воротъ, покрытый язвами, которому, несмотря на то, никто
ничего не давалъ. Онъ представляется въ аду не за какія-либо
притѣсненія или насилія и обиды, а лишь за то, что не обращалъ
достаточно вниманіе па нужды и страданія лежащая передъ его
воротами нищая. Это слуга, который завернулъ въ платокъ по-
рученный ему таланте. Это ничего не стоющій слуга, который
сдѣлалъ только то, что составляло его обязаппость.
Предъизображая послѣдпій судъ свой, Господь произносить
приговоръ отверженія всѣмъ, кто въ жизни своей равнодушеиъ
былъ къ ближиимъ и пе старался воспитать въ себѣ любви къ
нимъ. Гдѣ нѣтъ одушевленія къ добру, тамъ пѣтъ собственно и
хрпстіанской нравственности. Быть братолюбивымъ, не ослабе-
вать въ усердіи, духомъ пламенеть, Господу служить: воте по-
длинно Христіанское расположеніе души человѣческой (Рим. 12.
10, 11).
Итакое расположеніе должно быть пе временнымъ, а постоян-
нымъ въ иашемъ духѣ. Объединяя всѣ заповѣди въ одной, Іисусъ-
Христосъ ясно показываете этимъ, что здравое, нормальное состо-
и т е человѣка есть именно соетояніе душевнаго стремленія къ
добру. Древніе философы-правоучители выше всего цѣнили
нравственное самообладаніе въ человѣкѣ и основное правило
нравственности выражали такъ: „ничего слишкомъ, ничего чрезъ
мѣру". Въ такомъ случаѣ добродѣтель представляется золотою
срединою между излшпнимъ расширеніемъ и излишнимъ стѣсне-
піемъ прирожденныхъ намъ влеченій, и добродѣтельный человѣкъ
подобенъ такому иародоправителю, который не подавляете сво-
боды своего народа, но и не допускаете въ немъ своеволія.
Еваигеліе призываете насъ ие къ такому совершенству. Іисусъ
Христосъ учите своихъ послѣдователей не только управлять
своими страстями, но и совсѣмъ изгонять ихъ, такъ чтобы въ
душѣ нашей не оставалось самыхъ помысловъ и вождѣленій по-
рочныхъ: блажепи чистіи сердцемъ. Хотя и разумное самообла-
даніе стремится къ тому, чтобы никакое внутреннее пожеланіе
ne переходило грашіцъ, за которыми опо становится неправиль-
пымъ и беззакопнымъ, но человѣкъ не можетъ достигать этого,
пока онъ ограничивается только тѣмъ, что блюдете за своими
тѣлеспыми и душевными движеніями и старается удержать ихъ
въ закониьтхъ предѣлахъ. Наибольшее, чего межетъ достигать
онъ при этомъ, не будетъ превышать внѣшней законосообраз-
ности поведепія, и то не обезпечениой отъ болѣе или менѣе
частыхъ и зиачительныхъ нарушеній. Возвращаясь къ упомя-
нутому нами сравненію, замѣтимъ, что нельзя почитать истинно
благоустроеннымъ того общества или государства, въ которомъ
весь порядокъ основывается па благоразумпыхъ мѣрахъ прави-
тельственной власти для уравповѣшенія свободы народа и под-
чиненностью его законамъ: пока самъ народъ пе проникнуть
чувствомъ законности, до тѣхъ поръ нѣтъ еще прочнаго строя
внутри государства и благосостояніе его не обезпечено. Такъ
точно нельзя еще почитать истинно добродѣтельнымъ, правед-
нымъ такого человѣка, который старается разумно править на-
клонностями и влѳченіями своей природы: онъ еще не чистъ
сердцемъ и пе ограж,д;енъ отъ пророковъ, пока не одушевлеиъ
постояинымъ чувствомъ добра. Только неизмѣнное одушевленіе
любовію къ добру исключаете злые помыслы и похоти.
Огонь пришелъ я низвесть на землю, и какъ желалъ бы, чтобъ
онъ уже возгорелся! Крещенгемъ долоюенъ Я креститься, и какъ
Я томлюсь, пока совершится! Думаете ли, что Я пришелъ дать
б
миръ земле5? Нѣтъ, говорю вамъ, но раздѣленіе. Ибо отпить пя-
теро въ одномъ домѣ будутъ рсіздѣляться, трое противъ двухъ и
двое противъ трехъ. Оепецъ будетъ противъ сына, а сынъ противъ
отца; мать противъ дочери и дочь противъ матери; свекровь про-
тивъ невѣстки своей и невѣстка противъ свекрови своей (Луки 12,
4 9 — 5 9 ) , Вотъ какое возбужденіе ЕЪ нравствеппомъ мірѣ желалъ и
имѣлъ произвести Іисусъ Христосъ. Огонь, о которомъ говорить
Оиъ, есть то нравственное одушевлеиіе, какое пришелъ Онъ со-
общить людямъ.Божественное пламя любви горѣло въ Немъ Самомъ,
какъ въ своемъ источникѣ, и оиъ томился желапіемъ креститься
для людей крещеніемъ искупительныхъ для нихъ страданій и
смерти, чтобы вывесть ихъ изъ духовиаго оцѣпепенія и возжечь
въ ихъ сердцахъ то же святое пламя, какое горѣло въ Его соб-
ственной душѣ. Дѣйствіе этого пламени будетъ таково, что предъ
ыимъ не устоитъ никакая земная привязанность, какъ скоро она
препятствуетъ человѣку слѣдовать высшему призванію его. Самыя
тѣсныя узы кровнаго родства не удержать въ прежнемъ мертвен-
номъ состояпіи того, кого коснулся огонь любви Христовой. Ро-
дители будутъ противъ дѣтей и дѣти противъ родителей, если
одни приняли благодать вѣры Христовой, a другіе упорствуютъ
въ невѣріи и покушаются лишить вѣрующихъ получеппаго ими
дара Христова. Все это, дѣйствительно, открылось въ мірѣ тотчасъ
яге, какъ начало распространяться въ немъ христіанство. Въ первыя
времена христіанства вѣрующіе являются какъ бы объятыми огнемъ,
низведеннымъ иа землю Христомъ Спасителемъ, такъ что никакая
противная сила не могла угашать въ нихъ святаго одушевленія,
ничего не могло отторгать ихъ отъ любви Бооісіей во Христѣ
Іисусѣ: ни скорбь, ни тѣснота, ни гоненіе, тс голодъ, ни опасность
и мечъ (Римл. 8, 33 и т. д.). Если такія явленія представляются
кому-нибудь какъ нѣчто особенное, свойственное христіанамъ
только извѣстнаго времени и при извѣстныхъ обстоятельствах^, то
такой взглядъ совершенно несправедливъ. Особенное полоягеніе
вѣрующихъ въ тѣ времена пороягдало только особые виды одуше-
вленной дѣятельности христіанской, но самое одушевленіе соста-
вляетъ постоянный характеръ истинно-христіапской ягизни. По мѣ-
рѣ того, какъ христіанинъ или цѣлое христіанское общество ста-
новится въ нравственномъ отношеніи тепло-хладными, они пере-
стаютъ быть христіапами на дѣлѣ, хотя бы и продолягали испо-
вѣдывать христіанское ученіе и наблюдать установившіеся въ
Церкви обряды благочестія (Нравств. учен. Ѳаворова, стр. 35—38).
И новая жнзнь, вытекающая изъ этого поваго закона, долягна
быть во всѣхъ отношеніяхъ иного, въ сравненіи съ рутиной воз-
величенныхъ мелочей и фарисейскаго формализма, которой дотолѣ
считался образцомъ религіозпой ягизни. Милостыню нужно подавать
не съ гласностью и самохвальствомъ, по скромно и тайно. Молиться
долягпо не съ лицемѣрною публичностью, но въ святомъ уеди-
неніи. Постъ пуягно содерягать не какъ самохвальную добродѣтель,
но какъ тайное еамоотречеиіе. Всѣ эти дѣла благочестія надле-
житъ совершать единственно изъ любви къ Богу, въ простотѣ,
не ища земной награды, не скопляя для себя нетлѣпныя сокро-
вища на небѣ. А самое слуягевіе, чтобы быть искреннимъ, долягно
быть всецѣлымъ и безраздѣльпымъ. Заботы и тревоги ягизни не
долягны развлекать ея серьезности и возмущать ея покоя. Богъ,
которому она приносится, есть такъ же и Отецъ и Тотъ, Кто всегда
питаетъ птицъ иебесныхъ, не еѣющихъ и не жнущихъ, и одѣваетъ
болѣе чѣмъ царственною красотою цвѣты полевые, не оставить
безъ одеягды и пищи дѣтей своихъ, когда они ищутъ прежде
всего правды Его.
Законъ данъ чрезъ Моисея, благодать оісе и истина произошли
черезъ Іисуса Христа (Іоанн. I. 17).
Законъ былъ для насъ дѣтоводителемъ ко Христу, дабы намъ
оправдаться вѣрою. Но пришествіи эссе веъры, мы уже не подъ
руководствомъ дѣтоводителл. Ибо всѣ сыны Божги по вѣрѣ во
Христа Іисуса; всеъ вы во Христа крестившееся, во Христа об-
леклись. Неъепъ ejoice іудея, ни язычника, (нѣтъ раба, нѣтъ свобод-
наго, неътъ муоюеекаго пола, ни оісенскаго; есбо всѣ вы одно во
Хреістеъ Іеісусѣ. Белее оісе вы Христовы, то вы по обеътовангю
наслѣдники (Галат. 3. 24—29).
Всѣ ролигіозныя обрядности и формальности, предиисываемыя
Моисеемъ своему народу, уступаютъ мѣсто разумнпму и здравому,
а главное, внутреннему и духовному исповѣдапію религіи; когда
человѣка, черезъ ученіе Христа Спасителя, начинаетъ осѣнять
благодать пониманія, то начинаетъ уяге онъ самъ познавать зпа-
ченіе истины.
Вѣтхій Завѣтъ преслѣдовалъ строго за нарушепіе обрядностей;
иапримѣръ, соблюдете субботы было обставлено самыми мелочны-
ми, до нелѣпости точными, до смѣшного ничтожными, ограниче-
ніями, Пророкъ назвалъ ее „отрадой", и поэтому становилось въ
обязанность даяге бѣдняісу ѣсть три раза въ этотъ день. Евреи
долягны были пиршествовать, хотя не имѣли права ни заягигать
 Учреждая новый завѣтъ, Христосъ Спаситель завѣщалъ обра-
огня, ни варить пищи. Согласно жестокому и узкому паставленію
щать большее вниманіе на внутреннюю духовную сторону чело-
Шамайи, въ субботу никто пе могъ далее ободрить больпого, или
вѣческихъ отправлеиій, чѣмъ на видимую, обрядовую и мате-
утѣшить печальнаго. Сохрапепіе жизни считалось нарушеніемъ
ріальпую сторону леизни, а поэтому, какъ необходимое слѣдствіе
субботы, а съ другой стороны, убить муху—значило совершить
такого ученія, такой глубины новозавѣтяаго міросозерцапія,
такое лее преступлепіе, какъ и убить верблюда. Какой-нибудь
является слѣдующее ученіе:
вопросъ о стеблѣ бобовъ, или о способѣ убивать дичь до ея упо-
„Суббота для человѣка, а не человекъ для субботы" (Марк.
требленія въ пшцу, возбуледалъ самые многосложные трактаты,
2. 27).
вырабатывающіе новыя затруднительный условія къ непремѣнному
„Не закономъ даровано Аврааму обетованіе быть наследни-
исполненію. По общему религіозному убѣждепію каяедаго іудея,
комъ мгра, но праведностію оіспзни" (Римл. 4. 13).
было то, что хотя изъ 248 заповѣдей и 365 запреіценій Моисеева
„Во Христе Іисусѣ не имѣетъ силы ни обрѣзанге, ни необ-
закона иные были легки, а иные тялеелы, однако всѣ они, и въ
ргъзанге, но вѣра, действующая любовью" (Гал. 5. 6).
отдѣльности и вмѣстѣ взятые, необходимы были къ исполиенію
„Пища не приближаетъ васъ къ Богу, ибо ѣдимъ ли мы —
съ самой старогостью и тщательностью ие только по духу, но и
ничего не пріобрѣтаемъ, ни едимъ ли —ничего не теряемъ"
по буквѣ, и пе только по буквѣ, но и въ безчисленныхъ выводахъ,
(1 Кор. 8. 8).
къ которымъ могла повести буква, когда далее послѣдній слѣдъ
„Язычники, не гіскавгиге праведности, получили праведность
смысла и значѳнія терялся въ нихъ подъ массой всевозмояеныхъ
отъ веры. А Израиль, искавшій закона праведности, не достигъ
„опредѣленій". Этого, по убѣжденіямъ іудеевъ, требовалъ Богъ;
до закона праведности. Почему?—Потому что искали не въ вере,
только это считалось истиннымъ пошггіемъ о безъукоризнеыной
а въ дѣлахъ закона, ибо преткнулись о камень преткновенія.
праведности закона. Хотя отчасти подобный взглядъ іудеевъ есть
Какъ написано: вотъ полагаю въ Сгоне камень преткновенія и
плодъ утрировки фарисейской, тѣмъ не менѣе развѣ не торлее-
камень соблазна, но всякій вѣрующій съ Него не постыдится"
ственно и ие рѣшительно выражена заповѣдь: „не дѣлать ника-
(йсаіи 28. 16; 8. 14; Римл. 9. 30—33).
кого дѣла въ субботній день"? Развѣ самъ Моисей и все общество
„Черезъ дела ли закона вы получили Духа Святаго, или
не побили камнями человѣка въ пустынѣ за то только, что онъ
черезъ наставленіе въ вере" (Гал. 3. 2).
собиралъ дрова въ этотъ день? „Онъ далъ намъ способность быть слуоісителями Новаго За-
То лее самое молено сказать о всѣхъ формальностяхъ и внѣш- вета, не букве, но духу, потому что буква умираетъ, а духъ
ней сторонѣ исповѣдыванія вѣры. Ветхозавѣтный законъ гово- животворитъ" (2 Кор. 3. 6).
рить ясно: „проклятъ всякъ, кто не исполняетъ постоянно всего, „Если законъ — оправданіе, то Христосъ напрасно умеръ"
что написано въ книгѣ закона" (Второзакон.).
(Гал. 2. 21).
Моисей не рѣшился далее открыть іудеямъ духовную сторону
Гораздо легче быть рабомъ буквы, чѣмъ вникать въ духъ за-
жизни человѣка; изображая творенія міра, онъ ne сказалъ далее
кона; легче исполнять извѣстное количество внѣшнихъ правилъ,
ясно о происхоледеніи ангеловъ; ибо считалъ невозможным^
чѣмъ разумно и съ самоотверлееніемъ повиноваться волѣ Болеіей;
вслѣдствіе неспособности своего народа возвышаться къ предме-
легче быть надменно исключительными чѣмъ смиренпымъ въ
тамъ сверхчувственнымъ, и ограничивался всегда описаніями
духѣ; легче быть формалистомъ, чѣмъ чистымъ и любящимъ,
міра видимаго, чтобы научить ихъ, по крайней мѣрѣ черезъ
мудрымъ и свободнымъ; легче быть фарисеемъ, чѣмъ истиннымъ
рядъ доступныхъ имъ предметовъ, познавать истиннаго Винов-
учеиикомъ Іисуса Христа, и любить Бога вс-ѣмъ сердцемъ, всею
ника всего существующаго. Онъ считалъ пе безоиаснымъ гово-
силою, всею душою й всею крѣпостыо,—но того именно требуетъ
рить съ ясностью о бытіи высшихъ духовныхъ существъ такимъ
Христосъ, преобразивъ законъ Моисея. Отмѣиивъ обряды, обяза-
людямъ, которые не были достаточно развиты и не утверледены въ
тельные въ законѣ Моисеевомъ, Онъ учреледаетъ Свои Таинства,
истинѣ Божіей и, пожалуй, далее еще склонны впадать въ многобо-
полагая существенное различіе мелсду ветхозавѣтнымъ обрядомъ
жіе и идолопоклонство (Догм. Богосл. Маісарія т. I, стр. 383, 384).
и ыовозавѣтнымъ таинствомъ въ томъ внутреннемъ настроеніи,
съ которыми приступаетъ человѣкъ къ нему.
Предписывая свои обряды, Моисей никогда не спрашивали
евреевъ, съ какими внутренними настроеніемъ они его исполпя-
ютъ: желаюсь ли они этого, или ие желаютъ; исполияютъ ли
они его съ охотой, или по принужденно, и что вообще чувствуютъ
они при семъ. Оиъ просто приказываетъ исполнять обрядности
закона, поди опасеніемъ проіслятія.
То, что необходимо было человѣку, какъ пріемъ для пріоб-
рѣтенія первыхъ ступеней нравственности, какъ первые уроки
вѣры, для того, чтобы заставить человѣка покинуть то жестоко-
сердіе и жестоковыйность (Матѳ. 1. 9; 8. 9), въ которомъ обви-
няетъ Христосъ современниковъ Моисея, то, что было необходимо
для того, чтобы вкоренить убѣжденіе въ народѣ — не пожелать
жены или имущества ближияго, не убить, не воровать, смирять
свой гнѣвъ, который, по словатъ языческаго поэта, „возникаетъ
какъ дымъ въ сердцѣ человѣка и слаще текущихъ капель
меда", — то стало уже совершенно лишними съ пріобрѣтеніемъ
извѣстной степени развитія, съ нріобрѣтенісмъ высшей благодати
и любомудрія, осѣнившей человѣка чрезъ ученіе Христа.
Исполненіе закона заставляетъ человѣка терять свои наклон-
ности къ преетупленіямъ всякаго рода, а когда привычка къ
преступленіямъ уничтожена, то пачинается дѣйствіе благодати.
„Какъ матери,—говорить Блаженный Ѳеодоритъ,—только-что
родившихся младенцевъ кормятъ грудью, потомъ легкою пищей
и, цаконецъ, когда они сдѣлаются отроками или юношами, даютъ
имъ пищу твердую, такъ и Богъ всяческихъ, время отъ времепи,
давалъ людямъ совершепнѣйшее учете. Но при всемъ томъ, мы
уважаемъ и Ветхій Завѣтъ, какъ матерніе сосцы, только не бе-
ремъ оттуда млека; ибо для совершениыхъ излишне млеко дои-
лицы, хотя они и должны уважать ее, потому что отъ ней они
получили воспитаніе. Такъ и мы, хотя и ие соблюдаемъ теперь
обрѣзанія, субйоты, жертвоприношеній, окропленій, но, при всемъ
томъ, почерпаемъ изъ Ветхаго Завѣта другую пользу; ибо онъ
совершенными образомъ научаетъ насъ и благочестію, и вѣрѣ
въ Бога, и любви къ ближнему, и воздержаніго, и справедливости,
и мужеству и, сверхъ того, представляетъ для подражанія при-
мѣры древнихъ святыхъ (въ Христіанскомъ Чтеніи 1844 года,
томъ IV, стр. 33, 338).
Все ученіе Христа есть ученіе о любви; любовь состоитъ въ
томъ, что вѣрующій въ Христа Спасителя духовно объединяется
съ Нимъ, или, но выраженію Апостола, облекаясь во Христа,
чувствуетъ себя своимъ, приснымъ Богу (Римл. 8. 16; Еф. 2. 19).
Нѣтъ пужды распространяться о томъ, что никакая религія и фи-
лософія, ничто, ісромѣ вѣры Христовой, не можетъ дать человѣку
такого сознанія и чувства. Кто не знаетъ Сына Божія, соединив-
шагося съ естествомъ человѣчесісимъ и соединившаго въ Себѣ
чсловѣка съ Богомъ, тотъ не можетъ знать Бога, какъ Отца своего
небеснаго. Хотя ветхозавѣтный законъ и предписывали любовь къ
Богу, какъ первую и высшую добродѣтель, ио и оиъ ие могъ самъ
собою воспитать въ людяхъ такое чувство. Только избранные изъ
людей того завѣта, одушевляемые вѣрою въ грядущаго Искупителя
и озаряемые Духомъ Божіемъ, приникая въ даль обѣтованиаго
времени явленья благодати го истины, возвышилась до сыыовнихъ
чувствъ къ Богу; но и они не могли имѣтъ всего, что даровано
людямъ самооткровеніемъ Бога въ лицѣ Іисуса Христа (Евр.
11.39,40). Потому то Самъ Господь говорить, что меньшій въ
гщрствѣ Боэісіемъ, открывшемся на землѣ съ явленіемъ Его лю-
дямъ, больше величайшаго изъ ветхозавѣтпыхъ праведниковъ
(Мате. И, 11). Безъ сомнѣнія, несправедливо было бы понимать
слова эти такъ, какъ будто всякій христіапинъ выше самыхъ ве-
ликихъ праведниковъ ветхаго завѣта; но несомнѣнно, что ими
означается превосходство духовнаго состоянія вѣруюшихъ въ при-
шедшаго Спасителя предъ состояніемъ людей, еще ожидавшихъ
только Его пришествія. Никто изъ ветхозавѣтныхъ вѣрующихъ не
былъ совершенно изъять изъ подъ опеки закона, подъ которою
неизбѣжпо созпапіе и чувство рабства; усыновленіе Богу получено
людьми только чрезъ воплотившагося Сына Божія, прітесшаго
Себя въ жертву для освобожденія ихъ отъ всякаго духовнаго
рабства (2 Кор. 5.19—21; Гал. 4. 1—7). Такими образомъ каждому
христіанипу, какъ члену Царства Христова, принадлежитъ то,
чего во всей полнотѣ не имѣли самые избранные Божіи до вре-
мени откровенія на землѣ этого царства. Вообще яге ветхозавѣт-
ный законъ служили для народа, хотя избраннаго, но эісешоко-
выйнаго, больше игомъ, не позволявшими ему безпрепятственно
ходить по влеченіямъ грѣхолюбиваго сердца своего и подчи-
нявшими его дѣйствія строгими повелѣпіямъ и запрещеніямъ
Боягіимъ, чѣмъ духовными узами, соединяющими людей съ Бо-
гомъ, какъ съ Отцомъ ихъ небесными; что же касается языче-
скаго міра, то существовавшее въ немъ богопочитаніе мало чѣмъ
отличалось отъ раболѣпствованія слабаго человѣка предъ силь-
нымъ. Если, и при истинной вѣрѣ, одно сознаніе зависимости
отъ Бога способно порождать только чувство страха предъ высо-
чайшею, всемогущею Силою, то въ язычникѣ, при смутпости и
извращенности его религіозныхъ попятій и представленій, и это
чувство неизбѣжно подвергается сильяымъ искаженіямъ, или
ослабѣвая въ немъ до равнодушія къ богамъ, или обращаясь въ
побужденіе къ такому угожденію имъ, которое ниже даже.щело-
вѣкоугодничества. Конечно, по грубому общенародному богопо-
читанію въ язычествѣ несправедливо было бы судить о рели-
гіозно-нравственномъ состояпіи всѣхъ язычниковъ; но извѣстно,
что и въ лучшихъ представителяхъ языческаго благочестія рели-
гіозное чувство не возвышалось надъ чувствомъ долга оказывать
Божеству повиновепіе, воздавать ему подобающую честь и при-
носить благодареніе за его благодѣянія.
„Блаженны очи, видящгя то, что вы видитеи, говорилъ Іисусъ
Христосъ Апостоламъ; „ибо сказываю вамъ, что многіе пророки и
цари оіселали видеть, что вы видите, и слышать, что вы слы-
шите, и не слышали" (Лук. 10. 23,24). Что же видѣлн и слыша-
ли Апостолы? „Мы слышали", свидѣтельствуютъ они сами о себѣ,
мы видели своими очами, рассматривали, и руки наши осязали
Слово оісизни. Ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетель-
ству емъ и возвещаемъ вамъ сію вечную жизнь, которая была у
Отца и явилась намъ (1 Іоанн. 1. 1,2). Но видѣніе, слышаніе,
осязаніе вѣчной жизни не было исключительнымъ нреимуществомъ
однихъ самовидцевъ воплотившагося Сына Божія. Хотя видимое
пребывапіе Его на землѣ было явленіемъ временнымъ; но, разъ
открывъ Себя человѣческому міру, Онъ не сокрылся отъ него въ
другомъ мірѣ такъ, чтобы сдѣлался недоступнымъ для послѣдую-
щихъ родовъ людей. Напротивъ, Его самооткровеніе людямъ до-
стигло своей полноты именно тогда, когда Онъ окончилъ великое
служеніе Свое на землѣ. Тогда только и сами Апостолы вполнѣ
уразумѣли то, чѣмъ былъ и есть для нихъ и для всего міра ихъ
Учитель, а до того и у нихъ, какъ у еммаусскихъ путптсовъ,
которымъ явился воскресшій Господь, „очи еще дерэісались", хотя
„сердца ихъ уже горели въ нихъ", чувствуя прпсутствіе съ ними
Бога во плоти. (Лук. 9. 55; Матѳ. 16. 23; 20. 22—29; Іоанн.
14. 8 9; 16. 30—32 и др.). „На верующихъ еще не било Духа
Святаго, пока Іисусъ не былъ прославленъ". (Іоанн. 7. 39). Излія-
ніе Духа Святаго на Апостоловъ служить завершеніемъ искупи-
тельиаго дѣла Христова и вмѣстѣ какъ бы рожденіемъ Церкви,
въ которой съ тѣхъ поръ неотступно пребываете Духъ Божій,
Духъ Христовъ, которымъ всякій истинно вѣрующій, истинный и
живой члепъ Церкви, можно сказать, дышитъ какъ воздухомъ, и
сей самый Духъ свидетельствуетъ нашему духу, что мы дети
Боэісіи (Римл. 8. 16), (Нрав. Уч. Ѳаворова, стр. 26—29.
12) Строѳніѳ чѳловѣка.
По ученію Православной Церкви, человѣкъ состоитъ изъ двухъ
совершенно разнородныхъ элементовъ, „изъ невещественной и
разумной души и веществеинаго тѣла (Прав. Испов. I, вопр. 18).
Своей невещественной и разумной душой человѣкъ прибли-
жается къ блаженнымъ обитателямъ рая. „Не много ты умалилъ
его передъ Ангелами, славно и честно увенчалъ его, поставилъ
его владыкою надъ делами рукъ Твоихъ, и все полооісилъ подъ
ноги его". (Пс. 8. 6, 7).
Своимъ веществепнымъ тѣломъ человѣкъ приближается къ
видимому вещественному міру и схожъ по строенію своей орга-
низаціи съ нѣкоторыми сотворенными, хотя и не разумными,
тварями, т.-е. оісивотными, которымъ Св. Писаніе приписываете
тоже душу (Левит. 17. 10—40), хотя несравненно болѣе грубаго
сложенія и обладающую лишь задатками тѣхъ качеству которые
въ человѣкѣ могутъ получить высшее развитіе при осѣненіи его
Благодатью Святаго Духа.
Невещественную и разумную часть человѣка Св. Писаніе на-
зываете двояко: или духомъ или душой; хотя въ сущности оба
эти наимеиованія обозначаютъ одно и то же, это только двѣ сто-
роны одной и той же духовной природы человѣка и особо обо-
значаете въ душѣ духъ, какъ высшую ея способность, какъ выс-
шую силу души, наиболѣе приближающую ее къ Богу.
Душа, высшая и превосходнѣйшая часть человѣіса, есть:
1) Существо самостоятельное и совершенно различное отътѣла.
Въ этомъ можно убѣдиться, вспомнивъ только слова Спасителя:
„Не бойтесь убивающихъ тело, души оісе не могущихъ убивать,
а бойтесь более того, кто можетъ и душу и тело погубить въ
геенне" (Мате. 10. 28).
„Духъ бодръ, плоть немощна" (Мате. 3. 26. 41).
2) Существо свободное въ своихъ желаніяхъ и воззрѣніяхъ.
Иначе быть не можетъ, ибо въ противномъ случаѣ все ученіе
Христа Спасителя, вызывающее своихъ послѣдователей къ бла-
гими дѣламъ и добродѣтельной жизни, — пе имѣло бы смысла.
Если бы желапія и стремлеиія человѣка были чѣмъ-либо связаны,
или ограничены, или подавляемы, такъ что они влекли бы его
неудержимо къ погибели, какъ моги бы Христосъ спрашивать
съ человѣка добрыхъ дѣлъ?—Онъ же самъ сказали прямо: „Если
хочешь войти въ жизнь вѣчную, соблюди заповѣди" (Матѳ. 19, 17).
3) Существо безсмертное, Св. Отцы и учители Церкви пропо-
вѣдываютъ всѣ единогласно безсмертіе души, съ тѣмъ только
различіемъ, что одни признаютъ душу безсмертною по естеству,
a другіе по благодати Божіей (Дог. Бог. Макарія I, 449 — 453).
Іисусъ Христосъ указывали на безсмертіе души въ многочислен-
ныхъ мѣстахъ Своего ученія.
4) Существо невещественное и простое. Если иѣкоторые отцы
Церкви и приписывали душѣ какую-либо вещественность или
дебелость, то это только въ такомъ смыслѣ, въ какомъ они при-
писывали ее и Ангелами.
Св. Писаніе учитъ, что Ангелы суть духи безплотные. Мысль
о безплотпости Ангеловъ была самою господствующею мыслію у
Св. Отцовъ и учителей Церкви. Напримѣръ: Св. Іоаинъ Дамас-
кипъ говорить: „Ангелъ есть существо разумное, свободное, без-
тѣлесное, служащее Богу... Будучи умами, Ангелы и существу-
ю т въ мѣстахъ мысленныхъ, не ограничиваясь тѣлеспо, ибо по
естеству не облечены плотію и не имѣютъ протяоюенія; но ду-
ховно присутствуешь и дѣйствуютъ тешь, гдѣ имъ повелѣно.
Встрѣчаѳмъ также эту мысль у Св. Аѳанасія, Св. Златоуста, Бла-
женнаго Ѳеодорита, Васюіія Великаго, Григорія Богослова, Лак-
танція, Евсевія, Дидима, Льва Великаго, Фульгенція, Григорія
Великаго и другихъ (стр. 391).
Касательно же тѣхъ изреченій отеческихъ, въ которыхъ Ан-
гелами приписывается какая-либо вещественность или плотяность,
падобно замѣтить слѣдующее:
а) Одни изъ древнихъ христіанскихъ учителей, усвояя Анге-
лами тѣлесность, хотѣли сказать только, что Ангелы имѣютъ
дѣйствительное (реальное) бытіе: тѣло у этихъ учителей означало
сущность, или существо, и потому они иногда называли тѣлес-
нымъ даже Бога, какъ замѣтилъ еще Блаженный Августішъ о
Тертулліанѣ. Здѣсь, слѣдовательно, мысль вѣрна, а неточность
зависитъ отъ невѣрности выраженія.
б) Другіе называли Ангеловъ тѣлесными въ томъ смыслѣ, что
хотя они ие облечены никакою плотію, но самая духовпость ихъ
природы имѣетъ свои границы и сравнительно съ природою Бога,
Существа Высочайшаго, является какъ бы дебелою и веществен-
ною. Такъ, Св. Іоаннъ Дамаскинъ, опредѣливши, что Ангелъ есть
существо безтѣлесное, присовокупляетъ: впрочемъ, безтѣлесиымъ
и невеществениымъ называется Ангелъ только по сравпенію съ
нами. Ибо въ сравненіи съ Богомъ, Едиными несравненными,
все оказывается грубыми и вещественными; одно Божество все-
цѣло невещественно и безтѣлеспо (Точи, излож. прав, вѣры кн. II,
гл. 3). Такъ же разсуждалъ и Св. Григорій Великій, говоря: „Ан-
гелъ сравнительно съ нашими тѣлами, точно есть духъ, но сравни-
тельно съ Духомъ высочайшими и безконечнымъ — есть тѣло".
Мысль частная, но благочестивая, проистекающая, очевидно, изъ
понятія о совершенпѣйшей духовности Божіей, и ни мало не
исключающая догматическаго ученія Церкви, что Ангелы суть
духи, ие облеченные плотію.
в) Третьи—приписывали Ангелами тѣлеспость въ томъ смыслѣ,
что они, какъ существа ограниченный, необходимо опредѣляются
мѣстомъ и не могутъ быть въ одно время вездѣ. „Потому", гово-
рить Блаженный А в г у с т и н ъ „ м ы называемъ разумный природы
тѣлесными, что онѣ описываются мѣстомъ, подобно душѣ чело-
вѣческой, заключенной въ тѣлѣ". Значить и эта мысль, усвояю-
щая Ангелами тѣлесность, только въ смыслѣ переносномъ, не
исключаетъ положительнаго ученія о безплотности ангеловъ.
Послѣ изложенныхъ замѣчаній остается уже самое ограничен-
ное число древнихъ учителей, которые, повидимому, приписывали
Ангелами тѣло въ собствениомъ смыслѣ, хотя и тончайшее, эфир-
ное, или огненное, именно: Іустинъ мученики, Оригенъ, Меѳодій,
Ѳеогностъ. Но это мнѣиіе ихъ и должно считать только частными
мнѣніемъ немпогихъ (Дог. Бог. Макарія I, стр. 391—393).
По ученію Церкви, основаніемъ различія Ангеловъ, Святыхъ
и Богоугодныхъ людей составляетъ большая или меньшая крѣ-
пость духовныхъ силъ ихъ. Отцы Церкви говорятъ, что низшіе
чины ихъ получаютъ просвѣщеніе отъ среднихъ, средиіе отъ выс-
шихъ. Св. Богословъ разсуждаетъ такъ: „различно просвѣщаются
они, сообразно съ приррдой и чиномъ".—„Мы видѣли", пишетъ
Св. Кириллъ Александрійскій, „что въ каждомъ разумиомъ духѣ
вѣдѣніе, какое въ немъ есть, соразмѣряется съ различіемъ рода
его" (Дог. Бог. Филарета I, стр. 162).
Мы исповѣдуемъ, что Естество Богочеловѣка несравненно пре-
восходнѣе въ духовномъ отношеніи Ангельскаго естества, и во-
спѣваемъ Богоматери: „Честнѣйшую Херувимъ и Славнѣйшую
безъ сравнеиія Серафимъ"; это пѣснопѣніе, которое произносится
далее и Ангелами па небеси, пе имѣло бы мѣста, если бы Святые
люди па небѣ ие были бы подобны и равны Аигеламъ, какъ то
свидѣтельствовалъ Самъ Спаситель (Лука 20. 36). Изъ него слѣ-
дуетъ, что и степень совершенства, сила и крѣпость душъ на-
ходится въ зависимости отъ святости и совершенства ибо: „Хри-
сту—глава Богъ", (1 Кор. И. 3), и „Единъ Богъ есть Духъ са-
мосущійВсе остальные духи суть Его твари и слуги Его при-
ближаются къ Нему лишь духовно.
Затѣмъ, возвращаясь къ строепію человѣческаго существа,
надо сказать, что хотя Св. Писаніе и считаетъ, что духъ и душа
суть только разньтя силы одной и той же части человѣка; однако
все лее ихъ пе доллено всегда смѣшивать; ибо меяеду ними есть
разница: Духъ безтѣлесеиъ, душа припадлелеитъ существамъ тѣ-
леснымъ. Такъ падшіе ангелы и демоны лишены совершенно Духа
и благодати Бояеіей, хотя душа ихъ имѣетъ разумъ, мысль, волю
и лселанія (Дог. Бог. Макарія I, стр. 403). Душа яеивотныхъ еще
мепѣе совершеннаго слолеенія, чѣмъ души демоновъ и отверяадн-
ныхъ людей; опа обладаетъ и этими качествами, только въ зача-
точномъ видѣ.
Апостолъ Павелъ говорить: „Самъ Богъ мира да освятить
васъ во всей полнотѣ и вашъ духъ и душу и тѣло во всей цѣ-
лости да сохранится безъ порока въ пришествіи Господа нашего
Іисуса Христа" (1 Сол. 5. 23). Въ другомъ мѣстѣ тотъ же Апо-
столъ, свидѣтельствуя о силѣ слова Бояеія, говорить: „Слово
Божіе живо и дѣйствительио и острѣе всякаго меча обоюдо-
остраго; оно проникаетъ до раздѣленія духа отъ души" (Евр. 4. 12).
Изъ этого слѣдуетъ, что Апостолъ Павелъ все-таки признаетъ
возмояенымъ, хотя мысленно, раздѣленіе души на два элемента
дѣятельности—высшій и низшій.
То же самое видимъ и въ словахъ Преподобнаго Макарія
Великаго, отвѣчающагося на вопросъ: „иное-ли умъ и иное-ли
душа? Онъ отвѣчаетъ: „Яко же члены тѣла, многіе суще, еди-
нымъ человѣкомъ именуются: такъ и члены души суть многіе:
умъ, воля, совѣсть, помышлепія, осуледающія и оправдывающія.
Однако вся сія воедину соединены словесность, и члены суть
душевныя, едина же есть душа—внутренній человѣкъ". (Бес. VII,
гл. 8, пер. Моск. Акад. 1820).
Изъ этого видно, что Преподобный Макарій сравниваешь
слоягеніе души съ сложеніемъ тѣла человѣка, имѣющимъ раз-
ные члены, но которые связаны непосредственно съ самымъ су-
ществомъ тѣла и не могутъ быть отдѣлеиы отъ него, ибо
общая гармонія ихъ и составляетъ полное и пераздѣлыюе су-
щество человѣка. Въ слоладніи тѣла чсловѣка мы видимъ, что
дѣйствительно нельзя отнять какой-нибудь одинъ органъ его,
напримѣръ: глазъ, руку, ногу, умъ, волю, жизнь, не нарушивъ
его полнаго бытія, или не причинивъ ему уродства, тѣмъ не
менѣе человѣкъ все-таки раздѣляется, по ученію же Церкви, на
тѣло и душу.
Совершенно ' такъ лад Апостолъ Павелъ отдѣляетъ попятіе о
духѣ и душѣ, которые хотя врозь существовать и не могутъ, ибо
только соединенныя вмѣстѣ они и могутъ составить то единое
существо души съ ея высшими качествами, которое дано ему
при сотвореніи.
Вся жизнь души есть ея соеднпеніе съ Богомъ, жизнь души
есть присутствіе въ ней Божіе; только души, ояшвленныя при-
сутствіемъ Божіемъ, живы. Какъ тѣло олшвляется душей, такъ
и душа зкива отъ пребыванія въ ней Бога.
На основаніи всего вышеизложеннаго, мы можемъ заключить,
что, по ученію Св. Православной Церкви, человѣка составляютъ
ншкеслѣдующіе элементы:
1) Физическое тѣло человѣка или грубая вещественная оболоч-
ка души.
2) Душа, — самостоятельный отъ тѣла разумный элементъ,
источники мысли, воли и совѣсти.
3) Духъ,—есть Божественное начало, оживляющее душу, при-
дающее ей духовный разумѣнія и силу ея существа. Онъ есть
искра Боягія въ человѣкѣ, оиъ есть присутствіе или связь чело-
вѣка съ источникомъ добра и любви. Души, обладающія этимъ
элементомъ, называются Св. Писаиіемъ живыми, въ отличіе отъ
тѣхъ, который его не имѣютъ и который мертвы для Царствія
небеснаго. Чѣмъ сильнѣе и могущественнѣе этотъ элементъ въ
душѣ, чѣмъ сама душа праведнѣе, п блаладпнѣе, чѣмъ болѣе
она увлечена идеями добра, иравосудія, покорности къ Богу,
разумѣніемъ всѣхъ Его премудрыхъ предначертаиій, тѣмъ и сама
душа болѣе приближается по силѣ своихъ качествъ къ Естеству
Божію.
Духъ проникаетъ все существо души, поглощаетъ и наполия-
етъ всю ее душевность, преобразовывая и освящая всѣ ея ка- на это, что оно покинуто душой, оно продолжаешь существовать,
чества своею духовностью; придаетъ ей совершенно повыя силы хотя видимо оно уже разрушается и обращается въ землю, изъ
и способности, которыя, возрастая и совершенствуясь черезъ которой взято; оно продолжаетъ существовать въ тлѣніи, какъ
упражненія въ добродѣтеляхъ и въ вѣрѣ, возвышаютъ душу че- сѣмя въ землѣ, въ ожиданіи вторичнаго соединенія съ душою,
ловѣка и приближаютъ ее къ Богу. Вотъ основаніе, на которомъ послѣ котораго оно содѣлается уже иеприкосновеннымъ для этой
Церковь не отдѣляетъ ноиятіе души отъ духа, ибо въ существахъ видимой смерти". .
духовныхъ вся душевность ихъ исчезаетъ вполнѣ порабощенная
Тѣла особыхъ избранниковъ Боягіихъ противустоятъ тлѣнно,
и освящается высшими стремлепіями духа; ихъ душа мало-по-
будучи проникнуты обильно благодатно Божіею, и въ самой сѣни
малу превращается окончательно въ одинъ духъ и это тѣмъ
смертной являютъ начало своего славнаго воскресенія. Вмѣсто
болѣе, чѣмъ существа эти блаженнѣе и святѣй, и тѣмъ ближе
зловонія они издаютъ благоуханіе; вмѣсто того, чтобы разливать
приближаются въ силу своихъ заслугъ къ Престолу Божію.
вокругъ смертоносную заразу, они разливаютъ исцѣленіе всѣхъ
Независимо отъ этихъ трехъ элементовъ, составляющим» чело- недуговъ, разливаютъ жизнь. Такія тѣла вмѣстѣ мертвы и живы:
вѣка, въ ученін Церкви проглядываетъ до иѣкоторой степепи еще мертвы —по естеству человѣческому, живы —по присутствие въ
четвертый элѳментъ: это нѣкоторое органическое или жизненное нихъ Святаго Духа. Они свидѣтельствуютъ, въ какомъ величш
начало, которое проявляетъ себя въ тѣлѣ человѣка совершенно и святости создашь Богомъ человѣкъ, и что это величіе, эта свя-
отдѣльно отъ души н духа, находясь, между прочимъ, также во тость возвращены искуплеиіемъ: „Не на то смотри, — говорить
власти Вседержителя.
Св. Іоанпъ Златоустъ,—что леоіситъ предъ тобою нагое и лишен-
Въ Евангеліп находится одно только подобное указаніе Христа ное душевной деятельности тѣло мученика, но на то, что въ
Спасителя на эту силу; Онъ сказалъ: „Духъ животворить, плоть немъ присутствуешь иная, большая самой души, сила — благо-
не пользу етъ ни мало" (Іоанн. 6. 13). Это изреченіе хотя и не
дать Св Духа, которая своими чудодѣйствіями удостовѣряетъ
даетъ точнаго указаиія на природу самой силы, изъ него ясно не
насъ въ истине воскресенія. Ибо если Богъ сообщилъ мертвымъ
видно, составляетъ ли онъ отдѣльную силу, которая присутствуешь
и превратившимся въ прахъ теламъ такую силу, какою не оола-
въ тѣлѣ человѣка, или одинъ изъ вышеприведенныхъ элементовъ,
даетъ никто изъ оісивыхъ, то кольми паче дастъ Онъ имъ въ
составляющихъ человѣка, т. е. душа или духъ, животворить тѣло.
день возданія, оісизнь лучшую и блаженнейшую прежней" (Хр.
Тѣмъ не менѣе это изреченіе Христа чрезвычайно важно въ томъ
Чт. 1842. Т. ПІ, стр. 309).'
отнощеніи, что оно разбиваешь все ученіе матеріалистовъ, желаю-
щим» доказать, что мысль, воля, разумъ—суть проявленія или ре-
зультаты физической или органической жизни тѣла. Этимъ изре-
чепіемъ Христосъ ясно показываешь, что тѣло само по себѣ мертво;
что для оживленія его нужно животворящая посторонняя сила,
лежащая извнѣ его физическихъ свойствъ. Это изречеиіе моягетъ
быть съ полной силой принято, какъ подтверженіе того научпаго
положенія, которое доказываешь, что матерія есть продукта» силы,
въ противоположность ученіемъ матеріалистовъ, утверждающим»,
что сила есть свойство матеріи.
Тѣло человѣка продолжаешь жить даже и послѣ его смерти.
Такъ, епископъ Игнатій (Слово о смерти, стр. 2, 3) о семь гово-
рить: „Смертію разсѣкается и раздирается человѣкъ на двѣ части,
его составляющія, и по смерти уже нѣтъ человѣка: отдѣльно су-
ществуетъ душа его и отдѣльно существуетъ тѣло его, и не смотря

ГЛАВА II.
Жизнь и смерть.
Говорить Господь Богъ: „Нѳ хочу смерти
грѣшника, но чтобы онъ обратился отъ пути
своего, и живъ былъ. Обратитесь, обратитесь
отъ злыхъ путей вашихъ; для чего умирать
вамъ?" (Іезекіил. 33. il).
1) Тѣлѳеная смерть человѣка.
По ученію нашей Православной Церкви „смерть есть разлуче-
иіе души съ тѣломъ", послѣ чего душа дѣлается свободной и
продолжаетъ жить одна, a тѣло предается землѣ и тамъ разла-
гается на свои составныя части. Послѣдняя участь человѣка на
землѣ это смерть, о которой Св. Писаиіе свидѣтельствуетъ такъ:
„И возвратится прахъ въ землю, чѣмъ онъ и былъ, а духъ воз-
вратится къ Богу, Который далъ его" (Екклз. 12. 7).
Хотя и встрѣчаются свидѣтельства Святыхъ Отцевъ, которые
называютъ смертію тѣлесную смерть человѣка, папримѣръ:
„Кто изъ людей жилъ и ие видѣлъ смерти" (Псал. 88. 49).
„Человѣкамъ положено однаягды умереть" (Евр. 9. 27).
„Въ Адамѣ всѣ умираютъ" (1 Корине. 15. 22),—но по точному
смыслу разлученіе души съ тѣломъ не есть смерть,—это только
послѣдствія смерти. „Есть смерть несравненно болѣе страшная!
Есть смерть начало и источники всѣхъ болѣзней человѣка, и
душевпыхъ и тѣлесныхъ, и лютой болѣзни, исключительно име-
нуемой у насъ смертію".—„Истинная смерть", говорить Препо-
добный Макарій Великій, „внутри въ сердце пребываетъ сокро-
венно, и черезъ ту смерть внешнгй человекъ умираетъ еще при
жизни. Если эісе кто въ глубине своего сердца перешелъ отъ
смерти къ эісизни, то оісиветъ во веки истинною оюизнгю и ни-
когда не умираетъ. Хотя таковыя тела на некое время и раз-
лучаются отъ душъ, но они, какъ священныя, со славою возста-
нутъ. Этого ради, смерть святыхъ сномъ именуемъ" (Слово 1,
2 изд. 1883 г.).
Іисусъ Христосъ сказалъ нѣкоему ученику: „предоставь мерт-
вымъ погребать своихъ мертоыхъ" (Лука 9. 60).
„Мы знаемъ, что перешли отъ смерти въ эісизнь потому, что
любимъ братьевъ, не любягцій ората пребываетъ въ смерти"
(1 loan. 3. 14).
Истинной смертію, называетъ Св. Писаніе разлученіе души съ
Богомъ; святый Григорій, Архіепископъ Ѳессалонинкскій, говорить:
„Какъ разлученіе души отъ тѣла есть смерть тѣла, такъ и разлу-
чеыіе Бога отъ души —есть смерть души".
Въ общежитіи люди называются живыми, a умершіе называются
мертвыми. Но кто яге мертвый?—Это не человѣкъ, а только слу-
жебная часть человѣка: — его тѣло, оно и предано землѣ, какъ
сѣмя для прозябанія. Главная яге часть человѣка, образъ и по-
добіе своего Творца—его душа, она ягива, она перешла съ земли
въ міръ загробный, и, переселившись, ягиветъ тамъ.
Эту истину, что мертвыхъ нѣтъ, засвидѣтельствовалъ Самъ
Іисусъ Христосъ. Онъ сказалъ: „Несть бо Богъ Мертвыхъ". Богъ
Самъ открылъ намъ, что Онъ Богъ Авраама; Богъ Исаака и Богъ
Іакова. Какъ пустъ и ничтоженъ былъ бы этотъ титулъ, если бы
Авраамъ, Исаакъ и Іаковъ въ то время были уже пригоршней
сѣраго разсыпавшагося праха, или кучей мертвыхъ костей,
тлѣющихъ въ пещерѣ Хеттейской. „Богъ пе есть Богъ мерт-
выхъ, но Богъ оісивыхъ. И такъ вы весьма заблуждаетесь"
(Марк. 12. 27). Возможно-ли, чтобы Онъ назвалъ Себя Богомъ
праха и пепла?
За гробомъ всѣ мы живы. Человѣкъ, получивъ однаягды
жизнь, будешь ягить вѣчно. Источникъ жизни есть Богъ: „Азъ
есть жизнь" училъ Іисусъ Христосъ. Жизнь души есть соедине-
ніе ея съ Богомъ, и, наоборотъ, безъ Бога душа мертва.
Смерть тѣла есть разлученіе его съ душою, смерть яге души—
удаленіе ее отъ Бога. Итакъ, въ живомъ тѣлѣ моягетъ быть
мертвая или живая душа.
Загробное состояніе есть результатъ земнаго бытія: или бла-
женный или скорбный. — На землѣ лгизпь въ Богѣ полагаетъ
начало будущей блаженной вѣчности, жизнь безъ Бога полагаетъ
начало адской вѣчности. Итакъ настоящее находится въ тѣсной
связи и въ соотношеніи съ будущими.
Наша будущность зависитъ отъ настоящаго. Вѣра, соединяя
настоящее съ будущими, земное съ небесными, производить на
землѣ земныхъ Ангеловъ и небесныхъ людей; a безвѣріе—живыхъ
мертвецовъ. Воскресшій на землѣ духомъ—воскреси и для вѣч-
ности, a умершій на землѣ духомъ—умеръ и для жизни вѣчной.
Загробная жизнь, по свидѣтельству Св. Писанія, есть прямое
продолженіе настоящей земной жизни, только въ новой сферѣ,
при новыхъ условіяхъ. Загробная жизнь есть дальнѣйшее про-
долженіе нравственнаго развитія. Какъ на землѣ жизнь или при-
ближаешь человѣка къ Богу, или отдаляешь, такъ и за гробомъ:
однѣ души съ Богомъ и въ Богѣ, a другія въ удаленіи отъ Него.
Загробная жизнь есть проявленіе безсмертія души, дарованнаго
ей Самими Богомъ въ ея назначеніи и ея существѣ. Образъ, по-
до біе и дыханіе жизни сдѣлали душу существ омъ личными и
безсмертнымъ, какъ и ея Творецъ личенъ и безсмертенъ: „Созда
Богъ человѣка въ пеистлѣніе, и во образъ подобія Своего со-
твори".
Съ идеею о загробной жизни тѣсно и неразлучно соединены
идеи о вѣчности и безсмертіи души. Вѣчность есть пространство
времени, не имѣющее ни начала, ни конца, а, слѣдовательно, со-
стоящее только изъ одного настоящаго, ие имѣя ни прошедшаго,
ни будущаго. Вѣчыость есть одно постоянное, неизменно-пребы-
вающее, настоящее время. По ученію Православной Церкви без-
смертіе есть свойство души, и душа, получивши однажды это
свойство, пребываетъ всегда неизмѣннымъ и цѣльнымъ суще-
ствомъ, сохраняя свою одну и ту лее личность и свое сознаніе.
2) Жизнь чѳловѣка на зѳмлѣ.
Дивный промысли Божій ясно показываешь, что человѣкъ оо-
твореиъ для безсмертія. Земная наша жизнь есть начало пригото-
вленія къ жизни загробной и безконечной. Это земное приготовле-
ніе къ загробной леизни Св. Писаніе признаешь нелегкими а сопря-
женными со множествомъ соблазновъ и испытаний, которые предо-
ставляются человѣку, какъ необходимый условія достилеенія ду-
шевной чистоты и святости. Самъ Іисусъ Христосъ сказали: „Въ
мгріь скорби будете" (Іоанн. 16. 33). Это удѣлъ человѣка на землѣ
послѣ его паденія, удѣлъ, однажды навсегда определенный Ca-
мимъ Богомъ (Быт. 3. 17). Только показавшій свою добрую дея-
тельность и веру на земле иаслѣдуетъ Царство Небесное.
Не красна леизиь сделалась для человечества съ минуты па-
депія прародителей. Непрестанный трудъ, болезни тела, скорби
душевныя, смущенія, искушенія и соблазны—вотъ что наполнило
нашу жизнь на земле. Святый праведный многострадальный Іовъ
говорили, что и самая леизиь пе есть ли искушеиіе?
Нетъ ни одного человека, который не тяготился бы жизнію
подъ конецъ ея. Какъ ни дорога человеку жизнь во время его
молодости, однако, часто слишимъ лееланіе смерти подъ конецъ ея.
Вся наша леизнь проходить въ искушеніяхъ, необходимыхъ
для нашего спасенія. Чего не доставало Царю и Святому Да-
виду?—Однако онъ высказали истину, принадлелеащую челове-
честву, что старость есть трудъ и болезнь. Не по той ли причине,
быть можетъ, онъ часто взывали къ Богу: „Увы мнѣ! яко при-
шествге мое продолэісается", т. е. нѣтъ еще моей смерти.
Трудности земной жизни продоллеаготся съ самаго паденія
человечества, т. е. со времени Адама.
Богъ, произнося определеніе надъ Адамомъ при изгнаніи его
изъ рая, сперва исчислили земныя казни для преступника рай-
ской заповеди, потомъ возвестили, что этимъ казнями Адамъ
будетъ подвергаться дотоле, доколе не возвратится въ землю,
изъ которой онъ взять: „Земля ecu", сказали Господь, „и въ
землю отыдеши" (Быт. 3. 19).
Земля—жилище человека, воздухъ же—жилище злыхъ духовъ.
А какъ тесно соединенъ воздухъ съ землею! Какъ меледу хоро-
шею травою растутъ и сорныя травы, между пшеницею — пле-
велы, такъ злые духи и люди смешались меледу собою. Какъ
злыми духамъ естественно зло, такъ и человеку, окрулееннолу
злыми духами, невидимыми для него, отъ юности присуще зло.
Общее жилище, стремленіе къ злу — вотъ что соединяетъ чело-
века съ падшихъ духомъ.
Вследствіе паденія прародителей произошло огрубеніе всехъ
чувствъ человека, состоящее въ потери первоначальной способ-
ности: проникать далеко за пределы видимаго міра, чувствовать
его вліяиія. Ежели-бы не огрубевшія чувства наши, что бы было
съ человекомъ?—Онъ не могъ бы устоять противъ в с е х ъ иску-
шеній діавольскихъ, чувственно на пего действующихъ. Онъ
палъ бы безвозвратно, какъ самъ діаволъ. Мы немощны и без-
возвратно, какъ самъ діаволъ. Мы немощны и безсильны, но
ограждены отъ нашихъ враговъ огрубѣніемъ всѣхъ органовъ
тѣла, такъ что мы чувственно не видимъ, ne слышимъ и не
ощущаемъ всей хитрости вражеской.
Мы не видимъ его дѣятельности глазами, но за то онъ на
насъ дѣйствуетъ невидимо: на умъ—богопротивными помыслами,
а па волю — богопротивными желаніями. Въ согласіи человѣка,
или несогласіи съ такими помыслами и желапіями и заключается
союзъ и общепіе человѣка или съ падшими духами, или съ доб-
рыми Ангелами. Для истиннаго христіанина вся жизнь прохо-
дите въ непревывной брани, въ постоянныхъ паденіяхъ и воз-
станіяхъ. Но какъ понять эту брань?—Съ кѣмъ?—Съ помыслами
и желапіями.
Опыты показываютъ, какъ многоразличны бываютъ и нынѣ
явленія людямъ злыхъ духовъ, смотря по степени союза и обще-
нія. съ ними людей.
„Падшіе духи принимаютъ величайшее стараніе о томъ, чтобы
дѣйствовать скрытно и пребывать незамѣченными; тогда дѣйствія
ихъ получаютъ наибольшее развитіе. По этому признаку да вѣ-
даютъ тѣ, которые отрицаютъ прямо или косвенно суіцествованіе
духовъ, что они вступили въ рѣшительное подчиненіе демонамъ и
въ едияеніе съ ними, отчудившись отъ Бога". (Макарій Велик.).
3) Таинство смерти.
Смерть полагаетъ для іістипныхъ христіанъ конецъ скорбямъ,
а потому встрѣчать ее должно съ радостію и смиреніемъ, какъ
уже уничтоженную смертію нашего Избавителя и Ходатая Гос-
пода Іисуса Христа, сдѣлавшііго смерть для христіанъ—успеніемъ,
временпымъ покойнымъ сиомъ.
Со смертію Христа Спасителя наша смерть измѣнила свое
прежнее значеніе, она сдѣлалась обыкнове'ннымъ перемѣщеніемъ
съ одного мѣета на другое, изъ міра видимаго въ міръ невиди-
мый, духовный, песравиенно и невыразимо лучшій. А потому
Златоустый въ восторгѣ и восклицалъ, видя въ смерти начало
блаженства: „Гдѣ твое смерти оісалоѴ1
Смерть всѣхъ и каждаго изъ вѣруюіцихъ заключалась въ
смерти Господа нашего Іисуса Христа, даровавшаго намъ своимъ
воскресепіемъ блаженную и вѣчную жизнь. „Азъ есмь воскресе-
нъе и оісивотъ",—учите Богочеловѣкъ, — и мы вѣруемъ, что въ
Немъ умершіе — живы, если только опи были на землѣ не пле-
велами, а членами Церкви Христовой.
Смерть тѣла, разсматриваемая сама по себѣ, представляетъ
дѣйствіе Божественнаго гнѣва, руководимаго правосудіемъ и лю-
бовно. Поэтому смерть, разсматриваемая въ отиошеніи нраведни-
ісовъ, представляется зпаменіемъ любви, по которой души отхо-
дятъ отъ сей земной, печальной жизни, полной зла, въ Царство
любви, свѣта и блаженства, куда часто возносился ихъ духъ и
смерть для нихъ—величайшее благо, какъ достиженіе желаемаго
избавленія отъ всего земнаго, временнаго, суетнаго и достиженіе
своей цѣли—быть вѣчно со Христомъ, быть тамъ, гдѣ опредѣ-
лено Творцомъ до самому назначенію человѣка.
Смерть, разсматриваемая по отношенію къ грѣшникамъ—люта,
говоритъ Св. Писаніе, какъ дѣйствіе Божественнаго гнѣва, руко-
водимаго Правосудіемъ.
Вотъ что пишете Златоусте о смерти грѣшшіка: „Ужасна
смерть и страшна для иезнающихъ высшаго любомудрія, для тѣхъ,
которые считаютъ смерть уничтоженіемъ бытія. Для нихъ смерть
ужасна, и самое названіѳ ея уже убійственио. Мы яге, видѣвшіе
благодать Бояшо и постнгшіе тайны премудрости Его, почитаемъ
смерть лишь переселеніемъ, а потому пе должны трепетать пе-
редъ ней, но радоваться и благодушествовать, ибо оставляемъ
сіе тлѣныое ягитіе и переходимъ къ жизни иной, исключаемой и
несравненно лучшей" (Бесѣда 83, толк, на Іоаппа).
„Для праведниковъ", говоритъ Василій Великій, „разлучаю-
щихся съ тѣломъ и приходящихъ къ Тебѣ, Богу Нашему, нѣтъ
смерти, но представленіе отъ печальнаго на полезиѣйшее и сла-
достнѣйшее и на упокоеніе и радость".
Преподобный Ѳеогностъ повѣствуетъ: „Неизреченна и неска-
занна сладость той души, которая разлучается съ тѣломъ, будучи
извѣщепа о своемъ спасеніи. 'Она скидаете одеягду, въ твердой
увѣренности получить обѣіцанное ей; безъ печали отлагаете она
тѣло и смирно выходите изъ пего ісъ свыше-посланному за нею
Ангелу свѣтлому и тихому. Сопутствуема этимъ Ангеломъ, она
безпрепятственно проходите воздушное пространство, нисколько
не тревоягимая лукавыми духами; радостно и дерзновенно восхо-
дите она при восклицаніяхъ благодаренія Богу и приходите,
наконецъ, на поклоненіе Создателю своему. Тамъ произносится
о ней опредѣленіе, повелѣвающее помѣстить ее съ равными ей
по добродѣтели, для пребыванія съ ними до общаго воскресенія".
Въ самомъ Святомъ Евангеліи видимъ указаніе, что обстоя-
тельства, сопровоягдающія кончину человѣка, тѣ самыя, какими
 они представлены въ вышеприведенныхъ сказаніяхъ Святыхъ
итцовъ. Господь засвидѣтельствовалъ, что Ангелы отнесли душу
нищаго Лазаря на лоно Авраамово (Лука 16. 22). Скупому богачу
мечтавшему, Но случаю обильнаго урожая нивъ своихъ, о долго-
временной земной жизни, о построеніи болѣе просторныхъ жит-
ницъ, о плотскихъ наслажденіяхъ, сказалъ Богъ: „Безумный! Въ
эту ночь возьмутъ душу твою отъ тебя, кому останется то,
что ты приготовилъ" (Лука 12. 20).
Хотя смерть праведниковъ во многомъ отличается отъ смерти
грѣшниковъ, по страхъ и томленіе свойственны смертному часу
Это и должно быть такъ; ибо смерть есть казнь. Хотя казнь эта
вполпѣ смягчена для праведниковъ, но казпь пребываетъ казнію.
Самъ Ьогочеловѣкъ, пріуготовляясь къ пріятію вольной смерти
для спасенія рода человѣческаго, былъ въ подвигѣ, скорбѣлъ и
тужилъ; капли пота его падали на землю каплями крови: Окор-
битъ душа Моя смертельно", сказалъ Онъ Апостоламъ, уснув-
шимъ отъ печали и не чувствовавшимъ приближавшейся напасти
„Отче Мой, если возможно, да минуетъ Меня чаша сія; впрочемъ
не какъ Я хочу, но какъ Ты" (Матѳ. 26. 39)-такъ молился Онъ Отцу
Пресвятая Дѣва Богоматерь ощущала предсмертный страхъ
предъ своимъ блаженнымъ успеніемъ, хотя Ей предвозвѣщено
было Архангеломъ Гавріиломъ Ея переселеніе въ горнія обители
и слава, тамъ ожидающая Ее, хотя Духъ Святый, обильно обитав-
шій въ Ней, увлекалъ всѣ помышленія и всѣ желанія Ея на небо.
Страхомъ и плачемъ приготовляли себя къ роковому смерт-
ному часу всѣ Святые: они понимали зЖаченіе этого часа для
человѣка.
Когда наступило время кончины Преподобнаго Агаѳона, онъ
пребылъ три дня въ глубокомъ вниманіи къ себѣ, не разговари-
вая ни съ кѣмъ. Братія спросили его: „Авва Агаѳонъ, гдѣ ты?"—
„Я предстою суду Христову", - отвѣчалъ опъ. Братія сказали:
„Неужели, отецъ, и ты боишься?"—Онъ отвѣчалъ: „Я старался
по силѣ моей сохранять заповѣди Божіи, но я человѣкъ и от-
куда знаю, были ли угодны дѣла мои Богу«.-Братія спросили:
„Неужели ты не уповаешь на жительство твое, которое было со-
образно волѣ Божіей?"—„Не могу уповать,-отвѣчалъ онъ,-по-
тому что имъ инъ судъ человѣческій и инъ Судъ Божій". Они
хотѣли еще спросить его, но онъ сказалъ имъ: „Окажите мнѣ
любовь, теперь не говорите со мною, потому что я не свободенъ".
И опъ скончался съ радостно. „Мы видѣли его веселящимся,—
передавали ученики его,—какъ бы онъ встрѣчалъ и привѣтство-
валъ дорогихъ друзей". Этотъ угодникъ Божій во всемъ строго,
постоянно паблюдалъ за собою, и говаривалъ, что безъ тщатель-
нѣйшаго наблюденія надъ собою человѣісу невозможно достичь
преуспѣянія (Патерикъ Скитскій).
Исходъ души происходить всегда при участіи силъ небесныхъ.
Ангелы и демоны обступаютъ всегда умирающаго. Душа, оставляя
тѣло, поступаетъ въ вѣдѣніе однихъ или другихъ, сообразно
жизни, прожитой на землѣ. Святые Отцы разсказываютъ такъ:
душѣ предстанутъ Ангелы добрые и злые. Видѣніе послѣднихъ
до крайности смутить душу; и, паоборотъ, душа чувствуетъ не-
обыкновенную отраду видѣть добрыхъ Ангеловъ, защищающихъ
ее. Тогда человѣку служатъ великою помощію всѣ его добрыя
дѣла и чистая совѣсть. Тогда послушаніе, смиренномудріе, доб-
рыя дѣла и терпѣніе вспомоществуютъ душѣ и она, сопровож-
даемая Ангелами, въ великой радости идетъ къ Спасителю. Душу
зке страстную, грѣхолюбивую отводятъ злые духи въ адъ для
мучепій (Прей. Ѳеодоръ Студитъ).
Душа какъ благочестиваго человѣка, такъ и неблагочестиваго
приходить въ испугъ и устрашается присутствіемъ страшиьтхъ и
грозныхъ демоновъ. Она слышишь и понимаетъ слезы и рыданія
окружающихъ ее людей, не можетъ произнести ни одного слова,
ни подать голоса. Ее смущаютъ предлежащій дальній путь, но-
вый образъ жизни и разлученіе съ тѣломъ (Св. Макарій Александ.).
Св. Кириллъ Александрійскій объ исходѣ души повѣствуетъ:
„Въ какомъ страхѣ и трепетѣ пребываетъ душа, пока не произ-
несется окончательный приговоръ? Божественный силы стоять
противъ лица нечистыхъ духовъ и представляютъ добрыя помы-
шленія, слова и дѣла, принадлежащія душѣ, и она въ страхѣ и
трепетѣ, посреди препирающихся о ней Ангеловъ и демоновъ,
ожидаетъ или оправданія своего и освобожденія, или осужденія
и погибели.
Однажды два Ангела явились преподобному Макарію Алексан-
дрийскому, современнику и сподвижнику Макарія Великаго, оби-
ловавшему дарами Духа и бесѣдовали съ нимъ: Въ этой бесѣдѣ
одинъ изъ Ангеловъ сказалъ: „Услышь, Макарій, какимъ обра-
зомъ души, какъ вѣрпыхъ, такъ и невѣрныхъ, выходятъ изъ тѣлъ
и уводятся, и вѣдай, что по прнмѣру совершающагося въ этомъ
мірѣ должно умозаключать о небесномъ. Какъ посланные земнымъ
царемъ воины взять кого-либо схватываютъ его и задерживаготъ,
 хотя бы опъ этого не хотѣлъ и этому противился: задержанный,
пораженный страхомъ, трепещетъ и ужасается присутствія тѣхъ,
которые безъ милосердія влекутъ его въ путь; такъ когда по-
шлются Ангелы, чтобы изъять изъ тѣла чью-либо душу, благо-
честиваго ли человѣка, или нечестиваго, она приходить въ испугъ
и устрашается присутетвія страшпыхъ и грозныхъ Аигеловъ.
Тогда, наконецъ, она усматриваетъ, какъ безполезно для нея,
ничтожно и не доставляетъ никакой помощи множество богатства,
знакомыхъ и друзей; она слышитъ и понимаетъ слезы и рыданія
окружающихъ ее человѣковъ, но ие можетъ произнести ни одного
слова, ни подать голоса, потому что никогда не случалось ей
испытать такого требованія объ исшествіи. Ее устраіпаетъ и не-
ішовѣрпое пространство пути и перемѣна образа жизни; также
она ужасается вида тѣхъ, у которыхъ находится уже во власти
и которые не оказываютъ ей никакого сочувствія и милосердія.
Къ тому яге она томится скорбію по причинѣ привязаппости къ
тѣлу; она болѣзнуетъ и тоскуетъ о разлученіи и разъединены
съ нимъ, какъ съ своимъ соягителемъ въ природѣ. Ей не сопри-
сутствуешь^! не вспомоществуетъ никакое утѣшеніе, доставляе-
мое совѣстію,. развѣ только душа сознаетъ за собой добрыя дѣла.
Такимъ образомъ душа и прежде изреченія Верховнаго Судіи,
судится своею совѣстію".
Когда настало время кончины преподобнаго Макарія Вели-
каго — Херувимъ, бывшій его Ангеломъ-хранителемъ, сопрово-
ждаемый множествомъ небеснаго воинства, пришелъ за его душею.
Низошли съ сопмомъ Ангеловъ лики апостольскіе, пророческіе,
мученическіе, святительскіе, преподобническіе, праведническіе!
Установились демоны рядами и толпами на мытарствахъ своихъ,
чтобъ созерцать шествіе души Духоносной. Она начала возно-
ситься. Далеко стоя отъ нея, кричали темные духи съ мытарствъ
своихъ: „О, Макарій! какой славы ты сподобился!" — Смиренно-
мудрый муягъ отвѣчалъ имъ: „Нѣтъ, я еще боюсь, потому что не
знаю сдѣлалъ ли я что доброе!"—Между тѣмъ онъ быстро под-
нимался къ небу. Съ другихъ высшихъ мытарствъ опять кричали
воздушный власти: „Точно ты избѣягалъ пасъ, Макарій".—„Нѣтъ,
отвѣчалъ онъ, и еще нуждаюсь въ бѣгствѣ". Когда онъ вступилъ
уяге въ небесныя врата, они, рыдая отъ злобы и зависти, кри-
чали: „Точно! избѣягалъ ты пасъ, Макарій!"—Онъ отвѣчалъ имъ:
„Силою Христа моего ограждаемый, я избѣжалъ вашихъ козней"
(Патерикъ Скитскій).
Съ такою великою свободою великіе угодники Божіи прохо-
дятъ воздушныя стражи темныхъ властей, потому что въ земной
жизни вступаютъ въ непримиримую браиь съ ними, и, одержавъ
надъ ними побѣду, въ глубинѣ сердца стяягеваюшь совершенную
свободу отъ грѣха, содѣлываются храмомъ и святилищемъ Свя-
таго Духа, содѣлывающаго словесную обитель свою неприступною
для падшаго аигела.
Преподобный Макарій Великій разсуягдаетъ объ исходѣ грѣш-
ной души такъ: „Когда исходить изъ тѣла грѣшиая душа, тогда
совершается нѣкое великое таинство. Къ ней приступаютъ пол-
чища демоновъ и ангелы строптивые и силы темныя и похища-
ютъ душу въ область свою. И пе должно ему удивляться. Если
человѣкъ, живя еще въ семь вѣкѣ, имъ покорился и повинился
и содѣлался ихъ рабомъ, тѣмъ болѣе, когда исходить отъ міра,
бываетъ ими плѣнепъ и порабощонъ".
„Разлученіе съ жизнію, пишешь Св. Ефремъ Сиринъ, крайне
опечаливаетъ грѣшника, который видитъ у себя свое нерадѣпіе
съ горькими плодами его. Какое раскаяніе обыметъ тогда сердце
нерадѣвшаго здѣсь о своемъ спасеніи".
Что можетъ быть ужаспѣ.е и и осрамите л ьнѣе того состоя нія
души, когда взорамъ каждаго откроются всѣ ея тайиыя и явпыя
дѣла, слова, мысли и желанія, когда каждый ясно увидишь всю
дѣятельность другого, всю до мельчайшей подробности, всѣ его
мысли, желаиія, способности и стремленія? — Тогда то очевидно
для всѣхъ откроются наша истинная любовь и лицемѣріе, наша
правда и неправда. Іоаннъ Дамаскипъ говорить: „Это будетъ ве-
ликій стыдъ, когда всякій узнаетъ другого и самъ будетъ узпанъ
(Христ. чт. 1827 г.).
Святитель Дмитрій Ростовскій пишетъ: „На насъ будутъ смо-
трѣть не только наша братія грѣшники, но и лики всѣхъ свя-
тыхъ: пророки, апостолы, мученики, святители, преподобные и
праведники". За гробомъ цари увидятъ подданныхъ своихъ и
подданные царей;, увидятъ господа и вельможи своихъ слугъ и
рабовъ, и слуги увидятъ своихъ господь; увидятъ обиженные
своихъ обидчиковъ и обидчики своихъ обиженныхъ; увидятъ
друзья друзей и враги враговъ; увидятъ неправедные судіи тѣхъ,
которыхъ безвинно осуждали и неправедно на смерть предавали;
увидятъ мучители, которыхъ безъ милосердія мучили, увидятъ
ихъ прославленными и услышать ихъ взывающими ко Господу:
Суди, Господи, обидящихъ насъ, и отмсти, Господи, озлобившихъ
пасъ! Увидятъ родители дѣтей своихъ и дѣти своихъ родителей,
свидятся братья, сестры, родственники, супруги; увидятъ пра-
ведники грѣшниковъ и грѣшннки праведниковъ. Тамъ, за гро-
бомъ, увидитъ Каинъ Авеля, Иродъ—Іоанна Предтечу, и гони-
тели христіанъ: Неронъ, Діоклитіанъ, Максимиліанъ и другіе уви-
дятъ прославленными умучепиыхъ ими исповѣдниковъ имени
Христова (Св. Дмитр. Рост. ч. 1-я поуч. въ нед. Страши. Суд.).
Святитель Задонскій Тихонъ о загробиомъ познаніи другъ
друга пишете такъ: „Видятъ тѣхъ, которыхъ на землѣ поносили,
ругали, гнали, смѣялись, озлобляли, попирали, и увидятъ ихъ
въ великой славѣ и радости" (T. I, стр. 45).
Однимъ изъ превосходнѣйшихъ способовъ приготовленія къ
смерти служите воспоминаніе и размышлеиіе о смерти. Священ-
ное Писаніе говоритъ: „Поминай послѣдняя твоя и во вѣки не
согрѣшшнь" (Сирах. 7. 39).
4 ) Необходимость б л а г и х ъ стремленій души.
Не одна наша смерть происходите въ присутетвіи силъ небес-
пыхъ. Вся жизнь наша отъ самаго рожденія нашего сопрово-
ждается Ангелами и демонами, каждый шагъ иашъ, каждый посту-
покъ, каждая мысль наша на виду, на счету и взвѣшивается на
вѣсахъ правосудія и милосердія.
Господь Богъ печется болѣе о нашемъ спасеніи, нежели мы
сами заботимся о немъ. Чтобы думать иначе, надо совершенно
забыть высокія качества Премудраго Творца Вселенной и Его
промыолительность о насъ.
Богъ единственно изъ любви къ иамъ создалъ насъ, един-
ственно изъ состраданія къ падшимъ тварямъ своимъ, даровалъ
намъ благодать Святаго Духа, освятившую и просвятившую насъ;
далъ каждому достаточно духовныхъ и нравственныхъ средству
чтобы исполнять его волю, далъ обстановку жизни и возможность
выказывать свои добрыя старанія, стремлеиія и желанія, но тре-
буете чтобы мы выказывали себя въ нихъ непремѣино черезъ
свою дѣятельность, свои поступки и дѣла, укрѣпленные вѣрой
въ Него, чтобы мы дѣлали ихъ въ Его имя, для Него, во имя
Его славы.
. Если таковое есть требованіе Божіе, то оно является для насъ
неизбѣжно необходимымъ, ибо Богъ ничего лишняго, ничего
прямо не ведущаго насъ къ спасенію требовать не можетъ, это
пе соотвѣтствовало бы идеѣ Божественнаго Всевѣдѣнія, идеѣ Вы-
сочайшей Премудрости, руководимой любовыо, а было бы пустое
упражненіе изъ-за какого-то каприза, допустить который въ Богѣ
было бы богохульство.
Съ другой сторопы, если мы не можемъ допустить, чтобы
Господь Богъ оставилъ пасъ на произволъ случая, не заботился
бы о иасъ и не обращаетъ своего вниманія на насъ, ибо въ та-
ісомъ случаѣ міръ, конечно, былъ бы поглощенъ и уничтоженъ
зломъ, а непреложно вѣруемъ въ Его всесильную и всеобъемлю-
щую Промыслительность, то должны признать, что какъ всѣ дѣла
Божіи, такъ и попеченіе Его о насъ безконечно премудро, без-
конечно полно и подробно; что, дѣйствительно, не одна мысль, ни
одно самое потаенное желаніе ие осталось безъ внимаиія съ Его
стороны; съ этой цѣлыо мы окружены постоянно и всегда доб-
рыми и злыми духами, принимающими дѣятельное участіе въ
нашей жизни и въ нашемъ поведеніи, въ нашихъ стремленіяхъ
и желаніяхъ, обсуждаюіцихъ и взвѣшивающихъ ие только мысли
наши, ио и причины возникновенія этихъ мыслей и всю нашу
правоту и виновность въ нихъ. Ничего не ускользаете отъ ихъ
взоровъ и все оцѣнивается ими подъ премудрымъ указаніемъ
Самого Бога съ такою подробпостію, о которой слабый человѣ-
ческій умъ ne можетъ сдѣлать себѣ никакого поиятія.
А если попеченіе Его о насъ такъ строго и серьезно, то ка-
кимъ жалкимъ, мелочнымъ, низкимъ и грѣховнымъ долженъ ка-
заться человѣісъ съ своей изнанки, или со сторопы его духовной
жизни, откуда видны ясно и въ истиниомъ свѣтѣ его самыя по-
таенныя стремленія, желанія и намѣренія? Какую въ самомъ дѣлѣ
надо безконечную любовь къ человѣку, чтобы не ожесточиться
противъ него. Одна бесконечная благодать Божія есть основаніе,
на которое вѣрующій можетъ надѣяться спасти себя, не смотря
на всю свою грѣховность: „не хочу смерти грешникаи сказалъ
Господь Богъ, и мы нисколько не сомнѣваемся, что всякое же-
ланіе и хотѣніе Божіе исполняется—для Бога все возможно. Но
Богъ не хочетъ спасти насъ противъ нашей собственной воли,
безъ нашего на то старанія и стремленія; содѣйствіе человѣка
самого къ своему спасенію необходимо нужно,—какъ и вся его доб-
рая доля. Все его желаніе должно быть направлено къ спасенію себя,
ибо безъ этого личнаго стремлепія никакое спасеніе невозможно.
Дается только просящему: „ищите прежде всего Царствія
Бооісія и правды Его и все остальное приложется вамъ", ска-
зано въ Писаніи: „Если попросите во Имя Мое, Я то дамъ вамъ
(Іоанн. 14. 14).
Отверженными же и ожесточенными грѣшникамъ предвѣщается
лютая будущность и вѣчпыя мученія наравнѣ съ падшими анге-
лами. „Кайтесь и вѣруйте въ Евангеліе", увѣщеваетъ ихъ Цер-
ковь, покаяніе и дѣятельная живая вѣра въ Господа Нашего
Іисуса Христа сдѣлаетъ исходъ благополучпымъ.
Лишены надежды на спасеніе только тѣ христіане, которые
стяжали грѣховный путь свой и черезъ расторженіе союза съ
Богомъ вступили въ общеніе съ сатаной. Страсти суть грехов-
ные навыки души, обратившіеся отъ долговременнаго и частаго
упражнения въ г р е х е какъ бы въ природныя качества души,
освободиться отъ которыхъ человекъ можетъ только на земле.
Перейдя въ загробную жизнь, человекъ унесетъ все свои стра-
сти съ собой, уврачевать которыя будетъ ему невозможно на томъ
свете; оне будутъ его вечными язвами, вечнымъ укоромъ и веч-
ными для него мученіями; ибо на томъ свете состояніе души не
самовластное, язвы эти и страсти могутъ только развиваться и
усиливаться, пикакихъ средствъ вылечить ихъ уже не будетъ.
„Что посѣете, то и пожнете" сказано въ Св. Писаніи (Галат. 6. 7).
Человекъ, живущій согласно ученія Евангелія и хранящій
заповеди Его, живъ и спасешь будетъ.
„Будьте кротки и смиренны сердцемъ и обрящите покой ду-
шамъ вашимъ" училъ Господь Іи'сусъ Христосъ; это начало рай-
ской, блаженной, спокойной, безмятежной жизни на земле.
„Любите другъ друга такъ, какъ Я возлюбилъ васъ, нѣтъ
больше той любви, какъ если кто полоэіситъ душу свою за друзей
своихъ" (Іоаи. 15. 12, 13). Святая, всепрощающая любовь доведетъ
всякаго человека до Царства Небеснаго.
„Какъ Отецъ вашъ небесный милосердъ, будьте и вы мило-
сердны" (Матѳ. 5. 48). Милосердіе, учитъ Св. Писаніе, есть двери
въ рай.
Какъ просты эти заповеди, которыя доводятъ всегда человека
до блажеииыхъ обителей и какъ великъ и возвышенъ смыслъ ихъ.
Св. ІІисаніе не требовательно относительно своихъ последова-
телей, оно предлагаетъ одну любовь, одно милосердіе, простой здра-
вый взглядъ на жизнь, участіе къ ближнему, и въ этомъ заклю-
чаются в с е ученія Пророковъ и Апостоловъ. Нетъ добродетели
выше любви блияшяго и теплаго участія ко всему его положе-
нно. Св. ІІисаніе ставитъ непременнымъ условіемъ, чтобы любовь
эта выражалась не одними наружными знаками и пріемами, или
какъ бы по обязательству, но надо, чтобы вся душа и все суще-
ство человека сочувствовало и участвовало при этомъ.
„Если бы вы знали, что значитъ: Милости хочу, а не жертвы
сказалъ Христосъ (Матѳ. 12. 7). Если бы вы понимали, что нетъ
въ человеке ничего выше любви и состаданія къ ближнему,
выше участія къ голодному и страдающему человечеству; ни-
какое исполненіе закона, или обрядностей веры не можетъ
сравниться съ деломъ истинной благотворительности; любовь и
милость по отношенію ближияго выше всякой жертвы, которую
можетъ принести человекъ своему Богу.
Любовь должна проникать и наполнять все существо чело-
века, руководить всеми поступками его, она должна быть истин-
ная, чистая, духовная, полная небесной радости, иначе она ли-
цемерна.
Св. Кириллъ Іерусалимскій учитъ: „Образъ богопочитанія за-
ключается въ сихъ двухъ принадлежностяхъ, — въ точномъ по-
знаніи догматовъ благочестія. Ибо что пользы —знать хорошо
ученіе о Боге, и постыдно любодействовать? Съ другой стороны,
что пользы быть такъ, какъ должно, воздержцу, и нечестиво
богохульствовать" (Огл. поуч. IV. 58).
Св. Григорій Богословъ училъ: „Какъ дело безъ веры не
пріемлется, потому что многіе делаютъ добро ради славы и по
естественному расположенно: такъ вера безъ делъ мертва (Іак.
2. 26). Итакъ покажите веру отъ делъ, покажите плодородіе
земли вашей: точно ли не напрасно я сеялъ" (Твор. Св. Отц.
П, 296).
Св. Іоаннъ Златоустый: „Умоляю васъ, будемъ прилагать ве-
ликое старані.е о томъ, чтобы намъ пребывать твердыми въ истин-
ной вере и вести жизпь добродетельную. Ибо ежели мы съ ве-
рою ие соединимъ достойной жизни, то подвергнемся жесточай-
шему наказанію... И Самъ Христосъ въ Евапгеліи подтвердилъ
то же, когда сказалъ, что некоторые люди, изгонявшіе бесовъ и
пророчествовавпііе, осуждены будутъ на казнь. Да и в с е притчи
Его, ісакъ-то: притча о девахъ, о неводе, о терпіи, о древе, не
приносящемъ плода, требуютъ, чтобы мы были добродетельны
на деле. О догматахъ Господь редко разсуждаетъ (ибо верить
онымъ не трудно), но о жизни добродетельной очепь часто, или,
лучше сказать, всегда: ибо на поприще оной предстоитъ всегдаш-
няя брань, а посему и трудъ. И что я говорю о совершенпомъ
пренебрежепіц добродѣтели! Даже нерадѣніе о малѣйшей части
оной подвергаешь великимъ бѣдствіямъ. Такъ небреженіе о по-
даяніи милостыни ввергаетъ небрегущаго о семъ въ геенну... Я
еще гораздо болѣе скажу: ие только пренебрежете одной какой-
либо добродѣтели заключаешь для насъ небо; но хотя бы мы и
исполнили оную, но не съ должнымъ тщаніемъ и ревностію, и
сіе производить такія же слѣдствія. Ни крещеиіе, ни отпущеніе
грѣховъ, ни званіе, ни участіе въ таинствахъ, ни священная тра-
пеза, пи вкушеніе тѣла (Господня), ни пріобщеніе крови, и ничто
другое изъ таковыхъ не возможетъ принести намъ пользы, если
мы не будѳмъ имѣть жизни правой и дивной, и чистой отъ вся-
каго грѣха. Вѣра безъ дѣлъ есть, такъ сказать, одинъ призраісъ
безъ ягизни" (Догм. Б. Макарія, И, 308).
Подобныя усиленныя и постоянныя настаивапія на необходи-
мости вѣры и добрыхъ дѣлъ заставляютъ болѣе подробно остано-
виться на этомъ предметѣ, чтобы выяснить себѣ ясно и наглядно
взглядъ Церкви на христіанскія добродѣтели, которыя должны
быть обязательны для каждаго христіанина, желающаго не укло-
няться отъ воли Боягіей.
5) Любовь.
„Фарисеи, услышавъ, что Онъ привелъ саддуккеесъ въ молча-
ніе, собрались вместе. И одинъ изъ нихъ, законникъ, искушая
Его, спросилъ, говоря: Учитель.! какая наибольшая заповедь въ
законе? Іисусъ сказалъ ему. возлюби Господа Бога твоего всемъ
сердцемъ твоимъ и всею душою твоею и всемъ разумѣнгемъ
твоимъ. Сія есть первая и наибольшая заповедь. Вторая эісе,
подобная ей', возлюби блиоісняго твоего, какъ самого себя. На
сихъ доухъ заповедяхъ утверждается весь законъ и пророки"
(Матѳ. 22. 34—40; Маркъ 12. 28—31).
„Во всемъ, какъ хотите, чтобы съ вами поступали люди,
такъ поступайте и вы съ ними; ибо въ этомъ законъ и про-
роки" (Матѳ. 7. 12; Лука 6. 31).
„Не любящей брата пребываетъ въ смерти" (Іоанн. 3. 14).
„Облекитесь, какъ избранные Боэісги, святые и возлюбленные,
въ милосердее, благость, смиренномудрее, кротость, долготерпеніе,
снисходя другъ къ другу и прощая взаимно, если кто на кого
гімѣетъ эісалобу: какъ Христосъ простилъ васъ, такъ и вы. Бо-
лт эісе всего облекитесь въ любовь, которая есть совокупность
совершенства" (Колосс. 3. 12—14).
„Болѣе всего имѣйте усердную любовь другъ къ другу, потому
что любовь покрываетъ мноэісество грѣховъ" (Петр. 4, 8).
Любовь къ ближнимъ неразрывна съ любовью къ Богу. Гдѣ
нѣтъ истинной любви къ Богу, тамъ не моягетъ быть ни правиль-
н а я понятія о ближнемъ, ни, тѣмъ болѣс^ истинной любви къ
блиягнимъ. А.такъ какъ мы можемъ любить Бога только въ Іисусѣ
Христѣ, то въ Немъ Одномъ можемъ любить и блиягнихъ. По-
тому-то Господь и заповѣдь Свою о любви къ блиягнимъ называетъ
новою, хотя по буквѣ она вовсе не представляется такою.
Въ разъединеніи съ Богомъ до-христіанскій міръ былъ крайне
разъединенъ и въ себѣ самомъ. Не только грубыя и невѣягествеи-
ныя племена, по и образованнѣйшіе народы древности не призна-
вали равенства людей по общечеловѣчесісому ихъ достоинству.
Греки и Римляне смотрѣли на другіе народы, какъ на варварсісіе,
съ которыми у нихъ какъ-будто ничего не было общаго.И внутри
ихъ собственныхъ государствъ, меягду свободными и рабами, гра-
жданами и чернью, представлялось такое различіе, какое свой-
ственно только существамъ различной породы. Въ самыхъ идеаль-
ныхъ республикахъ, какія создавались знаменитѣйшими мысли-
телями древности, рабство не исключалось и считалось естествен-
нымъ. Если пѣкоторые изъ языческихъ писателей высказывали
мысли о братствѣ всѣхъ людей меягду собою, то не видно, чтобы
такимъ мыслямъ придавалось серьезное значеніе: они не прони-
кали въ ягизнь и не измѣпяли взгляда на существенное нера-
венство между разными людьми и цѣлыми народами. Одинъ
израильскій народъ имѣлъ въ богодарованномъ ему законѣ ясное
свидѣтельство объ единствѣ человѣческаго рода и объ одинаковомъ
высшемъ назначеніи каждаго; но и онъ не составлялъ исключенія
по характеру своихъ отношеній къ другимъ народамъ. Законъ
Моисеевъ хотя и проникнута духомъ человѣколюбія, по, какъ
законъ по необходимости мѣстный, имѣвшій одною изъ главныхъ
цѣлей своихъ оградить народъ отъ вредныхъ вліяній на него
языческаго міра, подавалъ поводъ израилю смотрѣть па всѣхъ
иноплеменниковъ съ гордостью и презрѣніемъ, какъ-будто Богъ
былъ только его Богомъ и какъ будто онъ одинъ имѣлъ исклю-
чительное право на благоволеніе Божіе.
Такъ неправильно было понятіе о блиягнемъ до времени еван-
гельская откровенія. Но не одно исправленіе этого понятія нуягно
было для того, чтобы возбудить любовь къ ближнимъ. Объяснить
людямъ и увѣрить ихъ, что всѣ люди по природѣ братья—не
значить еще создать братскія отношенія между ними. Хотя каждому
существу естественно имѣть расположеніе къ подобнымъ себѣ су-
ществамъ, и человѣкъ, который утратилъ бы въ себѣ всякое со-
чувствіе къ другимъ людямъ, пересталъ бы быть человѣкомъ; но,
во-первыхъ, это сочувствіе постоянно и сильно стѣсняется само-
любіемъ, которое безспорно есть господствующее чувство въ по-
врежденной природѣ человѣческой; во-вторыхъ, между людьми
всегда много такихъ, которые своими свойствами и дѣлами вну-
шаютъ какъ бы невольное отвращеніесъ себѣ, или возбуждаютъ
противъ себя негодоваиіе, .ненависть и под. Такимъ образомъ
для того, чтобы имѣть любовь къ ближнимъ въ истинномъ зна-
ченіи этого слова, требуется нѣчто гораздо болѣе простого со-
знанія братства всѣхъ людей, по ихъ происхожденію и назначенію
(Ѳавор., стр. 29—31).
Самая главная заповѣдь, данная Христомъ Спасителемъ чело-
вѣку, есть любовь Бога; вторая, слѣдующая за -ней, по значеніго
своему, есть любовь ближняго. Что называется любить ближ-
няя—Поступать съ нимъ такъ, какъ бы вы желали, чтобы съ
вами поступали.
Съ тѣхъ поръ, какъ существуетъ міръ, ne только ни одному
ученому или философу, но далее ни одному пророку не удава-
лось высказать болѣе могущественной и премудрой, a вмѣстѣ съ
тѣмъ болѣе простой и ясШой идеи, обнимающей нѣсколькими сло-
вами все ученіе закона Божьяго и всѣхъ пророковъ. Ііо вѣчной
скромности своей, Іисусъ Христосъ называлъ эти заповѣди пер-
выми; никто не ошибается, если назоветъ ихъ краеугольнымъ
камнемъ, или главной точкой всего ученія Христа .Спасителя,
ибо кто понялъ, проникся идеей любви и уже усвоилъ ее, какъ
руководство для всей своей жизни,—тотъ становится выше вся-
каго рода земныхъ привязанностей, онѣ уже не могутъ удовле-
творить его, онъ неизбѣжно чувствуетъ ихъ мелочность, пустоту
и начинаетъ тяготиться ими, ибо начинаетъ уже постигать всю
тайну своего спасенія.
Нѣтъ болѣе точнаго мѣрила для опредѣленія желанія своего
ближняго, какъ сравненія ихъ съ своими собственными потреб-
ностями. По какому праву требовали бы мы снисхожденія отъ
ближняго, расположенія или сочувствія къ себѣ, если мы сами
не удѣляли бы ему нашего доброжелательства, участія или по-
мощи? Если бы люди приняли это простое положеніе къ непре-
мѣнному исполненію во всѣхъ своихъ поступкахъ, они скоро убѣ-
дились бы, какъ близки они къ земному раю. Тогда наступило
бы царство добра и братства, мира и правосудія; въ это счастли-
вое царство не могли бы вкрасться ни зависть, ни эгоизмъ, ни
ненависть и ничего, могущаго возмущать человѣка; но полное
согласіе, обоюдная помощь и поддержка сдѣлала бы невозмож-
нымъ нищету, бѣдность, преступленія и другіе атрибуты пороч-
ности, всюду сопровождающее наше нынѣ гордое и тщеславное,
a вмѣстѣ съ тѣмъ страстное и больное человѣчество.
Если бы люди любили другъ друга одною общею неподдель-
ною любовью,, милосердіе и участіе къ ближнему достигло бы
высшихъ предѣловъ. Взглядъ на свои собственныя потребности
измѣнился бы во многомъ съ того момента, какъ голосъ тщесла-
вія, играющій въ настоящее время первенствующую въ нашемъ
обществе роль, потерялъ бы свое значеніе, и мы избавились бы
или, по крайней мере, значительно ослабили бы въ себе привя-
занности къ земпымъ благамъ и къ матеріальному нашему до-
вольству, которыя въ настоящее время, какъ каменная стена,
охраняютъ насъ отъ многихъ христіанскихъ влеченій сердца н
воздерживаютъ насъ отъ многихъ благихъ порывовъ, могущихъ
улучшить положеніе ближняго и очистить и возвысить нашу
собственную душу.
Мы горды, брюзгливы по отношенію низшей братіи, мы слиш-
комъ дорожимъ обычаями света и мненіемъ, составленнымъ о
насъ порочнымъ человечествомъ, а потому позволяемъ себе быть
грубыми, надменными и не деликатными съ несчастными міра
сего; мы всегда забываемъ, что малейшая въ насъ строгость или
суровость по отношенію ближняго, хотя бы вполне порочнаго и
преступнаго человека, уже сама по себе уничтожаетъ въ пасъ
то участіе къ нему, которое мы охотно при другихъ обстоятель-
ствахъ могли бы питать къ нему. Оно пресекаетъ въ насъ чув-
ство любви, которое мы, по естественному влеченію души, дей-
ствительно питаемъ въ глубине нашего сердца. Берите примеръ
съ Христа Спасителя; Онъ не отвергъ никого изъ тѣхъ, которые
только обращались къ Нему: женщина пойманная въ блудодея-
ніи, мытари, разбойиикъ,—все были приняты имъ безъ всякихъ
оговорокъ. Напротивъ, Оиъ сказалъ: „Не здоровые гшѣютъ нужду
во врачѣ, но больные; Я пришелъ призвать не праведниковъ, но
грѣитыхъ къ покаянгю" (Лука 5. 31, 32).
Если бы когда-нибудь могло наступить на земле то время,
чтобы человекъ понялъ всю глубину этого простого ученія Хри-
ста и принялъ бы его къ руководству своей практической жизни
Милосердіе состоите не только въ той милостынѣ, которую вы
для своего ежедневнаго примѣненія; если бы когда-нибудь ми-
подаете, ие только въ тѣхъ словахъ утѣшенія, которыя вами
лосердіе и обоюдная любовь восторжествовали на землѣ, тогда
иногда говорятся страясдущему человѣку, но въ полномъ нераз-
злымъ людямъ не было бы больше мѣста на ней, они, не имѣя
дѣльиомъ, внутрениемъ доброягелательетвѣ, отнесенномъ ко всѣмъ
болѣе возможности господствовать, спрятались бы и были бы
поступкамъ его, въ тепломъ участіи къ его несчастной участи,
принуждены бѣжать изъ общества, ибо они не нашли бы больше
при которой надежда на спасеніе оживляете всѣ дѣйствія и на-
и уголка даже для своихъ злыхъ продѣлоісъ. Тогда, конечно,
мѣренія.
наступилъ бы рай земной для живущихъ и такое точно полное
блаженное состояніе, какое обѣіцапо намъ только за гробомъ. Какъ бы пи былъ преступенъ человѣкъ,—не лишайте его своей
любви и милости; берите примѣръ съ Христа, что сдѣлалъ бы
Пускай каждый начнете съ самого себя, не заботясь о дру-
Онъ, если бы увидѣлъ этого преступника около себя? Онъ пояга-
гихъ. Пускай онъ станете милостивъ и милосердъ по отношепію
лѣлъ бы его, призналъ бы его больнымъ духомъ и спасъ бы его.
каждаго безъ разбора, и не замѣчаетъ тѣхъ, которые будутъ смо-
Вы сдѣлать этого, конечно, не можете, но есть много другихъ
трѣть на него съ насмѣшками и пренебреженіѳмъ, предоставляя
средствъ помочь ему; всякій долженъ дѣлать добро въ предѣлахъ
Богу все правосудіе по отношенію къ нимъ; ибо Онъ ежедневно
возможности, но всегда моягетъ, хотя сколько-нибудь, облегчить
отдѣляетъ хорошее зерно отъ плевелъ.
страдающаго. Для того, кто желаете помочь, для того, который
Эгоизмъ, — этотъ злѣйшій врагъ милосердія,—самъ отстанетъ сердцемъ своимъ участвуете въ страданіяхъ ближияго—найдется
и уничтожится въ васъ. Бы перестанете строго относиться къ много средствъ. Надо сильно желать, думать и просить Бога о
людямъ и будете отъ души жалѣть и любить каждаго, не взирая
впушеніи вамъ тѣхъ мыслей, которыя откроютъ вамъ средства и
на его пороки, какъ мать любить и жалѣетъ свое порочное и
вы всегда достигнете своей цѣли. „Нѣтъ больше той любви, какъ
опозоренное дитя.
если кто полооіситъ душу свою за друзей своихъ" (Іоанн. 15, 13).
Человѣкъ, приложившей хотя немного стараиія, легко можетъ
„Любовь долго терпишь, милосердствуете, любовь не зави-
развить въ себѣ зачатки добра, которыми отъ природы владѣетъ
дуетъ, не превозноситъ, не гордится, не безчинствуетъ, не ищешь
каждый. Онъ скоро можетъ научиться любить, жалѣть и сочув-
своего, не раздражается, не мыслишь зла, не радуется неправде,
ствовать несчастнымъ и преступнымъ дѣтямъ порока, хотя и по-
а сорадуется истине. Любовь все покрываетъ, всему веритъ, всего
теряннымъ, но все же твореніямъ Божіимъ, которымъ будетъ тоже
надеется, все переносишь. Любовь никогда не перестаете, хотя
дано прощеніе, если они раскаются и послѣдующей жизнію своею
и пророчества прекратятся, и язычники умолкнуть, и знанія
докажутъ свое исправленіе.
упразднятся" (1 Корине. 13, 4—8).
Всякій долженъ помнить, что самъ онъ не избавленъ отъ грѣ-
ховъ, что каждому изъ насъ прощено уже многое и еще многое
требуете прощенія изъ тѣхъ грѣховъ, отъ которыхъ ии одинъ
„Вы слышали, что сказано: люби блиоюняго твоего, и нена-
смертный не избавленъ. Эти яге бѣдньте преступники можетъ быть
видь врага твоего. А Я говорю вамъ: любите враговъ вашихъ, бла-
менѣе отвѣтственны, чѣмъ мы сами; они заслуживаютъ, моягетъ
гословляйте проклинающихъ васъ, и молитесь за обиоісающихъ
быть, болынаго участія и снисхождеиія, чѣмъ мы, за наши отно-
васъ и гоняющихъ васъ; да будете сынами Отца вашего небеснаго,
сительно меньшіе грѣхи, ибо они меньше получили наставленій,
ибо Онъ повелелъ солнцу своему восходить надъ злыми и добрыми
меньше насъ зпаютъ волю Божію и премудрый законъ Его. Не
и посылаешь дооісдь на праведныхъ и неправедныхъ. Ибо, если вы
судите ихъ, ни въ какомъ случаѣ не судите, вы не имѣете ровно
будете любить любящихъ васъ, какая вамъ награда? Не то же
никакого на то права, ибо вы сами грѣшны и нуягдаетесь сами
ли дѣлаютъ и мытари? И если вы приветствуете только брать-
въ прощеяіи. Вѣдь вамъ извѣстно, что многія дѣяиія ваши—
евъ вашихъ, что особеннаго дѣлаете? Не такъ оісе ли посту-
настоящія преступления въ глазахъ Божіихъ, между тѣмъ какъ
паютъ и язычники? И такъ будьте совершенны, какъ соверіиенъ
свѣтъ не считаете ихъ даяге и проступками.
Отецъ вашъ небесный" (Матѳ. 5, 43—48).
 „И если любите любящихъ васъ, какая вамъ за то благодар-
ность? ибо и грѣгиники любящихъ ихъ любятъ. И если дѣлаете
добро тшѵъ, которые вамъ дѣлаютъ добро, какая вамъ за то
благодарность? Ибо и грѣшники то зісе дѣлаютъ. И если взаймы
даете тѣмъ, отъ которыхъ надѣетесь получить обратно; какая
вамъ за то благодарность? ибо и грѣшники даютъ взаймы грѣш-
никамъ, чтобы получить обратно столько оісе. Но вы любите
враговъ вашихъ, и благотворите и взаймы давайте, не оэісидая
ничего; и будетъ вамъ награда великая, и будете сынами Все-
вышняго: ибо Онъ благъ и къ неблагодарнымъ и злымъ. И такъ
будьте милосерды, какъ и Отецъ вашъ милоссрдъ" (Лука 6, 32—36>
Если любовь къ ближнему есть высшая добродѣтель, то лю-
бовь ко врагу должна считаться положителыіымъ торжествомъ
надъ эгоизмомъ и гордостію.
Есть два рода любви къ людямъ: первый есть расположеыіе
къ человѣку, зкизнь и дѣйствія котораго мы одобряемъ, который
намъ нравится и которому мы сочувствуемъ; второй—расположе-
ніе и желавіе добра тѣмъ, которыхъ зкизнь и дѣйствія мы не
одобряемъ, которыхъ недобрымъ дѣйствіямъ въ отношеніи къ
намъ или другимъ мы противодѣйетвуемъ. Это послѣднее чувство
и есть любовь, которую мы долзкны оказывать ко врагамъ (Толк.
Михаил. Ев. Матѳ. 108).
Нѣтъ возмозкпости питать къ врагу одинаковое, теплое и зки-
вое чувство участія, какъ то, которое мы можемъ питать къ брату
или къ другу; это чувство основано на довѣріи, котораго мы не
можемъ имѣть къ личности, питающей кь намъ ненависть, пре-
следующей насъ, а иногда дазке злоумышляющей противъ насъ.
Немыслимо также входить въ друзкескія отпошеиія съ врагомъ,
быть съ нимъ откровеннымъ, ибо онъ способепъ злоупотребить
нашею откровенпостію. Мезкду людьми, которые не верятъ другъ
другу, не мозкетъ быть симпатіи, или гармоніи идей, а потому мы
не мозкемъ испытывать одного и того же удовольствія въ обще-
стве враговъ, какое мы испытываемъ въ обществе друзей. Все
это заставляетъ заключить, что любовь враговъ имеетъ некоторое
отличіе, ибо мы не можемъ обоимъ чувствамъ отвести одно и
то зке место въ иашемъ сердце; и если въ этомъ случае мы
употребляемъ одно и то же слово, то это только потому, что прак-
тика жизни пе выработала себе другаго отдельнаго слова для
этого чувства, разумъ же нашъ въ действительности находить
большую разницу.
В ъ любви къ врагамъ отсутствуетъ совершенно уваэкеніе къ
нимъ,—чувство, которое возвышаетъ и облагораживаетъ любовь
друзей, напротивъ того, чувство соэкаленія къ нимъ и желанія
имъ исправленія усиливается. Мы долзкны остерегаться всякихъ
зачатковъ пеиависти, возмездія и зкеланія міценія, которое омра-
чили бы наше къ нимъ участіе и зкеланіе имъ добра безъ всякой
задней мысли или какихъ-либо ограниченій. Мы безусловно
долзкны зкелать имъ добра и помогать имъ въ томъ, какъ для
пріобретенія всего зкелаемаго при зкизни ихъ на земле, такъ и
будущихъ благъ (Римл. 12, 17—20). Ни словами, ни действіемъ
мы ие долзкны приносить имъ вреда даже косвенно: однимъ сло-
вомъ, мы долзкны заплатить за все злое, сделанное по отношенію
насъ,' безусловнымъ добромъ, не озкидая отъ нихъ ни благодар-
ности, ни возврата этого добра.
Любовь къ врагамъ въ большинстве случаевъ не понимается
и не принимается личностями, не имеющими глубокихъ рели-
гіозныхъ убеэкденій. Люди, зкивущіе только настоящею жизнію,
видятъ во враге своемъ вредную, возмущающую во всехъ отно-
шеніяхъ ихъ покой, личность, отъ которой можетъ избавить ихъ
только смерть; а потому они питаютъ къ нему чувство самой
узкаспой мести. Они ие видятъ никакой надобности, ші причины
простить имъ, за исключеніемъ техъ случаевъ, когда моэкно удо-
влетворить, въ глазахъ света, своему тщеславно. Прощеніе обидъ
въ ихъ глазахъ немыслимо и даже унизительно, и если по какой-
либо причине месть ие удалась, или яевозмозкна, внутреннее,
иногда затаенное, чувство непримиримой вразкды и зкеланіе имъ
всякаго зла и несчастій,—остается навсегда.
Человекъ верующій смотритъ совершенно иначе. Онъ знаетъ,
что жизнь есть только испытаніе. Какое было бы это испытаніе,
если бы зкизнь сводила насъ съ одними хорошими людьми? Если
бы мы всю зкизнь провели бы между людьми, которые насъ обе-
регаютъ, жалеютъ и любятъ?—Въ такой зкизни мы не могли бы
ни выказать своего смиренія, ни уэкивчивости своего характера;
мы не могли бы иметь случая пріобрести и то и другое черезъ
угіражненіе въ воздержаніи, въ кротости и въ снисходительности;
изъ чего следуешь, что для нашего зке блага необходимо столк-
новеніе съ дурными людьми, изъ которыхъ мы выходили по-
бедителями, т.-е. успели выказать свое смиреніе и кротость — и
составляютъ наше торжество. Черезъ злыхъ только людей и сла-
гаются в с е иепріятности зкизни, в с е превратности и паши прямыя
несчастія; если мы не ропщемъ на нихъ, а переносимъ ихъ съ
терпѣшемъ и покорностію, зная, что единственно черезъ нихъ мы
можемъ получить случай нравственно возвыситься, за что съ
полнымъ благоговѣніемъ благодаримъ Бога,—то тѣмъ менѣе мы
имѣемъ иричины сѣтовать или негодовать на причину этихъ
бѣдствій, мы должны смотрѣть на нихъ спокойно и даже вну-
тренно благодарить злыхъ людей, что они устроили намъ случай
усовершенствоваться.
Подобная рода взглядъ исключаетъ всякую возможность вѣ-
рующаго на какое-нибудь чувство возмездія, или неудовольствія,
по отношенію з л а я человѣка, наносящаго намъ вредъ. Поэтому
понятно, насколько охотно всякій вѣрующій изъявляешь злымъ
людямъ свое прощепіс.
„Вы слышали, что сказано: око за око и зубъ за зубъ. А Я
говорю валѵъ: не противься злому. Но кто ударитъ тебя въ пра-
вую щеку твою, обрати къ нему и другую. И кто захочетъ су-
диться съ тобою, и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю
одежду. И кто принудитъ тебя идти съ нимъ одну версту, иди
съ нимъ двѣ. Просящему у тебя дай и отъ хотлщаго занять у
тебя не отвращайся" (Мате. 5. 3 8 - 4 2 ) , Лука 6. 27—30).
Око за око и зубъ за зубъ,—есть законъ строгій, даже суро-
вый, изложенный въ Ветхомъ Завѣтѣ (Исх. 21. 14; Лев. 24. 20;
Втор. 19. 21). Онъ данъ былъ „не для того, чтобы другъ у друга
вырывали глаза, но дабы удерживали руки свои отъ обидъ: ибо
угроза, заставляющая страшиться паказанія, обуздываешь стре-
мленіе къ дѣламъ преступнымъ" (Злат. ср. Ѳеофил.).
Хотя самъ законъ и пророки ограничивали дѣйствіе этого за-
кона, запрещая и обличая любомстительность (Лев. 19. 18; Пл.
Іер. з. 27—30; Притч. 24. 29), тѣмъ не менѣе законъ этотъ былъ
въ дѣйствіи, и будучи данъ, какъ и другіе подобные законы, по
жестокосердію, или жестоковыйности, или грубости ветхозавѣт-
ныхъ іудеевъ, не согласеяъ съ высокою любовью христіанскою и
потому требовалъ отмѣненія, или лучше — усовершенія (Толк.
Михаила Ев. Матѳ., стр. 104).
Учепіе Христа, дѣйствителыю, не могло оставить этотъ законъ
въ томъ видѣ, какъ онъ былъ, и отмѣняя его, Онъ замѣняетъ
его болѣе гуманнымъ.
Вселивъ въ міръ самыя возвышенный идеи нравственности,
смиренія, любви и общаго человѣческаго братства, Христосъ
всегда училъ прощать врагамъ, платить добромъ за зло, а изъ
приведенных!» выше словъ Его видно, что Онъ требуетъ отъ своихъ
послѣдователей гораздо большая и приказываетъ не то, что воз-
давать за зло зломъ въ равной степени, но совсѣмъ не проти-
виться злу, и если кто ударитъ тебя въ правую щеку,-обратить
къ нему и лѣвую.
Однако Христосъ не сказалъ это въ буквальномъ смыслѣ, со-
вершенно такъ же, какъ, когда Онъ сказалъ: „изми око твое,
если оно соблазняетъ тебя",—Онъ говорилъ иносказательно. Если
бы всѣ добрые уступали безъ всякой борьбы поле дѣйствія злымъ
людямъ для ихъ мерзкихъ и низкихъ продѣлокъ, то въ скоромъ
времени зло разрослось бы на землѣ до такой степени, что добро
было бы подавлено и унчтожено. Чувство самосохраненія, хотя
и невольное или инстинктивное, тѣмъ не менѣе оно есть законъ
природы и идти противъ него было бы неестественно; а оно въ
этомъ случаѣ протесту етъ и указываешь, что добровольно под-
ставлять свою шею подъ ударъ убійцы безразсудно: Христосъ не
запрещаетъ защищаться и настаивать на своемъ, если кто-нибудь
мѣшаетъ исполнять обязанность, или преслѣдовать свою добрую
цѣль и намѣрепіе; напротивъ, Онъ требуетъ неустанно радѣть
каждому обо всемъ, что поручено ему; но, единственно, что Онъ
запрещаетъ очень строго,—это хранить злобу на нихъ въ сердцѣ
своемъ и еще больше сохранять въ себѣ чувство мести къ нимъ.
, И сказалъ имъ: когда Я посылалъ васъ безъ мѣгика, и безъ
сумы, и безъ - обуви, имѣли ли вы въ чемъ недостатокъ? Они от-
вѣчалп: ни въ чемъ. Тогда Онъ сказалъ имъ: но теперь кто имѣетъ
міъшокъ, тотъ возьми его, такъ оісе и суму, а у кого нѣтъ—
продай одежду свою и купи мечъ. Ибо сказываю вамъ, что должно
исполниться на Мнѣ и сему написанному: и къ злодѣямъ при-
чтенъ. Ибо то, что о Мнѣ, приходитъ къ концу" (Лука 22.
35—37).
Конечно, это изреченіе Христа не должно вызывать воинствен-
наго настроенія въ христіанахъ. Апостолъ Павелъ совѣтуетъ лучше
быть обиженному, чѣмъ обижать самому (1 Кор. 6. 7).
Тѣмъ не менѣе сказалъ Онъ, что предстоишь вамъ трудное
время, къ которому надо приготовиться и быть готовымъ встрѣ-
тить всякія непріятности, въ которыхъ вы долягны будете искать
сами средства къ помощи. „Я,—говорить Христосъ,—тгакъ забот-
ливый отецъ отхожу уже отселѣ, примите сами на себя заботы
о своихъ дѣлахъ, а не возлагайте всего на Меня, ибо дѣла ваши
будутъ не таковы, какъ были легки и нетрудны, но вы подверг-
нетесь и голоду и жаждѣ и многимъ бѣдствіямъ". IIa это наме-
каетъ словами о мѣшкѣ, сумѣ и мечѣ. По сему будьте бодры,
такъ какъ вы имѣете алкать и нуждаться въ пищѣ,—на что на-
мекаетъ сумою, — и мужественны, такъ какъ впадете въ многія
опасности,—на что указываетъ мечъ. Говоритъ Онъ это, конечно,
не для того, чтобы они носили съ собою мечи, но чтобы, какъ
я сказалъ, объявить имъ о войнахъ и бѣдствіяхъ и сдѣлать ихъ
ко всему готовыми" (Ѳеофил.). Теперь послѣдователи Христа одни,
безъ видимаго руководства ихъ Учителя; Евангеліе будетъ рас-
пространяться на землѣ гоненіями и бѣдствіями его исповѣдии-
ковъ, борьбою и кровію, поэтому надобно быть готовыми ко всему
(Толк. Михаил. Ев. Луки стр. 589, 590). Смиреніе и кротость,
предписанныя каждому христіанипу, не избавляюсь его отъ нѣ-
которыхъ земныхъ обязатѳльствъ: радѣть о распространеніи своего
вѣрованія, о поддержаиіи своихъ единовѣрцевъ и объ удаленіи
отъ нихъ злыхъ навѣтовъ и вредныхъ вліяній настолько, на-
сколько, у него только достанетъ силъ. Христіанинъ не можетъ
безразлично относиться ко всему, что бы не дѣлали злые люди
съ нимъ и съ его единовѣрцами.
Любовь христіанипа должна быть подобна въ нѣкоторой сте-
пени любви Божіей, а любовь Божія ограничиваем и наказы-
в а е м зло; и любовь христіанина должна терпѣть зло только въ
той мѣрѣ, въ какой оно остается болѣе или менѣе безвреднымъ
для славы Божіей и для спасенія ближняго; въ противномъ слу-
чаѣ должно ограничивать и наказывать зло, что особенно возла-
гается на начальство (Римл. 13. 1—4). Господь Самъ, когда Его
ударили въ ланиту, сказалъ оскорбившему: „Что ты Меня бьешь"?
(Іоапн. 18, 23), и заповѣдывалъ ученикамъ своимъ спасаться отъ
притѣсненій и гоненій бѣгствомъ. Св. Апостолъ Павелъ въ слу-
чаѣ оказываемой ему несправедливости, вмѣсто того, чтобы без-
ропотно страдать, обращаетесь за судомъ къ начальству (Дѣяи. 16.
35—40; 22. 23—29; 25! 9—11). (Толк. Михаил. Ев. Матѳ., стр 105).
Говоря „если тебя ударять въ правую щеку, обрати другую",—
Христосъ далъ этимъ понять, что не надо отдавать зло за зло,
ибо для христіанина гораздо полезнѣе оказать свое смиреніе и
доказать свою побѣду надъ гордостію. Для истиннаго христиа-
нина гораздо доблестнѣе, чтобы его ударили, чѣмъ если онъ
самъ ударить; лучше быть обманутымъ, чѣмъ обмануть самому;
лучше если разорять его состояніе, чѣмъ если оиъ разорим
кого-нибудь.
„Будьте все единомысленни, сострадательны, братолюбивы,
милосердны, дружелюбны, смиренномудры. Не воздавайте зломъ
за зло, или ругательствомъ за ругательство; напротивъ, благо-
словляйте, зная, что вы къ тому призваны, чтобы наследовать
благословеніе. Ибо кто любитъ жизнь, и хочетъ видеть добрые
дни, тотъ удерживай языкъ свой отъ зла и уста свои отъ лу-
кавыхъ речей; уклоняйся отъ зла и делай добро; ищи мира и
стремись къ нему. Потому что очи Господа обращены къ пра-
веднымъ и уши Его къ молитве ихъ, но лице Господне противъ
дѣлающихъ зло, чтобы истребить ихъ съ земли. И кто делаетъ
вамъ зло, если вы будете ревнителями добраго? Но если и стра-
даете за правду, то вы блаженны. А страха ихъ не бойтесь и
не смущайтесь. Господа Бога святите въ сердцахъ вашихъ;
будьте всегда готовы всякому, требующему у васъ отчета въ ва-
шемъ упованги, дать отвѣтъ съ кротостію и благоговѣнгемъ.
Имейте добрую совесть, дабы тѣмъ, за что злословятъ васъ,
какъ злодеевъ, были постыжены порщающге ваше доброе оіситіе
во Христе. Ибо, если угодно воле Боэісіей, лучше пострадать за
добрыя дела, нежели за злъья" (Петр. 2. 8—17).
Между прочими практическими примѣненіями къ нашей обы-
денной земной жизни изреченіе „Если ударять тебя въ правую
щеку, обрати къ нему другую" разъясняетъ тотъ взглядъ, кото-
рый должеиъ христіаниыъ имѣть касательно свѣтскихъ дуэлей.
Несмотря на то, что ученіе Христа освѣщаетъ своимъ свѣ-
томъ европейскіе народы скоро уже двѣ тысячи лѣтъ, въ самыхъ
высшихъ и интеллигентныхъ ' слояхъ ихъ, которые должны бы
были показывать примѣръ необразованнымъ низшимъ братьямъ,
не выведена еще дуэль изъ моды, этом варварскій обычай сред-
нихъ временъ, составляющій самое грубое изъ всѣхъ проявленій
тщеславія.
Самолюбіе свѣтскаго человѣка считаем униженнымъ и под-
лымъ того человѣка, который не смылъ кровыо нанесенную ему
обиду. Не говоря уже о личномъ оскорблеиіи, которое требуем
смерти противника, но простая обида слова, простое нарушеніе
условій общежитія, должно уже имѣть свое возмездіе, иначе
человѣкъ погибъ во мнѣніи общества.
Общество до сихъ поръ считаем, что надо имѣть гораздо
больше мужества, чтобы отомстить за обиду, чтобы убить своего
противника на дуоли, чѣмъ простить его или стерпѣть обиду.
По существующимъ понятіямъ стерпѣть обиду или простить
 оскорблеше, значить высказать низость своего характера и быть
трусомъ,—этотъ порокъ общество никогда не прощаетъ; трусость
осуждается обществомъ больше всѣхъ пороковъ, ибо она соста-
вляешь качество противоположное храбрости и героизму, одной
изъ наивысшихъ общественныхъ добродѣтелей. Храбрость была
всегда высшею доблестно у всѣхъ людей, чьи понятія не прости-
рались за иредѣлы ихъ земной жизни и ихъ матеріальньтхъ по-
требностей.
Личность, осѣненная высокимъ смысломъ ученія Христа,
обративъ свои взоры къ прошедшему и будущему, сопоставляя
значеніе земной своей жизни съ общими міровыми предначерта-
ниями Всесильнаго Творца, не рѣшиться не только на какое-ни-
будь потсушеніе, на убійство, но даже на воздаяніе обидой за
обиду; поэтому, если обиженный желаетъ быть истиннымъ хри-
стіанипомъ, онъ безусловно долженъ простить, помириться не-
медленно, во что бы то ни стало предупредить и предотвратить
всякое желаніе своего противника подымать оружіе на ближняго
изъ-за чисто личныхъ цѣлей.
Только глубокая вѣра въ будущую жизнь и въ непреложное
Правосудіе Божіе, не оставляющее зло не наказаннымъ даетъ
христианину силу терпѣливо переносить всѣ посягательства
злыхъ людей, какъ противъ его нравственной жизни, такъ и про-
тивъ земнаго его благосостоянія. Возводя постоянно свои взоры
къ небу, опъ полагаешь всю свою надежду на будущую жизнь,
возвышается своими мыслями далеко за предѣлы матеріальнаго
міра и скоро привыкаешь считать совершенно второстепенными
свои вещественный заботы, ибо цѣль его жизни и высшія его
желанія и стремленія далеки отсюда.
„Смотрите какую любовь далъ намъ Отецъ, чтобы намъ на-
зываться и быть дѣтьми Бооюъими. Міръ потому не знаетъ насъ,
что не позналъ Его. Возлюбленные! мы теперь дѣти Вожіи; но
еще не открылось, что будемъ. Знсіемъ только, что когда 'от-
кроется, будемъ подобны Ему, пототу что увидимъ Его, какъ
Онъ есть. И всякій, гитющій сію надезісду на Него, очищаетъ
себя, такъ какъ онъ чистъ" (Іоанн. 3. і з).
6 ) Нищета Духа.
„Влаоюенны нищіе духомъ, ибо ихъ есть царство небесное"
(Матѳ. 5. 3).
„Истинно говорю вамъ, если не обратгтесь и не будете какъ
дѣти, не войдете въ царство небесное" (Матѳ. 18. 3).
Быть нищимъ духомъ—значить имѣть смиренное понятіе о
своихъ духовныхъ качествахъ, унижать себя, считать себя грѣш-
пикомъ. Вообще нищимъ духомъ надо назвать чел овѣка, обла
дающаго смиреніемъ, доведенпымъ до высшихъ степеней,—ка-
чество это составляетъ совершенную противоположность гордости,
тщестлавія или самолюбія. „ІІоелику Адамъ палъ отъ гордости,
возмечтавъ быть Богомъ, то Христосъ возстановляетъ пасъ по-
средствомъ смиренія" (Ѳеофил. ср. Злат.). „Присовокупилъ ду-
хомъ, чтобы ты разумѣлъ смирепіе, анебѣдность" (Іерон.). „Для
чего же не сказалъ Опъ—смиренные, a нищіе?—Потому что по-
слѣднее выразительнѣе перваго".
Христосъ, сказалъ, что таковымъ принадлежитъ царство не-
бесное, ибо смиренный, сознавая свою грѣховность и недостоин-
ство, вполнѣ предается водительству Божественной благодати, ни-
сколько ие ігадѣясь на свои духовныя силы, а благодать сама
доводіиъ его до царства небеснаго. Смиреиіе есть прямой путь
къ достиженііо блаженной вѣчпости (Толк. Михаил. Ев. Матѳ.
стр. 80).
Подъ словомъ „нищій духомъ" не слѣдуетъ понимать лично-
стей ограниченныхъ разумно, какихъ-нибудь пеобразованныхъ,
яеразвитыхъ идіотовъ, или фанатиковъ—совсѣмъ нѣтъ. Слово
„ііищій духомъ" нисколько ие относится до степени умственнаго
развитія личности; оно обрисовываетъ единственно качества души
человѣка. Сказавъ, что царство небесное принадлежитъ нищимъ
духомъ, Христосъ выразилъ только, что оно никогда не можетъ
принадлежать личностямъ гордымъ, тщеславнымъ, самоувѣреи-
нымъ, лживымъ и оамохвальнымъ.
Чѣмъ глубже образованъ человѣкъ, тѣмъ опъ въ убѣжденіяхъ
своихъ болѣе приближается къ тому попятію, которое даетъ Цер-
ковь о нищетѣ духа. Истинно ученые и философы всегда при-
ходятъ къ тому убѣжденію, что они ничего не знаютъ; слѣдова-
тельно, они совершенно здравымъ и логическими путемъ прихо-
дили къ убѣжденію о нищетѣ своего духа; познавъ стое ничто-
жество, они всегда кончали тѣмъ, что силой своего разума и ло-
гики доходили до признанія Бога Творцемъ вселенной, прекло-
нялись передъ Его Всесильной Волей и прославляли Его Величіе.
Большинство образованыаго человѣчества не достигаетъ этихъ
высшихъ степеней духовнаго пониманія и до столь правильной
 оцѣнки своихъ знаній; а что еще хуже—многіе изъ нихъ превра-
щ а ю т свои знанія, дарованія и таланты въ ремесло и ѳксшюати-
ругатъ ихъ; для нихъ, кромѣ деиежнаго и другихъ веществен-
ныхъ расчетовъ, становится необходммымъ еще удовлетворять
своимъ извращеннымъ нравственнымъ, или, лучше сказать стра-
стнымъ потребностямъ, своему тщеславно и самохвальству. Мно-
гіе изъ нихъ такого высокого мнѣнія о себѣ и о своихъ позна-
ніяхъ, что не допускаютъ иикакихъ возраженій и прямо отвер-
гаютъ все, что имъ кажется непонятнымъ, все, могущее набро-
сить тѣнь въ людскихъ убѣжденіяхъ на ихъ, будто бы высокія,
во всѣхъ отношешяхъ, качества и знанія. Они считаютъ недо-
стойными себя обращать вниманіе на предметы отвлеченные, ду-
ховные, и нѣкоторые доходятъ даже до отрицанія Самого Бога,
такъ какъ Онъ тоже остается всегда за предѣлами ихъ способ-
ностей и развитія.
Иные не заходятъ такъ далеко, они инстинктивно боятся от-
вергать Бога, ибо слишкомъ хорошо чувствуютъ Его присутствіе
въ природѣ и въ себѣ, но и при этомъ они все-таки не могутъ
относиться съ нищетою духа, и въ этомъ даже случаѣ ихъ гор-
дое тщеславіе беретъ верхъ надъ очевидности), и они, рѣшившись
признавать Его, даютъ Ему свое собственное опредѣленіе или
объясненіе, сообразно своего міросозерцанія, уклоняясь отъ тѣхъ
начали, которыя даетъ на сей предметъ Церковь. Ихъ самолюбіе
не можетъ допустить, чтобы были въ природѣ факты или явле-
нія недоступные ихъ знапію. Злая и ехидная улыбка появляется
па ихъ лицахъ всякій разъ, когда приходится встрѣчаться съ
чѣмъ-нибудь невѣсомымъ, невидимыми, или духовными; не имѣя
фактическихъ опроверженій, они готовы разразиться иасмѣшками
и проклятіями надъ всѣми тѣми личностями, которыя ие риску-
ютъ такъ смѣло отвергать неоспоримо существующіе факты, и
хотя смотрятъ на нихъ съ иедоумѣиіемъ,—это правда,—но всегда
смиренно, покорно и довѣрчиво, въ томъ именно направленіи,
которое одобряетъ Церковь н которое называете Нищенствомъ духа.
Однако придется и имъ рано или поздно войти въ этотъ не-
видимый міръ, который они всю жизнь отрицали, оспаривали,
осмѣивали или перетолковывали на свой ладъ всѣми силами сво-
его разума, и тогда они позыаютъ свои ошибки, но будетъ уже
поздно, ибо Богъ справедливъ и пе моягетъ одинаково принять
къ Себѣ тѣхъ, которые образовывали и развивали свою душу ца
землѣ смиренно, просто и честно подъ Его святыми указаніями
и тѣхъ, которые возставали и отрицали Его ученіе, вели борьбу
и противленіе Его Всесилыіымъ Предначертаніямъ, a слѣдова-
тельно имѣли направленіе дѣятельности всѣхъ чувствъ при жизни
неправильное и грѣховное.
„ Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли", сказалъ Христосъ,
„что ты утаилъ сге отъ мудрыхъ и разумныхъ и открылъ то
младенцами" (Матѳ. 11. 25).
„Не бѣдныхъ ли мгра избралъ Богъ быть богатыми вѣрой и
наследниками Царства, которое Онъ обѣщалъ любящимъ Его"
(Іаков. 2. 5).
Здѣсь подъ словомъ младенцевъ надо понимать смиреино-
мудрыхъ, умъ которыхъ не затемненъ ложнымъ тщеславіемъ и
непреодолимой самоувѣренной мудростію свѣтскихъ и матеріали-
стическихъ наукъ.
Эти мудрые и разумные адепты земпыхъ знаній никогда ие
могли бы понять ученія Христа, ибо они сводили бы все слы-
шанное отъ Него къ своему предшествующему вещественному
міросозерцаиію; между тѣмъ какъ это все такъ просто и есте-
ственно, что требуете только одной способности, присущей вся-
кому, даяге и необразованному человѣку,-чувствовать свой вну--
тренній міръ. Знанія духовнаго"и невидимаго міра Христосъ по-
ручаете людямъ болѣе простымъ, но болѣе чувствительнымъ и
послушнымъ влечсніго сердца, людямъ болѣе смиреннымъ и по-
корнымъ.
Христосъ осуягдаетъ не знаыія и не умственное развитіе лю-
дей, но тщеславіе ихъ; Онъ осулгдаетъ тотъ упорный авторитетъ,
съ которымъ они настаиваютъ на своемъ исключительномъ правѣ
пониманія міра и всей вселенной, уходя своей наукой далеко за
тѣ предѣлы, которые должна она имѣть по ограниченности своей.
Всякій ученый, какъ бы онъ ни былъ силенъ въ своей наукѣ,
долженъ помнить, что какъ самыя чувства, такъ и знанія его,
пока онъ яшветъ на землѣ, слишкомъ ограничены п шатки; по-
этому всякое самохвальство, чванство, заносчивость и излишняя
увѣреыиость въ себѣ, въ силу своего всевѣдѣнія—положительно
иеумѣстны. Кромѣ того, никто изъ нихъ не имѣетъ никакого
права гордиться и возвышаться передъ другими людьми, хотя бы
незнающими, неучами, ибо онъ не самъ достигъ своихъ зиапій,
а Богъ допустилъ его до этого. Богъ въ своихъ предиачертаиі-
яхъ рѣшилъ и назначилъ каждому родиться въ той обстановкѣ
и въ той средѣ, въ которой онъ имѣлъ возможность получить
это свое совершенство; Онъ далъ ему подходящій разумъ-орудіе
мысли, подходящее здоровье, спокойную жизнь, въ которой ни-
чего нѳ препятствовало его занятіямъ; и сдѣлалъ это въ видахъ
пользы всего человѣчества, а не изъ пристрастія къ одной ка-
кой-нибудь личности. Поэтому всякій долженъ смотрѣть на свои
знанія, какъ на особые долги передъ Богомъ, или какъ па особыя
обязательства, возложенная па него, которыя, какъ всякія обяза-
тельства и долги, должны быть непремѣнно покрыты, и въ дан-
номъ случаѣ покрыты обученіемъ тѣхъ людей, которымъ менѣе
дано средствъ къ пріобрѣтенію знаній, или тѣхъ, которымъ не
было даио такихъ блестящихъ природныхъ способностей.
Получивъ все отъ Бога, каждый долженъ вести всѣхъ своихъ
учениковъ по пути къ Богу. Въ этомъ должна состоять главная
задача всякаго учепаго и никто изъ нихъ не имѣетъ право упо-
треблять свои знанія и свою науку для разрушепія идей Божіихъ,
или на отвращеніе менѣе зпающихъ людей отъ пути истинная
Если бы солдатъ обратилъ свое оружіе противъ своего же началь-
ства, какъ отнеслось бы сіе послѣднее къ нему? — Онъ былъ бы
навѣрное осужденъ самы.мъ строгимъ образомъ; совершенно то
же обѣщаетъ Богъ тѣмъ, которые обращаютъ свои зпанія на про-
тивленіе Его Всесильной Волѣ. Эти ученые отвѣтятъ на томъ
свѣтѣ не только за свои грѣхи и за свое невѣріе, но и за ие-
вѣріе и всѣ слѣдствія отъ него у всѣхъ учениковъ своихъ
Того требуетъ ІІравосудіе Божіе, которое даетъ царство небес-
ное только нищимъ духомъ, смиренномудрымъ, кроткимъ и гово-
рить: „хочешь быть переымъ въ Царствіи небесномъ—будь послѣд-
нимъ (по самомнѣнгю) на землѣ, а еще лучше —будь рабомъ
другихъ".
„Въ то время ученики приступили къ Іисусу, и сказали: Кто
оольше въ Царствѣ небесномъ? Іисусъ призвавъ дитя, поставилъ
его посреди ихъ и сказалъ: истинно говорю вамъ, если не обра-
титесь и не будете какъ дѣти, не войдете въ царство небесное.
И такъ, кто умалится, какъ это дитя, тотъ и больше въ цар-
ствѣ небесномъ. И кто приметъ одно такое дитя во ІІмя Мое,
тотъ Меня принимаетъ" (Матѳ. 18. 1—5).
„Вы знаете, что князи народовъ господствуютъ надъ ними, и
вельмоэіси властвуютъ ими. Но меоісду вами да не будетъ такъ:
а кто хочетъ между вами быть большимъ, да будетъ вамъ слуга.
И кто хочетъ между вами быть переымъ, да будетъ вамъ рабъ.
Такъ какъ сынъ человѣческгй не для того пришелъ, чтобы Ему
слуэісили, но чтобы послуоісшпь и отдать душу свою для иску-
пленъя многихъ" (Мато. 20. 25—28).
„И не называйтесь наставниками! ибо одинъ у васъ настав-
никъ Христосъ. Вольшій изъ васъ да будетъ вамъ слуга. Ибо кто
возвышаетъ себя, тотъ униженъ будетъ, а кто унижаетъ себя,
тотъ возвысится" (Матѳ. 23. 10—12, Марк. 9. 34—85).
Самонадѣянная гордость смиряется постоянно Христомъ, а
смиреніе возвысится,—это основное правило нравственная хри-
стіанскаго самоусовершеиствованія (ср. Ѳеофилак.). Въ царствѣ
Мессіи основной законъ есть любовь, а необходимая принадлеж-
ность любви есть абсолютное и безъотчетное смиреніе и довѣріе
въ томъ видѣ, какъ оно у дѣтей; „дитя чуждое и гордости, и
тщеславія, и зависти, и сварливости и всѣхъ, подобиымъ симъ,
страстей. Дитя, украшенное многими добродѣтелями, какъ то:
простосердечіемъ, смиреніемъ, спокойствіемъ, и которое ни одною
изъ сихъ добродѣтелей не гордится,—составляетъ свойство вы-
сокой мудрости души, т. е. обладать качествами и не иадмеваться
ими" (Злат.).
„Выраженіе „одного гізъ малыхъ сихъ" (Матѳ. 18. 10) не обо-
значаешь ребенка въ собственномъ емыслѣ слова, но и всякаго
христіанина, которыхъ Спаситель во многихъ мѣстахъ своего уче-
нія уподобляетъ дѣтямъ по нравственнымъ ихъ качествамъ, т. е.
бѣдныхъ, несчастныхъ, угнетенныхъ, смиреиныхъ. Поэтому они
меныиіе братья, что уничижены, что нищи, что отвержены; та-
ковыхъ Онъ въ особенности призываетъ въ свое братство, т. е.
незнаемыхъ, призираемыхъ" (Злат. ср. Ѳеофил.), (Толк. Михаил.
Ев. Матѳ., стр. 495). Христосъ часто ставши, своимъ учеииісамъ
въ примѣръ дѣтей и говорилъ: что не только вы получите тогда
награду, когда будете походить па нихъ, но даже и тогда, когда
будете почитать, любить ихъ и наставлять на путь истинный
Меня ради".
„Кто приметъ одно такое дитя во имя Мое, тотъ Меня при-
нимаетъ; кто умалится какъ это дитя, тотъ и больше въ Цар-
ствѣ небесномъ" (Мате. 5. 4, 5).
„Дитя малое не имѣетъ ни зависти, ни тщеелавія, пи ікеланія
первенства, но обладаетъ 'высокою добродѣтелію простосердечія,
беззлобія, смиренія. Итакъ, нужно имѣть не одно только муже-
ство и благоразуміе, но и сію добродѣтель емиренномудрія и
простоты. Ибо когда мы не имѣемъ сихъ добродѣтелей, то сколько
бы ни велики были наши дѣла, спасеніе наше сомнительно" (Злат.).
„Если кто не укротить страстей своей воли, и не будетъ какъ
дитя, пріобрѣтая подвигомъ то, что дѣтй имѣютъ по природной
своей чистотѣ" (Евѳ. Зигаб.), не будетъ истиннымъ сыномъ Цар-
ства Христова.
Смиреніе состоишь въ сознаиіи собствеинаго недостоинства,
по которому смиренный считаетъ себя ниже другихъ; оно слу-
жить источникомъ и охраною всякихъ добродѣтелей. По сему
таковый въ Царствѣ. Христовомъ выше. Противоположна сей до-
бродѣтели гордость, которая служить причиною всѣхъ нравствен-
ныхъ падеыій" (Толк. Михаил. Ев. Мате., стр. 339).
7. Мягкосердечіе.
„Блаэісенны плачущъе, ибо они утешатся. Блаженны алчу-
щге и эісаждущге правды, ибо они насытятся. Блаоісенны изгнан-
ные за правду, ибо ихъ есть Цврство небесное (Мате. 5, 4, 6, 10)
(Лука 6. 20, 21).
„Напротивъ того, горе вамъ, богатые! ибо вы получили свое
утеиіеніе. Горе вамъ пресыщенные ныне! ибо взалчете. Горе вамъ
смеющіеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете" (Лука 6, 24, 25).
Алкать и жаждать правды означем сильное желаніе быть
праведнымъ и оправдаться передъ Богомъ своею вѣрою и до-
брыми дѣлами.
Тому, кто всѣми силами своей души желаем достигнуть
правды Божіей, чрезвычайно досадно и печально видѣть грѣхи,
какъ свои собственные, такъ и чужіе; онъ скорбитъ о нихъ и
плачем, чувствуя, что его самое искреннее желаніе, составляющее,
такъ сказать, всю цѣль его жизни, не можетъ быть выполнено
по слабости и немощи плоти его. „Духъ бодръ, плоть немощна"
(Марк. 14. 38).
Тѣло человѣка слабо, подвержено болѣзнямъ, пронизано стра-
стями и разными житейскими привычками и привязанностями;
поэтому понятно, отчего борьба духа съ нимъ требуетъ болынихъ
нравственныхъ усилій и большой духовной бодрости и стойкости.
Но какъ бы это ни было трудно, однако, единственно отъ успѣш-
ности результатовъ этой самой борьбы духа съ тѣломъ и зави-
с и м весь благопріятный исходъ всѣхъ христіанскихъ стремле-
ній жизни пашей.
Чѣмъ труднѣе борьба, чѣмъ выше достигнуты результаты,
тѣмъ и награда на небеси больше, въ виду ясныхъ доказательствъ
высоко нравственнаго совершенства души человѣка.
Но горе тому, у кого плоть возьмем верхъ падъ духомъ. Не
говоря уже о той карѣ, которую они должны ожидать себѣ на
небеси, они, по учепію Св. Пнсанія, испытываютъ здѣсь, еще при
земной своей жизни, разпыя болѣзни, ооставляющія слѣдствія
грѣха и вмѣстѣ съ тѣмъ служащія каждому напоминовеніемъ о
необходимости исправиться (Іоапн. 9. 2), (Іаков. 5. 14, 15). Иногда
же болѣзпи эти и разпаго рода скорби посылаются Богомъ прямо
въ иаказаніе за грѣхи (1 Коринф. 5. 3—5 и 10. 30), (2 Царств.
24. 10—14).
Связь между грѣхами человѣка и его болѣзнями несомнѣнпа
и очевидна, но кромѣ того многія затрудненія, или превратности
нашей земной жизни, творимъ мы себѣ сами черезъ свое несо-
вершенство, черезъ свою слѣпоту, неразвитость, черезъ свои
страсти, тщестлавіе и гордость; однимъ словомъ, каждый изъ на-
шихъ нравственныхъ пороковъ вліяем прямо или косвенно, но
всегда неблагопріятно на жизнь нашу и на состояніе нашего
здоровья и бодрость духа. Тотъ, кто чувствуем слѣдствіе своихъ
грѣховъ, тотъ, кто съ териѣніемъ и благоговѣніемъ принимаем,
переносить и слезами раскаянія желаем загладить ихъ, тотъ бу-
д е м сопричисленъ къ тѣмъ, о которыхъ сказалъ Христосъ:
„блаженны плачущіе, ибо они утешатся"
Наказаніе само по себѣ ие излѣчиваетъ человѣка отъ его грѣ-
ховности; человѣкъ можетъ очень сильно страдать, но если эти
страданія, посланныя ему на испытаніе, будутъ возбуждать въ
немъ злость и ожесточенія, если онъ не будетъ смиряться и пе-
реносить ихъ терпѣливо, съ покорностью, благодаря Бога за по-
сланное единственно вѣрное средство, могущее довести его до бла-
женныхъ обителей, а будетъ возбуждать въ себѣ гнѣвъ, раздра-
женіе, непависть ко всему окружающему, произнося слова отчаянія,
а можетъ быть даже и проклятія, на причины, вызвавшія эти
страданія,—тотъ- будетъ только усиливать свою грѣховность, при-
бавляя къ старымъ, не искупленнымъ этими страданіями, грѣхамъ,
еще одинъ изъ самыхъ ужасныхъ грѣховъ—противленіе Его Свя-
той Волѣ. „Блаэісенъ человекъ, который переносить гіскушенія,
потому что былъ испытанъ, онъ получитъ вѣнецъ жизни, ко-
торый обѣщалъ Господь любящимъ Его" (Іаковъ 1, 2).
„Терпеніемъ ваиіимъ спасайте души ваши" (Лука 21. 19).
Миогіе страдаютъ на землѣ; одни страдаютъ, сидя на тронахъ,
другіе—не имѣя даже и соломы, чтобы подстелить подъ свои
вполнѣ обрисовавшіяся кости; сами страданія тоже невыразимо
разнообразны; однако мало такпхъ людей, которые умѣютъ бла-
горазумно п целесообразно страдать, которымъ етраданія ихъ
ігдутъ въ нравственную пользу, ибо очепь немпогіе хотятъ по-
пять, что всѣ эти страданія не составляюсь случайности, что
это ие простая игра атомовъ безсмыслеипой матеріи, что это не
случайно сложивіпіяся обстоятельства, но все это испытанія, по-
сылаемый Богомъ, что все это есть средство смыть свои грѣхи
и получить царство небесное; или наоборотъ, если мы не съумѣемъ
воспользоваться ими какъ средствомъ' нашего исправленія, если
мы ие съумѣемъ переносить ихъ правильно съ вѣрой, съ по-
корпостію и черезъ нихъ вырабатывать и совершенствовать нашъ
характеръ, наше духовное міросозерцапіе, то эти же етрадапія и
пспытанія будутъ ягесточайшимъ орулгіемъ противъ насъ самихъ
и поведутъ за собой усиленіе нашей виновности.
Отчаяніе во всякомъ случаѣ есть грѣхъ, ибо оно обнаружи-
в а е м недостатокъ вѣры. Молитва, если она есть результата
естествеинаго стремленія, или порыва нашей души, вызванная
живой вѣрой въ благость Божію, помогаем многому:—она укрѣ-
пляетъ и поддерживаетъ больную нашу душу; но сама по себѣ
наша грѣшная молитва не въ силахъ привести намъ полнаго
исцѣленія—нужны добрыя дѣла.
Богъ посылаетъ каждому его крестъ и этотъ крестъ никогда
не превышаетъ силъ человѣка, а награда не только соотвѣт-
ствуетъ, но всегда превышаетъ благотерпѣливость и мужествен-
ную покорность; награда всегда много выше тѣхъ страдапій,
которыя были предоставлены намъ испытаніями; ио ее надо
заслужить, перейдя цѣлый рядъ жизненныхъ сісорбей и не-
счастій.
Человѣкъ, предприиявшій военную карьеру, педоволенъ когда
нѣтъ войны, ибо тихая лагерная жизнь, если и избавляетъ его
отъ опасностей, ио, съ другой стороны, она даетъ мало средствъ
отличиться. Совершенно то яге моягно сказать и о количествѣ
внутренней борьбы нашей; надо благодарить Бога за ішкдое испы-
таніе и ни въ какомъ случаѣ не желать для себя внутренняго
душевнаго застоя, укрѣпляющаго тѣло и усыпляющаго душу.
Упраяшяйтесь надъ каждой мелочью, которая предоставляется
вамъ въ жизни и которая можетъ сердить и раздражать васъ;
преслѣдуйте постоянно одну и ту яге систему терпѣиія и покор-
ности и черезъ частое упражненіе вы скоро дойдете до привычки
все переносить во Имя Бога, причемъ никакая печаль ие печа-
литъ, а радуетъ,—это будетъ для васъ началомъ предвкушенія
еще при жизни будущей райской дѣятельности.
8 ) Кротость.
„Блаженны кроткіе, ибо они наслѣдуютъ землю" (Мате. 5. 5).
„Блаженны миротворг^ы, ибо они будутъ наречены сынами
Боэісіими" (Матѳ. 5. 9).
„Вы слышали, что сказано древпимъ: не убей; кто-эісе убьетъ,
подлежитъ суду. А Я говорю вамъ, что всякгй, гпѣвающійся на
брата своего напрасно, подлеоіситъ суду, кто оісе скажетъ брату
своему рака-под лежать синедріону, а кто скаоісетъ: безум-
ный,—подлежгѵтъ гееннѣ огненной" (Мате. 5. 21, 22).
Кротость выражается особенно въ терпѣливомъ псреиесеніи
обидъ, причиняемыхъ намъ другими людьми. Это—пе слабость ха-
рактера, не пренебреягеніе своими законными правами, не трусость,
ио свойство, иротивополоягное гнѣву, злобѣ и мстительности. Крот-
кій, перенося обиды, убѣягденъ, что Богъ, по Своему Правосу-
дно, Самъ отомститъ за его оскорбленіе, если то пуягно (Римл.
12. 19).
Кротость роягдаетъ миръ и укрощаетъ гпѣвъ. Живя въ мирѣ
со всѣми, употребляя свое вліяиіе и свои усилія для умиротво-
ренія людей, кроткіе предотвращаютъ распри и раздоры всякаго
рода между людьми, за что и удостоились отъ Христа названія
Миротворцевъ.
Люди кроткіе обладаготъ всегда еще иѣкоторыми душевными
качествами, неразрывно соединенными съ кротостью, это именно:
нѣягпость, мягкость, умѣрепность, воздеряганіе, добродушіе, тер-
пѣніе и покорность. Всѣ эти качества составляюсь противопо-
ложность буйности, жестокости, свирѣпости, наглости, насилія,
гнѣва, злости и другихъ вытекающихъ изъ неуступчивости по
отпошенію блиягняго. Вотъ эти то качества и осуягдаетъ Хри-
стосъ. Онъ сказалъ: „всякгй гнѣвающійся на брата своего на-
прасно подлежитъ суду;ктооісе скаоісетъ брату своему рака,—
подлежитъ синедріону, а кто скаоісетъ: безумныГг—подлежишь
геентъ огненной
Слово рака—взято съ сирскаго нарѣчія; оно употребляется
Евреями какъ брапное слово и въ прямомъ смыслѣ оно значить:
„пустой, или негодный человѣкъ"; употребленіе этого слова со-
ировоягдалось всегда нѣкоторымъ презрительнымъ или оскорби-
тельнымъ жестомъ, заключающимся въ томъ, что ругающій тіле-
валъ въ пространство, мотпувъ въ сторону головой. Олѣдователыю,
за одно слово, за одинъ гиѣвный жестъ Христосъ предавалъ
суду. Этотъ приговоръ долженъ былъ показаться очень страшнымъ
въ Его время, ибо Ветхій Завѣтъ предавалъ суду только убійцъ;
но Христосъ не останавливается даже на этомъ. Опъ говоритъ:
a всякій кто скажете „безумный",—подлежите гееннѣ огненной,
т. е. пріобрѣтаетъ неоплатный грѣхъ.
Проникнувшись всѣмъ ученіемъ Христа Спасителя, мы должны
сказать, что другаго приговора Онъ опредѣлить ие могъ: слово
есть только выраженіе внутрепняго настроенія человѣка; всякое
обидное слово, унижающее и оскорбляющее блмжняго, есть выра-
жение чувства противоположная идеѣ любви и милоеердія, кото-
рыя должны быть по учеиію Христа единственными руководите-
лями отношеній между людьми; единственно они могутъ поддер-
жать согласіе и миръ всего рода человѣческаго. Ые самыя слова
осуждаете Христосъ, но то внутреннее настроеніе, которое исклю-
чаете изъ себя понятіе объ обоюдномъ доброжелательствѣ и вы-
зываете ненависть и вражду. Наконецъ послѣ любви къ Богу,
милосердіс и кротость по отношенію своего ближняя должны
быть самыми главными двигателями христіапіша на пути добра,
а они никакихъ обидъ ближнему даже словомъ допустить не
могутъ.
Христосъ употребилъ здѣсь слово „напрасно". Но это слово
не относится къ намъ, мірянамъ, не сшіьнымъ въ вѣрѣ своей, сла-
бымъ нашими духовными способностями и съ большими наклон-
ностями къ грѣху. Слово „напрасно"" болѣе относилось къ Апо-
столамъ, учителямъ вѣры, и вообще къ людямъ, обладающимъ выс-
шими духовными способностями и чистотой,—къ тѣмъ, которые,
не имѣя грѣховъ, могли бы стать судьями людей, судя безоши-
бочно не одни поступки, но и намѣренія каждаго и вообще всѣ
внутреннія побужденія, вызвавшія этотъ поступокъ. Дазке Св.
Отцы обладали этою способностію только отчасти, ибо позволить
себѣ гнѣваться на брата мозкио только тогда, когда человѣкъ
увѣренъ въ своей правотѣ, и то только въ томъ случаѣ, если
гиѣвъ этотъ обращенъ, дѣйствительно, и безспорно на грѣхъ, па
беззаконіе, на преступлеиіе и является въ пасъ естественно,
какъ продукте ревности о славѣ Божіей, сопровожденной не
ненавистно, или злобой, а полною любовыо и участіемъ къ ближ-
нему и имѣющій единственную цѣль спасти грѣшника.
Къ подобному рода гнѣву не должно быть примѣшаыо никакой
даже и тѣпи мірскихъ страстей, мірскихъ видовъ и расчетовъ.
Такъ гнѣвается Самъ Богъ на иесоблюдающихъ Его слово; такъ
гиѣвался и Христосъ, смотря на лицемѣріе фарисеевъ (Марк 3. 5)
и скорбѣлъ объ ожесточеніи сердецъ ихъ"; только подобный,
вполиѣ справедливый и полезный гнѣвъ допускается Христомъ.
Если кто гнѣвается справедливо, для вразумленія, и по духов-
ной ревности, тотъ ие будетъ осужденъ" (Ѳеофші.) , - в с я ш й же
другой гнѣвъ осуждается безповоротно.
Кротость характера и благорасположеніе человѣка къ ближ-
нему съ полнымъ участіемъ и ж е л а н і е м ъ е м у добра, порождаете
привѣтливость, любезность, дружбу и уважепіе людей между собой
во всѣхъ ихъ житейскихъ столкновеніяхъ. Эти истинно добрыя
отношенія между людьми не имѣютъ ничего сходнаго съ под-
дельной и фиктивной вѣзкливостыо, которую такъ обильно
расточаютъ между собой люди большего свѣта. Свѣтское образо-
ванна и изученіе общепринятыхъ свѣтскихъ приличій выработы-
ваетъ въ нихъ извѣстнаго рода внѣшній лоскъ, вмѣстѣ съ кото-
рымъ они выучиваются быть всегда, хотя и притворно, вѣжли-
выми и любезными п дазке казаться дружными съ людьми и
быть почтительными къ нимъ. Они, повидимому, прюбрѣтаютъ
тѣ же качества, которыя предписываете намъ Церковь. Но не-
смотря на это видимое сходство назвапій, эти качества въ сущ-
ности рѣшительно не похозки однѣ на другія.
Церковь говоритъ о внутрепнемъ мірѣ человѣка, с в ѣ т ъ - о на-
ружномъ лоскѣ; Церковь приписываете истинное, внутреннее и
сердечное доброжелательство, благорасположеше душевное, ко-
торое не омрачается и мыслію даже, имѣющею грѣховный ха-
рактеръ вражды или недружелюбія. Оно должно быть чисто,
изъято всякаго матеріальнаго расчета, проникнуто любовыо,
освящено примѣромъ Христа. Если доброжелательство выражено
только наружными знаками-оно грѣховно, ибо это одинъ чи-
стѣйшій обманъ и лицемѣріе. Съ величайшимъ прискорбіемъ
надо сказать, что именно этотъ послѣдній лицемѣрный и лживый
видъ доброжелательства и господствуете во всѣхъ отношеніяхъ
свѣтскихъ людей мезкду собой. Эта личина наружнаго доброже-
лательства прикрываете иногда самые злонамѣренные житейскіе
расчеты и виды, которые имѣетъ каждый на своего ближняго,
и. доброжелательство въ, этомъ видѣ является чистѣйшимъ об-
маномъ.
 Наружнымъ, притворнымъ доброжелательствомъ и лестыо при-
крываются всѣ мипы и подкопы самыхъ злыхъ замысловъ, кото-
рыми переполнены умы каждаго изъ нихъ. Съ пріятной улыбкой
теплаго участія па лицѣ, со сладкими и мягкими рѣчами иа
устахъ стараются войти въ ваше довѣріе, узнать ваши потаен-
ныя мысли, чтобы потомъ, безжалостно насмѣяйшись надъ нашей
простотой, разрушить всѣ ваши планы и надежды, а иногда и
обезславить васъ на всю вашу жизнь; —вотъ конечная цѣль
чисто наружная и лицемѣрнаго доброжелательства.
Надо добрыми дѣлами и своею кротостью отражать нападки
злобы; нѣтъ болѣе дѣйствительнаго средства противъ всякой зло-
намѣренности, какъ чистая совѣсть —она неуязвима. Аиостолъ
Петръ говорить: „Такова есть воля Бооісья, чтобы мы дѣлали
добро, заграо/сдая уста невѣоісеству безумныхъ людей" (1 Пето
•2. 15). 1'
„Никому не воздавайте зломъ за зло, но пекитесь о добромъ
„передъ всѣми человѣками. Если возмооісно съ вашей стороны,
„будьте въ мирѣ со всѣми людьми. Не мстите за себя., возлю-
бленные, но дайте мѣсто гнѣву Божію. Ибо написано: Мнѣ
„отмщеніе, Я воздамъ, говоритъ Господь (Втор. 32. 35). И такъ
если врагъ твой голоденъ, накорми, его, если оісаоісдегпъ, напой
его, ибо, дѣлая сіе, ты соберешь ему на голову горлщге уголья
(Притч. 25. 21, 22).
„Не будь побшсденъ зломъ, но побѣждай зло добромъ" (Римл
12,17-21).
Не по христіански поступаютъ и тѣ, съ виду добродушные,
отцы семейства, которые своимъ крутымъ и упорнымъ характе-
ромъ, своимъ деспотическимъ взглядомъ на жизнь заставляютъ
страдать веѣхъ члеяовъ своего семейства, преслѣдуя спорный
тендепціи, имѣющія своей исходной точкой тщеславіе, богатство,
фамильную или родовую гордость и прочія фиктивныя традиціи,
безполезно усложняющія земную жизнь. Эти тираны и деспоты
своей семьи считаютъ себя вполнѣ въ своемъ правѣ, поступая
такъ. Они совершенно спокойно и самодовольно, какъ бы испол-
няя свой священный долгъ, говорятъ: „это моя обязанность, и я
скорѣй умру, чѣмъ допущу это, или оставлю такъ". Спросили
бы они свое сердце, а не житейскій расчетъ, не свою гордость
и надменность, и тогда увидѣли бы сами, какъ они далеки отъ
истины, какъ они заблуждаются и какъ виновны передъ собой
и своей семьей, дѣлая зло и себѣ и людямъ. Христіанское ученіе
не допускаешь насилій ни въ какихъ случаяхъ-оно слишкомъ
далеко отъ этого. „ ,„„
Всякія принуждения,—хотя бы съ цѣлью заставить человѣка
сдѣлать добро,-безусловно запрещаются Церковью, ибо они
возбуждаютъ и ожесточаютъ самого принуждающая, а,слѣдова-
тельно. портятъ его характера не принося никакой пользы при-
нуждаемому, ибо добро,, сдѣданное изъ необходимости, не есть
христіапская добродѣтель.
Эти строгіе и теіідеяціозііые отцы поймутъ когда-нибудь, по
будетъ уже поздно, что если истязаніе за проступки ближняя и
не наказуется свѣтскими законами, въ нѣкоторыхъ случаяхъ и счи-
таются даже необходимостью, то въ глазахъ Божіихъ это никогда
не можетъ назваться кротостію. „Богъ знаетъ сердца ваши: ибо
что высоко у людей, то мерзко передъ Богомъ (Лука 16. 15).
Высшій примѣръ смпренія и кротости подалъ намъ Самъ спа-
ситель. Произведя умовеніе ногъ своимъ ученикамъ, Опъ ска-
залъ: „И такъ, если Я, Господь и Учитель, умылъ ноги вамъ,
то и вы должны умывать ноги другъ другу. Ибо Я далъ вамъ
примѣръ, что бы и вы дѣлали то о,се, что Я дѣлалъ вамъ
(Іоан. 13. 14, 15).
Умовеніе ногъ имѣло высшій нравственный смыслъ, поэтому
и мы должны исполнять все, что обозначается этимъ впѣшнішъ
дѣйствіемъ. Какъ Господь доказалъ свою дѣятельную любовь,
напримѣръ: умывъ, какъ слуга, ноги своихъ учениковъ, такъ и
мы съ такою же самоотверженЯостію должны дѣйствовать по
откошенію вѣрующихъ, имѣя цѣлыо черезъ свою кротость,
уступчивость и ыѣжное участіе способствовать ихъ правствен-
пому очищенію и освященію.
9 ) Чиетоеѳрдѳчіѳ.
„Блаоісенни чистые сердцемъ, ибо они Бога узрятъ" (Матѳ. 5. 8).
Приносили къ Нему дѣтей, чтобы Онъ пршгоснулся къ нимъ,
ученики оюе не допускали приносящихъ. Увидя то Іисусъ вознего-
довалъ и сказалъ имъ: пустите дѣтей приходить ко Мнѣ, и не
препятствуйте имъ, ибо таковыхъ есть Царствіе Божье. Истинно
говорю вамъ: кто не приметъ Царствія Бооісія какъ дитя, тотъ
не войдетъ въ Него. И обнявъ ихъ, возлоэісилъ руки на нихъ и
благословилъ ихъ« (Марк. 10. 1 3 - 1 6 ; Мате. 19. 14, 15; Марк.
9. 37; Лука 9. 48—18. 16).
Во многихъ мѣстахъ своего учеиія Іисусъ Христосъ выражаешь
особую любовь къ чистой и невинной дѣтской природѣ и вмѣстѣ
съ тѣмъ заявляем, что Оиъ желалъ бы видѣть своихъ учени-
ковъ и послѣдователей дѣтьми, не по возрасту, конечно, но по
чистотѣ сердца.
Чистота сердца всегда неразлучна со смирепіемъ; она исклю-
ч а е м всякую мысль даже о задаткахъ гордости и эгоизма; Хри-
стосъ Спаситель для лучшаго и болѣе иаглядиаго объясненія чи-
стоты сердца приводилъ въ примѣръ дѣтей, совершенно такъ лее,
какъ Онъ дѣлалъ для лучшаго объяснепія смиренія.
Истинная чистота сердца заключается не въ однихъ только
наружыыхъ или видимыхъ дѣйствіяхъ человѣка, но и въ его мы-
сляхъ. Тотъ, у кого сердце дѣйствительно чисто, не можетъ имѣть
худыхъ мыслей. Христосъ осуждаетъ худыя мысли; Онъ судитъ
одинаково иамѣренія и поступки, а потому намѣреніе сдѣлать
грѣхъ такъ яге грѣшно, какъ будто поступокъ былъ уже совер-
шенъ; худая мысль, худое намѣреніе составляютъ вѣрный при-
знакъ порочности души.
„ Течетъ ли изъ одного отверстія источника сладкая и горь-
кая вода? Не мооісетъ, братія мои, смоковница приносить ма-
слины, или виноградная лоза смокву.—Мудръ-ли и разуменъ кто
изъ васъ; докажи это на самомъ дѣлѣ добрымъ поведеніемъ и
мудрою кротостью. Но если въ вашемъ сердце вы имеете горь-
кую зависть и сварливость, то не хвалитесь и не лгите на
истину. Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная,
душевная, бесовская. Ибо где зависть и сварливость, тамъ не-
устройство и все худое. Но мудрость, сходящая свыше, во-пер-
выхъ, чиста, потомъ мирна, скромна, послушлива, полна мило-
сердья и добрыхъ плодовъ, безпристрастна и не лицемерна. Плодъ
Dice правды въ міре сеется у тѣхъ, которые хранятъ 'миръ"
(Іаков. 3. 11—18).
По мѣрѣ того, какъ человѣкъ черезъ свои старанія и доброе
намѣреніе очищаем свою душу, оиъ мало-по-малу отдѣлывается
отъ своихъ порочньгхъ наклонностей, и это тѣмъ скорѣй, чѣмъ
болѣе онъ работалъ надъ собой, чѣмъ болѣе онъ прилагалъ свою
добрую волю къ своему исправленію въ борьбѣ съ страстями и
дурными порывами. Явившаяся въ его помышлсніяхъ грѣховная
мысль, есть всегда признакъ порочности души; если человѣкъ
поразмыслим надъ ней и отгонитъ ее,—онъ является побѣдите-
лемъ своей внутренней борьбы; его сознаніе само сішкетъ ему,
что этотъ шагъ былъ шагомъ къ исправленію, который служим
уже уменыдающимъ его вину обстоятельством!.. Если яге чело-
вѣкъ поддался вліяпію худой мысли и возъимѣетъ желаніе сдѣ-
лать этотъ худой поступокъ, то оиъ грѣшенъ безъусловпо, неза-
висимо отъ того, удалось ли ему совершить само преступленіе
или проступокъ, или ыѣтъ; можетъ быть по независящимъ отъ
пего причипамъ зло не совершилось, Богъ не допустилъ и от-
клонилъ его, но грѣховность человѣка отъ этого не уменьшается,—
его намѣреиіе ставится ему въ вину, совершенно въ той яге сте-
пени, какъ будто зло было бы имъ совершено.
Истинно чистое сердце пе моягетъ имѣть дурныхъ или грѣ-
ховныхъ мыслей, худая мысль не моягетъ исходить изъ чистой
и совершенной души, ибо не найдется причины для ея зароягде-
пія. Тѣ, у кого они являются, но которые, не задумываясь отго-
няютъ ихъ, отвергаютъ и даже возмущаются ими, лучше тѣхъ,
которые задумываются надъ ними и размышляютъ поступить-ли
имъ сообразно этихъ злыхъ внушеній, или воздержаться отъ нихъ.
Тѣ же люди, которые остановились на худой мысли и возъимѣли
только ягеланіе исполнить ее—уже преступники, независимо отъ
того, сдѣлали-ли они самые поступки или нѣтъ.
Такимъ образомъ анализируя своп мысли, мы анализируемъ
свою душу, а, слѣдовательно, всегда можемъ безъ ошибочно опре-
дѣлить, насколько душа наша порочна и въ какомъ яаправле-
ніи долягны мы работать надъ своимъ исправлепіемъ, чтобы до-
биться абсолютной чистоты сердца. Мысли наши, провѣряемыя
совѣстію, служатъ лучшимъ мѣриломъ чистоты внутренней жизни
пашей и нашихъ дурныхъ и нравственныхъ способностей, т.-е.
нашего совершенства.
„Вы слышали, что сказано древнимъ: не прелюбодействуй. А
Я говорю вамъ, что всякій, кто смотритъ на женщину съ воо/с-
деленіемъ, уоісе прелюбодѣйствовалъ съ нею въ сердце своемъ.
Если оісе правое око соблазняетъ тебя, вырви его и брось отъ
себя, ибо лучше для тебя, чтобы погибъ одинъ изъ членовъ тво-
ихъ, а не все тело твое было ввероісено въ геенну" (Матѳ. 5. 27—29).
Законъ Моисея (Исходъ 20. 14) преслѣдовалъ всегда один
только внѣшнія дѣйствія,—т.-е. преступленія. Возвышая, дополняя
и развивая законъ Моисея, — Спаситель учитъ, что ие только
внѣшній дѣйствія и поступки наши грѣховны, но желжнія и стре-
мленія составляютъ уяге преступленіе; такъ, въ пастоящемъ случаѣ
ие только прелюбодѣяніе есть преступлепіе, но взглядъ на ягеп-
щину съ внутреннимъ воягделѣніемъ уяге преступенъ. „Кто со-
гласенъ иа дѣло, но препятствуетъ ему въ томъ или мѣсто, или
время, пли страхъ гражданской отвѣтствениости по закопамъ"
(Афанас. Велик.),—тотъ прелюбодѣйствуетъ уже въ сердцѣ сво-
емъ. Смотрѣть на женщину, представляя себѣ въ воображедіи
своемъ, со сладострастіемъ предметъ самого сладострастія, и если
при семъ человѣкъ поддерживаетъ это свое состояніе, а ие по-
давляетъ и не унимаетъ своп дикія животныя наклонности, грѣ-
шитъ въ одинаковой степени, какъ если бы всѣ его мечты сбы-
лись на дѣлѣ.
„Іпсусъ Христосъ запрещаетъ здѣсь не всякое пожелапіе, рож-
дающееся въ насъ отъ воззрѣиія на женъ: ибо любяіцій смотрѣть
на красивыя лица преимущественно самъ возжигаѳтъ въ себѣ
пламя страсти и душу дѣлаетъ плѣннпцею, a послѣ сего скоро
приступаетъ къ совершенно пожеланія. Посему то Спаситель ие
вовсе запретилъ смотрѣть на женъ, но только запретилъ смотрѣть
на нихъ съ вожделѣніемъ" (Злат.)
Этотъ образъ мыслей относится не къ одному прелюбодѣянію,
но и ко всѣмъ остальнымъ грѣхамъ. Напримѣръ, человѣкъ ме-
чтаетъ, какъ славно онъ заживетъ, когда удастся ему благопо-
лучно совершить такъ долго устраиваемую имъ возможность
украсть какую-либо сумму денегъ, или вообще присвоить себѣ
не принадлежащее ему имущество, — этотъ человѣкъ грѣшенъ,
независимо отъ того, исполнились ли мечты или нѣтъ.
„Отнять руку или вырвать глазъ" сказано очевидно въ пере-
носномъ смыслѣ и иносказательно. Спаситель произнесъ озна-
ченный слова не о члеыахъ. Онъ иигдѣ не осуждаешь плоти, но
вездѣ обвиняешь развращенную волю человѣка. Не глазъ твой
смотритъ, но чрезъ него умъ и сердце. Если бы Христосъ гово-
ршіъ о членахъ, то пе объ одномъ бы глазѣ сказалъ, и притомъ
не о правомъ только. Почему Спаситель упоминулъ только о пра-
вомъ глазѣ и о правой рукѣѴ—Дабы ты зналъ, что рѣчь идетъ
не о членахъ" (Злат. ср. Ѳеофил.).
„Исторгпемъ мы у себя соблазняющее око, ne пе чувственное
(ибо и слѣпые прелюбодѣйствуютъ), а мысленное" (Афанас. Вел.).
Правый глазъ и правая рука суть самые полезные и самые доро-
гіе органы нашего тѣла и они служать здѣсь символами всего
драгоцѣннаго для насъ, которымъ мы должны пожертвовать ради
того, чтобы искоренить страсть, что бы это драгоцѣнное ии было,
люди ли (Злат. ср. Ѳеофил.), привязанности ли, удовольствія ли,
если они ведутъ къ соблазну и паденіямъ,—ихъ должно удалить,
или надобно пожертвовать для исісорененія страсти" (Толк. Ми-
хаил. Ев. Матѳ., стр. 99).
Учеиіе Христа на этомъ не останавливается, оно идетъ далѣе
и говоритъ, что какъ бы ни было чисто и непорочно сердце че-
ловѣка, что какія бы онъ ни дѣлалъ хорошія дѣла, онъ не
имѣетъ право остановить свое развитіе на этой степени, но при-
нужденъ все больше и больше усиливать его и долженъ продол-
жать свое духовное воспитаиіе и усовершенствоваться еще больше.
„Что сдѣлано добраго по естественному влеченію, то не за-
служиваешь одобренія, а что сдѣлано по свободному произволе-
нгю, то похвально. Какая честь огню, что оісоісешъ, или водіъ,
что течетъ?" (Григ. Богос. 3. 227).
„Кто изъ васъ, имѣя раба пашущаго, или пасущаго, по воз-
вращены его съ поля, скажешь ему. пойди скорѣе садись за
столъі Напротивъ, не скаоюетъ ли ему: приготовь мнѣ поуэіси-
нать, и, подпоясавшись, служи мнѣ, пока буду ѣсть и пить; и
потомъ ѣшь и пей самъ? Станетъ ли онъ благодарить раба сего
за то, что онъ исполним приказанге?—Не думаю. Такъ и вы,
когда исполните все повелѣнное вамъ, говорите: мы рабы ничего
не стоюгцге, потому что сдѣлали, что долоюны были сдѣлать"
(Лука 17. 7—10) или (ср. Матѳ. 9. 11, 12).
Вѣра ваша, когда опа возрастешь въ душѣ вашей, будетъ та-
кова, что будетъ производить великія чудеса, но, — наблюдайте
за собою—берегитесь при этомъ гордыни и самѳмнѣнія о своихъ
собственныхъ заслугахъ, чтобы не утратить вамъ плодовъ тако-
вой вѣры (Мате. 7. 22, 23). Это-даръ Божій, который надобно
принимать и которымъ надобно пользоваться съ глубокимъ сми-
реніемъ, которымъ этотъ даръ, въ свою очередь, еще болѣе воз-
грѣвается (Толк. Михаил. Ев. Луки, стр. 516).
Рабъ долженъ исполнять повелѣніе своего господина, это его
обязанность, и не долженъ ожидать никогда награды за испол-
неніе своихъ обязанностей. Всякая благодарность была бы здѣсь
ие у мѣста. Истинное и глубокое смиреніе паше передъ Госпо-
домъ Богомъ должно заставить насъ говорить: „Мы рабы ничего
не стоющіе, мы сдѣлалп только то, что должны были бы сдѣлать".
Если Господь допускаешь намъ сдѣлать что-либо доброе и
даруетъ намъ что-либо особенное, это, строго говоря, ие потому,
чтобы мы заслужили сіе, а единственно по Его великой милости.
Это потому: 1) что заслуги человѣка передъ Богомъ, собственно
говоря, быть ис можетъ (Іов. 22. 2); 2) силы и средства исполнить
что-либо, какъ волю Божію, человѣкъ получаете отъ Него же,
какъ даръ; 3) все, что сдѣлаетъ человѣкъ добраго, онъ долженъ
дѣлать, какъ обязанное для него; и, наконецъ, 4) лучшія дѣй-
ствія человѣка, вообще говоря, далеко не совершенны и предъ
судомъ Божественной Правды нмѣіотъ лишь относительную цѣну.
Такое глубокое сознаніе предъ Богомъ собственнаго недостоин-
ства, содѣйствуя нравственному совершенствованію человѣка,
предохраняете его и при великихъ Божіихъ милостяхъ отъ само-
мнѣиія и нравственпаго паденія (Толк. Мих. Ев. Луки, стр. 517).
10) Милость.
„Блаженны милостивые, ибо они помилованы будутъ"
(Матѳ. 5. 7).
„Ибо если вы будете прощать людямъ согрешенгя ихъ, то
проститъ и вамъ Отецъ вашъ небесный. А если не будете про-
щать людямъ согрешений ихъ, то и Отех\ъ вагиъ не проститъ
вамъ согрешенгй вашихъ" (Матѳ. 6. 14. 15).
„Если эісе согрѣшитъ противъ тебя братъ твой, пойди и
обличи его меоісду тобой и имъ однимъ; если послушаетъ тебя,
то пріобрѣлъ ты брата своего. Тогда Н.етръ приступилъ къ
Нему и сказалъ: Господи! сколько разъ прогцать брату моему,
согрешающему противъ меня? до семи разъ? Іисусъ говоритъ
ему: не говорю тебе. до семи, но до седмижды семидесяти разъ"
(Матѳ. 15. 18. 21. 22).
Всѣ люди — грѣшники предъ Богомъ; грѣшники также въ
большей или меньшей степени одинъ предъ другимъ; миръ и
любовь между ними могутъ быть только при взаимномъ про-
щены согрѣшившихъ одного предъ другимъ. Вотъ почему такъ
часто и усиленно въ Писаны повелѣвается прощать другъ другу
проступки и прекращать взаимный неудовольствія. Проступки
людей въ отношепіи другъ другу такъ мелки, такъ ничтожны
сравнительно съ грѣхами ихъ предъ Богомъ, что пе прощающій
ближнему, очевидно, не сознаетъ всей своей грѣховности предъ
Богомъ, а при этомъ онъ не можетъ надѣяться получить и про-
щенія отъ Бога, для полученія котораго необходимо искреннее
покаяиіе и смиренное сознаніе всей силы своей грѣховности
(Толк. Мих. Ев. Матѳ., стр. 121).
Слово „согрѣшитъ" противъ тебя употреблено въ смыслѣ
„обидите",—поступите неправильно или несправедливо въ отно-
шеніи къ тебѣ, — на словахъ-ли то, или на дѣлѣ причините,
йапримѣръ, безъ вины обиду, нанесете оскорблеше, похитите
что-либо и т. п. .
Подобнаго рода обиды прощались по указанію іудейсішхъ
учителей три раза; на четвертый обиженный былъ въ правѣ не
прощать. Петръ, спрашивая Христа, думалъ показать себя вели-
ко душнымъ, болѣе чѣмъ удвоиваетъ это число, и спрашиваете
довольно-ли будетъ прощать семь разъ. Но Христосъ сказалъ
ему: „не семь разъ, но до седмижды семидесяти разъ .
Число семдесятъ разъ седмижды берется здѣсь неопреде-
ленно и означаете непрерывную или всегдашнюю обязанность.
Такимъ образомъ Іисусъ Христосъ ие опредѣлилъ числа сколько
разъ мы должны прощать ближнему, но показалъ, что это есть
непрерывная и всегдашняя наша обязанность (Злат.) Следова-
тельно, сколько бы разъ ни согрѣшилъ противъ насъ братъ, если
онъ раскаивается, мы должны каждый разъ и всегда прощать
его безпредѣлыюе число разъ. „Безпредѣльное число разъ озна-
чаете здѣсь, сколько бы разъ ни согрѣшилъ, если раскаивается,
прости его" (Ѳеофил.).
Царство небесное подобно царю, который захотелъ сосчи-
таться съ рабами своими. Когда онъ началъ считаться, приве-
дет былъ къ нему некто, долоісный ему десять тысячъ талан-
товъ. А какъ онъ не имелъ чемъ заплатить, то государь его
приказалъ продать его, и эісену его, и детей, и все, что онъ
имелъ, и заплатить. Тогда рабъ тотъ палъ, и, кланяясь ему,
говорилъ: Государь потерпи на мне, и все тебе заплачу, і осу-
дарь, умилосерд ясь надъ рабомъ темъ, отпустилъ его и долгъ
простилъ ему. Рабъ оісе тотъ, вышедши, нашелъ одного изъ
товарищей своихъ, который долженъ былъ ему сто динаргевъ,
и, схвативъ его, душилъ, говоря: отдай мне чемъ долоісенъ.
Тогда товарищъ его палъ къ ногамъ его, умолялъ его, говорилъ:
потерпи на мне, и все отдамъ тебе. Но тотъ не захотелъ а
погиелъ и посадилъ его въ темницу, пока не отдастъ долга. То-
варищи его, видѣвъ происшедшее, очень огорчились, и, пришедиіи,
рассказали государю своему все бывшее. Тогда государь призы-
ваетъ его и говоритъ. злой рабъ! весь долгъ тотъ я простилъ
тебе, потому что ты упросилъ меня. Ее надлеэісало ли и тебе
помиловать товарища своего, какъ и я помиловалъ? Н, разгне-
вавшись, государь отдалъ его истязателямъ, пока не отдастъ
ему всего долга. Такъ и Отецъ Мой Небесный поступитъ съ вами,
если не проститъ каждый изъ васъ отъ сердца своего брату
своему согрешенгй его" (Матѳ. 18. 23—35).
Милостивооть есть только дополненіе къ кротости и къ сми-
ренно. Противоположный сему качества суть ненависть и злопа-
мятство—одни изъ самыхъ ужасныхъ и наиболѣе распространен-
ныхъ пороковъ. Христосъ имѣлъ въ виду чистое истиппое про-
йдете обидъ безъ всякой задней мысли, пе оставляющее въ сердцѣ
пи малѣйпіаго слѣда существовавшей пепріязни. Іірощеніе должно
быть кромѣ того великодушно и деликатно, чтобы оно не было,
въ свою очередь, обидно тому, которому прощаютъ. Мы иногда
встрѣчаемъ въ общежитіи, что одинъ прощаетъ обиду другому,
но это прощеніе обставлено настолько высоісомѣрно и дерзко, что
яспо даетъ чувствовать все то глубокое презрѣніе, которое въ
сердцѣ своемъ питаетъ прощающій къ прощаемому, такъ что этотъ
послѣдній приходитъ въ ожесточеніе и содраганіе отъ такого про-
щенія, вмѣсто того, чтобы успокоиться. Эта видимая снисходи-
тельность ясно выражаетъ: „Господа, смотрите всѣ и замѣчайте.
какъ я великодушенъ и добръ". Не о такомъ прощеніи говорить
Христосъ; подобное прощеніе есть удовлетвореніе своего собствен-
н а я самолюбія, это тотъ же эгоизмъ, лишь въ нѣсколько иномъ
видѣ. Во всѣхъ спорахъ и иесогласіяхъ между людьми, тотъ,
который будетъ чисто сер дечнѣе мириться, тотъ, который выка-
жешь болѣе безкорыстія, милосердія и истинпаго великодушія,
заслужить всегда бблыпую симпатію людей и благословеніе Божіе.
„Если ты принесешь даръ твой къ жертвеннику и тамъ
вспомнишь, что братъ твой имѣетъ что-нибудь противъ тебя;
оставь тамъ даръ твой предъ оісертвенникомъ, и пойди прежде
помирись съ братомъ твоимъ и тогда приди, и принеси даръ
твой" (Мате. 5. 23, 2і).
Болѣе важно имѣть правое сердце, чѣмъ исполнять только
внѣшнія обрядности, послѣднія безъ перваго не имѣютъ цѣиы
въ очахъ Божіихъ; они существеппы и имѣютъ громадную силу
предъ Богомъ при одномъ только непремѣнномъ условіи, — это
когда человѣкъ находится въ мирѣ и питаетъ любовь къ ближ-
ним!». Конечно, когда нѣтъ никакой возможности почему-либо
лично примириться съ ближнимъ, падобпо примириться по ісрай-
пей мѣрѣ въ сердцѣ своемъ, „Богъ отказывается отъ собствен-
ной чести, лишь бы мы хранили любовь" (Ѳеофил.), (Толк. Михаил.
Ев. Матѳ. стр. 96, 97).
„Что ты смотришь на спицу въ глазѣ брата твоего, а бревна
въ своемъ глазе не чувствуешь* Или, какъ скаоісешь брату твоему:
дай я выну спицу изъ глаза твоего; тогда какъ въ твоемъ гла-
зе бревно? Лицемщп! Вынь прежде бревно изъ своего глаза, и
тогда увидишь, какъ вынуть спицу изъ глаза брата твоего
(Матѳ. 7. 3—5).
Одинъ изъ самыхъ распространенныхъ недостатковъ челове-
чества состоишь въ томъ, что каждый изъ насъ склоиенъ скорѣе
замѣчать чужіе пороки, чѣмъ свои собственные. Для устраненія
этого своего недостатка какъ было бы полезно человѣку иногда,
чтобы болѣе правильно судить о своихъ поступкахъ, попробовать,
на время отрѣшившись отъ своего самолюбія, посмотрѣть иа свои
поступки, какъ человѣка совершенно безъучаетиаго и посторон-
няя', и въ этомъ уже состояпіи спросить себя: что бы я подумалъ
о другомъ человѣкѣ, еслибы видѣлъ его поступающим!, такъ, какъ
я поступаю? Опъ навѣрное увидалъ-бы, что скрывать свои физи-
ческіе и нравственные недостатки, и, наоборотъ, выставлять иа
видъ недостатки другихъ, заставляетъ насъ единственно тще-
славіе наше; единственно оно причиной тому, что мы смотримъ
на себя всегда пристрастно.
Эта неправильная черта нашего характера прямо противопо-
ложна милости. Милостивость всегда скромна, проста и снисхо-
дительна, она не можетъ ничѣмъ гордиться; мы никакъ не мо-
жемъ допустить существовало гордой милостивости,-это былъ
бы абсурдъ. И дѣйствительно, какъ можетъ тщеславный чело-
вѣкъ, убѣжденный въ высшей степени въ полезности своей лич-
ности и въ первенствующемъ значеніи своихъ достоииствъ, имѣть
достаточно еамоотреченія, чтобы выдвинуть добрыя качества дру-
г а я , которыя оиъ могъ бы безъ труда скрыть? или, наоборотъ,
скрыть худыя стороны другаго, которыя онъ легко могъ бы
огласить?
Если гордость справедливо пазываютъ матерью многихъ поро-
ковъ, то къ этому всегда надо прибавлять, что она вмѣстѣ съ
тѣмъ есть отрицапіе добродѣтелей другихъ; это одинъ изъ са-
мыхъ ужасныхъ противниковъ нравственнаго прогресса и самый
дѣйствительный двигатель человѣка ко злу; его, хотя въ неболь-
шой дозѣ, но всегда можно отыскать въ каждомъ порокѣ.—
Совершенно понятно, что Христосъ осуждалъ его и порицалъ
болѣе другихъ грѣховъ.
Несмотря на то, что • гордость и тщеславіе составляютъ ка-
чества прямо противоположный милостнвости, однако, гордость въ
сильной степени иногда по наружному виду сходна съ милостп-
востіго: очень гордый и тщеславный человѣісъ, поглощенный весь
чувствомъ собственная достоинства и неоспоримая своего велн-
чія, который ставитъ себя въ своемъ мпѣпіи такъ высоко, что
считаешь всѣхъ осталыіыхъ людей, по сравненію съ собой,—
одпимъ ничтоягествомъ и прахомъ,—въ состояпіи выслушивать
иногда очень дерзкія и рѣзкія выраженія, не чувствуя въ себѣ
обиды противъ личности, говорящей ему почти дерзости; мпогіе
изъ такихъ высокомѣрныхъ людей даже любятъ это. Глядя на
нихъ, невольно можно высказать: „какой добрый и милостивый
человѣкъ, несмотря на его высокомѣрность, онъ легко прощаешь
осісорбленія". — Въ дѣйствительности же, въ этомъ фактѣ, мы
видимъ совершенно другое явленіе,—онъ не чувству етъ обиды,
ибо не можетъ даже себѣ и представить, чтобы какое-нибудь
ничтожество могло уязвить его. Онъ слишкомъ глубоко убѣжденъ
въ своемъ превосходствѣ, чтобы считать эти слова для себя
обидными, онъ долженъ хотя на минуту допустить мысль о
своемъ равенствѣ съ обидчикомъ, что для него певозможно, а,
слѣдовательно, и обидѣться онъ не моягетъ, а это безразличіе къ
обидѣ и придаетъ этому хладнокровію наружный видъ самаго
чистосердечная прощеиія.
11) Милостыня.
„Смотрите, не творите милостыни вашей предъ людьми съ
тѣмъ, чтобы она видѣли васъ: 'иначе не будетъ вамъ награды
отъ Отца вашего небеснаго. И такъ, когда творишь милостыню,
не труби передъ собою, какъ дѣлаютъ лицемщт въ синагогахъ
и на улицахъ, чтобы прославляли ихъ люди. Истинно говорю
вамъ: они уже получаютъ награду свою. У тебя же, когда творишь
милостыню, пусть лѣвая рука твоя не знаетъ, что дѣлаетъ пра-
вая, чтобы милостыня твоя была втайнѣ: и Отецъ твой, видя-
щгй тайное, воздастъ тебѣ явно" (Матѳ. G. l—4).
„Продавайте имѣнія свои и давайте милостыню. Пригото-
вляйте себѣ влагалища не ветшающія, сокровища не оскудѣ-
ваюгцее на небесахъ, куда воръ не приближается, и гдѣ моль не
съѣдаетъ. Ибо, гдѣ сокровище ваше, тамъ и сердце ваше будетъ"
(Лука 12. 33, 34).
„Пусть лѣвая рука не знаетъ, что дѣлаетъ правая" означаешь
что доброе дѣйствіе не долягно совершать такъ, чтобы привлека-
лось вниманіе ^людей, а чтобы оно было тайнымъ настолько, на
сколько это возмоягно. „Здѣсь Онъ не руки разумѣетъ, но уси-
ливаетъ свою мысль, т. е. если возмоягно и самого себя не знать,
и если возмоягно скрываться отъ самыхъ слуягащихъ тебѣ рукъ,
то постарайся о семь" (Злат. ср. Ѳеофил.). Понятное дѣло, что
симъ ие воспрещается и явно подавать милостыню, только бы
не было при этомъ самолюбивая желанія, — прославиться отъ
людей; воспрещается явно подавать милостыню лишь при этомъ
самолюбивомъ желанік" (Толк. Михаил. Ев. Матѳ., стр. 114).
Дѣлать добро блиягнему скрытпо, безъ всякаго чванства и ог-
ласки, составляетъ одинъ изъ прпзпаковъ высокаго нравственная
развитія души; ибо для этого надо нмѣть въ будущую ягизнь
настолько сильную, чтобы легко и охотно отрѣіиаться отъ нѣісо-
торой части земнаго своего довольства въ пользу неимущая.
Говоря иначе, человѣкъ въ нѣкоторой степени отстаетъ отъ того,
что требуетъ свѣтская практическая ягизньиисполняетъ то, что
требуетъ Господь Богъ.
Не мало раздается милостыни на бѣломъ свѣтѣ, но вся ли она
угодпа Богу? вся эта милостыня приносить ли столько духовной
пользы людямъ, сколько она могла бы припосить, если бы всякій
разъ участвовало сердце, а не мірской расчета» былъ бы главною
причиной, вызвавшей ее? Смотрите строже, не удовлетворяется
ли въ большинствѣ случаевъ черезъ нее людское тщеславіе и
свѣтская мода?
Какъ много людей подаютъ иногда очень богатую милостыню,
устраиваютъ благотворительный общества, дома призрѣпія, обще-
ственный столовыя и т. д. единственно чтобы прославиться и
удовлетворить своему тщеславно передъ людьми, чтобы имѣть
право разславлять свои поступки на весь міръ. И эти яге самые
слишкомъ щедрые подаватели иаединѣ не дадутъ ни одного
гроша нищему, не скажутъ ему ни одного слова утѣшепія;
лучше ли оии тѣхъ фарисеевъ, которые трубили въ трубы, идя
въ храмъ раздавать свои подаянія. Христосъ сказалъ, что они
получили уяге свою награду на землѣ. Они вѣдь добавились
себѣ славы земной, a слѣдовательпо долягны ожидать своей на-
грады отъ міра сего и Господь ничего имъ больше не долженъ.
Совершенно напротивъ, упраяшяя этими поступками свое тще-
славіе, они уклонились отъ Его святыхъ учеиій и впали черезъ
это въ грѣхи гордости и самохвальства.
 Скромное и неизвѣстное никому подаяніе имѣетъ важную за
собой заслугу, она не возмущаетъ человѣка и не уиюкаетъ его
достоинства. Можно всякую, даже мелочную и незначительную
услугу, оказанную человѣку, выставить обидной для него мило-
стыней; но подобныя упижепія можетъ позволить себѣ только
глубоко вкоренившаяся гордость въ связи со злыми качествами
души. Истинное милосердіе вѣжливо, деликатно, и до того
скрытно, что самъ получающій, видя чистосердечность и пеиз-
бѣжность подаянія, почти не чувствуетъ его; слова участія и
утѣшенія, которыми оно сопровождается, сглаживаютъ всякія
признаки одолженія.
Самая высшая милостыня есть та, которая имѣетъ видъ одол-
женія, которое будто бы дѣлаетъ одолженный своему благодѣтелю;
въ этихъ случаяхъ милостыня теряетъ окончательно свой оскор-
бительный характеръ и удовлетворяешь вполнѣ словами Христа,
которыми Онъ требуетъ, чтобы лѣвая рука не знала, что дѣлаетъ
правая.
Сильныя бѣдствія, постигающія иногда человѣчество, какъ-то:
пожары, и въ особенности пожары въ общественныхъ мѣстахъ,
землетрясепія, наводненія, неурожаи, повальныя болѣзни и т. д.,
заставляютъ проснуться общественную благотворительность, и
человѣкъ въ каісомъ-то безъотчетиомъ страхѣ чувствуетъ неволь-
ное влеченіе участвовать въ помощи этимъ бѣднымъ жертвами
несчастій и погромовъ. Но эти жертвы составляюсь только одну
каплю въ океанѣ общественной нищеты, постоянно окружающей
насъ, но къ которой мы привыкли и которую мы считаемъ не-
обходимою принадлежностью человѣческихъ обществъ, а потому
она нисколько не занимаетъ насъ, не трогаешь нашего сердца,
ие возбуждаетъ въ пасъ желанія помочь имъ.
Въ каждомъ городѣ, въ каждомъ мѣстечкѣ цѣлыя толпы
парода, ие имѣющія ежедневпаго пронитанія и крова, безъ вся-
каго призрѣнія и помощи терпятъ нужду, доведенную до край-
ности. Эта лучшая почва для упражненія себя въ дѣлѣ благо-
творительности, въ истиппомъ смиреніи и тайпомъ милосердіи;
неужели надо ждать до тѣхъ поръ, пока они сами, истощенные
до полусмерти, придушь вымаливать себѣ кусокъ хлѣба для воз-
можности дальнѣйшаго своего существованія.
„И сѣлъ Ігісусъ противъ сокровищнгщы, и смотрѣлъ, какъ на-
родъ кладешь деньги въ сокровищницу. Многіе богатые клали много.
Пришедши же, одна бѣдная вдова полоэісила двѣ лепты, что со-
ставляетъ кодрантъ. Подозвавъ учениковъсвогіхъ, Іисусъ сказалъ
имъ: истинно говорю вамъ, что эта бѣдная вдова полоэісгиіа боль-
ше всѣхъ, клавшихъвъ сокровищницу. Ибо всѣ клали отъ избытка
своего, а она отъ скудости своей полоэюила все, что гімѣла, все
прогштаніе свое" (Марк. 12. 41—44).
Эта бѣдиая вдова положила больше всѣхъ не по количеству
положенныхъ депегъ, но относительно ея средствъ сравнительно
съ другими. Прочіе подавали то, въ чемъ не имѣли нужды, да-
вали свои излишки, не отягощая себя, не истощая своихъ средствъ
къ жизни, а она положила послѣднее, что у пей было и такимъ
образомъ посвятила Богу все, что имѣла.
Какъ часто случается слышать жалобы на то, что будто бы
ограниченность состояпія непозволяетъ дѣлать добро и помогать
ближнему въ томъ размѣрѣ, въ которомъ хотѣлъ бы человѣкъ.
Другіе жалѣютъ, что они не богаты, и говорятъ, что желаютъ
себѣ богатства единственно, чтобы нмѣть возможность помогать
бѣднымъ, мы не будемъ оспаривать искренность ихъ намѣрешя
и допустимъ даже, что большинство говорящихъ это, совершенно
чистосердечны, слѣдовательпо, одно уже хорошее памѣреніе по-
хвально въ нихъ. Но можно ли сказать то же самое обо всѣхъ^
Можно ли вѣрить безкорыстію всѣхъ? Не найдутся ли изъ нихъ
таісіе, которые изъ пріобрѣтениаго ими богатства не улучшили
бы сперва свою собственную жизнь, а потомъ уже подумали бы
о бѣдныхъ. Если бы такой нашелся, то для него одно намѣреніе
улучшить сперва свою собственную жизнь набросило бы ужетѣнь
на его благія пожелаиія, ибо истинное милосердіе подумало бы
сперва о нищихъ, а потомъ о себѣ.
Тотъ, чьи намѣренія чисты, долженъ знать, что лучшая ми-
лостыня' не заключается въ количествѣ выданньтхъ денегъ отъ
избытка своихъ средствъ, но та, которая подается каждымъ по
мѣрѣ силъ его, отъ своихъ лишеній или сбереженій, сдѣланныхъ
отъ самыхъ пеобходимыхъ потребностей. Лучшая милостыня удѣ-
лена отъ трудовъ самого человѣка, лучшая милостыня есть та,
къ которой мы прилагаемъ свое личпое стараніе, все свое су-
щество, все участіе, которое можетъ только излить паше сердце
и добрыя чувства, прилагая къ тому всѣ свои личныя способ-
ности и дарованія. Такія подаянія вѣсятъ передъ Богомъ больше,
чѣмъ все золото богачей.
Несомиѣпно, выдавая болыпія суммы на бѣдныхъ, можно сдѣ-
лать много добра; но если ихъ нѣтъ, неужели кто-нибудь воздер-
жится отдать столько, сколько онъ въ сшіахъ? Кто желаетъ
только дѣлать добро, тотъ найдетъ тысячи другихъ способовъ
помощи нуждающемуся человѣчеству; не одно золото имъ нужно;
кто моягетъ достать работу, похлопотать о немъ у другихъ, болѣе
богатыхъ людей, избавить отъ расхода, утѣшить, излѣчить, умень-
шить страданія, дать совѣтъ; всякое время, употребленное на
улучшепіе состоянія бѣднаго, все это будетъ затчено передъ Бо-
гомъ наравнѣ съ двумя лептами этой бѣдной вдовицы.
„Тогда Петръ, ответствуя, сказалъ Ему: вотъ мы оставили
все и последовали за Тобой; что оісе будетъ намъ? Іисусъ сказалъ
имъ: истинно говорю вамъ, что вы, послѣдовавшге за Мной въ па-
кибытии, когда сядетъ Сынъ человѣческгй на престоле славы
Своей, сядете и вы на двенадцати престолахъ судить двенад-
цать колѣнъ Нзраильскихъ" (Матѳ. 19. 27, 28).
Объясняя эти слова Спасителя, Златоустъ говоритъ: „Дабы
кто изъ бѣдпыхъ не спросилъ: что яге, если у меня нѣтъ имѣпія,
значить я не могу быть совершенными? Для того Петръ и пред-
лагаете вопросъ Іисусу; дабы ты, бѣдный, зналъ, что бѣдность
твоя ни мало ие вредить тебѣ... Онъ предложить вопросъ сей
вмѣсто всей вселенной". Сообразно сему и отвѣтъ Господа отно-
сится не къ одпимъ только Апостоламъ (Толк. Михаил. Ев. Мато.,
стр. 372).
12) Почитаыіѳ родителей.
„Знаешь заповеди: не прелюбодействуй; не убей; не украдь;
не лжесвидетельствуй; не обижай; чти отца своего и мать"
(Марк. 10. 19; Лука 18. 20; Матѳ. 19. 19).
Христосъ повелѣваетъ блюкняго любить; относительно яге ро-
дителей Онъ требуѳтъ болынаго. Онъ сказалъ: „почитай"—это
показываете, что кромѣ любви мы долягны имѣть по отношенію
своихъ родителей еще чувство уваягенія, снисходительности и
вообще подчиненіе. Обязанности эти, конечно, простираются и на
тѣхъ личностей, которыя замѣщали намъ отца и мать, ибо за-
слуга ихъ передъ своими пріемными дѣтьми тѣмъ болѣе заслу-
живаете уваженія, что они были вызваны ихъ доброй волей, а
не обязанностію.
Почитать родителей не значите только уваягать ихъ, но и
участвовать въ ихъ матеріальныхъ пуждахъ, доставить имъ по-
кой, подъ старость окружить ихъ довольствомъ, какъ дѣлали
сами родители, когда мы были молоды.
Въ особенности надо заботиться о своихъ родителяхъ когда
они не имѣютъ своихъ собственныхъ средствъ къ жизни. Удовле-
творяютъ ли этой заповѣди тѣ, которые удѣляютъ своимъ роди-
телямъ такія средства, при которыхъ они могутъ только не уми-
рать съ голоду, въ то время, когда сами дѣти не нуждаются ни
въ чемъ? Или тѣ, которые водворяютъ своихъ родителей въ
самой убогой части своего роскошнаго дома, лишь бы они не
находились на улицѣ? Или яге тѣ, которые заставляютъ своихъ
престарѣлыхъ родителей окупать свою жизнь въ ихъ домѣ тру-
домъ, возлагая на нихъ тяягелые хлопоты и заботы по домаш-
нему хозяйству? Богъ всегда наказываете тѣхъ, которые не испол-
няютъ его заповѣдей.
Развѣ престарѣлые и слабые родители могутъ прислуягивать
молодымъ и сильпымъ дѣтямъ? Развѣ мать торговала молокомъ
своимъ, когда выкармливала своего сына? Развѣ она считала тѣ
безсоиныя ночи, которыя проводила у больнаго ребенка и до-
ставляла ему все необходимое для его здоровья?-Нѣтъ, дѣти
должны не только давать своимъ родителямъ все необходимое
для спокойпаго прожитія послѣдпяго времени ихъ ягизни, но
долягны такъ яге по мѣрѣ силъ своихъ доставлять имъ еще нѣ-
которыя излишнія удобства; быть предупредительными, нѣягными
и деликатными такъ яге, какъ были съ ними деликатны и пре-
дупредительны ихъ родители, когда они были молоды.
„Когда Онъ еще говорилъ къ народу; матерь и братья Его
стояли вне дома, желая говорить съ Нимъ. И некто сказалъ
Ему:.вотъ Матерь Твоя и братья Твои стоятъ вне, желая го-
ворить съ Тобою. Онъ же сказалъ въ ответъ говорившему, кто
Матерь Моя? И кто братья Мои? И указавъ рукою Своею на
учениковъ Своихъ, сказалъ: вотъ Матерь Моя и братья Мои.
Ибо кто будетъ исполнять волю Отца Моего небеснаго, тотъ
Мне братъ, и сестра, и матерь" Мате. 12. 46—49; Марк. 3.
31—35; Лука 8. 19—21).
Господь всегда питалъ нѣягпое чувство къ своей матери, и
даже, находясь пригвожденными къ кресту, поручили ее воз-
любленному своему ученику (Іоанн. 19. 25—27).
Какъ ни тѣсно соединяютъ людей связи тѣлеспаго родства,

однако духовная связь между истинно-вѣруіощими не менѣе
тѣсна, и именно эти то духовпо-иравственныя отношенія ко
Христу и вѣрующихъ между собой устанавливаются не плотскими,
но духовными узами.
Первыя тридцать лѣтъ Своей земной ягизни провелъ Хри-
стосъ въ иѣдрахъ семьи праведнаго Іосифа, повинуясь какъ ему,
такъ и Пречистой Своей Матери Маріи, но духовныя расположе-
пія Его были далеки отъ Его семьи: „Ибо братья Его не вѣровали
въ Него" (Іоанн. 7. 5). Они были такъ далеки отъ признанія въ
Немъ Боягественности, что когда распространился слухъ въ па-
родѣ, что, „въ Немъ нечистый духъ", братья Его, стоя внѣ дома,
гдѣ онъ находился, послали къ Нему звать Его (Марк. 3.30, 31).
Духовное родство съ Собой призпавалъ Христосъ только въ
исполняіощихъ волю Его.
„Я есмь истинная виноградная лоза, а Отецъ Мой виногра-
дарь. 'Всякую у Меня вѣтвь, не приносящую плода, Онъ отсѣ-
каетъ, и всякую, приносящую плодъ, очищаешь, чтобы болѣе при-
несла плода. Вы уоюе очищены черезъ слово, которое Я проповѣ-
далъ вамъ. Пребудьте во Мнѣ, и Я въ васъ. Какъ вѣтвь не мо-
оісетъ приносить плода сама собою, если не будетъ на лозѣ,
такъ и вы, если не будете во Мнѣ".
Я есмь лоза, а вы вѣтви; кто пребываетъ во Мнѣ, тотъ при-
носитъ много плода; ибо безъ Меня не можете дѣлать ничего.
Кто не пребудетъ во Мнѣ, извергнется, вот, какъ вѣтвь, и за-
сохнетъ; a такія вѣтви собираютъ и бросаютъ въ огонь, и онѣ
сгораютъ" (Іоапн. 15. 1—6).
Если есть какая-либо возмоягиость обобщить для лучшаго по-
ниманія духовное или нравственное семейство всѣхъвѣрующихъ,
соединенныхъ между собою любовію, то надо себѣ представить
одинъ центръ, который есть Христосъ, къ Которому, какъ къ
стволу виноградному премыкаютъ, или изъ которая какъ лучи
исходятъ всѣ остальныя члены Его духовнаго тѣла, вѣрующіе
въ Него и исполняющіе Его святую волю.
Отецъ небесный уподобленъ випоградарю, который послалъ
Сына Своего въ міръ привлекать въ общепіе съ Собой вѣрую-
щихъ (Іоанн. 6. 44) и воздѣлывать виноградникъ Свой, т.-е. учре-
жденное имъ такимъ образомъ царство свое на землѣ, или еди-
ное стадо (Лука 12. 32) или какъ бы духовное и нераздѣльное
существо вѣрующихъ.
Какъ на виноградпикѣ бываютъ болѣе или меиѣе плодоное-
ныя вѣтви, такъ и въ обществѣ Христовомъ бываютъ или мо-
гутъ быть и такія, которыя приносятъ плоды, или выказываютъ
свою вѣру дѣлами и жизнію (ср. Ѳеофил.) и такіе, которые
въ духовномъ смыслѣ безплодны. Вѣтви, приносящія плоды,
поддерживаютъ, очищаютъ и наставляютъ, чтобы онѣ еще
больше приносили плодовъ; худыя отсѣкаютъ и бросаютъ въ
огонь.
Для поддержанія, сохраиенія и усовершешя этой духовной
чистоты, составляющей необходимое условіе духовнаго плодоно-
шенія, необходимое условіе есть постоянное пребываніе воХристѣ,—
въ духовномъ общсніи съ Нимъ, какъ плодоносящая вѣтвь—съ
виноградной лозой—и Явъ в а с ъ , т.-е. пребуду, подъ условгемъ, если
вы во Мнѣ пребудете (Толк. Михаил. Ев. Іоанп., стр. 494).
„Какъ вѣтвь не моягетъ приносить плода, если ее отсѣчь отъ
лозы, такъ вы, отдѣлтшись отъ Меня, не имѣя духовнаго обще-
нія 'со Мною, не моэісете дѣлать ничего такого, что обѣщало бы
плоды духа, т. е. истинное нравственное совершенство" (Толк.
Михаил. Ев. Іоанп., стр. 495).
Поэтому понятны слова Христа: „кто будетъ исполнять волю
Отца Моего небесная, тотъ Миѣ братъ и сестра и матерь", ибо
кровное родство не устанавливаете связи межды духовными отно-
шепіями лицъ. Тѣло происходить отъ тѣла, но души, заселяющія
эти тѣла,—не въ родствѣ; отецъ, участвуя своей организаціей
въ рожденіи сына, рѣшительно не причастепъ въ томъ, какая
душа будетъ заселять это тѣло. Души могутъ быть болѣе или
менѣе симпатичны отъ единомыслія, отъ взглядовъ, отъ развитія,
между самыми близкими родственниками можетъ и ие быть
нравственной симпатіи; изъ двухъ сестеръ одна моягетъ быть
добрая, правдивая и снисходительная, имѣть возвышенныя по-
нятія о любви, добродѣтели и милосердіи, другая яге, совершенно
похоягая на нее тѣломъ, можетъ быть гадкая, тщеславная, гор-
деливая, лживая, заносчивая; понятія о любви у ней могутъ не
простираться дальше похоти, добродѣтель—дальше нарядовъ и
внѣшпей свѣтской порядочности, идея о милосердіи—дальше
законная права.
Іисусъ Христосъ, указывая на окружающихъ Его вѣрующихъ,
сказалъ: „вотъ Моя духовная семья, вотъ сочувствующіе Мнѣ
члены Моего духовная организма, съ которыми мы составляемъ
одну какъ бы лозу, одно общее едипомысліе и полнѣйшую сим-
патію, „ибо Я въ нихъ и они во Мнѣ". Они такъ яге Мпѣ дороги,
какъ Мои кровные родственники,—даже больше, ибо помогли
Мнѣ исполнить волю, пославшаго Меня Отца.
13) Чувство долга.
„Съ Нимъ шло множество народа; и Онъ, обратившись, ска-
залъ имъ: если кто приходитъ ко Мне, и не возненавидитъ отца
своего, и матери, и оісены и детей, и братьевъ, и сестеръ, а при
томъ и самой жизни своей, тотъ не можешь быть Моимъ уче-
никомъ. И кто не несетъ креста своего, и идетъ за мною, не
моэісетъ быть Моимъ . ученикомъ. Такъ всякгй изъ васъ, кто не
отрешится отъ всего, что имеешь, не можетъ быть Мтшь
ученикомъ" (Лука 14, 25—27, 33).
„Кто любить отца или мать более, неоісели Меня, не до-
стоинъ Меня; и кто любить сына или дочь более, нежели Меня,
тотъ не достоинъ Меня. И кто не беретъ креста своего, и сле-
дуешь за Мною, тотъ не достоинъ Меня" (Матѳ. 19. 37, 38).
Отецъ и мать даровали памъ жизнь тѣлесную; Іисусъ Хри-
стосъ, какъ Искупитель грѣховъ, далъ намъ жизнь вѣчную. Да-
ровавшая ыамъ жизнь вѣчную надо любить больше того, кто
далъ намъ жизнь временную, переходную.
Любовь семейная есть святыня, которую нужно беречь, но
она не должна быть выше любви ко Христу; такъ что, если бы
обстоятельства потребовали одной ради другой, то необходимо
пожертвовать любовію семейной ради любви ко Христу. Слова
Іисуса Христа „не достоинъ Меня" обозначаютъ, что если кто пе
сдѣлалъ бы этого, тотъ не принадлежишь Ему, какъ Учителю
своему и Господу, тотъ пе есть Его ученикъ, не можетъ на-
зваться христіаниномъ. Повелѣвая все оставить долу и любовь
къ Нему предпочесть всему, показываешь тѣмъ, что Онъ есть
Единородный Сынъ Отца (Злат.; Толк. Михаил. Ев. Матѳ. стр. 199)
и единственное благо и спасеніе души.
Но надо обратить особое впиманіе на слово „возненавидитъ",
которое употреблено въ вышепрпвѳденныхъ словахъ Іисуса Хри-
ста (Лука 14. 26). Іисусъ Христосъ, какъ мы до сихъ поръ ви-
дѣли, училъ кротости, смиренію, милосердію, безотчетной любви,
не только по отношенію къ ближнему, но по отношенію враговъ,
не только безусловнаго прощепія за зло, но и обращать лѣвую
щеку, когда ударятъ по правой, и вдругъ мы встрѣчаемъ слово
„возпепавидѣть", и кого же?—мать, отца,—личностей, коихъ Имъ
же указано не только любить, но и почитать. Надо думать, что
слово „возпенавидѣть", на томъ языкѣ, на которомъ училъ Хри-
стосъ, не имѣетъ такого опредѣленнаго зпаченія; ибо, въ пря-
момъ смыолѣ, какъ мы его теперь понимаемъ, оно пе могло бы
быть примѣнено „къ жизни"; какъ можетъ человѣкъ возненави-
дѣть жизнь? Оиъ можетъ ее ие любить, моягетъ не имѣть къ
пей особой привязанности, не чувствовать къ пей симпатіи, но
не возненавидѣть. При томъ яге тѣ яге самыя слова Христа, пе-
реданпыя Евангелистомъ Матоеемъ (10. 37), выраягаютъ мысль
Христа нѣсколыго мягче; оиъ говоритъ: „Кто любить отца или
мать больше Меня—не достоинъ Меня". Въ этомъ именно смыслѣ
и надо принимать ихъ.
Благочестивый Ѳеофилактъ предостерегаетъ православпыхъ
христіанъ, чтобы не впали въ ошибку и не понимали слово
„возненавидѣть" въ буквальномъ смыслѣ. „Смотри яге, въ про-
стой своей и неопытности, пе соблазнись симъ изреченіемъ;
ибо Человѣколюбецъ ne безчеловѣчію учишь, не самоубійотво
внушаетъ, но хочетъ, чтобы искренній Его ученикъ пенавидѣлъ
своихъ родныхъ тогда только, когда они препятствуютъ ему въ
дѣлѣ богопочтенія, и когда онъ, при отпошеніяхъ къ нимъ, на-
ходить затрудненія въ совершеніи добра" (Толк. Михаил. Ев.
Луки, стр. 480).
Смыслъ этихъ словъ Христа слѣдующій. Если глубоко люби-
мые и почитаемые даяге родители или вообще земныя дѣла и
привязанность слуягатъ намъ препятствіемъ къ исполпепію воз-
вышенныхъ нашихъ стремленій къ добру, и въ особенности къ
послѣдовапію ученія Христа, то не надо останавливаться на вы-
борѣ, ибо онъ ясенъ; надо покинуть все земное, для исполненія
духовнаго, ибо ісолебающійся въ дѣлахъ вѣры не достоинъ Христа.
„А другому сказалъ: следуй за Мною. Тотъ сказалъ: Господи,
позволь мне преоісде пойти и похоронить отца моего. ТІо Іисусъ
сказалъ ему: предоставь мертвымъ погребать своихъ мертвецовъ;
а ты иди, благовествуй Царствіе Божіе. Еще другой сказалъ:
я пойду за Тобою, Господи, но щоеоісде позволь мне проститься
съ домашними моими. Но Іисусъ сказалъ Ему: никто, возлооісив-
шій руку свою на плугъ и озираюгційся назадъ, не благонаде-
оісенъ для Царствія Бозісгя" (Лука 9. 59—62).
Кто рѣшился слѣдовать Христу и ягалѣетъ оставить свои
земныя привязанности и соблазны міра, тотъ не имѣетъ глубокой
вѣры, тотъ шатокъ въ своихъ убѣягденіяхъ, того могутъ еще
отговорить и отклонить люди отъ его намѣреній, ибо опъ не
всецѣло преданъ своей идеѣ, не всѣмъ сердцемъ привязанъ ко
Христу, а потому не благонадежепъ для Царствія Божія, a слѣ-
довательно и не . достоишь. „Сомневающгйся подобенъ морской
волне, вѣтромъ подымаемой и развеваемой; да не думаете такой
человеке получить что отъ Господа (Іаков. 1. 6, 7), ибо Христосъ
уже отвернулся отъ него (Матѳ. 10. 37) и онъ будетъ вдвойнѣ
несчастливъ: ибо если избегнувши скверне мгра чрезъ познаніе
Господа и Спасителя нашего Іисуса Христа, опять запутыва-
ются въ нихъ и побеждаются ими; то последнее бываете для
таковыхъ хуэісе перваго. Лучше бы имъ не познавать пути правды,
нежели, познавъ, возвратиться назадъ отъ преданной имъ святой
заповеди. Но съ ними случается по верной пословіще: песъ воз-
вращается на свою блевотину, и: вымытая свинья идете валяться
въ грязи" (2 Петр. 2. 20—22). „Посему хорошо, имѣя располо-
женіе къ добру, тотчасъ яге и совершать оное, ни мало не медля"
(Ѳеофил.; Толк. Михаил. Ев. Луки, стр. 401).
Для уразумѣнія ученія Христа надо имѣть въ себѣ хотя за-
чатокъ духа, т.-е. высшей духовной жизни, при содѣйствіи бла-
годати Божіей, что достигается только чрезъ высшія и самыя
усиленпыя христіапскія упражпепія въ исповѣдапіи вѣры.
Если человѣкъ чувствуете въ себѣ этотъ возвышенный эле-
менте, если его нравственное развитіе достигло до того состоя-
нія, что опъ не только понимаете, но и сочувствуетъ и сердцемъ
участвуете въ этомъ высшемъ добрѣ, а останавливается только
передъ трудностями, которыя представляются ему въ дальнѣй-
шемъ развитіи его, колеблется покинуть земныя привязанности,—
тотъ вдвое виповнѣе того, который бродите еще во мракѣ.
„Истинно говорю вамъ: что мытари и блудницы впередъ васъ
идутъ въ Царствге Бооісіе" (Матѳ. 21. 31).
„И всякій, кто оставите домы, или братьевъ, или сестеръ,
или отца, или мать, или жену, или детей на земле, ради
иметь Моего, получите во сто кратъ и наследуете жизнь веч-
ную" (Мате. 19. 29).
„Петре эісе сказалъ: вотъ мы оставили все и последовали за
Тобою. Онъ сказалъ имъ: истинно говорю вамъ, нетъ никого, кто
оставилъ бы доме, или родителей, или братьевъ, или сестеръ,
или жену, или детей для Царствія Бооісія и не получилъ бы
гораздо более въ сге время и въ векъ будущій эісгізни вечной"
(Лука 18. 28—30; Марк. 10. 28—30).
Все это разные виды самоотверженія или отреченія отъ зем-
ныхъ привязанностей человѣка, которые приказываете Хри-
стосъ покинуть, если они будутъ препятствовать ему ісъ дости-
женію высшихъ идей добра, милосердія и вообще къ испол-
ненію Слова Божьяго. Общая мысль та, что Христа должно пред-
почитать всему самому дорогому, по отнюдь не та, что надо уда-
ляться отъ свѣта, чтобы быть христіаниномъ. (Толк. Михаил. Ев.
Мате., стр. 374, 375).
Въ общежитіи мы часто видимъ практическое примѣнепіе
этого принципа: отречепія отъ семейпыхъ привязанностей для
болѣе важныхъ житейскихъ цѣлей. Осуждаютъ ли, напримѣръ,
человѣка, который бросаете семью для того, чтобы идти па за-
щиту своего отечества отъ внѣшпихъ враговъ? Наоборотъ, не
ставятъ ли ему въ величайшую заслугу то, что онъ покинулъ
родителей, домъ, семью, покой и счастье домашняго очага, дру-
зей и пріятелей для выполпепія своего долга? Значите и въ
общежитіи тоже существуютъ такія обязанности, которыя счи-
таются выше другихъ.
Не обязываете ли законъ дочь покинуть своихъ родителей и
слѣдовать за мужемъ? — Ежедневная практика .жизни показы-
ваете, что мы должны прибѣгать къ самымъ тяжелымъ разста-
ваніямъ, преслѣдуя какую-нибудь другую, болѣе важную цѣль;
изъ этого еще не слѣдуетъ, что мы прерываемъ или нарушаемъ
наше теплое чувство любви и привязанности, которое имѣли
раньше. Дальность разстоянія не должна вліять ни на уваженіе,
ші на почтеніе, которое мы питали къ родителямъ. Во всякомъ
случаѣ мы нарушаемъ и поісидаемъ свои мепьшія привязанно-
сти, ради бблыпихъ. Христосъ учитъ насъ, что самая высшая
привязанность человѣка должна быть безусловно къ Нему; вся-
кая перѣпштельность не у мѣста; человѣкъ обязанъ по первому
призыву своей совѣсти повиноваться Ему, а не предаваться ка-
кимъ-либо раздумьямъ па этотъ счете.
„Предаешь оюе братъ брата на смерть, и отецъ сына; и воз-
станутъ дети на родителей, и умертвятъ ихъ. И будете нена-
видимы всеми за имя Мое; претерпевгиій эісе до конца—спасет-
ся. Не думайте, что Я пришелъ принести миръ на землю-, не
миръ пришелъ Я принести, но мечъ. Ибо Я пришелъ разделить
человека съ отцомъ его, и дочь съ матерью ел, и невестку съ
свекровью ея. II враги человеку домашніе его" (Матв. 10. 21, 22;
34—36).
„Огонь пришелъ Я низвесть на землю: и какъ оіселалъ бы,
чтобы онъ уже возгорелся! Крещеніемъ долженъ Я креститься:
и какъ Я томлюсь, пока сіе совершится! Думаете ли вы, что Я
пришелъ дать миръ землѣ? Нетъ, говорю вамъ, но раздѣленіе.
Ибо отнынѣ пятеро въ одномъ домѣ станутъ разделяться, трое
противъ двухъ, и двое противъ пѵрехъ. Отецъ будетъ противъ
сына, и сынъ противъ отца; мать противъ дочери, и дочь про-
тивъ матери; свекровь противъ невестки своей, и невестка про-
тивъ свекрови своей" (Лука 12. 49—53).
Весь смыслъ этихъ словъ Христа очевидно иносказательный;
огонь и пожаръ—символъ бѣдствій, потрясепій, переворотовъ
(ср. Пс. 76. 12). (Исаіи 43. 2). Это не значитъ, что Христосъ при-
шелъ на землю для того, чтобы произвести раздоры и несогласія;
но такова уже испорченная природа человѣческая, что прише-
ствіе Искупителя должпо произвести въ тогдашнсмъ ыірѣ такія
раздѣлеиія. Какъ не трудно усмотрѣть изъ всемірной исторіи,
что кровопролитія, войны и борьбы партій сопровождали всегда
каждое рѣзкое вововведеніе или преобразованіе въ каждомъ го-
сударствѣ, или обществѣ.
„Іисусъ Христосъ говорить: какъ желалъ бы Я, чтобы онъ
уже возгорѣлся", т.-е. если уже пеизбѣжно, чтобы пришествіе
Мое, основапіе новаго царства иа землѣ, распространеніе Еванге-
лія сопровождалось бѣдствіями и переворотами, враждою и раз-
дѣленіемъ между близкими, то пусть бы ужо скорѣе возгорѣлся
этотъ огонь! Если испорченное человѣчество не можетъ воспріять
безъ потрясеній и браней величайшія, посылаемый ему, благо-
дѣянія, то пусть бы они окорѣе наступали! Господь не желаетъ
зла человѣчеству; но какъ это зло должно сопровождаться вели-
чайшимъ благодѣяніемъ и неизбѣжно, то Господь желаетъ, чтобы
оно скорѣе наступало; съ какимъ томленіемъ Моей человѣческой
природы, Я ожидаю, пока наступить это время" (Іоанн. 12. 27),
(2 Кор. 2. 4), но часъ сего предопредѣленъ, и онъ пастанетъ въ
свое время" (Толк. Михаил. Ев. Луки, стр. 452).
„Не миръ Я пришелъ принесть, но мечъ". Этими словами Го-
сподь пе хочетъ сказать, что раздѣлепіе и брань есть цѣль Его
приіпествія па землю, ибо Самъ Онъ есть миръ нашъ (Ефес. 2.
14—16); но говоришь только, что песогласія, раздѣленія и брани
суть необходимое слѣдствіе Его пришествія. Злоба людей,- а не
Онъ и Евангеліе—причина этого явленія. „Брань была не слѣд-
ствіемъ Христова опредѣленія, но расположенія самихъ людей.
Христосъ хотѣлъ, чтобы всѣ были единомыслеппы въ дѣлѣ благо-
честія, но какъ люди раздѣлились, то и произошла брань. Когда
худшее будетъ отдѣлено, тогда съ лучшимъ соединится небо. Не
сказалъ: Я пришелъ принести брань, но что гораздо ужаснѣе—
мечъ. Оиъ хотѣлъ пріучить слухъ своихъ апостоловъ къ жесткимъ
словамъ, дабы они въ трудпыхъ обетоятельствахъ не колебались.
По сей причипѣ даже то, что можно бы сказать легче, предста-
вляетъ болѣе страшнымъ и грознымъ. И хотя пе Христосъ былъ
причиною сего, но злоба человѣческая, впрочемъ, говорить, что
Онъ Самъ причиною сего. Такой образъ выражепія свойственъ
Писаиію, ибо въ другомъ мѣстѣ Писанія сказано: далъ имъ Богъ
очи, чтобы они пе видѣли (Іезекіил. 12. 2). Такъ говорить и здѣсь"
(Злат.), (Толк. Михаил. Ев. Матѳ., стр. 198).
Отчасти эти слова Христа уже сбылись во времена гопенія
христіапъ, начавшееся еще при апостолахъ. Читая исторію этихъ
гоненій, нельзя пе ужасаться той жестокости и безчеловѣчію, съ
какими не только чужіе, но и свои родные предавали на смерть
родныхъ своихъ. Ненависть къ проповѣди Евангельской и къ
проповѣдникамъ и исповѣдшікамъ была такъ велика и сильна
въ людяхъ міра, что Господь какъ нельзя болѣе правильно па-
звалъ ихъ волками. Передъ этою ненавистно, поведенной до са-
мыхъ ужасныхъ предѣловъ, не устояли самыя крѣпкія, дорогія
и священный для человѣка, естественныя связи родства,—связи
брата съ братомъ, сына съ отцомъ; брата—исповѣдника новой
вѣры, родной братъ предавалъ смерти; дѣти умерщвляли своихъ
родителей; гоненіе и вражда была всеобщая.
Фактъ, установленный исторіей, что с а м ы я ужасныя войны были
всегда изъ-за религіозныхъ убѣжденій; ни одна политическая война
пе производила столько жертвъ варварства, такой ненависти другъ
къ другу и столышхъ разорспій.
Но виноватъ ли въ томъ Христосъ? Говорилъ ли Онъ кому-
нибудь: ступайте жечь, убивать, тиранить всѣхъ, которые не вѣ-
рятъ вамъ? Онъ всегда говорилъ все совершенно противоположное:
„вынимающій мечъ отъ меча погибнетъ", „любите вашихъ враговъ,
благословляйте ненавидящихъ васъ" и т. д. Слѣдоватально, ученіе
Христа винить ни въ какомъ случаѣ пѣтъ ни малѣйшаго оспо-
ванія; виноваты тѣ, которые по грубости своихъ чувствъ превра-
тили христіапское смиреиіе въ житейскія страсти, ие взирая даже
на слова Спасителя, что: „Царство Мое не отъ міра сего".
14. Свѣтъ просвѣщѳнія.
„И сказалъ имъ: для того ли приносится свѣча, чтобы по-
ставить ее подъ сосудъ, или подъ кровать; не для того ли, чтобы
поставить ее на подсвѣчникъ? Нѣтъ ничего тайнаго, что не сдѣ-
лалось бы явнымъ; и ничего не бываешь потаеннаго, что не вышло
бы наружу. Если кто имѣетъ уши слышать, да слышитъ"
(Марк. 4. 21—23; Лука 8. 16—17; Матѳ. 5. 15).
„И приступись ученики, сказали Ему: для чего притчами го-
воришь имъ? Онъ сказалъ имъ въ отвѣтъ: для того,- что вамъ дано
знать тайны Царствія небеснаго, а имъ не дано. Ибо, кто имѣетъ,
тому дано будетъ, и пріумноэісится; а кто не имѣетъ, у того от-
нимется и то, что имѣетъ. Поэтому говорю имъ притчами, что
они видя не видятъ, и слыша не слышать и не разумѣютъ. И
сбывается надъ ними пророчество Исаіи, которое говорить: слу-
хомъ услышите и не уразумѣете; и очами смотришь будете, и
не увидите. Ибо огрубѣло сердце людей сихъ, и ушами съ тру-
домъ слышать, и очи свои сомкнули, да не узрятъ очами, и не
услышать ушами, и не уразумѣютъ сердцемъ, и да не обратятся,
чтобы Я исцѣлилъ ихъ. Ваши оісе блаоісенны очи, что видятъ,
и уши ваши, что слышать. Ибо истинно говорю вамъ, что мно-
гге пророки и праведники оіселали видѣть, что вы видите, и не
видѣли, и слышать, что вы слышите, и не слышали" (Матѳ. 13.
10—17).
Въ природѣ тайнъ нѣтъ, все явно; если и есть тайпа для кого-
нибудь, то она ие тайна для другого; нѣтъ такой тайны, которая
современемъ не открылась бы тому, для кого она нѣкогда была
тайной; если человѣкъ многаго не понимаете, или не видитъ, какъ
въ физической и нравственной природѣ, то виной тому недостатокъ
его развитія и его несовершенство.
Коснемся ли мы отдѣльно одного человѣка, или будемъ раз-
бирать исторію цѣлыхъ племенъ, народовъ и государствъ, мы за-
мѣтимъ, что все имѣетъ свое дѣтство, отрочество и, наконецъ, до-
стигаете до поры полной своей возмужалости. Все въ природѣ
должпо быть своевременно, даже сѣмя растепія, лосѣянное въ землю
раньше или поздпѣе необходимаго для того время, не дастъ плода;
такъ и указанія, даваемыя для назиданія людей, должны быть вы-
ражепы своевременно, сообразно развитія ихъ и въ той именно
формѣ, которая имъ понятна. Дойдя до извѣстныхъ степеней сво-
его умственнаго и нравственная развитія, человѣкъ начинаете
самъ доискиваться до истины, ибо при извѣстномъ уровпѣ разви-
тія получаетъ оиъ отвращеніе отъ мрака. Богъ далъ разумъ че-
ловѣісу для того, чтобы понимать и руководиться имъ, изучать
какъ земные предметы, такъ и Божественное ученіе; развиваясь
требуетъ онъ новыхъ болѣе понятныхъ и болѣе глубокихъ указа-
ній и разъясненій, которыя Христосъ приказываете давать имъ,
говоря, что не надо свѣтъ прятать подъ кровать, а пускай онъ
свѣтитъ всѣмъ въ домѣ, ибо безъ свѣта разума можете быть упа-
докъ вѣры, вслѣдствіе непониманія.
Ветхозавѣтное ученіе скрывалось отъ народа; фарисеи не да-
вали разъясненія вѣры своему пароду, а предписывали одни пра-
вила жизни и обрядпости; такъ что самый смыслъ и причины,
•заставляющія еврея, напримѣръ, поститься, или соблюдать субботы,
оставались тайной для народа. Христосъ осуждаете подобный
•образъ дѣйствій, подобным деспотичесісія отпошенія людей знаю-
щихъ къ незпагощимъ; Онъ повелѣваетъ, чтобы свѣтъ просвѣщенія
былъ бы достояніемъ всѣхъ, чтобы онъ распространялся въ народѣ,
чтобы учителя вѣры толковали и разъясняли каждому, сообразпо
его пониманія и развитія. Каждый христіанииъ по примѣру Самого
Спасителя также не долженъ скрывать свое вѣрованіе, но испо-
вѣдывать явно и распространять свою вѣру повсюду; иначе не
достигалась бы вполнѣ высокая и благая цѣль Христа.
Смыслъ Его словъ слѣдующій: „Вы не думайте, что то, что Я
•открываю теперь вамъ наедииѣ,—тайна, такъ и должно оставаться
•тайной для міра. Нѣтъ, Я открываю вамъ истину, вношу въ міръ
свѣте, вы должны принять и понять эту истину и раскрывать ее
міру, распространять по всей вселенной свѣтъ вѣры и вѣдѣнія.
'Теперь говорю въ причтахъ народу потому, что онъ еще не спо-
собенъ безъ покрова принять и понять принесенным и возвѣщае-
мыя Мной истины, со временемъ, когда онъ будетъ способнѣе къ
сему, вы раскроете ему прямо, безъ покрова притчи, эти истипы,
•эти тайны Царствія Божія" (Толк. Михаил. Ев. Марка, стр. 52).
„Вамъ", говорите Христосъ, обращаясь къ ученикамъ своимъ,
„дапо знать тайны Царства Божія" отъ Бога чрезъ просвященіе
умовъ вашихъ, хотя, конечно, не совершенно пока, до времени со-
шествія на васъ Святаго Духа; прочимъже ие дано знать и они
могутъ слышать тотысо притчи, ибо „имъ не дано знать тайны
 Царства Небеснаго, ибо кто имѣетъ, тому надо будетъ и пріумно-
жится, а кто не имѣетъ, у того отнимется и то, что имѣетъ". Тотъ,
кто получилъ и владѣетъ возможностью духовпаго разумѣнія]
имѣетъ его единственно черезъ старанія свои, увѣнчавшіяся успѣ-
хомъ. Знаніе само не можетъ посѣтить человѣка, нужно собственное
влеченіѳ человѣіса и предрасположеиіе; нужна работа надъ собой и
добрая воля, увидавъ которую, Милосердый Богъ поддержитъ и
разовьете. Старанія человѣка и благія начинанія, осѣпеппыя свыше,
составляютъ пеобыкновепную силу человѣка, дающую ему возмож-
ность достигнуть высокихъ нравственныхъ совершенству наверши-
нѣ кохорыхъ устроено отдохновеиіе счастливыми и жизнь вѣчная.
Наоборотъ, люди слѣпые и глухіе къ воспріятію слова Божія,
не упрямтесь вникнуть въ глубь своего сердца; прислушайтесь"
къ внутреннему голосу вашему, и увидите, что не Богъ отымаете
отъ васъ то, что вы имѣете, т. е. то; что вы однажды уже удо-
стоились получить отъ Него, но вы сами своимъ нерадѣніемъ,
своимъ нежеланіемъ сберечь, теряете его въ кучѣ житейскихъ
мелочей, вмѣсто того, чтобы сохранить и выростить въ сердцѣ
вашемъ задатки добра, данные вамъ Богомъ.
Тотъ, кто хорошо не обработываетъ своего поля, увидите его
скоро заростающимъ сорными травами. Кого моягетъ винить онъ
въ томъ? Неужели Отца своего, который оставили ему въ паслѣд-
ство это поле? Имѣетъ ли онъ право обвинять Отца своего, что
сѣмя, всѣваемое въ землю, не всходитъ, ибо заглушается этими
травами? Отецъ ли отымаете у него добро, или онъ самъ виной
своей неудачи и постоянными своимъ неурожаями? Нѣтъ вмѣсто
того, чтобы сѣтовать на Того, Который такъ премудро устроили
для него все, опъ долягенъ, прилоягивъ свою добрую волю, вско-
пать поглубягѳ помощью раскаянія и надеягды свою неплодород-
ную почву; выбрать доброе сѣмя между массой плевелъ, и иосѣять
его вновь, поливъ предварительно любовыо и милосердіемъ; тогда
только Богъ, видя его „имѣющимъ", поможете наверстать поте-
рянное время.
„Кто самъ желаете и стараться лріобрѣсть дары благодати,
тому и Богъ даруете все; а въ комъ нѣтъ этого желапія и стара-
нія, тому не принесете пользы и то, что онъ имѣетъ, и Богъ не
сообщить ему даровъ своихъ. И справедливо сказано: что имѣетъ
(точнѣе: что представляется имѣющимъ, или: что каягется ему
имѣетъ онъ), ибо такой человѣкъ и этого не имѣетъ" (Злат.),
(Толк. Михаил. Ев. Матѳ., стр. 254).
Большинство іудеевъ не понимали ученія и дѣлъ Христа, хотя
видѣло и слышало ихъ. Они видѣли, что Онъ изгоняли бѣсовъ и
говорили, что Онъ дѣлаетъ это силою веельзевула, князя бѣсов-
скаго. Слышали, что Оиъ приводите ихъ къ Богу и поступаете во
всеми согласно съ волею Божественной, и говорили: Опъ не отъ
Бога (Іоанн. 9. 19). Христосъ говоритъ, что они „видя не видятъ"
и „слыша не слышатьибо огрубѣло сердце ихъ до такой сте-
пени, что Боягественпое сѣмя не могло пустить корни, что доказы-
ваете полнѣйшее развитіе ихъ души; опи были слѣпы къ вос-
пріятію всего духовнаго, слѣпота ихъ происходила отъ собствеи-
наго ихъ развращенія, отъ злости и испорченности сердца; „де-
лали это, говоритъ Господь,—да не обратятся, чтобы Яисцѣлилъ
ихъ", показывая тѣмъ ихъ закоснѣніе во злѣ и произвольное от-
пад еніе отъ Него. Онъ говоритъ это съ тѣмъ, чтобы привлечь ихъ,
возбудить и показать имъ, что ежели они обратятся, Оиъ исцѣлитъ
ихъ,—что они могутъ и обратиться, и спастись, ежели раскаются,
и что Онъ дѣлаетъ все не для собственной славы, а для ихъ спа-
сепія" (Злат.). Грѣхъ часто въ Писапіи представляется подъ обра-
зомъ болѣзпи, и отпущеніе грѣха — подъ образомъ исцѣленія"
(Толк. Михаил. Ев. Матѳ., стр, 255).
„Многіе пророки и праведники желали видѣть то, что вы ви-
дите, и не видѣли, т. е. Моихъ явленій, чудесъ, гласъ и ученія"
(Злат.). Пророки и праведники вѳтхозавѣтпые жили вѣрою въ
грядущаго Мессію; но они все это видѣли въ видѣиіяхъ и подъ
извѣстными образами. Апостолы же созерцали лицомъ къ лицу
и слышали непосредственно (ср. Іоанн. 8. 56; 1 Петр. 1. 10—12;
Евр. 11. 13). „Предпочитаете ихъ пророками, потому что они ви-
дѣли Христа чувственно, а пророки только мысленно. При томъ
пророки не удостоились столькихъ тайнъ и такого вѣдѣиія, какъ
Апостолы. Такимъ образомъ Апостолы преимуіцествуютъ предъ
пророками въ двухъ отношеніяхъ: въ томъ, что видѣли Христа
тѣлеспо, и въ томъ, что гораздо духовпѣе ихъ постигли божествен-
ный тайны" (Ѳеофил.; Толк. Михаил. Ев. Матѳ., стр. 256).
„Такъ да светить свѣтъ вашъ передъ людьми, чтобы они ви-
дели ваши добрыя дела и прославляли Отг\а вагиего Небеснаго"
(Матѳ. 5. 16).
„Темъ прославится Отег\ъ Мой, если вы принесете много
плода; и будете Моими учениками" (Іоаын. 15. 8).
ю
 Эти слова Христа должны быть поняты слѣдующішъ образомъ:
пусть ваша вѣра, добродѣтельиая жизнь и ваше чистое исповѣданіе
вѣры будутъ видимы и извѣстяы .всѣмъ и вездѣ; во всякомъ
обществеппомъ положеніи, на всѣхъ должностяхъ, дома и внѣ,
въ счастіи и песчастіи, въ богатствѣ и бѣдности. Единственно,
что должпо побуягдать христіанина являться міру,—это распро-
странено славы Отца Небеснаго; всякая другая цѣль, которая при-
вела бы учениісовъ Его къ общественному слуягенію была бы са-
мохвальпа. Христосъ ие сказалъ: „вы показываете свою доброде-
тель—это не хорошоно Онъ сказалъ: „да ответить она сама
такъ, чтобы и врага ваши дивились и прославляли—не васъ, но
Отца вашего Небеснаго" (Ѳеофил. ср. Злат.; Толк. Мих. Ев. Матѳ.,
стр. 88).
„Вы соетъ мгра. Не мозіеетъ укрыться городъ, стоящгй на
верху гори" (Матѳ. 5. 14). Поэтому фарисеи показывали свои до-
бродѣтели міру, чтобы быть видимыми отъ людей (Матѳ. 6. 2).
Христіапипъ долженъ заботиться не объ этомъ, но о томъ, чтобы
черезъ него давали люди славу Богу, видя высокую жизыь ихъ и
чистоту вѣры; ne собственное тщеславіе, которое строго воспре-
щено Спаснтелемъ, по Слава Божія—вотъ цѣль поведеиія хри-
стіанииа въ отпошеыіи къ другимъ. „Ипровождать добродѣтельдую
жизнь меягду язычниками, дабы они за то, за что злословятъ
васъ, какъ злодѣевъ, увидя добрыя дѣла ваши, прославили
Бога въ день посѣщенія" (1 Петр. 2. 12).
Но Господь, возлагая трудиыя обязанности иа учеииковъ Сво-
ихъ, постоянно ободряетъ ихъ, въ виду тѣхъ скорбей и страданій,
какія имъ предстоять въ будущемъ ихъ служепіи; ободряетъ ука-
запіемъ, что ихъ вѣра и невинность совремепемъ откроются ясно
и будутъ признаны и здѣсь—на землѣ, и тамъ—на судѣ, ибо все
тайное и сокровенное откроется. „Подоягдите немного, и всѣ бу-
дутъ называть васъ спасителями вселенной. Бремя все сокро-
венное открываетъ; оно изобличить и клевету враговъ и откроешь
вашу добродѣтель" (Злат., ср. Ѳеофил.; Толк. Михаил. Ев. Матѳ.,
стр. 194).
„ Ученикъ не выше учителя, и слуга не выше господина своего.
Довольно для ученика, чтобы онъ былъ какъ учитель его, и для
слуги, чтобы онъ былъ какъ господинъ его. Если хозяина дома
назвали веельзевуломъ; не темъ ли более домашнихъ его? Итакъ,
не бойтесь ихъ: ибо нетъ ничего сокровеннаго, что не открылось
бы, и тайнаго, что не было бы узнано" (Мате. 10. 24—26).
15) Вѣра.
„Когда они пришли къ народу, то подоіиелъ къ Нему человекъ
и, преклоняя предъ Нгиіъ колена, сказалъ: Господи! помилуй сына
моего: онъ въ новолунье беснуется и тяжко страдаешь; ибо часто
бросается въ огонь, и часто въ воду. Я приводилъ его къ учени-
камъ Твоимъ, и они не могли исцелить его. Іисусъ же ответ-
ствуя, сказалъ: о родъ неверный и развращенный! доколе буду съ
вами? доколе буду терпеть васъ? Приведите его ко Мне сюда.
И запретилъ ему Іисусъ: и бѣсъ вишелъ изъ него, и отрокъ исце-
лился въ тотъ часъ. Тогда ученики, приступись къ Іисусу на-
едине, сказали: почему мы не могли изгнать его? Іисусъ эхе сказалъ
имъ: по невѣрію вашему. Ибо истинно говорю вамъ: если вы бу-
дете иметь веру съ горчичное зерно, и скаэхете горе сей: перейти
отсюда туда, то она перейдешь; и ничего не будетъ певозмож-
наго для васъ" (Мате. 17. 14—20).
„Истинно говорю вамъ: если будете иметь веру и не у сумни-
тесь, не только сделаете то, что сделано съ смоковницею, но
если и горе сей скаэхете: поднимись и ввергнись въ море,—будетъ.
H все, чего не попросите въ молитве съ верою,—получите"
(Мате. 21. 21, 22).
„Ученики, увидевъ Его, идущаго по морю, ветревоэісились, и го-
ворили: это призракъ, и отъ страха вскричали. Но Тисусъ тот-
часъ заговорилъ съ ними и сказалъ: ободритесь—это Я; не бойтесь.
Нетръ сказалъ Ему въ ответь: Господи! если это Ты, повели мне
придти къ Тебе по воде. Онъ эхе сказалъ иди. И, вышедиш изъ
лодки, Нетръ пошелъ по воде, чтобы подойти къ Тису су. Но, видя
сильный ветеръ, испугался и, начавъ погруэхаться, закричалъ:
Господи! спаси меня! Іысусъ тотчасъ простеръ руку, поддерэхалъ
его, и говорить ему: маловерный! зачемъ ты усумнился?" (Мате.
14. 26—31).
Невѣрующіе говорить: что вѣра не впушается, что нѣтъ воз-
мояшости заставить человѣка вѣрить и что, слѣдовательпо, опп
не виноваты въ томъ, что не вѣруютъ. Они, повидимому, правы,
говоря, что внушать или выучить вѣрнть нельзя, но вина ихъ
большая, ибо вѣра слуяштъ осиованіемъ спасенія. Самый упорный
и строптивый человѣкъ ие замедлилъ бы пріобрѣсть вѣру, если
бы только самъ того захотѣлъ, если бы только онъ немного, но
съ искренностію поработалъ надъ собой, вникиувъ въ это дѣло.
„Мы готовы вѣровать, это наше искреннее желаиіе, но мы
этого не можемъ", говорятъ они языкомъ, въ то время, когда
сердце ихъ далеко отъ этого намѣренія; ибо они тутъ яге отвора-
чиваются и не обращаютъ на малѣйшаго вниманія па всѣ дока-
зательства, которыя у нихъ предъ глазами.
Тайная (сатанинская) гордость всего ихъ существа пе дозво-
ляетъ преклониться передъ высшей силой; тщеславіе ихъ не до-
пускаетъ, чтобы на свѣтѣ существовало что-либо выше ихъ знанія.
Никакихъ доказательствъ противъ упорпаго своеправія и отрицанія
очевидностей быть не моягетъ; Христосъ считаешь ихъ безнадеж-
ными для Царства Небеснаго: „если Моисея и пророковъ не слу-
шаютъ, то если бы кто и изъ мертвыхъ воскресъ—не поверять"
(Лука 16. 31), сказалъ Онъ.
У нѣкоторыхъ людей какъ будто замѣчается присутствіе вѣры,
но она скрыта, подавлена житейскими привычками и мнимо-на-
учными взглядами па вещи; это, однако, лишь маленькая искорка,
которая могла бы разгорѣться при нѣкоторыхъ благопріятныхъ
обстоятельствахъ. Эта малозамѣтная способность понимать духов-
ный міръ есть, однако, прязнакъ весьма серьезныхъ обстоя тел ьствъ;
это обозначаетъ, что душа имѣѳтъ уже достаточное развитіе и
способна понимать Евангельское ученіе, способна чувствовать все
доброе и нравственное, не достаетъ только доброй воли самого
человѣка; остается стряхнуть то матеріалистнческое упорство,
приближающее человѣка къ животному; остается только употребить
свои старанія па то, чтобы пріобрѣсти привычку мыслить не одной
ягивотной душой, ягить пе только душевно, но пользоваться, упраж-
нять и развивать свои духовныя способности, ту искру Боягію,
которая уяге пала въ человѣка, но которая не получить даль-
нѣйшаго развитія безъ учаетія и етаранія самого человѣка.
Заглушать въ себѣ тѣлесныя [способности и дарованія—зна-
чить идти противъ голоса совѣсти. Если это такъ относительно
тѣлесныхъ пашихъ отправленій, — тѣмъ болѣе это должно
относиться къ духовнымъ потребностямъ. Заглушая въ себѣ
голосъ Боягій, мы дѣлаемся преступниками воли Всесильпаго
Творца.
Люди, въ которыхъ вѣры нѣтъ, или которые не замѣчаютъ
въ себѣ и задатковъ ея, которые совершенно не признаютъ въ
себѣ способности ощущать что-либо духовное,—достойны сояга-
лѣнія; ибо это свидѣтельствуетъ о крайней грубости и нравствеп-
ныхъ чувствъ иполнѣйшемъ неразвитіи духовныхъ способностей
души ихъ. О подобныхъ личностяхъ высказалъ Іисусъ Христосъ
въ разговорѣ Своемъ съ Никодимомъ слѣдующее: „Истинно,
истинно говорю тебе, если кто не родится отъ воды и духа, то
не мооюетъ войти въ Царствіе Бооісіе; рожденное отъ плоти есть
плоть, a роэісденное отъ Духа есть Духъ. Не удивляйся тому,
что Я сказалъ тебе: долоісно вамъ родиться снова" (Іоанн. 3. ,5—7).
Не будемъ останавливаться на этихъ людяхъ. Надо думать,
что въ дѣйствительности людей, лишенныхъ понпманія своей
внутренней жизни меньше, чѣмъ они сами объ этомъ говорятъ;
пускай они добросовѣстпо про анализ ируютъ себя, отісипувъ всякія
предвзятыя мысли. Почти двѣ тысячи лѣтъ тому назадъ, когда
еще поучалъ Христосъ Спаситель на зсмлѣ— большинство людей
имѣло низшее и грубое развитіе, по въ паше время подобпаго
развитія надо искать развѣ только у Готептотовъ, у Самоѣдовъ,
или у Индѣйцевъ, и между которыми даягс миссіоперы успѣли уяге
распространить христіапство. У Европейцевъ уже па этотъ счетъ
замѣчается самое страпное явленіе: низшій, т. е грубый и необра-
зованный классъ исповѣдуетъ религію и каждый изъ пихъ до
нѣкоторой степени ощущаетъ въ себѣ свою внутреннюю жизнь;
а въ высшемъ классѣ, въ которомъ умственное развитіе доведено
до высшихъ степеней, находятся люди, которые отказываются по-
нимать ее; это тѣмъ болѣе удивительно, что имъ пе чужды всѣ
оттѣпіси нравственности, добродѣтели, справедливости и мило-
сердія, они сочли бы себя преступниками, если бы хоть на шагъ
отступили бы отъ этихъ чисто христіанскихъ обязанностей, а
вмѣстѣ съ симъ они абсолютно отвергаютъ причину ихъ, или ту
искру Божью, которая пала уяге въ нихъ и тѣмъ подготовила
возмоягпость дальнѣйшаго ихъ развитія въ духовномъ отношеніи.
Имъ какъ будто страшно, или скорѣе какъ-то совѣстно, поки-
нуть свои мнимо-научныя матеріалистическія и вещественпыя
привязанности и привычки, и слѣдовать высшимъ духовнымъ
й нравственнымъ влеченіямъ души. Они назвали бы это ренегат-
ствомъ или отступничествомъ отъ науки, слабостью характера,
недостатковъ вѣры въ свою науку. Нельзя не признать подобный
взглядъ на природу вещей крупной и капитальной ошибкой, ибо
всякая фальшивая нота портить оркестръ. Изучая природу и за-
бывая тотъ Высшій и Разумный элементъ, который лежишь въ
осповѣ всякаго явленія, наука сама становится на фальшивую
почву; она этимъ своимъ взглядомъ придаешь фальшивый тонъ
всему своему міросозерцанію, вслѣдствіе чего неизбѣжно является
совершенно неправильное направленіе ее, какъ и всегда, когда
 Исторія Церкви переполпеиа божественными знаменіями, за-
нѣтъ достаточности основаній, па которыхъ строятся выводы.
гадочными для науки. Обратившись къ общежитію, при первомъ
Церковь имѣетъ полное право предостерегать науку, отъ крупныхъ
желаніи вашемъ, вы найдете неисчислимое количество фактовъ,
ошибоісъ.
чуждыхъ науки; изъ пихъ будутъ многіе, подтвержденные оффи- •
„Нѣтъ", говорятъ невѣры, „мы ни чьей помощи ие ищемъ,
ціально коллегіальными учрежденіями.
мы сами своими выводами дойдемъ до истины; раднкальпымъ и
всесторопнимъ изслѣдовапіемъ природы мы изучимъ ее до мель- „Это слишкомъ мелко и ничтожно", отвѣчаютъ невѣры. „Туте
чайшихъ подробностей и сдѣлаемъ свои выводы". Православная какія-то отвлеченности и неуловимые факторы, все это не достойно
вѣра вполпѣ сочувствуетъ вашимъ благимъ ыамѣреніямъ и даже быть изслѣдовано наукой; мы избираемъ темы для нашихъ изслѣ-
больше,—она вполыѣ одобряетъ ихъ; въ этомъ вы не расходитесь дованій болѣе круппыя, капитальныя и существенный". Но развѣ
съ основными принципами православной вѣры. гальванизмъ не былъ открыть, велѣдствіе замѣченнаго сокраще-
нія одного мускула въ лапкѣ лягушки? Развѣ та незначительная
Католики требуютъ безусловной слѣпой вѣры. Кальвинисты
искра, которая получилась отъ удара лисьяго хвоста, или отъ
утверждаютъ, что содѣйствіе, или противодѣйстіе со стороны че-
натиранія спины кошки, пе разъяснила теорію молніи и грома?—
ловѣка не имѣетъ никакого зпаченія при о существ леніиплановъ
Нѣтъ, вы знаете очепь хорошо, что новыя разъясыепія с-амыхъ
Божественнаго домостроительства, что въ неразумной природѣ
незначительпыхъ явлепій природы потрясали и измѣпяли всю
и въ свободномъ Царствѣ Божіемъ все происходить по безуслов-
науку, открывая повые, обширные кругозоры знанія и представляя
ному и предвѣчному предопредѣленію воли Божіей. Квіетисты
новыя безконечныя пространства для мысли; не ничтожество темы
признаіотъ себя слѣпыми орудіями въ рукахъ Промысла; они мо-
пугаете васъ, а иаоборотъ—трудность и обширность задачи. Вы
лятся Отцу небесному: „да будетъ воля Твоя, да пріидетъ Цар-
чувствуете себя слишкомъ мелкими и мелочными для того, что-
ствіе Твое", но сами ничего не дѣлаютъ для осуществлепія этой
бы рѣшиться затронуть эти вѣковые, неизмѣримо трудные и не-
воли и для реализированія этого Царствія, предполагая, что все
досягаемые вопросы, вы чувствуете свое ничтожество и боитесь
это осуществится само собою. Пантеисты утверждаютъ, что раз-
вступать въ бой съ этимъ гигаптомъ, чтобы не уязвить свои,
витіе абсолютнаго духа совершается въ насъ роковою необходи-
слишкомъ мелочные, тщеславіе, гордость и свое чисто меркан-
мостью и наше положеыіе при этомъ развитіи—положеніе неволь-
тильное самолюбіе, чтобы не подорвать свою научную репутацію
ныхъ зрителей, или музыкальнаго инструмента въ рукахъ артиста.
и не разбиться о пихъ, какъ разбивается корабль о подводные
Но православная вѣра совсѣмъ другаго мнѣнія: она требуетъ отъ
камни.
насъ, чтобы мы не вѣрили слѣпо ничему—„Все испытывайте,
хорошаго держитесь" (Ѳесс. 5. 21). „На другой день, когда они вышли изъ Вгіѳанш, Онъ взалкалъ.
И увидя издалека смоковницу, покрытую листьями, погиелъ, не
Промыслъ Божій уготовляешь торжество христіанину и устро-
найдетъ ли чего на ней (извѣстио, что смоковница даете плоды
яетъ Царство Божіе на землѣ; но опъ уготовляете торжество хри-
раньше листвы; увидя листву, Христосъ естественно могъ ожи-
стіанину и устрояетъ все это не безъ участія самого человѣка;
дать встрѣтить на ней готовьте уже плоды); „но пришедши къ ней,
каждый изъ насъ, по мѣрѣ своихъ силъ, дарованій и способностей
ничего не нашелъ кромѣ листьевъ; ибо еще не время было соби-
непремѣнно принимаешь такое или иное положительное или отри-
ранія смоквъ (такъ что нельзя было предположить, что плоды съ
цательное у частіевъ созиданіи Царства Божія на землѣ. И вотъ
ней были бы уже собраны; a слѣдовательно, несмотря на богатую
отсюда-то возникаешь великое качественное различіе человѣче-
листву надо было признать смоковницу совершенно безплодною)
скихъ дѣяній, стремленій, расположеній и мыслей.
„И сказалъ ей Іисусъ: отныніь да не вкуіиаетъ никто отъ тебя
Православная вѣра напротивъ расширяете значительно поле плода во викъ! И слышали то ученики Его. Поутру, проходя
вашихъ изслѣдованій и открываете вамъ новые и иеизмѣримые мимо, увгідѣли, что смоковница засохла до корня. И оспомнивъ,
предѣлы для мысли вашей. Она указываете вамъ на массу фак- Петръ говорить Ему. Равви! посмотри, смоковница, которую ты
товъ и явленій, которые до сихъ поръ не изслѣдуются вашей на- проклялъ, засохла. Іисусъ, отвѣчая, говорить имъ: имѣйте виру
укой и предлагаешь вамъ воспользоваться ими.
Бооівгю. Ибо истинно говорю вамъ, если кто скажетъ горе сей:
двинься и ввергнись въ море и не усумнится въ сердце своемъ, но
поверить, что сбудется по словамъ его: будетъ ему, что ни ска-
жетъ" (Марк. 11. 12—14, 20—23).
Не похожа ли эта безплодная смоковница на тѣхъ проповѣд-
никовъ, которые быотъ на наружный эффекте, на блестящую внѣш-
ность своего ученія, не заботясь о томъ, что рѣчь ихъ малосо-
держательна, безъ глубокаго нравственнаго смысла и пе удовле-
творяете возвышенными и внутренними стремленіямъ души, ко-
торыя облагороживаютъ все существо человѣка, умиляюте сердце
и оставляютъ глубокіе пеизгладимые слѣды въ памяти его. Одна
внѣшность ученія пышна и роскошна, но выслушавъ его, всякій
спрашиваете себя: къ чему былъ этотъ прекрасный фейерверки?—
Не похожа ли эта безплодная смоковница па людей, которые могли
бы принести пользу человѣку и не принесли ее? Не есть ли она
подобіе всѣхъ матеріалистическихъ утопій, всѣхъ пустыхъ для
сердца философскихъ системъ и всѣхъ ученій, не имѣющихъ проч-
ной нравственной опоры?
Все это—деревья богатыя листвой, но пе приносящія плодовъ,
а потому они скоро забываются и оставляются человѣчествомъ,
ибо, не имѣя въ основѣ своей живой плодотворной вѣры, при-
дающей всему ученію прочный нравственный смыслъ, могутъ при-
носить только временную переходную пользу.
Вѣра есть мать всѣхъ добродѣтелей, a слѣдовательно отъ крѣ-
пости или силы ея зависите успѣхъ нравственнаго или духовнаго
образованія человѣка.
Надежда и любовь только слѣдствія вѣры; эти три добродѣ-
тели почти всегда не разлучены. Не вѣра ли даетъ надежду на
то, что все, обѣщанное Богомъ для вѣрующихъ въ Него, совер-
шится непреложно? Не вѣра ли рождаете любовъ? Ибо, не имѣя
вѣры, вы не будете смотрѣть на человѣчество покорными, при-
миренными и всепрощающими взглядомъ и у васъ ие можетъ
быть любви.
Вѣра есть Божественное вдохновеніе, возбуждающее въ насъ
всѣ добрые инстынкты, это осыованіе нашего правильнаго пони-
манія природы вещей. Надо, чтобы это основаніе было прочно,
чтобы воздвигнутое па немъ зданіе не рухнуло; чтобы насмѣшки
невѣрія и софизмы скептицизма не поколебали ее. Ибо вѣрѣ при-
ходится постоянно бороться съ невѣжествомъ и грубымъ упор-
ствомъ.
„Будьте мудры какъ змеи, и просты какъ голуби" (Мате 10. 16).
І-Іе удаляйтесь отъ природы и старайтесь во всемъ увидать Его
Святую волю. Ищите одно доброе и возвышенное и приближай-
тесь ко всему нравственно чистому, ко всему разумному и прав-
дивому и вы скоро приготовите свой умъ и сердце ие къ слѣпой
и безконтрольной вѣрѣ, а къ истинной, разумной и живой. Вы
будете любить Бога и его творенія и будете знать зачѣмъ и по-
чему вы любите ихъ; вы будете вѣрить во все обѣщапное Богомъ
для вѣрующихъ въ Него и будете знать почему вы вѣрите; вы
будете слѣдовать Евангелію, ибо будете понимать его. Въ этувѣру
не можетъ вкрасться и тѣни сомнѣнія, ибо она проникаете и на-
полняете всего человѣка, ставите его внѣ всего житейскаго, всего
земнаго и веществепнаго; эта вѣра способна дѣлать чудеса, ея
сила исцѣляетъ болѣзни, воскрешаете мертвыхъ и передвигаете
горы, какъ сказалъ Самъ Спаситель.
Но пріобрѣтая такія высокія духовныя способности, такое со-
вершенство и отчетливость попиманія,—не господство и власть
надъ грубой матеріей и земными силами займутъ ваши силы,
ибо онѣ будутъ только свѣдствіями вашего совершенства и пло-
дами высоты вашей вѣры, но ие цѣль вашихъ стремленій. Дѣй-
ствительно, глубоковѣрящій человѣкъ не моягетъ остановиться на
этомъ. Его возвышенный чувства пойдутъ дальше по пути раз-
в и т . Для ТОГО, кто поиялъ духовный міръ, цѣль стремленія ото-
двигается и онъ начинаете познавать новый, болѣе глубокій смыслъ
въ давно извѣстныхъ уяге ему истинахъ.
Онъ будетъ повторять слова Апостола Павла и говорить, что
толку: „Если я говорю языками человеческгти и ангельскими, а
любви не имею, то я медь звенящая, или кимвалъ звучащій.
Если имею даръ пророчества, и знаю все тайны, и ижъю всякое
познаніе, и всю веру, такъ что могу и горы переставлять, а не
имею любви, то я ничто. И если я раздамъ все именге мое, и
отдамъ тело мое на сооісоісенге, а любви не имею; нетъ мне въ
томъ никакой пользы" (1 Кор. 13. 1—3). И стараться всѣми си-
лами души развиваться на пути добродѣтели; это развитіе ие
имѣетъ предѣла и моягетъ доходить до высшихъ степеней. Лю-
бовь, участіе къ ближнему, милосердіѳ могутъ развиваться до
безконечно сти, доходить до личнаго самоудиягенія и самопожер-
твованія въ самой крайней ихъ формѣ; ибо человѣкъ высокаго
духовнаго развитія всегда пропикнулся, что истинная жизнь
долягна состоять вся въ добрѣ и участіи къ блиягнему.
 16) Одержимость.
„II ходилъ Іисусъ по всей Галилеи, уча въ синагогахъ ихъ, и
проповедуя Евангеліе царсшвія, и исцеляя всякую болезнь и вся-
кую немощь въ людяхъ. II прошелъ о Немъ слухъ по всей Сиріи;
и приводили къ Нему всехъ пемощныхъ, одерэісимыхъ различными,
болезнями и припадками, и бесиоватыхъ, и лунатиковъ, и раз-
слаоленныхъ, и Онъ исцелялъ ихъ. II следовало за І-Іимъ мно-
жество народа изъ Галилеи и десятиградгя, и Іерусалима, и
Іудеи, и изъ-за Іордана" (Мате. 4. 23 — 25).
„Онъ спросилъ книэісниковъ: о чемъ спорите съ ними? Одинъ
•изъ народа сказало въ ответь: Учитель!я привсль къ тебе сына
моего, одержимого духомъ нѣмымъ. Где ни схватываешь его, по-
вергаешь его на землю, и онъ испускаешь пену, и скреэісещетъ
зубами своими, и цепенеешь. Говорилъ я ученикамъ Твоимъ,
чтобы, изгнали беса, но они, не могли. Отвечая ему, Іисусъ ска-
залъ: о родъ неверный! доколе Мне быть съ вами? доколе тер-
петь васъ? Приведите его ко Мне. И привели его къ Нему. Какъ
скоро бесноватый увиделъ Его, духъ сотрясъ его; онъ упалъ на
землю, и валялся, испуская пену. Ii спросилъ Іисусъ отца его:
какъ давно это сделалось съ нимъ? Онъ сказалъ: съ младенчества.
II многократно духъ бросал,ъ его и въ огонь и въ воду, чтобы-
погубить его; но если что мохсешь, союалься надъ нами, и помоги
намъ. Іисусъ сказалъ ему: если сколько-нибудь моэісешь веровать,—
все возможно верующему. II вдругъ отецъ отрока воскликнулъ
со слезами: верую, Господи! помоги моему невергю. Іисусъ, видя,
что сбегается народъ, запретилъ духу нечистому, сказавъ ему:
духъ немой и глухой! Я. повелеваю тебе, выйди изъ пего, и• впредь
не входи въ него. II вскрикнувъ, и сильно compsicuvu его, вышелъ:
и онъ сделался какъ мертвый, такъ что многге говорила, что
онъ умеръ. ІІо Іисусъ, взявъ его за руку, поднялъ его; и онъ всталъ.
И какъ вошелъ Іисусъ въ домъ; ученики Его спрашивали Его на-
едине: почему мы не могли изгнать его? II сказалъ имъ: сей родъ
не м.оэісетъ выйти иначе, какъ отъ молитвы и поста" Марк. 9.
16—29; Матѳ. 17. 14, 21; Лука 9. 38—42).
„II когда вышелъ Онъ изъ лодки; тотчасъ встретилъ Его вы-
шедшгй изъ гробовъ человекъ, одержимый нечистымъ духомъ.
Онъ и мель жилище въ гробахъ: и никто не могъ его связать даоісе
цепями. Потому что многократно онъ быль скованъ оковами и
цепями, но разрывалъ и цепи и разбивалъ оковы; и никто не въ
силахъ былъ укротить его. Всегда, ночью и днемгь, въ горахъ, и
гробахъ, кричалъ онъ и бился о камни. Увидѣвъ оісе hicyca из-
далека, прибеоісалъ и поклонился Ему. II, вскричавъ громкимъ
голосом,ъ, сказалъ: что Тебе до меня, Іисусъ, Синь Бога Всевыш-
н.чго? Заклинаю Тебя Богомъ, не мучь меня. ІІбо Іисусъ сказалъ
ему: выйди, духъ нечистый, изъ сего человека. II спросилъ его,
какъ тебе имя? И онъ сказалъ въ ответы легіонъ имя мне, по-
тому что насъ много. II „иного просили Его, чтобы не высылалъ
ихъ вонь изъ страны той. Паслось оісе тамъ при горе большое
стадо свиней. II просили Его все бесы, говоря: пошли насъ въ
свиней, чтобы намъ войти въ нихъ. Іисусъ немедленно позволил,ъ
имъ. II нечистые духи, вышедши, вошли въ свиной; и устремилось
стадо съ крутизны въ море, а ихъ было около двухъ тысячъ; и
потонули въ „поре. Пасущіе же свиней побежали и разсказали
въ городе и въ деревняхъ. И жители вышли посмотреть, что
случилось. Приходятъ къ Іисусу и eudsimb, что бесновавшгйся,
въ которомъ былъ легіонъ, сидишь и одетъ, и въ здравомъ уме;
и устрашились. Видевшіе разсказали имъ и о томъ, какъ это
произошло съ бесноватым,ъ и о свиньяхъ. II начали просить Его,
чтобы отошелъ отъ пределовъ ихъ" (Марк. 5. 2 — 1 7 ; Лука 8.
27—34; Мате. 8. 28—34).
„После сего онъ проход иль по городамъ гі селеніямъ, пропо-
ведуя и благовествуя Царствге Боэісіе, и съ нимъ двенадцать
(Аиостоловъ), и нѣкоторыя женщины, которыхъ Онъ исцѣлилъ
отъ злыхъ духовъ и болезней: Маргя, называемая Магдалиною,
изъ которой вышли, семь бѣсовъ, a Іоанна, жена Хузы, домопра-
вителя Иродова, и Сусанна, и многія друггя, которыя служили
Ему штніемъ своимъ" (Лука 8. і—з).
Учепіе Православной церкви о бѣсповатыхъ п объ одержн-
мыхъ алыми духами соотвѣтствуетъ точному смыслу словъ Са-
мого Христа Спасителя. Нѣтъ рѣшителыю никакой возможности
допустить, что эти болѣзнн имѣютъ свое начало въ разстрой-
ствахъ нервной системы, какъ то силятся доказать нѣкоторые;
надо неиремѣнно признать, что бѣсповатые — люди одержимые
злыми духами, которые овладѣли всѣми душевными и тѣлесиыми
отправлепіями человѣка до такой степени, что подавили всѣ са-
мостоятельный желанія нхъ и всѣ проявлснія ихъ свободной волн.
Человѣкъ сдѣлался совершеииымъ рабомъ и безпрекословнымъ
нсполнителемъ силы волн и того ВЛІЯІІІЯ, которое оказываютъ
злые духп на него. Правильность такого взгляда па одержимость,

какъ источтшкъ многихъ болѣзией, подтверждается шіягеслѣдую-
щимъ разсуждсиіомъ:
]) Христосъ и Апостолы обращаются къ бѣсноватымъ, нмеино
какъ къ людямъ, одерягпмымъ духами, гоиорят-і» по, съ ними са-
мими, а съ посторонним!» существом!», епдящимъ въ ортаппзмѣ
ихъ, даютъ этимъ ясно попять, что таково ихъ именно мнѣніе о
сихъ болыіыхъ.
2) Бѣсиоватые разговаривают!», дѣлаютъ вопросы, даютъ от-
вѣгы, именно какъ одержимые, т. е. ис отъ своего лица, а отъ
лица духа, сігдящаго въ пихт»; духи какъ бы сами говорить ихъ
устами и дѣйствуютъ отъ себя, какъ существа отличиыя о-гь обу-
реваемыхъ ими; это нельзя назвать просто болѣзнію.
3) Іисусъ Хрнстостъ, разговаривая съ ними, спрашнвастъ объ
пмепи ихъ, грозить имъ, повелѣваетъ молчать и изгоняешь; они
повинуются посл-Г» страшных!» усилій противлеиія и ос-гавляютъ
одерягнмаго, который сразу выздоравливает!».
4) Какъ могли зиаті» два бѣсиоватые, проягивающіе въ дикихъ
горахъ и пещерахъ о дѣлахъ Христа; эти иесчастпыс, полуумпые
не видали уже сколько лѣтъ лица человѣческаго, н какъ могли
бы они понять величіе Его, если бы даяге кто п разсказалъ имъ
о Немъ. Между тѣмъ бѣсы, одерягивающіе ихъ, издали узнали
въ Немъ Мессіго, Сына Боягія, Котораго сразу признали врагомъ
и полиовластиымъ повелителемъ своимъ, зиая, что Оиъ пришелъ
разрушить дѣла ихъ. Они закричали: „что Тебѣ до пасъ Тисусъ
Сынъ Божій? Пришелъ Ты сюда прежде времени мучить насъ".
Этотъ фактъ уяге ни ісъ какой болѣзпи отпести нельзя, ибо здѣсь
ясно обрисовывается посторонняя воля, знающая то, чего самъ
одержимый знать пе былъ бы въ силахъ.
5) Отцы первыхъ вѣковъ понимали бѣсповатыхъ, какъ имеппо
одерягпмыхъ демонами. Они, безъ еомиѣпія, сохранили въ этомъ
случаѣ ученіе самихъ Святых!» Апостоловъ объ этомъ явлепіи,
и, 'слѣдователыю, истинное ихъ воззрѣиіе па бѣсповатыхъ.
G) Невозможно доказать, что Самъ Христосъ пе признавалъ
таковыхъ за одерягпмыхъ духами; иѣтъ случаевъ, гдѣ Опъ вы-
сказывалъ бы съ такою ясностью и твердостью убѣягдепія, дѣй-
ствовалъ прямо и такъ поразительно .живо н иаглядно, какъ при
обращеніи съ бѣсиоватыми. Допускать мысль, что Онъ примѣ-
нялся только къ народному мнѣнію о ссмъ, значило бы допускать
хулу па Него, какъ иа величайшаго непогрѣшимаго Учителя
истины (Толк. Михаил. Ев. Матѳ., стр. 76, 77).
Нѣтъ ничего несообразпаго предполоягить, что бѣсноватые
состоять дѣйствителыю подъ вліяиіемъ злыхъ духовъ:
1) Вся наша жизнь тіа землѣ проходить въ невидимомъ со-
обществѣ духовъ, которые окружаютъ пасъ въ иолыомъ смыслѣ
со всѣхъ стороиъ, ибо ягшшще для одпихъ составляетъ поверх-
пость земли, для другихъ—воздухъ, окруягающій землю; ихъ такъ
много, что ихъ цѣлое царство тьмы, какъ выразился самъ Христосъ.
2) І-Іѣтъ никакой песообразности предполоягить, что духъ чуж-
дый моягетъ овладѣть способностями человѣка и даяге его тѣ-
леспыми дѣйствіями, когда мы моягемъ своими глазами видѣть,
что то яге дѣлаютъ люди съ людьми, когда часто одинъ слуягитъ
безсозиателыіымъ, но тѣмъ ие менѣе, полпѣйшимъ орудіемъ дру-
гого (Толк. Михаил. Ев. Мате., стр. 77); какъ человѣкъ моягетъ
воздѣйствовать на человѣка, запутать его въ разным пепріятныя
исторіи, или сдѣла-гь его соучастникомъ преступлепій, такъ и
злой духъ, имѣя возмоягность внушать, подчинять своей волѣ и
въ рѣдкихъ случаяхъ, когда попадается имъ человѣкъ нрав-
ственно безеильпый, нерадивый и запятнанный разными грѣхами—
подчинить его совсѣмъ своей волѣ до состояиія одерягимости,
или нолыаго обладапія всѣми силами его, какъ физическими,
такъ и моральными.
3) Если въ пѣкоторыхъ случаяхъ нельзя ясно и наглядно
видѣть вліяніе посторонней воли, то за то въ большинствѣ слу-
чаевъ оыа очевидна до такой степени, что нѣтъ возможности
отвергать се, тѣмъ болѣе, что все обращепіе Христа съ ними и
свидѣтельство Его устрапяетъ всякое сомнѣніе.
4) Если яге одно существо моягетъ вліять на другое, то не
остается никакого сомнѣнія, что въ дапыомъ случаѣ духи, одер-
ягивающіе людей и дѣлающіе ихъ больными, дѣйствительно очень
злы, и иемилосерды, ибо они называют!» для себя „мученіемъ"
занрещеиіе Христа мучить людей.
5) Бсѣ эти явлепія были для Господа случаемъ явить свою
власть падъ евшими врагами и врагами людей. Оиъ пришелъ
разрушить власть сатаны „открыть глаза имъ, чтобы они обра-
тились отъ тьмы къ свѣту, и отъ власти, сатаны къ Богу, и
вѣрою въ Него получили прощенье грѣховъ и оісеребьй съ освящен-
ными" (Дн. 26. 18).
Вліяпіе одиихъ существъ загробиаго и невидимаго намъ міра
на человѣка, совершенно ясно очерчивается ученіемъ Св. Еваи-
гелія еще при другихъ обстоятельствахъ. Не только одни злые
духи дѣйствуготъ иа грѣшнаго и преступнаго человѣка, но мо-
гутъ и добрые духи, Ангелы и посланники Божіи дѣйствовать
и оказывать свое хорошее вліяніе иа добрыхъ людей, извѣстныхъ
своею праведною жизнью, для нроявленія черезъ нихъ воли Бо-
жіей. Такъ, сказалъ Іисусъ Христосъ ученикамъ своимъ: „Когда
оісв будутъ предавать васъ, не заботьтесь, какъ и что сказать
вамъ: ибо въ тотъ часъ дано будетъ вамъ, что сказать, ибо не
вы будете говорить, но Духъ Отца вашего будетъ говорить въ
васъ" (Матѳ. 10. 19, 20; Лука 12. 11, 1.2).
„И такъ положите себе на сердце, не обдумывать заранее
что отвечать, ибо Я дамъ вамъ уста и премудрость, которой
не возмогутъ противоречить, ни противостоять все противя-
щееся вамъ" (Лука 21. 14, 15).
„Я умолю Отца и дастъ вамъ другого Утешителя, да пре-
будешь съ веши во ее къ,—Духа истины, котораго міръ не мо-
жетъ принять, потому что не видитъ Его и не знаетъ Его; а
вы знаете Его, ибо Онъ съ вами пребываешь и въ васъ будетъ;
Онъ научить васъ всему, и напомнить вамъ все, что Я говорилъ
вамъ" (Іоапп. 14. IG, 17, 26).
Какую другую причииу въ самомъ дѣлѣ могли бы мы найти
тому обстоятельству, что бѣдпые и необразованные рыбаки рас-
пространяли великое, глубокое и многосложное ученіе, переда-
ваемое имъ только изустно въ течепіе самаго пепродолжитель-
паго времени пребьтваітія Христа на землѣ. Они противостояли
образовапнымъ, сильнымъ, a вмѣстѣ хитрымъ и неблагонамѣрен-
нымъ правителямъ странъ, ихъ иомощникамъ и сподвижникамъ.
Сколько соиротивлспій и трудностей всякаго рода встрѣтило это
учепіе, пока оно дошло до нашего времени, въ которое оно опять
нашло сильпѣйшихъ протпвниковъ въ лицѣ неблагорасположен-
ныхъ къ нему людей тщеславной науки и матеріалистичесісой
рутины, ие могущихъ, однако, оспорить ни одной іоты изъ всего
такъ чудесно сохрапившагося въ полной иеизмѣпиости въ тече-
т е почти 2000 лѣтъ.
Господь Самъ успокоиваетъ своихъ учениковъ: „не заботь-
тесь, что вамъ говорить", приказываете Онъ имъ, „Духъ, исхо-
дящей отъ Отца Моего", т.-е. третье лицо достопоклоняемой Троицы,
„въ тотъ часъ будетъ говорить въ вашемъ теле", и тѣмъ утвер-
ждаете Богодухновеыиость устной нроповѣди Своихъ Апостоловъ.
Божественное вдохновепіе осѣняло всѣ дѣла и слова ихъ, ибо
было всегдашиимъ ихъ совѣтникомъ и руководителемъ.
Если устная ихъ проповѣдь богодуховповеппа, то тѣмъ болѣе
надо сказать о ихъ письменпостяхъ; ибо невозможно представить,
чтобы Духъ Святый, вдохновлявшій Апостоловъ при устной про-
повѣди, не вдохновлялъ бы ихъ и при иаписаніи ими книгъ,
когда книги сіи должны имѣть такое великое значеніе для Цер-
кви христіаиской всѣхъ временъ, служа непогрѣшимымъ иеточ-
никомъ вѣры христіанской (Толк. Михаил. Ев. Матѳ., стр. 191).
„Я дамъ вамъ уста и премудрость, сказалъ Христосъ, обо-
значая тѣмъ, что не та премудрость, которую они пргобрѣли
своимъ полооісеніемъ, образованіемъ и опытомъ жизни, будетъ
руководить ими, а премудрость Боэісгя будетъ передаваться имгь,
руководить, наставлять, — та премудрость, которая превыше
всякихъ человѣческихъ познангй и способностей.
Какъ богодухиовенность есть слѣдствіе высокаго нравствен-
наго совершенства и строго праведной жизни, такъ, наоборотъ,
всякое одержаніе злыми духами есть слѣдствіе грѣховности и
порочности души; она есть вѣрный признаісъ глубокой нравствен-
ной небрежности, съ которой человѣкъ относится ко всему ка-
сающемуся его внутренней жизни, касательно всего, что должно
указывать ему близость къ намъ Бога, и всѣ высшія качества
души, требующія своего постоянііаго развіітія и упражненія.
„Когда нечистый духъ выйдетъ изъ человека, то ходить по
безводнъшъ мѣстамъ, ища покоя, и не находить. Тогда говорить:
возвращусь въ домъ мой, откуда я выгиелъ, и пришедгии, нахо-
дить его незанятымъ, выметеннымъ и убранпымъ. Тогда идешь
и беретъ съ собою семь другихъ духовъ, злѣйшихъ себя, и во-
шедиш живутъ тамъ; и бываешь для человека того последнее
хуже перваго. Такъ будетъ и съ эѵѵимъ злымъ родомъ" (Матѳ.
12. 43—45).
Эти слова Іисуса Христа надо принять, какъ сказанный ино-
сказательно и „прикровепио", впрочемъ такъ, что притча Его
должна была возбудить въ нихъ (іудеяхъ) великій страхъ" (Злат.).
Смыслъ рѣчи таковъ: іудеи требовали отъ Христа какого-либо
необыкновеинаго знаменія—съпеба, для доказательства, что Онъ—
Мессія. Отказавъ имъ въ этомъ, Господь иносказательною рѣчыо
даетъ имъ знать, что хотя бы Опъ сотворилъ для нихъ такое
чудо, разительное и убѣдительыое, хотя бы даже пораженные
такимъ чудомъ, они на нѣкоторое время дѣйствіітельно увѣро-
вали въ Него, какъ во Христа, и явили признаки исправленія,
но ихъ нравственная испорченность до такой степени сильна и
застарѣла, что по прошествіи нѣісотораго времепи ихъ певѣріе
возникнете еще съ новой силой, съ новымъ упорствомъ и они
сдѣлаются отъ этого еще хуже. Невѣріе и испорченность ихъ,
совершенпо то же самое, что злой духъ въ бѣсноватомъ. Хотя
бы эти злые духи были побѣждены, или, такъ сказать, изгнаны
изъ нихъ, они опять возвратятся къ пимъ, и проявятся еще съ
большей лютостііо, подобно тому, какъ изгнанный бѣсъ снова
возвращается въ обладаемаго прежде имъ, „если выздоровѣвшій
будетъ нерадѣть о себѣ" (Злат.) и еще съ большой силой и лю-
тостью будетъ мучить его (Толк. Михаил. Ев. Мате., стр. 246, 247).
Въ этихъ словахъ Спасителя паши страсти и пороки олице-
творяются словомъ „злой духъ"; Онъ говорить, что изгнанные
изъ сердца человѣка, они не находятъ себѣ другого пріюта въ
мірѣ, и они погибпутъ.
По изгнаніи злого духа, т.-е. страстей, къ человѣку возвра-
щаются его обычный разумъ, воля и всѣ способности душевныя;.
домъ его сердца чистъ, соръ страстей выметенъ изъ него, и оно
украшено нѣкоторыми добродѣтелями. Но если человѣкъ остается
нерадивымъ и не внимательнымъ къ себѣ (ср. Ѳеофил.), то злой
духъ и страсти опять возвращаются къ нему, и еще съ большой
силой и лютостію, что выражено подъ образомъ возвращенія уже
не одного нечистаго духа, a вмѣстѣ съ другими, еще злѣйшимй,
чѣмъ первый.
Св. отцы и учители Церкви не только единодушно признавали
за дѣйствительпо одержимыхъ духами нечистыми всѣхъ бѣспо-
ватыхъ, упоминаемыхъ въ Еваигеліи, не только исповѣдывали,
что и въ ихъ время бывали такіе бѣсноватые и всегда могутъ
быть, по смѣло указывали самимъ язычникамъ на многочислен-
ные опыты того, какъ христіане изгоняли духовъ нечистыхъ изъ
людей, по власти, дарованной отъ Спасителя, смѣло говорили:
„И нынѣ вы можете научиться изъ того, что совершается
предъ глазами. Ибо многихъ, одержимыхъ духами, во всемъ мірѣ
и въ вашемъ городѣ, многіе изъ пашихъ людей христіанъ, за-
клииая именемъ Іисуса Христа, распятаго при Поптіѣ Пилатѣ,
исцѣляли и нынѣ еще исцѣляютъ, тогда какъ ихъ не могли ие-
цѣлить никакія другія заклинанія, ни волшебства, ни врачества".
„Мы не только презираемъ демоновъ, но и побѣждаемъ и
ежедневно посрамляемъ, и изгоняемъ изъ людей, какъ очень
многимъ извѣстно. Пусть явится здѣсь передъ вашими судили-
щами кто-либо, несомнѣнно одержимый демономъ: этотъ духъ.
по повелѣнію какого угодно, хриетіанина, заговорить, и истинно
сознается, что онъ есть демонъ, тогда, какъ въ другомъ мѣстѣ
ложно называете себя богомъ".
„Все это знаетъ большая часть изъ васъ, что сами демоны
свидѣтельствуютъ о себѣ, сколько разъ мы изгоняли ихъ изъ
тѣлъ пытками словъ и пламеиемъ молитвы".
Многіе христіане изгоняютъ демоновъ изъ одержимыхъ ими,
и это дѣлаютъ безъ всякаго пособія магіи или волшебства, но
одними молитвами и простыми заклинаніями (Догм. Бог. Макар.,
т. I, стр. 566, 567).
17) Излѣчѳнія.
Не однихъ одержимыхъ исцѣлялъ Христосъ, всѣ болѣзни по-
виновались одному Его Всесильному слову. „И ходгілъ Іисусъ
по всѣмъ городамъ и селеніямъ, уча въ синагогахъ ихъ, проповѣ-
дуя Евангеліе Царствія, и исцѣляя всякую болѣзнь и всякую не-
мощь въ людяхъ. Видя толпы народа, Онъ сжалился надъ ними,
что они были изнурены и разсѣяны какъ овцы, не имѣющія па-
стыря. Тогда говоришь ученикамъ Своимъ: жатвы много, a дѣла-
телей мало. И такъ молите Господина эісатвы, чтобы Онъ вы-
слалъ дѣлателей на жатву свою" (Матѳ. 9. 35—38).
Христосъ скорбѣлъ о состояніи человѣка, никто не видалъ
въ течеыіе всей Его жизни, чтобы смѣхъ озарялъ когда-либо Его
строгое, и вмѣстѣ съ тѣмъ, безконечно доброе лицо; но за то
часто видѣли Его плачущимъ и страдающимъ при видѣ плача
или страдапія человѣіса. Опъ сравниваете человѣчество своего
времени со стадомъ овецъ, которое блуждаете безъ пастыря.
Пастырь добрый хранить своихъ овецъ день и ночь, провожаетъ
ихъ, оберегаетъ ихъ, безъ этого стадо въ разбродѣ, подвержено
опасности отъ хшцныхъ звѣрей, терпите безвременно солнечный
жаръ и холодъ ночной и изнурено. Таковъ и этотъ народъ въ
духовномъ отношении Его духовные учителя и ихъ пастыри сами
слѣпцы, они не просвѣщаютъ народа истшінымъ ученіемъ, они
не только не исправляют!» его, но еще развращаюте (ср. Ѳеофил.).
Спаситель сжалился надъ этимъ бѣднымъ пародомъ, страдающимъ
физически и нравственно, отъ своихъ пороковъ, отъ своей ду-
ховной слѣпоты, отъ земныхъ привязанностей и страстей (Толк.
il
Михаил. Ев. Матѳ., стр. 178, 179). Все внутреннее несовершенство
человѣка отражается па его жизни, жизнь его отражается на его
оргашгзаціи, на его чувствованіяхъ, его привычкахъ, и привя-
зашюстяхъ, порождая всѣ болѣзни и ужасы, претерпѣваемые имъ
на землѣ, всѣ „скорби по плоти", какъ называете ихъ Апостолъ
Павелъ (1 Кор. 7. 28).
Господь всегда видѣлъ нравственную причину болѣзни раз-
слабленнаго во грѣхѣ, какъ правственпомъ условіи тѣлеснаго
выздоровленія. Иногда больной самъ сознавалъ хорошо свои грѣхи
и считалъ себя уже слишкомъ великимъ грѣшникомъ, такъ что
не смѣлъ надѣяться на милосердіе къ нему Спасителя.
„Въ одинъ день, когда Онъ училъ, и сидѣли тутъ фарисеи и
законоучители, пришедшге гізъ всихъ мѣстъ Галилеи и Іудеи, и
Іерусалима, и сила Господня являлась въ исцѣленш больныхъ.
Вотъ принесли никоторые на постели человѣка, который былъ
разслабленъ, и старались внести его въ домъ и полоэісить предъ
Іисусомъ. И не нагиедши гдѣ пронесть его, за многолюдствомъ,
взлгозли на верхъ дома, и сквозь кровлю спустили его съ постелею
на средину предъ Іисуса. И Онъ, видя виру ихъ, сказалъ человику
тому: прощаются тебѣ грѣхи твои. Книжники и (фарисеи на-
чали разсуоісдать, говоря: кто это, который богохульствуешь?
Кто можетъ прощать грѣхи, кроми одного Бога? Іисусъ, уразу-
мѣвъ помышленгя ихъ, сказалъ имъ въ отвѣтъ: что вы помы-
шляете въ сердхщхъ своихъ? Что легче сказать: прощаются тебѣ
грѣхи твои? или сказать: встань и ходи? Но чтобы вы знали,
что Сынъ человѣческій имѣетъ власть на земли прощать грихи,
(сказалъ Онъ раз слаб ленному) тебѣ говорю: встань, возьми по-
стель свою, и иди въ домъ свой. И онъ тотчасъ всталъ предъ
ними, взялъ на чемъ леэісалъ, и поиіелъ въ домъ свой, славя Бога.
И уоісасъ объялъ всихъ, и славили Бога, и, бывъ исполнены страха,
говорили: чудныя дѣла мы видѣли ныни" (Лука 5. 17—26; Матѳ.
9. 2—5; Марк. 2. 2—12).
„Ужасъ объялъ весь народъ" при видѣ подобнаго чуда, и всѣ
славили Бога; Христосъ съ самымъ добрымъ выраженіемъ ска-
залъ: „Прощаются тебѣ грѣхи твои", и вся болѣзнь,—слѣдствіе
грѣха,—исчезла. Въ другомъ мѣстѣ Опъ говорить: „Вотъ ты
выздоровилгъ; не грѣгии больше, чтобы не случилось съ тобою чего
хуэісе" (Іоанн. 5. 14).
Прощать грѣхи, a вмѣстѣ съ тѣмъ уничтожать болѣзнь, какъ
слѣдствіе грѣха, моягетъ только Тотъ, Который взялъ па Себя
грѣхи людей, смертью Своей искупилъ ихъ и одипъ за всѣхъ
удовлетворил!» Правдѣ Божіей. „Когда оісе насталъ вечеръ, къ
Нему привели многихъ бѣсноватыхъ, и Онъ изгналъ духовъ сло-
вомъ, и исцѣлилъ в сихъ больныхъ; да сбудется рѣченное чрезъ
Пророка Исаію, который говоритъ: Онъ взялъ на Себя наши не-
мощи, и понесъ болизни" (Матѳ. 8. 16, 17).
„Евангелисте въ словахъ пророка открываете еще и тотъ
смыслъ, что Мессія—Інсусъ, врачуя и больныхъ и немощиыхъ,
тѣмъ самымъ спималъ съ нихъ болѣзии и немощи и бралъ ихъ
какъ бы на свои рамена. Слово, переведенное словомъ немощи,
у Пророка Исаіи и Евангелиста означаете собственно болѣзни
тѣлесныя. Взять эти немощи — означаете собственно снять ихъ
съ немоществующихъ, уничтожить ихъ, что Господь и исполнилъ
Своими чудотвореніями, врачуя всякія болѣзіш. Слово,—переве-
денное словомъ болѣзни, означаете собственно болѣзни—мученія
духа. Понести эти болѣзни значить облегчить эти страдаиія,
уничтожить ихъ, успокоивъ и умиротворивъ душу, что содѣлалъ
Господь своимъ ученіемъ, своими заповѣдямп, своимъ примѣромъ
и своимъ вообще всемогущимъ вліяніемъ па души людей" (Толк.
Михаил. Ев. Мато., стр. 155).
Отъ исцѣляемыхъ Имъ Христосъ требовалъ одной только вѣры;
богатство и сила чудесъ всегда проявлялись соразмѣрио съ вѣ-
рой, принимающихъ ихъ; тамъ, гдѣ вѣра была скудная, вполнѣ
естественно, что и чудеса совершались по много, и совершались
они медленно" (Матѳ. 12. 58; Марк. 6. 5, 6; 9. 23).
Въ тѣхъ случаяхъ, гдѣ сами больные не могли выказать своей
вѣры, ибо были безъ чувствъ, или вообще не имѣли нормального
созианія,—Христосъ требовалъ вѣры отъ приблшкенныхъ, роди-
телей или родственпиковъ. Такъ, папримѣръ, при исцѣленіи бѣс-
новатаго (Мато. 9. 23, 24) Христосъ спросилъ: „если сколько-ни-
будь моягешь вѣровать; все возмоягно вѣрующему" — Отецъ ^ вос-
кликну лъ со слезами: „вѣрую Господи! помоги моему невѣрію".
Что обозиачаютъ слова Спасителя? — Исцѣленіе сына твоего
возмоягно только подъ условіемъ вѣры твоей; если можешь вѣ-
ровать, то получить исцѣленіе сынъ твой, ибо для вѣрующаго
все возможно", (ср. Матѳ. 17. 20).-Вѣрую, Господи, помоги мо-
ему невѣрію: томимый желаніемъ видѣть сына своего исцѣлен-
пымъ, но чувствуя въ то яге время слабость своей вѣры, не-
счастный отецъ въ сильномъ порывѣ сокрушенпаго духа (со сле-
зами) исповѣдуетъ Господу свое маловѣріе, и этимъ смирешемъ,
этимъ порывомъ самоунлчиженія сильно возвышаете энергію
своей вѣры. Вѣрую, Господи,—готовъ вѣровать всею душею, но
не могу, маловѣріе одолѣваетъ, невѣріе противъ воли вторгается
въ душу мою и ослабляете вѣру; помоги этому невѣрію моему,
прогони его изъ души моей, пе поставь мнѣ его во грѣхъ, и я
буду вѣровать въ Тебя всѣмъ сердцемъ моимъ. Этимъ самымъ
сознаніемъ маловѣрія укрѣплялась вѣра его и явилась въ такой
степени, что Господь счелъ возможнымъ наградить его исцѣле-
ніемъ сына его (Толков. Михаил. Ев. Марк., стр. 120, 121).
Сильная вѣра ближиихъ и родствеппиковъ способствовала не
разъ пе только къ исцѣленію больныхъ, но и къ воскресенію
умершихъ. Такимъ образомъ былъ воскрешенъ Лазарь изъ гроба
(Іоапп. 11. 1—15) и дочь Іаира (Лука 8. 50).
Посылая учениковъ своихъ для проповѣди Евангелія, Хри-
стосъ далъ „имъ власть надъ нечистыми духами, чтобы изго-
нять ихъ, и врачевать всякую болезнь и всякую немощь" (Матѳ.
10. 1; Марк. 16. 17). „Семьдесятъ учениковъ возвратились съ ра-
достно, и говорили: Господи! и бесы повинуются намъ о имени
Твоемъ. Онъ оісе сказалъ имъ: „Я виделъ сатану, спадшаго съ
неба, какъ молнію. Се, даю вамъ власть, наступать на змей и
скорпіоновъ, и на всю силу враоісію, и ничто не повредить вамъ.
Однакооісь, тому не радуйтесь, что духи вамъ повинуются, но
радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесахъ" (Лука
10. 17—20).
Надѣляя своихъ учениковъ столь высокими духовными да-
рами, Христосъ и тутъ предостерегаетъ ихъ отъ излишней ра-
дости, могущей перейти въ нѣкоторый родъ тщеславія, или вы-
сокаго мнѣнія о себѣ, тогда какъ сила изгнанія бѣсовъ еще не
всегда свидѣтельствуетъ о святости и спасеніи самихъ изгоняю-
щихъ (Матѳ. 7. 22, 23). Но ученики и сами были: „далеки отъ
всякаго высокомудрія", ибо они говорить Господу: о имени Тво-
емъ повинуются бѣсы, по Твоей благодати, а не по нашей силѣ
(Ѳеофил.).
Но радуйтесь гораздо большей побѣдѣ: „Я видѣлъ сатану
спавшаго съ неба!"—побѣждепнымъ и упиженнымъ; Господь воз-
вѣщаетъ Апостоламъ, что онъ видѣлъ князя бѣсовскаго побѣж-
деннымъ и павшимъ быстро, какъ молнія; а если князь ихъ по-
бѣжденъ, то и полчища его; значите, здѣсь рѣчь вообще о низ-
ложеніи силы бѣеовской, о побѣдѣ надъ нею и уничтожепіи ея
(ср. Ѳеофил.). Вступивъ въ дѣло общественпаго служенія, Господь
пизложилъ діавола, пытавшагося искусить Его, и затѣмъ изго-
нялъ демоновъ изъ людей, когда они обуревали ихъ. Полная же
побѣда Христа надъ діаволомъ совершилась въ крестной смерти
Его и воскресеніи, которымъ Онъ искупилъ человѣчество отъ
плѣна діавола. Со временемъ, при ісопцѣ царства Благодати и
предъ началомъ царства Славы, будетъ послѣдняя окончательная
борьба и побѣда Христа надъ діаволомъ и окончательное торже-
ство царства добра падъ царствомъ зла" (2 Сол. 2. 1—12; Апок.
гл. 19 и 20). Поэтому побѣда Апостоловъ надъ бѣсами есть не-
обходимое слѣдствіе Его торжества (Толк. Михаил. Ев. Луки,
стр. 408).
Входя въ радость своихъ учениковъ, Христосъ сдерживалъ
порывы ихъ чрѳзмѣрнаго ликовапія и давалъ ихъ чувствамъ бо-
лѣе возвышенное и святое направленіе. Онъ поучалъ ихъ, что
добро безконечно могущественнѣе зла, и что побѣда надъ сата-
ною, спадшимъ съ неба, какъ молнія, одержана и будетъ про-
должаться во вѣки. Надъ всѣми злыми силами Онъ давалъ имъ
власть и побѣду, я слово Его обѣтованія должно было служить
для нихъ защитой отъ всякаго источника вреда. Они будутъ на-
ступать на аспида и василиска, попирать льва и дракона; зато,
что Онъ возлюбилъ ихъ, Онъ избавить ихъ; Онъ защитить
ихъ, потому что познали Его. Но есть еще предметъ радости, еще
болѣе глубокой, дѣйствительной и истинной; и на этотъ то пред-
метъ Онъ и обращаете ихъ мысли. Это-то, что имена ихъ напи-
саны въ книгѣ жизни и во вѣки не изгладятся изъ нея.

ГЛАВА Ш.
А д ъ.
Горе вамъ, лицемѣры, что уподобляетесь
окрашениымъ гробамъ, которые снаружи ка-
жутся красивыми, а внутри полны костей мерт-
выхъ и всякой нечистоты.
Горе вамъ, лицѳмѣры, что затворяете Цар-
ство нобесноѳ человѣкамъ; ибо сами не входите
и входящихъ войти не допускаете (Матѳ. 23).
Частный еудъ.
Православная Церковь требуетъ отъ каждаго, желающаго сво-
его епасенія, безъусловной живой и дѣятельной вѣры въ будущую
жизнь, которая проникала бы все существо его, и не оставляла
бы его пи одну минуту въ теченіе всей его жизни. Она должна
быть постоянной спутницей и руководительницей во всѣхъ его
поступкахъ, помогать его созерцательпому уму въ рѣшеніи всѣхъ
вопросовъ, питать его сердце небесными надеждами, поднимая
человѣка на ту высоту нравствепнаго совершенства, при которой
всѣ дѣла его не могутъ быть не добрыми, ибо всѣ иамѣренія,
желанія и стремленія его чисты и непорочны; ибо любовь ко
всему созданному Богомъ настолько сильна и опредѣлепна, что
не можетъ пе возбуждать въ немъ самой энергичной дѣятельности
на все, клонящееся къ славѣ Божіей и въ милосердіи по отно-
шенію тварей Его.
Основаніемъ для такой глубокой и безраздѣльной вѣры въ
будущую жизнь должно служить прежде всего слово Божіе; увѣ-
ренность въ то, что Богъ желаетъ нашего спасенія, a слѣдова-
тельно и дастъ намъ его на вѣчныя времена, затѣмъ христіанское
воззрѣніе на падшую и омраченную своимъ грѣхопадѳніемъ при-
роду человѣка, хотя всегда болѣе склонную къ грѣху, чѣмъ къ
добродѣтели, но, несмотря на то, заключающую въ себѣ элементъ
чисто Божествеппаго происхожденія, дѣлающій человѣка суще-
ствомъ вѣчнымъ. Усложиеиія жизни человѣческой нашихъ по-
ниманій себя, нашихъ попнманій къ окружающему насъ міру и
даже къ Богу, являющіяся вслѣдствіе этого ne совсѣмъ яснаго
для насъ сочетанія матеріальнаго и смертнаго съ духовиымъ и
вѣчнымъ, при которомъ не возможна гармонія между земнымъ
счастіемъ и нравственнымъ достоииствомъ, должны еще болѣе
укрѣплять въ насъ вѣру въ будущую жизнь, ибо мы должны
вѣровать, что если мы на землѣ никогда не можемъ достигнуть
полнаго счастія и довольствія, то получимъ его тогда, когда всѣ
чувства въ пасъ уравновѣсятся.
Безъ этой живой и дѣятельпой вѣры, вызывающей соотвѣт-
ствующія себѣ добрьтя дѣла, служащія единственнымъ вѣрпымъ
признакомъ истинной чистоты души, нѣтъ никакой возможности
и за гробомъ даяге ожидать благопріятиой гармопіи чувствъ души,
иапротивъ Церковь предвѣщаетъ подобнымъ душамъ ужасную
будущность, совершенно противоположную той, которую обѣщалъ
Господь для любящихъ Его.
Для достиягенія своего спасенія человѣкъ долженъ выполнить
на землѣ двойную задачу: ибо своимъ грѣхопаденіемъ онъ вы-
звалъ два великихъ зла: 1) Онъ безконечно оскорбилъ своего
Создателя, черезъ что подвергся вѣчному проклятію; 2) заразилъ
грѣхомъ все свое существо, созданное добрымъ, получилъ свой
разумъ, низвратилъ свою волю и исказилъ въ себѣ образъ Божій;
кромѣ того черезъ свое паденіе произвелъ гибель въ природѣ
внѣшней; слѣдовательно, чтобы имѣть возможность приступить
къ своему оправданію, недостаточно только показать черезъ свою
жизнь, что онъ достоинъ блаженства, но и непремѣнно надо-
предварительно смыть и изгладить слѣды первороднаго грѣха со
всѣми ихъ слѣдствіями, соединиться съ Богомъ и удовлетворить
Его Правосудіе; не потому чтобы Богъ искалъ своего мщенія, но
безъ выполненія этихъ условій человѣкъ навсегда остался бы
передъ правосудіемъ Боягіимъ „чадомъ гнѣва" (Еф. 23) или „ча-
домъ проклятья" (Гал. 3. 10) и, конечно, при этихъ условіяхъ
примиренію или возсоединеиію съ Богомъ нельзя было бы даже
и начаться (Дог. Богос. Макарія, т. II, стр. 10, 11).
„Богъ смерти не сотворялъ" (ІІрѳм. 1. 13) человѣкъ самъ себѣ
ееуготовалъ и обязанъ ягизныо своей на землѣ смыть всѣ слѣды ея.
 Въ человѣкѣ смертно только его временное матеріальное тѣло,
душа, какъ образъ Божій, по своей природѣ безсмертна; слѣдо-
вательпо и тѣло существуете для души: жизнь человѣка на землѣ
въ его тѣлѣ составляете только подготовленіе къ будущей вѣч-
ной жизни души. Наша земная жизнь есть время дѣятельпости
человѣка, предназначенное для очищепія и возстановленія падшей
его природы и все, что только въ ней совершается, направлено
къ жизни будущей, гдѣ все получите свою оцѣнку по дѣламъ
и воздаяніе по всей справедливости (Св. Григор. Богосл.).
Смерть тѣла не есть уиичтоженіе или преісращепіе, ни даже
иерерывъ бытія. Душа перемѣнила только свое положение, состоя-
ніе и мѣстопребываніе, хотя всѣ свойства ея, всѣ чувства и все
ея сознаніе остались при ней совершенно такими же, какими они
были и прежде, во время пребыванія души въ своемъ грубомъ
матеріялыюмъ тѣлѣ, съ полной памятью прожитой па землѣ
жизни и съ полнымъ созианіемъ всего, содѣланнаго ею въ это
время, какъ худого, такъ и хорошаго. Разница только въ томъ,
что состояиіе души за гробомъ пе самостоятельное и не само-
властное; перейдя за гробъ, душа будетъ пожинать только тѣ
плоды, которые она посѣяла при жизни. „Богъ поруганъ не бы-
ваешь, что посеетъ человѣкъ, то и пожнешь. Сѣющій въ плоть
свою отъ плоти пожнвтъ тл.еніе; a сѣющій въ духъ отъ духа
пожнетъ оісизнь вечную" (Гал. 6. 7. 8).
На землѣ душа могла измѣпять характеръ своей дѣятельности:
злой на добрый, и обратно изъ доброй превратить въ злой; за
гробомъ это будетъ невозможно; за гробомъ будетъ одно лишь
развитіе тѣхъ качествъ, которыя пріобрѣтены душей при жизни;
хорошія качества души, пріобрѣтеыныя на землѣ, такъ же какъ
и худыя будутъ все усиливаться, разростаться и развиваться и
раскаяніе не будетъ больше врачевать души отъ грѣховности ея.
Душа, отдѣлившись отъ тѣла, перейдете въ царство существъ
ей одпородныхъ. Души, усвоившія своею жизнію на землѣ злыя
качества, присоединяются за гробомъ къ злымъ существамъ, къ
падшимъ апгеламъ, къ грѣшнымъ душамъ и пойдутъ въ адъ.
Человѣкъ, проводившій земную жизнь свою не безъ грѣховъ,
не можетъ получить прямо блаженной вѣчности. Необходимо,
чтобы всѣ недостатки, пороки и наклонности души были взвѣ-
шены и оцѣнены самой душей. Ежели она не познавала и не
оцѣнивала себя по дѣламъ своимъ ихъ здѣсь на землѣ, при жизни
ея въ своемъ тѣлѣ не очистила ихъ раскаяніемъ, молитвой, таин-
ствами Св. Церкви, добрыми дѣлами и другими христіанскими
добродѣтелями, то, какъ существо духовно-нравственное, она дол-
жна по необходимости познать себя за гробомъ. Сознать и попять
ясно и точно, что выработала она въ себѣ, какія качества, на-
клонности и способности составляютъ ея существо, ея природу,
къ какой привыкла она жизни и что составляете для иея въ
настоящее время, какъ результатъ прожитой жизни, потребность
и удовольствіе.
Созпавъ себя такимъ образомъ, душа должна сама надъ собой
произнести приговоръ прежде суда Божія — этого требуете высо-
кое небесное правосудіе.
Богъ не хотѣлъ и не хочетъ смерти человѣка, но онъ самъ
дошелъ до нее и пожелалъ именно такой жизни вопреки всему,
что было ему открыто черезъ ГІисаніе, вопреки всѣмъ знаменіямъ
и ученію Церкви, показывающему ему истинный путь къ позна-
нію самого себя. Здѣсь, на землѣ, человѣкъ всегда можетъ придти
къ сознанію своихъ поступковъ, исправить свою душу черезъ по-
средство данной ему свободной воли, принести истинное покая-
ніе, влекущее за собой полное исправленіе и уврачеваніе всѣхъ
грѣховъ его.
За гробомъ для приведенія души къ сознанію своей грѣхов-
пости употребляются падшіе духи, которые, бывъ наставниками
всякаго зла на землѣ, теперь представятъ душѣ ея грѣховную
дѣятельпость и напомнятъ всѣ обстоятельства, при которыхъ со-
вершалось зло. Душа, которая при жизни упорствовала въ по-
знаніи себя, теперь сознаетъ свои грѣхи. Убѣдившись внутренно
въ своей грѣховпооти, она предупреждаете уже сама Судъ Божій
надъ -нею, такъ что Судъ Божій какъ бы уже определяете то,
что сама душа произнесла надъ собой.
Покаяніе истинное, душевное, сдѣланиое па землѣ, уничто-
жаете совершенно тѣ грѣхи, которые человѣкъ призналъ въ себѣ
и уже объ нихъ пигдѣ ne поминается, ни иа мытарствахъ, пи на
судѣ. Добрые Ангелы на мытарствахъ съ своей стороны предста-
вляютъ добрыя дѣла человѣка, содѣланныя имъ при жизни, кото-
рыя несказанно облегчаютъ состояпіе души во время ея исхода.
При разлученіи души нашей съ тѣломъ, предстанутъ предъ
нами, съ одной сторопы, воинства и силы небесныя, съ другой—
власти тьмы, злые міродержатели, воздушные мытареначальники,
истязатели и обличители нашихъ дѣлъ... Узрѣвъ ихъ, душа воз-
мутится, содрогнется, вострепещетъ, и въ смятеніи и въ ужасѣ
будетъ искать себѣ защиты у Апгеловъ Божіихъ; по, и будучи
принята Святыми Ангелами, и подъ кровомъ ихъ протекая воз-
душное пространство и возпосяся па высоту, она встрѣтитъ раз-
личпыя мытарства, кои будутъ преграждать ей путь въ Царствіе,
будутъ останавливать и удерживать ея стремленіе къ оному. На
каждомъ изъ сихъ мытарствъ востребуется отчетъ въ особеиныхъ
грѣхахъ, каждая страсть души, всякій грѣхъ будутъ имѣть сво-
ихъ истязателей... При этомъ будутъ присутствовать и божествен-
ный силы, и сонмъ ' нечистыхъ духовъ; и какъ первыя будутъ
представлять добродѣтели души, такъ послѣдніе — обличать ея
грѣхи, учинепные словомъ или дѣломъ, мыслію или намѣрепіемъ.
Между тѣмъ душа, находясь среди ихъ, будетъ, въ страхѣ н тре-
петѣ, волноваться мыслями, пока накоиецъ, по своимъ поступ-
камъ, дѣламъ и словамъ, или, бывъ осуждена, заключится въ
оковы, или, бывъ оправдана, освободится (ибо всякій связывается
узами собственныхъ грѣховъ). И если за благочестивую и бого-
угодную жизнь свою она оказкется достойною, то ее воспріимутъ
Ангелы, и тогда она узке иебоязпеино потечетъ къ Царствію,
сопровождаемая святыми силами... Напротивъ, если оказкется, что
она проводила зкизнь въ нерадѣніи и певоздержаніи, то услышитъ
опый страшный гласъ: „да возмется нечестивый, да не видишь
славы Господней" (Ис. 26. 10), тогда оставить ее Ангелы Божіи,
и возьмутъ страшные демоны... и душа, связанная неразрѣши-
мыми узами, низвергнется въ страну мрачную и темную, въ мѣста;
нреисподнія, въ узилища подземпыя и темницы адскія.
Мытарства суть пе что иное, какъ частный судъ надъ грѣшпой
душой, который совершаетъ невидимо Самъ Господь Іисусъ Хри-
стосъ посредствомъ Ангеловъ, допуская къ тому и клеветниковъ
братіи нашей (Апок. 12. 10) злыхъ духовъ, — судъ, на которомъ
припоминаются душѣ и безпристрастно оцѣпиваются передъ нею
всѣ дѣла ея и послѣ котораго опредѣляютъ ей извѣстнаго рода-
участь (Догм. Богос. Макарія, т. II, стр. 529, 530).
Этотъ частный судъ описываетъ св. Ефремъ Сиринъ слѣдую-
щимъ образомъ: „Когда приближаются владычныя силы, когда,
приходятъ страши ыя воинства, когда бозкественные изъятели по-
велѣваютъ душѣ переселиться изъ тѣла, когда, увлекая насъ си-
лою, отводятъ въ неминуемое судилище; тогда, увидѣвъ ихъ,
бѣдный человѣкъ... весь приходить въ колебаніе, какъ отъ земле-
трясенія, весь трепещетъ... Бозкественные изъятели, появъ душу,,
восходятъ по воздуху, гдѣ стоять начальства, власти и міро-
держителп нротивпыхъ силъ. Это—злые наши обвинители, стран-
ные мытники, описчики, даньщики; оил встрѣчаютъ иа пути,,
описываютъ, осматриваютъ и вычисляютъ грѣхи и рукописанія
сего человѣка, грѣхи юности и страсти, вольные и невольные,
совершенные дѣломъ, словомъ, помышлепіемъ. Великій тамъ
страхъ, великій трепетъ бѣдной душѣ, неоппсуема нузкда, какую-
потерпитъ тогда отъ иеисчетнаго мыозкества тьмами окрузкающихъ
ея враговъ, клевещущихъ па нее, чтобы не дать ей взойти на-
небо, поселиться во свѣтѣ экивыхъ, вступить въ страну жизни.-
Но святые Ангелы, взявъ душу, отводятъ ее" (Тв. Св. Отц. т. XV,
стр. 269—271). (Догм. Богос. Макар, т. II, стр. 531).
Должно, одпакозкъ, замѣтить, что, какъ вообще въ изображе-
ны иредметовъ міра духовиаго для пасъ, облечениыхъ плотію,
неизбѣзкны черты, болѣе или менѣе, чувственный, человѣко-
образиые—такъ, въ частности, псиэбѣэкно допущены онѣ и въ
подробномъ ученіи о мытарствахъ, которыя проходить человѣ-
ческая душа по разлученіи съ тѣломъ. А потому надобно твердо
помнить паставлепіе, какое сдѣлалъ Ангелъ Препод. Макарію
Алексаидрійскому, едва только начиналъ рѣчь о мытарствахъ:.
„земныя вещи принимай здесь за самое слабое изобраоісеніе не--
бесныхъ". Надобно представлять мытарства не въ смыслѣ грубомъ,
чувствеыномъ, а сколько для насъ возмозкно, въ смыслѣ духов-
номъ, и ие привязываться къ частностямъ, которыя у разныхъ
писателей и въ разныхъ сказаніяхъ самой Церкви, при едипствѣ-
основной мысли о мытарствахъ, представляются различными (Догм..
Богосл. Макарія, т. П, стр. 538).
Злые Духи.
Падшіе ангелы разсѣяпы во мпожествѣ по всей прозрачной,
безднѣ, которую мы видимъ надъ собою. Они не перестаютъ воз-
мущать всѣ общества человѣчесісія и казкдаго человѣка порознь;..
нѣтъ злодѣянія, нѣтъ престуиленія, котораго бы они не были
участниками, они паучаютъ человѣка грѣху всевозможными сред- •
ствами и радуются его паденіго; какъ во время земной зкизни
его, такъ и по разлученіи души съ тѣломъ, „супостатъ вашъ
дгаволъ", говорить Святой Апостолъ Петръ, „яко левъ рыкая хо-
дите, искій кого поглотити" (1 Петр. 5. 8).
Мѣстопребываніе для грѣшныхъ душъ вообще опредѣлено-
Богомъ, главнымъ образомъ, въ воздухѣ, окружающемъ землю на
поверхности земли и подъ землей. Всѣ эти мѣста переполпепы
злыми духами; кромѣ того соймы духовъ сторожатъ и слѣдятъ
за дѣйствіями людей, живущихъ на землѣ, и имѣютъ разныя
обязанности, возложенный на нихъ при мытарствахъ и при адѣ.
Дѣятельпость падшихъ духовъ есть противленіе волѣ Божіей;
дѣятельность эта паполпена злобой, завистью и ненавистью про-
тивъ Бога и противъ всякаго человѣка, исполняющаго волю Бо-
жію. Желапіе сдѣлать изъ каждаго смертнаго общника горькой
своей участи составляете отличительный характеръ падшихъ
ангеловъ.
Ежели человѣкъ ведете свою жизнь въ характерѣ падшихъ
духовъ, то понятно, что онъ съ ними въ союзѣ и общеніи, ибо
послушно исполняете внушеніе ихъ воли.
Союзъ этотъ выводится очень ясно логическимъ путемъ. Пол-
ное послушаніе или подчипепіе воли злыхъ духовъ является у
человѣка совсѣмъ не потому, чтобы эти внушенія или подсказы-
ванія злыхъ духовъ были бы обязательны человѣку къ его испол-
иеніго; не потому, что человѣкъ не могъ бы отвергнуть ихъ, или
отогнать прочь, вслѣдствіе какого-либо посторонняго давленія,
оказываемаго будто бы па пего злымъ духомъ или какой-либо
особой силы или власти, которой обладаете этотъ злой духъ,
имѣя дѣло съ грѣшнымъ человѣкомъ. Злой духъ не имѣетъ ровно
никакой власти надъ человѣкомъ, не можетъ выказывать ника-
кого посторонняго давленія или прішужденія, вслѣдствіе котораго
человѣкъ долженъ былъ бы поступить такъ или иначе. Онъ мо-
жетъ только подсказать или внушить мысль, которую можетъ
человѣкъ всегда исполнить или отвергнуть, это виолнѣ находится
въ его рукахъ въ силу дарованной человѣку свободной воли для
всѣхъ его поступковъ, не стѣсняющихся никакимъ наружнымъ
насильственньтмъ образомъ.
Вся сила и власть злыхъ духовъ заключаются въ сходствѣ
идей и убѣжденій; злой духъ, видя мысли, наклонности и разви-
тіе человѣка, наводить его только на мысль о злыхъ поступкахъ;
эта мысль нравится человѣку и такъ и поступаете онъ. Злой духъ
не въ состояніи больше ничего сдѣлать, какъ только подсказать,
внушить идею, или породить злую мысль, затѣмъ въ полной вла-
сти чѳловѣка поступить такъ или иначе, избѣгнуть этого сквер-
наго совѣта, или исполнить его; въ то же самое время вѣдь и
добрый наставникъ его,—Ангелъ Хранитель, всегда предостере-
гаете его, давая ему противоположный хорошій совѣтъ, такъ что
выборъ всегда готовь у человѣка, надо ему обсудить только и
выбрать тотъ путь, который ведетъ къ лучшимъ результатамъ;
но кто виноватъ, если грѣшный человѣкъ охотпѣе принялъ со-
вѣтъ злого духа, не значить ли это, что онъ одного образа мы-
слей съ нимъ и съ одинаковыми наклонностями и вкусами, т.-е.,
что онъ начинаетъ свое общество съ злыми духами еще при жизни
своей на землѣ.
Злой духъ совѣтуетъ одинаково и праведиикамъ, но это остается
безплодно, ибо они не могутъ послѣдовать злымъ совѣтамъ; злой
духъ моягетъ подсказывать сколько угодно праведному человѣку:
„убей—онъ богатъ", или „украдь—ишсто не видите". Этотъ со-
вѣтъ будетъ безъ исполненія, если убШство и воровство не сродно
ему, и въ какихъ бы человѣкъ не находился обстоятельствахъ,
онъ этого сдѣлать не моягетъ, — это было бы противно его при-
родѣ и его взглядамъ на вещи. Вотъ отчего и сказалъ Господь:
„Гдѣ трупъ, тамъ и соберутся орлы" (Лука 17. 87). Злого чело-
вѣка окружаютъ злые духи, стараясь паперерывъ внушить что-
либо худое, слуягащее ему на погибель.
Гдѣ только есть личная грѣховпость, гдѣ только есть обще-
ственное разлоягепіе, гдѣ только есть глубокое растлѣніе — туда
орлы боягественнаго мщенія издалека паправятъ полете свой; туда
съ отдалениыхъ концовъ земли съ быстротою орловъ нагрянуть
народы свирѣпые видомъ, чтобы терзать и поягирать.
Около яге праведнаго человѣка имъ дѣлать нечего, ибо ни
одииъ изъ злыхъ совѣтовъ не моягетъ быть принять.
„Покоритесь Богу, противостаньте дгаволу, и убѣоіситъ отъ
васъ. Приблизьтесь къ Богу, и приблизится къ вамъ; очистите
руки, грѣшники, исправьте сердца, двоедушные. Сокрушайтесь,
плачьте и рыдайте; смѣхъ ваіиъ да обратится въ плачъ, и ра-
дость—въ печаль. Смиритесь предъ Господомъ, и вознесетъ васъ"
(Іаков. 4. 7—10).
„Въ искушены никто не говори: Богъ меня искуиіаетъ; по-
тому что Богъ не искушается зломъ, и Самъ не искугиаетъ ни-
кого. Но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собствен-
ною похотію" (Іаков. 1. 18, 14).
Воззрѣнія людей па жизнь чрезвычайно разнообразны: одинъ
не можетъ понять, какъ моягно рѣшиться обидѣть кого-нибудь,
а не только отнять имущество, a тѣмъ менѣе отнять ягизнь у
человѣіса; какъ моягио воспользоваться богатствомъ, хотя бы со-
всѣмъ не охраняемымъ, какъ моягпо обсчитать, обмануть, подвести
человѣка; слово „чужое добро", или „чужое право" составляетъ
для него святыню, самую неопределимую преграду, ибо чтобы
воспользоваться ими, надо лишить другаго, a слѣдовательио
обидѣть его, уменыдивъ ту долю благосостоянія, которая дана
•ему Сам имъ Богомъ; слѣдовательно, отнять у кого-нибудь что-
либо, значить идти противъ воли Божіей. Другой человѣкъ ни
за что не пойметъ, какъ можно ие воспользоваться, если богатство
дается ему безъ риска быть отдану подъ судъ, если можно съ
•выгодой обидѣть слабаго, если результатъ его интригъ принесете
несомнѣнную пользу ему, хотя бы въ у щ е р б ъ интересовъ тысячи
- семей; вѣдь это одна лишь борьба за существованіе, которая ве-
дется повсюду не только у людей, но даже у животныхъ; многіе
считаютъ ее закономъ природы и думаютъ, что находятъ себѣ
въ этомъ серьезное оправдапіе. Какъ они горько ошибаются, Богъ
никогда подобнаго оправдаиія не примете; то, что годится для
животныхъ, то не премѣнимо къ благочестію людей; не все даже,
•что допускается гражданскими законами по необходимости, по
жестоко вый и ости людей, иріятно и угодно Богу: „Вы выказываете
себя праведниками передъ людьми; но Богъ знаетъ сердца ваши,
ибо, что высоко у людей, то мерзость передъ Богомъ" (Лука 16. 15).
Какъ одинъ человѣкъ ни за что не пойметъ для чего ему
нужны пзлишнія богатства; напримѣръ тѣ, которыя онъ не моягетъ
израсходовать на себя, ибо ихъ черезмѣрно много, не тратнтъ
для другихъ, ибо чувство любви къ блиягиему ие оягивляетъ его
душу. Такъ другой не можетъ понять, какъ можно не посвятить
свою жизнь на алчное собираніе денегъ, если онѣ такъ обильно
•и легко льются въ его карманы, при строгомъ съ его стороны
соблюденіи всѣхъ существующихъ законовъ страны, вполвѣ за-
бывая, что душа больше пищи и одеягды, что то, что поощряется
-и дозволяется людскими законами, слишкомъ недостаточно для
полученія истиппаго блаженства.
Граягданскіе законы преслѣдуютъ преступленія и ограждаютъ
отъ явнаго видимаго проявленія зла общества и отдѣльныхъ лицъ,
но не распространяюсь добродѣтель. Чтобы получить Царствіе
небесное, нужно именно упражненіе въ такой добродѣтели, которая
находится далеко виѣ требовапій граягданскихъ законовъ; недѣ-
ланіе зла такяге слишкомъ недостаточно для полученія блаягенной
жизни за гробомъ, ибо это есть только отрицательная добродѣтель.
йтакъ, хотя злые духи вліяютъ на человѣка только виушені-
ями и помыслами, по наша собственная грѣховность и наклон-
ность паша къ злу дѣлаетъ это вліяніе весьма сильнымъ и до-
водить насъ до союза съ ними.
Союзъ и общеніе съ ними для человѣка убШствеыны, а потому
Самъ Господь и называетъ діавола человѣкоубійцею. ІІадшихъ
ангеловъ гораздо меньше, чѣмъ добрыхъ; по свидѣтельству тайно-
зрителя Св. Іоаына ихъ только одна треть. Но все-таки ихъ
много, такъ много, что они, по словамъ Спасителя, составляютъ
цѣлое царство тьмы (Лука 11. 18). Ихъ сила, елгели бы ие огра-
ничивалась Богомъ, погубила бы всѣхъ и все. Но безъ попущенія
Боягія, они ничего не могутъ сдѣлать не только человѣку, по и
ягивотному, что доказываете ихъ прошепіе, обращенное ісъ Іисусу
Христу: перейти изъ бѣсноватаго въ стадо свиное; чего пе могли
сдѣлать безъ понущенія Божія (Матѳ. 8. 81).;;
Падшіе духи, увлекая насъ въ свои сѣти, прикрываются часто
.добродѣтелями, чтобы люди не познали ихъ. Они иногда являются
во снѣ и дѣйствуютъ чувственно не только на грѣшниковъ, для
окончательнаго погубленія ихъ, но являлись съ этою цѣлыо далге
къ Св. Угодникамъ Божіимъ. Являясь, они иногда предсказывали
будущее/ какъ напримѣръ: искушенія, имѣюіція постигнуть Свят.
Іова мпогострадальнаго, пораягеніе царя Израильскаго Ахава, ис-
ісушеніе Св. Іоанна, архіепископа Новгородскаго и др. Но давать
какую-либо вѣру подобнымъ искушеніямъ нѣть ни малѣйшаго
•основанія, ибо, говоря вообще, будущность имъ таггъ яге пеизвѣстпа
каісъ и намъ, и потому, по большей части, они какъ сами обма-
нывались, такъ и людей только обманывали и обольщали.
О естествѣ діавола Василій Великій говоритъ: что полчища
демоновъ, подчиненныхъ князю ихъ, пребываютъ въ воздухѣ. „Оно
безплотное", по словамъ Апостола: „несть наша брань къ плоти
и крови, но къ духомъ злобы... (Ефес. 6. 12). Мѣстоначальства
его (дгавола) воздухъ, какъ ска.залъ тотъ яге Апостолъ: по воле
князя господствующаго въ воздухе" Ефес. 2. 2).
Священное Писаиіе, описывая злыхъ духовъ, свидѣтельствуетъ
что они имѣютъ тѣ яге чувства, что имѣетъ и человѣкъ: зрѣніе,
слухъ, обоняніе и осязаніе.
Очень естественно имѣть духамъ чувства: имѣетъ ихъ и душа
человѣческая, принадлеягащая по естеству своему къ сотворен-
нымъ духамъ. Чувства человѣіса принадлежать душѣ его, а не
тѣлу, хотя во время земной жизни человѣка и дѣйствуютъ чрезъ
члены тѣла. Чувства оставляютъ тѣло вмѣстѣ съ душею; пра-
вильиѣе душа, выходя изъ тѣла, уносите съ собою принадле-
жащія ей чувства. Если бъ, чувства принадлежали тѣлу, то оста-
вались бы при немъ и по исшествіи души, или оставляя тѣло въ
другое время, а не въ то именно, въ которое оставляетъ его душа.
Давалъ ли Богъ время діаволу и всѣмъ отпавшимъ вмѣстѣ
съ нимъ духамъ для ихъ правственнаго исправленія или осу-
дилъ ихъ немедленно, какъ только они пали?
Миогіе Св. Отцы выражали ту мысль,—давалъ; и тогда уже
какъ духи, вполпѣ зараженные своею гордостью, самолюбіемъ и
адской злобой ко всему доброму, не захотѣли воспользоваться
благодатіго Бога, они извергнуты Имъ съ неба, что и составляетъ
ихъ совершенную нравственную смерть, послѣ которой нѣтъ имъ
мѣста для покаяиія. Но „прежде, нежели они писали" пшиетъ
Немезій, и имъ, какъ людямъ при жизни, предоставлена была
возможность прощенія. А такъ какъ они не воспользовались ею,
то справедливо подверглись достойному, вѣчному и непреложному
оеуждеиію" (Догм. Бог. Макар., т. I., стр. 410).
По словамъ Св. Апостоловъ Петра и Іуды, состояніе злыхъ ду-
ховъ представляется въ такомъ видѣ, что они находятся въ неиз-
бѣзкно-бѣдственномъ состояніи, хотя еще ждутъ суда. Тяжко по-
ложепіе ихъ; но они знаютъ и чувствуютъ, что окончательное
рѣшеніе участи ихъ еще впереди, что они еще должны будутъ
дать отчетъ во веѣхъ своихъ дѣлахъ.
„Пришелъ если прежде времени мучить насъ", кричалъ бѣсъ
Іисусу Христу (Матѳ. 8. 29); а въ другомъ мѣстѣ сказано, что
легіонъ бѣсовъ умолялъ Его, чтобы не приказывалъ имъ идти въ
бездну (Лука 8. 31). Эти мѣста Св. Писанія очевидно указываютъ,
что злые духи знаютъ и чувствуютъ, что ожидающая ихъ участь
мучительна. А это ожидапіе страшной участи, конечно, увеличи-
ваетъ, по крайней мѣрѣ, по времѳнамъ, тяжесть ихъ нынѣшняго
положенія, мрачнаго, страннаго, тяжелаго и горькаго. При каждой
мысли о Богѣ Правды, ихъ обуреваетъ страхъ и трепетъ прѳдстоя-
щихъ наказаній (Іак. 2. 19). Однако нонятіе о безконечиой бла-
гости Божіей заставляетъ сказать, что Опъ предоставляетъ имъ
пути къ исправленію;—но съ другой стороны попятіе о вѣчно
упорномъ злѣ, вкоренившемся въ нихъ, заставляетъ сказать, что
они не захотятъ своего исправленія и не покаются (Догм. Бог.
Филарета, т. I, стр. 173).
Св. Іустинъ замѣчаетъ, что „если бы раскаялись о пи—всѣ же-
лающіе могутъ получить милость; но они неизмѣнно злы".—Про-
зорливые мужи на оиытахъ дознали, что злые духи ие захотятъ
быть добрыми, и надежда Оригенистовъ на будущее измѣнепіе
ихъ участи была въ VI в. подвергнута соборному осужденію.
Бл. Августинъ говорить: „діаволъ, ниспавшій изъ чина выс-
шихъ Ангеловъ съ своими духами, осужденъ на пребываніе въ
воздухѣ, какъ въ тюрьмѣ". То же говорили Евсевій, Златоустъ,
Ѳеодоритъ, Фульгенцій.
Св. Аитоній говорить: „злые духи знаютъ, что когда Богъ по-
пускаетъ имъ искушать преданнаго Ему человѣка, готовить имъ
большее наказаніе. Они уже увѣреиы, что ихъ мученіе неизбѣжно,
что ихъ отпаденіе отъ Бога и вражда противъ Него содѣлали
ихъ наслѣдииками ада" (письмо 6). (Догм. Бог. Филарета, т. I,
стр. 176).
А д ъ.
Души праведниковъ, людей Святыхъ, угодныхъ Богу, пере-
селяются въ рай и получаютъ одно изъ блаженныхъ состояній,
сообразуясь съ заслугами ихъ. Души яге грѣшныя, не достигшія
своею земною жизнью должной степени чистоты, принуягдены
присоединиться къ участи падшихъ ангеловъ, грѣшныхъ людей
и получаютъ одно изъ тѣхъ состояній за гробомъ, при которомъ
долягны испытывать слѣдствія порочной, на землѣ проведенной,
жизни.
По точному смыслу догматовъ Православной Каоолической
Церкви, всѣ души людей, въ силу грѣхопаденія Адама и проклятія
земли, въ дѣлахъ ея, отправлялись, до крестной смерти Господа
Нашего Іиеуса Христа, въ адъ, не только души грѣшниковъ, но
и праведниковъ. (Бытіе 37. 35). Но послѣ того, какъ явился во
плоти Господь Нашъ Іисусъ Христосъ и примирилъ Бога съ че-
ловѣками, небо съ землей; нослѣ того, какъ своимъ нисшествіемъ
во'адъ, освободилъ оттуда ветхозавѣтныхъ праведниковъ, и, вос-
кресши изъ мертвыхъ, торжественно вознесся иа небеса съ вос-
принятымъ Имъ еетествомъ человѣческимъ, отверзъ для всѣхъ
людей свободный входъ въ Царство небесное: „Иду", сказалъ Онъ,
„приготовить мѣсто вамъ. И, когда пойду и приготовлю вамъ
место; прійду опять, и возьму васъ къ Себе, чтобы и вы были,
где Я. А куда Я иду, вы знаете, и.путь знаете" (Іоанн. 14. 2—4);
или въ другомъ мѣстѣ: „Но Я истину говорю вамъ:. лучше для
васъ, чтобы Я пошелъ; ибо, если Я не пойду, Утешитель не прій-
детъ къ вамъ; а если пойду, то пошлю Его къ вамъ. И Онъ, при-
шедши, облегчить мгръ о грѣхѣ, и о правдѣ и о суди. О грихи,
что не вѣруете въ Меня; о правд и, что Я иду къ Отцу Моему
и уже не увидите Меня; о суди же, что князь міра сего осуж-
денъ" (Іоанн. 16. 7—11).
Состояніе душъ новозавѣтныхъ грѣідішковъ разделяется Св.
Писаніемъ иа два существоппо различествугощихъ между собой
періода.
Первый періодъ загробной жизни называется время отъ крест-
ной смерти Іисуса Христа до Его второго прпшествія на землю.
Это именно тотъ періодъ, въ который мы въ пастоящее время
живемъ. Во второе пришествіе Свое Іисусъ Христосъ „пршдетъ
со славою судить эісивыхъ и мертвыхъ", „Его эісе пригиествіемъ
ecu человици воскреснуть съ тилесами своими и воздадутъ о ди-
лахъ своихъ отвѣтъ". Этотъ судъ будетъ Страшнымъ Су домъ.
Послѣ чего и начнется второй періодъ загробнаго состоянія душъ.
Во второмъ періодѣ загробной жизни, после Страшнаго Суда
Божія, души получать окончательное свое положеиіе—блаженство
или мученія, окончательное строеніё безсмертнаго своего тѣла и
безкопечное сущестВовапіе, соответственное тЬмъ качествамъ и
направленно деятельности, которыя душа пріобрела ко дню
Страшнаго Суда.
Положеніе душъ въ первый періодъ загробной жизни, т.-е. въ
тотъ, въ которомъ мы живемъ, не имеетъ такого абсолютного
характера, ибо безкопечная благость Божія даешь грешнымъ ду-
шамъ возможность исправиться въ теченіе этого періода и черезъ
то унаследовать землю до наступленія Страшнаго Суда.
Православная Церковь учитъ, что души людей, впадшихъ Въ
смертные грехи п при смерти не отчаявшихся, но еще до разлу-
чены съ настоящею жйзпііо покаявшихся, не успевшнхъ только
припести пикакихъ плодовъ покаянія, каковы: молитва, слезы,
колепопреклопеніе, сокрушеніе, утешеніе бедныхъ и выражепіе
въ поступкахъ любви къ Богу и ближнимъ,—писходятъ во адъ
и терпятъ за учиненные ими грехи наказанія; не лишаясь; вііро-
чемъ, падежды облбгченія отъ нихъ.
Молитвы Церкви и близкихъ къ умерніимъ людей очень обиіег-
чаютъ участь грепіниковъ, находящихся после смерти своей въ
аде, ибо: 1) всё ли кающіеся предё смертію приносятъ надле-
жащее покаяніе, искреннее, глубокое, живое, вполне достаточное
для того, чтобы удостоиться отъ праведнаго Судіи совершениаго
разрешепія отъ грѣховъ? Всякій ли грешный человекъ моягетъ
быть способенъ къ такому покаянно въ тялгкія и страшныя ми-
нуты смерти? 2) отъ приступающихъ къ таинству покаянія тре-
буется, чтобы они не только исповѣдывали предъ Богомъ свои
грехи, но потомъ действительно обратились отъ нихъ и принесли
плоды, достойные покаянія (Іезек. 18. 21, 22; Матѳ. 3. 8; Деяп.
3. 19; Апок. 2. 5). A всѣ, умирающіе вскоре после принесениаго
ими покаяиія, не ус.певаютъ самымъ деломъ оправдать и докон-
чить то, чему въ покаяніи полагатотъ только начало; 3) для того,
чтобы удостоиться но смерти небеснаго блаженства, ие достаточно
только получить отъ Бога прощепіе греховъ, а необходимо дей-
ствительно очиститься отъ греховъ и исцелиться: ибо грешникъ,
и прощенный, но остаюіційся со грехами своими, чувствовалъ бы
себя ие ira месте посреди праведиыхъ небоягителей предъ лицомъ
Святейшаго Святыхъ и былъ бы даяге пе способенъ, по духовной
разстроеиности своей, ко вкушенію райскаго блаягенства. Но мо-
литвы Церкви, благотворепія, совершаемый ягивыми за умершихъ,
и особенно ириношеніе безкровиой ягертвы, могутъ способствовать
всемъ, скончавшимся съ сѣмеиемъ новой ягизни, чтобы это до-
брое семя мало-по-малу раскрылось въ пихъ, возросло въ древо,
принесло плодъ, и чтобы такимъ образомъ они всецело обнови-
лись и совлеклись ветхаго человека (Догм. Бог. Макарія, т. И,
стр. 601).
По учеыію Евангелія, все верующіе спасены будутъ: „Такъ
должно вознесену быть Сыну Человѣческому, дабы всякій, вѣрую-
щій въ Него, не погибъ, но имѣлъ жизнь вѣчную; ибо такъ воз-
любилъ Богъ мгръ, что отдалъ Сына Своего Единороднаго, дабы
всякій, вѣрующгй въ Него, не погибъ, но имѣлъ оісизнь вѣчную,
ибо не послалъ Богъ Сына Своего, чтобы судилъ мгръ, но чтобы
мгръ спасенъ былъ черезъ Него. Вѣрующій съ Него не судится,
а не вѣрующгй уже осуоісденъ, потому что не уеировалъ во имя
Единороднаго Сына Бозісія" (loanп. 3. 14—18; то яге въ другихъ
местахъ: (Іоанн. 5. 14; Іоанн. 11. 25, 26; Іоапп. 6. 47, 48; Марк.
16. 16), или въ другомъ месте сказано: „Когда Я вознесенъ буду
. отъ земли, всихъ привлеку къ себп" (Іоанн. 12. 32). „Всѣхъ при-
влеку къ Себе", сказалъ Христосъ Спаситель, что должно обо-
значать, что ие только однихъ іудеевъ, но и язычпиковъ и весь
міръ, такъ что Царство Христово будетъ простираться иа весь
міръ, какъ преягде было царство князя міра. Всехъ, разумеется,
техъ, которые истинно уверуютъ въ Него въ сей земной ягизни,
хотя Онъ и „всимъ хощетъ спастися и въ разумъ истины пргити"
(1 Тим. 2. 4), ио не всѣ воспользуются симъ и, по невѣрію сво-
ему, пе всѣ могутъ быть привлечены къ Нему" (Толк. Мих. Ев.
Іоанна, стр. 433).
Развѣ могутъ быть невѣрны слова Господа Іисуса Христа,
свидѣтельствующія, что Онъ пе хочетъ смерти грѣшника, а же-
лаете его спасенія? Развѣ не Господь, желающій всѣхъ пасъ
спасти, говоритъ: „Все, чего ни попросите въ молитвѣ съ вѣрою,—
получите". Развѣ не Самъ Господь требуетъ отъ насъ неумираю-
щей любви? А потому любовь и обѣщаніе исполнить просимое
не составляютъ ли истиннаго основанія христіанскихъ молитвъ
за усопшихъ?
Живые съ полной надеждой молятъ Господа о перешедшихъ
въ загробную жизнь, ибо Господь сказалъ: „Истинно говорю вамъ,
если будете иметь веру и не усумнитесь, все, чего ни попросите
въ молитве съ верою,—получите. Для вѣрующаго все возможно"
(Марк. 9. 23). Вѣрующему, за его несомнительную вѣру, даруется
все, чего бы ни просилъ въ молитвахъ своихъ, лишь бы оно было
согласно съ волею и желаніемъ Самого Бога.
Покаяніе, молитва и чистосердечное приношеніе безкровныхъ
жертвъ врачуете всѣ грѣхи безъ исключенія. Такимъ покаяніемъ
An. Павелъ уврачевалъ свой грѣхъ—отреченіе отъ Христа, а Св.
Пророкъ Давидъ — свои два смертные грѣха: прелюбодѣяніе и
убійство. Покаяиіе въ смертномъ грѣхѣ тогда признается дѣй-
ствительнымъ, когда человѣкъ, раскаявшись въ грѣхѣ и испо-
вѣдавъ его, оставить грѣхъ свой, что опъ обязанъ доказать своей
послѣдующей жизнью, своими поступками и даже мыслями своими".
Единый мигъ чистаго покаянія, послѣ всей грѣховной жизни,
даетъ спасеніе: „Днесь со мною будегии въ раю", сказалъ Спаси-
тель благоразумному разбойнику, бывшему съ Нимъ на крестѣ.
„Истинно, истинно говорю вамъ, сказалъ Господь, слухаающій
слово Мое и верхующгй въ пославшаго Меня имеетъ жизнь веч-
ную; и на Судъ не приходитъ, но переиіелъ отъ смерти въ оісизнь"
(Іоанн. 5. 24).
Объясняя эти слова Спасителя, блаженный Ѳеофилактъ гово-
ритъ: „вѣругощій во Христа не пойдете на судъ, т.-е. въ муку,
но живете нескончаемою жизнію, не подвергаясь душевной и
вѣчной смерти, хотя бы и вкусилъ по естеству сію временную
смерть". То же значеніе имѣютъ и слова Господа, сказанныя Имъ
Марѳѣ, предъ воскрешеніемъ брата ея Лазаря: „Азъ есмь воскре-
сенге и жизнь; вѣрующій въ Меня, если и умретъ — оживешь, и
всякгй, живхщій и вѣруюхцііі въ Меня, не умретъ во веки" (Іоанн.
11. 25, 26).
Надо помнить постоянно слова Спасителя, что „вѣрующій живъ
будетъ во вѣки", и вполнѣ надѣяться, что вѣра паша спасете
пасъ и доведете до блаженныхъ обителей, ибо Господь нашъ
Іисусъ Христосъ сказалъ: „Иде же есмь Азъ, тутъ и слуга Мой
будетъ" (Іоаин. 12. 26). „Идѣ иге"—ясно и точно обозначаете то
особенное мѣсто во вселенной, гдѣ пребываютъ съ Богомъ и пра-
ведники.
Однако надо обратить особенное впимаиіе православиыхъ хри-
стіанъ на ихъ грѣховныя страсти — ими вся ихъ жизнь полна,
они не менѣе страшны для загробнаго существованія, чѣмъ и
крупные грѣхи, ибо мы, ссылаясь на благодать Божію, не замѣ-
чаемъ ихъ и не стараемся ихъ избѣгать, причисляя ихъ къ нро-
стительнымъ грѣхамъ. Они дѣйствительпо могутъ быть прощены,
если въ земной жизни будутъ уврачеваны соотвѣтствующимъ
покаяніемъ. Но не надо забывать, что одинаково потопите чело-
вѣка навязанный ему на шею тяжелый камень или мѣшокъ съ
пескомъ. Такъ одинаково влекутъ въ адскую пропасть и смертный
грѣхъ и накопленное множество, такъ-называемыхъ, малыхъ, про-
стительныхъ грѣховъ. „Если праведникъ едва спасается, то не-
чесѵшвый и грешный где явится?" (1 Петр. 4. 18).
Страсти суть грѣховные навыки души, обратившіеся отъ дол-
гаго времени и частаго упражнепія въ грѣхѣ, какъ бы въ при-
родныя качества. Таковы: чревоугодіе, пьянство, сладострастіе,
памятозлобіе, жестокость, сребролюбіе, уныніе, лѣность, лицемѣ-
ріе, и т. п. Каждая изъ этихъ страстей, обратившись въ харак-
теръ человѣка и какъ бы въ правило его жизни, еодѣлываетъ
его неспособнымъ къ духовпому наслаждепію на землѣ и на
небѣ, хотя бы человѣкъ и ие впадалъ въ смертный грѣхъ. „Не
льстите себе", говоритъ Св. Ап. Павелъ, „ни блуднхіки, ни идо-
лослужгтели, ни прелюбодеи, ни малакіи, ни мужеложники, ни
воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники,
Царствія Бооісія не наслѣдуютъ" (Кор. 6, 9. 10).
Страсть требуетъ тщательнаго врачеванія покаяніемъ и благо-
временнаго искореиепія противоположною ей добродѣтелыо. Страсть
не всегда выражается дѣломъ: она моягетъ тайно ягить въ сердцѣ
человѣка, обладая его чувствованіями п помыпілепіями. Страст-
пый человѣкъ не перестаетъ совершать грѣхъ въ мечтаніи и
сердѳчномъ чувствѣ, чрезъ что поддерягиваетъ свое общеніе съ
темными духами и свою подчиненность имъ, а потому и свою
вѣчнуго погибель, и иодвергаетъ себя большей опасности быть
сопричисленнымъ ко второму осужденному состояпію душъ,—
душъ погибшихъ для Царства Небеснаго; ибо „Богъ поруганъ не
бываетъ (Евр. 6.4—8). „Если онъ Ангеловъ согрѣшившихъ не поща-
дилъ, но связалъ узами адскаго мрака, предалъ блюсти на судъ
для наказанья; и если не пощадилъ перваго міра, но въ восьми
душахъ сохранилъ семейство Ноя, проповедника правды, когда
навелъ потопъ на мгръ нечестивыхъ; и если города Содомскіе и
Гомморскье осудилъ на истребленіе, превратилъ въ пепелъ, по-
казавъ примеръ будущимъ нечестивцамъ, то, конечно, знаетъ
Господь какъ избавить благочестывыхъ отъ искушенья, а безза-
конниковъ соблюдать ко дню суда для наказанья. А наипаче техъ,
которые идутъ въ слѣдъ скверныхъ похотей плоти, презираютъ
начальства, дерзки, своевольны, и не страшатся злословить выс-
шихъ. Тогда какъ и Ангелы, превосходя ихъ крепостью и силою,
не произносятъ на нихъ предъ Господом,ъ укорызненнаго суда.
Они какъ безсловесныя эісивотныя, водимыя природою, роэюденныя
на условленіе и истребление, злословя то, чего не понимаютъ,
въ растленіи своемъ истребятся. Они получатъ возмездіе за
беззаконіе: ибо они полагаютъ удовольстоье во вседневной роскоши]
срамники и сквернители, они наслахсдаются обманами своими,
пиршествуя съ вами. Это безводные источники, облака и мглы,
гонымыя бурею: имъ приготовленъ мракъ вечной тьмы". (2 Петр.
2. 4 - 6 , - 9 — 1 3 , 17).
Состояніемъ душъ осужденныхъ называется то состояпіе, ко-
торое получаютъ души умершихъ людей въ грѣхахъ, за которые
и иолучили окончательное осужденіе на частиомъ судѣ.
Самъ Іисусъ Христосъ сказалъ: „Тотъ рабъ который зналъ
волю Господина своего, и не былъ готовъ, и не делалъ по воле
его, биьпъ будетъ много. А не знавшій воли Господина и сделав-
шій достойное наказанья—битъ будетъ меньше. И отъ всякаго,
кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено,
съ того больше взьщутъ" (Лука 12. 47, 48),
Причта о богатомъ и Лазарѣ со всею ясностію показываетъ,
что это ужасное загробное состояніе настуыаетъ сейчасъ же послѣ
смерти каждаго, не оягидая Страшнаго Суда.
Какъ есть различіе наісазаній здѣсь, такъ и въ будущемъ вѣ-
кѣ; иначе мучится прелюбодѣй, иначе блудникъ, иначе убійиа
иначе воръ и пьяница.
Епископъ Игнатій, передавая ученія Св.Писанія,говорить „Нѣтъ
возмояотости повѣдать тамошняго бѣдствія, нѣтъ возможности
выразить тамошней болѣзни, которой подвергаются пизверяген-
пыя туда и заключешшя тамъ души. Изнемогаютъ всякія уста
человѣческія къ объясненію страха и трепета, объемлгощаго узни-
ковъ адскихъ: нѣтъ устъ человѣческихъ, могущихъ выразить
томленіе и плачъ ихъ: непрестанно и вѣчно стопутъ, но никто
ихъ пе милуетъ; испускаютъ глубокія вздыханія, по пикто ne
слышитъ; рыдаютъ, во никто не избавляетъ; взываютъ и быотся, но
никто не милосердуетъ. Тогда гдѣ похвалы этого міра? Гдѣ тще-
славіе? Гдѣ пресыщеніе? Гдѣ благородіе? Гдѣ красота жепская?
Гдѣ дерзость беастыдная? Гдѣ сладость грѣха нечистая и гнус-
ная? Гдѣ помазующіе и окуривающіе себя мѵрами и благовопіями?
Гдѣ пристрастіе къ деньгамъ и имуществу? Гдѣ безчеловѣчная
гордость? Гдѣ человѣческая слава? Гдѣ кощунствующіе, праздно
И; безпечно яшвущіе? Гдѣ мягкія одѣянія и мягкія постели? Гдѣ-
мудрость мудрыхъ, благоязычіе риторовъ, и суетная ученость
Увы! всѣ смятутся, поколеблются, какъ изумленные; поглотится
вся мудрость ихъ. О, братія! помыслите, какимъ подобаетъ быть
намъ, имѣющимъ дать отчетъ въ каждомъ поступкѣ нашемъ, и
великомъ и маломъ! Даяге за каягдоѳ праздное слово мы дадимъ
отвѣтъ Праведному Судіи".
Святый Іоаннъ Златоустый учитъ насъ, что „Кто больпіе по-
лучилъ наставленія, тотъ долженъ вытерпѣть большую казнь за
преступленія. Чѣмъ мы свѣдущѣѳ и могущественнѣе, тѣмъ тя-
желѣе будемъ наказаны- за, грѣхи. Еягели.ты богатъ, отъ тебя тре-
буется больше пожертвованій, нежели отъ бѣдяаго; еягели уменъ,—
больше послушанія; ежели облеченъ властію,—покаяги блиста-
тельнѣйшія заслуги. Такъ и во всемъ прочемъ ты дашь отчетъ
по мѣрѣ силъ своихъ. Отходящій туда со множествомъ добрыхъ
и злыхъ дѣлъ получить нѣкоторое облегченіе и въ наказаніи и
въ мукахъ тамошнихъ; напротивъ, кто, не имѣя добрыхъ дѣлъ,
принесетъ только злыя, тотъ, сказать нельзя, сколько постралгдетъ,
будучи отосланъ въ вѣчную муку.
Горе невѣрующимъ! имъ предвѣіцаетъ Св. Дисаніе ужасную
будущность за гробомъ. Христосъ сказалъ: „Бы не верьте, ибо
вы не изъ овецъ Моихъ. Овцы Мои слушаютъ голоса Моего, и Я
знаю ихъ, они идутъ за Мной, и Я даю имъ оісизнь вечную, и
не погибнутъ во веки, и никто не похитишь ихъ изъ руки Моей.
Отецъ Мой, Который далъ Мне ихъ, больше всьъхъ, и никто не.
моэісетъ похитить изъ рукъ Отца Моего. Я и Отецъ одно" (Іоанн.
10. 26—30), „не вѣрующій въ Сына не увидитъ эюизни, но гнѣвъ
Бооісъй пребываетъ на немъ" (Іоанн. 3. 36).
Греческій текетъ этихъ послѣднихъ словъ Христа выражаетъ
смыслъ этихъ словъ гораздо сильнѣе, въ немъ ясно видно не
одно простое певѣріе, но соединенное съ упорствомъ и проти-
влеиіемъ. Въ вѣрѣ лежитъ зерно покорности и послушанія, какъ
въ любви—радость и миръ; изъ невѣрія выростаетъ червь упор-
ства и непослушаніе, упорное невѣріе составляетъ вѣчную поги-
бель людей; таковый не увидитъ жизни вѣчной. Слово „Гнѣвъ
Божій",—не обозначаетъ мщенія, но правду Божію, справедливое
слѣдствіе, карающее за грѣхъ само собой. Нѣтъ другаго пути
освободиться отъ отвѣтстведпости за грѣхъ и слѣдовательно отъ
гнѣва Божія, кромѣ вѣры во Іисуса Христа, какъ Искупителя.
Посему невѣрующіе отходятъ въ вѣчпость грѣшииками, слѣдо-
вательно, состоящими подъ гнѣвомъ Божіимъ за грѣхъ непри-
миренными и гнѣвъ Божій пребываетъ на нихъ. „Не сказалъ
Іоаннъ: гнѣвъ ожидаетъ его, но—пребываетъ на немъ, показывая
этимъ, что гнѣвъ никогда не отступить отъ него. Дабы словъ—
„пе увидитъ жизни"—ты не относилъ къ смерти временной, а
вѣровалъ, что наказаніе будетъ безконечное, онъ употребилъ
такое выражепіе, которое означаетъ непрестанное мученіе невѣ-
рующихъ" (Злат. ср. Ѳеофил.), (Т. Мих. Ев. Іоаин., стр. 186).
Мучѳнія внутреннія.
Согрѣшая, человѣкъ дѣлается вішовнымъ по отпошенію къ
Богу, по отношенію къ блшкнему своему и по отпошенію самого
себя. Хорошо, если при ягизни своей онъ успѣлъ покрыть свои
грѣхи добрыми дѣлами и христіанскими добродѣтелями. „Бла-
женны, чьи беззаконія прощены и чьи грехи покрыты; блаэісенъ
человекъ, которому Господь не вмѣпилъ греха". (Псал. 31 3, 2),
(Римл. 4. 7, 8). Въ противномъ случаѣ онъ долженъ испытать
за гробомъ всѣ слѣдствія своего грѣха, ведущія человѣка къ пре-
терпѣнію разнаго рода болѣе или менѣе сильныхъ мученій. По
учеыію Священнаго Писанія со всею очевидностію явствуетъ, что
мучепія эти двухъ родовъ: внутреннія и внѣшнія.
Внутреннія мучепія составляютъ прямыя слѣдствія земного
грѣховнаго или страстнаго состояыія души. Неестественное со-
стояніе души, противное ея природѣ, и составляетъ то болѣзиен-
ное состояніе, которое обыкновенно называется состояніемъ страст-
нымъ. Страсти суть язвы или недуги души пашей, которые вра-
чуются только на землѣ: Св. крещеніемъ, покаяніемъ, причаіце-
піемъ, молитвою, постомъ, воздеряганіемъ, вниманіемъ къ своимъ
поступкамъ, участіемъ къ людямъ, добрыми дѣлами, любовью къ
ближнему и многими другими христіапскими добродѣтслями. На
зсмлѣ благодать Божья помогаетъ стремящемуся ісъ своему благу
и уврачевываетъ всѣ недуги души его и исцѣляетъ страсти.
Какъ сильно иногда бываетъ стремленіе и дѣйствіе страстей,—
извѣстно всякому;—какого труда стоить человѣку отдѣлаться отъ
нихъ и преодолѣть ихъ. На землѣ, однако, страсти могутъ быть
побѣждены человѣкомъ, за гробомъ онѣ дѣлаются какъ бы его
вроягденными природными способностями, отъ которыхъ отдѣ-
латься никакъ не можетъ. На землѣ бываетъ двояко, или страсти
побѣягдаются человѣкомъ, или онъ оказывается слабѣе своихъ
страстей и начииаетъ удовлетворять имъ; въ первомъ случаѣ
человѣкъ выходить побѣдителемъ, а во второмъ случаѣ онъ по-
бѣяэденъ и дѣлается потеряннымъ для Царства Небеснаго.
Душа и тѣло человѣка крѣпко и таинственно соединены ме-
жду собой; они взаимно воздѣйствуютъ другъ на друга до такой
степени, что всякое настроеніе или состояніе души всегда отра-
жается до каждой мелочи, до всякой подробности на состояніе
тѣла: страстное настроеніе души не только отражается на всѣхъ
дѣйствіяхъ и на всемъ поведеніи человѣка, но и отражается на
состояніи его организма. Мы часто замѣчаемъ особую блѣдность
лица, особое страстное выраягепіе глазъ и даяге проявляется тря-
с е т е членовъ, скреягетъ зубовъ и т. п.—все это суть выраягенія
страстей нашей порочной и грѣховной души. Съ одной стороны,
неудовлетворепіе страстей доводить человѣка даже до самозабве-
нія, съ другой стороны—постоянное удовлетвореніе страстей раз-
страиваетъ всѣ силы его здоровья и притупляетъ его способности;
человѣкъ, который дѣйствуетъ подъ впечатлѣпіемъ своихъ стра-
стей, поступаешь не естественно, противно природѣ своей
души.
Душа, перешедшая за гробъ съ неисцѣленными ранами, такая
и останется въ своемъ болѣзненномъ неуврачедиомъ состояніи,
и какъ неисцѣленная на землѣ,тамъ, за гробомъ, не можетъ уже
болѣе исцѣлиться. За гробомъ нѣтъ исцѣленія, нѣтъ освобожде-
нія отъ дурныхъ наклонностей своихъ; нѣтъ уже той силы бла-
годати, врачующей грѣшпиковъ, и иѣтъ удовлетворенія страстей,
но есть ужасный гнѣвъ Божій.
Неудовлетворенная и ыеудовлетворяемая страсть есть именно
начало всего того мучительнаго состоявія души, которое и соот-
вѣтствуетъ положенію грѣшныхъ дупіъ въ аду. Постоянное, ые-
удовлетворяемое страстное состояніе души приводите ее, нако-
пецъ, къ отчаянію, къ ожесточенно и приближаете ее къ тому
положенно, въ которомъ находятся злые духи.
За гробомъ жизнь состоите въ развитіи правствснпыхъ силъ
души; и такъ какъ жизнь эта длится цѣлую вѣчность, слѣдова-
тельыо и развитіе доляшо продолягаться до безкоыечности. Разви-
тіе страстей остановиться уяге не можетъ по закону жизни.
Если въ земной ягизпи цѣль и конечпое ягеланіе ума и сердца
было соеднненіе съ Богомъ и достшкеніе высшихъ добродѣтелей,
т.-е. Царствіе Небесное, то послѣ смерти душа, несомнѣнно, до-
стигаете ягелаемаго и черезъ это дѣлается блаягенной. Наоборотъ,—
если стремленія души иа землѣ ограничивались одиѣми мірскыми
привязанностями и всѣми прелестями земной жизни, то за гро-
бомъ душа не моягетъ найти ихъ, a слѣдовательно и удовлетво-
риться ничѣмъ не моягетъ изъ того, что моягетъ ей дать загроб-
ная ягизпь. Привычка ко грѣху и къ удовлетворенно своихъ стра-
стей, обратившаяся въ природу и сдѣлавшая это болѣзненное
состояпіе души какъ-бы естествениымъ, будете постоянно терзать
душу. Вотъ внутреннее мученіе грѣшниковъ въ гееннѣ.
Ничѣмъ не задерягиваемыя за гробомъ страсти, ихъ безнадеяг-
ное, безполезпое, никогда неискоренимое, сильное стремледіе къ
недостиягимому будутъ терзать душу, и дѣйствіе ихъ за гробомъ
будетъ неимовѣрно сильно. Эти мучеиія будутъ уягасны, ибо бу-
дутъ обнимать всѣ чувствованія и все сознаніе души; но тѣмъ не
мепѣе они естественны и вполнѣ понятны, такъ какъ они не бо-
лѣе, какъ слѣдствіе органическаго уродства и недостатковъ са-
маго существа души.
Въ отвошеніи къ Богу, вся дѣятельность грѣшныхъ душъ была
растворена и преисполнена ненавистью ісъ Нему, хулепіемъ Его,
и ягеланіемъ достнягенія того, что противно его волѣ. Внутреннее
Аіученіе души будетъ состоять въ ясномъ и подробному сознаніи
грѣховъ, которыми душа оскорбляла Бога въ продолягеніе земной
ея ягизни, въ угрызеніяхъ совѣсти, которыя за гробомъ пробудятся
съ особою силой, въ мучительномъ томленіи и тоскѣ отъ того,
что привязанности души ко всему земному и ко всему плотскому
теперь ие могутъ уяге находить себѣ удовлетвореыія; ко всему яге
небесному и духовному стремленія и вкусъ у иея не развитъ и
не моягетъ уяге за гробомъ развиться. Отчего является тупое от-
чаяніе и ягелаиіе упичтоягенія своего бытія, что также выполнить
она не моягетъ.
Вся жизнь и дѣятельность человѣка на землѣ долягна быть во
всемъ согласна съ требованіями совѣсти его; ибо жизнь и дѣла
даіотъ человѣісу еще на землѣ, такъ сказать, предвкушать незем-
ную радость, веселіе и спокойствіе, которое не что. иное, какъ за-
чатки загробной блаженной радости.
Какъ въ области ягизпи вообще, такъ и въ области нравствен-
ной дѣятельности своей, разумомъ способны мы различать пра-
вильное отъ неправильная, лоягное отъ истинная, и насколько
наши дѣйствія зависите отъ нашей воли, всякое правильное
дѣйствіе паше (внутреннее и внѣшиее) есть добродѣтель, а не-
правильное—порокъ. Точио ташке мы способны ощущать удоволь-
ствіе и неудовольствіе какъ отъ различныхъ впечатлѣпій па пасъ
извнѣ, или отъ нашихъ яге собственныхъ, только не зависящихъ
отъ нашей воли состояній, такъ и отъ произвольно образуемыхъ
намѣреній, расположеній и поступковъ своихъ, и въ послѣднемъ
случаѣ самоощущеніе наше называется обыкновенно спокойствіемъ
или неснокойствіемъ, одобреніемъ или укоромъ совѣсти. Такимъ
образомъ отъ тѣснѣйшей связи нравственнаго сознаыія съ такимъ
яге самоощущеніемъ образуется въ пасъ какъ-бы особая нрав-
ственная сила, для которой на всѣхъ языкахъ существуете осо-
бое названіе. Но если совѣсть и не есть въ духѣ человѣческомъ
пѣчто особое, отлнчиое и независимое отъ другихъ способностей
его, тѣмъ не менѣе она справедливо отличается особымъ именемъ,
занимающимъ высокое мѣсто въ ряду психологияескихъ термииовъ,
потому что она слагается изь такихъ отправленій духовпыхъ силъ
нашихъ, въ которыхъ какъ бы исчезаетъ всякая слоягность и, что
всего ваягнѣе, является правило человѣческихъ дѣйствій. Имѣемъ
яге мы особое названіѳ для способности оцѣнивать изящное въ
природѣ и въ произведеніяхъ искусства, хотя способность эта,
вкусъ эстетическій, слагается изъ пониманія и ощущенія извѣст-
ныхъ качествъ предметовъ; тѣмъ справедливѣе означается осо-
бымъ именемъ совокупное дѣйствіе разума и чувства въ разли-
чепіи нашихъ дѣйствій. Это тоже вкусъ своего рода, вкусъ нрав-
ственный, и очевидно высшій и благороднѣйшій. Не даромъ со-
вѣсть издревле называется голосомъ Боэісггиіъ въ душѣ человѣка,
»
а въ одной изъ кпигъ ветхозавѣтпаго Писанія она представляется
окомъ Боэісігімъ, положеннымъ на сердцѣ людей (Сирах. 17. 8).
Хотя этимъ метафорическимъ пазвапіямъ и нельзя придавать
такого смысла, какъ будто совѣсть въ человѣкѣ есть нѣчто всегда
чистое il непогрѣшимое, какъ чисто око Всевидящаго и пепо-
грѣшимо слово Вссправеднаго; одиакожъ она дѣйствительно мо-
лсетъ и должна служить главпымъ впутрениимъ органомъ откро-
венья воли Боягіей человѣку.
Противъ такого значенія совѣсти ничего ие говорятъ пи смут-
ный или прямо превратный понятія у многихъ людей о добрѣ и
злѣ, ни равиодушіе или даже удовольствіе, съ какимъ иные дѣ-
лаютъ зло. Если есть люди, у которыхъ тѣлесное зрѣніе слабо,
или невѣрно, или совсѣмъ помрачено, то изъ этого не слѣдуетъ,
чтобы глазъ нашъ не былъ самою природою приспособленъ къ
правильному различенію вещей; точно такъ яге, если между людьми
есть невѣжи, съ болѣе или менѣе грубыми заблужденіями отно-
сительно того, что хорошо и что худо, нравственно или безнрав-
ственно, то это не значить, чтобы памъ не прироягдепа была спо-
собность правильно различать доброе отъ злаго. Такія явленія
свидѣтельствуютъ только о нормальномъ состояпіи людей. То яге
надобно сказать и о людяхъ, не смущающихся порочными поступ-
ками своими или даяге иаходящихъ сладость, по крайней мѣрѣ
временную (Евр. 11, 25) въ раболѣпствованіи своимъ порочнымъ
наклоппостямъ. Такъ бываетъ въ нихъ не потому, чтобы они по
природѣ своей неспособны были чувствовать удовольствіе отъ
добра и страданіе отъ зла; нѣтъ, въ нихъ только низвращена
природа. Душевпыя чувства могутъ такяге притупляться и низ-
вращаться, какъ и тѣлесныя. Отъ долгаго, напримѣръ, пре-
бывапія въ атмосферѣ, наполненной зловонными газами, обоняніе
наше моягетъ притупляться таігъ, что мало или совсѣмъ не чув-
ствуется нами смрадъ воздуха; отъ частаго употребленія въ пищу
или питье раздражающихъ веществъ вісусъ пашъ до того низвра-
щается, что простое, питательное намъ уяге не нравится, а искус-
ственное и вредное мы находимъ для себя пріятнымъ. Подобнымъ
образомъ, привыкая къ порочному иоведенію, человѣкъ можетъ
терять чувство стыда и раскаянія, хотя бы и ие терялъ даже
сознанія своей порочности. Привычка—весьма ваягное дѣло какъ
въ физической, такъ и въ нравственной жизни. Пьяница ие мо-
ягетъ не сознаться, что онъ ведетъ себя худо, что, предаваясь
своему пороку, онъ и вредитъ своему здоровью, и глубоко упи-
ягаетъ себя передъ другими, и подвергаетъ себя опасности остаться
безъ всякихъ средствъ къ жизни; однакоягъ чувства стыда и страха
такъ ослабѣваютъ въ немъ, что ни безобразіе, ни пагубность по-
рока не удерягиваютъ его отъ привычнаго невоздеряганія. Бываетъ
такяге, что человѣкъ привыкаетъ ко лжи до такой степени, что
нисколько не смущается, говоря очевидную неправду, и какъ
будто самъ уяге вѣритъ тому, что выдумываетъ для другихъ
(Ѳаворовъ, стр. 6—8).
Совѣсть имѣетъ назначеиіе непрестанно напоминать человѣку,
чѣмъ оиъ долженъ быть на землѣ, сообразно той цѣли, для ко-
торой онъ сотворенъ.
Повинуясь требованіямъ совѣсти, человѣкъ исполняетъ только
свое назначеніе; въ противномъ случаѣ, когда онъ не считаешь
себя обязаннымъ исполнять требованія впутренняго голоса, онъ
поступаетъ противъ природы своей, отвергаетъ свое назначеніе
и уклоняется отъ цѣли своего бытія, и, несомпѣшю, готовить себѣ
лютую будущность за гробомъ.
Безстыдство есть высочайшая ступень разврата, состоящаго
въ отверженіи истины и въ усвоеиіи зла. Такое нравственное со-
стояніе свойственно падшимъ духамъ и отверягеннымъ грѣшни-
камъ.
Такимъ образомъ вся ягизнь наша на землѣ является сама
для насъ причиной нашего загробнаго состояпія или блаженства,
или въ высшей степени мучительнаго. Чѣмъ кто согрѣшаетъ,
тѣмъ и мучиться будетъ, если только не уврачуется на землѣ.
Апостолъ Павелъ свидѣтельствуетъ: „Богъ поругаемъ не бываетъ.
Еже бо аще сѣетъ человѣкъ, тожде и поягнетъ. Яко сѣяй въ плоть
свою, отъ плоти поягиетъ истлѣиіе, a сѣяй въ духъ, поягнетъ
животъ вѣчный" (Галат. 6. 7, 8).
Мучѳнія внѣшнія.
Ко внутреннему, самому безотрадному настроенно души будутъ
дрилоягены внѣшнія мученія, вполнѣ отвѣчающія нравственному
состоянію души грѣшника.
Но гдѣ же помѣщается адъ? Гдѣ то мѣсто, гдѣ за гробомъ
опредѣлено страдать грѣшникамъ?
Этотъ и ему подобные вопросы: гдѣ престолъ Боягій? гдѣ пре-
дѣлы міра? коща и какъ совершится кончина свѣта? Эти вѣковые
вопросы занимали людей отъ сотворенія міра и до нашего време-
ни. Само Слово Воягіе оставляешь сей вопросъ не рѣшеннымъ.
Св. Писаніё ровно ничего пе открываете намъ относительно мест-
ности во вселенной, где помещается адъ и геенна.
Въ этомъ случае мы окончательно должны отбросить всякое
желаніе постигнуть этотъ вопросъ съ бытовой 'его стороны или
съ описательной, и взглянуть па него съ чисто духовной, со сто-
роны нравственной нашей подготовки, со стороны возможійбсти
воспользоваться тѣми благами, которыя даетъ 'Богъ вѣрующцмъ
въ Него, и быть уверенными, что совершенно особое 'йастрОёНіе
душъ людей, наследующихъ Царствіе Божіе, и особое — узйи-
ковъ ада.
Мученіе есть состояніе души, совершенно противоположное
блаженству, состояпіе души не естественное и 'потому болезнен-
ное, страдательное. 'Это такое состояніе, въ кото'ромъ дуіпа со
всѣмй своими силами и чувствами страдаете 'о'собеипо, уже ни-
когда не прекращающеюся скорбію, безпомощпым'ь раскаягііемъ,
полнымъ созналёлышмъ отчаяніёмъ, которыя будутъ ёсе 'более
й 'более 'развиваться. Поэтому адъ везде, гдѣ 'бы ни находилась
души трешниковъ: на землѣ Ш, въ воздухе ли, или подъ зёйлёіо.
Адъ и геенна долягны иметь свои опредѣлепныя местности,
разделяіощія разныя состОянія душъ; ибо духовной природе душъ
'будутъ соответствовать и ихъ будущія жилища. Надо быть увѣ-
•рёішымъ, что адъ и геенйа закліочйіотъ въ себе все необходимое
•для смёрти, т.-е. для мучёпія; да при томъ й 'сами ягйтели геенны
'не согласились бы 'быть въ раю 'и одного часа, потому что для
нихъ чуждо и тягостно Все 'истинное, прекрасное и доброе, со-
ставляющее жизнь, потребность и природу'блаженныхъ существъ.
„Адъ" прежде всего означаешь названіе места для душъ грѣін-
иыхъ за гробомъ. Одинъ Богъ не подлеягитъ законамъ времени
и пространства, а Его твореніе, какъ подлеягащее симъ законамъ,
долягно занимать известное место во вселенной. Следовательно
духи и души долягны быть въ извѣстныхъ мѣстахъ вне земного
міра. Златоустый Говорите, 'что адъ внѣ міра ёёго, а Св. Авгу-
СТІІЁЪ учитъ, что невозможно знать мѣсто, где находится ; адъ.
Адъ есть особенное определенное мѣсто —мѣото 'печали и
скорби, есть 'извѣстпое болезненное состояніё Душъ й неесте-
ственное, противное ихъ природѣ, состОяніе, Не согласное съ волею
Боягіей, въ которое поставляют!» себя существа духовно-нравствен-
ныя. Адъ—слово греческое, ему соответственное еврейское—ше-
олъ, славяно-русское—преисподняя,—наимеиованія, однозиачущія
съ зиаченіёмъ глубокаго, въ земле находящегося, темнаго места;
въ христіанскомъ яге учеиіи означающія духовную темпицу душъ,
за грехи отчуягдепныхъ отъ лицезренія Божія и потому лишен-
ныхъ света и блаягенства.
Златоустый советуете православнымъ христіанамъ не очень
заниматься вопросомъ о месте пахОждёиія йда или геенііы. Онъ
говорите, что немного припёёетѣ духовной пользы зйапіе мѣста
во вселенной, гдѣ именно будутъ осуягДеппые страдать или му-
читься безкойёчно. Довольно для Хрпстіанйна знать; что действи-
тельно такое место есть, и что тень его каждый моягетъ усмо-
треть вйутри сёбя. Не будёмъ искать мѣста, гд Ь находится геенна,
это намъ и не поётавляетсй въ обязанность, йо поётараемёя испол-
нить законъ—обязанность хрйётіанъ: не имѣть ничёго Обіцаго ёъ
геенной й возненавидеть всё геёнёкое, какъ неестественное че-
ловеку. Будемъ заб'отиться единственно только о тёмъ, чтобы
избежать по см'ёрти геенны, а не о томъ, гдѣ она находится во
всёлёййой. Довольно Знать, что мученія геенскія будутъ страшны
и ужасны, ойи будутъ выйіе всего, чФо моягетъ представить себе
челёвекъ, живя Въ сво'ёмъ матё^іальномъ тѣлѣ, 'съ такими orßa-
пич'еннымй способпо'стямй, которыя дагатъ ему весьма слабое по-
н я т ô ёовершейно новыхъ для насъ возвышенныхъ чувстйахъ
и способностях'ъ, которыми владеютъ духи, а следовательно и о
тѣхъ боляхъ фйзичёско - нравётвешшхъ, которымъ они могутъ
подвергаться, испытывать и которыми они должны мучиться. Вёѣ
очевидцы этихъ мученій, которыхъ во все времейа человечества
сп'одоблялъ Господь Богъ воочіго убедиться въ йігхъ для назп-
данія людямъ, единогласно свидѣтельствуютъ, что описать ёіиіу
адскйхъ мученій на человечеЬкомъ языке решительно нѣтъ ни-
какой возмоягности; они выше вс'его того; йто можетъ представпФь
себѣ человеке, ибо слабый оріганйзиъ его йе вынесъ бы и самёй
ничтожной боли йхъ.
Св. Писайіё указываешь на без численное множество тйкихъ
описаній мучёній аДа, вполне подтверждающих^» все описанное
объ Зтомъ какъ въ Вётхомъ, такъ и въ Новомъ Завете; такъ что
нетъ решительно возмоягности сомневаться Въ томъ хриотіанамъ,
думающимъ, что благость Боягія простирается за пределы пра-
восудгя и ЕГО всесильная воля, будетъ потворствовать грехамъ
и беззаконіямъ. „Гріъхи должны быть покрыты на земли" (РиМл.
4. 7),—это всесильный и неизменный законъ, не нарушаемый
Богомъ ни въ какихъ случаяхъ,—законъ, вызванный правосудіемъ
и справедливостью Его. Не покрытые грѣхи ведутъ за собой слѣд-
ствія, т.-е. ненремѣныо мученія и очень сильныя; для однихъ
они будутъ „отраднѣе" (Матѳ. 11. 22), чѣмъ для другихъ, но всѣ
они будутъ очень ужасны.
Ученіе это Церкви о внѣшнихъ мучеиіяхъ душъ подвергалось
частымъ нападкамъ со стороны скептиковъ и невѣровъ. Во всѣ
времена человѣчества оно очень неохотно принималось ими, ибо^
оно рѣшительно ые отвѣчало тому значенію человѣка въ при-
родѣ, которое желало бы имѣть его тщеславіе и гордость. „Ка-
кая есть возможность вещественному огню и вещественному не-
усыпающему червю истязать невещественную душу" спрашиваютъ
они. Какъ моягетъ страдать и чувствовать нѣчто невещественпое?
Но моягно ли признать эти возраягенія серьезными? Простираются
ли человѣческія знанія природы такъ далеко, чтобы онъ съ увѣ-
ренностыо могъ, строго опираясь на свою науку, опровергнуть
ученіе Церкви и доказать, что огонь не можетъ дѣйствовать на
душу? Съ одной стороны, надо сказать, что мы не знаемъ при-
роды и сущности души; Церковь учитъ, что она не вещественна,,
но ннгдѣ не выясняетъ, въ какомъ смыслѣ понимаете она ве-
щественность и какая именно природа души; съ другой стороны,
и наука ие выясняетъ природы ни одной изъ такъ-называемыхъ
эѳирныхъ или невѣсомыхъ ягидкостей и токовъ, хотя она и убѣж-
дена въ ихъ существовании Этотъ вопросъ еще можно сказать
почти и не поднятъ наукой; мы знаемъ только, что есть и элек-
трическіе огни и магнитные, и сѣверное сіяніе и зодіакальиый
свѣтъ, которые всѣ невѣсомы и природа которыхъ намъ совер-
шенно чужда. Знаемъ ли мы настолько природу, чтобы пору-
читься, что нѣтъ еще тысячи разныхъ видовъ и разновидностей
подобныхъ тѣлъ, разныхъ ягидкостей, флюидовъ и токовъ, изъ
которыхъ многіе можетъ быть имѣютъ однородную природу съ
душой. Это тѣмъ легче предполоягить, что изъ ученія Церкви
видно, что, при всей своей духовности, души подчинены про-
странству и времени, что у грѣшныхъ людей души, по ириродѣ
своей, болѣе дебелы, чѣмъ души болѣе совершенныхъ существъ,
и все-таки заключены въ темницу.
Па седьмомъ вселенскомъ соборѣ читаны были слѣдующія
слова объ Ангелахъ: „не совсемъ безтелесны, но невидимы, съ
тонкимъ теломъ, зѳирни и огненныМнѣніе о эѳирности тѣлъ
Ангеловъ видимъ у Іустипа и Меѳодія (Догм. Бог. Филарета, т. I,
стр. 158); всѣ эти мнѣнія частныя конечно, ибо точное описаніе при-
роды души превосходить силы человѣческихъ пониманій, а потому
Церковь ые разъясняетъ ихъ; она такъ же, ісакъ и наука, останавли-
вается, не доходя до ягелаемаго въ настоящемъ случаѣ предѣла.
Отбросивъ яге тщеславную гордость и излишнюю увѣренпость
въ непрелоягпость нашихъ зпапій, обратимся лучше къ тому, что
говоритъ о семъ Слово Божіе, которое ошибаться не моягетъ, а
потому должны увѣриться совершенно въ противополоягномъ, а
именно: что мученія для грѣшниковъ существуютъ и они очень
сильныя. Вникните въ притчу о Богатомъ и Лазарѣ (Лука 16),
въ которой Самъ Господь даетъ намъ картину состоянія грѣш-
ныхъ душъ за гробомъ. Не ясно ли тамъ обрисовывается вся
внѣшность ада, съ его ягесточайшими мученіями; какое право
имѣемъ мы сомиѣваться, если Самъ Христосъ, говоря о человѣкѣ,
вошедшемъ въ брачный пиръ безъ приличествующей оделгды,
сказалъ: „Свяжите ему руки гс ноги и бросьте его во тьму внеш-
нюю, тамъ будетъ плачъ и скрежетъ зубовъ" (Матѳ. 22. 13).
Св. Писаніе смотрите вмѣстѣ иа вопросъ внѣшнихъ мученій,
какъ па необходимое средство нашего нравственнаго воспитанія.
„Отъ скорби, говоритъ Апостолъ Павелъ, „происходить терце-
те, отъ терпенія—опытность, отъ опытности—надежда, а на-
деоісда не постыждаетъ потому, что любовь Боэісія излилась въ
сердца наши Духомъ Святымъ, даннымъ намъ" (Римл. 5. 3—5).
Разборъ нѣкоторыхъ г р ѣ х о в ъ .
Отъ направленія дѣятельности и степени грѣховпости при жизни
человѣка зависите все загробное состояиіе души его.
Церковь учитъ насъ, что только одни христіане, проведшіе
свою ягизпь блогочестиво, или очпстившіе себя искрениимъ по-
каяніемъ, наслѣдуютъ вмѣстѣ съ свѣтлымп Ангелами вѣчное бла-
ягенство. Въ противополоягиость имъ, Церковь называетъ непро-
стительными грѣшниками всѣхъ, которые лишены Христа, какъ
единаго средства ко спасенію.
Объ язычникахъ, магометанахъ и прочихъ лицахъ, принадле-
жащихъ къ лоягнымъ ученіямъ, въ Писаніи сказано такъ: „Ие
верующій въ Сына не увидишь оісизни, но гнѣвъ Боэісій пребы-
ваешь въ немъ" (Іоаын. 3. 36). .
Невѣрующіе осуягдаются въ геенну потому, что не вѣровали,
a слѣдователыіо, не крестившись, остались въ состояніи перво-
родной грѣховпостп ирародительскаго грѣха, т.-о. въ сос.тояніп
осуждепія, такъ какъ безъ дѣятельной вѣры не усвоиваются плоды
искупительной жертвы Богочеловѣка. Не признавшіе Искупителя
остались виѣ искунленія, т.-е. не искупленными. Въ другомъ
мѣстѣ Господь говорить, что по воскресепіи и соединены ихъ
тѣлъ съ душами, изыдутъ дѣлаюіціе зло въ воскресепіе осужденія
(Іонн. 5. 29), т.-е. всѣ, не оправдавшіе себя на землѣ дѣламии жиз-
нію по вѣрѣ, воскреснуть для осужденія на вѣчпую смерть (муку).
Этотъ строгій приговоръ надъ язычниками, магометанами и
прочими ииовѣрцаміі и безвѣрами отпосится до нихъ только до
времени ихъ обращепія къ истинному ученію Свящепнаго Писаиія.
Церковь принимаетъ всякаго, по первому его желанію, сдѣлаться
послѣдователемъ Христа. „Не хочу смерти грешника", сказалъ
Христосъ, и обѣщалъ имъ жизнь вѣчпую. „Говорю эісе вамъ, что
многіе пргидутъ съ Востока и Запада и возлягутъ съ Авраамомъ,
Исаакомъ и Іаковомъ въ Царстве Небесномъ, а сыны Царства
изверэхены будутъ во тьму внешнюю; тамъ будетъ плачъ и
скреэхетъ зубовъ" (Матѳ. 8. i l , 12).
„Есть последнее, которые будутъ первыми, и есть первые, ко-
торые будутъ последними" (Лука 13. 30). (Мате. 19. 30). Господь
этими словами провозглашаешь всеобщность Царства Своего; воз-
вѣщаетъ, что всѣ обратившееся къ Его ученію могутъ быть при-
няты и спасены наравнѣ съ другими вѣрующими. Слова „съ во-
стока и запада", по точному библейскому словоупотребленію, озна-
чаешь весь свѣтъ съ самыми отдаленными его странами (Исх. 45,
6), (Мал. 1, 11); всѣ, умѣющіе увѣровать во Христа, достигнуть
спасенія и блаженства. Блаженство это будетъ независимо отъ
болѣе раыпяго или болѣе ноздпяго обращенія ко Христу, ни отъ
знатности или незнатиости обратившихся, ни отъ суда людскаго
о первыхъ и послѣднихъ, ни отъ личпыхъ желаній большей или
меньшей степени блаженства, но единственно отъ воли Божіей,
соотвѣтственно вѣрѣ и добрымъ дѣламъ, такъ, что на томъ судѣ
иные, считающіе себя первыми здѣсь, будутъ послѣднимп тамъ
и наоборотъ (Т. Мих. Ев. Мате., стр. 375).
„Богъ верою опраодываетъ язычниковъ" (Галат. 3. 8). Онъ далъ
имъ свидѣтельство, даровавъ Духа Святаго, какъ и намъ; и ие
положить никакого различія между нами и ими, вѣрою очистивъ
сердца ихъ (Дѣян. 11. 18). И повелѣлъ проповѣдывать Евангеліе
всякой твари (Марк. 16. 15; Матѳ. 28. 19; Іоанн. 20. 21). Да хва-
лятъ Его всѣ язычники и прославляютъ Его всѣ народы (Псал.
116. 1); чтобы весь родъ людской имѣлъ одинаковую возможность
спастись и чтобы певѣрующіе не имѣли бы оправданія и какихъ-
либо отговорокъ въ своемъ певѣріи; всѣ люди одинаково винов-
ны въ своемъ невѣріи, ибо отъ самого человѣка зависишь при-
бѣгпуть ко Христу, Который всегда радуется возвращающемуся
на путь истинпый грѣшыику при первомъ его желаніи и пріоб-
щаетъ его къ числу блажеиныхъ на небеси. „И при/шедши домой,
созоветъ друзей и соседей, и скаэхетъ имъ: порадуйтесь со мною,
я нашелъ свою пропавшую овцу. Сказываю вамъ, что такъ на
небесахъ более радости будетъ объ одномъ грешнике кающемся,
неэхели о девяносто девяти праведникахъ, не имѣющихъ нужды
въ покаяніи. Или, какая эхенщина, имея decsimb драхмъ, если
потеряешь одну драхму, не заэхэхетъ свечи, и не станетъ мести
комнату, и искать тщательно пока не найдешь? А нашвдши, со-
зоветъ подругъ и соседокъ и скаэхетъ: порадуйтесь со [мною, я
нашла потерянную драхму. Такъ, говорю вамъ, бываетъ радость
у Ангеловъ Боэхіихъ и объ одномъ грешнике кающемся" (Лука
15. 6—10).
Въ противоположность тому, Самъ Іисусъ Христосъ учитъ,
что всякій невѣрующій уже осужденъ; слѣдовательпо, состояиіе
его души, пока пребываетъ въ невѣріи, есть начало гееннской
вѣчиой жизни, и такой невѣрующій, по смерти, какъ уяге на зе-
млѣ осуягденный за невѣріе, не подлеягитъ частному суду Хри-
стову, а прямо поступаешь въ загробное, ему соотвѣтственное со-
стоите, состояніе вѣчной смерти, въ предначатіе вѣчнаго муче-
ІІІЯ—въ геенну.
„ Те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погиб-
нутъ, а те, которые подъ закономъ согрешили, по закону осудятся"
(Рим: 2. 12). Это обозначаетъ, что и казни ихъ будутъ различным,
одни будутъ нести на себѣ слѣдствіе сознательнаго грѣха, а дру-
гіе—безсознательнаго. „Потому, что не слушатели закона пра-
ведны предъ Богомъ, но исполнители закона оправданы будутъ,
ибо когда язычники, не гшіъющіе закона, по природе законное дѣ-
лаютъ, то, не имея закона, они сами себе законъ; они показы-
ваютъ, что дело закона у нихъ написано въ сердцахъ: о чемъ сви-
детельствуетъ совесть ихъ, и мысли ихъ, то обвиняющія, то
оправдывающія одна другую" (Римл. 2. 13—15).
Горе тѣмъ, которые имѣли всѣ средства послѣдовать ученію
вѣры и не воспользовались, которыхъ наставляли на этомъ пути,
но они не послѣдовали ему и не повѣрили. „И если кто уели-
шитъ Мои слова, и не повѣритъ, Я не сужу его; ибо Я пришелъ
не судить міръ, но спасти мгръ. Отвергающій Меня, и не пріем-
лющгй словъ Mo ихъ имѣетъ судію себѣ: слово, которое Я говорилъ,
оно будетъ судить его въ послѣдній день. Ибо Я говорилъ не отъ
себя, но пославгиій Меня Отеигь. Онъ далъ Мнѣ заповедь, что ска-
зать и что говорить. И, Я знаю, что заповедь Его есть жизнь
вечная, И такъ, что Я говорю, говорю какъ сказалъ Мне Отецъ"
(Іоанн. 12. 47—50).
Христосъ отказывается даже судить тѣхъ, которые пе повѣршш
Ему, и говорить, что само „слово" ихъ невѣрія осуждаетъ имъ и
будетъ вѣчнымъ свпдѣтелемъ ихъ преступности и вѣчнымъ уко-
ромъ ихъ грѣховиости.
„И такъ всякій, кто исповедуетъ Меня передъ людьми, ис-
поведую и Я передъ Отцемъ Моимъ Небеснымъ, а кто отре-
чется отъ Меня передъ людьми, отрекусь отъ Него и Я передъ
Отцемъ Моимъ Небеснымъ" (Матѳ. 10. 32, 33; Лука 10. 8, 9).
„Кто постыдится Меня и Моихъ словъ, того Сынъ человѣческгй
постыдится, когда придетъ во славе Своей у Отца и Святыхъ
Ангеловъ" (Лука 9. 26). „Ибо огрубело сердце людей сихъ, и
ушами съ трудомъ слышатъ, и очи свои сомкнули, да не уз-
рятъ она и, и не услышать ушами, и не уразумеютъ сердцемъ
и да не обратятся, чтобы Я ищѣлилъ ихъ" (Матѳ. 13. 15).
Изъ чего надо заключить, что осуждаются не одпи тѣ, которые
отвергли вѣру и ученіе Христа, имъ уяге предназначены мученія
выше, чѣмъ язычникамъ, ибо безвѣріе ихъ сознательное, по и тѣ,
которые устыдятся своей вѣры.
Отстаивать стойко свои убѣягденія считалось во всѣ времена
человѣчества дѣломъ вполнѣ честнымъ и достойнымъ; во всѣ вре-
мена человѣчества почиталось доблестью не останавливаться передъ
опасностію, бороться съ нротиворѣчіями, съ нападками или съ
насмѣшками, которымъ подвергается обыкновенно всякій, выска-
зывающей обыкновенно свои убѣягденія, ne совсѣмъ согласныя съ
убѣжденіями, господствующими въ обществѣ. Заслуга въ этомъ,
конечно, пропорціональна сопровождающимъ обстоятельствамъ и
важности полученныхъ результатовъ, но надо всегда впдѣть въ
этомъ безхарактерность, которую не позволишь себѣ никогда чело-
вѣкъ стойкій и утвердившійся въ вѣрѣ; отступать отъ своихъ
убѣждсній, боясь послѣдствій, скрывать ихъ и даже увѣрять лю-
дей въ противополоягиомъ, въ то время, когда они иапболѣе нуж-
ны для борьбы съ невѣягествомъ, это прямо иапоминаетъ побѣгъ
воина съ поля битвы,—такой поступокъ, который всегда считался
низкимъ и безстыднымъ.
Христосъ осуягдаетъ эту трусость и безхарактерность, говоря,
что кто постыдится Его, за того Оиъ постыдится передъ Отцемъ
Своимъ Небеснымъ, что Опъ откаягется отъ того, кто отъ Него
отказался; однимъ словомъ, что тѣ, которые боятся признать себя
открыто учениками правды, не достойны взойти въ Царство прав-
ды. Тотъ, кто скрываешь свои убѣждепія именно въ то время,
когда онъ моягетъ получить матеріальный за это ущербъ—недо-
стоинъ награды, ибо вѣра его лпцемѣрна передъ Богомъ; всякое -
лицемѣріе порицается и иаказуется. Истинная вѣра долягпа стоять
въ убѣягденіяхъ человѣка выше земиаго довольства; человѣкъ, про-
никнутый высшей правдой, проповѣдуетъ открыто свои убѣжденія,
не скрываетъ ихъ, паучаетъ другихъ и тѣмъ приноситъ пользу
себѣ и блилгнему.
„Блаэюенны вы, когда возненавидятъ васъ люди, и когда отлу-
чатъ васъ, и будутъ поносить, и отвергнутъ имя ваше, какъ без-
честное, за Сына человеческаго. Возрадуйтесь въ тотъ день и воз-
веселитесь, ибо велика вамъ награда на иебесахъ: такъ поступали
съ пророками отцы ихъ" (Лука 6. 22, 23; Матѳ. 5. 12).
„И подозвавъ народе съ учениками Своими, сказалъ имъ: кто
хочетъ идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крестъ свой, и
следуй за Мною. Ибо, кто хочетъ сберечь душу свою, тотъ по-
теряете ее, а кто потеряетъ душу свою ради Меня и Евангелія,
тотъ сбережете ее. Ибо какая польза человеку, если онъ пріобрѣ-
тетъ весь мгръ, а душе своей повредите?" (Марк. 8. 34—36; Лука
9. 23—25; Мате. 10. 39).
„Бойтесь того, кто по убіенги имеете власть ввергнуть въ
геенну:' ей, говорю вамъ, того бойтесь" (Лука 12. 5).
„Истинно, истинно говорю вамъ: если пшеничное зерно, падши
въ землю, не умрете, то останется одно, если умрете, то при-
несете много плода. Любящгй душу свою потеряетъ ее, и ненави-
дящій душу свою въ мірѣ семъ, сохраните ее въ оісизнь вѣчную
(Іоанн. 12. 24, 25).
Эти слова Спасителя долягио понимать слѣдующимъ образомъ:
будьте счастливы, если люди чрезъ свое упорное невѣягество и
свою испорченность доставятъ вамъ случай доказать искренность
вашей вѣры, ибо все зло, какое они могутъ вамъ сдѣлать, обра-
тится въ вашу яге пользу. Поэтому поягалѣйте ихъ нравственную
слѣпоту и ни въ какомъ случаѣ не осуждайте и ие проклинайте
ихъ, ибо они получать свое возмездіе па небеси;—обижая васъ,
они готовятъ себѣ ужаснѣйшую будущность.
Еще болѣе певѣровъ будутъ мучиться тѣ, которые будутъ дру-
гихъ учить невѣрію или отсовѣтывать слѣдовать ученію Христову.
Кто нарушить одну изъ заповедей сихъ малѣйшихъ и научить
такъ людей, тотъ малѣйшимъ наречется въ Царствш Небесномъ;
а кто сотворить и научить, тотъ великимъ наречется въ Цар-
ствш Небесномъ" (Матѳ. 5. 19).
„Кто соблазнить одного изъ малыхъ сихъ, веруюищхъ въ Меня,
тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жерновъ
на шею, и потопили его въ глубине морской. Горе міру отъ со-
блазновъ, ибо надобно придти соблазнамъ, но горе тому человеку,
чрезъ котораго соблазнъ приходить. Если оісе рука твоя, или нога
твоя соблазняешь тебя, отсеки ихъ и брось отъ себя: лучше тебе
войти въ жизнь безъ руки, или безъ ноги, неоісели съ двумярука-
ми, или съ двумя ногами быть ввероісену въ огонь вечный. H если
глазъ твой, соблазняешь тебя, вырви его и брось отъ себя: лучше
тебе съ однимъ глазомъ войти въ эісизнь, неэюели съ двумя глазами
быть ввероісену въ геенну огненную. Смотрите, не презирайте ни
одного изъ малыхъ сихъ, ибо сказываю вамъ, что Ангелы ихъ на
небесахъ всегда видятъ лице Оѵща Моего Небеснаго" (Мате. 18.
6—10; Матѳ. 5. 29, 30; Марк. 9. 42, 43).
Слово „соблазнять" въ этомъ случаѣ должно быть понято въ
смыслѣ вести къ грѣху, наставлять на грѣхъ, безвѣріе и другіе
безнравственные поступки разными указаніями или просто прнмѣ-
ромъ своимъ. Соблазиъ приходить какъ результатъ вліянія пороч-
наго человѣка, это явное проявлепіе порочности, переданной отъ
одного человѣка другому.Христосъ сказалъ: „надо придти соблазну,
ибо люди грѣшны и вся кій имѣетъ дурныя наклонности, тѣмъ неменѣе
человѣкъ обязанъ сознавать ихъ и въ особенности воздерживаться
отъ нихъ, въ особенности тогда, когда оиъ можетъ своимъ примѣ-
ромъ вовлечь другаго въ подобный грѣхъ. Естественно, что со-
блазнъ долженъ придти, ибо дерево узнается по плодамъ его и ху-
дое дерево не моэісетъ приносить хорошихъ плодовъ". Но Христосъ
не принимаете это въ оправданіе, ибо причина соблазна находится
всегда въ порочности человѣка, отъ которой онъ долженъ былъ
избавиться.
„Невозможно не придти къ соблазну (Лука 17. 1) относилось
ко тому лицемѣрному поведенію, которое ымѣли въ Его время фа-
рисеи по отпошеыію народа. „Затворяете Царство Небесное чело-
втамъ, ибо сами не входите и хотящихъ войти не допускаете"
(Матѳ. 23. 13) „Горе вамъ, закониикамъ, что вы взяли ключъ раз-
умѣнія, сами не вошли и входящимъ воспрепятствовали (Лука 11.
52). Фарисеи и законники въ Его время присвоили себѣ исклю-
чительное право толкованія Божественнаго откровенія, и ложпымъ
пошшаніомъ и толковапіемъ преградили путь и себѣ и другимъ
къ правильному разумѣнію истинпаго смысла закона, котораго
Евапгеліе является только продолженіемъ. Еще не болѣе ли ви-
новны тѣ, совершенные преподаватели и наставники, которые
громогласпо предъ своими учениками съ каѳедръ своихъ нропо-
вѣдуютъ наглый матеріализмъ и полную свою несолидарпость съ
учеиіемъ Христа. Этотъ грѣхъ несказанно усиливается, если
подобнаго рода проповѣдннкъ господства въ природѣ однихъ
только грубыхъ физическихъ силъ самъ вѣритъ въ Еваигеліе,
читаете чудныя слова Христа и думаетъ, что они спасутъ его.
„Горе вамъ, книжники и фарисеи, лицемщш, что уподобляе-
тесь окрашеннимъ гробамъ, которые снаружи каэісутся красивыми,
а внутри полны костей мертвыхъ и всякой нечистоты. Такъ и
вы по наруоісности кажетесь людямъ праведными, а внутри ис-
полнены лгщемѣрія и беззаконія. Горе вамъ, книжники и фарисеи,
лицемѣры, что строите гробницы пророкамъ и украшаете памят-
ники праведниковъ. И говорите: если бы мы были въ дни отцевъ
нашихъ, то не были бы сообщниками ихъ въ пролитги крови
пророковъ. Такимъ образомъ вы сами противъ себя свидѣтель-
ствуете, что вы сыны тѣхъ, которые избили пророковъ. Допол-
няйте оюе мѣру отцевъ вашихъ. Змт, порооісденія ехиднины!
какъ убѣоюите вы отъ осуоісденгя въ геенну? (Матѳ. 23. 27—33).
Подобно молиіи и грому это страшное предостережете восемь
разъ разражается надъ ними, обнажая и поражая всю мерзость
ихъ внутренняго запустѣнія. Горе имъ за невѣжественную уче-
ность, закрывавшую врата неба, и за пагубную зависть, не по-
зволявшую другимъ входить ими. Горе имъ за лицемѣріе, съ
которымъ они углетаютъ другихъ, и за ханжество, прикрывающее
ихъ алчпость. Горе за фанатическую ревность къ обращенію
язычпиковъ, которая приводила только къ болѣе гибельному раз-
вращенно. Горе имъ за слѣпоту и безумную мелочность, съ
которой они извратили святость клятвъ и тѣмъ приводили мно-
гихъ къ кощунству. Горе имъ за пустосвятскую точность, съ
которою они платили десятину съ мяты, аниса и тмина и совсѣмъ
позабыли о правдѣ, любви и вѣрѣ, оцѣживали комара, но погло-
 щаліг верблюда. Горе имъ за соблюдете виѣшней ЧИСТОТЫ чашъ
и блюдъ, стоящей въ разительпомъ противорѣчіи съ объяденіемъ
и пьянствомъ, для которыхъ служили эти предметы. Горе этимъ
гробамъ, что ко пиру ютъ святыню храма,—блестящей внѣшности,
которая только усиливаешь омерзительность внутренняго содер-
жанія. Горе притворному покаянію, съ которымъ они осуждали
своихъ отцевъ за избіеніе пророковъ и въ то же время носили
въ себѣ этотъ кровожадный духъ своихъ предковъ, и даже пере-
полнили и превзошли мѣру ихъ преступленій еще болѣе ужас-
ныхъ злодѣйствомъ. Да, на это иоколѣніе должна была пасть
вся кровь праведная, пролитая иа землѣ, отъ крови Авеля пра-
веднаго до крови Захаріи, котораго они убили между храмомъ
и жсртвенникомъ. Гроза возмездія уже сгущалась надъ ними и
готова была разразиться молніей и громомъ надъ ихъ преступными
головами.
Вѣрио было сказано однимъ великимъ проницательнымъ орато-
ромъ, что: „ньътъ ненавистнее и омерзительнее вида самооболь-
щенгя, чемъ тотъ, который скриваетъ упорство и лооісь подъ
личиной откровенности и благочестгя". Отвращеніе къ этому
омерзительному пороку очевидно наполняло огорченное, сердце
Іисуса, когда Онъ сказалъ ученикамъ своимъ: „смотрите береги-
тесь закваски фарисейской и саддукейской".
Нѣтъ помилованія и христіанамъ и причисляются къ осужден-
нымъ всѣ корыстолюбивцы, хищники неумолимые, немилосердные.
„Горе вамъ, богатые, сказалъ Христосъ, ибо вы yotce получили
свое утешенье. Горе вамъ, пресьщенные ныне! ибо взалчете. Горе
вамъ, смѣющіеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете" (Лука 6.
24, 25).
„Во все продолэісенге эісизни ты, утопая въ удовольствгяхъ и
предаваясь роскоши, не хотелъ и взглянуть на низшаго себя,—
какой оісе ты отрады мооісегиь оісдать на небесахъ после смерти
своей" (Іоаннъ Дамаскинъ).
Отчего одни рождаются въ нищетѣ, въ бѣдиости и болѣзняхъ
другіе въ богатствѣ и роскоши, не сдѣлавъ положительно ничего,
могущаго объяснить имъ эти положенія? Почему однимъ ничего
не удается, все ведетъ ихъ къ разорепію, а другимъ какъ будто
все улыбается, одна счастливая случайность смѣняется другой и
все ведетъ ихъ къ богатству и довольству? Вопросъ объ распре-
дѣлеиіи благосостояній и болѣзней между людьми порочными и
добродѣтельными останется для насъ вѣчной загадкой, если мы
не обратимся къ нему съ вѣрой, переполняющей сердце наше и
всѣ помыслы души нашей; ибо безъ вѣры мы увиднмъ рядъ ни-
чѣмъ не вызвапиыхъ несправедливостей; увидимъ добродѣтель-
Ііыхъ людей, страдающими въ нищетѣ и злыхъ, алчпыхъ, утопаю-
ЩІІХЪ въ богатствѣ; это тѣмъ болѣе покажется страинымъ Н
несообразиымъ, что мы безпрекословно вѣримъ, что всѣ мы равпо-
правиыя дѣти Едиыаго Отца: „Который никакого лицепріятія не
имеетъ" (Римл. 2. и ) . Но вспомните, что вся наша жизнь на
землѣ есть только рядъ испытапій и наказаиій за неуспѣшное
выполнеиіе возложенныхъ испытаній; на землѣ мы только ученики
или школьники жизни, нравственности и добродѣтели; а какъ
можетъ школьникъ спросить учителя—зачѣмъ онъ задалъ одному
одну задачу къ рѣшенію, а другому—другую; не потому ли, что
учитель предвидѣлъ ббльшую пользу въ подобиомъ распредѣленіп
задачъ, но не объясняешь это ученикамъ, ибо тѣ ие поняли бы
его соображеній; какъ всякое ученіе и наше земное ученіе
трудно, тяжело и для насъ загадочно, но было бы болынимъ
недостатком!» вѣры сомнѣваться въ томъ, что за него мы полу-
ЧІІМЪ большія или меныиія награды, смотря по тому, до какой
степени мы дойдемъ въ этихъ нашихъ ученіяхъ и упражненіяхъ.
Христосъ называетъ прямо блаженными: нищихъ духомъ, плачу-
іцихъ, кроткихъ, алчущихъ правды, милостивыхъ, миротворцевъ,
изгнанныковъ правды ради, и говорить, что послѣ трудныхъ и
хорошо выполненныхъ испытаній, они получать прямо жизнь
вѣчную послѣ смерти; и, наоборотъ, считаетъ, что испытаніе,
даваемое людямъ богатымъ, гораздо труднѣе выполнимо, ибо
испытаніе ихъ сопряжено со столькими соблазнами, что легче
верблюду пройти въ ушко игольное, чѣмъ богатому получить
Царство- Небесное. Утопая въ роскоши, они очень часто забы-
ваютъ прямое назначеніе человѣка на землѣ, берутъ отъ жизни
то, что имъ не принадлежишь по Закону Божію, нарушаютъ
законы любви и милосердія, обижаютъ своихъ ближнихъ и все-
цѣло погружаются въ матеріальныя заботы, создавая свое земное
счастье, которому предаются вп.олнѣ, не заботясь о томъ, что это
счастье нисколько не подготовляетъ свою душу кътому состоянію,
которое она по существу своему и по природѣ своей получить
послѣ смерти. Христосъ постоянно обличаетъ ихъ и говорить:
„Неразумные! не тотъ ли кто соуіворилъ внешнее, сотворилъ и
внутреннее, а вы внешность чаши и блюда очищаете, а внутрен-
ность ваша исполнена хищенья и лукавства. Подавайте мило-
стыню изъ того, что у васъ есть, тогда все будетъ у васъ
чисто" (Лука 11. 39—41; Матѳ. 23. 25, 26).
Св. Златоустъ говоритъ, что эти слова Христа относятся все-
цѣло къ душѣ и тѣлу. Подъ внѣшиостыо чаши надо разумѣть
тѣло, а внутреппость важнѣе вігішшостн, то тѣмъ болѣе въ чело-
вѣкѣ. Предавшійся улучшеиію и очііщепіго своей внѣшиости упо-
добляется вполнѣ „крашеному гробу", который и имѣетъ наряд-
ный и красивый видъ снаружи, ио внутри полонъ костей мертвыхъ
II всякой нечистоты (Мато. 23. 27), ибо только тотъ, который „сѣетъ
въ духъ отъ духа и поохать мооісетъ оісивотъ втчный" (Гал. 6.
8 ) . Сѣяй въ плоть отъ ПЛОТІІ и пожнетъ ту будущность, которая
описана въ притчѣ о Богатомъ и Лазарѣ (Лука іб).
Ile пренебрегай паказанія Господня, и не унывай, когда Онъ
обличаете тебя. Ибо Господь кого любите, того наказываете,
бьетъ-же всякаго сына, котораго принимаете (Притч. 3. 11, 12).
Если вы терпите наказаніе, то Богъ поступаете съ вами, какъ
съ сынами. Ибо есть-ли какой сыне, котораго бы не наказывалъ
отецъ! Если-же остаетесь безъ наказанія, которое всѣмъ вообще,
то вы незаконныя дѣти, а не сыны. При томъ, если ми, будучи
наказываемы плотскими родителями нашими, боялись ихъ, то
не горсіздо-ли болѣе должны покориться Отцу духовъ, чтобы
жить? Тѣ наказывали нсісъ по своему произволу для немногихъ
дней, а сей для пользы, чтобы намъ имѣть участіе въ святости
Его. Всякое наказание въ настоящее время кажется не радостгю,
а печалгю, но послѣ, наученнымъ чрезъ него, доставляете мирный
плоде праведности. И такъ укрѣпите опустившіяся руки и
ослсібѣвшіл колѣна. (Исаія 35. 3). И входите прямо ногами
вашими, дабы хрсімлющее не совратилось, а лучше исправилось.
Старайтесь имѣть миръ со всѣми и святость, безъ которой ни-
кто не увидитъ Господа" (Евр. 12. 5—14).
Вольнодумцы, богохульники, ожесточенные и всѣ нераскаян-
ные грѣшники осуждаются послѣ смерти и поступаютъ прямо въ
адъ „Я никогда не знсілъ васъ, отойдите отъ Меня, дѣлающге
беззаконія", сказалъ Спаситель (Матѳ. 7. 23).
Смертно согрѣшаютъ еретики, раскольники, отступники, вол-
шебники, отчаянные, самоубійцы, любодѣи, прелюбодѣи и проти-
воестественные блудные грѣхи. Изъ всѣхъ поименовашшхъ грѣ-
ховъ самый ужасный и страшный г р ѣ х ъ - самоубійство, ибо этотъ
грѣхъ не можетъ быть уврачеваиъ покаяніемъ. Самоубійцамъ
нѣтъ возврата изъ ада. Каждый изъ этихъ грѣховъ умерщвляетъ
душу и дѣлаетъ ее неспособною для блаженства. Тѣмъ не менѣе
для самоубійцъ состояніе это хуже, чѣмъ всякое другое: опо
окончательно растлѣваетъ душу и, какъ слѣдствіе этого, является
самое ужасное ихъ состояніе за гробомъ.
Для истиниаго хрнстіанина, кромѣ самоубійства, никакой
родъ смерти не расторгаетъ союза съ живыми и съ Церковью.
Для христіашша, предаынаго волѣ Божіей, никакая насильствен-
ная смерть, —напр.: утопуть, сгорѣть въ огнѣ, подавиться, быть
убитому па войнѣ или отъ разбойниковъ, заблудиться и въ это
время умереть отъ холода, жарьт, голода и проч.—не страшна,
потому что не расторгаетъ его союза и общенія съ всѣми чинами
Церкви Христовой. О немъ молятся Святые, молятся и живые,
какъ о живомъ членѣ, единаго живаго тѣла.
Также никогда непрощеннымъ грѣхомъ остается „хула Свя-
тому Духу".
„Посему говорю вамъ: всякгй гріъхъ и хула простятся чело-
вѣкамъ, ci хула на Духа не простится человѣкамъ. И если кто
скаоісетъ слово па Сына человѣческаго, простится ему. если-эісе
кто скаоісетъ на Духа Святаго, не простится ему ни въ семъ
оѣкѣ, ни въ будущемъ" (Матѳ. 12. 31, 32; Марк. 3. 28, 29; Лука
12. 10).
Іудеи соблазнялись происхожденіемъ и уничиженною жизнію
Христа, ибо ие такого ждали они Мессію; соблазнялись тѣмъ,
что Онъ произошелъ изъ Назарета, изъ котораго, по ихъ мнѣнію,
ничего добраго не могло произойти (Іоанн. 1. 46), что Онъ при-
шелъ изъ Галилеи, изъ которой, по ихъ мнѣнію, пророкъ пе
могъ придти (Іоанн. 7. 52); соблазнялись вообще Его бѣдностію
и уничижеиіемъ,—а потому колебались признать въ Немъ Мессію,
говорили слово противъ Него. Этотъ грѣхъ простится, ибо это
грѣхъ заблужденія, недоразумѣній, невѣдѣнія; эти заблужденія
и педоумѣпія могутъ разсѣяться, невѣдѣиіе замѣнится вѣдѣніемъ
и можетъ явиться вѣра, при содѣйствіп Святаго Духа и тогда,
по раскаяніи, грѣхъ этотъ простится.—На Духа Святаго, „Кото-
раго силою Я творю чудеса—не отпустится: кто отрицаешь во
Христѣ Святаго Духа и злобно оскорбляетъ Его, тому не про-
стится; причина—въ нравствеыномъ состояніи такого человѣка;
не отпустится и потому, какъ говоритъ Св. Златоустъ, что Христа
еще не знали, кто Онъ былъ, но о Духѣ получили уже доста-
точное понятіе. „Духъ Святый вамъ извѣстенъ, а вы не стыдитесь
отвергать очевидную истину. Ибо, если вы уже говорите, что
 Меня не знаете, то вѣрно знаете, что изгонять бѣсовъ и совер-
шать нсцѣлеиія есть дѣло Духа Святаго. И такъ не Меня только
поносите, но и Духа Святаго. Посему наказаніе ваше какъ здѣсь
такъ и тамъ пеизбѣжно" (Златоуст, срав. Ѳеофилактъ, Т. Мих'
Ев. Матѳ., стр. 238).
Окончательный с у д ъ надъ с у щ е с т в а м и нрав-
ственными.
_ >>Не прігідетъ Царствге Боэісге примѣтнымъ образомъ" (Лука
17. 20). Ибо какъ молнъя исходить отъ востока и видна бываешь
даже до запада, такъ будетъ пришествіе Сына человѣческаго
(Матѳ. 24. 27J, (Лука 17. 24).
Второе пришествіе Христа Спасителя будетъ не такое скром-
ное, какъ первое, когда Онъ переходилъ съ мѣста на мѣсто, по-
учая, усовѣщевая и стараясь внушить человѣку тотъ образъ мы-
слей и то поведеніе, которое должно имѣть для достиженія вѣч-
ной жизни, претерпѣвая безславіе, поношеніе, поруганія.
Второе пришествіе будетъ лучезарное, внезапное, страшное,
всемірное, неотразимое, какъ блескъ молніи; оно осѣнитъ весь
родъ людской одновременно силой и славой Его. Пламя Его
второго пришествія вспыхнетъ надъ погруженнымъ въ чувствен-
ность и пеожидающимъ Его міромъ. „Такъ было во дни Ноя;
такъ будетъ и во дни Сына человѣческаго: или, пили, о/сенились,
выходили замужъ до того дня, какъ вошелъ Ной въ ковчегъ, и
пришелъ потопъ и погубилъ всгъхъ. Такъ было и во дни Лота:
или, пили, покупали, продавали, садили и строили:; но въ день,
въ который Лотъ вышелъ изъ Содома, пролился съ неба дождь
огненный и сѣрный и истребилъ всгъхъ. Такъ будетъ и въ тотъ
день, когда Сынъ человгъческгй явится" (Лука 17. 26—30) Матѳ
24. 37—40).
„Когда настанетъ страшный судъ не знаетъ никто, ни Ангелы
небесные, а только Отецъ Мой одинъ" (Матѳ. 24. 36), Маркъ 3. 32)
Поэтому „смотрите, бодрствуйте, молитесь: ибо не знаете,
когда наступитъ это время; чтобы, пришедши внезапно, не нашли
васъ спящими. А что вамъ говорю, говорю всіъмъ: бодрствуйте'"
(Марк. 13, 33, 36, 37; Мате. 24. 42). Продавайте имгънія свои и да-
вайте милостыню. Приготовляйте себе влагалища не ветшающія,
сокровище не оскудѣвающее на небесахъ, куда воръ не приблго-
эісается, и гдѣ моль не съѣдаетъ. Ибо, гдѣ сокровище ваше, тамъ
сердце ваше будетъ. Да будутъ чресла ваши ?грепоясаны и све-
тильники горящго; и вы будете подобны людямъ, оэісидающимъ
возвращетя господина своего съ брака, дабы,, когда прійдегпъ го
постучишь, тотчасъ отворить ему. Блаженны рабы тѣ, которыхъ
господинъ, пришедши, найдетъ бодрствующими; истинно говорю
вамъ, онъ препояшется, и посадить ихъ, го, подходя, станешь
слуэісить имъ. Л если пріидетъ во вторую стражу, и въ третью
страэісу прійдетъ и найдетъ ихъ гпакъ, то блаженны рабы тгь.
Вы знаете, что если бы вѣдалъ хозяинъ дома, въ который часъ
придетъ воръ, то бодрствовалъ бы и не доггустилъ бы подкопать
домъ свой. Будьте эісе го вы готовы-, ибо, въ которой часъ не ду-
маете, пргодетъ Синь человѣческій. Блаоісенъ рабъ тотъ, когпо-
раго господинъ его, пришедши, найдетъ его поступающимъ такъ.
ТІстгонно говорю вамъ, что онъ надъ всѣмъ имгъніемъ своимъ гю-
ставитъ его. Если эісе рабъ тотъ скаэісегпъ въ сердіщ своемъ: не
скоро придетъ господинъ мой, и начнетъ бить слугъ и служанокъ,
гьсть, и пить, го напиваться, то придетъ господинъ раба того въ
день, въ который онъ не ожидаешь, го въ часъ, въ который не
думаегпъ, го разсѣчетъ его, и подвергнетъ его одной участи съ не-
верными. Рабъ же тотъ, который зналъ волю господина своего,
и не былъ готовъ, го не дгълалъ по волгъ его, бигпъ будетъ много.
А который не зналъ го сдѣлалъ достойное наказанія, бить будетъ
меньгие. И отъ всякаго, кому дано много, много го потребуется;
го кому много вверено, съ того больше взыщутъ" (Лука 12. 33
40, 43—48).
Явится знаменіе Сына человѣческаго на небгъ; и тогда воспла-
чугпся всгъ племена земныя го узрятъ Сына человѣческаго, гря-
дущаго на облакахъ небесныхъ съ силою и славою великой (Мате.
24. 30) го тогда вдругъ, во мгновеніе ока, прго ггослгъдней трубе;
гобо вострубитъ, и мертвые воскреснутъ нетленными, а мы гіз-
мгънимся. Ибо тлгънному сему надлеоюитъ облечься въ нетлгънге,
го смертному сему облечься въ безсмертіе. Говорю вамъ гпайну: не
все мы умремъ, но всгъ измгънимся" (1 Корине. 15. 52, 53, 51).
Тогда произойдетъ новый человѣкъ, заключающій въ себѣ
тѣ же составныя части: духъ, душу и тѣло, но измѣпенныя противъ
того, какъ они были во время земного бытія. Они теперь полу-
чатъ совершенно новыя свойства, при которыхъ могли бы суще-
ствовать въ новомъ загробномъ духовиомъ мірѣ—въ раю или
геешзѣ.
Тѣло новаго человѣка будетъ заключать въ себѣ, какъ и
прежде, плоть и кости, чему служить доказательствомъ Самъ
воскресшій Господь иаиіъ Іисусъ Христосъ, имѣвшій и по Своемъ
воскресеніи плоть и кости. Что смущаетесь", говорить Господь
Інсусъ Христосъ, явившись своимъ ученикамъ по воскресепіи, и
для чего такгя мысли входятъ въ сердца ваши? Посмотрите на
руки Мои и на ноги Мои; это Я Самъ; осяэісите Меня и раз-
смотрите: ибо духъ плоти и костей не имѣетъ, какъ видите у
Меня (Лука 24. 38, 39).
Въ подтверягденіе того, что къ Апостоламъ явившійся не духъ,
Онъ позволилъ осязать Себя и даяге ѣлъ съ учениками печеную
рыбу и медъ (Лука 24. 42). Значить тѣло Іисуса Христа и по
воскресеніи состояло изъ плоти и костей и было то яге самое,
которое было и до воскресепія; ио теперь оно было тѣломъ небес-
пьтмъ и прославлениымъ, могло носиться по воздуху, проходить
сквозь твердыя тѣла, быть невидимымъ и возноситься на небо.
Такое точно одухотворенное тѣло будетъ и у всѣхъ людей по
соедшіеиіи ихъ душъ съ воскресшими тѣлами. Однако тѣла пра-
ведниковъ будутъ имѣть свои отличительный свойства отъ тѣлъ
грѣшниковъ. Родъ сѣмянъ одипъ—человѣкъ, а виды его сѣмеии
различные—праведникп и грѣшпики. Какъ ие одинаковы расте-
нія отъ разныхъ сѣмянъ, такъ точно и будущія тѣла праведниковъ
H грѣшниковъ будутъ неодипаковьт. Воскрссшія тѣла иа оспо-
ваиіи своего назначенія для вѣчности и той духовной сферы, въ
которой будутъ вѣчно ягить, принимая въ сообраягепіе и земную
ягизнь, будутъ имѣть совершенно новыя свойства, отличиыя отъ
тѣхъ, которыя имѣли па землѣ (Митрофаи., стр. 391, 392).
Апостолъ Павелъ, чтобы объяснить сіе таинство воскресеиія
мертвыхъ тѣлъ, беретъ примѣръ, образъ изъ видимой природы—
сѣмя. Тѣло уподобляешь сѣмеии, которое кладется въ землю, раз-
лагается и, разлагаясь, производить растеніе. Такъ точно и тѣло,
разлоягившись, производить къ извѣстному времени новое тѣло.
„Но, скаэхетъ кто-нибудь: какъ воскреснутъ мертвые и въ ка-
комъ теле придутъ?—Безумный, то, что ты. сѣешь, не оэхиветъ,
если не умретъ! И когда ты сѣешь, то сѣешь не тело будущее,
но голое зерно, какое случится, пшеничное или какое другое. Но
Богъ даетъ ему тело, какъ хочешь, и каждому семени свое тело".
(1 Кор. 15. 35—38). И такъ „каждому сѣмеии Богъ даетъ свое
тѣло", каягдое сѣмя производить себѣ свойственное растеніе, такъ
точно и тѣла праведниковъ и грѣшпиковъ бзщутъ по воскресенію
обладать разными свойствами.
Различіе ноступковъ и дѣлъ человѣка во время его земной
жизни, различіе въ паправленіи деятельности нравственныхъ
силъ души и произведетъ все самое существенное различіе въ
свойствахъ духовпыхъ тѣлъ. Тѣла,—въ дѣятелыіостн которыхъ
святилось, прославлялось имя Боягіе, просвѣтятся въ Царствін
Небеспомъ чрезъ свои добрыя дѣла; сіи тѣла, какъ бывшія ору-
діемъ благочестивой дѣятельности, нросвѣтятся какъ солнце,
т.-е. будутъ святиться славою въ царствѣ славы, нагіодобіе какъ
на землѣ свѣтится свѣтомъ солнце, луна и всѣ звѣзды. Такъ и
по различно самой праведности, праведпики будутъ имѣть не-
одинаковую славу, на оспованіи Аиостольскихъ словъ: Яна слава
солнцу, ина слава луне, una слава звездам,ъ. Звезда бо отъ
звезды разнствуетъ во славе, такъ и въ воскресеніи мертвыхъ".
По воскресенін тѣла будутъ нетлѣнны, славны, сильны, духов-
ны, безсмертиы, легки, удобоподвшкны, тонки, быстры въ двияге-
піи и въ своихъ перемѣщеиіяхъ съ мѣс-та на мѣсто, что никакія
преграды не въ состояніи ихъ удерягать, a вмѣстѣ съ тѣмъ они
сохраняютъ плоть и кости, какъ въ семь удостовѣряетъ Самъ
Іисусъ Христосъ Своимъ прославлениымъ тѣломъ, состоящимъ
ІІЗЪ плоти и кости. Это общія принадлеягности повыхъ тѣлъ по
ихъ воскресеніи, общія какъ праведиикамъ, такъ и грѣшиикамъ.
Сыны Боягіи, святые по благодати, получать въ воскресеніи то
же самое тѣло, какимъ были облечены во время земной жизни,
только прославленное, одухотворенное, подобное тѣлу Христову,
которое Онъ имѣлъ ио Своемъ воскресеніи, со свойствами, от-
личающими ихъ и отъ земныхъ тѣлъ и отъ тѣлъ осуягденныхъ.
Бл. Августинъ и Св. Амвросій въ тѣлахъ святыхъ паходятъ
слѣдующія четыре свойства: 1) нечувствительность къ внѣшнимъ
вреднымъ вліяніямъ, которыя во время земной жизни производили
въ тѣлѣ болѣзненныя непріятньтя ощущеиія; 2) блистаніе тѣлъ
Святыхъ подобно солнцу; 3) неиостиягішая быстрота въ перемѣ-
щеніи съ одного мѣста на другое, и наконецъ 4) всецѣлое под-
чиненіе тѣла душѣ, отчего въ человѣкѣ будетъ полная гармонія
(Митрофапъ, стр. 390—395).
Сама внѣшняя природа матеріальнаго міра нзмѣшітся, и ста-
нетъ соотвѣтствовать преобразованному человѣческому существу.
ІІророкъ и царь Давидъ свидѣтельствуетъ о семь такъ: „Въ
начале Ты основалъ землю и небеса,—дело Твоихъ рукъ. Они по-
гибнутъ, а Ты пребудешь; и все они, какъ риза, обветгиаютъ, и
какъ одеэхду Ты переменишь ихъ, и изменятся" (Псал. 101. 26, 27).
 Какъ благопріятно соответствовала природа состоянію душъ
первыхъ чсловѣкъ до ихъ падеыія, такъ стала неблагопріятно
она соответствовать человѣку по паденіи. „Потому что тварь
покорилась суетѣ не добровольно, но по волѣ покоривгааго ее, въ
надеэісдѣ, что и сама тварь освобождена будетъ отъ рабства
тлѣнгю въ свободу славы дѣтей Бооісіихъ. Ибо знаемъ, что вся
тварь, совокупно стенаетъ и мучитсл до нынѣ" (Римл. 8. 20—22),
т.-е. вследствіе паденія человека вся тварь невольно покорилась
работе истлѣнія и совоздыхаетъ и соболезнуете съ нами, чего
съ природою не было до паденія прародителей.
До паденія прародителей, по словамъ книги Бытія, видно, что
твореніе было „добро зѣло", что во всемъ твореніи духовномъ и
чувственномъ царствовалъ миръ, согласіе, союзъ, гармонія, ра-
дость и блаженство. Следовательно все, созданное Богомъ, было
въ единеніи, союзе, взаимномъ отношеніи и общеніи со Своимъ
Творцемъ Богомъ и меягду собою. Все было въ мирѣ и согласіи,
пока не нарушюіъ ихъ самъ человѣкъ—царь природы.
Съ паденіемъ человека разстроился союзъ всего созданія и
изъ мирнаго согласія последовало враягдебное возстаніе, посеян-
ное въ твореніи Божіемъ врагомъ мира и любви. Такъ точно
должна природа соответствовать и новому духовному человеку.
Весь видимый вещественный міръ, во зле леигащій, долженъ
очиститься отъ гибельпыхъ слѣдствій человеческого греха и
обновиться въ соответствіе обновленному человеку: „что и сама
тварь освобооісдена будетъ отъ рабства тлѣнію въ свободу славы
дѣтей Божіихъ" (Римл. 8. 21).
Обновленіе міра совершится посредствомъ огня, такъ что иа
новомъ небе и на новой земле не останется улге ничего грехов-
наго, а будетъ жить одна правда. За измѣненіемъ человека не-
медленно' послѣдуетъ и измѣненіе природы, и будетъ тогда новая
земля и новое небо, по свидетельству Самого Творца пеба и
земли, ихъ создавшаго и могущаго измѣнить по ихъ иазначенію:
„небо и земля преидутъ", и въ другомъ мѣсте: „скорѣе пройдетъ
небо и земля, скорѣе міру настанешь конецъ" (Матѳ. 5. 18). „Се
Азъ съ вами есмъ во вся дни до скончангя вѣка". Язъ всехъ
словъ Самого Господа Іисуса Христа видно, что небо и земля
нынешнія только преидутъ, не уничтоягатся, а по словамъ Давида,
какъ старая одеягда, изменяется въ новую (Псал. 101. 26, 27),
что подтверждаете и Ап. Петръ, говоря: „Мы оэісидаемъ, по обѣ-
щанію Господа, новаго неба и новой земли, гдѣ будетъ царство-
вать только одна правда" (2 Петр. 3. 13).
Іоапнъ Богословъ видѣлъ въ Откровеніи новое небо и новую
землю: и увидѣлъ я новое небо и новую землю; ибо преэіснее небо
и прежняя земля миновали и моря уже нѣтъ" (Апок. 21. 1).
Точно такъ яге учили о конце міра и в с е учители Церкви:
Св. Ириней: „Не сущность и не вещество творенія упраздняется
(ибо истиненъ и силепъ Тотъ, Кто устроилъ его), по проходите
образъ міра сего, т.-е. то, въ чемъ произошло разстройство....
Когда же прейдете этотъ образъ и человекъ обновится и возста-
нетъ для петленія, тогда явится новое небо и новая земля".
Св. Кириллъ Терусалнмскій повествуете: „Пріидетъ съ пебесъ
Господь нашъ Іисусъ Христосъ, пріидетъ со славою при скопча-
віи міра сего въ послѣдній день. Ибо будетъ скончаніе міра сего,
и сотворенный міръ сей обновится. „Потому что нетъ ни истины,
ни милосердія, ни Богопозиаиія на земле. Клятва и обманъ, убій-
ство и воровство п прелюбодейство крайне распространились, и
кровопролитіе следу етъ за кровопролитіемъ. За то восплачетъ
земля сія, и изнемогутъ все, ягивущіе на ней, со звѣрями поле-
выми и птицами небесными, даяге п рыбы морскія погибнуть"
(Оссіи 4. 1—3).
Чтобъ сіе чудное обиталище тварей пе осталось навсегда ис-
полненнымъ беззаконія, прейдете міръ сей, дабы снова явиться
лучшимъ... Свіетъ Господь небеса не для того, чтобъ истребить
оиыя, по чтобы опять явить ихъ въ лучшемъ виде. Выслушай
слова пророка Давида: „въ началѣ Ты основалъ землю и небеса,
дела рукъ Твоихъ; они погибнуть, а Ты пребудешь". Но, скажете
кто-либо, почему яге оиъ говорите ясно: погибнутъ? Сіе видно
изъ послѣдующаго: и все они какъ ризы обветшаютъ п какъ
одежду Ты переменишь ихъ, п они изменятся. Ибо какъ о чело-
в е к е сказать, что опъ погибаете, когда сказано: ГІраведникъ
умираете, и никто не принимаете этого къ сердцу; и муягп
благочестивые восхищаются отъ земли, и никто не помыслите,
что праведникъ восхищается отъ зла. Онъ отходить къ миру;
ходящіе прямымъ путемъ будутъ покоиться па лолгахъ своихъ"
(Исаіи 57. 1, 2), меягду тѣмъ какъ онъ ожидаете воскресенія:
такъ равно ожидаете пѣкотораго .воскресенія и небо".
Блаженный Іерошшъ: „Ясно показывается (Псал. 101. 27), что
кончина и погибель міра означаетъ пе обращеніе его въ ничто,
но измѣнепіе въ лучшее. Равнымъ образомъ и то, что написано
въ другомъ мѣстѣ: „будетъ свѣтъ луны, аки свѣтъ солнца (Исаіи
30. 26), аиачитъ пе погибель прежгшго, по измѣпепіе въ лучшее.
Размыслимъ о сказанномъ: преходить образъ, а не существа. То
яге выраягаетъ и Св. Иетръ; не сказалъ: „узримъ иныя небеса и
•иную землю, но преоіснгя и древнія, измененными на лучшгя".
Такъ яге учили: Іустинъ муч., Аѳинагоръ, Таціаыъ, Ѳеофилъ
Антіохійскій, Минуціи Феликсъ, Ипполитъ, Меѳодій и др. (Ми-
трофан., стр. 412—415).
Соединенная уяге навсегда душа со своимъ тѣломъ предстанетъ
на Судъ, послѣ котораго вступить въ состояніе или вѣчиаго бла-
ягенства или вѣчиаго мученія.
„Когда эісе придете Сине человѣческій ее славе Своей, и все
святые Ангелы съ нимъ, тогда сядете на: престоле славы Своей;
и соберутся предъ Нимъ все пароды; и отделите однихъ отъ
другихъ, какъ пастырь отделяете оввцъ отъ Козлове, и поста-
вите овецъ по правую Свою руку, а Козлове по левую. Тогда ска-
жете Царь теме, которые по правую руку Его: придите благо-
словенные Отца Моего! наследуйте царство, уготованное вамъ
отъ созданія міра. Ибо алкалъ Я, и вы дали Мне есть; эісаж-
далъ, и вы напоили Меня; былъ странникомъ, и вы приняли Меня;
былъ нагъ, и вы одели Меня; былъ боленъ, и вы посетили Меня;
въ темнице былъ, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники ска-
оюутъ Ему въ ответе: Господи! когда мы видели Тебя алчущимъ,
и накормили? или эісаэісдущимъ, и напоили? Когда мы видели
Тебя странникомъ, и приняли? или нагимъ, и одели? Когда мы
видели Тебя больнымъ, или въ темнице, и пришли къ Тебе? И
Царь скажете имъ въ ответы, истинно говорю вамъ, поелику вы
сделали сіе одному изъ братьевъ Моихъ меньшихъ, то сделали Мне.
Тогда скаоісетъ и теме, которые по левую руку: идите отъ
Меня, проклятые, въ огонь вечный, уготованный діаволу и анге-
ламъ его. Ибо алкалъ Я, и вы не дали Мне есть; эісаоісдалъ, и
вы не напоили Меня; былъ странникомъ, и не приняли Меня;
былъ нагъ и не одели Меня; боленъ и въ темнице, и не посетили
Меня. Тогда и они скаоісутъ Ему въ ответе: Господи! когда мы
видели Тебя алчущимъ или эісаэісдущимъ, или странникомъ, или
нагимъ, или больнымъ, или въ темнице, и не послужили Тебе?
Тогда скаэісетъ имъ въ ответе: истинно говорю вамъ, поелику
вы не сделали сего одному изъ сихъ меньшихъ, то не сделали
Мне. И пойдутъ сіи въ муку вечную, а праведники въ жизнь
вечную" (Мате. 25. 31—46).
На окончательного» Судѣ будутъ собраны „всѣ народы". 0
присутствие нехристіапъ па окончательномъ Судѣ Апостолъ Павелъ
ничего не упомипаетъ. Оиъ говоритъ: „каждый въ своемъ порядке:
первенецъ Христосъ, потомъ Христовы, въ пришествіе Его (1 Кор.
15. 23). Это потому, что учепіе Евангелія будетъ распространено
къ тому времени по всему земному шару, „и проповедано будетъ
сіе Евангелге Царствгя по всей вселенной, во свидетельство всемъ
народамъ, и тогда придете конецъ" (Матѳ. 24. 14). Слово „во
свидѣтсльство" имѣетъ здѣсь слѣдующее зиаченіе: „когда Еван-
геліе всюду было проповѣдано, a нѣкоторые не увѣровали и про-
повѣдь не вездѣ была принята, то Христосъ говоритъ—во сви-
дѣтельство будетъ неувѣровавшимъ, т.-е. въ обличеніе, въ осу-
ягдеыіе. Во свидѣтельство, ибо увѣровавшіе будутъ свидѣтель-
ствовать противъ пеувѣровавшихъ и осудятъ ихъ" (Злат. ср.
Ѳеоф.), (Толк. Мих. Ев. Мате., стр. 461).
Истинная вѣра въ Бога есть необходимое средство къ дости-
ягеиію спасеиія. Окончательный Судъ оцѣиитъ результаты жизни
человѣка, копечпую цѣль его существованія, и средства, чрезъ
которыя дошелъ онъ до своей нравственности или до своей грѣ-
ховности; надо быть окончательно убѣягденпымъ, что и самыя
дѣла любви, мшіосердія и смиренія суть плоды или вліяпіе вѣры
(Іоанн. 13. 35), (1 Кор. 13. 1—8), хотя одна вѣра слишкомъ не-
достаточна для спасепія: она не оправдываетъ человѣка безъ
дѣлъ, она остается мертва и не спасаетъ человѣка (Іаков. 2. 17),
(Гал. 5. 6). „Ты вѣруешь, что Богъ одинъ, хорошо дѣлаешъ; и
бѣсы вѣруютъ и треисщутъ" (Іаков. 2. 19). Недостаточно вѣрить,
падо исповѣдывать вѣру и прилагать ея указанія къ дѣламъ
благотворительности, т.-е. чрезъ нее вырабатывать добрыя каче-
ства души своей, и кто больше въ этомъ успѣетъ, тотъ блаженнѣе
будетъ. Нѣтъ никакого сомнѣнія, что высшія блаягеиства дости-
гаются чрезъ христіаискую и преимущественно православную вѣру,
ибо она даетъ болѣе возвышенный понятія о добродѣтеляхъ, чѣмъ
другія вѣры, она естествеинѣе, теплѣе и съ болынимъ участіемъ
-относится къ страягдующимъ.
Изучая необъятную и непостижимую картину окончательнаго
Суда, которую даетъ намъ Спаситель, мы не можемъ не изумиться
•той простотѣ іг наглядности, къ которой Опъ свелъ все Свое вы-
сокое, премудрое и міровое ученіе. Онъ въ иѣсколыгихъ словахъ
повторилъ все сказанное Имъ человѣчеству; въ нихъ Онъ даетъ
:намъ весь конечный выводъ изъ ученія Апостоловъ и Пророковъ
и изъ своихъ собственныхъ требоваиій, удостовѣрепныхъ своею
смертію ради спасенія человѣчества. „Я алкалъ, говорить Оиъ,
и вы, дали мне есть; жаэісдалъ, и вы напоили Меня; былъ стран-
никомъ, и вы приняли Меня; былъ нагъ, и вы одели Меня; былъ
боленъ, и вы посетили Меня; въ темнице былъ, и вы пришли
ко Мне".
Какой глубокій смыслъ въ этихъ простыхъ словахъ! ОПІІ по-
казываютъ, что па окоичательномъ Судѣ Онъ обратить вшшаніе
только на любовь, иа дѣла любви, мнлосердія и смиренія: „На-
кормили ли вы голоднаго? Напоили ли вы жаждущаго? спросить
Оиъ. Значить, весь вопросъ окончательна™ Суда будетъ заклю-
чаться въ оцѣнкѣ сколько человѣкъ проявилъ въ теченіе своей
ягизни дѣлъ любви и смирепія и сколько діаметрально противо-
полоягныхъ дѣлъ эгоизма и гордости.
Не заключается ли въ этомъ дѣйствительно все ученіе Христа?
Не есть ли любовь и смиреніе двѣ добродѣтели, которыя Оиъ
постояиыо поощрялъ и развивалъ въ своихъ послѣдователяхъ,
въ противополоягпость эгоизму и гордости, т.-е. стремлеиіе къ
сохраііеиію личиыхъ и матеріальныхъ благъ, привязывающихъ
человѣкако всему мірскому, которыя безусловно осуягдались Имъ?
Блаягеины,—говорить Онъ,—нищіе духомъ, т.-е. тѣ, которые
смиренно, по-дѣтски переягиваютъ всѣ превратности ягизви, по-
сылаемый на ихъ долю; блаягеины кроткіе, ибо они наслѣдуютъ
землю, блаягеины алчущіе и ягаягдущіе правды, т.-е. тѣ, которые
хотятъ узнать пути правды для того, чтобы слѣдовать по нимъ,
а не тѣ, которые узнаготъ ее любознательности ради, или для
пріобрѣтепія новыхъ оружій противъ бѣдиыхъ и голодныхъ.
Блаягеины миротворцы; блаягеины изгнанные правды ради;
блаягеины вы, если будутъ поносить васъ и гнать всячески Меня
ради, а вы будете съ вѣрою кротко и смиреыпо переносить это.
Любите блиягняго,—совѣтуетъ Онъ,—какъ самого себя, дѣлайте
другимъ только то, что вы ягелаете, чтобы и вамъ сдѣлали; про-
щайте обиды, если ягелаете, чтобы и вамъ простили; дѣлайте
добро безъ разбора, ие ища за это никакого вознаграягденія; и
даже любите враговъ вашихъ и благотворите иенавидящимъ васъ;
будьте милостивы, какъ Отецъ вашъ Небесный; не судите, да не
осуягдены будете; кто хочетъ быть первымъ, будь рабомъ, ибо
первые будутъ послѣдпими, и послѣдніе будутъ первыми.
Великій вѣдѣцъ смысла ученія Христа an. Павелъ говорить:
„Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви
не имею, то я медь звенящая, или кимвалъ звучащій. Если имею
даръ пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познаніе, и
всю веру, такъ что могу и горы переставлять, а не имею любви,
то я ничто. Если я раздалъ все именіе мое и отдамъ тело
мое на соэісоісеніе, а любви не имею, нетъ мне въ томъ никакой
пользы. Любовь долго терпитъ, милосердствуетъ, любовь не за-
видуетъ, любовь не превозносится, не гордится, не безчинствуетъ,
не ищешь своего, ие раздражается, не ищетъ зла, не радуется
неправде, а сорадуется истине. Все покрываешь, всему веришь,
всего надеется, все переноситъ. Теперь пребываютъ сги три: вера,
надежда и любовь, но любовь изъ нихъ больше (1 Кор. 13. 1—7 и 13).
„Не любящгй брата пребываетъ въ смерти', всякій, ненави-
дящій брата своего—челоеекоубггща и не имеешь эісизни вечной,
пребывающей въ немъ" (Іоани. 3. 14, 15), ибо Богъ есть любовь,
и пребывающъй въ любви пребываетъ въ Боге, и Богъ въ немъ.
Кто говоришь: я люблю Бога, а брата своего нанавидитъ, тотъ
лэісецъ" (I Іоапп. 4. 16 и 20).
Всѣ эти мѣста Св. Писанія ие составляютъ ли прямыхъ уіса-
заній, что любовь и смиреніе, со всѣми ихъ слѣдствіями, какъ-
то: милосердіе, доброта, снисходительность, кротость и т. д. лучшія
средства къ спасепіго, т.-е. къ достиягенію высшихъ духовныхъ
радостей? Если яге внпкнувъ въ слова Спасителя: „Я алкалъ, и
вы накормили Меня; Я оісаждалъ, и вы напоили Меня", надо
сказать гораздо сильнѣе, надо признать, что любовь и смиреніе
не только лучшія средства къ спасеыію, ио что они единственный
средства, всдущія человѣка прямо къ ягизни вѣчной.
Достшкеиіе по возмояшости больше любви и смирепія, во всѣхъ
ихъ влдахъ, долягно составлять главное стремлсніе христіанипа,
равно избавляться отъ всѣхъ тѣхъ наклонностей, которыя имѣютъ
въ себѣ хотя тѣнь эгоизма и гордости. Чѣмъ лучше задача эта
будетъ выполнена, тѣмъ больше будетъ награда на небеси.
Итакъ, любовь и смиреніе составляютъ единственное средство
для пріобрѣтенія Царства Небеснаго. Христосъ не обставляетъ
его даяге никакими условіями, никакими усложпеніями, или фор-
малыюстію. Всѣ виѣшпія обрядности вѣры отпадаютъ и уступаютъ
свое первенствующее значеніс результатамъ проягитой на землѣ
жизни; совершенно такъ яге, какъ съ осѣнепіемъ человѣчества
ученіемъ Христа, обрядности закона уступили мѣсто дѣламъ
вѣры, такъ и съ наступленіемъ окончательна™ Суда и съ пере-
мѣной обыкновепнаго тѣла человѣка на новое—прославленное,
вѣра наша превратится въ действительность: то, во что мы
верили, осуществится и мы стансмъ его переживать, и тогда мы
съ ужасомъ у вид имъ на себѣ эгоизмъ и гордость, какъ глубо-
чайшія раны или язвы иа телахъ нашихъ, съедающими все тело
и осуждающими насъ въ вечный огонь геенны; н тогда мы не-
сказанно обрадуемся всякому доброму поступку нашему и въ особен-
ности деламъ любви и смиренія, которыя, если ихъ достаточно,
будутъ говорить за насъ, и можетъ быть облегчатъ намъ нашу,
далеко не радостную, участь.
Христосъ, произнося определеніе надъ праведниками, стоя-
щими по правой Его стороне, скажете: „Нршдите, благословен-
ные Отца Моего, наслѣдуйте уготованное вамъ Царство отъ
созданья лщш".—„Онъ не скажетъ примите, но скажете-насле-
дуйте Царство, какъ свое собственное, каісъ отеческое, какъ ваше,
отъ века вамъ принадлежащее". (Злат. ср. Ѳеофил.). Христіане
часто въ Новомъ Завѣте называются наследниками обещанныхъ
благъ, какъ пстігнныя дети Божіи, которымъ принадлежать блага,
уготованный Богомъ для людей (Рим. 8. 17), (Гал. 4. 6 7) Œbd'
1. 14), (1 Іоанн. 3. 2). ' ^
Во многихъ мѣстахъ своего учевія Христосъ считаете всехъ
вѣрующихъ: „единъшъ тѣломъ". Онъ говорить: „Я есмь лоза, а
вы втгви: кто пребываетъ во Mmъ, и Я въ немъ, тотъ прино-
сить много плода, ибо безъ меня не можетъ дѣлать ничего. Кто
не пребудешь во Мнѣ, извергнется вот какъ вѣтвь и засохнешь;
a такія вѣтви еобираютъ и бросаютъ въ огонь и отъ сгораютъ"
(Іоанп. 15. 5, 6). „II въ тотъ день вы узнаете, что Я въ Отцѣ
Моемъ, и вы во Мнѣ, и Я въ васъ" (Іоанн.,14. 20).
Считая такимъ образомъ всѣхъ вѣрующихъ какъ бы одпимъ
существомъ, какъ бы однимъ деревомъ, въ ісоторомъ стволъ мо-
ягетъ быть уподоблеиъ Христу, а ветви и листья на немъ вѣрую-
щнмъ въ Него, мы виолнѣ поймемъ смыслъ словъ Его: „Истинно,
истинно говорю вамъ, такъ какъ вы сдѣлали это одному изъ
сихъ братьевъ Моихъ меныигьхъ, то сдѣлали Мнѣ". Духъ кор-
поративный чувствуется во всемъ ученіи Христа, Онъ повелеваете
жертвовать даже собой для пользы Христова общества, ибо общая
польза есть польза такъ яге и той личности, которая ее сделала.
Это вполне понятно, если будете считать полную солидарность
или духовную связь, меягду всѣми верующими.
„И пойдутъ праведники въ оісизнь вѣчную, каоісдый въ своемъ
чинѣ".
„Не видѣлъ того глазъ, не слышало того ухо и не приходило
то на сердце человѣку, что приготовить Богъ любящими Его
(Исаіи 64. 4). А намъ Богъ открылъ Цухомъ Святымъ, ибо Цухъ
все проницаетъ, и глубины Боэісіи (1 Кор. 2. 9, 10).
Произнося определеніе надъ грешниками, стоящими по левую
сторону, Христосъ скаягетъ имъ: „Идите отъ Меня, проклятые,
въ огонь вѣчный, уготованный діаволу и ангеламъ его".
Не для людей назначено было сіе мученіе, но для возмутив-
шихся противъ Бога духовъ злыхъ съ ихъ княземъ" (Іуд. 6.
Апокал. 12. 8, 9), которые сѣютъ всякое зло въ роде челове-
ческомъ. Но поелику грѣшники по своимъ грехамъ делаются
какъ бы участниками того же зла, которымъ одерягимы злые духи,
то они осуждаются и на те яге мученія, какъ и злые духи. Онъ
говорите:—идите отъ Меня, проклятые,—но не говорить идите
отъ Отца, ибо пе Онъ проклялъ ихъ, но собственныя ихъ дела.
Царство готовилъ Я вамъ, а огонь готовилъ не вамъ, но дгаволу
и ангеламъ его. Но такъ какъ вы сами себя ввергли въ огонь,
то и вините въ томъ сами себя" (Злат. ср. Ѳеофил.) „И пойдутъ
сги въ муку вѣчную" (Т. Mux. Ев. Мато., стр. 495).
Вѣчноеть мучѳній грѣшниковъ.
Будутъ ли вечны мученія, предназначенный осужденнымъ
грѣшникамъ?
Безъ всякаго сомнѣнія, по идее справедливости, мученія
грешиыхъ душъ должны быть вечны и нескончаемы. Грехъ
всякой ограниченной твари предъ ея безконечно совершеннымъ
Творцемъ.—есть грехъ, безконечно великій, и такой грехъ без-
условно требуетъ безконечнаго наказаиія. Грехъ твари предъ
ея Творцемъ доказываете полное растлѣніе всего ея существа;
следовательно, и не моягетъ быть такого возмездія, которое могло
бы покрыть подобное преступленіе. На этомъ основаиіи и по-
строено Церковью все ея ученіе о страданіяхъ и мученіямъ душъ
за гробомъ. Признаніе геенны мѣстомъ нахоягденія самыхъ лютыхъ
и при томъ непременно вечиыхъ мученій только и можетъ
удовлетворять требованіямъ неумолимой и безконечной справедли-
вости Бога Творца.
Догматъ о вечности мученій на всехъ вселенскихъ соборахъ
признанъ единогласно и не долягенъ возбуждать ни малейшаго
сомнѣнія въ истинныхъ христіанахъ, въ виду многочисленныхъ
 немъ совершеппо превратный убѣждепія, осиованныя на ностояи-
(Толк. Еванг. М & . с ^ м е ' Д ^ 9 ' ">, 33. ІІОМЪ противлсніи и олгесточенііі противъ Бога, и оиъ утвер-
ждается еще болѣе въ мнѣніи, что Бога нѣтъ, ибо таісіе безпо-

ec«ieamo mZn nZZ TZ e Е а ч а в ш і к с я

рядки при Богѣ невозможны или если есть Богъ, то Опъ безеи-
» гробомъ мучешй
ленъ и во всякомъ случаѣ никакой помощи пи въ чемъ оказать
Даруется только ^ Ä ^ n o ^ ^ T ^ ^ ему не можетъ, то его гордость, тщеславіе, самолюбіе, польщен-
Вѣдь все въ Min* в » ™ Г Р 6 І І Х Ъ И П 0 Усиленной молитвѣ.
ное нѣкоторыми удачами земной жизни и врожденным наклон-
все п ^ е т ъ е с т е с Г е н н н Т е , Г : Г 0 ̲а°Му з а к о ™
ности ко злу, присущія каждому человѣку, додѣлываютъ осталь-
витія, которое само собой - Г ^ ъ своего раз- ное: о и и окончательно губятъ и разлагатотъ всѣ нравственный силы
своего разъ пр шя Т аг 0 яапП Я г ; Р У Ш И Т Ь С Я ' Н Л о и ™ в с я отъ души, послѣ чего нѣтъ уяге возврата къ Богу, нѣтъ поииманія
адапо по в о л ѣ " 2 Ш Щ Л ™ Ш я н е "«о таковымъ со- истины, высшей правды и привязанности къ добру и всему со-
вершенному.
обстБаГвк" и
Накопецъ такой грѣшникъ умираетъ; перейдя за гробъ, опъ
быть не можетъ Епгт 1 п РЧ>°Дѣ не найдетъ, ибо ея нѣтъ, и остается такимъ же, какимъ онъ былъ при жизни. При жизни
тельно а л Т ^ а п е р Х я Г ™ б Л ° Т Р 0 Т В 0 В а І Ь З Л у ' а с л ѣ д ° в а " своей душа вырабатывала лишь въ себѣ качества, которыя за
ЧУвствовать о Т й п о ш п Т , Р ' б у Д 6 Т Ъ В О е г д а 11 в о в ^ м ъ гробомъ должны обратиться въ природу ея.
Ч е л о в ѣ ^ О здГнГвѣннымъ п о Г
Д богомъ. Если здѣсь, на зеішѣ, мы встрѣчаемъ такое усиленное сопро-
есть яснзмѣнный е с т е с ™ ^ \ . і п У Т М Ъ " с в о б ° ~ ; тивленіе, когда желаемъ отвратить человѣка отъ его порока, и
неумолішаго закона с в о б о д Р Э 1 Ш ° Е Ъ - В с л ѣ д < ™ і в *™го сколько бы мы ни доказывали ему, что воровать дурно, что лгать
не стѣсняется за и І Г ч е Т ЕИК0ГДа и ™ не хорошо, что пьянство грѣшно, оиъ будетъ приводить тысячи
Всевышня™ п р о п т о ъ ? а ^ Г У Ч а е В Ъ ' б Л а г о д а ™ доводовъ въ защиту лжи, воровства и пьянства, которые всѣ, какъ

V^TT"™**"
бы они пи были безосновательны, однако, будутъ казаться ему
Дня в о з д е р ж а Г е г о о " в зла СВ °В ДѣЙ0ІВІе
самому болѣе основательными, чѣмъ всѣ здравые выводы ума; а
слѣдовательно иа какомъ основаніи могли бы мы думать, что такой
наго путн и направить къ дабру ' ° И ф И = Ь 6 Г ° СЪ г Т ѣ ш "
человѣкъ, перешедши за гробъ, когда эти всѣ его качества и по-
B c e t b T a ~ H B L c : емѵТ* ^
H М ВЕушвділ
роки обратятся въ его природу, пропикнутъ все его существо и
хочетъ жить » Г У Ш ™ W с в о е Я ДУ™. если онъ сдѣлаются, такъ сказать, „имъ ссімимъ", что опъ скорѣе послушаетъ
Уже вся его Г й з н Г н л е т У Н № М 0 Т р Я д а ™ . ™ н такъ
чьего-либо совѣта и отвратится отъ зла?
Церкви, и с б с С н и о й е г Т ™ ™ Е°ЛѢ Б ° Ж І е Й ' У^аніямъ
выкъ с і у ш а т ь Т и о ш L , 7' K ° T ° № ° П Ъ Р ѣ ™ ь н о от- Грѣшпая душа за гробомъ будетъ себя чувствовать очень не-
тера не uZZZeZемѵI" б е з о т " У™Р<=™ его харак- хорошо; она будетъ чувствовать себя какъ рыба, вынутая изъ
его ж п з ш Г и Г : ; Г ъ Т и Т П О С Т О р о н д ц д ъ У д азані й народъ воды или какъ человѣкъ, окунутый въ воду, ибо подходящей
постоянно н р о Г я ш Г * ' У Д а Ч И ' с о б о ™ е т и ь т я его ошибки, и
обстановки для себя она не найдетъ; въ загробиомъ мірѣ все—
на кожа™, Щ обстоятельства, которыя онъ встрѣчастъ одно совершенство, все есть одно добро и милосердіе, преиспол-
ненное любовыо, кротостью и смиреніемъ, имѣющимъ свое осно-
ваніе въ полной покорности волѣ Божісй. Переселившись въ тотъ
заставить Z Z l ' СЛИ В с Ѣ эти неудачи вмѣсто того, чтобы міръ, порочная душа останется такая яге, какъ и была на землѣ;
въ силу своихъ привычекъ, обратившихся теперь въ ея природу,
она будетъ только злиться, вполиѣ убѣягдениая въ злости къ ней
- " - S и несправедливости Творца ея, она будетъ произносить и здѣсь,
какъ она произносила на землѣ, одну только хулу иа Бога и ока-
зывать сопротивлеиіе Его святой волѣ, и еще болѣе развившееся
упорство, чѣмъ оно было иа землѣ, не позволить ей обратиться
къ Богу, если бы и было ей возможно передѣлать теперь свою
природу. Мученія подобной души совершенно естественны; они
логично вытекаютъ изъ міровыхъ законовъ, и въ силу этихъ яге
законовъ долягы расти и развиватся, ие имѣя никакой причины
когда-нибудь прекратиться, и если только душа вѣчпа, то и они
долягны быть вѣчны,—это ясно.
Какое отношеніе Бога къ подобпаго рода грѣшпой душѣ? какъ
относится къ ней вѣчное Правосудіе Божіе?
Для разума совершенно понятно, что если только есть міръ
существъ нравственныхъ, то, не нарушая міроваго порядка, не
производя разстройства въ немъ, недостаточно только простить
грѣшника, по одной добротѣ своей безъ-всякаго желанія со сто-
роны самого грѣшпика, это: 1) не удовлетворяло бы идеи Высшей
правды—2) и не принесло бы никакой пользы.
Богъ въ высшей степени и безконечно человѣколюбивъ; но Онъ
в ъ такой яге степени любитъ и не отступить отъ правды.
Мысль о блаженствѣ такъ яге тѣсно и естественно связана съ
идеей нравственнаго совершенства духовъ, какъ и мысль о етра-
даніяхъ связана съ идеей порочности и зла; изъ чего вытекаешь,
что какъ первое не есть награда, такъ и второе пе есть наказа-
nie, но обѣ идеи суть только естественный слѣдствія вкусовъ и
привычекъ каждаго; слѣдовательно: невоздапіе безконечно право-
с у д н а я возмездія каждому за его поступки было бы одинаково
возмутительно, какъ духамъ добра, такъ и духамъ зла.
„А за тѣмъ конецъ, когда Оиъ предастъ Царство Богу и Отцу,
когда упразднить всякое начальство и всякую власть и силу. Ибо
Ему надлежитъ царствовать, доколѣ низложить всѣхъ враговъ
подъ ноги свои. ГІослѣдній же врагъ истребится—смерть". (1 Кор.
15. 24—26).
ГЛАВА IV.
Р а й .
„Не видѣлъ того глазъ, не слышало того
ухо и не приходило того на сердце чѳловѣку,
что приготовилъ Б о г ъ любящимъ Его (Исаіи
64. 4).
Царство Мое не отъ міра с е г о .
„ Тогда Дилатъ опять вошелъ въ преторію и призвалъ Іисуса,
и сказалъ Ему: Ты царь Іудейскій? Іисусъ отвѣчалъ ему: отъ
себя ли ты говоришь это, или другіе сказали тебе о Мне? Пи-
латъ отвѣчалъ, разве я Іудей? Твой народе и первосвященники
предали Тебя мне; что Ты сделалъ? Ігісусъ отвѣчалъ: царство
Мое не отъ міра сего; если бы отъ міра сего было царство Мое;
то слуэісители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не былъ
преданъ Іудеямъ; но царство Мое не отсюда.—ІІилатъ сказалъ
Ему: и такъ Ты царь? Іисусъ отвечалъ: ты говоришь, что Я
царь. Я на то родился, и на то пришелъ въ мгръ, чтобы сви-
детельствовать о истине; всякгй, кто отъ исгпины, слушаете
гласа Моего (Іоанн. 18. 33—37).
Христосъ сказалъ: „Царство Мое не отъ мгра сего", т. е, не
мірское въ общемъ смыслѣ, не политическое, не такое, напримѣръ,
какъ царство Римское; оно въ мірѣ яге, въ царствахъ мірскихъ
будетъ, но характеръ его не тагговъ, какъ характеръ мірскихъ по-
литическихъ царствъ. Слѣдовательно и Я царь, но только ие въ
политическомъ смыслѣ, „не такой, какого ты себѣ представляешь".
(Злат.) Бидимый, наглядный признакъ сего—тотъ, что если бы
Царство Мое было политическое и Я былъ бы царемъ въ этомъ
смыслѣ, то служители Мои, всѣ сторонники Моихъ политическихъ
правъ, подвязались бы за Меня, ратовали бы за Меня, защищали
бы Меня, чтобы Я пе подпалъ подъ судъ синедріона. Но этого
ничего не было, никто не подвизался за Меня; тѣми многочислен-
ными толпами народа, которыя нѣсколько дней назадъ встрѣчали
Меня какъ царя и назвали царемъ, 51 не хотѣлъ воспользоваться
не только для того, чтобы провозгласить Себя царемъ Израиле-
вымъ, но и для того, чтобы защитить Себя отъ мѣропріятій про-
тивъ Меня синедріона (Т. Мих. Еван. Іоапп., стр. 569).
„51 па то родился въ мірѣ, какъ человѣкъ, и на то пришелъ
въ міръ, какъ посланный Бога" (Іоани. 3. 17; 10. 36; 17. 18), что-
бы свидетельствовать объ истине, которую виделъ и слышалъ
отъ Бога.
Тотъ человекъ, который способенъ сдѣлать себе ясное и от-
четливое представлеиіе о загробномъ своемъ существовапіи, неиз-
бежно, какъ слѣдствіе своего духовнаго совершенства, имеетъ
непоколебимую веру въ будущее. Эта вѣра въ свою очередь отра-
жается на всѣхъ воззрѣніяхъ человѣка, вліяя на нравственный
отправленія его. Она измѣняетъ совершенно в с е его взгляды на
все земное, суетное, вещественное и даетъ ему цель жизни вне
предѣловъ нашего міра.
Для того, который мысленно способенъ уноситься въ міръ ду-
ховный, который можетъ выбирать себѣ счастье среди добродете-
лей, который способенъ увлекаться и получать высшее удоволь-
ствіе, практикуя на дѣле любовь, правосудіе и правду, для кото-
раго цель жизни есть милосердіе, участіе ближпяго и глубокое
непритворное сознаніе величія Творца Вселенной,—для того зем-
ная жизнь теряетъ свое первенствующее значеніе и такой чело-
векъ начинаетъ считать свою земную жизнь кратковремениымъ
пребываніемъ въ странѣ бѣдствій, золъ, несчастій, трудностей и
иснытапій. В с е превратности жизни, в с е трудности и непріятпости
онъ переносить съ терпеніемъ, равнодушно, какъ педолгосрочныя
слѣдствія своего нравственнаго несовершенства, какъ необходимую
дань, ведущею къ достиженію давно ожидаемыхъ имъ вечныхъ
блаженствъ.
Смерть для него—одно избавлепіе отъ неиріятной и тяжелой
жизни, а потому она не представляете ему ничего страшнаго;
напротивъ, уверенность въ будущую, безконечную, блаженную
жизнь даетъ радостное настроепіе ожидаиію, схожее съ тѣмъ чув-
ствомъ, которое мы исиытываемъ въ то время, когда, наконецъ,
исполняется давнишнее наше желаніе, которое мы уже привыкли
называть мечтой.
Считая земную жизнь только временпымъ своимъ состояніемъ,
относясь равнодушно и безразлично ко всемъ трудностямъ и не-
пріятностямъ, мы иріобрѣтаемъ извѣстиое душевное спокойствие и
покорность, которыя совершенно умиротворяютъ насъ и изглажи-
ватотъ в с е последствія непріятнаго и тяжелаго впечатленія, кото-
рое оставляете въ насъ жизнь.
Совершенно ие такое, самочувствіе у людей, отвергающихъ или
сомневающихся въ будущей жизни. В с е мысли ихъ ограничива-
ются единственно земными, житейскими и вещественными забо-
тами, не предвидя въ будзчцемъ ничего более существеныаго, болѣе
возвышеннаго и важнаго, они треб}гютъ все отъ настоящаго. Ища
для себя лучшаго не въ отвлеченныхъ понятіяхъ высшаго добра и
нрекраспаго, не упражняя свои мысли и воображеніе въ разпо-
знаваніи нравствепныхъ соверпіеиствъ, они коснеютъ въ однооб-
разныхъ заботахъ дня и скоро становятся похожи на ребенка, для
котораго все стремленія сосредоточиваются въ его игрушкахъ и
забавахъ. Что не сделалъ бы ребенокъ, чтобы получить любимую
имъ игрушку, или, чтобы выполнить желанную забаву,—въ этихъ
мелочахъ сосредоточена жизнь всего ихъ существа. Отнять у ре-
бенка его игрушку,—значить нанести ему кровную обиду; совер-
шенно то же и у этихъ людей: малейшая потеря имущества при-
чиняете имъ несказанное горе; неудовлетворенное самолюбіе, ка-
кая-пибудь несправедливость по отяошенію къ нимъ, задѣтая гор-
дость, или невозможность удовлетворить своему самолюбію, в с е
подобный мелочи и въ сущности совершенно ігепужныя обузы
превращаютъ ихъ жизнь въ постоянное мучепіе, въ самую сильную
пытку, влекущую за собой раздраженіе и злость. Принимая во впи-
маніе ихъ узкій кругозоръ, не выходящій изъ предѣловъ матеріаль-
ныхъ потребностей, станете понятно, отчего непріятности, неудачи
и трудности и даже все доброе, которое съ ними случается, пріоб-
ретаетъ въ ихъ глазахъ такую высокую цену и такое первен-
ствующее значеніе. Пока человекъ ходить по улицамъ города, все
кажется ему болынимъ и значущимъ, но какъ только посмотрите
онъ на тотъ же самый городъ съ башни, или съ высокой горы,
весь городъ со всеми его жителями и заботами превращается въ
ничтожный и недостойный вниманія муравейникъ,—въ жалкую
картипу безплодной человеческой суеты.
Совершенно то же случается и съ темъ, который посмотрите
на земную жизнь съ точки зрѣнія будущей загробной жизни,—
какъ мелки и ничтожны кажутся ему люди, съ ихъ никому не-
нужпыми стремлеыіями разпаго рода; они совершенно стушевы-
ваются и теряются въ необъятныхъ простраиствахъ всолепиой и
совершенно исчезаютъ въ глубокомъ смыслѣ и полиотѣ всѣхъ
духовныхъ потребностей и ожиданій. Всѣ житейскіе виды и раз-
счеты сливаются въ одну безцѣльпую и безеодержательпую фап-
тазію; то, что на чсловѣческомъ языкѣ велико и то, что низко,
сливается подъ одинъ уровень; всѣ стремленія и желанія при-
ближаются такъ близко одно къ другому, что, глядя сверху, надо
удивляться, о чемъ хлопочетъ человѣкъ? Какой такой высоты
добивается опъ, когда эта высота въ міровомъ смыслѣ не выше
того, что низко; а сколько трудовъ, хлопотъ, безеоппыхъ ночей,
желчи, зависти, интригъ и недоброжелательствъ къ ближнимъ по-
сѣяно въ эти искательства для того, чтобы получить это мнимо-
великое и владѣть имъ одну секунду отъ вѣчности. Вообще надо
сказать, что привязанности въ земной жизни находятся всегда въ
обратной пропорціи къ силѣ вѣры въ будущую жизнь.
Но, скажутъ намъ иа это, если бы всѣ думали такъ, то никто
не сталъ бы заботиться объ улучшеніи своей земной жизни: всѣ
блуждали бы въ своихъ отвлеченныхъ мечтахъ и никто не опу-
скался бы до матеріальныхъ своихъ заботъ. Совершенно наобо-
ротъ,—жизпь на землѣ стала бы легче, a слѣдовательно лучше;
она встрѣчала бы менѣе сопротивленія со стороны людей, и это
одно было бы уже громадиымъ благомъ человѣчества и одной изъ
величайшихъ поддержеісъ его.
Человѣкъ инстинктивно шцетъ для себя удобства и спокойствія,
всегда, какъ бы ни было кратковременно его пребываніе па даппомъ
мѣстѣ. Развѣ, пріѣхавъ на постоялый дворъ для одного ночлега,
вы уже не стараетесь удалить отъ себя все, что можетъ мѣшать
вашему покою? Развѣ вы не заботитесь устроить свой ночлегъ по
возможности соотвѣтствующимъ вашему вкусу? Изысканіе средствъ
для улучшенія своего благо со стояпія будетъ всегда истинной по-
требностью человѣчества; для этого опъ всегда будетъ проводить
долгіе годы для образованія себя умственно и физически; будетъ
слѣдить за прогрессомъ своего времени; будетъ стараться опере-
дить этотъ погрессъ для возможно болыпаго своего возвыіненія,
для улучшенія своего положенія; это законъ природы и инстинк-
тивное чувство прогресса, которое всегда будетъ сопровождать
человѣка, гдѣ бы оиъ ни жилъ. Но, работая надъ своимъ улучше-
ніемъ, онъ всегда отдѣлялъ бы попятіе о цѣли и о средствахъ
для лучшаго достиженія этой цѣлн. Опъ никогда не могъ бы при-
знать всѣ свои земныя зиапія цѣлыо жизни, ио считалъ бы, что вся
его земная жизнь есть средство для достижепія блаженной вѣчной
жизни, a слѣдовательпо тѣмъ сильнѣе старался бы улучшить ее.
Кромѣ того человѣкъ работаетъ изъ потребности работать;
удовлетворяя природную потребность къ работѣ, онъ въ этомъ са-
момъ чувствуетъ удовольствіе. Лишите человѣка работы, что изъ
него выйдетъ? Допросите заключепыыхъ въ тюрьмахъ, съ какимъ
восторгомъ встрѣчаютъ они разрѣшеніе участвовать въ обществеп-
ныхъ работахъ? Работа, паконецъ, есть обязанность всякаго чело-
вѣка, ибо цѣль жизни его иа землѣ и есть именно работать. Раз-
ница лишь въ томъ, что одни въ этой работѣ видятъ цѣль своей
жизни, тогда какъ другой видитъ только средство для достиженія
лучшаго.
Христосъ совершенно не осуждаешь наши житейскія заботы,
нашу работу, наши искательства спокойствія иобезпеченіе этого
покоя; наши научные труды, имѣющіе своего цѣлыо наше умствен-
ное развитіе и знаніе; все это, напротивъ, находить полное одо-
бреніе въ ученіи Христа; не запрещаешь Опъ даже пользоваться
плодами своихъ трудовъ и до нѣкоторой степени радоваться и
наслаждаться ими: Апостолъ Павелъ совершенно опредѣленпо го-
ворить о семь: „Какой воинъ слуэюитъ когда либо на своемъ со-
дерэісант? Кто, насадивъ виноградъ, не ѣстъ плоды его? Кто,
пася стадо, не ѣстъ молока отъ стада?" По человеческому ли
разсуэісденію я это говорю? Не то эісе ли говоритъ и законъ?
Ибо въ Моисеевомъ законе написано: не заграэісдай рта у вола
молотящаго (Втор. 25. 4). О волахъ ли печется Богъ? или конечно
для насъ говорится? Такъ, для насъ это писано; ибо кто пашетъ,
долэісенъ пахать съ надвэісдою, и кто молотитъ, долэісенъ
.молотить съ надеоісдой получить оэісидаемое (1 Кор. 9. 7—10).
Но строго запрещаетъ Христосъ Спаситель злоупотреблепіе
этими радостями и наслажденіями въ ущербъ заботъ и обязан-
ностей по отношенію души; надо развивать душу наравиѣ съ
тѣломъ; надо, чтобы благосостояніе матеріальпое соотвѣтствовало
духовнымъ богатствамъ души; надо, чтобы была полная гармонія
чувствъ внутреннихъ и внѣшнихъ. Тотъ же, который неблаго-
разумно доходить до состоянія пресыщенія въ своихъ земныхъ
радостяхъ, долженъ помнить слова Спасителя: „Царство Мое не
.отъ мгра сего", и исправиться, ибо каждый, который беретъ отъ
жизни то, что ему пе принадлежитъ, ие можетъ раздѣлять Его
Царства.
Но для того, чтобы могъ человѣкъ правильно судить, гдѣ
предѣлъ, за который не слѣдуетъ переходить, гдѣ та благоразум-
ная середина, которая облегчаетъ намъ жизнь на землѣ, a вмѣстѣ
съ тѣмъ и не лишаетъ насъ и духовныхъ благъ въ будущемъ,
нужно строго изучить все учепіе Христа, ибо хотя Онъ и сказалъ,
что „Царство Мое не отъ міра сего", однако при жизни Своей.
Онъ изложилъ всѣ условія того, чтобы мы могли достигнуть Его
Царства послѣ смерти нашей. Онъ далъ полную подготовку для
возможности вступленія въ Его Царство, но эта подготовка воз-
можна только здѣсь ira землѣ. Мы должны быть готовы здѣсь иа
землѣ слѣдовать Его учеиію, утверждаться въ немъ, сжиться съ
нимъ и только тогда иолучимъ за гробомъ каждый сообразно
своего страданія. Поэтому человѣку полезнѣе размышлять о
своемъ будущемъ безконечномъ блаженномъ состояніи и объ
условіяхъ достиженія его, чѣмъ разбирать вопросъ о томъ, что
получить человѣкъ по окончаніи своей праведпой жизни, хотя
надо быть вполнѣ увѣреннымъ, что „не видѣлъ того глазе, не
слышало того ухо и не приходило то на сердце человеку, что-
пргіготовилъ Богъ любящимъ Его" (Исаіи 64. 4).
Древнееврейское ученіе передавало попятіо о загробной жиз-
ни весьма неопредѣленно. Ангелы, по ученію его, были созданы
обладающими своими высокими качествами; никто не имѣлъ по-
нятая о томъ, что человѣкъ своею благочестивою жизныо можетъ
самъ достигнуть ихъ состоянія и вкусить ихъ блаженства. Ветхо-
завѣтные люди были увѣрены, что какъ худыя, такъ и добрыя
дѣла вознаграждаются здѣсь на землѣ, и что если подобиаго рода
возмездія за худыя или хорошія дѣла по какой-либо причинѣ не
получилъ самъ человѣкъ, то они все-таки не уничтожаются и не
пропадаютъ, но переходить какъ долгъ въ потомство ихъ. Они
считали, что первенствующее значеніе Еврейская народа, побѣда
ихъ надъ врагами, равно и общественный бѣдствія и поражеиія
ихъ войскъ всецѣло зависѣли отъ степени послушанія ихъ и
исполнепія ими ихъ закона. Моисей, конечно, не могъ болѣе ясно
очертить будущую жизнь полудикому пастушескому народу,
котораго можно было заставить чувствовать и понимать одни
вещественный, ощутимыя и видимыя наказанія. Христосъ ясно
открылъ намъ, что есть другой міръ для выполненія Правосудія
Божія надъ живущими на землѣ; что въ томъ другомъ мірѣ
будутъ даиы возмездія каждому сообразно его дѣлъ. Тотъ дру-
гой міръ и составляетъ Его Царство, гдѣ соберутся всѣ послѣ
смерти съ результатами жизни своей. „Истинно, истинно говорю
вамъ: если пшеничное зерно, падши въ землю, не умрете, то
останется одно, а если умрете, то принесете много плода"
(Іоаннъ 12. 24).
Однако, развитіе народа не позволяло Ему быть очень опредѣ-
леннымъ въ оішсаніяхъ Своего Царства; Онъ часто упрекалъ ихъ
въ недальновидности, въ ограниченности и просто въ певнима-
ніи и невѣріи: „Если Я сказалъ вамъ о земномъ, и вы не верите,
какъ поверите, если буду говорить вамъ о небесиомъ? (Іоаппъ 3.
12); или: „Лицемеры,! лицо земли и небо распознавать умеете,
какъ оісе времени сего не узнаете? Зачѣмъ оісе вы и по самимъ
себе не судите, чему быть должно?" (Лука 12. 56, 57).
Вы видите, или должны видѣть надъ собою, какое время
теперь настало и чему быть должно. Вы видите, какія совер-
шаются Мною чудеса необычайныя, слышите Мое ученіе, которое
приводить васъ въ изумленіе и восторгъ, такъ что вы постоян-
но тѣсиитесь около Меня; вы должны видѣть, что на Мпѣ
исполняются пророчества вашихъ пророковъ о времепахъ Мессіи:
какъ яге по этимъ иримѣтамъ вы не заключаете, что настало
пришествіе Мессіи, что Онъ Самъ среди васъ? (Толк. Мих. Ев.
Лук., стр. 454). Кудесникамъ, предоказывающимъ по примѣтамъ
погоду, вы вѣрите, а своимъ яге пророкамъ, предоказывающимъ
признаки пришествія Мессіи, не вѣрите, и признаковъ этихъ, не
понимая точно, не желаете даяге уразумѣть.
Обращаясь къ этому грубому и необразованному народу и
желая, хотя отчасти внушить имъ тѣ истины, точный смыслъ
которыхъ не могъ еще быть ими понять, Христосъ говорилъ
притчами и иносказаніями, которыя облекали'отвлеченный смыслъ
самаго ученія въ болѣе понятную форму, и бралъ для сравненія
прнмѣры изъ вещественная міра, вслѣдствіе чего, хотя и не со-
всѣмъ вѣрно переданное, но въ этомъ хотя видѣ, могло бы быть
понятно и принято ими.
Такимъ точно образомъ передалъ Христосъ ученіе о Царствіи
Небесиомъ, обращаясь къ своему народу съ слѣдующими словами:
„Царство Небесное подобно человеку, посеявшему доброе семя на
поле своемъ. Когда оісе люди спали, пришелъ врагъ его, и посѣялъ
между пшеницею плевелы, и ушелъ. Когда же взошла зелень, и
показался плодъ, тогда явились -и плевелы. Пришедши же, рабы
домовладыки сказали ему: господ инъ! не доброе ли стоя сѣялъ
ты на полѣ своемъ? Откуда эісе плевелы на немъ? Онъ оісе сказалъ
имъ: врагъ человека сдѣлалъ это. А рабы сказали ему: хочешь
ли, мы пойдемъ, выберем,ъ ихъ? Но онъ сказалъ: нѣтъ; чтобы,
выбирая плевелы, вы не выдергали вмѣстѣ съ ними пшеницы.
Оставьте расти вмѣстѣ то и другое до жатвы; и во время
эісатвы я скажу жнецамъ: соберите прежде плевелы и свяжшпе
ихъ въ связки, чтобы сэісечь ихъ; а пшеницу уберите въ эіситницу
мою".
„Иную притчу предложилъ Они имъ, говоря: Царство Небес-
ное подобно зерну горчичному, которое человѣкъ взялъ и посѣялъ
на полѣ своемъ, которое, хотя меньше всѣхъ сѣмянъ, но, когда
выроствтъ, бывавши больше всѣхъ злаковъ, и становится деревомъ,
такъ что прилетаютъ птицы небесныя и укрываются въ вѣт-
вяхъ его".
„Тогда Іисусъ, отпустивъ народъ, вошелъ въ домъ. Ипристу-
пговъ къ Нему, ученики Его сказали: изъясни намъ притчу о пле-
велахъ на полѣ. Онъ эісе сказали имъ въ отвѣтъ: сѣющій доброе
сѣмя есть Сынъ человѣческій. Поле есть міръ; доброе сѣмя это
сыны царствія, а плевелы сыны лукаваго. Врагъ, посѣяегиій ихъ,
есть діаволъ, эюатвсо кончина вѣка, a оіснецы суть Ангелы. По-
сему какъ собираютъ плевелы, и огнемъ сжигаютъ: такъ будетъ
при кончить вѣка сего. Пошлетъ Сынъ человтескій Ангеловъ сво-
ихъ, и соберутъ изъ царства Его всѣ соблазны и дѣлающихъ
беззаконие, и ввергнуть ихъ въ печь огненную; тамъ будетъ плачи и
скреэісетъ зубовъ. Тогда праведники возсгяютъ, какъ солнце, въ
Царствчъ Отца ихъ. Кто имѣвтъ уши слышать, да слышишь!".
„Еще: подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на полѣ,
которое найдя человѣкъ утаилъ и отъ радости о немъ идетъ и
покупаешь поле то".
„Еще: подобно Царство Небесное купцу, ищущему хорошихъ
оюемчужинъ, который, найдя одну драгоцѣнную эюемчужину, по-
шелъ и продали осе, что имѣли, и купили ее.
„Еще: подобно Царство Небесное неводу, закинутому въ море
и захватившему рыбъ всякаго рода, который, когда наполнился,
вытащили на береги, и сѣвгии, хорошее собрали, въ сосуды, а ху-
дое выбросили вони. Такъ будетъ при кончить вѣка: изыдутъ Ан-
гелы, и отдѣлятъ злыхъ изъ среди праведныхъ; и ввергнуть ихъ
въ печь огненную; тамъ будетъ плачь и скрежетъ зубовъ" (Матѳ.
13. 24—33, 36—50).
Или: Царство Небесное подобно человѣку царю, который сдѣ-
лалъ брачный пиръ для сына своего. И послали рабовъ своихъ
звать званыхъ на брачный пиръ; и не хотѣли пргйти. Опять
послали другихъ рабовъ, сказавъ: скаэісите зваными: вотъ я
приготовили обѣдъ мой, пгелы\ы мои и что откормлено, заколо-
то, и все готово; приходите на брачный пиръ. Но они, прене-
брегши то, пошли, кто на поле свое, а кто на торговлю свою.
Прочге эісе, схеативъ рабовъ его, оскорбили и убили ихъ. Услы-
шавъ о семь, царь разгмъвался, и, пославъ войска свои, истребили
убъйцъ оныхъ и сэісегъ городъ ихъ. Тогда говорить онъ рабамъ
своимъ: брачный пиръ готовь; а званые не были достойны. Итакъ,
пойдите на распутія, и всѣхъ, кого найдете, зовите на брачный
пиръ. H рабы тѣ, вышедши на дороги, собрали воъхъ, кого только
нашли, и злыхъ и добры,хъ; и брачный пиръ наполнился возле-
жащгаш. Царь, войдя посмотрѣть возлеэюагцихъ, увидѣлъ тамъ
человѣка, одѣтаго не въ брачную одеэісду; го говорить ему. другъ!
какъ ты вошелъ сюда не въ брачной одеэісдѣ? Онъ зісе молчали.
Тогда сказалгь царь слугамъ: связавъ ему руки и ноги, возьмите
его, го бросьте во тьму внѣштою; тамъ будетъ плсочъ и скреэісетъ
зубовъ. Ибо много званыхъ, а мало избраннихъ" (Матѳ. 22. 2—14).
Въ послѣдней причте Царство Небесное, составляющее для
• человѣка одну радость и одно счастье, уподоблепо брачпому пиру;
первые званые были іудеи; они действительно были предварепы
закономъ и пророками объ имѣющемъ открыться царстве Мессіи,
и призываемы были ими къ участію въ немъ; потомъ, когда от-
крывалось сіе царство Мессіи, іудеи званы были къ участію въ
немъ „Іоанпомъ", который всехъ посылалъ ко Христу, говоря:
Ему должно рости, a мнѣ умаляться" (Іоани. 3. 30), потомъ—
Самимъ Сыномъ, ибо Оиъ говорить пръидите ко Мнѣ воь труэіс-
дающгеся и обремененные, и Я успокою васъ (Матѳ. 11.28), и еще:
если кто оісаэісдегпъ, да пріидетъ ко Мнѣ и піетъ (Іоапп. 7. 37).
Онъ ихъ звалъ не одними только словами, но и делами" (Злат.),
и не хотѣли придти. Подъ вторыми посланными можно разуметь
Апостоловъ, которые, исполнившись Святаго Духа, были свиде-
телями о Евапгеліи въ Іерусалиме и во всей Іудеи, по обето-
ванно Господа (Деяп. ]. 8). Они снова торжественно призывали
званыхъ уже ранее іудеевъ въ открывшееся Царство Христово,
когда, по выражепію притчи, обедъ былъ приготовлепъ уже
•совсѣмъ.
ІІрезревъ ириглашеиіе царское, званые выказали тѣмъ самымъ
презрѣніе къ звавшему ихъ царю; они такъ были погружены въ
своекорыстные разсчеты, что изъ-за нихъ пренебрегли царскимъ
приглашепіемъ. Такъ, привязанность къ ыірскимъ благамъ откло-
няешь отъ удовлетворепія высшимъ духовиымъ потребностямъ.
„Мірскіе, своекорыстные разсчеты удерживали и іудеевъ, въ лицѣ
ихъ представителей, отъ вступленія въ Царство Христово. „Но
не это одно худо, что они ие пошли, а вотъ что всего безраз-
суднѣе H ужаснѣс,—они пршнедншхъ весьма худо приняли, на-
ругались надъ ними и убили... они убили Стефана, умертвили
Іакова и наругались иадъ Апостолами (Злат.).
Далѣе указывается на призвапіе, вмѣсто отверженныхъ недо-
стойныхъ іудеевъ, язычниковъ, дотолѣ не знавшихъ истиннаго
пути къ Царствію Небесному и блуждавшихъ по распутіямъ за-
блуждепій it пороковъ. Всѣхъ зовите: безъ различія званій и
состояиій, всѣмъ предлагайте Евангеліе Царствія Божія!—И злыхъ
и добрыхъ: безъ различія, кто каковъ былъ во время этого при-
глашенія или проповѣди Евангелія. Различеше и раздѣленіе
между добрыми и злыми предоставлено сдѣлать послѣ самому
царю; а теперь всѣ принявшіе Евангеліе входятъ въ Церковь
Христову. Судъ надъ недостойными будетъ послѣ. Такъ посту-
пали Апостолы, проповѣдуя язычникамъ Евангеліе всѣмъ безъ
разлпчія и призывая всѣхъ.
Царь, войдя посмотрѣть возлежаілихъ — обозначаетъ. Судъ
Божій относительно добрыхъ и злыхъ изъ числа призванныхъ въ
Царство Христово; злой изображается здѣсь подъ образомъ чело-
вѣка, одѣтаго не въ брачную одежду. Въ древности цари и
князья имѣли обычай, особенно на востокѣ, давать приближен-
нымъ своимъ и друзьямъ въ подарокъ верхиія одежды; отвергнуть
такой даръ значило оказать презрѣпіе къ дарящему (ср. Быт. 45.
2 2 ; 4 Цар. 1 0 . 2 2 ; Есѳ. 4. 8 . 8 , 1 5 ) .
ІІолучившіе такія одежды въ нихъ являлись во дворъ царскій
па пиршества. Впрочемъ и другіе приглашенные должны были
имѣть одежды праздішчпыя; явиться въ непраздничной одеждѣ—
значило оскорбить пригласивши™, и такозый оскорбившій,
конечно, считался недостойнымъ участвовать въпирѣ царевомъ.
Такъ и при призваніи въ Царство Христово Господь каждому
въ крещеніи даетъ свѣтлую одежду чистоты духовной. Прене-
брегшій этою одеждою и явившійся на духовное пиршество
Церкви въ оскверненной грѣхами одеждѣ, ведущій грѣховную
жизпь, — достоинъ осужденія и наказанія. „Хотя призваніе и
очищеиіе есть дѣло благодати, ио то, чтобы призванный и
облеченный въ чистую одежду постоянно ее сохраняли таковою,
зависишь отъ старанія призванныхъ. Призваніе бываетъ ие по
достоипству, по по благодати послушаніемъ и, получивъ честь
не показывать такого печестія... Поэтому великое иаказаиіс ожи-
даешь иерадивпыхъ. Ибо ты развратною жизпыо такъ же оскор-
бляешь Бога, какъ они оскорбили Его тѣмъ, что не пришли къ
Нему. Ибо войти въ нечистой одеждѣ означаетъ, имѣя нечистую
жизнь, лишиться благодати. Потому л сказано: онъ жемолчалъ.
Не имѣя чѣмъ защитить себя, онъ осудили самого себя и под-
вергъ чрезвычайному наказанію" (Злат.).
Призываются въ Царство Христово многіе,—всѣ, кто слышишь
проповѣдь Евангельскую, но истинными членами этого Царства
дѣлаются не всѣ званые, а только избранные нзъ нихъ, кото-
рыхъ сравнительно съ звапыми мало. Избранными называются
здѣсь истинные члены Церкви Христовой, имѣющіе надежду
вѣчнаго спасенія, которыхъ Богъ предъизбралъ (Рим. 8. 29, 30)
по предвѣдѣнію ихъ добродѣтельной жизни, чѣмъ ne исключается
свободное произволеніе человіжа (Т. Мих. Ев. Матѳ., стр. 417—
422). „Многге эісе будутъ первые последними, а последнее первыми"
(Матѳ. 19. 30). „Многге придутъ съ востока и запада и возлягутъ
съ Авраамомъ, Исаакомго и Іаковомъ въ царствіи небесномъ; а
сыны царства извержены будутъ въ тьму внешнюю; тамъ
будетъ плачъ и скрежетъ зубовъ" (Мате. 8. 11, 12).
Ученикамъ Своимъ Христосъ старался показать Свое Царство
въ другомъ, болѣе отвлеченномъ, видѣ, а именно Онъ сказалъ имъ:
Да не смущается сердце ваше; веруйте въ Бога, и въ Меня ве-
руйте. ' Въ доме Отца Моего обителей много. А если бы не такъ;
Я сказалъ бы вамъ: Я иду приготовить место вамъ. И когда
пойду, и приготовлю вамъ место, приду опять и возьму васъ къ
Себе, чтобы и вы были, где Я. А куда Я иду, вы знаете, и путь
знаете. Ѳома сказалъ Ему: Господи! не знаемъ куда идешь; и
какъ можемъ знать путь! Іисусъ сказалъ ему: Я есмь путь и
истина и оісизнь, никто не приходитъ къ Отцу, какъ только
чрезъ Меня. Если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего.
TT отныне знаете Его и видели Его. Филиппъ сказалъ Ему:
Господи! покажи намъ Отца, и довольно для насъ. Тисусъ сказалъ
ему: столько времени Я съ вао\ш, и ты не знаешь Меня, Филиппъ?
Видевгиій Меня, виделъ Отца; какъ-эюе ты говоришь: покажи
. намъ Отца? Разве ты не веришь, что Я въ Отце, и Отецъ во
Мне? Слова, которым говорю Я вамъ, говорю не отъ Себя. Отецъ,
пребывающгй во мне, Онъ творитъ дела. Верьте Мне, что Я
въ Отце и Отецъ во Мне: а если не такъ, то верьте Мне по
самимъ деламъ. Истинно, истинно говорю вамъ: ееруюгцгй въ
Меня, дела, которыя творю Я, и онъ сотворитъ, и больше сихъ
сотворить; потому что Я къ Отцу Моему иду. Въ тотъ день
узнаете вы, что Я въ Отце Моемъ, и вы во Мне и Я въ васъ.
Кто имеете заповеди Мои и соблюдаете ихъ, тотъ любитъ Меня,
а кто любитъ Меня, тотъ возлюбленъ будетъ Отг\емъ Моимъ;
и Я возлюблю его, и явлюсь ему Самъ. Іуда (пс Искаріотъ) го-
воритъ Ему: Господи! что ото, что Ты хочешь явить Себя намъ,
а не мгру? Іисусъ сказалъ ему въ ответъ: кто любитъ Меня,
тотъ соблюдаетъ слово Мое; и Опщъ Мой возлюбитъ его, и Мы
прійдемъ къ нему, и обитель у него сотворимъ (Іоанп. 14 1—12'
20—23).
Слова эти Христа для людей вѣрующихъ, развитыхъ духовно
вполпѣ понятны и пе требуютъ никакихъ особыхъ комментарій,
ибо, не заключая въ себѣ иносказанія, доляшы быть приняты
какъ они есть.
„Входите тесными вратами, потому что широки врата и
пространный путь ведутъ въ гибель, и многіе идутъ ими. Какъ
тесни врата и узокъ путь, ведущге въ оісизнь, го какъ немногіе
находятъ ихъ! Не всякгй говорящій Мне: Господи! Господи/ вой-
детъ въ Царство небесное, но исполняющгй волю Отца Моего не-
беснаго. Многіе скажутъ Мне въ тотъ день: Господи! Господи!
не отъ Твоего-ли имени мы пророчествовали? и не Твоимъ-ли
именемъ бѣсовъ изгоняли? и не Твоимъ ли именемъ многгя чу-
деса творили? И тогда объявлю имъ: Я никогда не зналъ васъ;
отойдите отъ Меня, дѣлающіе беззаконіе. И такъ всякаго, кто
слуиіаегпъ слова Мои сги и исполняешь ихъ, грюдоблю муокуу
благоразумному, который построилъ домъ свой на камнгъ. И
пошелъ доэісдъ, и разлились реки, и подули ветры, и устреми-
лись на домъ гпотъ, и онъ не упалъ; потому что былъ основанъ
на камне. А всякгй, кто слушаетъ сіи слова Мои, и не испол-
няете ихъ, уподобится человеку безразеудному, который по-
строилъ домъ свой на песке. И пошелъ дождь и разлились -реки,
и подули ветры, и налегли на домъ гпотъ, и онъ гупалъ, и было
паденіе его великое" (Матѳ. 7. 13, 14; 21—27; Лука 13. 23—30).
Ворота погибели широки, увлеченія страстями многочисленны,
каждое удовольствіе нашей вседневной жизни такъ заманчиво,
что этими широкими путями слѣдуютъ мпогочислеппыя толпы
народа прямо къ погибели. Христосъ остерегаетъ ішкдаго и при-
казываетъ избирать не этотъ широкій путь, но болѣе узкій и
тернистый, путь добродѣтели, пролегающій черезъ воздержаніе
и добрыя дѣла.
Чтобы достигнуть этихъ узкихъ воротъ, надо много и по-
стоянно работать надъ своимъ нравствепнымъ образовапіемъ, надо
побѣдить дурныя наклонности, быть стойкимъ и вообще утвер-
диться въ своихъ добрыхъ качествахъ, иначе придется сознаться
на полъ-пути, что дѣйствительно „много званыхъ, но мало из-
бранныхъ".
Христосъ сказалъ: „Не всякгй говорящей: Господи! Господи!
войдетъ въ Царство Небесное",—значить, — не всякій, призпаіо-
щій Мепя учителемъ Своимъ и исповѣдуюідій вѣру въ Меня,
какъ въ Господа, хотя бы онъ былъ, повидимому, членомъ Его
Царства на землѣ; но будетъ участпикомъ въ семь Царствѣ
только тотъ, кто, исповѣдуя Спасителя Своимъ Господомъ, вмѣстѣ
съ тѣмъ исполняетъ волю Божію, выраженную въ законѣ, т. е.
ведетъ жизнь, сообразную съ волею Боягіею, по Его заповѣдямъ,
жизнь добродетельную,—приносить добрые плоды (Т. Мих. Ев.
Матѳ., стр. 142).
Что пользы молиться и[восклицать: „Господи! Господи!" если
въ то же время являешься ослушпикомъ Его ученія? Можно ли
пазваться христіаниномъ, если исповѣдуешь вѣру одними внеш-
ними пріемами, а сердце въ то же время исполняетъ в с е капризы
нашей гордости, тщеславія, алчности и другихъ многочислен-
ныхъ страстей? Можно ли назвать последователями Христа техъ,
которые хотя и набоягны, но вместе съ темъ нисколько не де-
лаются лучше, снисходительнее къ блшкпимъ, милостивее и
добрѣе? Конечно нетъ, ибо они похожи на тѣхъ фарисеевъ, ко-
торымъ Христосъ предвещаетъ „горе" въ загробной ихъ жизни,
именно за то, что молитва ихъ на однихъ только устахъ, но не
въ сердцѣ.
Внѣшностыо мы можемъ обманывать только людей, но не Бога;
поэтому напрасно будутъ говорить некоторые: „Господи!Господи!
мы учили другихъ Твоимъ именемъ, мы изгоняли бесовъ, мы пили
и ели вместе съ Тобой", ибо получать въ ответь: „Я никогда не
зналъ васъ; отойдите отъ Меня все, делающге беззаконгя",—все,
у кого слова не оправдываются дѣлами, всѣ, расхищающіе именіе
вдовъ, все, творящіе прелюбодеяніе, отойдите отъ Меня все, у
которыхъ сердце переполнено ненавистью, завистью, злобой ко-
торые заставляют!, плакать сиротъ имени Моего ради, вмѣсто
того, чтобы осушать слезы ихъ; иа вашу долю Я оставляю плачь
и скрежетъ зубовъ, Царствіе же Мое наслѣдуютъ милостивые,
добрые, милосердые и любящіе. Единственный заступникъ за
васъ—это дѣла ваши добрыя, это упражнеыіе иа людяхъ вашей
любви къ нимъ, вашего состраданія и милосердія. „Если имею
даръ пророчества, и знаю все тайны, и имею познанге и всю
веру, такъ что могу гори переставлять, а не имею любви, то
я ничто" (1 Кор. 13. 2).
Несмотря на то, что многіе пророчествовали, учили народъ
бѣсовъ изгоняли, творили много чудесъ, Спаситель называетъ
ихъ беззаконниками, что Опъ выше выразилъ подъ образомъ де-
рева съ худыми плодами. Въ началѣ проповѣди мпогіе изгоняли
бѣсовъ, хотя были между ними недостойные, и демоны обраща-
лись въ бѣгство собственно отъ имени Іисуса.
Благодать дѣйствуетъ и черезъ недостойныхъ, такъ какъ мы,
напримѣръ, освящаемся можетъ быть и отъ недостойныхъ свя-
щенниковъ; и Туда Искаріотъ творилъ чудеса, и сыны Скевы
(Ѳеоф. ср. Злат.). „Впрочемъ отъ сихъ чудесъ они никакой для
себя не получили -пользы, кромѣ болыиаго наказапія. Ибо вся
сія благодать было не что иное, какъ даръ подавшаго оную, a тѣ
ничего отъ себя не принесли; почему справедливо и наказываются,
поколику сдѣлались неблагодарными и нечувствительными предъ
тѣмъ, кто столько ихъ почтилъ, что далъ имъ, хотя и недостой-
нымъ, благодать чудотворенія" (Злат. Т. Мих. Ев. Матѳ., стр. 143).
„Богъ есть любовь, и прсбывающій въ любви пребываетъ въ
Боге, и Богъ въ немъ. Кто говоритъ я люблю Бога, а брата
своего ненавидитъ, тотъ лоісецъ" (Іоаин. 4. 16, 20).
Христіанская любовь къ ближнимъ есть естественное, свобод-
ное и добровольное чувство, связывающее христіанъ между со-
бой во имя Христа, какъ Искупителя всѣхъ людей. „Какъ Я
возлюбилъ васъ, такъ и вы да любите другъ друга"—чисто, свято,
безкорыстио. Только такая любовь можетъ достигать необыкно-
венно высокой степени и силы, ибо основывается иа безконечно
высокой идеѣ всеобщаго искупленія Христомъ и духовнаго един-
ства всѣхъ во Христѣ, какъ братьевъ въ одномъ семействѣ Хри-
ста или какъ члеиовъ одного духовнаго тѣла Христова. Оттого
только здѣсь возможна любовь къ врагамъ, невозможная ни въ
іудействѣ (ср. Мате. 5. 43), пи въ язычествѣ, ибо тамъ для нея
ніѵгъ основанія быть. Только живущіе вѣрою въ будущаго Мес-
сію пѣкоторые великіе еврейскіе мужи въ очепь рѣдкихъ слу-
чаяхъ достигали до понятія любви къ врагамъ. ІІо всему этому,
заповѣдь о любви, данная Господомъ, есть новая зановѣдь. Онъ
сказалъ: „Кагсъ Я возлюбилъ", т. е. не степень и сила любви
означается симъ собствеппо, а самый характеръ любви, любви ко
всѣмъ во имя искупленія всѣхъ Христомъ, а не во имя чего-
либо другаго; такою любовію вы будете отличаться отъ всѣхъ и
такая любовь будетъ прнзнакомъ, что вы дѣйствительно Мои уче-
ники; любовь съ какимъ-лпбо другимъ характером!, пе будетъ
таковымъ прнзнакомъ" (Т. Мих. Ев. Іоанн., стр. 465, 466).
Учепіс о любви есть главный исходный иунктъ, все руково-
дящее начало ученія Христа; развившій дѣлами своими чувство
безпредѣльной и безотчетной любви найдешь себѣ скоро разъ-
ясненіе всѣхъ жпзнеиныхъ вопросовъ, затрудпяющихъ его.
Задача жизни, разрѣшепиая такимъ образомъ, уничтожаетъ
всякія сомпѣиія христіанина; зачѣмъ искать и допытываться
скрытаго и непонятнаго слова въ Свящепномъ Писаніи, если
общій смыслъ и цѣль нашего существованія выясняется учсніемъ
о любви,—„любите другъ друга", сказалъ Христосъ, „въ этомъ
весь законъ и пророки".
Какъ много народа читаетъ Евангеліе и какъ мало изъ нихъ
такихъ, которые его понимаіотъ съ этой именпо истішпой точки
зрѣпія; а изъ понявшихъ, какъ мало такихъ людей, которые при-
мѣняютъ КЪ дѣлу жизни своей. Они ие имѣютъ оправданій, ибо
для того, чтобы практиковать слова Христа, надо имѣть одну
чистую, святую и безкорыстную любовь и примѣнять ее во всѣхъ
случаяхъ жизни нашей. ГІе надо забывать, что тотъ, который,
зная всю глубину ученія Христа, не чувствуешь его своимъ серд-
цемъ, тотъ, котораго не смиряешь оно, не дѣлается лучшимъ,
менѣе гордымъ, менѣе самолюбивымъ,—гораздо болѣе виновеиъ,
чѣмъ человѣкъ, не знающій истины.
„И сказалъ Іисусъ: на судъ пришелъ Я въ міръ сей, чтобы
невидящіе видели, и видящге стали слепы. Услышавъ сіе, неко-
торые изъ фаітсеевъ, бившихъ съ Нимъ, сказали Ему: неуэюели
и мы слепи? Іисусъ сказалъ имъ: если бы вы были слепы, то
не имели бы на себе греха: но какъ вы говорите, что видите,
то грехъ остается на васъ" (Іоапн. 9. 39—41).
Фарисеи были видящіе между невидящимъ и грубымъ пародомъ,
или, по крайней мѣрѣ, они имѣли полную возможность быть та-

кнми; они въ глазахъ Божіихъ были болѣе отвѣтствонны за свои
поступки, чѣмъ простой народъ. Совершенно то же надо ска-
зать и о многихъ людяхъ нашего времени, знающий, или имѣю-
щихъ возможность знать и не исполняющие, слово Божіе.
Итакъ: „не тѣ взойдутъ въ Царствге Небесное, которые твер-
дятъ Господи, Господи! но те, которые исполняютъ волю Отца
Моего небесного". Слѣдовательпо, не достаточно носить имя хри-
стіанина, ne достаточно принадлежать къ обществу христіанъ для
того, чтобы быть дѣйствительиымъ послѣдователемъ Христа —
Христіанинъ узнается по поступкамъ и по своему поведенію
Самъ Христосъ сказалъ: „что дерево узнается по плодамъ его;
собираютъ ли съ терновника виноградъ, или съ репейника смоквы"
(Мате. 7. 16). То же самое примѣняется и къ обширному раски-
дистому и мощному дереву, глава котораго Христосъ. Древо жизни
и любви должно имѣть и плоды, ведущіе къ жизни и любви.
„Не вы Меня избрали, а Я васъ избралъ, и поставилъ васъ,
чтобы вы, шли, и приносили плодъ, и чтобы плодъ вашъ пребы-
валъ, дабы, чего ни попросите отъ Отца во имя Мое, Онъ далъ
вамъ. Сге заповедую вамъ, да любите другъ друга. Если міръ
васъ пенавидитъ; знайте, что Меня прежде васъ возненавиделъ
Если бы вы были отъ міра, то міръ, любилъ бы свое, а какъ
вы не отъ мгра, но Я избралъ васъ отъ міра; потому пенави-
дитъ васъ мгръ" (Іоанп. 15. 16—19).
„Если бы вы были отъ міра, руководились бы его началами
въ жизни, проникнуты были бы его интересами и стремленіями,
то оиъ любилъ бы васъ какъ свое порожденіе, какъ нѣчто ему
принадлежащее, а какъ вы не отъ міра, ио Я избралъ васъ отъ
міра, отдѣлилъ васъ отъ Себя, какъ носителей и представителей
новаго начала духовной религіозно-нравственной жизни, потому
и ненавидитъ васъ міръ, что вы представители этого новаго не-
навистна™ ему начала жизни: „Вамъ, говорить, напротивъ нужно
было бы скорбѣть въ томъ случаѣ, если бы міръ, т.-е. злые люди
любили бы васъ, это было бы знакомь того, что и сами вы имѣете
съ ними общеніе въ той же злобѣ и лукавствѣ. А теперь, когда
злые ненавидятъ васъ, вы радуйтесь" (Ѳеофил. ср. Злат., Т. Мих
Ев. Іоапп., стр. 503).
„Блаженны вы, когда будутъ поносить васъ и гнать, и вся-
чески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь;
ибо велика ваша награда на небесахъ: такъ гнали и пророковъ,
бывшихъ прежде васъ" (Матѳ. 5. 11, 12).
— 235
С в ѣ т е к а я жизнь.
„Пришелъ Іоаннъ, ни естъ, ни пьетъ; и говорятъ: въ немъ
бесъ. Пришелъ Сынъ человѣческій, естъ и пьетъ\ и говорятъ:
вотъ человекъ, который любитъ есть и пить вино, другъ мы-
тарямъ и грешникамъ. И оправдана премудрость чадами ея"
Матѳ. 11. 18, 19; Лука 7. 33—35).
„Былъ такоісе званъ Іисусъ и ученики Его на бракъ" (Іоанн.
2. 2).
„После сего Іисусъ вышелъ и увиделъ мытаря, именемъ Jle-
вія, сидящаго у сбора пошлинъ, и сказалъ ему: следуй за Мною.
И онъ, оставивъ все, всталъ и последовалъ за Нгімъ. И сдѣлалъ
для Него Левій въ доме своемъ большое угощеніе: и тамъ било
мнооісество мытарей, и другихъ, которые возлеоісали съ ними.
Книоісники -же и фарисеи роптали, и говорили ученикамъ Его:
зачемъ вы едите и пьете съ мытарями и грешниками? Іисусъ
оісе сказалъ имъ въ ответы, не здоровые имеютъ нуоісду во враче,
а больные. Я пришелъ призвать не праведниковъ, а грешниковъ
къ покаянію" (Лука 5. 27—32; Марк. 2. 12—18).
„Не Апостолъ ли Я? Не свободенъ ли Я1* Не виделъ ли я
Іисуса Христа Господа Нашего? Не мое ли дело, вы въ Господе?
Вотъ мое защищеніе противъ осуоісдающихъ меня. Или мы не
имеемъ власти есть и пить? Или не имеемъ власти иметь
спутницею сестру, жену, какъ и прочіе Апостолы и братья Го-
сподни и Кифа? Или одинъ я и Варнава не имеемъ власти не
работать?" (і Корине. 9. 1, 3—6).
„Нтакъ, никто да не осуэісдаетъ васъ за пищу, или питіе,
или за какой-нибудь праздникъ, или новомесячіе, или субботу"
(Колосс. 2. 16).
„Впредь пей не одну воду, но употребляй немного вина ради
желудка твоего и частыхъ твоихъ недуговъ" (1 Тим. 5. 23).
Какъ ни строги нравственный требовапія и правила христіан-
ской жизни, они не исключаюсь однакожъ всякихъ впѣшпихъ
удовольствій для христіапина, и во-первыхъ, удовольствій, какъ
развлечепій или болѣе или меиѣе пріятныхъ отдохновеній отъ
труда. Конечно, ни въ Еваигеліи, ни въ апостольскихъ писа-
ніяхъ, пи въ постановлеиіяхъ и' заповѣдяхъ церковныхъ нѣтъ
предписанія о подобныхъ отдохновепіяхъ, позволенпыхъ человѣку
и по временамъ далее необходимыхъ для него, но очень понятпо,
почему тамъ пе говорится объ этомъ, а говорится очень часто
 противъ развлечспій и забавъ. Человеку такъ естественно искать
того, что доставляете ему пріятный отдыхъ, что побуждать его
къ этому иѣтъ никакой необходимости. Намъ нужны заповѣди—
трудиться, переносить лишешя, воздерживаться отъ неумѣрен-
пыхъ наслажденій, а чтобы отдохнуть, пріятио провести время,
для этого довольно намъ не имѣть запрещенія. Такого запреще -
шяп нѣтъ въ правилахъ православно-хрпстіапской церкви. Одинъ
изъ величайшихъ и строжайшихъ подвижниковъ христіаискихъ
именно Великій Антоній, который называется отцемъ христіан-
ского иночества, по некоторому случаю высказалъ очень про-
стое и очень замечательное сужденіе о значеніи умеренныхъ
развлечешй въ жизни христіашша. Однажды кто-то изъ многочи-
сленныхъ посетителей пустынника засталъ его за несколько
шутливымъ разговоромъ съ окружающими его иноками. Посети-
телю это ие понравилось и, вероятно, привело его въ недоумѣ-
ніе; видно, онъ не могъ иначе представлять себе зпаменитаго
подвижника, какъ въ ігепрестанномъ самоуглу б л еиіи, въ безпре-
стапныхъ молитвахъ или соедипенныхъ съ ними физическихъ
трѵдахъ, и вотъ, при виде веселаго, даже въ некоторой мерѣ
шутливаго обращенія его съ братіею, онъ соблазнился и не могъ
не обнаружить внутренняя смущепія своего. Опытный подвиж-
никъ, вместо прямого ответа на недоумѣніе посетителя, подалъ
ему лукъ и приказывалъ натягивать его больше и больше. По-
сетитель естественно высказалъ опасепіе, что лукъ отъ этого
можетъ переломиться, — тогда св. Антоній сказалъ ему: пойми
яге, такъ точно моягетъ повредиться и человѣкъ отъ излишняя
напряжепія, какъ скоро захочетъ быть непрестанно въ трудѣ те-
лесиомъ или духовномъ: необходимо по временамъ давать неко-
торую ослабу, отдохновепіе всякому трудящемуся.
Условія, подъ которыми развлеченія позволительны и въ
известной степени нужны и полезны намъ, следующія: а) раз-
влеченія долягны быть чужды всякаго напряяген.ія силъ нашихъ,
всякой душевной и телесной утомительности; въ противномъ
случаѣ они утратили бы решительно всякое доброе значеніе для
насъ и не имѣли бы никакой оправдывающей ихъ цели. Кто
забавляется до утомленія или развлекается до увлеченія, тотъ
забаву обращаете въ дело, отдохповеніе въ трудъ, послабленіе
въ напряжеиіе; а такое дѣло, такой трудъ, такое папряягеніе ни-
чего не обещаютъ и не даготъ, кроме прямого вреда, отнимая
время и силы у труда серьезная и полезяаго и истощая ихъ
на занятія, по предмету своему пустыя и по цѣли предосуди-
тельный. б) Развлеченія долягны быть чуягды характера грубо-
чувственнаго иаслаягденія, равно какъ и наркотическая свой-
ства, раздраясающаго чувственность и располагающая къ иохоти,
возбуягдающаго страсти; иначе они будутъ средствами не осве-
лгенія и возобновленія, a растлепія силъ нашихъ. в) Развлече-
нія не долягны быть часты. Опасно учащать то, что имеете свой-
ство забавы, потому что можно пристраститься къ этому и вы-
воротить, если позволено такъ выразиться, весь порядокъ ягизни,
именно: серьезную деятельность обратить во что-то, дѣлаемое
только по необходимости, или даяге въ средства для самихъ яге
забавъ, а забавы и удовольствія сделать главною целію своихъ
ягеланій и существеинымъ занятіемъ въ ягизни. Съ этимъ вместе
все получаете неестественное направлеиіе и размѣщеніе: празд-
ники обращается въ будин, а будни въ праздники; ночь заме-
няете день, а день обращается въ ночь; о мелочахъ разеуягдаютъ
какъ о ваягномъ, а о важномъ скучаютъ и говорить и думать;
средства, вполнѣ достаточпыя для умеренной ягизни, считаютъ
недостаточными, и бедпостію называютъ то, что могло бы слу-
лгить истинными достатісомъ, а действительную бѣдность хотятъ
прикрыть несоразмерпыми съ состояніемъ расходами; доходятъ
до того, что образуется какой-то условный кодексъ нравствен-
ности, во многомъ прямо ііротивопололгиый правилами подлин-
ной нравственности. Такъ съ малая, повидимому, п безразлич-
н а я въ нравственном!» отношеніи доходятъ до большого и даютъ
ягизни решительно превратное паправленіе.
„Удовольствія позволительны такъ яге и законны, какъ выра-
женія друягелюбія и гостеприимства, или уваягепія къ пзвѣстнымъ
лицами, или какой-либо семейной и общественной радости. Самъ
Спаситель ne отвергали, напримеръ, угощеній, которыя предла-
гались Ему по чувству искренняя уваягенія и располоягенія къ
Нему. Такъ онъ принимаемъ былъ въ доме Лазаря, которая
называли другомъ Своимъ, и хотя въ одно время не одобрилъ
излишнихъ попеченій Марѳы, сестры Лазаревой, о приготовленіи
для І-Іего угощеиія, однако и не осулгдалъ безусловно ея поступка,
а только сделали замечаніе противъ именпо излишней ея забот-
ливости, по которой она не только сама не имела досуга послу-
шать Его ученія, но хотела отвлечь отъ того и сестру свою
Марію, сидевшую при ногахъ иебеснаго Учителя. Такъ яге точно
Онъ пришімалъ пекоторыя приглашенія на вечери, которыя соб-
ствепно для Него, какъ, напримѣръ, у Матѳея, по избраніи его
въ число Апостоловъ. Разъ Онъ присутствовал^ вмѣстѣ съ
Матеріею Своею по плоти, па брачномъ пиршествѣ, гдѣ благо-
волилъ далее совершить чудо, устранивъ чрезъ то замешатель-
ство, которому подверглись небогатые хозяева, по случаю недо-
статка вина (хотя, безъ всякаго сомнѣпія, не это обстоятельство
было главною цѣлію чудеспаго дѣйствія Господня). Замечательно
и то, что въ уставѣ строгихъ подвияшиковъ христіанскихъ для
праздничныхъ дней полагается разрешеніе на такія явства и питья,
которыя въ другое время имъ не дозволяются, и это называется
утѣшенгемъ, иногда великимъ, смотря по величію праздниковъ.
Само собою должно быть понятно после этого, что осуягдаетъ
законъ еваыгельскій, когда строго говоритъ противъ внешнихъ
удовольствій; это неумеренность въ удовлетвореніи чувственной
склонности къ нимъ, по которой они могутъ обращаться, какъ
нерѣдко и обращаются, въ цель ягизни. Горе смеющимся! гово-
ритъ Спаситель, т.-е. горе темъ, которые хотятъ только заба-
вляться и наслаждаться въ жизни и считаютъ это главнымъ бла-
гомъ ея, подобно тому богачу (въ евангельской притче), который
соображая свои доходы, говорилъ въ самодовольствіи: душа,
много добра лежите у тебя на многге годы, покойся, ешь, пей
веселись (Лука 12. 19). Такое понятіе объ удовольствіяхъ и такое
стремлепіе къ нимъ достойны полнаго осужденія и готовятъ
человеку часто еще въ настоящей жизни, по непременно въ
будущемъ веке, самую печальную участь. Какъ после иетрезваго
разгула человекъ просыпается съ тяжкимъ похмѣльемъ, ne спо-
собный ни къ мысли светлой, ни труду физическому, и страдаетъ
душею и тѣломъ, такъ и послѣ временной ягизни, проведенной
въ деумѣренныхъ удовольствіяхъ, пробуягденіе для жизни в е ч -
ной не моягетъ быть ничѣмъ инымъ, какъ тяжкимъ страданіемъ
и мукою. Изжить ягизнь на одни ягивотныя наслажденія, растра-
тить силы и способности иа служеніе чреву и разнымъ похотямъ,—
это не страшно разве только тому, кто не хочетъ признавать въ
себе ничего, кромѣ животной природы, не хочетъ видеть ничего
глубже, выше и дальше пределовъ чувственности, короче—для
кого ягизнь минуты, ягизнь безъ высшаго назначенія, а потому—
и безъ всякаго значенія и смысла, представляется подлинною
жизнііо разумнаго существа; но у подобпыхъ людей, если они
•есть, ие остается почти ничего, не только христіапскаго, но и
вообще человѣческаго" (Нравств. Учен. Ѳаворова, стр. 120—124).
„Первое чудо Христа въ Кане было знаменіемъ того, что Оиъ
пришелъ не удалять своихъ последователей отъ міра и его обыч-
ныхъ обязанностей, ио делать людей счастливее, благороднее и
лучше въ самомъ міре. Онъ хотѣлъ, чтобы они были супругами,
отцами, граягдаиами, но ие отшельниками. Онъ хотелъ показать,
что Онъ одобрялъ веселость чистаго общества и оягивленность не-
винпыхъ собраиій ие менее, чемъ восторягениость аскета въ пусты-
не, или созерцательность мистика въ уединенной кельѣ" (Фарраръ
•стр. 109). Какъ пи трудна уединенность отшельника, самоумерщвле-
ніе аскета, восхиіцеиность мистика,—однако не легче и неутомимый
трудъ самоотверженной любви,—онъ моягетъ такяге быть доведенъ
до пределовъ высшихъ христіанскихъ доблестей.
„Посмотрите на вороновы, они ни сеютъ, ни жнуты, нетъ
у нихъ ни хранилище, ни житнице, и Богъ питаете ихъ; сколько
оісе вы лучше птице? Да и кто изъ васъ, заботясь, моэісетъ
прибавить себе роста хотя на одинъ локоть'? Итакъ, если и
малейшаго сделать не можете, что заботитесь о прочемъ? По-
смотрите на лиліи какъ оне растутъ: не трудятся, не прядутъ;
но говорю вамъ, что и Соломоне во всей славе своей не одевался
такъ, какъ всякая изъ нихъ. Если же траву на поле, которая
сегодня растете, а завтра брошена будетъ въ печь, Богъ такъ
одеваете, то кольми паче васъ, маловеры. Итакъ, не ищите,
что вамъ есть, или что пить, и не безпокойтесь. Потому что
всего этого ищутъ люди міра сего: вашъ же Отецъ знаете, что
вы имеете нужду въ томъ. Наипаче ищите Царствгя Боэісія и
все сіе приложится вамъ" (Лука 12. 24—31; Мате. 6. 26—34).
Онъ предостерегаетъ отъ излишества, отъ чрезмѣрныхъ заботъ
о себе, и вообще о предметахъ ягитейскихъ, указывая на вели-
чайшую милость, любовь и заботливость Бога, ие только о чело-
веке, но и о всехъ тваряхъ. „Не будьте какъ язычники", сказалъ
•Онъ, „которые, не имея познанія истины, надѣются только на
свои силы, но къ чему же эта чрезмерная заботливость о тѣлес-
номъ довольстве? „Если Богъ оставить васъ, то ни попеченіе,
ни заботливость, ни труды ваши, словомъ—ничто не поможешь
вамъ, но все будетъ тщетно" (Злат.). „Тѣ, которые не знаютъ
истинной религіи и следовательно не поииматотъ истинно Бояге-
ствепнаго Провидѣнія, которые весь трудъ свой огранпчиваютъ
настоящею ягизнію, которые ни мало пе разеуягдаютъ о будущ-
ности и ие мыслятъ о иебесахъ (Злат.), имъ свойственна такая
.забота и о пищи, и о питіи, и объ одежде и о прочемъ. Но вы,
вѣдущіе Отца вашего Небеснаго, Который знаетъ нужды ваши
вы, которые всѣмъ существомъ должны стремиться къ небесному -
вы не должны безпокоиться обо всемъ этомъ, если желаете быть
вѣрными и преданными чадами Божіиміі. Отецъ вашъ Небесный
Самъ заботится о васъ" (Толк. Михаил. Ев. Матѳ., стр. 130 131)
Апостолъ Павелъ о неутомимой своей дѣятельности на славу
хрнстіанства говорить: „Будучи свободенъ отъ всгъхъ, я всгъмъ по-
раоотилъ себя, дабы больше пріобргъсгпь. Для Іудеевъ я былъ какъ
Іудеи, чтобы, пргобрѣсть Іудеевъ-, для подзаконныхъ былъ какъ
подзаконный, чтобы пріобргъсть подзаконныхъ. Для чуоюдыхъ за-
кона, какъ чуждый закона Сне будучи чуоісдъ закона предъ Богомъ
но подзаконенъ Христу), чтобы пргобргъсгпь чуждыхъ закона. Для
немощныхъ былъ какъ немощный, чтобы пргобргъсгпь не-
мощнихъ. Для всгъхъ я сделался всемъ, чтобы спасти, по край-
ней мерѣ, нѣкоторыхъ. Сіе о,се делаю я для Евангелгя, чтобы
оъшь соучастникомъ его. Не знаете ли, что бегущіе на риста-
лище, бегутъ всгъ, но одинъ получаешь награду1} Такъ бгъгите
чтобы получить. Всгъ подвиоісники воздерживаются отъ всего-
те для полученія венца тленнаго, а мы нетлгъннаго. И потому
я бегу не такъ, какъ на вгърное, бьюсь не такъ, чтобы только
оить воздухъ, гю усмиряю и гюраоощаю тгъло мое, дабы, пропо-
вгъдуя другимъ, самому не остаться недостойнымъ" (1 Корине.
9. 19 27).
„Я ппсалъ вамъ въ посланіи не сообщаться съ блудниками-
впрочемъ не вообще съ блудниками мгра ссго, или лихоимцами
пли хищниками, или идолослужителями, или иначе надлежало
бы вамъ выйти -изъ мгра сего. Но я писалъ вамъ, не сообщаться
съ тгъмъ, кто, называясь брагпомъ, остается блудникомъ, или
лихоимцемъ, или идолослужителемъ, или злоргъчивымъ или
пьяницею, или хищникомъ, съ таковымъ даже и не гъсгпь вмгъстѣ
Ибо, что мне судигпь и впгъшнихъ? Не внутреннихъ ли вы су-
дите? Внгъшнихъ о,се судгтъ Богъ. Итакъ извергните развѵа-
щеннаго изъ среды васъ" (1 Кор. 5. 9 - 13).
Если Апостолъ Павелъ и совѣтуетъ не водить худыя обще-
ства, ибо они развращаютъ добрые нравы (Кор. 15. 33) однако
это только въ томъ случаѣ, когда мы своимъ добрымъ вліяніемъ
не можемъ оказать имъ нравственной пользы, въ иоотивиомъ
случаѣ мы долягны сдѣлать все отъ пасъ зависящее, чтобы хотя
сколько-нибудь предотвратить худыя намѣренія человѣка и вну-
шить ему правый путь.
„Если оюе согрѣшитъ противъ гпебя братъ твой', пойди и
обличи его меоюду тобою и имъ однимъ: если гюслушаегпъ гпебя,
то пріобргълъ ты брата своего. Если оюе не послушаегпъ\ возьми
съ собою еще одного или двухъ, дабы устами двухъ или трехъ
свидгъгпелей подтвердилось всякое слово. Если оюе не гюслгушаегпъ
ихъ, скаоюи Церкви, а если и Церкви не послуишегпъ, то да
будегпъ онъ тебгъ ггаггъ язычникъ и мыгпарь" (Мате. 18, 15—17).
Смыслъ сего изреченія таковъ: не считай болѣе такого упор-
наго своимъ братомъ, какъ закоснѣлаго и неизлѣчимо-больного
(ср. Злат.), прекрати съ пимъ христіански братское общеніе, что-
бы не заразиться его болѣзпію (Толк. Михаил. Еван. Мато., стр.
348, 349).
Дѣятельная живая вѣра и любовь къ ближнему, доведенный
до скорби о его грѣхахъ и о его невѣріи, служащія руководи-
телями человѣка въ ироступкахъ и въ его поведенін относительно
людей, укажутъ всегда тотъ истинный взглядъ на ягизнь и на
людей, который будетъ полезнѣе всего въ данпомъ случаѣ. Ни-
когда не слѣдуетъ забывать, что обратившій гргъшника огпъ
лоэюнаго пугпи его, спасетъ дгугиу огпъ смерти и покроегпъ мнооюе-
сгпво гргъховъ" (Іаков. 5. 20).
„ Не давайте святыни псамъ, и не бросайте оюемчуга вашего
предъ свиньями, чтобы онѣ гіе попрали его ногами своими и,
обратившись, не растерзали васъ" (Мато. 7. 6).
Псами и свиньями въ этомъ изреченіи Своемъ называетъ
Христосъ нравственно извращенныхъ людей, неспособныхъ къ
принятію Евангельской истины, которымъ священное и духовное
чуждо и даже противно, цѣпы котораго они пе могутъ понять,
(ср. 2. Петр. 2, 22; Лев. 22. 15; Притч. 11. 12), которые, какъ
свиньи, не зная высокой цѣны драгоцѣннаго ягсмчуга, попирали
бы его ногами; такъ и извращенные нравственно люди, не пони-
мая высочайшей цѣны Евапгельскихъ истинъ, смѣшиваютъ ихъ
съ предметами нечистыми, извращаютъ ихъ, а часто и глумятся.
„И во многихъ мѣстахъ Оиъ развращеніе жизни поставляете
причиною того, что не пріемлятся совершеннѣйшее ученіе. Почему
и повелѣваетъ не отворять имъ дверей, ибо, узнавши, они ста-
новятся дерзповеннѣе" (Злат.).
„Смыслъ рѣчи, разоблаченной отъ иносказанія, таковъ: не
предлагайте Евангельскихъ истинъ и всего святаго людямъ,
нравственно извращеннымъ, печестивымъ и злымъ, чтобы они,
не понявъ святаго и драгоцѣннѣйшаго, не осквернили его, не
1G
смѣшали съ мудрованіями человѣческими, не извратили, не
насмѣялись надъ нимъ и чтобы вамъ самимъ избѣгнуть напрас-
ной погибели отъ пихъ. Какъ часто при своей проповѣди Апостолы
имѣли случай убѣдиться въ семъ, когда должны были терпѣть
различпыя бѣдствія отъ злыхъ, перазумныхъ и безнравственныхъ
людей! Равнымъ образомъ „Господь запретилъ этими словами
то безчестіе, которое мы паносимъ святымъ словамъ Господнимъ
преступая то, что предписывается имъ. Слѣдствіемъ такого на-
рушенія Св. Писанія бываетъ то, что личности, находящіяся внѣ
вѣры, видя въ насъ примѣръ, также начинаютъ пренебрегать
Господними наставленіями, и потому съ удвоенною смѣлостію
возстаютъ и на насъ, и на самихъ преступающихъ, терзая своими
укоризнами и обличеніями" (Василій Велик. 5.334; Толк. Михаил.
Ев. Матѳ., стр. 135, 136).
З е м н ы я богатства.
„Никто не можетъ слуоісить двумъ господами; ибо или одного
будетъ онъ ненавидгъть, а другого любить, или одному станетъ
усердствовать, а о •другомъ нерадѣть. Не моэюете слуоісить Богу
и маммонѣ (т.-е. богатству)" (Мате. 6. 24) (Лука 16. 13).
„И вотъ нѣкто, подошедши, сказалъ Ему: Учитель благгй!
Что сдѣлать мнѣ добрсіго, чтобы имѣть оісизнь вѣчную? Онъ оісе
сказалъ ему, что ты называешь Меня благими? Никто не благи,
какъ только одинъ Богъ. Если оісе хочешь войти въ оісизнь вѣч-
ную, соблюди заповеди. Говорить Ему: ксікія? Іисгусъ оісе сказалъ:
не убей; ие прелюбодѣйствущ не украдь; не лжесвидетельствуй;
почитай отца и мать и люби блиэісияго своего, какъ самого
себя. Юноша говорить Ему: все это я. сохранили отъ юности
моей; чего еще недостаетъ мнгъі Іисусъ сказалъ ему: если хочешь
быть совершенными, пойди, продай имгънге свое, го раздай нищими,
и будешь имгьгпь сокровигце на небесахъ; го приходи, слѣдуй за
Мною. Услыгиавъ слово сіе, гоноша отогиелъ съ печалію, потому
что у него было большое гомѣніе. Ігосусъ эісе сказалъ гученикахъ
своимъ: исгпинно говорю вамъ, что трудно богатому войгпи въ
царство небесное. И еще говорю вамъ, удобнее верблюду пройти
сквозь игольныя уши, неэісели богатому войти въ царство Боэісіе"
(Мате. 19. 16—24, Лука 18. 18—25, Марк. 10. 17—25).
„У одного богатаго человека былъ хорошій урожай въ поле;
и онъ разсуждалъ самъ съ собою: что мнгъ делать? некуда мне
собрать плодовъ моихъ, и сказалъ: вотъ что сделаю; сломаю
оіситнгщы мои, и построю больгаія, и собергу туда весь хлгъбъ
мой и все добро мое. И скажу душе моей: душа! много добра
леоісигпъ у тебя на многіе годы; покойся, ешь, пей, веселгісь. Но
Богъ сказалъ ему: безумный! въ сгго ночь дгушу твою потребуютъ
у тебя, кому эісе достанется то, что гпы заготовили'! Такъ бы-
ваетъ съ тгъмъ, кто собираешь сокровища для себя, а не въ Бога
богатеетъ" (Лука 12. 16—21; Мате. 12. 19—21).
„Нѣкоторъій человекъ былъ богагпъ; одевался въ порфиру и
виссонъ и каждый день пиршествовали блистательно. Былъ такъ
же нгъкогпорый нигцгй, гіменемъ Лазарь, который леэісалъ у во-
роти его въ сгпргупьяхъ. И эіселалъ напитаться крошками,
гіадагогцимгс со стола богача; го псы, приходя, лизали струпья
его. У мери нищій и отнесенъ былъ Ангелами на лоно Авраамово.
Умеръ и богачи, и похоронголи его. H въ аде, будучи въ мукахъ,
онъ подняли глаза свои, увидели вдали Авраами и Лазаря на
лоне его. И, возопивъ, сказалъ: отче, Аврааме! умилосердись надо
мною, и пошли Лазаря, чтобы омочголъ конецъ перста своего въ
воде и прохладили SISUKU мой, ибо я мучусь въ пламени семъ.
Но Авраамъ сказалъ: чадо! вспомни, что ты полгучилъ гуоісе доброе
свое въ эісгізни своей, а Лазарь злое; ныть эісе онъ здесь гутешает-
ся, а гпы, спградаегиь, И сеерхъ всего того между вами и нами
угпверждена великая пропасть, такъ что хогпящге ггерейгпи от-
сюда къ вамъ не моггугпъ, тагсъ эісе и оттгуда къ намъ не пере-
ходягпъ. Тогда сггазалъ онъ: такъ прошу тебя, отче, погили его
въ домъ отца моего; ибо у меня гіягпь братьевъ: ггусть онъ за-
свидгътельствуетъ имъ, чгпобъ и они не пришлгі въ сіе мгъсто
мгученія. Авраамъ сгшзалъ ему: у нгіхъ есть Могсей и пророки;
пусть слгушаготъ ихъ. Онъ эісе сказалъ: нгътъ, отче Аврааме! но
если кто изъ мертвыхъ придетъ къ иимъ, покаются. Тогда
Авраамъ сказалъ ему: если Могсея и гіророковъ не слгушаготъ,
то если бы кгпо и гізъ мертвыхъ воскресъ, не повѣрягпъ" (Лука
16. 19—31). Сюда яге относятся „о Закхеѣ" (Лука 19. 1—10) и
притча о талаптахъ (Мате. 25. 14—30).
Несправедливо было бы думать, прочтя всѣ вышеприведен-
ный слова Христа, что земныя богатства составляюсь пепреодо-
лимыя препятствія къ достиженію Царства Божія. Въ такомъ
случаѣ мы долягны были бы допустить, что есть люди на бѣломъ
свѣтѣ, для которыхъ зараиѣе закрыты пути къ спасенію; это
было бы противно идеѣ высокая Правосудія Божія, дарующая
всѣмъ Дѣтямъ своимъ возможность достиженія блаженныхъ
обителей.
Богатство есть такое же испытаніе, посылаемое Богомъ, какъ
и бѣдность; но это испытаніе несравненно труднѣе, ибо тѣ со-
блазны, которые оно представляетъ, въ большинствѣ случаевъ
ослѣпляютъ и увлекаюсь человѣка всѣми прелестями земной
жизни; они вмѣстѣ съ тѣмъ развиваютъ въ немъ гордость
эгоизмъ, самохвальство, чувственность и другіе пороки и слабости
останавливающіе духовное развитіе и привязывающіе его къ зем-
ной жизни. Человѣкъ, вниманіе котораго занято исключительно
вещественными своими заботами, пренебрегаешь и забываетъ обо
всемъ духовномъ, о загробной жизни, объ истинномъ назначеніи
человѣка и, наконецъ, о Богѣ, Который спросилъ: „ К а к а я польза
человеку, если весь мгръ пріобрѣтетъ, а душу свою погубитъ?"
(Матѳ. J 6. 26).
Всего рѣзче и нагляднѣе обрисовывается для пасъ взглядъ
человѣка на земныя богатства въ томъ случаѣ, если приходится
наблюдать одного и того же человѣка въ бѣдности, а потомъ въ
богатствѣ; мы сейчасъ замѣчаемъ ту капитальную перемѣну кото-
рая совершается въ немъ; и въ болышшствѣ случаевъ эта пере-
мѣна не говорить въ его пользу. Если бѣдному человѣку слу-
чается в другъ, совершенно для него неожиданно, пріобрѣсти
богатство, онъ совершенно мѣняется; онъ быстро забываетъ что
былъ когда-то бѣденъ, забываетъ тѣхъ, которые помогали ему въ
бѣдности, забываетъ даже всѣ оказанный ему услуги, становится
чваннымъ, заносчивымъ и уносится вполнѣ вихремъ предста-
вившихся ему соблазновъ: изъ простодушна™, всѣми любимаго
бѣдняка, онъ превратился въ гордаго эксплоататора бѣдности и
послушнаго исполнителя воли своего самолюбія и своихъ страстей
Вотъ это увлеченіе богатствомъ именно и порицается Хри-
стомъ; Онъ не порицаетъ нигдѣ самого богатства, но всегда
только тѣхъ людей, которые пристрастились къ нему больше
чѣмъ слѣдуетъ и неправильно употребляюсь его
Въ притчѣ о сѣятелѣ (Матѳ. 13. 22) „Христосъ осуждаетъ не
вѣкъ, по заботу вѣка; не самое богатство, но обольщеніе богат-
ствомъ; поэтому будемъ обвинять не самыя вещи, но испорчен-
ную волю человѣка; ибо можно и богатство имѣть и не оболь-
щаться имъ, и въ вѣкѣ семь жить и не подавляться излишними
заботами. И хорошо сказалъ Іисусъ Христосъ: „лесть богатства"
потому что все въ богатствѣ лесть, имена только, а не дѣй-
ствительпость; удовольствіе, слава, пышность и все, подобное
этому, суть только призракъ, а не дѣйствительная истііпа" (Злат.
ср. Ѳеофил. Толк. Михаил. Ев. Матѳ., стр. 258).
В ъ этомъ паправленіи существуютъ многочисленный указанія
Святыхъ Отцовъ. Напримѣръ: „Другъ міра становится врагомъ
Богу (Іаков. 4. 4).
„Желающіе обогащаться впадаютъ въ искушеніе и сеть, и
многъя безразсудныя и врсдния похоти, которыя погруоісаютъ лю-
дей въ бѣдствія и пагубу. Увещевай ихъ, чтобы они благоде-
тельствовали, богатели добрыми делами, были щедры и общи-
тельны" (1 Тим. 6. 9—18).
„Попеченіе о плоти не превращай въ похоть" (Рим. 13.14), ибо:
„Все что въ міре похоть плоти, похоть очей и гордость жи-
тейская, не есть отъ Бога, но отъ мгра сего" (1 Іоанп. 2. 16).
Какъ ни трудно человѣку отдѣлаться отъ увлеченія своими
богатствами, отъ привязанностей къ тѣмъ несомнѣннымъ преиму-
ществамъ, которыми пользуется богатый надъ бѣдными, однако
именно того требуетъ Христосъ отъ желающихъ спастись. Оиъ
сказалъ Закхею: „ныне пришло спасеніе дому сему",—значить и
богатство въ рукахъ людей, желающихъ спастись и умѣющихъ
превратить свое богатство на свое духовное благо, можетъ сдѣ-
латься хорошимъ средствомъ для пріобрѣтенія Царства Божьяго.
Всякій ядъ моягетъ отравить человѣка; но тотъ яге ядъ, приня-
тый въ извѣстной дозѣ отъ извѣстной болѣзпи, превращается въ
пеизмѣиимое для излѣченія средство; совершенно то же и богат-
ство для тѣхъ, которые не злоупотребляютъ имъ.
Христосъ, сказавъ юношѣ: „продай именіе твое и раздай ни-
щимъ", хотѣлъ только испытать его, насколько онъ въ самомъ
дѣлѣ крѣпокъ въ любви къ блиягнему. Юноша могъ быть чело-
вѣкомъ честнымъ, какъ понимаютъ это слово въ свѣтѣ, не дѣ-
лать зла никому, не быть гордымъ, почитать своихъ родителей;
но этого еще мало; для полнаго совершенства надо быть про-
никпутымъ высокой идеей любви и милосердія, простирающейся
до самоотреченія, причемъ земныя богатства естественно обра-
щаются лишь въ обузу.
Господь и говорить іоноіиѣ, что если онъ въ самомъ дѣлѣ
стяжалъ такую любовь, или даже если только хочетъ стяягать
ее, если любить, или хочетъ такъ любить Бога и ближняго, какъ
требуетъ законъ, то онъ долженъ посвятить Богу и ближнимъ:
себя самого и все, что имѣетъ, слѣдовательно, и богатства свои.
Слѣдуй за Мною, будь Моимъ ученикомъ. Будешь имѣть сокро-
вище на пебесахъ: вотъ награда за этотъ подвигъ. „Іисусъ по-
велѣваетъ юношѣ оставить богатство, показывая, впрочемъ, что
оиъ не только не отнимаешь у него богатства, но еще присово-
купляешь къ оному новое, превышающее то, которое повелѣваетъ
раздать,—столько превышающее, сколько небо превышаетъ землю
и еще болѣе. При томъ сокровище свое называетъ онъ обильною
наградою, единственнымъ и такимъ, которое никто похитить не
можетъ, представляя оное юношѣ сколько возможно по-человѣче-
ски. Итакъ, пе довольно презирать богатство, надобно еще упо-
треблять оное въ пользу нищихъ и особенио-послѣдовать за
Христомъ, т.-е. дѣлать все то, что не повелитъ онъ, быть гото-
вымъ на страданіе и даже на смерть (Злат.), (Толк. Михаил. Ев.
Матѳ., стр. 3G9).
Только тогда молено быть совершеннымъ, т.-е. такимъ, который
для полученія жизни вѣчной не имѣетъ уже ничего недокончен-
н а я , недостающая, для котораго нѣтъ никакихъ препятствій къ
достшкенію полнаго блаженства.
О заповѣди касательно раздачи имущества можно сказать то
зке, что сказалъ Христосъ о заповѣди, даваемой Имъ о безбрачіи.
„Не всіъ вмещаютъ слово сге, Кто можетъ вместить, да вме-
стите" (Толк. Михаил. Ев. Мате., стр. 369, 370), ибо „если л
раздамъ все имѣніе свое иотдамъ тело свое на соэ/соісеніе, а любви
не имею, нетъ мне въ томъ никакой пользы" (1 Корине. 13. 3).
Но для чего зке сказалъ Іисусъ Христосъ ученикамъ своимъ,
что трудно богачу войти въ Царство небесное, когда они были
бѣдны и даже ничего не имѣли. Конечно для того, чтобы научить
ихъ не стыдиться бѣдности и какъ бы оправдаться передъ ними
въ томъ, почему оиъ прѳзкде совѣтывалъ имъ ничего не имѣть
(Злат.), (Толк. Михаил. Ев. Мате., стр. 370, 371).
ІІристрастіе къ стяженію земныхъ благъ несовмѣстно со слу-
зкеніемъ Богу; впрочемъ богатство, какъ Бозкіе благословеніе, при
правильномъ отношеыіи къ нему, не препятствуешь служить Богу
Примѣры тому: Авраамъ, Іовъ и др. праведники. „Не о богатыхъ
упоминай мнѣ, но о тѣхъ, кои раболѣпствовали богатству. Іовъ
богатъ былъ, но не служилъ маммонѣ, имѣлъ богатство и обла-
далъ имъ, былъ господиномъ его, а не рабомъ. Оиъ пользовался
имъ какъ раздаватель чужаго имѣнія, и не услаждался тѣмъ, что
имѣлъ его у себя" (Злат.), (Толк. Михаил. Ев. Мате. стр. 127).
Итакъ христіанину не запрещается ни пріобрѣтать богатство,
ни пользоваться имъ, когда оно есть, по подъ условіемъ, безъ вы-
полненія которыхъ ни то, ии другое- ни пріобрѣтеніе, ни употре-
бленіе,—не могутъ быть противными главному его призванію и
назначенію.
Условія пріобрѣтенія богатства таковы: а) оно долзкно быть
пріобрѣтаемо честнымъ трудомъ, безъ всякаго ущерба благосо-
стоянію другихъ, что понятно само собою; б) забота объ умпозке-
ніи имущества не должна препятствовать заботѣ объ успѣхахъ
въ духовпой жизни, т.-е. не долзкна отнимать времени на дѣла
благочестія христіаыскаго, не должна поглощать впимапія нашего
до забвенія о вазкнѣйшихъ потребпостяхъ нашихъ не только ду-
ховныхъ, по и житейскихъ, не долзкна стѣснять ни мысли, ни
воли, ни чувства, и какъ бы порабощать ихъ себѣ, короче, не
должна обращаться въ господствующее расположеніе въ насъ, при
которомъ и радость, и горе, и надезкда, и страхъ, все обусловли-
вается по преимуществу успѣхомъ или неуспѣхомъ трудовъ для
умноженія имущества. Если, по выраженію псалмопѣвца, не
долзкно прилагать сердца къ богатству, когда оно течетъ (Псал.
61, 11), приходишь само собою, или дается безъ особыхъ усплій;
то тѣмъ не менѣе недостойно христіанина искать богатства съ
напрязкепіемъ душевныхъ и тѣлесныхъ силъ; ибо въ такомъ
случаѣ заботливость объ умнозкеніи матеріальныхъ средствъ
жизни переходитъ въ любостяоісаніе, которое, по слову Апо-
стола, есть идолослуженіе (Колос. 3. 5). в) цѣлію обогащенія долзкно
быть не самое богатство, а возмозкное при немъ улучшеніе и обла-
горозкеніе жизни: богатство есть благо только въ смыслѣ сред-
ства и при томъ средства лишь къ тому, чтобы быть независимѣе
отъ нуждъ житейскихъ и свободнѣе распоряжаться временемъ и
силами къ большему и большему духовпо-правственному образо-
ванно себя и другихъ."
Изъ послѣдняго условія пріобрѣтенія богатства само собою вы-
текаешь и условіе достойная употребленія его, имеппо: а) обез-
печенный со стороны житейскихъ нузкдъ человѣкъ тѣмъ болѣе
долженъ заниматься духовно-нравственнымъ самоусовершенство-
ваніемъ, чѣмъ больше имѣетъ къ тому возможности: певѣзкество,
грубость, невоздерзкапіе и подобные пороки извишітельнѣе въ
человѣкѣ бѣдномъ, котораго самая бѣдность отчасти располагаетъ
ко многимъ дурнымъ привычкамъ, хотя никогда вполнѣ ие оправ-
дываешь ихъ, чѣмъ въ человѣкѣ богатомъ. Поэтому богатымъ,
сообразно съ состояніемъ ихъ, заповѣдуется по преимуществу
благое делать, богатеть добрыми делами (1 Тим. 6. 18); б) имѣя
избытокъ, богатый имѣетъ нравственную обязанность облегчать
нужды другихъ и потому долженъ быть благоподательньшъ и перь, ощутительно было это отиошеніе. Богатство давало всѣ права,
общительнымъ. Дѣла благотворительности и милосердія, съ ве-
щественной стороны ихъ, доступны вполнѣ только людямъ осо-
бенно достаточнымъ, и они должны пользоваться этимъ преимуще-
ствомъ съ полнымъ сознаніемъ того, какъ оно важно именно въ
нравственном!» отношеніи; в) сознавая богатство однимъ изъ дѣй-
ствптельнѣйшихъ средствъ дѣлать добро себѣ и другимъ, богатый
долженъ беречь его отъ безполезной растраты и жить также
умѣренно, какъ слѣдуетъ жить каягдому христіанину. Но вмѣстѣ
съ тѣмъ, въ силу того же сознанія, г) онъ не долженъ жалѣть
его ни для себя, ни для другихъ, когда можно расходовать его
по требованіямъ дѣйствительныхъ нуждъ, частныхъ или обще-
ственныхъ. Расточительность пользуется богатствомъ, какъ сред-
ствомъ, только не для тѣхъ цѣлей, для которыхъ имъ должно
пользоваться; скупость, напротивъ, обращаетъ богатство въ цель,
та и другая, очевидно, одинаковы недостойны христіапина, оди-
наково заслуживаютъ осуждепія.
Къ сожалѣнію, правильное отношеыіе къ богатству,—большая
рѣдкость въ мірѣ: блаженъ богатый, говорить мудрый сынъ Си-
раховъ, иже. обретеся безъ порока, и иже въ следъ злата не иде.
Кто есть сей, и ублаэісимъ его; сотвори бо дивная въ людехъ
своихъ. Кто искушенъ имъ и совершенъ бысть, и будете на
похваленіе; кто моглъ преступити, и не приступи, и зло сотво-
ргти, и не сотвори (Сир. 31. 8—11).
Христіанство не нападаетъ на бѣдность, какъ нападаетъ часто
на богатство; напротивъ, оно, по преимуществу, какъ-будто на
стороиѣ бѣдныхъ; на основаніи словъ Самого Іисуса Христа (Матѳ.
•25. 40 и 45), бѣдные въ православно-христіанскомъ народѣ из-
древле называются меньшею братьею Христовою.—Но самою оче-
видною и оскорбительною для здраваго христіанскаго смысла не-
лѣпостію было бы выводить отсюда, что вѣра Христова любить
бѣдность потому, что она бѣдность. Господь Искупитель нашъ былъ
и есть въ такомъ же смыслѣ другъ бѣдныхъ и нищихъ, въ ка-
комъ другъ мытарей и грѣшниковъ. Какъ Онъ Самъ есть весь
любовь, такъ и заповѣди, Имъ данныя, всѣ основаны на любви и
обращаютъ нашъ взоръ и внимапіс въ особенности туда, гдѣ боль-
ше страдапія. Говоря образно, вѣра Христова встрѣтилась съ мі-
ромъ богатыхъ и бѣдныхъ, какъ съ двумя различными и противо-
тюложными мірами, изъ которыхъ послѣдиій находился въ раб-
скомъ подчиненіи первому. Въ древности еще больше, чѣмъ те-
a бѣдность лишала какъ будто даяге существенна™ и общаго лю-
дямъ право на достоинство человѣческое. Понятно, почему Тотъ,
Кто пришелъ искупить и спасти не того или другаго человѣка,
a человѣка вообще, обратилъ взоры свои на людей, уничижен-
ныхъ въ человѣчествѣ, а уничнягагощихъ смирялъ, въ ихъ само-
произвольиомъ возпошепіи. Опъ возвѣстилъ горе богатымъ, которые
привыкли смотрѣть на себя, какъ на существа избранный (приви-
легированный), и указалъ источиикъ утѣшенія бѣднымъ, кото-
рые могли даяге въ собствсниоыъ созпапіи своемъ считать себя
какъ бы обреченными на всегдашнее уничиженіе. Здѣсь собственно
не частное ученіе о богатствѣ и бѣдиости, a выраженіе всего во-
обще направленія евангельскаго духа: Христосъ Спаситель учитъ
насъ смотрѣть всегда и вездѣ не на лица, а иа внутреннія досто-
инства человѣка, и виушаетъ намъ добродѣтели истиннаго смире-
нія и милосердія (Ѳаворовъ, стр. 108—il0, 115 и 116).
Христосъ не могъ требовать уничтоягенія богатствъ, какъ вещи
вредной для человѣчества и препятствующей абсолютно въ дѣлѣ
личнаго спасенія; это было бы идти противъ идеи и трудовой
жизни, которая, наоборотъ, находить себѣ поощренія въ Св. Пи-
сании Кто даетъ человѣчеству больше труда и работы, какъ не
богатые люди; фабрики, заводы, промышленность всякаго родапред-
ставляютъ изъ себя учрежденія, воздвигнутая капитальными
людьми и дающія возможность труда и дѣятельности болѣе бѣд-
ному классу; они такъ же необходимы и государству, и бѣдному
классу, какъ бѣдный классъ нуженъ имъ. Безъ богатыхъ людей
государство было бы бѣдио и скоро возвратилось бы къ своему
первобытному дикому состоянію.
Если богатство есть причина столькихъ несчастій, порождаѳтъ
такую массу пороковъ и даяге преступленій, то причина тому, ко-
нечно, не въ богатствѣ самомъ, а въ несовершенствѣ и порочно-
сти людей, не умѣющихъ пользоваться имъ, ие имѣющихъ пра-
вильна™ взгляда на него, а потому злоупотребляющихъ имъ и
превращающихъ одно изъ самыхъ трудныхъ исиытаній, посылае-
мыхъ Богомъ, па свою погибель»
Всякій человѣкъ не долягенъ никогда забывать, а богатый въ
особенности, что на этомъ свѣтѣ ничего ие принадлежитъ ему,
ни даяге тѣло его; все дано ему Богомъ для времепнаго пользо-
 ваиія, все долженъ будетъ возвратить онъ и во всемъ дать стро-
гій отчетъ.
Смерть уносптъ съ собой все, какъ тѣло наше, такъ и поступ-
ки наши и тѣ земныя счастья и печали, которыми мы владѣли.
Не ошибитесь, богатые деньгами и богато надѣленпые дарами,
способностями и всякаго рода преимуществами, облегчающими
« жизнь вашу; не вы собственники всего этого,—вы только блюсти-
тели этого добра, вы только подъотчетныя лица, которымъ пору-
чено храненіе, соблюдете, правильное употребленіе, и, пожалуй
ростъ вашего капитала, но съ тѣмъ лишь ненремѣннымъ услові-
емъ, чтобы пользовались вы имъ въ предѣлахъ вашей совѣсти,
давая средства къ жизни по возможности большему числу нуж-
дающимся. Помните, что на Страшномъ Судѣ единственно, что
васъ спросятъ, это:—напоили ли вы жаждущаго, или накормили
вы голоднаго, и всѣхъ ли вы напоили и накормили, которыхъ
вамъ дано было напоить и накормить.
Если вамъ поручены кѣмъ-либо деньги, долягны ли вы отдать
ихъ и во всякомъ случаѣ сдѣлать изъ нихъ то употребленіе, какое
ягелаетъ настоящій хозяинъ ихъ? Не долягны ли вы дать отчетъ въ
нихъ, и еще благодарить Бога за то, что Онъ далъ вамъ такое лег-
кое испытаніе, а не какое-нибудь болѣе трудное. Только въ такомъ
случаѣ вы моягете кромѣ благъ земныхъ разсчитывать на небесное
блаягенство, которое обѣщано всѣмъ, исполняющимъ волю Боягію.
Богъ требуетъ одной любви и признательности, по выраягеппой
не словами, а правильнымъ употребленіемъ всѣхъ богатствъ и
преимуществу поручепныхъ каягдому,—правильнымъ распредѣ-
леніемъ того добра, которое моягно было сдѣлать на порученный
вамъ капиталу Для этого, конечно, надо работать надъ собой и
образовывать себя въ этомъ направленіи; обставлять свою соб-
ственную жизнь безъ излишней роскоши и распространять кругомъ
себя, въ окрулгающихъ людяхъ умѣренность и воздеряганность.
Главнымъ девизомъ долженъ быть всегда: „любите другъ друга";
въ этомъ весь секретъ правильная употребленія капитала и своего
собственная развитія. Тотъ, кого руководите этотъ принципу
кто проникнуть идеей любви къ блшкнему, тотъ не ошибется про-
граммой своихъ дѣйствій; оиъ не будетъ холоденъ и я р д у по-
могая бѣднымъ, не будетъ обиягать ихъ человѣческаго чувства
заносчивостью, своимъ мнимымъ величіемъ и высотой своей бла-
готворительности, но теплое участіе его будетъ оягивлять и под-
дерягивать бодрость и терпѣніе страдальцевъ (Римл. 12. 8).
Богатые! давайте бѣднымъ весь излишекъ свой; дѣлайте боль-
ше, давайте немного изъ того, что вамъ самішъ нуягно; помогайте
безъ разбора, пе бойтесь быть обманутыми; потомъ уяге, когда
помоягете, узнавайте причину несчастья, причину пищеты и оты-
щите моягетъ-быть другія средства, способпыя выручить несчаст-
н а я изъ бѣды. Не всегда нужны одпѣ деньги, ииымъ нуясенъ
совѣтъ, кому работа, кому нравственная поддержка; вѣдь все это
средства, безъ которыхъ обойтись нельзя въ ягизни.
Распространяйте кругомъ себя согласіе, любовь Бога, любовь къ
труду, любовь къ ближнему, и тогда ваши богатства принесутъ гро-
мадные проценты въ видѣ добрыхъивполиѣ христіанскихъ дѣлъ.
Римскій императоръ Тиверій (Фарраръ, стр. 78—88) былъ са-
мымъ могущественнымъ человѣкомъ на землѣ, неограниченнымъ
и полповластнымъ правителемъ всего, что было лучшаго и бога-
тѣйшаго въ царствахъ міра. Власть его была всемогуща, богат-
ство безпредѣлыю, удовольствія неограниченны. Чтобы еще пол-
нѣе отдаться безкокечпому самоуслажденію въ сладострастной
нѣгѣ, онъ незадолго передъ тѣмъ выбралъ мѣстомъ своего яги-
тельства одинъ изъ пріятныхъ уголковъ на поверхности земной
подъ тѣныо дремлющая вулкана, на очаровательномъ островкѣ,
отличающемся самымъ мягкимъ и восхитительнымъ климатомъ
въ мірѣ. И что яге изъ всего этого? Онъ былъ, какъ описываете
Плиній, самый печальный и угрюмый изъ людей. И оттуда съ
мѣста своихъ гнуспыхъ дѣяпій, съ того острова, гдѣ онъ при
столь великолѣпныхъ условіяхъ хотѣлъ испытать, какого счастья
можно достигнуть при посредствѣ самой неограниченной власти
надъ міромъ и самыхъ порочныхъ наслаягденій, обращаемыхъ на
слуягеніе исключительно себялюбивой ягизни, онъ писалъ своему
раболѣпному и испорченному сенату: „Что писать вамъ, или какъ
писать, или что не писать,—но пусть всѣ боги и богини уничто-
жать меня заразъ; гораздо хуяге мнѣ чувствовать, что они еяге-
дыевно разрушаютъ меня, какъ я это вижу". Рѣдко моягно встрѣ-
тить такое неотразимое доказательство того, что богатѣйшіе дары
міра суть только „сказочное злато, что обращается въ прахъ и
тлѣнъ", и что самыя колоссальньтя сооруягепія личная велико-
лѣпія и величія составляютъ не болѣе прочную защиту отъ втор-
ягенія снѣдающаго горя, чѣмъ песочныя постройки дѣтей противъ
могучаго напора морская прилива.
Такою тоскою и такимъ отвращеніемъ ко всему оканчивается
грѣховное обладаніе всякими богатствами и всякою властью. Та-
ковъ непреложный законъ возмездія за необузданныя наслажде-
пія. Гутъ не нужно змѣиныхъ локоиовъ или потрясенная факела
сказочныхъ фурій. Виновная совесть сама является неумолимой
мстительницей, и если бы міръ былъ весь одѣтъ цѣльнымъ слит-
комъ золота и принадлежали. памъ, то и тогда онъ не возпагра-
дилъ бы насъ за одинъ часъ этого виутренняго терзанія, не утѣ-
шилъ бы насъ въ этихъ мучительпыхъ пыткахъ.
Но тотъ, кто сдѣлался иаслѣдникомъ Царства Небеснаго, есть
господинъ надъ болѣе обширнымъ и болѣе дѣйствптельнымъ мі-
ромъ, и онъ безконечно счастливъ, потому что безконечно чистъ.
А надъ этимъ Царствомъ сатана не имѣетъ власти.
Т р у д ъ .
„Трудящійся достоинъ пропитанія" (Мате. 10. 10).
„Вставай и трудись; и будете Господь се тобой" (1 Пара-
лип. 22. 16).
Въ непросвѣщенпыхъ умахъ всегда живетъ любовь къ празд-
ности, которую они считаютъ признакомъ высшаго житейская
положенія. Они полагаютъ, что всѣ богатые и болѣе одаренные
отъ природы люди желаютъ сваливать трудъ на низшую свою
братію и на людей болѣе слабыхъ, и тѣмъ наложить на нихъ
вѣчное клеймо унижепія и презрѣнія. Спаситель примѣромъ Своимъ
показалъ, что трудъ есть честное и благородное дѣло, что онъ
есть соль жизни и поясъ мужества, спасающій тѣло отъ изнѣ-
женности и разслабленія, а душу отъ нечистыхъ мыслей. Самъ
Спаситель міра трудился надъ тѣмъ ремесломъ, которому научился
отъ отца своего. Какъ благодѣтеленъ и какъ нуженъ былъ такой
разнтельпый иримѣръ небывалаго и неслыханная смиренія въ
Томъ—дѣломъ Котораго было возродить общество и обновить міръ.
При всей своей бѣдности Спаситель не былъ никогда въ ни-
щенскомъ положеніи. Опъ ни одного мгновенія не спускался до
него, и не сказалъ ни одного такого слова, которое можно было
бы истолковать въ смыслѣ одобренія того грязнаго нищества, ко-
торое иные религіозные учители выставляли какъ идеалъ благо-
честія. Оиъ ни отъ кого никогда не принималъ милостыни, ни-
когда не жилъ на чей-либо чужой счетъ, ие пользовался чужимъ,
наоборотъ, всегда обходился Своими трудовыми пріобрѣтеніями,
или плодами работы рукъ Своихъ и имѣлъ даже денежный ящикъ
для благотворенія бѣдныхъ.
Апостолъ Павелъ пользовался для своихъ жизнепныхъ потреб-
ностей только тѣмъ, что составляло его неотъемлемую собствен-
ность (1 Кор. 9. 15).
„Адаму-оісе сказалъ: за то, что ты послушалъ голоса эісены
твоей, и ѣлъ отъ древа, о которомъ Я заповедалъ тебе: не ешь
отъ него, проклята земля за тебя; со скорбгю будешь питаться
отъ нея во все дни оюизни твоей. Въ поте лица твоего будешь
есть хлебе, доколе возвратишься въ землю, изъ которой ты взятъ;
•ибо прахъ ты, и въ прахъ возвратишься" (Бытіе 3. 17, 19).
Послѣ этого страшная проклятія, произнесенная Богомъ надъ
всѣмъ родомъ человѣческимъ, не весела и не легка стала зкизнь
человѣческая на землѣ. Розкдается онъ голымъ, беззащитнымъ,
нуждается въ кровѣ, въ пищѣ, въ тенлѣ и во мнозкествѣ дру-
гихъ потребностяхъ, не удовлетворяя которыя зкизнь его стано-
вится невыносимой.
Родъ людской разсѣянъ по всему земному шару, такъ что при-
ходится ему бороться и съ зноемъ экватора и съ холодами по-
люсовъ. Для этой узкасной и ожесточенной борьбы за свое суще-
ствованіе съ окружающей его средой человѣку остался только ра-
зумъ и сила его рукъ, отъ искусства и силы которыхъ зависитъ
все его матеріальное благосостояніе.
Какая ужасная зкизнь выпала на долю первобытная человѣка,
пока ему не удалось нѣсколько улучшить своей жизни, черезъ
покореніе или черезъ примѣненіе сообразно своихъ потребностей
флоры и фауны; его обизкала всякая тварь, одни потому, что были
сильнѣе человѣка, другіе потому, что водились стадами въ такомъ
множествѣ, что борьба съ ними оказалась еще труднѣй.
Человѣкъ долзкенъ былъ много трудиться, чтобы подготовить
возмозкность обитаемости земли. Тѣмъ болѣе, когда она теперь
повсюду населена и количество людей езкегодно еще возрастаетъ.
Когда человѣку становится тѣсно зкить въ одномъ мѣстѣ, онъ
ищетъ себѣ другая; это заставляетъ постоянно поддерэкивать со-
общеніе между народами. Чтобы сдѣлать эти сообщенія лучше и
скорѣй, надо позаботиться устройствомъ ихъ. Для доставленія
себѣ болыпихъ средствъ онъ во внутренности земли добываетъ
себѣ минеральныя богатства. Необходимость создала капиталы и
знаніе. Деятельность растетъ пропорціонально съ потребностями
и необходимостью, она развивается и представляетъ свои требо-
ванія отъ современнаго человѣка, заставляющія его пріобрѣтать
новыя разностороннія знанія, идти путемъ дальпѣйшаго матеріаль-
 наго развитія, которое служить ему средствомъ изученія своей
собственной природы и познанія назначепія своего.
Трудъ, напряженная лихорадочная дѣятельность въ стремле-
ніи человѣка къ матеріальпому своему благосостоянію заставляютъ
его цѣнить какъ фнзнческій, такъ и нравственный покой. Физи-
ческих покой пріобрѣтается черезъ удовлетворепіе своихъ физи-
ческихъ потребностей, такъ сказать, удовлетворяя условіямъ хо-
лода л голода, нравственный—черезъ правильное и естественное
отношеніе свое къ другимъ людямъ.
Такимъ образомъ для образованная и развитая человѣка
является совершенно новый трудъ, совершенно новая работа, ко-
торая не существовала для людей дикихъ и неразвитыхъ. Это
удовлетвореніе условій своего нравственнаго покоячіли опредѣле-
ніе правильныхъ и естественпыхъ отпошеиій меягду людьми.
„Въ гіродолженіе пути ихъ, пришелъ Онъ въ одно селенге; здесь
оісенщина, гіменемъ Марѳа, приняла Его въ домъ свой. У ней была
сестра именемъ Марія, которая села у ногъ Інсуса и слушала
слово Его. Мареа же заботилась о болыиомъ угощенш и подоіиед-
ши, сказала: Господа! или Тебе нуоіеды нѣтъ, что сестра моя
одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне.
Іисусъ сказалъ ей въ огпвегпъ: Мароа! Марѳа! гпы забогпишься и
суегпгігиься о многомъ; а одно только нгуоісно. Марія оісе избрала
благую часть, ггогпорая не огпнимегпся у ней (Лука 10. 38—42).
Люди мало-развитые, понимая только отчасти, что такое добро,
величіе и истина, и встрѣчая часто неудачу въ своихъ попыт-
ках!» достигнуть ихъ, склонны быть жестокими въ своихъ сужде-
ніяхъ о недостаткахъ другихъ. Но душа боягественная и великая,—
душа, которая достигла совершенства, относится болѣе спокойно,
кротко и вообще болѣе снисходительно относится къ тѣмъ сла-
бостям!» и педостаткамъ, которые приходится ей встрѣчать въ лю-
дяхъ. Такимъ именно и былъ отвѣтъ Іисуса Христа: если онъ и
заключаете въ себѣ укоръ, то во всякомъ случаѣ укоръ безко-
нечно тонкій и нѣягный, который могъ только возвысить, но не огор-
чить преданное сердце бѣдпой хлопотливой хозяйки, къ которой
онъ былъ обращепъ.
Мароа, Марѳа, сказалъ Онъ съ тѣмъ тономъ, въ которомъ
невольно видится грустное и во всякомъ случаѣ безконечпо доб-
рое участіе—гпы заботишься и суетишься о многомъ; а одно гполь-
ко нужно. Марія же избрала благую часть, которая не отни-
мегпся отъ пей".
Туте совсѣмъ нѣтъ того превозношенія созерцательной ягизни
и превозпошепія ея надъ дѣятельною, какое обыкновенно видятъ
въ этомъ мѣстѣ римско-католическіе писатели и надъ которымъ
они такъ любятъ останавливаться. Та и другая могутъ быть не-
обходимы, ио нуягно умѣть сочетать ихъ въ себѣ обѣ. Спаситель
не хотѣлъ порицать труда, нредпринятаго ради слуягенія Ему, а
только духъ хлопотливости и шумной суеты, недостатокъ опокой-
ствія и кротости, выставку излишняго гостепріимства, которыми
сопровождался этотъ трудъ; и еще болѣе склонность порицать и
укорять другихъ, такъ часто замѣчаемую въ христіанахъ, кото-
рые такъ же хлопотливы, какъ Марѳа, но не имѣютъ святаго упо-
ванія и совершеннаго покоя Маріи.
„ Умоляемъ эісе васъ, братія, более гіреуспгъвагпь и усердно сгпа-
рагпься о томъ, чгпоби оісигпь тихо, делать свое дгъло и работать
своими собственнЫоМи рукаочи, гсакъ мы заповедали вамъ; чтобы вы
постугіали благоприлично, передъ внгъшними и ни въ чемъ гшпуэю-
дались" (1 Сол. 4. 10—12).
„Ибо ггогда мы были у васъ, гпо завещали вамъ сге: есликгпо
не хочетъ гпрудигпься, гпотъ и не гъшь. Но слышимъ, что некоторые
у васъ гюсѵщпагогпъ безчинно, ничего не дгълаютъ" (2. Сол. 3.10,11).
Изъ этихъ словъ Апостола Павла видно то первенствующее
зпаченіе, которое Онъ придаетъ физическому труду въ ягизни че-
ловѣческой ивъ особенности труду, производимому „собственными
руками"; Апостолъ пастоятелыю требовалъ, чтобы христіане зани-
мались трудами, и не дозволялъ думать, что будто моягно себѣ
дозволить когда-нибудь праздность.
Единственно черезъ свою дѣятельпость вырабатываете чело-
вѣкъ въ себѣ свой характеръ или, иначе говоря, хорошія или ху-
дыя качества своей души, а поэтому глубоко ошибаются тѣ, ко-
торые полагаютъ, что физическій трудъ развиваете только наше
тѣло, не развивая нисколько нашей нравственности.
Трудъ есть лучшій воспитатель нашего характера; онъ прі-
учаетъ человѣка къ послушанію, самообладанію, терпѣнію, виима-
нію, прилежанію и устойчивости вообще; черезъ него мы пріобрѣ-
таемъ ловкость, умѣніе, наблюдательность, извѣстпую гибкость
ума и находчивость.
Замѣтьте, какая нужна напряженность дѣятельиостп всѣхъ
впутрепнихъ чувствъ человѣка, какая энергія, чтобы справиться
съ какой-нибудь работой, которая ему не по силамъ, или которая
не спорится въ его рукахъ или вообще пе удается; ио человѣкъ
желаетъ или положить себѣ непремѣнно и во что бы ни стало-
исполнить ее; сколько разъ онъ дѣлаетъ, передѣлываетъ, обдумы-
ваетъ, борется съ своимъ организмомъ, привычками, слабостями;
сколько нужно терпѣнія, настойчивости, и чѣмъ смиреппѣе и спо-
койнѣе, хладнокровнѣе преслѣдуетъ онъ свою цѣль, тѣмъ и ре-
зультате обезпеченнѣе. Если же человѣкъ начнете злиться, выка-
зывать свое петерпѣніе, свою поспѣшность, суетливость, а можетъ-
быть раздраягеніе и запальчивость,—окопчапіе работы затягивается,,
а часто благопріятный исходъ дѣлается совершенно невозможными..
Поэтому если бы каждый при своемъ физическомъ трудѣ обращалъ
вниманіе на свои внутреннія ощущенія, на свои нравственный
чувства, онъ увидѣлъ бы какзчо—прекрасную школу благочестія
составляете опъ.
Съ другой стороны, праздность положительно растлѣваетъ наше
тѣло, по еще несравненно губительиѣе вліяетъ и па душу. Она
главный источникъ нашихъ порочпыхъ мыслей, ибо по природѣ
своей человѣкъ не можетъ быть бездѣятельнымъ; если онъ не укло-
няется отъ работы физической или умственной, то тѣмъ не менѣе
мозгъ его и мысли постоянно работаютъ и остановить ихъ онъ
не можетъ; слѣдователыіо, не давая имъ полезныхъ упражнепій,
они будутъ заняты порочными. Если мы не обрабатываемъ своего
поля и не посѣяли на немъ хлѣбныхъ зеренъ, то все-таки расти-
тельность отъ этого не остановится, но на заброшеппомъ полѣ не
вырастете ничего полезнаго, a развѣ только репейники и плевелы.
Строеніе человѣка можно сравнить съ мельницей, которая до
конца жизни человѣческой не можетъ остановиться: сыпьте на
нее зерно, и она будетъ работать и приносить вамъ пользу, но
какъ только вы ее забросили, забыли о ней думатъ, остановиться
жернова не могутъ, a слѣдовательно они измелютъ сами себя.
Въ какомъ бы пи находился общественномъ положеніи чело-
вѣкъ, какъ бы онъ ни былъ богатъ и чѣмъ бы онъ себя ни обста-
вши, и не окружилъ, но пока онъ будетъ пребывать въ праздно-
сти, онъ никогда не будетъ доволенъ собой, иикогда не будетъ
здоровъ, ни тѣломъ, ни душой; оиъ станете подозрительными,
усталыми, вялыми, злымъ, недовольными людьми и свѣтомъ, и въ
болынинствѣ случаевъ кончается тѣмъ, что праздные люди иногда
желаютъ самоубийства или какого-либо другого болѣе или менѣе
перазумнаго, по непремѣнно фантастическаго исхода.
Человѣкъ долженъ постоянно работать,—это требованіе его
природы, и не моягетъ остановиться ни на одну минуту своей
ягизпи не запятыми. Когда опъ освобождается отъ своего ум-
ствепнаго труда и отъ прямыхъ заыятій своей жизни, прямаго на-
зпачепія его на землѣ, онъ долягенъ прибѣгать къ физическими,
развивать и укрѣплять черезъ нихъ свои добрыя качества души,
учиться терпѣыію, снисходительности, сыііреиію, уничтоягать въ
себѣ ягелчь, петерпѣніе, торопливость, суету, раздраягителыюсть,
запальчивость, оягесточепіе, и немедленно прилагать эти свои
вновь вырабатываемый качества па улучшеніе своихъ отпошеній
къ ближнему; тогда будетъ опъ смириѣе п снисходительнѣе
смотрѣть на окруягающее его порочное и далге преступное чело-
вѣчество, тѣмъ болѣе найдетъ онъ въ себѣ силы и стойкости
прощать ему его обиды, его козпи, ие чувствуя ни малѣйшаго
признака злости въ своей душѣ; послѣ чего немедленно появится
въ его сердцѣ та самая любовь къ нему, которая такъ поощряется
въ каягдомъ христіашшѣ, ибо она есть источиикъ милосердія,
залогъ душевыаго снокойствія въ этомъ мірѣ и блаяеепства въ
будущемъ.
Власть Гражданская.
„Тогда фарисеи пошли, и совещались, какъ бы уловить Его въ
словахъ. И посылаютъ къ Нему учениковъ своихъ съ иродганами,
говоря: Учитель! мы знаемъ, что Ты справедливъ, и истинно пути
Боэісію учишь, и не заботишься объ угожденіи кому-либо; ибо не
смотришь ни на какое лицо. И такъ скажи намъ: какъ Тебе ка-
жется? позволительно ли давать подать Кесарю, или нѣтъ? Но
Іисусъ, видя лукавство ихъ, сказалъ: что искушаете Меня, лице-
меры? Покажите Мне монету, которою платится подать. Они
принесли Ему динарій. H говоритъ имъ: чье это изображеніе и
подпись? Говорятъ Ему: Кесаревы. Тогда говоритъ имъ: и такъ
отдавайте Кесарево Кесарю, a Божіе Богу. Услышавъ это, они
удивились, и, остсівивъ Его, ушли" (Матѳ. 22. 15—22).
„Всякая дугиа да будетъ покорна висшимъ властямъ: ибо нѣтъ
власти не отъ Бога;существующіяэісе власти отъ Бога установлены.
Посему противягційся власти, противится Божію установленію.
А противящееся навлекутъ на себя осуоісденіе. Ибо начальствую-
щее страшны не для добрыхъ діълъ, но для злыхъ. Хочешь лине
бояться власти? Делай добро и получишь похвалу отъ нея: ибо
начальникъ есть Боэісій слуга, тебе на добро. Если эісе делаешь
зло, бойся: ибо онъ не напрасно носитъ м,ечъ; онъ Боэісгй слуга,
отмститсль въ наказаніе делающему злое. И потому надобно по-
виноваться не только изъ страха наказания, но и по совести. Для
сего вы и подати платите: ибо они Боэхіи служители, симъ са-
мимъ постоянно занятые. И такъ отдавайте всякому должное:
кому подать, подать; кому оброкъ, оброки, кому страхъ, страхъ;
кому честь, честь. Ее оставайтесь должными никому пичемъ,
кроме взаимной любви: ибо любящие другого исполнилъ законъ. Ибо
заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не украдь, не лжесвиде-
тельствуй, не пшселай чуэхаго, и все друггя заключаются, въ
семъ слове: люби ближняго твоего какъ самого себя. (Лев. 19. IS).
Любовь не дѣлавтъ ближнему зла; и. такъ любовь есть исполненіе
закона" (Римл. 13. 1—10).
„Будьте покорны всякому человеческому начальству: для Гос-
пода: царю ли, какъ верховной власти. Правителямъ ли, какъ
отъ него ггосылаемымъ для наказания гѵрестгупниковъ и для по-
ощренгя делающихъ добро. Ибо такова есть воля Божія, чтобы
мы, делая добро, заграэісдали уста невежеству безумныхъ людей.
Всехъ почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите.
Слуги со всякимъ страхомъ повинуйтесь господамъ, ие только
добрымъ и кроткимъ, но и суровымъ. Ибо то угодно Богу, если
кто, помыгиляя о Боге, переноситъ скорби, страдая несправедливо.
Ибо что за похвала, если вы терпите, когда васъ быотъ за про-
ступки? Но если, делая добро, и страдая, терпите; это угодно
Богу. Ибо вы къ тому призваны: потому что и Христосъ по-
страдалъ за насъ, оставивъ намъ примѣръ, дабы мы гили гго
слѣдамъ Его (Исаіи 53. 9). Будучи злословимъ, Онъ не злословилъ
взаимно, страдая, не угроэюалъ; но гіредавалъ то Судіи Правед-
ному (1 Петр. 2. 13—15, 17—21, 23).
„Господа, оказывайте рабамъ долэісное и справедливое, зная,
что и вы гшеете Госгюда на небесахъ" (Колосс. 4. 1).
И все, что вы делаете, словомъ гели дѣломъ, все делаете во
имя Госгюда Іисуса Христа, благодаря чрезъ Него Бога и Отца.
Жены, повинуйтесь муэхьямъ своимъ, какъ прилгечно въ Господе.
Муэхья, любите своихъ эісенъ гі не будьте къ нгемъ суровы. Дети,
будьте послушны родителямъ вагиимъ во всемъ; ибо это благо-
угодно Господу. Отцы, не раздраэхайте детей вашгіхъ, дабы они
не унывали. Рабы, во всемъ повитугетесь господамъ вагиимъ гіо
плоти, не въ глазахъ гполько слуэіса имъ, какъ человѣкоугодники,
но въ просгпотѣ сердц.а, боясь Бога. И все, что делаете, делайте
отъ души, какъ для Господа, а не для человековъ. Зная, что въ
воздаяніе отъ Господа получите наследге; ибо вы слуэісите Го-
споду Христу. А. кто не право постгупаетъ, тотъ гголгучгетъ по
своей неправде; у Него гтгпъ ліщепріятія" (Колоссян. 3. 17—25).
„Ибо какъ въ одномъ теле у насъ много членовъ, но не у
всехъ членовъ одно и то эхе дело: такъ мы многіе состсівляемъ
одно тгьло во Христе, а порюзпь одинъ для другого члены. И какъ,
по данной намъ благодати, имѣемъ различным даровангя: то
гшѣешь ли пророчество, ггророчествуй гго мере веры; имеешь ли.
слуэхеніе, пребывай въ слгуэхеніи; учитель ли, въ ученіге; увегца-
тель ли, увещавай; раздаватель ли, раздавай въ простоте; на-
чальникъ ли, начальствуй съ усердіемъ; благотворигпель ли, благо-
гпвори съ радушіемъ. Любовь да будетъ не притворна; отврагцай-
тесь зла, пргелѣпляйтесь къ добру; будьте братолюбивы другъ
ко другу съ нѣэхностію; въ почтительностге другъ друга преду-
преэхдайте; въ усердие не ослабевайте; духомъ пламенейте; Гос-
поду слуэхите; гутешайтесь надеэхдою; въ скорби будьте гперпе-
ливы, въ .молитве постоянны; въ нуэхдахъ святыхъ принимайте
участіе; ревнуйте о страннопрйшствѣ; благословляйте гонителей
вашихь; благословляйте, а не проклинайте. Радіуйтесь съ радгую-
щимгіся, и плачьгпе съ плачущими. Будьгпе единомысленны меэхду
собою; не высокомудрствгуйте, но послгъдгуйгпе смиреннымъ; не
мечгпайгпе о себе" (Римл. 12. 4—16).
Нужны ли коммептаріи и разъяспенія къ приведениымъ
выше совершенно яснымъ и точнымъ словамъ Св. Писанія, не
заключающимъ въ себѣ никакихъ ииосказаній? Кто пепреложпо
вѣритъ въ Промыслъ Божій, тотъ не моягетъ допускать никакихъ
случайностей въ своей зкизни; подобное допущеніе было бы не-
достаткомъ вѣры въ безпредѣльпости оказываемая попечеяія
Боэкія о человѣкѣ. Если Христосъ Спаситель сказалъ, что всѣ
волосы сочтены на я л о в ѣ нашей, какъ будемъ мы сомнѣваться о
томъ, папримѣръ:
1) Что не Самъ Богъ поставляетъ намъ царя, сообщаетъ из-
бранпымъ Своимъ черезъ таинственное помазаніе силу и власть,
вѣнчаетъ ихъ честыо и славой для блага народа; вслѣдствіе чего
обязанность всякаго сына отечества благоговѣть передъ своимъ
монархомъ, какъ передъ помазанникомъ Бозкіимъ, повиповаться
ему, любить его и молиться за' него.
2) Что не самъ Богъ устанавливаешь порядки страны.
3) Что не самъ Богъ поставляетъ намъ всю власть и все на-
чальство.
 4) Что пс самъ Богъ даетъ мужьямъ—женъ, жепамъ—мужей, кимъ христіаниномъ. Хотя бы тотъ или другой законъ былъ весьма
родителямъ—дѣтей, дѣтямъ—родителей, хозяевамъ—рабовъ, а ра- несовершенъ, оиъ пе теряетъ поэтому своей обязательности для
бамъ—хозяевъ ихъ. граягданъ и ие моягетъ быть пикѣмъ нарушаемъ не только безъ
Поэтому каягдый долженъ выполнять свою задачу жизни внѣшыей, ио и безъ нравственной за то отвѣтственности. Отда-
съ достоинствомъ и съ терпѣніемъ, „въ томъ звсінги, въ какомъ вайте всякому долоісное (то, что требуется по закону); кому по-
онъ Богомъ призванъ" съ полной вѣрой въ безграничную благо- дать—Подать, кому оброкъ—оброкъ, кому страхе—страхъ, кому
дать Божію. Поэтому всѣ общгя обязанности граждане къ госу- честь—честь (Римл. 13. 7.). Никто не имѣетъ права по личпому
дарственной власти и къ своему отечеству не только признаются своему усмотрѣнію или произволу опрсдѣлять свои обществениыя
христіапскою вѣрою, но и возвышаются ею до религіозпо-ирав- отношепія; каждый обязапъ поступать сообразно съ полоягеніемъ,
ствеппаго долга христіанъ. какое занимаетъ въ обществѣ. Такое правило освящается примѣ-
ромъ дѣйствій Самого Іисуса Христа. Нѣкоторые случаи изъ Его
Что касается, затѣмъ, различія формъ общественной орга-
ягизпи особенно замѣчательны и назидательны въ этомъ отио-
пизацін, то мы, конечно, не найдемъ, да и не должны искать въ
шеніи. Такъ, когда однаягды сборщики храмовой подати обрати-
Евангельскомъ ученіи указаній или правилъ на то, какъ должны
лись къ Нему черезъ Апостола Петра съ требованіемъ платив-
организоваться гражданскія общества. Никакой внѣшній строй
шейся на храмъ дидрахмы, то Онъ, хотя предварительно объяснилъ
общественной жизни не моягетъ быть неизмѣнимымъ; всѣ порядки
Апостолу, что такое требованіе не долягно простираться на Него,
государственные имѣютъ характеръ болѣе или менѣе временпыхъ,
какъ на Сына Боясія, однакоягъ, чтобъ не соблазнить ихъ, т. е.,
переходныхъ учреягденій, a Евангеліе возвѣщаетъ вѣчиыя истины
чтобъ ые- явиться нарушителемъ закона въ глазахъ тѣхъ, кото-
и даетъ неизмѣнныя правила ягнзни. Поэтому когда какія-нибудь
рые ие понимали Его высокаго званія, приказалъ уплатить тре-
политическія партіи, во взаимной борьбѣ между собою, старались
буемое (Матѳ. 17. 23—27).—Въ другой разъ, когда некто отъ
стать подъ особое покровительство Боягествеппаго авторитета вѣры
народа обратился къ Нему съ просьбою, чтобъ Онъ приказалъ
Христовой, ссылаясь на тѣ или другія мѣста Писанія, какъ на
его брату раздѣлить съ нимъ наслѣдство, Господь, хотя могъ бы,
опору для своихъ мнѣній, то, естественно, не достигали своей
въ силу личнаго Своего авторитета въ иародѣ, побудить своеко-
цѣли и являлись только пе довольпо благоговѣйными чтителями
рыстна™ человѣка отдать долягное брату своему, однако не хо-
Великаго Учителя истины. Для каягдаго добросовѣстнаго мыслителя
тѣлъ прппять иа себя не принадлеягавшее Ему по общественному
яспо, что законополоясенія Христовы не относятся непосредственно
закону право судьи или начальника: человѣче, отвѣчалъ Онъ про-
къ области мірекой жизни, и что искать въ Евангеліи рѣшенія
сителю, кто поставилъ Меня судить или делить васъ (Лук. 12.
политическихъ и соціальныхъ вопросовъ—значило бы повторять
13—14). Апостолы также не однимъ словомъ, но и примѣромъ
заблуждепіс древнихъ іудеевъ, желавшихъ видѣть во Христѣ осно-
собственныхъ дѣйствій учили вѣрующихъ уваясать требованія
вателя земнаго, человѣческаго царства. Но, не устанавливая
гражданскаго закона. Такъ, Апостолъ Павелъ, обративъ къ вѣрѣ
само опредѣленныхъ формъ общественнаго быта, христіанство
Христовой одного убѣжавшаго отъ своего господина раба, почелъ
тѣмъ ие меиѣе руководить насъ и въ этомъ отпошеніи къ пра-
долгомъ возвратить обращеннаго господину его, хотя, какъ самъ
вильному дѣйствованію, обусловливающему впѣшпее наше бла-
свидѣтельствовалъ, весьма ягелалъ бы удержать его при себѣ,
госостояние: съ одной стороны, оно учитъ насъ правильно отно-
какъ сына, духовно имъ роягденнаго и сдѣлавшагося возлю-
ситься къ существующимъ въ государствѣ законамъ и основыва-
бленнымъ братомъ для всѣхъ вѣрующихъ, а въ томъ числѣ и для
ющимся на нихъ порядкамъ, съ другой—могущественно содѣй-
самого господина своего (Филим. 1. 10—16). И всѣ христіане
ствуетъ усовершеиствованію этихъ законовъ и порядковъ черезъ
первенствующей Церкви руководились тѣмъ же правиломъ пове-
возвышеніе умственнаго и нравственна™ уровня въ обществахъ.
дшая въ общественной ягизни, дерягась его не по виду только
Существующее въ государствѣ законы, какъ внушаетъ намъ или по необходимости, а нскрепно и свободпо. Едва ли меягду под-
вѣра Христова, долягны быть уваягаемы всѣми гражданами его, данными римскихъ Кесарей были люди, болѣе усердно и точно
и всякое постановленіе ихъ долягно быть точно соблюдаемо вся-
исполпявшіе свои обязанности къ государству, чѣмъ вѣровавшіе
во Христа и жившіе но его заповѣдямъ.
Требуя уваягепіе ісъ существующими въ государствѣ зако-
нами, вѣра Христова, впрочемъ, ие даетъ имъ черезъ то без-
условная освященія съ своей сторопы. Безусловно освящаетъ она
не законы, а законность, какъ иеизмѣнимое правило всѣхъ обіце-
ствеппыхъ дѣйствій нашихъ. Другими словами: всякое сопроти-
влепіе дѣйотвуюіцимъ законами, всякое возмущеніе противъ суще-
ствующихъ общественныхъ порядковъ, все, что имѣетъ характеръ
такъ называемая революціоннаго движеиія въ гражданахъ,
осуягдается христіанскою вѣрою, какъ беззаконіе ие только въ
граягдаыскомъ, ыо и въ нравственномъ зыаченіи этого слова; но
никакъ ие осуягдается его мирное стремленіе къ улучшеиію обще-
ственныхъ порядковъ, путемъ уясненія существенныхъ потребно-
стей и иуягдъ народа и изыокапій средствъ къ ихъ удовлетво-
ренно. Христіаыство само постоянно двигало и двигаетъ граждан-
скія общества къ улучшенію ими своего устройства и быта, только
безъ возбуягдеиія въ народѣ стремлспія къ какимъ бы то пи было
насильственными перемѣиамъ. Такъ, въ первыя времена своего
распространенія по древней римской имперіи оно хотя и не воз-
ставало'противъ установившихся въ пей порядковъ, которые да-
леко не всѣ соответствовали требованіямъ справедливости и че-
ловѣколюбія, по и ие утверягдало ихъ своимъ авторитетомъ. Для
того, чтобы вооруягаться противъ нихъ и требовать отъ христіапъ
безпрекословнаго подчииенія имъ, для него достаточно было
совместимости выполненія налагаемыхъ ими обязанностей съ вы-
полненіемъ еваигельскихъ заповѣдей. Но зато отношеніе его къ
такимъ порядками было лишь терппмостію, а никакъ ые освя-
щеніемъ ихъ. Оно отнюдь ые упрочивало всего, что было законно
для того времени, а, напротивъ, подготовляло людей къ суще-
ственному преобразовапію тогдашняя строя общественной жизни,
только не какими-нибудь мѣрами насилія, а постепенными рас-
пространеніемъ въ мірѣ еваигельскихъ понятій и евапгельскаго
духа. Возьмемъ для примѣра отиошеіііе христіапства къ рабо-
владѣиію, существующему во всемъ древнемъ мірѣ и болѣе
чѣмъ гдѣ-нибудь получившему законную обстановку въ римской
ішперіы.
Существованіе рабства ne вызвало противъ себя немедленная
и прямого осуягденія со стороны христіапства. Іисусъ Христосъ
нигдѣ не высказали прямого порицанія закону рабства, хотя мно-
гократно касался въ своихъ рѣчахъ и притчахъ полоягеиія ра-
бовъ. Апостолъ Павелъ даяге не одобряли въ рабахъ сильнаго
желанія и стремлепія къ освобоягденію своему и заиовѣдывалъ
имъ, также какъ и лицами другихь сословій, пребывать въ своемъ
звапіи, пе домогаясь иного полоягеиія въ обществѣ. Каждый,
училъ оиъ, оставайся въ такомъ звапги, въ какомъ призванъ (къ
вѣрѣ Христовой). Рабомъ ли ты призванъ, не смущайся, но если
и можешь сделаться свободнымъ, то лучшимъ воспользуйся (1
Кор. 7. 21). При всемъ томъ христіанство вовсе не освящало та-
кого учреягдеиія; папротнвъ, оыо должно было совершенно упразд-
нить его и начало это благотворное дѣло съ первыхъ яге поръ
своего распространенія въмірѣ. Какимъ образомъ?-Посредствомъ
духовыо-нравственнаго перевоспитавія какъ рабовъ, такъ и рабо-
владѣльцевъ. Рабовъ оно внутренно облаяраягпвало и возвышало,
поставляя ихъ предъ Богомъ наравиѣ со всѣми истинно вѣрую-
щими въ Него. Рабъ, призванный въ Господе, есть свободный
Господа; равно и призванный свободнымъ есть рабъ Христовъ.
Вы куплены дорогою ценою-, не будьте рабами человековъ (1 Кор.
7. 22—23).—Это значить: виѣшнее рабство само собою не дѣлаетъ
еще человѣка несвободными. Кто становится рабомъ Господа,
предаваясь Ему всѣмъ сердцемъ, тотъ и въ рабскомъ состояиіи
своемъ перестаете быть рабомъ человѣковъ. Рабство людямъ со-
стоите въ человѣкоугодничествѣ; а рабъ Господеиъ ие моягетъ
быть человѣкоугодпикомъ. Купленный Господомъ дорогого цгъного
спасительной ягертвы Его за міръ человѣческій, оиъ слуягитъ
людямъ ие для утождепія имъ, ихъ произволу н страстями, а
ради Господа, въ исполпеніе Его воли, и потому все, что ни дгъ-
лаетъ, дгълаегпъ огпъ души, какъ для Самого Господа, а не предо
глазами гполько лгодей. По мѣрѣ того, какъ рабское сословіе, по-
давленное преягде еще болѣе въ духовпомъ, чѣмъ физическомъ
отношенііі, оправлялось такимъ образомъ отъ своего нравствен-
наго упичшкеііія и усвояло еебѣ внутренній благодатный даръ
свободы (Іоани. 8, 36), оно дѣлалосъ способными и къ свободѣ
внѣшпей.—Рабовладѣльцамъ вѣра Христова внушала относиться
къ рабамъ съ уваягеніемъ къ ихъ человѣческому достоинству
вообще и въ частности къ ихъ христіанскому званію, которое
одинаково досточестно во всѣхъ людяхъ. Прими его, писали
Апостолъ Павелъ Филимону, отсылая къ нему раба его, Онисима
обращенная въ христіаиство Апост.оломъ въ Римѣ, прими его,
не какъ гуже раба, но выше раба, брагпа возлюбленного (ст. 16).—
 И всякщ, кто не по имени т о л ы » д ѣ л а л с я послѣдователемъ Іису-
христіанство на самомъ дѣлѣ даетъ оспованіе для вывода совсѣмъ
са Х р и с т а признавалъ в ъ каждомъ человѣкѣ, a тѣмъ болѣе в ъ
иного рода.
хрнстіанхшѣ, къ какому вы зшшію в ъ обществА онъ ни и р ш а д л е -
Учрежденіе Царства Божія или Церкви Боягіей на землѣ не
жаль, своего собрата. Всь. со Христа крестгюшіеся, Л «
было отрицаніемъ законности существованія мірскихъ царствъ и
призваніе въ него людей не было вызовомъ ихъ изъ обществъ
ZIМП, Р т у т ( Г а Л - 3 - 2 7 ' 28 >' А с ъ ™ * ™ ъ убѣж- граягдапскихъ. Никто, вступая въ число послѣдователей Христо-
T Z Z M ' ™ T Ч У » никому уже невозможно быть
p a c n o m x w выхъ и дѣлаясь члеиомъ Церкви Христовой, не имѣлъ и исимѣетъ
? ° о е с т ~ " > « и и и ѣ слова. Такъ силою вѣры надобности отказываться отъ званія и обязанностей граягданина
I I I , р а б а х ъ - и в ъ ™сподствовавшихъ классахъ уничто-
того или другого земного царства. Хотя ученики Христовы назы-
жалось то, что служило корнемъ и постоянною опорою рабства ваются избранными отъ міра (Іоанн. 15. 19) к обязываются не
любить міра, ни всего, что въ мгрѣ (1 Іоаии. 2. 15); но не при-
п Г о ~ Ш М ПОаДИО Д 0 Л Ж Е ° бЫЛ ° ПаС ^ШІТЬ' к а к ъ и -сту
надлежать къ міру и чуягдаться всего мірскаго—совсѣмъ не то яге,
шло наконецъ, время упраздпенія рабства и по самому внѣш-
что находится внѣмірсісаго общественнаго илиграягданскаго союза
нему виду его, или отмѣна всѣхъ покровительствовавших* ему и не принимать никакого участія въ дѣлахъ граягдапскихъ об-
ОЛКОНОВЪ. "
по ^ Г Г М 0 Ж Н 0 в и д ѣ т ь ' к а к ъ 11 вообще христіанство, всегда ществъ: иа языкѣ слова Божія это значить только ие раздѣлять
по характеру своему далекое отъ вмѣшательства въ вопросы и образа мыслей о ягизни людей, преслѣдующихъисключительно зем-
ныя цѣли, преданныхъ однимъ земнымъ интересамъ и ищущихъ
з ы в ^ г Т Г Й °б]?еСТВТ0Й Жизии' не менѣе способно ока-
зывать сильное и благодѣтельное вліяпіе на устройство этой жизни угоягденія только такимъ ягеланіямъ, которыя сводятся Апосто-
Ясно, что чѣмъ глубже вѣра Христова проникаете въ народъ ломъ къ тройственной похоти.—похоти плоти, похоти очей
чѣмъ сильнѣе заправляете его нравственною жизиію, тѣмъ больше и гордости оіситешкой (1 Іоанп. 2. 16). Бели яге члены Церкви
содействуете и его внѣшиему благосостоянію, и совершенно оправ- Христовой остаются въ то яге время и членами граягдапскихъ
дывается апостольское слово: благочестіе на все полезно, имея обществъ, то Господь и его Апостолы, уча вѣрующихъ ходить
ооѣтованге о,сизин настоящей и будущей. По истинѣ слово сіе достойно духовнаго звангя своего, не могли вмѣстѣ съ тѣмъ не
касаться и ихъ внѣшнихъ гражданскихъ отношсній и не учить
верно и всякаго принятія достойно (1 Тимѳ. 4. 8, 9). Благочестіе
ихъ достойному поведенію и въ мірскомъ звапіи граждаиъ.
— Не ДѢЛаеТЪ ИСКуСИЫМЪ в ъ д ѣ л а х ъ общественнаго благо-
0Н0 Сам° 006010 Не с 0 3 д а е т ъ н и политиком», ни Да и самые законы общественнаго благоустройства не со-
Генипг1 0 П Ы Т Н Ы Х Ъ ' И И У Ч 0 Н Ы Х Ъ ' И И х у " к о в ъ , ии иромы- ставляюсь что-нибудь совершенно отдѣльное и отличное отъ за-
шленниковъ и т. п., но оно и иокусньшъ и самымъ неискусными коновъ нравствениыхъ: въ основѣ первыхъ всегда леягатъ, или,
въ обществеішыхъ дѣлахъ людямъ даетъ качества граждаиъ и но крайней мѣрѣ, долягны леягать послѣдніе. Человѣкъ не мо-
іленовъ общества, служащихъ своему отечеству и народу по ягетъ двоиться такъ, чтобъ иначе смотрѣлъ на вещи какъ чело-
MO^LCT И СРеДСТВЪ КаіКДаг °- Доб Р ы й хрястіанинъ никогда ие вѣкъ, и еовсѣмъ иначе какъ граягдапинъ, совершенно различно
200-І06) ХУДЬШЪ Гра5КДаНІШ0МЪ №ас" Ѳаворова, стр. понималъ правду и неправду, честность и безчестность, доблесть
и позоръ, какъ частное лицо и какъ членъ общества. Обществен-
ный отношенія, конечно, много усложияютъ паши обязанности,
,оисеГ.аГ И б а Ю Т С Я ТѢ ' КОТОрЫе Г0В °РЯТЪ' ч т о т а к ъ ^къ
по не отрываютъ ихъ отъ ихъ корня. Поэтому нравственное ученіе,
Христосъ приходилъ на землю, чтобы основать на ней ие земное, а
не занимаясь прямо политическими и соціальными вопросами,
небесное царство, то паука христіанской жизни не можетъ имѣть
всегда пмѣетъ прямое отношсніе къ общественному быту людей.
ничего общаго съ наукой жизни граждаиско-обществепиой
т а к о м у заключенно можно придти вовсе иепо требованіямъ Не исключая и не замѣняя собою паукъ, нарочито разрабатыва-
логики, a развѣ только изъ одного желанія отстранить всякое влі- ющихъ тѣ вопросы, оно моягетъ и обязано указывать для пихъ
яиіе христианства на общественный отиошенія людей; само яге главныя начала. И чѣмъ выше и чище нравственное ученіс, тѣмъ
тверже обосповываетъ оно жизнь общественную. Христіапское
ученіе, какъ подлинное откровеиіе воли Божіей, очевидно, должно
давать, и дѣйствителыю даетъ самыя надежиыя и благотворныя
начала для общественна™ благоустройства (Нрав. Учен. Ѳаво-
рова, стр. 192—194).
В л а с т ь судить.
„Не судите, да не судимы будете. Ибо какимъ судомъ судите,
такимъ будете судимы; и какою мерою мерите,, такою и вамъ
будутъ мерить. И что ты смотришь на спицу въ глазе брата
твоего, а бревна въ своемъ глазе не чувствуешь'! Или какъ ска-
жегиь брату своему: дай, я вину спицу изъ глаза твоего; а вотъ
въ твоемъ глазе бревно? Лицемерь! вынь прежде бревно изъ своего
глаза и тогда увидишь, какъ вынуть спицу ихъ глаза брата
твоего" (Матѳ. 7. 1—5).
„Тутъ книжники и фарисеи привели къ Нему женщину, взя-
тую въпрелюбодеяніи, и, поставит ее посреди, сказали Ему: Учи-
тель, эта женщина взята въ самомъ дѣйствги прелюбодѣянія. А
Моисей въ законе заповѣдалъ намъ побивать такихъ камнями.
Ты что скажешь? Говорили эісе это, искушая Его, чтобы найти
что-нибудь къ обвиненью Его. Но Іисусъ, наклонясь низко, писалъ
перстомъ на земле, не обращая на нихъ внимангл. Когда эхе про-
долэхали- спрашивать Его, Онъ, восклонясь, сказалъ имъ: кто •изъ
васъ безъ греха, первый брось въ нее камнемъ. И опять, наклонясь
низко, писалъ на земле. Они эхе, услышавъ то и будучи облича-
емы совестью, стали уходитъ одинъ за другимъ, начиная отъ
старшихъ до последнихъ\ и остался одинъ Тисусъ и эісенщина,
стоящая посреди. Тисусъ, восклонясь, и не видя никого кроме 'жен-
щины, сказалъ ей: эхенщина, где твои обвинители!? Никто не
осудилъ тебя!? Она отвечала: никто, Господи! Тисусъ сказалъ ей:
и Я не осуэхдаю тебя. Иди, и впредь не греши? {Іоанн. 8. 3—11).
„Не простое обсуждспіе факта, пе благонамѣренная и добро-
совѣстная оцѣнка дѣйствій другихъ людей запрещаются Христомъ;
добросовѣстпая и благонамѣренпая оцѣнка во всякомъ случаѣ не-
обходимы въ жизни и особенно въ жизни общественной. Онъ за-
прещаешь осуэхдепге образа дѣйствій ближняго, и притомъ такое
осужденіе, которое произведено не закопыымъ судомъ, каковой не-
обходимъ во всякомъ обществѣ, a осужденіе личное, такъ сказать,
пересуды, происходящее по большей части изъ какихъ-либо само-
любивыхъ и нечестныхъ побужденій, имѣющихъ свое начало въ
нашемъ тщеславіи и гордости, ведущіе къ униженію, оскорбленно
и вообще ко вреду осуждаема™. Сужденіе о качествѣ того или
другаго поступка ближнихъ, даже вызванное таковымъ суждеиіемъ
дѣйствіе дозволительно, если оно осповывается на истиниомъ по-
нимапііі дѣла и па благочестивой ревности о славѣ Божіей.
Самъ Христосъ и Апостолы и всѣ истинные ихъ послѣдователи
всегда судили и осуждали дѣйствія, противныя вѣрѣ и благо-
честію, и принимали противъ всего, по ихъ суждсиію, злаго, из-
вѣстпыя мѣры. Не о таковомъ суждеиіи говорить Господь, по объ
осужденіи неправедиомъ, самолюбивомъ, эгоистическомъ, выра-
жаемомъ притомъ безъ необходимости, по личиымъ корыстнымъ
побуждеиіямъ и особенно людьми, которые сами порочиѣе, чѣмъ
тѣ, которыхъ они судятъ строго (Ср. Злат. и Ѳеофил.). Господь
имѣлъ въ виду фарисеевъ, которые, гордясь своей мннмой пра-
ведпостію и чистотою во внѣшнемъ іюведенііі, строго судили о
дѣйствіяхъ другихъ людей, пе зпая пи ихъ обетоятельствъ, ни
ихъ побужденій (иапр. Лука, 18. 10—14), а себя не старались
исправлять. „Господь сказалъ сіе не для того, чтобы мы посту-
пали въ чемъ или дѣлали что безъ суда, но нмѣя въ виду фа-
рисеевъ и книжниковъ, которые судили другъ друга, но не испра-
вляли сами себя, (Аѳан. Велик.), (Толк. Мих. Ев. Мато., стр. 132).
Мы всегда болѣе склонны примѣчать незначительный ошибки
въ ближнихъ своихъ, чѣмъ сознавать хотя бы собственные болыніе
недостатки. Другая нравственная несправедливость состоишь въ
томъ, что мы всегда болѣе склоппы укорять ближняго за незна-
чительным погрѣшности, тогда какъ въ насъ самихъ ихъ гораздо
больше.—„Впрочемъ Господь показываешь, что велнкій грѣшипкъ
и не можетъ хорошо видѣть грѣхъ брата своего: ибо какъ онъ,
имѣя бревно въ глазѣ, увидишь другаго легко уязвлеинаго"
(Ѳеофил.), (Т. Мих. Ев. Матѳ., стр. 133).
Когда мы съумѣемъ и сможемъ искоренить въ себѣ болыиіе
пороки, тогда только мы будемъ въ состояніи исправить незначи-
тельные недостатки въ блгакішхъ своихъ. Только собственпымъ
иравственпымъ самоисправлеиісмъ памъ дается возможность и
способность съ успѣхомъ исправлять и ближнихъ нашихъ. Когда
удалимъ отъ внутренняго нашего зрѣнія—ума и совѣсти—пред-
метъ, омрачающій это зрѣніе, тогда яснѣе откроются оному внѣшніе
предметы и внутреннее состояніе другихъ и оно сдѣлается болѣе
способнымъ видѣть и малые предметы и малые недостатки въ
 ближнемъ, а равно и средства съ успѣхомъ исправлять ихъ. Тогда
и суждеше паше о поступкахъ другихъ будетъ иравильнѣе или
точнѣе: мы не будемъ осуждать ихъ изъ тщеславія, изъ лицемѣрія
И такъ видишь, что Спаситель пе судить, но прежде велитъ
изъять бревно изъ собствеииаго глаза и тогда уже исправлять
согрѣшенія другихъ. Если ие радѣешьо самомъ себѣ, то очевидно
что и брата своего судишь ие изъ доброжелательства къ нему
по изъ ненависти и желаиія опозорить его (Злат.), (Т. Мих Ев'
Матѳ., стр. 134).
Чтобы судить другихъ, надо быть самому безунречнымъ, надо
самому отдѣлаться отъ всѣхъ нравствепныхъ недостатковъ и не
чувствовать за собой пороковъ, иначе судъ будетъ пристрастенъ.
Онъ сказалъ: „Кто изъ пасъ безъ греха, первый брось въ нее ка-
мень".
Всякое осуждеиіе, направленное на поведеніе другой личности
должно неминуемо имѣть одинъ изъ двухъ результатовъ: или ис-
править зло. или уронить эту личность въ глазахъ общества
Очень похвально, если результатомъ осужденія будетъ исправленіе
зла; не это памѣреніе, не этотъ рсзультатъ порицаете Христосъ
и Церковь. Въ болышшствѣ случаевъ осужденіе производится со
злымъ умысломъ, съ цѣлыо уязвить, унизить человѣка, чтобы
черезъ этотъ поступокъ показатъ свою собственную, якобы, чи-
стоту.—Вотъ именно этотъ случай непроетителенъ, ибо это злосло-
віе, черезъ которое наносится вредъ личности, можетъ-быть луч-
шей, чѣмъ самъ осуждающій.
Христосъ не могъ запрещать осуждать зло, ибо Онъ Самъ
осуждалъ его постоянно и иногда даже въ очень энергичныхъ
выраженіяхъ; но сила осужденія находится въ прямой пропорціи
къ иравственному уровню самого осуждающая. Быть виновнымъ
въ томъ же, въ чемъ хочешь осудить ближняя, значите пе имѣть
право на осужденіе; даже больше—это значить не имѣетъ ни-
какого права иа какія -либо дѣйствія, стремящіяся къ уничтоженію
зла. Можемъ ли въ самомъ дѣлѣ уважать или добровольно под-
чиняться тому, который самъ преступаете тѣ дѣйствія или
принципы, которые стремится исправлять. Осуждеиіе имѣетъ
только значеніе тогда, если оно опирается на добрый примѣръ, .
который подаете самъ ооуждаюіцій.
Неправильное осуждепіе ближняя лицами, не имѣющими на
то никакого права, воспрещается Св. Писапіемъ, по не самый
факте суда.
„Разве вы не знаете, что святые будутъ судить мгръУ Если
эюе вами будетъ судимъ міръ, то уоісели вы недостойны судить
маловаоюныя дела'? Разве вы не знаете, что мы будемъ судить
Ангеловъ, не тѣмъ ли более дела оіситейскгя?" (1 Кор. 6. 2, 3).
„Истинно говорю вамъ, что вы, последовавшее со Мной, въ паки-
бытги, когда сядетъ Синъ человеческій на престолъ славы Своей,
сядете и вы на двенадцати престолахъ, судить двѣнадцаепь ко-
ленъ Израгільскихъ" (Матѳ 19. 28).
„Вы судите по плоти; Я не суоісу никого. А если и сужу Я;
то судъ мой истиненъ: потому что Я не одинъ, но Я и Отецъ,
пославшій Меня" (Іоанп. 8. 15, 16).
Поетъ.
„ Тогда приходятъ къ Нему ученгіки Іоанповы, и говорятъ: по-
чему мы и фарисеи постимся много, а Твои ученики не поселятся?
И сказалъ имъ Іисусъ: могутъ ли печалиться сыны чертога брач-
наго, пока съ ними оісенихъі Но придутъ дни, когда отнимется
у нихъ женихъ, и тогда будуепъ поститься" (Мато. 9. 14, 15),
(Луки 5. 33—35), (Марк. 2. 18—20).
„Когда поститесь, не будьте унылы, какъ лицемгъры: ибо они
принимаюепъ на ceösi мрачныя леща, чтобы показаться людямъ
постящимися. Истинно говорю вамъ, что они уоюе получаютъ на-
градеу свою. А ты, когда поселишься, еюмаоісь голову твою и еумой
леще твое, чтобы явиться посепящимся не предъ людьми, но предъ
Оепцемъ твоимъ, Который вепаіінеъ; и Отецъ твой, видящій тай-
ное, воздасепъ епебеъ явно" Мато. 6. 16—L8).
„Вотъ постъ, который Я избралъ: разрѣиш оковы неправды,
развяоюи узы ярма, и угнетенныхъ отегусти на свободу, и рас-
торгни всякое ярмо; раздеъли съ голоднымъ хлеъбъ твой, и скиепаю-
гцгохся беъдныхъ введи въ домъ; когда увидишь нагаго, одеьнь его,
и отъ единокровнаго твоего не укрывайся. Тогда оепкроется, какъ
заря, свеъепъ твой, го исцеъленге твое скоро возрастешь, и правда
твоя пойдешь предъ тобою, и слава Господня будетъ сопровож-
дать тебя. Тогда ты воззовешь и Господь услышитъ; возопіешь
и Онъ скажешь: вотъ Я! Когда ты удалишь гозъ среды епвоей ярмо,
перестанешь поднимать перстъ го говорить оскорбготельно, го от-
даиоь голодному дгугиу епвою го наеггоепаешь деушу страдальца; тогда
свеъепъ твой взойдетъ во тьмеъ, мраегъ твой будеепъ какъ еголдень"
(Исаіи 58. 6 — Ю).
 Поститься значить воздерживаться отъ пищи и питанія не по
необходимости тѣлеспой, по по религіозиымъ побужденіямъ. Это
выражепіс созпапія грѣховности пашей, порождающейся отъ пре-
обладали плоти надъ духомъ; цѣль его—поработить плоть духу
чрсзъ подавлепіе тѣлеспыхъ нплотскихъ потребностей. Когда это
сознаніе явилось, тогда иостъ является необходимымъ трсбоваиіемъ,
или естественною потребпостіго духа.
Составь нашего тѣла таковъ, что въ скорби и печали потреб-
ность въ пищи и питія менѣе ощутительна, чѣмъ въ обыкповен-
номъ состоянии Недовѣкъ, истинно удрученный скорбіго, мало за-
ботится объ удовлетворены себя пищею, и потому иостъ есть
естественное выражеиіе скорби, происходящей отъ сознаніе грѣ-
ховности. Таково естественное основаиіе поста, какъ религіознаго
учреждепія. Оиъ является дсобходнмымъ слѣдствіемъ расположенія
душевнаго, при разныхъ обстоятельствахъ, возбуждающихъ скорбь
о грѣхахъ: при видѣ торжества неправды, при бѣдствіяхъ обще-
ственныхъ и проч. Постъ, также усмиряя тѣлесныя поягеланіяи
плотскія страсти, слуяситъ еще средствомъ къ смиренію и къ серь-
езному размышл епію,—ісъ тому, чтобы отвлечь мысли отъ удоволь-
ствій міра и устремлять ихъ къ утѣшеніямъ міра высшаго. Постъ
въ семь случаѣ пріятенъ Богу, какъ истинное выраягеніе скорбной
души, вслѣдствіе сознапія грѣховности.
Несмотря на это, лицемѣры, не имѣя въ сердцѣ своемъ сокру-
шенія о грѣхахъ, заботились тѣмъ не меиѣе въ иаруягностп своей
показать, что ихъ снѣдаетъ скорбь о грѣхахъ и что они постятся;
старались дѣлать свои лица унылыми и мрачными, чтобы люди
впдѣли, что они постятся; не умывали лица своего и не умащались
по обычаю; не чесали волосъ, носили одеягды раздрапныя и не-
чистая, посыпали, какъ было въ обычаѣ у іудеевъ въ сильной
горести дѣлать, голову свою пепломъ. Такъ поступали они, чтобы
обмануть и Бога и людей; по и люди нерѣдко проникали сквозь
это видимое покрывало, тѣмъ болѣе пропикалъ взоръ вссвидящихъ
очей Божіихъ. Правда, люди иногда и обманывались этою наруж-
ностію, прославляли таковыхъ, какъ истинно постящихся, и въ
этомъ была уяге для нихъ награда, болѣе которой они не могли
ни получить, ии оягидать (Т. Мих. Ев. Матѳ., стр. 121—123).
Неумѣренность въ пищѣ и питьѣ осуягдается какъ порокъ не
одною христіанскою вѣрою, но и вообще правилами нравственнаго
ученія, писаинаго и не писаннаго. Но Евангеліе говорить ие про-
тивъ только излишества въ употреблены пищи и питья, но и
противъ изысканности, иенужнаго разиообразія, излишней раз-
борчивости или прихотливости въ этомъ отиошеніи, короче,—
противъ сластолюбія. Съ другой стороны, оно побуждаетъ человѣка
воздерягиваться по временами и отъ того, что само по себѣ не
составляешь еще невоздержанія и сластолюбія; разумѣемъ заповѣдь
о постѣ, заповѣдь очень наягную въ иравствеппомъ отношены и
обязательную для каждаго христіашгна. Конечно, постъ самъ по
себѣ не есть добродѣтель; ио если опъ имѣетъ тѣ свойства и то
значеніе, какихъ отъ него требуетъ христіапское учепіе, то со-
ставляетъ вьтсокій и спасительный подвиги нравственный и хотя
ие перестаешь быть только средствомъ къ добродѣтели, однако и
самъ по себѣ становится достойными этого имени и при томъ
гораздо больше, чѣмъ простое воздеряганіе.
Могутъ сказать: если воздеряганіс вообще есть законная мѣра
употребленія того или другаго, то все, что выходить за черту воз-
деряганія, есть уяге лишнее и, какъ таковое, есть вмѣстѣ неза-
конное. Воздеряганпый всѣмъ пользуется въ мѣру; слѣдовательно,
если постъ есть нѣчто отличное отъ воздеряганія, то онъ именно,
какъ нѣчто лишнее, сісорѣе походить иа неправильное дѣйствіе,
чѣмъ на добродѣтель.
Считаемъ нуягнымъ отвѣтить на это возражеиіе. Умѣрепиость
или тѣлесное воздеряганіе есть ограпиченіе тѣлесныхъ потребно-
стей. Значить, тѣлесныя потребности паши способны преступать
законный границы свои и дѣйствительпо преступаютъ; иначе умѣ-
рениость и не имѣла бы мѣста для себя въ правилахъ ягизни,
ни въ какомъ воздержаніи ие было бы нулгды, потому что нечего
было бы умѣрять и сдерягивать. Если яге такъ, то обыкновенная
умеренность или воздержаніе не есть еще умѣрепность безотно-
сительная, всегда себѣ равная и во всемъ одинаковая. Въ смыслѣ
золотой средины, внѣ которой возмоягенъ одинъ излишекъ, ея
нѣтъ и не моягетъ быть. Мы ягиво сознаемъ и ощущаемъ только
крайности удовлетвореиія или неудовлетвореиія физичеекихъ
потребностей нашихъ, и это ощущсніе безъ всякаго разсужденія
и опредѣлеиія сказывается намъ какъ нѣчто неестественное, не-
нормальное. Напримѣръ: если меня мучишь голодъ или лгаягда,—я
твердо знаю, что недостаетъ удовлетворенія моей естественой
потребности; и, наоборотъ, если я пресыщенъ или упоенъ, то
таігяге хорошо знаю, что преступлена мѣра удовлетворепія моей
потребности. Но гдѣ золотая средина меягду этими крайностями?
Я могу ѣсть больше и меньше, оставаясь въ грапицахъ умѣрен-
 ности; въ то время какъ одинъ сортъ пищи удовлетворяем моей
потребности въ ней и утоляетъ голодъ, при видѣ другая рода
пищи я могу ощущать желаніе продолжать яденіеи, удовлетворяя
такому желанію, нисколько не подвергаться пресыщенію. Точно
также и относительно питья. Когда я не жажду,—конечно не
буду пить воды, но могу пить что-нибудь другое, пе подвергаясь
также нетрезвости. Гдѣ зке тутъ положить опредѣлениую черту,
которою точно разграничивалась бы умѣренность о м неумѣрен-
ности?—Очевидно, не ипстиктомъ только, по вмѣстѣ съ тѣмъ, и
по преимуществу, разумомъ мы должны опредѣлять ыѣру тѣлес-
наго воздержапія нашего; а въ такомъ случай мѣра эта можетъ
быть то большая, то меньшая, смотря по цѣлямъ разумпымъ. Въ
пѣкоторыхъ случаяхъ я могу позволять себѣ больше, въ другихъ
меньше, въ одно время разнообразнѣе, какъ гшщу, такъ и питье.
Такъ мы и дѣлаемъ по разными обстоятельствамъ или расчетамъ
житейскимъ, особенно же по совѣтамъ тѣлесныхъ врачей, въ
вндахъ предохраненія или излѣченія себя отъ болѣзней. Итакъ
въ предѣлахъ одного итого яге воздерзканія могутъ бытьразныя
степени умѣреппости, и постъ, какъ усиленное воздержаніе, какъ
ограниченіе на время и количества пищи и питья, количества,
въ другое время вовсе не излишняя, и качества, вообще ни-
сколько не запретная, мозкетъ имѣть вполнѣ законное ослованіе
какъ скоро есть для него законная и благая цѣль, есть къ нему
законное и справедливое побужденіе. А у поста христіанскаго
и побуэкдепіе, и цѣль въ высшей степени законны и согласны
съ требованіеми нравственной зкизни, именно: онъ есть, съ одной
стороны, нѣкоторая жертва Богу, съ другой—одно изъ лучшихъ
средствъ къ ирсавственному очищеиію и усовершенію нашему.
Жертва Богу.
Хотя Самъ Господь часто негодовалъ на зкертвы въ тѣ време-
на, когда онѣ въ .такомъ обиліи и разнообразіи приносились Ему
людьми, хранившими у себя истинную вѣру и исполнявшими
предписанія Богомъ зке данная закона: на что Мне, говорилъ
Онъ черезъ Своего пророка, мноэісество оісертвъ вашихъ? Не хочу
я тука агнцевъ и крови козловъ и тельцовъ; не приходите и не
являйтесь ко Мне съ ними и пр. (Исаіи 1, i l ст. и дал.); но,
негодуя на древнія зкертвоприпошенія, Господь негодовалъ не
потому, что зкертвы вообще пепріятны Ему не нузкны, безсмысленны;
нѣтъ, онѣ предписаны были Его яге закономъ,—а потому, что
ягертвоприиосители думали ими только исполнить все дѣло вѣры
и благочестія. Въ этомъ случаѣ, дѣйствительно, ничего не могло
быть иеразумнѣе поведенія іудеевъ, такъ какъ они обнаруягивали
не только неправильное, по и нечестивое понятіе о Богѣ, какъ
будто о такомъ существѣ, которому можно угодить дарами и
котораго мозкно задобрить приношеніями. Но ужели въ христі-
апскомъ понятііт о постѣ, какъ жертвѣ Богу, можетъ быть хотя
малѣйшее сходство съ такимъ грубымъ иредставленіемъ о значепіи
нашихъ жертвъ Богу? На основаніи христіанскаго вѣроучепія мы
должны разсуждать такъ: Богъ, какъ безконечная любовь, желаетъ
и ищешь причастииковъ Своего блаженства; поэтому Ему угодны
и пріятны стремленія человѣка приблизиться къ Нему, соединиться
съ Нимъ; а для этого все нравственное поведенія его должно
пмѣть, очевидно, характеръ слузкенія Богу и преданности Ему.
Сине, даоісдь Ми сердце свое взываетъ Самъ Онъ къ человѣку.
Слѣдовательно, мы можемъ приносить Господу своему нѣчто
какъ желаемую Имъ жертву. Пророісъ прямо иазываетъ зкертвою
Богу искреннее смиреніе наше: эюертва Богу духъ сокрушенъ,
сердце сокрушенно и смиренно Богъ пе уничтожитъ. Совершенная
жертва отъ насъ Богу есть позкертвовапіе для Него самою жизнію
нашею: такъ мученичество за исповѣданіе Христа Господа есть
именно такая жертва; подобна ей—отреченіе отъ всего для
исключительная служенія Богу, затѣмъ—болынія или мепынія
самоотреченія съ цѣлію точнѣйшаго исполиенія Его воли, которая
есть святость наша (Сол. 4. 3). Къ числу этихъ послѣдних4 жертвъ
относится усилинпое воздержаніе отъ удовлетворен^ плоти, или
постъ, - въ церковтіо-христіаискомъ зпаченіи этого слова, въ вндахъ
особенная хотя по временами слуэкепія Богу. Почему яге эта
зкертва не можетъ имѣть дѣйствительнаго значенія? Почему она
не можетъ имѣть силы умилостивленія, когда приносится не какъ
что-либо впѣшнее, случайное, аамѣняющее собою добродѣтель
но какъ самая добродѣтель?
Средство к ъ д у х о в н о м у уеовершенію.
По опытному созпанію отпошенія въ насъ тѣлесной природы
къ духовной мы находимъ, что тѣло часто обременяетъ и стѣсняетъ
духъ и изъ орудія духа хочетъ сдѣлаться какъ бы властителемъ
его. Мы уже сказали, что трудно положить намъ точную мѣру
удовлетворенія тѣлеспымъ потребиостямъ своимъ. Повидимому и
законная мѣра. въ этомъ случаѣ иа дѣлѣ оказывается не совсѣмъ
законною. Влеченія плоти, и при относительно умѣренной ягизпи,
все еще могутъ быть оильнѣе, чѣмъ сколько нуягно имѣть имъ
силы при надлежаіцемъ отиошеніи между духомъ и тѣломъ. Чтобы
дать болѣе простора и свободы потребиостямъ духовнымъ, необ-
ходимо бываетъ лишать и законная, повидимому, удовлетворенія
потребности тѣлесныя. Вотъ почему мы, обязанные всегда наблю-
дать умѣренность въ пищѣ и питьѣ, по временамъ призываемся
къ воздерягности усиленной, къ болыиимъ или меньшимъ лише-
иіямъ относительно тѣлесной жизни, съ цѣлію возвышенія нашего
въ отношеніи духовно-нравственномъ.
Самъ Христосъ провелъ сорокъ дней въ постѣ и молитвѣ, и
въ двухъ мѣстахъ Своего ученія Онъ указываете на посте, какъ
на важное пособіе для христіанина. Поэтому, начиная съ Апо-
стольскихъ временъ, по примѣру самихъ Апостоловъ (Дѣян. 27. 9)
посты вмѣпяются въ обязанность всѣмъ истинно-вѣрующимъ. Хри-
стосъ сказалъ: „но придгутъ дни, когда отымется отъ нихъ оісе-
нихъ, го тогда будутъ поститься" (Марк. 2. 20).
Постъ и молитва, отрѣшая человѣка отъ всего земная, по пре-
имуществу вводятъ въ общеніе съ Богомъ, и черезъ то укрѣпляютъ
въ вѣрѣ. Іисусъ сказалъ имъ: „по невгъргю вашему; ибо истинно
говорю вамъ: еслго вы будете имѣть вѣру съ горчгочной зерно го
скажете горгъ сей: перейди отсюда туда; и она перейдетъ; го ни-
чего не будетъ невозможнаго для васъ. Сей оісе родъ изгоняется
только молитвой го постомъ" (Матѳ. 17. 20, 21).
Если вы будете имѣть истинную и искреннюю вѣру хотя въ
малой степени, вы будете совершать дѣла пеобыісновенныя, кажу-
щаяся невозможными, но чтобы изгонять сей родъ злыхъ демоновъ,
вамъ нужно обладать тою степенью вѣры, на которую возводятъ
только молитва го постъ; а таковой вѣры у васъ въ настоящее
время не было. „Ты скажешь, если нужна вѣра, то для чего яге
нуженъ еще постъ?—Для того, что постъ съ вѣрою много придаете
крѣпости, ибо паучаетъ великому любомудрію, человѣка содѣлы-
ваетъ ангеломъ, да еще укрѣпляетъ противъ силъ безтѣлесныхъ.
Но этого мало; нужна еще молитва. Кто постится, тотъ становит-
ся легкимъ и окрыляется и съ бодрымъ духомъ .молится... Кто
молится съ постомъ, тотъ имѣетъ два крыла, легчайшія самого
вѣтра, онъ быстрѣе огня, и выше земли, потому что таковой
особенно является врагомъ и ратоборцемъ противъ демоновъ,
такъ какъ иѣтъ сильнѣе человѣка, искренно молящаяся" (Злат.)
(Толк. Мих. Ев. Матѳ., стр. 334).
Касаясь яге разборчивости въ пищи вообще, которую долженъ
соблюдать христіаиинъ, надо сказать, что Христосъ Спаситель пе
ставить пикакихъ особепныхъ запрещеній или стѣспеній и гово-
ритъ:
„Не то, что входишь въ ijcma, оскверняешь человѣка; но то, что
госходготъ изъ устъ, оскверняешь человѣка. Тогда учетьки Его,
приступись, сказали Ему: знаешь ли, что фарисеи, гуслышавъ слово
сіе, соблазнголгось? Онъ оюе сказалъ въ отвѣтъ: всякое растете,
которое пе Отецъ Мой небесный насадилъ, госкоренится. Оставьте
ихъ: ото слѣпые вожди слѣпыхъ; а еслго слгъпой ведетъ слѣпаго,
то оба упадутъ въ яму.—Нетръ оюе, оШвѣтствуп, сказалъ Ему:
изъясни намъ притчу сію. Іисгусъ сказалъ: неуэюелго го вы еще не
разгумгъете? Еще ли ие понимаете, что все, входящее въ густа,
проходить въ чрево, го извергается вонъ? А исходящее гозъ густъ,
изъ сердца госходготъ; сіе оскверняешь человека. Ибо гозъ сердца
исходятъ злые помысли, убійства, прелгободгъянія, любодѣянія,
кражи, лоюесвгодгътельства, хуленія. Сіе оскверняешь человгька; а
гьсть неумытсіми ргукамго не осквернявши человѣка" (Матѳ. 15.
11—20).
Осуждается ли здѣсь предписанная закономъ и соблюдаемая
въ христіанствѣ разборчивость въ пищѣ?—Очевидно нѣтъ, ибо
разборчивость въ пищѣ столь строго была соблюдаема, что и
послѣ Воскресенія Петръ говоритъ: нѣтъ, Господи, я никогда не
ѣлъ ничего сквернаго, или нечистая.
Газборчивость въ нищѣ должна быть выраженіемъ нравствен-
наго состоянія или дѣйствія, и въ семъ случаѣ похвальна (Т.
Мих. Ев. Матѳ., стр. 293).
„Все, чгпо продается на торгу-, гъшьгпе безъ всякаго гозслгъдо-
ванія, для спокойствія совѣсти; ибо Господня земля, и что на-
полняешь ее (Псал. 23. 1). Если кто гозъ невѣрныхъ позовешь васъ,
го вы захотите пойти: гпо все, предлагаемое вамъ, гъшьгпе безъ
безъ всякаго гозслгъдовапія, для, спокойствія совгъсгпи. Но еслго кто
скаоісетъ вамъ: это идолооюергпвенное, гпо не гъшьгпе ради того,
кто объявилъ вамъ го ради совгъсгпи. (Ибо Господня земля и что
наполняешь ее). Совгъсть оюе разгумгъго не свою, а другого: ибо для
чего моей совгъсгпи быть судимой чгуоюего совѣстію? Если я съ
благодареніемъ прингомаю пгощу, гпо для чего ггоргщать меня за
гпо, за что я благодарго? И такъ, гъдите ли, пьете ли, или иное
что делаете, все делайте во славу Божію. Не подавайте соблазна
ни Іудеямъ, ни Еллинамъ, ни церкви Боэісіей: такъ какъ и Я
угождаю всемъ во всемъ, ища не своей пользы, но пользы многихъ,
чтобы они спаслись (1 Кор. ю. 25—33).
„Пища не приближаешь насъ къ Богу: ибо едимъ ли мы, ни-
чего не пріобретаемъ; не едимъ ли, ничего не теряемъ. Береги-
тесь, однако, чтобы, эта свобода ваша не послуэісила соблазномъ
для немощныхъ. Ибо если кто-нибудь увидишь, что ты, имея
знанге, сидишь за столомъ въ капище; то совесть его, какъ не-
мощнаго, не располоэхитъ ли и его есть идолоэісертвенное? И
отъ знангя твоего погибнешь немощный братъ, за котораго умерь
Христосъ. А согрешая такимъ образомъ противъ братьевъ и
уязвляя немощную совесть ихъ, вы согрешаете противъ Христа.
И потому, если пища соблазняешь брата моего, не буду есть
мяса во ее къ, чтобы не соблазнить брата моего" (1 Кор 8. 8—13).
М о л и т в а .
„И, когда молишься, пе будь, какъ лицемеры, которые любятъ
въ синагогахъ и на углахъ улгщъ останавливаясь люлиться, чтобы
показаться передъ людьми. Истинно говорю вамъ, что они уже
получаютъ награду свою. Ты эхе, когда молишься, войди въ комнату
свою и, затворивъ дверь свою, помолись Отцу Твоему, Который
втайне; и Отецъ Твой, вгідящъй тайное, воздастъ тебе явно. А
молясь, не говорите лишняго, какъ язычники; ибо они думаютъ,
что въ многословіи своемъ будутъ услышаны. Не уподобляйтесь
имъ; ибо знаетъ Отецъ вашъ, въ чемъ вы имеете нуэхду, преэхде
вашего прошенгя у Него" (Матѳ. 6. 5—8).
„Все, чего ни будете просить въ молгітве, верьте, что по-
лучите; и будетъ вамъ. И когда стоите на молитве; прощайте,
если что имеете на кого, дабы и Отех\ъ вашъ Небесный простиль
вамъ согрешенія ваши. Если эхе не прощаете, то и Отецъ вашъ
Небесный не простить вамъ согрегиеній вашихъ" (Марк. 11. 24—26).
„Сказалъ такэхе къ некоторымъ, которые уверены были о
себе, что они праведны, и уничиэхали другихъ, следующую притчу:
Два человека вошли въ храмъ помолиться: одинъ фарисей, а дру-
гой мытарь. Фарисей, ставь, молился самъ въ себе такъ: Боже!
благодарю тебя, что я не таковъ, какъ прочіе люди, грабители,
обидчики, прелюбодеи, или какъ сей мытарь. Пощусь два раза въ
педелю; даю десятую часть изъ всего, что пргобретаю. Мытарь
эхе, стоя вдали, не смѣлъ даэхе поднять глазъ на небо; но, ударяя
себя въ грудь, говорилъ: Боэхе, будь милостиво ко мне, грешнику7
Сказываю вамъ, что сей пошелъ оправданнымъ въ домъ свой
более, неэхели тотъ: ибо осякгй, возвигиающій самъ себя, униэхенъ
будетъ; a униэхающій возвысится" (Лука 18. 9—14).
Молитва есть благоговѣйное возношепіе души къ Богу; оиаесть
бесѣда, преисполненная религіозными чувствованіяміі души къ
Богу. Наилучшее мѣсто для молитвы есть то, которое паиболѣе
скрыто отъ взоровъ людскихъ, гдѣ бы человѣкъ могъ углубиться
въ себя, сосредоточиться, забыть всѣ свои земныя заботы и про-
вѣрить свое духовное пастроепіе, вознося свои мысли къ источнику
добра и любви.
Плоскія крыши восточиыхъ домовъ назначались не только для
прогулокъи бесѣдъ, но и для размышленій уедииепныхъ и молитвъ,
особенно при наступлепіи вечера или утра (ср. Дѣян. 10. 9); иногда
въ домахъ устроилась внутренняя компатадля особеннаго уедішенія,
въ каісовыхъ уедішеппыхъ комнатахъ благочистивые іудеи моли-
лись никѣмъ не видимые, кромѣ Того, Кто видитъ все. Въ такихъ
и имъ подобныхъ мѣстахъ Спаситель и повелѣваетъ Своимъ
ученикамъ совершать молитвы свои предъ Отцемъ своимъ Небес-
нымъ, въ противоположность обычаю фарисеевъ молиться въ мѣ-
стахъ людныхъ—въ синагогахъ, па улицахъ и площадяхъ. Безъ
сомнѣнія, Спаситель не воспрещаетъ общественныхъ молитвъ при
обіцественныхъ богослужебиыхъ собраніяхъ, а равно и молитвы
въ другихъ мѣстахъ, кромѣ своей комнаты, когда эти молитвы
не имѣютъ тщеславной цѣли, чтобы видѣли молящихся и про-
славляли зато люди. „Что-жь, спросишь ты, ужели не должно
молиться въ церкви?—Совершенно долягно, только не съ тще-
славнымъ памѣреніемъ, ибо Богъ вездѣ смотритъ па цѣль дѣлъ.
Если и въ клѣть войдешь и затворишь за собою двери, то коль
скоро сдѣлаешь сіе по тщеславію затворенный двери, пе принесутъ
тебѣ никакой пользы" (Злат. ср. Ѳеофил.), (Т. Мих. Еваи.- Мате.,
стр. 115).
Спаситель пе запрещаетъ, очевидно, продолягительныхъмолитвъ,
но требуетъ, чтобы онѣ были искреннія и сердечпыя, всякое без-
душное говореніе молитвы, или перечисленіе праздныхъ и пустыхъ
желапій своихъ, ие угодно Ему. „ІІодъ многословіемъ разумѣетъ
здѣсь (Спаситель) пустословіе, напримѣръ, когда у Бога проснмъ
неприличнаго, какъ-то: власти, побѣды надъ врагами, мноягества
 богатства,—словомъ, всего того, что безполезио для насъ" (Злат.
ср. Ѳсофил.), (Толк. Мих. Ев. Матѳ., стр. н е ) .
Богъ всевѣдущъ и потому знаетъ всѣ нужды паши прежде
нашего прошенія, какъ знаетъ все тайное и явное. Это, впрочемъ,
не значить, что мы не долзкны просить у Бога въ молитвѣ того',
что намъ нужно. Господь Самъ говоритъ: просите и дастся вамъ,-
если чего будете просить въ молитвѣ съ вѣрою, получите (Мате.
21. 22) и т. п. Молиться долзкно „пе для того, чтобы извѣстить
Его, но для того, чтобы преклонить Его, дабы чрезъ непрестанное
моленіе соединиться съ Нимъ, дабы смириться передъ Нимъ, дабы
вспомнить грѣхи свои" (Злат. ср. Ѳеофил.), (Т. Мих. Ев. Мате
стр. 116, 117).
Многіе даже изъ вѣрувдцихъ людей оспариваютъ дѣйствитель-
IIость и зкивотворность молитвы; они говорятъ: что „такъ какъ
Богъ знаетъ наши нужды лучше, чѣмъ мы сами, то совершенно
безполезио просить Его о чемъ-иибудь; кромѣ того, все имѣетъ
свою цѣль и свое предыачертаніе, можетъ ли грѣшная и ничтож-
ная просьба отклонить ихъ? Это умалило бы высокое значеніе
предвѣчпаго плана".
Безъ всякаго сомнѣнія, законы природы исизмѣнны и не мо-
гутъ мѣняться или подчиняться капризу казкдаго; но развѣ обста-
новка зкизни и всѣ поступки паши подчинены заісоиамъ? Думать,
что мы не свободны въ выборахъ своихъ дѣйствій, что мы въ
своихъ поступкахъ связаны какой-нибудь посторонней волей,
было бы несправедливо, это былъ бы фатализимъ. Если бы это
было такъ, то человѣкъ былъ бы не болѣе какъ автоматъ или
машина безъ всякой свободной волн, онъ былъ бы безличенъ; къ
чему ему тогда разумъ и воля, они сдѣлались бы лишними у
него, и въ такомъ случаѣ Богъ ие далъ бы ихъ человѣку: зачѣмъ
намъ разумъ, если мы не въ состояпіи развивать самостоятельно
его, зачѣмъ свободная воля, если ие надо жизнью учиться,
утилизировать ее черезъ управленіе всею своею дѣятельиостію?
Зачѣмъ намъ сама дѣятельность, если нѣтъ цѣли для нашей
зкизни, а мы послушныя.машины чужой воли и долзкны под-
ставлять свои головы подъ удары грома, не имѣя возможности
избѣгнуть ихъ? Ясно, что все это глубокія заблужденія и что
никакой рѣчи о фатализмѣ быть не можетъ, тѣмъ болѣе, что
свободная воля, данная каждому человѣку, не уничтожаешь понятія
о вѣчиой гармоніи Всемірнаго закона, совершенно такъ зке, какъ
и остановка или вообще несвоевременное движеніе часовой стрѣлки
пе противоречишь законамъ двизкенія, который служить осно-
ваиіемъ устройства часовъ.
Богъ всегда можетъ снизойти къ просьбѣ нашей, не нарушая
для того вѣчныхъ міровыхъ законовъ, но вопросъ этотъ гораздо
труднѣй если мы его затронемъ с ъ д р у г о й , нравственной стороны,
а именно: исполняются ли всѣ наши просьбы и всегда ли мы
просимъ у Бога то, что для пасъ полезно? Человѣкъ видишь
только одно настоящее и ие знаетъ ни своего прошедшаго, ни
будущаго, можетъ ли оиъ знать, какія слѣдствія его прошедшей
жизни отражаются на его настоящую жизнь? Знаетъ ли онъ, что
ему полезно испытать въ этой зкизни для болѣе счастливаго со-
стоянія въ будущей? Эти вопросы совершенно сокрыты отъ него.
„Просите и не получите потому, что просите не на дооро, а
чтобы употребить для вашихъ воэісделѣній" (Петр. 4. 3.)
Мы видимъ, что высокія качества наши пріобрѣтаются чрезъ
покорное терпѣніе лшненій, чрезъ горькій опытъ жизни, черезъ
ошибки наши и заблужденія; если все это необходимо для нашей
же пользы, для нашего зке совершеыствованія, какъ можетъ мы
просить Бога отмѣнить или уничтожить ихъ? Это значило бы про-
сить Бога сдѣлать иамъ что-нибудь вредное. Это было бы равно-
сильно просить опера-гора, дѣлающаго намъ серьезную операщю
для спасенія нашей зкизни, остановиться на середииѣ ея и не
доводить ее до конца. Это былъ бы абсурдъ.
Но что всегда дается по нашей искренней молитвѣ, это—облег-
ченіе страданій. Богъ даетъ намъ териѣніе, мужество и силу пе-
реносить наши лишенія и страданія съ покорности» и благоговѣ-
ніемъ, безъ ропота, раздразкенія и сѣтоваяія на нихъ; черезъ это
сокращаются сами страданія, идя намъ набольшую нравственную
пользу. Богъ посылаетъ или внушаетъ намъ черезъ посланныхъ
Своихъ и черезъ нашего Ангела-Хранителя добрыя мысли, добрые
совѣты, воспользовавшись которыми, мы облегчаемъ свою жизнь
и свое состояніе.
Лучшій путь къ тому, чтобы Богъ услышалъ наши молитвы
и снизошелъ къ нашимъ страданіямъ, есть чистое сердце и ми-
лосердое; кто другимъ прощаешь, тому и Богъ простить. Тайна
успѣшной молитвы заключается въ нашей вѣрѣ; путь къ вѣрѣ
въ Бога лежишь черезъ ирощеніе прегрѣшеыій другимъ и черезъ
практику любви; прощайте другимъ и Богъ васъ простишь.
Просите, и дано будетъ вамъ; ищите и найдете, стучите,
и отворятъ вамъ. Ибо веяний просящш получаетъ иищущгйна-
 Эта самая же настойчивость въ достиженіи Царства Небесиаго
его есть главная и основная мысль притчи Христовой.
л Г £ ZZZVшнъ non »°°u™ у «•» « « л , « » a u .
1/ « Su емузмшоЧ Путешествуя иочыо, во избѣжаніе диевнаго зиоя, человѣкъ
ZZeàuZLmZrT ЗЛЫ п Ѵ М т т е Э т Н І Я бла ™
приходить въ домъ друга своего. Хозяинъ бѣденъ и не имѣетъ
чѣмъ принять его; ио такъ какъ даже въ этотъ поздній часъ
zzztzZm н " д т т ъ б м и а
онъ не желаешь пренебречь обязанностями гостепріпмства, то
встаешь и идешь въ домъ своего друга занять три хлѣба. Но этотъ
,Положим, что кто-нибудь изъ васъ, имѣя друга придетъ послѣдній находится въ постели съ своими малыми дѣтьми и
«Г!,;;;™"' » ^ и Д й домъ его запертъ. На вѣжливую и усиленную просьбу онъ грубо
и сердито отвѣчаетъ извнутри: „не безпокой меня". По другъ
« « 4 „ иютъ memjmpn сказ,сеть ему въ отвѣтъ- иебез- его, сознавая, что пришелъ за добрымъ дѣломъ, продолжаете
покой меня, двери уоюе заперши, и дшпи мои со .uZo na noZ стучать, пока накопецъ,—пе изъ добраго желанія, a вслѣдствіе
mm, « к. „„ другого съ нимъ-, L по neZZnZl его назойливости, тотъ встаетъ и даетъ ему все, чего опъ про-
его, вставь, даетъ ему, сколько просить. И Я cKaoZZaZZo сить. Точно такъ, прекрасно замѣчеио въ одномъ мѣстѣ, когда
Zn 1 Г Л 9 Ш Ъ Г " ' — « ZZleT'Zo. сердце, бывшее въ дальнемъ странствовали, вдругъ въ полночь
(т. е. во время величайшаго мрака и бѣдствія) возвращается домой
къ намъ, т. е. приходить въ себя и чувствуетъ голодъ, а мы не
имѣемъ чѣмъ удовлетворить его, то Богъ требуетъ отъ пасъ смѣ-
лой неотступной молитвы". Если такая настойчивость побѣждаетъ
неохоту непривѣтливаго чсловѣка, то насколько больше получить
оиа значепія у Того, Который любите насъ больше, чѣмъ мы
«mtf w Діш, torn«« просящимъ у него"1? (Лука 11 5—13) сами, и Кто даже охотнѣе слушаетъ наши молитвы, чѣмъ мы
молимся (Фарраръ, стр. 288).
„Христосъ простыми, ио сердечными убедительными словами
показывалъ своимъ учеиикамъ, что люди всегда должны молиться
Г д ; = Г в с е ученіе Ег0) п а д о — и не унывать, такъ какъ, если докучливость побѣждаетъ себялю-
ЦарстваНе^ГГ і"
С О В е ™ съ цѣлыо достиженія
в о в а
біе человѣка, то усердіе будетъ всемогущимъ предъ правдою
осГГаяъ к п ^ Д * И С ! а Т Ь ° В Ѣ т а п Р° св *Щенія, который бы
Бога. Спаситель внушалъ имъ, что если человѣческая любовь
освящалъ намъ путь добродѣтели; добиваться того, чтобы не съ
завязанными и затуманенными глазами иодвигалос; бы наше раз можетъ давать только полезные и добрые дары, то любовь Отца
в и т но разумно и здраво; надо трудиться я работать, а яе - Небесиаго, любящаго насъ всѣхъ, даетъ свой лучшій высочайший
~ ІТГоГ '
к ъ тому что поручено ™ в о — даръ, именно даръ Духа Святаго-всѣмъ просящимъ у него
(Фарраръ, стр. 287).
диѵтечъ плДО Р СИЛЫ И К р Ѣ п о С Т И сопротивляться злу и Молитва есть благоговейное возпошеиіе души къ Богу, это
П Р е п я т с т в ш м ъ ' иоторыя попадаются намъ иа пути на

в н у ш ^ П Б п г Г П 0 М 0 Щ І ' г П 0 Д Д ™ «ропшхъ совѣтовъ и невольный порывъ сердца, отъ избытка скопившихся духовиыхъ
внушеній у Бога, и чрезъ Бога у своего Ангела-Хранителя- надо впечатлѣній и ощущеній, она имѣетъ свою высшую силу только
тогда, когда она искренна, чиста и естественна, когда она про-
~ ГеГей Г " °ТУЧаТЬСЯ в ъ две Р ь Царства Небе<^тю является слѣдствіемъ душевнаго умиленія. „Христосъ цѣиитъ
со всею энергіей нашего стараиія, со всею искренностіто и чисто- искренность и чистоту молитвы, а не продолжительность, не
тою сердца нашего, съ полнымъ рвеніемъ сильнаго желанія и
увѣренностыо и дѣтской безотчетной радостью праздное повтореиіе одного и того же, ие притворныя слезы и
 рыданія, пи даяге чудовищиыя самоистязапія, которыми различные
фанатики думали умилостивлять Бога.
Душу христіанскаго благочестія составляетъ молитва, въ ко-
торой вѣра, страхъ Божій и уповаиіе на Бога находятъ и выра-
ягеніе и укрѣпленіе для себя. Когда человѣкъ, вполнѣ отрѣшаясь,
хотя на время, отъ окружающей его дѣйствительности, поста-
вляешь себя какъ бы лицемъ къ лицу предъ Богомъ, то онъ со-
вершаетъ дѣло, которому принадлежать первое мѣсто въ ряду
самыхъ добрыхъ дѣлъ, какъ учишь Апостолъ, давая такую запо-
вѣдь: прошу прежде всего совершать молитвы (1 Тим. 2. 1). Въ
чемъ состоишь молитва? Вообще—въ обращеніи человѣка мыслію
и сердцемъ, всѣмъ своимъ существомъ, къ Богу. Это есть мо-
литва въ собственномъ и высшемъ ея значеиіи. Она какъ бы
безпредметпа, т. е. пе имѣетъ въ виду ничего, кромѣ самаго
обращенія къ Богу, къ Которому молящійся хочетъ приблизиться,
чтобы созерцать его духовно и преклониться предъ Нимъ въ
сердечиомъ благоговѣвіи и всецѣлой преданности. Частнѣе, она
моягетъ быть изліяніемъ различныхъ чувствъ предъ Богомъ: чув-
ства недостоииства, съ ополеніемъ о прощеніи слабостей и грѣ-
ховъ,—чувства нуягды, съ прошеніемъ благъ, по преимуществу
вѣчныхъ, ио частію и времеыиыхъ, — чувства благодарности за
милости и благодѣяпія Боягіи. Такіе виды молитвы указываются
именно въ заповѣди о пей Апостола: прошу прежде всего совер-
шать молитвы, молтія, прошенія, благодаренгя. Апостолы сами
научились истинной молитвѣ у общаго всѣмъ Учителя и Спаси-
теля, Который одинъ могъ даровать и даровалъ иамъ право
являться предъ лице Бога въ качествѣ чадъ Его и научить насъ,
какъ и научилъ, достойно обращаться къ Отцу нашему пебес-
ному. Въ силу такого-то нрава и въ духѣ подлинно сыновнемъ
человѣкъ, приступая къ молитвѣ, какъ бы присоединяется къ
лшсу высшихъ существъ, выну видящихъ лгще Боэісіе и въ не-
престаниомъ служеніи Богу обрѣтаюіцихъ источникъ нескончае-
мой блаягснной ягизни.
Молитва, въ христіанскомъ духѣ, есть, можно сказать, предна-
чинаніе на землѣ ягизни небесной. Если бы намъ не дано было
молиться въ такомъ духѣ, то мы не способны были бы пони-
мать ничего духовнаго, ни предчувствовать ипыхъ благъ, кромѣ
тѣхъ, какія обыкновенно представляются во временно занимаго-
щихъ насъ предметахъ нашей дѣятельности, или въ болѣе или
меыѣе грубыхъ удовольствіяхъ чувственна™ характера. Правда,
и тѣ, которые знакомы съ христіанокими молитвами и не укло-
няются отъ ихъ употребленія, далеко не всѣ знаютъ, что такое
духовная ягизпь и чѣмъ она отличается отъ обыкновенной ягизни
съ ея интересами; но это потому, что они знаютъ и употрсбляютъ
молитвы какъ нѣчто только внѣшнее, а не какъ внутреннее рас-
пол оягеніе и ыастроеніе, ие какъ дѣло богопочтсыія, совершаю-
щееся въ глубинѣ души человѣческой. Къ прискорбію, это моягетъ
давать, и очень ыерѣдко даетъ, поводъ къ небреженію о внѣш-
ыей молитвѣ, тогда какъ она, сама по себѣ, ио своему происхо-
ягденію и отпошепію къ молитвѣ внутренней, имѣетъ хотя и
независимое, по тѣмъ не менѣе весьма ваягное значеніе въ нрав-
ственной ягизни. Вмѣсто того, чтобы оставлять всякую молитву,
какъ будто дѣло безплодное, мы долягны бы молиться о самой
молитвѣ своей, т. е., чтобы намъ дарованъ былъ духъ истинной
молитвы.
Чистая молитва, ио словамъ людей вѣры и молитвы, опираю-
щимся на ихъ опытахъ и па самомъ словѣ Божіемъ, есть, въ
сущности своей, дыханіе боягествеиной жизни въ человѣкѣ: сам,ъ
Духъ воздыхаешь въ насъ аоздыханш неизглаголанными (Римл.
8. 26). Гдѣ есть хотя слабые начатки дыханія, тамъ есть и при-
знаки ягизни: a гдѣ нѣтъ дыханія, тамъ нѣтъ и жизни. Такъ, въ
комъ есть хотя начатки молитвы, въ томъ есть признаки ягизни
духовной: состояніе человѣка безъ духа молитвы есть состояиіе
бездыханнаго по внутреннему человѣісу. Посему, какъ для жизни
естественной преягде всего нуягно возбудить дыхаиіе, такъ для
жизни духовной преягде всего нуягно возбуягдать духъ молитвы".
(Изъ слов. Фил. ч. III, сл. 2., изд. 1845 г.), (Нравств. Учен. Ѳа-
ворова стр. 48—50).
„Въ тѣ дни взоіиелъ Онъ на гору помолиться, и пробылъ всю
ночь въ молитвѣ къ Богу" (Лука 6, 12).
Обыкповениымъ мѣстомъ молитвы Христа Спасителя были ие
церкви и пе синагоги, a уедішепиыя мѣста, и въ данномъ случаѣ
на горѣ Курнъ-Хатт.имъ въ Палестинѣ.
Есть нѣчто въ высшей степени поэтичпое въ этой молитвѣ,
которое мы приводимъ со словъ Фаррара (стр. 157). „Послѣ не-
утомимаго дня, проведеннаго въ иеустапномъ трудѣ по совер-
шенно дѣлъ человѣколюбія, Іпсусъ, по своему обыкновенно, искалъ
отдыха и успокоенія въ молитвѣ. „Онъ взоиіелъ на гору помо-
литься и пробылъ всю ночь въ молитвѣ къ Богу". Есть нѣчто
въ высшей степени умилительное въ самой мысли объ этихъ
 уедииенпыхъ часахъ: кругомъ поллѣйшее безмолвіе и тишина
не нарушаемая никакими звуками человѣческой жизни,-только
гукаютъ филины или воютъ шакалы; на пеизмѣримой глубинѣ
восточная неба яркими огнями сверкаютъ звѣзды, а подъ ними
одинокая фигура Чсловѣка скорбсй, колѣиопреклоненно стоите
на росистой травѣ и ищете подкрѣнленія для своихъ трудовъ въ
этомъ прозрачномъ океанѣ воздуха, подъ этшіъ открытымъ пе-
бомъ, отъ этого внутрепняго и безмолвная общенія съ Своимъ
Отцомъ и Богомъ".
„Но настанешь время, и настало уже, когда истинные по-
клонники будутъ поклоняться Отцу въ душ и штаты, ибо
такихъ поклонниковъ Отецъ ищетъ себѣ. Богъ есть духъ• и по-
клонятся Ему доле,сны поклоняться въ душ и исшить"
(іоаин. 4. 23, 24).
Поклопеыіе Богу въ духѣ пли духовное богопочтеніе есть
дѣйствіе, которое совершается не въ области плоти, чувственно-
сти, не въ чувственныхъ дѣйствіяхъ, обрядахъ, церемоніяхъ
ограниченные времеиемъ и мѣстомъ (какъ по своей внѣшностн
весь культе іудейскій), но дѣйствіе-совершающееся въ области
высшей духовной природы человѣка-мысли, чувствѣ, созерцаніи
восхищеши, таинственномъ общеніи съ Божествомъ, гдѣ не нужно
бываете что-либо внѣшнее. Въ этомъ смыслѣ говоритъ Апостолъ-
молиться духомъ (Ефес. 6. 18), служите Богу духомъ (Римл. 1. 9)
ду ъ* человтескій въ этомъ настроены одушевляется Ду-
хомъ Божгимъ, это разумѣется само собою (Римл. 8. 14—16 26)
Это служепіе въ духѣ есть служеиіе разумное или мысленное
(Г ІІМЛ. 1 2 . 1 ) . Такъ-называемая умная молитва, не нуждающаяся
пи въ какихъ виѣшлихъ дѣйствіяхъ, есть высшее выраженіе по-
клоненія Богу въ духѣ. Поклопеніе Богу въ истинѣ есть почи-
таиіе Бога, стоящее въ согласіи и соотвѣтствіи съ существомъ и
свойствами Божіими; иначе оно упадетъ въ сферу сознательной
или безсознательной лжи. Поелику же Богъ открывался въ Вет-
хомъ Завѣтѣ только въ образахъ и символахъ, и весь ветхій за-
конъ былъ тѣпь въ противоположность новозавѣтиой истинѣ (Евр
Ю. 1) то служеніе Богу въ истинѣ есть противоположность вет-
хозавѣтяому сѣновному служенію, образному, символическому,
обрядовому (ср. Злат. и Ѳеоф.).
Полное поиятіе служенія Богу въ истинѣ посему есть понятіе
служешя противоположная какъ сѣновпости іудейекаго культа
такъ и заблужденіямъ культа самарянскаго п языческаго. Идея
христіанскаго общественная богослужсиія симъ, очевидно, не уни-
чтожается, потому что оно есть выражепіе поклоненія Богу въ
духѣ и истииѣ; это духовное иоклопепіе должно имѣть свои
впѣшнія формы, какъ воплощспіе духа; по не въ формахъ здѣсь
сущность. Эти поклоняющіеся Богу въ духѣ и истинѣ и назы-
ваются здѣсь истинными поклоппшсами, которыхъ богопочтеніе
истинно, угодно Богу, которыхъ душа не во виѣшиемъ форма-
лизмѣ, а въ разумномъ поклопепіи. Таковыхъ поклонниковъ Отецъ
ищетъ Себѣ: таковы Ему угодны, такихъ Онъ желаете видѣть
(Толк. Михаил. Ев. Іоанн., стр. 155, 156).
Поклоняться Богу въ духѣ и истинѣ значить воздавать Богу
честь не виѣшнпми только знаками почтенія, но—главпѣе всего—
внутреннимъ обращеніемъ къ Нему, какъ къ единому источнику
всякой ягизпи и всякаго блага. Только тотъ истинно чтитъ Бога,
кто въ душѣ своей всегда видитъ Его предъ собою и благого-
вѣйно ходить предъ лицемъ Его (Быт. 17.1). Напротивъ, самымъ
грубымъ заблужденіемъ было бы поставлять все дѣло благочестія
въ соблюденіи только внѣшнихъ обрядовъ служенія Богу, потому
что Богъ не требуетъ Себѣ слуэісенія рукъ человѣческихъ, какъ
будто въ чемъ-либо нуоісдаюіційся, а Самъ даетъ всѣмъ оісизнь
и дыханге и все (Дѣян. 17. 25). Онъ ищетъ поклонниковъ Сеоѣ
(Іоапн. 4. 23) не ради Своего блага, а ради блага поклоняющихся
Ему, чтобы въ достойномъ поклоненіи своемъ, приблиэісаясь къ
Нему сердцемъ, они отъ Него получали или изъ Него, какъ изъ
источника, почерпали сокровища истинной жизни.
Такимъ образомъ Бояиочтепіе должно состоять собственно
во внутреннемъ духовыомъ елуягеніи Богу. Тѣмъ не менѣе вполнѣ
законно и потребно и Богопочтепіе внѣиінее. Само же слово Бо-
ягіе заповѣдуетъ намъ прославлять Бога не только въ душахъ, но
и въ тѣлахъ нашихъ, которыя равно суть Боэісігі (1 Кор. 6. 20).
Потребность и необходимость внѣшняго Богопочтенія ясны и сами
по себѣ. Такъ какъ человѣкъ не есть существо чисто-духовное,
но состоите изъ души и тѣла, соединенныхъ между собою такъ
тѣсио, что изъ ихъ союза образуется одна ягизиь, то духовная
дѣятсльность его естественно отражается въ тѣлесной, и чѣмъ
правильпѣе течете его ягизнь,. тѣмъ точпѣе внѣшнія дѣйствія
его соотвѣтствуютъ внутреннимъ. Поэтому кто слуягитъ Богу
духомъ, тому и на мысль не придетъ отвергать слуягеніе Богу
впѣшнее; а какъ скоро отвергаютъ послѣднее, какъ ненуягпое, то
этимъ скорѣе всего показываютъ, что пе знаютъ и перваго" (Ѳа-
воровъ, стр. 44, 45).
„І-Іастанетъ время и настало уже"; имонно-время явлепія
Моего во плоти, когда истинные поклонники будутъ поклоняться
не на одпомъ мѣстѣ, какъ самаряне, по па всякомъ мѣстѣ ду-
хомъ и, совершая поклоненіе не тѣлеспоо (Римл. і . о) будутъ
приносить служеніе не образное, не сѣновное, и не указывающее
собою на будущее, (какъ іудеи), но служепіе истинное и не имѣю-
щее никакихъ тѣней. Ибо такихъ поклонннковъ ищетъ Себѣ
Ъогъ: какъ Духъ-духовиыхъ, какъ истина—истинныхъ" (Ѳеоф
ср. Злат.), (Толк. Мих. Ев. Іоанн., стр. 155, 156).
Труждающіеея и обремененные.
„Иргидите ко Мне всѣ труэ,сдающееся и обремененные, и Я
упокою васъ. Возьмите иго Мое на себя и научитесь отъ Меня:
ибо Я кротокъ и смиренъ сердцемъ; и найдете покой душамъ ва-
шимъ. Ибо иго Мое благо, и бремя Мое легкои (Матѳ. 11. 28—30)
Приходите всѣ находящееся въ заботахъ, скорбяхъ и грѣхахъ '
чтобы Я разрѣшилъ грѣхи ваши. Я, говоритъ, упокою васъ; Опъ
не сказалъ: спасу только, но, что еще гораздо важнѣе, поставлю
васъ въ совершенной безопасности (Злат.). „Какъ же Оиъ сказалъ
прежде: узки врата и тѣсенъ путь?-Когда будешь предаваться
безпечности, когда будешь унывать. Если же исполнишь запове-
данное, бремя будетъ легкимъ... И намъ это можно исполнить*
Если будешь смиренъ, кротокъ, скромепъ: ибо смиреніе есть мать
всякаго любомудрія. Если же ты еще боишься и содрогаешься
слыша объ игѣ и бремени, то этотъ страхъ не отъ свойства самой
вещи, но отъ твоей лѣности. Видишь ли, какъ всѣми средствами
инъ возбуждаешь къ смиренномудріго,—то своими дѣлами: научи-
тесь отъ Меня, ибо Я кротокъ; то обѣщаемою имъ пользою- най-
дете покой душамъ вашимъ; то щедротами своими: Я упокою
васъ; то облегчешемъ ихъ ига: иго Мое благо и бремя Мое легко?
Если же и послѣ всего того, добродѣтель представляется тебѣ
тяжкою, то знай, что порокъ еще тягостнѣй... Ибо ничто такъ
не обремеияетъ души, ничто такъ не ослѣпляетъ мысли и не
преклоняешь долу, какъ сознаніе грѣха" (Злат.), (Толк. Михаил.
Ев. Матѳ., стр. 221).
Христосъ призываетъ къ себѣ всѣхъ страждующихъ и обре-
мененныхъ, всѣхъ больпыхъ физически и нравственно, несчаст-
ныхъ, разочарованныхъ жизнью, оплаісивающихъ потерю близ-
кихъ, сокрушающихся о грѣхахъ своихъ, и : говоритъ имъ, что
они получать пе только утѣшеніе, по и покой души своей, че-
резъ свою вѣру и черезъ самое обращеніе къ Нему, чрезъ на-
дежду на то, что въ скоромъ будущемъ совершится Правосудіе
Божіе, которое возвѣстилъ Христосъ людямъ. Но ужасно и без-
IIсходно положеиіе тѣхъ, кто ие ждетъ ничего отъ жизни въ бу-
дущемъ, кто не вѣритъ, что земная ягизнь есть только нричина
•будущаго безконечиаго сушествованія; эти люди не имѣютъ утѣ-
шепія и поддерягки въ вѣрѣ, всѣ печали ихъ ложатся полпымъ
своимъ бременемъ на усталую ихъ душу, и ни одинъ лучъ на-
дежды пе освятить всю горесть жизни. Бъ безотрадное поло-
жеиіе ихъ входить такяге Христосъ, предлагая покой усталой
душѣ ихъ. Онъ предлагаешь имъ покой подъ условіемъ, чтобы
взяли иго Его на себя, т.-е. перемѣыили свои взгляды иа жизнь
и съ эгоизма и безвѣрія перешли на дорогу любви и милосердія,
освященную вѣрою и теплою надеягдою на будущее; Онъ на-
ходить, что эта дорога легче, ибо она проще, естественнѣе, и,
•ставъ на ней твердой стопой, они получать утѣшепіе душамъ
своимъ.
Труягдающимся и обремепениымъ Онъ постоянно во всевоз-
моягныхъ формахъ преподавалъ надеягду, изъявлялъ полное одо-
•бреніе ихъ терпѣнію и посылалъ имъ Свое святое и Всесильное
благословеніе. Въ иритчѣ о докучливой вдовѣ онъ поучалъ ихъ
долгу вѣры и показалъ, что на неотступную усердную молитву
иепремѣнно послѣдуетъ отвѣтъ (Лука 18. l—8) Въ притчѣ о
надменномъ, самодовольномъ своимъ почетомъ, своимъ постомъ
и своею милостынею, фарисеѣ, который приходшіъ въ храмъ
только похвалиться предъ Богомъ, и потому уходилъ всегда
менѣе оправданнымъ, чѣмъ грѣшный мытарь, который съ опу-
щенными глазами, ударяя себя въ грудь, только и повторялъ
вопль о милосердіи Божіемъ, Онъ поучалъ, что Богъ больше
любитъ кающееся смиреніе, чѣмъ простое внѣшнее служеніе, и
что сердце смиренное и духъ сокрушенный—вотъ ягертвы, кото-
рыхъ не презритъ Опъ. Но и это еще не все (Лука 18. 9—14).
Онъ далъ имъ понять, что они дороги Богу, что они хотя и за-
блудшія дѣти, ио все-таки Его дѣти. И поэтому къ притчамъ о
заблудшейся овцѣ и потерянной драхмѣ, Онъ присоединилъ еще
притчу, въ которой заключается все Евангеліе въ его богатѣйшей
и благодатнѣйшей красотѣ и любви—притчу о блудиомъ сыпѣ.
 Ч е Л 0 В Ѣ Ч е С К 0 М Ъ Я З Ы к ѣ Н И К 0 Г Д а не вырвалось
такъ много какъ въ этихъ немпогихъ безсмсртныхъ словахъ глѣ
выраженъ цѣлый міръ нѣжности, мудрости и л ю б в Г Камлая
черта, каждая лпиія картины полна необычайно пТекр^няго
вѣчнаго значенія. Жалкій самонадѣянный молодо/чГовѣкъ
сразу требующш отъ жизни всего, что только могла она е ^
дать; о став леніе родительскаго дома; путешествіе въ далекую
страну; короткій норывъ наслажденія тамъ; страшный г о л ™
странѣ той и быстрое пстощепіе всего, что могло д ѣ л а і жизнь
возвышенной и сносной; наступившая затѣмъ бездна ушшенія
т о Г ч Г г Ш а Г О бѢДСТВІЯ; и восноми^е — въ трудной ихъ борьбѣ съ враждебнымъ мірскимъ элементомъ;
гомъ, что было имъ оставлено позади; возвращеніе съ разбитымъ
сердцемъ, въ раскаяиіи и глубокомъ смиреніи; в с т р ѣ ч а с Г о /
цемъ, завидѣвшимъ его издали, и охватившій отца порывъ со-
страдашя и любви къ этому жалкому возвращающемуся расто-
™и Z Z р а д о с т ь во всемъ д о м ѣ 0 т о м ъ к т о ' был * слѣдовать свои возвышенный цѣлн достшкенія добра, не боясь
п ' а Т С П е р Ь Е О З В Р а т и л с я 5 несправедливая зависть
Г/Г С Т а р Ш а Г ° б р а т а ' 11 п а к 0 и е ц ъ э т о сладостное за-
ключена всей притчи любящими словами отца старшему сыну
сынъ мои! ты всегда со мною и все мое твое. А о томъ надо
шло радоваться, что братъ твой сей былъ мертвъ и оэтлъ
пропадалъ го нашелся",-все это по истшіѣ Божественная к а р т Г а
жизни человѣческой и любви Божіей,-картина, равной которой
Нѣтъ въ литературѣ и сладостнѣе которой не слышало ухо чело
вѣческое. Сложите на одну чашу вѣсовъ все, что когда-либо.
сказали или написали Конфуцій, Будда, Заоращъ или Сократъ
исГпІ высказали *
миого прекраспыхъ
Г Д Р У УЮ Ч а ш у одну притчу о блудномъ
пололште
сынѣ со всѣмъ ея глубочайшимъ и необъятнымъ значеніемъ - и
тогда можетъ ли кто изъ откровенныхъ людей усомниться, 'гдѣ
будетъ перевѣсъ въ богатствѣ содержанія, въ дивномъ примѣ-
ненш къ нуждамъ человѣческимъ! (Фарраръ, стр. 399 400)
„Не боитесь убивающихъ тело, душу же не могущихь убить,
eeZTw Г " Ѵ10г0' Кт° М°ЖетЪ 11 дуШУ и тъло погубить въ
геенне. Не два ли воробья продаются за ассарЖ И ни одинъ изъ
нихъ не упадетъ на землю безъ воли Отца вашего. У васъ э,се и
ZZT < Zt0m
На вСѢ С 0 Ч т е Н Ы
ворооьевъ" (Матѳ. іо. 28—31).
- Не 00йтесь О'св: вы лучгие многихъ
„Горе вамъ, когда все люди будутъ говорить о васъ хорошо,
ибо такъ поступали съ лжепророками отцы ихъ" (Лука 6. 26).
Люди, убивая тѣло ваше, не имѣютъ возможности, если бы
даже и захотѣли, умерщвлять душу, лишить ее жизни, какъ ли-
шаготъ жизни тѣло. Тѣло ниже души, смерть временная—ничто
сравнительно съ смертью вѣчной, какой можетъ подвергнуть Богъ
душу вмѣстѣ съ тѣломъ въ гееннѣ. „Страхъ побеохдайте стра-
хомъ,—страхъ предъ людьми—страхъ предъ Богомъ" (Евф. Зи-
габ.), (Т. Мих. Ев. Матѳ. стр. 195).
Господь одобряетъ и воодушевляетъ своихъ послѣдователей
Онъ напомипаетъ имъ, что не только каждый шагъ ихъ, и каж-
дый волосъ па головѣ ихъ сосчитать, но даже все, касающееся
самыхъ незначительныхъ тварей и птичекъ, находится подъ Все-
впдящимъ Окомъ Божіимъ. Поэтому они должны стойко пре-
людей, не расположенныхъ и не еочувствующимъ имъ, они ни-
чего не могутъ сдѣлать безъ воли Отца вашего Небеснаго, ибо
Онъ нмѣетъ особенное попеченіе о васъ, особенно хранить васъ.
Не дорожите очепь и мпѣпіемъ даже злыхъ людей,—какая
польза вамъ, если этотъ озлобленный противъ Христа и его по-
слѣдователей міръ будетъ хвалить васъ? Значить, вы имѣете съ
нимъ что-нибудь общее, иначе этотъ міръ сталъ бы пеиавидѣть
васъ и гнать. „Если бы вы были отъ мгра; то мгръ любилъ бы
свое: а какъ вы, не отъ мгра, но Я избралъ васъ отъ мгра; по-
тому ненавидитъ васъ мгръ. Помните слово, которое Я сказалъ
вамъ: рабъ не больше господина своего. Если Меня гнали; будутъ
гнать и васъ; если Мое слово соблюдали, будутъ соблюдать и
ваши" (Іоапн. 15. 19, 20).
Утѣшитѳль Д у х ъ истины.
„Если любите Меня; соблюдите Мои заповеди. И Я умолю
Отца, и даетъ вамъ другаго Утешителя, да пребудетъ съ вами
•во векъ, Духа истины, котораго мгръ не можетъ принять, по-
тому что не видитъ Его, и не знаетъ Его; а вы знаете Его, ибо
онъ съ вами пребываетъ, и въ васъ будетъ" (Іоанн. 14. 15—17).
„ Утешитель эхе, Духъ Святый, котораго пошлетъ Отецъ во
имя Мое, научигпъ васъ всему, и напомнгітъ вамъ все, что Я го-
вориль вамъ" Іоанн. 14. 26).
 „Но Я истину говорю вамъ: лучше для васъ, чтобы Я пошелъ,
означаются два періода отношеній къ нимъ Духа,—одинъ настоя-
ибо, если Я не пойду, Утешитель не придетъ къ вамъ; а если
щій, какъ приготовительный, когда Духъ пребываетъ съ ними;
пойду, то пошлю Его къ вамъ. Ii Онъ, пришедши, обличить мгръ
будущій, какъ совернштельный, когда Онъ будетъ въ иихъ. Изъ
о грехе, и о правде, и о суде. О грехе, что не вѣруютъ въ
ученія Господа опн узнали Духа Святаго; изъ обращенія съ ними
Меня; о правде, что Я иду къ Отцу Моему и уже не увидите
Господа они испытали на себѣ дѣйствія Святаго Духа, чрезъ
Меня; о суде оісе, что князь мгра сего осуоісденъ. Еи\е многое
слово Господа, дѣйствовавшаго въ пихъ къ нравственному очи-
имею сказать вамъ; но вы теперь не можете вместить. Когда
іценію ихъ" (Іоанн. 15. 3), (Т. Мих. Ев. Іоапыа, стр. 479—481).
оісе придетъ Онъ, Духъ истины; то наставить васъ на всякую
истину, ибо не отъ себя говорить будетъ, но будетъ говорить, „Утешитель придетъ во имя Мое", т. е. во славу имени Моего,
что услышишь, и будущее возвестить вамъ. Онъ прославить а не своего, какъ дѣлаютъ враясдебные другъ другу учители.
Меня, потому что отъ Моего возьмешь и возвестить вамъ. Все, (Ѳеофил.) Онъ научить васъ всему: откроешь вамъ истину вполнѣ,
что имеетъ Отецъ, есть Мое; потому Я сказалъ, что отъ Моего потому что тогда вы способны уяге будете обнять и понять ее;
возьметъ и возвестить вамъ (Іоапн. 15. 7—15). не оставишь ничего въ божественной истинѣ непопятнымъ для
васъ.—„Напомнить вамъ все, что Я говорилъ вамъ", т. е. все
Св. Іоаннъ пазываетъ Іисуса Христа нашимъ первымъ Утѣ-
ученіе Господа, изреченное имъ не только теперь, но и во все
шителемъ (1. Іоапп. 2. 1). Теперь же „сказавъ другаго—Христосъ
время Его слз'женія, ученіе, нѣчто изъ котораго могло быть не
указываешь на различіе Его гпостаси; а сказавъ—Утешителя—
понято ими и забыться, будетъ ясно для нихъ и вспомниться (ср.
на единство существа" (Злат.). Это—третье лицо достопокло-
Ѳеофил.). Слѣдовательно, это ученіе Духа Святаго будетъ не какое-
няемыя Троицы—Духъ Овятый (ср. Матѳ. 12. 32), отъ Отца ис-
либо отличное отъ ученія Его Самого, но то яге самое, только
ходящей, Который пребудетъ въ вами во вѣкъ.
оно будетъ полнѣе и яснѣе для пихъ, потому что опи тогда сами
Господь видимыми образомъ отошелъ на небо отъ міра и отъ будутъ вполнѣ способны понимать его (Т. Мих. Ев. Іоанн., стр.
своихъ учениковъ, хотя невидимо пребываетъ и будетъ пребы- 487, 488).
вать, въ Церкви Своей до скончапія міра (Матѳ. 22. 20); и Утѣ-
„Такъ какъ обильное изліяніе даровъ Духа Святаго на чело-
шитель пребудетъ съ ними во вѣкъ, т.-е. вѣчно, не оставляя ихъ
вѣчество и могло послѣдовать только послѣ того, какъ Христосъ
никогда, ни въ сей ягизни, ни въ будущей (ср. Ѳеофил.).
искупить человѣчество, то въ семь именно смыслѣ и говоритъ
Духъ истины, т.-е. Духъ, который есть истипа, какъ и Хри- Господь, что Опъ пошлешь Духа Святаго, „показывая собствен-
стосъ есть истина, будетъ научать всѣхъ послѣдователей Христа ное достоинство" (Григ. Богосл. 3. 127).
истинѣ, но въ болѣе волной мѣрѣ и степени, чѣмъ Христосъ;
Духъ истины., который отъ Отца исходить,—озиачаетъ вѣч-
ибо они тогда ие могли еще многаго разумѣть, а теперь уразу-
ное исхоягденіе Святаго Духа отъ Отца, а не временное, потому
мѣютъ. „Духъ истины, т.-е. Духъ не Ветхаго завета, ибо онъ—
что иначе въ рѣчи Христовой было бы необъяснимое тоягдесловіе.
образъ и тень, а Новаго, который есть истина". ИмѣлиДухаи
„Когда слышишь, что исходить, подъ исхоягдепіемъ не разумѣй
тѣ, кои ягили подъ зак.опомъ, но имѣли въ образѣ и тѣняхъ, а
посольство, какъ посылаются служебные духи; но исхоягденіе есть
нынѣ моягно сказать, истина сама существенно снизошла къ,уче-
естественное бытіе Духа" (Ѳеофнл.). „Поелику Онъ отъ Отца исхо-
никамъ" (Ѳеоф.). Міръ, т.-е. не вѣруюіціе во Христа, противники
дить: то—не тварь. Поелику не есть роягденное: то —не Сынъ.
Христа и Его Дѣла или вовсе ие зиающіе Его, пе просвѣщенные
ІІоелику есть среднее между Нероягденпымъ и Рожденными: то—
Его учеиіемъ и „злые люди" (Злат.), пе могутъ попять Утѣши-
Богъ" (Григ. Богосл. 3. 109). (Т. Мих. Ев. Іоанн. стр. 507, 508.
теля, потому что въ нихъ нѣтъ внутренней способности къ ио-
знанію и созерцанію Его; Онъ для пихъ иѣчто совсѣмъ пеиз- Въ сущности Христосъ сказалъ все своимъ учениками (Іоанп. 15.
вѣстное и чуягое имъ (ср. Вас. Велик. 3. 314, 315). Всякій уяге 15), но только въ сущности и настолько, насколько они могли
вѣрующій знаетъ Его, это зиаиіе Духа основывается на томъ, что принять и понять. Онъ посѣялъ въ душахъ ихъ сѣмя истины
Онъ съ ними пребываетъ и въ нихъ будетъ. Этимъ выраягеніемъ возростнтъ яге и онлодотворитъ-яге это сѣмя другой Утѣшитель.
Многое требовало бы еще откровенія и разъяспенія въ цѣлой
области христіанской истины, а многое еще имѣетъ Учитель объг
яснить ученикамъ, но топерь пе объясняетъ. Причина тому за-
ключается въ томъ, что они не могутъ теперь вмѣстить этого
многого. Чтобы вмѣстить это многое, теперь умалчиваемое, нужно
особенное озареніе ихъ духа, каковое и совершить Духъ Святый
со временъ, когда по прославленіи Господа: „Опъ измется въ
сердца ихъ" (Іоанн. 7. 39).
Подъ этимъ многимъ разумѣется вообще все, что раскрыто въ
писаніяхъ Апостольсісихъ на оспованіи ученія Христова, но что
именно въ частностяхъ рѣшить не безопасно, и совершенно спра-
ведливо замѣчаніе о семь бл. Августина: „когда Христосъ Самъ
умолчалъ о семъ (что такое—многое) кто яге изъ насъ можетъ
сказать, что это именно то или то?" Они были какъ бы еще въ
дѣтскомъ періодѣ духовнаго развитія; совершенный періодъ воз-
му яга л ости настанетъ для нихъ тогда, когда придетъ къ нимъ
другой Утѣшитель, Духъ истины" (Тол. Мих. Ев. Іоанн., стр.
517, 518).
„Духъ истины поставить васъ", сказалъ Христосъ. Слово „на-
ставлять" взято съ греческая слова, означающая въ собствен-
номъ своемъ смыслѣ „путеводить"; такимъ образомъ Духъ Святый
представляется подъ образомъ путеводителя, который указываете
путнику дорогу въ неизвѣстной ему мѣстности или странѣ. Эта
страна есть область христіапской истины, область новаго творенія
Божія, которую Господь, такъ сказать, поісазалъ имъ издали, въ
образахъ, притчахъ и подобіяхъ, а Духъ Святый сообщить имъ
полное и совершенное вѣдѣніе о пей и будетъ Самъ руководить
ихъ въ этой области.
Во всей этой обширпой области истины христіапской вообще
не останется ни одной частной истины, относительно которой вѣ-
рующіе остались бы безъ просвѣщенія Духомъ, безъ Его руко-
водства и озаренія. Истинность и пепогрѣшимость этого наста-
вленія и руководства основываются иа томъ же, па чемъ и не-
тюгрѣшимость ученія Господа,—ученіе не отъ Себя, а отъ Бога
Отца (Іоанн. 7. 17 и дал.). Всѣ Его откровепія, все Его ученіе
будетъ почерпнуто Имъ изъ сокровищъ божественной мудрости,
такъ и ученіе Іисуса Христа; слѣдовательно, это ученіе будетъ
то яге, что и ученіе Христово, только полиѣе, такъ какъ ученики
будутъ способнѣе, а потому будутъ воспринимать его полнѣе (Т.
Мих. Ев. Іоанн., стр. 518).
Ангѳлъ-Храыитель.
„Смотрите, не презирайте ни одного изъ малыхъ сихъ; ибо
сказываю вамъ, что Ангелы ихъ на небесахъ всегда видятъ лице
Отца Моего небеснаго" (Матѳ. 18. 10).
„Въ гиестый оісе мѣсяцъ посланъ былъ Ангелъ Гавріилъ отъ
Бога, въ городъ Галилейскгй, называемый Назаретъ, къ дѣвіъ, обру-
ченной муэісу, именемъ Іосифу, изъ дома Давидова; имя оюе, дгъвгъ:
Маргя. Ангелъ, вошедши къ Ней, сказалъ: радуйся благодатная
Господь съ тобою; благословенна Ты меоюду оюенами. Она оюе, уви-
дѣвъ его, смутилась отъ словъ его, и размышляла, что бы это
было за привѣтствге" (Лука 1. 26—29).
„Кому когда изъ Ангеловъ сказалъ Богъ: сгъди одесную Меня,
доколи полооюу враговъ Твоихъ въ поднооюіе ногъ Твоихъ (Псал. 109.
1). Не всгъ ли они сугпь слуоюебные духи, посылаемые на слгуоюенге
для тгъхъ, когпорые шігъюгпъ наслгъдовать спасете?" (Евр. 1.13,14).
Союзъ и обіценіе духовно-нравственная міра Апгеловъ съ ве-
щественнымь міромъ, на которомъ ягивутъ люди, можетъ соста-
вить предметъ самыхъ обширныхъ паблюдеиій, изслѣдованій и
повѣствованій; ибо невидимый міръ, оставаясь для человѣка не-
видимымъ, играете первенствующую роль и значеніе въ каждомъ
незначительномъ даяге фактѣ жизни человѣческой. Онъ глазамъ
пашимъ невидимъ, тѣмъ не менѣе люди, мало-мальски вниматель-
ные къ своимъ духовнымъ отправленіемъ, мало-мальски привык-
шіе анализировать свои духовныя влеченія и стремленія, чувству-
ютъ постоянно иногда доброе, иногда злое вліяніе на нихъ,—кото-
рыя какъ бы борятся мысленно между собой, призывая въ
посредники пашъ умъ и пашу совѣсть.
Самъ Іисусъ Христосъ училъ насъ, что Ангелы радуются па
небѣ о людяхъ, начинающихъ свое исправленіе обращеніемъ къ
иокаянію, что младенцы, a слѣдовательпо и всѣ люди, имѣютъ
каягдый по Ангелу-Хранителю на небѣ, которому повелѣно отъ
Бога хранить человѣка во всѣхъ путяхъ его „да никогда при-
ткнется о каинень ногою своею" (Псал. 90. 11, 12),
Наши Ангелы, невидимые хранители души нашей и нашего
тѣла, всегдашніе и повсемѣстные молитвенники и предстатели
наши предъ Богомъ, не оставляютъ насъ ни на одно мгновеніе
при жизни нашей и присутствуютъ при переходѣ пашемъ въ
загробную жизнь.
Ежели мы только вникнемъ въ это безспорное и вполнѣ опре-
дѣденпое положеніе Церкви, мы не можемъ не согласиться что
оно имѣетъ первенствующее значепіе въ условіяхъ нашего пребы-
ванія на землѣ. Каждый человѣкъ имѣетъ своего пеотступнаго
Ангела-Хранителя, который слѣдитъ за каждымъ нашими шагомъ;
творитъ или предъуготовляетъ для насъ ту обстановку нашей зем-
ной жизни, которая зараиѣе предначертана Самимъ Богомъ; даетъ
намъ довольство, заранѣе предопредѣленное на нашу долю; устра-
н я е м всю ту роскошь и излишество, которое можетъ вредить
намъ или которая безполезна для духовпаго нашего развитая Онъ
предоставляетъ такимъ образомъ нашему усмотрѣнію одну только
свободу дѣйствій, одинъ выборъ нашихъ поступковъ въ зарапѣе
подготовленной средѣ; предоставляетъ иамъ только возможность
выказать добрыя или злыя стороны нашей души и черезъ опытъ
жизни и упражненія въ нихъ познать, обдумать и утвердиться
въ пихъ, если они соотвѣтствуютъ нашему нравственному раз-
вита ю. J *
Создавъ обстановку каждаго человѣка и предоставивъ его своей
свободной волѣ, Ангелъ-Хранитель участву етъ въ добромъ развитіи
человѣка; онъ радуется каждому доброму порыву, каждому шагу
къ исправленію, и несказно огорчается, видя въ пасъ склон-
ности ко злу, преобладающими передъ добромъ, видя развитіе въ
насъ не добродѣтелей, но пороковъ и страстей; онъ всѣми силами
старается совѣтывать, внушать добрую мысль, внушить намъ до-
брыя намѣренія, и когда видитъ, что человѣкъ болѣе слушаетъ
злыхъ совѣтовъ злыхъ духовъ, онъ скорбишь и страдаешь за насъ
видя все свое безснліе въ возможности отвратить пасъ отъ зла!
ибо стѣснить свободную волю человѣка ne можетъ безъ особая
на то попущенія Божія. Ни одно существо загробная міра, ни
блаженное и доброе, ни злое и грѣшное, не моягетъ стѣснять его
свободной воли,—человѣкъ всегда и вездѣ совершенно волеоъ въ
выборѣ своихъ поступковъ и образа ягизни.
Эти невидимые руководители и хранители паши, Святые Ангелы,
очень часто являлись и наставляли людей видимымъ для нихъ
образомъ во снѣ и на яву, по особому усмотрѣнію Божію, пре-
слѣдуя всегда личную пользу и спасеніе ихъ, путеводя въ Царствіе
Небесное; подобныхъ примѣровъ, какъ въ ветхомъ завѣтѣ, такъ
и въ новомъ очень много, и всѣ они доказываютъ и подтвёрж-
даютъ, что Ангелы всегда относятся къ живущимъ на землѣ,
какъ старшіе братья къ своимъ любимымъ младшимъ братьямъ и
ссстрамъ одного и того яге семейства, Отцомъ Котораго Богъ
Ангелы, исполняя волю Божію, какъ служебные духи, а так-
же по собственному своему стремленію, принимаютъ дѣятельное
и живое участіе въ судьбѣ человѣчества. Они возвѣщаютъ людямъ
волю Болгію, иаблюдаютъ за государствами (Втор. 32. 8), хранятъ
общества человѣческія, области, города, монастыри, церкви и
управляютъ различными частями земли (Апокал. 7. 1; 14—18), имѣ-
ютъ вліяніе на частныя дѣла людей (Быт. 32. 1, 2), выводили
изъ темницы Аиостоловъ (Дѣян. 5. 9, 20; 12. 7—9), ободряютъ,
сохраняютъ (Дан. 6.22); присутствуютъ при исходѣ души изъ тѣла,
сопровождаютъ ея шествіе но воздушпымъ мытарствамъ, возпо-
еятъ наши молитвы къ Богу и ходатайствуютъ сами за пасъ,
чтобы облегчить и скрасить трудный переходъ человѣка въ вѣч-
пость (Апок. 8. 3). Ангелы приходятъ на служепіе человѣкамъ,
научаютъ истинѣ, добродѣтели, просвѣщаютъ, укрѣпляютъ волю и
охраняютъ въ жизни отъ бѣдъ (Быт. 6. 7—12). О явленіяхъ до-
брыхъ Ангеловъ моягно прочесть въ слѣдующихъ мѣстахъ Священ-
наго Писапія: (Быт. 18. 2—22; 28. 12; Іис. Нав. 5. 13 и 14: Лука
1. 11, 26, 28; Матѳ. 2. 13; Дѣяп. 5. 19; 10. 31; 12. 7).
Не ко всѣмъ, однако, людямъ одинаково относятся Ангелы, они
посылаются такъ яге, какъ исполнители Правосудія Боягія и спра-
ведливая наказанія грѣшникамъ. Священное Писаніе повѣствуетъ,
что Ангелы употреблены были орудіемъ пораженія смертью нѣ-
которыхъ беззаконпиковъ и для пораягеиія моромъ множества лю-
дей. Такъ, напримѣръ, Иродъ, за присвоеніе себѣ славы Божіей,
былъ пораягенъ Ангеломъ, впалъ въ страшную болѣзнь и, съѣден-
ный червями, извергъ душу (Дѣян. 12. 23). Конечно приближен-
нымъ его и врачамъ іудейскимъ осталась пеизвѣстпою начальная
причина болѣзни, открываетъ же ее Писаніе.
Когда былъ посланъ Богомъ моръ на Израильскій народъ за
возложеніе человѣками уиованія на свою силу, а пе на силу Бо-
жію,—умерло въ самое короткое время семьдесятъ тысячъ мужей,
отъ Дана до Вирсавіи. Уже простеръ Ангелъ руку на Іерусалимъ,
чтобы поразить его. Въ это время Господь умилосердился и рече
Ангелу, избивающему народъ: „довольно, теперь опустируку твою.
Ангелъ о/се Господень, былъ тогда у гумна Орны, Іевусеянина. И
послалъ Богъ Ангела въ Іерусалимъ, чтобъ истреблять его. И
когда онъ началъ истреблять, увидѣлъ Господь и поо/салѣлъ о
семъ бѣдствіи, и сказалъ Ангелу истребителю: довольно! теперь
опусти руку твою" (2. Цар. 14. 15—17; 1 Паралип. 21. 15—27).
Бъ теченіе одной ночи Ангелъ Господень, ниешедшій въ станъ
войска Ассирійскаго, избилъ сто восемьдесятъ шесть тысячъ вои-
новъ (4. Дар. 9 35).
Два Ангела пришли вечеромъ въ Содомъ (Быт. 19. 1) въ видѣ
мужей (Быт. 19. 2). Лотъ пригласилъ ихъ въ домъ свой, какъ
путешественниковъ, отнюдь не понимая, что мужи эти Ангелы.
И внидоша въ домъ его (Быт. ю. з). Содомляне, узнавъ что у
Лота странники, вознамѣрились обезчестить ихъ и, окруживъ
домъ Лота, требовали выдачи жертвъ. Лотъ вышелъ уговаривать
неистовыхъ. Они подвергли его тяжкимъ оскорбленіямъ. Тогда
Ангелы, простерши руки, вовлекоша Лота къ себѣ въ храмину, и
двери храмины заключит, мужи же сущіе предъ дверьми пора-
зиша слѣпотою (Быт. 19 10, il). По наступленіи утра, когда Лотъ
не спѣшилъ выдти изъ Содома, взяша Ангелы за руку его и за
руку жену его и за руки двухъ дщерей его и изведоша я вонъ
(Быт. 19. 16, 17). Здѣсь со всею ясностію видно сходство ихъ дѣй-
ствій, общія съ человѣками, такъ и дѣйствіе, превышающее способ-
ности человѣческія. Последнимъ было ослѣпленіе беззаконниісовъ.
Далѣе въ той же повѣсти и другое дѣйствіе Ангеловъ, превы-
шающее въ значительной степени способности и пониманія чело-
вѣческія, это именно участіе ихъ въ сожженіи городовъ Содома
и Гоморры.
„И пролилъ Господь на Содомъ и Гоморру доэісдемъ сѣру и
огонь отъ Господа съ неба и ниспровергъ города сги и всю окрест-
ность сгю и всгъхъ оісителей городовъ сихъ и произрастанія
земли" (Быт. 19. 24, 25). Но Ангелъ сказалъ Лоту объ этомъ со-
бытіи: „Поспгъгиай сгіасгпися туда (въ Сигорѣ), ибо я не могу
сдгълать дгъла, доколгъ ты не придешь туда" (Быт. 19. 22). Дѣяте-
лемъ былъ Богъ, орудіемъ дѣйствія и дѣятелемъ въ качествѣ
орудія былъ Ангелъ.
Дѣйствія Ангеловъ на вещество посредствомъ веществъ, намъ
неизвѣстныхъ, равно какъ и многія друтія свойства духовъ, очень
ясно изображены въ слѣдующей повѣсти Св. Писанія: „И при-
шелъ Ангелъ Господень и сѣлъ въ Офрѣ подъ дубомъ, принад-
лежащимъ Іоасу, потомку Авіезерову; сыпъ его, Гедеонъ, выко-
лачивалъ тогда пшеницу въ точилѣ, чтобы скрыться отъ Мадіа-
нитяиъ. И явился ему Ангелъ Господень и сказалъ Ему: Господь
съ тобою, мужъ сильный! Гедеонъ сказало ему: Господинъ мой!
если Господь съ нами, то отчего насъ постигло все это? и гдѣ
всѣ чудеса Его, о которыхъ разсказывали намъ отцы наши,
говоря: изъ Египта вывелъ насъ Господь?—Нынѣ оставилъ насъ
Господь и предалъ насъ въ руки Мадіанитянъ. Господь, воззрѣвъ
иа него, сказалъ: иди съ этою силою твоею и спаси Израиля отъ
руки Мадіанитянъ. Я посылаю тебя. Гедеонъ сказалъ ему: Господи,
ісакъ спасу я Израиля? Воть и племя мое въ колѣпѣ Манассіи-
номъ самое бѣдное и я въ домѣ отца моего младшій. И сказалъ
ему Господь: Я буду съ тобою и ты поразишь Мадіанитянъ, какъ
одного человѣка. Гедеонъ сказалъ Ему: если я обрѣлъ благодать
предъ очами Твоими, то сдѣлай мнѣ знаменіе, что Ты говоришь
со мною. Не уходи отсюда, доколѣ я не пріиду къ Тебѣ и не
принесу дара моего и не предложу Тебѣ. Онъ сказалъ: Я останусь
до возвращеиія твоего. Гедеонъ пошелъ и приготовилъ козленка
и опрѣсиоковъ изъ ефы муки, мясо положилъ въ корзинку, а
похлебку влилъ въ горшокъ и принесъ къ Нему подъ дубъ и
предложилъ. И сказалъ ему Ангелъ Божій: возьми мясо и опрѣ-
•сноки и положи па сей камень и вылей похлебку. Онъ такъ и
сдѣлалъ. Ангелъ Господень, простерши конецъ жезла, который
былъ въ рукѣ его, прикоснулся къ мясу и оирѣснокамъ, и вы-
шелъ огонь изъ камня и поѣлъ мясо и опрѣсноки, и Ангелъ
Господень скрылся отъ гласъ его. И увидѣлъ Гедеонъ, что это
Ангелъ Господень, и сказалъ Гедеонъ: увы мпѣ, Владшсо, Господи!
потому что я видѣлъ Ангела Господня лицомъ къ лицу. Господь
•сказалъ ему: миръ тебѣ, не бойся, пе умрешь" (Суд. 6. 11—23).
Изъ этой повѣсти видно, что Ангелъ былъ такъ схожъ съ чело-
вѣкомъ по наружному своему виду, что Гедеонъ разговаривалъ
съ нимъ долго, не зная, что имѣетъ дѣло съ существомъ
другаго міра.
Святые мужи, которые сподоблялись видѣть Ангеловъ и свя-
ты'хъ праведниковъ, снизшедшихъ съ неба, свидѣтельствуютъ,
что всегда они являлись въ видѣ человѣка.
Ангелы явились Аврааму у дуба Мамврійскаго и также па-
званы въ Св. Писаніи мужьями (Быт. 18. 1 - 2 ) .
Іисусу Навину явился Архистратигъ силы Господней. ІТовѣ-
•ствуя объ этомъ явлепіи, Священное ІІисаніе говоритъ о семъ
такъ: „Іисусъ, находясь близъ Іерихоиа, взглянулъ, и видитъ,
и вотъ стоитъ предъ нимъ человѣкъ, и въ рукахъ его обнажен-
ный мечъ. Іисусъ подошелъ къ нему и сказалъ ему: нашъ ли
ты или изъ непріятелей нашихъ?" (Іисус. Нав. 5. 13).
Апгелъ предсталъ женѣ израильтянина Маноя, матери силь-
наго Самсопа, возвѣщая ей о зачатіи и рожденіи знаменоноснаго
сына. О явленіи Ангела жена повѣдала мужу своему такъ: „LIe-
ловѣкъ Божій приходилъ ко мнѣ, видъ котораго, какъ видъ Ан-
гела Божія, весьма почтенный". Ангелъ явился женѣ вторично..
Жена поспѣшила извѣстить объ этомъ Маноя, она сказала ему:
„вотъ явился миѣ человѣкъ, приходившій ко мнѣ тогда". Маной
всталъ и пошелъ съ женой своей, и пришелъ къ тому человѣку
и сказалъ ему: „ты ли тотъ человѣкъ, который говорилъ съ сей
женщиной?" Ангелъ сказалъ: „Я". Маной, полагая что бесѣдуетъ
съ человѣкомъ, предложилъ Ангелу трапезу; но Ангелъ, отказав-
шись отъ трапезы, предложилъ вмѣстѣ съ симъ принести все-
сожженіе Господу. Когда пламень всесожженія разлился очень
высоко надъ алтаремъ, Ангелъ вступилъ въ пламень и вознесся
па небо. Увидѣвъ это, Маной и жена его поняли, что являвшійся
имъ былъ Ангелъ" (Суд. 13. 6—20).
Евангелиста Лука, описывая одно изъ посѣщепій Гроба Гос-
подня мироносицами, говоритъ, что имъ предстали два мужа въ
ризахъ блестяіцихъ" (Лука 2. 4).
Когда Господь возиесся на небо въ нрисутствіи Апостоловъ и
глаза ихъ были устремлены къ небу, то внезапно предстали имъ
два мужа въ бѣлыхъ одеждахъ и сказали Апостоламъ: „Mijoicie
Галилейстіе! что стоите зряще на небо: сей Іисусъ вознесся отъ
васъ на небо, такооісде пріидетъ, амъ-же образомъ видтсте Его
идуща на небо". Очевидно эти мужи были Ангелы (Дѣян. 1. 10, 11).
Когда Навуходоносоръ, царь Вавилонскій, ввергнулъ въ раз-
женую печь трехъ Святыхъ отроковъ, отказавшихся отъ идоло-
поклонства, тогда Ангелъ (Дапіил. 3. 49) сошелъ вмѣстѣ съ ними
въ печь и уничтожилъ силу у огня. Отроки воспѣли въ простран-
ной печи пѣснь благодаренія и славословія Богу, а Навуходоно-
соръ, услышавъ ихъ погощихъ, пришелъ въ удивленіе и спро-
силъ вельможъ своихъ: не трехъ ли мужей ввергъ я въ огонь
связанными? Вельможи отвѣчали: воистинну, царю. Но царь ска-
залъ: вотъ я вижу четырехъ мужей не связанныхъ, ходящихъ
среди огпя, и нѣтъ имъ вреда; и видъ четвертаго подобепъ Сыну
Божію. „Тогда подошелъ Навуходоносоръ къ устью печи, раска-
ленной огпемъ и сказалъ: Седрахъ, Миеахъ и Авденаго, рабы
Бога Всевышпяго, выйдите и подойдите! Тогда Седрахъ, Миеахъ
и Авденаго вышли изъ среды огня. И, собравшись, сатрапы,
намѣетники, военачальники и совѣтшпси царя усмотрѣлн, что
надъ тѣлами мужей сихъ огопь не имѣлъ силы и волоса па го-
ловѣ ne опалены и одежды ихъ не измѣншшсь и даже запаху
огня не было отъ нихъ. Тогда Навуходоносоръ сказалъ: благо-
словенъ Богъ Седраха, Мисаха и Авденаго, Который послалъ Ап-
гела Своего и нзбавилъ рабовъ Своихъ, которые надѣялись па
Него и не послушались царскаго повелѣнія и предали тѣла свои
огню, чтобы не служить и не поклоняться иному Богу, кромѣ
Бога своего" (Даиіил. 3. 26—28).
Изъ приведенныхъ мѣстъ Св. Иисанія видно, что Апгелы, яв-
ляясь человѣкамъ, принимаютъ всегда образъ и видъ человѣче-
скій, сохраняя всѣ чувства и члены.
На седьмомъ вселенскомъ соборѣ Св. Отцы единогласно по-
становили изображать Ангеловъ на иконахъ живописно, моло-
дыми, красивыми бѣлоризниками. Но все это нисколько пе дол-
жно предрѣшать вопроса о собствепномъ видѣ Ангеловъ, кото-
рый опи, дѣйствительно, имѣютъ во время своей небесной жизни.
Дѣйствительный видъ ихъ для человѣка окончательно недосту-
пенъ; касаясь же этого вопроса въ общихъ чертахъ, блаженный
Августинъ и святый Амвросій находятъ въ духовныхъ тѣлахъ
святыхъ нижеслѣдующія четыре свойства: 1) нечувствительность
къ внѣшнимъ вредпымъ вліяніямъ, которыя во время земной
жизни производили въ тѣлѣ болѣзненныя непріятныя ощущенія;
2) блистаніе тѣлъ святыхъ подобно солнцу; 3) непостижимая
быстрота въ перемѣщеніи съ одного ыѣста,ыа другое, и наконецъ
4) всецѣлое подчипеніе тѣла душѣ, отчего въ нихъ царствуетъ
полная гармонія.
Въ загробномъ мірѣ существа безтѣлесныя нередаютъ одинъ
другому свои мысли, желапія и чувствованія. Мы передаемъ не-
видимыя мысли, желанія и чувствованія, иршіадлежащія соб-
ственно невидимой душѣ посредствомъ видимыхъ и слышимыхъ
знаковъ, звуковъ и буісвъ. И это необходимо, пока душа нахо-
дится въ тѣлѣ. Жптіе святыхъ не мало представляешь намъ при-
мѣровъ, что мысли, желапія и чувствованія однихъ были безъ
чувствеипаго разговора познаваемы другими. Тайны ума, воли
и сердца были видимы святыми и сіи послѣдпіе отвѣчалп сло-
вами, обличая первыхъ въ ихъ мысляхъ, желаніяхъ и чувство-
ваніяхъ. Ежели еще на землѣ очищенныя души имѣютъ способ-
ность видѣть, читать мысли, желанія и чувствованія другихъ,
то что же препятствуетъ душамъ ираведнымъ въ загробномъ
мірѣ видѣть и читать мысли, жслаиія и чувствованія взаимно
другъ друга?
Съ тѣхъ поръ, какъ одухотвореппая плоть, каковы были Адамъ
и Ева до паденія, оземлетворилась паденіемъ прародителей об-
 щепіе невидимой души съ невидимымъ міромъ непосредственно
прекратилось, и для общенія души съ душею потребовалось по-
средство-видимые знаки. Какъ темница лишаетъ своихъ узни-
ковъ общенія съ незаключенными въ ней, какъ тѣло препят-
ствуете душѣ къ непосредственному общенію съ другою душею.
Отрѣшившись же отъ тѣла, душа опять пріобрѣтаете совершен-
ство своихъ чувствъ и нѣтъ препятствія душѣ видѣть и, такъ
сказать, читать мысли, желанія и чувствованія другой души и
такимъ образомъ, взаимно мѣняться ими, составляющими вну-
треннюю дѣятельность души. Какъ разговаривали на такомъ не-
измѣримомъ пространствѣ Авраамъ съ песчастнымъ богачемъ*
илѣдовательно, можно заключить, что души, гдѣ бы онѣ ни на-
ходились, въ раю или въ аду, имѣютъ способность, свойственную
ихъ природѣ и новой жизни, дѣлиться мыслями и желаніями
Но эта способность-говорить въ загробномъ м і р ѣ , - н е земпая
посредствомъ звуковъ и знаковъ, какъ свидѣтельствуетъ разго-
воръ Авраама съ несчастнымъ богачемъ, раздѣленными неизмѣ-
римымъ пространствомъ. Ѳто-особенная, духовная способность
души видѣть и читать мысли и желанія и вообще все состояніе
другой души.
Состояніе всѣхъ чувствъ нашихъ за гробомъ будетъ безпре-
дѣльно выше теперешняго нашего состоянія. Понять этого раз-
в и т мы пе въ состоянии Тамъ только въ загробной жизни въ
раю, вполнѣ для иасъ обнаружится, „что такое человтъ, какъ
и для чего онъ созданъ" (Іоан. 3. 2).
Райское еоетояніе.
„Царство Бооісіе внутри васъ" (Лука 17. 21).
Души людей умершихъ на землѣ переходятъ за гробомъ въ
царство существъ имъ однородныхъ; поэтому души праведниковъ,
людей святыхъ, угодныхъ Богу, прожившихъ на землѣ благоче-
стиво и принесшихъ плоды своего благочестія, переселяются
въ рай.
Гдѣ помѣщается рай, гдѣ помѣщаются блаженныя души за
гробомъ Св. Писаніе не открываете намъ. Оно указываете только,
что рай находится впѣ земли,—на небѣ. Слово Божіе и здравый
смыслъ свидѣтельствуютъ, что имя „рай" прежде всего озна-
чаете названіе мѣста, приготовлеппаго Богомъ отъ вѣчности для
Святыхъ душъ и духовъ.
Одинъ только Богъ не подлежите закону пространства и вре-
мени, какъ Вѣчный и Безпредѣльный; все же остальное, какъ
Его твореніе, подчинено законамъ времени и пространства, т. е.
существуете извѣстное время, занимая извѣстное мѣсто въ про-
странствѣ. Слѣдовательно для загробнаго пребывапія ихъ дол-
жны быть опредѣленныя мѣста.
О блаженной жизни праведниковъ въ раю, и о красотѣ самаго
рая выразимся такъ, какъ сказалъ памъ, кто самъ видѣлъ все
это своими очами, будучи восхищенъ до третьяго неба. Онъ ска-
залъ, что передать всего этого нѣтъ никакихъ силъ: во-первыхъ,
по недостатку въ человѣческомъ языкѣ словъ для выраженія
ощущенія и чувствованій загробнаго состоянія праведниковъ; и
во-вторыхъ, что всякому развитію соотвѣтствуетъ извѣстная сте-
пень попиманія, а потому, ежели бы апостолъ Павелъ и разска-
залъ памъ о загробномъ блаженствѣ, то не вмѣстили бы мы
слышаннаго, не поняли бы такъ точно, какъ не понимаютъ дѣти
того, что понятно взрослымъ, или какимъ образомъ преподать
въ низшихъ классахъ тѣ истины, которыя удобно преподаются
въ высшихъ классахъ? Понимаемое воспитанниками высшихъ
классовъ,—не можетъ быть понято воспитанниками пизшихъ.
Каждому времени соотвѣтствуетъ свое позыаніе, a познанія за
гробомъ далеко превышаютъ наши земныя способности.
„Око плотское не видгъ, плотское ухо не слыша, и на сердце,
занятое одного чувственносгпіго, не взыде, яоісе уготова Богъ лгобя-
•щгімъ Его. Намъ эісе Богъ огпкрылъ есгпь Духомъ Своимъ".
„Природа земная служите только слабымъ изображеніемъ рая:
Красоты котораго петлѣппы, несказанно изящны, преисполнены
Священнаго міра и благодати. Земля послѣ согрѣшенія праот-
цевъ кашихъ проклята Создателемъ, и непрестанно выражаете
это проклятіе въ своихъ смятеніяхъ и своемъ настроеніи. То
колеблется она и поглощаетъ цѣлые города и веси, то высту-
паютъ на поверхность ея свирѣпыя воды и губятъ цѣлыя страны;
то ироходятъ по ней бури съ вихремъ, молпіей, громомъ, градомъ,
оставляя слѣдомъ своимъ разрушеніе. Человѣчество, живущее
на ней, находится въ непрестанной борьбѣ, и частной и обще-
ственной, представляя собою обширпое зрѣлище разнообразная
страданія, не умолкающая труда, безчисленныхъ грѣховъ, страш-
пыхъ преступленій. Добродѣтель едва находите на пей тѣсный
и скорбный пріютъ. Неумолимая и ненасытная смерть ходите по
ней и постоянно истребляете поколѣпія человѣческія, которыя
закопъ размноженія, установленный для рода человѣческаго Твор-
цемъ, замѣпяетъ поколѣпіями новыми. И будетъ ходить она и
пожирать людей, доколѣ сама не погибнете вмѣстѣ съ разру-
шающимся міромъ. Животным, населяющія землю, возстали одни
противъ другихъ, непощадпо истребляютъ другъ друга. Самыя
стихіи находятся въ непримѣримой враждѣ и непрерывпомъ
бореши меягду собою."
Если яге земля, проклятая Богомъ, земля—изгнаніе наше, стра-
на бѣдствій, обольщеиій, злодѣяній, смерти, обреченная Богомъ
на сожжеиіе (2 Петр. 3. 7 - ю ) , имѣетъ красоты свои, насъ восхи-
щающія, то каковъ долженъ быть рай, уготованный Богомъ въ
вѣчное ягилише и наслаягденіе для возлюблепныхъ Его?
Святый Андрей былъ восхищенъ не только въ рай, но, подоб-
но Святому Апостолу Павлу и до третьяго пеба. Вслѣдъ за вы-
шеприведеннымъ повѣствованіемъ о раѣ, оиъ продолжалъ свое
сказаніе такъ: „Послѣ этого иапалъ на меня уягасъ, и я ощу-
щалъ, что стою превыше Небесной тверди. Юноша съ лицемъ
подобно солнцу, нредшествовалъ миѣ. Я иослѣдовалъ за нимъ
и вотъ увидѣлъ: кресте прекрасный и великій, видомъ похоягій
на радугу. Вокругъ него стояли пѣвцы огнезрачиые, какъ пла-
мень и пѣли сладкую пѣснь, прославляя Господа, распявшагося
на крестѣ. ІІредшествующій мнѣ юпоша, приступивъ ко кресту,
облобызалъ его, и подалъ мнѣ знакъ, чтобъ я сдѣлалъ то яге: я
припалъ къ Святому кресту со страхомъ и радостію великой, и
усердно лобызалъ его. Въ то время, какъ я его лобызалъ, пасы-
тися неизреченной духовной сладости и обонялъ большее благо-
ухаыіе, неягели въ раю. Миновавъ крестъ, я посмотрѣлъ впизъ,
и увидѣвъ подъ собою бездну—потому что миѣ казалось, что я
хоягу но воздуху,—пачалъ пугаться, и возопилъ къ руководив-
шему меня: боюсь, чтобы мнѣ не низвергнуться въ глубину.
Онъ, обратись ко мнѣ, сказалъ: „не бойся! намъ долягно взойти
выше", —и подалъ миѣ руку. Когда я схватился за его руку—
мы очутились выше второй тверди, я увидѣлъ тамъ дивныхъ
муягей и покой ихъ и радость праздника ихъ, ыеизглаголаннаго
языкомъ человѣческимъ. ІІослѣ этого мы вошли въ чудный пла-
мень, который насъ пс опалялъ, ио только просвѣщалъ. Я началъ
уягасаться и опять руководившей меня обратился ко мнѣ и по-
далъ мнѣ руку, говоря: „намъ долягно взойти и еще выше". Съ
этимъ словомъ мы очутились выше третьяго неба, гдѣ я увидѣлъ
и услышалъ множество пебесныхъ силъ, поющихъ и славосло-
вящихъ Бога. Мы пришли предъ завѣсу, блиставшую какъ мол-
нія, предъ которою стояли страшные, великіе юноши, подобные
пламени огненному; лица ихъ сіяли паче солнца, и въ рукахъ
ихъ было огненное оруягіе; кругомъ со страхомъ предстояло без-
численное мноягество небесиаго воинства. Руководившій меня
юноша сказалъ мнѣ: „когда отымется завѣса и увидишь Владыку
Христа, тогда поклонись престолу славы Его". Услышавъ это,
я вострепеталъ и возрадовался; меня объяли уягасъ и неизъяс-
нимая радость; я стоялъ и смотрѣлъ, когда отымется завѣса. Ее
отъяла нѣкая пламенная рука и я увидѣлъ Господа Бога Моего,
какъ нѣкогда Исаія пророкъ, сидящаго на престолѣ высокомъ и
превозпесенномъ, оісруженнаго Серафимами. Онъ былъ облеченъ
въ багряпую одеягду, лице Его сіяло неизреченнымъ свѣтомъ
и Онъ съ любовію обратшгь ко мнѣ Своп очи. Увидѣвъ Его, я
палъ предъ Нимъ на лицо мое, поклоняясь пресвѣтлому и страш-
ному престолу славы Его. Какая яге тогда отъ видѣнія лица Его
•объяла меня радость, того невозмоягно выразить, такъ что и
пынѣ, поминая это видѣпіе, исполняюсь неизреченной сладости.
Въ трепетѣ леягалъ я предъ Владыкою, удивляясь толикому Его
милосердію, что попустилъ мпѣ, грѣшному и нечистому человѣку,
придти предъ Него и увидѣть Боягественную лѣноту Его. Я ис-
полнился умиленія, размышляя о моемъ недостоинствѣ и раз-
сматривая величіе Моего Владыки, повторялъ въ себѣ слова
Исаіи пророка: „О, окаянный азъ! яко сподобихся, человѣкъ сый,
и нечистоты устнѣ имый, Господа Бога Моего очима моими ви-
дѣти" (Псал. 6. 5). И услышалъ я, что Премилосердый Творецъ
мой изрекъ ко мнѣ пречистыми и сладчайшими устами Своими
три Боягественныя слова, которыя столько усладили мое сердце,
и столько разояггли любовію къ Нему, что я весь таялъ, какъ
воскъ отъ дѣйствія теплоты духовной; и исполнились падо мной
слова Давида: „бысть сердце мое яко воскъ таяй, посредѣ чрева
моего" (Псал. 21, 15). ІІотомъ всѣ воинства небесныя воспѣли
иѣснь предивную и неизреченную. Послѣ этого не знаю, какъ
я очутился опять ходящимъ въ раю. Пришла мнѣ мысль, что я
не вндѣлъ Госпояги Пресвятыя Богородицы: и вотъ вижу нѣкоего
муяга, свѣтлаго какъ облакъ, носящаго крестъ и говорящаго мпѣ:
ты захотѣлъ видѣть здѣсь Пресвятую Царицу небесныхъ силъ?...
Нынѣ нѣтъ ея здѣсь: Она ушла въ многобѣдный міръ помогать
человѣкамъ и утѣшать скорбящихъ. Я показалъ бы тебѣ Ея
•святое мѣстопребываніе, но теперь уже ие время: тебѣ должно
 возвратиться туда, откуда ты пришелъ—такъ повелѣваетъ Вла-
дыка". Когда онъ говорилъ это, мпѣ показалось, что я сладко-
успулъ, проснувшись я увидѣлъ, что нахожусь на томъ яге са-
момъ мѣстѣ, гдѣ былъ прежде".
Въ другомъ—Святый Апдрей,—пребывавшій въ теченіе двухъ
недѣль въ созерцаніи невидимаго міра, повѣдалъ: Я увидѣлъ
себя въ раю прекраеномъ и удивительнѣйшемъ, и, восхищаясь-
духомъ, размышлялъ: что это?... Знаю, что живу въ Константи-
нополѣ: какъ-же очутился здѣсь—понять не могу. Я видѣлъ-
себя облечеинымъ въ самое свѣтлое одѣяніе, какъ бы истканное
изъ молніи, вѣиецъ былъ на главѣ моей, сплетенный изъ вели-
кихъ цвѣтовъ, и я былъ опоясанъ поясомъ царскимъ. Радуясь
этой красотѣ, дивясь умомъ и сердцемъ несказанному благолѣ-
пію Боягія рая, я ходилъ по немъ и веселился. Тамъ были многіе-
сады съ высокими деревьями, они колебались вершинами своими
и увеселяли зрѣніе; отъ вѣтвей ихъ исходило великое благоуха-
ніе. Одни изъ деревьевъ непрестанно цвѣли, другіе украшались
златовидными листьями, ипые имѣли на себѣ различные плоды
несказанной красоты и пріятности. Невозможно тѣхъ деревьевъ-
уподобить ни одному дереву земному: Боигія рука, а не человѣ-
ческая насадила ихъ. Птицъ въ этихъ садахъ было безчислепное
множество: иныя изъ нихъ были съ златовидпыми крыльями,
другія бѣлыя какъ снѣгъ, а иныя разнообразно испещрениыя;
онѣ сидѣли на вѣтвяхъ райскихъ деревъ и пѣли прекрасно; отъ-
сладкаго пѣнія ихъ я не помнилъ себя,—такъ услаждалось мое
сердце и казалось мпѣ, что гласъ пѣнія ихъ досягалъ далее до
высоты небесной. Стояли тѣ прекрасные сады рядами, какъ-бы
полкъ противъ полка. Въ то время, какъ я ходилъ меледу ними
въ веселіи сердца, увидѣлъ рѣку великую, текущую посреди
ихъ и ихъ напояющую. IIa другомъ берегу рѣки былъ виноград-
никъ, котораго лозы, украшенные златыми листьями и златовид-
ными гроздіями, широко раскидывались. Дышали тамъ отъ четы.,
рехъ странъ вѣтры тихіе и благоухающіе; отъ ихъ дыханія коле-
бались сады и производили дивный шумъ листьями своими
(Жит. Св. Андрея. Четьи-Минеи, октября во 2-й день).
Подобно этому, преподобная Ѳеодора повѣдала о райской оби-
тели великаго угодиика Бояеія Василія Новаго, что она преис-
полнена была славы и имѣла многіе сады златолиствеиные и
многоплодные. Святой Ѳеодорѣ былъ подробно показанъ рай
Ангелами, ею руководившими. „И видѣла я,—говорила она,—
ирекраспыя селенія и многочисленный обители, уготованныя
любящимъ Бога, преисполненный славы и благодати. Бодящіе
меня показывали мнѣ: отдѣльно обители Апостольскія, отдѣльно
пророчесісія, отдѣльно мученическія, отдѣльио обители каждаго
чина святыхъ. Каяедая обитель была красоты неизреченной, въ
широту и долготу, сказать бы подобная Царьграду, но несрав-
ненно красивѣйшая, со многими пресвѣтлыми перукотворенными
палатами. Всюду въ обителяхъ тѣхъ слышана^ былъ гласъ радо-
сти и веселія духовнаго и видѣны были лики празднующихъ.
Всѣ, увидя меня, радовались о моемъ спасеніи, выходили ко мнѣ
на встрѣчу, лобызали меня, восхваляя Господа, избавившаго меня
отъ сѣтей вражіихъ" (Жит. Преподобнаго Василія Новаго. Четьи-
Минеи. Марта въ 26-й день).
Мпогіе угодники Божіи, новозавѣтной Церкви, видѣли рай—
садомъ; онъ и въ дѣйствительности таковъ; но вещество его и
природа также соотвѣтствуетъ естеству его жителей—духовъ, и
потому рай недоступенъ для нашихъ чувствъ, огрубѣвшихъ отъ
глубокаго паденія. При погребеніи Божіей Матери Св. Іоаппъ
Богословъ шелъ съ райскою вѣтвію, принесенною на землю Ар-
хангеломъ Гавріиломъ. Св. Макарій Великій пишетъ, что наслѣ-
дующіе рай встрѣчаются и отводятся въ особенные сады, оби-
тели, имъ пріуготованныя заблаговременно, и возлагаются на
нихъ драгоцѣнньтя одѣянія (Бесѣда 16. 8).
Святый Григорій Синаитъ пишетъ, что рай есть низшее небо,
что дерева садовъ постоянно покрыты цвѣтами и плодами, посреди
рая течетъ рѣка, его напояющая и раздѣляющая на четыре ру-
кава. Объ этой рѣкѣ повѣствуетъ и Моисей въ своей бытейской
книгѣ (2. 10).
Излагаемое Св. ГІисаніемъ ученіе о духахъ никакъ пе даетъ
человѣку права рисовать въ своемъ воображеніи въ какомъ-либо
видѣ образы какъ духовъ, такъ и прочихъ предметовъ сверхчув-
ственнаго міра. Эти образы, сочиняемые воображеніемъ, никакъ
не могутъ дать правильнаго нонятія о томъ мѣстѣ, гдѣ все одно
только чувство, одно только отвлечете, гдѣ добродѣтель и пороки
реальны для существъ, гдѣ сущность и начало фактовъ и явленій
такъ же понятны имъ, какъ намъ вещественный и матеріальныя
слѣдствія ихъ. Не будучи снимками съ дѣйствительности, они
только примѣнительные къ нашему попимапію образы и необхо-
димо должны быть несхожими съ дѣйствительнымъ смысломъ и
поставлять всякаго мечтателя, который вздумалъ бы принять ихъ
за истину па стези самооболыценія. Правильное понятіе о чув-
ственномъ и духов но мъ видѣніи духовъ пе можетъ быть пріобрѣ-
тено иначе, какъ только опытомъ. Видѣніе духовъ передается
непосредственно пашимъ чувствамъ, душевнымъ и тѣлеснымъ,
или на тѣ и другія вмѣстѣ и познается нолнымъ нашимъ суще-
ствомъ и ни въ какомъ случаѣ не можетъ быть объяснено сло-
вами. Одинъ человѣкъ не можетъ передать другому, если тотъ
самъ никогда не ощущаетъ того же. Такъ вкусъ плодовъ, кото-
рыхъ мы никогда не ѣли, остается необъясненнымъ, сколько бы
мы ни старались объяснить его словами: падо выяснить это себѣ
на дѣлѣ, т.-е. вкусить ихъ. Одпимъ словомъ, всѣ понятія, иріобрѣ-
таемыя посредствомъ чувствъ души н тѣла, пребываютъ очень
темными, доколѣ опи объясняются одними словами. Основательно
говорятъ отцы, что здоровые глаза ие нуждаются въ обученіи
зрѣнію; потому что зрѣніе естественно человѣку; точно такъ очи-
щенные покаяніемъ очи ума и сердца начинаютъ прозирать въ
тайпы Божіи и въ духовный міръ, потому что это естественно
человѣческой нриродѣ, обновленной Искупителемъ (Преподобный
Ѳеодоръ въ сочиненіи преподобнаго Касьяна. Книга 5, о чрево-
объѣденіи гл. XXXIII и XXXIV).
При темнотѣ понятія о духахъ, полученная единственно изъ
повѣдапія, хотя и святаго, опасно давать волю воображенію и
позволять себѣ истолковывать ихъ; пе надо забывать, что все
это однѣ отвлеченности, которыя, подѣйствовавъ на нашу душу,
вызвали въ тѣлѣ нашемъ соотвѣтствующіе вещественные образы,
или соответствующую мечту, поэтому и при опытномъ даже По-
знани! загробный міръ не можетъ быть объяснеиъ съ достаточ-
ною удовлетворительностію въ странѣ вещества. (Св. Исаакъ
Сирскій, Слово 55-е).
Способность воображенія находится въ особенномъ развитіи у
людей страстныхъ. Она дѣйствуетъ въ нихъ соответственно ихъ
настроенію и все священное даже нолучаетъ страстный, мірской
оттѣнокъ.
Не должно представлять себе въ вообраягеніи ни рая, ни неба,
ни престола Божія, ни сіянія славы Божіей, ни Ангела, ии муче-
ника, ни святителя, ни преподобнаго, пи Божіей Матери, ни Са-
мого Христа. Падшіе духи часто стараются возбудить въ насъ
все подобный представленія, действуя на ыаше воображеніе, иногда
же и сами являются въ разныхъ ложныхъ и обольстителыіыхъ
прнзракахъ, чтобы вызвать въ насъ грехъ и чтобы приблизить
нашу погибель; по этой причпяе, не бывъ увереннымъ въ своей
стойкости, лучше удалять отъ себя ие только мечтательность, но
и доверіе къ какому бы то ни было явленію изъ невидимая
міра. Образы светлыхъ Ангеловъ, святыхъ отшедшихъ человѣ-
ковъ и Самого Христа не разъ принимали па себя демоны для
оболыценія и иогубленія не только новоначалышхъ, но и пре-
успевшихъ уяге въ духовныхъ подвнгахъ людей. Будучи упо-
требляемо безъ нужды, оно моягетъ нанести вредъ уму, содѣлавъ
его удобопреклоннымъ къ мечтательности и къ самооболыценію.
В ы с ш е е блаженство.
Святая Православная Церковь учить насъ, что блаягенныя
души въ раю пользуются блаясенствомъ внутреннимъ и внѣш-
нимъ. Внутреннее блаженство состоите: а) изъ отношенія души
къ Богу и б) отпошенія ея къ самой себѣ. Ея внутренній міръ,
состоящій изъ глубокая самопознанія, проникнутая совершеи-
нымъ радостнотворнымъ чувствомъ, награждаете и оправдываете
совѣсть ея.
Внѣшнее блаягенство составляете отношепіе души ко всему
ее окружающему, или ея дѣятельность относительно всего, внѣ
ея находящаяся, а именно: а) отношеніе или ея дѣятельпость
относительно духовно-нравственныхъ существъ, ее окружаюіцихъ
блаженныхъ духовъ и Святыхъ душъ, и б) отношеніе ея ко всей
природѣ и ко всему созданному Богомъ.
Изъ основаній блаженства, о которомъ говорено преягде, т. е.
изъ сопребыванія, общенія съ Богомъ и Его лицезрѣнія происхо-
дите радостнотворное дѣйствіе всѣхъ душевныхъ силъ. Одно дѣй-
ствіе, смѣняясь другимъ болѣе совершеппымъ, будетъ все далѣе
и далѣе развиваться во всю вѣчность. Желанія и соотвѣтствую-
щія имъ удовлетворенія пойдутъ въ безконечиость. Всѣ силы
души достигаютъ своего назначенія въ стремлеыіи къ истинному,
прекрасному и доброму.
Ничего пе препятствуете душѣ праведника развиваться въ
своемъ блаженномъ состояніи и получать иовыя высокія качества,
какъ результатъ развитія.
„Въ домѣ Отца Моего обителей много. А если бы не такъ;
Я сказалъ бы вамъ: Я иду приготовить міъсто вамъ. И когда
пойду и приготовлю вамъ мѣсто, пріиду опять и возьму васъ къ
себѣ, чтобы и вы были гдѣ Я" (Іоани. 14. '2, 3).
 Іисусъ Христосъ далъ полную свободу каждому искать Цар-
ствія Божія и достигать той степени совершенства, которой позво-
лять ему дѣла его, до втораго Его пришествія.
Блаженное состояпіе праведниковъ сравниваюсь съ свѣтлыми
звѣздами. А какъ звѣзды имѣютъ не одинаковую степень свѣта,
то надо заключать, что будутъ разныя степени блажеетва пра-
ведниковъ.
По ученію Слова Божія, жизнь души преимущественно состо-
ишь въ истинномъ и полномъ сознаніи Своего Творца, Источника
жизни, Бога въ Троіщѣ Единаго и Искупителя нашего Іисуса
Христа. Это познаніе, соединяя человѣка съ Богомъ, составляетъ
вѣчную жизнь, какъ учитъ о семь Самъ Господь нашъ Іисусъ
Христосъ: „еерующій въ Меня не умретъ, но оісивъ будетъ во
вши". Самъ Господь далъ такое опредѣленіе вѣчной жизни:
„ Сія-эісе есть жизнь вечная, да знаютъ Тебя, Единаго Истин-
наго Бога и посланного Тобою Іисуса Христа" (Іоанн. 17. 3).
Жизнь вѣчная состоишь въ познаніи Отца Небеснаго, какъ Еди-
иаго Истиннаго Бога, и въ познаніи посланнаго Имъ Іисуса
Христа, какъ Мессіи. ІІознаніе истинное, основанное на вѣрѣ,
познаніе живое и дѣйствениое, а не разсудочное только и холод-
ное, познаніе, обнимающее всѣ способности души. ІІознаніе, со-
единенное съ вѣрою, усвоятъ познающимъ или вѣрующимъ иску-
пительныя заслуги Спасителя, какъ истиннаго посланника Еди-
наго Истиннаго Бога. Посему такое познаніе есть жизнь вѣчная,
ибо поставляешь человѣка въ духовное единеніе съ Источникомъ
вѣчной жизни -Богомъ и Христомъ (Толк. Еванг. Архим. Михаила
Іоанна. 17. 3).
Здѣсь разумѣется познаніе Бога не только одно научное, тео-
ретическое, но преимущественно практическое познаніе Бога, вы-
ражаемое въ дѣлахъ. Содержаніе сознанія или ягизни души, какъ
жизни, все далѣе и далѣе развивающейся, составляетъ: I) Любовь
къ Богу. 2) Созерцаніе Его. 3) Познаніе Его. 4) Испытаніе Его
и 5) Прославленіе Его, какъ на землѣ, ибо это —жизнь души,
такъ и за гробомъ ягизнь, не иное что, какъ дальнѣйшее разви-
тіе сознанія тѣхъ же самыхъ частей жизни, безъ которыхъ ягизнь
не ягизнь, но смерть.
Еще па зѳмлѣ человѣкъ начинаетъ жить жизнью вѣчною. Отъ
пего самого зависишь жизнь, какъ нлодъ его вѣры. Вѣрующій
истипно не умираетъ, ибо вѣчно пребываетъ въ Богѣ и Богъ въ
немъ пребываетъ.
Изъ понятія о Богѣ и о душѣ вытекаешь поиятіе о вѣчности.
Одинъ только Богъ Вѣчепъ, Бсесовсршенъ и Неизмѣняемъ, чело-
вѣкъ яге, Имъ созданный для вѣчностн, вѣчный ио душѣ, а по
тѣлу изыѣняется, достигая постояппо совершенства, въ чемъ и
заключается его ягизнь. Измѣненіе — развитіе далыіѣйшее, есть
ягизнь; слѣдовательио, — жизнь есть непрестанное дальиѣйшее
развитіе—ие прерывающійся нереходъ изъ одного душевнаго со-
стояыія въ другое. Гдѣ нѣтъ развитія, тамъ нѣтъ и ягизни; такъ
какъ жизнь за гробомъ, — блаягенство или мучепіе, есть плодъ
земной жизни, то по закону ягизви, и блаягенство и мученіе не
могутъ остановиться въ своемъ развитіи ни на одинъ момептъ.
Желанія души пикогда пе могутъ удовлетвориться, ягеланія души
смѣпяются новыми желаніями и эта смѣна ягеланій, по вѣчности
бытія души, составишь безкопечную вѣчную смѣну желаній и
удовлетвореній ихъ за гробомъ въ раю, для праведниковъ—вѣч-
ное блаягенство, или вѣчность блаягепства, все далѣе и далѣе
развивающагося въ цѣлую вѣчность; поэтому нѣтъ и быть не
моягетъ мѣры, границы блаженства. Это заключеніе здраваго ума
изъ свойствъ Бога и души о вѣчности блаягепства,—заключеніе,
подкрѣпляемое и Словомъ Боягіимъ и свидѣтельствомъ Святыхъ
Отцовъ и учителей Церкви.
Й такъ, блаженство за гробомъ постоянно будетъ возрастать,
увеличиваться и согласно съ закоиомъ жизни и съ свидѣтель-
ствомъ откровенія, высказаннаго Святымъ Давидомъ: „пойдутъ
отъ силы въ силу" (Пс. 83. 8).
Душа каягдаго праведника, утвердившаяся въ добрѣ и свя-
тости .будешь стремиться непрестанно все болѣе и болѣе прибли-
ягаться къ Богу, a слѣдовательно искать бблыпаго внутренняго
совершенства, и это ягеланіе души постоянно удовлетворяется:
иначе не было бы блаягенства. Души праведниковъ, возрастая
въ своихъ совершенствахъ, дѣлаются все мудрѣе и святѣе и
будутъ все болѣе и болѣе приближаться къ безісонечному совер-
шенству Бога, образъ и подобіе Котораго опи иа себѣ носятъ.