АРХЕОЛОГИЯ МОСКВЫ И ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИИ

Задача данной статьи - попытаться определить место, которое должна занять в ближайшем будущем архе -
ология Московского периода (то есть XV-XVI), расширительно - XIII-XVII вв.) в истории культуры России.
Эту эпоху долго считали финальной, завершающей и традиционно воспринимали как маргинальную область
в той гигантской толще времени, которую изучает археология (отчасти потому, что негласная шкала
ценностей отдает пальму первенства наиболее древним периодам)'. Академическая археология занимает, в
сущности, двойственную позицию в отношении этого периода. Его огромный в количественном отношении
и поистине вездесущий (во всяком случае, для XVII в.) материал неизбежно попадает в поле зрения любого,
кто ведет натурные исследования в России, и поток публикаций по «поздней» отрасли истории все
нарастает. Авторитет этой области (которую можно, в европейских терминах, определить как позднюю
историческую на стыке с индустриальной) придает и то, что она исправно снабжает свежей информацией
(особенно сырым материалом, взятым в археологическом контексте) большой круг дисциплин, которые в
остальном существуют самостоятельно, вне пространства археологии, - как вспомогательных исторических
(нумизматика, сфрагистика, эпиграфика и др.), так и естественно-научных (историческая антропология,
историческая экология и пр.).
Существенную роль в возрастании значения археологии московского периода играет такое внешнее, на
первый взгляд, по отношению к науке обстоятельство, как политические изменения последних десятилетий
XX в. Они заставили современную Россию обратить гораздо более пристальное внимание на собственные
внутренние, структурные элементы, сформированные ходом исторического развития. Правда, историки рус-
ского общества обычно не заходят в поисках корней современной России глубже периода Империи, то есть
XVIII-XIX вв., но хорошо заметно общее возрастание интереса и к эпохе Московского царства, и более ран-
нему, удельному периоду.