НАЧАТЬ С НУЛЯ

моя собственная история

2015 Джими
ХЕНДРИКС
УДК 787.61.071(73)
ББК 85.313(3)
Х38

JIMI
HENDRIX
STARTING AT ZERO:
JIMI HENDRIX'S OWN STORY

Copyright © 2013 by Gravity Ltd.

STARTING AT ZERO (originally titled ROOM FULL OF MIRRORS)
was produced without the input, assistance, or authorization
of Al Hendrix, Janie Hendrix, Experience Hendrix, L.L.C.,
or any parties associated therewith.
Cover Illustration by BILL SIENKIEWICZ

Хендрикс, Джими.
Х38 Начать с нуля. Моя собственная история / Джими Хендрикс ; [пер.
с англ. Е. Гедж]. — Москва : Издательство «Э», 2015. — 256 с. — (Авто-
биография великого человека).
ISBN 978-5-699-83354-2
Гитара горела у него в руках — в буквальном смысле. Он и сам горел —
и сгорел быстро, всего за три года. Но за эти три года он успел многое.
Величайший гитарист всех времен, виртуоз, неутомимый экспериментатор,
безбашенный гений, один из основоположников современного рока — все это
(и далеко не только это) говорили о Джими Хендриксе. Но все это говорили
о нем другие, и мало кто по-настоящему слышал, как и что Джими говорил
о себе — разве что в песнях да сумасшедших гитарных соло.
Теперь же у вас есть редкий шанс услышать о Джими Хендриксе из первых
уст. Он сам расскажет о себе со страниц этой уникальной автобиографии.
Уличная шпана, учебка десантуры, бары американского Юга, лондонские
клубы, Вудсток и Монтерей — всегда и везде он оставался самим собой. И ни-
когда не переставал искать свою музыку…
УДК 787.61.071(73)
ББК 85.313(3)

© Гедж Е., перевод на русский язык, 2015

© Издание на русском языке, оформление.
ISBN 978-5-699-83354-2 ООО «Издательство «Э», 2015
 СОДЕРЖАНИЕ

Вступление 7

Глава 1. Дитя вуду 13

(ноябрь 1942 г. — июль 1962 г.)

Глава 2. Дитя дорог 35

(июль 1962 г. — октябрь 1966 г.)

Глава 3. У тебя есть опыт? 51

(октябрь 1966 г. — июнь 1967 г.)

Глава 4. Дерзкий, как любовь 87

(июнь 1967 г. — август 1967 г.)

Глава 5. Беспечный ездок 105

(август 1967 г. — январь 1968 г.)

Глава 6. Вольный странник 135

(февраль 1968 г. — декабрь 1968 г.)

Глава 7. Со сторожевой башни 167

(январь 1969 г. — июнь 1969 г.)

Глава 8. Блюз Земли 197

(июль 1969 г. — январь 1970 г.)

Глава 9. Послание к Вселенной 221

(январь 1970 г. — сентябрь 1970 г.)

5
Начать с нуля

6
 Вступление

А
втором данной книги фактически явля-
ется Джими Хендрикс. Но поскольку составлена
она была уже после его смерти, то стоит объяснить, как воз-
ник ее окончательный вариант.
Идеей этой книги мы в какой-то мере обязаны самому Джими.
Она возникла благодаря биографическому фильму, над которым ра-
ботали мы с Аланом Дугласом. Нам не хотелось вкладывать свои сло-
ва в уста главного героя, и мы решили попробовать составить диалог
из записей публичных высказываний Джими. Прочесав все досто-
верные источники, мы сделали внушительную по размеру подборку.
Материала было более чем достаточно — Джими очень часто давал
интервью. К тому же он имел почти маниакальную страсть к записы-
ванию своих мыслей; писал на почтовой бумаге в отелях, на сигарет-
ных пачках, салфетках — везде, где только мог.
Хотя отрывки из его интервью и записей публиковались и ранее,
их зачастую использовали лишь в доказательство чьих-то мнений
о жизни и творчестве музыканта. Однако при прочтении имеющего-
ся материала вырисовывается невероятно четкий и полный его пор-
трет, составленный им самим, пусть даже в несколько раздробленном
и сжатом формате. Мы сочли необходимым, в противовес всем ми-
фам и полуправдам, дать Джими возможность самому поведать миру
о своей жизни и музыке.
Подборку следовало облечь в форму повествования. Мне как ки-
норежиссеру эта задача показалась довольно простой — все равно что
монтировать отснятый материал для документального фильма. Рит-
мичная речь Джими и его визуально насыщенный слог лишь помо-
гали мне в работе. А затем произошло нечто удивительное и загадоч-
ное — книга стала жить своей собственной жизнью.
Порой даже складывалось впечатление, что автором-призраком
в данном случае являюсь не я, а он сам! Ну, а если серьезно, то это

7
 Вступление

лишний раз подчеркивает силу живого и неповторимого языка Джи-

ми Хендрикса.
Должен признаться: мне пришлось взять на себя смелость и кое-
что изменить в его замечательном рассказе — выбросить несколько
повторяющихся мест, соединить предложения и подправить грам-
матику там, где это было необходимо для уточнения смысла. И по-
скольку материал изначально не предназначался для подобного ис-
пользования, я добавил небольшие заметки, чтобы предоставить
дополнительную информацию и придать событиям последователь-
ность. Тексты песен я включил не только потому, что о них говорится
в книге, но и потому, что сами песни Джими Хендрикса по своему
содержанию являются автобиографичными. Он всегда говорил, что
жизнь и музыка для него неделимы. Даже без музыки — которая сама
по себе представляет неопровержимое свидетельство — эти тексты
вносят в книгу очень важное поэтическое измерение.
Воспоминания Джими о первых двадцати трех годах жизни без
труда легли в повествовательную форму. По вполне понятным при-
чинам он не мог дать столь же ясное и хронологически выстроенное
описание своих последних четырех лет жизни. Зато он подробно рас-
сказывает о формировавшихся у него в то время идеях, а также изме-
нениях, которые происходили в его сознании и восприятии. Поэтому
от повествования фактических событий книга постепенно переходит
к исследованию внутреннего мира музыканта. Его внутреннее, духов-
ное путешествие составляет суть книги — и неслучайно, ведь пере-
ступать разного рода границы Джими довелось на протяжении всей
жизни.
Первоначально книга писалась под рабочим названием «Письмо
Комнате, Полной Зеркал». Зеркало — образ, преследовавший Джими
в течение последних лет. Этот образ можно считать символом — или
порогом — пересечения самой важной границы.

8
 Вступление

По индейским преданиям, зеркало саморефлексии представляет

наш нормальный человеческий облик, состояние самозаточения, в ко-
тором у нас формируется лишь условное и однообразное, а следова-
тельно, нетворческое понимание мира. Разбить зеркало саморефлек-
сии — значит подняться выше такого понимания и получить доступ
к бесконечным возможностям творческого начала.

«Мудрость человека, его мысли и идеи возникают

из первичного источника человеческой жизни и мышления.
А значит, свидетельствуют не о нынешнем разлагающемся
обществе и сознании, а о бесконечном начале, через которое
наше общество возрождается. Герой умирает как современный
человек, но возрождается как человек вечный — совершенный,
абстрактный и универсальный». [ДЖОЗЕФ КЭМПБЕЛЛ]

Если эта книга хоть сколько-нибудь удалась, то только благодаря

тому, с какой прямотой, душевностью и юмором рассказывал о себе
Джими. В связи с этим хотелось бы выразить особую благодарность
всем журналистам, которые брали у него интервью, а также тем, кто
записал и сохранил материалы, из которых составлена книга. Я хотел
бы поблагодарить Майкла Фэйрчайлда за ту неутомимость, с какой он
помог мне найти и установить подлинность материалов, за его бес-
конечный энтузиазм и творческий подход; Кристофера Моулда за не-
оценимую поддержку и участие, оказанные мне на трудном этапе за-
рождения книги; и Кевина Стейна за то, с каким терпением и тактом
он помогал мне закончить последний черновик. Я бесконечно благо-
дарен Алану Дугласу за предоставленную мне возможность работать
над этим глубоко интересным проектом; я неизменно руководство-
вался знаниями и опытом Алана, а выпуск книги в свет стал возмож-
ным только благодаря его самоотдаче и дальновидности.
ПИТЕР НИЛ

9
 “RAINBOW BRIDGE” (1971)
ПЕСНЯ С ПОСМЕРТНОГО АЛЬБОМА
ДЖИМИ ХЕНДРИКС. “ROOM FULL OF MIRRORS”,

О, Я УЗНАЮ ТУ, ЧТО МНЕ ПРЕДРЕЧЕНА.

И Я УЗНАЮ ТУ, ЧТО МНЕ ПРЕДРЕЧЕНА,
ЕЕ ЛУЧИ НАЙДУТ МОЮ ГОЛУБКУ,
ВСТАЕТ ЛЮБОВЬ И ОЗАРЯЕТ ОКЕАН.
ВСТАЕТ ЛЮБОВЬ И ОЗАРЯЕТ ГОРЫ,

У МЕНЯ В ПОСТЕЛИ.
ЛЮБОВЬЮ ЗАНИМАТЬСЯ БЫЛО СТРАННО
А НОЧЬЮ СЫПАЛИСЬ ИЗ СНОВ И ИЗРЕЗАЛИ ТЕЛО.
А НОЧЬЮ СЫПАЛИСЬ ИЗ СНОВ И ИЗРЕЗАЛИ ТЕЛО,
ОСКОЛКИ БИТОГО СТЕКЛА ЗАСТРЯЛИ В ГОЛОВЕ,
В МОЗГУ ЗВЕНЕЛ ИХ ДИКИЙ ВИЗГ И РЕВ.
ОСКОЛКИ БИТОГО СТЕКЛА ЗАСТРЯЛИ В ГОЛОВЕ,

И Я ИЩУ СВОЮ ЛЮБОВЬ.

ДА-ДА, ПЕРЕДО МНОЙ ВЕСЬ БЕЛЫЙ СВЕТ,
ТЕПЕРЬ ПЕРЕДО МНОЙ ВЕСЬ БЕЛЫЙ СВЕТ,
ОДНАЖДЫ Я СОБРАЛСЯ С ДУХОМ И РАЗБИЛ ВСЕ ЗЕРКАЛА.
Я НИЧЕГО НЕ ВИДЕЛ, КРОМЕ САМОГО СЕБЯ.

ЗЕРКАЛ
ПОЛНОЙ
В КОМНАТЕ,
Я ЖИЛ КОГДА-ТО

Джими Хендрикса
Эта книга посвящается памяти
 Эта книга посвящается памяти
Джими Хендрикса

Я ЖИЛ КОГДА-ТО
В КОМНАТЕ,
ПОЛНОЙ
ЗЕРКАЛ
Я НИЧЕГО НЕ ВИДЕЛ, КРОМЕ САМОГО СЕБЯ.
ОДНАЖДЫ Я СОБРАЛСЯ С ДУХОМ И РАЗБИЛ ВСЕ ЗЕРКАЛА.
ТЕПЕРЬ ПЕРЕДО МНОЙ ВЕСЬ БЕЛЫЙ СВЕТ,
ДА-ДА, ПЕРЕДО МНОЙ ВЕСЬ БЕЛЫЙ СВЕТ,
И Я ИЩУ СВОЮ ЛЮБОВЬ.

ОСКОЛКИ БИТОГО СТЕКЛА ЗАСТРЯЛИ В ГОЛОВЕ,

В МОЗГУ ЗВЕНЕЛ ИХ ДИКИЙ ВИЗГ И РЕВ.
ОСКОЛКИ БИТОГО СТЕКЛА ЗАСТРЯЛИ В ГОЛОВЕ,
А НОЧЬЮ СЫПАЛИСЬ ИЗ СНОВ И ИЗРЕЗАЛИ ТЕЛО,
А НОЧЬЮ СЫПАЛИСЬ ИЗ СНОВ И ИЗРЕЗАЛИ ТЕЛО.
ЛЮБОВЬЮ ЗАНИМАТЬСЯ БЫЛО СТРАННО
У МЕНЯ В ПОСТЕЛИ.

ВСТАЕТ ЛЮБОВЬ И ОЗАРЯЕТ ГОРЫ,

ВСТАЕТ ЛЮБОВЬ И ОЗАРЯЕТ ОКЕАН.
ЕЕ ЛУЧИ НАЙДУТ МОЮ ГОЛУБКУ,
И Я УЗНАЮ ТУ, ЧТО МНЕ ПРЕДРЕЧЕНА,
О, Я УЗНАЮ ТУ, ЧТО МНЕ ПРЕДРЕЧЕНА.

ДЖИМИ ХЕНДРИКС. “ROOM FULL OF MIRRORS”,

ПЕСНЯ С ПОСМЕРТНОГО АЛЬБОМА“RAINBOW BRIDGE” (1971)
Иллюстрация
 Глава 1
(Ноябрь 1942 г. — июль 1962 г.)

ДИТЯ

ДИТЯ ВУДУ
В НОЧЬ, КОГДА Я РОДИЛСЯ,
КЛЯНУСЬ, — ЛУНА ВСПЫХНУЛА АЛЫМ ЗАРЕВОМ.
МАТЬ ВСКРИЧАЛА:
«О БОЖЕ! ПРАВА ОКАЗАЛАСЬ ЦЫГАНКА!»

ВУ
И НА МОИХ ГЛАЗАХ УПАЛА ЗАМЕРТВО…

ДУ ДЖИМИ ХЕНДРИКС. “VOODOO CHILE”,

“ELECTRIC LADYLAND” (1968)
ПЕСНЯ С АЛЬБОМА
 Начать с нуля

Я родился в США,
в городе Сиэтле
штата Вашингтон,

27 ноября 1942 года

в возрасте
НУЛЯ.
П
омню, как медсестра чуть не уко-
лола меня, надевая памперс. Кажется, я лежал
в больнице; припоминаю, что неважно себя тогда
чувствовал. Сестра поднесла меня к окну, вытащив из колы-
бельки. В небе пускали салют, наверное, праздник. Забалдев от
пенициллина — медсестричка наверняка меня все-таки уколо-
ла, — я смотрел в небо, а там…

Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-Шшш…
Мой первый «трип»! *
* Тр и п (англ. — trip) — одно из жаргонных названий из-
мененного состояния сознания, возникающего в том числе
в результате применения психоактивных веществ или ис-
пользования специфических медитативных или иных тех-
ник (в том числе механической блокировкой одного или
нескольких органов чувств).

14
 Начать с нуля

Я помню, как был еще таким маленьким, что мог уместиться

в корзине для белья. Помню, как однажды, когда мне было че-
тыре, надул в штаны и, чтобы мать не узнала, долго торчал под
дождем, стараясь как следует промокнуть. Но она все равно до-
гадалась.
Мой папа был строгий и спокойный, а мама любила наря-
жаться и кутить. Выпивала часто, не берегла себя… И все же
клевая у меня была мать. С отцом они вечно ссорились и рас-
ходились, а нас с братом отправляли жить к родственникам.
Меня — в основном к тетке и бабушке. Я даже привык к тому,
чтобы в любой момент тихо собраться и уехать в Канаду.
Моя бабушка — индианка, у нее в роду есть чероки; в Си-
этле у многих индейские корни. Я подолгу гостил у нее в ре-
зервации в Ванкувере — в Британской Колумбии. Там жила
уйма народу, просто ужас! Все дома одинаковые — не дома,
а бараки какие-то… Паршивое место. Многие спивались, впа-
дали в маразм. И совершенно ничего не делали! Меня это на-
столько бесило, что я просто… просто не обращал внимания
на россказни учителей, мол, какие нехорошие люди индейцы!
Все эти басни сводились к одному: индейцы — дерьмо, потому
что у них триппер!
Теперь бабуля живет в клевой многоэтажке в Ванкувере.
У нее есть и телевизор, и радио, и всякое такое. Хотя она до
сих пор носит серебристые косы.
В детстве она рассказывала мне красивые индейские сказки.
Ребята смеялись, когда я надевал в школу всякие пончо и на-
кидки, которые она мне вязала. В общем, обычная душещи-
пательная история… Однажды она подарила мне мексикан-

15
 Начать с нуля

скую курточку с бахромой. Классная вещь — я носил ее

в школу каждый день, и неважно, что обо мне думали.
Носил, потому что нравилась. Я всегда старался не похо-
дить на других.

{В 1950 ГОДУ ЭЛ И ЛЮСИЛЬ ХЕНДРИКС РАЗВЕЛИСЬ. ДЖИМИ И ЕГО МЛАДШИЙ БРАТ,

ЛЕОН, ОСТАЛИСЬ С ОТЦОМ. ДЖИМИ ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ВИДЕЛ МАТЬ В 1957 ГОДУ, КОГДА
НАВЕЩАЛ ЕЕ В БОЛЬНИЦЕ. ЛЮСИЛЬ ПРОДОЛЖАЛА ПИТЬ, ДАЖЕ НЕСМОТРЯ НА РАЗВИВ-
ШИЙСЯ У НЕЕ ЦИРРОЗ ПЕЧЕНИ. В 1958 ГОДУ ЕЕ НЕ СТАЛО.}

Однажды в детстве мне приснился сон, будто маму

увозят на караване верблюдов. Большой такой караван,
и на ее лице мелькали тени от листьев. Знаете, как солн-
це пробивается сквозь листву? Ну вот, только тени были
желто-зеленые. Она сказала мне: «Теперь я не скоро тебя
увижу… Что ж, до встречи!»
А через два года она умерла. Я навсегда запомнил тот
сон. Есть такие сны, которые не забываются. Никогда.

* * * * * * *

16
 Начать с нуля

В
оспитывал меня в основном отец. Он
был верующий, водил меня в воскресную школу. Учил
уважать старших. Не позволял и рта раскрыть, пока ко
мне не обратится кто-нибудь из взрослых. Так я и рос тихоней.
Зато многое видел. Как говорится, с коротким языком жизнь
длиннее.
Отец работал садовником, а до этого электриком, так что
денег у нас было мало. Особенно трудно приходилось зимой,
когда на газонах нет травы и косить нечего. Отец вечно об-
стригал меня как куренка, за что друзья дали мне кличку «боб
масляный».
Я был ужасно одинок. Каждый день приводил домой бродя-
чих собак, пока одного пса отец не разрешил оставить. Самого
страхолюдного, кстати, по кличке Принц Хендрикс, но мы его
звали просто Дружбан. И кошки у нас были. Я вообще люблю
животных. Самые красивые — олени и лошади. В Сиэтле води-
лось много оленей. Как-то раз я увидел одного, и меня точно
пронзило, будто я уже встречал его когда-то. Серьезно — та-
кое ощущение, словно на долю секунды между нами возникла
связь. Я едва успел сказать «Постой!» — и все прошло.

Я учился в Сиэтле, затем в Ванкувере — в Британской Ко-

лумбии, где жила родня. Потом опять в Сиэтле — в гарфилд-
ской школе. Порядки там были вполне терпимые — у нас
были китайцы, японцы, пуэрториканцы, филиппинцы… Мы
всегда у всех в футбол выигрывали!

17
 Начать с нуля

Там я начал писать стихи, мне ужасно нравилось. Писал

в основном про цветы и природу, про людей в длинных одеж-
дах. Я хотел стать актером или художником. Любил рисовать
инопланетную жизнь — «Летний день на Венере», ну и тому
подобное.
Больше всего мечтал о космических путешествиях. Учитель-
ница, скажем, говорила: «Нарисуйте три картины», — а я возь-
му да изображу какой-нибудь абстракт, «Марсианский закат»
или вроде того, серьезно!

Она мне:
«Ты себя хорошо чувствуешь?»,
а я ей в ответ что-нибудь этакое, вроде
«Смотря как себя чувствуют
марсиане…»

Уж и не знал, что еще отвечать.

Надоело твердить: «Спасибо, хорошо».

А она говорила: «Ну что ж, раз так — иди и садись

вперед». И я пересаживался в маленькую кабинку, такую, как
на гестаповских мотоциклах — водитель за рулем, а офицер
в коляске. Я вообще ни с кем никогда не сидел. В третьем классе
учительница садилась рядом со мной и заявляла: «Это вам в ка-
честве примера!», а сама все хватала меня под столом за коленки.

18
 Начать с нуля

Мне говорили, что я постоянно опаздываю, тем не

менее оценки у меня были хорошие. А дело было в том,
что я дружил с одной девочкой, и мы постоянно держа-
лись за руки. Учительницу рисования это очень заедало.
У нее были предубеждения.
Однажды она сказала: «Мистер Хендрикс, немедлен-
но пройдите со мной в раздевалку». И давай меня ру-
гать: «Что это вы себе позволяете по отношению к белой
женщине?» Я говорю: «А вы что, ревнуете?» Она
заплакала, а меня вышвырнули из школы. Вообще-то,
я и сам поплакать люблю.

{ДЖИМИ ИСКЛЮЧИЛИ ИЗ ГАРФИЛДСКОЙ ШКОЛЫ В ОКТЯБРЕ 1960 ГОДА,

В ВОЗРАСТЕ СЕМНАДЦАТИ ЛЕТ.}

Помню, как
Меня мягко турнули из школы,
Говорили — не выйдет толку.
Переполненный гордостью, я орал
во всю глотку: «Провались ты,
отсталая школа!»

Сколько ни жди — нет тебе спасения,

Небо коптишь в ангельском смирении,
Без права на ошибку, без борьбы, Без жажды
Свернуть с проторенной тропы.

19
 Начать с нуля

Из школы я ушел рано. Учеба была мне до лампочки, я ждал

чего-то более интересного. Отец сказал, чтобы я устраивался
на работу, и несколько недель я работал. На своего же отца.
Приходилось несладко. Мы весь день таскали камни и це-
мент, а деньги он прикарманивал. Мне не платил, все забирал
себе. Я не хотел работать так много и задаром и стал шататься
с дружками по улицам.
Иногда мы нарывались на полицию, и нас от души мутузи-
ли. Иногда сажали в тюрьму, но там хорошо кормили. Среди
копов полно мерзавцев, хотя попадались и приличные люди.
Они относились к нам по-человечески — били не сильно и да-
вали поесть. А потом мне и это осточертело.
Боже, я терпеть не мог сидеть дома! Убегал несколько раз,
когда становилось совсем невмоготу. Один раз — после дикой
ссоры с отцом. Он ударил меня по лицу, и я сбежал. Когда до
него дошло, он начал ужасно волноваться. А мне тогда было
плевать на чувства других. Правда, когда узнал, что отец бес-
покоится, тут же вернулся. Плевать-то плевать, а все-таки отец.
По-моему, он уже не надеялся, что из меня выйдет толк. Я веч-
но делал все не так.

* * * * * * *

20
 Начать с нуля

Слезы жгут меня,

Слезы жгут мои глаза.
До глубины, до самой глубины души —
Слезы жгут меня до глубины души.

Что ж, пора покинуть этот город!

Теперь я — Дитя вуду,
Испробую свои магические силы.
Когда вернусь, куплю весь этот город,
Когда вернусь, куплю весь этот город
И унесу с собою в башмаке.
А может, дам кусочек и тебе! *

Когда взрослые устраивали у нас дома вечеринки, я сидел

у себя наверху. Они слушали Мадди Уотерса, Элмора Джеймса,
Хаулина Вулфа и Рэя Чарльза. Звук был неважный. Когда все
расходились, я крался вниз и доедал картофельные чипсы, до-
куривал бычки. Смотрел по телику концерты звезд кантри. Там
серьезных гитаристов показывали, солидных ребят.
Самым первым гитаристом для меня стал Мадди Уотерс.
В детстве я услышал одну его запись — и перепугался до смер-
ти. Ни фига себе! Ну и звук! Супер! Мадди Уотерс нравился
мне, еще когда у него было всего только две гитары, губная гар-
мошка и барабан. Я любил вещи вроде «Rollin’ and Tumblin’»,
такой простой, первобытный гитарный звук.

* Джими Хендрикс. “Hear My Train A Comin'/ Get My Heart Back

Together”, песня, записанная Джими во множестве вариантов
с 1967 по 1970 г. При жизни Хендрикса на альбомах не выходила.
 Начать с нуля

Папе нравилось танцевать и играть на ложках. Моим пер-

вым инструментом была гармошка — года в четыре, кажется.
Затем — скрипка. Вообще я всегда балдел от струнных и фор-
тепиано, однако хотелось такой инструмент, который я мог бы
взять с собой — домой или куда угодно. Пианино ведь с собой
не потащишь.
Мне приглянулись гитары. К кому бы я ни ходил, у всех
дома обязательно лежала гитара. Как-то раз один папин друг
напился и продал мне свою гитару — за пять баксов. Я не знал
тогда, что струны можно переставить, если ты левша, поэто-
му играть было неудобно. Помню, подумал еще: «Что-то
здесь не так…»
Когда я поменял струны, гитара потеряла строй, а как ее на-
страивать, я понятия не имел. Пошел в магазин, взял там гита-
ру, пробежался пальцами по струнам. И после этого настроил
свою.
Играть на гитаре я начал лет в четырнадцать-пятнадцать.
Играл в садике у себя за домом, ребята собирались послу-
шать — говорили, что круто. Вскоре гитара мне надоела,
и я о ней забыл. Интерес пробудился снова, когда я услышал
Чака Берри.
Я выучил все риффы, какие только мог. Уроков не брал —
учился играть по радио и записям. Музыку просто обожал!
В Сиэтле выходил на заднее крыльцо, чтобы не сидеть дома,
и играл на гитаре под записи Мадди Уотерса. Если честно,
меня никогда ничего не интересовало, кроме музыки. Я хотел
играть, как Чак Берри и Мадди Уотерс. Хотел научиться всему
и уметь все.

22
 Начать с нуля

Когда мне исполнилось семнадцать,

мы с ребятами создали группу, но
меня там совершенно не было слышно. Сперва я не
мог понять почему, и только месяца через три до
меня дошло: нужна электрогитара. Моей первой
была Danelectro, мне купил ее отец. Разорился-
таки, вещица ведь недешевая. Да и то лишь после
того, как я доказал ему, что умею играть.
В те времена, помнится, я слушал только рок-н-
ролл. Мы играли вещи «The Coasters» и других
подобных групп. Любому из нас приходилось иг-
рать одно и то же, чтобы взяли в группу, повторять те
же шаги. Я начал искать места для выступления. Пом-
ню, мой первый концерт прошел в учебном манеже
Национальной гвардии, мы заработали по 35 центов
и три гамбургера.
Первый раз было очень трудно. Я знал всего три
песни и, когда подошла моя очередь, так раз-
нервничался, что стал играть из-за кулис, — не
смог выйти на сцену. Иногда просто руки
опускались. Вокруг столько разных групп;
кажется, что остальные гитаристы играют
намного лучше тебя.
Многие так и бросают, поэтому главное
в этот момент — не сдаваться, а играть и иг-
рать. Иной раз такое зло берет, что начина-
ешь гитару ненавидеть — это нормально, все
так учатся. Если продержишься, будешь воз-
награжден сполна. Упрямые добиваются цели.

23
 Начать с нуля

Я иногда во сне видел цифры: единицу, де-

вятку и две шестерки. Возникало предчувствие,
что я здесь не просто так, что меня наконец
услышат. Гитару я все-таки осилил, потому что
Эй,
она — единственное, что у меня было.
папа, когда-нибудь я добьюсь
славы! Добьюсь, вот увидишь,
1 9
старик!
6 6
Какой-то мальчуган вчера
Всю ночь по сну бродил
И разум выронил случайно, —
А ветер подхватил.
И рок ему своей десницей
Знак приколол к груди,
Сказал: «В дорогу,
парень!
Не подведи!»*

* Джими Хендрикс. “Astro Man”, песня, впервые записанная

Джими для магнитофонного альбома “Black Gold” в 1970 г.

24
 Начать с нуля

{В МАЕ 1961 ГОДА ДЖИМИ АРЕСТОВАЛИ ЗА РУЛЕМ УГНАННОГО АВТОМОБИЛЯ.

ЕМУ ДАЛИ ДВА ГОДА УСЛОВНО ПОСЛЕ ТОГО, КАК АДВОКАТ СООБЩИЛ СУДЬЕ,
ЧТО ДЖИМИ СОБИРАЕТСЯ В АРМИЮ.}

Джими — судье:

— Да, сэр.
Я хочу вступить
в «Кричащие орлы» *.
Мне было восемнадцать. Без гроша в кармане, семь дней
отсидев в камере за то, что прокатился в угнанной тачке…
Хотя и сам не знал, что ее угнали. В армию идти мне все
равно пришлось бы, ну, я и записался. О том, чтобы иг-
рать, думал уже тогда, хотя песен знал немного, буквально
четыре. Так, обычная дребедень. Я не хотел, чтобы на мне
висели должки, когда я начну карьеру музыканта, чтобы
меня потом призвали в самый неподходящий момент.
Музыкального образования у меня нет, так что музы-
кантом в армию пойти я не мог. Тогда я решил служить по
полной программе и записался в десантуру. Пошел я на это
от скуки, хотя по-настоящему понять, что такое скука, мне
довелось как раз в армии. Более монотонного занятия, чем
весь день чистить картошку, на свете не существует.

Армию я возненавидел сразу же.

* «К р и ч а щ и е о р л ы» (Screaming Eagles) — неофициальное

название 101-й воздушно-десантной дивизии СВ США.

25
 Начать с нуля

{ВСКОРЕ ПОСЛЕ СМЕРТИ ЛЮСИЛЬ У ЭЛА В ДОМЕ ПОСЕЛИЛАСЬ ЕГО ПОДРУГА

ВИЛЛЕН ВМЕСТЕ СО СВОЕЙ ДОЧЕРЬЮ ВИЛЛЕТ.}

Письмо домой (июнь 1961 г.):

Дорогие мистер и миссис Э. Хендрикс!
Давно пора было вам написать, но все руки не доходи-
ли. Как вы поживаете? Надеюсь, что все хорошо. По-
года у нас неплохая, хотя порой очень ветрено — оке-
ан всего в каких-то двух милях. Много писать не могу,
перед сном надо еще успеть прибраться в казарме.
Хочу просто сообщить, что жив, хоть нахожусь
и не в лучшем состоянии. Волосы мне остригли под
ноль — без преувеличений. Заставляют бриться.
Правда, до сих пор я брился всего два раза.
С вами теперь увижусь месяца через два, не раньше,
да и то если повезет. Все потому, что мы проходим
сейчас основную подготовку. Я здесь около недели,
а кажется, прошел уже месяц. Время ползет медленно,
даже когда есть чем заняться. Как садовнические дела?
Надеюсь, все хорошо. Оказывается, в армии жизнь до-
роже, чем на гражданке. Нам уже пришлось выложить
по одному доллару за бельевые мешки, $1,75 за фу-
ражку, купить два замка по 80 центов, 3 полотенца
по 50 центов. Доллар за стрижку, $1,70 за обувные
щетки, $1,70 за бритву, лезвия и пену для бритья
и 50 центов за эмблемы. Так что по деньгам получает-
ся не так уж и выгодно, как я рассчитывал…

26
 Начать с нуля

Заплатят нам только 30 июня. Может, пришлете

пока долларов 5–6? Из пяти долларов, которые нам
выдали по приезде, у меня осталось полтора, а на них
здесь долго не протянешь. Я могу их вам вернуть —
и верну — в конце месяца, как только нам заплатят.
Когда нас определят, дела наверняка пойдут лучше,
такая неразбериха только в первые месяцы. Ну все,
пора закругляться. Если будет время, ответьте, по-
жалуйста — напишите, как дела.
Всем горячий привет — бабушке, Грейси, Вилли Мэю,
дяде Фрэнку, Бетти и т. д.

Целую, Джеймс.
P. S. Очень прошу — пришлите деньжат
как можно скорее. Спасибо!

Учебка была суровой. Ничего более жуткого мне выносить

не приходилось. Нас постоянно проверяли на прочность. Было
одно испытание — мы называли его висячей агонией. Подве-
шивают тебя на канате — в подвесной системе, ноги чуть до
земли не достают — и оставляют висеть, иногда целый час.
Если система чуть не так сидит, то мучаешься невероятно.
А чтобы нацепить эту систему, давали не более трех секунд.
Спать приходилось в грязище. Все делалось для того, чтобы
проверить, выдержим ли мы. И я выдержал. Сдаваться был не
намерен.

27
 Начать с нуля

Письмо домой (октябрь 1961 г.):

Здравствуй, папа!
Только что получил твое письмо. Очень рад, что у тебя все
хорошо и что Леон с тобой. Какой приятный сюрприз —
ведь я знаю (мне ли не знать!), как трудно бывает одному.
Охватывает чувство одиночества, когда вспоминаю о тебе
и родных — и о Бетти. Пусть Леон занимается делом —
скажи ему, как ты всегда говорил мне, что в будущем это
пригодится. Рад, что ты купил телевизор. Значит, ре-
шил обставить интерьер на все сто. Давай-давай, а уж
я постараюсь не опозорить твое имя, выстою испытание
службой в воздушно-десантных. Буду стараться изо всех
сил, сделаю все возможное. Я справлюсь! Вот увидишь, вся
наша семья удостоится права носить эмблему «Кричащих
орлов» американских воздушно-десантных войск (шутка!).
Береги себя! В следующий раз, когда мы встретимся, у меня
на груди будет эмблема гордости. Очень надеюсь.
Целую тебя, папа Хендрикс!
Твой сын Джеймс.
P. S. Пришли, пожалуйста, мою гитару
(она у Бетти). Она мне очень нужна.

Отрывок из другого письма:

В прошедшие две недели нас совсем затуркали — трени-
руемся как проклятые. В парашютной школе — кромеш-
ный ад. Гоняют до смерти! Отжиматься заставляют по
10, 15, 25 раз — так и толкаю весь день руками матушку-
землю — в грязи, при минусовой температуре.

28
 Начать с нуля

Искры из глаз летят! Вот тут-то половина не выдер-

живает и бросает. Так отделяют мальчиков от мужей.
Дай бог мне оказаться среди последних.
Я купил себе две пары прыжковых ботинок и четыре
комплекта униформы, а также двадцать дивизионных
эмблем. А знаешь зачем? Меня направляют в 101-ю воз-
душно-десантную дивизию, Форт-Кэмпбелл, штат Кен-
тукки — вот так!

Письмо домой (ноябрь 1961 г.):

Ну, вот я и оказался там, где хотел, в 101-й воздушно-
десантной. Уже на третий день мы прыгали с 34-футовой
вышки. Мне почти понравилось. Я был среди первых девя-
ти ребят из 150 человек в группе. По лестнице на площад-
ку взбирался медленно, не спеша, стараясь не напрягаться.
Три парня дошли до самого верха и сразу же повернули на-
зад. Чуть глянули вниз и отказались. Вообще уйти можно
в любой момент. Я и сам раздумывал, пока лез, но потом
решил: что бы ни случилось, по своей воле не уйду.
Залез наверх, инструктор закрепил мне подвесную систе-
му, толкнул под зад, да как гаркнет в ухо: «Пошел, по-
шел, ПОШЕЛ!!!» Я помялся слегка, а в следующую секун-
ду смотрю — уже падаю. Трос натянулся, и я летел вниз
рывками. Скользя по тросу, держал ноги вместе, руки на
запасном парашюте, подбородок прижал к груди. Призем-
лился прямиком в бархан. Конечно, потом нам покажут,
как поднимать ноги, чтобы через него перелететь. Но
в этот раз я опустился спиной. Ну, вот и новый опыт.
Целую, Джеймс.

29
 Начать с нуля

Если мне что-то и понравилось из службы в армии, так это

прыжки с парашютом. На моем счету их двадцать пять или
около того. В жизни не испытывал ничего более захватыва-
ющего. Ощущение совершенно офигительное, главное — не
закрывать глаза.
Первый прыжок вообще ни с чем не сравнить. Представь,
сидишь в самолете… а некоторые ребята и на самолете ни разу
не летали! Кого-то рвало — им даже ведро в середине салона
поставили.
Но было классно!
Самолет ревет:

Ð Ð Ð Ó-Ó- Ó-Ó!!! И воет, и трясется —

заклепки ходуном ходят.
Не успеешь опомниться, подумать: «Зачем я здесь?!»,

как ты уже у двери, и тут…

Удар!
Рывок!
В голове на какую-то долю секунды мелькает:
«Òû ÷òî, íåíîðìàëüíûé?!»
Возникает чувство, будто падаешь назад,
как во сне.

И почти теряешь сознание,

хочется разом и плакать и смеяться.

30