4. Каждан А. П. Формы условной собственности в Византии X–XIII вв. – М.

:
Изд-во Вост. лит., 1960. – 9 с.
5. Диль Ш. Основные проблемы византийской истории / пер. с франц. и пре-
дисл. доц. Б. Т. Горянова; под ред. проф. С. Д. Сказкина. – М., 1947. – 183 с.
6. Горянов Б. Т. Крупное феодальное землевладение в Византии XIII–
XIV вв. // Византийский временник. – М., 1956. – Т. 10. – С. 118–132.
7. Горянов Б. Т. Поздневизантийский иммунитет // Византийский Временник. –
М., 1957. – Т. 12. – С. 97–116.
8. Каждан А. П. Загадка Комнинов (Опыт историографии) // Византийский
временник. – М., 1964. Т. 25. – С. 53–98.
9. Любарский Я. Н., Фрейнденберг М. М. Девольский договор 1108 г. между
Алексеем Комнином и Боэмундом // Византийский временник. – М., 1981. –
Т. 21. – С. 260–274.
10. Кэпштейн Х. Парики в поздней Византии. Проблемы статуса и термино-
логии // Византийский временник – М., 1989. – Т. 50. – С. 3–13.
11. Успенский. Ф. И. Экскуссия-иммунитет в Византии // Византийский вре-
менник. – М., 1917–1922. Т. 13. – С. 109–120.

Д. А. Макаров

Сохранение традиций византийской государственности

в Трапезундской империи

Трапезундская империя как государственное образование была

расположена главным образом на территории фемы Халкидия, а
также частично на территориях фем Колония и Армениак. Фактически
правители фемы и крупнейшие землевладельцы Халкидики и стали
Трапезундскими императорами [1, с. 81–83]. Точная дата создания
фем неизвестна, наиболее ранние из них известны с VII в. Фемы при-
шли на смену провинциальной системе управления императора Дио-
клетиана Фема в первую очередь, представляла собой военный округ
во главе со стратигом. Она являлась в целом самодостаточной ад-
министративно-территориальной единицей. В ней существовали
свои органы гражданского и военного управления, суд и др. Стратигу
подчинялись все официалы (чиновники) фемы. Перед органами вла-
сти фемы ставились задачи поддержания правопорядка, сбора нало-
гов, посредством местного епископа осуществления религиозной
власти и борьба с ересями. Но главным предназначение фемы явля-
лась мобилизация человеческих и материальных ресурсов в случае
военной угрозы. Стратиг отвечал за сбор ополчения стратиотов и
был обязан максимально задерживать продвижение войск вражеской
армии до прихода императорских войск. Византийской империи тре-
бовалось время для мобилизации вооруженных сил и их переброску
на достояно большую территорию.
В результате правитель фем обладали обширными полномочи-
ями в отношении исполнения функций государственного управления,
195 
кроме полномочий в области нормотворчества. В фемах, как пра-
вило, отсутствовали представительные органы власти, кроме кре-
стьянского самоуправления в сельских общинах и редких советах в
торгово-промышленных центрах. Они распоряжались собственными
вооруженными силами, как в армии постоянного времени, включая не
менее 300 катафратариев, так и могли мобилизовать до 5000 воинов
в случае военной угрозы. Они обладали материальными ресурсами
для содержания своих маленьких армий. Данная ситуация часто при-
водила к возникновению мятежей с целью захвата власти в империи
[1, с. 36]. Многие императоры, ставшие основателями династий были
правителями фем или их потомками, например Лев Исавр правитель
фемы Анатолики, Ираклий сын экзарха Африки и др. Провинциаль-
ная военная знать стремилась потеснить торгово-ремесленную и фи-
нансовую олигархию правящей константинопольской элиты. Но стра-
тиги фем не стремились основывать именно собственные государ-
ства. Провинциальный сепаратизм не был характерен для Византии.
Но после падения Константинополя, население фем стало остро
нуждаться в сохранении институтов государственности и права, сво-
его языка, религии, культуры и т. д. от натиска многочисленных заво-
евателей. После захвата Константинополя крестоносцами в 1204 г. в
Никее, Эпире, Халкидии и в других фемах правители не допустили
захвата вверенных им областей крестоносцами или мусульманами.
Трапезунская империя находилась на периферии греческого
мира. Её население было крайне разнородным и обладало тесными
экономическими связями с народами и государствами Черномор-
ского побережья, Малой Азии и Закавказья [2, p. 34]. Правителям
Халкидики приходилось проводить политику лавирования меду инте-
ресами Константинополя и Персией, Грузией, многочисленными
тюркскими султанатами и др. Он не могли рассчитывать на получе-
ние оперативной помощи из столицы и в результате приобретали
тесные связи с близлежащим народами. Многие христианские
народы были заинтересованы в сохранении Византийской империи
как защитницы христианства на Ближнем Востоке. [3, p. 56].
В течении 1204–1461 г. правителями Трапезундской империи
были потомки Комнинов, именовавшиеся в Трапезунде Великими
Комнинами. Данные императоры действительно смогли сохранить
своё государство в течение более двух с половиной веков. Но Тра-
пезундская империя ненадолго пережила падение Константинополя.
Греческое Крымское княжество Феодоро связанное с Трапезундом
пало в 1475 г. Но поражение сельджуков в 1244 г. от монголов спо-
собствовало сохранению осколков Византийской империи [4, с. 38].
Власть династии Комнинов была достаточно устойчива. Трапезунд-
ские владения были фамильными для Комнинов. Основа их легитим-

196 
ности в корне отличалась от сохранения римской традиции государ-
ственной власти. Государство было патримониальным владением
Комнинов. Смена узурпаторов полководцев и новых династий была
невозможна в Трапезундской империи [5, с. 42]. Они были наследни-
ками Комнинов, последней из великих византийских династий, пра-
вивших империей до падения Константинополя. В глазах населения
они обладали властью по воле Бога. Факт рождения в семье цар-
ственной династии были свидетельством божественного провиде-
ния. Никто не мог занять их место, это противоречило бы божествен-
ной воле.
Внуки императора Андронника I бежали в 1203 г. в Трапезунд. Их
родная тётка была грузинская царица Томара, которая способство-
вала закреплению их власти. Алексей Комнин был провозглашён сол-
датами «императором ромеев», правда войско в основном состояло
из грузинских дружин, и 25 апреля 1204 г. он был коронован. Комины
соперничали с Никейской империей и возродившейся Византией. Су-
ществовали противоречия в правящей элите меду членами правя-
щей династии и их приближенными с одной стороны и местными зе-
мельными магнатами с другой [8, с. 34].
В течении всего XIII в. двор императора не был калькой Констан-
тинопольского двора. В империи фактически правила не армянская,
а грузинская элита. Советники и вельможи из Грузии принесли в Тра-
пезунд новую политическую и правовую культуру. В результате про-
исходит деградация системы управления, законодательства, си-
стемы должностей чиновников и др. Государство фактически делится
между родственниками императора [6, с. 71]. Но в XIV в. ситуация
меняется в лучшую сторону. Налаживаются политические контакты с
возрожденной Византийской империей.
Население империи было пёстрым. Оно охватывалось поняти-
ями римского гражданства. В Трапезундской империи проживали
греки, армяне, тюрки, грузины, итальянцы и др. Но все они были ро-
меями – тот, кто признаёт власть императора, исповедает правосла-
вие и соблюдает законы империи, является римским гражданином.
Но постепенно социальная база карликовой империи сокращалась.
Происходил медленный, но неуклонный процесс исламизации и к се-
редине XV в. её территория сократилась фактически до стен Тра-
пезунда. Трапезундская империя фактически была реликтом Визан-
тии и хранительницей остатков римского наследия [7, p. 120]. Окру-
жающие народы с уважением относились к институтам римской госу-
дарственной и Византии, чья история уже перевалила за тысячеле-
тие. Дарование правителям кочевых народов византийских титулов
патриция (патриция), магистра и др. высоко ими ценилось как приоб-

197 
щение к древней государственности. Императоры Трапезунда заклю-
чали выгодные династические браки, являлись почётные арбитрами
при разрешении межплеменных споров.
Но в целом за всё время существования Трапезундской империи
она воспринималось окружающими народами именно как реликт ухо-
дящей в прошлое государственности. Именно поэтому ромеи в Тра-
пезунде цеплялись на сохранения наследия династии Комнинов.
Кроме того в период возрождения Византийской империи при Ласка-
рисах и Палеологах они отстаивали своё старшинство перед новыми
династиями в Константинополе.
Иоанн II Комнин, женился на дочери Михаила VIII Палеолога, и в
1282 г. отказался от титула «императора ромеев», признав верховен-
ство Константинополя. Правители Трапезунда стали «императорами
Востока, Иверии и Ператии». У ромеев появляется надежа на воз-
рождение империи. Но она была кратковременной. Трапезунд стано-
вится данником Тамерлана. В XV в. происходит деградация правя-
щей элиты. Храмы и монастыри закрываются, растёт исламизация.
Размываются культурные ценности, законность и правопорядок ухо-
дят в прошлое. В судах прекращают применять нормы Византийского
права. На смену стройной системе процесса, оценке доказательств
приходят ордалии.
Трапезундская империя включала три области собственно Тра-
пезунд (крупный торговый центр, превосходивший своим экономиче-
ским знаением Никею), Мацука и Гимора, которые являлись фемами
в миниатюре. Во главе этих областей (банд) находились герцоги
(дука). Кроме этого Трапезунду подчинялась фема Херсонес, Крым-
кая Готия и др. Дуки обладали военной и гражданской властью и
среди них также складываются династии. Дуки были вассалами им-
ператоров, в свою очередь они также имели вассалов из числа мест-
ной знати. Монастыри были многочисленны и владели крепостными
крестьянами. Но в Трапезундской империи сохранялось и свободное
крестьянское землевладение. Важным источником являются акты
Вазелонского монастыря, описывающие судебную систему империи,
налогообложение, сословный строй, земельные отношения и др. [9,
с. 34]. В документах отражается существование свободного и кре-
постного (парикия) крестьянства, родовые клановые объединения как
единица налогообложения

Список литературы
1. Успенский Ф. И. Очерки из истории Трапезунтской империи. – Л., 1929. –
С. 81–83.
2. Laonici Chalcocandylae Historiarum demonstrationes, rec. E. Darko, v. I—II.
Budapestini, 1922–1927.
3. Duсas Istoria turco-bizantina, ed. V. Grecu. Bucuresti, 1958. – 341 p.

198 
 4. Успенский Ф. И. Византийские землемеры // Тр. VI Археологического
съезда в Одессе. – Т. II. – 1888. – 512 с.
5. Джанашвили М. Г. «Картлис-Цховреба» – Жизнь Грузии: сб. материалов
для описания местностей и племен Кавказа. – Вып. 35. – Тифлис, 1905.
6. Михаил Панарет. Трапезундская хроника. – М., 1905. – 236 с.
7. Аllеn. A History of the Georgian People. London, 1932. – 108 p.
8. Острогорский Г. А. К истории иммунитета в Византии. – ВВ, XIII, 1958. –
С. 75–82.
9. Успенский Ф. И., Бенешевич В. Н. Вазелонские акты. Ленинград, 1927. –
125 c.

Г. П. Мурашов

История медицины и повседневности населения Кавказа

в раннем железном веке

За последние века сильно возрос уровень жизни, во многом это

связанно с развитием медицины. История медицины начинает свой
путь на заре человечества, однако достоверно говорить об относи-
тельно развитой медицине можно начиная с III–II тыс. до н.э. До нас
дошли крайне обрывистые сведения о медицине древности, во мно-
гом развитая медицина территориально синхронна с древними циви-
лизациями, такими как Египет, Шумер, Греция, Китай, Индия. Однако
есть сведения о медицине на перифериях древних цивилизаций.
Следует отметить, что история медицины в древних обществах
Кавказа и мира в целом изучена крайне слабо и представляет из себя
перспективную тему для исследований.
Изучение медицины и врачевания в древних обществах поможет
комплексно проследить развитие социальных отношений среди древ-
них людей. Различные виды повседневной деятельности оказывали
каждодневное влияние на организм и здоровье населения. Можно
выделить боевой травматизм, например следы от ударов топора или
тупых предметов, бытовой травматизм, естественные, случайные
травмы и переломы в ходе повседневной деятельности, и маркеры
стресса, например голодание или долгое пребывание на холоде.
В первую очередь следует понимать, что в древних обществах
медицина и ритуал были неразрывно связанны друг с другом. Для
обыденного сознания древнего человека не было разницы между
амулетами, ритуальными танцами, верой в духов и лекарственным
действием растений. Все это представляло из себя целостную кар-
тину и было неразрывно связанно воедино.
В качестве источников по изучению медицины населения древ-
него Кавказа выделяется археология и антропология.

199